В ночном небе горят те самые звезды, что всегда так манили людей и заставляли их совершать дерзкие, необдуманные, смелые и прекрасные поступки. Только здесь у них другие лица.
Мерное потрескивание огня в гранитном камине, излучавшего ласковый желтовато-алый свет по гостиной комнате. Свет окутывает стены, обитые деревянными панелями, паркетный гладкий пол, укрытый пушистым белым ковром, в котором, кажется, можно увязнуть босыми ногами. Тяжелые бархатные малиновые шторы, закрывающие большие окна и не пропускающие в этот маленький уютный мирок зло и тревогу извне. Зло и тревогу большого города. Стеклянный, круглый столик, на котором светятся золотом два хрустальных бокала с шампанским, открытая бутылка в ведерке со льдом. Шампанское пенится сотней жемчужных пузырьков. Около дверей гостиной столик с лэптопом. Компьютер отключен. Свет огня согревает и ласкает. Посреди комнаты на мягком белом ковре окутан светом камина большой округлый диван, обитый темно-фиолетовой плюшевой тканью. На нем лежат в объятьях друг друга молодые мужчина и женщина. Он целует ее глаза и расправляет рукой ее золотые волосы, в сиянии тихого огня похожие на завораживающее медленное пламя. Они молча смотрят друг на друга.
Она любит его. Любит его серьезное строгое лицо, его карие глаза, любит его сильное мускулистое тело. Это их мир. Ее и его. И никто и ничто не сможет отнять этот мир у них.
- Обещай, что вернешься, - ее голос как-то внезапно ворвался в тишину. - Обещай, что вернешься ко мне. Я знаю тебя, если ты дал слово, то сделаешь все, чтобы сдержать его. - Ее голос дрожал, а на глазах засверкали слезы. Он молчал и слушал ее неровное дыхание. - Обещай мне, - взмолилась она шепотом, роняя горячие капли на его грудь. Она смотрела своими заплаканными глазами на него.
- Ответь хоть что-нибудь, Кайл!
Он зашевелил губами:
- Лия, я вернусь к тебе. Обещаю, что вернусь к тебе. -- И улыбнулся.
Она коснулась своими губами его губ.
Рассвет на Новой Европе. Утренний алый небосклон покрывал прозрачной дымкой бесконечные просторы мегаполиса, заставляя сверкать ослепительными бликами гладкие золотистые поверхности башен и арок. Она стояла в гостиной и смотрела на город. Квартира находилась в одном из небоскребов, построенных на холме, и вид из окна был захватывающим. Тысячи высотных зданий покрывали все пространство до самого горизонта, кое-где зеленели висячие сады, сплетающиеся в целые джунгли, а над всем этим кишели в воздухе машины, челноки и корабли, напоминая рой трудолюбивых пчел над своим ульем.
Она была в шерстяном белом халате, а он уже стоял одетый в строгую серого цвета форму с нашивками Звездного Альянса1, держа в руке вещмешок. Она обернулась от окна.
- Ты не скажешь, куда отправляешься? - он покачал головой. - Но это в ближней сфере2? - он кивнул.
Она, прошептала:
- Кайл, позволь хоть проводить тебя в порт. Пожалуйста.
- Нет. Извини, малыш, но нет.
Он обнял ее и почувствовал, что она плачет.
- Эй! Ты чего? Не плачь, Лия. Ты же сильная. Сильнее меня и вообще всех, кого я знал. Когда мы попали в аварию в Фалтане3... я ударился головой о штурвал и потерял сознание. Ведь ты вытащила меня. Оттянула. Ты остановила кого-то... отвезла в госпиталь. Ты спасла меня. Врачи говорили, что все это время ты была рядом. Держала себя в руках и не проронила ни слезинки. Не отходила от двери операционной ни на шаг. И лишь после того, как доктор вышел и сказал, что со мной все будет в порядке, только тогда ты заплакала, только тогда ты опустилась на диван в приемной и закрыла лицо руками.
Он отстранил ее, взяв за плечи, и посмотрел в глаза. Слезы уже перестали литься, и щеки высыхали.
- Умница моя. - Он поцеловал ее и надел берет.
Она прислушалась к удаляющимся шагам в коридоре, потом к звуку закрывающейся двери.
Она долго стояла вот так - глядя в коридор, слушая пустоту, не шевелясь.
Прошла босыми ногами по белому пушистому ковру, села на диван и взяла в руки фотографию в неоновой рамке. У него - такая же. На фотографии они с Кайлом на берегу Снежного моря, он держит ее на руках, а она обхватила его за шею. Это был их медовый месяц на Маглионе. Они тогда еще простыли и их лечили хозяева отеля диким медом... Он сдержит обещание. Должен сдержать.
Лия проснулась в своей спальне одна. Без него. Все не так, как надо, без него. Уже месяц она появлялась на работе, виделась с друзьями, ела, спала, ходила в тренажерный зал, покупала газеты, убиралась в квартире, смотрела телевизор. Все это впустую. Все понемногу теряло смысл. Еще около месяца все это будет терять смысл. Когда она закончит все дела, всю бюрократию с документами, она ляжет в криокамеру и будет ждать его, как уже ждала не один раз. Ждать мерзлую вечность, чтобы проснуться от его прикосновения.
Коснулась панели справа от постели на тумбочке, и в стене, напротив нее, зажегся экран телевизора.
- Пятый канал, - сказала она, и экран вспыхнул голубым светом. На нем показалось знакомое лицо ведущего новостей. Он был чем-то обеспокоен, и его глаза бегали то по камере трансляции, то по столу.
"...внезапное нападение врага на Новую Европу... - он начал запинаться - ...Хитоноиды4 разбили орбитальный флот... Президент объявил... ", затем сигнал начал пропадать, диктор говорил еще что-то, но звук нельзя было разобрать.
Ничего не понятно. Что случилось? Откуда? Она откинула одеяло, поднялась и вышла в гостиную. Квартира была прекрасно звукоизолирована, поэтому она ничего не могла услышать. Шторы разъехались в стороны, и у нее перехватило дыхание. Город горел тысячами пожаров, и сотни черных столбов дыма поднимались к небесам, в которых роились чужие корабли. Черные и странные. Они добивали последние истребители, последних защитников Александрополя. В голове все смешалось. Флот разбит. Она стояла у окна своей гостиной и смотрела, как с небес спускается чужой корабль, разгоняя мечущиеся истребители. Он закрыл небо своим черным телом. Растопырил клешни и свел их к центру днища. Победоносно и величаво, без спешки. Из центра показался зеленый огонь, который сорвался вниз - на здания и улицы, сорвался огненной каплей. Капля летела, оставляя за собой шлейф черного дыма, и, достигнув поверхности, вспыхнула ослепляющим светом, таким, что Лия вскрикнула, прикрыв глаза ладонями. Огонь растекался от центра, обращая все в прах, растекался с бешеной скоростью, набираясь сил, пожирая город.
- Прости... - она лежала на белоснежном ковре в своей гостиной, закрыв лицо руками, пока зеленая огненная лавина не поглотила ее.
Кайл открыл глаза и прислушался к тишине. Сердце билось, и дыхание медленно уходило во мглу. Еще один кошмар. Сон, который он видит слишком часто. С тех пор, как узнал о гибели Новой Европы. Он никогда не сможет сдержать данное им обещание и никогда не вернется к ней. Прости меня, Лия. Слеза медленно поползла от краешка глаза, окаймляя висок жгучим следом пока не упала на кровать. Ему потребовалось время, чтобы осознать, где он находится. Темное помещение, странное чувство гравитации... он в своей каюте на корабле. Это крейсер Звездного Альянса. Кайл поднялся и сел на койке, опустив голову, приходил в себя. Нащупал переключатель на стене и включил свет, прищурился и понизил уровень освещенности. Каюта была небольшой, стены отделаны ребристыми металлическими пластинами. Мебель заключалась в одноместной койке, убирающейся в стену, в небольшом письменном столе, на котором стоял терминал, в круглом стуле со спинкой и в шкафе, от которого были видны лишь полузакрытые скользящие дверцы в стене. Возле двери мерцали лампочки телекома. Кайл придвинулся к зеркалу и взглянул на свое отражение - темные карие глаза, сильный подбородок, бритая голова. Кайл понимал, что это именно его каюта, но было во всем этом что-то странное. Будто он вырвался из одного тягучего сна и окунулся в другой. Он с трудом узнавал интерьер, свои вещи. Взгляд наткнулся на фотографию в неоновой рамке. Кайл медленно подошел к столу и очень бережно, словно она могла рассыпаться от прикосновения, взял фотографию. Рамка засветилась бирюзовым слабым светом. Это они с Лией на берегу Снежного моря. Он держит ее на руках. Это было на архипелаге Маглион на Новой Европе. Их медовый месяц. Положил рамку и нажал на кнопку двери. Дверь с тихим шипением отъехала в сторону. В длинном коридоре никого не было. Вдоль него тянулись ряды дверей.
Вскоре наваждение прошло, и Кайл уже узнавал отсеки и двери корабля. Это крейсер "Кочевник" с двумя тысячами бортовых орудий, тридцать галеонов, сто сорок тяжелых штурмовиков, четыреста легких истребителей, экипаж в три тысячи человек.
- Опять не спится, капитан? - Кайл обернулся к молодому лейтенанту, что очутился у него за спиной. Рыжие волосы и серые глаза, постоянно смеющиеся, слегка заметная улыбка. Он вспомнил имя парня. Это Патрик Шенан. Шенан быстро и без лишней церемонности отдал честь. Кайл ответил.
- Почему опять? Я что, часто гуляю в такое время?
- На палубах с "В" по "G" сейчас все уже спят, - ответил Шенан. - Я на ночной вахте, но вас частенько встречаю. Вы ведь на смене по дневному времени.
- Куда летит "Кочевник"? - резко оборвал его Кайл.
- Опять?! - Шенан с удивлением выпучил глаза, но, вовремя спохватившись, ответил, как и подобает младшему по званию, - крейсер направляется к созвездию Водолея5. Его задача найти и уничтожить флот хитонов, атаковавший колонии в системе Парии.
- Как часто я спрашиваю у тебя одно и то же?
- Это третий раз за месяц, - признался Шенан, потупив взгляд.
- Кроме тебя, никто не дежурит здесь в это время? - тот покачал головой. - Хорошо. Я хочу, чтобы ты никому не рассказывал об этом. Договорились?
- Мы с вами уже давно об этом договорились, капитан.
Кайл потер глаза, и после минутного молчания спросил:
- Так все-таки ответь на вопрос, - Кайл на секунду закрыл глаза, приходя в себя - что за флот? Как один крейсер может уничтожить флот хитонов?
- Насколько известно, флот хитонов в Водолее состоит только из трех странников6... капитан, вам необходимо отдохнуть. Вам лучше идти в свою каюту.
Кайл кивнул и направился в офицерский сектор. Он закрыл дверь каюты и лег на кровать, пытаясь заснуть. Но как можно спать, когда голова полна мыслей?
Сквозь пелену сознания донесся слабый звук. Звук усиливался, становился все громче и громче, пока не заставил Кайла проснуться и открыть глаза. Пищал телеком. Кайл соскочил с кровати и потянулся к кнопке связи. На дисплее показалась девушка в сержантской форме. Несколько секунд она смотрела в сторону, что-то набирая на клавиатуре, потом заметила, что связь состоялась, перевела взгляд на Кайла:
- Капитан, вас срочно вызывает адмирал Харим к себе... - Кайл молча отключил телеком, оборвав ее на полуслове. Адмирал... палуба "В".
Кабинет Харима был отделан в стиле средневековья. Тяжелый резной дубовый стол, старинные стальные мечи, скрестившиеся под треугольным щитом на стене, голова вепря, обнажившего клыки перед смертью, камин из серого кирпича, в котором, правда, горел не огонь, а лишь голографическая иллюзия, зеленый плотный палас под ногами, рыцарские доспехи, тяжелые плюшевые шторы за спиной адмирала...
- Капитан, с вами все в порядке? - Харим сидел за столом, поставив на него локти и сложив руки у подбородка. - Вы уже пять минут осматриваетесь, не обращая на меня никакого внимания.
Адмирал в жизни бы сам себе так не оформил кабинет, но это была прихоть его жены, так что Хариму пришлось смириться.
- Прошу прощения, адмирал. - Кайл смотрел на лицо Харима - темное, жесткое, с мясистым носом, черными холодными глазами и тяжелым подбородком. Длинные черные волосы собраны в хвост. Он вытаскивал все эти декорации в грузовой отсек на время полета, и возвращал только с появлением жены на борту. - Вы меня вызвали?
А потом "Кочевник" как-то раз вернулся на орбиту Новой Европы, и адмиралу сказали, что его жена умерла. Рак мозга.
И он оставил все на своем месте. И больше ничего не уносил в грузовой отсек.
Харим указал на кожаное кресло:
- Капитан, вы один из лучших пилотов, - сделал паузу. - Вы будете командовать истребителями в бою, исход которого определит судьбу колоний Водолея. Кроме нас, у них нет больше защиты. Три странника - это возможно. Я уверен в вас.
Плюшевые шторы за его спиной разъехались, открывая Кайлу панорамное окно, разделявшее мирок кабинета и космос. В черноте, усыпанной мелкими алмазами, полыхал лиловый шар, освещая серпы планеты и ее двух спутников голубыми и розовыми бликами. Все это как бы застыло во времени, замерзло во льду космоса. Тихо и мирно, будто глупые разумные существа еще не успели отравить этот первозданный пейзаж. Скоро здесь начнется сеча. Безмолвные крики умирающих пилотов, бесшумные взрывы кораблей, замерзшие молекулы крови и тысячи вспышек света.
- Это Пария. Возможно, они уже знают о нас. - Харим говорил сухо, его было еле слышно. - У нас приказ уничтожить неприятеля, - пауза и адмирал продолжил нормальным голосом. - Я назначаю вас командующим истребительного корпуса. На вас лежит задача защиты крейсера и галеонов от малых кораблей врага и уничтожение таковых. Я поручаю вам весь наш парк. Четыреста истребителей. Через час жду вас в комнате для брифинга, где вы ознакомитесь с деталями.
Кайл поднялся с кресла, отдал честь и развернулся, чтобы уйти.
- Я отдал приказ, - сказал адмирал. - Все шесть церквей на крейсере будут открыты круглосуточно, чтобы каждый смог успеть исповедаться... или помолиться, на худой конец.
Шесть церквей шести вероисповеданий.
- Мне не нужен священник.
- Знаю. Вы не боитесь смерти, но многие люди на "Кочевнике" боятся. Через час, капитан.
- Адмирал, - Кайл обернулся, стоя у двери, - ведь колоний уже нет. Мы прибыли слишком поздно.
- С чего вы это взяли?
- Мы должны уничтожить хитонов, но спасать уже некого, - продолжал Кайл. -Миссия самоубийц.
- Вы забываетесь, капитан, - сказал адмирал, и Кайл молча вышел.
Спустя час Кайл сидел в кресле в зале для брифингов за круглым столом. Он рассматривал присутствующих.
Капитан первого ранга Лаг сидел напротив. Говорили, что он поседел за одну минуту, когда на его глазах хитонами был полностью разбит Унгрийский7 флот в битве при Малой Медведице. Он командовал этим флотом. Тогда он еще был адмиралом.
Мичман Сатиф, по слухам прорвавшийся через сеть кораблей Лиги на маленьком истребителе, уничтожив несколько корветов неприятеля вместе со станцией наблюдения.
Капитан Мордок, руководивший карательными операциями в захваченных колониях Лиги... сволочь, одним словом.
Адмирал Харим и еще те, кого Кайл не узнал. Или не мог вспомнить?
Адмирал сразу приступил к делу. Над столом появилась голограмма, иллюстрирующая солнечную систему Парии. Зеленые туманные очертания солнца в центре и планет со своими орбитами вокруг него медленно вращались по часовой стрелке. Около двух планет горели красные точки - корабли хитонов. На краю голограммы ютился желтый огонек. Это "Кочевник". Три часа обсуждался план действий, и вносились всевозможные коррективы, чтобы затем быть пересмотренными и отброшенными. Одни высказывали вполне разумные мысли, другие предлагали вещи более, чем странные. Например, Кайлу показалась неуместной идея выводить на поле боя крейсер, даже с учетом его существенной огневой поддержки основным силам. Но эта идея устроила адмирала.
- За все время вы не проронили ни одного слова, капитан Грей, - слова Харима заставили всех замолчать и обратить все свое внимание на Кайла. - Может быть, что-нибудь посоветуете?
- Я пилот, адмирал. - Кайл развалился в кресле и, сложив руки на груди. - У них только три странника, это примерно восемьсот истребителей, и нет матки. Это дает нам преимущество. Вы поставили передо мной задачу, и я сделаю все, чтобы выполнить ее.
Они медленно выступали из тьмы, подставляя бока своих кораблей лиловым солнечным лучам, играющим серыми бликами на бугристой обшивке. Почти черные, странной непонятной формы, напоминающей скорее морскую звезду, чем космический корабль, они сбивались в кучи, не придерживаясь никакого порядка, никакой симметрии строя. Кайл смотрел на точки, отражающие свет Парии, через окно обзора из тугоплавкого стекловолокна, и точек становилось все больше и больше. На сканере светились зеленые и красные огоньки - свои и чужие. Сейчас начнется.
В голове вспыхнула картина: просторные длинные ангары "Кочевника" с ровными рядами истребителей, готовых выпорхнуть из чрева крейсера в самое пламя, которые он обходил за час до вылета, лица пилотов: одни бледные с испуганными глазами, другие бодрые с бесстрашием и яростью в зрачках. Одно облегчало их общую тревогу - смерть в космосе мгновенна. Ты сливаешься в одно целое со своим кораблем, погибнет корабль - погибнешь и ты.
Галеоны открыли огонь из своих орудий, и торпеды ринулись в стан неприятеля. Кайл, как и все те, кто встречался с хитонами лицом к лицу, в бою, знал, что их кажущийся хаотическим и неправильным строй изменяется мгновенно, как косяк рыб, спасающийся от опасности. Он проводил взглядом синеватые пылающие огни. Тучи черных морских звезд рассеялись в один миг, избегая торпед. Взрывы разметали кучу вражеских штурмовиков. Затем хитоны растеклись двумя, потом четырьмя потоками и ринулись к кораблям людей. Застывшие истребители ждали приказа. Кайл смотрел на рой хитонов, несущийся к нему, и, сжав штурвал в руках, отдал командирам приказ об атаке. Пилоты сорвались с места, посылая вперед себя плазму. Кайл лавировал среди своих и чужих истребителей, щурясь от взрывов, настигая тех, кого мог, кого успевал, в последний момент уворачиваясь от огня черных кораблей. Направлял действия эскадронов. Вся тактика, отстроенная до боя, сейчас теряла смысл. Часть черного роя извивающимся червем направлялась к крейсеру. Взгляд скользил по экранам и окну, голос продолжал отдавать приказы. Вдалеке вспыхнул яркий огонь, бушевавший считанные секунды, пока догорал кислород, и Кайл понял, что это взорвался один из галеонов. Затем другой. Третий. На сканнере загорелся символ -- один из трех вражеских странников уничтожен. Из шлемофона доносились предсмертные крики, обрывающиеся мгновенно. Краем глаза он разглядел свой крейсер, палящий из всех орудий. Еще два галеона уничтожены.
Затем на сканнере мелькнула непонятная линия, и "Кочевник" исчез с экрана. Что это еще такое? Не веря показаниям приборов, Кайл развернул истребитель и обомлел. Вспотевшие руки в насквозь промокших перчатках разжали штурвал. В той точке, где только что был крейсер Альянса, теперь затухали огни, вырывающиеся из громадных кусков, вращающихся в облаке миллионов осколков. Пот тяжелыми жгучими каплями растекался по лицу. В следующий миг Кайл успел заметить только яркий свет прямо возле окна обзора, его кинуло вперед на штурвал.
...В ушах свистело, а голова раскалывалась от пронизывающей боли в правом полушарии, словно от непрестанных ударов. Кайл медленно открыл глаза. Он был пристегнут к креслу пилота. Через все смотровое окно тянулась кривая трещина. За окном кружилось то, что осталось от кораблей, заполняя почти весь кругозор. Металлические осколки и замерзшие куски черной плоти бились о фюзеляж, заполняя кабину глухими звуками. Он ощупал лицо и почувствовал запекшуюся на брови кровь. Капельки свернувшейся крови летали в невесомости перед его глазами. Кайл проверил панель управления, истребитель был мертв. Мы проиграли. А я один, чудом оставшийся в живых, но это ненадолго, пока меня не удушит кислородное голодание. Ему стало страшно. Ему казалось, что он не боится смерти. Но это не та смерть, которую он представлял себе, как пилот. Она не похожа на вспышку света. Она темная, медленная и сводящая с ума в одиночестве.
2. Под лиловым шаром
- Тогда ты спас меня. Теперь я возвращаю свой долг. - Чей-то голос, тихий и спокойный, доносился из кромешной тьмы, все это походило на сон, сил не было даже поднять веки, пошевелить губами. - Я подобрал тебя, а дальше выкручивайся сам. Мы все-таки враги, а война не собирается утихать. - После небольшой паузы голос добавил: - Ну, прощай, - и исчез.
Кайл пришел в себя на берегу маленького озера под нависшей темно-серой скалой, кидающей свою громадную тень на спокойную гладь воды. Было тепло и легко. Небо янтарного цвета, плывут голубые облака. Он лежал на мягком мхе, рядом с ним валялся армейский рюкзак, на поясе кобура с вайпером8. Он огляделся вокруг. Холмы с невысокими деревьями, как бы оплакивая кого-то, опустившими свои ветви к земле. Это не Земля, и не Новая Европа, и не Лория9... Я тут никогда не был. Мох, трава, листья - все было красно-розового оттенка. Яркие тона резали глаз. В желтом небе белели две большие луны. Их лица, нарисованные темными и светлыми пятнами, сияли слабым светом. Куда меня занесло? Что случилось? Он не мог вспомнить ничего, кроме голоса, который спас его от чего-то, расплачиваясь за собственное спасение. И кто это был? Ничего. Кто бы это ни был, он оставил мне жизнь, оружие и еще что-то. Кайл потянулся к рюкзаку.
Ночное небо было малинового цвета. Кайл сидел у костра и разглядывал свои руки. Ладони были покрыты шрамами. Он всегда думал, что эти руки на многое способны. Он всегда знал, что если они однажды разбили лицо одному ублюдку, то разобьют и другому, и не раз. Если спасли одну жизнь, то спасут и еще. Но он никогда не мог подозревать, что эти вот самые руки не смогут уберечь его Лию. Эти руки держали штурвал и открывали огонь, чтобы хитоны и иная погань не мешали его девочке спать спокойно. Он думал, что защищал ее... думал, что защитит. А теперь они ни на что не годны. Ни на что, кроме мести.
Кайл коснулся переносицы там, где прощупывался еле заметный маленький рубец. Это когда он ударился о штурвал в Фалтане при аварии. Тогда она спасла его. Она была рядом.
И мне осталась только месть. А теперь после гибели "Кочевника", у меня нет даже ее. Это ведь Пария. Я один на незаселенной планете. У меня забрали даже возможность выпустить слизнякам кишки...
Я хочу быть с тобой. Я хочу быть с тобой, Лия. Он потянулся к кобуре и достал вайпер. Медленно поднес ствол к виску, и холод сплава начал растекаться по горячим жилкам. Смысла не осталось. Есть ли Бог? Есть ли Рай? Ждешь ли ты меня там? Простила ли ты меня за то, что я оставил тебя одну? Палец прижал курок, и дыхание остановилось. Он не раз думал о суициде, но ни разу не пытался покончить с собой. И почему-то только сейчас к нему пришла мысль о том, что там, за гранью, она ждет его. Она все так же любит его. Палец почти вдавил курок до предела... глаза закрыты... дыхание остановилось... биение сердца оглушает все вокруг громовыми ударами... Он услышал тихий плач. Ее плач. Ты любишь меня. Ты никогда бы не позволила мне этого. И если я тебя по-настоящему люблю, то я этого не сделаю. Не для этого ты вытаскивала меня из перевернутой машины. Не для этого ты умоляла меня вернуться каждый раз, когда я улетал. Не для этого ты наполняла смыслом мою жизнь.
Он открыл глаза и дрожащим дыханием набрал воздух в легкие. Сначала ему нужно отомстить за нее, потому что больше некому. Потом мысли смешались в кошмарные образы и обрывки воспоминаний.
- Закажи и мне, пожалуйста, - она поднялась из-за столика. - Я буду через несколько минут, - казалось, улыбка никогда не покидала ее лица. Не просто красивого, а завораживающего каким-то ангельским очарованием. Кайл заказал у барной стойки два бокала местного, далеко не худшего, пива и вернулся к столику, сел и стал оглядываться, медленно распечатывая пачку сигарет. В баре играла веселая старая музыка из старинного музыкального автомата, может "кантри". Автомат сверкал цветными лампочками, освещая стопки черных виниловых дисков под толстой стеклянной крышкой. Было не особенно людно. Сам бар передавал атмосферу беспечности и какого-то спокойствия, что ли. За стойкой стоял пожилой бармен с аккуратной бородкой и в темно-сером жилете, он все время протирал бокал белым платком - типичное занятие бармена, когда посетители оставляют его в покое на пару свободных минут. Зеркальная стенка со стеклянными полками, уставленными десятками бутылок с мартини, коньяком, кюрасау, текилой, бренди... нет. Он мотнул головой. Он обещал Лие, что не будет напиваться, пока они отдыхают на Земле, и вообще, он обещал ей завязать с выпивкой. Пока отдыхают на Земле... Сейчас ему казалось странным это выражение: "отдыхать на Земле". Когда он был еще ребенком, он думал лишь о том, чтобы война наконец-то закончилась, чтобы удержаться на работенке, которую ему обеспечил директор приюта Горвен. Хороший был человек. Тогда Кайл видел лишь это небо, лишь это солнце, и этот земной мир был для него единственным. Он даже не думал, что когда-нибудь прилетит сюда с далекой звезды вместе со своей женой по поддельным документам. Проводить здесь отпуск. Давно он тут не был. Закон относительности работал безупречно. Для него прошло сорок лет, а здесь... со смерти Пакерсона10... короче много. Даже не задумывался об этом раньше. Впрочем, какая разница? На Земле у него никого не осталось, да и не было. Кроме брата, о котором не хотелось вспоминать. Было больно вспоминать. Да нет, были люди, много хороший людей. Ну, он хоть вернулся на Родину. А Лия вообще в первый раз в колыбели человеческой расы. Ей не очень хотелось увидеть планету ее предков, особенно из-за вечных забав между Homo Sapiens. Но Кайл настоял на своем. Его приятель Крис Пул с Лории сделал им документы, с которыми гражданам Альянса можно было уверенно себя чувствовать в самом сердце вражеской империи. Крис уже, наверное, давно умер, ему тогда было уже под сотню. Но это все политика. Слова. Чушь собачья. На самом деле люди здесь такие же, как и везде: честные и лжецы, добрые и злые, черные и белые, плохие и хорошие... И на Земле были оппозиционеры Лиги. Целые страны. Все это грязь...
Он докурил вторую сигарету и сдавил окурок о дно пепельницы. Несколько минут уже давным-давно прошли. Он огляделся. Она, конечно, самостоятельная, в обиду себя не даст, но тем не менее...
В дамской уборной Лии не было. Кайл уже начинал нервничать и, осмотрев бар, вышел на улицу. Переживать было, конечно, не из-за чего, с ней все в порядке, но он ничего не мог с собой поделать. Ночное небо с одной-единственной луной накрывало окрестности. Машины и байки на стоянке, несколько фигур вырисовывались в свете уличного фонаря... все. Он подбежал к машине, которую они взяли с Лией напрокат... ничего. Ее нигде не было видно. Сейчас он жалел о том, что не настоял на покупке коммуникаторов11 в свое время.
- Прошу прощения, вы не видели тут девушку в синем платье?
Один из силуэтов под фонарем оторвался от разговора с остальными и повернулся к Кайлу:
- Отвали. Не видели.
Кайл развернулся и ускорил шаг. Разглядывая деревья и кусты, залитые лунным светом, он обходил бар, выходя к шоссе, как вдруг на аллее показалось что-то темное и большое. Это что-то напоминало распластавшееся человеческое тело. Кайл почувствовал, как у него сдавило что-то в груди, перехватило дыхание. Он медленно приблизился... Это оказался мужчина. С сердца свалился камень, и по рукам пошла мелкая дрожь. Телосложением мужчина был довольно крупный. Кайл приложил ладонь к его шее, чтобы прослушать пульс, и пальцы увязли в чем-то липком. Сразу же в нос ударил запах крови. Кайл присмотрелся и заметил торчащий из шеи покойника небольшой перочинный ножик. Его Кайл подарил Лие после медового месяца.
- Лия, - позвал он в темноту - Лия! - крикнул он, и эхо спугнуло летучих мышей с деревьев. Кайл уловил плач недалеко от себя. Она сидела на земле под деревом, согнув ноги в коленях и закрыв лицо ладонями. Ее платье было разорвано.
- Не подходи ко мне! - закричала она на него - Не подходи! Не трогай меня! - Ее охватила истерика. Она отбивалась от него кулаками. А Кайл схватил ее и со всех сил прижал к себе. Она зарыдала, прижавшись к его груди.
- Я с тобой. Все хорошо, - шептал он ей. - Я с тобой.
- Я убила его, - неразборчиво сказала она сквозь слезы.
Кайл проснулся мгновенно. В желтом утреннем небе пылало лиловое солнце. А в воздухе повис чей-то крик.
Он огляделся, крик был пугающим, словно вопил дикий зверь под ножом охотника. Крик оборвался. Кайл снял вайпер с предохранителя. Он медленно стал огибать холм, всматриваясь в деревья и кусты, держа оружие наготове. Крик раздавался откуда-то отсюда... это еще что? У подножия холма росло дерево с пышной оранжевой кроной, а у корней лежало растерзанное тело. Сначала Кайлу показалось, что это человек, все было залито багровой кровью, но, подойдя поближе, он разглядел вытянутый назад череп, длинные, чересчур длинные руки. На теле были лохмотья одежды, разорванные неизвестным зверем. Бедолагу убили только что, так где же хищник? Кайл осмотрел останки: внутренности вывернуты наружу, видны были открытые переломы конечностей. Это очень сильный зверь. А вот и он...
К дереву медленно и тихо двигалась гора из каменных пластин, покачиваясь из стороны в сторону. Затем гора остановилась, и Кайл увидел, как на него таращится маленькая острая морда у основания каменной твари. Минуту они молча наблюдали друг за другом, не шевелясь. Пластины на спине твари стали медленно загибаться назад, как иглы у дикобраза, а вайпер Кайла медленно направляться в морду зверю. Эта тварь наблюдает за мной. Почему она ничего не делает? Глаза на морде мигали, как у курицы. Кайл уже было решил медленно пятиться от нее, но, сделав первый шаг, упал от сильного удара. Он только услышал звук рассекаемого воздуха. Руки и грудь были в липкой вонючей жиже. Вайпер пропал. Кайл вскочил на ноги, каменная гора быстро приближалась, из-под пластин виднелись черные жвалы. Кайл резко отпрыгнул в сторону, и над ухом просвистел воздух, тварь промахнулась, и ее язык щелкнул по стволу дерева. Она слишком быстрая... Следующий удар настиг Кайла и, схватив за плечо своим языком, зверь швырнул его о ствол дерева. Я что, слишком тяжелый для тебя, мразь? От удара в голове засверкали фейерверки. Кайл упал на мох и судорожно схватился за голову руками. Голова горела, вспыхивала при малейшем движении. Он открыл глаза и, присмотревшись, увидел, что каменный зверь лежит в метрах десяти от него с высунутым длинным языком, не шевелясь. Кайл медленно поднялся. Стараясь не двигать головой, захромал к поверженному сопернику. Сотрясение мозга? Вполне возможно. Только не помню, чем я бахнулся о то дерево...
Правый бок шестиметровой горы был выпотрошен. Желтая мутная жижа залила розовый мох. Валялись куски мяса и обломки каменного панциря. Кайл нервно рассмеялся.
- Вот что происходит, когда не умеешь обращаться с оружием, - голова раскалывалась, но Кайл не мог подавить в смех. - Только как мне теперь достать вайпер оттуда?
Странный запах ударил в нос, сладкий и пьянящий, напоминающий что-то знакомое и давно забытое, из детства. Глаза не хотели раскрываться очень долго, словно они были тяжелее его собственных рук, прикованных к земле. Было тепло, и Кайл чувствовал, что там, где он находился, было темно или полумрак. Он услышал невнятное бормотание и почувствовал прикосновение горячих пальцев. Глаза стали болеть от яркого света, пробившегося в темноту. Кайл дернулся - по всему телу пробежала волна слабого электрического тока, тело начало выходить из оцепенения. Глаза медленно открылись. В светлом пятне двигался размытый силуэт. Силуэт что-то говорил, все время быстро кивая головой.
- Ты кто такой?
Существо вздрогнуло и исчезло в круглой дыре в стене, прикрытой шкурой. Кайл попытался приподняться на локтях, но сразу понял, что этого у него не выйдет, и он беспомощно плюхнулся на пол. Снаружи послышались голоса, такие же странные и непонятные. Шкура отъехала в сторону, и в слепящем светлом пятне показалась голова. Она с опаской наблюдала за Кайлом, пытаясь в то же время разглядеть какой-нибудь подвох в темных углах хижины. Наконец, набравшись смелости, существо зашло внутрь. Теперь Кайл видел отчетливее. Это было такое же существо, как и то, чей труп он нашел у огромного дерева перед встречей с плотоядной горой.
Такое же худощавое жилистое тело и неимоверно длинные худые руки. Вошедший был одет в одну лишь серую простыню, перекинутую через плечо. На шее у него блестело ожерелье из темных круглых камушков. Вслед за ним вошел и тот, кто шаманил над Кайлом пару минут назад. У второго на лице виднелись продолговатые полосы под глазами и на лбу, нарисованные яркой синей краской, выделяющейся на сандаловой коже. Такие же полосы были и на груди. На шее на веревке висел череп маленького животного. В руке он держал круглый предмет. Тот, что с ожерельем, начал что-то говорить, как и шаман, быстро кивая головой. Шаман вставил пару слов, но поняв, что лежащий без сил чужак ничего не понимает и понять не может, остановил Того, Что С Ожерельем жестом и поднес предмет к Кайлу. Это был плод синеватого цвета. Шаман разломил плод пополам над Кайлом. Сок потек по лицу, и Кайл отвернулся, чтобы не глотнуть его, но Шаман схватил человека за челюсть одной рукой и заставил открыть рот. Кайл зарычал, попытался бороться, но был так слаб, что сразу сдался и стал с отвращением пить горькую густую жидкость. Ну, урод, ты у меня и не такое пить будешь! Бессильная злоба ...
- Доволен? - сок перестал литься, и Шаман с Тем, Что С Ожерельем, молча вышли из хижины. Кайл лежал в полутьме без сил со вкусом машинного масла во рту и желанием добраться до тонкой шеи чертового дикаря.
Лиловый шар много раз обогнул горизонт осеннего мира, пока пришелец смог восстановить силы и выйти из хижины. Странный мир. Шаман не отходил от незнакомца ни на шаг и то и дело травил его своими снадобьями, которые, несмотря на вкус смеси гнилых лимонов с тормозной жидкостью, приносили пользу. И только выйдя из дома Шамана, Кайл, ослепленный вечерним светом, смог понять, куда он попал.
Это была долина небольшой реки, протекающей через глубокое, очень глубокое ущелье. Скалы порогами росли к темнеющему мутно-желтому небу. Долина была усеяна маленькими не то домиками, не то хижинами, напоминающими половинки кокосовых орехов с округлыми дырами вместо дверей. Ни дымоходов, ни окон. Вокруг домиков росли желтые стройные деревья с ярко-синими фруктами, чернели огороды и копошились десятки худых фигур с длинными руками. Кайл медленно вдыхал прохладный вечерний воздух. Шаман тронул его за плечо. Сзади стоял Тот, Что С Ожерельем. Он протянул руки, и в длинной ладони Кайл увидел потемневший вайпер, который, однако, был тщательно вымыт от желчи.
Кайл медленно взял оружие, покрутил его в руке. Тот, Что С Ожерельем, подошел к нему, приложил руки к лицу и неразборчиво произнес:
- Гура.
Кайл минуту стоял, не зная, что делать. Он засунул оружие за пояс, приложил руки к лицу и сказал "Гура".
Тот, Что С Ожерельем, коротко развел руками и приложив их к лицу повторил "Гура".
Шаман проделал то же самое и произнес "Ори".
Кайл снова закрыл ладонями лицо и назвал свое имя.
Это ведь тело, которое я видел тогда... они не хоронят мертвых.
Кайл стоял в доме перед чем-то вроде алтаря из почерневших прутьев и полосатых шкур. Растерзанное тело аккуратно разложено на шкурах. Кайл приблизился к останкам - не было остатков одежды и не было запаха, хотя следов бальзамирования или другой обработки тоже не было видно.
Кайл слонялся по деревне от нечего делать. Он уже оправился от ран и теперь пытался выучить нехитрый язык аборигенов с помощью Шамана. Другие обходили его стороной, боязно пряча глаза. Странный пугливый народец. Самые высокие из них были ростом чуть ниже его груди. Они были похожи на людей. Кайл не мог сказать, кто из них мужчины, а кто - женщины. Возможно, они гермафродиты.
Горная гряда окутывалась в синеватые лохмотья тумана. Так далеко и так красиво. Синие тучи, несомые горячим ветром, бросали свои громадные тени на красные леса и поля. Ветры в этом мире горячие.
Человек стоял под огромным некогда сгоревшим деревом, сухие ветви которого неохотно колыхались и трещали на ветру. Рядом с человеком стоял маленький длиннорукий париец. Именно так Кайл называл аборигенов про себя. Аборигенов полно, а вот людей...
- Ты видел таких, как я? - он обернулся к Ори.
- Нет. Мне говорили про таких, как ты. Но такие, как ты, давно были и давно ушли.
Еще бы, они, скорее всего, пробыли недолго. ООЧ запретило вмешиваться в культуры иных цивилизаций.
- Я видел других, - продолжал Шаман.
- Других?
- Они не мы. Одни большие, другие маленькие. Их кожа из камня.
- Давно ты их видел?
- Давно, много холодов прошло. И недавно, когда ты пришел.
Хитоны. Кайл бессильно сжал кулаки.
- Они ничего вам не сделали плохого? Ты говорил с ними?
- Они ушли. Они не говорят с нами.
Как же вам повезло, что они вас не заметили. Маленький глупый народец. А мне чертовски повезло, что они не заметили меня.
- Как вы себя называете? - Кайл подошел к Шаману, стоящему перед каменным тотемом, что возвышался в центре деревни. Шаман молча смотрел на звериные фигуры, красиво вырезанные в камне. Одна фигура на другой. Эта похожа на мурену с лапами, а та - на песчаную ящерицу с Лории. На самом верху восседал зверь, смахивающий на ту самую живую гору.
- Что? - Шаман закивал, не отводя глаз от тотема.
- Я - человек. Вы себя называете... - Кайл говорил медленно, иногда ему казалось, что он скорее поломает язык, чем сможет правильно произносить некоторые слова. - Как?
- Мы.
- Ясно, проехали, - пробубнил Кайл себе под нос. - Ори, меня бояться. И ты боишься. Зачем вы спасли мою жизнь?
- Ты принес горе.
- Как? Я ничего не cделал. Я ничего плохого...
- Видишь? - Шаман указал рукой на фигуру живой горы. - Ты убил Тарпа. Теперь нам плохо. Очень плохо.
- Это? - Кайл мотнул головой. - Он убил одного из вас! Он хотел убить меня! Как же этим я принес вам горе?
Ори побрел прочь, не сказав ни слова.
Тварь жрет их на завтрак, а они считают ее своим божеством. Чертовы дикари!
Все попытки включить СВП12 потерпели фиаско. Но мысль о том, что ему придется состариться и умереть в чужом мире, без единого человеческого взгляда... тоскливая мысль.
Кайл смотрел на зеленое пламя, пожирающее благовонную траву в каменном желобе. Это занятие было чем-то вроде особого ритуала для туземцев. Они собирались все вместе и, усаживаясь кругом вокруг костра, распевали свои невнятные песни и вдыхали сладкий синеватый дым, а трава дымила что надо. Пламя плясало и извивалось, то затихая, то устремляясь в небо. Клочья удивительного огня сплетались странным образом, принимая формы и очертания чего-то знакомого, пугающего. Кайл смотрел в центр костра, неспособный отвести взгляд, как завороженный. Изумрудные языки собирались в объемные образы. Кайл вглядывался, пытаясь узнать. Распахнув горячий воздух, из костра вырвалось огненное лицо, улыбающееся все той же милой улыбкой. Лия. Кайл хотел протянуть руку и прикоснуться к миражу. Зеленый фантом мотнул головой, откидывая прядь волос назад, и стал меняться. Черты лица теряли сходство с человеческими, превращаясь в уродливую морду хитона, сплющенную и многоглазую. Затем вынырнул другой образ. Кайл узнал свое лицо, смотрящее в его глаза. Огненный призрак безмолвно закричал, корчась в немыслимых мучениях. Его глаза стали впадать, исчезая в темнеющих орбитах. Кожа сморщилась и стянулась, обнажая кость. Еще пара мгновений, - и в огне остался только зеленый череп, ощупывающий пустые глазницы костлявыми руками. Кайл закрыл глаза, а когда снова открыл их, кошмары исчезли. Просто горел зеленый огонь, переплетаясь с синим дымом чертовых трав.
- Иди со мной. - Кайл обернулся на голос Ори. - Увидишь.
- Что это было? - Кайл указал на зеленый костер.
- Правда.
- Чего?!
- Поймешь. Иди со мной.
Кайл молча последовал за шаманом. Смеркалось, и опустевшая деревня казалась каким-то вымершим поселением, которое недавно раскопали археологи.
Он зашел в хижину, прикрыв за собой вход шкурой. Кайл уставился на алтарь из шкур и прутьев. В хижине над останками возились несколько аборигенов. Ори взял Кайла за руку и подвел к алтарю. Все расступились. Сначала Кайл не понял, что он видит. В останках копошились маленькие существа, напоминающие круглых плешивых котят без хвостов. Они пыхтели и сопели, неуклюже перебирая лапками, выбираясь из мертвого тела.
Кайл смотрел и начинал понимать, что именно он натворил. Если их дети рождаются только после того, как кого-либо убьет Тарп, то Кайл сотворил много бед этому маленькому народу.
- Я не знал... я не хотел... - залепетал он.
- Ты должен уйти. - Ори протянул ему прямоугольный плоский предмет. - Это поможет тебе найти дорогу домой. На рассвете иди на Малую Луну. Ты найдешь дом, построенный такими же, как и ты.
В руках у Кайла лежал карманный компьютер.
Я обрек их всех на смерть. Сам того не желая. Но вместо того, чтобы оторвать мне голову, они спасли мне жизнь. Я не могу этого понять. Может, потому что я человек?
Холодные каменные плиты давно захлебнулись в кровавом мхе, тянущемся от земли к небесам по отвесным забытым стенам. Маяк заброшен давно, очень давно. Плиты почернели и потрескались, кое-где через эти самые трещины уже тянулись кривые тонкие деревца, сплетаясь своими ветвями, стараясь пробиться к солнцу раньше собратьев. Кайл поднял глаза: маяк, как колпак сказочного звездочета, - узкий и острый, - из темно-серого камня с бахромой красных растений, украшен шарообразной антенной передатчика. Если рухлядь в этом гробе не заработает... она заработает. Тот, кто спас его с поля боя, знал, где его высадить. Кайл почесал затылок, теперь нужно придумать, как попасть внутрь.
Огромный пыльный терминал в полутемном помещении включился, экран замерцал зелеными буквами, появилась картинка маяка. Так, это работает на автономном генераторе. Для маяка нужно включить основной реактор. Так, где эта карта... вот... в бункере. Замки на дверях... код доступа отсутствует, ну еще бы, это ведь маяк.
Дверь бункера тяжело и нехотя отъехала в сторону. Автономный генератор - это, конечно, хорошо, но где же реактор? Еще одна дверь. Сенсоры13 долго считывали ладонь, прежде чем впустить. Кайл впервые в жизни увидел атомный реактор, пусть и пятого класса. Стальная сфера двух метров в диаметре, с веером труб, скрывающихся в стенах. Вот и рубильники. Все пять. Все проще простого.
Пока глаза привыкли к яркому свету ламп, Кайл добрался до терминала. Набрал активацию антенны, включил криокамеру14. Буду надеяться, что меня кто-нибудь услышит. Может, даже Альянс.
- Кайл. - Он оторопел. Голос прозвучал четко, за его спиной. Голос, который он слышит во сне.
- Лия! - он обернулся. Пустота. Никого, тишина, лишь голос красных джунглей, доносящийся из настенных динамиков. Это было так реально... Слишком реально. Он закрыл глаза. Чему удивляться? Ты давно сошел с ума.
Послышалось мягкое жужжание, и желтая жидкость полилась из ампулы в мышцы. От шеи до ступней ног растеклось неприятное зудящее тепло. Кайл отбросил пустой инъекционный пистолет, вставил капельницу в вену и надел кислородную маску. Стал нажимать цветные кнопки на внутренней стороне камеры. Загорелась красная, желтая, зеленая. Колпак криокамеры медленно пополз на свое место, бесшумно, как тень, накрывая Кайла темнотой. Жарко. Черт возьми, как же жарко!
Колпак... крышка гроба, в которую я сам забил последний гвоздь... сейчас я отключусь и, может быть, никогда не проснусь... скорее всего, никогда не проснусь. Но кто же тогда отомстит за мою девочку? Кто же тогда вспомнит ее имя, ее прекрасные глаза и улыбку? Кто же тогда будет видеть ее в своих снах? Если никто, то она действительно исчезла, пропала, стерта, умерла. Я выживу. Только ради нее. Ради того, чтобы ее смех никогда не канул в небытие... пока я жив. Может это мои последние мысли. Слышишь меня, Лия? Ты меня слышишь? Как же жарко...
3. Человек, который не умел летать
- Ну и кто наш найденыш? - Сильвестр раскинулся в кресле, пытаясь делать вид, что он спокоен и расслаблен, но это ему не очень удавалось. Его корпус уже четыре месяца вел бои за Пирос, но войска Лиги не спешили сдавать город. Люди были измотаны, техника скрипела по швам, а подкрепления все нет и нет. Может, его вообще не будет. Когда так долго тянется резня, начинаешь по-другому мыслить, начинаешь походить на ненормального, если бы тут вдруг появились нормальные люди, не мечущиеся под огнем каждый день при виде старухи, что кружит над тобой и то и дело пытается замахнуться косой.
- Он еще не пришел в себя, - молодой лейтенант, перепачканный, усталый, в потрепанной форме, стоял перед полковником, глядя на него чересчур рано постаревшим взглядом. - На нем форма нашего флота. Капитан. Имя - Кайл Грей.
- Что с экипажем?
- Опознать тела невозможно, сейчас медики разбираются с призмами15.
Лицо полковника украшал рваный шрам - регенерационные медикаменты давно закончились и теперь врачи их штопали по-старинке. Впрочем, не только их. Солдаты Лиги, что бились с ними, насколько знал полковник, тоже страдали от нехватки и продовольствия, и лекарств. Дошло до того, что обе стороны уже не берут пленных, а просто расстреливают их. А вот боеприпасов хватает, и даже сейчас слышны раскаты артиллерии. Все они в полном дерьме. И те, и эти. А выбраться из этого дерьма никак не удается. Сегодня утром он своими руками пристрелил молодого паренька... у того были голубые глаза. Такие голубые... Он звал маму. Этот крик до сих пор у него в ушах. Эти внутренности, что лезли наружу... Теперь он за главного. Генерала уже месяц, как нет, вот он и за главного. Чертова война, лучше вместе хитонов бы крошили, так нет. Иногда ему казалось, что человечество уже запустило свой механизм самоуничтожения, и его уже никак не остановить. Какая бы сторона ни победила, все проиграют. Хитоны друг с другом не воюют. Сильвестр потушил сигарету и провел ладонью по своим седым волосам. Еще четыре месяца назад они были черными, как смоль.
- Кто вы?
Сильвестр не спешил отвечать на вопрос. Он сел на стул, не сводя глаз с угрюмого взгляда.
- Как вы себя чувствуете? Впрочем, не до любезностей. Ответьте лучше мне, кто вы?
- Капитан второго ранга тридцать первого флота Звездного Альянса Кайл Грей, - его голос звучал глухо и устало - Я пленный?
- Это зависит от вас. - Сильвестр достал сигарету, предложил Кайлу, тот отказался, закурил сам. - Вы знаете, что с вами произошло? - тот покачал головой. - Вас достали из обломков грузового корабля. Выжили только вы. Вы были в грузовом отсеке, в криокамере. Вы ничего не помните? А вот мы узнали, что экипаж засек сигнал бедствия на Парии-3. Они нашли вас в маяке, в аварийной камере. Они не смогли вас разбудить, возможно, камера была неисправна или у них не было соответствующего оборудования и знаний для возвращения вас к жизни, поэтому они забрали камеру с собой. Грузовик добрался до этой системы, и тут что-то произошло. Дальше - аварийная посадка. Остальное, я думаю, понятно.
- Так где мы сейчас находимся?
- Сатир-2. - Сильвестр выпустил клуб дыма, продолжая сверлить глазами.
- Понятия не имею, где это.
- О! Ну как вы можете? Это очень интересное место. Особенно та его часть, где мы сейчас с вами сидим. Мы тут с Лигой никак не решим, кто будет главным в песочнице. Я тут четыре месяца и скажу вам, что просидим еще больше.
- Ну и что теперь?
- А теперь я хочу узнать, что вы из себя представляете. Видите ли, у нас есть эспер16, и он говорит, что в вашей голове такая каша, что черт вас поймет, кто вы такой. Он говорит, что это признак сумасшествия.
- Ваш парень прав на все сто.
Сильвестр молча докурил сигарету и протянул руку:
- Я Сильвестр Таклберри, полковник четвертого гарнизона. Я тут за главного. Добро пожаловать, капитан.
Кайл молча посмотрел на протянутую руку, перевел взгляд на полковника:
- Вы неравнодушны к сумасшедшим?
- К искренности.
Кайл устало улыбнулся, пожимая руку.
Труп пехотинца в тяжелой броне. Грудь пробита крупнокалиберным снарядом, шлем расколот и видно искаженное агонией немолодое лицо, из динамиков шлемофона доносится музыка, звучат слова на русском:
"Люди, которые рожают детей.
Люди, которые страдают от боли.
Люди, которые стреляют в людей,
Но при этом не могут есть пищу без соли..."17
Кайл смотрит вперед, один за другим вспыхивают парящие танки, вспахивая землю и битый кирпич развороченными бортами.
Так много дыма, грохота, криков... Слишком много, чтобы уложится в человеческом рассудке нахлынувшей безжалостной волной и не разорвать его на куски. Но, самое странное, что к этому привыкаешь. Человек может привыкнуть ко всему, на то он и человек. Он может быть самым любящим мужем и заботливым отцом, и при этом, не долго думая, вышибет мозги соседу из своего ружья, если что не так.
- Левый фланг!!! Левый фланг, сукины дети!!! - Кайл медленно, неуверенно приходил в себя. Голос в голове выплывал откуда-то издалека, как эхо в горном ущелье. Дышать было трудно. Кайл посмотрел на свои руки - бронированные перчатки были в крови, грудь тоже. Он опустил голову. Под ним распласталось тело в темно-бурой броне со знаком Лиги Космоса - два меча, скрещенные за волчьей мордой. Лейтенант. Его броня разорвана, и кровавое месиво забрызгало все вокруг.
- Левый фланг!!!!! - голос срывался на яростный беспомощный рев, потом оборвался. Кайл поднял свой гарпун18 и почувствовал работу десятков механизмов, заставляющих двигаться броню. В глазах мелькали яркие огни. Где я? Это внешние заграждения Лиги, на подступах к Пиросу. Город походил на выжженный скелет исполинского существа, которого только что сожгли напалмом. Его отсюда хорошо было видно. Берег реки. Тучи дыма. Тысячи мельтешащих фигурок, превращающихся в точки. Языки пламени, рои самолетов, мечущихся, словно осы из подожженного улья. Кайл побежал, спотыкаясь и падая. Левый фланг... Они прорываются на левом фланге. Где этот левый фланг? В голове такая каша...
- Назад! - Кайл обернулся. Что-то бледное мелькнуло рядом с ним. В метре от него медленно расплывался белесый шлейф полупрозрачных колец, как сигаретный дым. Он тянулся далеко к руинам. Гарпун. Кайла свалил с ног удар.
- Дурак! Не вставай! Ползи за мной!
Кайл столкнул его с себя.
- Ползи за мной, не высовывайся!
Кайл молча полз по сожженной земле, то и дело переползая через трупы и расплавленные обломки, а над головой шипели заряды, проносясь и настигая кого-то. Дышать становилось невозможно. Человек перед ним свалился в окоп. Где-то рядом разорвался снаряд, и броню засыпало землей. Совсем рядом послышался крик. Кайл выкопался и переполз в окоп. Я задыхаюсь. Дышать нечем. Отшвырнув гарпун, он судорожно забегал пальцами по шлему, нашел тумблеры и переключил. Сорвал с головы шлем и кинул себе под ноги. Воздух был тяжелый и горячий со вкусом гари, но дышать стало легче.
- Держи! Держи крепче! - в метрах десяти неистово кричал пехотинец, бился в конвульсиях. У него не было обеих ног и правой руки. Несколько солдат удерживали его, один снимал с него панцирь брони. - Медика сюда!!! Обезболивающего! - сержант, вколол бедолаге в шею дозу риминида19 . - Быстрее!!! В операционную!!! Все хорошо, Гирл, - наклонился он над пехотинцем, тот уже замолчал и тупо смотрел на сержанта. - С тобой все будет в порядке. Слышишь? Не вздумай умирать, сукин сын.
Появились медики с носилками.
Кайл сел и обхватил голову руками.
- Хлебните, капитан. - Кайл поднял глаза. Капрал, за которым он полз в окоп, протягивал открытую флягу. - Успокоитесь.
У капрала были короткие светлые кудрявые волосы, недельная щетина и вздернутый нос. Яркие серые глаза, немного странные, смотрящие прямо в душу, отчего складывалось впечатление, что этот парень все о тебе знает, даже то, чего не знаешь ты сам.
Кайл взял флягу, руки дрожали, хлебнул. Алкоголь налил грудь теплом. Кайл кивнул капралу.
- Что делать, капитан?
- Чего? - устало выдавил из себя Кайл, не поднимая глаз.
- Вы тут старший по званию. Капитан Рону погиб.
Кайл медленно поднял отяжелевшую до изнеможения голову.
- Старший? - он долго всматривался в треснутый, покрытый грязью экран на панели окопа. Постучал указательным пальцем по точке дисплея. - Пусть ходуны20 расчистят этот док на правом фланге. Левый мы все равно потеряли. Главное пробиться сюда и захватить этот небоскреб. - Что ты несешь? Ты же пилот. Флот, а не пехота.- Сканнеры показывают, что он из стали, так что продержится. Затем по этой улице бегом за ходунами...
Иногда кажется, что за твоей спиной всегда кто-то стоит. Кто-то ходит рядом, вторит твоим шагам, и ты никак не можешь его увидеть, как бы не пытался. Он дышит тебе в спину, ждет. И ты знаешь, кто это. Твоя смерть. Она просто ждет нужного момента, твоего момента. А на поле боя, когда сотни людей с ненавистью в глазах всаживают огонь друг в друга, эти незримые преследователи берутся за работу. И их рев сливается с предсмертными криками.
Что ты тут забыл? Это твоя война? Ты поклялся отомстить за свою девочку. При чем тут эти несчастные засранцы, которых пристреливают у тебя на глазах, как бешенных псов, потому что тут нынче в моде не брать пленных? Раненных безоружных молящих о пощаде. Кайл закрыл глаза и заткнул уши. Здесь есть свои, и есть чужие. Нравится тебе это или нет. И ты должен воевать, раз уж попал сюда. Должен делать то, что тебе не нравится делать. И эти палачи, что спускают курок... им тоже не нравится делать то, что они делают. Но они знают, что должны это делать, иначе им конец.
- Вам не кажется, что вы поступили необдуманно, капитан? - Сильвестр поставил перед Кайлом стеклянный стакан с виски, разбавленным содовой. Второй стакан он держал в руках.
- Не было времени думать. - Кайл пригубил бурую темную жидкость, стал сосредоточенно рассматривать стакан. - Кстати, как зовут того капрала? Он мне сегодня жизнь спас.
- Вы об Эйтоне? Настоящий сорвиголова. Он был правой рукой старины Рону.
- Я не буду возвращаться к этому разговору, - полковник осушил стакан. - Прошу меня простить, но это бесполезно.
- Я хочу свалить отсюда, - пробубнил Кайл, опустив голову. - Я привык воевать по-другому.
- Вы не хуже меня знаете, что никто не имеет права покидать зону боев до соответствующего приказа. Иначе трибунал. Я не могу вам позволить этого.
- Да знаю...
В кабинете полковника повисла тишина.
- Скажите, Кайл, каково это - летать на истребителе?
Кайл удивленно приподнял бровь.
- Каково это - лететь сквозь звезды? - продолжал полковник.
- Как летать сквозь звезды? Ну... Я могу сказать, что это не очень интересно. В компьютер заносятся координаты, параметры полета и включается предсветная21 . Затем вы ложитесь в криокамеру, если лететь далековато... - Он осекся, глядя в глаза полковнику, понимающе улыбнулся. - Ну, это вы и без меня знаете. А вот истребитель - это совсем другое. Ты стаешь одним целым со своим кораблем, одним существом. Он чувствует тебя, а ты чувствуешь его. Гибель одного - это гибель второго... за редкими исключениями. Это как нирвана, как дыхание...
- А я никогда не летал. - Сильвестр достал сигарету. - Нет, конечно, я учился в летной академии, но недолго. У меня проблемы с координацией в трехмерном пространстве. В тренажерах меня рвало или я терял сознание, - он начал тихо смеяться. - Один раз я заблевал инструктора прямо в тренажере, - его смехом заразился Кайл, поперхнувшись очередным глотком виски. - Видели бы вы его лицо! А бортовую панель закоротило... - они оба, задыхаясь, пытались сдержаться, но получалось еще хуже - ...Посыпались искры... Он орал, как резаный и барабанил кулаками по окну... Кричал, чтобы его выпустили! Фу... - Сильвестр глубоко вдохнул. - С того самого момента в моем деле появилась заметка: "К полетам не допускать. Полное отсутствие летных качеств". - Он уже успокоился и продолжил, подкурив сигарету:
- Так что я никогда не умел летать.
Кайл промолчал и тоже подкурил сигарету:
- Чья это фотография? - указал на портрет красивой женщины, стоящий на столе полковника. Женщина с роскошными каштановыми волосами, восточными карими глазами, пухлыми губами и родинкой в правом уголке рта.
Сильвестр поставил стакан и медленно выдохнул сигаретный дым. Он смотрел на фотографию, и на его лице застыло такое выражение, будто он не видел ее сто лет. Полковник медленно протянул руку, как будто что-то сковывало его движения, что-то внутри, взял овальную деревянную рамку и посмотрел в отпечаток одного-единственного мгновения, известного только ему и запомнившегося таким, каким его видно через стекло. Он разглядывал фото долго и молча.
- У вас, по крайней мере, осталась ее фотография, - тихо проговорил Кайл, туша сигарету. - У меня нет даже этого.
- Рина. - Сильвестр отвел глаза от портрета в сторону и скривил губы так, будто удержал в себе резкий укол холодной иглы. - Она ненавидела войну. Она ненавидела все, что причиняет боль. Когда мы с ней познакомились, я был младшим лейтенантом. Служил на одной базе в Китуне... это на Прометее22. Нас было пятеро друзей. Настоящих друзей. Парки, Тайлер, Клиф, Кер и я, - улыбка на лице Сильвестра стала настоящей, теплой. - Мы были всегда вместе. Вместе дрались друг за друга, вместе напивались до потери пульса, вместе цепляли девчонок, вместе воевали... - улыбка исчезла, - только погибли врознь, - он взглянул на Кайла. - В Китуне очень красивый закат. Когда синее Солнце в белом небе уходит под гладь моря, голубого и холодного. Я стоял на причале и смотрел, как Клиф замолаживает одну сногсшибательную шатенку. Он у нас был Казановой. Она говорила с ним о чем-то, улыбалась и ветер трепал ее локоны. Я смотрел, и все больше и больше мне казалось, что она сейчас не выдержит и перестанет улыбаться, пошлет его как можно мягче и уйдет. Клиф все разливался, жестикулировал. Она что-то сказала ему и, улыбнувшись, поплыла по тротуару, а Клиф смотрел ей вслед и с досады молча пинал камень. Потом в одном тамошнем баре я снова увидел ее. Играла спокойная музыка, и Парки поспорил с Клифом на выпивку, что она не примет танец со мной. Я подошел, пригласил, и она согласилась. Я помню во всех деталях тот вечер. На ней было темное зеленое облегающее платье. На шее ожерелье из красных кораллов. Я до сих пор помню ее духи... А через три дня мы вылетели бомбить хитонов. Вернулся я один через два года, - он провел пальцами по стеклу. - Она меня ждала. Мы были вместе всего три дня, а она ждала меня два года.
- Местные говорят, что если на рассвете подняться на одну из небесных гор, то можно увидеть богов. - Дерек закрыл глаза и полной грудью вдохнул ветер. - И они дело говорят.
Кайл достал из кармана пачку и вытащил две сигареты. Одну предложил другу. Подкурил и снова взглянул вдаль. Такого неба нет больше нигде. Над проплывающими внизу облаками возвышались исполинские бюсты, высеченные прямо из скал. Спокойные и величавые лица мужчин и женщин бесстрастно взирали на восток, смотрели Кайлу в глаза.
- Только они могли бы упомянуть, - сказал Кайл, - что небесные скалы и есть эти самые боги.
- Эх... - Дерек отвесил другу подзатыльник, - нет в вас ни капли романтики, мичман Грей. Ты посмотри на это! Статуи, выныривающие из облаков. Боги, забытые задолго до появления человека в этом мире.
- Странная планета, - ветер легкими порывами хлестал по лицу теплым потоком, - У этих богов человеческие лица. Кто же их создал?
- Об этом история умалчивает. - Дерек выкинул окурок. - Возможно, такие же, как и мы. Жили люди. Строили богов. Покланялись им. Все, как у нас. А потом исчезли без следа.
- Но мы же еще не исчезли?
Дерег улыбнулся:
- Ключевое слово "еще". Всему свое время. Такой, как Человек Разумный, канет в лету. Рано или поздно. А знаешь почему? Да потому что он ни хера не разумный.
- Не начинай снова, - скривился Кайл.
- Не начинаю... Просто отсюда все выглядит совсем иначе. Тут, на затылке этого толстяка.
Вдалеке, в ярком золотом небе пролетала стая манта. Их пение сплеталось с воем заоблачных ветров.
- Вот, - Дерек указал рукой на животных, - полюбуйся. В Метрополии эти хрящевые рыбы имеют жабры и плавают на глубине. А тут эти киты-переростки дышат воздухом и летают в небесах. Ну, чем тебе не доказательство?
- Доказательство чего?
- Того, что эта планета - зеркало Земли. Только кривое, и имеет мелочные расхождения. Другой цвет неба, другие привычки у рыб, птицы, бегающие по саваннам, рептилии, срастающиеся с деревьями. Все то же самое, но чуть-чуть по-другому. И это значит, что эти статуи построили люди. Но, чуть-чуть другие. И можно провести параллели. Раз те, что построили это, - Дерек постучал по каменному выступу, на котором сидел, - исчезли без следа, то можно предположить, что и мы на том самом пути.
- Верх оптимизма, Дерек. Вершина.
- Это здравый смысл, хоть и не более чем предположение.
- Рано или поздно всему настает конец.
- Наш конец настанет в первом случае.
Ветер завывал, манта пролетали мимо, не спеша взмахивая огромными крыльями и паря на горячем воздухе.
- Эти боги мертвы. Их забыли, и никто уже не вспомнит их имен. Тут так странно... Кайл, можно тебя попросить об одолжении?
- Конечно. О каком?
- Если что, присмотри за моей малой.
- "Если что" - это как?
- Не корчи из себя придурка.
Кайл подкурил новую сигарету:
- На тебя дурно влияют летающие скаты, забытые боги и мысли о вечном.
- Я знаю. - Дерек поднялся. - Повалили отсюда, пока катер ветром не унесло.
4. Поющий океан
Красные капли превратили белый утренний небесный свод в рубиновый шелковый занавес на высоких окнах кафедрального собора. Ливень наполнил холмы спокойным растекающимся шумом, укрывшим все от земли до облаков. Красивый необычный дождь. В свете далекого белого солнца радуга оставалась все такой же семицветной, земной. Но этот красный соленый океан, в который падает соленый дождь, этот океан совсем не земной. Он поет. Он зовет к себе. Поначалу было даже немного жутко, многие не выдерживают и месяца. Кайл сидел на деревянной скамейке и, время от времени пригубляя пиво из жестяной банки, смотрел на порозовевшее небо. Теплый летний ливень тяжелыми потоками заливал небольшой городок. Капли ручьями стекали по его лицу и одежде, но Кайл не пытался убраться с улицы, найти сухое убежище. Он всегда любил дождь на Земле. Так чем этот хуже?
Извилистые улочки с маленькими аккуратными газончиками и клумбами. Двух и трехэтажные домики с круглыми большими окнами, с красными изогнутыми крышами, сворачивающимися в шпили, торчащие в туманное небо. Кеонг. Типичный городок для северного побережья Поющего Океана. Архитектура в стиле древнего Китая. Черные статуи лунга23 , демонов, китайских богов, выполненные в классической манере, украшали почти каждую улицу и сквер Кеонга. Сейчас мостовые были пусты, люди попрятались от развеселившейся стихии, и все что от них осталось, - это парочка бегущих куда-то фигур и лысый здоровяк, флегматично потягивающий пиво на скамейке. Кайл посмотрел на гладь моря. Город раскинулся на холмах, возвышаясь над заливом и опоясывая его полукольцом. Именно благодаря Поющему Океану Лория и получила статус самого диковинного курорта в системе Лебедя, хотя нынче население планеты завязло в гражданских войнах, и накаленная обстановка слегка отпугивала туристов. Более-менее спокойно было как раз тут, на севере. Кайл прилетел сюда со своей женой. Оставаясь офицером запаса, он мог обеспечить Лие пристойную жизнь и быть рядом с ней. Уже пять лет они жили в этом райском уголке космоса с приветливыми людьми и мягким климатом. Этот ливень - самое страшное, что может обрушиться на северные берега Поющего Океана. А ведь он так любит дождь. Сейчас он пойдет домой и получит по башке от Лии за то, что так долго мок под открытым небом.
Их двухэтажный домик примостился на краю городка. Такой себе ничем не выделяющийся. Кайл прошел через дверь и тихо закрыл ее. Стены цвета слоновой кости, пол, выложенный темным паркетом. Вазы, много ваз в китайском стиле. Мягкие вязаные ковры. Кайл прошел мимо гостиной с огромным сферическим аквариумом, в котором плавали две лорийские огненные рыбки - алые, с переливающимися плавниками. Они безразлично глазели на Кайла всеми своими шестью глазками, зелеными, как изумруды. На кухне слышались звуки телевизора и готовящейся еды. Потянуло тушеной капустой под сладким соусом.
- Ты сейчас по башке получишь! - гнев никак не красил ее милое личико, впрочем, и гневом это нельзя было назвать. - На улице такой ливень, а тебе все равно! - она сорвала фартук с бедер и накинула на его шею, прижалась к нему и коснулась его лица своим изящным носиком. Они молча пристально смотрели друг другу в глаза. Ее серьезное лицо медленно расплылось в неуверенной улыбке. - Молнией в теплый душ и переоденься. Ужин почти готов.
Горячая вода - это нечто наподобие тумана, тягучего и тяжелого. Она обволакивает тебя, и ты в ее власти. И тебе не хочется покидать ее струи, наполняющие тебя чистотой и отнимающие у тебя ощущение усталости.
В столовой уже был накрыт стол. Лия сидела и смотрела телевизор, аккуратным прямоугольником влипший в стену.
Кайл сел, пригубил теплое красное вино с медом и отрезал кусочек печеной куропатки. Лия сидела молча и не отрывала взгляд от экрана. Он положил вилку на тарелку:
- Ты сердишься на меня? - она продолжала молчать. - Лия, что случилось?
- Мне сегодня опять снились кошмары. - Она посмотрела на него, и в ее глазах было что-то тревожное.
- Что именно? Опять черные карлики?
- В этот раз... нет. Ты лежишь в криокамере, и колпак уже задвигается, а я стою рядом и зову тебя. Там полумрак, что-то давно заброшенное, и ты меня не слышишь. Я зову тебя, кричу, а ты не слышишь. Потом... ты лежишь внутри, а я скребу пальцами, ломаю ногти, стучу по крышке, вижу тебя сквозь замерзшее стекло, но ты не просыпаешься. Мне было так страшно...
- Малышка моя, - он встал из-за стола и, подойдя к ней, обнял. - Это кошмар. Сон. И ничего более. Ну, перестань плакать. Я всегда тебя услышу. Обещаю.
Опять отдаленный рокот снарядов и пулеметных очередей. Кайл смотрел сквозь треснутые шлемовые стекла на группу людей в рваных одеждах: женщины, дети, пара стариков. Они забились в угол. Дети плакали и ныли, а матери пытались их успокоить. Он огляделся. Это был подвал, в который свет, окутанный сгустками тяжелой пыли, проливался только через маленькое окошко под потолком. Лица людей были перепачканы и наполнены страхом.
- Сэр, ваши приказы? - донесся голос.
Позади стояло четверо солдат легкой пехоты с поднятыми Джаггерами24.
Какого я тут делаю? Кто все эти люди?
- Капрал, доложить ситуацию.
- Не понял, капитан.
- Что здесь происходит, капрал? Я должен повторять вопрос?
- Мы окружены. Заперты в подвале. Снаружи человек тридцать.
- Логично. - А дела-то, оказывается, дрянь. - И что вы предлагаете?
- Это городские жители. Именно благодаря тому, что они здесь, мы еще живы. Нужно взять их в заложники. Можно попытаться...
Прикрываться детьми. До чего ты опустился? Это неправильно.
- Интересная идея, но я посчитаю, что вы пошутили. Вы собираетесь прятаться за детьми?
- Сэр! В плен идти бессмысленно! Я не собираюсь умирать!!!
- Чего же ты истеришь? Я не позволю ни тебе, ни кому-нибудь еще подставлять под огонь штатских. - Капрал, игнорируя его слова, подошел к перепуганной девушке и, грубо схватив ее за руку, поднял и повел перед собой. Девушка что-то лепетала на испанском, но капрал, видимо, не понимал.
Кайл передернул затвор и поднял свое оружие. - Сдайте ваше оружие, капрал.
- Вы с ума сошли, - капрал замотал головой. - Вы сошли с ума, капитан. Я не собираюсь умирать... - он прикрылся своей заложницей, заломив ей руку и прижавшись
к ее спине направил свое оружие на Кайла, приложив его к бедру девушки.
- Ну, капитан, вы ведь не подставите под огонь гражданских? - его глаза были наполнены страхом, голос дрожал. - Я никого не хочу убивать, но если вы не дадите нам возможность выбраться отсюда живыми, то кто-нибудь обязательно погибнет!
Кайл прицелился и спустил курок. Одиночная пуля попала в лицо капрала и откинула его назад, через секунду она взорвалась, и голова глухо разлетелась багровыми клочьями. Девушка упала на пол и сжала ладонями голову.
Кайл сразу понял, что остальные тоже не собираются умирать. Они начали стрелять по нему, а он по ним. Даже сквозь шлем заложило уши. Броня сделала свое дело, броня тяжелой пехоты. Хотя кое-где она сдала, Кайл чувствовал чертовскую боль бод левым ребром и в правом плече. Он рухнул на груду кирпичей. Уже не стреляли, но женщины выли, а дети кричали. Они кричали так громко...
К горлу подступило что-то горячее и вязкое, наверное, задето легкое. Он горько усмехнулся, какая, к черту, разница? Все равно пленных не берут. Сюда уже несутся солдаты Лиги, и через мгновение они пристрелят его. Как же трудно дышать в этом шлеме... Дети продолжали визжать, прижавшись к взрослым. Кайл снял шлем и попытался набрать воздух в легкие, но начал отхаркивать кровь. Вбежали солдаты и стали резать мглу подвала фонарями. Глаза ослепило.
- Один все еще жив. Проверьте гражданских. Уведите их отсюда, - голос доносился из-под одной защитной маски.
- Они тут друг друга перестреляли, что ли?
- Что молчишь, сука? - Кто-то направил ствол в лицо Кайлу. - Чего вы тут перегрызлись?
- Да ладно, сержант, не видишь - ему и так досталось. Кончай его.
- Так это ж капитан. Может, забрать?
- Черт с ним! Капитан, не капитан.
Вот и все. Так оно и происходит. Ты захлебываешься в собственной крови, на тебя направляют пушку, которая вот-вот размозжит тебе черепную коробку, а ты продолжаешь думать, что все это сон... что очередной кошмар растягивает твои нервы на жердях и играет на них какую-нибудь отвратительную симфонию. Кайлу показалось, что ему должно быть страшно, но страшно не было. Может, из-за болевого шока, а может, потому, что он сумасшедший. Он только улыбнулся, показав своим палачам окровавленные зубы. Если только не чудо... но зачем оно? Он уже устал от всего. Он слишком долго не видел свою девочку. Я хочу быть с тобой, Лия. Я иду к тебе.
- Стоять! - Кайл уже не смог открыть глаза, но отчетливо слышал, что кто-то заорал во все горло. - Под трибунал хотите? - голос был высоким и писклявым.
- А что нам с ним делать? Все согласно инструкции.
- Какая, нахер, инструкция?! Это полковник Грей с восемнадцатого корпуса!
- Почему он во вражеских доспехах?
- Заткнись, имбицил! - громкий писк. - Поднимите его и - в лазарет. Быстро!
- Слушаюсь, сэр. - Кайла взяли под руки. Подняли, как марионетку, у которой секунду назад обрезали нитки. - Простите, сэр. Неувязочка вышла.
- Вы хотите, чтобы я поверил, что, попав в руки врага, все солдаты четырнадцатого отделения погибли, а вы остались живы и даже сумели сбежать?
- Я все описал в рапорте, полковник. - Кайл тихо хрипел.
- Кайл, - Сильвестр усталым взглядом водил по экрану компьютера. - Ваш рапорт не совсем правдоподобный... - он перевел взгляд на Кайла - Что там произошло?
- Хотите знать правду? - Кайл беспомощно ухмыльнулся, огляделся, как бы проверяя, что никого в комнате, кроме него с Таклберри, нет, и закурил сигарету. - Правда вот какая. Я сам перестрелял своих людей. Они хотели прикрыться детьми, как живым щитом, запаниковали и напали на меня. После пальбы забежали солдаты Лиги и уже хотели было соблюсти вашу любимую тут традицию, как кто-то из них признал во мне своего полковника. Меня повели в лазарет, я сбежал.
- Кто-то принял вас за своего офицера? Почему вы не написали об этом в рапорте? Это бред, капитан.
- Вот именно поэтому я и не написал. Спросите вашего эспера.
Сильвестр закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.
- Он погиб на той неделе.
- Тогда, - Кайл иронично улыбнулся, - либо вам придется поверить мне на слово и оправдать мою самозащиту, либо отдать под трибунал. Решать вам, а сейчас я хотел бы вернуться в свою камеру и поспать.
Тишина.
- Вы мне верите?
- Верю.
- Вы считаете мой поступок идиотским?
Сильвестр провел ладонью по уставшим глазам:
- Нет. Просто не часто на такое идут. Есть одна история. В Метрополии в семнадцатом веке один английский джентльмен, рыцарь и так далее, был назначен послом в Японии. В то время японцы очень сильно разозлились на католиков и сжигали их целыми семьями прилюдно на площадях. Этот англичанин был один. Когда он проходил через площадь, он увидел такой костер. Он ничего не думал о последствиях или дипломатической корректности. Нескольких человек из заграждения он убил, нескольких ранил. Сам был оглушен. До помоста, сами понимаете, добраться он не смог. Он остался в живых благодаря, скорее, случайности. И когда его друг спросил его, зачем он повел себя столь безрассудно, тот ответил: "Я просто видеть этого не хотел". Так что вы не идиот, капитан. Вы из редкой породы.
Кайл улыбнулся:
- Идиотов.
Небо было темным и угрюмым, кое-где пронизанное голубыми лучами прожекторов, покачивающихся в надежде зацепить неприятельский бомбардировщик. На искореженном опрокинутом корпусе танка сидел человек, в потрепанном мундире офицера Альянса, и медленно потягивал сигарету, безразлично направив взгляд на другой берег реки, где остывали дымящиеся руины несчастного города и откуда, иногда, доносился свет патрульный огней. Там враги, а ему все равно. Он уже давно понял, что это не его война и не понимал, какого черта он тут делает. Его жизнь уже давно не жизнь. Это просто пустое существование, лишенного не только смысла, но и даже повода. Он, сумасшедший, загнанный в клетку собственного сознания, пытается хвататься за то, что у него уже давно отобрали. Остались одни лишь воспоминания. Но они причиняют только боль. Невыносимую боль.
- Капитан Грей. - Кайл повернул голову в сторону голоса. К танку медленно плелся Эйтон, громко чавкая жевательной резинкой.
- Я рад, что вас выпустили, - он забрался на танк и сел рядом. Достал сигарету и подкурил.
Они молча курили и смотрели на тот берег реки.
- Зачем вы это сделали? - капрал выплюнул резинку - Почему вы не дали им шанса выжить? - он продолжал смотреть вдаль, на тот берег.
- Шанс выжить... - прохрипел Кайл. - Всегда есть шанс сделать что-нибудь правильное или неправильное. А понимание того, правильно это или нет, понятие весьма субъективное. То, что для одних кажется необходимым и приемлемым, для других является недопустимым. Их стремление остаться в живых мне вполне понятно, как любому человеку. Но спасение своей собственной жизни за счет смерти других - этого я принять не мог, а значит, не мог и допустить.
- Вы заговорили, как японский философ. Но ведь вы их поубивали, защищая свою жизнь, а не тех людей.
Кайл кивнул:
- Никто не имеет права забрать твою жизнь безнаказанно. Во всяком случае, они не имели. Признаться, все получилось само собой.
- Вы казнили своих людей за желание жить.
- Нет. - Кайл выкинул сигарету и откашлялся, выплевывая кровь. - Они погибли, из-за своего животного страха, подавившего в них человека. Они хотели выжить любой ценой. Какой смысл, жить ради того, чтобы жить? Это замкнутый круг, пустышка.
Кайл продолжал кашлять, покрывая кровью свои перчатки.
- Легкое?
- Подарок от моих друзей.
- Вы идеалист, капитан. А идеалистам не место на войне. Здесь все не так, как того хочется. Иногда тебе приходиться делать то, что неправильно. Приходиться убивать детей и женщин. Расстреливать пленных. Добивать раненных. Обирать убитых. Но нельзя оставлять своих, становиться против них, потому что ваши солдаты - это все, что у вас тут есть.
- У меня больше ничего не осталось, кроме осознания, что я еще человек.
- На войне люди перестают быть людьми. - Эйтон подкурил очередную сигарету. - Вы мне нравитесь, капитан. Вы хороший человек, но если бы я был тогда с вами в подвале, то стрелял бы в вас. Я не хочу умирать из-за чьих-либо принципов.
- Мы и так тут умираем из-за чьих-то принципов, но все равно спасибо за откровенность.
Капрал спрыгнул с перевернутого танка.
- Будьте осторожны. В корпусе многие стали вашими врагами. Мы все тут слишком долго, чтобы накрыть какими-то там принципами свое желание выжить и вернуться домой.
Кайл хрипло бросил вслед:
- А ты?
Эйтон не ответил и продолжал удаляться к заваренным бетоном и сталью траншеям, которые гигантскими черными змеями опоясывали холмы.
Кайл смотрел, как по его запястью стекают маленькие красные ручейки, растворяясь в холодной водопроводной воде и исчезая в стоке ржавой раковины. Он промыл руку и обмотал кровоточащую кисть бинтом. Посмотрел в мутное разбитое зеркало и снова увидел в нем только лицо мертвеца, который думает, что он еще пока жив. Или он уже ничего не думает. Не хочет ни о чем думать. Не хочет притворяться живым. Но за что-то он ведь все равно хватается? За свою боль, за свои померкшие в далеком прошлом воспоминания. За свои сны, что, уходя, оставляют лишь отчаяние. За свою месть, которая так же призрачна, как и прекрасный образ его жены. Он закрыл глаза и вслушивался в слабое гудение вентиляции и журчание воды, льющейся из крана. Эти отродья Скорпиона заплатят. Все до единого. Они мне заплатят за тебя. Я вырву их длинные пульсирующие сердца и залью звезды их холодной желтой кровью. Я сожгу их миры так же, как они сожгли наш. Я заставлю их почувствовать боль и страдание, так, как почувствовали мы с тобой. Только это заставляет мертвеца притворяться живым.
Дверь в уборную со ржавым скрежетом отъехала в сторону. Подняв глаза, Кайл увидел в зеркале отражение полковника Таклберри.
- Вам нужно отдохнуть, капитан. - Полковник посмотрел на треснутое от удара зеркало, на котором еще виднелась свежая кровь, потом перевел взгляд на перебинтованную руку - Я искал вас, чтобы поговорить... но сейчас вы, наверное, отправитесь в госпиталь и покажите там свою руку. Потом зайдете ко мне в кабинет.
- Почему вы не дадите мне перевод в другой корпус? - Кайл выключил струю холодной воды, и ее остатки эхом пронеслись по стоку. - Я пилот. От меня будет больше толку в воздухе, чем от прикованного к земле.
- Я подал рапорт о вашем прошении в шестой воздушный корпус еще месяц назад, когда вы меня об этом попросили. Но до сих пор ответа не последовало. Может, они там замотались настолько, что пропустили эти бумаги.
- Я попросил бы вас повторить прошение, Сильвестр. - Кайл закашлялся и выплюнул кровавую жижу в раковину. - Твою мать. Опять.
- Почему вы отказались от госпитализации? У вас ведь повреждено легкое.
- Это неважно. Я не настолько болен, чтобы отлеживаться на больничной койке.
Полковник задумчиво осматривал голые холодные стены, отделанные кафелем.
- Конечно, я выполню вашу просьбу, - он взглянул Кайлу в глаза. - Вы привыкли воевать так, как воюет пилот. Не глядя в глаза? Жду вас у себя через час.
- Это ваша новая команда. - Сильвестр протянул через стол планшет, на экране которого виднелись лица. Четверо мужчин и одна девушка.
- Что это за девчонка? Зачем она мне нужна?
- Рамина Лепреско отличный снайпер. Она не будет путаться под ногам, если вы об этом подумали.
- Я думаю, что будет, - пробубнил Кайл. - Эйтон сам попросился в мой отряд? - голос Кайла начал хрипеть, и он откашлялся.
- Да.
Кайл прикоснулся к портрету Лепреско, красивой черноволосой девушки с большими глазами, увенчанными мохнатыми ресницами. На экран выплыли страницы ее личного дела.
- Она уроженка Сатира. Для нее эта война - дело личное. - Кайл бегал глазами по строкам. - Ей всего двадцать шесть лет, - он взглянул на полковника: - Это годы именно Сатира-2? Сколько это в эталогодах25?
- Тридцать три.
- Да она еще ребенок! Вы что делаете, Сильвестр? Я не могу нести за нее ответственность.
- Пятнадцать лет на Сатире продолжалось перемирие сил Лиги и Альянса. И вот два года назад террористы взорвали атомную бомбу в Тиманрасе. В двадцатимиллионном мегаполисе. Атомная бомба. Вы осознали то, что я сказал? Вы представили себе, что повлек за собой этот теракт?
- Чей был город?
- Альянса. Лепреско жила в Тиманрасе. Она выжила, потому что полетела в Ришейру, на другой континент по делам своей фирмы. Там она сходит с самолета и узнает, что ни ее фирмы, ни ее дома, ни ее родных нет. Ничего нет. У нее там был двухгодовалый сын. Она записалась в тяжелую пехоту. - Сильвестр иронично ухмыльнулся - Она имеет право на эту войну.
Кайл снова перевел взгляд на планшетку.
- Знаете, Сильвестр, а ведь мы с ней брат и сестра по несчастью.
Зрелище, которое заставляет затаить дыхание и просто молча смотреть.
Горящий мегаполис, захлебывающийся в огне и дыме, над которым покрывало черно-серых ядовитых облаков. Сотни истребителей и бомбардировщиков, приумножающих общий хаос своей непрерывной стрельбой и гибелью. Подбитые самолеты, истекая шлейфом темного дыма, устремлялись вниз, где в тучах поднятого пепла умирала пехота, и их тела растерзывали ходуны и танки. Столбы огня, рожденные снарядами и бомбами, распускаясь за считанные мгновения яркими страшными образами, разносили здания и улицы, обращая их в парящую груду оплавленных осколков.
Если есть ад, то это одно из мест, очень напоминающих его.
Улица. Узкая и кривая с высокими, нависшими над головой, изуродованными зданиями, с лопнувшими покрытиями мостовой, из-под которой чернеет темень огромных трещин. Фонарные столбы, погнуты вдвое или вообще вырваны из фундамента. Еще шипящие в тлеющем жару воронки от разорвавшихся бомб. Черный дым сквозит из всех горящих машин и окон. Все вокруг окрашено в грязный серый цвет пепла и гари с яркими вспышками алого огня. Мостовая завалена десятками тел, разорванных и жалких, медленные темные бурые ручейки бегут в черные разломы бетона. Те, кому не повезло, еще живы и глухо стонут в последних мучениях сквозь раскрошенную броню.
Эйтон, чавкал жвачкой, пристально поглядывая из окна.
- Да, не повезло засранцам. Накрыло одним махом, - он взял свой шлем и проговорил в рацию: - Снейп, в следующий раз целься поточней, я ведь координаты тебе, вроде, верные даю. А то меня чуть не задело.
- Эйтон, ты лучше пасть закрой и вали в тридцать четыре-двадцать один. Там парочка ходунов вас дожидается. Пока они к нашему сонару не подобрались.
- Если ты все знаешь, так сам и бахни по ним, - продолжал Эйтон, оглядывая развороченную улицу.
- Мне отсюда не достать. У вас минут десять. Перехватите их в тридцать четыре-двадцать один.
- Понял, увидимся. - Эйтон выплюнул резинку и надел шлем, переключил на нем тумблеры и с досадой вдохнул прелый фильтрованный воздух. - Капитан, вы слышали?
- Я на западной стороне. Спускайся к нам.
Эйтон поднял свой гарпун и бегом помчался по обваленным коридорам и комнатам, то и дело, перепрыгивая через расщелины, в которые со звонким эхом срывались осколки кирпичей и плавленой арматуры. Он несся по лестничным проемам, спускаясь все ниже и ниже, держа путь к западной стороне здания. Где-то рядом, снаружи, прогремел взрыв, и на стене появились две огромные трещины. Из трещин вырвалось облако пыли, полетели куски камня. "Еще чуть-чуть и накроет", - утешил он себя. Западный выход. Под развороченным мостом, с которого некогда посыпались вагоны надземки, валяющиеся теперь помятыми пустыми жестянками, дымились останки улиц. Эйтон осмотрел местность и шмыгнул к человеку в броне тяжелой пехоты.
Кайл смотрел на экран навигатора26 , а его отряд из пяти человек, включая Эйтона, подходил к точке назначения. Над головой пролетали самолеты, время от времени к ним со стороны соседних развалин протягивался белый шлейф дыма, и когда она их настигал, самолеты вспыхивали и падали вниз.
- Квадрат тридцать четыре-двадцать один. - Кайл остановился. - Мы на месте. Откуда появятся ходуны?
- Знал бы, что на ходунов идем, прихватил бы что-нибудь получше гарпуна, - пробубнил Карго.
- Снейп не отвечает. - Эйтон проверял батарею своего оружия. - Придется ждать здесь.
- Карго, Луцман и Торлини, - скомандовал Кайл, - на тот фланг.
- Есть, капитан.
- Эйтон, вон туда. Лепреско, - обратился он к последнему члену своего отряда, - я не хочу, чтобы ты высовывалась. Не отходи далеко от Эйтона.
- Капитан, я не ребенок, - запротестовал женский голос из динамиков. - Я солдат.
- Это приказ, Лепреско, - одернул ее Кайл. - Не высовываться. Прикрывай капрала Эйтона.
- Есть сэр, - прорычала девушка.
Кайл выбрал место для засады на единственном более-менее широком участке, где смогли бы пройти ходячие танки. Заложили фугасы. Сам он занял позицию, чтобы враг уже не смог выбраться из-под перекрестного огня.
- Не злись на нашего капитана, Рамина. - Эйтон лежал рядом с Лепреско на перевернутом кузове грузовика. - Он неплохой.
- Он потерял свой отряд. Ходят слухи, что он сам их убил.
- Это только слухи, Рамина. Ему можно доверять.
Над головами спикировал горящий бомбардировщик, с оглушительным ревом разгоняя серый дым, закрыл собою небо. На его темно-буром днище отчетливо различался номер "A013". Лепреско вскрикнула, и Эйтон накрыл ее собой. Плавящаяся громадина пролетела над ними и исчезла за соседними зданиями. Прогремел взрыв, и над крышами поднялся черно-оранжевый клуб огня.
- Ого! - вскрикнул кто-то в рацию.
- Вы видели? Чуть не приплющило!
- Всем молчать! - послышался голос Кайла. - Не прозевайте.
- Видишь? - спросил Эйтон - Ничего страшного, пока я с тобой.
- Я и не испугалась, - столкнула она его: - Это ты... - она замолчала. - Движение на сканнере. Капитан, они идут с юго-востока! Трое!
- Вижу. Всем молча ждать. Стрельба только по моему приказу.
По улице, перешагивая через горящие автомобили и обломки, быстро и ловко шагали три танка. Вытянутая вперед кабина с оттопыренными в стороны двумя пулеметными пилонами, и двумя ракетными установками поверх них, маршировала на двух длинных мощных ногах. Ходуны походили на гигантских цапель, обходящих болото в поисках лягушек.
Они шли один за другим, на расстоянии метров двадцати друг от друга.
- Ждем. - Кайл прицеливался: - Карго, ваш второй.
- Понял, - отозвалось в динамике.
- Эйтон, Лепреско, вы атакуете первого.
- Есть, капитан.
- Не забудьте после выстрела сразу сменить позицию, Лепреско, - добавил Кайл.
- Бей в кабину, - прошептал Эйтон. - Нужно попасть в пилота.
- Знаю, не учи, - прошипела Лепреско.
- Броня ходуна уязвима для капсул с расстояния не более пятидесяти метров.
- Да помолчи...
Первый ходун прошел середину площадки.
- Огонь!!!
Взрывы оторвали одной из машин ногу, и танк завалился. В воздухе вспыхнули нити из белесых колец. Первая, вторая ... пятая. Второй ходун продолжал идти вперед, пока не наткнулся на стену здания и стал перебирать ногами, разваливая постройку. Третий начал вращать башню и обстреливать те места, куда вел туманный след. Он выпустил пару ракет, и вверх взлетели камни и щебень. Ходун двигался по кругу, не переставая вести огонь.
Еще пара нитей протянулись к шагающему танку. Кто-то бросил пару гранат, но танк устоял. Над головой Кайла просвистела очередь, вспоровшая бетонную плиту. Кайл кинулся в сторону от машины, прицеливаясь в кабину. Он выстрелил, и танк остановился. Еще одна нить ударила. Уже необязательно.
- Какие потери? - Кайл тяжело дышал. Он снял шлем и сплюнул кровь.
- Луцман и Торлини мертвы, - отозвался из шлема голос Карго.
- Эйтон ранен, - голос Лепреско срывался на плач.
Кайл и Карго стояли над распластавшимся телом Эйтона. Броня на груди была измята, но цела. Изо рта шла кровь. Возле него на коленях склонилась Лепреску.
- Что делать, капитан? - Лепреску сняла шлем и начала вытирать слезы, размазывая грязь по лицу. - Что с ним? Он мне жизнь спас. Закрыл собой...
- Ты меня слышишь, Эйтон? - Кайл склонился над раненным. Тот кивнул.
- Дышать можешь? - Эйтон кивнул.
- Будешь жить. Броня выдержала. - Кайл взял Эйтона за руку. - Ты сильный малый. Держись, парень. - Кайл достал свой риминид.
- В горле пересохло, - пробубнил Карго оглядываясь. - Вызывайте челнок, капитан. Я проверю пилотов.
Танк, погрязший в стенах разваленного им здания, глухо бился, зажатый стальными балками.
На этом кипящем кладбище человечества стояли двое мужчин, держа оружие наперевес, один лежал, распластавшись на сером пепле, а рядом с ним стояла на коленях девушка и плакала. Сверху, шипя и гудя, спускался челнок, проворный и толстый, напоминая пугливого пингвина, научившегося летать. А вокруг продолжала свирепствовать война, так же, как и тысячи лет назад.
Маленькая бухточка в ста километрах от Кеонга спряталась среди нахлобученных на пологий берег скал желтого гранита, опоясывающих ее подковой. Кайл спускал машину на пустой песчаный пляж, краем глаза следя за выражением лица Лии. Она бегала глазами и еле заметно улыбалась, разглядывая все вокруг.
Кайл посадил кабриолет и, изогнув бровь, повернулся к жене.
- Ну, как?
Она улыбнулась и распустила свои роскошные золотые волосы.
- Я же говорил, что здесь просто восхитительно. Ну, разве я не романтик?
- Тут точно никто нам не помешает? - спросила она, отстегивая ремень безопасности.
- Никто. На сотню километров - ни души.
- Ну, какой же тогда ты романтик? Ты совсем о другом думал, когда выбирал это место, - она открыла дверь и побежала по горячему белому песку.
- Ты ко мне несправедлива, Лия! - крикнул он ей вдогонку. - Я не только об этом думал!
Кайл расстелил на песке широкое белоснежное покрывало, достал из багажника две корзины с едой, разложил зонт. Она так прекрасна... Как ангел, сошедший с небес. Лия смеялась, обнаженная, стоя по колено в соленой воде, и волосы ее, уже намокшие, извилистым золотом липли к телу. Ее одежда лежала на песке у камня, и Кайл кинул туда свою. Он подошел к ней, прижал к себе и поцеловал. Вода, теплыми волнами омывала их ноги и с громким шумом обращалась в пену на горячем песке. Они стояли в объятиях друг друга, слившись губами, а океан пел. И голос его протяжными томными нотами обволакивал рассудок, пьянил, сводил с ума. Как будто эйфория овладевает твоим телом, превращая его в снежинку, и твоя голова начинает кружиться... Они оба так и грохнулись в розовую воду, подняв искристые брызги.
- Ты сводишь меня с ума, - улыбаясь, сказала она, расправляя мокрые волосы.
- Это все он. - Кайл указал рукой на горизонт.
- Ты сводишь меня с ума, - тихо повторила Лия, не сводя с него глаз.
Близился вечер, и небо окрасилось в малиновые тона. Все содержимое первой корзины, привезенной с собой, было съедено и выпито. Костер, окруженный камнями, только набирал силу и, не спеша, разгорался, с довольным треском пожирая принесенные Лией ветки хвороста. Кайл притащил откуда-то здоровенное бревно и кинул его напротив огня.
Они сидели, обняв друг друга, закутанные в плед, и молча смотрели на порывистое пламя костра. Огонь бился и танцевал на ветру, разбрасывая вокруг себя яркие пятна мерцающего света и пляшущие причудливые образы.
- Как красиво, - тихо проговорила она, заворожено смотря на пламя.
- Как рождение феникса, - он прижался щекой к ее волосам.
- Да, как рождение птенца феникса, - мечтательно повторила она.
- Я никогда не понимал, за что ты так любишь огонь.
- А я никогда не понимала, за что ты так любишь дождь, - она прикоснулась к нему губами.
- Ну, дождь, по крайней мере, приятный. К нему можно прикоснуться.
- К огню тоже можно прикоснуться.
- Но это совсем неприятно. Скорее опасно.
- Когда как, - она повернулась и посмотрела в его глаза: - А когда тебе холодно? Когда ты промок под своим любимым дождем и холодная одежда липнет к телу. Не об огне ли ты мечтаешь? Не о том ли, чтобы присесть у костра, и, подставив ладони, прикоснуться к нему?
- Но дождь может петь. А огонь - лишь шипеть или рычать.
- Он не рычит, - как-то странно сказала она. - Он шепчет.
- Как этот долбанный океан. - Кайл посмотрел на темный горизонт. - Его странный голос, это пение... Местные говорят, что это души тех, кто жили здесь до нас.
- Те, кто жили здесь до нас, молчат.
- Иногда ты говоришь странные вещи, Лия. - Кайл сдвинул брови. - Почему же они молчат?
- Потому что я их не слышу, - она говорила сухо и тихо.
- Ты не можешь не слышать эти звуки. - Кайл беспомощно улыбнулся. - Даже я их слышу.
- А я ничего не слышу. Для меня это просто шум волны и ветра.
Она скинула плед со своих плеч и быстрыми неуклюжими шагами пошла по песку в сторону машины:
- Поехали отсюда. Я хочу домой.
Кайл затушил костер, захватил корзины. Когда они уже сидели в машине и турбины начали поднимать ее в воздух, он посмотрел на свою жену и увидел боль в ее глазах. Она смотрела куда-то вдаль.
- Мне иногда кажется, что ты чего-то не договариваешь. - Он говорил, глядя вперед. - Кто же эти "они"?
Лия молча смотрела в пустоту, приложив ладонь к губам.
- Как хочешь.
Небо черным куполом раскинулось над темной гладью океана. Кайл молча вел машину, и его не покидало неприятное чувство. В голове все еще слышался голос, доносящийся с горизонта. А Лия все также смотрела в пустоту ночного неба и молчала.
5. Добро пожаловать на Трондхейм
Боль. Тупая боль в почти онемевших конечностях. А еще холод. Колючий, режущий плоть и сознание холод. Настолько сильный, что даже боль уступает ему место в первенстве пытки. Вокруг темно и тихо, лишь где-то далеко внизу еле слышно завывание ветра. Кайл почти не чувствовал рук. Потребовалось время, чтобы понять, что он висит на цепи, стряхивающей с себя звон в бездну под ногами, при каждой попытке пошевельнуться. Где я? Что случилось? Куда меня опять занесло?
Боль, холод и тишина.
Прошло время. Много или мало - трудно было понять. Голова то погружалась в слабое забытье, то от ясности начинали скрежетать зубы и боль в висках била, как молотом. Кайл кричал в темноту, звал кого-то, потом стонал, потому что сил на крик уже не было.
- Этшотш парень не тшак проштш. - Утконос шел впереди небольшой группы людей по широкому трубообразному коридору. Лампы горели под самым сводом через каждые десять метров. Туннель напоминал нарезной ствол карабина - по стенам спиралью тянулся шлейф гофрированных кабелей. Под ногами хрустел затвердевший серый иней, а изо рта клубился пар. Тут было особенно холодно и мерзко.
Утконос оглянулся. За ним шли Фарисей, Слепой и Лот, не считая С-097, тупорылой жестянки, посланной с ними Наблюдателем, потому что даже у него в этой глуши нет глаз и ушей.
И Утконос, и люди были укутаны в теплые серые одежды, напоминающие скорее тряпье, рваными клочьями развевающееся на слабом холодном ветерке, завывающем в коридоре. С-097, понятное дело, не чувствовал холода. Его черная сухая металлическая фигура отблескивала в свете тусклых ламп. Свет играл на глянцевой поверхности корпуса штурмовой винтовки, напоминающей, скорее отбойный молоток, чем нормальное оружие.
Они подошли к концу туннеля, к большой круглой двери. Утконос и Фарисей прокрутили вентили по обе стороны от нее, и дверь разошлась тремя лепестками, исчезнувшими в стене. Оттуда сразу вырвался сквозняк. Слепой достал фонарь и стал резать холодную тьму. В центре зала над заброшенной вентиляционной шахтой висел человек, пристегнутый руками к цепи, свисающей с потолка.
- Думаешь, он еще жив? - засомневался Слепой.
- Этшотш парень не тшак проштш, - прошипел Утконос, направляясь к узнику.
Голова болела, суставы ныли, а рук вообще не ощущалось. И еще было холодно. Кайл открыл глаза и оглядел тесную комнатушку. Из обстановки были только две двухъярусные койки, железный шкаф и дверной проем без двери, как таковой. Пар шел изо рта, а на потолке горела яркая неоновая лампа. Он лежал, укрытый теплым одеялом, руки были перебинтованы, а на шее чувствовалось неприятное прикосновение металла. Попытался ощупать ошейник, но кисти под бинтами напоминали деревянные протезы. Пошевелился, боль свела члены, но вскоре притупилась. Сел на койку. Тупо глядя на перебинтованные руки, пытался хоть что-то откопать в своей голове, что могло пролить свет на его нынешнее положение. Без толку. И тут в комнату вошло странное существо.
Существо напоминало сутулого худого человека в зеленой потрепанной одежде. Его морда была покрыта серой густой шерстью, роль рта играл желтый утиный клюв, а глаза были большие темно-фиолетовые и без белков. Четырехпалые ладони также были покрыты серой шерстью. На шее темнел металлический обруч с зеленой мигающей лампочкой.
- Пришел в тшебя, - прошипело существо. - Я веджь тшебя преджупрежджал, - существо вполне сносно выговаривая слова, если не считать некоторого преобладание шипящих.
Странный визитер подошел к Кайлу взглянул на его руки.
- Чувштшвуешь их? - Кайл отрицательно помотал головой, не сводя глаз с утиной морды. - Нехорошо, - немного подумав, визитер сказал: - Ладжно. Отшджихай пока. Я шкоро приджу. - И вышел из комнаты.
Кайл так и сидел, с широко раскрытыми от удивления глазами. Потом подумал: а почему бы действительно не отдохнуть? Может он заснет и, когда проснется, все это безумие останется где-то в прошлом.
- Вштавай.
Кайл открыл глаза. Перед ним стояло существо с утиным клювом.
- Ты мне опять снишься? - пробормотал Кайл, борясь с усталостью, норовящей захлопнуть отяжелевшие веки.
- Нет, - со стороны донесся слабый басовитый смешок. - Он тебе не сниться.
Кайл с трудом поднялся и сел. На противоположной койке развалился седой широкоплечий чернокожий старик с короткой густой бородой. Радужная оболочка его глаз была матово-белого цвета, и лишь маленькие черные зрачки пронизывали собеседника насквозь.
- А ты крепкий мужик, - ухмыльнулся старик. - Далеко немногие выжили после десяти часов в трубе.
- В какой трубе? - устало выдавил Кайл, пытаясь обхватить гудящую голову перебинтованными руками.
- У тебя что, память отшибло, Кайл Грей? - поинтересовался старик. - Ту, в которую ты попал за свои героические поступки. Глупые, но, не спорю, героические. А ведь утконос тебя предупреждал. Ты всего пять дней тут, а уже известен.
- Так, значит, ты Утконос? - повернулся Кайл к нелепому лохматому существу. - Интересно, откуда такое прозвище?
- У тебя точно память отшибло! - изумился старик. - Это не прозвище.
Кайл закрыл глаза и тяжело с хрипом вздохнул. Что за бред?
- Ты ничего не помнишь?
Кайл отрицательно помотал головой. Старик продолжал сверлить своими белыми глазами.
- Я Слепой. Я тут уже тридцать лет и поэтому знаю, что к чему.
- Что это за место? Как я тут очутился? - в голове у Кайла начало понемногу проясняться.
- Планета Трондхейм. А это, - Слепой обвел комнату ладонью, - Южный Алькатрас. Самая надежная каторжная тюрьма во Вселенной.
- Тюрьма? А что я делаю в тюрьме? - прошептал Кайл, глядя в пустоту.
- Не все сразу, Кайл Грей. - Слепой поднялся с койки и улыбнулся желтыми зубами. - Лежи, отдыхай, - рассмеялся, - добро пожаловать на Трондхейм.
Слепой осторожно разматывал бинты.
- Болит? - Кайл отрицательно покачал головой. - Херово. Если твои руки не отойдут, то тебе конец, - он взглянул Кайлу в глаза. - Это каторга. Кто не работает, не хочет работать или не может, от того избавляются. Им тут не нужны дармоеды. Если ты лишишься рук, ты не сможешь работать, - он криво улыбнулся. - И тебя пристрелят.
Растрепанные бинты упали на пол. Кайл взглянул на ладони. Кожа была бледной, почти белой.
- Ну, вроде, не все так плохо, - пробасил Слепой. - Я не вижу следов обморожения. Ну-ка, пошевели пальцами.
Пальцы медленно начали сгибаться.
Слепой улыбнулся во все свои желтые зубы.
- А ты крепкий мужик. У тебя даже отмерзнуть ничего не может. Не удивлюсь, если у тебя стоять после трубы тоже будет.
- Ты мне обещал кое-что рассказать, - сказал Кайл.
- Обещал - расскажу. - Слепой уселся на противоположную койку. - Южный Алькатрас - каторжная тюрьма с искусственным интеллектом. Все управляется Наблюдателем. Это наш главный тюремщик, если хочешь. Его нельзя подкупить, напугать, вывести из себя. Охрана - андроиды, управляемые им. Жестянки. Они тупые, но стреляют отменно. Что еще? Ошейник. - Слепой демонстративно указал на зеленую лампочку своего ошейника. - Это гарантия, что ты никуда не убежишь. Вся территория тюрьмы прослеживается камерами, не считая глаз жестянок. Помимо этого, есть магнитная система слежения, поэтому наблюдатель всегда знает, где кто решил отлить. Заходишь в запретную зону и огонек становиться желтым. Ошейник бьет тебя током. Все сильней и сильней. Заходишь дальше запретной зоны - огонек становиться красным и у тебя есть десять секунд, чтобы вернуться. Не успел... - Слепой резко растопырил пальцы рук. - Ба-бах!!! И все. Ты свободен, - он помолчал. - И еще он может разнести тебе черепушку, если Наблюдатель посчитает, что ты решил нарушить внутренний распорядок тюрьмы в особо жесткой форме.
- Например?
- Тут запрещено убивать. Если надо кого-то пришить, то делают это грамотно, не засвечиваясь. Скажем, в толпе шилом или отраву в паек... способов много. - Слепой потеребил седую бороду. - Еще не пытайся бежать. Не пытайся напасть на роботов. Толку нет - их пулеметы питаются от внутренностей жестянок, они соединены кабелем. Даже если ты оторвешь ствол, стрельнуть из него не получиться.
- А в эту яму всех новичков сажают или делают исключение?
- Утконосы - это такая себе раса разумных гуманоидов, населяющая экватор Трондхейма. К ним относятся, как к скотам, низшим формам жизни, хотя у них есть своя культура, язык; архитектура там допотопная... Видишь ли, этот мерзлый шар не принадлежит ни Лиге, ни Альянсу. Официально правительства Трондхейма даже не признают декларации ООЧ. Хоть утконосы и коренные обитатели этого мира, их тут ни во что не ставят. Поэтому с твоей стороны было довольно глупо заступиться за Шиа. Это, кстати, имя твоего друга. Он один из немногих утконосов, настолько борзых, что судьям пришлось его засадить сюда. Спросишь, за что? Они боролись за свои права, немногие из них на такое способны. Каждый утконос на воле - это лакей. А тут каждый утконос - это раб. Ты заступился за этого лохматого, ты покалечил его хозяина, сломал ему позвонки, и он не мог больше работать. Я не знаю, почему, но мне по душе твой поступок. Настолько наивный и смешной. Поэтому я и еще кое-кто расписались за тебя. Ты не поверишь, но с Наблюдателем можно поговорить. Нормально поговорить. Мы его уломали не отрывать тебе башку за содеянное, а заменить наказание трубой. Шанс, что ты выживешь после нее, был маленький, но больший, чем красный огонек. - Слепой поднялся: - Ладно, я схожу к Фарисею, чтоб он вылечил твои руки.
- Подожди, - остановил его Кайл. - За что меня сюда?
- Ты и этого не помнишь?! - рассмеялся старик. - Насколько я знаю, ты врезал по челюсти своему адмиралу. Не знаю, стоило оно того или нет. Надеюсь, что стоило.
Слепой вышел из камеры. Утконос стоял рядом.
- А ты чего хочешь, как там тебя, Шиа?
- Тши тшеперь мой хожяин, - прошипел Утконос.
- Я не твой хозяин. Ты свободен, - устало проговорил Кайл, укладываясь на свою койку.
- Не джелай этшого, прошу тшебя. - Утконос стоял, как истукан. - Тши добр. Ешли тши отш меня отшкажешьжя, тшо я штшану рабом тшого, ктшо первый этшого жахочетш. Первого, ктшо шкажет: "У тшебя нет хожяина, утшконош. Я буду тшвоим хожяином." И меня опшять будутш ижбиватшь и иждеватшьша надо мной.
Кайл лежал и смотрел на это нелепое творение природы.
- Хорошо, - устало проговорил он, - будь по-твоему. Принеси мне воды, пожалуйста. - Утконос мигом скрылся за дверным проемом.
Адмирал. Я надавал по морде своему адмиралу. На лице Кайла мелькнула слабая улыбка. Чего ж он такого плохого мне сделал?
За маленьким овальным иллюминатором застыла голубоватая пятнистая поверхность Сатира-2. Белесый матовый ореол атмосферы тянулся по загнутому контуру планеты. Господи, как же она похожа на старушку Землю. Кайл прикоснулся пальцами к стекловолокну. Старушка Земля. Он оторвался от иллюминатора и направился по коридору к командной рубке. Примерно неделю назад прошение Таклберри о переводе Кайла из пехотного корпуса обратно во флот наконец-то дошло до этих пуленепробиваемых армейских бюрократов. Теперь будет легче. Намного легче. Его вызывал к себе адмирал Теозус. Зачем?
Двери рубки разъехались в стороны, и перед глазами раскинулось просторное округлое помещение с огромными экранами и десятками пультов. Тут было много офицеров. В широком кресле в центре рубки сидел адмирал и что-то нервно рычал в телеком. Перед ним на отдельном экране черно-белой мозаикой прорисовывался город. Кайл сразу узнал очертания Пироса. К Кайлу подошел молодой лейтенант, отдал честь.
- Капитан Грей? Адмирал желал с вами побеседовать, но три минуты назад ситуация изменилась, так что вам придется подождать в кубрике.
- Что за суета?
- Альянс теряет Пирос. Адмирал принял решение орбитальной бомбардировки.
- Какой? - Кайл оторопел.
- Орбитальной. Нейтронные ракеты.
В рубке стало тихо.
- Ракеты достигнут цели менее чем через минуту, - четко прозвучал женский голос.
Пирос... Нейтронные бомбы...
- Теозус, что вы делаете!? - закричал Кайл, чуть ли не бегом направляясь к креслу адмирала. Все находящиеся в командной рубке с ошалевшими глазами уставились на безумца. - Там же миллионы гражданских! Там все еще наши войска!
Кресло, обитое черной кожей, развернулось, и Кайл встретился взглядом со свирепыми глазами Теозуса. В этот момент адмирал напоминал обезумевшего орангутанга - рыжие бакенбарды почти, что встали дыбом.
- Субординация, капитан! Заткнитесь и покиньте рубку!
- Не смейте! Не смейте этого делать, адмирал! Деактивируйте бомбы!
- Что?! - взбесившийся и надутый Теозус поднялся с кресла.
На экране, демонстрирующем Пирос, появились слабые вспышки. Поочередно, то тут, то там, охватывая всю площадь мегаполиса.
Кайл застыл и невольно закрыл глаза.
Он четко видел лица.
Лицо Сильвестра Таклберри, уставшее и измученное с рваным шрамом на правой щеке. Его седые волосы, всегда аккуратно причесанные. Человек, который никогда не умел летать, хотя всегда мечтал об этом. Его ждала девушка два года.
Лица его команды. Луцман, Торлини... наверное, им повезло.
Лепреско. Рамина Лепреско. Красивая молодая отчаянная девушка. Большие черные глаза с огромными ресницами. У нее было право на войну. Глупое право на глупую войну.
Лицо Эйтона. Человека, который неоднократно спасал ему жизнь. Он спасал всех. Закрыл собою Рамину и остался калекой. Сейчас, наверное, его тело так и лежит в госпитале возле окна, среди других мертвецов.
Он смотрел на безмятежное и суровое лицо Карго. Сержант Лоуренс Карго. Казалось, что этот человек ничего и никогда не боялся. Но Кайл знал, наверное, знал он один, что страх у этого непробиваемого вояки все-таки был.
Перед темной пеленой развернулась картина: ночные коридоры береговой базы, полумрак. Тут никого не было, и тишину нарушали только далекие перебранки артиллерии. Кайл бродил иногда здесь, гонимый бессонницей, потягивая сигарету, наедине со своими мыслями. Он остановился, когда услышал тихий плач. Карго сидел на полу, сжимая пистолет в дрожащей руке, приставив дуло к виску. Он тихо плакал, как ребенок. "Что такое?" Карго поднял заплаканные глаза и направил пистолет на Кайла. "Хочешь стрелять, Карго? Давай. Я не собираюсь бежать". "Почему так? - захныкал Карго. - Ответьте, капитан". "Потому что по-другому в жизни не бывает". Кайл присел на карточки, не сводя глаз с направленного на него дула. "Не медли, Лоуренс. Стреляй". Карго снова приставил пистолет к виску. Кайл сделал затяжку и выкинул сигарету. "Самоубийство - это большой грех". "Не больший, чем тот, что я совершил" - пистолет в руке начал дрожать еще больше. "Мы все грешники, Лоуренс. На войне праведник не выживет. То, что произошло, не твоя вина. Это все война". Карго перевел взгляд в темноту "Мне от этого ничуть не легче. Это я выстрелил в ту девочку. - Карго начал орать. - Это я разнес ее маленькое тело на куски! Это я пролил ее кровь на грязную мостовую! Это я убил ее! Не война, мать ее! Я! Я!! Я!!!". Он зарыдал и безвольно опустил пистолет на пол. Кайл достал новую сигарету. Подкурил. "Зачем она взяла эту штуку в свои маленькие ручонки?" - уже спокойно тихо произнес Карго. "Потому что мы ее заставили это сделать", - ответил Кайл. - "Мы, а не ты. Все мы виноваты в ее смерти. Взрослые. Мы начинаем войны, мы их заканчиваем. А разгребать все дерьмо тем, кто в этом действительно не виноват. Той самой маленькой девочке. Это не твоя вина, Лоуренс. Не смей так думать". Кайл опустился на пол рядом с Карго и передал ему сигарету. Тот нервно вдохнул терпкий дым. На душе стало невыносимо мерзко. "Почему ты не выстрелил в меня, Лоуренс? Нужно было стрелять".
Кайл вышел из наваждения и тупо уставился на брызгающего слюной орангутанга в адмиральском мундире.
- Заткнись, - прошипел Кайл.
Теозус ошарашено выпучил глаза.
- Я знал этих людей, хороших людей, а ты смел их, как мусор, как отходы в утилизатор, - безумие мягкими приятными когтями впивалось в мозг.
Теозус что-то прорычал, но Кайл уже сделал шаг вперед и опрокинул его на спину ударом с правой в челюсть.
Трибунал.
Было жаль только одного - он не додумался тогда выхватить свой вайпер и разметать желчь этой обезьяны по всей командной рубке.
Фарисей оказался высоким худым бородатым типом со взглядом покаявшегося грешника и отрезанным языком. Слепой был прав насчет его лекарских дарований на все сто. Странного цвета и запаха раствор за несколько часов натворил кучу чудес с передними конечностями Кайла. Руки зудели, побаливая при каждом движении, покрылись желтоватой сыпью. Но затем, когда он проснулся на следующий день, они снова стали его руками. Он сжал кулаки и почувствовал, как кровь пульсирует под кожей.
- Выздоровел? - поинтересовался появившейся как из-под земли Слепой. - Иди со мной. Ты слишком долго отлеживался. Это опасно. Тебя дожидается рудник.
Группа людей в тяжелых теплых одеждах столпилась на небольшой круглой площадке. Когда снаружи робот-охранник опустил решетку, клеть понеслась вниз по просверленной в темной породе шахте, освещенной одинокими синими фонарями. Все глубже и глубже, все холоднее и холоднее. Люди молчали и напоминали статуи. Через несколько минут лифт стал замедлять ход. На поверхности породы заблистал толстый слой инея. Лифт со скрипом остановился, и люди медленно побрели по невысокому проделанному в скале коридору, укрепленному стальными дугообразными профилями. Штрек шел под углом вниз. Возле еще одной клети, ведущей еще ниже, людям раздали лазерные буры, тяжелые и без батарей. Еще один спуск в холодную темноту. Они вышли из подъемника, и попали в огромную пещеру, освещенную множеством желтых ламп. Тут суетились сотни заключенных, несколько жестяных охранников стояли, поглядывая по сторонам и держа свои пушки наперевес. Вокруг вспышки режущейся породы, гроздья крупных искр, гул конвейерных лент. Каменоломня несколькими ярусами поднималась в бесконечную бездну пещеры, перехваченную гигантскими монолитными колоннами, оставленными суетящимся муравейником каторжников.
На входе вошедшим выдали по батарее. Подбежал заключенный в зеленой телогрейке:
- Двести двадцать шестая бригада? - один из людей кивнул. - Вам на шестьдесят первый.
Люди медленно поплелись вперед.
Кайл осмотрел свой бур. Черный исковерканный шар размером с футбольный мяч, ручка, оттопыренная в сторону, и углубление с гашеткой запуска. С лицевой стороны сверкали три линзы. Какие-то кнопки, переключатели, лампочки. Кайл открыл затвор и вставил тяжелый желтый прямоугольный предмет, закрыл затвор. Батарея на месте. Он повернул тумблер, нажал на гашетку, и бур тихо загудел, задрожал; три линзы выпустили алые лучи, скрестившиеся в одной точке. Лучи стали ярче и толще, жар от них растекался густым паром в замерзшем воздухе. Кайл посмотрел на темный камень породы и вонзил в него горящую точку на стыке лучей. С рваным ревом забрызгали искры, и мелкие каменные осколки полетели в стороны. Вот теперь так и будешь дробить руду на каторге всю оставшуюся жизнь. Стоило ли оно того? Один удар с правой... Кайл довольно, по-мальчишески, улыбнулся. Конечно, стоило.
Было такое ощущение, что тело забросили в стиральную машину, выстирали, потом отжали на барабане, а затем вышвырнули на пол. Пот огромными каплями стекал по раздутым и стонущим мышцам. Соль лилась по лицу, под одеждой. Кожа на висках и щеках горела, а глаза болели так, что не хотелось поднимать веки.
- Ты, наверное, думаешь, что не выдержишь так, - рядом с Кайлом присел Слепой. - Ты ошибаешься. Я уже тридцать лет дроблю руду на этих рудниках. - Кайл сидел на лавке, и молчал, опустив голову в забытье. - Сначала я тоже думал, что не выдержу. - Слепой улыбнулся: - Как видишь, я жив и вполне неплохо себя чувствую. Человек привыкает ко всему. Либо привыкает, либо умирает. Я пока еще не умер... да и ты тоже.
6. Черный снег
Это было странное утро. Резкий звук пропищал в небесах, и светлое голубое пятно разверзлось в облаках. Люди, перепуганные и обезумевшие, выходили из своих домов и, молча глядя в потемневшее грязное небо, подставляли ладони, и на них падали черные теплые хлопья. Собаки лаяли, потом начинали жалобно скулить. В воздухе стоял сладковатый, невыносимый вкус гари, вызывающий тошноту, затем рвоту... потом люди рвали кровью. Черный снег укрыл дороги, крыши домов, медленно оседал на ветвях деревьев и листва вяла. На речной воде, опоясанной изогнутыми мостами, поблескивала густая ядовитая пленка. Люди кричали, хрипели, рвали кожу на горле, пытаясь дышать. Трупы. Улицы, заваленные трупами. Перевернутые машины. Плывущий по мостовой одинокий темный силуэт в балахоне с длинной изогнутой косой в руке. Сугробы черного снега.
Такой себе маленький судный день.
Кто-то решил устроить свой собственный суд.
Кто-то решил, что он Бог.
Кайл вышел из шлюза и ступил на рыхлый черный пепел. Тело облегал неудобный гермокостюм, на лице - респиратор с двумя дисками фильтров по бокам. Небо было серым, и до земли доходил лишь сумеречный свет. Все было покрыто черным, нерастаявшим снегом. Этот снег никогда не растает. И еще стоял густой туман. То тут, то там из него выступали скрюченные ветви мертвых деревьев. Это, по-видимому, была окраина леса.
- Капитан, это гибрид на основе углекислоты, - один из людей вглядывался в экран прибора в своей руке.
- Все вылезли? - Кайл обернулся и посмотрел на свою команду. Все пятеро. - Джерри, ты меня слышишь? Заберешь нас через два часа тут же.
- Понял, капитан, - отозвался голос в шлемофоне, и дверь шлюза закрылась. Челнок загудел и исчез в мутном небе.
- Мужики, у нас два часа, чтобы прояснить ситуацию.
- Это искусственный гибрид, - человек с прибором в руке прикрепил его на пояс и взял карабин наперевес. - Это не случайность.
- Геноцид? - предположил другой.
- Демонстрация.
- Идем по двое. - Кайл проверил свое оружие. - Держаться в радиусе десяти метров. Я с Варом впереди, потом Демон и Той, прикрывают Лис и Череп. Пошли.
В дымке, за мостом начинался город. Кайл шел, переступая через дохлых птиц и мелких зверьков. И везде этот мертвый снег.
Кайл с трудом уговорил адмирала позволить ему участвовать в разведке этой ситуации. Кайл не знал, почему он так хотел попасть в этот некрополь. Что-то его тянуло сюда. И от этого было немного жутко. Да... если бы Лия знала... А ей незачем знать.
Двух- и трехэтажные дома, высокие стройные фонарные столбы, аккуратные газончики и клумбы, почтовые ящики... это был тихий мирный городок. Везде лежали тела, скорчившиеся в мучениях.
Кайл остановился возле ребенка с матерью. Девушка прижимала сына, сидя на коленях и склонив голову. Пацану было не больше шести. Он умер первым, и она просто прижала его к груди и плакала, пока ее легкие расплавляются от яда.
- Рассредоточиться по двое. В радиусе пятисот метров. Осмотрите все тут.
В машинах сидели трупы, кто остался с руками у горла, кто вцепился в руль. Люди валялись на тротуарах, на полу в кафе, безвольно свисали руки с балконов.
Кайл зашел в один из домов. Семья была дома в тот момент. Вся семья. На комоде в стеклянной рамке стояла фотография, и на ней улыбались отец, мать, брат и сестра. Дети, как и родители, светловолосые, с голубыми ясными глазами.
Отец с сыном были в зале. Смотрели телевизор, наверное. Сын валялся на полу, отец остался на диване. Мать, скорее всего, готовила ужин на кухне, лежала в дверном проеме в перепачканном фартуке. Дочь была в ванной. Вода была красной от кровавой рвоты. Ее лицо... у нее было страшное выражение лица. Она видела ад в последние секунды жизни.
Кайл поднялся на второй этаж. Это, наверное, комната дочери. Плюшевый мишка на кровати, фотография молодого парня на письменном столе, стопки тетрадей... Кайл подошел и взял толстую красную тетрадь. Это ее дневник. Он открыл первую страницу. Надпись была на немецком. Вернее, один из исковерканных наречий, которыми пестрят маленькие колонии. Но понять можно. Было написано:
"Дневник Евы Миллер"
Ее звали Ева.
Он открыл страницу наугад.
"54 апреля 135 года. Сегодня Ирма познакомилась с обалденным парнем. Просто лапочка. Они весь день ходили вместе, в кино, в кафе. Он даже ни разу не пытался ее поцеловать, поэтому она сама вечером не выдержала и набросилась на него в кинотеатре. Красивый, сильный, скромный... Я тоже себе такого хочу".
"60 апреля 135. У нас в школе новый учитель. Недавно закончил академию. Красавец. Мы с девчонками решили позаигрывать с ним. Я сидела и стреляла глазами весь урок. Потом Ирма пришла к нему на перемене и заставила его покраснеть".
"18 мая 135 года. Клаус опять подглядывал за мной в замочную скважину. Маленький извращенец! Я отметелила его. Родителям он ничего не рассказал. Еще бы".
Кайл перелистал страницы.
"63 февраля 136. Папа сегодня не был похож на себя. Кричал, наорал на маму, ударил Клауса. Я решила не попадаться ему на глаза. Что с ним такое? Наверное, это все из-за этих событий в Восточной Республике. Все сейчас на нервах. Говорят, будет война. Я не верю. Не хочу верить в это".
Кайл открыл последнюю страницу.
"4 марта 136 года. Мне ночью приснился кошмар. Шел снег. Что-то в нем было странное. Мы с Клаусом вышли во двор и начали лепить снеговика. Снеговик, почему-то, получился черным. Когда мы закончили, он начал плакать, потом кричать, все громче и громче. А потом у него изо рта полилась кровь. Это было так страшно... Я проснулась от своего крика. Мама сказала, что это просто сон, просто кошмар. Но мне все равно не по себе".
Кайл провел пальцами по последним строкам. Это все неправильно.
Сел на кровать и взял в руки розового плюшевого мишку Евы.
- Твоя хозяйка не должна была так умирать, - он поглаживал игрушку. - Это неправильно.
- Капитан. - Кайл перевел взгляд на стоящего в дверях Вара.
Они спускались по лестнице на первый этаж, и Кайл не сводил глаз с фотографий на стенах. Вот Ева и Клаус со своим псом, огромный сенбернаром. А вот вся семья на горном курорте. Свадебная фотография...
- Я хочу, чтобы все записи камер попали мне в руки лично. Это должен увидеть Сенат Альянса.
- Лис говорит, что вещество постоянно разлагается и в течение сорока часов полностью нейтрализуется.
- Ясно. Пошли.
- Как вы думаете, это Восточная Республика?
- Я никак не думаю. - Кайл остановился в гостиной, глядя на фотографию в стеклянной рамке. - Но тот, кто это сделал, ответит.
Выйдя во двор, Кайл завернул за дом и подошел к большой деревянной будке. Пес лежал внутри, положив морду на сложенные лапы и высунув язык. Он знал в то утро, что умрет. Знал раньше людей.
Команда прошла по улицам, заходя в дома, и везде прошла смерть, растоптав все своими окровавленными ногами.
Окраина леса за городским мостом. Челнок должен был появиться с минуты на минуту. Кайл вслушивался в гудение одинокого ветра.
- Что вы думаете об этом?
- Химическое оружие, - отозвался Череп. - Это спланированная операция. Облако накрыло этот городок с окрестностями с завидной точностью. Да и сам объект выбран предусмотрительно.
- Точно, капитан, - сказал Лис. - Для демонстрации нужна одна цель. Городок отдален от остальных населенных пунктов. И само вещество...
- Я не об этом.
- А... - Лис понимающе кивнул. - Это не по-людски, капитан, по-скотски. Как же это по-другому назвать? Но это понимаем мы. Мы это видели своими глазами, мы были здесь. А эти ребята, что в сенате, им насрать на это. И если нам отдадут приказ разобраться с президентом Восточной Республики, то никак не из мести или чувства справедливости.
- Им просто нужен союзник, - подал голос Вар. - И совершенно не нужен неуправляемый генерал, ставший президентом милитаризированной страны. Уберем диктатора - и вместо него поставят другого, но управляемого. Своего.
- Мне плевать на политику, - тихо проговорил Кайл. - Я хочу, чтобы эти гады сдохли. Чтобы этот Норингтон и его коллеги ответили. И чтобы никто никогда больше не смог укрыть город черным пеплом.
Где-то в небе загудели турбины челнока.
- Я не дам вам участвовать в операции, капитан, - адмирал Харим отоложил корм для рыбок и постучал по стенкам аквариума. - У вас недостаточно опыта для диверсионной деятельности, вы не контролируете себя.
Кайл молчал, осматриваясь. Каюта адмирала не отличалась от кают других офицеров. Харим не любил выделяться из массы своих подчиненных.
- Вы с трудом сдерживали себя при разведке зараженного города. - Харим сел в кресло и откинулся на спинку. - Операция по устранению Норингтона требует высокого уровня подготовки. У него отлично защищенный дворец, сотня охранников. И если вас будут раздирать личные амбиции, вы погубите не только операцию, но и саму группу. Вы сами это прекрасно понимаете, капитан. Это мое последнее слово. Я позволил вам руководить группой в разведке, но устранение главы милитаризованного государства - это вам не по плечу.
Кайл поднялся, отдал честь и вышел.
Он умер не так, как должен был умереть. Норингтон. Он умер быстро от ядовитой иглы. Кайлу очень хотелось быть там в тот момент, чтобы смотреть в глаза, которые никогда не видели Еву, но заставили ее посмотреть в Ад в последний момент жизни. Если бы Кайл был там, то генерал умирал бы намного медленней и мучительней. Может, этого и опасался Харим, и именно поэтому не пустил его на ликвидацию Норингтона? Кайл действительно мог погубить всю группу. Адмирал оказался прав на все сто.
7. Когда бежишь без оглядки, не думая, куда
Дверь перед Кайлом тихо раздвоилась, и он оказался в просторном светлом помещении, округлые стены которого были полностью залеплены мониторами, передающими записи камер наблюдения. Пол и потолок были отделаны металлическими пластинами. Где я? Опять эти чертовы провалы...
- Добрый день, мистер Грей, - послышался резонирующий электронно-женский голос.
- Привет. - Кайл огляделся.
- Вам, наверное, интересно, зачем я вызвала вас к себе.
Кайл ощупал ошейник. Ага... Южный Алькатрас.
Посреди помещения быстрыми яркими пятнами стал проявляться силуэт. Все четче и четче, пока не превратился в полупрозрачную голограмму молодой рыжеволосой девушки в облегающем красном платье. Девушка смотрела на Кайла с еле заметной лукавой улыбкой.
- Вы мне даже не предложите стул? - поинтересовался Кайл.
- Извините, - виновато опустила глаза девушка, - у меня здесь нет никакой мебели, она мне не нужна. Поэтому вам все-таки придется постоять.
- Ничего, ничего, - пробубнил Кайл. - Мне не привыкать.
Кайл огляделся, бегая глазами по мониторам.
- Как мне вас называть? Наблюдателем?
Девушка еще шире улыбнулась, скаля белоснежные зубы, из-за этого улыбка получилась хищной, как у акулы.
- Можете звать меня Марией.
Кайлу чертовски не понравился ее взгляд.
- Зачем вы меня вызвали, Мария?
- Видите ли, мистер Грей, - замялась голограмма. - Вы в корне отличаетесь от общей массы заключенных этой тюрьмы. Я ознакомилась с вашим делом и я искренне вам симпатизирую. Ваш поступок вполне поддается человеческому пониманию.
- Наверное, именно из-за этого вы отправили меня в трубу остывать. Из искренней симпатии.
Девушка пронзила своего собеседника холодным колючим взглядом.
- Мистер Грей, есть дисциплина. Ответственность. Из-за вас погиб человек. Я должна выполнять свой долг, даже если мне это не душе.
- В чем же сейчас заключается ваш долг, Мария?
Голограмма молчала, водя пустым взглядом по мониторам.
- Что я из себя представляю? - спросила она. - Как вы думаете?
- Я не разберусь, что из себя представляю я, - пожал плечами Кайл, - как же я могу что-то говорить о вас?
- Не настолько глубоко, - покачала головой голограмма. - В более простом ключе.
- А... Вы не программа, Мария. - Кайл указал на экраны. - Только бинокулярное зрение. Система подключена к вашему мозгу. Либо вы в коме, либо вы лишились тела. По-моему, это так называемая "киберноатехнология", ее практиковали для создания мыслящих кораблей в прошлом.
- Вы знаете больше, чем я думала.
- Что вам нужно, Мария?
- Мне нужна ваша помощь.
- Признаюсь, я не горю желанием помогать своему тюремщику.
- Вы знаете сказку о Спящей Красавице? Она спала в стеклянном гробу, пока не появился принц и не поцеловал ее. И она проснулась, - она немного помялась. - Я читала ваши сны, - тихо сказала девушка. - Они не такие, как сны других людей. Они реальны. Они заставили бы меня расплакаться, если бы я могла. Если бы могла почувствовать. Я видела вашу жену с золотыми волосами.
- Извращенная тварь! - прорычал сквозь зубы Кайл. Его глаза налились кровью. - Какое право ты имела прикасаться к моим снам? Тебе мало моей свободы? Жизни? Сука, - руки Кайла задрожали и сжались в кулаки.
- Я и не рассчитывала, что вы меня поймете. Просто ваши сны... они так реальны, в своих снах вы живете другой жизнью, живете в своем призрачном мире. Это прекрасный дар.
Кайл зарычал, попятился к двери.
- Выпусти меня отсюда, сука! Выпусти! Я никогда больше не усну, чтобы ты не пачкала своими грязными руками...
Ошейник Кайла запищал.
- Хочешь меня заткнуть? - засмеялся Кайл. - Да подавись! Давай! Оторви мне голову и подавись ею! Можешь засунуть ее себе между...
Что-то на ошейнике щелкнуло, он распался на две половины и ударился о металлический пол у ног Кайла. Заключенный недоуменно поднял глаза на рыжеволосую голограмму.
- Я больше так не могу, - на лице девушки были слезы. - Это не жизнь. Ваши сны что-то перевернули во мне. Я вспомнила и теперь не могу забыть. Я не могу забыть. Вы понимаете? Не могу забыть... Я хочу вас попросить, чтобы вы поцеловали меня, я хочу проснуться, - она попыталась улыбнуться. - Как в сказке.
В середине помещения из пола выехал стальной цилиндр, когда он вновь опустился, в воздухе остался висеть инструмент, напоминающий кинжал с расстроенным лезвием.
- Это ключ от криокамеры. Если я не проснусь, покончите с моими мучениями.
Кайл взял стилет в руку и перевел взгляд на Марию.
- Я отключила резервные модули, так что у вас будет около тридцати минут до того, как включится аварийный режим безопасности.
Она показала на прямоугольную панель в стене. На панели было написано: "Основной терминал. Уровень доступа D. Только для технического персонала".
Кайл вставил стилет в отверстие в виде трехлучевой звезды. Повернул. Выехала криокамера, вся в клубах ледяного воздуха и связках кабелей и проводов. Кайл повернул затворы, и крышка отъехала в сторону. Мария была точно такой, как на голограмме, только без красного платья. Обнаженное тело, перехваченное трубками системы жизнеобеспечения. Голограмма подошла ближе. Кайл поправил замерзшие рыжие волосы.
- Как в сказке... - проговорил Кайл. - Люди всегда верили в сказки, хотя сами их и выдумывали.
Он посмотрел в глаза голограммы. Наклонился, и прикоснулся своими губами к ее замерзшим синим устам. Кожа начала примерзать, и боль холода ударила в лицо. Кайл выпрямился. Голограмма Марии плакала.
- Прощайте. - Кайл быстро с силой вонзил стилет в замерзшее сердце по рукоять. - Сказка всегда остается сказкой.
Голограмма все также стояла и плакала, глядя на Кайла. Потом замерцала и застыла статическим кадром.
Зазвучала сирена. Он еще раз поцеловал холодные синие губы, прикоснулся к мерзлым волосам и пошел проч. Нужно было бежать, пока превратившиеся в истуканов жестянки не опомнились от перезагрузки систем.
Роботы пришли в себя намного быстрее, чем обещала Мария, но теперь никто не боялся, что его голова разлетится на куски - все ошейники половинками валялись на полу, превратившись в горы ненужного хлама, путающегося под ногами. Недоумение на лицах заключенных, глазеющих на застывших охранников, сменялось диким восторгом, когда ненавистные украшения падали к ногам.
Когда включилась аварийная охранная система, начались настоящие бои в коридорах, столовых, бараках, в шахтах рудников. Из первых, попавшихся под руку жестянок, вырывали винтовки вместе с батареями питания, расстреливали стационарные пушки и взламывали дверные замки. Глаза разъедали тучи пыли, распыленные осколками стен, все вокруг осыпалось яркими искрами. Нарастал гул тысячи криков - кто-то рвался к долгожданной свободе.
Кайл шел по коридору к столовым, держа винтовку наперевес, а батарею закинув за спину. Он хотел отыскать Слепого. Его личный утконос вскоре нашелся сам. Кайл прекрасно понимал, что вскоре сюда прилетят настоящие солдаты, и тогда уже никакое чудо не поможет.
- Мы джолжны бежатшь череж шеверный шлюж, - прошипел Шиа.
- Сначала найдем Слепого и Фарисея.
Вокруг крики, стрельба, кровь, эти чертовы половины ошейников под ногами.
Кайл то и дело прижимал утконоса к земле, чтобы тот не подлез под выстрелы. Когда они добрались до столовых, там уже никого не было.
- Куда все делись? - опешил Кайл.
- Вше пытшаютшя пробитьша череж ошновные воротша. У них этшо можетш получитшьша, - прошипел в ответ Шиа.
- Как скоро тут могут быть войска?
- Очень шкоро.
- Тогда идти через главные ворота равносильно бойне. - Кайл посмотрел на нелепую морду утконоса: - Что ты там говорил о северном шлюзе?
Северный шлюз был пуст. Огромная винтообразная труба шла вверх под углом почти в сорок пять градусов. Одинокие мерцающие лампы с трудом разгоняли холодный мрак.
Огромный чернокожий с почти белыми глазами лежал на грязном сугробе, придерживая руку у правого плеча. Он тяжело дышал. Рядом с ним на снегу алели пятна.
- Ты не в курсе, что произошло? - загремел бас Слепого. - Все сошло с ума, перевернулось с ног на голову.
Кайл присел перед Слепым на корточки, откладывая винтовку в сторону:
- Я поцеловал Наблюдателя, но она не проснулась. Поэтому, я ее убил.
Слепой разошелся громовым хохотом.
- Ты всегда мне нравился, всегда городишь что-то невнятное.
Кайл подошел к огромному стальному люку, вмерзшему в конец тоннеля.
- Мы сможем это открыть?
- Два рубильника по краям, - указал кивком головы Слепой.
- А есть ли смысл вообще лезть наружу? - засомневался Кайл. - Мы хоть куда-нибудь доберемся?
- А ты предпочитаешь остаться в тепле и дождаться милостивых карателей?
Кайл взглянул на люк.
- Да мне плевать, - тихо проговорил он.
- В десяти милях есть поселение шахтеров, - сказал Слепой.
Холодно. Так холодно, будто ты попал во внешний круг ада. Черное небо. Метель, стальными стружками полосующая онемевшее лицо. Снег под ногами рыхлый и тяжелый. Отсюда нет выхода.
Огни. Вдали мерцают несколько огней. Неужели дошли?
- Куда потом? Что нам делать в этом городе?
- Сейчас не время думать о том, что будет дальше. Сейчас мы в иной ситуации. Нужно бежать. Бежать без оглядки, не думая, куда. Главное "сейчас". Если ты не будешь делать все сейчас, все, на что способен, даже больше, то у тебя не будет никакого "потом".
- Вы беглые каторжники? - худощавый старик с густой седой бородой затворял дверь. - Из Южного Алькатраса?
Кайл, жадно глотая воздух, кивнул. Слепой сполз на пол.
- Где ваши ошейники? Как это вы сумели?
- Ранимое женское сердце, - монотонно простонал Кайл, распуская обледеневший воротник. - Может быть и холодное, но все-таки ранимое.
Старик серыми тусклыми глазами оглядел три беспомощные полумертвые фигуры, которые впустил в дом.
- Снимайте эти лохмотья, я дам вам теплую сухую одежду. И пожрать вам приготовлю, - он зашаркал в соседнюю комнату. - У меня даже рыба для вашего утконоса найдется.
- А выпить, дед, у тебя есть? - слегка оживился Слепой. - Нужно бы согреться, поскорей да погорячей.
- А как же? - отозвался голос хозяина. - Настойка из красной полыни27.
Домик старика, приютившего беглецов, был похож на экспонат музея. Несколько небольших комнат с полом, устланным пластиковыми плитками, потертым паркетом и плешивыми коврами, стены обклеены бумажными обоями или просто побеленные поверх штукатурки. Старинная трескучая мебель, старый запылившийся телевизионный приемник, один из первых, черно-белый, радио, размером со стиральную машину, полки шкафов, уставленные десятками книг, некоторые были в идеальном состоянии; газовая плита на кухне светилась синими огнями рядом с пузатым и неумолкающим холодильником; треснутая раковина и пожелтевшая ванная, мутные зеркала, цветы в глиняных горшках, распятье над входной дверью и иконы на стенах.
- Нужно избавиться от старика. - Слепой говорил шепотом. - Может сдать.
- Ты не устал? - Кайл держал в руках чашку горячего чая. - Сдаст, не сдаст. Зачем тебе такая жизнь, когда от страха ты готов всем вокруг перерезать горло?
- Я не вернусь туда.
- Я тоже.
- Я убью его.
- Тогда я убью тебя.
- Дед, как тебя зовут?
Старик опустился в кресло, сжимая в руках стакан с настойкой. В приглушенном свете ночника он казался нереальным, каким-то призрачным, его глаза, тускло мерцали во мраке.
- Я забыл свое имя. Все меня называют Игнатом. Знаю только, что сам с Земли. Еще знаю, что я русский. Вот, пожалуй, и все, - он отхлебнул из стакана и свел скулы.
- Как так?
- Нашли меня в обломках корабля. Люди здесь неплохие, - он посмотрел на своих гостей. - Я не лгу. А вы что расскажете?
- Я адмирала избил, - сказал Кайл и засмеялся, выронив почти пустой стакан с настойкой. - Я его прямо в командной рубке, - он смеялся так, что слезы потекли, - на глазах экипажа...
- За дело? - спросил Старик.
- Поверь, дед, за дело. Жалею только, что не выпотрошил его из вайпера.
- А ты? - обратился Старик к Слепому.
- А я пират. - Слепой поставил свой стакан на стол. - Промышлял в поясе Ориона. Попался, как сосунок, на одной шлюхе в Афинах на Эльбрусе28 . Меня и уволокли на пожизненное.
- А корабль, команда?
- Надеюсь, дальше бороздят просторы необъятного космоса.
- Ты теперь снова к ним?
- Не знаю, - помялся Слепой. - А больше некуда.
- Завтра уйдете. - Старик осушил стакан. - Дам вам документы, завтра будут, денег немного и одежду. Больше вам здесь нельзя. Искать вас тут будут.
Старик встал и пошел проч.
- Спасибо, дед.
- Добрых снов, - отозвалось из темноты.
- А меня он не шпрошил, - грустно прошептал Шиа, повесив клюв.
- Потому, что ты утконос, - донесся голос Игната из дальней комнаты.
Небо ревело сотнями гудящих моторов. Сквозь облака оно кишело тысячами маленьких черных силуэтов - с расправленными крыльями, плюющиеся бомбами. Париж истекал кровью. Истекал быстро и необратимо - кровь фонтанами била из артерий и заливала мостовые, текла в Сену - и ее воды окрашивались в красный. Все было окутано едким черным дымом, улиц почти не осталось - только груды руин, разбросанных на изрытой земле. Деревья горели. Их листва сворачивалась и чернела за мгновение. Уже не было видно Эйфелевой башни, обычно высоко возвышающейся над этим районом. А может ее не видно, потому что ее уже нет? Людей тоже нет. Их не видно. Свист и взрывы. Свист и взрывы. Свист и взрывы.
В подвале темно, тесно, трудно дышать, но, кажется, безопасно. Два мальчика. Два брата. Они близнецы. Им по девять лет.
- Кто это, Кайл?
- Не знаю.
- Парижа больше нет?
- Не знаю.
- Может, и нас скоро не станет?
- Не говори ерунду. С нами все будет в порядке. Тут мы в безопасности.
- Кажется, уже не бомбят.
- Уже часа четыре не бомбят.
- Давай тогда выйдем наружу. Дышать трудно.
- Давай.
Они выкарабкались, разобрав обломки кирпичей руками, через окно в подвале.
- Ни одного целого дома! - один из мальчиков оглянулся вокруг.
- Наверное, приюта тоже больше нет.
- Смотри, Кайл! - один из братьев указал пальцем на горизонт. - Что это?
- По-моему, вертолеты.
- Чьи?
- Не знаю. Но танки под ними точно не нашенские. Бежим!
Бежать. Бежать. Бежать. Бежать... Чей-то сапог. В глазах белые вспышки.
- Кайл!
- Айвен, беги! - он вцепился в горло солдату. Откинули, как щенка. Он закричал. Ничего не видно. Опять удар. Тишина. Пустота.
Начало светлеть. Размытые пятна, все четче и четче.
- Доктор, он пришел в себя, - женский голос.
Лицо. Наверное, это доктор. Еще молодой.
- Ну, как дела, дружище? Как себя чувствуешь?
- Не знаю, - лицо Айвена. - Где Айвен?!
- Кто?
- Мой брат. Айвен. Где он?
- Я ничего об этом не знаю. Спрошу у дежурной, она должна знать. Ты отдыхай. Найдем твоего брата. Скажи, как тебя зовут?
- Кайл Грей.
- Где твои родители?
- Не знаю.
Вокруг много железных коек. На них люди. Белые покрывала замазаны кровью. Некоторые молчат, некоторые стонут. У того перевязано лицо. У этого нет ног, видно, что их нет. Рядом женщина, покрывало сползло, у нее нет ничего ниже пояса, торчат какие-то трубки и шланги. Она громко хрипит, когда дышит.
Она смотрит на меня. Хочет что-то сказать. Я встаю и подхожу к ней. Она хрипит. Она хочет, чтобы я наклонился. Я наклонился и вслушиваюсь. Я мотаю головой. Нет. Я этого не сделаю. Она говорит, что была на седьмом месяце. Я не понимаю, что это значит, но ей так больно. Я вижу это в ее глазах. Я выдергиваю шнуры из машины, к которой ведут ее провода. Женщина несколько раз всхлипывает и замолкает. Она улыбается. Ее глаза смотрят в пустоту. Я убил ее. Я не хотел ее убивать, но оставлять ее мучаться я не мог. Я не знаю, что теперь делать. Я не знаю, где мой брат.
8. Синяя роза
Красное холодное солнце Кентавра. Корабли плавятся и кипят в соленой атмосфере, чтобы остыть на зеркальной глади голубых горных озер. Ярко-зеленые ели густыми ресницами окаймляют холмы и белесо-синие облака отражаются в воде тусклыми пушистыми клубами и плывут на восток. На прохладной земле желтеет редкая трава, покачиваются на слабом ветру колючие кустарники. На камнях, проступающих на поверхность, темнеет синий мох. На горных вершинах, возвышающихся вдали, лежат белые шапки векового снега. Портовый город опоясал западный берег озера, окутавшись с боков изумрудами хвойных лесов. Дома из красного камня, башни с белыми куполами, улицы вымощены брусчаткой, высокие фонари из черного кованого железа. Корабельные доки выпускают свои паучьи лапы, готовые схватить пришвартовавшийся корабль, плавно, ловко и быстро. Десятки людей суетятся средь построек, меж контейнеров с грузом, спешат в город.
Из одного корабля, только что прибывшего в Роузвилл, по трапу вышел человек. Он был высок и крепок, с налысо бритой головой и тусклыми карими глазами. На нем был черный плащ, через плечо переброшен рюкзак. Человек безразличным взглядом окинул доки, набережную, горный хребет по ту сторону озера и, глубоко вздохнув, зашагал по улице.
Таксофон был прост до безобразия: экран, камера, клавиатура и приемник кредиток. Он стоял на углу небольшой книжной лавки - это, по-видимому, единственный таксофон в порту. Кайл набрал поиск имени. Таксофон вежливо извинился, так как найти это имя в городе он не смог. Кайл подключился к широкой сети, что стоило ему полсотни кредитов, и повторил запрос. Список, который показал экран, состоял всего из пяти имен. Кайл набрал вызов. На экране красовалась картинка с синим клоуном, который задумчиво смотрел то на Кайла, то куда-то в сторону, прижимая к уху трубку старинного телефонного аппарата. Затем на экране появилось заспанное лицо молодой рыжеволосой девушки.
- Да?
- Я прошу прощения, что разбудил вас, но мне необходимо знать. Это дом Дерека Самуэля Ритори?
Девушка удивленно приподняла бровь.
- Можно и так сказать. Что вам нужно?
- Мы с ним старые друзья. Я проездом тут и хотел бы повидаться с ним.
- Какой еще старый друг? Как вас зовут?
- Кайл Грей. Можете его позвать?
Девушка пристально вглядывалась.
- Ты не изменился...
- Прошу прощения...
- Отец умер. Уже давно. Лет тридцать назад.
- Риола, это ты?
- Я, дядя Кайл, я.
Они молча смотрели друг на друга.
- Ты где сейчас? - спросила она, стеснительно поправляя волосы.
- Роузвилл.
- Что ты там делаешь?
- Не могу говорить по телефону.
- Приезжай. Я живу в Метего, Северное Королевство. Запомнил?
- Адрес?
- Улица тридцать один-двести сорок семь. Квартира тридцать четыре шестьдесят.
- Как только освобожусь.
- Обязательно приезжай. Слышишь? Обязательно приедь... До встречи.
- Приеду. - Кайл отключил связь.
Тридцать лет.
Маленький бар с вывеской "Дорога в инкогнито". Интересное название. Что же они тут наливают?
Кайл уселся за барную стойку. Бармен, плечистый коротышка в синем фартуке и с черными густыми усами, подошел к нему и спросил:
- Что будешь, служивый?
Кайл удивленно уставился на него:
- Эспер?
- Угу. Так что будешь?
- Чего-нибудь самого ядерного.
Бармен вернулся с рюмкой ярко-синей жидкости.
- И что это?
- "Синяя роза". Ты ведь просил "самого ядерного". - Бармен наклонился к Кайлу, пристально всматриваясь в глаза. - Знаешь, у тебя в башке такая каша...
- Все вы так говорите.
- Я серьезно. Ты сумасшедший? - Кайл утвердительно кивнул. - Не расстраивайся, - улыбнулся бармен. - Многие великие люди были сумасшедшими. Хотя бы Кепнер.
- Если такой крутой эспер, то почему работаешь в этой забегаловке?
- Каждый выбирает, что ему по душе, - улыбнулся бармен и отошел.
Кайл оглядел помещение бара. Кирпичные стены, деревянный пол, лампы в конических стеклянных плафонах, столы и стулья отлиты из стали, окна закрыты широкими алюминиевыми жалюзи. В помещении было людно. Кайл равнодушно оглядел толпу и повернулся к своей рюмке.
- Предупреждаю, - коротышка как-будто вырос из-под земли. - В этой штуке нехилый галлюциноген.
- Сойдет. - Кайл залпом осушил рюмку и в горло ударил холодный колючий горький вкус. Кайл закрыл рот кулаком и откашлялся.
- Ну, как? - поинтересовался бармен.
Кайл, не в силах вымолвить ни слова, быстро закивал, пытаясь глотнуть воздуха.
- Что это?
- Тут содержится настойка из травы Морфея, ее привозят контрабандисты с системы Пария.
- А, так вот в чем дело. - Кайл осмотрел дно своей рюмки.
- Сейчас тебя начнет так штормить, что ты поймешь - не зря заплатил такие деньги.
Время шло, Кайл заказал вторую рюмку, а обещанного эффекта так и не было.
- Что с тобой не так? - бармен был удивлен трезвым взглядом своего посетителя.
- Я, просто, эту траву на Парии уже встречал. Туземцы угощали в сыром виде.
- Ты был на Парии? Там где хитоны разбили флот Альянса?
- Не флот, а всего один корабль.
Бармен приблизился к Кайлу.
- Знаешь, что я слышал?
- И что же?
- Хитоны не просто так воюют с нами. Мы первые на них напали.
- Чушь.
- Я знал одного парня из контрразведки Альянса. Так он божился, что люди первыми начали вычищать колонии хитонов, приняв их за неразумных животных. И теперь они просто возвращают себе свои миры.
- Я в это не верю.
- Тогда почему они не атаковали Кейптаун, Зеленую Луну и Нентрап29? Потому что люди первыми их заняли. Хитоны только возвращают то, что им принадлежит.
Кайл выкинул правую руку через стойку и, схватив коротышку за шиворот, придвинул его.
- А теперь послушай меня, - он рычал коротышке прямо в лицо. - Хитоны - это твари, которые не заслуживают никакой жизни. Им ничего не принадлежит из того, что они забрали, и никогда не принадлежало! Они - это чума, которую нужно выкосить раз и навсегда! Они ни на что не имеют права!
За спиной Кайла появились два амбала. Коротышка сделал знак рукой, останавливая их.
- Все в порядке, Рино? - спросил один из амбалов басовитым голосом.
- Все в порядке, мужики.
Кайл отпустил бармена.
- С тобой все ясно, - коротышка поправил воротник.
Самолет спускался над Метего. Черное ночное небо веяло холодом сквозь иллюминатор. Город с высоты походил на светящийся искрами полумесяц, раскинувшийся строго с Севера на Юг. Зачем я лечу туда? Что я хочу там увидеть, что узнать? Дерек давно состарился и умер. Риола выросла и у нее теперь своя жизнь. Зачем я там нужен? Может и не нужен. Но так хочется хоть как-то прикоснуться к воспоминаниям. Добрым, светлым. Все равно деваться уже некуда. Некуда идти. У меня ничего не осталось, разве что желание стереть Хитонов, как вид, с лица Млечного Пути. Сделать так, чтобы и следа их не осталось. Это и есть, наверное, смысл жизни. Твою мать... это самый четкий смысл, который может представить себе человек.
Он стоял напротив хромированной широкой двери в коридоре на тридцать четвертом этаже. Зеленый прожженный ковер. Голубые грязные стены. Кайл нажал на кнопку домофона. Прогудел звонок. Тишина. Он нажал еще раз. Звонок. Тишина. Он нажал в третий раз. То же самое. Кайл присел на скамейку возле вазона с длинным раскидистым оранжевым растением и закрыл глаза.
- Курсант Грей! - услышав за спиной громовой бас инструктора, Кайл сжался, как маленький щенок. - Курсант Ритори!
Дерек выпрямился и с наглейшей физиономией смотрел в широкое багровое лицо инструктора, глаза которого налились кровью до краев и вот-вот норовили лопнуть. Кайл стоял рядом, бледный, как привидение.
- Вы, оба... - нависший над ними, как скала, инструктор, задыхался от ярости - Вы!!!
- В чем дело, инструктор? - с невозмутимым видом поинтересовался Дерек.
Инструктор сграбастал обоих курсантов за шиворот могучими лапами, приподнял, встряхнул и поволок за собой.
- В который раз мы уже в карцере? - спросил Кайл лежа на койке и глядя на потолочную лампу, испускающую блеклый синеватый свет, от чего казалось, что в этом маленьком помещении стоят вечные сумерки, что, в свою очередь, по чьей-то нелепой задумке, должно было усилить наказание провинившихся курсантов.
Дерек сидел на корточках, аккуратно доводя маркером человечка с кальяном в руках.
- Тринадцатый, - он еще раз с расстановкой пересчитал человечков. - Да, в тринадцатый раз.
- И как это они догадались, что именно мы подсыпали в суп третьего взвода яйца протеусов30?
- Наверное, когда в спортзале весь третий взвод одновременно начал блевать маленькими ползающими комочками, а мы с тобой, вдвоем, катались по полу. - Дерек повернулся к сокамернику. - А еще ты белеешь, как мел, когда инструктор начинает катить на нас бочку!
- Ничего не могу с собой поделать, - начал оправдываться Кайл. - Он на меня ужас наводит.
- Ужас, - перекривил Дерек. - В твои-то четырнадцать? Не стыдно? Не можешь себя контролировать ни капли.
- Слышь, Дерек, а нас не попрут из академии? Все-таки в тринадцатый раз.
- Они пугают и пугают. И когда мы чучело хитона к девкам в раздевалку поставили, и когда в гальюне гравитацию отключили, - Дерек заулыбался и взглянул на друга, - тогда еще инструктору какашка прямо по морде так плавно проехалась, когда он пошел посмотреть, че так воняет, - снова уставился на человечков, - и когда этому придурку, Хитчу из третьего взвода, униформу стекловатой натерли, так он чесался потом, что у него аж слезы текли. Все время пугали. Не писай в мензурку, не попрут. Без нас им будет скучно.
Тут дверь карцера открылась, и в проходе возникла огромная фигура инструктора.
- Вас вызывает к себе адмирал Хитроу, - инструктор обернулся и вышел из карцера.
- Чтоб ты обосрался, - пробубнил Дерек.
- Что? - освирепел инструктор.
- Я говорю, я вас испугался.
В тринадцатый раз они стояли на этом ковре, в этом кабинете, перед этим столом. Кайлу сразу стало не по себе, как только он увидел лицо седовласого старца в адмиральском мундире, обычно глубоко флегматичное с еле-еле заметной улыбкой. Как-никак именно адмирал был их негласным покровителем и всегда прощал их разудалые шалости, строго требуя при этом, чтобы это было в последний раз. Ходили слухи, что адмирал в юные годы сам был мастером проделок и, видимо, Кайл с Дереком напоминали ему его самого в детстве. Но в этот раз взгляд адмирала был другим - ни тени улыбки и грусть в серых тусклых глазах. Что-то не так. Видимо, в этот раз они действительно перегнули палку.
- Я довольно долго закрывал глаза на ваши проказы, - после молчания спокойно произнес Хитроу, - но всему есть предел, которого, видимо, вы не признаете или не замечаете.
Кайл почувствовал, как тысячи маленьких мурашек ледяным маршем начали искалывать его кожу. Он кинул мимолетный взгляд на Дерека и понял, что и непоколебимого Ритори пошатнули вот эти самые непривычные слова адмирала.
- В этот раз вы преступили предел, своей выходкой, своим легкомыслием, своим эгоизмом, - он тяжело вздохнул. - Могли погибнуть люди. Ваши товарищи, братья по оружию, те, с кем когда-нибудь вам придется биться плечом к плечу с врагом.
- Но никакой угрозы их жизни... - начал было роптать Дерек, но адмирал остановил его.
- Не оправдывайся, Дерек. Не стоит. Это совсем другая ситуация. Это уже не шутки. Все серьезно. Вы оба довольно-таки неплохие ребята и далеко не глупые, но тут вы совершили даже не ошибку. Вы показали, что не осознаете никакой ответственности за окружающих вас людей, ответственности за их жизни. Этим поступком вы просто дали понять, что не имеете никакого права на то, чтобы называться офицерами флота, потому что ради забавы, ради своей слабости вы поставили под угрозу своих товарищей.
Кайл и Дерек стояли по стойке "смирно", глядя вперед, как два изваяния.
- Завтра будет готов приказ о вашем отчислении из академии. Сегодня соберите свои вещи. Свободны.
- Мой отец от меня откажется. - Дерек сидел на своей койке на втором этаже кровати и механически болтал ногами в воздухе, глядя в пустоту. - Сын капитана первого ранга выгнан из академии. С позором. Как мне возвращаться домой?
Кайл лежал на своем этаже, заложив руки за голову. Глаза его были закрыты. "Как мне возвращаться домой?". А у него не было дома, некуда возвращаться. Он получил один-единственный шанс в жизни чего-то добиться, чего-то серьезного. Беспризорник, выживший в разрушенном бомбежками Париже, буквально спасшийся из-под завалов. За него поручилась армия, тот майор, что лежал в госпитале, вмесите с ним, в одной палате. Для Кайла домом была эта академия - огромный кусок металла, болтающийся на орбите Гегемона-331. А теперь его выкинут отсюда. Потому, что он заслужил этого. И не стоит винить ни инструктора, ни адмирала Хитроу, ни даже Дерека. Кайл всегда рассчитывал на себя и никогда не пытался скинуть свою вину на других. Все равно уже ничего не изменить.
- Кайл. - Кайл открыл глаза. В полутемном помещении казармы на него смотрела рыжеволосая девчонка, лицо в веснушках и огромные голубые глаза. - Они вас выгонят?
Кайл приподнялся и сел на койке, девчонка присела рядом.
Они молчали. Кайл смотрел куда-то вперед угрюмым беспомощным взглядом, а его гостья не сводила с него глаз.
- Завтра тебя уже не будет? - Кайл кивнул, продолжая смотреть вперед.
Она поцеловала его в щеку. Он отстранился и округлил глаза.
- Ты что, Нора? Что с тобой?
Нора покраснела и обняла его.
- Я не хочу, чтобы ты улетал, - ее слезы стали обжигать щеки.
Кайл отодвинул ее с непонимающим видом и попытался улыбнуться, из-за чего выражение его лица получилось глупым.
- Я пока еще не улетел.
Время было позднее, и все курсанты должны были уже находиться в своих казармах и спать. Кайл пытался заснуть, лежал на койке с закрытыми глазами и обрисовывал свое ближайшее будущее. Но ничего толком он обрисовать не мог. Он понятия не имел, что теперь с ним будет. Дверь плавно и тихо отъехала в сторону, и из коридора на пол упал рассеянный луч света. Кайла кто-то потряс за плечо.
- Что тебе не спится, Дерек?
- Я кое-что услышал. Только тихо, одевайся и выходи за мной.
- Сейчас уже комендантский час.
- Ты боишься, что тебя выгонят?
Кайл быстро оделся и вышел с Дереком в коридор. В коридоре было тихо и пусто, но Дерек все равно отошел в гальюн и закрыл дверь.
- Ну, рассказывай.
Дерек приложил палец к губам и зашептал:
- Я шлялся по верхним палубам, все-таки последняя ночь тут и, проходя мимо кабинета Хитроу, услышал, что он с кем-то разговаривает.
Кайл сделал такую гримасу, мол "ну и ради этого ты меня будил?". В ответ на это Дерек быстро отвесил тому подзатыльник.
- Короче, слушай. Кто-то из разведки захватил нескольких живых хитонов. Ты понял? Живых! Не знаю, как им это удалось, но они тут, в академии. Тот человек из разведки говорил, что-то насчет оборудования, которое есть у нас на борту и необходимо для срочных исследований. Хитроу начал протестовать, дескать, тут дети и все такое, но потом сдался. Ты понял?
- А как же все то, чему нас учили? Типа, хитоны без коллективного разума не могут существовать, - засомневался Кайл.
- Не знаю, - пожал плечами Дерек. - Но я знаю точно, что у нас в биолаборатории эти твари. Живые!
- Ну, это все замечательно, - закивал Кайл. - И что ты предлагаешь? Пойти посмотреть?
- Эта наша последняя ночь в академии. Ты не забыл?
Кайл водил взглядом по потолку.
- А черт с ним! Давай хоть одним глазком.
Весь исследовательский сектор был закрыт - двери запечатаны. Поэтому им пришлось лазать по старой традиции через вентиляционные трубы, которые они, к их счастью, знали, как свои пять пальцев.
- Да ты надоел! Не толкайся!
- А ты лезь быстрее, черепаха!
- Да пошел ты!
- Тихо! Тут седьмая лаборатория. Слышишь голоса?
Кайл прислушался.
- Угу.
Они проползли еще немного и оказались возле вентиляционной решетки, выходящей в светлое просторное помещение лаборатории. За стеклами отчетливо просматривался препараторский отсек. На металлических столах лежали три здоровенные черные туши, а на четвертом - ребенок, мальчик лет десяти со светлыми волосами. Он был накрыт простыней до груди. В лаборатории были люди в черной форме разведки, двое солдат в легкой броне с пулеметами наперевес и трое людей в бирюзовых костюмах биозащиты.
Люди из разведки вышли из помещения препараторской и появились за стеклом наблюдения, спиной к вентиляционной решетке. Они о чем-то тихо перешептывались. Потом появился Хитроу со своим заместителем Провиком, толстым коротышкой с обвисшими щеками.
- Что это за ребенок? - спросил Адмирал. - Вы ничего не говорили о нем.
- Он был изъят из какого-то кокона на материнском корабле, - пояснил один из людей в черном. - Там же мы взяли и этих троих. Буквально за неколько минут до взрыва.
- Как же вы сумели схватить хитонов живыми?
- Мы провели поверхностное сканирование на месте, но ничего не обнаружили.
- А с ребенком?
- Понятия не имеем. Сами понимаете, адмирал, если бы не срочность и секретность этого дела, мы не стали бы доставлять вам неудобства, - помолчав, человек из разведки добавил. - Этот ребенок абсолютно нормален. Я не знаю, как он попал к хитонам, и что они с ним делали, но, надеюсь, когда мы приведем его в чувства, он что-то сможет нам рассказать.
Люди в биозащитных костюмах начали настраивать глубинный сканнер, вертя его над одним из хитонов на длинной механической руке. На экране монитора перед адмиралом замерцало изображение, которое не было видно из-за его спины.
- С этим все в порядке. Анализ полученных данных может быть интересен. Доктор Джоуди, - обратился человек из разведки в переговорное устройство. - Просканируйте мальчика.
Сканнер завис над ребенком. Когда его активировали, мальчик вздрогнул.
- Что это? - дернулся один из людей из разведки.
Ребенок открыл глаза и закричал истошным визгом. Хитоны, лежащие на столах, очнулись и соскочили на пол.
- Что это такое?! - вскрикнул Провик.
Из переговорного устройства донеслись крики. Хитоны двигались быстро и точно, с одного удара своими щупальцами раскраивая человека. Солдаты начали стрелять, один даже успел раскромсать пулями одну из черных туш, но это все, что он успел сделать.
- Боже... - проговорил Хитроу, отходя от стекла.
Белые стены и пол препараторской были забрызганы красной кровью. Все произошло так быстро, что не укладывалось в голове.
- Вы же сказали, что они без сознания! - крикнул он на человека из разведки.
- Они были без сознания! Просто куски мяса!
- Зовите ваших людей сюда!
Все офицеры вынули свое табельное оружие, все кроме Провика. Тот вжался в угол и молча лупал глазами.
Мальчик поднялся и скинул с себя простыню.
Хитоны ловко подхватили пулеметы солдат.
- Быстро к выходу! Задраить лабораторию!
Очереди пуль полетели в стекло, и оно сопротивлялось не долго. Осколки разлетелись как пыль. Один из хитонов отшвырнул пустое оружие и прыгнул вперед, перекрывая путь к наружной двери. Двое из разведки валялись в лужах собственной крови. Хитроу лежал на полу, судорожно схватившись за кровоточащее плечо.
Второй хитон поднял его и показал ребенку. Хитроу застонал. Оставшийся в живых человек из разведки попытался дотянуться до своего вайпера, лежащего около трупа Провика, но рука хитона оттянула его за ногу.
Кайл и Дерек сидели, прижавшись к вентиляционной решетке, и смотрели за всем этим, затаив дыхание. И в тот самый момент, когда хитон тащил за ногу скулящего от боли и бессилия человека из разведки, оставляя на полу след из его крови, Кайл вышел из оцепенения. Он повернул крепления и с силой ударил обеими ногами по решетке вентиляции, и та вылетела наружу.
- Куда! - начал было кричать Дерек, но Кайл был уже в лаборатории.
Хитоны дернулись в его сторону, но светловолосый мальчик остановил их взглядом. Он обернулся к Кайлу, который сжимал в дрожащих руках вайпер человека из разведки.
- Отпусти их! - приказал Кайл. Сзади послышался звук не совсем удачно приземлившегося тела - Дерек свалился на пол. Он молча стал за спиной друга. Его всего трясло.
- И как ты меня заставишь? - спокойно произнес ребенок, не сводя холодных глаз с перепуганного курсанта.
- Я убью тебя! Слышишь?! - истошно закричал Кайл. - Я убью тебя!
- Я не боюсь смерти. А ты?
- Стреляй в этого выродка, Грей! - простонал Хитроу.
- Пообещай, что вы никого не убьете больше, и я выведу вас отсюда.
- И как ты это сделаешь? - тем же безжизненным тоном продолжал ребенок.
Кайл смотрел в стеклянные голубые глаза. Он действительно ничего не боялся. Наверное, он вообще ничего не был способен ощутить. Этот пацан был совершенно голый, забрызганный чужой кровью, и напоминал приведение из фильма ужасов. Хитоны стояли, как истуканы, только тяжело дышали, набухая свои зобы. Огромные двухметровые четырехногие фигуры, две пары массивных трехпалых рук, в которых они сжимали истекающих кровью людей. Десяток длинных щупалец, извивающихся по их телу. Низко посаженные продолговатые головы без шеи. Но самым страшным в их образе были их глаза - блестящие черные круглые шарики двумя вертикальными рядами сидящие на плоских мордах. Потом Кайл посмотрел на адмирала и человека из разведки.
- Вам все равно не выбраться отсюда. Это военный объект. - Кайл пытался держаться, чтобы его голос поменьше дрожал. - Но я знаю, как провести вас через ремонтный отсек в ангар. Там вы можете улететь на чем угодно.
- Я могу тебе доверять? - спросил ребенок и в то же мгновение один из хитонов своим щупальцем ловко выбил вайпер из рук Кайла и отдал его своему маленькому хозяину.
Кайл даже не успел понять, что случилось, кисти рук заныли.
Ребенок осмотрел оружие и поднял глаза.
- Выведешь - никто больше не умрет.
Ребенок одел одежду Дерека, хоть она и была ему велика, и оставил его вместе со своими чудовищами в лаборатории. Сам он заложил вайпер за пояс и вышел, шагая следом за Кайлом.
- Учти, если попытаешься обмануть, то все умрут.
- Ты не обманешь? Как только я выведу тебя в ангар...
- Я не обманываю.
Кайл провел своего спутника через пустующие коридоры ремонтных отсеков. Ему все время казалось, что вот-вот он получит удар в спину.
- Этих выстрелов в лаборатории никто не мог услышать?
- Нет, - ответил Кайл. - Исследовательский сектор изолирован полностью. Через вентиляцию звук не доходит.
Очередная дверь открылась, и перед ними раскинулся просторный куполообразный свод ангара, выкрашенные в черно-желтые полосы круглые ворота шлюзов, с десяток челноков на посадочных линиях.
В ангаре не было ни души. Спутник Кайла прошелся вдоль машин. Все они были закрыты.
- Где аварийные капсулы?
- Вас быстро найдут по ним, да и вы все не поместитесь...
- Где? Тут, в ангаре?
Кайл провел его к круглым люкам, выкрашенным в красно-черную полоску. Ребенок с легкостью сорвал пломбу на рубильнике, повернул его и открыл дверь. Зазвучала сирена.
Быстро вскочив в капсулу, он посмотрел на Кайла.
- Ты их оставил, верно? И не думал с ними уходить?
- Они знают, для чего они рождены. Я знаю, для чего я рожден. Только вы, Homo Sapiens, не знаете. Я держу слово, - его холодный голос, казалось, стал чуть теплее. - И я твой должник. Может, еще увидимся.
- Надеюсь, что никогда, - прошептал Кайл.
Створки черно-красной двери закрылись, и над ней замигал желтый фонарь - капсула отправлена. Кайл побежал со всех ног в исследовательский сектор.
Он сдержал свое слово. Больше никого не убили. Как рассказал потом Дерек, хитоны стояли себе, стояли и вдруг перестали дышать. Так и грохнулись на пол.
А капсулу так и не нашли.
Хитроу устало смотрел на двух курсантов, стоящих перед его столом.
- Все, что произошло в лаборатории, должно остаться в тайне. Ни словечка, ни одного намека. Вам ясно? Вы остаетесь в академии. На этом настаивал полковник Руцгар. Он все-таки обязан вам жизнью, как и я. Впрочем, еще неизвестно, кого ты отпустил, Кайл, и чем он себя проявит в будущем. Свободны.
Курсанты развернулись и направились к выходу.
- И еще раз. - Кайл с Дереком остановились и обернулись. - Никому ни слова.
- Ты просто чокнутый! - Дерек вертел в руках прозрачный шарик с голограммой золотой рыбки внутри. Рыбка извивалась, мерцая и теряя четкость контуров, потом вновь вспыхивала яркими красками и становилась, как живая. - Откуда ты знал, что он тебя не убьет?
- Я не знал. Или знал, - тихо говорил Кайл, не сводя глаз с экрана библиотечного монитора, на котором был изображен снимок хитона. Именно такого, каких он видел в лаборатории. Каста верхних стражей. Они охраняют внешние подступы к королевам в ульях. - Я ничего не понимаю.
- Дядя Кайл.
Он открыл глаза. Риола склонилась над ним и улыбалась. Кайл улыбнулся в ответ. Он поднялся и обнял ее. Прижимал ее так крепко, словно она была его собственной дочерью, которую он не видел целую вечность. Она смотрела на него, смеясь сквозь слезы.
- Да, ты выросла и превратилась в красавицу, - ростом Риола была Кайлу по плечо. Ее синий плащ с рукавами и воротником в форме бутонов розы, был весь пропитан темными каплями дождя. - Ты меня хоть в дом пригласишь?
- Ой, да! Конечно! - замешкалась девушка и провела ключом по сканеру. Дверь открылась, и Кайл шагнул в квартиру вслед за Риолой.
- А чего ты расплакалась?
- Ты посчитаешь это странным... у меня никого нет. Ни одного близкого человека. Уже не осталось.
- Что случилось?
- Ничего. Просто была рада тебя увидеть.
- Точно ничего? Ты что-то недоговариваешь. Может, тебе нужна помощь?
- Мне не нужна помощь, дядя Кайл. Я просто хотела тебя увидеть. Я вспоминала тебя всегда большим, сильным, молчаливым. Ты остался точно таким, каким я тебя помню. Друг моего отца не мог быть плохим человеком. У него тут почти не было друзей. Ты - луч света. Я не преувеличиваю, ты луч света для меня. Из прошлого, из детства. Для чего ты прилетел на Кентавр?
- Хотел увидеть твоего отца.
- У тебя отпуск?
- Я уже давно не военный.
Кайл отхлебнул горячий кофе и поставил чашку на столик. Пар густой белой пеленой, извиваясь, поднимался вверх. Квартирка Риолы была небольшой, бедноватой, но уютной. Все вокруг аккуратно сложено и убрано. Кайл чувствовал свежий запах чистящих средств, видно хозяйка привела свое жилище в порядок недавно. Скорее всего, сразу после его звонка. Мебель из черного пластика, стены, выкрашенные в цвет слоновой кости, синий мягкий ковер, стеклянные полки на стальных перекладинах, уставленные книгами, черный экран телевизора, детские рисунки на стенах, в основном, дельфины, скользящие по морской глади, диван, обитый синей тканью. Риола сидела в кресле, подогнув ноги. Она держала в руках дымящуюся чашку кофе, затуманено глядя на один из рисунков на стене.
- Твои рисунки?
Риола кивнула.
- Отец пытался научить меня рисовать. Я старалась.
- Как он умер?
Риола резко перевела взгляд на Кайла, потом, как бы обжегшись, уставилась в черную гладь в своей чашке.
- Мы летели, по-моему, с Вавилона32, на пассажирском лайнере. При выходе из предсветной на нас напали пираты. Они ворвались вовнутрь. Отец спрятал меня в каюте. Он сказал, чтобы я не вылезала из шкафа. Он сказал, что вернется за мной. Завалил меня вещами. Я сидела тихо. Я слышала крики, стрельбу. Я просидела там много времени. Я не помню сколько. Я чувствовала, как содрогался весь корабль. Потом невесомость. Когда все стало тихо, я вышла посмотреть. Энергии не было, была сплошная тьма. Я помню, нарыла в сумке отца фонарь. Коридоры и каюты были завалены телами. Они как манекены болтались в воздухе. Все было в крови. Лужи крови, налипшие на стены, пол, потолок, ее сгустки летали среди остального мусора. Они убили всех. Никого не пожалели. Потом я поняла, что корпус лайнера разрушен. Они рванули напоследок. Система заблокировала уцелевшие отсеки. Я оказалась замурованной в дрейфующем в космосе мертвом корабле. Мой мир сузился до трети четвертой палубы пассажирского лайнера. Я не нашла живых. Отец был в вестибюле на нашей палубе, - глаза Риолы смотрели в никуда, голос был ровным и сухим, она говорила тихо, теребя чашку кофе в своих тонких пальцах. - Эти тела. То, что было видно в их глазах... Стоял такой запах, что меня поначалу рвало. Я оттаскивала тела в морозильник за кухней. Одно за другим. Я прекрасно понимала, что долго без системы жизнеобеспечения, без тепла, без чистого воздуха я не проживу. Но я хваталась за жизнь. Мне было шестнадцать лет. Я не знаю, сколько я еще пробыла там. Я обыскала вещи пассажиров, нашла еще фонарик, теплую одежду. Становилось очень холодно. На камбузе было полно еды. А в холле была оранжерея, там росли какие-то большие вьющиеся цветы. Там было чуть легче дышать. Я не хотела умирать. Я ждала, что меня хоть кто-то найдет. Огромная могила... Больше всего я боялась морозильника. Я начала слышать голоса оттуда. Все те, кого я туда оттащила. Они плакали, кричали, звали меня, чтобы я их выпустила. Иногда меня звал отец. Он стонал, умолял: "Риола, доченька, - из глаз Риолы хлынули слезы, чашка с кофе задрожала. - Это твой папа. Выпусти меня. Я же твой отец! Мне холодно! Пожалуйста! Выпусти меня! Открой дверь!" - Кайл поднялся с кресла, чтобы остановить ее, но она выставила ладонь и утерла слезы. - Потом меня спасли. Я уже была так слаба, что не могла передвигаться. И тут я услышала звуки. Странные звуки. Я была в своей каюте, пристегнулась к кровати, и кто-то зашел. Наверное, в магнитных ботинках. Я включила фонарик и увидела ее. Я подумала, что кто-то из них все-таки выбрался из морозильника. Ее кожа была почти белой, слепые белые глаза. Белые длинные волосы. У нее были кольца на брови и на губе. Я отчетливо помню ее лицо. Она смотрела на меня. Наклонилась и прикоснулась холодными пальцами к моим губам. Она была очень красивой. Я спросила ее "Ты ангел?" Она тихо ответила "Да". "Ты спасешь меня?". Она тихо ответила "Да". Меня спасли некрисы33, нашедшие лайнер. Они высадили меня на ближайшей сторожевой базе. Когда я вернулась сюда, в Северное Королевство, меня отдали в приют. Никому не нужна сирота, дочь погибшего капитана.
Кайл молчал.
9. Невинность
- Я люблю тебя, - голос Лии. Нежный, манящий, желанный. - Я всегда буду любить тебя.
Кайл смотрел на нее. Ее глаза были печальны, волосы растрепаны, на голове кровоточил терновый венок. Одежда на ней изорвана. Они стояли на вершине горы. Тучи в небе раскалывались молниями, и холодный ветер порывами пробирал насквозь.
Она протянула к нему руки. На бледных ладонях краснели раны, и капли крови капали на мерзлую траву. Кайл опустил глаза, ступни ее ног тоже были изранены.
- Лия, что с тобой? - он сделал шаг ей навстречу. - Кто это сделал?
На ее глазах заблестели слезы.
- Прости, Кайл. Прости, любимый. Я не смогла...
- Лия!!!
За ее спиной возник деревянный крест и два хитона в доспехах римских легионеров. Они стояли не шевелясь. Лия расставила руки и взлетела на крест. В ранах на ее руках и ногах один за другим, со звуком удара молотка, стали возникать костыли, прибивая ее к прогнившему дереву.
- Лия!!!
Кайл проснулся. Солнце било в глаза через окно. Слеза медленно обжигала висок. Он поднялся, прошел в ванную. Открыл кран и прикоснулся к холодной воде.
Риола спала в спальне. Он наклонился над ней. Такая безмятежная. Он надеялся, что ей сейчас не снятся кошмары.
Он приготовил завтрак, заварил кофе. Сел на стул и закурил. Прозвенел звонок. Кайл подошел к двери и взглянул на экран. За дверью стоял человек в темном плаще и с не совсем интеллигентным лицом. Кайл открыл дверь.
Увидев за дверью лысого амбала, незнакомец удивленно заморгал.
- Ты кто такой? - сиплый противный голос.
- Друг семьи.
- Какой еще друг семьи? - гримаса, которую скривил незнакомец, сделала его лицо еще уродливее. - Она говорила, что будет сегодня свободна.
- В каком смысле свободна?
- Я уже деньги заплатил. Что это за дела?
- В каком смысле "свободна"? - повысил голос Кайл.
- Ты че, мужик, контуженный? Она проститутка. Шлюха на дому.
Кайл стиснул зубы.
- Позови ее, я ей сказать кое-что хочу.
- Тебя как зовут? - тихо, почти ласково спросил Кайл.
- Ральф. Зови ее!
Кайл ухватил Ральфа за горло. Тот безуспешно дергался, как котенок, мотыляя руками, пытаясь вырваться.
- А теперь послушай меня, Ральф. Я принесу сейчас тебе твои деньги, и ты у меня их съешь, и проглотишь и запьешь водичкой, если не испаришься. Тебе понятно?
Ральф часто закивал, и Кайл разжал пальцы.
- Повторять не буду. - Кайл закрыл дверь.
- Доброе утро. - Риола светилась улыбкой. - О, и завтрак уже готов! Какой ты обходительный, дядя Кайл. Ты знаешь, как поднять девушке настроение.
Кайл флегматично смотрел на нее. Поставил на стол тарелку и чашку кофе.
- Что с тобой? - спросила она.
- Ничего. Кстати, заходил твой друг Ральф. Я сказал, что ты спишь, и попросил его зайти попозже.
Риола отложила вилку с нанизанным листом салата.
- Что он тебе сказал?
- Достаточно.
За окном горела россыпь огоньков города. Фиолетовое зарево уходило вдаль, накрывая Метего темным покрывалом.
Риола сидела в кресле и допивала ром из стакана. Кайл сидел напротив, не сводя с нее глаз.
- Уйди. Завяжи с этим.
Риола скривила губы в усмешке:
- Так просто не уходят. Я же говорила тебе. Ватида меня никуда не отпустит. Если я сбегу, он меня найдет.
- Этот твой сутенер? Я помогу.
- Чем ты поможешь? - засмеялась она. - Ты не супергерой. Если ты сунешься к этим людям, они убьют тебя. У них все тут в кармане. И суд, и полиция. Этот город прогнил насквозь.
- Уезжай.
- Куда? Куда мне податься?
Кайл молчал, опустив голову и сцепив пальцы в замке.
- Когда ко мне в следующий раз придут, постарайся не вмешиваться. Или можешь валить отсюда.
- Я свалю, - не задумываясь, ответил Кайл и поднялся.
- Дядя Кайл, подожди... я не это имела в виду... стой! - она схватила его за рубашку, упала на колени и зарыдала.
Кайл смотрел на нее отрешенно.
- Неужели ты не хочешь уйти? - спросил он ее.
- Я не могу, - проныла она, захлебываясь слезами.
- Твое решение, ты уже взрослая девочка.
- Он не отпустит меня! - услышал Кайл за спиной, перед тем, как захлопнуть за собой дверь.
- Твою мать! - он бросил сумку и со всего маха ударил дверь, прислонился к ней головой. Он так и стоял, уткнувшись лбом в холодный металл. В коридоре было тихо. Она открыла дверь.
- Ты все, что у меня осталось, - тихо сказал он. - Ты единственный человек, которого я знаю. Я столько времени пробыл черт знает где. Пожалуйста, уйди со мной. Я помогу тебе. Я найду тебе работу. Нормальную работу. Сможешь жить по-человечески.
- Я не знаю, что вообще уже значит "по-человечески". Тут все, что я встречала, это грязь. После смерти отца мне осталось только в эту грязь.
Он обнял ее.
- Он не отпустит меня.
- Ты уйдешь со мной.
Как ты можешь жить, когда эта мразь сделала с ней такое? С дочерью твоего друга? С девочкой, которой ты подарил на Рождество куклу Лизу в красном платьице и пел колыбельную на ночь, когда Дерек лежал в больнице? В чем смысл, когда ты позволяешь такое? Эта мразь насиловала ее, избивала, заставляла спать со всеми подряд, подсадила ее на наркотики, сделала ее вещью. Он не отпустит ее просто так. Что же ты должен сделать?
Улицы города. Те улицы, которые не показывают туристам. В которые не заходят добропорядочные граждане. Тут стоят проститутки, наркоманы ширяются прямо возле мусорных баков, беспризорники обивают пороги. Потрескавшиеся стены домов, заваленные мусором тротуары, разбитые машины... вонь современного мира.
Он зашел в один из переулков. Забегаловка в полуподвальном помещении. Контингент, который тут ошивался, нельзя было назвать порядочными людьми. Кайл взглянул на вывеску над входом. "Лимб". На лице появилась усмешка. Он вошел.
- Хочешь войну тут устроить?
- Может быть.
- Вот эта модель. Только появилась. "Скорпион-77". Восемь патронов в барабане с отточенной системой подачи, не заклинит. Калибр шесть и три миллиметра, но убойная сила восполняется за счет разрывных зарядов. Крошит стандартную полицейскую броню. Титановый сплав. Лазерный прицел. Произведение искусства.
- Отлично. И коробку патронов.
- У тебя кредитка?
- Наличные.
Риола долго не открывала дверь. На ее лице багровели ссадины. Под правым глазом синяк, нижняя губа разбита.
- Кто?
- Не влезай в это, дядя Кайл.
- Это мое дело.
- Нет. Это мое дело! - закричала она. Потом она перевела дух и продолжила спокойным голосом - Уходи, пожалуйста. Уходи. Зря ты приехал.
Риола уже спала. Кайл возился со своей покупкой на кухне. Револьвер был массивным и легким. Он повертел его в руке. Скорпион хорошо лежал в ладони. Кайл зарядил его, засунул коробку с патронами в карман плаща. В другой он положил гранату. В блокноте Риолы были записи о Ральфе. Его телефон и адрес.
Кайл нажал на кнопку звонка. Тишина. Вынести такую дверь с плеча не получиться.
- Если вы ищите Ральфа... - Кайл обернулся. В холле стояла женщина средних лет в пальто. Она открывала свою дверь, - ... то он на стоянке за домом.
Ральф стоял с парой своих знакомых возле машины. Они громко смеялись, отхлебывая пиво из бутылок. Увидев Кайла, Ральф поперхнулся:
- Пришел? Видел свою сучку?
Кайл достал револьвер и направил его на Ральфа. Тот испуганно округлил глаза и застыл.
- Пошли вон, - подходя, сказал Кайл приятелям, и те исчезли. - На колени.
Ральф стал на колени.
- Не стреляй, мужик. Не стреляй! - взмолился он.
- Где мне найти ее сутенера? Ты ведь ему деньги платишь? Ватида.
- Сто одиннадцать-сорок шесть. Квартира восемьдесят двадцать три. Я знаю, что это одна из его квартир. Не стреляй.
Кайл смотрел на него, стоящего на коленях, молящего о пощаде. Сверху падал свет фонаря.
- Я не буду в тебя стрелять.
- Ватида тут?
За дверью стоял огромный бугай в сером свитере.
- А ты кто? Чего тебе надо?
- У меня разговор насчет Риолы.
- Жди, - и дверь захлопнулась.
Через несколько минут бугай отворил дверь и впустил Кайла.
- Подними руки, - пробасил бугай.
- Зачем?
- Проверю, не принес ли ты с собой подарков.
- Конечно, принес. - Кайл вытащил револьвер и огрел бугая рукояткой по лицу. Когда тот оказался на полу, Кайл спустил курок. Кайл нацелился в дверной проем, ведущий из прихожей в квартиру. Появился перепуганный жирный тип в майке с пистолетом в руке. Кайл попал ему в лицо, и голова разлетелась. Кайл подождал еще немного и зашагал вперед.
- Что там у тебя? - услышал он голос из комнаты. - На карабин не похоже.
- Скорпион-77. Новая модель. - Кайл подобрался к дверному проему.
- Хороший револьвер, - согласился голос из комнаты. - Где ты его достал? Мне обещали такой только в следующем месяце.
- В "Лимбе", - ответил Кайл.
- Хороший магазинчик, но меня там недолюбливают. Слушай, а что тебе надо вообще?
- Твое имя Ватида?
- А если скажу, что нет, это что-то изменит?
- Навряд ли, - ответил Кайл.
- Кто же ты такой? Что я тебе такого сделал?
- Я друг Риолы.
- Рыжей? Да чем я ее обидел? Если ты хотел ее забрать себе, то так и сказал бы. Договорились бы, как цивилизованные люди. Зачем столько шума?
- Это пустой разговор, - сказал Кайл и, выдернув пломбу гранаты, набрал на таймере пять секунд. Нажал на кнопку и швырнул ее в комнату.
- Вот сука! - хлопок ударил по ушам и начало затягивать дымом.
Кайл высунул голову. Оглядел облако дыма и поднялся. Ватида был в комнате один. Бородатый чернокожий накаченный сутенер. Он лежал среди посеченной осколками мебели и захлебывался своей кровью. Кайл смотрел на него сверху вниз, а тот смотрел ему в глаза. Кайл направил револьвер и спустил курок.
Он пришел в квартиру Риолы и направился в ванную. Сегодня он убил четверых человек. И сейчас он задумался: правильно ли он поступил? Спас ли он дочь своего друга? Может, он сделал все еще хуже? Нельзя ведь все решить, просто поубивав определенное количество народа. Может быть, в нем говорила не тревога за эту девчонку? Или только так и можно? Он принял душ, смывая с себя остатки крови, и выйдя из ванной, понял, насколько сильно устал.
Завалился на кровать и смотрел в потолок, сложив руки на груди. Револьвер лежал у него под подушкой.
Прикосновение губ. Чьи-то руки ласкали его тело. Он открыл глаза и увидел Риолу. Она сидела на кровати и смотрела на него. Распустила халат, и тот упал на пол. Риола наклонилась, чтобы поцеловать Кайла, но он остановил ее, встал, не обращая внимания на ее взгляд, поднял халат и накинул ей на плечи.
- Я хочу тебя, Кайл, - произнесла она.
- Для тебя - дядя Кайл, - оборвал он ее.
- Разве я тебе не нравлюсь?
Кайл сел на кровать и смотрел на нее.
- Для меня всегда будет единственной только одна женщина. И это моя жена. Лия, - он улыбнулся. - Я не могу думать о другой. Ни думать, ни желать.
- И где она сейчас? Ее уже нет!
- Давно. Очень давно. Но я все так же люблю ее, вижу ее лицо, чувствую запах ее кожи.
- А что же я? - у нее на глазах появились слезы. - Что же я? Я для тебя просто кукла, с которой можно поиграть? Предаться ностальгии? Сказать себе, что все сделал правильно, да? Зачем же ты тогда приехал? Куда ты уходил ночью? Твой плащ в крови. Я думала, ты сделал это ради меня.
- Я сделал это ради тебя.
- Почему тогда ты отталкиваешь меня?
- Потому, что ты маленькая девочка, которой я подарил куклу Лизу на Рождество.
- Я не маленькая девочка! - заорала она, сжимая простыню в руках. - Я проститутка! Шлюха! Наркоманка! Блядь! Я тварь, которая не заслуживает такого мужчину, как ты! Скажи, ведь в этом дело? Тебе просто противно прикасаться ко мне!
Она рыдала. Он обнял ее и прижал к себе:
- Ты ни в чем не виновата. Слышишь? Ты невинна. Не смей. Это не твоя вина.
10. Берег Снежного Моря
Кайл распахнул дверь номера ногой, при этом умудрившись потерять равновесие, и со своей молодой женой на руках начал заваливаться на мягкий шерстяной ковер. Лия завизжала и вцепилась в него, обхватывая его шею руками. Кайл извернулся и все-таки упал на пол спиной, так что супруга оказалась на нем. Они разразились смехом.
- Ай да муж! - закричала Лия, пытаясь бороться с накатившим на нее хохотом. - Даже худенькую, легкую, как перышко, жену, не может занести в дом, не уронив.
- Сама виновата! Нечего было меня расшатывать.
- Уже и отговорка готова. Все вы, мужики, одинаковые. Никогда не признаете собственную вину.
- Я не виноват!
- Конечно, это я держала тебя на руках...
Номер в этом отеле был действительно сказочным. Как и обещали. Снежное море Маглиона на Новой Европе было именно таким, каким его можно было себе представить: ярким, белоснежным, холодным и теплым одновременно. Три четверти года оно было покрыто льдом, и частые снегопады превращали его в белое пушистое одеяло. До самого горизонта слепящая глаз белизна. Отель, который содержала пожилая пара, стоял на берегу одного из островов, возвышаясь на скалистом утесе среди мохнатых лесов синих елей. Небо здесь почти всегда спокойно, без сильных ветров, часто безоблачное. Даже когда валит густой снегопад, огромными хлопьями накрывая архипелаг и бескрайнюю гладь моря, все равно вокруг светло и безмятежно. Это, наверное, самое тихое место во Вселенной.
Когда Кайл и Лия прилетели сюда на воздушном такси и вышли из машины, Лия кинула свою сумку на припорошенную снегом мощеную камнем дорожку, и, закрыв глаза, глубоко вдохнула свежий прохладный воздух. Потом подошла к клумбе и зачерпнула ладонями пригоршню холодных хлопьев и поднесла к своим губам. Кайл смотрел на нее с видом полного недоумения, похлопывая таксиста по плечу, мол "большое спасибо, езжай". Лия подошла к Кайлу и протянула ладони к его губам.
- Это самый чистый снег. Попробуй.
Кайл попробовал. Вкус у снега был необычным. Как сладковатые кристаллы замерзшего меда. Он проглотил снег и поцеловал ее руки.
Дорожка шла вверх по пологому склону скалы, петляя меж валунов и посадок маленьких ярко-синих елей. Через каждые двадцать метров стояла деревянная лавочка.
Когда они добрались до вершины, им открылся отель. Старинное, почти сказочное здание из темного камня, с крыльцом и балкончиками из бурых деревянных бревен, острые треугольные крыши, крытые медной черепицей, уютный дворик с лавочками и клумбами, статуями дельфинов и елочками, посреди которого журчал круглый фонтан с бронзовым изваянием девушки с морской раковиной в руках. Над крыльцом возвышалась большая деревянная вывеска "Отель Сирена". "Сирена" напоминал средневековую усадьбу, обрывок далекого прошлого, красивый и завораживающий.
Хозяева отеля, супруги Зеллманы, оказались очень приятными людьми, настолько, что понравились даже Лие, которая с большим трудом ладила с незнакомцами.
Их встретили и провели в номер. И вот Кайл распахивает ногой дверь, вносит свою жену в комнату на руках и падает вместе с ней на мягкий шерстяной ковер, получая локтем возлюбленной по подбородку. Они лежат и смеются. Им хорошо. Они любят друг друга, и никто им не нужен. Весь мир, все проблемы остались вдалеке, за пределами этого острова, за снежным горизонтом. Это их медовый месяц. Это их четыре недели. Их и только их.
Номер был просторным и даже уютным. Три смежные комнаты с тяжелыми дубовыми дверями, балкончик, ванная, отделанная перламутровыми ракушками, маленький камин с железной оградкой, в котором всегда горел пугливый огонь, большая двуспальная кровать с розовым шелковым покрывалом и невесомыми пуховыми перинами, вся мебель под старину, из дерева и кожи, бархатные шторы, окутывающие комнату в полумрак, светильники в форме женских фигур, на стенах картины, написанные маслом, в тяжелых резных рамах, на круглом журнальном столике шахматная доска с великолепными фигурами из стекла и меди, маленький бар с коньяком и ликером, старый музыкальный проигрыватель с виниловыми пластинками...
Кайл закинул в комнату чемоданы и захлопнул дверь. Лия медленно расстегивала пальто, он схватил ее за талию, поднял и бегом помчался в спальню. Она упала на кровать, утонув в перине:
- Давай хоть снимем одежду!
- К черту!
- В этом отеле, кроме нас и Зеллманов, еще кто-то есть? - Лия сидела на крыльце, держа обеими руками чашку горячего шоколада. Пар из чашки мутными обрывками разлетался на слабом ветерке.
- Вроде как есть еще одна молодая пара, но они живут в другом крыле. - Кайл достал из пачки сигарету и подкурил.
- Может, стоит с ними познакомиться и пригласить на ужин? Или хотя бы на прогулку?
- Может, и можно.
Парадная дверь открылась, и на крыльцо вышла Сара Зеллман, хозяйка.
- Как у вас дела? - спросила она улыбаясь. Ее лицо было светлым и умиротворенным, карие тусклые глаза, седые волосы, аккуратно собранные в пучок на затылке, и эта неизменная доброжелательная улыбка. Кайлу всегда было интересно: это настоящая улыбка или она улыбается только потому, что они с Лией отвалили ей кучу денег?
- Спасибо, Сара, все отлично. Вот, хотели прогуляться по берегу.
- Тогда сначала соизвольте пройти в столовую, я уже накрыла на стол.
Кайл поблагодарил ее, и Сара вернулась в дом. Он подошел к Лие, взял у нее чашку и отхлебнул.
- Что-то я действительно проголодался. Давай прогуляемся после ужина.
Сара готовила превосходно. Уха, блюда из рыбы и моллюсков, рагу из жабр, салат из водорослей, пудинг из медуз... сначала Кайл расспрашивал насчет ингредиентов, но потом понял, что лучше и вкусней эти яства, когда не знаешь, из чего они сделаны. Обычно они ужинали с Зеллманами, в тихой такой семейной атмосфере. Тод Зеллман являлся болтливым веселым стариком с густыми седыми бакенбардами и торсом атлета. Кайлу иногда казалось, что Тод будет покрепче него самого, хотя был, наверное, раза в три старше.
- Извините, Сара, - начал Кайл, проглотив кусок голожаберного моллюска под острым соусом. - В вашем отеле проживает еще кто-то, кроме нас с вами?
- А, понятно! - рассмеялась хозяйка. - Вам молодым надоело общество стариков и стало скучно.
- Нет, не в том смысле...
- Дэвид и Флоя Ли. Тоже молодожены, у них тоже медовый месяц. Они живут в северном крыле отеля.
- Почему мы их не видели? - спросила Лия, ставя на стол бокал с вином.
- Они любят проводить время только вдвоем. Они даже отказались от этой столовой. Я ношу им еду в номер. Но, если хотите, то можете прийти к ним и познакомиться.
- Да нет, - покачал головой Кайл. - Это будет невоспитанно. Лучше выловить их, когда они будут на прогулке. Надеюсь, они хоть покидают свой номер?
- Редко, - ответил Тод.
- Нам сказали, что вас почти невозможно увидеть! - прокричал Кайл.
Молодая пара, прогуливавшаяся по пологому замерзшему льду, оглянулась. Парень и девушка были темноволосые с красивыми чертами лиц и неимоверно грустными глазами.
- Простите? - переспросил парень.
- Это вы нас простите. - Кайл с Лией подошли к ним поближе. - Вы ведь Дэвид и Флоя Ли?
- Да. А вы супруги Грей, - произнесла Флоя.
- В точку! - улыбнулся Кайл. - Что тут интересного нашли?
Ли молча переглянулись. Дэвид указал рукой на море.
- Видите, вот тех животных?
Кайл присмотрелся. На белой глади снега шевелились с десяток темных животных.
- Ага, а что это?
Дэвид протянул Кайлу бинокль.
- Посмотрите сами.
Кайл поднес бинокль к глазам и рассмотрел темно-синих огромных кистеперых рыб, ползущих по льду, перебирая плавниками.
- Это ледяные латимерии. Они переползают по льду в поисках желтого мха, который растет только на поверхности Снежного Моря.
- Дай мне посмотреть. - Лия взяла бинокль.
- Интересно. Вы много знаете о местной фауне, Дэвид? Может, пообедаем сегодня вместе? Мы с Лией и вы с Флоей.
Ли опять переглянулись.
- Извините. Сегодня, наверное, не получиться. Может, потом.
Лия взглянула на Кайла и достала из кармана пальто камеру.
- Тогда хотя бы сфотографируйте нас.
Кайл взял Лию на руки.
- Смотри, только не урони меня, - мягко съязвила она ему на ухо.
- А ты не дергай ногами.
Они улыбались, и Дэвид снял их на фоне бесконечной снежной глади.
Берег Снежного Моря. Облака расплылись по рыжему небу до самого горизонта, сливаясь там со слепящей поверхностью льда, крытого снегом. Берег был скалистым, занесенным сугробами. На краю скалы стояли мужчина и женщина. Ветер колыхал полы их одежды. Мужчина держал в руке сигарету и выпускал теплый дым, клуб за клубом. Женщина засунула руки в карманы. Они молча смотрели вдаль.
- Кайл, - тихо произнесла она. - Если когда-нибудь, кто-то скажет тебе, что я никогда тебя не любила. Что я лгала тебе и играла тобой... поклянись, что ты не поверишь в это. Поклянись, что веришь мне. Что любишь меня и веришь в мою любовь.
Кайл посмотрел на нее, она смотрела вперед без тени эмоций на своем прекрасном лице.
- Зачем ты говоришь мне это? Что с тобой такое?
- Поклянись, что веришь мне, - сухо повторила она, все так же глядя на горизонт.
- Кто мне может это сказать? Откуда ты взяла в голову, что я смогу тебя в чем-то обвинить? Что я могу сомневаться в тебе?
Он взял ее за плечи и повернул к себе.
- С чего ты взяла, что я могу в это поверить? Что с тобой? Почему ты молчишь?
На ее глазах засверкали соленые капли. Она обняла его, крепко прижав к себе:
- Прости меня. Прости. Я просто так сильно люблю тебя. Я не хочу, чтобы мы расставались. Никогда. Я просто люблю тебя.
Кайл молчал, прижимая ее к себе, а она плакала.
Когда они вернулись в отель, Кайл начал кашлять и чихать, израсходовав все свои носовые платки. Лие тоже не здоровилось.
- Как же можно так долго гулять по берегу в такую погоду? - сетовала Сара, напаивая их чаем с темным диким медом. От странного меда аж горло звенело и сворачивало язык.
Огонь в огромном камине дышал теплом и спокойствием.
- Ваша жена вас очень любит.
- Я знаю, мисс Зеллман.
- Я уверена, что она не простыла, а только делает вид, чтобы не оставлять вас одного.
- Делает вид?
- Во всяком случае, мне так кажется.
Они сидели молча, глядя на огонь в полумраке гостиной.
- Уютный дом. Даже немного сказочный.
- Этот отель построил мой отец. Мне было тринадцать, когда отец начал строительство. Никаких машин, все руками. У меня была сестра. Ее звали Сирена. Когда отель был закончен, мы переехали в него. Тогда он назывался "Молот Тора". Отец обожал скандинавскую мифологию. - Сара отхлебнула вина из бокала. Она не сводила глаз с огня. - Сирена очень не хотела здесь оставаться. Она почему-то боялась этого места. Ей было шестнадцать, когда это случилось. У нее был молодой человек, который погиб в аварии. Сирена его безумно любила. Она говорила мне, что ночью к ней кто-то приходит. Потом она сказала, что это Роб, ее парень. Она начала сходить с ума. Она говорила, что он зовет ее. Отец привозил врачей, заставлял Сирену пить лекарства, даже собирался отвезти ее в специальное учреждение. Как-то утром ее не оказалось в комнате. Тогда в отеле работало около двадцати человек, и все отправились ее искать, - Сара остановилась на мгновение и снова продолжила. - Мы нашли ее. Она ушла по льду в море, вскрыла себе вены, и кровь застыла двумя багровыми ручьями. Она стояла на коленях, пока не превратилась в ледяную статую, припорошенную снегом. Та статуя в фонтане - это памятник моей сестре.
11. Нам есть, за что сложить головы
- Мистер Грей, вы готовы?
На Кайла смотрели с десяток человек. Все они сидели за столом в форме полумесяца. Кое-кто из них был в военной форме, но это не была ни форма Альянса, ни форма Лиги. Они сидели и, видимо, чего-то ждали от него. Что это за люди? Где он вообще опять очутился? Один лишь Кайл стоял возле своего кресла. Он сделал невозмутимое лицо и сел.
- Да, готов. Прошу меня простить.
Кайл осмотрелся. Собрание, на которое он неожиданно попал, проходило в помещении, очень похожем на конференц-зал. На стене, напротив стола, висел огромный экран, так что все сидящие могли свободно его обозревать. Потом Кайлу бросилось в глаза то, чего он сразу не заметил: присутствующие нервничали, некоторых чуть ли не трясло. Кайл увидел испарины на лбах.
- Итак, господа, - начал лысеющий очкарик в синем костюме.- Мы столкнулись, как вы все прекрасно знаете, с совершенно неожиданной для нас ситуацией, - казалось, голос его дрожал. - По нашим сведениям, корабль хитонов достигнет орбиты Кентавра-2 в ближайшие трое суток. Когда он оказался в системе Кентавра и как он прошел линию наблюдения, неизвестно. Все, чем мы располагаем, это объединенный флот. На экране мы видим электронное изображение, полученное от отдаленных спутников.
На экране появилось изображение вытянутого грецкого ореха - материнского корабля хитонов.
- Это материнский корабль. Самое мощное оружие хитонов, известное человеку. Помощи не будет. Мы отправили послание в ближайшие колонии Звездного Альянса и Лиги Космоса, но оно будет получено ими только через шестьдесят суток. Единственный выход - принять бой своими силами.
При этих словах он сел и опустил голову.
Наступило молчание. Один из военных повернулся к Кайлу. То же самое сделали остальные присутствующие.
- Мистер Грей. Я понимаю, что вас толком не проинструктировали перед тем, как пригласить сюда, но времени нет. Кентавр-2 - небольшая колония. Наша планета не имеет боевого флота. Население всего тридцать миллионов. Но это тридцать миллионов человеческих жизней, которые обречены, если мы потерпим поражение. И мы попросили вас о помощи, так как вы, возможно, единственный офицер флота, имеющий опыт в схватках с этими... с представителями этой расы.
Кайл сидел и переваривал услышанное. Ни хрена себе. Вот это новости. Я все-таки еще на Кентавре-2. Но как они меня вычислили? В конце концов, я беглый преступник.
- У вас хорошая база данных. И вы восстановите меня в звании, как я понимаю?
- Вы уже восстановлены. Капитан первого ранга. Но теперь вы офицер Объединенного флота Кентавра-2. Сами понимаете, вернуть вам предыдущее звание не представляется возможным, для флота Альянса вы - беглый каторжник, но тут вы - наш офицер. Ваше гражданство уже оформляется, - военный сделал паузу. - В случае удачного завершения миссии вы получите чин адмирала.
У них действительно проблемы с кадрами, если они хватаются за меня, как за последнюю соломинку.
- Ясно. - Кайл поудобнее умостился в кресле. - Что у нас имеется в распоряжении?
Другой военный, молодой парень с вытянутым лицом и длинным носом, засуетился, спешно забегал пальцами на своей планшетке:
- На данный момент мы располагаем шестьюдесятью легкими истребителями, восемью штурмовиками и двумя флагманами.
- Какой системы флагманы?
- "Виктория".
- Это все? - Кайл живо представил себе картину, как садится играть в шахматы с тремя пешками, конем и слоном, скользящим только по черным клеткам.
- На данный момент... - заерзал парень, тупо вглядываясь в экран планшетки, - да.
- Что у нас имеется вообще способное летать в космосе?
- Торговый флот примерно в двести судов, - вставил толстяк в сером костюме. - Но они не имеют никакого вооружения.
- Имеют, - заверил Кайл. - Они способны стрелять своим горючим, если повысить давление сливных шлюзов. Хоть какая-то замена плазмы.
- Это опасно...
- Я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. - Кайл окинул взглядом всех присутствующих. - Все, кто примет участие в сражении - смертники. Наши шансы на победу ничтожны. Но они все же есть. В материнском корабле хитонов около тысячи малых и средних боевых кораблей. И это, не считая пауков, которыми они вычищают поверхность планеты. Мы имеем только один шанс. Нужно отвлечь внимание основных сил от материнского корабля и разрушить его.
- Как вы собираетесь разрушить его?
- Материнский корабль имеет одну особенность. По периметру находятся небольшие отверстия. Дайте мне контроль над изображением.
Кайл взял манипулятор и, повернув орех на экране, указал курсором на маленькие точки.
- Эти отверстия закрыты относительно тонкими мембранами, они могут быть пробиты извне. Так как корабль хитонов является биологическим существом, ему нужны отверстия для выброса отходов жизнедеятельности. Это что-то вроде ионизированного газа. Через эти отверстия можно попасть в кровеносную систему корабля. Ну, а там нужно подорвать ядерную бомбу. А лучше две. Вся проблема - это подобраться к этим отверстиям. Это удавалось очень редко.
Наступила тишина.
- Это немыслимо. Это невозможно.
- Успокойтесь, маршал Дориан, - подал голос, молчавший до этого, чернокожий старик в черном костюме. Его голос был спокойным. - Я думаю, что мистер Грей не стал бы говорить, не подумав. Он единственный разбирается в том, с чем мы столкнулись. Я думаю, несколько портативных атомных бомб мы сможем собрать за сутки. А снаружи они не причинят вреда?
- Причинят, но недостаточный. Оболочка материнского корабля выдерживает многое, но, самое главное, это защитное поле. Оно создается нервной системой корабля и намного превосходит по эффективности наши силовые поля. А вот если разорвать мембрану вплотную, скажем, электрической дугой, то поле не сможет помешать, - ответил Кайл.
- Каков размер этих отверстий?
- Овалы неправильной формы, примерно метра три-четыре в поперечнике.
- Это невозможно! Что туда пролезет?! - чуть ли не вскрикнул Дориан.
- Для этого сойдут несколько орбитальных погрузчиков.
- Вы говорите о кровеносной системе. Двигатели погрузчиков увязнут в жидкости.
- В материнском корабле две системы кровообращения. Одна, малая, наполнена жидкой кровью. Вторая, большая система... в ней роль крови выполняет разряженный оксид хлора. Эти мембраны ведут именно в большую кровеносную систему.
- То есть, мистер Грей, туда полетят камикадзе? - спокойно спросил старик.
- Именно. Это однозначно билет в один конец.
Кайл стоял возле автомата с кофе в коридоре, как он уже узнал, штаб-квартиры Министерства Обороны, и пытался выбить ногами из бесполезного металлического шкафа оплаченный стаканчик бодрящего напитка, но автомат не сдавался.
Черт, как же у тебя, идиота, получается так быстро влезать в неприятности?! Хотя чего жаловаться? Быстро сварганил единственную в этой ситуации приемлемую стратегию предстоящего боя, вернул себе чин капитана. И, самое главное, получил шанс на свою месть.
- Я не представился. - Кайл оглянулся. Перед ним стоял чернокожий старик в черном костюме. - Я консул Суон. - Кайл пожал ему руку. - У вас проблемы с этой машиной?
Кайл кивнул, и Суон ловко отвесил надоедливому ящику оплеуху по боковой панели. Стаканчик показался в окошке, и горячая мутная струя стала его наполнять.
- Спасибо, - пробубнил Кайл и отхлебнул кофе.
- Скажите, мистер Грей, то, что вы сказали в зале для брифингов, имеет смысл?
Кайл посмотрел на него и уверенно кивнул:
- Этот метод применялся три раза. Один из них удачно.
- Хотите сказать, что у нас есть шанс?
- Небольшой, но есть.
Кайл еще раз отхлебнул кофе.
- Консул Суон, почему именно я? - он взглянул на консула. - У вас нет ни одного специалиста по хитоноидам?
Консул покачал головой.
- Когда-то были. Когда-то на Кентавре стояли базы Альянса, но потом политика наших государств изменилась, и эти базы были закрыты, а всех офицеров флота попросили срочно покинуть планету. Тогда никто не задумывался о том, что придет такой день, как этот. Люди вообще редко задумываются о том, что может произойти. Они предпочитают не думать.
Консул присел на диван и жестом пригласил Кайла сесть рядом.
- Я отправил свою семью подальше отсюда. Сразу же, как прояснил ситуацию. Но сам я никуда не улечу. Вы не здешний, мистер Грей. Эта планета - родной дом, целая Вселенная, если желаете, для многих людей. Они тут родились. Тут родились их отцы и деды и прадеды. Тут они выросли, пошли в школу, в первый раз поцеловались, произнесли первые слова, отсюда они смотрели на звезды и мечтали. Поймите меня правильно. Это их мир. Это все, что может быть у них когда-либо. Их душа, их жизнь, их дом, их семья. Их история. И сейчас все это у них могут забрать. Если вы нам не поможете... Так что, сами понимаете, нам есть за что сложить головы. А теперь прошу извинить.
Консул поднялся, пожал руку и ушел. Кайл сидел и молча пил кофе, глядя в стену.
В кармане заиграла мелодия. Кайл достал видеофон и открыл его. На экране появилось лицо Риолы.
- Дядя Кайл, где ты? Микки сказал, что за тобой приехали люди, то ли из правительства, то ли из спецслужб. С тобой все в порядке?
- Кто такой Микки?
- Ты что? Ты снимаешь у него квартиру уже полгода.
- Серьезно? - удивился Кайл. - А как у тебя дела?
- Ты шутишь?
- Нет, - признался Кайл. - У меня иногда случаются провалы в памяти. Но мне уже все объяснили.
- Ты о чем?
- Ты ни о чем не знаешь? - Риола замотала головой. - Ну и ладно, значит, это секретная информация. Хотя нет. Улетай с Кентавра. Сегодня же. Слышишь? Улетай.
- Куда?
- Куда-нибудь! Сваливай отсюда!
- Я не могу. Мне не куда и не за чем улетать. Тут мой дом. Я замуж выхожу в, конце-концов!
- За кого?!
- Ты издеваешься? Я перезвоню потом, когда ты перестанешь валять дурака, - и она отключилась.
Кайл взялся за голову.
Странное дело, когда все люди вокруг тебя, знающие о том, что в ближайшие несколько дней настанет конец, выглядят так, будто они смотрят в приоткрывающиеся незримые ворота чистилища и с ужасом щурятся от холодного тусклого света, горящего за этими воротами, понимают, что в скором времени они и их семьи превратятся в пыль, смотрят на тебя, как на единственного, способного захлопнуть эту чертову дверь наглухо, ты поневоле начинаешь сомневаться. Сомневаться в себе, в своих словах, в своей силе. Я сделал, вроде, все, что нужно. Все! Дал четкие инструкции руководителям отделов, командующим флота. Сейчас на заводах и орбитальных верфях во всю кипит работа, какие-нибудь физики-ядерщики мастерят карманные ядерные бомбы в своих лабораториях, пилоты звонят своим женам и говорят, что все хорошо, что учения, что не о чем беспокоится и пусть детишки не скучают и спят спокойно и пусть им приснятся хорошие сны, что папа скоро вернется и обнимет их крепко-крепко... потом они отключают связь и молча глотают нахлынувшие слезы... а ты не знаешь, правильно ли ты поступил? Ты боишься, что подведешь целый мир, целый маленький мир. Ты сидишь на полу в этой комнате, в полумраке, при свете настольной лампы, опершись о развороченную кровать и заливая текиллой из бутылки, которую стащил из бара, свою горечь. Ты жалеешь себя и плачешь, как ребенок, не в силах справиться с этими мыслями. Как же хочется жить! Именно сейчас, именно здесь... Сегодня ты ходил по улицам и смотрел. Бомж, стригущий газон, чтобы его накормил хозяин кафе; двое водителей столкнувшихся на перекрестке машин, кричащих друг на друга, пытаясь доказать свою правоту; дети младшей школы, что играли в мяч, бегали друг за другом, смеялись так чисто, так беззаботно... студенты с конспектами у самых носов; влюбленная пара на скамейке около фонтана; ворчливые старики, вечно жалующиеся на то, как хорошо было в старые добрые времена... собаки, лающие на проезжающие автобусы; двое парней, избивающие наркодиллера в подворотне, они отобрали у него ампулы с яркой желтой жидкостью, наверное, амброзией34, и раздавили прямо на асфальте, они избивали его, кричали, чтобы он больше не появлялся с этой дрянью в их квартале... Чего ты хотел? Доказать себе, что все это имеет право на жизнь? Зачем? Зачем это себе доказывать? "Мир прекрасен, и за него стоит бороться", как сказал какой-то умник из прошлого. Господи, помоги мне. Мне нужна твоя помощь сейчас больше, чем когда-либо. Как же хочется жить! Увидеть жениха Риолы и не забыть... увидеть этого Микки и не забыть... допить эту текиллу и не забыть этого... я больше не хочу забывать... Лия, если ты там, где-то там... прости меня. Я должен спасти все это. Спасти эту чертову комнату, эту лампу, этот ковер... я хочу спасти их всех... пусть они ненавидят друг друга, пусть убивают, проливают кровь... но они могут одуматься, у них будет шанс. И если только я могу это сделать, тут, на окраине космоса, я это сделаю. Мне впервые так хочется жить, но впервые я так презираю смерть. Моя жизнь - это песчинка. И, может, все так получилось именно из-за этого? Чтобы я пришел сюда и спас всех к чертовой матери? А небо тут земное... Чтобы не сомневаться. Чтобы не бояться. Чтобы жить.
Кайл шагал по коридору в кабинет консула Суона, под ногами скрипел лакированный паркет. Он одет в черный мундир с золотыми нашивками, на голове - фуражка с эмблемой Кентаврийского флота - расправивший крылья голубь на фоне полумесяца. Он подошел к двери, и охранник пропустил его.
В глаза ударил солнечный свет из высокого окна, перед которым темнел силуэт консула, сидящего за своим письменным столом.
- Доброе утро, капитан Грей.
- Добро утро, консул. - Кайл снял фуражку и проследовал к креслу, на которое указал Суон.
- Как вам ваша новая форма? - поинтересовался Суон, наливая в чашку чай из серебряного заварника.
- Превосходно, - солгал Кайл, ему чертовски не нравилась помпезность, которую источал его мундир.
- Сегодня тот самый день, - Суон подал Кайлу чашку, - когда человек должен доказать, что он достоин жить. Человек должен доказать, что он может бороться за свое существование...
- У нас все готово? - бесцеремонно прервал его Кайл, отхлебывая горячий душистый чай.
- Все готово, - консул слегка прищурился. - Вы отправляетесь на Викторию-1 через час.
- Я не лечу на ваш флагман. - Кайл спокойным, не терпящим сомнений в своей правоте голосом вогнал консула в полнейший ступор. - Я полечу на орбитальные верфи.
- Я не понял вас. Вы отказываетесь участвовать в сражении? - консул поставил свою чашку на стол, пролив чай на лакированную поверхность.
- Я не отказываюсь участвовать. Я понесу им бомбу, - с совершенно невозмутимым видом сказал Кайл и поставил чашку.
Суон уставился на собеседника:
- Но... но вы нужны нам...
- Для управления боем? - удивился Кайл. - Я вам не нужен. У вас есть много достаточно компетентных сотрудников, которым я сказал все, что мог. Они справятся и без меня. Причем весьма отлично. - Кайл хрустнул пальцами. - А вот, как они поведут себя внутри корабля врага... Я был в таком корабле. Только я смогу это сделать.
- Вы понимаете, что у вас не будет никакого шанса?
- Мне он не нужен. Меня доставят к мембранам, а дальше я все сделаю. Сколько бомб вы успели собрать?
- Две.
- Значит, будет двое.
Тишина.
- Консул Суон. Все-таки, как вы меня нашли?
Суон слегка, почти иронично, улыбнулся.
- Не стоит откровенничать с барменами.
Кайл расхохотался:
- Чертова "Дорога в инкогнито"! Молодцы! - перестал смеяться. - Консул, у меня есть к вам просьба.
- Я вас слушаю.
- Есть одна девушка, Риола Ритори, она живет в Метего. Я прошу вас позаботиться о ней. У нее не легкая жизнь, - он помолчал, глядя в окно. - Передайте ей, что я ее очень люблю.
12. Доставка подарков от дяди Грея
Шлюз открыли, и Кайл отстегнул ремни. Невесомость превратила тело в мячик для пинг-понга, отскакивающий от всех поверхностей. На орбитальной верфи суетились люди в красных комбинезонах, порхая, как бабочки на цветочном поле. Верфи были просторными и светлыми, в форме цилиндров, так что ощущаешь себя словно внутри гигантской банки из-под пива. Кайла провели к погрузчику. Это была машина, метра два в высоту и три в плечах, она была выкрашена в черный цвет, а посреди груди у нее выступала полусфера смотрового окна. Батискаф с руками. Он был похож на безмолвного железного дровосека, ожидающего, когда ему дадут сердце, чтобы он мог совершить доброе дело. И этим сердцем был Кайл. И дело, которое он собирался совершить, было доброе. Добрее некуда, на самом деле.
- Бомба защищена?
- Да, она вшита в корпус на спине машины, - ответил один из инженеров, сверяя данные на своем карманном компьютере.
- Вторая?
- Готова на другой верфи. Пилот уже на месте, - инженер не отрывал глаз от своего монитора.
- Тебя не пугает ответственность? - спросил его Кайл, и инженер поднял глаза.
- А какой смысл мне боятся? Бояться, стоит вам. Я ничего не смогу изменить. От меня ничего не зависит.
Кайл подплыл к инженеру, схватил левой рукой за плечо, а правой нанес ему удар в переносицу. Инженер хрипнул и полетел прочь, вращаясь волчком. Кайла отнесло на грудь погрузчика.
- От тебя ничего не зависит, гнида? От тебя зависит все! Не меньше, чем от меня!
В воздухе летали капельки крови.
Откуда ни возьмись, появился офицер флота со знаками капитана первого ранга и сдержанным тоном сказал:
- Капитан Грей, держите себя в руках. У нас почти не осталось времени. Я капитан Вагус. Занимайте место пилота.
Руки легко прошли в захваты манипуляторов. Пальцы скользнули в сенсорные перчатки. Люк закрылся, и перед лицом Кайла застыл купол окна обзора. Загорелись экраны состояния: заряд батарей, количество горючего, запас воздуха. Отлетели фиксирующие тросы. Машина слушалась идеально. Каждый толчок при смене направления сопровождался жужжанием двигателей. Кайл пошевелил руками. Отлично.
- Грей! Вы меня слышите? - донеслось из динамиков - Это Вагус. Залетайте на борт моего корвета. Я доставлю вас на место. Кстати, я забыл назвать вам позывные. Вы - "Титан-1". Второй робот - "Титан-2". Я - "Гром-1".
Титаны, Громы... как дети малые.
Кайл залетел в трюм маленького кораблика с вытянутым фюзеляжем и взялся за крепления, вмонтированные в корпус.
- "Титан-1", ты веришь в Бога? - донеслось из динамика.
- Пока не знаю. Это узнаешь ты, если уцелеешь, верил ли я в Бога.
Корвет летел, набирая скорость, Кайла вдавливало в кресло, и он стискивал зубы.
Перед глазами появлялись лица людей. И этот бармен, что сдал его разведке, Риола, маленькая Риола со слезами на глазах, и Дерек, вечный шутник, и Суон, и дети из школы, и та пара у фонтана, и еще сотни лиц, смотрят сейчас на него... странно, ведь этот мир ему чужой и никогда не будет своим. Так почему он так хочет его спасти? Он просто хочет его спасти. Причина тут не нужна.
- "Титан-1", началось. Я вижу. Это просто...
- Что там? Что ты видишь? - рычал от бессилия Кайл, запертый в трюме.
- Там настоящее зарево. Так далеко и так ярко... глаза слепит. Столько вспышек. Взвод "Туча", я "Гром-1", начинаем, ребята.
Кайл ждал. Корвет плыл медленно, то и дело о корпус ударялись чьи-то куски.
- Мы близко? - спросил Кайл тишину.
- Уже близко, - после паузы голос Вагуса добавил. - "Гром-2" не долетел. Все на тебе, старик.
Трюм начал потихоньку открываться. Кайл увидел черную бугристую поверхность, отражающую свет солнца. Он включил систему навигации, запустил двигатели, медленно вылетая из трюма.
- Удачи, "Титан-1", - послышалось в динамике. - Жаль, что не могу остаться с тобой.
- Не жалей, - ответил Кайл.
Вдали действительно полыхало зарево огней от вспышек плазмы и взрывов. Это сражение - фикция, и она продержится не долго. Все эти люди ринулись в бой, зная, что не вернутся. Кайл направился к поверхности черного корабля, корректируя перемещение согласно системе навигации. Корабль хитонов застыл без движения. Вот и мембрана. Кайл подлетел и закрепился. Электрическая дуга, которой, обычно, режут любой металл, долго не могла войти. Нужно, чтобы она прогрелась, эта чертова перепонка, тогда она и лопнет. Мембрана лопнула на пятнадцатой минуте, когда батареи почти разрядились, и робота чуть не отнесло напором газа под давлением.
- Поздравляю, ублюдки! Доставка подарков от дяди Грея уже у вас дома!
Кайл разорвал руками остатки мембраны и включил двигатель. Тоннель, в который он попал, был диаметром метров десять, было темно, и он включил фонари. Корабль содрогался. Кайл видел, как судорожно сжимаются стенки тоннеля.
- Больно тебе, сука, потерпи, скоро боль прекратиться. - Кайл дал полный ход на двигатели.
Если ему память не изменяла, то до сердечного круга лететь около двух миль. Уже сейчас за ним несутся слизняки, чтобы догнать и помешать. Кайл проверил оружие, припаянное на скорую руку умельцами из разведки. Два крупнокалиберных пулемета и сто шестьдесят патронов, по восемьдесят в каждом. Может получиться отстреляться?
Тоннели петляли, изгибались, сужались, чтобы потом опять расшириться. Что-то ерзало по стенам, что-то длинное и огромное, сразу прячущееся от света. Одна темнота вокруг. Вот и догнали, молодцы, что-то долго вас не было. Радар запищал, показывая с полсотни объектов, несущиеся к нему со всех сторон. Кайл выключил двигатели, когда оказался на перекрестке трех тоннелей. Да... это не сердечный круг, но где-то близко.
- Вот и прилетели, железный дровосек. Все. Теперь твое сердце сделает за тебя доброе дело. Чтобы с людьми, там внизу, ничего не случилось.
Вокруг нависала безмолвная холодная тьма.
- Ну все, Лия, вот я и дома, - он закрыл глаза. Пот ручьями растекался по лицу. - Я дома.
Кайл набрал команду и занес палец. Радар разрывался. Кайл вглядывался во тьму тоннеля.
- Вот сейчас я вас увижу... Сейчас... Та нахер! Не хочу я вас видеть, - и нажал на кнопку.
В последний миг перед его глазами мелькнули дельфины. Смеющиеся дельфины.
В кабинет консула, ворвался молодой парень в форме.
- Консул Суон, мы победили! - его голос дрожал от радости и волнения.
Суон, обнимающий полупустую бутылку с водкой, поднял непонимающие глаза.
- Докладывай, Петерсон. - прохрипел он, не сводя глаз с вошедшего.
- Материнский корабль уничтожен. Остальной флот хитонов мертв. Они все мертвы, сэр! Дрейфуют на орбите. Уцелел только один дальний прыгун35, он успел выйти из материнского корабля как раз перед взрывом.
- Что с ним?
- Сбежал.
- Почему не добили?
- Консул Суон, потери объединенного флота составили восемьдесят семь процентов... Есть еще кое-что. Вот снимки.
На снимке был изображен яркий светло-голубой шар на черном фоне космоса.
- Это похоже на Экко36, - сказал Суон. - А они что тут делают?
- Объект исчез сразу после взрыва корабля хитонов.
- Чушь какая-то...
Суон медленно поднялся с кресла, отбросил бутылку, алкоголь стал разливаться по полу. Консул подошел к окну. И произнес так тихо, что Петерсон еле расслышал:
- Ты все-таки спас нас, сукин сын. Ты спас нас всех.
13. В-612
Тишина. Темнота. Так тихо, что не слышно даже дыхания, биения сердца. А это что? Похоже на огоньки. Много огоньков. Это звезды. Тысячи звезд, рассекающие своим светом холодную пустоту космоса. А это что? Похоже на стаю птиц. Какие красивые птицы! Они горят золотым огнем, как маленькие солнца. Они летят ко мне. Где я? Что это за место? Они подхватили меня и несут куда-то. Почему я не вижу своих рук? Где мое тело? Я умер?
Они оставили меня. Эти золотые птицы. Они принесли меня на маленькую поляну и улетели, скрылись в голубом небе за облаками.
Кайл лежал на полянке, среди невысокой ярко-зеленой травы с редкими белыми цветочками. Было неимоверно легко, воздух был свежим и пьянящим. Он взглянул на свои руки, прикоснулся к своему лицу. Где я? Небо над ним, казалось, нависло очень низко, и стоило протянуть руку, чтобы коснуться проплывающих облаков. Я умер. Сам выбрал свою смерть. Может, я в раю? Похоже на рай. Тут так красиво, так хорошо...
Кайл услышал блеяние барашка. Он повертел головой, поднялся и понял, что небо не просто так показалось ему таким низким. Голова ушла в облака. Пришлось пригнуться. Поляна загибалась к горизонту, будто планета эта была размером с воздушный шар. Чей-то маленький мирок. Совсем крохотный. Барашек смотрел на Кайла с таким любопытством, будто он впервые увидел человека. Барашек был размером с щенка. Он смотрел на Кайла снизу вверх и пощипывал траву.
Кайл огляделся. Не было деревьев и кустов. Чуть дальше трава сменилась глиной с маленькими серыми камешками. Вот маленький холмик, от которого тянет теплом. Кайл подошел и понял, что это крохотный вулкан, внутри него мерно побулькивала раскаленная лава. Что это такое? Где я? Все это напоминало ему о чем-то старом, о давно забытом, о детстве. Вот именно! О детстве. Кайл стал дальше обходить крохотный мир. Вот еще один крохотный вулкан, но он был остывшим, и внутри него не было никакого огня. Вот опять пошла трава и маленькое озеро, размеров с лужу. Вода в нем была прозрачной и прохладной. Кайл обходил чей-то мирок и замечал, как меняется цвет неба, там, где он пришел в себя и встретил барашка, было раннее утро. А тут уже, как минимум, вечер, хотя он прошел всего несколько шагов. Кайл остановился, не сводя глаз с большой красной розы под стеклянным колпаком. Он прикоснулся к стеклу, и, казалось, роза, испугавшись, встрепенулась.
Я уже где-то видел это. Когда-то давно. Я видел эту розу и эти вулканы. Кайл почувствовал, как колотиться его сердце. Он пошел в сторону зарева, туда, где сияет закат, и кто-то обязательно должен быть там. Ведь он так любит смотреть на закат.
Он был там. Сидел на траве и смотрел на заходящее солнце, окрашивающее его маленький мир в алые краски. Маленький мальчик с копной золотых волос, в белом свитере и с золотым шарфом. Кайл тихо подошел и присел рядом. Они сидели молча, взрослый и ребенок и смотрели на закат.
Когда Маленький принц37 заметил Кайла, он очень удивился.
- Здравствуй, - сказал он, и голос его был подобен голосу ангела.
- Здравствуй, - ответил Кайл.
- Как ты сюда попал?
- Я не знаю, - признался Кайл.
Маленький принц рассмеялся:
- А откуда ты?
- Я умер. И вот я тут. На твоей планете.
Маленький принц опять рассмеялся самым звонким смехом, который когда-либо слышал Кайл.
- Как же ты умер, если ты здесь? - потом он стал очень серьезным и спросил: - Ты тоже можешь путешествовать между звезд? Когда путешествуешь среди звезд, ты должен оставить свое тело и всем вокруг, кто этого не понимает, кажется, что ты умер. Но ведь на самом деле это не так! На самом деле ты не умер!
- Может, ты и прав, - согласился Кайл.
- Если ты путешествуешь среди звезд, - спросил опять Маленький Принц, - то, что же ты ищешь?
- Что я ищу? - тихо повторил Кайл.
- Когда я отправлялся в путь, я знал, что искать, - золотые волосы развивались на ветру. - Я искал друзей, искал что-то, чему можно научиться. Я встретил много людей. И многое понял. Я встретил друзей, и они навсегда останутся моими друзьями. И лис, и летчик в пустыне, который чинил свой самолет. Они сделали меня лучше, потому что благодаря им, я многое понял. Они многому меня научили. Летчик подарил мне барашка, но он забыл дать мне ремешок к его наморднику, и теперь я постоянно слежу за тем, чтобы барашек не съел мою розу. А она такая беззащитная, она единственная во вселенной, - он замолчал, потом сказал. - Я не зря отправлялся в путь. А ты?
Кайл рассматривал своего собеседника.
- Я хочу найти одного человека. Девушку. Я люблю ее. Она дорога мне больше всего на свете. - Кайл закрыл глаза. - Для меня она единственная во Вселенной.
- Значит, она тебя приручила, - сказал маленький принц. - Так давай найдем ее. Я помогу тебе, потому что ты не такой, как большинство взрослых.
- Почему? - удивился Кайл.
- Потому, что ты умеешь летать среди звезд. Значит, для тебя имеют смысл не только цифры и суета. Ты знаешь, что искать.
- Мы не сможем найти ее, даже если будем искать целую вечность, - тихо ответил Кайл и вздохнул.
Маленький принц рассмеялся:
- Если ты не будешь искать, то ничего и не найдешь. Если ты ее потерял, то ищи там, где оставил, - потом он добавил очень серьезно. - Даже, если тебе кажется, что она ушла так далеко, что ты не сможешь ее догнать, ты не должен оставлять надежду. Потому что, когда человек оставляет надежду и мечты, он погибает. Он ни живой, ни мертвый. Ему больше не за чем жить.
Кайл еще раз взглянул на заходящее солнце.
- Я не знаю, как искать ее.
- Я помогу тебе, - весело произнес Маленький Принц. - Закрой глаза и лети... и, самое главное, думай о ней. Пусть она сама позовет тебя. Ищи не глазами, а сердцем.
- Закрыть глаза и лететь? - Кайл приподнял бровь и смерил взглядом своего маленького советчика. - И далеко я так улечу?
- Почему ты не понимаешь? - рассердился Маленький принц. - Ты прилетел сюда, потому что верил. Значит, ты можешь лететь и дальше. Только верь в это!
Наступило молчание. А вдруг он прав? Вдруг все совсем не так, как я себе представляю?
- Спасибо тебе, малыш. - Кайл посмотрел на этого маленького мальчика. Его детское, покрытое веснушками, лицо пылало в лучах заходящего солнца. Маленький Принц смотрел на него печальными ясными глазами.
- Прощай, - тихо сказал Маленький Принц.
- Прощай, - ответил Кайл и закрыл глаза.
Опять темно и тихо. Опять стая этих птиц.
14. Герой глупого романа
Кайл открыл глаза. Он лежал в постели, и комната казалась ему до боли знакомой, настолько знакомой, что сознание не хотело этого принимать. На мгновение дыхание перехватило, а сердце перестало стучать. Это их с Лией квартира в Александрополе. Это Новая Европа.
Кайл закрыл глаза. Этого быть не может. Это чья-то злая шутка. Несмешная шутка. Этой квартиры уже давно нет. Как нет и этого города, а Новая Европа давно под властью хитонов... этих вонючих слизняков. Он открыл глаза. Ничего не изменилось. Его спальня, огромный экран телевизора на стене, те же тумбочки по обе стороны кровати, картины на стенах...
- У меня окончательно съехала крыша, - произнес он вслух.
- Что? - донеслось из гостиной.
Кайл замер. Холодный пот нагло, не спросив разрешения, полился по горящей коже. Этот голос... этот голос, который он слышал во сне... голос, которым бредил и отдал бы все, чтобы еще раз услышать его... Он застыл с широко раскрытыми глазами, не способный издать ни звука.
- Кайл, ты уже проснулся? Что ты сказал? - в дверном проеме появилась Лия. На ней был голубой халат, золотые волосы распущены, на ангельском лице недоумение. - Что с тобой? Кайл?
Кайл сидел на постели с выпученными глазами, он не произнес ни звука и просто таращился на нее.
Лия подбежала к нему, обхватила его лицо ладонями. Он смотрел на нее, и из его обезумевших глаз потекли слезы.
- Кайл, почему ты молчишь?
Он обнял ее так крепко, как только мог. Прижал к себе и не отпускал, как будто в любой момент ее тело могло превратиться в невесомую пыль, и сквозняк мог рассеять ее, и его руки обняли бы пустоту.
- Ну, ну, спокойно, медвежонок, - она гладила его по голове и тихо приговаривала: - Я здесь, с тобой. Все хорошо. Посмотри на меня.
Он смотрел на нее и ощупывал руками ее лицо.
- Лия, - хрипло произнес он.
- Что с тобой? Скажи мне, что случилось? - голос ее дрожал. - Тебе приснился кошмар? Ты как с того света явился.
- Я тебя больше никогда не отпущу... никогда, - он опять прижал ее к себе. - Никому тебя не отдам.
Кайл не мог прикоснуться к своему завтраку. Он все время смотрел на свою жену, завтракающую напротив него.
- Ты даже не прикоснешься? - Лия взглядом указала на тарелку с цыпленком и салатом, дымящуюся под носом у Кайла.
- Я не голоден, - тихо ответил он, не сводя с нее глаз.
- Что-то с тобой не так, - она отложила вилку. - Я старалась, готовила... ну хоть чуть-чуть, ради меня.
Кайл улыбнулся и взял свою вилку.
- Что значит "никуда не уходи"? - Лия стояла в прихожей, она уже накинула плащ на одно плечо.
- Прости, но... Я боюсь тебя потерять. Мне кажется, что если ты уйдешь, то я больше никогда тебя не увижу. Я боюсь только этого. Потерять тебя.
Она накинула плащ и подошла к нему.
- Кайл, милый, я никуда не денусь. Я каждый день езжу в офис. И всегда возвращаюсь. Я не знаю, что тебе приснилось, но это был всего лишь плохой сон, - она взяла его за руку. - А теперь ты в реальности. В реальном мире, в котором все хорошо, и мы вместе, и я никуда не исчезну, - она обняла его. - Как ты мог подумать, что я оставлю тебя, моего маленького медвежонка?
Кайл молчал.
- Не будь ребенком, я буду вечером... ну не смотри так! Ладно, я только заскочу в офис и сразу отправлюсь домой, - она глубоко вздохнула. - Мне нужно на работу. Люси звонила и сказала, что Гилли в ярости. Видно, я забыла дать ему отчеты по "Юбинес-Крамер".
- Хочешь, чтобы я был спокоен?
Лия удивленно раскрыла рот.
- Я еду с тобой, - закончил Кайл и кинулся в комнату. - Я подумал, что неплохо было бы развеяться. Дай мне минуту, - донеслось из квартиры.
Через полторы минуты он уже стоял в прихожей, накидывая плащ.
Они летели в машине над бесконечным мегаполисом, над куполами и башнями, над зелеными зарослями садов и голубыми блестящими поверхностями искусственных озер и рек, над извилистыми стеклянными трубками путей надземных монорельсов и целыми тучами несущихся куда-то машин. Лия держала штурвал своими тонкими пальцами и проворно направляла аэромобиль, лавируя между встречными машинами. Кайл сидел на пассажирском месте и смотрел на утреннее солнце, пробивающееся сквозь облака над лабиринтом города.
Лия. Сейчас, за штурвалом, она была такая серьезная. Ее волосы собраны на затылке, взгляд устремлен вперед, иногда опускаясь на водительскую панель. Все, что имеет для него смысл, это эта женщина, ведущая машину. Ангел, посланный его грешной душе, чтобы он понял, что стоит жить. Стоит жить и ждать. И дождаться.
Офис Лии находился в одном из самых высоких зданий Александрополя, в деловом центре. Спускаясь на лифте с верхних гаражей, она в сотый раз ему строго напомнила:
- Только попробуй еще раз накинуться на моего шефа.
Кайл улыбнулся. Он пару раз чуть не вытряс душу из этого щуплого бледного недоноска, когда тот имел неосторожность повысить голос на его жену. Только Кайл так и не мог вспомнить его лицо.
Офис фирмы занимал два этажа. Полупрозрачные стенки отделяли одни кабинеты от других. Тут ходили люди в строгих темных костюмах с не менее строгими и темными лицами. Они бросали мимолетный взгляд и шли дальше по своим делам.
- Лия! - К Лии подбежала взволнованная брюнетка. - Гилли скоро с ума сойдет! Привет Кайл. Давай быстрее! Неси ему свой отчет!
- Отлично, Люси. Дорогой, - Лия повернулась к Кайлу, - подожди меня тут. Я зайду к шефу, и поедем куда-нибудь.
- Давай. - Кайл оглядывал интерьер. - Только напомни ему, что если он опять повысит на тебя голос, я оторву ему что-нибудь.
- Будь хорошим мальчиком и никого не обижай, - и она побежала в свой кабинет.
- У вас не будет закурить?
Кайл оглянулся. Позади него стоял молодой человек в синей рубашке с подкатанными рукавами.
Кайл похлопал по карманам и достал пачку сигарет.
- Крепкие. Одобряю, - молодой человек достал себе сигарету и посмотрел на Кайла.
- Я вас знаю, - на его лице скользнула еле заметная улыбка. - Вы муж Лии. Мы виделись месяц назад. Тогда вы потрепали за шиворот шефа.
- Он сам напросился, - проворчал Кайл.
- Может, составите мне компанию, - молодой человек демонстративно показал сигарету.
- Не сейчас.
- Да бросьте! Я четыре часа не слезал со своего компьютера и телефона.
Кайл оглянулся. У Лии дел было еще, наверное, много.
- Ну, пошли, покурим.
Они зашли в широкое светлое помещение с диванами и телевизорами. Подкурили и развалились на софе.
- Я сам этому хаму чуть морду не набил как-то раз, - начал парень в синей рубашке. - Кстати, я Рэй.
- Кайл.
- Вот и познакомились. - Рэй, не без наслаждения, выпустил густой клуб дыма. - Меня остановила ваша жена. Этот придурок назвал меня идиотом. Козел. Я думал, что прощай работа. Но я, все-таки, хороший продавец домашних андроидов, и меня оставили, не без выговора, правда, - он немного помолчал. - Лия говорила, что вы офицер флота.
Кайл кивнул.
- Приятно посидеть вот так, выкурить несколько сигарет. Меня раздражает, что, имея совершеннейшую систему вентиляции в здании, администрация не позволяет курить там, где хочется. Придумали вот такие - он указал ладонью в потолок - курилки с диванами, телевизорами, прохладительными напитками и пепельницами.
Потом наступило молчание, нарушаемое тихим звуком телевизора.
- Можно задать вам вопрос? - спросил Рэй.
- Задавайте. - Кайл уже начал жалеть, что согласился сюда выйти.
- Каково это - лететь сквозь звезды?
На мгновение у Кайла возникло пресловутое ощущение "де жа вю".
- Как вы сказали?
- Каково это - лететь сквозь звезды? - повторил Рэй.
Кайл посмотрел на него. Этот вопрос уже задавал один человек. Нет... стоп. Еще не задавал. Никогда не задаст. Я никогда не был на Сатире-2. Я сам себя начинаю доставать.
- Одиноко, - сухо ответил он.
В курилку вошел старик с глубокими морщинами, длинными седыми волосами и в толстенных очках. Он сел на свободный диван и подкурил сигарету.
- А как же единое целое со своим кораблем?
Кайл взглянул на Рэя, и в глаза бросился рваный шрам на лице. Какой еще шрам? У этого недомерка только что не было никакого шрама.
- Мне пора. Извини, Рэй, еще увидимся. - Кайл поднялся и вышел из помещения.
В голове ничего не укладывалось. Что это было? Этот Рэй действительно мог напоминать Таклберри... в молодости. Кайл мотнул головой. Чушь. Я не могу знать никакого Таклберри.
Лия ждала его посреди этажа, меж матовых стен кабинетов.
- Ты куда делся? Я тебя уже десять минут жду. Я же сказала, что все сделаю быстро.
- Извини, милая. - Кайл положил ей руку на плечо. - Поехали отсюда, мне здесь не нравиться. Слишком все по-деловому. Я к такому не привык.
Они поднимались в лифте.
- Куда сейчас? - поинтересовалась она. - Может в ресторан?
- Давай в ресторан.
- В какой ты хочешь?
- На твой выбор.
- Как же прекрасно твое тело... - Кайл лежал, водя рукой по ее спине, от шеи до поясницы. - Тебе только одного не хватает.
- Чего же? - Лия сложила ладони под подбородок и с лукавой улыбкой смотрела на мужа.
- Крыльев.
- Ах ты, льстец! - она схватила подушку и огрела его по голове.
- Ах так! - Кайл, прикрываясь одной рукой, схватил свою подушку. - Ну, получай!
Они смеялись и бились на подушках, пока по спальне не полетели перья.
- Пошли спать в гостиную.
В лобовое стекло били крупные капли дождя, и дворники с бешеной скоростью мелькали перед глазами. Небо потемнело буквально за несколько минут, и грозовые тучи раскалывались кривыми молниями. Внизу мелькал свет дорожных фонарей, петляя среди холмов.
Кайл держал штурвал и смотрел вперед.
- Ты так и не скажешь, почему так вдруг? - голос его звучал глухо. - Почему ты так решила?
- Зачем ты все пытаешься усложнить? - Лия сидела на пассажирском кресле и угрюмо глядела в окно.
- Я не пытаюсь усложнить, - сказал Кайл. - Я хочу понять.
- Ты не сможешь понять, - ответила Лия. - Не пытайся.
- Я думал, что нам хорошо вместе. Я думал, что мы что-то чувствуем друг к другу, -он не сводил глаз с дождя, бьющего в машину.
- Ты мне просто надоел. Доволен? Ты это хотел услышать? - она посмотрела на него. - Ты мне надоел! Мы с тобой слишком разные. Нам хорошо было вместе какое-то время, но всему приходит конец.
- Я не верю. Я тебе не верю. Дело в чем-то другом.
- Да будь мужчиной и прими, что тебя бросили.
- Я... Ты единственная девушка, которая... Я действительно тебе надоел?
- Смотри на дорогу.
- Какая дорога? Мы в воздухе.
- Все равно смотри.
Дождь усилился. Тучи окончательно укрыли округу мраком.
- Значит, сейчас я отвезу тебя в гостиницу и все? - он взглянул на нее.
- И все. Осторожно!
Кайл успел увидеть только, как что-то большое вылетело навстречу машине в свете фар, потом машину кинуло от удара, и она вошла в штопор. Кайл сжал штурвал и попытался выровнять, но залитая дождем поляна приближалась с безумной скоростью. Аэромобиль на тормозных двигателях врезался в землю, и Кайла бросило на штурвал.
Открыл глаза. Лия спала рядом. Их гостиная. В камине догорает огонь. На стеклянном столике пепельница с окурками. Белый ковер. Все в порядке. Все хорошо. Так почему я опять вижу эти сны? Если все хорошо, почему я опять вижу эти чертовы сны?! Они мне больше не нужны.
Кайл аккуратно встал с дивана, чтобы не разбудить Лию, накинул халат и побрел на кухню. Он заварил кофе, сел и подкурил сигарету. Они мне больше не нужны.
Здание штаб-квартиры флота в Александрополе было, судя по всему, одним из самых впечатляющих в городе. Усеченная крутая пирамида, отделанная золотистым облицовочным камнем, зеркальные окна, фасад украшен гигантской статуей женщины, держащей в руках треугольный щит с эмблемой Звездного Альянса - профиль сокола с расправленными крыльями на фоне четырехконечной звезды.
Когда двери лифта в холле открылись, из него выпорхнули десятка три больших голубых бабочек, так что Кайл от неожиданности отпрянул в сторону. Он провожал их глазами. Раздались удивленные голоса: "Смотрите, бабочки!". Голубые бабочки... он зашел и нажал на кнопку.
Кайл вышел из лифта, прошел в кабинет адмирала Кортеза.
- Вольно, капитан, - адмирал сидел на кожаном диване, держа в руках небольшой сферический аквариум, в котором плавала лорийская огненная рыбка. - Присаживайся.
- Я не знал, что вы интересуетесь такими рыбками. - Кайл подошел и всмотрелся в аквариум.
- Я сам не знал. - Кортез поставил аквариум на столик и сложил руки на груди. - Кайл, я тебя вызвал, чтобы узнать твое мнение. Как ты думаешь, существует ли возможность того, что, пусть и небольшой но, флот хитонов атакует Новую Европу?
Кайл закусил губу. Чего ты меня об этом спрашиваешь?
- Я считаю это вполне возможным, адмирал.
- Что же ты можешь предложить для исключения такой возможности?
Кайл пожал плечами:
- Увеличить численность боевого флота в окрестностях Новой Европы.
- По-твоему, это спасет население?
- Да.
- По-твоему, это спасет твою жену от гибели?
Кайл закрыл глаза. Опять началось.
- При чем тут моя жена?
- У тебя красивая жена, Кайл, - адмирал поднялся и сел за стол. - Что бы ты сделал, чтобы ее спасти?
- Я не понимаю, - сказал Кайл.
- Если бы ты остался в Александрополе во время гипотетического нападения хитонов, это, по-твоему, спасло бы ей жизнь?
- Не думаю.
- Потому, что оружие хитонов слишком совершенно для нас?
- Потому что мы недооцениваем опасность, исходящую от них.
- Это все?
- Чего вы от меня хотите, адмирал? - Кайл почувствовал, что сейчас укроет своего адмирала отборным матом.
- Я хочу, чтобы ты мне сказал, почему мы не можем одержать победу над хитонами? - повысил голос адмирал.
- Потому, что они - единое целое, в отличии от нас.
Молчание.
- Я могу идти?
- Можешь.
Кайл вышел из кабинета Кортеза, и голова его пошла кругом. Что за бред? Что это происходит вокруг?
Когда дверь лифта открылась, в нем стоял старик с длинными седыми волосами и в толстенных очках. На нем был потертый серый костюм.
Кайл нажал на кнопку, и дверь закрылась.
- Красивая у вас форма, капитан, - прохрипел старик.
- Спасибо.
- У меня была такая же. Давно, когда я еще служил во флоте.
- Поздравляю. - Кайл не сводил глаз с дисплея, на котором прыгали номера этажей.
Первый этаж. Дверь открылась и перед ним возникла молодая пара. Кайл захлопал глазами. Рамина Лепреско и Эйтон, Кайл не мог вспомнить его фамилию. Они о чем-то оживленно говорили и все время смеялись. Кайл таращился на них в упор и проговорил:
- Рамина? Эйтон?
- Извините, капитан, вы ошиблись, - девушка сделала смущенное лицо и прошла мимо него в лифт.
Эйтон недоуменно посмотрел на Кайла и тоже прошел в лифт.
- Спутали с кем-то, капитан? - прохрипел старик. Двери лифта закрылись, и Кайл перевел непонимающий взгляд на старика.
- Что?
- Я говорю, спутали с кем-то?
- Да... спутал...
Кайл вышел из холла на улицу и глубоко вздохнул.
Что тут вообще происходит?
-Лия, со мной что-то происходит.
- Расскажи мне.
- Я схожу с ума.
- Не выдумывай. Сходит он с ума. Ты просто устал.
- Ответь мне на вопрос. Хорошо?
- На какой?
- Почему тогда, в Фалтане, когда мы с тобой еще только встречались, ты хотела оставить меня? Как будто что-то заставляло тебя это сделать.
- Я не помню. Почему тебя это сейчас так интересует?
- Не знаю. Ты столько раз ради меня отказывалась от всего близкого тебе, чтобы дождаться меня. Каждый раз, когда я улетал, ты уходила в криосон.
- Я же люблю тебя. Зачем мне что-то еще, если ты, вернувшись, увидишь вместо меня дряхлую старуху?
- Лия.
- Что, дорогой?
- Почему ты сказала мне тогда, на берегу Снежного Моря... забудь. Извини. Я в последнее время сам не свой.
Толпы людей, наводнившие улицы, мелькали перед глазами, машины на дорогах, машины в воздухе. Все это серым размытым потоком проносилось мимо. На фоне этой мглы пылал ее силуэт, в алом плаще. Только она имела значение в этом безумном пустом мире. Она шла рядом, держа его под руку, и улыбалась.
- Твоя подруга даже не забыла, как меня зовут. Я польщен.
- Ты все равно мог быть с ней повежливей, - укорительно произнесла жена. - Мила пригласила нас на ужин к себе домой, а ты начал насмехаться над ее религиозными взглядами.
- Она доказывала мне, что Бог - это огромный компьютер где-то в центре галактики! Она чокнутая дура! - Кайл усмехнулся. - И как мне не смеяться над этим? Она думает, что все сущее - это компьютерная программа.
- Ты мог и смолчать.
Кайл взглянул на витрину одного из модных бутиков и остановился. Манекены, на которых была надета дорогая одежда, чертовски смахивали на туземцев Парии. Маленькие ростом, длинные руки, форма головы.
- Что такое? - Лия проследила за его взглядом.
- Эти манекены... они мне кое-кого напоминают.
- Ты о чем, Кайл? - Лия дернула его за рукав. - Просто больная фантазия дизайнера. Пошли, я хочу принять ванну.
Они пошли дальше по улице. Кайл оглянулся, чтобы еще раз взглянуть на витрину, и на глаза попался все тот же седовласый старик в потертом сером костюме. Он шел за ними в толпе.
Добравшись до своего дома, Кайл провел Лию к лифту, сделав ей заказ на приготовление коктейля, а сам остался в вестибюле. Старик появился в парадных дверях и удивленно уставился на Кайла.
- Ты кто такой? - Кайл подошел к старику и схватил его за лацканы костюма. - Почему ты преследуешь меня? Отвечай!
Тот молчал.
- Не молчи! Вы все уже меня достали! - он встряхнул старика.
- Мистер Грей! - послышался сзади голос охранника. - Отпустите его или я буду вынужден вызвать полицию.
- Все нормально, Чарли. - Кайл разжал кулаки. - Все отлично.
Старик смотрел на Кайла и, наконец, заговорил:
- Хотите знать кто я? Тогда приходите по этому адресу, - он сунул Кайлу визитку. - И вы поймете, почему все это происходит, - старик повернулся и направился к выходу.
- А мне, вообще, нужно это знать? - спросил Кайл вдогонку.
- Это решать вам.
На безлюдной улице горели тусклые фонари, и дождь звонко бился о мостовую, заполняя собой тяжелый городской воздух.
Кайл стоял напротив старого здания, зажимая пальцами промокшую визитку. Старая публичная библиотека угрюмо взирала своими темными окнами, за которыми, казалось, царила вечная темнота, поселившаяся там сотни лет назад.
Кайл выбросил карточку и зашагал по каменным ступеням. Он приложил руку к карману. Пистолет на месте. Мало ли что задумали те, кто пытается свести его с ума. Если они попробуют сыграть с ним нечестно, то он пойдет ва-банк.
Дверь заскрипела ржавыми петлями и отворилась. Внутри была кромешная темень, нависающая со всех сторон.
- Мистер Грей, это вы? - послышался голос старика.
- Да, это я, - ответил Кайл в темноту.
Из тьмы выскользнуло пятно света, и вслед за ним появился седоволосый старик в своих толстенных очках, в руках у него горела старинная масляная лампа.
- Прошу.
Кайл последовал за ним.
Они проходили мимо стеллажей, забитых книгами, на которых дремал густой слой древней пыли, мимо шкафов, утыканных подшитыми журналами, мимо мохнатых зарослей паутины, которыми тут было обвешано почти все. Старик завел Кайла в небольшой зал с трескучим паркетным полом и закрыл за собой дверь. Кайл невольно придвинул руку к карману.
- Не стоит меня опасаться. Вам не пригодиться ваше оружие, - произнес старик и включил верхний свет.
Округлый зал был уставлен деревянными шкафами по периметру. Полки ломились от книг в потертых переплетах.
- Зачем я здесь?
- Мистер Грей, - начал старик, - прежде всего, я хотел бы, чтобы вы взглянули на одну книгу, - говоря это, он подошел к одной из полок и остановился.
Кайл приблизился к нему. Книги стояли вертикально, одна к другой. Старик указал на корешок одной из них. На черном фоне белело название "Свой мир" и имя "Ник Нилак".
- Что это за книга? - спросил Кайл и протянул к ней руку.
- Я бы, на вашем месте, хорошенько подумал бы, прежде чем открывать ее.
Кайл невольно одернул руку.
- Почему?
- Видите ли, мистер Грей... - старик снял очки и неторопливо протер линзы платком. - Эта книга про вас. Это роман, написанный в начале двадцать первого века. В нем история вашей жизни. Да, именно вашей жизни. Не с самого рождения до смерти, но один из наиболее драматических ее периодов. Она начинается вашим самым страшным кошмаром, когда вы прощаетесь со своей женой и затем наблюдаете, как она погибает при штурме города. Я не буду приводить подробности, это ни к чему. Тут все. Все ваши сны, которые заменили вам реальность, ваши страхи и мысли. Даже этот наш с вами разговор написан в этой книге.
- Значит, кто-то написал про меня роман? - Кайл смотрел на старика, как на сумасшедшего.
- Вы меня не правильно поняли. Никто не писал роман о вас. Придумали вас.
Наступила тишина.
- Зачем вы мне втираете всю эту чушь?
- Сейчас кто-то читает наши слова.
- Заткнись! - закричал Кайл. - Я не герой какого-то глупого романа!
- Я хочу обратить ваше внимание на всю абсурдность происходящего с вами.
- Ну, еще бы! Абсурднее некуда.
- Вы сами знаете, что ваша жена мертва и все это только иллюзия, отстроенная вами, чтобы заполнить пустоту, иначе меня бы тут не было.
- Кто ты такой? Что тебе от меня нужно? - Кайл почувствовал, как сжимаются его кулаки.
- Я та часть вашего сознания, которая пытается выбраться, сломать этот выдуманный мир.
- Даже если это так... с чего ты взял, что я хочу что-то менять?
- Вы не в состоянии это контролировать, удержать. Именно поэтому с вами происходят все эти... парадоксы. Люди, которые давно мертвы, образы и фразы, с которыми, по логике вещей, вы никогда не должны были сталкиваться. Вы не можете себя обманывать, даже если вам этого хочется, - старик повысил голос: - Это не ваша жена ждет вас дома. Это лишь тот образ, который вы изъяли из своей памяти.
Кайл схватился за голову и закрыл глаза.
- Заткнись!
Старик подошел, положил руку ему на плечо и произнес:
- А может, она жива? Вы ведь не знаете наверняка, что произошло в день вторжения.
Кайл поднял на него глаза.
- А в этой книге что написано?
Старик сделал такое выражение лица, будто это совсем не его дело:
- Вы можете взять ее и прочитать конец.
Кайл бросил взгляд на полку шкафа:
- Нет.
Старик поднял с пола масляную лампу.
- Вы приняли решение?
Кайл посмотрел на дверь.
- Мне плевать. Я не намерен верить чокнутому старцу, страдающему шизофренией. - Он направился к выходу. - Если я еще раз увижу вас, я клянусь, я убью вас. Кусок вы моего сознания или нет. Я убью вас.
Он долго стоял над постелью в полной тишине и смотрел на нее.
Лия так мирно спала. Ее локоны солнечным шелком отражали свет ночника. На устах улыбка. Кайл наклонился над ней, поправил волосы.
- Я не хочу верить, - прошептал он. - Я проделал такой длинный путь, не зная своей цели. Теперь я ее знаю. Месть ничего не даст мне. Она не уймет боль. Я искал только тебя. Я не хочу верить в то, что ты - всего лишь призрак. Я не хочу... Но мне не нужен выдуманный мир, где все ненастоящее. Особенно ты. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы так с тобой поступить.
Он поцеловал ее. Вышел в гостиную и, присев на диван, достал пистолет. Или мы будем вместе или не будет ничего. И только он поднес ствол к виску и положил палец на курок, как все тело пронзила боль. Холод, прикосновение чего-то холодного и вязкого. Комната поплыла перед глазами. Было так больно, что он даже не мог закричать. Все померкло и унеслось в бездну.
15. Ной
Глаза резало так, что приходилось со всей силы сжимать веки.
Что-то огромное и скользкое схватило его и куда-то понесло. Кайл пытался освободиться, но тело было слишком слабым, он даже не мог закричать. Вокруг слышались странные звуки. Тварь, несущая Кайла, переливалась волнами, как слизняк.
Потом его бросили на теплую влажную бугристую поверхность. Кто-то двигался совсем рядом, их было несколько. Слабость не позволяла подняться. Так он и лежал, обнаженный, слепой, весь в вонючей жиже.
Потом в него пустили тугие струи горячей воды со всех сторон. Его катало по скользкому полу в разные стороны. Когда вода ушла, он смог разомкнуть веки.
Глаза быстро привыкли к тусклому зеленому свету, из темноты выступили огромные шестигранные соты, нависающие над головой. От пола до потолка тянулись кривые ребристые колонны. Кайл закрыл глаза. Я в аду. Сам сбежал из своего рая, а теперь попал в ад. Это корабль хитонов. Их архитектура.
Совсем рядом послышались глухие звуки, как тяжелые шаги великана. Кайл приподнял голову. Огромная, размером с танк, темная туша на шести мясистых ногах, как гора, нависла над ним. Этот вид хитонов десантники прозвали слоном. Хотя больше он напоминал древнегреческого кентавра-переростка. Чудовище наклонилось, изогнув туловище, и протянув огромную трехпалую руку, подняло Кайла, словно игрушку. С два десятка глаз на его морде уставились на человека.
Кайл глухо прорычал:
- Что уставился? Давай, кончай меня!
- Не злись на него, - эти слова вылетели откуда-то из темноты.
Хитон опустил Кайла на пол.
- Он в первый раз видит человека. Ему просто интересно.
Из темноты вышел рослый широкоплечий парень со светлыми волосами. Он держал в руках пакет. Чудовище отошло назад. Парень присел на корточки возле Кайла и протянул ему пакет.
- Оденься.
Кайл с недоумением посмотрел в холодные голубые глаза и взял пакет.
- Кто ты? - Кайл стоял, слегка покачиваясь, уже одетый.
- Мое имя Ной. Я один из тех, кого ваша разведка называет "оборотнями", - светловолосый достал сигарету и подкурил. - Одна из ваших плохих привычек, которой я не смог избежать.
- Ты не человек?
- Наполовину, если так можно выразиться. - Ной пронзил Кайла леденящим взглядом. - Мне очень хотелось бы убить тебя.
- Так почему ты этого не сделаешь?
- Не могу. Кое-кто настоял. Ты называешь их Экко. Они изъяли тебя за секунду до того, как ты взорвал наш корабль, и отдали нам. Я не знаю, как они это провернули, это за пределами моего понимания, но в результате ты впал в летаргию. Так что пришлось ждать твоего пробуждения.
- Экко? - в голове не укладывалось. - Но почему?
- Кто их знает? - пожал плечами Ной. - Я бы тебя не стал спасать по собственной воле. Я уже вернул свой долг.
Долг? О чем он говорит?
- Экко? Они стоят над вами?
- Экко стоят над всем. Они почти никогда не вмешиваются в наши дела. Они слишком... сильны для этого, не тот уровень. Но, иногда им чего-то не хватает, и они наглеют. Видно, ты особенный. Наверное, поэтому она так привязалась к тебе.
- Кто? - странное чувство сжало сердце.
- Ты знаешь ее под именем Лия Орландо Грей, - у Кайла перехватило дыхание. - Хочешь знать ее настоящее имя? - Ной улыбнулся. - Хочешь. Оно тебе не понравится. Мария Магдалина. Нам дают библейские имена. Имена, которые можно произнести вслух. Потому что в нас есть часть человеческой сущности. И иногда мы не можем с ней справиться. Как я с сигаретами, Лия не справилась с тобой.
- Она тоже...
- Оборотень? Конечно. - Ной затянулся, выдохнул дым, немного помолчал. - Нас выводят специально. Вообще-то, если бы не ваша варварская натура, таких, как я с Лией, не было бы вообще. Вы круто повлияли на процесс нашей эволюции. Моя семья заселяла чистые миры, строила города, не зная, что такое война. Действительно. Не можешь себе такого представить? Потом появились вы. Ваше представление о разуме немного не сходилось с нашим. Земные колонисты приняли мою расу за безмозглых насекомых, которых неплохо было бы перебить, чтобы они не путались под ногами. Вы сжигали города, называя их ульями, препарировали в лабораториях детей, называя их личинками, забирали у нас наши миры, называя это колонизацией. Вы окрестили нас животными, хотя сами являетесь дикими зверьми. Вы называете себя Homo Sapiens, хотя не имеете на это права. Не способные противостоять вашим машинам и вашему оружию, мы начали выращивать новые виды, чтобы дать вам отпор и вернуть себе...
- Она жива?
Ной слегка улыбнулся:
- Ты любишь ее? А с чего ты взял, что она любит тебя?
- Она сказала мне. - Кайл говорил тихо, глаза его смотрели куда-то в пустоту.
- Эта ваша любовь к одному-единственному существу. - Ной подкурил новую сигарету. - Это, пожалуй, самый непонятный для меня человеческий порок. Вам плевать буквально на всё, но ради кого-то одного вы готовы горы воротить.
- Она жива? - повторил Кайл, глядя в холодные глаза хитона.
Ной молча смотрел на него и еле заметно улыбался. В его руке дымилась сигарета.
- Тебе сейчас не все равно? Даже после всего того, что ты услышал? Если я захочу, я разломаю твою черепную коробку своими пальцами, - молчание. - Смотрю, не все равно. Да, она жива. Хочешь найти ее?
- Где она?
- Я не знаю, где она. Где-то в Поясе Ориона. Но я могу сказать тебе ее новое имя.
- Говори.
- Саманта Эрих Ватерлоу. Искать ее придется тебе самому, - он выкинул сигарету. - Но учти, если ты найдешь ее, она, скорее всего, убьет тебя, - и снова улыбнулся.
16. Красное и желтое
Вар, Демон, Той, Лис, Череп. Они ждали в трюме челнока, облаченные в десантную броню, прикрепленные к боксам карабинами. Машину трясло, и начинало уже подташнивать. Кайл проверил экран монитора над собой и сказал пилоту по шлемофону:
- Джерри, постарайся посадить нас помягче, не дрова везешь... и чтобы нас не подстрелили.
- Все в порядке, капитан. Я словно лист на ветру.
- Этого я и боюсь.
- Капитан, - спросил Вар. - Все-таки, зачем это вам? Что вы забыли на поле боя?
- Должен же кто-то за вами, балбесами, присматривать, - ответил Кайл. Из динамиков донесся смех.
- Три минуты.
- Понятно, Джерри.
Ночное небо озарялось сотнями вспышек. Грохот наполнял сожженные холмы тяжелыми волнами эха, сотрясающими камни и уцелевшие деревья. Челнок завис над землей и выкинул шесть темных фигур, которые сразу же скрылись во тьме. Улей громадным уродливым термитником возвышался на горе, освещаемый вспышками артиллерии. Под черными тучами мелькал рой истребителей Альянса и мошкары хитонов, испепеляя друг друга слепящим огнем.
Десантники остановились у подножия небольшого холма, между валунами.
Кайл взглянул на равнину, распластавшуюся под горой. Равнина была изрыта воронками и завалена целыми кучами черных туш, через которые, по направлению к улью, шагали ходуны, ехали танки и бежали тысячи бронированных десантников.
- Артиллерия хорошо поработала, - сказал Лис. - Выжгли всех тараканов снаружи.
- Молодцы, - подтвердил Кайл. - Но самое интересное внутри.
- Тараканы! - истошно закричал Той и стал поливать огнем склон холма, с которого неслось с полсотни юрких теней.
- Слева! Они еще слева! - прокричал Лис, над его головой пролетел сгусток голубой плазмы, оставляя шлейф густого дыма. - Да они со всех сторон!
Хитоны открыли огонь, и все замелькало перед глазами.
Вар палил из дарринга38, нарезая хитонов одного за другим. Они неслись по земле, тени, напоминающие огромных мокриц.
Кайл увидел, как в Тоя попал светящийся голубой сгусток и откинул его на спину, а броня на его груди лопнула, и повалил дым. Он попытался поднялся, но не смог.
- Слон! - прокричал Вар. - Слон на три часа! Демон, займись им!
Демон, откинул в сторону свой дарринг, и выхватил из-за спины ПРУ35. Огромный хитон, неторопливо засеменил своими могучими лапами и уже поднял руку с вживленным оружием, которое одним выстрелом сожгло бы весь отряд. Ракета по спирали устремилась в чудовище и глухо вошла ему в грудь. Затем взрыв, куски желтого мяса разлетелись во все стороны. Остались лишь ноги, медленно заваливающиеся на бок.
- На два часа! - закричал Лис.
- Вар, зови Джерри! - прорычал в шлемофон Кайл.
Рядом упал Череп. Он был без головы, а броня на плечах была оплавлена.
Один из хитонов добрался до валуна и рассек Лиса поперек, вспоров броню. Хлынула кровь.
Кайл тогда подумал, что он больше никогда не увидит свою девочку, которая ждет его на Новой Европе в ледяном сне. Он выпустил в убийцу Лиса последние патроны и машинально сменил ленту. Их слишком много. Мы разбили их флот на орбите. Выжгли землю вместе с ними. Штурмуем их ульи. Им конец. А их все равно слишком много. Мы ведь возвращаем себе свою планету, которую они отняли у нас. Правда ведь на нашей стороне. Почему же они так отчаянно не хотят умирать?
Засвистели пули крупного калибра и хитоны начали таять с неимоверной быстротой. Кайл оглянулся - к ним шагали несколько ходунов, выкашивая оставшихся тварей. В шлемофоне донесся голос:
- Как вы там? У вас есть раненные?
- Спасибо, превосходно, - сухо ответил Кайл, глядя на сползших на землю Вара с Демоном. Потом он посмотрел на Тоя - Раненных нет. Трое убитых.
Кайл переключил тумблеры, снял шлем и глубоко вздохнул. На его броне смешались две крови. Красная Лиса и желтая кровь хитона.
Оказалось, четверо. Джерри далеко не успел улететь.
Кайл стоял посреди небольшой комнаты с кроватью, тумбочкой, столом, холодильником, шкафом, двумя стульями и телевизором. Окно с опущенными жалюзи. Дверь в санузел.
В руках он сжимал сложенный листок бумаги.
Судя по всему, это был номер в дешевом мотеле.
Кайл сел на кровать и развернул листок.
"Ваш запрос насчет местонахождения Саманты Эрих Ватерлоу удовлетворен. Последние сведения о ней касаются ее проживания в городе Западные Фивы в республике Третья Британия. По адресу улица Икара, 13 она арендовала коттедж с 12.06.257 по 34.13.258. Иная информация о ней отсутствует в базе данных. Спасибо Вам за использование услуг нашей информационной системы. Оставайтесь с нами. Ваш Hoogle."
Кайл кинул бумажку на пол.
Где я вообще нахожусь? Что это за планета?
Он подошел к окну и пальцами разжал жалюзи. Вполне обычный маленький городок. Солнечным светом залиты невысокие прямоугольные дома. По улице не спеша идут люди, пролетают редкие машины. В бирюзовом небе плывут облака. Кайл включил телевизор.
На экране появилось изображение, на котором несколько роботов расстреливали людей. Это сопровождалось голосом диктора:
- ...Восстание андроидов на рудниках Фобоса в системе Кассиопея привело к многочисленным человеческим жертвам. Эта съемка была доставлена выжившими беглецами. Командование Звездного Альянса пообещало, что немедленно отправит карательный флот для подавления восстания. Секретарь Торинс сообщил...
Следующий канал.
На экране появилось изображение, на котором человек в красной броне разносит другого, в зеленой броне, ракетой из своего оружия. Кровь забрызгала экран.
- ...Гладиаторские бои на самых кровавых аренах Ориона! Самые опытные и бесстрашные бойцы готовы умереть у вас на глазах! Тринадцатого числа этого месяца! Шесть лучших команд! Свобода или смерть! Телефон для ставок...
Следующий канал.
Так... это порно.
Следующий канал.
На экране появилось черно-белое изображение, на котором маленький человек в широких штанах с огромными башмаками, в пиджаке, с котелком на голове и с маленькими усиками швырялся тортами в какого-то верзилу в пижаме и все время убегал от него. Все это под игру фортепьяно.
Следующий канал.
На экране появилось изображение, на котором симпатичная брюнетка рассказывала прогноз погоды для восточного полушария Неотеррии.
Кайл выключил телевизор и лег на кровать. Неотеррия... Пояс Ориона. Отсюда и начну. Где там эта бумажка?
Западные Фивы, несмотря на грозное название, оказался маленьким провинциальным городком с населением три с половиной тысячи. Аккуратные белые домики с зелеными лужайками и красными крышами, тротуарчики, клумбочки, заборчики и все в том же духе. Такси спустилось напротив одинокого двухэтажного дома, построенного на холме.
- Икара тринадцать, - сказал таксист и открыл дверь пассажирского салона.
Такси поднималось вверх, а Кайл стоял и смотрел на дом. Стены были обшарпанны временем, трава вокруг выросла по колено. Рядом с домом стоял одинокий каштан, на ветви которого покачивались детские качели.
Ее не было тут уже пятнадцать местных лет.
В доме давно никто не жил. Может, даже, она последняя, кто запирал дверь на ключ. Кайл обошел дом. Подойдя к черному ходу, он достал отмычку и взломал электронный замок. Вошел и закрыл за собой дверь.
Идя по скрипучему голому полу, мимо мебели, накрытой целлофаном, Кайл прикасался к стенам, всматривался в картины, висящие в рамках - голубая бабочка с расправленными крыльями, красная роза под стеклянным колпаком, птица, возрождающаяся из пламени... Он обыскивал все ящики в столах, антресоли на кухне, шкафы и полки. Ничего. На столе в зале стояла хрустальная ваза, в которой пылился засохший букет красных и желтых цветов, но стоило Кайлу прикоснуться к ним, как они вмиг осыпались сотнями крохотных осколков. На втором этаже в ее спальне на стене висело большое овальное зеркало. Оно было разбито, и кривые линии разошлись во все стороны до самой рамы. Кайл осмотрел трюмо. Открыл тумбочки. В ящике стола лежал сложенный вчетверо листок бумаги. Кайл развернул его и увидел свой портрет, нарисованный простым карандашом. Рисунок был не точным, но, тем не менее, Кайл сразу узнал себя. Портрет смотрел с бумаги безразличным взглядом. Лысая голова, раздвоенный подбородок, на переносице и правой брови шрамы. Ты же никогда не умела рисовать. Но теперь, по крайней мере, я точно знаю, что это был твой дом. Кайл сложил рисунок и засунул его во внутренний карман куртки. Он перевернул все вверх дном, но больше ничего интересного не нашел, кроме нескольких счетов и записки под комодом:
"Дорогая Саманта, я знаю, что ты не очень любишь постороннее общество и являешься человеком замкнутым, но все же, осмелюсь пригласить тебя на ежегодную ярмарку вместе с моей семьей. Боб и дети тоже были бы очень рады, если бы ты присоединилась к нам. Твоя соседка Миччелла. P.S. Тебе необходимо развеяться! Найдем тебе кавалера:)"
Кайл вышел через дверь черного хода, закрыл ее и пошел по улице.
На лужайке игрались маленькие девочка и мальчик. Они с серьезными лицами строили замок из магнитного конструктора. Кайл подошел к ним и присел на корточки.
- Привет.
- Здравствуйте, - в один голос ответили они.
- Что это вы строите?
- Боевой форт, - ответил мальчик. - Мы будем в нем защищаться от космических пиратов.
- А не страшно? Впрочем, с таким боевым фортом никому не страшно воевать.
Мальчик улыбнулся, а девочка продолжала настороженно рассматривать Кайла.
- Ты не знаешь, где тут поблизости живет тетя Миччелла? У нее еще есть муж дядя Боб.
Мальчик указал пальцем на один из домов, во дворе которого дремала огромная лохматая черная собака.
- Спасибо. И учти, если будешь ставить пушки, то ставь их со всех сторон, чтобы к форту не смогли подобраться сзади.
Мальчик опять улыбнулся.
Кайл подошел к калитке, пес поднялся и сел, глядя на незнакомца. Кайл нажал на кнопку звонка.
Он стоял и ждал, глядя на пса, который не сводил с него своих огромных умных глаз.
Дверь дома открылась и вышла молодая девушка в халате. Ее каштановые волосы были распущены.
- Я вас слушаю, - слишком недоброжелательно сказала она. Видно тут не очень любят незнакомцев.
- Здравствуйте. Я ищу Миччеллу.
- Зачем она вам? Кто вы?
- Мне нужно с ней поговорить, - Кайл смотрел на девушку. - Пожалуйста, мне просто необходимо с ней поговорить.
Девушка с минуту мерила незваного гостя колючим взглядом. Потом подошла к калитке и отворила ее.
- Проходите.
Пес тихо зарычал.
- Спокойно, Акбар. Лежать, - скомандовала хозяйка, и пес смиренно лег на траву.
Девушка провела Кайла в гостиную.
- Присаживайтесь. Я сейчас позову маму.
Кайл сел в кресло и опустил голову на сложенные руки. Как все призрачно. Шанс, что он ее когда-нибудь отыщет...
- Здравствуйте. Вы хотели меня видеть?
Кайл поднял глаза и увидел красивую молодую женщину с черными, как ночь, волосами и темными карими глазами.
- Миччелла?
- Да. Я Миччелла Вайнорски. А вы кто?
Кайл протянул ей записку, найденную в доме.
- Я должен ее найти, - сказал он.
- Откуда это у вас? А... не важно. Как ваше имя?
- Кайл Грей.
Миччелла хлопнула глазами.
- Пройдемте со мной в мой кабинет.
Кабинет Миччеллы был весь отделан в темных тонах. Резной письменный стол, багровые шторы на окне, книжный шкаф. Кайл опустился в кожаное кресло. Миччелла сидела за своим столом. На стене за ее спиной висела картина, на которой был изображен единорог, скачущий по пустыне.
- Саманта была очень загадочным человеком. Я была единственной ее подругой. Хотя этого я добилась большими усилиями, несмотря на всю ее грубость, озлобленность, отчужденность... Она была замкнута в себе. Молодая красивая одинокая девушка снимает коттедж, который сам по себе стоит особняком на холме. Я видела ее, когда она шла по улице. Я видела такое одиночество в ее глазах... такую пустоту. Понимаете, мне ее стало жалко. Как человека. Она ни с кем почти не общалась. Я по специальности - психолог, может, поэтому я не сдавалась, когда на мои приходы и приглашения она отвечала грубостью. Но все-таки мое упорство принесло результат. Ее ледяная оболочка, которой она так отчаянно прикрывалась, растаяла. - Миччелла достала из ящика стола портсигар и вынула сигарету. Подкурила ее и продолжила. - Но я так и не смогла свести ее ни с одним мужчиной. Я подозревала, что все это с ней из-за мужчины. Я думала, что это поможет ей скорее выйти из депрессии. Но она никого к себе не подпускала. Она почти ничего не рассказывала о себе. - Миччелла выпустила еще один клуб дыма и сбила пепел в каменную пепельницу на столе. - Незадолго до своего отъезда она пришла ко мне и попросила об одолжении. Она сказала, что, возможно, когда-нибудь придет человек, который будет ее искать. Она назвала его имя. Ваше имя. И попросила, чтобы я ему кое-что передала.
Кайл слушал, внимая каждому слову, произносимому Миччеллой. Он молчал и не сводил с нее глаз.
- Она просила передать, что вы найдете ее там, где огонь шепчет, а океан молчит. Она сказала, что только вы это поймете.
- Я понял. - Кайл опустил угрюмый взгляд на пепельницу с дымящейся сигаретой.
- У вас странный взгляд, Кайл, - произнесла Миччелла.
- Я просто сумасшедший. Не обращайте на это внимание, - ответил он.
- Это не сумасшествие, - покачала головой она. - У Саманты был точно такой же взгляд. Я редко в этом ошибаюсь.
- В чем именно?
- Вы знаете, что такое "свой мир"?
- Вы о книге? - засомневался Кайл.
- О какой книге? Нет. "Свой мир" - это психологический термин. У людей, которые путешествуют через звезды, происходят значительные изменения в психике. Это люди, которые добровольно становятся странниками, лишенными дома и близких. Они оставляют все, что знали, на долгие, долгие годы. Эти люди могут не застать по возвращению всего того, что они когда-то знали и любили. Поэтому подсознание начинает создавать свой собственный мир, который всегда с человеком, куда бы он ни отправился. Чтобы утихомирить боль, сгладить одиночество. Воспоминания прокручиваются заново или принимают новые формы и, иногда, это принимается за реальность. Но если это еще и дополнено душевной травмой или потрясением, то влияние "своего мира" на человека, может достигнуть колоссальных размеров.
- По-вашему, - неуверенно начал Кайл, - у Ли... Саманты такая же травма, как и у меня?
- Я думаю, что это вполне возможно.
Кайл поднялся.
- Спасибо, Миччелла. Вы очень помогли. Нам обоим, - он подошел к двери. - И еще. Ее зовут не Саманта. Ее зовут Лия. Лия Орландо Грей.
Колизей пологим полумесяцем лежал в центре мегаполиса, среди высоких белых небоскребов, словно иглы, торчащих в небо. Сотни ярусов со зрительскими местами, проекционными экранами, кафетериями и прочими удобствами ступенями поднимались под тонированный полупрозрачный купол, поддерживаемый стальными изогнутыми опорами. Напротив зрителей установлены пять экранов, которые передавали в прямом эфире битву гладиаторов на арене, заброшенной нефтеперерабатывающей станции.
Две команды в багровой и черно-желтой броне истребляли друг друга под ликование кровожадной аудитории, поднимающей радостный оглушающий вопль, как только кто-то из бойцов оказывался разорванным ракетой, и куски мяса разлетались по экрану. Казалось, что глаза, смотрящие с экрана, не знают ни жалости, ни страха, только безумие и ярость. Число участников садистского представления сокращалось, пока последнего гладиатора в багровых доспехах не прошила очередь из тяжелого пулемета. Его откинуло к стене, и из его груди полились темные ручейки. Камера взяла крупный план: глаза гладиатора непонимающе бегали, изо рта полилась кровь. Двое, оставшихся в живых, закричали во все горло, знаменуя о своей победе. Колизей взревел в эйфории.
- Вам не нравятся эти представления, мистер Грей? - Кристофер Томпсон, молодой человек с худым лицом, спокойными маленькими глазками и козлиной бородкой, сидел в кресле и потягивал коктейль, наблюдая за искаженными от злобы физиономиями выживших гладиаторов на экране.
- Будь в моей власти, я бы прикрыл весь этот кровавый цирк, - ответил Кайл с соседнего кресла.
- К счастью, у вас нет этой власти, и вы не сможете лишить всех этих людей любимого зрелища, - голос Томпсона был уверенным и спокойным. - Пояс Ориона - одно из последних пристанищ этих игр. Власти большинства систем придерживаются ваших консервативных взглядов, - он повернул голову и взглянул на Кайла. - А ведь гладиаторские бои проводились еще в древнем Риме.
- Пора человечеству вырастать из рабства и древнего Рима, - ответил Кайл.
- А оно не вырастет. - Томпсон скорчил досадную гримасу. - Мистер Грей, как бы не менялся мир, куда бы ни пришел человек, что бы с ним не происходило, он никогда не изменится. Тем более в лучшую сторону. За восемь тысяч лет со времен шумерской цивилизации, человек мало изменился внешне, что там говорить о его сознании. Человек всегда будет лелеять свои пороки - алчность, страсть, эгоизм... Ведь любой поступок, пусть даже самый праведный, можно свести к эгоизму. И это не потому, что человек такой плохой. Нет. А потому, что это в его природе. Он всегда алчет, всегда голоден. Он не может остановиться на достигнутом, принять за предел то, что имеет. Ему нужно больше. Ему всегда нужна не конкретная вещь, а то, чего у него нет. И если бы мы сильно отличались от древних римлян, которые внесли огромный вклад в мировую культуру, включая вот эти самые игры, то сейчас бы мы не летали сквозь звезды и не искали новых миров. Человек не изменен в своем нутре.
Кайл молчал и думал о том, что этот подонок, наверное, в чем-то таки прав.
- Так, вернемся к нашему делу, мистер Грей, - продолжил Томпсон. - Вы хотели приобрести одноместный корабль, способный развивать предсветную скорость. Вы прекрасно понимаете, сколько стоит такая игрушка. Я хочу спросить у вас, имеете ли вы достаточно средств, для его приобретения? Только учтите, не стоит со мной играть.
- Средства есть, будьте уверены, Томпсон. Но сначала, я увижу корабль своими глазами.
17. Полет Феникса
Кайл сидел в шикарном черном лимузине, летящим над раскинувшемся под бирюзовым небом городом, и глядел в окно. Томпсон разложился на диване рядом и смотрел боевик по телевизору, а пара его телохранителей сидела напротив, не сводя с Кайла бесстрастных глаз. Салон лимузина был отделан белой кожей и стоил чертову уйму денег, которые Томпсон, насколько знал Кайл, заработал таким путем, что хотелось за это сломать ему шею. Машина неслась к космопорту на краю города. Вдоль ангаров, словно гигантские пауки, прогуливались погрузочные краны, а со взлетных площадок в небо устремлялись корабли, испуская голубой шлейф сгорающего топлива. Лимузин приземлился возле одного из ангаров, блестящего металлической полусферой на солнце.
Кайл прошел под просторный свод ангара, в сопровождении Томпсона и четверых его людей. На стыковочной платформе стоял маленький кораблик, свободный от креплений фиксаторов. Кайл подошел поближе и стал рассматривать его. Корабль был довольно старым. Основной модуль напоминал по форме клюв орла, а два двигателя, на которых он покоился, выглядели как сплющенные по ширине усеченные конусы. Модуль крепился к двигателям на массивных сервомоторах. Это модель "Феникс-11", одна из самых древних. На ней в свое время учили курсантов выходить на орбиту. Она была способна развивать предсветную, но генератор поля Кепнера в ней частенько давал сбои и приводил к аварии, которую инструкторы прозвали милым "Се ля ви". Вынырнул ты где-то у края пограничного космоса, посмотрел на такие далекие звезды и сказал себе: "Се ля ви".
- Феникс-11, - помпезно произнес Томпсон. - Золотая эра звездных открытий! Вы летали на таком, мистер Грей?
- Не доводилось, - солгал Кайл. - Слишком уж старый.
- Пусть это вас не смущает, - заверил его Томпсон. - Эта малышка в отличном состоянии.
- Я хочу пройти на борт и все осмотреть.
- Как пожелаете, мистер Грей.
Томпсон сделал знак рукой и один из работников выдвинул из стыковочной площадки трап, который соединился со шлюзом основного модуля. Кайл вместе с Томпсоном поднялись по трапу, и Кристофер активировал дверь тяжелым магнитным ключом, который извлек из своего кармана. Дверь с тихим шипением отъехала в сторону, и они зашли в тесный шлюзовой отсек. Отсюда дверь открывалась вручную. За Кайлом поднялся один из телохранителей Томпсона, он стоял все время за его спиной.
- Все в идеальном состоянии... - Томпсон не прекращал расхваливать посудину, пока они проходили по крохотному отсеку с дверью в гальюн - ... криокамера в рабочем состоянии, медбот тоже функционирует... - небольшой грузовой отсек два на два - ...в случае поломки придется выйти наружу, в шлюзном шкафу есть скафандр с полными баллонами... - рубка с одним-единственным креслом, двумя манипуляторами и узким толстенным окном обзора.
Кайл осмотрел панель.
- Активируйте, машину. Я хочу проверить уровень энергии и топлива.
- Вы недоверчивый человек, мистер Грей, - укоризненно произнес Томпсон и достал второй ключ, который вставил в приемник под панелью управления.
Корабль ожил. На панели вспыхнули экраны, показывающие трехмерное изображение корабля, уровни топлива, энергии и прочее. Кайл проверил показания. Все, вроде как, в норме. Эта посудина сможет взлететь и даже, возможно, доставить его к созвездию Лебедя.
- Как видите, с регистрационными картами тоже все в порядке. Никаких проблем с орбитальным патрулем, - Томпсон постучал пальцем по одному из экранов.
- Теперь, когда вы убедились в моей честности, - сказал Томпсон. - Неплохо было бы обсудить вашу сторону соглашения. Как мы договаривались, шестьдесят тысяч фунтов или двадцать тысяч кредитов Ориона. Это как вам будет угодно.
Кайл взглянул на охранника, потом перевел взгляд на Томпсона.
- Давайте поговорим снаружи.
Телохранитель Томпсона шагал позади Кайла.
- Этот ваш мальчик всегда ходит позади?
- Он всего лишь заботится о моей безопасности.
В шлюзовом отсеке Кайл схватил Томпсона и метнул его о стальную стенку. Томпсон сполз на пол. Телохранитель замахнулся, но получил с ноги в грудь, его откинуло на дверь, и Кайл ударом в челюсть вырубил его.
- Куда ж ты лезешь, сынок? Сорок пять лет во флоте это тебе не рэкетом промышлять, - приговаривал Кайл, выкидывая телохранителя на трап. Внизу послышались голоса. Кайл подхватил стонущего Томпсона и, забрав из его кармана магнитный ключ, высунулся из шлюзовой двери, прикрываясь мелким мафиози.
- Не стрелять! - заорал Томпсон. - Мистер Грей, я не понимаю, в чем дело? Неужели вы подумали, что я попытаюсь вас обмануть?
- Да нет. Просто у меня нет денег, а лететь надо. И чем быстрее, тем лучше. Вот я и вышел на такого мерзкого ублюдка, торговца наркотиками, живым товаром и так далее. Ты мразь. Но ты подогнал мне хоть какой-то корабль, поэтому я тебя не убью.
Кайл пинком послал Томпсона вниз по трапу и задраил дверь. Направился в рубку и прыгнул в кресло. Они там стреляют. Идиоты. Зря патроны тратят. Кайл включил двигатели, и корабль взревел. Томпсон со своими людьми поспешили испариться. Феникс, слегка покачиваясь, оторвался от стыковочной площадки, и двигатели медленно зашевелились на сервомоторах. Корабль начал подниматься вверх, балансируя на двигателях, пока не ударился о купол ангара. Он опустился и снова, но с большей силой, атаковал купол. Створки ангара распахнулись, и феникс, выгнув клюв вперед и сложив сзади крылья, устремился в небо.
Кайл проверил все системы. Все в норме. В смотровом окне бирюзовой дымкой застыла орбита Неотеррии. Орбитальный патруль, проверив регистрационную карту, пропустил корабль - и тут этот ублюдок не солгал. Кайл ввел координаты, установил таймер включения предсветной и открыл криокамеру. Когда крышка заползала на свое место, погружая его в темноту, а холод от введенных препаратов начинал обволакивать тело, в голове была только одна мысль: встретит ли он ее? Ведь, учитывая возраст и состояние этого корабля, он может так никогда и не проснуться. Я хочу, чтобы ты мне приснилась. Приди, улыбнись, хоть на мгновение...
- Ты веришь в Бога?
Кайл стоял на пороге католической церкви, отстроенной миссионерами где-то в джунглях Амазонии40. Он рассматривал статуи святых, украшающих лестницу, распятье над тяжелой деревянной дверью, на которой тоже были вырезаны барельефы святых. Потом он повернулся к священнику.
- Верю.
- Если ты веришь, почему не понимаешь?
Священник выглядел дряхлым седым стариком, в глазах у которого стоял укор за то, что десантники должны были сделать.
- Есть закон, - ответил Кайл, - по которому никто не имеет права оказывать влияние на развитие каких-либо примитивных разумных рас. А вы решили обратить их в христианскую веру.
- Но ведь они язычники, - опустил голову священник. - Они же дети божьи.
- Именно потому, что они дети божьи, мы должны им дать шанс жить так, как они сами посчитают нужным. Может, им будет лучше с их собственными богами.
- Не богохульствуй! - глаза старика налились кровью.
Кайл поднял взгляд на крест, возвышающийся над остроконечной крышей церкви.
- Это не богохульство. Наш Бог для нас, их боги для них. А если кто-то пытается навязать свою веру силой, то это не имеет смысла.
- Как ты посмел подумать, что мы навязывали христианство силой!
- Закон есть закон, - отрезал Кайл. - Мы эвакуируем вас через час.
Он отошел. Из густых темно-фиолетовых зарослей высунулись любопытные рыжие лисьи мордочки.
За спиной Кайла появился десантник:
- Они смотрят и думают: что же тут происходит? И не знают, что мы хотим для них только добра.
- Я не знаю, Амон, чего мы для них хотим, - один из аборигенов, набравшись храбрости, вышел из зарослей. Он был чуть выше метра и напоминал маленького рыжего медвежонка с лисьей мордой и пушистым беличьим хвостом. Он подошел к людям и, поднявшись на задние лапы, обратился к Кайлу на своем клацающем языке.
- Что он говорит?
- Понятия не имею. Тут, разве что, миссионеры знают их язык.
Кайл протянул руку и погладил пушистого туземца за ухом, отчего тот закрыл глаза и замурлыкал от удовольствия.
- Простит ли нам Бог это? - произнес Амон, наблюдая, как десантники закладывают взрывчатку в церкви.
Кайл смотрел в яркие добродушные зеленые глаза лиса-медвежонка.
- Бог - это не церкви, не священники и не распятья. - Он поднял взгляд на все эти мордочки, что продолжали глазеть из кустов. - По крайней мере, мы даем им шанс не повторять наших ошибок.
- Они будут совершать свои.
- Лучше свои, чем наши.
Кайл открыл глаза. Все тело покалывало, и чувствовалась слабость - верный признак пробуждения из криогенного сна. Крышка камеры открыта. Кайл отстегнул ремни и поплыл в рубку, с трудом перебирая руками. Контрольная панель слепила болящие глаза, еще не отошедшие ото сна. Радио пищало, давая знать, что кто-то очень хочет поговорить с пилотом. Корабль вышел из предсветной десять часов назад. Кайл встряхнул головой и проверил координаты. Феникс долетел до Лории. Он взялся за штурвалы и развернул корабль. Маленькая белая туманная окружность виднелась сквозь узкое окно обзора. Где-то там он найдет ее. Уже скоро. Кайл ответил на вызов патруля.
18. Много-много мелочей
Первым делом Кайл продал корабль, прямо в порту, какому-то наглому толстяку, за бесценок. Купил себе машину у того же толстяка и полетел к побережью. Все тело тряслось от нетерпения.
Кеонг ни капли не изменился, как будто время остановилось и ожидало возвращения Кайла, а при его появлении снова полилось неукротимым потоком... но в их доме уже жили другие люди. Никто ничего не знал ни о Лие Грей, ни о Саманте Ватерлоу. Даже их с Лией пляж, затерянный среди нахлобученных на полоску берега желтых скал, был уже не таким, как тогда - на песке валялся исковерканный проржавевший каркас воздушного катера, а сам песок около него расплавился в уродливые стеклянные пласты. Кайл сел на камень и закрыл глаза. Она говорила, что никогда не слышала этого голоса. Голос океана вошел в голову и начал петь колыбельную, обволакивая сознание своими невидимыми крыльями, утягивая за собой в неизвестность. Кайл в первый раз впустил его, позволил ему беспрепятственно войти и забрать с собой.
Когда он пришел в себя, было уже темно, и тусклые звезды пробивались сквозь облака. Голова гудела так, что Кайл не сразу обратил внимания на звонок в куртке. Он достал из кармана видеофон и открыл его. Изображения на экране не было.
- Зачем ты прилетел сюда? - голос был низким ровным и холодным.
- Почему ты думаешь, что я буду перед тобой за что-то отчитываться? - ответил Кайл, все еще до конца не отошедший от сна.
- Потому, что я положил тебе в карман этот телефон и не убил, - ответил голос. - Думаю, я имею право на доверие.
- Доверие? Тот, кто прячет свое лицо?
- У меня есть на то причины.
- Ты кто такой?
- Это не так важно.
- Тогда поцелуй меня в зад, - прорычал Кайл и оборвал связь.
Только он замахнулся телефоном, тот опять зазвонил.
- Что?!
- Не ищи ее, - сказал голос. - Тебе будет лучше, если ты ее не найдешь. Она уже давно не твоя жена.
- Кто это? - опешил Кайл.
- Тот, кто хочет тебя защитить.
- Что ты знаешь? Где она?
- Я же сказал тебе, не ищи ее. Смирись.
- Слушай, ублюдок, не смей вставать между мной и моей женой! Я найду ее! И никто не сможет мне помешать! Я найду ее!!! - и телефон по плавной дуге полетел в океан.
Кайл лежал на кровати в номере мотеля, таком же, как и тысячи остальных, серых и монотонных. На полу в коробке лежали куски пиццы. Кайл сделал запрос в информационную сеть на поиск обеих имен Лии. Он лежал, смотрел в потолок и ждал. Пусть мне придется перевернуть всю эту планету вверх дном, я потрачу всю свою жизнь. Пусть этот подонок попробует помешать мне, я убью его. Сколько всего стояло между мной и тобой... целая вечность.
В черном ночном небе Фалтана распускались огненные цветы фейерверков, осыпаясь догорающим пеплом на смеющиеся пестрые толпы. Карнавал радужным шествием будоражил городские улицы. Сотни улыбок, масок, костюмов, факиров, клоунов, жонглеров, акробатов, укротителей змей, бенгальских огней, глотателей шпаг, механических кукол проплывали мимо него. Вроде и праздник, но на душе тоска. Непонятно даже почему. Кайл сидел за столиком в уличном кафе и допивал уже третий коктейль, и лицо его было без особых эмоций. Он огляделся вокруг. Столько красивых женщин в ярких платьях, смеющихся, радостных и хмельных, а эта блондинка сидит одна за столиком в черном жакете и пьет, видимо, шампанское с безрадостным видом. Кайл пригляделся. Красивая. Он вернулся к беглому осмотру проносящейся мимо радостной толпы шутов и циркачей. Подкурил очередную сигарету. Тоска. Чего же хочется? Самому не понятно. Он уже отшил троих девиц, которые вешались ему на шею, надо признать, довольно привлекательных. Надоело. Все они какие-то пустые, без искры. Надоело... К блондинке подкатил кавалер в дорогом костюмчике, что-то ей сказал, он наклонился, она прошептала ему на ухо, и он быстро, не без раздражения, удалился. Через время появился другой. Та же история. Ну, еще бы, к таким девушкам мужики липнут, как пчелы на мед. Кайл заказал еще коктейль и десерт, подкурил еще одну сигарету. Третий претендент ее руки был смазливым юнцом атлетического телосложения. Ну, этот точно подцепит ее. Это становится уже интересным. Юнец даже отодвинул стул, чтобы присесть за ее столик, но она какой-то волшебной фразой опять заставила непрошенного гостя сматывать удочки. Так. Какого черта? Все равно делать нечего. Кайл поднялся и неторопливо направился к столику блондинки.
- Не утруждайте себя, - произнесла она, не поднимая глаз, когда Кайл оказался возле нее.
Кайл отодвинул стул и присел. От такой наглости у нее должны были молнии из очей повылетать, но она просто смерила Кайла надменным взглядом холодных голубых глаз.
- Вы не привыкли спрашивать разрешения? - ледяным голосом осведомилась она.
- Не привык, - невозмутимо ответил Кайл.
- Вы нахал.
- Да, - согласился Кайл. - Вам это не нравится?
- Нет.
- Я наблюдал за вами. Вы отшили при мне уже троих мужчин, каждый из которых и богаче и привлекательнее меня.
- И вы думаете, что я не отошью вас?
- Не в этом дело.
- Мне не интересно, в чем там ваше дело, но вам придется покинуть мой столик, - на ее лице не было ни тени улыбки, глаза, как два синих огня прожигали презрением.
- Вы всем им что-то говорили, - не обращая на нее внимания, продолжал Кайл, - после чего они испарялись.
- Вы хотите сказать, что вас заинтересовало то, что я им говорила, а не я сама?
- Да, - солгал Кайл, не моргнув и глазом.
- Вы не гомосексуалист?
- Нет, - честно ответил Кайл.
Она улыбнулась странной злой улыбкой:
- А если я не хочу вам этого говорить?
- Тогда, соответственно, я никуда не уйду.
Девушка молча смотрела на него.
- Я сказала им, что жду своего друга, офицера флота, который вот-вот подойдет. И он очень ревнивый.
Кайл удивленно приподнял брови:
- Так вы его дождались.
- Вы офицер?
- Капитан третьего ранга.
Она еще более злобно улыбнулась.
- Поздравляю, капитан. Я вас дождалась, - она положила на стол чаевые и встала. - Так что мне теперь, соответственно, нужно уходить.
Кайл улыбнулся и промолчал. Блондинка кинула на него непонятный взгляд и скрылась в разноцветной толпе.
Кайл подкурил сигарету и улыбнулся еще шире. Эти две минуты разговора ценнее, чем ночь с самой дорогой местной путаной. По крайней мере, для него.
Кайл шел по узким улочкам в стороне от всего празднования и веселья, засунув руки в карманы и пиная бутылки. Тут было тихо и пустынно. Издали доносились звуки разрывающихся петард и смех. Можно было побыть одному, наедине со своими мыслями. Двадцать первый флот висел на орбите Нимфы вот уже три месяца. А зачем? Почему? Им никто не потрудился объяснить. И что делать пилоту в этой глуши? Сначала, конечно, они с друзьями ворвались в местные бары и кабаки, девчонки вешались на военных гроздьями. Но все это быстро утомило. Хотелось чего-то большего, чего-то необычного. Как та блондинка в кафе. Кайл свернул за угол, пора ехать в отель спать. Больше делать сегодня нечего.
На остановке он подкурил сигарету и стал выглядывать автобус. Сзади послышались шаги.
- Вы решили не оставлять меня в покое сегодня?
Кайл обернулся.
- А... Холодная блондинка.
- Куда теперь направляетесь? - спросила она, и голос ее был уже не таким холодным.
- В отель.
- Вас там кто-то ждет?
- Да. Меня там ждет теплая постель. - Кайл выкинул сигарету. Подъехал автобус.
Дверь в салон открылась как раз напротив Кайла. Он поднялся на ступеньки. В кресле сидела девочка и держала в своих ручонках клетку, в которой билась голубая бабочка. Тут клетка, выскользнув из рук ребенка, ударилась о пол и открылась. Бабочка выпорхнула и полетела мимо Кайла на свободу. Девочка захныкала. Он смотрел на насекомое и встретился глазами с блондинкой:
- Вы не откажетесь отужинать со мной? Я знаю неплохой ресторанчик.
Секунду она мерила его оценивающим взглядом.
- Не откажусь.
Ресторанчик оказался скоплением деревянных лавочек и столиков под огромным деревом с раскидистой кроной. Они сидели друг напротив друга. Тарелки с едой были нетронуты.
- Почему вы ничего не говорите? - спросила она.
- Я привык слушать. Не люблю рассказывать о себе.
- Я тоже не люблю рассказывать о себе.
Наступило глупое молчание, и они оба рассмеялись.
- Хорошо, - предложила она. - Давайте не будем о себе. Как вы думаете, если бы на остановке не вылетела та бабочка, вы бы обернулись? Пригласили бы меня?
- Наверное, нет. Я бы уехал в свой отель и жалел бы об этом.
- Любопытно, если бы не эта мелочь, мы могли бы больше никогда и не встретиться, - тихо произнесла она.
- Мелочи... Жизнь - это много-много мелочей, которые сами по себе, как детали от головоломки. По одиночке они ничего не значат, но когда собираешь их вместе в правильном порядке, они вырисовывают прекрасную картину.
- Вы верите в судьбу?
- Не знаю. Если принимать за веру, что все за нас давно предначертано, то какой смысл жить, зная, что кто-то дергает за веревочки? Все твои мысли и поступки уже не твои. Мне неприятна идея, что моя жизнь - нить в руках Грайи41.
- Мойры. Мойры отмеряли нить жизни человека, а не Грайи, - улыбнулась блондинка.
- Э... Да? Вы меня подловили. Но мысль все равно неприятна.
- Но ведь у человека есть судьба?
- Я понимаю слово "судьба", как приходящее постфактум.
- А как же бабочка?
- Не бабочка заставила меня пригласить вас на ужин.
- Но она заставила вас обернуться.
Кайл молча смотрел на нее.
- Вы меня заставили обернуться. Не бабочка. Вы.
Опять наступило молчание.
- Кайл, - сказал он. - Меня зовут Кайл.
- Лия, - она не сводила с него глаз. - Вы не желаете провести меня домой?
19. Силуэт у окна
Консьержка, некрасивая светловолосая девушка, протянула Кайлу принесенный курьером конверт. Он вскрыл его и развернул листок.
Кайл прочитал распечатку и закрыл глаза. Она все еще тут. У него ее нынешний адрес. Голова пошла кругом, и он пошатнулся.
- Вы в порядке? - спросила консьержка, когда Кайл ухватился за стойку пропускной, чтобы не упасть.
Он посмотрел на нее непонимающими глазами и кивнул.
- Да, спасибо, - перевел взгляд на листок в своей руке. - Со мной все в порядке.
На заправке кассир искоса поглядывал на Кайла, когда он расплачивался. У Кайла тряслись руки. Заправил машину и поднял ее в воздух. До Лии около двухсот километров. По сравнению с тем, какой путь он прошел, это ничто. Машина ревела от нагрузки, педаль ускорения вдавливалась до отказа, спидометр близился к конечной отметке. Кайл несся через поля и овраги, через дороги и озера, мимо городов и скал. Странное чувство внутри, будто что-то сжимается у тебя в груди, все сильнее и сильнее. Она там, впереди. Он точно это знает. Она ждет его.
На сто пятидесятом километре машина не выдержала. Двигатель заглох, и она в аварийном режиме спланировала на кукурузное поле. Кайл, чертыхаясь, выбежал к дороге. Остановился дальнобойщик на трехсекционном автопоезде.
- Тебе куда? - спросил бородатый толстяк в красной кепке, высунувшись из окна.
- Кросроад. Мне нужно в Кросроад, - запыхавшись, ответил Кайл.
- Запрыгивай.
Кайл остановил такси и назвал адрес. Городок был небольшой, но высотных домов хватало. Таксист спустился во двор тринадцатиэтажного здания. Кайл зашел в вестибюль и подошел к лифту. Последний этаж. Он нажал на кнопку.
Дверь разъехалась, и перед глазами Кайла пролетела голубая бабочка и выпорхнула в открытое окно. Кайл вышел в коридор и забегал глазами по дверям. Ее номер тринадцать тридцать один. Он завернул за угол, ее квартира, наверное, в конце коридора, возле окна, из которого бьет слепящий солнечный свет. Кайл шел быстрыми шагами, перед окном чернел силуэт. Человек в кожаном плаще стоял лицом к окну, заложив руки за спину, с накинутым на голову капюшоном. Кайл искоса взглянул на него и остановился перед дверью с номером тринадцать тридцать один.
- Я же говорил тебе, не ищи ее, - знакомый низкий холодный голос. - Она уже давно не твоя жена. - Кайл повернул голову к человеку, стоящему у окна.
Человек в хитоне развернулся. Его лица не было видно из-под капюшона.
- Что? - только и выдавил из себя Кайл.
- Я говорил тебе, что пытаюсь тебя защитить, - продолжал незнакомец. - Я всегда пытался тебя защитить.
Кайл молча смотрел на него.
- С самого детства.
- Ты кто такой?
Незнакомец откинул капюшон на затылок, и Кайл увидел свое лицо. Только мертвое. Бледная кожа, белые глаза без зрачков, рваные шрамы, железные кольца.
- Этого не может быть... - прошептал Кайл.
- А что может быть?
Тишина.
- Айвен?
- Я слишком сильно люблю тебя, чтобы позволить тебе себя погубить, - его холодный неестественный голос стал еще холодней.
- О чем ты? - голова Кайла шла кругом.
- Она не твоя жена.
- Это уже мне решать. Не вставай между нами. - Кайл, не сводя глаз с мертвеца, неуверенно протянул дрожащую руку к звонку.
- Я пришел сюда, чтобы убить ее. Иначе она убила бы тебя.
Кайл застыл, его рука медленно стала опускаться.
- Ты ведь этого не сделал? Скажи, что ты этого не сделал...
- Прости. Я хотел тебе только добра. Ты единственная моя семья. Все, что у меня осталось.
Кайл застыл с остекленевшими глазами.
- Нет... ты этого не сделал...
- Мы оба знаем, что она такое на самом деле. Неужели ты думал, что она может тебя полюбить?
Кайл опустился на колени, глядя опустевшими глазами в никуда.
- Ты для нее был всего лишь прикрытием, мишенью.
- Я убью тебя, - тихо и бесстрастно произнес Кайл.
- Ты угрожаешь мертвецу расправой? - усмехнулся Айвен.
- Зачем? Зачем ты это сделал?
Айвен подошел и присел на корточки перед братом, глядя ему в лицо.
- Ты любишь ее?
Кайл молчал.
- Ты любишь ее? - повысил голос некрис.
- Да. Разве ты можешь понять? Я думал, что тебя нет. Что ты погиб. Я думал, что ты мертв.
Айвен поднялся.
- Решай сам. Я больше не буду тебя прикрывать, - он накинул капюшон на покрытую шрамами голову. - Если ты так решил, то звони в дверь, - и направился в сторону лифта.
Кайл тряхнул головой.
- Ты же сказал, что убил ее!
- Я этого не говорил, - ответил тот, не оборачиваясь.
Кайл поднялся. Из-за поворота донесся звук уходящего лифта. Он тяжело дышал. Нажал на дверной звонок. Тишина длиной в целую вечность. Щелкнул замок, и дверь открылась.
Лия стояла с распущенными волосами, и из ее глаз текли слезы. Она попыталась улыбнуться.
- Привет, - только и сказал Кайл и обнял ее.
На улице дети носились под баскетбольным щитом и швыряли мяч в кольцо. К ним подошел светловолосый подросток с голубыми глазами и серьгами в ухе:
- Ребята, дайте один раз бросить.
Детвора переглянулась, и один мальчуган, пожав плечами, дал мяч пришельцу.
Подросток стал на точку, прицелился и сделал бросок. Мяч ударился о щит и полетел в кусты.
Подросток вздохнул.
- Неважно ты бросаешь, - сказал один из мальчишек.
- Та да. Я никогда раньше не играл в эту игру.
- Хочешь с нами? - спросил тот же мальчишка. - Мы тебя научим.
Подросток улыбнулся:
- Конечно!
- Главное, научиться бросать правильно, - сказал другой мальчишка.
- Я так не думаю, если честно, - ответил пришелец. - Главное, чтобы было с кем поиграть.