Аннотация: - Я всю жизнь новые земли открываю, а тут такое дело - КОСМОС!
Два капитана,
или Удивительное приключение капитана Селёдкина и
капитана Хэрринга
- I -
Как и все люди на Земле, капитан Селёдкин в детстве был маленьким. У него имелись любимые мама и папа, которые были постоянно заняты своими важными делами. Лето он проводил на чистом воздухе в деревне у любимой бабушки, где обожал купаться в речке, стрелять из рогатки по подсолнуху, валяться в стогу сена и, глядя в небо на романтические белые облака, мечтать о том, как в одно прекрасное время он будет плавать по морям и океанам. Для этого надо было только стать большим.
Детство казалось капитану Селёдкину чересчур длинным, порой бесконечным. Постоянно хотелось, чтобы оно уже кончилось, и можно было приступить к капитанским обязанностям. Однако мечтай - не мечтай, а пришлось терпеть. Самое обидное, хоть Селёдкин и был прирождённым капитаном, однако прежде чем отправиться по морям и океанам, ему пришлось соблюсти целый ряд пустых, но хлопотных формальностей. В частности, пришлось провести уйму томительных лет в Академии мореплавания, которая всего-навсего подтвердила то, что было ясно с самого начала: Селёдкин - не кочегар и не плотник, Селёдкин - капитан!
В общем, как ни крути, времени на детство оказалось потрачено изрядно. Зато в итоге капитану Селёдкину досталось крепкое здоровье и мудрые бабушкины наставления, которые не раз выручали его в опасных путешествиях.
Главная обязанность и основной служебный долг капитана - каждый знает - открывать новые земли. Селёдкин это, как никто, понимал. Поэтому, получив свой первый корабль, комплект карт, табак и трубку - всё, что положено капитанам - он распорядился немедленно рубить концы и выходить в море. Команда сразу почуяла, что с новым капитаном у неё начинается настоящая морская жизнь, а всё, что было до того, можно, в лучшем случае, считать каботажным плаванием.
Первый рейс чуть было не оказался для Селёдкина последним. Метеорологи дали ему неверную информацию о ледовой обстановке в северных широтах. Из-за таких ошибок в истории мореплавания случались трагедии не однажды. Сколько их осталось на дне под вечными льдами - и морских волков, избороздивших не один океан, и тех, кто вёл свой корабль впервые! Пригодилась капитану Селёдкину бабушкина поговорка: "На бога надейся, а сам не плошай!" После того случая стал он втрое осмотрительней. И команда зауважала капитана, он ведь тогда всех от неминуемой гибели во льдах просто чудом спас.
Ну, а после географические открытия пошли одно за другим. До того дошло, что команда уже не знала, какие имена новым архипелагам придумывать. Стали даже по радио конкурсы проводить на лучшее название для новых островов, над которыми взвивался лихой флаг капитана Селёдкина. Другие капитаны сильно завидовали Селёдкину. Некоторые, особо подлые, даже скандалить пытались, жалобы строчили в разные инстанции, фельетончики всякие подмётные в газетки посылали. Селёдкин с ними никогда не связывался. Не капитанское это дело, по судам шляться. Отправит, бывало, младшего помощника вместо себя в суд, а сам назло возьмёт и тем временем ещё какой-нибудь материк откроет - вот, получайте, не жалко. У многих мореходов и корабли получше были - да не было той удачи, которая с Селёдкиным дружила. И только одна корабельная команда знала, чего на самом деле их капитану вся эта удача стоила, и какой это титанический труд, новые земли открывать. Селёдкин не засиживался, как некоторые, месяцами в массажных кабинетах какого-нибудь Жюлькипура. Или на гольф-лужайках где-нибудь в Лодырбурге не слонялся с клюшкой от скуки. Зайдёт в порт, даст команде пару деньков, чтобы ноги на футбольном поле размяла да посылки с сувенирами домой отправила, заправится топливом, пресной водой и калорийной провизией - прощальный гудок, и снова в поход, в туманные океанские дали.
Целеустремлённый был человек капитан Селёдкин, каких мало. И команда у него подобралась подстать. Которые не выдерживали - списывались на берег или уходили на белые пароходы, катать вальяжных туристов на мелководье. Иные же - крепко сдружились с неутомимым капитаном, остались. И уж ни за какие коврижки не расставались с ним. Надо ли говорить, что с течением времени стал капитан Селёдкин кумиром всех мальчишек, которые, как и он когда-то, грезили морскими приключениями. Уважали его мальчишки и сильно беспокоились: вдруг знаменитый капитан сам все новые земли откроет - тогда им ничего для подвига не останется!
И вот как-то однажды появилась у капитана Селёдкина мысль проверить, а не затерялась ли какая-нибудь неизвестная земля в одном весьма странноватом удалённом квадрате. Давно он в ту сторону поглядывал. Путь, который он выбрал, обещал быть самым трудным из всех, которые он когда-либо за все свои странствия прокладывал...
Долго ли, коротко ли плыл он на своём корабле сквозь штормы и ураганы с верной и отважной командой, однако не подвело Селёдкина его прирождённое капитанское чутьё: нашлась-таки в том самом всеми забытом квадрате, на самом краю света, неизвестная, ни на что не похожая земля. И что интересно: рыскали в здешних водах, рыскали, а лишь с седьмого захода на фантастические берега наткнулись! Мистика, да и только...
Бросили якорь в одной тихой бухте, вышли на берег и обомлели: до того прекрасна была новая страна - никогда не встречали лучше, хоть и проплавали весь свет вдоль и поперёк. Пока команда радостно щёлкала фотоаппаратами на фоне необычных пейзажей, решил капитан в глубь этой райской земли прогуляться. Идёт, красотой любуется, а про себя думает: "Вот удача, так удача! Чудо что за остров! Эх, видела бы всё это любимая моя бабушка Софья Антоновна!" Внезапно видит: странное что-то мелькнуло в небе и серебряной молнией прошмыгнуло за ближайший живописный холм. Занятно стало капитану. Его всегда манила неизвестность: "Какое любопытное атмосферное явление, однако! Что же это могло быть?" И сгоряча поспешил, никому не говоря, вслед за этим феноменом на другую сторону холма. Только на холм поднялся - мать честная! Это кто ещё тут с неба свалился? Обошёл вокруг громадного диска, восхищаясь ладным видом неведомой техники. То, что это - техника, бывалый капитан Селёдкин сразу догадался. Вроде и на земле стоит, а земли не касается! Оценил опытным глазом и так, и эдак - но всё же не смог понять: каким таким способом эта штуковина летать умудряется? Вдруг - щёлк! - человек из летательного аппарата показался. Спрыгнул на землю, подошёл смело и говорит: - Здравствуйте, уважаемый. Я капитан Хэрринг.
Ну, капитан Селёдкин тоже не лыком шит; незнакомца смерил испытующим взглядом и отвечает с весёлым прищуром:
- Здрав будь и ты, мил человек! А я - веришь ли! - тоже капитан - капитан Селёдкин.
И пошёл промеж них разговор капитанский. Селёдкин - про моря-океаны обстоятельно доложил, а Хэрринг свою технику, как есть, показал и про космос, как мог, Селёдкину толково объяснил. У того глаза так и загорелись!
- Я, - говорит, - всю жизнь новые земли открываю, а тут такое дело - КОСМОС!
- II-
Как и все дети на центральной мегастанции Зэта-Ю-5-Эпсилон, капитан Хэрринг родился в пробирке. Когда счастливая фаза роста в физиологическом растворе закончилась, его высушили, одели, как положено, в униформу, присвоили регистрационный номер, и по электронной разнарядке отправили набираться ума в группу таких же зелёных кадетов, в Департамент образования.
Научные и технические знания Хэрринг усваивал легко, поэтому, в отличие от других, имел разрешение на свободные эксперименты с информацией. Однажды он случайно набрёл на раздел древностей и слёту прочитал там один старинный манускрипт о доктрине освоения дальнего космоса. Содержание документа сразу покорило его воображение. В последствии многие идеи, почерпнутые из архива, не раз помогали ему в уникальных и опасных путешествиях.
Проходя на очередном этапе обучения тест на интеллектуальное и эмоциональное развитие, кадет Хэрринг вдруг проявил настолько незаурядные и зрелые качества, что был немедленно переведён в спецгруппу секретного Департамента Сигма. Это и определило всю его дальнейшую судьбу в качестве капитана-сталкера на дальних межгалактических маршрутах.
Что бы там ни говорилось в его досье, сам Хэрринг своё первое задание не считал подвигом. Расчеты астропрогнозистов оказались неверными: прибыв в недостаточно изученную звёздную систему, он не обнаружил там никаких объектов, пригодных для колонизации. Пустые хлопоты. Или, как в группе Сигма принято говорить: отрицательный результат - тоже результат. К сожалению, так бывает. Благо, развёрнутая для телепортации установка позволила ему быстро вернуться на базу, не пришлось тратить драгоценный ресурс времени ещё и на обратный путь. Когда не получается задействовать вариант телепортации, сталкера хватает не надолго. В лучшем случае, ещё на пару-тройку таких же неудачных заданий. Если же активировать энергетический блок и запустить телепортатор, туннельный гиперпереход домой всегда проще. Но такое, увы, случается не всегда. Группа Сигма-9, разумеется, хранит свои секреты, и в принципе об этом не принято говорить: процент потерь личного состава - тема сугубо закрытая. Но капитаны всегда догадываются, сколько их было, сталкеров, бесследно исчезнувших в тупиковых экспедициях. И новичков, и ветеранов. В сущности, это и есть их миссия, их работа. И бывает она порой до обидного скоротечной. Азартная игра с Большим космосом - орёл или решка. С той лишь разницей, что у Космоса всегда в запасе больше решек, чем орлов в кабинетах астроаналитиков. Зато в случае успеха по проложенному пути отправляется весёлая команда инженеров, а вслед за ними устремляется поток суетливых колонистов. И человечество утверждается на новых рубежах Вселенной.
В общем, повезло Хэррингу. Вернулся, стал раз за разом на новые задания выдвигаться. Кучу всяких новых миров посетил, везде успешно справлялся. С его приходом в Сигму темпы экспансии резко повысились. Это только кажется, что всё от технологии зависит, а человек лишь приложение к ней. Может быть, в каком другом деле оно и так, но только не в работе сталкера. Будет или нет прорыв к новому горизонту, всегда от первого визита зависит. А первый рывок целиком определяется мастерством и самоотверженностью капитана-сталкера. Всегда можно найти тысячу и одну убедительную причину - подпереться Уставом и служебными инструкциями - чтобы оправдать своё малодушие или халтурную работу. Проверять сталкера никто не станет - слишком дорогое удовольствие. А то, что чудовищные энергетические ресурсы случаются затрачены впустую, так это забота другого департамента - спишется на издержки и забудется...
Пока Хэрринг мотался по космическим окраинам, многие бывшие капитаны успели себе тихую карьеру сделать, получили за скромные, а то и мнимые заслуги обеспечение по высшему разряду и занялись кто политикой, кто наставничеством. Благо, авторитет бывших сталкеров в обществе искони непререкаем. Только сами сталкеры между собой знают истинную цену каждого капитана.
И вот однажды вызвало Хэрринга высокое служебное начальство и говорит:
- Много времени тому назад потерялась связь с одной очень далёкой колонией. У нас на неё большие надежды были. Что случилось с переселенцами, почему отключился гиперканал - так и не удалось понять. Надо бы этот необъяснимый случай проверить, как следует, и заново установить гиперпространственную связь с потерянной планетой. Вы - самый успешный сталкер. Лучшей кандидатуры, чем вы, капитан, для этого задания в нашей команде Сигма-9 на сегодняшний день нет. Очень рассчитываем на ваш опыт и умение...
Прибыл капитан Хэрринг в указанное координатное пространство с большими приключениями. Несколько раз на волоске от гибели был. Уж больно сложный выдался маршрут на самый край галактики. А когда огляделся на месте - так и ахнул! В какие только уголки космоса не забрасывали его судьба и служебный долг, но такой красоты, как эта звёздная система он ещё никогда не видел. И особенно прекрасна была третья планета - ни дать, ни взять, светящаяся изнутри живая голубая жемчужина...
Прозондировал капитан Хэрринг все объекты, но нигде, кроме третьей планеты, людей не обнаружил. А на третьей планете - города разглядел и прочие приметы цивилизации - живут люди, живут - не тужат. Стал тогда капитан Хэрринг, не выявляя себя, искать, что же случилось, почему вдруг с этой счастливой и благополучной колонией связь потеряна? Не долго пришлось голову ломать - нашлись и силовые установки, и весь комплекс телепортации. Модели, конечно, до смешного устаревшие, но на пеленг сразу откликнулись. Умели люди в глубокую старину технику на совесть делать! Вдвойне странно, раз всё в целости. Стандартное исполнение, в погруженном состоянии, на подводной платформе. Оборудование - как часы, словно только его и дожидалось. Однако не дело сталкера рассуждать. Всё, что от сталкера требуется - смонтировать, наладить и активировать транспортно-коммуникационные каналы. А тогда уж прибудут те, кому положено - компетентные органы сами разберутся, что за дела творятся в этой колонии. Люди Департамента Сигма в такие дела нос никогда не суют...
И капитан Хэрринг дал спрятанной технике команду на всплытие. Можно, конечно, было сделать всё в простом автоматическом режиме, раз всё исправно, и этим же каналом быстренько возвращаться. Но до того прекрасна была голубая планета-жемчужина, до того она манила к себе, что не удержался капитан и решил всё-таки лично побывать на её поверхности.
А уж когда приземлился и местное население на всплывшем острове увидел, прятаться уже не было никакого смысла...
- III -
Присмотрелись они и прониклись друг к другу большим уважением. Отвечает капитан Хэрринг капитану Селёдкину:
- Новые миры я вам, конечно, не обещаю, но предлагаю, коллега, кое на что из ближнего космоса полюбоваться.
Капитан Селёдкин моргнуть не успел, как остров прямо у него на глазах начал удаляться и в тот же миг стал размером не больше пуговицы. А прямо перед глазами распахнулась во всю необъятную ширь родная планета. От такой грандиозной картины аж дух перехватило. В любой самый свирепый шторм капитан Селёдкин всегда твёрдо у штурвала стоял, а тут, впервые за всю жизнь, ноги подвели, ослабли. Плюхнулся он в чужое пилотское кресло, ворот кителя расстегнул и фуражку на затылок сдвинул в полнейшем восхищении. Стал во все глаза каждый уголок на планете разглядывать, знакомые острова и океаны узнавать. Планета медленно поворачивается, а капитан Селёдкин пальцем на материки и архипелаги показывает и приговаривает: - "Вот здесь и здесь я бывал! А вот это и это я открыл..." А потом вдруг встрепенулся и напрягся весь:
- А вот здесь, вот в этом самом месте живёт-поживает моя любимая бабушка Софья Антоновна.
Капитан Хэрринг включил электронный омнископ - на экране дом деревенский возник, огород, калитка бабушкина, и сама старушка на лавке. Сидит себе, на солнышке греется, на коленях котёнка игривого ласкает. Защемило у капитана Селёдкина сердце:
- Любезный ты мой звёздный капитан, будь другом! У тебя такая расчудесная техника! Очень я хотел бы с бабушкой повидаться и тебя с ней познакомить.
- Нет проблем, - отвечает Хэрринг с улыбкой.
Через минуту-другую, чтобы не испугать старушку, приземлились тихонько в сторонке и по тропинке от реки к дому вышли. Обрадовалась Софья Антоновна, обняла внука и говорит: - А мне в аккурат вчера вещий сон снился! Вот я тебя с твоим товарищем и сижу-выглядаю. Не обманул сон-то! Я для вас и баньку истопила, и твоих любимых вареников с вишней состряпала. Ну, пойдёмте в дом, соколики. Небось, умаялись, новые земли открываючи...
После баньки капитаны сбегали на речку, поплавали наперегонки. Хэрринг Селёдкину ни в чём не уступил и за это получил от него в награду запасную капитанскую фуражку. Затем снова попарились в охотку:
- Всякие жюлькипурские массажи да лодырбургские гольфы супротив нашей баньки - всё равно, что креветка перед кашалотом. Ты уж мне поверь! - авторитетно заявил Селёдкин, нахлёстывая Хэрринга берёзовым веничком. - Для здорового духа первейшая вещь!
Хэрринг и не спорил: такого беспредельного счастья он в своей жизни не знавал никогда! Ещё ему понравилось валяться на душистом стоге сена и смотреть, как проплывают в небе причудливые белые облака. Ну, а вареники с вишней и сметаной его просто покорили...
- - -
Команда же тем временем с ног сбилась: шутка ли, капитана потерять! Все, от боцмана до кока, переполошились, стали таинственный остров с шумом прочёсывать, Селёдкина искать. Весь день горевали, кручинились. Костерили себя за потерю бдительности на чём свет стоит. Ну, все знают, как мастерски моряки умеют это делать...
Наконец, поздно вечером, на закате, увидели спускающуюся с неба подозрительную посудину. Понятное дело, сразу насторожились. Ан, видят - выходит из неё любимый капитан, цел и невредим, да ещё и со счастливой улыбкой до ушей. Говорит:
- Простите покорно, друзья мои, что заставил вас беспокоиться. Не было никакой возможности удержаться! Очень хотелось хоть раз в жизни в космос слетать. А вот, прошу любить и жаловать, это - капитан Хэрринг. Наш человек!
Тут рядом с ним вторая фигура объявилась. Команда давай глаза кулаками тереть - то ли мираж, то ли колдовство какое? Стоят в обнимку два коренастых крепыша, оба в капитанских фуражках, и оба, как две капли воды, на Селёдкина похожи! Боцман, стреляный воробей, один не растерялся. Подошёл бочком и вкрадчиво поинтересовался для проверки: а трубка ваша, мол, где? Расхохотался капитан Селёдкин, аж за живот схватился. Еле отдышался и говорит: - Эх, Семёныч, старый ты лис! Тебе ли не знать, что я табака сроду не курил? Трубка моя давно во Всемирном музее капитанской славы хранится!
- Ура! - радостно закричал боцман, и все дружно подхватили. Признала команда своего капитана! А кок тут же помчался на камбуз макароны по-флотски разогревать...