Эти выходные были особенно веселенькими. В субботу Женечке исполнялось восемнадцать лет. Мы с Андреем подарили ему сезон каноэ - четыреста двадцать долларов, между прочим. Отавалось выбрать форму проведения празднества. От party Женя наотрез отказался: Мне некого пригласить и вообще надоело: меня просто используют, чтобы поесть и повеселиться. Ладно. В во здухе завитала мысль, что такую дату Жене хорошо бы отметить с его native parents, то есть со мной и с Андреем. Весь день в пятницу звонила Марина, спрашивала Сашу. Я отвечала, что его нет и не знаю, будет ли. Андрей хотел, чтобы Женя приехал к нему к 11-ти. На Сашу я тихо зверела: если собираешься приехать, мог бы помочь мне сделать шопинг. В полдесятого вечера Саша объявился. Я велела немедленно позвонить Марине. Марина, видимо, хотела договориться с ним, чтобы в те же 11 Саша забрал куда-нибудь своих детей. Женя ушел в кино на поздний сеанс. Опять позвонил Андрей и все перерешил: он сам приедет сюда к 12-ти. Я сказала, что вряд ли дождусь Женю из кино, напишу ему записку о поправке к плану и лягу спать. "Торт у меня есть, принеси свечи". - "С удовольствием". Я хмыкнула: в это время мы с Сашей уже раздевались, и удовольствие при свечах, которые принесет Андрей, звучало пикантно. Саша позвонил Марине - соответственно переменить их планы. Сон долго не приходил.
В субботу я проснулась в полшестого и попыталась спать дальше. Без десяти шесть дурно заорал Женькин телевизор. Я выдерживала минут пять, ожидая, пока Женька встанет и выключит его. Саша не выдержал, сходил заткнул этот предмет антиквариата и опять рухнул в сон. Уснуть уже было невозможно. Встала, поставила вариться картошку для оливье. Надо бы поздравить дорогого именинника. Его не оказалось ни в душе, ни возле компьютера. Записка в передней не подобрана. Поверхностное исследование мусорного ведра показало, что ночью никто ничего не ел. Как же это? Он ушел в кино, поздно. Мало ли что могло случиться. Я дотерпела до 7:00 и позвонила Андрею. Поздравляю с именинником, - спросонок пробормотал он.
--
Погоди поздравлять. Его нет.
Андрей сразу проснулся.
--
Ты вот что. Перестань курить и пить кофе, а я подумаю. Во что он был одет?
--
Скажешь тоже. В штаны и футболку.
Оставалась надежда, что Женя знает, как люблю поспать, и до тех пор не дает о себе знать. Действительно, хватит курить. Почищу пока бассейн - это всерьез и надолго. Когда дно уже сияло своей пластиковой голубизной, я решила прочистить фильтр, и мотор выплюнул обратно все, что я так тщательно собирала. Грязное облако закружилось по только что прозрачной воде. Тьфу ты. Зато время провела. О господи, спаси и пронеси. Ну пронеси же, Господи.
В полдевятого герой дня явился, помятый и всклокоченный, и сказал, что заснул у товарища на диване во время фильма. Одной рукой я обнимаю паршивца, а другой снимаю трубку - отзвонить Андрею. Папа приедет к двенадцати. Пойдем в китайский буфет. Папа приехал даже немного раньше, так что Саша еще не успел уехать. Андрей поцеловал меня в щеку, вручил цветы.
--
Ну что, нашлось сокровище?
--
Да я уже все молитвы успела прочитать и пообещала уйти в монастырь в случае чего.
--
Да ты там всех монахов...
--
В женский, Анрюшенька, в женский.
--
Я не хочу в китайский буфет, - запротестовал именинник. - Я хочу в Wendy's.
--
Так. Тебя мама родила, и мама любит китайскую кухню. Мы должны доставить ей удовольствие. Лена, ты что, так в шортах и пойдешь? Надень юбку.
--
У меня нет юбки.
--
Ну, что-нибудь подлиннее.
Надеваю светлые бриджи и почти сразу жалею, что не надела черный открытый сарафан. Приезжаем в знакомое место, где мы с ним не раз бывали.
--
Smoking?
--
Yes, please.
--
"Помнят старые вокзалы - Слишком много новых слез".
--
Так. Нечего. Мы пришли веселиться. Я, между прочим, с тех пор здесь ни разу не бывал.
Ой, врет. Слишком хорошо знает, где что вкусненькое лежит. Но формально правильно: могли и не в smoking area сидеть из-за Марины.
--
Ты будешь пить?
--
Ну не одна же.
--
Официант, бутылку красного. Идемте запасемся едой и будем есть, пить и веселиться.
--
Женя, не бери крутые яйца, картошку и всякую гадость - это и дома можно есть. Вот мидии, вот креветки, вот лягушачьи лапки - просто пир духа, простите за неаппетитный каламбур.
--
Мама, что такое каламбур?
--
Игра слов. Pun.
--
Твое здоровье, Женечка. Расти большим, здоровым и умным. И джентльменом.
--
Как твой папа.
--
Спасибо за джентльмена.
Н-да. Тапочком по лицу - это было не вполне. Вряд ли он и помнит. А тапочки так и стоят в шкафу в прихожей. Я их вынимаю, только когда протираю пыль, и снова чувствую ожог - по правой щеке левым тапочком. Но чего не сделаешь ради ребенка.
--
Я хочу быть счастливым. Я никогда не был счастлив. Я бы хотел прожить свое детство еще раз.
--
Все хотели бы. А что тебе не нравится в твоем детстве?
--
Я не занимался спортом. Только в спорте можно найти настоящих друзей. А вы заставляли меня заниматьс русским языком и математикой. И историей. И музыкой. Я это ненавижу.Из-за этого стал одиноким.
--
Друзья заводятся в самых разных местах, совсем не обязательно в спорте. Так ты понимаешь под счастьем занятия спортом?
--
Не только. Но спорт обязательно. Все виды: и футбол, и волейбол, и хоккей.
--
Недавно ты с ума сходил по каноэ. Это уже отменяется?
--
Нет. Но теперь мне нравится волейбол. Вы меня совсем не поддерживаете.
--
Материально? Мы же подарили тебе сезон каноэ, которого ты жаждал.
--
Не материально. Но не чувствую поддержки. Ты, мама, считаешь всех спортсменов глупыми. А среди них такие личности!
--
Женя, подумай сам: если человек только и занимается спортом, ему просто некогда развивать мозги.
--
Я не хочу быть nerd, как вы. Здесь никто не ценит этот ваш интеллект.
Я теряю терпение.
--
Успокойся, тебе уже не грозит быть интеллектуалом. Проехали.
--
Ну и хорошо.
--
За твое счастье. Будь счастливым, как хочешь. Лена, попробуй креветки вот с этим соусом.
--
У, как вкусно! Где взял?
--
Прямо там, возле них большой бак. Принести тебе?
--
Сделай любезность.
--
Перестань смотретьс в зеркало. Это уже в третий раз.
--
Я обгорела, пока бассейн чистила.
--
Так что, это помогает?
Ноль - один. Милое, знакомое до последней черточки лицо. Привычные шутки. Как будто не было года в разных домах, с другими. Сегодня мы - семья. Но время ограничено. Конец света неминуем.
--
Зачем ты набрала столько желе? Это же не в человеческих силах.
--
Сама знаю. Я вприглядку.
--
Кофе будешь?
--
Кофе лучше пить дома: это не китайский национальный напиток.
Он опять уедет в свой чужой дом. Я уеду в бывший наш дом.И зачем этот день рождения. Сейчас мы в теплом коконе нашей общей ауры, и тем холоднее будет снаружи.
--
Ну что, поехали?
Привычно пристегиваюсь в зеленом минивэне. Это уже не мое место. Вот и дом. Лихо заворачивает на драйввэй.
--
Ну что, кофейку?
--
Давай.
Заходит в дом. А говорил, неприятно.
--
Ты что, стены мыла? Запах чувствуется.
--
По такому случаю. Ты утверждаешь, что можешь насыпать кофе в джезву, не просыпав?
--
Или.
И действительно, ни соринки.
--
Хорошо тому живется, у кого руки не дрожат.
--
Не дрожжат, от слова дрожжи.
Сидим на крыльце, курим. Здоровается с соседкой.
--
Ты что, привидение. У нее же инфаркт будет. Спать небось хочешь из-за подъема по тревоге?
--
Да нет. Мне и спать-то негде. У меня куча времени, никуда не тороплюсь.
Действительно, в это же самое время Марина Эдуардовна потчует Александра Моисеевича рыбой, самолично изловленной и запеченной Андреем Аркадиевичем. Полный сюр. Время замедлило течение и вот-вот повернет вспять.
Женя выходит с волейбольным мячом.
--
Женя, ты надолго уходишь?
--
Ненадолго.
--
На сколько именно?
--
Минут на двадцать.
Если у тебя куча времени, зачем тебе точно знать, на сколько именно уходит Женя? Мысли принимают вольный, но не невероятный оборот. Если бы Женя ушел на пару часиков, то... у нас пустой дом, и мы могли бы...я знаю, ты этого хочешь... я все еще умею читать твои мысли... но ребенок распорядился нами иначе. Свет постепенно гаснет, или, наоборот, медленно зажигается, как в конце спектакля.
--
Ладно, поеду в книжный магазин. Пока. Еще раз с именинником.