Аннотация: У автора весьма специфическое мнение о любви... Повествование абстрактное, сумбурное и с хорошим концом... смотря с какой стороны посмотеть
Любовь
1
Темно и душновато. Я лежу, закрыв глаза, затылком упираясь во что-то не слишком мягкое, но и не совсем уж невыносимо твёрдое... Дышу редко и неглубоко. Предполагается - сплю...
Слышится звук чиркающей спички... Кто-то теребит меня за плечо... Непривычный для городского жителя, запах потухших свечей неожиданно врывается мне в ноздри...
- Четыре миллиарда жалких огрызков счастья! - длинно ругаюсь я.
- Пароль? - спрашивает вкрадчивый голос.
- Я засуну тебе твой пароль в глотку вместе с кулаком!..
- Да не кипятись ты... Я же шутя,... - тёплое чужое дыхание бьётся в висок.
- Ты дошутишься,... - предупреждаю я, не открывая глаза. Слышу приглушённый шорох, и снова чирканье спички. - И истратишь весь огонь. Дай сюда, - протягиваю в сторону руку.
"Забытые мысли, - думаю я раздражённо, - кто это такой тут?.."
- Это мои спички, - слышу ответ.
- Это может стать последним, что ты держал в руках в своей жалкой и ничтожной жизни.
Чужой голос - мужской, чуть-чуть басоватый, но не дающий о его обладателе представления, как о человеке физически сильном - мне не понравился сразу. В нём были и владельческие, и заискивающие нотки разом.
- Как пожелаете... Но вы мне их вернёте? - мгновенный переход на "вы". Уловил опасность?..
Я чувствую, как в руку ложится маленький картонный коробок. Я не тороплюсь открывать глаза, чтобы чужая реальность не посмела попытаться стать моей.
- Где я?..
Смешок - не мерзкий, но вызвавший у меня омерзение.
- В плену у Единственной, разумеется... Где ещё мы бы могли с вами встретиться, Алгрей...
Прозвучавшее имя было мне не знакомо, но существо это обращалось ко мне. Он меня знал. Он меня боялся, судя по всему, некогда не раз получал от меня втык... Странно. Сколько я себя помню, никогда не приводил подобные угрозы в действие... И никогда не назывался Алгреем, куда бы меня ни заносила судьба.
"Какая, к забытым мыслям, Единственная?" - думаю я. Понимаю, что глаза открыть придётся - открываю, надо мной довольно низкий каменный свод, оплетённые паутиной камни...
Сажусь - не торопясь, и чувствую, как отодвигается в сторону мой собеседник. Тереблю в руке спички - мне не терпится разглядеть его... Судя по звуку, в коробке почти пусто.
Спрашивать, кто он, я не тороплюсь. Он меня знает - а мысль, что я знаю его, даёт ему куда меньше власти в данной ситуации.
- И как давно я здесь?
- Ты появился пару часов назад,... - не знаю поймал ли он мой недовольный взгляд в этой темноте, или просто сообразил, но тут же исправился. - Вы...
- А ты уже успел истратить половину коробка, пытаясь разглядеть мою физиономию. Каковы планы у Единственной на мой счёт?..
- Кто же может знать планы Единственной? - слышится встречный вопрос.
"Да, кажется, разговор не обещает быть информативным," - думаю я.
- Я собираюсь уходить, - поднимаюсь на ноги. Или мне кажется, или мой собеседник уставился на меня с ужасом.
- Ты с ума сошёл, Алгрей!..
- Ты идёшь со мной? - спрашиваю я нетерпеливо, стискивая в ладони коробок спичек. Какие-то чужие ладони... Странный, чужой воздух...
- Куда ты собрался идти? - мой собеседник вскакивает, хватает меня за руку. - Только разозлим Единственную...
- К забытым мыслям Единственную! - рявкаю я. Он испуганно съёживается.
- Ты вечно шалишь, Алгрей... Нельзя так играть с Единственной...
- Получается, ты остаёшься? - я чувствую, что улыбаюсь во весь рот. Жаль, не вижу собеседника и не знаю, кто он... Пока моего сокамерника раздирают сомнения, я всё-таки зажигаю спичку... Человек как человек... Высокий, крепкий, только голова вжата в плечи, а глаза беспокойно бегают. Он отворачивается от света и бормочет:
- Куда же я без вас... Я с вами...
- Ты уж как-нибудь определись насчёт того, как ко мне обращаться, - я успеваю окинуть маленькое помещение взглядом, и спичка тухнет. - В прошлый раз ты тоже был со мной, да? - повинуясь внутреннему побуждению, спрашиваю я.
- Алгрей, но я думал, ты мне простил тогда... Единственная... Она ведь...
- Пойдёшь впереди, - говорю я коротко и ударяю о стену кулаком... Моими действиями руководит какая-то странная привычка, доселе незнакомая. Стена вздрагивает от удара.
- Ты людей Таррна навлечёшь! - шипит мой сокамерник.
- Ничего, - продолжаю я бить стену. Рука не болит ни капли. Мне это нравится невероятно. - Иди вперёд, - я кивнул головой в образовавшийся проём. - И не юли.
Мне нужен кто-то, кто понимает, что происходит... Очень нужен... А пока этим "кем-то" является вот этот незнакомый мне типчик.
2
Выяснилось, что его зовут Слейж... Я смеялся над именем - не уверен, что могу точно сказать, что показалось мне в нём смешным. Он думал, что я и так знаю его, так что причины моего смеха не понял... Я и сам не понял. Смешное сочетание звуков.
Сейчас мы только-только выбрались на свежий воздух... Мне здесь сразу не понравилось. Пейзаж напомнил мне результат неудачного опыта начинающего художника... Любуясь излишне ярко-розовой травой, раздражающей глаза невероятно, вдруг осознаю, что с трудом понимаю, что на ум приходят какие-то странные и незнакомые, смешные слова в моей памяти... Вроде бы трава должна быть... другого цвета?
Слейж теребит меня за руку.
- Пойдёмте, Алгрей... Таррну уже наверняка доложили, что мы сбежали...
Повинуясь невнятному внутреннему зову, отвечаю:
- Я никогда не убегаю, я только иду туда, куда мне хочется...
- Не время, не время...
Я внимательно смотрю ему в лицо... Он ещё сильнее ёжится - странно, на вид он хотя и не силач, но не такой уж трус... А на деле?
"А на каком деле вообще можно на него положиться? - спрашиваю себя я, понимая, что мои глаза привыкли к розовой траве, светло-зелёному небу и ломаным чёрным ветвям деревьев. Всю дорогу по тёмным катакомбам я размышлял, делиться ли с ним своей небольшой проблемой, что я ничего не помню... Ни кто я, ни где я, ни кто он такой, ни кто такая Единственная... - Не стоит, - говорю я себе. - Он - не тот, на кого можно положиться..."
- Куда? - я задаю вопрос так, что нельзя понять, какие сомнения меня терзают.
"Кто такой Таррн? - думаю тем временем. - И не продаст ли этот ему мою шкуру взамен за свою жизнь, если придёт дело на меру?"
- В Эллейер, разумеется... Крупное местечко, много народу, легко можно спрятаться, - он тянет меня за рукав, что меня сильно раздражает. Я чувствую, как кулак сжимается, и замечаю, что Слейж меня отпускает. Ну да, я сам вспоминаю убийственную силу своей руки и ухмыляюсь.
- Крупное местечко?.. Ты про эту деревушку?.. - задаю я вопрос, и удивляюсь невероятно, что понимаю, о чём речь! Да, перед моими глазами так и стоит небольшое, хиленькое поселение.
- Алгрей,... - начинает Слейж осторожно. - Тебя, конечно, давно не было, но... Эллейер уже года четыре как обнесли городской стеной... Это второй город по значимости после Круга Единственной,... - он так смотрит на меня, что я соображаю постепенно: кое-что изменилось... Очень значимо.
Слова Круг Единственной пробуждают у меня странные воспоминания, внутреннюю дрожь. Глаза затуманиваются, я вижу горящие, как костры, здания, за ними, сквозь дым, белые стены и золотистые руки, протянутые будто бы через всё небо к высоким башням городских стен...
- Да, давненько я тут не был, - я заметил, что он опять перешёл на ты, но чтобы понять, что исправиться ему сложно, и он будет упорно отказывать мне в уважении, мне не понадобилось много времени.
- А где же ты был? - задаёт он вопрос. Я предпочитаю отмолчаться. Стою у серой стены, всё равно не помня, в какой стороне находится Эллейер... Он смотрит мне в лицо только до тех пор, пока я не перевожу на него взгляд. Я чувствую, что он меня боится. - Ладно тебе, Рыжий, - называет он меня каким-то странным, далёко-знакомым, но в то же время чужим прозвищем. Созвучно этому имени в моей памяти звон оружия и чьи-то крики. И смех. Мой. Хриплый. Это имя должно вызвать у меня что-то особенное, я это понимаю и делаю вид, что меняю настрой.
- Отлично, Слейж. Теперь пойдём в Эллейер, - я смотрю на него так, что он понимает - первые шаги делать ему. Его это смущает, скорее всего, потому, что он не знает, зачем мне это надо. Потому ли, что я хочу видеть его на всякий случай впереди, или потому, что не хочу видеть позади?.. Или потому что я просто... не помню?
3
Да, действительно, я другим помню это место... В моей памяти упорно всплывает одна-единственная прямая улица, по обе стороны которой ютятся домишки... В них не очень-то уютно жить, но в условиях, что иного выхода нет, приходится довольствоваться этим.
Теперь это действительно город... Большой и шумный... Я иду следом за Слейжем, а он упорно пытается расспрашивать меня о чём-то. Об одежде, например... Во что я одет? Сам не понимаю. Довольно удобно, но как-то непривычно. Все вокруг наряжены в явно неудобные костюмчики, с широкими рукавами и капюшонами, судя по всему, чтобы прятать лицо было удобнее. Поразительно единодушное желание слиться с толпой - даже расцветочка их тряпья была одинаково песочно-серая. Даже у тех, кто выглядел посостоятельней и поприличней.
Слейж обряжён в нечто также же, только более грязное, местами порванное и... довольно сильно пахнущее, кстати. Морщусь. Из-под невзрачной одёжки выглядывают с каждым шагом удивительно любовно налакированные чёрные сапоги с металлическими бляхами. Да ты модник, приятель?..
Я иду широким шагом, периодически подгоняя своего спутника - заметно, что он привык подчиняться. Может быть, даже мне... Хотя он чаще называет меня на ты, чем на вы, иногда в нём что-то проскальзывает низкое, скорее даже приниженное.
Я замечаю, что люди остерегаются меня, прячутся в дома, просто отворачиваются...
- В чём дело? - как бы невзначай спрашиваю я Слейжа.
- Ну, как же, - отвечает он, лукаво усмехаясь. - Они помнят тебя, Рыжий, до сих пор... И только единицы из них знают, что Круг Единственной спалил ты.
"Боятся, - думаю я. - Кем же я был?.. Рыжий... Рыжий... Смешное прозвище... Но не похоже, чтобы этим людям особенно смешно меня видеть".
- Нас будут искать, - начинает Слейж вновь. - Таррн так этого не оставит. Мы... Ты разнёс темницу...
- Я думаю, что мне позволили её разнести, - говорю я. - Или среди них процветает безалаберность, раз они позволяют сажать пленников вроде меня в помещения, откуда так легко уйти.
Слейж замедляет шаг, чтобы оказаться ближе ко мне, и я невольно настораживаюсь.
- Слушай, - шёпотом говорит он. Он почти что выше меня, но идёт так, что я иногда даже смотрю на него сверху вниз. - Алгрей... Зачем ты вернулся?
- В каком смысле? - переспрашиваю я.
- После того, как ты спалил Круг Единственной, ты исчез. Я хорошо помню, - он интенсивно кивает головой. - Единственная заставила перерыть весь континент, но тебя так и не отыскали... Вместо тебя она назначила Таррна - и он, подлец, - ругательство прозвучало осторожно и даже мягко, словно Слейж боится, что его поймают на этом слове, - неплохо справляется... Держит в кулаке большинство земель. Остальные боятся бунтовать, только изредка шумят, но не больше. Таррн в фаворе у Единственной, но она, по слухам, велела ему хоть с другого мира достать тебя... Я и подумал было, что ты бросил континент и смылся.
Я слушаю внимательно. Любая крупинка информации может быть мне полезна. Одновременно Слейж ведёт меня в дом, напоминающий таверну. Моя рука невольно шарит по поясу, словно пытаясь отыскать оружие... Я понимаю, что если за мной охотятся, моему новоявленному дружку ничего не будет стоить сплавить меня прямо в руки этому Таррну. Слейж замечает этот жест и улыбается так широко, как может, но в глазах загорается осторожность... Он тоже видит, что доверия между нами нет. И быть не может.
- Брось, Рыжий...
- Зови меня Алгрей, - обрываю его я. - Рыжим я был довольно давно.
Ему приходится согласиться на мои условия. Что-то подсказывает мне, что имя "Алгрей" знает меньшее количество людей, чем кличку, которой меня называли в Чёрной Гвардии...
"Чёрная Гвардия!" - я становлюсь, как вкопанный, прямо на пороге таверны. Слейж замирает, не сводя с меня глаз.
Меня одолевают обрывочные воспоминания. Холодные казармы, по которым гуляет ветер. Вдоль стен развешано оружие. Мои собственные шаги - я двигаюсь по центру, руки скрещены на груди. Со мной ещё двое... Один рядом - невысокий, худенький паренёк с бесконечно широкой белозубой улыбкой. Он в таком же чёрном плаще, что и я, и тоже вооружён, но смотрится как-то несерьёзно. Что-то бормочет под нос - я его не слушаю. Позади ещё один - я знаю, что это Слейж. Я узнаю его по шагам. Он немного шаркает, когда ходит, хотя в форме Чёрной Гвардии он смотрится куда опаснее и серьёзнее, чем обычно...
Привезли пленников, - громко провозглашает идущий справа юноша. - Можно поразвлечься, а?
Слышу свой голос, хотя с трудом его узнаю:
У тебя на уме только одно. В Круге Единственной, возможно, прячется Менч, а тебя ничего не занимает, кроме пленников.
Ты скучен, Рыжий, хотя и командир,... - заявляет он мне.
Бью его по лицу, наотмашь, но не сильно. Он не обижается - я толком не могу сказать, оттого ли, что привык, или оттого, что это нормально.
Отдай моим людям приказ прошарить Большой Круг, - чуть поворачиваю я голову к Слейжу. - И ещё, Актёр... Не забудь, что ты мне должен.
Я помню, - вздыхает он. - Будет выполнено...
"Странные воспоминания", - размышляю я. Что ж, теперь ясно, что я был в Чёрной Гвардии. Со Слейжем... Отлично. Осталась мелочь - узнать, что такое Чёрная Гвардия, Круг Единственной и прочая чепуха.
- Иди вперёд, Актёр, - говорю я довольно громко, и он вздрагивает от последнего слова.
- Давай договоримся, - испуганно шепчет он. - Не надо... Актёра ещё здесь кое-кто помнит...
Вот и отлично. Наверное, он когда-то в этой Чёрной Гвардии хорошо постарался... и теперь боится. Что же, забытые мысли, случилось такое?.. Почему я не понимаю, что тут творится?..
- Продолжай рассказывать, - бросаю я ему в спину, когда он заходит. Мы садимся за дальний стол, я лицом к окну, чтобы видеть, если кто захочет зайти... От кого именно ждать опасности, я не знал, но что-то подсказывало мне, что это должны быть ребята в чёрных плащах...
- Ты спалил Круг и как растворился, - он опасливо стреляет глазами по сторонам. Подбегает официантка - ну хоть на этой нет безразмерной накидки, и то хлеб с маслом. Слейж коротко распоряжается что-то принести, причём, у меня не спрашивает, хотя заказывает на двоих. - Единственная была в ярости. Командир Чёрной Гвардии - и вдруг предал... Тогда она поймала Менча, а он выдал быстренько всех нас с нашими целями, - он ждет, пока официантка отойдёт подальше, и пододвигает ко мне принесённую кружку с пенящейся жидкостью. - Пей, ты же это любишь...
- Не останавливайся, - советую я. Мне не нравилось, что кроме нас в таверне только один посетитель, и тот, кажется, собирается уходить.
Слейж хорошо улавливал командные нотки в моём голосе. Ага, я был командиром Чёрной Гвардии... Служил Единственной... Спалил её Круг... Что дальше?
- Ну... Нас поймали, пытали, но недолго... Никто ведь не знал, куда ты делся... Не смотри на меня так! - он поводит плечами. - Естественно, мы бы тебя сдали!.. Ты же сам неоднократно ломал пленников!.. С нашими методами, - он ухмыляется, - это никогда не было так уж сложно... Но ты исчез... Вместо тебя назначили Таррна, а за твою голову обещают до сих пор дать хорошее вознаграждение и личную благодарность Единственной...
- Когда меня успели схватить? - спрашиваю я.
- Не знаю, - он разводит руками, потом отхлёбывает из кружки. - Я попал в темницу за то, что много разглагольствовал против Таррна... Он не прощает.
- Тебя выгнали из Гвардии? - спрашиваю я с видом, что хорошо понимаю, о чём говорю.
- А ты думаешь? - хмыкает он. - Всё-таки, я с тобой водился... Таррна терпеть не могу... Его все ненавидят.
- Я был лучше? - спрашиваю с живым интересом, мне действительно становится любопытно его слушать. Слейж прыскает, утыкаясь лицом в рукав собственной рубахи.
- Лучше! Если сравнивать ваши поступки, Таррн - воплощение доброты и снисхождения!.. Просто ты был прямой, резкий, но иногда от тебя откровенно попахивало справедливостью... А этот увёртливый, как мысль...
Вздыхаю. Ничего не прояснилось.
- Отчего же его ненавидят?
- Не знаю... Да и тебя не шибко любили. Просто... Говорят, что он знает пару-тройку заклятий,... - он ещё сильнее понижает голос.
Краем глаза я вижу, как посетитель покидает таверну, потом вижу трактирщика, он очень внимательно смотрит на меня из-за стойки. Делаю вид, что не замечаю...
- Нехорошо, - бормочу я, хотя не знаю, что именно нехорошо.
- На себе не испытывал, утверждать не берусь, - на всякий случай предупреждает Слейж. Но я и так знаю, что он может приврать... из любви к искусству.
- Значит, ты не знаешь, как я тут оказался? - напрямую спрашиваю я.
- Нет, - быстро отвечает Слейж. - Хм... А ты что, сам не...
- Не знаю, - перебиваю его я. - Я не собирался сюда. Сам должен понимать... Что я здесь забыл? Свою голову?..
- Тебе бы саблю - и от Таррна осталась бы одна кровавая каша, - уверенно заявляет Слейж. Трактирщик слышит эти слова, определённо... Ещё внимательнее смотрит мне в затылок. Я же обращаю внимание на стекло окна. Оно желтоватое, мутное, но в нём я вижу своё отражение. Лицо грубое, не очень широкое, но с ярко очерченными скулами. Волосы короткие, но сильно вьются... Скорее всего, они действительно рыжего цвета. Подбородок и часть щёк густо заросли щетиной. Давно не брился...
- Такой плохой фехтовальщик?
- Он плут, - как приговор, сказал Слейж.
- А ты?.. - поднимаю бровь.
- А я - закоренелый плут. Ты же знаешь, Алгрей!..
Мои глаза замечают, что трактирщика в поле зрения больше нет. Чувствую яркую потребность в оружии... Исключительно ради собственной безопасности.
Слейж глядит к себе в кружку. Я-то сделал только пару глотков, понял, что это действительно мне нравится, но больше пить не стал. Я не помню, что это такое и как действует.
В тот же миг, как в голове появляется подозрение о чьём-то присутствии сзади, у горла появляется кривое лезвие.
- Я тебя узнал, Рыжий...
Гляжу в стекло. Ну разумеется, трактирщик... Как же я не почуял его раньше? И куда подевалась моя сноровка?
- Я был о тебе лучшего мнения, - подтверждает тот. Он не очень-то молодой, но вполне крепок на вид, и рука его не дрожит... Коже на шее холодно от прикосновения стали. Слейж давится жидкостью в своей кружке и опасливо смотрит на человека за моей спиной. Потом на меня.
Да, я знаю, что нужно делать. Трактирщик глуповат - если он хочет убить меня, он должен сразу перерезать мне глотку, а не любоваться моментом. Однако он медлит - мне сейчас ничего не стоит вывернуть ему руку, а потом убить. Старые, но не забытые навыки шевелятся где-то в глубине меня. Пальцы руки начинают барабанить по столу, и кружки на нём трясутся, хотя я не прилагаю к тому никаких усилий.
- Опусти нож.
- За твою голову дают много денег.
- Ты думаешь, что можешь меня убить? - спрашиваю я, ловя у его отражения в стекле взгляд. Но он следит за моей рукой. Какой предусмотрительный...
Нож чуть дрогнул. Верно, он уже понял, что ошибся.
- Если ты уберёшь его сам, я тебя не убью, - обещаю я. Слейж не шевелится, а следит за нами.
- Какой ты стал разговорчивый, Рыжий, - бормочет он. Я вновь шевелю бровями - Актёр, молчи-ка...
- А твой приятель кто? - рука его дрогнула сильнее. Мои пальцы исчезли со стола, но я демонстративно спокойно сложил их на коленях. Даже при желании, он не успеет вспороть мне глотку.
- Можешь попытаться его убить, если тебя смущают свидетели, - спокойно отвечаю я. Слейж косится на меня зло и медленно поднимается из-за стола.
- Сиди, - говорю ему я. - Твои спички - не то, чем ты от меня теперь откупишься. Уймись.
Он злится, но садится обратно.
- Забытые мысли, - бормочет трактирщик и быстро отдёргивает руку с ножом. Пару секунд проходит в ожидании - Слейж и незадачливый охотник за гонораром за мою голову ждут, когда я расправлюсь с последним. Не дожидаются.
- Садись, - говорю я и киваю на стул, стоящий недалеко. - И ты сиди, - напоминаю я Слейжу. Значит, за мою голову много платят? - спрашиваю я у трактирщика. Он бледен, причём, я прекрасно его понимаю. Интересно, много ли шансов имел бы он получить свой гонорар, когда рядом был Актёр? Вполне в духе моего бывшего подчинённого было бы грохнуть его и забрать вознаграждение себе.
- Прилично, - выдавливает трактирщик. Кажется, он думает, что я всё равно его убью. Ну, пусть пока думает... Кто знает, чем ещё всё это закончится. - Но я с радостью убил бы тебя, даже если бы за это ничего не давали.
- Думаю, не ты один... Нож можешь положить на стол, - замечаю я. - Что насчёт Таррна? - спрашиваю. - Он в Эллейере?..
- Был недавно... Уехал в Круг, - быстро ответил трактирщик.
- Много здесь его людей?..
- Пруд пруди, - вздыхает трактирщик. - В ваши времена, Рыжий, всё было совсем не так, - добавляет он. Я пытаюсь понять, заискивает он передо мной, пытаясь выторговать жизнь, или нет. В любом случае, переход на вы меня не порадовал и не огорчил, и трактирщик это заметил.
- Как тебя звать?
- Юке, - ответил он. - Юке Канре.
- Отлично, Юке, - киваю я. - Таррн когда в следующий раз собирается появиться?..
- Он объезжает раз в месяц ближайшие к Кругу города.
Ничего это мне не даёт! Ровным счётом ничего! Я хмурюсь, делаю вид, что разозлён...
- Мне нужно оружие. Как ты заметил, у меня его нет. Его можно добыть инкогнито?..
- Вас узнают... Думаю, уже узнали. И быстро донесут людям Таррна.
- Вопрос в том, найдут ли меня люди Таррна, - я бросаю взгляд на Слейжа. - У тебя есть оружие?
- Нет, - отвечает он.
- Отвратительно, - бросаю я. - Нам нужно два комплекта оружия. У тебя есть шанс найти нам их, и я забуду твой забавный проступок, - я поднимаюсь и собираюсь уходить.
- Гвардейцы скоро узнают, что я просто так дал вам уйти, и мне не жить, - бормочет Юке. - И вы требуете, чтобы я вам помог.
- Ну разумеется, требую, - я беру нож со стола. Боевой нож, надо же! - Ты же знаешь, я делаю то, что мне больше нравится. Мне понравится, если будет оружие. Если не будет - не понравится. А теперь, я ухожу, и надеюсь через пару дней стать обладателем хорошего клинка.
Юке смотрит на меня исподлобья, периодически поглядывая на нож.
- А на всякий случай - скажи, что сопротивлялся, но со мной не совладал, - я взмахнул ножом перед его лицом, аккуратно вспарывая кожу на щеке, но не позволяя себе поранить его сильно или попасть в глаз. Он коротко вскрикивает, хватаясь за лицо. - Болеть будет, но это - твоё алиби, - я выхожу из таверны, Слейж семенит за мной.
- Как ты можешь ему доверять, Алгрей?..
- А как я могу доверять тебе? - спрашиваю я. - Если все с такой скоростью узнают во мне Рыжего... Мне нужно место, где я дождусь своего оружия.
- Канре тебя обманет.
- Значит, умрём мы с тобой оба, - ухмыляюсь я, с Слейж понимает, что отвязаться от меня уже не получится. Он хотел спрятаться за мной во время побега, на случай, если нас догонят гвардейцы, коими когда-то были мы сами. Теперь ему очень хочется уйти... Но я такого шанса ему не даю. Пусть вспомнит времена, когда я был его командиром.
- Я знаю одно убежище, - бурчит он. - Нам придётся выйти из Эллейера...
Забавно... Мы засветились в городе - чтобы уйти?.. Обо мне донесут людям этого Таррна, обязательно скажут, что я был в таверне. Юке в лучшем случае побьют, если он не расколется сразу... Он быстро скажет, что я заказал ему оружие.
Нет, неправильно это. Неправильно.
- Ну, веди, Актёр, - шиплю я раздражённо. Слейж вздрагивает и почти срывается с места. Я иду следом за ним, чувствуя разом и желание спрятать лицо, и поднять его навстречу такому родному и одновременно чужому салатному небу.
4
Два дня, как и обещал Канре, провожу в убежище, указанном мне Слейжем. Слейжу не верю, глаз с него не спускаю. Один раз даже врезал - он посмотрел на меня зло, но перечить не стал.
Мне кажется, он ещё попытается продать мою шкуру... Но насчёт того, что будет, если придётся с ним драться, я спокоен. Куда ему против меня.
Он несколько раз за это время просился отпустить его "на разведку" - я запретил. Пусть маячит перед глазами.
Теперь, спустя эти два дня, прогулка по Эллейеру кажется мне менее безоблачной. Но я по-прежнему не вижу никакой опасности, никаких людей в чёрных плащах - только обывателей, которые продолжают избегать столкновения со мной на одной дороге.
"Если они меня узнают так легко, - думаю я. - То и донести на меня могли успеть... То, что не пытаются напасть, в погоне за наградой, это ясно... О моей силе они ещё помнят... Но где же эти легендарные люди Таррна?.."
У меня полное ощущение, что Слейж тоже удивлён происходящим. Нож, забранный мною у Юке, был единственным оружием, но я помню отлично, что с ним надо сделать, чтобы он обратился в смертоносное оружие... Не хуже верной сабли.
Иду прямиком в таверну, но у дверей останавливаюсь.
- Иди внутрь и поговори с Юке, - приказываю Слейжу. Из таверны выходит какой-то мужчина, проходит мимо нас - многозначно и опасливо косится на меня, сторонится. - Никакого шума и резни, - добавляю я и, чувствуя, что он что-то замыслил, достаточно громким шёпотом добавляю. - Актёр,... - мой голос вполне может слышать прошедший мимо человек. А Слейж опасается, что его вспомнят, как Актёра. Мне даже мысленно сложно напялить на него чёрный плащ - в нём он становится совершенно иным человеком, доспехи Чёрной Гвардии поднимают его ступени на три выше того положения и вида, в котором он предстаёт сейчас. К тому же, с тех пор он значительно погрузнел.
Слейж впивается мне в лицо взглядом. Да уж, я играю с огнём. Хотя... Он-то мне не опасен. Мне опасны - и то не факт - те, кого он способен на меня натравить... И ещё мне опасна Единственная. Это я знаю точно. Вероятно, Таррн тоже...
- Я скоро вернусь, - кивает Слейж и хлопает дверью таверны. Я прислоняюсь к крыльцу, ожидая его, и внимательно слежу за медленно ползущей жизнью того, что до сих пор в моей памяти является маленькой деревушкой. И эта улица... Когда-то была уже и грязнее...
... Небо низкое, тёмно-зелёное, даже с бурым оттенком. Дует ветер, и накрапывает противный дождь. Ни души на грязной, кривой улочке... В домах даже не горят огни.
Отвратительная деревушка...
Существо подо мной... Разум подсовывает какое-то странное слово "конь", но он же подсказывает, что это не похоже на коня... Ну, по крайней мере, есть лишняя пара ног... И хвост оканчивается острым шипом. Существо передвигается неспешно, но я знаю, что может скакать и очень быстро. Морда, с ороговевшими пластинами на челюстях, зато с роскошной шерстью, поворачивается из стороны в сторону. Существо принюхивается.
Таких сотни на наших землях... Пора бы давно стереть половину из них к забытым мыслям, - делится со мной всё тот же юный спутник. - Командир, ну позвольте...
Цыц, - прикрикиваю я на него. - Если таким, как ты, позволять рушить всё подряд, у Единственной вовсе не останется земель!
Но какая от этих тунеядцев польза?.. Только бунтуют да прячут мятежников!..
С нами Слейж, но, как всегда, он отстал и едет сзади.
Хочешь оспорить?..
Нет, командир... Но ты скучен... Очень скучен,... - он вздыхает. А ведь если бы я не заставлял его скучать, жителей на континенте стало бы куда меньше. Ему надо было девать куда-то бушующую в нём энергию.
Я уже более чётко помню, кто этот паренёк. Один из заклинателей - такие в Гвардии редко. Единственная предпочитает избавляться от любых колдунов, как только у тех проявляется интерес к магии. И только редкие доживают до более-менее взрослых лет. И единицы попадают к ней на службу - только самые самоотверженные решатся предложить Единственной услуги заклинателя, зная, что шансов прожить долго у них всё равно нет...
Я даже вспоминаю теперь его судьбу. Он умер ещё до того, как мы нашли-таки Менча... ("Кто такой Менч? - вспыхивает в голове. - Не помню!") Единственная и так позволила ему долго жить и служить ей - ну а потом его постигла участь всех остальных колдунов. Обещанного ею снисхождения он не дождался - сошёл с ума раньше, значительно раньше.
Ещё я вспоминаю, что юноша мне нравился, как гвардеец и как человек, что он казался мне идеальным к службе, если бы не его причастность к заклинателям... Мне было жаль, когда ему пришлось умереть.
"Да, - понимаю я, - воспоминания полезны..."
Теперь я знаю кое-что ещё. Что быть заклинателем при власти Единственной - занятие опасное и неблагодарное. В Гвардии всегда есть только один заклинатель - и то он всегда в полном подчинении, практически рабстве, у командира.
Мгновенно исчезли все левые мысли по поводу Таррна. Вот что меня смутило! Он заклинатель - но при этом сам является командиром Чёрной Гвардии... Неслыханно! Что же, над ним - только Единственная? Кто же следит за тем, когда настанет пора убить его, чтобы энергия в нём не поработила разум?..
Я усмиряю бег собственных мыслей. Они сами мне в большинстве непонятны, и я не могу точно сказать, почему именно опасно давать долго жить колдунам и отчего меня так беспокоит нынешнее положение Таррна.
"Почему меня вообще должен беспокоить этот человек? - задаю я себе вопрос. - Мне надо бы убраться отсюда подальше... Как я понимаю, здесь на меня охота. Это плохо".
Слейжа что-то долго нет... Я взглядом скольжу по чистым белым каменным стенам одноэтажных домов и подумываю ненароком, что этого места могло бы и не существовать, если бы не я. Эта мысль мне приятна.
Ждать надоело. Решительно поднимаюсь по ступеням и распахиваю дверь в таверну.
Несколько довольно пожилых личностей кучно сидят в углу, опасливо косясь на барную стойку. За ней стоит какая-то девушка... Я узнаю в ней прежнюю официантку - у меня хорошая память на лица - однако сегодня она не в белой блузке и передничке, а в алой рубашке и с платком на плечах - так она кажется намного старше. И, судя по всему, сегодня она - за хозяйку таверны.
Рядом с девушкой Слейж. Он уже по ту сторону стойки, прижал девушку к самой стене и низко наклонился к её лицу. Она, красная от возмущения, пытается справиться с ним, но мало что может поделать.
- Слейж! - свистящим шёпотом говорю я от самых дверей, но меня слышат все присутствующие. - Ты нашёл время развлечься!
Он нервно вздрагивает и оборачивается, почти отскакивая от девушки. Она начинает деловито отряхивать рубашку и юбку, но руки её дрожат. Она боится даже глядеть на меня.
Зато старикам в углу, кажется, легко было узнать меня. Я услышал отзвуки из общего приглушённого шума: "Рыжий"... "Рыжий"...
- Она утверждает, что этого проходимца нет!..
- Почему меня не позвал? - сердито осведомляюсь я.
- Ваш приятель - отъявленный нарушитель спокойствия! - восклицает девушка, опираясь руками на стойку бара. Судя по всему, она-то понятия не имеет, кто я. Ей просто не хватает лет, чтобы действительно меня узнать.
- Я тоже, - киваю я головой. - Но не беспокойтесь, сегодня я не собираюсь его нарушать... Меня очень интересует Юке Канре.
- Его нет, - отрезает она, глядя мне в глаза. Но недолго глядит - быстро смущается и отводит взгляд. Я помню, что никто долго мой взгляд не выдерживал...
- Где же он? - я подхожу ближе к стойке, - налей мне простой воды, - на Актёра не обращаю внимания, только знаком велю ему заплатить за мой заказ. Ему ничего иного и не остаётся.
- Зачем вам? - спрашивает она, поворачиваясь ко мне спиной.
По её лицу, движениям, голосу, понимаю, что она - его дочь. И не медлю с тем, чтобы сообщить ей о своей догадке:
- Он - твой отец.
Она едва не уронила стакан.
- Это всем известно. Да, он мой отец.
- Расскажи-ка мне, куда именно он делся, - я перегнулся через стойку, якобы чтобы забрать стакан, но на самом деле лишь создал иллюзию давления.
- Кто вы такой и зачем вам это надо? - спрашивает она с волнением.
- Предположим, я из Круга, - говорю я негромко, она бледнеет и нервно бросает монеты Слейжа на полочку под стойкой.
- Его забрали гвардейцы... Вы должны знать, - говорит она, теряя решительность моментально.
- Я покинул Круг по иному наставлению, и к Гвардии отношения не имею. Почему Юке Канре забрали?
В этот момент в таверну входит шумная толпа молодых людей. Слейж отворачивается от двери с достаточной прытью, чтобы его не заметили, а мне и не надо пытаться спрятаться. Не так давно я обжился такой же хламидой, в которой тут принято ходить. Со спины меня вряд ли можно узнать так же легко, как по лицу.
- Давайте поговорим не здесь, - просит она. - Пройдите в комнату, - девушка протягивает руку в направлении двери, занавешенной простым серым полотном. - Я обслужу посетителей и вернусь, - смотрит на меня пытливо. Если я из Круга - я могу и возмутиться, что она медлит... Я знаю, что могу. Но не хочу.
- Слейж, зайди вместе с ней, - я решаю, что так поступить лучше, и ухожу в указанную комнатку, провожаемый взглядами стариков.
5
Эта комнатка даже похожа на жилую. Застеленная и покрытая выцветшим гобеленом кровать, столик и зеркало с ветвящейся трещиной, одежда на низенькой трёхногой табуретке, тяжёлый подсвечник на полу. Свет проникает сюда через занавешенное окно. Я, руководствуясь одним только любопытством, чиркаю спичкой, одной из тех, что были отобраны у Слейжа, и зажигаю свечу. Она горит небольшим сине-лиловым огоньком. Это свечение одновременно и привычно, и непривычно мне. Пальцами зажимаю фитиль и прячу оставшиеся спички обратно в карман.
Входит девушка, за ней Слейж. Я киваю Актёру, чтобы встал у двери и никого не пускал.
- Как тебя зовут? - спрашиваю я.
- Бенти Канре, - она складывает руки на животе, не зная, что ей делать дальше.
- Садись, Бенти, - я указываю ей на кровать. Она замечает мимоходом, что над свечой поднимается лиловатый дымок, понимает, что я зажигал свечу, и удивлённо косится на меня. - И расскажи теперь, как забрали твоего отца.
- Он с утра встречал посетителей, когда вслед за постояльцами сюда зашли гвардейцы, - она говорит, избегая смотреть мне в глаза. Я стою напротив неё, держу в поле зрения Актёра и пытаюсь придумать наиболее полезные для меня вопросы. - Обвинили его в измене Единственной и увели. Я даже не успела с ним поговорить.
- Из-за Рыжего? - спрашиваю я прямо. Бенти смотрит на меня сначала непонимающе, потом её глаза перемещаются на мою примечательную шевелюру, на скрещенные сильные руки, на нож её отца в голенище сапога...
- Вы?.. - негромко переспрашивает она.
- Из-за Рыжего? - повторяю я вопрос. - Ты слышала, что они ему сказали?
- Нет, - шепчет она. - Но кто-то говорил, что видел...
- Меня, - заканчиваю я и недовольно морщусь.
- Если Юке схватили - то будут пытать, - равнодушно замечает Слейж. - Хотя, я думаю, он и так быстро рассказал всё, что о тебе успел узнать.
Девушка дрожит. Хотя сидит по-прежнему прямо и не прячет лица, любому ясно, что она боится. А слова Актёра ещё больше усугубили её страх - может быть, она ещё верила, что с отцом всё будет в порядке?
- Значит, его увезли в Круг, - думаю я вслух.
- Нет, в местное представительство, - отвечает она неуверенно.
- Если так, значит, Таррн скоро тоже будет здесь. Ему слишком уж хочется поймать тебя, - смотрит на меня Слейж, ожидая, какое я приму решение.
- Что ты хочешь этим сказать? - я поворачиваю к нему голову.
- Да убей ты его, Рыжий, - вздыхает Актёр.
- Не имею желания, - отрезаю я. С одной стороны, мне плевать и на Актёра, и на Таррна, и на Единственную... С другой стороны, каким-то образом это странное место, которое Слейж почему-то называет то континентом, то миром, является мне родным. И это я тоже чувствую. И знаю, что у меня есть какие-то счёты и с Таррном, и с Единственной... Больше с ним, чем с ней. - Хочу убраться отсюда.
Слейж смотрит на меня так, словно впервые видит. Девушка - я улыбаюсь при мысли об этом - внимательно слушает нашу болтовню. Вот уж в чём я уверен, так это в том, что и она способна сдать нас обоих тому же Таррну. Его не любят, это я успел понять, но ведь и боятся... Она пытается запомнить как можно больше... Как предусмотрительно.
"Что за мирок? - думаю я. - Все так и норовят друг друга продать..."
- Рыжий,... - она обращается ко мне неуверенно, да и моя кличка смешит меня самого. Надо же - а ведь так ко мне обращались все, и лишь немногие знали истинное имя командира Чёрной Гвардии. - Отец в ночь перед тем, как его задержали, принёс домой большой свёрток... Тяжёлый...
"Оружие!" - мелькает в голове. Я заинтересованно киваю головой и внимательно смотрю в глаза Бенти, пытаясь понять, о чём же она думает.
- Этот свёрток - мой, - не задумываясь, говорю я. - Принеси его сюда.
- Но сейчас у меня посетителей целая таверна! - восклицает она. Я наклоняюсь к ней и повторяю свои слова. Она ёжится и торопливо кивает головой:
- Конечно...
- Я схожу с тобой, на всякий случай, - улыбаюсь я, не очень приветливо. - Слейж, ты останешься в этой комнатке, пока я не вернусь.
- Но,... - начинает он. Девушка тем временем берёт с табуретки серо-песочную накидку и заворачивается в неё, набрасывая капюшон.
- И если ты выйдешь отсюда, - завершаю я, - тебе не поздоровится. Ты сомневаешься в моём умении узнавать правду?
- Нет, командир, - вздыхает он.
- Так что сиди тут и не высовывайся. В случае чего - твои проблемы решать уже будет не надо, потому что тебя тоже не будет, - я выхожу первый, и мой взгляд отыскивает новые лица среди посетителей. Я твёрдо уверен, что должен кинуть Слейжа. Довольно таскал его за собой, осторожничал, следил за каждым его жестом. Пускай попытается меня сдать Таррну - он ничего обо мне не знает, к тому же, понятия не имеет, что я сам не помню практически ничего из этой моей жизни.
Бенти торопливо пересекает зал таверны и выскакивает на улицу. Я преодолеваю этот путь куда медленнее... За мной следят глаза многих посетителей - и верно, когда ещё они увидят практически живую легенду?..
Думаю, что следовало бы забрать деньги у Актёра, но уже возвращаться поздно. Пойду следом за Бенти в её дом, если только она не наврала и не приведёт меня в лапы Чёрных Гвардейцев... Впрочем, это ещё вопрос, кто от этого пострадает!
6
Она первая поднимается в свой дом, но я не отстаю от неё ни на шаг. Даже в такой ситуации меня может ждать подвох.
"Я становлюсь параноиком, - шепчу себе. - Это плохо... - спустя секунду задумываюсь. - А что такое параноик?"
Бенти молчит, я тоже не желаю болтать. Она поворачивается, чтобы закрыть дверь, но я сам легко разбираюсь с тем, как работает этот нехитрый засов.
- Давай сюда свёрток.
Она будто бы колеблется. Потом спрашивает, косясь на меня опасливо, словно всю жизнь надеялась на это, а я её разочаровал:
- Вы не будете сражаться с Таррном?
- За что вы так невзлюбили этого бедолагу? - хмыкаю я. Кроме того, что он заклинатель и командир Чёрной Гвардии, я ничего не знаю.
- Как за что? - вспыхнула она. Я поднимаю брови, и Бенти мгновенно смущается. Секунда - и я понимаю, в чём тут дело. Эти местные жители не любят слуг Единственной, и Гвардию тоже, а значит, они больше всех не любят её командира. Но она всё время забывает то, чего не забывал её папаша - я-то тоже был командиром Гвардии. И вряд ли Бенти известно, что я сжёг Круг Единственной...
Какой-то, к забытым мыслям, Круг Единственной...
- Простите, - бормочет она. - Сейчас принесу...
Я не ожидаю её, а иду следом. Что она там принесёт, ещё пока неизвестно. Кажется, Бенти раздражает то, что я неусыпно слежу за ней.
- Вы думаете, я могу что-то вам сделать?! - негромко и даже обиженно спрашивает она.
- Надеюсь, что нет, потому что я-то могу, - заявляю я.
Она поднимает крышку стоящего в углу сундука и извлекает явно тяжёлый свёрток - что-то, обмотанное серой весьма пыльной тряпкой. Вернее, пытается извлечь, потому что без моей помощи у неё ничего не получается. В результате этих нехитрых манипуляций, я оказался сидящим на полу со свёртком на коленях. Бенти замерла рядом, косясь на него с большим интересом.
Я разворачиваю тряпку и, взяв в руки ножны, извлекаю из них изогнутую тонкую саблю. Моя рука словно давно привыкла к такому оружию. Я поднимаюсь и делаю несколько пробных взмахов. Закрываю глаза - когда-то я любил именно такое оружие... подобное этому... Моя сабля была богаче украшена, и сталь была более дорогой... Но, сейчас взяв в руки эту, я понимаю, что именно её мне и вправду не хватало, чтобы быть спокойным.
В полном молчании нагибаюсь, извлекаю из свёртка два боевых кинжала. Машинально проверяю баланс. Не слишком. Но сойдёт. Ещё одна сабля - для Слейжа.
"Но он её не получит", - думаю я.
Не слишком ли это похоже на предательство?.. Да, это оно и есть. Но я всё равно спокоен - Слейж сам готов предавать кого угодно, и от моего поступка ему не убудет. А если донесёт про меня Таррну - так только то, что я ушёл, и он не знает, куда.
- Я могу вернуться в таверну? - спрашивает она нерешительно. Я вздрагиваю, обнаруживая, что всё-таки тут не один. Хочется сказать "да", но потом я задумываюсь. Эта задумчивость, по всей видимости, была воспринята ей по-другому.
- Я никому ничего не скажу!
- Сомневаюсь, - хмыкаю я. - Потому что тут все только и живут тем, что пытаются выслужиться перед Гвардией, тайно ненавидя её.
- Таррн большой мерзавец, - робко замечает она. - Да, мы его ненавидим...
- А когда-то здесь ненавидели меня. Вы ненавидите не за личные качества, а за чёрный плащ, - я прикрепил ножны к поясу, но кинжалы держал в руках. - Я ещё не решил, что с тобой сделать.
Она так сердито смотрит на меня, что мне становится смешно.
Я всё больше думаю о Таррне. Что-то в нём смущает меня - не то, что он заклинатель на службе у Единственной... По сути, мне плевать на эту Единственную, я даже не знаю, кто она. Мне плевать, что тот заклинатель, который не раб, опасен втрое, вчетверо больше, чем тот, который находится под контролем... Не плевать мне только на собственную шкуру.
Но сначала Слейж, теперь Бенти... Все хотят, чтобы я почему-то убил этого Таррна. Ради чего? Что мне это даст? Разве не лучше просто исчезнуть?
Тем не менее, я чувствую, что не против убить Таррна. Почему же?
Стою и размышляю. Бенти терпеливо ждёт - а куда ей ещё деваться. Видимо, она слишком хорошо обо мне наслышана - или ещё помнит немного из событий пятилетней давности, когда я якобы тут бывал - и знает, что я могу и убить её.
Опять ни к месту воспоминания. Всё о том же пареньке-заклинателе. Почему он так часто лезет мне в память?.. Забытые мысли, наверное, это не зря...
...Это было как раз в Эллейере. Нас уже не трое, а куда больше... Я, со мной неразлучно заклинатель, Актёра нет, но есть он тоже здесь, хотя я его не вижу поблизости. Он всегда крутится где-то рядом со мной. Ещё гвардейцы...
Менча здесь нет, командир, - шепчет юноша. Я всё никак не могу вспомнить, как же его зовут. У него ведь должно быть имя!.. наверное... - Зато я чувствую...
Что ты чувствуешь? - настораживаюсь я.
Мы движемся по той же грязной улочке. Кто такой Менч?.. Я не могу сказать точно. Я просто не знаю, кто он. Но кто-то очень важный... Почему-то... И очень связан со мной...
Вон, погляди, - он делает рукой резкое движение, указывая в сторону. Там, во дворе перед ветхим домишкой, из-за покосившейся собачьей (собачьей ли?) будки выглядывает мальчишка. Ему лет одиннадцать-двенадцать, не больше.
И что? - фыркаю я. - Думаешь, Менч умеет маскироваться под детей? Или это он и есть?
Не иронизируй, - обижается он. - Он заклинатель... Будущий.
Что, правда? - я рассматриваю мальчика с высоты своего... животного. Заклинатель - это опасно. Я это знаю. Но мой подчинённый не потому так быстро обличил мальчика, что заботится о безопасности Единственной. Он заботится о своей безопасности. Этот мальчик внезапно может стать его соперником - ведь только один заклинатель имеет право жить. И считается, что чем он моложе - тем лучше.
Из дома выбегает его мать, бросается к сыну и пытается утащить его в дом. Знает ли она? Понимает ли причину нашего внимания к её ребёнку? Наверное, нет... Иначе давно бы перебралась жить в местечко подальше от Круга.
Поехали отсюда, - приказываю я громко. - Менча здесь нет, нам надо проверить ещё другие места. Он не мог далеко уйти.
Но командир! - восклицает мой заклинатель. - Мальчик...
Ты хочешь пообсуждать мои приказы? - ударяю его не очень сильно в грудь. Впрочем, это как сказать - несильно. Рука-то у меня, как я хорошо знаю, не то слово, что крепкая...
Да! - упрямо продолжает он. - Вы не правы!
Пока мы с ним препираемся, уловившие суть спора гвардейцы на всякий случай спешиваются. Мать кричит что-то - я её не слушаю - и пытается затолкнуть сына в дверь. Я замечаю, как высовывается из окон других домов люди.
Мальчик плачет, но не в голос, а сдавленно, испуганно.
Пожалуйста, не трогайте его! - доходит до меня женский голос. - Командир Рыжий, пожалуйста!..
Сейчас я чувствую какую-то неловкость от сочетания этих двух слов. Что за анекдот? Командир Рыжий... Но эти слова раньше произносились со страхом... С большим страхом. И волей-неволей с уважением. А тогда - ещё и с мольбой.
Я вижу кровожадную улыбку на лице своего заклинателя. А ведь он и вправду молод, очень молод, - только в чёрном плаще, и с амбициями единственного колдуна в Чёрной Гвардии.
Ну, командир? - спрашивает он. - Вы позволите?
Чем, по-твоему, он пока опасен? - недовольно ворчу я. - Сосунок ещё.
Вырастет - узнаете! - бормочет он.
Не желая растягивать спор, бросаю:
Делай, что хочешь. Главное, найти Менча.
Потом я разворачиваюсь и быстро уезжаю прочь. Позади слышу крик - детский, потом женский...
Вздрагиваю и понимаю, что на самом деле стою в жилой комнате, с невысоким потолком и занавешенными окнами, а передо мной по-прежнему Бенти.
Я торопливо отворачиваюсь, прерывисто дышу, пытаясь совладать с собой.
"Какой же я, однако, был бездушной сволочью! - мелькает мысль, которая вытесняется другими, будто бы чужими. - Я делал всё это ради блага Единственной... Но кто она, забытые мысли?!?! Кто?"
- С вами всё в порядке? - раздаётся голосок Бенти.
- Как трогательно! - восклицаю я, засовывая кинжалы за пояс. Неудобно. Непривычно. Странно...
- Я просто спросила,... - кажется, она недовольна. Надо же!
- Я не могу убить Таррна сейчас, - говорю я. - Но потом - вполне вероятно. Сейчас мне надо скрыться.
Она смотрит на меня так, словно не понимает, о чём я. Я недовольно хмурю брови, сам на себя злясь. Почему я это сказал?.. На что я надеюсь?.. Надо убраться отсюда, а я при этом чувствую, что должен остаться... И что-то сделать... Здесь, поблизости от Круга, у меня есть какие-то дела...
Пока я не знаю, какие. Но они есть. И я должен их выполнить. Что-то подсказывает мне, что спасение моей шкуры придётся проводить, атакуя.
- Я готов убить Таррна, только позднее. Но у меня есть к тебе требования, - говорю я.
Кажется, она даже жалеет, что попросила меня об этом. Какая жестокая всё-таки юная девушка!
- Что? - спрашивает она, вздыхая так тяжело, будто я долго её упрашивал.
- Первое - поуважительнее ко мне обращаться. Второе - мне надо где-то пересидеть какое-то время. Без того моего спутника... Но зато, пожалуй, с тобой.
Она непонимающе смотрит на меня. Я чувствую, что в голове её крутятся не те мысли.
- Я тебе не очень-то верю, чем чаще ты будешь перед моими глазами, тем лучше, - поясняю я. - Если ты хочешь, чтобы я выполнил твоё кровожадное пожелание и желание всех местных жителей - слушайся меня.
- Я отведу вас в безопасное место, - кивает она. - Только... У меня таверна...
- Боюсь, её у тебя уже нет. Даже ребёнок в Эллейере знает, что ты ушла с Рыжим. Так что тебе позволено не возвращаться - если сама не хочешь в руки к Таррну. Веди меня туда, куда хочешь, но я буду за тобой следить.
Она слушает внимательно, сама притихла и смотрит куда-то в сторону.
- Ты чем-то недовольна? - я растягиваю губы в улыбке.
- Нет... Пойдёмте...
- Правильно, - киваю я головой. - Давно пора. Пойдём. Возьми саблю, - киваю головой на ту, что осталась в свёртке. - Может быть, пригодится, - я более чем уверен, что она не является для меня опасной.
- Я не умею сражаться! - робко возражает Бенти.
Мне ни на секунду её не жалко.
- В бою научишься, - обещаю я.
7
Живу где-то в лесу в трёх часах ходьбы от Эллейера.
Притащила меня сюда, естественно, Бенти. Тому, что я бросил своего "товарища", она не удивилась - вероятно, в этом мире, называемом Актёром "континент" - это было вполне нормально.
Сабля, бившаяся о бедро при ходьбе, придавала некоторую уверенность и спокойствие. Поэтому даже входя в лес, не слишком уж приветливо выглядевший, я не держал руку у эфеса. Успею выхватить - это моё родное оружие...
"Родное - только почему?" - невольно возникал вопрос.
И даже когда вокруг начались недвусмысленные шорохи, и я заметил несколько движений вдоль тропинки, на которую мы свернули с более широкой дороги, я не стал выхватывать оружие... Хотя до этого уже пришлось нам с Бенти подвергнуться нападению.
Только тогда на нас напали гвардейцы... Я впервые видел их - этих людей в чёрных плащах, совершенно разных, но объединённых единой целью служения Единственной. Пришлось их убить... Бенти пряталась в стороне, пока я разбирался с ними. Они меня узнали, один даже назвал меня по моему имени - Алгреем.
Мне некогда было думать, кем они когда-то мне приходились, подчинёнными или даже друзьями. Одному отрубил руку по плечо и добил в сердце, другому вспорол горло. Третьего обезоружил и только спросил:
- Таррн заклинатель?
- Тебе всё равно не жить, Рыжий, - ответил мне он. - Единственная хочет твоей смерти.
- Таррн заклинатель? - переспросил я вновь.
Гвардеец попытался ударить меня ножом, который он умудрился спрятать. Пришлось его убить и велеть Бенти продолжать путь, только какими-нибудь менее людными путями.
Тени в лесу гвардейцами не были. Хотя я узнавал в шорохе трав шаги опытных умельцев скрываться, и даже слышал дыхание людей, определённо привыкших затаивать его, готовясь к атаке. Тем не менее, те люди не были для меня опасны.
Я правильно чувствовал. Бенти сразу, заметив их (что случилось намного позже), крикнула:
- Всё в порядке! Выходите!..
И эти люди выбрались из своих укрытий... Человек десять воинов... хотя... Воинов из них было ну трое - максимум. Другие просто держали в руках оружие, да и то, не слишком умело.
- Этому человеку надо спрятаться, - начала Бенти торопливо, но её, кажется, даже не стали слушать. Мужчина лет сорока, вооружённый саблей и длинным кинжалом, одним движением руки заставил её запнуться и замолчать. Какое-то время мы мерились взглядами.
- Ты - Рыжий, - утвердительно произнёс он.
- Да вроде как не блондин, - фыркаю я.
- Ты знаешь, кто он? - спросил мужчина у Бенти.
- Он хочет убить Таррна, - пискнула Бенти, на всякий случай пятясь в сторону. Мало ли мы устроим драку?.. - Ему нужно время...
- Так я и поверил, - огрызнулся мужчина, взмахивая мечом. Моя рука потянулась к сабле, но я быстро справился с собой - надо было показать им, что я не собираюсь драться.
- Сам подумай, - заметил я. - Вам прекрасно известно, что за мной охота. Я не переоцениваю свои силы - мне нужно время, чтобы подготовиться к убийству Таррна.
- Если за тобой охотятся - то почему же ты не бежишь? - ухмыльнулся тот. - Ты врёшь, Рыжий! Как всегда, искусно!
"Как всегда? - обиделся тогда я. - Ну-ну... Если бы я знал, куда бежать!"
- Зато ни один из вас не в силах убить его, - улыбнулся я как можно более доброжелательней. - Можешь убрать оружие. В любом случае, я мог бы убить тебя за долю секунды.
- Чем ты докажешь, что не лжёшь, Рыжий?..
- Я проклят самой Единственной, - сказал я, медленным шагом приближаясь к нему, не отрывая глаз от его лица. - Я сжёг Круг пять лет назад и притаился. Но стоило мне появиться - как она спустила на меня Таррна. Это удовлетворяющий вас ответ?
Кажется, они все были поражены моими словами.
- Так это ты... сжёг Круг? Не Менч?.. Не может быть! Ты лжёшь!
- Если Менч - то почему меня объявили предателем?.. Только ли за то, что я не успел его вовремя выследить? За такие провинности Единственная не стала бы выгонять половину Гвардии, что меня поддерживала. Хватит уже болтать, я не лгу, и ты можешь быть в этом уверен.
Вероятно, я его не слишком убедил.
- Как можно быть в чём-то уверенным, когда речь идёт о тебе?.. Убирайся-ка ты прочь и жди возможности убить Таррна где-нибудь в другом месте, если тебе так хочется это сделать...
- В таком случае, - я уже стоял совсем близко к нему. Могу даже выбить оружие из его руки, если что, - сами разбирайтесь с ним. А я исчезну вновь - и реального убийцы для заклинателя вы не найдёте... Думаю, из вас только у меня есть опыт, - я закинул голову назад.
Мужчина нервно переглянулся с кем-то из остальных людей. Бенти что-то забормотала - она, пожалуй, как никто на моей стороне.
В итоге, они мне поверили. Я даже поразился этому - всё-таки, с их стороны такое доверие было действительно наивным. Но я уже довольно долго околачиваюсь в их компании в этом лесу. Бенти приходится жить тут же. В город она боится возвращаться - туда ходок только один, самый молодой из них, ещё не успевший примелькаться гвардейцам. Он приносит все новости из Эллейера.
Я постепенно вспоминаю новые эпизоды из моего прошлого. Никто мне в этом не помощник, меня здесь все сторонятся. И правильно делают. Они боятся - для них, я всё ещё верный гвардеец Единственной, их не волнует, что она зла на меня за Круг. Ну и пусть - если я что-то говорю, они меня слушают. Из них я - единственный воин, действительно опытный и хорошо знающий мелочи образа мыслей гвардейцев. Я сказал им сразу, что готов помогать в бою, если на них нападут, но пусть меня не трогают, пока я не пойму по тем или иным признакам, что Таррну пора лишиться жизни. Я чего-то жду, находясь здесь, но чего - пока сам не знаю...
Все мои воспоминания связаны так или иначе с юношей... часто в них звучат какие-то фразы о Менче. Забытые мысли, этот Менч уже сидит у меня в печёнках! Скорей бы уже понять, что он такое!
За это время я кое-что успел вспомнить. Я большинство времени сижу неподвижно, с довольно зловещей мордой лица, смотрю в зелёное небо или в какую-нибудь другую точку, не особенно занимательную. И все меня обходят стороной, конечно же. Не далее, чем вчера, вспомнил ещё одну забавную вещь...
Юноша умер ещё раньше, чем я спалил Круг Единственной. Более того, я вспомнил, что он умер по приказу Единственной... Вернее, по её воле, изъявленной через другого заклинателя...
Этот самый "другой заклинатель" очень напомнил мне этого самого юношу тогда, когда появился в Круге. Он пришёл ко мне - сразу, без обиняков, сказал, кто он такой... И что хочет служить Единственной. Мой вечный спутник, юноша, которого я не отпускал от себя далеко, присутствовал на нашей встрече - надо было видеть его лицо! Столько ненависти и жажды крови было написано на нём! Но я не был тогда поражён этим - всё было ясно. Этот человек пришёл отбирать у него не просто хлеб насущный - а саму жизнь.
Зачем ты пришёл? - спрашиваю у пришедшего заклинателя, одновременно изучая его взглядом. - Ты же знаешь, что тебя может ждать смерть?
Знаю, - отвечает он, и единственные опасения вызываю у него никак не я, а мой юноша. - Я хочу служить Единственной. Я многое умею...
Тем хуже для тебя! - перебиваю я его. - Ты нарушил волю Единственной одним своим существованием. Тебе следовало умереть ещё в детстве, либо прятаться до скончания веков, а ты посмел прийти в Круг.
Юноша нетерпеливо переводит взгляд с него на меня. Он ждёт, когда я позволю ему убить смельчака.
Я могу пригодиться Единственной...
У неё уже есть один заклинатель. Он моложе тебя, он уже долго здесь, в Круге, и ты - худшая кандидатура, чем он, - замечаю я. - Глупо было с твоей стороны на что-то надеяться.
Я слышал о твоей мудрости, командир Рыжий, - говорит заклинатель, улыбаясь так спокойно, будто ему ничего не грозит. - Но ты не можешь кое-чего чувствовать... Я могу сделать для Единственной больше, чем этот мальчик.
Я не настроен выбирать, - сердито прерываю его я. - И так слишком много вас развелось. Ты, он, Менч, - да, да, я вспомнил, что Менч был заклинателем! - Из вас двоих я несомненно выберу того, кто мне лучше знаком. Ты сам виноват, - подвожу я итог и уже хочу приказать юноше убить его, когда в наш разговор вмешивается Единственная. Из нас троих, безусловно, слышу её только я, командир её Чёрной Гвардии. Её голос велит мне не убивать пришедшего заклинателя, а представить его ей.
Я внимательно выслушиваю её приказ. Юноша мой уже понимает, в чём дело - мой контакт с Единственной был им замечен. Он волнуется - мало ли, что это для него может значить!
Единственная хочет тебя видеть, - говорю я заклинателю. - У тебя есть маленький шанс, - я зову гвардейцев, и те уводят его.
Надо было сразу велеть его убить, а не выслушивать, - нервно шепчет юноша.
Ты осуждаешь решение Единственной? - интересуюсь я ледяным тоном.
Я не смею, - вздыхает он. - Хотя мне это грозит смертью... Я чувствую, что он не менее опасен, чем Менч. Поверь моему нюху, командир...
Я верю, - киваю я. - Ты знаешь, я всегда тебе верю. Но на всё воля Единственной...
Самое поразительное - я не мог вспомнить черты лица пришедшего тогда заклинателя. И не могу до сих пор - в памяти только размытое пятно. Но я помню итог той беседы с Единственной - вернувшись ко мне, заклинатель с низким поклоном сообщил, что имеет честь служить в Гвардии под моим началом...
Мне было тогда безумно жаль юношу, который до этого был единственным колдуном в Гвардии. Теперь его ждала смерть... Но я слишком привык к законам этого мира, чтобы подавать вид, что мне доступна жалость. Я ловлю взгляд юноши - он теперь действительно безумен. Вот почему так опасны заклинатели - рано или поздно, ими овладевает безумие... Этот удар оказался для него слишком сильным - я тоже попал под его заклятья. Два заклинателя прямо в моём кабинете устроили такую разборку, что дрожали все здания в округе...В результате, у меня появился новый колдун... Но вопреки закону, я не хотел таскать его за собой, ибо чувствовал к нему неприязнь. Я передал его гвардейцу, которому сильнее всего доверял, а сам с кучкой других гвардейцев занялся поисками Менча без привычного для меня нюха уже мёртвого мальчишки-заклинателя.
Всё, на этом пока воспоминания заканчиваются. Я всё чаще думаю о Единственной. Никак не могу понять, каков же тембр её голоса. Вроде бы в моей памяти он хорошо сохранился - но я не могу заставить себя услышать его как наяву. И это удивительно.
8
Появился новичок. Молодой, симпатичный такой парень. Принёс вести, что Юке Канре после допроса Тарреном был отпущен, и что теперь вновь вернулся в свою таверну. Бенти была счастлива, услышав, эти новости, она пыталась и до сих пор пытается убедить меня отпустить её в город, но я запрещаю. Мне не хочется, чтобы её вдруг арестовали и выведали моё местоположение. Вряд ли Чёрной Гвардии приходит в голову, что их бывший командир скрывается вместе с какими-то жалкими бунтовщиками. Поэтому тут меня даже не пытались искать. Люди, с которыми я живу, говорят, что раньше здесь порой устраивали облавы гвардейцы. Теперь же, судя по всему, все они занимаются только моими поисками...
Я не перестаю наблюдать за новичком. С тех пор, как он появился, он пробудил во мне не одно воспоминание... Он как-то положительно воздействует на мою память, и я стараюсь держать его в поле зрения. Он - зовут его Абори - боится этого моего внимания, вероятно, потому что просто боится меня. Самого по себе. Я - бывший командир Рыжий... Сейчас уже не командир, но никто не смеет меня ослушаться, если я говорю. Даже местные воины хотя и сторонятся меня, всё равно иногда спрашивают совета - их любимое занятие по одному отлавливать гвардейцев, но я кое в чём натренировал их, и не так давно трофеями стали сразу два чёрных плаща.
Абори хотя и был паренёк весьма хрупкий, имеет кое-какие навыки во владении саблей. Это стало ясно, когда я велел ему взять ту, что отдал Бенти, и показать мне, что он умеет. На самом деле, тогда я хотел только попытаться воспользоваться его присутствием для получения новых воспоминаний.
В тот вечер, когда тёмно-зелёный закат сменился чернотой, и лазутчики привели торопящегося объяснить как можно больше разом Абори, говорившего, что он - житель Эллейера, меня настигло очень важное для меня воспоминания.
Как сейчас помню свою встречу с Менчем. Буквально под стенами Круга, среди скалистых уступов, этот практически немощный старик нашёл неплохое убежище. Здесь, слишком близко к необычным силам Круга (каким силам, я едва ли могу пока вспомнить), его нельзя было учуять на расстоянии...
Но тогда я его и не пытался учуять. Со мной не было нового заклинателя, того не особенно молодого колдуна, которого выбрала Единственная взамен почти ставшего родным мне паренька. Я не могу вспомнить, как звали того заклинателя... Пока я помню только, что отослал его прочь сразу, боясь, что искушение убить его тоже будет слишком большим, и не представлял его даже ближайшим мне гвардейцам - отправил с надёжным человеком как можно дальше от Круга. Довольна ли была Единственная, я не знаю, но заклинатель точно был недоволен...
Оказавшись без сверхъестественных сил в союзниках, я стал мыслить, как просто воин. И однажды ночью меня посетила идея, что искать стоит не в населённых пунктах, где о Менче, безусловно, ходят легенды как о жаждущем освободить мир от власти Единственной и подарить ему свободу (чем им не угодила Единственная?), но где его ни разу ещё не удалось поймать, а в местах, где он один. Так лучше всего пережидать - в уединении. К тому же, мне не было известно, как он выглядит. Все слухи говорили по-разному.
Реальность я узнал, когда, захватив с собой Актёра и ещё пару гвардейцев, отправился ранним утром обследовать обступившие Круг неприспособленные для жизни стены-скалы...
По-моему, мы зря здесь, командир...
Я считаю, что нет, - коротко отвечаю и даю понять, что возражения не принимаются. Гвардеец отворачивается.
Если Менч прячется здесь, - осторожничает Слейж, - нам следовало бы взять с собой... Ну, побольше людей. Он же колдун... Или этого нового заклинателя, как там его?..
Не смей говорить про заклинателя, если не хочешь, чтобы я раскроил тебе голову, - я вполне однозначно показываю ему кулак. Разрушительную силу моего удара он знает.
Я понял, Рыжий, - он отстраняется, нервно и испуганно поглядывая на моё безразличное лицо. - Я всегда понимаю с первого раза...
Менч не только не напал на нас, когда мы вошли в его пещерку, не просто не попытался даже направить на нас парочку заклятий... Он сидел около костра, не дававшего ни дыма, ни специфического запаха, и когда моя фигура появилась в проёме, только повернул голову...
Абори мне даже нравится. Я часто отвлечённо думаю, что взял бы его в свою Гвардию, если бы был по-прежнему её командиром. Но... Забытые мысли! Это подозрительно, что он возбуждает во мне столько воспоминаний!
Хотя он и красив, его внешность вполне обычна. Обычный деревенский красавчик - только глаза необыкновенно-внимательные, чёрные, хитрые... Иначе хитрые, чем у Актёра. Тот боится и потому хитрит - этот будто бы плетёт интриги от рождения. Таких взглядов нельзя встретить в поселениях близ Круга, здесь люди живут безо всяких интриг, им это чуждо. Они умеют только быть честными - или предавать своих соседей Чёрной Гвардии, но без особенных заморочек.
Однако, даже с таким взглядом, он вполне внушал доверие всем в этой компании, пытающейся бороться с Чёрной Гвардией. Я чувствую, что моё отношение к этому предприятию снисходительное - вряд ли у них получится. Уж я-то хорошо представляю себе силы их врагов.
Водится Абори в основном с Бенти. Она влюблена в него до полуобморока, часто утверждает, что никогда не видела его в Эллейере. Это никому не кажется странным - Эллейер стал довольно большим городом, к тому же, они могли не встречаться раньше по тысячам других причин. Но мне это почему-то не нравится...
Может быть, я зря его подозреваю?
9
Сейчас ночь. Бенти и Абори убежали куда-то в лес, ясное дело, им нравится быть наедине. А я не могу уснуть - мне кажется, что вот-вот я обрету какую-то истину. Что-то пойму... Очень важное.
Иногда ночами я тренируюсь с саблей и кинжалом, не столько вспоминая приёмы, сколько обретая старую форму. Я ухожу из лагеря в лес - никто не смеет протестовать.
Уже больше двух десятков дней Чёрная Гвардия не делает попыток отыскать меня здесь, в лесах рядом с Эллейером. Что ж, значит, они поглупели за последнее время, или глуп этот их командир, Таррн.
Решаю размяться, беру саблю, кинжал и скрываюсь в лесу. Тут прохладно, розовая трава кажется тёмно-серой, меня почти невозможно отличить от многочисленных теней леса. Я умею красться незаметно...
Минут тридцать дерусь с воображаемым противником. Никто из местных даже чуть-чуть не способен поддержать мою тренировку - но моего воображения хватает, чтобы представить своего врага. Я даже хорошо вижу его наяву - он чуть прозрачен, и только это напоминает мне о том, что он придуман мной. Он обладает хорошей силой - иногда я отрабатываю и защиту. Он идеальный воин, у которого нет тех изъянов, что есть даже у меня...
Я вижу его лицо. С резкими чертами, острым подбородком, глубоко сидящими чёрными глазами. Тёмные слегка вьющиеся волосы подхвачены сзади в хвост. Он постоянно улыбается, чтобы злить меня. Злость необходима для битвы.
Я двигаюсь бесшумно. Под моими ногами даже не шелестит трава. Надо быть быстрее мысли, чтобы сражаться достойно - это правило я помню со времён своего воспитания.
Мои мысли занимает только мой выдуманный противник. Когда я задеваю его концом сабли или кинжала, зажатого в левой руке, в этом месте из призрака вырывается клочок тумана, а лицо искажает ярость. Но скоро мы вновь продолжаем, и несколько раз призрачный холодный клинок прочерчивает царапины на моём лице. Лицо горит, словно раны настоящие, но вопреки ощущениям я уже знаю - их даже не видно.
Но я слышу всё происходящее. Не только собственное дыхание, которое ничуть не сбито, потому что я дышу в такт с каждым своим действием. Я слышу, если рядом пробежит зверёк или ухнет ночная птица...
Я делаю очередной выпад, кинжалом бью в ногу противника в районе бедра, саблю поворачиваю остриём вниз, чтобы остановить удар врага, и вдруг слышу шёпот. Мгновенно прогоняю воинственное видение. Замираю и прислушиваюсь.
Облегчённо вздыхаю. Бенти. Это она и Абори возвращаются в лагерь, проходят совсем рядом со мной, и совсем меня не видят. Их шёпот - простая беседа влюблённых.
- Я скоро должен буду уйти, - негромко говорит Абори.
- Зачем? Куда?
У меня в голове такой же вопрос. Я крадусь рядом с ними. Может быть, конечно, это и не особенно хорошо, но это меня меньше всего волнует.
- Я должен кое-что сказать тебе, Бенти, - Абори отворачивается от неё, но вместо скорбной мины, какая подошла бы ему отлично к этим словам, я вижу лёгкую улыбку.
В тот же миг в моей памяти что-то заклинивает. Я слышу, как сейчас, слабый старческий голос...
Я должен кое-что сказать тебе, Алгрей. Я так долго ждал, чтобы ты нашёл меня.
Я всё время тебя искал, - я достаю саблю, но моё желание ударить сразу не сбывается. Рука замирает, когда лезвие уже в нескольких сантиметрах от шеи старика. Мгновенно за моей спиной ощетинивается оружием моя команда. Слейж стоит в стороне, конечно же. - Уберите, - приказываю я. - Твоё колдовство тебе не поможет.
Я сильный заклинатель, - кивает старик. - И долго уже живу, сдерживая безумие. Тая его для одного момента, когда ему придёт пора... Но пока оно сгодится, чтобы задержать или даже убить твоих спутников. Мне нужно поговорить с тобой одним, Алгрей.
Командир Рыжий, - поправляю я. - Иначе ты не смеешь меня называть.
Реши судьбу своих подчинённых, - у него поразительно ясный взгляд для заклинателя. Я никогда не встречал таких. И то, что он дожил до преклонных лет, просто поразительно. Этого не случалось ещё ни с кем. - Или я их сейчас убью, или они уберут оружие и выйдут.
В ножны, - коротко приказал я и добавил. - Я сам его убью.
Менч отпускает и мою руку. Сейчас я могу ударить - и он не спасётся. Но мне уже слишком любопытно. Гвардейцы ждут моего решения.
Говори при них, Менч, а потом я тебя убью.
Он не протестует.
Садись, Алгрей. Я кое-что должен сказать тебе. О Мысли.
Теперь он имеет в виду не наше распространённое ругательство. А ту самую силу, воплощением которой является Единственная в этом мире. О Мысли, создавшей наш континент. О смертельно опасной силе, безумной, и на наше счастье ушедшей из мира прочь.
Что ты можешь о ней знать?
Ты ведь знаешь судьбу заклинателей... Сойти с ума. Почему? Потому что они непосредственно связаны с Мыслью. Каждый из них.
Мысль ушла с континента.
О, да. Но нити связи с ней остались у тех, кого ты называешь колдунами и заклинателями. Мы называем себя Сынами Мысли.
Сколько вас ни было при мне, - хмыкаю я, - никто так не назывался.
Он смеётся кашляющим смехом:
При тебе? При тебе заклинатели - или рабы, у которых ты просто об этом не спрашивал, или хладные тела - тоже без особых разговоров. Каждый заклинатель осознаёт себя Сыном Мысли. Знает о своей связи с ней. Но человеку, не знающему, что такое "колдовство", он никогда не откроет тайны. Эта тайна - секрет контакта с Мыслью при каждом заклятии - известна только заклинателям и Единственной.
Но ты говоришь об этом мне. И им, - киваю головой назад себя. Там двое гвардейцев и Актёр. Слейж как всегда нервничает, ему хочется, чтобы я раскроил череп колдуну как можно быстрее.
Ты сам пожелал, чтобы они слушали. А ты... ты должен знать. Ты - командир Чёрной Гвардии, и ищешь меня потому, что я хочу уничтожить Круг... Верно? Такие слухи обо мне ходят?
Да. Именно. И я намерен избавиться от тебя.
После. Для начала ты должен выслушать меня. Мы связаны с Мыслью - вот почему мы опасны, и вот почему Единственная ненавидит и боится нас. Но это даёт ещё одно преимущество - если нам удаётся справиться с безумием, мы знаем куда больше, чем даже Единственная...
Как ты смеешь? - моя рука смыкается на тощем жилистом горле старика. Оскорблений Единственной я не желал ему спускать.
Убери руку и слушай, - спокойно говорит он. - Я имею с Мыслью куда более прямой и полный контакт, чем она. Я знаю о безумии Мысли больше, чем вы. И я знаю то, что произойдёт, если ничего не изменится.
Что ты плетёшь? - бросает Актёр. - Рыжий, да убей ты его и вернёмся к Единственной за обещанной наградой!
Заткнись! - рычу я. Вечно он раздражает меня и торопит события. - Выйдите все отсюда и ждите меня снаружи!
Они уходят.
Мысль хочет вернуться, - произносит Менч, и я чувствую, как меня охватывает ужас. Я хотя и не заклинатель, но я знаю могущество Мысли. У меня опыта больше, чем у всех моих подчинённых. Я напрямую знаком с Единственной, с её происхождением от Мысли, с её властью, с её действием... Только она далеко не безумна, хотя и могущественна. - Вижу в твоих глазах страх, Алгрей, смелый командир Чёрной Гвардии...
С чего ты взял, что Мысль хочет вернуться? - спрашиваю я с дрожью в голосе.
Ей нравится Круг.
О чём ты?..
Мысль полюбила Круг. Она видела его издалека и хочет увидеть вблизи. Ты согласишься с ней - Круг прекрасен. Великолепен. Остановить Мысль нельзя - она могущественна, она создала всех нас, и, скорее всего, уничтожит в порыве безумия. Точно так же она уничтожит нас и если всё-таки придёт на континент.
По... почему?
Она не контролирует себя, - глаза Менча спокойно блестят. - Любовь Мысли - это долгая и мучительная смерть... Мы все погибнем, если она придёт.
Почему ты не говорил раньше?
Никто не стал бы слушать. Я копил силы, чтобы справиться самому с этой проблемой. Я жил и боролся с безумием. Ты бы убил меня на месте, Единственная - тоже.
Почему Единственной ничего неизвестно?
Она не чувствует... Не верит, не чувствует этого так, как мы... Потому что её контакт с Мыслью не духовный, а родственный. Это разное.
Вы же - Сыны Мысли! - мне упорно кажется, что меня водят за нос.
Но мы стали ими, а не родились... ты не поймёшь. Ты просто человек, Алгрей...
Ты тоже! - рявкаю я. - Огрызки счастья!.. - поминать мысли в ругательствах сейчас мне не хотелось. - Что ты можешь сделать? Зачем ты берёг безумие, как ты сказал, для определённого мига? Какого? - я почти кричал на него.
Он улыбался:
Я знаю время, когда нужно сделать то, что отвратит Мысль от нас. Она разлюбит Круг.
Ты... Ты хочешь уничтожить его! - я взглянул на него удивлённо. Старик кивнул.
Хотел, Алгрей. Круг бы исчез, силы моего безумия на это хватило бы. Единственная, возможно, погибла бы с ним, и так же вероятно, спаслась бы. Но Мысль уже не пришла бы сюда.
Это похоже на страшный, нет, на жуткий, кошмарный сон. Я не верю собственным ушам.
Я должен сказать об этом Единственной. Возможно, она позволит тебе... уничтожить... Круг...
Не будь наивным мальчишкой, командир Чёрной Гвардии! - рассмеялся старик. - Я пытался связаться с ней через Мысль. Я пытался предупредить её! Она посмеялась надо мной, а тебе велела искать заклинателя Менча. И ты искал. Она сказала, что не даст прикоснуться к её Кругу.
Может быть, ты врёшь? - нахмурился я.
Нет, Алгрей. Я не вру. Мне нужна твоя помощь... День, когда Круг должен быть уничтожен, уже вот-вот настанет. Но я ещё не ступил в Круг ногой - и не смогу.
Я должен провести тебя, старик? - я всё ещё не слишком верил ему.
Да... В таком случае... я смог бы перестать сдерживать безумие и уничтожить Круг.
Это было гиблым делом. Это невозможно. Даже я не могу провести в Круг заклинателя, если это запрещено. У меня нет полномочий. Единственная непременно узнает и будет в ярости. Я буду объявлен предателем.
Я знаю, что творится в твоей голове, - говорит Менч. - Но есть ещё кое-что.
Что? Что ещё?..
Я смог бы... Но не смогу.
Я вскакиваю на ноги. Ещё секунда - и угли из догоравшего костра летят в сторону заклинателя, я хватаю его, вскинувшего для защиты от них руки, за воротник и поднимаю над полом пещерки. Я хочу убить его. Я в ярости.
Не сможешь?! Хватит водить меня за нос!!!
Это сможешь сделать ты, Алгрей, командир Рыжий, - он не боится меня. Должно быть, не понимает, что находится на волосок от гибели.
Я?
Да. Слушай меня, Алгрей... Не торопись действовать...
...Я трясу головой. Этот диалог в моей голове унёс меня далеко в прошлое. Сейчас я уже совсем не чувствую никакого страха при звуке слова "Мысль". Я не понимаю половины из того, о чём шёл тот разговор.
Я оставляю осмысление его на потом.
Потому что я слышу кое-что другое...
10
- Я должен кое-что сказать тебе, Бенти... Тебе это не понравится, но я всё равно хочу поговорить. Было бы жестоко скрывать это от тебя.
Она смотрит на него влюблёнными и встревоженными глазами.
- Вы все здесь, - он указал рукой на лагерь. - Ненавидите Чёрную Гвардию. Боретесь с ней. А я,... - томительная, выверенная до секунды пауза. - Я принадлежу ей, - он оборачивается к ней, и я перестаю видеть его лицо. Только её. Полное ужаса и отвращения.
- Абори! Ты шутишь, да?! Правда? - шепчет она. - Правда ведь, - хватает его за руки.
Моя рука бесшумно извлекает саблю из ножен. Кажется, близко кое-какое весьма странное событие...
Небо чёрное, звёзды россыпью алых мелких драгоценных камней робко мигают вверху, луна скрыта облаком где-то над нами. Воздух тягучий и сладковатый.
- Я не шучу, - почти ласково отвечает он, рукой гладит по волосам. - Я сюда прислан командиром Таррном. На поиски Рыжего.
- Нет! - восклицает она, отталкивая его и пытаясь вырваться, но он её удерживает.
- Тише, Бенти! Тише!.. Таррн всё равно знает о вас, он только не обращает внимания! Я не для того, чтобы причинить вам зло! Я должен был только всё узнать о Рыжем... Я должен был тебе сказать! Мы же любим друг друга, Бенти!..
Она дёргает руку, но выскользнуть из его крепких объятий у неё не получается. Я затаиваю дыхание.
- Ты... Ты предатель!.. Ты мне всё время лгал!.. - шепчет она лихорадочно. - Пусти меня! Я закричу!..
- Не надо, Бенти!.. Я обещаю, что ничего не произойдёт! Я только хотел...
Что-то мне в этом не нравится. Не похоже, чтобы он искренне извинялся и оправдывался.
- Ты меня хотел отыскать, - выступаю я из тени дерева. Бенти всё-таки вскрикивает, но рука Абори зажимает ей рот. Я замечаю - что не очень грубо. В его глазах мелькает тревога, но она слишком наигранная...
Он знал всегда, что я рядом.
- Да, - отвечает он и улыбается.
- Ты думаешь, что можешь выжить, встретившись со мной?.. - хмыкаю я.
Бенти пытается что-то сказать, и хотя Абори не даёт ей вымолвить ни слова, в её глазах мольба, обращённая ко мне. Я умею различать разные просьбы по взгляду - эта просьба не освободить её и уничтожить молодого гвардейца, а напротив, не убивать его.
Какое мне дело до её просьб?
Абори выглядит крайне довольным.
- Хотел убедиться, что ты меня не помнишь...
- Ты - мальчишка. Ты был сопляком, когда я сжёг Круг, - я взмахиваю саблей. - Я вижу, у тебя оружие с собой. Ну так доставай и сражайся.
- Мне не надо оружие, я сам - оружие, - Абори отворачивается, целует Бенти в щёку, и она, слабо вздохнув, закрывает глаза. Не умирает - засыпает. Чтобы освободить ему руки.
Засыпает. После заклятия.
Заклинатель.
Я уже готовлюсь атаковать, но вдруг перед глазами возникает лицо моего призрачного противника. Голова призрака болтается в воздухе передо мной, ухмыляясь. Мой противник не видит её - зато я вижу, как она ползёт по воздуху назад, касается его лица, и я как никогда понимаю, что их черты - одни и те же. Только моя выдумка значительно старше на вид...
- Забытые мысли, - бормочу я.
- Что случилось, Рыжий? - смеётся он. - Узнал меня?..
- Почти, - хриплю я в ответ. Призрак не сживается с лицом Абори, проходит сквозь него назад, за его спину. И обретает краски.
...Вы действительно хотите отослать меня прочь? Командир Рыжий, я мог бы помочь вам отыскать Менча.
Прежний не помог, и ты тоже не поможешь. Не обсуждай мои приказы, иначе я разозлюсь. Ты отправишься с Хищником туда, куда я тебя отправил. Не смей мне перечить.
В ответ на эти слова мой новый заклинатель низко кланяется, но когда он выпрямляется, я вижу на его лице довольную улыбку, которая ясно говорит: "Неужели, вы боитесь меня, командир Рыжий? Или вы склонны привязываться к малолетним едва соображающим в колдовстве рабам?"
На его лице...
Точно таком же, как моё видение.
Таррн. Я поражён. Как так могло случиться, что мой давний заклинатель... Сейчас... Этот парень... Командир Гвардии...
- Актёр быстро сознался, что подозревает тебя в потере памяти. Мне пришлось поколдовать со своей внешностью - я оставил лишь некоторые черты... Как странно, что ты раньше не догадался. Ты ведь славился своей сообразительностью, предатель Алгрей, - он взрослеет прямо на моих глазах. Я понимаю, что каждое заклинание - контакт с Мыслью, и мне не нравится думать, что над ним нет командира. Что он сам - командир.
- Я спас ваши шкуры пять лет назад, - оскаливаюсь я, принимая боевую позицию. - Но своими заклинаниями ты меня не напугаешь. Ты не способен призвать их много - ты мгновенно спятишь, мой раб, - то, что бывший, я решаю не упоминать.
- Я не твой раб, и не был им, что бы ты ни думал, - встряхивает он головой, извлекая из ножен ту самую саблю, что взял у Бенти по моему собственному наставлению. - Я - командир Гвардии, преданный слуга Единственной и только её.
- Ты безумец, - продолжаю я. - Больное ничтожество. Надо убрать тебя с континента, чтобы ты не натворил дел...
- Тебе ли заботиться о континенте? - он проводит несколько атак... Быстрых и немного знакомых. Он хорошо дерётся, я скоро это понимаю. Так, как не умел драться на моей памяти ни один заклинатель. Слейж переоценил меня, считая, что я способен легко и непринуждённо порубать его в капусту. - Единственная даровала мне защиту от...
- От безумия Мысли? - я замечаю, что вот-вот рассмеюсь. Я не понимаю половины смысла нашей беседы, но продолжаю говорить. - Ты скоро умрёшь в муках... Хотя, пожалуй, я тебя лишу такой возможности. Можешь поблагодарить меня... Или напомнить тебе, кто кому подчиняется? - я усмехнулся.
Я понимаю, что он дерётся точно так же, как мой призрак, с которым я тренировался. Это меня и радует, и огорчает. Я знал многие атаки моего призрачного противника, но ещё знал, что он практически непобедим... Я ещё ни разу не справлялся с ним!..
- Ты идиот, - говорю я. - Я спалил Круг, чтобы спасти весь континент!..
- Не лги, - смеётся он. Как призрак, он лёгок и быстр. Сабля в его руках - настоящая стальная змея, которая находит дыры в моей защите с такой скоростью, с какой я едва успеваю обороняться. - Менч раскололся быстро. Твои приятели привели его в город прямо к Единственной, они тебя предали...
- Мы так и договаривались! - возражаю я. Мне тяжело говорить в бою, я не в той форме, чтобы мне был просто противостоять такому противнику. И это меня раздражает. - Это был отвлекающий манёвр.
- Менч был безумен уже тогда, когда вступил во дворец Единственной. Она легко выяснила, что ты задумал спалить Круг, чтобы убить её. Менч раскрыл ей и то, что ты собираешься стать преемником Мысли вместо неё.
- Я?! - восклицаю. - Я и эта мерзость, Мысль? Ненормальная сила?..
- Не пытайся меня обмануть, - этот танец с клинками сильно выматывает меня. Да и он дерётся уже не с той лёгкостью, как вначале. - Ты задумал переворот. А свихнувшийся Менч сдал тебя... И твои дружки, которые сначала были с тобой, тоже... Актёр и остальные...
- Это был спектакль, - смеюсь я. - Единственная занималась Менчем. Я и верные мне гвардейцы подожгли Круг.
- Мы убили Менча! - почти рычит он, у него на лице появляется маска безудержной ярости. Он там был, значит... Избежал моего приказа...
- В последний момент он крупицы безумия, что были ему послушны, направил, чтобы разогреть пожар, который изуродовал Круг и спас всех вас от смерти! - я думаю, что можно ничего ему не объяснять, а просто вспороть кинжалом живот, но почему-то продолжаю. - На континент собиралась прийти Мысль! Прийти прямо в Круг - и уничтожить его! Я только спас ваши шкуры!..
"Что было потом, я не помню..." Да и эти-то слова я восстановил по тем отрывкам, кружившимся в моей голове, которые никто не мог подтвердить, как и опровергнуть.
Но этого я ему не сказал. Таррн умерил пыл, с которым мы дрались. Унял скорость. Его взгляд был сейчас полон любопытства:
- Мысль? Прийти?..
- Не верь мне, - скалюсь я. - Я всё равно снесу тебе голову, не будет иметь значения, веришь ты мне или нет.
Я едва не выполняю своё обещание. Таррн отталкивает меня мощным заклинанием, у меня вылетает из руки кинжал, я переворачиваюсь в воздухе и больно падаю на лопатки. Поднимаюсь с значительным трудом - Таррн в стороне, ухмыляясь, разводит руками, и между его ладонями я вижу настоящий огонь.
- Возможно, ты и не врёшь... Ты ведь всегда был так верен Единственной. Но это не имеет значения. Сейчас ты - мой соперник. И Единственная хочет твоей смерти.
- Твоей жаждет куда большее количество людей. А главное - я, - я уклоняюсь от летящей в меня синеватой огненной стрелы, мне удаётся даже удержать в руке саблю и сделать ей несколько выпадов. Таррн легко отражает их, и вдруг достаёт меня рукой. Я получаю оплеуху и замираю. Щека горит, я возмущён, даже взбешён. Таррн смеётся.
- Великий боец... Ты разучился драться там, где прятался пять лет...
- Я не разучился убивать, - я провожу рукой по щеке. Внутри меня всё дрожит. Проходит совсем немного времени, прежде чем Таррн получает несколько болезненных уколов.
Я не сразу замечаю, что земля под нами начинает дрожать. Вокруг бешено свистит ветер, совсем рядом упало огромное чёрное дерево. От немыслимого шума проснулась Бенти - но ни я, ни Таррн этого не замечаем. Бенти ещё не видит изменения, произошедшего с Абори изменения. Она кричит - в её крике паника.
Я вспоминаю о своей невиданной силе, и в ущерб тактике боя просто бью, едва заметив свободное пространство между танцующим клинком и моим противником. Он глухо охнул и отлетел далеко назад.
"Не хуже заклятья..."
Вокруг так светло, что уже совсем не похоже на ночь. Нам с Таррном на это откровенно плевать. Между нами началось то противостояние, которое должно было родиться ещё пять лет назад. Мне было всё равно, что он заклинатель. Его колдовство уже несколько раз ударило по мне, едва не убив. Он был ранен. Мы оба упиваемся боем, не обращая внимания на то, что ночь закончилась так неожиданно...
Пока Таррн не замирает, глядя мне за спину. Из его взгляда пропадает всё, что было там раньше. Остаётся только благоговейный ужас.
Я уже собираюсь пронзить его, когда в воздухе звучит жуткий, душу леденящий стон. Ветром меня едва не валит с ног. Таррн падает на колени, и я всё-таки оборачиваюсь...
И слепну от немыслимо яркого пульсирующего света.
"Вот тебе и Армагеддон", - думается мне отрешённо.
- Что это, забытые мысли?!? - возмущаюсь я.
Бенти плачет, зажимая уши руками. Я едва слышу собственный голос - но улавливаю ответ Таррна.
- Мысль...
Заклинатель кажется мне поражённым на месте, близким к безумию, но ещё в своём уме. Он раскачивается, стоя на коленях.
- Она хочет тебя, Рыжий.
- Что?! - я отступаю назад. Свет медленно-медленно ползёт ко мне. Он ещё довольно далеко, но такой яркий... Разрушающе яркий. Я вижу, как лес рушится вокруг. Чёрные стволы вспыхивают.
- Ты ей нравишься, - шепчет он, но я уже довольно близко, чтобы понимать его. - Она пришла за тобой...
- Зачем? - внутри меня сжимается неприятный комок. В горле ощущение, будто я проглотил ежа.
...Любовь Мысли - это долгая и мучительная смерть...
- Почём я знаю, - он шокирован. Он напуган, потому что видит настоящее падение мира. То же, что и я... - Иди к ней, Рыжий! - кричит он, голос срывается на фальцет. Таррн вскакивает на ноги, вырываясь из оцепенения, хватает меня за руку.
Я отталкиваю его локтём, и сабля вспарывает на его руке кожу, оставляя красный взбухающий след. Я бросаю уже не нужное оружие, отступая всё дальше назад.
...Любовь Мысли - это долгая и мучительная смерть...
- Ты ей нравишься! Она пришла за тобой! - Таррн сжимает виски. - Я слышу её! - глаза постепенно загораются безумием. - Иди, пока здесь всё не погибло!
Мысль движется ко мне. Огромная, беспощадно-безумная. Я? Она - за мной?.. Она идёт за мной уже через почти весь континент - сюда, к Кругу! Скоро здесь всё будет уничтожено. Я уже чувствую запах, как тот, что шёл от спичек, отобранных у Слейжа, только сильнее.
- Иди! - вопит он, бросаясь на меня.
- Не раньше, чем ты сдохнешь! - возражаю я. Мне страшно. Мне хочется бежать прочь.
- Не смей!..
- Пусть этот мир рушится к забытым мыслям! - кричу я. - Мне плевать на него и на вас! Я не знаю, что я здесь делаю! - мне не составляет труда крепко держать его. Он пытается вырваться, но от сверхъестественного ужаса потерял способность мыслить связно и холодно. Он больше не смотрится так величественно, словно он - могущественный заклинатель и командир Чёрной Гвардии.
...Любовь Мысли - это долгая и мучительная смерть...
Земля дрожит и раскалывается под ногами. Сияние уже совсем близко. Бенти вскакивает и бросается прочь - но я понимаю, что бежать бессмысленно. Мысль вернулась на континент всё равно - случилось то, чего так боялся Менч. И вернулась за мной... Помешавшим ей пять лет назад полюбоваться вблизи на Круг Единственной.
Но она была на меня не зла. Я нравился ей... своей предприимчивостью, пожалуй.
Таррн вырывается из моих рук и срывается с места следом за Бенти. Я поворачиваюсь, запоздало хватая руками воздух. Свет распространяется по краям далеко вперёд меня. Я оборачиваюсь, вижу, как в огне исчезают две бегущие фигурки, и ухмыляюсь обречённо и довольно одновременно. Моя месть сбылась, Таррн. За то, что ты оказался заменой хорошему спутнику-юноше. И Единственной я отомстил - за то, что не прислушалась к Мысли и поставила под угрозу мир. За то, что не поняла моего подвига...
Не стоило просыпаться вдруг в этом мире, - понимаю я. Но понимаю поздно.
Мысль окружает меня уже со всех сторон. Я закрываю глаза, чтобы свет не выжег мне их. Я знаю, что по ту сторону сияющей стены уже нет ничего. Абсолютно ничего. Мысль уничтожает всё, чего касается. Наверное, и за моей спиной тоже ничего нет - если она проникла туда.
Мне становится довольно весело. Уже даже не жарко от огня - почти прохладно.
...Любовь Мысли - это долгая и мучительная смерть...
Врал Менч... Врал... Мне нравится эта штуковина вокруг меня. А я нравлюсь ей.
"Мы неплохая парочка,... - думается мне. - Говорят же, любовь требует жертв..."