В кустах, что расположены неподалеку от монастыря, нам пришлось просидеть довольно долго. Вначале мы ждали, когда монастырь покинут конные стражники, и, судя по тому, что служители закона отправились в обратный путь без особой спешки, можно было понять - ничего подозрительного они там не нашли. Видимо, за время нашего короткого пребывания в монастыре мы не привлекли к себе особого внимания. Все верно: пришли поздно, нас почти никто не видел, а если даже кто и обратил внимание на пришедших, то есть на нас, то вряд ли станет сообщать об этом страже - простые люди стараются лишний раз не связываться со служивыми, и уж тем более не станут это делать в святом месте. Что касается привратника, то за время пребывания на своем посту он успел перевидать столько прихожан, что сейчас они для него все сливаются на одно лицо. И потом, сюда каждый день приходит по десятку - другому семейных пар, а то и больше, так не станешь же запоминать всех! Если же говорить о ясновидце, то не для того он отправлял нас из монастыря, чтоб пустить стражу по нашим следам.
Теперь же мы следили за уходящими из монастыря людьми, стараясь выбрать тех, кто больше подходил нашим планам - все же в одиночку по дороге нам идти не стоило, нужно было подобрать себе спутников, причем таких, кто не стал бы задавать нам лишних вопросов. Без сомнений - сейчас в округе вовсю идут поиски беглых, то есть нас, и на дорогах наверняка должны быть посты стражников, а потому служители закона в первую очередь станут обращать внимание на тех, кто идет вдвоем. Проще говоря, без спутников нам сейчас никак не обойтись. Правда, людей, подходящих для наших целей, все никак не было, и нам оставалось только набраться терпения. Тех, кто покидал монастырь, было довольно много, но немало было и таких, кто только-только направлялся в это святое место для встречи с ясновидцем.
Зато мы сумели с пользой использовать время ожидания - каждый из нас двоих снял с себя ту одежду, в которой был на руднике, и закопал ее в землю. Не знаю насчет Криса, а мне сразу стало легче, словно с этой рваной одежкой я зарыла неприятные воспоминания об этой каторге. Ох, помыться бы сейчас еще, причем как следует, а не то грязи на мне наросло невесть сколько, но, увы, пока что мечты о речке остаются для меня неосуществимой мечтой.
К сожалению, ждать нам пришлось довольно долго, пока, наконец, Крис не произнес:
- Кажется, это именно то, что нам нужно...
И верно - из ворот монастыря вышли двое пожилых, небогато одетых людей. Мужчина передвигался медленно, тяжело опираясь о костыль, да и женщина, идущая рядом с ним, шла с заметным трудом. Похоже, у обоих болят ноги. Интересно, почему они отправились пешком? Могли бы попроситься на телегу к одному из отъезжающих - в монастырях, как правило, на такие просьбы отказа нет. Хотя, вообще-то, все то немалое время, что мы наблюдаем за монастырскими воротами, оттуда не выехала ни одна телега...
- Пусть эти двое отойдут немного подальше от монастыря... - продолжал Крис. - А уж потом мы к ним подойдем.
- Как скажешь.
- Да, голубушка, ты платок пониже подвяжи - уж очень внешность у тебя приметная... - хмыкнул Крис. - Конечно, мне приятно идти рядом с красивой женщиной, но ты хотя бы скорбь на лице изобрази, или живописуй горькое уныние. Заодно и горбись немного, а не то любой, глядя на твою осанку, сообразит, что к чему.
- Тогда и ты свою шапку пониже сдвинь... - посоветовала я. - У тебя, вообще-то, на лице тоже особо не заметно благостности, кручины и покорности судьбе. Кстати, и тебе бы сутулиться не помешало, а то плечи постоянно развернуты, да и такой манере держаться деток в бедных семьях явно не учат. Что, в свое время у тебя был строгий учитель? Наверное, загонял тебя, втолковывая правила поведения и манеру держаться?
- Не то слово! Это был зверь, а не человек! Ты даже не поверишь, сколько раз мне его пристукнуть хотелось...
Мы догнали пожилую пару примерно в полуверсте от монастыря, и Крис вежливо поклонился:
- Добрый день, и пусть Небеса благословят ваш путь!
- И вам того же... - мужчина остановился и старался отдышаться - похоже, дорога давалась ему нелегко. Женщина, стоявшая рядом с ним, тоже вытирала пот со лба - было заметно, что и она тоже устала. Вблизи эти двое смотрелись куда старше, чем издали. - Тоже из монастыря идете?
- Откуда же еще... - Крис поглядел на мужчину и покачал головой. - Э, да вы, похоже, еле ноги передвигаете. Что ж на телегу-то ни у кого не попросились?
- Да как-то не привык я напрашиваться... - мужчина тяжело вздохнул, и тяжело присел на обочину. - Думал, и так дойду, а вот не получается! Совсем я что-то обезножел...
- Беда, если ноги не держат... - Крис покачал головой. - Тогда от моей помощи, надеюсь, не откажешься. Все же и вы, и мы из монастыря возвращаемся, а, значит, Небеса нам знак подают!
- Спасибо, люди добрые... - мужчина с облегчением вздохнул. - Коли подмога от чистого сердца, то с радостью соглашусь!
Когда же мы вновь отправились в путь, то Крис едва ли не тащил на себе старика, который, и верно, с трудом переставлял ноги, а я помогала идти его жене. Бедная женщина не знала, как нас и благодарить, все время нам твердила, что, дескать, ходили в монастырь помолиться о здоровье, да о мире и ладе в их большой семье, а оно вон как вышло - у мужа больные ноги совсем отказывают!..
Не сказать, что наш дальнейший путь был легким, вернее, мы не столько шли, сколько плелись, но зато встречавшиеся люди кивали нам головами: мол, тут все понятно, сын помогает идти больному отцу. Несколько раз мы останавливались на отдых, и после одной из таких остановок старик, попытавшись встать, вдруг растерянно произнес:
- Святые Небеса, я ног не чувствую! Совсем не держат!
- Как, снова?.. - ахнула старушка. - А я ж ведь как чувствовала, что так произойдет, того и опасалась!..
Как мы поняли из ее слов, у ее мужа однажды уже было такое, что ноги отказывали, и он ходить не мог - тогда деревенская знахарка помогла, поставила его на ноги, и вот опять та же беда приключилась!.. Люди добрые, вы нам помогите до дома родственников дойти, мы вам век благодарны будем!..
Крис все же попытался приподнять старика, ухватив его за подмышки, но все было бесполезно. Плохо дело...
- Похоже, придется мне за лошадью идти... - старушка была готова заплакать.
- Что, в монастырь за подмогой вернетесь?.. - не поняла я.
- Нет, у нас родственники неподалеку живут, мы к ним и приехали - лечебные травы на продажу привезли. К родне мы из деревни приехали, и у них же лошадь оставили...
- А чего ж в монастырь пешком отправились?.. - не понял Крис.
- Так лошадь-то у нас старая, не хотели ее лишний раз гонять. Да и к святому месту надо идти своими ногами...
Ага, рассказывайте! Здесь все дело в обычной крестьянской привычке экономить на всем: если лошадь старая, то отправляться на ней в монастырь не стоит - пусть животинка отдохнет на дворе пару дней перед обратной дорогой домой. У нас в стране есть неписаные правила: если направляешься в монастырь не пешком, а на телеге, то по пути туда следует подбирать в дороге всех больных и увечных. Да и когда будешь возвращаться оттуда, то не положено отказывать в помощи тем, кто просит подвезти его на телеге... Ох, дорогие мои старички, ваше стремление пожалеть свою старую лошадь выходит боком всем нам!
- Что ж, раз так получилось, то делать нечего... - вздохнул Крис, который тоже понял, в чем тут дело. - Не бросать же вас одних посреди дороги. Уж как-нибудь потихоньку дотащу вас на закорках, то бишь на спине.
- Я ж ведь тяжелый... - растерянно произнес старик. - Устанешь, спину надорвешь...
- Спасибо, сынок... - всхлипнула старушка, а мне только и осталось, что искренне посочувствовать Крису. Пусть старичок довольно-таки сухощавый, невысокий, и по виду не сказать, что очень тяжелый, а Крис парень крепкий, но... Что ни говори, но нелегко тащить на своей спине взрослого человека, да и путь неблизкий.
Так оно и случилось. Если вначале Крис умудрялся нести старика без остановки едва ли не четверть часа, а потом отдыхал, то постепенно переходы становились все короче, а перерывы на отдых - длиннее. Мне же оставалось надеяться только на то, что когда мы выйдем из леса, то встретим на пути какую-либо подводу, на которой можно отправить старика домой, вернее, в тот дом, где он остановился.
Однако стоило нам, наконец-то, выйти из леса, как у меня сердце чуть ли не упало в пятки: неподалеку от большого белого камня, указывающего путь к монастырю, сейчас стояло несколько стражников. Вообще-то еще вчера тут и близко не было никого из служителей закона, зато сейчас здесь явно находится что-то вроде поста. А еще у этих людей наверняка есть наши приметы...
Стражники без особого интереса смотрели на нас, но когда мы все же поравнялись, один из служивых поднял руку:
- Стойте! Кто такие?
- Сами разве не видите?.. - возмутилась старушка. - Из монастыря идем, а у моего мужа ноги отказали. Не задерживали бы вы нас, а?
- У нас приказ - ищем беглых, мужчину и женщину, велено глядеть во все глаза.
- Каких еще беглых?
- Каторжников, они вчера в наших местах объявились. Говорят, с рудников удрали. Сами понимаете - на каторгу просто так не отсылают, а значит, там убийцы какие-нибудь, или бандиты отпетые. Потому и вышло распоряжение - поймать их обязательно, а не то эти двое могут причинить немало бед. Оба молодые, опасные, вот и останавливаем всех и каждого. Вас тоже проверить не помешает...
Кажется, из этих слов старушка поняла только одно: если сейчас этого молодого парня, который несет на себе ее мужа, задержат, то непонятно, как они с обезноженным супругом сумеют добраться до нужного дома, ведь вряд ли кто-то из стражников так же потащит на себе немощного старика. Конечно, можно будет попытаться уговорить кого-либо из проезжающих взять на свою телегу немощного старика, и отвезти его к родственникам, только вот сделать это совсем непросто. Ну, раз такое дело, то бабуля решила сражаться до последнего.
- Да вы чего удумали?.. - возмутилась она. - Ищите, кого вам велено - на то вы и поставлены служить, а мы-то тут при чем?
- Просто ваш молодой мужик по приметам вроде похож на того беглого...
- Да мало ли, кто на кого похож?! - бабуля стала выходить из себя. - Это ж внук мой старший, они с женой вместе с нами в монастырь ходили! Мы люди бедные, лошади с телегой у нас нет, а внучек с женой нас не забывают! Разве не понятно, что одни бы мы в такой путь не отправились?
- Когда вы пошли-то в монастырь?.. - поинтересовался один из стражников, тот, что был постарше чином. Кажется, этот вопрос был задан, скорее, для проформы - понятно, что если перед ними, и верно, родственники, то пусть идут своей дорогой.
- Три дня назад... - продолжала гневаться старушка. - А вы ж сами сказали, что каторжники только вчера тут объявились. Сегодня в монастыре тоже стража была, всех нас переглядели, только что в ряд не выстраивали! Теперь-то мне ясно, кого искали.
- Понятно... - стражник царапнул по мне взглядом. - Красивая жена у твоего внука...
- Какая есть... - отрезала старушка. - Все, мы пошли, а то внучок и надорваться может - дед у меня не из легких.
- Идите... - махнул рукой все тот же стражник. Мы снова двинулись в путь, но я чувствовала, как стражник провожает меня долгим взглядом. Вряд ли я вызвала его подозрения - скорее, мужик рассматривает всех проходящих мимо привлекательных женщин. Как бы впоследствии не вспомнил полученные приметы, и не стал сравнивать их со мной...
Дорога до нужного места заняла у нас еще часа полтора. Как оказалось, старички остановились у своих родственников, дом которых находился на краю поселка, неподалеку от реки, и вот именно туда-то Крис принес обезноженного человека. По дороге мы еще пару раз встречали посты стражников, но больше нас не останавливали - мы все же шли в поселок, а не из него. Когда же, наконец, мы подошли к нужному дому, то было заметно, что Крис здорово вымотался.
По счастью, сейчас, в разгар рабочего дня, из всей родни стариков в доме было только с пяток ребятишек, да тетка неопределенного возраста, которая встретила нас без особого восторга - мол, сейчас двух бандитов повсюду ищут, не хватало еще чужаков в дом приглашать!.. Вон, и без того из-за этих двух беглых каторжан детей на улицу не пускаем, ждем, когда стража скажет, что их наконец-то поймали!.. Еще с ночи везде посты наставлены, все лодки с баржами проверяют, стражники рыскают по дорогам и ходят по дворам, предупреждают, чтоб жители были настороже, и при появлении незнакомых людей сразу же стражу звали... Можно сказать, сейчас в поселке дым стоит коромыслом, и насчет чужаков местные жители имеют опаску, причем небезосновательную! Помощь пожилому человеку - дело, конечно, хорошее, но к незнакомым людям сейчас во всем поселке относятся с подозрением, так что простите нас, люди добрые, но чуток передохнете с дороги - и пора вам честь знать!..
В словах недовольной тетки был резон, да мы и сами понимали - раз идет такой розыск, то нам не стоит здесь задерживаться.
Пока старушка хлопотала над приболевшим мужем, Крис переводил дух и, приходил в себя, сидя на небольшой лавочке на дворе. Необходимо было срочно решить, куда направляться дальше, и в то же время было предельно ясно, что в здешних местах на нас объявлен розыск. Значит, нашли лодку, на которой мы удрали, и почти наверняка в этом поселке находится кто-то из тех, кто знает нас в лицо. Невесело...
Пока я раздумывала, что же нам делать, Крис разговорился с двумя ребятишками из числа тех, что были в доме. Одному из них было десять лет, второму девять, а остальные малыши были и того младше. Всем им хотелось пойти на улицу, играть с друзьями, только вот пока что ребятне было велено сидеть дома, а иначе получат хворостиной по мягкому месту... Ну, уж раз им строго-настрого велено не уходить со двора, то можно и с незваными гостями побеседовать. Я, если честно, не очень-то вслушивалась в то, о чем Крис разговаривал с ребятишками - считала, что он просто тянет время отдыха. Однако когда недовольная тетка вновь появилась во дворе, загоняя ребятишек в дом, Крис встал со скамейки, и, чуть поклонившись, произнес:
- Спасибо, хозяюшка, что разрешили отдохнуть с дороги. Нам идти пора, путь до дома все же неблизкий, ты уж передай от нас привет и пожелания здоровья нашим попутчикам. Надеюсь, старику полегчает.
- Передам... - хозяйка, поняв, что мы уже собрались уходить, несколько смягчилась. - Вы уж извините, если что не так, но меня тоже понять можно... Доброго вам пути.
Стоило нам оказаться за воротами, как я спросила:
- Куда мы сейчас?
- Неподалеку отсюда есть постоялый двор под названием "Зеленая тина" - туда и направляемся. У здешних бедняков это весьма популярное место, да и комнаты для проезжающих самые дешевые во всем поселке.
Точно, те детишки, с которыми беседовал Крис, упоминали о каком-то постоялом дворе, но я все эти разговоры пропустила мимо ушей - с той парой монеток, что имелись у нас, на постоялом дворе делать нечего.
- Зачем? Что мы забыли в этой, как ее?.. в "Зеленой тине"...
- Есть возможность незаметно убраться из этого поселка.
- Каким образом?
Оказывается, ребятишки рассказали Крису о том, что в их поселок два дня назад приехал бродячий театр. Уж не знаю, что за репертуар был у этого театра, но оба выступления труппы провалились вчистую: публика совершенно не поняла смысла спектаклей, и если не освистала игру актеров, то к окончанию каждого из представлений в зале почти не осталось зрителей, да и те, можно сказать, спали в открытую. Как и следовало ожидать, после такого провала господа актеры еще с вечера вдрызг напились, и сегодня же намеревались покинуть поселок, где должным образом не оценили их талант...
- Извини, но какое отношение к нам имеют эти актеры? При чем здесь лицедеи с их неудачным выступлением?
- Да при том, что они остановились как раз в "Зеленой тине", до которой нам дойти - всего ничего. Надо постараться напроситься к ним, так сказать, за компанию, и вместе отправиться в путь.
- С чего ты решил, что они пойдут нам навстречу? В труппе вряд ли нужны посторонние.
- Все верно, только творческие люди - народ особенный, к ним нужен специальный подход, с должным уважением и серьезным обоснованием. К тому же актеры всерьез обижены на местных жителей, которые не оценили их талантов, а потому вполне могут помочь нам, хотя бы для того, чтоб почувствовать себя отомщенными.
- Спорная идея.
- Другой все равно нет.
- Но стоит нам появиться на пороге, как хозяин этого постоялого двора сразу же доложит страже о нашем проявлении!
- Значит, надо сделать все, чтоб не попасть ему на глаза.
Как я и предполагала, постоялый двор "Зеленая тина" оказался довольно-таки убогим местом из числа тех, в которых обычно находит приют вся местная пьянь. Не знаю, как шли дела у хозяина этого низкопробного заведения, но хотя бы небольшой ремонт этому зданию явно не помешает - вон, кое-где крыша прохудилась, у стен доски отваливаются, перед домом грязь, вывеска с намалеванным зеленым пятном еле-еле держится на гвоздях и давно нуждается в обновлении... Тем не менее, "Зеленая тина" совсем не выглядит заброшенной. Наоборот: судя по всему, именно здесь принято спускать свои мелкие монетки тем из местных жителей, у кого в кармане совсем небогато, и кто перебивается небольшими заработками, а заодно не очень привередлив как в еде, так и в хмельном питье. А еще понятно, что дела у приезжих артистов далеко не блестящие, раз они остановились в столь неприглядном месте.
Я думала, что Крис направится внутрь постоялого двора, но он и близко не подошел к входу, а стал обходить обшарпанное здание, стараясь вглядеться в окна.
- Ты куда?.. - дернула я парня за руку.
- Ищу, где остановились господа актеры.
- Но...
- Похоже, Дарил, ранее ты не останавливалась на постоялых дворах, а если там и бывала, то крайне редко. Так вот, все более или менее приличные и дорогие комнаты находятся, как правило, на втором этаже, а вот те помещения, что есть внизу - они сдаются за самую низкую плату. Не думаю, что актеры, волею судьбы оказавшиеся в этих местах, очень богаты - скорее, перебиваются едва ли не с хлеба на квас, так что наверняка искать их нужно в самых дешевых комнатах этой задрипаной гостиницы.
- Все равно я что-то не понимаю. Вряд ли эти люди смогут помочь нам...
- Тут ты не совсем права. Какими бы они не были актерами - хорошими, или не очень, но почти каждый из них владеет искусством накладывания грима, а это как раз то, что нам сейчас крайне необходимо.
- А если к этому времени театральная труппа уже уехала?.. - резонно поинтересовалась я. - Уже день на дворе, давно пора быть в пути...
- О наивность... - усмехнулся Крис. - Дарил, похоже, ты не имеешь никакого представления о свободной актерской жизни! Время выступления, или начало спектакля - это для них дело святое, зато в остальном... Скажем так: загнать комедиантов в те рамки, которых придерживаются остальные люди - это дело сложное, почти невозможное.
- А ты откуда так хорошо осведомлен о жизни актеров?
- Одно время увлекался театром, вернее, не столько высоким искусством, сколько актрисами. Каюсь, было дело, грешен. Помнится, тогда я много чего нахватался, даже знаю названия некоторых из артистических трупп... Стоп! Похоже, мы у цели...
Точно: из приоткрытого окна, расположенного совсем близко от земли, доносился чей-то голос - кажется, читают стихи. Покосилась на Криса - и тот чуть кивнул мне в ответ - мол, понятно, что вряд ли те пьянчуги, что сидят в общем зале, станут наслаждаться высокой поэзией. Ладно, пусть теперь Крис займется переговорами с артистами...
- Это как понять?.. - недовольно изрек пожилой мужчина, когда Крис распахнул окно и забрался в комнату, а затем там же оказалась и я. - Кажется, я посторонних не приглашал. Что вы тут делаете?
- Надо же, в этой дыре кто-то в состоянии отличить звонкий слог Корнеция от скрипа тележного колеса или криков чаек... - язвительно пробурчал все тот же пожилой мужчина. Кажется, Крис был прав: наше внезапное появление всего лишь вызвало некое раздражение присутствующих, но возмущения и удивления точно не было. - Хотя насчет чаек я здорово разочарован - разумеется, они по недоразумению считаются птицами поэзии, но от их отвратительных воплей моя бедная голова идет кругом!
- Если не ошибаюсь, только что мы имели честь слышать в вашем исполнении "Балладу о вишне"... - продолжал Крис. - Пропустить такое выступление совершенно невозможно.
- Вообще-то более верное название этого произведения звучит как "Баллада о вишневом дереве", но лентяи-переписчики взяли за правило сокращать название столь восхитительного творения Корнеция... - отозвался пожилой мужчина, и тут же поинтересовался. - Вам понравилось, как я читал эту балладу?
- Это было замечательно, а иначе бы мы сюда не полезли... - чуть развел руками Крис.
- Льстец... - буркнул мужчина, но было заметно, что его лицо чуть просветлело. Ничего не поделаешь, артисту всегда нужно признание зрителя.
Я же тем временем рассматривала грязную комнату, в которой не было даже кроватей, лишь стояли широкие ободранные лавки. Не знаю, вся труппа тут, или же кто-то из актеров вышел отсюда по своим делам, но сейчас в помещении, помимо нас, было шесть мужчин, и, очевидно, Крис был прав в своих предположениях: судя по опухшим лицам господ актеров, они еще не совсем отошли ото сна и ночных возлияний. В углу комнаты были свалены в одну кучу какие-то короба, сумки, тюки - похоже, в них было все имущество актеров. Еще тут крепко пахло перегаром и дешевым вином - судя по всему, актеры вчера долго заливали вином свое неудачное выступление...
- Понимаю, нам нужно объясниться... - продолжал Крис. - А вместе с тем я должен принести извинения за наше несколько бестактное появление. Увы, но обстоятельства вынуждают нас прибегнуть к такой некорректности.
- Судя по вашим словам, манерам и знанию стихов Корнеция, к здешним землепашцам вы не имеете никакого отношения?.. - подал голос мужчина с рыжеватыми волосами. Он выглядел трезвее всех остальных, и, судя по ухваткам, был тут едва ли не главным.
- Вы правы... - кивнул головой Крис. - Для начала должен сказать, что вчера, к нашей великой досаде, у нас не было возможности посмотреть ваше представление.
- Уж не думаете ли вы, что сейчас, ради вашего удовольствия, кто-то из нас начнет разыгрывать вчерашнюю пьесу?.. - усмехнулся рыжеватый. - Должен сказать, что с утра мы несколько не в том настроении, да и вдохновения что-то нет.
- Нет, мы пришли к вам за помощью.
- Вот как?.. - съязвил пожилой мужчина. - Это что-то новенькое. Обычно мы просим помощи, только она больше смахивает на глас вопиющего в пустыне. Ладно уж, говорите, раз без приглашения ввалились к нам...
- Нам нужно убраться отсюда...
- Это не за вами стражники охотятся?.. - вновь поинтересовался мужчина с рыжеватыми волосами. - Они у нас вчера спектакль остановили, зрителей рассматривали, озвучивали приметы разыскиваемых. Вообще-то эти самые приметы совпадают один в один с вами, но если бы вы только видели, как бесцеремонно вели себя стражники! С подобным хамством мы уже давно не сталкивались! Остановить спектакль на полуслове! Неслыханно! А мы еще удивляемся, отчего после этого часть зрителей покинула представление!
Ответить Крис не успел, потому как молодой мужчина с отечным лицом, до того молча смотревший на нас, внезапно произнес, глядя на меня:
- А ведь я вас знаю!
- Вы что-то путаете... - пожала я плечами. - Совершенно точно могу сказать, что вижу вас впервые в жизни.
- Так я вас тоже не сразу узнал... - продолжал молодой мужчина. - И ничего я не путаю, потому как прошло уже несколько лет, с той поры вы немного изменились! Знаете, при первом же взгляде на вас в моей голове завертелось что-то неопределенное, но только сейчас дошло, в чем дело. Чтоб вы знали: у меня прекрасная память на лица, запоминаю враз и надолго.
- Это верно, он хорошо лица помнит... - буркнул еще один актер. - Тексты бы еще так запоминал - цены бы человеку не было!
- Все мы что-то делаем лучше, что-то хуже... - философски заметил все тот же молодой мужчина. - Но нашу гостью я хорошо запомнил.
- И где же мы виделись?.. - я по-прежнему была уверена, что ранее никогда не встречала этого человека.
- То есть как это - где?.. - мужчина даже удивился. - Я у вас на помолвке был, вернее, на празднике по случаю вашей помолвки.
- Что?! - а вот теперь я растерялась по-настоящему, потому как меньше всего ожидала услышать хоть что-то подобное. Да и Крис, хотя и сохраняет внешнюю невозмутимость, наверняка удивлен не меньше моего.
- Разумеется, я не числился среди гостей, а, был приглашен для развлечения высоких особ... - продолжал молодой мужчина. - Подробностей уже позабылись, но главное я все же запомнил. На тот праздник не меня одного позвали, а всю труппу, в которой я тогда служил. Мы разыгрывали представление в саду... Замок, украшенный парк, фейерверк, столы с фруктами и угощениями... Верно? Правда, имен я не помню, потому как них память у меня, и верно, не очень... Если не ошибаюсь, то у вашего папаши какой-то там титул имеется, причем не из мелких, а вот семейство женишка рангом чуть пониже, так?
В ответ я неопределенно пожала плечами - пусть как хочет, так и понимает. А что тут еще можно сказать?!
- На ту помолвку денег было потрачено - не сосчитать!.. - мужчина продолжал удивлять меня своей памятью. - Нам заплатили, не скупясь, да еще и в дорогу с собой хорошего вина дали - мол, выпейте за жениха и невесту! А еще в тот день на вас было белое платье, расшитое жемчугом... Тогда еще все говорили, что у молодых людей настоящая любовь, что по нашим временам большая редкость. Вы уж меня извините, но человек, что сейчас стоит подле вас, на того парня ничем не смахивает.
Иногда в минуту опасности человек вспоминает то, что должно давно стереться из его памяти. Хотя я за последние пару лет всеми силами старалась забыть о своем несостоявшемся замужестве, воспоминания все же никуда не исчезли. Вот и сейчас мне внезапно припомнился тот шумный праздник, на который было приглашено множество гостей. Все верно: тогда в саду была поставлена небольшая театральная сцена, и приглашенные актеры разыгрывали веселые пьески, благо любопытствующих хватало. Перед сценой стояло немало кресел и скамеек для тех, кто желал приобщиться к высокому искусству... Для помолвки мне сшили невероятно красивое платье, и жемчуга на его украшение ушло невесть сколько... Правда, мы с Поланом к той сцене в саду подошли всего лишь однажды - нам было не до того, чтоб вникать в смысл происходящего на театральных подмостках или интересоваться сюжетом спектакля, и уж тем более мне даже в голову не пришло всматриваться в актеров. Так, надо постараться припомнить хоть что-то из увиденного в тот день, потому как нет смысла отпираться и отрицать очевидное.
- Погодите... - я потерла лоб ладонью. - Если мне не изменяет память, на той сцене разыгрывалось нечто веселое, во всяком случае, зрители смеялись и аплодировали. Там были то ли забавные истории из жизни королевского двора, то ли какие-то шутки... Вы уж меня простите покорно, но так сразу я ничего припомнить не могу - все же это происходило достаточно давно, и в тот день мне было не до прекрасного искусства.
- Понимаю... - хмыкнул мужчина и перевел взгляд на Криса. - Только вот интересно узнать, куда делся счастливый жених? Да и ваш нынешний вид, прекрасная дама, несколько далек от моих дивных воспоминаний.
Вообще-то нахала надо бы как следует потрясти за шиворот, да и пару пинков для ума ему бы отвесить явно не помешало, но если учесть, что этот актеришка все еще окончательно не протрезвел после ночной пьянки, то бессмысленно устраивать ему выволочку, или же напоминать о бестактности подобного вопроса. К тому же если нам хочется уйти из этих мест, то следует не обращать внимания на подобные нетактичные высказывания, или же мне придется сдерживать свои эмоции по мере возможности.
- Могу сказать только одно... - я старалась говорить спокойно, хотя у меня было огромное желание оттаскать за волосы этого обладателя излишне хорошей памяти. - Незадолго до нашей свадьбы выяснилось, что у жениха есть иные обязательства, в силу которых он счел нужным разорвать нашу помолвку.
- Что-то мне в подобное развитие сюжета плохо верится... - хмыкнул мужчина.
- Ваше дело... - пожала я плечами. - Но лично мне вспоминать о той странице своей жизни совсем не хочется. Где сейчас этот молодой человек, и чем он занимается - этого я вам сказать не могу, потому как не имею об этом ни малейшего представления, да, если честно, и знать об этом не желаю. Если же вас интересует моя дальнейшая судьба, то есть как я дошла до своей нынешней жизни, то мне и тут особо похвастаться нечем. Так получилось, что после того, как меня бросил жених, я вышла замуж за человека, которого ранее совсем не знала, и моя семейная жизнь обернулась самым настоящим кошмаром. Это все, что я вам могу сказать, а об остальном мне не хочется даже упоминать.
- А тот парень, что сейчас с вами - он кто?.. - все еще не мог успокоиться молодой человек. - Тоже высокородный?
Ответить я не успела - как видно, даже господа актеры поняли, что излишнее любопытство не всегда обосновано.
- Я вынужден попросить прощения за нашего молодого товарища... - заговорил мужчина с рыжеватыми волосами. - К несчастью, иногда он забывает о деликатности, но бродячая жизнь актера на каждого из нас накладывает свой отпечаток, часто не самый лучший. Мы сразу поняли, что к нам заглянули не простые люди, и могу только посочувствовать тем горьким превратностям судьбы, которые, очевидно, вам пришлось пережить. В качестве извинения, господа, должен спросить, не можем ли мы быть вам хоть чем-то полезны?
- Я уже сказал... - вновь заговорил Крис. - Нам нужно покинуть город, и в этом необходима ваша помощь...
Пока Крис разговаривал с актерами, уговаривая их помочь нам, мне отчего-то вспомнился Полан - похоже, излишнее любопытство молодого актера кое-что всколыхнуло в моей душе. Когда бабушка приехала ко мне на суд, мы с ней говорили о многом, но ни разу не упоминали о моем бывшем женихе - эта тема у нас всегда была под негласным запретом. Интересно: Полан тоже старается не вспоминать обо мне, гонит из памяти все мысли о прошлом, или по-прежнему помнит о той горькой истории? Возможно, к этому времени Полан уже женился, более или менее наладил свою жизнь, но вот его отец до конца своих дней будет дрожать от страха, опасаясь возможного разоблачения за грехи юности...
Я настолько задумалась, что на какое-то время отвлеклась от разговора, а когда вновь вслушалась, то поняла, что Крис почти уговорил актеров взять нас с собой.
- Обещания - это, конечно, хорошо, но реальную жизнь никто не отменял... - протянул рыжеволосый. - Иметь покровителя в столице - об этом можно только мечтать, но...
- Что вас не устраивает?
- Мы бы и сами рады оказаться в столице, радовать всех своим искусством, только в том грешном и прекрасном городе все подмостки уже давно заняты, и пробиться наверх без должной протекции почти невозможно. К тому же в нашем репертуаре не легонькие пустые истории для сцены, а серьезные пьесы, которые доступны далеко не всем.
- Вновь могу повторить только одно... - вздохнул Крис. - Я дам вам письмо к одному очень богатому и влиятельному человеку, и уж только от вас зависит, сумеете вы его уломать, или нет.
- И кто же этот всесильный господин, о котором вы нам уже не единожды упоминали?.. - поинтересовался рыжебородый. - Хотелось бы большей определенности.
- Там увидите... - отрезал Крис. - Заранее никаких имен я вам называть не буду.
- Не знаю, что тут можно сказать... - заговорил пожилой мужчина. - Мы ж понимаем, что вы пришли к нам не просто так, ведь вас ищут везде, где только можно. Нам нет дела до того, в чем вас обвиняют, и что вы натворили, но если нас прихватят в компании с вами, то, боюсь, долгое время наша труппа сможет устраивать представления только в тюрьме, причем в полном составе.
- Потому-то мы и предоставляем окончательное решение вам... - вздохнул Крис. - Если вы нам откажете, то мы сию же минуту покинем вас.
- Хм... - рыжеволосый только что в затылке не поскреб. - По себе знаю: хуже нет иметь дело с аристократами. Встань не на ту сторону - можно или потерять все...
- Или же наоборот, вытащить счастливый билет... - перебил его пожилой актер. - Я такое уже видел, и не раз. Не стоит упускать свой шанс.
- То, о чем вы нас просите - дело, конечно, рискованное и опасное... - продолжал рыжеволосый. - Если нас прихватят с вами, то загремим в каталажку - это ясно, как Божий день. Но если посмотреть на это дело с другой стороны, то надо признать, что нам нечего терять, кроме долгих и пыльных дорог провинции... Ладно, мы с вами договорились. Надеюсь, никто не возражает?
Конечно, я могу ошибаться, но, кажется, никто из актерской братии и не подумал сказать хоть что-то против. Одна только мысль о том, что у них в будущем появится всего лишь шанс на выступления в столице, сразу же улучшила настроение мужчин.
Через час мы покинули Монто. Надо сказать, что никого особо не удивило то, что несколько дней назад в поселок въехало шесть актеров, а уходит оттуда аж восемь. Хотя, если вдуматься, то в этом нет ничего удивительного: в Монто ежедневно приезжает немало людей, так что среди них вполне может оказаться парочка бродячих актеров, которые примкнули к своим товарищам по ремеслу.
Актеры, гримируя нас перед уходом из поселка, постарались на славу, и сейчас, глядя на меня и Криса, вряд ли кто сумеет опознать в нас разыскиваемых беглецов. Уж не знаю, что там делали господа артисты, но когда я увидела Криса, то чуть не ахнула: ему умело наложили на лицо шрам, от середины лба до уха, изображая застарелое ранение, и отсутствие одного глаза, причем создавалось впечатление, будто эта беда приключилась от удара сабли. Сейчас симпатичное лицо моего спутника сейчас было перекошено, да еще и один уголок рта находился чуть выше другого. Не знаю, как другим, а мне смотреть на подобное рукотворное "произведение" было несколько неприятно. Надеюсь, стражники окажутся того же мнения, и долго рассматривать лицо Криса не станут. Вдобавок ко всему у парня появился небольшой горб, да и шел Крис, заметно прихрамывая. Ну, если горб у него был бутафорский, то хромоту вызывал обычный камешек, положенный под пятку. Общее мнение было таким: этого человека сейчас не узнает никто!
Надо сказать, что я выглядела ничуть не лучше. Мало того, что мне в уголках глаз и рта наделали целые веера глубоких морщин, так еще и волосы присыпали какой-то белой пылью, отчего они стали похожи на седину, а я стала выглядеть лет на двадцать старше. Серая пудра на лицо, россыпь черных родинок на подбородке и щеках... В итоге, когда я посмотрелась в зеркало, то от неожиданности чуть не выпустила его из рук: на меня глядела женщина преклонного возраста, причем довольно-таки неприятной внешности...Ужас, неужели это я?! Конечно, в таком виде меня вряд ли опознает даже родная бабушка, и уж тем более на подобную особу средних лет наверняка не обратят внимания стражники, но все одно глядеть на себя мне никак не хотелось. Ничего, переживу, сейчас для нас главное - уйти из этих мест, а потом всю эту нарисованную внешность можно будет безжалостно смыть.
- Ну, что скажете?.. - поинтересовался мужчина, который наносил мне грим.
- В любое другое время я сказала бы, что это кошмар, но сейчас должна признать, что у вас золотые руки... - вздохнула я.
- Я это знаю... - актер воспринял мои слова как нечто само собой разумеющееся. Ох уж мне эти творческие люди...
Как бы я не досадовала и не стеснялась своей новой внешности, но, тем не менее, мы безо всяких подозрений покинули Монто, причем стражники глядели на нас постольку - поскольку, правда, пару раз заглядывали в фургон, после чего без вопросов махали рукой - мол, идите дальше. Оказывается, у театральной труппы имелось что-то вроде крытого фургона с лошадью, и именно в этом старом фургоне перевозились все многочисленные пожитки актеров. Правда, в самом фургоне, как правило, никто из артистов не ездил - берегли лошадь, ведь если она падет, то вторую лошадь приобрести будет просто не на что. Вот потому-то мы все сейчас шли пешком, но не сказать, что нас с Крисом это расстраивало. Главное - мы опять сумели ускользнуть от погони.
Если первое время на дорогах возле Монто еще кое-где встречались конные стражники, то через пару часов дорога стала свободной, если, конечно, не считать крестьянских телег и одиноких путников. Несколько раз мимо нас проезжали богатые кареты, дважды прошли торговые обозы - понятно, направляются на пристань в поселке.
Тишина, пение птиц, теплый ветер... С моей души словно уходило напряжение, и можно было просто радоваться жизни, ни думая ни о чем. Такое впечатление, что тюрьма, каторга и побег были с кем-то другим, но не со мной. Если бы не маска на лице, придающая мне весьма почтенный возраст, то я бы могла считать себя счастливым человеком.
- Я думала, стражи на дороге будет больше... - обернулась я к Крису, когда мы шли следом за фургоном. К этому времени он уже вытащил из сапога камешек и потому больше не прихрамывал.
- В Монто ведет множество дорог и тропинок... - Крис пожал плечами. - Полностью все эти стежки-дорожки никак не перекроешь, но, тем не менее, мы еле ушли. Стража тут ушлая, свое дело знает неплохо. К тому же нас тут явно описали как бандитов с большой дороги, душегубов и жутких злодеев, вот стражники и пытались сделать все, чтоб обезопасить здешних обитателей.
- Кстати, если не секрет, то о каком высокопоставленном человеке шла речь?.. - поинтересовалась я. - Ну, о том, кто может помочь актерам с выступлениями в столице?
- Это один из моих родственников, очень хороший человек. Иногда мне кажется, что я привязан к нему куда больше, чем к отцу... - надо же, в голосе Криса послышалась горечь. - А еще он единственный из всей родни, что мне еще верит. Конечно, в моем невеселом положении ручаться ни за что нельзя, но я все же надеюсь, что дядюшка мне не откажет... Тьфу ты, проговорился!
Понятно: в том письме, что артисты отнесут родственнику Криса, будет не только просьба о помощи актерам, но и какое-то личное послание родственнику. Выходит, письмо он написал дяде. Хм, еще раз отмечаю мой спутник - человек предусмотрительный. Разумеется, сам Крис сейчас никак не может объявиться у дяди - вполне может оказаться так, что зная о привязанности племянника к дяде, беглого родственника на пороге уже поджидает стража. Интересно бы узнать, о ком именно идет речь...
- Вообще-то мы все время говорим только обо мне... - кажется, мой спутник решил сменить тему. - Надо же, какие интересные подробности о твоей жизни мне стали известны! Разумеется, в жизни бывает всякое, но что-то мне плохо верится в то, что от тебя жених мог отказаться просто так, в силу каких-то там обязательств.
- Давай не будем об этом, ладно? Сейчас вокруг так тихо и спокойно, что не хочется вспоминать ни о чем плохом, тем более о столь неприятном периоде в моей жизни...
Последующие дни были для нас, можно сказать, отдыхом, если, конечно, не обращать особого внимания на господ артистов, которые оказались неплохими людьми, пусть и, как говорится, не без тараканов в голове.
Ранее я никогда не сталкивалась с этой публикой, и их образ жизни оказался мне совершенно непривычен. Эти творческие люди особо никуда не спешили, жили своими интересами, ко многому относились легко и непринужденно, а частенько и вовсе не принимая в расчет бытовых сложностей. Не знаю, как сказать правильно, но в их отношении как к себе, так и к жизни, присутствовал какой-то ветер свободы, который словно оставлял в стороне все беды и неприятности. С этими людьми было легко и просто, и, как это ни странно, за эти дни я словно отдыхала душой.
Правда, вначале меня несколько удивляло то, что среди артистов нет ни одной женщины, но, как выяснилось чуть позже, еще совсем недавно в труппе было сразу аж две особы, только вот вспоминать о них мужчины не желали - дескать, они предали не только нас, но и саму профессию, что недопустимо! Оказывается, на обеих красоток положили глаз какие-то богачи, высыпали перед каждой горстку золота, и обрадованные девицы враз оставили нелегкую актерскую жизнь. Что ж, каждый устраивается в жизни как может.
Еще каждый из актеров счел своим долгом приударить за мной, а получив отказ, никто не огорчился - мол, ничего особенного, дело обычное, на наш век поклонниц хватит!.. Веселые, разговорчивые, шумные, или же наоборот - замкнувшиеся в себе, они могли измениться в мгновение ока, если на репетициях или разучивании новой роли им что-либо не нравилось - в таких случаях дело доходило едва ли не до драк. Мы с Крисом не вмешивались, смотрели на это дело со стороны, потому как понимали: как бы актеры не ссорились между собой, что бы ни высказывали друг другу в порыве гнева, но это был их мир, и вмешательства посторонних в него они не потерпят. Совсем как в поговорке: свои собаки грызутся - чужая не приставай.
Несколько раз, заезжая в селения на пути, артисты давали представления для тамошних обитателей, правда, наученные горьким опытом, пьески ставились простенькие, но зрители, как правило, были в восторге. В свою очередь крестьяне, не желающие тратить свои с трудом заработанные деньги на какие-то там развлечения, тащили актерам вместо оплаты хлеб, молоко, копченое мясо, так что голодными мы не сидели.
Стражники попадались нам только в селениях, но там, кажется, никому не было дела до беглых каторжников. Скорей всего, в столь дальних местах никто и знать не знал о каких-то там беглецах - слишком далеко от Монто и его окрестностей. Ну, раз такое дело, то мы в Крисом наконец-то искупались в речке, смывая весь наложенный грим, а заодно и всю ту тюремную и рудничную грязь, что успела нарасти на наших телах.
Возможно, надо было бы переговорить с Крисом, выяснить, каким образом он оказался на каторге, но каждый раз меня что-то останавливало. Не следует вмешивать в свои дела постороннего человека, да и лишнего ему знать не стоит, тем более что в Тароне мы наверняка расстанемся, и далее каждый пойдет своим путем.
Я ни на минуту не забывала и о том, что дорога, по которой мы сейчас идем, ведет в Тарону, тот самый город, где мне пришлось провести более двух лет своей горькой замужней жизни, и где находится дом семейки ди Роминели. Я ничего не собиралась прощать, да к тому же понимала: до того времени, пока у меня в руках не окажутся те бумаги, которые так хотел отыскать бывший свекор - до той поры жизнь моей бабушки будет подвергаться опасности. Да и мне самой надо иметь какую-то защиту на будущее, а иначе я буду вынуждена прятаться по закоулкам и темным углам до конца своих дней.
И вот настал день, когда дорога стала все более и более оживленной, вместо привычного грунтового покрытия пошло каменное, дома по обочинам дороги встречались все чаще. Мне и без долгих пояснений было понятно, что мы приближаемся к Тароне. Получается, что наш спокойный путь закончен.
На одном из оживленных перекрестков мы распрощались с артистами - те отправились дальше, в столицу, а у нас отныне была своя дорога. Перед расставанием Крис что-то долго втолковывал рыжеволосому, а потом отдал ему письмо, которое до этого писал весь вечер. Не знаю, что можно было описывать едва ли не до полуночи, но, похоже, в том послании была не только просьба о содействии актерам. Хочется надеяться, что сердце дядюшки Криса дрогнет, и впоследствии он поможет дорогому племяннику, хотя утверждать наверняка ничего нельзя.
- И куда мы пойдем дальше?.. - поинтересовался Крис, глядя вслед удаляющемуся фургону. - Помнится, в свое время ты упоминала мне о десятке золотых, которые поджидают меня в Тароне.
- До этих денег еще добраться нужно... - вздохнула я, закидывая за спину свой тощий дорожный мешок, в котором не было ничего, кроме старого рыбачьего плаща. - Для начала нам неплохо бы дойти до района Золотых Садов.
Дело в том, что дворцы и виллы богатеев и аристократов Тароны располагались в том месте, которое носило название Золотые Сады. Приобрести в этом благословенном месте дом было мечтой многих, только вот подобное счастье выпадало далеко не каждому: даже самый скромный домишко в Золотых садах стоил чуть ли не втрое дороже, чем такое же жилье в другом районе города, да и содержать этот дом нужно было так, чтоб впоследствии у властей не было ни малейших претензий к внешнему виду жилища. Кстати, многие из приезжих, кто оказывался в Тароне проездом или по делам, частенько гуляли по ухоженным улицам района Золотых Садов, любуясь красотой знаний и завидуя вычурному богатству живущих здесь людей. Думаю, излишне упоминать о том, что дворец семейки ди Роминели находился именно в том престижном месте.
- Не скажу, что мне хочется туда идти... - Крис покачал головой. - Ну да делать нечего, пошли.
- Видишь ли Крис, я не очень хорошо знаю Тарону, и опасаюсь заплутать в здешних улочках. Вот дойдем до места - тогда будет другое дело, там улицы прямые, а тут все перепутано...
- Да чего там гадать... - Крис надвинул свою шапку едва ли не на уши. - Доберемся до здешнего рынка, а там уж нам всякий подскажет, куда идти и в какую сторону.
Так оно и получилось: вначале мы дошли до городского рынка, а там первый же торговец пояснил нам, как добраться до Золотых Садов - как видно, приезжие частенько просили указать им дорогу к самому красивому и знаменитому месту города, так что в любопытстве двух бедных провинциалов нет ничего необычного. К тому же местные жители гордились своим городом, и охотно помогали приезжим - пусть поглядят на настоящую красоту да расскажут об увиденном в своей затрепанной деревушке!
- Итак, куда же мы идем?.. - поинтересовался Крис, когда мы, наконец, вошли в самую богатую часть города. Вообще-то народу здесь было ничуть не меньше, чем в бедных кварталах, и если судить по внешнему виду гуляющих, то публика была далеко не самая богатая, так что среди толпы мы с Крисом не выделялись. Все верно, я и раньше слышала о том, что днем здесь любит ходить беднота, вновь и вновь с завистью разглядывая красивые особняки за высокими решетками кованых оград, зато во второй половине дня бедняков сменяют куда более богатые люди, да и красивых экипажей тут бывает без счета...
- Погоди, дай мне сообразить, что к чему... - кажется, я стала понимать, где нахожусь. - Еще минут десять - и мы на месте. А ты чего такой недовольный?
- Да так...
Ну, особо всматриваться в мрачное лицо Криса мне было некогда, тем более что пошли знакомые мне места, а уж когда мы вышли к широкой улице, на которой находился дворец семейки ди Роминели, то я остановилась.
- Крис, видишь вон тот дом? Вернее, настоящий дворец в огромном саду.
- С решетками на воротах? Там еще какой-то зверь изображен...
- Это единорог. Должна сказать, что у тебя хорошее зрение - рассмотреть отсюда изображение на воротах...
- Предположим, я вижу и дом, и сад, и этого единорога, чтоб его... Что дальше?
- Мне нужно пробраться именно в этот дом. Сам понимаешь, сделать подобное непросто.
- Что ты там забыла?
- Давай все вопросы потом, ладно? Сейчас неплохо бы осмотреться, обойти этот дворец кругом...
- Не советую. И вообще, пошли отсюда.
- В чем дело?
- Пошли, я сказал!.. - теперь Крис мне едва ли не приказывал. - Нечего тут без дела стоять! И будь любезна, не спорь со мной!
- Может, ты мне объяснишь, с чего вдруг стал командовать... - и тут я споткнулась на полуслове. Дело в том, что из-за угла показалась карета, запряженная парой лошадей, и при виде этого экипажа у меня только что горло не перехватило - это была карета господина Солана, стряпчего семейства ди Роминели. Понятно, куда он сейчас направляется, и если этот тип выглянет в оконце кареты и заметит меня... Может, он и Криса узнает, ведь у пройдохи-стряпчего должны быть приметы человека, сбежавшего с каторги вместе со мной, а господин Солан не дурак, очень внимателен и привык обращать внимание на мелочи... О, нет, только не это!
- Крис... - почти что зашипела я, поворачиваясь спиной к экипажу, который находился уже совсем недалеко от нас. - Отвернись, и ни в коем случае не смотри на дорогу! Нас могут узнать!
- Кто?.. - по счастью Крис, в отличие от меня, не стал спорить, и тут же повернулся спиной к дороге, делая вид, что разглядывает дом, рядом с которым мы стояли. - О ком ты говоришь?
- Сейчас мимо нас проедет зеленая карета. Хозяин этого экипажа знает меня в лицо, и ему наверняка известны твои приметы.
- Ясно.
Мягко покачиваясь на рессорах, карета проехала мимо нас, и покатила дальше. Фу, повезло, стряпчий нас не заметил! Чуть обернувшись, я смотрела на то, как карета подъехала к дому семейства ди Роминели и перед ней распахнулись тяжелые ворота ограды, которые закрылись сразу же после того, как карета стряпчего заехала внутрь.
- Уходим... - Крис взял меня за руку и только что не потащил вслед за собой. Конечно, скандалить и выяснять причину, отчего это вдруг он так себя повел, я пока что не стала - уж слишком улицы тут были людные. Тем не менее, в поведении Криса многое было непонятно.
- Куда мы идем?.. - попыталась, было, возмутиться я, но Крис ничего не ответил. Ладно, пока можно и помолчать, тем более что мой спутник, кажется, знает, куда направляется. А, да, он упоминал о том, что ранее бывал в Тароне.
Впрочем, далеко идти не пришлось. Крис зашел в небольшую церквушку, где кроме нас находились всего две молящихся старушки. Тишина, покой, благолепие... По-прежнему ничего не говоря и не отпуская мою руку, Крис направился к скамье, что стояла в самом дальнем углу.
- Могу я узнать, зачем ты меня сюда притащил?.. - поинтересовалась я.
- Поговорить надо... - Крис присел на скамью. - Садись, в ногах правды нет.
Ничего не имею против, можно и поговорить, тем более что многое в нынешнем поведении Криса мне было непонятно. Села рядом с молодым человеком, и какое-то время мы молчали.
- Знаешь, когда мы вместе убегали с рудника, то все получилось как-то спонтанно, само собой... - наконец заговорил Крис. - С того времени мы немало пережили, так что, думаю, можем доверять друг другу. Тем не менее, каждый из нас что-то недоговаривает, таит от другого. Возможно, какое-то время в нашем сложном положении подобное умолчание было вполне естественно - не знаю, что по этому поводу думаешь ты, а мне просто не хотелось загружать тебя своими проблемами. Может, сейчас поговорим честно, без недомолвок? Думаю, нам нет смысла что-то скрывать друг от друга.
Итак, Крис первый решил поговорить в открытую. Бесспорно, он прав, но я за последние годы отвыкла доверять людям. Или все же стоит рискнуть еще раз?
- А почему бы и нет?.. - вздохнула я. - Тогда, друг мой, не соблаговолите ли представиться своим полным именем? К тому же, если следовать правилам этикета, первым должен представляться мужчина.
- Боюсь, что ты уйдешь сразу же после того, как ты узнаешь мое имя... Впрочем, шила в мешке все одно не утаишь. Разрешите представиться: Крис Рослин виконт Герсли. Остальные титулы пока оставим в сторонке.
Не знаю, что имел в виду Крис, но пока что это имя мне ничего не говорило, хотя... Герсли... Кажется, это один весьма знатных род, но больше я пока что ничего вспомнить не могу. Интересно бы узнать, что такого страшного Крис натворил, ведь для того, чтоб отправить на каторгу члена столь знатного семейства, нужно просто-таки убойное основание.
- Очень приятно и рада знакомству, только я никак не могу взять в толк, по какой такой причине я должна бежать от тебя со всех ног? Надеюсь, ты не отбирал монетки у нищих и не грабил церковную кассу?
- Нет, подобные развлечения не в моем вкусе... - чуть усмехнулся Крис. - Все куда хуже. Я, если честно, удивлен, что ты не в курсе столь скандальной истории. Разве тебе ничего не известно о беде, произошедшей в благородном семействе герцога Тен?
Герцог Тен - это имя я никогда не забуду. Именно он был одним из тех двух высоких особ, что просили моей руки для Лудо ди Роминели, выступая, так сказать, гарантом порядочности и чистоты намерений предполагаемого жениха. Святые Небеса, как же позже я мечтала высказать этому самому герцогу в глаза все, что я думаю о том его сватовстве, и о нем самом!
- Ты знаешь герцога?.. - кажется, мой вопрос прозвучал резковато.
- Конечно, это же мой отец.
- Что?!
Меньше всего на свете я ожидала услышать хоть что-то подобное. Герцог Тен, один из тех, про кого говорят "голубая кровь, белая кость, элита общества", обладающий немалой властью и влиянием, имеющий репутацию упертого и резковатого человека, привыкшего к роскоши... У меня не укладывался в голове тот, казалось бы, очевидный факт, что сын этого знатного человека пропадает на каторге, а о помощи просит не отца, а дядюшку. В любое другое время, узнав, что Крис - сын герцога Тен, я бы сразу же ушла, нет пускаясь в объяснения, но сейчас мне было понятно, что в том аристократической семье тоже далеко не все просто и гладко.
- Понимаю твое удивление... - чувствуется, что Крису было неприятно говорить об этом. - С некоторых пор я считаюсь дурной ветвью на стволе нашего благородного семейства, которую садовнику необходимо отсечь для того, чтоб в будущем она не дала ненужных побегов.
- Эк тебя занесло, дорогой мой... - я чуть откинулась на скамейке, не зная, как себя вести с Крисом. - Прямо слог из древней трагедии. Похоже, слишком долгое общение с господами актерами наложило свой отпечаток на твое отношение к жизни. Ну, а если отбросить шутки в сторону, то расскажи, что произошло.
- Мне все одно плохо верится, что ты ничего не знаешь - ведь с той поры не минуло и полгода. О том, что произошло, в свое время говорила вся страна...
Полгода назад... Не стоит объяснять человеку, что все это время, по сути, я сидела под замком, ничего не зная о том, что происходит вне стен дворца ди Роминели. Если же до меня что-то и доносилось, то это были только обрывки разговоров и слухов, и понять, о чем шла речь, было подчас совершенно невозможно.
- Поверь мне на слово: я представления не имею, о чем идет речь.
- Ну, если так...
Оказывается, за свою долгую жизнь герцог Тен был женат трижды. В первом браке у него было двое детей, и через год после смерти супруги он женился вновь. Беда в том, что этот брак заключался не по любви, а чисто по расчету - увы, но привычка герцога жить на широкую ногу заметно уменьшила его состояние, вернее, едва ли не привела к полному разорению. Вот потому-то герцог вынужден был остановить свой выбор на молодой женщине, за которой давали очень большое приданое.
Правда, к своей новой жене герцог не только не пытал никаких чувств, но и относился к бедняжке с заметной неприязнью, если не сказать - с отвращением, хотя молодая женщина внешне было достаточно привлекательна. Причина, по которой герцог питал к своей новой жене неприкрытую антипатию, была достаточно горестной: в детстве девочка едва не погибла при падении с высоты, и с той поры самостоятельно передвигаться почти не могла - для этого ей требовались костыли или коляска. Герцог, хотя и не отличался изящными манерами, тем не менее, был большой любитель красивых женщин, утонченности и изысканности, а потому с трудом вытерпел медовый месяц со своей новой супругой ( если бы он оставил молодую жену ранее этого срока, то общество могло его осудить), после чего герцог со вздохом облегчения укатил в свое имение, оставив герцогиню, как говорится, в интересном положении. Правда, строго следуя подписанному брачному контракту, герцог все же вынужден был появляться в доме своей жены не реже, чем раз в три месяца, и это условие он выполнял, хотя никогда не задерживался с визитом более чем на нескольких часов.
Тем не менее, официально упрекнуть герцога было не в чем: он исполнял все пункты брачного договора, с супругой вел себя с большой деликатностью - во всяком случае, не отказывался выпить чаю в ее доме, вежливо интересовался здоровьем жены, родившемуся сыну по имени Крис всегда говорил несколько ободряющих слов... Надо отметить, что несмотря на такое отношение к жене, герцог питал к ней с должное уважение - она не вмешивалась в его жизнь, всегда была вежлива и почтительна... Правда, отца мальчику заменял родной брат матери, который, по сути, и растил ребенка, но в глазах света подобное не играло большой роли.
Мать Криса умерла, когда ему исполнилось восемнадцать лет, и после похорон отец позвал сына жить в столицу: все же следовало соблюдать традиции и установленные правила приличия. К тому же парень вовсе не стремился жить на деньги папаши - у дядюшки хватало золота, чтоб содержать племянника, потому как больше родственников у него не было.
Как и следовало ожидать, в столице молодой человек зажил обычной жизнью "золотой молодежи" - развлечения, бега, друзья, охота, балы, приятное времяпрепровождение... Постепенно он сблизился с отцом и братьями от первого брака, хотя большой привязанности между ними так и не возникло, но, тем не менее, все прекрасно ладили друг с другом. Пару раз Крис чуть не женился, но каждый раз умело уходил от венца, потому как не торопился надевать на свою шею хомут семейной жизни.
Веселая и беспечная жизнь молодого человека закончилась после того, как отец обзавелся новой супругой. В этот раз избранницей шестидесятилетнего герцога стала молодая женщина двадцати пяти лет, которая очень скоро сумела едва ли не починить себе мужа. Вернее, герцог по-прежнему оставался властным и жестким человеком, к мнению которого прислушивались и с чьими словами считались, но своей молодой жене он не мог отказать ни в чем, а уж когда она родила ему сына, то ее власть над мужем стала просто беспредельной. Ни одно более-менее значимое решение в семье отныне не принималось без согласия молодой герцогини, которая постепенно становилась все более авторитарной и с вежливой высокомерностью относилась к родственникам мужа, ни в грош не ставя их интересы. Зато родня этой женщины едва ли не обосновалась в доме герцога, занимая лучшие комнаты, и открыто игнорируя родных и близких герцога Тен. Подобное положение вещей совсем не нравилось сыновьям и родственникам герцога, оно становилось все более нетерпимым день ото дня, но особую неприязнь они испытывали к молодой герцогине, только вот главу семьи мнение родни мало волновало...
...В тот день к Крису пришел Триан, один из его братьев. Триан был вторым сыном герцога, и у Криса с ним сложились неплохие отношения, которые, скорее, можно назвать дружескими. Братья кое-что обсудили, выпили немного вина, и больше Крис ничего не помнит. Когда же он пришел в себя, то не сразу понял, что находится в тюремной камере: оказывается, их с братом слуги нашли лежащими на полу, причем из груди Триана торчал нож, а руки и одежда Криса были залиты кровью...
Следствие было недолгим: согласно показаниям свидетелей, во время распития вина между братьями возникла ссора, сопровождаемая выкриками и угрозами, которые вскоре сменились треском ломаемой мебели. Когда слуги все же осмелились заглянуть в комнату, где находились молодые люди, то они увидели ужасную картину - только что один брат убил другого, и теперь спокойно спит на полу, рядом с телом убиенного...
Никто не поверил словам Криса о том, что он никак не мог опьянеть до невменяемого состояния после всего лишь одного стакана легкого вина, да еще после этого проспать беспробудным сном более двух суток! Все эти объяснения ни следователями, ни судом не были приняты во внимание, а вот показания свидетелей о будто бы частых ссорах между братьями опровергнуть даже не старались - мол, было такое, эти двое не ладили между собой, а потому не стоит скрывать очевидное!.. Как позже Крису сказали обвинители - вы напрасно пытаетесь запутать предельно ясное дело. Более того: на суде, который состоялся через несколько месяцев, разгневанный герцог Тен почти что отрекся от собственного сына, и просил суд наказать того как можно более строго - мол, я всего лишь прошу справедливости, а не мести!.. Несмотря на все старания дядюшки, который только что не засыпал судей золотом, суд все же приговорил братоубийцу к пожизненному заключению на рудниках - дескать, та тяжелая изнуряющая жизнь среди отбросов общества, на которую он отныне обречен, будет для обвиняемого куда более тяжким и страшным наказанием, чем быстрая казнь...
Вот вкратце и все, а остальное мне известно.
Наверное, с минуту после этого мы молчали, а потом я спросила:
- Ты сам-то, что думаешь обо всей этой истории? Кто, по-твоему, стоит за случившимся?
- Да тут и думать нечего... - Крис только что рукой не махнул. - Ясно, что это подстава, и виной всему новая жена моего отца - она для своего сына дорогу расчищает. По законам титул и состояние передается старшему сыну или же его детям, а если же таковых не имеется, то все получает второй сын и так далее. Сейчас же одним ударом убраны двое сыновей герцога, к тому же у меня нет семьи, а у Триана в браке не было детей. Правда, говорить об этом отцу, или же что-либо ему доказывать - дело совершенно бесполезное, в подобное папаша не за что не поверит.
- А твой старший брат...
- Старший брат, в отличие от отца, в состоянии мыслить правильно. Насчет всей этой отвратительной истории он рассуждает примерно так же, как и я - недаром старший брат ко мне в тюрьму приходил, мы с ним долго разговаривали. Насколько мне известно, он даже с отцом пытался поговорить на эту тему, высказать ему свои предположения о произошедшем, указывал на нестыковки и странности в расследовании, только все было бесполезно - герцог ничего не желает слушать. В общем, теперь подошла очередь старшего брата опасаться как за свою жизнь, так и за жизнь его детей, а их у брата шестеро.
- И что же он будет делать?
- Не знаю, но кто предупрежден - тот вооружен. И потом, с таким количеством возможных наследников быстро не расправишься.
- Да уж... Крис, я тебе сочувствую.
- Спасибо.
- Что дальше намерен делать?
- Пока не знаю.
- Кстати, ответь мне на вопрос: почему стоило мне показать тебе дом, в который нужно проникнуть, ты сразу же сказал что-то вроде "не советую"?
- Да я уже однажды был в нем...
- Ты?!
- А что тебя так удивляет? Полтора года назад, когда мой отец женился на девице из семейки ди Роминели, и мы с братом просто ездили сюда с визитом вежливости, хотя если бы не съездили, то ничего не потеряли. Мне куда более непонятен твой интерес к этому дому.
- Зато мне теперь ясно, как ты умудрился на таком расстоянии рассмотреть изображение единорога на воротах... - от растерянности я брякнула первое, что пришло в голову.
- Да уж, помпезности в этом доме хватает, можно сказать, она льется через край! Правда, во время нашего визита мы были приняты без особой любви, я бы даже сказал, весьма прохладно, и потому, пробыв в этом дворце несколько часов, мы с облегчением раскланялись. Потом мы отправились к нашему приятелю, у которого не так далеко от этих мест находится имение, и уж там охотились, отдыхали и рыбачили - в общем, прекрасно провели время.
- Так, значит, в третий раз твой отец женился на девушке из семейства ди Роминели... - я все еще не могла придти в себя от удивления.
- К несчастью... - буркнул Крис. - Ее звать Фелис ди Роминели. Такая смазливая, темноглазая, с завышенной самооценкой и большой задницей - многим мужчинам нравятся идущие напролом нагловатые бесцеремонные особы, а уж если у этих красоток вдобавок имеются пышные формы и льстивый язык...
Фелис ди Роминели... Увы, это имя мне незнакомо. Впрочем, мне так и не представили поименно подавляющую часть немалой семейки ди Роминели - почти всех я видела один-единственный раз, когда меня только привезли для знакомства с супругом. Тогда я предстала перед их оценивающими взглядами, и, вполне естественно, от волнения почти никого не запомнила. Впоследствии дорогой муженек заявил, что позволит мне познакомиться со всеми членами их достопочтенного семейства только тогда, когда я рожу ему сына, то есть докажу, что достойна называться его женой, а до того времени в этом доме я никто, и звать меня никак...
Выходит, Крис был в доме ди Роминели полтора года назад... Надо же, а мне никто не сказал, что в доме были гости, как, впрочем, никто и не сообщил о замужестве этой самой Фелис... Хотя что в этом удивительного? Наверняка в тот день я, как обычно, сидела под замком или же отлеживалась после очередного вразумления кулаками, на которые мой супруг был большой любитель. Впрочем, если б даже в тот день я была здорова, то все одно без дозволения мужа меня вряд ли представили гостям, а давать подобное разрешение Лудо Уорт никогда бы не стал - его болезненная ревность превышала все разумные пределы.
- А с господами ди Роминели ты встречался?
- Нас принимал глава семейства, Лудо Мадор, и он вел себя так, будто делает нам великое одолжение, дозволяя присутствовать в его доме. Жена его сына, госпожа ди Роминели, в тот день куда-то уехала, а вот с ее супругом мы столкнулись, когда уходили. Святые Небеса, ну до чего же отвратительный тип! При встрече процедил нам сквозь зубы что-то невнятное, оглядел презрительно с головы до ног, после чего счел наше общение вполне достаточным, а визит законченным. В своей жизни я знавал многих людей, но таких неприятных людей, как этот Лудо Уорт, могу пересчитать по пальцам одной руки. Мало того, что наследник семейства ди Роминели доставал мне всего лишь до подмышки, так видела бы ты его спесивую и уродливую рожу! С нее просто воротит, а на нас этот тип глядел, словно на заклятых врагов! Страх Божий, а не человек! Говорят, его жена - очень красивая женщина, и крайне несчастна в браке. Вообще-то я ее понимаю. Не ясно одно - как она решилась выйти за такого урода?
- Ответом на этот вопрос ты поинтересуйся у своего отца... - посоветовала я.
- При чем тут герцог?.. - не понял Крис.
- Просто пора и мне назвать свое имя. Разрешите представиться: Оливия Эйрилл Нойлин ди Роминели де ля Сеннар. Как ты недавно говорил - остальные титулы пока оставим в сторонке.
- Но как... - теперь по-настоящему растерялся Крис. - Каким образом...
- Я тоже была немало удивлена, услышав твое полное имя. Кстати, моя история ничуть не лучше твоей...
...Когда я закончила свой невеселый рассказ, Крис только покачал головой.
- Я ни о чем таком даже представления не имел! Разумеется, ходило немало разговоров о том, что у дочери графа де ля Сеннар крайне неудачный брак, но, если уж говорить откровенно, то следует признать, что далеко не все счастливы со своими половинками. Не слышал я и о том, что погиб Лудо Уорт - все же меня арестовали за месяц до того, как он ушел на тот свет, а в тюрьме мне было не до светских сплетен... Кстати, что касается письма, которое герцог писал твоему отцу насчет предложения руки и сердца его дочери от Лудо ди Роминели - о нем мне известно.
- Ты об этом знал? Откуда?
- Тогда отец еще только собирался жениться на Фелис ди Роминели, но уже в то время был от нее без ума. Именно эта особа упросила герцога выступить в роли представителя жениха, гарантировать его честность, порядочность и высокое положение в обществе. Дескать, этот молодой человек - ее родственник, и она желает ему только добра!.. Помнится, в то время герцогу очень не хотелось ввязываться в эту историю - он знал твоего отца, хорошо к нему относился, а Лудо Уорт при знакомстве произвел на герцога крайне неприятное впечатление. Вполне естественно, отцу не хотелось идти против своих принципов, только вот отказать своей невесте в столь незначительной просьбе папаша так и не смог, хотя в конечном итоге постарался максимально смягчить тон своего послания, сделать его... ну, более нейтральным, что-ли.
А ведь и верно: получив письмо, отец был несколько удивлен просительным и даже несколько извинительным тоном послания. Эх, если бы нам тогда хоть намекнули, в чем тут дело...
- Знаешь, Крис, много позже я узнала, что мой отец, узнав о том, как протекает замужняя жизнь дочери, попытался хоть что-то сделать, чтоб помочь мне, но все было бесполезно. Он словно бился о глухую стенку. Говорят, отец даже добился приема у королевы, но успеха не достиг, хотя, по его мнению, своим рассказом сумел тронуть сердце королевы.
- Да, знаю, об этом говорили при дворе... - кивнул головой Крис. - Ее Величество даже попыталась сделать замечание Лудо Мадору, тем более что тот в это время как раз находился при дворе. Однако его ответ можно назвать образцом грубости и неуважения.
- Даже так?
- Если мне не изменяет память, то господин ди Роминели громогласно заявил следующее нашей королеве: дескать, мой сын является мужем этой женщины, о которой идет речь, и он обладает всеми правами на нее. Или вы так не считаете? А раз дела обстоят таким образом, то эта дерзкая и невоспитанная особа, на которой имел несчастье жениться мой сын, останется там, где она есть, и обращаться с ней будут так, как сочтут нужным.
- Надо же, а я об этом разговоре ничего этого не знала... И что ответила королева на столь бесцеремонные слова?
- Самое удивительное, что ничего! Ее Величество, можно сказать, проглотила эту обиду, что очень и очень странно. Как это ни досадно признать, но по большому счету Лудо Мадор был прав, поэтому королеве пришлось удовольствоваться этим бесстыдным объяснением.
- Что, кстати, не свидетельствует о ее твердом характере... - усмехнулась я. - Ну, мы с тобой поговорили, и хватит нам плакать друг у друга на груди и жалеть о несовершенстве этого мира. Наверняка мы можем быть полезны друг другу.
- Зачем так официально?.. - Крис вздохнул. - Да и уговаривать меня не стоит - все одно такому отпетому злодею, как я, идти некуда, а за домом дядюшки наверняка следят во все глаза. В кармане пусто, перспектив никаких, но есть огромное желание сделать хоть что-то... Буду рад помочь - это куда лучше, чем рвать на голове волосы и взывать к милости Небес.
- Значит, договорились... - я и сама не ожидала, что так обрадуюсь. - Крис, я считаю, что в первую очередь следует заняться тем, зачем мы и пришли в Тарону. Дело, конечно, рискованное, но нам до зарезу надо достать из тайника деньги и документы. Денег там, конечно, не ахти сколько, но на первое время нам все же хватит. Что же касается спрятанных документов... Возможно, я возлагаю слишком большие надежды на эти бумаги, но если вспомнить, как настойчиво господин Лудо Мадор хотел их вернуть... Могу проспорить, что там явно не счета за поставку овса, и не отчет управляющего с прогнозами на будущий урожай.
- С этим я полностью согласен...
...Мы вновь оказались у дома ди Роминели когда на улице совсем стемнело. До этого времени мы успели посидеть в дешевом трактире, где было полно бедняков и приезжих - все же те две мелкие монетки, что оставались у нас после Монто, никуда не делись, и сейчас пригодились как нельзя кстати. А еще на оставшиеся деньги мы, на всякий случай, купили веревку у уличного торговца. Возможно, она нам не понадобится, но кто знает?..
Днем мы заранее посмотрели, какими закоулками можно подобраться к задней части дома семейки ди Роминели. Я помнила, что там есть черный ход, который ведет в хозяйственные помещения, к слугам и на кухню. К тому же та сторона дома почти не охраняется, и по ночам там достаточно темно в отличие от парадного входа, где всегда хватает дозорных, а от факелов и фонарей светло, как днем.
Когда стемнело, то добраться до места у нас получилось без проблем, только вот калитка была заперта. Все верно, никто не будет держать ее открытой в темное время суток, но в то же время понятно, что никакой охраны рядом нет, а то и дело доносившиеся до нас голоса слуг показывали, что надо быть осторожным, иначе чей-то любопытный глаз нас враз заметит. Немного выждав и не заметив ничего подозрительного, мы перелезли через высокую ограду, причем я мысленно не раз поблагодарила кузнецов, в свое время изготовивших эту самую ограду, за множество железных витушек, украшающих длинные железные прутья - без них нам пришлось бы куда сложнее.
Осторожно перебегая по саду, я то и дело поглядывала на дом: хотя ди Роминели не были особо гостеприимными хозяевами, но по вечерам к хозяевам частенько приезжали их деловые партнеры, и Лудо Мадор с моим мужем обычно засиживались как за долгим ужином, так и за разговорами. Женщины подобные ужины с беседами, как правило, не допускались - мол, не с их умом понимать мужские заботы!.. Сейчас окна в моей бывшей комнате были освещены, да еще и открыты - что ж, понятно, что пустой она стоять не будет, и сейчас в ней обитают другие хозяева. В любом случае нам надо каким-то образом пробраться в комнату, спрятаться в укромном уголке, а уж потом разберемся, что к чему.
По высокому плющу, сплошь оплетающему задние стены дворца, мы забрались на крышу, и уж там ползком добрались до того места, куда выходили окна моей бывшей комнаты. То, что в комнате сейчас кто-то находится - это было понятно не только по свету, льющемуся из окон, но и по доносившимся оттуда голоса. Кажется, говорят несколько мужчин, причем достаточно громко. Спорить готова, что один из этих голосов принадлежит Шарлону, но вот кто остальные? По-моему, разговор идет о делах... Точно, вот теперь слышен голос моего бывшего свекра, а еще мягкий голосок господина Солана... Ну да, как же обойтись без пройдохи-стряпчего?!
О, кажется, в дверь постучали! Неужели кто-то из охранников заметил нас на крыше? Если так, то отсюда надо бежать со всех ног! По счастью, это оказался слуга, который сообщил, что прибыли гости.
- Что ж, пора идти и метать бисер перед свиньями... - пробурчал бывший свекор.
- Порошу прощения, господин ди Роминели... - а это уже голос стряпчего. - Что делать с этим стражником? Он все еще ждет, ведь вы хотели с ним поговорить.
- А, да... - в голосе Лудо Мадора появились нотки брезгливости. - Зови его сюда.
- Почему сюда?.. - это спрашивает Шарлон. - Это все-таки мои комнаты.
- Потому что я так сказал!.. - отчеканил хозяин дома. - Не в свой же кабинет мне идти ради этого раззявы! А твоими эти комнаты считаются только потому, что ты теперь наследник, но до той поры, пока я жив, власть в этом доме принадлежит мне, и лишь я решаю, где кому следует находиться, и где кого принимать. Надеюсь, ты меня понял?
- Да, отец.
- Я рад. Надеюсь, ты и в дальнейшем будешь знать свое место и вести себя так, как прикажу я. Ох, как же мне иногда не хватает советов Лудо Уорта, да будет вечно свято его имя! Умом ты до него точно не дорос, и вряд ли дорастешь хоть когда-то.
Ну-ну... - невольно подумалось мне, - давай, господин бывший свекор, по-прежнему считай себя умней всех и заставляй остальных жить по твоим законам! Боюсь, что честолюбивой Рене, супруге Шарлона, подобное положение вещей совсем не по вкусу, а зная ее стремление идти к своей цели, прикидываясь невинной овечкой и при том сметая все на своем пути... Ох, как бы вы, господин Лудо Мадор ди Роминели, внезапно не заторопились на тот свет, отравившись чем-либо вроде несвежей рыбы...
- Вот этот человек... - вновь раздался голос стряпчего, а потом я услышала:
- Здравствуйте.
Признаю - от звуков этого голоса я только что не скатилась с крыши. Посмотрела на Криса, и тот кивнул мне головой - все верно, сам удивлен... Святые Небеса, откуда здесь взялся начальник охраны рудника?! Впрочем, нечего задавать глупые вопросы, ответ и так понятен.
- Вообще-то у меня есть титул, но, как я понимаю, для вас подобное не имеет значения... - в голосе Лудо Мадора было слышно презрение.
- Я прошу прошения...
- Оставим это... - отмахнулся бывший свекор. - Мне уже передали все то, что вы рассказали дознавателям насчет побега заключенных. Сложно представить, что человек с таким опытом мог оказаться таким болваном и прохлопать побег.
- Но...
- Я не позволял вам перебивать себя!.. - Лудо Мадор бесцеремонно оборвал начальника охраны. - Впрочем, если учесть недостачу серебра, которую выявила недавняя проверка, то можно сделать вывод, что вы занимались чем угодно, только не вверенным вам делом.
- Господин...
- Заткнитесь. У меня нет ни времени, не желания долго общаться с вами, и поэтому я сразу перейду к делу: мне нужно, чтоб вы поймали эту женщину, и живой доставили ее сюда.
- Только живой?
- Да, и это обязательное условие. Если она будет при этом ранена, то я вас прощу. Что касается ее спутника, то его судьба меня не интересует. Сумму вознаграждения за поимку этой особы вам озвучит мой стряпчий, а еще я могу добавить, что в случае удачного завершения дела будут забыты ваши грешки с продажей неучтенного серебра.
- О, я благодарю вас! Разумеется, я приложу все усилия...
- Это я понял. Что-то еще?
- Просто я хотел сказать, что эта женщина...
- Все, разговор закончен!.. - мой бывший свекор не пожелал и далее слушать начальника охраны. - Мне некогда, и потому все, что вы еще желаете произнести, выскажете моему стряпчему - позже он мне все передаст.
Заскрипела дверь - похоже, начальник охраны ушел. Недолгое молчание, после чего раздался голос Шарлона:
- Ты и в самом деле собираешься заплатить ему?
- Еще чего... - усмехнулся господин ди Роминели. - С него за глаза хватит прекращения дела о левой продаже серебра, и то я окончательно не решил, стоит ли ввязываться в эту неприятную историю - еще кому-то придет на ум, будто мы каким-то боком имеем отношение к махинациям этого типа...
- Стряпчий сказал, что, по его мнению, стражник неровно дышит к Оливии.
- Ничего удивительного - на красивых баб многие клюют, и Уорт - наглядный тому пример. Умудрился влюбиться в эту стерву с первого взгляда, и вот чем все закончилось... Ты, кстати, тоже раньше был не против подставить ей свое плечо... Так, Шарлон, разговор закончен, я ухожу, и сейчас твоя жена может сюда вернуться.
- Я понял, отец...
Вновь заскрипела дверь, и спустя несколько секунд Крис заглянул в окно, после чего ловко забрался в комнату, а затем помог и мне забраться туда же. Похоже, времени у нас всего ничего, а раз так, то стоит поторопиться.
Первым делом я хорошенько подперла входную дверь тяжелым стулом - теперь ее так просто не открыть, затем бросилась в спальню. Надо сказать, что стены в ней были отделаны великолепными деревянными панелями, и именно к одной из этих панелей я и направилась. Скажу честно: в последнее время я эту панель даже во сне видела, причем не раз, и вот, наконец-то, стою возле нее. Итак, справа от окна, вторая снизу, третья от стены... Отогнула в сторону два почти незаметных гвоздика и, зацепив ногтем неглубокую выбоинку, потянула панель на себя, открывая в стене небольшую нишу... Так, и бумаги и деньги - все лежит так, как я их когда-то туда положила.
- Складывай все в мешок, и побыстрей... - почти что скомандовала я, ставя панель на пол, но Крис уже и сам развязывал дорожный мешок, и без особого почтения засовывал туда свитки, письма, листы бумаги, небольшой мешочек с золотыми монетами...
Когда в свое время строили этот дворец, то стены в нем были далеки от совершенства, и потому кое-где неровные стены покрыли деревянными панелями, скрепив эти панели между собой. Так получилось, что в один далеко не прекрасный момент мне повезло - сумела отыскать неплотно держащуюся панель, за которой оказалось нечто, похожее на небольшую нишу... Так, об этом пока что вспоминать не стоит.
Как только тайник опустел, мы вновь поставили панель на место, как и прежде укрепили ее, и сейчас никто бы не понял, что именно за ней были спрятаны те документы, которые так долго искал хозяин этого дома. Можно уходить, но именно в этот момент кто-то дернул за дверную ручку - похоже, сюда возвращается Рена. Ну-ну, дорогая супруга нынешнего наследника, дергай дверь и дальше, все одно вряд ли сумеешь ее открыть. Ага, ты уже в дверь барабанить стала, сейчас тревога поднимется, слуги сбегутся...
Выбрались в окно, снова пробежались по крыше, спустились в сад... Правда, когда мы перелезали через стену, то позади раздались крики - нас заметили. Не страшно, к тому времени мы уже были по ту сторону решетки, и, не оглядываясь, бросились в темные улочки. Вряд ли нас сумели рассмотреть, так что особо можно не опасаться. И потом, в комнате ничего не украдено, так что произошедшее вполне могут списать на неудавшихся грабителей.
Несколько темных улочек, затем дорога, ведущая к рынку - на ней всегда хватало приезжих, вот и мы сейчас стараемся идти, открыв рот, словно крестьяне из глухой деревни, впервые попавшие в город, и растерянно взирающие на здешние красоты. Пока что нам первым делом надо покинуть город, а куда мы направимся потом - это мы решим завтра.
И все-таки интересно, что за бумаги я в свое время спрятала в тайнике?..