* Разбавлять кислое (белое) вино содовой или несолёной газированной минеральной водой -- не считается в Австрии чем-то зазорным или нелепым. Это -- давняя традиция пития местных вин. Такой напиток называют "gespritzterWein" или, по-народному -- просто "derSpritzer".
** Т.н. "дверь оборванцев" -- австр. "dasLumpentuerl" -- единственная дверь в городской стене Бадена под Веной, через которую могли вернуться в город засидевшиеся допоздна в пригородных кабаках гуляки. (Сохранилась доныне.)
*** "Король вальсов" -- композитор и дирижёр Иоганн Штраус (сын), 1825 -- 1899.
МЕТЕЛЬ
Если с рифмы вдруг собьюсь
От безудержной метели,
И в кастрюле на двоих
Призадумается суп, --
Я калачиком свернусь
В неразобранной постели,
Схоронившись в белый стих,
Как в одолженный тулуп.
Вновь с бессонницей моей
Побредём по переулкам.
Палисадников столпы...
Дым отечества простой...
Дрожь и сумерки с полей
Возвестят конец прогулкам:
В пору направлять стопы
К завирухе на постой!
Та -- как белка в колесе,
День-деньской круги мотает;
Песни бесперечь поёт,
(Правда -- слов не разберёшь.)
Так предстать во всей красе
Пред заезжими мечтает...
Но, коль номер не пройдёт, --
Облапошит их на грош!
Стонет, пленницей петель,
Дверь, распахнутая настежь:
Не сбежишь -- ни так ни сяк --
Пусть на досках хохлома.
Что ж ты, дворница-метель,
Божий свет мне снегом застишь?
Я всё понял, не дурак... --
В "Птичьей гавани" зима.
СМЕХ
Экзерсисы окончены. За окнами -- май.
Ты чего загрустила? Пойдём, давай,
в ту кондитерскую на развилке дорог,
где нам крендель подарит добряк-хлебопёк!
С самых первых лучей -- бодрой будь и лихой.
(Ведь, бродячие псы не пристанут к такой!)
Постарайся, окрестности развеселить,
зычным бисером смеха -- тротуары залить!
Мы неброско одеты. Всё ж, косится народ:
ты -- в бушлате, я -- в кедах. Без лишних хлопот,
с прибаутками выйдем из всех передряг.
и бомонд не обидим, сойдя за стиляг!
Как широкие буквы на узких листах --
наши танцы с друзьями на пыльных мостах.
В ЭТО время -- мы веруем -- каждый герой,
кто не даст тебе, город, заразиться хандрой!
ДРУГ
С моим закадычным другом,
Когда объявлюсь здесь опять,
Немедля пойдём по округам --
Как прежде -- дудеть и бренчать
Баллады, что мы сочиняли
На крышах старых домов,
Если в ночь удирали
Из городских оков!
По наивности, опять позабудем,
Что нравы здесь -- всё ещё те!
И что по́ сердцу "нашим людям" --
Зачастую, претит гопоте...
Но душистые гроздья сирени
Опять придадут нам красы,
Спрятав содранные колени
И расквашенные в кровь носы.
ПЕРЕДЫШКА
Как будто перейдя водораздел
В тот мир, где в моде школьные массовки,
Телеэкран в узилище хрущёвки
Опять про "розы белые" запел!
Воспользуйся мгновеньем тишины --
Сей, провиденьем данной, передышкой.
Оставь, корпеть над иноземной книжкой
В годину изоляции страны!
Помысли, хоть немного, о земном:
На джинсах -- не заштопана прореха.
Весна пришла, а поводов для смеха
Не отыскать, похоже, днём с огнём!
Приятель, поспеши, презрев уют,
К киоску, где -- без лишних перебранок --
Ровесницы с улыбками вакханок
Тебе в окошко... воблу продадут!
ФОЛИАНТ
Ещё ладони пахнут ввечеру
Вьюном, полынью и чертополохом,
Когда -- на смену "вечному перу" --
Ты расчехляешь ноутбук со вздохом:
Опять переносить, со сном борясь,
На плечи повязав кургузый свитер,
Живых стихов затейливую вязь
В стандарт холодных "амстердамских литер".
Поэт творит. (Попробуй, оцени!)
"Недомоседы" -- все сегодня дома...
Я знаю: много б óтдали они,
Чтоб сесть в "троллейбус до райисполкома",
Вновь увидать знакомый факультет,
Припасть к груди родимой "альма-матер".
Но, никого в стенáх, как будто, нет.
Один вахтёр -- и тот... бурлит как кратер!
Какой нам прок от этого, скажи?
На карантине кто ж грызёт науки?!
Эдема "защищая рубежи",
От плевел так нещадно пахнут руки!
Не привыкать нам -- ночи напролёт,
В очарованье ассонансом гласным,
Над фолиантом совершать полёт...
(Поэта путь здесь обозначен красным!)
БЕРЕГОВАЯ
Произведение "Береговая" написано по юношеским воспоминаниям моего друга - художника и лирика Андрея Геннадьевича Чурсина, а также -- по моим личным воспоминаниям, после того как выяснилось, что у нас с ним общие родовые корни: папа Андрея и моя мама выросли на соседних улицах "Утиных Берегов".
На этих глинистых обрывах мы с Андреем и сами взрослели, часто и подолгу гостя у родных наших людей. Там -- дом, построенный моим дедом. Там -- "палисадников столпы" и "дым отечества простой"!
Недолго думая, выйдите из трамвая на третьей улице Ремесленной и пойдите в направлении реки Омки, если вы тоже любите бродить по тому городу, который вам ни за что не покажут ни на каких юбилейных открытках... (Комментарии, в общем-то, излишни!)
В Кривощёковском форштадте,*
Прежде, чем все лягут спать,
Расскажу родному бате
Где ходил гулять.
Как схлестнулись с Лугашами
Кучугуры в полный рост:
Враг, с пунцовыми ушами,
Скрылся в "Волчий хвост**".
Все ходы к прибрежной кромке
Знаем мы наперечёт.
Нет беды, что в рыжей Омке
Наша кровь течёт!
Было тихо над обрывом.
Иногда случалось лишь,
По уме́ршему -- с надрывом --
Пел миньян кадиш***.
Изливалась, как из фляжки
Очумелым часовым,
Влага с неба на Барашки,
Дождиком живым.
Где ж ещё меня носило?
Я не стану привирать --
Ведь зазноба попросила...
Свёклу перебрать.
Засиделся у подружки.
(Матерь Божия, прости!)
До Игнатовской церквушки****
Не возмог дойти.
В Кривощёковском форштадте,
На "Утиных берегах",
Чай -- на бабушкиной мяте.
Сон -- с котом в ногах.
* Кривощёковский форштадт -- название омской слободы на северном берегу Оми, данное ему по имени легендарного покорителя Сибири, Казака-Кривощёка. Фёдор Криницын, носивший это прозвище, был, одно время, фигурой не менее легендарной, чем Ермак Тимофеевич. Все улицы Ремесленные, с 1-й по 4-ю, назывались, в начале 20-го века, 1-я -- 4-я улицы Кривощёковы. (Старая 1-я Ремесленная стала нынешней 5-й Ремесленной.) Пересекали их, три Береговые, а также -- улица Барашки (нынешняя Луганская), Цыганский переулок (ул. Челюскинцев, до того, как по ней пустили трамвай), улица Госпитальная и Козий переулок (теперь -- Марата). Напротив же, -- на южном берегу Оми располагался Луговской форштадт, известный своими заливными лугами и саманными хатами-мазанками на берегу.
** Крутые северные берега Омки тянутся от Выползков в сторону Сыропятки. Говорят, что это ссыльные поляки, окрестили их "Kacze Gо́ry" -- т.е. "Утиные Горы". На городских картах, закрепилось название "Кучугуры". Народ звал эту местность и её жителей, каждый по-своему. Я слыхал, на сибирский манер, даже -- "Кучегоры". (sic!) Насчёт же обитателей южного, пологого берега речки, никаких разночтений не было: все они, искони, звались "Лугашами". Их улицы носили названия Грязная (Большая и Малая), Непроезжая, Непрохожая и прочие подобные... Конечно же, -- Луговые. Но, самым известным, пожалуй, было поселение "Волчий Хвост" или "Огороды", у самой воды. Зимой, когда на Омке вставал лёд, лугаши и качегуры (так они называли себя сами) часто сходились в кулачных боях посереди реки, и, не всегда легко было этих "вояк" разнять!
*** В районе улиц Береговых, с конца XIX-го века, находится т.н. Старое Еврейское кладбище, состоящее из "мужского" и "женского" участков.
**** Николо-Игнатьевскую церковь в Кривощёкинском начали строить в XX-м веке, ещё до Октябрьской революции, а освятили -- без куполов -- лишь в 1919-м году. Она была конфискована государством и использовалась сперва в качестве актового зала близлежащей школы, а затем в ней располагался кинотеатр "Экран". Возведение церкви связано с именем купца Игнатьева, который, вероятно, пожертвовал крупную сумму на постройку здания. Теперь здесь снова приходской храм. Купола на крыше были установлены в 90-х годах прошлого века.
ВЕТЕР
(перевод с английского -- Вацлав)
Вольный Ветер, похоже, не знает границ!
Мановеньем невидимых крыл,
Стал в пустыне прохладой для всех потных лиц,
Нам -- за снегом на полюс cходил.
Как отару, по стёжкам, гнать пыли клубы --
Колоброднику не привыкать.
Впрочем, участь его безотрадна, увы:
Он не может... на месте стоять!
Амалия Синицина
26-го апреля 2020 года
WIND
The Wind seems to be allowed everything
When he comes with his invisible wing:
He is allowed to go to the desert and to bring us snow from the pole,
He is allowed to help us, no one can him rule.
The Wind is allowed to take everything and bring it far away
And is allowed to hunt his flocks through every tiny way.