Аннотация: Информация о том, что в Новом Свете появилась неизвестная сила, нарушившая существовавший здесь веками порядок, сплошным потоком идет в Европу. Странные пришельцы из другого мира не признают над собой ничьей власти и в отношениях со всеми заставляют действовать по установленным им правилам. Любые попытки "прощупать" пришельцев, или уничтожить, действуя грубой силой, неизменно плохо заканчиваются. И всей Европе, а в первую очередь Испании, предстоит сделать важный выбор. Признает ли она право пришельцев жить так, как они хотят, или считает их бандитами, захватившими Тринидад и превратившими остров в бандитское "государство". И для ликвидации которого все средства хороши. Один вариант из двух возможных. Но цена ошибки огромна...
Сергей Лысак
КОРТЕС
Книга четвертая
Огнем и броней
Глава 1
Что такое "песец"
- Иными словами, Ваше величество, в данный момент мы фактически беззащитны на море при столкновении с этими странными пришельцами. Как они разбили эскадру адмирала Холмса, я не видел и могу судить об этом лишь по рассказам моряков из команды фрегата "Феникс" - единственного уцелевшего в этой бойне. Но я видел собственными глазами, как всего три их корабля - два трофейных французских фрегата и один "купец" менее, чем за час превратили в развалины форт Руперт в Порт Ройяле. Причем совершенно без какого-либо для себя ущерба. Десант испанцев лишь довершил начатое, ворвавшись в пробитую брешь в обороне города...
Мэттью Каррингтон, едва прибыв в Лондон, сразу же направился с докладом к королю. Причем, в отличие от многих прочих чиновников, Мэттью был принят незамедлительно. Карл Второй, едва ему доложили о странном визитере, даже отложил некоторые дела, так как прекрасно понимал чрезвычайную важность доставленной информации. Причем доставленной человеком, в чьей объективности, неподкупности и умении анализировать ситуацию он был уверен. И вот теперь слушал далеко не радостные вести из-за океана. Единственным плюсом в этом он видел то, что Каррингтон никогда не был замечен в приукрашивании ситуации, выдавая желаемое за действительное. Чем грешили очень многие придворные, стараясь преподнести своему королю не правду, а то, что ему хотелось бы услышать...
- "Купец", говорите? Не тот ли это самый "купец", что уже один раз порезвился в Порт Ройяле прошлым летом? А перед этим расправился с эскадрой наших приватиров в Пуэрто Бельо?
- Да, Ваше величество, это был он. Трофейный французский флейт, который тринидадские пришельцы захватили в числе первых и назвали "Песец". А после этого сделали из него настоящее чудовище, пожирающее корабли.
- "Песец"? Странное название. Что это такое?
- Насколько мне удалось выяснить, это название полярной лисы на языке пришельцев. Но это слово имеет также и второе значение, подразумевающее крупные и неожиданные неприятности. Пришельцы говорят, что в этом случае "приходит песец". В полном варианте выражение звучит примерно как "Песец приблизился незаметно, хотя был обнаружен на большом расстоянии". Это наиболее дословный перевод с их языка. Почему возникло это выражение и как приход полярной лисы связан с большими неприятностями, я так и не понял.
- Надо же, одним словом высказать целую фразу... А что у них за язык? В Европе нет ничего похожего?
- В Европе нет, Ваше величество. По рассказам курляндцев и голландцев он отдаленно напоминает язык московитов, но именно отдаленно. Друг друга пришельцы и московиты сразу вряд ли поймут.
- Очень странно... И откуда же взялась эта напасть... Значит Вы подтверждаете, что все, о чем сообщали раньше, действительно имеет место? И огромный железный корабль пришельцев, и их трофей, обладающий невиданной огневой мощью и способный ходить с большой скоростью без парусов независимо от ветра, а также все прочие чудеса?
- Да, Ваше величество. Я сам побывал на Тринидаде, видел удивительный по красоте, настоящий цивилизованный город Форт Росс, построенный пришельцами, разговаривал с ними и увидел то, что они сочли возможным нам показать. Видел их железный корабль, абсолютно не похожий на корабль в нашем понимании, хотя только со стороны. На борт никого из нас не пустили. Видел также их трофейные корабли в деле, когда они быстро и совершенно безнаказанно взломали оборону Порт Ройяла, чем обеспечили успех испанскому десанту. Причем что меня удивило, все трофейные корабли тринидадцев резко отличаются своим видом от прочих. Кроме "Песца". Между мачт у каждого находится по две высоких трубы, из которых идет дым. А вот "Песец", который учинил погром в Порт Рояйле в прошлом году, внешне вообще ничем не отличается от обычного корабля. Во всяком случае, на мой неискушенный взгляд сухопутного человека. Но тем не менее, это не мешает ему быстро ходить без парусов независимо от направления ветра. И в этом есть хороший знак.
- Какой?
- По обрывочным сведениям удалось создать более-менее правдоподобную картину. "Песец" - самый первый корабль пришельцев, который они переделали по своему вкусу, придав невиданные ранее возможности. И весьма вероятно, что использовали для этих целей детали своего железного корабля, на котором попали в наш мир. Но их запасы ограничены, и все последующие корабли они переделывали с помощью того, что смогли создать сами. Поэтому появление целой эскадры вот таких "оборотней", которые внешне ничем не отличаются от обычного корабля, вряд ли возможно. А то, что тринидадцы строят сами, довольно сильно дымит и днем видно издалека.
- Но идти без парусов этот дым им не мешает?
- Не мешает.
- Да уж, мистер Каррингтон... Если бы я не знал Вас раньше, то счел бы все это выдумками Монка и Модифорда, прикрывающих собственное разгильдяйство, приведшее к таким катастрофическим последствиям... Значит говорите, Порт Ройял взят? И мы потеряли Ямайку?
- Я со своими двумя людьми вырвался из Порт Ройяла на лодке, когда уже шли бои на улицах. И когда мы скрывались в лесу в ожидании ночи, то видели, как соединенный флот испанцев и тринидадцев вошел в бухту, причем выстрелов уже не было. Это значит, что все форты к этому времени пали. А после этого взять Ямайку можно и голыми руками. Все войска были собраны в Порт Ройяле для защиты города.
- Но как же такое могло произойти?! Разве Вы ничего не знали о готовящемся нападении испанцев?!
- Я был уверен в этом еще тогда, когда мы покидали Тринидад, Ваше величество. И сразу же по прибытию в Порт Ройял доложил его светлости, но увы. Мы предприняли все возможное для обороны, но у нас все равно было очень мало сил для отражения нападения. Ведь все держалось на эскадре адмирала Холмса. Сухопутных войск же было совершенно недостаточно и отбить высадку в любом месте острова мы не могли, так как удалось выяснить - испанцы собрали очень большие силы. Проблема была лишь в том, как доставить их на остров. Сами испанцы никогда бы не решились на эту авантюру, Холмс утопил бы их раньше, чем они добрались до Ямайки. Но вмешался посторонний фактор, с которым мы ничего не могли поделать - тринидадские пришельцы. Они непостижимым образом уничтожили эскадру Холмса. Причем так, что во время ночного боя их даже не смогли обнаружить. И этим открыли дорогу испанцам. А после высадки при таком неравенстве сил взятие острова - дело времени. Если бы пришельцы не разнесли форт Руперт, испанцы могли бы вообще не штурмовать Порт Ройял, а полностью блокировать его и ждать, когда у нас кончатся все припасы. А сами тем временем прибрали бы к рукам весь остров.
- Печально, мистер Каррингтон... Ладно, в конце концов, мы потеряли то, что сами забрали четырнадцать лет назад у испанцев. Как пришло, так и ушло. Но не попытаются ли после этого испанцы вообще выдавить нас из Нового Света?
- Они бы и рады были это сделать, Ваше величество, но без помощи тринидадцев им это не удастся. Причем в этом есть один очень важный нюанс.
- Какой?
- Тринидадцы и испанцы - вынужденные союзники. В данный момент они оказались полезны друг другу. И произошло это потому, что глава тринидадцев - адмирал Леонардо Кортес - оказался не только успешным флотоводцем, но также очень умным и гибким политиком. Он не стал воевать с испанцами даже после двух попыток расправиться с ним, а приложил все силы к тому, чтобы замять оба эти инцидента и представить их, как необдуманные действия частных лиц. И вице-король Новой Испании сейчас до смерти напуган, так как ничего не может сделать. Любые попытки действовать грубой силой пресекались самым жестким образом. В то же время пришельцы во главе с Кортесом переманили на свою сторону все население Тринидада, завоевали симпатии испанцев в близлежащих городах благодаря резко возросшей выгодной торговле, наладили хорошие отношения и торговлю с французами, голландцами и португальцами, а также фактически прибрали к рукам помимо Тринидада еще и Тобаго. Причем без единого выстрела и при полной поддержке тамошнего населения. Если так пойдет и дальше, то вполне могут подвинуть и самих испанцев на материке. Но пока, похоже, им это не нужно. Они не пытаются откусить больше, чем могут проглотить.
- Очень, очень интересно... В Испании, насколько нам известно, тоже не в восторге от того, что творится в их заокеанских владениях. Но ничего пока сделать не могут. Были горячие головы, призывавшие покарать нечестивых еретиков, но трезвый расчет все же возобладал. Хоть Марианна Австрийская, заправляющая всем в Мадриде, и не блещет умом, но все же при дворе у нее есть умные люди, которые отговорили ее от авантюры вроде карательной экспедиции. По крайней мере до тех пор, пока все не прояснится.
- Осмелюсь заметить, Ваше величество, для нас было бы гораздо лучше, если бы Марианна Австрийская не стала прислушиваться к мнению этих людей.
- Что Вы хотите этим сказать?
- В данный момент Испания, да и вся Европа, выжидают. Что же будет дальше в Новом Свете? Во всех европейских столицах уже давно известно о тринидадском чуде, но никто пока либо не хочет, либо не может действовать официально. Вся возня вокруг Тринидада - это фактически действия частных лиц. Испанскую колониальную администрацию во главе с вице-королем Новой Испании пришельцы либо запугали, либо купили. И там ничего не хотят делать для решения возникшей проблемы, поскольку самих испанцев, я имею ввиду тех, кто проживает в Новом Свете, абсолютно все устраивает. Торговля с Тринидадом дает им огромные прибыли, а придание Якобштадту на Тобаго статуса порто-франко, куда сразу же слетелись французы, голландцы и португальцы - настоящий рай для испанских купцов. Плюс пришельцы вычистили Карибское море от пиратов и там стало гораздо спокойнее. И сейчас испанцы, французы, голландцы и португальцы всеми силами набиваются к ним в друзья. Пытались сделать это и мы после провалившейся авантюры с Тобаго. Но что странно, пришельцы почему-то выделяют нас среди прочих. Французам они простили попытку грабежа и отпустили с миром всех, кто уцелел. На действия испанцев, покушавшихся на них дважды, вообще закрыли глаза и постарались забыть об этих инцидентах. Но вот в отношении нас почему-то ведут себя совсем по другому. Ведь формально мы не сделали им ничего плохого. Нападение отряда Сирла на Тобаго было представлено, как действие частных лиц, к которому Англия не имеет никакого отношения. Тем более Тобаго - это не Тринидад, вотчина пришельцев. Тем не менее, сеньор Кортес сразу заявил, что в сказки о "действиях частных лиц" не верит и ни на миг не сомневается в том, кто является истинным виновником нападения и с чьей подачи действовал Сирл. А потом и вовсе снюхался с испанцами до такой степени, что помог им отбить Ямайку. С теми, кто дважды посылал карателей против него. Создается впечатление, что он имеет к Англии какие-то личные счеты.
- Но как такое может быть? Ведь если действительно эти пришельцы провалились сюда из другого мира, как они утверждают, то чем и когда мы могли им насолить?
- Не знаю, Ваше величество. Но вся логика их действий говорит о том, что нас они считают гораздо более опасными врагами, чем испанцев и всех прочих.
- Что, в общем-то, не лишено основания... Да уж, сеньор Кортес, если только это его настоящее имя, далеко не дурак... Что Вы можете предложить с точки зрения своей службы, мистер Каррингтон? Насколько я понял, сделать этих тринидадских пришельцев нашими союзниками не удастся?
- Я такого не говорил, Ваше величество. Я сказал лишь то, что сеньор Кортес очень сердит на нас и поступает соответственно.
- Вот как?! Объясните!
- Охотно, Ваше величество. Не знаю, что произошло в Новом Свете после того, как "Алиса" покинула Ямайку, но до этого никакой агрессии против британских владений тринидадские пришельцы не проявляли. Прошлогодний инцидент в Порт Ройяле не в счет. Кортеса просто спровоцировали на нападение, и он в наиболее доступной и понятной форме объяснил всем, кто в доме хозяин. Но после этого не предпринимал против нас никаких недружественных акций. Более того, стал всячески привечать английских купцов на Тобаго. Очень похоже, что ответный ход с нападением на Ямайку является именно ответным ходом на тобагскую авантюру Сирла. Кортес вновь дает нам понять, кто в карибском доме хозяин, только и всего. Одновременно с этим он решает вторую задачу - убеждает испанцев в своей полезности и лояльности. Ведь Ямайка - это такой подарок, перед которым они ни за что не устоят и простят ему даже фактический захват Тринидада. Иными словами, Кортес просто обменял Тринидад на Ямайку. Обмен для испанцев очень выгодный, так как пока Ямайка была наша, она являлась для них источником постоянной головной боли. В то же время Тринидад, пока на нем не появились пришельцы, абсолютно никакой прибыли не давал. Вот сеньор Кортес и провернул своего рода сделку по принципу "возьмите и отстаньте". Все было бы ничего, если бы на этом и закончилось. Поскольку людей у Кортеса немного, то Тринидада и Тобаго ему пока что вполне хватает, дальше он не полезет. Но это пока. Я уверен, что если его не остановить, то по мере притока людей из Европы он начнет экспансию на близлежашие острова, а затем и на материк. Но не раньше, чем обеспечит себе прочный тыл и подавляющее преимущество в силах на выбранных участках.
- Вы уверены в этом?
- Уверен, Ваше величество. Я видел их. И разговаривал с ними. Как с самим Кортесом, так и с его людьми. Это хищники, которые умеют терпеливо ждать своего часа. Но когда этот час придет, они его не упустят. И нас и испанцев пока что спасает то, что их очень мало. Но так не будет продолжаться вечно.
- И что Вы предлагаете?
- Любыми путями столкнуть этих пришельцев с испанцами. Поскольку с испанцами - уроженцами Нового Света, это сделать практически невозможно, остается сама Испания. Пусть они грызутся друг с другом как можно дольше, тогда сеньору Кортесу будет не до нас. Желательно было бы натравить на него еще и французов с голландцами, но это крайне сложно. Они вряд ли откажутся от тех выгод, что дает им дружба с Тринидадом. Зато в Испании очень многие скрипят зубами и готовы вцепиться в глотку пришельцам. Тем более, не располагая полной информацией и продолжая мыслить прежними категориями. Торговая Палата в Севилье, являющаяся узаконенным монополистом в торговле с Новым Светом, несет большие убытки. А ведь фактически именно она определяет всю политику Испании в отношении заокеанских колоний. И если правильно разыграть эту карту, то мы можем обеспечить длительную и тяжелую войну Тринидада с Испанией. В этом случае вице-короли Новой Испании и Перу вряд ли решат отсидеться в стороне, так как их запросто сместят и назначат новых. В итоге Тринидад окажется в кольце врагов. Допускаю, что на первых порах он сумеет нанести крупные поражения испанцам, но запасы пришельцев не бесконечны, и в длительной войне на истощение они проиграют.
- А мы?
- А мы будем спокойно наблюдать со стороны, ни во что не вмешиваясь и постаравшись нейтрализовать французов, голландцев и португальцев, чтобы они не лезли в эту заварушку. И когда дела у сеньора Кортеса станут совсем плохи, предложим свою помощь. Не за спасибо, конечно. И у него просто не останется выбора. Перед этим направить к нему как можно больше наших людей под видом переселенцев. Если кто-то из них сумеет пробиться на более-менее высокие посты, прекрасно. Если нет, тоже неплохо. Мы будем иметь свои глаза и уши на Тринидаде. И еще хочу сказать, Ваше Величество... Я много думал обо всем этом во время плавания через Атлантику после того, как мы покинули Ямайку. И пришел к выводу, что подчинить Тринидад британской короне мы не сможем. Это невозможно потому, что пришельцы очень ценят свою свободу. Ценят превыше всего. Они не такие, как мы, или те же испанцы, голландцы и прочие. Они д р у г и е. Они настолько отличаются от обычных людей, что я даже не могу подобрать сравнения. Причем отличаются не внешне, отличаются их души. Пообщавшись с ними, я окончательно убедился - они действительно не принадлежат нашему миру. Попытка подчинить их силой приведет к войне на истребление до последнего человека. И все свои тайны они унесут с собой. Но вот сделать их в какой-то степени зависимыми от нас, чтобы хорошие отношения с нами стали им выгодны - это вполне реально. И в таком случае можно рассчитывать на то, что с помощью Тринидада мы сможем укрепиться в Новом Свете, сильно подвинув испанцев, а то и вообще вышвырнув их оттуда. Разумеется, какой-то кусок достанется и Тринидаду. Но американский материк огромен, подчинить его себе целиком мы все равно не сможем. По крайней мере, в ближайшем будущем.
- Очень заманчивый план, мистер Каррингтон... Пожалуй, над этим стоит подумать...
Разговор с королем продолжался довольно долго. Карл Второй осознал, какие колоссальные преимущества можно получить, если переманить тринидадаских пришельцев на свою сторону. Пусть даже вот таким, иезуитским способом. Но сделать это далеко не просто. И вот теперь, покинув дворец и направлясь домой в свой загородный особняк, Мэттью в спокойной обстановке анализировал информацию, которую получил от своего монарха...
Испания бурлит. Впервые за много лет нашелся тот, кто реально нанес ощутимый удар по прибылям Торговой Палаты. То есть, совершил смертный грех, который нельзя простить ни при каких обстоятельствах. И сейчас сеньоры из Торговой Палаты исходят праведным гневом, призывая все кары небесные на головы проклятых еретиков. Марианну Австрийскую, являющуюся регентом при малолетнем короле и фактически правящую Испанией, осаждают просьбами "навести порядок" в Новом Свете, но она пока что колеблется. Память о судьбе Непобедимой Армады заставляет быть осмотрительным. И это здесь, фактически у себя дома. Тогда хоть половина кораблей, сильно потрепанных штормами и английскими пушками, сумела кое-как доползти до испанских портов. Здесь же сначала надо преодолеть Атлантику. В общем, советники при дворе как могли, отговаривали Марианну от опрометчивого шага. Но были среди них и ярые сторонники "восстановления порядка". Вот через них и надо действовать. Каким именно образом - это уже детали. Подключить католическую церковь в Испании - пусть тоже постарается (здесь Мэттью усмехнулся - хоть какая-то польза от попов!). В идеале было бы неплохо заручиться поддержкой в этом вопросе и у самого Римского Понтифика - Климента IX. Чтобы, так сказать, благословил добрых католиков испанцев на новый крестовый поход. Но Климент IX не дурак и ни с того ни с сего, под влиянием одних эмоций, такое важное решение не примет. Тем более, до него тоже дошла информация о тринидадских событиях и он не торопится объявлять их происками дьявола, заняв выжидательную позицию. Говорит, что нельзя слепо верить слухам, а надо сначала как следует разобраться. Правда, злые языки утверждают, что Понтифик сделал это из практических соображений. Дескать, дьявол творит такие чудеса, а Господь нет?! Как такое может быть?! И если действительно подтвердится, что события на Тринидаде - Чудо Господне, то как же тогда Понтифик будет выглядеть в глазах добрых католиков? Если несправедливо признает Чудо "кознями диавола"? И вся святая церковь вместе с ним? Зато, если выяснится обратное, всегда можно сказать, что предвидели это, но не торопились объявлять, дабы усыпить бдительность приспешников Сатаны. Но это Понтифик, до него высоко и далеко. И не факт, что он вообще захочет принять участие в такой рискованной игре. А если захочет, то как бы не на другой стороне. По большому счету, ему не нужна длительная война Испании с непонятным и сильным врагом и с непредсказуемым результатом. Ведь если Испания потерпит сокрушительное поражение не от единоверцев-французов, или даже не от еретиков-англичан, а от каких-то "пособников дьявола", то престижу католической церкви будет нанесен очень сильный удар. Что не может не волновать Климента IX, и вполне может сподвигнуть его на какие-то действия, направленные на нейтрализацию этого плана. Зато есть фигуры помельче и поближе, но тоже достаточно влиятельные и гораздо более доступные. Испанская инквизиция, например. В Испании ее позиции очень сильны и она может убедить Марианну принять нужное решение. Нужно лишь умело подтолкнуть всех в нужном направлении...
Но это мероприятия стратегического масштаба, с далеко идущими планами и их подготовка займет не один месяц. Сейчас бы разобраться с сегодняшними проблемами. После тяжелого перехода через Атлантику "Алиса" зашла в Плимут и простояла там пять дней, прежде чем продолжила свой путь к берегам Темзы. Помимо необходимости пополнения запасов и отдыха команды у Мэттью было здесь еще одно важное дело. В Плимуте жил его старый друг - Джереми Палмер. Человек далеко не простой и то, что в свое время они случайно встретились и подружились, можно было считать провидением господним. В тот день Мэттью, которому едва исполнилось двенадцать лет, убежал из дома. Он не выдержал постоянных издевательств, направленных на "изгнание беса", и хотел только одного - сбежать куда-нибудь подальше, где его никто не найдет. Действительность, как всегда, оказалась не совсем такой, какой он ее представлял. Едва он оказался в "неблагополучном" районе города, как тут же стал жертвой уличной подростковой шпаны, польстившейся на его богатую одежду. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не вмешательство незнакомца, случайно завернувшего в этот проулок. Видя, что стая уличных шакалов напала на хорошо одетого мальчишку, он тут же без разговоров пустил в ход свою тяжелую трость. Не ожидавшие такого развития событий юные маргиналы бросились врассыпную, оставив на земле четверых, которым "повезло" познакомиться с тростью мистера Палмера, как он представился испуганному Мэттью. Поскольку уже близился вечер, Палмер отвел беглеца к себе домой, чтобы он не влипнул в очередную неприятность, по дороге выслушав его историю. А дослушав горестную исповедь отчаявшегося подростка, только покачал головой и произнес слова, которые двенадцатилетний Мэттью Каррингтон, затюканный речами родителей и священников о христианском смирении и терпении, меньше всего ожидал услышать.
- Не с того ты начал, Мэттью. Я тебя прекрасно понимаю, так как сам побывал в твоем положении. Могу сказать одно - жди, и твое время придет. Сцепи зубы, молчи и жди. Но никогда ничего не забывай - ни хорошего, ни плохого. И никогда никому ничего не прощай. Запомни, тот, кто забывает и прощает, сполна получает опять...
Встреча оказалась судьбоносной. Затравленный мальчишка, который уже почти дошел до грани, как будто очнулся от окружавшего его кошмара. Слова Джереми Палмера разбудили в нем волю к жизни и сопротивлению. После разговора со своим неожиданным спасителем он вернулся домой на следующий день. Но прежнего двенадцатилетнего мальчишки больше не было. Мэттью Каррингтон, младший из сыновей Энтони Каррингтона, эсквайра, превратился в сидящего в засаде хищного зверя, который умеет ж д а т ь. Джереми Палмер, практикующий врач, стал настоящим другом изгою, несмотря на разницу в возрасте почти в пятнадцать лет. Да оно и не удивительно, у Мэттью не было настоящих друзей. Клеймо "ненормального" и "одержимого бесами" прочно прилипло к нему с детства, хоть он и старался не выделяться среди сверстников. С тех пор прошло много лет. Палмер, как оказалось, обладал необычными способностями, хотя и не афишировал их. И даже более того, смог обучить Мэттью некоторым вещам, которые "нормальные" люди сочли бы за колдовство. В частности, Мэттью научился безошибочно определять, говорят ли ему правду, или нагло врут. Мог чувствовать опасность, исходящую от человека, даже если он разыгрывал из себя искреннего друга. Мог "отвести глаза" и сделать так, что его не заметит целая группа людей. При нападении грабителей мог усилием воли сделать так, что противники просто не успевали реагировать на его движения, и неизбежно становились жертвами его шпаги. Научился многому в медицине и фармацевтике, причем хорошо разбирался не только в лекарственных препаратах, но также в ядах и противоядиях. Но поначалу Мэттью главным считал не это. Доктор Палмер, который увидел в подростке родственную душу, научил его многому из арсенала наемного убийцы. Не сразу, конечно, а когда окончательно убедился, что перед ним достойный и способный ученик, который не будет трепать языком и постарается превзойти в мастерстве своего учителя. И семена упали на благодатную почву. Но он никогда не торопился. Он ждал, когда обстоятельства сложатся наиболее благоприятно, и только тогда начинал действовать. Когда быстро и мгновенно, как удар молнии, а когда медленно, давая своим врагам время подумать и осознать, какую невероятную глупость они совершили. О-о-о, теперь он знал, какое это вкусное блюдо - месть! И знал, что это блюдо обязательно надо подавать холодным. Но во всем этом был один очень важный момент, который все время позволял Мэттью выходить победителем из, казалось, безвыходных ситуаций. Н и к т о не знал о его приобретенных способностях. В смысле - никто из живых, кроме Палмера. Но Палмер хранил обет молчания, так как это было и в его интересах. А все остальные, которые вставали поперек дороги Мэттью и становились свидетелями его "колдовства", просто не успевали никому ничего рассказать...
Мерный ход кареты убаюкивал и Мэттью окунулся в воспоминания, но тут же взял себя в руки. Сейчас нужно сосредоточиться на ближайших проблемах. А самая ближайшая - лейтенант Джеймс Паркер, который находится в его доме на правах дорогого гостя. И с которым Мэттью пока не знал, что делать. Он очень понадеялся на то, что старый друг Джереми сумеет разбудить память офицера, так как сам был свидетелем, что подобные вещи удавались ему неоднократно. К доктору Палмеру привозили людей, потерявших память в результате самых разных причин, и он всегда помогал. Когда это удавалось за час, когда за неделю, но удавалось всегда. И по прибытию в Плимут Мэттью первым делом отправился в гости к старому другу. Пока один, чтобы не привлекать внимания. Показывать всем лейтенанта Паркера он не хотел. И еще больше не хотел, чтобы тот стал болтать о своих приключениях. Но в доме Палмера его ждал неприятный сюрприз - хозяин неожиданно исчез с месяц назад, но куда именно, и когда вернется, дворня не знала. Мэттью сразу насторожился и попытался прояснить ситуацию, так как на старину Джереми это было непохоже. Но сколько он ни задавал уточняющих вопросов, в конце концов убедился - слуги действительно ничего не знают. Смотрят за домом в отсутствие хозяина и не более. Жены у Палмера не было, а от своих родственников он держался подальше, так как считал их хуже врагов. Хоть он и не распространялся об этом сам, но Мэттью по своим каналам давно выяснил, что на это были очень веские основания. И вот теперь ломал голову - куда же, спрашивается, подевался этот неугомонный старый черт? То, что Джереми Палмер хоть и находился уже в достаточно почтенном возрасте, но это абсолютно не убавило его прыти и он запросто мог ввязаться в какую-нибудь авантюру, Каррингтон знал. Но в таком случае он бы обязательно оставил для него записку в тайнике. Сейчас же тайник оказался пуст. А это значит, что либо Джереми собирался в страшной спешке, и ему было не до писанины, либо он вообще не собирался никуда уезжать надолго и с ним что-то случилось. В любое другое время Мэттью задержался бы в Плимуте и постарался выяснить, в чем дело, но сейчас обстоятельства не позволяли. И скрепя сердце, был вынужден вернуться на "Алису". Тот шанс, на который он так понадеялся, оказался упущен. А второго такого кудесника, знатока человеческих душ, Мэттью не знал. Не к попам же, в самом деле, за помощью обращаться? Они знатоки душ еще те... И теперь у него есть лейтенант Паркер с очень важной информацией в голове, но он совершенно не представляет, как эту информацию оттуда извлечь. А в том, что эта информация есть, Мэттью не сомневался. Когда-то Джереми, закончив работу с одним из пациентов, потерявшим память, сказал ему, что может заставить человека з а б ы т ь некоторые вещи. Но точно также может заставить в с п о м н и т ь. И глаза у него тогда были... Мэттью аж передернуло от воспоминаний. Совсем как у Матильды, ведьмы-полукровки на Тринидаде... А то, что она ведьма, Мэттью понял сразу, едва их взгляды встретились. Неудивительно, что они с главарем пришельцев - Леонардо Кортесом - нашли друг друга. Ведьма и пришелец из другого мира, обладающий уникальными знаниями. Убойное сочетание. И то, что она поработала с лейтенантом Паркером, заставив его забыть ряд очень важных вещей, ясно для него, как божий день. Но не будешь же кричать об этом всем встречным, только обвинения в колдовстве ему не хватало. Хоть тут и не Испания с проклятыми фанатиками-папистами и ее святой инквизицией (интересно, что в ней святого?!), но нарваться на неприятности по этому поводу можно и в старой доброй Англии. Здесь позиции церкви не так сильны, но религиозных фанатиков тоже хватает. Спрашивается, что делать? Ответ - искать ведьму. Но н а с т о я щ у ю ведьму. Такую же, как полукровка Матильда, а не ложно обвиненную в колдовстве по доносу завистливых соседей женщину. Проблема в том, где ее найти. Настоящая ведьма свои способности не афиширует и в случае чего предпримет радикальные меры для своей защиты...
Тут Мэттью злорадно усмехнулся. Если бы его мысли услышали священники, или кто еще, то сомнений в том, что мистер Каррингтон продал душу дьяволу, у них бы не возникло. Благодаря планомерной и последовательной работе служителей церкви, проводимой с ним в детстве и отрочестве и направленной на "изгнание бесов", у Мэттью выработалась стойкая неприязнь ко всем, кто вещал от имени Господа. И он критически относился ко всем церковным догматам, хотя веру в самого Господа и не отрицал. Просто считал, что "слуги божьи" занимаются исключительно собственной наживой и обеспечением личной власти, но уж никак не являются посредниками между Всевышним и людьми, нагло присвоив себе это право. А раз так происходит, то значит Всевышнему на это наплевать. В таком случае, Мэттью Каррингтон тоже имеет полное право наплевать на священников и действовать по своему усмотрению. В том числе и по отношению к ведьмам. Впрочем, здесь его позиция не очень расходилась с официальной линией церкви. Парадоксальность законодательства большинства стран Европы была в том, что быть ведьмой не запрещалось. Преследовались лишь неправедные деяния ведьм. Чем и воспользовался Иоганн Кеплер на судебном процессе своей матери, против которой были выдвинуты обвинения в колдовстве. Но Кеплеру очень повезло, обычно доказать отсутствие злого умысла было практически невозможно. Поэтому Мэттью вполне допускал за ведьмами право на существование и не видел в их любых деяниях ничего плохого. Разумеется в том случае, если это было в его интересах. А кому они там поклонялись на самом деле - Господу, или Сатане, его нисколько не волновало. Творчески подходя к религии, он считал, что раз Господь допускает подобные вещи, то значит это ему вполне угодно. А если так, то зачем копья ломать?
Но проблема была в том, что на примете пока что никого нет. Он знал одну настоящую ведьму и встречался с ней много лет назад. Но она уже была в преклонном возрасте и жива ли сейчас, не известно. Хотя, тогда они неплохо поработали вместе к обоюдной выгоде. Правда, назвать их дела праведными было трудновато. Ну и ничего! Как говорится, Господь простит. А может вообще не заметит. А может и заметит, но только посмеется...
Карета въехала во двор особняка, но Мэттью так еще и не решил, что же делать с Паркером. Выпускать такой козырь из своих рук не хотелось. Хоть он уже и вытянул умело поставленным разговором все, что помнил лейтенант, но все же не терял надежды на то, что удастся узнать больше. Но когда?! А отпускать такой ценный источник информации тоже нельзя. За секретами пришельцев сейчас гоняются очень многие, причем не только французы, испанцы и прочие. Здесь, в Англии, любителей чужих секретов тоже хватает. И если только они узнают о Паркере, то долго он не проживет на этом свете. Никто просто не поверит, что прожив более полугода среди пришельцев, он практически ничего не узнал. Значит остается одно - держать Паркера при себе и всячески оберегать. А если это станет невозможно - тихо ликвидировать. Мэттью Каррингтон з н а е т в данный момент даже больше, чем п о м н и т лейтенант Паркер. И этого вполне достаточно. Именно поэтому в разговоре с королем он и попросил сохранить пока что в тайне наличие в Лондоне человека, прожившего на Тринидаде столько времени. Для его же безопасности. Если Его Величество захочет, то он всегда может встретиться с этим человеком, не афишируя его имя и место, откуда он прибыл. Подумав, король согласился. В конце концов, всю доступную и наиболее важную информацию он уже получил от Мэттью. А организовать тайную встречу с очевидцем тринидадаских событий можно и позже, не привлекая к ней внимания.
Успокоившись на данной мысли, Мэттью вышел из кареты и кивнул дворецкому, встречавшему хозяина у парадного подъезда.
- Никаких новостей, Чарльз?
- Никаких, сэр. Только Ваш гость буянит и требует, чтобы его срочно доставили в Адмиралтейство. Насилу успокоили, но это вряд ли надолго.
- Ничего, побуянит и перестанет. Распорядитесь насчет ужина, а я пока с нашим гостем поговорю.
Каррингтон вошел в дом и тут же столкнулся с лейтенантом Паркером, находившемся явно в перевозбужденном состоянии. Поздоровавшись и пригласив его в свой кабинет, спросил, как проходит отдых. И тут же нарвался на длинную тираду об офицерской чести, воинском долге, необходимости бить врагов Англии, а не прохлаждаться в предместьях Лондона и много что еще. Когда лейтенант выдохся и сделал паузу, Мэттью вежливо поинтересовался.
- Мистер Паркер, а я что по Вашему делаю?
Паркер, уже готовый продолжить монолог, от такого вопроса запнулся и Мэттью перехватил инициативу в разговоре.
- Поверьте, мой друг. То, что делаю я, не менее важно для Англии, чем крейсирование эскадры где-нибудь у берегов Нового Света. И благодарите бога за то, что Вы сейчас находитесь здесь. Потому, что если бы не цепь случайностей, Вы бы давно лежали на дне Карибского моря. Вы уцелели при взрыве своего корабля, что уже можно считать почти чудом. Тринидадцы выловили Вас из воды, хотя вполне могли этого не делать. А после этого обращались с Вами по человечески так долго, благодаря чему Вы сейчас стоите передо мной и высказываете свое недовольство. Представьте на миг, что Вы попали в плен к испанцам после того, как напали на испанский корабль. Причем напали превосходящими силами с целью его уничтожить. А после этого я, использовав нужные связи, за выкуп, или еще как, но все же выцарапал Вас у испанцев и доставил в Англию. Вы бы и после этого высказывали мне претензии?
- Простите, сэр. Но я правда не могу...
- Можете, лейтенант! У каждого своя война. И сейчас Вы тоже находитесь на войне. Да, да, Вы не ослышались! Война не только там, где стреляют пушки. Она может быть очень тихой, но от этого не менее опасной. И в отличие от войны со стрельбой пушек, которая рано, или поздно заканчивается, тихая война не заканчивается никогда. Вы умный человек, лейтенант. И Вы давно поняли, что я не просто так штаны просиживал в губернаторской резиденции в Порт Ройяле. В любом другом случае наше знакомство бы не состоялось. Но раз уж так вышло, что Вы оказались причастны к величайшему событию современности, то теперь игра идет по правилам "пока смерть не разлучит нас". Надеюсь, э т о Вы понимаете?
- Понимаю, сэр. Но в то же время, я не могу отсиживаться в тылу, когда гибнут мои товарищи!
- На этот счет можете быть спокойны, никто сейчас не гибнет. Те, которым суждено было погибнуть, уже погибли. А кому суждено выжить - по прежнему живут и здравствуют. Поэтому находитесь ли Вы здесь, в моем доме, или на палубе корабля, это все равно ничего не изменит.
- Но как?! Ведь испанцы напали на нас!!!
- Нельзя быть таким наивным, лейтенант. То, что творится в Новом Свете, совсем не означает, что Англия и Испания находятся в состоянии войны. Там тоже война не прекращаетя ни на минуту, хотя в Европе может царить мир. Это большая политка. Четырнадцать лет назад мы захватили Ямайку у испанцев. Сейчас они вернули назад свою собственность. Только и всего.
- А Трнинидад?! Такое вероломство! Честное слово, я был об этом сеньоре Кортесе лучшего мнения!
- Не вероломство, а политическая выгода. Сеньор Кортес совершил очень выгодный для себя обмен - обменял у испанцев Тринидад на Ямайку. И этим поступком убедил их в своей полезности и лояльности. Привыкайте мыслить другими категориями, Джеймс, раз уж нам предстоит работать вместе.
- Ладно... Простите, сэр, это эмоции... Но дальше-то что? Я сижу здесь в неведении уже три дня, хотя мои сведения имеют огромную ценность, и их нужно срочно сообщить в Адмиралтейство!
- Забудьте про Адмиралтейство, Джеймс. Все, что надо, им уже сообщили и Ваш рассказ от первого лица вряд ли добавит что-то значимое. А теперь главное - Вам предстоит встреча с Его Величеством. Расскажите все, как было. Причем только конкретные факты, без эмоций и фантазий. Не надо выдавать желаемое за действительное, Его Величество это очень не любит. И тогда уже окончательно решим, что Вам делать дальше. Где и в качестве кого Вы сможете принести наибольшую пользу Англии...
Сообщив главную новость, Мэттью перевел разговор на другие темы и больше не касался серьезных вопросов. Да и Паркер, похоже, прочувствовал ситуацию и больше не надоедал своими требованиями. Как бы то ни было, вечер прошел спокойно и на следующее утро Каррингтон решил заняться накопившейся текучкой, поскольку король предупредил его, что ближайшие два дня он будет очень занят, и мистер Каррингтон может употребить это время по своему усмотрению. Перебирая бумаги, он с головой ушел в это занятие, когда неожиданно его побеспокоил слуга.
- Сэр, прошу прощения, но к Вам какой-то посетитель. Настаивает на аудиенции.
- Вот как? Даже настаивает? Кто он такой?
- Назвался Джоном Смитом, купцом из Чатэма. Внешне соответсвует, не бродяга какой-нибудь. Говорит, что у него есть предложение, которое несомненно Вас заинтересует.
- Интересно... Ну давай, зови этого Смита. Посмотрим, что он за купец.
Слуга вышел и вскоре вернулся с человеком, одетым в неброскую, но добротную одежду, без намека на выпячивание роскоши. Мэттью был готов поклясться, что никогда его не видел, но едва они встретились взглядом... Он тут же отпустил слугу, и едва тот закрыл дверь, встал из-за стола и улыбнулся.
- Вот бы никогда не подумал, что старый лис пожалует ко мне в таком обличье! Здравствуй, Джереми! И что это за маскарад?
- От молодого лиса слышу! Здравствуй, Мэттью! Сколько лет, сколько зим!
Старые друзья обнялись, и "купец Джон Смит" сразу перешел к делу.
- Мэттью, у меня мало времени. Маскарад - дело несложное, если знаешь, как это делать. Мне пришлось залечь на дно, так как вокруг началась нехорошая возня, и я так и не смог выяснить, кто за этим стоит. С месяц назад в моем доме появился какой-то тип и завел странный разговор, предлагая принять участие в деле по ту сторону Канала. Ничего конкретного не говорил, но мне он сразу не понравился. Ты ведь знаешь, я разбираюсь в людях. И по всему выходило, что для меня это была бы дорога в один конец, хоть он и обещал сказочные барыши. Видно, где-то я все же наследил, вот на меня и вышли с таким предложением. И нутром чувствую, грядут серьезные события. Поэтому решил на время уйти в тень. Знаю, что ты приходил ко мне домой, вот и решил тебя навестить и предупредить. Подозреваю, что о тебе тоже знают. И мне это очень не нравится.
- Но все же, что это может быть?
- Понятия не имею. Я сразу же оборвал все концы и меня они больше не нашли. Пока, во всяком случае. И хочу дать совет. Если обратятся к тебе - лучше исчезни на какое-то время. Ничем хорошим это не кончится.
- Спасибо, дружище! Последую твоему совету. А у меня, кстати, к тебе дело.
- Какое?
- У меня сейчас гостит человек, частично потерявший память. И мне очень н у ж н о, чтобы он все вспомнил. Кроме тебя я других посвященных не знаю.
- А что за человек? Я его знаю? И почему он потерял память? Его по голове не били?
- Нет, не били и ты его не знаешь. Он тебя тоже. А почему потерял память... Подозреваю, что с ним поработал тот, чья с и л а не уступает твоей.
- Вот даже как?! Мэттью, ты меня удивляешь. Куда ты влез?
- Долго рассказывать. Тем более, если ты сможешь войти в его память, то и сам все узнаешь.
- Заинтриговал... Ладно, помогу по старой дружбе. Самому интересно...
От неожиданного решения проблемы у Мэттью поднялось настроение. Вызвав Паркера, он предложил ему лечь на диван в гостиной, закрыть глаза и ничему не удивляться. Паркер, сбитый с толку но уже привыкший, что мистер Каррингтон просто так никогда ничего не делает, нехотя подчинился. Когда пациент был готов, в комнату вошел Джереми Палмер и быстро погрузил лейтенанта в транс, а затем сел на стул рядом и долго держал руки возле его головы. Мэттью наблюдал с огромным интересом. Пока все было, как и раньше. Во всяком случае, по внешнему виду Джереми было непохоже, что он столкнулся с непреодолимыми трудностями. Прошло уже больше часа, когда наконец Джереми встал и подал голос. Но его взгляд не предвещал ничего хорошего.
- Я закончил, Мэттью. Вскоре он очнется и расскажет тебе все. Не так много, кстати, он-то и забыл, но реальная картина при этом искажается порядочно. И еще... Зря ты ввязался во все это. То, что я узнал, сродни настоящему чуду. Значит, это правда? То, что творится на Тринидаде?
- Правда, Джереми.
- Тогда ты просто дурак. Извини за прямоту. Эти люди сомнут всех, кто встанет у них на пути. Неужели, ты собираешься переиграть их?
- Я пока еще не решил.
- Хоть мне-то можешь не врать? Все ты давно решил. По-дружески предупреждаю - не лезь в это дело. Оно плохо кончится, попомни мои слова.
- Раз ты все узнал, Джереми, то понимаешь, что не все зависит от меня.
- Ошибаешься, от тебя многое зависит, Мэттью! Как именно ты преподнесешь то, что от тебя хотят услышать, так и будет. Хоть это и звучит напыщенно, но похоже, сейчас в твоих руках находится будущее Англии. Не ошибись в выборе.
- Так что же, отдать им все на откуп? Отказаться от наших планов в освоении Нового Света?
- А договориться по хорошему с ними не хотите? Точно так же, как это сделали они с испанцами, французами, голландцами и португальцами? Да, наш флот силен и армия тоже. Но неужели никому из вас не приходит в голову, что может найтись кто-то сильнее? Причем г о р а з д о сильнее? Сильнее испанцев, французов, голландцев и португальцев вместе взятых? И если только мы влезем в эту авантюру, то можем потерять в с е?
- А что бы ты сам предложил в этом случае?
- Не будите спящего льва. Это все, что я могу предложить. Иначе к нам тоже "придет песец"....
Глава 2
Большая кораблестроительная программа и большие шпионские страсти.
Леонид сидел за столом в рабочем кабинете на втором этаже своей шикарной асьенды и внимательно изучал материалы по проекту нового корабля, которые ему принес накануне главный корабел верфи Форта Росс сеньор Бернардо Кампос. Правда, новыми они были только для Кампоса, а Леонид с чувством ностальгии смотрел на корабль своей юности - последний из винджамеров, барк "Падуя", получивший впоследствии имя "Крузенштерн"...
Идея открытия грузопассажирской трансатлантической линии возникла давно, но пока в Карибском море сохранялся очаг напряженности под названием Порт Ройял на Ямайке, было просто не до глобальных проектов. Задача стояла гораздо приземленнее - выжить и утвердиться в этом мире. Теперь Порт Ройяла больше нет. Есть Пуэрто дель Рэй, над фортами которого развеваются испанские флаги. И сама Ямайка возвращена под власть испанской короны. На Тортуге тоже стало тихо. Месье Бертран Д'Ожерон все таки внял голосу разума и ликвидировал пиратское гнездо у себя на Тортуге. Проведенная демонстрация силы оказала нужное действие. Сами пираты, разумеется, никуда не исчезли и просто перебрались по большей части в Сен-Доменг, так как власть французской короны была там чисто номинальная. Реально контролировать французскую территорию на Эспаньоле губернатор Тортуги не мог. Но по крайней мере, он прекратил выдачу каперских свидетельств и скупку награбленного на Тортуге, что сразу же сделало дальнейшее пребывание пиратов на острове бессмысленным. И теперь те, кто все же рисковал выходить в Карибское море на свой разбойничий промысел, лишились даже этого фигового листа "законности" своих действий. Разумеется, при проведении операции по уничтожению пиратской флотилии на рейде Бастера удалось уничтожить далеко не все корабли, так как многие находились в этот момент "на промысле". Но испанцы переняли у пришельцев с Тринидада хорошо зарекомендовавшую себя тактику судов-ловушек, когда очень "упитанный" и соблазнительный с виду "купец", на который польстились джентльмены удачи, неожиданно сбрасывал овечью шкуру и охотник сразу же превращался в дичь. Пленных не брали после ряда инцидентов, когда пиратские посудины сначала спускали флаг, якобы сдаваясь, а потом пытались взять на абордаж испанские корабли. Один раз им это удалось. В остальных случаях испанцы вышли победителями, хоть и понесли при этом большие потери. После этого был отдан приказ - пленных не брать и не гоняться за трофеями. И теперь у пиратов при встрече с таким испанским "купцом" был только один путь - на дно морское. Пытались испанцы навести порядок и на островах, ликвидировав разбойничьи селения на берегу. Если на Нэвисе и ряде мелких островов это удалось, то в Сен-Доменге на Эспаньоле их постигла неудача. Пираты не принимали боя и уходили в джунгли Эспаньолы. Благо, остров был достаточно велик и скрыться в зарослях особой трудности не представляло. А поскольку вопрос поимки на суше любителей морского разбоя не стоял очень остро, то испанцы особо и не напрягались, справедливо полагая, что рано или поздно их подопечные оттуда вылезут. А если не вылезут, сгинув в тропических джунглях, туда им и дорога. И вот теперь, когда в Карибском море стало относительно спокойно, решили вернуться к ранее разработанным планам.
Для поддержания регулярной грузопассажирской линии Форт Росс - Европа и обеспечения того, чтобы она была прибыльной, требовались корабли совершенно других типов. Не тех, что сейчас в большом количестве пересекали Атлантику. Грузовые флейты водоизмещением в пятьсот - шестьсот тонн не возьмут много груза и пасссажиров. Даже значительно более крупные галеоны не могли удовлетворить потребности молодого государства, чуть полтора года назад неожиданно возникшего в Новом Свете. Требовалось что-то гораздо более крупное, чем флейт, и гораздо более надежное и быстроходное, чем галеон. Пока остро стоял вопрос с получением металла нужного качества и в нужных количествах, проблема была праткически нерешаема, так как создание цельнодеревянных корпусов кораблей имеет свои пределы, выше которых уже не прыгнуть. Но с появлением проката нужного качества решили попробовать начать строительство кораблей с композитными корпусами - металлическим набором и деревянной обшивкой. Для начала опробовать новую технологию при постройке небольших пятисоттонных грузовых шхун, предназначенных для рейсов между портами американского побережья. Если все получится, как и задумано, приступить к постройке серии крупных парусно-винтовых грузовых кораблей. Ну а пока суть да дело, Бернардо Кампос поработал над проектом такого корабля. Чтобы не заниматься изобретением велосипеда, взяли за основу хорошо зарекомедовавший себя барк "Крузенштерн". Последний из винджамеров, "выжимателей ветра", как их называли в свое время. С той только разницей, что "Крузенштерн" был целиком построен из стали и даже рангоут имел металлический, а когда еще назывался "Падуя" и ходил под немецким флагом, то не имел машин, так как изначально строился как чистый парусник. Такой подход для создания собственной независимой трансатлантической линии был неприемлем. Все признавали, что в данной ситуации машина жизненно необходима и проект был основательно переработан. Корпус барка решили оставить без изменений обводов и главных размерений, но поскольку получение металла хорошего качества в больших количествах было все еще проблематичным, то остановились на композитном корпусе - металлический набор и деревянная обшивка из прочных и долговечных сортов дерева, обшитых медными листами в подводной части. Рангоут выполнить деревянным, уменьшив высоту мачт, убрав с них бом-брам-рей и верхний брам-рей, оставив таким образом на фок и грот-мачтах по четыре прямых паруса вместо шести. Конечно, это приведет к некоторой потере скорости под парусами при слабых и умеренных ветрах, но зато значительно снизит нагрузку на рангоут и уменьшит требуемое число экипажа, что для дальних переходов немаловажно. И самое главное - обязательная установка д в у х паровых машин, работающих на два винта и двух групп паровых котлов. Сейчас на первое место выходили надежность и безопасность, а не экономичность. Тем более, работать машины будут не в течение всего рейса, а только при проходе узкостей вроде Зунда, при заходе в порт и выходе из порта, маневрировании в портах, а также в особых случаях. При появлени пиратов, или кораблей противника, например. В этом случае барк, либо запустив машины в помощь парусам, либо развернувшись против ветра, спокойно уйдет от любой погони. А если учесть, что "Падуя" в годы своей молодости, пока еще не стал "Крузенштерном", брал на борт до четырех тысяч тонн груза, имея полное водоизмещение шесть тысяч четыреста тонн, то выгоды от создания таких кораблей очевидны. Пусть их будет поначалу и немного, но с какой-то частью задачи по снабжению молодой Русской Америки всем необходимым из Европы они справятся. А заодно покажут свой флаг в европейских водах и напомнят всем, что слухи о слабости пришелцев, связанные с их малочисленностью, сильно преувеличены. Куда именно ходить, вопросов тоже не возникло. Голландия была готова к приему кораблей под тринидадским флагом, о чем официально сообщил голландский посол Юрген ван Оорд, прибывший в Форт Росс для установления дипломатических и торговых отношений. Ждали пришельцев также и в Курляндии, герцог курляндский Якоб Кетлер сразу сообразил, какой уникальный шанс дает ему судьба. Зазывали к себе в гости французы и португальцы, но с ними пока решили повременить. Неизвестно, как там встретят. И конечно, на очереди был Архангельск. Единственный порт в европейской части России. Время Петра Великого еще не пришло. Дело оставалось за малым - созданием своего собственного флота, предназначенного для трансатлантических переходов. Но ходить в Европу надо так, чтобы это было не только безопасно, но и выгодно. И крупные прочные барки, "выжиматели ветра", построенные в двадцатых годах ХХ века, как нельзя лучше подходили для этих целей в XVII веке, когда топливная база в европейских портах отсутствует, как таковая. А для проходов узкостей и маневров в портах парусно-паровому кораблю вполне хватит того запаса жидкого топлива, которое он возьмет в начале рейса при выходе из Форта Росс. Как исключение, можно предусмотреть возможность питания паровых котлов дровами, но это уже если вообще припрет. Не забыть также и о вооружении. Поскольку это грузовой корабль и он не предназначен для боя с противником, то четыре - шесть казнозарядных двенадцатифунтовок ему вполне хватит, чтобы отвадить любителей чужого добра. Плюс пулеметы МГ-69 и карабины "Меркель" у экипажа для предотвращения различных эксцессов в портах. А чтобы обеспечить безопасность своего торгового флота в европейских водах, где любителей поживиться чужим добром не меньше, чем в Карибском море, держать там эскадру из четырех - пяти быстроходных броненосных крейсеров, построенных по такой же концепции, только с полным отказом от парусов и на базе проекта быстроходного клипера, несколько увеличенного в размерах. Для снабжения топливом держать при эскадре быстроходный танкер, сделанный на основе того же барка. И вообще, надо создавать свою военно-морскую базу в тех краях со всей соответствующей инфраструктурой. Чтобы и к Европе поближе была, но в то же время и нападения многочисленной сухопутной армии противника можно было не опасаться. А то устроят, понимаешь, очередной крестовый поход против приспешников дьявола. Никакого запаса снарядов и патронов не хватит. Идеальные места - острова, не слишком удаленные от материка. Например - Канары, Азорские острова, Мадейра, Уэссан. Хоть они и принадлежат пока что испанцам, португальцам и французам, ну и что? Все течет, все меняется. К тому же, Русской Америке не нужен весь архипелаг Канарских, или Азорских островов. И одного острова хватит. Того, что покрупнее и получше...
Леонид понял, что "и тут Остапа понесло". Какие в чертям собачьим военно-морские базы под боком у Европы?! Какой мощный троговый флот из парусно-винтовых барков, прикрываемый эскадрой броненосных крейсеров?! Сейчас бы поскорее доделать то, что начали, дабы гарантированно обезопасить Тринидад от нападения с моря. "Ягуар" и "Кугуар" хоть и показали себя прекрасно в бою с английской эскадрой и при бомбардировке фортов Порт Ройяла, но все же остаются деревянными парусно-винтовыми фрегатами со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами, хоть и с несколько улучшенной по сравнению с хроно-аборигенами артиллерией. Пока получалось бить врага по частям, укрываясь в ночной темноте, все было хорошо. Но обстоятельства могут сложиться так, что придется принимать дневной бой со значительно превосходящими силами противника и на небольшой дистанции, когда потерь и повреждений избежать будет практически невозможно. А у Русской Америки каждый корабль и каждый человек на счету. И она не может позволить себе такой роскоши, как некоторые "гениальные" полководцы-победители Второй мировой войны, воюющие не умением, а числом. "Волк" хорош в своей ипостаси, как быстроходный "вертолетоносец", но для других целей он мало пригоден. "Песец" - хороший рейдер-одиночка, внешне практически ничем не отличающийся от обычного парусного "купца", но также не предназначен для эскадренного боя с превосходяшими силами. "Аврора" - быстроходный разведчик и этим все сказано. "Тезей" и "Беркут" без крайней нужды трогать нельзя. Ресурс их механизмов не вечен. А больше в составе флота Русской Америки ничего и нет, если не считать многочисленную группу разномастных грузовых парусников, регулярно курсирующих между Фортом Росс на Тринидаде и Якобштадтом на Тобаго. Дальше посылать свои корабли Леонид не рисковал, дабы не вводить в искушение окружающих соседей. А то неизвестно, какая дурь взбредет в голову губернатору какого-нибудь заштатного испанского Мухосранска на материке, если туда зайдет грузовой корабль под Андреевким флагом. Может и попытаться завладеть секретами пришельцев, понадеявшись на то, что никто ничего не узнает. В то, что на парусных грузовых кораблях, принадлежащих Русской Америке, никаких секретов нет и служат там одни испанцы из местных, не допущенные ни к какой по настоящему секретной информации, никто не поверит. В итоге - разборки с испанцами, которых всеми силами обе стороны пытаются избежать. И один много возомнивший о себе идиот может пустить псу под хвост все то, чего с таким трудом удалось добиться. Поэтому пусть пока испанцы сами в Форт Росс приходят и что надо привозят, а дальше будет видно. Как говорится, в этом плане все хорошо и стороны довольны друг другом. Но... Леонид предчувствовал, что грядет очередной визит Большого Пушистого Полярного Лиса...
А коли так, то для достойной встречи незваных гостей следует иметь что-то более основательное, чем модернизированные французские трофеи. Это "что-то" гордо возвышалось на стапелях верфи Форта Росс и вскоре должно было быть готово к спуску на воду. Два быстроходных крейсера "Варяг" и "Аскольд", строившихся по проекту клипера "Фермопилы" и броненосец "Синоп", основой для создания которого послужил герой синопского сражения, 130-пушечный линейный корабль российского Черноморского флота "Париж". Конечно, корабли строились из дерева и в проекты были внесены существенные изменения (особенно это касалось "Синопа"), чтобы максимально подтянуть их к возможности использования паровых машин и казнозарядной артиллерии, поскольку строительство полностью металлических кораблей по более поздним проектам конца XIX и начала XX века было пришельцам из будущего пока не под силу. Самой заметной отличительной чертой, поначалу смутившей всех корабелов верфи, был полный отказ от парусов. На новых кораблях они не предусматривались вообще. Согласно разработанной доктрине войны на море, "Варяг" и "Аскольд", ведя дальнюю разведку в зоне пассата, откуда и надо ждать незваных гостей, должны заранее их обнаружить и не выпускать из виду, не вступая в бой. Следовать за пределами дальности стрельбы противника и ждать, пока на помощь не подойдет менее быстроходный, но имеющий гораздо более мощную артиллерию и полностью закованный в броню "Синоп". Который как раз и предназначен для перемалывания вражеского флота, ничуть не опасаясь его ответного огня. Испанские металлурги, работающие на Тринидаде и узнавшие от пришельцев ряд очень важных подсказок из будущего, наконец-то получили качественные стали, из которых можно было делать конструкции набора корпуса кораблей, детали машин, стволы орудий и броневые плиты. Хоть и в небольшом количестве, но получили. А раз начало положено, то и надо использовать эти небольшие объемы производства качественного металла с максимальной пользой. Тем более, в ходе работ в проекты пришлось вносить некоторые изменения. Иоганн Меркель все же довел до ума свое самое могучее творение - казнозарядное 203-миллиметровое нарезное орудие. И даже воплотил его в металле, хоть пока и в единственном экземпляре. Орудие еще проходило испытания на полигоне, но результаты были очень и очень обнадеживающими. Можно сказать, что создание артсистемы с характеристиками, близкими ко второй половине XIX века, мастеру-оружейнику удалось. Единственный, но весьма существенный минус, который получился при этом - значительно больший по сравнению с первоначальным проектом вес орудия. Иначе не получалось, чтобы гарантировать безопасность ствола от разрыва при выстреле полным зарядом. Но увы, такие пушки не вписывались в запланированном количестве на "Синоп". Скрепя сердце, Леонид решил уменьшить вдвое количество орудий главного калибра, то есть сохранить линейно возвышенную схему башен, но сделать их одноорудийными. Сначала он хотел вернуться к "классике жанра" конца XIX века , и строить "Синоп" как эскадренный броненосец с двумя двухорудийными башнями - одна в носу, одна в корме. Но "морские дьяволы" и артиллеристы "Тезея" отговорили его. Двухорудийная башня гораздо сложнее, что немаловажно в условиях местной "промышленности". И у "Синопа" долго не будет достойных целей на море, по которым надо давать залп всем главным калибром. Зачастую можно будет ограничиться одним выстрелом с малой дистанции. Высвободившийся вес использовать на увеличение боезапаса и установку орудий среднего калибра, от которых вначале хотели отказаться вообще. Так как если из Европы пожалует очередная Непобедимая Армада, то там целей должно быть о ч е н ь много. И причем самых разномастных. Не тратить же на всякую мелочь восьмидюймовые снаряды. 120-миллиметровки, разрабатываемые для "Варяга" и "Аскольда", вполне могут быть установлены и на "Синопе". Против местной деревянной мелочи - самое то, что надо. Что же касается 203-миллиметровок главного калибра... А ну, как не только очередная Непобедимая Армада пожалует? Вдруг у местных сеньоров дурь в голову ударит? И они напрочь "забудут", кому обязаны, начав вести себя неадекватно? Как говорится, что стоит услуга, которая уже оказана? Вот и придется снова нанести визит в Пуэрто-дель-Рэй. Если этого окажется недостаточно, то в Веракрус, Картахену, Гавану... Может и еще куда-нибудь. И там 203-миллиметровые снаряды, начиненные пироксилином, станут очень хорошим лекарством от "забывчивости" и быстро помогут в возвращении памяти. А то, что у корабля нового типа всего четыре орудия главного калибра, а не восемь, в данный исторический период никакой роли не играет. Современные береговые форты в Новом Свете не рассчитаны на обстрел такими "чемоданами"...
Неожиданный стук в дверь отвлек от размышлений и в кабинет заглянул Карпов, командующий сухопутными войсками Русской Америки, а также глава всех ее спецслужб, вместе взятых.
- Не помешаю, мой каудильо? Что ты тут опять творишь?
- Заходи, заходи, герр Мюллер. Вот, гляжу на проект барка, что Кампос принес и думы думаю. Надо обзаводиться своим торговым флотом и налаживать трансатлантические перевозки, чтобы от французов и голландцев не зависеть.
- Так в чем проблема? Давай обзаводиться. Люди есть, материалы есть, деньги есть, своя верфь тоже есть. Что тебе еще надо?
- Ситуация меня настораживает, Михалыч. Уж слишком все хорошо идет.
- Чуйка что-то говорит?
- Да. Понимаешь, не может Испания никак не отреагировать на то, что мы тут творим. Ведь мы покусились на самое святое испанских грандов - на их прибыли. Агенты Рамона Кабреры, нашего министра внешней торговли сообщают, что в Гаване, Веракрусе, Картахене и Пуэрто Бельо скопилось огромное количество товаров, доставленных из Испании, которые никто не хочет брать втридорога, как привыкла Торговая Палата. Своим созданием порто-франко на Тобаго мы обломали сеньорам из Севильи всю торговлю. Все местные испанские купцы пасутся либо у нас, либо на Тобаго и покупают европейские товары, что доставляют французы и голландцы, по гораздо более низким ценам. И этим довольны абсолютно все - и местные испанцы, и голландцы и французы. Кроме сеньоров из Севильи. Если смотреть с точки зрения испанских законов, то мы фактически узаконили контрабанду. И Торговая Палата это так не оставит. Местные власти нас трогать не будут, так как уже знают, на что можно нарваться. И также хорошо знают, что если сделать вид, будто ничего такого и не происходит, то наоборот окажутся в прибыли. Поэтому выбор им сделать нетрудно. Зато в самой Испании...
- Петрович, да хрен с ней, с Испанией. Пока они раскачаются, да пока сюда кого-то по нашу душу пришлют, много воды утечет. Да еще и не факт, что эта орава сюда целиком доберется. Вспомни Непобедимую Армаду в нашей истории, чем для нее все закончилось. А тех, кто все же доберется, встретим. Я только что с верфи, наши кораблики уже близки к тому, чтобы их на воду спускать и на воде достраивать. А авианосец все же решил пока не делать?
- Самолетов для него еще нет. Те эксперименты, что наши "кулибины" от авиации и моторостроения проводят, это еще не серийные машины. Вот как сделают что-то прилично летающее, причем такое, что можно не в единственном экземпляре создать, тогда и авианосец построим. А пока "вертолетоносцем" обойдемся.
- Да, кстати! Я тут с нашим Генеральным Конструктором от авиации разговаривал, так он заверил, что если надо, может небольшие гидросамолеты сделать для наших крейсеров. Таким макаром мы можем очень далеко от побережья Атлантику обшаривать.
- Было бы неплохо! Но это не решает проблему в целом. Нам надо обязательно знать, что творится не только в Атлантике, но и по ту сторону Атлантики. Причем, как любили у нас говорить, в режиме реального времени. Чтобы заранее принять меры. Как там, кстати, у группы Корнета дела идут на Барбадосе?
- Прекрасно идут. Корнет уже настолько вжился в образ успешного контрабандиста Джона Стаффорда, что давно стал своим для англичан. Прокручивают на пару с Робертом Сирлом свои контрабандные негоции и довольны жизнью. Причем теперь нам даже не нужно снабжать его деньгами - контрабандный бизнес оказался необычайно прибыльным мероприятием. Кто бы раньше мог подумать, что у Корнета такой талант пропадает?!
- Иными словами, за Барбадос мы можем быть спокойны?
- Более чем. Может быть, приберем и его к рукам под шумок? Как раз момент благоприятный. Там сейчас пятая колонна очень большая - много ирландцев, проданных в рабство английским плантаторам. Стоит нам лишь начать - полыхнет неслабо.
- Полыхнет неслабо, но для нас преждевременно. Все сходится к тому, что скоро нам следует ждать реакции Испании на наши безобразия. И зная ее обычную политику, я практически на сто процентов уверен, что в Мадриде снова попробуют решить вопрос радикально. А раз так, то нам пока что не стоит распылять силы, их не так уж много. Именно поэтому я и отказался от операции на Манхэттене, едва узнал о катастрофической ситуации с испанскими товарами в портах Нового Света. Пока отказался. Пусть английские джентльмены там еще похозяйничают. Тем более, во время третьей англо-голландской войны, которая должна начаться через два года, голландцы их все равно оттуда вышвырнут.
- А нам потом голландцы не помешают?
- Не помешают. Тем более, когда начнется заваруха, мы можем подсуетиться чуть раньше, и вышвырнув англичан самостоятельно, поставить голландцев перед фактом. С нами они ссориться не станут, им это очень невыгодно. Поэтому просто разделим сферы влияния в районе Гудзона. И нас и голландцев это вполне устраивает, так как сами они эту территорию не поднимут. Уже один раз попытались, да не вышло. Для нас тоже будет гораздо выгоднее, если снабжение европейскими товарами нашей удаленной территори возьмут на себя голландцы. Но меня в данный момент интересует не это.
- Испания?
- Да.
- Подготовка "штирлица" и его группы почти закончена. Скоро будем забрасывать.
- Уверен? Не опасно ли подписывать на такое дело местных?
- Абсолютной уверенности конечно нет. Но посылать кого-то из наших - вероятность провала еще выше. Корнету удалась легализация в Порт Ройяле исключительно благодаря интернациональному гадюшнику из авантюристов всех мастей, какой там был. В Кадисе же такого не будет. Там одни испанцы, причем "законопослушные" и "богобоязненные". Мы не сможем постоянно контролировать себя в мелочах настолько, чтобы не отличаться от испанцев. И никакие отговорки на то, что дескать "мы не местные", а родились в Новом Свете, не помогут.
- Кого именно хочешь отправить в Кадис? Для нас это наиболее важное направление.
- Полное имя Кристофер Ортега де Алмейда, двадцати семи лет, испанец португальского происхождения. Отец португалец из пленных, мать испанка. Родился и вырос на Маргарите в Пуэрто-де-ла-Мар, куда судьба забросила его папашу. Папаша из мелких обнищавших дворян, но замашки "знатного испанца" у нашего кандидата в "штирлицы" отсутствуют. Очень смышленый, образованный по местным меркам, знает торговое дело, владеет кроме испанского и португальского также английским и французским языками, немного голландским. Причин любить Испанию у него нет, так как и его отец и он сам вдоволь натерпелись в свое время разных пакостей от испанских чинуш. Причем зачастую - по национальному признаку. Хотя и те, и другие - католики.
- И по какой легенде думаешь отправить его в Кадис?
- Разбогатевший купец из испанского захолустья Нового Света, которому осточертело сидеть на задворках великой империи и он захотел перебраться поближе к цивилизации, а заодно открыть там свое дело. При нем четверо слуг из индейцев и метисов. Корабль, который доставит группу, купим через наших доверенных лиц и его экипаж не будет ничего знать. Загрузим колониальными товарами, согласно обычного ассортимента, и отправим в Испанию. До самого выхода в Атлантику, пока существует хоть какая-то опасность нарваться на остатки пиратов, его будут сопровождать "Песец" и "Аврора", причем "Аврора" все время остается за пределами визуальной видимости, а "Песец" издалека никто не опознает. Когда удалятся достаточно далеко в океан, ночью наши уйдут, а "штирлиц" отправится дальше. По приходу в Кадис уплатят все положенные портовые сборы и взятки, сдав товар оптом через представителей Торговой Палаты, чтобы не было проблем. Единственное из "артефактов", что будет у Алмейды - радиостанция с аккумуляторами и генератором. Плюс золото и драгоценности контрабандой, что занимают небольшой объем. Серебряные песо придется провозить легально, они занимают много места. Все прочее барахло и оружие - исключительно местного производства, хоть и самое лучшее. И вот ради этого придется покупать корабль целиком, а не фрахтовать его на один рейс.
- Чтобы сделать тайники в корпусе?
- Да. Причем такие, чтобы исключить попадание влаги. Прятать аппаратуру и ценности среди груза опасно - могут досмотреть любой ящик, или бочку.
- А как планируешь вынести с борта?
- По приходу корабль сразу станет на ремонт после тяжелого перехода через Атлантику. В процессе стоянки аппаратура и камушки с золотишком будут потихоньку вывезены на берег. Но не ранее, чем наш "штирлиц" купит дом. Возможно, придется дать на лапу кое-кому из стражи, чтобы не совали нос. Самое лучшее прикрытие деятельности - открыть кабак с "нумерами" поблизости от порта. Тогда обилие разношерстного народа, который там толчется, не вызовет подозрений. В общих чертах так. Детали надо будет еще проработать.
- Хорошо, с этим понятно. А как твои оппоненты себя ведут?
- О-о-о, мой команданте, тут целый шпионский роман можно написать! События развиваются необычайно интересно. Начнем с Тобаго. Там все идет по накатанной, тишь и благодать. Все "шпиёны" шпионят друг за другом, временами устраивая разборки, что мы успешно контролируем и направляем в нужное русло. И поскольку секретные работы на Тобаго давно свернуты, а то, что есть - сплошная видимость и дезинформация, то остается наблюдать за действиями тобагских "шпиёнов", как за съемками увлекательного шпионского боевика с элементами триллера, ужастика, комедии, порнухи и всего прочего понемногу. Там работает настоящий интернационал - со всей "просвещенной" Европы. И каждая "спецслужба" считает себя гораздо круче всех остальных, вместе взятых. Лидируют, как и положено, братья иезуиты, у них это дело всегда было хорошо поставлено. И именно они сейчас начали подозревать, что на Тобаго всех кормят "дезой". Остальные же трудятся не покладая рук на ниве шпионажа с разной результативностью, но никто так до сих пор и не понял, что работает впустую. Иными словами, на Тобаго все хорошо, прекрасная маркиза! На Тринидаде ситуация несколько иная. Поскольку здесь, кроме испанских "шпиёнов", других нет, то логично было бы предположить, что все они станут работать на общий результат, координируя свои действия. На самом же деле каждый тянет одеяло на себя. Хоть до разборок с поножовщиной, как на Тобаго, дело и не доходит, но напакостить своему коллеге, если представится такая возможность, у здешних "шпиёнов" в порядке вещей.
- Вижу, перестал ты их "штирлицами" называть? Что так, герр Мюллер?
- Не тянут они в свосей массе на "штирлицев", мой каудильо. "Шпиёны" мелкого пошиба, других слов у меня нет. В лучшую сторону выделяются только иезуиты. Вот этих с полным правом можно назвать "штирлицами", но их тут как раз и немного. Весь же прочий сброд - обычные "шпиёны", на которых разве что таблички нет, что они "шпиёны".
- А из Алмейды думаешь "штирлица" сделать?
- Очень надеюсь. Толковый хлопец, сам долго с ним занимался. Матильда его тоже "просканировала". Думаю, толк будет. Хоть в штандартенфюреры в Мадриде и не вылезет, это я ему прямо запретил. Потому, что в Кадисе, как владелец припортового кабака, он будет нам гораздо полезней.
- А почему не хочешь кого-нибудь и в Мадрид отправить?
- Рано. Посылать туда обычного простолюдина, или даже мелкого нищего дворянчика из "знатных испанцев" нет смысла. Наверх им не пробиться, а собирать информацию в городе - этим можно и в Кадисе заниматься. Своего же человека в среде настоящих аристократов, готового заняться малоуважаемым шпионским делом, у нас нет. А даже если бы и был, то по приезду в Мадрид к нему будет обеспечено самое пристальное внимание, едва он обозначит свой интерес пробиться в верхи. Поэтому владелец припортового кабака в Кадисе - наиболее перспективный для нас вариант.
- Ну, тут тебе виднее. Что еще?
- Касательно наших старых и новых знакомых - складывается очень интересная картина. Мой друг сеньор Наварро, "купец" из Куманы, неожиданно смотался на материк. Не знаю почему, так как в последнее время он был в диком восторге от той "дезы", которую я ему регулярно сливал. Зато наметилось очень интересное и перспективное сотрудничество с Луисом Монтеро - командиром иезуитской команды "штирлицев". Сразу предупреждаю - мужик очень умный, хитрый и осторожный, держи с ним ухо востро. Лишний раз убедился, что информация об ордене иезуитов, которая дошла до нас, вполне справедлива. Это очень серьезные противники. И нам очень повезло, что пока они не пытаются нам вредить, а наоборот, всеми силами стараются подружиться и втереться в доверие. Помимо чисто практического интереса к нашим знаниям они также преследуют благую, с их точки зрения, цель. Поскольку мы - не еретики-протестанты, то формально врагами католической церкви не являемся, а являемся просто заблудшими неприкаянными душами, пришедшими в этот мир по воле Господа. И которых надо в обязательном порядке постараться спасти, приобщив к истинной вере.
- И как успехи?
- Никак. На все красивые и осторожные подходы брата Луиса я с солдафонской прямотой отвечаю, что мы все и так уже отмечены печатью Господа, поэтому в какой-то дополнительной процедуре нужды нет. Ведь именно н а с Господь избрал, направив посланцами в этот мир. Против такого расклада ему крыть нечем. Проблема не в этом, Петрович. А в том, что намечается религиозный конфликт.
- Что такое?
- Я тебе уже говорил, что вместе с лицами славянской национальности, прибывшими к нам из Курляндии, прибыл и поп - святой отец Никодим. Так вот этот поп, будь он неладен, действует вопреки пословице о чужом монастыре и своем уставе. Для него все вокруг - схизматики. В число которых даже мы попали, поскольку сразу же отшили его попытки набросить на нас хомут.
- Да уж, ничего не меняется... Как там, так и здесь, РПЦ в своем репертуаре... Ну так провел бы с этим попом разъяснительную беседу.
- Проводил, бесполезно. То ли специально такого дурака послали, чтобы всех баламутил, то ли другого просто не было.
- Значит надо с в о е г о попа найти. Который н а с слушать будет.
- О-о-о, мой каудильо, Вы делаете поразительные успехи на политическом поприще! Я то же самое хотел предложить. Только где ж его взять-то? В обеих Америках сейчас ни одного православного попа не найдешь.
- Было бы желание, а поп найдется. Кто там с ним еще прибыл из этой хитрожопой братии - служителей культа?
- Трое. Два служки и один дьякон, вроде бы. Я в ихней церковной иерархии не очень силен.
- Так вот присмотрись и определи, кто из них на роль главного вешателя лапши на уши прихожанам лучше подойдет. Понимаю, что просто так попом не становятся и на должность эту назначают... или как они там говорят - рукополагают, но московская патриархия с патриархом Всея Руси далеко, а православным, которые тут у нас обретаются, слишком долго оставаться без слова божьего невместно. А поскольку дипломированный поп не справился со своими обязанностями и начал грешить не по-детски, что привело к особо тяжким последствиям, то надо же кому-то слово божье людям нести?
- Ну, ты даешь, мой каудильо! Уже и план разработал?
- Нет, в части разработки планов и их реализации это ты у нас специалист. А я лишь генеральное направление могу подсказать - если этот поп нам очень мешает, причем мешает сознательно, а не по дурости, или будучи введенным в заблуждение, то убрать его нужно так, чтобы вся паства узнала о богомерзком и непотребном поведении своего пастыря. За что его и покарал Господь. Дабы ни у кого не возникло в этом сомнений и не стали возводить напраслину на нас. Сумеешь сделать?
- Да без проблем. Слушай, у тебя в роду политиков не было? Рассуждаешь, как политик.
- Вроде бы не было. И у нас тут сейчас весьма своеобразная политика. Не монархия, не республика, а самая настоящая военная хунта, которая надавала пи...лей несогласным и прибрала все к рукам. А я как генерал Франко, который заявился из какой-то тьмутаракани, и опираясь на свои верные войска, править начал.
- Ну и что? Как бы у нас ни хаяли генерала Франко, а страну из дерьма он все же сумел вытащить. И это помимо того, что у него хватило ума в войну на стороне Гитлера не влезть, в отличие от "великих" Италии, Финляндии, Венгрии и Румынии. Хотя Гитлер его всячески охмурял и пытался на чувство долга за оказанную помощь надавить. Но сеньор Франко оказался гораздо умнее, и Адольфа Алоизыча вежливо и красиво послал, так как догадывался, чем все закончится. Ну а чем мы хуже? Пока что все, тьфу-тьфу, вроде неплохо получается. Так что правьте и дальше, как правили, мой каудильо! Не время и не место в демократию играть. Хватит, один раз в нее поиграли. Больше не хочу...
Когда Карпов ушел, Леонид призадумался. Нельзя сказать, что он вообще не предвидел эту проблему, но все же считал ее маловероятной, скорее чисто теоретической. Надеялся на благоразумие людей, рискнувших сорваться с места и отправиться в неизвестность по другую сторону Атлантики. В общей массе переселенцы из Курляндии неприятностей не доставляли, и среди них нашлось много по настоящему нужных молодому государству специалистов в самых разных областях. Но... Были отдельные индивидуумы, которым везде плохо. Причем плохо уже от того, что кому-то другому хорошо. И такие всегда начинают мутить воду. А уж если главным возмутителем спокойствия оказывается единственный священник, которому люди верят... И на которого, что греха таить, Леонид возлагал большие надежды... Но все пошло наперекосяк с самого начала. То ли от недостатка ума, то ли выполняя чью-то волю, отец Никодим сразу же противопоставил себя "схизматикам" и с упорством, достойным лучшего применения, попытался набросить ярмо на пришельцев из другого мира, а также на индейцев. Когда воинствующему святому отцу вежливо указали на недопустимость подобного поведения, он сначала даже не сообразил, о чем речь. В его понимании позиции церкви были незыблемы и государственная власть просто обязана считаться с мнением церковных иерархов. После того же, как ему популярно объяснили, что в том мире, откуда пришел Железный корабль, церковь целиком и полностью подчинена государственной власти, всячески поддерживает государственную власть в любых ее начинаниях, что бы та ни творила, и при этом не вякает, выражая всяческий "одобрямс", то очень удивился. Открыто не возмущался, но очень скоро стало известно - святой отец начал свою игру, которая может закончиться вооруженным конфликтом на религиозной почве. По скудоумию, или целенаправленно, чтобы создать очаг напряженности, пока что выяснить не удалось. К счастью, хоть своего прежнего "штатного" возмутителя религиозного спокойствия - отца Альваро, удалось вовремя спровадить на материк, а то бы конфликт мог разгореться на пустом месте сразу же после прибытия группы переселенцев. Оставшийся на Тринидаде представитель католической церкви отец Эрнесто, который всячески поддерживал пришельцев в их начинаниях, оказался гораздо мудрее своего православного коллеги и на провокацию не поддался, наоборот постаравшись прийти к взаимопониманию, дабы не устраивать противостояние конфессий. Увы, все его старания пропали втуне. Иезуиты, как всегда, формально ни во что не вмешивались, наблюдая со стороны и преследуя свои интересы.
Взглянув еще раз на чертежи и решив, что на сегодня пожалуй научно-шпионской деятельности хватит, Леонид убрал их в сейф и решил прогуляться. Выйдя из дома в парк, окружающий асьенду со всех сторон, он с удовольствием вдохнул свежий воздух, наполненный ароматом тропических растений. Недавно прошел дождь и пешеходные дорожки из природного асфальта, добытого из озера Питч-Лэйк, поблескивали от воды. Пройдя немного по мокрому асфальту, навевающему ностальгические мысли, и завернув за угол изгороди из кустарника, он увидел Матильду с коляской. Открыл было рот, но женщина приложила палец к губам.
- Тс-с, тихо!
Леонид подошел и глянул под полог коляски, довольно точно скопированной с изделий XXI века. Там спокойно посапывал его первенец в этом мире Александр, которому пока что не было никакого дела до творящихся вокруг безобразий. Поцеловав жену, Леонид "принял управление" коляской и они медленно пошли по дорожке под кронами деревьев, разговаривая вполголоса.
- Давно гуляете?
- Минут двадцать. Сразу, как дождь закончился. Тебе там еще не надоело бумажными делами заниматься?
- А что делать? Кому-то ведь надо. Ты лучше расскажи, как там дела у твоей протеже идут.
- Хорошо идут. Хуана и Сергей любят друг друга и все движется к свадьбе. Небольшое внушение я провела, но в нем не было сильной необходимости. Просто, чтобы молодые люди вели себя посмелее и не тянули слишком долго. Я часто разговариваю с Хуаной и наставляю ее на путь истинный, причем такой благодарной слушательницы у меня давно не было. Влюбленная девочка бесхитростно пересказывает наши разговоры Луису Монтеро, старшему из иезуитов, нисколько не считая это шпионажем. Сергею я ничего не говорила. Не надо парню знать лишнее.
- Согласен. Тем более, сейчас "Кугуар" выходит на патрулирование в море и ему надо о другом думать. А проблем со стороны церкви по поводу свадьбы не будет?
- Не будет. Баламута Альваро удалось спровадить подальше, а отец Эрнесто относится к венчанию представителей разных конфессий философски. Хоть Хуана и настаивает на проведение церемонии как положено, по католическому обряду, но Сергею на религию вообще наплевать. Во всех священниках он видит обыкновенных хапуг и дельцов, прикрывающихся именем божьим. Так что для него, по какому обряду проводить венчание, - по католическому, по православному, по буддистскому, или по индейскому - все едино. Просто удивительно, до чего дошла церковь в вашем времени, полностью утратив авторитет у людей.
- Увы, дорогая, что есть - то есть. Наши священники очень постарались, чтобы так получилось. И в нашей стране, особенно после ее развала, народ стал воспринимать церковь как очень прибыльную коммерческую организацию, глядя на ее представителей. Которая обоснует что угодно и благословит что угодно. За соответсвующую плату, разумеется.
- Здесь сейчас то же самое, Леонардо. Обучаясь в монастыре, я насмотрелась и наслушалась такого... Но я вижу, что тебя что-то другое тревожит?
- Да. Склады в испанских портах Нового Света завалены товарами из Испании, которые никто не хочет брать. Торговая Палата несет колоссальные убытки. Мы полностью захватили местный рынок, начав войну цен. А это может привести к настоящей войне. Испанские гранды нам этого не простят.
- Это так, но Испания - по ту сторону Атлантики. Собрать и доставить сюда по настоящему сильную карательную экспедицию очень сложно. Это не с индейцами воевать. Тем более, сейчас сентябрь. "Золотой конвой" этого года ушел сразу же после взятия Порт Ройяла и уже должен прибыть в Кадис. Думаю в том золоте, что он доставил, расходы на карательную экспедицию не предусмотрены. Даже если что-то и начнется, то испанцам нужно будет либо ждать прибытия следующего "золотого конвоя" и только тогда начинать подготовку, либо влазить в громадные долги, чтобы послать экспедицию в следующем году. И прибудет она не раньше конца весны. Как минимум полгода у нас есть, а скорее всего больше. За это время наши новые корабли будут достроены и смогут перехватить карателей в океане далеко от берега. Да и здесь возведение новых береговых укреплений идет успешно.
- Согласен, но мы нанесли оплеуху Англии, и она этого так не оставит. Будет пакостить по мере возможности, причем чужими руками. Знаю я ее подлую натуру. Мэттью Каррингтона, кстати, на Ямайке так и не нашли. Хитрый лис умудрился сбежать, хотя все командование англичан во главе с адмиралом Холмсом попало в плен к испанцам. Кроме губернатора Монка, погибшего во время пожара, охватившего губернаторский дворец. Причем пожар начался задолго до того, как испанцы пошли на штурм города. И когда они подошли к дворцу, он уже выгорел. Наши люди и испанцы, проводившие расследование на месте, точно установили, что незадолго до начала пожара к губернатору приходил Каррингтон. После этого его никто не видел.
- Думаешь, Каррингтон убрал своего начальника, который слишком много знал и заранее сбежал, так как был уверен, что Порт Ройял вскоре падет?
- Очень похоже. Карпов такого же мнения. Правда то, что Каррингтон удрал и будет пакостить нам дальше, это неудивительно и само собой разумеющееся. Да и в конце концов, в Англии не один такой умник, как Мэттью Каррингтон. Что-то случится с ним - найдут другого. Так что все в порядке вещей и под контролем, не волнуйся.
- Все?
- Все.
- Леонардо, не ври мне. Не забывай, что я вижу тебя насквозь.
- Матильда, но я не хочу напрасно тебя волновать...
- А то, что ты пытаешься что-то скрыть, думаешь меня волновать не будет?
- Хорошо, скажу, чтобы только тебя успокоить. Я знаю, что вскоре что-то произойдет. Не знаю, что именно, но это событие поставит под угрозу саму возможность нашего выживания.
- Ты меня пугаешь, Леонардо. Что же такое может произойти, с чем мы не сможем справиться?
- Я не говорю, что не сможем. Я говорю, что это может создать нам очень большие трудности. Иными словами, Большой Пушистый Полярный Лис снова собирается нанести нам визит...
Глава 3
Человек предполагает, а бог располагает.
Не так уж далеко, всего в ста шестидесяти милях к северо-востоку от Тринидада, находится остров Барбадос. Он значительно меньше, чем Тринидад, запасов драгметаллов в своих недрах не имеет, поэтому испанцы и португальцы, колонизирующие Новый Свет, оставили Барбадос без внимания. Успевшая к шапочному разбору в дележе новых территорий Англия не могла пройти мимо такого подарка, и прибрала Барбадос к рукам в 1627 году. С этого момента началась колонизация острова европейцами, что свелось в основном к развитию плантаций сахарного тростника и других сельскохозяйственных культур. Никто больше на этот клочок суши, лежавший далеко за пределами гряды Антильских островов, не претендовал, и Барбадос жил своей неспешной жизнью заморской колонии. Когда произошло Тринидадское Чудо, и на Тринидаде появился Железный корабль из другого мира, это конечно внесло некоторое оживление в размеренный быт жителей Барбадоса и даже возникли опасения по поводу неожиданной "кусачести" пришельцев, которые быстро обломали рога всем, кто попытался наложить лапу на то, что так неожиданно "господь послал". Ведь если они с легкостью захватили огромный Тринидад, то что им мешает сделать то же самое и в отношении значительно меньшего Барбадоса, если вдруг возникнет такое желание? Но очень скоро поняли, что пришельцы не нападают первыми, а только защищаются от различного рода посягательств на свою собственность, каковой они считали Тринидад и все, что на нем находится, а также на их свободу и независимость. Прошлогодний погром в Порт Ройяле снова поднял волну беспокойства, но когда пришла подробная информация и выяснились все обстоятельства неприглядного поведения Генри Моргана по отношению к пришельцам, на Барбадосе успокоились. Леонардо Кортес, глава тринидадских пришельцев, не пытался лишить Англию ее заморских территорий, а просто объяснил всем в Порт Ройяле на понятном языке, что не стоит поднимать руку на то, что ходит по морю под тринидадским флагом. На какое-то время снова все вернулось на круги своя, пока Роберт Сирл не учинил новую авантюру с налетом на Тобаго. Правда, тут ситуация была неоднозначная и большинство населения Барбадоса не видило в этом особых проблем. Ведь Тобаго - не Тринидад. Однако умные люди быстро им объяснили, что Тобаго давно уже стал рыночной площадью Тринидада со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но, снова обошлось. Пришельцы не хотели воевать, а уничтожив зарвавшихся бандитов, снова продолжили политику открытой торговли всех со всеми через порто-франко Якобштадт на Тобаго, созданный их стараниями. Выгоду от создавшейся ситуации признавали все, в том числе и жители Барбадоса, и было бы глупо пытаться ее сломать. Но... Как говорится, человек предполагает, а бог располагает. Совершенно неожиданно началось повальное бегство с Ямайки, так как согласно просочившейся информации, Испания собиралась вернуть утраченную собственность. Сначала в это никто не поверил, и над беглецами из Порт Ройяла на Барбадосе откровенно смеялись. Но как оказалось, хорошо смеется тот, кто смеется без последствий. А последствия не заставили себя долго ждать. Тринидадцы неожиданно вмешались и нарушили статус-кво, установившееся в Новом Свете уже более сотни лет. Сначала уничтожили английскую эскадру, прикрывающую Ямайку, а затем разнесли вдребезги форт Руперт, являвшийся главным препятствием для испанского десанта, подавили артиллерию других фортов и испанцы, практически не встречая сопротивления, заняли Порт Ройял, а за ним и всю Ямайку, вышвырнув оттуда англичан. С этого момента на Барбадосе потеряли покой. Ведь вполне было ожидаемо, что вслед за Ямайкой настанет черед и других английских владений в Новом Свете. Но испанцы ограничились Ямайкой, не став развивать свой успех дальше, а тринидадацы вернулись к себе на Тринидад, по пути учинив погром на Тортуге, уничтожив все корабли французских и английских пиратов, которые в тот момент там находились. И что удивительно, не только не сделали никаких попыток захватить остров и установить над ним свой контроль, а еще и извинились перед французским губернатором месье Д'Ожероном за причиненные неудобства. Произошедшее не укладывалось ни в какие рамки, и в Бриджтауне, самом крупном городе Барбадоса, тревожно ждали развития дальнейших событий. Не покажутся ли дымы на горизонте, означающие появление тринидадских кораблей, способных ходить без парусов? Если Тринидад решил начать перекраивать карту Нового Света, начав с Ямайки, вернув ее прежним владельцам, то что мешает ему обратить внимание на Барбадос, который гораздо ближе? Но... Месяц шел за месяцем, а ничего не происходило. Все также кипела торговля в Якобштадте, все также шел нескончаемый поток различных товаров через Атлантику в обоих направлениях, все также звонко звенело золото и серебро в руках тех, кто не обращал внимания на царившую атмосферу страха от неожиданной эскапады тринидадцев и продолжал делать то же, что и раньше. Первые английские купцы, рискнувшие появиться на Тобаго после падения Порт Ройяла, принесли радостную весть. На Тобаго все останется, как прежде. Никакие разногласия между Англией и Тринидадом не затрагивают статус нейтральной территории. Флот тринидадцев вернулся к себе домой и покидать тринидадские воды в ближайшем будущем не собирается. На Барбадосе вздохнули с облегчением. Тринидад еще раз показал свое нежелание воевать с соседями. Устроил показательную порку виновных в тобагской авантюре Сирла, причем так, что радикально решил вопрос с возможными последующими агрессивными акциями со стороны губернатора Ямайки, и снова вернулся к торговым делам. Так считало большинство населения Бриджтауна и остальных городков и поселков Барбадоса, за исключением его губернатора - лорда Уильяма Уилоуби и некоторых его чиновников, которые во всем соглашались с мнением своего босса. Сэр Уильям был уверен, что тринидадцы не остановятся в своем стремлении расширить свои владения за счет соседей, а сейчас просто выжидают, собираясь с силами. Если бы губернатор Барбадоса послушал тех, кто объективно оценивал ситуацию в регионе и поверил в то, что данный остров тринидадцев не интересует, то возможно, ничего бы и не случилось. Но увы, как это часто бывает, одно неприметное событие тянет за собой другое, и со временем цепочка незначительных, но взаимосвязанных событий переводит количество в качество, приняв характер лавины, сметающей все на своем пути. И многие при этом зачастую уже и не помнят, что же стало первым камешком, стронувшим лавину с места...
Капитан Бенджамин Робинсон был не из самых удачливых приватиров Ямайки, но по крайней мере он сумел вовремя унести ноги из Порт Ройяла, поверив в скорое нападение испанцев. И как оказалось, не ошибся. На Тортугу он не пошел, так как подрядился перевезти нескольких купцов с Ямайки на Барбадос вместе с их барахлом за весьма приличную сумму. И совершенно случайно снова оказался в выигрыше, так как тринидадцы после взятия Порт Ройяла здорово порезвились на рейде Бастера на Тортуге, уничтожив все корабли приватиров, какие там были. По приходу в Бриджтаун - самый крупный город и порт Барбадоса, Робинсон стал думать, что же делать дальше. Он сравнительно недавно появился в Новом Свете, и его быстроходная бригантина "Кэтти" так и не успела толком нагнать страху на испанцев. Того, что удавалось добыть, едва хватало на прокрытие расходов, а о богатой добыче, сравнимой с удачей Франсуа Олоне в Маракайбо, не было и речи. Проклятые тринидадцы сделали работу приватира в Карибском море очень опасной. Когда Роберт Сирл устроил свою авантюру с нападением на Тобаго, Робинсон был в другом месте и о готовящейся акции узнал слишком поздно. Уже после того, как она благополучно провалилась. Но, тем не менее, в отличие от всех остальных, этот прохвост Сирл уцелел. И не только уцелел, но еще и сменил амплуа, превратившись из неудачливого приватира в удачливого контрабандиста. Достоверной информации об этом не было, но ведь слухами земля полнится... Пока "Кэтти" шла к Барбадосу, Робинсон прикидывал дальнейшие планы. Продолжать ли карьеру приватира, переквалифицироваться в контрабандисты, или вообще послать все к чертям, продать корабль и осесть на берегу. Благо, деньжата кое-какие имелись, а с пассажиров-купцов удалось сорвать очень хороший куш, воспользовавшись их безвыходным положением. И все вместе это составляло очень даже неплохую сумму. Поначалу Робертсон раздумывал, а не избавиться ли вообще от богатых пассажиров, наложив лапу на их имущество, но потом все же решил не рисковать. Кто его знает, как все сложится на Барбадосе. А то, как бы не пришлось и оттуда уносить ноги...
По приходу на рейд Бриджтауна, Робинсон все же решил пока не оставлять ремесло приватира. Дело знакомое, а как оно там пойдет с контрабандой, еще неизвестно. Тем более, Ямайка можно сказать потеряна, как рынок сбыта. Нужно искать что-то другое, а на Барбадосе и своих контрабандистов хватает. На берег тоже пока рановато, это всегда успеется. Поэтому взвесив все за и против, Робинсон снова вышел на "промысел". На досуге он проанализировал ситуацию и пришел к выводу, что в Карибском море, на привычных маршрутах движения испанских кораблей, делать больше нечего. Запросто можно нарваться на корабль-ловушку, каких много наделали испанцы с подачи тринидадцев. Либо налететь на самих тринидадцев, что еще хуже. Если от испанского корабля-ловушки можно хотя бы попытаться удрать, если станет жарко, то от тринидадцев не убежишь. И они вообще церемониться не станут - догонят и без разговоров отправят на дно, даже не попытавшись захватить "Кэтти" в качестве трофея. Но были еще "охотничьи угодья", которыми до последнего времени мало кто интересовался, так как были районы и поближе, причем не менее "урожайные". И насколько удалось выяснить, это направление тринидадцы и испанцы еще не перекрыли. То ли не сочли нужным, то ли сил у них на все не хватало. В Атлантике, в зоне пассата, проходил путь работорговцев, доставляющих в Новый Свет "черное дерево" из западной Африки. Поскольку в процессе колонизации Нового Света выяснилось, что рабы из индейцев никакие, сюда стали завозить негров. Торговля "черным деревом" процветала и приносила огромные барыши. Вот Бенджамин Робинсон и подумал, что не будет ничего плохого в том, если некоторые корабли работорговцев в процессе перехода между Африкой и Новым Светом поменяют своего хозяина, и доставят груз "черного дерева" не туда, куда собирались, а на Барбадос. И расчет оправдался! В первые же три месяца удалось захватить пять кораблей с "черным деревом". "Дичь" тут явно была еще непуганая. Сами работорговцы отправились за борт, чтобы много не болтали, а их "груз" - на невольничий рынок в Бриджтауне, где ушел очень быстро и за хорошую цену. На руку пиратам играло еще и то, что коллег-конкурентов у них практически не осталось. Тринидадцы здорово проредили приватирскую братию в Карибском море. Робинсон повеселел и уже стал прикидывать, что если так пойдет и дальше, то через год он станет богачом. Можно будет спокойно осесть на берегу в том месте, где тебя никто не знает, и вести жизнь уважаемого и состоятельного человека. Но... Человек предполагает, а бог располагает. После ряда успехов наступил период затишья. "Кэтти" рыскала по океану, но безрезультатно. Чертовы работорговцы как сквозь землю провалились. Запасы воды и провизии подходили к концу, и если никто не появится, то самое позднее через неделю надо будет возвращаться на Барбадос. Робинсон пребывал в отвратительном настроении, прохаживаясь по квартердеку, как вдруг неожиданно услышал крик впередсмотрящего с фор-марса.
- Парус слева по носу!!!
Все сразу же пришло в движение, команда бригантины повеселела. Кто бы это ни был, но от быстроходной "Кэтти" он не уйдет. Может это и не работорговец, а обычный "купец" с европейскими товарами, но когда очень долго не было вообще никакой добычи, сойдет и такой. "Кэтти" чуть изменила курс и пошла наперерез обнаруженному кораблю. Вскоре выяснилось, что это португальский галеон. Робинсон внимательно рассматривал будущую добычу, и уже прикидывал, сколько сможет за нее получить после продажи "груза" и самого корабля. В подзорную трубу он уже давно разглядел португальский флаг и название на борту "Сан-Себастьян". Скорее всего - работорговцы. У португальцев сейчас это дело процветает. Захватив вовремя большие территории в Африке, они наладили бесперебойную доставку "черного дерева" в Новый Свет. Дело очень прибыльное, хоть и довольно хлопотное. Черномазые по пути дохнут, как мухи. И чтобы довезти как можно большую часть товара в целости и сохранности, надо проявить максимум изобретательности.
Между тем, на "Сан-Себастьяне" тоже заметили "Кэтти" и сделали верные выводы о дальнейшем развитии событий. Галеон шел прежним курсом не убавляя парусов, так как его капитан хорошо понимал - уйти от легкой бригантины не удастся. Остается надежда лишь на более высокую огневую мощь галеона и на то, что огнем удастся повредить рангоут и такелаж "Кэтти", сбив ей ход. Робинсон внимательно осмотрел противника и решил не устраивать артиллерийскую дуэль, а зайти с кормы и воспользовавшись преимуществом в скорости, взять корабль на абордаж. Команда бригантины уже давно была готова к бою и с вожделением поглядывала на долгожданную добычу. Улыбнувшись, капитан дал команду атаковать. Легкая "Кэтти" неслась вперед, как на крыльях, обходя по дуге тяжелый и неповоротливый "Сан-Себастьян".
Однако, с первых же минут все пошло не так, как хотелось. Португальцы начали маневрировать, стараясь держать бригантину под прицелом своей бортовой артиллерии. Обменялись выстрелами с дальней дистанции, но безрезультатно. Лезть же под бортовой залп крупного корабля Робинсон не хотел, поэтому продолжил "вальсирование" вокруг галеона, стараясь приблизиться к его корме. Но португальский капитан явно знал толк в искусстве морского боя, поэтому ему пока что удавалось заставлять наглую "Кэтти" держать дистанцию, обмениваясь выстрелами из орудий и стараясь повредить ей рангоут. Хоть пока ни одна из сторон и не добилась попаданий, но джентльменам удачи ясно давали понять - легкой добычи не будет.
Шел уже третий час боя. Приватирам так и не удалось занять выгодную позицию. На палубе "Кэтти" уже стоял глухой ропот, и многие недовольно поглядывали на своего нерешительного капитана. Видя, что сдаваться португальцы не собираются и будут драться до конца, а дальнейшее маневрирование со стрельбой с большой дистанции не даст никакого результата, так как "Сан-Себастьян" оказался неожиданно проворным для своих размеров, Робинсон все же решился на атаку в лоб. "Кэтти", выйдя на ветер, резко положила руль и понеслась к галеону. "Сан-Себастьян" попытался отвернуть, но тщетно. Корабли быстро сближались, и тут на бригантину обрушился залп картечи, изорвав паруса и пройдясь свинцовым дождем по палубе. Раздались крики раненых и яростная ругань уцелевших. Четыре легкие пушки "Кэтти", выстрелившие в ответ, не нанесли противнику серьезного урона. Впрочем, повреждения бригантины были не очень велики и оставаясь на ветре, она быстро сближалась с противником, пока он перезаряжал пушки. Но как оказалось, португальцы подготовили неприятный сюрприз. Они стреляли не всем бортом. Два орудия ждали, когда пираты подойдут поближе. И когда расстояние между кораблями сократилось чуть ли не до полусотни ярдов, ударили почти в упор. Одно ядро разнесло в щепки бушприт "Кэтти" и тараном пронеслось над ее палубой, убивая и калеча всех, оказавшихся на его пути. Второе ядро угодило в левую скулу возле ватерлинии, проломив большую пробоину, в которую сразу же стала захлестывать вода. Если бы удалось сделать это раньше, то "Кэтти" могла бы вообще не добраться до своего противника, зарывшись носом в воду и потеряв ход, но расстояние уже было ничтожно малым, и вскоре в воздух взвились абордажные крючья. "Кэтти" навалилась на борт "Сан-Себастьяна", запутав снасти. Залп из мушкетов всего лишь на мгновение задержал нападающих, и приватиры хлынули на палубу галеона.
Португальцы сопротивлялись отчаянно, но их было мало. Пользуясь численным преимуществом, приватиры все больше теснили своего противника, разбивая его оборону на отдельные очаги сопротивления. Пленных не брали. Впрочем, португальцы и не думали сдаваться, сражаясь с яростью обреченных и нанося своим врагам серьезный урон. В горячке боя никто не придал этому значения. Но силы были слишком неравны, и в конце концов, все пришло к логическому завершению. На юте, у самого фальшборта, остался последний в живых из команды галеона, вокруг которого лежала куча тел. Довольно молодой моряк громадного роста и в богатой одежде мастерски орудовал палашом, укладывая своих врагов одного за другим. До тех пор, пока он не остался один и кто-то из приватиров выстрелил в него из пистолета. Удар тяжелой пули отбросил португальца к фальшборту и он уронил клинок. Когда капитан пиратской бригантины прошел на ют и глянул на последнего защитника "Сан-Себастьяна", тот был еще жив. Неожиданно раненый злорадно улыбнулся, и хрипя, все же смог сказать несколько слов на английском, но очень тихо, поэтому разобрать его речь смогли не все.
- Будьте прокляты, мерзавцы... Хвала Господу, я умираю от пули... А вас ждет достойная награда...
Португалец затих, и Робинсон пытался понять, что же сказал ему противник перед смертью. Неожиданно раздался крик.
- "Кэтти" тонет!!!
Пробоина у ватерлинии, полученная перед самым абордажем, оказалась роковой. В пылу боя не было возможности ей заняться, так как все приватиры дрались на палубе галеона, и за это время течь усилилась. Бригантина все глубже оседала в воду, крен "Сан-Себастьяна" начал увеличиваться. Робинсон сразу понял, что спасти "Кэтти" уже нельзя и отдал приказ обрубить концы, удерживающие корабли. И вскоре "Кэтти", оборвав те снасти, что не успели разрубить, скрылась под водой. Робинсон только сейчас перевел дух. Хоть он и лишился своего старого корабля, но сейчас стал обладателем гораздо более крупного и дорогостоящего галеона, к тому же не пустого. Из трюма доносилась знакомая вонь, харатерная для кораблей, занятых перевозкой "черного дерева". И после продажи этого груза вместе с "Сан-Себастьяном" можно будет купить не одну "Кэтти". Главное, надо теперь довести галеон до Бриджтауна. Но ветер попутный, и много времени это не займет. Окинув взглядом завершившееся кровавое побоище, новый капитан "Сан-Себастьяна" отдал приказ своим подчиненным.
- Осмотреть здесь все. Посмотрим, что нам Господь послал.
Пока матросы под руководством квотермастера сбрасывали трупы за борт и приводили в порядок снасти галеона, Робинсон вместе со штурманом прошел в капитанскую каюту, надеясь найти там разгадку странной фразы португальца. Штурман "Кэтти" - Джим Галлахер знал португальский язык и мог перевести найденные бумаги. Нехорошие подозрения появились у капитана почти сразу, но он все же спросил мнение Галлахера, когда они вошли в каюту и рядом не было чужих ушей.
- Джим, ты ничего странного не заметил?
- Заметил, сэр. Среди португальцев были какие-то квелые, их сразу перебили. Как будто они искали смерти в бою. Да и остальные тоже... Никто даже не попытался сдаться.
- Значит, мне не почудилось... Ладно, давай бумаги поищем...
Корабельный журнал нашелся довольно быстро, и Галлахер начал его листать, усевшись за стол, а Робинсон как следует обшарил каюту. Добычей стал сундучок с деньгами и шкатулка с драгоценностями. Как говорится, на одного бы хватило вполне, а вот на всех...
Пересчитав деньги и осмотрев золотые украшения, капитан глянул на штурмана, углубившегося в чтение журнала.
- Ну что там интересного, Джим?
- Плохи дела, сэр. Они загрузились в Конго, но по дороге зашли в Гвинею за водой и провизией перед тем, как пересекать Атлантику. И там же взяли еще партию товара, чтобы восполнить потери - часть черномазых за время перехода от Конго до Гвинеи успела подохнуть. И похоже, в Гвинее на борт занесли какую-то заразу, так как черномазые стали дохнуть очень быстро. А с ними и часть команды. Последняя запись датирована сегодняшним днем, незадолго до боя.
- Проклятье!!! Это не чума?!
- Не знаю, сэр. В журнале об этом ничего нет.
- Давай срочно нашего коновала сюда!!! Пусть определит, что это за гадость!!!
Однако, звать "коновала" не пришлось. Мистер Гриффитс - корабельный доктор, явился сам и доложил, что с "грузом" не все благополучно. Убыль очень большая, гораздо выше обычного. В трюме есть умершие. Очевидно, последние дни команда просто боялась туда спускаться, чтобы не подхватить заразу. На вопрос Робинсона, что он предлагает со своей стороны, доктор ответил без обиняков.
- Надо с этого корыта бежать, сэр. И чем скорее, тем лучше. Одно могу сказать точно - это не чума. Какая-то разновидность лихорадки. Но нам от этого не легче. Если будем находиться здесь очень долго, то рискуем тоже заразиться.
- Но ведь это какие убытки!!! "Кэтти" утонула, а теперь и этого португальца бросать?!
- Сэр, Вы спросили мое мнение, я ответил. Если останемся здесь, то деньги нам могут уже не понадобиться. У меня нет лекарств от этой болезни. А уповать на молитвы, как это зачастую делают паписты, просто глупо. Никому они еще не помогли. Все, что я могу предложить, это всячески отгородиться от черномазых и не спускаться больше в трюм.
- Но это не решение проблемы. Черномазым надо что-то жрать и пить, иначе они загнутся еще быстрее. Да и дохлятину кому-то надо за борт выбрасывать.
- Можно выбрать дюжину из них - тех, что поздоровее, и предложить поработать на уборке дохлятины и на кормежке остальных, пообещав свободу, кормежку - сколько влезет и службу в команде нашего корабля, а не продажу в рабство на плантации. Заболеют - дьявол с ними. Не заболеют - на Ваше усмотрение, сэр.
- Хм-м, а что, это выход! Попробуем!
Предложенный доктором метод сработал, "санитаров" из негров набрали без труда. Последствия боя были по возможности устранены и "Сан-Себастьян" продолжил свое плавание к берегам Нового Света.
Переход с попутным ветром до Барбадоса занял всего четыре дня, но за это время количество "груза" убавилось еще больше. И самое плохое - появились первые признаки заболевания и у команды. Умерших, правда, пока не было, но никто не обольщался по этому поводу. Заболевших разместили в кубрике и остальные матросы туда не совались, предпочитая проводить все время на палубе. Все мечтали о той благословенной минуте, когда удастся покинуть галеон. И когда на горизонте показался Барбадос, все вздохнули с облегчением.
Точно также думал и Бенджамин Робертсон, но реальность оказалась гораздо страшнее. По приходу на рейд Бриджтауна портовые власти, прибывшие на борт, моментально сообразили, что "Сан-Себастьян" неблагополучен в карантинном отношении. Уж в чем-чем, а в этом у здешних врачей глаз был наметан. В итоге власти тут же покинули корабль и запретили всем сход на берег, пригрозив, что в случае нарушения правил огонь будет открыт без предупреждения. Что такое чума, лихорадка, оспа и прочие "прелести" здесь знали прекрасно. О случившемся были немедленно извещены военный комендант Бриджтауна и губернатор Барбадоса. Новость распространилась очень быстро. Все корабли, стоящие на рейде, выбрали якоря и отошли подальше от "Сан-Себастьяна". Орудия форта развернулись на зараженный галеон, и канониры дежурили возле них с горящими фитилями. Между кораблями на рейде и "Сан-Себастьяном" стал на якорь военный шлюп "Аметист", готовый взять "Сан-Себастьян" под перекрестный огонь. И только тут до Робинсона и остальных дошло, в какую скверную историю они влипли.
В принципе, на этом могло все и закончиться. Поскольку Робинсон категорически заявил, что никуда уходить не собирается, так как идти ему просто некуда, людей у него очень мало, а запасы вообще почти закончились, то власти Бриджтауна продержали бы на карантине "Сан-Себастьян" до окончательно ясного результата, и после этого либо разрешили сойти на берег команде, если тревога оказалась ложной, либо дождались, пока болезнь сделает свое черное дело, и сожгли корабль вместе с трупами на борту. Именно это и предлагали сделать комендант гарнизона полковник Парсонс и карантинный врач мистер Келли, убеждая губернатора Барбадоса в целесообразности подобных действий. Оба были практически единодушны в своем мнении с той лишь разницей, что доктор вообще предлагал сжечь галеон сразу, а команду разместить на берегу в карантине и внимательно наблюдать за ней. На ехидный вопрос полковника, а как же гуманная профессия врача уважаемого мистера Келли согласуется с предложением сжечь живьем уцелевших черномазых, доктор злобно зыркнул на своего собеседника.
- Именно благодаря гуманизму моей профессии я и предлагаю это сделать, господин полковник! Благополучие жителей Барбадоса меня волнует гораздо больше, чем благополучие сотни-другой черномазых. А сейчас наша безопасность находится под нешуточной угрозой. И я пойду на все, чтобы не допустить эпидемии, так как слишком хорошо знаю, чем заканчивается "гуманизм" в подобных случаях. Я не предлагаю сжигать черномазых живьем. Перед тем, как покинуть корабль, команда может дать им отравленую пищу, которую мы передадим. Но сжечь корабль и трупы надо обязательно, причем как можно скорее. Это единственный способ уничтожить заразу. Сожжению подлежат также трупы умерших членов команды "Сан-Себастьяна" и все, я подчеркиваю - абсолютно в с е их вещи. Даже деньги и драгоценности...
Полковник и доктор еще дискутировали какое-то время, огововаривая детали предстоящих карантинных мероприятий, а Сэр Уильям, лорд Уиллоуби, думал о своем. Череда событий в Карибском море не давала ему покоя. А грозные и непонятные пришельцы вселяли ужас похлеще, чем зараженный корабль. Сэр Уильям колебался. Он давно ломал голову, как обезопасить Барбадос и найти управу на наглый Тринидад. Но его желания явно не соответствовали его возможностям. И вдруг - такой подходящий случай... А что, если... Лорд Уилоуби знал об осаде турками Кафы, когда они забрасывали катапультами в город трупы умерших от чумы. А что, если использовать этот старый метод? Только вместо катапульт с чумными трупами направить на Тринидад этот "Сан-Себастьян"? Вспыхнет там эпидемия неизвестной болезни - прекрасно, тринидадским пришельцам будет не до Барбадоса и вообще ни до кого бы то ни было. Нет - сэр Уильям ничего от этого не теряет. Связать галеон португальских работорговцев и губернатора Барбадоса никаким образом нельзя. А команда... Кому она нужна? И сэр Уильм совершил самую большую ошибку в своей жизни. Если бы он заранее узнал о последствиях, к которым она со временем приведет, то приказал бы уничтожить "Сан-Себастьян" немедленно со всеми, кто там находится. Но увы, ему не дано было предвидеть будущее. И придя в хорошее расположение духа от "гениальной", как ему казалось, идеи, он прервал дискуссию полковника и врача.
- Довольно, джентльмены. Я выслушал ваше мнение, и в целом с ним согласен. Но у меня есть предложение получше. Из создавшейся ситуации мы сможем извлечь определенную выгоду.
- Но какую, сэр?!
- Ни для кого из вас не секрет, что мы тут живем, как на вулкане в ожидании нападения тринидадцев и испанцев. Вот я и предлагаю направить этот корабль на Тринидад. Если болезнь начнется у них, то они надолго забудут и о Барбадосе и о других землях, на которые давно зарятся. А без помощи Тринидада испанцы никогда не решатся на подобную авантюру. Если же тревога окажется безосновательной, а болезнь не такая уж страшная и сойдет на нет, то мы ничего от этого не теряем.
- А если тринидадцы об этом узнают, сэр?
- Как они узнают? Негры им толком ничего не расскажут. Для них все белые одинаковы. Тем более, после путешествия через Атлантику в трюме. В крайнем случае, спишут все на козни португальцев. Естественно, на корабле должен быть поднят португальский флаг.
- А наши приватиры? Ведь они молчать не будут. Если мы насильно заставим их уйти на Тринидад, то они там расскажут это первым же встречным, чтобы спасти свои шкуры.
- А вот об этом я и хотел поговорить, джентльмены. В первую очередь с Вами, мистер Парсонс. Как сделать, чтобы наши доблестные приватиры, чтоб им в аду гореть, не только выполнили все в точности, как задумано, но и болтать об этом не стали...
Когда к "Сан-Себастьяну" подошла шлюпка с наветренной стороны и остановилась, не доходя до борта пару десятков ярдов, никто не придал этому особого значения. Но находящийся в шлюпке офицер велел срочно вызвать капитана. Злой на весь белый свет Бенджамин Робинсон появился на палубе и выслушав вопрос офицера, он ли я вляется капитаном галеона, ядовито вежливо подтвердил.
- Совершенно верно, мой дорогой! Я - капитан "Сан-Себастьяна" Бенджамин Робинсон. Что Вам будет угодно?
- У меня только один вопрос к Вам и Вашим людям, мистер Робинсон. Вы хотите сойти на берег Барбадоса?
- Если это не утонченное издевательство, то тогда я теряюсь в догадках, мой друг!
- Никакого издевательства, мистер Робинсон. Вам будет позволено сойти на берег после выполнения определенных условий. Сейчас Вам передадут письмо, где все указано. Если Вы согласны, поднимете белый флаг на мачте. После этого начнете действовать так, как сказано в письме. Если не согласны, то можете стоять на рейде Бриджтауна хоть до второго пришествия. Никто из вас не берег не сойдет. Кто попытается, будет убит на месте. Воды и провизии вы в этом случае тоже не получите. Держите!
Один из гребцов бросил выброску, к концу которой был привязан закрытый деревянный пенал. После этого гребцы налегли на весла и шлюпка быстро понеслась к берегу. Когда пенал подняли на палубу, Робинсон тут же его окрыл, извлек бумагу и начал читать. По мере прочтения злоба в нем вскипала все больше, но способность трезво мыслить он не потерял. Вокруг столпились все члены команды и молча ждали. Закончив читать, Робинсон с негодованием смял письмо.
- Плохо дело, джентльмены. И самое плохое, что нам не оставили выбора.
- А что там такое, сэр?
- Эти паркетные шаркуны хотят сделать из нас троянского коня и отправить на Тринидад, чтобы черномазые там заразили всех.
- А мы?!
- Обещают, что нас возьмет на борт шлюп "Аметист", который будет сопровождать нас до Тринидада. Наша задача - подойти ночью к острову и имитировать посадку на мель в каком-нибудь безлюдном месте. После чего сделать так, чтобы черномазые смогли самостоятельно выбраться из трюма и удрать на берег. А самим перед этим сесть в шлюпку и уйти к "Аметисту", который будет ждать нас мористее.
- Ну и слава богу, сэр! Что же в этом плохого?
- Не верю я им. Ни на грош не верю... Ладно, выбора у нас все равно нет. Пойдем к Тринидаду, а по пути будем думать, как выкрутиться...
Для всех, кто наблюдал с набережной Бриджтауна за происходящим, дальнейшее показалось странным. На стоящем особняком от всех "Сан-Себастьяне" взвился белый флаг на грот-мачте, и вскоре возле него началась суета. Три больших шлюпки сделали несколько рейсов между кораблем и берегом, причем тем, кто наблюдал через подзорную трубу, сразу стало ясно, что на веслах шлюпок сидят каторжники, а не английские солдаты, или матросы Королевского флота. На гелеон передавали какие-то тюки и бочки. А когда погрузка закончилась, "Сан-Себастьян" выбрал якорь и начал ставить паруса, направившись в открытое море. Вскоре снялся с якоря военный шлюп "Аметист" и направился следом. Публика, наблюдающая с набережной, облегченно вздохнула. Зараженный корабль уходил прочь, а вместе с ним и опасность. Во всяком случае, все были в этом уверены.
Сэр Уильям тоже наблюдал за уходом "Сан-Себастьяна", но из окна своей резиденции. Когда паруса обоих кораблей удалились более, чем на милю, он мысленно вознес хвалу Господу, что все так быстро и хорошо закончилось, и обернулся к стоящему рядом полковнику Парсонсу.
- Вы во всем уверены, мистер Парсонс? "Аметист" не подведет? И не попытаются эти висельники напасть на корабль Ройял Нэви, лишь бы только сбежать со своего плавучего гроба?
- Не подведет, сэр. Лейтенант Фримантл - опытный моряк. И он не допустит абордажа. То, что эти, как Вы верно заметили, - висельники попытаются при удобном случае захватить "Аметист" и сбежать, я не сомневаюсь. Но Фримантл не даст им такой возможности. Он всегда будет находиться на ветре, а скорость и маневренность "Аметиста" не идут ни в какое сравнение со скоростью и маневренностью этого португальского корыта. Стрелять они тоже не будут, так как "Аметист" нужен им в целости и сохранности. А поскольку приблизиться "Сан-Себастьяну" не удастся, то и абордаж невозможен.
- А возле Тринидада? Не получится ли так, что Робинсон со своей бандой предпочтет плен у тринидадцев, чем шаткую возможность вернуться? И выложит им все?
- Исключено, сэр. Все хорошо знают отношение тринидадцев к пиратам, и Робинсон в том числе. Для него будет счастьем, если на Тринидаде его сразу же повесят без лишних разговоров. Одно дело, если бы он сам пришел и сдался после разгрома Порт Ройяла и Бастера, рискнув перейти на службу к тринидадцам. Тогда, может быть, его бы и приняли. Но он продолжил свое любимое занятие и переключился с испанских купцов на португальских работорговцев, то есть остался пиратом в глазах тринидадцев. А уж после доставки такого "подарка" он сначала исповедуется палачу во всех грехах. И расскажет не только все, что знал, но и то, что давно забыл. И дай бог, чтобы после такой исповеди он вообще дожил до виселицы. Во всяком случае, я бы на месте трнидадцев поступил именно так. Не думаю, что они поступят по-другому. Поэтому я уверен, что едва "Сан-Себастьян" вылетит на мель, этот сброд тут же спустит шлюпки и сбежит в море, где их будет ждать "Аметист". А "Аметист" их встретит. Несколько выстрелов картечью из пушек - больше и не понадобится.
- Что ж, будем надеяться на это...
Молодой и хорошо одетый человек стоял на набережной Бриджтауна, также с интересом наблюдая за удаляющимися парусами "Сан-Себастьяна" и "Аметиста". Он уже до этого рассмотрел галеон в хорошую оптику, сфотографировал и подробно описал все детали, сообщив их по радио в Форт Росс на Тринидад. К большому сожалению, аппаратуры и интернета, способных передать фотографию или видеоизображение, таких привычных для него и само собой разумеющихся в XXI веке, здесь не было. Поэтому пришлось ограничиться лишь "словесным портретом". То, что замышляется какая-то пакость, преуспевающий английский купец Джон Стаффорд, известный в определенных кругах как Корнет, не сомневался. Если бы "Сан-Себастьян" захотели просто выдворить из порта, то не стали бы направлять вслед за ним "Аметист" - единственный военный корабль Королевского флота, находящийся в распоряжении губернатора. И тем более не стали бы дополнительно направлять на него с полсотни солдат из гарнизона Бриджтауна. То, что губернатор долго совещался перед этим с военным комендантом и врачом, Корнет уже знал. Подробности разговора выяснить не удалось, но то, что обсуждали именно дальнейшую судьбу "Сан-Себастьяна", в этом он не сомневался...
Джон Кроули, бывший юнга с "Си Бёрд", чудом уцелевший при попытке нападения пиратов на "Песец" в Порт Ройяле в прошлом году и выловленный тринидадскими пришельцами из воды, оказался хорошим агентом. Поначалу он внял совету своих спасителей и оставил карьеру пирата, так толком и не начавшуюся. А вместо этого устроился работником в одном из кабаков Порт Ройяла, каких было великое множество. И когда вскоре ему нанес визит человек, с которым он разговаривал на "Песце", Джон нисколько не удивился. Предупрежденный о грядущих неприятностях, из Порт Ройяла он тоже сумел вовремя унести ноги вместе с хозяином кабака, едва стало известно о возникшей угрозе нападения испанцев. А уж на Барбадосе его, как агента, и вовсе ждала неслыханная удача. Смышленый и обученный грамоте юноша сумел, хоть и через протекцию нужных людей, поступить на службу в дом губернатора. Сначала, естественно, в качестве "принеси-подай", но лиха беда начало! Вот Джон и сообщил через связного, что его превосходительство явно что-то замышляет. Поэтому информация о "Сан-Себастьяне" и о "танцах с бубнами" вокруг него ушла по радио на Тринидад еще вчера. Ночь прошла спокойно. А на следующее утро началось что-то непонятное, закончившееся уходом "Сан-Себастьяна" и "Аметиста" из порта.
Проводив взглядом удаляющиеся корабли и перекинувшись парой фраз со стоявшими рядом зеваками, купец Джон Стаффорд неторопливой походкой направился домой, прокручивая в уме ситуацию. Слава богу, сейчас уже не надо лично ходить в каждый рейс на "Кагуэе" к Тобаго и обратно. Его компаньон Роберт Сирл прекрасно справляется и сам с морской частью операции по доставке контрабанды, а Джон Стаффорд организует прием товара на Барбадосе, взяв на себя все хлопоты на суше. Поэтому можно практически постоянно находиться на связи с Тринидадом и оперативно реагировать на изменяющуюся обстановку. И это очень хорошо, так как "Кагуэя" сейчас на Барбадосе нет, а находясь на нем, он бы просто не успел сообщить такую важную информацию. Уж очень быстро его светлость сэр Уильям избавился от такой неприятной проблемы. Что там за гадость, пока не понятно. Но хоть у докторов на "Тезее" и находится большой запас разных лекарств из XXI века , рисковать все же не стоит. О приходе "Сан-Себастьяна" в Бриджтаун он уже сообщил. Теперь надо срочно сообщить о его выходе в море...
Когда срочная информация была принята в Форте Росс дежурным оператором радиоцентра, он тут же передал ее по команде и вскоре Карпов, недавно покинувший резиденцию Леонида, снова предстал перед ним, потрясая бланком радиограммы.
- Мой каудильо, как говорил один киногерой, мы находимся на пороге грандиозного шухера! Ваша знаменитая чуйка снова не обманула!
- Не пылите, герр Мюллер, давайте по порядку.
- На, почитай.
Леонид прочитал сообщение и пожал плечами.
- Пока это достоверно говорит лишь о том, что его светлось сдыхал проблему с глаз долой. Куда направляется "Сан-Себастьян" - не известно. Но зная сволочной характер сэра Уильяма, я вполне допускаю, что к нам.
- И что делать будем? Я с нашими эскулапами говорил, так они на дыбы встали. Говорят, что если начнется эпидемия, никакого запаса ихней химии из будущего не хватит. Ведь расчет делался только на экипаж "Тезея". А то, что они сами намутили вместе с Матильдой, пока еще в стадии испытаний. И что именно там за гадость, они тоже окончательно не уверены без осмотра заболевших, или хотя бы подробного перечня симптомов. Навскидку мне столько всего возможного перечислили, что я удивляюсь, как вообще человечество до сих пор не вымерло, как вид. Нельзя этого "Сан-Себастьяна" к нам пускать.
- А я разве что другое говорю? "Сан-Себастьян" и "Аметист" надо перехватить в море и уничтожить обоих. Причем "Сан-Себастьян" обязательно сжечь. Кто его знает, что там такое. Но сделать это надо так, чтобы встреча в море выглядела с л у ч а й н о й. Иначе на Барбадосе поймут, что у нас есть дальняя связь и на острове находится наш человек. Нельзя не учитывать возможность утечки информации, даже если мы ликвидируем всех свидетелей.
- А как это сделать? "Песец" и "Аврора" ушли корабль со "штирлицем" провожать. И даже если их сейчас развернуть, то они все равно не успеют.
- "Песец" и "Аврору" беспокоить не будем. Сами справимся...
Никогда еще тринидадский "зверинец" - "Ягуар", "Кугуар" и "Волк" не готовились к выходу в море с такой поспешностью. Экипаж "Беркута" во главе с Янычаром, поднятый по тревоге, тут же ушел в Якобштадт, быстроходный катер будет ждать корабли на Тобаго. Плохо было то, что командир "Кугуара" Сергей Ефремов ушел на "Песце", так как подготовленных командиров кораблей пока что катастрофически не хватало. А посылать на такое ответственное задание молодого старшего офицера "Песца", доверив ему командование кораблем, Леонид не рискнул. Срочно вызванным командирам "Ягуара" и "Волка" и старшему офицеру "Кугуара" Леонид разъяснил задачу, сделав упор на большую опасность возникшей проблемы.
- Наша задача, сеньоры, перехватить в море и уничтожить оба корабля. Причем галеон работорговцев обязательно сжечь. Не знаю, какая там болезнь. Но то, что мы не готовы к возможной эпидемии чумы, холеры, оспы, лихорадки Эбола, лихорадки Западного Нила и что там есть еще в Африке, в этом я уверен. Надеюсь, рефлексировать по этому поводу и кричать о правах человека никто из вас не будет?
- Не будем, Леонид Петрович. Как я понял, пленных не брать?
- С "Сан-Себастьяна" не брать. Уничтожить всех. С "Аметиста" можем взять, но исключить малейшую возможность побега и неконтролируемого контакта с экипажем. Доставим в Форт Росс под замком, а дальше - на усмотрение "доктора" Карпова.
- Когда они вышли?
- Около двух часов назад. Идти им больше суток даже с учетом благоприятного ветра. И пойдут они мимо Тобаго, это кратчайший и наиболее удобный путь. Я иду с вами на "Кугуаре", раз он пока без командира. Наша задача - перехватить англичан, не доходя до Тобаго, и уничтожить. "Беркут" будет ждать нас в Якобштадте, на своих тридцати узлах он туда быстро доберется. Встречаемся с ним и дальше действуем совместно, перекрыв наиболее возможно широкую полосу моря. Пойдем под парами, некогда заниматься парусными экзерцисами, поэтому всем взять топливо и котельную воду по максимуму. Каждому также взять на борт минимум по десять бочек хорошей солярки для "Беркута". Возможно, будем его прямо в море бункеровать, побегать ему предстоит изрядно. Вот четыре копии подробного описания "Сан-Себастьяна" и "Аметиста". По одной на "Ягуар" и "Кугуар", и две на "Волк" - ознакомить также экипажи "Крокодила". Действовать нужно наверняка. А то не хотелось бы сначала утопить того, кого не надо, а потом снова ловить того, кого надо, потеряв время...
Три корабля шли самым малым ходом строем фронта, держа друг друга на пределе видимости и прочесывая таким образом широкую полосу моря. В центре шел "Волк", выполняя свои обязанности "вертолетоносца". "Крокодил" практически постоянно был в воздухе, возвращаясь только на дозаправку, и два экипажа бесилотника регулярно меняли друг друга у пульта управления. На флангах шли "Ягуар" и "Кугуар", а впереди, в двух десятках миль, носился по морю "Беркут", обшаривая окружающее пространство своим радаром. Эскадра вышла к северу от Тобаго и раскинула сеть на вероятном пути подхода противника. За время патрулирования встретились пять кораблей - три испанца, француз и португалец, но тех, кого искали, не было. По всем предварительным подсчетам и галеон и шлюп давно должны были подойти в район Тобаго, но прошло уже больше суток с момента их выхода из Бриджтауна, а они до сих пор так и не появились. Хотя погода стояла тихая, ветер благоприятный и куда они могли деться, оставалось только гадать.
Ситуация не нравилась Леониду все больше и больше. В то, что "Сан-Себастьян" взял круто к югу и сделал крюк более, чем в сотню миль, он не верил. Во первых, паруснику это очень невыгодно в плане ветра, а во вторых, пираты не пойдут на это в связи с большим увеличением времени перехода. А для них каждый час нахождения на зараженном корабле увеличивает шансы подхватить болезнь. Значит либо с ними что-то случилось, либо они пошли не к Тринидаду, и его первоначальная версия оказалась ошибочной. Но куда они в таком случае могли пойти? К одному из островов Антильской гряды, раскинувшихся к западу от лежащего особняком Барбадоса? Возможно. Но зачем? Просто хотят там отсидеться, пока не станет окончательно ясно, что ждать от этой болезни? Это не в духе пиратов. Хотят уйти к французам на Мартинику, Сент-Люсию, или Гренаду? Их там никто не ждет, и прием будет аналогичный, как и на Барбадосе. Хотят бросить корабль и тайно высадиться на берег, постаравшись скрыть наличие заболевания на борту? Это возможно, и даже весьма вероятно. Спрашивается, что делать? Патрулировать дальше, или возвращаться, так как обшарить все острова и островки Антильской гряды просто нереально? Хорошо еще, что подходы к Тринидаду сейчас постоянно патрулирует с воздуха "Альбатрос". В качестве разведчика самый первый беспилотный летательный аппарат, созданный пришельцами, зарекомендовал себя прекрасно. Но именно, как разведчик. Использовать его в качестве бомбардировщика, как "Крокодил", не пробовали, поскольку нужды в этом не было. И если "Сан-Себастьян" с "Аметистом" все же как-то сумели проскользнуть мимо расставленной ловушки, то обнаружить их "Альбатрос" обнаружит, а вот сделать что-то большее - вряд ли. Придется задействовать морпехов и быстро перебрасывать их к точке предполагаемой высадки, а там устраивать горячую встречу незваных гостей.
Прождав еще сутки и поняв, что дальше ждать бесполезно, Леонид дал приказ "Ягуару" и "Беркуту" возвращаться к Тринидаду и быть готовыми перехватить "Сан-Себастьян", если он все же появится. А сам на "Кугуаре" вместе с "Волком" решил пройтись в сторону Барбадоса. Как знать, может и удастся обнаружить пропажу.
Глава 4
Здравствуй, ИРА!
Когда Барбадос скрылся за горизонтом, Бенджамин Робинсон довольно усмехнулся, разглядывая в подзорную трубу следующий за ними по пятам "Аметист". Рядом стояли остальные пираты и молча ждали, что скажет капитан. Квотермастер Абрахам Хэндс наконец решил нарушить затянувшееся молчание и тактично спросил.
- А что дальше будем делать, сэр? Ведь идти на Тринидад - это все равно что к черту в пасть.
Робинсон злорадно хмыкнул, но подумав, все же ответил.
- Согласен, Абрахам. Более того, я уверен, что брать нас на борт после того, как мы посадим это корыто на мель, никто не собирается. Паркетные шаркуны очень боятся занести на Барбадос заразу. А расстрелять шлюпки из пушек картечью с малой дистанции проще, чем выпить кружку рома. Поэтому к Тринидаду мы не пойдем.
- А куда?!
- К западу от Барбадоса находится остров Сент-Винсент, а к северо-западу Сент-Люсия. До обоих чуть более восьмидесяти миль. Во всяком случае, это ближайшая от Барбадоса земля. Пока идем прежним курсом, а как стемнеет, поворачиваем на запад. На подходе к острову, мили за две-три, спускаем шлюпки. Это корыто бросаем и поджигаем. Пусть сгорит дотла вместе с заразой, не дай бог она на остров попадет. На шлюпках добираемся до берега, а дальше будем думать, как выкрутиться.
- А как же наши?! Те, что в горячке лежат?!
- Новых заблевших нет?
- Нет. Только те, что в трюм спускались.
- Проявите христианское милосердие. Пристрелите их перед тем, как уходить. А черномазые сами подохнут.
- А на острове что делать будем?
- Сначала надо отсюда ноги унести и заразу на берег не занести. Дальше посмотрим по ситуации.
- А может, лучше "Аметист" на абордаж взять?
- Не получится. Он все время на ветре и явно держит дистанцию. Возможно, он потеряет нас в темноте. А не потеряет - сразу же раскроет свои намерения. И знайте, что отступать нам некуда. Эта королевская лоханка под названием "Аметист" очень быстроходна, уйти от нее мы не сможем. И если только он попытается помешать нам идти туда, куда мы хотим, а не к Тринидаду, то либо мы его, либо он нас...
Остаток дня прошел спокойно. Новых заболевших среди команды не прибавилось, зато из трюма негры-"санитары" выкинули за борт еще шестерых. "Сан-Себастьян" шел не торопясь курсом на Тринидад, неся лишь часть парусов и старательно делая вид, что людей на галеоне катастрофически не хватает. Огни с наступлением темноты зажигать не стали, чтобы проверить реакцию "Аметиста". Через час после захода солнца, убедившись, что "Аметист" не приближается, Робинсон изменил курс на запад в сторону острова Сент-Винсент, приказав поднять все паруса, какие только можно. "Сан-Себастьян" сразу прибавил в скорости хода, но... Маневр не прошел незамеченым. "Аметист" тоже изменил курс и пошел следом, по-прежнему оставаясь на ветре. В отличие от "Сан-Себастьяна" он шел с положенными огнями, благодаря которым его было хорошо видно в темноте. Но никаких враждебных действий против конвоируемого галеона пока не предпринимал.
Лейтенант Майкл Фримантл, командир шлюпа "Аметист", не удивился, когда в его каюту постучал вахтенный матрос и доложил, что "Сан-Себастьян" резко изменил курс и пытается скрыться в темноте. Чего-то подобного он и ожидал, так как не считал Бенджамина Робинсона идиотом, добровольно согласившимся идти к Тринидаду, как баран на заклание. В этом случае вступал в действие следующий пункт инструкции, полученной в Бриджтауне. Если "Сан-Себастьян" не пойдет туда, куда ему сказано, а попытается удрать, то уничтожить галеон и всех, кто находится у него на борту. Абсолютно в с е х! Никого не спасать. Причем сам корабль не просто утопить, а по возможности сжечь. Именно для этой цели на борт "Аметиста" были доставлены зажигательные ядра, которые все же сумел найти в закромах форта полковник Парсонс. Доверия к этим "головешкам" у Фримантла не было, так как весь опыт их применения показал довольно низкую эффективность. Но в данном случае они могли оказаться полезными, так как предполагалась стрельба по одиночному и не очень сильному, да к тому же тихоходному и неповоротливому противнику. С минимумом людей на борту и очень проблемным "грузом", который если только вырвется из трюма, создаст огромные неприятности команде. И поскольку капитан Робинсон повел себя вполне предсказуемо (в чем был уверен Фримантл) и пошел не к Тринидаду (в чем был уверен губернатор), а к цепи Антильских островов, то команде "Аметиста" выпадала возможность испытать зажигательные ядра в действии.
Поднявшись на палубу, Фримантл быстро обнаружил "Сан-Себастьян", пытающийся скрыться в темноте. Но в ясную лунную ночь его было видно прекрасно несмотря на то, что огни он зажигать не стал. "Аметист" как раз заканчивал разворот на новый курс и вахтенный офицер доложил.
- Пытаются удрать, сэр! Скорее всего, хотят достичь Сент-Винсента.
- Я тоже так думаю. Ну что же, это всего лишь несколько усложнит нашу задачу, не более. Если эти висельники не хотят идти туда, куда им велено, то отправятся на дно...
"Аметист" поднял все паруса и устремился вдогонку за "Сан-Себастьяном", быстро сокращая дистанцию. Робинсон внимательно наблюдал за маневрами преследователя, и когда понял, что скрыться в темноте и уйти не получится, в сердцах выругался и приказал приготовиться к бою. А когда шлюп подошел ближе и его носовые пушки полыхнули огнем, дав залп картечью по рангоуту галеона, расклад стал ясен окончательно. И приходилось играть теми картами, какие сдала Судьба...
"Аметист" попытался застать своего врага врасплох, но это ему не удалось. Ответный залп картечью из кормовых орудий "Сан-Себастьяна", хлестнувший по парусам, заставил лейтенанта Фримантла действовать осмотрительнее и не лезть на рожон. Поскольку стрельба велась ночью и прицелиться толком было сложно, оба корабля вели огонь картечью по рангоуту, стремясь изорвать паруса и такелаж, и таким образом сбить ход противнику. "Аметист" пробовал применить зажигательные бомбы, но успеха не добился. Команда "Сан-Себастьяна" была начеку и быстро гасила отдельные очаги возгорания. В итоге бой свелся к тому, что быстроходный и верткий шлюп удерживал позицию за кормой галеона, стараясь бить продольными залпами, а галеон огрзызался и всячески пытался достать мелкого и наглого противника своей бортовой артиллерией. Но поскольку огонь велся на большой дистанции и в темноте, особого успеха ни та, ни другая сторона так и не добились. Конечно, повреждения были, но не фатальные и это не мешало обоим кораблям продолжать бой. Все изменилось, когда лейтенант Фримантл видя, что такая тактика не позволяет выполнить задание и "Сан-Себастьян" все равно уходит, решился подойти ближе. Эффективность стрельбы сразу выросла, но ставка на более высокую скорострельность своих орудий и более высокую скорость, на которую понадеялся командир "Аметиста", себя не оправдала. За четыре часа боя корабли порядочно изуродовали друг друга. Снасти на обоих свисали гроздьями, паруса представляли из себя драные лохмотья, но тем не менее "Сан-Себастьян" медленно, но уверенно уходил. И в довершение всего на "Аметисте" открылась течь. "Сан-Себастьян", видя, что противник приблизился, начал стрельбу ядрами и добился успеха, повредив корпус шлюпа. Лейтенант Фримантл понял, что еще час-другой такого боя, и "Аметист" полностью лишится хода. А после этого "Сан-Себастьян", корпус которого похоже не пострадал от малокалиберных орудий "Аметиста", даже с изорванными парусами и поврежденным такелажем сможет подойти достаточно близко и бортовым залпом превратить шлюп в дрова. И теперь надо срочно решать дилемму - продолжать атаковать, ведя безнадежный бой, который рано, или поздно закончится победой "Сан-Себастьяна", или плюнуть на него и уйти, не выполнив задание. Преследовать его пираты вряд ли будут. Но принять решение Майкл Фримантл не успел. Очередной залп картечью с "Сан-Себастьяна" прошел довольно низко и ударил не по парусам, а по палубе квартердека. После этого мичман Дэвид Макензи - единственный из оставшихся в живых офицеров - понял, что теперь он - командир "Аметиста".
О том же самом думал и Бенджамин Робинсон. Несмотря на многочисленные попадания, корпус "Сан-Себастьяна" остался цел, малокалиберные пушки его противника не могли нанести серьезного вреда крупному и прочному галеону. Чего нельзя было сказать о такелаже и парусах, но это в конце концов не смертельно и поправимо. Капитан повеселел и прикидывал, сколько времени еще продержится "Аметист", так как бой на истощение он явно проигрывал. Шлюп, хорошо видимый в лунном свете, имел повреждения рангоута и былой резвости в его маневрах уже не было. Как знать, возможно на этом бы все и закончилось. Но как иногда бывает, в дело может вмешаться непредвиденная случайность, которая мгновенно меняет расстановку сил.
Робинсон услышал крики и выстрелы. Сначала он ничего не понял, а когда понял, стало слишком поздно. Впрочем, он бы все равно не смог ничего сделать. Негры каким-то образом сумели вырваться из трюма и напали на команду галеона. Да, они были закованы в цепи и истощены после длительного перехода через океан, но смертельная опасность придала им силы. И их было много. Значительно больше, чем моряков "Сан-Себастьяна". Очень быстро они смяли канониров на батерейной палубе и вырвались наверх. У некоторых в руках было холодное оружие, добытое в бою, остальные были вооружены чем попало. Команда "Сан-Себастьяна" схватилась за сабли и пистолеты, но силы были слишком неравны. Несмотря на большие потери среди негров, численный перевес все же решил исход боя и они захватили галеон. Лишь Робинсон и еще семеро уцелевших матросов продолжали яростно отбиваться на юте, размахивая саблями, стараясь лишь подороже продать свою жизнь.
И им это удалось. Новый командир "Аметиста" сразу понял, что на "Сан-Себастьяне" творится что-то неладное. Противник прекратил огонь из орудий, а вместо этого на нем то и дело гремят выстрелы из стрелкового оружия. Подойдя ближе, Макезнзи сумел рассмотреть в лунном свете ожесточенное побоище, которое шло на палубе галеона и сделал верные выводы - "груз" вырвался на свободу и теперь пиратам явно не до "Аметиста". Поэтому провел свой корабль неподалеку от кормы галеона, не опасаясь попасть под обстрел его кормовых орудий, и дал продольный залп картечью, который смел все с юта "Сан-Себастьяна"....
Ситуация складывалась очень благоприятная и упускать ее было бы неразумно. Мичман Макензи верно предположил, что даже если негры и захватят "Сан-Себастьян", полностью перебив его команду, то управлять кораблем все равно не смогут. Канониры из них тоже никакие. Поэтому "Аметист" лег на параллельный курс, выйдя на траверз галеона, и совершенно не опасаясь ответного огня, стал бить картечью по палубе. Часть орудий при этом вела огонь зажигательными ядрами, которые в условиях воцарившейся паники среди негров все же сделали свое дело. Вскоре "Сан-Себастьян" запылал и яркое пламя устремилось вверх, разогнав мрак ночи.
Убедившись, что корабль противника горит надежно, и продолжение обстрела больше не требуется, "Аметист" прошел чуть вперед и лег в дрейф. "Сан-Себастьян" к этому времени уже потерял ход, так как огонь быстро распространился вверх и уничтожил паруса. И теперь галеон представлял из себя огромный костер на воде, горевший от носа до кормы. Что на нем творилось в этот момент, разглядеть не могли. Яркое пламя давало сильную засветку, и разобрать что-либо было очень трудно. Шлюп лежал в дрейфе на расстоянии около полумили от горящего галеона и Макензи ждал, когда огонь доберется до крюйт-камеры. Молодой офицер еще толком не пришел в себя как от напряженного боя, в котором он чудом уцелел, так и от неожиданного повышения в должности. Но он понимал, что судьба "Аметиста" и экипажа теперь целиком ложится на его плечи. И первым делом считал необходимым довести до конца выполнение приказа - не дать "Сан-Себастьяну" и тем, кто на нем находится, попасть куда-либо в другое место, кроме Тринидада. С Тринидадом не получилось. Значит зараженный корабль подлежит уничтожению. С кораблем, похоже, покончено. А вот с его населением - пока под вопросом. Если кто-то умудрится выжить в этом аду, то тогда придется заняться малопочтенным делом - добить на воде уцелевших. Но для этого надо все равно дождаться рассвета, в темноте никого не найдешь. Пока же можно заняться ремонтом, так как состояние "Аметиста" явно оставляет желать лучшего... Что и доложил боцман, оторвав Дэвида Макензи от размышлений.
- Прошу прощения, сэр, но течь не прекращается. Заделали, как смогли, но нужен серьезный ремонт.
- Помпы справляются с откачкой?
- Пока да, сэр. Но если погода ухудшится, то вряд ли справимся.
- Делайте, что возможно. Возьмите сколько надо людей в помощь. На палубе все равно пока делать нечего, это португальское корыто уже никуда не денется. Парусами и такелажем займемся позже. Сейчас в первую очередь - ликвидация течи. Понятно?
- Да, сэр!
- Выполняйте!
Боцман убежал выполнять приказ, прихватив почти всех людей с палубы, а Макензи продолжил наблюдение за окружающей обстановкой. Пока их спасало то, что стояла тихая погода. Если она ухудшится, то "Аметист" долго не продержится. И сейчас надо как можно скорее возвращаться на Барбадос. Но сделать это не так-то просто. Помимо течи в корпусе серьезно поврежден рангоут и такелаж. Если с попутным ветром в бакштаг и фордевинд еще кое-как можно идти, то вот заняться лавировкой прямо сейчас не получится. А к Барбадосу придется возвращаться именно путем лавировки, идя в бейдевинд, так как ветер не благоприятный. Либо идти с попутным ветром до Сент-Винсента, там не торопясь делать нормальный ремонт в спокойной обстановке в защищенной от непогоды бухте, а потом уже возвращаться на Барбадос. Такой вариант, откровенно говоря, Макензи не устраивал. Во первых гораздо дальше, а во вторых не известно, на что там можно будет нарваться. Но в любом случае, сейчас главная проблема - течь. Потом будем решать все остальное...
Грохот взрыва отвлек мичмана от раздумий. Огонь наконец-то добрался до крюйт-камеры на "Сан-Себастьяне" и галеон взлетел на воздух. Сверкнула вспышка в облаке дыма, и вскоре зарево исчезло. Вода погасила горящие обомки. И снова вокруг воцарилась тишина, нарушаемая лишь плеском воды за бортом и скрипом снастей такелажа. Приказ губернатора Барбадоса удалось выполнить лишь наполовину . Теперь следовало позаботиться о собственнном спасении.
Остаток ночи прошел без происшествий. Никто больше не появился, на поверхности воды после взрыва "Сан-Себастьяна" никого не обнаружили, и к утру удалось почти полностью прекратить течь. Но боцман все же мрачно заметил, когда докладывал об окончании работ.
- До первого шторма, сэр.
Мичман Макензи и сам это понимал. Команда совершенно вымоталась, но от состояния "Аметиста" зависит их жизнь - это понимали все. Поэтому подгонять никого не приходилось. После завтрака и недолгого отдыха принялись за ремонт рангоута, такелажа и парусов. Провозились целый день, но так и не закончили. Из-за больших потерь в команде выполнять сложные виды такелажных работ могли немногие, а от присланных в помощь солдат особого толку не было, хоть они и старались помочь. Видя, что люди просто падают от усталости, Макензи решил сделать перерыв до утра, оставаясь в дрейфе. Тем более, погода по прежнему стояла тихая, и никакая опасность "Аметисту" не угрожала.
Вторая ночь также не преподнесла сюрпризов. Наутро отдохнувшая команда споро приступила к работе. Все шло к тому, что вскоре "Аметист" сможет поднять паруса и направиться к Барбадосу. Макензи ходил по палубе и наблюдал за ремонтом, как вдруг неожиданно раздался крик вахтенного.
- Дым слева по корме!!!
Все посмотрели в указанном направлении, и действительно увидели полоску дыма на горизонте. Поскольку никакой земли до самого Тобаго там не могло быть, а это почти сотня миль, то напрашивался вывод, что горит какой-то корабль. Идти на помощь "Аметист" пока что все равно не мог, поэтому все продолжили работу, изредка поглядывая на горизонт. И очень скоро поняли, что пожар тут не причем. В направлении "Аметиста" шли два корабля. Причем у обоих н е б ы л о парусов на мачтах. И шли они фактически против ветра, причем очень быстро, оставляя за собой шлейф дыма. Слух резанул чей-то крик.
- Тринидадцы!!!
Хоть флагов еще и не было видно, но все прекрасно знали, кто здесь может ходить без парусов и против ветра. Макензи с тоской подумал, что вот и заканчивается его неожиданное командирство. Хоть он раньше никогда не видел тринидадских кораблей, но знал их описание и был уверен, что именно эта парочка была среди тех, кто устроил погром в Порт Ройяле в мае этого года. "Аметист" не смог бы противостоять даже одному из них, будучи исправным. Сейчас же он вообще не боец. Значит, осталось только умереть, но не посрамить чести британского флага... И мичман Макензи принял решение...
- К бою!!! Приготовить крюйт-камеру к взрыву! Последний, кто останется в живых, должен взорвать корабль! Если нас не утопят раньше...
Все пришло в движение, канониры заняли места у орудий. Поставили паруса, какие было возможно, держа курс по ветру. Пытаться уйти в сторону Барбадоса было бессмысленно, тринидадские корабли приближались очень быстро.
Никто не строил иллюзий в отношении результата предстоящего боя. Но Макензи решил тянуть до последнего с открытием огня. Как знать, может и обойдется. Ведь после взятия Ямайки тринидадцы не предпринимали никаких враждебных акций против англичан, хотя могли. На тот же Барбадос, который к ним гораздо ближе, чем Ямайка, давно могли бы наведаться и прибрать его к рукам. Но почему-то не хотят. На другие английские владения в Новом Свете, кроме Ямайки, они тоже ни разу не покушались, как не трогали и английские торговые корабли при встрече в море. Может быть, и сейчас обойдется? Если бы не этот чертов "Сан-Себастьян" с дурацким приказом губернатора... Неужели тринидадцы пронюхали об этом? И специально послали свои корабли на перехват? Но как они могли узнать так быстро?! И как обнаружили "Аметист"?! А то, что именно обнаружили, а не случайно встретили, Дэвид в этом не сомневался.
Поняв, что гадать бессмысленно, так как ответа все равно не найдет, Макензи сосредоточился на наблюдении за приближающимися кораблями. То, что там прекрасно видят канониров у орудий, готовых к стрельбе, он понимал, но тут уже ничего сделать нельзя. На тринидадских же кораблях ничто не напоминало о подготовке к бою. Дэвид уже рассмотрел в подзорную трубу тринидадские флаги на мачтах - белое поле с косым синим крестом, а также определил типы приближающихся кораблей - фрегат и купеческий флейт, на котором почему-то отсутствовала бизань-мачта. Но корабль в ней и не нуждался, так как и фрегат и флейт неслись с большой скоростью, рассекая форштевнями волны, не имея на мачтах ни малейшего клочка парусов. Когда они чуть изменили курс, удалось рассмотреть, что орудийные порты в борту фрегата, шедшего головным, закрыты. И воевать он явно не собирается. И Дэвид решил рискнуть.
- Огня первыми не открывать. Ждать моей команды. Канонирам отойти от орудий.
- Но как так, сэр?!
- Наши ядра для фрегата - что слону дробина. А с ним еще и "купец" - темная лошадка. Думаю, они оба из тех, кто сначала расправился с эскадрой адмирала Холмса, а потом вволю порезвился в Порт Ройяле. По рангоуту стрелять бесполезно, так как они все равно идут без парусов. Один их бортовой залп, и мы идем ко дну. Но тринидадцы, похоже, не собираются воевать. Вот и мы не будем сами лезть на рожон...
Между тем, двухмачтовый флейт остался в стороне, а фрегат пошел на сближение, догоняя "Аметист", стараясь занять позицию по кормовой скуле. Макензи ничего не понимал. Тринидадцы решили взять его на абордаж? А зачем? Какую ценность может представлять небольшой военный шлюп, причем находящийся в плачевном состоянии, и на котором априори не может быть ничего ценного? Если тринидадцам нужны пленные, чтобы узнать подробности эпопеи с "Сан-Себастьяном", так они могут совершенно не напрягаясь утопить "Аметист" и выловить пленных из воды, не подвергая никакому риску ни своих людей, ни корабль. Но еще больше Дэвид удивился, когда увидел на баке фрегата человека, размахивающего белым флагом и показывающим рупор, давая понять, что хочет поговорить.
Мичман прошел на ют и тоже несколько раз махнул белым платком. Фрегат резко увеличил ход и стал сокращать расстояние, пока не занял позицию в паре десятков ярдов чуть справа от кормы шлюпа, и тут же уменьшил ход, выдерживая постоянную дистанцию. Как это у него получалось, ни Макензи, ни кто-либо другой из команды "Аметиста" понять не могли. Все со страхом и любопытством смотрели на удивительный корабль, идущий без парусов, и на группу людей в необычной зелено-пятнистой одежде на его палубе, которые в свою очередь также с интересом рассматривали англичан. Пока один человек не поднял рупор и не прокричал по-английски.
- Доброе утро! "Аметист", что у вас случилось? Вам нужна помощь?
Макензи в первые мгновения лишился дара речи. И это - те самые страшные тринидадцы, нагнавшие ужас на всех в Новом Свете?! Да и не только в Новом... Но отвечать-то что-то надо...
- Доброе утро! Мы вступили в бой с пиратами и утопили их, но и сами получили кое-какие повреждения. Спасибо, помощь нам не нужна.
- С пиратами?! Откуда они взялись?! Ведь мы вымели этих мерзавцев из Карибского моря!
- Увы, не всех. Кое что осталось.
- Вы капитан?
- Капитан погиб, я его замещаю. Кстати, с кем имею честь?
- Старший офицер фрегата "Кугуар" Флота Русской Америки, лейтенант Новицкий. А Вы?
- Мичман Королевского флота Макензи.
- Мистер Макензи, ваш корабль сильно поврежден, и если погода испортится, то вряд ли останется на плаву. Мы все равно идем в Бриджтаун на Барбадос. Можем отбуксировать вас туда. Сами в таком состоянии, да еще при встречном ветре, вы будете добираться долго.
- Вы... На Барбадос?!
- Да, хотим установить с вами торговые отношения. Сколько времени рядом живем, а в гостях друг у друга до сих пор не были. Вот мы и решили нанести вам визит!
Это слышал не только Макензи, но и все, находящиеся на палубе. Если бы сейчас из морских глубин вынырнул знаменитый кракен, или дюжина русалок, или небо упало на землю, команда "Аметиста" удивилась бы гораздо меньше. Но Макензи раздумывал недолго и решил не обострять ситуацию, раз тринидадцы настроены миролюбиво. А если они могут отбуксировать "Аметист" на рейд Бриджтауна, то отказываться просто глупо. Тем более, ухудшение погоды шлюп действительно может не пережить.
- Я согласен, мистер Новицкий! Что нам надо делать?
- Уберите паруса и ложитесь в дрейф. Мы подойдем к вашему носу и передадим буксирный трос. Соедините его со своим якорным канатом, не отсоединяя якоря. Потравите ярдов пятьдесят - шестьдесят якорного каната и как следует закрепите его. Остальное сделаем мы.
- Соединить с якорным канатом и оставить якорь?! Зачем?!
- Долго объяснять. Начнем буксировку - сами поймете...
Макензи дал команду убрать паруса и лечь в дрейф, что началось выполняться с большим энтузиазмом. Страшные тринидадцы не хотят воевать с ними, а наоборот предлагают помощь, и надо быть полным идиотом, чтобы отказаться. Вскоре "Аметист" остановился и закачался на небольшой волне, развернувшись бортом к ветру. Все собрались на палубе и с огромным интересом смотрели, что же будет дальше.
Дальнейшее повергло в шок даже бывалых моряков. Фрегат "Кугуар", маневрируя с необычайной легкостью и точностью, подошел почти вплотную своей кормой к носу "Аметиста". Так, что можно было спокойно подать выброску. На борт шлюпа передали довольно толстый пеньковый трос, который соединили с якорным канатом. А дальше началось самое удивительное. "Кугуар", получив сигнал о готовности, медленно начал двигаться, причем вода под коромой у него сильно бурлила. Вытравив около двух сотен ярдов троса, начал буксировку. Вся команда "Аметиста" завороженно смотрела на удивительное зрелище. Их корабль шел против ветра, разгоняясь все быстрее и быстрее. Бросили лаг, чтобы определить скорость. Результат получился просто шокирующий. Семь узлов!!! П р о т и в в е т р а!!! Сразу стала понятна и задумка с якорем, оставшимся висеть на якорном канате. Тяжелый якорь заглублял трос и все время держал его под натяжением, работая своеобразным амортизатором и не допуская рывков на волне. Мичман Дэвид Макензи, волею судьбы ставший командиром "Аметиста" в ходе боя, стоял на баке, и молча смотрел на корму идущего впереди "Кугуара". И благодарил бога за то, что тот помог предотвратить чудовищную глупость начальства, которая могла привести к катастрофическим последствиям...
- Вроде клюнули?
- Похоже... Во всяком случае, теперь ни одна сволочь не заподозрит, что мы все знаем. А по приходу на Барбадос устроим еще один фокус. Если получится, то тогда самые упертые поверят, что мы очень хотели быть белыми и пушистыми. А дурак губернатор все испортил. И господа наглы окажутся в дерьме по самые уши.
- А если не получится?
- Будем что-то другое придумывать. В любом случае, т а к и е соседи нам не нужны...
Леонид стоял на юте "Кугуара" вместе с Тунгусом и поглядывал на "Аметист", делясь впечатлениями от увиденного. Ситуация прояснилась вскоре после того, как "Ягуар" и "Беркут" ушли обратно к Тринидаду. Карпов вышел на связь вне расписания и сообщил о получении срочной информации от Корнета. Удалось выяснить цель операции англичан - "Сан-Себастьян" должен ночью сесть на мель возле Тринидада, после чего пираты его покидают и делают так, чтобы негры сумели выбраться из трюма и сбежать на берег. "Аметист" ликвидирует пиратов и быстро уходит, пока его не обнаружили. В принципе, вполне ожидаемо. Что-то подобное они и предполагали. Но очевидно, все сразу пошло не так, как запланировали англичане. Скорее всего потому, что капитан "Сан-Себастьяна" догадался о том, какая участь им уготована. И выполнять роль жертвенного барана не захотел. Но что случилось конкретно, пока можно было только догадываться. "Кугуар" и "Волк" разошлись в стороны, и держа друг друга на пределе визуальной видимости, направились к Барбадосу. "Крокодил" вел авиаразведку, просматривая впереди большие участки моря, и ночью обнаружил небольшой двухмачтовый парусник с поврежденным рангоутом, лежавший в дрейфе и по описанию похожий на "Аметист". Решили подождать до утра, оставаясь за горизонтом, а потом осмотреть поверхность моря при дневном свете. С рассветом картина событий немного прояснилась. Вылетевший на разведку "Крокодил" обнаружил деревянные обломки, разнесенные на большой площади. Проследовав в указанный район, "Кугуар" и "Волк" действительно обнаружили следы кораблекрушения. Причем среди обломков удалось обнаружить даже большую часть мачты с явными признаками пожара. Если предположить, что "Сан-Себастьян" попытался удрать, а "Аметист" ему помешал, навязав бой, который привел к пожару и взрыву крюйт-камеры, то все сходилось. То, что взрыв все же произошел, было ясно по крупным обгоревшим кускам корпуса и рангоута. Без взрыва деревянный корабль сгорит дотла, и от него на поверхности моря мало что останется. И поскольку "Аметист" из этой парочки остался один на довольно большом пространстве вокруг, причем в сильно потрепаном виде, то картину событий можно было предположить с большой степенью достоверности. Иными словами, "Аметист" сделал их работу, за что ему большое спасибо. Поэтому теперь надо предстать в роли миротворцев и оказать помощь кораблю Королевского Флота, вступившему в бой с пиратами, и победившему, хотя и дорогой ценой. Что и было сделано к немалому удивлению англичан. В ходе переговоров Леонид помалкивал, предоставив слово старшему офицеру фрегата, но внимательно наблюдал за происходящим. Поведение мичмана Макензи, вынужденного заменить убитого в бою командира, было достойно всяких похвал. Он не стал обострять ситуацию, так как видел абсолютную безнадежность боя с такими противниками, но и сдаваться явно не собирался. А в разговоре врать не стал, но и всей правды не сказал. И если бы они действительно ничего не знали о планах губернатора Барбадоса, а случайно встретили "Аметисит" в море, то вполне могли бы поверить. Ай да мичман Макензи, ай да сукин сын! Молодец парень, далеко пойдет! Если уцелеет...
За весь день перехода ничего не произошло. Океан был пустынен и корабли беспрепятственно шли к Барбадосу. Как только стемнело, "Кугуар" сбросил ход, чтобы подойти к Бриджтауну в светлое время суток. Благо, погода пока позволяла. А если ветер начнет усиливаться, то оставшееся расстояние до берега корабли пройдут быстро и окажутся под его прикрытием. "Волк" же, наоборот, дал полный ход и ушел вперед, не став зажигать огни. Леонид хотел провести подробную авиаразведку всего Барбадоса, раз уж вышла такая оказия, и не хотел, чтобы это видели на "Аметисте". Не гонять же было сюда раньше "Волк" только лишь ради авиаразведки. Зато теперь, когда его светлость повел себя неадекватно, то навести порядок в этом медвежьем углу Нового Света необходимо. А то кто его знает, что ему в следующий раз в голову взбредет. Безнаказанность развращает. Вот и надо объяснить его светлости, что он неправ. На понятном ему языке. И аэровидеосъемка острова для этого будет весьма кстати, причем проводить ее лучше ночью. Аппаратуре XXI века ночь не помеха, а англичане ничего не заметят.
"Волк" с погашенными огнями подошел к Барбадосу, и вскоре "Крокодил" взмыл в воздух, помчавшись в сторону Бриджтауна. Начать решили с него - самого крупного города Барбадоса и фактически единственного нормального порта на острове. Бомб у "Крокодила" не было, в этот полет он взял на внешнюю подвеску "Аргус" - прибор для ночной разведки, прекрасно зарекомендовавший себя во время операции в Порт Ройяле. Поскольку Леонид остался на "Кугуаре", непосредственно наблюдать трансляцию с борта беспилотника он не мог, и приходилось довольствоваться лишь информацией, передаваемой по УКВ-связи с борта "Волка". Ничего настораживающего в поведении англичан обнаружено не было. Захолустный колониальный город, где никто никуда не торопится и служба гарнизона несется соответсвенно. Во всяком случае, кроме часовых больше никого на стенах и на территории форта обнаружить не удалось. Но рейд был полон кораблей, так как с потерей Ямайки весь грузопоток в Карибском море пошел у англичан через Барбадос. И в отличие от форта, в самом Бриджтауне кипела ночная жизнь. Остальная часть острова была погружена во тьму с редкими огоньками костров. Но то, что хотел узнать Леонид, "Крокодил" разведал. Теперь осталось лишь умело разыграть барбадосскую карту...
Утро следующего дня преподнесло экипажу "Аметиста" новые сюрпризы. "Кугуар" с рассветом оказался недалеко от Бриджтауна и продолжал следовать малым ходом. До берега было порядка пяти миль, и их уже должны были обнаружить и опознать. А дальше стало твориться что-то непонятное. "Волк", который после проведения разведки вернулся обратно, подошел к "Кугуару" и на него передали буксирный трос с "Аметистом", и он, не торопясь, продолжил буксировку. "Кугуар" же увеличил ход и пошел на рейд Бриджтауна...
Леонид внимательно наблюдал за окружающей обстановкой и особенно за фортом Бриджтауна, с которого, несомненно, уже обнаружили приближение тринидадских кораблей. И сейчас там тихая паника. А может быть и не тихая. Но в любом случае, отреагировать англичане как-то должны. Приготовить орудия к бою и поднять всех по тревоге. Что увидели дозорные из форта, когда рассвело? Как говорится, картина маслом! Появились два тринидадских корабля, явно направляющиеся к Бриджтауну, причем один из них буксирует поврежденный шлюп "Аметист". Который был послан для совершения диверсии к Тринидаду. А то, что "Аметист" опознают, сомневаться не приходится. После этого один из тринидадаских кораблей - по виду "купец", продолжает буксировку "Аметиста", а второй - фрегат, срывается с места и на огромной скорости п р о т и в ветра идет к Бриджтауну. Прямо в сторону рейда, полного английских кораблей. И какой, спрашивается, вывод должны сделать те, кто послал "Аметист" и "Сан-Себастьян" на выполнение этого щекотливого дела?
Затея провалилась. Скорее всего, "Сан-Себастьян" уничтожен, а "Аметист" захвачен противником. И поскольку произошло это не так далеко от Барбадоса, то ушлые тринидадцы решили не откладывать дело в долгий ящик и нанести ответный визит, ведя на буксире свой трофей, так как девать его некуда, а бросить жалко. Оставили "купца" буксировать "Аметист", а фрегат отправился на разборки. Вот так примерно его светлость губернатор со товарищи и подумают.
Но тут, как говорится, возможны варианты. Если у англичан хватит ума и выдержки не открывать огонь до полного прояснения обстановки, то шанс замять инцидент у них есть. Во всяком случае, они будут так считать. Ведь можно сказать, что велели "Аметисту" отконвоировать "Сан-Себастьян" к какому-нибудь небольшому островку, не заселенному европейцами, чтобы он остался там на карантин. А все, что произошло позже, - самодеятельность капитанов "Сан-Себастьяна" и "Аметиста", к которой губернатор Барбадоса не имеет никакого отношения. И наговорить они могут, что угодно, лишь бы выкрутиться. Не говорить же англичанам, что в эти сказки он не верит, поскольку располагает достоверной информацией о запланированной диверсии. И тогда придется действовать более тонко и хитро, чтобы соблюсти видимость приличий. Зато, если джентльмены сделают хоть один боевой выстрел...
На всякий случай, лишние члены экипажа убраны с палубы. Пожарные и водоотливные средства готовы. На стоящих на рейде английских кораблях поднимается суматоха, в бинокль это хорошо видно. На стенах форта орудия готовы к стрельбе, какониры заняли свои места. Похоже, никто не сомневается, что тринидадцы пришли вернуть долги.
До рейда остается совсем немного, около полутора миль. На английских "купцах" царит паника. Спускаются шлюпки, и команды удирают на берег. Но "Кугуар" их игнорирует, и продолжает приближаться, уменьшив ход до самого малого. И тут у англичан не выдерживают нервы. Гремят выстрелы, окутывая дымом стены форта. Но расстояние велико для прицельной стрельбы, ядра падают в воду, хотя некоторые довольно близко. Однако, все это уже неважно. "Кугуар" перекладывает руль на борт и начинает разворачиваться, ложась на обратный курс и давая полный ход. Обе машины работают на максимальных оборотах. Дым из труб стелется по ветру и фрегат несется весь в пене, стараясь выжать сверхпроектный тринидцатый узел в дополнение к тем двенадцати, что он показал на ходовых испытаниях. Когда пушки форта были готовы ко второму залпу, стрельба стала бессмысленной. Цель успела уйти очень далеко. Причем фрегат тринидадцев так и не сделал ни одного выстрела...
Леонид смотрел на удаляющийся за кормой Бриджтаун и улыбался с видом кота, поймавшего мышь, и решившего поиграть с ней. Господа англичане оказались вполне предсказуемы в своих действиях. И теперь не надо думать, как соблюсти видимость приличий.
- Вот и все, сеньоры! Англичане сами помогли нам. И теперь мы с полным правом можем сказать: "Здравствуй, ИРА!"
- Ира?! Какая Ира, Леонид Петрович?! - не поняли стоявшие рядом старший офицер и Тунгус.
- Не Ира, а ИРА. Ирландская Республиканская Армия. Теперь я знаю, что поможет нам решить проблему с Англией вообще, и с Барбадосом в частности...
Но надо было завершить начатое, чтобы губернатор Барбадоса получше осознал, какую глупость он совершил. "Волк" с "Аметистом", видя такой "горячий" прием, прекратили приближаться к берегу и удерживались на безопасной дистанции. "Кугуар" подошел довольно близко к "Аметисту", чтобы можно было поговорить, и уравнял скорость. Вся команда английского шлюпа уже высыпала на палубу и крыла на чем свет стоит канониров форта. Заметив среди остальных мичмана Макензи, который тоже выражал свое недовольство, Леонид обратился к нему.
- Мистер Макензи, к сожалению, мы не можем отбуксировать "Аметист" прямо на рейд Бриджтауна. Ваши соотечественники не рады нашему визиту. Тут осталось не более четырех миль, доберетесь как-нибудь сами. А по приходу в порт передайте губернатору Барбадоса, что он идиот. Мы пришли с миром, но если он хочет войны, то он ее получит.
Не став слушать никаких объяснений, Леонид отвернулся и дал команду увеличить ход до полного. "Кугуар" отвалил в сторону, а "Волк", не став связываться с отдачей буксирного троса, просто обрубил его и последовал в кильватер за "Кугуаром". Оба корабля быстро удалялись, а мичман Макензи с тоской смотрел им вслед. Он прекрасно понимал - война объявлена. И шансов победить в этой войне у жителей Барбадоса нет. Англия далеко, и пока туда дойдет информация о случившемся, над Барбадосом уже давно будет развеваться тринидадский флаг...
"Кугуар" и "Волк" демонстративно ушли на юго-запад, в сторону Тринидада, и продолжали идти до тех пор, пока Барбадос не скрылся за горизонтом. Но удалившись на достаточное расстояние, легли в дрейф. Леонид не отказался от намерений нанести визит англичанам. Вскоре на связь по радио вышел Корнет и сообщил последние новости. "Аметист" добрался до рейда Бриджтауна и стал на якорь, что всех очень удивило. А когда его экипаж сошел на берег и рассказал, что случилось, то привел обывателей в ужас. Новостей из губернаторской резиденции пока нет, но скоро должны появиться. Пока ясно только одно - население города считает губернатора конченым идиотом, который собственными стараниями нажил могущественного врага.
Едва стемнело, корабли дали ход и, не зажигая огней, снова пошли к Барбадосу. В этот раз к Бриджтауну близко подходить не стали, а рассмотрев его издали, взяли круче к северу. "Крокодил" вылетел на разведку и внимательно осмотрел место предполагаемой высадки. Убедившись, что место совершенно безлюдное, корабли подошли к острову и стали на якорь. Сразу же на воду спустили шлюпки, и группа "летучих мышей" во главе с Тунгусом, уже имеющая опыт боевых операций на Ямайке, отправилась на берег. "Крокодил" после дозаправки снова поднялся в воздух и вел непрерывную разведку по маршруту движения группы. Но все было спокойно, Барбадос спал. Сюда еще не дошли сведения о том, что случилось на рейде Бриджтауна. Поэтому английские плантаторы пребывают в счастливом неведнии. Но вот и ближайшая цель - роскошно отделанный дом одного из местных "справных хозяев", дворовые постройки, а чуть дальше - бараки для рабов и плантации сахарного тростника. Вокруг царит безмятежность и тишина, нарушаемая только звуками тропического леса, находящегося неподалеку. Бараки заперты, и снаружи у костра клюют носом всего двое охранников. Несерьезное препятствие для "летучих мышей". Собака рядом тоже дремлет. Но вот в собаку вонзается стрела из лука, вызывая предсмертный скулеж, а к охранникам метнулись тени из темноты. И снова тишина вокруг. Замок на двери - тоже несерьезное препятствие. Еще несколько мгновений, и дверь распахивается, открыв взору вошедших одно из самых мерзких "достижений" "цивилизованной" Англии - белых рабов-ирландцев. Разбуженные ярким светом электрического фонаря, люди вскочили и поначалу ничего не могли понять. К сожалению, ирландского языка среди тринидадаского спецназа не знал никто. Тунгус вышел вперед и обратился на английском.
- Господа, мы пришли освободить вас, но прошу не шуметь. Я не знаю ирландского языка. Говорит ли кто-нибудь из вас по-испански, по-английски, по-французски или по-немецки?
- Любой ирландец должен знать язык своих врагов! - донеслось на английском из толпы.
- Хорошо. Сейчас с вас снимут цепи и прошу следовать за нами. Но обязательно соблюдайте тишину, чтобы не переполошить всех в округе.
- Но кто вы, сэр?!
- Враги Англии. Пока этого для вас достаточно...
Когда "летучие мыши" вернулись на борт вместе с ошалевшими от неожиданного поворота в своей судьбе ирландцами, Леонид отдал приказ сниматься с якоря и уходить обратно в Форт Росс. Здесь больше было делать нечего. Пока перевозили ирландцев на борт, Тунгус докладывал подробности рейда по тылам противника.
- ... в общей сложности привели с собой около трех сотен, точно считать было некогда. Взяли всех, кто был. Негров нет, одни ирландцы. Процентов тридцать - доходяги, еле ноги передвигают. Но англичан все люто ненавидят. Хотели сразу хату плантатора спалить и всех вырезать, насилу удержали. Так что идея с ИРА, Леонид Петрович, похоже обречена на успех. Так что, оприходуем Барбадос?
- Обязательно. На острове много ирландцев. И пока информация о случившемся дойдет до Англии, сюда придет еще не один английский корабль с ирландскими рабами. И все попадут прямо к нам в руки. Пусть удастся хотя бы из половины этого количества сделать нормальных бойцов. Но это - несколько тысяч. И высаженные на территорию Ирландии, да еще с нашей поддержкой, они устроят англичанам такой сабантуй, что им точно будет не до нас. А там и Шотландия на очереди. Как говорили джентльмены? Разделяй и властвуй? Вот и воспользуемся их политикой. И если нам все удастся, то не будет больше Юнайтед Кингдом - Соединенного Королевства. А будет зачуханая Англия, на которую с севера точит зубы Шотландия, с запада Ирландия, а прямо под боком - недовольный Уэльс. И это не считая Франции, Испании и Голландии по ту сторону Ла-Манша, которым такая ситуация - бальзам на душу. Вот тогда и посмотрим, как английские джентльмены попытаются снова навязывать свои правила всему миру, как они прывыкли это делать у нас...
Когда "Кугуар" и "Волк" вернулись в Форт Росс, им устроили восторженный прием. Грамотно произведенная утечка информации о коварных планах губернатора Барбадоса всколыхнула все население Тринидада. Что такое эпидемии чумы и оспы, жители Нового Света знали очень хорошо. И всеобщее ликование от провала этих планов было искренним. "Ягуар" и "Беркут" уже давно вернулись, едва пришла информация, что опасность миновала, но беспилотный "Альбатрос" на всякий случай продолжал патрульные полеты, тщательно осматривая прилегающую к Тринидаду акваторию. Ирландцы за время перехода уже несколько пришли в себя и теперь с огромным интересом смотрели на настоящее чудо, открывшееся перед ними на берегу залива Париа.
Леонид не стал особо задерживаться на борту "Кугуара" по приходу, а быстро завершив наиболее неотложные дела, отправился домой, оставив корабль на старшего офицера. Дома на нем сразу же повисли Диего и Мигель, требуя рассказать, как он разбил эскадру коварных англичан (слухи как всегда были преувеличены), так что избавиться от них быстро не получилось. Матильда только смеялась, слушая очередные "морские рассказы". Только лишь сказав, что юным сеньорам пора погулять, а вечером дон Леонардо расскажет еще много интересного, им удалось остаться одним и поговорить о последних событиях. Причем Матильда сразу же огорошила его неожиданной новостью.
- Леонардо, пока вы там занимались большой политикой на Барбадосе, у нас тут ЧП произошло. Тебе Андрэ ничего не говорил?
- Что такое?! С Карповым я еще не виделся, он где-то по острову мотается. Но было бы что-то серьезное, то по радио бы сообщил.
- Значит, не посчитал серьезным. Ну и слава богу. А случилось то, что прибывший с курляндскими переселенцами православный священник отец Никодим скоропостижно скончался...
- Да ну?!.... Впрочем, как там говорят? Царствие ему небесное!
- Ай, Леонардо, не держи меня за дуру. У тебя же радость на лице так и светится. Тем более, я знаю в с е.
- Хм-м....
- Вот именно. Мы с Андрэ всегда вместе работаем, когда возникает сложный случай. С его опытом и моим даром мы решаем самые трудные задачи. Думаешь, я не знаю, что он за глаза называет меня "Вольф Мессинг в юбке"? Но я не обижаюсь. Так вот, по поводу этого отца Никодима. Андрэ подозревал, что Никодим связан с униатами, или еще с кем, и действет по их указке, но это оказалось не так. Я самым тщательным образом исследовала все закоулки его грешной души. Обычный религиозный фанатик, каких сейчас немало в среде духовенства низшего звена. И благодаря которым время от времени вспыхивают кровопролитные конфликты на религиозной почве. Причем отче не был чужд сребролюбию, чревоугодию и прелюбодеянию как в обычные дни, так и в пост. В конечном счете, это его и погубило.
- Вот как? А что же конкретно случилось?
- Как оказалось, пристрастился святой отец к игрищам с юными девами и младыми юношами в бане, вот сердце и не выдержало. Покарал его Господь за грехи. Все бы ничего, да не удалось сей грех скрыть. И сейчас вся его возмущенная паства пребывает в сильном смятении.
- Ладно, будем считать, что информация для пресс-релиза вполне убедительная и достаточная. А на самом деле?
- А на самом деле четверо прохиндеев из тайной полиции Андрэ - два парня и две девчонки устроили отцу Никодиму посещение бани. Девчонки - те вообще сущие ведьмы. Хоть обеим всего по четырнадцать лет, но они мертвого оживят и соблазнят, а живого в усмерть загоняют. Вот они нашего святошу и соблазнили. И в баню затащили. Мальчишки же обеспечили силовое прикрытие, быстро и аккуратно нейтрализовав объект. Причем так, что даже следов на теле не осталось. А когда отец Никодим был полностью готов к беседе, появились мы с Андрэ. Ну а после того, как он исповедовался во всех грехах, Господь забрал его грешную душу. Разумеется, сначала мы ушли, а девчонки после этого подняли визг, переполошив всех в округе. И когда люди прибежали на крики, то увидели весьма неприглядную картину. До чего может довести распутство.
- Да уж... Представляю - картина маслом... Никто ничего не заподозрил?
- Насколько удалось выяснить - нет. Тем более, ходили слухи среди переселенцев, что подобные грешки водились за святым отцом и раньше. Но не пойман - не вор.
- Ну что же, одной проблемой меньше. А кого на место попа?
- Андрэ поговорил с диаконом Федором, он в принципе не против. Но говорит, что поскольку не рукоположен, то совершать обряды таинств не имеет права, и поэтому обязанности священника в полном объеме выполнять не сможет.
- Ничего, пусть делает то, что может. А сходим в Архангельск, кого-нибудь из Соловецкого монастыря привезем. Тем более, с попами на Руси все равно придется подружиться, от них там очень многое зависит.
- Ладно, это все дела будущего, а с нынешней проблемой мы разобрались. Леонардо, ты мне лучше вот что скажи. Что тебе твоя "чуйка", как ее Андрэ называет, говорит? Была опасность, но мы ее устранили? Большой Пушистый Полярный Лис теперь к нам не придет?
Леонид только вздохнул и грустно посмотрел на жену. Врать было бессмысленно.
- Увы, галеон португальских работорговцев здесь не причем. И даже если губернатор Барбадоса замыслит еще какую-то пакость, то это не тянет на визит Большого Пушистого Полярного Лиса. Так что настоящая опасность у нас еще впереди...
Глава 5
Как трудно жить в деревне без нагана...
Добропорядочный английский купец Джон Стаффорд наслаждался утренним кофе, когда к нему ввалился Роберт Сирл, сразу же подняв шум.
- Джон, ты слышал?!
- Что слышал, Роберт? Кстати, кофе будешь?
- Как ты пьешь эту бурду? Чего покрепче нет?
- Возьми сам в буфете. Знаешь ведь, где стоит.
Только водрузив бутылку на стол и опорожнив бокал, Сирл несколько пришел в себя.
- Джон, что тут за дела творятся? Пока меня не было, говорят, тринидадцы нам визит нанесли? Из-за придурка губернатора?
- Да, было такое. Как говорится, если человек идиот, то это пожизненно. И наш губернатор - яркое тому подтверждение.
- И что теперь?
- А теперь нам надо быть готовым к тому, что придется бежать и отсюда. Тринидадцы этого так не оставят.
- Проклятье!!! Только-только все наладилось... Ты это точно знаешь, что не оставят?
- Это здравый смысл, Роберт. Никто не станет жить рядом с таким соседом, от которого можно ждать любой пакости. Поэтому, попомни мои слова - максимум через пару месяцев тринидадцы снова придут сюда и решат проблему радикальным образом. Точно так же, как они решили проблему с Ямайкой. Но если там им потребовались испанцы для сухопутной части операции, то на Барбадосе им и своих сил хватит. Кроме этого, есть у меня кое-какая информация от моих друзей. Они не советуют нам задерживаться на Барбадосе дольше, чем на два месяца.
- Так твои друзья что, с тринидадцами связаны?!
- Не знаю, возможно. Я ведь уже говорил тебе, что не задаю глупых вопросов.
- Ну, ни хрена себе... А куда же теперь бежать?
- Есть два безопасных и очень интересных в плане бизнеса места. Первое - Якобштадт на Тобаго. У меня там очень хорошие связи и мы смогли бы неплохо устроиться. Тем более, это совсем рядом. Но там контрабанда никому не нужна, придется изобретать что-то другое. Второе место - Нью-Йорк на Гудзоне. Вот там есть, где развенуться. Правда, далековато отсюда. Но зато от тринидадцев тоже.
- Ну, Джон, ты даешь!!! Уже и до Гудзона дотянулся?
- Пока не дотянулся, но если понадобится, то дотянусь. Поскольку здесь находиться стало опасно, надо искать другое место. Думаю, ты не горишь желанием пасть в битве с тринидадским флотом ради того, чтобы над Барбадосом и дальше развевался британский флаг?
- Абсолютно не горю.
- Вот и я не горю. А посему, мой дорогой друг Роберт, будем и дальше делать деньги. В Якобштадте, или в Нью-Йорке - посмотрим, как карты лягут. Но где-то обязательно будем. А дураки вроде губернатора пусть воюют. И пока тринидадцы не пришли по наши души, мы успеем кое-что сделать...
Дальнейший разговор двух соратников-авантюристов вошел в привычное русло и Сирл повеселел, поверив, что его компаньон решит и эту проблему. Корнет же лишний раз про себя отметил, что не ошибся в Сирле. Ему было совершенно наплевать и на британский флаг и на британскую корону. Его интересовали только деньги. Причем в отношении денег интерересовал лишь вопрос "сколько", в некоторой степени вопрос "за что", и совершенно не интересовал вопрос "от кого". Что поделаешь, это жизнь. Расчетливые циники всегда были самыми надежными деловыми партнерами. Гораздо надежнее различных идеалистов.
Куда менее радужно проходила беседа в резиденции губернатора, на которой комендант гарнизона полковник Парсонс докладывал свои соображения по факту возможного ответного шага Тринидада. Все сводилось к тому, что если тринидадацы возьмутся за дело всерьез, то удержать Барбадос не получится. Ведь до сих пор толком никто не знает всех возможностей этих странных пришельцев. Кроме этого, коснулись непонятного инцидента, произошедшего на одной из плантаций - массовый побег в с е х рабов, какие там находились. Губернатор негодовал.
- Но как такое могло произойти, мистер Парсонс?! Каким образом эти ирландские свиньи смогли сбежать?!
- Точно не знаю, сэр, но им кто-то помог. Оба охранника, которые сторожили рабов в ту ночь, убиты холодным оружием. Убита также собака, которую они держали рядом с собой. Похоже, что ее убили из лука, или арбалета, но стрелу не нашли. Все было сделано очень тихо и никто ничего не услышал.
- И куда же подевались эти мерзавцы?
- Собаки взяли след и вывели к морю. Очевидно, там их взял на борт какой-то корабль.
- Мистер Парсонс, говорите уже прямо. Это сделали тринидадцы?
- Доказательств этому нет, сэр, но больше некому.
- Кошмар... И что же нам теперь делать?
- Если тринидадцы все же придут вернуть долги, то надо пытаться решить дело миром, идя на любые уступки и взятки. Извиниться за обстрел и представить все, как самовольные действия канониров, у которых сдали нервы. И это еще, если тринидадцы не пронюхали о "Сан-Себастьяне". В противном случае, они вряд ли согласятся замять инцидент, а в столкновении с ними у нас нет шансов победить.
- И это говорит полковник британской армии?
- Вот именно, сэр! Я полковник британской армии, а не самонадеянный выскочка-аристократ, купивший офицерский патент за золото! И до этого воевавший только с лисами на охоте! И если говорю, что тринидадцы при желании могут раскатать нас в тонкий блин, то это так и есть! И не надейтесь на пушки и стены нашего форта. Гарнизону форта Руперт в Порт Ройяле они нисколько не помогли.
- Ладно, мистер Парсонс, не лезьте в бутылку. У меня и близко не было в мыслях обидеть Вас. То есть отсидеться за стенами форта, пока тринидадцы будут заниматься грабежом города, у нас не получится?
- Почему, сэр? Это как раз получится. Но только в том случае, если они придут именно пограбить. Однако их последние действия говорят совсем о другом. Грабеж как таковой тринидадцев не интересует. Они приходят, разносят все в пух и прах и уходят. Именно так они поступили на Ямайке и Тортуге. Поэтому боюсь, что начнут они с форта. Сначала снесут его до основания, как сделали с фортом Руперт, а потом займутся всем остальным. Благодаря их оружию наши солдаты в открытом поле для них не противники. Вы слышали о тринидадских ружьях, стреляющих много раз без перезарядки? К тому же на огромное расстояние?
- Да, слышал.
- Вот и представьте, что будет, если наши солдаты встретят тринидадцев на открытой местности даже при двукратном превосходстве в численности. Поэтому мой Вам совет, сэр. Любым способом надо замять этот инцидент.
- А если поставить под ружье всех, кто есть на Барбадосе? В конце концов, зачем мы создаем милицию?
- Толку от этой милиции никакого. События в Порт Ройяле это хорошо показали. Городской обыватель - это еще не солдат, даже если и возьмет в руки оружие. А именно из обывателей милиция и состоит. К тому же, их не так уж много. Я имею ввиду тех, кто действительно сможет воевать, а не быть удобной мишенью для противника. Все же прочие - бесполезный балласт. Единственная польза от которых в том, что они заставят тринидадцев распылить огонь. Если не разбегутся сразу же, едва станет жарко.
- Вы меня не поняли, мистер Парсонс. Я говорю - в с е х, кто есть на острове. Здесь у всех жителей есть оружие, многие плантаторы содержат охранников для охраны плантаций. В порту стоят торговые корабли, можно снять с них команды и пушки, установив их на берегу. Так как против тринидадцев в море они совершенно бесполезны, я в этом убедился. А так, может быть сможем хотя бы отпугнуть их, и они не рискнут лезть на рожон. Пограбят где смогут и уйдут, как они это сделали при своем первом нападении на Порт Ройял. И если попробовать вооружить ирландцев? Их у нас очень много.
- Сэр, Вы не шутите?! Вооружить рабов?! Да они взбунтуются сразу же, едва получат оружие в руки!!!
- В обычных условиях - да. Но может быть удастся что-то придумать, чтобы не допустить бунта и заставить их служить британской короне? В конце концов, пообещать им свободу.
- Не думаю, сэр, что из этой затеи что-то получится. Они нам просто не поверят. Тем более, слухи о налете на плантацию Мансфельда уже расползлись по острову. И для всех ирландцев гораздо предпочтительнее дождаться прихода тринидадцев, а потом решить свои проблемы их руками. Это не говоря о том, что даже если произойдет чудо и они согласятся, то у нас просто не хватит оружия, чтобы вооружить весь этот сброд...
Джон Кроули, занимавшийся уборкой территории, был занят своими делами, и ему совершенно не мешала эмоциональная беседа на повышенных тонах, доносившаяся из открытого окна второго этажа. На него никто не обращал внимания. Работает парень старательно, не ленится и не злоупотребляет спиртным, как некоторые, ну и пусть работает.
Повеселевший Роберт Сирл вышел из дома Джона Стаффорда и направился по своим делам, но далеко уйти не успел. В голову пришла неожиданная мысль, от которой он едва не споткнулся. О т к у д а у Джона своевременная и точная информация о предполагаемых действиях тринидадцев, если он все это время не покидал Барбадос? Сообщить это ему никто не мог, так как прошло всего четыре дня с момента прихода тринидадских кораблей, а после этого ни один другой корабль не заходил на рейд Бриджтауна. Он сам на "Кагуэе" только-только пришел. И п о ч е м у Джон ему об этом сказал? Сирла прошиб холодный пот, а все предыдущие события стали выстраиваться в четкую и логически связанную цепочку. Самое первое звено из которой - его неудачная экспедиция на Тобаго. То, что он уцелел во время высадки на берег - случайность, с этим трудно спорить. А вот дальше...
Из всей эскадры уцелел лишь один его "Кагуэй". То, что ему позволили сбежать, в этом уже нет никаких сомнений. По приходу в Порт Ройял его сразу же берут в оборот подручные кредитора, этого кровопийцы Девидсона. И тут очень вовремя на сцене появляется... Джон Стаффорд. Расправляется с громилами и фактически спасает его. После этого тихо убирает Девидсона, представив это, как разбойное нападение его собственных подручных. А затем делает ему, Роберту Сирлу деловое предложение, от которого просто невозможно отказаться. И Сирл гоняет "Кагуэй" между Тобаго и Ямайкой в интересах Стаффорда, получая правда за это очень хорошие деньги. Такую встречу, вылившуюся в длительное и взаимовыгодное сотрудничество, тоже можно списать на случайность. Но вот дальше... Джон заблаговременно предупреждает его, что с Ямайки пора делать ноги. Не желает участвовать в авантюре, устроенной губернатором Монком, несмотря на весьма заманчивые условия, и его пытается отговорить. История с погоней за "Дартмутом" вообще окутана тайной. Ведь когда они еще видели уходящий фрегат в лучах заходящего солнца, вокруг больше не было н и к о г о. Но между тем, на "Дартмут" кто-то напал. А после этого Джон с совершенно спокойным видом велел идти к Тобаго. То есть он з н а л, что дело сделано. Но как он мог это знать?! А если добавить сюда еще множество мелочей, какждая из которых по отдельности ни о чем не говорит, но все вместе... Получается, что Джон работает на тринидадцев?! А те таинственные и могущественные друзья, на которых он при случае ссылается, и есть тринидадцы?! Но когда он успел с ними снюхаться?! И каким образом?! Ведь он не испанец, и не француз! А с англичанами тринидадцы до последнего предпочитали не иметь дело... Если только...
И вот тут Сирлу стало по-настоящему страшно. Так страшно, как не было страшно даже во время неудачной тобагской авантюры. До бегства с Ямайки он ни одного тринидадца не видел и мог судить о них только по рассказам тех английских купцов, которые регулярно посещали Якобштадт на Тобаго. С виду - обычные люди, только одеты странно и говорят между собой на незнакомом языке, который не похож ни на один европейский язык. После прихода на Барбадос "Кагуэй" стал постоянно курсировать между Якобштадтом и Бриджтауном. Что-то там Джон уладил в Якобштадте, и теперь была возможность грузиться прямо в порту соврешенно легально, а не прячась по укромным бухточкам по ночам. Выгружаться на Барбадосе, увы, приходилось по прежней схеме. То есть сначала выгружать контрабанду ночью подальше от Бриджтауна в безлюдном месте, а потом, как порядочные люди, приходить в Бриджтаун с каким-нибудь барахлом, погруженным на Тобаго для отвода глаз. И вот во время одного из своих посещений Якобштадта Роберт Сирл неожиданно встретил старого знакомого - того самого быстроходного разведчика, который сопровождал его эскадру от Тобаго, совершенно спокойно уничтожил "Бриан", а затем на пару с "Песцом" преследовал "Кагуэй" весь день. Сейчас же, в спокойной обстановке, он смог во всех подробностях с близкого расстояния рассмотреть изящный двухмачтовый кораблик, на черном борту которого горело золотом название AVRORA. И что больше всего поразило Сирла, этот кораблик не имел пушек! Вообще! Вот тогда-то он впервые и увидел тринидадских пришельцев. Позже он случайно встретил их в городе. Действительно - обычные люди. Но ходят в непривычной одежде странной зелено-пятнистой расцветки без всякой золотой мишуры, не носят париков и шпаг, но вместо этого каждый имеет при себе какое-то странное оружие - вроде небольшого ружья без приклада. Плюс еще какое-то оружие в кобуре на поясе, вроде пистолета, только очень маленького. Диссонансом среди этого выглядел обычный нож в ножнах. Значит, несмотря на свое превосходство в вооружении, пришельцы не отказываются от старого доброго клинка? И холодное оружие, судя по внешнему виду, вполне "рабочее", а не парадная висюлька. Но больше всего удивило Сирла не это. Они встретились на улице неожиданно, лицом к лицу и ему показалось, что пришельцы его узнали! Правда, виду не подали и пошли дальше, разговаривая на непонятном языке. Но эта тень удивления и заминка в разговоре на какое-то мгновение не укрылись от Сирла. Тогда он не придал этому большого значения. Ну узнали и узнали. Его здесь уже многие знают. Но вот теперь он вспонил эту случайную встречу. И если добавить сюда все, что было раньше... Эти пришельцы были очень похожи на... Джона Стаффорда. Такой же типаж - быстрые поджарые хищники, которых лучше не задевать, даже если не знаешь, кто они такие. Плюс похожий тип лица, а физиономистом Сирл был прекрасным. Работа научила. Так это что же получается? Джон - один из них? И никакой он не Джон Стаффорд, а непонятно кто? Уж очень в о в р е м я он появился... И получается, что его, Роберта Сирла, очень ловко используют втемную, заставляя выполнять нужную для тринидадских пришельцев работу?
Первым желанием было бежать обратно к Джону и все выяснить. Но поразмыслив как следует и взвесив все за и против, Сирл пришел к неожиданному выводу. Если его догадки верны, и Джон - один из пришельцев, то тогда... Тогда Роберт Сирл может жить, как у Христа за пазухой! Кум королю и сват министру! Он доказал свою полезность пришельцам, пусть даже работая на них втемную. И Джон... Хм-м, Джон? Будем считать, что Джон. И Джон предупредил его о выгодности честного сотрудничества. И ни разу не подвел. Так какая к дьяволу разница, кто ему платит хорошие деньги? Тринидадцы? Ну и что? Если для обеих сторон в ы г о д н а такая ситуация, то какие проблемы?! Хорошее настроение снова вернулось к Сирлу. Если соблюдать правила игры, то пришельцы его не тронут. Поскольку он им н у ж е н. Это с одной стороны. А с другой - наконец-то можно вздохнуть спокойно и не вглядываться с опаской в каждую точку на горизонте. Тринидадские пришельцы - это была единственная сила в Новом Свете, с которой он по-настоящему опасался встретиться в море. Ни испанцы, ни французы, ни голландцы его не пугали. А если так, то получается, что и опасаться больше некого?! От этого неожиданного открытия Сирл повеселел и уже совсем по-другому глянул на окружавшую его действительность. Пусть дурак губернатор бодается с тринидадцами, если ему жизнь не дорога. А они с... Джоном будут и дальше делать деньги. Лучше не говорить ему ничего о своих догадках. Захочет - сам скажет. Не захочет - не скажет, и тогда придется продолжать играть свою роль болвана, который ничего не знает и которого используют втемную. А то, как бы тринидадцы не сочли слишком опасным для себя не в меру проницательного Роберта Сирла. В конце концов, они платят деньги, и очень хорошие деньги, четко соблюдая условия договора. А это главное...
Вечером того же дня Леонид сидел вместе с Карповым в своем рабочем кабинете и обсуждал последние новости с Барбадоса, сообщенные Корнетом. В принципе, все было вполне ожидаемо, и сэр Уильям неожиданных сюрпризов не преподнес.
- Нагнали мы жути на его светлость, мой команданте. Ишь, как запаниковал.
- Похоже на то. Что бы ты сделал на его месте? Исходя из того, что есть в наличии и согласно принятой сейчас военной доктрине?
- Если не рассматривать дипломатические методы, а чисто военные, то уже сейчас срочно бы отправил письмо в Англию, чтобы сообщить о случившемся и максимально возможно укрепил Бриджтаун. Для этого снять всю артиллерию с имеющихся в порту кораблей, снять экипажи, возвести полевые укрепления вокруг города для создания круговой обороны. Начать гонять в хвост и в гриву гарнизон и милицию по подготовке к отражению возможного нападения. Подготовить на всех батареях, обращенных в сторону моря, нужное количество печей для нагрева ядер. Каленые ядра - единственное, что представляет реальную угрозу нашим кораблям, и англичане в конце концов должны это понять. Собрать население острова в единый кулак в Бриджтауне и сосредоточить в нем же все запасы продовольствия на случай длительной осады. Но вот с этим у англичан и возникнет проблема.
- Какая?
- Большая часть населения острова - ирландские рабы. И губернатор никогда не пойдет на такое опасное соседство. Да и плантаторы скорее удавятся, чем бросят свои плантации с фазендами, или отпустят рабов в город. Так что конфликт интересов гарантирован.
- Хочешь сыграть на этом?
- Можно попробовать. Укрепить весь остров англичане не в состоянии, это просто невозможно. То есть воспрепятствовать нашей высадке они не смогут, если мы будем высаживаться за пределами огня форта, или батарей, прикрывающих Бриджтаун по периметру. Высылать солдат на побережье для отражения высадки англичане вряд ли рискнут, мы их своей ямайской операцией сильно напугали. Поэтому скорее всего, будут ждать нас на подготовленных позициях возле города. И пока они будут там сидеть и ждать, мы сможем спокойно поставить на уши весь Барбадос. Охранники плантаций для нас не помеха, да их и недостаточно для отражения нападения. К тому же, они привыкли иметь дело с безоружными рабами, закованными в цепи. Поэтому перебьем всех, кто рыпнется, заберем ирландцев, спалим плантации и спокойно уйдем. А губернатор вместе со своей бандой могут и дальше сидеть под защитой пушек в Бриджтауне. Или ты хотел еще и Бриджтаун разграбить?
- Зачем грабить то, что уже и так можно сказать наше?
- Опа... Не понял, объясни.
- Смотри сюда. Если поставить на уши Барбадос, как ты предлагаешь, этим мы конечно покажем, кто в доме хозяин. И массу новых рекрутов для ИРА наберем. Но не решим проблему в целом. Барбадос останется английским, а это - удобный плацдарм для англичан неподалеку от нас. Кроме этого, затрудняется выполнение следующего этапа нашего плана - перехватываение английских кораблей, идущих на Барбадос с новыми партиями ирландцев. Если же мы полностью прибираем остров к рукам, то Англия лишается последнего клочка суши в этом районе Карибского моря. И все ирландцы, кого они успеют сюда отправить, попадут прямо к нам. Вместе с английскими товарами и кораблями, отказываться от которых тоже не стоит.
- Но ведь надо будет потом удерживать остров. А ну, как Англия обидится и захочет его вернуть?
- Скорее всего, так и будет. А удерживать остров - те же ирландцы на что? Вооружить их, поднатаскать в современной войне, и пусть защищают. Естественно, под нашим чутким руководством.
- Хм-м, мой каудильо, а это мысль... Только как ты собираешься Бриджтаун штурмовать? Много наших положим.
- А мы его штурмовать и не будем. Сначала поставим на уши Барбадос, как ты предлагаешь. Но зачем нам потом уходить? Здесь же, на месте, вооружим наиболее боеспособную часть наших ирландских "сипаев" местным оружием и пусть они держат плотную осаду вокруг Бриджтауна, чтобы англичанам нескучно было. Конечно, вояки из них пока никакие, но просто занять позиции вокруг города и напоминать об этом англичанам они вполне смогут. Мы же разобьем все пушки на батареях из "Слонобоев", "летучие мыши" будут регулярно кошмарить передний край по ночам, а снайперы заниматься отстрелом тех, кто высунет нос. Решатся на вылазку - покрошим из пулеметов. Если на рейде останутся какие-то корабли, захватить их после того, как пушки береговых батарей будут уничтожены, но флаги на них оставить английские. Пусть стоят, как приманка. Все англичане, которые еще не знают о творящемся безобразии, будут спокойно заходить на рейд Бриджтауна и попадать в наши дружеские объятия. Там же можно будет держать "Песец" на всякий случай. Он внешне от обычного современного "купца" практически ничем не отличается. Вот и сможет стоять среди остальных на рейде, сойдет за своего. В случае чего, будет действовать по обстановке. Вот остальной "зверинец" надо будет убрать подальше, чтобы англичан не отпугнуть. В такой ситуации сэр Уильям долго не продержится. Если не захочет выторговать у нас более-менее приемлемые условия сдачи, его в конце концов свои же прибьют.
- Хм-м, а ведь может получиться, мой команданте... Тем более удалось выяснить, что у англичан не так уж много оружия.
- Вот и я о том же, герр Мюллер. Недаром умные люди в наше время говорили - как трудно жить в деревне без нагана! И поскольку в барбадосской деревне сейчас с наганами напряг, то не вспользоваться этим просто грешно...
На том и порешили. Пока вестей из Европы нет и вокруг все спокойно, надо решить проблему с мерзопакостным соседом. Заодно обкатать в боевых условиях части сухопутных войск нового государства, а то пока один флот и корабельные отряды морской пехоты воюют. Ну и спецподразделения вроде "морских дьяволов" и "летучих мышей", разумеется. Но для них война никогда не заканчивается, даже если вокруг мир.
Наутро Леонид отправился на верфь посмотреть, как движется строительство кораблей. Если весной следующего года пожалуют "гости" из Европы, то рассчитывать только лишь на имеющийся "зверинец" нельзя. Модернизированных паровых кораблей очень мало и они не смогут успеть везде, если противник решит атаковать Тринидад с разных сторон. А ведь надо "гостей" как можно дальше в океане обнаружить и перехватить. Поэтому пусть "зверинец" и дальше занимается своим обычным делом - оперирование на ближних подступах к Тринидаду, а вот то, что начнет контролировать Атлантику в сотнях миль от материка, пока еще стояло на стапелях.
Леонид обошел вокруг корпуса "Аскольда", находившегося в степени наибольшей готовности к спуску на воду. Вокруг суетились десятки людей, но к частым посещениям верфи сеньором Кортесом все уже и привыкли и не обращали на это особого внимания. Поэтому Леонид смог совершенно спокойно осмотреть то, что же получилось у испанских корабелов. А посмотреть было на что! Узкий длинный корпус настоящего "пенителя морей" был само совершенство. Грациозность и изящество линий самого быстроходного клипера в истории человечества поражали. Тщательно подогнанная медная обшивка подводной части еще не успела потускнеть, и на солнце отливала ослепительным блеском. Но кое в чем отличия от оригинала были, причем весьма существенные. Два больших бронзовых винта, уже установленные на гребные валы, вызывали удивление у всех, кто видел их впервые. Причем отлиты винты были не абы как, а по специально рассчитанным моделям, согласно всех достижений науки XXI века. И с учетом того, что удалось кое-что улучшить в паровых машинах и котлах, ожидалось, что "Аскольд" и "Варяг" преодолеют отметку скорости хода в двадцать узлов, немыслимую для современных парусников. Но для крейсера, оперирующего в океане вдали от своих баз и действующего в одиночку это как раз то, что надо. Вторым важным внешним отличием был балансирный руль, до сих пор нигде еще не применяющийся. Все же прочие отличия скрывались внутри корпуса и были недоступны взору непосвященных. Бернардо Кампос находился здесь же, проявляя неуемную энергию и едва увидел Леонида, тут же поспешил к нему. Поздоровавшись, сразу выдал целый ворох новых идей, но Леонида больше интересовало текущее положение дел.
- Все идет по плану, дон Леонардо. Через неделю спускаем на воду "Аскольд", а еще через две недели - "Варяг". Дальнейшая постройка пойдет на плаву. Вот с "Синопом" пока заминка. Уж очень корабль большой и сложный.
- Но к весне успеете? Ведь надо еще экипажи подготовить.
- Не волнуйтесь, успеем. Все-таки думаете, что пожалуют "гости"?
- Должны пожаловать. Когда кто-то покушается на самое святое - прибыли, то подобные вещи не остаются без ответа. А мы лишили Торговую Палату и испанских грандов кормушки под названием Новый Свет. И нам этого не простят. Вплоть до того, что попытаются организовать карательную экспедицию в обход короля, как частное мероприятие...
Осмотрев верфь, Леонид отправился на аэродром, где тоже кипела работа. Главный авиаконструктор Русской Америки Сергей Иванченко пока отложил в сторону работы над палубным самолетом, а сосредоточился на проекте разведывательного гидросамолета для строящихся крейсеров. Поскольку блуждать в потемках и выискивать методом "научного тыка" наиболее удачные технические решения необходимости не было, решили взять за основу то, что хорошо себя зарекомендовало. Собирать стали сразу два экземпляра. Вот вокруг этих экземпляров сейчас и крутился весь личный состав авиации Русской Америки и местного "авиапрома" во главе с Иванченко.
- Доброе утро, Сергей Григорьевич, как тут ваши "пепелацы"? Когда полетят?
- Доброе утро, Леонид Петрович! Если ничего неожиданного не вылезет, то где-то через месяц - первый полет.
- Кстати, а почему Вы остановили выбор именно на этой модели - Ш-2?
- Во первых приходилось выбирать из того, что Шурик на свой комп записал. Было в истории авиации много интересных проектов, которые не пошли в серию по разным причинам, но чтобы их оценить, надо быть специалистом, а авиация все же не его профиль. Вот он и брал в основном то, что строилось серийно и получило положительные отзывы. А во вторых, этот самолет хорошо себя зарекомендовал и оставался в эксплуатации очень долго - более тридцати лет. А помимо низкой стоимости и высокой надежности он еще и простой, как грабли. И практически целиком сделан из дерева, что в наших условиях немаловажно. Особенно учитывая то, что у нас неограниченный доступ к бальсе, она тут растет. Схему взлета и посадки применим, как на немецких рейдерах в ходе войны. Спуск за борт краном, взлет с воды, посадка на воду и подъем краном обратно на борт. Кстати, мы делаем не точную копию Ш-2. Фюзеляж сделаем пошире, за счет применения бальсы получим серьезную экономию сухого веса. Двигатели, кстати, у нас более мощные, чем у оригинала, так что полезную нагрузку тоже увеличим. Обязательно - двойное управление, что потребуется как для учебных целей, так и для обеспечения безопасности. Пока обойдемся этими машинами.
- А что, есть что-то другое, тоже деревянное? Ну, кроме По-2 разумеется? Понимаю, что до алюминия и титана мы еще не доросли.
- В принципе, есть. Тоже в компе Шурика нашел. Когда будут готовы подходящие движки, можно попробовать сделать. У англичан во время войны был очень хороший самолет "Москито", выпускавшийся в качестве бомбардировщика и ночного истребителя. Тоже полностью деревянный. Можно сказать, шедевр деревянного авиастроения. Но это машина наземного базирования, ее на палубу не воткнешь. Можно деревянный транспортник сделать. Даже истребитель ЛАГГ-3, принципиальных проблем в создании самого планера машины из бальсы нет. Главная проблема - двигатели, топливо и масла. Без этого мы никуда не продвинемся. По большому счету, я со своими пацанами и девчонками могу хоть сейчас построить "Москито". Но без двигателей и прочей машинерии он не полетит.
- Ладно, давайте пока обойдемся тем, что можно реально сделать. А там и о "Москито" подумаем.
- Леонид Петрович, да что "Москито", на нем свет клином не сошелся. Ближайшую сотню лет появление истребителей у противника не предвидится. Нам сейчас в первую очередь нужны надежные транспортники с хорошей грузоподъемностью и дальностью полета. Были и такие в двадцатых-тридцатых годах, сделанные целиком из дерева. Главное - движки. Будут движки, мы Вам хоть "Елового Гуся" сделаем.
- Кого?! Какого елового гуся?!
- А это одна из живых легенд авиации. Жил в США один тип - Роберт Хьюз. Миллионер, занимавшийся много чем, и авиацией в том числе. Своего рода гений, хоть с головой у него было не все в порядке. Так вот он построил в 1947 году целиком из дерева огромный гидросамолет "Геркулес", получивший неофициальное название "Еловый Гусь". Работы начались еще в ходе войны, но завершить их к концу военных действий не успели. Планировалось, что самолет сможет перевозить семьсот пятьдесят солдат со всем вооружением через Атлантику. "Еловый Гусь" оказался самым большим гидросамолетом в истории - максимальный взлетный вес сто восемьдесят тонн при размахе крыла в девяносто восемь метров. И этот деревянный монстр взлетел! Его пилотировал лично сам Хьюз. Правда, одним полетом все и ограничилось. И самое удивительное, что этот самолет, построенный в единственном экземпляре, уцелел. Стал экспонатом музея.
- Ну, ничего себе!!! А если и нам такой сделать, и через Атлантику гонять?
- Сначала надо где-то найти восемь движков по три тысячи "лошадей" каждый - именно столько стояло на "Еловом Гусе". Да и зачем он нам? Были гидросамолеты гораздо меньших размеров, хорошо себя зарекомендовавшие и тоже выполненные из дерева. Хотя бы те же итальянские летающие лодки "Савойя-Маркетти". Они через Атлантику спокойно летали. Пинайте машинеров, Леонид Петрович. Будут движки, топливо и масло - будут и самолеты. Пусть пока деревянные, но будут. Подготовка кадров у нас уже идет. Группу пилотов и штурманов набрали, Чингачгук и Самурай с ними занимаются. Хорошо, что авиасимуляторы среди игрушек на компе были, можно хоть примерно показать, как это выглядит.
- А справятся?
- Справятся. Чингачгук и Самурай имеют порядочный налет часов на легкомоторных самолетах и вертолетах. Мне тоже в свое время довелось полетать. Ну и подготовка технического персонала целиком на мне, тут уже сам бог велел. Не волнуйтесь, справимся. Толковых пацанов и девчонок нашли, и продолжаем искать. Технология работы с деревом в авиастроении уже хорошо отработана и не надо действовать методом научного тыка. Поэтому движки, движки и еще раз движки. То, что у нас есть, на много не хватит.
- Ладно, будем думать. А "Еловый Гусь"... Запал в душу, черт бы его побрал! И еще... Как по поводу дирижаблей? Если параллельно и ими заниматься?
- В принципе, можно. Тем более, на дирижаблях гораздо менее строгие требования к удельной мощности двигателей, и если не гнаться за большими размерами, то что-то вроде немецких цеппелинов времен Первой мировой сделать реально. По дирижаблестроению у нас тоже кое-что есть, Шурик и это нарыл, спасибо ему. Но, Леонид Петрович! Движки, движки и еще раз движки! Без них ничего не будет.
Посетив аэродром, Леонид решил пройтись по городу. Посмотреть, как идет жизнь нового государства. Охрана, приставленная Карповым, работала очень профессионально и не докучала охраняемой персоне, оставаясь невидимой и неслышимой. Многие из жителей знали Леонида в лицо и здоровались с ним при встрече, уже привыкнув к тому, что сеньор Кортес запросто может разгуливать по городу пешком и общаться с простолюдинами, не считая это зазорным. Вот и сейчас он шел по улицам, здоровался и раскланивался со знакомыми, а сам думал о своем.
Тринидад сильно преобразился. Из испанского захолустья он превратился в быстро развивающийся промышленный и торговый центр Нового Света. Вице-король Новой Испании, хоть и не сразу, но все же пришел к правильному решению - не стоит пытаться подчинить себе пришельцев. А наоборот, надо сделать все возможное, чтобы подружиться с ними. Вице-король Перу, видя такое развитие событий, сразу же приложил все силы, чтобы сделать пришельцев своими друзьями. Это хорошо, но таит в себе ряд опасных моментов. Такое поведение очень не понравится в Мадриде и высока вероятность того, что обоих вице-королей сместят, прислав новых, имеющих четкие приказы в отношении Тринидада. И очень может быть, что это приведет к новому витку напряженности, чего очень хотелось бы избежать. А это значит... А это значит, что ныне здравствующие вице-короли Новой Испании и Перу должны остаться на своих постах. Отстаться, что бы ни случилось, и какие бы решения ни принимались в Мадриде. Хорошего оттуда все равно ждать нечего. А сделать это можно только одним способом... Впрочем, его все равно не избежать...
Пройдя по улицам Форта Росс, на которых стоял разноязычный гомон от прибывших моряков, Леонид добрался до городской набережной и пошел в сторону военно-морской базы, находящейся несколько в стороне от грузового порта. "Песец" и "Аврора" пока отсутствовали, остальной "зверинец" приводил себя в порядок после рейда к Барбадосу, но он Леонида не интересовал. Его путь лежал на "Тезей", который уже стоял не на рейде, а у специально для него построенного глубоководного причала. Издалека придирчиво осмотрел судно, но остался доволен. За пароходом тщательно следили и ухаживали похлеще, чем за какой-нибудь дорогущей яхтой миллиардера. Все понимали значение "Тезея" и никого подгонять не приходилось. Козырнув вахтенному морпеху у трапа, поднялся на палубу. Здесь все было, как обычно. Пароход жил своей жизнью, хотя экипаж его уже сильно изменился и помолодел. Бывший старпом, ставший капитаном "Тезея" и стармех были на борту, поэтому Леонид сразу же вызвал обоих в свою "адмиральскую" каюту. Выслушав доклад о состоянии дел и поинтересовавшись, как идет учебный процесс по подготовке офицеров флота молодого государства, неожиданно огорошил стармеха вопросом.
- Константиныч, машина сейчас может полный ход дать?
- Петрович, не понял... Куда ты собрался?!
- Пока никуда. Так может, или нет?
- Может, конечно. Не темни, что случилось? Как пришли сюда, никуда больше не ходили. Считай уже два года стоим, никуда не собирались. А теперь что? Неужели, решил на пароходе к Барбадосу смотаться и порядок там навести?
- Нет. Нехорошее предчувствие у меня, мужики. Придется "Тезею" побегать. А возможно и пострелять.
- Ну ни хрена себе... Чуйка что-то говорит?
- Она самая.
- Значит, жопа... Твоей чуйке верить можно. Не волнуйся, будем держать пароход в готовности. Чего хоть конкретно ждать?
- Пока и сам не знаю...
Неделя прошла в обычной текучке. Неожиданных сюрпризов с Барбадоса не было, "Песец" и "Аврора" еще не вернулись, поэтому сосредоточились на подготовке к барбадосской операции. Хоть флоту в ней и не отводилась ведущая роль, основная тяжесть ложилась на сухопутные войска, но эти войска надо сначала доставить на остров. Чтобы не превращать "зверинец" в перегруженные войсками транспорты, решили привлечь к перевозке десанта грузовые корабли. Все равно, высадка планируется в безлюдном месте, где нет никаких береговых батарей. А если англичане попытаются отбить высадку, направив на побережье своих солдат - тем хуже для них. Иными словами, все шло, как обычно.
На верфи же начался ажиотаж. Предстояло грандиозное событие - спуск на воду первого корабля собственной постройки. Кампос бегал весь взмыленный, проводя последние проверки и Леонид старался лишний раз его не дергать. Наконец, настал этот знаменательный день. С утра верфь была полна народа. "Аскольд", украшенный флагами, возвышался на стапеле и был готов к спуску на воду. Вокруг суетилась бригада, занятая непосредственно спусковыми работами, остальные стояли поодаль, чтобы не мешать. И вот наконец все готово. Все ждут торжественного момента. Вперед выступает Матильда, которой предоставлена честь стать крестной матерью нового корабля. Шампанского в Новом Свете еще нет, поэтому решено заменить его обычным вином. Вокруг все затихает. Слышно, как птицы поют в вышине. Взяв в руку бутылку с испанским вином, женщина громко произносит ритуальную фразу.
- Нарекаю тебя "Аскольдом"!
И с силой разбивает бутылку об окованный медью форштевень. Тишина сразу же взрывается радостными криками. Корпус нового корабля начинает скользить к воде, и вскоре с шумом входит в нее, подняв фонтаны брызг.
- С почином, дон Бернардо!
- Спасибо, сеньоры! Первый корабль совершенно нового типа! И такого водоизмещения! Сказал бы мне кто об этом год назад, ни за что бы не поверил!
Главный корабел верфи Бернардо Кампос принимал поздравления, а Леонид внимательно наблюдал за развитием ситуации. Нехорошее предчувствие не отпускало. Он был уверен, что произойдет какая-то пакость. Внешне поддавшись всеобщей эйфории, незаметно следил за гостями. Не было никаких сомнений, что информация об этом знаменательном событии уйдет в Мехико и в Лиму в самом ближайшем времени. И пусть там сеньоры лишний раз поскрипят зубами. Потому, что им до таких кораблей, как до Пекина раком. Как ни вились вокруг эмиссары вице-короля, предлагая продать секрет движения без парусов за любые деньги, как ни совали всюду свой нос "штирлицы", в конечном счете все закончилось ничем. Экскурсия в машинное отделение "Тезея", организованная для представителей вице-короля, сняла все вопросы. А если учесть, что механики постарались еще и тумана напустить, рассказывая всякие небылицы, то у высоких гостей сложилось стойкое впечатление, что если перед ними и не Чудо Господне, то что-то близкое к нему. И оно полностью подвластно пришельцам. Официальные наезды прекратились, но резко возросла активность агентуры. Правда, тоже безрезультатно. Карпов только посмеивался, наблюдая за телодвижениями местных рыцарей плаща и кинжала, отпихивающих друг друга в стремлении добраться до секретов пришельцев.
Леонид внимательно смотрел по сторонам. Люди Карпова, предупреженные о возможных эксцессах, тоже. Но... Ничего не произошло. Спуск нового корабля на воду прошел спокойно и без каких-либо проблем.
На сегодняшний вечер был назначен торжественный прием в доме сеньора Кортеса. Соберутся все местные "сливки общества". Можно будет не только очередную "дезу" запустить, но и ряд торгово-экономических вопросов решить. И в Мехико и в Лиме окончательно "забили болт" на Мадрид, начав налаживать торговлю с молодым государством на Тринидаде, справедливо полагая, что поскольку вся округа уже и так давно торгует, никого не спрашивая, то оставаться в стороне и делать вид, что ничего не происходит, просто глупо. И если нельзя запретить торговлю контрабандой, то надо возглавить этот процесс. В назначенный час гости собрались и веселье началось. К чести испанцев, они тоже рассматривали данное мероприятие не как повод "погудеть" на дармовщину, а лишний раз встретиться в неофициальной обстановке и решить серьезные экономические и политические вопросы. Главным посредником в этом деле выступал, как обычно, официальный губернатор Тринидада, сеньор Хуан де Уидобро, назначенный на эту должность вице-королем и никакой реальной власти не имеющий. Но дон Хуан совершенно не комплексовал по этому поводу, так как прекрасно понимал, что Его Величество должен "сохранить лицо", а пришельцы это тоже понимают и помогают ему в меру сил и возможностей. Ему же выпала роль быть связующим звеном между двумя цивилизациями. Прикоснуться к неведомому и заглянуть в тайны другого мира - разве это не достойная плата за должность опереточного губернатора?
Разговор шел в непринужденном тоне, и Хуан де Уидобро высказал интересовавший всех вопрос.
- Дон Леонардо, но ведь новые корабли без парусов смогут ходить в любом направлении. И если это так, то мы сможем наладить регулярное сообщение между Новым Светом и Европой в полосе пассата, чтобы избежать плавания в зоне штормов в Северной Атлантике?
- Да, сеньоры, теоретически это возможно. Но на этом пути есть ряд проблем. Не все так просто с новыми кораблями...
Рассказывая своим гостям о перспективах строительства паровых кораблей, Леонид не сразу заметил вошедшего в зал рассыльного, который подошел к Карпову и что-то докладывал, после чего оба заторопились к выходу. Поняв, что стряслось что-то из ряда вон, он извинился перед гостями и решительно направился следом, перехватив уже на выходе из банкетного зала.
- Михалыч, что стряслось?
- Пока не знаю подробностей. "Альбатрос" обнаружил во время патрульного полета неопознанный большой корабль. Сейчас узнаем, кого это черти принесли...
Едва все добрались до аэродрома, дежурный офицер тут же доложил.
- Ваше превосходительство, мы получили сообщение с поста наблюдения на горе Арипо о какой-то стрельбе в море и выслали "Альбатрос" на разведку в тот район. Уже стемнело, поэтому съемка велась в инфракрасном диапазоне. Сеньоры, мы никогда такого не видели.
- Да что там такое, лейтенант?
- Огромный корабль необычной конструкции. "Альбатрос" облетел его несколько раз и произвел съемку с разных ракурсов прибором ночной разведки "Аргус". Ниже пятисот метров не снижался.
- А где сейчас "Альбатрос"?
- В воздухе, патрулирует неподалеку от цели. Я сразу направил к вам рассыльного доложить.
- Правильно сделали. Давайте посмотрим, кого это к нам занесло.
Все прошли в центр управления полетами, где за мониторами расположился дежурный экипаж "Альбатроса". Командир экипажа доложил.
- Ваше превосходительство, обнаружена крупная неопознанная цель. Скорость высокая, уходит в направлении ост-зюйд-ост, вдоль побережья материка. Никогда ничего подобного не видели.
- Сможете дать картинку получше?
- Да, сейчас выполним заход с кормы. Высота пятьсот метров, удаление около трех миль. Смотрите.
Картинка на мониторе развернулась и какая-то неясная цель в отдалении стала быстро приближаться. Наблюдение велось в инфракрасном диапазоне, поэтому разобрать издалека что-либо было проблематично. Но вот "Альбатрос" зашел со стороны кормы цели и лег на параллельный курс, выдерживая высоту в пятьсот метров и сохраняя дистанцию около полутора тысяч метров, чтобы получить хороший панорамный снимок. Карпов витиевато выругался, а Леонид скрипнул зубами и впился взглядом в экран монитора, поняв, что предчувствие в который раз не обмануло его. На экране был четко виден стройный силуэт военного корабля. Очень похожий на старого знакомого - легкий крейсер флота кайзеровской Германии "Карлсруэ".
- ... Эйнштейн недоделаный!!! Удавлю гада!!! - закончил наконец-то свою тираду Карпов.
- Ладно, Михалыч, не психуй. Шурик тут не причем. Удавишь - кто науку двигать будет? Мы с тобой, что ли? Так ни хрена не сумеем. А то, что он нам скажет, я тебе и сейчас сказать могу. Что в таких режимах установка никогда не испытывалась, подобные опыты не проводились и то, что мы видим - результат воздействия какого-то неучтенного фактора в теории пространства-времени.
- А то, что это корыто только сейчас сюда провалилось?
- Какое-нибудь темпоральное возмущение пространственно-временного континуума, вылившееся в неравномерное распространение хроноволн.
- Ну ни х... себе!!! Мой каудильо, а теперь можно то же самое по-русски?
- А я и сказал по-русски. Шурик гораздо более заумно выразится. Смотри сам. Судя по тому, что мы видим, для крейсера те два года, что мы тут находимся, пролетели как один миг. И немцы ни хрена не поймут, куда они попали. Крейсер появился примерно в том же месте, где и "Тезей". Это значит, что пространственные координаты при переносе сохранились, произошел лишь сдвиг по времени. Почему? Боюсь, что даже Шурик не ответит. И немцы там все еще вели бой! Ведь наблюдательный пост на Арипо услышал канонаду в море. Это значит, что немцы по инерции бабахнули еще несколько раз, прежде чем до них дошло - противник исчез и обстановка вокруг совершенно не та. И сейчас они в полных непонятках.
- И что бы ты сделал на их месте?
- Постарался удрать из этого подозрительного места как можно быстрее. Что они сейчас и делают. Какова скорость цели?
- Порядка двадцати пяти узлов.
- Вот видишь? При проектном ходе в двадцать восемь. Раскочегарили котлы и драпают. И будут драпать как минимум еще часа три-четыре, прежде чем сбросят ход до экономического. Сколько "Альбатрос" сможет еще сопровождать цель?
- Не более двух часов, потом надо вернуться на дозаправку. За это время цель выйдет из зоны устойчивого сигнала, если сохранит курс и скорость.
- Ясно. Сопровождайте цель, сколько сможете, но не рискуйте. Свяжитесь с "Волком", пусть готовят к полету "Крокодил". Бомб не брать, на внешнюю подвеску дополнительные топливные баки. Минимальная высота пятьсот метров, ближе тысячи метров не приближаться. Если цель остановится и простоит до рассвета, в светлое время суток высота не менее тысячи метров, удаление от цели не ближе двух миль. Если продолжат движение, сохранять визуальный контакт до границы зоны устойчивого сигнала, потом возвращаться. Если же пойдут к нам, немедленно сообщить и держать под постоянным наблюдением. Задача ясна?
- Так точно, ясна!
- Все, выполняйте. А мы с Вами, герр Мюллер, давайте пойдем и потолкуем. Как мы докатились до жизни такой...
Срочно собрали штаб в составе Леонида, Карпова. Прохорова и Янычара. Разумеется, первым делом Карпов наехал на Прохорова, но он только развел руками.
- Господа хорошие, а что вы от меня хотите? Таких опытов никто никогда не делал. И то, что установка так сработала, это говорит лишь о большом запасе мощности, но слабой устойчивости синхронизации переноса двух сравнимых по массе объектов, находящихся на некотором удалении друг от друга внутри поля действия установки. Если бы перенос происходил штатно, то такого бы не произошло. Но пуск системы произошел в аварийном режиме, чего никто никогда не делал. И вполне могли возникнуть какие-то неучтенные моменты, повлиявшие на процесс переноса. Так что радуйтесь, мы совершили открытие в области перемещения во времени.
- Да похер нам это открытие!!! Еще через месяц сюда "Адмирал граф Шпее" не провалится? Или десяток немецких U-ботов? Ведь они тоже тут в свое время порезвились! Или пиндосовский линкор какой-нибудь?
- Не волнуйтесь, не провалятся. Перенестись могут только те объекты, которые попали в поле действия установки в момент включения. "Адмирала графа Шпее" и пиндосовских линкоров возле нас не было. Немецких лодок, я надеюсь, тоже. Но вот если бы мы оказались в далеком прошлом, то какого-нибудь ихтиозавра вполне могли бы с собой прихватить, если бы он подошел под водой достаточно близко.
- Свят-свят...
Леонид и Янычар слушали пикировку между Карповым и Прохоровым, но только смеялись. Первое потрясение от случившегося уже прошло и теперь все думали, что же предпринять дальше? Когда процесс взаимных обвинений и выяснения вопроса "кто виноват?" закончился, перешли к вопросу "что делать?". Благо, согласно данным авиаразведки, немецкий крейсер не пошел в залив Париа, а прошел проливом между Тринидадом и Тобаго и стал удаляться на юг, идя вдоль побережья Южной Америки. Поэтому время на разработку мер по противодействию незваным гостям из 1914 года было. Прохоров неожиданно проявил неплохие аналитические способности и высказал дальнейший предполагаемый ход событий.
- Посмотрите сами - немцы удирают от места переноса полным ходом. Это значит, что они ничего не поняли и опасаются возможного повторения непонятного для них природного явления, так как в рукотворность этого процесса они вряд ли поверят. Если наши предположения верны и за те два года, что мы провели в этом мире, для "Карлсруэ" прошло лишь пару секунд, то что видят немцы? Было ясное утро, какой-то непонятный пароход под американским флагом и быстроходный катер на воде. После начала боя они всаживают несколько снарядов в американский пароход, он им отвечает, и тут неожиданно наступает ночь. Противника не видно, так как небо сейчас в тучах. Артиллеристы выпускают еще десяток-другой снарядов, пока не соображают, что в ответ никто не стреляет. Что подумает командир крейсера? Скорее всего, что они столкнулись с неизвестным природным явлением и надо делать ноги. Вот они и сделали. Ушли туда же, куда и собирались в нашей истории. Дальнейшие их действия зависят от того, как быстро они получат информацию об окружающей действительности и поверят в это. А поверят не сразу...
Выслушав все мнения, Леонид подвел итог.
- В общем и целом понятно. Поэтому будем исходить из того, что как минимум до утра немцы ничего не узнают и будут шарахаться от каждого огонька в море. Здесь, возле Тринидада, они в тот раз охотиться не собирались. Крейсер по его бортовому времени совсем недавно вышел из Виллемстада, причем с неполным бункером угля. И взять сейчас уголь ему негде! Вот на этом и сыграем. На "Карлсруэ" две турбины и четырнадцать котлов, из которых двенадцать на твердом топливе, и только два на жидком. Дальность плавания экономическим ходом до пяти тысяч миль, то есть в Европу он не пойдет. Пока выяснит, что к чему, спалит угля немеряно. А поскольку сейчас его здесь никто не добывает, то вскоре "Карлсруэ" останется без топлива.
- А на дровах он работать сможет?
- Теоретически сможет. А практически будет жрать их в таком количестве, что придется загружать дровами все помещения крейсера, и чтобы огромная толпа народа на берегу занималась лесозаготовками. То есть, не вариант. Но тут есть одно большое "но". Как я уже говорил, на "Карлсруэ" есть пара котлов, работающих на жидком топливе. И немцы обязательно пронюхают, что мы добываем нефть и перегоняем ее. То есть, если сильно припрет, то разжиться топливом на Тринидаде можно. На этих двух котлах крейсер полного хода не даст, но каким-то ходом, хотя бы на одной машине, двигаться сможет.
- Этого только не хватало! А ведь пронюхают, сволочи...
- Я даже могу сказать, где именно пронюхают. Если у немцев есть тяжело раненые в результате нашего обстрела, то скорее всего они постараются сдать их на берег в нейтральной стране. А что здесь есть ближайшего из нейтралов в 1914 году? Причем таких, что в хороших отношениях с Германией? Голландский Суринам. В английскую и французскую Гвиану они не пойдут. А вот в Суринам, в Парамарибо, вполне могут пойти. Голландцы тогда всю войну с немцами шашни водили, так что думаю, какие-то иструкции в отношении захода в голландские порты у командира "Карлсруэ", фрегаттен-капитана Келлера, есть. И что он там узнает?
- Первый вопрос - хлопцы, а вы откуда?! Не с Тринидада ли часом?
- Вот! Немцы узнают о Тринидадском Чуде и вполне естественно заинтересуются - а что же там такое? В божий промысел, как мы повесили всем лапшу на уши, они вряд ли поверят. А вот в то, что какие-то хитрованы провалились сюда два года назад так же, как и они, и за это время построили тут всех, очень даже поверят. И скорее всего, захотят прогуляться к Тринидаду, чтобы понять, что к чему. И про наши нефтепромыслы от голландцев узнают. Пока что мысль ясна?
- Ясна.
- Вполне допускаю, что сразу агрессивные намерения у них не появятся. Немцы не дураки и понимают, что воевать со всей планетой не смогут. И если есть возможность как-то договориться с тринидадскими умниками, то лучше договориться. Либо скооперироваться, либо разделить сферы влияния и не переходить дорогу друг другу. Но едва они увидят наш флаг...
- Бли-и-н, флаг военно-морского флота Российской империи!!!
- Вот и я о том же. Флаг враждебного им государства. И как они себя дальше поведут - не известно. Кроме этого, они могут опознать "Тезей" по рисункам, какие обязательно есть у голландцев. Сами немцы также должны были сфотографировать "Тезей" до начала боя и вполне могут показать фото голландцам, сопоставив факты. То есть, наше инкогнито продержится только до прихода "Карлсруэ" в Суринам и до первой встречи немцев с голландцами. После чего они сразу поймут, что их противник находится на Тринидаде и неплохо тут устроился.
- А воевать с ними...
- В море воевать мы с ними не будем, это равносильно самоубийству. А вот если сунутся на сушу - огребут по всей программе. Их всего чуть менее четырех сотен человек. Всех на берег они послать не смогут. Пушки на берег они тоже с собой не потянут. На что они реально могут рассчитывать при высадке десанта? Человек двести - двести пятьдесят. Из штатного вооружения - два пулемета MG-08, карабины "Маузер" в количестве штук пятьдесят-шестьдесят, пистолеты "Парабеллум" для досмотровых групп в количестве вряд ли больше пары десятков, да личное оружие офицеров. Все!!! Правда, это только то, что положено по штату. Но известно, что "Карлсруэ" перед выходом в море принял на борт много разного барахла, предназначенного для передачи на немецкие вспомогательные крейсера и суда снабжения. Там даже две 88-миллиметровые пушки были, но на настоящий момент он их уже отдал. И вполне может статься, что большой запас карабинов и пистолетов с патронами там тоже был. Так что будем исходить из худшего. Тем не менее, на берегу у нас большой перевес как в численности, так и в вооружении. Мы их раскатаем в блин с помощью наших БМП и морской пехоты, вооруженной "Меркелями" и пулеметами. Даже в открытом бою. Если же "летучие мыши" ночью порезвятся, да с помощью авиаподдержки в виде "Крокодила" и "Альбатроса", то может быть и до открытого боя дело не дойдет. А если крейсер станет на якорь возле Форта Росс, то "морские дьяволы" ему быстро бяку сделают. Четыре мины под днище в районе кочегарок - и корабль не жилец. Но только немцы этого пока не знают. Ни о БМП, ни и о "летучих мышах", ни о "морских дьяволах". Поэтому, сеньоры, сделаем так...
Глава 6
Дипломатия канонерок
Еще не рассвело, как небольшая быстроходная цель выскользнула из пролива Бока-дель-Драгон и устремилась на восток. На ней не было ни одного огонька, и выход в море прошел незамеченным. "Беркут" мчался по притихшему Карибскому морю, обшаривая окружающее пространство радаром. Все внутри корпуса было забито канистрами с топливом, так как никто не знал, сколько продлится этот рейд. Янычар вглядывался в экран радара, но того, кого искал "Беркут", уже не было видно, он ушел достаточно далеко.
Визуальный контакт с "Карлсруэ" был потерян, когда он вышел из зоны устойчивого сигнала управления беспилотниками. "Альбатрос" и "Крокодил" вернулись в Форт Росс, а крейсер продолжил свой путь на юг, вдоль побережья американского континента. И куда он направился, остается только гадать. Не удалось точно выяснить степень его повреждений, так как не рискнули подводить беспилотники очень близко, чтобы не насторожить немцев. А ночью в инфракркасную аппаратуру с большого расстояния подробностей не разглядишь. Ясно только одно - ход крейсер сохранил, и сейчас немцы горят желанием поквитаться с теми, кто устроил им такую бяку. Очереди 30-мм снарядов из пушки БМП левого борта, прошедшие по палубе "Карлсруэ", должны были "наломать щепок". Хоть для самого корабля такие снаряды - что слону дробина, но вот орудийные расчеты так не считают. Бронебойные 30-мм снаряды из XXI века прошьют орудийные щиты образца 1914 года без особых проблем и всяких разных "марине канониров" там должно покосить изрядно. Плюс сами пушки могут повредить. Немцы явно не ожидали столкнуться с таким кусачим противником, иначе бы открыли огонь с гораздо большей дистанции, и не подставлялись подобным образом. Поэтому сейчас они действительно могут идти в Суринам, чтобы сдать раненых. Можно было бы попробовать догнать их, но какой смысл? Они все равно ничего не поймут и сразу в такие сногсшибательные новости не поверят. И раньше, чем удастся им что-то объяснить, пальбу откроют. Вот поэтому пусть сами доберутся до Суринама и там все узнают. А вот что будет дальше - неизвестно. Командир "Карлсруэ" - фрегаттен-капитан Эрих Келлер, согласно историческим данным, был умным человеком. И обладая всей информацией, возможно не захочет устраивать открытое противостоние, которое может привести к взаимному уничтожению обеих сторон на радость алчным соседям. Но вот такой информации у него как раз и нет. А та, что есть, заставит сделать неверные выводы и очень сильно недооценить противника. Ведь что он видел? Какой-то то ли транспорт, то ли вспомогательный крейсер под американским флагом. По большому счету, для "Карлсруэ" это не противник. И если бы бой продолжался чуть дольше, то "американец" был бы уже на дне. Но вмешался Его Величество Случай в виде неизвестного природного явления и забросил обоих противников в прошлое, с интервалом в два года. За это время ушлые "янки", или кто они там на самом деле, неплохо устроились в этом мире, нагнули всех соседей, кто был с ними несогласен, и вполне успешно строят свое собственное государство. И появление конкурентов явно не потерпят. Поэтому надо раз и навсегда поставить их на место, показав величие тевтонского духа и превосходство немецкой военной техники над всеми прочими. Вот так примерно Келлер и подумает. Остается ничтожно малая вероятность того, что он не захочет устраивать продолжение Первой мировой войны в XVII веке, но она чисто теоретическая, и зная сволочной характер немцев, одержимых идеей создания Великой Германии, рассчитывать на нее всерьез не стоит. Как и на то, что даже если немцы и не полезут сразу в драку, то потом не захотят прибрать к рукам все, что принадлежит им "по праву", дабы "восстановить историческую справедливость". Негоже каким-то варварам владеть тем, что должно принадлежать только высшей расе. Ведь немецкий нацизм и бред о "высшей расе" не в 1933 году родился и не на пустом месте. Поэтому скорее всего ситуация сложится так, что на одной планете экипажам "Тезея" и "Карлсруэ" будет тесно. Не пойдут на это "сверхчеловеки". До тех пор, пока не дать им дубиной поперек организма, и не объяснить доходчиво, что идея о высшей расе и жизненном пространстве несколько ошибочна. Но для этого придется сначала прикопать не менее половины всех "сверхчеловеков", а остальным набить морду, лишить хваленой немецкой техники и вышибить напрочь воинственный тевтонский дух. Вот тогда может что-то и дойдет. По другому - никак. Но пока об этом говорить еще рано. Тевтоны уходят и как поведут себя дальше, не известно. А чтобы держать руку на пульсе, следом и вышел "Беркут". Следить издали, не допуская визуального обнаружения, собирать информацию и вовремя предупредить об опасности, если немцы начнут претворять в жизнь планы о достижении мирового господства. В этом случае - мины под днище, и прощай, "Карлсруэ"! Без своего корабля на одном тевтонском духе немцы далеко не уедут. А если только начнут быковать, местные ребята быстро объяснят им, что они неправы.
- Ну что там, не видать колбасников?
Тишину нарушил Тунгус, который вместе с Чингачгуком тоже вышел в этот рейд. Место на "Беркуте" ограничено, поэтому много народу не возьмешь. Князь и Флинт ушли на "Авроре", и не смогли принять участие в операции. Поэтому рейд возглавил Янычар с группой молодых "морских дьяволов", но решили все же прихватить и "летучих мышей" для возможных действий на суше. Как говорится, хуже не будет.
- Пока не видно. Они уже далеко ушли, и если будут идти полным ходом, то догонять их придется долго.
- Неужели им уголь не жалко? Где они его возьмут?
- Так они этого еще не знают.
- Интересно, как быстро узнают? К утру, или позже?
- А хрен их знает... Отсутствие каких бы-то ни было радиосигналов их вряд ли насторожит. Вполне могут посчитать, что в этом районе никого нет, а береговые станции молчат. Но вот если встретят какой-нибудь галеон, удивятся. Особенно, если он сдуру по ним пальнет. Утопят предков, выловят уцелевших и охренеют.
- А как думаешь, что дальше делать будут? Вот ты бы, как моряк, что на их месте сделал?
- Базу бы начал искать. Как и мы на "Тезее". Но у нас мегарояль был в виде Шурика с его компами, куда он заранее много чего интересного и нужного закачал, а вот у немцев своего "шурика" нет. И многое из того, что в здешних краях есть, в 1914 году еще не открыто. Если они не идиоты, то найдут какую-нибудь удобную бухту поближе к цивилизации, построят местных и оттуда попытаются установить контакт с нами. Либо сразу на Тринидад явятся и предложат разделить Америку, чтобы друг другу не мешать, и местных правителей совместными усилиями в узде держать. Конкуренты, конечно, но если все делать по уму, то договоримся. Война по большому счету ни им, ни нам не нужна.
- Но это только если они с головой дружат.
- Вот именно. Поэтому думаю, что будет совсем другой расклад. Колбасники воспылают праведным гневом и придут к нам на разборки. И никаких аргументов не захотят слушать. И придется их кораблик топить со всеми "ништяками". Потому, что без него они - ноль без палочки.
- А без этого никак нельзя? Ведь жалко такую цацку топить!
- И мне жалко. Но добровольно они эту цацку не отдадут. Поэтому будем топить ее очень аккуратно, чтобы сильно не попортить.
- А так можно?
- Можно. Главное, чтобы колбасники к нам пришли и на якорь на небольшой глубине стали. Все остальное мы сами сделаем...
"Беркут" шел, не теряя берега из видимости. Его экипаж строил различные планы, один коварнее другого, но искомой цели пока что не было. Скорее всего, сложившаяся ситуация очень сильно напугала немцев и они решили не рисковать, убравшись отсюда побыстрее. Рассвело, но море по прежнему оставалось пустынным. Быстроходный катер легко держал ход в двадцать пять узлов, но крейсер исчез. Наконец, вдали показался одинокий парусник, идущий встречным курсом. "Беркут" тут же направился к нему, и вскоре оказался под бортом у голландского флейта "Гронинген". Как оказалось, голландцы узнали "Беркут" издалека, так как частенько наведывались в Якобштадт, и сразу же попытались привлечь внимание, выстрелив из пушки и начав энергично размахивать шляпами.
Капитан "Гронингена", Корнелис Телгенхоф, выглядел необычайно возбужденным и после взаимных приветствий сразу же огорошил гостей неожиданной новостью. Благо, испанский здесь знали все и языкового барьера не было.
- Сеньоры, сегодня утром мы встретили огромный корабль, идущий без парусов! Но он совершенно не похож на ваш "Тезей"!
- Его-то мы как раз и ищем. Посмотрите - это он?
Янычар показал несколько фотографий "Карлсруэ", отпечатанных на принтере.
- Он!!! Точно он! Мы встретили его на рассвете, он чуть не столкнулся с нами. Отвернул в сторону в последний момент и прошел очень близко. Я хорошо его рассмотрел. Но кто это?!
- Они не пытались выяснить что-либо у вас?
- Нет, промчались мимо на огромной скорости и ушли дальше на юг, вдоль берега. Причем дымили, как сто чертей! Я поначалу даже подумал, что у них пожар. Ваши корабли так сильно не дымят.
- Нет, это не пожар. Сильный дым - особенность кораблей данного типа. Поэтому их можно обнаружить издалека. Вам очень повезло, дон Корнелис, что эти ребята не заинтересовались вами. Скорее всего, пока еще не поняли, куда они попали.
- Так это тоже корабль из вашего мира?!
- Да. И очень похоже, что он создаст большие проблемы как нам, так и вам...
Расставшись с "Гронингеном", "Беркут" продолжил преследование. В какой-то степени удалось проследить маршрут немцев. Скорее всего, они действительно направляются в Суринам. То, что на "Гронинген" не обратили внимания, вполне могли толком не рассмотреть его в утренней мгле и посчитать обычным местным парусником. Мало ли в начале двадцатого века посудин в стиле ретро тут крутилось? Дикари, одним словом. Куда им до цивилизации Второго Рейха...
Прошло уже более двух часов, как расстались с "Гронингеном", как впереди на горизонте наконец-то показалась полоска дыма, а радар засек в девятнадцати милях крупную цель, идущую со скоростью около десяти узлов. С учетом того, что цель шла против ветра, это не мог быть парусник. "Беркут" сразу же сбросил ход, выдерживая дистанцию. По крайней мере успокаивало то, что единственный поисковый прибор у немцев - сигнальщик с биноклем. И обнаружить катер на таком расстоянии они не смогут. Гидросамолета у них тоже нет. Поэтому можно спокойно идти следом, контролируя радаром дистанцию и наблюдая за всеми маневрами крейсера. А как стемнеет, можно подойти поближе и рассмотреть получше того, кто стал источником неприятностей. Тем более, погода стоит облачная и немцы в темноте все равно ничего не разглядят.
- Ну что, появились колбасники?
- Появились, родимые! Ход сбросили, экономят уголь. Видно, что-то уже заподозрили, так как подвернули ближе к берегу. И похоже не обнаружили там то, что искали.
- Начнут местных опрашивать?
- Скорее всего. Тут разных посудин хватает, кого-нибудь поймают.
- Так если сейчас все выяснят, могут и до Суринама не дойти. А ну, как сразу в Европу рванут? Хватит им угля?
- Если прямо сейчас пойдут, то должно хватить. Во всяком случае, до Роттердама точно хватит. Может быт даже и до Гамбурга хватит, но сейчас зима - сезон штормов. Не думаю, что Келлер рискнет идти зимой через Атлантику с неполным запасом бункера. Тем более, что-то они уже спалили после выхода из Виллемстада.
- Так может прямо этой ночью им бяку сделаем, если на якорь станут?
- И что потом? Как тут спасательные работы проводить? Специально в эту тьмутаракань "Тезей" гнать? А потом еще и буксировать немца на Тринидад? Нет, пусть лучше сами к нам придут, да там и утопнут. Но только где неглубоко. Уж очень много там чего вкусного есть, с настоящим немецким качеством. Жаль будет, если пропадет...
Подобные разговоры не прекращались, "Беркут" не спеша шел за "Карлсруэ", который тоже никуда не торопился. Шел он уже неподалеку от берега, ни от кого не скрываясь. Остановился два раза на короткое время, потом снова продолжил движение. Скорее всего, немцы прояснили ситуацию и наконец-то поверили, что "провалились" в 1669 год, так как дойдя до устья реки Эссекибо на территории современной им Британской Гвианы, вообще замедлили ход до минимального. Восточнее устья в 1914 году находился крупный город и порт Джорджтаун, основанный голландскими колонистами в 1781 году и называвшийся тогда Стабрук, но в 1669 здесь были еще дикие джунгли. И никакой Британской Гвианы нет и в помине, сейчас это не заселенная белыми территория. В конце концов, пройдя еще немного на восток до устья реки Демерара, где должен был располагаться Джорджтаун, "Карлсруэ" остановился и простоял почти пять часов. Очевидно, высаживал разведку на берег. И только потом двинулся дальше.
День клонился к вечеру, и когда стемнело, Янычар решил проверить, что же делает их подопечный. Хорошо, что небо по-прежнему было затянуто облаками и тропическая ночь надежно скрывала катер, медленно скользящий по водной поверхности. Радар давал четкую картинку вокруг, эхолот отслеживал глубину, а Тунгус и Чингачгук внимательно осматривали окружающую обстановку в приборы ночного видения. "Карлсруэ" заметили издалека. Крейсер шел в десяти милях от берега и явно не торопился, экономя уголь. Зажигать огни он не стал, соблюдая светомаскировку и заметить его со стороны моря на фоне темного берега было невозможно. Точно так же, как и "Беркут".
Слишком близко подходить не рискнули, но, зайдя с правого борта, укрывшись на фоне темного берега, удалось хорошо рассмотреть крейсер. Похоже, встреча с "Тезеем" не прошла для него даром. Одно орудие представляло из себя печальное зрелище. Очевидно, разорвало ствол, так что даже броневой щит был сильно изуродован. Еще три орудия хоть и выглядели в приборы ночного видения целыми, но их вразнобой развернутые и находящиеся явно не в положении "по походному" стволы наводили на мысль, что там не все в порядке. Других повреждений обнаружить не удалось. На левом борту, скорее всего, их не было вообще, так как крейсер вел огонь правым бортом очень короткое время.
- Да, наша "бе-эм-пэшка" неплохо поработала... Одно орудие в хлам, три покоцаны и похоже, стрелять не могут. Может и еще что-то есть.
- Наши пушкари говорили, что вроде бы два снаряда из четырехдюймовки немцу в борт всадили. Скорее всего, ночью не видно.
- Так может, сейчас его и уконтропупим, как только на якорь станет?
- Пока рано. Если он тут утопнет, то можно о нем забыть. Да и хрен их знает, этих немцев... Вдруг, чудо произойдет? Если поймут, что обратной дороги нет, а воевать - себе дороже, то может и правда захотят договориться? Поделить территорию?
- После того, как им долго и старательно вдалбливали в голову мысли о Великой Германии, о Втором Рейхе? Ой, сомневаюсь... Но куда же они идут?
- Скорее всего - в Суринам к голландцам, в Парамарибо. Ближайшее цивилизованное место. Разведку на месте несуществующего Джорджтауна они провели и убедились окончательно, что находятся не в 1914 году. И если перед этим выяснили у аборигенов, что попали в 1669 год, то знают, что Парамарибо уже есть. Разживутся там более полной информацией. Может и провизию из голландцев вытряхнут по старой памяти.
- И когда же они туда доберутся?
- Если таким ходом будут идти, то завтра к вечеру должны добраться...
Понаблюдав за "Карлсруэ" и убедившись, что крейсер следует вдоль берега в направлении Суринама, "Беркут" ушел назад, выдерживая дистанцию. Перед рассветом отстал еще больше, скрывшись из видимости и продолжая вести наблюдение с помощью радара. Но крейсер шел, сохраняя курс и скорость, ни на что не обращая внимания. Во всяком случае крупный парусник, показавшийся на горизонте и следующий встречным курсом, он проигнорировал. Когда миновали траверз устья реки Корантайн - границу между голландским Суринамом и будущей Британской Гвианой, "Карлсруэ" неожиданно повернул к берегу и дальше следовал не далее, чем в двух - трех милях от береговой черты. Так и проследовал до устья реки Суринам, где находился местный центр цивилизации - поселение голландцев Пармурбо, которое в дальнейшем станет называться Парамарибо. Полученное ими от англичан в 1667 году в обмен на Новый Амстердам, который стал Нью-Йорком...
Пока не стемнело, держались далеко в море, и только после захода солнца подошли ближе к берегу. "Карлсруэ" стоял на якоре неподалеку от входа в реку Суринам и больше не прятался - его палуба была ярко освещена. Очевидно, немцы хотели произвести впечатление на голландцев и сразу дать понять, что "торг здесь неуместен". Во всяком случае, первая встреча прошла мирно, так как никакой стрельбы слышно не было. Пройдя в стороне, чтобы избежать визуального обнаружения, "Беркут" подошел к берегу и шестеро "летучих мышей" - Тунгус, Чингачгук и четверо индейцев и метисов из "тонтон-макутов" исчезли в прибрежных зарослях. На рейде стояло много голландских кораблей, на фоне которых "Карлсруэ" выглядел настоящим гигантом. И судя по всему, произвел настоящий фурор своим неожиданным появлением.
Командир группы Тунгус пока хотел ограничиться наблюдением со стороны и не соваться в город. Но как все сложится дальше - неизвестно, поэтому на всякий случай взяли с собой местную одежду. Всем за жителей Суринама выдать себя не удастся, так как голландский язык знали всего три человека в группе, но в крайнем случае хотя бы они смогут проникнуть незамечеными в город и потолкаться там среди аборигенов, собрав максимум информации. В идеале, лучше всего, конечно, было бы поговорить с кем-то из немецких офицеров, умыкнув его по-тихому, но на такую удачу никто всерьез не рассчитывал. Хоть бы какого матроса, в дымину пьяного, поймать. И то хлеб. Но, скорее всего, командир крейсера не отпустит сразу же по приходу экипаж в увольнение. Если немцы и высадятся на берег, то только днем, большой, вооруженной до зубов группой, и не будут шляться поодиночке. Все-таки, в лояльности аборигенов они не уверены. А такая цацка, как "Карлсруэ", вскружит головы многим. Но первый контакт на официальном уровне уже состояться должен. Скорее всего, произошла встреча фрегаттен-капитана Эриха Келлера с местным губернатором, или его представителем на борту крейсера, где обе высокие стороны дружно охренели. Голландцы от появления второго Железного Корабля, а немцы от того, что их противник находится тут уже почти два года и нагнул всех, заставив плясать под свою дудку. Выяснится это сразу, так как немцы должны были обязательно сфотографировать "Тезей" до начала боя - пароход для них в высшей степени необычный. Хотя бы по своей архитектуре, в начале ХХ века не было еще ничего подобного. И голландцы без труда опознают "Тезей" на фотографии, так как его видели очень многие. А дальше последуют оргвыводы. Нетрудно догадаться, какие. Поэтому надо поторапливаться. Если предположения о дальнейших действиях немцев окажутся верными, то долго "Карлсруэ" здесь не простоит. Максимум через день-два уйдет к Тринидаду, пока туда не дошла информация о его появлении (как считают немцы). Вот и надо выжать сегодня максиум возможного из создавшейся ситуации...
Когда до ближайших городских построек осталось уже совсем немного, Тунгус осмотрел все вокруг, но ничего подозрительного не заметил. Причем издалека было ясно, что в Парамарибо все население стоит на ушах - не каждый день сюда заходит Железный Корабль из другого мира. И разговоры сейчас только о нем. Сделали привал на границе лесных зарослей, и трое из группы - Чингачгук и двое бойцов стали переодеваться в местную "гражданку". Дальше они пойдут сами. Из оружия оставили только пистолеты, которые легко спрятать под камзолом, да ножи на поясе. Вскоре трое "местных обывателей" предстали перед Тунгусом и он придирчиво их осмотрел.
- Пожалуй, ночью сойдет. Самое главное - не влипнете в какую-нибудь историю. В случае чего - сразу уходите. Чингачгук, ты уверен, что сойдешь за голландца?
- За полтора года на Тобаго хорошую языковую практику получил и в местных реалиях разобрался. Конечно, за жителя Амстердама не сойду, но за местного купца - запросто.
- Ну, с богом, мужики. Ждем вас здесь...
Главный административный центр Суринама трудно было назвать городом в полном смысле этого слова. Небольшое торговое поселение, окруженное со всех сторон тропическими джунглями и расположенное на берегу реки Суринам. Основали его французы в 1640 году, но в 1667 здесь обосновались голландцы и с тех пор отсюда уже не ушли. Во всяком случае, один раз так уже было в истории. Как будет на этот раз - будущее покажет, но причин для очередной "смены флага" вроде бы нет. Чингачгук и двое бойцов из разведгруппы совершенно беспрепятственно проникли на улицы города и теперь с интересом наблюдали за тем, что творилось вокруг. А вокруг было настоящее вавилонское столпотворение. Все жители наперебой обсуждали последнюю новость. Высказывались разные версии случившегося, но разведчикам удалось выяснить главное - немцы пришли незадолго до вечера и на берег не сходили. На "Карлсруэ" отправился губернатор со своей свитой. Все прочее было из разряда слухов и сплетен, которые появлялись и распространялись с удивительной скоростью. Посидев в кабачке, а потом побродив по улицам и послушав разговоры обывателей, Чингачгук понял, что дальше ждать бесполезно. Немцы не собираются высаживаться на берег как минимум до утра, поэтому взять "языка" не представляется возможным. Да и не факт, что вообще высадятся. Не станет Келлер рисковать застрять в этой дыре, если на берегу с его людьми что-то случится. А ловить какого-нибудь голландца, побывавшего в составе делегации на борту крейсера, бессмысленно. Он такие сказки расскажет - Шехерезада из "Тысячи и одной ночи" отдыхает. Да и неизвестно, когда эта делегация вернется. Поэтому, потолкавшись в толпе еще какое-то время, трое разведчиков исчезли так же тихо и незаметно, как и появились.
После возвращения к месту встречи вышли на связь с "Беркутом" и доложили результаты выхода. Честно говоря, все рассчитывали на большее, поэтому Тунгус решил посоветоваться с Янычаром по поводу дальнейших действий на суше, поскольку действия на море пока откладывались.
- Давай мы тут до утра подождем? Думаю, к утру губернатор вернется на берег. По крайней мере, отправит кого-то из своих с информацией о встрече, а максимум через пару часов это будет самая обсуждаемая тема во всех кабаках.
- Ладно, давай подождем. Немцы все равно пока стоят и не рыпаются. Но если только снимутся с якоря - сразу бегом назад.
- Понял, следим за клиентом...
Ночь прошла спокойно. "Карлсруэ" стоял на якоре, залитый огнями, а "Беркут" наоборот прятался в темноте в прибрежных зарослях, укрытый маскировочной сетью. Место для стоянки выбрали дикое и безлюдное, так что опасность случайной встречи была минимальной. На рейде тоже было тихо, но утром голландцы зашевелились. Между "Карлсруэ" и берегом начали сновать шлюпки. Видя, что немцы уходить пока не собираются, разведчики вышли на связь, предложив снова наведаться в гости к голландцам. Получив разрешение, трое "местных обывателей" вскоре снова оказались на улицах города.
Сказать, что вокруг был ажиотаж, это не сказать ничего. Повсюду кипели страсти и обсуждались различные новости, одна сногсшибательнее другой. Чингачгук, неторопливо прогуливающийся по улицам в сопровождении своих бойцов, только диву давался. Действительно, Шехерезада отдыхает! Уж какие только бредовые слухи не обсуждались. На "Карлсруэ" постарались пустить пыль в глаза и похоже, весьма успешно. Но в этом невообразимом ворохе слухов и сплетен удалось выяснить главное - немцы вообще не собираются сходить здесь на берег и скоро уйдут. Вели они себя при встрече независимо, даже слишком, ясно дав понять, что плясать ни под чью дудку не намерены. Сейчас на "Карлсруэ" доставляют провизию. И там очень заинтересовались, когда узнали о железном корабле "Тезей", появившемся на Тринидаде около двух лет назад. Постарались выяснить максимум информации о нем и заверили губернатора, что на Тринидаде очень обрадуются, когда узнают о появлении соотечественников. В принципе, можно было возвращаться на "Беркут", так как узнать еще что-либо существенное вряд ли удастся. Но Чингачгук хотел получше рассмотреть крейсер, а это было возможно только из района порта, куда и направилась разведгруппа.
По пути никто внимания на них не обратил, и вскоре все трое оказались на причале, где в шлюпки грузились какие-то бочки, тюки, корзины с фруктами и всякая всячина. Как оказалось, все это доставлялось на корабль пришельцев, стоящий неподалеку на якоре и резко выделяющийся своим внешним видом на фоне парусников XVII века. Расстояние до него было меньше мили, и многие зеваки, столпившиеся на причале, с огромным интересом рассматривали корабль пришельцев из другого мира. В основном невооуженным глазом, но у состоятельных горожан были подзорные трубы, и они не отрывались от них, стараясь получше рассмотреть невиданную доселе диковинку. Чингачгук, одетый как купец среднего пошиба, тоже достал свою оптику. К сожалению, в этот выход нельзя было взять с собой нормальный бинокль из XXI века, он бы сразу бросился в глаза. Вот и приходилось выкручиваться, взяв с собой изделие местной "промышленности". Но расстояние небольшое, сейчас уже светлый день, а не ночь, поэтому и такая оптика сойдет.
Повезло, что "Карлсруэ" был развернут к берегу правым бортом. Сразу же удалось обнаружить две пробоины в надводной части корпуса, заделанные деревянными щитами. Значит, артиллеристам "Тезея" не показалось, два снаряда в крейсер они все же всадили. Одно орудие разрушено полностью, это было ясно с первого взгляда, а вот в броневых щитах трех других зияли многочисленные дыры, что с большой долей вероятности говорило о небоеспособности этих пушек. Два орудия на правом борту - баковое и первое на шкафуте - выглядели целыми. Мостик тоже не имел явных повреждений. В целом, "Карлсруэ" отделался более-менее благополучно и мог продолжать бой с "Тезеем", даже несмотря на возможную потерю двух оставшихся орудий правого борта. Крейсер вполне мог выйти из зоны поражения пушек БМП и задействовать артиллерию левого борта, которая в бою не пострадала. А обладая более чем двукратным превосходством в скорости, легко выдерживать выгодную для себя дистанцию. И если бы бой продлился еще минут десять, то не было бы сейчас ни Форта Росс, ни Якобштадта, ничего. "Тезей" отправился бы на дно Карибского моря в 1914 году, а они, в самом лучшем случае, ушли бы на "Беркуте" сюда - в Парамарибо, в голландский Суринам. Не к англичанам же на Тринидад, в Порт-оф-Спейн идти. А в худшем... Никуда бы не ушли...
Внимательно осмотрев еще раз "Карлсруэ", на корме которого развевался флаг кайзеровского флота, Чингачгук дал команду уходить. Здесь больше делать нечего. Все, что можно, узнали, а голландцы пусть и дальше друг другу сказки рассказывают. Трое разведчиков, выглядевшие как обычные городские обыватели, покинули порт и снова растворились в толпе на улицах Парамарибо.
- В общем, навешали немцы лапши на уши голландосам. А те либо поверили, либо сделали вид, что поверили и не захотели ссориться. И весьма вероятно, что скоро крейсер пойдет на Тринидад. Так как идти ему больше просто некуда. Нет смысла жечь уголь...
Когда разведка вернулась на "Беркут", Янычар вышел на связь с Фортом Росс и доложил обстановку. В общем-то, никаких неожиданных сюрпризов немцы не преподнесли и действовали в пределах ожидаемого. Теперь остается подготовить встречу незваных гостей. "Беркуту" передали приказ - продолжать наблюдение за крейсером, стараясь избежать обнаружения. Если это не удастся, то следовать за пределами дальности стрельбы немецких орудий и не оставлять цель без присмотра. Если немцы захотят установить связь, не препятствовать и действовать по обстановке, но близко не приближаться ни в коем случае. Закончив сеанс связи, Янычар глянул на свой смешанный экипаж.
- Вот так, мужики. Пасем супостатов дальше. Если пойдут к нам в гости, висеть на хвосте и не терять.
- Думаешь, по нашу душу пойдут?
- Скорее всего. Уж очень они обрадовались, когда о нас узнали. Не верю я в добрые намерения колбасников.
- Так может, все же сейчас им буль-буль сделать?
- И подарить голландосам? Перебьются. Как говорил Шерхан в "Маугли"? Это м о я добыча! И нечего всяким голландосам на нее рот разевать. Поэтому, если немцу суждено утопнуть, то пусть утопнет там, где нам надо. На мягком грунте, на ровном киле, и чтобы палуба над водой осталась. Только при соблюдении таких условий мы сможем заполучить эту немецкую цацку в наименее попорченном виде.
- А если так не получится?
- А если не получится, то будем топить так, как получится. По принципу "Не доставайся же ты никому"!
Как бы то ни было, но "Карлсруэ" простоял на рейде почти до вечера. С места стоянки "Беркута" крейсер было видно плохо, поэтому выслали вперед наблюдателей - следить за всеми движениями немцев, и они внимательно наблюдали за противником из прибрежных зарослей. Наконец из труб крейсера повалил дым, и он начал выборку якоря. Развернувшись, дал ход, проследовав на выход в море. Разведка вернулась, но Янычар не торопился покидать свое укрытие. Пусть немцы уйдут подальше. А пойдут они, скорее всего, экономическим ходом, поэтому догнать их будет нетрудно. За все время выборки якоря, маневров на рейде и выхода "Карлсруэ" в море, "Беркут" продолжал оставаться в своем схроне, укрытый маскировочной сетью. День уже клонился к вечеру, и если была возможность уйти скрытно, то зачем от нее отказываться? Вскоре солнце скрылось за горизонтом. Небо по прежнему было затянуто облаками, поэтому "Беркут" никем незамеченный выскользнул в море, быстро исчезнув в ночной темноте. "Карлсруэ" не стал зажигать ходовых огней и ушел за это время уже почти на двадцать миль, но радар "Беркута" без проблем обнаружил и удерживал цель, идущую со скоростью хода, недоступной паруснику XVII века, курсом на норд-вест. В сторону Тринидада.
Сообщение, что "Карлсруэ" вышел из Парамарибо и следует в западном направлении, Леонид получил незамедлительно, и тут же вызвал Карпова. Следовало выработать план действий на случай, если немцы захотят решить вопрос силой. "Морские дьяволы" - Князь и Флинт присутствовали на совете заочно, поддерживая связь по радио с "Авроры", которая сразу же развернулась и пошла обратно к Тринидаду едва получила сообщение о предполагаемом визите "Карлсруэ". "Песец" и сам управится. Но рассчитывать на быстрое прибытие яхты не стоило, корабли ушли довольно далеко. Заочно присутствовал также Янычар, поддерживая связь с "Беркута". Кратко обрисовав ситуацию и получив последние новости, Леонид озвучил главную задачу.
- Морского боя с крейсером мы не выдержим ни при каких обстоятельствах. Он разнесет своей артиллерией весь наш флот, какой у нас есть, и во второй раз так глупо не подставится под огонь БМП. Поэтому прямо сейчас надо увести "Тезей", весь "звериинец" и недостроенный "Аскольд" в безопасное место. Они - мишени для крейсера, а не не противники. На берегу же немцы нам ничего не сделают. Как твое мнение, Михалыч?
- Согласен. Свои пушки они на берег не потянут, и смогут прицельно обстреливать только узкую прибрежную полосу. Дальше будет стрельба по площадям, а не по цели. Не думаю, что немцы станут впустую разбрасывать невосполнимые боеприпасы. Если высадят десант, то для нас это даже лучше. Заманим подальше от берега, где крейсер не сможет поддержать их своей артиллерией и прикопаем. На суше у нас большое преимущество как в вооружении, так в численности и в подготовке. Ведь десант - не подраздедение морской пехоты, а обычные моряки. И война на суше - не их дело. Прикопаем высадившихся бошей, и на крейсере останется всего ничего народу. Долго он не провоюет.
- Допустим. А как с самим крейсером разбираться будем? Господа "морские дьяволы", вам слово.
- Если он станет на якорь, то никаких проблем нет, а вот дальше... Смотря, что нам надо. Если угробить быстро, надежно и без затей - устанавливаем мины в район погребов. Рванет так, что перья полетят. Из экипажа мало кто уцелеет. Если же хотим кораблик прихватизировать, причем желательно в целом виде, то вот тут придется работать очень аккуратно. Закладываем мины в районе угольных ям. Течь будет сильная, и заделать ее колбасники не смогут. Но не настолько сильная, чтобы корабль камнем пошел ко дну, и не попытался выброситься на мелководье. Думаю, немцы так и сделают, если только не захотят целенаправленно утопить крейсер, чтобы он нам не достался. Но в этом случае может много народу погибнуть, вряд ли они на такое пойдут. Скорее всего, после взрывов расклепают якорь-цепь и выбросятся на мель, если смогут немедленно дать ход. Ну, а если нет... На нет - и суда нет. Утопнет там, где будет стоять. Но станет на якорь он не далее одной мили от берега, дальше просто смысла нет. А там везде глубины небольшие, глубоко не утонет. Мины будем устанавливать не под днищем, а на бортах, поближе к днищу. Давление воды в пробоину практически то же, течь будет сильная, но доступ к пробоинам снаружи облегчается, если крейсер ляжет на ровный киль. Подгоним "Тезей", заварим пробоины подводной сваркой, откачаем воду, крейсер сам и всплывет. Лишь бы только палуба над водой оставалась. Можно вообще ювелирную операцию проделать - наложить небольшие заряды на лопасти винтов, чтобы их повредить. Валы останутся целы, а вот винты согнет в дулю. И работать они уже не смогут, будет жуткая вибрация. И кораблик в этом случае топить не придется. Лишим его хода, ночью подгоним "бэ-эм-пэшки" на берег как можно ближе, и "отперфорируем" бронебойными снарядами все пушки с одного борта. А потом сразу же при поддержке "зверинца", "Беркута" и беспилотников возьмем колбасников тепленькими. Если полностью подавим артиллерию, то сделать они ничего не смогут. Высадим морпехов со "скифов" и со шлюпок, возьмем под контроль палубу, а затем снимем замки и прицелы с орудий и уйдем. А если удастся, так вообще орудия снимем, нам они нужнее. И пусть немцы сидят там хоть до посинения. Либо сдадутся по-хорошему и преподнесут нам "Карлсруэ" на блюдечке, когда жрать станет нечего, либо высадятся на берег и сдадутся, предварительно взорвав корабль, чтобы нам ничего не досталось. Но тут уже, как повезет. Штурмовать внутренние помещения крейсера не стоит - много народу положим, не стоит он того. Тем более, не исключена возможность, что кто-то из немцев взорвет погреба во время штурма. Когда поймет, что ситуация - полный капут. Среди офицеров вполне может фанатик найтись.
- С этим понятно. А если не станет на якорь?
- А вот тогда - жопа. Заминировать его на ходу не получится. Придется что-то мудрить. Либо делать мины с небольшой положительной плавучестью и соединять их тросом, чтобы он на него ночью наткнулся и мины прижало к борту, либо еще что.
- Как пираты в Юго-Восточной Азии?
- Да. Только они соединяют лодки тросом, а мы соединим мины. Но это возможно лишь ночью, да и то, если удастся предугадать маршрут его движения, чтобы перехватить. Днем ничего не получится, придется ждать, когда остановится. Но когда-то он все равно либо на якорь станет, либо в дрейф ляжет. Не будут немцы долго впустую уголь жечь.
- А если сделать так, чтобы он что-то на винты намотал? Старые пеньковые троса, или сети? Причем хорошо намотал, чтобы без водолазов не смог снять?
- Хм-м, надо подумать... Теоретически возможно. Практически никто этим не занимался, так как просто не надо. Есть более надежные и эффективные средства. Но в нашем положении...
- Вот и подумайте. Ведь жалко такой кораблик уродовать! А если мы его хода лишим, какую-нибудь хрень на винты намотав, и пушки с берега из БМП ночью разобьем, то можем вообще целым заполучить. Если конечно немцы его сами не взорвут. Но если не получится, и он нам тут козью морду делать начнет, то топить его нахрен! Вплоть до взрыва погребов. Жили мы без него почти два года, и дальше проживем.
- Ладно, будем думать...
- С морской частью операции решили. Что по береговой обороне?
- Установим на фортах пушки, которые собирались устанавливать на "Синопе". Правда, готовы пока только две. За сутки управимся. Хоть точность стрельбы на дистанции свыше трех миль и не очень, но отпугнуть немцев сможем. А если они ход потеряют, то по неподвижной мишени быстро пристреляемся. Во всяком случае, безнаказанно обстреливать город не позволим. Нарезные стодвадцатимиллиметровки, что готовили для крейсеров, тоже можно установить, но у них снаряд для "Карлсруэ" слабоват. Хотя, против орудийных расчетов на палубе сойдет. БМП, морпехи, кавалерия и полевая артиллерия готовы. Авиация в виде двух беспилотников тоже. Встретим гостей, как подобает.
- Понятно... Ну что же, за работу! Будем встречу на высшем уровне готовить!
И работа закипела. Никто не делал скидки на ночь - надо было успеть до прихода "Карлсруэ". Пока еще никто не знает, что взбрело немцам в голову, но что идут они именно на Тринидад, весьма вероятно. После совета, когда Карпов ушел, Леонид переговорил с Матильдой.
- Ситуация серьезная, поэтому завтра же утром вместе с детьми и слугами перебирайтесь в старый дом. Он стоит достаточно далеко от берега и недоступен для обстрела с моря. Вас будут охранять, но на всякий случай возьми автомат. Вдруг немцы высадят несколько десантных групп и мы не сможем быстро перехватить всех.
- Так это тот самый корабль, из-за которого вы оказались здесь?
- Да. И поверь мне, эти люди не будут церемониться. Мы все для них - дикие необразованные варвары, назначение которых - работать на своих немецких господ. Такое уже было в нашей истории. И я не допущу, чтобы она повторилась.
- Я тебе верю, Леонардо. Но без своего корабля они в военном отношении стоят немного. Не удивляйся, я ведь хорошо знаю в а ш у историю. И знаю, что корабли начала двадцатого века используют уголь в качестве топлива, который сейчас еще нигде не добывают. Знаю также, что на "Карлсруэ" есть котлы, способные работать на жидком топливе. И мы можем на этом сыграть.
- Каким образом?!
- Я уверена, что голландцы в Парамарибо в разговоре упомянули о том, что мы добываем "земляное масло", как тут называют нефть, и перегоняем ее в топливо для наших кораблей. Немцы сразу же ухватятся за эту информацию, так как нефтяные промыслы Тринидада - реальный шанс решить топливную проблему и надолго продлить активную жизнь "Карлсруэ", который может стать неубиваемым аргументом при проведении собственной политики. Пусть он не разовьет на двух нефтяных котлах полный ход, но узлов десять - двенадцать держать сможет, а по нынешним временам и это много. И если немцам удастся захватить нефтепромыслы, то они смогут рассчитывать на практически неограниченные действия "Карлсруэ" в регионе Карибского моря очень долгое время.
- Я уже думал об этом. Но мало добыть нефть, надо ее еще доставить на борт крейсера, хотя бы в сыром виде. В любом случае, в районе нефтепромыслов немцев будут ждать. К сожалению, там мы сможем рассчитывать только на части морской пехоты и полевой артиллерии. БМП туда не пройдут. Да и нельзя их уводить далеко от города. С другой стороны, немцы тоже не смогут при атаке на нефтепромыслы поддержать десант корабельной артиллерией и будут рассчитывать лишь на стрелковое оружие. А на суше у нас подавляющее преимущество как в численности, так и в вооружении. Карабины "Маузер", которыми вооружены немцы, в джунглях никакого преимущества перед нашим "Меркелем" не имеют. А если добавить наши снайперки СВД, АКМС, "Винторезы" и прочее, то немцам вообще кисло станет. Так что встретим, если сунутся.
- А тебе очень нужен этот крейсер?
- Хотелось бы... Хороший кораблик. Тем более, ты сама сказала, что топливную проблему для него мы можем решить с помощью нефти Питч-Лэйк. А если постараться, то можно и остальные его котлы на жидкое топливо передалать.
- Я могу помочь тебе захватить крейсер.
- Ты?! Как?!
- Под любым предлогом попаду на борт и возьму под контроль командира, а он нейтрализует действия экипажа. Пока немцы разберутся, что в их хозяйстве не все ладно, наши солдаты успеют захватить верхнюю палубу и рубку.
- Нет, я никогда не пойду на такой риск. Черт с ним, с этим крейсером. Не удастся захватить - взорвем. Наши люди гораздо дороже, чем это железо.
- В этом я тоже могу помочь.
- Матильда, ты не перестаешь меня удивлять! Как?
- Думаю, что сразу немцы воевать не начнут. Они пока считают вас своими современниками и уверены в превосходстве в силах. Поэтому сначала пришлют парламентеров, чтобы разведать обстановку и выставить свои требования. Ведь зачем разрушать то, что можно захватить в целости и сохранности, если противник капитулирует? Во главе этих парламентеров обязательно будет офицер, который может беспрепятственно перемещаться по всем помещениям корабля, и который имеет право отдавать команды матросам. Вот я с этим офицером и поработаю. Загляну в душу, узнаю все, что творится на "Карлсруэ" и сделаю его нашим послушным орудием. В нужный момент времени он проникнет в помещение с боеприпасами и взорвет их. Через час, день, неделю, месяц, через сколько скажешь. Либо он будет ждать условной фразы, и только тогда начнет действовать. Причем ждать может неограниченно долго, хоть всю жизнь. Сказать эту фразу может любой человек в его присутствии, даже не понимая ее смысла. И после этого офицер сразу же постарается взорвать корабль.
- Ты страшный человек, Матильда... Ты и такое можешь?
- Могу. Я же тебе говорила, что могу заставить человека выполнить мою волю. Любую, вплоть до самоубийства. И за это нас люто ненавидит инквизиция, срывая зло на ни в чем неповинных людях, ложно обвиненных в колдовстве. Но подобных мне очень мало в мире. Мы разобщены и вынуждены бороться в одиночку за право жить так, как мы хотим. Теперь понимаешь, что я испытала, когда встретилась с вами, пришельцами из будущего? Там, где инквизиция и власть церкви стали историей?
- Да, понимаю.
- В монастыре из меня всеми силами старались сделать примерную католичку, выбивая розгами мои "дикарские" привычки и вбивая христианскую покорность и религиозный фанатизм, но добились прямо противоположного результата. "Не убий" и "Возлюби врага своего" - это не про меня. Но не волнуйся, Леонардо, за свою жизнь я никого не убила просто так.
- А не просто так?
- Лучше тебе этого не знать. Могу сказать лишь одно - все они заслужили то, что получили.
- Ладно, давай не будем ворошить прошлое. Оставим вариант с офицером-парламентером на крайний случай. И будем готовиться к визиту незваных гостей...
Дым на горизонте был обнаружен, едва рассвело. Вскоре стали заметны очертания крупного корабля, быстро идущего по заливу Париа. Леонид наблюдал за гостем в бинокль, стоя на набережной. Здесь же находились Карпов и Матильда. Неподалеку расположилась охрана в штатском. Чуть в стороне - взвод морских пехотинцев в форме, напоминающей форму русской армии 1914 года, спешно пошитую именно для этой цели и вооруженный вразнобой оружием, захваченным у нигерийских пиратов на "Салеме". Маскарад был, что надо. Леонид и Карпов вырядились в "буржуйские" костюмы, оставшиеся еще с визита "Феникса", а Матильда щеголяла в роскошном длинном платье по последней моде XVII века, не забыв об украшениях из золота и драгоценных камней. Остальные "обыватели", которые находились поблизости, выглядели соответсвенно эпохе. Не надо давать немцам пищу для размышлений.
"Карлсруэ" шел довольно быстро и менее, чем за час должен был подойти к рейду Форта Росс. Разумеется, немцы сейчас смотрят, "разув глаза". И им невдомек, что крейсер уже давно в е д у т. "Беркут" следовал позади неотрывно, контролируя движение цели радаром. Днем уходил за горизонт, с наступлением ночи снова приближался, но соблюдал дистанцию и за все время перехода от Суринама до Тринидада так и не был обнаружен. А на подходе к Тринидаду немецкий крейсер дополнительно попал еще и под опеку авиации. "Альбатрос" и "Крокодил", сменяя друг друга, вели непрерывное наблюдение за "Карлсруэ", но только в темное время суток. Перед рассветом беспилотники увели, чтобы не раскрывать перед немцами наличие летательных аппаратов, и наблюдение велось только радаром "Беркута", по-прежнему следующего по пятам на дистанции, исключающей визуальное обнаружение. По крайней мере, после подхода к Тринидаду окончательно выяснили маршрут крейсера - он следовал к проливу Бока-дель-Драгон. Сразу же после этого "Тезей", "Ягуар", "Кугуар" и "Волк" с "Аскольдом" на буксире вышли из Форта Росс и ушли в южную часть залива Париа. Если "Карлсруэ" начнет искать "Тезей", мотаясь по заливу, корабли успеют уйти в море через пролив Бока-дель-Серпиенте в южной части залива и искать их придется вдоль всего американского материка. Немцы на такой расход угля не пойдут. Все грузовые парусные корабли испанцев, португальцев и французов еще вчера покинули Форт Росс. На рейде остались лишь грузовые корабли Тринидада, поднявшие испанские флаги. Их команды большей частью сошли на берег, остались лишь добровольцы для "массовки". Покинуло город также и гражданское население. Остались воинские части, полиция и отряд милиции. Среди жителей Форта Росс нашлось много тех, кто хотел с оружием в руках защитить свою свободу. И сейчас они изображали толпу местных обывателей на берегу, с огромным интересом рассматривающую очередное чудо - огромный дымящий корабль, приближающийся к рейду на большой скорости. Орудия фортов были готовы к стрельбе, но Леонид дал команду сохранять тишину до последнего. Все равно, небольшие 105-миллиметровые снаряды крейсера никакого вреда мощным каменным сооружениям не нанесут, даже если немцы откроют огонь первыми. Но быть может, им хватит здравого смысла не устраивать продолжение войны 1914 года в 1669?
- Спешат, колбасники... Даже уголь не экономят.
- А они недавно разогнались, раньше все время экономическим ходом шли. "Беркут" постоянно радаром их скорость контролировал.
- Как думаете, мой каудильо, что они предпримут?
- Если явились средь бела дня, как порядочные люди, то значит хотят сначала поговорить, не накаляя обстановку. Иначе бы подошли ночью и высадили разведгруппу на берег, а после ее возвращения могли и стрельбу начать. Но видно жаба задушила. "Тезей" - уж очень ценный приз и колбасники боятся его потерять. И скорее всего уверены в том, что удастся решить дело миром. Разумеется так, как они это понимают. В самом лучшем случае предложат нам пахать на них, а они будут всем командовать и установят свой "орднунг". Это мы уже проходили.
- Я тоже так думаю. Ну что же, обломаем сверхчеловеков.
- Только очень вежливо и аккуратно, герр Мюллер. Чтобы они раньше времени ничего не заподозрили.
- Не волнуйтесь, мой команданте, все будет проведено в лучшем виде. Ни одна арийская бл... хм... "редиска" ничего не заподозрит. Мы для них - их современники из Российской империи. "Тезей" построен по заказу России в САСШ как раз перед войной, и просто не успел покинуть американские воды. Другого они и не подумают... пока.
Между тем, "Карлсруэ" уже подошел довольно близко. Заходить на акваторию рейда, полную небольших парусников, он не стал, а лег в дрейф на расстоянии около трех миль от берега и спустил на воду катер, который вскоре отошел от борта и направился в сторону городской набережной, подняв большой белый флаг. Все говорило о том, что воевать немцы не хотят. Но вот какие цели преследуют - еще не известно. Когда катер приблизился и можно было рассмотреть находящихся в нем людей, Леонид удивленно воскликнул.
- О-о-о, старый знакомый! Обер-лейтенант фон Альтхаус!
- Ну?! Жив, курилка?! Значит, не зацепили его наши пушкари.
- Похоже на то. Вроде бы жив, здоров и в меру упитан. И похоже, меня он тоже узнал. Ишь, как что-то своим объясняет.
- Вот и послушаем, что он нам споет...
Катер уменьшил ход и подошел к причалу, развернувшись бортом. Двигатель глушить не стал. Пятеро немецких моряков - один офицер и четверо матросов с огромным интересом рассматривали тех, кто стоял на берегу. Выделить двух пришельцев из другого мира было несложно благодаря их одежде, резко контрастирующей с той, что принята в XVII веке. Офицер и двое матросов выбрались на причал и остановились, с удивлением рассматривая выстроившийся почетный караул из аборигенов, одетых в полевую форму противника и вооруженный самым различным оружием. Правда, в этом постарались соблюсти историческую достоверность - ни одной единицы автоматического оружия не было, только винтовки с болтовым затвором. Немецкие "Маузеры", английские "Энфилды", русские мосинки-трехлинейки и бог знает что еще. Пауза затягивалась. Леонид сделал шаг вперед и улыбнулся, обратившись к гостям на английском.
- Доброе утро, герр обер-лейтенант! Не ожидал, что мы снова встретимся. В любом случае, я рад, что Вы живы и приветсвую Вас и ваших товарищей на земле Русской Америки.
- Доброе утро, мистер... коммандер. Честно говоря, я тоже удивлен нашей встрече и рад, что Вы живы. Не могли бы Вы объяснить, что тут произошло? И каким образом мы провалились в семнадцатый век, причем с интервалом почти в два года?
- Увы, мы сами бы хотели это узнать. Какое-то неизвестное явление, причины возникновения которого и механизм действия непонятны. Во всяком случае, местные жители с этим не сталкивались и наше появление было для всех совершенно неожиданным. Может быть продолжим общение в приватной обстановке? Мы - я и моя жена Матильда приглашаем Вас и Ваших товарищей к себе в гости и даю честное слово, что вам ничего не грозит.
- Я прибыл предложить Вам то же самое. Командир крейсера германского флота "Карлсруэ" фрегаттен-капитан Келлер приглашает Вас, мистер коммандер, и ваших офицеров к нам на борт. От лица командира я гарантирую Вам и вашим людям полную безопасность. Надеюсь, что недоразумение, возникшее между нами, не помешает Вам принять разумное решение. Ведь Вы согласны, что нам надо очень многое обсудить?
- Конечно, согласен. И даже более того, делаю Вам встречное предложение. Приглашаю вашего командира и всех офицеров "Карлсруэ" ко мне во дворец на торжественный прием. Поверьте, на берегу это сделать гораздо удобнее, чем в кают-компании крейсера. Точно также я предлагаю всему экипажу "Карлсруэ" сойти на берег и отдохнуть. Все заведения будут к вашим услугам и с ваших моряков не возьмут денег. Недоразумение, о котором Вы говорите, осталось т а м. А сейчас мы з д е с ь. И судя по всему, з д е с ь навсегда и останемся. Во всяком случае, за те почти два года, что мы тут провели, не было никаких предпосылок, чтобы заподозрить обратное. Что нам сейчас делить? Наших держав еще нет. Мы оказались выброшены в другой мир. Так ради чего нам воевать друг с другом? Вот я и приглашаю вас воспользоваться нашим гостеприимством, чтобы вы убедились - мы не хотим войны.
Обер-лейтенант колебался. Повидимому, происходящее не укладывалось для него ни в какие предварительные заготовки, а посоветоваться с начальством возможности не было. Пауза затягивалась, и тут слово взяла Матильда, обратившись к нему с обворожительной улыбкой на хорошем английском.
- Господин офицер, вам действительно нечего бояться. Поверьте, мы не хотим воевать...
Обер-лейтенант фон Альтхаус растерянно уставился на красивую женщину и не мог вымолвить ни слова. Какое-то время они молча смотрели в глаза друг другу, но в конце концов офицер очнулся.
- Простите... Но у меня приказ...
- Так вернитесь обратно на корабль и передайте наше приглашение командиру. Вы - наши гости. И мы рады видеть близких нам по духу людей. Думаю Вы поняли, о чем я говорю.
- Хорошо.... Я так и сделаю...
Немцы спустились на катер, и через несколько секунд он отвалил от причала, устремившись обратно. Леонид и Карпов удивленно переглянулись.
- Куда это он так рванул?
- Вы же сами слышали - передать наше приглашение. Сейчас он доложит командиру о том, как его встретили, а там уже командир будет решать - наносить нам визит, или нет. В любом случае, дело это небыстрое. Леонардо, Андрэ, поехали домой.
Леонид глянул в лицо жене и она еле заметно кивнула, улыбнувшись. Дело сделано...
По дороге не разговаривали во избежание лишних ушей. Карпов все прекрасно понял, так как был в курсе задуманной "спецоперации", и помалкивал. Доехали быстро, город уже порядком опустел. На самой асьенде Леонида тоже осталось немного народа, большая часть слуг вместе с детьми отбыли в старый дом Матильды. Едва за ними закрылась дверь рабочего кабинета, как оба почти одновременно выдохнули.
- Ну что?!
- Готовы? Садитесь и слушайте. Я вошла в его память и все узнала...
Рассказ Матильды от первого лица оказался таким захватывающим и реалистичным, будто бы она сама находилась на "Карлсруэ". Сначала немцы ничего не поняли. Рещили, что столкнулись с неизвестным природным явлением. Во всяком случае, никакого заметного влияния на них работа установки перемещения во времени не оказала. Крейсер получил два 102-мм снаряда в небронированную часть борта выше ватерлинии, но большого ущерба они не нанесли. Гораздо больше пострадала палубная артиллерия. Одно орудие вообще разорвало, погибли все, кто находился поблизости. Скорее всего, произошло попадание снаряда в ствол в момент выстрела. Еще три орудия выведены из строя и устранить повреждения собственными силами немцы не могут. Удивляются как поразительной точности стрельбы малокалиберных пушек "Тезея", так и пробивной способности их снарядов, которые смогли не только пробить броневые щиты, но и серьезно повредить орудия. Есть еще попадания снарядами 30-мм пушки БМП в надстройки, но там ничего серьезного. В экипаже двадцать восемь погибших во время боя и шестнадцать раненых, из которых четверо уже умерли. Машины крейсера не пострадали, мореходность он сохранил и на левом борту все цело. "Тезей" поначалу приняли за английский экспериментальный корабль неизвестного назначения, относящийся к военному флоту, поскольку вид у него уж очень необычный. К экспериментальным отнесли также неожиданно мощные и дальнобойные малокалиберные орудия. Подумали, что разведка плохо сработала перед войной. Когда в ходе боя неожиданно наступила ночь и "Тезей" исчез, решили уйти из этого района от греха подальше. Беспилотники не обнаружили. Шли по счислению, так как небо было затянуто тучами, и определиться утром по звездам не получилось. На рассвете чуть не столкнулись с парусником (как выяснили - с голландским "Гронингеном"). Сначала не придали этому значения, посчитав местной посудиной, но когда и дальше на горизонте стали показываться одни парусники, причем явно в стиле "ретро", насторожились. Для выяснения обстановки подвернули к берегу. И вот тут, как говорится, картина маслом... На берегу не было многого из того, что было нанесено на карту 1914 года. Отсутствие Джорджтауна там, где он должен быть, убедило немцев, что сейчас они находятся явно не в Британской Гвиане 1914 года. Местные рыбаки индейцы, которых удалось встретить возле побережья, не понимали, чего от них хотят. Окончательно все точки над "и" расставил приход в Суринам и визит голландской делегации. Единственное, что оставалось неясным экипажу "Карлсруэ" - либо это прошлое их собственного мира, либо какой-то параллельный мир, в котором сейчас еще 1669 год от Рождества Христова. Ну и естественно, оставался невыясненным главный вопрос - причина такого "попадалова". Голландцы озвучили "официальную" версию, рассказанную экипажем "Тезея", что вызвало у немцев улыбку. Но несмотря на крайнюю противоречивость и фантастичность полученной информации, кое-что все же удалось выяснить. Их противник - никакие не англичане, а русские, о чем ясно говорил флаг "Тезея", под каким он появился в этом мире. Да и словосочетание Русская Америка и Форт-Росс говорили сами за себя. Уж в чем, а в знании истории немцев упрекнуть было нельзя. Опознали "Тезей" сразу, так как его действительно сфотографировали перед боем, удивившись очень странному внешнему виду. А в Парамарибо нашлись рисунки Железного корабля, пришедшего на Тринидад. В итоге все встало на свои места. Противник находится здесь, неплохо устроился на Тринидаде, назвав его Русской Америкой, обломал рога всем, кто пытался поживиться за его счет и сейчас семимильными шагами двигает прогресс. Когда это выяснилось, командир крейсера фрегаттен-капитан Келлер собрал на совет всех офицеров, чтобы выслушать мнение каждого о сложившейся ситуации и предложения о дальнейших действиях. Мнения отличались лишь в деталях, а в главном господа офицеры германского флота были единодушны. Если даже русским на слабо вооруженном то ли транспорте, то ли плавмастерской, то ли вообще непонятно на чем (на вспомогательный крейсер из-за слабого вооружения "Тезей" явно не тянул) удалось добиться таких поразительных успехов за неполных два года, то что же в этих условиях могут сделать немцы?! С их образованностью, привычкой к дисциплине и порядку, находящиеся на боевом корабле германского флота, да еще и превосходящие в численности своего противника почти в десять раз? Скажем спасибо русским за то, что они подготовили плацдарм для возрождения Великой Германии и загоним туда, где им и надлежит быть. Пусть работают на благо фатерланда и благодарят за то, что делают это не под конвоем, а оставаясь относительно свободными в пределах той территории, на какой им позволят находиться. Но для успешного воплощения этого плана в жизнь надо захватить "Тезей" в целости и сохранности. Ведь ясно как дважды два, что всем своим успехам русские варвары обязаны оборудованию своего нового корабля, построенного в САСШ (больше просто негде). И германский гений сможет распорядиться этим гораздо лучше. Осторожный вопрос одного из офицеров по поводу того, что русским такой план может не понравиться и они откажутся добровольно переходить в "германские подданные", вызвал лишь смех. Кто - русские?! Облажавшиеся девять лет назад в войне с какой-то несчастной Японией, и позорно сдавшие Порт-Артур с остатками своего разгромленного флота?! Но даже если там соберутся одни фанатики, то что сможет сделать по сути торговый пароход с парой пушек против крейсера, хоть и легкого? И с экипажем в три десятка человек? Да, они перетащили на свою сторону большое количество местных дикарей и испанцев. Но таких противников господа германские офицеры даже за противников не считали. Выслушав мнения всех, Эрих Келлер объявил совет законченным и объявил свое решение.
- Идем на Тринидад и берем то, что принадлежит нам по праву. Отсюда, с берегов Америки, начнется возрождение Великой Германии. В Европу, к сожалению, мы пока попасть не можем. Уголь поблизости еще нигде не добывают. Но пока он у нас еще есть, надо решить вопрос с "Тезеем" и русскими. "Тезей" надо захватить во что бы то ни стало, и желательно в целом виде. То, что построили русские на Тринидаде - тоже. Они сами нам особо не нужны. Кто будет честно работать на благо фатерланда - пусть работает. Кто не захочет - не церемониться. В конце концов не забывайте, что перед нами враги. Обер-лейтенант фон Альтхаус, Вы разговаривали с этими "американцами", когда пытались провести досмотр. Что можете сказать о них?
- Наглые, вовсю пытались блефовать, но когда мы открыли огонь, ответили сразу. Получается, что они не были уверены в своем блефе, и заранее приготовились к бою. Сдаваться еще до боя они явно не собирались.
- Что же, это делает им честь и говорит о том, что перед нами храбрый противник. И командир "Тезея" - не адмирал Небогатов. Но это не меняет ситуацию в целом. Первоочередная задача - "Тезей" и все, что сделали тут русские за два года, должно стать нашим. А после этого будем решать, что делать дальше. Во всяком случае, удалось выяснить, что они наладили добычу нефти и ее перегонку на Тринидаде. И если это действительно так, то нам удастся в какой-то степени решить проблему с обеспечнием корабля топливом. А то тут уже находились горячие головы, предлагавшие ходить на дровах. Если возьмем Тринидад, то возьмем и все остальное. Местные губернаторы с вице-королями сами к нам на поклон придут, когда узнают, что мы поставили на место этих "божественных посланников"...
Все остальное было в том же духе. "Карлсруэ" загрузился провизией в Парамарибо и взял курс на Тринидад. "Беркут" за все время он так ни разу и не обнаружил. Как не обнаружил и беспилотники. Хоть голландцы и говорили о "механических птицах", созданных на Тринидаде, но всерьез им не поверили, посчитав рассказы преувеличением. Может быть руские и ведут какие-то разработки в области авиации, особенно если у них имелись на борту авиадвигатели, но пока что-то реального результата не видно.
Шли экономическим ходом, и только незадолго до прихода на рейд увеличили ход до полного. Хотели пустить пыль в глаза аборигенам, а также предотвратить уход "Тезея", если он попытается сбежать. Но увы, корабля противника на рейде не оказалось. Одни местные парусники. В то, что русских кто-то предупредил, Келлер не верил. Информация из Парамарибо никак не могла достигнуть Тринидада раньше, чем сюда придет "Карлсруэ". Значит, случайность. Русские послали куда-то "Тезей" по делам. А это значит, проблема с обеспечением топливом у них действительно решена, что не может не радовать. А "Тезей"? Куда он денется! Все равно рано или поздно придет обратно. Даже если русские сумеют его предупредить, куда он уйдет без топлива?
Первыми направили парламентеров разведать обстановку. И по мере приближения к порту поняли, что русские тут действительно даром время не теряли. После высадки на причал - последние штрихи к портрету. На берегу парламентеров встречает старый знакомый - "коммандер" Кортес (хотя ясно, что никакой он не коммандер и не Кортес), а рядом что-то вроде почетного караула из местных дикарей, вооруженных самым разнообразным оружием и одетых в форму русской армии. Значит не так уж хороши дела у русских, если даже почетный караул вооружен "с бору по сосенке". На этом информация заканчивалась. О дальнейших своих действиях фрегаттен-капитан Келлер обер-лейтенанта фон Альтхауса в известность не поставил. Его задача - прояснить обстановку в целом и передать приглашение русским прибыть на борт "Карлсруэ" для переговоров, где им будет сделано предложение, от которого невозможно отказаться. Но предварительного плана проведения встречи на высшем уровне обер-лейтенант не знал. Закончив рассказ, Матильда не обещающим ничего хорошего взглядом посмотрела на своих собеседников.
- Вот так, сеньоры. Нас заранее считают чем-то вроде рабочего скота и не воспринимают всерьез. И немцы п о в е р и л и, что вы - их современники.
- А ты его...
- Да. Обер-лейтенант понял, что с ним случилось что-то странное, но вряд ли расскажет об этом начальству. А если и расскажет, то все равно никто ничего не поймет. И после возвращения на корабль он будет добросовестно выполнять свои служебные обязанности. До тех пор, пока любой человек не произнесет в его присутствии нужную фразу. После чего обер-лейтенант проявит чудеса изобретательности, но сознательно произведет диверсию, которая вызовет взрыв боеприпасов. Либо, если не услышит этой фразы в течение недели, сделает то же самое.
- А как мы, в случае чего, сможем ему эту фразу передать?
- Вот этого не знаю. В любом случае, через неделю он начнет действовать.
- А за неделю это корыто может здесь таких дел натворить...
- Не успеет. Шурик говорит, что через три дня его "камикадзе" будут готовы. Разумеется, сначала придется потренироваться в управлении. Но много времени это не займет. Подготовят сразу два катера. Система радиоуправления гораздо проще, чем на беспилотниках, управление ведь только в горизонтальной плоскости. Заряд на каждом - полтонны пироксилина. Уверяют, что должно сработать, как надо. Даже если взрыв и не утопит крейсер, то резвости ему сильно поубавит. А может после взрыва он ход потеряет, или на мель выбросится.
- Ладно, будем прорабатывать все варианты. И сейчас многое зависит от того, что предпримут немцы дальше. Если станут на якорь и заночуют на рейде, то без разговоров ставим мины и взрываем. А вот если уйдут и начнут обшаривать залив, будем думать. Поскольку в любом случае они от своих планов установления "орднунга" на Тринидаде не откажутся...
Неожиданно раздался стук в дверь и вошел начальник охраны, доложив о только что полученном сообщении. "Карлсруэ" не захотел становиться на якорь, а поднял катер на борт и дал ход, направившись вдоль берега на юг в сторону пролива Бока-дель-Серпиенте. Леонид выслушал и усмехнулся, глянув на собеседников.
- Ну вот и все! Немцы сделали свой выбор...
Глава 7
Боливар не выдержит двоих
Первым делом связались с "Беркутом" и "Тезеем". "Беркуту" следить за немцами с помощью радара, избегая визуального контакта, а "Тезею" со всем "обозом" уходить из залива в море и следовать вдоль побережья на юг. В случае, если немцы пройдут через пролив и начнут поиск, "зверинцу" вместе с недостроенным "Аскольдом" укрыться в реке Эссекибо, поднявшись вверх по течению настолько, насколько позволят глубины. Как минимум до места, где у будущем построят город Бартика. В этом случае немцы не смогут обнаружить их со стороны моря, а в реку "Карлсруэ" входить не будет, побоится сесть на мель. Если же пошлет десант на катере и шлюпках, то его встретят, как подобает. Без поддержки артиллерии крейсера немцы все равно ничего сделать не смогут. А "Тезей" уйдет еще дальше на юг, тщательно контролируя окружающее пространство радарами. В любом случае, он загодя обнаружит крейсер и сможет уклониться в сторону. А угля у немцев не так уж много, чтобы устраивать длительное "атлантическое сафари". Теперь все зависело от того, что именно предпримет фрегаттен-капитан Келлер...
Однако, против ожидания, "Карлсруэ" не стал покидать залив Париа, а, продефилировав вдоль берега Тринидада до самого пролива Бока-дель-Серпиенте, развернулся и пошел обратно, несколько задержавшись в районе озера Питч-Лэйк. Но на берег никого не высаживал - береговые посты это подтвердили. Когда стемнело, "Беркут" ушел в Форт Росс на бункеровку топливом, а его сменил "Альбатрос". Беспилотник поддерживал визуальный контакт с крейсером, но держался в отдалении, избегая обнаружения. "Крокодил" пока держали в резерве. После ухода "Волка" он перебазировался на береговой аэродром.
Вскоре стали ясны намерения немцев. "Карлсруэ", соблюдая светомаскировку, подошел к берегу несколько южнее Форта Росс в безлюдном (как казалось немцам) месте, и начал высадку десанта на шлюпках. Группа "морских дьяволов" на "Беркуте" и двух "скифах" тут же вышла из порта, но когда они добрались до места высадки и приготовились к погружению, то выяснилось, что становиться на якорь немцы не собирались. Крейсер лежал в дрейфе и периодически подрабатывал машинами, приближаться к нему было очень опасно. А подняв шлюпки, дал ход и начал медленно двигаться на север, в направлении рейда Форта Росс. Поэтому "морским дьяволам" оставалось только наблюдать за медленно крадущимся в ночи "Карлсруэ" и высказывать все, что о нем думают.
В эту ночь никто не спал. В Южном форте разместили штаб, где сейчас принимали и анализировали информацию, получаемую от разведгруппы "летучих мышей" и от "Крокодила" поднятого в воздух с инфракрасным прибором "Аргус" на внешней подвеске. Они наблюдали за десантом с суши и с воздуха. "Беркут" со "скифами" и "Альбатрос" вели наблюдение за крейсером.
- По предварительной оценке численность десанта около двухсот человек, все вооружены. Видно, что запас винтовок у немцев есть. На борту должно остаться около полутора сотен колбасников.
- Это значит, работу хотя бы половины котлов во время боя они смогут обеспечить. Для стрельбы трех-четырех орудий тоже людей хватит.
- "Крокодил" и разведка ведут их непрерывно. Немцы организованной толпой медленно продвигаются вдоль берега к городу. Крейсер пока идет в сторону рейда. Непонятно, что он задумал.
- Скорее всего, будет отвлекать внимание от десанта. И нацелилась немчура, похоже, на Южный форт. Если его взять, то можно держать под обстрелом весь город. Думаю, Келлер решил пробить брешь в нашей обороне, а потом сделать нам предложение, от которого, по его мнению, мы не сможем отказаться... Ну что, встретим колбасников, как подобает?
- Встретим, Леонид Петрович!
- Противник опасный, мужики. Не рискуйте понапрасну. Берегите людей, а патронов и снарядов не жалеть. БМП выдвинуть на позиции. Огнем и броней раздавить гадов, которые даже здесь бредят о своем Рейхе и жизненном пространстве, считая, что все вокруг - их рабы. Специально пленных не брать. Если только кто сам сдаться захочет, или разведка "языка" притащит. Вопросы есть?
- Все ясно, Леонид Петрович, так и сделаем! Огнем и броней!!!
Шло время, доклады следовали один за другим. Разведчики не выпускали десант из виду и следовали по пятам, умудрившись даже взять трех "языков". К сожалению, это были матросы и унтер-офицер, которые знали немного. Выяснили только, что командует десантом старший офицер крейсера капитан-лейтенант Штудт, численность под две сотни человек, все вооружены карабинами "Маузер", имеется пулемет. Цель - захватить форт с южной стороны города и удерживать его. Крейсер откроет огонь, подавив оборону защитников форта. Начало операции намечено на рассвете. К этому моменту десант должен занять позиции для атаки. Условных сигналов между десантом и крейсером никто не знал. Правда, удалось выяснить еще одну досадную вещь. В составе десанта был и обер-лейтенант фон Альтхаус. И если десанту не суждено вернуться обратно, то и взрывать "Карлсруэ" теперь будет некому. Узнав об этом, Карпов недовольно буркнул.
- Вот уж действительно, что такое не везет и как с ним бороться... Не могли кого другого на берег послать?
- Скорее всего потому и послали, что мы с ним уже знакомы. Очевидно считают, что быстрее договоримся.
- Наглецы, однако... А как думаешь, мой команданте, немец близко к берегу подойдет?
- Подойдет где-то на милю, или даже чуть меньше, глубины позволяют. Для его "сто пять мэ-мэ" - это прямая наводка. Если бы там у нас ничего серьезного не было, то немцы имели бы все шансы создать нам проблемы. Но поскольку у нас там стоит восьмидюймовая "дура", и шесть "сто двадцаток", то они устроят немцам похохотать. Попадут, или нет, это другой вопрос. Но вот опугнуть - отпугнут. А мы тем временем десант загеноцидим.
- А прямо там и подвесить "гостинцы" не получится? Чтобы он поближе к берегу утоп?
- Не получится. Немцы на одном месте стоять не будут и пловцы к крейсеру не подберутся. Хочешь, не хочешь, а придется ждать, когда он на якорь станет. Раз уж с нашим "зомби" теперь ничего не выйдет. Либо когда Шурик свои катера-снаряды доделает. Но опять-таки, атаковать крейсер придется только ночью. Чтобы наверняка.
- А давай его ночью с беспилотников побомбим? Ведь зениток на нем нет.
- Посмотрим, как дело пойдет. Может и побомбим. Сейчас основная опасность - десант. А крейсер... Куда он денется? Уголька-то у него с каждым днем все меньше и меньше становится...
Тишина пока никем не нарушалась. Немецкий десант осторожно пробирался вперед, "летучие мыши" бесшумно двигались следом, а "Карлсруэ" неожиданно зажег ходовые огни и дефилировал в нескольких милях от Форта Росс. Скорее всего, Келлер решил таким образом отвлечь внимание от десанта. Разведчики, не теряющие контакта с противником, докладывали, что ведут себя немцы нервозно. Очевидно, заметили отсутствие трех человек и не уверены в том, что они не попали в плен. Но как бы то ни было, от своих планов не отказались и к утру все же заняли позиции напротив Южного форта, за которым открывалась дорога на Форт Росс.
Все пространство перед фортом более чем на километр было старательно вычищено от всякой растительности и атака в лоб на пулеметы была форменным самоубийством, но немцы явно недооценивали противника. Впрочем, неудивительно. Ведь они считали, что им противостоит три десятка русских с толпой дикарей, вооруженных разномастным оружием и не имеющих нормальной артиллерии. И которые разбегутся при первых же выстрелах. Тем более, раз "Тезея" нет в порту, то большая часть русских должна уйти на нем, а в городе их едва ли десяток наберется. Плюс туземцы, которые вояки еще те. "Карлсруэ" быстро справится с фортом, где засело это "воинство", а десанту останется только преодолеть пространство между джунглями и стенами форта, войти в него и взять под контроль. А дальше само местное население взбунтуется, если только на город посыпятся снаряды. Во всяком случае, похоже, на это и сделан рассчет. Так это, или нет, выяснить не удалось, поскольку начальство не доводило свои планы до сведения подчиненных. Что и подтвердили еще четыре человека - один обер-маат и три матроса, котрых командир десанта капитан-лейтенант Штудт отправил на разведку. Увы, немцам было невдомек, что все их перемещения контролируются группой "летучих мышей", имеющих приборы ночного видения. И едва четверо человек покинули джунгли, начав пробираться к стенам форта и считая, что их никто не видит, их там уже ждали. Обошлось все "без шуму и пыли", как говорилось в классике советского кинематографа. Четверых немецких моряков тихо разоружили и повязали, причем даже не нанеся особого ущерба здоровью. Синяки и ссадины не в счет. И вот теперь они стояли перед Леонидом, дико озираясь и ничего не понимая. А рядом стояли невиданные "лешие" в каких-то лохматых комбинезонах, с разрисованными физиономиями, и увешанные необычным оружием. Леонид за это время, благодаря вновь приобретенным способностям, поднаторел и в немецком, поэтому насмешливо обратился к перепуганным "языкам".
- Доброй ночи, камрады! Что это вы, как воры по ночам шастаете? Вас приглашали в гости, а вы куда-то сбежали. А теперь вдруг появились, да еще и с оружием. Что вам тут надо? Молчите? Ну-ну... Не хотите говорить со мной - поговорите с казаками...
Страшное слово произвело магическое действие на пленных и информация из них полилась, как из рога изобилия. Но увы, она не добавила ничего нового к тому, что уже было известно.
Карпов, который вел допрос, лишь восхищенно покачал головой, когда последнего из пленных увели.
- Ну Вы и даете, мой каудильо! Так напугать колбасников, что из них все посыпалось! Как ты до такого додумался?
- А что тут думать, герр Мюллер? Ужасные русские казаки - дежурная страшилка для всей Европы уже много лет. Вот и эти - не исключение. Тем более, это не спецагенты какие-нибудь, а обычные матросы. А уж после лицезрения нашей разведгруппы их особо и пугать не надо...
Когда забрезжил рассвет, удалось рассмотреть силуэт крейсера, дефилирующего на расстоянии порядка трех - четырех миль от берега. И едва лучи восхода осветили вершины гор Тринидада, "Карлсруэ" повернул к берегу, вскоре заняв позицию напротив Южного форта. Но близко подходить не стал, не захотев повторять прошлых ошибок. Крейсер медленно двигался, развернувшись левым бортом. На гафеле развевался германский военно-морской флаг, а на мостике можно было разобрать в бинокль группу офицеров, с интересом наблюдающих за обстановкой. Похоже, никто из них не сомневался в успешном итоге операции. Все это Леонид и Карпов наблюдали в оптику из бетонного укрытия. Оба форта - и Северный и Южный, защищающие город и порт, были выстроены по требованиям фортификации ХХ века и, несмотря на свой средневековый вид, могли противостоять обстрелу значительно более мощных кораблей, чем легкий крейсер постройки 1914 года.
- Пришли, соколики... Как думаешь, мой команданте, сразу палить начнут? Или ради приличия сдаться предложат?
- Вряд ли предложат, это можно было и вчера сделать. Тем более, немцы в лесу сейчас психуют, разведка-то не вернулась. И вполне обоснованно подозревают, что мы их взяли за хобот и вытряхнули все, что им известно. А посему готовы и ждем гостей.
- А нормальной связи с крейсером у них нет и предупредить его они не могут.
- Вот именно. Во всяком случае, наша разведка никаких световых сигналов не заметила. Ни "летучие мыши", ни "Крокодил", ни "Беркут" со "скифами".
- Плохо то, что подходить ближе немцы вроде бы не собираются...
- А на такой дистанции БМП его не достанут?
- Почти четыре тысячи метров? На грани. Рассеивание будет большое, а броневые щиты орудий с такой дистанции все равно не пробьют. Так что только напугают.
- Значит будем восьмидюймовками работать. Они на полигоне неплохо себя показали...
Неожиданно на "Карлсруэ" сверкнули вспышки, и вскоре шесть снарядов ударили в стены форта Южный. Взметнулись тучи пыли и каменной крошки. Но... Стены форта стояли, как ни в чем не бывало. Спустя небольшое время грянул второй залп и очередные снаряды обрушились на форт. Сразу же стала ясной бесполезность данного мероприятия. Маломощные 105-миллиметровые снаряды легкого крейсера не могли пробить прочные каменные стены форта. А настильность траектории полета снарядов, хорошо подходящая для стрельбы по морским целям, не позволяла поражать на таком расстоянии цели сверху, находящиеся в складках местности. В данном случае - за стенами форта. И данная стрельба - бесполезный расход боезапаса. "Карлсруэ" не успел дать третий залп. Сильный грохот заглушил все прочие звуки, а облако дыма заволокло стену форта. Это новое творение Иоганна Меркеля - нарезное 203-мм орудие дало свой первый боевой выстрел, послав снаряд по реальной, а не по учебной цели.
Лазерный дальномер точно определял дистанцию, вес каждого заряда и снаряда был строго стандартизирован, таблицы стрельбы составлены, артиллеристы вдоволь потренировались перед этим в учебных стрельбах, и под ними была не качающаяся корабельная палуба, а незыблемая земная твердь, сама же цель была практически неподвижна. В результате всего этого, а вдобавок, наверное, и толики везения, первый снаряд, опровергнув все правила статистики и вероятности не упал в воду, а ударил в борт крейсера чуть ниже палубы, сверкнув яркой вспышкой. Спустя несколько секунд после взрыва громыхнула восьмидюймовка Северного форта, но для нее расстояние было гораздо большим и снаряд упал в воду с небольшим недолетом. Произошедшее оказалось неожиданным для всех. На Южном форту отовсюду неслись крики радости, а крейсер увеличил ход и стал отворачивать вправо, стремясь выйти из зоны обстрела. 120-миллиметровые орудия форта тоже дали залп, и шесть фонтанов воды взлетели вверх рядом с "Карлсруэ", но попаданий не было. Видя, что противник быстро уходит, Леонид дал команду прекратить огонь.
- Вот и все. Келлер понадеялся на качество германской техники и величие германского духа, но позабыл, что у него не "Гебен", или "Мольтке", а всего лишь "Карлсруэ", чьи снаряды для наших береговых укреплений - что слону дробина.
- А как думаешь, что он предпримет? Лично ты сам что бы сделал?
- Лично я постарался бы забрать обратно десант и не пытался взять форт, так как это неизбежно закончится гибелью десанта. Немцы не могут этого не понимать после того, что увидели. Но сделать это сейчас невозможно, так как радиосвязи между крейсером и десантом нет, а подходить близко к берегу опасно - можно попасть под обстрел форта. А на что способны наши восьмидюймовки, Келлер уже понял. Поэтому, скорее всего, он дождется ночи и соблюдая светомаскировку подойдет поближе. Спустит на воду шлюпки и постарается забрать десант обратно на борт. Это, конечно, в том случае, если немцы предусмотрели такой вариант - вдруг не все пойдет гладко. То есть, заранее наметили как место встречи, так и систему сигналов. Не забывай, что сейчас для них доступны для связи только визуальные сигналы - ракеты, флажной семафор, фонари, дымовые шашки и костры на берегу. И я думаю, что сейчас Келлер постарается передать инструкции десанту, как следовать дальше.
- А как?
- Например - ратьером. Он и днем хорошо виден...
Тут неожиданно пришел доклад наблюдателя - на крейсере появился яркий мигающий огонь. Схватив бинокль, Леонид убедился в своих предположениях.
- Ну, что я говорил? Что-то передают ратьером.
- А что именно?
- На юг... после ... прекратить... Все. Передавали на немецком и очень быстро, не успел прочитать. У сигнальщиков-то в этом деле опыта больше.
- По крайней мере из этого можно сделать вывод, что десант сейчас затихарится и не станет геройствовать. Быть может, перейдет в другое место, подальше отсюда.
- Хочешь именно сейчас загеноцидить колбасников?
- Хочу. Пока их наши держат и "бэ-эм-пэшки" рядом. А то залезут в глушь, там бронетехника не пройдет.
- Ну, давай. В сухопутной войне ты у нас профи...
Тишина, которая наступила после ухода крейсера, неожиданно была нарушена выстрелами новых полевых 120-миллиметровых орудий, которые вели навесной огонь с замаскированных позиций по внешне ничем не примечательному участку леса напротив форта Южный. К ним подключились 120-миллиметровые морские орудия, установленные в форте и бившие прямой наводкой. Участок леса тут же превратился в ад. Взрывы снарядов перемалывали в труху все, что попадалось, и то тут, то там иногда показывались обезумевшие фигуры людей. Через десять минут ураганного артиллерийского обстрела все неожиданно стихло, и в воздухе раздался непривычный для здешней обстановки звук. Две БМП медленно двигались в сторону леса, а за ними следом шла морская пехота, прикрывась броней. Из леса раздалось несколько выстрелов, на что тут же ответили пушки боевых машин. После этого снова наступила тишина, нарушаемая только мерным гулом работающих двигателей. Вот машины подошли к лесу и углубились в него, подминая изуродованные деревья и кустарник. Какое-то время раздавались редкие одиночные выстрелы, несколько раз прозвучали пулеметные очереди, и один раз ухнула пушка БМП. И над морским побережьем снова наступила тишина. Леонид и Карпов наблюдали за происходящим из форта, когда на открытое пространство снова выползли БМП, а за ними вышли морские пехотинцы. Одновременно пришел доклад Ковальчука, командовавшего сводной группой.
- Все, закончили. Наши потери - "двухсотых" нет, шестеро "трехсотых". Взяли восемьдесят восемь пленных. Из тех, что сразу оружие побросали и сами сдались. Всех борзых зачистили. Разведка пошла дальше в лес, вдруг кто удрал.
- Офицеры среди пленных есть?
- Один.
- Кто?
- Наш старый знакомый - обер-лейтенант фон Альтхаус.
Леонид и Карпов удивленно переглянулись.
- Вот живучий крендель!!! И что теперь с ним делать? Вдруг, через неделю у него крыша поедет?
- Отдадим Матильде... для опытов. Пусть поэкспериментирует. А там, глядишь, если крыша не поедет, то может и для дела куда приспособим, как и остальных. Раз сложили оружие, то пусть пашут на благо Русской Америки, и забудут про "жизненное пространство". Женим их на русских бабах, а те им быстро мозги вправят...
БМП и морская пехота проследовали к месту своей постоянной дислокации, а уцелевших пленных доставили в форт Южный. Матросам и унтерам оказали необходимую медицинскую помощь и заперли пока что под замок, а вот со старым знакомым Леонид и Карпов очень хотели побеседовать лично. И когда его ввели в кабинет, с интересом стали разглядывать счастливчика, которому пока что удавалось обманывать Судьбу. Во время артобстрела он отделался лишь царапинами и не стал геройствовать, когда увидел надвигающееся на него железное чудовище на гусеницах. Доставивший пленного лейтенант передал также и презент от Ковальчука - взятые в бою трофеи. Копия немецкой карты острова, два превосходных цейсовских бинокля и два знаменитых Р-08 - морские пистолеты "Парабеллум" с удлиненным стволом. Убрав пока трофеи в стол, Леонид посмотрел в глаза немцу, но тот не проявлял признаков страха. Наоборот, смотрел на своих врагов с плохо скрытым любопытством. Пауза затянулась, и Леонид первый нарушил ее, обратившись к пленному на немецком.
- Доброе утро, герр обер-лейтенант. Не утруждайте себя английским, можете говорить на родном языке. Мне хотелось бы узнать причины вашего ночного пикника в столь необычном месте.
- Доброе утро, герр... коммандер. Давайте не будем разыгрывать комедию друг перед другом. Думаю, что причины этого "пикника" Вам хорошо известны.
- Хорошо, давайте не будем. Не можете мне сказать, что собирается делать дальше ваш командир - фрегаттен-капитан Эрих Келлер?
- Увы, герр коммандер, он не поставил меня в известность о своих дальнейших планах. Я кстати тоже хотел бы спросить у Вас. Это ваш обычай ведения войны - добивать раненых и не брать пленных?
- Да, герр обер-лейтенант, это наш обычай. Нам не нужны пленные. Во всяком случае те, которые не сдаются сами сразу. А если враг не сдается - его уничтожают. Что касается тяжело раненых, то в этих условиях они просто не выживут. И обрекать их на излишние страдания просто негуманно. Если бы речь шла о н а ш и х раненых - другое дело. Но в а с сюда никто не звал. Вернее звал, но как друзей. Мы не хотели войны с вами - людьми из нашей эпохи. И объединив наши усилия, мы бы добились очень многого. Вы же этого не захотели и собирались установить здесь свои порядки, прибрав к рукам все, что мы создали за два года. А нам бы, в лучшем случае, предложили роль мальчиков на побегушках. Так какие у Вас могут быть к нам претензии?
- Герр коммандер, давайте не будем пытаться обмануть друг друга. После всего, что я тут увидел, я убежден - вы не из нашей эпохи.
- А из какой же?
- Не знаю. Но ваше техническое развитие явно опережает наше.
- На основании чего Вы так решили?
- Начнем с нашей первой встречи, когда мы познакомились. Мы подошли к борту вашего парохода и пока находились рядом, я его хорошо рассмотрел. Помимо необычной архитектуры, его корпус не имеет ни одной заклепки, а листы обшивки соединены непонятным способом, как будто сплавлены краями друг с другом. Стрельба ваших малокалиберных пушек с расстояния в одну милю была выше всяких похвал. Точность просто изумительная, как и пробивная способность снарядов. Но это пока все из области возможного и допустимого. Мало ли какие экспериментальные артсистемы создали в САСШ и какие необычные суда там строят. Я читал, что есть способ соединения металлических листов путем расплавления соединяющихся поверхностей, но в судостроении он нигде не применяется. Ни в Европе, ни в САСШ. Хотя, повторяю, теоретически это возможно. Мало ли какой эксперимент в судостроении решили провести американцы. Но меня очень удивил еще один факт. По внешнему виду обшивки вашего судна ясно, что оно далеко не новое, а построено как минимум лет десять назад, а то и больше. Но во всем мире в течение этого времени не было абсолютно никакой информации о чем-либо подобном. А ведь вы согласны, что о постройке такого удивительного судна во всех цивилизованных странах узнали бы очень быстро? То, что вы смогли создать здесь всего за два года, находясь среди дикарей - как цветных, так и белых, тоже граничит с фантастикой. И наконец, когда я увидел ваши сухопутные боевые машины, ваших егерей из туземцев, которых вы прекрасно подготовили, их обмундирование, оружие, и те крохотные устройства, с помощью которых вы можете разговать друг с другом на большом расстоянии, как по телефону, то я окончательно убедился - к Российской Империи вы не имеете никакого отношения. Во всяком случае, к Российской Империи 1914 года. И мне непонятно, что вы сделали со мной, когда мы встретились вчера. Я как будто отсутствовал долгое время, находясь в другом месте, а потом вернулся.
Леонид и Карпов переглянулись. Немец-то явно не тупой солдафон, а может логически мыслить. Перейдя на русский, решили посоветоваться.
- Башковитый и наблюдательный крендель попался... Не ожидал.
- А я тебе о чем говорил? Немцы как увидели наш пароход вблизи, так сразу поняли, что здесь дело нечисто. Откроем ему часть правды до известных пределов? Раз жив остался и своим умом дошел? Глядишь, может и сможем какую-то пользу из него извлечь. Все равно, с Тринидада он теперь никуда не убежит.
- Можно попробовать. Один хрен собирались его Матильде отдать. Пусть у него в мозгах как следует покопается. Сможет для дела приспособить - хорошо. Не сможет - память сотрет, или просто грохнет. Такого умника опасно держать, если он против нас что-то замыслит...
Посовещавшись, Леонид достал из ящика стола толстую папку и передал пленному.
- Прочтите это, герр обер-лейтенант. У Вас исчезнет ряд вопросов, но появится много новых. Потом и поговорим.
- А что это, герр коммандер?
- Копия дневника Вашего сослуживца на "Карлсруэ" - капитан-лейтенанта Ауста, а также подборка наиболее интересных событий в мире после того, как вы вышли из Виллемстада на Кюрасао. Вас сейчас накормят, а потом можете заняться чтением. Время не ограничиваю. Если что-то понадобится, постучите в дверь и скажете охраннику. Они все знают английский.
- Простите, герр коммандер, но Вы ошиблись. Ауст - обер-лейтенант, а не капитан-лейтенант.
- П о к а еще обер-лейтенант. Читайте и все поймете...
Когда офицера увели знакомиться с материалами из будущего, Леонид и Карпов поднялись на стену форта, чтобы получше рассмотреть противника, заодно опробовав трофейную оптику. Немецкая оптика начала ХХ века оказалась выше всяких похвал. Не то, что китайско-малазийско-турецкая поделка начала XXI.
- Да-а, мой команданте, теперь понимаю, почему цейсовскую оптику хвалили...
- А что Вы хотите, герр Мюллер? Цейс - он и в Африке Цейс.
- Далеко ушли... А почему колбасники так резко драпанули? Даже повоевать не захотели?
- Потому, что эта консервная банка не для боя. "Карлсруэ" - быстроходный охотник на безоружные, или слабо вооруженные торговые суда. Артиллерийскя дуэль с хорошо укрепленными береговыми батареями, или даже несколько более сильным противником на море ему противопоказана. Его единственное преимущество - скорость. Броневой пояс слабый, и тот не по всей ватерлинии, вооружение - только безоружных "купцов" гонять, да от эсминцев отбиваться, если те начнут целой сворой преследовать. Все, что он может - это нашкодить ночью и удрать, пока не поймали. В принципе, что его коллега "Эмден" в Мадрасе и Пенанге хорошо продемонстрировал. Пока сам более сильному противнику - австралийскому крейсеру "Сидней" не попался. На этом его триумфальная эпопея и закончилась. Вот Келлер и рванул от нас, когда ему в борт восьмидюймовый "чемодан" прилетел. Потому, что хорошо понимает - его жестянке много не надо. Еще одно такое же, но более удачное попадание, и он может хода лишиться. А даже если и не лишится, то ремонтироваться ему сейчас все равно негде.
- Значит, не поверил голландцам, что мы научились пушки делать? Раз так близко подошел?
- Значит, не поверил. А теперь скорее всего думает, что мы перевозили из Штатов в Россию новые закупленные орудия. Но в связи с нехваткой штатных боеприпасов решили поэкспериментировать с самодельными снарядами и зарядами дымного пороха, что нам вполне удалось.
- И сколько у нас таких стволов, он может только догадываться... Ладно, это проблемы господина Келлера. Что ты там по поводу его сообщения прожектором говорил?
- Келлер что-то передал на берег ратьером. Скорее всего - дальнейшие инструкции командиру десанта. То, что мы начали трамбовать лес из орудий, он видел. Но вот дальнейшие наши действия - вряд ли. Все же расстояние для обычной оптики слишком большое. Поэтому вполне допускает, что большая часть десанта могла уцелеть после артобстрела и уйти в указанное место, где крейсер возьмет их на борт. Обрати внимание - немцы удалились от берега, но потом повернули на юг и теперь снова приближаются к берегу.
- Там, где артиллерия форта их не достанет?
- Именно. Немцы прекрасно понимают, что мы не можем создать мощную береговую оборону по всему побережью. Вот и наметили заранее точку рандеву. Не так далеко от форта, чтобы добраться побыстрее, но достаточно далеко, чтобы не попасть под обстрел.
- И будут ждать, пока десант туда доберется.
- Правильно. А потом десант сообщит о своем прибытии каким-то условным сигналом - ракетой, кострами, или еще чем-нибудь подобным, крейсер спустит шлюпки, подберет тех, кто смог удрать, а вот дальше...
- А вот дальше - возможны варианты. От предложения перемирия с обсуждением раздела сфер влияния и возможного сотрудничества до ночного обстрела города просто так, в отместку, и ухода в другое место. Хотя бы к тем же голландцам в Суринам. Или еще дальше - в Бразилию к португальцам. А то и в Аргентину. Хватит немцам угля до Рио-де-Жанейро дойти? Или до Буэнос-Айреса?
- Экономическим ходом хватит. Но это пока дела будущие, герр Мюллер. У нас есть более близкая проблема.
- Какая?
- Я не уверен, что наши морпехи зачистили в с е х немцев. Кто-то мог ускользнуть в суматохе, и если он доберется до крейсера, то расскажет много интересного. Пусть Келлер и не усомнится в том, что мы не из 1914 года, но вот в то, что у нас есть кое-какие вещи, о которых он раньше не знал, поверит обязательно.
- Хм-м... А Вы правы, мой каудильо... Сейчас свяжусь с разведкой, пусть прошерстят побережье в том месте, где это немецкое корыто ошивается. Ведь все равно на берег вылезут, чтобы обратно вернуться. Куда они денутся...
Между тем, "Карлсруэ" уже порядком удалился на юг от форта и подошел достаточно близко к берегу - не более трех-четырех миль. Корабль можно было рассмотреть в бинокль, но он находился далеко за пределами дальности стрельбы орудий форта Южный. О Северном и говорить нечего. В том месте побережья были девственные джунгли и уцелевшие остатки немецкого десанта, если таковые имелись, вполне могли рассчитывать на безопасное возвращение на борт крейсера.
Время шло. "Карлсруэ" все также дефилировал в нескольких милях от побережья, не входя в зону действия артиллерии форта. Доклада от разведчиков долго не было. Наконец пришел доклад от Тунгуса, командовавшего группой разведки - взято еше девять пленных. Восемь матросов и один лейтенант - офицер резерва. Те, кто сумел удрать во время зачистки. Правда, далеко они не убежали и толком не смогли оказать сопротивления, поэтому всех "бегунков" взяли живьем и в относительно целом виде. До предполагаемого места погрузки в шлюпки никто так и не добрался. Была мысль выяснить у пленных условные сигналы для связи с крейсером, но увы, никто их не знал. Очевидно все, кто знал, погибли. Отправив пленных под охраной в форт, Тунгус с основными силами разведгруппы остался неподалеку. Вдруг немцам, как стемнеет, взбередет в голову свою разведку послать? Моторный катер у них есть, поэтому управятся быстро. И можно как минимум уничтожить катер и немцев. А как максимум - не только "языков" взять, но и на катер лапу наложить. Ради этого переодели в немецкую матросскую форму четверых разведчиков с европейской внешностью, и теперь они усиленно изображали уцелевшие остатки десанта, запалив костер и прыгая на берегу, размахивая руками и винтовками, стараясь привлечь внимание камрадов. Но очевидно, немцы не поверили в этот маскарад, так как неожиданно "Карлсруэ" увеличил ход и снова пошел в направлении Форта Росс. Приближаться близко, однако, не стал. И оставаясь за пределами огня орудий фортов спустил на воду катер, который направился к порту, подняв большой белый флаг.
Леонид и Карпов, внимательно наблюдавшие за всеми маневрами немцев, удивленно переглянулись.
- И что же это такое, мой команданте? Вторая часть Марлезонского балета? Неужели не дошло, что тут ловить нечего?
- Похоже наоборот. Кое-что все таки дошло. Но расставаться с понравившейся идеей построения Великой Германии в Новом Свете Келлеру очень не хочется. Вот он и будет сейчас пытаться найти устраивающий его компромисс.
- Но каким образом?! Неужели не понимает, что действовать с позиции силы не получится?
- Он этого до конца пока еще не осознает. После того, как получил отлуп, наверняка считает, что на суше у него шансы невысоки, но вот на море он по прежнему хозяин положения. И в определенных случаях так оно и есть. Несмотря на повреждения, днем "Карлсруэ" продолжает оставаться опасным для "Тезея", не говоря о наших паровых фрегатах. Но поскольку ни о радарах, ни о нашей радиосвязи, ни о боевых пловцах, ни о беспилотниках, ни о радиоуправляемых катерах-брандерах немцы ничего не знают, то продолжают оставаться в плену своих заблуждений, считая свой корабль более сильным и неуязвимым, чем он есть на самом деле. Поэтому и вести себя будут соответсвенно. Требование безоговорочной капитуляции и обязательного приобщения к "орднунгу" мы теперь вряд ли услышим, но вот попытку навязать нам мир на своих условиях - вполне.
- Ладно, что гадать. Скоро и так узнаем. На причал встречать дорогих гостей пойдем? Или перебьются?
- Перебьются, слишком много чести. Один раз уже встречали. А теперь если им надо - пусть сами к нам идут...
Между тем, катер под белым флагом преодолел пространство между крейсером и берегом, подойдя к городской набережной в том же месте, где и в первый раз. Но, в отличие от прошлого раза, набережная была пустынна, и парламентеров встретили лишь четверо морских пехотинцев, переодетых в форму русской армии образца 1914 года, один из которых тоже держал в руках белый флаг. На берег вышел немецкий офицер и после непродолжительного разговора вручил пакет. За всем этим действом Леонид внимательно наблюдал в бинокль, слушая также речь парламентеров. О том, что разговор транслируется в форт малогабаритной радиостанцией, спрятанной под мундиром одного из "туземцев", немцы не имели ни малейшего понятия. Но пока что ничего интересного узнать не удалось. Выяснили лишь фамилию прибывшего на переговоры офицера - обер-лейтенант Ауст, автор дневника, который сейчас усердно штудирует его коллега - обер-лейтенант фон Альтхаус. Поскольку прибывшие с обеих сторон не были уполномочены решать какие-либо серьезные вопросы, все свелось к обмену любезностями и просьбе доставить пакет его превосходительству, губернатору острова Тринидад. Либо как тут еще называется самый главный русский из экипажа "Тезея". В том, что испанская администрация не имеет никакой реальной власти на острове, немцы не сомневались ни секунды.
Пакет доставили в форт очень быстро. Леонид вскрыл конверт и извлек лист бумаги с текстом, написанным по-английски.
"Уважаемый Сэр,
Настоящим ставлю Вас в известность, что дальнейшее вооруженное противостояние не в наших общих интересах. Поскольку наши державы остались в другом времени, и в настоящий момент де факто не существуют, то продолжать военные действия нет смысла. Предлагаю Вам заключить перемирие для выработки совместных действий, направленных на обеспечение нашего мирного сосуществования на острове Тринидад. И в качестве жеста доброй воли вначале провести обмен пленными по принципу "всех на всех". После этого можно будет вернуться к обсуждению вопросов, направленных на поддержание мира между нами. В случае Вашего несогласия буду вынужден продолжить военные действия, несмотря на мое желание избежать дальнейшей эскалации конфликта. Призываю Вас проявить благоразумие и не пытаться противостоять очевидному.
Искренне Ваш,
Командир крейсера Кайзерлихмарине "Карлсруэ"
Фрегаттен-капитан Эрих Келлер"
Леонид прочел письмо несколько раз и передал его Карпову. Тот, прочитав, лишь улыбнулся.
- Ох, как Вас пытаются охмурить, мой каудильо! Тринидад герру Келлеру подавай. Запах тринидадской нефти почуял, мерзавец.
- Вот именно. Понимает, что угля в нужном количестве сейчас поблизости нигде не найдет, но пара котлов на жидком топливе у него есть. А это - возможность в любой момент дать хоть какой-то ход, даже на самом низкосортном мазуте кустарной перегонки. Против местных парусников и такого с головой хватит. Кроме этого, немцы уверены, что большая часть десанта уцелела и попала в плен. И в случае обмена "всех на всех" у них будет серьезное численное преимущество над нами. Как бы не восьми-девятикратное. А "туземцев" они принципиально за людей не считают.
- И что ответим в письме тринидадских казаков кайзеровскому султану?
- То же самое, что написали запорожцы турецкому султану, только в более вежливых выражениях. Дипломатия, понимаешь...
И Леонид занялся составлением документа, который должен был сыграть решающую роль в ближайшем будущем. Вскоре на экране ноутбука появился текст на немецком языке.
"Командиру крейсера Кайзерлихмарине "Карлсруэ"
Фрегаттен-капитану Эриху Келлеру
Уважаемый господин Келлер, я уже предлагал Вам мир в нашу первую встречу, но вместо этого Вы начали военные действия, вынудив меня ответить тем же. В связи с чем у меня есть определенные сомнения в искренности Ваших мирных предложений. Что касается обмена пленными, то никто из моих людей в данный момент в плену у Вас не находится, и о каких пленных идет речь, непонятно. Касательно продолжения военных действий вверенным Вам кораблем. Мне неясно, каким образом это будет осуществляться после того, как на нем закончится топливо, что произойдет в самом ближайшем будущем. Касательно нашего мирного сосуществования на Тринидаде - Вы приложили все силы к тому, чтобы сделать его невозможным. В связи с вышеуказанными причинами я не вижу необходимости в перемирии между нами, и предлагаю Вам капитуляцию с передачей Вашего корабля в исправном состоянии в наше распоряжение и с высадкой всего экипажа на берег Тринидада без оружия во избежание ненужного кровопролития. Всем гарантируется жизнь, гуманное обращение, хорошее питание, сохранение наград и военной формы со всеми знаками различия. Офицерам также будет сохранено личное холодное оружие. В случае Вашего отказа буду вынужден предпринять все меры для устранения возникшей опасности. Призываю Вас проявить благоразумие и не пытаться противостоять очевидному.
Искренне Ваш,
Главнокомандующий Вооруженными Силами
Русской Америки,
адмирал Леонардо Кортес"
Карпов прочел текст и ухмыльнулся.
- Вежливо об него ноги вытираешь? Хочешь, чтобы Келлер начал психовать?
- Надеюсь на это. Чем больше он будет действовать в порыве эмоций, тем больше ошибок может наделать. То, что нам предлагают немцы, неприемлемо по самой своей сути. Пусти их на Тринидад, и они не успокоятся до тех пор, пока не установят на всем острове свой "орднунг", где наше присутствие не предусмотрено. А посему, герр Мюллер, другого варианта, кроме как топить эту немецкую галошу вместе с немцами, у нас нет. Разумеется, если продолжат свой "дранг нах Тринидад", а не уберутся ко всем чертям...
Текст был переписан от руки чернилами обыкновенной перьевой ручкой на лист бумаги местного производства, запечатан в пакет, доставлен на берег и вручен обер-лейтенанту Аусту, который терпеливо ждал ответа. Катер тут же отошел от причала и устремился к "Карлсруэ", предусмотрительно остававшегося милях в пяти-шести от берега и державшим котлы под парами, чтобы в случае опасности немедленно дать ход. Чего-чего, а наглости у незваных гостей из 1914 года явно поубавилось. И теперь многое зависело от того, что же предпримет фрегаттен-капитан Келлер, получив такой завуалированный ультиматум. Поскольку в данный момент помешать крейсеру предпринять какие-либо активные действия тринидадцы не могли. Корабль находился за пределами эффективной стрельбы артиллерии береговых фортов, а радиоуправляемые катера-снаряды еще не были готовы. Тем более, стоял ясный погожий день, исключающий любую возможность подобраться к постоянно маневрирующему крейсеру незамеченым. И если Келлер решит сейчас уйти, плюнув на Тринидад и прибравших его к рукам наглых русских, то воспрепятствовать ему в этом нет никакой возможности.
Между тем, катер дошел до крейсера и его сразу же начали поднимать на борт. Какое-то время ничего не происходило. Но вот "Карлсруэ" увеличил ход и подвернул ближе к берегу. У Леонида, внимательно наблюдавшего в бинокль, зашевелились нехорошие подозрения. И как оказалось, не напрасно. Крейсер развернулся левым бортом и дал залп из орудий. Причем после первых же разрывов стало ясно - обстреливают не форты, с которыми 105-мм немецкие снаряды ничего не могут сделать. Обстреливают город, порт и верфь. Конечно, точность стрельбы с такой дистанции оставляла желать лучшего, но для города и его жителей представляла реальную опасность. Одновременно со вторым залпом крейсера ответили орудия обоих фортов, но расстояние было слишком большим - недолет. "Карлсруэ" же в полной мере воспользовался своим преимуществом в дальнобойности артиллерии и засыпал берег снарядами. Кое-где уже начались пожары, многие постройки в районе порта были разрушены. Форты отвечали, но ни разу не смогли попасть в подвижную и верткую цель на большой дистанции. Обстрел города продолжался около двадцати минут, после чего "Карлсруэ" развернулся на запад и пошел к выходу из залива Париа. Отовсюду слышались крики и ругань на русском и на испанском. Но Леонид и Карпов, смотревшие вслед уходящему кораблю, хранили молчание. Первым его нарушил Карпов.
- Вот все и выяснилось, мой каудильо... Герр Келлер сделал окончательный выбор... Какие будут указания?
- Выяснить потери и повреждения, оказать помощь пострадавшим. "Беркуту" взять запасов, сколько сможет, и с группой "морских дьяволов" и "летучих мышей" идти следом за немцами, избегая визуального обнаружения. Действовать по обстановке. Как бы немцы аж в Буэнос-Айрес, или в Квебек идти не собрались. Угля им хватит, еще и останется. "Зверинцу" с "Аскольдом" пока что оставаться в реке и не отсвечивать. "Тезею" вести тщательное наблюдение и ближе тридцати миль к "Карлсруэ" не приближаться, координируя свои действия с "Беркутом". Приготовить "Крокодил" к перелету на "Тезей", туда же при первой возможности отправим экипажи беспилотников с аппаратурой. Ты прав, Келлер сделал окончательный выбор. Такое спускать нельзя, нам уже тесно в этом мире. Боливар не выдержит двоих...
Глава 8
Трофейная охота
Выяснение размеров ущерба, нанесеннного обстрелом, не заняло много времени. Разрушен ряд домов и построек порта, но пострадавших нет - все гражданское население было эвакуировано заранее, а войска пересидели обстрел в укрытиях, которым небольшие 105-миллиметровые немецкие снаряды ничего сделать не смогли. На горизонте еще не рассеялись клубы дыма уходящего "Карлсруэ", как следом за ним ушел "Беркут", нагрузившись запасами по максимуму. Неизвестно, куда собрались немцы, но поскольку "Тезей" сейчас далеко и приближаться ему противопоказано, рассчитывать экипажу катера придется пока что только на себя.
После того, как "Берут" доложил, что немецкий крейсер направляется к выходу из залива Париа и стало ясно, что опасность миновала, население стало возвращаться в город. Все пожары к этому времени были уже ликвидированы, разрушенные строения разбирались, взамен которых собирались возвести новые. Леонид провел осмотр поврежденных объектов и понял, что все не так уж плохо. Вот если бы к ним провалилось что-то вроде "Гебена" с 280-миллиметровыми орудиями, то было бы гораздо хуже. Строители заверили, что восстановят разрушенные здания быстро. Главное - люди не пострадали. Самой большой неприятностью оказалось то, что сильно пострадала верфь, а конкретно - недостроенные "Синоп" и "Варяг". Бернардо Кампос носился по строительной площадке, хватался за голову и сыпал отборные проклятия на испанском и на русском в адрес незваных гостей. На вопрос Леонида, можно ли что-то сделать, главный корабел тринидадской верфи лишь развел руками.
- Не хочу Вас обманывать и давать пустые обещания, дон Леонардо. Повреждения таковы, что восстанавливать корабли нет смысла. Проще построить новые. Хорошо, что хоть "Аскольд" успели на воду спустить и увести подальше.
- Но ведь мы не успеем построить новые корабли к концу весны?
- Увы, это так. Я сразу говорю, что возможно сделать, а что нет. За это меня и не жаловали на прежнем месте.
- Я Вам верю, дон Бернардо. Поэтому Ваша задача несколько изменится. Нам очень нужен именно броненосец. Без быстроходный крейсеров пока обойдемся. В конце концов, для разведки можно использовать уже имеющиеся паровые корабли и "Аврору". Поэтому подумайте, как можно превратить "Аскольд" в броненосец. Конечно, вооружение и броня у него будут гораздо скромнее, чем предполагались у "Синопа". Но мне очень нужен корабль, способный вломиться в самую гущу вражеского флота и расстреливать своих противников одного за другим, не подвергаясь при этом большой опасности. И нужен не позже конца весны следующего года.
- Хм-м... Не думал об этом... Ведь придется переделывать проект заново под уже имеющийся готовый корпус. От много придется отказаться.
- Увы, деваться некуда. Делайте, что сможете, бросив на это все силы и средства. Сейчас броненосец - первоочередная задача верфи. А кроме этого, на досуге подумайте еще над одним вопросом. Нам нужен большой сухой док длиной не менее двухсот метров.
- Но зачем такой большой? Ведь длина "Тезея", насколько я помню, чуть более ста метров? А таких длинных кораблей мы все равно пока делать не собираемся.
- Длина "Карлсруэ" - сто тридцать девять метров.
- Кого?! "Карлсруэ"?! Вы говорите об этом корабле, который здесь все разнес?!
-Именно о нем. Если бы он остался здесь и продолжил создавать нам проблемы, его пришлось бы топить. Но поскольку он ушел и опасности для нас представлять пока не может, можно попробовать его захватить. Увы, сделать это в неповрежденном виде вряд ли получится. Но если все удастся, Вы сможете ознакомиться с еще одним образцом железного кораблестроения, а также попрактиковаться в его ремонте.
- А что там надо будет ремонтировать?
- Ну-у, дон Бернардо, давайте не будем торопиться. Надо сначала захватить этот корабль. Либо утопить, если захватить не получится. В любом случае, нам такие беспокойные гости не нужны. А то, как бы им не взбрело в голову снова нанести нам визит...
Осмотрев верфь, Леонид направился домой. К счастью, этот район города немцы не обстреливали, сосредоточив огонь на прибрежной зоне. Как оказалось, Матильда была уже здесь. Оставив детей в безопасном месте на попечение нянек и охраны, она примчалась к мужу узнать последние новости, едва узнала, что "Карлсруэ" ушел. Но рассказывать было особо нечего. Пока ясно одно - немцы отказались от атаки в лоб. И что они предпримут дальше, не известно. То ли вообще уйдут, признав свое поражение, то ли просто удалятся на время и будут придумывать что-то другое, более хитрое. Матильда склонялась ко второму варианту, но Леонид в этом сомневался. Уж очень корабль начала ХХ века зависит от топлива и так рисковать его командир вряд ли станет. Впрочем, ждать осталось не очень долго. По тому, куда пойдет крейсер после выхода из залива, можно будет делать какие-то прогнозы. Информация пришла одновременно с Карповым, и, как требует классика жанра, оказалась неожиданной.
- "Беркут" только что прошел пролив Бока-дель-Драгон и доложил ситуацию. Немцы после выхода из залива повернули на запад, идут вдоль побережья.
- На запад?!
- Да, на запад. Сам не пойму, зачем. Куда они могут направляться, учитывая то, что угля у них с каждым днем все меньше и меньше?
- Ближайшее цивилизованное место - остров Маргарита, но это вряд ли. Там для них ничего интересного нет. Затем - Кумана. Тоже не бог весть что. Дальше идет Кюрасао. Вот там могут попытаться провернуть какой-нибудь гешефт с голландцами, либо просто пограбить. Про Тобаго немцы прекрасно знают от тех же голландцев, но, очевидно, не рискнули туда лезть. Ведь мы и там могли создать мощную береговую оборону, так как это зона наших интересов. На Кюрасао же ничего подобного быть не может. Еще дальше - испанские порты на побережье - Маракайбо, Картахена, Пуэрто-Бельо. Кроме продовольствия, немцы там ничего не найдут. В любом случае, делать далеко идущие прогнозы пока рано. Подождем.
- Если станут на якорь - топить? Наши хлопцы готовы выполнить любой приказ Верховного командования.
- Раз ушли, топить пока не надо. Попробуем прихватизировать. Если крейсер станет на якорь, навесить ему мину на перо руля. Его отремонтировать гораздо проще, чем винты, но без руля немцы уже никуда не уйдут и сами устранить повреждения не смогут. Пусть покрутятся на месте, постреляют по берегу, поэкспериментируют с управлением машинами и снова станут на якорь, когда поймут бесполезность этой затеи. И будут стоять там до тех пор, пока жрать станет нечего. А мы подойдем поближе и обеспечим им невозможность высадки на берег. Нам-то спешить некуда.
- Вот запал ты на это корыто...
- Еще как запал! От такого подарка судьбы грешно отказываться. И если можно его каким-то образом заполучить, неважно - с немцами, или без них, то надо приложить к этому все силы. Я опасался обстрела города и жертв среди н а ш е г о населения. Если же немцы застрянут в какой-то тьмутаракани и разнесут там все вокруг, это нам только на руку. Они себе врагов наживут, а мы такие все из себя - белые и пушистые, придем и наведем порядок.
- А еще говоришь, что политиков у тебя в роду не было? Ну-ну... Тут еще одна проблема наметилась, Петрович.
- Какая?
- Иезуиты наши зашевелились. Об испанских "шпиёнах" я вообще не говорю.
- В каком смысле зашевелились?
- Сразу поняли, что появился кто-то, способный составить нам конкуренцию. И что с этим "кто-то" мы не в ладах. Поэтому, чем быстрее устраним этот головняк, тем больший вес будем иметь в глазах иезуитов, и тем меньше они захотят играть против нас...
К вечеру ситуация несколько прояснилась. "Беркут" шел по пятам "Карлсруэ" и доложил, что крейсер продолжает выдерживать генеральный курс на запад вдоль побережья материка, но заходить на Маргариту не хочет, так как несколько уклонился к северу. Следует экономическим двенадцатиузловым ходом, никуда не спешит и возвращаться обратно к Тринидаду вроде бы не собирается. Выслушав доклад, Леонид принял решение. Флоту возвращаться в Форт Росс. "Тезею" подготовить на палубе вертолетную площадку и место для радиоуправляемых катеров-брандеров. Принять запасы по максимуму и быть готовым к длительному походу. Вплоть до северных районов Канады, или до Огненной Земли. Неизвестно, куда пойдет "Карлсруэ". Но оттуда, куда он придет, уйти он уже не должен. Во всяком случае, уйти под германским флагом.
Пока было время, решил навестить старого знакомого - обер-лейтенанта фон Альтхауса. Поговорить по душам и выслушать мнение противника. Матильда побеседует с ним позже, сняв свое "заклятие". А пока можно просто поговорить. Придя в форт Южный, Леонид поинтерсовался, как ведет себя пленник, но ничего необычного охрана не заметила. Сидит и читает запоем. Буянить и что-то требовать не пытается.
Едва Леонид перешагнул порог камеры, как немец тут же вскочил и вытянулся в струнку. Очевидно, рефлексы чинопочитания были у него вбиты на подсознательном уровне.
- Добрый вечер, герр обер-лейтенант. Что это Вы вскочили, как новобранец перед фельдфебелем?
- Добрый вечер, герр коммандер! Или, герр адмирал? Не знаю, как Вас теперь называть, экселенц!
- Можете называть меня, как все здешние испанцы, на испанский манер. Для них я либо сеньор Кортес, либо дон Леонардо. Мое настоящее русское имя Вам ничего не скажет. Пришлось подстраиваться под местные реалии, чтобы постараться расположить к себе испанцев. Думаю, Вы зачитывались приключенческими книгами о пиратах в детстве? И сами представляли себя на палубе пиратского фрегата?
- Да, было такое.
- Вот мы и оказались в такой ситуации. С той лишь разницей, что заняли другую сторону - истребили пиратство в Карибском море, как таковое. И теперь мы с испанцами - лучшие друзья. Но это все к делу не относится. Вы ознакомились с материалами?
- Да, экселенц. Вы подтвердили мои подозрения. Осмелюсь задать вопрос - из какого вы времени? Информация, которую мне показали, заканчивается восьмидесятыми годами двадцатого века. И отчего произошел это феномен - перенос во времени? Вы можете управлять этим, или это неизвестное науке природное явление?
- На первый вопрос отвечу - мы пришли из 2012 года. На второй вопрос ответить не смогу, так как сам толком ничего не знаю. Но это в настоящий момент не столь важно. Мы оказались здесь и вернуться обратно каждый в свое время, по-видимому, не сможем. Поэтому придется устраиваться жить в этом мире.
- Тогда позвольте еще один вопрос, экселенц. Почему Вы сразу не сказали, что нас разделяет почти сотня лет? Ведь мы принимали вас за своих современников - представителей Российской империи. Только у меня зародились подозрения, и то очень смутные. Ведь если бы наш командир узнал об этом сразу, то возможно и удалось бы избежать инцидента, приведшего к таким печальным последствиям.
- Именно потому и не сказал. Если бы вы узнали об этом во время нашей первой встречи в 1914 году, то пострались бы захватить "Тезей" со всеми техническими достижениями, которые были открыты за сотню лет. Что, как Вы понимаете, нам совершенно не нужно. Я дал команду приготовить "Тезей" к взрыву, если бы возникла угроза его захвата. Но благодаря переносу во времени это не потребовалось. В нашу вторую встречу - уже здесь, на Тринидаде, я решил подыграть вам и не разрушать легенду, в которую вы поверили - о своих современниках из Российской империи. Мне нужно было выяснить ваши намерения. Если бы вы узнали, с кем вам предстоит столкнуться на самом деле, то могли бы и не рискнуть на открытую агрессию. Сами понимаете, что такие "союзники" нам совершенно не нужны. Но теперь все встало на свои места. Ваш командир показал, какие цели он преследует, за что ему большое спасибо. И теперь у нас развязаны руки.
- Но что же произошло, экселенц? Я слышал стрельбу.
- Крейсер обстрелял город. Форты обстреливать не стал, так как Келлер понял бесполезность этого занятия, а вот город и порт обстрелял. В настоящий момент ваш корабль покинул залив Париа и идет в западном направлении вдоль побережья. Не знаете, куда?
- Увы...
- Верю. Так вот, куда бы он ни пришел, мы его достанем. Пусть для этого придется идти хоть в Антарктиду, хоть на Северный полюс. М ы подобные вещи не прощаем. Вашему командиру сделали предложение жить в мире. Он не захотел. Пусть теперь пеняет на себя.
- Я Вас понимаю и не осуждаю, экселенц. Но могу я чем-нибудь помочь? Чтобы предотвратить это бессмысленное кровопролитие? Понимаю, что ваш технический уровень значительно превосходит наш. И скорее всего, вы уничтожите крейсер без особого труда. Но ведь там больше сотни людей, которые ничего не знают и считают, что продолжают вести войну со своими врагами!
- А разве мы не враги? Хоть и враги во времени? Ваш командир продемонстрировал это более чем откровенно. Кайзер Вильгельм Второй очень опрометчиво пообещал своим войскам, что они "вернутся домой до листопада". Злые языки потом говорили, что он забыл указать год. Великая Война, как ее назвали в истории, продолжалась четыре года и закончилась полным разгромом Германской империи и революцией, приведшей к отстранению кайзера от власти и его эмиграции в Голландию. Дорого ему обошлась авантюра, умело срежиссированная англичанами, в которую он так необдуманно влез. Поэтому война между нами в этом мире закончится только тогда, когда "Карлсруэ" либо окажется на дне, либо над ним будет поднят Андреевский флаг. И в этом Вы ничем не сможете мне помочь. А пока отдыхайте и радуйтесь тому, что смогли обмануть Судьбу. Вы ознакомились с историей рейда "Карлсруэ" и знаете, чем он закончился. Причины взрыва погребов боезапаса не были установлены и в наше время. Но точно известно, что в списке выживших после гибели крейсера Вас не было. Так что Вы сорвали банк в игре с Судьбой, герр обер-лейтенант. Выиграли собственную жизнь. Не каждому так везет...
Следующий день прошел спокойно. "Карлсруэ" удалялся все дальше на запад, а "Тезей" вернулся в залив Париа через южный пролив Бока-дель-Серпиенте, поддерживая связь с "Беркутом", неотрывно висевшим на хвосте у немцев. К исходу дня Прохоров доложил о готовности радиоуправляемых катеров-снарядов. Сразу же приступили к тренировкам, управляя катерами с помощью беспилотника. Пока пилот "Крокодила" вел вертолет, штурман управлял катером, визуально наводя его на цель. Конечно создать обстановку, полностью воспроизводящую реальную атаку, было невозможно, но по крайней мере все экипажи поняли, с чем им предстоит столкнуться, если дело дойдет до "атаки камикадзе".
День прошел в ожидании новостей, и вот наконец-то пришло сообщение от "Беркута". "Карлсруэ" идет в сторону Кюрасао - острова в Карибском море, принадлежащего Голландии. А еще спустя три с небольшим часа - крейсер стал на якорь на рейде порта Виллемстад на Кюрасао. Там, где он был совсем недавно по его бортовому времени. И почти два с половиной века тому вперед.
Едва узнав об этом, Леонид тут же вышел на связь с "Беркутом" и прояснил обстановку. Катер пока что сохранял дистанцию и оставался за пределами видимости, но делать это становилось все труднее и труднее - погода начала портиться. И если для крейсера водоизмещением свыше шести тысяч тонн особых проблем не было, то вот для небольшого двадцатитонного катера скоро надо было начинать искать надежное укрытие. К счастью, немцы сами в этом помогли - завернули в Виллемстад. Зачем им это понадобилось, пока не ясно, но не воспользоваться выпавшей возможностью убавить им прыти было бы грешно. Леонид уточнил у Янычара, командующего "Беркутом".
- Немцы точно на якорь стали?
- Согласно показаний радара скорость цели - ноль. Положение цели относительно берега тоже не меняется. Скорее всего, стали на якорь, так как до этого маневрировали на рейде.
- Укройтесь за Кюрасао от ветра в стороне от Виллемстада, избегая визуального обнаружения, и при первой же возможности проведите минирование крейсера. Предпочтительно - повредить и заклинить руль. Если не получится с рулем - вывести из строя винты. Если и с винтами по каким-то причинам не выйдет - установить мины в районе котельных отделений, чтобы вызвать затопление топок. У вас всего одна попытка. После первого же взрыва немцы переполошатся и поймут, что мы их даже на Кюрасао достали. Поэтому могут предпринять какие-то меры по противодействию следующим атакам из-под воды. В любом случае, с рейда Виллемстада "Карлсруэ" уйти не должен. После выполнения основного задания наблюдайте, но по-прежнему избегая обнаружения.
- Ясно. Значит, в контакт с немцами не вступать?
- Только если они сами захотят вступить и начнут усиленно вас искать. Если нет - сидите тихо и ждите подхода главных сил.
- Понял, начинаем работать!
Закончив сеанс связи, Леонид усмехнулся и обвел взглядом присутсвующих в радиоцентре - смену радиооператоров и Карпова, примчавшегося после получения такой новости.
- Вот и все, сеньоры. Охота вступает в завершающую фазу. И если повезет, то нашей добычей станет великолепный трофей. Такой, что все короли Европы слюной изойдут от зависти.
- Но это если только повезет. А если его притопить придется?
- Мы в любом случае останемся в выигрыше. Новость о том, что нам удалось захватить, или утопить второй Железный корабль, напавший на нас, распространится быстро. И добавит нам авторитета как в Новом, так и в Старом Свете. И кое-кто в Европе крепко подумает, прежде чем пытаться устроить нам очередную гадость... Ладно, пойдем. Ребята, вы все поняли? Что надо держать язык за зубами?
- Так точно, Ваше превосходительство! Не волнуйтесь, никакая информация отсюда не уйдет!
Впрочем, вопрос был пустой формальностью. И Леонид и Карпов знали, что весь персонал радиоцентра свято хранит обет молчания. Сюда подобрали людей не только сообразительных, но и не болтливых. Тайная полиция - детище "доктора Карпова" внимательно отслеживала ситуацию, но каждый раз убеждалась - все попытки выяснить хоть что-то о секретах пришельцев неизбежно заканчиваются провалом. И когда после нескольких попыток действовать силой в городе прошла череда несчастных случаев с добропорядочными испанцами, прибывшими не так давно на Тринидад, даже тугодумам хватило ума понять - пришельцы церемониться не станут. А все попытки подкупа успеха не имели. За исключением тех каналов, которые Карпов организовал сам и теперь успешно сливал через них высококачественную "дезу".
Восточный ветер усиливался, и всем, кто находился на "Беркуте", было ясно - хватит шутить со стихией. Высокие волны с белопенными гребнями догоняли катер, поднимали его вверх и уходили вперед, снова скрыв горизонт. Янычар внимательно всматривался в экран радара, рисующего картинку побережья Кюрасао и думал, как лучше выполнить задачу. Можно прямо сейчас подвернуть ближе к острову, который прикроет катер от волны, отстояться в укромной бухточке и ночью атаковать. Но в этом случае есть риск, что немцы их обнаружат. А можно дождаться в море темноты и лишь тогда подойти поближе к внешнему рейду Виллемстада, но погода этому не благоприятствует. И судя по всему, вскоре ухудшится еще больше. Решив не играть со стихией, Янычар направил катер к южной оконечности острова. Если прижаться к берегу и идти вдоль него, то обнаружить "Беркут" с рейда Виллемстада будет невозможно - берег в этом месте выгибается дугой, а там и стемнеет. К востоку от Виллемстада есть большой и удобный залив Баия де Каракас, как назвали его испанцы при открытии острова, там и можно будет переждать непогоду. Но перед этим нанести визит на рейд Виллемстада и выполнить программу минимум. А программа максимум - это уже не их ума дело. Тут силы и средства посерьезнее нужны.
Впереди показались берега Кюрасао, окаймленные белым прибоем. Ни одного корабля, или рыбацкой лодки не было видно. Голландцы укрылись от непогоды и не рисковали выходить в море. Когда до острова оставалось уже не более двух миль, погода основательно испортилась. "Беркут" шел малым ходом по ветру, то взлетая вверх, то снова проваливаясь в ложбину между двумя валами, увенчаными белопенными гребнями. Все "сухопутные" члены экипажа с опаской смотрели на надвигающиеся с кормы валы, но конструкция маленького суденышка из XXI века оказалась очень удачной. Катер обладал не только хорошей скоростью в тихую погоду, но и прекрасной мореходностью, поэтому уверенно шел вперед. Последние мили, и вот наконец-то остров прикрывает "Беркут" от ударов стихии. Ветер был еще хоть и сильный, но волнение резко уменьшилось, и "Беркут" осторожно продвигался вперед. Отсюда не был виден внешний рейд Виллемстада, но пока его не скрыл изгиб береговой линии, ситуация не изменилась - "Карлсруэ" оставался на месте. Если повезет, и он никуда не уйдет еще в течение трех-четырех часов, то можно надеяться, что первая часть охоты пройдет успешно.
Когда добрались до залива Каракас, стали на якорь вблизи берега, поросшего лесом. Местность была безлюдной и сохранялась надежда на то, что удастся сохранить в тайне прибытие на Кюрасао до самого момента атаки. А то не хотелось бы спугнуть немцев. Когда окончательно стемнело, Янычар дал команду выбрать якорь. До рейда не так уж и далеко, не более десяти миль, но если есть возможность использовать достижения XXI века и подойти поближе, то почему бы их не использовать? "Беркут" незамеченым выскользнул из залива и направился вдоль берега на север, к главному административному центру Кюрасао - городу Виллемстад. На внешнем рейде которого находился тот, который и являлся главной целью этой беспрецедентной операции. Операции, аналога которой в истории еще не было.
Берег Кюрасао скрывался во тьме, и если бы не радар и эхолот, то идти близко к нему было бы опасно. Но, благодаря приборам, катер выдерживал безопасную дистанцию и осторожно продвигался вперед. Вот, наконец, из-за мыса показались огни Виллемстада. Здешние жители быстро оценили достоинства керосиновых фонарей, доставляемых с Тобаго, и на освещении не экономили. Но город, как таковой, экипаж "Беркута" сейчас не интересовал. Впереди хорошо просматривалась основная цель - стройный четырехтрубный силуэт "Карлсруэ", хорошо различимый в приборы ночного видения. Палубное освещение на крейсере зажигать не стали, ограничившись лишь двумя якорными огнями на мачтах. Никакого движения шлюпок, или других местных кораблей замечено не было. Никто не рисковал выходить из удобной естественной бухты Скоттегат в море в такую погоду. Бухта удобная и хорошо защищена от ветров всех направлений, но соединяется с морем довольно узким и длинным проливом. Входить в бухту "Карлсруэ" по каким-то причинам не захотел. Скорее всего, немцы решили не рисковать. Удобная закрытая бухта очень легко может превратиться в ловушку. А если учесть, что на входе стоит голландский форт, который может и пальнуть с перепугу, то зачем искусственно создавать проблему на пустом месте? Ведь чтобы наладить контакт с голландцами, можно и на внешнем рейде постоять. Потому, что как ни крути, а налаживать хорошие отношения с аборигенами немцам придется. Если хотят выжить в этом гадюшнике под названием Новый Свет.
Когда до "Карлсруэ" осталось чуть более полутора миль, "Беркут" стал на якорь неподалеку от берега. Заметить его с моря на фоне темного острова было невозможно, сам же он хорошо видел крейсер. Но все было тихо, Виллемстад спал. Здесь жизнь идет неторопливо своим чередом, и даже прибытие второго Железного корабля из другого мира не может в корне изменить устоявшиеся привычки. Осмотрев еще раз окружающую обстановку и убедившись, что вокруг все спокойно, Янычар принял решение.
- Все, прибыли. Со мной идут Гильермо, Луис, Энрике. Габриэль - остаешься старшим на борту. Берем мины и два скутера. Гильермо - со мной в паре. Луис в паре с Энрике. Подходим со стороны кормы и оставляем скутеры на грунте. Фонарями без крайней нужды не светить. Энрике остается возле скутеров, мы трое устанавливаем мины в районе подпятника баллера. Так, чтобы подпятник разворотило в хлам, а баллер согнуло и заклинило. Если мы это обеспечим, то считайте, что наша задача выполнена. Крейсер после этого уже никуда не уйдет. Вопросы?
- А винты минировать не будем? Вдруг немцы как-то смогут руль отремонтировать?
- Не волнуйтесь, не смогут. Винты постараемся сохранить. Еще вопросы?
- Нет вопросов, командир.
- Раз нет, работаем...
Вскоре две тени отошли от борта катера и устремились в сторону рейда. Сначала они шли на поверхности, но вскоре погрузились. Два скутера шли под водой к цели. В результате диверсии "Карлсруэ" должен получить минимальные повреждения, но такие, с которыми не сможет уйти, или устранить их самостоятельно. Что и требуется для второго этапа "трофейной охоты". Уж очень "трофей" ценный, жаль его сильно портить...
По мере приближения к корме крейсера, Янычар, шедший головным, уменьшал ход скутера и периодически подвсплывал, чтобы уточнить обстановку. Вот уже осталось совсем немного, не более трех сотен метров. На крейсере тишина и кроме якорных огней нет никакого освещения. Есть ли часовой на корме, пока что не видно. Но Янычар решил не рисковать и погрузился. Второй скутер, управляемый Энрике, повторял маневры ведущего, и также скользнул в глубину.
Операцию по минированию Янычар решил провести лично, так как молодые пацаны хоть уже и имели боевой опыт, но действовали исключительно против деревянных парусников, а как это выглядит при работе против крупного корабля с машиной, пока что знали исключительно по тренировкам с "Тезеем" и паровыми фрегатами. Тем более, раньше перед ними стояла лишь одна задача - "разворотить все в хлам", то есть уничтожить цели наверняка, ничуть не заботятсь ни о допустимом уровне наносимых повреждений, ни о безопасности вражеских экипажей. Сейчас же все очень усложнилось. Требуется не уничтожить цель, а лишь нанести ей такие повреждения, которые лишат ее способности к маневрированию и не могут быть устранены силами экипажа без посторонней помощи, но в то же время не утопят крейсер, и не превратят его в плавучий металлолом. Иными словами, с одной стороны - прекрасная возможность потренироваться, проведя боевую операцию фактически в полигонных условиях. Зато с другой - требуется ювелирная работа, чтобы достичь нужного эффекта и в то же время не нанести избыточных повреждений крейсеру, которые потом придется устранять самим. Вот и пусть пацаны поучатся, потренируются под присмотром опытного наставника, как правильно делать бяку противнику. Чтобы были, как говорится, и волки сыты, и овцы почти целы. Погода благоприятная, "Карлсруэ" неподвижен, а его экипаж о противодиверсионных мероприятиях ничего не знает. Да и не ждет ничего подобного, спокойно отдыхая после неожиданно свалившихся неприятностей. Тринидад с этими упертыми русскими фанатиками далеко, а голландцы на Кюрасао, можно сказать, почти что свои. Во всяком случае, куда они денутся, если их н а с т о я т е л ь н о о чем-то попросят?
Скутеры ушли вниз и вскоре легли на грунт под кормой "Карлсруэ", а три пловца стали медленно всплывать, приближаясь к своей цели и тщательно контролируя обстановку. Крейсер парил вверху, как огромный дирижабль, и издавал целую симфонию звуков, которые невозможно услышать, находясь не под водой, а на поверхности. Опасности не было, и Янычар дал знак следовать дальше. Вот и цель - перо руля. Неподалеку справа и слева находятся винты и лучше не думать, что будет, если немцам вдруг взбередет в голову их провернуть. Но все спокойно. Винты неподвижны, и подводные диверсанты приступают к своей работе. Ради такого случая решили пожертвовать миной из будущего, имеющей очень мощную взрывчатку и наносящую сильные разрушения, но благодаря небольшому количеству заряда делающую это в ограниченном объеме. Мина специального назначения, предназначенная для аккуратного разрушения корпусов затонувших парусников, устанавливается в нижней части баллера руля - возле подпятника. В результате взрыва подпятник будет разрушен, а сам баллер погнет и заклинит. Во всяком случае, расчеты это подтверждают, а вот как оно выйдет на самом деле...
Работа по установке мины не занимает много времени и Янычар, еще раз тщательно все проверив, дал команду уходить. Взрыватель установлен на двухчасовую задержку. Этого с лихвой хватит, чтобы добраться до "Беркута", уйти на безопасное расстояние и наблюдать оттуда за начавшимся ночным шоу. Через несколько минут две больших "рыбины" отрываются от грунта и быстро исчезают в темной толще воды. Дело сделано, теперь остается только ждать и надеяться на то, что расчеты оказались верны и техника из XXI века не подведет.
Под водой шли не очень долго, и, удалившись на несколько сотен метров, всплыли, продолжив путь по поверхности. Все равно ночью заметить пловцов в такой ситуации невозможно. Ориентируясь по инфракрасному фонарю, включенному на "Беркуте", быстро вышли в назначенную точку. Скутеры подняли на борт быстро и сразу же стали сниматься с якоря. Когда сработают мины, надо быть подальше от крейсера. А то, как бы немцы не начали прожекторами светить во все стороны и палить туда, где им что-то подозрительным покажется. Но перед тем, как уйти, на берег высадили группу разведчиков. Поскольку "Беркут" будет находиться довольно далеко от места стоянки "Карлсруэ", а вести наблюдение за ним надо постоянно, этим займутся "летучие мыши", заняв позиции в прибрежных зарослях. Мало ли, как немцы себя поведут. Да и голландцы тоже. Здесь с тобой дружат только до тех пор, пока чувствуют твою силу. И голландцы не исключение.
Когда "Беркут" еще шел вдоль берега к заливу Каракас, на связь вышел Тунгус.
- "Беркут" - "Ястребу". Мы на месте. Пока тихо.
- "Ястреб" - "Беркуту". Вас понял. Когда рванет, не высовывайтесь. Колбасники могут с перепугу и по берегу пальнуть.
- По нам вряд ли. Им придется в сторону города стрелять, а ссориться с голландосами не выгодно.
- Смотрите по обстановке. Если станет жарко - уходите по-тихому в нашу сторону. На берег выйдете - свяжемся и подберем. Если все нормально - бдите и не отсвечивайте.
- Понял, бдим!
Переход до залива Каракас не занял много времени. Катер медленно вошел в залив и снова стал на якорь неподалеку от берега, после чего его накрыли маскировочной сетью. По крайней мере, издалека ничего не разберут, даже если и увидят. Да и стоять тут долго в одиночестве, скорее всего, не придется. Если операция по подрыву "Карлсруэ" пройдет успешно, вскоре здесь будет "Тезей" с десантом, а там и остальные корабли подтянутся. Конечно, вступать в артиллерийскую дуэль с крейсером по-прежнему нельзя, но тут уже пойдут в ход другие средства. И в первую очередь надо донести до здешних голландцев простую мысль - не путайтесь под ногами, когда между собой разбираются серьезные люди. А то может ненароком прилететь и от тех, и от других.
Установленные два часа тянулись очень медленно, и все, находящиеся на "Беркуте" то и дело поглядывали на часы в рубке. Но вот, время вышло. Понимая, что на таком расстоянии, да еще при сильном ветре звук взрыва небольшой мины вряд ли будет слышен, Янычар, выждав еще несколько минут, собрался уже вызвать разведчиков, но его опередил вызов Тунгуса.
- "Беркут" - "Ястребу"!
- Здесь "Беркут".
- Сработала ваша хреновина! Звук был не очень, но долбануло видать сильно! Колбасники как наскипидаренные сейчас бегают и прожекторами светят!
- Пусть побегают. Вы там сидите тихо и только наблюдайте. А то еще пальбу откроют.
- Понял. А если делегацию на берег вышлют?
- До утра вряд ли вышлют, но если все же вышлют, не препятствуйте. Нас тут нет и не было.
Закончив сеанс связи, Янычар улыбнулся и оглядел своих тихо ликовавших подчиненных.
- Молодцы, хорошо отработали! Теперь слушай боевой приказ - свободным от вахты спать! Завтра снова нырнем, если обстановка позволит.
- А что теперь, командир? Еще куда-нибудь ему мину навесим?
- Ишь, как понравилось! Нет, мины пока подождут. Надо внимательно осмотреть характер повреждений, при дневном свете это сделать гораздо проще и незаметнее. Не думаю, что немцы будут психовать очень долго. К обеду должны успокоиться. Может быть, даже сами нырнут посмотреть, что там случилось.
- Так может мы их...
- Нет, не будем раскрывать наше присутствие. Пусть поныряют...
Ночь прошла тихо. Беготня на палубе "Карлсруэ" быстро прекратилась, и он погасил даже якорные огни, стоя в полной темноте. Но от разведчиков, наблюдавших с берега в приборы ночного видения, не укрылось, что орудийные расчеты дежурят на палубе. Не было никаких сомнений, что немцы откроют огонь по любой подозрительной цели, но... Вокруг никого не было.
Едва рассвело, на берегу показались люди, которые с интересом разглядывали невиданное ранее чудо. Очевидно, в связи с сильным ветром, ни одна лодка из бухты в море так и не вышла. С подветренной стороны острова волнение было небольшим, но небольшим для крейсера. Для гребных же и парусных лодок погода была явно неблагоприятной, поэтому голландцы решили не рисковать.
Чего нельзя было сказать о немцах. Вскоре моторный катер, спущенный на воду, затарахтел двигателем и, прыгая на волнах, довольно резво пошел в направлении пролива, ведущего в бухту. Дежурная пара разведчиков тут же разбудила Тунгуса и доложила ситуацию. Осмотрев в бинокль гостей и встречающую делегацию, Тунгус только взодхнул.
- Наблюдаем дальше, хлопцы. Запомните, нас тут н е т!
- А в город прогуляемся?
- Прогуляемся, но не сейчас. Пока еще информация не расползлась. Но к вечеру об этом будут говорить во всех окрестных кабаках. Вот тогда и прогуляемся - совместим приятное с полезным.
Тем не менее, доклад тут же ушел на "Беркут", а с "Беркута" в Форт Росс. Леонид внимательно выслушал полученную информацию и подтвердил ранее отданный приказ - себя не обнаруживать, вести наблюдение и ждать подхода главных сил. По возможности провести разведку - выяснить результаты диверсии. А также сразу сообщить, если немцы попытаются сняться с якоря и уйти. Вдруг диверсия не достигла цели? Тогда придется начинать все сначала, но эффект внезапности уже утрачен.
На "Карлсруэ", тем временем, на корме началось какое-то шевеление. И вскоре стало ясно, что немцы, несмотря на свежую погоду, все же собрались провести осмотр руля. Однако, продолжалось это недолго. Все же нырять возле обросшего ракушками борта, когда тебя швыряет то вверх, то вниз, не очень приятно. Как только последний ныряльщик выбрался на палубу, заранее подготовленные скутеры отошли от борта "Беркута" и скрылись под водой. На поверхность часто подниматься было нельзя, но днем ориентировка не представляла особых сложностей и две огромных "рыбины" уверено шли в нужном направлении на глубине нескольких метров. Янычар снова лично решил проверить результаты диверсии и заснять их на видео. Прозрачность воды была очень хорошая и солнечные лучи проникали сквозь толщу воды на большую глубину. Впереди показалось большое темное пятно и звуки явно не природного происхождения усилились. Еще немного, и вот оно, творение германских корабелов во всей красе! Погрузившись и положив скутеры на грунт неподалеку от кормы, четверо пловцов стали осторожно приближаться к корме крейсера. И вскоре все облегченно вздохнули. Винты похоже не пострадали, видимых повреждений нет. А вот перо руля... Нижний конец баллера вырван из подпятника, а сам баллер погнут назад и влево, при этом немного просев вниз. Ясно, что его заклинило в гельмпортовой трубе, а, возможно, и погнуло тяги рулевой машины. А это значит, что "Карлсруэ" отсюда уже так просто не уйдет.
Покружив еще немного возле кормы и засняв на видеокамеру повреждения с разных ракурсов, обследовали весь корпус крейсера, раз уж представилась такая возможность. Как у всех нормальных офицеров флота, синдром "здорового хомячества" у Янычара присутствовал, и этим он заразил всех остальных в группе. Все уже считали немецкий крейсер своим законным трофеем, и относились к нему, как к собственному имуществу, которое жалко портить. Ну а то, что на нем пока еще находятся немцы... Мало ли, какие казусы бывают в жизни. Осмотрев подводную часть корпуса и особо уделив внимание состоянию винтов и валов, Янычар дал команду возвращаться. Здесь пока больше делать нечего. Своими силами немцы такие повреждения все равно не устранят.
Вернувшись на "Беркут", первым делом вызвали разведчиков, но у тех новостей не было. Катер с немцами зашел в бухту и обратно еще не выходил. Очевидно, фрегаттен-капитан Келлер всеми силами старается наладить хорошие отношения с голландцами и вовсю эксплуатирует авторитет Железного корабля из другого мира, поднятый "Тезеем" на недосягаемую высоту. То, что в данный момент "Карлсруэ" фактически немореходен, Келлер постарается скрыть. Переговорив с Тунгусом, Янычар вызвал Форт Росс. Леонид, срочно вызванный в радиоцентр, первым делом поинтересовался результатом диверсии.
- Все в порядке, Леонид Петрович. Машинка не подвела. Вырвало баллер из подпятника и погнуло. В настоящий момент руль находится в положении около двадцати градусов влево и просел вниз сантиметров на десять. Подозреваю, что баллер заклинило.
- Значит можем рассчитывать на вариант "а ля "Бисмарк"?
- Если не сумеют выставить руль домкратами и кувалдами в положение "прямо", то да.
- Молодцы! Продержитесь еще максимум пять дней. Но в случае опасности уходите, в бой с немцами ни в коем случае не вступать. Если не удастся в течение этого времени сохранить скрытность, то черт с ней. Главное - держите дистанцию с немцами. Да и с голландцами тоже.
- Понял. Бяку немцам больше не делать?
- Пока не надо. Если только они сами вас не вынудят. И если будет возможность, разузнайте в Виллемстаде, что к чему. Что именно немцы голландцам наплели и какие у них взаимоотношения наметились. Только тихо, чтобы раньше времени они ничего не заподозрили...
Когда солнце уже клонилось к горизонту и на улицах Виллемстада стали зажигать первые фонари, на окраине города появились два человека. Оба белые, лет тридцати, одеты как преуспевающие купцы, но до тех, кто ворочает миллионами, явно не дотягивают. Шли спокойно, по сторонам особо не глазели и создавалось впечатление, что они тут далеко не впервой. Впрочем, оно и неудивительно, здесь много разного народа крутится. Корабли сюда регулярно заходят, а с появлением таинственных пришельцев на Тринидаде и резко возросшей в связи с этим торговле на Тобаго, жизнь на Кюрасао забурлила. Ведь что такое был Кюрасао в то время? Своего рода Израиль XVII века. Многие евреи, преследуемые в Европе, переселялись на этот остров в Карибском море, который Голландия, хоть и успевшая к шапочному разбору в дележе Нового Света, все же прибрала к рукам. Поэтому в коммерческих способностях жителей Виллемстада никто не сомневался. Если в прошлой истории Виллемстад был в это время довольно-таки захолустным городком, то теперь он разросся, население его заметно увеличилось, а товарооборот вырос в несколько раз. Большое количество кораблей курсировало как между Тобаго и Кюрасао, так между Кюрасао и Европой, чего раньше никогда не наблюдалось. Улицы Виллемстада были полны приезжих, поэтому затеряться в толпе никаких сложностей для тех, кто этого хотел, не было.
Купцы, небрежно помахивая тростью, повернули к новой респектабельной ресторации "Даалдер", открытой сравнительно недавно, но уже пользующейся признанием как у местных завсегдатаев, так и у состоятельных гостей Виллемстада. Хозяин кабака, по внешности которого трудно было сказать, что он чистокровный голландец, старательно поддерживал высокую репутацию своего заведения. Несколько более высокими ценами и устрашающего вида вышибалами он отвадил всякую шваль, поэтому тут собиралась только уважаемая публика. А для простого быдла, пропивающего свои гроши, у Ицхака Буено - хозяина "Даалдера", имелось еще пять кабачков попроще на припортовых улицах.
Встретил гостей сам хозяин заведения, оказавшийся в зале и мгновенно сообразивший, что клиенты тут раньше не были, стало быть приезжие и явно не бедствуют. Господин Буено тут же рассыпался в любезностях и поинтересовался, что желают господа? Только поужинать, или нечто большего? Все можно устроить. Но один из гостей на хорошем голландском, хоть и на диалекте, выдававшем в нем уроженца Нового Света, вежливо отклонил "нечто большее" и сказал, что они с другом хотят просто хорошо поужинать и узнать последние новости. Заодно представившись.
- Питер ван Дейк, негоциант. А это мой друг и компаньон из Гамбурга - Курт Шумахер. Он не очень хорошо говорит по-голландски, но знает испанский и английский.
- О-о-о, какими судьбами здесь, герр Шумахер?!
Как оказалось, Ицхак Буено прекрасно владел немецким.
- Исключительно по делам, герр Буено! Новости о творящихся злесь чудесах дошли и до Гамбурга, вот я и рискнул отправиться в путешествие к берегам Нового Света. И не прогадал.
- Очень рад за Вас, герр Шумахер! Но Вы слышали новость - еще один Железный корабль появился и пришел прямо к нам, на Кюрасао! И его команда тоже говорит на немецком!
- Не только слышал, но и видел, герр Буено. Правда, поговорить ни с кем из его команды не удалось. Кстати, мы бы хотели поужинать...
- Ой, простите, господа! Прошу вас, проходите! Желаете отдельный кабинет?
- Лучше в зале, возле камина. У вас тут очень уютно. Прямо, настоящий уголок Европы!
- Стараюсь, господа. Но если бы вы знали, как непросто вести дела в этих варварских краях... Что желаете?
Тут же нарисовался официант, и, сделав заказ, гости с интересом осмотрелись. Кроме них в зале было всего два человека, ужинавших за другим столом и о чем-то увлеченно беседующих. Глянув лишь мельком на новичков, они продолжили свое занятие. Видно постоянные завсегдатаи появляются здесь несколько позже. Пока готовились блюда, на столе перед гостями появились холодные закуски и хорошее французское вино, которое заказал Питер ван Дейк, сразу же отвергнув предложенные ром и виски. Наполнив бокалы и убедившись, что на них никто не обращает внимание и не подслушивает, голландец усмехнулся, перейдя на немецкий, но говоря в полголоса.
- Ну и как тебе тут?
- Нормально. Посмотрим еще, какая кухня в этой харчевне.
- Во всяком случае, этот кабачок очень хвалили.
- А когда тут народ появится?
- Скоро. "Даалдер" - самая популярная ресторация Виллемстада, где вкусно кормят и не задирают сильно цены. Поэтому местная элита, если можно так назвать банду торгашей-контрабандистов и местных чиновников, по вечерам очень любит тут появляться. От посетителей отбоя нет. Как от местных, так и от приезжих. Наш друг Ицхак вовремя подсуетился.
- А как же наш дорогой друг, голландский подданный Ицхак выкручивается, если цены в таком респектабельном заведении не задирает?
- Так у него еще пять кабачков попроще есть, где цены для простого люда вполне доступные. Вот они-то основной доход и дают. А "Даалдер" - так, для престижа и возможности быть поближе к сильным мира сего.
- Что же, разумно! А ты уверен, что мы здесь все узнаем?
- Уверен. Скоро тут такое начнется...
Спустя некоторое время зал действительно стал заполняться посетителями, причем все обсуждали сногсшибающую новость - появление второго Железного корабля. Других тем для разговоров не было. На Питера и Курта никто особого внимания не обратил, так как они сами ничего толком не знали и лишь слушали тех счастливчиков, которым удалось перекинуться парой слов с членами команды Железного корабля, когда они заходили в порт на своей быстроходной шлюпке, идущей без парусов и весел. Выпивка полилась рекой, и скоро центром внимания стал один из чиновников администрации губернатора, который присутствовал на встрече капитана Железного корабля и трех его офицеров с местными властями.
- Да, господа, свершилось очередное чудо! К нам пришел еще один корабль из другого мира! И он пришел именно к нам, а не к этим проклятым папистам! Причем на нем находятся цивилизованные люди, говорящие на немецком языке, а не варвары, разговаривающие на никому непонятной тарабарщине.
- Но откуда они, господин Адденс?
- Говорят, что из Германской империи, но находящейся в другом мире.
- Какой империи?!
- Германской. В их мире все германские государства соединились в одну могучую империю под властью кайзера Вильгельма Второго. Почему они оказались в нашем мире, и сами не могут понять. Говорят, что так стало угодно Господу, который перенес их к нам вместе с кораблем. И поскольку обратной дороги для них нет, они предлагают нам сотрудничество в борьбе с нашими общими врагами - англичанами. Оказывается, в том мире англичане и им порядком насолили.
- Вот мерзавцы, и там им неймется! А что у них за корабль, господин Адденс? И почему он не стал заходить в бухту?
Слушая рассказ господина Адденса, Питер и Курт, а точнее Чингачгук и Тунгус только диву давались. Чингачгук выполнял роль толмача, переводя эмоциональную речь с голландского на немецкий, так как голландским Тунгус владел плохо, но оба поражались новостям и гадали, кто же тут больше приврал? Адденс в своем рассказе, или Келлер в своей информации, которую решил озвучить голландским властям? Но в любом случае - Шехерезада отдыхает! В потоке фантазий и предположений удалось выяснить главное. Келлер и губернатор нашли взаимные интересы и, в принципе, договорились о сотрудничестве. Подробностей узнать не удалось. А то, что удалось, никакого доверия не внушало, так как на последней фазе переговоров Адденс не присутствовал. Командир "Карлсруэ" и губернатор Кюрасао разговаривали тет-а-тет. Зато удалось выяснить еще одну важную новость - катер с крейсера до сих пор стоит в порту, так как во дворце губернатора банкет по случаю приема дорогих гостей! Днем он уходил обратно, а потом пришел снова. Но никто не предполагал, что он так задержится. "Питер" и "Курт" переглянулись.
- Получается, что немцы тут надолго? Как бы не до утра?
- Похоже на то. Келлер всеми силами налаживает отношения, так как деваться ему некуда. А с местным начальством надо дружить...
Прекрасно проведя время за ужином, "немец" с "голландцем" покинули гостеприимное заведение, пообещав прийти еще не раз. Дорогу к порту нашли быстро и вскоре оказались на городской набережной, полной ошвартованных кораблей. На рейде в акватории бухты тоже было довольно многолюдно, и возможно это было причиной, почему "Карлсруэ" не стал сразу в нее входить. Маневрировать на ограниченном пространстве в этом скопище мелких по сравнению с ним суденышек крейсеру неудобно, да и небезопасно. Пройдя вдоль причалов, вскоре увидели то, что искали. Небольшой катер с пятью моряками в форме кайзеровского флота. Фонари, горящие на причале, позволяли неплохо все рассмотреть. Немцы и аборигены, очевидно, за день уже привыкли друг к другу и поэтому толпы зевак на причале не было. Кто хотел, тот уже днем все увидел, да и языковый барьер не способствовал общению. Вряд ли кто из матросов "Карлсруэ" знает голландский. Немцы тоже устали за день и расслабились, но по сторонам все же поглядывали. Хотя прекрасно понимали - случись что, оружие не поможет. Массой задавят. Одно хорошо, что тут живут голландцы - вполне цивилизованные люди, а не дикари какие-нибудь. Тем не менее, едва Тунгус и Чингачгук направились в сторону катера, немцы зашевелились и взяв в руки пистолеты, внимательно поглядывали на незваных гостей. Когда разведчики подошли почти вплотную, явно намереваясь поговорить, один из моряков постарше обратился к ним на английском, держа за спиной "Парабеллум".
- Добрый вечер, господа. Что вам угодно?
- Угостить земляков выпивкой, камрады! Сколько же вам тут торчать можно?
Немецкая речь Тунгуса произвела магическое действие. Очевидно, немцам действительно осточертело торчать здесь, и собеседнику, заговорившему с ними на родном языке, они были очень рады. Тунгус сразу представился.
- Курт Шумахер, негоциант из Гамбурга. Волею судьбы оказался в этих диких краях, но нисколько не жалею. А это мой друг и компаньон - Питер ван Дейк. Что же вы тут сидите и даже в город не выйдете? Не бойтесь, никто вашу посудину не украдет. Здесь с этим строго.
- Служба, герр Шумахер.
- Понимаю. Камрады, насколько я знаю местные порядки, ваше начальство вернется нескоро. Дай бог, чтобы к утру вернулось. Вы небось голодные? Раз вам отлучаться от своего фрегата нельзя, предлагаю накрыть стол прямо здесь, на причале. Я угощаю. Возражения будут?
Возражений не последовало. Немцы порядком проголодались, и после казенных харчей у них слюнки текли при виде окружающего изобилия, а местных денег ни у кого не было. Немецкие же бумажные марки тут никому были не нужны. Начальство ушло на берег и развлекается, а матросам приходится тянуть служебную лямку, как заведено во всех флотах мира. Отлучившись на полчаса и найдя ближайшую харчевню, Тунгус и Чингачгук быстро договорились с хозяином организовать банкет "на вынос". И вскоре перед изумленными немецкими моряками прямо на причале возле их катера появился большой стол, две лавки, а на столе целая гора разной снеди и выпивки. Искушение было слишком велико. Командовавший катером обер-боцман раздумывал несколько секунд, а потом махнул рукой.
- А, пропади все пропадом... Все мы теперь одинаково робинзоны. Нет больше ни Рейха, ни Кайзерлихмарине, ни кайзера... Налетай, камрады. Только не напивайтесь, как свиньи...
Предлагать два раза не понадобилось, и вскоре был поднят первый тост за германо-голландскую дружбу. Тосты следовали один за другим и вскоре перешли в шумное веселье. Среди немецких моряков нашелся житель Гамбурга, которого очень интересовало, как сейчас выглядит его родной город. Тут никаких проблем не возникло, легенда Тунгуса была подготовлена заранее и основательно, поэтому подозрений не вызвала. И его рассказ о Гамбурге XVII века вызвал огромный интерес среди немцев. В свою очередь и немцы рассказали немало интересного из истории начала ХХ века и о своем корабле, провалившемся сквозь время, от чего у их новых знакомых Питера и Курта челюсти отвисли. Кончилось все тем, что спустя какое-то время более-менее "живым" оставался лишь обер-боцман Клаус Майер, остальные же четверо матросов были "в состоянии нестояния". Поняв, что надо заканчивать, а то и до неприятностей от начальства недалеко, Клаус поблагодарил новых друзей за угощение и клятвенно обещал, что расскажет на борту крейсера, какие хорошие люди живут в Виллемстаде. После чего Питер с Куртом помогли Клаусу перенести на катер четверых "пострадавших", остатки ужина и распрощались, пообещав по возможности прийти снова. Ни фрегаттен-капитан Келлер, ни кто-либо из офицеров крейсера за все время "банкета" на причале так и не появились.
Когда пошатывающиеся разведчики свернули за угол и исчезли из поля зрения, они тут же "протрезвели".
- И что делать будем, герр Шумахер?
- Ноги отсюда будем делать, герр ван Дейк. Больше нам тут ничего не светит. Во дворец губера лезть глупо, да и незачем. Воровать кого-то из офицеров тоже незачем. Все, что надо, мы узнали. Несколько лишних деталей от высокопоставленных лиц общей картины не изменят - голландосы снюхались с колбасниками. Поэтому детали губер нам сам расскажет, когда его вежливо спросим. И очень может быть, что в компании с герром фрегаттен-капитаном. Интересно, что ему губер мог пообещать? Чин адмирала голландосовского флота? Или что-то еще больше?
- А что бы ни пообещал, сейчас это уже ничего не изменит. Петрович такой подлянки не простит.
- А ты бы простил?
- Я что, на либераста-общечеловека похож?
- Да вроде бы нет.
- А чего же тогда спрашиваешь?
Вернувшись к месту базирования разведгруппы, Тунгус сразу вышел на связь с "Беркутом" и доложил обстановку. Особо подчеркнул, что судя по всему, договоренность между немцами и голландцами достигнута. Но есть и две приятные новости. Первая - в разговоре между собой порядком набравшиеся немцы проболтались, что рулевое управление на крейсере выведено из строя, причем руль заклинен в положении "полборта лево". И отремонтировать его, по крайней мере в ближайшие недели и без посторонней помощи, никакой возможности нет. Все склоняются к взрыву мины, но откуда она взялась, никто понять не может. На русских с Тринидада не похоже, так как они далеко, а про голландцев с Кюрасао вообще речи нет. Предполагают, что это как-то связано с переносом во времени. А вторая приятная новость - мина сработала очень избирательно. Вырвала из крепления и погнула баллер руля, изуродовав все, что было в непосредственной близости от эпицентра взрыва, но взрыв не затронул винты и гребные валы, находящиеся не так уж далеко. И что это за мина, обладающая такой поистине "хирургической" точностью при очень большой разрушительной силе в локальном объеме, тоже никто понять не может. Иными словами, "трофей" лишился былой резвости и удрать от охотника теперь не в состоянии. Настало время приступить ко второму этапу "трофейной охоты".
Глава 9
Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро...
В дверь кабинета постучали и вошел лейтенант из гарнизона форта Южный, доложив о доставке пленного. Леонид кивнул и разрешил ввести. Следом вошли трое - два морских пехотинца и немецкий офицер, с плохо скрытым интересом глядящий по сторонам. Отпустив охрану, Леонид вопросительно глянул на немца. Тот тут же вытянулся в струнку и доложил на английском.
- Лейтенант резерва Ейнринг, сэр! Прибыл по Вашему приказанию!
- Садитесь, лейтенант. У меня есть к предложение, от которого Вам трудно будет отказаться.
Леонид ответил на хорошем немецком, из-за чего по лицу лейтенанта мелькнула тень удивления, но он быстро справился с собой.
- Простите, экселенц. О каком предложении Вы говорите?
- О предложении, которое я хочу сделать Вам и еще нескольким вашим товарищам. Кому именно - решим позже. Ответьте мне только сначала на один вопрос. Вы хотите вернуться обратно на свой корабль?
- Вы не шутите, экселенц?
- Нисколько.
- Иными словами, Вы хотите меня отпустить? Иначе, как же я там могу оказаться?
- Именно так.
- Разумеется, хочу. Но почему Вы хотите так поступить?
- Не буду темнить и обрисую ситуацию, какая есть на сегодняшний день. "Карлсруэ" в настоящий момент стоит на внешнем рейде порта Виллемстад на Кюрасао. Мы вывели его из строя - подорвали и заклинили руль. Если бы хотели, то утопили бы его сразу, но пока не хотим этого делать. Сейчас крейсер никуда не может уйти, угля у него тоже с каждым днем становится все меньше, и поблизости его нигде нет. Ваш командир вроде бы договорился с голландцами в Виллемстаде о сотрудничестве против англичан, но голландцы пока еще не знают об аварии и сильно переоценивают возможности "Карлсруэ". Когда правда откроется, их отношение резко изменится, и вы из союзников превратитесь в просителей. Если не в добычу. Не обольщайтесь по поводу этих торгашей. Пока я понятно говорю?
- Да, экселенц. Но что же Вы хотите?
- Буду говорить прямо, я хотел бы заполучить "Карлсруэ". Причем в наименее поврежденном виде. Против Вас и ваших людей я ничего не имею, так как вы выполняли приказ, повинуясь воинскому долгу, а не занимались разбоем на большой дороге. Но сейчас наших стран нет, и что нам делить? За кого воевать? Именно поэтому я и сделал предложение вашему командиру "зарыть топор войны", как говорят американские индейцы. Но он не захотел этого и решил прибрать к рукам все, чего мы добились здесь за два года. Естественно, нам это не понравилось и случилось то, что случилось. И поскольку нам оказалось тесно в этом мире, то мы доведем дело до конца. "Карлсруэ" либо будет наш, либо мы его уничтожим. С людьми, или без людей, это уже от них зависит. Сейчас крейсер стоит возле Кюрасао в немореходном состоянии и ваш командир отчаянно блефует. Не знаю, как долго ему бы удалось водить за нос голландцев. Но мы это дело на самотек пустить не можем и его блеф поломаем. А ссориться с нами ради вас голландцы не будут. Особенно после того, как мы утопим "Карлсруэ" у них на глазах, если не сможем прийти к соглашению.
- Но что же Вы хотите от меня, экселенц?
- Я хочу, чтобы Вы и еще несколько ваших людей отправились на "Карлсруэ" и честно все рассказали. Все, что видели. И донесли до всех ваших товарищей мысль - мы не хотим воевать. Но если нас заставляют это делать, то война будет вестись до полного уничтожения противника. Пленные ради пленных и трофеи ради трофеев нам не нужны. Если мы не придем к соглашению, то уничтожим крейсер вместе со всеми, кто там находится. Жили мы без него два года, и дальше проживем.
- Иными словами Вы хотите, чтобы я выступил в роли посланника?
- Совершенно верно. Это никоим образом не затрагивает Вашу честь офицера. Вы просто передадите письмо и сообщите все, что я скажу. На этом Ваша официальная миссия закончится. Если я пошлю своего человека, то Келлер может ему просто не поверить.
- И что я должен буду сообщить?
- Я предлагаю фрегаттен-капитану Келлеру сдать мне крейсер в неповрежденном виде. Взамен ему и всем членам экипажа гарантируется жизнь, гуманное обращение и хорошее питание. Личная свобода пока что будет ограничена, но не как в английских концлагерях, которые они устроили в Южной Африке. Никто вас в загоне, как скотину, держать не собирается, мы не уподобляемся этим варварам. Всем будут сохранены личные вещи и ценности, награды, военная форма со знаками различия, а офицерам также и холодное оружие. А дальше посмотрим. Мы не хотим, чтобы противоречия между нами в другом времени продолжались и здесь. И кто честно станет сотрудничать, а не заниматься саботажем, то станет полноправным членом нашего общества. Нас и так мало в этом мире. И было бы неразумным устраивать междоусобицы между нами на радость всем окружающим. Вы согласны со мной? И согласны, что у оставшихся на крейсере нет никаких шансов, если мы придем на Кюрасао?
- Я отвечу вопросом на вопрос - а кто ее вообще любит? Англия последние два века постоянно делала пакости как России, так и Германии, причем почти всегда чужими руками. И эта война тоже умело спланирована и развязана Англией. Я просто знаю несколько больше Вашего, поэтому так и говорю. У России и Германии не было никаких противоречий, которые нельзя было бы разрешить мирным путем. Но это очень не устраивало Англию и Францию. И они сделали все возможное, чтобы втянуть наши страны в ненужную нам обоим войну.
- Может быть Вы и правы, экселенц... Хорошо, я передам все, что Вы скажете. Но что будет, если наш командир не захочет капитулировать, а примет решение сражаться до конца?
- Тогда и мы будем сражаться до конца. Если Келлер решит высадить десант на Кюрасао, десант будет уничтожен. Если кое-как отремонтирует руль и попытается сняться с якоря, чтобы уйти в другое место, корабль будет потоплен. Если решит отсидеться на борту, стоя на рейде, то может сидеть там сколько угодно, пока не закончится вода и провизия. Все попытки получить воду и провизию с берега будут нами жестко пресекаться. Иными словами, с рейда Виллемстада "Карлсруэ" никуда не уйдет. Либо он сдается, либо мы его утопим. Если же Келлер решит выбросить крейсер на берег и превратить его в непотопляемый форт, заняв в нем оборону, напомните ему о запасе провизии и воды. Никому сойти на берег не удастся. Мы этого не допустим. Я понятно говорю?
- Более чем, экселенц. Хорошо, я передам Ваши слова командиру.
- Все это я также изложу в письме. Вам и вашим людям покажут Форт Росс, чтобы они знали, что их ждет. Мы строим цивилизованное государство в этом забытом богом месте, герр лейтенант. Здесь нет власти инквизиции и испанского короля. Мы - сами себе хозяева. Если придете к нам - не пожалеете. Есть еще ряд важных моментов, о которых я пока не буду говорить. Но со временем все узнаете.
- Я догадываюсь, о чем Вы говорите, экселенц.
- О чем же?
- Вы - не из нашего времени. Вы - наши потомки. Не знаю, насколько далекие, но потомки.
- Почему Вы так решили?
- Я видел ваш "Тезей". В нашем времени нет ничего похожего. Я видел ваши боевые машины, которые с легкостью проламывались через лес, как будто бы они двигались по шоссе. И которых совершенно не брали пули. Я видел странное оружие ваших егерей, которое значительно меньше винтовки, но при стрельбе не нужно каждый раз передергивать затвор. Карабин, который стреляет, как автоматический пистолет? Я о таких не слышал. И окончательно убедился в том, что вы наши потомки, когда увидел миниатюрную радиоустановку, по которой связывался командир егерей, захвативших меня в плен. И он разговаривал с ее помощью, как по телефону! Экселенц, такого нет в 1914 году. На "Карлсруэ" стоит весьма совершенная радиотелеграфная установка, но она имеет огромные размеры и вес. И по ней нельзя связываться, как по телефону. Подозреваю, что я видел далеко не все. И получается что вы, обладая техническим превосходством, действительно не хотели воевать с нами, а надеялись прийти к какому-то компромису. Но почему Вы не сказали об этом сразу?
- Не буду обманывать. Именно потому и не сказали, чтобы выяснить ваши истинные намерения. Нам не нужны союзники из-под палки, готовые воткнуть нам нож в спину, едва им представится такая возможность. И фрегаттен-капитан Келлер проявил свои намерения предельно ясно. Следующий Ваш вопрос я предвижу. Из какого мы времени и как закончилась война?
- Да, экселенц.
- Мы пришли из 2012 года с промежуточной остановкой в 1914, когда встретились в первый раз неподалеку от Тринидада. По поводу всего остального, сейчас Вас отведут в соседнюю комнату и предоставят необходимые материалы. В них Вы найдете ответы на многие вопросы. После чего расскажите обо всем на "Карлсруэ". Я не вижу смысла и дальше держать его экипаж в неведении. И чем скорее мы прекратим эту ненужную ни нам, ни вам войну, тем лучше. Можете также сказать Келлеру, что своим поступком он создал проблемы не нам, а вам. Мы в любом случае выкрутимся. В самом худшем случае останемся при своих, если не удастся захватить "Карлсруэ" и придется его уничтожить. А вот вам даже остаться при своих не получится. Крейсер у ж е выведен из строя и отремонтировать его своими силами вы не сможете. Голландцы на Кюрасао тоже ничем не помогут, и едва узнают о случившемся, сразу же попытаются захватить "Карлсруэ". Не обольщайтесь по поводу их показного гостеприимства, это еще те хищники. Не чета голландцам из вашего времени, действующим по принципу "и нашим и вашим". Если бы мы сразу встретились, как друзья и пришли к соглашению о сотрудничестве, то это быстро бы стало известно всем. И многие, кто до сих пор точит на нас зубы и мечтает о реванше, сразу бы поджали хвост. Келлеру же захотелось повоевать, что также не укрылось от окружающих. Причем в первую очередь от иезуитов. Думаю, знаете, что это за публика? Так вот теперь информация уже разошлась - пришельцы из другого мира воюют друг с другом. И можно неплохо сыграть на этом, чтобы в конечном счете сожрать и нас и вас, захватив все наши секреты и научные достижения. Об этом герр фрегаттен-капитан не подумал?
- Не знаю, экселенц.
- В любом случае, это уже не имеет значения. Джинн вырвался из бутылки и пресечь распространение этой информации невозможно. И все местные короли, инквизиция и прочие прелести семнадцатого века воспрянут духом. Мы, когда пришли сюда два года назад, з а с т а в и л и всех нас уважать. Вы же поставили это уважение под сомнение. Поэтому чтобы его вернуть, мы не остановимся ни перед чем. Вы хотите выжить в этом мире, лейтенант? Запомните, мы здесь ч у ж и е. Мы - я имею в виду и нас, и вас. Все вокруг только и ждут, когда мы перегрыземся в борьбе за власть и вцепимся в глотку друг другу. И герр Келлер дал им такую надежду...
Когда лейтенанта увели, в кабинет вошли через другую дверь Карпов и Матильда. Причем Карпов имел вид кота, увидевшего миску со сметаной, брошенную без присмотра.
- Ну Вы даете, мой каудильо! Так красиво немца развести!
- Почему развести? Разве я хоть в чем-нибудь соврал? Ну, почти?
- Вот именно, почти. В любой момент уконтропупить немцев мы не можем и слава богу, что они этого не знают. Матильда, что скажешь? Как он тебе?
- Обычный моряк торгового флота, которого мобилизовали на войну и которая ему, по большому счету, совершенно не нужна. Он не из кадровых офицеров, не имеет сословных амбиций и вполне согласен идти на компромиссы, так как сейчас окончательно понял - их дело проиграно. Поэтому импровизировать что-то свое за нашей спиной не будет. Другой вопрос, как отреагирует на это Келлер.
- Насколько удалось выяснить о Келлере из исторических документов, это товарищ упертый и будет трепыхаться до последнего. Так просто он сдаваться не станет. На самоубийственный подрыв погребов вряд ли пойдет, но вот утопить крейсер и попытаться удрать - вполне.
- Именно поэтому хочешь побольше засланых казачков вместе с этим лейтенантом отправить?
- Да. За сегодня надо отобрать группу адекватных "пацифистов" среди матросов, провести с ними беседу, показать Форт Росс и отправить вместе с лейтенантом. Пока лейтенант будет Келлера и офицеров охмурять, матросы среди своих камрадов разъяснительную работу проведут. Нам надо расколоть немцев на группы, так как в их единогласное желание капитулировать я не верю. Как и в единогласное желание отдать свои жизни во славу Великой Германии, которой еще нет, тоже не верю. А вот в то, что большая часть немецких матросов устроит "потемкинский" бунт, к которому примкнут некоторые офицеры, вполне верю. Причем настоящий бунт - с мордобоем и стрельбой. Думаю, там уже многие имеют личные счеты к офицерам, но все держалось исключительно на "орднунге" и на том, что экипаж "Карлсруэ" еще не прошел закалку в боях. Тот отлуп, который немцы получили на Тринидаде, боевым опытом не назовешь. И нам надо создать благоприятные условия для возникновения бунта. Поэтому с момента прибытия на Кюрасао будем вести себя крайне осторожно, чтобы понапрасну не злить немцев и не давать Келлеру лишние козыри в руки. Пусть камрады видят - мы предлагаем жизнь, хороший харч, шнапс и страстных молодых прелестниц, а герр фрегаттен-капитан - величие и стойкость германского духа и жизнь впроголодь на борту корабля, уйти с которого нет никакой возможности. Либо возможность умереть во славу Великой Германии, не посрамив чести германского флага. Интересно, как долго немцы его будут слушать. По прибытию также проведем беседу и с губернатором Кюрасао, чтобы заручиться гарантией его правильного поведения. Сразу дадим понять, что он поставил не на ту лошадь. Но мы не будем раздувать из этого проблему. Ведь всякий может ошибиться, и должен иметь возможность постараться исправить ошибку. А мы люди не злопамятные. Мы всего лишь злые, но у нас хорошая память.
- Ну, Петрович, а говоришь, что политиков у тебя в роду не было! Так что, собираемся в гости?
- Собираемся. "Зверинец" на подходе, уже прошел пролив Бока-дель-Серпиенте, а "Тезей" еще раньше вернулся. "Песец" и "Аврора" недавно на связь выходили, скоро должны быть у Кюрасао. Обложим немца, как медведя в берлоге. Никуда не денется. Какие силы безболезненно можешь выделить для десанта?
- Два батальона морской пехоты, батарею полевых стодвадцатимиллиметровых орудий, два взвода фронтовой разведки. Мог бы и больше, но больше на наших паровых кораблях просто не поместится. И так будут на головах друг у друга сидеть, а задействовать парусники очень не хочется.
- Кавалерию не хочешь посылать?
- Перевозить ее очень проблемно. И так с лошадьми для четырех пушек намаемся.
- Давай еще один батальон морпехов на "Тезей". Ничего, поместятся. В лесу привыкли выживать, а уж на пароходе тем более с комфортом устроятся. И вот еще что... Подготовь для высадки нашу последнюю "панцирную кавалерию".
- Кого?!
- "Связную" БМП.
- Петрович, ты серьезно?
- Да. Выгрузим ее и оставим на Тринидаде, чтобы не рисковать. Взамен возьмем одну из тех, что немцев гоняли. И надо сделать это как можно незаметнее. Чтобы поменьше внимания на нашу "связную" БМП обращали. А так - на берегу как было две машины, так и осталось. Пусть все знают, что самобеглые боевые повозки на месте, и в случае чего устроят вместе с морпехами маски-шоу всем, кто полезет. А вот на Кюрасао нам надо будет сразу же обеспечить подавляющий перевес в силах, чтобы в головы горячих голландских парней не закралась мысль о возможности поставить на место зарвавшихся тринидадских хапуг. Особенно, если за их спинами маячит "Карлсруэ". Возможности которого они сильно переоценивают, даже если бы он был совершенно исправен.
- То есть, это не для немцев, а для наших голландских друзей?
- Для них, родимых. А то, начали от рук отбиваться. Забыли, кто в доме хозяин, понимаешь...
Погода улучшилась, ветер стих, но небо по-прежнему было затянуто облаками, что было наруку небольшой группе кораблей, приближающейся к Кюрасао с востока. Если бы кто подошел достаточно близко, то был бы немало удивлен. Впереди шли два фрегата и флейт без бизань-мачты, по характерным силуэтам которых можно было узнать "Ягуар", "Кугуар" и "Волк". Эти корабли уже побывали в различных местах Карибского моря и их видели многие. Тем более, сейчас они шли без парусов, легко выдерживая десятиузловый ход. А вот следом за ними... Следом за ними шла огромная неясная тень, совершенно не похожая на корабль. Вернее на корабль, какими их тут привыкли видеть. То, что "Тезей", простоявший до этого почти два года в заливе Париа, наконец-то решится его покинуть, знали очень немногие и эта информация еще не успела распространиться.
Леонид внимательно всматривался в экран радара. Здесь же, в рубке "Тезея" сейчас собрался весь Главный морской штаб флота Русской Америки - бывший старпом, а ныне капитан "Тезея" Иванов и старший механик Пономарев. "Морские дьяволы" отсутствовали, поэтому принимали участие в совете заочно, поддерживая связь по радио. Морскую пехоту представлял Ковальчук, командующий десантом, как и в прошлой ямайской операции. На радаре уже был четко виден берег Кюрасао и крупная неподвижная цель на рейде Виллемстада. "Карлсруэ" никуда не ушел, и скорее всего, немцы пребывали в полном неведении относительно разворачивающихся событий. Во всяком случае "Беркут", с наступлением ночи покинувший свое убежище в заливе Каракас и наблюдающий за крейсером, ничего подозрительного не заметил. Сняться с якоря и дать ход немцы не пытались. Разведгруппа Тунгуса, ведущая наблюдение с берега с гораздо более близкого расстояния, еще днем доложила, что на палубе ведутся какие-то работы с орудиями, причем с обоих бортов. Похоже, немцы хотят демонтировать часть безнадежно поврежденных пушек правого борта и установить на их место такое же количество исправных с левого борта, чтобы равномерно распределить артиллерию. Одновременно с этим на палубе во многих местах возвели брустверы из мешков, создав укрытия для стрелков. Что ни говори, немцы настроены серьезно и идти на поводу у обстоятельств не намерены. Скорее всего, вновь приобретенным созникам в лице голландцев они до конца не доверяют и готовятся к возможным пакостям с их стороны. И в общем-то, правильно делают. Здесь никому нельзя доверять. Повторная вылазка в город Тунгуса и Чингачгука, снова перевоплотившихся в Курта и Питера, ничего принципиально нового не добавила. Келлер навестил губернатора, но беседа шла за закрытыми дверями. С ним прибыло всего лишь четверо офицеров. Никого из остальных членов экипажа на берег пока не пустили, что уже начало вызывать недовольство. Единственный плюс - доставили свежую провизию с берега. Раздраженные матросы, оставленные сторожить катер в порту, не скрывая выложили эти новости "герру Шумахеру" и его другу, снова устроивших мини-банкет на причале, воспользовавшись отсутствием начальства. Прошлая попойка сошла с рук, так как к моменту прибытия командира и офицеров в порт все успели прийти в себя. А некоторый "газовыхлоп" начальство либо не заметило, так как от самих "фонило", либо сделало вид, что не заметило, хорошо осознавая, что излишнее закручивание гаек может привести к бунту в создавшейся ситуации. Почему бы опять не повторить? Дабы оправдать свой интерес, подбросили немецким матросам информацию к размышлению для передачи начальству. Пусть не верят особо губернатору - постарается ободрать, как липку. Есть люди, готовые сотрудничать честно, и к обоюдной выгоде. Поэтому пусть герр капитан рассмотрит также и альтернативный вариант. И если надумает встретиться, то негоциант Курт Шумахер из Гамбурга со своим компаньоном всегда к его услугам.
Янычар со своей группой днем тоже провел разведку. Выйдя на подводных скутерах из залива Каракас, подводные диверсанты, никем не обнаруженные, добрались до места якорной стоянки "Карлсруэ" и произвели очередной осмотр места диверсии. В воде хорошо были слышны звуки ремонтных работ. Правда, за прошедшие дни никаких успехов немцы пока не добились. Провернуть руль хотя бы на небольшой угол им так и не удалось. Но надежды на "Карлсруэ" не теряли и пытались что-то сделать. Впрочем, никакого значения это уже не имело. "Тезей" со "зверинцем" были неподалеку и ждали только ночи, чтобы незамеченными подойти к берегу и высадить десант. С севера к Кюрасао подходили "Песец" и "Аврора". "Карлсруэ" обложили со всех сторон, как медведя в берлоге. И если днем он имел реальные шансы отбить нападение, если бы доковылял к месту высадки десанта, то ночью его боевые возможности резко снижались. Этим и решили воспользоваться. Внимательно изучив картинку на экране радара, Леонид нарушил молчание.
- Немцы стоят, где стояли. Разведка доложила, что все тихо. Значит колбасники успокоились и не ждут неприятностей от нас.
- Но ведь когда узнают о высадке, могут сняться с якоря и попытаться нас погонять?
- Попытаться могут. Погонять нет. С заклиненным рулем в положении "полборта лево" они будут выписывать пируэты на воде, пытаясь управляться машинами, имея низкую скорость. Мы легко сможем держать дистанцию. Но на всякий случай показываться на глаза немцам не будем, так как в этом нет необходимости. Высадим десант и укроемся за островом. А "Беркут" пусть издалека наблюдает и на нервы колбасникам действует. Пусть знают, что каждый их шаг нам известен. Может скорее созреют.
- Согласно последней информации от разведгруппы, никаких сил у голландцев в районе высадки нет. Охрана города со стороны суши тоже практически отсутствует. Пара небольших сторожевых постов не в счет. Может, как высадимся, сразу на город рванем? Да и войдем с утра пораньше, когда нас там никто не ждет? Как говорится, кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро.
- Если бы нам надо было захватить Виллемстад, наплевав на возможные осложнения в наших отношениях с голландцами, то да, город надо брать, причем врасплох. Но у нас сейчас другая задача. Поэтому будем действовать максимально политкорректно. Один батальон морпехов вместе с артиллерией и БМП останавливаются на подступах к городу, занимают господствующие высоты, окапываются, но в город не суются. Два других батальона по окраинам проходят к порту и занимают его, устранив любую возможность выхода в море и отрезав порт от центральной части Виллемстада. Таким образом, мы будем угрожать голландцам перекрестным огнем, не ограничивая возможность маневра БМП и создав наиболее благоприятные условия стрельбы для нашей артиллерии с господствующих высот. Сделать все как можно тише и быстрее. А после этого постараемся убедить голландосов, что данное мероприятие преследует исключительно миротворческие цели и направлено на спасение Кюрасао от злокозненных немцев, которые втерлись к ним в доверие и сбили с пути истинного. Поэтому просим выдать нам всех колбасников вместе с их кораблем, после чего мы сразу же уйдем, нисколько не претендуя на голландскую территорию. Может и дойдет. А то, устраивать уличные бои даже при большом перевесе в силах очень не хочется.
- А если не дойдет? И они пальбу откроют? Ведь основные силы у голландцев находятся в форте на берегу пролива, и пушки там есть. Могут не устоять перед искушением, понадеявшись на помощь новообретенных "союзников".
- Если пальбу откроют, разбить им из "Слонобоев" все пушки. А для мушкетов дистанция все же велика. Найдутся дурные из мушкетов пострелять - ради бога, пусть на них наши снайперы потренируются. Если голландосы поймут намек, то будут сидеть за стенами форта и не отсвечивать. Если же в них взыграет боевой дух и они решатся на вылазку, понадеявшись на помощь немцев, то огонь из всех видов оружия на поражение. Вылазку отбить, но отступающих не преследовать и в форт не лезть. Городских обывателей не обижать, но только тех, кто хорошо себя ведет. Если же кто взял в руки ствол, или клинок, считать таких оказавшей вооруженное сопротивление милицией и не церемониться. А с губернатором после этого будем разговаривать совсем по-другому. Представим его действия, как недружественную акцию частного лица против нас. Через голландцев на Тобаго передадим дипломатическую ноту, что дескать против самой Голландии мы ничего не имеем и считаем виновным в произошедшем инциденте исключительно губернатора Кюрасао, снюхавшегося с нашими врагами. Даже извинимся за учиненные беспорядки. И даже нанесенный ущерб возместим. Потом. Когда-нибудь. Может быть. Угадайте с одного раза, как на это отреагируют голландцы. Особенно в ожидании очередной войны с Англией, которая скоро начнется...
Когда до места высадки осталось пять миль, в небо взмыл "Крокодил". Авиаразведка лишней не будет. Аппаратура управления беспилотником сейчас располагалась на "Тезее", поэтому Леонид и командир десанта могли наблюдать за обстановкой лично в режиме реального времени. Маленький вертолет быстро преодолел расстояние до берега, покружил над местом высадки и медленно пошел дальше, осматривая местность с помощью "Аргуса", установленного на внешней подвеске. Бомб у него сейчас не было, так как планировалась исключительно разведка. Темнота для "Аргуса" не была помехой, и он прекрасно отображал все, что находилось внизу, в инфракрасном диапазоне. Данные авиаразведки подтвердили информацию, переданную разведгруппой. Никого на побережье нет. Путь на Виллемстад свободен. "Карлсруэ" стоит, где стоял. Никаких работ на нем ночью не ведется, но часовые в разных местах палубы выставлены. Вахта на крыльях мостика тоже бдит. Часть экипажа спит прямо возле орудий и в импровизированных укрытиях из мешков то ли с песком, то ли с углем. Полет "Крокодила" немцы не заметили, так как слишком близко он не приближался. В порту тоже не было заметно никакого движения. Виллемстад мирно спал, ничего не подозревая.
"Ягуар", "Кугуар" и "Волк" осторожно подошли к берегу, получая команды с "Тезея", который контролировал их положение радаром и корректировал курс. Благодаря этому корабли стали на якорь в заранее выбранных местах. Разведгруппа Тунгуса вышла на связь и доложила, что вокруг все спокойно. Условия для высадки получились идеальные. Ветер стих, волнение с подветренной стороны острова полностью улеглось, и темная полоска берега плохо просматривалась в условиях сплошной облачности. Точно также невозможно было заметить и подошедшие к берегу три корабля, механики которых старались всеми силами не допустить выброса искр и пламени из дымовых труб. Стоявший же на внешнем рейде "Карлсруэ" был виден прекрасно в приборы ночного видения, но никакого беспокойства не проявлял. В стороне лежал в дрейфе "Беркут", наблюдающий за крейсером, но тоже ничего подозрительного не замечал. Само место высадки на берегу разведчики сразу же обозначили инфракрасными фонарями, поэтому заблудиться шлюпкам с десантом было просто невозможно.
Последним на якорь стал "Тезей", хоть и несколько дальше от берега. Убедившись, что по-прежнему все спокойно и опасности нет, Леонид дал команду начать высадку. Все сразу пришло в движение. Спускались на воду шлюпки, доставляя десант на берег. В больших баркасах, которые вели за собой на буксире, переправляли орудия и лошадей. Кран "Тезея" подхватил БМП и осторожно опустил ее на воду. На всякий случай, рядом дежурила моторная шлюпка, но ее помощь не понадобилась. Боевая машина, едва отдали стропа, тут же фыркнула дизелем и уверенно направилась к берегу, вскоре выбравшись на него и исчезнув в прибрежных зарослях. За всем этим с огромным интересом наблюдали лейтенант Ейнринг и шестеро немецких матросов. Убедившись, что нужный психологический эффект достигнут, Леонид обратился к пленным с напутственной речью.
- Вы все видели. Поэтому расскажите своим товарищам, с чем им придется столкнуться, если они вздумают продолжать войну до победного конца. И если ваш командир захочет погибнуть, то не думаю, что этого же захотят все остальные. Желаю удачи!
Когда шлюпки совершили последний рейс к берегу и вернулись обратно, эскадра начала сниматься с якоря. Первыми покинули район высадки "Ягуар", "Кугуар" и "Волк", уйдя вдоль берега на юг. "Тезей" выбрал якорь, но какое-то время оставался на месте, во избежание того, что что-то пойдет не так. Все внимательно всматривались в темноту, переводя взгляд с берега на "Карлсруэ" и обратно. Артиллерия "Тезея" была готова к бою, но вокруг по-прежнему стояла тишина. Высадка многочисленного десанта буквально под носом у противника прошла незамеченной.
Вооружение "Тезея" к этому времени заметно усилилось и приблизилось к вооружению немецких рейдеров времен Второй мировой войны. К двум старым английским четырехдюймовкам, полученным в Нигерии еще в XXI веке и установленным на баке, добавились восемь новых морских 120-миллиметровых орудий собственного производства, которые были разработаны Меркелем для крейсеров "Варяг" и "Аскольд". Но поскольку "Варягу" они уже не понадобятся, восемь орудий спешно установили на "Тезее". Разумеется, с ручной подачей снарядов, стрельбой дымным порохом и прочими "прелестями", которые вылезают из всех углов при попытке превратить обычное гражданское судно в подобие военного корабля. Но у других и такого нет. С "Карлсруэ", конечно, в артиллерийскую дуэль все равно вступать нельзя, так как его орудия на бездымном порохе обладают существенно большей дальнобойностью, но вот местные деревянные армады можно гонять совершенно спокойно и в любом количестве, ничуть не озабочиваясь расходом боезапаса, производство которого уже поставлено на поток. Точно также можно и на берегу провести "принуждение к миру" тех, кто этого не хочет. Правда, только в пределах дальности полета снарядов. В данном случае - Виллемстад на Кюрасао, можно сказать, настоящая "классика жанра". Если бы не "Карлсруэ", "Тезей" мог бы совершенно безнаказанно обстреливать береговые укрепления своими нарезными 120-мм орудиями, стреляющими начиненными пироксилином снарядами гораздо точнее и дальше, чем дульнозарядные пушки чугунными ядрами. Но... "Карлсруэ" никуда не делся, а громить береговые укрепления голландцев в данный момент политически невыгодно. Можно обойтись менее громкими и затратными, но не менее эффективными способами. Голландцам надо лишь доходчиво объяснить, что, связавшись с немцами и решив выступить против тринидадцев, они рискуют потерять самое дорогое, что у них есть - прибыли.
Когда "Ягуар", "Кугуар" и "Волк" скрылись за мысом, "Тезей" тоже дал ход, направляясь к южной оконечности Кюрасао. Больше тут пока делать нечего. "Беркут" останется караулить крейсер, выдерживая безопасную дистанцию, а остальные силы флота подождут в другом месте, свою задачу они выполнили. Теперь дело за сухопутными войсками. В конце концов, надо дать понять всем, что на суше с тринидадцами тоже не стоит связываться. Две предыдущие крупные стычки - разгром экспедиции Роберта Сирла на Тобаго и разгром немецкого десанта на Тринидаде проходили на подконтрольной им территории, а дома, как говорится, и стены помогают. На Ямайке все же основную массу десанта составляла испанская пехота. Самостоятельную боевую операцию на чужой территории с высадкой больших сил тринидадцы проводят впервые. Поэтому пусть в Лондоне, Париже, Мадриде и в прочих "цивилизованных" местах знают, что удаленность этих мест от Тринидада не является гарантией безопасности.
Виллемстад спал. Здесь еще не привыкли к таким способам ведения войны. Идущие впереди разведгруппы тихо убирали немногочисленных сторожевые посты, причем обходясь с ними наиболее корректно. По возможности, конечно. Во всяком случае, все остались живы и невредимы. Синяки не в счет. Места связанных часовых тут же занимали морские пехотинцы из подошедшего десанта и наступающие батальоны быстро продвигались дальше. Поскольку в центральную часть города десант не входил, а обошел городские кварталы по берегу бухты, все удалось сделать тихо и незаметно. В порту тоже все прошло на удивление тихо. Вахтенные на кораблях, ошвартованных к причалу, сначала даже не обратили внимание на происходящее на берегу. А когда обратили, было уже поздно. На палубе мгновенно оказались вооруженные до зубов люди в странной одежде, которые потребовали соблюдать спокойствие и не пытаться покинуть порт до особого распоряжения. Поначалу экипажи всполошились, но поскольку незваные визитеры не стали заниматься грабежом, что было вполне ожидаемо, а вели себя довольно вежливо, шума удалось избежать. Именно поэтому на кораблях, стоящих на якоре на внутреннем рейде, до утра так ничего и не заметили. Как ничего не заметили и в форте, расположенном на берегу пролива, ведущего в бухту.
На утро перед жителями и гостями Виллемстада предстало удивительное зрелище. Весь порт был занят солдатами в необычной зелено-пятнистой одежде и таких же зелено-пятнистых металлических шлемах. В наиболее удобных местах были наскоро сооружены укрытия из мешков с песком, позволяющие держать круговую оборону. Знающие люди быстро определили, что это тринидадцы. Но откуда они здесь взялись?! Тринидадцы ночью захватили город?! В полной тишине и так, что этого даже никто не заметил?! Причем эти странные захватчики даже не пытались заняться грабежом и всем тем, что обычно входит в понятие "взятие города", а соблюдали железную дисциплину! Довольно быстро прибыла городская делегация, тогда-то все и прояснилось. Ни о каком захвате острова речь не идет. Главе делегации вручили письмо для губернатора, а на словах сообщили примерно следующее. К вам пришли наши враги, напавшие на нас. И мы пришли следом за ними, чтобы уничтожить. Все, кто окажет помощь нашим врагам, также становятся нашими врагами. Поэтому, господа, лучше не мешайте. Мы сделаем свою работу и уйдем. На Кюрасао мы не покушаемся. Захватив также все лодки в порту, обошли внутренний рейд и предупредили все находящиеся там корабли - соблюдать спокойствие и не пытаться покинуть порт. Это временная мера и она долго не продлится.
С форта на берегу пролива внимательно наблюдали за происходящим, но пока не вмешивались. Очевидно, комендант не решился отдать приказ фактически стрелять по своим, так как ситуация была для него совершенно непонятной. Он тоже пребывал в плену сложившихся стереотипов. Взять город без единого выстрела и не разграбить?! Такое было недоступно пониманию цивилизованного европейца. И чтобы выяснить, что к чему, решил выслать парламентеров. Поэтому четыре всадника, выехавшие из открытых ворот форта и направившиеся по берегу бухты к порту, расправив большой белый флаг, никакого удивления не вызвали. Ковальчук, внимательно наблюдавший за происходящим, дал команду не стрелять и пропустить гостей. Если удастся обойтись без кровопролития, то нельзя упускать такую возможность.
Ждать пришлось недолго, и вскоре возглавлявший группу парламентеров молодой офицер предстал перед Ковальчуком и комнадирами батальонов, вежливо поздоровавшись на испанском.
- Доброе утро, сеньоры! Я - лейтенант Рулс, помощник коменданта гарнизона. Могу я поговорить с вашим командиром?
- Доброе утро, господин лейтенант! Я - полковник Ковальчук, командир десанта. Что Вас интересует?
- Как прикажете понимать происходящее, господин полковник? Насколько я понял, это войска Тринидада? Разве Тринидад начал войну с Соединенными Провинциями и захватил Виллемстад?
- Ну что Вы, вовсе нет. Это морская пехота Тринидада, но у нас и в мыслях не было начать войну с нашими добрыми союзниками и торговыми партнерами. Просто сейчас здесь находятся наши злейшие враги, которые уже дважды напали на нас. Первый раз еще в нашем мире, а второй раз уже в этом.
- Вы говорите о железном корабле, который стоит на внешнем рейде?
- Да, о нем. Господу было угодно сделать так, чтобы мы оказались здесь не одновременно, а с перерывом почти в два года. Очевидно, чтобы страсти поутихли и былая вражда не туманила нам всем разум. Но они пришли на Тринидад и открыли огонь по нашему городу, высадив десант, хотя перед этим мы предложили им заключить мир. В итоге десант мы уничтожили, а корабль получил достойный отпор и сбежал. Как оказалось, сбежал не очень далеко - на Кюрасао. Не знаю, какие сказки они вам рассказали и что наобещали, но мы пришли покончить с этим. Поэтому прошу Вас передать коменданту следующее. Мы не собираемся захватывать Кюрасао и воевать с Соединенными Провинциями. Мы пришли уничтожить наших врагов. И мы это обязательно сделаем. Причем неважно, нравится ли это кому-то, или нет. А потом уйдем и не будем больше нарушать покой жителей Виллемстада. Единственное наше требование - не вмешивайтесь. И просим не препятствовать прохождению кораблей и лодок через пролив в бухту и обратно в море. Со своей стороны могу пообещать, что никто из жителей города не пострадает. Нам нужны только наши враги и их корабль.
- Хм-м... Хорошо, господин полковник. Я все понял и в точности передам Ваши слова коменданту...
Когда парламентеры удалились, Ковальчук вызвал "Тезей" и обрисовал ситуацию, в целом благоприятную. Захват порта прошел тихо и успешно, а оказывать сопротивление голландцы вроде бы не собираются. Наступал следующий этап операции, и вот тут наметились некоторые сложности, которые не понравились командиру десанта.
- Катер с немцами в порту не нашли. Обычно до утра стоял, потом уходил, а ближе к вечеру снова в порт приходил. А вчера пришел, несколько часов простоял, а потом ушел и больше не возвращался. Многие портовские это подтвердили.
- Хреново... Ладно, организуйте доставку пленных на крейсер какой-нибудь местной посудиной. Там лодок хватает, а за серебряные испанские песо желающих будет предостаточно. Главное, не жмитесь.
- Сделаем. Разведку в город посылать?
- Обязательно. Не нравится мне этот внезапный уход катера на ночь глядя. Что-то тут не то...
Вопрос доставки семерых немецких моряков на борт "Карлсруэ" решился на удивление быстро. Никакой опасности в этом здешние лодочники не усматривали и цены уж очень сильно не задирали. Перед посадкой в лодку Ковальчук вручил лейтенанту Ейнрингу переносную УКВ-радиостанцию с зарядным устройством. Как с ней обращаться, офицера научили заранее, но Ковальчук все же предупредил.
- Не пытайтесь ее вскрыть, лейтенант. Сломать можете, а вот создать даже что-то отдаленно похожее - нет. Для этого нужны новые отрасли промышленности, которых еще не было в 1914 году. И соблюдайте параметры сети для зарядки. Если все сделаете, как надо, то радиостанция будет работать долго и надежно. Правда дальность небольшая, но для переговоров с нами хватит.
- Да, господин полковник. Но что делать, если наш командир не захочет с вами разговаривать?
- Скажете, что с момента вашего прибытия на борт "Карлсруэ" ему дается сутки на принятие решения. В течение этого времени мы воздержимся от каких-либо действий, направленных против вас. Если же он проигнорирует наши предложения, то мы сочтем это отказом. В случае попытки сняться с якоря до окончания заявленного срока - то же самое. И постарайтесь объяснить господину Келлеру главное. Да, нам бы хотелось получить "Карлсруэ" в целом виде. Но не настолько сильно, чтобы рисковать допустить возникновение второй силы в этом мире, стоящей гораздо ближе к нам по уровню развития, чем прочие аборигены, и настроенной агрессивно в отношении нас. Поэтому если не договоримся, то мы пойдем на любые меры, чтобы не дать уйти "Карлсруэ". Вплоть до его уничтожения. Кому повезет - останется жив. Кому не повезет - значит судьба у них такая. Тем более, Вы и сами знаете, что в вашей истории крейсеру оставалось жить недолго. Причем я не дам гарантии, что он и здесь не взлетит на воздух. Проверьте состояние носовых погребов. Где-то там произошел взрыв...
Когда лодка с освобожденными пленными отошла от причала, все замерли в ожидании. Неизвестно, как отреагируют немцы. Пройдя беспрепятственно мимо форта, небольшое парусное суденышко вышло из пролива и направилось к одиноко стоящему "Карлсруэ". С крейсера тоже внимательно наблюдали за происходящим, но вели себя спокойно. Очевидно, пленных опознали еще на подходе, так как на палубе началось заметное оживление и многие махали руками. Убедившись, что все бывшие пленные благополучно добрались до места, Ковальчук переключился на сухопутные дела. Хоть противнику и дали на размышление сутки, пообещав не трогать в течение этого времени, но расслабляться все равно нельзя. Ибо неизвестно, что противник придумает, попытавшись вырваться из этой ловушки.
День прошел тихо. Голландцы быстро поняли, что страшные тринидадцы пришли сюда не для того, чтобы пограбить, а совсем с другими целями. Губернатор прислал через своего человека письмо, в котором не высказывал никаких претензий по поводу инцидента и клятвенно заверял о своем нейтралитете. Кто же знал, что эти чертовы немцы устроили такое на Тринидаде! А ссориться с Тринидадом ради каких-то немцев никто на Кюрасао не хочет. Население осмелело, и поскольку "линия фронта" проходила фактически через город, многие подходили к постам морских пехотинцев и пытались завязать торговлю. Хоть успеха это не имело, но простые обыватели поняли, что бояться "взятия города" не стоит. А если так, то в чем проблема? Пусть начальство в лице губернатора разбирается, а жители Виллемстада вернулись к своим обычным делам.
Разведка, побывавшая вечером в городе, тоже ничего толком не узнала. Все наперебой обсуждали последние новости и гадали, чем же это закончится. Воевать голландцы ради немцев совершенно не собирались. Об этом стало окончательно известно, когда Чингачгук и Тунгус снова посетили "Даалдер". Возбужденная публика, занятая обсуждением сегодняшних событий, никакого внимания на новичков не обратила, и они с успехом совместили приятное с полезным. И только удивлялись стихийно вспыхнувшему тотализатору - кто же победит? "Старые" пришельцы, или "новые"? Многие из присутствующие склонялись к победе "старых", но также хватало и тех, кто рисковал ставить на "новых", приводя довольно веские аргументы. А вот в том, что две группы пришельцев не уживутся, никто не сомневался. В итоге, обстановка напоминала древнеримский Колизей, когда почтенная публика находится в предвкушении начала боя гладиаторов. Когда противники примерно равны по силам и невозможно заранее определить явного победителя, от чего зрелище становится еще более интересным.
Солнце скрылось за горизонтом, и темнота окутала все вокруг. Виллемстад зажег огни, жизнь богатого колониального города шла своим чередом. Но побережье было скрыто во мгле. Выставленные посты внимательно наблюдали за противником, который в течение дня никак не отреагировал на произошедшее. Радиостанции десанта и всех кораблей тринидадского флота все время дежурили на приеме, но "Карлсруэ" молчал. Не ответил он и тогда, когда попытались с ним связаться, сделав вызов по-немецки на дежурном канале. Якорные огни и палубное освещение с наступлением ночи крейсер зажигать не стал, и если бы не приборы ночного видения, то его вполне можно было бы потерять в темноте. Несколько часов ничего не происходило. Но вот, ближе к полуночи, пришел доклад от поста на побережье.
- Корабль противника снялся с якоря. Пытается уйти в море.
Глава 10
Большая политика дворового масштаба
Новость не удивила Леонида. Скорее всего, он бы удивился, если этого не произошло. Поэтому дав команду всей эскадре следовать к Виллемстаду, вызвал "Беркут" и запросил обстановку. Ответ Янычара обнадежил.
- Все в порядке, Леонид Петрович. Колбасники ведут себя предсказуемо. Сейчас выбрали якорь и пытаются отойти от берега, управляясь машинами. Но получается, как бык поссал. А они нас точно не услышат? Вдруг, там кто-то русский знает?
- Не услышат. Специально дали им рацию с другими частотами, завалялось тут у нас еще от греков несколько простеньких "ходилок". На всем экономили, долбаные эллины. Когда ваши "сюрпризы" сработают?
- Через десять минут после того, как скорость хода превысит пять узлов. При меньшей скорости мины не активируются.
- Ну, думаю, пять узлов немцы по любому дадут. А не утонет наш трофей? Ведь его систер-шип "Росток" от одной торпеды утоп.
- По идее не должен. Крейсер новый, ему еще и года нет. Переборки должны воду держать.
- Ладно, будем надеяться. Наблюдайте, но близко не подходите. Если вдруг это немецкое корыто все же утонет, никого не спасать до подхода главных сил. Пусть сами себя спасают, они знали, на что шли. А вас там и так раз два и обчелся...
Переговорив с "Беркутом", Леонид вызвал "Песец" и "Аврору". Рейдер и яхта еще днем подошли к Кюрасао, но стали на якорь в северной части острова, подальше от Виллемстада. Велел обоим следовать за "Карлсруэ", но оставаться за пределами видимости и поддерживать постоянную связь с "Беркутом". Визуального обнаружения надо пока избегать. Пусть немцы думают, что им удалось скрыться. Интересно, куда они пойдут? Пока просто пытаются отойти подальше от берега, занятого противником. Причем получается не очень. Но в любом случае, даже кое-как управляясь машинами, крейсер вполне сможет дойти до побережья материка. Не промахнется. Но это, если бы "сюрпризов" не было...
Посылая ультиматум командиру "Карлсруэ", ни Леонид, ни кто-либо другой, знакомый с реалиями Первой мировой войны, особо не обольщались. Скорее сделали это на всякий случай - а вдруг прокатит? Не прокатило... Немцы изъявили готовность воевать до победного конца, и пока им хорошенько не настучать по мозгам, вышибая воинственный германский дух, то желание кричать "Гитлер капут!", или что они там кричали в Первую мировую, у них вряд ли появится. Поэтому предприняли ряд мер для достижения этой цели. Вскоре после того, как бывшие пленные поднялись на борт крейсера и прошло достаточно времени, чтобы Келлер смог ознакомиться с посланием и выслушать рассказ лейтенанта Ейнринга, в дело снова вступила группа подводных диверсантов во главе с Янычаром. Заранее досконально изучив все имеющиеся материалы о "Карлсруэ", решили установить две мины в районе первой кочегарки. От машинного отделения далеко, и турбины с гребными валами не пострадают. Заряд у мин небольшой, но высокая бризантность взрывчатки из будущего должна проделать аккуратные дырки в обшивке, не затрагивая то, что находится дальше полуметра от места взрыва. Поэтому пробоины тоже ожидаются небольшие, далеко не как от торпеды, или морской мины, но в очень труднодоступных местах - в днище. Вода хлынет под большим давлением и затопит кочегарку быстрее, чем немцы успеют что-либо предпринять. Хода крейсер это вряд ли лишит, но изрядно убавит ему прыти. А с пробоинами в днище и затопленным отсеком "Карлсруэ" далеко не уйдет. Немцам придется срочно искать какую-нибудь "шхеру", где можно спрятаться от возможного ухудшения погоды и спокойно заниматься ремонтом. Причем подальше от проклятых русских варваров, которые ничего не забыли за сотню лет. И несмотря на их техническое превосходство в некоторых вещах, так варварами и остались...
Размышления Леонида прервал радостный доклад с "Беркута".
- "Тезей" - "Беркуту"! Есть! Сработало!
- Молодцы, поздравляю! И что там наши камрады делают?
- Забегали.
- Добро, наблюдайте дальше. А я сейчас "Крокодил" вышлю, пусть сверху посмотрит...
Через несколько минут беспилотник взмыл в вохдух и понесся в сторону противника, выдерживая высоту в шестьсот метров. С такой высоты картинка на экране монитора получалась очень четкая и подробная. "Карлсруэ" обнаружили издалека и вскоре стало ясно, что дела у немцев плохи. Крейсер остановил машины и лежал в дрейфе с креном на правый борт. На палубе царила суета, но светомаскировка соблюдалась, ни одного огонька. Облетев корабль два раза вокруг, "Крокодил" изменил курс и прошел прямо над целью. До сих пор такую разведку не проводили, но теперь таиться не было смысла. Благодаря малой скорости полета все удалось хорошо рассмотерть. Два средних орудия на шкафуте левого борта были демонтированы и сдвинуты со своих мест. На правом борту демонтажу подверглись кормовое орудие и ближайшее к нему на шкафуте - то, у которого разорвало ствол. На корме лежали несколько бревен и большое количество досок. Но оживленная работа на палубе сейчас шла в районе первой трубы. Очевидно, немцы старались завести пластырь на пробоины. И поскольку пробоины две, а не одна, сделать им это будет несколько труднее. Полет "Крокодила" не заметили. Во всяком случае, никто голову вверх не задирал и не пытался что-либо рассмотреть в небе. Удалившись от "Карлсруэ" и облетев его еще раз по кругу, беспилотник отправился обратно. Больше здесь авиации пока делать нечего, с дальнейшим наблюдением и "Беркут" справится.
Теперь можно было, не торопясь, посмотреть запись полета с остановками в наиболее интересных местах. В ЦУПе, кроме Леонида, присутствовала одна молодежь - будущее флота и морской авиации Русской Америки. Сразу же посыпались предположения о дальнейших действиях немцев.
- Сняли два орудия в районе миделя на левом борту. У них наименьший сектор обстрела. Другие четыре вроде бы целы.
- И похоже, хотят заменить правое кормовое и правое кормовое на шкафуте - у которого ствол разорвало.
- А правое носовое и правое носовое на шкафуте целы... Значит если "рокировка" немцам удастся, то будут иметь по четыре орудия в носу и четыре в корме. И соответсвенно четыре в бортовом, носовом и кормовом залпе...
Леонид не вступал в дискуссию и внимательно просматривал запись. Потом вернулся немного назад и нажал на паузу. Увиденное наводило на размышления. Наконец, нарушил молчание.
- Не туда смотрите. Демонтируют пушки? Было бы глупо ожидать, что немцы оставят все, как есть. Орднунг есть орднунг, и если есть реальная возможность более рационально расположить уцелевшую артиллерию, то они обязательно это сделают. В конце концов, это не башни главного калибра, а всего лишь "сто пять мэ-мэ". Руками, ломами, катками и блоками перетянут и установят. Невеликие сложности, если не качает. То же самое и заводка пластыря. Немцы ведут борьбу за живучесть, то есть делают именно то, что нужно. Меня другое интересует. Обратили внимание на дровяной склад на корме?
- Обратили. Но зачем там бревна и доски?
- Скорее всего, немцы собрались делать временный руль. Есть такая конструкция, я вам потом на рисунке покажу. Нечто вроде большого рулевого весла с приводом тросами от кормового шпиля через систему блоков. Хоть и с трудом, и на небольшой скорости, но управляться можно. Такие вещи применялись в случае потери пера руля, но чисто как временная мера, чтобы самостоятельно дойти до порта.
- Но ведь на крейсере руль остался, и заклинен в положении "лево полборта"?
- Ну и что? Можно идти на одной левой машине, это в какой-то степени компенсирует такое положение руля. Временный руль для выдерживания курса тоже можно держать не прямо, а несколько вправо. То есть, проблема вполне решаема при нужном подходе к делу. Молодец Келлер, быстро подсуетился.
- Так может им сейчас бомбу на палубу с "Крокодила" положить, чтобы ничего сделать не смогли?
- А зачем? Немцы сейчас трудятся в наших интересах - борются за живучесть н а ш е г о корабля. А когда заведут пластырь, то начнут подыскивать место для ремонта. Там, где можно укрыться от штормов и куда нас нелегкая не принесет. Да и прочих желающих пограбить, так как крейсер сейчас не в лучшем состоянии. И совсем рядом есть такое место - Венесуэльский залив. До входа в него чуть более тридцати миль. Залив очень большой, в южной его части находится Маракайбо, но восточная часть довольно безлюдна, и там можно спокойно стоять на якоре при штормах. Скорее всего, туда немцы и пойдут, чтобы подлатать крейсер насколько возможно. Так зачем им в этом мешать? Пусть идут, а мы следом. Явимся в разгар ремонтных работ и проведем "приватизацию".
- А если они не пойдут в Венесуэльский залив?
- Вот тогда и посмотрим, куда пойдут. В любом случае, уйти от нас они уже не смогут. И утопить мы их можем в любую ночь, даже на ходу. Либо катерами-брандерами, либо забросаем с "Крокодила" "зажигалками". Они ему насквозь палубу прожгут и пожар вызовут. Но если есть возможность забрать себе, то зачем топить, или сжигать?
"Карлсруэ" все так же лежал в дрейфе с креном на правый борт и восточный ветер уносил его все дальше и дальше в море от берега Кюрасао. Всего в двух милях южнее от крейсера притаился в темноте "Беркут". Несколько дальше с севера находилась "Аврора". "Песец" занял позицию в восьми милях к северо-западу. "Тезей", "Ягуар", "Кугуар" и "Волк" участия в охоте на "Карлсруэ" пока не принимали и стали на якорь на внешнем рейде Виллемстада, внимательно наблюдая за медленно удаляющимся кораблем противника. Он уже вышел за пределы дальности стрельбы своих орудий и опасаться внезапного обстрела не приходилось. Да и все равно, обнаружить тринидадскую эскадру ночью, да еще и на фоне темного берега, немцы не могли. Теперь надо было соблюсти приличия - забрать десант на борт и уходить. Заодно прикупить у голландцев побольше свежей провизии, чтобы таким образом компенсировать моральный ущерб. Что ни говори, но ссориться с Голландией все же не стоит. Пусть даже на это уйдет весь следующий день. А "Карлсруэ"? Да куда он теперь денется...
Но вот, спустя почти четыре часа, пришел доклад от "Беркута" - "Карлсруэ" дал ход. Крен у него значительно уменьшился и крейсер, хоть и зигзагами, но пытается двигаться в юго-западном направлении. Дав приказ продолжать наблюдение, Леонид призадумался. Все говорило о том, что его предположения оправдались - Келлер идет в Венесуэльский залив. Это ближайшее удобное укрытие. Но вот что он будет делать дальше? Станет на якорь в укромном месте, подальше от чужих глаз, или наоборот - отправится в Маракайбо? И попытается завести шашни с испанцами точно также, как недавно делал это с голландцами? Если так, то он сильно рискует. Испанцы могут просто не захотеть ссориться с Тринидадом из-за каких-то "новых" залетных пришельцев, которые сначала огребли пи...лей на Тринидаде, а потом и на Кюрасао. Несмотря на то, что они тоже прибыли на Железном корабле. И как ни старались, но ничего так и не смогли поделать со "старыми" пришельцами, и вынуждены были удрать. Как с Тринидада, так и с Кюрасао. Ведь выяснится это быстро, слишком долго блеф Келлера не продержится. Или он вообще не собирается связываться с испанцами, а Венесуэльский залив для него - просто внеплановая остановка для ремонта? В таком случае он со спокойной совестью и сам испанцам козью морду устроит, если те полезут. А верный союзническому долгу тринидадский флот неожиданно окажется поблизости и придет на помощь своим испанским друзьям... Что ни говори, но такой вариант даже лучше. Чтобы испанские друзья не расслаблялись и не забывали, кто в э т о м доме н а с т о я щ и й хозяин. Политика, понимаешь...
Вспомнив о политике, Леонид досадно поморщился. На утро ему предстояла самая настоящая политика. Пока десант будет грузиться обратно на корабли, придется встретиться с губернатором Кюрасао и в максимально вежливой форме замять этот инцидент. И ведь не спихнешь ни на кого... Хочешь, не хочешь, а ехать надо, причем лично. Потому, что здесь либо мы их, либо они нас. И надо сразу дать понять, что со "старыми" пришельцами надо жить дружно. Что бы там про них "новые" ни говорили. А посему, как говорил незабвенный Лёлик в "Бриллиантовой руке": "Буду бить аккуратно, но сильно". В данном случае образно, разумеется. Чтобы все близлежащие губернаторы, вице-короли и прочая свора бандюг в золоченых камзолах даже в мыслях боялись сказать "нет" Русской Америке. Или людям, ее представляюшим.
Утро следующего дня преподнесло жителям Виллемстада новые сюрпризы. "Карлсруэ" к этому времени уже скрылся за горизонтом, и на его месте возник "Тезей". А рядом - три обычных корабля, но с высокими трубами между мачтами. Всем было ясно - пожаловал тринидадский флот. Ведь не сама же по себе тринидадская армия на острове появилась. Железный корабль остался на внешнем рейде, а остальные, обменявшись салютом с фортом, вошли в бухту и стали на якорь, причем корабли маневрировали в проливе и в бухте с необычайной легкостью.. И ни один из них не нес парусов на мачтах! То, что такое возможно, жители Виллемстада уже знали, но вот своими глазами видели это впервые. До сих пор корабли Тринидада не удостаивали своим посещением Кюрасао. Само собой разумеется, на берегу сразу же собралась толпа зевак. Всех интересовало - а что же будет дальше? Но дальше ничего необычного не последовало. Вошедшие корабли спустили шлюпки и занялись погрузкой десанта на борт. Все делалось быстро, четко и без суеты. Удивление пробежало по толпе, когда на берегу появилась артиллерийская батарея. Сам способ буксировки орудий не удивлял, лошади сейчас применялись во всех армиях мира. Но вот сами орудия... Такого на Кюрасао еще не видели. В необычных пушках поражало все. И очень длинный ствол, и металлический щит, полностью закрывающий канониров от огня противника, и необычно широкие колеса, покрытые каким-то черным веществом. Определить калибр было невозможно - канониры заранее надели матерчатые чехлы на стволы. Причем как со стороны дула, так и с казенной части. И что скрывалось под ними, неизвестно. Во всяком случае, офицеры гарнизона, прибывшие специально, чтобы поближе рассмотреть оружие тринидадцев, так ничего и не поняли. Но, конечно, гвоздем программы было появление БМП. Урча двигателем, машина выбралась на пологий берег несколько в стороне от порта, а затем вошла в воду и как ни в чем не бывало продолжила движение по водной глади бухты. У всех, кто это видел, вырвался возглас удивления и восхищения. Отовсюду слышались реплики.
- И как эта штука сама по земле ездит, да еще и по воде плавает?!
- Так у тринидадцев разных диковин много. Мы обо всех и не знаем.
- А тут точно колдовства нет?
- Хе-хе, а даже если и есть? Пусть паписты желчью исходят. А если серьезно, то тринидадцы говорят, что тогда получается и ветряная мельница - колдовство.
- Ну, ты загнул! То мельница, ее ветер крутит.
- А здесь тоже что-то крутит. Механизма называется!
- И с ними кто-то тут собирался воевать?!
- Тут как раз никто и не собирался. Это придурки с Ямайки попробовали. В результате Ямайку потеряли.
- Да им, похоже, без разницы. Ведь у них как говорят? У короля много!
- Ха-ха-ха!!!
- Так может опять полезут? Еще что-нибудь потеряют. Эх, мало мы им тогда на Темзе вломили...
- А что же "старые" "новым" сразу не вломили, как следует?
- "Старые" "новым" сдаться по-хорошему предложили, а "новые" опять сбежали. Сначала с Тринидада, а теперь и отсюда, как жареным запахло. Видно боятся со "старыми" воевать, вот ночью и сбежали.
- И чего они не поделили? Ведь если бы договорились между собой, всех бы тут могли к ногтю прижать.
- Так "старые" и хотели сначала договориться! Ведь у них в том мире между их странами война шла. А здесь - за кого воевать?! Вот "старые" и предложили заключить мир. А "новые" не захотели. За что и получили.
- Интересно, а куда они сбежали?
- А какая разница, все равно далеко не убегут. Сдается мне, что "старые" сейчас за "новыми" в погоню отправятся и больше никаких предложений делать не будут.
- Но как же они их найдут? Ведь "новые" еще ночью удрали!
- А дьявол их знает, как! На Кюрасао нашли? Нашли. Причем очень быстро нашли. Вот и сейчас быстро найдут, помяни мое слово...
Пока шла погрузка десанта на корабли, Леонид решил заняться политикой. Дождавшись, когда БМП своим ходом доберется до "Тезея", стоявшего на рейде и будет поднята краном на палубу, спустился в моторную шлюпку и отправился на берег. Пока шлюпка быстро шла по проливу, ведущему в бухту, с интересом рассматривал окружающий пейзаж. Что ни говори, но появление "Тезея" в этом мире дало толчок в развитии всего, что находилось поблизости. Если в прошлой истории в это время Виллемстад представлял из себя обычное колониальное захолустье, то теперь на берегу бухты раскинулся богатый европейский город, своей архитектурой очень напоминающий Амстердам, или Роттердам. А ведь времени то с момента их появления прошло всего ничего - без малого два года. И что же тут будет дальше? Если, конечно, удастся сохранить такие темпы развития и свое незыблемое положение в существующем мироустройстве. Как говорится, господь создал всех людей равными. Но некоторых - равнее...
На причале порта поджидал Ковальчук, уже предупрежденный по рации о визите начальства и о том, что ему тоже придется принять участие в "визите дружбы". Особого энтузиазма у него эта перспектива не вызывала, но куда деваться. Политика - дело тонкое. А сейчас наступил критический момент в отношениях пришельцев и голландцев. И надо разрулить его, пока критический момент не вырос в настоящий конфликт. На радость англичанам, испанцам и всем прочим. Здесь, в Новом Свете, все воюют со всеми. И что там творится в данный момент по другую сторону Атлантики в Европе, никого не интересует...
Выбравшись на причал, Леонид мельком глянул на идущую полным ходом погрузку десанта, и остался доволен. Ковальчук доложил о выполнении задания и поитересовался составом делегации, а также необходимым количеством охраны. Леонид усмехнулся.
- В составе делегации нас двоих хватит, и возьмем кого-нибудь из наших, хорошо знающего голландский. Только не Чингачгука. Он у нас Питер ван Дейк, вот пусть им и остается. Нельзя его раскрывать, вдруг сюда еще не раз придется заглянуть. И не из "летучих мышей", а то господина губернатора от одного их вида кондрашка хватит.
- Тогда майор Мендоса, командир второго батальона. Он хорошо знает голландский.
- Добро. Одного взвода морпехов хватит в качестве охраны. Только придать ему пару пулеметных расчетов с ПКМ. В случае чего, они самых борзых быстро на место поставят...
Вызванный по рации майор Мендоса быстро явился на причал и доложил о прибытии, все еще не до конца осознавая случившееся. Мог ли он раньше, простой сержант испанской пехоты из захолустного тринидадского гарнизона, думать о подобном?! Сначала Ямайка, теперь Кюрасао. Что на очереди? Перед глазами бывших испанских солдат творилась История, и ни Мендоса, ни его прежние сослуживцы ни разу не пожалели, что присягнули на верность Русской Америке. Все это читалось на лице майора, как на странице открытой книги, и Леонид улыбнулся.
- Впечатляет размах операции, сеньор Мендоса?
- Да, Ваше превосходительство! Ведь раньше мы о таком даже мечтать не могли!
- То ли еще будет. Чувствую, что эта десантная операция далеко не последняя. Уж очень многим мы мешаем. Не жалеете, что пошли к нам на службу?
- Нисколько, Ваше превосходительство! Готов выполнить любой приказ!
- Приказ будет такой. Возьмите один взвод морских пехотинцев с двумя пулеметами ПКМ. С МГ-69 не связывайтесь, уж очень они тяжелые. Выступаем пешим порядком в город, нанесем визит губернатору. Вы нам нужны в качестве переводчика с голландского. Погрузку десанта не прекращаем, но пока мы не вернемся, одну роту со всеми МГ-69 держать на причале в порту, заняв круговую оборону. Не доверяю я голландцам. Задача ясна?
- Так точно! Осмелюсь спросить, Ваше превосходительство. Разве Вы собираетесь идти пешком?
- Да, а что?
- В таких случаях принято прибыть верхом, или в карете.
- Да где же ее взять-то?!
- Сейчас найдем у голландцев!
- Ну, давайте... Вы местные порядки лучше знаете...
Майор Мендоса исчез, но вскоре появился с транспортом. На карету изделие местного "автопрома" было мало похоже, больше напоминая махновскую тачанку, но для Виллемстада и такое сойдет. Делегация заняла места в "карете", и "водитель кобылы" из голландцев неторопливо направился к губернаторской резиденции, которая находилась не так уж и далеко. Но протокол встречи обязывает прибыть в "карете". Вот и не надо его нарушать. Следом шел взвод морских пехотинцев, с интересом поглядывая по сторонам, а на них самих с огромным удивлением глазели городские обыватели. Что и говорить, зрелище было очень необычное. В отличие от армий XVII века с их пестрыми мундирами, все морпехи были одеты в тропический камуфляж. Вместо привычного тяжелого мушкета с толстым стволом - длинное ружье небольшого калибра. Ни у кого также нет пистолетов, заткнутых за пояс и щпаг, или сабель. Вместо этого кожаная кобура на ремне и солидных размеров нож в ножнах. Так же необычно выглядели бронежилеты, совершенно не похожие на привычные всем кирасы. И еще больше удивляло городских жителей, что среди тринидадских военных невозможно было определить, кто есть кто. И солдаты, идущие в строю, и офицеры, едущие в "карете", были одеты одинаково. Во всяком случае, с первого взгляда никаких отличий не заметно. Как это было не похоже на современных офицеров, зачастую напоминающих павлинов.
Когда процессия добралась до резиденции губернатора, здесь ее уже ждали. Посыльные предупредили заранее. Прибывших встретил дворецкий и доложил, что его превосходительство, губернатор острова Кюрасао, их ждет.
Оставив охрану снаружи, Леонид в сопровождении Ковальчука и Мендосы вошел в дом, с интересом поглядывая по сторонам. О действующем губернаторе Кюрасао - служащем Голландской Вест-Индской Компании Корнелиусе де Варде было известно немного. История уже разительно изменилась, и в Новом Свете на многих ключевых постах находились совсем другие люди, поэтому исторические материалы не давали достоверной картины. Де Вард сменил прежнего губернатора недавно, всего пять месяцев назад. В результате очередных подковерных интриг между большими боссами в Голландии, в Новом Свете произошел ряд перестановок, вот и прислали сюда эту "темную лошадку", в исторических документах не значущуюся. Но по имеющимся сведениям, новый губернатор умен, энергичен и своего не упустит. Вот на этом и можно сыграть, чтобы замять инцидент.
Войдя в просторный зал, дворецкий доложил о прибытии делегации Тринидада и вышел, повинуясь знаку сидящего за столом человека, с интересом рассматривающего гостей. Губернатор был еще довольно молод, очевидно выдвинулся на волне тринидадских событий. И судя по тому, что его направили сюда, руководство Вест-Индской Компании ему доверяет и имеет определенные виды на Кюрасао, как на ближайший голландский форпост возле Тринидада. Поскольку Тобаго для голландцев потерян, превратившись де-юре в непонятно что, а де-факто в полностью подконтрольную Тринидаду территорию.
Леонид поздоровался и представился на испанском. Майор Мендоса тут же перевел на голландский, но как оказалось, губернатор прекрасно владел испанским языком и помощь переводчика не требовалась. Поздоровавшись и предложив гостям сесть, он поинтересовался:
- Честно говоря, сеньоры, не ожидал такого сюрприза. Не могли бы вы объяснить, что все это значит? Сначала мне доложили о высадке десанта тринидадской армии, и я уже подумал, что Тринидад начал войну против Соединенных Провинций. Но вскоре пришел новый доклад, что на войну это нисколько не похоже. Сеньор Кортес, чем мы так прогневили Тринидад, что Вы явились сюда во главе целой эскадры и высадили десант, фактически захвативший остров?
- Я уже говорил Вашим людям, сеньор де Вард, о причинах, вынудивших нас это сделать. Наши враги, которые напали на нас еще в том мире, пришли сюда следом за нами. Почему так получилось, мы не знаем. Очевидно, Господь решил, что так будет лучше. И дабы мы снова не сцепились друг с другом, дал и им и нам время подумать, чтобы прекратить эту никому не нужную вражду. Мы сразу же предложили мир нашим недавним врагам, но они этого не захотели и потребовали от нас сдаться им на милость. Когда же мы отказались, они напали на нас снова. В итоге потеряли более половины своих людей, а оставшиеся были вынуждены бежать с Тринидада. Сами понимаете, что простить такое мы не можем. Нам оказалось тесно в этом мире, поэтому мы уничтожим своих врагов, чего бы нам это не стоило. Мы нашли их на Кюрасао. Они не захотели принять боя и снова сбежали. Поэтому мы пойдем за ними следом, и все равно найдем и уничтожим, пусть для этого придется отправиться хоть на край земли. Подобное мы не прощаем никому. От себя лично я приношу извинения за беспокойство и надеюсь, что этот инцидент не отразится на наших добрых отношениях. А также мне хотелось бы закупить продовольствие для всей нашей экспедиции.
- Вот оно что... Тогда все понятно, сеньор Кортес. Действительно, подобные вещи спускать нельзя, здесь я с Вами полностью согласен. Мне ваши противники преподнесли совсем другую версию событий. Но слава Господу, они вовремя убрались отсюда. А то мне страшно подумать, что бы тут началось, если два Железных корабля из другого мира устроили бой друг с другом... Я принимаю Ваши извинения, сеньор Кортес, и также надеюсь, что это досадное недоразумение не отразится на нашей дружбе. Поверьте, меньше всего бы мне хотелось поссориться с Тринидадом. И если мы решили считать инцидент исчерпаным, может быть отметим это событие, а заодно обговорим вторую часть Вашего предложения - о поставках провизии?
Возражений не последовало, и две высокие договаривающиеся стороны перешли к обсуждению чисто коммерческих вопросов, совмещая приятное с полезным. Покидали особняк губернатора спустя три часа, очень довольные друг другом. Губернатор заверил, что в Виллемстаде всегда будут рады дорогим гостям с Тринидада, а это досадное недоразумение пусть останется в прошлом.
Дорога обратно не заняла много времени. Добравшись до порта, Мендоса занялся эвакуацией оставшегося десанта, а Ковальчука Леонид отвел в сторону.
- Ничего странного не показалось?
- Показалось. Уж очень быстро он в сторону ушел от вопроса о нашем появлении. Сразу хвостом завилял и предложил заняться коммерцией. И о немцах говорить не хотел, сразу же старался перевести разговор на другую тему. На дурака вроде не похож. Неужели так сильно испугался, что мы весь Виллемстад на уши поставим?
- Значит, мне тоже не показалось... Не знаю, в чем дело. Может губер какую-то свою игру за спиной Компании затеял, а мы ему помешали?
- Но какую? Ведь от хороших отношений с нами ему огромная выгода.
- Так может не в нас дело... Скоро третья англо-голландская война начнется, и первые признаки будущего конфликта уже появились. Может тут собака зарыта? Ладно, что гадать. Поживем - увидим...
Прибыв на "Тезей", Леонид первым делом вызвал "Беркут" и поинтересовался, как там дела с их подопечным? Ответ обнадежил - ползет потихоньку. Часто останавливается, потом снова дает ход. Идет зигзагами, видно управляться машинами у немцев не очень получается. Но с намеченного пути не сворачивает, направляется в Венесуэльский залив. Если сохранит такой темп движения, то к ночи должен быть на месте. Дав указания сопровождать крейсер дальше, не допуская визуального обнаружения, Леонид дал отбой и хотел пойти в каюту отдохнуть. Эскадра простоит на рейде Виллемстада еще как минимум часов шесть, пока на нее не доставят заказанное продовольствие. Но неожиданно раздался вызов из Форта Росс и он узнал голос Карпова. Поинтересовавшись ситуацией, Карпов выдал последние новости.
- Мой команданте, что хочешь делай, но проблему с этим немецким корытом надо срочно решать. Не получится захватить в ближайшее время - топи к едреней фене! Но желательно, чтобы об этом узнало как можно больше народу.
- А что случилось?
- Тут у нас подозрительные шевеления начались. И самое неприятное - о визите немцев к нам и о том, как он закончился, уже знают не только на Тобаго, но и на Барбадосе. Не удивлюсь, если эта информация сейчас спешно направляется в Мехико, в Лиму и в Европу. И помешать этому мы никак не можем.
- Но как же они так быстро пронюхали?
- Грузовая мелочь между Фортом Росс и Якобштадтом каждый день бегает. Плюс испанских купцов на Тринидаде полно. Всем рот не заткнешь. А в Якобштадте кого только нет. Не забывай, что это за гадюшник.
- Ну, обрадовал... Только-только начало все хорошо складываться... Значит топить и без разговоров? Неужели, все так серьезно?
- Очень серьезно, Петрович. Если сейчас выпустим ситуацию из-под контроля, то многие гниды зашевелятся. И можем получить настоящую антитринидадскую коалицию. Тебе там с парохода не видно, а я тут сижу и вся информация ко мне стекается.
- Убедил. Если вопрос стоит так, то конечно, лучше сохранить свои позиции в этом мире, чем рисковать получить массу проблем... Большая политика, чтоб ее... Хоть и дворового масштаба... Сколько у нас времени на решение вопроса?
- Две недели - максимум.
- Понятно. Значит работаем... Эх, жалко... Такая цацка пропадет...
Глава 11
О благотворном влиянии гигиены на здоровье, или "Ну кто тянул за язык?!"
Венесуэльский залив напоминает большую изогнутую подкову, глубоко вдающуюся в сушу американского материка на территории Венесуэлы. В южной его части находится озеро Маракайбо, соединяющееся с морем узким и мелководным проливом, на берегу которого стоит форт Ла-Барра, охраняющий вход. Еще дальше, за проливом, на берегу озера расположен одноименный испанский город Маракайбо, где в 1666 году вволю "повеселились" французские флибустьеры во главе с Франсуа Олоне. Самый последний и самый крупный успех пиратов Карибского моря. Следующее нападение на Маракайбо, которое должны были совершить английские пираты под руководством Генри Моргана в 1669 году, не состоялось. Потому, что в 1668 году в этом мире появился "Тезей", резко поменяв ход истории и нарушив всю хронологическую цепочку событий, которые должны были произойти в Новом Свете. А вслед за "Тезеем" на просторы Карибского моря вышел "Песец", и вот тут ко всем пиратам "пришел песец". Независимо от их национальности. Но это, как говорится, лирика. В настоящий момент Маракайбо уже полностью оправился от разграбления бандой Олоне и богател на торговле с Тринидадом так же, как и все прочие близлежащие испанские города. Ничто не предвещало очередных потрясений, как неожиданно по городу пронесся слух - в заливе появился огромный корабль, идущий без парусов! Причем это не "Тезей" с Тринидада, который все уже хорошо знали благодаря рисункам, распространившимся по всем городам Нового Света. Неизвестный корабль видела команда грузовой пинассы, направляющейся в Маракайбо. А врать все одинаково они не могли. Причем шел неизвестный корабль как-то странно - зигзагами, не очень быстро, и сильно при этом дымил. Именно это навело жителей Маракайбо на верные мысли - корабль поврежден. И скорее всего, следует в Маракайбо, чтобы провести ремонт в спокойной обстановке. А если так...
Можно как минимум попытаться наладить торговлю. Что-то этим пришельцам все равно потребуется. А можно... В конце концов, если Господь допускал, что даже англичане - нечестивцы и еретики занимались грабежом, то добрым католикам испанцам это тем более не возбраняется. Но сначала надо все выяснить, что к чему. А то не получилось бы, как у адмирала Эспиносы. Когда один единственный "Песец" в пух и прах разнес его армаду. А тут явно что-то более серьезное, чем "Песец". Французы от "Тезея" в заливе Париа тоже неслабо огребли. И все закончилось для них более-менее благополучно только потому, что пришельцы на "Тезее" не захотели раздувать конфликт, превращая его в полномасштабную войну. Поэтому дозорные на стенах форта Ла-Барра внимательно оглядывали горизонт в поисках странного корабля, но... Он почему-то так и не появился. Хотя идти ему, кроме как в Маракайбо, если он зашел в Венесуэльский залив, было просто некуда. Тем не менее, кроме обычных парусников и рыбацких лодок, в пределах видимости более ничего не было. Прождав до вечера и поняв, что корабль либо утонул, либо стал на якорь в безлюдном месте, не желая афишировать свое присутствие, городской алькальд дал распоряжение командиру фрегата "Сан Аугустин" взять на борт две сотни солдат и священника, знающего основные европейские языки, и с рассветом выйти в море, чтобы поискать пропажу. В конце концов, Венесуэльский залив размером все же гораздо меньше, чем Карибское море, и осмотреть его не так уж сложно. Вдали от берега неизвестный корабль становиться на якорь не будет, и, следуя по заливу в пределах видимости берега, "Сан Аугустин" рано или поздно все равно обнаружит неизвестного пришельца. Если он вообще там есть.
Именно об этом и размышлял с самого утра Хуан Франсиско Саэнс - командир "Сан Аугустина". Не то, чтобы полученное задание вызывало у него большое недовольство - нет, он и сам понимал его необходимость, но, во-первых, он особо не верил в сам факт появления этого корабля, считая, что морячки на пинассе, осуществляющей каботажные перевозки вдоль испанского побережья, просто хватили лишнего. А во-вторых, понимал, что если это окажется правдой, то успех мероприятия зависит исключительно от доброжелательности незваных гостей. Дон Хуан хоть и прибыл в Новый Свет из Кадиса всего лишь месяц назад, но уже наслушался от старожилов разных историй о тринидадских пришельцах, где зачастую невозможно было отличить правду от вымысла. И пусть даже эти байки были враньем более, чем на три четверти, никто не сомневался в том, что пришельцы обладают силой, достаточной для отваживания всех любителей легкой поживы. И благополучие близлежащих к Тринидаду испанских земель находится в прямой зависимости от добрых отношений с пришельцами. Чем грозит ухудшение этих отношений, очень красноречиво говорила судьба карательной экспедиции адмирала Эспиносы, отправившейся на Тринидад в прошлом году, но до Тринидада так и не добравшейся.
Впрочем, Хуан Франсиско Саэнс, еще не очень хорошо разбирающийся в местных реалиях, не особо верил в эти рассказы, а считал все предыдущие провалы попыток расправиться с пришельцами банальным головотяпством и недооценкой противника на всех уровнях. От вице-короля до простого солдата. И при правильном подходе к делу вполне можно было бы одолеть этих неизвестно откуда взявшихся авантюристов, фактически захвативших Тринидад. Особенно в первое время, когда они еще не создали свою армию из местных дикарей и не переманили на свою сторону многих испанцев. А так, что сделано - то сделано. Тринидадские пришельцы победили не тем, что периодически разносили в пух и прах всех, кто хотел их уничтожить. А тем, что сделали поддержание хороших отношений с ними очень в ы г о д н ы м для испанцев, проживающих в Новом Свете. Причем именно в Новом Свете. На проблемы Торговой Палаты в Севилье, фактически заправляющей всей торговлей с Новым Светом, пришельцам совершенно наплевать. Испанцам в Новом Свете - тоже. Можно сказать, что здешние испанцы и тринидадские пришельцы нашли друг друга и их интересы, как ни странно, полностью совпадают. И вот с этим уже ничего не поделаешь. Глава пришельцев адмирал Леонардо Кортес оказался не только хорошим флотоводцем, но и умным политиком...
А вот с этим новым кораблем ничего не ясно. Если он вообще существует и команде пинассы не померещилось по пьянке. Может быть, они там и чертей по палубе гоняли? Ладно, в конце концов, это не его дело. Ему поручено осмотреть Венесуэльский залив и он его осмотрит. И если ничего не найдет, то со спокойной совестью доложит об этом и забудет. Хвала Господу, что его не заставили обшаривать все Карибское море...
- Неизвестный корабль справа по носу!!!
Крик впередсмотрящего с фор-марса оторвал от размышлений. Все, кто был на палубе, стали смотреть в указанном направлении, но пока что ничего не могли разобрать. Вахтенный офицер потребовал уточнить, что конкретно видно, и получил неожиданный ответ.
- Не знаю, сеньор лейтенант! Я такого никогда не видел! Что-то очень большое стоит неподалеку от берега. И с него дым идет, вон туда смотрите!
Лишь благодаря указанному ориентиру, который сначала приняли за пожар на берегу, действительно удалось рассмотреть что-то явно искусственного происхождения. "Сан Аугустин" следовал вдоль берега, не слишком к нему приближаясь, а лишь держа его в пределах видимости, чтобы просматривать наиболее широкое пространство, поэтому подвернул в сторону обнаруженного объекта. И очень скоро все убедились, что моряки с каботажной пинассы не соврали. Перед ними было нечто, совершенно не похожее на корабль в привычном понимании. Но в то же время, несомненно, являющееся кораблем, стоящим на якоре. Длинный узкий корпус серого цвета с двумя тонкими небольшими мачтами и четырьмя трубами, из одной из которых шел дым, просто не мог быть ничем иным, как кораблем из другого мира. Командир и офицеры в подзорные трубы пытались рассмотреть получше свою находку. На неизвестном корабле, скорее всего, тоже заметили "Сан Аугустин", но никаких враждебных намерений не проявляли. Именно поэтому Саэнс отклонил предложение своего старшего офицера лейтенанта Диаса приготовить корабль к бою.
- Не будем накалять обстановку. Пришельцы ведут себя миролюбиво, вот и не надо их провоцировать. Если те рассказы, что мы слышали о "Тезее", верны, то этот корабль шутя расправится с нами. Ведь он явно из тех же краев, что и "Тезей", хоть и не похож на него.
- Но почему же он тогда не пошел на Тринидад, сеньор капитан? А спрятался в этой дыре подальше от всех? Ведь если бы не прятался, то скорее всего пошел бы в Маракайбо.
- В Маракайбо он мог бы не пройти через пролив. Оцените размеры корабля, осадка у него должна быть приличная... Хотя, все возможно. В любом случае, сейчас мы это выясним.
- Но как?!
- Очень просто. Станем на якорь неподалеку, спустим шлюпку и отправимся в гости. Поскольку, находясь на палубе "Сан Аугустина", мы ничего не узнаем...
"Сан Аугустин" подошел ближе и стал на якорь в четырех кабельтовых от неизвестного корабля. Вся команда высыпала наверх и теперь вовсю разглядывала удивительное чудо. На другом корабле тоже поглядывали на фрегат, но без особого энтузиазма. Матросы были чем-то заняты на палубе и их работа явно не располагала к созерцанию окружающего пейзажа. Хотя несколько человек на палубе и на надстройках внимательно наблюдали за происходящим. Поняв, что тянуть дальше нет смысла, Саэнс дал команду спустить шлюпку.
С каждым взмахом весел, приближающих его к чужому кораблю, Саэнс понимал, что стал свидетелем очередного Чуда, сотворенного Господом. А может, дьяволом. Но тем не менее, Чудо было перед ним и никуда не исчезало. По мере приближения удалось хорошо рассмотреть неизвестный корабль и Саэнс понял, что по своим размерам он как бы не превосходит "Тезей". Хоть сам "Тезей" он лично и не видел, но видел его на рисунках, причем на фоне других кораблей, дающих возможность сравнить их по величине. Вскоре шлюпка оказалась под бортом неизвестного корабля, и сразу же стало ясно, что он целиком сделан из железа. Сверху на прибывших смотрели несколько человек, но признаков враждебности не проявляли. Саэнс приподнял шляпу и поздоровался на испанском.
- Добрый день, сеньоры! Я - капитан фрегата "Сан Аугустин" Его Католического Величества короля Испании, Хуан Франсиско Саэнс. Мы пришли с миром и хотели бы подняться к вам на борт!
Никакой реакции не последовало. Моряки на палубе железного корабля перебросились друг с другом парой фраз на незнакомом языке и Саэнс понял, что они не понимают по-испански. После этого повторил ту же фразу на французском и на английском, после чего ему ответили.
- Добрый день, сэр! Мы рады видеть гостей. Сейчас подадут трап, добро пожаловать на борт!
Оказавшись на палубе, Саэнс с интересом огляделся. Абсолютно все было незнакомым. Перед ним стояли шесть человек, явно офицеров, так как их одежда резко отличалась от одежды матросов, работающих на палубе, хотя и у тех и у других она была в высшей степени необычна. Саэнс поклонился и поздоровался со всеми присутсвующими.
- Добрый день, господа! Я - капитан фрегата "Сан Аугустин", а это мои спутники. Лейтенант Мартинес - мой помощник, капитан Герреро - командир отряда морской пехоты, и отец Фернандо - представитель Святой Церкви. Мы шли мимо и увидели настоящее чудо - еще один Железный корабль! Но откуда вы пришли?
- Добрый день, господин капитан, добрый день, сеньоры! Я - обер-лейтенант Борне, а это - крейсер Кайзерлихмарине "Карлсруэ"...
Представив остальных офицеров, обер-лейтенант Борне предложил дорогим гостям пройти в кают-компанию, где и продолжить беседу.
Пока шли по внутренним помещения корабля, Саэнс не переставал удивляться. С одной стороны - идеальный порядок и чистота. А с другой - буквально-таки спартанская обстановка, без всяких излишеств и украшений. И вокруг - железо, железо, железо... Но больше всего удивляли испанцев необычные фонари в коридорах, светящие каким-то неестественным светом. Сама же кают-компания, куда их привели, оказалась довольно просторным и гораздо более уютным помещением. Как оказалось, стол был уже накрыт и гостеприимные хозяева предложили поднять первый тост за германо-испанскую дружбу. На вопрос Саэнса, является ли команда "Карлсруэ" соотечественниками команды "Тезея", обер-лейтенант Борне очень удивился и переспросил.
- Господин капитан, какой "Тезей"? Здесь есть еще кто-то из нашего мира? Мы оказались тут совсем недавно по воле Господа, и пока еще не знаем всех здешних реалий. Не могли бы Вы рассказать нам подробнее?
Поскольку Саэнс тоже прибыл в Новый Свет недавно, и мог говорить лишь с чужих слов, роль рассказчика взял на себя отец Фернандо, побывавший до этого на Тринидаде и лично видевший как "Тезей" - корабль из другого мира, - так и пришельцев. И даже разговаривавший с некоторыми из них. Хорошо, что догадались захватить с собой рисунки, на которых были изображены тринидадские пришельцы со своими кораблем. Хозяева очень заинтересовались рисунками и буквально засыпали отца Фернандо вопросами. Сами поведали, что оказались здесь всего неделю назад и толком еще ничего не знают. Сообщили много интересного о своем мире, но на предложение посетить Маракайбо вежливо отказались. "Карлсруэ" не сможет пройти через узкий мелководный пролив, а они сейчас направляются в Веракрус, чтобы наладить добрые отношения с вице-королем Новой Испании. Сюда зашли просто для небольшого ремонта, чтобы провести его в спокойной обстановке. Очень скоро дружеская беседа переросла в обычную пьянку с чревоугодием, где хозяева зорко следили, чтобы бокалы гостей не пустовали.
Расстались весьма довольные друг другом. Лейтенант Мартинес и капитан Герреро вообще еле переставляли ноги, отец Фернандо был не лучше и всячески благословлял гостеприимных хозяев, лишь Саэнс оставался более-менее адекватным. Как оказалось, о матросах в шлюпке, что их ожидала все это время, тоже не забыли, и организовали им угощение прямо на месте. Кое как спустившись в шлюпку, Саэнс дал команду возвращаться на фрегат. Оказалось, что не такие уж и страшные эти залетные пришельцы. И если наладить с ними хорошие отношения, то... Много что можно сделать. И как оказалось, они тоже не любят французов и англичан...
Добравшись до "Сан Аугустина", Саэнс сразу же отправился к себе в каюту. После такого визита и отдохнуть не грех. Но был самым бесцеремонным образом потревожен отцом Фернандо, вежливо, но настойчиво потребовавшим аудиенции. Капитан был очень недоволен.
- Отец Фернандо, неужели у Вас что-то такое срочное, что это нельзя отложить на потом?
- Увы, нельзя, сын мой.
Вид и тон священника, который неожиданно протрезвел, смутили Саэнса. Поняв, что его не стали бы беспокоить по пустякам, согласился.
- Хорошо, присаживайтесь. Что случилось?
- Случилось то, что нас попытались провести, как детей. И если бы не моя наблюдательность, то этим проходимцам вполне бы это удалось. Ведь Вы ничего не заметили? О Мартинесе и Герреро я вообще молчу. Они как дорвались до дармовой выпивки и угощения, так их больше ничего не интересовало.
- Нет, я ничего не заметил ... А что такое?
- Начнем с того, что я сразу узнал язык, на котором говорит команда "Карлсруэ". Это одно из германских наречий. Поэтому не стал показывать свое знание языка пришельцев в надежде на то, что они сболтнут что-нибудь лишнее в моем присутсвии, и общался с ними исключительно на английском. И оказался прав. Они соврали нам о своем появлении в нашем мире.
- Вот как?! А как же Вы это выяснили?
- Когда мы уже порядочно выпили, и языки у всех развязались, я тоже изображал сильно захмелевшее состояние. И те, что сидели рядом со мной, разговаривали друг с другом на своем языке, совершенно не обращая на меня внимания. Хоть и негромко, но я все слышал.
- И о чем же они говорили?
- Постараюсь воспроизвести их диалог в лицах:
...
- Майн Гот, как от них воняет...
- И не говори. Как только русские смогли прожить с такими свиньями почти два года бок о бок на Тринидаде?
- Так у русских с этим как раз таки все нормально, если верить нашим, кого они отпустили. Русские все же смогли привить этим свиньям правила гигиены. И это - дворяне, аристократия Европы?! Аристократия помойки, черт бы их побрал... Но на Тринидаде все по-другому. Во всяком случае, все туземцы и испанцы, с которыми наши общались, выглядели вполне цивилизованными людьми и не "благоухали". Ты представляешь, что сделали русские в первую очередь после того, как разгромили десант и взяли в плен его остатки?
- Что?
- Повели всех в баню и накормили! Причем накормили так, что по отзывам матросов, у нас на корабле подобная кормежка им даже и не снилась! Ейнринг это тоже подтвердил. И кормили так все время, пока они находились в плену у русских.
- Да-а... Кто бы мог подумать... Мы сами, собственными стараниями, нажили себе могущественного врага. А ведь можно было этого избежать, согласившись на их предложение заключить мир. Нашли бы потом способ от них избавиться...
...
- Вот так-то, сын мой. Нам рассказали то, что хотели рассказать, а не то, что случилось на самом деле. Но нам известно, что пришельцы, появившиеся на Тринидаде в январе 1668 года, называют себя русскими. Сложите это с тем, что я только что сообщил. Вспомните версию событий, изложенную тринидадскими пришельцами. Они попали сюда во время боя с военным кораблем противника. Очень похоже, что "Карлсруэ" этот корабль и есть. И он уже успел побывать на Тринидаде. Пришельцы, которые русские, сделали предложение германским пришельцам заключить мир, но те отказались и высадили десант на Тринидад. Который русские частью перебили, частью взяли в плен. И по всему выходит, что германцам пришлось отступить, бросив своих людей. Но русские почему-то отпустили часть пленных. Почему - не знаю. Возможно, не теряют надежды закончить дело миром, так как воевать с таким противником им очень невыгодно. Гораздо выгоднее договориться друг с другом, и тогда русские и германцы, объединившись, могут подмять под себя всех. Во всяком случае, в Новом Свете. Также обратите внимание на то, что "Карлсруэ" имеет свежие повреждения. На палубе у него собирают какую-то конструкцию из дерева, хотя весь корабль сделан из железа. О чем это говорит? Да о том, что корабль пострадал в бою возле Тринидада, и отремонтировать его привычным германцам способом - с применением железа, невозможно.
- Проклятье!!! Но зачем им это надо?! Чего они хотят добиться своим враньем?! Ведь рано или поздно, это все равно выяснится!
- Думаю, они скрывают факт боя возле Тринидада, чтобы мы не узнали об их поражении. И о том, что их вынудили спасаться бегством. А это значит, что тринидадские пришельцы - единственная сила, которой они всерьез опасаются. Плюс не хотят афишировать повреждения своего корабля. Из всего этого можно сделать вывод, что ни в какой Веракрус германцы не пойдут. Скорее всего, они вообще не станут задерживаться в Карибском море, а постараются уйти подальше от Тринидада, где русские до них не доберутся. Вернее, махнут на них рукой и не станут добираться.
- Но куда же они могут пойти?
- Увы, это ведомо лишь Господу и самим германцам.
- Понятно... Благодарю Вас, отец Фернандо. Вы мне очень помогли.
- Это мой долг. Не смею больше Вас отвлекать. Если Вам еще что-то понадобится, я всегда рад помочь.
С этими словами отец Фернандо покинул командирскую каюту, оставив Саэнса переваривать информацию. Он не стал говорить ему в с е, что услышал. В данный момент в этом просто не было необходимости. И надо сначала самому во всем разобраться. Священник вспоминал все детали разговора своих соседей за столом...
- ... Но кто же мог подумать, что этот "Тезей" не из нашего времени?! Неудивительно, что русские сначала угробили десант, а потом устроили спектакль с рулем и пробоинами в днище. Хотя получается, запросто могли нас утопить еще возле Кюрасао. Но почему-то не захотели. Даже не представляю, какое у них оружие.
- А что тут непонятного? Им "Карлсруэ" нужен, причем желательно в целом виде, вот они его особо и не портят. Видно, все же не теряют надежды наложить на него свою лапу. А мы так, в качестве бесплатного приложения. Вот уж не думал, что придется воевать с потомками. И оказывается, что мы проиграли войну в восемнадцатом году... Проклятые лимонники!!! Они заварили эту кашу, а мы и русские как бараны пошли у них на поводу! Но это точно не блеф?
- Не думаю. Ейнринг привез с собой в числе прочего и копию моего дневника, который я веду с первого дня прихода на корабль. Оказывается, мой дневник был переведен на несколько языков и издан в разных странах после войны. У русских был только русскоязычный вариант, но они специально для нас перевели его на немецкий. И ты представляешь, если не брать в расчет шероховатости двойного перевода с немецкого на русский и обратно, то текст практически идентичен с тем, что находится сейчас у меня! Разумеется до того момента, как мы впервые встретили "Тезей" в нашем времени неподалеку от Тринидада. А ведь я н и к о м у не показывал свой дневник! Как о нем могли узнать русские? Да и еще есть кое-какие детали, которые знать просто невозможно, если они наши современники. Но вот если наши потомки, и нас разделяет почти сотня лет, то это все объясняет...
Хуан Франсиско Саэнс был в ярости, и когда за отцом Фернандо закрылась дверь каюты, дал волю чувствам. Никогда его еще так не оскорбляли. Если бы презренные германцы, посмевшие сказать такое, были рядом, то он убил бы их на месте и не обременял себя дуэльным кодексом. Поскольку дворянин не способен нанести такое оскорбление испанскому дворянину, а быдло - оно и есть быдло, неважно из какого оно мира. Выплеснув гнев, командир фрегата несколько поостыл и стал думать, как же покарать презренных еретиков. Вступать в открытый бой с германцами нечего было и думать, их корабль разнесет "Сан Аугустин" на дрова за несколько минут. Хоть ярость и кипела в Саэнсе, но не затмевала ему разум, и недопустимость прямого столкновения он четко осознавал. Поэтому, остается дождаться ночи, и если германцы никуда не уйдут, то спустить шлюпки на воду, посадить в них солдат и постараться осторожно подойти к кораблю противника со стороны суши, так на фоне темного берега шлюпки не будут видны до самого последнего момента. А там - скоротечный абордаж и эти нечестивцы сполна заплатят за свои слова. Будучи на корабле германцев, он обратил внимание на удивительную малочисленность его команды и на то, что никто не носит с собой оружие. Ни матросы, ни офицеры. А в абордажном бою, когда испанская пехота ворвется на палубу, пушки этим проходимцам уже ничем не помогут. Скорее всего, часовые с ружьями на палубе будут. И, возможно, даже успеют поднять тревогу. Но, во-первых, несколько выстрелов по шлюпкам не остановят атакующих. А, во-вторых, ружье и пистолет - не лучшее оружие в абордажном бою, когда нападающих в несколько раз больше. И напав внезапно, испанские солдаты очень сильно сократят численность противника еще до того, как он сумеет организовать сопротивление. Если вообще не перебьют всех. Хотя нет, всех не надо. Этих мерзавцев следует взять живыми. Но существует опасность, что в ходе боя германцы все же сумеют обстрелять и даже утопить "Сан Аугустин". Ну и что, в конце концов?! Захватить Железный корабль из другого мира даже ценой гибели фрегата - ничтожно малая цена за такой успех! И его имя войдет в историю! Он, капитан Хуан Франсиско Саэнс, оказался единственным, кто смог одолеть пришельцев из другого мира и захватить их корабль!
Подобные мысли вихрем кружились в голове Саэнса. Если бы он знал получше о возможностях пришельцев, то никогда бы не сделал этого опрометчивого шага. Но увы, прибывший совсем недавно из Европы и еще толком не разобравшийся во всех местных реалиях, которые зачастую очень сильно отличались от того, какими их видели, или хотели видеть в Европе, он наступил на те же грабли, что и все его предшественники. Вызвал старшего офицера, пересказал то, что удалось выяснить и отдал приказ.
- Приготовиться к абордажу, сеньор Диас. Ночью спустим шлюпки, посадим в них солдат и зайдем со стороны берега. Если эти мерзавцы нас и обнаружат, то слишком поздно. А в абордажном бою у нас большое численное преимущество. К тому же, я не заметил ни у кого из них даже намека на саблю, мушкет или пистолет. Одни лишь офицеры носят небольшой кортик, который просто несерьезно использовать в качестве оружия при абордаже.
- Да, сеньор капитан. Но, быть может, заранее снимемся с якоря и подойдем поближе?
- А вот этого делать не надо. Между нами почти полмили. И ночью на таком расстоянии германцы все равно заметят все перемещения "Сан Аугустина". Вот и не будем настораживать их раньше времени. Пусть видят, что мы как стояли, так и стоим. И никуда уходить не собираемся. Еще и фонарь на палубе зажжем. Шлюпкам надо будет скрытно уйти в сторону берега, прикрываясь сначала корпусом фрегата, чтобы их не заметили, и потом направиться к берегу, пройти вдоль него до самого места стоянки германцев, и лишь потом приближаться к ним, чтобы шлюпки как можно дольше не были заметны на фоне берега. Вы все поняли?
- Да, сеньор капитан!
- Выполняйте...
Если бы кто и наблюдал за "Сан Аугустином", то все равно вряд ли что заметил. Все приготовления велись на батарейной палубе, а на верхней матросы занимались обычными палубными работами, которыми занимаются на стоянке, пользуясь тем, что в данный момент не надо работать с парусами. На "Карлсруэ" также занимались своими делами, собирая какую-то деревянную конструкцию на корме (то, что это именно корма, а не нос, уже выяснили) и на стоящий неподалеку фрегат внимания не обращали. Когда солнце скрылось за горизонтом, "Карлсруэ" зажег два ярких белых огня на мачтах. Работы на палубе к этому времени уже прекратились. На "Сан Аугустине" также зажгли фонарь на корме. Наступала ночь, и якорная стоянка в этом хорошо защищенном от непогоды месте обещала быть спокойной. За весь прошедший день ни один другой корабль поблизости так и не появился.
Легкий ветерок подергивает рябью поверхность Венесуэльского залива. Небо частично затянуто облаками и луна еще не взошла. Силуэты двух кораблей, стоящих на якоре неподалеку друг от друга, смутно угадываются в темноте, и лишь их огни ярко горят в ночи. На берегу же и в море нет ни одного огонька. Это место в восточной части залива очень редко посещается кораблями, а берег незаселен и покрыт джунглями, откуда сейчас и доносятся запахи тропического леса. Вокруг стоит тишина и создается впечатление, что жизнь здесь замерла до утра. Но вот на палубе фрегата "Сан Аугустин" начинается шевеление. Одна за другой спускаются на воду шлюпки и в них занимают места вооруженные до зубов солдаты. Шлюпки отходят от борта и, прикрываясь корпусом фрегата, чтобы их случайно не заметили с корабля пришельцев, исчезают в ночи. "Сан Аугустин" же продолжает безмятежно стоять на якоре, как ни в чем не бывало. Теперь остается только ждать. От капитана Хуана Франсиско Саэнса больше ничего не зависит. Все, что мог, он сделал. Теперь вся надежда на солдат испанской пехоты.
Капитан Саэнс, все офицеры фрегата и отец Фернандо стояли на квартердеке и внимательно вглядывались в темноту. Туда, где стоял возмутитель спокойствия - Железный корабль германцев. Отец Фернандо усердно молился и скрывал свое недовольство. Он, как мог, пытался отговорить Саэнса от этой авантюры, и уже много раз пожалел, что разоткровенничался перед капитаном. А тот не стал молчать и рассказал всем остальным офицерам, чем вызвал взрыв благородного негодования. И теперь все сеньоры горели жаждой мести. На слова священника, что это может закончиться очень плохо, никто не обращал внимания. Поэтому отцу Фернандо только и оставалось, что молиться, дабы Господь вовремя вразумил помутившихся рассудком в гневе и отвратил их от этой самоубийственной авантюры, пока еще не стало слишком поздно. Но увы, Господь оставался глух к молитве. И шлюпки фрегата крались в темноте, чтобы занять удобную позицию для атаки.
Впрочем, Саэнс, хоть и поздно, но все же сообразил, что сделал глупость. Весь его план, рожденный в порыве эмоций, был основан исключительно на внезапности нападения и на том, что его людей либо вообще не обнаружат до самого момента начала абордажа, либо обнаружат слишком поздно и не смогут помешать им забраться на палубу. Если же вахтенные на "Карлсруэ" не проспят и обнаружат шлюпки хотя бы за пару сотен ярдов, сразу же сделав правильные выводы, то вполне могут расстрелять шлюпки из пушек. И "Сан Аугустин" ничем не сможет помочь, так как сам станет для германцев удобной неподвижной мишенью. А рассчитывать на пушки фрегата глупо, учитывая дистанцию между кораблями...
Саэнс, поостыв к вечеру, уже и рад был бы отменить эту авантюру, но офицеры теперь его просто не поймут. Особенно после того, как он четко и подробно изложил план атаки, заверив всех в успехе. И если сейчас пойдет на попятный, то его авторитет будет утерян безвозвратно, и он приобретет репутацию труса и пустопорожнего болтуна. И дернул же его черт за язык!!! Ведь что стоило просто смолчать?! Но кое-какие меры предосторожности Саэнс все же принял. Небольшой командирский ялик был спущен на воду и стоял под бортом с противоположной стороны от германцев, а гребцы заняли места. Если что, спускать его будет некогда. Впервые сеньор Саэнс осознал, что морская война - это не только богатые трофеи, слава, почет и милости короля. Здесь еще иногда убивают. До этого ему не пришлось принимать участия ни в одном морском бою и на должность командира фрегата, отправляющегося в Новый Свет, он выдвинулся исключительно благодаря знатному происхождению и связям, не обладая ни нужным морским опытом, ни знаниями. Когда фрегат покидал Кадис, дону Хуану мерещились сказочные богатсва Нового Света, богатые трофеи, почет и слава. Реальность оказалась несколько иной. И вот теперь вообще все повисло на волоске. Зато, если повезет... Дабы отвлечься от тревожных мыслей в ожидании начала атаки, Саэнс стал думать о том, что может быть, если он приведет "Карлсруэ" в порт в качестве трофея. Перспективы открывались просто захватывающие...
Между тем, время шло и шлюпки должны уже были быть на подходе к цели. С палубы "Сан Аугустина" внимательно наблюдали, но пока все было тихо. Это значит, что нападающих до сих пор не обнаружили. Но неожиданно в ночи вспыхнули два ярких луча света. Они шли от корабля германцев в сторону берега и опустились чуть ниже, уперевшись в воду. На "Сан Аугустине" все замерли, пораженные увиденным. В ярких лучах, как днем, были хорошо видны четыре шлюпки, переполненные вооруженными людьми, которые от страха побросали весла. Некоторые закрывали глаза от слепящего света, а некоторые в ужасе прыгали за борт. Между ближайшей шлюпкой и германским кораблем было около сотни ярдов. И тут загремели выстрелы. Не такие, к которым привыкли моряки "Сан Аугустина". А какие-то резкие, сухие, причем шли они практически без перерыва. Создавалось впеатление, что стреляет очень много людей друг за другом через ничтожно малые промежутки времени. Саэнс и остальные с ужасом смотрели на происходящее. Люди в шлюпке как будто выкашивались невидимой косой и падали, а от самой шлюпки во все стороны летели щепки. Тут в ночи громыхнул гораздо более громкий выстрел, и на месте второй шлюпки вздыбился столб воды, а спустя мгновение долетел грохот сильного взрыва. Вслед за этим прогремели еще два выстрела, разнеся вдребезги оставшиеся шлюпки вместе с людьми. Первая, изрешеченная пулями, уже нахлебалась воды по самый планширь и вряд ли в ней остался кто-нибудь живой. На палубе "Сан Аугустина" потрясенно молчали. Менее, чем за пару минут, от большого отряда опытных и хорошо вооруженных солдат не осталось никого...
Но, как оказалось, еще ничего не закончилось. Все только начиналось. Световые лучи с германского корабля пришли в движение и уперлись в "Сан Аугустин", заставив всех, находившихся на палубе, в ужасе спрятаться за фальшборт, спасаясь от дьявольского слепящего света. И в то же мгновение фрегат содрогнулся от взрыва, а вверх взлетели деревянные обломки. Ничего удивительного в этом не было. Германцы прекрасно поняли, кто виновник ночного происшествия и намеревались решить проблему радикальным образом.
Саэнс быстро пришел в себя и понял, что "Сан Аугустин" тонет. Снизу доносились крики и на палубу хлынула перепуганная команда. Из сумбурного объяснения стало ясно, что борт сильно разворочен в районе ватерлинии и фрегат быстро погружается. Поскольку оставаться на борту и дальше не было никакого смысла, капитан бросился к трапу, надеясь спастись на ялике. Но его опредила обезумевшая от ужаса толпа. Ялик перевернулся, и в воде началась настоящая свалка. Тут громыхнул второй взрыв, разметавший выскочивших на палубу людей. Чудом уцелевший при взрыве Саэнс сообразил, что если будет оставаться на палубе фрегата и дальше, то это может закончиться плохо для его здоровья. Поэтому, подхватив крупный обломок дерева, прыгнул за борт. В конце концов, вода теплая, погода тихая, а до берега недалеко. Сначала нужно спастись, а потом уже думать, что делать дальше.
Сколько прошло времни, Саэнс не знал. Выбившись из сил, он бы давно утонул, если бы не предусмотрительно взятый деревянный обломок и то, что стояла тихая погода. Хорошо, хоть с ориентировкой не возникло проблем - темная полоска берега была хорошо видна. Вокруг одно время были слышны голоса тех, кому удалось покинуть гибнущий "Сан Аугустин", но вскоре они затихли и Саэнс остался один. И вот, наконец, его ноги нащупали дно. Шатаясь от усталости, он выбрался на берег и в изнеможении упал на прибрежный песок. Сил не было даже на то, чтобы поблагодарить Господа за чудесное спасение. Совсем рядом темной стеной стоял тропический лес, наполненный характерным шумом и живущий своей жизнью.
Неожиданно до Саэнса донеслась испанская речь.
- Еще один. Живой?
- Только что был живой. Эй, приятель, с тобой все в порядке? Не бойся, мы свои!
Саэнс с трудом сел и облегченно перевел дух. Слава Господу, он не один в этой глухомани. Кто-то еще спасся.
- Сеньоры, где вы? Помогите мне встать.
Из джунглей вышли четыре фигуры, и тут как раз из-за туч выглянула луна. Саэнс в ужасе замер. Это были не испанские солдаты, или матросы. Это были... Он даже не смог подобрать сравнения. Как будто черти вылезли из преисподней. Между тем, черти спокойно подошли к нему и легко поставили на ноги.
- О, ты смотри, офицер! Идти можешь? Вот, хлебни пока.
Один из подошедших протянул Саэнсу флягу, но тот, взбешенный таким фамильярным обращением, попытался ударить говорившего, уже поняв, что никакие это не черти. И в мгновение ока оказался на песке с заломленными руками.
- Ишь, какой шустрый! А может грохнем его прямо здесь? Все равно, их там много утонуло. Одним больше, одним меньше.
- Командир просил хоть одного живого офицера выловить, а этот первый попался, больше пока никого нет. А грохнуть его и потом можно будет.
До Саэнса наконец-то дошло, что к экипажу "Сан Аугустина" эти люди не имеют никакого отношения, но привычная спесь не позволила молчать.
- Что вы себе позволяете, канальи?! Я вас всех повешу!!! Я капитан Хуан Франсиско Саэнс, командир фрегата "Сан Аугустин"!!!
- Ты смотри, "оно" еще и ругается!
- А-а-а, так это из-за тебя, придурок, столько народу погибло! На что ты надеялся, идиот, связывась с немецким крейсером? Ведь для него твое парусное деревянное корыто - мишень для учебных стрельб, не больше!
До Саэнса даже не сразу дошло, что схватившие его люди подозрительно о многом информированы и попытался снова бузить, но ему связали руки, больно ткнули чем-то под ребра и погнали в лес. К счастью, идти пришлось недалеко и вскоре он предстал перед человеком в такой же странной одежде. Один из конвоиров что-то сказал на незнакомом языке, и получив такой же непонятный ответ, развязал руки Саэнсу, после чего все четверо снова исчезли в лесу, не издав ни звука. Человек напротив с интересом рассматривал Саэнса, и, наконец, обратился к нему на испанском, выдававшем в нем уроженца Нового Света.
- Прошу извинить моих людей, сеньор Саэнс, но они привыкли иметь дело только с врагом, а с врагом не церемонятся...
- Кто Вы такой, разрази вас всех дьявол?! И что все это значит?!
- Это значит, что вы оказались в неподходящий момент в неподходящем месте. А кто я такой? Мое имя Вам ничего не скажет.
- И все же? Вы офицер? Дворянин? Я требую примерно наказать этих мерзавцев, посмевших поднять руку на офицера!!!
- Да, я офицер и дворянин. Можете называть меня Тунгус. Что же касается "наказать этих мерзавцев", то Вы должны быть благодарны им за то, что остались целы, подняв на них руку. У военного разведчика действует защитный рефлекс на внезапно возникшую опасность. И он устранит угрозу независимо от того, от кого она исходит. Это настоящие ангелы смерти, сеньор Саэнс. Мы специально сделали их такими. Потому, что иначе в тылу врага не выжить. Считайте, что сегодня Вы второй раз родились на свет.
- Но все-таки, кто же вы?!
- Военная разведка Тринидада.
У бывшего командира "Сан Аугустина" подкосились ноги, и он чуть было не сел на землю прямо там, где стоял. Тунгус насмешливо смотрел на мгновенно "сдувшегося" спесивого вельможу. А после этого произнес несколько слов на незнакомом языке, и из лесной чащи вынырнули еще два "леших". Перейдя снова на испанский, командир тринидадских разведчиков обратился к Саэенсу.
- Не волнуйтесь, сеньор Саэнс, для Вас уже нет никакой опасности. Сейчас мои люди проводят Вас в место, где находятся другие спасшиеся с "Сан Аугустина". К сожалению, их немного. Но может быть еще кто выплывет, мы наблюдаем за побережьем.
- Но что вы здесь делаете, сеньор Тунгус?! Как вы оказались в этой глухомани?!
- Преследуем наших врагов, сеньор Саэнс. Они сбежали от нас после того, как напали на Тринидад и получили по морде, и мы им этого не простим. Поэтому "Карлсруэ" либо будет наш, либо мы его утопим.
- Но почему Вы не сообщили нам об этом раньше?! Ведь мы могли объединить наши силы!!!
- Потому, что мы не самоубийцы и не собираемся понапрасну терять своих людей. Вы уже смогли убедиться, что "Карлсруэ" - очень серьезный противник. Даже для нас. Если бы нам надо было его просто утопить, то мы бы давно это сделали. Но мы хотим захватить этот ценный трофей, причем в наименее попорченном виде. Вот и приходится идти на различные ухищрения. А вы появились в самый неподходящий момент и испортили нам всю игру. "Карлсруэ" сейчас гудит, как потревоженный улей, германцы еще долго не успокоятся.
- Сеньор Тунгус, можете рассчитывать на меня и моих людей! Клянусь, мы лишними не будем! Прошу Вас только об одном. Если вам все же удастся захватить "Карлсруэ", то позвольте мне сразиться с теми негодяями, которые нас оскорбили!!! Разумеется, если они уцелеют.
- Но кто там вас оскорбил?!
Саэнс, как мог, наиболее дословно воспроизвел часть диалога немецких офицеров, в ходе чего Тунгус с большим трудом сдерживал себя, чтобы не расхохотаться. Вот уж действительно, проблема возникла на пустом месте из-за не воздержанных на язык болтунов. Одни болтают в присутсвии посторонних, допуская оскорбительные для них высказывания, а другой тут же растрепал об этом всем остальным, когда узнал. Ведь если бы немцы не коснулись вопроса гигиены, то ничего бы этого не было! Саэнс принял бы к сведению интересную информацию о том, что немцы попытались его обмануть, но у него и в мыслях не возникло бы напасть на "Карлсруэ"! И если бы сам Саэнс помалкивал после того, как все узнал, тоже бы все обошлось. Поскрипел бы зубами, высказал все о немцах, что о них думает, но в пределах своей каюты, построил планы мести, если удастся встретиться вновь, на этом бы все и закончилось! Но... Вмешался Его Величество Случай. Свел трех болтунов в одно время в одном месте. И что из этого получилось...
- По поводу поединка - не могу такого обещать, сеньор Саэнс, это не в моей власти. Но я доложу командующему о Вашей просьбе. Как он решит.
- Командующему?!
- Да, командующему. Его превосходительству адмиралу Кортесу.
- Так он тоже здесь?!
- Ну, не буквально здесь - в джунглях, но флот Тринидада находится поблизости. Не думали же Вы, что я со своими разведчиками буду брать на абордаж "Карлсруэ"? У военной разведки совсем другие задачи. По поводу участия Вас и ваших людей в операции - однозначно нет. Мы нисколько не сомневаемся в Вашей храбрости, сеньор Саэнс, и в храбрости солдат испанской пехоты. Но у вас нет нашей подготовки, вы не знаете всех возможностей противника, не знакомы с его оружием и только помешаете, вынуждая нас отвлекаться на вашу защиту. Мы же знаем о противнике в с ё. Все его сильные и слабые стороны. Если хотите, можете наблюдать за ходом операции с берега из укрытия.
- Хочу, сеньор Тунгус!!! Очень хочу увидеть, как вы разберетесь с этими мерзавцами!!!
- Что же, это я могу Вам обещать. По поводу остального - на усмотрение его превосходительства. Возможно, он сам захочет разобраться с негодяями, посмевшими напасть на него в его же доме, где он их принял, как гостей...
Когда Саэнса увели к другим спасшимся с "Сан Аугустина", Тунгус посмеялся и вышел на связь с "Тезеем", доложив обстановку. Чем вызвал там хохот у всех, кто слышал разговор. Леонид, отсмеявшись, уточнил.
- Вот уж действительно, три балабола сошлись в одном месте! Значит, сейчас пока лучше не лезть?
- Да, испанцы и сами в лужу сели, и нам помешали. Колбасники сейчас на взводе и долго не успокоятся. Но думаю, к утру этот ажиотаж спадет.
- И откуда эти горе-грабители взялись... "Слонобои" до немца достанут?
- Достанут.
- Значит вносим поправку в план. Раз они не успели установить пушки, снятые с левого борта на правый, то у них на правом борту сейчас всего два целых орудия - носовое и первое на шкафуте. Если только они попытаются начать стрелять - увидите это по развороту стволов, сразу же огонь из "Слонобоев". Разбить пушки может и не разобьете, но орудийные расчеты напугаете, а нам надо-то всего секунд тридцать. Где стоит пулемет, засекли?
- Да.
- Его подавить в первую очередь. Огонь из всего, что возможно, кроме "Слонобоев". Они пусть пушками занимаются.
- Ничего, "Меркель-12,7" достанет. Заодно по мостику пройдемся, если там желающие покомандовать будут. А как с просьбой нашего дорогого друга, сеньора Саэнса? Отдадим ему немцев на съедение?
- Подумаю. Может и отдадим. Если еще будет кого отдавать...
Переговорив с разведчиками, Леонид вызвал "Беркут" и "Аврору", наблюдающих за немецким крейсером со стороны моря. Ситуация пока оставалась прежней. "Карлсруэ" как стоял, так и стоит. Злосчастный "Сан Аугустин" утонул очень быстро, и никого подбирать из воды немцы не стали. Больше никто из посторонних не появился. Наступала заключительная фаза "трофейной охоты".
Начало операции было намечено на сегодняшний вечер, но все карты спутал "Сан Аугустин". По большому счету, своим появлением он бы нисколько не помешал, и даже более того, помог в меру сил. Сразу большое количество свидетелей увидело бы своими глазами, как "старые" пришельцы разобрались с "новыми", и быстро разнесли это по округе. А после этого все недоброжелатели дружно подожмут хвост. Но... Все пошло наперекосяк из-за извечного желания аборигенов пограбить. В итоге немцы разнесли в пух и прах этих горе-грабителей, и сейчас стоят на ушах, ожидая очередной пакости. Начинать операцию в таких условиях чревато большими потерями. Поэтому придется ждать, когда немцы успокоятся и поймут, что кроме "Сан Аугкстина" здесь никого не было. Ну что же, дольше ждали. Можно еще подождать...
Уточнив на экране радара диспозицию своей эскадры, Леонид в последний раз взвесил все за и против. После захода солнца "Беркут" и "Аврора" подошли на три мили к месту стоянки "Карлсруэ" и вели постоянное наблюдение. Остальные ожидали в пяти милях севернее. Кольцо вокруг "Карлсруэ" сжималось, и надо обязательно покончить с ним этой ночью. Скорее всего, немцы уже установили на пробоины цементные ящики, и, как закончат сборку временного руля, снимутся с якоря и уйдут. Куда - это другой вопрос. Но куда-то подальше от Тринидада. Устраивать абордаж на ходу - самоубийственный риск. Поэтому надо действовать на стоянке, когда котлы крейсера большей частью не в работе и быстро дать ход он не сможет. Уголек-то немцам беречь надо... Конечно, вахта на палубе обязательно будет. Но крейсер стоит на якоре на расстоянии менее мили от берега. Для разведчиков не составит большого труда создать панику среди немцев, если они раньше времени обнаружат атакующих, открыв стрельбу из крупнокалиберных снайперских винтовок "Меркель-12,7" и "Слонобоев". Попадут ли ночью с такого расстояния, не известно. Но вот заставить немцев прятаться за ближайщие укрытия и нос не высовывать - это весьма вероятно. Когда первая волна атакующих окажется под бортом крейсера, то ни его орудия, ни пулеметы ничего уже им сделать не смогут. После этого остается забраться на палубу и взять ее под контроль, что тоже непросто. Но на этом этапе немцы лишаются своего главного преимущества - дальнобойной артиллерии. И будет чисто абордажный бой, разве что без применения холодного оружия. А в бою на палубе крейсера карабин "Маузер" 1898 года все же уступает автомату АКМС и пулемету ПКМ. Особая роль в операции отводится "Крокодилу". На него, в общем-то, вся надежда. Таков план. А как оно пойдет... Частенько появляются какие-то неучтенные моменты...
Глава 12
Сарынь на кичку!
После полуночи переполох, вызванный нападением испанцев, наконец-то прекратился. Немцы на палубе "Карлсруэ" успокоились и перестали освещать прожекторами окружающее пространство, выискивая очередных любителей чужого добра. Но рядом никого не было, если не считать верхушки мачт "Сан Аугустина", оставшиеся торчать над водой. Глубина в этом месте была небольшая и полностью скрыть следы ночного происшестия не удалось. Очевидно, немцы решили больше не испытывать судьбу и погасили все огни, соблюдая светомаскировку. А то, еще желающие пограбить найдутся.
Шло время, но ничего не происходило. "Карлсруэ" стоял, погруженный во тьму. Никто из посторонних в этом глухом месте тоже не появился. Получив очередной доклад от разведчиков о текущей обстановке, Леонид глянул еще раз на экран радара, и дал команду начинать.
- Все, сеньоры. Как говорят наши друзья испанцы, да поможет нам Господь! Или как у нас говорили, сарынь на кичку! Будем брать за хобот колбасников. Хватит им по н а ш е м у морю шастать...
Эскадра дала ход и пошла на сближение с противником, который по прежнему ничего подозрительного не заметил. Не доходя четырех миль до цели, спустили на воду "скифы". Заряды взрывчатки из них были заранее убраны, хотя сиситему радиоуправления трогать не стали. Неизвестно, как все пройдет. А то, как бы все равно не пришлось "Карлсруэ" быстроходными катерами-брандерами топить. Сейчас же оба "скифа" были до предела загружены морскими пехотинцами. "Аврора" осталась вести наблюдение, а "Беркут" подошел к "Тезею", чтобы тоже взять группу морпехов. Пока катер стоял у борта и принимал десант, Леонид успел переговорить с Янычаром.
- Подходите с правой кормовой скулы, там у немцев ничего нет. Для носовых орудий правого борта - мертвая зона. Для левого кормового орудия вы будете находиться в секторе обстрела очень короткое время. Но на мостике с правого борта стоит пулемет. Возможно, есть и на левом борту. Не знаю, сколько их у немцев осталось. Пленные могли не знать обо всем, что погрузили на крейсер перед выходом.
- Так заткнем их из КОРДов, Леонид Петрович!
- Только в том случае, если пулемет откроет огонь. Первоочередная цель для вас - смести все с палубы крейсера, чтобы немцы боялись нос высунуть. Поэтому огонь из всего, что есть по палубе, пока "скифы" не дорвутся до абордажа. После этого полным ходом к противнику. В мертвой зоне под бортом он вас ничем не достанет, а пока подойдете, наши морпехи уже всю корму зачистят. Пока всю палубу и мостик под контроль не возьмем, от борта не отходить.
- Понял. Значит, внутрь не соваться?
- Ни в коем случае. Нечего попусту людей терять. Захватим палубу и рубку - никуда немцы не денутся. Если только не захотят утопить крейсер.
- А ну, как захотят?
- Значит с ним и утопнут. Видно судьба у "Карлсруэ" такая. Десант получил приказ - после зачистки палубы взять под контроль все выходы и задраить их. Причем так, чтобы их нельзя было открыть изнутри. Захотят утопить корабль - пожалуйста. Но только вместе с собой любимыми.
- Ох, Гаагской Конвенции на Вас нет, Леонид Петрович!
- Плевал я на все Конвенции, которые еще не написаны и неизвестно, будут ли написаны. Для меня жизнь одного м о е г о человека дороже жизней всех немцев вместе взятых, сколько их там осталось. Кто из них после начала абордажа сам не упадет мордой в палубу и не прикинется ветошью, не церемониться. То, что враг бросил оружие и поднял руки, это еще не гарантия того, что он не выстрелит вам в спину. Из этого и исходите. Хватит играть в благородных рыцарей. Им трижды предлагали решить дело миром, но они не захотели. Пусть теперь пеняют на себя...
"Беркут" со "скифами", приняв морских пехотинцев, быстро исчезли в темноте. Эскадра шла самым малым ходом, выдерживая дистанцию, исключающую визуальное обнаружение противником ночью. Наконец, пришел доклад от командира абордажной группы о готовности. "Беркут" занял позицию чуть дальше и в стороне. После начала атаки он на своих тридцати узлах быстро окажется в нужном месте и зальет свинцом палубу "Карлсруэ", пока "скифы" будут нестись к цели. "Аврора", не обладающая такой высокой скоростью, участия в атаке не принимала и заняла позицию по траверзу крейсера в полутора милях, продолжая вести наблюдение. Даже если немцы ее и обнаружат, то вряд ли что-то заподозрят и не испугаются маленького парусника. Который, тем более, не пытается к ним приблизиться. Крупные же корабли эскадры во главе с "Тезеем" держались в отдалении. Время пришло. Команда, и "Крокодил" взмыл в воздух с палубы "Тезея".
Беспилотник шел на максимальной скорости, особо не скрываясь и заходя на цель с кормы, против ветра. На его внешней подвеске сейчас не было "Аргуса" и экипаж обходился только той аппаратурой, что была установлена на борту. Но этого вполне хватало, так как крейсер представлял из себя огромную контрастную цель на водной поверхности, легко обнаруживаемую издалека. Внешняя же подвеска была занята контейнером необычного вида, над конструкцией которого трудились три дня. И даже чуть превысили грузоподъемность беспилотника в двадцать килограммов, поэтому в этот полет он отправился с неполным запасом топлива. Но поскольку лететь предстояло недалеко и недолго, сокращенного запаса хватит. Никто не сомневался, что вахта на палубе "Карлсруэ" обязательно будет. И часть экипажа, если не весь, будет спать на палубе возле орудий и укрытий для стрелков. На этом и строился расчет. Что поделаешь, непривычны люди из начала двадцатого века к тому, как ведутся войны в начале века двадцать первого...
Возможно, приближение "Крокодила" вахтенные на "Карлсруэ" и услышали, но предпринять ничего не успели, как неожиданно в воздухе, прямо над их головами, одна за другой вспыхнули три красных ракеты, ярко осветив все вокруг. Что сделает любой человек в этой ситуации? Задерет голову от неожиданности и посмотрит вверх. Хотя бы на несколько секунд. Именно поэтому две свето-шумовых гранаты, сброшенные с беспилотника следом за сигнальными ракетами, сработали с небольшим интервалом после того, как в небе, прямо над "Карлсруэ", повисли красные "звезды".
Высота полета "Крокодила" была рассчитана так, чтобы подрыв гранат произошел на высоте не более тридцати-сорока метров. Яркие вспышки света ударили по глазам тех, кто посмотрел вверх. А поскольку человек реагирует на подобные вещи инстинктивно в первые секунды после возникновения потенциальной опасности или чего-то неожиданного, то итог был закономерен. Ближайшие пару минут на крейсере просто н е к о м у было отражать начавуюся атаку. После яркой вспышки, ударившей среди ночи по глазам, наводчики орудий, пулеметчики и стрелки толком ничего не видели. На палубе крейсера началась паника. Но три ракеты, сработавшие первыми, еще светили какое-то время, довольно четко освещая цель. И тут на палубу "Карлсруэ" обрушился огненный шквал. Пули стучали градом по рубке, надстройкам и щитам орудий. Некоторые падали, пытаясь укрыться от смертоносного огня, но некоторые в панике заметались. А паника - она и есть паника. Она всегда собирает обильную жатву на войне.
С берега стреляла разведгруппа Тунгуса из "Слонобоев" и крупнокалиберных снайперских винтовок "Меркель-12,7". С моря грохотали два крупнокалиберных пулемета КОРД и два ручных пулемета ПКМ, установленные на "Беркуте". "Карлсруэ" попал под перекрестный огонь и на его палубе воцарился ад. Но все это продолжалось недолго. Под прикрытием такой своеобразной "артподготовки" два "скифа" на полной скорости преодолели отделяющее их от цели пространство и оказались в мертвой зоне для ответного огня крейсера - прямо у него под бортом. Стрельба сразу же прекратилась, координация действий всех групп по радио работала великолепно. А дальше... А дальше началось то, к чему здесь были все привычны. Но к этому оказались совершенно не готовы люди из 1914 года. Кошки с тросами взлетели в воздух и зацепились за леера на палубе крейсера. Вверху кружил "Крокодил", периодически сбрасывая сигнальные ракеты, подсвечивая место боя.
Первые абордажники взобрались на палубу, открыв продольный огонь из автоматов и двух пулеметов, заставивший всех уцелевших противников искать укрытие. Следом быстро забирались остальные. Полностью выгрузившись, "скифы" ушли обратно к "Тезею" за следующей партией десанта. К борту "Карлсруэ" подлетел "Беркут", высадив свою абордажную группу. На палубе крейсера не затихала стрельба. Видно, не все "нахватались звездочек" и далеко не все полегли под пулеметным огнем. Но сопротивление было разрозненным, неорганизованным и быстро подавлялось. Очевидно, немцы даже в мыслях не допускали подобного развития событий.
В итоге, все пришло к логическому завершению. Немногочисленные и разрозненные очаги сопротивления экипажа "Карлсруэ" на палубе были просто раздавлены превосходящими силами. Вторая волна десанта даже не успела добраться до цели, как командующий абордажем Ковальчук доложил на "Тезей".
- Готово, палуба и рубка полностью под контролем. Все выходы на палубу блокированы. Наши потери - "двухсотых" нет, четверо "трехсотых". Взяли шесть пленных. Одни матросы, офицеров нет. У противника больше трех десятков "двухсотых", точно еще не сосчитали.
- Раненых срочно погрузить на "Беркут" и отправить на "Тезей". Пленных быстренько тряхните прямо на месте. Может, что интересное узнаем. Знакомых никого нет?
- Нет.
- Ну и ладно...
Отдав еще ряд распоряжений по эскадре, Леониид приказал увеличить ход до полного и идти к месту якорной стоянки "Карлсруэ". Много времени это не заняло, и вскоре прожектор "Тезея" выхватил из темноты неподвижный крейсер. На его палубе уже было все спокойно - уцелевшие немцы остались внизу, но выкуривать их оттуда пока что не собирались. Во избежание неприятностей "Тезей" слишком близко подходить не стал, заняв такую позицию, чтобы исключить внезапный выстрел торпедой. То, что два торпедных аппарата на крейсере есть, знали все. И поскольку сейчас они продолжают контролироваться немцами, то лучше не рисковать. К борту "Карлсруэ" подошел "Ягуар", доставивший очередную группу морпехов. Подробный осмотр трофея решили отложить до утра, а пока ограничились выставлением усиленных постов в рубке, у орудий и возле выходов на палубу. Впрочем, геройствовать немцы не пытались. После начала боя на палубу успели выскочить лишь несколько человек с оружием, что закончилось для них очень плохо. Остальные сделать этого уже не смогли, так как любая попытка тут же пресекалась перекрестным огнем. Все, кто находился в рубке "Тезея" с интересом рассматривали недавнего противника. Что ни говори, но корабль был хорош. И если сделать ему нормальный ремонт, перевести котлы на жидкое топливо, установить кое-что из аппаратуры и оружия XXI века, не пытаясь при этом выжать из турбин и котлов невозможное, то он на долгие годы останется неубиваемым козырем в руках Русской Америки. Во всяком случае, в американских водах, чтобы не удаляться слишком далеко от топливной и ремонтной базы на Тринидаде. И после этого можно будет со спокойной совестью ставить "Тезей" на вечную стоянку в Форте Росс. Чтобы он и был тем, что собирались изначально из него сделать после "попадалова" - сокровищницей знаний, хранилищем всех достижений науки и собранием уникальных образцов техники из будущего. Того, к чему надо стремиться. Нельзя им больше рисковать. А для военных целей по "принуждению к миру" всех, кто захочет его нарушить в этом уголке планеты, идеально подходит "Карлсруэ". Он прочен, быстроходен, обладает прекрасной мореходностью, может нести серьезное вооружение по сегодняшним меркам, и, поскольку "старше" "Тезея" почти на век, не является хранилищем знаний и артефактов из будущего в такой степени, как "Тезей". Поэтому использовать данный корабль по прямому назначению сам бог велел. А ведь сколько еще не изведано в Америке... Леонид, глядя на крейсер и предавась мечтам, которые с его помощью могут стать былью в самом ближайшем времени, не сразу отреагировал на доклад вахтенного офицера.
- Простите, задумался. Что там случилось?
- Ваше превосходительство, на связи командир десанта - полковник Ковальчук. У него важные новости.
Почувствовав неладное, Леонид вызвал Ковальчука по рации, и тот сразу же откликнулся.
- Леонид Петрович, ситуация такая. Немцы внизу сидят тихо, как мыши под метлой и геройствовать не пытаются. Поговорили с пленными, никто не стал запираться. Все выложили, как на духу. Никто из матросов воевать не хочет. Воду мутят офицеры. На что они надеялись, непонятно. Сейчас внизу осталось больше сотни человек. Пытались отправить к ним кого-нибудь из пленных в качестве парламентеров, но они уперлись всеми четырьмя и возвращаться к своим не хотят. Всех, кого мы отпустили, практически сразу посадили под арест во главе с лейтенантом. Но кое-что они рассказать успели, поэтому матросы воевать до победного конца категорически не желают. До последнего момента все держалось на хваленом немецком "арбайтен, арбайтен унд дисциплин". А вот после сегодняшней ночи вполне можем получить "потемкинский бунт".
- Это понятно. А как Келлер отреагировал на ультиматум?
- А вот это самое хреновое. Нет сейчас Келлера на борту. Он еще с тремя офицерами на Кюрасао остался. Загуляли у губернатора, а тут мы ночью нагрянули. И вернуться на крейсер у них уже не было никакой возможности. Но информацию своему вновь назначенному старшему офицеру - обер-лейтенанту Борне, Келлер передать все же как-то сумел.
- Твою мать!!! Так вот почему губернатор постоянно юлил и с темы съезжал!
- Похоже на то. Насколько удалось выяснить, Келлер передал приказ постараться незаметно уйти ночью и не пытаться ему помочь. Но вот что конкретно содержалось в том приказе, этого никто из пленных не знает...
А вот это был пренеприятнейший сюрприз. И это значит, что губернатор Кюрасао начал свою игру. В противном случае он бы выдал немцев, или, по крайней мере сообщил бы о них, если бы они к моменту прибытия делегации от Тринидада уже покинули губернаторскую резиденцию. Однако, промолчал. Что же, учтем на будущее... И самое плохое в этой истории то, что возвращаться сейчас на Кюрасао нет смысла. Келлера со товарищи там уже давно нет, поскольку в бухте Виллемстада стояло множество кораблей. И если в этом деле замешан губернатор, то вывезти тайком четверых человек с острова можно без труда. Но даже если предположить, что немцы еще на Кюрасао, то найти их практически невозможно. Ведь остров не такой уж и маленький. Тем более, если им помогает губернатор. Похоже, он сделал ставку на то, что появился шанс нарушить монополию тринидадских пришельцев на разные чудеса. То, что он принимает желаемое за действительное, ничего не меняет. Немцы вполне могли наобещать ему золотые горы, лишь бы он прикрыл их и вывез в Европу. Хотя, что греха таить, осложнить жизнь Русской Америке эти четыре человека могут изрядно. Пусть они и не сумеют воспроизвести многие достижения науки и техники 1914 года на местной научно-помышленной базе, но по крайней мере они знают, в каком направлении надо двигаться, а это уже немало. Поскольку Германии как таковой еще нет, а есть несколько германских княжеств, постоянно грызущихся как с соседями, так и между собой, а Соединенные Провинции, как сейчас называется Голландия, переживают период своего экономического расцвета, то офицеры крейсера вполне могут сделать ставку на голландцев и довольно неплохо устроиться в этом мире. Если, конечно, доберутся до Голландии. Причем сами голландцы постараются оградить таких ценных кадров от каких-либо враждебных действий как со стороны европейских конкурентов, так и со стороны Русской Америки. Дружба дружбой, но каждый в первую очередь заботится о своих интересах...
- Очень, очень интересно... Ладно, попробуйте как-нибудь установить контакт с немцами и предложите сдаться по-хорошему. Заверьте, что те, кто добровольно выйдет наверх и сложит оружие, тому ничего не будет. А кто начнет играть в партизан, тех просто выкурим, как крыс.
- Чем?! Откуда нам столько "черёмухи" взять?!
- Вовсе необязательно использовать наши старые запасы. Химики что-нибудь мерзопакостное обязательно сварганят. Тот же хлор, например, чтобы все загнулись. Или что-нибудь нелетального действия, чтобы не загнулись, а только на стену полезли. А есть еще природные вещества аналогичного действия. Хотя бы тот же красный кайенский перец, которого тут немеряно. Вещь убойная. Так что были бы немцы, а что на них испытать, мы найдем...
Переговорив с командиром десанта, Леонид вызвал Тунгуса и дал команду разведгруппе возвращаться на "Тезей". Больше на берегу делать нечего, разведка блестяще выполнила свою задачу. Но тут возникла неожиданная проблема - а куда же девать испанцев с "Сан Аугустина", которым повезло добраться до берега? Набралось двадцать восемь человек. Не бросать же их в этой глуши. Хочешь, не хочешь, а придется выручать союзников. Дабы не путались под ногами и не надоедали расспросами, решили отправить их на "Ягуар". Там капитаном Родригес, и со своими соотечественниками быстрее договорится. На обратном пути придется сделать крюк и высадить спасенных испанцев в Маракайбо. А заодно и свой трофей показать, чтобы его побольше народу увидело, а то вдруг испанцам не поверят. Нет никаких сомнений, что информация о бое в Венесуэльском заливе разнесется очень быстро. По сегодняшним меркам быстро, разумеется. Чего, собственно, тринидадские пришельцы и добивались. Это заставит многих задуматься и принять правильное решение. И в первую очередь - губернатора Кюрасао. Пусть знает, что поставил не на ту лошадь.
Поняв, что до утра все равно вряд ли случится что-то важное, Леонид отдал распоряжения по вахте и ушел в каюту отдохнуть. И даже успел задремать. Но через три часа был разбужен телефонным звонком вахтенного офицера с просьбой срочно подняться на мостик. Быстро примчавшись в рубку, Леонид спросил, что случилось? Ответ был неожиданным.
- Ваше превосходительство, немцы сами прислали парламентеров. Полковник Ковальчук сейчас с ними разговаривает, но они просят его дать возможность поговорить с Вами.
- Вот как? Уже п р о с я т? Ну что же, послушаем, о чем просят... "Карлсруэ" - "Тезею"!
Все в рубке улыбнулись. Давно ждали этого момента. Ответ не заставил себя долго ждать и на связь вышел Ковальчук.
- "Тезей" - "Карлсруэ", у меня тут гости из-под палубы, Леонид Петрович. Жаждут с Вами пообщаться.
- И чего им надо?
- Сейчас сами скажут.
Какое-то время было тихо, видно немцу показывали, как обращаться с рацией. Наконец в эфире прозвучал голос на английском.
- "Тезей", вы меня слышите?
- Я прекрасно вас слышу, "Карлсруэ", - усмехнувшись, ответил Леонид на чистом немецком.
- Экселенц, мы хотели бы обсудить с Вами условия прекращения огня.
- С кем я говорю?
- Лейтенат Диттмер.
- Так вот, герр лейтенант. Для того, чтобы все выяснить, необязательно было будить меня среди ночи. На "Карлсруэ" находится мой представитель - оберст Ковальчук, командир бригады морской пехоты. Все вопросы решайте с ним. Но раз вы все-таки меня разбудили, то отвечу. Условие прекращения огня теперь одно - безоговорочная капитуляция. Вы выходите на палубу, складываете оружие и передаете корабль моим людям в том виде, в каком он находится сейчас. Если вы отказываетесь, то ради бога, можете сидеть внутри. Мы заварим все двери и люки, ведущие на палубу, а после этого отбуксируем "Карлсруэ" на Тринидад.
- Простите, экселенц, я не понял. Что значит "заварим"?
- Это способ соединения листов металла без заклепок, который уже массово применялся в нашем времени. Выбраться на палубу вы не сможете. Это на тот случай, если вы решите затопить корабль в надежде, что мы вас спасем. Так вот не надейтесь, пойдете ко дну вместе с ним. А по приходу на Тринидад просто выкурим вас оттуда, применив отравляющие газы. Терять своих людей в борьбе с вами я не намерен.
- Но это же попахивает средневековым варварством! Так не воюют! Кто вас научил этому, экселенц?!
- Вы и научили, лейтенант. Не Вы лично, конечно, а Ваши соотечественники в двух мировых войнах. Первой - с 1914 по 1918, с которой вы попали сюда. И Второй - с 1939 по 1945, когда зверства немецкой солдатни превзошли даже то, что творилось в средневековье. И после разгрома Германии ее правители были осуждены международным трибуналом, как военные преступники. Небывалый случай в истории. Так что не Вам рассуждать о варварстве. Хотите сказать что-то еще?
- Нет.
- Вот и хорошо. Подробности обсудите с оберстом Ковальчуком. Если сдадитесь по хорошему, никто вас не тронет. Как мы живем на Тринидаде, вы уже знаете от своих товарищей, кого мы отпустили. Поэтому не делайте глупостей. Вам все понятно?
- Да.
- Жду вашего ответа до девяти ноль ноль. Время согласуете с моими людьми. С рассветом мы начнем приготовления к буксировке. После девяти ноль ноль никто из вас на палубу не выйдет до самого Тринидада. Так что поторопитесь с принятием решения.
- Но вдруг корабль начнет тонуть во время перехода?!
- Значит, вы утонете вместе с ним. У Вас есть еще вопросы?
- Нет...
- В таком случае до свидания и спокойной ночи, лейтенант! Дайте рацию оберсту Ковальчуку.
Перейдя на русский и переговорив с Ковальчуком, Леонид в сердцах высказал.
- Ишь, гейропейцы долбаные - "так не воюют"! Я вам покажу, к а к у нас воюют...
Уйдя в каюту и уже особо не надеясь, что его опять не поднимут, устроился на диване, готовый в любой момент вскочить и бежать в рубку. Какое-то время было тихо и он снова задремал. Однако, через пару часов его снова разбудил телефонный звонок.
- Ваше превосходительство, там какая-то стрельба на "Карлсруэ"!
Сон мгновенно улетучился. Подробностей вахтенный офицер не знал, и Леонид, едва примчавшись в рубку, тут же стал вызывать "Карлсруэ". Но там тоже не смогли до конца прояснить обстановку.
- Как парламентеры ушли, сначала тихо было. А тут ни с того ни с сего внизу стрельба началась. Похоже, немцы между собой разборки устроили.
- Понятно. Сами вниз не лезьте. Ждите, чем закончится.
Та-ак, похоже, немцы разделились на клубы по интересам. Кто-то согласен капитулировать, кто-то нет. Все еще на что-то надеются. И договориться по-хорошему у них не получилось. Возможно, еще и что-то личное добавилось. Ну-ну, подождем...
Время шло, и вот наконец раздался очередной вызов с "Карлсруэ". В голосе Ковальчука слышалось нескрываемое облегчение.
- Все, Леонид Петрович, сдаются немцы. Выходят на палубу и бросают оружие, у кого есть.
- А что у вас там за стрельба была?
- Так это они к консенсусу не пришли, как у нас говорили одно время. Самые буйные попытались устроить войну до победного конца, вот их и успокоили. Совсем. Кстати, первым делом "потемкинцы" своих камрадов-арестантов освободили. Их лейтенант здесь, хочет поговорить.
- Давайте.
Спустя несколько секунд в эфире раздался голос на немецком, и Леонид узнал лейтенанта Ейнринга.
- Доброй ночи, экселенц! Приношу извинения за столь ранний подъем, но команда "Карлсруэ" уполномочила меня сообщить - война между нами закончена. Мы не хотим воевать непонятно ради чего со своими потомками.
- Доброй ночи, лейтенант. Что же, я рад, что здравый смысл в наших отношениях все же восторжествовал. Оказывайте всяческое содействие моим людям. Если у вас есть раненые, скажите оберсту Ковальчуку, мы организуем их доставку на "Тезей". А утром прошу ко мне. Расскажете все подробно.
- Слушаюсь, экселенц!
Уточнив еще ряд вопросов, Леонид устало улыбнулся. Все таки, пришельцы из двадцать первого века одержали победу над пришельцами из двадцатого. И это очень скоро станет самой обсуждаемой новостью во всех портах Нового Света. А теперь осталось самое малое - отбуксировать свой трофей на Тринидад. Ценнейший трофей в семнадцатом веке, какой только может быть. Гораздо дороже всех "золотых" галеонов Испании, вместе взятых. И если им умело распорядиться, то... Впрочем, на надо слишком забегать вперед, стараясь объять необъятное и впихнуть невпихуемое, как говорит сеньор Карпов. Что там у нас на очереди? Барбадос? Самое время им заняться. А по пути можно в Виллемстад завернуть, трофеем похвастаться. Вот будет номер, если Келлер еще там! Но это уже его проблемы и проблемы губернатора Кюрасао. А пока... Дадут сегодня командующему поспать, или нет?! Ох, и ночка выдалась...
Глава 13
Все вы тут пи...сы, а я Д'Артаньян!!!
Наступившее утро не преподнесло сюрпризов. "Карлсруэ" и "Тезей" стояли на якорях неподалеку друг от друга, "Ягуар" и "Беркут" по-прежнему стояли под бортом у крейсера, а остальные корабли патрулировали мористее, чтобы в случае надобности дать понять потенциальным любителям чужого добра - тут ловить уже нечего. И как доказательство свершившегося, на корме "Карлсруэ" развевался Андреевский флаг. Следы ночного боя на палубе были уже убраны, и сейчас на крейсере вовсю хозяйничали моряки "Ягуара" и "Тезея". Здесь же, на палубе, под присмотром морских пехотинцев находились пленные немцы, коих набралось аж сто тридцать восемь человек. Решили развезти их по разным кораблям, но чуть позже. Леонид дал приказ отобрать из немцев группу человек пятнадцать-двадцать, которые останутся на крейсере во время перехода и будут оказывать помощь перегонной команде. Хоть самостоятельно "Карлсруэ" идти сейчас и не может, и его придется вести на буксире, но следить за водотечностью необходимо, как и обеспечивать работу водоотливных средств. А то обидно будет потерять такой ценный трофей уже после боя. Как минимум один котел придется держать по парами и присматривать за динамкой и насосами, а без помощи немцев это будет сделать несколько сложнее. Шлюпка "Тезея" была спущена на воду и совершала периодические рейсы между ним и крейсером. В один из таких рейсов на борт "Тезея" прибыли лейтенант Ейнринг и полковник Ковальчук, сразу же направившись к Леониду с докладом. Работы по подготовке к буксировке пока еще не были закончены, вот и можно не торопясь обсудить ситуацию. Ковальчук кратко охарактеризовал состояние крейсера.
- Сейчас "Карлсруэ" небоеспособен. Топки погашены, рулевое управление неисправно и отремонтировать его в море своими силами невозможно. В первой кочегарке имеются две пробоины в днище, цементные ящики на них уже установлены, водотечности нет. Но это в тихую погоду на якоре. Как выйдем в море, придется следить за ними. В остальном повреждения некритичные.
- Понятно. Что по ситуации с пленными?
- Всего сто тридцать восемь человек, из них пятеро офицеров - наш парламентер лейтенант Ейнринг, обер-лейтенант Ауст, лейтенант граф Байссель и инженер-механики Мерк и Бек. К сожалению, старший офицер обер-лейтенант Борне, принявший командование кораблем после ухода из Виллемтстада, погиб. И какие инструкции он получил от Келлера, неизвестно.
- А каким же образом Келлер связался с ним?
- До смешного просто - с помощью лодочника, который доставил пленных на борт. Каким-то образом он успел с ним связаться и передать записку. То ли сам лично, что маловероятно, то ли через кого-то из голландцев. Получается, что мы сами ему помогли. Но в любом случае выходит, что Келлер находился рядом с портом и отслеживал ситуацию. И сразу понял, что вернуться обратно на крейсер уже не получится.
- Да-а, очень похоже... И что-то мне подсказывает, что на Кюрасао его уже нет. Удалось выяснить, кто из офицеров убыл на берег вместе с Келлером?
- Да. Капитан-лейтенант резерва Фрезе, лейтенант Энссен, лейтенант Шмарц и врач Варнеке.
- Ну что же. По крайней мере мы точно знаем, что подобное мероприятие Келлер не планировал. Скорее всего, просто загулял, так как подготовку временного руля на крейсере еще не закончили. А может какой гешефт с губернатором допоздна обсуждали и заночевали. В любом случае, знать о высадке нашего десанта он не мог и к такому повороту событий не готовился. То есть ничего, что имеет стратегическое значение - вроде каких-нибудь технических справочников, или чертежей у него с собой нет. И немцы могут рассчитывать только на то, что у них в голове.
- Так может прямо сейчас "Беркут" пошлем и "ноту протеста" губеру вручим? И потребуем выдачи Келлера и компании?
- Увы, время упущено. Я уверен, что даже если немцы еще в Виллемстаде, то губернатор скажет, что это не так. Вплоть до того, что они сами захватили лодку и бежали. А прессовать губернатора нам сейчас невыгодно.
- Так что же делать?
- С Келлером? Ничего. Будем ждать, где он вынырнет. А вынырнет обязательно. Скорее всего - в Голландии, так как добраться до Пруссии прямо сейчас, без помощи голландцев, ему будет затруднительно. Если только он не собирается их в наглую кинуть. Но тут есть еще один нюанс - доказать пруссакам, кто он есть на самом деле, ему будет сложно. Думаю, в Европе уже появились аферисты, выдающие себя за посланцев с Железного корабля. Для Голландии же губернатор снабдит Келлера всеми необходимыми бумагами, которым поверят. Поэтому вернемся к нашим баранам, то есть к "Карлсруэ". Лейтенант, расскажите все с самого начала, как вы вернулись на борт...
Рассказ Ейнринга был немногословным, так как рассказывать ему было особо нечего. Вернулся на корабль, за отсутствием командира на борту вручил письмо старшему офицеру, рассказал все, что знал и передал радиостанцию для связи, показав, как ей пользоваться. Старший офицер очень удивился и сначала даже не поверил, но после ряда приведенных доказательств был вынужден изменить свое мнение. Беседа проходила без посторонних. Когда после доклада Ейнринг вернулся в свою каюту, то почти сразу же был арестован и ни с кем больше поговорить не смог. Что успели рассказать матросы, он тоже не знал, так как его изолировали от всех контактов. Когда "Карлсруэ" снялся с якоря и попытался уйти, лейтенант уже распрощался с жизнью, почувствовав взрывы мин. Но вскоре выяснилось, что тонуть крейсер не собирается, и это не диверсия, направленная на уничтожение корабля, а всего лишь "последнее китайское предупреждение". Лейтенант воспрял духом. Поэтому события сегодняшней ночи не стали для него неожиданностью. Чего-то подобного он и ожидал. Его и остальных вернувшихся из плена освободили из-под ареста уже когда все фактически закончилось. Командующий кораблем старший офицер обер-лейтенант Борне и еще несколько офицеров, желающих вести войну "до победного конца", попытались заставить матросов воевать, но просчитались. После таких серьезных неудач и потери более половины экипажа хваленый немецкий орднунг дал сбой, да и старые накопившиеся обиды тоже сыграли не последнюю роль. В итоге, после попытки "закрутить гайки", последовал обычный матросский бунт, в ходе которого обе стороны пустили в ход оружие. Кончилось это для сторонников "войны до победного конца" очень плохо - их просто перебили. Всех. Уцелевшие офицеры остались живы только потому, что отказались от продолжения военных действий, признав их полную бесперспективность и не пытались помешать матросам. Свежую информацию лейтенант получил уже после того, как его освободили из-под ареста, поэтому ничего о планах Келлера и Борне он не знал.
Неожиданно раздался телефонный звонок из рубки. Звонил вахтенный офицер. Извинившись, он выдал неожиданную новость.
- На палубе "Карлсруэ" что-то непонятное. Скандал какой-то.
- Какой еще скандал?! Стрельбы нет?
- Стрельбы нет. Но явно какой-то скандал, и похоже, до драки немного осталось.
- Твою мать, этого только не хватало...
Все трое направились в рубку и Ковальчук сразу начал вызывать своих, а Леонид взял бинокль и попытался рассмотреть, что же творится на палубе "Карлсруэ". Но кроме сгрудившейся группы морпехов, которые явно хотели кого-то разнять, ничего не увидел. Пленные немцы сидели в сторонке и с интересом наблюдали за разворачивающимися событиями. Наконец Ковальчук дозвался своего заместителя и тот попросил помощи, не зная, как поступить. Намечался международный конфликт - бывший капитан "Сан Аугустина" сеньор Саэнс поднял бучу, требуя сатисфакции. Только тут до Леонида дошло, какую глупость он совершил, отправив спасенных испанцев на "Ягуар". Кляня себя последними словами и сказав, что сейчас лично приедет и во всем разберется, направился на палубу к шлюпке, прихватив Ковальчука с Ейнрингом. Вот уж действительно, проблема возникла на пустом месте...
Моторная шлюпка быстро доставила трех пассажиров на "Карлсруэ". Еще поднимаясь по трапу, они услышали негодующие возгласы на испанском. Увидев начальство, морские пехотинцы расступились и Леонид увидел перед собой взбешенного испанца в офицерском мундире, которого пытались успокоить командир "Ягуара" Родригес и майор Мендоса. Причем успеха в этом они не добились и все говорило о том, что скоро за словами последует что-то более серьезное. Вежливо поздоровавшись на испанском, Леонид поинтересовался, что собственно случилось? Ответ поверг всех в шок. Презрительно смерив Леонида взглядом, сеньор Саэнс недовольно процедил.
- А это еще кто такой?
Леонид улыбнулся. Он уже привык, что старый армейский камуфляж без знаков различия, в каком он обычно ходил в боевой обстановке, не вызывает должного пиетета у тех, кто его не знает в лицо. Кобура с "Глоком" на поясе погоды не делала. Пожалуй, надо будет и себе повседневную адмиральскую форму пошить, чтобы не попадать в подобные ситуации. Все уже носят установленную форму одежды Вооруженнных Сил Русской Америки согласно родам войск, а у командующего все руки не дойдут, чтобы к портному сходить. Да и ходить-то никуда не надо, сам придет, только скажи. Непорядок, Ваше превосходительство! Какой пример Вы своим подчиненным подаете?
- Разрешите представиться, адмирал Леонардо Кортес. А Вы, насколько я понял, сеньор Хуан Франциско Саэнс?
Сеньор Саэнс поначалу впал в ступор, уж очень форма не соответствовала содержанию, но по напрягшимся выражениям лиц окружающих понял, что розыгрышем здесь и не пахнет, поэтому тут же сдал назад.
- О, простите, Ваше превосходительство! Не ожидал увидеть Вас в такой же одежде, как и у ваших солдат. Разрешите первым поздравить Вас с такой победой!
- Благодарю, сеньор Саэнс. Что касается моей одежды, то такая одежда очень удобна в бою, поэтому в боевой обстановке я всегда выгляжу подобным образом. Что тут случилось?
- Ваши люди не дают мне проучить этих мерзавцев, Ваше превосходительство. И мало того, смеют вести себя со мной самым вызывающим образом!
- Каких мерзавцев? И чем мои люди вызвали Ваш гнев?
- Тех мерзавцев, что оскорбили меня, испанского дворянина! Они оба сейчас находятся здесь! А ваши люди не позволяют смыть кровью нанесенное мне оскорбление и всячески покрывают их!
- Сейчас все выясним, сеньор Саэнс.
Скрипя зубами и не переставая материть себя за допущенную оплошность, но продолжая мило улыбаться, Леонид обратился к Ковальчуку на русском.
- Фёдорыч, ну какого дьявола ты этих немцев куда-нибудь не спрятал? Ладно я, старый дурак, об этом забыл, но ты-то должен был помнить?
- Ей-богу, не подумал, что все так серьезно может обернуться, Леонид Петрович! Ну кто же знал, что этого мудака именно на "Ягуар" привезут! А он по палубе с утра шарился, вот очевидно немцев и увидел.
- И что теперь делать будем? Кстати, кто именно эти "оскорбители", выяснили?
- Нет, сейчас узнаем!
Выяснение не заняло много времени, и вскоре обер-лейтенант Ауст и лейтенант Байссель навытяжку стояли перед Леонидом, который объяснил им сложность возникшей ситуации. Отказать Саэнсу в поединке - испанцы этого не поймут. Тем более, когда все участники инцидента находятся здесь и ничто не мешает им скрестить шпаги. Но позволить это - подать дурной пример, который, как известно, очень заразителен. В следующий раз могут попытаться и тринидадацев на дуэль вызвать, а этого допускать нельзя. К тому же, если немцы будут убиты в поединке, это вызовет негативную реакцию среди других пленных. Максимально спокойно, чтобы не накалять обстановку, Леонид говорил с обоими офицерами по-немецки, отведя их в сторонку.
- Ну кто вас тянул за язык, господа? Неужели никто из вас не подумал, что среди гостей может найтись кто-то, знающий немецкий?
- Простите, экселенц, просто хватили лишнего. Не думали, что этот поп знает немецкий.
- И что теперь делать будем? Устраивать дуэли я не хочу. Этим мы подадим дурной пример местным. А нас и так слишком мало. Вас, кстати, тоже. И если только мы клюнем на эту удочку, то рано, или поздно, местные аристократы нас сожрут. Надеюсь, вы это понимаете?
- Понимаем, экселенц. Но я могу Вам помочь.
- Как?!
Леонид был очень удивлен. И лейтенант Байссель начал подробно объяснять.
- Экселенц, позвольте мне провести поединок с этим надутым павлином. Иначе они не успокоятся, знаю я эту публику. Перед поединком объявите, что в нашем мире это не принято и мы не знали здешних обычаев. Но мы принимаем брошеный вызов, дабы не было ничего подобного в дальнейшем. Он тут один такой на нас... обидевшийся?
- Вроде бы один. Из офицеров фрегата спасся еще лейтенант, но он ведет себя гораздо тише и не требует сатисфакции. Больше офицеров нет, а для испанских матросов это всего лишь очередное развлечение. Они бы такой цирк каждый день с удовольствием смотрели.
- Тем лучше. Экселенц, прошу Вашего разрешения на поединок здесь же, на палубе, на глазах у всех. Это заставит местных снобов лишний раз подумать, прежде чем задеть нас, людей из другого мира, отмеченных печатью Господа и попавших сюда по его воле. Я имею ввиду как наших, так и ваших людей.
- Вы приняли наши правила игры? И не хотите разрушать созданную нами легенду?
- Не хотим, экселенц.
- Почему?
- Из-за обычного прагматизма. Это выгодно и нам и вам. Вы были правы, когда сказали, что и вы и мы чужие в этом мире. И если только станем враждовать, то это лишь на руку нашим врагам. Поэтому лучше зарыть топор войны, как говорят местные дикари, и объединить наши силы. Только так мы сможем противостоять здешним королям, инквизиции и прочим "милым" атрибутам средневековья.
- И вас не задевает ваше теперешнее положение?
- Нисколько, экселенц. Нет ничего зазорного в том, чтобы проиграть намного более сильному противнику. Тем более, своим потомкам.
- Ну что же, господа. Я рад и очень надеюсь, что мы найдем общий язык. Но что Вы хотите сделать сейчас, лейтенант? Зачем Вам эта дуэль? А если испанец убьет сначала Вас, а потом Вашего товарища? Не лучшее начало для нашего будущего сотрудничества. Тем более, на глазах у всех ваших людей.
- Не волнуйтесь, не убьет. Только позвольте мне самому выбрать оружие...
Переговорив с немцами и с майором Мендосой, который согласился взять на себя обязанности гаранта соблюдения правил поединка и согласовав правила, Леонид обратился к Саэнсу с предложением решить дело миром. Поскольку его недавние противники не знали местных обычаев и возможно, их просто неверно поняли. На что взбешенный испанец ответил категорическим отказом, настаивая на немедленном проведении дуэли. Скрипнув зубами, Леонид согласился, но выставил условия.
- Бой будет происходить здесь же, на палубе, с применением холодного оружия, до результата, время не ограничено. Результат - либо смерть одного из противников, либо тяжелое ранение одного из них и отказ другого от продолжения боя, либо отказ от боя обоих противников. Ведение боя по способности. Утеря, или поломка оружия, а также любое ранение не является основанием для остановки боя. Разрешается использовать различные посторонние предметы в качестве оружия, оружие, утерянное противником, удары руками, ногами и головой, применять различные отвлекающие приемы. Начало и окончание боя по сигналу гаранта - майора Мендосы. Нарушением правил считается нападение до сигнала о начале боя и после его окончания, а также применение дополнительного оружия, скрытого до начала боя и не заявленного. Все прочее допустимо. Сигнал о начале боя и о его окончании - выстрел гаранта в воздух. Нарушившивший правила будет немедленно и без предупреждения застрелен морскими пехотинцами по приказу гаранта, следящего за соблюдением правил.
Среди испанцев пробежал удивленный ропот. Последний пункт был для них необычен. Саэнс тоже удивился и попросил разъяснений, на что удостоился довольно резкого ответа.
- Сеньор Саэнс, Вы хотите провести поединок? Но это будет именно поединок, а не убийство из-за угла. Если такие правила Вас не устраивают, то давайте не будем и начинать.
Отступать испанцу было некуда, пришлось согласиться. Участок палубы на шкафуте "Карлсруэ" быстро опустел, все с интересом смотрели на разворачивающееся действо. Решили обойтись без секундантов. Распоряжался всем майор Мендоса, тоже несколько сбитый с толку необычными условиями поединка, но считавший их вполне справедливыми. Расставив в трех точках своих подчиненных с оружием наготове и тщательно проинструктировав их, велел принести оружие для немцев, так как у них при себе ничего не было. Первым вызвался лейтенант Байссель. Из десятка принесенных клинков он выбрал старую испанскую шпагу, причем не парадную золоченую "висюльку", а настоящее боевое оружие, чем сразу вызвал уважение Мендосы, понимающего в этом толк. Саэнс, хоть и добирался до берега вплавь, все же сумел сохранить свою шпагу и от предложенных клинков отказался. Майор Мендоса вышел на середину пустого пространства палубы и предложил противникам стать в пяти шагах друг от друга. Когда это требование было выполнено, в последний раз предложил решить дело миром, на что Саэнс ответил категорическим отказом. Лейтенант Байссель лишь усмехнулся и мотнул головой. После этого Мендосе ничего не оставалось, как отойти назад, достать револьвер и выстрелить в воздух, объявив о начале поединка.
И сразу же звон клинков раздался над палубой. Звук в высшей степени непривычный для корабля начала ХХ века. Два человека, выходцы из разных эпох, в мундирах, которые разделяло более двухсот лет, скрестили шпаги. Никто изначально не знал, на что способны противники. Сверкала сталь в лучах восходящего солнца, зачастую было невозможно уловить движение рассекающих воздух клинков, и все зрители замерли, боясь пропустить хоть что-то. Противники быстро перемещались по палубе, нанося и парируя удары, но пока что явного преимущества ни у кого не было. Во всяком случае, на первый взгляд.
Бой шел уже более десяти минут. Леонид внимательно смотрел на противников и даже ему, не особо разбирающемуся в искусстве фехтования, стало казаться, что преимущество все же на стороне немецкого лейтенанта. Его догадку подтвердил стоявший рядом командир "Ягуара" Родригес, являющийся в этом деле настоящим профессионалом.
- Играет.
- Кто играет?
- Германец играет. Давно бы уже мог этого чванливого сноба проткнуть, но не хочет. Продолжает его выматывать.
- А зачем?
- Да кто же его знает. Видать, что-то задумал.
Внимательно приглядевшись к движениям шпаги лейтенанта Байсселя, Леонид убедился, что Родригес прав. Кончик шпаги немца то и дело оказывался возле тела его противника, но в последнее мгновение отклонялся в сторону. Вскоре стало ясно, что Саэнс начал уставать. Впрочем, оно и не удивительно. Немец был гораздо моложе, сильнее физически и явно занимался в свободное от службы время не одними попойками, хотя на сказочного богатыря и не походил. И это дало свои плоды - Саэнс перестал атаковать и ушел в глухую защиту. Байссель же, похоже, нисколько не устал и продолжал усиливать натиск, гоняя своего противника по палубе. Но это тоже продолжалось недолго. Очевидно, немцу уже надоел этот балаган и он каким-то неуловимым для взгляда непосвященного приемом выбил оружие из рук своего противника.
Шпага со звоном упала на палубу, и Саэнс в ужасе попятился назад. Очевидно, такой исход поединка он не допускал даже теоретически. Но отступать было некуда - позади море. А впереди странный и опасный противник, который может разделаться с ним в одно мгновение. Затравленно оглядываясь, испанец стал искать хоть что-нибудь, чем можно воспользоваться в качестве оружия, но ничего подходящего в пределах досягаемости не было. А его противник, тем временем, приближался. Он подобрал выроненную Саэнсом шпагу и внимательно наблюдал за ним, поигрывая двумя клинками. Все согласно правил, придраться не к чему... Когда дистанция между ними сократилась до трех шагов, Байссель неожиданно остановился и обратился к противнику на английском.
- Ну что же мне с Вами сделать, мистер Саэнс? Зачем вы полезли к нам? Разве вас плохо приняли? Или вам угрожали? Вам очень захотелось пограбить? Или войти в историю, захватив Железный корабль из другого мира? В итоге вы потеряли и свой корабль и почти всех своих людей. Что же Вы молчите?
- Послушайте, сеньор Байссель! Ведь мы можем договориться!
- О чем? Вам предлагали решить дело миром, причем не один раз. Вы отказались. Вы были очень уверены в своем искусстве фехтовальщика? Увы, я Вас разочарую. Фехтовать по-настоящему Вы не умеете...
- Вы использовали нечестный прием, сеньор Байссель!!! Верните мне шпагу и я покажу Вам настоящее фехтование!
- Нечестный? В бою с англичанами и французами Вы тоже будете говорить, что они бьют Вас нечестно? Раз так, отберите свою шпагу у меня!
С этими словами Байссель шагнул вперед и взмахнул шпагой, но неожиданно метнулся в сторону, развернул оружие плашмя и огрел своего противника по спине. Все изумленно ахнули, такого не ожидал никто. А дальше поединок превратился в фарс. Байссель начал гонять Саэнса по палубе, лупя его клинком и приговаривая по-английски.
- Получай, немытая свинья!!! Это тебе за дуэль!!! Это за неуважение к цивилизованным людям!!! Это за оскорбление хозяев дома, где тебя приняли!!! Это за...
Впрочем, вряд ли многие слышали Байсселя, так как напряженная тишина, стоявшая в начале поединка, сменилась гомерическим хохотом. Смеялись все. И испанцы, и тринидадцы и немцы. Смеялся также и гарант поединка - майор Мендоса. Уж чего только ему не пришлось повидать за время службы в испанской пехоте, но такой дуэли он еще ни разу не встречал. Исход уже ясен, но останавливать бой майор не торопился. Формальных причин для этого нет. Оба противника пока еще живы и не нарушают правила. А то, что один бегает по палубе, как заяц, а второй его гоняет и не желает добивать, а лупит плашмя шпагой по спине и по заднице... Ну что же, бывает. Правила этого не запрещают...
В конце концов Байссель загнал своего противника на корму и прижал к леерам. Отступать еще дальше Саэнсу было уже некуда, поэтому он перебрался через леера и прыгнул за борт. Правила этого тоже не запрещали. Тут же раздался крик.
- Человек за бортом!!!
В воду полетел спасательный круг с линем. На моторной шлюпке "Тезея", стоявшей под бортом "Карлсруэ", запустили двигатель и она бросилась спасать утопающего, но не успела. Избитый и обессилевший Хуан Франсиско Саэнс, взмахнув пару раз руками, пошел ко дну. Мало кто умел плавать в то время даже среди моряков. А уж среди "паркетных" моряков - тем более.
Перегнувшись через леера, Байссель осмотрел поверхность воды и не увидел своего противника. Подошедшая шлюпка покрутилась на месте, но нырять в поисках утонувшего никто не собирался. Выждав около пяти минут и убедившись, что дальше ждать бессмысленно, майор Мендоса извлек из кобуры револьвер и выстрелил в воздух, громко объявив.
- Благодарю, господин майор, не нужно. Надеюсь, больше среди экипажа "Сан Аугустина" нет обиженных? Никто больше не желает скрестить со мной шпаги?
- Нет, если только Вы сами кого не вызовете.
- У меня нет претензий к людям, добросовестно исполнявшим приказ своего командира, каким бы он ни был. Прошу Вас перевести всем мои слова.
Мендоса перевел сказанное на испанский, что вызвало большое удивление у присутсвующих испанцев. Что ни говори, но эти пришельцы странные люди. Что одни, что другие. И чего они сцепились? Но теперь, вроде бы, все разногласия позади. На корме "Карлсруэ" развевается флаг Тринидада - белое поле с косым синим крестом, а на его палубе и во внутренних помещениях хозяйничают люди в пятнисто-зеленой одежде. Хвала Господу, что они не объединились и не стали воевать против Испании. А то страшно даже представить, что бы началось в Новом Свете...
Леонид подошел к уцелевшему участнику поединка и тоже поздравил.
- Поздравляю Вас, лейтенант. Думаю, местные аристократы теперь поостерегутся с Вами связываться. Но где Вы так научились владеть шпагой? Причем старой тяжелой шпагой?
- Благодарю,экселенц! Что касается шпаги, то ведь я тоже из аристокартии - из старинного рода графов Байссель. Меня этому учили с детства.
- Но лихо Вы все устроили. Превратили дуэль в цирковое представление. Специально это сделали?
- Да, экселенц. Если бы Вы знали, как иногда надоедают правила этикета. Надоедают до тошноты, когда следует даже с врагом вести себя строго определенным образом. Иначе, видите ли, общество не поймет. А этот Саэнс еще и обвинил меня в применении нечестных приемов! Вот я и сорвался, дал волю чувствам. Бандит, напавший под покровом ночи на тех, кто совсем недавно принимал его как дорогого гостя, другого не заслуживает. Пусть общество и будет со мной не согласно.
- Не волнуйтесь, у н а с Вам никто ничего не скажет. А что об этом будут говорить в местном "обществе", н а с совершенно не волнует. Мы и так для этого "общества" - приспешники дьявола. Со всеми вытекающими обстоятельствами. И нас не трогают только потому, что знают - расправа будет быстрой, неотвратимой и беспощадной. Прецеденты уже были. Думаю, голландцы в Парамарибо и Виллемстаде вам подробно рассказали обо всех случаях. Поверьте, это правда. Разгром французов в заливе Париа, уничтожение эскадры Моргана в Пуэрто-Бельо, налет на Порт Ройял, уничтожение эскадры Сирла возле Тобаго, уничтожение английской эскадры адмирала Холмса возле Ямайки и как апофеоз всему - захват Ямайки и возвращение ее Испании фактически в обмен на Тринидад. Все это уже было, мы своим появлением сильно изменили ход истории. И что будет дальше, никто не знает. У Вас и Ваших товарищей появилась уникальная возможность - приложить руку к изменению истории. Неужели Вы никогда не мечтали о подобном?
- Не буду обманывать, экселенц. Мечтал в детстве и юности.
- Теперь Ваша мечта стала реальностью. Так используйте этот шанс. Что же касается мнения местного "общества", то в нашем времени есть поговорка на этот счет. Если перевести ее дословно на немецкий, то будет что-то вроде "Проблемы индейцев нисколько не влияют на половую жизнь шерифа".
- Как?! Как Вы сказали?!
Байссель согнулся от хохота, что не укрылось от окружающих. Но поскольку разговор велся на немецком и поблизости от собеседников никого не было, никто ничего и не понял.
Тем не менее, прочие проблемы никуда не исчезли. "Карлсруэ" требовалось как можно скорее увести на Тринидад, подальше от любопытных и жадных до чужого добра соседей. Разделив пленных немцев на группы, моряки "Тезея" занимались с их помощью подготовкой крейсера к буксировке. Время еще было, и Леонид решил как следует ознакомиться с трофеем. Взяв в качестве сопровождающих Ейнринга и Ковальчука, отправился осматривать корабль.
Начать решили с рубки. Все здесь было необычным. Отсутствие многих приборов, к которым моряки XXI века уже привыкли и считают их само собой разумеющимися, не очень хороший обзор по сравнению с рубками гражданских судов, и в то же время предельная функциональность - ничего лишнего. Классика германского кораблестроения. Особенно заинтересовали штурманские инструменты, карты и навигационные пособия. Что ни говори, но для людей из XXI века подобные вещи - тоже история. Леонида заинтересовало, как же штурмана на "Карлсруэ" определяли место в море после "попадалова"? Ейнринг объяснил, так как сам этим и занимался.
- Сначала, конечно, ничего не поняли. Утром из-за сплошной облачности определиться по звездам не удалось. Когда тучи несколько рассеялись и появилось Солнце, попробовали определить свое место, но получилась полная ерунда. Ведь хронометры уже показывали не время по Гринвичу, а бог знает что. Поэтому просто взяли курс к берегу и шли так до самого Суринама. А во время стоянки в Парамарибо определили истинный полдень и зная точные координаты этого места, вычислили время по Гринвичу. То есть решили задачу обратным ходом. Поэтому сейчас все хронометры у нас выставлены по гринвичскому времени, чего еще нет у аборигенов. Ведь хронометр будет изобретен гораздо позже.
- Не будет. Мы его уже "изобрели" два года назад. Сейчас в Форте Росс испанские мастера изготавливают неплохие хронометры по образцу тех, что стоят на "Тезее". А как вы определялись после того, как вышли из Парамарибо?
- О-о-о, это был настоящий цирк, экселенц! Пришлось использовать кое-какие местные навигационные пособия, взятые у голландцев, вместе с нашими. Худо-бедно получалось, не заблудились. А как вы определили время по Гринвичу после того, как попали сюда? И как вообще определялись?
- В общем-то, точно также. Определили истинный полдень в момент кульминации Солнца, и зная с большой точностью координаты своего места, полученные с помощью радара, вычислили гринвичское время. Только местные навигационные материалы мы не использовали. В компьютерах "Тезея" есть программа, вычисляющая все необходимые параметры для расчетов на любую дату. На компьютере же и проводятся вычисления, что гораздо быстрее и удобнее. Кроме этого, можем с высокой точностью определяться с помощью радара, если до берега порядка пятидесяти миль, или чуть больше.
- Вы рассказываете о настоящих чудесах, экселенц. Радар, компьютер... Что это такое?
- Компьютер - вычислительная машина, которая может производить довольно сложные расчеты с нужной точностью и очень высокой скоростью. Может использоваться также, как хранилище различной информации. А радар - прибор, позволяющий осуществлять обзор окружающей обстановки на большом расстоянии даже темной ночью или в тумане путем узконаправленного излучения радиоволн. Причем, дает возможность не только следить за обстановкой, но и с большой точностью определять пеленг и дистанцию до цели. Поэтому все ваши перемещения не были для нас секретом. Мы постоянно вели "Карлсруэ".
- Фантастика... Позволите хотя бы взглянуть на это чудо?
- Не только взглянуть, но и изучить. Вам потребуется очень многое узнать, что было открыто человечеством за сотню лет. Привыкайте к тому, что все мы теперь в одной лодке и строим новое государство. И этим меняем ход всей истории. Что, поверьте, очень многим вокруг не нравится...
Дальнейший осмотр "Карлсруэ" был интересен, но ни к каким удивительным открытиям не привел. Осмотрели все внутренние помещения, особо уделив внимание первому котельному отделению, где были установлены мины. Хорошо, что от взрывов котлы и трубопроводы не пострадали, разворотило лишь обшивку на днище. На пробоинах уже стояли два цементных ящика приличных размеров - на цемент и дерево для опалубки немцы не поскупились. Остальные кочегарки и машинное отделение не пострадали. А вот одного взгляда на баллер руля в румпельном отделении хватило, чтобы понять - с помощью кувалды и набора слесарных инструментов здесь ничего не решить. Нужно кое-что посерьезнее. Ну и ладно, пусть сеньор Кампос со своими спецами потренируется. Не все же ему с деревянными кораблями работать, надо когда-то и на более продвинутую технику переходить...
Последним местом, которое Леонид захотел осмотреть, была командирская каюта. Ее он решил обследовать не торопясь. Жилье многое может рассказать о своем владельце. У двери каюты уже был выставлен пост охраны, поэтому вряд ли тут кто побывал после ночных событий. Первое, что бросилось в глаза, - идеальный порядок во всем. Даже на письменном столе, где у многих людей (что греха таить, и у Леонида в том числе) обычно царит "рабочий беспорядок", в котором только они и могут разобраться. Здесь же создавалось впечатление, что человек даже когда покидает каюту, будучи срочно вызванным на мостик, оставляет после себя не этот самый "рабочий беспорядок", а "железный орднунг", независимо от того, что творится вокруг. Обстановка была поистине спартанской. Мебель металлическая, никакого дерева. Что, в общем-то, оправдано. Особенно если вспомнить, как горели наши корабли при Цусиме, давая обильную пищу огню своей деревянной отделкой внутренних помещений. Бумаг в ящиках стола нашлось не очень много. Мельком просмотрев их, Леонид не нашел ничего, заслуживающего внимания. Правда, здесь же находился солидных размеров сейф и все секреты Келлер должен был хранить в нем. Впрочем, кому здесь нужны секреты из 1914 года? Так, если в порядке интереса. Но где ключ от сейфа, неизвестно. Во всяком случае, в ящиках стола его не нашлось. Вполне вероятно, что Келлер унес его с собой. Где-то должен быть спрятан дубликат, но кто знает, где именно? Поэтому придется отложить вскрытие сейфа до возвращения в Форт Росс. Парадного мундира и сабли в каюте тоже не оказалось. Только повседневные мундиры и кортик. Значит, Келлер отправился в гости к губернатору при полном параде, при сабле и эполетах? А зачем? Просто пыль в глаза пустить? Возможно. Хотя, тут не исключен более прозаический вариант - в случае возникновения опасной ситуации сабля - все же более надежное и эффективное оружие, чем небольшой кортик. Косвенно подтверждало это также отсутсвие в каюте огнестрельного оружия. Значит пистолет, а, возможно, и не один, Келлер тоже с собой прихватил. Видать, не доверяет до конца вновь обретенным "друзьям". И, в общем-то, правильно делает. Вот будет номер, если губернатор в Виллемстаде после того, как "Карлсруэ" сбежал, попробует Келлера со товарищи за шиворот взять! А те ему продемонстрируют явное преимущество пистолетов P-08 "Parabellum" над местными изделиями аналогичного назначения. Да еще и самого губернатора в заложники возьмут, потребовав "безопасный выход, самолет и миллион наличными в мелких купюрах". Но в 1914 году это еще было не характерно. Грохнуть и попытаться уйти могут, а вот выступать в роли банальных террористов-вымогателей - вряд ли. Но это, конечно, в том случае, если губернатор полный дурак и позволит себе подобное. А вот он-то, похоже, как раз таки не дурак... Ладно, поживем - увидим. Собрав в найденный саквояж все бумаги, какие были в столе, и прихватив офицерский кортик Келлера (ему он уже не понадобится, а что с боя взято - то свято) Леонид покинул каюту. Больше здесь делать нечего. Теперь осталось довести до Форта Росс свой ценный трофей, и чем быстрее, тем лучше. А по дороге завернуть кое-куда и продемонстрировать кое-кому, что не всегда стоит доверять первому встречному. Независимо от того, какие преференции он обещает. А также объяснить популярно, что попытка договориться за спиной своих старых добросовестных партнеров с их злейшими конкурентами называется "кидалово" и может выйти боком.
Глава 14
Продолжение большой политики дворового масштаба
Когда день уже клонился к вечеру и в "Даалдере" было полно посетителей, появление еще двух персонажей, желающих выпить и закусить, никого не удивило. Мало ли, кого сейчас нелегкая в Виллемстад занесла. Одни корабли приходят, другие уходят. Но хозяин заведения - уважаемый Ицхак Буено, узнал своих недавних клиентов.
- О-о-о, господин ван Дейк, господин Шумахер, рад вас видеть! Что-то последние дни вас не было! Решили все же навестить старину Ицхака?
- Дела, господин Буено, дела. Иногда даже поесть некогда.
- Понимаю, господа, но забывать о своем желудке не следует. И раз вы все же решили заглянуть к старине Ицхаку, то знайте, что вы на верном пути. Что желаете?
Сев за стол и сделав заказ, Курт с Питером, то есть Тунгус с Чингачгуком, начали неторопливую беседу ни о чем, изредка поглядывая на веселящуюся публику. Едва войдя в "Даалдер", они сразу определили, что интересующего их человека пока нет. Не факт, что он вообще сегодня сюда придет. Тогда дело осложнится и надо будет искать другие варианты. Зато, если не изменит своим привычкам, все можно проделать быстро и без затей, не прибегая к различным уловкам.
Предыдущей ночью "Беркут" снова подошел к берегу Кюрасао и спрятался в укромном месте. Его послали вперед с разведгруппой на борту, пока остальная эскадра занималась политикой - после взятия "Карлсруэ" на буксир "Тезеем", всем составом заявилась ко входу в пролив, ведущий в озеро Маракайбо. Испанские дозорные на стенах форта Ла-Барра, едва рассвело, дружно оторопели. Вначале каждый подумал, что ему померещилось, но, поскольку все видели одно и то же, пришлось признать, что это происходит наяву. Два огромных корабля медленно приближались к проливу. Вместе с ними шли четыре обычных корабля и небольшая яхта, но поскольку все они шли без парусов, не было никаких сомнений, кто это пожаловал. Вскоре удалось разобрать флаги Тринидада, после чего любые сомнения отпали. Комендант форта на всякий случай приказал приготовиться к бою, но у пришельцев были мирные намерения. Не доходя пары миль, большие корабли развернулись и стали медленно двигаться вдоль берега, а один фрегат продолжил движение в сторону пролива. Подойдя, насколько позволяли глубины, на фрегате спустили шлюпки и вскоре они пристали к берегу. Уцелевших испанцев из экипажа "Сан Аугустина" доставили в родные края и на прощание посоветовали не связываться больше с пришельцами. А то, последствия могут быть самые неприятные. Единственному выжившему офицеру фрегата - лейтенанту Диасу вручили письмо для алькальда с описанием случившегося и посоветовали рассказать все, как было. А также то, что второй Железный корабль в этом мире поднял флаг Тринидада и любые попытки врагов Тринидада и Испании помешать этому будут пресекаться самым решительным образом. Как говорится, тонкий намек на толстые обстоятельства. Кто не дурак, тот поймет. Высадив испанцев и пожелав им счастливого пути до Маракайбо, эскадра Тринидада развернулась и исчезла за горизонтом. Все произошло гораздо быстрее, чем алькальд получил сообщение из форта Ла-Барра и успел принять какое-то решение. Но во всем этом "Беркут" не участвовал. Не дожидаясь начала буксировки "Карлсруэ", он направился обратно к Кюрасао с таким расчетом, чтобы подойти к берегу в темноте и избежать обнаружения. Есть вещи, которые надо делать тихо и незаметно. Потому, что если заявиться средь бела дня в Виллемстад всей эскадрой и поинтересоваться у губернатора о текущем местонахождении его гостей - можно ничего не узнать. Либо услышать то, что хочешь услышать. А вот если старые компаньоны, негоцианты-контрабандисты Питер ван Дейк и Курт Шумахер снова пошатаются по городу и посетят кабачок "Даалдер", побеседовав за бокалом хорошего вина с тамошними завсегдатаями, то можно узнать много чего интересного...
Прошло уже более часа, разведчики неторопливо ужинали, улавливая чужие разговоры, из которых поняли, что произошло какое-то ЧП. Но поскольку об этом все говорили, как о свершившемся событии, уточнять не стали, дабы не навлекать подозрений своей неосведомленностью. Наконец, пришел тот, кого они и ждали - Якоб Адденс. Какую конкретно должность он занимал в местной администрации и что входило в его обязанности, было не совсем понятно, но уж не "принеси-подай", это точно. Отношение к нему оружающих говорило само за себя. Сразу же отовсюду раздались возгласы.
- Добрый вечер, господин Адденс! Какие новости сегодня? Нашли их?
- Пока нет, господа. И скорее всего, вряд ли найдут. Не обшаривать же все побережье Нового Света в их поисках. Если они уже не утонули на своей утлой посудине.
- А может, они все же до своего корабля добрались?
- Вряд ли. Если только заранее не договорились о месте встречи. И если его не утопили тринидадцы. Что-то удивительно быстро этот Железный корабль сбежал, едва они здесь появились...
Раздался смех. Из дальнейших разговоров стала вырисовываться более-менее ясная картина. Гости с "Карлсруэ", оказавшиеся на берегу в момент появления тринидадцев, сбежали следующей ночью, захватив рыбацкую лодку в порту. Хватились их только утром и куда они могли пойти, неизвестно. Три корабля вышли на поиски беглецов, но пока еще ни один не вернулся. Губернатор очень зол, что попался на красивую приманку и поверил этим аферистам. Которые, оказывается, уже побывали на Тринидаде, попытались его разграбить, но получили отлуп и сбежали на Кюрасао. А когда их достали и на Кюрасао, сбежали еще дальше. Но всех гораздо больше интересовал вопрос о том, что же случилось после бегства "Карлсруэ"? В том, что тринидадцы его быстро обнаружат, никто особо не сомневался. Но что будет дальше? Чем закончится противостояние "старых" и "новых" пришельцев? Когда обсуждение сплетен пошло уже по второму кругу, Тунгус подал знак своему товарищу заканчивать посиделки. Больше тут все равно ничего не узнаешь. А соваться в дом губернатора, или воровать кого-либо из его людей разведчикам запретили. Не нужно оставлять здесь следов. Возможно, там бы и удалось узнать дополнительно какие-то детали, но они не влияют на главное - немцев сейчас на Кюрасао нет. И куда они пошли, неизвестно. А обладая форой во времени в несколько суток, они могут быть уже далеко и где их искать, никто не знает. Недаром говорят, что у воров сто дорог, а у погони только одна. Закончив ужин и поблагодарив хозяина заведения, сытые и слегка пьяные Питер ван Дейк и Курт Шумахер в прекрасном расположении духа вышли на улицу и растворились в толпе праздношатающихся жителей и гостей Виллемстада.
Добравшись до "Беркута", Тунгус сразу же вышел на связь и доложил результаты разведки, после чего получил приказ возвращаться. Катер незамеченным выскользнул из своего убежища и помчался навстречу эскадре. Не нужно, чтобы кто-нибудь его здесь видел. А вот завтра утром корабли тринидадского флота станут на якорь на рейде Виллемстада, устроив очередной переполох. Пусть как можно больше людей увидит, чем заканчиваются наезды на "старых" пришельцев. И как можно скорее разнесут эту новость по портам Европы. А о портах Нового Света испанцы позабоятся. Нет никаких сомнений, что из Маракайбо уже ушла соответствующая информация.
Получив сообщение от "Беркута" о том, что немцы сбежали из Виллемстада, Леонид чертыхнулся и стал думать, куда же мог направиться Келлер со своими людьми? Уж не в Европу через Атлантику зимой на рыбацкой лодке - это точно. К испанцам на материк? Вряд ли. Если только спрятаться в какой-нибудь глуши и переждать, пока стихнет весь этот ажиотаж. На остров Аруба - ближайшую от Кюрасао заселенную голландскую территорию? Возможно. К французам на Мартинику, или Сент-Люсию? Сомнительно. Во-первых далеко, а во-вторых нельзя сбрасывать со счетов неприязнь немцев к "лягушатникам". Хоть и живущих на два с половиной века раньше, но все же. То же самое касается и англичан на Барбадосе и Нэвисе. Значит остается Аруба - наиболее предпочтительное место? Но Келлер не дурак. И обязательно предположит, что его преследователи именно об Арубе в первую очередь и подумают. А это значит, что на Арубу он не пойдет. Но проверить это все равно надо. Вызвав "Аврору", дал ей приказ следовать к Арубе якобы для закупки продовольствия. Но в процессе общения постараться ненавязчиво выяснить у проживающих там голландцев, не появлялись ли в последние дни подозрительные личности, пришедшие неизвестно откуда. "Аврора", в случае чего, не вызовет подозрения у немцев при встрече в море. Раньше они не встречались с ней и опознать не смогут. Поскольку яхта не имеет демаскирующих дымовых труб, как "Ягуар", "Кугуар" и "Волк", и днем будет идти под парусами, то издалека вполне могут принять ее за местный небольшой каботажник. А это значит, что Келлер может сделать глупость - попытается захватить яхту, соблазнившись ее небольшими размерами, и соответственно небольшой численностью экипажа, понадеявшись на свои многозарядные пистолеты, обеспечивающие серьезное преимущество в бою на палубе. Будь на месте "Авроры" любая местная посудина аналогичных размеров, у немцев были бы все шансы на успех в случае внезапного нападения. А на таком кораблике можно смело отправляться в Европу, Атлантика ему не страшна. Либо... Либо, что более вероятно, в то место, которое Келлер назначил в качестве точки рандеву с "Карлсруэ". Вот пусть "Аврора" и проверит эту версию. Не факт, что она подтвердится, но другой пока все равно нет. А обшаривать все бухточки на побережье материка и близлежащие острова в Карибском море - для этого никаких сил не хватит...
Эскадра уже далеко удалилась от Маракайбо и, неторопясь шла в направлении Кюрасао. Всех тормозил "Карлсруэ", ведомый на буксире "Тезеем". Крейсер иногда рыскал из-за заклиненного руля, но, в целом, особых хлопот не создавал. Погода стояла благоприятная, и если так пойдет и дальше, то добраться до Тринидада не составит труда. Командиром "Карлсруэ" на время перехода пошел Флинт. На "Авроре" и без него управятся, а Флинт (в миру капитан-лейтенант Владислав Филатов) все же кадровый офицер ВМФ и с военным кораблем, хоть и таким для него древним, разберется быстро. В помощь ему дали двух мичманов и лейтенанта из "тонтон-макутов", лейтенанта Ейнринга, и полсотни немецких матросов, кочегаров и машинистов. Надо ведь кому-то поддерживать пар в котле и обеспечивать работу динамо-машины. А чтобы у камрадов не появилось в голове дурных мыслей и они не наделали глупостей, на крейсере осталась рота морской пехоты. Остальных немецких офицеров от греха перевели на "Тезей", а матросов рассовали по другим кораблям. Никаких эксцессов не возникло, о чем и пришел доложить Ковальчук, поднявшись в рубку "Тезея". Поскольку морская пехота на борту в данный момент выполняла заодно и полицейские функции.
- В общем, все нормально с "расселением" на "Ягуаре", "Кугуаре" и "Волке" прошло, Леонид Петрович. Немцы не буянят и качать права, размахивая Конвенцией, не пытаются. А от нашей кормежки вообще без ума.
- А как наши "гости" себя ведут?
- Сидят вчетвером возле компа и историю читают, пока их больше ничего не интересует.
- Пусть читают. Может, проникнутся моментом. Никуда свой нос не пытались сунуть, или какую гадость сделать?
- Нет, ведут себя дисциплинированно. Дали честное слово офицера не вредить и не пытаться бежать, и его держат. Конечно, приглядываем за ними, но пока претензий нет.
- Хорошо. Может и будет из них толк. А как с испанцами расстались?
- Душевно. Испанский лейтенант сказал, что зла на нас не держит и никаких претензий по поводу этой трагикомедии, что устроил Байссель, не имеет. Саэнс сам виноват - ему не один раз предлагали решить дело миром, но он не захотел. Вот и нарвался. Матросы все благодарили нас за чудесное спасение. А их поп даже благословил нас на прощание. Но правда смотрел как-то странно.
- В смысле?
- Как будто что-то спросить хотел и не решался. Хотя, может быть мне и показалось. После такого ночного заплыва у него с психикой все что угодно может быть. Тем более, он не моряк и к таким передрягам не привык.
- Ну и ладно. Мало ли, какие у него тараканы в голове. Может, еще сильнее в бога поверил, считая, что он его спас. А может, наоборот, матом его про себя крыл за то, что он допустил подобное. Но поп вроде бы адекватный. И как свидетели, они оба с лейтенантом для нас вполне сгодятся. Лучше скажи, Федорыч, где Келлера и компанию ловить будем, если их на Арубе не окажется?
- Да кто же знает этого Келлера, куда он подался! Погода тихая, ветер ровный и несильный. Если немцы хорошо умеют обращаться с парусной шлюпкой, а думаю, что умеют, то за это время они могли очень далеко уйти.
- А ты сам куда бы пошел?
- В какую-нибудь нору на побережье материка, чтобы отсидеться там, пока все не утихнет. На островах скрываться нельзя, они могут стать ловушкой, если только остров не достаточно большой - вроде Кубы, или Эспаньолы. Арубу, Кюрасао и им подобные острова можно прошерстить вдоль и поперек, если привлечь местных, пообещав им хорошую премию за каждого пойманного немца. Так что вряд ли Келлер пойдет на Арубу. Ведь он не может быть абсолютно уверенным, что мы не пронюхаем о том, что он остался в Виллемстаде после ухода "Карлсруэ".
- Хм-м... Премию, говоришь... Интересно... Но ты знаешь, во всем этом меня смущает один момент.
- Какой?
- Уж очень губернатор старается убедить всех, что немцы сбежали и их до сих пор не нашли.
- Так может и правда сбежали?
- Скорее всего сбежали, так как оставаться на Кюрасао для них опасно. Келлер должен учитывать, что в один прекрасный момент мы можем узнать о том, что "Карлсруэ" ушел без него. И куда мы первым делом кинемся? Правильно - на Кюрасао. Поэтому, скорее всего, немцев там уже нет. Но только вот удрали они оттуда не сами по себе.
- Губернатор помог?
- Думаю, да. Потому, что без его помощи немцам это сделать довольно сложно. Ведь они тут, как белые вороны. А если губернатор в деле, то он и с местной одеждой поможет, и деньжат подбросит на первое время, и нужными бумагами снабдит, и людей выделит, чтобы сопровождали таких ценных кадров и разруливали все непонятки, и операцию прикрытия проведет, распустив слухи о побеге и начавшихся энергичных поисках.
- Так может возьмем губера за шкварник и тряхнем как следует?
- В лучшем случае узнаем, когда именно и на чем ушли немцы. В какой-то степени - куда именно ушли, но это останется под вопросом. Ведь мы не знаем, как поведет себя Келлер на борту корабля после выхода из Виллемстада. Не исключена вероятность, что он либо вынудит капитана изменить конечный пункт маршрута, либо чем-то заинтересует его это сделать, либо вообще захватит корабль, взбунтовав экипаж. То есть стопроцентно достоверной информации мы из губернатора все равно не вытянем. Но отношения с Голландской Вест-Индской Компанией осложним, что нам совершенно не нужно.
- Так что же делать?
- Будем бить голландосов их же оружием. Что они любят больше всего? Деньги. Вот мы их количество немного и поубавим...
Рано утром жителям Виллемстада открылось удивительное зрелище. Оба недавно побывавших здесь Железных корабля приближались к берегу, сопровождаемые двумя фрегатами и двумя флейтами, идущими без парусов. Корабли тринидадацев подошли к проливу, ведущему в бухту, но внутрь бухты заходить не стали. "Ягуар", "Кугуар", "Волк" и "Песец" стали на якорь, а "Тезей" уменьшил ход до минимального и стал ходить переменными курсами неподалеку от рейда, так как постановка на якорь с таким "довеском" была не очень удобна. Несколько часов вполне можно и подефилировать туда-сюда. Став на якорь, корабли отсалютовали форту на берегу, голландцы ответили тем же. Ритуал приветствия был соблюден, и на "Тезее" стали спускать шлюпку. Пора нанести визит его превосходительству.
Моторная шлюпка шла довольно быстро, направляясь вглубь бухты. Справа и слева проплывали живописные берега пролива, и вот, наконец, впереди - ровная гладь бухты Скаттегат со стоящими в ней кораблями. С берега многие наблюдают во все глаза, и нет никаких сомнений, что сегодняшний визит тринидадской эскадры надолго останется самой обсуждаемой темой.
Леонид решил отправиться в гости в прежнем составе, прихватив с собой Ковальчука и Мендосу, а также взвод морпехов. Но на местные порядки сразу же наплевал, не став искать "карету" и терять на это время, а сразу же отправился во главе своего небольшого войска к губернаторскому дому, до которого было не так уж и далеко. Городские обыватели с интересом и удивлением смотрели на странную процессию, но не вмешивались. Подойдя к воротам губернаторской резиденции, Леонид через Мендосу попросил доложить его превосходительсву о своем приходе и настоятельной просьбе принять его немедленно. Солдат вызвал начальника караула, и, поскольку пришедший офицер знал испанский, Леонид обратился к нему лично.
- Прошу Вас доложить губернатору, что его желает видеть адмирал Кортес по срочному делу.
- Простите, но Его превосходительства сейчас нет дома. Он отбыл рано утром и еще не вернулся.
- А куда же он отбыл? И когда вернется?
- Увы, этого я не знаю. Может быть, к вечеру, а может, и через несколько дней. Такое иногда бывает.
- Увы, сеньор лейтенант, я столько ждать не могу. Передайте его превосходительству, когда он вернется, что за преднамеренную дезинформацию и попытку скрыть то, что в момент нашего прошлого визита на берегу находился командир вражеского корабля "Карлсруэ" и четверо его офицеров, Вест-Индская Компания лишается права беспошлинной торговли в Якобштадте сроком на пять лет. Вот письмо, где все это указано. Копию с подробным описанием случившегося я отправлю из Якобштадта прямо в Соединенные Провинции. Санкции против Вест-Индской Компании будут немедленно отменены в случае добровольной выдачи Тринидаду указанных лиц и принесении извинений. Честь имею, лейтенант!
Голландский офицер стоял и растерянно хлопал глазами, сжимая в руке запечатанный пакет. Информация была настолько удивительна и неожиданна, что он потерял дар речи и молча смотрел на людей в пятнисто-зеленой форме, увешанных разным оружием, совершенно не похожим на привычные мушкеты и ружья. Леонид же, не обращая на немую сцену никакого внимания, дал приказ возвращаться в порт, бросив в сердцах на русском.
- Понял, гнида, что заигрался. Уехал он, видите ли! Ничего, пусть с тобой теперь Компания разбирается...
Из всех присутсвующих только Ковальчук знал об информации, содержавшейся в пакете, для остальных же она произвела эффект разорвавшейся бомбы. Уж чего-чего, но такого действительно никто не ожидал. Морпехи тихо посмеивались, предвидя, какие проблемы устроят губернатору жадные до денег голландцы, а Мендоса осторожно поинтересовался:
- Ваше превосходительство, а нам это не повредит? Ведь у нас очень многое на голландцев завязано.
- Не волнуйтесь, сеньор Мендоса, не повредит. Голландская Вест-Индская Компания зарабатывает такие барыши на торговле с нами, что введение таможенной пошлины их нисколько не разорит. Но вот понять, что с нами нельзя поступать подобным образом, они поймут обязательно и очень быстро. И кое-кому это будет стоить карьеры, а, возможно, и состояния. Подобные вещи спускать нельзя. Простишь один раз - и тебя сочтут слабаком. Но и торговую войну устраивать тоже не стоит. Дали разок по карману этим торгашам, и хватит. Если в руководстве Вест-Индской Компании сидят умные люди, то все поймут правильно. А дураков, думаю, там нет...
Обратный путь до причалов порта не занял много времени. Никаких заказов продовольствия на этот раз делать не стали. Не обращая внимания на многочисленных зевак, прошли через весь порт, погрузились в шлюпку и через минуту она устремилась к выходу из бухты, тарахтя двигателем и маневрируя между стоявшими на рейде кораблями. Причем сразу же все корабли тринидадцев стали сниматься с якоря и выстраиваться в походную колонну. Жители Виллемстада смотрели на это с недоумением и строили догадки.
- И чего приходили, если сразу же уходят?
- Может просто назад торопятся? Такой трофей захватили, кто бы мог подумать!
- Так а зачем к нам заходить надо было? Разве что похвастаться?
- А может и похвастаться. Чтобы у всех желающих отбить охоту с ними связываться.
- Упаси бог, их ведь и так никто не трогает!
- Это здесь никто не трогает. А ты знаешь, что в Испании творится? Торговая Палата рвет и мечет. Ой, что будет...
- А что будет? Ничего не будет. Соберут еще одну Непобедимую Армаду, тринидадцы и ее утопят. Не та уже Испания, попомни мое слово...
Леонид этих разговоров не слышал, но представлял, какое бурное обсуждение его визита происходит сейчас в городе. Неизвестно, уехал ли действительно губернатор по делам, или просто спрятался от визитеров, так как хорошо понимал, зачем они явились, это не суть важно. Важно то, что ему дали понять - любая попытка играть против пришельцев будет приводить к серьезным финансовым потерям. Неизвестно, усидит ли он теперь на своем месте, но его преемник будет действовать гораздо осмотрительнее. Но все-таки, куда же подевались немцы? В версию побега на рыбацкой лодке под покровом ночи Леонид уже не верил абсолютно. А когда поднялся на борт "Тезея", узнал, что пришло сообщение от "Авроры". Никаких посторонних на Арубе в течение последнего месяца не появлялось. Дав команду яхте догонять эскадру, распорядился следовать в Форт Росс. Осталось поставить последнюю точку в эпопее с "Карлсруэ", приведя его в свой родной порт. "Тезей" и "Карлсруэ" , представители разных эпох, едва не уничтожившие друг друга, теперь шли в одном строю под Андреевским флагом. Флагом Русской Америки. Не было никаких сомнений, что информация об этом уже начала распространяться, обрастая по дороге разными домыслами и небылицами, все больше становясь похожей на сказку из "Тысячи и одной ночи". Но это не отменяло самого факта - "старые" пришельцы очень быстро расправились с "новыми" и захватили их корабль. Причем без каких-либо видимых потерь со своей стороны. Лишний повод хорошо подумать над тем, как себя вести с ними...
За несколько часов до описываемых событий...
Капитан крупного грузового флейта "Утрехт" Юрген Баркамп был одновременно и доволен и недоволен сложившейся ситуацией. Доволен тем, что она давала ему возможность сорвать очень хороший куш, если все сделает, как надо. О чем ему прямо сказал губернатор Кюрасао, Корнелиус де Вард, официальный представитель Вест-Индской Компании, которой собственно и принадлежал "Утрехт", совершавший рейсы между Соединенными Провинциями и портами Нового Света. Но в то же время можно было нажить такие неприятности, что все, что было до этого, казалось капитану мелким и несущественным. Губернатор дал четкие и не допускающие двоякого толкования инструкции, как действовать в той или иной ситуации...
Все началось три дня назад, когда его неожиданно вызвали к губернатору. Ничего необычного в этом не было, все капитаны кораблей Вест-Индской Компании наносили визит губернатору Кюрасао в обязательном порядке, причем зачастую не один раз в течение стоянки в Виллемстаде. Капитан думал, что дело касается следующего рейса через Атлантику и разговор будет идти о партии груза для доставки в Роттердам, но ошибся. Когда он прибыл к губернатору, ему сразу же представили человека в неброской одежде, которого вполне можно было принять за какого-нибудь лавочника. Корнелиус де Вард не стал заходить издалека, а сразу перешел к делу.
- Знакомьтесь, господин Баркамп. Это Абрахам ван Вейден, он пойдет с Вами на "Утрехте" пассажиром. Вместе с ним будут еще пять человек. Все распоряжения господина ван Вейдена относительно маршрута следования "Утрехта" для Вас обязательны к исполнению. Лишних вопросов не задавайте, и проследите, чтобы команда тоже не любопытствовала. Сейчас грузите корабль припасами, сколько сможете взять. Погрузку груза уже закончили?
- Пока еще нет, Ваше превосходительство.
- Самое большее через три дня "Утрехт" должен выйти в море. Из этого и исходите. Возьмете также на борт пятнадцать человек солдат. Вашим пассажирам оказывать всяческое почтение и не докучать расспросами. Вам все понятно, капитан?
- Да, Ваше превосходительство!
- Идите и занимайтесь подготовкой к выходу. Помните - через три дня "Утрехт" должен покинуть Виллемстад...
Три дня прошли в сумасшедшем темпе. Срочно заканчивали погрузку и готовили корабль к тяжелому переходу через зимнюю Атлантику. Солдаты и таинственные пассажиры во главе с ван Вейденом прибыли накануне отхода, когда стемнело. Памятуя о полученных от губернатора инструкциях, капитан не совал нос в чужие дела, дав команду помощнику разместить прибывших и сосредоточился на завтрашнем выходе в море. С рассветом "Утрехт" и еще четыре корабля вышли из Виллемстада. Какое-то время ничего не происходило, но вскоре доклад впередсмотрящего с фор-марса взбудоражил всех - появились оба Железных корабля, которые были здесь совсем недавно! Рядом шла вся эскадра тринидадцев (национальная принадлежность не вызывала сомнений - все шли без парусов). Команда высыпала на палубу, стараясь получше рассмотреть удивительное зрелище. Расстояние было великовато, но то, что "Карлсруэ" идет не сам по себе, а его ведут на буксире, вскоре стало понятно. Взяв подзорную трубу, капитан внимательно рассмотрел "Тезея" и "Карлсруэ". Вывод напрашивался сам собой. Раз "Карлсруэ" ведут на буксире в окружении остальных кораблей тринидадцев, то это значит, что "старые" пришельцы все же добились своего. Причем не просто уничтожили противников, а еще и захватили их корабль. Тринидадская эскадра проследовала в отдалении, явно направляясь к Виллемстаду. Неожиданно капитан услышал позади себя ругань в полголоса на северо-германском диалекте. Обернувшись, заметил своих пассажиров, внимательно рассматривающих проходящие корабли. Капитан хорошо знал этот язык и произошедшее его удивило, но, помня о приказе губернатора, он не стал задавать глупых вопросов. Здесь же находился и Абрахам ван Вейден, молча взиравший на происходящее. Наконец, он обратился к своим спутникам по-немецки.
- Пройдемте в кают-компанию, господа. Нам надо кое-что обсудить.
Тут его взгляд упал на капитана, и он, подумав несколько мгновений, добавил.
- А куда потом, господин ван Вейден? Мне ведь надо знать порт назначения, чтобы проложить курс и рассчитать весь маршрут перехода.
- Порт назначения - Роттердам. А курс прокладывайте, как хотите...
Переход до Тринидада не занял слишком много времени, и вскоре эскадра прибыла в Форт Росс. Все население города вышло на набережную встречать своих воинов-победителей, одержавших верх над агрессорами из другого мира. Возмутителя спокойствия "Карлсруэ" сразу же отвели на верфь. Остальные корабли стали к причалам порта.
Когда Леонид оказался на берегу, его встречала целая делегация. Формальный губернатор Тринидада, а фактически посол вице-короля Хуан де Уидобро, представители церкви отец Эрнесто и глава миссии иезуитов Луис Монтеро, представители русских переселенцев во главе с диаконом Федором и, как говорят, другие официальные лица. Естественно, присутствовали Карпов и Матильда с детьми, но они пока вперед не лезли. Основные вопросы выяснены заранее по радио, а поговорить можно и после завершения торжественной части встречи в спокойной обстановке. Хуан де Уидобро произнес целую речь во славу героев, одержавших победу над сильным врагом, и выразил надежду, что отныне никто не посмеет поднять руку на Тринидад. Выступил также диакон Федор, быстро освоивший русскую речь XXI века. Его речь хоть и была не такой напыщенной, но шла от чистого сердца.
- Спасибо тебе, князь! Спасибо от всех православных, что от врага защитил и не дал сгинуть на чужбине...
Когда торжественная церемония встречи закончилась, Леонид наконец-то смог обнять жену и детей. Диего и Мигель шумно выражали свою радость и сразу же вывалили на дона Леонардо кучу сверхважных новостей, произошедших с момента его ухода в море. Карпов дождался, когда первые страсти утихнут и крепко пожал руку.
- Поздравляю, Петрович! То, что вы сделали, уже вошло в историю. Можешь мне поверить. Теперь ни одна... "редиска" сюда не полезет. Ты даже не представляешь, что сотворил.
- Да ладно, Михалыч, обычная работа. Как тут в нашем хозяйстве дела?
- Нормально, вечером приду и расскажу. Кое-что интересное есть.
- А почему не сейчас?
- Так ничего срочного нет. Отдохни хоть малость в кругу семьи после военных действий.
- Нет, поехали сейчас. Должен же я знать, что у нас творится...
Сев в поданый экипаж, оправились домой. Дети трещали без умолку, Матильда улыбалась, а Леонид и Карпов только посмеивались, иногда комментируя. По дороге заехали на верфь, так как Леониду нужно было срочно переговорить с Кампосом. Корабела удалось найти не сразу, поскольку он рванул на "Карлсруэ", едва только крейсер поставили к причалу. Но все-таки его нашли в закоулках корабля и он примчался в состоянии крайнего возбуждения.
- Здравствуйте, дон Ленардо!!! Примите мои поздравления! Это же очередное чудо!
- Здравствуйте, дон Бернардо. Спасибо, но это не чудо, а легкий крейсер, который чуть было не поставил точку в нашей эпопее. Но все течет, все меняется, и теперь он принадлежит нам. Сможем мы его довести до нужной кондиции?
- Думаю, сможем, хоть это и займет много времени. Я уже говорил с капитаном - сеньором Филатовым и он мне подробно рассказал и показал, какие повреждения получил корабль. Лучше бы, конечно, эти работы провести в доке, но поскольку дока пока нет, будем делать кессон. С листами металла и металлическими профилями мы уже имеем опыт работы. Так что отремонтируем, хотя сроки я даже примерно назвать не могу. Ведь дело совершенно новое.
- Не волнуйтесь, делайте, как сможете. Мне нужно качество, а не быстрота. Но не начинайте никаких работ, пока с крейсера не выгрузят весь боезапас. Особенно из носовых погребов. Сеньор Филатов Вам потом все подробно объяснит. А в ходе ремонта обсудим характер работ по модернизации корабля. Сейчас его котлы используют уголь, но это очень неудобно, да и угля поблизости нет. Зато есть нефть. Поэтому нам надо перевести все котлы крейсера на жидкое топливо, как на наших фрегатах. Да и с вооружением надо что-то делать. Часть артиллерии выведена из строя и ее надо менять. В общем, работы хватит. А что с "Аскольдом"?
- Переделываем проект. Но, в любом случае, к лету "Аскольд" будет готов...
Уточнив еще ряд деталей, наконец-то отправились домой. Проезжая по улицам города, Леонид остро ощутил, как близка была опасность потерять все, чего с таким трудом удалось добиться. Беда пришла, откуда не ждали. И хорошо, что все закончилось сравнительно благополучно. "Карлсруэ" больше не опасен и со временем будет включен в состав действующего флота Русской Америки, став настоящим пугалом Карибского моря. Для тех, кто слов не понимает. Нет никаких сомнений, что разведка иезуитов уже сработала, как надо. И информация о том, что тринидадские пришельцы все же справились со вторым Железным кораблем и захватили его, уже идет в Европу, Мехико и Лиму. Ну и ладно. Выходит, и от иезуитов может быть польза, если умело применять их желание всюду совать свой нос...
По приезду в "асьенду", уединились в рабочем кабинете. Звали и Матильду, но она отказалась, сославшись на то, что ей надо распорядиться насчет парадного обеда. А сеньоры пусть пока посекретничают о своих военно-шпионских делах. Все равно ведь не удержатся. Когда за Матильдой закрылась дверь, Карпов улыбнулся.
- Золотая жена у Вас, мой каудильо!
- А как там у Вас обстоят дела, герр Мюллер?
- Моя шалунья Летисия скоро грозится сделать меня папой. И глядя на нее, я верю, что это не пустые слова.
- Ну что же, рад за Вас, герр Мюллер! Мои лучшие пожелания Летисии! А теперь вернемся к нашим баранам?
- Именно так, мой каудильо! В нашем королевстве все спокойно. Иезуиты притихли и снова из кожи вон лезут, чтобы убедить нас в своей лояльности и полезности. Испанские "шпиёны" вообще поджали хвост. А вот Якобштадт бурлит, как деревенский сортир, куда насыпали дрожжей. Информация о появлении "Карлсруэ" всколыхнула все дерьмо, которое там было. И многие несознательные личности несказанно обрадовались, понадеявшись скорешиться с немцами, дабы лишить нас монополии на прогрессорство в пределах одной отдельно взятой планеты. Ну что возьмешь с убогих... Пришлось пойти на крайние меры, чтобы нормализовать обстановку.
- И как там сейчас?
- Сейчас нормально. Самых буйных неадекватов зачистили, остались одни балаболы и осторожные, которые решили выждать. Типа, а что же будет? И не прогадали. Балаболы мутят воду, но это временно. Информация о том, что "Карлсруэ" уже наш, туда пока не дошла. А мы, естественно, ее не распространяем. Возможно, еще кое-где сорняки вылезут, вот сразу прополку и проведем. Но это все ерунда, рабочие моменты. Тут у нас гораздо более интересные вещи появились. Недавнюю историю с Барбадосом помнишь?
- Помню, конечено. А что такое?
- Корнет доложил, что у тамошнего губернатора возникла идея фикс после получения информации о появлении "Карлсруэ". Любыми путями разыскать немцев, войти с ними в контакт и пригласить на Барбадос. Губернатор не теряет надежды договориться с немцами о совместных действиях против нас и ради этого развил бурную деятельность. Все корабли, прибывающие в Бриджтаун, отправляет на поиски "Карлсруэ".
- Да уж... Правы были древние греки, когда говорили, что если боги хотят кого-то наказать, они сначала лишают его разума... И как успехи у наших заклятых английских друзей?
- Пока никак. Ищут. Наши "грузовики", что на Тобаго бегают, их видели. "Альбатрос" с воздуха тоже обнаруживал. Хорошо, Корнет успел "Кагуэй" в Якобштадт отослать, а то бы и его припахали. Поэтому наш старый знакомый Роберт Сирл сейчас предается чревоугодию и прелюбодеянию в Якобштадте, отдыхая от трудов контрабандных.
- Понятно... И в общем-то ожидаемо... Михалыч, надо решать вопрос с этим гадюшником.
- В смысле - с Барбадосом?
- Да. Этот гад не успокоится. Сначала хотел нам заразу какую-то подбросить, а теперь надеется на "Карлсруэ" лапу наложить и с его помощью нас достать. Как ты относишься к повторению десантной операции в несколько больших масштабах?
- Очень даже положительно. Тем более, сил на острове у англичан немного, а береговая линия не укреплена совсем. Форт защищает только подходы к Бриджтауну, и дальнобойность его артиллерии невелика. Поэтому высадиться можно практически в любом месте.
- Вот и начнем наводить порядок в своем дворе. А то расплодились тут всякие любители чужого добра, как тараканы. И живучие, сволочи. Как ни трави, а они привыкают и иммунитет к любой отраве вырабатывают. Но есть одно хорошее средство, к которому даже самые живучие тараканы не могут выработать иммунитет.
- "Дихлофос"?
- Нет.
- А что же?
- Тапок! И для английских тараканов он подойдет в самый раз...
Поздно вечером, когда уже все разошлись, а детей уложили спать, Леонид и Матильда сидели на балконе второго этажа своей асьенды и смотрели на звезды. Ночь выдалась ясная и лунная. Легкий ветер шевелил кроны деревьев парка, окружающего асьенду, создавая полную иллюзию тропического леса. Матильда прижалась к плечу мужа и закинула голову.
- Господи, хорошо-то как... Тихо, только ветер шумит... И сколько звезд на небе... Леонардо, а это правда, что мы сможем делать летающие корабли?
- Думаю, сможем. Наш Генеральный конструктор уже кое что разработал. По части создания двигателей тоже есть прогресс - наши механикусы движок делают. Хоть и тяжеловатый пока, но достаточно мощный. На самолет его ставить нельзя, а вот на дирижабль - вполне.
- Как интересно! А куда на нем летать можно?
- В первой половине двадцатого века дирижабли и через Атлантику, и даже вокруг света летали. Немцы в этом деле здорово преуспели. Во время Первой мировой войны с 1914 по 1918 год, которая позже получила название Великой войны, дирижабли применялись широко и довольно успешно. Конечно, аварии по техническим причинам и поломки были, как и боевые потери, но в целом идея себя оправдала. Думаю, если все пойдет нормально и никто нам не помешает, то годика через три полетим. Надо обе Америки осваивать, да и с Россией хочу связи наладить. А уж как "просвещенная" Европа будет зубами скрипеть...
- Да, тут ты прав. Не дадут нам спокойно жить. Так и будут ждать, когда мы споткнемся.
- Знаю. И единственная возможность выжить для нас - это сохранение опережения в техническом и научном развитии. Иначе сожрут. Слишком многим мы мешаем...
Глава 15
Вам посылка из Шанхая
Утро началось для Роберта Сирла с сопения жрицы любви под боком и криков с улицы. Кто-то был чем-то недоволен и дело дошло до выяснения отношений. "Кагуэй" уже почти месяц стоял на рейде Якобштадта и его команда давно пропила все до последнего гроша, поэтому сидела на борту, но у Сирла деньги водились. Вот он и вкушал на берегу все прелести жизни, пока в работе наступил вынужденный простой.
Хорошо, что этот прохиндей Джон вовремя спровадил его на Тобаго, а то бы и он сейчас маялся дурью, пытаясь разыскать второй Железный корабль. Который, как оказалось, сначала попытался навести шороху на Тринидаде, получил там на орехи, сбежал на Кюрасао, но тринидадцы его и там достали. И, как апофеоз всему, захватили практически в целом виде, перебив больше половины команды, если считать уничтоженный десант на Тринидаде. Узнав эти новости, Сирл перекрестился и возблагодарил Господа за чудесное спасение в его недавней авнтюре с нападением на Тобаго и за то, что тринидадские пришельцы сделали на него ставку, признав полезным в своих политических играх. То, что его компаньон по контрабандному бизнесу Джон Стаффорд либо один из пришельцев, либо, как минимум, связан с ними, Сирл больше не сомневался ни на мгновение. Уж очень вовремя приходила от него нужная информация, а деньги просто текли рекой. Как будто он заранее знал обо всем и принимал именно то решение, которое в конечном итоге оказывалось верным. Вот и сейчас - очень вовремя спровадил его из этого гадюшника, в какой превратился Бриджтаун. С потерей Ямайки положение Англии в Карибском море стало если не катастрофическим, то близким к этому. И единственное место, куда английские корабли еще могли зайти без опаски помимо Бриджтауна, оставался Якобштадт. Но если в Якобштадте на Тобаго тринидадские пришельцы установили железный порядок, самым жесточайшим образом пресекая все попытки раскачать ситуацию, то Бриджтаун на Барбадосе превратился в пародию Порт Ройяла на Ямайке, с той разницей, что в отличие от Ямайки, власть губернатора Барбадоса все больше и больше становилась фикцией. Остров заполонили авантюристы и отпетые мерзавцы со всего Карибского моря, кому посчастливилось уцелеть во время нападения испанцев и тринидадцев на Ямайку и уничтожения кораблей приватиров на Тортуге. Губернатор Тортуги Бертран Д'Ожерон не захотел ссориться с тринидадцами и выжил всех приватиров с острова, просто отказавшись скупать у них награбленное, а вместо этого наладил торговлю с Тринидадом. Плюс карательные экспедиции испанского флота по всему Карибскому морю. После взятия Ямайки испанцы с треском вышибли англичан из всех остальных мест на побережье. В результате этих событий весь сброд, который зачастую даже капитаны приватиров брать не хотели, в конечном счете оказался на Барбадосе. И жизнь на острове стала не просто сложной, а опасной. А в Лондоне как с ума посходили. Шлют на остров один корабль за другим с ирландскими рабами, и требуют увеличить доходы от сахарного тростника и прочих колониальных товаров. Зато в создавшихся условиях буйным цветом расцвела контрабанда, и его компаньон Джон проворачивал свои негоции, приносящие очень хорошую прибыль. Гораздо больше, чем они имели раньше с рейсов между Ямайкой и Тобаго. То, что этот нелегальный бизнес фактически создали и поддерживают тринидадцы, Сирла нисколько не волновало. Деньги он получал исправно, а что еще надо?
Когда до Якобштадта дошли известия о том, что тринидадцы все же решили возникшую проблему со своими врагами из другого мира, причем решили довольно быстро, Сирл ждал, что его отзовут на Бардадос. На этот случай Джон дал ему соответсвующие инструкции. Когда потребуется, его навестит человек в Якобштадте и скажет условную фразу. Дальше действовать по его указанию. Если надобности в "Кагуэе" пока не будет и стоянка затянется, то в любом случае этот человек появится через месяц с очередной суммой денег и скажет, что делать дальше. Месяц подходил к концу, но Сирла до сих пор так никто и не побеспокоил.
Распрощавшись с очередной красоткой, Сирл глянул в зеркало на свою помятую физиономию и в его голову пришла здравая мысль, что не мешало бы подкрепиться, да заодно опрокинуть стаканчик-другой. Он оделся и уже собирался покинуть комнату, как неожиданно раздался стук в дверь и на пороге возник молодой метис лет шестнадцати-семнадцати, одетый явно как приказчик из какой-нибудь лавки. Оружия у него не было видно, но в руках парень держал небольшой сундучок с чем-то явно тяжелым.
- Доброе утро, мистер Сирл!
- Доброе утро, приятель! Чего надо?
- Вам посылка из Шанхая.
Неожиданно произнес метис условную фразу и улыбнулся. Сирл сразу же подобрался. Он этого человека никогда не видел. И что от него ждать, неизвестно. Отзыва на пароль Джон ему не дал, так как сказал, что связник знает его в лицо. Метис тем временем прошел к столу и водрузил на него свой сундучок. Поколдовав немного с замком, открыл его и глаза Сирла алчно блеснули. Сундучок был полон золотых и серебряных монет.
- Забирайте, мистер Сирл. Все, как обычно. Наш общий друг велел передать, чтобы "Кагуэй" начинал погрузку и как можно скорее возвращался в Бриджтаун. Но по приходу в Бриджтаун Вы должны будете сделать еще кое-что. В разговорах шепните своим знакомым, что тринидадцы собираются напасть на Барбадос в ближайшее время. Якобы, такие слухи ходят в Якобштадте.
- Что-о?! Это правда?!
- Мистер Сирл, я говорю то, что мне велено сказать. А правда это или нет, я не знаю. Я не задаю глупых вопросов тому, от кого получаю распоряжения.
- А эти слухи действительно ходят?
- С сегодняшнего утра уже ходят, не волнуйтесь. Так что никто Вас ни в чем не заподозрит.
- Но зачем мне тогда говорить это в Бриджтауне? Если эта новость туда и так дойдет?
- Нам не надо, чтобы она добиралась до Бриджтауна о ч е н ь д о л г о, мистер Сирл.
- Хм-м... Ладно... Где Вас можно будет найти в случае чего?
- Скажете своему контрагенту, от которого получаете груз, что Вам надо увидеть Фиделя Кастро. Я быстро прибуду. Но не зовите меня по пустякам. У Вас есть вопросы?
- Нет.
- Тогда всего Вам хорошего и до свидания.
С этими словами Фидель Кастро направился к двери. Сирла так и порывало спросить, на кого работает этот Фидель (если он вообще Фидель), но он вовремя придержал язык, буркнув вместо этого дежурное:
- До свидания!
Сеньор Кастро высказал здравую мысль - не стоит задавать глупых вопросов. Все равно не получишь правдивого ответа, но репутацию излишне любопытного наживешь. Что в бизнесе, которым они занимались с Джоном, не приветствуется и иногда бывает очень вредно для здоровья.
Погрузку закончили за три дня, в течение которых Фидель Кастро больше так и не появился. Причем, что было удивительным, "Кагуэй" в этот раз загрузили только легальным грузом, о чем Роберта Сирла сразу предупредили. Чем это вызвано, он не знал, и внимательно поглядывал по сторонам, но слежки не заметил, хотя был уверен, что за ним наблюдают. Сложилась парадоксальная ситуация. Здесь, в Якобштадте, который он не так давно хотел разграбить и чудом унес отсюда ноги, ему бояться нечего, так как это вотчина тринидадцев и они заинтересованы, чтобы с их человеком (хоть и используемым втемную) ничего не случилось. Зато в Бриджтауне, находящемся под властью английской короны, надо держать ухо востро. Сказали бы ему об этом раньше, он бы рассказчика насмех поднял. А тут - такой выверт судьбы. Но как бы то ни было, Сирл на судьбу не жаловался, так как доход от того, чем он занимался, в конечном счете был даже больше, чем давала деятельность приватира, где все было по принципу "то густо, то пусто". Причем пусто обычно чаще. И среди "обывателей" Бриджтауна он слывет весьма и весьма состоятельным человеком (спасибо умной голове Джона), что даже несколько раз приводило к конфликтам с местной шпаной, решившей заняться грабежом. Кончалось это всегда одинаково плохо (для шпаны), но городские власти уже закрывали глаза на то, что творилось на улицах. Губернатор и сравнительно небольшой военный гарнизон не могли надежно держать в узде такую толпу криминальных личностей, заполонивших Бриджтаун, поэтому любая попытка ужесточить существующие порядки со временем неизбежно привела бы к взрыву недовольства и бунту. Сирл это прекрасно понимал и однажды даже высказал свои опасения Джону, на что тот лишь усмехнулся и ответил загадочной фразой.
- Мой друг, запомни, м ы с в о е не потеряем! А что потеряет губернатор и его прихлебатели, меня совершенно не волнует. Думаю, тебя тоже...
Когда погрузка была закончена и "Кагуэй" покинул Якобштадт, взяв курс на Барбадос, Сирл лишний раз решил все обдумать и решить, что делать. Держаться ли дальше за Джона, продолжая получать хорошие деньги, рискуя однажды свернуть себе шею, либо внезапно удрать в неизвестном направлении, так как тучи над Барбадосом стали сгущаться, это было уже ясно. И та информация, которую он должен как бы невзначай распространить по прибытию в Бриджтаун, скорее всего, правда. Но зачем тринидадацам это надо, что они сами предупреждают противника о нападении? Не лучше ли было напасть внезапно, перед этим постаравшись максимально усыпить бдительность? Непонятно... Впрочем, у тринидадцев все непонятно. У них какая-то своя, нечеловеческая логика, непохожая на логику обычных людей... Долго взвешивая все за и против, Сирл пришел к выводу, что торопиться пока не стоит. Ничего страшного еще не случилось, его никто не трогает, а вот что будет в случае попытки бегства - большой вопрос. Вполне может быть, что сочтут его опасным свидетелем. А уж исполнять роль дичи, если тринидадцы устроят на него охоту, Роберт Сирл хотел меньше всего. Один раз он уже побывал в роли дичи на Тобаго и видел, как работают "охотники". Повторять не хотелось...
Когда "Кагуэй" прибыл в Бриджтаун и Сирл сошел на берег, там уже была паника. Как оказалось, не он первый доставил на Барбадос слухи о скором нападении тринидадцев - два корабля успели прийти из Якобштадта еще раньше. В правдивости этих слухов никто не сомневался, так как губернатор Барбадоса Сэр Уильям, лорд Уиллоуби, сделал все возможное, чтобы они появились. Все население стало стягиваться в город, под защиту пушек форта и солдат гарнизона. Некоторые пытались покинуть остров, но сделать это было не так-то просто. Людей было много, а кораблей мало. Причем некоторые из них уже сбежали прошлой ночью, не став ждать погрузки, чтобы не испытывать судьбу. Идя по улицам Бриджтауна, Сирл понял, для чего ему дали такое странное с первого взгляда задание. Такого страха и такой растерянности он не видел еще никогда. Во всяком случае, в Порт Ройяле ничего подобного не было, так как там многие были уверены, что даже если испанцы и сунутся на Ямайку, то Порт Ройял им окажется не по зубам и они просто увязнут в долгой осаде, а там, может быть, удастся как-то договориться. Здесь же ничего даже отдаленно похожего не было. После быстрого падения Порт Ройяла страх перед тринидадцами стал уже сродни мистическому. Никто не сомневался, что если они придут, то разделаются с Бриджтауном еще быстрее, чем с Порт Ройялом. Население вело себя по-разному. Кто собирал вещи в надежде успеть сбежать с острова, кто-то беспробудно пил, а кто-то решил под шумок поправить свое финанасовое положение, занявшись грабежами средь бела дня. Армейские патрули не церемонились и пристреливали или вешали распоясавшихся грабителей на месте, иначе Бриджтаун могла бы вообще захлестнуть волна бандитизма. Кое-как добравшись до дома, где жил Джон, Сирл постучал в дверь, гадая, застанет ли здесь своего компаньона, или он уже сбежал.
Как ни странно, Джон оказался дома и бежать явно никуда не собирался. После радостных приветсвий и расспросов о стоянке в Якобштадте, перешли к обсуждению сегодняшних событий. Сирла интересовало, что же тут творится, и насколько можно доверять слухам? Ответ компаньона был вполне ожидаем.
- Роберт, я ведь тебе уже говорил, что тринидадцы не простят аферы с португальским галеоном. А то, что наш идиот губернатор захотел наложить лапу на второй Железный корабль и использовать его против Тринидада, лишь ускорило дело. С таким склочным и мерзопакостным соседом никто рядом жить не захочет. Вот они и решат проблему радикально. Вопрос лишь во времени. Но не думаю, что придется ждать очень долго. Как они высадили десант на Кюрасао, заставив тамошнего губернатора наложить в штаны, это просто образец проведения операций подоного рода. Думаю, здесь будет нечто похожее.
- Так надо драпать отсюда, пока не поздно!
- Не волнуйся, п о к а не поздно. В один момент такие вещи не делаются. Не буду делать из этого секрета, так как думаю, что ты сам уже давно догадался о наличии у меня надежного источника информации, от которого я вовремя получаю необходимые сведения. В том числе и о том, что творится в данный момент на Тринидаде. Поэтому поверь мне на слово - удрать мы успеем.
- Ясно... Кстати, Джон, а почему мы сейчас только легальное барахло привезли и сразу же в порт зашли?
- Потому, Роберт, что в данный момент наш товар тут уже никому не нужен даже по бросовым ценам. Все думают лишь о том, как бы унести ноги с Барбадоса и желательно с деньгами, не попавшись при этом тринидадцам. А если бы ты пришел из Якобштадта пустым, то это вызвало бы массу глупых вопросов и подозрений. Оно нам надо?
- Не надо. Так что сейчас делать будем?
- Ты - ничего. Не спеша веди выгрузку "Кагуэя", чтобы растянулась надолго - на неделю, а то и на две. А я тут подчищу кое-какие хвосты. Потом соберу свое барахло, возьму своих людей и прибуду на "Кагуэй", как тогда в Порт Ройяле. После этого быстро сматываемся.
- Но куда?!
- Для начала в Якобштадт. Надо встретиться кое с кем из старых знакомых и переговорить тет-а-тет. А дальше видно будет. Но не волнуйся, без работы не останемся.
- Ну, как скажешь, Джон... Тут тебе виднее.
- И еще, Роберт. Мой тебе категорический совет - не шляйся по городу без особой нужды, особенно ночью. Лучше сиди на борту "Кагуэя". Будет обидно нарваться на нож или пулю какого-нибудь мерзавца после того, из каких передряг ты выбрался. Сейчас в Бриджтауне могут убить за пару шиллингов. А я не хочу тебя потерять.
- Спасибо за заботу, Джон. А как же ты сам?
- За меня не волнуйся. Я тут не один и, в отличие от твоей команды, которая готова продать тебя при первом же удобном случае, своим людям верю, а они верят мне. И дело тут не в том, что в моем бизнесе играют по правилам "пока смерть не разлучит нас". Предавать им меня крайне невыгодно, а уже одно это способствует поддержанию железной дисциплины. Плюс личная преданность - я им здорово помог в свое время, избавив от серьезных неприятностей, а эти люди добро помнят. Поэтому за свою спину я спокоен. А пока давай отметим твое благополучное возвращение...
Выйдя из дома Джона, изрядно захмелевший, повеселевший и успокоившийся Сирл пошел обратно в порт. В конце концов, все не так уж плохо. Его прохиндей компаньон действительно отслеживает ситуацию и фактически сам признал, что связан с тринидадцами. А уж своего человека они заранее предупредят, чтобы он случайно не пострадал в этой заварухе. Каким именно образом - это другой вопрос. Хоть ни один из тринидадских кораблей тут и не показывается, но это всего лишь означает, что у Джона есть своя система связи, о которой он не распространяется. Ведь подойти ночью к Барбадосу можно практически в любом месте, и никто ничего не заметит, если только случайно не окажется рядом. И если Джон озвучил конкретные сроки - от одной до двух недель, то значит, в течение этого времени тринидадцы сюда и пожалуют. Ну и дьявол с ними. В конце концов, это проблема губернатора Барбадоса, а не капитана Роберта Сирла...
Сирл дошел до порта и уже собирался вернуться на свой корабль, как неожиданно был остановлен армейским патрулем. Лейтенант и четверо солдат преградили ему путь.
- Доброе утро, сэр! Вы - Роберт Сирл, капитан "Кагуэя"?
- Да, я. А что случилось?
- Вам придется пройти с нами.
- Куда?! И в чем дело?
- Этого я не знаю. Приказано доставить Вас к губернатору, у него и спросите...
Терзаясь самыми нехорошими подозрениями, Сирлу ничего не оставалось, как подчиниться и последовать за патрулем. Но на арест это не было похоже. Вели себя конвоиры вежливо и оружие с ходу не отобрали. А если это не арест, то что? С какого перепугу он понадобился губернатору? Впрочем, ждать осталось недолго, там все выяснится.
Прибыв в губернаторскую резиденцию, лейтенант оставил Сирла с солдатами на входе, а сам куда-то ушел. Отсутствовал он недолго, и вскоре вернулся с человеком, одетым как гражданский чиновник. Окинув внимательным взглядом гостя, чиновник уточнил:
- Вы капитан "Кагуэя" Роберт Сирл, прибывший сегодня из Якобштадта?
- Да, это я.
- Прошу Вас следовать за мной, мистер Сирл. Его превосходительство хочет поговорить с Вами.
Удивляясь все больше и больше, Сирл последовал за чиновником и вскоре оказался в кабинете губернатора. Доложив о прибытии и представив Сирла, чиновник, оказавшийся секретарем, вышел за дверь, а Сирл поклонился и поздоровался. Губернатор был не один, здесь же присутствовали еще три человека в военных мундирах. Двое армейских - полковник и майор, и один совсем юнец в мундире лейтенанта Королевского Флота. Губернатор выдержал паузу, внимательно рассматривая гостя, но, в конце концов, кивнул и поздоровался.
- Здравствуйте, мистер Сирл. Присаживайтесь. Насколько мне известно, Ваш корабль сегодня прибыл из Якобштадта?
- Да, сэр.
- Расскажите мне подробно о том, что там творится. Что это за слухи о скором нападении тринидадцев на Барбадос?
- Об этом говорят во всех кабаках Якобштадта, сэр. Но насколько эти слухи достоверны, я не знаю.
- Вы видели что-нибудь в Якобштадте, что могло бы подтвердить это, или это просто слухи на пустом месте?
- Нет, сэр. Ничего такого я там не видел. Все, как обычно.
- Вот как? Хорошо, расскажите во всех подробностях о своем последнем заходе в Якобштадт. С момента прихода и до самого выхода.
Сирл рассказал все, как было, умолчав лишь о визите Фиделя Кастро. Во всем остальном никаких претензий к нему быть не могло. В этом рейсе на борту отсутствовал контрабандный груз и все было совершенно легально. Но губернатора, как оказалось, совершенно не интересовали тайные негоции мистера Сирла, и он начал расспрашивать о том, много ли тринидадцев на Тобаго, не усиливают ли они оборону острова и тому подобное. Получив исчерпывающие ответы, губернатор подвел итог, огорошив неожиданным сообщением.
- Благодарю Вас, мистер Сирл, за воспроизведение достаточно полной картины обстановки на Тобаго. И за то, что не выдавали желаемое за действительное. А то тут уже такие ужасы начали рассказывать... Но, тем не менее, это дела не меняет. Угроза нападения Тринидада реальна и закрывать на это глаза мы не можем. В Порт Ройяле нам это дорого обошлось. Поэтому мной принято решение максимально возможно укрепить Бриджтаун и приготовиться к обороне острова. О наступлении речь не идет, у нас слишком мало войск и практически нет военного флота. Купеческие корабли, находящиеся в порту, таковыми не являются, хоть и имеют пушки. А единственный военный корабль Ройял Нэви - шлюп "Аметист", до сих пор еще находится на ремонте и не вошел в строй. Да если бы и вошел, то нападение тринидадской эскадры он все равно не отразит. В связи с этим, на Барбадосе объявляется военное положение, все грузы стоящих в порту кораблей реквизируются на военные нужды, а команды будут включены в состав отряда милиции. Все пушки с кораблей снимаются для установки дополнительных береговых батарей. Проведите ревизию всего, что у Вас есть на борту и что может быть использовано для обороны, мистер Сирл. Когда на "Кагуэй" прибудут солдаты гарнизона для снятия пушек, оказывайте им всяческое содействие. Команде раздать имеющееся оружие и с сегодняшнего дня вы поступаете в распоряжение командира отряда милиции - майора Рэйли, присутствующего здесь.
- Но я же моряк, сэр!!! Как я могу воевать на суше?!
- Точно так же, как Вы воевали вместе с Кристофером Мингсом и Эдвардом Морганом. И точно так же, как воевали во время двух своих последних дел - при нападении на Сан-Аугустин и на Якобштадт. Думаете я не знаю, с кем имею дело, мистер Сирл? И то, что Вы остались живы после этой тобагской авантюры, автором которой сами и являлись, говорит о том, что по крайней мере хоть какие-то задатки хорошего солдата у Вас есть. Ваша команда остается у Вас в подчинении, но все вы отныне и до отмены военного положения переходите в отряд милиции под командой майора Рэйли. Поскольку в море от всех кораблей, что сейчас стоят в Бриджтауне, толку нет. Тринидадцы их либо захватят, либо утопят без особых усилий. Поэтому их команды и пушки принесут гораздо больше пользы, находясь на суше. Вам все понятно, мистер Сирл?
- Да, сэр.
- Идите и займитесь тем, о чем я говорил. А вечером прибудете в форт к майору Рэйли с докладом о состоянии дел.
Когда Сирл, сцепив зубы, попрощался и покинул кабинет, офицеры с удивлением глянули на губернатора. Ни полковник Парсонс, комендант гарнизона, ни его заместитель майор Рэйли, ни командир "Аметиста" лейтенант Макензи, получивший после возвращения в Бриджтаун следующий чин и оказавшийся единственным уцелевшим офицером Королевского Флота на Барбадосе, не могли понять логику в действиях своего начальства. Наконец полковник Парсонс озвучил то, что волновало всех остальных.
- Простите, сэр, но зачем Вам нужны эти висельники? Как они защищали Порт Ройял, всем известно. Бандит всегда остается бандитом.
- Я прекрасно понимаю, господа, что это за контингент и не обольщаюсь по поводу их преданности английской короне. Но у нас нет выбора. Этот сброд будет сражаться уже хотя бы ради того, чтобы спасти свои грешные жизни. Тринидадцы с ними не церемонятся, и они это прекрасно знают. Помимо этого не забывайте, что на острове полно ирландцев, и если они взбунтуются при нападении Тринидада, то нам будет очень и очень плохо. Вот поэтому я пресекаю для них все возможности удрать, когда запахло жареным, как они это сделали на Ямайке накануне нападения испанцев. На кораблях держать только небольшие группы верных людей для охраны. Мистер Макензи, Вы единственный моряк среди нас, займитесь этим. Мистер Рэйли, даю Вам любые полномочия на то, чтобы в кратчайшие сроки сделать из этого сброда хоть какое-то подобие милиции. Возьмете в гарнизоне сколько нужно сержантов, капралов и опытных рядовых для того, чтобы наладить управление этим стадом. А теперь давайте поговорим о том, как нам укрепить Бриджтаун и выдержать длительную осаду...
Когда Роберт Сирл вышел из губернаторской резиденции, он дал волю чувствам. История повторялась. Что на Ямайке его пытались заставить воевать ради интересов короля Англии, что здесь. Причем никакого профита в этом деле не предвидится. Кроме грошового жалованья, которое еще не известно, заплатят ли. Задержки жалованья в Королевском Флоте и армии стали уже притчей во языцех со времени последней войны с Голландией. И это еще если живой останешься. Да уж, перспектива... Бежать отсюда надо, и чем скорее, тем лучше! Но сначала надо посоветоваться с Джоном. Может быть, он что-то интересное придумает...
К счастью, Джон никуда не ушел и его удалось застать дома. Сирл вывалил на друга ворох плохих новостей и задал более всего волнующий его вопрос - не пора ли делать ноги? Джон если и удивился полученной информации, то не так уж сильно. Расспросив подробно о визите к губернатору, успокоил.
- Пока не все так страшно, Роберт. То, что наш губернатор хватается за соломинку, я не удивляюсь. Сейчас твоя задача - делать все, что тебе говорят, дабы не возбудить даже тени подозрения. Но будь наготове действовать. Думаю, ты не горишь желанием сложить свою голову во славу короля Англии? И насколько я понял, на "Кагуэй" рассчитывать не стоит?
- Да. После снятия пушек и выгрузки всего груза и запасов надо быть либо идиотом, либо припертым к стенке, чтобы выйти в море. Да и артиллерия форта не даст уйти.
- Понятно... Ладно, что-нибудь придумаем...
Неделя прошла в напряженном ожидании. Началась вторая. Население Бриджтауна заметно увеличилось, так как слухи о скором нападении тринидадцев быстро распространились по острову, и теперь многие предпочли бросить все и укрыться в городе. Вокруг Бриджтауна строили редуты и люнеты по всем правилам фортификации, устанавливали батареи орудий, снятых с кораблей, чтобы обеспечить возможность круговой обороны. Полковник Парсонс, командующий всеми войсками на Барбадосе, здраво оценивал имеющиеся возможности. Отразить высадку десанта в любом месте острова он не сможет, это приведет лишь к распылению сил и к тому, что английским солдатам придется сражаться на открытой местности с противником, превосходящим как в численности, так и в вооружении. Но вот если как следует укрепить подступы к городу и встретить врага на заранее подготовленных позициях - это совсем другое. Правда, возник один неприятный нюанс, который затруднил выполнение первоначального плана губернатора. От задумки согнать полностью команды кораблей на берег и оставить там только надежную охрану из солдат гарнизона пришлось отказаться. Увы, солдаты ничего не смыслили в морском деле и не могли адекватно реагировать на те или иные ситуации. Поэтому команды было решено частично оставить, но изъять практически полностью запасы воды и продовольствия, дабы не вводить в искушение подданных Его Величества. Поскольку сражаться за короля Англии никто в командах "купцов" и уцелевших приватиров не хотел, и все искали способ удрать. Но сделать это было очень трудно, так как корабли стояли без пушек, без боеприпасов, с незначительными запасами провизии и воды только на текущие нужды и тщательно охранялись солдатами. Полковник Парсонс каждый день с раннего утра до позднего вечера носился между батаерями, полевыми укреплениями и фортом, майор Рэйли всеми силами пытался создать из городских обывателей, приватиров и просто уголовников полноценный отряд милиции, моряки шлюпа "Аметист" под командованием лейтенанта Макензи патрулировали порт и осматривали побережье на шлюпках, а береговая линия патрулировалась конными разъездами, но... Противника не было. А поскольку всякое сообщение между Барбадосом и Тобаго прекратилось, получить информацию было неоткуда. Команды трех кораблей, пришедших из Англии в течение этого времени, сами были не в курсе здешних событий и ничем помочь не могли. К исходу второй недели, видя, что абсолютно ничего не происходит, а Бриджтаун стал уже похож на проховую бочку, готовую взорваться от первой искры, лейтенант Макензи обратился к губернатору с просьбой провести разведку. Взять самый быстроходный из кораблей, пересадить на него команду "Аметиста", и под видом обычного "купца" наведаться на Тобаго в Якобштадт. Если слухи о нападении тринидадцев верны, то там об этом обязательно будет что-то известно. Если же все это обычные сплетни, не имеющие под собой никакого основания, то, возможно, удастся узнать, кто их распускает и с какой целью. Разрешение было получено и молодой офицер приступил к выполнению задания. Надо было вернуть пушки и запасы на корабль, чтобы он не вызвал подозрения в Якобштадте, проинструктировать свою команду, как себя вести и что говорить, и погрузить грузы, какие обычно доставлялись из Бриджтауна в Якобштадт. Из того, что было в наличии, выбрали не очень крупный, но прочный и довольно быстроходный флейт "Нарвал", начав приводить его в должный вид. Капитан "Нарвала" устроил скандал по этому поводу, но ему в категорической форме заявили - корабль мобилизован на военную службу и выйдет в море только под командованием офицера Ройял Нэви. Если хочет, может пойти помощником, проявив патриотизм и оказав посильную помощь. Не хочет - пусть сидит на берегу, не путается под ногами и воюет, в случае чего, в составе отряда милиции. Все это не укрылось от Сирла и он сразу же отправился к Джону, чтобы сообщить последние портовые новости.
Но когда Сирл пришел домой к своему другу, его на месте не оказалось. Слуга предложил подождать, так как хозяин все равно вернется к обеду. Делать было нечего, пришлось ждать, хотя складывающаяся ситуация не нравилась ему все больше и больше. Наконец, появился Джон в сопровождении двух громил. Увидев Сирла, поздоровался и сразу же отослал своих людей, вопросительно уставившись на компаньона.
- Держу пари, что стряслось что-то важное.
- Стряслось...
Сирл рассказал то, что ему удалось выяснить касательно "Нарвала" и его предстоящей миссии, чем неожиданно вызвал приступ хохота у Джона.
- Роберт, да этот мальчишка провалится сразу же, едва придет в Якобштадт!
- Почему?
- Ты часто встречал восемнадцатилетних капитанов? Ведь он стал командиром "Аметиста" только потому, что больше ни одного офицера Ройял Нэви на Барбадосе не осталось! Не пехотинца же, и не кавалериста ставить командовать военным кораблем?! Вот губернатор и повысил его в чине до лейтенанта, чтобы хоть как-то подтянуть до соответствия занимаемой должности. А теперь представь, что в порт приходит довольно большой "купец" с ценным грузом, которым командует мальчишка, у которого еще молоко на губах не обсохло! Какой хозяин корабля на такое пойдет?! И кроме этого, на борту нет ни одного помощника! На корабле, пересекшем Атлантику! Нонсенс! Хотя... Тут, пожалуй, он сможет пыль в глаза пустить. Выдаст за помощников кого-нибудь из своих матросов. Насколько я понял, среди команд "купцов" желающих принять участия в этой авантюре нет?
- Нет. Все отказались, заявив, что они к черту в пасть не полезут.
- И правильно сделали. Не надо принимать тринидадцев за идиотов. Если даже я, далекий от флота человек это сообразил, то портовые власти в Якобштадте поймут и подавно. Не знаю, на что он надеется.
- Парнишка живет в мире своих иллюзий, они у него еще не выветрились.
- Пусть живет. Надеюсь, ты не станешь его отговаривать?
- Оно мне надо? Если уж так хочет свернуть себе шею, зачем мешать благородному дворянину?
- Роберт, как хорошо, что наши взгляды на жизнь совпадают! Но пусть тебя больше не волнует очередная "гениальная" идея губернатора. Этой ночью мы покидаем Барбадос.
- Но как?!
- На "Кагуэе".
- Ты шутишь? Или ты забыл, что на корабле нет ни одной пушки, ни одного ядра, ни одного бочонка пороха, а провизии и воды максимум на два-три дня?
- Паруса есть? Балласт есть?
- Есть. И что?
- Так что тебе еще надо, чтобы благополучно добраться до Тобаго? Насколько я понимаю в мореплавании, пушки, порох и ядра для этого не нужны. А запаса провизии и воды нам вполне хватит.
- Джон, ты ни черта не понимаешь!!! Как можно выходить в море с таким мизерным запасом воды и продовольствия?! И без пушек?! Тем более здесь, в Карибском море?! Ведь это почти что голым! Я уже молчу, что пушки хороших денег стоят! А если нарвемся на каких-нибудь мерзавцев? Да и как мы из порта выйдем? На борту постоянно охрана торчит, и в случае чего тревогу поднимет.
- По части воды и продовольствия - не волнуйся, х в а т и т. По части охраны - сколько их?
- Один капрал и дюжина солдат. Обычно четверо все время на палубе, остальные отдыхают. Через два часа меняются.
- Охрану на палубе я возьму на себя. Твоя задача - обезвредить тех, кто спит. "Кагуэй" все также стоит на рейде?
- Да.
- Я со своими людьми прибуду к тебе в гости вечером, устроим небольшую попойку. Но упаси бог, чтобы охрана что-то заподозрила. Действовать начнем с отливом. Когда избавимся от охраны, обрубаем якорный канат и сразу же ставим паруса.
- Но ведь на соседних кораблях заметят!
- И что они сделают? Максимум - тревогу поднимут, из ружей начнут палить, что с такого расстояния - пустая трата пороха и пуль. Ведь пушек там ни у кого нет, а в форте пока поймут что к чему, да пока раскачаются, мы уже успеем удалиться достаточно далеко. Если по нам и пальнут, то не прицельно. Тем более, ночью канониры все равно толком ничего не разглядят. А там - ходу! Догонять нас все равно будет некому. "Аметист" на ремонте, а "Нарвал" еще без пушек.
- Ну ты и авантюрист, Джон! Какие у тебя еще козыри припрятаны?
- А сколько есть - все мои!
Ближе к вечеру от набережной Бриджтауна отошла лодка, в которой было пять человек и направилась к стоящим на рейде кораблям. По обилию погруженной выпивки было ясно, что компания собирается неплохо провести время. Когда лодка подошла к "Кагуэю" и с нее попросили вызвать на палубу капитана, солдаты охраны первым делом вызвали своего капрала, который сразу начал корчить из себя большого начальника. Но вызванный матросами Сирл отвел служивого в сторонку и предложил уладить дело полюбовно. Они с другом посидят в каюте и поговорят о делах, пропустив стаканчик-другой, а ему тоже кое-что перепадет. Поломавшись для вида, капрал согласился и разрешил купцу Джону Стаффорду навестить своего друга и компаньона. Остальные пусть ждут в лодке. За что Сирл тут же незаметно сунул ему несколько серебряных испанских песо. Капрал явно остался доволен и махнул рукой солдатам - пусть гость поднимется на борт, после чего ушел вниз. Но гость, поднявшись на палубу вместе с корзинками, в которых была выпивка и закуска, не стал жадничать и оставил на палубе пару бутылок, предложив солдатам выпить за его здоровье после того, как сменятся с поста.
Пройдя в капитанскую каюту, Стаффорд и Сирл расположились за столом, сервировав его соответсвующим образом и, судя по их смеху и веселым репликам, доносившимся время от времени из-за двери, всем было ясно, что друзья возносят хвалу Бахусу и ничего противозаконного не замышляют. Хотя, между приступами веселья разговор был совсем другим.
- Команда в курсе?
- Не все. Только самые надежные.
- Пусть дежурят на палубе и делают вид, что спят. Когда мы закончим пьянствовать и ты проводишь меня к трапу, так как мы оба должны выглядеть в крайне непотребном состоянии, постараемся отвлечь внимание часовых. Начинаем работать после моей фразы: "Роберт, теперь жду тебя в гости!". После этого делаешь вид, что тебя тошнит и перегибаешься через фальшборт. Н и ч е г о не предпринимай и не пытайся мне помочь. Только помешаешь.
- Ну, Джон... И откуда у тебя такие таланты?
- Долго рассказывать и все равно не поверишь. Так что делай то, что я говорю...
Солнце уже давно скрылось за горизонтом, на небе вспыхнули звезды, а в капитанской каюте все шло веселье. Наконец, на палубу выбрались капитан и его гость. Но если капитан еще держался на ногах, то вот гостя пришлось тащить практичеки волоком. Вахтенные матросы и охрана на палубе только посмеивались, глядя на эту картину. Сирл, пытаясь дотащить своего компаньона к трапу, невпопад отвечал на его пьяный бред, который иногда прерывался истеричным смехом. В общем, картина еще та... Кое-как дойдя до трапа, гость обнял Сирла и заплетающимся языком произнес.
- Роберт, теперь жду тебя в гости!
В то же мгновение Сирл перегнулся через фальшборт и характерные звуки не оставили сомнений в его намерениях. Гость же повернулся спиной к фальшборту и вскинул правую руку. Раздались странные хлопки, после чего четверо часовых, привлеченные этим спектаклем, рухнули на палубу. Джон Стаффорд мгновенно "протрезвел" и хлопнул Сирла по плечу.
- Все, Роберт, действуем.
Сирл тут же повернулся и с удивлением увидел распростертые тела на палубе.
- Джон, чем ты их?!
- Я же говорил - долго рассказывать. Давай, командуй!
Между тем, верные капитану матросы повскакивали с мест и только ждали команды, которая не замедлила последовать. Все разбежались по местам и каждый делал свое дело. Кто-то ликвидировал спящую охрану, кто-то рубил якорный канат, а люди Джона подняли на палубу какие-то ящики, которые он привез с собой, но оставил в лодке. Саму лодку поднимать не стали, чтобы не терять время, оставив ее за кормой на длинном буксире. И теперь эти четверо стояли на палубе "Кагуэя", окружив поднятый груз, никого к нему не подпуская. Ситуация для Сирла была очень знакомая и расспрашивать что-либо он не стал. Лишь бросил мимоходом:
- Парни, прежняя каюта в вашем распоряжении. Располагайтесь сами, мы пока заняты...
Вскоре на палубе появился штурман Дженкинс и доложил:
- Готово, сэр! Никто и не пикнул.
Одновременно с бака пришел доклад, что якорный канат перерублен. Но это было видно и так - "Кагуэй" начало разворачивать, и стоявшие рядом корабли стали медленно удаляться. Ветер и отлив работали на беглецов. На палубе все ждали, что вот-вот раздастся выстрел, который переполошит всех вокруг. Но минуты проходили одна за другой, а вокруг стояла тишина. "Кагуэй" медленно дрейфовал от берега в море. И только по прошествии не менее двадцати минут, в течение которых корабль удалился от места якорной стоянки почти на полмили, стража все-таки заметила неладное. Бахнули несколько ружейных выстрелов, на остальных кораблях началась суматоха. Вскоре громыхнули и пушки форта, но канониры не видели толком цели в темноте. Сирл лишь злорадно улыбнулся.
- Поздно, джентльмены! Счастливо оставаться!
Матросы бросились к мачтам. Вскоре "Кагуэй" поставил паруса и устремился прочь от Барбадоса, который едва не стал для него ловушкой.
Первое время Сирл был занят и не обращал внимания на Джона, который куда-то исчез с палубы вместе со своими людьми. Но когда маневр был закончен и корабль лег на курс в напралении Тобаго, компаньон неожиданно появился вместе с двумя своими безмолвными то ли помощниками, то ли телохранителями. И первое, что они сделали, выбросили за борт трупы часовых, оставив лишь оружие, но даже не попытавшись обчистить их карманы, что было странно для всех, кто это видел. Тем не менее, никого это особо не взволновало. Вырвались из этой западни, и ладно. Но что дальше? Когда Стаффорд поднялся на квартердек, Сирл и задал ему этот вопрос, особо подчеркнув, что провизии осталось максимум на два дня, если растянуть. Воды дня на три. Ответ Джона его ошарашил.
- Роберт, будет тебе завтра провизия. И вода будет.
- Но откуда?! Ведь мы не успеем за это время дойти до Тобаго!
- Я тебе сказал, что будет, значит будет. А откуда - не все ли равно? Кстати, зажги фонари на палубе и на фор-марсе так, как я тебе говорил.
- А если нас по этим фонарям обнаружат и погоню вышлют? Не забывай, что нас мало и не борту нет ни одной пушки.
- Если заметят и вышлют погоню, тем хуже для них. Делай, что я тебе говорю.
Сирл не стал спорить, отдав соответсвующие распоряжения. Что там Джон мутит, лучше этого не знать, если он сам говорить не хочет. Во всяком случае, до сих пор его компаньон ни разу не ошибался и все, о чем он предупреждал, сбывалось с пугающей точностью.
Впрочем, опасения оказались напрасными, погони не последовало. То ли потеряли "Кагуэй" в темноте, то ли махнули рукой, так как преследовать его было не на чем. До утра фрегат никто не побеспокоил, но с рассветом в нескольких милях появилась легкая бригантина, идущая на сближение. Сирл, срочно вызванный на палубу, выругался. Что делать, если эти шустрые ребята сейчас захотят наложить лапу на "Кагуэй", у которого нет ни одной пушки? Но тут же на палубе появился Джон и расплылся в улыбке.
- О-о-о, а вот и провизия пожаловала!
- Какая провизия?!
- Самая настоящая. Давай команду убирать паруса и ложиться в дрейф.
Сирл был совершенно сбит с толку, но, тем не менее, последовал данному совету. Вскоре "Кагуэй" лег в дрейф, а бригантина подошла уже довольно близко - на мачте был хорошо виден испанский флаг. На носу кораблика можно было прочесть название "Санта Анна". Пушки на палубе имелись в количестве шести штук, но стрелять из них явно не собирались. Вместо этого бригантина убрала паруса и легла в дрейф неподалеку. На "Санта Анне" спустили шлюпку, начав в нее что-то грузить. Вскоре она отошла от борта и понеслась к "Кагуэю". Благо, погода позволяла. Когда шлюпка приблизилась, с нее окликнули по-английски, но с явным испанским акцентом.
- Эй, парни, примите продовольствие!
Сирл, наблюдавший за всем этим, ничего не понимал. Из задумчивости его вывел Джон.
- Ну так что, Роберт? Тебе провизия и вода были нужны? Вот нам их и доставили, забирай. Только надо нашу лодку сейчас подтащить и помочь перевезти, так как там довольно много.
- Дьявольщина!!! Но откуда все это, Джон?!
- Из Шанхая, мой дорогой друг, из Шанхая!
Глава 16
Тапок для тараканов
Впереди вырастала темная полоска берега Барбадоса. Эскадра тринидадского флота приближалась к цели, выдерживая десятиузловый ход. Впереди шли "Аврора" и "Беркут", разведывая обстановку. Следом за ними в двух милях следовал "Волк", готовый в любую минуту поднять в воздух беспилотник, а замыкали ордер основные силы - "Тезей", "Ягуар" и "Кугуар". На них находилась первая волна десанта, которая захватит плацдарм на побережье. С рассветом подойдет вторая волна - основные силы на грузовых парусниках в сопровождении "Песца". На всякий случай, решили его выделить для охраны этой армады, как самого тихоходного из группы кораблей, имеющих машину, чтобы не связывал действия остальных. Ну а обломать рога тому, кто сунется, "Песец" сможет и самостоятельно. В операции решили не отказываться от "Тезея". Причем не столько из-за его огневой мощи, сколько из-за возможности обеспечения хорошего радиолокационного наблюдения и связи, а также как единственного носителя БМП, способной создать колоссальные проблемы английскому гарнизону Барбадоса.
Леонид, стоя в рубке "Тезея", внимательно вглядывался в радар. Две передовых цели - "Беркут" и "Аврора" были уже неподалеку от побережья севернее Бриджтауна. По данным предварительной разведки, проведенной еще Корнетом, успешно играющим роль купца-контрабандиста Джона Стаффорда, это место хорошо подходило для высадки десанта. Но все равно, для проверки вперед послали авиацию. А то вдруг, англичане там какой-нибудь сюрприз подготовили. Команда на "Волк", и готовый к вылету "Крокодил" взмыл в воздух, направившись к берегу. От чуткой электроники беспилотника скрыть что-либо было невозможно. Но сколько ни кружил маленький вертолет над побережьем, никаких укреплений и ни одного человека поблизости от места высадки не обнаружил. Следом отправилась разведгруппа на "скифах", спущенных с "Волка". "Аврора" и "Беркут" подошли достаточно близко к берегу, чтобы в случае чего прикрыть разведчиков пулеметным огнем. Вот "скифы" ткнулись носом в берег и фигуры в лохматых комбинезонах исчезли в темноте. Какое-то время в эфире стояла тишина, и вот, наконец, поступил долгожданный доклад от командира группы. Противника поблизости нет, берег совершенно не укреплен. Можно начинать высадку.
И тут все пришло в движение. "Тезей" остался мористее и с помощью своего радара помогал остальным кораблям выйти в назначенные точки для постановки на якорь. Когда это было сделано, на больших лодках, буксируемых с собой от самого Форта Росс, стали перевозить на берег орудия и лошадей. Морская пехота высаживалась на обычных шлюпках, спущенных с палубы. Если бы кто увидел это со стороны, то был бы поражен той четкости и отработанным до автоматизма действиям, с какими проходила боевая десантная операция. Вторая в этом мире. Если не первая, так как на Кюрасао все же старались решить дело миром и не доводить до вооруженного столкновения. А вот на Барбадосе, увы, без него не обойдется...
Убедившись, что все корабли эскадры стали на якорь в заранее намеченные точки, Леонид дал команду подойти ближе к берегу и начать выгрузку БМП. Что ни говори, но в Виллемстаде боевая машина произвела впечатление. Возможно, и здесь нагонит страху на противника. Да и вести точную стрельбу по малоразмерным, хорошо защищенным целям, если вдруг возникнет такая надобность, из 30-мм пушки БМП все же гораздо удобнее и эффективнее, чем из "Слонобоев".
Ковальчук и Леонид находились в рубке, наблюдая за ходом высадки. Орудия "Тезея" были готовы в любой момент открыть огонь, но этого пока не требовалось. Англичане в буквальном смысле слова проспали нападение.
- Вроде бы, тьфу-тьфу, нормально все идет.
- Так никого же на берегу нет, Леонид Петрович. Вот с утра, как джентльмены проснутся, тогда может что-то и будет.
- Проводники из ирландцев как настроены?
- Готовы англичан зубами порвать. Придется смотреть за ними, чтобы не натворили глупостей.
- Присматривайте обязательно. И главное, Фёдорыч! Береги людей и не жалей боеприпасов. Патронов и снарядов еще подбросим, а вот людей - нет. Малейший очаг сопротивления противника - выдвигай артиллерию на прямую наводку и перемешивай там все с землей. Либо из "бэ-эм-пэшки" проутюжь. Если англичане бросят на вас кавалерию - сразу пехоту в каре и пулеметы по периметру. Патронов не жалеть.
- Это понятно, Леонид Петрович. Я боюсь, как бы информация о нашем безобразии раньше времени на сторону не ушла.
- Уже не уйдет. На Барбадос никакие корабли, кроме английских, не заходят. А кто придет, тут и останется. На войне - как на войне...
Леонид разговаривал с командиром морпехов, но не прекращал следить за окружающей обстановкой и думать о своем. Большая часть первой волны десанта уже высажена и укрепилась на плацдарме. Утром подойдут парусные корабли и высадка продолжится. Если в англичанах взыграет дурь, и они попытаются сбросить десант в море, то нарвутся на массированный пулеметный огонь, после чего вряд ли отважутся на вторую попытку. Штурмовать Бриджтаун нет смысла. Незачем терять своих людей в уличных боях. Достаточно блокировать город, уничтожив всю крепостную и полевую артиллерию, и пусть там джентльмены сидят, пока жрать станет нечего. А тем временем прибрать к рукам весь остров. В принципе, то же самое собирались сделать и испанцы на Ямайке, если бы штурм Порт Ройяла по каким-то причинам не удался. Жаль, конечно, что группе Корнета пришлось покинуть Бриджтаун накануне операции. Но надо отвести от него и от Сирла любые подозрения. А так - сбежали компаньоны-контрабандисты от придурка губернатора, которому захотелось в войнушку поиграть, и сбежали. Как говорится, дело житейское. Особой законопослушностью здешний народ никогда не отличался. А вот если бы они сбежали п о с л е того, как десант тринидадацев захватил Барбадос, то тут уже может возникнуть масса глупых вопросов. Типа - а как же вы, дорогие друзья, смогли это сделать? Почему никому другому это не удалось, а вас тринидадцы не поймали? Вот поэтому сейчас и остается только гадать о том, что творится в Бриджтауне. Единственный оставшийся там агент, достаточно близко подобравшийся к губернатору, это Джон Кроули, который к этому времени благодаря сообразительности, грамотности и умению угодить начальству, уже поднялся в обслуге с уровня мальчика на побегушках до чего-то значимого. Не очень большого, но все же. Упускать такую возможность держать возле губернатора своего человека было нельзя, но Джон это тоже понимал, поэтому сам предложил остаться в городе, чтобы быть в курсе всех дел. Единственная проблема - быстрой двусторонней связи у него не было. Только система тайников. Но удастся ли ему вырваться из губенаторской резиденции в нужный момент времени, неизвестно. Да и как попасть связнику в осажденный город, а потом его покинуть, тоже большой вопрос. Поэтому Джона Кроули фактически "законсервировали", велев вести себя тихо и не геройствовать. Когда гарнизон Бриджтауна капитулирует, а рано или поздно это произойдет, так как фанатиков среди англичан нет, а запасы продовольствия при таком вавилонском столпотворении быстро закончатся, то губернатор покинет остров вместе с оставшимися верными ему людьми. То, что с ним при этом может произойти несчастный случай... Ну так от этого никто не застрахован. А верный слуга может уйти с остальными, не вызывая подозрений. Никто их задерживать не будет... какое-то время. В общем, будущее покажет. Надо сначала Барбадос взять.
Правда, без курьезов и сейчас не обошлось. "Кагуэй", получив в море от "Санта Анны" провизию и воду, благополучно добрался до Якобштадта. То, что его постоянно вели "Песец" и "Беркут", находясь за горизонтом, Сирлу со товарищи знать было совершенно необязательно. "Санта Анна", выполнив свою миссию, также направилась в Якобштадт. Ну что поделаешь, много компаньонов по контрабандному бизнесу у мистера Стаффорда, испанцы среди них тоже есть. Вот и выручили сеньоры, подбросив харчей. То, что передачу груза контролировали люди из службы сеньора Карпова, тоже мистеру Сирлу знать необязательно. Как и то, что команда "Санта Анны" набрана не из портовых забулдыг и получает жалованье, сильно отличающееся от общепринятого. Но это, как говорится, запланированный результат, который полностью оправдался. По приходу на Тобаго, Джон Стаффорд сразу исчез, занявшись делами, а команда во главе с Робертом Сирлом занялась привычным делом, с чего начинается любой заход в порт - посещением местных достопримечательностей. То есть кабаков и борделей. Иными словами, все шло, как обычно. Но вот то, что произошло дальше, никто не ожидал. Через три дня после прихода "Кагуэя", в Якобштадт пришел и "Нарвал" со своей тайной миссией. Его уже ждали, но поначалу не подали вида, чтобы максимально использовать возможность передачи дезинформации. Поскольку никаких сведений о готовящейся десантной операции англичане в Якобштадте получить не могли (кроме уже известных слухов), решили усыпить их бдительность и отправить "Нарвал" восвояси с твердой уверенностью, что никакой угрозы нападения нет. А слухи оказались обычными слухами. В портовых кабаках еще и не такое можно услышать. Но... Снова вмешался "человеческий фактор". В первый же день в одном из кабаков четверо матросов с "Кагуэя" встретились с командой "Нарвала", так как лейтенант Макензи был вынужден отпустить своих людей на берег, чтобы не выходить из образа обычного "купца" и не разрушать "купеческую" легенду. Закончилось это, как и положено, пьяной дракой. На первых порах моряки Ройял Нэви, переодетые как обычные матросы с "купца", имели большой перевес в силах и даже сделали попытку утащить на свой корабль сбежавших "дезертиров", но, поскольку они сами находились под постоянным наблюдением, усиленный наряд полиции нагрянул довольно быстро, уложив мордой в пол всех участников потасовки. Может быть, морякам с "Нарвала" и удалось бы сохранить свое инкогнито, списав инцидент на обычную драку в кабаке, какие не редкость. Но их коллеги с "Кагуэя", разозленные произошедшим, молчать не стали, а заявили полиции, что "Нарвал" не тот, за кого себя выдает. И во всеуслышание выложили все подробности его вояжа. Поскольку это слышали очень многие, пришлось задержать "Нарвал" до выяснения обстоятельств. Если его отпустить, то англичане сразу бы поняли, что с ними играют, намеренно снабжая "дезой". Ради обеспечения "достоверности" полученых сведений и "законности" задержания, на следующий день в Якобштадт чисто "случайно" зашли фрегаты "Ягуар" и "Кугуар", и старший офицер "Кугуара" опознал в капитане "Нарвала" Дэвида Макензи - командира английского военного шлюпа "Аметист". После этого под прицелом орудий двух парусно-винтовых фрегатов англичане капитулировали. "Нарвал" так и не вышел из Якобштадта до самого начала операции, а губернатор Барбадоса тщетно продолжал ждать сведения, на получение которых очень рассчитывал.
Между тем, высадка завершилась. Эскадра осталась на месте, ожидая подхода второй волны десанта. На берегу по-прежнему все было тихо, а это значит, что англичане так до сих пор ничего и не обнаружили. Впрочем, это их проблемы. "Крокодил" вернулся на "Волк" для дозаправки топливом и снова вылетел на разведку. Но в этот раз в сторону Бриджтауна, по предполагаемому маршруту движения противника. Пока еще была ночь, надо максимально использовать свои преимущества в технике. Леониду предложили пойти отдохнуть, все равно до утра ничего не предвидется, а в случае чего разбудят. Но он отказался. Какой сейчас сон? Да и его новое измененное состояние позволяло долго обходиться без сна. Поэтому он занял место у резервного монитора, на который передавалось изображение с видеокамер беспилотника, и внимательно наблюдал за происходящим, не мешая экипажу "Крокодила" вести аппарат.
Внизу проплывали участки леса, равнины, превращенные в плантации, кое-где виднелись постройки. Иногда удавалось засечь людей. Скорее всего - охранников плантаций. Больших скоплений войск нигде не было видно. К изображению видеокамер в инфракрасном диапазоне Леонид уже привык, поэтому сам замечал малейшие цели, обнаруживаемые с воздуха. Но вот впереди показался Бриджтаун. Добравшись до границы города, экипаж "Крокодила" начал съемку, ведя беспилотник по периметру. Сразу стало ясно, что здесь очень многолюдно. На рейде стояло множество кораблей разных размеров. Начиная от крупных галеонов и флейтов и заканчивая мелкими пинассами. Весь город окружали полевые укрепления - большое количество артиллерийских батарей, редутов и люнетов. На всех находятся люди. Пушки в основном корабельные, это было ясно видно по их лафетам. Часть артиллерии расположена на побережье и смотрит в сторону моря - в дополнение к форту, который тоже ощетинился орудиями. Но... Все орудия стоят не в казематах, а на стенах, то есть совершенно открыты сверху. А это значит, что орудийная прислуга ничем не защищена от шрапнельных снарядов, разрывающихся в воздухе. Новинки семейства Меркелей, продолжающих денно и нощщно совершенствовать разные виды вооружений на благо Русской Америки. Вот и можно испытать ее в боевых условиях на англичанах. Надо лишь точно установить дистанцию, на которой произойдет подрыв. В городе тоже многолюдно. Очевидно, начальство взбудоражено как побегом "Кагуэя", так и исчезновением "Нарвала", которому пора бы уже давно вернуться. А это значит, что-то пошло не так. Сделав три круга над Бриджтауном и тщательно зафиксировав обстановку, "Крокодил" отправился обратно. Система обороны Бриджтауна была выяснена во всех подробностях. Что и говорить, англичане действительно напряглись и смогли создать в такой короткий срок что-то серьезное, способное с успехом противостоять существующим армиям XVII века. И если бы сюда сунулись испанцы, французы или голландцы, то увязли бы в прочной обороне города. Но на беду англичан, их настоящий противник воевал по-другому и ставил перед собой совсем иные задачи. Он не занимался грабежом городов в Новом Свете, как делали все "просвещенные европейцы". Он просто уничтожал все, что представляло для него угрозу. Вместе со всеми богатствами, какие там находились, или могли находиться.
Остаток ночи прошел спокойно и с рассветом на горизонте показались многочисленные паруса. "Песец", сопровождающий своих подопечных, вышел на связь и доложил, что все в порядке. Но появление большой десантной флотилии, идущей к Барбадосу, не могло укрыться от англичан. Как и "Аврора", которая после завершения высадки десанта ушла к Бриджтауну и держала подходы к нему под постоянным наблюдением. Очень скоро в районе высадки появился конный разъезд. Увиденная им картина впечатляла. Неподалеку от берега стояла громада "Тезея", который ни с чем нельзя было спутать. Рядом расположились три обычных корабля, но с высокими трубами, из которых слегка вился дым. А берег был полон высадившихся войск. В итоге англичане не стали геройствовать, а тут же поскакали обратно, чтобы поскорее сообщить важные сведения. О происшествии доложили командующему, и Леонид сразу вызвал Ковальчука.
- "Медведь" - "Тезею", что там у вас?
- "Тезей" - "Медведю". Все в порядке, противник нас обнаружил. Если дурь взыграет, может быть даже нападут.
- Будьте начеку, сейчас вышлю авиаразведку...
Спустя несколько минут "Крокодил" снова взмыл в воздух и понесся в сторону Бриджтауна, вскоре оказавшись перед линией полевых укреплений. Все подготовленные заранее позиции были заняты войсками. Беспилотник заметили, и даже попробовали сбить, открыв огонь из ружей. Но высота в шестьсот метров надежно защищала маленький летательный аппарат от стрельбы из гладкоствольного дульнозарядного оружия. Барражируя над городом и окружавшей его линией укреплений, "Крокодил" обеспечивал наблюдение за текущей обстановкой в режиме реального времени. В ходе чего было выяснено, что кроме отряда кавалерии численностью около двух сотен сабель, англичане никого к месту высадки не послали. О чем тут же было доложено комадиру десанта. Пока все шло по плану и ничего непредвиденного не случилось.
Когда английские кавалеристы увидели, с чем им предстоит столкнуться, то благоразумно стали выдерживать дистанцию. Для пущей убедительности БМП выдвинулась вперед, встав между десантом и противником. Чуть позади заняли позиции пулеметные расчеты со своими тежелыми МГ-69, которые пришлось установить на лафеты, сродни орудийным и перемещать гужевой тягой. В таком виде они мало отличались от своего прототипа - пулемета Гатлинга, но деваться некуда. В наступлении пулемет должен быть мобилен. Пехота залегла за естественными укрытиями, изготовившись к стрельбе. Артиллерию решили пока не задействовать. Не та цель.
Молчаливое противостояние продолжалось около получаса. Ни та, ни другая сторона не предпринимали никаких активных действий. Наконец, англичанам надоело топтание на месте, и они решили выслать парламентеров. От основной группы отделились три человека, и не торопясь, рысью направились к высадившимся войскам. Все это не укрылось от вахты на "Тезее". Когда Леонид поднялся в рубку, командир десанта как раз вышел на связь.
- Что там у вас такое?
- Парламентеры появились. Спрашивают, что мы тут забыли? Что им ответить?
- Скажите, что не хотим жить рядом с соседями, которые то чуму хотят на нас наслать, посылая зараженный галеон работорговцев с неграми, то хотят второй Железный корабль получить, чтобы с его помощью нам бяку сделать. А посему предлагаю им единственный выход решить проблему полюбовно - безоговорочную капитуляцию. На размышление сутки. Если согласны, пусть выходят из города и складывают оружие. Если не согласны, то будем бить их там, где найдем. Любой корабль, попытавшийся покинуть Бриджтаун, будет уничтожен. Если начнут в позу становиться и что-то требовать, скажите, что других условий не будет. И они зря теряют свое и наше время...
Поняв, что торговаться бесполезно, парламентеры удалились. Но отряд кавалерии оставался на месте, продолжая наблюдать за десантом. То, что они находятся в зоне поражения нарезного оружия, англичане даже не подозревали и действовали по установленным в данный исторический момент правилам. Десант тоже наблюдал, но огня не открывал. Зачем? Пртивнику выдвинули ультиматум и дали время подумать. Пусть думают. Может, и согласятся.
Спустя пару часов к месту высадки подошли парусные грузовые корабли с десантом. Сами по себе небольшие, но их было много. Ради такого дела мобилизовали все свою флотилию, занимающуюся перевозками грузов между Фортом Росс и Якобштадтом. "Песец", сопровождавший эту армаду, остался мористее, чтобы отсечь возможные атаки неприятеля, вдруг тот появится, а транспорты с десантом подошли к берегу. Чтобы ускорить выгрузку, задействовали все имеющиеся плавсредства - как шлюпки прибывших кораблей, так и шлюпки "Ягуара", "Кугуара" и "Волка", а также большие лодки для десантирования орудий и лошадей. Благодаря этому высадка была закончена в рекордно короткий срок. А после этого, разбившись побатальонно, десант быстрым маршем выступил в направлении Бриджтауна. Все это происходило на глазах у английских кавалеристов. Неизвестно, какие инструкции на этот счет получил командир эскадрона, но самоубийей он явно не был. Поэтому кавалерия начала также отходить к Бриджтауну, держа в поле зрения многочисленного наступающего врага. Пока еще ни с той, ни с другой стороны не прозвучало ни одного выстрела. Если не считать те, которыми пытались сбить беспилотник.
Так и двигались до самого города. Походные колонны морской пехоты с урчащей БМП во главе следовали по пятам за отступающим отрядом кавалерии. Авиаразведка с помощью "Крокодила" велась постоянно, что дало возможность не снижать темпа наступления, так как никаких сил противника впереди не было. Небольшая задержка возникла лишь дважды - по дороге попадись усадьбы плантаторов. Хозяева сбежали, а челядь и надсмотрщики остались. Причем что всех удивило, большая часть надсмотрщиков была из негров! Это уже не лезло ни в какие ворота. В бараках для рабов содержались в основном ирландцы. Когда их освободили, они сначала даже не поверили. А когда поверили, перебили почти всех надсмотрщиков. Но если некоторых белых не тронули, то абсолютно всех негров просто растерзали. Видать, было за что. Оставив усадьбы и плантации под охраной освобожденных ирландцев, двинулись дальше.
Когда впереди показались постройки Бриджтауна, десант стал охватывать город по периметру, не приближаясь к полевым укреплениям. Местность была уже разведана с воздуха и позиции батальонов намечены заранее. Англичане, расположившиеся на редутах и батареях, с удивлением смотрели на странную тактику врага. Он не пытался навалиться толпой с ходу и не выстраивался в цепь, чтобы полностью перекрыть максимально возможное пространство. Наоборот, появившаяся пехота тринидадцев занимала позиции не по всему фронту, а очагами, концентрируя там крупные силы. Причем максимально используя рельеф местности. А потом пехота начала... закапываться в землю! Такого никто не понимал. Вместе с пехотой занимала позиции и артиллерия. Лишь непонятная повозка, двигающаяся без помощи лошадей, выдвинулась несколько вперед, и, пока пехотинцы и артиллеристы окончательно не обустроили позиции, оставалась на месте. После чего развернулась и уползла назад, спрятавшись за холмами от посторонних глаз. В воздухе постоянно барражировал "Крокодил", улетая обратно только для дозаправки. К ночи все успокоилось. Бриджтаун оказался в кольце вражеских войск. Но ни одного выстрела так до сих пор и не прозвучало. Создавалось впечатление, что обе стороны хотят оттянуть момент неизбежного, когда обратной дороги уже не будет...
Вечером Леонид вызвал на связь Ковальчука и поинтересовался, как обстановка. Ответ обнадежил.
- Все нормально, Леонид Петрович. Заняли позиции так, что перекрываем огнем весь фронт, незамеченными к нам подобраться невозможно. Батареи поставили на прямую наводку, дистанция смехотворная. Но для английских дульнозарядных пушек великоватая.
- Понятно. Бдите внимательно. Очень может быть, что англичане решатся на ночную вылазку. Разведку не посылали?
- Пока нет. Ждем, когда все окончательно успокоится, а джентльмены поужинают и спать завалятся.
- Ну, вам там на месте виднее. Если ничего не произойдет до утра, оставайтесь на позициях и ничего не предпринимайте без моей команды. Как знать, может англичане сдадутся по-хорошему. Но если только начнут воевать - все прежние предложения аннулируются. Огонь на уничтожение. В плен брать только тех, кто сам к нам перебежит. Со всеми прочими не церемониться. Задача ясна?
- Так точно, ясна!
- Действуйте!
Ночь окутала Барбадос. Вокруг стояла тишина, на вылазку англичане так и не решились. Во всяком случае, с воздуха никаких приготовлений к атаке обнаружить не удалось. Зато был другой сюрприз. Когда разведгруппа "летучих мышей" уже собиралась выходить в рейд, дозорные доложили, что у англичан какое-то шевеление. Небольшие группы по три-пять человек, крадучись, пробирались в сторону позиций тринидадцев. Решили подождать, чтобы не поднять шума на "нейтралке". Сначала приняли их за разведку англичан, но все оказалось гораздо банальнее - это были перебежчики. В основном из милиции, но попадались также и солдаты. Практика насильственного комплектования английской армии путем "прессинга" при царящей в ней жестокости принесла свои плоды. Солдаты просто не хотели воевать за своего короля и сбежали при первой возможности. Из их рассказов стало ясно, что в городе царит полная растерянность. Начальство в панике и не знает, что делать. Основная масса населения согласна на капитуляцию, но губернатор запугал всех, приказав вешать предателей без суда, и уже кого-то повесил. Военный комендант полковник Парсонс его полностью поддерживает, а верные им люди в гарнизоне есть. Насколько долго удастся поддерживать дисциплину такими методами, сказать трудно. Но ходят слухи, что продовольствия в городе не очень много, если учесть его резко возросшее население. И если сейчас все поймут, что толку от обороны Бриджтауна не будет и это приведет лишь к многочисленным напрасным жертвам, то население просто взбунтуется. На губернатора и так уже все злые за его неудавшуюся авантюру с португальским галеоном. А политика "закручивания гаек", которую он проводит последнее время, отвернула от него даже тех, кто поначалу выражал полную лояльность. Все это рано утром Ковальчук и сообщил Леониду.
- Вот такие у нас тут дела творятся, Леонид Петрович.
- Понятно. Сколько народа перебежало?
- За ночь сорок восемь человек. Но говорят, что многие колеблются, просто боятся. Ура-патриотов, готовых умереть за своего короля, по крайней мере, на словах, не так уж много.
- Тем лучше для нас. Сейчас мы выдвигаемся к порту и начинаем обстрел. По моей команде открываете огонь из орудий по вражеским батареям и редутам. Если джентльмены начнут строить из себя героев и нагло дефилировать под огнем - пусть снайперы потренируются. Приоритет целей - офицеры, канониры, кавалеристы, потом все прочие. Если попрут в атаку - огонь из всех видов оружия. По городу п о к а не стрелять. Задача ясна? Вопросы?
- Нет вопросов.
- Тогда с богом!
Для всех, наблюдавших со стороны, это было бы величественное зрелище. Снявшись с якоря в районе высадки десанта, все боевые корабли тринидадского флота направились вдоль берега на юг, в сторону Бриджтауна, где находилась "Аврора" и держала противника под постоянным наблюдением. Грузовые парусники остались на месте, их дальнейшее участие в операции не планировалось. Подойдя к порту, боевые корабли разделились. "Тезей" и "Волк" остались мористее рядом с "Авророй", за пределами дальности стрельбы английской береговой артиллерии, а вот "Ягуар", "Кугуар" и "Песец" направились прямо на рейд, под пушки форта. Время, обозначенное в ультиматуме, вышло. Над стенами форта до сих пор развевался английский флаг и можно было разглядеть канониров, готовых открыть огонь. Шли последние минуты тишины. "Тезей" занял позицию как раз напротив форта, развернувшись левым бортом к берегу. "Ягуар", "Кугуар" и "Песец" шли к стоящим на рейде кораблям. Скоро они должны были войти в зону действия английских пушек. Немногочисленные солдаты и члены экипажей стоявших на рейде кораблей с ужасом наблюдали за приближающимся противником. Кое-кто стал спускать шлюпки и удирать на берег. Никто не ждал ничего хорошего от приближающейся троицы...
Полковник Парсонс смотрел в подзорную трубу и злорадно улыбался. Оказывается, не так уж и умны эти тринидадцы, если лезут прямо под огонь крепостной артиллерии. Канониры получили приказ - ждать до последнего, чтобы подпустить противника как можно ближе. А там каленые ядра доставят массу проблем зарвавшимся союзникам папистов. Которые обнаглели настолько, что посмели напасть на английские владения. Может, пушки у них и получше, но корабли деревянные и горят ничуть не хуже остальных. Единственное, что настораживало, это "Тезей". Корабль развернулся бортом и находился далеко за пределами прицельного огня. До сих пор тринидадцы не бросали его в бой, если не считать их столкновение с другими пришельцами, появившимися недавно. Но там до сражения между Железными кораблями не дошло, тринидадцы захватили своего противника не в честном бою, а обманом. И вот "Тезей" здесь. Получается, что они не уверены в успехе, раз послали свой самый сильный корабль? И никто не знает, на что он способен. Во всяком случае, с лягушатниками два года назад он расправился играючи, а после этого стоял в заливе Париа и никуда не уходил. Пока не появились пришельцы на "Карлсруэ"...
Додумать свою мысль полковник Парсонс не успел. Три корабля тринидадцев еще не вошли в зону поражения береговой артиллерии, как борт "Тезея" окутался дымом, а спустя несколько мгновений над фортом раскатился страшный грохот. Что-то взорвалось в воздухе прямо над головой, хлестнув по пушкам, по каменным стенам, по земле и по стоявшим у пушек канонирам. Многие упали на месте, сраженные необычным оружием. Раздались крики раненых. Полковника тоже зацепило, но не сильно. Превозмогая боль, он поднялся и выглянул за парапет. Тринидадские корабли по-прежнему шли к берегу, совершенно игнорируя всех "купцов", стоявших на рейде. Это значит, что они идут не грабить "купцов"? А что же им тогда надо? Хоть дистанция была еще и велика, полковник Парсонс отдал приказ открыть огонь. Уцелевшие канониры бросились к орудиям. Но тут второй раз борт "Тезея" окутался дымом, и над головами защитников форта снова как будто раскололось небо, убивая и калеча тех, кто уцелел ранее...
Леонид внимательно наблюдал в бинокль за происходящим. Орудия форта так ни разу и не выстрелили. "Тезей" же не прекращал стрельбу шрапнелью, выкашивая орудийную прислугу, пока "зверинец" рвался к берегу. Другие береговые батареи, дополнительно установленные англичанами за счет снятых с кораблей пушек, были далеко и вести прицельный огонь не могли. А вести беспокоящий навесной, скорее всего, не хотели. Так как ясно видели, чем это грозит. А поскольку канонирами там были по большей части моряки с тех же "купцов", с которых сняли пушки и загнанные на эти батареи насильно, то говорить о высокой боеготовности такой артиллерии не стоило.
Но, тем не менее, следовало продемонстрировать всем, что бывает, если тринидадцам хотят сделать гадость. Именно для этой цели три корабля под белыми флагами с косым синим крестом и приближались к стенам форта, пушки которого продолжали хранить молчание.
Решили применить тот же прием, который хорошо себя зарекомендовал при взятии Порт Ройяла, когда "Ягуар", "Кугуар" и "Песец" громили форт Руперт. С той только разницей, что сейчас артиллерия форта была подавлена не огнем диверсантов с берега, а "Тезеем" с моря, благодаря применению новых нарезных 120-миллиметровых орудий и шрапнели, поражающей вражеских канониров сверху. Стрельба шрапнелью велась до тех пор, пока "зверинец" не вышел на рубеж открытия огня. Точную дистанцию до цели определили с помощью радара и лазерного дальномера, а установить дистанцию подрыва на новых шрапнельных снарядах было уже делом техники. Благодаря этому, три корабля тринидадского флота благополучно миновали опасную зону и оказались под стенами форта, маневрируя с помощью машин неподалеку от берега с такой легкостью, что это вызывало невольную зависть у всех моряков, наблюдавших развернувшуюся перед ними картину с палуб стоявших на рейде кораблей. Два фрегата и флейт, идущие без парусов, развернулись бортом и в слезующее мгновение скрылись в облаке дыма, дав бортовой залп. На стенах форта полыхнули огни разрывов, и они пошли трещинами. Никто из англичан не знал, что тринидадские корабли снова применили "стенобойные" снаряды казнозарядных двадцатичетырехфунтовок со взрывателями, срабатывающими с замедлением. Такие снаряды при попадании в каменную стену взрывались не сразу, а спустя какое-то время. Это обеспечивало взрыв снаряда не на поверхности крепостной стены, сразу же при попадании, а внутри нее, что приводило к очень сильным разрушениям. В результате первого же залпа часть стены обвалилась. Корабли дали второй залп через ничтожно малый промежуток времени. Казнозарядная артиллерия тринидадцев хоть и использовала дымный порох, но благодаря удачной конструкции, 24 и 12-фунтовые морские орудия обладали фантастической для XVII века скорострельностью - до двух-трех выстрелов в минуту. И сейчас эта скорострельность, вкупе с огромной разрушительной мощью "стенобойных" снарядов, сыграли свою роль. Форт Бриджтауна, прикрывающий его от нападения с моря, разваливался буквально на глазах. Стены были проломлены насквозь во многих местах и внутри форта начался пожар. Через полчаса ураганного обстрела на берегу остались лишь дымящиеся развалины. Рухнувшие каменные стены погребли под собой все пушки и тела английских солдат, кому не посчастливилось сбежать и уцелеть.
Когда с фортом было покончено, "Тезей" возобновил огонь, сосредоточив его на новых береговых батареях из снятых с кораблей пушек. Поскольку здесь орудия стояли практически открыто, стрельба велась обычными фугасными снарядами, перемалывающими при попадании все, что находилось поблизости. Очень скоро места, где находились батареи, напоминали лунный ландшафт. После огневого налета "Тезея" на какой-то участок, "Ягуар", "Кугуар" и "Песец" подходили ближе и вели по берегу огонь картечью, сметая то немногое, что чудом уцелело. Очень скоро на побережье не осталось ни одного укрепления и ни одного живого человека. Все, кто уцелел, бежали вглубь городских кварталов. Благо, тринидадцы их пока не обстреливали.
Корабли прекратили огонь, так как на берегу просто не осталось целей, а команды на бомбардировку города пока не было. "Песец" остался наблюдать за противником, а "Ягуар" и "Кугуар" направились прямо к стоявшим на рейде англичанам. Некоторые корабли оказались брошены - охрана и экипажи заранее сбежали на берег. На тех же, где кто-то остался, со страхом смотрели на приближающиеся корабли, идущие без парусов, которые только что разнесли в пыль форт и береговые батареи, причем без какого-либо для себя ущерба и за ничтожно малое время.
Фрегаты приближались осторожно, наведя орудия на "купцов". Хоть и знали, что на них нет пушек, но береженого бог бережет. Дальнейшие события разыгрывались практически по одному и тому же сценарию. Паровой фрегат, легко маневрируя с помощью двух машин, подходил к стоявшему на якоре "купцу", на палубе которого уже собирался весь "личный состав". После этого группа морских пехотинцев в бронежилетах, с оружием наготове, перепрыгивала на палубу английского корабля, команда которого стояла под прицелом пулеметов. Первый вопрос всегда был один и тот же - кто капитан? После выяснения озвучивали приказ.
- Господин капитан, оставайтесь со своими людьми на борту и не пытайтесь нам мешать. В этом случае с вами ничего не случится. Все имеющееся оружие сдать. Охрана, которая вами командовала, переводится в разряд военнопленных, и никаких приказов отдавать вам больше не может. Если у вас недостаточно провизии и воды, мы вас снабдим. Ваш корабль объявляется призом, но к команде у нас никаких претензий нет. Все невыплаченное жалованье будет выплачено полностью после того, как мы закончим все на берегу. Но не пытайтесь сбежать. В этом случае корабль будет уничтожен вместе со всеми находящимися на нем людьми. Спасать мы никого не будем. Вам все понятно?
- Да, сэр.
- В таком случае, надеюсь на Ваше благоразумие...
Похожие диалоги происходили на всех кораблях в незначительных вариациях. Экипажи "купцов", да и солдаты охраны, не горели желанием воевать после того, что увидели. Впрочем, без эксцессов и на этот раз не обошлось. После того, как "разъяснительная беседа" заканчивалась, все имеющееся оружие - как огнестрельное, так и холодное - изымалось, и "Ягуар" с "Кугуаром" отходили от борта корабля, направляясь к следующему, дальнейшие события разворачивались по-разному. Иногда люди искренне радовались тому, что беда миновала. Иногда хмуро смотрели вслед, но открыто неприязни не выражали. Но иногда на палубе разворачивалось настоящее побоище. Моряки, позьзуясь своим численным преимуществом, начинали бить солдат. Либо всех, либо только одного. Очевидно - бывшее начальство. Видать, достали. А на двух кораблях собственное бывшее начальство стали бить сами солдаты при молчаливом одобрении моряков. Экипажи тринидадских фрегатов в эти разборки не вмешивались. Чем меньше будет напряженность в командах стоящих на рейде трофеев, тем лучше.
На берегу же события разворачивались не менее драматично. После начала обстрела форта "Тезеем", поступил приказ открыть огонь артиллерии десанта. Орудия , поставленные на прямую наводку, первым же залпом накрыли английские батареи. Там началась паника. Англичане явно не ожидали такой дальнобойности и точности стрельбы. Кое-где раздались ответные выстрелы, но стрельба с такой дистанции велась навесом, и ядра в цель не попали. А перезарядить пушки для второго залпа англичане уже не смогли. Осколочно-фугасные снаряды тринидадских орудий сметали с вражеских позиций все, что там находилось. Об организованном сопротивлении речи уже не было - управление войсками англичане потеряли в самом начале боя. Многие солдаты и лица в гражданской одежде - скорее всего - милиция, стали в спешке отходить к городу, подальше от перепахиваемых снарядами позиций. Некоторые офицеры пытались их задержать, пуская в ход не только кулаки, но и шпаги, но остановить повальное бегство не смогли. Тем более, таких сразу брали на заметку снайперы, что способствовало нарастанию паники и не препятствовало массовому бегству. Последней отчаянной попыткой спасти ситуацию была атака кавалерии. Рассыпавшись по фронту, она устремилась к батареям десантников. Но когда дистанция сократилась до пары сотен метров, с позиций тринидадцев ударили пулеметы. Кавалерия как будто наткнулась на невидимую стену. Лошади и всадники посыпались на землю, атака захлебнулась. Немногие уцелевшие развернули коней и помчались назад. Все же, несмотря на свои значительные габариты и вес, в обороне МГ-69 оказались прекрасным оружием.
Вскоре все пришло к логическому завершению. Все укрепленные позиции, окружающие город, перестали существовать. На их месте было месиво из обломков дерева, разбитых орудий и повозок, трупов людей и лошадей. Все, кто уцелел, бежали в город. Это же подтвердила и авиаразведка. "Крокодил" барражировал над местом боя и передавал информацию обо всем происходящем на "Тезей".
Убедившись, что вся оборона англичан уничтожена и противник покинул позиции, с "Тезея" пришел приказ начать бомбардировку города. Корабли подошли к берегу и открыли огонь. То же самое сделала и сухопутная артиллерия десанта. Снаряды обрушились на Бриджтаун с двух сторон - и сморя, и с суши. Но стрельба велась не наобум, а по заранее намеченным целям - по порту и по складам продовольствия и военного снаряжения. Беспилотник кружил над Бриджтауном и корректировал работу артиллерии. Взрывы сметали легкие строения и разваливали капитальные. Возникли пожары, в городе начался сущий ад. Когда порт и склады были полностью уничтожены, огонь прекратили. Густой черный дым поднимался в небо. Несомненно, его видели все в округе. Губернатору Барбадоса сделали предложение решить вопрос бескровно. Он не захотел. Два раза тринидадские пришельцы не предлагают...
День клонился к вечеру. Стрельба не возобновлялась. Тринидадцы выжидали, а англичане то ли боялись спровоцировать новый обстрел, то ли берегли боеприпасы на случай отражения штурма, так как понимали, что противостоять такому противнику в чистом поле не могут и пытаться его атаковать - самоубийство чистой воды. Десантная флотилия перебазировалась на рейд Бриджтауна, став несколько в стороне от английских "купцов", а между ними встали на якорь боевые корабли во главе с "Тезеем". Одиноко стоял в порту у причала лишь один "Аметист", если не считать рыбацких лодок. Его не стали трогать. Пушек на корабле Ройял Нэви все равно не было, их сняли для установки на береговых батареях, и никакой угрозы "Аметист", стоявший практически без экипажа, не представлял. Подошедший "Кугуар" лишь потребовал от находившихся на борту пятерых матросов спустить английский флаг и сдать все оружие, что они незамедлительно сделали. Наглядные аргументы оказались более чем убедительны.
Так закончился первый день осады Бриджтауна. Если подобное избиение вообще можно назвать осадой. Можно было, конечно, преследовать отступающего противника и ворваться в город у него на плечах. Долго бы защитники Бриджтауна не продержались. Но это - бессмысленные потери в уличных боях, где на коротких дистанциях дальнобойное оружие морских пехотинцев Тринидада не будет иметь такого преимущества, как на открытой местности. Леонид с самого начала поставил приоритетную задачу - добиваться намеченной цели, но так, чтобы по возможности беречь своих людей. И если можно уничтожить врага техническими средствами, не прибегая к штурму с непредсказуемыми случайностями, то это надо делать. В какой бы расход боеприпасов это ни вылилось. Патроны и снаряды можно сделать быстро. Хоть и дорого, но быстро. Хорошего же солдата надо готовить долго. Причем солдата, который тебе предан, и воюет не только ради денег. И в случае чего, встанет на твою защиту, а не перебежит к врагу. Такими людьми не разбрасываются.
Ночь прошла почти тихо. Почти потому, что стрельбы между противниками не было, но в самом городе то и дело раздавались выстрелы. То ли кто-то решил под шумок пограбить, то ли местные обыватели решали личные вопросы радикальным образом. Пожары еще к вечеру погасили и Бриджтаун погрузился во тьму. Что там происходило, было не ясно. Но, как бы то ни было, никаких активных действий англичане вести не пытались, а в течение ночи на позиции тринидадцев перебежали еще более сотни человек. В основном гражданских, но были и солдаты. Утро не принесло никаких изменений. Десант тринидадцев оставался на своих оборудованных позициях, и за весь вчерашний день и последующую ночь не пытался продвинуться вперед. По-видимому, это сбивало с толку английское командование. Успешно выбить врага с занимаемых позиций, нанеся ему огромный урон, и даже не сделать попытки их захватить?! Это было в высшей степени странно, и все терялись в догадках, какую же очередную пакость приготовили эти умники с Тринидада? Но поскольку поведение такого странного врага не укладывалось ни в какие рамки, английскому гарнизону ничего не оставалось делать, как под покровом ночи кое-как оборудовать новые позиции взамен разрушенных, несколько ближе к городу. Возня англичан была сразу же обнаружена, но мешать им не стали. Если джентльмены опять наступают на те же грабли, то зачем им мешать? Пытались они выслать и разведку, но всю ее повязали "без шуму и пыли", как говорили в классике советского кинематоргафа. Запираться пленные не собирались и все выложили, как на духу. Причем по их поведению было видно, что они сами рады тому, что попали в плен. Из их рассказов, а также из рассказов перебежчиков, складывалась более-менее полная картина того, что творилось в Бриджтауне. В городе началась полная анархия, грабежи не прекращались. Губернатор фактически утратил контроль над ситуацией и боится выйти из своей резиденции, спрятавшись за спинами верной ему охраны. Военный комендант Барбадоса полковник Парсонс погиб, его место занял майор Рэйли. Убыль в численности гарнизона огромная, потеряна вся артиллерия. Склады с продовольствием уничтожены. Того, что уцелело, хватит максимум на неделю.
Проанализировав полученную информацию, Леонид решил воздержаться от повторной бомбардировки города. Очень может быть, что она и не понадобится, англичане сами "дозреют". Ну, а пока не дозрели, и с учетом того, что дела у них - полный швах, можно снять с осады города один батальон морской пехоты и пусть потихоньку зачищает Барбадос от остатков рабовладельческой системы "цивилизованных европейцев". Ирландцы помогут, в случае чего. Те, которых освободили по дороге к Бриджтауну, сами рвались бить англичан, насилу удержали. Какие из них сейчас вояки... Но для наведения порядка на плантациях и освобождения соотечественников вполне сгодятся. Согласовав этот вопрос с командиром десанта, Леонид уже хотел вызвать Форт Росс, как неожиданно поступил доклад от "Авроры", патрулирующей подходы к Бриджтауну. Обнаружен крупный корабль, идущий в сторону Барбадоса. Предположительно "купец". Флага пока не видно. Дав команду "Авроре" проверить, кого это нелегкая принесла, вызвал Форт Росс и пригласил к аппарату Карпова. Тот не замедлил явиться.
- Рано поздравлять, герр Мюллер. Пока только как следует морду им набили, но город еще не взяли.
- Ждешь, когда сами дойдут до нужной кондиции?
- Да. Не хочу понапрасну людей терять. Судя по информации от пленных и перебежчиков, в городе через неделю жрать будет нечего. Поэтому подождем, нам торопиться некуда. А по ходу дела зачистку острова проведем, освободив всех ирландцев.
- Есть у меня интересная задумка, Петрович. Но дело не к спеху. Как вернетесь домой - расскажу.
- Ладно, задумки после, за рюмкой чая обсудим. Ты лучше скажи, как там ситуация с испанцами и прочими после нашей маленькой победоносной войны с осколком Германской империи?
- Да все отлично, Петрович! Сейчас кто только к нам в друзья ни набивается! Как этот "осколок" под нашим флагом увидели, сразу до всех дошло, что тут народ серьезный подобрался, и подобных шуток не понимает.
- А что голландосы?
- Принесли извинения и выразили глубокое сожаление о случившемся. Но выполнить наши требования они пока что физически не в состоянии. Где находятся Келлер со товарищи, голландский посол не знает. Если их отправили в Европу, то надо ждать, когда они там появятся. Письмо о случившемся он уже отправил в Роттердам с первым же кораблем.
- Ладно... Будем ждать, где немцы всплывут. А где-то все равно всплывут. И что-то у меня большие сомнения, что Келлер станет работать на голландосов. Скорее всего, сбежит от них в Пруссию. Тем более, бежать недалеко.
- Очень может быть. Но тут, как говорится, "будем посмотреть". Что дальше думаешь делать?
- Отправлю часть наших "малышей" под охраной "Песца" в Форт Росс за провизией и боеприпасами. Ведь сейчас придется столько народу на довольствие взять. Везти всю эту толпу на Тринидад нет смысла. Пусть Барбадос поднимают... под нашим чутким руководством.
- А наглов куда девать собираешься?
- А никуда. Пусть тут и остаются. Все. Постараемся как можно дольше сохранить в тайне информацию о том, что Барбадос Англии больше не принадлежит.
- Так все равно ведь узнают. В Якобштадте ничего не скроешь. Не тормозить же всех, кто туда из Европы придет? Всю клиентуру так распугаем.
- Ничего, в нашем положении даже лишние три-четыре месяца много значат. Надеюсь, ты не забыл, что наш дорогой ямайский друг сбежал? И судя по всему, он уже давно должен быть в Англии.
- Ты думаешь...
- Да. Такой человек не остановится на полдороги.
- Ух, мой каудильо, как бы я хотел, чтобы Вы ошибались!
- Я бы тоже этого хотел.
- Чуйка?
- Она самая.
- Ну, Петрович... Плохо. Чуйка тебя еще ни разу не подводила...
Выяснив ряд текущих вопросов, Леонид снова вернулся к местным делам. На фронте вокруг Бриджтауна до сих пор было затишье, но пришел доклад от "Авроры".
- Английский грузовой корабль "Эребус", восемнадцать пушек. Судя по курсу, направляется в Бриджтаун. "Тезей" еще визуально не видно, так что считает себя хозяином положения. Канониры у орудий, готовы к стрельбе.
- Не входите в зону огня пушек, следуйте за ним по пятам, находясь все время на ветре. Он ваш флаг видел?
- Должен рассмотреть. Во всяком случае, в подзорные трубы оттуда на нас пялились.
- Высылаю к вам "Ягуар" и "Кугуар". Если наглы не захотят сдаться по-хорошему, близко не подходите, "кошки" сами справятся. В случае чего, работать пушкой с носовых курсовых углов по палубе. Ниже ватерлинии не стрелять.
- Думаете, там ирландцы?
- Скорее всего. Если мы сейчас освободим большую партию рабов, не нанеся им вреда, наши ставки среди ирландцев здорово возрастут.
Леонид вызвал "Ягуар" и "Кугуар", приказав им сниматься с якоря и следовать на помощь "Авроре". Много времени это не заняло, так как корабли поддерживали пары в котлах на якорной стоянке, и вскоре оба фрегата рванули полным ходом навстречу "Эребусу".
Можно было представить себе чувства тех, кто находился на палубе "Эребуса" и наблюдал за открывшейся картиной. Позади на ветре шел небольшой двухмачтовый кораблик необычной конструкции, причем довольно быстроходный и способный идти очень круто к ветру. На это обратили внимание все, когда он маневрировал. А впереди, со стороны Барбадоса, мчались навстречу два корабля, оставляя за собой шлейф дыма. И у обоих на мачтах не было парусов. Кто это такие, гадать не приходилось. Но с "Эребуса" еще не был виден рейд Бриджтауна, поэтому о причинах такой встречи англичанам оставалось только гадать.
Дальнейшее не составило труда. Подойдя ближе, фрегаты уменьшили ход и разделились. "Кугуар" дал выстрел поперек курса "Эребуса", приказывая убрать паруса и лечь в дрейф, после чего развернулся и лег на параллельный курс, держа "Эребус" под прицелом своих бортовых орудий. "Ягуар" же зашел сзади в кильватер, готовый взять английский корабль под перекрестный огонь. Силы были слишком неравны, поэтому капитан "Эребуса" не стал геройствовать. Матросы бросились к мачтам, и вскоре "Эребус" лег в дрейф, закачавшись на зыби. "Кугуар" подошел почти вплотную и спустил шлюпки с морскими пехотинцами, которые без каких-либо препятствий поднялись на борт "Эребуса". И вскоре на "Тезей" пришел доклад командира "Кугуара" о результатах досмотра.
- Проверили англичанина, Леонид Петрович. В трюме несколько сотен ирландцев, состояние ужасающее.
- "Эребус" объявить призом и привести в Бриджтаун. Ирландцам сказать, что они свободны, но пусть пока не бузят и посидят спокойно до порта. Как наглы себя ведут?
- Нагло, права качают. Своим Ройял Нэви пугают.
- Самых борзых разрешаю пристрелить в воспитательных целях, причем желательно на глазах у ирландцев. Сразу на рейд не ходите. Сначала подойдете к берегу и высадите всех ирландцев за пределами Бриджтауна, в расположении наших войск. Там их встретят. И еще... Проверьте как следует капитанскую каюту и каюты пассажиров на предмет разных бумаг. А также проверьте самих пассажиров, если они там есть. Порасспрашивайте о том, что сейчас творится в Англии. Вдруг, что интересное узнаем...
За то время, пока "Эребус" вели к берегу Барбадоса, ничего важного не случилось. Правда, пришлось пристрелить капитана, попытавшегося оказать сопротивление и схватившегося за оружие, да набить морды двум пассажирам - армейским офицерам, поскольку они начали вести себя совсем уж неадекватно. Но вовремя принятые меры дали исключительно полезный результат. Принявший командование "Эребусом" помощник капитана беспрекословно выполнял все распоряжения командира досмотровой группы, а матросы носились, как угорелые под хмурыми взглядами морских пехотинцев, проявляя небывалое усердие. Тем более, на палубу перед этим вывели часть ирландцев подышать свежим воздухом, и теперь они кровожадно посматривали на своих недавних тюремщиков. Но дисциплину соблюдали и бузить не пытались. Всем было объявлено, что с сегодняшнего дня Барбадос более не принадлежит Англии, и английские законы на его территории не действуют. Всем рабам будет предоставлена свобода и возможность работать за жалованье. Кто хочет, может вернуться в Ирландию, но за свой счет и не ранее, чем через шесть месяцев. Барбадос объявлен находящимся на военном положении, и вся полнота власти переходит к армейскому командованию вооруженных сил Тринидада. То, что в Бриджтауне еще остаются какие-то английские воинские части, это дело временное, и вскоре будет устранено. Разумеется, против такой постановки вопроса ирландцы ничего не имели.
Когда "Эребус" наконец-то достиг берега в зоне, контролируемой десантом тринидадцев, там его уже ждали и сразу же стали переправлять изможденных людей на сушу. Причем командир десанта сделал умелый психологический ход - в числе морских пехотинцев, помогающий в высадке ирландцев на берег, были и их соотечественники, которых освободили во время первого налета на Барбадос и взяли сейчас в качестве проводников. И они сразу же начали делиться информацией. Успеху подобной пропаганды могли бы позавидовать самые искушенные политики, тратящие на нее огромные средства.
Между тем, вокруг Бриджтауна ничего не менялось. Противники не вели никаких активных боевых действий, и даже не перестреливались. Для англичан дистанция до тринидадских позиций была просто запредельной, а тринидадцы не собирались подходить ближе и тратить боеприпасы фактически впустую. Деваться защитникам Бриджтауна было некуда, и взять их измором - дело времени, причем это прекрасно понимали обе стороны. Поэтому никто не удивился, когда после полудня из города выехали три всадника с белым флагом, и не спеша направились в сторону позиций противника. Ковальчук, заранее получивший необходимые инструкции, ждал гостей и думал, что же на этот раз предложат англичане?
Но гости на этот раз вели себя более вежливо. Не доезжая сотни метров, спешились и дальше повели коней в поводу. Двое солдат остановились, не подходя близко, а офицер подошел к встретившим его морским пехотинцам, и попросил отвести к командиру. Но Ковальчук был рядом, и сразу же решил расставить нужные акценты.
- Я командир. Что Вам угодно, господин капитан?
- Добрый день, сэр! Капитан Ричмонд, помощник военного коменданта. У меня к Вам послание от губернатора острова Барбадос, лорда Уильяма Уиллоуби.
С этими словами Ричмонд вручил пакет. Ковальчук тут же вскрыл его и прочитал. Письмо было написано по-испански и во вполне вежливых выражениях, но вот суть его... Прямо скажем, для человека из будущего была несколько наглой. Ознакомившись с посланием, дал его почитать парламентеру.
- Вы ознакомились с тем, что нам предлагает губернатор?
- Да, сэр.
- Так передайте ему, что ни о каком выходе из города с оружием и знаменами с возможностью покинуть остров на стоящих в порту кораблях не может быть и речи. Аналогично, никто не собирается возвращать вам всех пленных и перебежчиков. Никакой выкуп за город нас тоже не интересует. Мы не английские пираты.
- Но каковы же ваши условия, сэр?
- Безоговорочная капитуляция. Вы выходите из города и складываете оружие. В этом случае вам гарантируется жизнь. Если вы отказываетесь, то нам даже нет нужды продолжать бомбардировку и штурмовать Бриджтаун. Который, кстати, нам совершенно не нужен, и мы могли бы разнести его в пыль хоть сейчас. Но зачем зря порох переводить? Ваши запасы провизии уничтожены, и скоро у вас начнется голод. Посмотрим, с каким предложением от губернатора вы тогда прибудете.
- Но это же настоящее варварство, сэр! Так не воюют! В городе полным полно некомбатантов!
- Еще как воюют, капитан! Вы не гнушались применять подобные методы против ирландцев. Причем совсем недавно. И делать рабами белых людей - до такого, кроме "цивилизованной" Англии, сейчас в Европе никто не додумался. Это к вопросу о варварстве. Поэтому передайте вашему лорду Уиллоуби, что если он капитулирует - останется жив. Если нет - значит, нет. Это мое последнее слово. Кстати, можете передать ему без протокола, что он - идиот. Мы хорошо знаем, с какой целью направлялся к нам "Сан Себастьян". И если бы он этого не сделал, то до сих пор бы все оставалось, как и раньше. Барбадос нам ничем не мешал. Но раз он так себя повел, то пусть пеняет на себя. Мы никому не позволим пакостить нам подобным образом...
Парламентеры удалились, и какое-то время было тихо. Но неожиданно в городе вспыхнула стрельба, и что-то загорелось. Поднятый в воздух "Крокодил" обнаружил бои на улицах между солдатами и гражданскими, причем солдаты были в явном меньшинстве. Очевидно, доведенное до ручки население Бриджтауна взбунтовалось. Впрочем, продолжалось это сравнительно недолго. Вскоре выстрелы стихли, и из города стали выходить люди. Много людей. Как солдат, так и городских обывателей. Демонстративно подняв над головой ружья, они шли в направлении позиций тринидадцев. Не доходя до них, бросали оружие на землю, и шли дальше. Бриджтаун пал. Англия лишилась своего последнего оплота в Карибском море.
Дальнейшее свелось к обычной рутине. Десант тринидадцев вошел в город и взял его под контроль. Гораздо сложнее оказалось не допустить массовых убийств англичан со стороны ирландцев, хотя несколько инцидентов все же произошло. Пришлось полностью изолировать пленных от недавних рабов, поскольку никакой другой гарантии обеспечить их безопасность не было, а устраивать геноцид тринидадские пришельцы все же не хотели. Полной неожиданностью для англичан явилось то, что в ближайшие полгода н и к т о из них не покинет остров. Все корабли, стоящие на рейде, а также их грузы объявлялись военными трофеями и подлежали конфискации. Все имущество плантаторов-рабовладельцев - также. Все рабы подлежат немедленному освобождению. Ни о какой материальной компенсации прежним владельцам речи не было. Это вызвало настоящий вой среди английских купцов и плантаторов, и они попытались, что называется, "качать права". На что им было сказано, что любой человек, находящийся на Барбадосе и занимающийся саботажем, подлежит немедленному аресту с последуюшим рассмотрением дела в военно-полевом суде. В случае же открытого неповиновения и оказания сопротивления властям, нарушитель может быть расстрелян на месте без суда и следствия. Никакие прежние титулы и чины пленных не дают права на какие-либо привилегии. Это было настолько неожиданно, что все поначалу просто растерялись. И если немногочисленное дворянство исходило злобой, то для английских солдат плен стал настоящим избавлением от их полурабского существования. Параллельно шла зачистка острова от остатков частной охраны плантаторов. С ними вообще не церемонились, и зачастую бывшие рабы расправлялись со своими надсмотрщиками быстрее, чем тринидадские солдаты успевали вмешаться. Так прошло почти две недели. За это время к Барбадосу пришли еще два английских корабля с "живым товаром", ничего не подозревая о случившемся. Но ни на "Эребусе", самым первым угодившим в ловушку, ни на двух следующих кораблях, в документах так и не нашли ничего интересного, что выдавало бы планы Англии на ближайшее время. От экипажей, пассажиров и освобожденных ирландцев тоже не удалось узнать что-либо, заслуживающее внимания. Так, обычные портовые сплетни. Во всяком случае, каких-либо глобальных изменений в ходе истории по сравнению с тем, что уже однажды случилось, не произошло.
Оставив на Барбадосе "ограниченный контингент тринидадских войск", поддерживаемый многочисленным ирландским населением, эскадра вышла в обратный путь. Переход до Тринидада не занял много времени, и вот форштевни кораблей под Андреевским флагом снова вспенивают воды залива Париа, а впереди уже виден Форт Росс - столица Русской Америки. Город уже значительно разросся, и по своим размерам, красоте и богатству намного превосходил английский Порт-оф-Спейн, возникший на этом месте в т о й истории. Но в э т о й Порт-оф-Спейн уже никогда не появится. Рейд и порт по-прежнему были полны грузовых кораблей. Богатейший город Нового Света - Форт Росс, затмивший по своему богатству и красоте все города на Американском континенте, жил своей обычной жизнью.
Леонид смотрел на приближающийся город одновременно и с радостью, и с оттенком грусти. Уже два года они, тридцать пять авантюристов, польстившихся на высокие заработки, находятся в этом мире. Согласился бы он на эту авантюру, если бы заранее знал, во что она выльется? Однозначного ответа нет. Пожалуй, все равно бы согласился. Такой шанс выпадает один раз и далеко не каждому. Именно им, фактически "неудачникам" в своей стране, не сумевшим, или не захотевшим пробиться на "теплые" места поближе к "кормушке", и вынужденным зарабатывать на жизнь, зачастую рискуя этой жизнью, выпал уникальный шанс попытаться изменить Историю. И в первую очередь - для своей страны. Россия была, есть и будет. Пусть она еще далеко и ничего не знает о тех, кто покинул ее более трех веков тому вперед. Но они все равно придут к ней. И Россия с Русской Америкой станут тем, что не допустит возникновения страны "равных" возможностей, распространяющей "демократию" по всему миру. И начало этому положено уже сейчас. Англия, сыгравшая ключевую роль в возникновении этой страны, будучи еще Владычицей морей, теперь вплотную подошла к черте, за которой она уже никогда не станет обладательницей этого титула...
Оторвавшись от мыслей о далеком будущем, Леонид вернулся к реальному настоящему. В бинокль удалось хорошо рассмотреть "Аскольд" и "Карлсруэ", стоящие на верфи. Работы там шли полным ходом. Возле кормы немецкого крейсера уже начали возводить деревянный кессон. По-видимому, Бернардо Кампос решил первым делом отремонтировать рулевое управление. На "Аскольде" из видимых изменений была пока заметна лишь установка боевой рубки. Какие работы проводятся внутри корпуса, можно будет узнать лишь посетив верфь и осмотрев корабль. Вся городская набережная была запружена людьми. Жители Форта Росс знали об угрозе, которую избежали исключительно благодаря своим защитникам - воинам Русской Америки. И ликование народа было неподдельным.
Корабли стали к причалу в военной базе, начав выгрузку десанта. "Тезей" ушел к своему персональному глубоководному причалу, и вот на берег поданы швартовные концы. Старый траулер, сменивший в своей жизни несколько ипостасей и прошедший сквозь Время, став из странной "темной лошадки" guard vessel могучим Железным Кораблем, наводящим ужас на врагов, прибыл в родной порт. Больше он не выйдет в море. Если только не случится какая-то беда, которая снова поставит вопрос ребром - быть или не быть Русской Америке...
На территории военной базы посторонних не было, поэтому круг встречающих был весьма ограничен. Быстро приняв поздравления от "официальных лиц" и порешав текущие вопросы, Леонид сел в экипаж и отправился домой в окружении Матильды и детей. Карпов лишь мелькнул ненадолго, поздравил с победой и благополучным возвращением, и, извинившись, исчез по своим жандармским делам. Сказал лишь только, что ничего срочного и важного нет, но завтра обязательно придет в гости. Матильда рассказывала последние городские и домашние новости, а Диего и Мигель, сгорая от нетерепения, снова приготовились слушать увлекательные рассказы дона Леонардо.
Приехав домой и наконец-то оставшись наедине, Леонид тут же обнял Матильду и, запечатав ей рот поцелуем, не дал больше вымолвить ни слова. Не было больше ни Барбадоса, ни англичан, ни Ройял Нэви. Были лишь они двое...
Наутро прибыл Карпов собственной персоной, как и обещал. По довольной физиономии своего "Мюллера" Леонид понял, что дела идут хорошо и никаких пакостей вроде бы не предвидится. Пока, во всяком случае. Подробности барбадосской операции Карпов знал прекрасно, поэтому рассказывать ничего нового не пришлось. Уточнил лишь вчерашние события.
- В общем, мой каудильо, решение пройтись частым гребнем среди англичан и ирландцев себя оправдало. Есть о-о-чень интересные личности. Которые не обременены излишней преданностью английской короне, и могут быть весьма полезны для наших целей.
- Ну и слава богу. А что с этим придурком, который лорд Уиллоуби? За каким хреном я его сюда тащил? Что в нем такого ценного?
Но тут уже вмешалась Матильда.
- Леонардо, об этом я попросила Андрэ. Во-первых, загляну ему в душу, и, может быть, узнаю что-то интересное. Во-вторых, возможно, удастся использовать его как "обменный фонд". Вдруг надо будет кого-то из лап англичан вытащить. А тут - целый лорд! Ну а в-третьих, и это главное, надо было обязательно вытащить с Барбадоса нашего агента. А сделать это проще всего, если с его светлостью захватить и всю его челядь, к которой он привык. Надо ни в коем случае не засветить этого человека. Не забывай, у нас еще Нью-Йорк на Гудзоне впереди.
- М-м-да... Два авантюриста нашли друг друга... Что ты, что Михалыч...
- Три авантюриста, мой команданте, три!!! Не вздумай отрываться от нашего дружного коллектива!
- Да куда же я от вас денусь? А вы от меня... Ладно, что там по немцам?
- Все отлично. Я поговорила с каждым, причем с офицерами по несколько раз и подолгу. Могу тебя успокоить - никто ничего против нас не замышляет. Люди они до предела рациональные, дисциплинированные и практичные. Все окончательно поняли, что обратной дороги в 1914 год нет, да и там их ничего хорошего не ждет. Германской империи, за которую они воевали, в это время тоже нет, а есть куча мелких германских княжеств, постоянно грызущихся друг с другом и с соседями. Поэтому стремиться туда - можно потерять все. Даже голову. А здесь, на Тринидаде, железный орднунг, к которому они прывыкли. Тем более, сейчас перед ними открываются такие возможности, о которых они у себя во Втором Рейхе даже мечтать не смели. Но приглядывать за ними, конечно, будем.
- Хорошо. А что по испанским делам?
- А по испанским делам, мой дорогой муж, намечается знаменательное событие, которому надлежит еще больше укрепить нашу дружбу с Новой Испанией и вице-королем. Через две недели свадьба Сергея и Хуаны. Сколько можно откладывать? А сейчас как раз спокойный момент. Вроде бы все важные дела порешали, всех врагов разгромили, и всех в округе себя еще больше уважать заставили. Поэтому, уважаемые дон Леонардо и дон Андрэ, извольте соответствовать! На свадебной церемонии будут важные гости из Мехико, Лимы и Соединенных Провинций! И в связи с этим, вашим "прикидом" я теперь сама займусь!
Две недели прошли быстро для Матильды, занимающейся подготовкой к свадьбе, но тянулись очень медленно для Сергея и Хуаны. Но вот наконец-то настал этот долгожданный день. Что и говорить, Матильда и ее помощницы постарались на славу. Отец Эрнесто провел торжественную церемонию венчания в соборе Святого Павла капитана второго ранга Флота Русской Америки Сергея Ефремова, и фрейлины вице-королевы Новой Испании, сеньориты Хуаны Инэс де Асбахе и Рамирес де Сантильяна. Церемония прошла по католическому обряду, как и настаивала невеста. А вот после венчания началась свадьба по русскому обычаю. Гостей было великое множество. Все поздравляли молодых и желали им счастья, долгих лет жизни, богатства, многих детей, внуков и правнуков.
Леонид с улыбкой смотрел на жениха и невесту, поздравлял, говорил обязательные фразы, но внутреннее напряжение не отпускало. Матильда заметила состояние мужа.
- Милый, что с тобой?
- Ничего, не волнуйся. Так, задумался.
- Леонардо, не ври. Снова Большой Пушистый Полярный Лис?
- Ну, ничего от тебя не скроешь...
- Та-ак... И давно?
- Давно.
- Но ведь все закончилось хорошо!
- Значит, не закончилось...
Веселье продолжалось, но тут неожиданно в зал вошел рассыльный из радиоцентра и прямиком направился к Карпову, который блистал в своем парадном мундире перед высокими гостями из Мехико, Лимы и Амстердама. Рассыльный вручил ему записку, после чего Карпов извинился и стал пробираться к выходу из зала. Леонид и Матильда тут же направились следом, перехватив начальника тайной полиции уже возле дверей.
- Герр Мюллер, куда это Вы?
- Дела, мой каудильо. Вы отдыхайте, веселитесь. Я сейчас сам по-быстренькому все разгребу и скоро вернусь.
- Михалыч, хватит мне лапшу на уши вешать. Пойдем, поговорим...
Зайдя в свой рабочий кабинет, Леонид сел в кресло и пристально глянул на Карпова и Матильду.
- Прошу садиться, дамы и господа. Михалыч, колись. Здесь все свои.
- А что - колись? Не подвела тебя чуйка, Петрович. В который раз не подвела. Только что вышел на связь наш агент в Кадисе. Наконец-то это корыто добралось до Испании.
- И что сообщил?
- В Мадриде совершено покушение на короля Карлоса Второго и его регентшу-мамашу Марианну Австрийскую. Подробностей он еще не знает, но достоверно установлено, что малолетний король уцелел чудом - пуля ударила совсем рядом, а его мамаша ранена, но ее жизнь вне опасности.
- Это что-то новое, такого в нашей истории не было. А кто стрелял, выяснили?
- А вот это самое интересное. Киллера накрыли, но живым взять не смогли, он успел принять яд. Причем стрелял он из карабина "Меркель". И еще по ряду признаков определили, что это дело рук коварных тринидадцев. Поэтому Марианна Австрийская сейчас в ярости, и отдала приказ готовить карательную экспедицию на Тринидад. Вся Испания возмущена случившимся злодеянием. В Кадисе собирается очередная Непобедимая Армада. Англия и Франция тоже довольно резко отреагировали, выразив свою поддержку и осудив подобные действия.
Повисла гнетущая тишина. Леонид стиснул зубы и сжал кулаки. Ну что же, жребий брошен. Испания сделала свой выбор... Спустя пару минут нарушил молчание.
- Это значит, что наш дорогой друг Мэттью Каррингтон все же благополучно добрался до Лондона. И переговорив с королем, заручился его поддержкой. Сам бы на такую авантюру он никогда не пошел.
- Согласен, Петрович. Что делать будем? Оправдываться бессмысленно, нас никто не станет слушать.
- Когда это случилось?
- Агент прибыл в Кадис три дня назад, но сразу не смог выйти на связь. Покушение произошло с месяц назад.
- Это значит, что если испанцы приложат максимум усилий, то где-то в апреле-мае они будут здесь. Время еще есть. И они не знают, что мы з н а е м.
- Значит, война, мой каудильо?
- Значит, война. Но не такая, на какую рассчитывают король Англии и Марианна Австрийская. Наш единственный шанс победить - это перехватить очередную Непобедимую Армаду в море и уничтожить. Всю, до последнего корабля. Не дать ей добраться до берега. А уж потом можно будет нанести визит к берегам Туманного Альбиона...
Матильда и Карпов молча наблюдали за Леонидом, который неожиданно встал, подошел к шкафу, и извлек оттуда бутылку французского вина и три фужера. Разлив вино по бокалам, глянул на своих верных соратников.
- Пока молчите, не говорите никому. Подготовку начнем завтра же, но подробности людям знать не обязательно. Мы уже не раз доказывали, что не стоит играть с нами в такие игры. Но кому-то этого мало. И похоже, что до их мозгов так и не дошло. Ну что же, колониальная система Испании рухнет теперь несколько раньше, чем в нашей истории. Одних мы недавно встретили. Причем по-настоящему опасных противников, и победили. Встретим и других...
Леонид встал из-за стола и поднял бокал. Встали также Матильда и Карпов. Трое человек, верных боевых товарищей, знавших намного больше, чем ведомо другим, смотрели друг на друга и улыбались. Они верили в свою победу и не сомневались, что выстоят в этой жестокой борьбе. Три бокала слегка соприкоснулись в воздухе и мелодичный звон стекла заполнил кабинет.
- Ну что, встретим незваных гостей? Огнем и броней!
С улыбкой произнес тост Леонид. На что тут же последовал ответ.