Аннотация: вампирский роман. это все, что удалось спасти после очередного "слета " Windows в неизвестность.
Часть первая.
1
Вообще-то я не любит6ель прогулок по ночному городу, но Мелисса меня заставила. Нет, не грубой силой... она просто начала плакать и жаловаться на судьбу. Пришлось вывести ее в город.
Мы шли по набережной реки Гирры, весело переговариваясь. И не скажешь, что всего полчаса назад она едва не покончила с собой из-за очередной неудавшейся любви. Мелисса была очень чувствительной. Все ее парни сбегали ровно через три месяца после знакомства, потому что точно в это время она начинала давить на своих кавалеров. Я устала ей повторять, что нельзя так торопить события, но она не слушала. Мел считала, что знает все сама. И обжигалась на воде, как говорится.
После таких прогулок она успокаивалась на некоторое время, а затем впадала в еще большую депрессию. И заканчивалось это рыданиями в трубку, вперемешку с фразами типа: "я неудачница", " вон у тебя сколько парней, чем я хуже?" - и тому подобными. Но это будет еще только в конце недели, а пока можно расслабиться и поболтать с подругой. Я потягивала пиво, а Мел пыталась идти, не путаясь в собственных ногах. Ее бледно-голубое платье стало похоже на половую тряпку: мятое, в каких-то невероятного вида пятнах, с заглаженными складками на подоле. Внезапно Мел остановилась. Впереди нас на скамейке любовалась на реку влюбленная парочка. Я подошла к подруге, взяла за локоть и повела в другую сторону. Это ее поведение я знала слишком хорошо. В такие моменты надо было убрать раздражающий фактор, то есть любые влюбленные пары.
Мел резко остановилась, выдернула свою руку и уставилась на меня.
- Зачем ты меня увела? - голос ее дрожал - плохой признак.
- Мел, - я глубоко вздохнула, - ты пьяна. Пойдем домой. Тебе ведь завтра на работу.
Мел скривилась. И многозначительно посмотрела мне за спину.
- Ты меня специально от них увела?
- Мел, ты пьяна. Идем домой.
- Нет. Ответь мне.
Я пожала плечами, сделала глоток из бутылки и кивнула.
- Тебе нельзя сейчас видеть любое проявление любви. Пойдем.
Мелисса воззрилась на меня так, словно я предлагала ей заняться сексом с первым прохожим.
- Не уговаривай меня! Я не пьяна. Почему ты меня увела?!
- Потому что ты пьяна, и можешь наделать глупостей.
Мелисса фыркнула и пошла в сторону набережной. Я вздохнула, залпом допила пиво и пошла следом. Мелисса остановилась в нескольких шагах от давнишней парочки.
- Мел, - я взяла ее за руку, - пойдем. Оставь их в покое.
- Не трогай меня!
Мелисса вывернулась, бросила взгляд на влюбленных и помчалась по набережной, не разбирая дороги.
Я пошла следом. В душе надеясь, что она не выбежит на дорогу. Хотя было почти десять вечера, движение на набережной еще только затихало.
У самого бордюра я поймала ее снова. Мел наорала на меня, вновь вывернулась и вылетела на проезжую часть. Я метнулась следом. Боковым зрением я успела заметить движущуюся по дороге машину. Я схватила Мел за руку и рванула на себя, усадила на бордюр. Села рядом и заглянула ей в глаза. Она плакала. Я покачала головой и поднялась. Встав у бордюра, я подняла руку, пытаясь поймать машину. Мел надо было срочно отвезти в клинику.
2
Машины проносились мимо, водители не обращали на нас не малейшего внимания. Я выругалась, достала сигареты, закурила и села рядом с подругой на бордюр. Мел уткнулась головой в колени и тихонько всхлипывала. Я выпустила клубы серого дыма и посмотрела на часы. Одиннадцать. А ведь завтра суббота, и если мне придется еще везти Мел домой... Раньше часа ночи не разгребемся. Авто мчались по трассе, оставляя за собой запах паленой резины и топлива. Я затушила окурок и вновь поднялась.
Как ни странно, один все же остановился. Темно-вишневый кабриолет "Феррари" с опущенным верхом. За рулем сидел молодой человек в безупречном льняном костюме и кремовой рубашке. На запястье левой руки промелькнул "Ролекс". Я сразу почувствовала запах туалетной воды "Кензо".
- Вас подвезти, леди?
Я кивнула. Потом взяла себя в руки. Ослепительно улыбнулась.
- Да, если вам не трудно. Моя подруга немного пьяна, ее надо отвезти в клинику.
Парень улыбнулся мне и кивнул.
- Нет проблем. Вам помочь?
- Да, спасибо.
Вдвоем мы затащили Мел на заднее сиденье Феррари. Я села впереди.
Парень посмотрел в зеркало заднего вида на мою подругу, более всего сейчас напоминавшую бревно, и спросил:
- В какую именно клинику вы хотите ее отвезти?
Я пристегнулась, поправила ремень, чтобы не врезался в шею, и ответила:
- Санта Марта, если вам не трудно сделать круг по городу.
Незнакомец еще раз глянул в зеркало, вздохнул, и кивнул мне.
Феррари мчалась по ночному городу, ветер трепал мои волосы, и я чувствовала, как мало-помалу выветривается выпитое. Я откинулась на сиденье. Нужно было подумать. К моему счастью, наш странный незнакомец оказался не меломаном, и не стал включать стерео. Мысли мчались со скоростью машины, или даже быстрее. Мелисса уже лежала на лечении, но тогда ей было всего шестнадцать, и она считала, что вылечилась. Честно говоря, мы были уверены в этом. Но стоило ей вновь начать встречаться с парнями, как такие вот припадки стали неотъемлемой частью ее жизни. Особенно сильны они были после очередного разрыва. Что и произошло сегодня. Сейчас я жалела, что вывела ее в город. Надо было остаться дома, я бы что-нибудь придумала. Неужели придется снова положить Мел в клинику? Я старалась не думать об этом. Еще одного раза я просто не вынесу.
- Вы чем-то расстроены? - его голос вернул меня на землю. И я с удивлением заметила, что мы проехали большую часть пути.
Я повернулась к незнакомцу.
- А вас это разве должно интересовать?
Он пожал плечами.
- Я пытаюсь отвлечь вас от черных мыслей.
Я фыркнула и отвернулась. Я окончательно протрезвела.
- Откуда вы знаете, какие у меня мысли?
- Я понял, - парень красиво вписал машину в поворот, - вы не расположены к разговорам с незнакомыми мужчинами.
- Как и все.
Он улыбнулся. И остановил машину у клиники. Мел все еще была не в состоянии идти сама, пришлось втащить в здание. Мы усадили ее на стул в холе, я подошла к регистратуре.
- Мне нужна доктор Берроуз, у нас тяжелый пациент.
Девушка посмотрела на меня из-за стойки так, будто я стояла пред ней голая.
- Сейчас полночь. Доктор Берроуз дома.
- Да что вы. - Я ткнула пальцем в стоящий на стойке график. - Сегодня пятница. По вашему графику сегодня дежурит доктор Берроуз. Будьте любезны, позовите ее, пожалуйста.
И я ослепительно улыбнулась. Девушка пожала плечами, подняла трубку внутреннего телефона, набрала чей то номер, и замерла, всем своим видом показывая свое отношение к нам.
3
Я отошла и села рядом с подругой. Подвезший нас парень внимательно посмотрел на девушку за стойкой, потом посмотрел на меня. Я отмахнулась.
- Не обращайте внимания, здесь всегда так.
Парень пожал плечами.
- Ну что ж, если я вам больше не нужен, я поеду.
Я кивнула.
- Спасибо. Вы меня очень выручили.
Я порылась в сумочке, достала свою визитку и протянула ему. Парень взял, внимательно осмотрел ее со всех сторон и прочел вслух:
- Таша Джонс, квартирный дизайн, компания "Джонс Дизайн".
Я улыбнулась. А он посмотрел на меня поверх визитки, прямо в глаза. И я вдруг поняла, что вижу его глаза впервые за все то время, что мы провели вместе. Они были черные. Настоящие черные глаза. Радужка почти сливалась со зрачком. Я смотрела в эти потрясающие черные глаза и понимала, что тону в них, словно в настоящем море. Он смотрел мне в глаза, пока зрачки его глаз не исчезли. Осталась только чернильно-черная темнота и неяркие всполохи где-то на самом краю допустимого человеку зрения. Его глаза затянули меня. Перед моим внутренним взором проносились кровавые видения из чужого прошлого. Я вдруг с невероятной четкостью увидела замок. Полуразрушенный, старая потемневшая кладка осыпалась. Подвесной мост сгнил, от башен остались лишь остовы. А над замком в полной темноте парила.... Парило нечто.... Я всматривалась в смазанные контуры, и чем дольше я смотрела, тем более знакомыми казались они мне. Я уже почти разглядела это существо, когда что-то властно дернуло меня назад. Тьма сменилась ярким режущим глаза светом, и запахом нашатырного спирта.
4
Я дернулась и очнулась окончательно. Надо мной склонялось бледное лицо доктора Берроуз, и откуда-то издалека доносились всхлипы Мел. Я ощущала свое тело заново. И когда я, наконец, пришла в себя, я поняла, что лежу на полу, что из носа у меня, кажется, идет кровь. Доктор помогла мне подняться.
Я опустилась на стул. Кровь словно заледенела в жилах.
- Таша, разве можно так меня пугать? Нельзя же так. Мел едва не бросилась бежать из клиники, когда пришла в себя.
- А она очнулась уже? - я не узнала собственного голоса.
Доктор кивнула.
- Идем, приведешь себя в порядок, и я вызову тебе такси.
В общем, дома я оказалась около часа ночи. Мел пришлось снова класть на лечение. Пока оформили бумаги, пока позвонили родственникам. Потом еще прощались.
Я вышла из душа и просто рухнула на кровать. Хорошо, что завтра у меня выходной. Буду спать хоть до вечера.
Но я ошиблась. Стоило мне закрыть глаза, как все события этого долгого дня проносились бешеным галопом. За ночь я просыпалась много раз. Я уже сбилась со счета, когда, повернувшись на другой бок в очередной раз, я закрыла глаза и увидела замок. Тот самый, что привиделся мне в клинике. Над замком все также парило странное существо с огромными острыми, как у летучих мышей крыльями. Высоко в небе стояла полная луна ослепительно белого цвета. Я словно бы приближалась к замку. Очертания стен прояснялись. Стали видны барельефы над воротами. Внезапно существо остановило свой бесконечный полет и взглянуло на меня. Прямо в глаза. Омуты смоляной черноты. И где-то в самой их глубине чуть теплилась искорка света.
5
Странно, но проснулась я оттого, что мой будильник звенел на всю квартиру. А ведь он не должен был звонить в субботу. И в воскресенье тоже. Я резко села. Продрала глаза и глянула на будильник. Он, как я и ожидала, показывал субботу, шесть часов вечера. Так чего он, так его растак, звонит?!
Я слезла с кровати. Через минуту он заткнется сам. Я еще раз глянула на столик у кровати, и тут же проснулась. Потому что на столике стоял пригласительный на очень важный для меня раут. И я едва его не проспала! Я помчалась по квартире. Душ, такси, легкий ужин, прическа, платье, макияж. Не забыть пригласительный, положить мобильник, позвонить в клинику, узнать, как дела у Мел. Проверить, выключены ли телевизор, утюг и конфорки на плите. Не забыть ключи и бумажник. Запереть дверь и предупредить соседку, что сегодня я буду поздно.
Ровно в семь часов я села в салон такси. Назвала адрес. Такси зашуршало шинами. Я облегченно вздохнула и отвернулась к окну.
Я вдруг вспомнила свой сон. Мысли завертелись с бешеной скоростью. И вдруг я вспомнила, где видела этот замок. На одной из старинных бабушкиных картин. Красивая дама на переднем плане, а на заднем в легкой голубой дымке - замок. Как же он назывался? Нет... Не могу вспомнить. А существо с крыльями...Я содрогнулась. О нет. Я связалась с... с.... Я не могла это произнести даже про себя. Я тряхнула головой. Я иду на самое важное событие в моей жизни. Надо выбросить из головы всякую муть.
Такси остановилось. Я расплатилась и вышла. И едва удержалась от того, чтобы широко раскрыть рот от восторга. Прием был в отеле "Плаза Империал". Победитель конкурса на лучший дизайн помещений по версии журнала "Таймс". Мой кумир в дизайне. В каждом сделанном мной проекте я старалась внести что-то от отеля "Плаза Империал".
Я поднялась по ступеням из черного гранита. Швейцар принял мое пригласительное, и я вошла в отель мечты миллионов американцев.
Домой я вернулась далеко за полночь. Усталая и пьяная. В голове вертелись имена и лица тех, с кем меня знакомила хозяйка. Я едва дошла до спальни и рухнула на кровать.
И стоило уснуть, как вновь мне привиделся замок с полуистлевшими стенами. Зверь все также одиноко кружил над развалинами. Мой взгляд проникал сквозь гранитные плиты двора, сквозь пласты земли. Пронеслись остатки подземных ходов, сейчас заваленных всяким мусором, либо обрушившихся. Ветхая каменная лестница, еще старше самого замка.
На краткое мгновение мой проникающий полет остановился. Взгляд уперся в стену с барельефом. Искусное творение неизвестного мастера, в отличие от остального замка, практически не состарилось. Барельеф изображал то самое существо, что парило сейчас над замком. Широко расправленные крылья занимали почти половину стены. В одной руке оно держало кривой нож, в другой чашу. Какие-то существа держали за руки молодую девушку. Обнаженное тело было в тени крыльев монстра. Только горло было открыто. Я хотела задержаться у барельефа, но меня тянуло вниз.
Снова понеслись мимо слои земли. Я гадала, сколько же сотен метров в глубь земли я уже пролетела. Внезапно мой полет прекратился. Огромная подземная каверна взирала на меня каменными створками ворот. По обеим сторонам восседали гордые каменные грифоны. Массивные створки с неожиданной легкостью отворились, пропуская меня внутрь. Я вошла и замерла, едва переступив порог. По стенам вилась причудливая резьба. Всматриваться я не стала. В центре пещеры стоял саркофаг. Похожий на египетские, но только без резьбы, изображения лица и всего остального. Я осторожно шагнула вперед. От центра комнаты расходились каменные круги, утопленные в пол. Пол был также покрыт различными линиями, дугами, хордами и прочими элементами геометрии. Я подошла к саркофагу. На пьедестале четко высечены были древнескандинавские руны (откуда я это знаю?!). И я прочла: "В день оный придет она, дабы отдать тело свое и душу свою той, кого называют..." И тут я проснулась.
6
Это было самое ужасное воскресенье в моей жизни. Хуже было только в день перед выпускным, когда на мое платье папа опрокинул бутылку марочного вина.
Сначала позвонила доктор Берроуз и сказала, что Мел стало хуже. Пришлось мчаться в больницу. По дороге у меня кончился бензин, аварийку пришлось ждать полчаса. Когда меня, наконец, заправили, снова позвонила доктор и наорала на меня. В больнице я переругалась со всем персоналом. Потом еще с родителями Мел, и, в конце концов, с доктором Берроуз.
В магазине у меня из-под носа утащили последнюю пачку нормального чая. Потом обсчитали на кассе. А на парковке идиот на пикапе прижал мой "Мустанг", так что я не могла сдвинуться с места, пока он не появился.
Я приехала ужасно злая. Автоответчик моргал. Я нажала кнопку, и понеслось. Пять сообщений от мамы, три от моего босса, несколько десятков заказчиков, нотация от старшей сестры. И в конце от бывшего, только три дня ведь прошло....
Я включила стерео на всю квартиру, и залезла в ванну. Только теперь я поняла, как устала. А ведь еще только шесть часов вечера. Когда я вылезла, наконец, и выключила стерео, то услышала, что мне в дверь звонят. Нарочно медленно я пошла к двери, на ходу завязывая пояс халата.
- Кто там? - Невинным голосом поинтересовалась я.
- Полиция Сент-Патрик Сити, откройте, пожалуйста.
Я прикинулась дурочкой.
- Могу я увидеть ваше удостоверение?
В глазок ткнули полицейской звездой. Я пожала плечами.
- И что вам надо?
- У вас музыка громко играет. Ваши соседи жалуются.
- Сегодня воскресение, имею полное право. Тем более что еще только семь часов вечера.
- Может, вы впустите нас, мисс Джонс?
Я на секунду задумалась.
- Нет. Вы пришли сделать мне предупреждение? Отлично. Вы вполне прекрасно сделали это через дверь.
Повисла пауза. Потом мне бросили что-то типа "стерва" и я услышала удаляющиеся шаги.
Остаток вечера я провела в Интернете. Должна же я узнать, что мне сниться. Для начала я ввела в поисковике название замка на бабушкиной картине: замок Шато-де-Нуаре. Поисковик выдал мне несколько десятков страниц. Я нажала на одну из ссылок и едва не выпала из кресла: открывшаяся страница явила мне бабушкину картину. Нажав на ссылку "Описание", я попала на сайт какого-то музея. Название замка переводилось как Замок Ночи. Он находился в центральной Франции. Там жили представители одного из аристократических родов Франции. Замок был основан в начале 13 века, а в середине 14 века с семьей что-то произошло. Единственными выжившими оказались младшие дети. Брат и сестра. Их отправили к дальним родственникам, жившим на побережье. Замок пустовал много лет. Но затем крестьяне стали замечать, что по ночам замок оживал.
Я заставила себя не думать и не делать поспешных выводов. Со мной это случается.
Дальше - еще хуже. На картине была изображена наследница того самого рода, единственная женщина рода, дожившая до начала 17 века. Я знала, что моя бабушка прямой потомок этой дамы. Кажется, ее звали Катрин де Муар. Я решила, что завтра, как только освобожусь, позвоню бабушке.
7
Такой запарки у меня давно не было. Клиенты просто не давали мне работать. Приходилось выгонять их из квартир, хотя обычно я разрешаю клиентам присутствовать при ремонте. К тому же у меня сломался телевизор, и кто-то поцарапал мой "Мустанг". От злости я выкурила три пачки сигарет, и выпила мегалитры кофе.
Когда я добралась до офиса, меня ждала еще куча неприятностей. Для начала меня обругал главный бухгалтер, назвав транжирой. Потом директор, мой старший брат, заявил, что я некомпетентна. Как я могла выкрасить стены в персиковый цвет, если знала, что у хозяйки "он вызывает воспоминания прошлых лет, которые она хотела бы забыть". Я знала?! Да я первый раз это слышу!
А на автоответчике было записано сообщение, от которого у меня волосы едва дыбом не встали. Дрожащим голосом доктор Берроуз сообщала мне, что ночью Мел стало хуже. Начался припадок. Она каким-то непостижимым образом вышла из охраняемой палаты, и отправилась гулять по клинике. Никого не найдя, она вышла на улицу. На свою беду в больничном парке прогуливались недавно поженившиеся доктора из клиники. Охранник видел, как Мел отломала толстый сук от одного из деревьев (где только силы взяла?), и бросилась на них. Охранник едва успел оттащить ее от изувеченных людей. Он усадил ее на скамейку неподалеку и отошел в сторону, вызывая "скорую" и сообщая дежурному доктору. Как она умудрилась вытащить оружие из кобуры незаметно, охранник не понял. Затем раздалось три выстрела. Охранник обернулся. Мел выстрелила бедным докторам в голову. При этом она попала, хотя никогда до этого не держала в руках оружия. Последним выстрелом она покончила с собой.
Меня просили приехать, Мелисса оставила мне конверт. Но я не могла уехать сейчас же. Пришлось ехать после работы. Странно, но я была в темно-синем летнем костюме. Словно знала, что-то случится. Я смотрела на дрожащую миссис Кординг, ее мать, и понимала, что это ожидалось. Она, по крайней мере, догадывалась, как ее дочь закончит жизнь. Мистер Кординг был спокоен, словно мраморная статуя, бледная и неподвижная. Ее старшая сестра работала в крупном издательстве в Нью-Йорке, поэтому она не приехала. Зато брат, Питер, был здесь. Немного бледный, но спокойный. Он тоже догадывался. У них с Мел было всего два года разницы.
Я взяла конверт. Доктор Берроуз только вопросительно посмотрела на пакет. Я пожала плечами и спрятала его в сумку.
На стоянке я закурила черт знает какую по счету сигарету. Питер подошел ко мне, я дала ему прикурить, и мы остановились у моей машины. Питер был красив. Настоящей мужской красотой. Это ему перешло от матери. Каштановые волосы, коротко остриженные сзади, на лоб спадали непослушными прядями. Карие глаза смотрели очень внимательно, и в то же время чуть отрешенно. Словно он здесь, но на самом деле далеко. Мы даже встречались в школе.
8
Я выпустила клубы дыма и проследила глазами отъезжавшую машину Кордингов. Недавно купленный минивэн выехал со стоянки. Я посмотрела на Питера. Он пожал плечами.
- Я на своей, - и он ткнул сигаретой в сторону.
Я проследила за его рукой и улыбнулась. Кординги были богатой семьей. Не спрашивайте, на чем они разбогатели, они и сами этого не помнят уже. На стоянке, прямо под фонарем, стоял новенький "Астон Мартин" ДБ-7, темно-серебряного цвета.
- Нравится?
Я кивнула.
- Просто милашка. Где ты такую отхватил?
- Ты знаешь, папа меня любит.
В голосе прозвучала такая ирония, что я не удержалась, и повернулась к нему. Его глаза превратились в узкие щелочки. Я придвинулась ближе и положила голову ему на плечо.
- Как думаешь, Мел похоронят по канону?
- Не знаю, - мы одновременно выпустили струю дыма в ночной воздух, - она все же покончила с собой. Не знаю, удастся ли папе все решить за три дня.
- Три дня - это много, - заметила я и выпрямилась.
Питер пожал плечами.
- Для тебя, возможно. Но для папы...
Пришла моя очередь пожимать плечами. Он был прав. Мистер Кординг не их тех, кто хочет дела на сегодня сделать именно сегодня. Он их обычно растягивал на неделю.
- Если ты не против, я могу поговорить на кладбище Сент-Мартин. У меня там знакомые есть...
Питер сверкнул на меня глазами. Как я могла забыть! Питер не принимает помощи. Он со всем справляется сам. Я пожала плечами и выкинула окурок.
- Как хочешь. На своей поедешь или тебя подвезти? - Самым невинным голосом спросила я.
Питер выбросил свой окурок и уставился на меня, как лев на антилопу. Темно-карие глаза сверлили меня, точно бурав. Я не отводила взгляд. Этот фокус я знала. Он смотрел так на кого-нибудь, пока у человека не выдерживали нервы, и он не сдавался. Но я не сдаюсь. Он, видно, это забыл. Я улыбнулась, не отводя глаз.
Питер фыркнул и отвернулся первым.
- Зря я тебя тогда научил. Не надо было.
Я рассмеялась. Обошла машину и посмотрела на Питера поверх крыши. Наши взгляды встретились. Карие глаза искрились золотистыми искорками. Он не улыбался, но эти искорки выдавали его с потрохами. Это значило, он веселится. Внутри себя, не показывая. Я ухмыльнулась. И повторила вопрос.
- Так тебя подвезти или будешь красоваться на своем "Астоне"?
- А куда мы, собственно, поедем?
Я пожала плечами.
- Можем в бар к Кейту, можем ко мне...
Я многозначительно улыбалась. Тот парень, что подвозил нас с Мел, был красив, но его я видела в первый, и, наверное, последний раз. А Питер был мне едва ли не ближе, чем Мел. И где-то глубоко внутри меня всплыли вдруг старые чувства. То ли оттого, что я его не видела несколько лет, то ли оттого, что в черном костюме он был чертовски сексуален. Я не знала.
Питер улыбнулся мне. Золотистые искорки запрыгали в радужке.
- Я думаю, что сегодня не тот антураж для романтического вечера, так что едем к Кейту. Но я поеду на своей, - добавил он после паузы.
9
Мы мчались по ночному городу в сторону старого района, построенного еще до Второй Мировой. Этот район назывался в народе Пивная. Из-за расположенных в районе пивных и баров. Кроме них там были старенькие гостинцы и несколько недавно отстроенных.
Самым известным баром был "Пивная кружка". Но там всегда было очень много людей. А нам хотелось уединения. Поэтому мы проехали несколько кварталов, и свернули в замусоренный переулок. Проехали его насквозь, и выехали на чистую и широкую улицу. На ней был только один бар. Противоположную сторону улицы занимали стоянка и небольшая гостиница. На баре горела яркая неновая вывеска "У Кейта", одна буква погасала и загоралась вновь, так что вывеска периодически она превращалась в надпись "У Кейт". Так звали жену хозяина. Мы припарковались и я с удивлением заметила в нескольких метрах от меня темно-вишневый "Феррари". Наверное, я очень удивилась, потому что Питер тронул меня за плечо.
- Что с тобой?
Я мотнула головой в сторону "Феррари".
- Хозяин этой машины привез нас с Мел в клинику.
- Ты думаешь, он может быть в баре? - спросил Питер, разглядывая "Феррари".
Я пожала плечами. Я не была уверена. Мы постояли пару минут, пялясь на "Феррари". Потом я заставила себя успокоится, и мы пошли к бару. Внутри почти никого не было. Несколько человек у барной стойки и несколько занятых столиков. Среди посетителей хозяина "Феррари" я не заметила. Мебель в баре была из настоящего дерева. Стены, где они выглядывали из-под многочисленных галогенновых картинок, литографий и картин в тяжелых рамах, были темно-синими. Мне, как дизайнеру, иногда хотелось просто посрывать со стен всю эту картинную галерею, и вообще сменить стиль. Но каждый раз меня удерживал Кейт. Его жена была страшна в гневе, как это не банально звучит, и мне не очень-то хотелось проверять это на себе. Мне достаточно было его слова.
Питер пошел занимать столик, а я отправилась к стойке. Кейт, высокий, немного грузный мужчина под пятьдесят с невероятно черными волосами и такими же черными глазами, возвышался над стойкой, как Гулливер над лилипутами. Он аккуратно протирал бумажным полотенцем стаканы и вешал на специальный держатель над стойкой. Он заметил меня раньше. И когда я подошла к стойке, Кейт улыбался мне во се свои белоснежные зубы.
- Ну, вроде того. Принесешь нам вина на твой выбор?
Да, я льстила. Как говорит мой старший братец, лесть - это масло. Как подмажешь, так и поедешь. Иногда я не была с этим согласна, но сегодня это пословица работала.
Кейт кивнул, расплывшись в такой улыбке, что мне пришлось чуть опустить глаза, чтобы не ослепнуть. Я улыбнулась ему и пошла к нашему столику. Питер уже заказал нам ужин, оставалось только вино. Когда нам его принесли вино, мы успели обсудить все, что с нами произошло с того момента, как мы виделись в последний раз. Я узнала про всех его девушек после меня, про работу где-то на Западном побережье. Он узнал про мою работу, про запарку в последние дни, про моих кавалеров. Когда мы выпили по бокалу, и тут я вспомнила про конверт у меня в сумке.
Я достала его и распечатала. Заглянула внутрь и вытащила толстую пачку бумаги формата А4, сложенную пополам.
10
Я развернула листы. Мелким почерком через две строки шел текст. Я присмотрелась, но почерк был незнакомым. Я протянула листы Питеру. Он взял бумагу, повертел в руках, поднес близко к глазам, потом отодвинул дальше. И положил листы на стол.
- Это почерк Мел.
- Ты уверен? - я была удивлена. Буквы были очень мелкими, Мел никогда так не писала. У нее были крупные буквы и всегда много завитушек. В тех листах, что я держала в руках, не было ни одной завитушки.
- Уверен. Когда ей становилось хуже, почерк тоже менялся.
Я снова взяла листы в руки. Пробежала глазами и поняла, что читать это надо дома и в тишине. Я спрятала бумагу и посмотрела на Питера через стол.
- Это откровение, Питер. Она его написала за два дня, проведенных в клинике.
Он пожал плечами. Я скорчила ему гримасу.
- Я прочла несколько строк. Это откровение. Я прочту это сегодня.
- Нет, сегодня ты ляжешь спать, у тебя очень сложный день был. А прочтешь ты это завтра.
Я состроила ему еще одну гримасу. И поднялась.
- Я, пожалуй, пойду. У меня завтра куча работы.
- Иди, - Питер улыбался, и его карие глаза светились золотистыми искорками, - только поосторожнее там на дороге.
- Всегда.
И я вышла из бара, оставив Питера расплачиваться. "Феррари" на парковке уже не было. И я спокойно села в машину и поехала домой. Я вела машину, пытаясь не отвлекаться от дороги. Но прочитанные строки не лезли у меня из головы.
Я вышла из душа, забралась в кровать и начала читать.
"Таша! Я сейчас в лучшем мире или худшем, если ты это читаешь. Мне не хотелось тебя расстраивать, но раз уж дошло до этого...
Я всегда хотела быть похожей на тебя. Всю жизнь, сколько я тебя знаю, я восхищалась тобой, хотела быт похожей на тебя. Я завидовала тому, как легко ты находишь парней. Стоило только тебе поманить кого-нибудь взглядом, и он тут же бежал за тобой, как гончая за кроликом. Я ведь тоже красивая. Но почему-то все парни ходили за тобой. Я завидовала тебе. И завидую до сих пор.
В школе, когда ты встречалась с Питером, мне хотелось выцарапать тебе глаза. Я никогда не могла тебе этого простить. Я пыталась найти парня, но на меня никто не обращал внимания. Парни обходили меня, как будто я чумная. А ты была королевой школы два года подряд. И вся футбольная команда просто мечтала, чтобы ты стала девушкой кого-то из них..."
Я вздохнула и закурила. Следующие два листа были просто переливанием вышесказанного. Я только пожимала плечами. Но следующие листы...
"... Когда ты поступила в колледж, я осталась на домашнем обучении. У меня были жуткие комплексы. Я не могла выйти из дома. Первый мой парень бросил меня через два месяца, когда я потащила его оформлять отношения. Я не могла понять, как ты живешь так просто. У меня был срыв. Я даже пыталась покончить с собой, но не получилось. Не хватило смелости. Меня отвели к психиатру, которой выписал мне таблетки. Много разных таблеток.
Несмотря на это, мне стало легче с парнями. Но стоило не принимать хоть один день, и начинались приступы. Ты многого не знаешь.
Пока ты училась в колледже, я переспала со всем районом. Я пыталась, но и вполовину не была так хороша как ты. И как ты только жила с ними, не занимаясь с ними сексом?
Знаешь, на твоей свадьбе я хотела быть на твоем месте. Белое платье и все такое. Но почему-то все мои парни при одном только упоминании о свадьбе сбегали. Ты была красавица тогда. У тебя светились глаза. И хотя ты говорила потом, что никогда его не любила, я запомнила эти твои глаза. Таких глаз у тебя никогда потом не было. И вряд ли еще будет.
Я вас так ненавидела. Я понимала, что это грех, но не могла удержаться. Когда вы входили в нашу гостиную, держась за руки, мне просто хотелось разорвать тебя в клочья, а его... Я держалась только таблетками. Мне ненавистны были даже мысли о том, что ты счастлива.
Вскрытие показало, что он умер от острой сердечной недостаточности. Я теперь могу сказать тебе все. Это была я. Да, в двадцать пять лет не умирают от такого. Если только им не помочь.
Ведь в тот вечер я была у вас в гостях. Когда я ходила в ванную, на самом деле я подменила витамины на таблетки от сердца. Четыре штуки в один прием, и сердце не выдерживает. Оно и не выдержало. Я просто слушала твой голос в трубке и знала, что счастлива.
Я знаю, ты меня не простишь. Но мне уже все равно. Только не рви это. Можешь отнести в полицию, они приложат это к делу, которого нет. И уже не будет.
Ты никогда не задумывалась, о том, почему я звонила тебе всегда, когда ты была с парнем. Я их чувствовала. Всех. И последнего твоего тоже. Правда, меня не подпускали к телефону. Поэтому ты легко отделалась. Я специально навязалась тебе на прогулку, что бы ты поняла, каково мне. Но ты оказалась сильнее, чем я думала. А вот я не выдержала.
А этот парень на "Феррари", он ведь вампир. Я хоть и чокнутая, но эти таблетки проясняю мозги. Ты там осторожнее с ним. Я чувствую за ним большую силу.
Ты можешь теперь меня ненавидеть. Можешь обвинять во всех грехах смертных. Я только об одном тебя хотела попросить: после похорон не приходи на мою могилу, не носи мне цветы, не надо мне ничего от тебя больше. Все, что я хотела, я уже получила.
Прощения просить не буду. Бесполезно. Только вот еще одно. Не лезь к моему брату!"
Я отложила бумагу. По щекам текли слезы, горькие. Я плакала. Впервые с того дня, как умер Джон. Мой первый и единственный муж. Да, мы были счастливы с ним. Но я и подумать не могла, что Мел причастна к его смерти.
11
А ночью я снова видела замок. И теперь я смогла прочитать имя на барельефе: "В день оный придет она, дабы отдать тело свое и душу свою той, кого называют Семинила, Несущая Смерть".
И в этот момент я снова проснулась. День шел своим чередом, переходя из одного времени суток в другое. Клиенты словно с цепи сорвались, прося переделать то, что уже сделано. Не имея права срываться, я дымила как паровоз, выкуривая по пачке в день. Кофе уже не помогал, приходилось тайком пить виски из бутылки, спрятанной в сумке. К вечеру я была пьяна и шаталась от усталости. Когда я попала домой, мне уже ничего не хотелось. Душ не помог, и я просто достала из буфета еще одну бутылку виски.
Я позвонила бабушке. Я рассказала ей о своих снах и попросила рассказать о замке. Бабушка долго отнекивалась, но я настаивала. Очень настаивала. А терять после двух бутылок виски мне было уже нечего.
И бабушка начала рассказывать. Все это я уже читала в Интернете. Кроме одного. Выжившую девушку звали Семинила.
Выслушав все это, я отправилась спать.
На этот день были назначены похороны Мелиссы. Перед тем, как поехать на кладбище, я отвела Питера в сторону и отдала ему "Откровение".
- Почитаешь на досуге. Очень интересное чтиво.
Питер посмотрел на меня. Потом взял меня за руку, я вывернулась и посмотрела ему в глаза. Он притянул меня к себе, обнял. Я уткнулась лицом в его плечо.
Питер поцеловал меня в лоб.
- Идем, нас ждут.
Похороны - это очень грустное мероприятие. А, еще учитывая, что их организатором был отец Мел... Во время речи пастора мне просто хотелось спать. Про себя я удивилась. Мистеру Кордингу как-то удалось договориться с приходом, и Мел хоронили в освещенной земле. Собралось много родственников и друзей семьи. Большинство из них я видела первый раз.
Я сбежала при первой же возможности. И почему-то совсем не удивилась, обнаружив на стоянке перед моим домом красный "Феррари". Хозяин машины сидел в фойе и читал "Максим". Я остановилась перед ним. Парень отложил журнал в сторону и просиял улыбкой.
- Мисс Джонс, я уже заждался.
- И давно ждете? - это прозвучало более грубо, чем мне бы хотелось.
- Достаточно. - Он поднялся. - Я могу поговорить с вами?
Я пожала плечами. Я не была уверена, что стоит пускать его в мою квартиру.
- Я не настолько хорошо вас знаю, чтобы пустить к себе.
Он усмехнулся.
- Я могу настоять на нашем разговоре. Тогда вы сами меня впустите, но не будете ничего помнить. Я же хочу, чтобы вы запомнили этот разговор.
Мне не понравилось, как он сказал "настоять". И глаза его как-то странно блеснули при этом. И тут меня словно двинуло по голове. В мозгу пронеслось все, что я слышала о вампирах. Я внутренне сжалась. Он ведь правду говорит.
- Хорошо. Я впущу вас. Но только для этого разговора.
Он кивнул и двинулся за мной. У двери моей квартиры он остановился, выжидательно глядя на меня. Я принялась возиться с ключами, потом с замком. Я тянула время, вспоминая что-нибудь подходящее к ситуации. На ум ничего не пришло, и я открыла дверь. Вошла сама и остановилась у порога.
- Вы должны меня пригласить, иначе я не смогу войти.
- Да? - я изображала дурочку. И судорожно пыталась вспомнить, где у меня крестик.
- Не притворяйтесь, мисс Джонс. - Его глаза снова сверкнули.
И тут из моего рта сами собой вылетели слова:
- Я разрешаю вам войти в мой дом.
Я зажала рот руками, но было уже поздно. Слово сказано, как говаривал один мой знакомый.
- Я принимаю ваше разрешение. - И он улыбнулся так ослепительно, что я зажмурилась.
12
Открыла я глаза, когда мимо меня проплыл запах туалетной воды "Кензо". И я поняла, как глупо выгляжу. Я разозлилась на себя и захлопнула дверь. Вампир стоял посреди моей гостиной и наблюдал за мной. Я прошла к себе в спальню, пытаясь не обращать на него внимания. Надетый на мне черный брючный костюм не очень подходил для того, чтобы ходить по квартире. Поэтому я решила переодеться. Открыв шкаф, я уставилась на свои полки, думая, что одеть. В конце концов, я вытащила темно-синие джинсы и белую футболку с изображением Эйфелевой башни. Закончив переодеваться, я вышла в гостиную.
- Выпьете что-нибудь?
Он кивнул, потом улыбнулся.
- Может, вы дверь закроете?
Я скрипнула зубами. Он начинал меня раздражать. Я закрыла дверь и вернулась в квартиру.
- Что будете пить? - я едва держала себя в руках. Почему-то он раздражал меня все больше, но меня пугало не это. Я не могла понять, что меня в нем так раздражает.
Я улыбнулась и исчезла в кухне. Я снова тянула время, ляпала дверками, звенела посудой. И понимала, что не помню, куда девала крестик. Я открыла бутылку, поставила на поднос, туда же два бокала на высокой ножке. Жаль, поднос был пластиковый. Серебро бы больше подошло.
Вампир потягивал вино, сидя на моем велюровом диване. Я забралась в такое же кресло с ногами. Мы молчали. У меня было много вопросов. Но раз уж первым предложил мне разговор, пусть начинает. Поэтому я терпеливо ждала. Он молчал. Я пошл анна принцип, не начиная первой. Когда осталась половина бутылки, он заговорил.
- Я приношу свои соболезнования.
Я кивнула. И сделал глоток из бокала. Начало неплохое. Посмотрим, что будет дальше.
- После нашей встречи вы наверняка видели сны?
- Про замок? - уточнила я.
Он кивнул. И посмотрел на меня. Я поспешно опустила глаза. Он тихо рассмеялся.
- Я не представился тогда. Меня зовут Алекс.
- Очень приятно.
- Вы умная и любознательная девушка, мисс Джонс. Поэтому я не стану задавать ненужных и глупых вопросов. Вы знаете, что за замок вы видели во сне.
Прозвучало как утверждение. Но на всякий случай я кивнула.
- Да. Это Шато-де-Нуаре. Старинный замок, принадлежавший одному знатному роду.
- До того момента как в этот самый замок не попал один из моих сородичей.
Я поежилась и залпом осушила остатки вина. Что-то вроде этого я предполагала.
- Девушка стала родоначальницей вашего рода. Юноша не выдержал произошедшего, и покончил с собой. Но конечно все это вы знаете. А знаете ли вы, что замок проклят?
Я отрицательно мотнула головой и налила себе еще вина.
- Замок построен на старом кладбище. Очень древнем. Мертвые не любят, когда их беспокоят. К тому же это кладбище было пристанищем для многих созданий...
Он говорил, а я заставила себя не слушать. Если это все правда... Тогда все намного хуже, чем рассказала мне бабушка.
- Кое-кто владеющий темной Силой, предупреждал хозяев. Но гордые аристократы не стали слушать. И тогда этот человек проклял саму землю, на которой стоял замок. Все его жители были обречены. Девушка осталась в живых лишь потому, что понравилась моему собрату. Парень - потому что она заступилась за него.
Когда она умерла, дух, освобожденный от телесной оболочки, вырвался от вампира. Но тот призвал одного из владеющих темной Силой, и привязал дух к замку. Он не может покинуть своего заточения. Однако за много веков система удерживающих заклинаний расшаталась. Теперь достаточно одного простого в исполнении заклинания, и дух сможет стать свободным.
Я не поняла последней фразы и решилась спросить:
- Но зачем духу свобода? Он нематериален ведь.
Алекс хмыкнул. И я догадалась, что чего-то недопонимаю.
- Когда Семинила умерла, ее тело спрятали. Мумифицировали и спрятали глубоко под замком. Если дух найдет свое тело, он сможет освободиться. К сожалению, магические перекрытия между этажами еще очень сильны. И она не может пробиться к нему.
- Но зачем ей свобода? - Я решительно не понимала.
- Мой собрат привязал ее дух к себе. Он ее любил по-своему. Но он давно мертв. Он пережил Семинилу всего на одну сотню лет. Его выследили охотники за нежитью.
Он говорил так, словно объяснял маленькому ребенку.
13
Я, кажется, начала понимать. Налив себе еще вина, я устроилась в кресле поудобнее и превратилась в слух.
- Тяжело быть привязанным к одному месту больше сотни лет подряд. А она провела в этом замке почти шестьсот лет. И теперь у нее появилась возможность освободиться.
- А откуда вы все это знаете? - Я не могла определить его возраст, но если ему известны такие подробности...
Алекс снова рассмеялся тихим шелковым смехом.
- Семинила - вампир. Она упала с лошади во время вечерней прогулки. Чтобы не возникало вопросов, сделали так.
Я не верила своим ушам. Моя прародительница - вампир. Получается, во мне течет вампирская кровь? От этой мысли мне немедленно захотелось курить. Я заставила себя успокоиться. Но руки дрожали. Пришлось выпить залпом остатки вина и налить себе еще.
- А какое я имею к этому отношение? - Вопрос дался с трудом, но я не могла не задать его.
- Самое прямое. Вы - наследница замка. И единственная из всего рода ни разу ни бывавшая в Шато-де-Нуаре.
Я пожала плечами. Алекс явно что-то скрывал. Или недоговаривал.
- Объясните.
- Чтобы сломать заклинания, и дать Семиниле добраться до своего тела, нужна магия крови.
Я фыркнула. Слово "магия" вызывало у меня только смех.
- Зря вы так легкомысленны, мисс Джонс.
Я снова пожала плечами, похоже, это становилось моим любимым жестом на сегодня.
- Я все равно не понимаю, причем здесь я. Это очень красивая и трогательная история. Но я не верю в магию, и думаю, что наш разговор не имеет дальнейшего смысла.
- Вы не понимаете. Эта женщина - величайшая из всех вампиров Европы. Как вы можете обрекать ее на такое жалкое существование? - Алекс говорил с жаром, и я решилась поднять глаза. Он смотрел мимо меня, куда на стену за моей спиной. Но почему-то я была уверена, что видит он там не просто стену. И в этот самый момент я вспомнила, где мой крестик.
Я даже не шевельнулась, но Алекс вдруг встряхнулся, почти как собака, вышедшая из воды, и глянул на меня. Я успела опустить глаза, едва не попавшись.
Внезапно я ощутила запах "Кензо" прямо перед собой. Я не слышала, чтобы он вставал. Его пальцы легли мне на подбородок, аккуратно потянули вверх. Я мотнула головой, освобождаясь от его руки, и в следующую секунду спрыгнула с кресла. Я бросилась в спальню. И совсем не удивилась, когда Алекс вырос прямо на пороге моей комнаты. Я застыла посреди гостиной, опустив голову, и лихорадочно соображая, что делать дальше.
- Я бы на вашем месте не стал этого делать, мисс Джонс.
Его голос стал мягким и бархатным. Казалось, я могу потрогать этот голос руками. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. И снова почувствовала его пальцы на своем лице. Он был чертовски быстр. Быстрее даже, чем сменялись мысли в моей голове. На этот раз он все-таки поднял мой подбородок. Я подалась, потому что иначе он сломал бы мне челюсть. Голову я подняла, но глаза опустила.
- Незачем сопротивляться, мисс Джонс. Мало кто может сопротивляться нашей магии.
Я улыбнулась. Не знаю, что получилось, потому что от го голоса я стала покрываться мурашками. Я понимала, что он прав, но продолжала упорно смотреть вниз.
И тогда произошло то, что я меньше всего ожидала.
- Смотри на меня, - бархат, настоящий мягкий бархат. Я почувствовала, как ноют сведенные напряжением мышцы, - смотри на меня, - повторил Алекс. И я поняла, что не выдерживаю.
- Смотри мне в глаза, - почти что прошептал он мне в лицо. Бархат в его голосе стал невыносимо мягким, и я подняла глаза. Секунду ничего не происходило, но затем омут его черных глаз затянул меня.
Последнее, что успело поймать мое гаснущее сознание - вампир, кружащий над замком и его жуткий смех.
14
Я медленно открыла глаза. Незнакомая комната. Я снова отключилась.
Снова открыв глаза, я увидела полную темноту. Такую, что не видно было ничего дальше моего лица. Как ни странно, но мне стало лучше. Я лежала, заново ощущая свое тело. Вроде бы подо мной диван. Я чувствовала спинку. Ничего не болело, и я поняла, что цела. Но оставался еще один вопрос. Я осторожно закрыла глаза. Сосредоточилась на своем теле и облегченно выдохнула. Я жива, и у меня ничего не сломано.
Но тут пришел такой приступ мигрени, что я не выдержала, и снова потеряла сознание. Окончательно придя в себя, я услышала чьи-то голоса, и невольно прислушалась.
- Это она? - женский голос, немного визгливый в конце фразы.
- Да. Прибыла вчера вместе с нашим посыльным, - мужской голос с легким французским акцентом.
- Он справился. Я должна извиниться перед вами, мэтр.
- Бросьте, миледи. Сомнение присуще даже великим мира сего.
- Кхм... Вы мне льстите, мэтр.
После паузы снова заговорила женщина.
- Прекрасно. Ваш посыльный оправдал оказанное ему доверие. Она должна быть готова завтра.
- Мы постараемся. - Мужчина говорил очень уверенно. И мне стало страшно. В мозгу вспыхнули мириады ненужных мыслей, и я крепко зажмурилась, как маленький ребенок.
Дверь тихонько закрылась, и я осталась одна. Я села. Глова немного болела, но сидеть я могла. Глаза медленно привыкали к темноте. Я заметила шкаф у противоположной стены и умывальник в дальнем углу комнаты. Как я поняла, окон в ней не было. Я шевельнулась. Комната встала на дыбы и с оглушительным лязгом встала на место.
Я заново училась дышать. Аккуратно спустила одну ногу на пол. Почувствовала ковер с длинным ворсом. Опустила вторую ногу, и замерла. Комната осталась на месте. Я ощупала себя и поняла, что на мне та же одежда: джинсы и футболка с башней. Я сползла на пол. Я вдруг почувствовала слабость. Я сидела, прижавшись спиной к кровати, и слушала, как бьется сердце. Пульс колотился о кожу.
Я доползла до двери и увидела, что ручки нет. Только врезанный замок. Дверь была металлическая и сплошная. Тогда я подползла к шкафу. У него ручек тоже не было. И тут я всерьез испугалась. Я не знала, где я, кто эти двое, и мне стало страшно. Впервые за много лет я по-настоящему испугалась.
Адреналин обжигающей рекой хлынул в кровь. Я вскочила на ноги. Комната чуть качнулась. Я двинула по дверкам шкафа ногой. Дерево жалобно всхлипнуло, но не поддалось. Я пинала шкаф, в душе надеясь, что дверца поддастся. Зачем я это делала, не знаю.
Наконец, выплеск адреналина закончился, и я рухнула на пол. Нога болела, я тяжело и хрипло дышала. В дверце шкафа даже не появилось трещин. Невольно я задумалась, из чего же он сделан. Но в темноте определить это было невозможно. Тем более, что шкаф был полированный.
Боль из ноги медленно растекалась по всему телу. И вскоре я отключилась от болевого шока.
Это было видение. Не сон. Я оказалась в той самой гробнице. На саркофаге сидела девушка. Лет двадцати пяти, с большими черными глазами. Темно-каштановые волосы крупными волнами спадали на плечи. Она была одета в голубое прозрачное платье, но ее тела под тканью не было видно. Аккуратные босые ступни выглядывали из-под подола платья. Маленькие ладони опирались на крышку. Она была очень красива. Я смотрела на совершенное лицо и не могла поверить, что такая красивая девушка стала монстром, питающимся чужой кровью.
- Что ты стоишь? - Голос ее звенел серебряным ручейком. - Подойди ближе.
Я замерла в нерешительности. Она рассмеялась.
- Ну что же ты? Боишься?
Я кивнула, и почувствовала, как пересохло в горле. Вампиресса пожала плечами.
- Ну что ж... Можешь стоять там. Ты знаешь, кто я?
- Ты - Семинила, - выдавила я, - единственная выжившая после нападения вампира. Она улыбнулась.
- Ты много знаешь. Это значит, мы сможем поговорить спокойно, - она помолчала, - я всегда хотела увидеть свою наследницу. Ты можешь мне не верить, но я чувствовала тебя даже через океан. Никого я так не чувствовала, как тебя.
Я нашла в себе силы пожать плечами. И удивиться тому, что она говорит со мной по-английски. Семинила посмотрела на меня, и я поняла: она читает меня, как открытую книгу.
- Ты знаешь, для чего ты здесь?
Я мотнула головой.
- Что ж, - она хмыкнула, - ты здесь, чтобы освободить меня от плена этого замка. Я привязана к своему телу, и к месту его захоронения. Но я устала от однообразия. Хочется жить, как все вампиры. И питаться не только страхом, - добавила она после паузы.
- Но причем здесь я? - кажется, я уже это спрашивала. Дежа вю? Вряд ли...
- Как это причем? - Семинила удивилась. - Ты моя прямая наследница. Ты единственная, кого я чувствовала со всего твоего рода. Это значит, у меня есть с тобой связь. Это очень важно для ритуала воссоединения духа и тела.
- Ритуал? Что это значит? - страх придал смелости.
- Ну, как же. Это значит, что мы здесь собираемся совершить магический ритуал или обряд, чтобы вернуть мне мое тело. Разве Алекс ничего тебе не сказал? - она покачала головой. - Как нехорошо.
- Сказал что-то насчет магии и заклинаний.
- Ну вот. Значит ты в курсе. Это меня радует. Я хотела, чтобы ты знала все.
- Что все? - у меня под ложечкой сосало. Я понимала, Алекс чего-то не договорил или просто умолчал.
15
Семинила удивленно приподняла брови.
- Так ты ничего не знаешь?
- Нет. Что еще я должна была знать?
Она помолчала. Постучала пальцами по крышке саркофага. И заговорила.
- Удерживающие заклинания были наложены при помощи магии крови. Видишь круги в полу? По ним текла жертвенная кровь, когда заклинания накладывались. По ним она будет течь, когда заклинания будут снимать. Но для того, чтобы их снять, нужна особенная кровь. Кровь человека, ни разу не бывавшего в этом замке. Из всего вашего рода только ты не бывала здесь.
С этим человеком у меня должна быть связь, я должна чувствовать его. И его вера должна быть достаточно слабой. Это ты. Твоя кровь станет последней каплей. И я освобожусь от оков этого полуразрушенного замка. Я обрету тело. Я смогу снова влиться в общество вампиров.
Я вжалась в стену. Словно наяву, я видела темную кровь, текущую по желобам в полу, ощущала ее тяжелый запах в воздухе.
- Зачем? Зачем тебе это?
Семинила поморщилась.
- Не кричи. Затем, что я устала от этого замка, от того, что приходиться держать в страхе несколько деревень. Я устала быть пленницей чужой прихоти. Я хочу быть свободной. И потом, - она нехорошо усмехнулась, - в Европе нет ни одного вампира, столь же сильного как я. Или хотя бы равного мне по силам. Я смогу получить такую власть, о которой ваши американские вампирчики только мечтают.
- Нет, я не хочу так умирать.
- А у тебя нет выбора. Я ведь могу тебя заставить умереть, а ты даже не будешь знать о том, что умираешь. Так что давай без глупостей.
- Но как же мои друзья? Семья?
- Об этом позаботился Алекс. Твоя семья думает, что ты уехала в командировку в другой штат. На работе думают также. А друзья... Разве у тебя были друзья, кроме Мелиссы и Питера, а?
- Были. - Я смотрела на нее и ненавидела каждую клеточку этого совершенного тела.
Она пожала плечами.
- Теперь ты знаешь. Приятных снов.
Я резко проснулась. И уставилась в потолок. Все, увиденное мной во сне, проходило сквозь сознание. Я еще не понимала смысла, но разум уже запаниковал. Отчаянно хотелось курить, но сигарет с собой не было.
Осознание пришло внезапно. Словно мне открыли глаза шире, чем это возможно. Все, что происходило следующие несколько часов, тонуло в тумане забытья. Куски, отрывки, которые никак не хотели складываться в целое.
Вот я бьюсь в металлическую дверь, словно муха о стекло. Вот пытаюсь сдвинуть с места диван. А теперь просто лежу у входа и плачу. Слишком много всего свалилось на меня за эти дни.
В глубине души я надеялась, что все это сон. Сейчас зазвенит мой будильник, я проснусь и пойду на работу. Но время шло, а знакомого звона все не было. И тогда я снова потеряла сознание.
Мама. Прозрачные руки касаются моих волос, она что-то говорит мне, но я не слышу. Мой Джонни, весь из света, слепящего и обжигающего. Он тоже что-то говорит. Но я слышу только Мел. Она похожа на грозовую тучу и голос режет мне уши. Я бы хотела не слышать. Но я слышу.
- Ты делаешь свой выбор, Таша. Как дела его когда-то Семинила. Ты не думай ни о чем. Твоя жизнь ничего не значит здесь. Здесь имеет смысл только смерть.
В смерти все равны. Но ты не ровняй меня с собой.
Выбирай, Таша Джонс. Наследуй или обратись во прах.
16
Ненавижу этот потолок. Я могла бы швырнуть в него чем-нибудь, но легче от этого мне вряд ли станет.
Я перебралась на диван и свернулась комочком, попыталась уснуть.
- Эй, соня! Подъем! Ты проспишь весь ритуал.
Голос, немного визгливый в конце фразы.
Я открыла глаза. Из коридора в комнату падал бледно-желтый свет. Я села. В проеме стояла та самая женщина.
- Вставай, - повторила она, - госпожа не любит ждать.
Я кивнула и покорно сползла с дивана.
Она вела меня длинными коридорами, освещенными факелами. Ее лица я не видела. Темно-рыжие волосы мелкими кудрями спадали на спину. Одета женщина была в длинное шоколадно-коричневое платье с обнаженными плечами. Расклешенный рукав до самого запястья скрывал руки. Подол закрывал обувь, но стука каблуков я не слышала.
Коридоры, наконец, кончились, и моя провожатая остановилась у двери из мореного дуба. Смерила меня внимательным взглядом и постучала. Открыли тотчас. Стоило переступить порог, и я опять поплыла. Пахло благовониями и, кажется, морфием.
Когда я увидела себя в зеркале, я не узнала моего лица. Все-таки я выпадала из реальности под действием аромата, царившего в комнате. Волосы расчесаны на отдельные локоны и переплетены, так что получилось нечто вроде плетенки. Очень бледный макияж, только глаза подведены и выделяются на лице. Ногти накрашены темно-алым лаком. На запястьях браслеты-кольца. Одета я была в нечто полупрозрачное из черного шифона. Я отстраненно подумала, зачем весь этот марафет, если мне все равно предстоит умереть?
Меня закутали в черный шелк и вновь повели по коридорам. Глубоко вниз.
В гробнице было светло. По стенам развешаны факелы. Тяжелые, потемневшие от времени, двери были отвалены в сторону, открывая четыре входа. В проеме каждого стоял человек в балахоне и маске, с кривым ножом в руках. Меня провели к саркофагу и усадили на постеленный ковер. Женщина в коричневом платье встала у места, где два каменных желоба от разных входов сливались в один. Мужчина-француз в потрясающем шелковом костюме черного цвета встал в таком же месте напротив нее. Я закрыла глаза. Но почувствовала холод за спиной и повернула голову. На саркофаг опускалась вампиресса. Такая же, как в моем первом сне. Она осмотрелась и кивнула, давая приказ начинать.
17
Маги (откуда я это знаю?!) переглянулись, повернулись к выходам и кивнули кому-то, кого я не видела. В проходах появились первые люди.
Маги ("Не пугайся, я подсказываю тебе", - промурлыкала в моем сознании Семинила) повернулись лицами друг к другу. Из их уст полился речитатив. Даже отсюда, из центра гробницы, я ощущала страх и ужас собравшихся за стенами людей. Но как я могла это чувствовать? Вампиресса за моей спиной зашуршала крыльями. Это не мои чувства, ее. Я откинулась на стенку саркофага и зажмурилась. Речитатив успокаивал.
Внезапно оба мага замолчали. В наступившей тишине раздался короткий приказ. Первые четверо молча упали на каменный пол гробницы. Из раскроенного одним ударом горла текла темно-алая кровь, сбегая в каменные желоба. Одновременно тела начали стремительно стареть.
Но у меня же глаза закрыты! Я не могу этого видеть! Это невозможно! Я запаниковала и распахнула глаза. От трупов на полу остались лишь ошметки плоти. Кровь темным ручьем бежала по желобам, а на пол падали новые тела. Я закашлялась и опустила глаза. Запахло свежей кровью.
Каменный круг, огибающий саркофаг, заполнялся кровью. Маги начали новый речитатив. Я понимала каждое слово. Лучше бы не понимать. Они приносили в жертву 600 человек. По одному за каждый год, прожитый Семинилой. Я слышала, как разворачиваются и сворачиваются крылья вампирессы. От обилия крови в ней проснулся голод. Речитатив оборвался. Кровь заполнила желоба и круг. Несколько долгих секунд ничего не происходило. Затем кровь внезапно впиталась в камень. Я вздрогнула. Я явно недооценила эту самую магию...
Маги завели новый речитатив, более резкий и громкий. Оставшиеся в живых люди сбились в группы, ожидая близкой развязки. Странным было это заклинание. Я не понимала ни слова. А каждая фраза резко обрывалась на самом тихом месте. В этот момент на камень пола падали человеческие тела. Я уставилась в потолок. Сколько я так сидела, не знаю. Я очнулась, только когда меня подняли на ноги. Я огляделась. Кровь стояла в желобах, и меня неуемно тянуло попробовать. Я затрясла головой, отгоняя наваждение.
Семинила слетела со своего саркофага, принялась кружить под потолком. С меня стянули шелковую накидку. Должно было стать холодно. Но я не почувствовала. Я стояла посреди гробницы, ожидая смерти. Рыжеволосая затянула какую-то песню, за ней вступил француз, и я с удивлением услышала голос Алекса. Он вошел и остановился на пороге. Меня затрясло. И пока они не замолчали, дрожь не унялась.
Кровь начала медленно впитываться в камень, уходя из желобов. Как это могло быть, я не знала. И, в общем-то, не хотела знать. Что-то стало происходить. Пол под моими ногами враз стал невероятно холодным. Стены покрылись инеем. Я думала, что примерзну к полу, но мои ноги словно превратились в источник тепла, пол под ними стал медленно нагреваться. Я уже ничему не удивлялась. Тепло расходилось кругами, отгоняя иней. Когда температура стала нормальной, маги завели новое заклинание. Стены затряслись, осыпая мелкой каменной крошкой. Кровь, еще остававшаяся на дне желобов, стала вдруг очень темной.
За моей спиной что-то хрустнуло. Я обернулась и замерла: от саркофага отламывался шов, соединявший крышку с самим гробом. Семинила издала хриплый вопль, и ушла еще выше, к самому потолку. Я смотрела, как отламываться куски камня, и заставляла себя не думать о том, что я увижу, когда саркофаг откроется.
Последний кусок с треском отломился. В этот же миг оборвалось заклинание магов, а Семинила застыла под потолком гробницы. Я развернулась к саркофагу. Немая сцена, отстраненно подумала я. Крышка медленно сдвинулась, осыпав внутрь пыль и каменную крошку. Маги бросились помогать. Внезапно я почувствовала руки Алекса на своих плечах. Он крепко держал меня.
Крышка рухнула на пол, разлетевшись на куски. Из-под потолка донесся победный вопль, и вампиресса отвесно рухнула вниз, к своему телу. Пронеслась мимо, обдав холодным ветром, скрылась внутри саркофага. Стало очень тихо. Маги переглянулись, и отошли подальше. Алекс сделал несколько шагов назад.
Над саркофагом поднялась голова с темно-каштановыми волосами. Камень пошел трещинами, и разлетелся вдребезги. Осколок пролетел совсем близко от моего лица, и я инстинктивно отвернулась.
Жесткие пальцы легли на мой подбородок, повернули лицо. Я смотрела в бездонные черные глаза. Вампиресса расплылась в жуткой ухмылке. Белоснежные иглы клыков осторожно показались из-под верхней губы. Крылья за спиной развернулись, закрывая от меня пещеру.
- Вот и пришел твой черед, Таша, - я чувствовала ее голод. Он обжигал меня, словно раскаленное железо, - ты мне нравишься, поэтому я хочу предложить тебе выбор.
Я удивленно подняла брови. И откуда только взялись силы удивиться?
- Госпожа, мне кажется, это не совсем...
- Молчать, - бросила Семинила, - помни свое место, некромант.
Я поежилась, чувствуя, как мне в спину впивается ненавидящий взгляд француза.
- Я прошу прощения, нас прервали. Очень грубо. - Она посмотрела на француза, затем снова перевела взгляд на меня. - Я предлагаю тебе выбор. Ты можешь просто умереть, отдав свою кровь мне. А можешь присоединиться ко мне. Стать одной из нас.
Я обалдела. Мне предлагают смерть на выбор. Ненавидящий взгляд стал едва ли не прожигать мне спину. И я не выдержала.
- Скажите своему магу, если не уберет свой гребаный взгляд с моей спины, я стану его худшим ночным кошмаром.
Семинила перестала ухмыляться и отошла от меня. Я не видела, что там происходит. Но могла бы слышать, если бы меня не отвлек Алекс. Он зашептал мне в ухо.
- Соглашайся. Ты станешь частью нашего общества. Ты видела его изнанку. Ты сможешь это выдержать.
Я мотнула головой. И зашептала в ответ.
- Я не могу. У меня работа и семья, - что я ляпнула?! Какая работа, если меня все равно убьют?
Алекс рассмеялся мне в шею.
- Тебе ведь уже нечего терять. Ты уже мертва. Но Семинила предлагает тебе жизнь после смерти. Соглашайся.
Я хотела заорать. Но мне это вряд ли бы помогло. Я пыталась думать, но упирающийся мне в спину взгляд не давал сосредоточиться.
- Я не могу думать, когда мне пялятся в спину! - рявкнула я.
Звук пощечины, и взгляд тут же пропал. Я смогла, наконец, нормально подумать. Выбор у меня был, конечно, замечательный. С одной стороны, мне предлагали просто умереть, отдав кровь. С другой, присоединится к обществу вампиров. Все же хоть какое-то подобие жизни. Дилемма.
- Ну что? - Вампиресса взглянула на меня. Она сидела на ковре у останков саркофага. Совершенное тело, совершенное лицо. - Делай выбор. Только побыстрее, кушать хочется, - и она улыбнулась, сверкнув клыками.
А, была не была. Я все равно умру. Так почему не выбрать вариант с неким подобием жизни после смерти.
- Я согласна стать вампиром. Умирать, так хоть с пользой. - Я пыталась шутить, хотя от страха подгибались колени, и если бы не крепкие руки Алекса, я бы рухнула на пол.
Семинила поднялась. Подошла ко мне. Отвела волосы, открывая шею. Я зажмурилась. Клыки пробили тонкую кожу. Я вздрогнула от боли и в следующий миг поплыла в волнах ее силы.
Я чувствовала, как уходит кровь. Плыть в этих волнах оказалось настоящим наслаждением. Я очнулась на полу, надо мной стояла прекрасная Семинила. Из тонкого разреза на запястье капала кровь. Она поднесла руку к моему рту. Я коснулась запястья губами, почувствовала металлический вкус крови на губах. Я пила чужую кровь. Семинила отняла руку, и я отключилась.
Я прощалась с жизнью в том смысле, какой ее знают люди. Мое тело умирало. Душа кричала что-то о вечных муках. Но я уже не слышала. Я умирала, зная, что через некоторое время встану вампиром. И это, пожалуй, было лучше просто сдохнуть, как бездомная собака. Я попрощалась с миром, и умерла...
обществу вампиров. Все же хоть какое-то подобие жизни. Дилемма.
- Ну что? - Вампиресса взглянула на меня. Она сидела на ковре у останков саркофага. Совершенное тело, совершенное лицо. - Делай выбор. Только побыстрее, кушать хочется, - и она улыбнулась, сверкнув клыками.
А, была не была. Я все равно умру. Так почему не выбрать вариант с неким подобием жизни после смерти.
- Я согласна стать вампиром. Умирать, так хоть с пользой. - Я пыталась шутить, хотя от страха подгибались колени, и если бы не крепкие руки Алекса, я бы рухнула на пол.
Семинила поднялась. Подошла ко мне. Отвела волосы, открывая шею. Я зажмурилась. Клыки пробили тонкую кожу. Я вздрогнула от боли и в следующий миг поплыла в волнах ее силы.
Я чувствовала, как уходит кровь. Плыть в этих волнах оказалось настоящим наслаждением. Я очнулась на полу, надо мной стояла прекрасная Семинила. Из тонкого разреза на запястье капала кровь. Она поднесла руку к моему рту. Я коснулась запястья губами, почувствовала металлический вкус крови на губах. Я пила чужую кровь. Семинила отняла руку, и я отключилась.
Я прощалась с жизнью в том смысле, какой ее знают люди. Мое тело умирало. Душа кричала что-то о вечных муках. Но я уже не слышала. Я умирала, зная, что через некоторое время встану вампиром. И это, пожалуй, было лучше просто сдохнуть, как бездомная собака. Я попрощалась с миром, и умерла...