Моя страна и Харнлонгр имеют одну общую границу. Их расположение относительно друг друга напоминает песочные часы - соединены между собой небольшой полосой земли, перемычкой, что ли... Вот только ширина этой самой перемычки составляет всего пару верст. Эта неширокая полоса соединяет не только два наших государства, но и два мира: южные страны, где лежит Харнлонгр, и северные, где живем мы. А по сторонам от этой перемычки идут высокие горы, непроходимые большую часть года и конца-края которым нет. Так что эти несколько верст являются единственной дорогой, единственным проходом среди почти непреодолимых гор между холодным Севером и жарким Югом. Именно оттого эту полоску земли и называли уважительно - Переход. Нет, конечно, среди нескончаемой гряды высоких обрывистых скал были и расщелины со стремительными реками, и узкие горные тропинки, и петляющие дороги... При большом желании пройти, разумеется, можно. Но горные реки были слишком быстры, чтоб по ним можно было переправлять грузы, узкими тропинками среди отвесных скал пользовались в основном контрабандисты, а по нешироким горным дорогам можно было провести людей, но не торговые или военные обозы. На то они и горы с непредсказуемым характером... Довольно немногочисленные пути были далеко небезопасны из-за частых обвалов, землетрясений и нападений разбойников, многие из которых только и жили за счет грабежа проезжающих. К тому же многие перевалы свободны от снега лишь два - три месяца в году, да и там нередки камнепады и сели. Так что у подавляющей части торгового и проезжающего люда другой возможности безопасно пересечь горы, кроме этого единственного удобного и тщательно охраняемого прохода между двумя нашими соседними странами, просто не было.
Переход... Перемычка между двумя странами, в середине немыслимо высокой горной гряды, единственный хороший проход для людей и торговых обозов... С нашей стороны перемычка между горами переходит в леса, поля, реки, и дальше, к ледяному морю. Со стороны Харнлонгра переход идет на поля, степи, и дальше - в засушливые пустыни и к теплому океану. Горы между ними как бы делят окружающий мир на две половины, и не пускают в южные страны холод севера. Но и жаркие ветра юга также разбиваются об эту гряду скал, почти не проходя к северным государствам... Оттого-то и существует такая резкая разница как в погоде, так и в природе Юга и Севера. Стоит перейти за горную гряду в ту или иную сторону - и ты оказываешься в совершенно ином мире, непривычном для тебя, чужом и малознакомом... По той причине и разнятся столь заметно меж собой страны Севера и Юга, лежащие по разные стороны немыслимо огромной гряды скал, делящие мир на теплую и холодную половины...
Соседствует Харнлонгр с весьма беспокойными странами, из которых самой опасной является страна Нерг - мир неуемных магов и властолюбивых колдунов. У них всех давно чешутся руки прибрать к себе не только окружающие их страны и Харнлонгр, но и заодно запустить свои хищные щупальца через перевал - в нашу страну, а затем ползти и дальше на север, в другие государства, опутывая их своим влиянием.
В какой-то мере сдерживало и спасало соседние страны от захвата алчных колдунов горькое знание людей о том, что происходило там, в тех несчастных странах, где воцарялись колдуны и маги Нерга. Разрушались древние храмы, попиралась вера отцов и дедов, огнем и кнутом насаждались черные верования колдунов. Вводились огромные налоги на все, что угодно, вплоть до воздуха, которым мы все дышим. Правили страной колдуны, а прежний Правитель хотя обычно и оставался у власти, но был подобен игрушке в их руках. Всеми его поступками и решениями руководил конклав магов. А если внезапно правитель пытался решать что-то самостоятельно, или же хотел выйти из-под жесткой власти колдунов, то он или внезапно умирал, или отрекался от власти, после чего тоже вскоре умирал.
Но даже не это было самым страшным. Много хуже было то, что после воцарения где - либо власти колдунов Нерга туда сразу же вместе с темным колдовством приходило и рабство, причем в самом своем ужасном проявлении. В неволю люди попадали за любую провинность: за неуплату налогов, за неуважение к власти, за почитание веры отцов... Рабами становились за любую мелочь, вплоть до простого желания кого - либо из колдунов обьявить понравившегося ему человека своей собственностью. Толпы бессловесных рабов работали в каменоломнях и на строительстве, возводя новые храмы для чужих богов; годами не видели солнечного света в шахтах рудников; не разгибаясь, гнули спины на своих хозяев. А часть крепких, здоровых людей вообще пропадала в Нерге, в страшных подземельях храмов и в таинственных лабораториях колдунов. Говорят, маги очень любили ставить опыты и развивать науку, как они выражались, "на качественном человеческом материале". Все, кто только мог, и у кого была хотя бы малейшая возможность - те бежали из захваченных колдунами стран, и уже там, на свободе, рассказывали страшные вещи, жуткие истории, свидетелями которых они были.
Неудивительно, что соседи Нерга вовсе не горели желанием принимать у себя магов колдовской страны, или иметь с ними общие дела. Несмотря на все посулы Правителям соседних стран обещаний райской жизни, если они примут веру колдунов Нерга, или перейдут под власть этой страны, желающих добровольно сунуть свою голову в петлю не находилось. Хотя у Нерга имелась хорошо обученная армия, к тому же усиленная магией, но и соседи не дремали. Они также вынуждены были завести у себя как сильные армии, так школы магов, правда, практикующих совершенно иную магию - светлую, разрушающую силы зла колдунов Нерга, защищающую свои страны и правителей от "милых" соседей. Постепенно светлые маги появились при дворах Правителей всех стран.
Войны... Да, они были. Но в этом вопросе соседние страны проявляли необычное в других случаях единодушие: если Нерг нападал на кого - либо из соседей, то оставшиеся на время забывали мелкие дрязги, неизменно случающиеся между соседями, обьединялись между собой и давали отпор нападавшим. Под власть колдунов не хотелось никому. Во время войн людская кровь лилась рекой, но в результате каждый раз армия Нерга уползала к себе зализывать полученные раны, а соседние страны хоронили убитых, считали потери и все на какое-то время возвращалось к прежней жизни. Это продолжалось до тех пор, пока снова у кого - либо из конклава колдунов не появлялось желания начать очередную войну ради новых земель и рабов.
В последнее время колдуны Нерга сменили тактику. Видя, что нападения в лоб не дают должных результатов, они стали делать ставку на разрушение правящих династий в соседних странах. Засылка миссионеров и проповедников под видом лекарей, отравления, разжигание семейной вражды, подсовывание своих людей на нужные посты, подкуп, умелая игра на зависти одних к другим... Проще говоря, умелая обработка людей. В результате пришедший к власти после внезапной смерти почти всех членов правящей семьи новый Правитель небольшого государства Крип неожиданно выразил желание заменить богов своей страны верой колдунов Нерга, а затем и вовсе присоединил свои владения к стране магов. Пока соседние государства приходили в себя после этой новости, к ним хлынул поток беженцев из Крипа, причем бежали не только простолюдины, но и знать. Люди рассказывали, как все началось с появления в их краях простых улыбчивых миссионеров из Нерга, проповедующих счастливое объединение соседних стран, а закончилось всеобщим грабежом, стремительным обнищанием народа и безжалостным порабощением и вырезанием непокорных.
С тех пор миссионеров из Нерга старались не пускать в другие государства. Везде, во всех странах, были увеличены и штаты и влияние тайных служб, к их работе привлекались светлые маги, негласно брались под надзор приезжие из других стран. Однако, за всем не проследишь, и посланники Нерга все же умудрялись проникать под видом лекарей или торговцев туда, куда доступ им был заказан. Если при них находили тайные бумаги, или же если некто, заметивший неладное, доносил, что кто-то пришлый занимается работой во имя Нерга, то такие чужаки исчезали без следа, и никто за это не осуждал власти. Также власть строго наказывала тех из своих подданных, у кого хватило ума обратиться к магам Нерга за помощью в решении личных проблем...
Особенно колдунов Нерга интересовал Харнлонгр. Там, как было сказано, проходила узкая полоса границы Юга с северными государствами, имелся единственный удобный переход к богатым и безбрежным землям, к здоровым, сильным людям, которых можно превратить в рабов или в объект для исследований. Но чтоб беспрепятственно попадать в богатые северные страны, нужно было подчинить своей воле Харнлонгр, а сделать это было не так просто. Под ярмо не хотелось никому... И еще одно притягивало колдунов: Переход. Тот, кто контролирует Переход, единственный путь между Севером и Югом, тот имеет немалую власть, влияние и деньги. Ведь каждый из желающих пройти Переход должен заплатить. Проще говоря, Переход - это постоянный источник поступления золота в казну. Естественно, что и охранялся Переход соответствующе что в Харнлонгре, что в моей стране...
Прямые атаки колдунов на Харнлонгр ни к чему не привели, и маги, если можно так выразиться, стали искать обходной путь. Тем более, что терпения им было не занимать, а ждать они умели. Для них самым лучшим решением была бы смена правящей в Харнлонгре династии на другую семью, куда более покладистую и лояльную к деятельности колдунов Нерга. Тогда многое можно было б разрешить без особых проблем...
Вначале скончался от отравления старый король Харнлонгра. Через какое-то время его жена, вдовствующая королева, была публично объявлена ведьмой, практикующей черную магию, и изгнана из страны. Затем, через несколько лет, на охоте трагически погибли вошедшие на престол король с супругой, а чуть позже младший брат короля с женой и сыном утонули во время крушения корабля. Спустя совсем недолгий срок старший сын трагически погибшего короля, получивший трон после смерти отца, разбился, упав на скаку со своего коня и ударившись головой о камень. Детей у него не было, и корона переходила к его младшему брату. В то время он был еще совсем молод, и оттого временно в Харнлонгре на троне сидела двоюродная сестра погибшего принца, но она должна будет уступить трон младшему брату после его женитьбы (по законам страны, вступающий на престол должен быть уже женатым человеком).
На сегодняшний день юному принцу (то есть Дану) вот-вот должно было исполниться девятнадцать лет, и на следующий же день после того, согласно ранее подписанному договору между правящими домами моей страны и Харнлонгра, он должен вступить в брак с дочерью Правителя нашей страны. Согласно тому же договору свадьба должна состояться в Стольграде, и к себе домой принц вернется уже женатым человеком. В столице Харнлонгра, чтоб соблюсти традиции, свадьбу справят еще раз, и принц вступит в свои права короля, Правителя своей страны.
Это решение о браке между принцем Харнлонгра и дочерью Правителя нашей страны было принято их родителями, когда жениху и невесте не было и нескольких лет от роду. Этот союз отвечал интересам обоих стран. Он скреплял как их общую безопасность, так и торговые интересы. Более того: если этот брак осуществится, и связи между странами укрепятся, то и многие наши северные соседи обещали оказывать постоянную военную помощь в охране границ между Харлонгром и Нергом - никому не нужна постоянно зудящая головная боль в виде не проходящей угрозы со стороны колдунов Юга.
Все это рассказали мне Вен с Даном (пусть их настоящие имена звучат по иному, но я буду называть их так, как привыкла). Для меня рассказанное прозвучало как жутковатая сказка, которая может произойти с кем угодно, но не с нами. Я, конечно, и раньше слышала о том, что где-то там, в большом мире идут войны, льется кровь, страдают люди... Но это было далеко, и, казалось, не имело никакого отношения к нашему поселку. Так что я спокойно жила в своем маленьком тихом мирке, и не задумывалась о том, что надо день и ночь благодарить Пресветлые Небеса за покой и мир в моей стране.
А теперь о том, что касается непосредственно нашей истории. Итак, где-то с месяц назад, как и было предусмотрено, многочисленный свадебный кортеж вышел из столицы Харнлонгра и направился в нашу страну за невестой юного принца. В том кортеже было, казалось, учтено все, что положено по протоколу в таких случаях: там присутствовала и знать Харнлонгра, желающая приветствовать будущую королеву, и слуги, и охрана. Жених, как и принято в таких случаях, возглавлял процессию. И повсюду на пути следования кортежа как жениха, так и тех, кто сопровождал свадебный поезд, ожидали торжественные встречи, в их честь давались шумные празднества. Самые богатые и уважаемые люди государства считали за честь принять у себя принца. Случалось, что из-за некоторых весьма затянувшихся увеселений по поводу будущей свадьбы приходилось задерживаться на непредусмотренные день-два у излишне гостеприимных хозяев, которые были несказанно рады во всем угодить будущему Правителю...
В общем, что уж там скрывать, жизнь тех, кто отправился в свадебном поезде за невестой, казалась сплошным весельем. Все шло, как надо: охрана не дремала, каждый день в обе столицы отправляли вести о благополучном продвижении кортежа, ничего подозрительного замечено не было.
Свадебный поезд пересек границу, и почти седмицу продвигался по нашей стране все с теми же почестями и празднествами. Все было замечательно, не было никаких проблем. Немного успокоились и расслабились даже тайные стражи, сопровождающие кортеж, и, как следовало ожидать, перестали так жестко исполнять свои обязанности. Звучит невероятно, но и стражники, охраняющие молодого принца, стали позволять себе изредка принять стаканчик-другой за здоровье жениха и невесты. Как следствие, результат не заставил себя ждать...
В тот день свадебный поезд остановился на ночь в замке барона Аорна. Очень богатый человек, скопивший немыслимое состояние на торговле, и недавно купивший себе за огромные деньги титул (хотя даже приобретя вожделенный титул этот человек прекрасно знал, что для многих из своих высокородных гостей он навсегда останется наглым выскочкой, сидящим на мешках с деньгами). Для такого человека принимать у себя принца - честь, о которой он еще недавно и помыслить не мог. Разумеется, лицом в грязь барон не ударил. Вино лилось нескончаемым потоком, столы ломились от дивных яств, циркачи, фокусники, певцы, танцоры, звериные бои... Любая, даже самая малая просьба принца, выполнялась моментально. Празднество закончилось глубокой ночью, или, если быть точным, под утро. Слуги развели гостей (точнее, очень многих, излишне активно принявших участие в пиршестве, просто растащили) по отведенным им комнатам.
Юному принцу в ту ночь отчего-то не спалось, хотя он устал как с дороги, так и после чересчур долгого праздника. Дни и ночи стояли необычно теплыми для северной страны. В отведенной ему комнате было жарко, мучила духота, после излишне обильного ужина во рту было сухо и он беспрестанно пил воду. Большой кувшин чистой родниковой воды с необыкновенным вкусом снега с горных вершин в отведенную им комнату принес Вен. Этот гуляка, перед тем, как убежать на очередное свидание, притащил воду для себя - знал, что утром, после вечерних возлияний и ночных прогулок с очередной пассией, ему станет легче только от простой свежей воды. На умопомрачительно дорогое столетнее вино, доставленное в его комнату, Дан даже не посмотрел - на такой жаре сладкое вино не вызывало ни малейшего желания даже пригубить его, не говоря о том, чтоб пить. Посмотрев на пустующую кровать возле входа в комнату, принц в душе подосадовал: Вен сегодня что-то задержался у дамы. Хоть бы в кости сыграть с ним, что - ли! Может, это поможет ночь скоротать, если сна нет.
Впервые Дан увидел Вена, когда к нему, семилетнему принцу, привели нового учителя фехтования. Им и был Вен. Прежний учитель, немолодой, суровый воин, никак не мог найти с избалованным мальчишкой общего языка. И вдруг на его месте появляется двадцатилетний титулованный сорвиголова, который превращает нудные уроки в веселое представление, и делает жизнь куда более простой и веселой! Королевский дворец - это место, где молодым принцам часто не хватает внимания венценосных родителей, обремененных государственными заботами. Да и приятелей у них там не водится. Возможно, поэтому через какое-то время Дан уже не мог обходиться без своего нового великовозрастного друга, без его шуток и легкого отношения к жизни. В свою очередь и Вен привязался к мальчишке, тем более, что после того, как его приблизили к королевской семье, родители перестали донимать его беспрестанными просьбами вернуться домой, в родовое имение, осесть на месте, жениться и завести кучу детей обоего пола. Жениться? Ну уж нет! Он еще слишком молод, не успел взять все от жизни! Да и женщин вокруг столько, что глаза разбегаются, и крайне сложно выбрать любовь всей своей жизни. Тем более, что с его внешностью и обаянием он считался среди дам Харнлонгра непревзойденным сердцеедом. А с тех пор, как он стал другом и наперсником принца, многие женщины сами настойчиво искали его внимания.
Внезапная смерть родителей еще больше привязала юного принца к своему молодому учителю фехтования. Да и Вену было искренне жаль мальчишку, оставшегося без отца и матери. Хотя гибель королевской семьи и выглядела случайной, но ходили упорные разговоры, что не все так просто, и здесь не обошлось без участия колдунов Нерга. Вот тогда Дан впервые попросил Вена не уходить из его покоев на ночь - ему просто было страшно оставаться одному. Следует признать, что у него для этого были все основания... Чтоб успокоить мальчишку, Вен согласился, чтоб ему стелили постель возле дверей в опочивальне принца. Правда, он рассчитывал, что подобное совместное проживание продлится недолго - все же охрана постоянно находилась рядом с покоями принца, да и ему, молодому веселому парню, совсем не хотелось стеснять себя в поступках. Однако для Дана присутствие в комнате Вена стало гарантией покоя и надежности, и то, что вначале планировалось, как временное проживание, незаметно переросло в постоянное. Вен перешел из своей спальни в апартаменты принца, но по-прежнему спал на кровати у дверей. "Если хочешь, считай меня верной собачкой, охраняющей тебя" - смеялся он - "Но учти, что собачке ночью иногда необходимо сбегать погулять, а не то она станет злой и начнет лаять!" Первое время, правда, мальчишка переживал и сердился, когда Вен на часок-другой ночью тихонько исчезал на свидание к своим бесчисленным подружкам, но позже смирился с неизбежным. Любвеобильного Вена не переделать, так что поневоле приходилось принимать его таким, каков он есть...
Сон так и не шел, и Дан решил больше не мучаться понапрасну. Он оделся и подошел к окну. На севере летом такие светлые ночи... Волшебное время белых ночей, совершенно неизвестных в его родной стране. Принц и раньше слышал о бывающих в северных странах необычайно светлых ночах, на несколько коротких часов окрашивающих мир в нечто загадочное, манящее, немного таинственное... Восхитительно! В благословенном Харнлонгре ( когда на него спускалась ночь), она погружала мир в непроглядную темноту. Там непроницаемо - темное небо было усыпано яркими, призывно мерцающими звездами, на которые можно смотреть часами. Красиво и завораживающе... Здесь же, в этой стране, все было по-иному. Нет вызывающей, пленяющей красоты южной красавицы, но есть неуловимая прелесть нежной северной сказки, и еще неизвестно, что притягивает и очаровывает больше... Душа отдыхает. В такие ночи хочется думать только светлом, о счастье, и о том, что все твои заботы и беды, еще недавно кажущиеся непреодолимыми - все пройдет, все наладится, и все закончится хорошо...
Лежащий перед ним огромный, тщательно ухоженный полутемный парк был невыразимо прекрасен, и больше напоминал волшебное видение. Судя по всему, барон Аорна вложил огромные деньги в восхитительные цветники, невесомые, почти воздушные беседки, сплошь оплетенные розами аллеи, маленькие водопады, каскады фонтанов, гроты из морских раковин, выложенные мрамором дорожки... Сейчас белая ночь придала этому дивному парку особое, завораживающее, неземное волшебство...
Принц любил и умел рисовать - это была его слабость, за которую его частенько поддразнивал ничего не понимающий в искусстве Вен. По его мнению, пачкать руки красками могут лишь оторванные от мира художники, а не принцы или воины. Оттого-то Дан и старался, чтоб занятия живописью проходили в отсутствие его великовозрастного друга. Ну, а раз приятель никак не возвращается со свидания от очередной дамы, то почему бы и ему самому не заняться чем - либо для души?
Покопавшись в одной из дорожных сумок, Дан достал небольшой кусок тонко выделанного пергамента и грифель. Ночной сад с его загадочными тенями следовало изображать не в красках на холсте, а легкими штрихами на светловатой коже.
Однако едва стоило принцу пристроиться на облюбованном месте у окна, как он услышал вначале непонятный шум, а затем скрип, какой бывает при открывании дверей. Подосадовав в душе на не вовремя вернувшегося от приятельницы Вена, Дан постарался как можно более незаметно сунуть в карман легких брюк грифель с пергаментом - а не то, если увидит гуляка принадлежности для рисования, то засмеет.
Но это был не Вен. Обернувшийся на шум принц увидел, как часть одной из стен в отведенной ему комнате отошла в сторону, и оттуда вышли три человека. Секундное замешательство пришедших - постель Дана была пуста, но тут же двое из них кинулись к принцу, застывшему у окна. Не надо быть пророком (а уж тем более это было ясно принцу, выросшему среди дворцовых интриг), чтоб понять, что пришедшие потайным ходом ночной порой вряд ли имели насчет него благие намерения. Позже Дан не раз с досадой вспоминал это секундное замешательство: он и сам промедлил, оценивая свое положение - оружия под руками у него не было, а тянуться до него далековато, до дверей добежать не сможет, кричать смысла нет... В такой ситуации надо было не медля прыгать в распахнутое окно. Что с того, что эта комната находилась на третьем этаже замка? Ну, сломал бы себе что - нибудь, так для лечения его царственной особы целый штат придворных врачей имеется...
Его перехватили почти что в воздухе, втянули назад в комнату... Грохот падающей мебели... Удар по голове... Когда пришел в себя, то уже лежал на полу со скрученными за спиной руками. Как сквозь вату, до него доносились голоса:
- Грязно получилось - незнакомый голос. - Хорошо еще, что у вас хватило ума сказать страже, что принц сломал столик под горячую руку, проигравшись вам в карты. Если бы охрана вошла в комнату, все могло значительно осложниться...
- Да кто же знал, что он вино пить не будет! Такое дорогое вино... Любой другой на его месте давно бы выпил все до капли! - а вот это голос барона Аорна. Ну да, конечно, тут не обошлось без него, пройдохи старого!
- Помолчи, торгаш! Ты нам что говорил: знаешь людей, их натуру, их поступки! Это же было твое предложение - сонный порошок в вино подсыпать! Ну и где оно, твое знание людей? Едва все не загубил, червяк! - презрительный, высокомерный голос принадлежит маркизу Варделе, дальнему родственнику Дана. Н - да, барон Аорна, - отчего-то подумалось Дану, - ты хоть десять титулов себе купи, а все одно для некоторых ровней не станешь, как не старайся...
- Замолчите вы, оба! - меж тем властно приказал все тот же незнакомый голос. - Время идет! Сейчас не до вашей мелкой грызни! Быстро тащите этого вниз, а другого давайте сюда. Да пошевеливайтесь, наконец!
Дана быстро подхватили в четыре руки, и с оханьем и кряхтеньем понесли в темную дыру потайного хода. Принц с трудом открыл глаза, и в этот момент навстречу им из зияющей дыры потайного хода шагнул молодой парень. Дан вздрогнул: вышедший из темного провала стены был похож на него, как брат-близнец. На секунду их глаза встретились, и на лице двойника появилась довольная улыбка победителя. Но тут все тот же незнакомый голос скомандовал таким тоном, как говорят собаке:
- Ложись в кровать, идиот тупоголовый! Или, может, тебя за ручку туда отвести? С чего это ты на него уставился? То, что мы тащим вниз - отныне ничто, так что нечего тебе смотреть на то, чего не существует! И я не давал разрешения таращить глаза на то, что тебе знать не положено, кретин! Выполняй то, что тебе было приказано ранее! Ах нет, извините, Ваше Высочество, соблаговолите лечь спать! - в голосе говорившего появилась издевка - И не извольте беспокоиться, все идет так, как задумано! Желаем вам спокойной ночи и сладких снов, мой принц!.. Эй, а вы двое что встали и уши развесили? Учитесь приказы выполнять! Я же велел тащить этого вниз! Шевелите своими ленивыми задницами!
- Не смейте так со мной разговаривать! - это снова голос маркиза - Если мы помогаем друг другу, то это только исходя из наших общих интересов! Вы кто такой? А если позабылись, то могу напомнить, что я и мой род - королевской крови!
- О, простите! - издевка в незнакомом голосе не проходила - Тогда спешу сообщить вашей надменной королевской крови, что опять - таки ваш нежно любимый родственник, тоже, кстати, королевской крови, которого вы столь трепетно держите на руках, ( а перед этим хорошенько приложили по голове), давно пришел в себя и с интересом слушает нашу содержательную беседу. Будем ее продолжать? Молчите? Так да или нет? Ну, в вашем ответе я и не сомневался!
Снова удар по голове, и снова провал в памяти. В себя Дан пришел от дорожной тряски. Его везли на телеге, закидав сверху каким-то пыльным тряпьем. Рядом с ним тоже лежал кто-то неподвижный. Сквозь тошноту и вонь до принца донесся чуть ощутимый горьковатый запах березовых листьев - любимый запах туалетной воды Вена. Неужели он рядом?
- Слава Всеблагому, ты пришел в себя, - раздался надтреснутый голос Вена - а то я уже начал беспокоиться.
- Ты-то как здесь оказался?
- За компанию с тобой? Все очень просто. Понимаю теперь, отчего тебе не нравилась прелестная Лакресса. Она оказалась редкостной дрянью...
Юная белокурая Лакресса считалась самой очаровательной девушкой при королевском дворе. Племянница могущественного герцога Стиньеде, двоюродная сестра маркиза Варделе, богатая наследница старинного рода была одной из самых завидных партий среди знати Харнлонгра. Не было числа ее поклонникам. Пожалуй, единственный, кто чувствовал к ней непонятную антипатию, был юный принц. Даже известный ходок по женщинам граф Эрмидоре (он же Вен) всерьез подумывал о том, что, похоже, пришло его время остепениться, обзавестись семьей вместе с этим прелестным созданием и осчастливить, наконец, родителей долгожданными внуками. Но девица держала Вена на расстоянии, его общепризнанное очарование на нее не действовало, и поэтому на внезапно назначенное прелестницей ночное свидание в ее комнате кавалер побежал, ни о чем не думая.
Однако здесь произошло первое из непредвиденных обстоятельств. Вен, опираясь на свой долгий опыт общения с женщинами, с годами стал прекрасным психологом. Именно оттого в комнате Лакрессы довольный донельзя ухажер вскоре понял, что прелестной блондинке до него нет никакого дела, и она просто в своих непонятных целях пытается удержать его у себя на какое-то время. Будучи человеком, искушенным в дворцовых играх, Вен понял, что дело здесь нечисто, и сейчас ему лучше быть со своим принцем. Видя, что граф уходит раньше срока, и она не может его удержать, блондинка потянулась к нему с поцелуем, однако вместо нежных розовых губок Вен ощутил на своем лице тряпку, остро пахнущую одуряющей травой. Естественно, от неожиданности он вдохнул резкий запах, от которого у него закружилась голова. Пока незадачливый ухажер откидывал с лица тряпку и кидался к своему мечу, девица сбросила со стола разнос с серебряными кувшином и стаканами В тот же миг на грохот металла в комнату вбежало несколько человек с обнаженным оружием. Однако Вен был неплохим воином: он, несмотря на головокружение и нарастающую тошноту, раньше нападавших успел добраться до своего верного меча, и теперь о легкой победе над ним у незваных гостей не могло быть и речи. Хотя у Вена кружилось в глазах и подгибались ноги, он все же сумел ранить двоих из нападавших, и неизвестно, чем бы закончилась схватка, но тут в дело снова вмешалась прелестная Лакресса. Она кошкой прыгнула на спину кавалера и впилась своими острыми зубками в его шею. От неожиданности Вен споткнулся и едва не упал, а еще через мгновение все та же резко пахнущая тряпка вновь оказалась на его лице, и он потерял сознание. Ну, а пробуждение не доставило ему не малейшего удовольствия...
Пока друзья негромко обсуждали произошедшее с ними, телега остановилась. Связанных по рукам-ногам пленников вытащили из нее и бесцеремонно швырнули на землю лицом вниз. Единственное, что они успели заметить - так это то, что их сопровождало всего несколько человек.
- Надеюсь, мои новые друзья, вы уже обменялись новостями - раздался над ними все тот же незнакомый насмешливый голос, ранее слышанный Даном. - И вместе с тем, думаю, правильно оценили свое нынешнее весьма невеселое положение. Прекрасно, мне не придется тратить лишних слов. Сообщаю вам последние новости и сразу спешу обрадовать: один из вас, а именно наследный принц Харнлонгра, юный Домнион, сейчас просыпается в отведенной ему комнате замка крайне любезного барона Аорна, а другой, вертопрах этакий, опять изволил загулять по бабам, при этом смертельно оскорбив бедную, несчастную, кроткую Лакрессу. Более того: он при этом обнажил клинок против вступившегося за поруганную честь невинной девушки одного из ее родственников, и ранил его при этом. Ее дядя, герцог Стиньеде, получив подлую рану в той схватке, весьма обижен на вас, мой дорогой. Вы его немного поцарапали своей железкой. Так что сейчас, граф Эмидоре, вы трусливо прячетесь в невесть каком тайном месте от его праведного гнева! Боюсь, что разгневавшись за причиненную вами нешуточную обиду прелестной Лакрессе, и дабы утешить ее, принц отберет ваш фамильный замок и подарит его милой обиженной девушке! Видели бы вы, какие горючие слезы она сейчас проливает! Применить насилие к такому нежному и невинному существу!? Как вы могли!? Ай - яй - яй! А какие ужасы про вас рассказывает эта несчастная, оскорбленная, избитая и униженная девушка! И с такими кошмарными подробностями! Упаси вас от такого ужаса, любезный граф, услышать эти горестные стенания!.. Для вас, голубь мой, будет куда лучше в сей же час повеситься, чем продолжать жить со столь грязным пятном на когда-то чистом имени! У меня лично от жалости к несчастной девушке слезы на глаза наворачиваются! Бедняжка!
- Вот тварь! - не сдержался Вен и получил сапогом под ребра.
- Простим нежному созданию небольшие фантазии - усмехнулся голос - Юная шалунья, что с нее взять?! Эти ее сказки куда безобидней, чем то непонятное заблуждение, что молодой человек, лежащий передо мной мордой в грязи, считает себя принцем Харнлонгра. Вот это действительно опасно. Для его здоровья. Что ж, будем лечить подобные отклонения больного воображения. Или выжигать железом... Тот способ, каким будем подправлять вашу память, зависит только от вас.
- Да как вы смеете? - заскрипел зубами Дан - Вы знаете, кто я такой? Можете хотя бы предположить, что с вами сделают, когда все раскроется? И кто вы такой? Вы не имеете никакого права так обращаться с нами!
- Сколько вопросов сразу! Какой любопытный мальчик! Тебя что, не учили, что нельзя взрослых спрашивать о том, что тебе знать не положено, дерьмо? - в голосе пропала издевка и появилась угроза пополам с презрением - Но все же я тебе отвечу. По какому праву, спрашиваешь? По праву более сильного! Я - тот, от кого сейчас зависит, окажешься ли ты со своим приятелем в ближайшем болоте с перерезанным горлом, или поживешь немного на этом грешном свете с поджатым хвостом. Я - тот, на кого ты не должен сердиться даже в мыслях и слушаться беспрекословно, а рот открывать только тогда, когда тебе это позволят. А кто ты.... Да никто! Обычный бродяжка с немного тронутым рассудком, вместе с таким же неполноценным приятелем проданные в рабство по причине своей полной ненадобности даже ближайшей родне. Кому есть дело до двух безродных людишек?! Во всяком случае, не Домниону Карстерию Диртере, юному принцу Харнлонгра. У него сейчас другие интересы - свадьба и все такое прочее, что вас, безродные мои, ну никак не касается.
- Что за чушь вы несете!? - взорвался Дан. - Немедленно отпустите нас!
- Я кому только что сказал, что он может открывать рот только по разрешению? - голос стал холодным, как лед - Прощаю в первый и последний раз. Запомни: отныне ты - никто, и звать тебя будут так, как я пожелаю.
- Негодяй! Мерзавец!
- А по-моему, полная скотина - это уже вмешался Вен.
- Ну что ж, раз вы оба не понимаете хорошего отношения... - голос снова приобрел ехидно - презрительные интонации - Да при этом еще и грубите взрослым! Ай - яй - яй, какие плохие детишки! Жаль, конечно, но чисто в воспитательных целях для начала мне придется вас обоих немного поучить.
Их избивали долго и умело. Если в начале пленные и пытались хоть как-то защититься, то позже даже на это не было ни сил, ни возможности. Казалось, что удары ногами и кулаками никогда не закончатся.
- Хватит! - снова тот же чуть насмешливый голос - Ну что, мои хорошие, поняли, как возражать большим дядям? Будете послушными мальчиками?
То, что Вен успел произнести в ответ через разбитые губы до сильного удара в и без того разбитое лицо, нельзя было произнести вслух в приличном обществе даже в более чем смягченном виде.
- Эх, молодежь, молодежь! Какие ужасные слова! А выражения!.. И это произносят аристократы с голубой кровью! Уши вянут... Отвратительное дворцовое воспитание, одним словом. Никакого уважения к посторонним! Ну, как тут не вспомнить о невероятном падении морали в вашем ханжеском мире! И чему вас только учат в наше безнравственное время!? Фу, какую гадость вы только что произнесли! Ах, знали бы вы, мои дорогие мальчики, как повезло вам обоим, что мне сейчас ну никак некогда заняться вашим перевоспитанием! Времени совершенно нет! Да и обстоятельства не позволяют - говоривший искренне досадовал на подобное досадное недоразумение. - Впрочем, милые детки, кое в чем я вас понимаю. Это так неприятно - рухнуть с заоблачных небес, где вы изволили раньше обитать, оказаться в навозе по самые уши и знать, что ты из этой грязи уже никогда не выберешься, и отныне будешь жрать этот навоз до конца жизни! Придется привыкать к этой мысли, мои хорошие!
Теперь уже Дан, морщась от боли и выплюнув выбитый зуб, процедил в ответ такое, что понравилось бы даже старому боцману, всю жизнь управляющего гребцами - каторжниками на галерах.
- Неплохо - отметил голос. - От приятеля своего такого мастерства нахватался, мой юный друг? Чувствуется! Да - а... Случай чуть более запущен, чем я ожидал. Но ничего, не будем отчаиваться: времени впереди у нас много, вы у меня скоро шелковыми станете. Еще будете драться между собой за право первому вылизать языком мои сапоги. Пока есть время, побузите слегка, вас поучат - для ваших умишек это полезно. Не таких обламывали! Сегодня вас даже не наказали как следует - так, чуть потрепали по шкурке. А знаете, почему я с вами так мягко обошелся? Все очень просто: не приведи Великий Сет, если при хорошем наказании что-то повредят в ваших нежных холеных тельцах, и вы самостоятельно ножками идти не сможете, а это сейчас ну никак не входит в мои планы... Ладно, хватит лирики! Слушайте меня внимательно: сейчас вас доставят в одну деревеньку, и оттуда вы пойдете с караваном рабов туда, где вас будут ждать. И не вздумайте орать по дороге, что вы свободные люди, или пытаться оттуда удрать. А разговоры насчет того, будто бы вы высокого положения, или что - либо подобное... Давайте, смешите окружающих! Охрана каравана предупреждена, что у вас обоих большие проблемы с головушкой и несете вы невесть что; именно оттого, дескать, семьи от вас и избавились. Так что на ваши вопли никто не обратит ни малейшего внимания - мало ли кто немыслимой чуши по дороге плетет в надежде удрать на свободу! Им же, охранникам, приказано не жалеть вас, и жестоко наказывать за малейшую попытку к бегству. Ну, а для пригляда за всем этим я от щедрот душевных выделю человечка, который будет следить за вами лучше любой няньки. Он все ваши проказы в корне пресекать будет, и не обижайтесь, мальчики, если будете наказаны за непослушание. Кстати, искренне советую вам по дороге рот держать постоянно закрытым. Если один из вас скажет хоть слово, то попадет обоим, причем слушающему достанется больше, чем говорившему. А бить человечек умеет, любо - дорого поглядеть! Одним ударом до кости шкуру рассекает. Впрочем, в этом вам еще предстоит удостовериться, и не думаю, что подобное доставит вам удовольствие. Сами себе языки прикусывать начнете, когда человечек только дотронется до кнута. Этот же человечек мне позже расскажет, хорошо ли вы вели себя в дороге. Если, не приведи того Великий Сет, шалить вздумаете, или, упаси вас от того!, вдруг надумаете бежать, то не обижайтесь, мои милые: по прибытии на место шкуру с вас спущу до костей, и соли туда насыплю! А если человечек пожалуется, что вы болтали много, пусть даже и между собой, то одному из вас язык отрежу. А перед тем выберу, которому из двоих так повезет. Другому на будущее впредь наукой будет...
Их в почти бессознательном состоянии привезли в небольшую деревню, где втолкнули в толпу невольников и погнали вместе со всеми. Первые несколько дней были особо тяжелыми: у Дана постоянно кружилась голова и иногда шла носом кровь - похоже на то, что у него было сотрясение мозга. Не лучше приходилось и Вену: неизвестно, что за гадость он вдохнул с той тряпки, что ему подсунули под нос в комнате прелестной Лакрессы, но тошнило и выворачивало бедного всерьез, до зелени в глазах. Вдобавок ко всему у каждого из них ныло и болело избитое тело, так что о побеге в первые дни плена нечего было и думать. К тому же неизвестный их не обманул: приставленный к молодым людям желтокожий человек, внешне напоминающий кочевников, действительно не спускал с них глаз.
Если ему что не нравилось в их поведении, он без разговоров пускал в дело кнут, причем бить он действительно умел. Спины у молодых людей покрылись глубокими кровоточащими ранами уже в первый день пути. Спины жгло и раны, и без того болезненные, разъедал как пот, так и бесконечные насекомые, слетающиеся на запах свежей крови. Впрочем, на это никто в караване не обращал ни малейшего внимания. Подумаешь, охранник следит за своим товаром... Обычное дело. Кроме того, впервые в жизни молодые люди узнали, что такое голод. Это было совсем не то, когда тебе просто хочется перекусить, потому что подошло время обеда. Жуткое состояние, когда хочется есть до рези в желудке. Все мысли вертятся не вокруг индейки с трюфелями, а мечтаешь о простом куске хлеба. К тому же первые несколько дней в караване, чувствуя себя больными, ребята не могли взять в рот ничего съестного, но зато, поправляясь, их организм требовал немало. Нищенские порции, выдаваемые невольникам, никак не могли утолить терзающий их голод.
Но молодость и крепкий организм берут свое, и уже через несколько дней ребята пришли в себя. К тому времени они осмотрелись и поняли, что помощи ни в караване, ни у охранников они получить не смогут. Рабы слишком забиты и ограничены в своем отчаянии, а охрана не поверит ни единому их слову. Впрочем, им и не давали сказать ни слова. Желтолицый надсмотрщик знал свое дело. Стоило одному из них сказать другому хоть слово, как тут же на их спину опускался кнут, рассекающий кожу чуть ли не до костей. Следовало надеяться только на свои силы. На их счастье, никому не пришло в голову обыскать Дана, и тот небольшой кусок пергамента с разломанным грифелем, что принц сунул в карман, остался незамеченным. Однажды под утро, когда задремал их почти постоянно бодрствующий охранник, они сумели написать письмо - просьбу о помощи, где кратко изложили, что с ними произошло. Оставалось передать послание тому, кто сумеет им помочь.
По возможности ребята старались узнавать названия деревень и поселков, мимо которых их гнали, и постепенно в их памяти стала складываться общая картина. Молодые люди раньше изучали карты нашего государства - подобное требовал этикет, чтоб не ударить в грязь лицом при разговорах с родственниками невесты. Сейчас, обладая неплохой памятью, они вспоминали названия поселений на карте, и пытались вспомнить, куда ведут дороги при них. Вскоре они почти не сомневались, что дорога невольничьего каравана пойдет мимо Большого Двора, а там они надеялись получить помощь.
- Не понимаю! - в этом месте я перебила рассказчиков - Отчего такая надежда на наш ничем не примечательный поселок? И потом: то, что вы сумели передать мне пергамент, и я обратилась с ним к Мариде - это просто невероятная случайность, удивительное стечение обстоятельств!
- Нет - покачал головой Дан. - Это не простая случайность. Ты не знаешь всего. Думаю, что уже нет смысла скрывать от тебя: ваша поселковая ведунья, та, которую вы называете Маридой, на самом деле моя бабушка, изгнанная из нашей страны по ложному обвинению в занятиях черной магией, бывшая вдовствующая королева Харнлонгра!
О, Пресветлые Небеса, с меня довольно! Я уже удивляться устала! Невероятные новости идут чередой, и, кажется, не собираются заканчиваться! Хотя, если припомнить, я никогда и не считала ведунью ровней себе. Действительно, было в ней нечто такое, что выделяло ее из толпы простых людей. Манеры, не свойственные простолюдинам, иная речь, невидимый барьер, будто поставленный ею между собой и иными людьми... За тот барьер она почти никого не пускала. Впрочем, это считалось нормальным и никого не удивляло: ведунья все же приехала в наш поселок из дальних земель...Но как она у нас оказалась? Отвечая на мой невысказанный вопрос, Дан покачал головой:
- Историю ее изгнания расскажем позже. Она достаточно неприятна, хотя во многом бабушка виновата сама. Впрочем, за свою ошибку она заплатила сполна. Пока тебе достаточно знать, что после изгнания она поселилась здесь под чужим именем, чтоб быть в курсе дел и твоей страны, и Харнлонгра. Не тот она человек, чтоб так легко снести нанесенное ей унижение и смириться со своим поражением и ложным обвинением. Бабушка прекрасно знала, что к клевете, послужившей причиной изгнания, приложили руку колдуны Нерга. Она и живет здесь для того, чтоб следить за событиями внутри вашей страны. Бабушка поставила перед собой задачу: не дать сорвать брак между мной и дочерью вашего Правителя, а именно об этом мечтают колдуны Нерга. Им необходимо внести раскол между нашими странами... Еще от бабушки шли сведения в Харнлонгр о положении в вашей стране. Лия, нечего удивляться и морщиться - разведка имеется во всех странах. Так получилось, что ваш поселок находится чуть ли не на пересечении большинства дорог, и оттого некоторые удобства проживания здесь неоспоримы. И посуди сама: кто станет обращать особое внимание на простую деревенскую ведунью? При ней можно вести любые разговоры. Да и различия в поведении и речи ведуньи, обусловленные воспитанием и проживанием в другой стране, всегда можно отнести на то, что она приехала из иной местности.
- Хорошо, это я еще худо - бедно могу понять! Но с чего вы взяли, что ваше послание обязательно дойдет до... в общем, до Мариды?
- А это уже совсем другая история, - вздохнул Дан, - И в ней ты принимала самое непосредственное участие.
- Не понимаю...
- Несколько лет назад я заболел. Вернее, я не просто заболел, а слег почти в безнадежном состоянии. Никто не мог понять, в чем дело. Я терял силы на глазах, не мог есть, вскоре не смог ходить, а чуть позже совсем провалился в беспамятство. Проще говоря, я умирал. Ни лучшие врачи, ни маги нашей страны ничего не могли сделать. Разобрались только, что это не просто болезнь, а нечто куда более серьезное. Много позже выяснилось, что это работа колдунов Нерга. Они давно пытаются сменить нашу династию на троне, заменить на куда более покладистых людей, и тогда едва не преуспели в этом. Как оказалось, колдуны Нерга провели ужасный обряд с массовым жертвоприношением, целью которого была моя смерть.
- О, Пресветлые Небеса! - ахнула я.
- Да... Когда о моей болезни узнала бабушка, жить мне оставалось совсем недолго. Помочь никто не мог, не под силу это обычному магу, да и не каждый сильный кудесник мог с этим совладать. Уж очень сильным и сложным было колдовство Нерга. Вот тогда бабушка и кинулась к тебе с просьбой изготовить тарбунг.
- Изготовить что?
- Тарбунг. Помнишь, ты плела для нее нечто, похожее на кружево. Такое серебристое, переливающееся.
- Это забыть невозможно - покачала я головой. - Хотя, признаться, вспоминать о том не хочется. И название странное...
- Тарбунг можно приблизительно перевести с древнего языка, как "Дыхание жизни", или "Вечная охрана". Это мощнейший оберег на всю жизнь, если, конечно, его правильно изготовить. Он считается чем-то вроде оружия, при помощи которого боги оказывают нам свою милость, дают помощь и подмогу... Там обереги закладывается в рисунке, в плетении, имеются еще какие-то дополнительные условия, часто неприятные... Я, честно говоря, и не вникал в подробности. Но при его изготовлении требуется соблюсти определенные нюансы, и при невыполнении хотя бы одного из них получается уже не сильный оберег, а так, обычное переплетение ниток. Вот оттого-то настоящие тарбунги исключительно редки. Мастер может изготовить только один оберег. Кажется, за всю историю их было сделано не более полутора десятков. Об этом ты лучше расспроси мою бабушку, она все объяснит подробнее. Все, что мне о нем известно, так то, что это, как ты его назвала, "кружево", разрушило страшный обряд колдунов Нерга, с которым не смогли справиться самые опытные маги моей страны, и отныне оно, это "кружево", будет незримо охранять меня и моих детей всю жизнь. Я в это верил, и знал: тарбунг сделает так, чтоб к нам и в плену пришла помощь. Кроме того, тарбунг навечно и незримо связывает между собой изготовителя оберега и того, для которого он предназначался. Он каким-то невероятным образом переплетает между собой судьбы самых разных людей, имеющих самое отдаленное отношение к семье того, для кого изготавливается. Иногда тарбунг руководит нашими поступками, и даже меняет нашу судьбу так, как считает нужным, но никогда не меняет ее во вред как изготовителю, так и тому, ради кого он был изготовлен. В любом случае, хочешь в это верь, хочешь нет, но ты должна была появиться возле нас в тот день, и помочь нам спастись. Это было предопределено заранее, и не на земле, а много выше... Если честно, то я не понимаю, как решились колдуны Нерга предпринимать что-то против меня, если известно, что у меня есть такой сильный оберег - тарбунг! Не сомневаюсь: им известно, отчего сорвалось их прежнее страшное колдовство. Впрочем, на них это похоже. Как всегда, они слишком самонадеянны и уверены в себе. А напрасно! Говорят, что тарбунг и высшие светлые силы связаны между собой, не знаю, правда, как именно. Об этом опять - у бабушки...
- А где он, этот оберег, сейчас?
- В Харнлонгре. Он находится в одном тайном храме далеко в горах, о котором знают очень немногие. Он там под неусыпной охраной, как и многие сокровища нашей семьи. Кстати, за изготовление этого оберега следует заплатить, не скупясь. Я, после того, как поправился, хотел было дать тебе титул и наследственный замок, но бабушка сказала, что тебе требуется нечто иное. Так что я с тобой еще не расплатился.
- Она права. Сейчас мне и замок, и титул нужны не больше, чем прошлогодний снег.
- Знаю. Бабушка мне все о тебе рассказала.
- Кое о чем могла бы и промолчать!
- Хорошо, - покладисто согласился Дан, - об этом пока говорить не будем. Ну, а что касается окончания нашей истории, то она тебе известна.
Когда невольничий караван пришел в Большой Двор, молодые люди были наготове, но ничего не происходило. Но что-то же должно было произойти, чтоб к ним пришла помощь! Тарбунг не простой оберег. Он - это то, что меняет судьбы людей, и не дает погибнуть тому, для кого был изготовлен! Однако ничего не происходило. Время шло, и их стало охватывать отчаяние. И в этот момент Вен заметил молодую женщину в зеленом платье, которая подошла к загону, где сидели рабы. Она выделялась из людей, находившихся вокруг загона, как очень изящным платьем, куда более подходящим для столичного праздничного дня, чем для деревенской улицы, так и редкой красотой. И хотя женщина, постояв немного и не обратив никакого внимания на пленных, вскоре скрылась на постоялом дворе, и Вен, и Дан выдохнули - ну, наконец- то! Они решили, что старая королева, опасаясь, как бы ее не узнали, посылает к ним вместо себя своего человека, одного из тех, кого пленники знают в лицо.
- Не понимаю...- опять вмешалась я. - Вы меня никак не могли узнать по той простой причине, что раньше мы не встречались!
- Мы тебя узнали... То есть мы думали, что узнали тебя... Ты очень похожа на Эйринн, жену князя Айберте. Он пару лет назад приезжал в Харнлонгр, возглавлял посольств... Не помню, правда, по какому вопросу прибыла к нам та делегация, ну да это не так и важно... Так вот, князь прибыл не один, а с женой. Запоминающаяся женщина... Вот мы и решили, что это она послана нам в помощь, или же на своего помощника бабушка надела личину жены посла. Женщина с такой внешностью всегда притягивает к себе внимание - Дан извиняющееся развел руками. - Мы даже опасались, как бы надетую на женщину маску не распознал наш желтолицый охранник, который тоже знаком с основами магии. Свою ошибку мы осознали позже, когда бабушка рассказала нам, что ты и она - двоюродные сестры. Впрочем, об этом можно догадаться и без пояснений - внешне вы очень схожи между собой. Конечно, я не могу сказать, что похожи как две капли воды, но, тем не менее, глядя на вас, любой скажет, что вы - родня,
- Эйринн? А, так вы об Эрин! Да, действительно, мы родственники. Не знала, что вы знакомы.
- Да, нас когда - то представляли друг другу. Я уже говорил: она с мужем приезжала к нам в Харнлонгр пару лет назад, и, следует признать, произвела сильное впечатление при дворе. Прекрасная Эйринн... Правда, мне она не очень понравилась - бесспорно, очень и очень привлекательная женщина, но слишком холодна и высокомерна. Не люблю таких. - Дан фыркнул. - Вен, как обычно, увидев красивую женщину, был сражен наповал и сразу же пошел в атаку. Но, увы, потерпел обидное поражение, весьма редкое в его жизни. Кстати, Лия, я и не знал, что ты тоже из высокородных.
- С чего вы это взяли? Увы, и я, и Эрин (или как вы ее называете, Эйринн) никакого отношения к дворянскому сословию не имеем. Вся наша семья - обычные простолюдины. Ну да речь не о нас. Лучше рассказывайте дальше...
... Молодые люди ждали, когда же снова появиться женщина в зеленом платье. Ее все не было, но внезапно (вот чудо!) рабам стали выносить еду. Впрочем, хотя ребята были страшно голодны, но, тем не менее, почти ничего из того, что принесли, не ели - настолько они были возбуждены. И лишь перед уходом, когда их стали выводить из загона, Вену удалось незаметно сунуть молодой женщине, которая раздавала лепешки рабам, заранее припасенную записку (благо опыт в этом у него был немалый - любовных записок замужним подругам он сплавил более чем достаточно). Грузившие на телеги припасы охранники ничего не заметили; даже их желтолицый сторож в тот момент отвлекся. Итак, парням оставалось только ждать. Ну, а все остальное мне известно...
Мы немного помолчали. Я не знала, что мне им сказать. Посочувствовать? В данный момент в этом они нуждаются меньше всего. Ребятам нужна помощь, а не соболезнование, пусть даже самое искреннее. И все же, несмотря на их рассказ, я не могла воспринять моих недавних знакомых как особ высоких кровей. Товарищи, и все тут!
- Ты в дороге несколько раз спрашивала нас, куда мы так спешим - вздохнул Дан. - Несколько дней, дескать, ничего не решат... Да мы как раз потому и торопились, чтоб не дать состояться этой помолвке! Тем не менее, мы почти опоздали. Знакомство уже состоялось. Завтра должна быть помолвка. У нас в запасе всего сутки. Даже чуть меньше. Что можно делать за это время?!
Мы снова замолчали. Понимаю теперь, отчего на мое предложение вернуться в поселок, заболевший в дороге Дан ответил категорическим отказом.
- Что собираетесь делать дальше? - наконец спросила я. - Ведь какой-то план у вас наверняка имеется? Не думаю, что вы просто так можете заявиться во дворец Правителя, и рассказать свою историю. Вам могут не поверить.
- Лия, до дворца Правителя надо еще суметь добраться. Не исключено, что нас перехватят на подходе к нему. На карту поставлено слишком много. Конечно, кой - какие задумки у нас имеются. Но мы не знаем ни здешней обстановки, ни последних новостей. Надеюсь, что местная знахарка сегодня придет к нам и расскажет, что здесь творится.
- А вы как думаете, в заговор втянуто много людей?
- Нет, - покачал головой Дан - самый минимум. Во всяком случае, со стороны живущих в Харнлонгре, иначе тайная стража моей страны кое - что давно бы пронюхала. А уж насчет подмены на самозванца - о том вообще должны знать считанные единицы. Сама понимаешь: здесь чем меньше посвященных, тем лучше. По идее, их, этих так называемых посвященных, вообще не должно остаться. Тут свидетели не нужны....
- И все же, сколько может быть этих... посвященных?
- Суди сама: за мной пришли трое, а именно - неизвестный, барон Аорна и маркиз Варделе. Зная маркиза, своего дальнего родственника, могу сказать одно: заставить его что-то сделать практически невозможно. Дело не в лени, а в том, что по его глубокому убеждению, перед древностью и знатностью его рода все окружающие должны трепетать и прогибаться. Гонор, спесь, презрение ко всем, кого он считает ниже себя по положению... Не уверен, что маркиз в своей жизни хоть раз самостоятельно завязал распустившийся шнурок на своем ботинке. Это ниже его достоинства. Если он принимал участие в моем пленении, да еще и вынужден был, надрывая свои белые ручки, тащить меня по потайному ходу, то значит, что у них совсем мало посвященных. Далее: Вена тоже захватывали трое - сам герцог Стиньеде, вторым был его верный друг и адъютант (не помню его имени), и еще один мелкий дворянчик с пустым карманом и большими амбициями. А, да, еще прелестная Лакресса... Допускаю, что могут быть еще двое - трое. Вот и все. Дело, ими затеянное, уж слишком рискованное. Так что все просто: чем уже круг посвященных в заговор против короны, тем выше надежда, что никто не проболтается. Каждый под надзором, каждый на виду.
- Интересно, - потянула я, - кто же стоит во главе заговора?
- Ну, - горько усмехнулся Дан, - с этим как раз ясно. - И сам герцог, и маркиз, и Лакресса, и еще один надутый дворянчик - они все происходят из одной семьи - Стиньеде. Эта семейка уже давно пытается доказать, что у них прав на престол куда больше, чем у правящей династии. К трону они рвутся очень давно, да пока что без особых на то успехов. А уж он-то, старый герцог, такой любитель плести интриги, что можно смело искать следы его деятельности в любой смуте, возникающей в Харнлонгре. Второго такого найти трудно! Причем в итоге герцог всегда умудряется выйти сухим из воды. А уж как умеет под себя людей подминать!.. Впрочем, здесь ему самому пришлось участвовать в похищении, так что, похоже, дражайший герцог с нашем случае решил сыграть наверняка. Что касается остальных заговорщиков... Из тех, кого мы с Веном видели - ни у кого из них не хватит ума придумать такой план, а тем более осуществить его. Правда, подобное чересчур даже для старого интригана. Чтоб провернуть такое, и денег требуется немало, а милейший герцог всегда был чуть скуповат - слишком много золота у него утекло на многочисленные попытки раздувания бунтов во всех уголках Харнлонгра.
- Думаю, что быстро такое не подготовишь.
- Быстро?! Лия, ты даже не представляешь, каких трудов и каких средств стоит подготовка двойника, неотличимого от меня! Причем, скажем так, изготовить его не на короткое время, а на весьма долгий срок действия! Это очень сложно и дорого! Обычного человека, пусть он внешне будет неотличим от меня, наши придворные маги высчитают моментально! Мало собрать информацию о моих привычках, вкусах, родинках и шрамах на теле, движениях... Это ерунда. Главное: полностью замаскировать его ауру под мою, причем ее, эту маскировку, надо постоянно поддерживать, и делать это так, чтоб никто из придворных магов ни о чем не догадался, и заменить его запах тела моим запахом, его индивидуальность моей... Сделать его почерк неотличимым от моего, скопировать мои жесты и мой голос, привить двойнику мои вкусы и пристрастия, запомнить всех придворных, наши разговоры с ними на протяжении ряда лет...И это еще далеко не все! А если учесть, что многие из придворных магов знают меня с младенчества, то понятно, каких невероятных трудов стоит поддержка этой самой постоянной маскировки. Не буду утомлять тебя подробностями, скажу лишь, что здесь хватит работы не для одного высококлассного мага! В общем, такой двойник - дело очень дорогостоящее и чреватое многими сложностями... Сомневаюсь, что у семейки Стиньеде есть такие связи и возможности. Это им и не по силам, и не по средствам. Здесь нужен дополнительный денежный и информационный источник, дорогостоящие исполнители, умеющие держать язык за зубами... Таким источником может быть лишь Нерг. Без сомнений: за этой историей стоит и дергает за ниточки кто-то другой. Наверное, тот человек, чей голос мы слышали. Н -да... Герцог Стиньеде не полный идиот: он, конечно, понимает, что находится в полной зависимости от этого человека, но по своей давней привычке продумывать все ходы вперед, считает, что в один прекрасный момент сумеет каким-то образом с ним расстаться. Старый дурак! Очевидно, наш милый герцог решил, что какое-то время легко сумеет править страной через подставного принца, а позже сам сядет на престол, или посадит туда кого из своей семейки. Мое мнение: старый герцог явно заигрался, и занесло его туда, куда ходить ни в коем случае не стоит. А еще считает себя самым умным! Тоже мне, стратег, просчитывающий каждый шаг! Да у колдунов Нерга с крючка век не сорвешься! Держат крепко!
- Тут есть еще один нюанс - добавил Вен. - Вообще-то им, в целях собственной безопасности, следовало бы без раздумий сунуть нас в первый же встреченный на пути пруд, причем желательно, чтоб он, этот пруд, был поглубже, а у нас обоих на шее чтоб были камни потяжелее. Здесь следует учесть и то, что кому-то, в качестве подстраховки, постоянно требовалось прикрывать наши ауры, сделать их нечитаемыми, чтоб даже случайно ни кого не возникло даже малейших подозрений! Опять лишние заботы... Ну, а раз нас обоих оставили в живых, то это не просто так, а для каких - то своих целей. Может, хотели держать в постоянном страхе компанию заговорщиков, или же кто-то решил сыграть в свою игру...
- Дан, не обижайся на вопрос, который я тебе задам. Ты сказал, что сейчас в Харнлонгре на троне временно сидит твоя двоюродная сестра. Она не может быть причастна к тому, что случилось с вами? Власть отдавать нелегко...
- Мейдилайен? Исключено. Во - первых, я никогда не встречал человека, так не любящего власть, как она. Ее удел и страсть - вести домашнее хозяйство, ухаживать за мужем. Во - вторых, по законам нашей страны, при отсутствии прямых законных наследников мужского пола (то есть меня) женщина может остаться на троне лишь в том случае, если у нее есть дети (причем опять - таки мужского пола). Мейдилайен бездетна. Вот ее муженек - тот да, вовсе не прочь посидеть на престоле, но ему здесь, как говорится, ничего не светит. Он происходит из богатого, но не очень знатного рода, так что на трон не может претендовать при всем своем желании. Да и при вступлении Мейдилайнен на трон заранее было оговорено, что ее правление временно, лишь до моего совершеннолетия и вступления в брак. Ни знать, ни народ такую королеву и такого короля не поддержат. Если я погибну, трон займет другая семья, имеющая королевскую кровь. А претендентов на место короля найдется немало. Смена правящей династии - жуткая вещь! Вот здесь-то и пойдет настоящая грызня волков. Шерсть с мясом по сторонам полетит, море крови прольется... Легко может дойти до гражданской войны внутри страны. А уж там, под шумок и общую неразбериху, легко можно взять власть над Харнлонгром под свое полное влияние тем, кто все это задумывал! Вот будет радость Нергу!
- А Марида... То есть, я хотела сказать: твоя бабушка, Дан, она может вам помочь? Кстати, почему она с вами не поехала вместо меня?
- Причина очевидна. Конечно, ей очень хотелось быть с нами, но... Во - первых, чтоб не привлекать излишнее внимание в поселке - с чего это вдруг ни с того, ни с сего, старая ведунья срывается с места? Подозрительно! Во - вторых, ей надо проследить, не нагрянет ли кто в поселок, разыскивая нас. Все же какая-то зацепка на будущее. И еще ей срочно надо по своим каналам сообщить в Харнлонг о происшедшем. Время подпирает...
- Да, вас наверняка уже ищут. Интересно, когда похитителям стало известно, что вы сбежали?
- Думаю, быстро - вздохнул Дан. - У нашего стража была с собой клетка с почтовыми голубями, и он каждый день отправлял очередную птицу с запиской. Кстати, это ему в ночь нашего освобождения досталось от змей (очень надеюсь, что он отдал Темным Небесам свою грешную душу!). Уверен, что птицу с донесением о происшедшем вместо нашего стража послал хозяин каравана. У него на этот случай должны быть четкие указания. Насколько я разбираюсь в людях, этот человек выполнит то, что обещал. Опасный тип. И, вместе с тем, как это ни странно звучит, весьма обязательный, не лишенный определенной честности. Так что, спорить готов, голубь с посланием о нашем побеге вылетел без задержек. Ну, а после этого колесо завертелось. Считаю, повышенная проверка на дорогах, столпотворение при въезде в столицу, пригляд за лекаркой - все это звенья одной цепи. Кто-то у вашего Правителя жмет на все рычаги, пытаясь остановить нас.
Мне невольно вспомнились мягкие движения хозяина невольничьего каравана, жесткий взгляд его светлых голубых глаз... Как там его звали? Кисс, кажется... Да, этот выполнит свое обещание, если он его кому-то дал. Вот уж с кем бы мне ни хотелось никогда встретиться!
- А эта знахарка, которую вы ждете... Она что, тоже не из простых людей? Марида (или как там зовут твою бабушку, Дан?) ей доверяет?
- Да нет, эта женщина не из знати. Хотя, как сказать... Просто когда-то, много лет назад, бабушка спасла и эту женщину, и всю ее семью от смерти. Они сбежали из захваченного колдунами Крипа и умудрились по незнанию вляпаться в весьма крупные неприятности уже в Харнлонгре. Если бы не бабушка, то неизвестно, какая судьба ждала их семью. Бабушка узнала в обвиняемой женщине известную целительницу и взяла не только ее, но и всю ее семью под свое покровительство. Сейчас родня нашей лекарки очень неплохо живет в Харнлонгре. Ну, а целительница дала клятву быть верной слугой нашей семьи. Для человека из Крипа это очень обязывающие слова. Когда бабушку изгнали, целительница тоже через какое-то время переехала в вашу страну, и уже давненько живет в Стольграде. Одна из ее дочерей здесь вышла замуж и живет отдельно, а другая уехала с мужем в одну из северных стран. Не скрою: целительница - одна из нескольких особо доверенных людей, через которых бабушка поддерживает связь с родственниками. Но знают об этом единицы. Так что мы сейчас ждем эту женщину, и как нам поступать дальше - это будем решать после разговора с ней.
- С целительницей понятно. А мне интересно другое: куда именно вас вели в том караване? Наверняка об этом говорили между собой не раз.
- Конечно, обсуждали. Смотри: для колдунов наилучший выход - прежде всего доставить нас в Нерг. Там бы мы находились под их полным контролем. Но в Нерг путь один - через Харнлонгр, и по дороге туда нас кто - либо вполне мог узнать, да и мы бы в случае чего молчать не стали. Конечно, нас можно провести в Харнлонгр через горы по одной из тайных троп, которые знают лишь контрабандисты, а оттуда кружным путем в Нерг, но пока мы не сломлены, это рискованно. Мало ли что по дороге можем выкинуть! Так что этот вариант временно отпадает. Как мы поняли из разговоров стражников, нас вели куда-то на север. Если мне не изменяет память, там в двух-трех странах тоже существует рабство, правда, не в столь жутком виде, как в Нерге.
А ведь точно! Я и раньше слышала, что в некоторых северных странах покупают рабов, правда, их имеют право использовать лишь как работников в домашнем хозяйстве. Но если караван с пленниками гнали туда, значит...
- Да - ответил Дан на мой безмолвный вопрос. - Очевидно, где-то на севере, или же в одном из самых глухих мест в вашей стране у колдунов Нерга уже свито тайное гнездо. Думается, на одном из самых отдаленных и пустынных дорог нас бы отделили от каравана и доставили именно туда, в то самое гнездо... Ну, а там бы мы были в их полной власти. Единственное, что в таком случае нам оставалось делать - молиться о собственной душе.
- Но если есть, как ты его назвал, гнездо, то о нем должны знать местные жители! В отдаленных местах слишком мало новостей, чтоб осталось незамеченным появление новых людей. Как это ни странно звучит, но именно в пустынных местах все люди на виду. Тем более если люди новые, пришлые. Надо искать это... место их обитания!
- Возможно, местные жители и догадываются - вступил в разговор Вен. - Скорей всего, это место уже окружено дурной славой. Но догадываться и знать - это разные вещи. А для того, чтоб о появлении новых, подозрительно ведущих себя людей никто не узнал, и в корне пресекал появляющиеся слухи, колдунов должен прикрывать кто-то из окружения Правителя. Да и выбить разрешение на проход невольничьего каравана по вашей стране так просто не получится. Тут нужны связи, и немалые - общеизвестно, что ваш Правитель не выносит рабства. Значит, этот человек облачен властью. Впрочем, дураков и идиотов хватало во все времена. А может, кого из знати или из окружения Правителя прихватили на незаконных делишках, и теперь они вынуждены работать на колдунов, что, впрочем, этих людей нисколько не оправдывает.
Ничего себе новость! У нас в стране могут находиться колдуны Нерга! Неприятно осознавать этот факт. Впрочем, не мне удивляться, думая об этом...Я уже от них свое получила...
- Сейчас у нас одна задача - это снова Дан - Завтра ни в коем случае не должна состояться помолвка между дочерью Правителя и самозванцем! Только вот как это сделать - ума не приложу! Пройти во дворец мы не сможем, да нам и не дадут до него дойти - перехватят по дороге. Даже если вообразить, что мы каким-то чудом сумеем проникнуть во дворец, то в тронный зал пройти не сможем - слишком много высокопоставленных особ там соберется, и охрана будет соответствующая. Думаешь, стражники нам поверят!? Первое, что сделают - отправят в застенок. Ну, а там мы вполне можем случайно умереть, и никто не вспомнит о двух случайно попавших во дворец людях. Да и к своим придворным я сейчас боюсь обращаться - подозрительным стал в последнее время. Будем исходить из того, что во дворец нам не попасть. Тут надо придумать что-то другое... Что именно - решим чуть позже. Может, определимся после появления знахарки...
Остаток дня прошел в обычных хлопотах, какие бывают у человека после долгой дороги. Протопить, как следует, маленькую баньку, времени не хватило; но все же натаскали воды из врытых в землю бочек, нагрели и смыли с себя дорожную пыль. Выяснилось, что у ребят с собой нет запасной одежды, а кому хочется на чистое тело надевать пропахшую потом ткань? Так что, пока они мылись, я опять покопалась в своих дорожных сундуках. На Вена я быстро подыскала подходящую одежду, а вот для Дана в отобранной для него одежде пришлось немного подогнуть рукава рубахи и подшить низ брюк. Неплохо бы ему было вообще рубаху перешить, подогнать по фигуре, да на это времени не было.
Когда же я, тоже помывшись и переодевшись, вернулась из бани в дом, меня встретил многоголосый стон: "Ну что так долго!? Есть же хочется!". Оказывается, все ждали меня и никто не садился за еду. Неожиданно это меня тронуло до глубины души - впервые за много лет меня приглашали на ужин, причем приготовил его кто-то другой, не я (дома было принято, чтоб я ела отдельно). За столом, кроме ребят, сидели и хозяйка, и на специальном стульчике, ее девочка.
Получилось нечто очень похожее на семейный ужин. Как будто мы приехали к дальней родственнице, и сейчас происходит восстановление подзабытых семейных уз. В эти минуты покоя и отдыха ненадолго отошло в сторону все плохое, что обрушилось на нас за последние дни, забылись тяжелые мысли. На какое-то время на нас снизошло ощущение безопасности. Простолюдины, принц, граф... Какая разница, кто есть кто! Главное - чувство домашнего тепла и добра, исходящее от нашей хозяйки.
Вен был неотразим. Веселый, красивый, он так и сыпал шутками и излучал хорошее настроение. И он, и Дан смыли с волос краску, сбрили бороды, и сейчас выглядели помолодевшими и очень милыми ( кстати, хозяйка и словом не обмолвилась насчет того, что у постояльцев внезапно изменился цвет волос). Мы за обе щеки уписывали теплый хлеб, жареное мясо, свежие овощи... Как по всему этому мы соскучились в дороге! К тому же хозяйка готовила удивительно хорошо. Единственным человеком, который не обращал внимания на еду, была девочка. Она во все глаза смотрела на вышитую россыпь золотых звездочек на рубахе Вена, и на расшитую еловыми ветками с блестящим снегом одежду Дана и только тихонько ахала.
Поздно вечером в ворота постучали. Девочка, уставшая от обилия впечатлений, и от растирания, которое я ей сделала, уже спала. Хозяйка, пойдя на стук, вернулась назад со знакомой мне лекаркой. Та пришла будто бы для того, что внезапно сумела раздобыть для ее девочки какую-то чудодейственную мазь, которой обязательно надо пользоваться с завтрашнего дня; ну, а я, опять-таки, для вида, попросила лекарку посмотреть будто бы прихворнувшего в дороге Дана. Хозяйка ничего не сказала, лишь чуть улыбнулась уголками рта и ушла на кухню.
- Кстати, как там мои бутылочки? Ты их не перепутала? - фыркнула лекарка, поднимаясь за мной по лестнице.
- Да как сказать... Пожалуй, не помешало бы еще разок послушать, что и как принимать - вздохнула я. - Памяти, знаете, никакой нет!
Лекарка тихонько рассмеялась.
- А ты мне неплохо подыграла, хотя я боялась, что не поймешь. Мой так называемый ученик ничего не заподозрил. Ничего не поделаешь - пару месяцев назад навязали мне на шею помощника. Он даже живет у меня. Так мне и заявили в тайной страже, что, дескать, я и сама должна понимать и не обижаться: перед визитом в Стольград такого количества важных гостей надо все держать под наблюдением. Да он и сам не перед кем не скрывает, что прислан ко мне из тайного сыска. Но парень неплохой, толковый, в целительстве разумеет. Несмотря на то, что с виду такой здоровяк, разбирается в болезнях и травах - сам из семьи травников. Ими же, травами, в основном и лечит. Нос, правда, сует везде - где можно, и где нельзя. Ну, да для этого его ко мне и определили. Тут уж и мне приходится хитрить - иначе никак.
- Он за тобой не увязался? Все же этот тип не простой стражник...
- Да где ему со мной тягаться! Я ж говорю - парень молодой! Он хоть и из тайной стражи, а по молодости в голове еще ветер посвистывает. Ему ж погулять хочется, как и любому в его возрасте. Да еще за весь день до того на чужие болячки насмотришься, что поневоле появится желание встряхнуться. Этот дурачок что удумал: знает, что я на ночь принимаю капли от давления. Так он, умник, составил очень похожую по вкусу настойку сонного зелья, в такой-же пузырек влил, и когда ему надо удрать, он подменяет мой пузырек своим. Нашел, кого обманывать! Я-то знаю, что ему сегодня повидать надо свою зазнобу, она уж к нам заглядывала, будто по делу... Я только сделала вид, что приняла капли и уснула, как парня и след простыл. Ох, узнает начальство о его проделках, всыплет так, что мало не покажется! Впрочем, если и всыплют, то за дело! Кто ж так службу несет?.. Кстати, ты ему очень понравилась. Говорит, что такой красивой девке ум иметь вовсе не обязательно.
У входа на чердак нас ждал Вен. Лекарка почтительно приложила свою руку к сердцу:
- Счастлива видеть вас, господин!
- Я тоже рад видеть тебя - бархатно улыбнулся Вен.
Однако, когда мы вошли в комнату и лекарка увидела Дана, она растерялась. Спорить готова, женщина меньше всего ожидала увидеть в этом бедном домике наследного принца Харнлонга. Сделав пару шагов, она опустилась на колени.
- Мой принц, вы безмерно осчастливили лучезарным присутствием свою верную рабу...
- Встань, Элсет - сказал Дан. Но как сказал! Сколько в его голосе собственного достоинства, и в то же время уважения к коленопреклоненной женщине! Нет, мне так не научиться говорить, даже если я очень постараюсь! С этим надо родиться... - Я тоже рад тебя видеть.
В последующий час мы изложили Элзат всю нашу историю. Сказать, что она была удивлена - значит не сказать ничего. Впрочем, оправившись от потрясения, вызванного нашим рассказом, она и сама поведала кое - что. К лекаркам идут многие, а уж там-то язык развязывается неплохо, особенно если тебя умеют выслушать. Обычно вместе с болезнями лекарям выкладывают все, что накопилось в душе - и радости и обиды, да и последние сплетни не забывают обсудить. А уж свадьба дочери Правителя - это сейчас самая обсуждаемая новость.
Лекарка рассказала нам все, что знала. Правда, следует признать, что знала она немного. Кортеж пришел в Стольград три дня назад. Встретили его с размахом. Завтра обручение, а еще через три дня - свадьба. К ней уже все готово. Говорят, что невесте понравился жених, ну а тот, в свою очередь, очарован невестой. Правда, вместе с принцем гостей из Харнлонгра прибыло немало, так что все во дворце у Правителя не разместились. Часть приезжих пригласили в свои дома самые знатные люди нашей столицы. Ходят среди приехавших какие-то невнятные разговоры насчет скандальной ночной дуэли и сбежавшего неизвестно куда графа Эрмидоре. Эго, кажется, по распоряжению принца за что-то разыскивают... Еще по дороге скончался личный врач принца, лечивший его с рождения - внезапно отказало сердце (при этом известии Дан скрипнул зубами). Дворец усиленно охраняется, на улицах полно стражи. Задерживают всех, кто внушает хоть малейшее опасение.
- Значит, Тейлойрен умер - протянул Вен. - Да какое там сердце! Несмотря на возраст, это был самый крепкий и здоровый человек среди нас! Значит, его не сумели обмануть, и он что-то понял, когда увидел подставного принца. А я все гадал, с чего бы это мне некоторые в последнее время стали намекать, что, дескать, староват стал главный врач Харнлонгра, бестолков, что не мешало б принцу, заменить его на более молодого. Личный врач Дана, по заведенной традиции, обязан приходить в покои принца каждое утро и осматривать его, причем не имеет значения, болен в тот момент принц или здоров. Тейлойрен знал о Дане больше любого из нас, знал каждую складку тела принца, каждый его шрам, каждую царапину... Мне сейчас даже стыдно вспомнить, как мы над ним иногда издевались! Или как его разыгрывали! Видимо, у врача возникли серьезные подозрения, вот его и убрали.
- Ах, Тейлорейн, старый гриб - горько вздохнул Дан - Бедный, верный, преданный человек... Я, признаюсь, рассчитывал на его помощь. Что ж, придется обходиться без него... Значит, наши предполагаемые планы следует пересмотреть...
Больше остальных Дана интересовало, где находится семейка Стиньеде. Здесь лекарка знала немногое. Маркиз Варделе и очаровательная Лакресса поселились во дворце Правителя. (Неудивительно - пожал плечами Дан, - по их спеси на меньшее они не согласны). К моему удивлению выяснилось, что старый герцог остановился в доме князя Айберте. Он был ранен в дороге (тут довольно ухмыльнулся Вен), но уже выздоравливает. Каждый день его посещает врач (по мнению служанок - весьма неприятный тип). Вот, пожалуй, и все, что она про них знает.
- Что же, - протянул Вен, - герцог находится в доме князя... По-своему это умно. Во дворце не с каждым можно встретиться. Там слишком много любопытных глаз и ушей. А в городе встречи с чужими людьми вряд ли привлекут внимание. Мало ли какие дела имеются у каждого. Хм, князь Айберте...
У меня в голове было другое. Князь - муж Эри, моей двоюродной сестры. Неужели и он имеет какое-то отношение к заговору? Пресветлые Небеса, даже думать об этом не хочется!
- Кстати - лекарка повернулась ко мне, - ты не родственница его жены? Внешне вы очень схожи между собой. Когда ты появилась у меня, я в первый момент даже удивилась: неужели сиятельная княгиня соизволила осчастливить меня своим появлением? Что за диво такое, думаю? На нее это никак не похоже! Есть люди, не снисходящие до нас, грешных и незнатных. Потом-то я пригляделась, поняла, что ко мне пришел совсем другой человек.
- Айберте, Айберте - еще раз задумчиво повторил Дан. - Лия, а каким образом твоя сестра вышла замуж за князя? Как я понял, она тоже из простолюдинов? Это не праздное любопытство. Просто мне надо кое - что уточнить для себя. О них рассказывают милую романтическую историю, в которой повествуется о внезапно вспыхнувшей страстной любви между князем и прекрасной девушкой, наследницей старинного, но подзабытого аристократического рода. Эта сказка о неземном чувстве породила в свое время немало разговоров. Ради нее князь даже расстался со своей тогдашней невестой.
- Что-то в это истории не так - вмешался Вен. - Я всегда утверждал, что это слишком сладкая басня для нашей грешной жизни. С чего бы это вдруг такой милашке, да еще и древнего рода, выходить замуж за князя? По чудесным образом свалившейся ей на голову небесной любви? Может, конечно, кто и поверит, что всему виной неожиданно вспыхнувшее взаимное чувство, да только не я. Поверьте стреляному воробью - князь вряд ли очарует девушку с первого взгляда. Это ж не граф Д"Диаманте, одно появление которого лишает дам рассудка...
- Граф - резко оборвал его Дан, - граф, вы забываетесь!
- Дан, прости - кажется, Вен и вправду невольно сказал нечто столь неприятное, отчего расстроился и сам. - Прости. Я не хотел сказать ничего обидного. Брякнул, не думая... Извини...
- Ладно, забыли... Так что ты там говорил насчет князя?
- Просто я имел в виду, что в князе нет ничего такого, что могло бы пленить молодую и красивую девушку с первого взгляда. Мало того, что он куда старше ее, так вдобавок ко всему далеко не красавец. И он не относится к числу тех, чье появление перед дамами может насквозь пронзить трепещущее девичье сердце. Вечно всем недовольный желчный тип с тяжелым взглядом. Умен, конечно, кто ж спорит?, но характер у него мерзкий. Мы с ним пару раз чуть не сцепились, и каждый раз по пустяковому поводу. Так что рассказанная всем история волшебной любви шита белыми нитками... Лия, будь добра, расскажи об их свадьбе!
Эри...Моя двоюродная сестра, дочь сестры моей матери. В раннем детстве мы с ней были не только сестрами, но и подругами, про которых говорят - в холодную зиму ледяной водой не разольешь. Все изменилось после того, как слегли матушка и сестрица. Не до нее мне стало, да и бабушка, а затем и тетушка не стали поощрять нашу с ней дружбу. Тогда мы стали отдаляться друг от друга. А уж когда на меня с Эри сделали переклад болезни - с того времени мы совсем чужими стали. Не помню, чтоб за последние пару лет, когда Эри еще жила у нас в поселке, она в наш дом хоть разок заглянула.
Что я могла им сказать о ее свадьбе? Почти ничего необычного в этой истории не было. Сама знаю немного, и то больше из чужих разговоров. Пришлось рассказывать лишь то, что мне точно известно...
Ну, Эри была сказочно хороша в свои шестнадцать лет. А если учесть, что в подружки себе она выбирала самых невзрачных девушек поселка, то можно понять, что она с ранней юности знала, как еще больше подчеркнуть свою необычную красоту. Сваты с женихами к тетушке заглядывали чуть ли не каждый день, да только она всем отказывала. "Молода еще дочка - говорила тетушка. - Пусть пока погуляет. Не к спеху ей замуж торопиться. Пусть повзрослеет". Все догадывались - такая красавица не для простого гончара, ждет тетка хорошего жениха. Не осуждали, понимали.
Князь впервые увидел Эри, когда со своим отрядом проезжал наш поселок. Говорят, с первого взгляда она понравилась ему настолько, что князь не захотел ехать дальше. Его отряд остановился переночевать в поселке, хотя первоначально и не думал здесь задерживаться. Весь день князь не отходил от Эри ни на шаг, а на следующее утро заявился в дом к тетушке. Не знаю, о чем они там говорили, но князь выскочил от них злой, как собака, и сразу же, вместе со своим отрядом, уехал прочь из поселка. В тот же день тетушка пришла к нам. Бабушка в те дни уже почти не вставала, но власть в доме по-прежнему крепко в руках держала. Я на кухне, у своей верной печки, услышала лишь часть их разговора.
- .... поэтому, говорит, и жениться на вашей дочке не могу. А еще невеста у него имеется, да не из тех, кого оставить можно. Ну, я ему без дальнейших разговоров на дверь и указала.
- Ишь, чего удумал! Разлакомиться решил, козел высокомерный! - это уже голос бабушки. - Обнаглел!.. Да на кой он Эри сдался? Гони ты его, кобеля старого, в шею! Что, женихов у нее мало? Ведь она у тебя красавица писаная!
- Вернется еще, никуда не денется! Вижу, как ему Эри глянулась, а к отказам он не привык! Ты, главное, когда он опять появится, Лию на улицу не пускай. Пусть из дома даже нос не высовывает!
- Об этом не беспокойся. Она у меня даже близко к воротам не подойдет. Только не гналась бы ты за высокородным! Поищи жениха пусть даже из простых, да такого, чтоб дочке твоей нравился, чтоб была с ним счастлива! Все остальное не так и важно!
- А я хочу, чтоб вырвалась она отсюда, из этой постылой деревни, хочу, чтоб в столице жила. По ее красоте, по уму, по талантам немеряным место моей доченьке среди высокородных, а не здесь, в глуши!
- Это кто из вас хочет: ты или она? Да не мне вам указывать, как жить. Все равно поступите по- своему. Вы обе знаете, что от жизни хотите. Это неплохо, да только как бы вы лбы себе не поразбивали! Стреляйте птицу своего полета, не рубите дерево не по себе... Да где же это видано, чтоб высокородные на простолюдинках женились?! Об этом и не мечтайте! Выкиньте из своих голов пустые мысли, они к добру не приведут. И не тешьте вы понапрасну себя несбыточными надеждами!
Князь еще дважды приезжал к нам в поселок, и каждый раз уезжал обозленным до предела. А вскоре к Эри посватались. Высокородный, очень древнего, знатного рода - все так, как того и хотела тетушка. Пусть он жил в соседнем поселке, в небольшом доме, но, тем не менее, это был настоящий князь. Правда, жених был совсем небогат, но сам по себе человек чудесный. Молодой парень, веселый, красивый, покладистый... Хорошо, что есть на свете такие люди, которые в себе как будто свет несут, излучают тепло и ничто плохое к ним не липнет. Этот парнишка был как раз из таких чудных людей. Эри любил без памяти. Не думаю, что ошибусь, если скажу, что он нравился всем без исключения девицам нашего поселка. Замужние - и те будто расцветали, как только парнишку встречали. Я, грешным делом, тоже к нему теплые чувства испытывала... А впрочем, что уж там скрывать: этот парень был моей первой любовью. Тайной, безответной, никому, кроме меня, неизвестной. Как он улыбнется - сразу на сердце холод тает, и на душе легче становится. Радостью для меня был тот день, когда его видела. (Иногда мне кажется, что и Вольгастра я влюбилась только оттого, что у них с тем парнем улыбки были схожи). Да только куда мне, забитой, замотанной беспрерывной домашней работой, почти не выходящей за пределы родного дома - куда мне было тягаться с уверенной в себе, общепризнанной красавицей! Ни для кого не было секретом, что и самой Эри жених пришелся по душе. А уж до чего пара была хороша - сердце радовалось, на них глядя! Да и Эри, хоть и капризничала по привычке, просто светилась от счастья. Было ясно, что чувство там взаимное.
Как только посватался этот парнишка, тетка сразу сказала, что рада свое согласие на брак дать, но попросила месяц срока для окончательного ответа. "Мы-то против такого жениха ничего не имеем, - сказала она сватам. - Как раз наоборот. Вы этот месяц подумайте. Берете за себя простолюдинку, так как бы после не раскаялись, да не стали б стыдится ее низкого происхождения". И за это тетку одобрили. Правильно рассудила. Все шло по издревле заведенным правилам: и семья жениха все еще раз обдумает, да и по старому обычаю считается хорошим правилом, если ответ сватам дают не сразу, а через несколько седмиц. А уж потом можно и обручение отметить, и свадебку сыграть. Хоть окончательный ответ сватам и не был дан, все равно Эри и парнишку в поселке уже считали женихом и невестой.
За две седьмицы до окончания срока, когда семье жениха надо было дать ответ, князь снова примчался в наш поселок. Уж не знаю, откуда он узнал о женихе Эри: может, тетка сообщила, расстаралась, а может, у князя в поселке свои докладчики были, да только он, слышала, просто не в себе был. Говорят, между ним и женихом Эри произошел страшный скандал, закончившийся схваткой на мечах, правда, до серьезных ран дело не дошло. Затем князь влетел в дом тетки, переговорив с которой, вновь умчался из поселка. И снова тетка пришла к нам, и снова я услышала лишь обрывок ее разговора с бабушкой.
- ... дней десять просит. За это время, говорит, все свои дела в порядок приведу. Вот, ожерелье Эри оставил. Мы его приняли.
- Да - а, красивое. Денег стоит немалых. Только мне непонятно: зачем вам обоим этот князь сдался? У твоей дочери и без того жених имеется - людям на зависть! Ну, а что сама Эри говорит? Неужто согласна? И по своей воле? Ну и расчетливая же девка! Даже затрудняюсь сказать, хвалить ее за это, или ругать! Не думаю, что князек лучше ее суженого будет.
- Она согласна. И я ее не принуждала. Не тот это случай, когда мать дочери указывать должна. Ее решение было, причем решение осознанное. Взвесила она все "за" и "против". Богатство, княжеский род, жизнь в столице - кто ж от этого откажется? Дважды такое не предлагают. Да и любит он ее - прямо с ума сходит! А нынешний жених... Хороший парень, похаять нечем, да вот только одной любовью сыт не будешь. Кроме титула, у него ничего нет. Старый дом, да фамильный меч - вот и все его достояние. Молодость быстро проходит... Что мою доченьку здесь ждет? Дети, хозяйство да труд от рассвета до заката... Так и зачахнет ее красота в домашних хлопотах. А там столица, жизнь куда лучше, легче, богаче. Эри всегда хотела уехать из поселка. А у князя и положение высокое, и денег немерено...
- Так-то оно вроде все правильно, о чем ты говоришь, да вот только разве Эри любит князя? Сама знаешь, что нет. И не надо мне твердить, что, мол, стерпится - слюбится! По сравнению с ее нынешним женихом князя даже рядом поставить нельзя. Видела я его... Не в моем вкусе. И не в ее. Да и характер у него далеко не сахар. Ответь мне, только честно: тебе бы такой жених в ее возрасте приглянулся? Не закатывай глаза, я и без тебя знаю, что нет! И потом: Эри шестнадцать, а ему сколько? Сорок четыре? Разница в возрасте немалая. Как бы у них от этого беды в будущем не вышло. И еще одно: думаете, в семье князя его родственники-аристократы не попрекнут твою дочь незнатным происхождением? Напрасно на это надеетесь! Да ее там с костями сожрут, и князек не спасет! Не каждый из высокородных стерпит, когда в его семью простолюдинка входит. И вдобавок ты не хуже меня знаешь: даже по любви в браке бывает нелегко, а уж без любви вообще тошно! Не валяли бы вы обе дурака в надежде на богатую столичную жизнь.
- Неужто ты всерьез считаешь, что моя дочь при всей своей красоте не достойна богатства или знатности?
- Деньги не всегда приносят счастье! Ты не хуже меня знаешь, что некоторые едва концы с концами сводят, а семья у них куда счастливей, чем у иного богатея. У дочки твоей тоже характер не медовый, с гонором девка. Со своим нынешним женихом она хорошо жить будет - вон парень ей достался какой ласковый, добрый да уступчивый, любит ее всей душой, вертит им девка как хочет, а вот насчет князька я ничего сказать не могу. Как-то там жизнь повернется? Хотелось ей за высокородного - так она его и получает! Ведь у нее что один жених - князь, что другой. Кому еще так везет? Скажи кому - не поверят! У простолюдинки в женихах два князя! Неслыханно! Вот и выбирали бы того, кто по сердцу! Я б еще поняла, если бы у невесты гроша за душой не было - поневоле надо идти за богатого, чтоб с голоду не помереть. Что у вас, денег нет? Наша семья считается одной из самых зажиточных в поселке. Эри по нашим деревенским меркам невеста очень богатая. Так какого рожна вам обоим еще надо? В этой жизни ничего не дается просто так, за все надо платить. Так что за богатство и знатный род Эри придется терпеть многое, в том числе и нелюбимого человека рядом с собой на всю жизнь. Зачем? Ради высокого положения? Рановато в ее возрасте такой расчетливой быть, как бы позже плакать не пришлось!
- У Эри все будет хорошо!
- Будет... Это все твои разговоры! Сама всю свою жизнь дурила, и дочь свою так же настроила! Счастье-то не в титулах, а в душе, да в семье! Жить ведь не со званием, а с человеком. А у каждого свой характер, свои привычки, свои капризы... Что бы там священники в храме нам не говорили, но ведь жизнь-то у нас одна! Так не лучше ли ее прожить со своим любимым человеком? Счастье и любовь дается нам не так и часто, да и далеко не каждому. Оттого и терять их не стоит ни в коем случае. Всех денег все одно никому не получить, а на безбедную жизнь вам с излишком хватает, да и приданое за дочерью ты даешь немалое. Если ей в поселке жить невмоготу, пусть тогда после свадьбы вместе с мужем едет в столицу. Купят там дом, устроятся... Ведь хороший же у нее жених! Представь, какие у тебя красивые внуки будут!
- Не понимаю, что тебе не нравится?
- Счастья за деньги не купишь...
- Мы с Эри уже все решили.
- Ну и дуры!
Князь обернулся за седмицу. Вернувшись, он за один день в нашем поселке успел заслать сватов к Эри, получить согласие, жениться, и утром уехать от нас уже женатым человеком. На свадьбе со стороны невесты, кроме ее матери, никто не присутствовал. А из поселковых был только староста. Бабушка к тому времени доживала последние дни, а ни меня, ни Даю туда не пригласили, будто нас и на свете нет. Больше того, бабушка в день свадьбы Эри нам с сестрицей вообще запретила покидать дом. Честно говоря, обидно нам обоим было до слез. Ну, да я-то к таким вещам привычная, а вот сестрица - та рыдала чуть ли не три дня подряд, и, кажется, по сей день ту обиду помнит.
И все же я наутро подсмотрела через щелку в заборе на молодых, когда они уезжали из поселка. До этого я князя никогда не видела. Ну, что сказать... Внешне князь мне не понравился. Ростом пониже Эри, седеющая борода, плотно сжатый тонкогубый рот, колючий взгляд близко посаженных недобрых глаз... Не красавец, в общем, да и по манере держаться он отнюдь не располагал к общению с собой. Я никак не могла понять, чем же он оказался лучше бывшего жениха Эри...
С тех пор Эри больше не показывалась в нашем поселке. А через год, когда у нее родилась дочь, тетка тоже переехала жить в столицу, ближе к молодой семье. С тех пор она наведывалась в поселок раза три: счета проверить, имущество осмотреть, да за делами приглядеть. Здесь у тетки осталось большое хозяйство, да ткацкие мастерские, за которым в отсутствие хозяйки следили управляющие, и которые каждую седмицу с попутными обозами отправляли ей письма да отчеты. По приезду в поселок тетка много рассказывала жадно слушавшим ее поселковым сплетницам, как хорошо, как богато живет Эри, что она считается чуть ли не первой красавицей страны, как ее без памяти любит муж и готов исполнить любое ее желание, что они вхожи во дворец Правителя, говорила про то, какие у Эри славные дочки. К нам в дом, правда, в каждый приезд она заглядывала не более чем по одному разу, и то скорее по обязанности, чем по зову сердца, да и эти посещения надолго не затягивала. Вот и все, что мне известно о замужестве двоюродной сестры.
- Понятно - Дан помолчал. - Скажи, а кем был ее отец?
Ну, Эри с раннего детства росла сиротой. Ее отец, весьма богатый человек, тоже был родом из нашего поселка, занимался торговлей, и не имел никакого отношения к высокородным. В отличие от моего бывшего жениха он почти не выезжал из поселка - не любил он это дело. А здесь, в поселке, у него были и свои мастерские, и свои лавки. По воспоминаниям знавших его людей, человек он был хороший, но с больным сердцем. От него и умер в одночасье, когда Эри и годика от роду не исполнилось. С той поры все немалое хозяйство взяла в свои руки его вдова, моя тетушка Таян. Желающих посватать молодую, красивую и богатую вдову было в избытке, да вот только тетушка всем отказывала. Удивлялись люди, но к ее решениям относились с искренним уважением: чтит, мол, вдова память о муже. На самом деле все было куда проще: мечтала тетушка замуж за высокородного выйти, и чтоб тот человек был не из захудалого рода... Увы: таких в наших краях не сыскалось. Вот и жила тетушка вдвоем с дочерью, всю свою любовь в нее вкладывая...
Все это, как могла, я и попыталась рассказать парням.
- Ну, с этим все ясно. - Дан устало потер виски - Понятно, почему простое имя Эрин сменили на аристократическое Эйринн. Правда, скрывать происхождение своей жены - это дурной тон. Сказал бы князь сразу, что его избранница не имеет высокого звания - об этом бы поговорили, да забыли. Не он первый берет в жены простолюдинку, не он последний! Высшим светом это не одобряется, но, в принципе, в таком браке нет ничего постыдного. Девушка из простой, но достойной и уважаемой семьи - далеко не самый худший вариант. Брак, конечно, неравный, мезальянс, но ничего особо дурного в подобном союзе нет. Подобные браки были, есть, и будут. Сердцу, как говорится, не прикажешь. А придумывать сказку про древний род - это уже обман, вот за это осудят. Но князю Айберте, с его надменностью, невозможно признаться публично, что его (пусть и любимая) красавица жена низкого происхождения. Лучше он рискнет - авось никто не раскусит обман.
- Да, - вздохнула я - наверное, с этим тяжело жить.
- А этот ее бывший жених...
- Строго говоря, ее женихом он стать не успел. Окончательного ответа сватам дано не было, обручение не состоялось, ожерелье не вручалось, женихом и невестой их не объявляли. Какие здесь могут быть претензии? Их и не было... Правда, тот парень после всего произошедшего изменился. Переживал очень. Стал замкнутым, в поселке его больше не видели. А позже уехал. В поселке поговаривали, будто он Эри хотел вернуть. Но, как видно, не судьба... Позже, говорят, он в армию вступил. А потом пропал где-то на войне. Больше я о нем ничего не знаю. Мать его, правда, все еще ждет возвращения сына...Он у нее единственный...
- Не помнишь, как его звали?
- Только имя. Гайлиндер.
- Погоди. Имя редкое... Что-то знакомое - на несколько секунд Вен задумался. - Вертится в голове нечто... Не могу уловить... Погодите... Сейчас, сейчас... О, вспомнил! Да - да - да... Ну, все ясно! Ах, князюшка, ах, стервец!
Вен вскочил и заходил по комнате.
- Дан, помнишь, заварушка была на границе с Нергом лет шесть - восемь назад? Ну, вспомни! Тогда еще колдуны наши приграничные поселки небесным огнем жечь стали! Забыл точно, в какой год это было... Нам в тот год на помощь отсюда прислали несколько отрядов. Один из них вскоре полностью был истреблен. Ну же, давай вспоминай! Тебе про то не раз говорили, и позже упоминали не раз... Подробностей ты можешь не помнить, что вполне объяснимо, но вот про тот конфликт на границе, когда Нерг пытался оттяпать у нас приличный кусок земли - о том знают все.
- Да, вспомнил. Было такое. Тогда еще было сожжено несколько деревень и поселков... А, и еще два города... Если я не ошибаюсь, мы потом все отстроили. И даже новую крепость заложили...
- Верно. Так вот, насчет погибших солдат... В том отряде имя командира и было - Гайлиндер. Если мне не изменяет память, его полное имя Гайлиндер, князь Дебирте. Молодой парень, знатного, но, увы, вконец обедневшего рода. Несколько чудом спасшихся солдат в один голос утверждали, что отряд попал в заранее подготовленную засаду. Резня и огонь там были еще те... Погибли четыре сотни человек. Тех, кто выжил, угнали в плен. Об их дальнейшей судьбе ничего не известно. Впрочем, тут вариантов немного: с пленными солдатами колдуны обычно не церемонятся... Позже говорили, что во всем виноват неопытный командир - мол, по молодости и дурости загубил людей. Погибших даже толком не смогли опознать - они все, как один, были похожи на обожженные головешки. Так их и похоронили в одной могиле. А знаешь, кто разрабатывал операцию и кто ею командовал? Князь Айберте! Говорили, что у этих двоих с самого начала отношения были куда хуже, чем у кошки с собакой. Князь унижал подчиненного, как только мог, а тот, в свою очередь, в долгу не оставался.
- Ты что, хочешь сказать, что к гибели отряда имел отношение князь Айберте? - Дан покачал головой - И причиной всему - ревность? Вен, это очень серьезное обвинение. Ты знаешь не хуже меня, что подобное считается государственной изменой и карается соответственно. Такое без доказательств, причем бесспорных, вслух лучше не произносить. Это лишь твое предположение, абсолютно ничем не подтвержденное. А то, что герцог Стиньеде, приехав в Стольград, остановился в доме князя - это еще ни о чем не говорит.
Мы замолчали. Мне вспоминались белозубая улыбка красивого парня, охапки ландышей и сирени, которые он по ночам закидывал в комнату Эри, его веселый смех, серые с искринкой глаза... Почти детская радость, которую я испытывала, глядя на него... Представить его погибшим я никак не могла, да и не хотела. Обожженные до неузнаваемости люди... Неужели к его гибели имеет отношение муж Эри? О, Пресветлые Небеса, только не это!
- Не думаю, что я не прав - снова заговорил Вен. - Лия, а тебе известно, кем была бывшая невеста князя Айберте? Она - близкая родственница Правителя. Князь посватался к ней после смерти своей первой жены. Правда, в том браке у него детей не было. Князь и Правитель раньше были...ну, если не закадычными друзьями, то в очень хороших отношениях друг с другом. Многие еще завидовали князю - повезло, в королевскую семью входит! Родственница Правителя внешне ничем непримечательная женщина, но добрый, хороший, очень порядочный человек. Может, там, в предполагаемом браке и не было особой любви, но имелось другое: общность интересов, привязанность, граничащие между собой земли... Пусть она и не обладает красотой, но такими невестами обычно не бросаются, тем более, что разрыв помолвки по инициативе жениха волей-неволей, но оставляет пятно на репутации женщины. Помолвку с ней князь расторг меньше, чем за месяц до свадьбы, когда уже начали съезжаться гости и вручаться свадебные подарки. Та, к чести ей будет сказано, очень достойно перенесла неожиданную новость, хотя разговоры об отмене свадьбе стихли не скоро. Повторяю: не думаю, что между ними была большая любовь; скорее их отношения были похожи на искреннее уважение друг к другу двоих людей, связанных общими интересами. Их владения граничат друг с другом, и знакомы они были многие годы. Такие браки обычно очень крепки. А знаешь, сколько князь заплатил оставленной невесте за разрыв помолвки? Из своих четырех наследственных имений он, в качестве отступных, отдал ей самое большое и богатое.
Во всяком случае, - подумалось мне, - князь честно поступил со своей бывшей невестой. Не побоялся признаться перед всем миром, что полюбил другую женщину. Твердите, что хотите, но по мне такой поступок вызывает уважение. Ради любви не побоялся пойти против Правителя! Далеко не каждый отважится на подобное! Хотя чем-то мы с ней, с его бывшей невестой, схожи. Нас обоих оставили незадолго до свадьбы. Самое неприятное для любой женщины - осознание того, что бывший жених нашел себе девушку моложе и красивей тебя, предпочел другую... Такое (что бы и кому бы позже она ни говорила), в глубине своей души никогда не сможет простить ни одна женщина. Мне вспомнился Вольгастр. Да, милый, в отличие от князя в такой же ситуации ты повел себя далеко не лучшим образом. Ты, мой дорогой, долго не думал, а быстренько решил: зачем, мол, обращать внимание на бывшую невесту, или трепать себе нервы объяснениями, а тем более заморачиваться с разрывом помолвки; и для чего это нужно, если и так все постепенно само собой утрясется! И ведь верно рассчитал: я бы не стала из-за этого поднимать шум... Так, - одернула я себя - хватит ненужных воспоминаний! Ведь решила же: о Вольгастре надо забывать. Не было его в моей жизни, никогда не было - и нечего забивать себе голову всякой ерундой, не стоящей того, чтоб о ней помнили!
- А где она сейчас, эта женщина? - спросила я Вена. Я уже поняла, что сведения о любых особах женского пола надо искать прежде всего у него.
- Здесь, в Стольграде. Сейчас она замужем, у нее двое детей и хороший муж. На людях с князем у нее ровные, спокойные отношения. Но, зная женщин, все же смею предположить, что их внезапного разрыва отношений она ему не простила. Да и Правитель был оскорблен до глубины души. Насколько мне известно, это первый случай в истории вашей страны, когда подданный Правителя без серьезных на то оснований отвергает члена королевской семьи, да еще незадолго до свадьбы. Такие вещи обычно и не прощаются, и не забываются.
- То есть, у князя вовсе не такое прочное положение при дворе, какое было раньше?
- Очевидно, так оно и есть. И еще одно: когда прекрасная княгиня только появилась при дворе, она совершила несколько серьезных ошибок. Все бы ничего, промахи у молодых людей случаются не так уж редко, и, по молодости лет провинившегося, да по его неопытности на подобные промахи могут закрыть глаза. Но один из таких проколов был совершенно непростителен и недопустим. Княгиня вздумала подчеркнуть свое превосходство в красоте и молодости над бывшей невестой князя. Довольно злое подтрунивание, язвительные уколы, демонстративное пренебрежение... Малышка забыла, что речь идет о близкой родственнице Правителя, а тот к подобным вещам нетерпим. Разрыв помолвки в нашем кругу - вещь скандальная сама по себе, а тут еще следовало выслушивать насмешки и напускное сочувствие в свой адрес от той, которая и явилась причиной всей этой весьма неприятной истории! Князь спохватился слишком поздно. В последующем ему пришлось приложить немало сил, чтоб исправить положение, но при дворе такие вещи помнят долго, если не сказать - вечно. На какое-то время князь даже был отлучен от двора, но постепенно все вернулось на свои места. Внешне все благополучно, но знающие люди говорят, что с некоторых пор Правитель втайне не выносит князя. Постепенно (незаметно для сторонних, но знающих людей не обманешь!), князь теряет влияние при дворе. Для него это нелегко: слишком уж он привык быть рядом с Правителем и быть одним из тех, кто вершит дела страны. От власти отказаться сложно, да еще с таким упрямым и невыносимым характером, как у дорогого князька. Так что обиженный человек вполне мог пойти на подобную глупость - помогать герцогу Стиньеде. А может, тут не обошлось и без намека об истории с погибшим отрядом...
Была глубокая ночь, на улице стояла тишина. Дневная жара спала, но духота никуда не ушла. Светлая летняя ночь дышала покоем. Ни ветерка, ни шелеста листьев... Казалось, ничто не может нарушить тепло и покой этого светлого мира. Народ, утомившийся за день, мирно спал в своих украшенных к предстоящей свадьбе домах. Только ночная стража обходила улицы, следя за тишиной и порядком в уснувшем городе. А мы сидели на чердаке старенького дома и обсуждали, как вернуть престол принцу.
- Элсет, - повернулся к знахарке Дан, - расскажи, что ты знаешь о семье князя Айберте.
- Ну, если коротко, то у них с женой трое дочерей. Князь, безумно любит свою жену, но он очень ревнивый человек. С княгини глаз не спускает. Впрочем, напрасно. Она верная жена, многие ее в пример другим ставят. Но, как мне кажется, людей отпугивает от нее совершенно нетерпимое высокомерие. Кстати - лекарка покосилась на меня, - должна сказать что слуги в их доме княгиню не любят. А за что ее любить, если она презирает любого из тех, кто стоит хоть чуть ниже ее по положению?! К слугам относится, как к пустому месту. Отношения у князя с родней неважные, в основном, опять - таки, из-за княгини. И его старый отец, и обе сестры были категорически против разрыва помолвки с родственницей Правителя. Потом, правда, после свадьбы, попытались смириться с произошедшим и принять молодую княгиню в свою семью - куда ж денешься, родня теперь! К тому же необычайная красота новобрачной служила оправданием внезапной женитьбе князя. Да вот только вскоре княгиня, не от великого ума, стала нос драть, да еще и вела себя с родственниками мужа так, что они в дом к князю с княгиней вскоре и дорогу позабыли. В общем, муж да жена - как пара обуви, подходят друг другу идеально. Еще старый отец князя постоянно подливает масла в огонь: то и дело вслух выражает свое недовольство тем, что у его сына все еще нет наследника. Три девочки - это неплохо, но нужен мальчик, сын, которому можно передать титул. Да, еще мать княгини живет с ними, хозяйство ведет. Тоже, говорят, хитрюга и интриганка еще та. Можно, конечно, рассказать о семье князя и поподробнее, да только я не знаю, что именно вас интересует. То, что я знаю - это все известно мне только из рассказов обслуги из дома князя - они меня посещают не так и редко.
- Нас интересует все - азартно потер руки Дан. - Привычки людей, расположение комнат, кто когда приходит или уходит... В общем, Элсет, вспомни все, что о них знаешь!
- Мой принц, я могу узнать - зачем?
- У нас в стране говорят: там, где не может пройти лев, сумеет проползти змея. Если мы не можем действовать прямо, то надо искать обходные пути. Сейчас расскажу, что я придумал...
Очень надеюсь, что змея из поговорки чужой страны ко мне не имеет никакого отношения...
Глава 7
Я постучала в закрытые ворота перед домом князя Айберте, незаметно поглядев при этом по сторонам. Так, кажется, пока все спокойно. Мы с Веном сегодня с утра сняли маленькую комнатку на постоялом дворе, находящемся неподалеку от дома князя, на соседней улице Из окна этой комнаты был виден дом князя Айберте, вернее, всего лишь его часть - ворота и угловая часть большого дома за высоким забором, но нам и этого было достаточно. Постоялый двор был для тех, у кого в карманах водятся неплохие денежки, и на бедно одетую парочку провинциалов, попросивших самый дешевый номер, никто особо не обратил внимания. Полуподвальная комнатка, от которой нам сунули ключ, имела одно неоспоримое преимущество - маленькое грязное окно, из которого мы и наблюдали за богатым домом высокородного князя.
Первым из дома на прекрасном жеребце с богатой сбруей, в сопровождении нескольких телохранителей, выехал сам князь. Сквозь немытое окно я его плохо рассмотрела, и все, что успела заметить, пока князь проезжал мимо нашего окна, так только то, что борода у него еще больше поседела. Да и недовольное, кислое лицо и плотно сжатые тонкие губы ну никак не производили впечатления приятного в общении человека. Князь, как обычно в это время, уезжал во дворец Правителя. Так, одного в доме нет.
Через какое-то время из ворот выехала карета. Кучер правил парой лошадей, сзади, на запятках, тоже были двое слуг. Кто был в карете, мы не рассмотрели, так что оставалось надеяться, что это тетка совершает свою ежедневную поездку на рынок - как нам сказала Элсет тетушка сама, лично, с утра закупает там продовольствие. Будем считать, что и второй нет.
- Ну что ж, - повернулась я к Вену - мне пора идти. Главные действующие лица убыли.
- Лия - вздохнул Вен, - поверь, если бы я мог пойти в дом князя вместо тебя...
- Если бы ты пошел туда вместо меня, то вряд ли бы пришел назад. Лучше следи за улицей. Твой выход чуть позже.
Подняла с пола две тяжелые сумки.
- Как я выгляжу?
- Честно? Ну, скажем так: на любителя...
- Даже так? - я невольно рассмеялась - Вен, ты так был, так и остаешься неисправимым дамским угодником! Скажи прямо - сейчас я здорово смахиваю на чучело! Ладно, я пошла. Не забудь запереть за мной дверь.
Оказавшись на улице, и отойдя подальше, я сняла с головы низко повязанный платок, закрывающий половину лица, и сунула его в карман старенького платья. Предосторожность была отнюдь не лишней: из-за платка на постоялом дворе никто не рассмотрел меня как следует - все же дом князя за углом, и работники могли не раз видеть княгиню в лицо. А внешне мы с ней весьма схожи, как все говорят. Так, начало положено.
Я представила себя со стороны: старенькое платье, туго стянутые в узел на затылке волосы, тяжелые сумки в руках, пущенное вниз лицо... Обычная работница, несущая заказ хозяину, или крестьянка, доставляющая товар с рынка. Мимо таких женщин мужской взгляд проскальзывает, не задерживаясь. Утром я немало удивила нашу хозяйку, попросив продать мне несколько ее платьев, причем из тех, которые она не носит по причине их старости. Такие у нее нашлись, чистые и аккуратно заштопанные, хоть и ветхие. Однако она наотрез отказывалась брать за них деньги. "Эти никому не нужные тряпки и медяшки не стоят!" - твердила она. Но я все равно сделала по-своему: взамен взятых оставила ей несколько нарядных платьев из своих сундуков. Та замахала было руками, да ненадолго: вы найдите женщину, которая откажется от красивой одежды! Ну, а с ее платьями я поступила просто: одно, наименее потрепанное, надела на себя, а остальные свернула и уложила в одну из сумок, прикрыв ими кое - какие мелочи...
В ворота долго стучать не пришлось. Распахнулось окошечко на створках ворот, и оттуда выглянул бородатый мужик. Глянув на мое бедное платье и на тяжелые сумки в руках, он недовольно буркнул:
- Чего надо? Не знаешь, разве, куда вам вход положен? Давай к задним воротам иди...
Тут, видно, он разглядел меня, и замолчал. Бедный мужик не знал, что и сказать. Вроде на хозяйку похожа, но никак не она... Его глаза растерянно перебегали с моего лица на старенькую одежду, на видавшие виды сумки у меня в руках. Пришлось быстренько внести ясность.
- Я родственница княгини. Передайте, пожалуйста, ей, или ее матери - моей тетушке, что приехала Лия.
- Кто?
- Лия. Вернее, Лиана.
- Ага. Сказать хозяйке, что приехала родственница. Минутку подожди... те.
Окошечко захлопнулось, но долго ждать мне не пришлось. Не прошло и пары минут, как ворота открылись, и в них показался все тот же бородатый мужик в сопровождении весьма неприятного типа. Лет сорока, гладко выбрит, с хитрыми лисьими глазками и непонятной то ли улыбкой, то ли усмешкой на тонких губах. Заложив руки за спину и чуть покачиваясь с пятки на носок, он смотрел на меня насмешливо - прищуренным взглядом. Наверное, это управляющий, или, как его все называют, домоправитель, помощник тетки ( с ним лекарка советовала быть поосторожнее. Редкая дрянь. Все служанки на него жалуются в один голос, и все, как одна, его ненавидят). С минуту типчик молчал, и я тоже ничего не говорила.
- Так как, ты сказала, тебя звать? - наконец спросил он меня, чуть скривив губы. И голос у него неприятный, с едва заметной ехидцей.
- Лия - я опустила глаза. Мне этот домоправитель не понравился с первого взгляда. - Меня звать Лия.
- Лия? А полное имя у тебя какое?
- Лиана.
- Да кто ж так имя сокращает? Ни то, ни се... Вот деревня!.. А здесь что делаешь?
- Я в гости приехала.
- А тебя что, здесь ждали?
- Нет.
- Откуда же тебя в столицу занесло?
- Из Большого Двора.
- И где же этот двор находится?
- А вы разве не знаете?
- Я что, должен знать все захолустья и грязные дыры в нашей стране?
А ведь он издевается - подумалось мне. Если он домоправитель, то не может не знать, где именно и какое имущество находится у его хозяев, и вместе с тем должен иметь хоть какое-то представление об их родственниках. Его издевательский тон, ехидство и презрительное отношение говорят о том, что кое - что о деревенской родне тетка ему рассказала, причем в весьма нелестной форме. Недаром он ведет себя со мной, как с бедной, нелюбимой родственницей хозяев, из тех, которых терпят лишь из милости и над которой можно безбоязненно поглумиться. Вот мерзавец! Такой дряни на дух не выношу! А если учесть, что из поселка на княжеский двор нередко ходят обозы с продовольствием да изделиями из ткацких мастерских тетки, то он должен прекрасно знать, где расположен мой поселок. И еще я почувствовала, что бородатый мужик в воротах мне искренне сочувствует. Не со мной одной, похоже, этот тип себя так ведет! Уже привычно приглушив начинающуюся злость, я продолжала.
- Позовите, пожалуйста, тетушку Тай.
- Тай? Такую не знаю. А госпожа Тайанна, что здесь живет, об ожидаемом приезде незнамо какой родни да еще неизвестно откуда, мне ничего не говорила.
- Я ее, госпожу Тайанну, и имела в виду. (А про себя подумала - надо же, и эта имя сменила!)
- Что же ты за родня такая, если не знаешь, как родную тетку звать?
- Я дочь ее сестры. А насчет моего приезда... Да я и сама не знала, что поеду в столицу. Собралась за день.
- Интересно. С чего это вдруг тебе так приспичило из этого... как там его...Нищего Двора - так?.. в столицу припереться? К князю в гости просто так не ходят. Сюда обычно являются только по приглашению.
- Пригласите, пожалуйста, тетушку - еще раз попросила я.
- Ишь ты! Надо же, шустрая какая! Вот так сейчас сразу и кинусь на ее поиски!
- Тогда Эри... то есть, я хотела сказать, скажите княгине о моем приезде.
- А может, сразу князя тебе позвать? Он как о тебе узнает, все дела бросит, и к воротам побежит, гостью дорогую встречать!
- Мне нужна тетушка.
- Она уехала. Нет ее дома.
- Уехала? Куда? Надолго?
- Куда надо, туда и уехала. Тебе, что ли, доложить забыла? У нее время с собой. Закончит все свои дела - вернется.
- Тогда я ее здесь подожду - я отошла от ворот, поставила сумки у забора и села на них. От разговора с этим развязным типом меня уже тошнило. - Если княгиня дома, то скажите ей, что Лия приехала. А я пока тут посижу.
Видимо, представив себе, как на виду у всего города рядом с воротами дома князя будет сидеть бедно одетая женщина, внешне похожая на его хозяйку, и что скажет князь, когда узнает об этом, тип сразу пошел на попятный.
- Иди пока отсюда. Позже подойдешь!
- Я здесь посижу.
- Кому сказано - позже придешь! Убирайся!
- Я никому не мешаю. Тетушку дождусь здесь.
- А я сказал - вон пошла! Сейчас охранников кликну - враз тебя в шею вытолкают! Расселась тут, нищета подзаборная!
Отвечать ему я не стала. Зачем? Еще пару слов - и я сорвусь, и тогда весь наш план полетит неизвестно куда. Молча сидела на своих сумках и смотрела на улицу, по которой шли прохожие. Некоторые косились в нашу сторону. Домоправитель, правда, еще что-то говорил, брызгая слюной, но я его не слушала.
Наконец, поняв, что с этой тупой бабой говорить не имеет смысла, а уходить от забора возле княжеского дома она не собирается, тип махнул рукой.
- Ладно, заходи. Да шевелись побыстрей, не копайся! И что ты, кобыла, неповоротливая такая? Неужели трудно зад от земли оторвать? Мне из-за тебя в воротах что, весь день на жаре стоять? Других дел у меня невпроворот, так еще и ты приперлась невесть откуда!
Ох, я бы тебя поставила в ворота! Да еще на солнцепеке! И заставила бы тебя всем прохожим честь отдавать, а чуть позже Вена б попросила начать муштровать тебя так, как положено по уставу, и причем чтоб в качестве личного одолжения мне - без всяческого снисхождения! Может, тогда бы у тебя ума прибавилось, а заодно и уважения к незнакомым людям. Впрочем, если кто-то до таких лет хамом дожил, то его уже не исправить.
Эти мысли вертелись у меня в голове все время, пока я шла за ним по большому княжескому двору, и искоса осматривалась вокруг. Да, ничего не скажешь: богато вокруг и красиво. Достаток хозяев чувствуется во всем: ухоженные цветники вокруг забора, мощеный фигурной плиткой двор, дорогие мозаичные окна... По моим деревенским понятиям - настоящий дворец. На дворе царила обычная утренняя суета: туда-сюда по своим делам бегают слуги, кто-то подметает двор, поваренок тащит кур на кухню... Проходящая мимо служанка скользнула взглядом по моему лицу, пошла дальше, но вдруг остановилась, и посмотрела удивленно и с любопытством. Мой сопровождающий зло прикрикнул на служанку, и та припустила с места чуть ли не бегом, но, все же, пару раз обернувшись в мою сторону. Будь я на месте служанки, чуть позже побежала выяснять у бородатого в воротах - кто же это пришел? Да она так и сделает, стоит этому хаму - домоправителю исчезнуть с ее глаз. Новости о моем появлении сейчас пойдут гулять из уха в ухо по всему дому.
Конечно, я человек деревенский, но, думаю, далеко не каждый из столичных жителей хоть раз в жизни видел такую роскошь внутри дома! Резная мебель, ковры на стенах и на полу, стоящие на полу кхитайские вазы дивной формы высотой в мой рост, позолота, звериные головы на стенах и чучела необычных птиц и животных, отделка стен слоновой костью... Да - а, богатство здесь на зависть! Красиво, конечно, спору нет, только вот все как-то напоказ. Хозяева будто кичатся своим высоким положением. И уюта в доме не чувствуется, не хватает домашнего тепла. Зато немалый достаток хозяев виден во всем.
Пройдя в доме князя через несколько богато украшенных комнат, хитроглазый привел меня в каморку под узкой лестницей.
- Посиди пока здесь. Вот здесь, на этом стуле. Я - к княгине.
Пока его не было, я осмотрела каморку, благо домоправитель, уходя, оставил ее полуприкрытой. Эту комнатушку под лестницей слуги использовали так же, как и я пользовала чулан в нашем доме, в поселке: сюда складывались лопаты, метлы, ведра, старые горшки, ломаную мебель... Колченогий стул, на котором мне велено было сидеть, держался непонятно каким образом и должен был рассыпаться от первого же неловкого движения. Да, чувствуется, с каким большим уважением ты, дорогой домоправитель, относишься к небогатым родственникам хозяев! Ведь если судить по моему внешнему виду, то у меня за душой и медяшки ломаной нет. А может, таким образом пытаешься возвыситься в собственных глазах, походя пиная более слабых? Какая благодать для души, когда бедная родня хозяев не может достойно ответить, как ты того заслуживаешь, так? Или же просто рад потоптать того, кто не может противиться хамству? Приятно тебе, судя по всему, унижать других! Похоже, этот тип из тех, кто встречает гостей по одежке. Спорить готова, заявись я сюда в дорогом платье и с украшениями немалой цены, ты бы, дружок, хвостом передо мной юлил, и в глаза умильно заглядывал, изображая преданную собаку. Хороший, тетушка, у тебя слуга, почтительный! Где хоть такого и нашла? Этакое сокровище не сразу откопаешь, его растить надо, показывая пример. Ну да провались он куда подальше, вот уж кто мне до омерзения не понравился! Не выношу хамов.
Я осторожно выглянула из каморки. Так, что мне там рисовала на бумаге лекарка? Она здесь несколько раз была: заболевших слуг лечила. К хозяевам ее, правда, не пустили - для господ свои лекари имеются, врачи иноземные. Лекарка в те нечастые посещения отметила для себя, что и где расположено в комнатах для челяди. Запомнила не специально, а так, на всякий случай. И вот - пригодилось... Да, точно: каморка, в которой я сижу, находится под узенькой лестницей. Этой лесенкой пользуется только обслуга; чуть дальше, за дверью, находятся помещения для прислуги, а за ней - выход на задний двор. Именно по этой лесенке, а не по главной, обязаны ходить слуги, когда в доме есть кто из хозяев: княгиня, говорят, не выносит, когда на главной лестнице ей попадается на глаза кто из челяди - не по чину, мол, им тут ходить! Спасибо вам, Пресветлые Небеса! Похоже, что этот грубиян, сам не желая того, привел меня именно туда, куда мне и требовалось попасть для начала. А отсюда я уж прошмыгну выше, на третий этаж этого дома, туда, где расположился на отдых у гостеприимных хозяев сиятельный герцог Стиньеде. Наверх, кроме этой узенькой лестницы, ведет и широкая главная лестница, устеленная коврами, да только мне не она нужна. Конечно, лучше бы по ней до комнаты графа добраться, да вот только начинается эта лестница в большом зале напротив входных дверей, где почти всегда хоть кто-то, да бывает. Еще раз перебрала в памяти, где и что находится в доме. Остается надеяться, что лекарка ничего не напутала, или не забыла.
Когда вернулся домоправитель (спускался от княгини по главной лестнице - а то как же, он в этом доме находится выше слуг!), я по-прежнему сидела на чуть живом стуле в каморке. Встав напротив меня, этот хам опять стал смотреть на меня все тем же полупрезрительным взглядом, так же кривя тонкие губы, и вновь покачиваясь с пятки на носок. Молчание затягивалось, ждал, наглец, пока я с ним не заговорю. Ладно, мне не сложно и первой начать.
- Что сказала Эри... я хотела сказать - Эйринн?
- Княгиня не сможет принять тебя. К ней с утра пожаловала гостья высокородная. Заранее предупреждать надо было о своем приезде.
И здесь лекарка оказалась права - Эри не захотела видеть бедную, совершенно не нужную ей родню. Хорошо еще, что не приказала вытолкать за ворота. И то, видно, не сделала этого из опасенья, что меня увидит кто из чужих глаз на улице подле ее дома. Пусть лучше не вовремя объявившаяся родня в чуланчике посидит, под приглядом, до приезда с рынка матери. А та быстро разберется, как избавиться от внезапно нагрянувших деревенских неприятностей! И хотя наш план как раз и был построен на том, что княгиня не пожелает видеть родственницу, стоящую несоизмеримо ниже ее по положению, а все - же мне стало обидно: видно, даже не отдавая себе в том отчета, все же мне хотелось увидеть Эри после более чем десятилетней разлуки. Что ж, сестрица, значит это - судьба... Если бы Эри захотела свидеться, то осуществить задуманное мне было бы куда сложней. Даже не знаю, подружка моя детская, захотела ли бы я совершить что - либо в ущерб тебе...
И что я за урод такой, что одна сестра меня из дома выгнала, а вторая видеть не желает!? Видать, не судьба нам быть вместе, одной семьей... Значит, Пресветлые Небеса указывают мне, что я должна сделать именно то, зачем и пришла сюда. Кстати, милая сестрица, никого у тебя в гостях сейчас нет: экипажей ни у дома, ни во дворе не стояло, да и время еще слишком раннее для визитов. Это понятно любому. И мы с Веном с раннего утра наблюдали за домом и никаких посетителей не увидели. Просто-напросто ты, Эри, ясно даешь мне понять, что видеться не желаешь. Эх, Эйринн, княгиня высокородная...
- Вот как! А гостья надолго приехала? Ничего, не беспокойтесь, я подожду, пока она не уйдет, мне спешить некуда.
- Тебе то, может, и некуда, а у господ время дорогое. Не сможет княгиня принять тебя сегодня, да и завтра вряд ли у нее на тебя время отыщется. Так что напрасно ты тут расселась, как курица на насесте.
- Я, все же, тетушку дождусь.
- Ну, жди, если больше заняться нечем, тупая ты деревенщина, - высокомерно процедил управляющий, не переставая раскачиваться. - Тебе чего в этом твоем, как там его?, - а, в Дохлом Дворе не сиделось?
- Так получилось... Я тетушку дождусь, мне с ней поговорить надо.
- Да что ты все заладила - тетушка, тетушка!.. Других слов, что - ли, не знаешь?
- Я тут тетушку дождусь - глядя в пол, бурчала я себе под нос.
- Вот дурища деревенская! - с видимым удовольствием произнес домоправитель.
Ответить, на его счастье, я не успела, хотя злость уже начинала подступать к горлу. В этот момент до нас со двора донеслись один за другим два громких хлопка. И хотя я их ждала, все же для вида вздрогнула.
- Ой, что это?
- А, опять мальчишки балуются! - зло рявкнул управляющий - Дрянь уличная! Навезли иноземцы хлопушек дурацких, вот пацанва с ума и сходит! Каждый день это дерьмо хлопают то там, то здесь! Ты не слыхала, сегодня во дворце будет обручение дочери Правителя с принцем иноземным? Впрочем, где тебе знать об этом! До Драного Двора такие вести не доходят. Вечером в честь обручения будет фейерверк. Знаешь, что такое фейерверк? Это когда у вас в Пустом Дворе коровник горит и искры от горящей соломы разлетаются - для вас это и есть фейерверк. Понятно? Или еще раз объяснить, деревенщина ты захолустная?
Домоправитель высунулся за дверь, и я услышала, как кто-то испугано докладывает, что, мол, только что неизвестно кто бросил через забор на княжеский двор хлопушки, от громких звуков которых лошади во дворе испугались, носятся по двору, топчут цветы, и лошадей никак не могут успокоить. От их громкого ржания взбесились и другие лошади, на конюшне, и конюхи ничего не могут сделать, чтоб лошади хоть немного пришли в себя.
- Понял, бегу! Ни от кого из вас проку нет! - и домоправитель повернулся ко мне - Сиди здесь, и не выходи! Когда госпожа Тайанна приедет, я ей расскажу о тебе. Поняла?
Я кивнула головой, но наглецу этого было мало.
- А я тебя спрашиваю - поняла? - рявкнул на меня управляющий - Я ответа не слышал! Отвечай, как положено!
- Да, поняла - пискнула я, мечтая о том, как было бы неплохо размазать эту дрянь по стенке. От дверцы и до того угла...
- И запомни на будущее - меня слушаться надо! И подчиняться! Беспрекословно! Вот тогда между нами будет мир, а там и до дружбы недалеко. Господа высоко, наверху, им до нас дела нет, а я всегда здесь, всегда рядом, всегда готов придти на помощь. Так что косо поглядывать и морду от меня отворачивать не стоит - и хитроглазый тип, мерзко улыбаясь, исчез. Его счастье, а не то я уже была готова прибить его на месте, а дальше - будь что будет. Чувствуя, что выхожу из себя и вот-вот сорвусь, я схватила чуть живой стул, на котором мне велел сидеть домоправитель, и с размаха ударила им об пол. Щепки и куски дерева полетели во все стороны, но мне полегчало.
По лестнице над моей каморкой послышался топот - слуги сбегали вниз. До меня извне доносились испуганные голоса людей, ржание лошадей, шум, крики... Давайте, шумите еще громче! Это Вен бросил через забор две хлопушки, да не простые, а с особой начинкой. Их за большие деньги сумела непонятно где раздобыть лекарка. При взрыве такой хлопушки все животные (а особенно лошади) на небольшом расстоянии (обычно это как бы круг в несколько метров) на какое-то время просто сходят с ума и выходят из повиновения. Да и людей эта хлопушка на краткое время как бы притягивает к себе. Подобные "хлопушки" относятся к запрещенной магии, и пойманному за использование такой игрушки на законном основании могли снести голову, не говоря уж о лишении его всего имущества. Надеюсь, Вен успел унести ноги, иначе ему придется невесело. И еще нам надо надеяться, что при дворе князя Айберте нет мага. В противном случае запрещенную магию он почувствует сразу, а там и до увеличения охраны в доме недалеко, и нам не придется долго ждать прибытия сюда, в дом князя, других магов, призванных для проверки случившегося - случая применения в столице запретной магии.
Подождав еще с минуту, я прихватила одну из своих сумок и выскользнула из каморки. Так, никого рядом нет. Я как можно тише стала подниматься по лестнице - хорошо, на ней никого из слуг не встретила, только слышен непрекращающийся шум во дворе. Вся дворня, как видно, туда сбежалась. Достав из сумки небольшой свиток, я поднялась на третий этаж. И здесь почти пусто. Почти - оттого, что у окна в конце коридора стоит охранник. Вернее сказать, он немного отошел от дверей, которые ему полагается сторожить, и смотрит в окно - интересуется, что там за шум во дворе. Его можно понять - скучно весь день стоять одному в пустом коридоре, хочется скоротать время хотя бы таким образом. Так что я, поднявшись на третий этаж, столкнулась с ним нос к носу.
- Здравствуйте, - как можно более мило улыбнулась я, - мне нужен герцог.
Охранник оглядел меня с головы до ног, без особой, впрочем, враждебности. Взгляд спокойный, заинтересованный. Видимо решил, что я - служанка.
- Что тебе угодно? - спросил он меня, причем выговор у него был все с тем же жестковатым акцентом, что и у Дана, причем с куда более явно выраженным. И внешне охранник был не похож на жителя нашей страны, а скорее чем-то напоминал Дана - темноволосый, смугловатый, чуть коренастый. Без сомнений - уроженец Харнлонгра.
- Мне нужен герцог. Вот, возьмите - я протянула охраннику свиток, который он взял. - Это послание для него.
- От кого?
- Герцог поймет. А вот на то, что находится в сумке, он сам должен взглянуть. В моем присутствии. Не обижайтесь, но мне так приказано. Письмо можете передать и вы, а вот сумку - только я. Да не удивляйтесь вы так - усмехнулась я, заменив, как мужчина чуть озадаченно косится на мою старую одежду. - Так надо.
- Ладно, - подумав секунду, кивнул мужчина - пошли. Да, а что там произошло, во дворе? Почему шумят?
- А, ерунда, - махнула я рукой - Лошади перепугались, а успокоить их не могут. Бестолковые у князя конюхи.
Остановившись у одной из дверей, стражник постучал в нее и что-то заговорил на все том же чуть гортанном языке, который я в свое время наслушалась из разговоров Дана и Вена.
- Вы понимаете нашу речь? - спросил меня мужчина, выслушав тираду из-за двери.
- Увы! - развела я руками,
- Герцог спрашивает: что вам угодно? Если только передать сумку и письмо, то оставьте их здесь. Он посмотрит, а позже, если понадобиться, он вас позовет.
- Мне требуется еще передать ему кое - что на словах.
- Что именно?
- Достопочтенный герцог, - повысила я голос, - Простите, но мне было указано передать вам на словах кое - что о парочке упорхнувших голубков. Понимаете, о ком речь?
- Не совсем - раздалось из-за дверей. - В толк не возьму, о чем таком вы говорите? Я не увлекаюсь птицами.
- Ну, все зависит от того, какой породы эти голубки, и кто на них охотится. Сейчас на некоторых птичек объявлен сезон охоты. Вы в курсе поисков редких птичек. Мне что, об этом надо кричать на весь дом? Или начинать произносить имена вслух?
- Решительно не могу понять, о чем идет речь, милая. Но я не привык разговаривать с дамами через порог. Погодите.
Послышался звук открываемого запора. Герцог Стиньеде оказался невысоким мужчиной лет шестидесяти пяти, ниже меня почти на полголовы, с умными глазами и располагающей улыбкой. Внешне очень смахивает на милого, любящего дядюшку, оплот и надежду семьи.
- Входите. Да, и дверь не закрывайте. У меня в комнате, знаете, жарковато, так пусть немного проветрится... Лишний свежий воздух, знаете ли, еще никому не помешал. Не знаю, милая, - обратился он ко мне, - не знаю, о чем вы хотели мне сказать. Я уже сказал вам, что я не большой любитель птиц. Особенно голубей. Хотя в жареном виде в данный момент они могут доставить мне немалую радость. Кстати, вы не родственница княгини Айберте? Внешнее сходство налицо. А я и не знал, что у прекрасной княгини есть еще родня.
Я неопределенно пожала плечами:
- Все мы кому-то родня... А что касается птиц... Вам просили передать этот свиток и уточнить, знаком ли вам этот почерк? Один из голубков клювиком по бумаге водил как раз в тот момент, когда их поймали.
Герцог взял протянутый свиток и развернул его. Увидев второпях написанные строчки, у него непроизвольно приподнялись брови, и герцог буквально впился глазами в короткое недописанное послание. А ты, дорогуша, все же волнуешься, хотя и стараешься этого не показать. Еще бы: это Дан утром написал на свитке несколько строк, оборвав начатое письмо на полуслове. Со стороны может показаться, что некто прервал пишущего в тот самый момент, когда тот был занят изложением своих бед на бумаге.
- Вам просили передать, - продолжила я, - птичек схватили в тот момент, когда голубки было решили, что они спасены.
- Видите ли, я неважно знаю язык вашей страны, и, очевидно, не совсем понимаю то, что вы пытаетесь мне сказать - продолжал гнуть свое герцог, но было заметно, как у него просветлело лицо. Казалось, с его сердца свалилась непомерная тяжесть, которая была там не один день. - Птицы, послания... Если можно, объясните поподробнее, что именно вы хотели мне сказать.
- Подробности находятся здесь - я поставила сумку на пол. - Меня просили передать, что вы все поймете, когда посмотрите содержимое - и я отступила в сторону.
Вот она, эта минута! Глаза обоих мужчин поневоле уставились на пол, и охранник, повинуясь кивку герцога, присел и стал расстегивать тугой замок сумки. Все остальное заняло несколько секунд. Я выхватила из собранных в узел волос острую шпильку и воткнула ее в шею охранника. Действие парализующего состава, которым смазаны концы шпилек, длится не более тридцати секунд, и то это лишь в том случае, если воткнуть иглу с составом в определенные части шеи. Пока охранник, хрипя и схватившись за горло, оседал на пол, я кинулась к герцогу, вытаскивая из волос вторую шпильку. Однако герцог, несмотря на возраст, оказался куда более шустрым, чем я ожидала. Он отпрянул в сторону, и, по-заячьи заверещав, бросился к открытой двери, пытаясь проскочить в коридор. Вот оттого-то шпилька, предназначенная ему, лишь чуть оцарапала кожу на шее герцога, не причинив особого вреда. Однако двигался он не очень быстро - все же сказывалась рана, нанесенная ему Веном. Но уж тут я не сплоховала - подставила подножку, и уже потом грохнувшемуся на пол герцогу с размаху всадила в шею приготовленную для него шпильку.
Не обращая внимания на хрип обеих мужчин, первым делом подскочила к двери и закрыла ее, задвинув при этом засов. Затем вытащила из сумки заранее припасенный пузырек с зеленоватой жидкостью и тряпку, на которую вылила содержимое пузырька. Сразу резко запахло травой, только запах был слишком резкий, неприятный. Стараясь не дышать, приложила тряпку на несколько мгновений к лицу хрипящего охранника, а затем, с особым удовольствием, и к перепуганной физиономии герцога. Ничего, гостенёк дорогой, испытай на своей шкуре, что это за удовольствие такое: полуобморок-полусон после вдыхания настойки тийзун - травы, которой вы Вена травили. Как нам рассказывала лекарка, в наших местах эта дурманящая травка не растет. Ее привозят издалека, из южных стран. В малых дозах ею весьма успешно лечат многие заболевания; а вот от такой настойки, какая находилась в пузырьке, и самому заболеть не сложно. Выдернула всаженные в шеи лежащих без движения мужчин шпильки и снова засунула их в свои волосы - не стоит оставлять лишние следы, сунула под подушки на кровати тряпку - чтоб запах не так сильно дурманил голову, пузырек и подобранный с пола свиток кинула назад в сумку, приоткрыла высокое окно. Все заняло секунды, но, тем не менее, надо поторапливаться.
Чуть усмехнулась, вспомнив, как все утро ребята меня учили последовательности движений: как быстро я должна действовать, с какой скоростью, как поступать в той или иной ситуации... Вен, правда, все же остался недоволен: слишком долго, по его мнению, я копаюсь, слишком много совершаю лишних движений. Единственное, говорит, на что мне остается надеяться - это на неожиданность. Впрочем, я на нее надеялась тоже. А что, у меня все получилось, пусть и не так, как мы рассчитывали, но все же получилось! Хотя можно было бы действовать и побыстрей...
Так, похвалим себя потом... Где же они могут быть? Лавка, несколько стульев, кресло, стол с принадлежностями для письма... Не то! Маленький одноногий столик с какими-то баночками, скляночками, бутылочками. Духи, румяна... Сестрица Дая подобным пользовалась, денег на всю эту ерунду изводила не считая. Но это девушка... Неужели мужчина такими глупостями увлекается? Похоже на то... Я посмотрела на герцога. Надо же, от моей тряпки у него помада на губах чуть размазалась. Значит, он всю эту женскую забаву для себя держит!? Ничего себе! Мужик, называется! Я б поняла, если бы ты циркачом был, или скоморохом: они, как наш поселок проезжают, всегда забавы для людей устраивают, и при этом себя для веселья разрисовывают. Но это их работа, а тут просто молодящийся мужик. Ну, герцог, теперь меня от тебя точно мутить начнет! А, да пропади ты пропадом, не до тебя!
Переворошила кровать, перетряхнула содержимое двух полупустых сундуков, распахнула высокий шкаф, просмотрела сложенную там одежду... И здесь ничего нет. Ну где же они?! Дан твердо уверен: искать нужно именно тут, в комнате герцога. Может, здесь имеется тайник в стене? Искать, искать, искать...
И пока я обшаривала все стены и мебель в комнате графа, мне не ко времени вспомнился наш ночной разговор. Говорил Дан:
- Лия, а какие у тебя отношения с родственниками? Я имею в виду княгиню с мужем, и ее мать.
- Не знаю, что тебе и сказать. Раньше считала, что хорошие. Кстати, не думаю, что князь знает о моем существовании. Может, он и имеет преставление о том, что у его жены в поселке осталась родня, но вряд ли он более подробно интересовался нами. Скорее, князь не желает ничего знать о родственниках жены. Мы птицы не его полета. Тетушка... Раньше я ее любила, а сейчас у меня есть все основания ее возненавидеть. Эри... Не знаю, какой она стала сейчас. А почему ты об этом спрашиваешь?
- А что, если между вами отношения испортятся еще больше? Нет, я этого всем сердцем не хочу, но вдруг это произойдет... Что тогда?
- Думаю, близких отношений между мной и Эри нет давно. Окончательно портить то, что осталось, мне бы не хотелось, но, кажется, мы уже давно живем каждый сам по себе, своими интересами, не интересуясь жизнью другого. Тетушку убила бы сама... Что касается твоего вопроса... Как говорит Марида, то есть твоя бабушка, Дан: все, что с нами происходит, уже записано в книге судеб. А почему ты об этом спрашиваешь?
- Дело вот в чем. Действовать прямо мы не можем. Значит, надо идти другим путем. Кстати, Лия, ты знаешь, как происходит обручение, а затем и свадьба, в правящих семьях? Опуская многие подробности, скажу, что именно считается главным в таких церемониях, тем более что и обручение, и сама свадьба, за исключением некоторых деталей, в основе своей происходят одинаково. После того, как на шее невесты застегивают ожерелье жениха и будущие супруги выходят на середину храма - вот тогда и во время речи священника, и все дальнейшее время церемонии их ближайшие родственники постоянно держат над головами жениха и невесты так называемые малые короны. Только при таких условиях происходит и обручение, и свадьба. Подумай сама: корона и ожерелья. Если их не будет, то никакого обручения завтра не состоится.
- Так ты что, предлагаешь их выкрасть из дворца Правителя? - усмехнулся Вен - При всем уважении к вам, Ваше Высочество, позволю себе усомниться, что у нас это получится.
- Не думаю, что корона и ожерелья во дворце. Я слишком хорошо знаю моего дорогого родственника - герцога Стиньеде. Для него корона и трон - мечта всей жизни, и если он почувствует, что хоть немного стал приближаться к ее осуществлению, то не захочет упустить ни малейшего шанса. Оставить малую корону, пусть и временно, в руках самозванца, он себе никогда не позволит. Просто не сможет этого сделать. Подобное выше его сил. Герцог не доверяет никому. Иногда мне кажется, что он даже к себе относится с опаской. Для него корона и ожерелья - это символы той власти, которую он надеется получить в будущем. Из своих рук он не захочет выпустить их даже на миг, а уж тем более сейчас, когда он так близок к своей цели. Говорите мне что хотите, но я убежден, что ценности короны надо искать в комнате герцога, то есть там, где он сейчас живет. Говоря языком игроков, я ставлю на непомерное тщеславие герцога, на его неуемное стремление к власти, к желанию держать все под своим взором, пусть даже это идет в ущерб делу. Символы власти должны быть у него под рукой, чтоб милый герцог всегда мог контролировать ситуацию. Болван! Можно подумать, колдуны Нерга это ему позволят! Так, дадут немного поиграть милыми его сердцу побрякушками, а потом без лишних разговоров поставят герцога на то место, где ему и положено находиться в их дальнейших планах. В общем, драгоценности короны и символ власти надо искать в доме князя Айберте, где и остановился милейший герцог.
- Впервые слышу, что корону вывозят за пределы своей страны - призналась я.
- Королевскую корону - да. Ее нежелательно вывозить даже за стены дворца, и этого правила придерживаются веками не только в Харнлонгре, но и в других странах. Однако существует ряд церемоний, договоров, где официально без короны не обойтись. Это может быть заключение мира, свадьба короля или его наследника в другой стране, крайне важные торговые договоры... В общем, иногда для официального подтверждения статуса, или, как в нашем случае, для обручения наследников престола, без наличия символа власти (то есть без короны), не обойтись. Для таких случаев и существует малая корона. Она в уменьшенном виде копирует королевскую корону и любое важное дело на государственном уровне, будь то подпись под договором, подтверждение, клятва, осуществленное без присутствия при этом малой короны, всегда могут быть признанным не имеющим силы, то бишь несостоявшимся.
- Наверное, я задаю глупый вопрос... А можно изготовить за короткий срок такие же ожерелья и корону? Допустим, у заговорщиков не будет ни того, ни другого. А они не смогут по каким - либо своим каналам достать нечто сходное, хотя бы по внешнему виду?
- Ну, - улыбнулся Дан, - уже по одному этому вопросу ясно, что ты не имеешь ни малейшего представления о подобных вещах. Изготовить их за небольшой срок невозможно. Абсолютно исключено. Их не изготовить за довольно длительный срок. Не говоря о необычной сложности изготовления, надо учитывать и уникальность драгоценных камней в них. Любой опытный ювелир, хоть раз взглянув на подлинник, на всю жизнь запомнит размер камней, их огранку, цвет, глубину...
.... Тайник в стене я так и не обнаружила... Неужели впустую пришла? Уже закрывая дверцы шкафа, который я обшарила еще раз, отметила по себя, что вся мебель в комнате, судя по всему, изготовлена у нас, в Большом Дворе. Такую мозаику из дерева на дверцах шкафа, на спинках кровати, на столике делает только Вейх, мастер - краснодеревщик, которого я прекрасно знаю. Да, конечно, это его работа! Лишь он любит вставлять в мозаику из кусочков дерева перламутровые пластинки. Мои руки замерли на дверцах. Работа Вейха...А то как же, помню! Несколько лет назад тетка заказывала ему немало мебели, и ее обозами доставляли в Стольград. А он... О, Пресветлые Небеса, сегодня ваша милость ко мне безмерна!
Вейх. Хороший мастер с золотыми руками, да с тяжелым характером. Ни один ученик у него больше года не продержался. Не мог мастер ни с кем ужиться, потому бобылем и жил, секретов мастерства никому не передавал. Оттого-то такую мебель, кроме него, никто и не делал. Была у Вейха одна слабость: любил он изготавливать мебель с секретом, или, проще говоря, с тайниками. Как-то я заглядывала к нему в мастерскую по делу и он, находясь тогда в на редкость благодушном настроении, ( а может, просто желая похвалиться своими умелыми руками), показал мне некоторые из тайников в изготовленной им мебели, объяснял, как их можно открыть. Конечно, он размещал свои любимые тайники в разных местах, но открывались они все одинаково.
Снова распахнула шкаф. Если в этой комнате имеется тайник, то искать его следует прежде всего там. Выкинула находящуюся в шкафу одежду на пол, и стала осматривать стенки. На первый взгляд - все сделано из отборной древесины, без сучка-задоринки. А вот и нет! На боковой стенке шкафа, недалеко от нижней доски, виден сучок, заструганный до гладкости. И хотя он почти не отличим от окружающего его дерева, я без колебаний нажала на него, причем не прямо, а давила снизу вверх. Легкий, почти неслышный щелчок, и одна из досок, закрывающая низ шкафа, неслышно отошла в сторону, приоткрыв содержимое. Нашла!
Радоваться было некогда, и я стала вытаскивать из тайника все, что находилось там. Две большие длинные и плоские шкатулки, еще две высокие, пачка бумаг, довольно большой позвякивающий мешочек, еще два меньше, но тоже увесистых, сложенная несколько раз ткань... Больше ничего.
Раскрыла одну из плоских шкатулок. И обомлела... Свадебное ожерелье, предназначенное дочери Правителя. О, Пресветлые Небеса, какая красота! Передо мной, на черном бархате холодным огнем сияло бриллиантовое ожерелье немыслимой красоты. Это же каким умельцем, осененным высшей благодатью Небес, должен быть мастер, сотворивший такое чудо!? Забыв обо всем, несколько мгновений я в немом восхищении любовалась лежащим передо мной ожившим сказочным видением. Как такое диво могут сделать человеческие руки!? Уму непостижимо... И какой красоты должна быть женщина, достойная надеть на свою шею это изделие, достойное богов! Теперь понимаю, почему улыбался Дан, отвечая на мой вопрос, можно ли изготовить подобное, да еще и за короткий срок. Есть вещи, повторить которые невозможно... Да и не нужно. Но лошадиное ржание, долетевшее до меня через приоткрытое окно, быстро отогнало лишние мысли. Потом от души полюбуюсь, если успею отсюда уйти...
Шкатулки слишком большие, все в мою сумку не войдут. Схватив сложенную ткань, развернула ее и положила на пол. Там что-то вышито... А, пусть с этим ребята разбираются! Вытряхнула на нее ожерелье из шкатулки, внутренне ужаснувшись, как дико я поступаю с этой уму невообразимой красотой! Туда же полетело жемчужное ожерелье из второй шкатулки, представляющее собой все то же немыслимое совершенство, швырнула широкий обруч с большими цветными камнями из третьей (это, что - ли, и есть корона?), немалых размеров комок драгоценностей из четвертой, и, быстро смотав ткань с кучей сокровищ в большой сверток, я положила его на дно своей старенькой сумки. Заодно прихватила бумаги (вряд ли это счета за овес!) и тяжелые позвякивающие мешочки. Сверху уложила потрепанные платья, с трудом застегнув замок на наполненной доверху сумке. Пустые шкатулки сунула обратно в тайник, и поставила доску на место, вновь нажав на сучок. Опять легкий щелчок - и никто не скажет, что в полу шкафа может быть что-то, скрытое от людских глаз.
Заглянуло в окно. Лошадей уже успокоили и увели, но потоптать тщательно ухоженные цветники они успели. До меня доносился крик домоправителя, который, надрываясь от истошных воплей, указывал столпившимся вокруг него работникам на сломанные и вырванные с корнем растения. Слов я не слышала, но о чем он говорит, догадывалась. Ох, как ты громко орать умеешь, оказывается! И надорваться от собственных криков никак не можешь, чувырла! Но не будем отвлекаться, мне стоит поторопиться - время поджимает!
Лежащего на полу охранника за руку подтащила к стоящей у стены кровати и затолкала беднягу под нее. Спустила с кровати покрывало так, чтобы его край свисал до самого пола, и чтоб не видно было лежавшего под кроватью человека. Вздремни, милок, в тишине и покое, ничего с тобой за это время не случится. А вот герцога, несмотря на его маленький рост, я с трудом закинула на кровать. Тяжелый оказался, мерзавец! Да, много же в тебе, заговорщик, дерьма накопилось... Накрыла герцога одеялом по шею. Со стороны посмотришь - спит себе человек спокойно, посапывает в две дырки. Ничего, отдыхай пока, набирайся сил, побуждение у тебя таким спокойным не будет!
Снова выглянула в окно. Ох, беда! Карета во дворе появилась, та, в которой тетка на рынок ездила. Очевидно, уже вернулась. Быстро она обернулась туда и обратно; я, грешным делом, рассчитывала, что времени в запасе у меня побольше будет. Домоправитель возле кареты стоит, склонился почтительно - по всему видно, о произошедшем докладывает. И народ во дворе расходится. Не успела я уйти вовремя, слишком долго тайник искала, теперь без свидетелей не обойтись - слуги по лестнице вот-вот подниматься начнут, если уже не начали...
Ладно, попробуем по-другому. Перекидала назад в шкаф часть выброшенной оттуда одежды, и как можно плотнее прикрыла дверцу, чтоб оттуда ненароком не вывалилось все сброшенное в спешке. Парой рубашек обмотала сумку, а оставшуюся одежду бросила сверху. Когда сгребла все это в кучу и подняла на руки, то чуть не охнула - ну и тяжелая же сумка оказалась, прямо будто камней я в нее натолкала! Что ж, со стороны любой решит, будто служанка кучу грязной одежды в стирку несет. Еще раз оглядела комнату - как будто все чисто, все в порядке, все на местах. Прислушалась у двери: в коридоре тихо. Вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.
На втором этаже едва не столкнулась с парой поднимавшихся наверх слуг. Они посторонились, и я прошла мимо них, старательно отворачиваясь и пряча лицо в ворохе одежды. Впрочем, им было не до меня: обсуждали, что взбесившиеся кони всерьез задели какого-то конюха. Вот поднимающаяся за ними служанка - эта посмотрела на меня куда внимательней, но ничего не сказала - тоже, видно, не о том думала.
Я хотела было выйти из дома на улицу через комнату для прислуги, но там уже гомонили возбужденные голоса. В зале тоже разговаривали, не останавливаясь. Да, время я явно не рассчитала... Пришлось мне, пока не увидели, нырять назад, в каморку под лестницей. Теперь главное - чтоб не спохватились раньше времени, если кто обратит внимание на то, что охранник у двери герцога исчез неизвестно куда. Или же мне стоит надеяться на то, чтоб врач, каждый день осматривающий больного герцога, раньше времени не пришел. Уходить мне отсюда надо поскорей, и под первым же благовидным предлогом.
Пока прятала в самый темный угол принесенную из комнаты герцога одежду, заставляя ее горшками и метлами, отвратительный голос управляющего раздался почти что над ухом, в комнате для слуг, причем в выражениях он не стеснялся. Разгоняет работничков по местам, распорядитель хренов! Этот не даст слугам посидеть без дела, всегда им работу найдет.
Когда через минуту он заглянул в каморку, я стояла там, прислонившись к стене.
- Пойдем - процедил он. - Госпожа Тайанна тебя ждет. Да, а стул где? Сломала? Ну, корова неловкая! Ты хотя бы представляешь, каких денег такой стул стоит?
- Он же и так был сломан! Чуть живой стоял.
- А вот это не твое дело! Отрастила себе задницу, не один стул не выдерживает! Жрать меньше надо в три горла, вот жир на боках нарастать и не будет! А то вон, как сядешь, так со стула сало свисает во все стороны... Да оставь ты свои сумки, что ты с ними носишься! Добро, что - ли, какое там держишь? А то как же, еще украдет кто такое сокровище - пару драных лаптей!
- Не могу! В одной сумке моя одежда, в другой подарки для тетушки и всей ее семьи.
- Представляю, что ты ей привезла! Неужели позапрошлогоднюю квашеную капусту всем Дурным Двором не доели, и ты сюда целый бочонок этой дряни притащила? А может там соленые грибы с того же года? Протухли, поди? Не любишь ты тетушку...
- Тебя бы позапрошлогодней капустой накормить - помимо воли вырвалось у меня. - Сразу целый бочонок заставить съесть! А заодно грибами от души попотчевать! Причем тухлыми! И настоять, чтоб ты все это молоком запил!
- Что?! Никак, у тебя голосок прорезался! Верно госпожа Тайанна говорила, что паршивый у тебя характер! И что дура ты деревенская - об этом тоже известно. Оттого и не замужем до сей поры - не нужна никому. Топай за мной, корова!
С великим трудом удержавшись, чтоб не пнуть домоправителю по этому самому месту, откуда растут ноги, я последовала ха хмырем. Проговорился, мерзавец! Все он о нашей семье знал, тетка рассказала, причем, по всему выходит, поведала так, что и управляющий считает, что вправе издеваться над темной деревенщиной. А выламывался-то передо мной, изображая, что ничегошеньки ему про нас неизвестно! Ладно, перетерпим ради дела. Но главное - убраться бы отсюда поскорей, пока наверху тихо.
Если я рассчитывала, что он отведет меня в комнату тетки, то в этом предположении попала пальцем в небо. Не сподобилась я до такой чести. А может, все было куда проще - не хотела тетка, чтоб меня увидел кто из челяди. Что бы там тетка не говорила, а внешнее сходство между мной и Эри все же присутствует. Помещение для слуг, рядом с моей каморкой - вот где ждала меня родственница. Кроме нее, там никого не было: всех домоправитель разогнал работать. Тетка сидела на высоком стуле посреди комнаты - ждала меня.
- Тетушка! - воскликнула я, заходя в маленькую комнатку и стремясь придать голосу как можно больше радости - Здравствуйте, тетушка!
Шагнула было к ней, чтоб обнять дорогую родственницу, но тетка протянула вперед руку, удерживая меня на расстоянии.
- Здравствуй, Лия. Что ты здесь делаешь? Надолго приехала? Почему заранее не предупредила, что в столицу собираешься?
Тетка говорила спокойно, даже равнодушно, без малейших эмоций в голосе. Кто со стороны послушает, решит, будто последний раз мы с ней беседовали, самое позднее, утром, но уж никак не три года назад. Более того, в ее ровном голосе чуть проскакивал оттенок досады и раздражительности. Я даже чуть оторопела. Хоть в этот дом и я сама не с добром пришла, но такого приема не ожидала. Умом все понимаю: никто из нас, деревенских родственников, ни Эри, ни тетке не нужен (они, судя по всему, предпочли бы быть круглыми сиротами), но хотя бы для вида показать, что тебе небезразлична родня - неужели это так сложно изобразить? Да и не виделись мы несколько лет. Неужели самой не хочется посмотреть на нас? Мне еще раз пришло в голову, что ожидай меня здесь другой прием, куда более сердечный, то еще неизвестно, как бы я повела себя по отношению к семье князя. Все - таки родня... Впрочем, судя по более чем "радушному" приему, родня, похоже, бывшая... И совершенно ненужная. А между тем хмырь - домоправитель и не подумал уйти: стоит у стены, смотрит ( но уже довольно почтительно), да опять качается с пятки на носок. Верная собака на страже госпожи... До чего же ты меня злишь, мужик, высказать не могу!
- А я к вам приехала, тетушка! Не предупредила, конечно, но так уж получилось...А вот насчет того, на какой срок я приехала... Думаю, что задержусь здесь надолго.
- Вот даже как? А как же жених твой? Он что, в поселке остался? Не дело это, женихов одних оставлять. Вдруг уведет кто! Отчего же он с тобой не поехал? Неужто разлюбил? Или поссорились? Наверное, повод для этого подала! Глупость, поди, какую сотворила? Ты это можешь! Ничего, еще помиритесь. А ожерелье свое куда дела? Потеряла? Что ж ты так невнимательно с добром обращаешься? Или, не приведи того Всеблагой, муж Даи его украл да пропил? С него станется!
В тетушкином голосе проскальзывала чуть заметная насмешка. Да все она про нас знает: и про мою несостоявшуюся свадьбу, и про Вольгастра с молодой женой, и про сестрицу с ее непутевым мужем...Конечно, недаром ее управляющие в Большом Дворе каждую седмицу в Стольград письма для тетушки с обозами отправляют. Может, события последних дней ей пока и неизвестны - уж очень неожиданно даже для себя я собралась и уехала из поселка, а насчет всего остального тетка в курсе происходящего. Думаю, единственное, что ей неизвестно - это события последних дней. Вряд ли ей все в подробностях успели описать и быстро отправить послание с оказией. Так что, если кто из управляющих и написал сюда письмо о происшедшем за последние дни, то в столице оно появится, в лучшем случае, или сегодня, или завтра,
- Нет, тетушка. Просто свадьбы не будет. Вольгастр женился на другой, а ожерелье мы ему вернули.
- Да, - протянула тетка, уже не скрывая усмешки, но, тем не менее, пытаясь изобразить сочувствие, - да, не сумела ты мужика захомутать. Что ж ты у нас за человек такой: один на тебя, бестолковую, сдуру клюнул, так и того удержать не сумела! Ни на что у тебя толку нет! А Дая? И сама бездельница, и мужа себе под стать нашла. В кого хоть у моей бедной сестры обе дочери такие никудышные уродились?! Вот еще наказание мне на шею свалилось! А постарела-то ты как! Прямо старуха совсем! Кожа черная, будто по земле каталась, морщин вон сколько, волос седых полна голова...
А я еще удивляюсь, от кого домоправитель нахватался столь милого обращения с людьми! Да вот он, наглядный пример, перед глазами сидит, да издевательски улыбается! Ну не может она без того, чтоб лишний раз не сунуть меня лицом в грязь! Вот дрянь! Родственница дорогая, чтоб тебя!.. Это же ты, ты виновата во многом из того, что со мной произошло! Это ведь по твоему хотению я стала такой, какая есть, и еще неизвестно, сколько мне осталось жить на этом свете! Ой, не сорваться бы мне, хотя злость начинает медленно, но неотвратимо подниматься в душе. Надо ее выпустить хоть немного, иначе я за себя не отвечаю...
- Тут уж, тетушка, ничего не поделаешь! Похоже, это у нас семейное - все мы стареем раньше времени, - как можно более простодушно вздохнула я, хлопая глазами. - У вас, вон, тоже на голове одни седые волосы остались, хотя вы, кажется, еще не совсем старая. И морщин у вас, как и у меня, без меры. Вроде и в поле не работаете, а сдали за те несколько лет, что мы не виделись, так сильно, что я вас даже не сразу узнала. Может, болеете? Да, все мы меняемся с годами в худшую сторону, кто раньше, а кто позже... Да вы не расстраивайтесь, тут уж ничего не поделаешь! Да, а помните Мариду, ведунью нашу поселковую? Так она всегда говорит, что закат жизни надо принимать с благодарностью!
Тетка онемела. Да, разучилась ты, моя дорогая, от стоящих ниже тебя удары принимать, тем более что сказала я истинную правду: рановато ты, тетушка, стареть начала. Тебе только пятьдесят, но со стороны смотришься много старше, а на голове нет ни одного темного волоска. Даже глаза будто выцвели, нет в них прежней яркой синевы цветущего льна. Расплылась, отяжелела... Сильно же ты изменилась, причем далеко не в лучшую сторону! А ведь хороша была по молодости, ох, хороша! Прогневала ты чем-то Пресветлые Небеса, не иначе. Если это не так, то с чего потеряла так рано свою немалую красу?
- Я так и не поняла, зачем ты в Стольград пожаловала? - после паузы, и с уже заметным раздражением спросила тетка. Ага, и улыбка ехидная у тебя пропала, и смотришь на меня без показной привязанности. - Что ты здесь потеряла? С чего это тебе вздумалось под старость лет из поселка в столицу припереться? Сидела бы себе в Большом Дворе спокойно, работой бы какой занялась... Так нет, понесло тебя невесть куда!.. И это в твоем-то возрасте!.. Совсем из ума, что - ли, выжила?
- Тетушка, я на досуге подумала и решила так: раз не сложилось у меня в поселке, то перееду жить в Стольград. Работу я здесь сумею найти легко - вышивальщицы да швеи требуются всегда, а уж тем более в столице. Мастер я неплохой, сами знаете. Устроюсь, работу найду, комнатку сниму для начала, потихоньку жизнь начну налаживать. Я тут в пару лавок зашла, работы свои показала, так их с руками отрывают. И платят за вышивки хорошо, куда лучше, чем в поселке. А пока, если можно, я у вас поживу. Мы же так давно не виделись, скоро совсем чужими станем. Это не дело! Я ведь до сих пор Эри так и не увидела, с ее девочками не познакомилась. Они уже большие, наверное? Да и зятя вашего не знаю, а это не дело - с родственниками не знаться! Я бы еще вчера к вам подошла, если бы обоз пораньше в город пришел. Да перед воротами простояли невесть сколько, поздно нас в столицу пустили. Где вы живете - не знала, поэтому остановилась на ночь на постоялом дворе при храме пресветлой Иштр. Ну, а сегодня, с самого утра, пошла искать вас.
- Нечего тебе здесь делать! - тетка начала всерьез сердиться, и раздраженные нотки в ее голосе резали слух. - Подумала она на досуге! Не твое это дело - думать! Для этого надо голову иметь, а ее у тебя сроду не было! Девка ты деревенская, здесь ничего не забыла, и город - не место для тебя! В общем, напрасно ты сюда прикатила, быстро собирайся и возвращайся домой. Когда поедешь в поселок, пришли ко мне человека с постоялого двора, приду проводить - и тетка встала со стула, показывая, что разговор у нас окончен. - Кстати, почему у тебя такой потрепанный вид? Что, все деньги бывшему жениху отдала, или это муж Даи все прогулял? Тогда понятно, отчего тебя жених бросил. Кому ты нужна без денег? И с деньгами-то не каждый в твою сторону глянет, а уж без них... И что за старые cумки у тебя в руках? На помойке нашла? С них же грязь кусками сыплется! Что, интересно, у тебя в них находится? Неужели эти сумки - все твое имущество? Богатая ты у нас невеста, как я погляжу!
- Нет, тетушка! В этой сумке - я поставила одну из сумок на стол, но тетка на нее даже не покосилась, - здесь подарки для вас, Эри и девочек. Там вышивка, кружево, шитье... А в другой мои вещи - пара платьев, обувь, - я расстегнула сумку с драгоценностями так, чтоб тетка и ее домоправитель увидели лежащие сверху старенькие платья. - Остальное, все, что я привезла с собой из поселка, пока осталось на постоялом дворе. Хочу пожить в вашем доме какое-то время, поэтому и одежду с собой принесла, ну там, чтоб можно было переодеться, переобуться... Тетушка, я не могу уехать назад. Дом, хозяйство и почти все деньги я оставила Дае, и теперь у меня ничего нет, кроме умелых рук. Но вы же меня знаете: я всегда сумею заработать на жизнь мастерством. А пока, думаю, вы мне отыщете небольшую комнатку под этой крышей. Вон у вас домище какой большой, места всем хватит! А если вдруг не найдется свободного места, то я временно и со слугами могу пожить.
Глянув на тетку, я отметила про себя, что она потеряла дар речи от моей деревенской простоты. Как: она должна позволить жить в княжеском доме нищей деревенской родне, о которой сиятельный князь не имеет никакого представления, не имеющей при себе даже приличной одежды, а главное - внешне очень похожей на ее дочь! О том, что в доме князя Айберте вместе со слугами обитает невесть откуда взявшаяся бедная родственница княгини, уже к вечеру узнает вся столица. А уж знакомые!.. Эти сразу прибегут посмотреть на внезапно объявившуюся родню прекрасной княгини. А если еще (не приведи того Высокое Небо!), вдруг выясниться, что восхитительная княгиня вовсе не аристократка по рождению - что тогда делать?! Вряд ли подобное придется по вкусу князю Айберте. И еще одно, крайне важное обстоятельство: если учесть, что сейчас в доме и так проживает гость из другой страны, то еще одни лишние глаза и уши никак не нужны. Думаю, и без того князь на это время попросил тетку не приводить в дом чужих людей. Ясно, что сейчас на уме у тетки - надо побыстрей сбыть со двора эту простодушную дуру, причем так, чтоб она назад и дорогу позабыла.
- А как же ты сестру одну бросила? - рявкнула тетка, уже не пытаясь сдерживать себя - Тебя о чем мать перед смертью просила: ни в коем случае сестру без поддержки не оставлять? Что же ты слово свое не держишь? Бросила ее - и укатила прочь довольная! А как Дая без тебя жить будет - об этом ты подумала? Возвращайся-ка ты домой поскорее, да хорошенько приглядывай за сестрой, как матери обещала!
Вообще-то, тетушка, мне интересно, откуда ты знаешь, о чем мы говорил с матушкой незадолго до ее кончины? Ты же нашем поселке три года не была, и, хотя я тебе не раз писала, ты мне не ответила ни на одно письмо, в том числе и на то, в котором я сообщала тебе о смерти матушки. Неплохо у тебя в Большом Дворе управляющие работают, даром хлеб не едят, все новости узнаешь без задержек.
- Я Даю не бросала! Это она попросила меня уехать. Не можем мы с ее мужем ужиться, скандалим без остановки. Вот у сестрицы терпение и кончилось. И потом, не маленькая она уже - двадцать лет девке, пригляд за ней уже не нужен, да и злит ее излишняя опека.
- Проще говоря, она что - выставила тебя из дома?
- Ну зачем вы так говорите? Не она меня выгнала, а я сама уехала.
- Дая... Вот дрянь неблагодарная, - зло прошипела тетка. - Да где бы она была сейчас, если б не ты! Почему ты ей не напомнила, чем она тебе обязана? Да твоя сестра и жива благодаря тебе, а уж ходить - точно бы не ходила, кабы ты над ней не тряслась день и ночь! В лучшем случае, осталась бы калекой на всю оставшуюся жизнь. Какая же она кретинка!
- Не стоит об этом вспоминать, тетушка, да и незачем. Дело прошлое...
- Да и ты ничуть не умней своей дуры-сестры! Говоришь, оставила ей все? Ну, можешь распрощаться со всем добром и заодно с деньгами - твоя безголовая сестра со своим мужем все по ветру пустят. Да, впрочем, зачем я тебе это говорю? Все одно, ни у кого из вас головы на плечах нет! Ни у тебя, ни у нее, ни у этой подзаборной дряни, которую твоя сестра подобрала себе в мужья! Послушай доброго совета: немедленно езжай домой, и постарайся спасти хоть что-то из имущества, а не то всей семьей будете милостыню просить!
- Об этом пусть Дая думает. Она взрослый человек, и сама должна решать, как ей поступать в будущем. Все необходимое она имеет, а дальше... Это ее жизнь и не стоит в нее вмешиваться. Если Дая сделает что не так, это будут ее ошибки, и пусть она сама отвечает за них. И потом, не стоит так плохо думать о моей сестре. Она хорошая девочка, просто молодая еще и жизни не знает...
- Жизнь она знает лучше многих, да вот только говорить с тобой об этом - только воздух впустую сотрясать. А что касается вашего хозяйства да имущества, то придется мне за это дело взяться. Что сумею, то успею убрать у этой бестолковой парочки, все одно у их деньги не задержаться. Все в пух и прах разлетится! Буду выдавать на жизнь этим двум лентяям, а если им что не понравится, или мало денег покажется, то пусть работать идут. Ну, а ты из того имущества отныне ни на что не рассчитывай. Раз у тебя хватило ума все оставить своей сестре и ее никчемному мужу, то, значит, тебе там уже ничего не принадлежит. Это должно быть понятно даже такой тугодумке, как ты. Боюсь, у вас в доме не сегодня-завтра одни осколки от того добра останутся, что еще предки скопили... Не понимаю, чем прогневала моя несчастная сестра Высокое Небо, раз они её такими дурными дочерьми наказали?!
- Тетушка, зачем вы так? Дая вовсе не так плоха, как вы говорите...
- Замолчи! Ты еще в поселке могла сестре помочь, вот только даже пальцем не шевельнула, чтоб ее уму-разуму научить Впрочем, кому я это говорю?! Можно подумать, ты хоть немного умнее нее... Так, отныне я от тебя просьб насчет сестры, или скулежа о твоей жалости к ней чтоб не слыхала. Сама в этом деле разбираться буду! Поняла? Не слышу ответа!
- Поняла.
- Хорошо уже то, что хоть что-то еще понять можешь...
Тетка помолчала, собираясь с мыслями.
- Лия, скажу тебе прямо - не вовремя ты сюда приехала. Совсем не вовремя. У нас гостей высокородных полон дом, все комнаты забиты. Не знаю, где тебя и разместить. Дом у князя хоть и большой, но не резиновый, да сейчас в нем места свободного нет. Придется тебе на постоялом дворе несколько дней прожить.
Ну, наконец-то ты заговорила о моем уходе! Мне самой надо убираться отсюда поскорей, и сейчас ну никак не до разговоров с тобой, тетушка! Хотя позже, если представится возможность, я с тобой потолкую от души, Ох, и поговорим мы с тобой, дорогая, да так, что мало тебе не покажется!
- Вот как... Тетушка, это не страшно! Пока от вас гости не уедут, я вполне смогу прожить на постоялом дворе при храме Пресветлой Иштр.
- Да. Это выход. Поживи там пока, хотя... - на лице у тетки отражалось заметное недовольство. Ясное дело, ей меньше всего хотелось, чтоб кто из людей, знающих Эри в лицо, пусть и случайно, но мог увидеть меня на улице или в лавке - могли пойти неприятные разговоры.
- Госпожа Тайанна - раздался голос домоправителя. Ему что, покачиваться у стены надоело? А голос-то, голос у него сейчас какой почтительный - аж слезу от уважения прошибает! - Госпожа Тайанна, а почему бы вам ни отправить эту э-э-э... даму в Лахобор? Там прекрасные места, чистейший воздух, хороший дом, вашей родственнице там понравится. Кстати, ближайший обоз направляется в те места дня через три - четыре.
У тетки просветлело лицо. Похоже, предложение домоправителя ее полностью устраивало.
- Ну конечно! Значит так, Лия сейчас ты пойдешь на тот постоялый двор, где остановилась, и сиди там в своей комнате. Выходить из нее я тебе запрещаю. Нечего тебе по улицам одной ходить. Завтра днем мы к тебе придем, и решим, как ты будешь жить дальше. Надеюсь тебе все ясно?
- Да... То есть, я не совсем понимаю: мне что, разве надо еще куда- о ехать?
Признаюсь, после слов тетки мне бы следовало распрощаться и бежать отсюда без оглядки. Давно бы надо это сделать, но несколько подозрительно будет выглядеть, если я не поинтересуюсь, куда это меня намерена отправить с глаз подальше любимая тетушка. И еще, не зная, почему, но мне хотелось ее позлить, хотя заниматься этим сейчас, когда бы мне следовало поскорей уносить ноги, было ну никак не ко времени!
- Лия, я, кажется, просила тебя пойти туда, где ты остановилась! Что еще за вопросы? Я лучше знаю, что тебе нужно!
- Но, тетушка...
В эту минуту в дверь постучали. Неужели обнаружили исчезновение охранника? Ох, как бы не пришлось мне удирать отсюда со всех ног! Но из-за двери раздался девичий голосок:
- Госпожа Тайанна, приехала портниха. Провести ее к княгине, или пусть внизу подождет?
- Пусть подождет! - чуть повысила голос тетка. - Сама ее отведу. Лия, ступай, не до тебя сегодня. Видишь - я занята. Минуты свободной нет, а я с тобой столько времени напрасно потеряла! Все, разговор окончен. Мой управляющий тебя проводит!
- Но, тетушка, я не хочу никуда ехать из столицы! Работу и жилье я без труда могу найти и здесь! Я же именно за этим и приехала из поселка! Отсюда я и сестрице деньгами помогать могу, да и доехать, если вдруг понадобиться, до поселка не так и долго! Все же это столица и ...
- Хватит! - терпение у тетки окончательно истощилось. - Ты, как я погляжу, болтать много стала! Совсем распустилась за последнее время! Раз тебе сказали, что ты делать должна, с чего это ты язык высовываешь? Что ты думаешь - это никого не интересует! За тебя другие люди, куда более умные, решения принимают! Чтоб я от тебя больше возражений не слышала!
- Простите, тетушка, - я покаянно опустила глаза, досадуя, что не получилось разозлить тетку еще больше. - Но...
- Никаких "но"!
- А увидеть Эри, или познакомиться с ее девочками я сейчас могу? - меня как за язык кто-то без остановки дергал. - Они мне все же племянницы, и...
- Да уйдешь ты, наконец, или нет? Что, разве не слышала: княгиню портниха ждет! Ей сейчас никак не до тебя!
- А если я к вам вечером приду?
- Вечером Эйринн с мужем во дворце Правителя надо быть, на обручении его дочери. Там вся знать страны соберется! Портниха платье Эйринн принесла, а я тут с тобой время понапрасну теряю! Дел по дому невпроворот, не знаю, как успею со всеми управиться, и ты еще отвлекаешь! И тебе, кажется, понятно было сказано: возвращайся на постоялый двор и сиди там в комнате! Табин, проводи ее! Да не через главные ворота!
Выходила я из княжеского дома через черный ход. Уже сдвинув засов на задних воротах, домоправитель внезапно прижал меня к забору:
- А я ведь тебе не понравился. Верно?
- Не просто не понравился - я уже не видела необходимости скрывать свои чувства. - Меня от тебя с души воротит.
- Ох ты, какие слова! Ничего, тетка тебе прикажет - понравлюсь! Еще хвостом передо мной вертеть начнешь, стоит ей на тебя шикнуть!
- Ты не только хам, но и дурак! Неужели считаешь, что можно понравиться, или, не приведи того Пресветлые Небеса, полюбить кого-то по приказанию? Да не просто так, а чтоб за этим человеком ты на край света готов был пойти? Впрочем, с тобой я бы не пошла даже в ближайшую лавку - стошнит еще на полпути.
- Надоело тихоней прикидываться? - скривил тонкие губы домоправитель. - Хозяйка не поняла, а я заметил, как ты перед ней, перед теткой своей, старательно изображала из себя незнамо что. Меня на мякине не проведешь! Ничего, в Лахоборе гонор спустишь! Такие сучки, как ты, быстро шелковыми становятся, если им пару раз по морде заехать. На цыпочках передо мной будешь ходить, и слова супротив не скажешь!
- Я в жизни разных людей встречала, но таких, как ты, могу пересчитать по пальцам одной руки. Что, ни одна баба на тебя просто так не смотрит? Я не ошибаюсь? Каждая глаза отводит, лишь бы с тобой ненароком взглядом не встретится. Передо мной свой норов стал показывать сразу, с первых слов. Ты, пока о человека ноги не вытрешь и от этого в собственных глазах не поднимешься - до того успокоиться не можешь. Иначе себя господином не чувствуешь. Так? Если что от женщины и получаешь, то лишь в том случае, если ее припугнешь хорошенько, или унизишь. А знаешь, почему? Нет в тебе того, от чего бабы голову теряют, и самое хорошее в том, что у тебя этого никогда не будет! Иногда смотришь на мужика - в чем только душа держится, и посмотреть не на что, и на лицо невзрачный, а и поговорить с ним приятно, и на сердце он добром ляжет, да воспоминания о встрече с таким человеком хорошие остаются. А ты... Далеко не урод, все при тебе, да вот только рядом с тобой даже стоять неприятно. Ты ведь не женат, верно? Не удивляюсь! И знаю, почему: такой, как ты, не нужен даже самой завалящей бабенке. Противно с тобой.
- Ах ты, зараза! - взбеленился домоправитель. - Да я тебя...
Я не стала слушать продолжения, а от души врезала ему коленом в низ живота, и, что есть сил, рванула на улицу. Вслед мне неслись ругань и проклятия, но догонять меня домоправитель не стал - вряд ли он быстро разогнется, приложила я ему от души! Да и самому уйти из дома без разрешения хозяев - ну, на такое он не решится!
Меня раздирала злость. Не могу подобрать другого слова - именно раздирала. Даже не знаю, что было тому причиной; скорее всего, вывел меня из себя домоправитель, да и тетка изрядно постаралась, пытаясь меня уколоть побольнее. Видно, сплоховала я, не успела в нужный момент приглушить растущее недовольство, и теперь чувствовала, как на меня медленно, но неотвратимо наползает холодное бешенство. Оно, как ледяная волна, неторопливо, но безжалостно, железными щупальцами подминало под себя мое сознание, сковывало чувство, давило волю, гасило свет перед глазами, порождало ненависть ко всему живому вокруг... Самое плохое в том, что я никак не могла утихомирить эту дикую волну ярости, как ни пыталась. Что-то похожее со мной было в поселке, за день до отъезда в Стольград... Я тогда зятька скалкой поучила. Но в этот раз злость была куда сильнее, куда безжалостней... Что там мне об этом Марида говорила? Что-то плохое... Не помню точно, то именно, но плохое - точно... А, да, приступ... Если сейчас он на меня сейчас обрушится, то все попало! О нет, только не это! Позже - я согласна, пусть произойдет позже, но только не сейчас, не на виду у всех! Вен, где ты?.. Хотя бы сумку мне успеть ему передать до того, пока еще я окончательно не съехала с катушек! Перед глазами все поплыло, в душе поднималась грязная серая муть, смывая все мысли, чувства, желания, все хорошее, что есть в душе человека...
Вместо этого во мне воцарялась страшная, душащая ненависть ко всему, что только есть на свете, перехватывающая горло, не дающая дышать... Хотелось завыть во все горло, кричать, крушить, ломать все кругом, лишь бы избавиться от ослепляющего бешенства, холодными вспышками встающего перед глазами. Спешащие по своим делам, окружающие меня люди стали меняться на глазах. Они превращались в страшных, отвратительных чудовищ, выползающих из мерзких нор и тянущих ко мне свои грязные лапы... Какие у них жуткие зубы и когти... Мертвое солнце, кровавые облака на черном небе...Страшно, но надо отсюда выбираться! Как я оказалась в этом чужом мире, среди омерзительных выползков Бездны? "Беги отсюда, - зашептали мне в уши неизвестные голоса. - Беги, пока можешь! Но всех, кто встанет на твоем пути, не жалей. Это враги. Враги каждого человека... Надо убить их всех...всех...всех...". Да, голоса правы... Они говорят правду... Если хоть одно из чудовищ вокруг останется жить, оно снова затянет меня в этот жуткий, страшный мир! А я смогу, смогу раздавить их всех! Только тогда я сумею вернуться отсюда домой, в наш теплый и добрый дом...
Как я ни пыталась остановить последние, ускользающие от меня проблески сознания, все было бесполезно. Не могу понять, каким образом я умудрялась цепляться за последние крохи рассудка, хотя чуть отстраненно понимала, что это ненадолго. Мне не продержаться и минуты... Холодная волна тяжелой грязи заволакивала последние островки трезвого сознания, беспощадно топя их в бездонных омутах ненависти ко всему вокруг... В душе будто проснулся свирепый зверь, одержимый страшной силой и безумной жаждой убийства, захлебывающийся в ненависти ко всему живому... Собрав последние силы, я побежала, стремясь как можно быстрее оказаться возле нашего дома, хотя знала: не успею, не добегу...Все пропало, все напрасно, я все загубила...
В себя меня привела резка боль в плече. Будто пелена спадала сглаз, проясняя ум, заставляя радостью отзываться отходящее от испуга сердце...Я стала понимать, что бьюсь в чьих-то сильных руках, и встревоженный голос Вена шепчет мне в ухо, чтоб я успокоилась, все в порядке, он успел... Спасибо вам, Пресветлые Небеса! Не отдавая себе отчета, я обхватила Вена за шею и прижалась к нему - ноги не держали, подгибались. Отойти сейчас он от меня, и я упаду на землю, будучи не в состоянии даже пошевелиться. Стоящие в отдалении от нас люди с интересом посматривали в нашу сторону. Сумка... Где моя сумка? А, вот она, раскрытая, валяется в нескольких шагах от нас, и старенькие платья вывалились из нее прямо на грязную мостовую. Никто на такое старье не покусился. Все же мы правильно сделали, внезапно подумала я, глядя на валяющиеся в пыли сумку и платья, правильно, что собрали и одели меня чуть ли не в старушечьи тряпки - они и медяшки ломаной не стоят, никому не нужны, не каждый нищий такое старье возьмет. Так вот и лежит себе потертая сумка, до верху набитая сокровищами, но по виду никому не нужная... Нет, у меня точно крыша едет неизвестно куда: о чем я сейчас думаю, о какой ерунде?..
Слышу, как Вен рассказывает стоящим неподалеку, что, вот, мол, поссорился со своей подружкой, и та, разозлившись сверх всякой меры, решила уйти от него. Да вот только идти ей, как оказалось, некуда: уехали, дескать, ее родные из города, и слова ей перед отъездом не сказали, так что где их теперь искать - никто не знает! А подружка и без того припадками страдает, да после скандала, да от такого известия - вот ее и затрясло! Извините, мол, люди добрые, бывает у нее... Сейчас отоспится, придет в себя - вот тогда уже он ей от души пропишет, как с больной головой по улицам носиться! Придерживая меня одной рукой, Вен подошел к сумке, засунул в нее выпавшую одежду. Поднимая сумку, чуть ее не выронил - не ожидал, что она такая тяжелая. По-прежнему поддерживая меня, не отпуская от себя ни на миг, Вен пошел прочь, сопровождаемый брезгливо-сочувственными взглядами окружающих.
Понемногу меня отпускало накатившее мерзкое чувство ненависти, проходило напряжение, восстанавливалось дыхание, я снова могла нормально видеть, хотя по-прежнему было тяжело и противно на душе. Тело было как разбитое. Хотя я и отцепилась от Вена, но от себя меня он не отпускал. Наоборот, только крепче сжимал мою ослабевшую руку своей жесткой ладонью, покрытой твердыми мозолями от постоянных занятий с мечом. На этой надежной руке я почти повисла с чувством великого облегчения. С такой поддержкой идти мне было куда легче. Вен быстро шел по улице и тащил меня за собой, как на веревке. Даже с такой поддержкой я еле плелась, ноги почти не слушались, и оттого мотало меня при ходьбе из стороны в сторону.
А к этому прибавилось чувство великого стыда. Догадываюсь, что со мной приключилось. Если правда то, что рассказывала Марида о таких, как я (а у меня нет никаких оснований не доверять ей), то в самом начале приступа, глядя со стороны, можно подумать, что болен человек черной немочью, или, как эту болезнь называют иноземные врачи, эпилепсией. Но это, как говорится, цветочки. Дальше должно было быть много хуже, но, к моему великому счастью, Вен успел спаси меня в самый последний момент... Иначе с той улицы я уйти бы уже не смогла - прибили б меня люди на месте... И они были бы правы...
Как я могла допустить такое?! Сказано же мне было ведуньей, причем сказано твердо: не распускаться, не расслабляться, если жизнь дорога! Ведь велено же мне было глушить в себе злость и раздражение сразу же, как только почувствую их приближение! Только в этом мое спасение! И тут Марида права: если я не буду жестко контролировать свои чувства, настроение, не смогу безжалостно отбрасывать в сторону лишние эмоции и не приобрету железные нервы, то не сумею протянуть до конца даже и отведенный мне короткий срок...
И как ужасно, должно быть, я выглядела со стороны! Да еще при целой толпе свидетелей!.. Я мысленно застонала от стыда! Какой позор, какой срам! Я не могла заставить себя поднять глаза на Вена. Как он, должно быть, сейчас презирает меня! Хорошего помощника им подсунула старая королева! За таким работничком самим пригляд требуется, причем постоянный! Ох, надо мне уходить от ребят, а не то, не ровен час, найдется внимательный глаз - что тогда будет? На себя надо надеяться, самой решать свои беды, и ни в коем случае не стоит в них впутывать других людей. У ребят и без меня положение невеселое, а тут я еще на их голову свалилась!
Так мы и шли до нашего домика: Вен, держащий в одной руке сумку, а за другую тащивший меня. Со стороны, наверное, это было очень похоже на то, что рассерженный муж ведет домой нетвердо идущую супругу. Стыдобушка моя! Недаром не раз по дороге к дому Вену сочувственно подмигивали мужики, а женщины осуждающе качали головами. "Это же надо, умудрилась набраться где-то с утра пораньше..." - читалось во всех взглядах.
Едва войдя в сени нашего маленького дома, я привалилась спиной к стене и, не отрываясь от нее, сползла на пол. Все, больше у меня ни на что нет сил... Спрятала горящее от стыда лицо в ладонях, и провалилась в короткий мертвый сон без сновидений. Дан, кажется, сбегал к нам по лестнице, а может, и нет... Не знаю, сколько я спала, но думаю, что мой сон, больше похожий на обморок, длился нескольких минут, Когда открыла глаза, то увидела, что возле меня собрались все: Дан и Вен молча сидели по обе стороны от меня, хозяйка стояла напротив, и девочка выглядывала из дверей. Удивительно, но все смотрели на меня с неподдельным сочувствием... Так они что, не боятся и не презирают меня? А когда оба парня все так - же молча, но ободряюще положили свои руки на мои, - не расстраивайся, дескать, что уж тут поделаешь!, вот тогда я едва не разревелась. Но хозяйка быстро взяла дело в свои руки. Она шуганула наверх ребят, девочку отправила в кладовку искать какие-то травки, а меня почти силой поставила на ноги и потащила за собой в огород, к врытым в землю бочкам с холодной родниковой водой.
Позже, сидя на небольшой кухне нашего дома после ледяного купания, и сменив старое платье на свою серую дорожную одежду, уже выстиранную и высушенную хозяйкой (и когда она только успела?), и распустив тугой узел волос на голове, я с облегчением почувствовала, как утихает головная боль, и что я больше не чувствую изнуряющей слабости. А после выпитого мной приготовленного Райсой горячего отвара из трав я словно заново родилась, будто и не умирала недавно. Наоборот, мир вокруг наполнился яркими красками, радостью, а на душе такая легкость, что хоть песни пой!
- Ты, девонька, запомни вот что, - сказала хозяйка, усевшись за стол напротив меня, - если когда с тобой еще такое приключится, то после обязательно в холодную воду залезай, а еще лучше - в ледяную. А после всегда травяной чай пей. Неважно, из какой травы отвар сделаешь, главное, чтоб он горячий был, и чтоб травушек разных в нем нечетное количество было. Ну там три, пять, семь... Да хоть двадцать семь, лишь бы помогло.
- Вы поняли... - растерянно уронила я, не зная, что сказать еще. - Но откуда?
- Не слепая. У нас с мужем, ныне покойным, постоялый двор был. Разные люди у нас останавливались. Почти за двадцать лет научилась в людях разбираться. Редко, конечно, но бывало, заглядывали к нам и такие, как ты. Все бежали куда-то, все хотели уйти подальше от людей. Видала подобное тому, что приключилось с тобой сегодня, несколько раз, и не всегда увиденное хорошо заканчивалось. Оттого и знаю, что делать дальше. Такие бедолаги хоть и таятся, как могут, да не всегда это у них получается. Жаль вас. Все вы такие молодые... Вот тебе сколько?
- Двадцать семь. Осенью исполнится двадцать восемь. Так что времени в запасе у меня осталось совсем немного. И то лишь в том случае, если мне посчастливится до тридцати дожить...
- И куда хоть вы все идете? Такие, как ты?
- Да я бы и сама пошла, куда глаза глядят, когда возможность появится... Просто хочется умереть свободным человеком...
- Жаль мне тебя. Искренне жаль. Ты красивая. Даже очень красивая! Я, когда тебя впервые увидела, даже позавидовала невольно. Думала: надо же как повезло девке, с такой красотой уродилась, живет без забот! И глаз такого необычного цвета, как у тебя, я за всю свою жизнь никогда не видела! Совсем, как васильки... Как только твои родные на такое решились?
- Это и мне самой интересно... Спасибо на добром слове. Только в моем случае красота не имеет никакого значения.
- Знаю.
- Так вы что, меня не ничуть опасаетесь?
- Эх, девонька, все в руках Пресветлых Небес. Неведомо нам, где и что мы найдем, или потеряем. Дело не в страхе, или в опасениях. Зла я в тебе не чувствую, ну, а если что и произойдет, то тут уж ничего не поделаешь. Значит, так Всеблагому угодно...
- Спасибо...
- Не за что...
Я хотела было уйти из кухни, да вспомнила еще кое - что... После разговора с дорогой тетушкой мне бы хотелось внести ясность в еще один вопрос.
- Да, Райса, я не очень хорошо знаю нашу страну. А если честно, то ее почти не знаю. Скажи, где находится Лахобор, и что это такое?
- Лахобор? Ну, это довольно далеко отсюда. Болотистое место из тех, которые еще называют "медвежий угол". Добраться туда можно лишь летом, когда все подсохло, или зимой, когда все сковано льдом. Место там... скажем так, не очень... Летом не знаешь, куда спрятаться от комаров, а зимой от тоски хоть волком вой! Там, в Лахоборе добывают дорогую синюю глину. Ее используют для лечения многих болезней. И не только у нас. Ее, эту глину, в другие страны чуть ли не обозами вывозят. А ты почему спрашиваешь?
- Да разговор один случайно услышала на улице. Кому-то предлагали туда поехать... Мне название запомнилось...
- Да, туда в основном и едут те, кому надо подзаработать - синяя глина дорого стоит. Вот и копошатся бедняги на болоте весь день, мошку и комаров кормят. Даже зимой люди ковыряются в тех местах, где не замерзает с наступлением настоящих холодов. Есть там и такие уголки, с теплой водой. Но богатеют в Лахоборе считанные единицы. Очень многие из уехавших все заработанные деньги там же и спускают, оставляют по кабакам. Все одно в тех местах заняться больше нечем...
- Понятно...
Ах, тетушка... Значит, стараешься от меня избавиться таким образом? Отправить как можно с глаз подальше ненужную родню, а там мало ли что может произойти... Шустра ты у меня, однако...
Наверх я поднималась с замирающим сердцем. Как еще меня встретят ребята? Я же их чуть не подвела... Сердятся на меня, наверное, в глубине души. Постояла несколько секунд перед дверью в комнату и уже хотела было открыть ее, да так и застыла с протянутой рукой. Из комнаты раздался смех, причем не обычный веселый смех, а настоящее ржание. Судя по голосу, хохотал Вен, причем смеялся так, что едва мог перевести дыхание. Тут и думать нечего: смеется надо мной! В сердце опять стали заползать обида и стыд. Как видно, ничего ими не забыто... Получается, что когда все закончилось, то можно и посмеяться надо мной на досуге? Ну что ж, раз так, то нам не стоит затягивать дальнейшее общение - следует распрощаться как можно скорей.
Первое, что мне бросилось в глаза, едва я вошла в комнату - груда сокровищ на бедной кровати Дана. Видно, их весьма бесцеремонно вытряхнули из ткани, в которую они были завернуты. Под солнечными лучами драгоценности сверкали так, что глазам смотреть было больно. Переливающиеся всеми оттенками радуги граненые камни, блеск рифленого золота... На картинках в детских книжках сказок такое чудо рисуют, а мне вот наяву удалось увидеть. Но ни один из ребят не смотрел на это невероятной красоты зрелище. Их глаза были прикованы к тому куску ткани, которую я вытащила из тайника в комнате герцога и на которую там же, в спешке, скидывала драгоценности. Сейчас Дан держал эту ткань в руках, и сказать, что он от злости был вне себя - значит, ровным счетом не сказать ничего. Бедный парень даже побелел от негодования. Вен же, напротив, катался по полу, задыхаясь от смеха. Увидев меня, он лишь слабо махнул рукой в сторону Дана, и продолжал хохотать без остановки. У меня отлегло от сердца, и обида растаяла без следа - судя по всему, причиной безудержного веселья Вена была вовсе не я.
- Лия, - повернулся ко мне Дан, причем я заметила, что у него губы прямо сводила судорога еле сдерживаемых эмоций, - Лия, ты только посмотри! Ну, что скажешь? Как тебе это нравится? Лично у меня нет слов! Кстати, где ты это взяла?
- Там же, где и все остальное. В комнате, где расположился герцог Стиньеде, был тайник. Все, что находится в сумке, я забрала оттуда, в том числе и эту самую ткань. Не знала, куда складывать ожерелья, ну и все остальные драгоценности из тайника, вот и использовала эту материю. Я просто сбрасывала ценности из шкатулок на нее. Очень удобно... А в чем дело? Что-то не так?
- Все так - зло протянул Дан. - И еще как! Ну, герцог, ну, скотина... До чего же не терпится ему свою задницу о престол почесать! Как бы не натер себе мозоль от натуги на этом самом месте! Убью его сразу, как только увижу! Сам по плахе размажу! Своей рукой! Такое удовольствие не уступлю никому! - он зло швырнул на пол злополучную ткань.
- Погоди - попыталась было я остановить разошедшегося без меры Дана. - Кого ты там собрался убивать под горячую руку? О ком идет речь - о герцоге Стиньеде?:
- А то о ком же еще! - и тут Дан добавил длинную фразу на родном языке, услышав которую Вен уже не смеялся, а бился на полу в корчах смеха.
Ничего не понимаю! Всмотрелась в ткань, которую Дан перед тем швырнул на пол. Прямоугольное полотнище, размерами похоже на небольшое знамя. Цвет непонятный, нечто близкое к фиолетовому. Яркая вышивка красным шелком вперебивку с золотом какого-то зверька посередине полотнища. Слишком вычурно, на мой вкус. Не понимаю, отчего они так завелись, что такого необычного нашли в этой тряпке...
- Ну, как, убедилась? - продолжал выходить из себя Дан. - Вот это уже ни в какие рамки не лезет!
- Не знаю - растерянно сказала я. - Если честно, то я не понимаю, из-за чего разгорелся весь сыр - бор. Но если вы хотите знать мое мнение об этой вещи, то цвет у нее довольно неприятный. Не знаю, кто выбирал такую расцветку, но пользоваться спросом она не будет. Я бы не хотела ни шить, ни носить одежду такого цвета. И вышивка довольно грубая, причем выполнена неаккуратно. Что за зверь такой изображен - непонятно. На хомяка смахивает. И корона на нем косо сидит. В общем, это вещь, о которой вы говорите, на мой взгляд, далеко не вершина портновского искусства.
Не понимаю почему, но после моих слов Дан растерялся, а Вен, наоборот, разошелся еще больше. Он уже не мог смеяться, лишь слабо взвизгивал, не в силах перевести от смеха дыхание.
- Хо... хо... хомяк - постанывал он, давясь смехом, - в ко... короне... Спросом... не ... пользуется... Все, сейчас скончаюсь...
- Да уйди ты отсюда! - рявкнул на него Дан - И без тебя голова кругом идет, а еще ты со своим лошадиным ржанием!..
- Нет, я точно сейчас умру... - давясь от смеха, с трудом Вен выполз за порог, и через несколько секунд мы услышали, как он загремел вниз по лестнице. О Небо, упал! Не приведи того Пресветлые Небеса, еще сломает сдуру себе что!.. Когда мы с Данном выскочили за дверь, то увидели, что он лежит внизу лестницы, и по-прежнему хохочет, не в состоянии успокоиться. Прибежала хозяйка, и Вен слабо махнул нам рукой - все, дескать, у меня в порядке, уйдите, дайте отсмеяться!..
- Этот еще дурака из себя изображает! - срывающимся от злости голосом проговорил Дан, скрываясь за дверью и с грохотом закрывая ее за собой.
Ничего не понимаю! Предоставив хохочущего Вена хлопотам хозяйки, я пошла вслед за Даном. Этот тоже вел себя немногим умнее своего великовозрастного друга: с упоением топтал ногами брошенную на пол фиолетовую ткань. Да что с ними, с обоими, такое? Вот уж чего я не ожидала, так того, что внимание ребят привлекут не утащенные из дома князя драгоценности или вожделенные ожерелья, а этот аляповатый кусок материи.
Чуть поостыв, Дан мне рассказал, что эта ткань, из-за которой идет весь шум, представляет собой и по форме, и по исполнению не что иное, как государственный штандарт. На торжествах, или при других государственных церемониях его обычно несут перед королем, а в другое время он находится за троном короля. Он, этот штандарт, являет собой немного измененную и уменьшенную копию государственного флага. Все бы ничего, да вот только на синем флаге Ханлонгра уже много поколений красуется белая птица, раскрывшая крылья в полете, и увенчанная золотой короной. Это - герб правящей династии. А то, что сейчас лежит перед нами - это переделанная и подведенная под государственный флаг почти точная копия герба семейства Эпиньеде. Как я поняла из слов Дана, корону на свой герб имеет право ставить только король. Любое, даже шуточное изображение короны на гербе своего семейства официально приравнивается к государственной измене и соответственно карается. Были, оказывается, прецеденты...Подобного жесткого правила придерживаются во всех государствах, и исключений в этом вопросе не существует. Жизнь, знаете ли, научила...
Так что тот кусок ткани, что сейчас Дан бросил на пол, да еще и поддал по нему ногой, можно смело приравнять к открытому сообщению о готовящейся в Харнлонгре смене правящей династии, причем с точным известием, кто именно собирается занять престол. Дело еще и в том, что вышитый на куске ткани зверь, которого я обозвала словом "хомяк", на самом деле лейзу - зверек, изображенный на фамильном гербе герцога. В жизни лейзу действительно напоминает милого хомячка, но, несмотря на симпатичную внешность, в жизни это более чем неприятное создание, которое водится лишь на юге Харнлонгра, именно там, где и находится имение герцога Эпиньеде. Это обаятельная, но жестокая крыса, не лишенная, в случае опасности, отчаянной храбрости. Больше ни у кого из знатных семей Харнлонгра подобных зверей на гербах нет.
Теперь я понимаю поведение Дана, когда он, развернув сверток с драгоценностями, увидел, что милый герцог не терял понапрасну времени и подсуетился заранее - подготовил новое изображение будущего государственного флага. С изображением герба своей семьи, разумеется. Ну, а куда позже ( после восхождения на престол семейки Эпиньеде) должны подеваться все родственники и сторонники Дана - это, думаю, никому объяснять не надо... Понятно и без слов. И хотя Дан заранее высчитал своих обидчиков, и был абсолютно уверен, что ко всему случившемуся с ним приложил руку милейший герцог, но получить такое бесспорное, вызывающее подтверждение своим догадкам - это оказалось для него чересчур. Оттого он и взбеленился, хотя у Вена вид нового флага вызвал жуткий хохот.
Нет, мне так никогда и не понять, какая жажда власти должна сжигать человека, чтоб он, не в силах бороться с собой и со своим самолюбием, заранее изготовил будущее государственное знамя со своим гербом - мечту всей его жизни, и всюду таскал его за собой. При этом он должен прекрасно понимать, как рискует, какой опасности подвергается не только сам и его семья, но и тщательно подготавливаемый им же самим заговор, в который вложено столько риска, и где так много поставлено на карту! Видимо, это изображение настолько согревало его душу, что обходиться без него герцог уже не мог. Ну неужели ему самому, интригану старому, непонятно, что только один этот кусок ткани, выставленный перед судом, да свидетель, подтверждающий, что эта вещь была им найдена в комнате герцога - и все, без раздумий и колебаний можно вызывать палача! Тут не спасут никакие связи, никакие деньги...
Когда, наконец, с великим трудом угомонившийся Вен заглянул в комнату, в его голову полетела подушка. Дан все еще кипел от злости, но куда меньше. Вен же, напротив, едва глянув на валяющийся на полу скомканный кусок материи, расхохотался опять. Все никак не успокоится...
Я не обращала на ребят никакого внимания. Покопавшись среди сокровищ, бесцеремонно сваленных в одну кучу (как оказалось, герцог держал вместе как свои фамильные драгоценности, так и украшения, принадлежавшие королевской семье - семье Дана; коротышка герцог, видимо, уже считал их своей собственностью), я вытащила оттуда ожерелья, предназначенные невесте нашего принца. В немом восхищении я любовалась ими, не в силах оторвать взгляд от такого чуда. Оказалось, что жемчужное ожерелье, предназначенное для помолвки, ничуть не хуже уже виденного мной бриллиантового. Потрясающе! Какая дивная работа! Это не просто красиво, это - само совершенство! Можно только догадываться, сколько сюда вложено труда, сколько умения, сколько сил! Вкус у мастера был безупречный, мастерство - выше всяких похвал! А какие здесь восхитительные камни и жемчужины! И насколько гармонично они подобраны между собой! Да, эти творения достойны украшать королей!
- Нравится? - это Дан. Кажется, выговорившись, и запустив в Вена подушкой, он немного успокоился.
- Не понравится это просто не может! Потрясающе! Невероятно! Более красивых вещей я в жизни не видела! Где вы такого мастера отыскали? Настоящий чудесник! Руки у него должны быть просто волшебные! Изготовить такое диво! Дан, твоя невеста будет в восторге! Да на всем свете не найдется женщины, которая останется равнодушной к такой красоте!
- Эх, не видела ты этого мастера-чудесника - снова засмеялся Вен. Ему что, смешинка в рот попала? Да нет, скорей всего он тоже перенервничал после нашей утренней прогулки, и этот смех - просто разрядка организма на события последних дней. - Более желчного и брюзгливого типа я в жизни не встречал! Он, кстати, приехал с нами. За десять лет впервые выехал за пределы Харнлонгра. Ох, и натерпелись мы от него в дороге! Это, я тебе скажу, такой... своеобразный тип! Надо иметь железные нервы, чтоб общаться с ним каждый день! Когда познакомишься с ним - полностью согласишься со мной. Его общества больше минуты вынести совершенно невозможно. Когда я у него для себя кое - что заказывал, то думал, что после первых же слов нашего милого разговора его втихую придушу!
- Что же такое он тебе сказал?
- В подробности впадать не буду. Достаточно сказать, что после нашего короткого разговора наедине выяснилось, что у его старой кобылы в одном сбитом копыте ума и художественного вкуса куда больше, чем у меня во всей пустой башке! И еще мне было заявлено, что с такой головой я не в состоянии отличить аксельбант от старых барабанных палочек, а глаза у меня находятся... ну, в общем, ни за что не подумаешь, что оттуда можно хоть что-то разглядеть! Этого ювелира терпят лишь за действительно волшебные руки!
- Ладно! - поднял руку Дан - Отвлеклись, поговорили - и хватит! Лия, для начала позволь мне выразить тебе свою бесконечную благодарность и восхищение как от меня, так и от всего народа Харнлонгра. Что касается лично меня, то я - твой бесконечный должник! Который раз ты оказываешь мне и моей семье неоценимые услуги! Сегодня ты сумела сделать то, на что я только смел надеяться. Одних слов здесь недостаточно, но в данный момент, к моему великому стыду, я не могу отблагодарить тебя должным образом. Конечно, я бы с величайшей радостью отдал тебе все эти блестящие безделушки, что ты принесла от герцога, но, боюсь, что ты их не возьмешь. Я прав? Ну, я так и думал! В том, в чем ты действительно нуждаешься, сегодня я тебе помочь, увы, не смогу. Прости... Так что ты видишь перед собой человека, который сейчас, кроме бесконечных слов благодарности, не может ничего для тебя сделать, и не знает, чем тебя вознаградить. Но если мы окажемся в Харлонгре, то клянусь, я приложу все усилия, чтоб помочь тебе!
Я растерялась. Меньше всего я ожидала услышать нечто подобное. Не привыкла я к таким словам. Всегда как-то само собой считалось, что я и должна выполнять просьбы людей.
- Перестань - улыбнулась я, скрывая смущение. - Погодите, если сложится у меня все хорошо, доживу я до древних лет, вот тогда мне и будет что в старости вспомнить. Начну в теплую погоду сидеть на сухой завалинке и рассказывать направо и налево, как меня благодарил принц, а граф при этом от смеха давился... Дан, сделай для меня доброе дело - поддай ты ему подушкой еще разок, но уже от моего имени, а не то помрет твой дружок от смеха во цвете молодых лет. Нет, ты только посмотри, он все никак успокоиться не может!
- Вот это - с удовольствием! - и Дан вновь с силой запустил подушкой в Вена, но на этот раз более точно целясь в голову.
Когда же веселье немного нас отпустило, я рассказала ребятам в подробностях, как прошло мое посещение дома князя. Уверена, что сейчас уже обнаружили, что некто побывал в комнате герцога и хорошенько покопался в его тайнике. Ясно, что пропажу связали со мной. Оказывается, я очень неплохо пощипала карман светлейшего. Помимо драгоценностей, я увела из его тайника и довольно туго набитый мешочек с золотом, да не с простыми золотыми монетами, а с настоящими, полновесными империалами. До того империалы я видела всего несколько раз. Это тяжелые золотые монеты величиной с половину моей ладони, а стоит одна такая монета почти пятьдесят наших тонких золотых монеток, и весит соответственно. А в двух небольших мешочках лежало по хорошей пригоршне чудных, потрясающе ограненных камней: в одном - бриллианты, в другом - изумруды. Недаром я чуть не надорвалась, пока тащила все это добро. Но сколько же это все стоит, представить сложно!.. Думается, у дорогого герцога за душой сейчас и медяшки не найдется. А между тем, пакостные делишки требуют немалых денежек. Интересно, к кому ты, дорогуша, сейчас за деньгами кинешься? Тоже мне, заговорщик с пустым карманом!
Естественно, и охранник, и герцог, и управляющий неплохо меня описали. Не сомневаюсь, что сейчас меня лихорадочно ищут по всем постоялым дворам столицы. Интересно, а в стражу о происшедшем они сообщили? Нет, подумав, решил Дан, вначале они попытаются справиться своими силами, а уж если у них ничего не выйдет до середины дня - вот тогда им ничего другого не останется, как обратиться за помощью к стражникам, сочинив при этом какую - либо невероятную историю, весьма умело перемешав правду с ложью - на это дорогой герцог большой мастак.
Вдобавок их сильно подгоняет время: ведь именно на вечер сегодняшнего дня назначено обручение, а без ожерелья и короны о празднике можно забыть. Дело даже не в пропаже этого роскошного украшения. Просто наш Правитель - человек очень умный и осторожный. В каком бы виде ему не преподнесли историю о наглой краже, у него непременно возникнут вопросы. Например, почему украшения, предназначенные его дочери, хранились не у жениха, как это положено по всем правилам, а у его дальнего родственника; куда пропала малая корона, которая вообще по протоколу не должна покидать комнаты принца и многое другое. А неясных ответов наш Правитель не любит, зато всегда желает докопаться до сути вопроса. Так что, если он не получит исчерпывающие ответы на свои вопросы, то помолвку на время придется отложить.
- И еще одно - это уже Вен вмешался. - Думаешь, Правитель, или хотя бы начальник тайной стражи не знает, что по стране объявлены поиски двух сбежавших рабов? Бьюсь об заклад, что ему об этом прекрасно известно. Зауряднейший случай, но почему к нему такое внимание? Не знаю, кто и что ему про побег сказал, чем обосновал необходимость таких поисков, но любому понятно, что настолько целенаправленно искать обычных людей никто не станет. Так что, считаю, ему давно интересно, отчего нас так усиленно ищут. Все, что ему говорят, Правитель внимательно слушает, да только вот выводы сам делает. И тайная служба в вашей стране работает весьма и весьма неплохо, и во главе ее стоит очень толковый мужик, до мозга костей преданный трону человек. Он может начать копать, невзирая на титулы и звания. Сам пробился из низов и ваш Правитель всецело ему доверяет. Особой щепетильностью, правда, начальник тайной стражи не отличается. Работа у него такая...
Теперь что касается моего сегодняшнего срыва... Вен мне кое - что рассказал. Он чуть не поглядел меня, так быстро я выскочила из переулка, а затем почти побежала по улице, и он никак не мог меня догнать. Вен заподозрил неладное, когда я внезапно остановилась, и стала оглядываться вокруг с совершенно отрешенным видом. Когда он подбежал ко мне и заглянул в мои глаза, то все понял: черный зрачок занимал почти весь глаз, и меня уже заметно стало потряхивать. И тут всех нас выручила иголка, та самая, которую я им дала еще на пути в Стольград, и при помощи которой они утихомиривали мои бессвязные речи... С тех пор Вен постоянно таскал ее с собой - на всякий случай. Как оказалось - не напрасно. Она, эта иголка, нас и спасла. Прижав меня к себе одной рукой, другой рукой Вен, незаметно для окружающих, вогнал мне иглу в плечо почти на полную длину. Бедного парня все еще передергивало при этом воспоминании, но, тем не менее, у него все получилось. Сознание, пусть и не сразу, ко мне вернулось. Похоже, Вен успел в последние мгновения. Еще несколько секунд, и даже игла была бы бесполезна...
- Послушайте, - вздохнула я, непроизвольно потирая плечо ( которое, признаться, все еще ныло более чем ощутимо) - Я не знаю, как мне оправдаться перед вами за случившееся. Сегодня вы по моей вине едва не пропали. Дело слишком серьезное, на карту поставлено слишком много, а я...
- Ты что, решила от нас уйти? - не стал дослушивать мою сбивчивую речь Дан.
- Если честно, то я не хочу этого делать. Совсем не хочу. Просто вы оба должны прекрасно понимать, что вам грозит в том случае, если через день-два со мной повторится... ну, то, что произошло сегодня. Вы и так сильно рискуете, по краю ходите, не знаете, что с вами будет дальше, а тут еще я на ваши головы свалилась, со своими бедами. Не научилась я еще свои чувства сдерживать, вот в итоге и получается то, что вы сегодня видели...
- Лия, а сейчас выслушай меня - Дан, если надо, может говорить так, что ему не возразишь. - Лия, когда бабушка еще тогда, в первый день, когда мы сбежали из невольничьего каравана, сказала, что ты - эрбат, и будешь сопровождать нас в столицу, то мы, естественно, в восторге не были. Догадываешься, почему. Однако с тех пор многое изменилось... И пойми, наконец: в том, что с тобой произошло и сегодня, и много лет назад - в этом нет твоей вины! Это - твоя беда, в которой мы пока тебе помочь ничем не можем. И это мы должны просить у тебя прощения за то, что сейчас просим ради нас подвергать себя опасности! Ты, конечно, вольна уйти, когда захочешь, но мне бы этого не хотелось. Вернее, нам бы этого не хотелось. Очень не хотелось. Я... То есть, я хотел сказать, мы оба просим тебя остаться. Дело даже не в том, что обходиться без тебя нам будет сложно. Просто друзей у нас не так и много. Тех друзей, которые не предадут, и на которых можно положиться...
Интересно, с чего это у меня вздумало чесаться в носу? И на сердце полегчало? Стараясь скрыть смущение, я развела руками:
- Ну, если принять во внимание, что тот хомяк в короне набекрень мне совершенно не симпатичен... Дан, да успокой же ты, наконец, эту без остановки хохочущую светлость!..
Глава 8
Так, одно дело нами было сделано. Причем все прошло более или менее благополучно. Надо действовать и дальше по разработанному плану. Положа руку на сердце, следует признать, что сейчас выходить из дома на улицу нам было крайне нежелательно, и если бы не крайняя нужда, то сидели бы мы все на чердаке маленького дома тихонько, как мыши под веником. Однако требуется сделать еще кое - что, крайне необходимое...
. Идти нам с Веном вдвоем было рискованно, Дану вообще не стоило показываться на улице. Но делать нечего... Подумав, решили не пойти, а поехать. Запрячь коня в телегу несложно, да и ищут прежде всего идущего, а не едущего. Простая крестьянская телега не привлечет особого внимания - ну, сидит на ней пара провинциалов, так сколько их сейчас в столицу понаехало! Ну, а я перед выходом из дома, опять спрятала лицо в низко повязанный платок.
Дана мы оставили дома, на чердаке. Там он с большим интересом изучал бумаги, принесенные мной от герцога, и, откладывая в сторону очередной просмотренный лист, время от времени что-то бурчал себе под нос. Перед уходом я спросила его: зачем нам так таится? Мы уже в Стольграде, и почему бы ему ни обратиться за помощью к друзьям, или к тому же начальнику тайной стражи, о котором ребята отзывались как о преданном престолу человеке?
- Видишь ли, Лия, я сейчас нахожусь в таком положении, что боюсь доверять хоть кому-то, кроме вас двоих. И при том ставки слишком высоки... Так что, прости, но пока я вынужден эксплуатировать вас...
Тут выяснилось, что наша хозяйка собирается на рынок, и Вен предложил ее отвезти. Заодно с нами, нам, дескать, тоже туда надо. Оттого-то из дома мы выехали вместе. Спутницей она оказалась замечательной. С вопросам к нам не приставала, больше мы расспрашивали ее. Она хорошо знала город - выросла в нем, и указывала нам, где и по каким улицам лучше проехать, как в случае чего мы сможем сократить путь.
Я знала о ней со слов знахарки. Та Райсе заметно сочувствовала, и рассказала нам простую историю ее жизни. Совсем девчонкой шестнадцати лет Райса вышла замуж за вдовца, оставшегося после смерти жены с тремя малолетними мальчишками. Детишек его пожалела. А кроме детей и другое хозяйство было у вдовца, да и немалое - имел он хороший постоялый двор, а это заботушка на весь день, от рассвета до заката. Вот и крутились оба, как могли, деньги неплохие зарабатывали. Мальчишки у нее ни в чем отказа не имели, мамой называли. Жили хорошо, нужды не зная. Правда, со своими детьми не торопились - муж возражал, пусть, мол, парни подрастут. Когда выросли ребята, тогда и решили Райса с мужем родить еще ребенка, уже общего. Да, видно, в возрасте были оба, или какая другая причина тому виной, только девочка появилась на свет не совсем здоровой. Смотрели знахарки, головой качали, и все говорили одно - ходить своими ногами ребенок никогда не сможет. Да только мать руки не опускала, все пыталась дочери хоть чем-то помочь.
Тут и началась у них черная полоса: не прошло и нескольких месяцев после рождения дочери, как муж Райсы умер в одночасье. Ребята его к тому времени уже все женатые были. Пришли они все после похорон к мачехе и сказали: не обижайся, благодарны мы тебе за все, что ты для нас сделала, двери наших домов для тебя в будущем всегда открыты, а сейчас извини - мы здесь хозяева. Кроме добра, мы от тебя ничего не видели, да только не родная ты нам мать, а мачеха. У каждого своя семья имеется, и хозяин в доме должен быть один. С постоялым двором управимся сами, а у тебя свой дом имеется, еще родительский, вот туда и возвращайся. Не с пустыми руками от нас уйдешь, деньги мы тебе выделим. Почти двадцать лет с нами жила, заслужила. Отсыпали ей денег, сколько им было не жалко, да и распрощались. Так внезапно и оказалась бедная женщина одна. Кроме дочери, у нее никого нет. Родители умерли, подруг за годы замужества растеряла, выросшие дети не ходят - дела у них. Вот и перебивается с тех пор, как может. Были желающие ее посватать. Да только Райса всем одно и то же говорила: мужа надо и любовью не обделять, и внимание ему уделять полной мерой, а это времени требует, которого моей дочке может не хватить, чтоб на ноги ее поставить. Так что не обижайтесь, люди добрые, но для меня ребенок всегда на первом месте будет!.. Вот оттого и жили они одиноко, с трудом сводя концы с концами...
Что меня в ней удивляет - не потеряла она добра по отношению к людям. Есть в ней нечто располагающее. Тепло жить с таким человеком, спокойно. Я бы хотела такую подругу иметь. Догадывается, что мы не те, за кого себя выдаем, а помалкивает. Положиться на нее можно безбоязненно.
Выполнять намеченное мы стали еще по дороге на рынок. Разузнав у Райсы, какая из лавок, расположенных на нашем пути, торгует дорогой одеждой, Вен остановился неподалеку от нее. Пока он делал вид, что проверяет сбрую на лошади, я, сняв платок, направилась в лавку. С Веном заранее договорились: если я не выйду из лавки через пятнадцать минут, то туда, ко мне на помощь, пойдет он.
Внутри уже был посетитель, но ко мне сразу подошел приказчик:
- Что угодно прекрасной госпоже?
- Мне надо поговорить с хозяином. И желательно, наедине.
Чуть позже, сидя в маленькой комнатке вместе со смуглым немолодым мужчиной, я, опустив глаза и стараясь покраснеть при этом, попросила его показать мне мужские рубашки, размерами примерно такие же, какие носит он сам, но самые дорогие, какие только имеются в его лавке. Дескать, для подарка знакомому. Мужчина дежурно улыбнулся - обычное дело, мало ли кто втайне от родни делает недешевые покупки для сердечного друга! Уже через минуту передо мной выложили несколько по-настоящему дорогих вещей. Но мой взгляд зацепился за одну из них: именно эту голубую рубашку с вышитыми на ней синими васильками и золотыми колосками я сама изготовила Вольгастру зимой, и отдала ему ее вместе с другой одеждой, специально сшитой для него, в одну из наших последних встреч. Как она оказалась здесь?
- У вас отличный вкус - хозяин последил за моим взглядом. - Посмотрите, какая прекрасная работа, ну, а вышивка, бесспорно, выше всяких похвал! Такое делает лишь мастер Лиана, ее работы отличаются от других изящным кроем и совершенно потрясающей отделкой. Обычно она изготавливает свои изделия только на заказ, ее работы нечасто оказываются в продаже. Редкая вещь. Хотя она и сшита в народном стиле, но такие рубашки охотно покупают и самые знатные люди. Есть такая одежда, которая придется по вкусу любому, стоит только ее увидеть.
Все еще отказываясь верить своим глазам, я взяла в руки рубашку. Да, это она и есть! Всмотрелась внимательно в ворот, на изнанку ткани... Надо же, Вольгстр даже не надел ее ни разу. Она ему что, настолько не понравилась?
- А еще работы этого мастера у вас есть? - не зная зачем, спросила я.
- Да, имеется еще одна. Правда, она не для нынешнего жаркого времени - и через мгновение я увидела серую бархатную рубашку, расшитую серебром. И ее я тогда же, зимой, сшила Вольгастру. И отдала ему вместе с той, голубой рубашкой...И ее он тоже не надевал ни разу... Ничего не понимаю! Зачем он их продал?
- Кто их вам привез? То есть, простите, я хотела сказать, что возьму обе эти рубашки. Да, и приложите к ним еще вот эту, из белого батиста с мережкой, и еще ту, из бледно - желтого шелка... Они тоже очень красивые. Просто мне бы хотелось узнать, появятся ли еще у вас в продаже вещи этого мастера... как ее там?, и когда именно?
- Не имею ни малейшего представления. Но буду просить молодого человека, что мне их продал, еще привезти на продажу изделия этого мастера. Они всегда пользуются немалым спросом. Но вы и сами посмотрите, какая прекрасная работа!
- То есть, он, этот молодой человек, вам уже и раньше привозил одежду на продажу? Я имею в виду изделия мастера... как там ее? а, Лианы!
- Да, зимой, ближе к весне. Это уже вторая партия. Кстати, первая партия разошлась всего за несколько дней.
Вот даже как! Ну, Вольгастр, ты и ловкач! А я то, дура, была так счастлива, что могу сделать для тебя хоть что-то приятное, когда зимой ты заглянул ко мне и попросил изготовить для него новую одежду, да еще отдельно добавил, чтоб украсила ее побогаче. Ну, я и старалась, ночи напролет сидела над шитьем, чтоб тебя порадовать, узоры новые придумывала! А тебе просто хотелось продать их подороже... Ну, и как тебя после этого называть? А меня, пустоголовую? Интересно, что ты ему еще продал? Как бы отвечая на мой незаданный вопрос, хозяин добавил:
- Из всего, что он мне привез, остались непроданными лишь эти две последние рубашки. И то случайно. Просто один господин просил их оставить для него, да так и не пришел за товаром. Остальную одежду расхватали, несмотря на высокую цену.
Да, признаюсь, не ожидала я, Вольгастр, от тебя такого! Интересно, что же ты в первый раз сюда привез на продажу? Это же все мои подарки, причем сделанные тебе от чистого сердца! Неужели тебе было мало тех денег, что я дала в последнюю нашу встречу? Или на свадьбу не хватало? Я же в те вещи, что сейчас лежат передо мной, всю свою любовь к тебе вкладывала! Вспомнилось, как я вышивала эти васильки на рубашке... Тогда я специально подбирала нитки, чтоб они в точности повторяли цвет моих глаз... Думала: посмотрит на них, меня лишний раз вспомнит! А ты... Ох, ну и дура я, какая же я дура! Перед моими глазами встало громоздкое ожерелье с рубинами на шее молодой жены Вольгастра. Так вот откуда он сумел набрать немалые деньги на эту безвкусицу! Как я понимаю, мой бывший жених продал все, что мог, лишь бы насобирать средств на свадьбу и порадовать будущую жену дорогим ожерельем. Да, оно уж стоит, скажу я вам... Надеюсь, хотя бы за одежду хорошую цену взял! - с внезапной злостью подумала я. А впрочем, все правильно: зачем ему память о бывшей невесте?
- Видите ли - начала я, постаравшись загнать ненужные сейчас мысли подальше, - видите ли... У меня к вам просьба... Не знаю даже, как и сказать... В общем, у меня для знакомого есть еще один подарок и небольшое послание - и я положила на прилавок письмо, завернутое в роскошный вышитый шарф (который я тоже достала из своих бездонных сундуков). - Ах да, я же еще не расплатилась! - и с этими словами я выложила на стол золотой империал (из тех, что я прихватила в комнате графа), при виде которого торговец вопросительно посмотрел на меня . Его можно понять: как бы дорого не стоили эти рубашки, но империал с лихвой перекрывает их стоимость. Хозяин не простак, догадывается, что такие деньги просто так не платятся. А я продолжала:
- Мне бы хотелось, чтоб эти рубашки как можно быстрее доставили во дворец Правителя моему э... другу. И еще бы я была вам очень признательна за две вещи: во - первых, пусть подарок моему знакомому красиво завернут, и доставят в самое ближайшее время. Желательно в течение получаса. И во - вторых, мне бы очень не хотелось, чтоб моя сестра, княгиня Айберте, даже случайно узнала об этой посылке моему другу. Она о нем даже слышать не желает, не могу понять, по какой причине...
- Да, конечно, все будет так, как пожелает прекрасная госпожа - почтительно наклонил голову хозяин. Ему все ясно, да и что ж тут непонятного: девка втайне от семьи завела с кем-то шашни, очертя голову деньгами швыряется, чтоб любовное послание ухажеру передать, а ему платит за молчание. Такие истории сплошь и рядом происходят. - А кому именно во дворце Правителя нужно доставить подарок?
- Я разве не сказала? О, простите! Церемониймейстеру двора принца Харнлонгра барону Деннеже. Но очень вас прошу, поскорей!
- Мы очень постараемся. Хотя у нас так много заказов в связи с сегодняшним праздником...
Как, разве я тебе недостаточно заплатила? Ну, мужик, тебе палец в рот не клади! Оттяпаешь всю руку! Хотя, конечно, если купец чует выгоду...
- Разумеется! - я положила перед торговцем еще одну золотую монету, но уже обычную. - Это за срочную доставку...
Не прошло и минуты, как посыльный с большим пакетом чуть ли не бегом направился во дворец, а вышла следом за ним. Спиной чувствовала: хозяин, сопровождавший меня до выхода, стоит в дверях и смотрит мне в спину. Он что, решил проследить за тем, куда я направляюсь? Если так, то тебе, мужик, я не завидую - можно и по голове получить ненароком. Вен за мной со стороны присматривает... Свернула за угол, немного прошла - нет, все хорошо, никто за мной не идет. Снова низко повязала платок и села на догнавшую меня телегу. Кивнула Вену - все в порядке, письмо ушло.
- Лия, что тебя беспокоит?
- Видишь ли, хозяин лавки вслед за мной вышел. Может, что заподозрил? Или я вела себя как-то не так?
- Ох, Лия, Лия - чуть усмехнулся Вен. - Горе с тобой... Неужели самой не понятно? Мужчина просто вышел посмотреть на понравившуюся ему красивую женщину - вот и все. А ты себе выдумываешь невесть что...
- Уверен?
- Я в подобных вещах не ошибаюсь...
Что ж, приятно... А интересно было бы посмотреть на Деннеже. Судя по тому, что мне о нем рассказали ребята - это самый занудный и пунктуальный человек на свете, страстный ревнитель древних традиций, и вдобавок к этому он невероятно честен. Их семья считается одной из самых знатных в Харнлонгре, и ее представители служат короне уже много поколений, причем именно в звании церемониймейстеров, и являются такой же неотъемлемой частью королевского двора, как корона и трон. Его требования точности соблюдения правил этикета даже в мелочах в свое время доводили почти до бешенства любого, кому он преподавал науку о правилах аристократического поведения. Барону ближе к шестидесяти, и в вопросах чести он непререкаем. Вначале я обрадовалась, решила: узнав обо всем, этот человек поможет ребятам. Однако, вздохнув, Дан мне сказал, что просить барона о помощи не стоит.
- Увы. Человек он честный, но твердолобый до крайности. Он живет в своем правильном, спокойном мирке, основанном на незыблемых нормах и традициях. Любое, даже самое незначительное происшествие, выбивает его из привычной колеи, а неожиданную новость он всегда встречает в штыки. Помогать нам он будет лишь тогда, когда полностью поверит в нашу историю. Если даже допустить невероятное, и я сумею с ним встретиться, то он, выслушав меня, для начала кликнет стражу, чтоб они посадили нас под замок, а дальше потребует от тех же охранников, которым сдаст нас под арест, разобраться, в чем дело, и немедля доложить ему о результатах расследования. Но зато если он во что-то уверует, то все: упрется, будет стоять на своем до конца, не свернешь. В этом смысле лучшего союзника придумать трудно.
Дан написал барону письмо, где коротко изложил то, что с ними произошло в замке баронов Аорна. Упомянул, что им удалось сбежать, и сейчас они находятся в Стольграде. В довольно витиеватых выражениях принц просил ему поверить, и никому, по возможности, не показывать это послание. Сообщал, что ему удалось похитить и ожерелья, и корону, и что у него к достопочтенному барону есть еще одна просьба: по-прежнему строго соблюдать установленную церемонию проведения помолвки, и ни в коем случае не допускать нарушения старинных традиций при исполнении столь важного события для наших стран. (Говоря проще, принц просил не проводить обручение без ожерелья и короны). Этим, дескать, он выполнит свой долг перед троном и страной.
В конце письма Дан постарался полностью процитировать их короткий разговор наедине, который произошел незадолго до похищения. Оказывается, у почитателя старины была одна маленькая слабость: он очень любил рубашки, бывало, что и менял их по несколько раз в день (что служило постоянной причиной шуток среди придворной молодежи), а уж в его гардеробе их было столько, что и не сосчитать. Так вот, в том разговоре уставший после жаркого дня и пыльной дороги барон Даннеже посетовал, что, дескать, дорога слишком затянулась, и к концу их долгого пути у него - у церемониймейстера, не останется ни одной чистой рубашки и ему не в чем будет предстать перед Правителем. Тогда принц в шутку ответил барону, что по прибытии в Стольгад, в тот же самый день, он лично приобретет для верного слуги новую. "Выполняю данное Вам, друг мой, обещание, - писал Дан - Лишь сегодня я прибыл в столицу, и сразу же высылаю Вам то, о чем шла речь при том нашем разговоре наедине. Что касается всего остального, то в этом вопросе я всецело полагаюсь на Ваш ум и преданность престолу Харнлонгра. Бывают ситуации, когда именно безусловное и скрупулезное следование издревле заведенным правилам может спасти государство от неисчислимых бед. Судьба престола с сегодняшнего дня находится в Ваших руках".
Мало написать письмо. Надо еще ухитриться каким-то образом доставить его получателю. Отправить с посыльным? Опасно, и нет никакой уверенности в том, что оно благополучно дойдет. Вот оттого-то мне и пришлось заглянуть в лавку с одеждой: никто не будет, да и не сможет, проверить все пакеты, коробки, свертки, корзины, все то, что сегодня, перед праздником, из лавок, рынков да магазинчиков непрерывным потоком направляется во дворец...
На рыночной площади стоял такой крик и галдеж, что у меня, непривычной к городским шумам, голова шла кругом. Наша телега стояла среди множества других, ничем не отличимая от них. Вокруг нас бегали, ходили, толкались люди, кто загружая телеги, кто, наоборот, разгружая поклажу. Жара, пыль, вонь, ругань... А если учесть, что стояли мы почти на краю площади, рядом с проезжей дорогой, где потише, то трудно даже представить, что творится середине этого муравейника. Столица, называется! С ума сойти можно от того, что творится вокруг! Нет, в нашем поселке воздух куда чище! Дальше рыночной площади нам идти не в коем случае не стоит - начинаются улицы, ведущие прямо к дворцу Правителя. Даже отсюда, с площади видно, что на тех улицах кое - где стоят посты стражи. Правда, и здесь, в толпе, нет-нет, да и покажется кто из стражников. По счастью, они больше следили за шныряющими по рядам мальчишками. Убралась бы я отсюда, из этого гама, без промедления, да дело у нас есть.
Одно письмо мы отправили. Теперь подошла очередь передать другое, но проблема в том, что и следующий получатель тоже остановился во дворце Правителя. Вен написал своему закадычному другу, с которым, как он признался, притворно вздохнув, они в свое время на пару немало покуролесили. Оба были военные, оба с графским титулом. Но дружок женился пару лет назад, отчего совместные ночные загулы приятелям поневоле пришлось прекратить, что не помешало им остаться в хороших отношениях друг с другом. Когда же приятелю изредка удавалось ненадолго ускользнуть от строгого взгляда жены, вот тогда друзья успевали хорошенько тряхнуть стариной. Как говорил Вен, в этом человеке он полностью уверен. В письме к другу было всего несколько строк: Вен назначал ему встречу, объяснял свое исчезновение предательством в окружении принца, и опять - таки просил никому не говорить об этом послании. Только вот как передать ему письмо? Дело в том, то дружок приехал вместе с женой, так что отправлять письмо вместе с посыльным не стоило - слишком большая вероятность, что послание прежде всего попадет к молодой супруге, а та из извечного женского любопытства его вскроет. Оставался один путь - через сослуживцев, но тут подходил далеко не каждый. Приятель, хотя и любил веселую жизнь, да не со всеми держался запанибрата, и настоящих друзей-приятелей у него было немного.
Оттого мы и стояли здесь, на рыночной площади, что рядом с ней проходила прямая дорога во дворец, и людей оттуда - туда шло немало. И телегу сумели поставить так, чтоб с нее Вен мог увидеть знакомое лицо. Вен давно уже сидел на телеге, прислонившись спиной к мешкам, и, закинув руки за голову, сквозь дыры в сдвинутой на нос шапке наблюдал за дорогой. До того мы успели доверху загрузить нашу телегу мешками и корзинами со всяким продовольствием. Бедная Райса только руками взмахивала и твердила, чтоб мы остановились: хватит, мол, покупать, и так того, что уже есть в телеге, им с дочкой хватит на полгода!
Хотя на площади мы торчим уже давненько, но никого из своих знакомых Вен пока так и не высмотрел среди проходящих по дороге людей, никто из друзей ему на глаза так и не попался. Еще немного, и оставаться нам здесь будет небезопасно. Прошло уже больше часа с того времени, как мы приехали сюда. Внезапно Вен встрепенулся и соскочил с телеги, прервав наш разговор с Райсой (посплетничать от души нам с ней, увы, пока так и не удалось).
А еще через минуту я, вновь скинув платок с головы, догоняла кряжистого мужчину в военной форме, который неторопливо шел по дороге по направлению к дворцу. Вначале Вен хотел было, увидев его, сам подойти к знакомому, да в последний момент, вздохнув, отказался от этой мысли. Тот, при встрече, скорей всего, радостно закричал бы на всю улицу нечто похожее на: "Венциан, дружище, где тебя посланники Бездны носили все это время!?". На мое счастье, мужчина не тропился, и вдобавок то и дело останавливался, посматривая на проходящих мимо симпатичных женщин. Молодой мужчина, не знающий как убить время... Я быстро перебирала в голове то, что мне сказал о мужчине Вен: хороший солдат, толковый офицер, преданный друг, но на дух не переносит дворцовых интриг, да и участвовать в них не любитель. Родом из отдаленных горных пределов, а там все молчуны, так что и этот парень особым красноречием не отличается. Как раз наоборот: косноязычен до того, что иногда даже не понять, что парень имеет в виду... К тому же прямолинеен до невозможности. Расскажи ему сейчас, что произошло в замке барона Аорна, он без раздумий вытащит меч и пойдет крушить семейку Эпиньеде. Его призвание - армия, поэтому парень несколько неотесан, груб в обращении. И еще беда: плохо говорит на нашем языке, не всегда можно понять, что он хочет сказать.
- Ой, здравствуйте! - делая вид, что запыхалась, заговорила я, выбегая навстречу ему из рыночной толпы. - Как хорошо, что я вас встретила, лейтенант Дейнрак!
Мужчина остановился и с интересом посмотрел на меня. Грубоватое некрасивое лицо с несколькими шрамами, квадратные плечи, заметно, что наделен изрядной силушкой. Взгляд мужской, оценивающий, но не обидный.
- А ты... вы кто? Я тебя... вас не знаю. Я бы запомнил, если б мы встречались раньше. И кто тебе... вам назвал мое имя?
Говорил он действительно с таким сильным акцентом, и так коверкал слова, да еще и путал "ты" и "вы", что я не сразу поняла, что же такое он мне ответил.
- Давайте уйдем с дороги! - я схватила мужчину за руку и потащила его за собой в толпу. Не ровен час, меня кто узнает, ведь наверняка уже ищут по всему городу. - Видите ли, я просто не хочу, чтоб нас видели вместе.
- Кто видел?
- Моя родня, знакомые... Пойдут разговоры, а я этого не люблю. В моей семье не очень поощряют знакомство с иноземцами.
- И куда же ты... вы меня тащишь... те?
- Да особо никуда - мы уже немного отошли с дороги, смешались с толпой, и не привлекали излишнего внимания. - Вернее, я вас уже притащила. Не люблю, когда на нас косятся прохожие. Кому как, а мне это не нравится.
- И что дальше? Ты... вы так и не сказала мне, откуда меня знаешь... те?
- А дальше я попрошу вас передать письмо одному человеку. Это он на днях показал мне на вас, и сказал, что вы его друг, на которого всегда можно положиться.
- И кто же это?
- Капитан Сайвигилл.
- А ты... вы ему кто?
- Да никто. Просто мы на днях случайно познакомились. Он такой милый человек и очень мне понравился. Я ему, думаю, тоже.
- Я у него в последнее время никаких новых девушек не видел.
- Зато я вас с ним видела.
- А где?
- Да какая разница, где и когда! Разве это имеет большое значение?
- Да, вообще то, нет... А почему я о тебе... о вас не знаю? Так не бывает.
- Чего не бывает?
- Ну, это... Ну, не может быть такого, чтоб он с кем-то познакомился, а я про это не знал.
Я едва не рассмеялась. Да, парень, тебе нечего делать на паркетных полах! Хитрить ты не умеешь, говоришь, что думаешь. Вряд ли ошибусь, если предположу, что в вашей теплой компании аристократов над тобой любят беззлобно подшучивать.
- Как, - округлила я глаза, - он что, вам все рассказывает?! И о любом знакомстве, и о наших отношениях? О, Пресветлые Небеса, тогда ему ничего не надо передавать! А впрочем, передайте ему, что я не выношу болтунов!
Я сделала вид, что ухожу, но мужчина удержал меня. Из его растерянной, сбивчивой речи я уловила лишь то, что он очень плохо говорит на нашем языке, и что я его неправильно поняла, а также, что ему очень неприятно за эту глупую оговорку, которая не имеет под собой никакого основания. Эх, парень, если ты, не думая, брякаешь такое девицам, то неудивительно, что тебе приходится чуть ли не вылезать из кожи, оправдываясь перед ними за свои ошибки. Ну, а после он без всяких уговоров забрал протянутое ему письмо, и клятвенно пообещал безотлагательно передать капитану Сайвигиллу это маленькое послание. Да, вот он, наглядный пример мужской взаимовыручки! Друг друга ни за что не заложат! Пойдут на все, лишь бы о товарище плохо не подумали! Да, ребята, в этом смысле вы куда благороднее женщин. Мы то, в большинстве своем, и не подумаем покрывать друг дружку! Хуже того, можем и заложить подруженьку под горячую руку!
Если я рассчитывала, что после вручения письма сразу же уйду, то ошибалась. Парень был не из тех, кто просто так отпускает женщину, тем более что он был настроен поговорить, и в основном обо мне. Он просто засыпал меня вопросами, причем его очень интересовали как я, так и наши отношения с капитаном Сайвигиллом. Да мне бы хоть отдаленно знать, что он представляет собой, этот капитан! Можно подумать, я его знаю! И у Вена я ничего не спросила... Что ж, впредь наука...
Мне не скоро удалось избавиться от своего собеседника, и то удалось распрощаться только при условии, что мы с ним обязательно встретимся в самое ближайшее время. Ну, а я пообещала парню, что если он сегодня же передаст письмо капитану, то при следующей встрече я его сама расцелую. Судя по настойчивости парня, рассчитываться с ним мне придется, тут уж не отвертишься, он не из тех, что спускает долги, и уж тем более такие... Как бы там ни было, но и второе письмо ушло по назначению, во дворец.
Чуть позже, уже направляясь с площади, Вен вовсю подтрунивал надо мной. Он, оказывается, все это время был рядом и наблюдал за нашим разговором. По его мнению, я здорово приглянулась его знакомому, а парень это настырный, и так просто он от меня не отстанет. Мой новый знакомый, как оказалось, тоже происходит из какого-то древнего рода, прекрасный солдат, хороший товарищ, да вот беда - с девушками двух слов связать не может. Они тоже на него особого внимания не обращают, так что мой новый друг до сей поры ходит в холостяках. Вообще-то у него, по законам тех мест, откуда он родом, уже имеется невеста, но до совершеннолетия ей еще далековато. Там о свадьбах детей сговариваются чуть ли не с их рождения. А по-моему причина холостяцкой жизни лейтенанта несколько иная: если все его друзья хоть отдаленно похожи на Вена, то на фоне таких неотразимых и остроумных приятелей в глазах девушек не блещущий красотой косноязычный лейтенант заметно проигрывает.
Ладно, шутки шутками, но у нас было еще оно дело, еще одно неотправленное письмо. Причем предназначалось оно начальнику тайной стражи нашей страны. Только в его власти было вмешаться в сегодняшнюю помолвку, или же предупредить Правителя об опасности, грозящей его дочери и его трону. Дан считал: если этот человек почувствует опасность для правящей династии, то особо церемониться ни с кем из подозреваемых не станет. Только вот как доставить ему наше послание? Если даже мы пошлем ему письмо с посыльным, или ухитримся отправить записку с кем-то из тайной стражи (подумывали даже, не вручить ли письмо помощнику знахарки), то, в любом случае, нет никакой уверенности в том, что письмо именно сегодня попадет в нужные руки, и именно сегодня же будет прочитано. Эта задачка будет посложнее прочих. Я даже не знаю, как к ней подступиться. Может, Вен что надумает...
Телега неторопливо катила по шумным городским улицам. Я, сидя в ней, и прислонившись спиной к мешкам с мукой, слушала негромкий разговор Вена с Райсой. Даже не заметила, как глаза закрылись, и я задремала на жарком солнышке. Хорошо все же иногда посидеть просто так, ничего не делая...
- Лия...
Я открыла глаза, и спросонья не сразу поняла, где мы находимся. Телега стояла на какой-то улице, где, кроме нас, находились еще повозки, причем в немалом количестве. Шумновато здесь... Похоже, это место, где мы остановились, находится где-то в середине столицы... Очень жарко, и воняет чем-то непонятным, правда, к городским запахам я стала привыкать. Вокруг как высокие дома, в два-три этажа так и простые... С чего это мы здесь стоим? Отвечая на мой вопрошающий взгляд, Вен без лишних слов сдернул меня с телеги и отвел в сторону.
- Знаешь, что находится здесь? - спросил он меня, кивнув на добротное двухэтажное строение.
- Ты и сам видишь - спросонья буркнула я. - Постоялый двор.
- Правильно. Называется "Серый кот". Райса сказала, что днем это обычный постоялый двор, а по вечерам - одно из самых любимых мест отдыха здешних аристократов.
- Ну и что? - я потянулась, отгоняя остатки дремоты - Надеюсь, ты не собираешься сейчас посетить это место развлечений? А если у вас, граф, появилось желание пригласить нас туда для приятного отдыха, то, боюсь, это будет несколько не ко времени.
- Лия, давай серьезно. Я, кажется, нашел способ передать последнее письмо. Смотри: неподалеку от входа стоит карета из красного лакированного дерева...
- Да вижу я ее. И что с того?
- Это карета главного егеря. Как назло, (убей меня Всеблагой!), имя этого человека вылетело у меня из головы! Обрати внимание: на дверцах кареты знак - в овальном гербе два клыкастых зверя на фоне трех деревьев. В вашей стране подобный знак - три дерева представляют собой обозначение егерской службы, а звери... Ах, да, ты же не разбираешься в геральдике!.. Так вот, письмо в тайную службу лучше всего передать через этого человека, главного егеря. Тем более что, насколько мне известно, егерская и тайная служба между собой довольно тесно сотрудничают, а их главы находятся между собой в довольно дружеских отношениях.
- Интересно, а что он, этот главный егерь, здесь делает?
- Это как раз понятно. Свидание с очередной пассией. Мужик далеко не красавец, но на редкость обходительный человек, язык у него хорошо подвешен, так что бабы на него гроздьями вешаются. Конечно, не стоило бы нам соваться на постоялый двор, да выхода другого нет.
- Может, Райсу с собой взять? Она же тоже раньше управляла постоялым двором, должна здесь кое-кого знать, может помочь выяснить, где именно этот егерь остановился.
- Нет! Давай не будем вмешивать ее в наши дела! Не приведи того Всеблагой, если нас поймают вместе с ней, да еще обвинят во всех земных грехах, то что тогда с ее девочкой будет? Пропадет ведь одна, без матери!
- Ты прав. Я об этом не подумала... Но как мы его узнаем? И как к нему подойдем?
- Ну, я его пару лет назад видел. Он меня тоже, когда с делегацией к нам в Харнлонгр приезжал. Нас тогда представляли друг другу. Умело руководит своей службой, умен. Хотя мужик, я тебе доложу, еще тот!
- В каком смысле?
- В мужском - усмехнулся Вен. - Мы с ним тогда, при знакомстве, разок гульнули... Кой в чем нам, молодым, до него еще дорасти надо!
- Раз знакомили, значит, тебе к нему подходить не стоит - сделала я вывод. - Тебя же ищут, а его и тайная службы сотрудничают, ты же сам мне об этом только что сказал. И где уверенность, что он, узнав тебя, тут же не задержит? Лучше не рисковать. Давай письмо сюда, и быстренько расскажи мне, что из себя представляет этот егерь, что он за человек. Ты же его знаешь. Мужские подробности можешь опустить.
- Я пойду с тобой.
- Нет. Ждите меня здесь.
- Это не простак Тайвигилл. Его вокруг пальца не обвести. И потом, при нем всегда находится охранник. Так что одну тебя я не отпущу.
- Вен, я пойду одна. Ты присматривай за входом. Если что, то придешь мне на помощь. И потом, - я горько усмехнулась, - ты же прекрасно знаешь: такие, как я, без риска жить не могут. Это у нас в крови. Так что, не тяни время, быстренько выкладывай все, что знаешь про егеря. И не надо спорить. Учти, он вряд ли будет там сидеть до вечера, а пока мы с тобой препираемся, время идет...
Внутри постоялый двор ничем особо не отличался от тех, что были у нас в поселке. Те же столы, те же лавки, те же подзакопченые потолки. Правда, чище, просторнее, и не так пахнет едой. И прислуги побольше. Так, с первого взгляда и не скажешь, что здесь излюбленное место развлечений высокородных особ. Впрочем, это дело вкуса. Сейчас в зале посетителей хватает, но не все столы заняты. Я прошла подальше, выбирая подходящее место, и села за свободный стол, находящийся подле лестницы, ведущей на второй этаж. Одинокая женщина здесь не привлекала особого внимания. Вот хозяин возле стойки - тот да, тот меня сразу заметил, взглядом проводил, но слова не сказал. Ну, пришла, ну, старается быть незаметной, сидит тихонько в стороне, повернувшись спиной к залу - и что из того? Мало ли кто кого ждет, и мало ли по каким делам! Одета в серую шелковую рубашку и такие же брюки - так может быть одета как простолюдинка, так и аристократка. На лбу ни у кого не написано, кем он является на самом деле. Здешний постоялый двор не из простых, так что лучше ничего лишнего не видеть и не слышать.
- Что вам подать? - раздался над ухом голос служанки. Я посмотрела на нее. То, что требуется. Женщина средних лет с усталым взглядом. Ну да, конечно: молоденькие служанки обслуживают посетителей вечерами, а днем вместе с молодыми девушками работают и женщины постарше - таким можно платить меньше, все равно никуда не денутся.
- Да мне без разницы. Принесите, что хотите. Я сюда не за этим пришла - незаметно для взгляда хозяина я положила на стол несколько золотых монет. - Хотите заработать?
Служанка растерянно уставилась на золото. Судя по всему, таких денег ей в руки давно не попадало.
- А что вам надо? - почти прошептала она.
- Мне надо, чтобы вы сказали, в каком номере остановился главный егерь, кто сейчас с ним, и где его охранник.
- Не знаю... Нам нельзя говорить о посетителях. Кто бы ни спрашивал...
Я положила на стол еще несколько кругляшей.
- А сейчас можно сказать?
- Но я, правда, не знаю! - почти простонала женщина, не отрывая взгляда от золота. - Я их никогда не обслуживала!
- Так узнайте! И побыстрей! - я смахнула монеты со стола назад в свой карман. - Он к вам довольно часто приезжает, так что кое - что вам известно. Ладно, не буду мелочиться: если быстро узнаете то, о чем я вас прошу, то получите империал.
- Сколько?! - выдохнула женщина.
- Вы не ослышались. Империал. Только не надо меня обманывать. За ложь не получите ничего. И если подойдете ко мне со сведениями тогда, когда нужный мне человек уже уедет, то на золото тоже не рассчитывайте. А если вы меня обманете, и скажете неправду, то, поверьте, империал из вас я сумею вытряхнуть назад.
Женщина отошла, а я, оглянувшись, заметила внимательный взгляд хозяина. Наверняка видел, как я служанке деньги предлагала. Ничего страшного; уверена, видел и то, как я деньги назад убрала. Впрочем, в этом злачном местечке часто деньги обслуге сулят за те, или иные сведения. Место здесь такое, как бы это правильней сказать, очень своеобразное. Как я поняла, вечерами в этом зале собирается кое - кто из высшего света, так что обслуге за то, чтоб они развязали языки, деньги должны частенько предлагать. А женщина мне все скажет, что знает. Для нее империал - несусветные деньги, которые она вряд ли может заработать.
Служанка не заставила себя ждать. Она появилась через несколько минут с большим разносом. Ставя передо мной кружку, тарелки, она негромко говорила:
- Интересующий вас человек на втором этаже в третьей комнате от входа направо. Он, когда сюда наведывается, всегда останавливается в этом номере. Сейчас он там с женщиной, но скоро уйдет. Его карету уже велели подать к входу через несколько минут. Но вначале уезжает женщина. Охранник обычно провожает даму до ее кареты. Эта карета, кстати, уже у входа. В это время мужчина в комнате остается один. Потом охранник возвращается, и они уходят вместе.
- Как выглядит охранник?
- Молодой, светловолосый, невысокий, очень коротко острижены волосы.
Империал в мгновение ока исчез со стола вместе с парой серебряных монет. Ну что ж, подождем, тем более что ждать, судя по всему, недолго. Взяла кружку, попробовала налитую в нее темноватую жидкость. Пиво. Не люблю его, тем более что у этого очень горький привкус. Лучше бы принесли ягодного морса или кваса из клюквы. Ну, тут уж я сама виновата - надо было что-то именно из этого и заказывать! Поковыряла вилкой в тарелке. Баранина с овощами. Если судить по внешнему виду, то приготовлено неплохо, но мясо в такую жару в рот не идет. Надо было попросить одни лишь тушеные овощи... А еще лучше салат из свежей редиски со сметаной, или молодых огурчиков с укропом. Впрочем, их тоже не очень хочется. Сделала вид, что поглощена едой, хотя несколько минут подряд пережевывала один кусочек репы.
А, вот и ожидаемая парочка! Спускаются по лестнице. Дама чуть впереди, невысокий светловолосый паренек на шаг позади. Женщину я особо не рассмотрела - у нее на голове было надето нечто, напоминающее шляпу с вуалью. Впрочем, ни женщина, ни ее шляпа меня не интересовали. А вот ее спутник сразу окинул взгляд цепким взглядом. Любому видно, что это профессиональный охранник, причем, не из дешевых. Пусть он и выгладит, как мальчишка, но уже по ухваткам, по легкой пружинящей походке чувствуется, что с этим невысоким парнем лучше не связываться - как бы на собственной шее не аукнулось!
Едва они прошли мимо, я встала из-за стола, и поднялась по лестнице вверх направо. Спиной почувствовала взгляд охранника - он заприметил меня еще в зале, а сейчас отметил, куда я отправилась, но даму, однако, одну не оставил. Надо поторапливаться. Вот и третья дверь от входа. Не стуча, толкнула дверь. Хвала Высокому Небу, она оказалась незапертой. В этом повезло. Окажись она запертой, пришлось бы что-то выдумывать в очередной раз...
В комнате первым делом бросила взгляд на дверь. Засова нет, а вот ключ торчит в замке с внутренней стороны. Видно, никто и не подумал дверь запереть, когда дама вышла. Ну, мужики, до чего вы беззаботные! Главный егерь охранника имеет, а без его контроля сам дверь закрыть не в состоянии! Впрочем, для меня это неплохо. Я повернула ключ в замке раз, другой. Мужчина, застегивающий посреди комнаты плащ, повернулся ко мне на звук запираемой двери.
- Вы кто? И что вы здесь делаете? - голос красивый, но властный. Обычно так спрашивают люди, облеченные властью.
- Прошу меня извинить, - сказала я, пряча ключ от двери в карман своих брюк, - но мне крайне необходимо переговорить с вами. Долго вас я не задержу.
- Княгиня?! Вы?! - в голосе мужчины смешались удивленно-вопросительные нотки. А еще там проскользнул чуть заметный оттенок неприязни. - А впрочем, кажется, я ошибся, не так ли? Вы кто, ее родственница?
- Это как сказать... Но я прошу вас меня выслушать...
- Откройте дверь! - властно приказал мужчина, и величественные интонации в его голосе мне чем-то напомнили холод в голосе Дана, когда тот был не на шутку рассержен. - Я приказываю! Ваши просьбы меня не интересуют.
Интересно, с чего это Вен сказал, что господин главный егерь не отличается особой красотой? На мой вкус, он очень интересный мужчина. Я бы даже сказала, красивый. Пусть он уже не очень молод - ему лет сорок или пятьдесят, но внешне мужик хорош! Есть такой тип людей ( правда, весьма малочисленный), которые с возрастом становятся только более привлекательными! Этот мужчина был именно из таких. Среднего роста, подтянутый, с легкой сединой в темных волосах... И очень, очень красивый! Теперь понимаю, отчего, как сказал Вен, бабы на него гроздьями вешаются! Я б и сама не отказалась рядом поболтаться! Тьфу ты, меня опять куда-то не туда понесло!..
- Приказывать, господин главный егерь, можете в своей службе, а я в ней не состою. Мне очень нужно переговорить с вами. Оттого и дверь заперла, чтоб нам не помешали.
- Мне с вами говорить не о чем! Отпирайте дверь и убирайтесь с моих глаз как можно дальше! Второй раз это я повторять не намерен. И больше не советую испытывать мое терпение. Оно не безгранично.
- Да выслушайте же меня! Я понимаю ваши чувства, и ваше возмущение, но поверьте, что я не стала бы беспокоить вас без крайней нужды! У меня есть важное...
Вместо ответа в меня совершенно неожиданно полетел короткий кинжал. Ловко мужик его бросил, почти без замаха. Если бы за долю секунды до того голос, сидящий во мне, не подсказал мгновенно отклониться в сторону, и если бы все та же неведомая сила не оттолкнула меня направо, то, увы, на этом бы наш разговор с егерем закончился навеки. Хотя я и успела отклониться, но все же метко запущенный кинжал чуть-чуть задел мне плечо, разрезав рубашку. Ну, это уж слишком! Между прочим, в горло метил, красавец! И ведь попал бы, зайка шустрый! Все, хватит разговоров, тем более что мужик, как говорят у нас в поселке, закусил удила и ничего слушать не желает! Ничего, можно побеседовать и по-другому!
Не сводя глаз с мужчины, подхватила с пола упавший кинжал. Ну что за человек такой попался - слов не понимает! Нервы, что - ли, не в порядке? Пустырник пей вместо вина, красавец, или хотя бы настойку из валерьянки... Ладно, сам виноват, я хотела поговорить с тобой по-хорошему!.. А егерь уже шел на меня, скомкав в руках свой так и не надетый плащ, и внезапно швырнув его мне в лицо. От плаща я легко уклонилась, и, сделав вид, что растерялась, шарахнулась в сторону, а затем, совершенно неожиданно даже для себя, кинулась мужчине под ноги. Не ожидавший от меня такой пакости красавец рухнул на пол, а я в ту же секунду прыгнула на него, прижав слишком шустрого егеря к полу всем телом, заломив ему одну руку, и прижав кинжал к плечу другой руки.
- Только дернись - пробью плечо насквозь! А кинжал у тебя заточен на совесть. И еще неизвестно, что при этом у тебя внутри порежется в лохмотья. Ни один маг не срастит так, как до ранения было! Может статься, что в будущем этой рукой и пошевелить не сможешь! Так что не брыкайся и лежи смирно! Извини, друг, но ты первый начал, так что я имею полное право на ответную оборону. Нет, ну надо же до такого додуматься - бросить ножиком в даму!.. Между прочим, дорогуша, вы им меня задели! Подумайте о том, какой плохой пример вы подаете подчиненным в вашей егерской службе!
- Вот стерва! - выдохнул мужчина, зло глядя на меня. - Ну, попадешь ты мне в руки чуть позже... А в том, что попадешься - не сомневаюсь!
- Интересно, с чего это меня за один день уже дважды этим словом обзывают? - горестно вздохнула я. - А за последние десять дней ты, дорогой, уже четвертый, кто меня так назвал.
- Значит, не мне одному так повезло - с тобой встретиться! Есть еще товарищи по несчастью...
- Ну, это кому как! Я, например, себя сейчас прекрасно чувствую. Красивый мужчина в комнате, мы с ним наедине... А если оставить шутки в сторону, то прошу вас об одном: выслушайте меня, и я уйду. Поймите, господин главный егерь, вы мне не нужны! Я прошу вас передать кое - что начальнику тайной стражи...
В этот момент в дверь осторожно постучали, затем подергали, и снова застучали, но уже требовательно и без остановки. Затем чей-то мужской голос спросил:
- Почему закрылись? Откройте! Иначе вынужден буду открыть сам, или выломаю дверь!
- Кто это? - спросила я мужчину. Но тот лишь насмешливо скривил губы. Да и без ответа ясно, что это охранник. Ну конечно, проводил даму, и вернулся назад, к хозяину, а дверь закрыта. Как бы шум не поднял! Я, окажись на его месте, молчать бы не стала.
- Скажи ему, чтоб ушел - чуть нажала я на кинжал.
- А зачем? - насмешливо спросил красавчик. - Ты же сама сказала: красивый мужчина в комнате, мы с тобой наедине... Мало кто из мужиков будет против, когда на нем лежит молодая женщина и усиленно прижимает его к полу. Мне лично и так неплохо. А если тебе что надо сказать охраннику, то сама ему и говори!
В замок с наружной стороны двери вставили ключ. Ну конечно, как мне не пришло в голову, что у охранника должен быть запасной! А я ключ от двери в свой карман засунула, так что замок свободен, и дверь легко можно открыть стой стороны. Не стоило ключ из двери вытаскивать, запоздало подумала я, да что теперь об этом жалеть! А мне что сейчас делать? В окно прыгать? Ну, уж нет! Во мне взыграла веселая злость. Пока мужика не уговорю письмо взять - отсюда не уйду! Не могу зря столько времени потерять! Придется мне еще раз подорвать свою репутацию, да и твою заодно, но в этом ты, друг милый, сам виноват - надо быть посговорчивей...
В ту же секунду кинжал оказался у мужчины острием у самого основания позвоночника - чуть дернешь, и острая сталь перерубит кости у шеи.
- А ну, - зашипела я егерю на ухо, - а ну, быстро, одной рукой обними меня. Быстро, я сказала! И не вздумай отказаться! А еще начинай меня целовать! Задергаешься, или откажешься это сделать - заколю на месте! Я не в том положении, чтоб проявлять человеколюбие, и все по твоей милости! Начинай, кому говорю!
Когда за моей спиной открылась дверь, охранник увидел картину, которую, думаю, он видел уже не раз: лежа прямо на полу, его хозяин обнимался и целовался с какой-то женщиной, не обращая на вошедшего охранника никакого внимания. Окинув взглядом комнату, и не обнаружив ничего подозрительного, охранник закрыл дверь, и запер ее, но уже снаружи. Скажите, какой тактичный человек! Ключ, кстати, оставил в замке с наружной стороны, вытаскивать его оттуда и не подумал. Так что мне придется просить, чтоб дверь открыли, если выходить стану. Судя по всему, охранник не отошел от двери, а остался стоять рядом с ней. Наверняка еще и подслушивает, аспид...
- Все, хватит изображать неземную страсть, - сказала я, стряхивая со своей спины чужую руку. - Ты, вроде, разошелся без меры. Вначале целовал меня чуть ли не сквозь зубы и только под угрозой ножа, а сейчас, похоже, он тебе уже без надобности! Может, все же поговорим спокойно? Кинжал, извини, убирать не буду. Уж очень ты парень шустрый! Боюсь, без него ты мне голову открутишь.
- Хорошо, что ты хоть в чем-то уверена - уже куда спокойней усмехнулся мне в лицо мужчина. - А насчет своей головы - не сомневайся! Сверну при первой же возможности.
- Ничего не поделаешь, придется мне держаться от тебя подальше. Хотя, честно говоря, против своего нынешнего положения я ничего не имею: оказаться около такого милого мужика!
- Если бы около... Ты оказалась куда ближе! Между прочим, веса в тебе немало. Мне более худенькие женщины нравятся. Или хотя бы те, что весят поменьше...
- Ну-ну, не стоит ругаться! Сам виноват. Если бы выслушал бы меня спокойно с самого начала, то мы бы уже давно мирно разошлись в разные стороны. А ты вместо этого кинжалами бросаться стал...
- Княгиня Айберте тебе кем приходится?
- Да, пожалуй, никем... Просто мы с ней внешне очень схожи.
- Я бы так не сказал. И не вздумай мне лгать, что вы не стоите в родстве! Семейные черты не спрятать. Да и наглости у вас обоих хватает сверх меры. Правда, если всмотреться, то особого сходства между вами нет. Это только с первого взгляда может показаться, что вы на одно лицо, а различить вас не составляет никакого труда. Особенно по глазам...
- Я хотела...
- Погоди. А как ты узнала, кто я такой?
- Интересно, а чья это карета перед входом стоит? С гербами егерской службы на дверцах? Вот тебе и ответ на вопрос. Тоже мне, великий секрет!
- Ты еще можешь облегчить свою участь. Признайся честно: кто тебя послал? Что именно от тебя требуется?
- Да ты вообще-то слушаешь меня, или нет? Объясняю еще раз, чтоб больше не было недомолвок: твои егерские дела мне совсем не интересны. И кто там подкапывается под твое место - не знаю, да и знать не хочу. Разберешься сам. Эй, не шевелись! - предупредила я заворочавшегося было мужчину, и чуть посильнее нажала на кинжал, острый кончик которого опасно прогнул кожу. - Еще разок шевельнешься - сам себя насадишь на нож, и вот тогда уж точно во главе егерской службы свободное место появится. По причине внезапной трагической кончины бедняги главного егеря.
- Сколько раз тебя сегодня стервой называли, не напомнишь? Ты говорила, да я запамятовал. Два раза или три? Что-то маловато для одного дня. Впрочем, день еще далеко не окончен...
- Ох, и отчего мне так не везет в личной жизни? - искренне подосадовала я. - Как только на моем нелегком жизненном пути встречается интересный мужчина, так он отчего-то рад даже убить меня, лишь бы больше никогда не видеть!
- Нет, ну надо же, и меня точно такое же желание появилось! - съехидничал мужчина, но уже не так зло. Видно, оттаивает потихоньку. Даже улыбаться стал и смотрит далеко не так сердито. - Причем оно возникло у меня почти сразу же после того, как тебя увидел!
- А у меня, признаюсь, несколько иное на уме появилось. Куда более душевное... Ладно, парень, хватит злиться на меня. Давай о деле. Выслушай меня, Я прошу тебя передать письмо начальнику тайной стражи. Дело очень важное.
- И что дальше?
- Все.
- Прости, я не понял... Так что же, ты для этого сюда и заявилась? Чтоб попросить меня передать письмо?!
- Да уж не для того, чтоб остаться с тобой наедине. Слишком нелюбезно гостей встречаешь. Повторяю: прошу тебя передать письмо. Причем незамедлительно. Именно это я и пытаюсь втолковать тебе, да все никак не получается. Не знаю, как звать начальника тайной стражи, но письмо ему надо доставить срочно. Это дело государственной важности. Если у него появятся сомнения в правдивости того, что написано в письме, то до вечера вполне сможет кое - что проверить. Именно оттого мне и пришлось побеспокоить тебя, красавец. Ваши службы, говорят, работают вместе, рука об руку... Не понимаю, что здесь смешного?..
Мужчина смеялся. Причем веселился он от всей души. Кажется, он разрешил для себя какой-то ранее непонятный ему вопрос, причем с забавным и неожиданным ответом. Да с чего это его так смех разбирает? Сегодня с таким поведением встречаюсь уже во второй раз...
В дверь снаружи снова осторожно постучали, а затем стук усилился. Видно, охраннику что-то не понравилось.
- Да погоди ты барабанить! Утихомирься! Не ясно разве, что нам не до тебя? - рявкнула я, не поворачивая головы. - Мы заняты! Подождешь еще немного! Неужели самому не понятно?
Мужчина продолжал смеяться. Мне даже пришлось чуть ослабить давление на клинок - еще уколю ненароком. Чуть успокоившись, егерь сказал мне, все еще посмеиваясь:
- Да не шуми ты так! Напугаешь еще своим рычанием бедного парня у дверей! Так, говоришь, нам не до него?.. Он и так неизвестно что подумал, глядя на нас! Уморила! Знаешь, впервые в жизни меня просят быть кем-то вроде посыльного... Может, еще и на словах попросишь что передать? Забавно, забери тебя навек Темные Небеса! А, впрочем, давай, говори, пока я добрый! Уж так и быть, уважу тебя! Нечасто меня так веселят!
А почему бы и нет? Меня задел смех мужчины. Не знаю, что пришло ему в голову, но следует вернуть его на нашу грешную землю.
- Еще передайте начальнику тайной стражи: пусть он серьезно отнесется к тому, что написано в письме. Такими вещами не шутят! Да и Правитель не простит, если он проворонит заговор.
- Милая, у тебя с головой все в порядке? Судя по всему, что ты со мной делала, я в этом не уверен. С какой стати подобная чушь взбрела тебе на ум? Какой заговор?
На секунду я заколебалась, сказать, или нет? А, впрочем, я ничего не теряю, если скажу кое - что без меры развеселившемуся красавцу. Уж очень его смех разбирает! Судя по всему, красавец всерьез не воспринимает ни меня, ни того, что я ему сказала. В конце концов, надо же и главному егерю знать, что не все гладко в нашей столице.
- Еще передайте ему, начальнику тайной стражи, что сегодняшняя помолвка не должна состояться ни в коем случае. Тот человек, которого все принимают за принца, на самом деле создание колдунов Нерга. Настоящего принца похитили по дороге сюда. Ему удалось бежать, и сейчас он тайно находится здесь, в столице, безуспешно пытаясь пробиться к Правителю. Подумайте, что произойдет, если состоится эта помолвка? Или (не допусти того Пресветлые Небеса!), бракосочетание! Последствия представляете?
Мужчина уже не смеялся. Даже оттенка улыбки не было в его глазах. Это снова был тот жесткий, нелюбезный человек, который встретил меня на пороге комнаты. Несколько секунд он молчал, затем резко сказал:
- Да убери ты этот дурацкий кинжал! Хватит, поиграла в опасные игрушки. Это уже не смешно! Дай мне встать. Обещаю, что не буду пытаться тебя задержать. А кинжал верни назад. И прошу извинить, что бросил его в тебя.
Без особой охоты я отпустила мужчину. Мы с ним поднялись с пола одновременно. Я, чуть отступив от красавца, запустила кинжал под кровать - потом сам достанет, руки не отвалятся. Отдавать оружие в руки этого слишком шустрого человека мне не хотелось - мало ли что можно от него ожидать! Вместо этого прихватила с пола упавший узкий кожаный ремень - так, на всякий случай... И заодно, по-прежнему не сводя с мужчины глаз, достала письмо и положила его на стол - пусть господин главный егерь заберет его чуть позже. Мы стояли напротив друг друга, как два бойца на арене, следя друг за другом. Наконец мужчина, поправляя на себе смятую одежду, холодно бросил мне:
- То, что ты сейчас сказала - это полный бред! Где хоть одно доказательство? Сказать можно все, что угодно. Одни слова, без подтверждения ничего не значат. Это ветер, который может нашептать что угодно, и улететь, не оставив следа... А тебя я вообще не знаю. Даже не имею представления, кто ты такая, и отчего рассказываешь мне эти невероятные сказки. Родственница княгини Айберте - для меня это далеко не лучшая рекомендация.
- Хорошо, - после секундной заминки вздохнула я. - Похищение и подмена произошли в замке барона Аорна, где свадебный поезд принца остановился на ночлег. Пусть тайная стража подсуетится, поспрашивает...
- Меня интересуют все подробности из того, что я только что услышал! - повысил голос красавец. - И немедленно!
- Нечего на меня кричать! Я не на допросе, а вы не дознаватель! К тому же вы мне не верите! Вот пусть ваш друг из тайной стражи проверит мои слова. Все детали произошедшего - в письме на столе. Если правдой является то, что говорят о начальнике тайной стражи, то он раскопает все и с подробностями. Впрочем, со дня на день к вам должны придти и сообщения из Харнлонгра со срочной просьбой отложить помолвку в связи со вновь открывшимися обстоятельствами. Сведения о происшедшем в замке барона Аорна уже должны были дойти и туда...
- Надо же, чешешь, как по писаному! И все - таки тебя ко мне подослали... Интересно, кто... Сейчас поедешь со мной.
- Могу узнать, куда?
- Туда, где мы можем спокойно поговорить, не размахивая друг перед другом оружием. Очень уж необычные вещи ты мне рассказываешь, слушать интересно. Заодно и письмо сама передашь тому, кому оно и было предназначено. Я, знаешь ли, как-то не привык к роли посыльного.
- Ничего, все когда-то бывает в первый раз. И не стоит подозревать меня непонятно в каких грехах. Тем более что ты неизвестно с чего на меня окрысился. И знаешь что, дорогуша, давай-ка распрощаемся друг с другом подобру-поздорову, пока у нас до очередного кидания ножиков друг в друга дело не дошло! И не пытайся меня задержать - руки обломаю!
- Да как ты смеешь так со мной разговаривать? - взбеленился мужчина - Стой! Я приказываю! Сейчас ты замолчишь и поедешь со мной.
- А как же с обещанием меня не задерживать?
- Иногда бывают такие обстоятельства, что приходится нарушать данное слово. И перестань злить меня своим упрямством.
- Чихала я на твои приказы, красавчик. И на крики тоже.
- Что - о?!
- Беру с тебя пример. Ты слова не держишь, ну, и я тебе не подчиняюсь.
- Эй, Трей, - крикнул мужчина, - открывай дверь! И заходи сюда!
Так, чего-то вроде этого я и опасалась! Впрочем, с самого начала было ясно, что через дверь мне выйти не дадут. Хорошо еще, что ремень с пола подобрала. Еще по дороге в Стольград Вен, от нечего делать, показывал обозникам, как пользоваться ремнем, чтоб остановить противника на несколько секунд. Иногда случается так, что очень важно выгадать хоть бы короткие мгновения. Многие пытались повторить этот простенький прием, и почти у всех он получался. Тогда же ему научилась и я.
Не говоря ни слова, я захлестнула свободный конец ремня на руке у егеря, так, чтоб тонкая полоска ремня обвила его руку несколько раз. Второй конец ремня моментально перехлестнула на перекладине спинки кровати, также обвив и ее. Тут главное - внезапность, именно она дает преимущество. Освободиться от ремня очень просто, но, как минимум, на это требуется от трех до десяти секунд, часто спасительных для одного из противников. Хорошо бы еще моментально стянуть между собой оба конца ремня, да вот только на это времени совсем не было, тем более что в дверном замке уже проворачивался ключ.
Подскочила к пока еще закрытой двери, выхватывая из кармана тот ключ, который сама же сунула туда. Дверь в комнате была установлена так, что открывалась не внутрь, а наружу, в сторону коридора. И зазор небольшой имелся между дверью и косяком. Вот в этот зазор я и забила с размаха ключ, застопорив им открывающуюся дверь. Так, еще несколько секунд выиграла...
Сбив по пути стул, подскочила к окну. Оно уже было приоткрыто из-за жары, так что распахнулось сразу, стоило только чуть посильнее толкнуть рамы. Хм, хотя и второй этаж, но довольно высоко. Однако делать нечего - надо прыгать! Оглянулась: дверь стала дрожать под ударами - охранник, почувствовав, что дверь не открывается, стал ее выбивать, а красавец зло скидывал с руки последние петли ремня. Ну, дверь долго не продержится, вылетит через несколько секунд.
- Вот и верь после этого мужским обещаниям! - печально вздохнула я и прыгнула в распахнутое настежь окно, молясь всем светлым богам, чтоб ничего себе не сломать, или не подвернуть ногу при ударе о землю.
Повезло. Приземлилась удачно, набок, перекатившись по земле чуть ли не прямо под ноги группки сплетничающих женщин.
- Бабоньки, не пугайтесь, - сказала я растерявшимся женщинам, поднимаясь с земли. - Муженек что-то заподозрил, в комнату стал ломиться, а там с сердечным дружком была. Вот и пришлось через окно удирать, выхода другого не было! Иначе убил бы, не сомневаюсь!
- Да как же ты сейчас домой покажешься? - ахнула одна из них. - Муж же тебя прибьет, как только увидит!
- Пусть сначала докажет, что это именно я там была! Сами знаете: не пойман - не вор!
- А как же дружок твой? Они ж там с твоим мужем сейчас поубивают друг друга! Вон, слышишь, уже шумят! - и все дружно задрали головы вверх. В покинутой мной комнате что - то загрохотало... Похоже, что дверь рухнула - не иначе, выбил ее охранник.
- Подумаешь, велика беда! Нового приятеля найду, или другого мужа себе пригляжу, побогаче да не такого ревнивого! Это ж не задача! Мужиков на мой век хватит...
- Вот стерва! - с нескрываемой завистью вздохнула одна из женщин, под молчаливое одобрение остальных. О, Пресветлые Небеса, что за день у меня такой сегодня? И эти туда же! Они все что, сговорились между собой?
- Простите, бабы, убегаю, а то, если он меня сейчас поймает, то точно убьет! - крикнула я, припустив по улице изо всех сил. Вслед мне раздался доносящийся из открытого окна крик светловолосого охранника:
- Стой! Остановись, я сказал!
Ага, уже стою смирно, и лапки кверху подняла! Неужто всерьез на это рассчитываешь? Насмешил! Не для того я убегаю, чтоб по первому твоему окрику остановиться. Только бы охранник вслед за мной не прыгнул! Если догонит, то мне плохо придется! Пожалуй что с ним мне не справиться! Повяжет меня, как куренка...
Но, хвала Пресветлым Небесам, охранник за мной не побежал. Не решился оставить хозяина одного, без охраны. Вот если б охранников было двое - то конечно, один бы остался, а второй точно не дал бы мне уйти. Гнался б, пока не поймал! Впредь, егерь, тебе наука - не скупись на охрану. Или сам с бабами по постоялым дворам не шляйся - жизнь куда спокойней будет!
Пробежав несколько стоящих рядом домов, и вернув за угол, я сбавила шаг. Погони за мной не наблюдалось, но, тем не менее, следовало убираться отсюда как можно быстрее, и как можно дальше. И где-то неподалеку должен находиться Вен с Райсой... Но в какую сторону мне следует идти? Столицы я совсем не знаю, и заблудиться в лабиринте улиц мне ничего не стоит.
Однако и тут повезло: когда обошла дом (за который свернула, убегая), то снова оказалась на той же самой улице, где находился постоялый двор, и откуда я только что едва унесла ноги. А вон там и наша телега стоит. Правда, и от постоялого двора, и от телеги я находилась далековато. Отступив в тень пыльных деревьев, растущих вдоль заборов, я прикидывала, как бы мне привлечь к себе внимание Вена. Подходить к ним мне сейчас рискованно. Больше всего я опасалась, что Вен, услышав шум на постоялом дворе, кинется внутрь. Если, конечно, он уже не там...
- Ребята, хотите заработать? - спросила я находящуюся поблизости стайку оборванных мальчишек, и подкинула на ладони серебряную монету.
- А что надо? - настороженно спросил самый старший из них, мальчишка лет тринадцати, жадно глядя на блестящую монету.
- Видите, вон там, неподалеку, стоит телега с поклажей? Около нее еще двое людей - мужчина и женщина. Если кто из вас сейчас быстро слетает туда, и скажет мужчине, что я жду его здесь, то, кроме этой, получит еще одну серебряную монету.
- А не врешь?
- А пока ты спрашиваешь, время идет. Если сейчас же туда не побежите, вместо второй серебряной монеты получите медную.
- Лады!
По кивку мальчишки один из стайки сорвался с места и побежал по направлению к постоялому двору. И надо же такому случиться: именно в это же время от нашей телеги по направлению к постоялому двору отошел Вен. Ой, беда, он же за мной отправился! Не успеет мальчишка до него добежать!
- Значит, так!- почти крикнула я, сунув вторую монету в протянутую грязную руку. - Видите, мужик от телеги отошел? Вон тот, в серой рубахе! Если успеете добежать до него, пока он не успел зайти на постоялый двор, и сказать ему, чтоб не заходил туда, а сразу ехал ко мне, то вдобавок получите еще и золотую монету! Быстро!
Переспрашивать мальчишки не стали. Второй из стайки рванул в нужном направлении так быстро, что только пятки засверкали. Успеет добежать, или нет? Если не успеет, то придется мне возвращаться на постоялый двор, откуда только что с таки шумом удрала, вытаскивать Вена, а уж дальше будь что будет... Я молила Пресветлые Небеса лишь о том, чтоб мальчишка успел добежать до Вена. Прежде чем он туда зайдет.... Рядом возбужденно шумели мальчишки - тоже мне, забаву себе нашли, суслики чумазые...
Мальчишка успел. Он остановил Вена чуть ли не в шаге от дверей. Со своего места я видела, как, переговорив с парнишкой, Вен оглянулся, и заметил меня, махнувшую ему рукой. После Вен похлопал парнишку по плечу и, развернувшись, направился к нашей телеге.
- Успел, успел! - прыгали мальчишки возле меня. У меня тоже было желание поскакать вместе с ними, да только как такое зрелище будет выглядеть со стороны?! Без сомнения, привлечет внимание... Вместо этого я от радости выдала ребятам две золотые монеты вместо одной. Заслужили, против этого ничего не скажешь!
- Ты, хозяйка, запомни вот что: если у тебя снова появится нужда еще что сделать, или там сбегать куда по делам, то подходи сюда - стараясь казаться взрослее, сказал мне мальчишка, пряча деньги. - Мы всегда здесь. Хорошим господам служить рады.
- Спасибо, учту на будущее - не удержавшись, я потрепала парнишку по лохматой шевелюре. - Еще встретимся, чудушко немытое.
- А че уж так сразу и немытое... - обиженно побурчал мальчишка. - Мы вчера в речке купались... Честно.
- Все, - улыбнулась я, - беру свои слова назад. Ты милое и доброе чудушко, которое мне очень понравилось. Возьми еще серебряную монету, мыла купите, да помойтесь как следует. Будешь еще симпатичней...
- Ты, это, хозяйка... Ты не по делу... Ты просто так приходи...
Эх, дети, дети... Чувствуется, не хватает вам материнской ласки... К любому потянетесь, кто к вам не со злом подойдет...
В телегу я села лишь через пару улиц. До того долго шла рядом, то и дело оглядываясь по сторонам. За нами, кажется, кто не следил. И Райса, и Вен - оба казались взволнованными.
- Ну, Лия, все! Больше одна никуда не пойдешь! Хватит! Нагулялась в одиночку! - Вен просто кипел, не стесняясь присутствия Райсы. - И мы тоже хороши! Посылаем тебя везде, где можно, и где нельзя! И оправдываемся тем, что делаем это от нужды великой! А надо бы махнуть на все рукой, а самим ходить, не заставляя тебя совать свою голову куда не надо! Я чуть с ума не сошел от волнения! Знал бы, что такой шум поднимется, ни за что бы тебя одну не отпустил! Что там стряслось?
- Давай чуть позже расскажу. А насчет меня ты не прав. Сам же знаешь - таким, как я, риск необходим. Для крепкого здоровья.
- Зато я с тобой последнее здоровье растеряю...
Как оказалось, Вен уже давно рвался пойти на постоялый двор мне на выручку, еще с того времени, как услышал шум внутри здания. Ни он, ни Райса, естественно, не знали, в чем причина переполоха, но не без оснований предполагали, что в этом могу быть замешана я. Это именно Райса уговорила Вена немного подождать, не кидаться на постоялый двор сломя голову - мало ли что, мол, еще может произойти! Спасибо ей за это! А не то, войди туда Вен, да (не приведи того Всеблагой) столкнись лицом к лицу с кем - либо из знакомых - и кто знает, чем бы дело закончилось?! О письме Вен меня расспрашивать не стал, об этом можно и дома поговорить! Я опять закутала голову в платок, и прилегла на мешки. Еще подремать, что - ли?
Так потихоньку мы и добрались до нашей тихой улицы. Готова спорить на что угодно, что Дан уже не отходит от окна, места себе не находит. Наверное, уже не раз ругал себя за идею послать нас с письмами.
Пока закрывали ворота, пока ребята разгружали телегу, распрягали лошадей и перетаскивали мешки и корзины в дом, я сбегала наверх, в свою комнату и переоделась, помянув при этом весьма плохим словом красавца. Рубашку теперь надо чинить, и узор на ней подправлять - острый кинжал был у мужика, серьезное оружие. Ну, если так дело пойдет дальше, то из привезенной одежды я много не продам - самой скоро носить будет нечего!
Чуть позже, когда наша троица собралась вместе, я рассказала жадно слушавшим меня ребятам о том, каким образом умудрилась отправить письма. Я оставалось лишь тешить себя надеждой, что они дойдут до тех, кому предназначались.
- Ну, насчет церемониймейстера, барона Деннеже, согласен - предназначенное ему письмо, думаю, он уже получил. Бедный барон, - усмехнулся Дан. - Он же сейчас не есть, не пить не может! В его тихий, размеренный мирок вместе с посыльным из лавки влетело нечто непонятное, и он никак не может найти себе места. Ломает сейчас бедную голову над вопросом, что бы оно, это письмо, значило. Бедняга, ему предстоит тяжелый день.
- А если он сейчас с этим письмом к так называемому принцу пойдет? - задала я давно мучавший меня вопрос. - Ну, чтоб выяснить, не его ли это глупая шутка?
- Никогда. Барон - царедворец до мозга костей, знает правила игры, и ни в коем случае не подойдет с подобным вопросом к принцу. Мы с Веном, каюсь, любили веселые розыгрыши, пару раз от нас доставалось и невозмутимому барону. Но никогда, даже в самых дерзких шутках, мы не выходили за пределы дозволенного. А это письмо никак не укладывается даже в самые лояльные рамки снисходительного отношения к юношеским проказам. Написать такое в чужой стране, перед собственной помолвкой - нет, я такого сделать никак не мог. Барон Даннеже слишком давно и хорошо меня знает, чтоб махнуть рукой на это послание.
- А второй? Капитан... как - то бишь его?.. забыла имя, капитан тоже, считаю, уже получил твое послание. Думается, лейтенант... вот незадача, и его не помню, как звать! - лейтенант, как мне кажется, не обманет - передаст письмо по назначению. Во всяком случае, меня в этом он клятвенно заверял.
- Лейтенант Дейнрак - усмехнулся Вен. - Ну, этот слово сдержит. Особенно если его о чем-то просила красивая женщина. Это у них, у горцев, в крови. В лепешку для нее разобьется! А уж письмо от подружки приятелю передать втайне от жены - святое дело!
- Капитан Сайвигилл. - протянул Дан. - Вообще-то о нем я ничего плохого сказать не могу. Посмотрим, что будет дальше. Видишь ли, Лия, дело в том, что я сейчас вообще опасаюсь доверять хоть кому-то из своего окружения! А за капитана Вен ручается. Ну, с ним Вен поговорит ночью. Капитан обязательно придет, особенно если сорвется помолвка. Даже если (не приведи того Всеблагой!) и не сорвется, то все равно придет. Помимо того, что мы с ним находимся в хороших отношениях, он, вдобавок ко всему, такой же царедворец, как и барон. При дворе, чтоб ты знала, Лия, нос по ветру хорошо держат.
- Не стоит так о нем! - вступился за приятеля Вен. - Капитан всегда был честным человеком. Он не из тех, кто предает!
- Хотелось бы и мне разделить твою уверенность. Будем надеяться, что в нем мы не ошиблись. Меня куда больше озадачило поведение егеря. Вот с ним у нас может быть прокол... Судя по твоему рассказу, Лия, я далеко не уверен в том, что он сделает то, о чем ты его просила.
- Я тоже в этом не уверена. Он был так зол на меня, что, будь его воля, сам прибил бы на месте, без помощи охраны.
- Насколько я его помню, раньше этот человек вел себя совершенно иначе. Когда нас, еще в Харнлонгре, представляли друг другу, то он произвел на меня довольно приятное впечатление. Впрочем, наше знакомство было слишком кратким.
- Меня тоже удивило его отношение к Лие - подтвердил Вен. - Я еще и оттого решился послать Лию к егерю, что был полностью уверен в ее безопасности. А в итоге мы получили шум до небес! Этому я пока не могу дать никакого объяснения. Вернее, могу, но только оно будет не очень благоприятным для нас. Неужели главный егерь тоже участвует в заговоре, и Лия нагрянула к нему в один из тех опасных моментов, когда необходимо пресечь в корне даже возможность появления случайного свидетеля? А что, это похоже на правду! Плохо, если так! Обычно уже только один вид симпатичной мордашки вызывает у этого страшилы стремление пустить в ход все, (как это ни странно звучит при такой-то роже!), имеющееся у него немалое обаяние, очаровать очередную красотку, и так сказать, присоединить ее к коллекции побежденных им дам. А тут наблюдаем и бросание кинжалами, и полное неприятие очень красивой женщины, и недремлющий охранник у дверей! Странно. С такой стороны я его не знал! Тот охранник главного егеря, которого я видел в Халонгре, куда больше смахивал на его старшего друга-приятеля, чем на сурового стража, который положен по должности. Ну, хоть убейте, да только такое поведение никак не похоже на человека, которого я знаю! Хотя люди со временем меняются, но не настолько же!
- Н - да, - устало потер виски Дан, - если выяснится, что еще и егерская служба в этом деле замешана... Тогда плохо! Очень плохо! Для нас.
- Скажи прямо: не просто плохо, а хреново! Ну, если так, то я этому невзрачному коротышке нос отрежу! Чтоб на будущее знал, в какие игры можно играть, а от каких лучше держаться подальше! Он нам тогда, еще тогда, в Харнлонгре, все талдычил, что эта здоровенная картошка на его лице - их семейная фамильная черта, переходящая из поколения в поколение. Хоть в чем-то за Лию поквитаюсь!
- Это ты о ком говоришь? - не поняла я. - Кому и что резать собрался?
- Я все о нем же - о главном егере? Надеюсь, он тебя не успел очаровать настолько, что ты ждешь, не дождешься еще раз увидеть его черные глаза?
- Погоди, Вен, ты что-то путаешь! Нос у него обычный, никакой картошки на его лице я не заметила. И глаза у егеря серо - голубые, а уж никак не черные! И я с вами не согласна насчет внешности главного егеря: на мой вкус, это очень и очень привлекательный человек.
В комнатке повисло недоуменное молчание. Только было слышно, как за стенами дома шумели работающие с деревом столяры, как на улице перекликались голоса возниц, как стучали по дороге колесами проезжающие телеги. Рядом с открытым окошком пролетела стая голубей. От тишины на чердаке мне стало не по себе. Ребята тоже обменялись растерянными взглядами. Я ничего не понимала. Мы что, о разных людях говорим? Наконец, молчание нарушил Вен:
- Как выглядел этот человек? Тот, с кем ты разговаривала на постоялом дворе. Я говорю о главном егере.
- Среднего роста, немногим выше меня, подтянутый, внешне очень интересный человек. Про его глаза и нос я уже говорила. Возраст... Ну, где-то до пятидесяти лет. Густые темные волосы с проседью. Как будто инеем прихвачены... Очень красиво. Вам это хоть кого-то напоминает?
Секундное молчание, затем Дан буквально выпалил:
- А вот здесь, на левом виске, у того мужчины был небольшой шрам?
- Не обратила внимания. Впрочем, волосы у него были растрепаны, прикрывали лоб...
Молодые люди смотрели друг на друга весьма озадаченно. Затем заговорили между собой все на том же своем гортанном языке. В этот раз обижаться я не стала - они и так сейчас мне пояснят, в чем дело. Но те и не думали останавливаться, только все больше распалялись. Наконец Вен покачал головой:
- Нет. Ты меня не убедил. Не верю. Этого просто не может быть. И что он там делал, на этом постоялом дворе?
- Вам ли это не знать, дорогой граф! Не стоит задавать вопросов, ответ на которые вам известен не хуже меня. Всем знают, что его жена полгода назад перенесла тяжелейший сердечный приступ и по-настоящему все еще не поправилась. А он, и верно, мужик красивый, возраст его не портит. Наоборот, придает некий пикантный шарм. Так что у него наверняка нет отбоя от очаровательных дам, желающих оказать ему... некую любезность. А такой постоялый двор - лучшее место для встреч, о которых не стоит знать жене...
- Это все так... И все - же я не верю. Слишком невероятное стечение обстоятельств. Хотя для нас подобное было бы слишком удачно.
- О ком идет речь? - не выдержала я.
- Вот схожу вечером на встречу с капитаном - тогда скажу. Пока мы тебе ничего говорить не будем. Если ошибаемся, то хоть потом в этом не стыдно будет признаться. Иначе можем оказаться в положении полных идиотов.
- Ладно, не возражаю, - пожала я плечами. - Тогда хоть просветите меня, как на самом деле выглядит главный егерь. Чтоб в будущем не ошибиться. Мало ли что...
- Он невысок ростом, ниже тебя почти на полголовы, щуплый. Черные глаза, довольно редкие волосы, на редкость некрасивое лицо. Очень крупный нос. Вместе с тем очень умен и весьма обаятелен.
- Погодите... Это же был совсем другой человек! Ну, тот, с кем я говорила на постоялом дворе! Кто же это был, такой прыткий? Вы догадываетесь, правда?
- Можем только предположить... Думаю, вечером будем знать точно. Тогда и тебе скажем. Хорошо?
- А что мне еще остается делать? Только соглашаться!