Уоррен XIII и Тринадцатилетнее проклятие (fb2)

- Уоррен XIII и Тринадцатилетнее проклятие [litres с оптимизированными иллюстрациями] (пер. Любовь Борисовна Сумм) (Уоррен XIII - 3) 39463K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Таня дель Рио

Таня дель Рио
Уоррен XIII и Тринадцатилетнее проклятие

Illustrations by Will Staehle.

Engravings collected by Unusual Corporation and from Shutterstock.com.

Warren the 13th is a © and a trademark of Unusual Corporation.

First pubished in English by Quirk Books, Philadelphia, Pennsylvania.

* * *

Создатель Уоррена XIII — Уилл Стейли

Камю и Реми

Алексу и Одри

Лиаму и Вайолет

Глава I,
в которой праздник готовится

На горизонте кипели грозные тучи, иссиня-черные, набухающие дождем. Уоррен XIII отложил телескоп, лизнул палец и поднял его, проверяя, откуда дует ветер. С юго-востока, а отель «Уоррен» плывет на север, и, значит, шторм его не зацепит. Уоррен вздохнул с облегчением. В этот день ему исполнялось тринадцать лет, и совсем не хотелось, чтобы плохая погода помешала отпраздновать день рождения так, как он задумал.

Мальчик сидел в «вороньем гнезде» (так моряки называют смотровую площадку), оборудованном на крыше волшебного и всемирно знаменитого отеля. Эта достославная гостиница, которой семья Уоррена владела на протяжении многих поколений, не только умела расхаживать на длинных раскладных металлических ногах, но и, как недавно обнаружилось, могла превращаться в настоящее морское судно. И вот теперь отель легко рассекал мирные голубые воды океана. Уоррену не терпелось узнать, куда они приплывут на этот раз.

С ближайшей к смотровой площадке трубы сердито каркали отельные вороны, возмущенные тем, что Уоррен сидит в «вороньем гнезде» — оно же должно принадлежать воронам!

Уоррен вздохнул.

— Я вам говорил, это не настоящее гнездо. Отсюда матрос высматривает опасность или землю.

Но вороны не верили. Поглядывали сердито, сидели, нахохлив перья. Уоррен выбрался из «гнезда», соскользнул по деревянному шесту и с грохотом приземлился на черепицы крыши. В такие минуты он чувствовал себя Жаком Ржавые Боты, лихо съезжающим с вершины мачты. Легендарный пират был героем его любимых книг и его кумиром, уступая первое место лишь отцу мальчика, Уоррену XII.

Уоррен всегда хотел стать таким, как Жак Ржавые Боты, исследовать бескрайние моря — и его желание сбылось. Разве что без пиратства. Грабить или присваивать чужое Уоррен не собирался, ему нужно одно: чтоб постояльцам отеля все нравилось.

Но сейчас постояльцев в отеле недоставало. Вырвавшись из зловещего Мальвудского леса и превратившись в корабль, отель так и плыл в открытом море и ни разу еще не причалил к берегу и не встречал другие суда. Уоррен мечтал добраться до какого-нибудь порта, распахнуть двери отеля и возобновить бизнес. Но пока что у него хватало и других дел — например, подготовить вечеринку в честь дня рождения. Теперь, убедившись, что погода самая подходящая, можно и гостей созывать.

Уоррен глянул вверх и заметил, что сварливые вороны летят в опустевшее «гнездо». Натащат туда листьев, да и помет оставят. Он улыбнулся. Что ж, и вороны были его постояльцами, и за ними он тоже охотно убирал. Вдруг из «вороньего гнезда» выпал какой-то блестящий предмет, и Уоррен успел его подхватить. Старый дублон, покрытый ржавчиной, со сколотыми краями.

— Подарок мне к празднику? — спросил Уоррен, проводя пальцем по ободку монеты. На одной ее стороне красовался бородатый король, на другой — здоровенный пиратский галеон. Настоящий пиратский дублон, в точности как тот, что подарил ему старый друг импортер и экспортер Капитан Полуседая Борода, только гораздо сильнее истертый.

— Где вы его добыли? — крикнул Уоррен воронам.

Те загадочно хихикали.

Уоррен знал, что вороны имеют обыкновение воровать все, что блестит, но как они раздобыли пиратскую монету? Неужели земля ближе, чем он думал?

Он сунул дублон в карман и поднял люк, через который можно было попасть в его мансарду. Ловко протиснулся в небольшое помещение. Поскольку теперь Уоррен стал управляющим семейным отелем, он мог перебраться в самый большой и роскошный номер. Но он любил свою скромную спальню и наконец-то украсил ее так, как ему хотелось, развесив по стенам десятки собственноручных карандашных рисунков.

Из ящика прикроватной тумбочки мальчик достал пачку заранее приготовленных приглашений. Они были написаны на плотной кремового цвета бумаге и скреплены изящной восковой печатью с буквой У. Настала пора вручить их.

Первым делом он пошел в видовую гостиную на восьмом этаже: там Беатриса, постоянно проживающая в отеле перфюмьерша, проводила большую часть дня. Нежные напевы ее скрипки разносились по залу, где гости любовались панорамными видами сквозь сплошные — от пола до потолка — окна. Здесь имелось множество удобных стульев и диванов, а на серебряной тележке развозили горячий чай и сэндвичи с огурцом.

Беатрису он застал на обычном месте, она играла какую-то печальную мелодию. Каждый дюйм ее кожи был покрыт татуировками в виде роз: цветами обозначались победы над злыми ведьмами, которых перфюмьерша заточала в волшебные флаконы из-под духов. Голос Беатрисы давным-давно был украден ведьмой, она не могла говорить и общалась с помощью карточек с рисунками. Уоррен неплохо научился разгадывать ее сообщения, но владел языком пиктограмм не так свободно, как дочь Беатрисы Петула.

Когда Уоррен вошел, Беатриса перестала играть и полезла в карман. Она вытащила карточку с праздничным тортом и предъявила ее Уоррену. Это означало: «С днем рождения!»

— Спасибо, Беатриса! — Уоррен вручил ей одно из заготовленных приглашений. — Мой день рождения будем отмечать сегодня вечером в бальном зале. Пиратская тема. Надеюсь, вы придете.

— Кхм! — кашлянул кто-то рядом.

Уоррен обернулся и обнаружил в одном из высоких кресел Генри Дж. Вандербелли. Тот что-то писал в блокноте. Вандербелли был корреспондентом «Фаунтлерой таймс»; после бегства из Мальвудского леса он еще не имел возможности покинуть отель «Уоррен». Правда, его это вроде бы не огорчало.

— О, мистер Вандербелли! — Уоррен поспешно подошел к журналисту. — Вы, конечно, тоже приглашены.

Он вручил высокому мужчине приглашение, и тот расплылся в улыбке.

— Ах, замечательно! Предвкушаю, какую статью я напишу об этом празднестве!

— А может, просто повеселиться и ничего не писать? — предложил Уоррен.

— Чушь! Читатели, затаив дыхание, ждут новостей о моих приключениях на море. Именно таких сюжетов они жаждут.

Уоррен пожал плечами. Мистера Вандербелли нипочем не заставишь хоть на минуту забыть о его обязанностях журналиста.

Затем мальчик отправился на четвертый этаж, в библиотеку, она же кабинет мистера Фриггса, учителя Уоррена. Как всегда, пришлось пробираться между горой каких-то вещей и стопками книг, чтобы подойти к столу, где мистер Фриггс, нахмурившись, изучал выцветшие географические карты.

— Здравствуй, мой мальчик, — произнес рассеянный мистер Фриггс. — Пора обедать?

— Мы уже пообедали час назад, — напомнил Уоррен. — Вы забыли?

— О! О, да, так оно и было! — Мистер Фриггс наконец оторвался от карт и слегка покачал головой, словно стряхивая паутину с мозга.

— Все в порядке, мистер Фриггс?

Мистер Фриггс подергал длинные седые бакенбарды, обрамлявшие его лицо. Он всегда так делал, стоило ему разволноваться.

— Мне не нравится, каким курсом мы идем. — Мистер Фриггс жестом указал на карты. Он был уполномоченным картографом и навигатором отеля, отвечавшим за то, чтобы привести «Уоррен» из пункта А в пункт Б. На земле и в знакомом окружении это гораздо легче сделать, чем посреди океана.

— Разве мы идем определенным курсом? — удивился Уоррен. — Мы вроде бы просто… дрейфуем.

— В том-то и беда! Мы понятия не имеем, куда в итоге попадем!

— Но ведь это и здорово!

Мистер Фриггс тяжело вздохнул.

— Здорово — пока не окажемся на враждебной территории и не угодим пиратам в лапы! В море подстерегают опасности, а мы заплыли в места, которых нет на моих картах! Сам знаешь, что это значит…

— Мы в неведомых водах! — сказали они дружно, только голос Уоррена был полон восторга, а голос мистера Фриггса был полон ужаса.

— А еще тебе сегодня исполняется тринадцать лет, да… — Мистер Фриггс оборвал себя на полуслове. — Ладно, неважно!

Уоррен не совсем понимал, к чему клонит мистер Фриггс, но ухватился за упоминание о своем празднике:

— Кстати говоря, отмечать день рождения я буду сегодня вечером. В бальном зале. — Уоррен протянул старику приглашение. — Знаю, обычно вы не выходите из библиотеки, но…

Мистер Фриггс с улыбкой взъерошил золотистые волосы Уоррена.

Мальчик слегка поклонился и поспешил выйти, пока мистер Фриггс не заговорил вновь о своих тревогах.

Так, а где же Петула? Обычно его подруга помогала убирать и готовить, телепортируясь по всему отелю с помощью магических порталов, и отыскать ее было не так-то просто. Уоррен решил начать с нижнего этажа, с кухни, где он точно застанет повара Буньона и своего верного друга Скетчи.

— М-р Фриггс

Как обычно, в кухне гремели кастрюли и сковородки, пахло приправами и свежевыпеченным хлебом. Шеф Буньон и его помощник вовсю трудились, готовя праздничный ужин.

— Не смотри! — вскрикнул повар, когда Уоррен вошел в кухню. Скетчи пронзительно свистнул.

Уоррен торопливо прикрыл глаза карточками с приглашениями.

Справа от Уоррена что-то яростно рубили, слева, похоже, разбивали яйца. Громыхнула дверца духовки. Даже с закрытыми глазами Уоррен как будто видел знакомую сцену: шеф-повар смешивает ингредиенты с ловкостью и проворством жонглера (он когда-то выступал в цирке), а Скетчи с головокружительной скоростью выполняет восьмью щупальцами несколько поручений одновременно.

— Я принес вам приглашения на мой день рождения! — сказал Уоррен.

— Потом принесешь. А теперь кыш! — ласково ответил повар.

Уоррен вскрикнул: щупальце Скетчи обвилось вокруг него и выталкивало за дверь.

— Ладно, ухожу. Отпусти уж наконец! — взмолился Уоррен, и Скетчи бесцеремонно выставил его и захлопнул дверь, предостерегающе свистя — правда, сначала осьминог все же выхватил из рук Уоррена оба приглашения.

Уоррен улыбнулся. Что бы там его друзья ни готовили к празднику — пахло это восхитительно!

Осталось всего два приглашения: Петуле и дяде Руперту. Ленивого дядюшку точно можно застать в гамаке, натянутом поперек рубки отеля. Хотя к штурвалу Руперта не подпускали, ему нравилось дремать возле панели управления, словно рядом с этими рычагами и переключателями он приобретал авторитет (по крайней мере в собственных глазах).

Уоррен прошел через бойлерную и дальше по узкому коридору. Успокоительный голубой свет рубки отражался в мерцающей воде за иллюминатором. Раньше это был подвал отеля, а теперь — трюм корабля. Окно оказалось ниже уровня воды, и сквозь него открывался уникальный вид на подводное царство — такого не увидишь даже из панорамной гостиной.

Прямо сейчас мимо проплывали огромные разноцветные рыбы, а маленькие коричневые кормились водорослями, наросшими по краям оконной рамы. Сидя в рубке, можно было вообразить, будто попал в огромный аквариум — мистер Фриггс рассказывал Уоррену о таких. Замерев, мальчик следил, как скользит длинный угорь, похожий на блестящую серебряную ленту.

— ХРААААХР! — громко всхрапнул дядя Руперт, нарушив очарование момента.

Уоррен подошел и дернул дядю за рукав. С недавних пор дядя Руперт повадился одеваться в «свободном стиле», как он это называл, — в удобную, болтавшуюся на нем одежду кричащей расцветки. В ней его шарообразная фигура выглядела еще объемистей.

— Дядя Руперт!

— ХРААААХР!

— ДЯДЯ РУПЕРТ!

Руперт подпрыгнул и чуть не вывалился из гамака.

— Что такое, мой мальчик? Ужин?

— Нет, — сказал Уоррен, — я пришел пригласить тебя ко мне на праздник. Сегодня вечером.

— К тебе на праздник? Ты о чем?

— У меня день рождения!

— Да-а? Вроде бы ты недавно праздновал…

— Нет, — сказал Уоррен, стараясь не выдать обиду. Опять дядя все забыл. — Я не отмечал день рождения с тех пор, как умер папа. Наконец-то у меня появились друзья и мы отпразднуем вместе!

Он отдал приглашение, и Руперт прочел его, шевеля губами. Потом подозрительно глянул на Уоррена.

— Сколько тебе исполнилось?

— Тринадцать, — ответил Уоррен.

— Три-тринадцать! — выдохнул Руперт и на этот раз все-таки выпал из гамака. Метнулся вбок, как испуганный краб.

— Что не так?

— Ужас! — Руперт закрыл глаза руками. — Проклятие!

— Ты о чем?

— О ТЕБЕ! О числе тринадцать!

— Дядюшка Руперт, ты же не веришь в эту суеверную чушь, а?

— Конечно, верю! Настал твой несчастливый год, мой мальчик! Беды будут преследовать тебя, куда бы ты ни пошел. Вот увидишь. Держись от меня подальше. А лучше всего — покинь отель!

— Как же я его покину? Я управляющий, — напомнил Уоррен.

— Значит, мы все обречены. ОБРЕЧЕНЫ!

— Ну спасибо за добрые пожелания, — сердито сказал Уоррен. — Я так понимаю, на праздник ты не придешь?

Повисла долгая пауза.

— А торт будет? — слабым голосом выговорил Руперт.

— Будет.

— Тогда, наверное, я рискну заглянуть ненадолго. — Руперт шмыгнул носом и полез обратно в гамак.

Из рубки Уоррен вышел совсем не в таком прекрасном настроении, в каком туда зашел. Вот же ерунда! Разве может у человека быть целый несчастливый год, скажите на милость? Уоррен рано потерял обоих родителей, к тому же у него была серая кожа и лицо как у жабы, да еще с желтыми кривыми зубами, так что насчет проклятия он порой задумывался.

Но дела пошли на лад после того, как Уоррен одолел злую тетю Аннаконду, хотевшую завладеть отелем. Правда, когда отель рухнул у Мальвудского леса, и впрямь было страшно, но ведь Уоррену удалось вместе с друзьями и отель починить, и победить Кальвину, королеву ведьм, и освободить из рабства смоловиков. Теперь Уоррен стал самым юным управляющим во всем мире, и у него были друзья, его новая семья. Жизнь обрела смысл, мальчик был счастлив. Он владел небывалым плавучим отелем и бороздил моря, как Жак Ржавые Боты. Все прекрасно. И от того, что ему исполнилось тринадцать, ничего не изменится, уговаривал себя Уоррен.

Он постарался выбросить тревогу из головы и отправился на поиски Петулы. Заглянул в холл отеля, где на полу чередовались черные и белые плитки, грустили в кадках цветы и мерцала люстра. Заглянул в игровую — там скучал бильярд, а на столе валялись кусочки несобранного пазла. Зашел в пошивочную — Петула любила эту комнату с изящными швейными машинками и катушками разноцветных ниток. Проверил даже хозяйственную кладовку, забитую метлами, ведрами и тряпками. Отель очень велик, в нем множество коридоров и закоулков — Петулу нелегко было отыскать!

Добравшись до этажа с галереей предков, Уоррен ненадолго остановился. Здесь висели портреты всех его дедов и прадедов. День выдался такой хлопотный, что Уоррен еще не заходил сюда рассказать отцу о своих планах.

— весело сказал мальчик портрету Уоррена XII. Его отец был красивым мужчиной; размашистые мазки художника хорошо передавали ширину его плеч и твердую линию подбородка. Как всегда, казалось, будто отец смотрит на сына и ласково улыбается.

— Ты же знаешь, мне сегодня исполняется тринадцать лет, — пустился объяснять Уоррен. — Будет большой праздник. — И с грустью добавил: — Как бы я хотел, чтобы ты сегодня был с нами.

Отец умер, когда Уоррену было всего семь лет, и без него отель пришел в упадок. А теперь, с надеждой думал Уоррен, отец мог бы гордиться тем, как он восстановил семейное достояние.

От этих мыслей Уоррена отвлекла хлопнувшая дверь. Он увидел в другом конце галереи Петулу, тащившую большую картонную коробку.

— Петула! — окликнул он подругу. — Я всюду тебя ищу.

Он протянул ей приглашение, и Петула поставила коробку на пол.

— Жду тебя на моем дне рождения сегодня вечером!

Петула приняла приглашение, но при этом тяжело вздохнула.

— Что такое? — всполошился Уоррен.

— Ничего, — пробормотала Петула. — Вот только… ты все-все спланировал?

— А как же иначе? — удивился Уоррен. — Должен же я спланировать свой праздник.

— Может быть, лучше бы… — Петула смолкла на полуслове. — Ладно, не обращай внимания. Сейчас я занята, вечером увидимся. Может быть, ты бы поспал часок-другой?

Уоррен почти испугался. Он никогда не спал днем. Ведь в отеле всегда столько дел. Спать днем именно тогда, когда больше всего работы, — что за дурацкая идея!

— Мне же надо развесить гирлянды, — запротестовал он. — И столы до блеска протереть, и перетащить граммофон в бальный зал. Не говоря уж о…

— Поспи! — решительно повторила Петула. — Или хотя бы немного отдохни. Это же твой день рождения! Ты вообще не должен сегодня трудиться.

Уоррен задумался. Тут Петула права.

— Но ведь у меня еще много дел!

Петула вздохнула и одной рукой нарисовала волшебный портал. Другой рукой она ухватила Уоррена повыше локтя и втянула его в клубящийся туман. В брюхе заурчало, зрение расплылось, свет то вспыхивал, то гас.

Внезапно Уоррен оказался по ту сторону портала и приземлился на деревянный пол своей мансарды. БАБАХ!

— Вот! — сказала Петула. — А теперь расслабься и постарайся не думать ни о чем.

Она вернулась в свой портал, и он закрылся за ней: ШУХ!

Уоррен направился к своей кровати, слегка покачиваясь. После портала ему всегда становилось немного не по себе. Он хлопнулся на матрас и выдохнул, честно желая расслабиться. Но в голове так и вертелись мысли о приготовлениях к празднику. Глянув на карманные часы, Уоррен убедился, что до вечеринки еще пять часов. Уж конечно, коротенький отдых не повредит. Напротив, прибавит ему сил.

Поскольку в сон его не клонило, Уоррен сунул руку под кровать, где хранил стопку книг про Жака Ржавые Боты. Он много раз прочел каждую от корки до корки. Столько раз, что мог бы пересказать наизусть.

Он открыл одну из самых любимых — «Приключение с арахисовым маслом и медузой» — и нырнул в удивительную историю о том, как пират обнаружил в море таинственный остров, целиком состоявший из еды. В тот момент, когда Ржавые Боты нашел зарытый сундук с леденцовыми монетами, Уоррен провалился в сон, и ему снились шоколадные черепахи у рек из густых сливок.

Глава II,
в которой праздник испорчен

— А-А-А! — Уоррен испуганно подскочил на кровати. Нащупал карманные часы. Он опоздал! На собственный день рождения! Какой кошмар!

— Ничего же еще не сделано! — закричал он, выбегая из мансарды и несясь вниз по лестнице. — Украшений нет! Музыки нет! Нет еды!

Как он мог проспать? Наверное, очень устал, но это не оправдание!

Его ноги отбивали ритм — ПАМ-ПАМ-ПАМ-ПАМ, — когда он скакал по ступенькам, спеша в бальный зал.

— Простите! — завопил он, распахивая двери, — я нечаянно…

Голос его замер. Зал был пуст. Одинокая свеча мерцала на обеденном столе, едва подсвечивая холодное, как пещера, помещение.

— Ау! — крикнул он. Единственный ответ — жалобное эхо его же крика.

Все разошлись, убедившись, что именинник отсутствует? Или никто даже не потрудился прийти? Проклятие! — прогремел в его голове голос дяди Руперта. — Мы обречены!

Расстроенный, Уоррен медленно вышел из бального зала и пошел наверх. Решил забраться на крышу, залезть в «воронье гнездо» и предаться жалости к себе — там никто не увидит его слез. С тяжелым сердцем он поплелся к люку, толкнул его, чтобы выйти на крышу…

От неожиданности Уоррен чуть не свалился с лестницы.

Все его друзья собрались на крыше, весело ее украсили, развесив гирлянды лампочек и воздушные шары. Петула и Скетчи держали большой флаг, на ткани был вышит профиль Уоррена, а под ним золотыми нитками цифры — XIII. Флаг весело хлопал на ветру, а Скетчи громко свистел и размахивал щупальцами. Вороны, живущие на крыше, истошно каркали, обрадовавшись поводу пошуметь.

— С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ! — сказал шеф Буньон, крепко обнимая мальчика.

— Ох! — Уоррен чуть не задохнулся. — Это пирожными-пудингами пахнет?

Повар отпустил его и жестом указал на большой праздничный стол, где красовалась вся любимая Уорреном еда: маленькие мясные пирожки с маслянистой слоеной корочкой, паста с сыром и сливками, похожие на драгоценности лимонные тарталетки и свежие фрукты; копченая рыба как будто истекала медом, от кастрюли с горячим гуляшом шел пар, а самое главное — торт, составленный из знаменитых пирожных-пудингов шефа Буньона, хрустящих снаружи и полных жидкого шоколада внутри. Дядя Руперт уже вовсю угощался, громко причмокивая губами.

— СЮРПРИ3!

Уоррен был поражен, а еще больше он изумился, увидев в этой компании мистера Фриггса. Учитель почти никогда не покидал библиотеку! Уоррен кинулся к нему и крепко обнял.

— Мистер Фриггс! Вот уж не ожидал — мне кажется, вы прежде не бывали на крыше.

— Чего не сделаешь для любимого ученика, — сказал мистер Фриггс. Он был бледноват и слегка пошатывался, опираясь на трость. — Конечно, я немного боюсь высоты…

Мистер Вандербелли втиснулся между Уорреном и мистером Фриггсом, блокнот заранее раскрыт:

— Видел бы ты свое лицо! — захохотал он. — Ах, если б я мог найти слова, чтобы в точности его описать! — Он принялся неистово карябать в своем блокноте, явно пытаясь «в точности описать». — Скажи-ка, что чувствует жертва столь поразительного сюрприза?

— Ну, жертвой я бы себя не назвал, — возразил Уоррен. — Напротив, это очень мило!

— Мило! Ха! — фыркнул мистер Вандербелли. — Такие блеклые выражения не способствуют росту тиражей. Вот если б ты сказал: «Потрясающе» или «Ошеломительно»…

— Или «загадочно», — подхватил Уоррен. — Как вам удалось это устроить? Да еще так, чтобы я ничего не заметил?

— Мы с мамой ведьмы, не забыл? — вмешалась Петула, и Беатриса, подмигнув, заиграла на скрипке — в кои-то веки веселую песенку.

Скетчи пустился в пляс, радостно насвистывая. Он взмахнул полотнищем ткани и окутал ею Уоррена.

— Что это? — спросил Уоррен, ощупывая шелковистую накидку.

— Каждому кораблю полагается флаг! — ответила Петула. — Мы сшили его, и теперь другие суда издали узнают «Уоррен» под твоим флагом.

— Спасибо всем! — сказал Уоррен и чуть не расплакался от счастья. — Я-то на минутку вообразил, что вы просто забыли…

— Как тут забудешь, что начинается несчастливый, проклятый год! — пробурчал дядя Руперт, набив рот пирожными-пудингами.

Петула поморщилась:

— Не слушай его! Тринадцать всегда было моим любимым…

Петула прервалась на полуслове — отель вдруг резко накренился влево, в правый его борт ударила высокая волна. Холодная пена обрызгала участников вечеринки, которые хватались за что попало, пытаясь удержать равновесие. Тарелки соскользнули к краю стола и чуть не упали, но вторая волна ударила в левый борт, и посуда поехала на прежнее место.

— вскричал Уоррен, завидев черные грозовые тучи над головой. Он так увлекся праздником, что буря застала его врасплох. Крупные капли дождя застучали по крыше, сверкнула молния, и все невольно ахнули. Вскоре обрушился оглушительный гром, и черепица задрожала под ногами.

— Тут оставаться опасно! Надо зайти внутрь! — воскликнул Уоррен, и Беатриса поспешно начертила широкий портал.

Новая волна, больше прежних, резко накренила отель вправо. Ветер усилился, волны с каждым мгновением вздымались все выше.

— Скорей, скорей! — Петула загнала в портал мистера Вандербелли, шефа Буньона и мистера Фриггса.

— А как же еда? — взывал дядя Руперт, цепляясь за ножку стола: стол ехал вправо.

— Дядя Руперт! Пошли! — крикнул Уоррен.

Одной рукой он ухватил дядю за ногу, в другой крепко сжимал свой флаг. Но Руперт весил намного больше мальчика, и они вместе покатились по скользкой черепице к правому скату крыши. В последний момент Скетчи дотянулся до них щупальцем и спас от неминуемого падения.

Но стол, со всеми соблазнительными угощениями, спасать было некому. Уоррен горестно проводил взглядом блюда, опрокинувшиеся в бушующее море. Тарталетки, и пирожки, и пирожные-пудинги — БУЛЬ! БУЛЬ! БУЛЬ! — все пожрала пена морская.

— HEEEEEEEEEEEEEEEEEEEEET! — завопил дядя Руперт, словно у него на глазах только что в море сгинул задушевный друг, а не стол с праздничным ужином.

— Забудь о еде! — прикрикнул на дядю Уоррен, хотя у него самого сердце разрывалось при мысли о прекрасном, напрасно пропавшем угощении. — Лезь в портал!

С помощью Скетчи он запихал пухлого дядюшку в портал и приказал Скетчи идти следом. Беатриса жестом велела и ему уходить, но Уоррен покачал головой: настоящий управляющий отелем в первую очередь заботится о безопасности постояльцев.

— Теперь Петула! — крикнул он, но голос его был заглушен воем ветра. Дождь падал сплошной ледяной завесой, молнии так и сверкали, гром непрерывно гремел: БУМ! БУМ! БУМ! Золотые локоны Уоррена плоско прилипли к черепу, пропитавшись влагой дождя и океанской пены.

Вдруг Петула, вытаращив глаза, указала пальцем куда-то за спину Уоррена. Уоррен резко обернулся и заморгал, не веря своим глазам. В океане образовалась странная вмятина, словно ткнули гигантским пальцем. Уоррен смотрел на эту вмятину, не в силах тронуться с места, а вмятина все росла в ширину и в глубину, и наконец Уоррен сообразил: это же невероятных размеров водоворот!

Вода закручивалась по часовой стрелке все быстрее, быстрее, быстрее, быстрее. Отель содрогнулся, оказавшись на кромке водоворота, и тоже начал вращаться, словно волчок. Надо срочно действовать, иначе все здание поглотит эта зияющая пасть!

Уоррен почувствовал, как пальцы Беатрисы сомкнулись на его руке, и перфюмьерша втолкнула его и Петулу в портал. Они с грохотом приземлились по другую сторону портала, в рубке отеля, где все деньрожденные гости сгрудились, ошеломленные — с них уже натекли большие лужи. Отсюда, из подвала отеля, не слышно было, как ревут ветер и гром, но со всех сторон чувствовалось давление напирающей воды, деревянные стены стонали, скрипели, протестуя.

Портал закрылся с громким ВЖУХ!

— А где же Беатриса? — всполошился Уоррен.

— Она попытается своей магией удержать водоворот, чтобы отель не утонул, — крикнула в ответ Петула. — Но ей надо помочь!

Уоррен кинулся к приборной доске, ухватился за штурвал, который управлял движением отеля. Штурвал бешено крутился, Уоррен, вцепившись в ручки, напряг все силы, чтобы удержать его. «М-м-м-м!» — застонал он, пытаясь повернуть штурвал в другую сторону. Шеф Буньон поспешил на помощь, и его мощные руки сумели-таки повернуть штурвал и остановить безумное вращение отеля. Но этого было недостаточно для того, чтобы вырваться из засасывающей воронки.

Уоррен приник к перископу и через видоискатель попытался разглядеть, как там Беатриса на крыше. Хоть она и могучая ведьма, он тревожился за нее.

Он увидел, как Беатриса спускает парус и развязывает канат на мачте. Взмах руки — и канат будто ожил. Извиваясь, как змея, он выскользнул из рук Беатрисы и скрылся из виду.

— Что она задумала? — крикнул Уоррен. Такого колдовства он еще не видел.

Петула отпихнула его и сама заглянула в перископ.

— Веревочная магия! — озабоченно пояснила она. — Иногда с ее помощью мы набрасываем лассо на злых ведьм, которые пытаются ускользнуть… но она хочет заарканить отель!

— И вытянет нас из водоворота! — подхватил Уоррен. — Здóрово!

— Не знаю, получится ли у нее с отелем, уж очень он большой, — сказала Петула. — Это непростая магия. Веревки по природе своей непослушны.

Уоррен не мог больше слушать Петулу — происходившее в рубке требовало его немедленного внимания. Сквозь оконные рамы просачивалась вода, лампы жужжали и искрили. Скетчи старался заткнуть щупальцами каждую щель, но все время появлялись новые. За окном размазывалась бело-голубая спираль — они уже оказались внутри водоворота.

— Вода слишком сильно напирает! — завопил Уоррен. — Она раздавит отель!

Штурвал задрожал, завибрировал — вода колотила подводную часть руля, с которым он был соединен. Раздалось громкое ТРАААХ! — и на глазах Уоррена деревянная рулевая панель пронеслась за окном и пропала в белой пене.

— Мы потеряли руль! — еще громче завопил он. — Мы не можем управлять кораблем!

— ПРОКЛЯТЫ! ОБРЕЧЕНЫ! — визжал Руперт, вторя визгу ломающейся обшивки.

А потом громкое ТРЫН! — и все обитатели отеля дружно вскрикнули: свет отключился.

Глава III,
в которой «Уоррен» терпит крушение

Настало утро, сквозь дыры и щели в фасаде отеля проникли солнечные лучи. Шторм давно стих, ласковые волны тихо плескались вокруг отеля, выброшенного на песчаную отмель.

«Мы потерпели крушение!» — с горечью подумал Уоррен, осматривая снаружи отель и прикидывая, какой потребуется ремонт. Жак Ржавые Боты часто терпел крушение, и всегда это было началом захватывающих приключений. Но сейчас перед ними не книга, а реальная жизнь. И, пока не удастся приладить руль и подлатать стены, отель дальше не поплывет. Правда, их занесло на таинственный, не обозначенный на картах остров, и это, конечно, увлекательно.

Остров оказался маленьким, он сплошь зарос тропическими лесами, в листве различных оттенков зеленого цвета вспыхивали ярко-розовые, лиловые и оранжевые цветы и плоды. Легкий бриз доносил приятные ароматы, внутри зарослей громко верещали мартышки и экзотические птицы.

— В других обстоятельствах этот остров мог бы стать чудесным местом для стоянки, — заметила Петула.

— Боюсь, стоянка у нас выйдет долгая, — ответил Уоррен, — если не отыщем нужные материалы, чтобы починить отель. Как твоя мама?

— Отдыхает, — сказала Петула. — Ей, наверное, понадобится несколько дней, чтобы прийти в себя.

Веревочная магия Беатрисе прекрасно удалась, и Уоррен был благодарен ей за спасение отеля. Вот только сама перфюмьерша надорвалась. Ее магия предназначалась для борьбы со злыми ведьмами, а не с разбушевавшейся стихией, и после этой схватки друзья подобрали Беатрису почти без сознания.

К счастью, все остальные пережили шторм без единой царапины. Мистер Фриггс вернулся в свое убежище — библиотеку, а мистер Вандербелли устроился на покосившемся крыльце отеля и принялся набрасывать в блокноте статью о «Катастрофической Гибели, Которой Едва Избег Отель “Уоррен”». Шеф Буньон собирал с дерева тропические фрукты, явно собираясь украсить ими меню, а Скетчи радостно бултыхался в волнах. Что же касается дяди Руперта — он уснул на песке и, кажется, уже обгорел.

— Пойду на разведку, осмотрю остров, вдруг найду кого-то, кто нам поможет, — решил Уоррен.

— Одному идти нельзя, — остановила его Петула. — К тому же может понадобиться портал, чтобы срочно вернуться в отель, если мы столкнемся с опасностью.

Уоррен кивнул. Она была права.

— Шеф! — окликнул Уоррен повара. — мы с Петулой пойдем поищем помощь.

— Есть, капитан! — ответил Буньон и потряс дерево, с которого так и сыпались плоды. — Будьте осторожны!

Скетчи резко засвистел и понесся следом за Петулой и Уорреном в джунгли. Он отряхнулся, словно мокрый пес, морская вода и песок полетели во все стороны.

— Скетчи, извини. Тебе с нами нельзя, — сказал Уоррен. — Ты не уместишься в портал Петулы, если вдруг нам придется срочно удирать.

Скетчи понурил шишкастую голову и испустил печальную трель.

— У тебя тут работа поважнее, — сказала Петула, похлопав Скетчи по спине. — Охраняй отель, пока мы не вернемся.

— Хорошо, Скетчи? — подхватил Уоррен. — Побудешь тут? Не своди глаз — их у тебя много! — с отеля.

Скетчи кивнул и коротко свистнул, и все же он очень грустно смотрел им вслед, и Уоррену тоже было неловко, что он вот так бросил друга, хоть и для его же блага.

Едва они вошли в лес, жара усилилась и воздух сделался влажным. Уоррен пытался пригладить свои золотые локоны, которые завились штопором. Конечно, это тщеславие, но больше ему в своей наружности нечем было гордиться, а волосы хотелось уберечь. Увы, этот климат не для красивых причесок!

Со всех сторон раздавались голоса птиц, жужжание насекомых, но видеть они никого не видели: густая листва скрывала местных обитателей. Ноги тонули в гниющей листве, пока Уоррен и Петула пробирались среди торчащих корней и переплетенных лоз. Шли они в основном молча, присматриваясь и прислушиваясь, чтобы не пропустить какую-нибудь угрозу, и все же наслаждаясь музыкой леса и его ароматами.

Вдруг за спиной раздался отчетливый шорох. Уоррен замер. Петула тоже остановилась и вопросительно глянула на него.

— Кажется, нас кто-то преследует, — шепнул Уоррен, — но, может быть, мне просто почудилось.

Они стояли неподвижно, как изваяния, наблюдая, выжидая — но не услышали никаких больше звуков, только шумные зверюшки болтали и свиристели на деревьях.

Через минуту они снова тронулись в путь, чуть опасливее, чем прежде. Тот шорох сзади вроде бы не повторялся.

— Наверное, пора возвращаться, — вскоре сказала Петула. — Отсюда я уже вряд ли сумею открыть портал до самого отеля.

Последние месяцы Петула упорно упражнялась и сумела увеличить расстояние, которое охватывали ее порталы, с сотни футов до без малого мили, но чем больше расстояние, тем выше риск.

Уоррен остановился и прищурился. Он заметил что-то впереди — промельк белого в паутине ветвей.

— Погоди. Что это?

Они осторожно тронулись вперед, раздвигая руками толстые, как будто покрытые воском листья.

Это был… дом. Совсем не такой дом, какой ожидаешь найти в подобном месте. Лаконичная современная постройка, гладкие белые стены с бирюзовыми панелями и красная черепичная крыша. Земля вокруг была расчищена от вьющихся лоз и недисциплинированных растений, перед домом — идеально ровный газон. Рядом стол для пикника, стулья, пестрые подушки, цветной пляжный зонтик. Петула ткнула пальцем в сторону большого знака, стоявшего на земле возле входа в дом, но знак был повернут так, что Уоррен не сумел прочитать надпись. В любом случае дом выглядел безопасно и гостеприимно. Друзья сразу успокоились.

— Пойдем посмотрим, кто там живет! — весело позвал Уоррен Петулу. — Раз они сумели построить такой симпатичный домик, наверное, у них найдутся и материалы, чтобы отремонтировать «Уоррен».

Они распрямились — до сих пор оба крались пригнувшись — и по мягкой траве пошли к входу в дом.

И вдруг раздалось громкое ШУУХ! — и друзья вскрикнули: сверху на них свалилась большая плетеная сеть. Еще миг — и они вознеслись к верхушкам деревьев и повисли там, беспомощно запутавшись в сети.

— Ловушка! — вскричал Уоррен, извиваясь: локоть Петулы пребольно вонзился ему в бок.

— Аккуратнее! — буркнула Петула, отпихивая его пятку от своего лица.

— Попались! — крикнул снизу сиплый голос. — Что за мерзавцы бродят по нашим владениям?

Сквозь петли сети Уоррен разглядел внизу коренастых седых пиратов.

Кожа у них была выдубленная, морщинистая. Длинные белые бороды. У женщин всклокоченные седые волосы и крепкие мускулистые руки. Хотя и старые, на вид они все были сильные. И сердитые. Один даже зарычал на Уоррена и Петулу. Зубов во рту у него не оказалось, только бледные десны.

— Мы ничего плохого не сделали! — крикнул им Уоррен. — Мы потерпели крушение и надеялись найти помощь!

Один из пиратов сплюнул:

— Сказочки! Ха! Вы соглядатаи, высмотрели наше убежище и приведете свою команду, чтобы им завладеть. Может, мы и старые, но мы не вчера на свет родились!

Петула нахмурилась:

— Конечно, не вчера, раз старые.

Пираты недоумевающе переглянулись.

— Не дерзи, девчонка! — рявкнул главный пират. Его борода была заплетена в толстую белую косу, из ушей торчали пучки волос, но голова была лысой, как яйцо, и блестела на солнце. Больше всего пугали его зубы — острые, заточенные, словно у акулы.

— Хр-р-р, что же нам с ними делать? — спросил другой пират, в линялой бандане и кожаной жилетке. Выцветшие татуировки на его лице изображали якоря и прочую морскую атрибутику.

— Скормим их пальмовым волкам! — прошипела одна из женщин-пираток.

— Пальмовым волкам! — с ужасом повторил Уоррен. Он читал об этих чудовищных зверях в книге «Жак Ржавые Боты и волки, трясущие дерево».

— Спустите нас! — сказал Уоррен пиратам, пустив в ход тон управляющего отелем. — Спустите, и мы уйдем и оставим вас в покое, раз вы этого хотите.

— Ну уж нет! — возразил седой акулозубый пират, свирепо усмехаясь. — Вы попали на нашу территорию, и теперь вы наши пленники!

Уоррен нервно сглотнул.

— скомандовал тот же пират своим спутникам. — А я проверю окрестности: нужно убедиться, что тут больше никого нет.

— Да-да, Акулыч! — ответили остальные пираты и потянули за канат, чтобы спустить Уоррена и Петулу на землю.

— Значит, начальник тут не он? — шепнул Уоррен Петуле. Акулыч так грозно выглядел — страшно было себе представить, каков же их капитан.

— Пусть только выпутают нас из сети, я сразу же сделаю портал, — шепнула в ответ Петула. — Может, до отеля не дотяну, зато уберемся подальше отсюда. Будь наготове!

Однако пираты вовсе не собирались выпутывать свою добычу из сети. Они еще туже затянули сеть и потащили ее вместе с обоими детьми, словно мешок картошки, к дверям дома.

— Ой! Ой! Ой! — вопили Уоррен и Петула, подскакивая на кочках, тыча и пиная друг друга, хотя им вовсе этого не хотелось.

Внутри дома их хотя бы волокли по более удобной поверхности — по гладким плиткам пола. Пройдя насквозь холл, похитители втянули сеть в большое помещение, уставленное шезлонгами, в которых сидели немолодые пираты и пиратки. Все они читали газеты, вязали или пили чай.

Сеть с Уорреном и Петулой плюхнули посреди комнаты. Сидевшие в шезлонгах старички прервали свои занятия и обернулись на шум. К удивлению Уоррена, они были совсем не похожи на тех забияк, о которых рассказывалось в приключениях Жака Ржавые Боты. Что же это за место?

— Где капитан? — спросил один из доставивших сеть пиратов.

— Вот я! — откликнулся молодой голос.

К еще большему удивлению Уоррена (да и Петулы), в комнату вошла девочка, на вид моложе даже их самих. Загорелая, с кудрявыми черными волосами и одетая как истинный пират — камзол с затейливыми пуговицами, до блеска начищенные черные башмаки. На плече у нее сидел ярко-красный попугай и с подозрением взирал на детей.

— Что это у нас тут? — спросила девочка.

— Наглые нарушшители! — прошепелявил беззубый пират. — Шшшпиёны!

— Мы не шпионы, и мы не хотели нарушить ваши границы! — сказал Уоррен. — Мы потерпели крушение и искали помощь!

— А как вы узнали, где нас искать? — спросила девочка, прищурив темные глаза. — Мы держимся вдали от людных дорог.

— Совершенно случайно! — вмешалась Петула. — Мы часами бродили в джунглях и уже собирались повернуть назад, как вдруг наткнулись на ваше… заведение.

— Это «заведение», — заносчиво ответила девочка, — именуется Тихая Гавань — Отрадный Приют после Долгих Испытаний и Славных Приключений. Коротко ТГОПДИСП!

Уоррену показалось, что ТГОПДИСП так сразу и не выговоришь, но он оставил свое мнение при себе.

— ТГОПДИСП! — заорал попугай.

— Я управляющая. Меня зовут Бонни, и я самая молодая управляющая в мире! — горделиво добавила девочка.

— Я Уоррен Тринадцатый, и я тоже управляющий! — ответил Уоррен. — Управляющий странствующим отелем.

Девочка нахмурилась:

— Сколько тебе лет?

— Только что исполнилось тринадцать.

— А мне десять. Все равно я моложе всех!

— Это же здорово! — сказал Уоррен. — Мы, молодые управляющие, должны друг другу помогать. Можешь нас освободить?

— Сначала объясните, зачем вы сюда явились. Пытаетесь украсть мой бизнес, да?

— Нет! — сказал Уоррен. — Я же говорю: мы потерпели крушение. Нам нужно починить отель, чтобы плыть дальше.

— Эй, что тут такое? — А вот этот голос Уоррену был знаком. Мальчик чуть не вскрикнул, когда в комнату вошел его старинный друг, постукивая по плитке деревянной ногой.

— Капитан Полуседая Борода! — воскликнул Уоррен.

— Вы знакомы? — спросила Бонни.

— Да! Он останавливался в моем отеле.

— Освободи же их наконец! — потребовал Капитан Полуседая Борода. — Они ничего дурного не сделали.

— Хм! Вы тут не начальник, хоть вас и величают Капитаном.

Капитан выхватил из-за пояса кортик и замахнулся, чтобы разрубить сеть.

— Если ты не освободишь их, это сделаю я.

— Пойдешь против меня? Посмеешь? — Бонни тоже вытащила кортик. Было похоже на то, что вот-вот состоится поединок, и Уоррен ощутил не только страх, но и восторг. Наконец-то пираты вели себя как … как пираты!

Но тут в комнату ворвался Акулыч.

— Бонни! Они тут не одни заявились!

Почему-то Акулыч возвестил об этом не возмущенно — скорее он был чему-то рад, он ликовал.

— Ха! Так и знала, что они врут! — сказала Бонни, тут же позабыв о распре с Капитаном Полуседая Борода. Она величественно указала кортиком на вход в комнату: — Введите нарушителей!

Акулыч отступил и широко распахнул двери. С громким свистом в комнату ввалился Скетчи, угрожающе шевеля щупальцами.

— Скетчи! — вскричал Уоррен.

А потом произошло такое, что Уоррен едва мог поверить своим глазам. Старые пираты все разом испустили громкий вздох и рухнули на колени, артритные суставы так и затрещали. Они принялись кланяться Скетчи, словно королю:

Скетчи растерянно свистнул и опустил щупальца. Его многочисленные глазки заморгали, ошеломленные этой сценой.

Уоррен тоже растерялся. Слова, которые почтительно выкрикивали пираты, были ему знакомы: в каждой книге Жак Ржавые Боты искал таинственное морское божество, прозванное Великой Восьмерицей.

— Приветствуем тебя, о Великая Восьмерица! — забулькал лысый пират, простираясь перед Скетчи. — Ты почтила нас своим присутствием!

Единственный, на кого появление Скетчи не произвело впечатления, — Капитан Полуседая Борода. Он воспользовался сумятицей и перерезал сеть, удерживавшую Петулу и Уоррена. Бонни этого даже не заметила: она таращилась на Скетчи, ее челюсть отвисла от изумления:

— Что происходит? — спросила Петула.

— Я бы тоже хотел это знать, — откликнулся Уоррен.

— Оно взаправдашнее, — прошептала Бонни.

Глава IV,
в которой Скетчи обожествляют

Совместными усилиями пираты подняли Скетчи и принялись маршировать с ним по комнате. Скетчи засвистел, довольный. Похоже, ему понравилось. Глаза Бонни сделались размером с блюдце, она что-то нашептывала своему попугаю. На время она забыла про Уоррена и Петулу, и ее даже не беспокоило, что благодаря Капитану Полуседая Борода они оказались на свободе.

— ВЕЛИКАЯ ВОСЬМЕРИЦА! ВЕЛИКАЯ ВОСЬМЕРИЦА! — заверещал и попугай, хлопая крыльями.

— Почему они называют Скетчи Великой Восьмерицей? — спросил Уоррен Капитана Полуседая Борода. Тот взирал на эту странную сцену чуть ли не со скукой.

— И почему вы не кричите вместе со всеми пиратами? — поинтересовалась Петула.

— Потому что я не пират! — надулся капитан.

— Ну конечно! Вы импортер и экспортер! — спохватился Уоррен.

— По большей части импортер, — напомнил ему Капитан Полуседая Борода.

— Прекрасно, — сказала Петула, — но пираты чего так суетятся вокруг Скетчи?

— А, это я объясню вам по пути в отель, — сказал капитан. — Вам ведь нужно заняться ремонтом? Пираты хоть и стары, но судно на воду спустить сумеют. Это у них в крови!

И он громко крикнул, размахивая кортиком:

— Эй вы! Хотите угодить Великой Восьмерице — идите чинить корабль, на котором она прибыла. Ее друзья потерпели крушение, и им нужны помощники!

Пираты радостно заревели в ответ.

— Стойте! — крикнула Бонни, очнувшись. — Вы не можете просто так уйти! Надо оформить пропуск по всем правилам… Расписка об ответственности…

Но пираты ее словно и не слышали. Усадив Скетчи себе на плечи, они зашагали к двери и двинулись дальше, распевая и восклицая. Несколько пиратов забежали вперед, усыпая лепестками тропических цветов путь перед Скетчи.

— Дорогу Великой Восьмерице!

— Вернитесь! Это приказ! — завопила девочка, но ни один пират не оглянулся — даже те стариканы, кто брал в плен Уоррена и Петулу.

— Иди с нами, если хочешь, — предложил Бонни Уоррен. — Нам нужны рабочие руки, а когда мы починим отель, твои постояльцы вернутся к тебе.

— Я останусь здесь, и вы тоже! — выдохнула Бонни, размахивая кортиком, и преградила им путь. — Вы мои пленники, забыли, что ли? Я вас не отпущу!

— Слушайтесь ее! — проскрежетал попугай.

— Извини, — сказала Петула, одним движением руки создала портал и втащила в него Уоррена и Капитана Полуседая Борода.

Они вышли из портала в джунглях, немного опередив торжественную процессию со Скетчи.

— Ух, вверх тормашками перевернулось все! — пробурчал Капитан Полуседая Борода, хватаясь за живот.

— Да, к этому никак не привыкнешь, — согласился с ним Уоррен.

— Хватит ныть: главное, что я вас вытащила оттуда, верно? — сказала Петула. — Ох, какая же эта Бонни доставучая. По-моему, она довольно противная девчонка.

— Трудно быть самым молодым управляющим, — посочувствовал Уоррен. — Мне ее жаль — чуть-чуть.

— После того, как она с нами обошлась? — скривилась Петула.

— Ну так-то она не злая… по большей части, — вступился Капитан Полуседая Борода. — Она завела в доме престарелых строгие порядки, но она заботится о нас, что верно, то верно.

— Кстати, вы-то как попали в это заведение? — спросил Уоррен.

— Из-за бунта! — горестно вздохнул капитан. — Несколько месяцев назад моя команда взбунтовалась. Меня сместили. Сказали, я слишком стар для импортера-экспортера. Высадили меня на этот остров доживать здесь мои дни.

— Какой ужас! — возмутился Уоррен. — Вы же совсем еще не старый.

Вопреки своему прозвищу, Капитан Полуседая Борода холил густую, черную как смоль бороду. Правда, Уоррен знал его секрет: краска для волос. Но все равно капитан выглядел куда более крепким и живым, чем старые пираты, покачивавшиеся и пыхтевшие под весом Скетчи.

— Лучше опустите Скетчи на землю! — крикнул им Уоррен. — Скетчи прекрасно передвигается сам.

Скетчи обиженно присвистнул.

— Ты, пожалуйста, не вздумай зазнаваться, — попросил его Уоррен, когда пираты бережно сгрузили Скетчи. — И вообще, почему ты пошел за нами, когда я велел тебе оставаться и сторожить отель?

Ответный свист Скетчи прозвучал довольно высокомерно. Однако осьминог, не споря, заскользил по земле сам. Пираты почтительно окружили его и продолжали осыпать лепестками.

— Объясните, пожалуйста, с какой стати пираты поклоняются Скетчи? — напомнила Петула. — Это так странно.

— Видишь ли, пираты верят в морское божество, которое именуют Великой Восьмерицей, — ответил Капитан Полуседая Борода. — Они молятся ей, просят спокойной погоды и богатой добычи. Некоторые говорят, что это божество охраняет величайший в мире клад. Кажется, они приняли вашего приятеля со щупальцами за саму Великую Восьмерицу!

— Я-то думал, Великая Восьмерица — это огромный кит с восьмью плавниками, — сказал Уоррен. — Так мне представлялось, когда я читал книги о приключениях Жака Ржавые Боты.

— А! Жак Ржавые Боты! — сплюнул Капитан Полуседая Борода. — Худший импортер-экспортер из всех, кого я знаю. И мой заклятый враг.

— Знавал его, — пробурчал капитан. — Уж какое это было облегчение, когда он исчез много лет назад. Говорят, сгинул в океане, разыскивая Великую Восьмерицу. Его больше ничего в жизни не интересовало, идиота эдакого!

— Не могу в это поверить! — вскричал Уоррен. — Он… он мой кумир! Я прочел все его книги. Он величайший из всех пиратов в истории!

Капитан Полуседая Борода фыркнул:

— Не герой он, а паршивец. Да и с раздутым самомнением. Добрая половина его историй — ложь.

— Что же он натворил, что вы его так невзлюбили? — спросила Петула.

— Увел весь мой импорт, прежде чем я успел его экспортировать, вот что! И болтал без умолку о Великой Восьмерице. Великая Восьмерица то, Великая Восьмерица се! Был одержим восьмеркой во всех видах. Одуреть можно было от него!

— Так что же, Скетчи действительно Великая Восьмерица? — спросил Уоррен, оглядываясь на своего друга. Трудно было поверить, что это забавное на вид существо так почитают в пиратском сообществе. Но сейчас Скетчи посвистывал и прихорашивался, купаясь в лучах внезапно обретенной славы.

— Уф! Да нет же! — рассмеялся капитан. — Прежде всего, твой друг вовсе не настолько огромен, так? Хотя, должен признать, с виду он похож на Великую Восьмерицу, какой ее воображают пираты. Но это же легенда, приятель! Истины в ней нет. Пираты — ужасно суеверный сброд. Они во что угодно поверят.

И, словно по сигналу, старики дружно запели. Уоррен вслушивался в слова, а Скетчи беззаботно подсвистывал и хлопал в такт щупальцами.

Морями правят восемь ног Великой Восьмерицы,

Устроить бурю иль потоп нет большей мастерицы.

Она таится в глубине, никто ей не указ,

Проглотит с судном экипаж, и вот тебе весь сказ.

Но час настанет, приплывет достойнейший пират,

И Восьмерицу он найдет, и скрытый ею клад.

Ее искали многие, да все погибли зря.

Лишь тот, кому назначено, пересечет моря,

И восемь ног ему вручат сокровищ ровно восемь,

А тех, кто не угоден Ей, погибель злая скосит!

— Нет, это вовсе не похоже на Скетчи. — Уоррен вздохнул с облегчением. Если б его славный дружок был всемогущей владычицей морской, уж наверное, Уоррен за столько времени об этом догадался бы.

Наконец, пестрая компания добралась до отеля. Пиратам особых указаний не требовалось, они тут же взялись за дело, как усердные муравьи: прибивали отошедшие доски на место, заделывали дыры, вместо оторвавшегося руля выпилили из лесного дерева новый, причем более прочный и гибкий, чем старый. Как и обещал Капитан Полуседая Борода, работу свою они исполняли мастерски, и Уоррен был тронут их великодушием.

* * *

Пока возились с ремонтом, наступила ночь. Неподходящее время, чтобы поднимать паруса, и потому Уоррен сделал объявление:

— В благодарность за то, что вы починили отель «Уоррен» и вернули ему плавучесть, я приглашаю вас провести в нем ночь в качестве почетных гостей. Места хватит для всех, и я надеюсь, что номера покажутся вам достаточно удобными.

Пираты громко прокричали «ура», и Уоррен чуть не лопнул от гордости. Пусть всего на одну ночь — но отель заполнится, а Уоррен обожал принимать гостей.

— По мне, так и праздничный ужин будет кстати, — сказал шеф Буньон. — Я как раз такой приготовил.

С помощью мистера Вандербелли повар вынес на пляж стол, нагруженный многими блюдами. Петула пустила в ход магию и зажгла факелы. Окрестности залил теплый, приветливый свет. Пираты вновь радостно закричали и обступили стол, спеша угоститься. Слезы радости потекли по обгоревшему на солнце лицу Руперта, хотя он-то в работе вовсе не участвовал.

Праздничный ужин вышел чрезвычайно изысканным: шеф Буньон добавил к обычным рецептам новые плоды, обнаруженные на острове. Пираты ели шумно и жадно.

— Ага, это куда лучше корма, какой дают в доме престарелых, — удовлетворенно вздохнул Капитал Полуседая Борода, впиваясь зубами в добротно приправленное мясо, завернутое в запеченные местные овощи.

— Шеф Буньон — лучший! — подхватил Уоррен, уплетая приготовленные на гриле экзотические фрукты.

Акулыч, по-видимому, совсем забыл былую свою враждебность по отношению к Уоррену.

— Послушай, юноша, — заговорил он, — у тебя вчера вроде был день рождения? Отпразднуем его на пиратский манер!

Он вытащил из кармана флейту и заиграл. И еще появились флейты, и другие пираты присоединились к Акулычу.

Началась веселая джига. Пираты превращали бочки и бочонки в импровизированные барабаны, дули в кружки, словно в духовые инструменты. Даже мистера Фриггса вытащили из его убежища — библиотеки. Только Беатриса не принимала участия в общем веселье: она все еще отлеживалась.

Петула и Скетчи закружились в танце, пираты хлопали и подбадривали их криками. Уоррен присел на бочку и нарисовал обоих в своем блокноте. Ему хотелось навсегда сохранить в памяти эти мгновения.

— Отличный рисунок! — похвалил мистер Фриггс, примостившись рядом на деревянном ящике.

— Спасибо! — ответил Уоррен, краснея.

— Твой отец так гордился бы тобой — не только твоими рисунками, но и тем, каким управляющим ты стал! Он был бы приятно удивлен, узнав, что уже в двенадцать лет ты так хорошо управляешь отелем.

— Мне теперь тринадцать, — напомнил Уоррен.

— Конечно. — Улыбка мистера Фриггса угасла. — Насчет этого… — Голос его замер, и с минуту старик сидел так тихо, что Уоррен подумал: уж не заснул ли он?

— Мистер Фриггс!

— Да-да, — сказал мистер Фриггс. — Я принес тебе подарок. Не от меня. От твоего отца.

Уоррен резко захлопнул блокнот и насторожил уши.

— Он хотел вручить его тебе, когда тебе исполнится восемнадцать. Тогда бы он передал тебе и отель. Я долго думал, напряженно думал и решил, что, учитывая обстоятельства, он бы согласился передать это тебе прямо сейчас.

— Какие обстоятельства?

— Тринадцать лет и… все, что этому сопутствует…

Мистер Фриггс вел себя странно, но Уоррену так не терпелось получить подарок от отца, что он не обратил на это внимания. Учитель полез в карман, вытащил небольшую шкатулку и вручил ее Уоррену.

Уоррен поднял крышку и обнаружил перстень, лежавший на бархатной подушечке. Золотой ободок с выпуклым сапфиром. Сквозь прозрачный драгоценный камень на его ложе проступала буква У.

Глаза Уоррена округлились, когда он взял перстень и насадил его на свой коротенький толстый палец. Село идеально. Носить кольцо, принадлежавшее отцу! От одной мысли у него мурашки побежали по коже.

— Оно прекрасно!

— И очень тебе идет. — Мистер Фриггс выдавил из себя улыбку.

Уоррен провел пальцем вдоль края сапфира и наткнулся на крошечную защелку. Нажал на нее, и сбоку выскочил стеклянный диск.

— Что это? — спросил мальчик.

— Думаю, это увеличительное стекло, то есть лупа, — ответил мистер Фриггс. — Твой отец пользовался ею, чтобы разобрать мелкий шрифт в контрактах и договорах, которые ему приходилось подписывать как управляющему.

Уоррен поднес лупу к глазам, изогнутое стекло исказило облик мистера Фриггса. Забавно, как у него раздулся нос, а глазки съежились.

— Ой! — рассмеялся Уоррен. — Спасибо, мистер Фриггс! Это самый лучший подарок на день рождения.

— А теперь, если ты не против, я, пожалуй, пойду к себе, — сказал мистер Фриггс, поднимаясь. — Доброй ночи!

Уоррен неотрывно глядел на перстень, который казался таким солидным, таким настоящим. С ним сразу чувствуешь себя взрослым управляющим, а не мальчишкой.

От созерцания этого подарка Уоррена отвлек шорох в соседних кустах. Среди ветвей, полускрытое листьями, проступало юное личико.

Бонни!

Сердце Уоррена сжалось от сочувствия к ней. Девочка наблюдала за праздником из укрытия — конечно же, грустно, когда все веселье без тебя. Она, правда, не очень любезно обошлась с Уорреном и Петулой, но мальчик понимал, что она всего лишь старалась как можно лучше выполнять обязанности управляющей. Сунув блокнот в карман, Уоррен побежал к тому кусту. Бонни вздрогнула, поняв, что обнаружена.

— Все хорошо, — сказал ей Уоррен. — Не прячься. Приглашаю тебя на праздник!

— А мне и не надо! Я не за этим пришла, — сердито ответила Бонни. — Я… я присматриваю за моими пиратами, только и всего. Я за них отвечаю.

— Конечно. Жаль, что мы поначалу друг друга не поняли, — сказал Уоррен, протягивая руку. — Я думаю, нам стоит подружиться. У нас много общего — мы же самые молодые в мире управляющие!

— Самая молодая — я! — напомнила Бонни и все же ухватилась за руку Уоррена, чтобы тот помог ей подняться.

— И самая умная! — выкрикнул попугай, по-прежнему цеплявшийся за ее плечо. Уоррен скривился. Совсем забыл про назойливую птицу!

Он проводил Бонни туда, где все танцевали и веселились. Пираты приветствовали ее радостными воплями. Лишь тут Бонни кое-как улыбнулась.

— Кто ее пригласил? — спросила Петула. Она завершила джигу со Скетчи и утоляла жажду соком тропических плодов.

— Я, — сказал Уоррен. — Никого нельзя прогонять с праздника.

— Хм.

— Не сердись, — попросил Уоррен, беря Петулу за руку. — Сегодня у нас веселье. Пошли потанцуем.

Петула улыбнулась и вошла вместе с ним в круг.

— Я уж думала, ты так и не догадаешься!

Глава V,
в которой Скетчи вдруг исчезает

Утром Уоррен залез на только что отремонтированную крышу и потянул за канат, чтобы поднять новенький флаг. Пока флаг взлетал все выше, Уоррен любовался своим сверкающим перстнем. Отельные вороны восторженно каркали — они ведь обожают все, что блестит. Взвившись к самой вершине мачты, флаг развернулся на ветру. У него был такой торжественный вид, право! Именно этого завершающего штриха и не хватало отелю.

С пляжа внизу донесся приветственный крик. Уоррен помахал рукой Петуле и пиратам, которые, щурясь от утреннего солнца, смотрели на него. Накануне вечеринка несколько затянулась, но вроде бы все неплохо выспались благодаря традиционному гостеприимству «Уоррена». Жаль будет расставаться. Так приятно, когда в гостинице полно постояльцев — хотя бы на одну ночь.

Ухватившись за канат, Уоррен соскользнул вдоль стены отеля и с легким шлепком приземлился на песке.

— Что ж, видимо, пора прощаться, — сказал он, кланяясь Капитану Полуседая Борода, Бонни и всем остальным. — Спасибо, что пришли ко мне на день рождения.

— Да, а где ше Великая Восьмеришша? — прошепелявил беззубый пират. — Мы хотим поштительно попрошшаться.

Уоррен огляделся по сторонам. Не увидев своего приятеля-осьминога, он позвал:

— Скетчи!

Ответа не было. Петула нахмурилась.

— Куда он пропал?

— Не знаю, — сказал Уоррен, чувствуя, как внутри расползается тревога. — Странно, что Скетчи упустил возможность послушать напоследок пиратские восхваления!

— Ну и дела! — вскричал мистер Вандербелли, врываясь в их круг с блокнотом наготове. — Назревает серьезный скандал! Я должен все записать!

— Вы слишком торопитесь, — остановила его Петула. — Хотя, по правде говоря, я вроде бы не видела Скетчи за завтраком, а это очень необычно.

— И он не помогал мне утром готовить! — подхватил шеф Буньон. — Я подумал, он заспался после вчерашнего веселья. Пойду поищу его в отеле. — И он поспешил вверх по трапу, на ходу окликая Скетчи.

Мурашки побежали по коже Уоррена. Со страхом и с изрядным чувством вины он осознал, что не видел Скетчи с прошлой ночи. Как он мог не заметить, что друга все утро не было рядом?

— Вчера я плясала со Скетчи на вечеринке, — припомнила Петула, — но потом все как в тумане.

Уоррен молча кивнул. Он тоже столько плясал, что теперь не мог даже сообразить, когда же он видел Скетчи в последний раз. И куда он мог подеваться?

— Не впадай в панику, — посоветовала Петула. — Остров маленький. Скетчи где-то здесь.

— проревел Капитан Полуседая Борода. — Разбейтесь на группы! Прочешите остров! Не возвращайтесь без него!

Пираты повиновались, они веером разошлись по пляжу, не слушая приказов Бонни:

— Стойте! — кричала она им вслед. — Я тут главная! Мы идем домой! Пусть сами ищут своего спрута!

Но никто ее словно не замечал — пираты знали свой долг.

— Уоррен, смотри! — позвала Петула. — Кажется, это следы Скетчи.

Она указала на отчетливый волнистый узор в песке. След вел в сторону джунглей.

— Зачем Скетчи туда пошел? — спросил Уоррен, торопливо входя под лесной навес.

— Подождите меня! — прокричал мистер Вандербелли и пыхтя устремился за ними.

В джунглях след стал более отчетливым. Скетчи ломал ветки и вдавливал их в землю, скользя под деревьями.

— Здесь была жестокая схватка! — выдохнул мистер Вандербелли, вновь хватаясь за блокнот.

— Не драматизируйте! — попросила Петула.

— Он прав, — вмешался Уоррен. — Смотри!

Он указал на участок леса, пострадавший больше других. Юные деревца были вырваны с корнем, в мягкой земле отпечаталась глубокая колея.

— Вон она куда ведет! — проследила колею Петула.

Земля выглядела так, словно по ней тащили что-то тяжелое. Исчезли размашистые отпечатки Скетчи, подлесок был полностью расплющен, словно здесь прокатился огромный валун.

Уоррен и Петула неслись по колее все быстрее, быстрее, мистер Вандербелли выбивался из сил, пытаясь поспеть за ними. Вскоре они выскочили на подветренной стороне острова. Берег здесь состоял в основном из камней, а не песка, но все же Уоррен обнаружил след, ведущий к кромке воды.

— След уходит в океан, — констатировал Уоррен. Увидел он и вмятину, оставленную на берегу гребной шлюпкой, и холодный пот заструился у него по спине.

— Скетчи был тут не один. — Петула указала на флейту, глубоко воткнувшуюся в песок.

Уоррена охватил ужас.

— Кто-то заманил его сюда. Судя по всему, пираты.

— ПОХИЩЕНИЕ! — В возгласе мистера Вандербелли испуг смешался с восторгом.

— Как же это? — недоумевала Петула. — Все пираты были на празднике.

Уоррен в отчаянии рухнул на колени. Кто-то украл его любимого друга. Похититель уже, наверное, увез Скетчи за много миль от острова, и мальчик даже не знал, в каком направлении гнаться за ним. Перстень внезапно отяжелел на его пальце. Что он за управляющий, если даже лучшего друга упустил? Не заслужил он драгоценный подарок отца!

Тем временем прибыл Капитан Полуседая Борода и с ним весь поисковый отряд. Пираты пыхтели и жаловались на боль в суставах: хоть и давно не молодые, они себя не щадили. Сердитая Бонни мрачно трусила за ними, замыкал отряд шеф Буньон, печально качая головой:

— Мне очень жаль, Уоррен: в отеле Скетчи нет.

— Кто-нибудь знает, с кем мог уйти Скетчи? — спросил Уоррен столпившихся вокруг пиратов. — Мы нашли на берегу флейту.

— Ты смеешь обвинять МОИХ пиратов? — взорвалась Бонни. — Мой экипаж никогда бы такого не сделал.

— У них на такое ума не хватит! — проверещал попугай у нее на плече.

— Я никого не обвиняю! — вскричал Уоррен. — Я хочу найти моего друга. Если у вас есть информация, очень прошу…

— Послушай, парень, — ласково заговорил Акулыч, — экипаж Тихой Гавани весь тут в полном составе. Это точно не один из нас натворил.

— Скетчи могли увезти куда угодно. — Уоррен безутешным взглядом окинул океан. — Где теперь его искать?

— Знаю, кто бы тут пригодился, — сказал Капитан Полуседая Борода. — Старая морская ведьма, она живет в океане. У нее есть волшебная жемчужина, открывающая истину. Думаю, эта карга сможет показать, где твой друг.

Бонни скривилась:

— Ведьмам верить нельзя. Это все знают.

— То есть как? — возмутилась Петула. — Вот я, например, ведьма!

— Именно, и я тебе ни на грош не верю! — отрезала Бонни.

— Пожалуйста, не ссорьтесь! — Уоррен встал между ними. — Я на все готов, лишь бы выяснить, где Скетчи. Как найти эту морскую ведьму?

— Я дам тебе координаты, — сказал Капитан Полуседая Борода, — с условием, что ты примешь меня в экипаж. Я скучаю по жизни моряка, а твой отель — отличное судно.

— По рукам! — ответил Уоррен. — Будем рады взять вас с собой.

— И нас тоже! — подхватили старые пираты. — Мы хотим помочь.

— Нет! Нет! Ни за что! — завопила Бонни. — Мы возвращаемся в Тихую Гавань! Сию минуту!

— Бонни! Это же Великая Восьмерица! — напомнил ей Акулыч. — Если она в опасности, наш долг — спасти ее.

— Ничего подобного! — отрезала Бонни. — Вы все на пенсии, не забыли? Вы слишком стары, чтобы снова отправляться в море.

— Дряхлые-предряхлые! — проверещал попугай.

— Что ж, ладно. Ты не оставила нам другого выбора. — Лицо Акулыча потемнело, и он крикнул:

У Бонни глаза стали по пятаку.

— Нет!

— Мы отправляемся, и фсе тут, — заявил беззубый пират. — И нашшим капитаном будет Уоррен.

Поднялся радостный крик:

— ДА-А-А!

Старые пираты толпой устремились в отель, оставив Бонни на мели. Уоррен помедлил: горестное лицо девочки пробудило у него сочувствие.

— Пошли, Уоррен! — позвала Петула. — Ну ее. Что заслужила, то и получила.

— Никто не заслуживает, чтобы его все бросили, — возразил Уоррен. — Тем более на необитаемом острове.

Петула вздохнула. Что ж, Уоррен прав.

— Бонни, — сказал Уоррен. — Поедешь с нами?

— Я не могу покинуть Тихую Гавань. — Глаза Бонни заблестели от слез. — Это мой дом.

— Один урок я усвоил: дом — это нечто большее, чем стены, — сказал Уоррен. — Это люди, которые в нем живут. Пока они рядом, твой дом всегда с тобой.

— Вот так сопли, ничего подобного в жизни не слышала, — сказала Бонни, и Уоррен покраснел.

— Настрой скрипку! — прокричал попугай.

Бонни слегка коснулась руки Уоррена.

— Ладно, я поеду, надо же приглядеть за моими пиратами. Они хоть и старые, но на всякое способны.

— Добро пожаловать на борт! — ответил Уоррен. — Отправляемся искать Скетчи.

Глава VI,
в которой Уоррен ныряет в пучину

Уоррен сидел в библиотеке с мистером Фриггсом, они искали на карте координаты, которые сообщил им Капитан Полуседая Борода.

— Хм! — пробурчал мистер Фриггс, прокладывая с помощью компаса курс по выцветшей карте.

— Далеко эта морская ведьма? — встревожился Уоррен.

— Оказывается, ее логово совсем близко, — ободрил его мистер Фриггс. — Мы доберемся уже к вечеру, лишь бы ветер был попутный!

Уоррен вздохнул с облегчением. Но оставалась другая проблема.

— Капитан сказал, что морская ведьма живет под водой. Как же я до нее доберусь? Отель ведь не может превратиться в подводную лодку — или может?

— Едва ли, — сказал мистер Фриггс. — Отель целиком построен из дерева — такой материал совсем не годится для подводных лодок.

— Наверное, вы правы, — согласился Уоррен.

— К счастью, решение есть! — Мистер Фриггс поднялся на ноги и захромал в другой конец комнаты, пробираясь между стопками книг и сувенирами времен своей авантюрной молодости: античных скульптур, декоративных тыкв, старинной мебели.

Широким жестом он сорвал простыню, прикрывавшую какую-то груду предметов в углу. Клочья пыли полетели во все стороны. Сквозь эту завесу Уоррен разглядел чучело ласки в очках, видавшую виды корзину для пикников и довольно мрачного вида куклу чревовещателя.

Но не эти предметы интересовали мистера Фриггса. Он порылся в куче и извлек резиновый комбинезон с круглым шлемом. К спине комбинезона крепился металлический баллон, и от него к стеклянному щитку шлема тянулась трубка.

— провозгласил старик. — Твой дед, Уоррен XI, нырял в нем, когда был молод и исследовал пучину.

— Ого! — воскликнул Уоррен. — Но… он точно еще годится?

— А почему бы и нет? — возразил мистер Фриггс. — Запылился немного, только и всего.

— Большой такой! — заметил Уоррен, когда мистер Фриггс вручил ему водолазный костюм. — И довольно тяжелый.

— Под водой ты станешь легким, как перышко, — посулил мистер Фриггс. — Давай же, примерь его!

С помощью наставника Уоррен облачился в костюм водолаза — костюм пах плесенью, резина холодила кожу, но, едва натянув на голову шарообразный шлем, Уоррен почувствовал себя настоящим искателем приключений! Скорей бы испытать это снаряжение под водой. Сквозь стекло шлема Уоррен широко улыбнулся мистеру Фриггсу, но библиотекарь смотрел мрачно.

— Все в порядке, мистер Фриггс? — спросил Уоррен, стягивая с головы шлем.

— Просто… я волнуюсь.

Уоррен улыбнулся еще шире.

— Ну, если бы вы не волновались, как обычно, мистер Фриггс, то тут бы я забеспокоился.

— Я все думаю, надо ли тебе кое-что рассказать. Возможно, это пустяки и не стоит тебя расстраивать понапрасну.

Улыбка Уоррена померкла.

— Я бы предпочел знать, — сказал он. — О чем вы?

Мистер Фриггс все еще медлил, но он понимал, что обязан предупредить своего воспитанника.

— Проклятие тринадцати лет. Раньше я считал это глупым суеверием, но, видя, как тебе не везет в последнее время, стал задаваться вопросом, нет ли тут доли истины.

— Только не вы! — вскричал Уоррен. — Вы же не станете повторять глупости, как дядя Руперт!

— Разумеется нет! — Мистер Фриггс до глубины души был оскорблен подобным сравнением. — Обычно я не уделяю внимания таким вещам. Но тут речь идет о семейной легенде. Я не рассказывал ее тебе, пока ты был юн, не хотел тебя пугать. Но теперь ты достаточно взрослый, чтобы ее выслушать, даже если в итоге окажется, что это лишь совпадения.

Уоррен кивнул, помрачнев.

— Я слушаю.

— Хорошо. Итак, согласно легенде, во время Великой войны Уоррен VII поссорился со злой ведьмой, и та наложила на весь его род «Тринадцатилетнее проклятие». Поначалу думали, что это проклятие длится тринадцать лет, но поколение сменялось поколением, а злой рок преследовал каждого из Уорренов. По-видимому, проклятие вступает в силу, когда Уоррену исполняется тринадцать лет.

Мальчику стало не по себе. Этого-то он и опасался.

— Можно ли как-то избавиться от проклятия? — спросил он.

— Боюсь, я такого способа не знаю. Твой дед погиб, пытаясь отыскать спасительное средство. А твой отец редко заговаривал об этой легенде, но предупредил, что однажды тебе пригодится его перстень. Вот почему я решил передать его тебе. Если проклятие действительно существует, возможно, кольцо тебя защитит.

Уоррен сжал кулак в резиновой перчатке водолазного костюма. Хоть он и не видел сейчас кольцо, ему было спокойнее от того, что оно у него на пальце.

— Держи его все время при себе! — посоветовал мистер Фриггс.

— Никогда не буду снимать! — обещал Уоррен.

* * *

и судно попало в темные, неспокойные воды. Из пены торчали заостренные скалы. Уоррен глядел в перископ и направлял отель так, чтобы миновать эти грозные препятствия, не столкнувшись с ними.

— Это самоубийство! — не выдержала Бонни. — Ни одному кораблю не удается пройти мимо этих скал. А у нас даже не корабль, а старый плавучий отель!

— Не тревожься, Бонни, Уоррен свое дело знает, — вступился Капитан Полуседая Борода.

Уоррену хотелось бы не обращать внимания на слова Бонни, но в перископ он видел рассыпанные по океанскому дну останки кораблей. Может, она и права. Может, глупо надеяться, что он сможет провести отель через эти воды невредимым. Тем более если он и правда проклят.

Осторожно поворачивая штурвал, Уоррен протиснулся мимо очередной гряды острых пиков. С громким СКРИПОМ отель вошел в узкий проход. Уоррен тоже заскрипел — зубами, — опасаясь, что тут отель и застрянет. Но вдруг скрип прекратился, и они вновь отказались в свободных водах.

Уоррен отер пот со лба. Проскочили!

— Я знала, что у тебя получится! — сказала Петула.

— Хм! — пробурчала Бонни. — Удача новичка.

— проверещал попугай.

— Он-то откуда знает? — пробормотал Уоррен.

— Я ему сказал, — бодро откликнулся Руперт из гамака.

— Нет никакого проклятия! — решительно заявила Петула.

— Вообще-то… — начал Уоррен, но вовремя остановился: зачем пересказывать ей слова мистера Фриггса? Не надо пугать Петулу.

В последний раз сверившись с координатами, Уоррен потянул рычаг. Отель содрогнулся, с громким ЛЯЗГОМ выскочил якорь. Уоррен подошел к окну рубки и выглянул, но вода была черна как ночь.

— Вы уверены, что она там? — спросил он Капитана Полуседая Борода.

— убежденно ответил капитан. — Я побывал тут у старухи много лет назад.

— А что вы тогда потеряли? — полюбопытствовал Уоррен.

— Я потерял ногу, — мрачно ответил капитан.

Смутившись, Уоррен покосился на деревянный протез. Капитан не стал ничего объяснять, и Уоррен понял, что лучше его не расспрашивать.

— Ну, наверное, мне пора отправляться к морской ведьме, — сказал он, чтобы положить конец неловкому разговору.

Прихватив водолазный костюм, он вышел из рубки и отправился наверх. Петула, Бонни и Капитан Полуседая Борода следовали за ним. В холле на диванах и в креслах расположились старые пираты, они вязали колпаки и носки и сплетничали. Беатриса оправилась настолько, что вышла в холл и прихлебывала чай, полулежа в шезлонге. Все прервали свой разговор и приветствовали Уоррена. Мальчик покраснел — он не ожидал такого соблюдения корабельного этикета и почувствовал себя настоящим капитаном.

— Эй вы! Для вас по-прежнему главная — я! — одернула пиратов Бонни. — Помните!

Пираты, ворча, отдали честь и ей тоже, но без особой охоты.

— Скоро вернусь, — пообещал Уоррен, открывая дверь парадного входа (а про себя добавил: «Будем надеяться»).

Волны бушевали, обдавая палубу струями ледяной воды. Уоррен поежился. С помощью Петулы он натянул неуклюжий костюм. Сердце часто забилось от волнения и восторга.

Внезапно на крыльцо выскочил, отдуваясь, мистер Вандербелли, спешащий запечатлеть все подробности подводного приключения в своем верном блокноте.

— Я как раз подоспел, чтобы стать свидетелем того, как отважный Уоррен спускается в бездну в поисках коварной ведьмы! — драматически провозгласил он. — С какими опасностями он столкнется?

— Надеюсь, ни с какими! — парировала Петула, потом вздохнула и добавила: — Вот бы и мне вместе с ним. Мама, нет ли заклятия, которое позволило бы мне дышать под водой?

Беатрис с улыбкой покачала головой. Она принялась показывать карты так быстро, что Уоррен не успевал их разглядеть. Вроде бы якорь, корабль, канат, акула и почему-то кусок пирога.

— Она велит тебе обвязаться канатом вокруг пояса. Если понадобится помощь, дернешь за канат, — пояснила Петула. — Как раз поупражняюсь в веревочной магии и вытащу тебя мигом, если ты попадешь в беду.

— Отличная идея! — похвалил Уоррен.

— А по-моему — ужасная. Все это, с начала до конца, — вмешалась Бонни.

— Тем более что ты проклят! — завопил попугай.

— Все будет хорошо, — сказал Уоррен (не очень-то он был в этом уверен).

— Слышь, возьми мой кортик! — Капитан Полуседая Борода протянул Уоррену свое оружие. — Вдруг наткнешься на акулу!

— Спасибо, но лучше не надо, — покачал головой Уоррен. — Боюсь, как бы случайно не перерубить канат — а то и себя самого, — если потащу с собой эту штуку.

— К тому же твое главное оружие — твой мозг! — попыталась ободрить его Петула. Она надела ему на голову шлем и застегнула. — Благодаря своему уму ты и не из таких переделок выбирался.

— Спасибо! — Голос Уоррена звучал глухо и как будто издали. Да, он здорово разгадывал загадки, но как это пригодится ему под водой?

Он проверил, надежно ли закреплен вокруг пояса канат, другой конец которого привязали к ближайшей балке, и показал обступившим его друзьям поднятые вверх большие пальцы. Те тоже подняли пальцы вверх. Набрав в грудь побольше воздуха, Уоррен шагнул с палубы — в воду.

Его окружила темная пена из пузырей, и на миг Уоррену стало очень страшно — он камнем пошел ко дну.

Но пузыри исчезли, и, хотя вода по-прежнему была чернее чернил, удалось разглядеть стайку рыб, носившихся туда-сюда, — бесформенное, все время меняющее очертания облачко. Уоррен выровнял дыхание и продолжал спуск, напоминая себе следить в оба и не пропустить какую-нибудь угрозу.

Только ему подумалось, что спуск никогда не закончится, как он заприметил на песчаном дне океана странный фосфоресцирующий свет. Источником его, догадался Уоррен, служили необычные подводные растения, словно танцевавшие в волнах. Они росли у подножья пористых скал, имели множество оттенков: розовый, зеленый, голубой — в итоге получалась волшебная цветная подсветка. Уоррен, как околдованный, подплыл ближе. Ему хотелось потрогать светящуюся листву… На вид такую мягкую и притягательную.

Внезапно умиротворенные цвета сменились яростно-красным и, словно копья, вылетели щупальца. В одно мгновение Уоррена оплели с ног до головы. По поверхности водолазного костюма пробегал электрический ток. Какое счастье, что костюм резиновый и не проводит электричество, иначе Уоррен изжарился бы, как картошка фри.

Он вскрикнул, хотя звать на помощь было некого. Сейчас он не мог даже дернуть за канат, чтобы подать сигнал: руки оказались плотно примотаны к телу. Злобный красный свет бил в глаза, щупальца все сильнее сжимали Уоррена, подтягивая его к себе. Тут-то Уоррен пожалел, что отказался от предложения Капитана Полуседая Борода. Без кортика ему не высвободиться. Он извивался, брыкался изо всех сил, но хищное растение только туже его оплетало.

Потом Уоррен припомнил слова Петулы: его главное оружие — ум. Есть ли умный способ выбраться из этой ловушки? Конечно, с растением не договоришься. Но можно хотя бы прекратить панику и хорошенько подумать.

«Вероятно, это растение с помощью электричества убивает рыб, а потом их ест, — решил Уоррен. — Если я перестану бороться и рваться, как большая рыба, наверное, оно перестанет бить меня током».

Уоррен расслабился, обмяк, и действительно, его перестало бить током. Более того, растение ослабило смертельную хватку.

«Сработало! — обрадовался Уоррен. — А когда оно поймет, что я несъедобен, может, потеряет ко мне интерес и отпустит».

Главное — проявить терпение. Он висел в воде, притворяясь мертвым, пока щупальца растения обшаривали водолазный костюм, проверяя его на съедобность.

Одна беда: щекотно.

Уоррен изо всех сил старался висеть тихо, как мертвый, но не выдержал этих любознательных тычков и поглаживаний. Тело Уоррен невольно содрогнулось, и он расхохотался: ХИ-ХИ-ХИ!

Из клапана кислородного баллона поднялись пузырьки, растение отпрянуло, как будто напуганное. Только это Уоррену и требовалось. Стоило хищным щупальцам выпустить его, как он, оттолкнувшись, поплыл прочь.

— Ха! — крикнул он, торжествуя, но тут, к его ужасу, одно самое длинное щупальце дотянулось и ухватило его за лодыжку.

Уоррен неистово лягался, пытаясь избежать повторного плена, вот только растение оказалось слишком упорным, а Уоррену уже не хватало сил.

Внезапно из песка взметнулась какая-то странная фигура, щелкнули, обрубая щупальце, створки раковины. Спасителем Уоррена оказался огромный моллюск. Хищное растение отступило, замерцало белым.

— ТЬФУ-У-У! — сказал моллюск, выплевывая отрубленное щупальце. — Ну и гадость!

Моллюск был огромный, почти с Уоррена, раковина-гребешок прозрачно переливалась, изнутри глядел одинокий, но очень большой глаз.

— Вы меня спасли! — сказал Уоррен. — Большое спасибо!

— Ну, поначалу я решил, что с тобой все кончено, — ответил моллюск. — Справиться с зарослью морской лозы мне не под силу. Но одну разрубить могу, это уж точно! Она, конечно, отрастет снова, но кто знает, сколько на это понадобится времени? Несколько часов. Несколько дней. Несколько не…

— Еще раз большое спасибо за помощь, — перебил моллюска Уоррен. — Я немного тороплюсь.

— Слишком торопишься, потому-то и попал в беду! — подхватил моллюск. — Видишь ли, чем больше спешишь, тем неаккуратнее действуешь. Упускаешь мелочи. Детали. Не замечаешь опасность. Даже со мной такое случалось, да, бывало такое! Однажды я очень торопился, уж не помню почему, но уверен, причина была существенная! И день был такой пасмурный. Впрочем, тут, внизу, все дни пасмурные…

— Ох, это, конечно, очень интересно, — снова перебил Уоррен, неуклюже двигаясь боком прочь от разговорчивого моллюска. — Но мне пора.

— Куда ты направляешься? — спросил моллюск и поплыл следом. — Я расскажу тебе мою историю по пути.

— Ладно, — неуверенно ответил Уоррен. — Я ищу морскую ведьму. Может быть, вы знаете, где она?

— Разумеется, я знаю морскую ведьму! — радостно воскликнул моллюск. — Здесь все ее знают. Уж она наделала шуму, когда впервые появилась в наших местах. Мы до той поры и человека в глаза не видали, тем более — ведьму! Я и поныне помню тот день, когда встретился с ней впервые…

— Замечательно! — сказал Уоррен. — Но вы можете сказать, где мне сейчас ее найти? И по возможности ответьте лаконично.

— Лаконично! — вскричал моллюск. — Прекрасное слово! У тебя обширный словарный запас для мальчика твоих лет. Какое наслаждение вести столь изысканную беседу с интеллигентным существом! Как ты, вероятно, догадываешься, моллюску вроде меня редко удается найти здесь интересного собеседника. Рыбы по большей части смертельно скучны, вынужден признаться. Акулы поумнее прочих, но они норовят сожрать меня еще до того, как мы обменяемся парой слов.

— А морская ведьма? — напомнил Уоррен.

— Да-да, нам сюда. Следуй за мной! — весело ответил моллюск и поплыл, покачиваясь и треща без умолку. Уоррен опасался, что у него уши отсохнут даже в воде, но понимал, как ему повезло найти проводника.

Глава VII,
в которой Уоррен посещает морскую ведьму

Вскоре Уоррен и его разговорчивый проводник добрались до подводной пещеры. Вокруг нее колыхались разноцветные морские анемоны и цвел целый сад растений, на вид куда менее опасных, чем та смертоносная лоза, в объятиях которой побывал Уоррен. Все это место светилось от сотен фосфоресцирующих рыб, которые плавали туда-сюда, кормясь изобильной растительностью. А вот и вход в пещеру, он слегка мерцал, таинственно, словно порталы Петулы.

— Тебе сюда, прямо в этот вход и плыви! — велел моллюск.

— Отлично. Спасибо! — ответил Уоррен, довольный, что избавится от его болтовни.

Он быстро подплыл ко входу и хотел проникнуть внутрь, но — БАМ! — налетел на что-то, кажется, на стеклянную панель. Хорошо хоть шлем его защитил, а то бы на голове появилась преизрядная шишка.

— Ох, извини! Не успел тебя предупредить! — всполошился моллюск. — Ты что, думал, морская ведьма вот так запросто впустит всякого к себе в пещеру? Вход запечатан заклятьем.

— Теперь вижу, — сказал Уоррен. — А как снять заклятие, вы, часом, не знаете?

— Конечно знаю! Морская ведьма сообщила мне ответ на загадку, с помощью которой открывается эта дверь. Загадка просто блистательная! С ней мало кто справится.

— Так загадайте же мне эту загадку! — нетерпеливо потребовал Уоррен.

— Конечно, конечно. Иди сюда.

Моллюск проводил Уоррена к расчищенному в песке квадрату, на котором были выложены в определенном порядке яркие ракушки и панцири.

— Твоя задача — сказать, какая ракушка должна лежать на свободном месте, — пояснил моллюск. — У тебя всего одна попытка. Но не переживай — если ошибешься, сможешь провести день со мной, а не со старой ведьмой.

После таких слов Уоррену еще больше захотелось найти разгадку. Он внимательно присмотрелся к квадрату, вычисляя, по каким правилам разложены ракушки.

— Я бы рад дать тебе подсказку, — сказал моллюск. — По мне, было бы намного приятнее, если б я имел право немного помогать гостям, правда же? Но ведьма не хочет, чтобы слишком много людей разгадывали ее загадку, потому она и усложнила правила. Но если б это зависело от меня…

— Простите! — взмолился Уоррен. — Мне нужна тишина, чтобы сосредоточиться.

— Ну конечно! Как говорится, молчание — золото. Хотя почему следует предпочесть золото, а не серебро и не лазурь, вот я чего не понимаю. Пусть золото дорого стоит, из этого еще не следует, что оно лучше прочих. Я, например, предпочитаю зеленый цвет…

Уоррен изо всех сил старался игнорировать голос болтливого моллюска, пока всматривался в узор. Довольно быстро он понял, что положение каждой ракушки или панциря зависит от соседей: между белым наутилусом и синей плоской ракушкой — белая морская звезда. Между синей морской звездой и синим конусом — белая витая ракушка.

— Ясно! — сказал Уоррен, наклоняясь за синей морской звездой и помещая ее в пустую клеточку. — Между синей плоской ракушкой и витой белой ракушкой находится синяя морская звезда, значит, и сюда нужно положить ее.

— О-о! — сказал моллюск. — Должен признаться, я поражен. Ты решил задачу намного быстрее предыдущего умника, а с тех прошло немало лет.

Магический барьер, преграждавший вход в пещеру, замерцал и рассыпался тысячей крошечных пузырьков.

— Спасибо! До свидания! — Уоррен устремился к пещере.

— К сожалению, я не смогу проводить тебя — сейчас ты поймешь почему. Но я буду ждать тебя у входа. Нам еще о многом надо поговорить.

— Чудесно! — пробормотал Уоррен.

Войдя в пещеру, он ощутил себя словно внутри огромного мыльного пузыря и догадался, почему словоохотливый моллюск не мог за ним последовать: ведьма колдовством отгородила свою пещеру от воды и наполнила ее воздухом, в котором морские твари существовать не могут. Невесомость, которой Уоррен наслаждался в воде, исчезла; он зашатался под тяжестью водолазного костюма.

Но быстро оправился и вошел в извилистый каменный тоннель, подсвеченный фонарями. На стенах виднелись магические символы. Тоннель привел его к коридору, занавешенному бахромой из бусин-кристаллов.

Уоррен стащил с головы шлем и робко отодвинул занавес.

— Можно?

— Входи, — раздался шепот в ответ.

Нервно сглотнув, Уоррен шагнул в небольшое круглое помещение. В очаге пылал огонь, заливая все вокруг оранжевым светом, над огнем булькал котел, воняло рыбным варевом. Рядом на горе подушек сидела, ссутулившись, дряхлая на вид женщина с иссохшей до синевы кожей и угольно-черными волосами, а перед ней сияла, ярко переливаясь, жемчужина размером со шлем Уоррена.

— Подойди! — прошептала морская ведьма. — Я не кусаюсь.

Она ухмыльнулась, и Уоррен заметил, что зубы у нее как у Акулыча — заточены острыми иголками, придавая ей хищный вид.

— Здравствуйте, — сказал Уоррен, осторожно приближаясь. — Я пришел за помощью. Понимаете, я потерял кое-что — кое-кого, кто мне очень дорог, — и надеюсь, что вы поможете мне его найти.

— Садись, — прошипела ведьма, и Уоррен повиновался.

— Знание имеет цену, — предупредила ведьма все тем же шипящим шепотом. — Чтобы найти то, что тебе дорого, надо расстаться с тем, что тебе дорого. Чем ты заплатишь за мое колдовство?

Она протянула костлявую руку, ожидая приношение.

Мысли Уоррена сразу же метнулись к перстню, который он не снимал с пальца. Отдать перстень он никак не мог, тем более если перстень защищал его от проклятия!

Надо было что-то придумать.

— У меня… у меня ничего нет! — сказал он. — Я могу взамен сделать какую-то работу. Прибраться у вас или что-нибудь починить, если нужно.

— У тебя что-то есть! — прошипела ведьма. — Я чую.

Уоррен сжал кулаки в резиновых перчатках, перстень врéзался ему в кожу. Мистер Фриггс расстроится — да и папа расстроился бы, — если он так легко расстанется с перстнем. Но разве Скетчи не стоит сотни семейных драгоценностей?

Он сглотнул и потянулся уже другой рукой к перстню, но тут его осенило: у него есть при себе и другое приношение. В заднем кармане, как обычно, лежал его любимый блокнот с рисунками. Блокнот был ему так же дорог, как отцовский перстень. Нужно отдать либо то, либо другое ведьме или вернуться в отель несолоно хлебавши.

— Ну! — поторопила его ведьма. — Не хочешь платить по счету — тогда убирайся.

Уоррен решился. Он печально кивнул и расстегнул водолазный костюм, чтобы достать блокнот. Талант художника останется при нем, а отцовский перстень ничем не заменить. И все же ему было очень грустно в последний раз пролистывать страницы блокнота — там были запечатлены пейзажи, выдуманные сцены, портреты друзей, вот только вчера вечером он нарисовал, как Петула танцевала со Скетчи. Но больнее всего было расставаться с рисунками, который сам Скетчи накалякал своими щупальцами: он изобразил их совместные приключения, Рисунки были неумелые, но Уоррен знал, какой любовью они наполнены.

Пришлось напомнить себе, что Скетчи важнее рисунков. К тому же когда они снова будут вместе, то смогут изрисовать новый блокнот — вдвоем! Эта мысль утешила Уоррена, и он наконец вручил ведьме требуемую плату. Скрюченные пальцы впились в блокнот, и Уоррен испустил крик, увидев, как страницы превращаются в сверкающую пыль. Ведьма стряхнула пыль на жемчужину и запела:

Древний перл с морского дна,

Стань же оком для меня:

Где потеря, я узнаю –

Этой пылью заклинаю.

На глазах изумленного Уоррена жемчужина запульсировала. Ее призрачный свет наполнил комнату, затмив своим сиянием даже яркий огонь в очаге.

Матовая поверхность жемчужины заблестела и превратилась в зеркало. Уоррен чуть не задохнулся от волнения: из глубины жемчужины поднимались какие-то фигуры. Он подался ближе, напряг зрение, стараясь разобраться, что это такое.

— Отпустите Скетчи! — крикнул Уоррен, и картинка померкла.

Жемчужина словно выключилась, таинственный свет пропал.

— Пожалуйста, включите ее снова! — взмолился Уоррен. — Я так и не разглядел, где сейчас Скетчи!

— Жемчужина показывает, что утрачено, а не где оно, — ответила морская ведьма. Плечи ее затряслись, голос прерывался. Она смеялась над Уорреном!

Уоррен задрожал от гнева. Он очень редко сердился. Управляющему отелем следует соблюдать хладнокровие, даже когда гости осаждают его требованиями и жалобами, но на этот раз он потерял власть над собой.

— Как не стыдно! — возмутился он. — К вам обращаются за помощью, а вы…

Ведьма ответила новым взрывом издевательского смеха.

Уоррен направился к выходу. В ярости он чуть было не забыл надеть шлем перед тем, как вышел из воздушного пузыря, который отделял пещеру от толщи морской воды.

Словоохотливый моллюск тут же набросился на мальчика.

— Как все прошло? Ты передал привет от меня? Она меня помнит? Ты нашел то, что искал? Ты там надолго задержался, признаться, я уже переживал. Не так чтоб очень переживал, но мало ли что…

— Я видел то, что искал, но не увидел, где это! — сердито ответил Уоррен.

— Ох, как обидно! — вздохнул моллюск и на минуту вроде бы растерялся, не зная, что еще сказать.

Но Уоррен был так расстроен, что не заметил этого. Он резко дернул за канат на поясе, подавая сигнал, что его пора вытаскивать. Канат натянулся, и Уоррен понял, что Петула применила веревочную магию и тащит его обратно на борт.

— Куда же ты? — позвал моллюск, плывя следом, пока Уоррен поднимался сквозь слои воды. — Нам еще так много надо обсудить!

— Возвращаюсь домой — на клеточку номер один, — мрачно ответил Уоррен.

Глава VIII,
в которой Уоррен находит невидимый шифр

В холле отеля Уоррен стянул с себя шлем и выбрался из водолазного костюма, оставив на полу большую лужу.

— Итак, юный Уоррен вернулся, на теле его нет отметин акульих зубов и все его члены целы! — возвестил мистер Вандербелли — кажется, чуточку разочарованно.

— Как старый костюм, выдержал? — спросил мистер Фриггс.

— Отлично выдержал, — ответил Уоррен. Еще бы, резиновый костюм спас его от смертоносного удара током!

— Ты выяснил, куда увезли Скетчи? — нетерпеливо вмешалась Петула.

— Выяснил? Да? — подхватила Бонни.

— Не совсем, — признался Уоррен, — но я видел, как его передали в Самый Удивительный и Потрясающий Морской Цирк. Кто-нибудь слыхал о таком?

В холле поднялся громкий крик, все пираты заговорили разом.

— Эй! По одному! — одернул их Капитан Полуседая Борода.

— Наша заветная мечта — побывать в Морском цирке, — сказал Акулыч.

— Чушь! Вы слишком старые! — фыркнула Бонни. — Цирк — для малышей.

— А мы все равно каждую неделю пытаем удачу! — возразил беззубый пират.

— В каком смысле «пытаете удачу»? — удивился Уоррен.

— Не слушай их, это все сплошные глупости. — Бонни скрестила руки на груди.

— ПОЛНАЯ ЧЕПУХА! — прокричал попугай.

— Ну же, Бонни, Уоррену требуется информация, чтобы найти своего друга, — напомнил Капитан Полуседая Борода и кивком велел Акулычу продолжать.

— А вот, каждую неделю в пиратской газете «Флибустьерский факел» публикуется загадка. Сумеешь разгадать — получишь намек, где в следующий раз выступает цирк. Только самым умным это удается!

— Загадка! — вскричал Уоррен. — Прекрасно! Есть у вас «Флибустьерский факел»?

— Держи! — Один из старых пиратов подковылял к нему, размахивая потрепанной газетой.

— Ах, нам даже не удалось разгадать ключевое слово, — вздохнул Акулыч. — Посмотрим, что получится у тебя.

Все столпились вокруг Уоррена. Мальчик расстелил газету на столе, перелистнул к последней странице, к пиратским комиксам и рецензии на пиратский немой фильм «Танец на рее». Кроссворд обнаружился в правом нижнем углу.

Пираты смотрели через плечо Уоррена и дружно затаили дыхание, пока он вписывал буквы в клеточки, заполняя одну строку за другой. Наконец он воскликнул:

— Все понятно! Это коса Всадника на острове Смелости. Скетчи там! Поднимаем якорь! Скорее туда!

Пираты радостно загалдели.

— Есть одна проблема. — Петула ткнула пальцем в верхний угол газетного листа.

Сердце Уоррена упало. Газета устарела почти на пять недель!

— Морской цирк давно уплыл оттуда, — сказала Бонни. — Это же очевидно.

Пираты смущенно переглянулись, закашлялись.

— Ох, — сказал Акулыч, скребя затылок, — газету нам доставляют в бутылке, понимаешь ли, потому она обычно и запаздывает. Мы разгадываем загадки больше со скуки, чем в надежде получить приз. Признаться, Бонни права: никому из нас не суждено увидеть Морской цирк. Слишком мы старые.

— Нет, не права! — сказал Уоррен. — Вы непременно увидите Морской цирк! Я возьму вас с собой.

Пираты радостно завопили.

Уоррен кинул последний взгляд на газету и вздохнул:

— Конечно, без свежей газеты нам трудновато придется.

— А где купить свежую? — Петула строго глянула на Бонни.

— Меня не спрашивай! — высокомерно ответила девочка. — Все это дурацкая затея.

— Ну, тут поблизости есть город, где точно можно раздобыть свежий номер, только вам, молодежи, туда лучше не соваться, — сказал Капитан Полуседая Борода. — Это пиратский город Подловилль.

Пираты замерли в ужасе.

— Это там я лишшшился жубов, — прошамкал беззубый пират.

— Я влез в драку… и меня побили! — припомнил другой.

— А меня догола раздели, — вскричал третий. — Пришлось влезть в бочонок и перекатываться!

— Да, это очень опасное место, — подтвердил капитан. — Вор на воре и мошенник на мошеннике. Туда собираются пираты со всех морей обтяпывать свои дела и веселиться.

— Но там можно добыть свежий номер «Флибустьерского факела»? — спросил Уоррен.

— Это да. Свеженький, горячий — газету прямо там и печатают, — кивнул капитан.

— Плывем туда! — разволновался мистер Вандербелли. — Обожаю смотреть, как печатаются газеты. Да и с конкурентами надо познакомиться.

— Тебя в Подловилле живьем съедят, — предупредила Бонни Уоррена. — Грязное, опасное место. Есть и другие города, получше, где можно купить свежий номер «Факела».

— Но туда плыть дольше, — возразил Уоррен. — Нельзя терять время.

— Да ну! Умник вроде тебя может же что-то придумать! — заявила Бонни, снова скрестив руки на груди.

— ИДЕЙКУ ПОЛУЧШЕ! — подхватил попугай.

Уоррен засомневался. Не подвергнет ли он опасности экипаж, сунувшись в город с такой дурной славой? Но из головы не шла картинка — Скетчи загружают на корабль Морского цирка! Надо спешить.

— Спасибо за заботу, — сказал он Бонни, — но это самый короткий путь, а Скетчи нужна наша помощь. Мистер Фриггс, вы можете найти координаты Подловилля? Мы отправляемся немедленно!

* * *

Хотя Подловилль был ближайшей к ним гаванью, путь до него занимал два дня. Повезло еще, что море было спокойное и попутный ветер подгонял судно.

Уоррену не терпелось скорее добраться до Подловилля, но не забывал он и о своем любимом деле: заботиться о постояльцах. Когда отель забит пожилыми пиратами, хлопотать приходится с утра до поздней ночи. Одним подавай особую диету, у других матрас комковатый, кто-то неизвестно куда задевал протез руки, а кто-то — вставные челюсти. А еще надо было решать споры из-за мягких кресел в смотровой гостиной и улаживать ссоры из-за выбора пластинок. К счастью, Беатриса оправилась настолько, что порой играла на скрипке, и эта успокоительная музыка настраивала всех на мирный лад.

Однажды в момент такого затишья Уоррен наведался в галерею, к портрету отца.

— Спасибо за перстень, отец, — сказал он. — Я знаю, ты хотел, чтобы я получил его в восемнадцать лет. Надеюсь, ты не против, что это случилось на несколько лет раньше? Мистер Фриггс думает, этот перстень выручит меня, если я действительно проклят.

Глубокая печаль охватила Уоррена.

— Папа, ты тоже был проклят? Из-за этого ты и умер так рано? Почему же перстень не защитил тебя?

Портрет не отвечал. Уоррен тяжело вздохнул. Никогда ему не получить всех ответов. Взгляд его блуждал по хорошо знакомым мазкам кисти, из которых складывалось отцовское лицо. Его всегда поражало, как случайные с виду кляксы красок могли породить настолько теплое, живое изображение. Поскольку Уоррен и сам любил рисовать, он старался изучать технику художников былых времен. Откинув защелку на перстне, он извлек лупу. Теперь он сможет рассмотреть мельчайшие детали!

Поднеся лупу к глазу, Уоррен вновь вгляделся в портрет отца. И вдруг на поверхности холста проступили золотые цифры — там, где раньше ничего подобного не было!

Уоррен отодвинул лупу и посмотрел на портрет невооруженным глазом. Числа исчезли. Снова посмотрел через лупу — и снова поперек отцовского портрета потянулся ряд чисел.

17 1 13 10 14 17 19 6 19 20

Уоррен галопом промчался по галерее, наводя лупу на каждый портрет по очереди в поисках иных тайных знаков. Но больше ничего не обнаружилось. Что же означал этот ряд чисел? По привычке Уоррен сунул руку в карман за блокнотом, но спохватился, что блокнота у него больше нет. Пришлось записать числа чернилами у себя на руке.

— Пойду посоветуюсь с мистером Фриггсом.

* * *

Библиотека представляла собой нагромождение книг, артефактов, сувениров, но мистер Фриггс прекрасно ориентировался в этом хаосе. Однако сейчас библиотека выглядела уже не как лабиринт, а как поле боя. Все перевернуто вверх дном, книги и предметы разбросаны как попало. Тут словно ураган пронесся и все расшвырял.

— Мистер Фриггс! — с тревогой воскликнул Уоррен. — Где вы? Что случилось?

Из дальнего левого угла донеслось бормотанье. Уоррен стал пролагать себе путь в этом направлении, перебираясь через горы керамики и ритуальных масок, нагроможденные поверх холмиков поменьше — из свернутых карт и замшелых рукописей.

Наконец он высмотрел мистера Фриггса — тот стоял по колено в плетеных корзинах, шестеренках и металлических пружинах, держал себя за бакенбарды и выглядел очень расстроенным.

— Мистер Фриггс! Что произошло?

— Я ничего не могу найти! — вскричал мистер Фриггс. — Должно быть, я схожу с ума!

— Сядьте за стол и отдышитесь, — посоветовал Уоррен, провожая наставника к его любимому креслу. Пришлось смахнуть стопку тканных вручную гобеленов и мешочек с шахматными фигурами, чтобы мистер Фриггс смог сесть. Старик со стоном опустился в свое кресло.

— Скажите, что вы ищете, и я помогу это найти! — предложил Уоррен. — Может быть, стоит тут прибрать и навести порядок?

Уоррен всегда об этом мечтал, но мистер Фриггс не допускал никаких изменений в библиотеке.

— Навигационные инструменты! — простонал мистер Фриггс, и взгляд его вновь заметался по комнате. — Только вчера я размечал наш курс до Подловилля, а сегодня нигде не могу их найти. Они лежали у меня на столе, это я точно помню! Без них невозможно точно рассчитать маршрут!

— Уверен, они тут где-нибудь и лежат, — сказал Уоррен. — Не волнуйтесь так!

Но в глубине души Уоррен тоже переживал. Без пропавших инструментов еще труднее будет искать Скетчи.

— А я вот что хотел вам показать, — продолжал Уоррен, надеясь, что, переменив тему, немного рассеет беспокойство своего наставника. Он закатал рукав и выставил напоказ числа, которые написал у себя на руке.

— Эти числа что-нибудь значат? — спросил он. — Я обнаружил их на портрете отца, они написаны невидимыми чернилами. Перстень показал мне их.

— Вот как! — Мистер Фриггс в самом деле обрадовался новой загадке и отвлекся от поисков. — Наверное, это код доступа.

— Или координаты.

— Нет, чисел слишком много, — размышлял вслух мистер Фриггс. — Дай-ка я их перепишу и попробую вывести закономерность. Например, если их сложить… — Погрузившись в свои мысли, мистер Фриггс принялся записывать уравнения на очередном листе бумаги.

Уоррен оставил его в покое и побежал вниз, в рубку. Он решил набрать числа на контрольной панели и посмотреть, что произойдет. Но когда он одну за другой напечатал эти цифры, раздалось гневное ДЗЗЗЗ! — включился сигнал тревоги. Из ближайшей щели выскочил лист бумаги с надписью НЕВЕРНО — огромными красными буквами.

Этот шум разбудил даже дядю Руперта. Он кинулся к двери с воплем:

— Я опаздываю в школу!

— Ох, похоже, это я зря! — Уоррен отчаянно пытался заткнуть сигнал тревоги. — Придется попробовать что-то другое.

Глава IX,
в которой Уоррен отправляется в Подловилль

Отель причалил к Подловиллю на день позже расчетного времени — все из-за того, что у мистера Фриггса пропали навигационные инструменты. Учитель даже разрешил Уоррену навести порядок в библиотеке, пока сам он ломал голову над таинственными числами, и хотя Уоррен идеально все разложил, инструменты так и не нашлись. Куда же они делись?

К счастью, Капитан Полуседая Борода обладал великолепной штурманской интуицией и сумел составить маршрут, полагаясь лишь на свою память. И вот уже на горизонте сквозь густую завесу смога показался порт.

— Земля! — возвестил Капитан Полуседая Борода из кокпита, где он неотрывно глядел в перископ.

— Спасибо вам, капитан! — поблагодарил Уоррен.

Дверь в рубку распахнулась, и с радостным видом вошел мистер Фриггс.

— Ого! Вы покинули библиотеку! — удивился Уоррен.

— У меня отличные новости, мой мальчик! Я разгадал код!

— Правда? — Уоррен расплылся в улыбке. — Как?

— Я понял, что это не математическая загадка, а буквенная. Каждое число соответствует букве алфавита. А — 1, Б — 2 и так далее.

Мистер Фриггс вручил Уоррену лист с теми числами, которые были на портрете отца. Сверяясь с алфавитной табличкой, Уоррен быстро записал буквы, соответствующие числам.

— Палимпсест? — прочел он получившееся слово. — Что это значит?

— Это рукопись, которую стерли, чтобы освободить место, или сразу написали поверх нее новый текст, — разъяснил мистер Фриггс. — Следы старого текста иногда удается обнаружить и восстановить.

— Интересно, — сказал Уоррен. — Но почему это слово написано на папином портрете, да еще и шифром?

— Вот об этом я понятия не имею, — признался мистер Фриггс. — Но на твоем месте я бы присмотрелся, нет ли где палимпсестов. А я пороюсь в библиотеке, может быть, там что-нибудь найду.

— Спасибо, мистер Фриггс, — ответил Уоррен. — Замечательно, что вам удалось разгадать этот шифр!

— Простите, что перебиваю, — вмешался Капитан Полуседая Борода, — но мы прибыли в Подловилль.

Густой коричневый туман висел в воздухе, он вонял дымом и порохом. Издали слышен был грохот пушек и фейерверков, а порой раздавались взрывы визгливого смеха. Улицы засыпаны мусором, пестрые хибары теснились, только что не налезали друг на друга, образуя кричащей расцветки ковер.

Вслед за Капитаном Полуседая Борода Уоррен спрыгнул на деревянный причал, и вместе они закрепили отель толстым канатом, чтобы его не снесло. При этом Уоррен заметил вблизи нескольких пиратов, алчно взиравших на его отель.

— Да, тут у нас могут быть неприятности, — шепнул ему Капитан Полуседая Борода. — Вдруг кому-то из этого сброда придет в голову блестящая идея завладеть отелем? Но не бойся: я буду охранять наше судно вместе с ребятами из «Тихой Гавани».

— Спасибо, — ответил Уоррен, хотя полностью его опасения капитан не рассеял.

Зато Беатриса выздоровела и теперь несла вахту в «вороньем гнезде» — в черном плаще она и сама немного смахивала на ворона. Когда Уоррен поднял глаза, она слегка помахала ему, и он кивнул в ответ. Вместе перфюмьерша и старые пираты сумеют защитить отель, решил он. Но все же чем меньше времени они проведут в Подловилле, тем лучше.

Петула тоже вышла на причал — недовольная, потому что за ней по пятам следовала Бонни, а замыкал процессию мистер Вандербелли.

— Я готова, если ты собрался, — сообщила Петула Уоррену. — А вот им лучше бы остаться.

— Я знаю, как иметь дело с буйными пиратами! — заявила Бонни. — А вас, ребята, без моей помощи проведут, как дурачков.

— УЖ МОЖЕШЬ ПОВЕРИТЬ! — выкрикнул попугай у нее на плече.

— А я непременно должен увидеть типографию, где печатается «Флибустьерский факел», — сказал мистер Вандербелли. — Иначе как мне красть — то бишь перенимать — их методы?

Уоррен глянул на Петулу и пожал плечами:

— Вместе безопасней, верно?

И эта странная компания зашагала в город. Казалось, здания смыкаются за спиной и подозрительные взгляды впиваются в чужаков из каждого окна. Они пробирались по узким извилистым улочкам, тревожно оглядываясь через плечо: пираты Подловилля скалились в ответ — кто лукаво, а кто и злобно.

— Как ты думаешь, где у них типография? — шепнул Уоррен Бонни. — Стоит ли спрашивать у прохожих?

— Никого не спрашивай, если не хочешь угодить в ловушку! — отрезала Бонни. — Получить здесь информацию можно только за взятку! Вот, учись!

Она подошла к пирату, облокотившемуся на бочку (бочка слегка покачивалась).

— Эй ты! — сказала она, протянув пирату блестящую золотую монету. — Покажи, где печатается «Флибустьерский факел», и я тебе заплачу. Заплачу вдвое, если ответишь быстро.

При виде монеты глаза пирата расширились, он алчно облизал губы.

— Славно, девулька! — заговорил он, подставляя ладонь. — Гони монету, и я вас провожу.

— Умник выискался! — ответила Бонни. — Я не стану платить, пока не получу то, что мне нужно.

— Он сказал: гони монету! — прозвучал грубый голос у них за спиной. — Выворачивайте карманы, выкладывайте все, что у вас при себе.

Уоррен и его спутники обернулись, но слишком поздно: они были окружены пиратами, которые выступили из темных углов и медленно стягивали кольцо, угрожающе положив руки на пояса с кортиками.

— Замечательно! — пробурчала Петула. — Побренчали деньгами, только внимание к себе привлекли.

Бонни побледнела.

— Погодите, ребята, не…

Уоррен понимал: надо быстро что-то придумать. Он выхватил у Бонни монету и швырнул ее как можно дальше.

— Хотите червонец — бегите за ним! — крикнул он.

Сбивая друг друга с ног, пираты устремились за добычей.

— Сюда! — крикнул Уоррен и рванул в противоположном направлении. Все четверо мчались, не останавливаясь, пока не добежали до площади, заполненной еще большей толпой пиратов.

Пока они пытались отдышаться, мистер Вандербелли втянул в себя воздух и заявил:

— Я чую запах чернил. За мной!

Он повел их через площадь и оживленный рынок с множеством лотков, где пираты-купцы торговали ошеломляюще разнообразными товарами. Тут красовались корзины с фруктами, пряностями, чайными листьями, кофейными зернами. Столы ломились от сервизов, рулонов шелка, драгоценностей, инструментов, побрякушек. Пекарь предлагал печенье, «защищающее от цинги», а ткач изготовлял вручную флаги, расцветка — на заказ. У другого лотка врач назначал лекарства от морской болезни и водянки. Горой громоздились игрушки для пиратских детей, а у палатки с ножами и прочим холодным оружием несла вахту огромная тетка с черным псом. Тут даже имелся отдельный лоток с попугаями всех цветов радуги — птицы охорашивались, расправляя перья, но их голоса тонули среди воплей торгующихся: покупатели старались сбить цену.

У Уоррена отвисла челюсть: никогда прежде ему не доводилось окунаться в такой хаос и гам.

— Отведайте нежнейшие экзотические груши, молодой господин! — Юная девушка улыбнулась Уоррену и протянула поднос с кусочками плода персикового цвета. Уоррен хотел было принять угощение, но Бонни резко оттолкнула его руку.

— Это мошенническая уловка! — предупредила она. — Тронешь — значит, купил. И тебе придется заплатить за целый ящик!

Девушка заворчала им вслед, но Бонни уже тащила Уоррена прочь от лотка.

— Ни к чему не прикасайся! — велела она.

Когда они наконец вышли с рынка, мистер Вандербелли воскликнул:

— Ага! Теперь уж я и сам печатный станок чую!

Даже Уоррен различал повисший в воздухе кислый, резкий запах. Журналист ускорил шаги, и все поспешили за ним — мистер Вандербелли свернул направо, потом налево, потом снова направо, словно гончая, взявшая след. Еще поворот, и наконец-то: огромное кирпичное здание, из труб которого клубами выходил черный вонючий дым. Потускневшая золотая надпись над двойной дверью гласила: «Флибустьерский факел». Изнутри доносился грохот и лязг.

— Вы нашли типографию! — обрадовался Уоррен.

Он подошел к дверям и ухватился за медную ручку в форме осьминога. При виде ручки Уоррен вспомнил Скетчи, и сердце его забилось чаще. «Скоро мы тебя найдем, Скетчи! Только держись!» — мысленно сказал он.

Глава X,
в которой Уоррен проникает во «Флибустьерский факел»

Дверь распахнулась, и строгая женщина — тонкие губы сжаты, седые волосы стянуты в пучок — уставилась на Уоррена сквозь узкие очки.

— Мы ничего не покупаем! — рявкнула она.

— А мы ничего не продаем. Мы хотим купить, — ответил Уоррен.

— Что купить?

— Самый свежий номер газеты. Завтрашний выпуск, если вы его уже напечатали.

— Здесь газеты не продаются, здесь их печатают, — фыркнула женщина. — Если вам нужна газета, ищите магазин или киоск.

Она попыталась захлопнуть дверь, но мистер Вандербелли придержал дверь рукой.

— Хм! Позвольте представиться, мадам. Я — мистер Вандербелли, известный журналист из Фаунтлероя, и я…

— сказала женщина и на этот раз ухитрилась-таки захлопнуть дверь.

— Как она смеет! — возмутился мистер Вандербелли. — Похоже, в этом окаянном городке не уважают журналистов!

— усмехнулась Бонни.

Но мистера Вандербелли было не остановить.

— Мы должны проникнуть внутрь. Мне нужно посмотреть, как работает их печатный станок, — сказал он.

— Нас не впустят, — возразил Уоррен. — Пошли поищем магазин или киоск. С этого, вообще-то, надо было начинать.

— Так легко сдаешься? — попрекнул его мистер Вандербелли. — Настоящий журналист никогда не отказывается от задания. Тем более когда чует интересный сюжет. — Он раскрыл блокнот и начал набрасывать очередную статью: «Проникнем в таинственные недра “Флибустьерского факела”. Что здесь прячут? Лишь я, Вандербелли, сумею это узнать».

— Могу сделать портал, — заговорщически предложила Петула.

— Я думал, ты делаешь порталы только в те места, где уже бывала, — удивился Уоррен.

— Только в те места, которые я видела, — уточнила Петула. — А пока эта злобная тетка нас отчитывала, я заглянула ей за спину, внутрь. Я могу перенести нас туда.

— Вторжение на частную территорию… — усомнился Уоррен.

— Ради Скетчи можно и нарушить парочку правил, а? — подначивала его Петула. — Мы туда и сразу обратно. Прихватим газету и удерем.

— А это еще и воровство!

— Оставишь монетку в уплату, — буркнула Петула. — Хватит зря время терять.

— Трусишка! Цыплячья душа! — Бонни решила взять его на «слабо».

— КУДАХТАХТАХ! — заорал попугай.

Уоррен вздохнул.

— Я не трушу, просто… ладно, пошли.

Петула нарисовала в воздухе круг, и появился портал. Девочка сунула туда голову, потом выглянула и сообщила:

— Никого нет. Бонни и я останемся тут — двоим спрятаться легче, чем четверым.

Уоррен шагнул в портал, желудок его завертелся, как внутри стиральной машины. Когда Уоррен вышел с другой стороны и мир перестал вращаться перед его глазами, мальчик разглядел большой мрачный холл. Там стоял стол — наверняка пост той злобной тетки, но ее, к счастью, не было на месте.

— пожаловался мистер Вандербелли, протискиваясь сквозь портал. Наконец он высвободился и с громким стуком рухнул на пол.

Уоррен ухватил его за рукав, и они галопом пробежали холл, затем коридор и попали в цех. Повезло, что грохот печатного станка заглушал их шаги.

Печатный станок — металлическая махина, множество рычагов и шестеренок. Из клапана с шипением выходил пар, шестеренки вращались, и металлическая плита обрушивалась на очередной бумажный лист, подъезжавший на конвейерной ленте, оставляя на бумаге чернильный отпечаток свежих новостей. У станка суетились пираты в грязных комбинезонах, покрикивали друг на друга и заправляли бумагу в специальную щель. В этом шуме и гаме никто не заметил появления Уоррена и мистера Ванлербелли.

Они осторожно крались вдоль стен, прячась за трубами и бетонными столбами и всматриваясь в работу станка, превращавшего белую бумагу в печатную страницу. Мистер Вандербелли веселился, как школьник, торопливо все записывал на ходу, боясь упустить даже мелочи.

Наконец, они добрались до дальнего конца станка, так и не замеченные рабочими, которые грязными от размазанных чернил руками снимали с конвейера свежие номера газеты и складывали их в огромную стопку. Юный пират стоял рядом с этой грудой, отделял от нее пачки поменьше и перетягивал шпагатом, готовя к отправке.

Как же ухватить один экземпляр и не попасться?

— Невероятно! — прошептал мистер Вандербелли. — Эта махина посрамит печатный станок Фаунтлероя, Ты погляди, как быстро она печатает, как безупречно! Пиратский паровой двигатель не знает себе равных. Надо подойти ближе — заглянуть внутрь…

— Это опасно! — попытался остановить его Уоррен.

— Не для меня! — провозгласил мистер Вандербелли. — Я журналист, лицо неприкосновенное! Довольно мне прятаться по углам!

Уоррен нырнул за какой-то бочонок, а мистер Вандербелли торжественно выступил вперед.

— Всем добрый день! — Широким жестом он охватил присутствующих.

Рабочие замерли в изумлении, и станок со скрежетом остановился, выпустив напоследок пар.

— Меня зовут Вандербелли, я известный журналист из Фаунтлероя! Ваш печатный станок достоин восхищения, и я собираюсь написать о нем статью. Кто из вас окажет мне честь и даст интервью?

Бригадир, высокий и тощий пират с короткой стрижкой, вышел вперед, угрожающе размахивая гаечным ключом.

— Вас сюда не звали! Как вы пролезли?

— Через портал, раз уж вы спрашиваете, — ответил мистер Вандербелли. — Но это не так важно… а вот как ваш станок ухитряется так быстро печатать? Мне бы очень хотелось ознакомиться с его внутренним устройством.

— Он сюда шпионить явился, босс! — заорал кто-то из работников. — Своровать наши секреты!

— В самом деле? — Бригадир похлопал себя гаечным ключом по ладони. ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП!

— Да нет же! — воскликнул мистер Вандербелли. — Я пришел учиться!

— прорычал бригадир, и работники набросились на мистера Ванлербелли, как стая волков.

— Журналистская неприкосновенность! — выкрикивал он. — Неужели вы не знакомы с кодексом журналистов?

— У пиратов собственный кодекс! — рявкнул бригадир, а его помощники связали мистера Вандербелли той самой бечевкой, которой мальчишка-посыльный перетягивал пачки газет. — Хочешь ознакомиться с нутром нашего станка? Сейчас ознакомишься!

К ужасу наблюдавшего за этой сценой Уоррена, пираты швырнули его друга на конвейер и включили станок. Шестеренки со скрежетом пришли в движение. Надо что-то делать — немедленно, — иначе мистера Вандербелли расплющит, как блин!

— НЕ Е Е ЕТ, — вопил мистер Вандербелли: конвейер неумолимо подвозил его все ближе к разверстой глотке пресса.

Уоррен увидел красный рубильник — рядом с ним стоял бригадир. Ни секунды не раздумывая, мальчик кинулся туда, надеясь добежать, прежде чем пираты сообразят, что к чему. Увы, он поскользнулся в чернильной луже и покатился по полу.

— Еще один! — закричал бригадир. — Держи его!

Рабочие очнулись и попытались схватить Уоррена, но его одежда пропиталась чернилами и мальчик сделался скользким, как угорь. Он вывернулся из вражеской хватки и снова метнулся к рубильнику.

— ПОМОГИ-И-И-ТЕ! — кричал мистер Вандербелли: его стопы оказались уже в опасной близости от пресса, яростно колотившего по конвейерной ленте — БАЦ! БАЦ! БАЦ!

Бригадир замахнулся на Уоррена гаечным ключом и промазал на волос. Уоррен потянулся к рубильнику, но смазанные чернилами пальцы лишь скользнули по рычагу. Бригадир снова замахнулся. Уоррен присел, и гаечный ключ с размаха врезался в рубильник. Искры полетели во все стороны.

— Нет! — вскричал бригадир, когда до него дошло, чтó он натворил: от его удара рубильник опустился и весь механизм, заскрежетав, встал. Уоррен воспользовался замешательством своих врагов, подскочил к конвейеру и стащил оттуда журналиста.

— Ох! Ужас какой! — пропыхтел мистер Вандербелли, стряхивая с себя бечевку. — Бежим отсюда скорее!

— Не упустите их! — закричал, опомнившись, бригадир, и рабочие погнались за Уорреном и мистером Вандербелли, которые улепетывали к выходу. На бегу Уоррен прихватил газету из только что отпечатанной пачки.

— Эй! — запротестовал разносчик, и Уоррен бросил ему дублон — тот самый, что получил в подарок от ворон. Мальчишка-пират заскорузлой рукой поймал монету и уставился на нее в почтительном восторге: за дублон можно было купить сто газет!

Уоррен и мистер Вандербелли пронеслись через холл — пираты гнались за ними по пятам, — распахнули дверь и выскочили на улицу, где их ждали Петула и Бонни. К счастью, Петула уже подготовила новый портал, и мистер Вандербелли сразу же нырнул в него, поднатужился слегка и исчез внутри.

Пираты, гнавшиеся за ними, притормозили, испугавшись волшебной воронки.

— Ай! Это что такое? — попятился бригадир.

— Колдовство! — завопила подоспевшая секретарша. — Не подходите близко!

— Скорей! — крикнула Петула.

Следующей в портал запрыгнула Бонни, за ней Уоррен, Петула последней и закрыла за собой портал.

Они с грохотом приземлились на деревянном причале, возле которого их ждал отель.

— Зато газету раздобыли! — слабо улыбнулся Уоррен.

— Дай посмотреть! — Бонни выхватила у него газету. — Точно, завтрашний выпуск. Свежее не бывает.

Внезапный порыв ветра вырвал из ее рук «Флибустьерский факел».

— Ай-ай! — вскрикнула Бонни.

— НЕВЕЗЕНИЕ! — заверещал попугай.

— Нет! — завопил Уоррен. Газета прошелестела по причалу, и ветер понес ее над водой. После стольких трудов — все в одночасье пропало!

Немедля Уоррен помчался в конец причала и прыгнул, перехватив газету в полете. Он скомкал ее и швырнул этот шар Петуле, а сам плюхнулся в ледяную воду. Бр-р, как неприятно! Зато смыл с себя чернила от печатного станка.

— Могло плохо кончиться, — пробормотала Петула, глядя на Бонни в упор.

Та скривилась в ответ.

Глава XI,
в которой проклятие Уоррена усугубляется

Не теряя времени, отель отчалил от Подловилля.

— Вас тут не беспокоили, пока нас не было? — спросил Уоррен Капитана Полуседая Борода.

— Пытались. Но Беатриса быстро их отвадила. Если они хоть кого-то боятся, то ведьм.

Уоррен улыбнулся. Надо будет сказать Беатрисе спасибо.

Как только Подловилль превратился в коричневую от смога точку на горизонте, Уоррен развернул смятую газету и прочел новую загадку о Морском цирке. Выглядела она так:

Уоррен озадаченно почесал голову.

— Может быть, где-то есть такой необычный остров? — предположил он. — Ноги — это могут быть башни или горы.

— Во всех моих путешествиях я ни разу ничего подобного не встречал. — Капитан Полуседая Борода задумчиво погладил свою бороду.

— К тому же острова не пьют, — вздохнул Уоррен.

— А если это мусорный остров? — подкинула идею Петула. — Много грязи вокруг…

— Но тогда почему «зовусь возвышенно»? — усомнился Уоррен.

— Да уж, — согласилась Петула. — И опять же непонятно, почему пьет.

— В загадке, похоже, говорится о живом существе, а не о каком-то месте, — сказал Уоррен.

— Может, это гигантская черепаха, — обрадовалась Петула.

— Такая большая, что на ее спине может разместиться Морской цирк? — усомнился Уоррен.

— М-м, суп из черепахи, — пробормотал дремлющий в гамаке дядя Руперт.

Уоррен и Петула переглянулись. Фу!

— Жирный, черный, как нефть! — Руперт причмокнул губами и нахмурился. — Нет, мама, не хочу мыть руки!

— Твоему дяде только еда и снится? — громко спросила Петула.

— Да. Ой! Подожди минутку! — В голове Уоррена быстро завертелись шестеренки. — Черный, как нефть. Как нефть…

Он радостно захлопал в ладоши.

— Понял! Буровая вышка! Вот куда плывет цирк!

— А я не понимаю, — поморщилась Петула. — Что за буровая вышка?

— Это такое специальное сооружение, оно добывает нефть из недр, расположенных под толщей океана, а потом нефть перерабатывают в бензин для двигателей, например автомобилей, — объяснил Уоррен. — Она стоит на четырех ногах, пьет нефть и называется «возвышенно» — вышка. И грязь от нефти.

— Никогда о таком не слышала, — призналась Петула. — А ты откуда это знаешь?

— Из книги «Жак Ржавые Боты и галеон с мотором», — ответил Уоррен. — В той книге герой наткнулся на буровую вышку, залил очищенный бензин в двигатель корабля и выиграл гонку пиратских судов.

— Как полезно читать! — восхитилась Петула. — А то бы мы так и ломали голову над этой загадкой.

— Мне помог дядя Руперт, — заскромничал Уоррен. — Может, во сне он умнее, чем наяву.

— Какие смешные штанишки! — захихикал Руперт.

— Вряд ли умнее, — подытожила Петула.

— Капитан Полуседая Борода, в здешних водах есть буровые вышки? — спросил Уоррен.

— А, конечно же есть! Одна здоровенная, поблизости от Крошащихся островов. К северо-востоку отсюда, сколько помню, но надо посоветоваться с твоим штурманом для верности.

— Пойду скажу мистеру Фриггсу! — Уоррен помчался в библиотеку.

Ворвавшись в святилище мистера Фриггса, Уоррен увидел, что, несмотря на его недавние усилия, тут вновь воцарился хаос. Он едва не споткнулся о стопки книг, разложенные там и сям на проходе. Почему-то и все ритуальные маски из коллекции мистера Фриггса оказались на полу, хотя Уоррен аккуратно развесил их по стенам.

Уоррен шлепнул газету на пока еще относительно чистый стол своего наставника.

— Я разгадал загадку! — похвастался мальчик. — Надо скорее проложить маршрут к буровой вышке возле Крошащихся островов. Капитан Полуседая Борода считает, что плыть надо на северо-восток.

— Боюсь, нам придется ждать темноты и ориентироваться по звездам, — вздохнул мистер Фриггс. — Компас сошел с ума.

Он сунул руку в ящик и достал круглый предмет размером с тарелку.

Стрелка компаса неистово раскачивалась взад-вперед. Все время взад-вперед, словно искала северный полюс, но никак не могла найти.

— Что это с ним? — с тревогой спросил Уоррен.

— Хотел бы я знать, — сказал мистер Фриггс. — И всех моих верных инструментов нет как нет. Но зато сохранилась моя надежная карта!

Он ухватил рулон пожелтевшей бумаги и развернул его на столе.

— О нет! — вскрикнули дружно старик и мальчик.

Карта была залита чернилами, почти все надписи скрылись под кляксами.

— Испорчена! — выдохнул мистер Фриггс.

— Как такое могло произойти? — недоумевал Уоррен. — Вы же всегда так осторожно обращаетесь с картами.

— Я… Наверное, я пролил бутылку чернил и сам того не заметил. Охохонюшки, это сильно усложняет дело.

— Наверное, в отеле найдутся другие карты. Не может же быть только одна, — не сдавался Уоррен.

— Ты прав. Сходи в бильярдную. Кажется, в одном из книжных шкафов там лежат карты.

Уоррен поспешил в бильярдную, горестно размышляя о преследующих его неудачах. Как будто злая сила вредила, пресекая все попытки найти Скетчи. Инструменты пропали, компас дурит, карта испорчена…

— Тринадцатилетнее проклятие! — в отчаянии шептал он. — Только что-то начинает получаться, как тут же обязательно стрясется беда.

Войдя в бильярдную, Уоррен услышал стук деревянных шаров — группа пиратов гоняла шары кием, шла партия в снукер. Пятеро пиратов играли за столом в карты, а в дальнем конце комнаты Акулыч и с ним еще несколько человек склонились над столом и, похоже, складывали пазл.

Уоррен подошел к шкафу, набитому романами и руководствами по игре в шахматы, шашки и другие стратегические игры. Перебрал книги и, не обнаружив среди них ни атласов, ни карт, тяжело вздохнул.

— Што шлучилось, парень? — окликнул его беззубый пират. — Вишшу я скверно, но даже я вишшу, што ты грустишш.

— Я и правда расстроен, — ответил Уоррен. — Похоже, все, что я делаю, я…

Но тут на другом конце комнаты вспыхнул спор и перебил его на полуслове.

Уоррен пошел туда посмотреть, в чем дело. Подойдя, он увидел, что пираты возятся вовсе не с пазлом, а с…

Прекрасная многоцветная карта со всеми материками и мельчайшими островами. В некоторые ее точки были воткнуты булавки.

Два пирата сражались за булавку с желтой головкой.

— Отдай мне! — пробурчал один.

— Нет, ТЫ отдай! — рявкнул другой.

— Перестаньте! — попросил Уоррен. — Вы так уколетесь.

Он осторожно отнял у них булавку и зажал ее в руке.

— Из-за чего спор?

— Каждый раз, когда удается разгадать загадку, мы втыкаем в карту булавку, чтобы отметить, где побывал Морской цирк, — ответил Акулыч. — Эти придурки дерутся за право воткнуть булавку. Мы делаем это по очереди, понимаешь?

— Он втыкал в прошлый раз! — пожаловался обиженный пират. — Сейчас моя очередь!

— Он не умеет! — возразил другой. — У него руки дрожат, он промахнется.

— Ладно, — сказал Уоррен, — в моем отеле ссориться не принято. Давайте все будем жить дружно!

Он воткнул булавку у береговой линии

— Вот! Здесь Морской цирк будет в следующий раз.

Пираты позабыли споры и склонились над картой, изучая отмеченное место.

— Можно я заберу карту ненадолго? — спросил Уоррен. — По ней мы проложим наш курс.

— Бери, капитан! — ответил Акулыч. — Главное, верни ее в исправности. Мы годами гоняемся за этим цирком.

— Конечно! — ответил Уоррен и побежал с картой к мистеру Фриггсу.

Он мчался на четвертый этаж, перепрыгивая через ступеньки, и Петула чуть не сбила его с ног, выскочив из-за угла.

— Ай! — вскрикнул Уоррен.

Петула успела схватить его за лацканы и удержать, чтобы он не полетел вверх тормашками.

— Зачем ты меня так пугаешь? — сказал Уоррен, кое-как оправившись от потрясения.

— Прости. Послушай, Уоррен, я очень беспокоюсь. — Петула оглянулась по сторонам, проверяя, не слышит ли ее кто.

— Что стряслось?

— Много чего! — воскликнула она. — Ты что, не замечаешь, как все идет вкривь и вкось? Пропадают нужные вещи. Ломаются приборы. Сегодня утром обнаружилась течь, мы с мамой едва ее залатали магией!

— Ну да, — согласился Уоррен. — Но зато у нас опять полно гостей. Когда много народу, всегда что-нибудь случается.

— Нет, дело не только в этом. — Петула понизила голос почти до шепота.

Уоррен тревожно сглотнул и кивнул, соглашаясь.

— Что? — вскричала Петула. — Нет! Глупости какие. Я говорю о… Бонни.

— Бонни?

— Это ее рук дело. Я уверена.

Уоррен обдумал ее слова и покачал головой.

— Не понимаю, в чем ты ее подозреваешь. Она все время старается нам помочь.

— Ты так считаешь? Очень уж ты доверчивый!

Уоррен чуть-чуть рассердился.

— Я знаю, Бонни тебе не нравится, и с ней действительно нелегко. Беда в том, что у нее никогда не было друзей. Она порой дает маху, но она правда старается.

Петула вздохнула.

— Послушай, я сегодня утром была в столовой, Бонни прошла мимо стола, и все металлические приборы задребезжали. По-моему, она прячет в кармане магнит.

— И что? — спросил Уоррен.

— И что? Это очень странно… и подозрительно.

Невольно Уоррену припомнился вышедший из строя компас. Не связан ли как-то с этим спрятанный Бонни магнит? Но зачем ей умышленно сбивать корабль с курса? Уоррен наметил при случае поговорить с Бонни, а пока у него были более срочные дела.

— Мне нужно идти к мистеру Фриггсу, — сказал он Петуле довольно резко. Не нравились ему эти подозрения… но вдруг она права?

Глава XII,
в которой Уоррен высаживается на буровой вышке

С помощью пиратской карты мистер Фриггс сумел проложить курс к буровой вышке. Но без компаса Уоррену приходилось просиживать ночь напролет на крыше и следить по звездам, не сбились ли они с курса. Налетевший с запада штормовой ветер так и норовил развернуть плавучий отель. Через переговорное устройство Уоррен общался с Капитаном Полуседая Борода и подправлял курс всякий раз, когда отель отклонялся от заданного маршрута.

Мальчик плотно завернулся в одеяло. Хорошо, что «воронье гнездо» глубокое, его борта защищали от порывов ветра. При свете мигающего фонаря Уоррен перечитывал том «Жак Ржавые Боты и коварные кокосы». Его кумир успел сразиться с командой морских ведьм верхом на акулах, вступил в артиллерийскую перестрелку с контрабандистами, везущими партию банджо, и, самое ужасное, страдал от жуткого мороза — все это ради того, чтобы доставить некоему загадочному богачу полный трюм вопящих, одержимых бесами кокосовых орехов. Несмотря на столь занимательный сюжет, веки Уоррена уже смыкались. Час был поздний.

Как раз в тот момент, когда он почти задремал, чердачный люк заскрипел и разбудил его. Уоррен перегнулся через край «вороньего гнезда».

Там, на палубе, появилась Бонни, в кои-то веки без попугая (оно и к лучшему, попугай надоедлив). Девочка принялась расхаживать взад-вперед, задумчиво потирая подбородок. Что она задумала?

— Бонни! — окликнул Уоррен. — Что ты тут делаешь?

Бонни взвизгнула и подскочила на месте. Потом подняла глаза на Уоррена и нахмурилась.

— Подглядывать некрасиво!

— Прости, я не собирался. Просто у тебя вид немного удрученный.

— Ничего не удрученный. Всего лишь вышла подышать свежим воздухом.

— Ужасно ветрено. Полезай ко мне в «воронье гнездо», — предложил Уоррен. — Буду рад компании.

Бонни заколебалась, потом быстро кивнула и полезла вверх по шесту. Запрыгнув в корзину, она оценивающе огляделась по сторонам.

— Неплохо, — одобрила она.

— Сам построил, — похвастался Уоррен.

— Хм. — Вот и весь был ее ответ.

— Укройся одеялом. — Уоррен отвернул край своего кокона.

С минуту Бонни мрачно взирала на него, потом все же накинула одеяло себе на колени.

— Ты, наверное, устал, — сказала она. — Давай сменю тебя? Послежу, чтобы мы не отклонились от курса.

Уоррену припомнились подозрения Петулы, и стало стыдно за то, что он чуть было в них не поверил. Конечно же, Бонни пытается помочь.

— Спасибо, но я уже вполне проснулся, — сказал он. — И я хотел поговорить с тобой.

— О чем? — насторожилась Бонни.

— Ну я хотел лучше тебя узнать.

— Нечего особо узнавать, — проворчала Бонни. — Ты увел моих пиратов, и вот я тут.

— Не уводил я! — запротестовал Уоррен.

— Шучу! — пренебрежительно фыркнула Бонни. — Очень уж ты легковерный!

В голове Уоррена эхом прозвучал голос Петулы: «Очень уж ты доверчивый».

— Извини, — сказал Уоррен. — Многовато неприятностей в последнее время. И всякие странные вещи происходят в отеле. Мне начинает казаться, будто все против меня.

Он внимательно следил за реакцией Бонни. На ее лице промелькнула улыбка, и девочка спросила:

— Ты имеешь в виду ПРОКЛЯТИЕ?

— Ну да, что-то в этом роде.

— Тебе ведь стукнуло тринадцать, — как о чем-то само собой разумеющемся сказала Бонни. — А ты еще и тринадцатый Уоррен. Двойное проклятие.

— Да уж, — продолжала она. — Не хотела бы я угодить в такой переплет. Хорошо, что мне еще пара лет осталась до тринадцати. И я не собираюсь становиться жертвой проклятия! Как-нибудь да вывернусь!

— Как ты думаешь, что мне сделать, чтобы уйти от проклятия? — спросил Уоррен.

— На твоем месте я бы прекратила носиться по морям в поисках своего приятеля. Чем больше ты путешествуешь под проклятием, тем больше может случиться бед.

— Не могу же я бросить Скетчи! — возмутился Уоррен.

— Но можешь дождаться, пока тебе исполнится четырнадцать. Проклятие закончится. И все станет гораздо проще.

— Целый год ждать…

— Я всего лишь пытаюсь помочь, — надулась Бонни. — Вот и говорю тебе: будешь упорствовать, станет еще хуже. И еще хуже.

Уоррен обдумал совет Бонни и сказал:

— Ты дорожишь кем-нибудь настолько, что и проклятия не побоишься, лишь бы помочь другу?

— Нет, с какой стати? — ответила Бонни. — Мною тоже никто особо не дорожит.

Ее слова глубоко огорчили Уоррена.

— Не может быть! — возразил он. — Твои пираты явно тебя любят.

— Ага, любят! Так любят, что готовы были бросить меня в «Тихой Гавани» и удрать.

В глазах Бонни заблестели слезы. Уоррен рад был бы ей сказать, что насчет пиратов она ошибается, но он знал, что сказанное Бонни — правда, и это еще больше его огорчало.

— А твои родители?

Бонни пожала плечами.

— Их нет. Меня в основном растил дед, но он все время путешествовал и своими планами интересовался куда больше, чем мной.

Уоррен взял Бонни за руку.

— Я буду о тебе заботиться, — пообещал он. — Мы все в отеле — одна семья. Отель будет твоим домом, пока ты сама этого хочешь.

Бонни сморгнула и резко поднялась.

— Ты мне не нужен. Мне никто не нужен.

Она выбралась из корзины и соскользнула вниз по шесту.

Уоррен тяжело вздохнул. Петула все неправильно поняла. Бонни не злая. Она глубоко несчастна, вот и бросается на людей. Как бы объяснить это Петуле…

Настало утро, и на фоне бледного неба проступили неровные очертания буровой вышки. Она одиноко торчала в океане, высоченная, на четырех длинных ногах, верхняя часть ее состояла из металлических платформ, трапов, подъемных кранов, заборов. Из высокой колонны било пламя — словно маяк.

— Не вижу Морского цирка. — Уоррен сидел в рубке и, напрягая глаза, всматривался в перископ. Неужели загадка разгадана неверно?

— Может быть, мы его опередили. — сказала Петула. — Мы схватили газету прямо с печатного станка.

— Хорошая мысль! — приободрился Уоррен.

Вместе с Капитаном Полуседая Борода друзья поднялись на первый этаж и вышли через холл на крыльцо. Отсюда было видно, как работники нефтяной вышки бегают туда и сюда, словно муравьи.

— Эгей! — крикнул Уоррен, и один из работников сбросил ему веревочный трап.

— Лезьте туда, — велел Капитан Полуседая Борода, — а я тут посторожу.

Ребята кивнули и полезли по веревочной лестнице, переступили с нее на металлический трап, и там их встретил коренастый работник в ярко-желтом комбинезоне и толстых резиновых сапогах до середины бедра.

— Привет, молодежь, — сказал он. — Каким ветром вас сюда занесло? У нас на буровой гости нечасто бывают.

— Мы ищем Морской цирк, — ответил Уоррен.

— О, вот как! — воскликнул работник, и его товарищи при одном упоминании о цирке заволновались и обступили Уоррена и Петулу.

— Это было потрясающе!

— Никогда не видывал таких силачей.

— Воздушные акробаты — совершенно бесстрашные!

— Я слопал столько сахарной ваты, что меня вырвало.

— То есть цирк уже прибыл сюда? — встрепенулся Уоррен.

— Прибыл и дальше поплыл.

— Так было весело!

— Мы видели бородатую женщину с ручной мартышкой!

— И Великая Восьмерица — она взаправдашняя.

— Постойте! — перебил Уоррен. — Что вы сказали о Восьмерице?

— Новый номер! Гвоздь программы! — откликнулась работница вышки. — Насвистывает, словно ангел. Такая трогательная, печальная мелодия. Все плакали.

— Я раньше думал, Великая Восьмерица — один из пиратских мифов, — подхватил другой работник, — но она существует на самом деле!

— Где цирк теперь? — вмешалась Петула. — Они сказали, куда поплывут?

— Нет, но набрали здесь жуть как много топлива. Похоже, далеко плыть собрались.

— Мы опоздали! — простонал Уоррен. — Если б у нас были исправные инструменты!..

— Не отчаивайся! — посоветовала Петула. — Далеко они уплыть не могли.

— Ну как? — спросил Капитан Полуседая Борода, когда Уоррен и Петула вернулись.

— Упустили! — мрачно ответил Уоррен. — Цирк уже поплыл дальше. Кто его знает куда…

Уоррен вернулся в холл. Там собрались старики-пираты в ожидании добрых вестей, но при виде мрачного Уоррена они тоже пригорюнились.

— Юный Уоррен возвратился с омраченным челом, и все собравшиеся узрели в том печальное знамение, — провозгласил мистер Вандербелли, записывая свой перл в блокнот. — Наш юный герой потерпел очередную неудачу в своих поисках.

— Говорила я тебе, — напомнила Бонни Уоррену. — Это проклятие.

— Хватит чушь молоть! — рявкнула Петула.

— Она права, — заступился за Бонни Уоррен. Он повертел на пальце отцовский перстень. И как этот талисман поможет в такой ситуации? Наверное, мистер Фриггс преувеличивал возможности перстня.

— Нам нужен новый выпуск газеты, чтобы узнать, где будет следующее представление, — сказала Петула. — Снова в Подловилль?

— Ни за что! — вскричал мистер Вандербелли. — Ноги моей не будет в этом ужасном месте.

Уоррена передернуло. Он тоже не хотел возвращаться в пиратский город, но что же делать? Если б у него была возможность предугадать, куда направится цирк, до того, как об этом напишут в газете! Если б обнаружить какую-то закономерность…

И тут ему пришла в голову идея.

Он бегом помчался в библиотеку, ворвался без стука, напугав мистера Фриггса. У старика даже искусственная челюсть выскочила.

— Простите! — сказал Уоррен, поднимая челюсть с пола и вручая наставнику. — Я тут кое-что сообразил.

— А? — пробормотал мистер Фриггс, засовывая челюсть на ее законное место.

— Я подумал, нет ли возможности предугадать, куда цирк отправится, до того, как об этом сообщат в газете. И решил посмотреть, вдруг увижу закономерность. Если бы мы обнаружили закономерность, мы бы сумели вычислить, где цирк окажется в следующий раз.

— Прекрасная идея! — сказал мистер Фриггс, извлекая утыканную булавками карту. — Нам повезло, что старые пираты отметили все места, где цирк выступал прежде.

— Более того — на каждой булавке есть номер, указывающий на то, в какой последовательности цирк посетил эти места. — Уоррен схватил карандаш. — Это как детская игра «соедини точки».

Он аккуратно провел линию от первой булавки ко второй. Затем от второй к третьей и так далее. Добравшись до последней булавки, обозначавшей буровую вышку, Уоррен отступил на шаг от карты — посмотреть, что получилось.

— Явно прослеживается закономерность, — пробормотал мистер Фриггс.

— Похоже на знак бесконечности, — сказал Уоррен.

— И это означает… означает, что в следующий раз Морской цирк появится в…

— В центре! — воскликнул Уоррен. — Там, где линии пересекаются.

Мистер Фриггс похлопал его по плечу.

— Блестяще, мой мальчик! Просто блестяще!

— Только, мистер Фриггс, — заговори Уоррен, — я еще кое-что заметил…

— Да?

— Все прежние разы Морской цирк посещал острова, или гавани, или вот вышку, — сказал Уоррен. — А центр — посреди океана. Зачем цирку плыть туда, где нет зрителей?

Мистер Фриггс опечалился.

— Боюсь, тут ты прав.

— Наверное, мы ошиблись, — признал Уоррен.

— Легко убедить себя, будто видишь закономерность — там, где ее на самом деле нет, — произнес мистер Фриггс. — Как же нам поступить? Рискнуть и отправиться в вычисленную тобой точку или вернуться в Подловилль за газетой?

— Это противоположные направления, — вздохнул Уоррен. — Не знаю, что делать!

— Давай я рассчитаю оба курса, — ласково предложил мистер Фриггс, — а ты пока подумай, какой из них выбрать.

Уоррен кивнул и пошел к себе на чердак, подумать в тишине. Если плыть в Подловилль, там они точно найдут подсказку, где искать Морской цирк, но могут снова опоздать. Если же закономерности на самом деле нет, они окажутся посреди океана еще дальше от своей цели, чем сейчас.

Может быть, все равно, какой бы вариант Уоррен ни выбрал. Если он проклят, любой путь приведет к неудаче.

— Когда же прекратятся злосчастья?! — в отчаянии выкрикнул Уоррен. — Когда же перстень начнет действовать хоть чуть-чуть?

Ему тут же стало стыдно за то, что он так неблагодарно отзывается об отцовском наследии. Может быть, перстень пытается помочь, но не тем способом, на который рассчитывает Уоррен. Был же еще один ключ — «палимпсест».

Одержимый поисками Скетчи, Уоррен и не вспоминал о том загадочном слове. Теперь он снова извлек лупу и внимательно оглядел свою комнату в поисках невидимых надписей. Пусто.

Он вытащил собрание романов о Жаке Ржавые Боты и пролистал каждую книгу, наводя на страницы лупу. По-прежнему пусто.

И вдруг его осенило — как это он раньше об этом не подумал!

Уоррен сунул руку под подушку и достал заветный дневник, тот, что был написан Уорреном II, строителем отеля. Благодаря этому дневнику Уоррен в свое время узнал, что отель может ходить. А вдруг в нем скрыты и другие тайны?

Уоррен открыл тетрадь на первой странице и посмотрел на нее сквозь лупу. Проступили золотые чернила, почерк его отца.

Он угадал!

Мальчик жадно прочел послание:

Мой умница сын

Если ты это читаешь, значит, ты нашел дневник, который я припрятал для тебя в лабиринте, и тебе передали перстень, с помощью которого ты обнаружил эту запись. А еще это значит, что меня уже нет с тобой, иначе я бы сам все тебе рассказал. Мне жаль, что пришлось так все усложнять, но нельзя было допустить, чтобы эти сведения попали в дурные руки. Я знаю, только ты сумеешь разгадать загадки, которые я придумал специально для тебя.

Наверное, ты уже убедился, что над нашей семьей тяготеет проклятие. Из поколения в поколение Уоррены пытались от него избавиться; пытался и я, но не преуспел.

Но если кому-то под силу одолеть проклятие, то тебе, я в этом уверен!

Ты столкнешься со многими препятствиями, но перстень — ключ, с помощью которого ты воспаришь над любыми безднами. Используй его мудро.

Наш отель так много лет простоял в глухом углу Фаунтлероя отчасти и потому, что следовало прятаться от врагов нашей семьи. Время прятаться миновало. Наверняка ты уже обнаружил, что отель может ходить, но тебе предстоит обнаружить и другие его секреты.

Помочь тебе я могу лишь советом, который в свое время дал мне мой отец. Он рассказал, что давным-давно спас от злого человека странное существо размером с его ладонь. Это существо было очень напугано, оно ускользнуло в одну из труб отеля и больше не показывалось. Отец велел мне найти это существо и вернуть его Великой Восьмерице. К сожалению, мне это не удалось.

Только Великая Восьмерица может избавить нас от проклятья.

Если ты найдешь то существо, оно тебе поможет.

Уоррен утер слезы. Отец словно побывал в этой комнате, рядом с ним. Голос его раздавался у мальчика в голове так ясно, будто колокольный звон. Уоррен поспешно пролистал дневник до конца, но больше тайных строк не нашел. Возможно ли, чтобы существо, о котором упомянул отец, было Скетчи? Его друг никак не уместился бы на мужской ладони, однако он мог здорово подрасти с тех пор, как сбежал от Уоррена XI. Он же очень долго прятался в бойлерной отеля до тех пор, пока решился познакомиться с Уорреном.

Мальчик отложил дневник, мысли так и кипели. Значит, Великая Восьмерица существует, и проклятие существует тоже. Но как найти Великую Восьмерицу? Столькие пытались — и ничего не добились. Великая Восьмерица…

Уоррен так и подскочил.

Стоило подумать о Великой Восьмерице, и он понял наконец: тот узор на карте — вовсе не знак бесконечности, а восьмерка, лежащая на боку!

Что это значит, Уоррен пока не знал, но он уже принял решение и поспешил сообщить об этом мистеру Фриггсу.

Глава XIII,
в которой «Уоррен» воспаряет над бездной

Уоррен вздохнул и уронил голову на штурвал.

— Бесполезно! — воскликнул он. — Все время дует противный ветер. Мы не нагоним Морской цирк.

Отель продвигался к центру нарисованного на карте символа бесконечности — но очень медленно.

— Говорю же, проклятие, — подхватила Бонни. — Да и сама идея плыть в никуда, в самое сердце океана — какая глупость! С чего ты взял, что там ты повстречаешь Морской цирк?

— Интуиция, — пояснил Уоррен.

— Главная цель цирка — деньги зарабатывать! — Бонни привычно скорчила гримасу. — А посреди океана никого нет! На твоем месте я бы причалила к земле и ждала, пока кончится проклятие. Меньше риска.

— М-м-м, ириски, — пробормотал во сне дядя Руперт.

— Мне кажется, Морской цирк заработком особо не интересуется, — сказал Уоррен. — Цирк — это прикрытие.

Загорелое лицо Бонни вдруг резко побледнело:

— То есть как?

— Прикрытие для чего? — спросила Петула.

— Думаю, на самом деле они ищут Великую Восьмерицу, — сказал Уоррен. — И Скетчи нужен им для этого. Еще и поэтому надо его побыстрее найти.

Уоррен пока никому не рассказывал об отцовском послании, о Великой Восьмерице и проклятии. Сначала надо спасти Скетчи, потом и о других проблемах можно будет подумать.

Если б только отель двигался быстрее, твердил Уоррен про себя. Он умеет ходить. Умеет плавать. Эх, умел бы он еще и летать!

Постой… а вдруг?

Уоррен посмотрел на перстень. Отец написал: это ключ, который позволит ему воспарить над любыми безднами. А вдруг он имел в виду — буквально воспарить? Уоррен подскочил к контрольной панели и провел по ней руками в поисках чего-то похожего на замочную скважину.

— Что такое? — всполошилась Петула.

— Проклятие свело его с ума! — Очередная гримаса Бонни.

— СВЕЛО С УМА! — повторил попугай.

— Все в порядке, юноша? — осведомился Капитан Полуседая Борода.

— Возможно, мой перстень — ключ, — второпях объяснил Уоррен, продолжая обшаривать контрольную панель.

Но все кнопки, ручки, рычаги были ему известны, и у всего было свое назначение. Не обнаружилось потайных панелей или кнопок, указывающих на еще не использованные функции.

— Наверное, я ошибся. — Возбуждение сменилось унынием. — Наверное, ничего такого нет.

— Попробуй посмотреть через лупу, — шепнула Петула.

— Это мысль! — обрадовался Уоррен и вытащил из перстня лупу. Он посмотрел сквозь нее и тут же заметил сбоку штурвала яркий кружок, который не был виден невооруженным глазом.

— Вот оно! — заорал Уоррен так громко, что все в рубке вздрогнули.

Даже дядя Руперт проснулся и подскочил:

— Беда? — закричал он. — Что такое? Спасите меня!

— Все в порядке, дядя Руперт, — засмеялся Уоррен. — Нечего бояться… разве что ты боишься высоты.

— Вообще-то боюсь, — ответил дядя.

— Начали! — объявил Уоррен и прижал перстень к светящемуся кругу. Крошечная круглая кнопка, которую прежде не было видно, вдавилась внутрь.

Лампы замигали, двигатель отеля завыл громче прежнего.

— Уоррен! — Петула улыбалась во весь рот. — Неужели мы… неужели отель…

— Отель умеет летать! — закончил ее фразу Уоррен. — Держитесь крепче!

С громким клацаньем в крыше открылся люк, оттуда взмыл вверх гигантский воздушный шар и стал наполняться гелием. По бокам отеля высунулись пропеллеры, завертелись, застучали: ТУК-ТУК-ТУК. Здание завибрировало, двигатель заработал на полную мощность, лопасти пропеллеров завращались так быстро, что сливались в пятно.

Рывок — и отель поднялся над уровнем моря. Глядя в окно рубки, Уоррен видел океан уже не вокруг, а под собой, с высоты птичьего полета. С брюха отеля капала вода, а ставшее воздушным судно летело вверх все быстрее, быстрее…

— Ху-ху! — завопил Уоррен, когда отель поднялся до самых туч.

— Похоже на полет на метле, только еще лучше, — заметила Петула. — Так высоко я никогда не забиралась.

— А я никогда не видел океан сверху, — признался Капитан Полуседая Борода, глядя в иллюминатор. — Красотища!

— Хм! Мне это вовсе не нравится! — выступила Бонни. — Летающее здание! Противоестественно!

— Я ПРОТИВ! — завопил попугай.

— М-мне тоже не нравится, — заикаясь, выговорил дядя Руперт и дрожащими руками вцепился в свой гамак, словно в спасательный круг.

— Не бойся, дядя Руперт! — подбодрил его Уорррен. — Вообрази, что ты птичка.

— Конечно птичка! — усмехнулась Бонни. — Цыплячья душа!

— А-а-а-а! — заныл дядя Руперт. — Очень обидно! И курочки теперь хочется!

Уоррен замедлил подъем и тоже залюбовался океаном, который лежал под ними, блестя и переливаясь. Отсюда, с высоты, он различал темные заплаты коралловых островов на горизонте и фонтанчики, что пускали вдалеке гигантские киты. Капитан Полуседая Борода прав — красотища! И вид открывался на многие мили во все стороны.

«Спасибо, папа», — шепнул он и осторожно направил отель вперед. Отель с приятной скоростью проносился среди облаков. После многих недель качки на волнах полет казался гладким, словно отель скользил по стеклу.

Петула обняла друга.

— Ты разгадал секрет, Уоррен! Теперь мы быстро найдем Морской цирк!

— Супер, — проворчала Бонни.

Глава XIV,
в которой Уоррен встречает своего кумира

— Вот он! — вскричал Уоррен, разглядев миниатюрные очертания Морского цирка именно в той точке, что он отметил на карте, — в центре фигуры, которую он сначала принял за символ бесконечности.

Сверху цирк выглядел диковинно — ярко размалеванный шатер, плывущий посреди океана. Плавучую платформу, на которой покоился шатер, Уоррен разглядел с трудом, как и два крепких буксира, стоявших на якоре позади платформы. Поблизости качались на волнах несколько пиратских судов — гости или охрана, этого Уоррен пока не знал, но в любом случае они его не остановят.

— Скетчи, мы идем! — сказал Уоррен и направил отель вниз.

Руперт прижался лицом к окну кокпита, восторг излечил его от страха.

— О-о, цирк! Скорей бы! Можно мне хот-дог? И попкорн? Можно? Можно?

— Мы не развлекаться собрались, дядя Руперт, — одернул его Уоррен. — Мы спасаем Скетчи.

— Кого? — спросил Руперт.

Уоррен вздохнул. Отель с легким плеском приводнился, Уоррен нажал на кнопку, чтобы высвободить якорь. Только тут он заметил гримасу на лице Бонни.

— Что случилось? — спросил он.

— Ты бы особо не обнадеживался, — мрачно посоветовала она. — Ты же проклят и все такое.

— Это мы еще посмотрим, — заявила Петула. — Пошли, Уоррен!

Все вместе они вышли на переднюю палубу. Дядя Руперт захлопал в ладоши, как маленький, и, всех растолкав, первым выскочил за дверь.

Цирковой шатер высился перед ними, словно неведомое чудище. Никогда Уоррен не видел таких грандиозных и многоцветных сооружений. Пожалуй, и ему передался отчасти детский восторг дядюшки Руперта.

Капитан Полуседая Борода опустил трап, соединив палубу отеля с широкой платформой, на которой громоздился цирк.

— Я первый! — завопил Руперт, пронесся по трапу и прямиком к входу в шатер.

Полы шатра распахнулись, и появились какие-то люди, при виде которых Руперт замер на месте. На платформу вышел высокий человек в наряде шпрехшталмейстера, а с ним группа злобных клоунов — вместо улыбок на их лицах были нарисованы гримасы.

— Если кто хочет, я могу и не первым… — Руперт попятился.

— Уоррен, — шепнул Капитан Полуседая Борода. — Я знаю этого человека.

Но прежде чем Уоррен успел спросить, кто это, шпрехшталмейстер отвесил гостям поклон и сказал:

— Добро пожаловать, дорогие гости, в Самый Удивительный и Потрясающий Морской Цирк на свете. Лишь самые умные и догадливые находят дорогу в мой цирк, так что поздравляю вас! Вы прибыли как раз вовремя: представление сейчас начнется.

— Даже без золотых зубов и бороды я тебя всюду узнаю! — прорычал Капитан Полуседая Борода. — Жак Ржавые Боты!

Шпрехшталмейстер остановился перед своим соперником и весело улыбнулся.

— Капитан Полуседая Борода! Вот мы и встретились.

— Погодите! — Воскликнул Уоррен, не сводя глаз с шпрехшталмейстера:

Тот самый Жак Ржавые Боты?

— Единственный и неповторимый. — Шпрехшталмейстер снова поклонился.

— Я думал, ты без вести пропал в море, — сказал капитан.

— Нет, я погрузился не в море, а в другой бизнес! — пошутил Жак Ржавые Боты. — Пиратство стало убыточным, а уж риски! Мне понадобилась работенка понадежнее, чтобы платить по счетам и продолжать неустанные поиски Великой Восьмерицы. А теперь, благодаря недавнему приобретению, я близок к цели всей моей жизни.

— Это вы о Скетчи, — сказал Уоррен. Ему слегка поплохело. Разволновавшись при виде своего кумира, он на миг позабыл, что этот-то кумир и похитил его любимого друга.

— Вы уж меня простите, — собравшись с духом, продолжал Уоррен, — но вы ошибаетесь. Это не Великая Восьмерица. Это Скетчи — мой друг. Наш общий друг.

— Конечно, я знаю, что это не Великая Восьмерица, — парировал пират. — Но зрители в этом не разбираются, и они платят золотом, а на их денежки я снаряжаю экспедицию. К тому же это существо поможет мне выманить настоящего монстра, где бы тот ни прятался.

— Но, сэр, Скетчи был похищен! Будьте так добры, отпустите его домой!

— В одном ты прав. — Лицо Жака Ржавые Боты потемнело. — Это существо, которое ты зовешь Скетчи, действительно было похищено. Только не у тебя, а у меня!

— Ничего не понимаю, — пробормотал Уоррен.

— Я сразу узнал перстень у тебя на пальце! — оскалился старый пират. — Я был знаком с твоим дедом, Уорреном XI, и он украл мою собственность. Самое ценное мое имущество! Он украл этого Скетчи. А теперь я наконец-то завладел им снова. Так что я его не отпущу, и не надейся.

— Мой дед не вор! — возмутился Уоррен.

— Ничего-то ты не знаешь, — парировал Жак Ржавые Боты. — И та же история повторяется: теперь ты пытаешься обворовать меня, малолетний негодяй!

— Яблочко от яблони! — Попугай Бонни вспорхнул с ее плеча и сел на эполет Ржавых Бот.

— Привет, Маккрекерс Макао! — сказал пират и почесал птицу под клювом.

Тут Уоррен окончательно растерялся. Почему Жак Ржавые Боты зовет попугая Бонни Маккрекерсом Макао? Неужели?..

Худшие его страхи тут же подтвердились: Жак оглянулся на Бонни.

— Ну, что скажешь в свое оправдание? Почему бросила приют престарелых пиратов?

— Пираты взбунтовались, дедушка! Пришлось мне ехать вместе с ними.

— Он твой дедушка? — еле слышно спросил Уоррен.

— Теперь-то все сошлось, да? — насмешливо бросил Ржавые Боты. — Но мы не хотели, чтобы ты меня нашел. Бонни было поручено проследить, чтобы этого не случилось.

— Я старалась, дедуль! Я мешала им изо всех сил! Спрятала навигационные инструменты! Залила карту чернилами. Испортила их компас магнитом. Все делала, чтобы задержать их, не пустить сюда, но Уоррен слишком умный! — Бонни надула губы.

— Я же говорила! — вскричала Петула. — Ты с самого начала обманывала нас.

— Измена! — выдохнул мистер Вандербелли (но при этом явно обрадовался сенсации).

Сердце Уоррена провалилось куда-то в желудок. Впервые в жизни с ним так обошлись.

— Бонни, — сказал он, — я же считал тебя своим другом.

Девочка отвела глаза и уперлась взглядом в свои ботинки.

— Я говорила тебе, что ты проклят, — пробормотала она.

— И я тоже недоволен тобой, Бонни, — заявил Ржавые Боты. — Ты меня подвела.

— Как бы ты заполучил это морское чудище, если б я не рассказала тебе о нем? — огрызнулась Бонни. — Мог бы и спасибо сказать.

— Хо-хо! Внучка-то у меня огонь! — заворковал Жак. — Молодец, ты права. Пошли! Пора готовить шоу.

— Стойте! — крикнул Уоррен (в животе, куда провалилось его сердце, полыхало пламя). Все его пираты вышли и столпились вокруг, сжимая кулаки:

Глава XV,
в которой Уоррен входит в Морской цирк

— Подраться вздумал, а? — Жак Ржавые Боты оскалил жемчужно-белые зубы. — Сам не знаешь, с кем связался, малец.

— И ты не знаешь! — крикнул в ответ Уоррен. — Мой экипаж — лучший на свете.

БАБАХ! Беатриса спрыгнула на платформу прямо из «вороньего гнезда». Глаза ее яростно сверкали, между пальцами рук были зажаты волшебные пузырьки из-под духов.

— Ха! Меня на испуг не возьмешь, перфюмьерша! — усмехнулся Жак. — Эти бутылочки страшны только ведьмам. Хватит болтать! Хочешь повидать своего крошку Скетчи — придется тебе это заслужить честь по чести.

— Я на все готов, — решительно ответил Уоррен.

Ржавые Боты развернулся и пошел в шатер.

— Прекрасно! Посмотрим, сможешь ли ты невредимым проникнуть в мой цирк. — Приостановившись, он ткнул пальцем в клоунов. — Вы знаете, что делать.

С тем он скрылся, и Бонни побежала за ним, напоследок виновато глянув на Уоррена.

Клоуны, зловеще ухмыляясь, надвигались, а тут и весь ослепительно пестрый цирковой экипаж высыпал на палубу. Ботинки клоунов верещали клаксонами на каждом шагу: БИП! БИП! БИП!

— А-а-а-а-а! — заорал дядя Руперт и в ужасе кинулся к Уоррену.

К счастью, в этот момент пираты вступили в бой, обнажив ржавые кортики и испустив воинственный клич:

— Деритесь храбро, ребята! — проревел Капитан Полуседая Борода. — Помогите Уоррену попасть в шатер!

Клоун, одетый ванькой-встанькой, метнулся к Уоррену, размахивая резиновым молотком, но Акулыч заслонил мальчика и отразил удар с помощью кортика.

— Вперед, парень! — крикнул он.

Уоррен помчался к шатру, Петула за ним, швыряя маленькие шаровые молнии в каждого, кто вставал у них на пути. Огненные шарики не причиняли большого вреда, но клоуны отпрыгивали, обжегши пальцы.

Уоррен метался из стороны в сторону, пригибался, прыгал, обходя всевозможные препятствия — банановую кожуру, летящие в голову кегли, фейерверки, баллончики с краской. К его радости, в бой вступил и шеф Буньон — бывший жонглер расшвыривал клоунов, как мышей. Беатриса скакала с ловкостью акробата, расчищая дорогу своей дочери и Уоррену. Даже без перфюмьерских бутылочек она оставалась грозным противником.

Наконец, ребята добрались до шатра и проникли внутрь. Капитан Полуседая Борода и пираты из Тихой Гавани продолжали сражаться на платформе, отвлекая на себя вражеские силы.

Запыхавшись, Уоррен остановился и огляделся по сторонам. Он оказался в маленькой комнатке, стены в яркую полоску, а в глубине страшноватая дверь в виде разинутого рта с квадратными зубами. Одинокая лампочка над головой болезненно мерцала. Из глубины шатра донеслись аплодисменты. Значит, представление вот-вот начнется.

— Надо спешить, — сказал Уоррен Петуле и дернул за ручку двери, но та не поддалась. — Заперто!

В этот момент в шатер вошли шеф Буньон, Беатриса и мистер Вандербелли.

— Пираты сами разберутся, — пояснил шеф Буньон, — а мы пока вам поможем.

— А с этой дверью справитесь? — спросил Уоррен.

Шеф Буньон засучил рукава и дернул ручку изо всех сил. Дверь все равно не открылась.

— Отойдите! — велел повар и врезал по двери ногой. Она соскочила с петель, и за ней открылся длинный тоннель, разрисованный свивающимися полосами и звездами. Все это вращалось с такой скоростью, что у Уоррена от одного взгляда закружилась голова.

— Идем! — сказал он. — Надо найти Скетчи, прежде чем начнется представление.

— Меня забы-ы-ы-ли! — провыл дядя Руперт, вбегая в комнату. Он был весь в краске, одежда прожжена фейерверком. Сложившись пополам, он несколько раз глубоко вздохнул. — Нена… вижу… клоунов!

Но распрямившись, он увидел вращающийся тоннель, и в глазах его вновь вспыхнул восторг.

— О-о-о! Я первый! — И он вбежал в тоннель и тут же шлепнулся.

— Хи-хи-хи! — донесся его смех. Толстая тушка принялась кружиться вместе с тоннелем.

— Ничего себе! — буркнул Уоррен и тоже шагнул в тоннель.

Устоять на ногах оказалось невозможно, он тоже шлепнулся. — ВАААУ!

За ним последовала Петула — и ее подхватило и закружило.

Вскоре их всех засосал вращающийся тоннель, но только дядя Руперт, кажется, получал от этого удовольствие.

— Хуже твоих порталов! — крикнул Уоррен Петуле. Размахивая руками и ногами, они летели к дальнему концу тоннеля.

Наконец, Уоррену удалось выбраться с той стороны. Петула, мистер Вандербелли и шеф Буньон свалились на него огромной кучей-малой.

— ОХ! УФ! ОХ!

Затем из тоннеля, ни на кого не упав, выскочила Беатриса и изящно отряхнулась. А дядя Руперт все вращался, истерически хохоча.

— Словно в стиральную машину попал! — прокричал он.

— Пошли! — сказал Уоррен, хватая его за руку и вытягивая наружу. — Некогда тут!

— Вечно все портишь! — надулся дядя Руперт, хотя он уже слегка позеленел и шатался.

Они зашагали вперед по коридору, попали в другую комнату — зеркальный зал. В некоторых отражениях Уоррен выглядел мелким жуком, а в других — высоким и тонким, словно бобовый стебель.

— Кто у нас красавец? — Дядя Руперт охорашивался перед зеркалом, «нарастившим» ему гору мышц.

— Всем держаться вместе! — приказал Уоррен, продвигаясь вперед. — Тут ничего не стоит запутаться.

— Куда все подевались? — раздался вопль Руперта.

Уоррен обернулся. Дяди нигде не было. Только что был тут — и пропал!

Мальчик двинулся назад в поисках дяди, но зеркала, отражая друг друга, сбивали его с толку. Куда ни повернись — многочисленные копии Петулы, шефа Буньона, Беатрисы, мистера Вандербелли… а дяди Руперта нет как нет!

— Стой на месте, дядя! — крикнул он. — Я тебя найду.

БАМ! Завернув за угол, Уоррен врезался в зеркало, в котором он сам выглядел как клоун. В испуге он отскочил. Рядом появилась Петула — тоже клоун.

— Не нравится мне это место, Уоррен.

Где-то вдали хихикал дядюшка Руперт:

— Ой как здо-о-о-рово!

— Что ж, по крайней мере, ему весело, — пробормотал Уоррен.

Беатриса возникла рядом, предъявила две карточки: часы и осьминог.

— Верно, Беатриса! Надо спешить, чтобы освободить Скетчи, — кивнул Уоррен. — Идем, и будем надеяться, что дядя Руперт не попадет в беду.

Они продвигались медленно по узким проходам, огибая зеркальные углы. Словно лабиринт, и конца ему не видно!

— Отважный отряд на каждом повороте сталкивался с собственными страхолюдными отражениями! Сколько ужасов таит в себе зеркальный зал — сколько подвохов! — повествовал мистер Вандербелли, ухитряясь на ходу делать пометки в блокноте.

Так они проходили коридор за коридором, разворачиваясь, кружа, пока окончательно не сбились с толку. В какой-то момент на пути оказалась высокая зеркальная лестница.

— Наконец-то мы выберемся! — обрадовался Уоррен, но взобравшись наверх, они попали в очередной коридор, который завел в тупик. Уоррен застонал в отчаянии.

— Может быть, выход замаскирован, — подал голос шеф Буньон. — Я же работал в цирке: там делают много потайных дверей.

— Спасибо, шеф! — откликнулся Уоррен. Он огляделся по сторонам, проверяя, все ли зеркала без зазора соединяются друг с другом. Может быть, обнаружится крепление, выдающее проход?

И тут он почувствовал какую-то неровность под ногами. Уоррен шагнул в сторону и увидел в зеркальном полу крошечную трещину там, где сходились две плитки. Это люк!

Встав на колени, Уоррен стал ощупью искать задвижку или кнопку. Друзья столпились вокруг и ждали с надеждой. Не найдя кнопки, Уоррен подцепил зеркальную плитку пальцами и попытался приподнять. Послышался ЩЕЛК, и пол ушел у него из-под ног.

— О-ГО-ГО! — закричал Уоррен, скользя вниз, в темноту.

— Мы идем за тобой! — услышал он сверху голос Петулы.

Уоррен приземлился в гигантской куче разноцветных шариков. По крайней мере, они смягчили падение. Все остальные хлопнулись в ту же кучу рядом с ним, пластиковые шарики фонтаном разлетелись по комнате.

Уоррен выполз из кучи шариков и помог выбраться друзьям. И тут они увидели дверь, а на ней — изображение огромного кинжала.

— Выглядит угрожающе, — пробормотала Петула.

Глава XVI,
в которой сплошь кинжалы и пчелы!

Едва Уоррен приоткрыл эту дверь, как у него перед носом пролетел кинжал и воткнулся в стену.

— Пока вам везло, — заявил клоун, вращая второй кинжал на кончике пальца, — но теперь придется иметь дело со мной.

Беатриса приняла боевую стойку, но клоун успокаивающе поднял руку.

— Нет нужды в насилии, — сказал он. — Пройдете испытание — сможете пройти и мимо меня.

— Что нужно сделать? — спросил Уоррен.

Клоун указал на гигантскую мишень на стене, усыпанную черными точками.

— Проверка меткости. Попадите в обозначенные точки и ступайте себе, — захихикал клоун. — Проще простого.

— Давайте я! — вызвался шеф Буньон, шагнув вперед. — Я метал кинжалы в бытность мою клоуном, да и на кухне не раз. Дело привычное.

— Не спешите, — остановил его клоун. — Еще нам требуется доброволец, которого мы привяжем к мишени.

Уоррен и Петула тревожно переглянулись.

— Я бы непременно вызвался, — сообщил мистер Вандербелли, — но это помешает мне составить точный отчет обо всем происходящем. Журналист должен оставаться над схваткой, знаете ли.

Беатриса коротко кивнула и подошла к мишени.

— Мама, не надо! — вскрикнула Петула.

Та в ответ подмигнула, пристегивая ремни. Все будет в порядке, говорила ее улыбка.

— Не волнуйся, малыш, — подбодрил Петулу шеф Буньон, принимая от клоуна полдюжины кинжалов. — Я не новичок.

— Ай-ай-ай! — Клоун укоризненно погрозил пальцем. — Вы забыли самое главное. Повязку на глаза!

Клоун подскочил к шефу Буньону и обмотал вокруг его головы плотную ткань. Уоррен заметил, как шеф тревожно сглотнул. Сможет ли он выполнить опасный трюк вслепую?

— Не могу смотреть, — прошептала Петула, но и отвести взгляд от матери не могла.

Шеф Буньон глубоко вздохнул и метнул первый кинжал. Кинжал, вращаясь, полетел в сторону Беатрисы. Та оставалась неподвижной и бесстрастной, когда острие вонзилось в дерево — ТЫК! — в нескольких сантиметрах от ее шеи.

— Повезло, — заметил клоун. — Еще пять впереди.

ТЫК! ТЫК! ТЫК! ТЫК! — один кинжал за другим попадали в цель. Уоррен чуть не вскрикнул от радости, но побоялся отвлечь шефа Буньона.

— Остался всего один, — шепнула Петула, хватая Уоррена за руку.

— Хм! — пробурчал клоун. — Слишком легко!

Он подошел к мишени и толкнул ее. Мишень завертелась, словно колесо, и вместе с ней — Беатриса.

— Так нечестно! — закричала Петула. — Он же теперь не знает, куда целиться.

— Не волнуйся, — ответил шеф Буньон, — я полагаюсь не только на зрение.

Он облизал палец и поднял его, ловя движение воздуха, потом пару раз громко нюхнул своим носом-картошкой. Уоррен понятия не имел, как это поможет направить кинжал, но он не привык сомневаться в своем поваре.

ВЖУУУХ! Последний кинжал пронесся, расплываясь в воздухе. Казалось, он угодит прямо в лицо Беатрис. ТЫК! Но шеф рассчитал идеально: кинжал попал в черную точку прямо над головой перфюмьерши.

— Невероятно! — оскалился клоун.

— Потрясающе! — вскричал мистер Вандербелли.

Как только кинжал вонзился в последнюю метку, загремел, оживая, скрытый механизм и мишень отодвинулась в сторону, а за ней открылся новый коридор.

— Бежим! — вскричал Уоррен, помогая Петуле отвязать Беатрису.

— Стойте! Вам туда нельзя! — Одним прыжком клоун загородил им проход. — Шпрехшталмейстер мне голову оторвет.

— Мы прошли испытание честь по чести, — напомнил ему шеф Буньон. — С дороги!

— Не пущу! — Клоун громко свистнул, и на его призыв примчались, потрясая огненными копьями, акробаты, исполняющие танец с факелами.

Шеф Буньон отшвырнул клоуна прочь, Беатриса тем временем прыгнула вперед и вступила в бой с акробатами, подскакивая, уклоняясь от струй пламени и ловко подсекая противников ударами под колено.

— Беги! — крикнул Уоррену шеф Буньон. — Мы их задержим.

Уоррен кивнул. Не хотелось вот так бросать друзей, но он знал: они справятся с чем угодно. Аплодисменты стали громче и ближе, когда Уоррен, Петула и мистер Вандербелли вбежали в соседнее помещение.

— Похоже, мы на правильном пути! — обрадовалась Петула.

Открывшееся перед ними пространство было пустым, и лишь в самом конце его — небольшая сцена.

— Все чисто, — сказал Уоррен. — Скорей!

Они кинулись к дальнему выходу, но как раз когда пробегали сцену, ее высветил луч прожектора и громкий голос объявил:

— Сюда! Сюда! Вы увидите самую удивительную, самую ЖУТКУЮ, поражающую воображение интермедию, какую вам когда-либо доводилось видеть.

Невольно Уоррен и его спутники остановились, увидев, как занавес раздвигается и выходит широкоплечий мужчина в одежде дровосека. Свет странно играл на его золотистой бороде. Казалось, борода шевелится.

Уоррен сощурился. Что это?

— Пчелы! — в ужасе догадался он.

— Вот именно! — прогрохотал голос. — Печально известный Человек с Бородой из Пчел! Прежде он был дровосеком в Мальвуде, но совершил серьезный проступок — срубил дерево вместе с ульем. С тех пор его лицо служит прибежищем для пчел, и стоит ему ослушаться, они его насмерть зажалят!

— Двадцать лет, — заунывно произнес Человек с Бородой из Пчел. — Я уже забыл, как выглядит мое лицо. Жена при виде меня завопила и велела мне убираться прочь. Даже родная мать не приняла меня. Я бродил по лесам и горам, голодный, растерянный, пока не обрел новый дом в этом цирке.

— Какой кошмар! — искренне посочувствовал Уоррен.

— Одно утешает: у кого борода из пчел, у того всегда рядом тысячи друзей, — продолжал дровосек. — Я делюсь с ними секретами, я обучаю их всяким кунштюкам.

— Это же хорошо? — подхватил Уоррен.

— Я обучил своих пчел. Они выполняют все мои команды.

— Вот и хорошо, — повторил Уоррен. — Приятно было познакомиться, но нам пора. Всего доброго вам и вашей… э, бороде.

Уоррен, Петула и Вандербелли двинулись к выходу, но на двери висел замок.

— Черт! — выругался Уоррен. — Всюду замки.

— Ничего, я расплавлю его шаровой молнией, — сказала Петула. — Это недолго.

С кончиков ее пальцев заструилось пламя, и она принялась за дело.

— Боюсь, мои пчелки и я этого никак не можем позволить, — крикнул со сцены циркач. — КУСЬ ИХ!

Громко жужжа, рой отделился от лица Человека с Бородой из Пчел.

— О нет! — возопил Уоррен, услышав этот сердитый рокот. Он огляделся в поисках убежища, но спрятаться было негде. Их же сейчас зажалят насмерть!

— Не бойся! — решительно выступил вперед мистер Вандербелли. — Я однажды написал о пчелах статью, я знаю их слабые места.

— Что? — вскричал Уоррен, но мистер Вандербелли уже вырвал из блокнота несколько листов, свернул их в виде конуса и поджег от огня, в котором Петула плавила замок.

— Что вы делаете? — испугалась Петула.

— Ты замком занимайся! — велел ей мистер Вандербелли. — А я отгоню этих назойливых пчел.

Уоррен с изумлением следил за тем, как мистер Вандербелли машет бумажными конусами в воздухе. Почти сразу же пчелиные тучи дрогнули, дым явно сбивал их с толку. Растерянно жужжа, пчелы кружили, врезались в стены и потолок.

— Мои пчелки! — горестно завопил циркач. — Что вы с ними сделали? Перестаньте!

— Дым, — пояснил мистер Вандербелли, — утихомиривает пчел.

БУМ! Расплавившийся замок упал на пол.

— Открыла! — возвестила Петула.

— Бегите! — сказал мистер Вандербелли. — Если перестать их окуривать, пчелы разозлятся еще пуще и погонятся за нами.

— Вы останетесь? — От журналиста Уоррен такой самоотверженности не ожидал.

— Я справлюсь. Вперед!

— Спасибо! — крикнул Уоррен и побежал вслед за Петулой. До сих пор он не знал мистера Вандербелли с такой стороны, и эта сторона ему понравилась.

Глава XVII,
в которой Уоррен попадает на главный манеж

Ускользнув от пчелиного роя, Уоррен и Петула оказались в следующем помещении, где неяркие голубые лучи света отражались от медлительного искусственного ручья, который вился из конца в конец этой комнаты и исчезал в тоннеле. В глубине тоннеля ярко мерцали разноцветные лампочки, а у входа витиеватая надпись гласила: «Тоннель любви». Лодки в форме лебедей медленно, цепочкой, проплывали по ручью, скрываясь в тоннеле под зазывную мелодию, лившуюся из динамика.

— дружно сказали Уоррен и Петула.

— Похоже, по-другому никак. — Петула махнула рукой в сторону лодки.

Уоррен запрыгнул в лодку и помог залезть Петуле. Оба устало вздохнули, когда лодка неторопливо поплыла к входу в тоннель. Хотя бы ноги чуть отдохнут после беготни. Через несколько мгновений тоннель любви сомкнулся вокруг них, Уоррен уже почти не различал сидевшую с ним рядом Петулу, лишь силуэт ее проступал, очерченный гирляндой огней. Музыка становилась все пронзительнее, Уоррен нервно закашлялся, Петула все время ерзала на скамье. Лодка плыла очень, очень медленно. Какой же он длинный, этот искусственный ручей!

— Так вот, — сказал Уоррен.

— Что? — спросила Петула.

В мучительном молчании Уоррен соображал, как и что сказать. Наконец, выдавил из себя:

— Я виноват.

— В чем? — спросила Петула.

— Надо было слушать, что ты говорила про Бонни. Зря я тебе не поверил.

Петула вздохнула.

— Вообще-то мне это нравится: ты всегда видишь в каждом лучшее. Но жаль, что Бонни тебя предала.

— И мне жаль. Но сейчас я не стану об этом думать, главное — вернуть Скетчи домой.

— Верно! — Петула сжала его руку. — Мы уже близко. Я чувствую.

Словно по команде, тоннель залило ослепительным светом: лодка подплыла к выходу. Романтическую мелодию заглушил грохот барабанов, дудели трубы, кричали и хлопали зрители. Воздух был пропитан маслянистым запахом попкорна. Тоннель открывался прямо на главную арену. Вокруг нее все ряды были забиты буйными пиратами. Над ареной раскачивались на трапеции, держа друг друга за ноги, трое акробатов. Луч прожектора метался из стороны в сторону, подсвечивая их, ярко вспыхивали блестки на цирковых костюмах. Под ними на манеже размахивал огромной булавой высокий мужчина, окруженный стаей рыкающих львов и тигров. Рядом с ним укротительница щелкала кнутом, удерживая хищников на расстоянии. И словно этого зрелища было мало, у края манежа толпились клоуны, кривлялись, бросали друг в друга тортами, потешая публику. От всей этой пестроты голова Уоррена пошла кругом, и он едва не остался в лодке, уже уплывавшей в следующий тоннель.

Петула дернула его за рукав:

— Вылезай!

Уоррен выскочил из лодки и огляделся. Скетчи должен быть где-то здесь. Полы с одной стороны шатра распахнулись, и оттуда вышла бородатая женщина. По пятам за ней скакала мартышка в курточке и феске, наигрывая на миниатюрном аккордеоне.

— Вот! — Уоррен указал на то место, откуда вышла бородатая женщина. — Там кулисы.

Они прокрались ко входу в кулисы, стараясь никому не попасться на глаза. Когда над головой проносился луч прожектора, они замирали, как кролики в траве, но, к счастью, их так никто и не заметил. Тут и без них было на что поглазеть.

Как раз когда они добрались, на арене померк свет и загремела барабанная дробь.

— Голос Жака Ржавые Боты разносился по залу. Пират вышел на манеж.

— Ныне, в нашем самом потрясающем прощальном шоу, я покажу вам номер, какого вы никогда еще не видели, ручаюсь головой! Впервые на арене — самое загадочное, могущественное, ускользающее существо из всех известных человеку. Да, вот именно!

Публика восторженно завопила.

— Надо спешить, — шепнул Уоррен.

Он чуть отодвинул полу шатра и заглянул внутрь, проверяя, есть ли там стража. Его глазам открылось тесное помещение, забитое цирковыми аксессуарами — булавами, хула-хупами, вешалками для костюмов, бочонками с фейерверками. Перед трельяжем сидела женщина в пестром трико и наносила на лицо последние мазки грима. Только Уоррен призадумался, удастся ли ее миновать, как актриса встала, поправила на голове шляпку с пером и двинулась к выходу. Дети отскочили в сторону, спрятавшись в складках ткани, и женщина прошла мимо. Вздохнув с облегчением, Уоррен и Петула проскользнули внутрь.

— Скетчи? — позвал Уоррен.

В ответ послышался тихий свист:

— Чирп?

— Скетчи! — вскричал Уоррен и кинулся на голос друга. Он отшвырнул вешалку с одеждой и за ней обнаружил клетку, в которой съежился Скетчи: на осьминога надели нарядный ошейник и раскрасили его кричащим гримом, словно грустного клоуна. Но несмотря на столь жалкий вид, завидев друзей, Скетчи сразу ожил, протянул щупальца между прутьями, пытаясь обнять Петулу и Уоррена.

— Ох, Скетчи! — всхлипнула Петула. — Что они с тобой сделали?!

— Сейчас мы тебя вытащим! — пообещал Уоррен и принялся осматривать клетку в поисках задвижки. Прутья были оплетены тяжелой цепью.

— Скорей! — поторопила его Петула. — Кажется, Жак Ржавые Боты заканчивает свой монолог, и скоро Скетчи поволокут на манеж.

— Не знаю, как открыть клетку! — признался Уоррен. — Можешь расплавить цепи шаровой молнией?

— Слишком долго возиться, — сказала Петула. — Эх, если б я могла сделать такой большой портал, чтобы переправить Скетчи в отель. Если б мама была с нами!

— Твоя собственная магия сильнее, чем ты думаешь, — ответил Уоррен. — Вместе мы что-нибудь сообразим.

Он огляделся по сторонам и отыскал прочный канат. Крепко привязал его одним концом к прутьям клетки, а другой конец вручил Петуле.

— Как твоя веревочная магия? — спросил он.

Петула улыбнулась.

— Сильнее, чем я думаю?

— Правильно! — подхватил Уоррен. — Закрепи другой конец каната за балку отеля и вели мистеру Фриггсу запустить двигатель и сматываться.

Улыбка Петулы стала еще шире.

— Есть, капитан! Обожаю, когда ты вот так командуешь!

Она схватила конец каната и зажмурилась, сосредотачиваясь. Через мгновение канат начал извиваться, словно змея, и Петуле пришлось вцепиться в него изо всех сил, ее бросало в разные стороны.

— Ой! — вскричала она.

— Ты справишься, Петула! — подбодрил ее Уоррен. — Сосредоточься.

Петула кивнула, сжала зубы.

— Лежать, дурацкая веревка! Место!

Канат, дернувшись, замер, словно по стойке «смирно». Петула осторожно выпустила свой конец и отступила на шаг.

— Слушай мою команду! — велела она. — Лети в отель — сейчас же!

Канат, стоя на хвосте, как будто кивнул и рванулся вперед, пробив дыру в ткани шатра. Он летел прямиком к отелю.

Петула нарисовала портал и запрыгнула в него.

— Скажу мистеру Фриггсу, что надо делать! — пообещала она Уоррену и растворилась в тумане. Уоррен чувствовал, что его конец каната подрагивает, пока другой тянется к отелю.

— Сейчас взлетим, — предупредил он Скетчи, забираясь на клетку, и уцепился покрепче, ожидая резкого рывка.

Внезапно полы шатра распахнулись и ворвался Жак Ржавые Боты.

— Опять ты! — заорал он. — Как ты сюда пробрался?

— Справился со всеми препятствиями! — с гордостью сообщил ему Уоррен. — А теперь покину вас, забрав того, за кем пришел.

Глухо зарычав, пират подскочил к клетке:

— Ну уж нет!

— Давай же, Петула! — пробормотал себе под нос Уоррен.

Жак Ржавые Боты подскочил к клетке и попытался схватить мальчика. Скетчи отчаянно засвистел, отпихивая щупальцами руки пирата, но прутья мешали. Рука пирата скользнула по лодыжке Уоррена — тот отпрянул. Глаза Жака полыхали ненавистью, он смахивал на маньяка, а вовсе не на героя любимых книг Уоррена.

— Слезай немедленно, мелкий…!

И тут наконец раздалось ТРРРРРРРРР — зашумели пропеллеры отеля.

Клетка взмыла вверх, прорвала потолок, сбив попутно одну из подпорок. Потрясенный Жак Ржавые Боты повалился на спину, шатер обрушился. Взлетев, Уоррен увидел изумленные лица зрителей, выглядывавшие сквозь дыры порванного шатра: все они таращились на зависший над цирком летучий отель. Множество пропеллеров наполнили воздух оглушительным рокотом.

— Вернись! — ревел вслед клетке Жак Ржавые Боты.

Отель поднимался все выше и выше, а вместе с ним и Уоррен со Скетчи: их тянул канат, привязанный к клетке.

— Остановите их! — Ржавые Боты выскочил на манеж. — Пятьдесят тысяч дублонов тому, кто доставит мне этого спрута!

Щедрый посул здорово заинтересовал пиратов. Они всей толпой покинули зрительские ряды и с яростными воплями разбежались по кораблям, алча обещанной награды.

Уоррен взирал на это столпотворение спокойно, уверенный, что они со Скетчи уже в безопасности…

ВЖУХ! С пиратского корабля взметнулся в воздух гарпун. К гарпуну был привязан канат.

— О нет! — вскричал Уоррен, а Скетчи засвистел, как закипающий чайник: загремели пушки, и мимо друзей пронеслось еще несколько гарпунов.

Уоррен увидел, что гарпуны зацепились за отель и пираты уже лезут вверх по веревочным лестницам, зажав в зубах кинжалы.

— А-А-А! Экипаж, к бою! — гремел голос Капитана Полуседая Бород.

Старики-пираты из «Тихой гавани» высунулись в окна и швыряли в противников книги, ножи и вилки, утварь, мебель, все, что попадалось под руку. Им удалось сбить кое-кого из агрессоров, и те с плеском попадали в море. Но вместе каждого свалившегося пирата на канатах появлялось трое новых. Их было слишком много. И Уоррен, вися в воздухе, ничем не мог помочь своим.

Он решил хотя бы подбодрить их и крикнул:

— Вы все молодцы! Я вами горжусь!

— Чирп! — вставил свое слово Скетчи.

— Ах, какие нежности! — насмешливо произнес кто-то у него за спиной. Уоррен обернулся и увидел, как Жак Ржавые Боты парит в воздухе. Нет, пират не обрел способность летать — его тащили за собой попугаи и Маккрекерс Макао в их числе.

— Чииирп! — гневно просвистел Скетчи и опять попытался отмахнуться щупальцами, но ничего не получилось. Попугаи высадили своего хозяина на крышу клетки и умчались. Жак Ржавые Боты достал из-за пояса кортик и принялся пилить канат, соединяющий клетку с отелем в небесах.

— Нет! — вскричал Уоррен, пытаясь остановить безумца. Но он всего лишь тринадцатилетний мальчик, а Жак Ржавые Боты — высокий, крепкий, закаленный приключениями авантюрист. Клетка задрожала: канат поддавался. На лице Жака застыла гримаса ярости и торжества, он упорно перерубал одну жилу каната за другой.

— Еще чуть-чуть! — шипел он.

В отчаянии Уоррен укусил былого кумира за руку. На миг отвлек.

— АЙ! Маленький гаденыш! — Сильным взмахом руки Ржавые Боты скинул Уоррена с клетки.

— А-а-а-а! — закричал Уоррен, падая. К счастью, Скетчи успел поймать его щупальцем на лету, подтянул ближе, и Уоррен ухватился за нижние прутья клетки. Мальчик попытался залезть обратно на крышу, но потные ладони соскальзывали.

Клетка снова задрожала. Последние нити каната едва держались.

— Мы рухнем!

Уоррен встретился взглядом со Скетчи и в его семи глазах увидел отражение собственного страха.

Скетчи начал насвистывать. Такая печальная мелодия, такая красивая, от нее Уоррену хотелось разом и плакать, и улыбаться. Даже Ржавые Боты прекратил свое черное дело и горестно уставился на Скетчи.

И вдруг воздух словно завибрировал и в барабанные перепонки Уоррена ударила звуковая волна. Из глубин океана донесся низкий рев, вода закипела, вращаясь воронкой.

ФРРРРРИИИИИ!

Что-то поднималось из пучины.

Глава XVIII,
в которой Великая Восьмерица вступает в бой

Уоррен не верил своим глазам. Восемь огромных щупалец взметнулись над поверхностью воды, а следом появилась семиглазая шишкастая голова — еще огромнее. Это существо было похоже на Скетчи, но намного, намного больше. Почти с отель «Уоррен»!

— ФРРРИИИИ! — проревело оно так громко, что звук отдавался в костях. Семь глаз злобно горели. Это существо было в ярости.

Бой остановился — все обернулись и уставились на чудище. Даже Жак Ржавые Боты перестал пилить канат. У него изумленно отвисла челюсть — но вдруг по его лицу расползлась улыбка и он неистово расхохотался.

— Великая Восьмерица! — завопил он. — Я нашел ее! Наконец-то!

Великая Восьмерица протянула длинное щупальце к клетке. Ржавые Боты раскинул руки, словно собираясь обнять морского гостя.

— О Великая Восьмерица! — пропел он, и глаза его заблестели. — Я уж не надеялся, что этот день настанет.

— ФРРРИИИИ! — оглушительным баритоном повторила Великая Восьмерица.

Щупальце обвилось вокруг клетки, полностью ее скрыв. Второе щупальце согнуло прутья, словно игрушечные. Третье щупальце дотянулось до Скетчи, и тот забрался на него, ообхватив его в ответ своими щупальцами — такими маленькими в сравнении.

— Чииирп! — счастливо просвистел Скетчи.

— Это твой… твоя родительница! — Уоррен наконец сообразил, что происходит. — То-то ты обрадовался.

Все еще цепляясь за клетку, морское чудище уставилось на Уоррена и Жака Ржавые Боты. Глубоко в его желудке нарастал угрожающий рев: ФРРРРРИИИ!

— О Великая Восьмерица! — на шпрехшталмейстерский лад провозгласил Жак Ржавые Боты. — Сколько долгих лет я тебя искал, выводил восьмерки по морской глади, чтобы засвидетельствовать свою преданность и привлечь твое внимание. Все усилия были тщетны, но теперь я заслужил твою милость, доставив то, что ты искала, — твое любимое дитя! Я рассчитываю на славную награду!

Великая Восьмерица сощурила глаза.

— О-хо-хо, — пробормотал Уоррен.

Одним взмахом щупальца Великая Восьмерица забросила в свой пещерообразный рот Уоррена, Жака Ржавые Боты и клетку — все вместе.

— НЕ-Е-ЕТ! — завопил Жак.

Они скользили по влажному языку Великой Восьмерицы, задыхаясь от горячего воздуха и вони протухшей рыбы. Клетка уже провалилась в глотку чудища и улетела куда-то в темноту. Уоррену очень не хотелось свалиться в желудок, он слепо нащупывал, за что уцепиться, и в итоге повис на одном из множества острых зубов.

— Это ты виноват! — рычал Ржавые Боты, без толку размахивая своим кортиком. — Я бы уже получил награду, а не болтался у нее в пасти! Эта дурища думает, я с тобой заодно. Думает, что я плохой.

Уоррен увернулся от кортика, но при этом выпустил зуб и едва не проскочил в глотку Восьмерицы. Кое-как ухватился за складку кожи, свисавшую в глубине рта, а с нее перебрался на гигантский язык.

— крикнул он Жаку. — Вы похитили Скетчи и использовали его как приманку.

Ржавые Боты снова замахнулся кортиком, и снова Уоррен увернулся от удара.

— И что? — крикнул в ответ пират. — Главное, я вернул Великой Восьмерице ее дитя, а значит, мне по праву полагаются те сокровища, которые она хранит на дне. Я шел к этой цели всю жизнь, и ты меня не остановишь.

Пытаясь удержаться на ногах, Уоррен ухватился за другой зуб, но этот зуб зашатался и остался у него в руке. Теперь у мальчика тоже появилось оружие! Фехтуя зубом, он отразил еще три удара Жака, но не стал тыкать в старого пирата острием зуба — он только оборонялся.

— Забирайте себе любые сокровища! — кричал Уоррен, отбивая удары. — Мне бы только друга вернуть!

Сражаясь, Уоррен урывками видел картины продолжавшегося снаружи боя, и они его не радовали. Великая Восьмерица страшно рассвирепела! Она била по воде всеми щупальцами, ломая корабли, разрывая в клочья Морской цирк.

«Мои друзья! — подумал в отчаянии Уоррен. — Они же еще там!»

И не успел увернуться от очередного удара. Жак Ржавые Боты выбил у него из рук зуб, тот покатился в глубину глотки и провалился в утробу Восьмерицы.

— провозгласил Жак и снова занес кортик.

Внезапно рядом с Уорреном открылся портал и оттуда выглянула Петула.

— Раньше никак не получалось, — запыхавшись пояснила она. — Нужно было как следует разглядеть, что там у зверюги во рту.

— Зато теперь ты тут, — радостно ответил Уоррен и прыгнул в портал.

— Не уйдешь! — заорал Жак Ржавые Боты, хватая его за ногу. Они принялись перетягивать Уоррена в разные стороны: Петула с одного конца, Жак с другого. Вот-вот разорвут пополам — и положение усугублялось тем, что отчасти его уже засосало в портал.

Хотя Петуле помогал Уоррен, старый пират оказался сильнее их обоих. Дернул напоследок, громко ухая, и оба, Петула и Уоррен, вывалились из портала обратно на мясистый язык.

— Ха-ха-А-А-А-А-А-А! — загрохотал Жак Ржавые Боты, но поскользнулся и утратил равновесие. Он опрокинулся навзничь и с гулким криком покатился в глотку Великой Восьмерицы. Вдали послышался всплеск: пират угодил прямо в брюхо чудища.

Спеша уйти от такой же участи, Уоррен и Петула кинулись к мерцающему порталу. Они оступались и чуть не падали на скользком языке.

Им оставался всего шаг до портала, когда Великая Восьмерица с ревом рыгнула:

— ФРРРРИИИ!

— А-А-А-А-А! — Уоррен и Петула взлетели на струе горячего, вонючего воздуха, и их вынесло из глотки Восьмерицы.

Как ни страшно мальчику было за себя, открывшееся с высоты поле битвы показалось ему еще страшнее. Океан был усыпан обломками цирка и пиратских кораблей. Наголову разбитые пираты цеплялись за доски, чтобы не утонуть.

— Держись! — прокричала Петула, хватая Уоррена за руку. — Попробую одну штуку провернуть!

— Какую? — Они уже не летели, они падали, падали с ускорением в воду под ними. Если не остановятся, при ударе о воду их расплющит в блин.

— Нарисую портал в воздухе! — пропыхтела Петула и махнула рукой.

Уоррен даже не успел сообразить, что происходит: Петула втащила его в портал, и с громким ШЛЕП они приземлились на полу холла в отеле. Пираты из «Тихой Гавани» радостно их приветствовали.

— Получилось, Петула! — облегченно выдохнул сияющий Уоррен. — Ты спасла меня! Спасибо!

— Всегда пожалуйста, — пробурчала Петула, стряхивая с рук вонючие нити слюны.

— И вам спасибо, что уберегли отель, — обратился Уоррен к экипажу. Пираты отдали ему честь.

— Да, капитан! — ответил Акулыч. — Мы задали им жару! Давненько не случалось нам побывать в добром бою! Снова себя людьми почувствовали!

Остальные пираты дружно закивали.

— Очень хорошо, но где же все остальные? — всполошился Уоррен. — Шеф Буньон и дядя Руперт? Беатриса и мистер Вандербелли?

— Все целы, — заверила его Петула. — Они в рубке вместе с мистером Фриггсом и Капитаном Полуседая Борода. Мама успела вытащить их из цирка, прежде чем Великая Восьмерица все разнесла.

— Слава богу! — Уоррен подскочил к окну и выглянул наружу. Великая Восьмерица все еще металась, уничтожая все, что удерживалось на поверхности океана. Лишь один небольшой кораблик ускользнул от общей погибели и уже почти скрылся на горизонте. Увидел Уоррен и крошечного Скетчи, цеплявшегося за щупальце Восьмерицы. Он напуган? Или счастлив воссоединиться с семьей, несмотря на весь этот разгром?

— ФРРРИИИ! — громыхала Великая Восьмерица. От удара щупалец по воде осколки кораблей взметнулись высоко в воздух.

— Она еще злится, — пробормотал Уоррен, — а крушить-то ей больше нечего.

Внезапно грозное существо замерло и уставилось на летучий отель.

— Поспешил ты! — вздохнула Петула.

Восьмерица с пугающей скоростью устремилась к отелю, вздымая длинные щупальца.

— Надо подняться выше! — вскричал Уоррен и побежал вниз, в рубку.

Ворвавшись в рубку, он увидел мистера Фриггса за приборной доской, а рядом остальных друзей. Времени обмениваться приветствиями не было.

— Вверх! — скомандовал Уоррен.

— Пытаюсь, — ответил мистер Фриггс. — но эти невежи, пираты-циркачи, повредили несколько пропеллеров, и мы не можем подняться на прежнюю высоту.

Послышалось тошнотворное ХРУП! Отель содрогнулся — щупальце обвило его целиком, к иллюминатору приклеились липкие присоски.

— ФРРРРИИИ! — бушевало чудище, все крепче сжимая отель.

Дерево затрещало, местами уже отскакивали щепки: чудище неумолимо ломало стены.

— Мы ОБРЕЧЕНЫ! — взвыл дядя Руперт.

Уоррен не нашелся с ответом. Впервые он был, пожалуй, согласен с дядей.

Его любимый отель погибнет вместе со всеми, кто внутри.

Глава XIX,
в которой Скетчи спасает всех

Вот оно — окончательное доказательство: проклятие действует! Сотни лет, двенадцать поколений отель стоял невредим, а при нем, Уоррене XIII, погибнет. Страшнее всего, что он ничего не может с этим поделать. Не в его силах помешать такому огромному существу, и вступить в переговоры с Великой Восьмерицей тоже нет никаких шансов. Только смотреть беспомощно, как все, что он любил, ради чего трудился, обращается в прах.

Уоррен обменялся грустными взглядами со своими друзьями… родными. Все они разделяли его боль, все обнялись и тесно прижались друг к другу, готовясь встретить худшее.

— Все хорошее когда-нибудь кончается, — тихо молвил мистер Фриггс.

— Однажды кто-нибудь напишет книгу о твоих приключениях, — посулил мистер Вандербелли. — Жаль только, что это буду не я.

— Что ж, одни битвы выигрываешь, другие проигрываешь, — расфилософствовался Капитан Полуседая Борода. — Так жизнь устроена.

— Твой отец все равно гордился бы тобой, — сказала Петула, и Беатриса, а также шеф Буньон закивали, подтверждая ее слова.

— Чем тут гордиться? — забулькал дядя Руперт. — Катастрофа! Я так веселился в цирке, а ты все испортил, все пропало!

Внезапно раздался пронзительный свист:

— ЧИИИРП!

— Скетчи? — воскликнул Уоррен и выскочил из круга друзей. Он подбежал к иллюминатору, но щупальце Восьмерицы загораживало ему обзор. Он ринулся наверх, в холл, распахнул дверь на крыльцо.

Там уже сидел Скетчи и, раскинув щупальца, защищал вход от своей растерянной родительницы.

— Скетчи! — закричал Уоррен. — Ты вернулся!

Но его друг не обратил на него внимания. Он смотрел только на Великую Восьмерицу.

— ЧИИИИРП! — свистел он.

— ФРРРИИИИ? — грохнула в ответ Великая Восьмерица.

— Чирп! Чииирп! Чииииирп!

— ФРРРРИИИИ!

Значения этих звуков Уоррен не знал, но догадывался, что происходит: Скетчи уговаривал свою родительницу не губить отель. Он объяснял ей, что эти люди на борту — его друзья. Наконец, Великая Восьмерица осторожно размотала щупальце, и все на борту радостно закричали.

— Ты справился, Скетчи! Ты всех нас спас! — воскликнул Уоррен, обнимая любимого друга.

Скетчи обвил щупальце вокруг Уоррена, ответно его обняв.

— Чирп!

— ОГОНЬ! — заорал знакомый голос. Яркая вспышка и раздалось БУМ!

— ФРРРРИИИИ! — Великая Восьмерица яростно забилась — из пушки на подошедшем почти вплотную кораблике вылетела сеть и накрыла ее!

Тот кораблик, который, как думал Уоррен, сумел спастись, развернулся и снова вступил в бой. На борту — Бонни со своим попугаем, и такой разозленной Уоррен ее никогда не видел.

— ФРРРРИИИ! — Великая Восьмерица раскинула щупальца во все стороны и только сильнее запуталась в ячеях сети. Уоррен поморщился — даже со стороны было больно смотреть, как в резинистую кожу впиваются канаты.

— Отпусти дедулю сию минуту! — закричала Бонни. — А не то ты у меня попляшешь! Я тебя в клочья разнесу, если не отпустишь!

— ФРРРРРИИИИ! — завыла Великая Восьмерица и Скетчи вторил ей горестным свистом.

— Мы освободим ее, Скетчи! — пообещал Уоррен. — Мы в долгу не останемся.

Он побежал в рубку. Пусть пропеллеры слегка повреждены, отель держится в воздухе — значит, его план осуществим.

Уоррен направил отель к Великой Восьмерице, которая рвалась и билась и с каждым мгновением все более свирепела. Бонни заряжала пушку, суя в нее динамитные шашки.

Действовать надо было быстро, но осторожно. Опытной рукой Уоррен подогнал отель почти вплотную к морскому чудищу и направил пропеллеры так, чтобы перерубить ими канаты, из которых была сплетена сеть.

— Уоррен, это слишком опасно! — крикнула Петула. — Чуть промахнешься — пропеллеры ранят Великую Восьмерицу, тогда она совсем озвереет.

— Чиирп? — испуганно спросил Скетчи.

— Доверься мне! — Уоррен до боли сжал зубы. — Все получится.

Оставалось несколько сантиметров, и пропеллеры коснулись бы канатов, но тут — БУМ! — выпалила пушка.

— ФРРРИИИ! — Великая Восьмерица дернулась вправо и чуть не врезалась в отель. Уоррен вовремя нажал кнопку на панели и летучий корабль нырнул вниз, уходя от столкновения.

— А-а-а-а! — на одной ноте вопила Петула, а Скетчи испуганно свистел.

Небо окрасилось фейерверком, динамитные шашки взрывались одна за другой: БАЦ! БАЦ! БАЦ!

В окно рубки Уоррен видел, как Бонни злобно топает ногами. Но она быстро справилась с собой и вновь принялась заряжать пушку.

Великая Восьмерица неистово металась, мешая Уоррену точно рассчитать траекторию. Он то и дело вынужден был тоже бросаться из стороны в сторону, чтобы не задеть щупальце или, хуже того, шишкастую голову, которой Великая Восьмерица мотала в досаде.

— Постой же на месте! — вслух уговаривал он, хотя и понимал, что родительница Скетчи его не слышит. А если бы слышала, вряд ли бы поняла.

Скетчи закрыл глаза щупальцами.

— Чииирп!

Уоррен направил отель вниз, рассчитав так, чтобы…

… пропеллеры прорезали канат, не задев Великую Восьмерицу.

Сеть развалилась на части и затонула. Великая Восьмерица свободна!

БУМ! снова выпалила пушка. Поскольку Восьмерице уже не мешала сеть, она легко увернулась от снаряда. Все семь глаз, горя ненавистью, уставились на кораблик, и Восьмерица ринулась к нему. Бонни замерла в ужасе, понимая, что чудище таких размеров ей не остановить. Взметнулось великанье щупальце — опустится и разнесет кораблик в щепки.

— НЕТ! — закричал Уоррен и на всех парах погнал отель на выручку.

— Петула! Портал!

— Хочешь спасти ее? — Петула, кажется, не верила своим ушам. — После всего, что она натворила?

— Скорее! — взмолился Уоррен. — Не спорь сейчас.

Петула вздохнула и помахала рукой.

Она вошла в портал в тот самый миг, когда щупальце Великой Восьмерицы обрушилось на кораблик, уничтожив его. Уоррен замер. Опоздали?

Через мгновение послышалось ВЖУХ, портал открылся, и на пол рубки шлепнулись Петула и Бонни. Маккрекерс влетел за ними, и портал закрылся.

— КРРИПР! — проверещал попугай, на миг растеряв все слова.

Бонни тоже выглядела растерянной.

— Почему вы меня спасли?

— Потому что каждый имеет право на второй шанс, — ответил Уоррен, — и твой дед тоже. Я попытаюсь его вернуть, но силой тут ничего не добьешься. — Он обернулся к Скетчи. — Поможешь мне? Я должен поговорить с Великой Восьмерицей.

Скетчи засвистел и наклонил голову. Вместе они вышли в холл и открыли дверь. Великая Восьмерица все еще колошматила щупальцами, разбивая в мелкие щепки те обломки, что остались от корабля Бонни.

— ЧИИРП! — громко просвистел Скетчи, призывая родительницу.

Великая Восьмерица сморгнула, видимо очнувшись от всепоглощающей ярости, развернулась и дотянулась щупальцем до крыльца. Скетчи и Уоррен ступили на кончик щупальца.

— Чирп, чирп, чирп! — без умолку свистел Скетчи.

— ФРРИИ! — отвечала Великая Восьмерица и осторожно приподняла щупальце, так что Скетчи и Уоррен оказались напротив ее глаз.

— Великая Восьмерица, — заговорил Уоррен, — мне очень жаль, что люди обижали тебя. Но ненависть порождает только ненависть — и начнется новый круг разрушения.

Скетчи перевел его слова свистом, попискиванием, чириканьем.

Великая Восьмерица что-то пробурчала и прищурила свои семь глаз. Не убедил.

— Мне очень жаль, что много лет назад тебя разлучили со Скетчи. Тебе и ему это причинило боль. Но сейчас ты разлучила Бонни с ее дедушкой. И это тоже неправильно. Я знаю, они не идеальны и допустили немало ошибок, но они — семья, а семья должна быть вместе.

Скетчи снова перевел, и Великая Восьмерица тяжело вздохнула, обдумывая слова Уоррена.

Она неторопливо открыла пасть и сунула туда щупальце. Поднатужилась и вытащила Жака Ржавые Боты, — с ног до головы промокшего и ужасно вонючего.

— Дедуля! — вскрикнула Бонни.

Великая Восьмерица бесцеремонно швырнула пирата на палубу и громко забурчала ему вслед.

Бонни и ее дед обнялись.

— Дедушка! Я так испугалась!

— Я тоже, Бонни, — сказал Ржавые Боты и добавил: — Посидев там, внутри, я подумал: не пора ли на пенсию? Все сокровища мира не стоят того, чтобы очутиться в груде рыбьих потрохов. Или расстаться с моей внученькой.

— То есть ты вернешься в Тихую Гавань? — обрадовалась Бонни.

— Вот именно, — улыбнулся ей Ржавые Боты. — Домой, навсегда.

Из холла послышались радостные крики старых пиратов. Уоррен огорчился при мысли, что герой его детства уходит на пенсию, но, учитывая, каковы были последние приключения Жака, решил: это к лучшему. К тому же книги-то останутся, и он может перечитывать их всласть.

— Спасибо, Скетчи, — сказал Уоррен. — Спасибо, Великая Восьмерица. Отныне мы оставим тебя в покое.

Он взял Скетчи за щупальце:

— Пошли, Скетчи? Пора домой.

Но Скетчи отвел щупальце.

— Чирп…

— Что такое? — Уоррен в замешательстве посмотрел на друга.

Скетчи покачал шишкастой головой:

— Чирп.

Языка Скетчи Уоррен не знал, но и без слов было ясно, что он говорит.

— То есть ты решил остаться здесь? С Великой Восьмерицей?

Скетчи печально свистнул и кивнул головой.

— Ну конечно! — Уоррен наконец понял. — Это же твоя родительница. Это твой настоящий дом.

Сердце мальчика разрывалось на части, но нельзя было показывать Скетчи, как он горюет.

Рядом появилась Петула, выскочила из портала, обхватила Скетчи руками.

— Ох, я буду так по тебе скучать!

Скетчи крепко обнял ее и горестно засвистел.

Уоррен сморгнул слезы.

— Что ж, надо прощаться.

Вдруг Скетчи схватил их обоих за руки и громко засвистел:

— Чирп! Чирп! Чирп!

— Зовешь нас с собой? — спросил Уоррен. — К сожалению, мы-то не можем жить под водой.

Но Скетчи упорно тянул их за руки.

— Уоррен, — сказала Петула, — думаю, он хочет что-то нам показать.

Глава XX,
в которой Скетчи возвращается домой

Скетчи что-то просвистел Великой Восьмерице, и она кивнула, соглашаясь. Тогда Скетчи спрыгнул со щупальца своей родительницы и шлепнулся в океан. За ним последовала Великая Восьмерица, сжимая в щупальцах Уоррена и Петулу. Вместе они погрузились под воду.

— Стойте! — закричал Уоррен. — Мы не сможем дышать под водой! Нет!

— Задержи дыхание! — успела скомандовать Петула за миг до того, как Восьмерица нырнула.

Уоррен послушался и надул щеки. Вода была очень холодная. Восьмерица отпустила их, и дети, цепляясь друг за друга, отталкивались ногами, гребли.

— ФРРРИИИИ! — грянула Великая Восьмерица, под водой ее голос звучал с удесятеренной громкостью. Во рту Восьмерицы надулся огромный пузырь, Петула и Уоррен оказались внутри него — внутри воздуха.

— Отлично, а то я уже задыхался! — обрадовался Уоррен.

— Чиирп! — Скетчи вынырнул рядом и помахал щупальцем. Великая Восьмерица поплыла за ним, под водой она двигалась гораздо изящнее, чем на поверхности. Поплыли и Уоррен с Петулой в защитном пузыре. Они погружались все глубже, следуя за Скетчи и Восьмерицей к сверкающему устью подводной пещеры, родному дому Скетчи.

Внутри пещера блестела и переливалась всевозможными минералами и фосфоресцирующими кораллами. Золота не было. Не было никаких сокровищ. Легенда о кладе Великой Восьмерицы — всего лишь легенда, осознал Уоррен.

Но стены были сплошь изукрашены рисунками, изысканными пиктограммами, выведенными биолюминесцентным углем.

— Похоже, родительница Скетчи — тоже художник, — заметил Уоррен, осмотрев эту галерею.

— Чирп! Чирп! — Скетчи указал на одну из стен пещеры.

— Уоррен, кажется, эти картинки складываются в историю, — сказала Петула.

Уоррен присмотрелся: картинки красивые, но сюжета он так и не уловил.

— Не переживай, — сказала Петула, — я-то благодаря маме научилась разбирать пиктограммы. Я переведу тебе.

— ФРРРИИИ! — пророкотала Великая Восьмерица и обвила щупальцем Скетчи.

— Как это грустно, — сказал Уоррен. — Хоть мой дед спас тебя от Жака Ржавые Боты, ты так и не смог тогда вернуться домой. Как же тебе было страшно!

Скетчи свистнул и печально закивал. Подобрав обломок светящегося мела, он принялся яростно рисовать на стене, рассказывая собственную историю. Уоррен присмотрелся и обернулся к Петуле.

— Расшифруешь? — спросил он.

— Минутку, — отозвалась она. — Кажется, я понимаю…

Петула договорила, и Уоррен, чуть не плача, кивнул.

— Я тоже рад, что познакомился с тобой, Скетчи. Ты стал моим первым другом. Я всегда буду это помнить.

— Чирп! — радостно просвистел Скетчи.

— Чирп! Чирп! Чирп! — подхватили десятки голосов, и множество копий Скетчи высыпали из укрытия. Они появились из-за камней и растений и из маленьких ямок в песке, окружили Скетчи, засвистели радостно.

— О, родственнички! — расплылся в улыбке Уоррен. — Они все рады тебе!

— ФРРРРИИИИИ! — проревела Великая Восьмерица, заключая в нежные объятия всех своих детей и Уоррена с Петулой.

Уоррен прижал ладонь к внутренней поверхности пузыря.

— Я буду скучать по тебе, — сказал он Скетчи, — но я счастлив, что тебе удалось вернуться домой, к своим.

Скетчи печально засвистел, обнимая пузырь с Уорреном и Петулой.

— Нам пора, — сказал Уоррен, глотая слезы. — Пусть у тебя все будет хорошо, Скетчи!

Всхлипывая, Уоррен и Петула поплыли вверх. Скетчи и вся его семья махали им щупальцами на прощанье и свиристели, как целая стая птиц. Великая Восьмерица присоединила к хору свой музыкальный баритон.

Они выскочили на поверхность и увидели поблизости качавшийся на волнах отель. На крыльце их ждали, улыбаясь, мистер Фриггс, шеф Буньон, Беатриса, мистер Вандербелли и даже дядя Руперт. Все разом протянули руки, ухватили детей и втащили их на борт.

— Мы уже волноваться начали! — Шеф Буньон крепко обнял Уоррена. — Думали, вы захотите навсегда поселиться там, под водой.

— И бросить родных? — улыбнулся в ответ Уоррен. — Никогда!

Лишь когда отель лег на обратный курс, к острову пиратов-пенсионеров, Уоррен сообразил, что так и не попросил Великую Восьмерицу снять с него проклятие.

Но поскольку сокровища Великой Восьмерицы оказались легендой, наверное, и волшебной силой снимать проклятие она тоже не обладала.

Большинство легенд — «всего лишь» легенды: они пробуждают воображение и побуждают действовать, и в этом их предназначение.

Эпилог

— Спасибо, что показал нам: наши старые кости еще годны для новых приключений, — сказал Уоррену Акулыч.

— Верно, верно! — подхватили престарелые пираты.

Отель причалил напротив Отрадного Приюта после Долгих Испытаний и Славных Приключений. Уоррен прощался с гостями, пожимал одну морщинистую руку за другой, когда пираты сходили на берег.

— Без вашей помощи мы бы не спасли Скетчи, — приговаривал он. — Вы все славно потрудились и заслужили отдых.

ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ! Жак Ржавые Боты бил железной ложкой в кастрюлю, стоя на берегу. На нем был передник в складочку, нос припудрен мукой.

— Обед! Обед! — провозглашал он. — Оладьи готовы.

— Я буду шкучать по вкушной пишше в твоем отеле, — шепнул Уоррену беззубый пират, сходя по трапу вслед за остальными.

— Хватит ворчать! — упрекнула его Бонни.

— Похоже, Ржавые Боты уже привык к жизни пенсионера, — заметила Петула.

— Погоди еще, — возразил Капитан Полуседая Борода. — Он соскучится и, не успеешь опомниться, удерет навстречу новым приключениям.

— Лишь бы никого больше не похищал, — примирительно подытожил Уоррен.

— Значит, прощаемся, капитан? — спросила Петула. — Оладьи стынут.

— Хм, если вы не возражаете, я бы лучше остался в вашем экипаже. Мы с Жаком не ладим, и я слишком здоров и бодр, чтоб уходить в отставку.

— Конечно! — обрадовался Уоррен. — Мне в рубке очень пригодится настоящий морской волк.

Капитан Полуседая Борода отдал честь и пошел обратно в отель.

— Запущу двигатель и подготовлю судно к отплытию.

— Кхе-кхе! — кашлянула Бонни, приближаясь к Уоррену. Она хмурилась и ковыряла носком башмака песок. — Я просто хотела, э, сказать спасибо. И прости, что мешала тебе. Я хотела, чтобы дедушка меня похвалил, хотела помочь ему найти Великую Восьмерицу. Он всю жизнь только об этом и говорил. Но я дурно обошлась с тобой, а ты был ко мне добр.

Уоррен хорошо понимал ее.

— Все в порядке. Я бы, наверное, поступал так же, если бы знаменитый Жак Ржавые Боты был моим дедом. Кстати, как ты думаешь, он надпишет мне свои книги, пока мы тут?

— Это я уже устроила! — подмигнула Бонни. — Загляни потом в свой книжный шкаф.

— Спасибо, Бонни!

— Ну что ж, тогда прощаемся. — И она покраснела. Не ожидая ответа, девочка развернулась и побежала к «Тихой Гавани». На бегу она обернулась и прокричала: — Удачи с твоим проклятием!

— Вот язва! — вздохнула Петула. — Ничто ее не исправит.

— Даже если проклятие и было, теперь я от него избавился, — сказал Уоррен. — И для этого не понадобилась помощь Великой Восьмерицы.

— Вот как?

— Ну, я подумал: если это «тринадцатилетнее проклятие», то оно должно длиться тринадцать лет, а не начинаться, когда тебе исполнится тринадцать, — пустился рассуждать Уоррен. — И у меня было не слишком-то счастливое детство, зато теперь, когда мне тринадцать, дела пошли на лад. У меня есть семья и друзья, и отель, который ходит, плавает и летает. Лучше не бывает!

— Ты совершенно прав, — признала Петула. — Куда же мы отправимся?

— А вот узнаем! — ответил Уоррен.

И они пошли в отель и всю дорогу не переставали смеяться.

Биография

Однажды, подняв голову к небу, вы увидите странную фигуру, ее очертания расплываются на солнце. Не пугайтесь — это Чудесный Всемирно Знаменитый Отель «Уоррен» совершает кругосветное воздушное путешествие. Вот он парит в облаках и, словно птица, пролетает над высокими соснами Мальвуда, чтобы приземлиться на известном курорте Смоляной кратер, где играют и веселятся смоловики.

В иной день вы увидите, как отель шагает по Фаунтлерою, останавливается у воронки, отмечающей его прежнее местопребывание. Следы старого лабиринта все еще можно обнаружить, и высится на своем месте статуя Уоррена I, основателя этого великого отеля. Уоррен I давно покинул нас, но не забыт.

А в иной день вы увидите, как отель скользит по морской глади и его обитатели радостно машут руками десяткам существ со щупальцами, которые собрались поприветствовать их (и во главе этих обитателей океана — малыш Скетчи, который насвистывает жизнерадостную мелодию в честь своего задушевного друга Уоррена).

Не менее причудлив и экипаж отеля, состоящий из бывшего циркача — ныне шеф-повара; путешественника, превратившегося в библиотекаря и историка; перфюмьерши; импортера-экспортера. Но если вы остановитесь в этом отеле, вас ждет гостеприимство мирового уровня.

Ибо, как повторяет юный Уоррен XIII, все в отеле — одна семья, и, пока вы живете здесь, вы тоже — часть семьи.

Благодарности

Спасибо, что стали частью «семьи Уоррен» и вот уже третью книгу путешествуете вместе с нами!

Удивительным образом я каждый раз забываю, какой огромный труд приходится вложить в каждый том. На то, чтоб нарисовать иллюстрации, уходят многие месяцы, и порой у меня глаза скашиваются к носу, когда я таращусь на текст и не знаю, как продолжать. В такие моменты я напоминаю себе, как мне повезло рассказывать историю Уоррена. А когда и это не помогает… Я вспоминаю о десятках тысяч школьников, с кем нам довелось в эти годы пообщаться, и о тех открытках и рисунках, которые они присылают нам. Огромное спасибо всем друзьям Уоррена: вы поддерживаете нас и помогаете на этом пути.

Большое спасибо команде «Квирк букс». Мне кажется, ни в каком другом месте Уоррен не мог бы обитать. Особое спасибо Джейсону Рекулаку: он с самого начала поверил в «Уоррена» и привлек к нему внимание издательства.

Личное спасибо моей спутнице Хань. Ты всегда поддерживаешь и «Уоррена», и любые мои творческие замыслы. Ты замечательная.

Спасибо моей небольшой, но чудесной семье: маме, папе, Айре и Эли. И всем Стейли, Бакстерам, а также Лоану и другим родственникам Хань, которые тоже много лет болеют за «Уоррена».

Спасибо Атому, Ричу, Роберто, Ферну, Стиву, Робу, Джейкобу, Рексу, Филиппу, Алексу, Эвану, Маттео, Джейку, Аарону, Эрику, Кристин, Майку, Райне, Тревору, Сьюзен, Лауре, Кори, Доги, Лоре, Крикету, Джеймсу, Эмбер, Казу, Джиму, Эду и Фред&Джин за поддержку.

Харпер, ДжибДжэб, Эпик — спасибо за дружбу и поддержку во все эти годы.

И напоследок, как и во-первых, «спасибо» размером с отель Тане дель Рио, разделившей со мной эту авантюру и посвятившей ей столько времени и сил.

Работать над этой трилогией, жить рядом с Уорреном, Петулой, Скетчи, Беатрисой, Фриггсом, шефом Буньоном, мистером Вандербелли, дядей Рупертом и всей командой было так сложно, так увлекательно. Хотелось бы, чтобы вы получили от чтения этих книг такое же удовольствие, какое мы получили, создавая их.

Уилл

* * *

Прежде всего — спасибо Уиллу Стейли за то, что увлек меня в это фантастическое путешествие. Надеюсь, нам еще представится шанс поработать вместе! Спасибо нашему первому издателю Джейсону Рекулаку, он много сделал для всей трилогии. Хотелось бы верить, что ты доволен нами. Я благодарна Реббеке Джилленхол, которая взяла дело в свои руки. Бретт Коэн, Шантей Купихиа, Николь де Жакмо, Кэтрин Макгир, Рик Чиллот, Келси Хоффман, Кристина Шиллаки, Меган Ди Паскуале, Мэри Эллен Уилсон, Айви Ноэль Уэйр — вы все чудесные, как и вся потрясающая команда «Квирк». Я благодарна команде из «Готэма» за вложенные вами в Уоррена невидимые миру усилия. Многократное спасибо Рику Крайтону, организовавшему замечательный тур по школам, и всем учителям, библиотекарям, ученикам, кто приветствовал нас и помогал почувствовать себя суперзвездами! И вам, дорогие поклонники, присылавшие письма обычной или электронной почтой, — огромное спасибо!

Спасибо коллегам по писательскому цеху: Полу Крюгеру, Джейн Эспенсон, Джину Ха, Шерри Л. Смит, Брэду Т. Готтфреду, Ливии Блэкберн, Эшли Постон, С.Б. Ли и Маритер Беллас — которые были так дружелюбны к новобранцу.

Благодарю Марию Стаут, Уриэля Уокера и Джона «Дандана» Филиппса — команду поддержки, лучших друзей как онлайн, так и офлайн.

Лиз и Терри Адамс, Кришна Дивайн, Зак Бейкер и Крис Стрэйтер, я глубоко ценю вашу дружбу и близость. Дорогие коллеги и друзья, Брайан Рэндольф, Эшли Тэйер и Рэй Энтони Барретт III, вы позволяли мне бесконечно болтать о том, как пишутся эти книги, как они издаются и что с ними еще происходит. Спасибо также Марку Гротьяну и Ане Вейзович Шарп за то, что отпустили меня и помогли снарядиться в большое турне.

А уж как я благодарна моей семье! Мама и папа, Рита и Израэль дель Рио, спасибо за вашу любовь, веру и оптимизм. Спасибо братьям Дереку и Алексу дель Рио (особенно за помощь с той загадочной загадкой!). Спасибо тетям Джерри, Сильвии и Луизе Сабо — вы не только поддерживали меня, но и пропагандировали книги об Уоррене!

И напоследок, как и во-первых, спасибо моему мужу Себастьяну Хэккету, моему первому читателю, голосу разума, утешителю, всегда бывшему рядом, когда я не знала, как продвигаться дальше, или страдала от синдрома самозванца. Надеюсь, что и я смогу помочь тебе осуществить твои мечты.

Богиня, я так благодарна за этот опыт, этот дар. Спасибо, спасибо, спасибо тебе!

Таня

Об авторах

УИЛЛ СТЕЙЛИ

Создатель Уоррена Тринадцатого, иллюстратор, обладатель многих премий. С детства он читал комиксы, а летом помогал отцу в дизайнерской фирме в Висконсине. Теперь он целыми днями придумывает обложки, афиши и мини-комиксы и почти не спит — в Сиэтле.

unusualco.com

@unusualco.com

ТАНЯ ДЕЛЬ РИО

Профессиональный сочинитель комиксов. Уже десять лет она пишет и рисует, главным образом книги для детей. Таня сотрудничает с «Арчи комикс», «Дарк хорс» и «Марвел»; известность ей принесла «Сабрина — юная ведьма», серия из 42 выпусков. Таня живет в Лос-Анджелесе.

taniadelrio.com

@taniadelrio

Флибуста

Уоррен XIII и Тринадцатилетнее проклятие (fb2)

Таня дель Рио
Уоррен XIII и Тринадцатилетнее проклятие

* * *

Глава I,
в которой праздник готовится

Глава II,
в которой праздник испорчен

Глава III,
в которой «Уоррен» терпит крушение

Глава IV,
в которой Скетчи обожествляют

* * *

Глава V,
в которой Скетчи вдруг исчезает

Глава VI,
в которой Уоррен ныряет в пучину

* * *

Глава VII,
в которой Уоррен посещает морскую ведьму

Глава VIII,
в которой Уоррен находит невидимый шифр

* * *

* * *

Глава IX,
в которой Уоррен отправляется в Подловилль

Глава X,
в которой Уоррен проникает во «Флибустьерский факел»

Глава XI,
в которой проклятие Уоррена усугубляется

Глава XII,
в которой Уоррен высаживается на буровой вышке

Глава XIII,
в которой «Уоррен» воспаряет над бездной

Глава XIV,
в которой Уоррен встречает своего кумира

Глава XV,
в которой Уоррен входит в Морской цирк

Глава XVI,
в которой сплошь кинжалы и пчелы!

Глава XVII,
в которой Уоррен попадает на главный манеж

Глава XVIII,
в которой Великая Восьмерица вступает в бой

Глава XIX,
в которой Скетчи спасает всех

Глава XX,
в которой Скетчи возвращается домой

Эпилог

Биография

Благодарности

* * *

Об авторах

УИЛЛ СТЕЙЛИ

ТАНЯ ДЕЛЬ РИО

Оглавление

Флибуста

Уоррен XIII и Тринадцатилетнее проклятие (fb2)

Таня дель Рио Уоррен XIII и Тринадцатилетнее проклятие

* * *

Глава I, в которой праздник готовится

Глава II, в которой праздник испорчен

Глава III, в которой «Уоррен» терпит крушение

Глава IV, в которой Скетчи обожествляют

* * *

Глава V, в которой Скетчи вдруг исчезает

Глава VI, в которой Уоррен ныряет в пучину

* * *

Глава VII, в которой Уоррен посещает морскую ведьму

Глава VIII, в которой Уоррен находит невидимый шифр

* * *

* * *

Глава IX, в которой Уоррен отправляется в Подловилль

Глава X, в которой Уоррен проникает во «Флибустьерский факел»

Глава XI, в которой проклятие Уоррена усугубляется

Глава XII, в которой Уоррен высаживается на буровой вышке

Глава XIII, в которой «Уоррен» воспаряет над бездной

Глава XIV, в которой Уоррен встречает своего кумира

Глава XV, в которой Уоррен входит в Морской цирк

Глава XVI, в которой сплошь кинжалы и пчелы!

Глава XVII, в которой Уоррен попадает на главный манеж

Глава XVIII, в которой Великая Восьмерица вступает в бой

Глава XIX, в которой Скетчи спасает всех

Глава XX, в которой Скетчи возвращается домой

Эпилог

Биография

Благодарности

* * *

Об авторах

УИЛЛ СТЕЙЛИ

ТАНЯ ДЕЛЬ РИО

Оглавление

Таня дель Рио
Уоррен XIII и Тринадцатилетнее проклятие

Глава I,
в которой праздник готовится

Глава II,
в которой праздник испорчен

Глава III,
в которой «Уоррен» терпит крушение

Глава IV,
в которой Скетчи обожествляют

Глава V,
в которой Скетчи вдруг исчезает

Глава VI,
в которой Уоррен ныряет в пучину

Глава VII,
в которой Уоррен посещает морскую ведьму

Глава VIII,
в которой Уоррен находит невидимый шифр

Глава IX,
в которой Уоррен отправляется в Подловилль

Глава X,
в которой Уоррен проникает во «Флибустьерский факел»

Глава XI,
в которой проклятие Уоррена усугубляется

Глава XII,
в которой Уоррен высаживается на буровой вышке

Глава XIII,
в которой «Уоррен» воспаряет над бездной

Глава XIV,
в которой Уоррен встречает своего кумира

Глава XV,
в которой Уоррен входит в Морской цирк

Глава XVI,
в которой сплошь кинжалы и пчелы!

Глава XVII,
в которой Уоррен попадает на главный манеж

Глава XVIII,
в которой Великая Восьмерица вступает в бой

Глава XIX,
в которой Скетчи спасает всех

Глава XX,
в которой Скетчи возвращается домой