С тех пор, как впервые взял в руки ручку, я успел понять, что сравнивать между собой можно что угодно, все равно для кого-то это станет красивой метафорой. Мне нравится параллель между жизнью и мелодией.
Наверно, потому, что сам я - из породы метрономов. Вдох на выдох, шаг на шаг, незначительные колебания темпа, но безо всяких излишеств ритма, на одной высоте и без пауз. Ненавижу паузы. Будь она даже жалкой одной шестнадцатой, все равно - это краткое выпадение из реальности. Не посылающее сигналов сознание по определению считается потерянным.
Есть в таком существовании, помимо общей скуки, и значительный плюс: меня так просто не выбить из равновесия. Ритм внутри силен настолько, что перекрывает тряску в транспорте, плохую музыку и даже неритмичные удары в челюсть. Земля никогда не пыталась уйти из-под моих ног: шаг, еще один, маятник запущен, инерцию не победить. Бесполезно щелкать пальцами у меня перед носом, чтобы привлечь внимание. Для этого надо хоть ненадолго войти в резонанс, а это, какие бы ни были обстоятельства, всегда означает некоторое сродство - а стало быть, сулит неминуемый плодотворный союз неизвестной пока формы и длительности. Под такую классификацию попадает что угодно, от друзей до любимых песен.
У меня есть мечта из того же разряда, что и желание дышать с кем-то одним воздухом. Я хочу, чтобы на мой метроном наложилась чья-нибудь мелодия и годами звучала с ним в абсолютном согласии. Пока что мало кто продержался больше пары сотен тактов-дней: синкопированными пассажами чужая музыка неминуемо уносится в свои дали, где мой ритм становится чужим, потом неуместным, и наконец спешит замолкнуть вдали, чтобы не рушить гармонии. Потом мелодия может сделать репризу или принять совсем новый оборот, вновь подходящий никогда не умолкавшему биту, который повсюду следует за мной. Это значит - мы еще поговорим, побродим по миру, поделим что-нибудь на двоих, что ничто в этой жизни не должно заканчиваться громовым аккордом раньше самого финала... Вот только все так или иначе мечтают о том, чтобы с кем-то не могло возникнуть ни одного расхождения. Всем нужны фантазии, в конце концов.
...То утро, когда я решил это записать, началось с маленького происшествия. Я ехал в метро и видел, как какой-то мужчина споткнулся на сходе с эскалатора и упал. Было бы дело на кольце в час пик, приключился бы очень известный исход. Бездушная движущаяся лестница невозмутимо, в своем ритме поставляет вниз человеческое вещество, а если где затор... По счастью, обошлось: кто-то из ехавших следом успел сориентироваться и подать упавшему руку, тот поднялся и пошел дальше, на ходу благодаря спасителя и говоря что-то о собственной неуклюжести. Я мельком заметил, что в вагон двое вошли, не прекращая беседы, и задумался, пройдет слепой случай этой тропой или ни одна интересная история не начинается в метро.
Потом у меня в голове вдруг пронесся музыкальный обрывок нелюбимого мной свойства: ускоряющаяся барабанная дробь - и звенящая изредка мелодичным треугольником тишина. Это, должно быть, и почувствовал упавший мужчина: резкая смена ритма, после которой невозможно до конца вернуться к прежнему состоянию и приходится черпать что-нибудь новое из мира вокруг.
Ехал я, собственно, учиться, поэтому к концу пути начали попадаться знакомые. С каждым надлежало поздороваться, а моему темпу ходьбы обычно соответствовал только кивок головы на очередном шаге. Скверная привычка, на самом деле. Поэтому и ходила за мной слава человека интересного, но не очень приятного в общении, и хорошо еще, если первая половина тоже верна.
Сегодня, впрочем, мне следовало бы вести себя повежливее: бушевала зачетная неделя, а разряда всеобщих любимчиков, которым прощают любое поведение, в высшем образовании почти что и нет. Поэтому я заранее пришел в нужную мне аудиторию, по пути замедляя шаг и чувствуя, как сбавляет обороты пульс в моих ушах, и начал разговор с преподавателем непривычным для себя словом "Здравствуйте".
В ответ на скромную просьбу объяснить, почему мои выкладки были ошибочны, я подвергся пулеметной атаке, из которой сторонний наблюдатель расслышал бы только: "Видишь, здесь он сходится".
Естественно, нельзя было не выпалить в ответ что-нибудь на той же скорости - свои решения я защищал до последней скобки. Для кого-то в спорах рождается истина или портится настроение, а я искал в них резонанс. И обычно находил.