Одним чудесным пятничным вечером встретил банкир Котин-Львов на улице родного Минска своего школьного приятеля, врача-кардиолога - Сергея Сухова.
- Димка! - радостно взревел доктор, распахивая свои объятия.
- Серега! - не менее радостно отозвался банкир, падая в них.
Причина для радости была - не виделись бывшие сорванцы уже лет десять. Поэтому сразу решили, что встреча не должна остаться мимолетной. Нагрузившись в ближайшем супермаркете провиантом, поехали на "вольво" Котина-Львова домой к Сухову.
Доктор с семьей жил теперь в коттеджном массиве в Боровлянах (пригород Минска). Дом у него был приличный - в два этажа, с широкими коридорами, лестницами и просторными комнатами. И бегали по этим площадям, играя и скользя когтями по паркету, два здоровых добермана - Чук и Гек - в блестящих ошейниках.
- А знатно ты их окрестил, - хохотал Котин-Львов, услыхав клички псов.
- Это не я - это жена моя любит выдумывать, - скромно сознался доктор Сухов. - Пошли еще одно чудо покажу.
Направились друзья в гостиную, где планировали накрыть стол и вспомнить "былое и думы".
В гостиной и впрямь ожидало чудо - большой белый попугай ара щелкал клювом в огромной клетке, терзая яблоко.
- Знакомый из загранкомандировки привез, подарил, - объяснил Сухов.
- И как назвали?
- Жена опять постаралась. Говорит "товарищ Сухов у нас есть, только Абдулы не хватает". Вот и назвала эту курицу Абдулой.
- Говорить умеет? - спросил Котин-Львов, подходя к клетке и просовывая Абдуле палец. - Ой, гад! - это вырвалось, потому что попугай среагировал молниеносно и цопнул банкирский палец клювом, как щипцами.
- Умеет, - вздохнул доктор. - Ну, представь, Димка: я его учил, учил - и все без толку. А жена только пару раз ему пару слов сказала, и он моментально запомнил, паразит эдакий...
- Что заучил-то?
- Что-что, - помрачнел кардиолог. - "Сухов - дурак". Только и всего.
- Гы! - обрадовался Котин-Львов. - Вот и женись после этого...
Сергей только рукой махнул, мол "хватит издеваться".
- Давай лучше - к столу, - сказал он, и друзья, закрыв дверь в гостиную (чтоб доберманы, пробегая мимо, не разорили их трапезу), приступили к отмечанию встречи...
- А хорошо у тебя, - спустя пару рюмок заметил Котин-Львов, откидываясь на спинку пухлого дивана. - Надо и мне как-нибудь переселиться в отдельный особняк. Ни тебе соседей, ни шума машин под окнами. Опять же - сад, клумбы, бассейн можно сделать. Лепота...
- Сухов - дурррак, - громко и тоном, не терпящим возражений, перебил монолог банкира попугай Абдула.
- Сейчас веселье покажу, - недобро ухмыльнулся в сторону птицы захмелевший кардиолог.
Он подошел к клетке и открыл ее, потом вернулся к дивану и расслабился, сев.
- Теперь смотри внимательно, Дима, - подмигнул доктор Котину-Львову.
Абдула сперва опасливо выглянул из клетки на волю, осмотрелся, косясь птичьим глазом на доктора и банкира, что подозрительно стихли за столом. Только потом выбрался наружу и спрыгнул на пол.
Абдула тем временем, своеобразно галопируя, подскакал к двери, что вела в коридор с доберманами.
- Смотри, смотри, - заговорщицки прошептал Сухов, и он, и Котин-Львов даже вперед наклонились, чтоб не пропустить грядущее шоу.
Попугай с явно подлым видом сунул клюв в щель между полом и дверью и совершенно отчетливо выдал в коридор "Ав! Ав!". Ответом послышался истеричный лай обиженных дразнилкой собак и топот лап. Видимо, Абдула уже не первый раз так развлекался.
В щель под дверью просунулись два фыркающих собачьих носа. Птица, прищурив один глаз, прицелилась и сделала своим мощным клювом "Бац! Бац!" по этим носам - в коридоре жалобно заскулили.
- Ну, подлюка, - возмутился такому ходу дел Котин-Львов.
- Хе-хе, - ответил кардиолог Сережа и встал с дивана. - А вот теперь мы этому басурману устроим, - и гостеприимно распахнул двери в коридор, к доберманам.
Чук и Гек сразу сообразили, что сегодня - их день. Высунув в предвкушении скорой и сладкой мести языки, они сорвались с места и понеслись на пернатого обидчика. На Абдулу, то есть. Даже скользкий паркет их не остановил. А собачьи глаза горели адским пламенем...
Попугаю пришлось спешно отступать. Галопировал он куда резвее, чем вначале, и даже крыльями себе помогал. А когда морда Чука (или Гека) оказалась в непосредственной близости от его шикарного хвоста, взлетел-таки на свою родную клетку. Но не успокоился и уже оттуда раскатисто "отомстил" хозяину:
- Сухов - дурррак!
Котин-Львов хохотал в голос, дрыгал ногами и за живот хватался, а потом, обессилев, вовсе скатился с дивана на паркет...