Аннотация: Опубликован в журнале "Новгород-литературный" 3\2012 г. Извиняюсь за неточность цитат, если таковая обнаружится - все по памяти, книжек сейчас нет под рукой
Мария Гинзбург
СТРУГАЦКИЕ: КОМПЛЕКС УЧИТЕЛЯ
О вкладе Стругацких в русскую культуру уже сказано много. Издаются биографии этого автора, до сих пор существует проект "Время учеников", где выходят фантастические романы и повести "по мотивам". В данной же статье пойдет речь о вреде, который причинили Стругацкие своими произведениями, и, поскольку их огромного таланта никто не отрицает, то и масштаб причиненного ими вреда - соответствующий.
Но все по порядку. Для начала в данном случае необходимо дать определение пользы и вреда, то значение этих слов, которое будет использоваться в статье. Эрик Берн в свое время сказал, что гораздо больше дорог ведет к одиночеству и смерти, (в "смерть" включаются алкоголь, наркотики и все ее медленные виды) чем к удаче и победе, и нужно выбирать свой путь спокойно, полагаясь на свой здравый смысл. Самым главным, первичным неуспехом являются неспособность найти себе партнера по личной жизни, то бишь создать семью. Насчет ее сохранения немного другая песня, и вдаваться в такие тонкости мы сейчас не будем. Но, говорит Эрик Берн, и я тут к нему присоединяюсь, человек становится полноценной личностью, только воспитав собственного ребенка - таким образом его Родитель, который является, по Берну, важным элементом в структуре личности, и присутствует в любом человеке, из латентного состояния переходит в живое.
Если смотреть не с точки зрения психологов, которые являются, несомненно, вшивыми гуманистами, а позиции государства - бесчеловечной и холодной - то семья является ячейкой общества. Несемейному человеку мало что нужно (выпадает вся почти что промышленность, холостяк способен питаться вермишелью и, в крайнем варианте, десять лет ходить в свитере, который ему связала любящая мама), его легко подбить на бунт и прочие безобразия - ему нечего терять. Как говорит молотобоец Румате, пытающемуся подбить его на штурм дворца: "Я один как перст, и семь сопляков за штаны держатся". Интеллигент с Земли с тоской думает о дремучести собеседника- "вас же таких десять тысяч по всему городу, десять тысяч молотобойцев, да в ярости, кого хочешь расплющат в лепешку". Между Руматой и молотобойцем в данной ситуации - пропасть, перешагнуть через которую профессиональный революционер, выросший в интернате и отцу которого никогда не приходилось решать такую дилемму, не сможет никогда.
И с моей точки зрения, в данной ситуации молотобоец на голову выше и мудрее Руматы.
Но об этом позже.
Возвращаясь к государственному взгляду на семью, вспомним, что в ней так же рождаются дети, и от их количества и качества напрямую зависит успешность и существование государства вообще. Поэтому в любом вменяемом государстве детность семьи поощряется, более или менее умело. В нашей стране правители были склонны к социальным экспериментам, и поэтому некоторое время исповедовалась теория раздельного воспитания. О детях должны были заботиться в специальных госучреждениях - интернатах, чтобы дети не мешали трудящимся спокойно и продуктивно работать. Надо признать, что данный институт был социально оправдан - гражданская, а затем и мировая война выкосили взрослое население, и воспитывать детей было попросту некому. Однако быстро выяснилось, что по качеству люди, воспитанные в детских домах, далеко уступают тем, кто рос в какой-никакой, а все же семье. Интернатовцы не приспособлены к жизни, к быту в самых смешных мелочах - они не могут даже пожарить себе яичницу на завтрак (всю жизнь они обедали в столовой) а в самостоятельной жизни часто теряются. Таким образом, говоря сухим казенным языком, выяснилась главная функция родителей по отношению к ребенку, и называется эта функция "социализацией". Уметь сготовить себе пожрать, знать, что надеть на свидание, а что - на работу, когда и кому улыбнуться, где промолчать, а где выступить с непременным комсомольским задором - эти знания оказались самыми ценными для человека как существа социального, а процесс их получения - невоспроизводимым нигде, кроме семьи.
А государству выпускники интернатов, к тому же, обходятся гораздо дороже "семейных детей" - ибо на своих детей родитель будет откладывать последнюю копеечку, и тратиться на них из бюджета отдельной статьей не придется.
Эффект же, оказанный на семью как социальный институт подобной государственной политикой, оказался воистину оглушительным. В нашем подъезде жила многодетная семья, отец от них ушел, и мать периодически, когда дела шли совсем плохо, сдавала детей в интернат. Совсем плохо - читай не хватало денег на бутылку, а тут еще эти семь голодных ртов. Потом, выйдя из запоя и устроившись в очередной раз на работу, она их оттуда забирала. В другой знакомой мне семье женщина поступила еще проще. У нее было всего двое сыновей, и когда отец погиб на производстве, она сказала: "Не поднять мне вас", и отдала детей в казенный дом. (Дело было в 1973 году, и она после смерти мужа осталась одна в однокомнатной квартире).
Создать семью - сложно, воспитывать детей - еще сложнее... зачем так напрягаться, когда всегда можно отказаться от ответственности?
Сейчас в нашем государстве наметились сдвиги в противоположном направлении, но полувековое промывание мозгов так легко не исчезает. Мне во время беременности доводилось ездить в наших автобусах. Я ни о чем таком, вроде "уступите место", не заикалась даже, чтобы не нарываться на вопли сытых, холеных эгоистов, сидевших в креслах с сосредоточенным видом и не видевших меня в упор. Так вот, за все это время мне уступили место только два раза. Женщина средних лет, русского вида, которая при виде моего живота тут же поднялась с места со словами "Садись, доченька". О втором случае нужно поговорить отдельно. Это был мужчина, цыган совершенно классической внешности - черная кайма под ногтями, а пальцы в тяжелых золотых перстнях. Мои интеллигентные друзья, цыкая через губу, говорили мне, когда я описывала этот случай - "Так они же звери, они на голых инстинктах живут".
Но иные инстинкты лучше чрезмерного ума.
Таким образом, в данной статье под "полезными" будут пониматься те произведения, в которых так или иначе воспеваются семейные ценности, жизнь в браке изображается как нечто хорошее, правильное, и где упоминается и такой аспект семейной жизни, как воспитание детей. Примером "полезного" произведения могут служить те романы Гаррисона из саги о Железной Крысе, где появляется и прогрессирует образ Ангелины, подруги главного героя. Пока ее неугомонный муженек в очередной раз спасает мир, Ангелина занимается воспитанием близнецов, в перерывах помогая мужу. В тетралогии о средних веках, посвященной Шефу (Гаррисон+Холм) герой в итоге теряет империю, глаз и ногу, но остается на прелестном острове с любящей его женщиной и детьми.
Хочу отметить особо, что сравнивать уровень таланта Гаррисона и Стругацких никто не собирается. Но, как сказано, "чем талантливее пишет твое перо, тем больший урон ты наносишь противнику", только противником в данном случае оказалась семья - и сама жизнь.
А вот примерами - и яркими - произведений вредных будут, увы, романы братьев Стругацких. Мы будем говорить конкретно и рассмотрим повести "Гадкие лебеди" и "Отягощенные злом", ну и попутно упомянем некоторые другие. Единодушно признается, что эти вещи - одни из лучших у мастеров. Это произведения поздние, зрелые, где авторы говорят в полный голос - и выражают свои самые сокровенные, самые искренние мысли. Однако и в ранних произведениях Стругацких мы не находим ни одного изображения полноценной семьи. Когда я читала про растущего в интернате Румату, мне было его искренне жаль. Но мы были с ним родом из одной страны - СССР, и я знала, что такова политика партии, таков социальный заказ, и уж коли ты изображаешь будущее победившего коммунизма - а другое будущее, живя в Стране Советов, ты просто не можешь изображать - то изображай все как положено. Фотонный звездолет, ведомый коммунистами, стартует прямо из интерната, в котором они все выросли.
Однако, читая "Гадких лебедей", я поняла, что это был не только политический заказ. Что воспитание без слез, без сюсюканья и розовых соплей, а так же без родителей является идеалом самих Стругацких. В книге все кончается хорошо, а вот концовка фильма мне показалась гораздо более правдивой - хотя и очень болезненной. Мокрецы, супер-пупер учителя, гибнут - их уничтожают военные. Банев спасает детей, пересидев с ними газовую атаку в бункере. Чтобы хоть как-то успокоить детей, он читает им стихи.
Вы себе представляете, каково это - в двенадцать-четырнадцать лет отказаться от своих родителей, не испытывать к ним ничего, кроме брезгливости, всем сердцем полюбить странных, нелепых, но очень могущественных существ - и оказаться в темном подвале, и знать, что наверху, мучительно и страшно, умирают единственные, кого ты любил, и слышать во мраке голос человека, читающего стихи?
Все дети оказываются в лечебнице. Банев думает, что его дочь держат на наркотиках, но врач честно признается ему - "они... чахнут, понимаете?". А что ж тут не понять? Жить совсем другими ценностями, идеалами, и оказаться в пошлом и невыносимом мире, где нужно смотреть "Поле Чудес" и петь детские песенки.
"Отягощенные злом" - вещь очень сложная, несмотря на объем повести, по структуре она, несомненно, является романом. И здесь мы снова видим, отчетливо и выпукло, уже знакомые образы. Учитель - гений, причем, для усиления воздействия, там это образ не одного Учителя, а нескольких. (Г.А. Носов, Христос). Опять дети, обученные жить в новой жизни по новым, правильным - чувствуется неистовая вера авторов в это - правилам. Еще раз подчеркиваю - не родителями, а Учителем. И жестокий мир, уничтожающий щупальца, которые завтра запустило в сегодня.
По сравнению с "Гадкими лебедями" авторы, конечно, стали мудрее - концовка стала реалистичной. Появилась и горечь, новый оттенок, новый акцент. Ученики-то выходят в мир, и - экие подлецы! - ломаются под его воздействием. (О муках учеников, неприспособленных к жизни, разочаровывающихся в том, во что они искренне верили, никто не думает даже, не то что не говорит). Мало того - эти твари искажают светлое и чистое знание, которое им преподнес Учитель (еще бы, жить-то хочется). И идея, светлая, чистая, опять гибнет и извращается, попав в руки "отягощенных злом", вместо того, чтобы воплотиться и расцвести пышным цветом - и тогда, безусловно, на земле воцарится мир и прочее благорастворение воздухов.
Короче, виноваты опять стрелочники. Ученики.
Люди, которым Учитель искалечил всю жизнь своими высокими и правильными идеалами. Сам Учитель, конечно, давно погиб - отдал жизнь за свое дело. А ведь, между прочим, за свое дело надо не умирать - а жить надо своим делом. Жизнью своей доказывая свои убеждения.
И если жизнь по твоим убеждениям приносит только смерть - значит, эта философская система, при всей ее продуманности и совершенстве, вредна. И для человечества в целом, и для каждого человека конкретно.
Для того, чтобы закончить тему "Учитель-Ученик", мне кажется необходимым осветить еще вот какой момент. В Древней Греции, где дети, между прочим, воспитывались в условиях, наиболее близким к тем, что мечтались Стругацким, горячая эмоциональная связь учителя и ученика скреплялась не менее горячей и страстной физической. Одно было естественным продолжением другого. Женщин - ну прям по Стругацким - среди Учителей не было, это была суровая мужская любовь. Зная наше пошлое время, я сразу хочу сказать, что я не веду к тому, что-де Стругацкие были латентными геями, хотя такое утверждение было бы вполне в духе нашей гламурно-педерастической эпохи. Да и древние греки (Леонид, например, царь Спарты, или Александр Македонский) были настоящими боевыми пидорами, а не сладкими педиками нашего времени. (Прочувствуйте разницу, как говорится). Мне кажется, что данная параллель просто четче подчеркнет то, что я хочу сказать. В основе гомосексуализма лежит крайний эгоизм - гораздо легче полюбить такого же, как ты, и полюбить его именно за это, чем совершенно другого. Дело не только в физических различиях между мужчинами и женщинами, но и в мышлении - недаром ходит столько шовинистических анекдотов о пресловутой "женской логике" В паре Учитель-Ученик возлюбленный еще не только одинаков с тобой в анатомическом плане, но еще и думает так же, как ты. Думай, как я - на самом деле вот главный, крайне шовинистический под маской невьебенного гуманизма, лейтмотив творчества Стругацких. Не так, как думают глупые родители (" а ребенок кротко смотрит на тебя и думает: ты идиот, идиотом родился, идиотом и помрешь, но тебе этого мало - ты еще меня идиотом хочешь сделать"). А так, как Я. Потому что Я знаю, как Надо.
А ведь именно поэтому родителей у ребенка двое - ибо у каждого своя правда, и сравнивая две точки зрения, человек и обретает гибкость, подвижность мышления.
В "Хромой судьбе" с презрением и злостью даже говорится: "Не написать ли мне роман о славном, хорошем парне, которого любит славная девушка, и он любит свою работу и наслаждается ею... Да ведь сразу выяснится, что он такой хороший и славный потому, что у него такая нормальная работа, и потому, что его эта девушка и любит. Скучно".
Ну вот, и теперь мы имеем кучу злых на весь мир людей, которые не любят - и не умеют любить - свою работу, да и с девушками у них куча проблем. Зато, надо думать, все в порядке с идеалами.
Опубликован в журнале "Новгород-литературный" 3\2012 г. Извиняюсь за неточность цитат, если таковая обнаружится - все по памяти, книжек сейчас нет под рукой