Аннотация: Однажды русский генерал вдоль по Кавказу проезжал, и грузинскию он песню по мингрельски напевал: "Тая, тая, тая, вататаята, мака ладжи радарая. Цхели пури, хачапури, цицила ..."
მე მინდა*
В 1981-ом году судьба забросила меня в чудесный город Тбилиси - жемчужину Кавказа. Обо всех прелестных достопримечательностях и особенностях жизни в столице Грузии распространяться не стану, ибо нет смысла - и без меня охотников найдётся предостаточно. Расскажу лишь одну маленькую историю, оставившую неизгладимый след в череде воспоминаний о далёких славных временах, когда не только солнце светило ярче и девушки расцветали чаще в ответ на твою улыбку, но и люля-кебабы были сочнее, в пиве не водилось консервантов, а марочное вино "Киндзмараули" никто и не думал разводить "на промзоне" ординарным винным полуфабрикатом с целью наживы.
Представьте себе: конец августа, от жары никуда не деться, кроме, как в заведении, предлагающем ознакомиться с местным гостеприимством посредством общечеловеческих ценностей, ниспадающих в желудок. Захожу в ближайшую ничем не примечательную закусочную без намёков на национальный колорит. Обычная советская забегаловка. Зал миниатюрный - всего три столика. Тишина, посетителей нет. Только под потолком мерно жужжит вентилятор, похожий на тот, которым был снаряжён "мужчина в полном расцвете сил", предпочитающий варенье с плюшками всем прочим угощениям. Стало быть, имеется возможность немного прийти в себя от назойливо палящего солнца.
Ой, нет, о кавказском колорите соврал: за стойкой пыхтит в роскошные почти будённовские усы упитанный духанщик, будто сошедший с картин Пиросмани. Глаза хитрющие, как у доктора Левана Цинцадзе в исполнении Серго Закариадзе из кинофильма "Не горюй" Георгия Данелия. Если прислушаться, то можно понять - служитель общепита насвистывает до боли знакомую мелодию. Что-то вроде "Сулико".
Грязно-белый халат надет на голый торс; в прореху на месте вырванной "с мясом" пуговицы видна буйная растительность жителя юга. Руки здоровяка методично протирают пивные кружки полотенцем, не отличающимся от халата новизной и первозданностью.
Подхожу к стойке и делаю заказ:
- Два пива и три сосиски, пожалуйста.
Ни один мускул не дрогнул на лице духанщика. Кажется, он погружён в себя, извлекая оттуда слова народной песни:
- Цкалс напоти чамоконда
Алвис хис чамонатани.
Дадек напото, миамбе
Сакварлис чамонатани.
Движения рук его при этом размеренны, методичны и неспешны. Куплет заканчивается. Духанщик свистит и переходит к задорному припеву:
- Ганда гани нинаво.
Ганда гани нинаво!
Держу себя в руках, повторяю свой заказ:
- Два пива и три сосиски! Пожалуйста!
Слово "пожалуйста" начинает звучать в моих устах не атрибутом вежливости, а самой настоящей угрозой.
- Счазъ, счазъ - через час, - отвечает толстяк за стойкой, даже не взглянув в мою сторону, будто в помещении нет никого, и он разговаривает сам с собой от скуки. Его слова упираются в грязноватый потолок и, отскочив от вентилятора, вращающегося из последних сил, уносятся в дальний угол, где неслышно опадают за плинтус с лёгким шипением, будто сдувающиеся пузырики в шампанском. Я начинаю звереть. Ничего себе - он ещё надо мной издеваться вздумал! Повышаю голос ещё на полтона:
- Два пива!!! И три!!! Сосиски!!!
Только тогда духанщик обращает на меня внимание. Но такое внимание обычно уделяют надоедливой мухе, мешающей дремать после сытного обеда.
- Что, взял или ХОЧЕШЪ? - интересуется он меланхолично, демонстративно прикрывая рот пухлой ладошкой, будто зевает от смертельной тоски.
- Хочу! - чуть не срываюсь на крик. - Уже полчаса как хочу!
- А почему тогда молчишь, дорогой? Откуда я знаю, может, ты мне рассказываешь, как вчера погулял. - Усмешка озаряет толстое добродушное лицо буфетчика, руки проворно наливают пиво и тянутся за булькающими в специальной ёмкости с кипятком сосисками.
Ура, я спасён - теперь не погибну от голода и жажды!
- Так ты ХОЧЕШЪ? - ещё раз переспрашивает духанщик.
- Хочу, хочу. Разумеется, хочу! - отвечаю я и почти смеюсь в ответ на широченную улыбку общепитовского Макаренко.
Инцидент немедленно исчерпывается к обоюдному удовольствию. Не люблю конфликты, да и весёлый духанщик, полагаю, тоже.
За время пребывания в Тбилиси я ещё несколько раз посетил это заведение с весёлым пивочерпием. И всякий раз он встречал меня с порога и спрашивал, растекаясь улыбкой в усы:
- Как дела, уважаемый? Хочешь что-то заказать или станешь слушать, как я умею петь?
С тех пор частенько себя ловлю на том, что, делая заказ в каком-нибудь заведении общественного питания, обязательно вставляю волшебное слово "ХОЧУ"*.
* по-грузински მე მინდა (мэ минда) означает "я хочу".