Клебанова Лина : другие произведения.

Не успеваю, совсем не успеваю жить...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    На двоих с Еленой Сафоновой. - Леночка, вам не страшно? Они же независимости не прощают...- Знаешь, я как-то расставшись с очередным любимым подумала: он же мне не нужен для денег, не нужен для того, чтобы содержал. Просто хочется, чтобы рядом с ним мне было хорошо. Чтобы рядом со мной был любимый мужчина, а не кошелек, отец моих детей или кто-то лишь бы был. Чтобы, идя домой, я думала: господи, как чудно, что он там. А если этого нет, то зачем тогда ..

   Не успеваю, совсем не успеваю жить…
  
   Женщина может быть эффектной, а может красивой, может быть популярной, а может талантливой, а еще женщина может быть чертовски обаятельной, когда не важно выспалась - не выспалась, подведены глазки или "ну его этот макияж" и о чем говорить, собственно, не очень важно. Просто распахивается дверь вестибюльной стекляшки и в солнечное нетанийское утро в ласковость теплого ветра вдруг выпархивает женщина-радость. Коротенькие шортики, топик, тонкая сигарета в тонких пальцах, некоторая взъерошенность по случаю вчерашнего недосыпа и столько света...
  
  -- Леночка, вы утро любите?
  -- Такое - да! А еще круасаны люблю и кофе. Этот, правда, слишком крепок для легкой, непринужденной беседы.
  -- И не надейтесь… Я сейчас начну расспрашивать про "Зимнюю вишню", "Очи черные" и последнее золушкино страдание российского кинематографа: "Принцессу на бобах", где аристократизм и женское достоинство Елены Сафоновой стоически сопротивляющееся социальному гнету новых русских в лице Сергея Жигунова.
  -- Ой, нет, давайте не будем о нелегких женских судьбах…
  -- Хорошо, будем о легких… В новом Филатовском драматургическом шедевре "Опасный, опасный и очень опасный" вы блестяще играете законченную стерву. С чем связана смена амплуа?
  -- С переменами в жизни. В кино так долго и упорно делали несчастной меня, что захотелось, наконец, сделать несчастными их.
  -- Вы имеете в виду этих гадких самцеобразных?
  -- Я имею в виду героев пьесы. Скажем коварный соблазнитель Вальмонт. Он так вальяжен, так устал от собственной амурной многоопытности…
  -- Что тут же хочется ответить ему своей…
  -- Точно. Я когда надеваю ярко алое платье маркизы де Мертей, сразу чувствую себя стервой.
  -- Не слишком ли фарсово для спектакля о любви?
  -- А в том-то и дело, что любви там нет. Есть ядовитая зависть маркизы, так на показ раздающей любимого Вальмонта другим, что тут же возникает мысль о ее патологической боязни выглядеть брошенной. Здесь даже не страсть - банальная похоть, бесконечная поза, игра в чувственность без чувств…
  -- Но если сбежать со сцены в жизнь… Как же в чувственности без игры?
  -- Это все наносное. Первое, что появляется вместе с любовью, - это страх ее потерять. Отсюда игры, игрища, хитрые женские штучки. Но ведь поэтому любимые и уходят, что мы так боимся их потерять… Мы, вообще, любить не умеем, не умеем обращаться с любовью.
  -- А разве можно уметь любить? Ведь это же от нас не зависит.
  -- Зависит. Только мы не умеем, и детей не знаем как научить. Потом они вырастают и тоже недодают своим любимым. Мы все хотим и боимся этого чувства. Не умеем выразить, сказать... быть естественными, искренними…
  -- Вот он спор между искуственным и естественным. Естественное сродни животному, искусственное - неискреннему. А что нужно, чтобы не возникало этой двойственности?
  -- Чувства нужны настоящие. Не банальное желание понравиться или самоутвердиться, а чтобы сердце заколотилось, дыхание перехватило, и ты не мог объяснить - почему. До того дотронулась - и ничего. Этот просто рядом сидит, а у тебя дыхание сбивается, руки дрожат, выговорить чего-то толком не получается... Я прочла в каком-то журнале, что американцы разложили любовь на химические составляющие: сколько в ней от запаха, сколько от совпадения клеточек кожи, гормонов... Ведь действительно химия. На одного человека не реагируешь, а с другим как завороженный даже если не хочешь. Что-то срабатывает на уровне подсознания. Ты только о нем и думаешь, ты просыпаешься, а в голове только он и ничего с собой поделать не можешь... И ведь мы все хотим этого ощущения. Мы ждем этого состояния.
  -- А потом хандрим, тоскуем, все из рук валится.
  -- У кого как. Для меня это стимул. Настроение меняется, хочется работать, квартиру убрать, приготовить вкусно, ребенком заняться. Все видится иначе, ярче становится... Вот если этого нет, все тускло, настроение противное, сразу думаешь: господи, сколько ж мне лет, Тортилла какая-то. Дано нам что-то помимо мозга, помимо клеток, что-то внутри, что должно наполняться, а без этого наполнения так плохо...
  -- А как же сексуальная революция, тело на службе дела?
  -- Это не ко мне, я в этом ничего не понимаю. Ну как разделять чувственное отдельно, духовное еще где-то. Вот он лежит рядом, и ты сама не понимаешь, где чувственное, где все остальное, тебе быть с ним хочется, и говорить с ним, и жить ради него, и что бы долго, счастливо…
  -- ... и умереть в один день.
  -- Конечно! Я не могу разрывать на части. Да и зачем? Любой нормальный, развитый человек живет чувственным. Вот я приехала в Израиль и почувствовала, мне здесь хорошо. Такая мягкая, доброжелательная аура, такое ощущение тепла. Я ведь не поняла это - ощутила. Я не могу толком объяснить почему мне здесь хорошо, но я же это чувствую.
  -- Вернемся к разговору о маркизе и Вальмонте. Вот она его раздаривает на показ. А до какой степени женщина может делить любимого с кем-то?
  -- Это очень индивидуально. Кто-то рвет сразу, кто-то терпит всю жизнь. Есть вещи которые я не смогу простить никогда, просто потому, что не смогу забыть. Ну что я буду говорить: "Да пройдет время, все канет в Лету, давай не будем обращать внимание..." Нет, будем обращать внимание, и я не смогу через это переступить, поэтому отойди, и давай не будем общаться. Бог простит, я не прощу.
  -- Но ведь сегодня это обычное явление, - парочка другая жен, стайка любовниц...
  -- Нет, не могу так. Я не понимаю как это: "вот нас тут так много подружек и все мы его жены". Да я б с ума сошла. Мы же все в достаточной степени эгоистичны. Мы хотим быть эксклюзивными. Если я, то уже никто, а если много, то без меня. Мы выросли с ощущением того, что если ты для меня единственный, то и я для тебя тоже. Да и не верю я, чтобы мужчина одновременно любил нескольких. Это все игрища недоигранные в детстве. Мы не успеваем дать нашим детям ни любви, ни ласки в избытке и они пытаются наверстать упущенное, но мужчине, как и нам, может быть необходима любовь только одной женщины.
  -- А я тут очередную историю про нового русского слышала у которого кроме обычных секретарей был еще один - по женам.
  -- Совсем с ума сошли... Не дай Бог попасться на его жизненном пути! Хотя и ему на определенном этапе захочется нормальных отношений. Откуда эти наркотики, водка, оргии бесконечные? Они же за счастьем гонятся. Они деньги зарабатывали, чтобы счастье купить. А не получается. Ноги от ушей можно купить, приставку к мужу-кошельку - можно, а что-то настоящее, живое, что не сыграешь... И, в конце концов, все приходят к вечному: Я хочу, что бы мне было хорошо, тепло и чтобы рядом был человек, который меня понимает и любит.
  -- А как насчет того, что мужчина должен быть опорой. Возьми меня за ручку дорогой и веди по жизни?
  -- Это в 20 лет хочется за кем-то следовать, а потом... Хотя, у меня наверно и не могло быть по другому. Меня мужчины никогда не содержали я всю жизнь живу на свои деньги и никогда не просила у мужа: "Масик, дай мне на платьице"...
  -- И как "масики" это переносят?
  -- Плохо. Им так хочется, чтоб мы просили, были зависимыми, чтобы они нам иногда напоминали: "видишь, дорогая, сколько у тебя всего, а ведь есть такие у которых этого нет.
  -- Леночка, вам не страшно? Они же независимости не прощают...
  -- Знаешь, я как-то расставшись с очередным любимым подумала: он же мне не нужен для денег, не нужен для того, чтобы содержал. Просто хочется, чтобы рядом с ним мне было хорошо. Чтобы рядом со мной был любимый мужчина, а не кошелек, отец моих детей или кто-то лишь бы был. Чтобы, идя домой, я думала: господи, как чудно, что он там. А если этого нет, то зачем тогда ... Я понимаю, моя независимость - это наверное моя ошибка, но что делать, - так жизнь сложилась. У меня не получается притворяться слабенькой, когда я сильненькая.
  -- А подиграть?
  -- Иногда. Но все время не получится. Да и зачем, если себя не переделать, если игра - это работа, и возвращаясь в жизнь, хочется просто жить. Поэтому единственно, что я могу предложить, - хочешь, будь рядом, не можешь так, - ну что ж, значит, не сложилось...
  -- Но ведь и он такой же как вы, он тоже не хочет меняться и подстраиваться, он тоже говорит: принимай меня таким, какой я есть.
  -- Я с удовольствием приму, только если он не пытается переделать меня! И потом, незря же "мужчины" и "женщины" - это два разных мира. Вот мы когда с любимым ругаемся, он мне говорит: "Ну почему!? Почему тебе можно так делать, а когда я также, ты возмущаешься? Я отвечаю: потому что мне можно, а тебе нет. Мы два разных мира и до конца никогда друг друга не поймем. Женщина это сочетание эгоизма, стервозности с женственностью, мягкостью, нежностью. В нас есть все и если чего-то не хватает, - это уже не женщина, это домохозяйка.
  -- А как не переступить грань? Они же тоже самолюбивы, эгоистичны, обидчивы как дети...
  -- Наверное, интуиция. Я очень люблю мужчин и в этом смысле совсем не феминистка. Мне иногда так нравится играть в то, что я подчиняюсь мужчине. А им так нравится, когда им льстят. "Боже мой, ты такой красивый. Ой, то, что ты сегодня сделал... Нет, ты просто гениален". Они так любят это, они и вправду дети. В чем-то к ним надо относиться как к детям. А иногда все наоборот и ты понимаешь, что только на него и можешь опереться. Только рядом с ним можно стать такой, маленькой бесзащитной. Если б знать как действуют все механизмы... А то мучаешься, страдаешь, кучу ощибок совершаешь. Потом думаешь Господи, ну почему...
  -- И опять совершаешь ошибки.
  -- Нет, знаешь, я научилась приводить себя в чувство и в тот момент, когда хочется все разрушить, уже могу себя остановить. Но иногда такие ситуации возникают, что где он, опыт...
  -- Сейчас читатели пойдут "Зимнюю вишню" размораживать... и плакать, плакать...
  -- Плакать, - это когда все кончено и скучно жить. А у меня не пропадает интерес к жизни, интерес к любви. Причем чем дальше, тем больше.
  -- А разница между Леночкой Сафоновой в 20 лет и сейчас. Это тот самый опыт, благодаря которому "точно знаю, чего хочу", или, наоборот, желание попробовать нечто совсем другое...
  -- Вот как раз в 20 Мне казалось, что я все знаю, все уже поняла в этой жизни. Я столько книжек прочитала, а в них же все рассказано про то, как должно быть. И принца своего очень хорошо представляла. А сейчас выясняется, что мой тип принца совсем не рослый красавец, умница, хозяин жизни, он вполне может быть каким-нибудь толстеньким, плюгавеньким, ниже меня ростом и все вокруг будут говорить, "боже, Ленка, ну посмотри на него. Что это?" А мне кажется, что лучше него и нет никого.
  -- Хорошо, пусть габариты и густота шевелюры для нас не главное, но существуют же какие-то спецфически Сафоновские признаки...
  -- Существуют. У него обязательно должно быть чувство юмора. Мне так важно, чтобы с ним было весело, чтобы он был легкий, искрометный. Вот у меня был роман с человеком, за которого, конечно, надо было идти замуж...
  -- А почему не...
  -- Потому что он был дурак и этого не понял. И я тогда этого не понимала, хотя именно он, наверное, тот человек, с которым я могла бы прожить всю жизнь. Вот с ним даже ругаться было смешно. Мы заходились в выплескивании притензиий друг дружке. "Ой, сейчас умру от хохота, ой как ты орешь, как ты орешь роскошно!" - кричал он. "Сам дурак, никогда не видела такого дурака!" - кричала я. Это было наслаждение с ним ругаться. А какие примирения шли... так было весело. Вот с ним все было весело. Даже когда у него навстроение было плохое, он так дипрессировал, что я умирала от смеха. Для меня чувство юмора, - это очень важно. И когда человек в серьез страдает, всерьез мучается, мне как-то сложно соответствовать. "Ну, давай старик, как-то полегче..". Вообще, когда люди так всерьез себя воспринимают: "Я личность, я могучая личность!",- мне смешно. Ну не надо, мы все могучие. Мне в этом смысле давно перехотелось "единственного и неповторимого", хочется просто родного.
  -- Но, говорят, семья отжила свое еще лет 20 назад и впереди нас ждет параллельное существование с периодическими спариваниями.
  -- Про "впереди" не знаю, а то, что привычной семьи, к которой мы привыкли, когда были маленькими, больше нет, - это правда. И пытаться воссоздавать ее искусственно уже не стоит. Мы сегодня вместе не потому что так легче выжить, а потому, что нам хорошо вместе. Мы уважаем друг друга и можем позволить себе не самоутверждаться за счет кого-то. Это, конечно, другое качество совместной жизни, но что делать, мы уже живем так, и иначе не получится.
  -- После триумфа картины "Очи черные" вы вышли замуж за французского актера, уехали во Францию, активно снимались... А потом так резко. Развод с мужем, возвращение в Москву.
  -- Знаешь, единственная страна в которую мне никогда бы не хотелось иммигрировать, - это Франция. Я там оставалась только из-за семьи. И, когда стало понятно, что все разваливается… Ну не получается у меня жить как там положено. Их изменить невозможно. Мне меняться? Ну почему собственно? Почему я обязана жить именно так, как принято у них? Почему единственный месяц в году когда мы можем побыть вместе я должна проводить с его мамой и родственниками. Я чудно отношусь к их семье, но мне хочется побыть со своей. "Ах, ты не любишь мою маму?" - "А почему я должна ее любить, когда у меня есть своя. Давай я буду любить свою, ты свою, но отдыхать мы будем без мам". - "Но ведь мама обидится". - "Если мама умный человек, она не обидится..." В общем, весь этот клубок взаимоотношений, для меня катострофа.
  -- Франция - такая свободная страна, и вдруг такая тяга к условностям...
  -- Ах эта кажущаяся свобода… Там все так упорядоченно, отлакировано, цивилизованно.
  -- Разве "цивилизованно" - это так плохо?
  -- Не знаю, но меня радует, что мы во многих вещах настолько нецивилизованны, что можем позволить себе расслабиться. Жить упорядоченно я не умею и не хочу.
  -- А зачем же тогда замуж за него пошли? Ведь неудачный брачный опыт уже был, и по поводу ментальной разницы сомневаться не приходилось.
  -- А мне в жизни никто никогда не говорил, что если не ты, то вообще никто, если не пойдешь за меня я жить не буду. Ведь женские уши - они предатели, они впитывают все это как бальзам. И мысль внутри: "Такое, наверное, раз в жизни бывает, такого не будет".
  -- Но ведь предложений в жизни было наверняка не одно и не два.
  -- Конечно, но чтобы в три ночи звонок и если не замуж, то ты меня больше не увидишь... Может женщина отказать?
  -- Не может.
  -- Хотя, я все понимала. И дальше каждый день убеждалась, что понимала правильно. Муж - по рождению швейцарец, а Швейцария - еще хуже, чем Франция, это самая "квадратная" страна на свете. Может поэтому их так и тянет к свободе, что они не в состоянии понять значения этого слова. Мне было его иногда так жалко... Объяснить хотелось: "Ну зачем? Ведь ты же мучаешь меня, терзаешь себя только потому, что закрыт, живешь как в ракушке и боишься выглянуть наружу. Ну оторвись ты от этих своих ментальных страхов! Спроси, если не понимаешь, но не выстраивай за меня цепочку мыслей, которых в природе нет. Попробуй шагнуть наружу, раскрыться". И тут он мне задает удивительный вопрос: "А что такое раскрыться?" И я поняла, что все бессмысленно. Невозможно переделать себя, когда тебя с детства не приучили искренне разговаривать, подойти, положить голову на плече, и сказать: "Поговори со мной". Он не привык к этому. И видимо, те слова, которые он мне говорил о замужестве, - это был прорыв для него самого. Поэтому и звучало все так искренне, сильно. Он схватился за меня как за соломинку.
  -- Сколько лет вы прожили вместе?
  -- Шесть.
  -- Он не изменился, вы не сломались, а дети?
  -- Младший живет во Франции с папой, после трех лет судебных разбирательств мы можем только видиться, и конечно, представление маленького о семейной жизни радужным не назовешь. Он так переживает, что мама живет в другой стране, совсем не говорит по-русски...
  -- Такое жесткое постановление о разводе вынесли потому, что вы были менее обеспечены материально?
  -- Материально я была совершенно независима. Пять картин за шесть лет... Но во Франции существует негласное правило (введенное еще Наполеоном): человек, родившийся на территории страны, должен до совершеннолетия проживать именно там. Вы можете быть арабкой, русской, англичанкой, но если ребенок родился во Франции и вы захотите покинуть территорию этой страны вместе с ним, вам этого сделать не дадут. Таковы французские законы...
  -- ...которые разлучают братьев и оставляют с отцом двухлетнего малыша?
  -- Знаешь, вначале, - это безусловно была травма. Но сейчас, в психологическом восприятии Ванечки и Саши - это просто какое-то иное качество жизни. Маленький понимает: "Да, мама живет в другой стране, но она приедет, и мы будем отдыхать вместе, и она обязательно куда-то меня повезет, и там ждет братик..." Хотя, конечно, у мальчиков будет какая-то иная жизнь, совсем не такая как у нас, и я только очень надеюсь, что счастливая и что они останутся родными людьми.
  -- А как Саша чувствует себя в Москве.
  -- Замечательно. Школа, друзья, я рядом. Москва - суматошная, вечно спешащая и такая родная... Быстро бегущие люди у которых все на лету: встречи, разговоры, бутерброды, отношения. Но мне здесь так легко! Здесь хочется работать, жить, любить. Никогда такого интереса к жизни не было как сейчас. И самое обидное ощущение, что не успеваю, совсем не успеваю жить, хотя это, наверное, только кажется...
  

Вести "Шарм", август 2002

  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"