В давние года, на солнечном побережье была научная станция, или, как ее называли, Лаборатория, по Воздействию На Облака. Сокращенно ВНО. К лаборатории примыкало море; пляж был обнесен оградой с плакатами "ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА" с каждой стороны. В Запретную Зону впадал ручеек, за которым простирались виноградники совхоза "Проморский". Кроме того, к лаборатории примыкал аэродром, на котором ошивалась пара кукурузников, с которых, собственно, "воздействие" и производилось. Один из кукурузников нес мощный (по тем временам) ультразвуковой излучатель, а другой был предназначен для распыления сухой углекислоты. Самолеты имели номера, но в разговоре их называли "ультразвуковик"(или, коротко, "звуковик") и "угольщик" (после опытов по распылению сажи). Дети, которым посчастливилось летать на звуковике, потом хвастались, что они летали на ультразвуковом самолете.
По сравнению с парой бочек артели химпродуктов "Реванш", описанной Ильфом и Петровым, эти самолеты ВНО были современным научным оборудованием. Поэтому работники ВНО пользовались уважением в совхозе. Сотрудникам часто проходилось ездить на полигон, где измерялось количество осадков, вызванных полетами кукурузников, и каждый раз, когда машина ехала на полигон или обратно, а дорога проходила прямехонько через совхоз, гостеприимные южане ее останавливали и "заряжали" вином и фруктами. Кроме того, время от времени к большой цистерне на краю ВНО подъезжал совхозный же говносос.
Фрукты распределялись по справедливости. Доставалось и дирекции, и пилотам, и вычислительному центру. Поначалу, в лаборатории было всего 2 компютера, но большие. Потом компьютеры измельчали, но здания остались, а штат вычислителей даже раздулся.
Пилоты налегали больше на вино и коньяк, чем на фрукты; возлияниями сопровождался каждый полет, и эта традиция передавалась из поколения в поколение.
Криогенщики, готовившие сухую углекислоту, предпочитали натуральный продукт этанол, без которого гранулы сухой углекислоты не получались. Этой же традиции следовали электронщики, которым приходилось промывать контакты. Судя по расходу этанола, контактов было много. От них не отставали и программисты, промывавшие оптические оси численных моделей. Судя по отчетам, несколько тонн спирта было потрачено также на исследования возможности формирования дождевых облаков на основе аэрозоля этанола. Таким образом, на ВНО, напитки любой крепости были доступны.
В биологическом отделе проводились исследования экологической безопасности ВНО. Подопытных животных посыпали сажей и углекислотой, облучали ультразвуком, а потом сравнивали их мозги с мозгами контрольных животных. Для промывки мозгов тоже использовался спирт. К тому же, в столовой всегда была свежая крольчатина.
В свете вышеизложенного, читатель может понять, что ВНО было райским уголком: фрукты, выпивка, закусон, солнце, пляж, море. Всего этого доставалось в полной мере всем комиссиям, которые приезжали проверить, как тратятся государственные деньги. Секретарши и буфетчицы старались изо всех сил. Надо ли добавлять, что работа во ВНО, или даже краткая инспекция, были крутыми привилегиями. Для того, чтобы охранять эти привилегии, пришлось ввести режим секретности. Государственной тайной были летные характеристики "звуковика" и "угольщика", состав белого и черного порошков, распылявшихся с самолета, а также химическая формула жидкости, которая использовалась для промывки контактов, мозгов, самолетов, излучателей, численных моделей и многих прочих вещей.
Периметр базы патрулировался охраной. Охране досаждали нарушители, которые пробирались в Запретную Зону, где злодейски купались, злоумышленно загорали на песке, хулигански жарили шашлыки и пили пиво, играли с мячом и, возможно, занимались без санкции директора другими приятными для них занятиями, описание которых выходит за рамки этой байки. При визитах правительственных комиссий, нарушителей приходилось разгонять.
Пример ВНО мог бы использоваться в дискуссиях о возможности построения коммунизма в одной отдельно взятой лаборатории, но, как это случается в истории, идиллию разрушило несознательное крестьянство. То ли лето выпало засушливое, то ли ВНО вызвало слишком много осадков в горах и воды не досталось виноградникам, а может, и то и другое, но совхозу был нужен дождь. Об этом за бутылкой директор совхоза сообщил директору ВНО. Директор ВНО пообещал помочь. Он издал приказ, запрещающий "проливать" облака над полигоном; и повелел учинить дождь над долиной.
Погода стояла на редкость устойчивая. Через полигон плыли облака. Они кучерявились над хребтом, начинали таять над долиной и бесследно растворялись над морем. Легкий бриз дул навстречу облакам с моря, но на виноградниках стоял убийственный зной. Отдел моделирования рассчитал, что такое-то количество углекислоты, распыленное над таким облаком в момент, когда оно проходит над хребтом, вызовет лавинообразную конденсацию, которая разовьется над виноградниками, приведя к нескольким миллиметрам осадков, которым следует выпасть в долине в виде мягкого дождя. Пилот выполнил инструкции и рассыпал углекислоту. Облако показало виноградарям большой белый кукиш и растаяло над морем.
То же повторилось на следующий день. И на следующий.
Машина с полигона стала приходить "пустая", ее не останавливали и фруктов не дарили.
Директор повелел расчитать поправочный коэффициент, чтобы все-таки пролить хоть одно из облаков над долиной, но это не помогло.
Из ЦК пришла телеграмма, предлагающая крепить связь науки с производством сельскохозяйственной продукции.
Перестал приезжать говносос; нечистоты начали проливаться через край бака в ручеек. Запретная Зона приобрела характерное амбре.
Секретарша директора ВНО приняла телефонный звонок из совхоза, от которого покраснела, а потом от ЦК, после которого заплакала и убежала из приемной.
Шофер подал докладную о "неформальных контактах" с местным населением, остановившим его машину, когда он возвращался с полигона; шофер взял бюллетень.
Над ВНО нависла угроза не только юридического, но и физического уничтожения. Лаборатория оказалась отрезаной от полигона, хотя телефонная связь пока работала. На заседании месткома, комендантша спросила, может ли лаборатория заказать чартерный рейс, чтобы эвакуировать сотрудников лаборатории либо самолетом, либо катером, который пристанет к Запретной Зоне. Завхоз предложил раздать сотрудникам кегли и гимнастические палки.
Директор высказал мнение об умственных способностях зав.отдела моделирования и его сексуальной ориентации. Директор распорядился "экспоненциально увеличивать дозу углекислоты" с тем, чтобы все-таки вызвать дождь над долиной.
К сожалению, облака продолжали таять, не проливаясь. Во ВНО пришли парламентеры от совхоза. Они держались подчеркнуто-корректно, подали директору ультиматум и удалились. Ультиматум начинался словами "Если мы с вами по-хорошему...", а заканчивался словами "..пеняйте на себя". Директор издал приказ, который содержал слова "Выдавать углекислоту в соответствии с грузоподъемностью самолета" и "Облучение на запредельных мощностях"; выгнав всех из кабинета, он горячо и совершенно искренне молился о том, чтобы Бог послал настощий дождь.
Наблюдатели сообщили, что большое темное облако движется по направлению к долине. Угольщика загрузили углекислотой "под завязку", как выразился пилот. Он тяжело взлетел и успел набрать высоту, когда черная туча заволокла горизонт. Звуковику было подняться легче. Тучу посыпали углекислотой и обстреляли ультразвуком.
Рассыпав углекислоту, Угольщик зашел на посадку, чуть не встав на крыло при неожиданным порыве бокового ветра. Вырулив на стоянку, пилот выскочил и, матюгаясь, помог техникам притянуть машину к земле тросами. Пилот "Звуковика" отказался садиться на аэродром ВНО и запросил вынуженную посадку в областном центре.
Стало совсем темно; сверкали молнии и грохотали разряды. Ураган срывал ошметки железа с кровли и швырял их в окна. Дождь был небывалый. Связь прервалась, а потом потух и свет. Ручеек превратился в ревущую ниагару. Двор ВНО был затоплен. Поток нес деревья и бревна. Вода залила и жилой дом, и Лабораторный Корпус. Казалось, ВНО уносит в море. Ночь была мокрой, холодной и страшной.
Наутро ветер стих; взошло горячее солнце. Река превратилась в ручеек, медленно пробивавший себе новое русло. Вместо желто-зеленых виноградников, до самого хребта простиралась каменистая марена, изодраная черными трещинами глубоких оврагов. Овраги прорезали также двор ВНО и взлетно-посадочную полосу. На фоне опрокинутого ангара, поваленых деревьев, сметенных сараев, полузарытых в грязь автомобилей, на площадке, как на постаменте, стоял победителем вцепившийся канатами в бетон кукурузник.
Эпилог. Никто из сотрудников не пострадал; им была выплачена компенсация и они трудосутроены на другие научные станции. Пилот, распылявший углекислоту, ушел из авиации и выращивает виноград на своем участке. Экс-директор ВНО возглавляет секретный институт геофизического оружия. Работники совхоза и их семьи тоже остались в живых, в течение нескольких дней они были эвакуированы в районы, пригодные для проживания и земледелия. Паникеров, которые клеветали, что район стал радиоактивным, было мало; с ними быстро справились. Редактор местной газеты, пропустивший заметку об урагане и широком оползне, освобожден от занимаемой должности; тираж газеты уничтожен. Если среди оврагов, в зарослях колючек, на покосившейся бетонной площадке вы увидите остов самолета, то вероятно, на этом месте было ВНО.
P.S. Поправка: Говорят, что для распыления углекислоты использовался Ан-24, и "кукурузником" он назван по ошибке. (Цифра "4" могла потеряться при пересказах, и оба Ан-24 превратились Ан-2.) Извините. Когда кагебистов заставят рассекретить все советские документы, в том числе и про деятельность советских секретных борделей, и вывесят их на официальном сайте, я готов внести эту поправку в текст. Если Вы - участник описанных событий, то, пожалуйста, опишите их так, как Вы их запомнили, и дайте мне линк. Если Вам попадутся документы о ликвидации совхоза "Приморский", то, пожалуйста, повесьте их на Вашем сайте.
Ещё попытка идентифицировать место, описанное в байке: Совхоз "приморский" фигурирует в кино "Единственный мой грех (2012)", но деталей недостаточно, чтобы идентифицировать, тот ли это "Приморский".
Мог ли за 50 лет возникнуть серьезный порт на месте смытых виноградников?
Могли ли за 50 лет после "селевого оползня" восстановить виноградники? (и не восстановить Аэродром)?
Эпиграф:
Над седой равниной моря Ветер тучи собирает...
http://az.lib.ru/g/gorxkij_m/text_0016.shtml