Алексеев Вадим Викторович : другие произведения.

Луна

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  ЛУНА
  
  ОТ АВТОРА
  
  После написания сонетного романа "Екклесиаст" у меня стало расти ощущение, которое я назвал бы чувством авторского долга перед читателем. Портрет воскресшего силою поэтическое магии Израильского царя получился не до конца полный - царь Соломон немыслим без "Песни Песней". Я сделал несколько попыток переложить эту книгу в том же ключе, что и предыдущую, но признал их неудачными. Нужно было искать какой-то другой подход к написанию такой книги.
  
  Вместе с тем идея ещё одного романа давно будоражила моё воображение. Представьте ситуацию: вы - Автор произведения, в котором множество героев. Интрига запутывается, дело идёт к войне с применением новейших вооружений... И тогда Автор принимает решение сам в виде персонажа посетить свой роман. Вот сюжет! Сразу оговорюсь, что идея эта пришла в голову не мне первому. Фёдор Достоевский в "Братьях Карамазовых" вводит, говоря литературоведческим жаргоном, представителя Автора в романе - вора в законе Федьку Каторжного. Но, к сожалению, эта идея не стала главной линией повествования у Достоевского - а она того стоит! Вы только представьте себя на месте этого homme de lettres - что бы вы стали делать, дабы убедить других персонажей, что у них есть Автор? Да они поднимут вас на смех и поместят в психиатрическую больницу! Долго размышляя над этой сюжетной проблемой, я пришёл к выводу: делегированный мною посланник меня самого сам начинает писать роман, главными героями которого становятся многие небезызвестные люди... В один прекрасный день они узнают, что попали в анналы к Литератору, слава о котором, несмотря на официальный запрет, растёт изо дня в день. Причём дальнейшее развитие сюжетной линии зависит теперь от самого персонажа. Как это меняет поведение людей!
  
  И вот, две эти идеи слились в единый замысел. Я вообще не смотрю телевизор, но какое-то время работал ночным сторожем в кафе и от нечего делать включал ящик. И вот однажды... Однажды я увидел Ренату Литвинову, которая так старалась, так старалась понравиться всем мужчинам сразу, что пробрала и меня, старого бобыля. Я любовно обозвал её стервою (ибо считаю, что если баба не стерва, то она мужик, а не баба). Ренаточка пригласила на свою передачу какого-то юного, очень красивого актёра и стала делать ему такие комплименты, как если бы дамой был он, а кавалером - она. Роли оказались перевёрнуты, юноша так засмущался, что даже некоторое время не мог прийти в себя от такого женского коварства. Мне даже стало его жаль. Я испытал к нему мужскую солидарность. "Ну, Рената Литвинова, я тебе отплачу: лесть за лесть!" - Сказал я себе. Тут же родилось двустишие:
  
  У киношной кошки
  Ушки. Шейка. Ножки.
  
  Из этого-то малого семени и выросло дерево романа, написанного в великой традиции "Песни Песней" и прямо открытого в жизнь. Его главная героиня - Рената Литвинова - не вымышленное лицо а живой и всем известный человек. Но я сразу просил бы читателя не путать одну Ренату с другой. Просто я дал ей роль в моём "кино" и она, профессиональная актриса, её блестяще сыграла. Мне понравилось её имя: татарское, но с русской фамилией. Я поймал себя на мысли, что она идеально подошла бы и на роль лирической героини моего стихотворения
  
  АЛТАРЬ
  
  Дай заглянуть тебе в глаза.
  Ого, как много там востока!
  В них хищный блеск или слеза?
  Ты и смиренна, и жестока...
  Дай заглянуть тебе в глаза.
  
  Впусти меня к себе домой,
  Оденься в брачные одежды
  И мне скажи: "Теперь ты мой!"
  Не обмани моей надежды!
  Вот, я вошёл к тебе домой.
  Шепчи, шепчи: "Ты мой, ты мой!"
  
  Дай я коснусь твоей руки,
  И буду долго, томно, нежно,
  Словно течение реки,
  К тебе ласкаться безмятежно,
  Дай я начну с твоей руки,
  Словно течение реки.
  
  И ты исторгнешь первый стон,
  Когда тебя я стисну властно,
  Ты - мой алтарь, а я - твой трон.
  Ведь ты на всё уже согласна...
  И ты исторгнешь новый стон.
  Ты - мой алтарь, а я - твой трон.
  
  Тебе со мной не будет сна,
  Пока ты дышишь распалено
  И принимаешь в ложесна,
  И что-то шепчешь исступлённо...
  И мне с тобой не будет сна.
  Ты принимаешь в ложесна.
  
  О. как внутри тебя темно,
  О, как похожи на страданья
  В миг, когда двое суть одно,
  Твои стенанья и рыданья...
  Россия! Как в тебе темно
  В миг, когда ты и я - одно.
  
  Выбор имени героя (героини) романа сопряжён с одной тонкостью, своего рода крабли-криблией всей русской культуры. Имя, если его просклонять по падежам и числам, состоит из букв, а их рекомбинация порождает ограниченное число смыслосочетаний, из которых нетрудно выделить нетривиальные. Представляющая собой неполный алфавит буквенная матрица имени порождает костяк сюжета. Заглянув в имя "Рената Муратовна Литвинова": АВИЛМНОРТУХЫ, я сразу прочёл фразу:
  
  Ахмет! На луну на минарет!
  
  Она и вдохновила меня на первую часть романа, в которой я делаю из героини свою любовницу. Здесь много эротики, порой жгучей. Это всем понравится! А из анаграммы я сделал сонет "На тебе луну на минарет...". Но нужно было развивать сюжет и я снова заглянул в имя своей героини: АВИЛМНОРТУХЫ
  
  Милая Рената! Ой ли невиновна
  Ты в (собачьей) травле автора романа...
  
  Этот зачин тоже породил сонет, который предопределил тему (условно) второй части романа - любовь волка и овчарки. Когда я ещё жил в родительской квартире, сторож соседнего детского сада привязывал в нём ночью своего волчка-опсеха, помесь восточноевропейской овчарки с волком. Это единственная порода, которая с ним скрещивается. Волчок страшно выл по ночам, вызывая пёсий лай по всей округе. Так что в природе это бывает. И я действительно был подвергнут травле как литератор (читай мою автобиографическую повесть "Денница"). Автор уже полюбил свою героиню, и тут о ней вскрывается такое... Представьте себе, что за вашими сексуальными похождениями тайно подглядывают с видеокамерой, а затем делают из всего этого очернительский фильм. Так вот, моя главная героиня оказывается автором этого спорного с точки зрения этики зрелища. Шок усугубляется, когда читаешь третий сонет, образованный из имени моей героини. Вот его зачин: АВИЛМНОРТУХЫ
  
  Фильм о литераторе
  И амфитамине...
  
  Амфитамин, если кто не знает, это дрог, воспламеняющий похоть. Мне одно время дали попробовать несколько препаратов этой группы: первитин, Эм-Ди-Эй, экстези, Ди-Ол-Би. Однажды я принял все четыре препарата и выкурил папиросу с ураганным гашишем. Я долго умирал в невыразимых кошмарах. А потом умер и помню свою смерть... Утром я всё же проснулся живым. Как я теперь понимаю, мне дали эти препараты именно с той целью, чтобы тайно заснять, как я удовлетворяю приступ похоти. А надо сказать, что в соседней комнате лежала моя мама с ампутированными ногами... Это было при Ельцине. Я совершенно точно знаю, что о моих амфитаминовых сессиях снят документальный фильм. По мотивам этого фильма некто Дженесси Пийоридж, британец, хозяин сайта "Храм душевной юности" снял свой омерзительный пасквиль под названием "Terminus". Он широко рекламировался в московской прессе. Этот фильм мне дали посмотреть. Моя идеосинкразия к английскому языку берёт начало именно с того просмотра. Итак, фильм был. Кто автор? Найти его среди московского бомонда не представлялось бы возможным, но Красная Шапочка сама вышла на Серого Волка. Что из всего этого получилось - в романе, а он получился авангардным и классическим одновременно. Никто до меня не осмеливался ещё совмещать главного героя и своего современника - в этом радикальное новаторство, что называется, творческое открытие автора. Я закончил (как полагал) роман призывом к Ренате Литвиновой: "Приезжай! Утренняя Звезда", поставив свою героиню в трудное положение: и не откликнуться на призыв нельзя (Деннице не говорят "нет"!), и приехать боязно (да и кто бы её ко мне пустил?). Концовку романа подсказала мне сама Рената. Она сыграла главную роль в фильме "Но мне не больно", по сюжету представляющем собой реминисценцию знаменитого романа Эриха Марии Ремарка "Три товарища", (главная героиня умирает). Но эта тема контаминирована с моим сюжетом (а роман под рабочим названием "Сонеты к Ренате" был опубликован в Интернете) - бедный юноша, живущий своим трудом, уводит у богача его содержанку. Она влюбляется в него, бросает своего богатенького опекуна уходит к нищему возлюбленному. Потом выясняется, что у неё лейкемия, жить ей осталось недолго. Герои видятся в последний раз, уже без секса, чтобы попрощаться. Через две недели Тата (имя главной героини) умирает...
  Классическая мелодрама! Заглянув в имя Ренаты Муратовны Литвиновой АВИЛМНОРТУХЫ я нашёл объяснение такому повороту событий:
  
  Рената Литвинова рано умирает от меланомы, но - в виртуальном мире романа, а не в реальном мире.
  
  Итак, для того, чтобы отвести злой рок, содержащийся в первой части пророчества, я просто обязан был написать такую концовку, какую написал. Более того, если бы не я со своим романом, ещё не известно, как сложилась бы судьба моей героини... Кто бы ещё кроме меня сделал её персонажем? Я очень рад, что Рената Литвинова нашла выход из того труднейшего положения, в которое я её поставил, прославив тем самым креативную силу моего авангардного творческого метода.
  
  Poscriptum
  
  Увы! Рената Литвинова оказалась обыкновенной лесбиянкой... Так что жизнь дописала мой роман. У неё есть кобёл, с которым она оформила "супружеские" отношения в Стокгольме - это певичка Земфира, недоучка МГУ, которой я посвятил эпиграмму:
  
  Прости, Господи, проститутку,
  Торговать девку телом заставили.
  Не прости вот кого: институтку
  МГУ, коей мачо доставили.
  
  Сама Рената, выступая по телевидению, на прямо поставленный вопрос: как она относится к гомосексуализму, ответила, что хорошо относится. Рената Литвинова могла бы встать в один ряд с такими женщинами, как Жанна Дюваль или мадам Сабатье, которых воспел Бодлер, но она предпочла мерзость содомии. Вот она, Вавилонская блудница...
  
  Вадим Алексеев
  
  
  
  ***
  Я создал эту землю, чтоб на ней
  Как бог среди богов жить, сам не зная,
  Кто я такой, лишь смутно вспоминая...
  Я ветох днями. Много этих дней.
  День ото дня собой быть всё странней.
  Мне грезится порою жизнь иная,
  Но только не небесная - земная...
  Жизнь прежняя всё ближе, всё ясней...
  Там ждёт меня - и нет её верней -
  Жена, сестра, подруга мне родная,
  А здесь я одинок. Мечта блажная
  Найти её разлуки не больней.
  Её здесь нет, мечтатель, будь честней,
  Она осталась там, душа хмельная...
  
  ***
  Я ведь, создав созвездья и всё то,
  Что человеком космосом зовётся,
  Стал жить здесь и не лучше мне живётся
  Монаху чем - завидует мне кто?
  И вот я трачу дни мои на что:
  Считаю звёзды... Цифр цепочка рвётся
  И чёты рассыпаются... Слывётся
  Она самою длинною зато!
  Со смехом я за вами с высоты,
  Что выше всех созвездий, наблюдаю -
  Где Истины, Добра и Красоты
  Податель? - Я вам очень сострадаю,
  Но Автор - он вне книги, хоть порой
  И сходит к персонажам как герой...
  
  ***
  Женщину хочешь, о какой поэты
  Вздыхают с сожаленьем: бедняку
  Такой не прокормить... А "эвоэ!" ты
  Вскричи - быть не дадим обиняку!
  Ты видел её фасы, силуэты
  Благодаря ночному светляку?
  Твоих букв теперь видит пируэты
  Она, дивясь премного смельчаку!
  Вот что лежит за камень под жасмином:
  Встречаться скоро с разными людьми нам,
  Иметь же даму - этикет велит.
  Незлым и тихим обрастёт помином
  Роман ваш у людей... Хлеб чёрный с тмином
  К прекрасной сайке так благоволит!
  
  ***
  Одна жена, и две жены,
  И много жён у тебя будет,
  Все они дивно сложены -
  В раю мужам жён не убудет!
  - Аллах! Зачем они нужны?
  Пусть весь сонм жён в одной пребудет.
  - Ишь, захотел какой княжны.
  Джигит невесту сам добудет.
  Читателя поражены.
  Роман мир скоро не забудет!
  В Ниневии пощажены
  Ниневитяне! Град пребудет!
  И всё из-за неё! Нежны
  Два голубка. Аллах сон сбудет.
  
  ***
  В чёрном небе минарет
  Явственно чернеет,
  А над ним Луна... Из сред
  Высших! Сон яснеет.
  Стихотворец-интерпрет,
  Если не коснеет
  Хрящ твой, умножая вред,
  То Луна краснеет.
  У Луны фотопортрет
  Твой, она честнеет...
  Ну не явь ли сонный бред?
  Небо уж яснеет
  Киник и анахорет!
  Хрящ зазеленеет.
  
  ***
  Ренату Литвинову дам
  Тебе в героини романа,
  Коль вид ты имеешь мадам
  Для хитрости и для обмана.
  Химера мрачна. В Нотр Дам
  Нашли и ей место - тумана
  Дщерь счёт потеряла годам...
  Рената! Влюбись в наркомана!
  Он станом юн не по годам,
  Устами же... Сойди с ума, на...
  К таким девки шляют дедам
  Зачем не без флирта-романа?
  По страшным прошёл Див судам
  И славу имеет шамана.
  
  ***
  На тебе луну на минарет,
  Кушающий только винегрет!
  Приготовил я тебе подарок,
  Раз не причинил ты людям вред.
  Ты такую цацу, перестарок,
  Сам бы не нашёл. Дщерь из татарок.
  А умна-то как! Несёт не бред.
  Тоже, знать, любительница тарок.
  Не переступил через запрет? -
  На Ренату! Я не из скаред.
  Отдохни вот после всех мытарок.
  Девушка из самых лучших сред!
  Траурных уже не будет арок,
  Меркнет где закат, анахорет.
  
  ***
  Ну полно, Боль моя, уймись и будь послушной,
  Довольно, отвернись от мерзостей людских.
  Уж вечер близится, неся в наш город душный
  Забвенье - для одних, заботы - для других.
  Опять на гнусный пир, бессовестный и скучный
  Пуска рабы Страстей разнузданных своих,
  Безумные, бегут толпою малодушной,
  О, Боль моя, дай руку мне, уйдём от них
  Подальше. Посмотри: в одеждах алых Годы
  Склонились над водой с балконов небосвода,
  Вот отблеском косым прощального луча
  В портале траурном закат померкнул пышно,
  И, саван чёрный свой с Востока волоча,
  К нам бархатная Ночь спускается неслышно.
  
  ***
  У киношной кошки
  Шейка, ушки, ножки.
  Любит она греться,
  Сидя на окошке!
  С ней бы потереться...
  Но попробуй встреться!
  У меня же блошки...
  Зайка, ну не вредься...
  Я ей понарошке
  Стих свой вместо брошки
  Подарю - смотреться
  Ух будет на крошке!
  Киска, не передься...
  У кота есть рожки!
  
  ***
  Киник, он не киноман,
  Но их киношная кошка
  Прыгнет, конечно, в окошко
  И у них будет роман.
  - Кто ты, мираж, глаз обман?
  - Нет, я реальна немножко.
  Ой, что у вас это, блошка?
  - Семечко-белый туман...
  Киска, я гашишеман.
  Можно мне, только немножко,
  Не каждый день, белоножка,
  А то страдает роман.
  Киска, я кот-графоман.
  Снится мне книжки обложка...
  
  ***
  Ты всё оставив, прибежишь,
  Обманешь цербера и бросишь
  Того, кому принадлежишь,
  Даже прощенья не попросишь.
  Представь, со мною ты лежишь
  И о богах меня вопросишь,
  Сама ж рукою ворожишь...
  А то тут выю купоросишь,
  А чего ради? - Вот вопрос!
  На вые нужен купорос
  Ради тебя, моя родная!
  Давай лететь с тобою кросс?
  А океан вижу до дна я.
  Твой белоснежный альбатрос.
  
  ***
  Вадим, а ты не деревянный,
  Не костяной, не оловянный
  И не резиновый? Тогда
  Люби меня, цвет неувянный!
  Только ты знаешь, я горда.
  Но я ведь буду не всегда
  Такой гордячкой, сон медвяный,
  Но нежной-нежной иногда...
  Нюх у меня рудиментарный -
  Ты пахнешь, словно сыр янтарный!
  Скажи: "Люблю тебя", скажи...
  Шерстолохматый вождь отарный,
  Головушку козе вскружи...
  Взглядом своим обворожи!
  
  ***
  Кореш, килишуй, мы кипиш
  Во вселенной всей готовим.
  Земляную рыбу товим
  Пока ты к листу лист кипишь.
  В путешествие на яхте
  Пригласи пока Ренату
  Сны в "Искусственных раях" те
  Слишком мрачны, но сонату
  Сочини теперь другую
  Про то как Кармен влюбилась.
  Исцелуй её, нагую,
  Чтоб она ажно знобилась
  От хотенья с Сатаною
  Плотью сделаться одною!
  
  ***
  Какой эпитет подойдёт тебе,
  Такой и получай, а комплименты,
  Сводящие с ума, аплодисменты
  Мне не нужны - оставь это себе.
  Ведь у тебя шумиха по судьбе,
  А у меня - мои эксперименты
  В тиши лаборатории: моменты
  Есть истины в этической борьбе,
  И мой конёк - поэтика поступка.
  Свободе ради долга неуступка
  Даётся нелегко, и кто богат,
  Любить тот не умеет. Так, голубка?
  Давай, твой муж, как я, станет рогат?
  Я - пестик твой, прекраснейшая ступка!
  
  ***
  - В Левите Моисей велел
  Любовников побить камнями,
  А ты, Вадим, как осмелел?
  Пленяешь женщину брехнями!
  - Нет, но премудро обнаглел,
  Как предок мой Давид, с парнями
  Пошедший бить Навала. Млел
  Он не с женой под простынями -
  С изображением мужским
  Для блудодействованья. Мерзок
  Навал, как вор в законе дерзок
  Давид - пойди, поспорь с таким!
  А тут навстречу Авигея.
  Не грех отнять жену у гея!
  
  ***
  Если супруг тебе, Рената,
  Дарит роскошный "Мерседес",
  Значит и в нём - порок магната.
  Один у богачей замес.
  Какой? Не слово, а граната -
  Гомосексуализма бес.
  Вот почему нет Мецената
  У автора из слов чудес.
  В богатых класс лишь тех пускают,
  Содомский терпит кто порок,
  А если нет - не обласкают,
  Не пустят даже на порог,
  Будь ты хоть кем, хоть Соломоном,
  И нет Иовов в веке оном.
  
  
  ***
  Поцелуи твои, поцелуи...
  Серебристый ли тополь в цвету,
  Только платье твоё на полу и
  Белый лебедь набрал высоту!
  И пускай сильных мира холуи
  Плят на нашу с тобой наготу,
  Я зрачки твои вижу сквозь мглу и
  Ощущаю ногтей остроту.
  Я пью запах волос твоих душный,
  Приступив, проникаю, а ты
  В зеркалах поцелуй твой воздушный
  Посылаешь им для остроты!
  Ты ведь впустишь чертяку родного,
  Приходящего снова и снова?
  
  ***
  Целая флотилия стоит,
  Дожидаясь твоего приказа,
  Взгляд же твой как в зеркале двоит
  Мой, и я не вижу в нём отказа.
  Дай мне разглядеть, что он таит,
  Личное, то что не для показа,
  Дай увидеть... Образы слоит
  Палимпсест безмолвного рассказа!
  Дай, я в центифолию твою
  Заберусь как шмель... Уж фиолетов
  Луч заката, ну а я всё пью -
  Вот шмелиный танец для балетов!
  Знаешь, у меня есть телефон...
  Побежишь со мною марафон?
  
  ***
  О сестра, давай
  Улетим в тот край,
  Где бесконечно блаженство,
  Край волшебных грёз,
  Где не будет слёз,
  Где всё, как ты, совершенство!
  Солнца влажный блеск
  И каналов плеск
  И чёрный плен глаз коварных
  Оплели мой ум
  Обаяньем дум,
  Таинственных и лучезарных!
  Край, где царит чистота,
  Мир, свет и красота!
  
  Там пышный покров
  Из пёстрых ковров
  Наши украсит покои,
  Там всюду цветы
  Неземной красоты
  Расставлены нежной рукою,
  Там роскошь зал,
  Глубина зеркал,
  Прелесть, лоск и сиянье,
  Там в светлой тиши
  Все тайны души
  В едином пребудут слиянье!
  Край, где царит чистота,
  Мир, свет и красота!
  
  Хочешь, корабли,
  Что в гавань зашли
  Из дальних стран, без промедленья
  Выполнят сейчас
  Любой твой приказ
  И ждут твоего повеленья!
  А вокруг закат,
  Золотой каскад,
  Весь в гиацинтовых отсветах,
  Город затопил,
  Который застыл
  В очах твоих, лаской согретых,
  Край, где царит чистота,
  Мир, свет и красота!
  
  ***
  Сощурь, сощурь твои глаза...
  Мы возмущаем и смущаем
  Весь мир... Ах ты, моя коза...
  Хоть стар козёл, а в гурт пущаем!
  Застала нас в лесу гроза.
  Мы сердце сердцем ощущаем.
  У счастья тоже есть слеза.
  Смотрите, мы не запрещаем!
  О, моя гибкая лоза,
  Мы никого не развращаем.
  Ах, как резва ты, егоза.
  Мы естества не превращаем.
  Не совестят нас образа.
  Мы наших чресл не укущаем.
  
  ***
  Царица Савская! Жестока
  Зачем к своим ты волосам,
  Что на ногах растут? Востока
  Цари их видят... Нет, я сам.
  Наряд твой, как кипень потока...
  Пушистым я твоим лесам
  Песнь посвятил и всё зрит око
  Узнанного по чудесам!
  Души страсть воздухоглотока...
  Румянец твой ко всем красам!
  Ослицей покричи чуток, а?
  Иа! Иа! - на зависть псам.
  С туч пал разряд электротока.
  Катится гром по небесам.
  
  ***
  С сочувствующим я участием
  Слежу за всеми персонажами,
  Иных, как лев, порвав на части, ем,
  А то хвосты у них с плюмажами,
  С другими же делюсь и частием,
  Не иссякая эпатажами,
  И даже делаюсь сочастием
  Нагрянувшей к поэту с пажами!
  С участливым слежу сочувствием
  За человеческими судьбами.
  Вино с хорошим послевкуствием,
  Какими ты необессудьбами
  Нашла уста мои, любимая,
  Хотеньем близости знобимая?
  
  ***
  Есть мистика зачатия и тайна
  Соития, но как мне доказать,
  Что встреча клеток двух мнимослучайна?
  Не надо теперь тазом егозать...
  Шепчи, стенай, кричи, запричитай, на!
  Желал бы я себя не истязать,
  Да сдерживаться трудно чрезвычайно...
  Слиянье в одну плоть вдруг осязать
  Всей дрожью... Есть у бабочки Китай, но
  Попробуй её словом обязать
  Туда не улетать - страна бескрайна...
  Ну полно звуки гласные низать.
  И будешь ты как нива урожайна.
  Умеет солнце завязь завязать.
  
  ***
  Как не прийти тебе ко мне?
  А то давай я Бонапартом
  Войду в твой город - сброшу пар там.
  Не говорят "нет" Сатане.
  Вот как приснюсь тебе во сне!
  Раз вновь Эллада - быть двум Спартам!
  Сложивший гимн скрипящим партам
  К тебе подходит - ты в цене...
  Наглый. Как правда откровенный.
  И вдруг - плен глаз твоих мгновенный -
  О Муза! Я в твоих зрачках
  Обрёл источник вдохновенный!
  Теперь я сед. Хожу в очках.
  Но всё такой же дерзновенный!
  
  ***
  Литература щуроока
  И литератор близорук...
  Вслух стих дрянной прочти на о-ка!
  Вся пошлость выпятится вдруг.
  Две гласных буквы аиоко
  Ты повторяешь... Мрак вокруг.
  Как в тебе днепроволгооко,
  Россия! Лук стрелой упруг.
  Полуслепа литература
  И плохо видит книгочей.
  Сирая русская культура
  Внутри исполнена лучей -
  Инуде дщери Царя слава...
  Вулкан и огненная лава!
  
  ***
  Ты уже была в моих объятьях,
  Женщиною сделал тебя я,
  А теперь в зубов моих зиятьях
  Острые, неровные края.
  Меньше зато ешь при их изъятьях,
  Медленнее... Старость не тая,
  Пользу нахожу и в неприятьях.
  Ты опять моя, моя, моя!
  Ты опять кусаешь мои губы.
  Вновь язык коснулся языка.
  Что ты мне сказала набегу бы,
  Если б вновь со мной была близка?
  Что бы ты мне снова прокричала?
  А давай всё повторим сначала!
  
  ***
  Я - задирающий подолы,
  Расстёгивающий застёжки -
  Осталось только две одёжки...
  Ну вот и ноги твои голы.
  Ты помнишь, как мы после школы
  Домой шли долго? Обнадёжки
  Ты не давала, но есть стёжки
  К плодам, что так инакополы...
  Я - пробивающий тараном
  Чистейшей чести бастионы,
  Обнять друг друга вновь пора нам.
  Была не ложной весть Ионы:
  "Падёт Ниневия!", хотя не
  Погибли все ниневитяне.
  
  ***
  Некто и колет, как клинок,
  "И рубит как топор" - есть отклик.
  А наслажденья всё растёт клик...
  Бегунья выиграла венок!
  Олимп, Олимп у её ног!
  И запад Бога и восток лик
  Отобразил. Издал росток лик!
  Вот только дочка ли, сынок?
  Первое вспомни удивленье.
  Как ты дышала горячо...
  И девственности оставленье.
  Ты искусала мне плечо
  И исцарапала всю спину.
  Лизунья, хватит, ну поспи, ну...
  
  ***
  - Если за морями есть земля,
  Я её найду, корабль лишь дайте!
  Мир, ваше величество, деля,
  Будущее в трубку наблюдайте!
  Если не дадите корабля,
  Кто опередит нас, угадайте? -
  Англия! Ведь не потехи для
  Держит она флот - не прогадайте!
  На колени упаду, моля:
  Континентом целым обладайте!
  К верному рабу благоволя,
  Малую флотилию создайте...
  - Довела, Колумб, вас конопля.
  Ладно! Далеко не пропадайте.
  
  ***
  Я - сын пирата и с пиратами
  Договорюсь уж как-нибудь.
  С подводными бы аппаратами
  Снова пройти нам этот путь!
  Король грешил многими кратами -
  Вечно какая-нибудь спудь.
  Отдал за шлюху хор с кастратами:
  "Не взор - фиалок незабудь!"
  Грешил алхимик препаратами:
  "Бодряще средство раздобудь!"
  А казначей - казны растратами,
  Циферь чья, как трубы пробудь.
  Усыпан бриллиант каратами,
  Не грани, а паучья спуть!
  
  ***
  Я Индию найду -
  Эскадру мне придайте!
  Но тем путём пойду,
  Каким... Вот угадайте!
  Я в Арктику войду,
  Нам скажут: "Пропадайте!",
  А я сыщу ту йду,
  Живых - не покидайте!
  Экватор обойду.
  Флотилию создайте,
  Я верю, что дойду,
  Король, не опоздайте!
  С ума я не сойду...
  Хотя б корабль, но дайте!
  
  ***
  Волосы, русые в начале
  Сделались белые как волна.
  А это значит: время полно,
  И мы в конце, но как в начале.
  Мы провожаем на причале
  Корабль. Возврата нет у чёлна,
  Но карту новую на стол на,
  Король мой! Женщины вскричали...
  В великой, юные, печали...
  За годом год обычно шёл, но
  Хлеб они ели слёзосолно -
  Морщин ли сеть не замечали?
  Но слуги их не огорчали...
  Как в очаге холодном золно...
  
  ***
  Любованье глубокой печалью,
  Свойственное высокой поэзии,
  Взор уносит к небес безначалью,
  Уличает мужей в небесслезии...
  Челн вернулся к родному причалью,
  Побывав в дальних странах, к согрезии
  Призывая скрипучей качалью...
  - Вы откуда? - Мы из Полинезии.
  Отчего нас никто не встречает?
  Наши жёны и где наши дети?
  - Они здесь. Только кто ещё чает,
  Что вы живы? Дни юности где те?
  Повздыхав, ваши жёны покорно
  Вышли замуж как вдовы повторно.
  
  ***
  Уж если что необходимо,
  Так это плавать, а не жить!
  Русалка бросит тебя, Дима.
  Хватит тебе о ней тужить.
  Жена была предосудима.
  Деньгами голову вскружить
  Легко морячке... Но Вадима
  Прощенье чем и заслужить?
  Повсюду взглядами стыдима...
  Христа жестокого божить
  Зачем мещанке? Невредима
  Лишь бы была её пожить.
  За чаркой с другом посидим, а?
  Чем моряка и ублажить...
  
  ***
  Я изучаю этику поступка:
  Когда и по какой причине я
  Не эгоист? Зря бросила семья
  Того, крепка в ком злому неуступка.
  Исследовав, я изучил, друзья
  Через запрет мотивы переступка.
  Но как быстра карандаша затупка,
  Так коротка, жена, любовь твоя.
  А почему звенела же так ступка
  Чуть ли не каждый день, вот только чья,
  Вновь свидимся коль, глаз будет потупка?
  Уехала ты в дальние края...
  Квартиры - уезжай скорей! - уступка.
  Зачем мне подколодная змея?
  
  ***
  Нежность женщины осенью лет
  Неужели возможна на свете?
  Ведь слова о любви её - след
  На воде и октябрьской листве те
  Чертить борозды... Грустный балет.
  Неужели "да" будет в ответе?
  Счастье - не лотерейный билет,
  А последние розы в расцвете.
  Я ведь станом уже не атлет,
  И за старость свою не в ответе.
  По ночам я хожу в туалет...
  Простатит это в первом привете.
  Нужен мне дополнительный плед.
  Видишь, сколько причуд в несусвете.
  
  ***
  Ещё истёк день ада. Я один.
  Никто не ищет встретиться со мною.
  За то что вновь за плотию иною
  Ходить не стал, оставлен среди льдин.
  Свободный человек есть господин
  Собственной смерти! Психикой больною
  Страдал самоубийца, параною
  Наркотик вызвал и смертолюдин
  Повесился... Вот цель голодной пытки.
  Какие методичные попытки
  Принудить к суициду гордеца!
  К Тебе, Господь, из бездны я взываю
  И на твою защиту уповаю...
  Дай сил вытерпеть муку до конца!
  
  ***
  Услышь меня, молю, и лишь Тебя люблю я,
  Из бездны, где душа моя заключена
  И на Танталов ад теперь обречена -
  Оставить без гроша решили чистоплюя!
  Шесть месяцев в году свет солнца без ночей
  И шесть других одна сплошная ночь без света,
  Но к небу вопию, и нет с него ответа,
  Услышь меня, я Твой, Твой я, а не ничей!
  Нет ужаса страшней жестокости холодной
  Светила изо льда и пытки чем голодной.
  Как древний Хаос, ночь полярная темна.
  Завидую тогда зверям я, в спячку впавшим,
  Так жутко день встречать от голода не спавшим.
  Всё медленнее скрип времён веретена...
  
  ***
  Невезение за невезением в жизни
  Светоносца постигнет. Он Иовом новым
  В веке став, неразумным рассказчиком снов им
  Показался - пророка в своей нет отчизне!
  Что ты ищешь во взгляда его укоризне,
  Соотечественник? Камнешаткоосновым
  Зубом церковь была, а не бивнем слоновым,
  Рогом единорога в миг с женщиной сблизни!
  Посмотрите, какие здесь бисера снизни:
  Брошенным он отцом бездочернесыновым
  В земле будет, заснувшей зимой сном кленовым,
  Где сначала лапша подаётся на тризне.
  - Дети! Вашего папу там лечат от шизни.
  И поэтом в России слывёт он хреновым.
  
  ***
  А давай, моя любимая,
  В путешествие уедем!
  А, не боль зубодробимая?
  Здесь не нужен буквоедь им.
  Каста мы неистребимая
  На Руси - азбуковедим...
  Ненавидимогубимая.
  Наступил на слух медведь им.
  А давай, моя хорошая,
  Купим яхту в Амстердаме?
  Ты не снежная порошь, а я
  Сивый дед при смелой даме!
  А налей, моя родная -
  Снова буду пить до дна я!
  
  ***
  Лицо твоё прекрасно, о царица
  Кинематографической державы!
  Теперь ты Афродиты будешь жрица -
  Деды иные очень моложавы...
  Я - император, ты - императрица!
  Они поджары и как хлеб коржавы...
  Дана нам на двоих любви сторица!
  И станы их совсем ещё не ржавы...
  А вдруг, Рената, чудо сотворится?
  Ты скажешь мне, чуть голосом дрожа, "вы"...
  Дотронься до руки - не заискрится!
  Деды иные так рукодержавы...
  Перед любовью всё должно смириться.
  Царевны на тебе наряд Снежавы!
  
  ***
  Поэзией немножко новой
  Звучишь ты веско в шуме дня,
  После неё уже хреновой
  Читать не хочется - фигня!
  Для языка твой стих основой
  Сразу становится. Ценя
  Его я слышу, и давно, вой:
  "Нельзя печатать - жидовня!"
  Тоска завистников снедает
  И страх, что их грехов никто
  Читать не станет. Обладает
  Свойством пьянить твоя зато
  В ночи, солова, серенада.
  Таким руладам букв не надо!
  
  ***
  Паниковский - человек
  Так легко ранимый.
  Стар уже птицеловек,
  А слепец он мнимый.
  Как жесток к нему злой век!
  Гусекрад гонимый
  Стар уже... Век-изувек!
  Грех есть извинимый.
  Паниковского нашли
  Мёртвым у дороги.
  Обыватель, не пошли,
  Обломаю роги
  И копыта оторву!
  Хорхе шёл через Москву.
  
  ***
  Шагал - слепец, а Модильяни - зрячий.
  Дали имел порою норов хрячий.
  Слепец шагал прямей канатаходца.
  Стоп! Осторожно. Здесь асфальт горячий.
  Судиться с Паниковским ли охотца?
  И в Киеве есть - в горле аж перхотца -
  Памятник Иегове... Вид бодрячий!
  Да обтирает пыль с него бархотца.
  Итак, в Москву приехал Паниковский.
  Трамвайный вор, щипач он знаменитый.
  Его звонка как раз и ждёт Тарковский,
  Домушник в блатном мире именитый.
  Да, знать даёт уж возраст стариковский.
  - Ну здравствуй, друг таковско-рассяковский!
  
  ***
  Фанера над столицей Франции
  С великим грохотом летит.
  Господь открылся в оборванце и
  Глаз Паниковского блестит.
  - Вам выходить на этой станции.
  Бог сам был нищ и тем не мстит,
  На вынужденной кто ваканции
  Берёт без спроса. Спас простит.
  Фанера есть иносказание.
  Жизнь человека в нём дана.
  За воровство есть неаказание,
  Да нет пособия, страна,
  Тем, чей удел здесь - безработица.
  О старике кто позаботится?
  
  ***
  Товарищ красный наш, через Москву
  Идущий, притворяется незрячим.
  Зачем, не должно знать мозгам курячим.
  Приезд его уже вызвал молву.
  Он вор в законе. Знает всю братву.
  Туда, в калашный ряд да с рылом хрячим
  Не сунешься так просто. С ним кудрячим
  Глозкую куздру. Завтра рандеву.
  Живёт под псевдонимом "Паниковский"!
  В гостинице "Россия". С ним Тарковский
  Встречается сегодня. Обсудить
  Камрад приехал план Нью-Васюковский.
  Нам велено за щипочом следить,
  А если надо - грудью заградить.
  
  ***
  Завязывает галстук наизусть
  Кто так, как Хорхе, веща чья изусть?
  В гостинице советской неуютно.
  - Мария родом, стало быть, из Усть
  Каменогорска? - Мужики там пьют, но
  Семья живёт в избе, не покаютно.
  Род крепкий, русский, как молвы изусть:
  Коль бьют - беги, бери, пока дают - на.
  - Как точно называется село?
  - Деревня Шаманаиха. Медведи
  Там ходят по ночам навесело,
  Как сообщают азы, буки, веди,
  В доведомавадимовой доведи.
  В их лапах - бочка с мёдом и весло!
  
  ***
  До потопа ты - от Адама,
  И ты после потопа - от Ноя.
  В славе чудищ ты Нотр-Дама
  И Аттического Арсиноя!
  Он имеет смешной вид мадама,
  И в стихах у него - параноя...
  Ну так вот, кавалер, тебе дама
  И Ренату придумал давно я!
  Ты - Адама, Вадим, подобье,
  А Рената - подобье Евы.
  Теста сдобного пышет снедобье
  И готовятся вкусные съевы!
  От Адама ты, Див, от потопа.
  А завёл ты себе еппопопа?
  
  ***
  Любовник пламенный, суровый ли учёный
  В их лучшие года равно любят котов -
  Согреть своим теплом всегда зимой готов
  Могучий нежный зверь, что статью как точёный.
  Лоснятся чресла их, искрятся их крестцы,
  Хотя обманчив сон у хитрецов зевотных.
  Эреб бы их запряг как траурных животных,
  Когда бы под ярмо склонились гордецы.
  Мечтатели, они порой напоминают
  Гигантских сфинксов, что движения не знают
  В тех одиночествах, бессчётны чьи века...
  Кошачьи два зрачка, как дротики в бойницах.
  Крупицы золота, как тонкого песка
  Мерцают звёздно в их таинственных зеницах.
  
  ***
  Образ и подобие
  Бога, кто тебя
  Взял себе в подсобие,
  Сытно есть любя?
  Ах, невкусно сдобие.
  Съел бы голубя,
  Да вот неудобие -
  Как носить себя?
  Экое беззлобие,
  Ну не лев, я бя,
  Лишь урчит утробие
  После кулебя
  В сметаносугробие
  И люля-кебя!
  
  КАЖДЫЙ
  
  Докажи, что дважды два -
  Шесть, а не четыре,
  Тени сосчитав сперва,
  После - стих Псалтыри
  О рожденье Божества
  До Денницы! Тырь и
  Дари даром - ешь, братва! -
  Труженик фортыри.
  Каждый кот должен уметь
  Лазать через форту
  И презрение иметь
  К воровскому форту.
  Хоть и вор кот, ан его
  В дом пускают отчего?
  
  ***
  Его Высочество вальяжно
  На мышек смотрит, коль сыта
  Душенька толстого кота:
  "О мыши, мыши! Свой вам я ж, но
  Не в доску же вам я свой ажно!
  (Чу! Писки серого скота...)
  Должна же, мыши быть... черта!
  Кто недоволен, саквояж на,
  Вокзал, Израиль!" Но своего
  Серые мыши князя любят
  И не в обиде на него,
  Напротив - с кошечками шлюбят!
  Не ест, коль сыт он, Лев мышей,
  Но просто гонит их взашей!
  
  ***
  Аналитический здесь склад
  Нужен ума, чтоб разобраться,
  За что во-первых нужно браться,
  За что во-дцатых... Неги клад!
  О, сколько маленьких услад!
  К сокровищнице не пробраться...
  На пальму мавпе не взобраться...
  О, в шоколаде мармелад!
  Где я тебя ещё - в местах
  Локтеколенных сочленений
  Не целовал? В этих кустах?
  Нет, там нельзя. Орган молений
  Стоит в них. Чтоб на нём играть,
  Надобно плугом поорать.
  
  ***
  Ты сохранишься в вечности, а не
  Исчезнешь в нетях - вечное мгновенье!
  Однако есть и неисчезновенье
  Как новое рожденье в глубине
  Жизнереки. Дай же проникнуть мне
  Туда, где всех миров возникновенье...
  Жемчужины хорошей сокровенье
  Под слоем ила в тёплом нильском дне.
  Ни звука не доносится извне.
  До кончиков ногтей проникновенье...
  Непостижимо ветра дуновенье,
  Так ты непредсказуема вполне.
  Есть лишь твоё дыханье в тишине.
  Мы марафон бежали. Омовенье.
  
  ***
  Сюжет сложился сам собой
  И поцелуи эти явны...
  Моей ты сделалась судьбой.
  О, как твои движенья плавны!
  А атлетической борьбой
  Давай займёмся? Мы не равны
  По весу? Ах, как краток бой...
  Питона стиски не удавны.
  Нет, я вообще не голубой,
  А вроде признаки отъявны.
  Я Ангел с судною трубой
  И яства ангельские травны.
  Не щекочи меня губой!
  Ангелы верой орфославны.
  
  ***
  Великолепие какое
  Моя любимая таила.
  Держа мне голову рукою,
  Водой бессильного поила.
  Зачем Творец на дно мирское
  Нисходит в славе Михаила?
  Не для того, чтобы с тоскою
  Вздыхать моллюском среди ила.
  Любовь опального поэта
  Стала последнею как первой.
  Сначала я, дщерь силуэта,
  Назвал, тебя увидев, стервой,
  А сам подумал: как печально,
  Что эта гавань непричальна...
  
  ***
  С дикою жестокостью твоей,
  Зверь, как уживается такая
  Нежность? Отдаёшься весь ты ей,
  В волосы мне руки запуская.
  Знаешь тайники души моей
  Как ты, хищник ласковый? Близка я
  Чем тебе? Востокостью своей?
  Подавляю страх я, льва лаская.
  Разве ты захочешь растерзать
  Смеющую так с тобой дерзать?
  Нежное чудовище, а будешь
  Бисер предо мною свой низать?
  Про меня ты скоро не забудешь...
  Страшно Люцифера осязать.
  
  ***
  Уж солнце трауром подёрнулось, и ты,
  Луна моя, теперь укутайся тенями.
  Спи или же кури, каминными огнями
  Любуясь вечер весь до полной темноты.
  Как я люблю тебя такую, с высоты
  Луна сошедшая, и что нам делать с днями,
  Гуляя по местам с огнистыми камнями,
  В Эдеме - ты и я... А хочешь остроты?
  Зажги зрачки свечёй с застывшими слезами.
  Хотенье пробуди кошачьими глазами,
  Как боль, спонтанное, мучительное... Будь
  Хоть ночью чёрной, хоть зарёй огненно-рыжей,
  Будь откровенной, резвой и бесстыжей,
  О, мой Вельзевул, лёд из огня - добудь!
  
  ***
  Шарль Бодлер - проповедник добра,
  Истины, красоты и любви,
  Но печальна Орфея игра
  И заря его в ржавой крови.
  А давай, о дитя, о сестра
  Прочь отсюда умчимся? Плыви,
  Наш корабль, в Амстердам! Вечера
  Там прохладны... - О Шарль, не язви.
  Ни кола у тебя, ни двора.
  Никуда ты меня не зови.
  Ты хоть что-нибудь ел-то вчера?
  А сегодня? Эй, губ не криви!
  Вот, поешь, Шарль Бодлер. Мне пора.
  Ешь гордец! Ты меня не гневи.
  
  ***
  В миг счастья гордо, как олени,
  Мы держим головы свои.
  Я обнимал твои колени,
  А ты склонялась на мои.
  Шипя, огонь трещал в полене,
  Да раздавался свист струи,
  А я искал в блаженной лени
  Зрачки огромные твои.
  Парис дал яблоко Елене.
  Искусственные есть раи...
  А хмель запретный - в первом тлене,
  В последнем - жирных мух рои.
  Что ты, Аргир, нашла в Силене?
  Разбойно свищут соловьи...
  
  ***
  Американский глуп кинематограф
  И пошл, Элвиса Пресли как автограф.
  Не всходит в нём поэзии зерно...
  Но дорог. В одном "Оскаре" все сто граф.
  Левиафан играет озорно,
  И пиковою дамой козырно
  Выигрывает Герман: "Ну так что, граф
  Орёл пел про орла, дудя зурно?"
  Кинематограф глуп американский
  И пошл, словно кобыл галоп канканский.
  Поэзия неведома ему,
  Дух лютеранский в нём и англиканский...
  Хоть зрелище ни сердцу, ни уму,
  А главный приз выигрывает Каннский!
  
  ***
  Если плачут, стало быть страдают,
  А если страдают, то живут...
  Жизнь - не праздник, но кем, наблюдают
  Очи Бога, смертные слывут.
  Этики кто норм не соблюдают,
  На челне Харона отплывут
  В царство, где лишь тени обладают
  Мнимой жизнью - их не отзовут
  Для жизни повторной, пропадают
  Там они навечно, связи рвут
  С миром тел трёхмерных, попадают
  В мрак кромешный, тот, что пресловут
  Как самая тьма... Их покидают.
  Вот где твои "звёзды", Голливуд!
  
  ***
  "Алиса в зазеркалье"? Не читал.
  Господь Своих любимцев избавляет
  От чтения ненужного, считал
  Бодлер. Кэрролл меня не вдохновляет.
  Борхес его, гляжу, не почитал -
  Фигуру умолчанья оставляет.
  Но почему? - А чтоб запричитал
  Британец - жуть, когда Бог оставляет.
  Кэрролл писал на мёртвом языке,
  Который возомнил себя всемирным,
  А оказался далеко не мирным -
  Жандарм народов он с кнутом в руке!
  Культура ваша мне не интересна.
  Земная соль, видать, в вас стала пресна.
  
  ***
  Природе поэтического свойственно
  Таинственное. Если тайны нет,
  То отношенье к артефакту двойственно:
  Красива и чеканка у монет.
  Неистовствует быдла толпа войственно
  При виде мисс всех космоса планет.
  Но вот загадка: как может быть твойственно
  То, что мне лично? - Вопрошал кларнет.
  Свойственное природе поэтического
  Таинственное лишено практического,
  Корыстного аспекта красоты
  В дизайне, например. Культ эстетического
  На Западе, в котором нет мистического,
  Есть суета суетной суеты.
  
  ***
  Когда искусство не таинственно,
  Тогда искусственно оно.
  Как агрессивно и воинственно
  Американское кино!
  А то и вовсе хлевносвинственно.
  Что не дано, то не дано.
  Нет, вечерять я хлебновинственно
  Не стану с ними всё равно.
  Когда в эстетике нет мистики,
  Не стоит многого она -
  Убрать коль фиговые листики,
  Картина будет не скромна.
  Высокое искусство кастово,
  А ваше, низменное - кассово.
  
  ***
  От их кино одна тоска,
  Зато стихов никто не пишет
  И не читает. Тело пышет,
  А дух... Мораль у них низка.
  Кто так пресыщен, что куска
  Уж не проглотит - он излишет! -
  Эка гора свой тук колышет,
  А дверь-то в мой покой узка.
  Кто твой хозяин, Запад жирный?
  Добра рачитель нетранжирный,
  Как звать-то бога твоего?
  Кто гегемон твой, Запад пошлый,
  В национальных кухнях дошлый?
  Назвать по имени его?
  
  ***
  Имя хозяина - Мамона.
  На языке кто гегемона
  Не говорит, тот в нищете
  Погрязнет. Притчи Соломона
  Оплот твой, Запад, ещё те.
  Как страж при золотом щите
  Царь тебе служит. Дал вам оно
  Добро по вашей Бог тщете...
  А ну как снова Он восставит
  Царя Израилю и заставит
  На подаянье жить его?
  Что Соломон тогда оставит
  Сам от ученья своего,
  А отречётся - от чего?
  
  ***
  Язык финансистов не годен на то,
  Моления чтоб со стихами
  Слагать на нём, и есть поэзия что? -
  Любовь, чего нет в новом Хаме.
  Слащавой пошлятины полон зато,
  Как старый развратник - грехами.
  Его адвокатом согласен быть - кто?
  Кого мне пожрать с потрохами?
  Как можно, ответьте мне, Богу служить
  И одновременно Мамоне?
  Кем пренебрегать будет, кем дорожить
  Нашедший пример в Соломоне?
  Да нищ царь в преданье еврейском. Оно
  Исполнилось, кстати, не так уж давно.
  
  ***
  Устал ты, Соломон, устал.
  Возраст усталости настал,
  И вот, искатель в жизни смысла,
  Весьма усталым, царь, ты стал.
  На судных-то весах провисла
  Левая чаша карамысла,
  Груз же богатства прирастал
  Числом, что выкупит все числа...
  Устал, устал ты, Соломон.
  Не радует Ваал-Гамон.
  Уже и жёны надоели.
  А был такой неугомон!
  Темя лета царю объели,
  А смерть что - не небытие ли?
  
  ***
  Лицо царя безрадостно давно.
  Не веселят ни жёны, ни вино.
  О смерти мысли душу отягчают,
  И ей не станет легче всё равно.
  Порою так уставшую отчают,
  Что жить невмоготу и докучают,
  Как мухи, аж в глазах от них темно,
  Все остальные думы омрачают.
  О сердце, сердце, чем ты смущено?
  - Богатством твоим я развращено.
  Девицы, царь, души в тебе не чают? -
  Нет, сердце их к деньгам обращено
  И в алчности поступки уличают.
  Увы, богатым быть запрещено.
  
  ***
  Ты насытился, ты насладился?
  Кладязь радостей пуст - убедился?
  Но осталась такая тоска...
  Лучше б ты, Соломон, не родился.
  Занемела рука у виска.
  Жизнь иссякла, как струйка песка.
  Опыт жизненный не пригодился,
  Чтоб тоску одолеть. Смерть близка.
  Мудрый царь как овца заблудился,
  Грозный лев на неё осердился -
  Изготовился зверь для прыжка...
  Соломон Соломоном судился.
  Лучше впроголодь жить без куска,
  Чем царём быть и в рай дверь узка.
  
  ***
  Составов и мозгов есть разделенье,
  Души и духа. В вечности есть миг,
  В который человек как мир возник,
  Хоть и конечно мига сего дленье...
  В отцовскую обитель есть вселенье,
  Которых у него не счесть, родник
  В конце пути, а шли не напрямик...
  Как сладко долгой жажды утоленье!
  Источник внутри нас воды живой
  И мёртвой, той, которой кто напьётся,
  Тот в этой жизни своего добьётся,
  А душу не спасёт. Грех половой
  Есть корень беззакония и тайна -
  На лбу у той, что книгонечитайна...
  
  ***
  Клопы погибли и все вши мертвы.
  Это возможно, скажете мне вы.
  Есть, следовательно, уничтоженье,
  Полезное для всех - слова как львы!
  Нет геев в Царстве Божием. Сожженье
  Надежды вашей. За полов солженье
  Стань притчею злословящей молвы!
  И это - воровское уложенье,
  Понятие, то бишь, закон братвы,
  Живущей по-собачьи, без жратвы,
  Зато с травой. Их рукоположенье
  Попами в церковь жидотатарвы.
  Помпеи ждёт вулкана изверженье
  И Геркуланум - в магму погруженье.
  
  ***
  Чернобыль - это чёрная былина.
  Через неё в былые времена
  Траву курили. Жменю конопли на.
  В дороге посох путнику она.
  Давидов род - вид кедра-исполина,
  И от него такие семена...
  Он знает, колокольная где глина,
  Читая все святые письмена.
  Где мёд знает медведь и где малина.
  Из меха дым вдохнула вся страна...
  Вновь встретила Мария Магдалина
  Того, кому в любви была верна.
  Сошёлся свет на чьём лбу в виде клина?
  История и дивна, и чудна!
  
  ***
  В Америке литература
  Удел халтурщиков, увы.
  Чего изволит конъюнктура,
  То и предложите ей вы.
  Где так угодлива культура,
  Из слов творенья там мертвы.
  В цене лишь живопись, скульптура...
  Как скучно в обществе жратвы!
  Развит дизайн, архитектура...
  Ничто не вскружит головы:
  "Ого, какая верхотура!"
  Но где митьковской нет братвы,
  Зачем мне там докторантура?
  Да, мистер Сорос, вы правы.
  
  ***
  В древней Игре нет авторства, но есть
  Приоритет: кто первый чит откроет
  (Чтоб не сказать: из-под земли отроет)
  Тот первый будет найденное есть.
  Эта Игра не может надоесть.
  Доброе дело делает, кто строит
  Дом на земле, но тот благ, кто устроит
  Обитель в языке, что ни на есть!
  Подкапывают воры и крадут
  Сокровище земное - ржой и молью
  Здесь трачено оно, потом найдут
  Солонку с потерявшей силу солью
  От дома твоего, богач, одну...
  Ковчег из слов лишь не пойдёт ко дну!
  
  ***
  Хулиган нужен мне, экстремист,
  Как танк наглый с Содомом воитель,
  Не Гайдара внук, экономист,
  (Дважды) третьего Рима строитель,
  Не компьютерный программист,
  Электронной коровы доитель,
  Харизмат нужен, антигоммист
  И скандалов лихих устроитель.
  Экстремист нужен мне, хулиган,
  Стенька Разин - поднять бунт казацкий!
  Одним словом, мне нужен Князь адский -
  Кровожадный хазарский каган.
  Должен стать истребитель Содома
  Опозоренным у себя дома.
  
  ***
  Гомосексуалист -
  Растлитель малолеток?
  К стене! На попе - лист?
  Не выйдешь, гей, из клеток.
  Взял власть, а сам вафлист? -
  Пади! Синих таблеток
  Выплёвыватель ист:
  "В добре, но и во зле ток!"
  Мне нужен бунтовщик,
  Прошедший строй солдатский,
  Не Карпова денщик,
  Надменный, как принц Датский.
  Одним словом, страна,
  Мне нужен Сатана.
  
  ***
  Ради Франции жил и творил
  Шарль Бодлер, но и ради России.
  Люцифер - это имя Мессии,
  О котором Христос говорил:
  "Я - Денница". Бодлер покорил
  Красотою Вадима. Спаси и
  Сохрани его Бог! В ракосии
  Не пошёл распростатель ветрил
  Над лазурью - полёт повторил
  Альбатрос свой! - ни в кровосмесии.
  Но одной идеосинкразии
  Ты достойно, о стадо горилл!
  Кто б тебя ещё так усмирил,
  Озверевший класс буржуазии?
  
  ***
  Скучающий класс богачей!
  В общество сытых отказался
  Сам Сатана войти - казался
  Ведь в доску свой - а ещё чей?
  И вот, измена! Казначей
  Христа Мессии оказался
  Как Антисфен спесив - сказался
  В крови Вадима книгочей.
  Лучший из хлебных кирпичей
  Прожить без денег обязался.
  Вот, сытых класс, с кем ты связался.
  Не любит вас он, ловкачей,
  Но ненавидит, сволочей,
  И бисер не для вас низался!
  
  ***
  Дар стихотворства редок. Если ты
  Его в себе открыл, то мыкай горе -
  Завистники тебя невзлюбят вскоре,
  Раз ты достиг высокой красоты.
  Если пойдёшь как все вслед суеты,
  То не поэт, но раб ты на агоре,
  Что куплен для утех и не в укоре
  На господина. Нравы здесь просты.
  Прими изгойство как свою судьбу.
  Коль станешь ты не стихотворцем модным,
  А духовидцем, нищим, но свободным,
  Тебе не скажет "цыц!", словно рабу
  Хозяин, но пророк даже в темнице
  Пророк, и уподобься мне, Деннице.
  
  ***
  Я остался с котом да бомжом,
  Что живут у меня - приблудились!
  Да с заточенным остро ножом.
  Деньги мне так и не пригодились.
  Не общаются звери с ежом.
  На иголки, видать, рассердились.
  А его создал Бог таким! В жом
  Мясорубки вас! Ишь, расплодились!
  Бомж, а трезвенник, пьёт лишь боржом.
  И зачем мы на свет народились?
  Если б змеем бомж был, то ужом.
  Знанья физики не пригодились.
  Что-то с верхним бомжа этажом.
  Вот богатые кем осудились.
  
  ***
  Раб Бога Бодлер был верблюд.
  Поэт вёл разнузданный блуд.
  Влюблялся то в шлюх, то в актёрок,
  Но малый был добрый, не плут.
  Без этих на лбу трёх шестёрок.
  Большой знаток зубчатых тёрок
  И терния, что местный люд
  Зовёт на свой лад: трескостёрок.
  Испечиво ел из шелуд
  Терновника, тощий как хлуд,
  Но у самобранных скатёрок
  Не найден был как лизоблюд
  Трансконтинентальный матёрок,
  Величественный всетерплюд!
  
  ***
  Кто горд как бактриан,
  Как дромадер, надменен,
  Не враг тот христиан,
  Хотя и злоименен:
  - Самцов вождь-павиан
  (Смысл позы неизменен)
  Так ставит, Иоанн,
  Зачем пал ниц, низменен?
  Высокомерный вид -
  Особенность верблюда:
  - Хоть предок мой Давид,
  Я из простого люда!
  Верблюдица моя,
  Ты поняла, кто я?
  
  ***
  Философия лучшего ищет добра,
  Применяя и зло. Она очень стара.
  Философия лучшего есть христианство,
  А язычника мысль на добро не быстра.
  Христианство еврейское есть мессианство,
  Но язык будет русским - ликуй, россиянство!
  Только и всему миру понять бы пора,
  Что Денница - верблюд. Дромадер-бактрианство,
  Вот что есть философия лучшего, да!
  У верблюда во рту как бы недоеда.
  Если кто из двуногих его раздражает,
  То карает ублюдка верблюд без суда,
  Так презренье своё он к нему выражает,
  Но в Хозяина зверь не плюёт никогда.
  
  ***
  Музыка есть у вокзала.
  Зал ожидания пуст...
  Блядь ночью "да" мне сказала,
  Вот только я бескапуст.
  - Что, номера заказала?
  Да я за деньги те куст
  Лучше травы возьму. Зала
  Полутемна... О, сот уст!
  - Кто тебя мне навязал, а?
  Я же палач, я Прокруст!
  Знала бы, так не дерзала -
  Шей их мне грезится хруст...
  В общем, катила-вязала,
  Ласковый, как Марсель Пруст.
  
  ***
  - Презерватив порвётся, потому что
  Проделана в нём дырка неспроста...
  Красавица моя, а где твой муж-то?
  - Нет мужа у меня. - Вот как раз та
  Про мужа сказка пятого! Кому что,
  А мне б поспать. - Ты что... Воин Христа?
  - Я Люцифер. - О, Господи, неужто?
  - И Рыцарь Конопляного Куста.
  Там, у вокзала чёрный бронепоезд
  В брезенте... А ты думала, змей что ест?
  Прах? Ха! Не "ест", а "исторгает прочь"!
  Иди, работай, нет от меня проку.
  Ну что пристала к Божьему пророку?
  - Я от тебя родить была б не прочь.
  
  ***
  С силою и славою великою
  Явится второй Екклесиаст.
  Я его в стихах своих накликаю.
  Совесть у чтеца, как снежный наст.
  Он придёт с волхвов славянских кликою
  Объявить: "Слова: "In God we trast"
  На деньгах их, - спорит кто с каликою? -
  Есть хула на Духа!" - Так воздаст.
  С силою великою и славою
  Явится Екклесиаст второй.
  Вместе с гадкой птицею двуглавою
  Рухнет олигархов пошлый строй.
  Явится он как сказитель повести
  О нечистой и о чистой совести.
  
  ***
  И ты, человек, бог, и ты - творец!
  Из-под духов хрустальный я ларец,
  В шкафу роясь, нашёл. Свинтив балдашник,
  Вдруг чую (запах въелся в свой дворец)
  Ноздрями аромат-кожномурашник,
  Ум через обонянье ошарашник,
  Юга тона, лаванда и чабрец...
  Кем был ты, тех гостиных завсегдашник?
  В орнамент храма внёсший огурец,
  Хирам был также на трубе игрец.
  Перед собой я душенараспашник:
  Напишет те же строки мне вторец!
  Вкуси, благонадёжный землепашник,
  От собственных трудов не как хитрец!
  
  ***
  Я, Иисус, рисунок Арсиноя
  Аттического здесь нарисовав,
  Согласен: у маньяка параноя
  И топчущий одеждами кровав.
  Внимательно за ним слежу давно я,
  Об истине моей возревновав.
  Предупреждаю: Хам это, сын Ноя.
  Ишь, как воспел непентеса извав!
  За что его Отец небесный терпит?
  Ведь факт, что он развратник, налицо!
  При этом всём я сеял, а он серпит,
  И чьё наглей, чем Хамово, лицо?
  И неучтив в общенье он, и резок.
  Из уст его сходит свинорезок.
  
  ***
  Поэтика поступка изучает
  Интенции, наклонности, мотивы
  Этической псевдоальтернативы,
  Которая запрет в себя включает,
  Но и свободу, так что не скучает
  С ней антрополог. Склонны все почти вы
  К свободе, а не к долгу и строптивы,
  Когда вас совесть в лжи изобличает.
  Свободный выбор душу омрачает...
  К нему склоняет тот, чьи речи льстивы
  В начале, зато крайне нучтивы
  В конце - ими до смерти огорчает
  Избравшего свободу и ретивы
  Напрасно в лжи вы. Истины кто чает?
  
  ***
  Мария избрала благую часть,
  А Марфа суетилась и заботилась
  О многом. Воскурение и масть
  Угодны Богу, чтоб душе субботилось!
  Благую часть Мария избрала,
  А Марфа, та заботилась о многом
  И суетилась. Масть своё взяла.
  Сестра уже смотрела с изнемогом.
  Конечно, угощение твоё
  Мы все оценим, Марфа, посмотри, я
  Как исхудал! И всё ж опять своё
  Слово скажу: правей тебя Мария.
  Ей, Марфа, хорошо, она во сне.
  Оставь её. Пускай внимает Мне.
  
  ***
  А вдруг ты не оставишь без ответа
  Призывное мигание свечи?
  Уста твои - прикосновенья света,
  И губы твои - тёплые лучи.
  Ты - Эос с гривой пурпурного цвета,
  Я - Эосфорос. Застонав, вскричи...
  Уж нет звезды. Миг полного рассвета.
  Живой воды из чрева бьют ключи.
  Мне уст твоих светоприкосновенья
  И губ твоих касанья хороши,
  Приятны плоти в плоть проникновенья,
  Но как Адам и Ева не греши.
  Лобзания твои мне все любезны.
  Уже ль не заслужил их автор "Бездны"?
  
  ***
  Говори, Рената, не молчи
  В миг, когда нас счастье переполнит.
  Женщины внутри так горячи...
  Океан под солнцем хляби волнит...
  Что-нибудь бессвязно зашепчи,
  И всё что попросишь, Бог исполнит,
  Застонав от счастья, прокричи:
  "Для глухонемых в России школ нет!"
  Жизнью вы своею, москвичи,
  Ей одной обязаны - Бог долнит
  Всякую гордыню! Палачи
  Подлецам найдутся. В космос чолнит
  Поблевать буржуй, а тут в ночи
  Баба без медпомощи мир полнит.
  
  ***
  Внешне это не видимо. Тушится свет.
  Говорится и шепчется что-то в ответ...
  Мы слепыми становимся и осязаньем
  Прославляем и Ветхий и Новый завет.
  Так! Небесное царство берётся дерзаньем.
  Что изменится мир тотчас же с доказаньем
  Бытия Бога, знал Сатана, чей навет
  На себя обернулся Руси обрезаньем.
  Я, Рената, пришёл и со мною рассвет,
  Рассказать тебе, как влажны розы? Привет!
  И пришёл я затем, чтобы пылким лобзаньем
  Покрыть плечи твои... - Покрывай, несусвет!
  - И пришёл я за ласк твоих мне оказаньем.
  Как румян на щеках твоих пурпура цвет!
  
  ***
  Если нечто реальное мало
  Вероятно, но шанс всё же есть,
  То проси, не стесняясь нимало
  Иисусу Христу надоесть,
  Исполненья мечты. - Задремала?
  Видишь ли, он опять хочет есть...
  Создал женщину, чтоб понимала
  Она мужа, Аллах, так и есть.
  Если нечто возможное очень
  Трудноосуществимо, но вдруг
  Бог услышит? - то Дух-семиочень
  Не противник тебе, ибо друг.
  Ты - моя половина вторая
  И другого не надо мне рая!
  
  ***
  Игра, Рената, у богемы есть
  В богов - она не может надоесть!
  Да вот только есть нищая богема
  И обеспеченная... Ой, он хочет есть.
  Не профиль у тебя - камея, гемма...
  Живая мы с тобой мифологема.
  Привычка к злу как ржа, может разъесть
  Сталь воли - есть у Лаптева гигема.
  Поступки наши все уже предъесть
  И мысли со словами. Есть на "-есть"
  Ещё рифма! Найдётся и на "-гема".
  Такую вкусноту да не уесть!
  Не фас у тебя - ах! - Изнемогема...
  Какая вдруг напала ненаесть!
  
  ***
  Адам мою имеет тень,
  Давид и Мухаммед - Ахмедом
  Меня сей веры велетень,
  Бросивший вызов Меламедам,
  Назвал. Ложится на плетень
  Она едино... Снег зиме дам,
  Рычаг-землеперевертень -
  Честолюбивым Архимедам!
  Мою имеет тень Адам,
  Давид и Мухаммед - о, диво,
  У аспида-то вид мадам
  Из-за волос до плеч... Введи во
  Чертоги, тень моя, меня,
  Смиренномудрие ценя!
  
  ***
  - Неужели же ню нежеланно?
  Надо же быть таким сухарём!
  - Отчего же? Недолго жил, Анна,
  Модильяни с тобой - все помрём...
  А какие ню! Жертвозакланно
  Взор вперял в тебя мастер. Есть стрём!
  А позировать небесталанно
  Ты умела - с Денницей не врём!
  Зато ваши ню взор унижают
  И отводишь скорее его,
  Шлюхи голые, но раздражают
  Не Денницу они одного.
  Нету в ню проститутки искуса...
  Много стиля у вас, мало вкуса.
  
  ***
  Я болен гиперэстетизмом,
  Что на поступки переходит...
  Не рвите с автоэротизмом -
  Вот что с такими происходит!
  Да, прибегаю к арготизмам,
  Когда по стилю троп подходит,
  И выражаюсь с артистизмом,
  Коль вдохновение находит.
  Пошли вы с вашим практицизмом
  Туда, Макар куда не водит
  Пасти телят. Агностицизмом
  Больны вы. Кто с ума не сходит?
  Не с вашим мрачным мистицизмом
  Смотреть, как змей свой корм находит.
  
  ***
  Мокша в Индии - освобожденье
  От оков страха смерти, нирвана.
  Не забыл маму вор. Нет корвана.
  Мокша - это второе рожденье.
  Это личное в том убежденье,
  Что всему виной тёплая ванна,
  А не прерия и не саванна,
  И ворованное наслажденье.
  Мокша есть больше не заблужденье.
  Ну, что скажешь, Иван, сын Ивана?
  Лучше честная бедность Гавана,
  Чем Мамоне в поту угожденье,
  Как у нас, при покупке дивана.
  Вожделений есть препобежденье!
  
  ***
  Энциклопедия рода
  Екклесиаста есть, но
  Скрыта она от народа.
  Знать, что в ней, запрещено.
  В роде есть ствол... Вот порода!
  Курит гашиш, пьёт вино.
  Знаем мы зло как добро, да.
  Зло Скифам разрешено.
  Много в горах кислорода...
  Нет, не Содома вино
  Пьёт андрогин, вид юрода,
  Вот про него и кино.
  Да, в Шамбалу есть заброда.
  Да, это точно Оно.
  
  ***
  Я пристрастился к мокше. В тесноте
  Это простор! Но ради продолженья
  Рода сего исход из положенья
  Есть! - Сын, Рената, в годы как раз те
  По Вашингтону ходит. В простоте
  Прошу как друга, не для одолженья:
  Роди от него! Для омоложенья
  Страны. А мне быть должно при кресте.
  Смысл жизни, он в поступка красоте.
  Всем жертвуешь для мокши достиженья.
  Но мне важны души твоей движенья
  Как Автору. Ведь я на высоте
  Обязан оставаться, суете
  Не придаваться. Это - вид служенья.
  
  ***
  Так поступи, чтобы снискать
  Награду Автора, Рената.
  Добрая фея мне нужна та
  Для сына. Долго ли искать?
  Да вот она! Его ласкать
  Как мужа некому. Там НАТО...
  В кругах конгресса и сената
  Все любят кровь себе пускать,
  А сын мой - юноша красивый...
  Не то что я, беззубый, сивый.
  Роди мне внука от него.
  Ведь ты в меня уже влюбилась?
  Ишь, сердце как твоё забилось!
  Рожай от сына моего.
  
  ***
  Тайно кино о Сатане
  Снято Москвой? - Быть Астане
  Столицей мира и пусть Киев
  Осуществляет власть в стране.
  А жилу как не с той руки ев,
  Смертельно бьёт праправнук Киев,
  Засняли? - Трезв был не вполне,
  Должно быть, брат бильярдных киев.
  О Сатане, значит, кино
  Снято тайком? Мясцо парно!
  Так вот, о каждом теперь снято
  Из власть имеющих оно.
  Зависеть будет от меня то,
  Увидят ли твоё говно.
  
  ***
  Как голый алкоголик тешит кол,
  Вы показали? - Вот смешной прикол!
  С вами и мы до коликов смеялись:
  "Да это же тот самый ледокол!"
  Зачем Аллаха вы не убоялись?
  Ну вот, как третий Рим и состоялись,
  Второй по счёту, вы. Захваты школ,
  Больниц, театров... Ноги - застоялись?
  Тогда внесите также в протокол
  Стекольщика дом. Делать остекол
  Без смальт цветных он вздумал. - До жилья лезь
  Наверх ... А на рапиру есть накол!
  Из оборота доллары изъялись.
  Америку на штаты ждёт раскол.
  
  ***
  Да, гнал бичом торговцев прочь
  С меновщиками я из тела,
  Которое есть храм - порочь
  Меня, Москва, за это дело!
  А вот ещё есть лыко в строчь:
  Пускай за мной ты подглядела,
  Найдя одну лишь суходрочь,
  Но ты с чего так растолстела?
  Да, я бичом торговцев гнал
  С меновщиками вон из чресел,
  Но, быдло, кто тебя согнал
  В зал этот, полный мягких кресел,
  Смотреть про Сатану кино?
  Сказать? Вот то-то и оно...
  
  ***
  Ваше мосчванство и мосхамство,
  Вплоть до того, что непристойно,
  Расизмом пахнет. Недостойно
  Руси столицей быть Мосханство.
  Разбогатевшее паханство!
  Царство твоё шаткоустойно,
  Заснято ты карачностойно,
  Анальное пробкопихамство,
  И оцифровано, брюханство.
  И вот, ты ничегонестойно.
  Теперь хоть падай ты, хоть стой, но
  Есть и разбитое лоханство,
  А также путное мухамство -
  Ам! - И нет бывшей толькочтойно.
  
  ***
  Если ты, не зная слова Божьего,
  Согрешил, Господь тебя простит,
  Но - покайся. Знавшему за ложь его
  Пусть теперь сам Диавол отомстит!
  Переулка нет в Москве Безбожьего?
  Там поэт Карпека жил. Нальстит
  Юноше, взглянувши на художь его,
  Вдочкой за встречу угостит...
  Дал и телефон он мне, и адрес свой,
  Но я на вокзале ночевал,
  А свой род наполнить не был рад дресвой,
  Сам себя с похмелья врачевал.
  Не пошёл я, впрочем, и к Тарковскому -
  По взгляду на фото стариковскому.
  
  ***
  Монарх-то Николай второй
  Всех фрейлин называл "картофель".
  Фаусту нужен Мефистофель,
  А педерасту - говнорой.
  Сняли царя, сменился строй.
  А это чей на деньгах профиль?
  Степашка: "Зло как мир старо, Филь,
  Ильич-то наш братосестрой
  Работал в Шушенском и это
  Ему вменили как бы в крест".
  А Филя: "Значит, спирохета
  Завезена из этих мест?
  Нет чтоб покаяться в грехе-то,
  Ещё кричит на весь окрест!"
  
  ***
  Екклесиаст сказал: не возжелай
  Бисквитов, как кровавый Николай,
  Кидающий в толпу их. Обожрался
  Сластей и мается. Подобострастный лай
  И сучий визг. Народ внизу собрался
  Проверенный: "Младенчик разыгрался!
  Как сладок нам бисквит твой! Покамлай,
  С Гришуткой, чтобы чёртом жид побрался!"
  Не возжелай, сказал Екклесиаст,
  Пирожных, как в короне педераст.
  С куриною играет головою
  Зажравшийся так кот, холён, мордаст.
  Толпы подобострастной внемля вою,
  Не знает царь, как жид ему воздаст.
  
  ***
  Сатана, я часто предстаю
  Пред лице Творца вселенной, Спорщик,
  И если на чём-то настою,
  То на том, бутылок откупорщик
  И курильщик анаши, стою:
  "К Ленину печник-огнеупаорщик
  Приходил. Дивлюсь не устаю,
  Человечен как по шву брюк вспорщик
  В месте - я и слово не таю! -
  Что не наберёт еврей-наборщик,
  И дивиться не перестаю:
  Сифилис вождя за с мясом борщик
  Поимел печник!" Злых - достаю.
  Страшен нечестивых дел разборщик!
  
  ***
  Зона зло наказала козла:
  "Твоё место, гей, у санузла!"
  Петуха зона зло наказала...
  Наша зона вообще очень зла.
  Если зона тебя заказала,
  То она своё слово сказала.
  Долго мать передачку везла,
  Да напрасно носочки вязала.
  Наказала козла зона зло.
  Петуху тоже не повезло.
  Заказала тебя если зона,
  Значит ты поступил злокозло.
  В общем, вам тут не штат Аризона,
  Рай для Пятницы и Робинзона.
  
  ***
  Кавказ, он тоже ведь Восток.
  Ислам, ты говоришь, жесток?
  Нет, просто он не лицемерит,
  Как ты, о нечистот исток!
  Жестокость вашу что измерит?
  Допустим, фон индус проверит
  В Бачау - шкалит за шесток!
  Но кто индусу-то поверит?
  Довольно, Грозный, зла цветок!
  Чеченца кровь, как кипяток.
  Нет, не ему Коба доверит
  Нажать ту кнопочку, браток -
  Эстонцу. Кто ж Махди задверит?
  Умом-де тронут князь чуток.
  
  ***
  Русский народ убог и нищ.
  Но разве вера в Иисуса
  Нас учит урыванью куса?
  Мы не подобия свинищ.
  Вы ж - бочки Данаид без днищ,
  И в мире нет того искуса,
  Которого не знали б вкуса
  Хищные корни ваших пнищ!
  Русский народ убог и сир
  Не потому что он ленивый,
  А потому что, о ревнивый
  К нам Запад (где твой эликсир
  От немощи?) в Христа мы верим,
  А не постыдно лицемерим.
  
  ***
  Мухи зимой совсем сухи.
  Зимуем мы и в их музеях,
  Забыв о летних ротозеях -
  Мухи не всякие плохи.
  Рифмы - опоры и стихи
  Держат они - стволы в лазеях...
  О Парфенонах-Колизеях
  Толкуем мы не от сохи!
  Имеем в обществе мы весь,
  Но это всё, что мы имеем.
  Реконструировать умеем,
  Сказал что Еллину Зевес
  И Римлянину что - Юпитер...
  А что, Лев Мышкин, едем в Питер?
  
  ***
  Подожгите же деньги! - и пачка
  Загорелась. Визжа, как собачка,
  Кто-то просился в пекло. - "Отставить!" -
  Рявкнул браунинг. Будет ли драчка?
  Деньголюбца мне нужно заставить
  Пачку выхватить. Значит, представить,
  Что он чувствует... Сердце? Горячка?
  Это можно как пьесу поставить...
  Из-за женщины. Ох и гордячка!
  Но при этом такая добрячка.
  Может мат одним взглядом поставить.
  - Я работать пойду, буду прачка!
  Вот бы с князем ей пару составить.
  Да, но как? Непростая задачка...
  
  ***
  Давида корень и потомок
  Кормится скромным подаяньем.
  Худее нищенских катомок
  Его сума, а одеяньем
  Он бедняка бедней: зияньем
  Украшен шлем, что из соломок
  И в меру гибок, в меру ломок.
  Носки кичатся не стояньем -
  Износостойкостью! С даяньем
  В руках царевич как ребёнок.
  Нет, барабанных перепонок
  Не рвёт бараньим князь блеяньем,
  Не им берёт, но... обояньем!
  Мил, как красавица спросонок!
  
  ***
  Тень - демон тьмы, но он одет в сиянье,
  Подобно небу ночью, но и днём
  Свет солнечных лучей вокруг на нём,
  Как если б среди них было зиянье.
  Его высочество, чьё одеянье
  Столь лучезарно... Вместе с ним вздохнём:
  "Ах!" - Тяготится им: "Что днём с огнём
  Ходить?" В князе - сплошное обаянье.
  Старый Козёл живёт на подаянье...
  Мы Чёрта нищетой не припугнём,
  В бараний рог ни болью не согнём,
  Ни голодом. Христово удвоянье
  Молодо станом, аки изваянье.
  Диониса здесь греков вспомянём.
  
  ***
  Сначала Иисус Христос
  Как слово книжное приходит.
  Князь Мышкин в дом чужой заходит,
  Слегка картав, с прононсом в нос.
  Одет... Нельзя сказать, что бос,
  Но... Что привратник в нём находит,
  Коль сразу не прогнал? Исходит
  Шарм от бродяги. Но взгляд кос.
  - Простите, где тут можно... - Что-с?
  - Нет, покурить. (С трудом доходит).
  - Как? По-ку-рить? В дыму здесь ходит
  Лишь пароход да паровоз!
  Вы из Швейцарии, выходит?
  Как доложить? - Князь Мышкин. - Кто-с?
  
  - Лев Мышкин, князь. - Кошкин Барбос
  На князя больше - гм! - походит.
  В цель вашего визита входит...
  Задать всего один вопрос!
  - Какой же? - Так... Быльём порос
  Наш с генеральшей род. (Подходит
  Другой слуга. Вновь происходит
  Немая сцена) - Новоросс
  И князь? - Индейский Барбадос
  (На тон шутливый переходит
  С улыбкой князь) наш Крым. - Тон сходит
  За шутку. Кто же бьёт за спрос
  В империи, где тать находит,
  Как ночью лев, на стадо коз?
  
  ***
  Князь - и Агнец, и Лев,
  И нельзя рассказать,
  Как он входит в их хлев,
  Чтобы бисер низать!
  А вот свой же изблев
  Пёс вернулся слизать,
  Что простыл, истеплев.
  Как ему отказать?
  Третий Рим, одряхлев,
  Пал. Так вам доказать?
  Album - Римский белев.
  Лев умеет терзать!
  Будут ли, обнаглев,
  Снова князя вязать?
  
  ***
  Я вижу, как рисуется сюжет
  И фабулы я знаю продолженье:
  На с белыми салфетками фуршет
  Приглашено Ренаты окруженье.
  И тут входит нейлоновых манжет
  Носитель. Идиота положенье.
  - Звезды "Полынь", знакомьтесь, рикошет.
  Готов омыть вам ноги в униженье.
  Жид, кстати. Так, Вадим? - Я иудей.
  - Он никогда не кушал лебедей.
  Вадим - наш Автор, мы же - персонажи.
  Как Бог, он видит насквозь всех людей.
  Князь, кушайте, и выпейте вина же!
  Нуждается в моём он патронаже...
  
  ***
  Как это? Как это? - Как Юм.
  Мол, все вы входите в мой ум,
  А я - ваш Автор всемогущий.
  Не так ли, князь? - Ваш айлавьюм,
  Богиня - мрак кофейногущий.
  - Ах, он острит! Лев стерегущий
  Мышей: Лев Мышкин. Князь гельгьюм
  Не посещает как бегущий.
  - Как это? - Ну, как Автопед.
  Ещё князь - за велосипед,
  А не автомобиль. Он курит,
  Но не табак, источник бед.
  (Тих идиот, не бедакурит.
  А украшает как обед!)
  
  ***
  - Я питаю пристрастие к рифме. Парнас
  Научил предпочтению верному
  В ситуации выбора. Это про нас,
  Рифмачей, судят по скрипу дверному.
  - Чем же левая рифма плоха, князь? - Жирна-с!
  По стечению неимоверному
  Обстоятельств и мир сотворён. Враг скверн Ас
  И Кесиль с Химой - вычуру скверному!
  Маяковский про рябчиков и ананас
  Брякнул в рифму, и по-достоверному
  Так и вышло. У двух рек названье "Манас",
  Но по сведенью перепроверному
  Внук Сайтека и сын Семетея Манас...
  - Узнан царь зверей по рыку зверному!
  
  ***
  Рифма движет историю... Кто возразит?
  Разве это не интерпретация
  Всех абсурдных её поворотов? Тильзит
  Нужен к чёту был! - Н-да... Констатация!
  - Через рифму Святой Дух, где хочет, сквозит,
  Чёто-чередная рецитация,
  Телескопа как зеркало, мир отразит...
  - Князь, похоже у вас экзальтация.
  - А возьмём старый Рим - на пиру паразит
  Нужен был рифмы для! Вот цитация
  Из Верлена: "Батилл, ты всё выпил? Разит
  От тебя перегаром..." Лактация
  Рифма космоса! Есть - кто лишь вообразит? -
  Гравитацией катапультация!
  
  ***
  Князь женственен немножко и легка
  У юного походка старика,
  Лицо его давно седобородо,
  Но стать ещё по-прежнему крепка.
  Наврал Фёдор Михайлович - порода
  У царского Давидового рода
  Не чахла и упадочно хрупка,
  Но не скупилась матушка-природа!
  Тяжка у князя Мышкина рука -
  Если даёт он ею тумака,
  То может быть смертельным от юрода
  Толчок в нос, не полученный пока.
  Придурки есть у всякого народа...
  Ах! Воздуху! Скорее! Кислорода!
  
  ***
  Эпос о князе Мышкине - в словах
  Древнейшего из языков востока
  Запрятан, и в таинственных молвах
  Словно сокрыт заряд электротока.
  В свёрнутом виде эпос в головах
  Мы носим и порой сага жестока -
  Задрал серую мышку кот Лев... Ах!
  Медведь выхватил рыбу из потока...
  У вас плохое мнение о львах?
  Дали бы рыбе воздуха глоток, а?
  Если вы мышь, то ваше дело - швах,
  А если рак, то - крутокипятоко...
  Знаток Лев в человеческих правах.
  В застенке сел он лотосоцветоко...
  
  ***
  Князь Лев Николаевич Мышкин
  И кот Лёвка Белоштанишкин
  Нигде никому не служили...
  Коту доставался излишк ин!
  Гуляли же порознь. Так жили.
  До старости бы не тужили,
  Да пёс донёс Низкострастишкин,
  Что князь равнодушен к той жиле,
  А хром, как библейский Иаков,
  Знаток Мышкин оков и аков,
  А ест он словесную рыбу,
  Солому как Ослик Иаков,
  Блажную имеет улыбу
  И просится сам же на дыбу.
  
  ***
  Почему конопля
  Библией не помянута?
  Так ведь в ней и сопля
  Жилою поимянута...
  Не потехи ведь для
  Тернием навремянута
  Божья травка... В поля!
  Страшно в небо стремяну-то
  Рвать тайком - посадить
  Могут за преступление.
  Дан закон, чтоб вредить.
  Злобно псов исступление.
  Не статья - беспредел!
  Я по ней отсидел.
  
  ***
  Я зелёное с алым
  Сочетанье люблю.
  Так бы прямо писал им
  Про свою коноплю.
  И не тяжко от сал им!
  Сало я не терплю -
  Отдаёт отсосалым.
  Бровь и глаз не вафлю.
  Я бы сладостной пыткой
  Оба цвета назвал.
  Глаз отвод, став попыткой,
  Падший, вновь пировал -
  О, зелёное с красным!
  Я люблю быть контрастным.
  
  ***
  Героиню своего
  Дневника-романа
  Полюбил я отчего,
  О, дыра кармана?
  Нет в дырявом ничего...
  Мастера обмана
  Ненавидят: у него
  Гений наркомана!
  Людям будут запрещать
  В брак вступать, Рената,
  Но тащить и не пущать -
  Слов не грош цена та!
  Изрёк Павел их, а нам
  Исполнять ко временам...
  
  ***
  Горби украл слоган, который я
  Как термин разработал в переводе
  Стихов стихами. Хрюкнула свинья.
  Освободилось место на подводе.
  В Китае я - пророк, а здесь... Житья
  Поэту не дают. С женой в разводе.
  В Америке вся бывшая семья...
  На сверхсекретном папочка заводе
  Ракеты делает, способные летать,
  Как молния, и третья мировая
  Война будет словесной. Ночью тать
  Пришёл в Содом, где порча моровая...
  Радарами ракеты не засечь.
  Сумей сначала лишнее отсечь!
  
  ***
  Псих-то он псих, но идиот стихи
  Неслыханные в поднебесной слышит.
  Ума у князя столько, что излишит,
  Слова в стихах просты, скупы, тихи,
  Как мастера китайского штрихи,
  Который в миг один картину пишет,
  Где ветер у реки тростник колышет,
  Чьи шорохи сквозь плеск ручья сухи.
  Хоть у придурка смертные грехи,
  Моральным князь здоровьем так и пышет,
  И спать ложась, спокойно, ровно дышит,
  Хотя и выпускает воздухи.
  Столь же деянья князя не плохи,
  А хороши. Поступка бисер вышит!
  
  ***
  Князь Лев Николаевич Мышкин пришёл.
  Из книги как с неба на землю сошёл.
  Каков каллиграф - имитирует стили!
  И кто бы его идиотом нашёл?
  Что это вы вдруг, господа, загрустили?
  Жалеете, что князя не угостили,
  Когда по нужде он просил и в кошёл
  Какую-нибудь пищу не опустили?
  И правда, напрасно. Теперь он ушёл.
  Отсюда туда, так сказать, перешёл.
  А вы шанс помочь ему свой упустили,
  И больше ни разу он к вам не зашёл.
  Князь умер недавно - уже известили?
  Себя вы за трусость не усовестили?
  
  ***
  Я не вьюжная
  И не снежная
  Осень южная
  Твоя нежная.
  Зол мой муж, но я
  Не манежная
  Девка нужная,
  А онежная-
  Тиходонная
  Глубина твоих
  Глаз бездонная...
  Ждёт весна двоих
  Согробовников...
  Смерть любовников.
  
  ***
  Мы уснём вдали от забот мятежных
  Самым кротким сном в самый светлый час,
  И под томный вальс ароматов нежных
  Всех времён цветы расцветут для нас,
  И огнём живым вглубь миров безбрежных
  Побежит легко, как в последний раз,
  Бесконечный ряд отражений смежных
  Между двух зеркал наших ясных глаз.
  В синей мгле закат догорит, печальный,
  Мой недвижный взгляд, словно крик прощальный,
  Твой застывший взор отразит светло.
  А потом войдёт Ангел новой встречи,
  Он прикроет дверь и протрёт стекло,
  И засветит вновь в нашей спальне свечи.
  
  ***
  Вы - небо осени, закатное светило.
  Увы, моей тоски приливная волна
  Опять нахлынула и горький привкус ила
  Я снова ощутил у губ моих, сполна.
  Зачем моей груди коснулись вы несмело?
  О, друг мой ласковый, нет сердца там, поверь.
  Оно досталось той, которая посмела
  Предать его зверью, сама - жестокий зверь.
  Оно теперь - дворец, который пьяным сбродом
  Глумливо осквернён - там кровь, там грязь, там боль...
  А ваши волосы душистым пахнут мёдом...
  О, красота, в глаза взглянуть тебе - позволь!
  Хочу, чтобы они, сверкнув, испепелили
  Всё то немногое, что звери пощадили.
  
  ***
  Воровской кодекс чести у фраера
  Отнимать жену не запрещает.
  Так какая сегодня с утра эра?
  Но не всякий премудрость вмещает.
  Не у прапора же бляходраера
  Красть сукно на шинель. Возмущает
  Лишь ханжей воровская игра ера,
  Но Аллах воровство мне прощает,
  Потому что иначе пророчество
  Как исполнится? - Аки тать ночью
  Прихожу! Без головоморочества:
  Не зарплату же красть всё равно чью!
  Но жену отобрать у богатого -
  Это доблесть. Кому жаль рогатого?
  
  ***
  Татство существует и святое,
  Но украл, богач, ты у кого
  Первую жену мою, пустое
  Место мне оставив для чего?
  Только объяснение простое
  Просится: взыграл ты ретиво,
  Чтоб справлять то дело холостое
  Не в сексманекена твоего.
  Ты искал яичко золотое,
  Мышка может лишь разбить его,
  Хвостиком махнув, цельнолитое,
  Слух дошёл до уха моего.
  Упрекнёт кто этику в застое? -
  Но есть и в законе воровство!
  
  ***
  Обворовать богатых грядет Тать,
  Когда ещё не будет и светать.
  Как тень, проникнет в домы их, покажет
  Оружие, заставить к стенке встать,
  И руки за спиной умело свяжет,
  Затем и ноги, так что на пол ляжет
  Хозяин. Станет вор его пытать,
  Пока богач, где злато скрыл, не скажет.
  Что, сильный, на Сильнейшего роптать
  Не хочется? Сам Библию читать
  Умей, а не что пастер ваш намажет
  На проповедь, чтоб, не жуя, глотать.
  В Библии сказано, богатых как уважит
  За горло вас умеющий хватать.
  
  ***
  А минарет не трогай, он и сам
  В срок свой да вознесётся к небесам.
  Не надобно тому и обрезанье,
  Не шарит у себя кто по трусам.
  Но юношество чтоб пресечь дерзанье,
  Обрежь мужеский пол весь. Отгрызанье
  В капкан попавшей лапы даже псам
  И то свойственно - вот их наказанье!
  Но лучше тебе к судным быть весам
  Без уда подведённым, чем к усам
  Иметь дамскую шляпу. Притязанье
  На смену пола - мерзость. Словесам
  Сиим край положи. За лобызанье
  Мест тайных в ад перстом есть указанье.
  
  ***
  Милая Рената! Ой ли не виновна
  Ты в собачьей травле автора романа
  О тебе, овчарка? А от наркомана
  Фейерверк волшебный стихотворных снов на!
  Значит, ты считаешь, растерзал он овна?
  Серенький волчок есть скифского тумана
  Древнее названье... А от атамана
  Казаков, чья вера на скале основна,
  Понести не хочешь? Чернь есть, что сановна.
  Верно ты ей служишь, честно, без обмана.
  Ненавидит также жидобасурмана
  Церковь, что веками не была оновна,
  Там и здесь карьера выслугочиновна...
  Влюбишься ты, девка, в гопоты шамана!
  
  ***
  Богословствуешь всё, богослов?
  Ух, скольких ты знаток умных слов!
  Сатаны отгадай-ка загадку
  Про то, как на двух мира послов
  Сел Христос - разве сделал ногатку?
  Чьё ты имя усвоил в ругатку?
  "Чёрт возми! Ведь второй из ослов -
  Тень ослицы..." - Предвижу догадку.
  А Христа тень, глодатель маслов?
  Что-то ты приуныл, блохолов,
  Лабиринт из следов для врага тку,
  Крут замес моих кальных узлов?
  Ты такую не высрешь богатку,
  А твоё говно - с бульбою плов!
  
  ***
  Белое безмолвие и волк,
  Чующий бессилье человека.
  Волчьей восперечь пойди братве-ка,
  Вон их, серых, сколько - целый полк!
  Горлохвата быстр зубовный сщёлк.
  Трудно приподнять уже и веко...
  Вот как жизнь закончишь ты, сын века,
  Знающий в запретных яствах толк.
  Ибо есть неписаный закон,
  Воровским он на Руси зовётся
  И блюдётся веков испокон.
  Горло в волчьей пасти разорвётся...
  Вот и всё, что ты здесь заслужил.
  Лучше б, не родившись, ты не жил.
  
  ***
  Кино о волке: на него
  Охота - все на одного!
  А он и ухом не поводит:
  А ну, посмотрим, кто кого?
  Овчарка глаз с него не сводит -
  Красив враг! Карабин тут взводит
  Охотник... Жалко бить его.
  И свору волк-таки изводит!
  Кино про друга моего,
  Не ищущего своего.
  И вновь мой "Вальтер" он наводит:
  "Умри, плохое существо!"
  И таки выстрел производит.
  Вот "Вальтер" нужен для чего.
  
  ***
  Я могу клыками, сука,
  Ещё глотку вспороть - щёлк!
  Подведи ко мне овцу-ка,
  А то стар уж бегать волк.
  Есть у серого базука -
  Знает сивый в зброе толк!
  Дай, в тебе ей потрясу-ка,
  Волчий выполню свой долг!
  Я могу ещё клыками
  Вырвать глотку даже псу-
  Волкодаву, но рывками
  Я уже как старый ссу.
  Всех волчиц поубивали.
  Род продлится мой едва ли...
  
  ***
  Пса большого судьба не как волка
  И собаку на службу возьмут,
  Зато волк в лесу - в стоге иголка,
  Сел на "Азимут" сеятель смут,
  Да и был таков. Волчья есть полка.
  На ней - звёзды. Их-то водомут
  Перед тем как поджечь не без толка,
  Как пират, что вернулся с Бермуд,
  (И корсара с дырой треуголка!)
  Долго нюхает - псы не поймут...
  Дорогая татаромонголка,
  Ты терпка, как чифира замут.
  Ну же, где твоя тёплая холка?
  Дай, порву твой собачий хомут!
  
  ***
  Человековолк я или
  Волкочеловек? Мои
  Гены, верно, затаили,
  Серый, качества твои.
  Наши свойства, брат, сдвоили
  Ради вящей правды и
  Получилия Или-Или
  Ламасамахвани-и.
  Мельпомене из всех муз кус
  Приволок я в этот век,
  И моча моя, как мускус,
  Для волчицы, человек!
  В лужу сел с коня отпадло?
  Кушай, сука, кушай, падла!
  
  ***
  Человек человеку кто? - Волк!
  И откуда пословица эта
  Есть у римлян? - Спросите поэта,
  Знает в этимологиях толк
  Безработный, свой хлеб едя в долг -
  Отказался принять конгруэта!
  Не хотел танцевать минуэта? -
  Голодай! Зол зубами твой щёлк.
  Человек человеку ни друг,
  Ни товарищ, ни брат, а волчара...
  Вот какого мечтает овчара
  Господь Бог приручить вновь - а вдруг?
  Потому что боятся собаки
  Горлохвата, зубами рубаки...
  
  ***
  Веник. К венику - совок,
  А в совочке - мусор.
  На Америку кивок -
  Нужен вот кому сор!
  В нём ценней всего плевок.
  Сделал его мусор...
  Впрочем - бывший. Лих рывок:
  "Волк питомец муз!" ор.
  Волка сколько ни корми,
  Он на лес всё косит.
  Вот же чудо, чёрт возьми -
  Кости зверь не просит,
  Подыхая без жратвы...
  Знать, жиды были правы.
  Кушай, сука, кушай, падла!
  
  ***
  Человеческое семя
  Мной в космический ковчег
  Помещается - рас семь, а
  В нём и серенький волчек!
  Сперва суши олесемя,
  Мошка - птичке, зайчичек -
  Рыси, а плодовисемя -
  Обезьяну... Банка чек -
  Человеку. Исключили
  Вы лишь серого волчка
  Из числа людей. Учили
  Благ лишеньем: молочка,
  Хлебца в волю не давали...
  Любит зверь людей едва ли.
  
  ***
  Вы развратили зверя, сделав пса
  Из волка, на цепи жить приучили...
  Вы пипифан свой просто задрочили,
  И быдла удел - порно да попса.
  На всех столбах-углах твоя опса,
  Пёс, и тебя навечно приручили.
  В какой, скажи, тебя день не точили,
  Не нож уже давно, а колбаса?
  Смотрел ли ты, задрав нос, в небеса
  Выл на луну ли в снежную ночь или
  Дрых в будке, лох, и лунные лучи ли
  Прохвоста осветили лыбеса
  - Погреться впущен раб на полчаса! -
  Или щепы, которую лучили?
  
  ***
  Есть коммунизм не ленинский, а Мой.
  Не обретешь покой, если тюрьмой
  Тебя не испытаю, а на воле,
  Когда ты выйдешь - нищенской сумой.
  Ты должен обладать силою воли.
  Явить её мне ныне соизволь и
  Не хнычь, что много холода зимой.
  Бог сотворил тебя ради того ли,
  Чтоб ослепить египетскою тьмой?
  Прозрев, ко Мне увидишь путь прямой,
  А просвещённый царь и в произволе
  Премудр, коль бескорыстен Чёрт хромой.
  Вот тебе пушка с мушкою на стволе.
  Ходи всё время с этой погремой.
  
  ***
  Екклесиаст не сукин сын
  И царь Израиля не собака,
  Не носит шейных он косын,
  Не ест из мусорного бака!
  Но ловит налету кус ин
  Стальною челюстью рубака:
  "Иван-Иванович - гусын!
  Иван Никифорович - бяка!"
  Не сучий пёс Екклесиаст
  И не ливретка князь Иуды,
  Но пастью серый волк клыкаст,
  Крепки и прочие в нём уды.
  Что волку взвизги пёсьих свор?
  Царь Соломон - в законе вор!
  
  ***
  Ветер шепчет про что-то траве,
  Тонким плачем трава отвечает.
  В набежавшей на Русь татарве
  Иисуса Христа мать встречает.
  Ну а плач - по голов оторве.
  Воскресения мёртвых он чает,
  Ибо сам воскрес, есть слух в молве,
  И Денницей себя величает.
  В Ватикане "шу-шу", "тссс!" в Москве.
  Чёрт живёт и собой не кончает,
  Хотя боль у него в голове
  Аж до приступа рвоты крепчает.
  Голод терпит недели хоть две.
  Всяк, кто встретит его, огорчает.
  
  ***
  Отловили волчат от Давидова рода
  Скифы и увезли для рассады - порода!
  Или сами евреи доверили им
  Охранять род Мессии, надежду народа?
  Оком узкими быть надлежало двоим -
  Слову "русский" обязаны видом своим
  Два свидетеля. Злом платят им за добро, да
  Всё не вешается на струне караим.
  От Давидова рода волчат отловили
  Скифы не для того, чтобы их отравили.
  Волка к самоубийству склонить нелегко:
  "Сами б петлю накинули да удавили,
  Только лучше бы Господа вы не гневили!"
  Не страшна смерть тому, сердце чьё велико.
  
  ***
  Волк псу и враг, и родственник не дальний.
  Чем волчий, воя нет исповедальней,
  А воет волк на звёзды и луну,
  Прося у неба снеди поснедальней.
  Пёс хоть и в человеческом плену,
  Но он, как волк, не зря сочит слюну.
  Вор за свободу платит голодальней,
  Зато чья пасть подобна колуну?
  Восточноевропейскую овчарку
  Скрестили с серым. И кальян, и чарку
  На грудь принял казак и снится сон,
  Должно быть, бобылю про янычарку,
  Да вот она, одетая в виссон...
  Давай с тобой повоем в унисон?
  
  ***
  В волка овчарка влюбилась,
  А волк в овчарку - судьба!
  Ишь, своего как добилась -
  Ну не любовь, а борьба.
  Скалясь, рычала, злобилась,
  Я, мол, сама не слаба,
  Только вдруг сердце забилось...
  У, человека раба!
  Дело то не загубилось.
  Пот аж стекает со лба.
  Как ты неистово билась!
  Хищника ласка груба.
  Нравственность не оскорбилась?
  Волчья не дура губа!
  
  ***
  Мне "нет" в ответ на "дай" так часто
  Здесь говорили, что просить
  Охоту у Екклесиаста
  Отбили - сами приносить
  Будут, что надо! Нищих каста
  Царей есть. Тяготы сносить -
  Удел их... Сука! Ты клыкаста...
  Можно тебя здесь укусить?
  Дай засадить на этот раз-то!
  Водой живою оросить
  Хочу тебя, за педераста
  Замуж пошедшая. Месить
  Пора их! О, как ты ногаста...
  Дай в тебя семя натрусить!
  
  ***
  Розовенький язычочек!
  Пiйдем разом у лiсочек?
  Да не дёргайся, трусиха,
  Я же вор, а не браточек.
  Ах ты, сука, ах ты, психа,
  Я кому сказал, стой тихо!
  Молодца! Ещё разочек...
  Страшно в лапах Бога-психа?
  Дай в твой аленький цветочек
  Мне войти, сменив росточек.
  От чьего на небе чиха
  На земле пророс росточек?
  Ты здесь пахнешь, как зайчиха...
  - Мой ты сизый голубочек!
  
  ***
  Волк и немножко овечка
  - Но ведь овчарка она! -
  Вместе лежат. Тухнет свечка.
  С волком овчарка нежна.
  Молви ну хоть полсловечка...
  Тяв... - О, как ты здесь влажна
  И горяча... Чоловечка
  Хочешь зачать ли, княжна?
  Волк и овечка немножко,
  Лев и телица чуть-чуть...
  Ах, я забыл, ты же кошка!
  Дивна Вадимова чудь.
  А, может быть, ты ослица?
  В Киеве будет столица!
  
  ***
  Я дикарь, ищу дикарку,
  Что как я съедает тарку,
  Курит зверскую траву,
  А ей хоть бы что, татарку,
  Говорящую халву,
  Пастилу и пахлаву
  Графоману-перестарку -
  Лишь она спасёт Москву!
  Не с кем мне гулять по парку.
  Дайте про кино сударку
  Мне! Слух вызвал уж молву -
  Волк нашёл себе овчарку!
  Плача, мамочку зову,
  Налила скорей чтоб чарку...
  
  ***
  Я - поэт под запретом. Меня
  Не печатают и не пускают
  Никуда, моей смерти ждут дня,
  Но волчару рукой не ласкают.
  Лишь отменную рифму ценя,
  Я пишу так, что не упрекают
  Знатоки мои строки, храня
  Их у сердца, но бисер втыкают.
  Запрещают меня оттого,
  Что боятся поссориться с НАТО.
  Лишь тебе Сатану самого
  Можно робко погладить, Рената.
  Да не бойся! Я не укушу.
  Твоей ласки ещё попрошу.
  
  ***
  Музыку бомб и базук
  Ищешь услышать, Европа?
  Рубишь ты собственный сук.
  И над тобою нет стропа.
  Там, где проводишь досуг
  Ты и не без психотропа,
  Я не нашёл волчьих сук.
  А подарить тебе гроб, а?
  Да, азиаты мы и
  Скифы! Смотри, напитаем,
  Хоть вы и братья мои,
  Индию вместе с Китаем
  И поведём за собой
  Под красным знаменем в бой!
  
  ***
  Красная Армия
  Всех сильней,
  И на плацдарме я
  Вместе с ней!
  На красной псарне я
  Всех скромней,
  А с сукой в спарне я -
  Схрящ корней!
  Армия Красная
  Лучше всех,
  Ем не напрасно я
  Волк-опсех!
  Армия белая
  Больше не смелая.
  
  ***
  Чтецов жестокая есть каста.
  Без сострадания я мщу,
  Сука, тебе. Так ты клыкаста?
  Я тоже... Стой! Не отпущу.
  Зачем тобою напоказ та
  Выставлена звезда? "Впущу!"
  Вопит она. Какой отказ-то?
  Его я стерве не прощу!
  Ух ты, как сзади ты ногаста!
  Дай, я на ушко сообщу
  Нечто тебе: Баба яга ста
  От роду лет, вот я стащу
  Сие с тебя... Как ты сиськаста!
  Ой, я сейчас в тебя спущу...
  
  ***
  Кожею я ощущаю
  И кончиками ногтей
  То, как в тебе помещаю
  Мозг своих волчьих костей.
  Жарким дыханьем нищаю.
  Ну, моё чресло, пустей!
  Вот как я сук укрощаю.
  Чал мой, опять вспохотей!
  И воздаю и отмщаю
  Просто им и без затей.
  Хищных волчат обещаю.
  Кто их, рычащих, лютей?
  Род я свой так прирощаю.
  Зрелище не для детей...
  
  ***
  Нечто не то, что-то не так у вас:
  Что нам нельзя, то вам, выходит, можно?
  Не я вам в кока-колу, вы мне в квас
  Нассали, а подать в суд невозможно!
  Боятся камикадзе, вновь прав ас,
  В Америке. Поклона ей вельможно
  Я не отвесил, и команду "фас!"
  Услышал, да вот жив боговспоможно.
  Они тогда из тела моего
  Тюрьму сделали мне, слышать и видеть
  Чтоб каждый шаг мой, только одного
  Недоучли - умею ненавидеть
  Красиво я и заражаю всех
  К вам ненавистью, русский волк-опсех!
  
  ***
  Когда Сын Человеческий придёт,
  То веру на земле он где найдёт?
  В поэзии. В неё же с головою
  Господь от одиночества уйдёт.
  Но говорить о ней с душой живою
  Ему будет нельзя. Ревниво к сдвою
  Относится власть - вдруг с ума сведёт
  Щенка волчище и обучит вою?
  Придёт Сын Человеческий когда,
  Его возлюбит даже недруг. Да!
  Господь врагов любить Себя заставит
  Как свою душу, крепко, навсегда.
  Зато жена рога ему наставит
  И одного в беде семья оставит.
  
  ***
  Что исповедаться препятствует тебе
  Мне как отцу твоему? Тех, кто разрывает
  Стальную цепь Москва позором покрывает,
  Одни гоненья и невзгоды в их судьбе.
  Решиться трудно - знаю это по себе! -
  На столь решительный поступок - зло срывает
  Бомонд столичный на всех тех, кто не скрывает
  Постыдной тайны своей - гонит их в злобе.
  Опубликуй мою поэму, дочь моя,
  На своём сайте, и тебе твой грех простится.
  Пусть же надменная Москва усовестится -
  Злословить о тебе ей не позволю я,
  Замочит в лифте злопыхателя каратель.
  Овец рассеянных пришёл в гурт Собиратель!
  
  ***
  Нищие дети, не ищите
  Щедрот от дядей в иномарках -
  Совесть от них потом в помарках
  За пять рублей, за с мясом щи те.
  И как её ни полощите,
  Совесть, она будет в насмарках,
  Как небо - в сажи чёрных хмарках -
  Горит склад нефти, не взыщите...
  Нищие дети, если это
  Вы уже сделали, покайтесь!
  И вот в пример вам два поэта...
  Да вы не плачьте, не сморкайтесь,
  И Бог простит вам согрешенье.
  Примите честное решенье!
  
  ***
  Хуже бомжа я должен есть
  И хуже нищих одеваться.
  Спасибо хоть куда деваться
  От холодов пока что есть.
  Жизнь до того мне надоесть
  Должна, что в теле оставаться
  Уже не хочется... Сживаться
  Со свету будет тот, чья съесть -
  Великая святыня. Богом
  Быть трудно в рубище убогом,
  А уж настали холода...
  Ты в оборванце безсапогом
  Денницу разглядела, да?
  Подруга! Будь со мной тогда.
  
  ***
  Если ты оступился, упал,
  То покайся в ошибке публично,
  Чтобы впредь было не безразлично,
  К кому в гости ходить, ёлыпал,
  Е потом "Как сюда я попал?"
  Горько сетовать. Знал же отлично,
  Что прилично, а что неприлично,
  Ну а если смолчишь - ты пропал.
  Скрупулёзный учёт, кто с кем спал,
  На день судный ведётся. Столично
  Запретишь разве жить и теплично?
  В попе клад говонорой откопал!
  Вот прилог - вот соблазна распал.
  Рта зияет провал символично.
  
  ***
  Красивая ты женщина, Рената,
  И жалко мне такую красоту.
  Ну почему наложницей магната
  Должна быть ты, а я - гвождён к кресту?
  А потому что наглая страна та
  И гнусный есть язык, травы кусту
  Враг лютый, и Содомский союз НАТО
  Зовётся. Вот на сторону вас ту
  Кто манит, украинцы и грузины!
  Только смоквы какой из двух корзины
  И вы, поляки? Сербия одна
  Ещё сопротивляется в Европе
  Духу тому, что найден в психотропе,
  С которым чаша мне была дана.
  
  ***
  Польсти поэту, о Луна моя!
  В детстве я с неба взять тебя пытался,
  Только с пустой ручонкою остался,
  И вот, ты снизошла в наши края,
  И близости с тобой желаю я,
  Да снова мандарин не мне достался -
  Его схватил тот, кто и так питался
  Неплохо... Только выдумка жизнь чья?
  Дана нам подколодная змея
  Зачем? Чтобы ужаленный хватался
  За воздух и от боли аж катался,
  Страдая, по земле, любовь тая,
  Ибо сказала мне: "Я не твоя" -
  Ты, дабы я скорей с тобой расстался.
  
  ***
  Воровской закон, Ренаточка,
  Лишь на тех распространяется,
  Кто Христу не подчиняется,
  Как в кино, где так жирна точка.
  В каком - помнишь? Как дрянна тачка
  Двухколёсная - склоняется,
  Чебурахаясь... Вменяется
  Мужику ножа где наточка?
  И с твоею героинею
  Поступила так же девочка -
  Языком лизни по инею
  Топора... Стара издевочка!
  Но актёрка ты красивая,
  Ухмыляюсь не спесиво я.
  
  ***
  Водомёт стремится к синеве.
  О, душа, очей твоих бездонных,
  В ниспаденье листьев монотонных,
  Чертящих холодный след. О, две
  Ясные зеницы! Листьев сонных
  Паданье. Их пятна на траве
  И бассейна глади в торжестве
  Траурных ресниц, взор похоронных
  Мой печальный. Кружно голове
  От утрат октябрьских, так уронных
  И костров из листьев благовонных.
  Бог так отразился в божестве
  И привлёк к себе среди львов тронных
  Стан богини, встав к ней. Стон в Москве.
  
  
  ***
  Верни, Рената, бывшему супругу
  Эквивалент его большой любви -
  Огромный "Мерседес", и ты в подругу
  Премудрость обретёшь. Как змей, съязви,
  Подарок отдавая. Всё по кругу
  Вращается, хоть сколько не живи...
  Как я, в спину услышь злую обругу.
  Все богачи клянутся на крови,
  И твой бывший супруг - не исключенье.
  Зато тебе теперь можно печенье
  Есть с коноплёй курить со мной гашиш -
  Не причинит трава тебе мученье,
  Когда ты даже в мыслях не грешишь.
  Ну что, душа, светло моё ученье?
  
  ***
  Не поднял я купюру, уронил
  Которую богач, чтоб я нагнулся
  Да о соблазна камень и преткнулся,
  И светлую мечту похоронил.
  Нагнулся он, а я честь сохранил.
  С надменным видом только усмехнулся.
  Богач в досаде про себя ругнулся.
  Алмаз алмазом ювелир гранил...
  Жить в роскоши себе я возбранил.
  Богач решил, что идиот свихнулся,
  И мы расстались. Я домой вернулся
  Без денег на попутке. Зло бранил
  Меня в спину богач. Не приструнил
  Он киника. В надежде обманулся.
  
  
  ***
  Вадим будет премудрою Женой,
  Не потерявшей девства Афродитой,
  Но в теле мужа и весьма сердитой
  На тех, кто к нему лезет с нужиной.
  Денница будет девочкой блажной,
  Впрочем, с великой силой впереди той,
  Что лысою зовут, с детородитой,
  Которая слывёт ещё рожной.
  К чертям всех педерастов побиратель,
  Денница - это Шива-андрогин,
  Что значит: мужедева, Бог каратель,
  Суровый как чечен и как лезгин.
  Денница будет проклятым поэтом,
  В фас - агнцем, зато с львиным силуэтом.
  
  ***
  Я дама с бородой, старая дева.
  Однажды дошло дело до раздева
  И даже ради опыта аж до
  Без радости оргазма прободева...
  Нет, карате, кунфу или дзюдо
  Не занималась. Запад ждёт Годо?
  Годо пришла! Ну я же без издева...
  Нет, я не занималась айкидо!
  Что? Как это "без радости оргазма"?
  Читайте Роттердамского Эразма.
  В "Похвальном слове глупости" ответ.
  Что помню? - Запах трупного миазма.
  В глубинах оных полный беспросвет,
  Как дама вам признаюсь без сарказма!
  
  ***
  Русский Мессия и красив, и мерзок.
  Как поп учён, как вор в законе дерзок.
  Роскосоок, однако сероглаз.
  Власами рус. Взор - ложесноразверзок.
  Когда, ходя на чреве, змей в свой лаз
  Выходевходит, раздаётся глас.
  Однако гад при этом ещё ерзок!
  Гул переходит в плачущий соглас.
  Русский Мессия вере караимской
  Врагом не будет. К власти же мздоимской
  Весьма суров Мессия русский: "Вон!"
  Религии он будет вероимской
  Ревнителем - её в ушах и звон.
  Живому храму незачем амвон.
  
  ***
  Фильм о литераторе
  И амфитамине,
  Как об императоре,
  Лёгком на помине.
  ТВЭЛов операторе
  В ядерном камине,
  Взрыва инспираторе
  Кем снят, рот в кармине?
  Милая Ренаточка,
  Автор ты навета
  - Будь с отцом честна, дочка! -
  На Ангела света.
  Ступни Маши с натерью...
  Спал я с твоей матерью!
  
  ***
  Здесь тайна. Имя Сатаны
  Не тёмно. Ты, конечно, знаешь,
  Читающий, его. Чудны
  Пять тихих звуков. Вспоминаешь?
  Они изящно сплетены,
  Словно печатку в воск вминаешь,
  Произнося их, так родны.
  Язык о них не запинаешь.
  Без ног мать. Всё. Отсечены.
  Ну что ты, старая, стенаешь?
  Из-за тебя я без жены
  И без детей теперь. Одна ешь.
  На, вот, и выпей. Все грешны...
  С тобой лишь горе пожинаешь.
  
  ***
  Город Нью-Йорк покинут. В корень зри,
  Организация Объединённых наций!
  И в кокаине соль его ноздри,
  И в героине после номинаций.
  Но гноен корень твой, чёрт побери!
  Роскошнейшая из иллюминаций
  Померкнет под вальсок тот "Раз-два-три!"
  А царь я и без ваших коронаций.
  Покинут город Лондон... - Повтори!
  - Покинут Лондон... Звукокомбинаций
  Финитен перебор, а "жри да сри" -
  Принцип плохой, застойней всех стагнаций.
  Смотри, его себе не избери...
  А греет воздух жар от ассигнаций!
  
  ***
  Где тушку медвежонка как игрушку
  Дают маленьким Машам, мать старушку
  И вор одну не бросит там. Иметь
  Мария свою миску-ложку-кружку
  Научена и шить будет уметь.
  С её фигурой можно ещё сметь!
  - Куда ты, мать, к подружке на пирушку?
  - На, выпей, сын и перестань шуметь.
  Отрезало стальное колесо ли
  Марии ноги? Ты по влажной соли,
  Рената, догадайся, для чего.
  К инцесту так Антихриста склоняли.
  Но извращённый разум у меня ли?
  Не взял я на себя греха сего.
  
  ***
  Я на себя взял те грехи, в которых
  Покаялся, зане их совершил,
  А те, коими я не согрешил,
  На вас, а с ними многождый повтор их.
  Я подвизался на тропах неторых
  И узкий путь меня не устрашил,
  А те, кто дилюгу на меня сшил -
  На скоростных и широкопросторых.
  Я взял на себя только те грехи,
  Сам совершил которые. Иные
  Дела ваши постыдные, срамные -
  На вас. Есть преступленья, есть сплохи.
  Собрание богатства есть грех к смерти.
  Слова мои с Евангелием сверьте!
  
  ***
  В железную жили эпоху,
  А не в плотяную отец
  И мать, но Бог внемлет рыб оху,
  Лишь веруй, головохвостец!
  В эпоху железную жили
  Отец мой и матерь. Ну и
  Проверить они предложили
  Марии инстинкты мои.
  Мы жили в эпоху стальную.
  Да, можно заставить и мать
  На мысль навести вас шальную:
  Так сына нельзя обнимать!
  Позвольте, здесь нота протеста:
  Так где ж сама сцена инцеста?
  ***
  Белокурая бестия, переступи
  Через труп твоей дряхлой безногой мамаши,
  Помоги умереть исстрадавшейся Маше,
  Парафином её перед тем покропи.
  Что, не хочешь? Тогда нос зажми и терпи,
  Санитар при резиновой гадкой параше,
  Погляди - что её содержимого краше?
  А убьёшь - дадим денег - что хочешь, купи.
  Умоляем тебя, Сатана, не глупи.
  Неужели грехи всех на судные чаши
  Бросит Бог, в том числе - злодеяния наши?
  Очень просим, Вадим, не как чёрт поступи...
  Душе истины, с жерновом - не потопи!
  Совесть жгут нам Марии безногой какаши...
  
  ***
  Людей отступленье охватит,
  Прольётся невинная кровь,
  И много прольётся, не хватит!
  Везде охладеет любовь.
  Торгаш всё себе оприватит.
  Стриптизная в моде плейбовь.
  Тут Стенька по стойке как хватит:
  "Эх, всё не так, в глаз вас и в бровь!"
  Душа себя завиноватит,
  Пригрезится светлая новь,
  На что человек силы тратит?
  А ты, конь гнедой, просуровь.
  - За водку, вон, барин заплатит.
  Пора наводить невздобровь!
  
  ***
  Я вору яблоков в саду,
  Сатиру местному, капканов
  Не расставлял и тараканов
  Не набросал он мне в еду.
  Попался мне не на беду
  Друг всех прикормленных Палканов:
  - Примерь, вот плащ. Носи, пока нов!
  А педофил горит в аду.
  Но что ты, старый кокаду,
  Подумал? С саблями канканов
  Знаток, спи так! Ленинаканов
  Конец твой - аки тать найду
  И в ад злой род твой весь сведу!
  Тошнит от ваших истуканов.
  
  
  ***
  Стол весь яствами уставленный,
  Да не лезет в рот еда.
  Ну, язычник не наставленный,
  Значит Бога нету, да?
  Человек, Богом оставленный,
  Оставляем навсегда.
  Быть свободным не заставленный
  Не воскреснет никогда.
  Отвратительный и сдавленный
  Стон Мне слышится тогда.
  Ещё камнем не раздавленный
  Молится Мне иногда!
  Ещё в петле не удавленный,
  Ждущий Страшного суда.
  
  ***
  Денежные мужчины
  Женщины как избалованы,
  Им уже мало лещины,
  Чёртом они не милованы,
  Им подавай бесовщины
  С Диаволом, палы елованы,
  Хочется им ротовщины,
  В анус они не целованы.
  Кич - это вид вкусовщины.
  За превращенье полов он и
  Званые их годовщины
  Тщательно протитулованы.
  У Михалкова морщины
  Шпателем аж замелованы.
  
  
  ***
  Тайна педераста состоит
  В том, что когда можно - не стоит,
  А когда нельзя, то очень даже,
  Кто ж перед грязнотцей устоит?
  В юности он - мальчик для продажи.
  Нет от пользы никому вреда же!
  Разве польза вред в себе таит?
  От добра - добро! И ты туда же...
  Тайна эта личность так двоит,
  Как болезнь душевная: гноит
  Заживо себя петух при стаже
  И рои мушиные роит.
  Вычурен гей в пошлом эпатаже
  Как в кино пират при абордаже.
  
  ***
  Азартен в подлом деле ты,
  Богач, когда ты получаешь
  То, без чего и жить не чаешь,
  Фу, как вы мерзостны, скоты!
  Ну нет во мне к вам доброты.
  Широкозевно ты скучаешь!
  Зато как ты себя отчаешь,
  Дойдя до жизненной черты!
  Есть рай, и двери отперты,
  Но ты момент не улучаешь
  И яйцеклетку не встречаешь,
  Но двери в ад не заперты.
  Движенья живчика просты...
  Да, плохо ты, богач, кончаешь.
  
  
  ***
  Не тот поэт, кто сочинил
  Поэму длинную от скуки,
  А тот, кто даже сердца стуки
  Биенью рифмы подчинил.
  Не тот поэт, кто причинил
  Читателю поэмы муки,
  А тот, кто смыслом даже звуки,
  Словно взрывчаткой, начинил.
  Не тот поэт, кто учинил
  Скандал, издав публично пуки,
  А тот, процесс кто в свои руки
  Взяв, Автопеду иск вчинил.
  Создатель стиховой науки,
  Дно корабля-то починил!
  
  ***
  Приятно в зимний день возле огня сидеть
  И под треск дров внимать чреде воспоминаний,
  Да ветра слушать гул, на пламена глядеть,
  Не замечать пурги то плача, то стенаний...
  Только гортань благословенна и твоя,
  О, старый колокол, за то что в день морозный
  Ты, верный часовой, шлёшь в теплоту жилья
  Повсюду слышимый твой клич религиозный.
  А вот моя душа расколота, увы.
  Все звуки, что она в ночь издаёт, мертвы.
  Дойдёт ли до тебя моё стихотворенье,
  Хрипу подобное лежащего в крови
  Под грудой мёртвых тел? А без твоей любви
  Бессмысленно моё предсмертное боренье.
  
  ***
  Я в крови умираю, она
  Залила весь Париж, мостовые
  В острова превратив... Вековые
  Есть вопросы, не правда ль, страна,
  Где воскресну я как Сатана?
  Здесь и буквы сложив роковые,
  Слово "литература" впервые
  Прочитаю. Лишу тебя сна.
  В ночи чёрные мучить вина
  Тебя будет и в дни световые -
  Я, поэт без химеры на вые
  Оклеветан тобой. Ложь страшна,
  Как гражданская снова война.
  Под горой трупов стонут живые...
  
  ***
  Мне кажется, что я - свой собственный палач,
  И кровь моя журчит, как мелодичный плач,
  И долгий шёпот чьих ритмических рыданий
  Я слышу, только где очаг моих страданий?
  По городу течёт кровавая река,
  Брусчатку в острова уж превратив пока,
  Тварь алой мокроты взыскует негнушадно:
  Её лакают псы, коты и крысы жадно.
  Я часто прибегал к надёжному вину,
  Чтоб страх им заглушить, но вина утончали
  Лишь зрение и слух. В безмерной я печали
  Искал тогда любви, чтоб лишь предаться сну,
  Только любовь моя предметом для издевок
  Соделалась в устах псов площадных и девок.
  
  ***
  На Христа клевету и на Духа хулу
  Возведут святотатцы, озлобившись,
  Только Богу пятами стучим мы хвалу,
  Как Израиль с сильным Ангелом зло бившись.
  Пляшем мы трепака на трактирном полу,
  Да так, словно к сим доскам пригробившись,
  Ну-ка, девка, вставай, что сидишь там в углу?
  Ишь ты, спрыгнула, не покоробившись.
  На-ко, перепляши, Стенька, чёрную мглу,
  Чтоб глядеть, от восторга ознобившись,
  Ну, давай, пережги эту бабу в золу,
  И восстань с ней из пепла, обновившись!
  Докажи с ней опять петуху и козлу,
  Что ты всё ещё жив, обескровившись...
  
  ***
  Железный жезл для деланья добра,
  Язычников который поражает,
  Словно горшки из глины, взять пора
  Вадиму. Господь Бог не возражает.
  Поэзия - священная игра,
  Когда она не личность выражает
  Творящего её, а столь мудра,
  Что мысль Творца вселенной отражает.
  Почти неведом был ещё вчера
  Народам ты. О, как вдруг вздорожает
  Очищенное золото! Быстра,
  Как молния весть - гром опережает:
  Живу Я! О, светивший до утра,
  Теперь тебя и враг зауважает.
  
  ***
  Бога я любовью умилил
  И разумной верой в Его чудо.
  В детстве я рукой достать хочу до
  Луны неба, но Бог удалил
  От меня игрушку. Пошалил
  Я тогда (неслабо я шучу, да?) -
  Ветром флаг Содома, вот причуда,
  На Луне чуть было не свалил!
  Луноход меня развеселил,
  Колею оставив. Хохочудо,
  А не луноход! Видать, хочь уда
  В Амстронга он ею и вселил -
  На Луне откуда пыль? - Кричу, да
  Кто б меня за крики похвалил?
  
  - Царство Моё не от мира сего...
  - Горечь в устах Твоих, Автор!
  - Духа пошлёт вам Отец Своего...
  - Вот, с топором всегда прав Тор!
  - Вы же просили в молитвах Его...
  - Это ведь Самоуправтор!
  - Что же, Отец вам послал не Того?
  Ропотный разве ваш здрав тор?
  "Царство Моё есть от мира вполне!
  Смертную казнь в Интернете
  Надо транслировать! Нет на Луне
  Пыли! И как на планете
  Без атмосферы возникнуть могла
  Пыль - не Земля ли луне помогла?"
  
  За термин "астронавт" надо нести
  Ответственность - и ветра тоже нету
  Там, на Луне. Зачем на всю планету
  Мести пургу? И флаг твой не в чести,
  Америка! На мир весь возвести:
  "Теперь лечу на Марс!". Туфту хоть мне ту
  Остерегись за звонкую монету
  Сбывать, чтобы потом сказать: "Прости!"
  Кто, я не прав? Ну что ж, эксперимент
  Давайте проведём - в открытый космос
  Америки флаг вынесем... Укос масс
  Зелёных имел место под момент,
  А термин "демократия" воронам
  Оставьте - дело пахнет лохотроном!
  
  ***
  Полёт на Луну невозможен
  Технически даже сейчас -
  Уж больно рискован!" - Вельможен
  Кот Бога, калиф не на час. -
  "Вот, Руста был Бого-вспоможен
  Полёт - сел на "Сесне" в ночь ас
  На Красную площадь! Как можен
  Полёт на Луну? - Срам бачь, Ас,
  Кесиль, Сима с воинством неба!
  Я - скептик: увы, на Луне
  Флаг, как водоросля в волне,
  Не мог развиваться. Кто мне б, а,
  Мой скепсис взял - и посрамил?".
  Но скепсисом кот Богу мил.
  
  ***
  Это ведь ложь, но сладостная... Да,
  В начале было слово и надежда,
  Что кандидат наук, бела одежда
  Чья, посрамит Америку, когда
  Будет читать стихи эти. Стыда,
  Стыда-то сколько... Далечеходежда!
  Присутствия вас, что ли, изгладежда
  Произошла там? Нету ни следа!
  Ведь есть же на орбите телескоп -
  Направьте его точно и снимите
  Свидетельство, что делатель синкоп
  Армстронг там был - с души камень снимите!
  Но дрочит астронавт ваш на Луну,
  Пуская сладкостонную слюну!
  
  ***
  Весь мир заставили вы знать
  Язык поганый ваш и мерзкий,
  Дабы гордилась ваша знать:
  Да, наглый мы народ и дерзкий!
  Только пришла пора вас гнать,
  Ибо от скуки зевок зверзкий
  Запечатлел вас - перегнать
  Сумел Ахилла монстр не ерзкий!
  Подошву в лунный грунт вминать,
  Ответь-ка мне, язык имперский,
  Возможно ль? Как вас вспоминать
  После Гаити? - Изуверский
  Народ вы - в зад ногой пинать
  Вас будут! Ад для вас отверз Кий.
  
  ***
  Да нет же на Луне никакой глины,
  Ни пыли, ни песка, чтобы стопы
  Оставить отпечаток. Исполины
  Вы, динозавры, телом, но глупы.
  О подвиге твоём ходят былины,
  Америка! Мозгами вы слепы.
  Вас на смех сын Марии Магдалины
  Поднимет, и умом вы все тупы,
  А не остры. Зато какую сцену
  Поэт мой наблюдает на Луне,
  Притом реалистичную вполне:
  Паденье астероида... Вы цену
  Высокую заплатите за ложь.
  Один у вас обман повсюду сплошь.
  
  ***
  Вот тема - астронавты на Луне,
  Запретная у вас для обсужденья.
  Уверен я, однако, не вполне,
  Что есть там пыль ради по ней хожденья.
  Для пыли, представляется здесь мне,
  Потребен ветер. Но для убежденья
  Таких как я зануд, вы б всей стране
  И миру показали след вожденья
  По пыли лунной мотоблока - снять
  Из космоса его совсем не трудно,
  Равно как флаг ваш - и сомненья снять.
  Ведь этот снимок не великий труд, но
  Что-то о нём масс-медиа молчат,
  А не наперебой "ура!" кричат.
  
  ***
  Американцы запустили зонд -
  Была надежда, что облако пыли
  Поднимет на Луне по горизонт
  Заряда взрыв, да сделались слепы ли
  Вмдеокамеры? Закрыл ли зонт
  Лунатика их? Я ли так глуп или
  Про Кракатау, что в заливе Зонд,
  Спросить лучше, чем про оттиск стопы ли
  На лунном грунте? Пыль откуда там?
  Ввела вас в заблужденье лунохода,
  Знать, колея - отсюда перст к устам
  Приставленный. Что, вышло охо-хо, да?
  Неужто зонд ваш взрыва не заснял,
  Который пыли облако поднял?
  
  ***
  Неужели на Луне есть пыль?
  Но откуда? Ни воды, ни ветра
  Нету там... Опять обман толп иль
  Происки вновь пейсов из-под фетра?
  Метеор при взрыве до крупы ль
  Разорвётся, два-три миллиметра
  Фракция? Тогда хоть бы кропыль
  Предъявили взору геометра!
  Пыли на Луне быть не должно
  По законам физики. Откуда
  Пыль в твоём, Америка, кино?
  Было ФБР не начеку, да?
  Ложанулись вы, да на весь мир.
  Ввёл во грех вас с факелом кумир...
  
  ***
  ***
  Литер переплёт подобен молнии:
  Или то пропеллер лунолёта
  Флаг ваш развивал? Аксаксас млё-то
  Русские, одетые в ермолнии
  Выдумали. Фени у них, мол, НИИ
  Есть суперсекретное. Сколь длё то
  Учрежденье буквопереплёта
  Существует? - Сколько мукомолнии!
  И полёт твой на луну придумали,
  В павильоне явно отфильмованный
  Русские, страна лохов. Не дума ли
  Ныне Севастополь недомаванный
  Отобрать, да через суд намерена
  У хохлов? Дик бред сивого мерина!
  
  ***
  Литер переплёт подобен молнии:
  Или то пропеллер лунолёта
  Флаг ваш развивал? Аксаксас млё-то
  Русские, одетые в ермолнии
  Выдумали. Фени у них, мол, НИИ
  Есть суперсекретное. Сколь длё то
  Учрежденье буквопереплёта
  Существует? - Сколько мукомолнии!
  И полёт твой на луну придумали,
  В павильоне явно отфильмованный
  Русские, страна лохов. Не дума ли
  Ныне Севастополь недомаванный
  Отобрать, да через суд намерена
  У хохлов? Дик бред сивого мерина!
  
  ***
  Поэзия скупа на описанье
  Ночного неба. Нет темы трудней.
  Див будет узнан именно по ней:
  Звёзд появленье и звёзд угасанье...
  Луны над головою нависанье.
  Чем дольше смотришь, тем она странней.
  Причудлив формой острых вид камней.
  О камень камня редкостно касанье.
  И всё же астероиды порой
  Врезаются в Луну. Осколков рой
  Не сразу на поверхность опадает.
  Но даже если глыба и падёт
  На глыбу, мало что произойдёт,
  Едва ли её форма пострадает.
  
  ***
  А "Незнакомка" ценится твоя.
  Как Маша наизусть её читала!
  Страна по Блоку не запричитала
  Ни по Ткаченко. Сгинули два "Я!",
  А ты есть наше "мы". Фраза моя,
  Как знаешь её, если не читал, а?
  И на пиру свечой сгорая тало,
  Ты светишь всем, сихи чётом двоя
  И рифмой обрубая их края.
  Шайтан! Вернулся? Где тебя шатало?
  А это значит, вот оно, настало!
  "Они решили, что луна ничья
  И стали продавать для дурачья
  Её клочки!" - Грядущее шептало.
  
  ***
  Ты наказан за страсть к красоте,
  О певец незнакомки трактирной.
  Тоже жертва аферы квартирной,
  Тоже полуголодный, как те,
  Кто в душевной творит простоте
  Добро людям. Строкою пунктирной
  Беспощадной, гротескно-сатирной,
  Чей трассирует след в темноте,
  Бей, Солдат, по мужской наготе
  Президента клоаки сортирной,
  Капитал чей отмыт в самостирной
  Не машине - стране! Бедноте
  Враг он. Бей, Солдат, по наркоте
  В униформе - мишени не тирной!
  
  ***
  Кто опишет теченье во тьме реки,
  Да так зорко, что дрожь по спине,
  Тот спасёт Старый свет от Америки -
  Упадёт доллар сильно в цене
  Да и рухнет. Не станет Химерики.
  Сгинет всадник на бледном коне,
  Бьющий всех: "По-содомски в уме реки!"
  На родном языке кто вполне
  Хорошо говорит - "Значит думает
  Явно не по-английски наглец!"
  Мыслить на языке родном вздумает
  Если кто, тот изгой, не жилец...
  У Америки флаг опозорен:
  Был полёт на Луну иллюзорен...
  
  ***
  Россия! В имя "Борис Ельцин"
  Ну-ка возьми да загляни...
  Ин вкус форшмак имеет, зельц ин,
  Но холодец был искони!
  В родину-мать сажает ель сын.
  Ну нет сыновнее родни!
  И ведь не поднял же бордель цен,
  Но в мать... Нет, чёрта не вини!
  Россия! В имя "Ельцин Боря",
  Прозрев, однако, посмотри.
  Инцестуального шум моря...
  Новый Нерон, чёрт побери!
  Ельцин Литвинову Ренату
  Снасильничал? - И маму на ту!
  
  ***
  Я литератор с детства и писатель
  От юности моей, я Одиссей,
  А ты, Борис, киклоп-камнебросатель,
  Посмешище теперь планеты всей.
  Так ты хотел, в рот матери нассатель,
  Чтоб я взял на себя твой страх? Не сей,
  Есть притча, ветер. Всё, локтекусатель.
  Не будет больше жареных гусей
  Ни поросят молочных. К отсеченью
  Приговорён ты, изверг, головы
  На гильотине. Ей, не к огорченью
  Народа! - Репортаж пусть из Москвы
  О казни видят все. А то лазори
  Была у Бори капелька во взоре.
  
  ***
  Ураган я вам, не ветерок,
  Лёгкий-лёгкий, под ним вечерок
  Скоротать бы за древней игрою...
  А сносящий дома носорог.
  Хоть Москву я не сразу построю,
  А в миг ока с лица земли срою,
  Коль случится какой ненарок
  С волчьей сукой моей - всех построю!
  Конопля - тиранический дрог
  Для всех тех, кто в пути не продрог,
  Зато видит горящую Трою
  Выбирающий восемь дорог!
  Автор к главному книги герою
  Как отец к сыну щедр, но и строг.
  
  ***
  Юродство проповеди Шивы
  В том состоит, чтоб показать,
  Какой паршою вы паршивы,
  Словами что не рассказать.
  И как без маски хороши вы.
  Юнца хотели наказать?
  А вот при этом как вы вшивы!
  Что требовалось доказать.
  Поступки дикие юрода,
  Чувствовавшего, что за ним
  Тайно следят, и сумасброда
  Причуды Шиве - извиним?
  Моя хороша Рената!
  Тебе прощается вина та.
  
  ***
  Шиве велено в пепле
  Восседать на погосте.
  Вот же он - что, ослепли?
  Но жидки ещё кости.
  По вавилонолепле
  С водкой ходите в гости.
  Кто виновен, не хлеб ли,
  Что вы злы так? Пить бросьте
  И обрежьтесь. Больны вы.
  После оргии пьяной -
  Затяжные изнывы...
  Вот неправда твоя, Ной!
  Ах! Ломание копий...
  Кроме водки есть опий.
  
  
  ***
  Я ощущаю твоё "ты"
  Как "я" в миг счастья полноты,
  И наше "мы" я ощущаю,
  Входя в чертоги темноты.
  Рената, я тебе прощаю
  Хулу на Духа. Не отмщаю.
  Добро за зло на, как цветы!
  Свою Агату возвращаю.
  "Бодлер" как "Ветер Красоты"
  Перевести можно. Чисты
  И цель, и средства. Возвещаю,
  Что больше рай о нём мечты!
  Мир в Тлён я словом превращаю.
  В стране Укбар люди святы.
  
  ***
  Роман произведёт фуррор.
  Против "меньшинств" будет террор.
  Слово "категор", между прочим,
  По-Римски значит: "Прррокурррор"!
  Так значит, сами мы не дрочим,
  Скопца же Божьего порочим?
  Letus per artes it horror.
  Гневно скажу: "Пойдите прочь!" им
  И: "Отойдите от Меня".
  Не проведу с вами ни дня.
  Но вы достойны лишь презренья.
  Гоню вас в бездну, не ценя
  Ваши на Библию воззренья,
  Но Лебедь уткам не ровня.
  
  ***
  Насобачиться ведь надо
  Собственное счастье
  Извлекать из букв: она, да...
  Не в потом, в сейчастье!
  И кошачья серенада
  Ей, и волчье частье,
  И салютов канонада
  За со мной участье
  В операции "Гренада",
  К кругу сопричастье
  Заговорщиков - Менада.
  Мсти чадьям слосчастья,
  Но не муж тот, кто сын ада!
  Гей лишён причастья!
  
  ***
  Кубику Рубика город ночной
  И лабиринту подобен.
  Больше не пахнет трубою печной,
  Булочной запах не сдобен.
  Здесь я сидел над водою речной,
  Ивы ствол, он так удобен...
  Молча общаясь с Луною ручной,
  Был её вид бесстыдобен...
  Ну а теперь как чужой я хожу,
  Изгнан из города детства,
  Ибо ночлега здесь не нахожу,
  Маясь от некудадетства
  В кубике Рубика. Окна горят,
  Но не собрать в одноцветный их ряд...
  
  ***
  Ты жизни не возлюбишь, так захочешь
  Глаза мои увидеть. Что в них очишь?
  Один глаз - диавол, сатана - другой.
  Так глядя, ты, душа, меня охочешь.
  Потом тобой я наслажусь нагой.
  Гашиш мы купим самый дорогой -
  Вдохнёшь ноздрёй дымок и захохочешь,
  Вот ветер красоты, вот Дух благой!
  Укладывай скорее чемоданы.
  Нам выбор на двоих с тобою дан и
  Где ты захочешь, там и будем мы.
  Укладывай баулы - уезжаем!
  Смотреть глаза в глаза мы обожаем
  При свете но и среди полной тьмы.
  
  ***
  Мать родила меня не для страданья
  И не для смерти я зачат отцом.
  Но я пришёл для Бога оправданья,
  Мне ли ходить с потерянным лицом?
  Ты встретишь меня в зале ожиданья.
  Все ахнут: "Ах! Рената не с юнцом,
  А с самим Чёртом... Счастье обладанья
  Ключом к финалу с радостным концом!
  Когда, когда наступит день свиданья
  Твой, шаловница, с анаши курцом?
  Что не нужны мне бабьи те рыданья -
  Вру. Как мне стыдно быть таким лжецом!
  Нет, я не гений самообладанья.
  Что ты, Рената, сделала с чтецом!
  
  ***
  Без чести я в отечестве своём,
  Но, почестей уже сам избегая,
  Прошу, давай инкогнито вдвоём
  Уедем, куда хочешь, дорогая!
  Шампанского бутылку - разопьём?
  В наряде новом ты опять другая...
  А от общенья мы не устаём
  Ты знаешь почему? А цель благая.
  Зачатью шанс мы всякий раз даём.
  О, как ты ослепительна, нагая!
  Во сне так и останешься моём:
  "На вид только как лёд и как снега я!"
  Вновь дети, мы друг друга познаём,
  И как подростки, тайну постигая...
  
  
  ***
  Песнопение Шиве, то есть (по латыни)
  Литанию сложил сам себе Господь. В ней
  Искушавший Христа в Аравийской пустыне,
  Восхвалив сам себя, но как можно скромней,
  Испросил у себя самого благостыни,
  Говоря: сделай так, чтоб, став Тенью теней,
  Я под Древом вкушенья Великой Святыни
  Отдыхал с тобой рядом всё то число дней,
  Сколько определишь ты себе, посещая
  Нашу грешную землю, а вместо плаща я
  Укрывался бы сенью от древа сего.
  Господь Шива, чей лик словно солнышко светел,
  На молитву себе самому тем ответил,
  Что признал в песнопевце себя самого!
  
  ***
  Оправдан перед Богом Диоген,
  Надменного товарищ Антисфена.
  Бессребреничества в крови есть ген.
  Ренату - не Гюзель, ту что в Уфе на!
  "Кто мы, откуда? - Вопросил Гоген -
  Куда идём?" Не надо тебе фена,
  О влажная моя! Взгляд-эроген...
  Еретика сего аутодафе на!
  Молве я клеветнице и предам
  И не придам великого поэта.
  Прекраснейшая из воспетых дам,
  И в фас если смотреть, и с силуэта!
  А помнишь тот парижский тротуар?
  Ты в трауре была. Шуршал муар.
  
  ***
  Бульвар вокруг меня шумел, пошл и поган.
  Высокая и тонкая, под чёрной
  Вуалью женщина прошла, рука в узорной
  Перчатке, держа край фестона, балаган
  Вокруг себя не видя толпы вздорной.
  Остановившись, я, как старый интриган,
  Глаз небо зыбкое, где зреет ураган
  - Иль наслажденье? - пил с влюблённостью покорной.
  Блеск молнии и... ночь. Сверкнувшей красоты
  Миг зародил во мне тоску по счастью, в жизни
  Так редкому, увы. Мне встретишься ли ты
  Опять, пускай не здесь, а там, в святой отчизне?
  Не знаю я кто ты, зачем и куда шла,
  Но я тебя любил - ты это поняла!
  
  ***
  Я влюбился в незнакомку
  И стихи ей посвятил
  - Не набьют, небось, оскомку! -
  Где серьёзно пошутил,
  Что найду звезду-искомку
  На параде всех светил
  За платка в руке искомку
  При виде меня. Простил
  Все грехи ей - тоже взглядом.
  Мне нельзя... Стала боль адом.
  Сифилитик я. Прости.
  Может быть не в этой жизни
  В муравьиной копошизни
  Наши сретятся пути!
  
  ***
  В юную незнакомку - не знаю,
  Кто она, шла откуда, куда,
  Я влюбился и не обознаю,
  Если встречу её навсегда!
  Вот увидите - в миг опознаю,
  И поэтам везёт иногда,
  Вдруг, что я с ней воскрес, осознаю,
  Остановит любовь что тогда?
  Вновь в стихах я её вспоминаю...
  Приглядись, это тот же я, да?
  И тебя я, как глину, сминаю...
  Ты захочешь приехать сюда,
  Да не пустят тебя. Заклинаю,
  Приезжай! Утренняя Звезда.
  
  ***
  Этой ночью Луна была более томной.
  Одалиска на дымчатом ситце своём
  Словно бы воздыхала: "Любуется кто мной?",
  Нежа пышную грудь, как с собою вдвоём.
  Не паломницы одр в святой город бездомной
  У роскошной красавицы - ложе внаём
  Не сдаётся! - убогой и пустокатомной,
  Но в печалях Луны мы свои узнаём.
  Иногда в этот мир из заоблачной выси
  Уроняет слезу она. Остановись и
  Полюбуйся, поэт, враг спокойного сна,
  На мерцанье ночное живого опала,
  На красу, что в ладонь твою прямо упала,
  И от Солнца скрой в сердце на все времена.
  
  ***
  В полнолуние луна
  Не подобна ль жёнам,
  Говорящим: "В нас полна
  Ноша, не ужо нам!"
  Красотой жена сильна,
  Роза как с рожоном...
  Но затем она больна
  Немолодожёном.
  Над собою не вольна...
  Увлеклась прожжёном,
  Аки дева, что гульна,
  Фу, как пижоном!
  Поднята им целина
  Коповым ножоном...
  
  
  ***
  Весь триумф актрисы - как костёр,
  Очень искромётно всё, но кратко...
  Я б одежд воскрилия простёр
  К той, которой и стихов тетрадка
  Мной посвящена... Но разве стёр
  Лесбии след Хронос? Славокрадка!
  У молвы язык весьма остёр -
  Иль клевещет о тебе злорадка?
  Но что мне с того! Воспел Катулл
  Зря Клавдию Пульхер неужели?
  Сколько же тоска его тяжелее!
  К крюку люстры я, вставши на стул,
  Вряд ли стану ту удавку ладить...
  Времени поэму не изгладить!
  
  ***
  Я гений, но нет денег ни того,
  Ни этого купить в аду Тантала,
  И ты не мне слова любви шептала
  В кино, Рената. Я же твоего
  Лица так поцелуями всего
  И не покрыл. Спина б не перестала
  Считать ухабы, сил бы ей достало
  В который раз добиться своего!
  Приехать приглашенье отчего
  Отвергла ты - от ласк мужских устала?
  Разлука наша так и не настала,
  Ведь не было и встречи. Одного
  Не жаль мне, дорогое существо -
  Любви к тебе. Её лишь больше стало.
  
  ***
  В главном герое я узнал себя
  И это мне ты расточала ласки...
  Мне нравится твой голос и что глазки
  Не строишь ты, царицей быть любя.
  Ты знаешь ли, как с нежностью грубя,
  Умею в гору я возить салазки?
  И микрофоны предали б огласке,
  Как сильно удивляю я тебя.
  Эстеты оба, как бы подошли
  Друг другу мы, но, может быть, и лучше,
  Что мы друг друга так и не нашли.
  В аду Тантала быть надежды луч же
  Должен, что мы, смирившись здесь с судьбой,
  В раю ислама встретимся с тобой!
  
  ***
  Несносна догадка: она,
  Должно быть, летально больна,
  Как Надсон чахоточный, муза,
  Воспетая мною. Шальна
  Актрисы жизнь... Мне тяжесть груза
  Ответственности не обуза,
  Но как она всё же сильна,
  Любовь к героине, вот уза!
  Ты автору стала родна.
  Такая как ты - лишь одна.
  Одним ты - Горгона-Медуза,
  А мне - Мельпомена. Чудна
  Влюблённых двух тайна союза...
  Разбитого мякоть арбуза.
  
  ***
  Мехом и мускусом космы,
  Воском и мёдом твои
  Пахли, когда пасли коз мы,
  Ну-ка, любовь - утаи!
  Мускусом пахли и мехом,
  Мёдом душистым они,
  Ты разрешала со смехом
  Их обонять: "Ну, нюхни!"
  Уксусом пахнешь и желчью
  Ты теперь, век свой прожив.
  Гроб твой украсил я желтью,
  В ноги цветы положив.
  Космос, жестокий к поэтам!
  Как ты прекрасен при этом...
  
  ***
  Прости, Господи, проститутку,
  Торговать девку телом заставили.
  Не прости вот кого: институтку
  МГУ, коей мачо доставили.
  За походку прости, за татутку...
  Делать что? - Все девчонку оставили...
  Не прости вот кого: туткактутку -
  На утёсе орлицу - представили?
  Прости, Господи, девку шальную,
  "Нет!" сказавшую к ней завсегдатаям.
  Не казни её больше, больную.
  За преступницу стал я ходатаем...
  Не прости вот кого: муху жирную,
  Примадонну, зело дебоширную!
  
  ***
  Вадим Викторович Алексеев не псих,
  А весьма проницательный лекарь болезней,
  От которых страдает душа. Нет полезней
  Откровений его для больных псов и псих,
  Для сих кинокефалов, псоглавцев для сих,
  Но химеры на вашей что вые бесслезней,
  А из всех столиц мира какая бесслезней?
  Вся из трусов она состоит и трусих,
  Потому что публично сознаться в грехах
  Лишь Рената Литвинова честно посмела,
  В фильме умно и тонко сыграть роль сумела,
  И актрису я славлю в бессмертных стихах!
  Вы же все неужели святее Денницы?
  Кто силён на поступок? - Увы, единицы...
  
  ***
  Лирическая героиня моя!
  Рената Литвинова, страха
  Нет смерти, душа дорога мне твоя,
  Ты не горстка тленного праха.
  Теперь поняла, кто Утешитель? - Я...
  А значит надежды нет краха.
  Ты помнишь парижский бульвар? Вера чья
  Узнала тебя в двух мирах, а?
  Но значит есть третий мир, где мы с тобой
  Невинны как Дафнис и Хлоя.
  Померк закат розовый и голубой...
  У гроба, а не аналоя
  В аду мы увиделись. В рай мой поверь
  Исламский! Твой нежный и ласковый зверь.
  
  ***
  Порт-о-Пренс заминирован атомной миной
  И зарядами мощности меньшей затем,
  Имитировать чтоб трус земли... Не возьми, Ной,
  В звездолёт англофонов! В них бесов тьмы тем!
  Как Луна далека, ярок губ чьих кармин, он,
  Вот труднейшая из поэтических тем -
  Описанье Луны... Попыхтеть бы дыминой!
  Кто не гомик, курить не нают траву тем...
  Под запретом трава, далека и Рената.
  В моей жизни нет радости даже простой...
  Порт-оПренс заминирован армией НАТО,
  Да и взорван. Стоит трупный смрад там густой.
  О траве слух дрянной петухи распускают
  И Ренату к Ахмеду они не пускают...
  
  ***
  В поэзии денное небо
  Весьма нелегко описать,
  А солнца землеобогнебо
  Способно в нём и зависать.
  Когда же чернеет огнебо,
  Не может нас не ужасать...
  Испекся ли агнец? В ягнебо
  Пора горьки травы бросать.
  Но звёздное небо ночное
  С Луною таинственной в чёт
  Забрать - не ослезье свечное
  Собрать, знает что звездочёт.
  И то весьма трудно, и это...
  Но не для вселенной Поэта!
  
  ***
  Вычурна чем статуя Свободы?
  А мужиковатое лицо -
  Приглядитесь. Вы какую б оды
  Музу удостоили, кольцо
  Одевая ей и глядя в воды
  Дивных глаз? Да Павлово словцо
  Надобно исполнить. Вот и своды
  Всех концов - сказал я молодцо!
  Ты моя, Рената, Мельпомена,
  Муза ты трагедии моя.
  Чувствовала: это же измена!
  Мужем и женою ты и я
  Оттого не станем, что прав Павел...
  Но тебя влюбиться я заставил!
  
  ***
  Неужели же ты мной больна,
  Так что жить, если нет, не захочешь?
  Я люблю смотреть, как ты хохочешь,
  От запретной затяжки хмельна.
  Прилетай ко мне, ты же вольна!
  Поедом глаз, каков он, Бог, очишь?
  На подходе меня ты охочишь,
  Аж озноб от прохладного льна.
  Неужели больна ты так мной,
  Так что нет если, жизнь вся напрасна?
  Притягательно, труп как чумной
  Сочетанье, что зеленокрасно -
  И смотреть пытка и не глядеть
  Невозможно - куда глаза деть?
  
  ЭПИЛОГ
  
  
  Черты лица стали столь злы,
  Что за улыбку их не спрячешь.
  Ты думала, что Бог незряч, ишь,
  Но грим из пепла и золы
  Мрачен не так, как тьмы узлы -
  Не узы брака! Чем бодрячишь
  Ноздрю? Как куздра ты кудрячишь
  Бокра иль бокр твои гоздлы?
  Стали столь злы черты лица,
  Что их не спрячешь за улыбку.
  Повесь себе на шею глыбку,
  Да и сотрись с земли лица.
  Сторонница женосолжизни,
  Лучше сама уйди из жизни!
  
  Простит ли Лесбию Катулл
  Ради любви, хоть и несчастной?
  Ну нет уж! Я с нею, злосчастной
  Не разделил на двоих стул,
  К спинке которого притул
  Грозил бы катастрофой щасной
  И одному, вдвоём же... К счастной
  Случайности я не сутул
  От горя, ибо не общался
  Ни разу с Лесбией твоей,
  Москва, зане не обольщался,
  Горько не мне теперь, а ей.
  Не обнимал я лесбиянки -
  И не угрюм, как после пьянки!
  
  Если нельзя, но очень хочется,
  То можно - вот она, свободы
  Формула! Горько обхохочется,
  Глядя на спицы безободы,
  Над вами Ангел, чей смех очится,
  Как снег: "Есть разные избоды,
  Но лесбиянок двух... Вспохотчитца!
  Ты из какой, кобёл, слободы?"
  Если нельзя, но хоча сильная,
  То можно, чтоб никто не видел.
  Была ты на руках носильная,
  Да вдруг тебя возненавидел
  Катулл твой, Лесбия красивая.
  Тебя ужалит кобра сивая...
  
  Ты истины не принимаешь,
  А ложь свободою зовёшь.
  Ну, хоть теперь ты понимаешь,
  Лесбия, кем ты прослывёшь?
  Вместо Катулла ты поймаешь
  Земфиру гадкую. Порвёшь
  Как узы мрака? Мне внимаешь
  И от отчаянья ревёшь...
  Что мне теперь твои рыданья?
  Обречена ты на страданья,
  Позор, изгнанье из страны...
  Лучше, содомство и лесбийство,
  Чем срам такой, самоубийство.
  Есть север Бога стороны.
  
  Страшно войти в медведя лапы
  И не лобзает зверя пасть.
  Подумать только - ты могла б и
  В сонм жён прославленных попасть!
  Земфиры мерзкие облапы...
  Тяжкий недуг? Злая напасть?
  Нет уж! - Свобода... Эсулапы-
  Фрейдисты! Зигмунд должен пасть.
  Тебя прославил князь поэтов,
  Сияла яркой ты звездой...
  Профилей царь и силуэтов
  Праведно судит, щедрый мздой.
  Ты избрала путь противленья
  Сама, соперсница растленья.
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"