Калинин Андрей Анатольевич. Выбираю тройку борзых

Этот обзор - попытка объясниться с авторами стихов, которые мне довелось оценивать как одному из судей конкурса "Русская Тройка - 2012".

Технически слабые произведения уже отсеялись на первых двух этапах. Поэтому технические нюансы - вне рассмотрения, разве только в виде исключения.

Основные критерии оценки:

первое эмоциональное впечатление от прочтения;

степень соответствия теме;

язык произведения;

образность и сюжетная цельность, порою конфликтующие меж собой;

послевкусие - поставил бы на полку для прочтения потом.

Правилами конкурса разрешено использование всего спектра оценок десятибалльной шкалы. Но я уважаю результаты двойной преноминации и самосуда. И потому низшей оценкой шкалы избрал для себя 6 -" нормально" по шкале СИ.

Для рассмотрения я скачал стихи анонимным списком, чтобы быть объективнее, если получится.

какая божья тварь долетит

Пока тебя тут нет, пока ты в длительной командировке,

дорогой наш "отсутствующий домовладелец",

расплодились по миру ушлые псевдобожки

и такое творят, что вряд ли каждая божья тварь

долетает до середины жизни!

Веришь? Смотри!

Вот кормит мать младенца молоком пестицидным -

вырастет Ванюшка бледным и хилым.

Вот во дворе играют фастфуды-детишки,

бегают бедняжки, страдая отдышкой.

Некого нести на вершину Нараяма,

молодежь в одиночку и оптом пикирует в яму.

Вот идет раб - белый верх, Ай Кью - штамп.

Вот валяется бомж - не на что негож.

Вот бич пьет - интеллигентно на жизнь "кладет".

А вот летит атлет - криминальный авторитет.

Крестьянам привет? Нет крестьян, и земли нет!

Многоуважаемый Господь!

Пока тебя тут нет, пока ты

в длительной командировке,

какая божья тварь долетит нынче

до середины жизни?

Первое впечатление - ошеломляющее. Ничего общего с силлабо-тоникой в её классическом варианте. Жанр - очень похоже на сатирический стёб, что мне, как сатирику в душе, импонирует. Невольная ассоциация в начале и в конце текста с "чуден Днепр..." Н.В.Гоголя. Автор обращается непосредственно к самому Господу Богу, как к последней инстанции. Все остальные, судя по тону обращения, просто отмахнулись от него , либо сунули жалобы в долгий ящик. Неровные по длине и ритмике строки выдают крайнюю степень волнения за человечество, развращаемое многочисленными ушлыми псевдобожками.

Безобразия, конечно, вопиющие. И если Господь их не замечает, значит он занят более важным делом, например, построением ангельской божественной вертикали, либо находится в длительной командировке по обмену опытом с иными цивилизациями.

Судя по изобилию в тексте послания сленговых словечек и оборотов, автор принадлежит отнюдь не к элите общества, но выражается образно и кратко по любой животрепещущей теме, дробя при этом цельный сюжет на частности. Это, однако, затруднит Господу решение общей задачи гармонизации общества, отвлекаясь на мелочи жизни.

Ставить на полку стих не буду. У меня на эту тему вся полка забита, даже рядом стопка свежих газет, непрочитанных ещё.

А автору скажу: нормально! И Господу передайте привет от постоянного жалобщика, перевалившего середину жизни.

Когда (песенки опыта -3)

"Когда мне было столько лет, я, знаешь..." А. Кудряшова

когда мне не было столько же. В том году,

который еще не придумала на беду,

в таком переулке темном, в тепле, стекле

просыпанных солью лет.

сейчас, сейчас же все не скажу тебе:

в котором часу, неровной в какой судьбе

так весело бились склянки. И как пурга

мела этот хлам в стога:

осколки сердец, иголки обид и драм

несыгранных наспех, о, как загоняла срам

под ногти до звезд в глазах, до алмазных шахт,

до звона земли в ушах.

ну, хватит патетики пресной - пора взрослеть,

и птица небесная рвется в грудную клеть

взрывною волною истошного "Даждь нам днесь"

из тайного светлого прошлого, где нас не...

Перед прочтением стиха, я заглянул в бездонье Интернета и отыскал то стихотворение Али Кудряшовой, строка из которого избрана эпиграфом. Несомненно, автор оттолкнулся от великолепного текста, образного и ритмически безукоризненного. Настойчиво советую всем его прочитать.

А вот уловить ритм в авторском тексте мне удалось только с третьей попытки, когда начал считать не слоги, а слова. Ну да Бог с ним, с ритмом! Тем более, в песне ритм задаёт музыка, а не текст.

Судя по тексту, автор ответил вдохновительнице стихом - отрицанием, вплоть до последнего слова. Для простоты ознакомления, я просто выделил для себя эти отрицания в тексте стиха.

Приём не нов, но редко используется в лирических стихах, каковым и является рассматриваемый.

Пробираясь в хитросплетении метафор, как в лабиринте, я вновь и вновь возвращался к началу,

а дойдя до места, где ЛГ загоняла срам под ногти до звезд в глазах, до алмазных шахт,

до звона земли в ушах, я сразу с ней согласился во всех последующих строках. И вздохнул с облегчением.

В принципе, я нормально отношусь к замысловато закрученным текстам, если они не слишком длинны.

А стих-вдохновитель, я, пожалуй, втисну на полочку с лирикой, рядом с раритетным ныне томиком Людмилы Татьяничевой.

Библейское

Он спит. Ему снятся медовые скалы,

покрытые рябью, как старые руки,

и места во сне непростительно мало -

не втиснутся степи, и волны,и муки

души, что осталась без крова - без хлева,

где можно родиться в парные ладони,

и ждать появления северной первой,

ногами суча по холодной попоне.

Нет места во сне. Улыбается дева,

склонившись над новым вместилищем искры,

и в кухне качается маятник, слева

направо плетутся ленивые мысли,

что надо сварить, перештопать... Врачиха

заглянет, распутает ситец и марлю,

ощупает мелкое тельце, и тихо

заплачет младенец - ведь места так мало

во сне. И в котомке, завязанной прочно

на маленький узел, залитый зеленкой,

свернется уютной улиткой бессрочно

живущая в мире, и толстом, и тонком

прошедшая новый виток пуповины

душа, путешествие чье бесконечно.

А дева склонится над плачущим сыном,

и запахом теплым, и сонным, и млечным

окутает, и укачает устало,

и снова вернется к домашней докуке.

Он спит. Ему снятся медовые скалы,

покрытые рябью, как старые руки.

Убаюкивающая ритмика стиха плавно влечёт за собой от первых строк к последним, которые замыкают кольцо, предлагая повторить прочтение. Что я и сделаю, отряхнув колдовские колыбельные чары, чтобы насладиться уже информационной сутью.

Даже не читая название, находишь ассоциации с Вифлеемским хлевом и рождённым там младенцем Иисусом. Что снится младенцам, не помню. Я и детских снов своих не припоминаю, потому доверюсь проницательности автора, красиво вложившего взрослые образы в маленькую головку будущего мессии. Особенно удались медовые скалы, покрытые рябью, как старые руки.

Места во сне непростительно мало и остальные образы хоть и втиснуты, но не так чётко прорисованы.

Переходим к его матери-мадонне, и перемещаемся уже в современный нам мир, с его маятником в кухне, намекающем о делах, которые не переделать; и врачихой, придирчиво проверяющей узелок на пупке, откуда душа начинает своё путешествие по недавно явившемуся на свет, ещё неведомому ей телу. (А попы утверждают, что душа входит и выходит через рот!) Это движение сопровождается невинным плачем младенца и ответной материнской лаской.

Могу посоветовать молодым мамам: напевать этот стих, баюкая малышей и вселяя в них уверенность, что всё в мире будет хорошо.

Курнуть О Вечном

Крутит пузатый глобус затейник Бог.

Небо, поля и реки - его палитра.

Трудится, не жалея ни рук ни ног.

Плюс: (у всех тут своя молитва)

Каждому влюблённому по любви,

Kаждой овцe своё пастбище,

Генералам - личное поле в крови,

И каждому врачу - своё кладбище.

Я в перерыве к нему зашёл

(Моём конечно....).

Он пять минут для меня нашёл,

Курнуть о вечном.

03.08.2009 (пустые поля и ветер).

Начал читать, как всегда, вслух, прилаживаясь к ритму. Прямо скажем, непростому. Не знаю даже как это расценить: со знаком плюс, или минус. Но вспомнил предустановку - к ритмике не цепляться. Дочитав до конца, поверил в невозможное: визит к Богу с последующим возвращением в этот мир. Будем считать, что именно так и было.

С радостью для себя узнал, что Бог - такой же затейник, как обычный мальчишка, трудится, не жалея ни рук ни ног, всеми четырьмя (или сколько их у него? Если имя ему Шива, то много).

Причём каждому творит в виде бонуса то, о чём его молят молчаливо, как овца, или командным голосом, как генерал.

Вот, собственно, и всё. А вы чего хотели узнать за пять минут, зайдя в собственный перерыв, курнуть о вечном?

У курильщиков, говорят, одно на уме: дожить до следующего перекура. А я вот не тороплюсь на свидание с Богом. Срок настанет - сам призовёт на разбор моих земных деяний. Ему и отвечу за оценку нормально этому стиху.

Одноклассницы. Диптих

Уменье, присущее ей

Рожала детей, уважала мужа,

Писала поэму, стирала бельё,

Любила джинсу, не любила кружев,

На Бога надеялась, Бог - на неё.

Ходила одна на волков и в маркет,

Глотала пилюли, обеды и мат,

Мечтала о вальсе, луне и парке:

Тромбоны играют, вороны молчат.

Бежала, бежала, стояла редко:

Стояла у гроба, черты. И сама

Бывала как плаксой, так и жилеткой;

Сама д'Артаньяном была и Дюма.

Потом читая под кофе с печеньем,

Умела дремать над страницами там,

Где был эпизод с особым значеньем, -

Уменье, присущее ей и котам.

Хранительница

Она хранила виниловый диск АВВА,

Мокасины чешские, стоптанные набок,

Зажигалку, которая не работала, но блестела,

И хранила своё нежное тело целым,

...Тетрадку со стихами, сочинёнными в школе.

А что ещё то хранить? Нечего боле.

Два характера, две судьбы. Предположительно - экстраверта и интроверта. Портреты нарисованы хоть и эскизно, но убедительно. Респект автору: две жизни уместились в две короткие зарисовки!

Симпатии автора, а вослед и читателя, на стороне первой ЛГ, с активной жизненной позицией: раздавать себя без оглядки, за что ей дано свыше умение

... дремать над страницами там,

Где был эпизод с особым значеньем, -

Уменье, присущее ей и котам.

Ей противопоставляется другая ЛГ, условно названная Хранительницей. Обычная барахольщица и старая дева, которой остаётся только жить воспоминаниями о юных неосуществлённых мечтах, среди кучи ненужного хлама, перечисленного навскидку, просто для примера.

Поучительный диптих. Не для меня, а для юных особ, начинающих жизнь и ещё только выбирающих свою стезю. Очень хорошо, если они сделают для себя правильный выбор.

Память

Она старела - тихо, благородно,

Как та картина кисти Леонардо,

Скрывая под вуалью кракелюра

Улыбку и изысканную бледность.

(Мой дом в тени ухоженного сада,

Где так светло спалось, игралось, пелось...

Ты это помнишь?)

Записывала прожитые годы

Послушная её упрямой воле

Чудовищная камера-обскура -

На тоненьких, чувствительных пластинках.

( Альбом пропах таблетками от моли.

Я часто разбираю эти снимки,

Но никого не узнаю).

Ей видится далёкое яснее -

Но в благостном и светлом ореоле,

А близкое ей кажется неважным -

Двоится и от взгляда ускользает.

(Гляжу на руки - трещинки, мозоли...

И почерк разберешь теперь едва ли...

Да и кому писать?)

Теперь уже не скрыть - она слабеет,

И нежный голос делается глуше...

Но вторят ему шорохом бумажным

Страницы моих детских дневников.

- С кем это было?

- С кем-то очень нужным.

- Где это было?

- Где-то далеко.

Серьёзное исследование одной из самых таинственных особенностей мозга - способности сохранять информацию, с целью извлечения её по желанию владельца этого мозга.

Несомненное точнейшее попадание в тему!

Текст изобилует образными сравнениями и аллюзиями, не усложняющими, а только украшающими его. Побудил заглянуть в словари, в поиске специфического словечка кракелюр, который оказался всего лишь характерными трещинками на старом живописном полотне.

Просто и понятно обыграны стадии стирания в памяти образов, подкреплённые примерами из реальной жизни.

Поставлю этот стих себе на полку между медицинским справочником и Энциклопедическим словарём, как замечательный тест для поверки стадий угасания собственной памяти.

Шабаш

Ш-А-Б-А-Ш

Ой вы гости дорогие, чужестранные,

Заморские, иностранные -

- Милости прошу...

... к нашему........

.............................

....Шабашу....

( пьяная баба на поминках...)

Умащали маслом сыр - нищими ходили.

Окунали совесть в жир, мраком свет лудили.

Все ворота нараспах - заходите, черти!

Под косою звонкой в пляс - спорили со смертью.

Рассуждали на авось, наслепо меняли,

Возводили вкривь да вкось, саженцы топтали.

Эх-ма ! Горе-лебеда, мухомор да кочка!

Босоногая братва! В чистом поле ночка!

"Ох! Родная сторона!" - спьяну горло драли.

"Ой ты, зимушка-зима!" - градус поднимали.

Сук точили под собой - хрустнуло - и оземь!

Пой нам песню! Пой в запой, золотая осень!

Свят Ты, Господи! - Смотри - в ереси охрипли!

То ли в мёд, а то ли в грязь беззаветно...влипли.

Виршами тошнило нас, вырвало аршином -

- Сивкой-буркою заря вырвалась к вершинам!

Мы точили ясный слог, метких стрел острее,

Меч правдивых слов для нас стал рубцов мудрее!

Прыть свободы вышла в спесь - сладкая отрава.

Тихой сапой корни жгло - закипала лава.

Вот тебе свободы час! - Свистопляс-огниво!

Полыхнуло всё кругом - пепел лёг тоскливо...

Был и я на том пиру - с бесами кривлялся.

По обочинам дорог, пьяный в дым, валялся.

От чего ж ты, ворон-брат, поутру не весел?

Аль не пели мы тебе слёзных, горьких песен?

Эх, семь бед - один навет, пой, бурлак усталый.

Под окошком зазвенел лёд весенний талый.

Заискрилися лучи в синем нимбе неба!

Появилися ростки золотого хлеба!

В сердце праздник, в сердце раж:

"Эй,Братва!Гуляем!".......

...Отгулялся ...

... Всё ...

... Ш-А-Б-А-Ш ...

...Наливай ...

... помянем...

Одно название чего стоит! Тут же вспоминаются и ведьмины игрища, и "шабаш" - конец долгой изнурительной работе, и одноимённый альбом рок-группы "Алиса"...

Первое же прочтение сломало все стереотипы мышления. Похоже, автор вложил в слово "шабаш" своё, лично им данное значение. Это подтверждают и словесные "коленца", следующие одно за другим, как прибаутки деда Щукаря, хлебнувшего чуток лишку недозревшей браги. Не поспевая за ними своим тормозным сознанием, я просто поплыл по течению в бурном потоке лихих оборотов и озорных намёков. И в конце согласился с автором, что нужно срочно налить и выпить самому, чтобы облегчить себе разбор этого, ох не простого, текста.

Вновь проплывая смягчившимся взглядом по строкам, я сделал для себя маленькое открытие: стих имеет в своей основе совмещение в одной фразе понятий, казалось бы, несовместимых в повседневном обиходе, типа "мраком свет лудили", или "Виршами тошнило нас, вырвало аршином" . И ещё находка: Умащали маслом сыр - это же прямой намёк на знаменитое "масло масленое"! Перебирать все ядрёные места - просто переписать весь стих. А потому, для краткости, просто пошабашу с обзором лексических особенностей и круто перейду к заключению.

Стихотворение, а точнее песня (если нет - пусть меня поправят) написана в давно позабытом эстетствующими поэтами иконно народном скоморошьем стиле со всеми его нескладухами, посвистом и притопом. И уже за одно это низкий поклон автору. И не важно, по большому счёту, какими конкретно словами выражен накальный эмоциональный настрой, разряженный в финале простой фразой

... Ш-А-Б-А-Ш ...

...Наливай ...

... помянем...

Вложу этот стих в томик Достоевского - большого знатока русской души - в качестве очень хорошей поэтической иллюстрации.

Перекур

Женщина провела рукой, смазывая пот со стекла.

Так исчезает покой, проявляя сущность окна -- сняв пелену конденсата, воплощаешься в этом мире, и если судить не предвзято, то тут же хватаешь гири, ведь пока ты для всех пятно, неважно, какого ты цвета, какое любишь кино, и где провела лето, зачем ты смолишь у окна, во что ты сейчас одета, какая по счёту стекла слеза в мгновение это, как выглядит бледный лоб, приникший к влажной прохладе, и чем ты спасаешься, чтоб не жить в этой вечной засаде, где ложью буквально всё становится, бывшее правдой, где гибельно не везёт по принципу клоунады, в которой ты белый мим, тебе -- тумаки-затрещины, а если смываешь грим, обзаводишься ликом женщины: усталым, немолодым, хранящим следы безмятежности, чуть спрятанным в сизый дым, скучающим без нежности...

Ну, всё, докурила, дрожа, и, лоб отлепив от прозрачного, задёрнула шторы, сбежав из этого мира мрачного, в котором -- да, не в раю, -- пью дождь, не могу напиться, в котором я всё стою, читая чужие лица, как то, из второго окна, где тюльчик весёлый такой, и...

Смазывая пот со стекла, женщина провела рукой.

Первый взгляд на стихотворение, написанное прозаической строкой, наводит на мысль, что неспроста это. Читая текст в первый раз, убеждаюсь, что чутьё меня не подвело. Каждый абзац представляет из себя сложно-сочинённо-подчинённое предложение, обогащённое причастными и деепричастными оборотами. Однако, несмотря на это - респект автору - текст читается на удивление легко, и гладко, не ломая язык.

Для более детального изучения, я не поленился при помощи "мистера Ворда" разбить текст на привычные строфы, руководствуясь рифмообразующими словами. И сразу сделал для себя открытие: у стихотворения нет устойчивого размера, при наличии рифм, местами - весьма условных. Это даёт основание считать его в определённой степени новаторским. А сравнивая с известными мне образцами, по стилю - постмодернистским. Хотя, зачем я это делаю? Ведь решил же не оценивать технику стиха.

Итак, о чём произведение? О мыслях, предположительно промелькнувших в немолодой уже женской головке за время выкуривания сигареты перед запотевающим окном второго этажа, за которым наблюдает с улицы мокнущий под дождём автор.

Лично меня не задела эта житейская мелодрама, но написана она, должен признаться, очень хорошо.

Себе на полку ставить не буду, а вот жене предложу - это, кажется, в её вкусе.

Баллада северной дороги

Заведи меня в гиблую даль,

Где, сдвоив поржавелое жало,

Навсегда умерла магистраль,

Обрываясь замшелою шпалой.

Здесь по насыпи, словно слепцы,

Белой ночью, глухой и бездомной,

Спотыкаясь, бредут мертвецы

Бесконечной безмолвной колонной.

Рты цинготные комкают вой

И чахоточной хлещут одышкой.

Охраняет их мёртвый конвой -

Самострел и замёрзший на вышках.

И, как прежде, работа внатяг,

Словно к пайке привар добывают.

Невесомы в руках доходяг

Молотки костыли забивают.

А когда просигналят отбой

По-над насыпью той нехожалой,

Мертвецы загоняются в строй

И ложатся обратно - под шпалы.

Только стук молоточный летит

И в бездонном пространстве не тает -

И в ушах, и в висках, и в груди

Он грохочет

и не отпускает...

Читая в первый раз балладу (правильное название стиху!), я ловил себя на мысли, что мне знакома эта дорога, так образно и точно отображённая наблюдательным автором. Возможно потому, что не одна она такая. А может потому, что вспомнилось любимое с детства произведение Н.А.Некрасова... Только эта "железка", в отличие от той, ведёт "в никуда".

Простой сдержанный слог и высокая плотность мысли в каждой строфе свидетельствуют о высоком литературном мастерстве автора. Просторечные: поржавелое, внатяг, к пайке привар, нехожалой - органично вписаны в безупречно современный текст.

Обязательно возвращусь ещё к этой замечательной балладе, для чего вложу её закладкой в томик поэта, который лиру посвятил народу своему.

Музе художника

Кистью мага извлёк, вдохновением

Заточил, заключил от забвения

В плен багетовый Прекрасноликую:

Вьются локоны кольцами дикими,

Пряди спутаны, сбиты, взлохмачены,

Над высоким челом перехвачены

То зеленым венцом, то тиарою.

Руки - лебеди, грудь страстной парою,

Плеч изгиб, губ каприз недосказанный,

Шелк небрежно на бёдрах повязанный,

А в глаза, там, где тень под ресницами,

Не заглядывай лучше - приснится ли

Незабвенное, сладкое, пьяное

И святое и грешное, рьяное,

Сердце рвущее, бешено-пенное...

Мёдом кубки слезят драгоценные.

Фрукты - россыпью, - в жертву, в награду ли?..

Сочно-спелые яблоки падали

И катились к ногам этой грешницы

На надгробие - мрамор столешницы.

Ниже стиха находилась ссылка на действительно замечательные картины художника Александра Исачёва, особенно одну, которой, по сути, и посвящается стихотворение. Но рассматривается и оценивается только текст.

Стих описательный, а точнее, живописный. Пользуясь текстом и обладая навыками художника-портретиста, вполне возможно визуально повторить сюжет полотна. Не в точности, конечно.

При первом же прочтении сразу отметил про себя и необычайно полные рифмы, и безупречный равностопный анапест. Замечательно!

Вложу этот стих между томами серии "Великие художники", собранными при соучастии "Комсомольской правды".

Вечер в Иерусалиме

В открытое окно летит с пера...

А с башен уже стонут муэдзины.

Здесь Завтра нет, здесь - вечное Вчера,

И, как Вчера, качаются раввины.

И, как всегда, над Лысою Горой

Дрожащий воздух призрачного бога.

И люди вечером немой толпой

Идут в мечети, церкви, синагоги,

Где каждый бог важнее всех иных,

Где каждому неверному - расплата.

И никому не нужен русский стих

О Доброте - забытом постулате.

В нём места бы хватило для святых,

Для грешных - уповающих на чудо.

Темнеет... Иерусалим затих.

Но снова в рощах прячется Иуда.

Стихотворение о городе, где я ни разу не был, но очень хотел бы побывать в этой, земной жизни.

При прочтении стиха и в первый, и в последующие разы, меня не покидало ощущение, что я в этом городе уже побывал. Вместе с автором.

Ни одного описания конкретного здания, только вид на Лысую Гору - Голгофу. И этим всё сказано.

О чём написал автор? О том вечном Вчера, которым полон и поныне древний город, в котором молятся Иегове, Иисусу и Аллаху, где каждый бог важнее всех иных, где всем святым и грешникам хватило бы места, но русский стих о Доброте не найдёт сочувствия, несмотря на симбиоз различных религиозных конфессий.

Искренне сочувствую-сопереживаю автору и считаю его стих замечательным.

Февральская хандра, души отдохновенье...

***

Февральская хандра, души отдохновенье,

морей и городов священный маскарад

и суета сует, и вдохновенье лени -

сегодня и вчера, и тридцать лет назад...

Февральский гороскоп не скуп на обещанья, -

через песок осок, предлогов, подоплёк -

по линии судьбы мудрёной филигранью

мелодию ведёт эпистолярный слог.

Февраль не помнит зла, не требует реванша

и не попросит в долг, и не накопит впрок.

Стихийные стихи - такие же, как раньше:

им опыт - не судья, им беды - не урок.

Февральский ренессанс - мгновений мановенья:

не сходится пасьянс и зелен виноград...

Февральское дитя - небес благословенье -

сегодня и всегда, как тридцать лет назад.

Первое впечатление - словно Пушкина перечитал (по ассоциации "Унылая пора...")!

На самом деле, стихотворение не только про иное, зимнее время года, даже не про то состояние, в котором находится автор. Это скорее напоминает вольное толкование библейской Книги Проповедника, перекликаясь с ней в сентенциях:

и суета сует, и вдохновенье лени -

сегодня и вчера, и тридцать лет назад...

Стихийные стихи - такие же, как раньше:

им опыт - не судья, им беды - не урок.

Не могу не отметить ещё музыку внутристрочных: вдохновенье лени, гороскоп не скуп, песок осок, Стихийные стихи, мгновений мановенья.

Очень мудро и поучительно. Низкий поклон автору.

Вложу, пожалуй, этот замечательный стих в Библию, закладкою на страничке "Екклесиаста".

Охота на волков

Довольны , сыты, пьяны

Веселые стрелки,

Расставлены капканы,

Развешены флажки,

Заходит егерь справа,

Прицелился : пора!

Вам наша жизнь-забава,

Вам наша смерть - игра!

Я весь - как на ладони,

Не сдался, но - ослаб,

От яростной погони

Уже не чую лап,

Я загнан, обессилен,

Уткнулся мордой в снег :

Пощады б не просил я -

Что медлишь, человек?!..

Но егерь понял это :

Мы -гордое зверье,

Убийство - не победа, -

И ...опустил ружье.

А тот - стоял в сторонке,

Вдруг-выстрел в тишине,

Пропела пуля звонко,

Назначенная-мне!

Не дрогнула винтовка

В предательской руке,

Я вскинулся неловко

В отчаянном прыжке,

Но молния сверкнула,

Мгновенье-не успел!

И что-то в грудь толкнуло,

И снег порозовел...

Ну что ж, добыча рядом,

Распластана у ног,

Добей меня прикладом

Или спусти курок,-

Ты ж - подойти боялся,

Я - кровью истекал...

В лицо врагу смеялся

Упрямый мой оскал...

...Ты помнить будешь долго

Январскую пургу,

И раненого волка

На розовом снегу...

Жестокая расправа

Продлится до утра...

Вам - наша смерть-забава!

Нам - наша жизнь-игра!

Читая это стихотворение, невольно постоянно сравнивал его с тем, которое знаю наизусть не один десяток лет. Не стоит объяснять в чью пользу сравнение.

Но автору скажу - нормальный стиш! И если он прошёл в шорт-лист конкурса - это уже говорит о многом. Во первых, о том, что Вы умеете грамотно и образно строить сюжет. А мастерство, верю, добудется постоянным и, надеюсь, плодотворным трудом. Успеха в творчестве!

сова

я когда-нибудь снова взлечу

над одетым во свет горизонтом...

никому не признаюсь - смолчу,

что прошла для тебя эпизодом

на потоке двусмысленных фраз,

на ветрах неожиданной встречи,

чуть подольше, чем счастье на час...

знахарь-время подранков не лечит.

нет гнезда им, нет стай, вожаков.

только холод - болотная тина.

окольцованы прошлым из снов,

что сложились теперь воедино.

для чего подбираешь слова,

что в прицеле, над осенью стылой

поднимается птица-сова

в небо жизни своей полнокрылой?

нажимай на курок, не робей.

путь ей - воля. тебе не знакомо.

зов ей - эхо лесов и полей...

не заманишь ни пищей, ни домом.

если дрогнет рука - на лету

душу спрячет в седом оперенье...

как нелепо - стрелять в красоту,

даже если с любовью... поверь мне.

Первое впечатление - не понял. Возможно виной тому неординарная пунктуация, сбивающая с толку буквально посреди строк.

Первый же вопрос автору:

а почему именно сова? Потому, что хищница? Потому, что - ночная птица? Потому, что оперение седое? Стихотворение не даёт ответа.

Второй вопрос не умнее первого:

а о чём, собственно, написано? Быть может, получив на него ответ, я не стал бы задавать третий вопрос:

а какое отношение имеет стих к теме конкурса? Как я понял из текста, бОльшая часть стиха посвящена настоящему и будущему. А на прошлое лишь туманно намекают строки с четвёртой по седьмую.

Облегчив себе заранее задачу в оценке не понятых стихов, смело объявляю стих нормальным и на этом кончаю бесплодное гадание своими одряхлевшими для такой поэзии мозгами.

Случай на копе

Я в атаке убит, на рассвете,

В русском поле, на самом краю,

Где сейчас прорастает бессмертник

Через ржавую каску мою.

Но я знал, но я веровал свято,

Что, пускай, через сколько-то лет

Следопыт с поисковой лопатой

Скажет мне:

- Вот и встретились, ДЕД!

Первое, оно же и последнее впечатление - удивление.

Удивление тому, что это произведение попало в финал. Не по тому, что не соответствует теме. А потому, что просто не соответствует уровню тех стихов, которые мне уже довелось прочитать и оценить.

Военно-патриотическая тематика не может оправдать примитивного исполнения даже хорошего замысла о встрече через поколение. Она требует особого настроя не только автора, но и читателя, которого надо настроить и не расстроить.

У этого стиха, уверен, найдутся читатели, которые оценят его гораздо выше, чем нормально.

А автору пожелаю тщательней работать над словом и не использовать в новых текстах выражений, типа: Следопыт с поисковой лопатой.

Циклоп

Я последний циклоп.

Архаический глаз упирается в вечность,

созерцая в ней только себя.

Опустела

пьяноструйная амфора дня.

Старым телом

ощущаю прохладу пещеры, поверхность

камней, слышу блеянье коз, странный голос огня,

отдалённые жалобы моря.

Как всё страшно и точно!

Я последний циклоп, ослеплённый любовью.

Моё тело, как глыба гранитная, вросшая в почву.

Неподвижный и грозный,

упиваюсь грозой и неясными грёзами ночи.

Я иной и единственный призрачный знак - многоточье.

Я настолько велик, что могу прекратить тебя мелким движеньем,

моя страсть обратит тебя в истекающий соком комок.

Жаркой плоти уйдёт наваждение.

Если б только я мог!

Если б смог отказаться от роли

мне навечно навязанной злым и лукавым врагом,

быстроглазым героем, которому я - лишь валун на дороге.

Я циклоп, хитроумным поверженный богом,

обитающий в темени боли, зловещей томимый тревогой.

Мой единственный глаз наливается алой тоской,

по ошибке рекомой любовью.

Я последний циклоп с безобразной глазницей пустой.

Я последний...

Дочитывая в первый раз этот стих до конца, я с удовлетворением отметил, что правильно в начальных ещё строках угадал, что это - монолог слепого, точнее, ослеплённого. Крепкого и сильного физически, но беспомощного инвалида.

Архаический образ циклопа служит хрестоматийной иллюстрацией для живого и страстного ЛГ, ослеплённого любовью, страдающего от утраченной возможности жить привычной жизнью, использовать свою могучую силу:

Моё тело, как глыба гранитная, вросшая в почву

Мой единственный глаз наливается алой тоской,

по ошибке рекомой любовью.

Образ настолько многослоен, что требует, конечно, гораздо более глубокого разбора, чем этот.

А мне остаётся только признать стих замечательным и отложить для более глубокого осмысления.

Старый дом

Последний лист свой танец закружил.

Мороз расправил луж резные глади.

Бродяга-ветер музыку сложил.

А дом все ждал, не развлечения ради.

Стоял один, терзаемый мечтой.

Дверь покосилась. Ставеньки разбиты.

При свете дня и в темноте густой

Все озирался, хмурясь от обиды.

Еще он помнит смех и плач детей.

Вот на скамье беседы ход неспешный.

И Новый год - пора смешных затей,

И сладковатый, яблонь запах вешний.

За годом год уносит время вскачь:

Года, как кони, мчатся табунами.

Стихает смех и умолкает плач.

Ветшают стены, угасает пламя.

Летит с небес морозное зерно.

Дом поседел, забыл порядок давний.

Зачем, скажите, выбито окно,

И почему забили наспех ставни?

Луна взойдет, тропу посеребрит,

Лед засверкает сотней переливов.

Тихонько, с ветром, дом опять грустит,

И добавляет в музыку мотивы.

Первое прочтение - сочувственное. Старый одинокий дом, потрёпанный неумолимым временем, судя по всему, пустой, нежилой, хранящий в обветшалых стенах память о прошлом.

Второе прочтение добавило впечатлений. Теперь уже воображение рисует образ старого человека, неряшливого на вид, страдающего от того, что забыл порядок давний и не может ответить себе на простые вопросы: Зачем, скажите, выбито окно, И почему забили наспех ставни?

Вот, собственно, и всё. Не считая подробного описания окружающей обстановки и того, что ещё не забыл ЛГ. Должен отметить обстоятельность и добротность созданного автором образа. Стих гладко читается и красиво звучит. Потому, что написан хорошо.

КОБЫЛИЦЫ ПОСЛЕДНЕГО ДНЯ

В знак владенья Хиджазом Пророку как дань

Пять кобыл привели бедави:

Хамдани что дамаск,

и булат - Кохейлан,

злата слиток - Хадбан,

медный щит - Обейан,

серебро - моя Сиглави.

И теперь они бродят меж райских полян,

Не сминая копытом травы:

Хамдани будто нард,

и рейхан - Кохейлан,

чистый мускус - Хадбан,

и шафран - Обейан,

роза белая - Сиглави.

В день, когда заклокочет небес океан,

Пять пылающих звезд призови:

Хамдани - что агат,

морион - Кохейлан,

алый яхонт - Хадбан,

сердолик - Обейан,

жемчуг рос - моя Сиглави.

Мигом прянут из туч - по ветрам, по горам -

Над землею, погрязшей в крови,

Хамдани словно смерч,

и буран - Кохейлан,

и зарница - Хадбан,

и рассвет - Обейан,

снег чистейший - моя Сиглави.

Через семь континентов, семь варварских стран -

Воплощением гневной любви:

Хамдани словно смерть,

будто суд Кохейлан,

и расплата - Хадбан,

и мольба - Обейан,

и прощение - Сиглави.

В знак владения миром Мессии как дар

Пять кобыл приведут бедави:

Хамдани, Кохейлан, Обейан и Хадбан,

Но прекрасней всех - Сиглави.

Я в равной степени с благоговением отношусь к лошадям и восточной поэзии, которой так и веет от стиха. Оттого, первое впечатление - прокатился на арабском скакуне. (На самом деле я уже забыл, когда ездил верхом на коне, это было так давно!)

Но в кобылицах ли дело? Дело в именах. И тут я - пас. Не знаю языков восточных. Хотя, перечитав стих с их описаниями, можно и так догадаться: на что намекает автор.

Хамдани словно смерть,

будто суд Кохейлан,

и расплата - Хадбан,

и мольба - Обейан,

и прощение - Сиглави.

И прямое указание на Апокалипсис в конце.

Мне бы не хотелось перечислять всех достоинств стиха, слишком много места займёт, а у меня ещё полсписка необозрённых.

Но не могу не отметить те самые строки, которые "лесенкой" - это образец поэтического обыгрывания и сравнения достоинств каждой кобылицы. Имена которых теперь не забуду, а если даже и забуду, то без труда освежу в памяти, взяв с полки этот поэтический шедевр.

Белая печаль
БЕЛАЯ ПЕЧАЛЬ...

И падал снег... Из бездны, ниоткуда,

Как лёгкий пух из прорванных перин.

Безумством белым город мой окутав,

Он падал... Падал... Будто бы парил

Над городом, что весь в рассветной меди

Застыл многоэтажьем до небес...

Мне очень жаль, я спал и рядом не был,

Когда он белым становился весь.

Ведь кто-то там, Всевышний, но и Мудрый,

Перину ту вдруг взрезал невзначай,

Чтоб я холодным, белым утром,

Смог разделить с ним белую печаль...

Красиво написано, но не понял о чём и зачем.

Очевидно, автор просто вдохновился самим процессом падения снега, вспоминая сказку В.Ф.Одоевского "Мороз Иванович", где Рукодельница взбивала перину, из которой сыпал снег. Только Рукодельницу в стихе сменил кто-то там, Всевышний, но и Мудрый, который вдобавок

перину ту вдруг взрезал невзначай,

Чтоб я холодным, белым утром,

Смог разделить с ним белую печаль...

Как я уже поступал однажды, сочту и этот стих нормальным.

Хлопнет

Хлопнет друг по плечу: "Что унылый, старик?

Может быть, по пивку, просто так, для души?

Да не парься, и мелочь свою забери.

Эй, бармен, на мой счёт это всё запиши..."

Улыбнёшься, припомнив смешной анекдот,

Что прослушал в тот вечер уже в пятый раз.

А потом захлестнуло волною забот...

Только это уже не о друге рассказ.

В голове пронесётся - ведь он не придёт,

И от жён в ресторан мы уже не сбежим,

А судьба лихо била товарищей влёт,

Постепенно стерев одного за другим.

Сигареты дешёвой развеется дым,

Не болит у меня голова по утрам...

Я один среди них оказался седым.

Не осталось друзей. Все давно уже там...

С первых строк я поверил автору. И правильно сделал. Это один из самых жизненно реалистичных стихов на конкурсе.

С жадностью перечитал его несколько раз вслух, отмечая точность слога и пунктуации, и каждый раз сопереживая ЛГ, у которого Не осталось друзей. Все давно уже там...

Замечательно! Положу стих в число тех, которые прочту своему отцу при встрече. Это - про него.

ПЕРЕСЕЧЕНИЕ МИРОВ

Покачнула вагон сила трения,

Где ты, вечный попутчик блокнот?

Тихо булькнуло стиховарение,

Провожая насупленный год...

С верхней полки головка поддатая:

"Что чиркаете? Сказки? Роман?"

Пыль окна, деревеньки лохматые,

Серой лентой предзимний туман...

Отродясь со снобизмом не за руку,

Разве жалко? - "Возьми ноутбук..."

Что там бродит вдоль станции к завтраку?

Строгим лязгом платформенный звук...

Притаилась девчонка попутная,

Громкий шепот обветренных губ.

Выплывает из марева мутного

Бедолага обугленный сруб...

Встрепенулось создание милое:

"Как придумывать?..Эти...Стихи..."

Эх, Россия, просторы унылые -

По молитвам страдальца грехи...

Помахала замерзшая веточка,

Ей воды до весны не испить.

Лучше ты научи меня, девочка,

Как не прясть бесконечную нить...

Настроившись на глобальные размышления, прочитал я скоренько, по дорожному, текст и... ничего такого глобального не обнаружил.

Второе прочтение посвятил поиску сакрального подтекста. Его я тоже не нашел, зато обнаружил любопытные перлы словесности.

Тихо булькнуло стиховарение, головка поддатая и рифма к ней деревеньки лохматые. Что там бродит вдоль станции к завтраку? Бедолага обугленный сруб... . Наконец - шедевральное - По молитвам страдальца грехи...

Обязательно воспользуюсь авторскими находками в своих новых сатирах.

А автору перечитаю с выражением его последние строки:

Лучше ты научи меня, девочка,

Как не прясть бесконечную нить...

Есть в этих словах что-то сермяжно-нормальное.

На парад коченеющих кленов

На парад коченеющих кленов,

На огонь, что внезапно застыл,

Ты прокаркай мне песню, ворона,

Ты пропой ее до хрипоты.

Я законы твои не нарушу,

Даже если порвется струна.

Ты возьми меня в стаю кликушей,

Чтоб наплакаться мне допьяна.

Пестрых листьев развесишь пеленки,

И тебе до рассвета не спать...

От дождя своего вороненка

Все спасаешь, пернатая мать...

...В перелеске закат догорает,

Раскололась по сердцу броня.

И немеет язык, повторяя

Это страшное слово "Чечня"...

Как часы простучали колеса.

Матерь Божья, спаси и прости!

Автоматная очередь косит

Время - в клочья, в куски, в лоскуты,

Полог неба небрежно натянут,

С туч на землю беда как вода,

Скольких мальчиков в черную яму

Опустили уже навсегда.

Запах дыма, надежды, позора,

Как кресты вдоль дороги столбы,

Там, где грудятся дикие горы,

Там, где горы давно на дыбы...

...Снова птицы на юг улетают,

Над моею кружат головой.

Наш птенец - за последнею стаей

Непослушный, любимый, родной...

Все. Парад облетающих кленов,

И огонь, что внезапно застыл.

Ты не каркай, не каркай, ворона,

Мне не надо твоей хрипоты!

При первом же прочтении стиха вспомнилась почему-то песня про кукушку :

"То замолкнет вдруг кукушка, то начнёт считать опять. Значит, видно рановато мне от пули умирать." Кажется, её пел Марк Бернес в фильме "Оптимистическая трагедия".

Автор обращается к вороне, которая, в отличие от кукушки, нежно заботится о птенцах.

Стихотворение на военную тематику, уже не первое в этом обзоре, но написанное вполне профессионально с точки зрения композиции и языка. Смутило, правда, изобилие местоимений в первых строфах. Есть замечания и к стилистике:

Раскололась по сердцу броня

Матерь Божья, спаси и прости! - За что прощения просим?

Время - в клочья, в куски, в лоскуты... и т.п.

Напоследок замечу, что на полку его не возьму по простой причине - не тронуло, в сравнении с той песенкой, которую напомнило. Но хорошей оценки заслуживает.

Беспокойное

Сизых будней метель заметает дороги скитаний,

Засиделась душа, застоялись в раздумье мечты,

О себе позабыть - так легко, и в тоске ожиданий,

Запереться на ключ и поджечь за собою мосты...

Допивала вино и тушила о тьму сигарету,

Не смотрела в себя, не смотрела вокруг, и теперь

Ничего не храню, никуда не стремлюсь, только где-то

Сквозь забытые сны вижу плотно закрытую дверь.

И сквозь щели гудит дальний ветер пьянящей свободы,

Дразнит душу до слез, до краев наполняет тоску...

А душа... Что душа?.. Вновь забьется под темные своды,

Замолчавшим сверчком притаится в укромном углу...

Будет жить ради жизни, и петь - но совсем не для песен,

Хоронить и прощать по ночам неслучайные сны...

Горьким кажется хмель, а прокуренный мир - слишком тесен,

Чтобы жить для себя... но дороги вокруг так пусты...

И пуста тишина, и до дрожи бездейственны крылья,

И себя - не найти за личинами прожитых лет,

Глупых масок листва, заметенная пеплом и пылью, -

Лишний повод не видеть себя, отвечая всем "нет".

...И дотла эту ночь докурить... завтра снова похмелье...

Душу в крепкий кулак - ветер в щели сквозить перестал...

И опять - пустота... Только серые будни метелью

Мои лики уносят в осколках разбитых зеркал...

Первое прочтение создало ощущение сквозняка, пронизывающего весь текст. К чему это привело в итоге - ничего не запомнилось.

Буду читать медленно и вдумчиво, рассуждая вместе с автором. И пытаясь найти соответствие стиха теме. Как я уже убедился, не все финалисты выполнили это простое условие. И упорно пишут не о том, что "было, было...", а о том, что "есть и будет".

Итак, что было в прошлом? Засиделась душа, застоялись в раздумье мечты,... Допивала вино и тушила о тьму сигарету, Не смотрела в себя, не смотрела вокруг. Небогато для столь длинного текста, который и после второго, и третьего прочтения не задержался в моей голове.

Оценка, как вы догадываетесь, нормально.

Разговор с портретом

Так давно я живу одна,

Мне, наверно, под сотню лет,

За порог выхожу, пока...

Не лежит на тропинке снег.

По дорожке, что ты сложил,

Я к калитке хожу сама

Почему ты так мало жил?

Вдовья доля, моя судьба!

На стене твой портрет померк,

Понимаешь, казалось - пыль,

А на днях я нашла конверт,

Письмецо от тебя, как быль!

Но прочесть не смогла - глаза.

Да я помню, твои слова...

Покосилась у нас изба.

Много лет не цветет айва

Плачусь все, ты прости родной!

Мне, не плохо, не я одна:

И соседка стучит порой

Потихоньку в проем окна,

Говорит, зелена ветла

Над оградкой у вас стоит,

К вам, родимые, до тепла

Не дойду, хоть душа болит...

Коль останусь, жива, к утру,

(Ведь приходит она за мной),

Пыль с портрета, я все ж сотру,

С ней не спорю - своей порой...

Потерпи, вот ужо, на днях...

И меня привезут в санях.

Стихотворение стилизовано под старушечье бормотание-причитание, глядя на портрет - "фотографию на белой стене" .

Написано непритязательным, тусклым слогом, простыми рифмами и без них, как получится. Ближе к концу бабушка заговаривается, и уже не к тебе, а к вам обращается, имея в виду, наверно, и прочих родных, ушедших в мир иной. И, сетуя вначале на одиночество, успокаивает молчаливого слушателя:

Мне, не плохо, не я одна:

И соседка стучит порой

Проникнувшись глубоким состраданием к ЛГ, хочется её успокоить: всё нормально, всё путём! Мы тоже "все ТАМ будем", надеюсь, гораздо позже.

ЗВЕРИНАЯ ОХОТА

На поляне сено под навесом.

И в кормушке много вкусной соли.

Осторожно вышел лось из леса.

Чуть дрожа от холода и боли.

На поляне тихо, очень тихо.

Брызги крови на краю канавы.

Там его лосёнка и лосиху

Убивали люди для забавы.

...За удачу пили не по разу

Мужики - "любители" природы.

- Мясо сволокли к себе на базу,

Туши прицепив за снегоходы...

Падал снег и таял в свежей ране.

А затем, как треснувший сучок

Прозвучал на вышке, над поляной

От курка взведенного щелчок.

Выстрел, дым и гарь пороховая.

В грудь - удар горячего свинца.

Видно у зверей судьба такая

Убегать от смерти, до конца...

Лось бежал, захлёбываясь кровью.

Мир мутнел в кровавой пелене.

- Дальше - "СВЕТ, наполненный ЛЮБОВЬЮ"!

- Лось "ЛЕТИТ" к лосёнку и к жене!

Лось лежит на солнечной поляне.

Мёртвый взгляд из неприкрытых век...

- Ароматный коньячок в стакане.

- Зверя нет страшней, чем человек.

Детям и женщинам - не охотницам - этот стих читать не советую. А вот охотникам на крупного зверя - рекомендую. Пусть посмотрят на себя со стороны!

Правда, о них совсем немного написано, даже лиц не разглядеть. ЛГ этого стиха - тот самый объект этой охоты. Зверской по сути, согласен с автором, хоть он и назвал её помягче, звериной.

Явление, прямо скажу - ненормальное, описано вполне нормально. Хотя у меня сложилось впечатление, что сам автор - не охотник, но человек с богатым воображением. Успеха Вам!

Победители

Утро медью расколото. Смолкли скорбящие птицы.

Вплавлен в солнечный диск орденами сверкающий ряд.

Горькой памяти плеть бьется в камне, стирая границы,

созывая живых и ушедших на вечный парад.

Сеет искры набат, тишина подгибает колени.

Сделав шаг от костров в немудреном солдатском раю,

за плечами живых вырастают безмолвные тени,

по привычке закрыв слабину в поредевшем строю.

Ищут отсвет весны в искореженных временем лицах;

узнавая, грустя - тонут в омутах выцветших глаз.

Пахнет порохом дым. Мнемозина листает страницы,

пробираясь извивами кровью написанных фраз.

В дальний ящик запрятаны письма, сраженья, медали,

в неохотных рассказах и снах возвращаясь сполна.

К небу рвется мольба, чтобы дети и внуки не знали

мертвый холод печати, что ставит на сердце война.

Лед - и летнее солнце. Чеканным, размеренным шагом

разрезает толпу горстка спаянных болью солдат,

видя в вечном огне пламя алых знамен над Рейхстагом,

в многоцветье салютов - затопленный тьмой Ленинград.

До последнего бой - одиночеству, хворям, невзгодам,

взгляд в сияющий мир сквозь соленые капли дождя -

в ослепительный май девятьсот сорок пятого года,

позабытые всеми, к друзьям и врагам уходя.

Читая стихотворение, не мог не ассоциировать с ним окуджавское: "живы мы покуда - фронтовая боль, а погибнем - райская дорога!"

Автор описывает душевный настрой ветеранов, которых осталась горстка, но они спаяны общей болью, а потому идут, разрезая толпу, Чеканным, размеренным шагом... видя в вечном огне пламя алых знамен над Рейхстагом, в многоцветье салютов - затопленный тьмой Ленинград.

Если убрать излишние, на мой взгляд, красивости, типа Горькой памяти плеть бьется в камне, или Сеет искры набат, было бы просто замечательно.

Этот стих на военно-патриотическую тему мне понравился и заслуживает оценки очень хорошо.

Огород заброшенный.

Целый день защищался от бури

И сражался с противником остров -

Самый маленький остров на свете

С населением в виде людей,

Он устал от последствий и курит

В уголке рядом с месяцем острым,

Переполненный звёздами ветер

Тормозя в атмосферной слюде,

Недоступностью тайного чуда

Глухота безразмерная дышит

На деревья, уснувшие стоя,

И на крыши печальных домов,

И ни звука не слышно оттуда,

Ни намёка от уровней высших,

Из порожнего льётся в пустое

То, что всем неизвестно давно,

То в комочек сжимается время,

То становится больше и больше,

Поедая свой срок незаметно,

И распахнутым небом молчит,

И слезится ночная деревня

Светляками и фыркает лошадь,

А под лошадью дремлет планета,

Потерявшая в драке ключи...

Да простит меня автор этого произведения, я прибегну к дословному плагиату, чтобы охарактеризовать стих авторскими же словами.

И ни звука не слышно оттуда,

Ни намёка от уровней высших,

Из порожнего льётся в пустое

То, что всем неизвестно давно

И в который раз мне становится не удобно перед некоторыми другими авторами, получившими заслуженно ту же оценку нормально.

О причине старческой сутулости

по серой шкале времен ты в толпе один,

беспомощен, как гравер в написаньи радуг;

а между вчера и нынче не вклинить клин,

и память сродни восьмерке, упавшей на бок

сюжет про любовь до гроба сошел на нет,

но запах архивной пыли впитался в кожу:

фантом прежних чувств является раз в сто лет,

порою чуть раньше, но никогда не позже

с налаженных рельсов и на свои круги

спускается жизнь, восторг сочетая с прозой;

а в святость любви не верят и дураки,

легко заменяя ризы пизанской позой

цикличность во всем - обличие бытия,

так пухнет луна и так созревает колос.

подкова над дверью, вздрогнув, сомкнет края,

на счастье свернув параболу в уроборос

и стать гордых спин сменяя крутой дугой,

в согбенности тел не мысля себе увечность,

цикличностью круга символ назначив свой,

наc время свернет когда-нибудь в "бесконечность"

Честно признаюсь, что знаю и стих и автора, но, тем не менее, попытаюсь быть непредвзятым в его оценке.

Стих представляет собой философский трактат, выстраивающий цепочку, приводящую к результату, уже известному автору. Символ бесконечности - сродни восьмерке, упавшей на бок.

Цикличность, повторяемость процессов во вселенной, с неизменным постоянством

стать гордых спин сменяет крутой дугой,

в согбенности тел не мысля себе увечность.

Не стану делать прозаический детальный разбор всех представленных доказательств, а просто заберу этот стих в стопку с другими шедеврами.

По течению

В зените солнце и в зените лето.

Струится тень от яблоневых веток

над лестницей, сбегающей на луг,

звенящий и жужжащий голосами

весёлых пчёл. В серёдке луга замер

(в глазах и любопытство, и испуг)

бычок. Следит за аистом. Округ

духмяно пахнет и стрекочет воздух.

Того гляди обрушит ливни, грозы

небесный чан, пресыщенный водой.

Под аркою мышиного горошка

полёвка в норке спит, сопит сторожко.

Над аистом, сражаясь с высотой,

парит бычок, весёлый, молодой.

Вдали ревёт разгневанно корова,

зовёт бычка. В предчувствии улова

рыбак на Днепр хищно щурит глаз,

где облако так низко! По ошибке,

того гляди, подцепит вместо рыбки.

Но нет! Сорвётся всё же: бог подаст.

За детством.

По течению.

От нас.

Не сразу мне стало ясно, что ЛГ стиха является отражение всего, о чём он написан. Просто и непритязательно. Но очаровательно. Хорошо!

Письмо из осаждённого города

"Мы знаем, что всего один лишь день

Остался до решительной атаки -

Наш город словно загнанный олень,

Которого вот-вот порвут собаки.

С рассветом запоёт сигнальный рог,

И Вы на штурм отправите отряды,

Кровавый вал затопит городок,

Покончив с многодневною осадой...

Что ж, если предначертано судьбой

Стать колосками в скорбной жатве Смерти,

Мы будем драться так, что этот бой

Надолго Вам запомнится, поверьте.

За каждый переулок, каждый дом,

Пока есть силы и пока есть цели

Сражаться будет с Вами гарнизон

На гибель обречённой цитадели.

Мы Вам оставим лишь pуины стен

На занесённом снегом пепелищe...

Ни пленных, ни добычи - только тлен,

Да по ночам, как тени, волки рыщут

В развалинах, и предвещает мор

Вид неба, рассечённого кометой...

Мы просим Вас - подумайте, сеньор.

Ведь Вы христианин. Зачем Вам это?!

Не верится, что всё в последний раз -

Закат и звон колоколов собора...

Ещё не поздно отменить приказ,

Ещё есть время миром кончить споры.

Вплоть до утра мы будем ждать ответа.

Решайте - договор иль приговор...

Дано от Рождества Христова в лето..."

(Пергамент порван, дату кто-то стёр).

Давно уже, на занятиях по военной подготовке, преподаватель-офицер зачитал нам, курсантам, два письма : запорожцев - турецкому султану (того самого, с картины Репина) и защитников острова Ханка - Маннергейму. Первое же прочтение этого стиха вызвало в памяти живую связь между всеми тремя посланиями.

Стихотворение написано безукоризненным русским языком, как блестящий образец гражданской поэзии. Послания, с которыми я его сравнил, отличались изобилием непечатных выражений, которые автор, по понятным соображениям, опустил.

Объявляю стих шедевром и запрягаю коренником в тройку.

Закончив обзор, загружаю список авторов-финалистов и их произведений, проставляя оценки

   Список работ-участников:
1 Хельга Л. какая божья тварь долетит   -нормально-6
2 Чернякова Л. Когда (песенки опыта -3)  -хорошо -7

3 Левская О.С. Библейское -хорошо -7
4 Бард Б.М. Курнуть О Вечном -нормально -6

   5 Долина Д. Одноклассницы. Диптих   1k   -очень хорошо -8
6 Ролдугина С. Память   -замечательно -9
7 Рудуш Р. Шабаш  -очень хорошо -8
8 Лирик Т. Перекур   -очень хорошо -8
9 Мясников В.А. Баллада северной дороги  -замечательно -9
10 Ковалевская А.В. Музе художника  -замечательно -9
11 Эзрас Э. Вечер в Иерусалиме    -замечательно -9
12 Глейзер К. Февральская хандра, души отдохновенье...    -замечательно -9
13 Ермолова И.В. Охота на волков   -нормально -6
14 Gaia сова    -нормально -6
15 Новиков В.Н. Случай на копе   -нормально -6
16 Ратмир Циклоп   -замечательно -9
17 Разбойникова Е. Старый дом  -хорошо -7
18 Мудрая Т.А. Кобылицы Последнего Дня   -шедевр - 10
19 Голиков А.В. Белая печаль   -нормально -6
20 Кирпичев Хлопнет    -замечательно -9
21 Травоядный Л. Пересечение миров   -нормально -6
22 Воронина Т. На парад коченеющих кленов  -хорошо -7

   23 Лаки Беспокойное   -нормально -6
24 Ильина И.И. Разговор с портретом    -нормально -6
25 Антонов В.А. Звериная охота   -нормально -6
26 Клеандрова И.А. Победители  -очень хорошо -8
27 Осторожнер Т. Огород заброшенный.   -нормально -6

   28 Granovsky I. О причине старческой сутулости   -шедевр - 10
29 Ядвига По течению  -хорошо -7
30 Jacqueline D.G. Письмо из осаждённого города  -шедевр - 10

Спасибо всем авторам. Мне было трудно, но интересно.

P.S.

Перефразируя заключительную песенку В.Высоцкого к сказке "Алиса в стране чудес", подытожу этот неблагодарный и нелёгкий труд: судить себе равных.

Сказки конец мы с загадки начнём.

Даже Мошков отгадает едва ли,

Что со стихом происходит потом,

После того, как его разобрали?

Срочно - в печать?

В Самиздатовский ТОП?

В ящик поглубже?

Фтопку ли смело?

А-а-а... э-э-э... - Так-то, дружок!

В этом-то всё и дело!

(12марта 2012 )

Комментарии: 63, последний от 22/03/2012. © Copyright Калинин Андрей Анатольевич (kalinin_a55@mail.ru) Размещен: 14/03/2012, изменен: 27/10/2013. 102k. Статистика. Эссе: Литобзор, Критика О поэзии и поэтах		Ваша оценка:
Аннотация: обзор финальной группы стихов поэтического конкурса "Русская Тройка 2012"

Калинин Андрей Анатольевич : другие произведения.

Выбираю тройку борзых