Ледяное сердце (fb2)

- Ледяное сердце [litres] (пер. И. Эрхарт) (Ледяное сердце (Литтлер) - 1) 12814K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джейми Литтлер

Джейми Литтлер
Ледяное сердце

Моим агентам Джоди и Эмили, чьи навыки навигации помогли мне отыскать дорогу через дикие земли

Jamie Littler

FROSTHEART

This edition published by arrangement with United Agents LLP and Synopsis Literary Agency.

Часть первая
Изгнанник

1. Песнь

Они не должны были выходить на снег.

«В снегу прячется смерть», – так говорили жители Огнии. Это была одна из множества весёлых поговорок, которым они учили детей, как только те взрослели достаточно, чтобы запомнить. И не без причины. Снег был смертельно опасным местом.

Но мяч лежал так близко.

Соблазнительно близко, и всё же словно в миллионах километров от них. Тёмное пятнышко на бесконечной белой равнине. Четверо детей смотрели на него в молчании. Они не двигались. Они не могли осмелиться. Каждый из них был напряжён и готов броситься бежать от малейшего звука. Эш, самый младший из детей, задрожал и сунул руки в подмышки, пытаясь впитать всё тепло, которое могли дать меха плаща. Его дыхание вырывалось наружу белыми облачками. Рядом друг Эша, Зар, шмыгнул и вытер рукавом свисающую с носа каплю. У него постоянно текло из носа. Зар словно никак не мог привыкнуть к холоду, что было довольно странно, ведь эти края за всю их историю не могли вспомнить ни одного тёплого дня.

– Мы можем его достать, – сказал он, снова шмыгнув своим огромным носом. – Это недалеко.

Так оно и было. И всё же никто не пошевелился.

– Тогда ты его и доставай, – сказала Зару Блестия. Веснушки нисколько не смягчали хмурое выражение, которое не сходило с её лица.

– Что?! Я туда не пойду! Это Свет пнул его за стену – пусть он туда и идёт!

– Эш слишком сильно пасовал! Он постоянно так делает. Он потерял целую кучу мячей, когда жил с нами, – сказал Свет, его пухлые щёки были влажными от подтаявшего инея.

– Да, он и мои все растерял, когда жил в моей семье, – согласилась Блестия.

– Ладно, ладно! Я пасую слишком сильно. Я уже понял! – сказал Эш.

– В любом случае, это твой дурацкий мяч, – Свет ткнул пальцем в сторону Зара.

– Именно! Это мой мяч, и я хочу его обратно! – ответил тот.

– Зар, у тебя дома есть ещё один, – сказал Эш, пытаясь остановить перебранку. – Может, просто поиграем с ним? Мы и так слишком близко подошли к снегам – нам нельзя здесь быть… – Его колотила дрожь, и вовсе не от холода. Он посмотрел на крепость, которая надёжно и уютно расположилась на вершине утёса высоко над ними. С такого расстояния она казалась гораздо меньше, чем обычно, одинокая и запертая в ловушке бесконечно белой равнины. Больше всего Эшу хотелось поскорее вернуться туда, взбежать по извилистой деревянной лестнице и зайти внутрь через главные ворота. Назад в безопасность.

– Эш прав. Здесь видели левиафанов, и не просто каких-то, а скрытней. Я не хочу стать завтраком скрытня, – фыркнула Блестия.

– Тут дело-то всего на секунду! – возразил Зар.

Но никто не двинулся с места. На утреннее солнце наползло облако, сгущая тени на снежной равнине. Стало холоднее. Тише. Вокруг ни звука. Ни единого, кроме шмыганья Зара и шёпота ветра, который холодил Эшу лицо.

– Ребята… – начал он.

– Ладно! Я понял! Ого, какие же вы трусы, ребята! – сказал Свет. – Стойте здесь и караульте. Если взрослые увидят, они меня убьют.

– Я бы больше беспокоился не о взрослых… – пробормотал Эш. Хотя глядя на снег, он видел только нетронутую, сверкающую белизну. Казалось невозможным, что под ней может что-то прятаться. Но именно это скрытни и делают лучше всего – они прячутся.

Свет вытянул руки и потёр ладони друг о друга, готовясь пробежаться до мяча. Он лежал в целых двухстах шагах впереди. Далеко. Достаточно далеко, чтобы дети начали дрожать.

После секундного колебания Свет наконец осторожно сделал шаг с деревянной платформы на снег.

И застыл.

Остальные дети затаили дыхание.

Но ничего не произошло.

Ребята выдохнули с облегчением. Свет, так тихо и быстро, как только мог, побежал к мячу. Его меховые ботиночки издавали тихое «пф-пф-пф-пф», касаясь снега. До мяча оставалось около ста шагов.

Пятьдесят.

Двадцать.

Эшу было трудно на это смотреть, но он не мог заставить себя отвернуться. По его шее стекал пот, даже несмотря на холод.

Десять шагов.

Пять шагов.

Один.

– Получилось! – закричал Свет, поднимая мяч. И поспешно прикрыл рот ладонью, ошарашенный громкостью своего голоса.

– Неси его обратно! – прошептал Зар так громко, как только осмелился. Свет кивнул и приготовился бежать назад.

– У него получится! – сказала Блестия.

Эш засмеялся от облегчения.

И тут: ФУУУМ!

В воздух, как вода из гейзера, хлынул снег. Дети попятились, когда в них полетели ледяные осколки. Из пропасти в снегу выросли три огромные фигуры.

– Скрытни, – ахнул Эш, его голос сковало страхом.

Существа были влажными и гладкими, похожими на змей, ростом как двое взрослых мужчин, с шестью снежно-белыми глазами, которые моргали немного невпопад, зияющими пастями, полными острых, как ледяные сосульки, клыков, и гладкими слюнявыми языками. Несмотря на свою неуклюжую манеру передвигаться прыжками, они перемещались с ужасной скоростью – так быстро, что было сложно разглядеть их колючие гребни, острые когти и длинные как хлыст хвосты. Для Эша они казались просто извивающимися комками ужаса.

– Они перекрыли дорогу! – закричала Блестия. И была права. Скрытни отрезали Свету путь обратно в деревню и уже неслись, голодные, ему навстречу. Свет от ужаса застыл на месте.

– Нужно сказать взрослым! – закричал Эш, хотя в этом не было нужды. Дозорный на смотровой башне уже заметил переполох.

– Скрытни! – проревел он. – Охотники, на стену!

Тем временем скрытни подобрались совсем близко к Свету, который стоял неподвижно, хныкая от страха.

– Свет, беги! – закричал Эш так громко, как только мог. Похоже, это выдернуло Света из его транса. Он бросил мяч и побежал изо всех сил, стараясь обогнуть приближающихся скрытней.

Вдруг над равниной грянул эхом голодный жестокий вопль, ужасающий в своей ярости. Песнь скрытней. Когда тяжёлый прерывистый вой и скрежет достигли ушей Эша, его желудок болезненно сжался – словно он физически почувствовал ненависть левиафанов. Это была Песнь войны.

– ЧЕЛОВЕК. ПОЙМАТЬ. УБИТЬ.

Эш и остальные дети схватились за головы – Песнь словно разрывала их на части. Воздух вокруг скрытней мерцал кроваво-красной энергией, аурой из щупалец, похожих на змей, которые извивались и тянулись к Свету с той же свирепостью, что и сами монстры.

Охотники Огнии, стоя на стенах, начали швырять в тварей камни из пращей, но те почти не наносили монстрам вреда, отскакивая от скользких шкур. Громоздкие гарпунные установки тоже стреляли, но твари находились близко к стене, и огромные гарпуны пролетали мимо, падая слишком далеко. Один из скрытней оказался совсем рядом со Светом, его пасть широко распахнулась… Но прежде чем он успел сомкнуть челюсти, на него налетел другой скрытень, намеревающийся позавтракать первым. Они сцепились и рухнули на землю, подняв сноп снега.

Свет использовал эту возможность, чтобы обежать извивающийся клубок, и бросился прямиком к деревянной платформе, где его ждали перепуганные дети.

– Давай, Свет! – закричал Эш.

Тот бежал так быстро, как только позволяли его маленькие ноги. Монстры наконец расцепились, негодующе щёлкая и шипя друг на друга, а затем продолжили погоню. Свет почти добрался до платформы, но скрытни были всего в паре шагов позади него.

– Они… они бегут сюда! – сказал Зар. – Я не настолько хочу свой мяч! – с этими словами он развернулся и бросился к лестнице, Блестия тут же последовала за ним.

Эш, наоборот, остался, ожидая Света с протянутой рукой. Наконец тот добрался до платформы и схватился за руку Эша. Приятель подтянул его наверх, крича:

– Давай, давай, давай! – и дети вместе побежали вверх по шаткой лестнице, которая вела в безопасность городских стен. Но они успели сделать лишь несколько шагов, когда в деревянные подпорки, которые удерживали лестницу в воздухе, врезался скрытень, превращая дерево в дождь из щепок. Лестница тяжело закряхтела и начала ронять ступеньки на снег.

– Не останавливайся! – завопил Эш. Двое мальчишек изо всех сил старались взбежать по лестнице, пока та совсем не осыпалась, но они двигались слишком медленно. Ступеньки задрожали, и Свет потерял опору, соскальзывая вниз, прямо в предвкушающие пасти скрытней.

– ПОЙМАТЬ. УБИТЬ. СЪЕСТЬ.

– Помоги мне! – закричал Свет.

Эш не знал, что ему делать. У Света получилось схватиться за край ступеньки, но лестница вокруг них продолжала осыпаться, а ворота были ещё слишком далеко. Из них уже выбегали охотники, но они не успели бы прийти на помощь. Эш посмотрел вниз, и от вида извивающихся скрытней его желудок перевернулся.

Мальчик отчаянно хотел жить, но его тревожило кое-что ещё. Эш чувствовал, как внутри бурлит непреодолимое желание, которое терзало его душу столько, сколько он себя помнил.

Это было желание петь.

Оно могло бы выглядеть безумным, абсурдным, даже забавным, если бы в паре метров внизу не собралась стая голодных тварей. Но почему-то в такой ситуации это желание казалось самым естественным. Эш не мог точно сказать почему, но глубоко внутри он был уверен, что всё прекратится, если он споёт скрытням что-нибудь, что сможет заглушить их ужасную Песнь. Эш не видел другого выхода.

«Я не должен».

Его народ наверняка изгонит Эша из крепости. Эти ужасные слухи… все решат, что они правдивы. Все увидят, что он на самом деле тот монстр, которого жители Огнии давно в нём подозревали.

«Нет. Я не могу… Я не буду. Я нормальный!»

Ступеньки скрипели и стонали, сползая всё ближе к раскрытым, щёлкающим челюстям. Эш стиснул зубы и принял решение. Затем открыл рот и…

Раздался отвратительный «чавк», и скрытень внизу взревел от боли со стрелой, торчащей в одном из множества его глаз. Твари развернулись, чтобы посмотреть на нападавшего, и Эш посмотрел туда же.

Охотничий отряд во главе с опекуном Эша, могучим воином-йети Тобу, вернулся из диких земель и теперь спешил по снегу к детям. Йети с луком в руке уже тянулся к своему колчану за следующей стрелой.

Подбежав ближе, Тобу бросил на Эша угрожающий взгляд – он словно почувствовал, что тот собирается петь.

Даже среди окружающего хаоса сердце Эша замерло. «Вот и ещё одна причина получить нагоняй».

– Сюда! – звали охотники, махая руками и ухая, стараясь издавать как можно больше шума, чтобы привлечь внимание скрытней. – Подходите, мерзкие твари!

Скрытни завыли и бросились к ним, а охотники разбежались кто куда, чтобы взбешённые скрытни не знали, кого преследовать. Тут же в спину одному из них вонзился огромный гарпун, с глухим стуком пригвоздив тварь к снегу. Скрытень издал последний леденящий душу вопль, обмяк и затих. Синяя кровь начала покрывать его тело, как изморозь лужицу, и в считаные секунды монстр превратился в блестящий лёд. Он была мёртв.

Осознав опасность, которая им грозит, остальные скрытни нырнули в снег, зарываясь поглубже, и исчезли из виду, совершенно забыв про свою добычу.

Эш услышал, как мир вокруг стал спокоен и тих, за исключением топота охотников, которые спешили к нему и Свету.

Это стало последним, что увидел Эш, прежде чем его голова рухнула на ступеньку и всё погрузилось во тьму.

2. Разочарование

Ткач Песен.

Эти слова упрёком вспыхнули в голове Эша, когда он потерял сознание, и Эш снова и снова прокручивал их у себя в голове, смутно чувствуя, что кто-то – без сомнения, Тобу – осторожно несёт его домой. Эти слова преследовали его как тень, куда бы он ни пошёл. А ведь Эш даже не знал, что они означают. Он знал только то, что они не обещают ничего хорошего.

На самом деле Тобу был последним в длинной череде опекунов, которым поручали присматривать за Эшем, когда его родители исчезли, и которые один за другим отказывались от мальчика. Родители Эша были следопытами – и этот факт наполнял Эша одновременно и гордостью, и печалью. Следопыты были бесстрашными торговцами и вместе с тем последней надеждой человечества, последней попыткой объединить разбросанные повсюду крепости в подобие единой цивилизации. Вскоре после того, как родился Эш, его родители взошли на борт своих саней, «Авантюриста», как и много раз до этого. Именно тогда Огния в последний раз видела их. С тех пор Эша стала растить крепость. До Тобу он жил с Углией и её семьёй, и всё шло довольно неплохо. Пока Эш не запел.

Ткач Песен…

Эш знал, что он не должен этого делать. Огния так боялась песен – Ткачей Песен, – что в крепости даже запретили музыку. По ней и так ходили слухи о том, кем, вернее, чем был Эш. Но он всё равно это делал.

Эша спасало только то, что он пел всего лишь колыбельную – колыбельную, которую ему напевали родители перед тем, как уйти. Как Эш ни старался, он не мог подавить желание петь её. Оно приходило так часто, что Эш даже не всегда замечал, что делает.

Эш пел, чтобы успокоиться, чтобы почувствовать, что его родители рядом. Ведь, кроме колыбельной, от них ничего не осталось. Эш мурлыкал её себе под нос, надевая в прохладное утро свою тунику из звериных шкур и меховой плащ. Он почти беззвучно напевал её на уроках, где учился охотиться, тренируясь в стрельбе из лука и запоминая охотничий жестовый язык, прикрывая ладонями рот, когда замечал грозные взгляды горожан. Он воспроизводил ночью в своей голове те слова, которые помнил, и тепло воспоминаний помогало ему уснуть. Всё было невинно. Всё было безобидно.

Но это не было достаточным оправданием.

По крайней мере, не для его опекуна Углии, которая однажды вытащила Эша из постели и отвела посреди ночи к каменной резиденции старосты Кострана.

– Он пел! – прошептала она дрожащим от страха голосом.

– Н-неправда! – еле слышно пискнул Эш. Это была ложь, но он больше ничего не смог придумать.

– Староста, я так больше не могу! – сказала Углия. – Я должна думать о собственных детях. Мне нельзя рисковать. В моём доме не место… – глаза Углии забегали из стороны в сторону, словно она боялась это произносить, – Ткачу Песен.

Волосы на затылке у Эша встали дыбом. Снова эти слова.

Эш стоял рядом с опекуном перед огромной деревянной дверью резиденции старосты. Из проёма, в котором стоял Костран, лился тёплый, приветливый свет, но никто не торопился приглашать их внутрь.

– Я не из пугливых, – продолжила Углия, которая определённо была напугана. – Но я не глупа. Нападения левиафанов становятся всё ужасней. С каждой зимой они всё враждебнее, и мы теряем всё больше людей. За их Песнями теперь едва можно услышать даже собственные мысли – и мальчик тоже поёт всё чаще и чаще с каждым днём, совсем как они! Левиафаны ненавидят нас, и они наверняка используют этого мальчика во зло, помяните моё слово. Мне жаль, но он не может остаться со мной.

Староста Костран, огромный, внушительный воин, предводитель Огнии, тяжело вздохнул. Он выглядел уставшим. Его плечи были широкими, как сани, заплетённая в косу борода сверкала сединой, а лицо пересекало множество морщин и шрамов. Ауру мудрости и мощи, которой он обладал, не портили даже большие пушистые тапочки на ногах.

Эш почувствовал, как его сердце сильно и болезненно сжалось. Становилось всё сложнее и сложнее сдерживать слёзы. «От меня опять отказались…»

Увидев выражение лица Эша, Углия потянулась к нему, словно хотела обнять его, утешить, как она делала раньше. Но после секундного колебания убрала руки.

– Мне жаль, Эш. Правда жаль.

Костран задумчиво почесал в затылке.

– Хоть он и правда нарушил закон Огнии, я сомневаюсь, чтобы он пел что-то страшнее обычных детских песенок. – Эш посмотрел на старосту с надеждой, но встретил его взгляд, который говорил, что неприятности не закончились. – Как бы прискорбно всё это ни было, я не могу заставлять вас присматривать за мальчиком. Но заботиться об Эше – это обязанность жителей Огнии. Если вы больше не будете присматривать за ребёнком, мы должны найти того, кто будет.

Лицо Эша вспыхнуло от стыда. Он знал, что у старосты почти закончились варианты. Он смотрел на тихую пустую деревню. Проезжающие мимо следопыты утверждали, что их крепость была довольно мала по сравнению с теми, что южнее, и Эш считал, что им можно верить. Вот только эта крепость была единственной, которую он знал. Резиденцию старосты окружали около пятидесяти каменных построек, сгрудившихся, как стадо улков, под защитой высоких каменных стен на покрытом снегом утёсе, который поднимал крепость над опасными снегами. На каждом углу, соединённые со стенами мостиками из камня и льда, стояли смотровые башни – надёжные стражи, которые защищали крепость от угроз скрытого врага. Кроме этого в Огнии были кожевня и ангар для саней (который чаще всего был пуст), да и всё. Здесь все знали друг друга, и все делали то, что могли, чтобы помочь ближнему. Иначе и быть не может, когда вы живёте друг у друга на головах и отрезаны от остальных людей известного вам мира.

Эш заметил великана, который проходил мимо, неся на плече огромную тушу улка так легко, словно это был мешок краснокорней. У него была снежно-белая шерсть и длинный хвост, мощное тело защищали скупо украшенные доспехи, а за мускулистой спиной висел лук. Это был Тобу, загадочный йети-одиночка. Эш знал о нём только то, что его изгнали из земель йети в горах Хребта Мира много лет назад и приняли в крепость Огния ещё до рождения Эша. Йети сложно было увидеть за пределами их земель, и этот народ по праву уважали как могучих воинов. Даже старосте Кострану приходилось смотреть на огромного йети снизу вверх, а ведь он был самым крупным мужчиной в крепости.

Эш боялся Тобу. Как и большинство жителей Огнии.

Костран, похоже, тоже заметил Тобу, потому что в следующий момент Эш услышал, как он приветствует зверя.

– Тобу! – позвал Костран. – Можно тебя на пару слов?

Тобу выглядел удивлённым, но подошёл ближе и пробурчал слова приветствия. Белый мех был покрыт кровью улка, которого он нёс.

– Тобу, – начал староста, – ты важная часть нашей крепости, стойкий защитник стен и непревзойдённый охотник. Мы очень признательны, что ты с нами. – Тобу немного растерялся от этих похвал, но кивнул в знак благодарности. Он был очень неразговорчивым йети. – Ты помнишь, что поклялся делать всё, о чём тебя попросит крепость, в обмен на убежище в наших стенах?

– Я помню, – сказал Тобу. Для такого огромного создания у него был очень тихий голос. От этого он показался Эшу ещё страшнее, и мальчик сделал шаг назад.

– Народ Огнии очень нуждается в тебе. Этому мальчику, Эшу, нужен опекун, который будет растить его, защищать и воспитает из него сильного охотника. Я счастлив сказать, что его опекун теперь ты, Тобу.

Эш почувствовал, как его сердце замерло. Тобу уронил тушу улка, которая упала в снег с неприятным глухим стуком. Йети повёл своими внушительными плечами, сжал огромные кулаки и, стиснув клыки, тяжело вздохнул. Даже Углия выглядела так, словно хочет возразить.

«Нет, нет, нет, нет, нет! – в отчаянии подумал Эш. – Этого не может быть! Кто угодно, кроме него! Пожалуйста! Он же меня на ужин съест! Сварит из меня мальчиковый суп!»

– Я-я против, – загремел Тобу своим низким голосом и поднял покрытые кровью руки в знак протеста. – Я не нянька для детей. Это… – Йети посмотрел на Эша с неприязнью, а Эш изо всех сил старался не смотреть ему в глаза. – Это задание, к которому я не готов.

Но староста Костран пропустил его слова мимо ушей.

– Ну же, ну же, – сказал он, поднимая руку. – Мы приняли тебя в Огнии, Тобу. Мы подарили тебе дом, защищённый от ужасов диких земель. И это именно то, что ты должен сделать для нас взамен. Я думал, что клятва йети так же нерушима, как горы, откуда они родом, или я ошибся?

Из груди Тобу вырвался низкий рык. Он тяжело дышал, его ноздри гневно раздувались. Но в конце концов он уступил, слабо кивнув в знак согласия.

– Так и есть.

– Замечательно! – обрадовался староста.

Но Эш был с ним совершенно не согласен.

И за следующий месяц его несогласие с решением старосты только возросло. Зябкая смотровая башня, где жил Тобу, стояла на самом краю деревни, прямо перед восточной стеной крепости. Маленькое пространство, которое они делили, было наполнено острым звериным запахом йети. Вдали от огней деревни было одиноко и холодно, и только длинный узкий мост изо льда соединял башню с остальной крепостью. Все дети Огнии учились искусству выживания, но тренировки Эша у Тобу были куда суровее, чем у любого другого ребёнка в крепости, и йети ясно давал понять, что думает о его успехах.

– Я видел камни половчее тебя, – говорил он.

Утро судьбоносного нападения скрытней началось точно так же, как и все предыдущие. Тобу разбудил Эша, едва начало светать, бесцеремонно раскачав его гамак из стороны в сторону.

– Ещё так рано… – простонал Эш, щурясь на воркующих голубей, которые жили на балках под крышей башни.

Тобу заворчал.

– Будем надеяться, что ещё не слишком поздно сделать из тебя охотника.

Тобу был, как всегда, строг на тренировке перед завтраком. Хотя завтраком это сложно было назвать – он состоял из горстки корней, собранных Тобу в диких землях, жёстких и грязных. И краснокорней в том числе, как заметил Эш, поморщившись. Он ненавидел краснокорни. Они были любимой едой жителей Огнии, которые превыше всего ценили силу и упорство. Краснокорень был жёстким, как они сами, и, чтобы прожевать это дурацкое растение, сил и упорства требовалось немало. И совсем как огонь, который боготворили в Огнии, краснокорень был жгучим и острым – ты словно глотал горящий факел. Проезжающие мимо следопыты иногда обменивали его на меха и ткани, но всегда с лёгкой неохотой.

– Я не очень люблю краснокорни, – сказал Эш. Обычно он не жаловался, но сейчас Эш чувствовал, что хочет возразить хотя бы против одной из множества неприятных вещей, которые происходили в его жизни, даже если это был лишь завтрак.

– Я думал, что все огнии любят краснокорни, – ответил Тобу.

– Я не считаю, что я один из огниев. Больше нет, – пробормотал Эш. С тех пор как его выгнали из дома Углии, жители деревни обходили Эша стороной, шепчась о том, что он сделал, когда тот проходил мимо. Они избегали смотреть Эшу в глаза, а если такое случалось, их улыбки быстро гасли. Он к этому уже привык, хотя и никак не мог избавиться от ощущения, словно у него на сердце тяжёлый камень. «Я даже не знаю, что сделал не так, – думал он про себя. – Неужели всё из-за того, что я пел? Я знаю, что нарушил табу, но это всего лишь колыбельная. Я никому ничего плохого не сделал!»

– Тогда не ешь его, – сказал Тобу, беря деревянный табурет, который казался маленьким в его огромной ладони. Йети осторожно поставил его на пол и аккуратно опустил своё внушительное тело на сиденье, отчего деревянные ножки табурета заскрипели и затрещали. Тобу откусил свой краснокорень, и Эш с мрачным удовлетворением отметил, что на один из его глаз навернулась слеза.

Эш попытался откусить свой краснокорень, но проклятое растение было настолько жёстким, что в него пришлось покрепче вцепиться зубами и тянуть изо всех сил. Когда ему наконец удалось немного отгрызть, рука Эша отскочила и больно ударилась о стол. Он схватился за ноющую руку, опустив взгляд в тарелку и тяжело дыша.

– Я уже говорил тебе раньше, – заметил Тобу. – Ты должен тренировать своё терпение и упорство, мальчик. Ты должен…

– Почему ты ушёл из своего клана? – перебил Эш, чтобы избежать очередной лекции. Тобу очень нравилось их читать. Но йети ничего не ответил, захрустев своим корнем.

– Как устроены кланы йети? – снова попытался Эш.

– Ешь, – ответил Тобу, нахмурив брови.

Эш проглотил кусочек корня, который до этого жевал не меньше десяти минут. Потом откусил ещё кусок и поморщился. Значит, Тобу не в настроении болтать. Впрочем, ничего нового.

После того как они дожевали свой «завтрак» и Эш едва пережил очередную скучную утреннюю тренировку, настало время присоединиться к остальным детям крепости на куда более весёлом уроке. Тобу и Эш вошли в деревню вместе – йети собирался участвовать в дневном походе за едой и припасами, которые были необходимы для жизни в крепости. Перед тем как они разделились, Тобу подтолкнул Эша в спину – явно пытаясь подбодрить его, но вместо этого сбив с ног.

Тот мог бы поклясться, что видел нечто похожее на искорку иронии в глазах йети.

– Прости, Эш. Я всё время забываю, какой ты хрупкий и лёгкий. Впредь постараюсь запомнить.

– Поторопись, юный Эш! – позвал надтреснутый старческий голос его учителя – Несущего Свет Дыма. Он стоял неподалёку с остальными детьми Огнии, которые тихонько хихикали. – Некогда прохлаждаться в снегу; тебе нужно на урок. Да, да, истинно тебе говорю!

Несущие Свет – священники, которые могли говорить с духами огня, – отвечали за то, чтобы в крепости всё время горели огни – иногда единственные источники света в тёмных деревнях холодного Снежного моря. А ещё они отвечали за то, чтобы нести свет знаний детям крепости.

– А теперь рассаживайтесь вокруг меня. Если вы, дети пурги, не хотите стать едой для чудовищ, я советую вам прочистить уши и внимательно послушать то, что я скажу. Да, истинно вам говорю! – объявил Дым, как только Эш присоединился на южной стене к остальным ученикам. Старик опёрся на свой жезл. Осколки солнечных камней сверкали на мехах его плаща, как сияющий янтарный дождь. Он кивнул, довольный собственной мудростью, в его бороде блестели капельки слюны.

– Быть охотником – покидать безопасность наших стен – означает встречать лицом к лицу почти неизбежную смерть! – Дети, все как один, сглотнули. – Как вы все знаете, нет страшнее врага для обитателей разбросанных повсюду крепостей, чем левиафаны. Скрытни, проворники – не так важно, каков их вид, они все куда опаснее, чем голод, чем набеги Призраков. Да, опаснее даже холодной ярости самой Ледяной Старухи. – Дым театральным жестом указал на безжизненные снежные равнины вокруг. – Голодные твари, которые прячутся под снегом, постоянно настороже, истинно вам говорю, постоянно в ожидании, когда кто-то достаточно отважный или глупый ступит на снег. Чтобы пережить такую опасность, вы должны впитать добытые по`том и кровью секреты охотников Огнии, которые передавались из поколения в поколение, истинно вам говорю!

Несущий Свет прохаживался перед классом во время своего монолога; его подбородок нервно дёргался вверх и вниз, а изо рта свисала ниточка слюны, готовая в любой момент сорваться. Эш стоял рядом со Светом, Блестией и Заром, единственными в крепости детьми, которые, похоже, не верили в то, что он может быть Ткачом Песен. Эш даже мог назвать их друзьями. Они изо всех сил пытались не встречаться взглядами с Дымом на случай, если тот решит задать им вопрос.

Вдруг кто-то из детей встревоженно закричал, указывая за стену.

– Несущий Свет! Ч-что это?

Снег внизу был неспокоен. Под ним что-то двигалось.

– Ага! Что я вам говорил? – прокричал Дым. – Они здесь! Подходите сюда, дети, и вы увидите нечто настолько ужасное, что ваши волосы сразу станут такими же седыми, как мои.

Эша сильно толкнули, когда класс рванулся вперёд, чтобы взглянуть поближе.

– Прочь с дороги, песенный урод! – фыркнул Растай, самодовольный долговязый мальчишка постарше. Растай был самым нелюбимым для Эша человеком во всей крепости. За ним, своим лидером, вплотную следовали с восторженной болтовнёй его подобострастные прихвостни Ломм и Бой. Эш промолчал и отошёл от задир как можно дальше, прежде чем посмотреть за стену.

Дети затаили дыхание.

Всё было спокойно.

Всё было тихо.

И тут…

– Вон там! – прошептал Дым, брызгая слюной. По равнине, оставляя за собой следы, быстро перемещался холмик снега. Что-то двигалось на звуки крепости, возможно, на скрежет открывающихся западных ворот, через которые выходил охотничий отряд. Холмик скользил к утёсу Огнии.

Дети ахнули.

В горле у Эша пересохло, его пальцы вцепились в каменную стену. Холмик был совсем рядом, и тут… из-под снега высунул голову маленький снежный зайчонок.

Все дети одновременно застонали от разочарования. Заяц запрыгнул на основание утёса и начал принюхиваться. Потом оставил немного помёта, чтобы показать, что утёс ему не интересен, и, последний раз поведя носом, зарылся обратно в снег, скрывшись из виду. Дым закашлялся.

– Да, хорошо. Кхем. Разумеется, левиафаны – непредсказуемые твари, и нельзя сказать наверняка, когда они нападут. Но будьте уверены, они нападут, да, да, истинно вам говорю!

– Эм… учитель? – сказал один из детей, указывая на своего соседа, который слегка подпортил штаны в самый напряжённый момент.

– О, великие духи, какой кошмар! – выругался Дым, потянув себя за бороду. – Так тебе не стать отважным охотником, нет, нет, истинно тебе говорю!

– Пойдём, – зашептал Свет своей команде. – Они так долго будут возиться. Хотите по-быстрому сыграть в огнебол, пока старик отвернулся?

Друзья заулыбались. Конечно, они были не против. Что могло пойти не так?

Как выяснилось, много чего.

3. Звук ветра

Эш пришёл в себя, задыхаясь и брыкаясь, пока не осознал, что снова находится в безопасности своего гамака, а не болтается над голодными челюстями скрытней, борясь за свою жизнь. Должно быть, он крепко уснул, пока Тобу нёс его в сторожевую башню. Голова болела, а каждый мускул в теле ныл, словно мальчик подрался с огромным моржом.

Одевшись, Эш сдвинул меховой полог, который отделял его гамак от остального пространства башни и дарил слабое ощущение уединённости. За ним он обнаружил хмурого Тобу, который ждал его пробуждения со странной смесью разочарования и беспокойства на лице.

– Тобу, п-прости, – наконец сказал Эш. – Я знаю, что мы не должны были там находиться. Я пытался сказать им, но…

– Ты должен научиться подавлять это желание, – перебил его Тобу.

Эш растерялся.

– Какое именно? Играть в огнебол?

– Желание петь, – прорычал йети.

Ах.

– Я не…

– Ты почти сделал это. Я видел по твоим глазам.

«Вот оно, – подумал Эш, – доказательство сверхчеловеческой чувствительности йети. От него ничего не скроешь!»

– Ещё пара секунд – и ты бы разрушил свою жизнь. И мою жизнь тоже, – сказал Тобу. – Ты знаешь законы Огнии. Тебе нельзя петь. Но с твоих губ чуть не сорвалась совсем не детская песенка.

Как Тобу понял всё это?

– Нет… просто… я чувствовал, что у меня нет выбора! Я хотел спасти Света… и себя… и я н-не знаю почему, но мне показалось, что пение помогло бы, словно… не знаю… словно пение могло бы успокоить скрытней… – Эш умолк, понимая, как нелепо всё это звучит.

– Не важно, что ты чувствовал. Ты знаешь правила, и ты должен им подчиняться.

– Когда левиафаны поют… я это слышу. Я слышу, что они говорят, – признался Эш.

На какой-то краткий миг Тобу казался удивлённым. Эш продолжал:

– Я пытался рассказать об этом одному из моих прошлых опекунов, и он посмотрел на меня как на сумасшедшего. Но я не сошёл с ума – уверен, это не так. Левиафаны говорят со мной… и я думаю, что мог бы петь им в ответ, если бы только…

– Нет, – голос Тобу звучал тихо, но твёрдо. – Ты не должен этого делать, Эш. Никогда.

– Да что ты вообще знаешь? – пробормотал Эш себе под нос так, чтобы Тобу его не услышал.

Но тот услышал.

– Я знаю достаточно, чтобы понимать, что тебе ни в коем случае нельзя петь. Что бы ты там ни чувствовал, ты должен найти другие способы защищаться от левиафанов – как и все остальные. – Тобу отвернулся и направился к стойке с оружием, стоящей у стены. Каждое его движение было полно силы и смысла, и Эш вспомнил, как раньше боялся своего нового опекуна. Тобу взял с полки пращу.

– Идём, – сказал он.

Эш пришёл в ужас. Опять тренировки?!

– Меня чуть не съели сегодня! Могу я хоть немного передохнуть?

– Ты хочешь стать охотником? – прорычал Тобу. – Ты хочешь выжить, когда скрытень снова на тебя нападёт?!

– Д-да, – тихо ответил Эш.

– Тогда пойдём.

Эш прищурился, глядя на груду булыжников, которые Тобу сложил в качестве мишени на внушительном расстоянии от них. Он задержал дыхание и начал раскручивать пращу, верёвки натянулись под тяжестью камня, со свистом описывая широкие круги.

– Ты слишком напряжён. Дыши, – посоветовал Тобу, который зловеще возвышался за его спиной.

«Да дышу я, – подумал Эш, начиная злиться. – Как бы иначе я жил?»

Он запустил камень в воздух и увидел, как тот летит по изящной дуге, завершив своё падение у ближайшего валуна. Эш выругался.

– Ты слишком нетерпелив. Как обычно, тебе не хватает концентрации. – У Тобу был настоящий талант указывать Эшу на то, в чём он был плох.

– С луком у меня получается гораздо лучше! – попытался оправдаться Эш (хоть это была и не совсем правда).

– Но сейчас-то у тебя в руках не лук. Сосредоточься.

Эш вздохнул и положил новый камень в кармашек пращи.

– Ты должен слушать, что тебе говорит мир, – сказал Тобу. – Почувствуй движение снега под ногами и твёрдость земли глубоко под ним. Почувствуй, как нежен воздух вокруг, как он баюкает тебя, движет тобой. Услышь звук ветра и то, что он хочет тебе сказать.

Тобу должен учить Эша выживанию, а вместо этого говорит что-то про ветер?! Если йети так хотел послушать ветер, ему стоило взять с собой Зара.

И всё же Эш решил хотя бы попытаться послушать. Он слышал ветер, конечно, но было не похоже, что тот о чём-то говорит. Эш чувствовал снег под своими ботинками и, несомненно, ощущал, какой тот холодный и как сильно хочется поскорее вернуться домой. Он чувствовал воздух, суровый и обжигающий, каждый раз, когда делал вдох.

Эш выпустил камень и опять промахнулся.

И снова.

О духи, как же он ненавидел пращи. Эш стиснул зубы от отчаяния.

– Ты не слушаешь! – заревел Тобу.

– А что я могу поделать, если ты на меня кричишь?!

Тобу выглядел так, словно хотел закричать снова, но остановился и вздохнул.

– Я не должен был кричать на тебя. Но разве скрытни переставали рычать, когда охотились?

Эш молчал.

– Нет, – ответил Тобу за него. – Именно тогда, когда вокруг царит хаос, ты должен быть максимально сосредоточен.

С этими словами Тобу забрал пращу из рук Эша, плавно крутанул её всего один раз и отправил камень лететь в мишень, где тот аккуратно сбил самый верхний булыжник. Эш поймал себя на том, что стоит с широко открытым ртом.

Протянув пращу обратно Эшу, Тобу начал взбираться по лестнице на смотровую башню.

– Ты сможешь сделать это, если сосредоточишься. Продолжай пробовать, пока не попадёшь в цель – тогда ты сам себе удивишься.

«Это вряд ли», – подумал Эш.

И оказался прав.

4. Подарки на память

Поздно ночью – очень, очень поздно – Эш обессиленно рухнул в свой гамак. У него всё же получилось попасть в ту дурацкую мишень, и его намозоленные пальцы сводило болезненными судорогами.

Выше, среди балок, в тишине и молчании, лежал в своём гамаке Тобу. Эш был измотан, но уснуть никак не получалось. Каждый раз, как он закрывал глаза, перед ним вставал образ извивающихся тел, блестящих клыков и неистово скребущих когтей.

По его холодным щекам побежали обжигающие слёзы. Нападение скрытней было ужасным, и Эш больше всего хотел, чтобы кто-нибудь просто обнял его и пообещал, что всё будет хорошо. Он подумал о Тобу и вполголоса горько засмеялся. «Это вряд ли…» В такие моменты Эш сильнее всего скучал по своим родителям. Хотя он никогда их не знал, но был уверен, что они любили Эша и смогли бы его успокоить.

«Где вы? – позвал он в своей голове. – Мама, папа… вы так мне нужны».

Вытерев глаза, Эш встал, оделся и выскользнул на крышу смотровой башни. Холодный ветер трепал мех на его плаще. Внизу, совсем близко, лежала деревня, которая сейчас казалась Эшу совершенно чужим миром. Он всегда чувствовал себя оторванным от остальных огниев, но теперь пропасть между ними казалась непреодолимой. Эш видел, как мерцают под защитой высоких стен огни ламп, сияют, словно звёзды в ночном небе – единственные источники света на много километров вокруг. Это было умиротворяющее зрелище, думал Эш, даже красивое, но немного одинокое. Или одиноким себя чувствовал он сам?

Зданий, сгрудившихся внизу, было слишком много, чтобы их сосчитать. И всё же, какой бы большой ни была деревня, когда ты вынужден вечно оставаться в её стенах, она начинает казаться совсем маленькой. Казаться чем-то вроде тюрьмы.

Было холодно, но Эшу очень нравилось здесь, на крыше.

Тут было так мирно… И только тут он мог тайком послушать загадочные Песни, которые доносил до него зябкий ветер.

Ему повезло – в ту ночь левиафаны Пели хором.

В отличие от остальных жителей Огнии, Эш находил эти звуки приятными. Он не слышал, что именно говорили левиафаны – возможно, они совсем ничего не говорили, – но сама Песнь была спокойной и печальной; низкий вой и мрачные стоны были совсем не похожи на яростный боевой клич, который Эш слышал этим утром. Пока снежный ветер трепал его спутанные чёрные волосы, Эш запустил руку под мех плаща и вытащил окарину. Это был единственный подарок, который родители оставили ему перед исчезновением, и Эш очень ею дорожил.

Он поднёс окарину к губам. Здесь никто не услышит, как он играет, если он будет играть тихо.

«И вообще, Тобу запретил мне только петь; он ничего не говорил об инструментах».

Эш присоединился к печальной мелодии левиафанов. Он позволил их Песни окутать себя, и на мгновение, которое показалось Эшу вечностью, он словно оказался в совершенно другом месте. Там, где не было Тобу, не было одиночества, не было проблем. Там, где Эш чувствовал себя в безопасности. Там, где он чувствовал себя как дома.

И, несмотря на события прошедшего дня, Эш ощутил знакомое желание ответить на мелодию своей собственной Песнью.

Он убрал окарину и затряс головой, чтобы прояснить мысли и сбросить чары Песни.

«Я не должен этого делать. Я не должен. Это опасно. Тобу достаточно ясно дал мне понять».

И Эш решил довольствоваться тем, что забормотал под нос слова родительской колыбельной.

Не прощаемся мы, хоть пора уходить, —

Мама с папой тебя будут вечно любить.

Там, где Матерь Солнце начинает сиять,

Мы тебя ожидаем, чтобы крепко обнять.

Стены можно сломать и за них уйти,

Ты ответы найдёшь на своём пути…

Он помнил совсем немного слов, но был уверен, что мелодия останется в его памяти навсегда. Сердце Эша теплело каждый раз, когда он слышал её; полное любви послание родителей окутывало его покоем, защищая от ужасных вещей, которые потрясали его мир. В этих словах, казалось, была какая-то магия – магия, которая наполняла Эша надеждой. А иногда, когда он пел, Эшу казалось, что он видит смутные, расплывчатые очертания лиц. И если он постарается достаточно сильно, то очертания станут чётче. Словно к этим воспоминаниям можно будет прикоснуться и жить в них.

Тёплый, уютный огонь в камине. Два улыбающихся счастливых лица, которые со светлой радостью смотрят на него сверху вниз. Его родители – Эш был в этом уверен. Но едва начинало казаться, что картинка становится чётче, лица снова расплывались, терялись в метели времён, и Эш снова оставался один.

Иногда Эш даже осмеливался поверить, что колыбельная – это особое послание, оставленное ему родителями, некий секрет, подсказка о том, куда они ушли и почему. Эш был одержим теми немногими словами, которые мог вспомнить, и прокручивал их в голове раз за разом, пытаясь найти смысл:

Стены можно сломать и за них уйти,

Ты ответы найдёшь на своём пути…

Нетрудно было догадаться, что колыбельная подсказывает ему покинуть стены Огнии и, возможно, отправиться на восток, «к свету Матери Солнца»… Всё-таки оно просыпалось на востоке. Но это было невозможно. Восток, запад, юг или север – далеко за стены не мог уйти никто, даже охотники. В песне должно было быть что-то ещё, что Эш упустил.

Но в глубине души он понимал, что всё это чепуха. Фантазия, рождённая его одиночеством.

В конце концов, это была просто колыбельная.

Внезапно на Эша упала тень.

Он резко обернулся и ахнул, увидев Тобу у себя за спиной. Лица родителей ещё горели перед его мысленным взором, но они уже начали исчезать, как тени на солнце.

– Я же запретил тебе петь, – сказал Тобу.

– П-прости. Это просто колыбельная, которую мне пели родители… У меня больше ничего не осталось… – голос Эша дрогнул, когда он спрятал окарину обратно под плащ. Ему показалось или выражение лица Тобу немного смягчилось?

– Я запретил тебе петь ради твоей же безопасности.

– Я знаю, – ответил Эш.

– Особенно эту… колыбельную, – буркнул Тобу. – И тебе стоит хорошенько подумать, кому ты её поёшь… Это мне говорит Ткань Мира. А теперь иди в кровать.

Эш зажмурился, пытаясь в последний раз увидеть лица родителей, но безуспешно. Они исчезли. Песнь левиафанов словно отразила его печаль, когда Эш последовал за Тобу обратно в сторожевую башню, где наконец погрузился в глубокий сон без сновидений.

Следующим утром Эш решил попытаться вытянуть из своего опекуна-йети какую-нибудь информацию. Было ясно, он кое-что знает о пении – и, возможно, расскажет Эшу побольше о той таинственной Ткани Мира. Тобу был в относительно хорошем настроении. В те редкие свободные минуты, когда йети не был занят работой по дому, охотой или медитацией, он вырезал из дерева фигурки. Что именно Тобу пытался вырезать, Эш так и не понял. Фигурки были похожи на маленькие деревянные… шарики, может быть?

«Наверное, это могут понять только йети», – подумал Эш. Чем бы ни были эти фигурки, густые брови Тобу были нахмурены чуть меньше, чем обычно, и Эш решил, что ему весело. Или нет? Трудно было сказать наверняка.

Поэтому, набравшись смелости, Эш оторвал взгляд от копья, которое Тобу поручил ему заточить, вздохнул и спросил:

– Что такое Ткач Песен?

Тобу поднял глаза от маленькой деревянной фигурки, которую вырезал. Он уже отложил в сторону три предыдущих шарика, явно недовольный их формой.

– Это проблемы людей, – сказал он через некоторое время.

– Пожалуйста, Тобу, – сказал Эш, садясь в своём гамаке. – Я чувствую, ты что-то знаешь, и я тоже должен это узнать. Я должен знать, что люди думают обо мне… и почему.

Тобу тяжело вздохнул. Эш уже было решил, что ничего не добьётся от своего опекуна, но Тобу вдруг заговорил. Он говорил медленно, словно очень тщательно подбирал слова:

– Ткачи Песен – это те, кто может петь Песнь левиафанов. Это не просто какая-то песня или стих, но сама Песнь природы, Ткань Мира. Говорят, что Ткачи Песен способны «разговаривать» с левиафанами, если их навыки достаточно развиты.

Эш почувствовал, как по его спине к кончикам пальцев пробежал холодок.

Он ощущал связь с левиафанами, когда они пели.

Он ощущал почти неудержимое желание петь вместе с ними.

Но ведь он не Ткач Песен. Или?..

– Почему это так плохо? – спросил Эш, пытаясь унять дрожь в руках. – Почему огнии так боятся меня, даже если я такой? Разве… разве возможность говорить с левиафанами – это не потрясающе? Мы могли бы попросить их оставить нас в покое!

– Мрачная тень лежит на истории Ткачей Песен. У любой медали есть две стороны. Ткань Мира – ничто, если в ней нет баланса. Ткачи Песен говорят с левиафанами, но и левиафаны могут им отвечать. И учитывая… события прошлого… большинство людей опасаются, что левиафаны могут подчинять человеческий разум своей воле и использовать их как оружие против крепостей. Из-за этого страха большинство Ткачей Песен были изгнаны со своей родины; именно из-за него в Огнии приняли закон, который запрещает любую музыку – просто на всякий случай.

Эш недоверчиво покачал головой. Ему уже не удавалось унять дрожь в руках.

«Я не Ткач Песен. Я просто не могу им быть».

– Что я могу… что может сделать Ткач Песен, чтобы не допустить этого? Я имею в виду контроль разума, – спросил Эш, изо всех сил стараясь, чтобы его голос не дрогнул.

– Не знаю, – ответил Тобу. Похоже, он собирался закончить разговор, но увидел страх в глазах Эша. – Лучшее, что может сделать Ткач Песен, – держать рот на замке и ни в коем случае не петь. Как я тебе и говорил.

Эш почувствовал себя так, словно его тело сбросили с высокой скалы, а сердце осталось наверху. Значит, ничего не поделаешь. Придётся перестать петь. Даже колыбельную, отчего сердце Эша разрывалось от боли. Но может… может, тогда с ним не случится ничего плохого? Может быть, какая-то крошечная частичка Ткача Песен, которая живёт в нём, ослабнет и исчезнет и он снова станет нормальным?

– Как ты думаешь, я злой? – выпалил Эш. – Если я и правда Ткач Песен, это значит, что я злой?

– Я слишком мало об этом знаю, – сказал Тобу, что не очень обнадёживало.

Эш на мгновение замолчал.

– Я не чувствую, что я злой. Я стараюсь быть добрым, – сказал он наконец.

– Мир использует тех, кто слаб, – проворчал Тобу в ответ, вонзая резак в очередную деревянную каплю, его лицо превратилось в бесстрастную маску.

– Я не думаю, что быть добрым – это слабость, – возразил Эш. – Может быть, ткачество Песен можно было бы использовать во благо, если бы люди не были такими предвзятыми. Оно могло бы спасать людей. Оно… оно могло бы расчищать путь саням следопытов, помогать доставлять еду и лекарства во все крепости мира! Оно могло бы…

– Хватит! – Тобу прорезал дерево насквозь; скульптура была испорчена (или стала лучше? Трудно было сказать). В глазах йети полыхнул огонь. Эш приготовился к взрыву ярости, но вместо этого Тобу сделал глубокий вдох… и потянулся за новым куском дерева. Эш тихо выдохнул с облегчением.

– Не обольщайся, мальчик. Люди не могут справедливо судить о том, что их пугает.

– Не похоже, что ты боишься меня, – осмелился заметить Эш.

– В этом мире есть много вещей, которых я не понимаю. Но это не значит, что я должен их бояться. – Эш задумался над его словами. – А ещё я видел твои охотничьи навыки. Если судить по ним, у меня нет ни одной причины тебя опасаться.

Эш закатил глаза. «Что за ужасные, ужасные дни. Хорошо хоть, что завтра праздник. По крайней мере, я смогу отвлечься от всего этого». Он каждую зиму с нетерпением ждал Праздника тысячи огней. Это был грандиозный праздник в честь Матери Солнца; все жители крепости надевали яркие костюмы, изображающие духов огня, чтобы помочь прогнать Ледяную Старуху.

Тут, словно прочитав мысли Эша, Тобу сказал:

– Я думаю, тебе лучше какое-то время не показываться в деревне.

– Что?! Но почему?!

– Мы должны убедиться, что ты можешь контролировать свои порывы. Жители деревни напуганы. Я не знаю, что они могут сделать с нами, если ты снова потеряешь контроль. Если ты попытаешься петь, – Тобу поднял взгляд от своей фигурки и заметил разочарование Эша. – Не волнуйся, – сказал он с самым сочувственным лицом, которое Эш когда-либо видел у йети, – ты продолжишь тренироваться здесь. Скучно не будет.

5. Праздник Тысячи Огней

Духи огня танцевали в ночном небе, как мерцающие бирюзовые огоньки на фоне усыпанной звёздами черноты. Несмотря на мольбы и протесты Эша, Тобу настоял на том, чтобы он не ходил на праздник, а остался дома и посвятил вечер стрельбе из лука. Эш не удивился, но от этого его гнев не стал меньше.

Это была особенная ночь. Всего одна ночь, но Тобу не позволил ему даже этого.

Гул воодушевлённых, счастливых голосов доносился из деревни вместе с аппетитным запахом готовящегося пира. Эш знал, что сегодня по всей крепости зажигаются факелы всевозможных размеров. Праздник знаменовал окончание самых холодных зимних лун и приход согревающих объятий Матери Солнца (хотя это означало лишь то, что дни теперь станут просто холодными, а не пробирающими до костей). Вся деревня будет пировать и веселиться до рассвета. Тобу ненавидел праздники. «Он точно имеет что-то против танцев и весёлых людей», – подумал Эш. Но Тобу приглашали каждый год, и неизменно, подобно восходу и закату самой Матери Солнца, каждый год он ходил туда, словно от этого зависела его честь.

Как только Тобу ушёл, ворча себе под нос о том, какой пустой тратой драгоценных ресурсов был праздник, Эш опустил лук и забрался на крышу, чтобы подумать о тех немногих вариантах, что у него были.

– Может, мне стоит пойти тайком? – спросил он себя, глядя на запад, в сторону деревни. Эш видел тёплый, манящий свет костров и дым, поднимающийся над стенами. На крыше рядом с ним лежала последняя работа Тобу. «Надеюсь, он не начнёт приходить сюда, – с горечью подумал мальчик, – это единственное место, где я могу спрятаться!» Но, глядя на скульптуру, Эш должен был признать, что у йети получалось всё лучше и лучше. Эта фигурка была похожа на шарик с глазами.

– А ты как думаешь, глазастый шарик? – спросил Эш у скульптуры. – Я знаю, Тобу не хочет, чтобы я был рядом с остальными, но, может быть, во всём виноват только его угрюмый характер? Может быть, в крепости поймут, что было довольно грубо отправить меня сюда к ворчливому йети, и позовут обратно, чтобы я снова стал нормальным огнием? – Эш упёр руки в бока и попытался изобразить старосту Кострана. – «Я был так неправ, Эш! Очень, очень неправ. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? – А потом он упадёт на свои большие старые колени и скажет: – Пожалуйста, вернись к нам, умоляю тебя! Ты – герой Огнии, и истории о твоей силе и доблести будут жить веками!» – «Ладно, ладно, – скажу я. – Я вернусь в деревню, если ты так настаиваешь, но при одном условии: поднимись с колен. Ты меня смущаешь!»

Эш замолчал и задумался. Его улыбка дрогнула.

– Да, ты прав, глазастый шарик. Это вряд ли. – Пальцы Эша сводило болью – напоминание об усердных тренировках в стрельбе из лука. – Может быть, если я расскажу, как ужасно Тобу со мной обращается, меня спасут из его злых когтей? – фигурка смотрела на него грустными несимметричными глазами. – Знаю, знаю. Это же он тебя сделал, я всё понимаю. И, может быть, он не такой и ужасный. Но ты должен признать, что он большой ворчун. Что плохого мне могут сделать в крепости, если я вернусь? Прогонят меня в дикие земли? – Эш замолчал, заметив, как над Снежным морем вспорхнула стая белых птиц. Через пару секунд снежную гладь вспорол огромный спинной плавник и, оставив за собой смутный белый туман, нырнул обратно в глубину. Эш пристально всмотрелся туда, откуда он появился, но его уже нигде не было видно. Эш поёжился.

– Ладно, может быть, изгнание в дикие земли – это довольно плохо. – Мальчик барабанил пальцами по крыше. Наконец он остановился и вскинул руки. – Нет, я решил – я пойду туда! Не пытайся остановить меня, глазастый шарик, я всё равно сделаю это! Я должен. Только посмотри на меня – я сижу здесь и разговариваю с деревяшкой! – с этими словами Эш бросился к своему гамаку и вытащил из-под мехового покрывала неказистую маску, которую ему удалось сделать тайком. Она изображала Лучина, его любимого духа огня. Маска выглядела не очень-то эффектно, но она поможет скрыть лицо – а это ведь главное, верно?

«Я не могу это пропустить, Тобу, каким бы большим и страшным ты ни был».

Затем Эш соскользнул вниз по лестнице сторожевой башни, быстро огляделся, убеждаясь, что Тобу нигде не видно, и побежал по мосту в деревню.

В крепости царила атмосфера радости и восторга. Эш не мог сразу проникнуться духом праздника, хоть и пытался. Сквозь толпу пробирался крупный мужчина в маске улыбающегося духа, держа в руках блюдо засахаренных корней. Он налетел на Эша, едва не уронив сладости тому на голову.

– Прости, малыш! – прогрохотал он.

– Н-ничего, – ответил Эш, проверяя свою маску.

– Вот, возьмёшь один в качестве извинения? Стащил прямо с кухни, да!

Как только он договорил, над смеющейся толпой прогремел сердитый голос:

– Куда делся этот негодник с моими корнями?! Я утоплю его в бочке с карамелью, как только поймаю, клянусь! – кричала повариха.

Мужчина приподнял маску, под которой было обветренное бородатое лицо, и подмигнул Эшу.

– Давай же, парень, пока она меня не нашла!

Эш взял засахаренный корень, и мужчина с блюдом побежал дальше под одобрительные возгласы толпы. Развернувшись лицом к одному из зданий, чтобы его не узнали, Эш немного приподнял маску, чтобы положить сладость в рот. На вкус корень был просто изумителен. Он был сладким и немного подкопчённым, хрустящим внутри, и просто таял во рту, пока Эш жевал. «С краснокорнем точно не сравнить».

Пробираясь сквозь празднующую толпу, он заметил Зара, Света и Блестию, надевающих маски. Набравшись храбрости, Эш направился к ним.

– П-привет, ребята! – поздоровался Эш.

Те прищурились, словно пытаясь разглядеть его через маску. Эш слегка приподнял её, стараясь, чтобы не слишком много людей увидели его лицо.

– Эш? – спросил Свет.

– Ага. Вы не будете против, если я побуду с вами? – спросил Эш. Предупреждение Тобу о том, что крепость всё больше боится того, кем может оказаться Эш, эхом звучало в его голове. Заметил ли Свет, что Эш собирался петь во время нападения скрытней, как это сделал Тобу?

Друзья переглянулись. Зар прокашлялся. Эш затаил дыхание.

– Ну, мы вместе пережили нападение скрытней… Это значит, что мы практически семья, верно? – сказал Свет, на его лице расцвела широкая улыбка.

В груди у Эша потеплело. Он почувствовал такое облегчение, что даже рассмеялся.

– Думаю, что так оно и есть, – ответил Эш. – Классные маски, ребята!

Зар сделал себе жуткую маску Ледяной Старухи, Блестия смастерила прекрасную маску духа огня, украшенную цветными ястребиными перьями и костяными рогами, а Свет… Свет просто наклеил на лицо кусочки меха снежного зайца.

– Спасибо! Ты как раз вовремя, – сказал он. – Как думаешь, что изображает моя маска? Это же очевидно, да?

Эш присмотрелся внимательнее.

– Хм… ты пытался сделать вид, что у тебя есть борода?

– Что? Нет! Очевидно же, это снежный медведь!

– Ох, точно, – сказал Эш. – Это была моя вторая мысль.

– Вот-вот! А Блес сказала, что я выгляжу как дурак. – Свет недоумённо покачал головой.

– Я не говорила, что ты выглядишь как дурак, – поправила его Блестия, – я сказала, что ты выглядишь по-дурацки. Это большая разница.

– Вот оно что, ха-ха, – ответил Свет. – Я же говорил, что моя маска будет гораздо лучше, чем прошлой зимой!

– Прошлой зимой ты вместо маски надел плащ задом наперёд и натянул на лицо капюшон, – заметила Блестия, и Зар расхохотался.

– Твоя маска выглядит великолепно! – солгал Эш, не желая ранить чувства Света. Он был уверен, что Блес снова закатывает глаза под искусно сделанной маской, а Зар хихикает под своей, чудовищной.

– Ладно, хватит обсуждать Света и его неспособность хоть что-нибудь сделать нормально. Мы сегодня будем веселиться или нет? – сказала Блестия, направляясь в толпу.

6. Огонь

Везде, насколько хватало глаз, ели, пили и смеялись огнии; их причудливые маски были красочными и разнообразными, как духи, которых они изображали. Здесь была еда, о которой Эш в своей башне мог только мечтать; ароматы жареного мяса, приправ и испечённых на огне кексов заставляли рот Эша наполняться слюной. И по всей деревне, в каждом закоулке, горели огни. Факелы и свечи, висячие лампы и костры… Деревня сияла почти так же ярко, как сама Матерь Солнце!

Люди махали и приветствовали Эша с друзьями, когда те проходили мимо. Сначала Эш никак не мог привыкнуть к чужому дружелюбию. Он цеплялся за маску так, словно от неё зависела его жизнь, беспокоясь, что люди увидят его через маскировку, но очень скоро стало ясно – никто даже не догадывается о его личности. Эш заметил Тобу, который стоял в одиночестве в тени дома старосты с лицом настолько же светлым и сияющим, как грязная бурая шуга. Какой-то прохожий предложил ему маску, но йети пренебрежительно оттолкнул её.

«Эй, попытайся расслабиться хоть раз!» – подумал Эш и поспешил пройти мимо.

Чуть дальше несколько взрослых и детей столпились вокруг рассказчика, захваченные историей о путешествии следопыта к величайшей крепости из всех – Авроре.

– Итак, наш герой отправился дальше, чем вы все можете представить, скользя по океану льда на своих огромных санях! – рассказчик низко наклонился, а затем подпрыгнул высоко вверх, сильно жестикулируя, чтобы изобразить, насколько огромные расстояния пришлось преодолеть герою по Снежному морю. – И когда его путешествие наконец подошло к концу, перед следопытом ярко засияло сокровище Снежного моря. Сердце героя затрепетало при виде великолепия Авроры!

Такие истории всегда будоражили воображение Эша. Он часто представлял, как покинет стены Огнии и отправится вслед за родителями по дороге приключений, сядет в сани и уедет в дикие земли. Что за чудеса там ждут! Что за пейзажи! И лучше всего – Аврора. Самое большое поселение в мире. Центральная крепость, место встречи следопытов. Эш слышал удивительные истории об этом месте, о его высоких шпилях и памятниках, которые могли построить только великаны, – но, разумеется, Эш никогда не видел этого собственными глазами. О духи, как чудесно было бы однажды самому отправиться туда!

Затем друзья остановились поглазеть на захватывающее зрелище: танцы с огнём. Каждый танцор держал длинный шест, оба конца которого пылали, и вращал его сложными движениями, описывая широкие круги. Даже когда казалось, что танцоры вот-вот заденут друг друга своим пламенем, они ловко уворачивались под восхищённые возгласы зрителей. Весь танец проходил в почти полной тишине; танцоры двигались лишь под треск костров да свист шестов. Эш не мог не думать о том, насколько впечатляющим и захватывающим было бы это зрелище с музыкой. Барабаны, окарины… песни.

– Не хочешь попробовать? – засмеялась девочка-танцовщица, протягивая Эшу запасной огненный шест. Она была примерно одного роста с Эшем и носила маску духа скалившейся волчицы.

– Я-я? Я не очень… – начал Эш, но возражать было бесполезно. Девочка потянула его в круг танцоров, вложила ему в руки горящий шест и подняла свой.

Эш снова попробовал отказаться.

– Я не знаю как!

– Я тебе покажу! – ответила девочка. Она начала медленно вращать шест, и Эш постарался повторить за ней. Он чувствовал, что его руки путаются, что языки пламени проходят слишком близко от маски, которая вдруг показалась Эшу слишком большой и горючей. Но девочку это, похоже, нисколько не беспокоило. Танцовщица вертелась и кружилась вокруг него, смеясь и подбадривая. Её веселье оказалось заразительно. Эш тоже начал смеяться, хотя он, наверное, был похож скорее на безумного улка, чем на танцора.

– Вот теперь ты всё понял! – обрадовалась девочка. Зрители хлопали в ладоши и подбадривали танцующую пару.

Эшу хотелось, чтобы этот танец никогда не заканчивался. Казалось, он мог бы танцевать так всю ночь, танцевать вечно.

Но в конце концов Эшу и девочке пришлось отойти в сторону, чтобы перевести дух. Он положил свой шест на плечо, обливаясь потом, несмотря на холод.

– Ничего себе, это огонь! – сказала девочка.

Эш улыбнулся. Он подозревал, что девочка просто пытается быть вежливой, но всё же оценил её слова.

– Похоже, я всё-таки начал понимать, что к чему, да? – сказал Эш.

– Нет, я хотела сказать, что ты горишь, – сказала девочка.

Глаза Эша широко распахнулись, когда он понял, что раскалённый конец шеста поджёг мех у него на плече.

– Ой! – он упал на мокрый снег и начал кататься, отчаянно пытаясь потушить огонь, а девочка помогала ему сбить пламя. Когда стало ясно, что Эш больше не горит и вряд ли подожжёт что-нибудь ещё, они оба рассмеялись.

– Эй, а кто ты такой? – спросила девочка в перерыве между приступами смеха. – Я имею в виду, под маской? – она подняла свою и показала лицо. Это была Сия, девочка, которая даже не взглянула бы на Эша на уроках.

Его живот свело тревогой.

– Э-эм… – начал Эш. – Прости, я… я только что вспомнил… мне…

– Эй! – как раз вовремя раздался голос Света. Он вклинился между Эшем и Сией. – Могу я пригласить тебя на танец? – спросил Свет, глядя на Сию и поигрывая бровями, и забрал у Эша шест. Сначала девочка явно не собиралась соглашаться, но выражение её лица стало дружелюбнее, когда Сия повнимательнее присмотрелась к Свету.

– Это костюм снежного медведя? – спросила она, берясь за свой шест. – Обожаю снежных медведей!

– Угадала! – сказал Свет, снова увлекая её в танец. Эш почти физически почувствовал, как Блестия закатывает глаза, наблюдая за этой сценой.

– Спасибо, – одними губами сказал он Свету. Тот улыбнулся, кивнул и раскрутил свой горящий шест таким широким жестом, что сбил маску с Сии.

Но прежде чем дети успели рассмеяться, в толпе вдруг воцарилась тишина. Словно повинуясь какому-то безмолвному приказу, люди одновременно затопали ногами. Словно забилось сердце самой крепости Огния.

Бум.

– Пора! – закричал один из жителей деревни.

– Огнии, готовьте свои дары! – воскликнул Несущий Свет, который казался лишь тёмным силуэтом на фоне Великого Костра, самого священного места в крепости. Этот гигантский костёр, как поговаривали, непрерывно горел уже двести лет. Когда вся деревня собралась вокруг священного огня, проходящая мимо пожилая женщина что-то протянула Эшу. Это была пятиконечная звезда, сплетённая из веток. «Звёздный дар…» Огнии плели эти звёзды и поджигали их перед самым рассветом, отпугивая ночь Ледяной Старухи и приветствуя Матерь Солнце.

Несущие Свет начали громко молиться, а толпа двинулась вперёд, опуская факелы в большой костёр. Огнии один за другим поджигали свои звёздные дары.

– Загадывай желание! – сказала пожилая женщина Эшу, когда тот вытащил свой факел из костра. Эш помедлил, а затем скользнул в сумрачный, скрытый от чужих глаз угол. Он приподнял маску, открывая лицо – чтобы духи точно поняли, кто загадал желание. Проглотив комок в горле, кивнул.

«Я хочу найти своих родителей. Я хочу настоящий дом… для моей семьи».

С этими мыслями он поднёс факел к звёздному дару, и тот сразу же загорелся. Огнии вокруг смотрели, как на звёздах танцуют и дрожат языки пламени. Это было так красиво… Эшу даже показалось, что с небес в крепость спустились настоящие звёзды. Словно услышав зов своих детей, над горизонтом начала подниматься Матерь Солнце, и ночное небо озарилось светом.

Глядя на восходящее солнце, Эш чувствовал, как его охватывает печаль. Праздник почти закончился. Скоро ему придётся вернуться в свою башню, обратно к Тобу, пока жители деревни не начали снимать маски. Пока люди не увидели, кто он такой.

АУУУУУ.

Эш был так погружён в свои мысли, что не сразу заметил звук рога, который доносился с крепостной стены, а вместе с ним отдалённые крики и вопли. Толпа беспокойно зашевелилась.

– Что происходит? – спросил кто-то.

АУУУУУ.

Сердце Эша замерло, когда он понял, что именно слышит.

«Тревожный рог. Левиафаны… они нападают!»

7. Нет другого выбора

Эш присоединился к толпе огниев, которые бросились к зубчатой стене, отчаянно желая увидеть, что происходит. Сердце бешено колотилось, пока он взбирался по деревянным сходням. Люди толкались и напирали друг на друга, едва не переваливаясь через стену от любопытства. «Вон там!» С юга к крепости мчались сани следопытов, за ними, словно длинный белый хвост, поднималась снежная пыль.

Сердце Эша дрогнуло. Следопыты.

Все огнии радовались, когда приезжали следопыты, особенно потому, что в последние годы они невероятно редко появлялись так далеко к северу. Но для Эша их прибытие всегда было особенно волнующим. В глубине души он до сих пор надеялся, что родители вернутся за ним, заберут с собой, и всё будет хорошо.

Эш сунул руку под меховой плащ и крепко сжал окарину. «Могут ли они быть там?!» Но его раздумья длились недолго; Эш увидел, что на сани нападают четыре проворника. На таком расстоянии эти особенно опасные левиафаны выглядели как челюсти на лапах. Проворники не прятались под снегом, выслеживая добычу, как скрытни и другие подобные левиафаны. Они были настолько быстры, что прятаться было ни к чему – монстры просто бежали, чтобы поймать свою добычу. Хотя на этот раз, похоже, добыча могла потягаться с ними в скорости. Огромные сани, за которыми они гнались, сами по себе походили на маленькую крепость: с бортами высокими и прочными, как стены крепости, и массивными полозьями, длинными, как дом старосты. Огромные красные паруса с узорами в виде снежинок трепетали на ветру. Большие лопасти и двигатель на солнечных камнях толкали судно вперёд с невероятной скоростью. Технологии постройки такой громады, конечно, выходили за пределы возможностей простых строителей; они были основаны на принципах таинственной науки – археомеханики, и работе артефактов, найденных на руинах Прежнего мира. Но каким бы великолепным ни было это техническое чудо, проворники легко поспевали за ним, неслись по снегу на мощных ногах и кусали полозья, как волки ноги улка. Эш мог разглядеть ауру их Песни – беспорядочную массу неистовых щупалец, которые метались из стороны в сторону и тянулись за проворниками, как багровый дым.

– Охотники! На позиции! – скомандовал главный охотник. – Вставайте к бойницам! Заряжайте гарпуны!

Эш увидел, как охотники занимают оборонительные позиции вдоль стены, и Тобу в их числе, и натянул маску, о которой мальчик совершенно забыл из-за суматохи. Одни защитники Огнии карабкались на стены, держа наготове пращи и луки. Другие тянули рычаги и нацеливали массивные гарпунные установки, которые были расставлены у бойниц. Тобу вытащил стрелу из колчана и приложил её к луку.

Сани были сильно повреждены, но команда следопытов, которая казалась на таком расстоянии кучкой маленьких точек, делала всё возможное, чтобы отбиться от монстров. Эш увидел, как один из них вонзил копьё прямо в огромную пасть проворника. Существо обвило древко своим длинным змеевидным языком и, мотнув головой, выдернуло копьё из рук следопыта, едва не утащив того за борт на верную гибель.

Ещё один проворник с визгом таранил сани; стрелы, которыми команда отчаянно пыталась его отогнать, отскакивали от толстой шкуры. В борт саней с силой врезался ещё один монстр, и те накренились. Впрочем, капитан был явно опытен, и, направив сани по дуге, смог вернуть их на прежний курс. Следопыты мчались к подъёмнику, который огнии спускали со стены; его толстые канаты скрипели от напряжения под тяжестью дерева. Сани должны скорее добраться туда, иначе их разорвут на куски.

– Огонь! – взревел главный охотник.

Воздух рассекли стрелы и камни. Некоторые достигли цели, пронзив твёрдую шкуру левиафанов, и из ран монстров начала сочиться голубая кровь, но большинство снарядов утонули в снегу, не причинив никакого вреда. Проворники избегали атак, мгновенно уклоняясь и отпрыгивая в сторону. Гарпунная установка с громким лязгом выпустила свой огромный снаряд, но тот угодил в землю, подняв фонтан снега.

– Они слишком быстрые! – вслух сказал Эш.

– Они разорвут сани в клочья ещё до того, как мы сможем в них попасть! – согласился мужчина рядом, приподнимая маску, чтобы лучше видеть. Теперь проворники таранили сани одновременно, впиваясь зубами в румпель, острые зазубренные клыки с пугающей силой вырывали куски полозьев. Сани качались и дрожали; капитан отчаянно пытался держать курс.

Эша охватил ужас. Такое нападение пугало само по себе; но что, если на этих санях его родители? Зашли так далеко после долгих лет отсутствия, чтобы в конце пути их съели проворники?!

– Они не успеют, – выдохнул Эш.

«Я должен им помочь. Но… но как?!»

«Пой», – сказал голос в его голове.

Эш похолодел. «Нет. Крепость точно мне этого не простит! И Тобу тоже!»

Проворники с громким треском разбили румпель в щепки. Теперь капитан уже не мог управлять санями. У следопытов были серьёзные проблемы.

Эш не мог этого вынести. «М-меня вышвырнут в дикие земли! Я там и дня не продержусь. Особенно среди левиафанов! И что, если левиафаны правда могут мной управлять? – запаниковал Эш. – Но… что, если моя Песнь сможет спасти жизни следопытов?»

Проворники визжали от радости, предвкушая, что вот-вот доберутся до своей добычи. Сани были уже достаточно близко, чтобы их экипаж можно было услышать со стен. Следопыты кричали, отбивались и делали всё возможное, чтобы выжить.

«Нет. Я не могу этого допустить, – Эш сжал кулаки. – Сейчас или никогда. Сейчас или никогда! О духи…»

Эш сорвал с лица маску, набрал побольше воздуха в лёгкие и начал петь.

Это оказалось поразительно легко, учитывая, что он всю свою жизнь пытался сдерживаться и скрываться. Сначала тихо, но постепенно набирая силу и громкость, Эш пел свою Песнь. В ней не было слов, по крайней мере тех, которые были ему знакомы. Это был чистый звук, первобытный и простой, но захватывающий и чарующий. Эш чувствовал его каждой клеточкой своего тела, мелодия пробирала до костей. Он смутно осознавал, как люди вдоль зубчатых стен расступаются вокруг него, как вода от брошенного камня, задыхаясь и крича от ужаса. Но Эшу уже было всё равно. Его мир менялся, падающие снежинки сияли, как звёзды в ночном небе. Огоньки обволакивали его тело, плясали внутри и снаружи, проходили сквозь Эша, как призраки, но тёплые на ощупь. Они давали Эшу силу, и он ощущал неведомое раньше единство с миром. Теперь у него была собственная аура, аура цвета звёзд. После всех лет, что Эшу приходилось сдерживаться и отрицать существование Песни, она наконец стала свободна и вырывалась наружу бурным потоком. Эшу казалось, что он летит, и тревоги, которые так долго его терзали, сгорают в свете Песни.

Он чувствовал себя потрясающе.

– Успокойтесь! – пел Эш, вплетая свои эмоции в нить Песни. – УХОДИТЕ!

Аура его Песни закружилась метелью звёздного света и понеслась вперёд. Она врезалась в песенные ауры проворников, которые немедленно начали отталкивать её, сопротивляясь и пытаясь не пустить Эша в свой разум.

– СОПРОТИВЛЯТЬСЯ, БОРОТЬСЯ, ОТРИЦАТЬ! – ревели они.

Руки Эша, сжатые в кулаки, дрожали, брови свело от напряжения. «Ну же, ребята, послушайте меня!»

Он запел ещё усерднее.

– МИР, ПОКОЙ, ДРУЗЬЯ!

– Он зовёт их сюда! – крикнул кто-то.

– Остановите его! – раздался голос издалека. Но сейчас для Эша существовали только проворники и он сам. Чудовища визжали и ревели.

Аура его Песни кружилась вокруг пульсирующей красной ауры боевого клича проворников, пытаясь успокоить монстров. Эш видел – хотя не был уверен, что глазами – трещины и разрывы в их извивающейся ауре. Тёплая аура его Песни хлынула сквозь эти прорехи, как бурная река, и, к радости Эша, проворники, вместо того, чтобы сопротивляться, начали понемногу успокаиваться. Они стали переплетать свои Песни с Песнью Эша, и две совершенно разные ауры вдруг запели одну и ту же мелодию. Кроваво-красные ауры проворников превратились в спокойные льдисто-голубые; на месте мечущихся щупалец появились мерцающие искры, которые танцевали в такт Песни Эша, как снежинки в метели. Проворники склонили головы, их змеевидные хвосты опустились на снег.

– Уходите, – пропел Эш со всей силой, на которую был способен. Мысль рождалась в самой глубине его существа, а Песнь несла его послание вперёд. – Уходите. Пожалуйста, оставьте нас в покое. Мы вам не враги.

Проворники заскулили и заурчали в ответ.

Это сработало! Эш не мог поверить своим глазам, но это сработало! Он словно залил водой пылающее пламя голода и ярости проворников. Чудовища замедлили свой бег, и сани смогли вырваться вперёд.

На Эша внезапно нахлынула усталость. Он почувствовал, как слабеет его Песнь, как мерцает и гаснет его аура. Но он уже сделал то, что было необходимо.

Сани рванули вверх на подъёмнике в безопасность крепости.

Эш слабо рассмеялся. «У меня получилось! Я помог следопытам добраться сюда! Это… это было невероятно!»

Но не успел он подумать об этом, как два охотника бесцеремонно швырнули его на землю.

8. Друг и враг

– Ткач Песен! – гневно взревел кто-то, когда Эша стащили со стены. Жители Огнии окружили его, напряжённо и тревожно перешёптываясь в тени саней, которые швартовались неподалёку от ворот. Эш попытался вырваться, но его снова повалили на холодную землю.

– Веди себя тихо, Ткач Песен! – проворчал охотник, который держал его.

У Эша закружилась голова. Он представлял себе совсем не это! Эш ожидал, что его успех заставит всех передумать. Ведь он помог саням следопытов добраться в безопасное место – разве остальные не видели, что его Песнь была использована во благо?

– Поверить не могу. Ткачи Песен – вымирающий народ, их почти не осталось. Как так вышло, что один оказался среди нас? – тихо пробормотал староста Костран, подойдя к Эшу.

«Наконец-то, староста Костран! – подумал Эш. – Он всегда справедлив. Он всё уладит!»

– Мы все это видели, – сказал охотник, поднимая Эша с земли и грубо заламывая его руки за спину. Суровое лицо охотника было покрыто шрамами от когтей левиафанов. – Мы много лет подозревали, что парень – один из них, и теперь у нас есть доказательство! Он говорил с проворниками, пел их Песнь. Всё ясно как день.

Толпа загалдела, и староста нахмурился.

– Духи огня хранят нас. Значит, слухи правдивы.

– Я… я только хотел помочь! – закричал Эш, надеясь найти поддержку. Он перевёл взгляд со своего прошлого опекуна, Углии, на родителей Блестии, но никто не смотрел ему в глаза. Даже друзья избегали смотреть на него, хоть и стояли совсем рядом. – Свет, пожалуйста! Ты должен сказать им! Скажи им, что я не такой! – Он вырвался из хватки охотника и потянулся к своему другу, но Свет отшатнулся, его глаза расширились от страха и отвращения.

– Это неудивительно. Мы давно подозревали, что его отец – тоже один из них, – сказал Несущий Свет, когда охотник снова заломил Эшу руки. – В его венах течёт грязь! Легенды не лгали.

Эш навострил уши, когда упомянули его отца, несмотря на ужасные оскорбления.

«Мой папа… они подозревали, что он Ткач Песен. А моя мама… она тоже такая?» – почему-то мысль о том, кем они могли быть, заставила Эша почувствовать себя немного лучше. Не таким одиноким в этом мире. Но только чуть-чуть.

Он сжал окарину, спрятанную под плащом, цепляясь за то слабое чувство радости, которое она давала. Как бы Эш хотел, чтобы его родители были с ним прямо сейчас.

«Мы тебя ожидаем, чтобы крепко обнять…»

«Мама… Папа… где вы?»

– Мы должны разобраться с этим, да побыстрее, да, истинно вам говорю! – провозгласил Несущий Свет Дым. – Наши юнцы не помнят последний случай, когда Ткач Песен сговорился с левиафанами. Он помог монстрам прорваться в соседнюю с нами крепость, Бору. Крепость тогда обратилась в руины! Левиафаны используют свою Песнь, чтобы управлять любым человеком, восприимчивым к их голосам, да, истинно вам говорю! Мы должны изгнать его! Изгнать, истинно вам говорю!

Эш похолодел. Слышать, как Дым, его учитель, произносит эти ужасные слова… Ему казалось, что всё это происходит с кем-то другим. Что-то больно сжало его сердце.

– Я-я не такой! Я никогда не сделаю ничего подобного, обещаю! – пискнул Эш. – Я не хотел…

– Замолчи, мальчишка! – рявкнул один из охотников. – Мы уже достаточно услышали от тебя.

Лицо Эша вспыхнуло, он задрожал. С ним говорили так, словно он сам был одним из левиафанов.

– Почему бы тебе не уйти от нас и не жить со своими друзьями-чудовищами, мальчик-монстр? – ухмыляясь, крикнул Растай из толпы под одобрительные возгласы.

– Да, иди и живи в диких землях, как все твои сородичи! – выкрикнул кто-то ещё. – Тебе здесь не место!

– Урод! – завопили из толпы.

– Чудовище! – сплюнул какой-то мужчина.

Разъярённая, испуганная толпа подхватила и начала толкать и тянуть Эша в стороны, как снежная буря. Он съёжился от ужаса – и тут сквозь орущих жителей деревни прорвалась белая молния, закрывая Эша от тянущихся к нему рук. Огнии отступили так же быстро, как и собрались.

– Т-Тобу? – заикаясь, промямлил Эш. Йети сгруппировался и сосредоточился, его копьё лежало в огромной руке. Мышцы Тобу напряглись, готовые нанести удар. Как только толпа отхлынула, он медленно поднялся во весь свой внушительный рост и подтащил Эша к себе.

– Позор вам! – прорычал Тобу. – Он всего лишь ребёнок!

Люди неловко зашевелились. Эш, возможно, и был Ткачом Песен, но теперь, когда гнев огниев остыл, они поняли, что Тобу прав.

– Я только пытался помочь! – сказал Эш и заплакал, больше не в силах сдерживаться. – Я не хочу, чтобы меня использовали левиафаны, я не хочу быть таким, я… я клянусь! Вы должны мне поверить!

– Довольно! – скомандовал староста Костран. – Мне очень жаль, но мальчик не может оставаться здесь, Тобу. Я не стану подвергать свой народ опасности. Впрочем, для него ещё есть надежда. До меня доходили слухи о месте, где собираются его сородичи, – сам отец мальчика как-то упоминал об этом. О крепости Ткачей Песен, описанной в легендах.

Огнии затрепетали от страха при одной мысли о подобном месте, многие прикоснулись к своим защитным амулетам – подвескам из солнечного камня, висящим на их шеях.

– Там ему будут рады, в отличие от других крепостей. На его месте я бы именно туда и пошёл, – староста бросил на Эша суровый, но не совсем безразличный взгляд.

При упоминании этого места у Эша перехватило дыхание. Может ли такое быть в реальности?

Тобу расправил свои огромные плечи и угрожающе зарычал.

– Если ты способен на такую низость, как его изгнание, пусть будет так. Но я не позволю тебе отправить его на смерть одного.

Из толпы послышались протесты и возмущения, но староста Костран остановил их поднятой рукой.

– Как пожелаешь, Тобу. Ты отправишься в изгнание вместе с ним.

– Похоже, это место не такое благородное, как я думал, – сказал Тобу, и охотники в толпе ощетинились в ответ.

– Один раз изгнанник – навсегда изгнанник, – выплюнул один из них.

Атмосфера становилась всё напряжённее, когда…

– Раздери меня титан! – раздался со стороны ворот громкий голос. Все огнии разом обернулись, чтобы увидеть, как через борт саней следопытов переваливается трап и с грохотом ударяется о землю.

9. Следопыты

На палубе саней показалась огромная мурсу, которая сразу же начала спускаться по трапу. Эш уже видел следопытов-мурсу много лун назад, но эти странные, похожие на моржей существа не переставали его поражать. У неё была деревянная нога, настолько большая, что больше походила на бревно, и очень небрежная походка для того, кого только что чуть не сожрали левиафаны. Потрёпанные доспехи обнажали руки с плотной блестящей кожей. Благодаря своему особому жиру мурсу не чувствовали холода, как люди, – по крайней мере, так говорили Эшу, – но видеть её обнажённые руки всё равно было удивительно.

– Клянусь Авророй, вы видели, как близко они были? – спросила следопыт у толпы. – Конечно же, конечно, вы же там были, в конце концов! Я уж подумала, что потеряю кое-что поважнее румпеля, не так ли, мастер Подд? – спросила она у невысокого, гордого на вид вулписа, который следовал за мурсу по пятам, его лисьи уши стояли торчком, из-под лоскутной одежды выглядывал пушистый хвост.

– Так точно, капитан, – сказал вулпис неожиданно низким голосом.

– Вот почему ты мой первый помощник, мастер Подд, – ты знаешь, о чём говоришь.

– Мы рады приветствовать вас в крепости Огния, следопыты! – прогремел староста Костран и широко раскрыл объятия в знак приветствия, прекрасно скрывая напряжение, царившее всего секунды назад. – Бом, капитан саней, известных как «Ледяное сердце», если я правильно помню?

– Вы совершенно правы, староста! – сказала следопыт-мурсу, тряся его руку так энергично, что казалось, ноги Кострана вот-вот оторвутся от земли. – Рада видеть вас, как и всегда!

Команда капитана Бом встала рядом с ней под выжидающие взгляды жителей крепости. И без того грустный Эш совсем пал духом, не обнаружив среди членов экипажа следопытов Фиры, которые стремились бы заключить его в объятия. Он знал, что шанс встретить родителей на борту этого судна был очень мал, но всё равно не мог побороть разочарование.

Зато там было несколько потрясающего вида причудливо одетых мужчин и женщин, которые выглядели так, словно попали сюда из крепостей со всех уголков Снежного моря. Эш мог видеть такое только во время редких визитов экипажей следопытов. К его удивлению, среди них была девочка чуть старше его. Её голова была наполовину выбрита, наполовину покрыта длинными дредами. Самым странным из всех был мужчина в рваной тёмной мантии, увешанной древними археомеханическими устройствами, который стоял позади остальных следопытов. Он выглядел так, словно вышел прямиком из диких земель. Бирюзовые глаза в тёмных глазницах сияли так ярко, что, казалось, освещали всё вокруг. Мужчина разглядывал крепость словно ястреб, выслеживающий добычу. Похоже, его что-то забавляло; волчья ухмылка ни на миг не сходила с узкого заострённого лица. Хоть другие члены экипажа и казались закалёнными путешественниками, Эш подумал, что этот мужчина, похоже, повидал гораздо больше остальных. Тобу рассказывал о гигантских горных кошках в землях йети, и Эш решил, что они выглядели бы именно так, будь у них длинные спутанные волосы. И бородка, конечно.

Староста Костран важно выступил вперёд.

– Сколько времени прошло – шесть, семь лет с тех пор, как вы в последний раз бывали здесь? Но ваше прибытие как раз кстати. Мы отчаянно нуждаемся в припасах из внешнего мира!

– Скажи это моим саням. Бедолага, – сказала Бом. Как будто в ответ, от потрёпанного борта саней отпала доска.

– И правда, – сказал Костран. – Это было опасно – хотя, к сожалению, такое слишком часто встречается в наших краях. Когда-то к нам приезжало много саней, но в последнее время увидеть кого-то, кроме вас, – уже большая удача. Левиафаны стали ещё враждебнее за последние несколько десятилетий, хоть я и не знаю, что их так злит.

Толпа огниев наблюдала за этим разговором в благоговейном молчании. Тем временем про Эша, похоже, все забыли.

– Это вряд ли вас обрадует, но то же самое происходит во всём мире, – сказала капитан Бом. – Левиафаны лютуют изо дня в день всё больше, а ведь они и так были чертовски злы! Впрочем, я не удивлена, что мы – единственные следопыты, которые наведывались к вам за последнее время. Вы живёте в настоящей глуши – вы и сами это знаете. Нам потребовалось несколько лун, чтобы добраться так далеко, и мы пришли сюда лишь потому, что предполагали, что вам на севере не помешает помощь. О! – лицо капитана помрачнело. – Пусть ваши дозорные смотрят в оба – поблизости рыщут Призраки. Эти мерзавцы чуть не заметили нас, но «Ледяному сердцу» повезло проскользнуть мимо. Очень надеюсь, что мы не истратили всё наше везение…

Призраки. Говорили, что они угроза почти такая же страшная, как левиафаны. Сам Эш никогда не видел этих чудовищных пиратов, что было к лучшему, учитывая рассказы следопытов. Истории о Призраках были не из тех, что хотелось бы послушать за ужином.

– Да ещё эти треклятые проворники, которые разбили наши сани в щепки, – продолжила капитан Бом. – Говорю вам, просто одна напасть за другой! Они преследовали нас много километров, что весьма необычно, должна сказать. Эти твари шустры, но они не должны быть настолько выносливы, хотя по ним и не скажешь. – Бом покачала головой, словно до сих пор не могла поверить в происходящее.

– Что ж, мы благодарим вас за великую храбрость и мужество, – сказал Костран.

– Спасибо, староста, за добрые слова, – сказала капитан Бом. – Но я хотела бы узнать, кто нас спас. Если бы не он, мы стали бы закуской для проворников.

Толпа беспокойно зашевелилась.

– Разумеется, это были наши отважные охотники! Вы не найдёте в этих краях более метких стрелков, – ответил Костран чересчур громко. Эш заметил, что он жестами показывает Тобу увести его отсюда. Йети, который был счастлив услужить, начал многозначительно тянуть Эша за плащ. Очевидно, крепость не хотела позволить следопытам узнать, что Огния укрывает Ткача Песен.

«Наверное, староста думает, что я их отпугну».

Эш пытался сопротивляться Тобу, который настойчиво тянул его за капюшон, но бесполезно.

– Меня очень впечатлила их меткость, правда, очень впечатлила! – сердечно сказала капитан-мурсу. – Но как бы я ни была им благодарна, я спрашивала не об этом. Мне нужно знать, кто пел нам во всё горло со стены.

Огнии затаили дыхание. Староста Костран не мог подобрать слов. Эша охватил восторг. Похоже, капитан его не боялась – совсем наоборот! Тобу начал тянуть Эша сильнее, проталкиваясь сквозь толпу. Эш протестующе вертелся, пытаясь услышать, что скажут дальше.

Костран нервно рассмеялся.

– Кто пел?.. О, не понимаю, о чём вы. Среди нас нет Ткачей Песен, если вы это имели в виду.

– Ох. Тогда, полагаю, это валькирии моего клана призывали меня в загробную жизнь. Видите ли, я старею, и мои дни скоро подойдут к концу. В последнее время валькирии частенько мне поют. Вот только я пока что жива. И мальчик, которого йети так старается от нас увести, случайно, не тот, кто спас меня и мою команду?..

Тобу застыл. Эш не знал, что ему делать. Согласиться с её словами или промолчать? Он посмотрел на старосту, который открывал и закрывал рот как рыба, очевидно, чувствуя себя таким же растерянным, как Эш.

– Ладно, хорошо. Этот мальчик – Ткач Песен, – наконец признался Костран.

Жители деревни вокруг них загудели; многие вцепились в свои защитные талисманы из солнечного камня. Эш заметил, как кто-то сплюнул на землю недалеко от того места, где он стоял. Фу!

– Святые селёдки! Это правда? – капитан Бом казалась впечатлённой. – Ну и дела… Их не встретишь на каждом шагу, мастер Подд готов вам это подтвердить.

Маленький вулпис слегка кивнул в её сторону.

– Так точно, капитан.

– Да… но этот мальчик… он огний, – сказал Костран. – И Огния разберётся с ним по-своему, можете не сомневаться.

«Что значит по-своему?» – с содроганием подумал Эш.

– Надеюсь, это не повлияет на будущие визиты ваших саней, – продолжал Костран слишком быстро, выдавая свою нервозность. – Аврора может не беспокоиться по этому поводу!

– Да успокойтесь же, староста, я не собираюсь доносить на вас Совету или делать что-то в этом роде, слово даю, – капитан Бом посмотрела на Эша. – Большое тебе спасибо, дорогой мой мальчик! Ты поступил храбро, и мы, команда «Ледяного сердца», этого не забудем.

– Да! – закричал экипаж, поднимая кулаки в знак благодарности.

– Точно, точно! – крикнул дикого вида мужчина, не обращая внимания на явное замешательство толпы огниев. Эш подозревал, что мужчине оно даже нравилось. Эш тоже не смог сдержаться. Он улыбнулся от уха до уха и кивнул капитану Бом и её команде. Ухмылка дикого мужчины с яркими глазами, казалось, стала ещё шире. Он пристально посмотрел на Эша, но тут Тобу с мрачным (как обычно) лицом оттащил того в сторону.

«Если следопыты благодарны мне за Песнь, значит, огнии тоже должны согласиться, что я могу делать добро? – с надеждой подумал Эш. – Теперь они должны меня понять… правда?»

10. Луна

Но нет.

Эш и Тобу в молчании брели к сторожевой башне, Эш не осмеливался заговорить со своим опекуном.

Когда они вернулись, дверь сторожевой башни поначалу не открывалась – намертво примёрзла, как это часто бывало. Тобу был не в настроении возиться с упрямой дверью. С ворчанием йети просто выбил её плечом и зашёл внутрь, словно двери в проёме вовсе никогда и не было. Эш сглотнул и последовал за Тобу.

В сторожевой башне, как и всегда, было холодно. Семейство голубей, живущих на стропилах (и делающих всё возможное, чтобы гадить Эшу на голову, когда он меньше всего этого ожидал), вертело головами и взволнованно ворковало.

Тобу не произносил ни слова, только пыхтел и рычал, быстрыми сердитыми шагами меряя башню из конца в конец, потом загремел мисками, очевидно, готовя еду для них двоих.

Эш не знал, что сказать. Он даже не знал, что думать. С одной стороны, он впервые ткал Песнь, и это было невероятно. И он спас столько жизней! Но с другой стороны, он обрёк себя и Тобу на изгнание. Мысли Эша с трудом поспевали за происходящим.

– Нам больше не рады в Огнии, – сказал Тобу очевидное. – К этому привели твои опрометчивость и легкомыслие. – Эш чувствовал, что должен возразить, но слишком устал, чтобы даже пытаться. – Мы должны подготовиться к путешествию, – продолжил Тобу. – Чтобы выжить в диких землях и добраться до другой крепости, тебе понадобится использовать всё, чему я тебя научил. Тебе понадобится всё твоё здравомыслие.

Эш знал, что Тобу эксперт в выживании. Он был единственным известным огниям существом, которое пережило пешее путешествие через дикие земли. Именно поэтому крепость его и приняла – Огния была бы рада любому с такой стойкостью и силой.

– Мы пойдём на юг. Там больше крепостей. И если доберёмся благополучно, должны будем держать в тайне то, что ты Ткач Песен.

«Если. И даже если мы каким-то образом выживем, это всё равно плохо кончится. Мне снова придётся скрывать свою силу. Снова притворяться тем, кем я не являюсь».

Эш с опекуном сидели молча, пережёвывая корни. Снаружи доносилась печальная неземная Песнь левиафанов, славя новый день. По щекам Эша потекли слёзы, но он сказал себе, что это из-за краснокорня.

Эш сидел очень тихо. На кончик его носа опустилась снежинка, но мальчик даже не вздрогнул. Он был слишком поглощён наблюдением за следопытами, которые занимались необходимым ремонтом своих саней и выгружали ящики и бочки для торговли с крепостью.

Огния отвела Эшу и Тобу две недели на то, чтобы составить план и собрать припасы перед отъездом, поэтому йети отправился на охоту, добывать необходимую для предстоящего опасного путешествия еду. Эшу было сказано держаться подальше от деревни, и, разумеется, он туда прокрался.

Экипаж следопытов его совершенно очаровал. За всю свою жизнь Эш видел сани только несколько раз – Огния находилась слишком далеко от Объятий Авроры, а Эш был слишком мал. Но каждый раз его охватывали трепет и волнение.

Следопыты «Ледяного сердца» были такими странными, такими непохожими на жителей Огнии, покрытыми причудливыми красочными татуировками, в экзотических одеждах, украшенных таинственными талисманами. Живот Эша скрутило от волнения. Он провёл всю свою жизнь в крепости Огния, и видеть чужаков, людей, пришедших из далёких земель, было так невероятно… Неудивительно, что прибытие команды следопытов было одним из самых волнующих событий крепости.

Одна из женщин-матросов сплюнула на землю.

Ого.

Эш изумлённо наблюдал за происходящим. Следопыты казались такими дикими. Они выглядели как искатели приключений. Они производили впечатление свободных личностей. И неудивительно, ведь путешествовать по Снежному морю можно было только на борту саней с двигателем на солнечных камнях. Одна из следопытов весело запела, глядя на восток через подзорную трубу:

Мы идём за горизонт, хей-хо, хей-хо!

Сани носом режут лёд…

– Тсс! – прошипел стоявший неподалёку кожевник Огнии, замахав ножом, которым скрёб кожу улка. – Здесь запрещено петь!

– Как скажешь! – сказала следопыт и жестом показала, словно застёгивает рот. Звук чужой песни был буквально музыкой для ушей. Эш не ожидал, что она будет звучать так приятно. Песня следопыта о далёких горизонтах напомнила ему его собственную колыбельную – особенно последние несколько строк, которые крутились у мальчика в голове всю его жизнь:

Там, где Матерь Солнце начинает сиять,

Мы тебя ожидаем, чтобы крепко обнять.

Стены можно сломать и за них уйти,

Ты ответы найдёшь на своём пути…

«Уйти за стены и отправиться в путь…» – подумал Эш, сияя. Следопыты. А вдруг в словах колыбельной и правда есть скрытое послание, ответ, который он искал? Большинство людей не могут покинуть стены крепости, но следопыты могут! «С ними я мог бы выбраться отсюда!» Эш не знал, что он найдёт, когда уйдёт, но был уверен, что родители ведут его к себе. И найти их, передвигаясь на санях, было бы гораздо легче, чем сидя в какой-нибудь деревне. Впрочем, что угодно было бы лучше пешего путешествия, о котором говорил Тобу. Эш с новым интересом уставился на «Ледяное сердце». Сани были длиннее, чем пятнадцать домов Огнии, выстроенных в ряд, с высоких резных мачт свисала спутанная масса верёвок, а острый нос судна смотрел вперёд, как наконечник стрелы. Судно словно обещало понести свой экипаж, куда бы тот ни пожелал отправиться. «Если бы только получилось пробраться на борт. Если бы только получилось убедить следопытов взять меня с собой, помочь мне пойти по стопам родителей…»

– Ты что, шпионишь за нами, огненный мальчик? – раздался голос за спиной.

Эш вскрикнул и резко обернулся. Там стояла девочка-следопыт с наполовину обритой головой. Она скрестила руки на груди и приподняла бровь.

– О нет, нет! – сказал Эш тонким писклявым голосом, изо всех сил стараясь скрыть свой интерес. – Я просто работаю здесь… с этой… уриной… – Эш с ужасом осознал, что прятался за большой бочкой с золотистой жидкостью, которую кожевники использовали для обработки шкур.

«Что я делаю?! – закричал он у себя в голове. – Почему у меня такой голос?»

Эш осмелился поднять взгляд, чтобы проверить, поверила ли ему девочка, стараясь держать голову так, чтобы она оставалась скрыта мехом капюшона. Бровь девочки взмыла ещё выше. На вид она была примерно одного возраста с Эшем, но вела себя так уверенно, что казалась намного старше. Эш заметил, что длинный плащ, который открывал одно её плечо, был украшен узорами, напоминавшими созвездия, а в тёмных волосах блестели маленькие безделушки-звёздочки.

– М-мне просто было любопытно, вот и всё, – признался Эш. – Я не видел следопытов уже много лун. То есть я уже видел следопытов раньше, и мои родители тоже были… в смысле, они и сейчас следопыты, но я не знаю своих родителей. Я-я хотел сказать, я знаю своих родителей, но я не видел их уже очень давно, и я просто подумал, что, может быть…

– Звёзды небесные, да успокойся ты уже! Я просто тебя дразнила, – перебила его девочка. – Кстати, спасибо, что спас нас тогда.

Эша охватила паника.

– Не знаю, о чём ты. Это был не я! – сказал он, отступая назад.

– Да неужели? Но твой рост, твои волосы, твой голос – всё это кажется мне очень знакомым, и я за километр узнаю эти тощие ноги.

– Т-тощие?..

Девочка сморщила лицо и принялась расхаживать вокруг Эша, изучая его прищуренными глазами. А затем ткнула пальцем.

– Эй, что ты делаешь?! – отмахиваясь, спросил Эш.

– Ты не кажешься таким уж страшным, – ответила она, явно разочарованная.

– Я… я и не пытаюсь казаться страшным, – озадаченно ответил Эш.

– Ага, – сказала девочка, скрестив руки на груди. Эш не мог понять, было это хорошее «ага» или плохое «ага». По выражению её лица он мог предположить скорее последнее. Внезапно девочка приподняла пальцем его верхнюю губу, чтобы осмотреть зубы, и Эш чуть не задохнулся от шока.

– Никаких тебе клыков, – сказала она и потянула Эша за мех капюшона. – Никаких страшных доспехов, – девочка подняла его руки. – И даже когтей нет! Какой же из тебя Ткач Песен?

– Ткачи Песен так не выглядят! – сказал Эш, попятившись. Но потом вдруг понял, что не знает, правда это или нет. Он слышал страшные истории взрослых о таинственной вещи, называемой половым созреванием, о том, как оно ужасно и как сильно меняется тело… А что, если у Ткачей Песен это проходит ещё ужаснее?! Неужели с возрастом у него вырастут рога и когти? Эш сглотнул. Он действительно мало знал о том, что из себя представляет Ткач Песен.

– Даже если ты не страшный, у тебя явно кишка не тонка, – сказала девочка. – То, что ты сделал перед целой кучей людей, было очень храбро, особенно для таких… ну, ты понимаешь, для твоего вида, – она ударила Эша в плечо.

«Странный способ сказать спасибо», – подумал он, но слова «твой вид» оказались больнее, чем удар.

Похоже, девочка поняла это по выражению его лица.

– Я не думаю, что с Ткачами Песен что-то не так, понимаешь? Я только хотела сказать… ты единственный, кого я встречала, просто… понимаешь, никто не любит Ткачей Песен.

Плечи Эша опустились ещё ниже.

«Она пытается так меня приободрить?»

Вдруг девочка оглянулась через плечо.

– Слушай, мне нужно бежать, а то кэп меня убьёт. Счастливо оставаться со своей бочкой, огненный мальчик! – Она помахала рукой и направилась к причалу.

– До свида…

Бам.

Эшу в щёку врезался снежок.

– Ай! – вскрикнул он, и девочка-следопыт резко обернулась, чтобы посмотреть, что происходит. Эш приложил руку к ноющей щеке. Это был не тот мягкий, рыхлый снежок, которым начинались дружеские бои – в нём было больше льда, чем снега; такие использовали, чтобы объявить войну. Такие запускали из пращи.

Эш повернул саднящее лицо в сторону нападавшего.

Там стоял Растай со своими друзьями, Ломмом и Боем, которые были намного крупнее, чем можно было ожидать от детей, выросших на скудном рационе Огнии.

Кто бы ещё это мог быть.

– Ткач Песен! – крикнул Растай с отвратительной улыбкой. – Всё ещё поёшь серенады монстрам?

– Мы знаем, как сильно ты любишь монстров. Ты даже пахнешь, как они. Ты даже живёшь с одним таким, – подхватил Ломм.

– Ты слишком ненормальный, чтобы жить с нами, людьми, – согласился Растай. – Лучше свали в какую-нибудь дыру к другим поющим уродцам, любимчикам монстров вроде тебя. Хотя я очень удивлюсь, если они захотят тебя принять.

Эш изо всех сил старался не обращать на них внимания, старательно разглядывая свои ноги. Он был очень взволнован тем, что девочка-следопыт заговорила с ним – более того, была к нему добра, даже зная, что Эш – Ткач Песен. От этого он даже почувствовал себя не таким, эм, ненормальным. Но сейчас Эша высмеивали прямо перед ней. Он заметил, что девочка отступила на шаг и нахмурилась.

– Ох, монстры, меня зовут Эш, и я так сильно вас люблю! – пронзительно завопил Бой, хлопая ресницами. Двое других рассмеялись и причудливо затанцевали вокруг Эша, Растай выпятил губы и начал причмокивать, изображая поцелуи. Эш дрожал, но не реагировал. Он не хотел провоцировать задир. Но они распалялись всё больше и больше. Растай подошёл к Эшу и сильно толкнул локтем.

– Ты что, не слышишь нас, любимчик монстров?

– Н-нет, – пробормотал Эш.

– Неужели? – Растай сделал вид, что задумался. – А мне кажется, ты просто не слушаешь. Может быть, потому что ты слишком занят игрой… на этом? – Эш попытался увернуться от протянутой руки Растая, но тот оказался быстрее и сдёрнул окарину с его пояса. – Что я вижу! Разве это не монстрозвалка? – сказал задира, ухмыляясь.

– Верни её! Растай, пожалуйста, это подарок моих родителей! – взмолился Эш, потянувшись за инструментом, но Ломм и Бой его удержали. Эш почувствовал, как в уголках его глаз выступают слёзы.

Растай усмехнулся, покрутил окарину в пальцах и пожал плечами.

– Знаешь что, Эш, если она так много для тебя значит, забирай её обратно, – Растай взялся за окарину обеими руками, с хрустом отломил воздуховод и бросил обломки на землю. Эш вскрикнул, словно от удара, его тело застыло от ужаса. Растай и его подхалимы рассмеялись и толкнули Эша на землю.

Тот подобрал обломки своей окарины, дрожа всем телом, но ничего не сказал.

Растай криво улыбнулся и повернулся к девочке-следопыту, которая молча наблюдала за происходящим.

«Наверное, старается не засмеяться вместе со всеми», – с горечью подумал Эш.

– На твоём месте я бы поскорее убрался отсюда, следопыт, а то он до смерти надоест тебе своей песней, – усмехнулся Растай. – Он даже не огний. Приезжим стоит говорить с настоящими огниями, а не со странными изгоями.

Девочка-следопыт выглядела растерянной, переводя взгляд с Растая на Эша.

– И где же я могу найти настоящих огниев?

– Тебе не надо далеко ходить. – Растай указал большими пальцами на себя и своих друзей.

Глаза девочки-следопыта вдруг засияли.

– Правда? Я могу пойти с вами, ребята? Это было бы так здорово! – сказала она, прижав руки к щекам и широко улыбаясь. Эш с замирающим сердцем опустил взгляд в землю.

– Конечно, можешь! – сказал Растай, раздуваясь от самодовольства. – Мы покажем тебе Великий Костёр и как хорошо стреляют из лука настоящие охотники Огнии.

– Мы же можем взять с собой одного бедного маленького ребёнка, который не сделал ничего плохого и у которого нет друзей-дуболомов, чтобы заступиться за него? Это будет очень весело, разве нет? – спросила девочка, её глаза ярко блестели.

Улыбка Растая дрогнула. Он начал подозревать подвох.

– Эм… да? Наверное?..

– Да что ты, нам, следопытам, такое не по душе. Помощь людям, объединение разных крепостей – это всё скучная ерунда. Конечно, гора-а-а-аздо веселее быть трусливым слюнтяем! – сказала девочка, глядя ему в лицо и подходя вплотную к Растаю со сжатыми кулаками и штормом, бушующим в глазах.

– Тебе лучше поостеречься… – начал Растай.

– О, точно! Я должна остерегаться таких отважных и сильных воинов, как вы, ребята! Я уже видела, как смело вы поразили этого могучего и ужасного врага! Команда следопытов была бы счастлива иметь на борту таких парней!

Задиры застыли в изумлении. Девочка быстро стала самым любимым человеком Эша во всём диком мире.

– Ты меня не запугаешь, – сплюнул Растай, попятившись. – Вы, оказывается, друг друга стоите.

– Так значит, теперь вы передумали показывать мне крепость? Ах, какая жалость! – крикнула девочка в спины удирающих задир.

– С-спасибо, – сказал Эш, к которому наконец вернулся голос.

– Пф, это ещё ничего. Попробовал бы ты сразиться с Йорри, нашим инженером, за добавку к ужину. В любом случае, я рада, что с тобой всё хорошо, но мне нужно идти…

– Погоди! Пожалуйста. Я… то, что они сказали обо мне – это правда? – спросил девочку Эш.

– Что именно – что ты пахнешь, как монстры? Возможно. Честно говоря, никак не получалось хорошенько к ним принюхаться. Когда ты недели напролёт живёшь в компании потных, чумазых, немытых…

– Нет, нет, я про то, что в диких землях есть место, где собираются Ткачи Песен. Наш староста тоже про него упоминал, про… крепость Ткачей. Ты когда-нибудь… видела такое? – сердце Эша наполнилось надеждой.

Девочка на миг задумалась.

– Хм. Да, я слышала истории о ней. Но это всего лишь легенда. Никто и никогда не видел крепость Ткачей Песен, так что это, скорее всего, просто выдумки.

– Есть хоть крошечный шанс, что она существует? – спросил с горящими глазами Эш. «А что, если мои родители отправились туда? Огнии говорили, что отец мог быть Ткачом Песен и что он упоминал такое место…»

– Эм… да? Думаю, шанс есть у чего угодно. Я имею в виду, вы, огнии, живёте так далеко в Снежном море, что многие люди и не подозревают о вашем существовании, но всё-таки вы живёте здесь, несмотря ни на что. Если такая крепость и существует, то в самой глуши – но, эй, в такие места мы обычно и ходим. Я дам тебе знать, если что-то найду и снова окажусь в ваших краях. А теперь мне правда пора идти. Сани сами себя не починят!

– Х-хорошо, – сказал Эш, не зная, что ещё можно ответить.

Девочка шагнула к доку, где стояли сани, но остановилась на полпути.

– Эй, огненный мальчик! – позвала она, и Эш вспыхнул надеждой. – Всегда будь сильным, хорошо? Не позволяй никому над собой издеваться. И кстати, меня зовут Луна!

– Луна, – повторил Эш.

Девочка протянула руку перед его лицом. Эш помедлил, но всё же её пожал.

– Меня зовут Эш.

– Эш Ужасный, Эш Разрушитель, Эш Неизменно Жуткий и Немножечко Голодный, я права? – сказала Луна. Улыбка Эша погасла, но девочка тут же толкнула его плечом. – Шучу. Рада была познакомиться, Эш, Который Слегка Мелковат.

С этими словами Луна побежала к саням, чтобы помочь команде готовиться к отъезду.

11. Звёздный знак

«Ледяное сердце» возвышалось над деревней, освещённое мерцающими огнями крепости. Сани уже отремонтировали – или, по крайней мере, подлатали достаточно, чтобы они смогли выйти в Снежное море. В обмен на нужные материалы следопыты отдали всю запасённую еду и припасы. Эш наблюдал за толкотнёй и суматохой издалека, со своего излюбленного местечка на крыше смотровой башни.

Для него и Тобу, как и для следопытов, это была последняя ночь в крепости перед уходом в дикие земли. Две недели, которые крепость Огния отвела на сборы, уже подошли к концу.

Они собрали немногочисленные пожитки – Эш свой лук, нож, запасной плащ и осколки окарины, а Тобу – оружие и деревянные шарики, да запас еды, которого хватило бы, чтобы продержаться пару недель, если расходовать экономно. Эш чувствовал, как на его шее сжимаются холодные когти страха. Уроки, которыми Тобу пичкал его до самого дня изгнания, совсем не давали уверенности в том, что он действительно сможет выжить в диких землях. Эш тренировался в стрельбе из лука, но с трудом мог поразить одну-единственную мишень. Он учился карабкаться по стенам, но это обычно заканчивалось тем, что Эш, перебирая ногами, падал вниз головой в снежный сугроб. Ещё и тренировки скрытности. Расстояния между крепостями были огромны, но Эш не мог прокрасться даже от камня к камню так, чтобы Тобу его не заметил.

– Тобу, что… что нам теперь делать?.. – в отчаянии спросил Эш на одном из уроков.

Тобу нахмурил брови и посмотрел вдаль, на Снежное море. Наконец, тяжело вздохнув, он ответил:

– Выживать.

Теперь Эш судорожно прокручивал в голове все варианты, которые были доступны. Колыбельная, похоже, подсказывала ему какой-то путь, но Эша всё равно терзали сомнения. Что, если он ошибался? Путешествия следопытов были невероятно опасны. Множество саней не возвращалось домой. Что, если лучшим шансом начать новую жизнь было путешествие с Тобу? Если кто-то и мог привести Эша в безопасное место, то это был его опекун-йети. И мысль о том, что колыбельная могла куда-то вести, казалась безумием. Эш снова пропел слова колыбельной себе под нос, чтобы убедиться в своём решении и понять весь смысл происходящего:

Не прощаемся мы, хоть пора уходить, —

Мама с папой тебя будут вечно любить.

На этот раз, когда слова слетели с его губ, вокруг начало твориться что-то странное.

Эш услышал странное жужжание, низкий гул. Он быстро понял, что звук исходит не из внешнего мира; гул был только в его голове. Зрение Эша начало затуманиваться, но остальные чувства обострились, словно всё его существо пыталось на чём-то сосредоточиться. Это чувство становилось всё сильнее и сильнее, пока Эш пел. Он вскрикнул и замолчал.

Зрение прояснилось, и жужжание в голове постепенно начало затихать, пока из всех звуков вокруг не остался только свист ветра. Холодные капли пота стекали у Эша со лба, он дрожал, тяжело дыша.

Он пел колыбельную уже много раз, но сейчас всё было по-другому.

Как бы ни был Эш шокирован происходящим, любопытство взяло верх. Набравшись храбрости, он запел колыбельную снова.

И снова картинка перед глазами начала расплываться, и да, в голове вновь зажужжало, всё громче и громче.

Вдруг в ясном небе погасли все звёзды – в небе, обычно таком ярком и светлом, что если долго смотреть на него, кружилась голова. Погасло всё, кроме единственной звезды на востоке. Она, напротив, сияла ярко, и словно подпевала колыбельной Эша. Он обнаружил, что не может отвести от неё взгляд. Мелодия манила, сама его сущность требовала прислушаться.

Что происходит?!

Эш вынырнул из песенного транса, его сердце бешено колотилось, тело покрылось холодным потом.

«Это безумие! Что со мной не так?» – лихорадочно думал Эш, вспоминая своё недавнее прошлое. Очевидно, самым большим событием в его жизни стало изгнание. Изгнание за то, что Эш пел левиафанам впервые за долгие годы, которые он скрывал свою сущность. Может, дело в этом? А какие ещё могли быть причины? Последние события перевернули бы жизнь кому угодно. Или же колыбельная вызывала такую реакцию потому, что была не просто колыбельной, а самой настоящей Песнью Ткачей Песен?

Эш не знал ответа, но одно было ясно: колыбельная… нет, родители пытались что-то ему сказать. Он много лет обдумывал эту теорию, и теперь, увидев звезду, Эш был как никогда уверен: его надежды – не просто порождение его воображения! В родительской колыбельной скрывалось какое-то послание, подсказка о том, куда они могли уйти.

«Я Ткач Песен, как бы сильно мне ни хотелось обратного, и, видимо, мои родители тоже. И я уверен, что мои способности Ткача Песен – ключ к тому, чтобы найти родителей – а иначе почему та звезда в небе так сильно изменилась от моей колыбельной? Что, если маме и папе грозила опасность, и им пришлось спрятать это послание, чтобы оно не попало в чужие руки? Если я пойду туда, куда ведет меня песня, то, возможно, наконец их найду!»

Матерь Солнце только начала просыпаться, едва выглядывая из-за горизонта, но уже изо всех сил стараясь побороть холод Ледяной Старухи и согреть своих детей.

«Сейчас или никогда». Эш принял решение.

Бесшумно, как привидение, выскользнув через окно, Эш затаился в тени сторожевой башни. Тобу неподвижно лежал в гамаке. «Спит… наверное, отдыхает перед путешествием». Эш прокрался к своему гамаку и схватил рюкзак и оружие. Скрипнула половица, заставив его поморщиться. Эш задрал голову к стропилам, но Тобу даже не шевельнулся. Облегчённо вздохнув, Эш выскользнул через люк наружу. Нужно было действовать быстро. Он бесшумно спустился по лестнице и побежал к мосту, где остановился как вкопанный.

Эш виновато оглянулся на одинокую сторожевую башню, которая столько времени служила ему домом. Дыхание облачками вырывалось из его рта.

Тобу. Может, они не слишком хорошо ладили – о духи, они даже недолюбливали друг друга, – но Тобу по-своему заботился об Эше. Йети был единственным из опекунов, кто от него не отказался. Эш чувствовал себя ужасно, даже не попрощавшись, но он знал, что иначе Тобу точно бы его остановил.

Эш сглотнул. Нет. Это верное решение. Так будет лучше для них обоих. Тобу собирались изгнать только из-за Эша. Если он исчезнет, Тобу разрешат остаться в Огнии. Он даже сможет сделать перестановку – наверное, поставит на место, где висел гамак Эша, новую стойку с оружием или что-нибудь ещё… это было бы здорово.

«Где-то там – мои родители, – успокоил себя Эш. – Я должен их найти! Мне нужно выяснить, кто я такой – кто такие Ткачи Песен. Я не смогу этого сделать в стенах крепости. И я должен найти место, где собираются Ткачи Песен – если оно вообще существует. Я должен быть там».

– Прощай, Тобу, – прошептал он и, не оглядываясь, пошёл по мосту.

12. Все на борт

Множество огниев собрались на рассвете в доках, чтобы попрощаться со следопытами. Когда сани уезжали, там всегда царила печальная атмосфера. Крепость снова оставалась отрезанной от остального мира, обречённая выживать сама по себе, пока не приедут следующие сани с припасами и свежими новостями. Откуда им было знать, когда это случится?

– Да благословят ваш путь духи огня, – сказал староста Костран, низко поклонившись капитану Бом. – Благодарим за всё, что вы сделали, следопыты.

– И мы благодарим вас за гостеприимство. Было бы чудесно остаться подольше, но пора в путь. Мы и так сильно задержались; нужно поскорее вернуться в Объятия Авроры, чтобы пополнить запасы. Наш трюм выглядит очень печально.

– Может, вам стоит отправиться в Небесный Мост? Это ближайшая к нам крепость, насколько мне известно.

– Мы бы так и сделали, если бы нуждались в мусоре, обломках и объедках. Но в этой вулписовой норе не так-то просто найти хорошую еду. О нет. Лучше мы вернёмся туда, откуда пришли, – с этими словами капитан Бом начала подниматься по трапу вслед за остальной командой. – Продолжайте бороться изо всех сил, огнии. Знайте, Аврора о вас не забыла!

– Стойте! – раздался отчаянный крик. Толпа ахнула и расступилась, когда через неё начал проталкиваться Эш. Бом остановилась и удивлённо подняла бровь.

Ближайшие охотники окружили Эша, готовясь его схватить.

– Эш? – изумлённо спросил староста. – Тебе запрещено входить в нашу деревню. Не то чтобы ты привык подчиняться правилам, но всё же…

– Я знаю… я не нарочно. Мне просто нужно поговорить с капитаном! – сказал Эш.

Охотники посмотрели на своего командира, тот кивнул, и они с неохотой позволили мальчику выйти вперёд и заговорить. Эш заметил в толпе Света, Блестию и Зара. Теперь в их глазах не было дружелюбия, а на лицах – симпатии, только страх и презрение. Эш сделал глубокий вдох.

– Что такое, мой новый музыкальный друг? – с улыбкой спросила капитан Бом.

«Сейчас. Отступать некуда».

– Возьмите меня с собой.

Сказанные вслух, эти слова прозвучали глупо. «Ради Снежного моря, зачем им я на борту саней? Ребёнок, который подставляет под удар всю команду своим неконтролируемым желанием петь Песнь левиафанов…»

К его удивлению, капитан Бом, похоже, серьёзно задумалась.

– Возможно, моим саням пригодится укротитель чудовищ вроде тебя, – ответила Бом. Эш встрепенулся, но следопыты начали тревожно переглядываться, и он мог бы поклясться, что слышал, как одна опасная на вид женщина протестующе забормотала себе под нос. Протолкнувшись через команду следопытов, вперёд вышел мрачный мужчина с растрёпанными волосами, которого Эш видел в день прибытия «Ледяного сердца».

– Я бы сказал, если позволите, что вы принимаете чрезвычайно мудрое решение, капитан, – сказал он, с улыбкой глядя на Эша сверху вниз. – Сейчас опасные времена, и полагаю, нам стоит принять то, что могут предложить нам Ткачи Песен, а не бояться вещей, которых мы не понимаем.

– Что ж, за стенами и правда опасно, тут ничего не скажешь, – ответила мужчине Бом и повернулась обратно к Эшу. – Но как же твой народ, мальчик мой? Твои родители? Собираешься их бросить, чтобы отправиться в дикие земли?

– У меня здесь нет семьи. Больше нет, – сказал Эш. Собравшиеся в доках огнии начали смущённо переглядываться, но никто не пытался отрицать его слова.

– Мы хотя бы пытались заботиться о тебе, Эш, – пробормотал староста Костран.

Тот пропустил его слова мимо ушей.

– Мои родители – моя настоящая семья – сейчас где-то снаружи. Уверен, они ещё живы… и я должен их найти! – голос Эша стал отчаяннее. – Поехать с вами, следопытами, – это лучшая, нет, единственная возможность, которая у меня есть!

Капитан Бом с любопытством оглядела толпу. Никто ничего не сказал. Никто не выступил вперёд, чтобы поспорить.

– Значит, вы не возражаете, что я заберу этого паренька с собой? Не станете потом плакать и горевать? – спросила мурсу. Огнии опустили глаза. Кто-то в заднем ряду закашлялся. Эш почти ожидал услышать низкий голос Тобу, но того нигде не было видно. Это было немного грустно, хотя появление Тобу и означало бы крах всех планов.

Староста Костран отступил на шаг и кивнул.

– Ты должен идти своим путём, Эш. – Затем Костран, к удивлению Эша, подбежал к нему и поспешно зашептал в ухо: – Прости, что всё так обернулось, мальчик мой. Знаю, ты мне не поверишь, но мы правда пытались уберечь тебя от неприятностей. Слушай. Перед тем как уйти, твой отец оставил сообщение для тебя и сказал, что я сам пойму, когда его передать. Тогда я не понял, что он имел в виду. Твой отец был сам на себя не похож, говорил и делал много странных вещей.

Эш застыл от шока. Никто и никогда не разговаривал с ним об отце, кого бы он ни пытался расспрашивать. «Отец оставил мне послание? Почему староста не мог передать его раньше?» Но прежде чем Эш успел полностью погрузиться в свои мысли, Костран продолжил:

– Полагаю, что сейчас именно то время, о котором говорил твой отец. Всё-таки мы прощаемся с тобой. В послании было это:

Странник-звезда подаст тебе знак,

Где сияет холодный древний маяк.

Ты должен хранить его и защищать,

Чтоб тень из тюрьмы не сумела бежать.

Надеюсь, для тебя это что-то значит, Эш, потому что я совершенно ничего не понимаю.

Замешательство Эша сменилось восторгом. Он был уверен, что понимает смысл этого послания. Следующий куплет колыбельной, новая подсказка на пути! Вот почему отец передал это сообщение не сразу – чтобы оно не перепуталось с первым куплетом до того, как Эш его разгадает. Отец знал, что он распрощается с Огнией и староста расскажет ему про новую подсказку! Теперь Эш был уверен – родители куда-то его ведут. Он просиял, чувствуя, как всё встаёт на свои места.

– Спасибо, староста. Кажется, я знаю, что это, – сказал Эш.

Староста улыбнулся, хотя его улыбка была полна грусти.

– Да ведут тебя духи, Эш.

– Тогда решено! – заявила капитан Бом. – А теперь дайте пареньку пройти, сделайте мне одолжение – сказала она, жестикулируя своими огромными руками. – Пропустите моего нового Ткача Песен! Добро пожаловать на борт «Ледяного сердца», юный Эш!

Несколько минут спустя он стоял на палубе «Ледяного сердца», и, раскрыв рот, благоговейно смотрел на истинный масштаб саней. Деревянные мачты стремились ввысь, как самые высокие сосны, стонали на холодном ветру со спущенными парусами. К обоим бортам саней были прикручены огромные арбалеты – небольшое подспорье против того, что ожидало их впереди. Гигантские археомеханические винты, каждая лопасть которых была больше, чем двое взрослых мужчин, стоящих друг у друга на плечах, скрипели в предвкушении. Построенные с помощью археомеханических технологий, они казались Эшу каким-то чудом, а не творением человеческих рук. То, что создавали древние, было настоящей сказкой. Двигатель на солнечном камне гудел, разогреваясь и вырабатывая энергию, приводящую в движение сани. Он походил на сияющее сердце какого-то могучего великана. Говорили, что солнечные камни – это осколки самой Матери Солнца, и в Снежном море их использовали для самых разных целей, но главным образом для получения энергии. Огния считала их священными артефактами, но осколки, которые ей удавалось найти, обычно были слишком малы, чтобы использовать их для чего-либо, кроме украшений. Однако ходили слухи, что вулписы умеют добывать солнечные камни размером с валуны, и тот, что питал «Ледяное сердце», поистине впечатлял – он был размером с обеденную миску Эша!

Вблизи сани выглядели хуже: краска облупилась, заплатки на корпусе из металла и других материалов были похожи на фрагменты лоскутного одеяла с разнообразными поверхностями и текстурами, отчего образ величественных саней, о которых рассказывали в сказках, немного бледнел. Но для Эша они были великолепны. Одинокая звёздочка размером с большой палец, уютно устроившаяся среди снежинок, нарисованных на мачте саней, вызывала в памяти фантастическое зрелище, которое Эш видел прошлой ночью в небе.

«Сияющая звезда. Это мой путь».

С верхушки мачты каркнула ворона. Эш взглянул на неё с любопытством; чёрные блестящие глаза птица посмотрели на него в ответ. Было странно видеть здесь ворон, которые считались дурным знамением. Эш коснулся обломков окарины, спрятанных под плащом, отгоняя любое зло, которое могла предвещать ворона.

– Ты готов, юный Ткач Песен? – спросила капитан Бом, подойдя к нему и с гордостью оглядывая свои сани. Луна махала им обоим с такелажа. – Жизнь тут нелегка. В конце концов, ты можешь соскучиться по комфорту крепости.

Эш посмотрел на деревню. Когда-то она была его домом. Он здесь родился. Но в Огнии ему больше не были рады, хотел Эш того или нет. Он даже не знал, были ли ему рады вообще когда-нибудь.

Эш глубоко вдохнул.

– В стенах крепости для меня нет ничего важного. Но снаружи меня может ждать всё что угодно.

Капитан Бом положила тяжёлую руку на узкое плечо Эша.

– Я вижу, тебе не место в Огнии, но не стоит питать иллюзий, что дикие земли милосердны. Впрочем, тех, кто достаточно храбр, чтобы стать следопытом, очень мало, и, видят валькирии, мне не помешает лишняя пара рук. Ты принял смелое решение, Эш, ты схватил судьбу за рога и теперь покажешь ей, кто главный. Именно таким людям здесь рады, дорогой мой мальчик. Мы ещё сделаем из тебя следопыта!

Несмотря на волнение, мысль о невероятных открытиях, которые ждали впереди, поднимала вихрь у Эша в животе. Он не мог сдержать улыбку.

Часовые Огнии на сторожевых башнях по обе стороны ворот просигналили, что поблизости нет признаков левиафанов. Двигатель «Ледяного сердца» загудел, приводя в движение гребные винты, большой солнечный камень в центре судна ярко засиял. Сани начали медленно выезжать из поднимающихся ворот крепости и покатились, набирая скорость, по деревянной платформе на снег. «Ледяное сердце» скрипело и стонало, но всё же было достаточно крепким для путешествия, как решил Эш, заметив облегчение на лицах экипажа.

«Вот оно. Я действительно уезжаю!»

Ему было интересно, чем сейчас занимается Тобу и заметил ли он, что Эш пропал. Но серьёзно размышлять об этом было некогда. Паруса расправились, «Ледяное сердце» с грохотом ударилось о снег, подняв волну белой пыли, которая обдала Эша холодом, отчего тот рассмеялся. Вокруг бурлила жизнь. Каждый член экипажа отлично знал свои обязанности – кто-то натягивал такелаж, кто-то переключал и крутил рычаги двигателя. Капитан Бом стояла у штурвала, отдавая приказы и направляя румпель, а рядом с ней стоял крошечный мастер Подд.

В последний раз взревев двигателем, «Ледяное сердце» наклонилось вперёд и помчалось в просторы Снежного моря.

Эш перегнулся через перила на борту, ветер трепал его волосы. Сани шли на невероятной скорости. Эш чувствовал, что летит, и он прикрыл глаза, отдаваясь этому чувству. Скорость опьяняла! Эш наблюдал, как крепость Огния становится всё меньше и меньше и превращается в маленькое пятно на белом горизонте. Он ощутил слабый укол грусти, наблюдая, как она исчезает. Возможно, Огния оставила какие-то печальные воспоминания, но ведь были и хорошие, особенно когда Эш был совсем мал. И крепость была единственным местом, которое он когда-либо знал. Единственным местом, которое когда-то мог назвать своим домом. Всё и все в его жизни остались там.

«Ну, кроме моих родителей».

И теперь Эш отправлялся в путь, чтобы их найти! Его кожу покалывало от восторга с немалой долей страха. К ним примешивалось слабое, почти неуловимое чувство вины от того, что пришлось бросить Тобу. Но теперь вся прежняя жизнь Эша осталась позади, и кто знал, что ждало за горизонтом?

«Мама. Папа. Наконец-то я в пути. Я найду вас».

Мир Эша вдруг стал намного больше.

И гораздо опаснее.

Часть вторая
Следопыт

13. Вперёд к горизонту

«Ледяное сердце» неслось по Снежному морю стремительно, как падающая звезда. Сани подскочили на каком-то выступе, и Эш упал, больно ударившись о палубу. Он всю жизнь провёл на неподвижной земле, и раскачивающиеся, волнообразные движения саней стали для него настоящим испытанием.

– Тебе стоит поскорее привыкнуть к тряске, если хочешь быть чем-то полезен! – засмеялся инженер по солнечным камням, мужчина по имени Йорри, протягивая Эшу руку. Его длинные усы, невероятно напоминающие огромные бивни мурсу, трепал ветер. Лицо инженера было покрыто морщинами, какие появляются от частых улыбок.

Эш вцепился в перила, наслаждаясь чудесами пролетающего мимо мира. От холода у него выступили слёзы. На ярко-голубом небе не было ни облачка, хрустящий белый снег, простиравшийся от края до края горизонта, мерцал под светом Матери Солнца, дымка размывала очертания мира. Охотники Огнии рассказывали о том, как бесплодны их земли, как скудны ресурсы, но только сейчас Эш смог увидеть это собственными глазами. Безмолвные, безликие снежные равнины, казалось, тянулись бесконечно, и редкие одинокие сосны да бирюзовые глыбы льда только подчёркивали бесконечную белизну.

Эш заметил, что в небе за санями следуют две вороны.

«Странно. Теперь уже две?» Эш покрылся мурашками, но постарался не придавать слишком большого значения дурной примете. Вслед за «Ледяным сердцем», как рыбы за китом, гнались проворники, но, к счастью, сани были далеко впереди них. Эш впервые смог хорошенько разглядеть левиафанов, то есть посмотреть на них без риска быть немедленно съеденным. Их прочная бледная шкура казалась твёрдой как камень, шесть глаз – холодными и бездонными. Проворники низко пригнули головы и неумолимо мчались вперёд. Эша пронзил ледяной ужас, и восхищение, которое он испытывал всего мгновение назад, исчезло.

– Они… они нас не догонят? – окликнул Эш ближайшего матроса, который прикрыл глаза ладонью, чтобы рассмотреть преследователей.

– Эти-то? Маловероятно. У нас хорошая фора.

Эш надеялся услышать уверенное «Нет, они нас не догонят, Эш, ты в полной безопасности, и тебе не о чем беспокоиться», но понимал, что рассчитывать на это не стоит.

Эш попытался отвлечься от проворников, рассматривая покачивающиеся из стороны в сторону клыки левиафанов размером с кинжалы и развевающиеся на снастях разноцветные флаги. Немного успокоившись, он закрыл глаза и полностью отдался чувствам, улыбаясь во весь рот. Эш даже находил в погоне некое удовольствие (главным образом благодаря преимуществу, которое было у саней). Он жадно глотал чистый, морозный воздух, не испорченный запахом сотен людей, живущих в тесном замкнутом пространстве. От холода саднило горло, но это было даже приятно. Сердце Эша пело от радости, стучало, как барабан, увлекая своим ритмом, как колыбельная родителей. Вот, значит, какое оно – чувство свободы. Это было невероятно.

– Ты же не собираешься тошниться за борт, а, огненный мальчик? – раздался весёлый голос за спиной. Эш резко обернулся и оказался лицом к лицу с Луной. Та висела на такелаже вниз головой, приподняв одну бровь, плащ свисал с её плеч.

Эш закричал.

– Эй, я ведь не настолько страшная, правда? – спросила Луна, спрыгивая с канатов и ловко приземляясь на палубу.

– Н-нет! Я просто… Я не ожидал, что ты будешь прямо… прямо здесь, – сказал Эш.

– Мне часто это говорят, хотя не понимаю почему. Наверное, во всём виновата моя кровь Странника. Мы постоянно суём нос в чужие дела – это наша природа, понимаешь?

– С-странника?

– Ты же меня слышал, да? Или я невнятно говорю? – шутливо сказала Луна, улыбаясь. – Странники. Это моя семья. Вернее, прямо сейчас моя семья – экипаж «Ледяного сердца», но родилась я среди Странников. Мои родители ждут меня дома, в Конвое, гордые по самые уши, что их дочь – следопыт.

– О, – только и смог ответить Эш. На него свалилось слишком много информации разом. Он пытался подыскать нужные слова, чтобы не выглядеть невежественным дикарём. Что такое этот Конвой?

Но ему не стоило беспокоиться, ведь Луна уже перескочила на следующую тему:

– Так почему ты решил запрыгнуть на борт «Ледяного сердца»? Большинство людей скорее съедят горячие угли, чем покинут стены своих крепостей.

– Я… гм… на самом деле, у меня не было выбора, – пробормотал Эш, теребя край своего плаща. – Меня изгнали.

– Изгнали?! – Луна выглядела впечатлённой.

– Моего опекуна тоже, но я… я оставил его в Огнии.

– Ого. Впечатляющий список достижений. Ты, оказывается, плохой парень! – Луна лукаво ему улыбнулась.

– Это было несправедливо. Я ничего плохого не сделал! – запротестовал Эш. – Ну, то есть не совсем так, но это всё равно не повод меня изгонять. Я хочу попробовать найти своих родителей – они где-то там, в диких землях, и я могу искать их только на санях.

– Держу пари, это всё из-за того, что ты Ткач Песен, – сказала Луна, глубокомысленно кивая.

– Д-да. Думаю, всё дело в этом.

– Так что ты умеешь делать?

– Делать? – растерянно переспросил Эш. – Ну, эм, я неплохо умею добывать пищу и стрелять из лука – хоть и не совсем – и…

Луна рассмеялась.

– Нет! Я имела в виду твои умения Ткача Песен! Ты можешь призвать левиафанов? Ты можешь заставить их перекусить сани пополам по твоему желанию и всё такое?! – сказала Луна с широкой улыбкой, её глаза горели любопытством.

– Эм… – Эшу было странно так открыто говорить с кем-то о способностях Ткачей Песен. По правде говоря, он даже не знал, может ли сделать это, но ему определённо не хотелось плохо выглядеть перед своим новым другом.

– Ага! Я это могу. Легко! – похвастался Эш и тут же пожалел о своих словах, увидев, как загорелись глаза девочки.

– Тогда вперёд!

– Ч-что? – переспросил Эш, хоть и прекрасно понял, чего хочет Луна. Он просто тянул время.

– Я хочу это увидеть! Заставь тех проворников сделать сальто! – Луна указала на бегущих за санями левиафанов. Их хищные челюсти щёлкали, а длинные языки хлестали из стороны в сторону, оставляя за собой длинные дорожки слюны.

Что ж, в подобной ситуации Эш уже бывал. Тогда он успешно соткал Песнь, но только в тот раз ему даже не нужно было о чём-то задумываться. Петь было легко и так же естественно, как ходить или говорить. Эш просто пел о своих чувствах; он… говорил с левиафанами, как бы безумно это ни звучало. Но Эш даже представить не мог, что способен на нечто большее – судя по всему, он мог прятать знаки в небе, но даже не знал, как именно это делается.

Луна выжидающе смотрела на мальчика с восторгом в глазах.

– Я не знаю, стоит ли… – начал Эш, который всю жизнь опасался петь вслух и так к этому привык, что теперь не мог решиться. Большая часть экипажа не обращала на него внимания, за исключением одной жуткой женщины, которая, похоже, была недовольна, что Эш присоединился к команде. Он слышал, как кто-то назвал её Кайлен. У женщины были короткие пшеничные волосы и узкие глаза под вечно нахмуренными бровями – один из глаз, белый и незрячий, пересекал длинный шрам. На её одежде были вышиты узоры, напоминающие деревья, а по рукам змеились витиеватые татуировки. Она смотрела на Эша с недоверием, словно подозревала, что мальчик что-то задумал, и ей это совсем не нравилось.

– Ну дава-а-а-ай! – настаивала Луна. – Пока те проворники не померли от старости!

Эш расправил плечи и сделал глубокий вдох. Затем пропел:

– Сде-е-елай са-а-а-льто, – он протянул руку в сторону левиафанов и театрально пошевелил пальцами. Проворники сальто не сделали. Эш, улыбаясь, с надеждой посмотрел на Луну.

Та скептически подняла бровь.

– Знаешь, я не верю, что ты делал это от всего сердца.

Луна была права – на самом деле Эш даже не пытался соткать Песнь. Это до сих пор казалось слишком… опасным.

– Слушай, я не думаю, что мне стоит петь каждый раз, когда мне захочется… – начал Эш, хотя ему очень хотелось, чтобы дело было только в этом. – Может… может, стоит относиться к этому с чуть большим уважением?

Кайлен до сих пор сверлила его взглядом. Эш её не видел, но чувствовал, как горит его шея.

– О-о-о, значит, ты всё-таки не можешь заставить левиафана раскусить сани пополам? – уточнила Луна. Эш почувствовал, как краснеет его лицо. – Всё в порядке, – добавила девочка. – Я сама виновата, что ничего не знаю о Ткачах Песен. Зато я о них слышала. А ты вот явно понятия не имеешь, кто такие мы, Странники! Но звёзды небесные, как было бы здорово, если бы ты мог управлять левиафанами! Столько всего можно было бы сделать! У моих врагов не осталось бы и шанса!

– У тебя много врагов? – спросил Эш.

– Ну, нет. Пока нет. Но если бы я могла управлять левиафанами, у меня бы наверняка они были, верно? И вот тогда я заставила бы этих чудищ растереть их в пыль! – Луна с маниакальной улыбкой ударила кулаком о ладонь.

– В-вот как… – сказал Эш и отступил от неё на шаг.

– Надоедаешь нашему новому товарищу своими вопросами, Луна? Разве тебе не нужно выполнять свои обязанности навигатора? – спросила капитан Бом, подходя к ним и стуча о палубу деревянной ногой.

– Так точно, капитан! – отсалютовала Луна, подмигнула Эшу и запрыгнула на снасти, карабкаясь по ним как белка.

– Не обращай внимания, Эш, ей просто любопытно. Хотя она лучший навигатор по эту сторону Конвоя! Луна настолько хороша, что могла бы найти выход из снежной бури с завязанными глазами. Кстати, сейчас самое время представить тебя остальной команде, не думаешь?

Эш сглотнул.

– Эм, да, конечно…

– Милейший вулпис там, наверху – мой первый помощник, мастер Подд, – Бом указала на маленькое, похожее на лиса существо, которому пришлось забраться на груду ящиков, чтобы дотянуться до штурвала. – Нет никого столь же преданного и столь же ослепительно милого, не так ли, мастер Подд?

– Так точно, капитан, – ответил вулпис своим низким голосом.

Капитан Бом вывела Эша на середину широкой главной палубы. Тот насчитал в команде одиннадцать человек, если без него самого. Кто-то в компании с вечно сердитой Кайлен возился с такелажем, заставляя паруса ловить попутный ветер, в то время как на верхней палубе Йорри и его подруга Йалла, оба родом из крепости Тудрук, крутили рычаги двигателя на солнечном камне. Кто-то стоял в дозоре или помогал Луне с картами и чертежами, используя компас и различные инструменты, которые Эш никогда раньше не видел. Оставшиеся несколько человек, включая вечно сердитую Кайлен, слонялись без дела, явно свободные от работы, или играли в настольную игру с резными деревянными фигурками.

Бом поднесла руки ко рту и проревела:

– Экипаж, слушай меня! Эту куколку зовут Эш! А ну скажите: «Как делишки, Эш?»

– Как делишки, Эш? – хором произнесли следопыты, даже не поднимая голов, и сразу вернулись к своим обязанностям.

– И, Эш, как ты уже догадался, это моя команда. Она чертовски хороша. Отлично, с этим мы закончили. – Бом упёрла руки в бока с чувством прекрасно выполненной работы. – О, и как же я могла забыть? Иди за мной.

Эш схватил свои вещи и направился следом за ней. Они поднялись по лестнице на верхнюю палубу, где гудел двигатель на солнечных камнях.

– Йорри? Будь добр, уменьши мощность солнечного камня. Увы, в Огнии не было солнечных камней для обмена – так что у нас осталось совсем немного этих сияющих красавцев. Полегче с ними.

– Есть, капитан, – сказал тот, регулируя рычаги и циферблаты. Когда сани замедлили ход, их вдруг сильно тряхнуло, будто что-то невообразимо огромное протаранило их снизу. Капитан Бом задумалась. – Но не будем замедляться слишком сильно; мы должны сохранить своё лидерство в гонке с теми тварями!

Вокруг тёплого двигателя на солнечном камне размещались несколько укрытых шкурами палаток – очевидно, спальные места экипажа. Бом подвела Эша к самой маленькой палатке.

– Дом, милый дом, да? Эта палатка твоя. Устраивайся, а потом приходи поболтать со мной. Пора включать тебя в работу, мой милый мальчик.

– С-спасибо, – сказал Эш.

– Да ладно тебе, всё равно эту палатку использовали только для хранения лишних бочонков грога.

– Нет, я хотел сказать, спасибо вам за всё. За то, что взяли меня на борт. За то, что не обращались со мной, как все остальные.

Бом грустно улыбнулась.

– Добро пожаловать, Эш, мальчик мой.

У Эша оставался последний вопрос. Он глубоко вдохнул, чтобы собраться с духом. С тех пор как «Ледяное сердце» ворвалось в крепость Огния, у Эша в голове постоянно вертелся один вопрос, но не было ни шанса, ни смелости задать его.

Сейчас самое время.

– Вы не знаете, что случилось с санями следопытов под названием «Авантюрист»? – слова сами сорвались у Эша с губ. Теперь, когда он задал вопрос, ему стало страшно услышать ответ. Бом выглядела удивлённой. – Этими санями командовала моя мама. Мои родители тоже были следопытами. Они уехали однажды, когда я был совсем маленьким, и мне рассказывали только то, что они отправились в очередной поход следопытов и не рискнули взять меня с собой… но родители так и не вернулись.

Бом понимающе кивнула, сочувственно приподняв бровь.

– Что ж, сани пропадают не так уж и редко. Мир снаружи очень опасен. Он изо всех сил старается убить тех, кто осмеливается его покорять, и, к сожалению, чаще всего это мы, следопыты. Я слышала об этих санях, поскольку они были одними из немногих, которые регулярно ездили в Огнию, пока мы не взяли это на себя. Однако я мало что о них знаю.

– Ох, – сказал Эш.

– Это не обязательно плохие новости, – попыталась успокоить его Бом. – Истории известно много разных саней и экипажей, и названия судов могут меняться. В Авроре находится Совет следопытов, там можно найти записи о них. Когда мы туда прибудем, возможно, у тебя получится взглянуть. Уверена, мастер Подд отведёт тебя туда. Он вечно болтает о том, как сильно ему нравится листать эти записи.

Эш посмотрел вверх, где на мостике сурово и безмолвно стоял вулпис.

«Ладно. Может быть, это даже к лучшему. Они не обязательно мертвы. Я… я бы узнал об этом. Не знаю как, но я бы узнал», – подумал Эш, пытаясь себя успокоить.

Капитан Бом положила руку Эшу на плечо.

– Твои родители были храбрыми людьми, Эш. Чтобы стать следопытом, нужны смелость и азарт, – мурсу расплылась в улыбке за своими огромными бивнями. – И, я полагаю, ты пошёл в них – храбростью или глупостью. К худу или к добру, похоже, ты теперь один из нас. Уверена, родители гордились бы тобой.

– Я готов на всё, чтобы их найти. Чтобы узнать, кто я и где моё место, – сказал Эш.

Бом кивнула.

– Отлично. Держу пари, у тебя всё получится.

Эш храбро улыбнулся и нырнул под полог палатки.

И подпрыгнул от неожиданности, увидев, кто ждёт его внутри.

14. Неожиданный попутчик

– Что ты здесь делаешь? – воскликнул Эш.

Внутри, сгорбившись в крошечном пространстве, скрестив руки и ноги, сидел чрезвычайно угрюмый Тобу. Он был явно великоват для палатки.

– Я – твой опекун, – сказал йети, словно это что-то объясняло. – Твой уход из Огнии не освобождает меня от моего долга и от клятвы.

– Но что… как… когда… – Эш не мог поверить своим глазам. Он думал, что навсегда распрощался со своей прежней жизнью! И даже устроил драматичный спектакль с отъездом. Эш чувствовал себя ужасно глупо. Похоже, избавиться от Тобу будет так же трудно, как вывести запах дыма с одежды. Но, возможно, это не так уж и плохо? Тобу может оказаться неоценимым помощником здесь, в диких землях.

– Тот факт, что ты не видел, как я прокрался на борт, показывает, что нам с тобой ещё многое предстоит сделать. Ты будешь продолжать свои занятия. Теперь, когда ты так необдуманно присоединился к команде следопытов, мои уроки понадобятся тебе больше, чем когда-либо раньше.

«Какой кошмар».

– Мы останемся на борту этих саней, пока они не прибудут в Аврору, – сказал Тобу, каким-то образом выглядя внушительно даже скрючившись в крошечном пространстве. – Но в Авроре мы остановимся. Там ты будешь в безопасности. Следопытам нет покоя за стенами крепостей. Они всегда на грани гибели. Ты не подходишь для такой жизни.

Эш издал долгий стон.

– Поверить не могу, что ты здесь! У меня есть план, и я скажу тебе прямо сейчас, что не собираюсь снова прятаться за стенами! – он бросил рюкзак и оружие на спальный мешок и поспешно покинул палатку.

Капитан Бом с весёлым видом ждала его снаружи. Йорри со своей помощницей тоже наблюдали за происходящим, удивлённо подняв брови от этой суматохи. Стены палатки почти не заглушали жаркий спор.

– Ах! Я так понимаю, ты уже воссоединился со своим другом-йети? – расхохоталась Бом.

– Почему он здесь? – спросил Эш.

Тобу вышел из палатки и выпрямился во весь внушительный рост.

– Разве вы не рады видеть друг друга? – спросила Бом.

Тобу и Эш хмыкнули, услышав эту безумную мысль. Бом просияла.

– Ты чувствуешь эту любовь между ними, Йорри? Мне кажется, я чувствую.

Йорри рассмеялся.

– О, я тоже её чувствую, капитан.

– Итак, вы знаете, что лучше всего укрепляет связь между людьми? – спросила Бом. – Совместная работа! Уверяю вас, вы оба будете так заняты, что к тому времени, как мы доберемся до Авроры, станете неразлучны, запомните мои слова!

Тобу от неё отмахнулся.

– Я давал этому мальчику важные уроки выживания. Они должны продолжаться. У нас нет времени на грязную работу.

Вся команда замерла, общий гомон и болтовня прекратились.

Луна нахмурилась, оторвавшись от своих карт.

– Прошу прощения? – спросила капитан Бом с ноткой угрозы в голосе.

– Обучение этого мальчика гораздо важнее работы по хозяйству, – подтвердил Тобу. – Теперь, когда стало известно, что он Ткач Песен, ему как никогда важно быть готовым к тому, с чем ему придётся столкнуться.

Капитан Бом улыбнулась, но её глаз начал странно подёргиваться.

– О, я понимаю. Тогда ничего не поделаешь, верно? Я так рада, что вы, ребята, присоединились к нашему приятному круизу! Я хотела сказать… – её улыбка мгновенно сменилась гримасой ярости. – Кем ты, снежный медведь тебя раздери, себя возомнил, забравшись на мои сани и указывая мне, что будешь делать, а чего не будешь?! Назови мне хоть одну вескую причину не отправить тебя прогуляться по доске и не скормить левиафанам?!

– У нас есть доска для казней? – удивлённо спросила Луна, вскинув брови.

Бом задумчиво замолчала.

– По правде говоря, нет. Впрочем, я давненько собиралась её завести. Мастер Подд, пожалуйста, запиши: «Обязательно купить доску на ближайшем рынке».

– Принято, капитан! – крикнул от штурвала мастер Подд.

Бом потёрла виски, вздохнула и ткнула своим большим пальцем в широкую грудь Тобу.

– На моих санях работают все – это значит, все без исключения. Здесь никто не будет катать вас даром, я права, мастер Подд?

– Здесь никто никого не катает даром, капитан, – отозвался вулпис.

Тобу выглядел озадаченным. Он не привык к такому обращению. Как и Эш, большинство людей его остерегались, если не были откровенно в ужасе от огромного йети. И хотя капитан Бом была довольно большой, Тобу всё равно возвышался над ней. Но мурсу это, похоже, нисколько не беспокоило. Она повернулась к Тобу и погрозила ему пальцем, словно тот был непослушным ребёнком. Эш бы рассмеялся, если бы Бом не выглядела так пугающе.

– Последний раз, когда я проверяла, я всё ещё оставалась капитаном этих саней, Тобу, – Бом сделала акцент на имени для пущего эффекта и снова ткнула йети в грудь. – И что?! Что будешь делать? Предпочтёшь играть по моим правилам или вернёшься в крепость Огния пешком?

Ноздри Тобу гневно раздувались. Эш увидел, как сужаются зрачки йети, и напрягся, готовясь к любой чудовищной реакции, которую мог выдать его опекун. Экипаж затаил дыхание…

Наконец Тобу выдохнул и проворчал:

– Я не хотел тебя разозлить. Разумеется, я буду отрабатывать свою дорогу.

Эш разинул рот.

– Капитан, – напомнила ему капитан Бом.

– Капитан, – закончил Тобу.

– Чудесно! – Бом хлопнула в ладоши, снова весёлая, как обычно. – Но что мне делать с вами двумя? Воин и Ткач Песен. Хм. Я в затруднительном положении. Видишь ли, тут нет врагов, от которых ты мог бы нас защищать, дорогой Тобу, и нет левиафанов, которых нужно успокаивать, дорогой мой Эш, – как только Бом произнесла эти слова, по равнине эхом прокатился громовой рёв. – Ну, по крайней мере, пока. И вы не можете оплатить дорогу, просто стоя здесь с задумчивым и загадочным видом. Я не хотела бы дать вам двоим заскучать, – мурсу задумчиво почесала усатую щёку и щёлкнула пальцами. – У меня есть как раз то, что вам нужно!

Бом запустила руку в открытую бочку и вытащила две грязные швабры, которые сунула Эшу и Тобу.

Тобу поморщился.

– Ты не можешь… нет, точно нет…

– Швабра? Но… но… – начал было Эш, но замолчал, когда Бом бросила на него очередной угрожающий взгляд.

– Я думаю, ты не хотел бы сейчас сойти за борт, не так ли, дорогой мой Эш? И твой суровый опекун тоже, да?

– Д-да, капитан.

– Чудненько! Похоже, сегодня ты всё-таки получил урок от Тобу! Ну что, мои крошки, не смею вас больше задерживать!

Эш посмотрел на швабру, на размеры палуб, и тихо застонал.

15. Вкус приключений

Следующие две недели на «Ледяном сердце» были по-настоящему изнурительными. Следопыты работали сменами: когда половина команды трудилась, другая половина отдыхала – всё для того, чтобы экипаж мог восстанавливать силы и при этом постоянно оставаться на шаг впереди левиафанов. Это означало, что вся работа ложилась всего на шестерых членов экипажа одновременно, но от работы не отлынивал никто. В конце концов, от этого зависели их жизни и жизни товарищей, и остановка даже на мгновение могла закончиться смертью.

Эш очень хотел проявить себя перед командой и полностью отдался своим обязанностям. Однако он должен был признать, что ожидал от путешествия со следопытами немного больше… приключений, погружения в дикую неизвестность и поисков своей судьбы, и немного меньше грязи, сажи и мыльной воды. Эш врезался в Тобу, который драил палубы с низким, сердитым горловым ворчанием.

Было очевидно, что йети не в восторге от своей работы. Он держал швабру как копьё и бил ею палубу. Так Тобу успел сломать уже три швабры. Капитан Бом заставила его делать новые по ночам, когда он расправлялся с основными обязанностями.

То, что Эш был Ткачом Песен, вслух не обсуждалось – возможно, команда решила между собой, что преимущества присутствия Ткача Песен на борту перевешивают риски. Однако Кайлен, похоже, это мнение не разделяла. Она неприязненно косилась на Эша и сплёвывала на палубу всякий раз, когда тот ловил её взгляд (что заставляло сердце Эша замирать не только из-за явной неприязни Кайлен, но и из-за того, что он совсем недавно закончил драить полы). По крайней мере, уборка оставляла голову свободной, и Эш начал придумывать слова для новой песни. Всё-таки, он был способен петь не только для левиафанов.

Мы любимчики фортуны, нет сомнений тут,

Собрались у «Ледяного сердца» на борту!

Бом, сильная и смелая, нас по снегам ведёт,

За командой наблюдает тихий мастер Подд…

Эш понимал, что работы над песней предстоит ещё много, и решил пока не делиться ею со всеми. Может быть, потом, когда он узнает команду получше?

Когда Эш не драил палубу, то частенько помогал Твингу, повару «Ледяного сердца», нарезать коренья, овощи и сушёное мясо в котёл на маленькой кухне под палубой. Твинг любил рассказывать истории, которые всё путались и путались и не имели ни капли смысла.

– Однажды мне пришлось готовить на команду из сорока человек, когда у меня было всего три узловатых корня и полусгнившая редиска, – рассказывал Эшу Твинг, когда заканчивал пичкать его названиями всех имеющихся на кухне принадлежностей.

– И что же ты сделал? – спросил Эш, терзая ножом особенно твёрдый кусок сушёного… чего-то.

– О, я просто их сварил. Этого оказалось маловато, на вкус всё было ужасно, но других ингредиентов я всё равно достать не мог.

Эш должен был признать – он ожидал какого-то сюжетного поворота.

Когда Эш не слушал рассказы Твинга, ему случалось помогать Кайлен и другим следопытам, Кобу и Арле, поддерживать порядок в снастях. Как только Эш начинал хотя бы насвистывать, Кайлен бросала на него взгляды, намекающие, что она готовится сбросить его за борт.

– У нас и так достаточно проблем. Не хватало ещё, чтобы вдобавок ко всему Ткачи Песен здесь сходили с ума из-за левиафанов, – рычала она. Эш старался пропускать замечания Кайлен мимо ушей, но это было трудно. Он надеялся, что больше не услышит подобных слов. К счастью, Эш мог отвлечься от мыслей о Кайлен, помогая Луне с расчётами, пока та прокладывала курс «Ледяного сердца», или пытаясь вместе с Йорри и Йаллой соскребать ржавчину с двигателя на солнечных камнях.

А потом возобновились его занятия с Тобу. Стрельба из лука по пустым бочкам с нарисованными улками в качестве мишеней, к большому неудовольствию Бом. Лазанье вверх и вниз по мачтам и снастям под одобрительные возгласы Тейи, дозорной, наблюдавшей из вороньего гнезда. И ещё больше попыток прислушаться к голосу ветра и к тому, о чём говорят снег и земля. Но, похоже, им до сих пор нечем было поделиться с Эшем. Луна, однако, была счастлива поделиться тем, насколько смешными казались девочке его старания.

По правде говоря, команду больше беспокоил Тобу, чем Эш, и члены экипажа старались держаться от него подальше, когда йети бродил по палубе. Это вполне устраивало Тобу, который был счастлив точить копьё в одиночестве или вырезать свои деревянные шарики (когда ему не нужно было делать новые швабры), сидя высоко на мачтах в редкие моменты свободного времени.

Несмотря на тяжёлую работу, Эш наслаждался свободой, царящей среди этих людей. Он больше не был одинок, не был заперт в маленькой башне в компании одного только большого ворчливого йети. (Ну, Эш и до этого был в компании большого ворчливого йети, но теперь он стал свободнее). Ему было с кем поговорить. Эш чувствовал свою причастность, принадлежность к чему-то большему. Перед ним лежал целый мир. Мир, который можно исследовать в поисках ответов. Эш не мог перестать улыбаться этим мыслям.

Однажды Луна поймала его улыбающимся, когда он отдыхал рядом с девочкой в один из своих перерывов.

– Что тебя так радует, огненный мальчик? – спросила Луна, подняв взгляд от компаса, который носила на руке, чтобы сверять данные с теми, что были на картах.

– Ничего особенного, – ответил Эш.

Ничего особенного – но для него это было важнее всего на свете.

16. Шёпот в темноте

Единственным членом экипажа, с которым Эш не успел как следует познакомиться, был смуглый мужчина дикого вида, который, похоже, был очень рад, что Эш присоединился к путешествию. Как и Тобу, этот человек держался особняком, общаясь с остальной командой только когда помогал с ремонтом археомеханики саней – двигателя на солнечном камне или винтов, что, похоже, и было его специализацией в команде. Либо, как успел понять Эш, он проводил каждую свободную минуту за маленьким верстаком, стоявшим под навесом на краю главной палубы, изучая древние свитки и каменные таблички или возясь с древними приборами, которые были для Эша загадкой.

Эш говорил себе, что не хочет беспокоить этого человека, который всегда был сосредоточен на своей работе, но на самом деле он слишком боялся подойти и заговорить. Мужчину окружала странная атмосфера, которая казалась непроницаемой, как крепостная стена.

Эш решил попробовать что-нибудь узнать о нём от остальной команды.

– Я с ним как-то разговаривал, – сказал Твинг, нарезая лук, отчего по его щекам катились слёзы. – Ему особо нечего было сказать.

– Понятно, – ответил Эш.

– Я говорил с ним во второй раз.

– И?

– Ага. Он всё равно не сказал ничего интересного.

– Ох.

– А когда я поговорил с ним в третий раз…

– Да? – глаза Эша загорелись.

– Он не сказал совершенно ничего примечательного.

– Кажется, я понимаю, что ты тогда чувствовал, Твинг.

Эш попробовал расспросить Луну.

– Почему ты хочешь о нём знать, Эш Любопытный? – спросила она, карабкаясь по снастям над его головой. Луна проводила там много времени, раскачиваясь, как молодой йети. – Это потому, что он жестокий убийца, который вырезал целую крепость, а потом носил черепа убитых людей как шляпы и их внутренности вместо шарфов?

– Он сделал такое? – в ужасе спросил Эш.

– Не-а. Вернее, я не знаю. Может быть. Я правда понятия не имею, кто он такой. Но представь себе, как было бы чудовищно, если бы он на самом деле это сделал! – Луна спустилась к Эшу, повиснув вниз головой, как паук.

– Чудовищно – самое подходящее слово, – ответил Эш. – Просто он единственный член экипажа, которому меня не представили. И мне было интересно почему?

– Ах вот в чём проблема, – произнесла Луна тоном, который явно задумывался загадочным, но в итоге вышел немного сумасшедшим. – Видишь ли, он не совсем член экипажа. Его зовут Сколл. Мы подобрали его, когда были в Авроре в прошлый раз, много лун назад. Почти так же, как подобрали тебя. Похоже, тут собирается целая куча людей, которые что-то ищут в диких землях, да? Вас скоро станет больше, чем нас, следопытов!

Эш рассмеялся, но ему хотелось узнать про Сколла побольше.

– И кто же он тогда?

– Не уверена, – продолжила Луна. – Он кто-то вроде путешественника-авантюриста. Кажется, он родом из крепости воинов в западных землях. Слышала, он ищет что-то из Прежнего мира. В каждой крепости, в которую мы прибываем, этот загадочный парень сразу соскакивает с саней и начинает читать все подряд истории, которые попадаются ему под руку, или слушает все подряд байки о Прежнем мире, которыми кто-нибудь захочет поделиться. В Огнии он несколько дней слушал ваших Трясущих Свет.

– Несущих Свет.

– Ага, их самых. Он отрабатывает свою поездку на санях, делясь знаниями о путях в Снежном море, древней археомеханике и прочей жуткой ерунде. Он не очень-то разговорчив. Настоящий молчун. Хотя капитан, похоже, считает его полезным, так что нам не на что жаловаться.

– Вот как, – ответил Эш, чувствуя, как у него появляется только больше вопросов. И ещё он не мог избавиться от чувства – хотя, наверное, это была только игра воображения, – что таинственный мужчина наблюдает за ним.

Через пару дней после разговора с Луной о Сколле Эш лежал в своей палатке и никак не мог уснуть. Кошмары о чудовищах и, что ещё хуже, о том, как Тобу гонится за ним с криком «Пора тренироваться, мальчик!», постоянно его будили. Эш и в лучшие времена плохо засыпал из-за того, что ему приходилось делить палатку с Тобу. Трудно расслабиться, лёжа в пространстве, которое было предназначено для одного человека, спина к спине с Тобу, свернувшимся в огромный клубок. Из-за меха йети пространство палатки было горячим, как подмышка (и пахло не намного лучше). Большие мохнатые ноги Тобу торчали наружу из-под полога палатки, впуская холод, и от перепада температур Эш чувствовал себя просто отвратительно. В конце концов ему надоело бороться с усталостью, ворочаться и ёрзать в спальных шкурах, поэтому он решил выйти наружу. Ночная смена поздоровалась с ним, когда Эш показался из палатки, но быстро оставила наедине со своими мыслями.

Пейзаж начинал меняться. Из того, что раньше было безликой белой равниной, начали выступать камешки, валуны и заснеженные кочки, отмечая путь к величественным возвышениям вдалеке, которые, как говорили Эшу, назывались горами и которые с каждым днём становились всё ближе. В этих краях было гораздо больше деревьев: сосновые рощицы тянулись в небо, как сторожевые башни, осины и берёзы добавляли красок монохромному миру. Эшу, который раньше видел лишь огромное пустое пространство, казалось, что новый мир слишком перегружен деталями. Но самым удивительным, волнующим образом. Звёзды в небе казались такими же бесчисленными, как снежинки в снежной буре, красивыми и ясными, среди них проплывали красные и зелёные облака. «Духи этих земель», – подумал Эш, гадая, на что они похожи. Он смог отыскать звезду, которая зажигалась, когда Эш пел колыбельную, но сейчас она была такой же тусклой и неприметной, как и остальные звёзды вокруг. Новая жизнь Эша была слишком беспокойной, чтобы он мог найти минутку поразмыслить о новой подсказке, которую дал староста Костран, но Эш прокручивал её в голове всякий раз, когда у него была возможность. Печальные крики левиафанов разносились по Снежному морю далёким эхом, их Песнь почти терялась в стремительных ветрах. Эш почувствовал, как его охватывает неожиданная тоска. Он никогда раньше не расставался с Песнью левиафанов и, к своему удивлению, обнаружил, что скучает по ней.

К удивлению Эша, его печальные мысли прервала другая песня. Человеческая песня. Кто-то пел на санях! Эш был поражён тем, как странно та звучала после многих лет, что он не слышал музыки; как необычно и чудесно было слушать голос другого человека.

Эш вздрогнул и обнаружил, что не может оторваться от умиротворяющего мотива песни, такого спокойного и нежного. Он огляделся в поисках источника звука – и вздрогнул снова, увидев, что звук исходит из тени над верстаком Сколла. Эш нервно затеребил мех плаща, но вскоре любопытство взяло верх. Бесшумно, как снежинка, он направился туда.

Угол саней, где работал Сколл, освещался только тёплым красным светом маленького фонаря, стоявшего на верстаке. Эшу пришлось немного подождать, чтобы глаза привыкли. Но там, в тени, шевелился силуэт, сотканный из ещё более глубокой тьмы. Сколл был худощавым мужчиной, но совсем не выглядел слабым. Его мышцы были подтянутыми и крепкими, а глаза, казалось, светились в темноте. Мужчина был закутан в чёрные меховые одежды, его непослушные волосы густыми прядями падали на лицо, скрывая многочисленные шрамы. Как только Сколл услышал приближение Эша, то прекратил петь и улыбнулся, отложив в сторону инструменты, которыми работал над своими археомеханическими устройствами. Но, как бы дружелюбно он ни улыбался, в этом мужчине было что-то, от чего Эшу становилось не по себе. Как будто он стоял перед диким и опасным зверем.

– Посетитель? Очень необычно, – весело сказал Сколл. – Да ещё и Ткач Песен собственной персоной! Боюсь даже предположить, что ты мог подумать о моей песне. Чем же такой скромный путешественник, как я, смог заслужить визит подобной персоны?

Эш неуверенно отступил на шаг.

– Прости, я просто… услышал, как ты поёшь, и я…

– Как я пою? – Сколл задумался. – Точно, я совсем забыл, что в Огнии запрещена любая музыка. Это немного чересчур – лишать себя одного из прекраснейших удовольствий в жизни, ты так не считаешь? – Эшу сложно было не согласиться с ним. – Но кто я такой, чтобы их судить? Мы, люди, вынуждены делать всё возможное, чтобы выжить.

Пока Сколл говорил, Эш заметил археомеханические артефакты, которые свисали с перекладины над верстаком и позванивали, когда «Ледяное сердце» качалось и подскакивало. Большинство были похожи на полые керамические сосуды, часто изогнутой формы, но некоторые мигали голубыми огоньками, их содержимое жужжало, вертелось и перестраивалось, как будто артефакты пытались встать и уйти. Эти предметы завораживали и казались странно живыми.

– Быть может, тебе будет интересно узнать, что песня, которую я напевал, когда-то давно была песней Огнии, – продолжил Сколл, откинувшись на табурете и прислонившись спиной к деревянной стене. Похоже, на лице Эша отразилось недоверие, потому что Сколл рассмеялся. – Это чистая правда! Много лет назад меня ей научил старый друг из Огнии. Без сомнения, воодушевляющий мотив.

У Сколла был друг из Огнии? Эш подумал, что не стоит так удивляться. За долгие годы существования Огнии несколько следопытов покинули эту крепость и не вернулись. Эш почувствовал укол гордости при мысли, что он теперь один из них.

– Ха! – воскликнул Сколл и хлопнул по верстаку свободной рукой. – Проклянут меня духи, если я вру, но то, что ты сделал в Огнии, было впечатляюще. Твоя Песнь всех нас спасла!

– Я-я не мог просто стоять и смотреть. Больше не мог, – сказал Эш.

– Ты говоришь как настоящий герой. Духи свидетели, миру нужно больше таких, как ты.

Эш нервно улыбнулся.

– К моему глубочайшему сожалению, я слишком много времени провожу в одиночестве, так что совсем забываю о хороших манерах. Большинство зовут меня Сколл, – сказал мужчина, пожимая Эшу руку. – Либо так, либо «этот жуткий молчаливый парень». Сам я предпочитаю первый вариант.

Эш почувствовал, как его лицо краснеет – именно таким раньше считал Сколла он сам.

– Должно быть, тебе было очень грустно вот так покидать свой народ? – добавил мужчина.

Эш почесал в затылке.

– Эм, нет… не совсем. Огнии… они были моим народом. Когда-то. Но сейчас я в этом уже не уверен.

– Вот как. Им же хуже, не считаешь, юный искатель приключений?

Эш заставил себя засмеяться, а потом рассеянно потянулся к странной археомеханической вещице, которая лежала у Сколла на рабочем столе. Она была похожа на зловеще тикающий шар, вокруг которого, как по волшебству, кружились в воздухе шарики поменьше.

– Эти вещи достались нам от Прежнего мира, – сказал Сколл и взял артефакт в руки прежде, чем Эш успел до него дотянуться.

– Это… это магия? – спросил Эш с нескрываемым удивлением.

– По моему мнению, магия – это просто слово, которым мы обозначаем то, чего пока не можем понять, – ответил Сколл. – Археомеханика всегда меня увлекала. Но это довольно скучная тема для тех, кому она не интересна так же сильно, как мне, поэтому не стану утомлять тебя своими разговорами. – Он щёлкнул по верхней части устройства, и парящие сферы мгновенно исчезли. Сколл ловко скатил шар вниз по руке, пряча его в мехах своего плаща.

Эш покраснел от смущения, решив, что доставляет ему неудобства.

– П-прости, я не хотел тебе мешать, – сказал Эш и повернулся, чтобы уйти.

– Вряд ли ты можешь мне чем-то помешать. Разве что отвлечь от мыслей – и поверь, я провожу наедине с ними более чем достаточно времени. – Сколл странно покосился на Эша. – Тебе тоже прекрасно знакомо это чувство, не так ли? Когда ты постоянно один. Когда на тебя смотрят с подозрением и отвращением?

– Наверное… – Эш почувствовал себя неуютно. – Немного.

– Жизнь Ткача Песен – это одиночество, – сказал Сколл, и интерес Эша тут же вспыхнул снова.

– Откуда ты так много знаешь о Ткачах Песен? – спросил он.

Сколл одарил его волчьей ухмылкой.

– Меня можно назвать своего рода охотником за сокровищами. Хотя сокровища, которые я ищу, – это не золото и не драгоценности, но знания. – Он постучал пальцем по большой стопке пергаментов рядом с собой, и Эш предположил, что там истории, которые Сколл собрал во время своих путешествий. – Руины Прежнего мира дремлют подо льдом и снегом, мечтая о мгновении, когда кто-то вроде меня сможет их отыскать и пробудит тайны, известные только им.

– А что насчёт Ткачей Песен? – ещё раз попробовал спросить Эш. Удерживать внимание этого человека на нужной теме оказалось сложно. Сколл с загадочным видом наклонился вперёд и поманил Эша поближе.

– Пусть это останется между нами, но я верю, что Ткачи Песен станут ключом к победе над угрозой левиафанов. Именно ты вместе с другими Ткачами сможешь вывести наш мир из тьмы на свет.

Сердце Эша забилось быстрее. Это было потрясающе. Нет, даже не потрясающе – это было просто грандиозно! Всё внутри сжалось от этих слов – слов, которые Эш даже не мечтал услышать. От ощущения себя особенным и нужным… Или, может быть, от страха – настоящего ужаса перед тяжестью смысла, который несли эти слова, если были правдой.

– П-почему ты так в этом уверен?

Сколл постучал себя по носу.

– Назовём это предчувствием. Когда ты увидишь столько, сколько видел я, то начнёшь различать знаки. Ты знал, что ты сам и все Ткачи Песен – потомки людей из Прежнего мира? Живые реликвии славной древней цивилизации. Я читал, что этой могущественной империей когда-то правили именно Ткачи Песен. Бояться и не принимать их такими, какие они есть, – это настоящее преступление против всего человеческого рода; они могли бы спасти мир, если бы люди позволили. Как я мог не очароваться ими? Почему все не могут ими очароваться?

Глаза Эша широко распахнулись от восторга. «А что, если он прав? Что, если мы на самом деле можем быть настолько… важны?»

– Так что я путешествую и стараюсь узнать всё, что только возможно, следуя безумной идее, что я могу помочь спасти мир. Знаю, это звучит очень по-детски, но я романтик в душе. – Сколл вытащил откуда-то маленький кусочек золота и начал перекатывать его в пальцах, а затем заставил его исчезнуть. – И я чувствую себя так, словно отыскал великое сокровище, когда удаётся поговорить с настоящими Ткачами Песен. Ткачами Песен… вроде тебя.

Эш ахнул и крепко сжал край верстака, чтобы успокоиться.

– Ты… ты встречал и других? – спросил он. «Значит, есть и другие».

– Конечно, встречал, рассеянных по крепостям всего мира, – Сколл заметил выражение глаз Эша и улыбнулся. – Ты не единственный, Эш. Далеко не единственный.

– Я бы хотел встретиться с ними, – прошептал Эш.

– Возможно, однажды ты их встретишь. До меня даже доходили слухи о крепости, где живут одни Ткачи Песен, если ты сможешь в такое поверить… – сказал Сколл с блеском в глазах.

Руки Эша начали дрожать.

– Я тоже слышал эту легенду, – сказал он, пока Сколл искал что-то среди своих свитков. – Ты знаешь, где эта крепость?!

– К сожалению, нет, – признался Сколл, наконец найдя нужный свиток и положив его на верстак, чтобы Эш взглянул. На пергаменте выцветшей охрой был нарисован какой-то символ, похожий на сияющую звезду. – Ткачи Песен, которых я встречал и которые были достаточно храбры, чтобы прошептать мне название крепости, называли её Солнцестоянием. А это её знак, насколько мне удалось выяснить. И хотя она почти полностью скрыта от посторонних глаз, я собираюсь однажды её найти.

Эш сжал столешницу так сильно, что костяшки его пальцев побелели, и казалось, дерево под рукой вот-вот треснет. Он не мог поверить в свою удачу – в то, что нашёл человека, который искал то же самое. Был ли Сколл причиной, по которой родители направили его на борт «Ледяного сердца»? Может быть, осмелился надеяться Эш, вместе они смогут найти эту тайную крепость?

– Я буду всегда рад поговорить о Ткачах Песен, если захочешь, – сказал Сколл. – Но куда радостнее мне будет послушать тебя. Уверен, ты сможешь многое мне рассказать.

– А вот я не уверен, – признался Эш. – Я совсем новичок в этом деле. Но мне очень хотелось бы послушать, что знаешь ты – что угодно! – о Ткачах Песен и Солнцестоянии, и обо всём таком! Это же ничего? – добавил он нерешительно.

Сколла рассмешил энтузиазм Эша.

– Почту за честь. К сожалению, с этим придётся немного повременить.

– Почему?

– Мне кажется, ты нужен своему другу-йети, – сказал Сколл, мотнув головой, и Эш посмотрел в указанном направлении. Там стоял Тобу, скрестив руки и мрачно глядя на них.

– Уходи оттуда, мальчик, – сказал Тобу. – Тебе нужно отдохнуть перед завтрашней тренировкой.

Но прежде чем Эш успел уйти, Сколл схватил его за руку.

– Большинство людей не оценят дар, которым ты обладаешь, Эш. В отличие от меня, – торопливо зашептал он. – Люди боятся того, чего не понимают. Но не давай им сдерживать себя. Ни за что и никогда не позволяй называть тебя монстром. Какой способ выжить в этом мире работает лучше – Песнь, которая может влиять на левиафанов, или заострённая палка?

Эш посмотрел в яркие глаза Сколла и кивнул. Он был невообразимо счастлив впервые за много-много лет встретить наконец того, кто его понимает.

17. Следуй за песней

Разговор со Сколлом наполнил Эша новой решимостью найти семью, так что на этот раз он серьёзно собирался последовать совету Тобу. Он собирался сосредоточиться. С тех пор как Эш поднялся на борт «Ледяного сердца», он был так занят, привыкая к распорядку жизни экипажа, что у него не было времени как следует поразмыслить о колыбельной. Но теперь Эш напевал колыбельную каждый день, пока драил палубы, пытаясь понять, что значат её строки:

Странник-звезда подаст тебе знак,

Где сияет холодный древний маяк.

Ты должен хранить его и защищать,

Чтоб тень из тюрьмы не сумела бежать.

И каждый раз это сопровождалось тем же жужжанием в голове, что Эш слышал на крыше сторожевой башни, и переменами в его сознании. В ясном свете дня сияющая звезда была скрыта за ярко-синим небом, но он знал, что она там, сияет, пытаясь ему что-то сказать. Эш застонал – боль в теле после очередной утренней тренировки с Тобу обострилась вместе с остальными ощущениями.

– У нас есть обязанности перед капитаном Бом, которые нам следует уважать, но также у меня есть долг перед тобой, – пояснил Тобу, когда Эш спросил, зачем им так усердно тренироваться.

– Теперь я Ткач Песен, – похвастался Эш, ободрённый важностью, которую Сколл придавал его народу. – Моя сила нас защитит. Разве эти тренировки теперь не бесполезны?

Тобу невесело рассмеялся.

– Ты думаешь, что можешь контролировать эту силу? Как твой опекун, я обязан позаботиться, чтобы тебя здесь не убили. И я думаю, это может стать самой сложной задачей в моей жизни.

Эш закатил глаза, вспомнив о словах Тобу, и продолжил попытки разгадать подсказку колыбельной. «Там, где Матерь Солнце начинает сиять» – с этой частью всё ясно, решил он, наблюдая, как снежная равнина со свистом проносится мимо саней, мчащихся на восток. Именно новая часть, которой поделился староста Костран, поставила его в тупик. «Странник-звезда подаст тебе знак…» Была ли это та звезда, которая загоралась, когда Эш пел колыбельную? В песне поётся про неё? Скорее всего. Эшу казалось, звезда пыталась что-то ему поведать, но что именно, он понять не мог. А что насчёт холодного древнего маяка? Тут у Эша не было ни единой догадки. Вопросов было слишком много; он даже не знал, с чего начать.

– У меня тоже есть одна песня, – послышался голос Луны, которая повисла у Эша за спиной. Тот подскочил от неожиданности, выронил швабру и угодил ногой в ведро.

– О духи, Луна! Хватит так делать!

Девочка пропустила его слова мимо ушей, прокашлялась и запела:

Жил-был на море толстый мурсу

С рыжим огромным пятном на носу,

Он за килькой нырнул

И чуть не утонул,

Вот насколько был толстый мурсу…

– Моя песня совсем не такая!

– Нет? А какая тогда? Волшебное заклинание Ткача Песен? Хочешь заколдовать нас, Эш?

– Нет! Ткачество Песен – это не магия! – Эш задумался, правда ли это. Как бы уверенно ни прозвучали эти слова, он понял, что на самом деле почти ничего не знает, и залился краской. – Э-это просто колыбельная, которую мне пели мама и папа, когда я был маленьким. Я тоже иногда её пою. Понимаешь, просто чтобы вспомнить о родителях.

– Ага. Ни слова больше, – произнесла Луна с задумчивым видом. – У меня тоже есть песня от родителей. «Жил-был толстый следопыт…»

– Она странная…

– Сам ты странный, Эш, – ответила Луна, рассердившись, что её прервали посреди куплета. Но затем девочка увидела серьёзное лицо Эша и смягчилась. – Прости. Ты что-то говорил?

– Иногда мне кажется, что родители оставили мне какое-то послание, – продолжил Эш, переминаясь с ноги на ногу. – Спрятали его в песне, и… и они словно куда-то меня ведут…

Эш не знал, зачем рассказывает это Луне, но чувствовал огромное облегчение от того, что смог наконец обсудить свою теорию с кем-то. Он слишком боялся поделиться с Тобу, опасаясь, что тот просто посмеётся над ней, как над детской фантазией. Луна была храброй и много повидала. Может быть, она даже сможет помочь? И… было бы здорово завести друга на борту.

Эш с надеждой посмотрел на Луну. Та состроила забавную гримасу, подняв бровь так высоко, что она грозила сползти со лба.

– Ты пытаешься найти своих родителей… следуя за словами… детской колыбельной?

Эш покраснел.

– Знаешь, от тебя это звучит ужасно… Но они были Ткачами Песен – почему бы им не использовать песню, чтобы меня направлять? Колыбельная привела меня на борт этих саней, значит, не так уж это и глупо!

Луна улыбнулась и обняла его за плечи.

– Эш, ты странный, очень странный человек. Но ты можешь петь огромным слюнявым монстрам и заставлять их сидеть тихо, как послушные собачки, – кто я такая, чтобы говорить, что могут и чего не могут делать твои волшебные мелодии?

– С-спасибо… Наверное.

Глаза Луны засияли.

– Сюжет становится всё запутаннее! Так что, ты расскажешь мне слова колыбельной или мне придётся угадывать?

– Ох! Да, они… я… они… – Эш на мгновение замолчал. В его голове вспыхнуло воспоминание о том, что Тобу велел не рассказывать о песне. Луна скрестила руки на груди и нетерпеливо топнула ногой. Эш поморщился. Он хотел всё ей рассказать. На самом деле хотел.

– Э-это очень личное! Но думаю, я могу поделиться отрывками из этой песни. Только теми кусочками, на которых застрял. – «То есть всеми», – подумал Эш. – И может быть… может, ты поможешь мне решить эту загадку?

– Обязательно! Скажи-скажи-скажи! – выпалила Луна, полная радости.

– Хорошо. Первый момент, на котором я застрял… «Странник-звезда». Тебе это о чём-нибудь говорит?

Луна нахмурилась.

– Ничего такого нет, друг мой. Может быть, падающая звезда или комета? Хотя нужно быть очень быстрым, чтобы их поймать.

Сердце Эша замерло. Не лучшее начало.

– Точно? Нет никакого созвездия или… или хотя бы одной звёздочки, которую называют странником? – спросил он, вспоминая звезду, которая так ярко вспыхивала в ответ на его колыбельную в Огнии.

– Не-а.

– Нет даже крепости с таким названием?

– Я про такую не слышала. Были в своё время сани следопытов «Хвост Кометы»… но…

– Но? – спросил Эш. «Я что, сел не на те сани?»

– Но-о-о в прошлом году их сломали левиафаны, прямо на ходу.

– Ох, – сказал Эш, опустив плечи. Очевидно, не то.

– Давай дальше! – воскликнула Луна.

– Хм… там есть строчка «где сияет холодный древний маяк».

– Ого, как драматично!

Эш пожал плечами.

– Ну что… есть у тебя на примете такой маяк? Сторожевая башня или… факел или что-то в этом роде?

– О-о-о… Время охоты за сокровищами! – воскликнула Луна. – Видишь ли, я знаю кое-что в этом роде! Идём! – Она схватила Эша за руку и куда-то потащила, но он не поддался.

– Погоди, а как же моя работа?

Луна оглядела палубу.

– Эш, это место чище, чем кости моих врагов после пира стервятников. Кэп даже не заметит, что мы ушли, пове-е-ерь мне. Работа потерпит. Нас ждут сокровища!

Эш не смог сопротивляться её доводам.

– Звучит неплохо. Я ещё не говорил тебе, но моя вторая суперсила – это тайные побеги, – улыбнулся Эш, его сердце пело. Мальчик бросил швабру и направился вслед за своим новым другом. Другом, который точно знал, кто такой Эш, но всё равно хотел с ним общаться. Это было настоящее волшебство.

18. «Ледяное сердце»

Трюм, который занимал два уровня и всё пространство под верхней палубой, был сырым и тёмным. Эш щурился, вглядываясь в тени. Доски под ним качались, дерево скрипело, стонала верёвка, удерживая то небольшое количество груза, что было на борту «Ледяного сердца». «Слишком мало», – подумал Эш, особенно когда Луна повела его мимо запасов провизии. В трюме были ящики с доспехами и янтарём из крепости Тудрук, фонари и оружие из Огнии, солёная рыба и кости огромных морских зверей из плавучих крепостей мурсу клана Рус, но бочонки с едой были полупусты.

– Этого… нам этого хватит, чтобы добраться до следующей крепости? – спросил Эш, надеясь, что в его голосе прозвучало скорее любопытство, чем страх.

– Может быть. Но придётся затянуть пояса потуже, это точно. Поездка так далеко на север нас изрядно измотала. Нам встречалось всё меньше и меньше крепостей, а под конец начало казаться, что мы дошли да самого края цивилизации! Слава звёздам, мы всё-таки нашли Огнию, но там сильно не поторгуешь, – объяснила Луна, отодвигая в сторону несколько ящиков, затем повернулась к Эшу и увидела на его лице тревогу. – Добро пожаловать в жизнь следопыта, Эш Нормально-Питавшийся-До-Сих-Пор. Но мы выживали и на запасах поскромнее, поверь мне. А теперь помоги сдвинуть эти ящики!

Вдвоём они оттащили ящики в сторону, и за ними обнаружился большой металлический контейнер. Когда Луна его открыла, изнутри засиял яркий свет, озарив лица друзей.

– Ого, – прошептал Эш. В контейнере лежал большой круглый солнечный камень, сверкающий золотом. Но тот факт, что на «Ледяном сердце» остался лишь он один, тоже был довольно тревожным, учитывая, что силы солнечных камней истощались слишком быстро.

Луна с улыбкой подняла камень.

– Эта штука сияет, тут не поспоришь. Я однажды видела, как один раскалённый камень поджёг целые сани! – Луна протянула солнечный камень Эшу. Тот осторожно взял его и повертел в руках. Камень был тёплым на ощупь и очень большим – больше всех, что Эш когда-либо держал в руках.

– Потрясающе, – сказал он. – В Огнии тоже есть солнечные камни, пусть это всего лишь осколки. А колыбельная говорила, что нужно ехать вдаль. Зачем мне далеко идти за тем, что уже есть в Огнии? И строчка была про «холодный древний маяк». А этот камень определённо тёплый.

– Хм, ты прав. Всё становится ещё загадочнее, – Луна поднесла руку к подбородку и сделала вид, что гладит воображаемую бороду.

Эш повторил её жест. «Странник-звезда… маяк, который нужно защищать… Что всё это значит? Это реальные вещи? Или просто метафоры? Почему родители не могли просто оставить мне чёртову записку?!»

Луна щёлкнула пальцами.

– Есть ещё кое-что, но…

– Но?

Девочка направилась к центру трюма, откуда на палубу поднималась грот-мачта. Там Луна отодвинула в сторону ещё один ящик, открыв нечто весьма впечатляющее. В специальном углублении внутри мачты лежал льдисто-голубой камень размером с кулак. Он излучал неземное сияние подобно солнечному камню, но, в отличие от его золотого тепла, этот кристалл был бирюзовым и холодным, как звезда из чистого льда. От него расходились облачка холодного воздуха, словно камень дышал. Блестящий иней вокруг кристалла украшал древесину мачты круговыми узорами, которые переплетались с отметинами, похожими на листья папоротника, такими же, как на гладкой поверхности самого камня. Потрясённо глядя на него, Эш мог поклясться, что слышит тихий прерывистый звук, доносящийся изнутри. Он протянул руку, чтобы коснуться странного артефакта.

– Осторожно! – крикнула Луна, но слишком поздно.

– Ай! – воскликнул Эш, отдёргивая палец и крепко сжимая его другой рукой. – Он холодный! – Что… что это?

– Это, мой друг, само ледяное сердце. Легенда гласит, что предыдущий владелец этих саней получил его от следопыта, которому передал его другой следопыт, получивший его от таинственной фигуры в плаще, нашедшей камень в руинах Гласии – единственной в истории крепости, которая размерами могла потягаться с Авророй.

– А что случилось с той крепостью? – спросил Эш, опасаясь, что уже знает ответ.

– Левиафаны, конечно, – сказала Луна, и её взгляд на мгновение остекленел от гнева. – Она должна была стать прекрасным местом для людей на развалинах Прежнего мира. Но больше всего крепость была знаменита своим Ледяным шпилем – огромным маяком, который было видно на много километров вокруг; говорят, его свет исходил из сердца левиафана, которое нашли среди руин! – Луна высунула язык в притворном отвращении, но Эш видел, что ей нравится эта история. – Можно только гадать, что это на самом деле.

– Сердце левиафана? – Эш удивлённо посмотрел на девочку. Тут его осенило. – Значит, это был в буквальном смысле сияющий древний маяк? Почему ты сразу не отвела меня сюда?!

– Потому что капитан Бом не дала бы его тебе, ни за что, клянусь пятками Матери Солнца! Он слишком много для неё значит – как и для всех нас!

Эш почувствовал, что краснеет от смущения.

– П-понятно. Извини. Об этом я не подумал, – сказал он. По правде говоря, Эш не знал, что теперь должен делать с этой штукой. Колыбельная требовала хранить и защищать – но от чего именно? И где находится тюрьма, о которой говорится в песне? Кто там сидит?

– А что делает эта штука? – прошептал Эш, до сих пор пытаясь согреть отмороженный палец.

– Ничего, правда. Мы воспринимаем его как сердце саней, держим здесь как своего рода талисман на удачу. Но для кэпа оно важнее всего на свете, а это значит, что оно важно и для нас.

Тихий звук, исходящий от ледяного сердца, немного пугал, но в то же время успокаивал. И тут…

– Где они?! – раздался сверху разгневанный голос капитана Бом. – Где эти бесполезные ленивые бездельники?!

Луна подскочила, но затем попыталась вернуть себе беспечный вид.

– Когда я сказала, что кэп не заметит, как мы отлыниваем… Я хотела сказать, есть неплохой шанс, что она всё-таки не заметит, как мы отлыниваем. Лучше поскорее подняться обратно.

– Т-ты права, – сказал Эш, не в силах отвести взгляд от ледяного сердца. Оно поражало воображение, но Эш всё ещё не мог понять, как камень связан с его родителями и о нём ли вообще шла речь в колыбельной. Но Эша ощутимо тянуло к нему. Звук, который издавал кристалл, был тонким, едва различимым, но завораживающим. Он был похож на Песнь левиафанов – самую красивую из тех, что Эш когда-либо слышал, но тихую и очень, очень далёкую, как завывание снежной бури во многих днях пути. И Эшу казалось, что если хорошенько напрячь слух, то он сможет различить неясный шёпот:

«Слушай… ломаный… ворон…»

– Луна, ты её слышала? Песню, которая шла от сердца?

Песнь начала замолкать, пока совсем не затихла.

– Сейчас я слышу только очень сердитую мурсу, которая, кажется, собирается выбросить нас за борт… Нужно поторопиться, Эш. Ты ещё не видел кэпа, когда она по-настоящему зла…

Наконец Эш сумел освободиться от чар Ледяного сердца.

– Да, нам лучше вернуться на палубу, – сказал он, думая совсем о другом. Ледяное сердце упомянуло про ворон – Эш был в этом уверен. Может, это как-то связано с воронами, что он недавно видел? Было очень странно встретить их так далеко к северу… Эша охватило беспокойство. Он бросил последний взгляд на Ледяное сердце и бросился бежать наверх, где притворился, что он и не переставал драить палубу.

19. Мир поёт

Следующим утром Эш проснулся от того, что кто-то бесцеремонно тряс его за руку.

– Ммм… что такое? – Эш прищурился в темноту и смог различить внушительную фигуру Тобу, который склонился над ним, заполняя собой всё пространство палатки.

– Пойдём, – сказал Тобу. Он уже надел свои доспехи.

– Куда? – спросил Эш, сонно потирая глаза.

– Заниматься, – сказал Тобу.

– Фу, только не сейчас… Даже солнце ещё не взошло! – возмутился Эш, вцепившись в спальные шкуры так, словно от них зависела его жизнь.

– Мы это уже обсуждали. Разве работа, которую поручила тебе капитан, научит сосредотачиваться и управлять силой? Разве мытьё палубы посвятит тебя в секреты Ткани Мира, поможет открыть сердце и душу бесконечной мудрости самой природы?

– Эм… н-нет? Но как знать, вдруг завтрак поможет?

– Вставай.

Эш с немалым усилием выбрался на палубу, где его встретил ужасный скрежет. Голова до сих пор работала вяло, даже несмотря на холодный утренний воздух, и Эш далеко не сразу смог понять, что ужасный звук был храпом, доносящимся из палатки капитана Бом, а не треском ломающегося двигателя на солнечном камне. Эш снова плохо спал. Вместо того чтобы видеть сны, его мозг лихорадочно работал, пытаясь разгадать подсказку Ледяного сердца, древнего маяка. Эта часть была важна, и всё же Эш никак не мог понять, что она означает и как Ледяное сердце связано с воронами, пленом и тенью.

Тобу кивнул дежурному экипажу, но проигнорировал Сколла, который увлечённо читал за своим верстаком. Тот с интересом посмотрел на Эша и йети.

«Истории о Прежнем мире, наверное, очень увлекательны, раз не давали ему уснуть всю ночь», – подумал Эш.

– Сколл много знает о Ткачах Песен, – сказал он, глядя на загадочного мужчину. Эш предпочёл бы брать уроки у него. – Он путешествует по всему миру, собирая информацию, и сказал, что сможет меня научить…

– Нет.

Эш непонимающе посмотрел на Тобу.

– Что значит «нет»?

– Этот человек одержим Прежним миром и странными реликвиями тех проклятых веков. Я ему не доверяю. Тень, которую он отбрасывает, длиннее, чем у большинства других людей, – Тобу прищурился и предупреждающе зарычал в сторону Сколла. – Я сам могу научить тебя всему, что нужно знать.

Тень Сколла не казалась Эшу такой уж большой, но спорить он не стал.

– Но чему ты можешь меня научить? – спросил Эш. Мальчик знал, что Тобу был грозным воином, но что он мог понимать в ткачестве Песен?

– Много чему. Да, я избрал путь воина для защиты моей страны, но все йети от рождения тесно связаны со священной энергией, которая течёт по миру, – объяснил Тобу. – Я уже говорил об этом, хотя, возможно, и не напрямую. Это жизнь и смерть. Это баланс. Люди называют эту энергию силой матери-природы; мы, йети, называем её Тканью Мира и посвящаем свои жизни её пониманию и защите. У каждой вещи есть свой голос, своя Песнь. Ткань Мира – первобытная сила, связывающая их все воедино.

Эш чувствовал, что для таких уроков ещё слишком рано. Он даже не успел позавтракать. Хотя Эш не мог отрицать, что это было интересно.

– У всего на свете есть свой способ соединиться с Тканью Мира. Йети сливаются с ней через концентрацию и медитацию. Ткачество Песен – это способ человеческого рода. А теперь садись, – сказал Тобу, усаживаясь на палубу в медитативной позе. Эш сел рядом с опекуном.

«Я и не догадывался, что ткачество Песен соединяет меня с природой. По крайней мере, это лучше, чем называться любимчиком монстров…»

– Закрой глаза, – скомандовал Тобу. – Дыши. Сосредоточься.

Эш повиновался.

– У всего на свете есть своя Песнь. От самого маленького камня до самого могучего левиафана. Ты должен научиться слышать их все. Только тогда ты сможешь по-настоящему общаться с левиафанами, выражать через Песнь своё истинное «Я». Если сможешь соединиться с Тканью Мира, она сама поведёт тебя дальше. А теперь молчи. Слушай.

«Не понимаю, как молчание поможет мне петь, но если для Тобу это так важно, я готов попробовать, – подумал Эш. – У всего есть своя Песнь? Ну что, давай послушаем тебя, мир!» Эш глубоко вдохнул, подражая Тобу, и закрыл глаза. Затем попытался очистить разум и напряг слух, чтобы услышать какую-нибудь Песнь, любую Песнь. Эш слышал, как стонут брёвна «Ледяного сердца», как скрипит такелаж наверху и раздуваются паруса. И тут он услышал… что?..

Что это было?

Это Песнь природы?

«Нет», – понял Эш. Это Коб громко и протяжно испортил воздух. Эш расхохотался. Из груди Тобу раздалось предостерегающее рычание, и Коб вдруг вспомнил, что у него есть срочная работа на другом конце саней.

– Сосредоточься, – сказал Тобу. – Очисти разум. Прислушайся к ритму своего сердца, медленному и ровному.

Эш глубоко вдохнул и снова попытался последовать совету Тобу. Он слышал, как свистит ветер. Как шипит снег под полозьями «Ледяного сердца». Как дышит Тобу.

Тут Эшу нестерпимо захотелось почесаться.

– Я сказал, сосредоточься, мальчик! – рявкнул Тобу ещё суровее, чем обычно. – Песни Ткани Мира не придут к тебе сами; ты должен вслушиваться в них.

– Я пытаюсь! Как я смогу сосредоточиться, если ты всё время на меня орёшь?

Тобу вздохнул.

– Если бы ты больше практиковался, было бы легче. Ты должен вплести себя в Ткань Мира, услышать её голоса внутри себя. Только тогда ты сможешь стать её частью и соединить свою Песнь с природой.

С тем же успехом Тобу мог говорить на другом языке – Эш совершенно его не понимал. Разочарование опекуна быстро передалось и Эшу. Он сильно зажмурился, нахмурил брови, сосредоточился и начал слушать. «Мир, я весь внимание! Отвечай, когда будешь готов…»

Эш попытался расслабиться и сфокусироваться… и открыл один глаз, чтобы взглянуть на Тобу, который смотрел на него в ответ, скрестив руки на груди с нескрываемым раздражением на лице.

– Я знал одного мальчика, который был совсем как ты, – сказал Тобу. – Он был нетерпеливым и безрассудным и не слушал моих советов, – голос йети становился всё злее. – Он считал, что всегда прав. Делал всё, что хотел. И знаешь, что с ним случилось?

– Тот мальчик, случайно, не был твоим предыдущим учеником? – прервал его насмешливый голос Сколла. – Если ты так обращаешься со всеми учениками, я не удивлён, что они поступают тебе наперекор.

Тобу зло посмотрел на Сколла.

– Не учи меня, как давать уроки.

Сколл поднял руки, словно сдаваясь.

– Я и мечтать о таком не смел, – на его лице мелькнула лукавая улыбка. Сколл обратился к Эшу:

– Знаешь, раз уж зашла речь об этом, я вынужден не согласиться с тем, чему ты его учишь. Ткачество Песен – это свобода и страсть, сила и власть, а не какие-то правила.

Эшу стало любопытно, прав ли Сколл. Он действительно чувствовал некую свободу, когда ткал Песнь.

– Как может научиться петь тот, кого заставляют молчать? – спросил Сколл.

– Эшу крайне важно для начала научиться контролю. Неуправляемые страсть и сила, как бушующее адское пламя, пожирают всё на своём пути, – ответил Тобу, с отвращением глядя на Сколла.

– Вот именно. Ткачество Песен – лучшее оружие в борьбе с левиафанами, что у нас есть. Оно должно служить на благо человечества, а не развлекать деревья и камни в снежных лачугах, – сказал Сколл.

– Левиафаны – часть этого мира, как и мы. Ткачество Песен следует использовать, чтобы понимать Левиафанов, а не сражаться с ними, – возразил Тобу.

Эш посмотрел на своего опекуна. Он никогда не слышал, чтобы кто-то говорил о левиафанах иначе, чем с ненавистью, страхом и осуждением. И на то была причина.

«Благодаря Песни я и правда почувствовал, что думают левиафаны – там не было и капли понимания, только ярость», – поймал себя на мысли Эш. Он действительно сумел успокоить монстров. Но всё дело наверняка было в силе Песни, а не в том, что левиафаны могли его понимать.

Сколл рассмеялся над словами Тобу и покачал головой.

– С монстрами не следует вести переговоров. Ты не будешь против, если теперь я дам Эшу несколько уроков? Можешь вернуться в постель, Тобу, передохнуть перед новым днём за протиркой палубы и заточкой копья.

– Я так не думаю, – ответил йети. – Эшу ещё многое предстоит изучить, и я не смогу отдохнуть, пока он всё не усвоит.

Сколл посмотрел на Эша и сочувственно покачал головой. Эш тихо застонал от отчаяния.

20. Звёздные карты

– Ты хоть иногда перестаёшь жаловаться? – тем же вечером спросила у Эша Луна, которая растянулась на палубе, делая пометки и зарисовки на большом куске потрёпанного пергамента. Эш только что закончил очередной урок у Тобу и теперь изливал Луне своё недовольство. Мир вокруг застилал густой туман, тёплый свет фонаря саней бросал оранжевые блики на призрачно-белое покрывало Снежного моря. «Ледяному сердцу» приходилось идти медленно на случай, если оно натолкнётся на какое-нибудь скрытое препятствие или, что ещё хуже, столкнётся с пробегающими мимо левиафанами. Раз или два Эшу показалось, что он может различить отдалённые очертания холмов и гор, но затем гигантские силуэты начали двигаться, словно живые, и скрылись из виду. Эш помотал головой, убеждая себя, что это всего лишь обман зрения. «В мире нет настолько больших вещей, даже левиафанов… правда ведь?»

– «Уаа, уаа, уаа» – это всё, что я от тебя слышу! – закончила Луна.

Эш оскорблённо выпрямился во весь рост.

– Я не всё время жалуюсь!

– Ладно, конечно. Как скажешь.

Эш хотел было сказать, что Луна тоже бы жаловалась, если бы ей приходилось целыми днями драить палубу, получая в награду одни нагоняи, но прикусил язык, осознав, что это тоже нытьё.

– Что ты делаешь? – вместо этого спросил он Луну.

– Прокладываю нам курс на Аврору. Тейя заметила, что южные пути, где мы обычно ходим, кишат левиафанами, так что мне нужно найти более безопасный маршрут. Зато, я надеюсь, это поможет мне добавить новые детали к моей карте, – ответила девочка.

– Твоей карте?

– Моей карте. У всех Странников есть свои карты, – с гордостью сказала Луна. – Мы не похожи на других; это ясно по названию моего народа. Большинство людей прячутся в безопасности стен, но мы, Странники, постоянно в пути, и, слава звёздам, пока мы движемся быстрее, чем левиафаны, с нами всё будет в порядке. Это наш единственный способ жить, говорю тебе. Каждый день новые виды, ветер треплет волосы, открытия ждут за каждым горизонтом. Можно даже вставать в такие позы на носу саней, – Луна выставила ногу вперёд, сжала одну руку в кулак, а другую поднесла к глазам, словно вглядываясь в бесконечную тьму впереди. Эш должен был признать, что она выглядела вдохновляюще.

– Звучит… круто, – признался он.

– Да, круто – это самое подходящее слово. Мы были первыми следопытами в истории! Уже потом этим занялись остальные. Мы, Странники, – мастера навигации: умеем читать по звёздам, луне и всему остальному на небе и используем это, чтобы прокладывать путь. Вот почему у нас такие волосы, понимаешь, – Луна указала на свою наполовину выбритую голову и изобразила глубокий, могучий голос. – Чтобы одним глазом всегда смотреть на звёзды! А когда Странники достаточно подрастают, то покидают Конвой и отправляются в путь в гордом одиночестве, доказывая, что они знают навигацию и умеют прокладывать собственные пути. Это всё довольно героические вещи.

– Но ты не одна, а с командой «Ледяного сердца», – заметил Эш.

Улыбка девушки сменилась испепеляющим взглядом.

– Я знаю! Странники никогда не бывают совсем-совсем одни. Наша крепость – это целый флот саней, который мы называем Конвоем; самое потрясающее зрелище, которое ты только мог бы себе представить. Нам нужна команда – конечно, нужна. Просто мы должны покинуть Конвой и отправиться в путь без помощи своей крепости. И видишь ли, – тут тон Луны стал немного задумчивым, – нам нельзя возвращаться в Конвой, пока мы не откроем неизвестные раньше земли и не добавим их на карту мира.

– Разве ты достаточно взрослая, чтобы этим заниматься?

– Достаточно взрослая?! Скорее я слишком поздно начала! Моей маме было всего восемь, когда она отправилась в путешествие и нанесла на карту совершенно новый проход через огромный лес с привидениями далеко на юге. А к моему возрасту мама даже победила в борьбе на руках мургульского ревуна, так что мне немного трудно сравнивать себя с ней, – Луна надулась от гордости, как снежный гусь.

Эш обдумал всё, что сказала девочка, и недоверчиво прищурился.

– Хм-хм. Дашь взглянуть на свою карту?

Луне эта идея, похоже, не понравилась – она быстро свернула карту.

– Э, нет. Боюсь, работа ещё не закончена – и я никому её не покажу, пока карта не будет полностью готова.

– Ладно, ладно! – сказал Эш, примирительно поднимая руки.

В редеющем тумане начали появляться лоскутные окна, открывая манящие кусочки неба. Луна воспользовалась этой возможностью, чтобы рассмотреть несколько звёзд, которые были видны через туман, и нацарапала что-то на карте, которую до сих пор прижимала к груди. «У неё тоже есть удивительная сила», – подумал Эш. Мир был настолько огромен, что казался бесконечным, и умение следовать своему пути, используя ночное небо в качестве проводника, действительно впечатляло.

Всё вокруг было спокойно. Эш радовался редкой возможности просто отдохнуть в этот момент тишины, наблюдая, как Луна использует свои суперспособности, и прокручивая в голове колыбельную.

Внезапно к нему пришло осознание.

– Луна! – взволнованно воскликнул он.

– Ты не увидишь мою карту, Эш.

– Нет! Луна, кажется, я всё понял! – Он улыбнулся; его сердце бешено колотилось. Это была вовсе не звезда! Ответ был прямо перед ним!

– Понял, как вывести из себя товарищей по команде? У тебя это отлично получается, – сказала Луна.

– Строчка из колыбельной моих родителей! «Странник-звезда подаст тебе знак…» – это про вас! Странники используют звёзды как ориентир в темноте.

Луна бросила на него непонимающий взгляд.

– Думаю, колыбельная хотела, чтобы я нашёл проводника-Странника, который покажет мне Ледяное сердце и проложит путь, используя своё знание звёзд. Луна, я думаю… думаю, Странник-звезда – это ты! Возможно, твои навыки навигации помогут найти моих родителей и, если получится, решить остальные части загадки! – Эш начал напевать колыбельную вслух, чтобы подтвердить свою мысль.

Как только он это сделал, мир потускнел, а чувства обострились, что теперь происходило всякий раз, когда Эш пел колыбельную. Но он не ожидал увидеть, что рядом с сияющей звездой в небе будет мерцать ещё одна. Эшу показалось, что у него двоится в глазах, и от шока он прекратил петь. Мир вернулся в своё обычное состояние.

– С тобой всё в порядке, Эш? Мне показалось, я… эм… потеряла тебя на минуту, – обеспокоенно сказала Луна.

– Раньше… всякий раз, когда я пел колыбельную, в небе загоралась одна звезда, – сказал Эш, указывая на неё. – Но теперь рядом зажглась ещё одна… – Луна странно покосилась на него. – Ты… ты не видела её?

– Нет, я не видела.

– Может… может быть, это что-то вроде песенной ауры, и звезда становится видимой только тогда, когда кто-то начинает ткать Песнь?.. – вслух задумался Эш.

– Песенная аура?

– Знаешь, та светящаяся голубая дымка вокруг левиафанов, когда они поют?

Луна выглядела озадаченной.

– Скажу тебе честно, Эш, я абсолютно не понимаю, о чём ты говоришь.

– Что?! Она мерцает, вращается и становится красной, когда левиафаны злятся. Ты должна была её видеть! Это случается всякий раз, когда они поют!

– Я не видела никакой светящейся дымки, Эш. За всё время, что я путешествую, я впервые об этом слышу, – Луна смотрела на Эша так, словно тот сошёл с ума.

– Я не сумасшедший! – настаивал Эш.

– Эй, я ничего такого не говорила! Это ты тут вещаешь о волшебных огнях и звёздах, которые тебе подмигивают.

– Может, это видят только Ткачи Песен? – неуверенно предположил Эш.

– Да, похоже, так и есть, – Луна одними губами произнесла слово «сумасшедший», но Эш понял, что она просто шутит. Его мозг лихорадочно работал, отчего у Эша начала болеть голова.

– Может ли это быть Ткань Мира?.. – прошептал Эш.

– Та загадочная вера йети?

– Д-да… Тобу сказал, что, если соединиться с Тканью Мира, она может стать твоим проводником и будет посылать тебе знаки… но тогда… я не очень-то ему поверил. У меня не получилось это сделать… но, может быть, мои родители были достаточно сильны, чтобы соединить с Тканью Мира свою Песнь?

Луна задумалась.

– Хм… Допустим, ты прав. Может, твои родители заставили Ткань Мира каким-то своим странным, загадочным, особо сложным образом тебе помогать? Может быть… каждый раз, когда ты решаешь часть загадки, в небе загорается звезда, чтобы показать, что ты всё правильно понял? И твои родители сделали так, что её могут увидеть только те, кто поёт колыбельную? Получается, ты был прав, когда говорил, что тебе нужно покинуть Огнию и подняться на борт «Ледяного сердца», а теперь ты прав насчёт того, что я должна быть твоим проводником. Ну конечно, это же я разгадала часть про древний маяк. Твоя колыбельная – это словно особая звёздная карта Ткачей Песен!

– Ты так думаешь? – спросил Эш, широко раскрыв глаза от удивления.

Луна пожала плечами.

– Уж поверь, в своих странствиях я слышала и более невероятные вещи. Один парень в Авроре клянётся, что нашёл археомеханическую штуку, которая позволяет ему разговаривать с кем-то на другом конце Снежного моря.

– Это потрясающе! – Эш рассмеялся, осознав поразительную тайную силу колыбельной, которую пел всю свою жизнь.

– Две звезды уже есть – дальше будет несложно! – Луна приобняла Эша за плечи. – Мы в два счёта всё решим!

21. Охота

«Ледяное сердце» остановилось – впервые с момента отбытия из крепости Огния. Охотники соскользнули по верёвкам, свисающим с бортов саней, стараясь тратить на это как можно меньше времени. Всем было ясно, что если слишком долго стоять на месте в диких землях, можно стать чьим-нибудь обедом.

Эш последним спустился на снег, и двигатель саней с рёвом вернулся к жизни, обдав охотничий отряд волной снега. «Ледяное сердце» должно было делать большие круги вокруг места высадки охотников, чтобы отвлечь от них левиафанов. Сани вернутся через несколько часов, чтобы подобрать охотников – и, как надеялся экипаж, их щедрую добычу.

И всё же Эш чувствовал себя брошенным. Он сосредоточился на охотниках вокруг и сжал свой лук, чтобы почувствовать себя не таким уязвимым.

– Ткач Песен может оказаться полезным на охоте, – сказал Сколл, когда капитан Бом подтвердила, что припасы заканчиваются быстрее, чем предполагалось, и «Ледяному сердцу» придётся сделать экстренную остановку, чтобы поохотиться за остро необходимой пищей.

– Ни в коем случае, – возразил Тобу. – Мальчик ещё не готов.

– Так мало веры в своего ученика! – расплылся Сколл в своей волчьей ухмылке, прикрепляя к поясу странные археомеханические устройства. – Нам могут понадобиться силы Эша, если привлечём ненужное внимание.

Бом задумалась.

– Что скажешь, Эш? Обеспечишь безопасность охотников для меня?

Эш сглотнул. Он понимал, что ещё не готов. Лица следопытов, вызвавшихся на охоту, говорили Эшу, что они чувствуют то же самое.

Но Сколл был прав – к чему вся его подготовка, если он не собирается использовать свои способности? «Раньше я уже прогонял стаю проворников, и смогу сделать это снова», – уговаривал себя Эш. Он кивнул Бом, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.

– Нам будет лучше без него. Мы неплохо справлялись с охотой и без помощи ребёнка, – заворчала Кайлен.

– Кайлен права, – добавил Коб, но более дружелюбным тоном. – Мне нравится этот мальчик, но это не меняет его сущности. Что, если левиафаны им овладеют, вонзят свои когти в его разум?

Капитан Бом поразмыслила над этими словами.

– Все ваши мнения я должным образом учла. Эш, докажи, пожалуйста, что все они неправы, – она улыбнулась мальчику, и тот улыбнулся в ответ, не зная, благодарить или проклинать Бом за веру в него.

Стоя на равнине и глядя, как «Ледяное сердце» становится всё меньше, он понял, что не знает ответа.

Охотники направились к скоплению высоких валунов, похожих на пальцы, которые торчали из снега у подножия высокого холма. Следопыты заметили, что над ними кружило множество ворон, а это означало, что есть неплохие шансы найти дичь. Хотя Эш не считал это хорошим знаком. Ему казалось, что вороны за ним наблюдают.

Кайлен, которой поручили командовать охотничьим отрядом, посмотрела на остальных следопытов, беспокойно переминавшихся с ноги на ногу.

– Разделимся на группы, – жестами показала она. – Нужно охватить больше территорий. Скорее найдём добычу – скорее покинем снег.

Эш знал, что в диких землях молчание – залог выживания. Охотник, который издавал лишний звук, имел все шансы стать добычей. Поэтому большинство людей учили жестовый язык, чтобы пользоваться им за бортами саней и крепостными стенами. Он был главной темой уроков Несущего Свет Дыма, и хотя Эш владел жестовым языком не так уверенно, как взрослые, в основном он понимал, о чём шла речь. Ему особенно понравилась часть про «покинем снег».

– Эш с Тобу и Сколлом, – показала Кайлен, – направляйтесь на восток. Остальные пойдут на запад.

Эш смотрел, как удаляются остальные охотники – бесшумно, как снежинки. Чья-то рука легонько сжала его плечо. Эш обернулся и увидел Сколла, который ободряюще ему улыбался. Эш улыбнулся в ответ и сжал кулаки.

«Это мой шанс показать команде, что я не опасный – что я могу быть им полезен! Знаю, я могу всех защитить, и сделаю для этого всё возможное», – сказал он себе.

Вскоре охотники выследили небольшое стадо улков, которые рыли снег лопатообразными рогами в поисках пищи. Звери собрались на большой поляне, окружённой высокими крутыми скалами, на вершинах которых сидела дюжина ворон, внимательно наблюдая за стадом своими глазами-бусинками.

– Слишком далеко, – просигналил Тобу, опуская в мешок снежных зайцев, которых ему каким-то образом удалось поймать, и потянулся за луком. – Подождите немного. Я пойду вперёд.

– Мы подождём, – отозвался Сколл.

Тобу пригнулся, готовясь красться к поляне. Он помедлил, затем оглянулся на Эша, сверля его строгим взглядом.

– Будь осторожен.

– Буду! – заверил его Эш.

– Только. Не. Пой. Ты ещё не готов, – добавил Тобу.

Эш насупился. Тобу строго указал на него пальцем, и Эшу ничего не оставалось, как только поднять руки в знак согласия. Йети удовлетворённо кивнул и начал огибать улков, чтобы отрезать им путь к отступлению.

Эш и Сколл укрылись за кустами и стали ждать.

Вокруг было очень тихо.

Все чувства Эша обострились, готовые обнаружить любую скрытую опасность. Сколл хлопнул его по плечу, и Эш вздрогнул от неожиданности.

– Не слушай Тобу, – жестами показал мужчина. – Делай то, что будет необходимо. Будь храбрым.

Эш улыбнулся в ответ и кивнул. Он был рад, что хотя бы один человек на его стороне.

Эш ощутил какое-то движение впереди, но, к своему облегчению, обнаружил, что это были остальные охотники. Второй отряд выследил тех же улков и теперь торопился их окружить, используя редкие кусты в качестве прикрытия. Одна из охотниц – похоже, Йалла – подняла лук и тщательно прицелилась.

Крикнула ворона, и другие птицы тут же присоединились к ней.

«Что их напугало?» – подумал Эш, накладывая стрелу на лук.

Улк встревоженно поднял голову, навострил уши и начал подёргивать носом, почуяв перемену в воздухе. Остальные звери последовали его примеру. Вдруг вороны сорвались со своих скальных насестов и все разом полетели на улков, каркая и хлопая перед их мордами своими большими крыльями.

«Что не так с этими воронами?!» – недоумённо подумал Эш.

Улк сорвался с места.

Эш увидел, как Кайлен даёт отряду сигнал отступать.

Йалла сигнал не увидела.

И тут…

Вух!

Йалла исчезла за стеной взметнувшегося в воздух снега. Эш ахнул, Сколл потянулся к своему поясу. Когда снег улёгся, Эш увидел жуткую извивающуюся фигуру скрытня; тот царапал когтями скалу, на которую едва успела взобраться Йалла. Монстр ждал в засаде, и шум наверху выманил его из укрытия на охоту. Йалла выронила лук, её рука была согнута под неестественным углом. Остальные охотники были слишком далеко, чтобы помочь.

– СХВАТИТЬ. УБИТЬ. УНИЧТОЖИТЬ.

Ужасная Песнь скрытня прорезала тишину и наполнила голову Эша, заставив его поморщиться.

Мысли лихорадочно заметались. «Я не могу просто стоять и смотреть. Я должен ей помочь!»

– Сейчас самое время, Эш! – крикнул Сколл, подтверждая его намерения.

Эш глубоко вдохнул и постарался успокоиться. Это всего один скрытень. У него получится. Он должен себя проявить, и лучший способ это сделать – спасти жизнь Йаллы.

Эш начал петь.

Его аура звёздного света хлынула наружу, встретившись с яростными щупальцами ауры скрытня с чувством, похожим на дрожь. Эш старался придать своей Песне форму, которая соответствовала бы мелодии скрытня, и пытался отыскать трещины в его песенной ауре, как это было с проворниками в крепости Огния.

– Мир. Покой. Друзья.

Но на этот раз, прежде чем Песнь успела возыметь хоть какой-то эффект, кроваво-красные щупальца ауры скрытня обвились вокруг его ауры, подавляя и высасывая из неё жизнь. Глаза Эша широко распахнулись от удивления и ужаса. В прошлый раз ему удалось успокоить сразу трёх проворников, так почему этот скрытень так силён? Эшу казалось, что его душат! Песнь скрытня прорывалась через его ауру, а сам левиафан подбегал всё ближе.

– ПОЙМАН. СЛАБ. МОЙ.

Разум Эша наполнился яростными криками; Песнь монстра была настолько жестока, что мальчику казалось, голова вот-вот взорвётся. Скрытень побеждал! Что, если он сможет завладеть разумом Эша? Его Песнь билась и вырывалась, но безрезультатно. Скрытень одерживал верх, и Эш понял, что не монстр слишком силен, а он сам слишком слаб. Соткав Песнь в прошлый раз, он высвободил силу, которую накапливал всю жизнь. Когда эта сила иссякла, резервов Эша оказалось недостаточно, чтобы сопротивляться. Его аура замерцала и исчезла. Эш не смог успокоить скрытня, и весь охотничий отряд оказался в опасности – они не смогут убежать!

Тобу отбросил Эша в сторону, вырывая из песенного транса, и, ударившись о землю, тот освободился от навязчивой Песни скрытня. Йети ловко развернулся, чтобы выпустить стрелу в быстро приближающегося левиафана. Но прежде чем он успел выстрелить, раздался мощный взрыв, вспыхнул ослепительный янтарный свет, и по поляне стрелами полетели потрескивающие молнии. Эш и Тобу изумлённо смотрели, как рассеивается дым, открывая застывшее тело поверженного мёртвого скрытня; вокруг него сверкали электрические разряды. Сколл держал в вытянутой руке дымящееся археомеханическое оружие. Из него торчали светящиеся осколки солнечного камня, поверхность украшали мерцающие, похожие на завитки знаки. На лице Сколла была хищная ухмылка.

– Глупец! – прорычал Тобу. – Этот шум привлечёт к нам всех скрытней в округе!

– Они всё равно уже были на пути сюда, – сказал Сколл, поднимая дрожащего Эша с земли. – И это сработало, не так ли? Не всем повезло иметь сверхъестественные способности йети; кому-то приходится приспосабливаться, чтобы выжить в диких землях.

– Все на возвышенность! – раздался голос Кайлен, прежде чем Тобу успел продолжить спор. Остальные охотники начали взбираться на вершину крутой скалы, помогая Йалле, чьё лицо было перекошено от боли. Эш увидел, как в их сторону на огромной скорости, оскалив клыки и пуская слюну, несётся стая скрытней.

– Думаю, нам лучше поторопиться, – сказал Сколл.

Все трое бросились к скале, присоединяясь к остальным охотникам, взбиравшимся на вершину. Когда они поднимались, одна из рук Эша соскользнула, и он резко развернулся, едва цепляясь за выступ другой рукой, а всего в паре метров внизу уже щёлкали челюстями скрытни. Мир закружился, и на мгновение Эш почувствовал себя невесомым, но Тобу рывком поднял его в безопасное место. Хотя, видя гнев в глазах йети, Эш не был уверен, что там так уж безопасно. Охотники прижались друг к другу на вершине высокой скалы, как стадо испуганных улков, за которыми следопыты недавно охотились. Их ноздри раздувались, дыхание было прерывистым.

Охотникам оставалось только ждать. «Ледяное сердце» не сможет подобраться к этим скалам, а сами они не смогут никуда уйти, пока у ног щёлкают зубами скрытни. Тело Эша вдруг потяжелело. Песнь действительно отняла все его силы.

– Эй! Ты что творишь?! – крикнула Кайлен Сколлу, который стоял ближе всех к краю скалы.

Тот наклонился, чтобы получше разглядеть щёлкающих скрытней и их мёртвого товарища. На его лице сияла гордая кривая улыбка.

– Так и знал, что стоило взять с собой пару дополнительных зарядов… – рассмеялся Сколл под неловкое молчание остальных.

– Как думаете, они ушли? – осторожно прошептал Коб много-много часов спустя. Матерь Солнце уже скрылась за горизонтом. Скрытней нигде не было видно, но другие охотники ещё не осмеливались ответить.

– Почему бы тебе не спуститься и не посмотреть? – наконец ответил Сколл. Кто-то из отряда нервно засмеялся, но никто не шевельнулся.

Охотники дрожали, почти погребённые под снегом, который падал на них последние несколько часов. У Эша с носа свисала капля, замёрзшая в зелёную сосульку, но он не осмеливался пошевелиться, чтобы её вытереть. Наконец Тобу шагнул вперёд, по-собачьи отряхивая снег с шерсти. Он подобрал камень и бросил его вниз. Тот приземлился с мягким шорохом.

Мир был спокоен.

– Ничего, – прорычал Тобу. Охотники вздохнули с облегчением.

Эш был потрясён. Его первая охотничья вылазка в дикие земли оказалась настолько ужасна. Эш с уважением посмотрел на своего опекуна. «Тобу удалось пройти пешком от гор Хребта мира до крепости Огнии. Это путешествие наверняка заняло много лун, и таких охотничьих вылазок на пути точно было бесчисленное множество». Эш впервые по-настоящему осознал, какой невероятный подвиг совершил йети.

«Тобу говорил, что я не должен петь, что я ещё не готов… – голова Эша разболелась от мыслей, – и, похоже, он был прав».

Может, стоит наконец начать слушать Тобу?

Словно в знак согласия закричала ворона – невидимая и зловещая.

22. Планы меняются

Когда охотничий отряд благополучно вернулся на «Ледяное сердце», остальные члены экипажа встретили его с такой радостью и облегчением, что им было всё равно, что охотники принесли с собой лишь парочку жалких снежных зайцев да несколько пригоршней ягод. Суматоха, которой закончилась вылазка на снег, похоже, привлекла других левиафанов, и вскоре после того, как «Ледяное сердце» подобрало охотников, к нему присоединилась процессия слюнявых проворников. Было слишком опасно даже просто останавливать сани, не говоря уже о том, чтобы спускаться с них и начинать новую охоту.

– Похоже, планы меняются, друзья мои! – объявила команде капитан Бом. – Всем нам печально известно, что запас продовольствия на санях слишком мал, чтобы позволить нам добраться до Объятий Авроры. Вместо этого мы отправимся в Небесный Мост!

– Так мы отклонимся от маршрута на много километров. И ради чего? – возразила Кайлен.

– Всё очень просто: Небесный Мост – ближайшая к нам крепость; это единственный шанс безопасно пополнить запасы.

«Точно, во всём виноваты эти дурацкие вороны! Они спугнули улков и привели скрытней!» Не об этом ли пыталось предупредить Эша Ледяное сердце? О том, что вороны его недолюбливают? Эш ожидал встретить в диких землях чудовищных левиафанов, но что насчёт коварных ворон? Он посмотрел на птиц, летающих высоко в небе, которые, похоже, были так же решительно настроены не отставать от «Ледяного сердца», как и левиафаны.

Эш вздрогнул, когда сани свернули в сторону. Луна стояла рядом с Бом, сверяясь с компасом на руке и указывая путь к Небесному Мосту. Члены экипажа сновали по палубе, разворачивая паруса и меняя курс «Ледяного сердца». Эш видел, что Йорри готовится заменить солнечный камень в двигателе – его энергия была почти на исходе.

– Йорри, позволишь мне взглянуть? – спросил Сколл, становясь перед инженером и забирая из его рук необходимое оборудование. – Я слышал от двигателя тревожные звуки. Я хотел бы проверить, в порядке ли он. Почему бы тебе не составить компанию своей подруге и не предоставить это мне? – он указал на Йаллу, которая сидела на ступеньках верхней палубы со сломанной рукой на перевязи.

– Ты уверен? – спросил Йорри. – Никто не знает двигатель «Ледяного сердца» лучше меня.

– Доверься мне. Я в этом специалист.

Йорри, похоже, не хотел уступать, но улыбка Сколла была слишком убедительной. Инженер кивнул и побежал к раненой подруге. Эш воспользовался этой возможностью, чтобы подойти к Сколлу.

– Спасибо, что спас нас от скрытня, – сказал ему Эш. – Тобу никогда бы этого не сказал, но я уверен, он тоже рад, что ты там был.

Сколл с сомнением посмотрел на него.

– Сомневаюсь. Но твоя благодарность очень мне льстит, юный Ткач Песен. Дикие земли – опасное место; уверен, придёт время, когда ты сделаешь то же самое для меня. – Мужчина подхватил сферический археомеханический футляр Йорри, в котором, как понял Эш при ближайшем рассмотрении, лежал новый, яркий и мощный солнечный камень. – Пойдём, парень! – сказал Сколл. – Я покажу, как меняют солнечный камень!

Камень в двигателе был чёрным, как сажа, по его поверхности бежали тёплые красные прожилки, исчезая, как искры на остывающих в очаге углях.

Сколл потянул за рычаги, открывая ржавый отсек в двигателе саней, и загрузил туда футляр с новым солнечным камнем. Он действовал быстро, чтобы двигатель не оставался слишком долго без энергии. Затем Сколл вынул старый камень и начал перекидывать металлический футляр, в котором тот находился, из руки в руку.

– Ого, ещё горячий! Жжётся! – Сколл положил ладони на футляр и повернул его половинки в противоположные стороны. Археомеханическая оболочка щёлкнула, открываясь, и солнечный камень упал в бочку с ледяной водой. – Камни становятся горячими как угли, когда из них уходит жизнь!

Вода зашипела, из бочки повалил пар, когда истощённый солнечный камень начал опускаться в глубину.

Эш ахнул от восторга. Это было по-настоящему захватывающее зрелище.

– Думаю, я оставлю это себе, – сказал Сколл, с усмешкой глядя на археомеханический футляр. – Эти штучки могут выдерживать самые экстремальные температуры – они всегда пригодятся для исследований. По крайней мере, если исследовать то, что исследую я… – Сколл подмигнул Эшу и продемонстрировал местами прожжённую кожаную перчатку.

Эш в очередной раз почувствовал искушение рассказать Сколлу о колыбельной. Тот многое знал об устройстве мира и его истории, и Эш был уверен – он поймёт, что делать с загадками колыбельной. Но в выражении его лица было что-то чересчур хищное, и Эш передумал, как и много раз до этого.

– Я… я лучше пойду искать Тобу. Ему наверняка интересно, что со мной случилось.

– Да, парень, иди! – Сколл рассмеялся. – И кстати, Эш, – тот остановился как вкопанный, увидев внезапно посерьёзневшее лицо мастера археомеханики. – Знаешь, я действительно хочу тебе помочь. Уверен, ты мечтаешь найти крепость Ткачей Песен так же сильно, как я. Если вдруг вспомнишь что-нибудь, что сказали тебе родители, или обнаружишь какую-то подсказку – что угодно, – я могу попытаться тебе помочь.

Эш неловко стоял на палубе, прикусив губу и вцепившись в край рукава. Сколл как будто прочёл его мысли! И это чувство было не очень приятным.

Эш медленно кивнул и помчался к своей палатке.

23. Учитель и ученик

К удивлению Эша, палатка была пуста. Наверное, Тобу, несмотря на перерыв, ушёл куда-то, чтобы помочь остальной команде.

Так что Эш уселся в палатке и попытался насладиться несколькими мгновениями одиночества в тепле, уюте и (относительной) безопасности. Он порылся в рюкзаке и нашёл то, что искал. Эш повертел в пальцах два кусочка своей окарины, и внутри всё скрутило от тоски. В таком состоянии инструмент был бесполезен, на нём нельзя было играть, но Эш никак не мог заставить себя его выбросить. Он приложил сломанный воздуховод к корпусу, надеясь найти способ починить окарину и одновременно пытаясь думать о более радостных вещах – например, как он выяснил, чем или, скорее, кем был странник-звезда. Эш до сих пор не понимал, какую роль сыграло в этом «Ледяное сердце» и почему его нужно защищать, но чувствовал, что делает некоторые успехи в разгадке колыбельной.

Но он должен был признать, что радуется этому не так сильно, как ожидал. Мысли Эша блуждали где-то далеко. Слова Тобу, предупреждавшие его об опасностях диких земель и о том, что Эш к ним не готов, эхом отзывались в его сознании, и теперь мальчик знал, что это правда. Он думал, что ткачество Песен сможет обеспечить «Ледяному сердцу» безопасность в Снежном море, но скрытень оказался сильным и безжалостным, и Эш понял, что ему ещё многому предстоит научиться, если он хочет выжить.

К тому моменту, когда Тобу вернулся в палатку, неся большую охапку деревянных стержней для стрел и мешок с перьями, Эш уже умирал от любопытства.

– Что ты слышишь, когда слушаешь Ткань Мира? – спросил он у Тобу, скрестив ноги и приготовившись учиться.

Тобу, который уже начал оперять стрелы, похоже, удивился этому вопросу. Он наклонился к Эшу и посмотрел тому прямо в глаза.

– Я слышу… печаль этого мира, – ответил йети. – Я слышу, как он просит о помощи. Просит восстановить равновесие сил. Просит, чтобы кто-нибудь остановил ненависть, которая так долго его отравляла.

Эш побледнел от этих тяжёлых слов.

Тобу закрыл глаза и тяжело вздохнул.

– Но ещё я слышу… ветер. Он поёт Песнь чистого счастья, Песнь свободы. Я… слышу, как лёд звенит от восторга, радуясь тому, что ещё существует, что пока не превратился в воду. Слышу, как шумит и бурлит вода, пульсируя энергией и жизнью. Слышу, как земля под нами издаёт глубокий, могучий рокот, напоминая мне, что где бы я ни был, что бы ни делал, я никогда не буду по-настоящему одинок, потому что мир и всё вокруг – это часть меня.

Эш удивлённо моргнул. Он никогда не слышал, чтобы Тобу говорил так откровенно, не говоря уже о том, чтобы делиться чем-то настолько прекрасным. Йети сделал ещё один глубокий вдох, открыл глаза и потянулся за новым пером, разрезая его ножом пополам.

– Я чувствую что-то похожее, когда слышу Песнь левиафанов, – осторожно сказал Эш, понимая, что это действительно так. – И когда… когда я пою им в ответ… кажется, что Песни нас соединяют. Я знаю, что это… неправильно, но это правда. Я чувствую себя в безопасности. Почти как дома. – Эш на мгновение замолчал. – Конечно, пока они не начинают кричать и пытаться нас убить, – застенчиво добавил он.

Тобу в голову, похоже, пришла какая-то неожиданная идея; его взгляд задержался на сломанной окарине у Эша в руках.

– Ты сможешь развить свою силу тренировками и упорством, – сказал йети.

– Я хотел бы по-настоящему тренироваться в ткачестве Песен, а не просто… ну, просто сидеть здесь и слушать.

– То, что ты не поёшь, не означает, что ты не учишься. Ты должен научиться сдержанности и контролю, прежде чем сможешь успешно ткать Песни. Нельзя бездумно нырнуть в эту силу с головой; те, кто так делают, как раз и порочат доброе имя Ткачей.

– Я научусь сдержанности и контролю.

– Буду с нетерпением ждать дня, когда это увижу.

Эш поклялся себе, что сделает это. В палатке воцарилась тишина; было слышно только, как Тобу шуршит стрелами. Эш поймал себя на том, что просто сидит, глядя на окарину. После многих недель тяжёлой работы бездельничать было странно. Эш потянулся к кучке стержней и начал помогать Тобу их оперять.

– Похоже, Сколл много знает о ткачестве Песен. Как думаешь… может, стоит дать ему ещё один шанс? Мне пригодится любая помощь, какую мне могут предложить, – отважился спросить Эш. Он хотел как следует воспользоваться задумчивым и тихим настроением Тобу. – Я знаю, что ты его не любишь. Но Сколл говорит, что хочет помочь мне найти других Ткачей Песен – может, даже моих родителей, – и вдруг… вдруг ты сможешь с ним поладить, если попробуешь…

– Когда он улыбается, то выглядит точно как проворник перед тем, как откусить кому-нибудь голову, – ответил Тобу, глядя в никуда и презрительно оскалившись. – Поверь мне, мальчик. Я встречал людей вроде него. От таких, как он, тебе стоит держаться подальше.

Эш вздохнул. «Продолжай пытаться; он поймёт… когда-нибудь», – заверил себя Эш. В палатке повисло неловкое молчание. Он слишком сильно нажал на хвостовик стрелы, сломав перо, которое пытался приладить к стержню. Эш выругался, злясь на свою неловкость, и Тобу тут же прервал свою работу. Было похоже, что йети хотел что-то сказать, но вдруг передумал. Молчание затянулось.

– Какие они, земли йети? – спросил Эш через некоторое время, удивившись собственной смелости.

– Холодные. И суровые, – сказал Тобу, не поднимая глаз.

Эш кивнул. Неудивительно. Примерно так он их себе и представлял, учитывая, что в тех краях родился Тобу.

– Но они прекрасны, – добавил Тобу. – Горы Хребта мира кажутся лазурными или багровыми в зависимости от освещения. Они холодные, но не такие безликие, как земли Огнии. Снега уступают место густым лесам и высоким травам, по земле бегают стайки боворей, которых преследуют горные коты, и небеса над ними дрожат от хлопанья птичьих крыльев. А на страже горных перевалов стоят каменные статуи, вырезанные мастерами-йети. Эти горы – по-настоящему оживлённое место.

Эш очень хотел бы их увидеть, но понимал, что это невозможно. Йети не позволяли людям войти на территорию своих земель.

– Ты по ним скучаешь? Ты же должен скучать по ним, то есть остальным йети? – спросил Эш. – Я не очень скучаю по Огнии, но скучаю по своим родителям. Или хотя бы по мысли о них. Я очень хочу иметь семью. – Эш потянулся было к окарине, но остановился, хорошо понимая, что не сможет соединить кусочки воедино.

Тобу посмотрел на него; брови йети впервые не были нахмурены.

– Цепляясь за своё прошлое, ты только отравляешь настоящее, – мягко сказал он. – Но мы можем творить своё будущее.

Эш улыбнулся. Это были самые обнадёживающие слова, что он когда-либо слышал от Тобу.

Снова воцарилась тишина.

– Я не знал, что ты раньше был учителем, – через некоторое время сказал Эш. Тобу непонимающе на него посмотрел. – Ты… ты упоминал об этом, когда… учил меня ткать Песни на палубе. О мальчике, который тебя не слушал, и с ним случилось что-то плохое.

Тобу дёрнул подбородком, явно понимая, о чём идёт речь, но продолжал молчать.

Эш украдкой покосился на него, не осмеливаясь смотреть прямо в глаза. Он был удивлён, увидев на лице йети печаль от воспоминаний о прошлой боли.

– Он был моим сыном, – наконец сказал Тобу.

Эш поперхнулся воздухом. Тобу – отец? Такое он даже представить не мог.

– Что… что с ним случилось?

Йети молчал, казалось, целую вечность.

– Некоторым вещам лучше оставаться в прошлом, – сказал он, бросил стрелу на пол и вышел из палатки.

24. Гнездо мусорщиков

Полуразрушенные башни торчали из снега, как огромные гнёзда морозных мух, чёрные на фоне белого неба. Наверное, когда-то они были зданиями, сконструированными и построенными с большим мастерством, украшенными причудливой ажурной каменной резьбой, но теперь превратились в осыпающиеся остовы, покрытые ржавчиной и поблёскивающие от инея. Статуи некогда почитаемых богов и героев, облачённые в снежные плащи и отрастившие бороды из сосулек, раскрошились от времени. Тот, кто построил это удивительное место, не мог быть человеком – масштаб и детали архитектуры выходили за пределы понимания Эша. Даже превратившись в простой отголосок былого великолепия, самые низкие из развалин всё ещё возвышались над самым высоким парусом «Ледяного сердца». Пока сани лавировали среди руин Прежнего мира, Эш стоял неподвижно, окружённый вихрем танцующих мягких снежинок. В кои-то веки мысль об уютной, тёплой постели не приходила ему в голову. По крайней мере, она не перевешивала остальные. Не в этот раз.

Эш слушал завывание ветра в трещинах и щелях величественных некогда зданий. Он слышал пение птиц, совсем не похожее на крики снежных чаек, гнездившихся в землях Огнии. Он прислушивался к работе экипажа, готового пришвартовать сани к причалу Небесного Моста.

– Ффу-у-ух, – раздался свистящий звук за спиной.

Эш услышал, как шелестит, откидываясь, полог палатки, Тобу выходит на свежий утренний воздух и шагает по главной палубе.

А затем Эшу показалось, что он чувствует, как у его опекуна от изумления отвисает челюсть. По крайней мере, ему нравилось думать, что именно это и произошло, когда Тобу увидел, как Эш сидит со скрещенными ногами высоко на перекладине грот-мачты. За его спиной вниз головой висела Луна, раскачиваясь взад-вперёд и повторяя каждый раз «ффу-у-ух». Глаза Эша были закрыты, грудь поднималась и опускалась в такт ровному дыханию, лоб немного морщился от напряжения. Не издавая ни звука, Тобу вскарабкался к ним и присел на корточки, с поднятой бровью наблюдая за происходящим.

Эш тихонько напевал мелодию без слов под ритм своего дыхания, как под бой барабана или пение Несущего Свет. Это была колыбельная его родителей. Эш обнаружил, что пение его расслабляет и позволяет сосредоточить внимание. Мелодия помогала ему сконцентрироваться там, где не помогала тишина.

– Тсс, он пытается сосредоточиться, – прошептала Тобу Луна. – Сказал, что хочет послушать Песни скал, снега, деревьев и всего такого. Я успела подумать, что он сошёл с ума, но потом Эш сказал, что это твоё задание, и всё стало вроде как понятно. Эта таинственная, мистическая, не имеющая смысла вещь вполне в духе йети.

Эш был уверен, что чувствует, как Тобу напрягся от удивления. Он старался не обрадоваться и не загордиться слишком сильно, зная, что Тобу видит, как Эш пытается услышать Ткань Мира и улучшить свои способности без принуждения опекуна.

Если только ему не почудилось, Эш почувствовал, что губы Тобу слабо дёрнулись. Даже задрожали.

Мало-помалу они растянулись в широкую улыбку.

– Что за звуки ты издаешь? – спросил Тобу у Луны.

– О! Это особенные звуки Луны, – сказала она с гордостью. – Я решила, что волны у Ломаного побережья очень успокаивают, понимаешь? Подумала, что они помогут огненному мальчику сосредоточиться. Звёзды ведают, меня от них клонит в сон…

И Луна продолжила повторять свой звук.

– Ффу-у-ух. Ффу-у-ух.

– Эшу повезло, что у него есть такой мудрый товарищ, как ты, Луна, – сказал Тобу, скрестив руки на груди и даже не пытаясь скрыть насмешку в голосе.

– Честно говоря, я сомневаюсь, что он смог бы забраться так высоко без моей помощи.

– Эй! – воскликнул Эш – ирония Луны окончательно нарушила его медитацию.

Луна высунула язык.

Дети рассмеялись, и даже Тобу издал нечто похожее на смешок.

Никто из них не замечал внизу на палубе Сколла, который готовился к выходу в Небесный Мост – складывал в рюкзак свои исследовательские журналы и несколько археомеханических вещиц, которыми, как он подозревал, вулписы могут заинтересоваться… и который внимательно прислушивался к разговору детей наверху. А особенно внимательно – к мелодии, которую напевал Эш.

Закинув рюкзак на плечо, Сколл позволил себе чрезвычайно довольную улыбку.

Крепость Небесный Мост была построена на огромном каменном основании могучей башни, достаточно высоком, чтобы левиафаны не могли на него взобраться. «Ледяное сердце» промчалось вверх по склону к главным воротам, и щёлкающие, рычащие проворники, которые так долго преследовали их, с оглушительным грохотом врезались в железную преграду, когда ворота закрылись за санями. «Ледяное сердце» было вне их досягаемости, по крайней мере пока.

Эш подбежал к борту саней, чтобы бросить первый взгляд на Небесный Мост. Он слышал истории о вулписах, живущих там, хотя мастер Подд был единственным из них, кого Эш когда-либо встречал.

Вулписы были достаточно маленькими и проворными, чтобы не привлекать внимания левиафанов (большую часть времени), что делало их непревзойдёнными мусорщиками и искателями археомеханических артефактов.

Эти существа могли зарываться глубоко под снег и пробираться в руины, оставшиеся от Прежнего мира, достигая мест, недоступных более крупным расам. Все древние археомеханические устройства или солнечные камни, которые не использовались при строительстве их странных сооружений, вулписы предлагали следопытам, которые, в свою очередь, обменивали их на товары в других крепостях.

Эш с восхищением смотрел по сторонам. Первым, что бросилось ему в глаза, была головокружительной высоты древняя башня, которая, казалось, доставала до самых облаков. От её вершины в стороны уходили длинные выступы, рассыпаясь в пустоту. Похоже, они когда-то были мостами, но настолько высокими и огромными, что их, должно быть, возводили с помощью магии. Эш прищурился на больших чёрных птиц, которые кружили над ними.

«Вороны. Опять!»

Ветряные мельницы, деревянные краны и сложные системы шкивов, поднимающие тяжёлый металлолом, торчали со всех сторон башни, словно длинные руки каменного гиганта.

Эш никак не мог успокоиться, поражённый масштабами увиденного. Это зрелище он запомнит на всю жизнь. Затем взгляд Эша упал на деревню вулписов, расположившуюся у основания башни.

Деревня представляла собой множество разбросанных в беспорядке зданий, сооружённых из раскопанного в руинах металлолома и грубых канатов; кожаные ремни связывали их вместе, а кривые деревянные опоры не давали постройкам упасть.

У всего здесь было практическое применение – вулписы ничего не делали просто для красоты. Большие колёса и тяжёлые шестерёнки вращались с жутким скрежетом, странные машины подрагивали и изрыгали дым. Это выглядело неестественно. Огнии могли только пользоваться тем, что предлагали окружающие их земли, но вулписы и сами формировали облик своей деревни.

Вид был просто умопомрачительный.

Эш заметил, как поёживается Тобу, чувствуя себя неуютно в деревне вулписов, и, несмотря на своё восхищение, Эш мог его понять. Он тоже был слегка напуган этим местом. Сколл, в свою очередь, преувеличенно глубоко и шумно втянул горький, пропитанный дымом воздух и удовлетворённо вздохнул.

– Почувствуй его, Эш! Это запах прогресса.

Пришвартовавшись, следопыты вытащили из грузового отсека те скудные припасы, что им удалось раздобыть, и начали спускать их по трапу к ожидающим внизу вулписам. Все работали сообща, за исключением Сколла, который бросился исследовать древние секреты Небесного Моста так быстро, что поднял облако пыли из-под ног. Тобу нёс на плечах три больших ящика, семь бочонков и маленький глиняный горшок.

– Пожалуйста, Тобу, поосторожней со своими выдающимися мускулами, а то выбьешь кому-нибудь глаз! – засмеялась капитан Бом, сама поднимая пару бочонков.

– Что там такое?! – выдохнул Эш сквозь сжатые зубы. По его спине ручьём тёк пот, пока он тащил ящик по импровизированному причалу.

Йорри ухмыльнулся, держа под мышками по бочонку.

– Поторапливайся, парень, поднимать и нести – половина удовольствия быть следопытом. Тебе придётся к этому привыкнуть!

Ноги Эша дрожали, колени стучали друг о друга. Он никогда не поднимал ничего настолько тяжёлого!

– Вы, внизу, осторожно! – крикнула Луна, которая бежала за рядом катящихся бочек, спуская их по трапу к маленькому вулпису, составлявшему на длинном свитке список товаров.

– Помощь нужна, огненный мальчик?! – спросила она Эша, пробегая мимо.

– Там внутри левиафан или что? – пропыхтел Эш, с грохотом бросая ящик на причал. Он заглянул в щель и нахмурился. – Краснокорни, – пробурчал он. – Мои заклятые враги. Ну, конечно… – Эш тяжело опустился на землю и прислонился спиной к ящику, переводя дыхание, прежде чем отправиться обратно на борт «Ледяного сердца». Он надеялся произвести впечатление на остальных следопытов своей невероятной силой, но теперь был благодарен просто за то, что остался в трюме один и никто не видел его неравную борьбу со следующим ящиком, который Эш безуспешно пытался поднять. В итоге он направился к гораздо меньшей по размеру и в целом более соблазнительной коробке, когда его на полпути остановил странный звук. Он был едва различим, как отдалённый звон колокольчика или печальный вздох. Эш оглядел трюм, ожидая увидеть Луну, которая пряталась и готовилась напугать его, но убедился, что он один. Команда ходила по палубе наверху, скатывая бочки по сходням в док.

«Показалось?»

Но нет, звук раздался снова. Он был тихим, как шёпот в голове. Эш поёжился и повернулся к Ледяному сердцу. Оно светилось, излучая холод в тепло трюма. Эш с трепетом подошёл к загадочному кристаллу. Теперь он был уверен в своих догадках. Он определённо мог разобрать Песнь где-то на краю слышимости, далёкую и нежную.

Эш оглядел трюм. Никого. Закрыв глаза, он протянул руку и дотронулся до покрытого инеем основания мачты, в котором хранилось Ледяное сердце. Его холод почти причинял боль. Эш вспомнил всё, чему научился на многочисленных уроках Тобу, вдохнул… и выдохнул.

«Я смогу это сделать, но не в тишине. Я сделаю всё по-своему».

Эш задумался над словами Тобу о Ткани Мира и о том, как она была похожа на его связь с левиафанами. Он сосредоточил всё внимание на Ледяном сердце и его шёпоте и запел себе под нос колыбельную в такт ритму сердца. Поток слов помогал ему сконцентрироваться и отвлечься от любых помех. Эш почувствовал, как его аура звёздного света протянулась от кончиков пальцев к мачте и коснулась Ледяного сердца. Он попытался ухватиться за далёкую Песнь артефакта. К своему изумлению, Эш почувствовал, как его аура переплетается с мелодией, которая раньше от него ускользала. Он попробовал поторопить кристалл:

– Что ты говоришь? Что пытаешься мне сказать?

Песнь в его сознании становилась всё яснее, громче и значительнее. Она была невероятно похожа на Песнь левиафанов, но… ещё великолепнее, если такое было возможно. Глубже. Как будто Ледяное сердце обладало собственным разумом, мудростью, настолько глубокой, что Эш подозревал, у неё нет дна, и такой же древней, как сам мир. Несмотря на холодную природу Ледяного сердца, Эш чувствовал себя так, словно его заключило в тёплые объятия и прижало к себе невидимое существо, которое целую вечность ждало с ним встречи и было вне себя от радости, что Эш наконец пришёл. Какому существу это сердце принадлежало раньше? И как оно могло быть живо до сих пор?

Слушай хриплый и ломаный крик ворон,

Доказательством дружбы послужит он…

Эш ахнул и отпустил мачту, его рука дрожала. Пальцы горели от холода, покрытые блестящим инеем. Несмотря на это, Эш не мог сдержать улыбки. Он кристально ясно услышал сообщение артефакта. Его сердце подпрыгнуло от радости. Утешение и счастье, которые Эш чувствовал, когда ткал свою Песнь, были в сотню раз сильнее от Песни таинственного кристалла. Эш чувствовал себя так, словно встретился с давним другом, о существовании которого совсем забыл. И его старания наконец-то окупились! Эш слушал, и он услышал. Он не мог до конца в это поверить, но Ледяное сердце, холодный древний маяк, дало ему следующую подсказку колыбельной. «Значит, вороны предлагают мне дружить, а не пытаются помешать? Я чуть не понял тебя неправильно!»

Эш ещё не знал, о чём говорит новая подсказка, но был полон решимости это выяснить.

25. На Вершине Мира

Эш едва мог сдерживать волнение и отчаянно хотел рассказать Луне о своём открытии, но с этим приходилось повременить. Эш поднялся на палубу и увидел, что капитан Бом ведёт переговоры с вулписами.

– Два солнечных камня! – заявила Бом вождю крепости, маленькому бородатому вулпису, чья одежда была увешана сверкающими археомеханическими вещицами. В отличие от вечно невозмутимого мастера Подда, эти вулписы нервничали, их уши подёргивались, а лапы, не переставая, двигались. – То, что мы вам предлагаем, стоит по меньшей мере четыре камня, и даже тогда это форменный грабёж! Мастер Подд первый это подтвердит!

– Так точно, подтвержу, – согласился мастер Подд, который стоял рядом с ней.

Эша этот спор не удивил. Следопыты были прежде всего торговцами и всегда искали сделку повыгоднее. Выживание имеет свою цену – Эш быстро усвоил этот урок.

– Древние блестяшки с вашей палубы – и по рукам, – сказал вождь Небесного Моста, который восседал на похожей на улка лязгающей конструкции с четырьмя железными ногами. Каким бы потрясающим ни было это изобретение, Эш чувствовал к нему неприязнь. Оно выглядело совершенно неестественно, и его резкие, тяжёлые движения по-настоящему пугали. Эшу казалось, словно эта конструкция может в любой момент обрести собственный разум и наброситься на него.

– Ах. Археомеханические штучки Сколла, – сказала капитан Бом. – Боюсь, они мне не принадлежат. Хорошая попытка, но я не могу ими распоряжаться.

– Тогда только два, – сказал вождь, затем склонил голову набок, что-то заметив. – Что это?! – крикнул он, отчаянно показывая куда-то лапой.

Остальные вулписы повернули головы в указанном направлении.

– Что-то! – закричали все как один, некоторые нырнули в снег вперёд головой, словно искали что-то невидимое для Эша.

Вождь взмахнул хвостом.

– Ничего, – решил он после некоторого раздумья, оглядываясь на Бом. – Скрепим сделку, – вулпис протянул ей лапу.

Бом хмыкнула и полезла в мешочек на поясе, вытаскивая талисман из странной керамики Прежнего мира. Вождь выхватил безделушку у неё из рук и укусил своими мелкими острыми зубками. Очевидно довольный, он кивнул.

– Договорились.

– В самом деле? – спросил мастер Подд.

Вождь кивнул снова.

– Два солнечных камня и ящик лома.

– Лома?! Я сказала, четыре солнечных камня, а не древний хлам, который вам самим не нужен! – взревела Бом.

– Лом, или сделки не будет, – сказал предводитель, а потом заметил на снегу что-то ещё. – Что это?! – он пристально уставился на пустое место, а затем покачал головой. – Ничего. Разве что?!

– Блестяшка?! – крикнули его сородичи, прыгая в снег, скопившийся на развалинах.

Бом застонала.

– Я думала, что у нас с вулписами сложилось особое взаимопонимание, – сказала она, окружённая торчащими из снега пятыми точками с махающими из стороны в сторону хвостами. – Полагаю, наши отношения воистину уникальны, я права, мастер Подд?

– Так точно, вы правы, капитан, – сказал тот, спокойный, как всегда.

Чуть позже Эш на минуту отвлёкся от работы по заливке дёгтем трещин в корпусе «Ледяного сердца», чтобы понаблюдать за грохочущими механизмами из металлолома, которые вулписы использовали, чтобы копаться в руинах. Своими длинными лопатообразными руками они бросали мусор себе за спины, как лисы, копающиеся в снегу в поисках пищи. Вулписы с безумной скоростью носились вокруг своих машин, и эта суета казалась Эшу не менее впечатляющей, чем любой левиафан.

– Ка-а-ар! – закричала ворона, заставив его подпрыгнуть. Птица примостилась на одном из ближайших деревянных подъёмников, которые вулписы использовали для транспортировки тяжёлой добычи вверх и вниз по развалинам башни.

– Я не умею говорить по-вороньи, – сказал Эш вороне, пристально глядя на неё.

– Болтаешь со своими новыми друзьями, огненный мальчик? – спросила Луна с широкой улыбкой (и несколькими каплями дёгтя) на лице. Эш пересказал ей строку про ворон, которую ему напело Ледяное сердце, и это развеселило Луну больше, чем Эш мог ожидать.

– Кар, кар, кар, кар! – закричала Луна, махая руками. – Думаю, это вежливый способ поздороваться с кем-то по-вороньи.

– Очень смешно, – сказал Эш. Рядом с первой вороной уселась ещё одна. – Мне кажется, они пытаются мне что-то сказать, но я снова не понимаю, что именно.

– Тогда почему бы нам не пойти за ними и не выяснить? – сказала Луна, бросая кисть, схватила Эша за руку и потянула к подъёмнику. – Ты ничего не добьёшься, пытаясь с ними говорить!

– Мы не можем снова покинуть посты после прошлого раза! Капитан Бом была в ярости! – зашептал Эш, но только потому, что чувствовал себя обязанным возразить. На самом деле ему хотелось пойти за воронами так же сильно, как и Луне.

– Дава-а-ай, Эш! Ты никогда не разгадаешь загадки своей песенки, если будешь возиться тут с дёгтем! Следуй за воронами! Следуй за воронами! – скандировала Луна.

Конечно, она была права. К тому же Эшу всегда было трудно сопротивляться её уговорам.

– Ладно. Ты победила. Я же не должен давать своим навыкам скрытного побега заржаветь, верно? – улыбнулся Эш. – И, кажется, у меня есть идея…

Парочка отступила на шаг и залюбовалась своей работой. Луна и Эш окунули одну швабру в дёготь так, чтобы её волокна почернели, и обернули другую тёмной тканью. Затем они привязали к швабрам несколько кусков металлолома, изобразив руки, и одели самодельные фигуры в плащи. Издали, если хорошенько прищуриться – прищуриться очень-очень сильно, – те могли бы сойти за Эша и Луну.

Луна с гордостью посмотрела на Эша.

– Быстро учишься, огненный мальчик. Ты не совсем безнадёжен. Поехали! – сказала она, подведя его обратно к подъёмнику. – Берег чист! – шёпотом добавила она. Девочка встала на подъёмник, вороны протестующе закричали и взлетели к вершине башни.

– Ты уверена, что это безопасно?

– Нет ничего надёжнее механики вулписов! – заявила Луна. Эша это не убедило. – Клянусь своими картами, Эш. Смотри, какое у меня серьёзное лицо, – сказала девочка с улыбкой, широкой, как полозья саней. – Только не говори, что ты боишься.

– Нет, я просто… Нет, конечно, нет! – Эш немного помедлил, затем встал на платформу, и канат, удерживающий подъёмник, зловеще заскрипел. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь!

– Как всегда! – сказала Луна, улыбнувшись и потянув за канат, чтобы привести подъёмник в движение. Тот начал подниматься вдоль стены башни в том же направлении, куда улетели вороны. Эш ничком лежал на платформе, крепко вцепившись в край потными руками. Он раньше никогда не бывал на такой высоте, и теперь был потрясён, хотя ему пришлось признать, что вид сверху поражал воображение. Матерь Солнце заливала мир своим светом, ледяные равнины вокруг развалин сверкали, как хрусталь. Изо льда, как левиафаны на охоте, выступали древние постройки, бледно-голубые и неясные с такого расстояния. Луна одобрительно присвистнула, поднимая платформу ещё выше.

– На наших санях тебе не стоит вести себя как ребёнок, – поддразнила его Луна.

– Я-я не ребенок, мне просто… нравится вид отсюда, вот и всё.

– Угу, – Луна рассмеялась, потом замолчала на какое-то время. – Всё-таки приятно иметь рядом человека, с кем можно пошалить, понимаешь? Даже не знаю, стал бы кто-то другой из команды идти со мной на этот подъёмник, уж больно это опасно.

– Что?! – вскрикнул Эш.

– Хорошо иметь на борту друга примерно моего возраста – это всё, что я хотела сказать, Эш Покоритель Высот.

Эш улыбнулся от уха до уха, несмотря на страх.

– Спасибо! Мне тоже нравится быть рядом с тобой, Луна! У меня никогда не было много друзей. Потому что… ну, сама понимаешь. Так что… спасибо.

Девочка улыбнулась в ответ, и они стали вместе наслаждаться уютным молчанием, пока платформа поднималась всё выше и выше. Подъёмник миновал много уровней башни, и Эш заметил, что они были усеяны остовами старых жилищ. Застывшие крыши из шкур животных блестели ото льда, наполовину погребённые под снегом; коряги, которые когда-то были опорными балками домов, раскрошились и сломались. С выступов башни взлетели вороны и начали кружить вокруг подъёмника.

– Это место раньше было крепостью людей?.. – спросил Эш.

– Здесь уже много зим никто не жил, но раньше да.

– А что с ней случилось?

– То же, что рано или поздно случается с большинством крепостей. Я слышала, что в ворота вломились левиафаны. Людям пришлось бежать сюда, наверх, но они были слишком напуганы привидениями внутри, чтобы войти в руины. Они оказались в ловушке. Окружённые со всех сторон, люди не могли ни охотиться, ни добывать припасы. Потом явились Призраки и закончили то, что начали левиафаны, когда те ушли. Бедные жители Небесного Моста были слишком слабы, чтобы отбиваться. Это место пустовало много зим, пока здесь не поселились вулписы.

Эш побледнел. Он подумал, что такая же участь могла бы постичь Огнию и всех, кого он знал, и эта мысль была почти невыносима. Эш постарался выбросить её из головы на случай, если его мысли каким-то образом могут вызвать такие ужасные события.

Облако скрыло Матерь Солнце, окутав землю холодной тенью. Пошёл снег.

– Кто такие Призраки? Вы, Странники и следопыты, знаете? – спросил Эш.

– Это не столько кто, сколько что, – сказала Луна с мрачным выражением лица. – Кто-то говорит, что это души мёртвых следопытов, застрявшие в нашем мире, которые ездят на чёрных боевых санях и мстят за свои жестоко оборванные жизни. Другие говорят, что это тёмные духи из глубин подземного мира, которые ездят на левиафанах как на конях и забирают души живых в своё кошмарное царство. Чем бы они ни были, одно можно сказать точно – лучше держаться от них подальше. Никто – я хочу сказать совсем никто – не выживает после близкой встречи с ними.

По телу Эша пробежала дрожь.

– В любом случае, – продолжила Луна преувеличенно бодро, – хватит пустой болтовни. Мы пришли сюда, чтобы узнать, о чём твоя колыбельная, верно?

– В-верно, – сказал Эш и повторил слова загадки:

– Слушай хриплый и ломаный крик ворон,

Доказательством дружбы послужит он…

Платформа остановилась у вершины башни, дюжина ворон кружила над деревянными опорами, которые поддерживали подъёмный механизм.

– Ну, крики этих ворон и правда хриплые и ломаные, – сказала Луна.

Эш нервно сглотнул. Казалось, что они поднялись уже достаточно высоко, чтобы дотянуться до Матери Солнца. Подъёмник раскачивался на ветру в полуметре от края башни.

– Придётся прыгать, – сказала Луна.

– Ч-что?! Нет! – ноги Эша превратились в желе; он не осмеливался смотреть вниз.

– Или так, или оставайся на подъёмнике! Всё очень просто: один прыжок – и ты уже на твёрдой земле. Лучше так, чем стоять на этой шаткой штуке! – сказала Луна неоспоримую истину. Эш глубоко вдохнул, собрал всё своё мужество и прыгнул через провал, крепко зажмурив глаза. Он благополучно приземлился на башне и облегчённо выдохнул.

– Вот видишь! Это легко! – улыбнулась Луна, и в этот самый момент один конец троса, приводящего подъёмник в движение, лопнул, и Луна полетела вниз вдоль стены башни.

Эш вскрикнул от шока и бросился к краю, чтобы посмотреть, что стало с Луной. Голова пошла кругом, когда он увидел внизу бесконечную пропасть.

Эш поблагодарил духов, увидев, что Луна смогла уцепиться за край оборванного каната, а деревянный подъёмник вместе с награбленным добром вулписов, которое было на нём, летел в головокружительную пропасть.

– Что за дрянная работа! – крикнула Эшу девочка, каким-то образом ещё способная смеяться. Подъёмный механизм зажал узел каната прежде, чем та упала, но кто знал, как долго сможет держаться Луна?

– Что… что нам делать?! – закричал Эш.

– Здесь, внизу, есть дверь! – крикнула девочка в ответ, её голос был почти не слышен в завывании ветра. – Встретимся внутри!

– Ты с ума сошла?! – возмутился Эш, но Луна уже спрыгнула с каната на выступ в стены.

– Увидимся внутри! – услышал Эш голос девочки, хотя она сама уже скрылась из виду. Эш никогда раньше не встречал настолько храброго или настолько безрассудного человека, как Луна.

Он отполз от края башни; от порывистого ветра холодело в животе, а тело казалось таким невесомым, что его вот-вот могло сдуть.

«Меня сейчас стошнит. Пожалуйста, пусть меня не стошнит…»

Закричала ворона.

– Ка-а-ар.

Эш медленно обернулся. Он дрожал как осиновый лист и не сразу заметил птицу, которая сидела на каменном блоке рядом с большой зловещей дырой, ведущей вглубь руин.

– Ка-а-ар, – снова закричала ворона.

Ещё одна птица спустилась с неба и присоединилась к ней.

– Ка-а-ар. Ка-а-ар.

Теперь их стало больше. Четыре птицы. Они пристально смотрели на Эша блестящими чёрными глазами. Казалось, вороны, собравшиеся у входа в развалины, ждали его. В проёме висели, мягко покачиваясь на ветру, маленькие птички, сплетённые из веток. Подвешенные на нити сухожилий вороньи черепа, чёрные перья и тонкие косточки с тихим стуком бились друг о друга.

Стук. Стук.

По спине Эша побежали мурашки. Пути назад уже не было.

В проходе было темно. Эшу казалось, что чем больше он всматривается в тени, тем гуще они становятся. Собравшись с духом, он шагнул внутрь.

26. Крик чёрной птицы

Эш почти ничего не видел. Он мог различить только очертания множества свисающих костей и перьев. И хотя внутри был непроглядный мрак, Эш мог кое-что слышать. Резкие крики ворон. Он положил руку на холодную, липкую стену и начал на ощупь продвигаться внутрь.

«Что я здесь делаю? – думал Эш, чувствуя, как в нём поднимается страх. – Что это было?!» Он подпрыгнул, когда что-то легко коснулось его ноги, но было слишком темно, чтобы увидеть, что именно. Эш осторожно шагнул в какую-то комнату, и перемена в воздухе подсказала ему, что та была просторной и высокой. Когда глаза привыкли к темноте, Эш заметил, что его окружают странные предметы. На полу громоздились горшки и кувшины, а в нишах вдоль стен выстроились банки с неизвестными жидкостями и причудливые предметы. Множество сплетённых из веток птиц, вороньих костей и перьев свисали с высокого потолка, как паутина. Эш тяжело дышал, в окружающей его темноте двигались и кружились силуэты теней, но вскоре Эш понял, что это вовсе не тени, а сотни и сотни ворон. Вдруг они начали кричать все как одна, оглушающим хором. Какофония хриплых криков не давала сосредоточиться и дезориентировала чувства Эша. Пол был скользким от помёта, его запах обжигал ноздри. Сквозь шум Эш едва мог слышать собственные мысли.

«Что это за место?»

Затем, к ужасу Эша, из вихря ломаных чёрных силуэтов проступил ещё один – огромная ворона с взъерошенными, неряшливыми перьями и большой, чёрной, как сама тьма, головой. Эш задрожал от страха. Это какая-то тёмная магия? Не нужно было приходить сюда без Луны!

Существо повернуло голову к Эшу… и тот, дрожа от страха, понял, что это вовсе не чудовищная птица, а человек, одетый в рваные чёрные лохмотья, с лицом, скрытым в темноте большого глубокого капюшона. На плечах фигуры сидели вороны, каркая ей на ухо, словно нашёптывая тёмные тайны.

– Ткач, – сказала она.

Голос был женским, и по спине Эша побежали мурашки.

– Д-да? – пискнул Эш.

Он не сразу понял, что слова не прозвучали вслух. Женщина пела – если звуки, которые она издавала, можно было так назвать. Песнь походила на резкий, напряжённый шёпот; на лезвие, которым режут лёд, изломанное и зазубренное; на крик ворон, которые пируют среди мёртвых тел.

– Путешествие. Ответы. Искал. НАШЁЛ.

Песнь каким-то образом складывалась в слова прямо у Эша в голове, совсем как эмоции в Песнях левиафанов. Мальчик понятия не имел, что люди тоже могут так делать!

– Кто… кто вы такая?! – ответил Эш вслух, слишком напуганный, чтобы ткать Песнь самому.

– Вороны. Пойте. Говорите. Расскажите. ОПАСНОСТЬ. – Вороны закричали и окружили тёмную фигуру, скрывая её, как густой чёрный дым. В следующее мгновение она исчезла.

– Подождите! Куда вы уходите? – Эш резко обернулся, его кожу покалывало от страха.

– СКРЫТА.

Эш снова обернулся и отшатнулся, обнаружив тёмную фигуру прямо перед собой.

– Это были вы! Вы послали ворон следить за мной! Но как вы меня нашли?

– Эхо. В. Ткани. Мира, – пропела незнакомка.

– Но… Но как вы узнали, что я приду сюда? Мы… мы не собирались этого делать…

– Друзья. Помогли. Поворот. Судьбы. – Женщина подняла руки и указала на ворон, которые закричали в знак согласия. Эш стиснул зубы, внезапно осознав, о чём она говорит, хотя понятия не имел, как она это сделала.

– Те вороны, которые спугнули улков во время охоты?.. Вы вели меня сюда? Вы знали, что нам придётся ехать в Небесный Мост за припасами, когда они закончатся! Но… но зачем?!

– ОПАСНОСТЬ. Скрыта. Внутри.

Женщина-ворона шагнула к Эшу, который попятился, чтобы сохранить дистанцию между ними.

– БЕРЕГИСЬ.

– Я не понимаю!

– Берегись. Изгнанника. Кого ненавидят. КОГО БОЯТСЯ. Когти. Вонзаются. Глубже.

Она изогнула свою руку в форме когтя, чтобы подчеркнуть свои слова.

– Изгнанник… кого ты имеешь в виду?

– ИЗГНАННИК. Злой. Ищущий. ХИЩНЫЙ.

Птицы снова закружились над женщиной-вороной, а затем бросились на Эша шквалом перьев и острых когтей. Тот закричал от шока, закрывая лицо руками.

Тёмная фигура вдруг очутилась прямо перед ним. Она бросилась вперёд и схватила Эша за запястья холодными и влажными руками быстрее, чем тот успел отпрянуть.

– Изгнанник. Идёт. Путём тени. Отчаяние. ПРЕДАТЕЛЬ.

– Изгнанник… вы имеете в виду меня?! – от крика ворон у Эша болели барабанные перепонки; было сложно думать.

– Изгнанник. Не. Огний!

Эш, похолодев, осознал, что за Песнью вороны ему чудится скрытое послание, совсем как с Ледяным сердцем. Он попытался сосредоточиться, но был слишком напуган, чтобы сохранять концентрацию.

– УСЛЫШЬ. ВОРОН. УСЛЫШЬ! – пропела фигура. Эш чувствовал её настойчивость, её отчаянное желание что-то донести.

– Эш?! – раздался голос Луны совсем рядом.

Фигура с шипением обернулась.

– БОЙСЯ. БЕРЕГИСЬ. ИЗГНАННИКА, – взвизгнула она, прежде чем раствориться в тени.

Эш остался один, чувствуя, как по позвоночнику разливается холодный ужас.

– Вот ты где. Я уж думала, что никогда тебя не найду! Ты меня вообще искал? – Луна вошла в комнату, где стоял Эш. – Ого. Что это за место? Здесь так воняет!

Эш был слишком потрясён, слишком погружён в свои мысли, чтобы ответить. Кем была эта женщина? И что она имела в виду? Хотела ли она сказать, что Эш должен бояться кого-то другого или что он должен бояться самого себя?

– Эш? Эге-е-е-е-е-ей, Эш? Ты здесь? – Тут Луна заметила пустой взгляд мальчика и его бледное лицо. – С тобой всё в порядке? Ты как будто привидение увидел!

Эш сглотнул. У него было ужасное чувство, что Луна, возможно, права.

27. Ничего не изменилось

– Привидение? – переспросила Луна, приподняв бровь, пока дети нащупывали дорогу вниз по тёмной винтовой лестнице, ведущей в центр башни. – Действительно, ходят слухи, что в этих развалинах водятся привидения…

Эш был потрясён встречей с женщиной-вороной и даже не замечал, что они с Луной уже целую вечность спускаются по сырой, холодной лестнице, круг за кругом. У него бы закружилась голова, если бы он не был так растерян. Наконец дорога стала светлее, вдоль стен начали попадаться пылающие факелы, освещая пространство для вулписов-шахтёров, которые работали внизу и теперь с удивлением и любопытством наблюдали за проходящими мимо детьми.

– Что здесь делают человеческие дети? – спросил один из них.

– Простите, свернули не туда! – как всегда беззаботно сказала Луна.

– Или… или, может быть, это была ведьма? – сказал Эш, всё ещё думая о женщине-вороне. – Она летала туда-сюда и ткала Песнь прямо у меня в голове. Это было… впечатляюще, но очень страшно. Говорю тебе, в ней есть что-то… странное. И мне кажется, она пыталась рассказать мне следующую часть колыбельной, но я её не понял. Может, именно поэтому мои родители и хотели, чтобы я её нашёл, но эти слова не были похожи на другие части песни. «Берегись изгнанника». Может быть… может, я неправильно её расслышал? Но она пропала до того, как я успел переспросить…

– Ты уверен, что это не был просто вулпис, завёрнутый в старые тряпки? Знаешь, они иногда так делают. Или, что ещё вероятнее, может, тебе просто почудилось? Страх делает с людьми странные вещи – я же видела, как ты цеплялся за тот подъёмник, как за мамочку.

– Мне это не почудилось, Луна, – настаивал Эш. – Думаю, она была Ткачом Песен. Но её Песнь совсем не такая, как моя… она была страшнее…

– Ты явно не слышал себя, когда пел, не так ли? – пошутила девочка.

– Луна!

– Слушай, я даже не знаю, что тебе сказать. Давай выберемся из этого бесконечного лестничного колодца и, может быть, уже тогда немного подумаем, ладно?

– Или, может, это было предупреждение?.. – сказал Эш, пропустив предложение Луны мимо ушей. Песнь вороны-ведьмы ещё звучала в его голове.

«Бойся. Берегись. Изгнанника». Но кого она имела в виду?

Когда двое детей, покрытые пылью, наконец вышли из древней башни, щурясь от солнца, то увидели капитана Бом и Тобу, которые ждали снаружи. В руках капитана были зажаты двойники из швабр, и ни она, ни Тобу не выглядели особенно довольными.

– А я-то надеялась, что мы наконец вернулись в безопасное место… – еле слышно прошептала Эшу Луна.

– Знаете что? – нахмурившись, сказала Бом. Эш не знал и подозревал, что ему не хочется этого знать. – Думаю, мне стоит оставить вас обоих здесь. Держу пари, от этих швабр будет гораздо больше толку, чем от любого из вас, бездельников. – Эш заметил, что позади Бом, на краю крепости, прыгали вулписы и что-то возбуждённо лаяли, а остальные следопыты пытались их успокоить.

– Кто бы мог подумать, что мы встретимся здесь, капитан! – сказала Луна с притворным удивлением. – Вы мне не поверите, но приключилась действительно забавная история…

– Ох, да неужели? – спросила Бом. Эш почувствовал, что надвигается опасность.

– Именно так, – ответила Луна. – Скажи ей, Эш.

– Я… нет, мы просто… понимаете, мы просто должны были проверить эту лестницу на безопасность, вы понимаете, но… да, похоже, там всё в порядке. Никаких проблем, так что мы можем сейчас же вернуться к работе!

– Хм-хм. И почему, позволь спросить, ты весь в птичьем помёте, Эш? – спросила Бом.

Но когда тот уставился на белую грязь, которая забрызгала его плечи, к ним бросился вождь вулписов.

– Что всё это значит?! – воскликнул он, потянув капитана Бом за руку, и повёл её вместе с остальными на край крепостных развалин, где суетились возбуждённые вулписы. – Сделка отменяется! Сделка отменяется! – закричал вождь.

– Ну же, ну же, – сказала Бом. – Я не совсем понимаю, почему вы так волнуетесь, но уверена, этому есть разумное объяснение…

Вождь фыркнул и указал с края руин вниз. Проследив за его лапой, следопыты увидели далеко внизу стаю неистово извивающихся скрытней. В их когтях и челюстях, а также на снегу вокруг были осколки солнечных камней и обломки деревянного подъёмника. Эш и Луна судорожно сглотнули.

– Пожалуйста, скажи мне, что вы двое не имеете к этому отношения, – пробормотала Бом Луне уголком рта под сердитый лай и визг вулписов.

– Вы можете нами гордиться – это совершенно точно были не мы, – солгала Луна.

– Вулписы видели, как человеческие дети играли с подъёмником. Сломали его! Драгоценные блестяшки пропали! Зубастые гадости грызут и ломают их на куски! – воскликнул вождь вулписов, в отчаянии оттягивая свои уши назад. Его товарищи суетились вокруг, подёргивая ушами и оскалив клыки. – Сделка отменяется, сделка отменяется!

– Не стоит так спешить! – заговорила Бом своим самым виноватым голосом. – Уверена, мы сможем что-нибудь придумать…

– Ты ломаешь – ты покупаешь! – настаивал вождь.

– Это не мы виноваты, а ваш хлипкий подъёмник! – возразила Луна. – Он нас чуть не убил!

Эшу спорить не хотелось. Он чувствовал себя ужасно, потому что знал, что «Ледяному сердцу» больше нечего было обменивать и что оно отчаянно нуждалось в припасах, которые могли предоставить вулписы. Неужели они с Луной всё испортили?

– И снова ты продемонстрировал полное отсутствие здравого смысла, мальчик, – проворчал Эшу Тобу. – Ты меня разочаровал.

– Нет! Я следовал за Тканью Мира, как ты меня учил, и пошёл туда, куда она повела!

– Заодно сломав подъёмник? – Тобу на оправдания не купился.

– Я… я могу с этим разобраться! – сказал Эш, отчаянно желая всё исправить. – Я прогоню скрытней своей Песнью, и тогда мы сможем собрать осколки солнечного камня! – Мальчик не был уверен, хватит ли у него сил, но он должен был хотя бы попытаться помочь.

– Эш, нет! – предостерёг его Тобу. Но было слишком поздно. Вулписы прекратили спорить и уставились на Эша широко раскрытыми глазами.

– Ткач?.. – сказал вождь.

Бом одной рукой оттащила Эша назад.

– Эш, мальчик мой! Я знаю, что ты многообещающий молодой музыкант, и все мы просто обожаем зажигательные песенки, которыми ты нас развлекаешь, но сейчас не лучшее время для них, не так ли? – Капитан подняла брови и широко раскрыла глаза, словно пытаясь что-то донести до Эша.

Тот молча открыл и закрыл рот, как рыба. «Что происходит?»

Вулписы склонили головы набок, и следопыты «Ледяного сердца» нервно заёрзали, изо всех сил стараясь сделать беззаботный вид.

– Луна, будь добра, уведи Эша. Хорошо? Думаю, Йорри нужна твоя помощь, чтобы подготовить «Ледяное сердце» к отплытию, – выпалила Бом гораздо быстрее обычного.

– Есть, капитан! – сказала Луна и потащила Эша прочь.

– Ткач Песен? – спросил капитана один из вулписов.

– Ты привезла сюда Ткача Песен? Вам не рады! Уходите! Все уходите! – сказал другой.

– Нельзя петь перед этими ребятами, Эш! Иначе тебя сразу разоблачат! – прошептала Луна Эшу на ухо, уводя его прочь.

– Разоблачат? Что ты имеешь в…

Прежде чем Эш успел закончить фразу, Кайлен вырвала его из рук Луны. Её зубы были крепко сжаты, а глаза горели яростью.

– Что ты творишь?! – прошипела она. – Ты нас всех погубил!

Эш проследил за её взглядом.

– Вон! – залаяли вулписы на капитана Бом. – Убирайтесь вон! Вам не рады!

– Это просто большое недоразумение! Наверняка сегодня ночью мы над этим посмеёмся за выпивкой в честь заключения сделки. Вот увидите, – заверила Бом.

– Нет сделки! Нет выпивки! Вы несёте опасность! Убирайтесь!

Кайлен яростно зарычала, оттаскивая Эша подальше от толпы, чтобы они могли поговорить без лишних ушей.

– Ты сорвал нам сделку, и я не позволю тебе подвергать экипаж ещё большей опасности своими песенками.

Шок Эша сменился раздражением, и он вырвался из хватки Кайлен.

– Я не собираюсь делать того, что вам навредит! И разве мы не будем в большей опасности, если не станем избавляться от левиафанов?

– Нет, она права, – тихо сказала Луна.

– Что?

– Нравится тебе это или нет, но люди не доверяют Ткачам Песен, Эш. Теперь вулписы знают, что на борту «Ледяного сердца» есть Ткач, и эта новость пойдёт дальше. Люди станут нас избегать. Мы не сможем торговать, а значит, мы не сможем выжить.

Эш почувствовал себя отвратительно. «Вот в чём дело, – подумал он. – Видимо, ничего не изменилось. Все до сих пор считают меня монстром».

– Мне очень жаль, Эш, но тут ничего не поделать, – сказала Луна. Она протянула руку к его плечу, но Эш её оттолкнул. Он и так чувствовал себя неловко.

– «Ледяное сердце» – единственное место, где мне были рады. Я сделаю всё, чтобы его защитить, – сказал Эш.

– На самом деле, тебе здесь не рады, Ткач Песен. Таким, как ты, не рады нигде. Ты не можешь стать одним из нас, – сказала Кайлен.

Эш похолодел. Он чувствовал себя так, словно его сердце заморозила сама Ледяная Старуха.

– Эй! Это уже слишком! – закричала Луна. – Это неправда, Эш. Не слушай её! У кэпа случился бы припадок, если бы она узнала, что ты говоришь, Кайлен!

«Так больше продолжаться не может. Я только всё порчу и подвожу тех, кто мне дорог, – в отчаянии думал Эш. – Если где-то есть изгнанник, который опасен для других, которого следует бояться, то это я! Ворона-ведьма была права».

– Хочешь нам помочь, Эш? – спросила Кайлен, не обращая внимания на Луну. – Тогда уходи с «Ледяного сердца». Твоё пение левиафанам только подвергает нас опасности. Может, тебе удалось одурачить остальных, но со мной это не пройдёт. Если я увижу, что ты снова поёшь, ты об этом пожалеешь. Не сомневайся.

28. Тени прошлого

Маленький камешек, который в отчаянии бросил Эш, перелетел через вал и рухнул вниз, со звоном отскакивая от древних камней. Мальчик потерял его из виду, но ему показалось, что он услышал, как тот упал на лёд далеко-далеко внизу. Эш держался в стороне от команды «Ледяного сердца», особенно от капитана Бом, которая наверняка сейчас обдумывала наказание для него и Луны, и мальчик не хотел оказаться рядом, когда на капитана наконец найдёт вдохновение. Он наблюдал, как караван приземистых археомеханических саней вулписов, пыхтя, уходит в Снежное море, а за ним тянется чёрный дым. Это были не изящные обтекаемые сани, типичные для следопытов; это были лязгающие грубые судна, собранные, как лоскутное одеяло, из ржавого лома.

«Наверное, отправились искать тех, с кем смогут поторговать. Тех, у кого нет Ткача Песен, который сможет испортить сделку».

– Почему все так меня ненавидят?! – сказал Эш вслух, крепко зажмурившись и скрежеща зубами от досады.

– Я бы назвал это завистью, – раздался голос совсем рядом, напугав Эша. Он не заметил Сколла, который прислонился к стене неподалёку, заложив руки за голову. На его лице, как всегда, застыла волчья ухмылка. – У тебя есть сила бороться с тем, чего боятся все остальные люди этого мира. Они хотят того, чем ты обладаешь, но в глубине души знают, что ни за что этого не получат.

– Может быть, – сказал Эш. – Но я просто хочу быть нормальным.

– Больше никогда так не говори! – потребовал Сколл, отскакивая от стены, лёгкий как пёрышко. Полы его плаща взметнулись за спиной, когда он шагнул вперёд, сурово глядя на Эша. – Я хочу кое-что тебе показать, Эш. А теперь быстро – у нас мало времени.

Эш неохотно позволил Сколлу увести себя в тёмное сердце древней башни. Там они остановились у огромной фрески на стене, такой же высокой и широкой, как «Ледяное сердце». Эш потерял дар речи от одного её вида.

– Послушай меня, Эш. Из-за левиафанов крепости разрозненны и слабы, – сказал Сколл. – Но если я и узнал что-то важное за все годы поисков, так это то, что именно левиафаны делают Ткачей Песен сильными, – он указал на фреску. – Во время своих путешествий, далеко на западе, я наткнулся на руины, не тронутые вулписами или человеческим родом. В их глубине я узнал о вещах, которые невозможно себе представить.

И без того холодный воздух, казалось, стал ещё холоднее, когда Эш посмотрел на фреску: там была изображена огромная деревня из Прежнего мира, деревня во много раз больше крепости Огния. Над ней возвышалось чудовище, подобного которому Эш никогда не видел. Казалось, оно доставало до беспокойного грозового неба, из которого на землю дождём сыпались молнии. Отростки, похожие на корни деревьев, окружали тело чудовища, пронзали здания и раскидывали в стороны людей, которые выглядели как воины с древним ужасным оружием Прежнего мира, легко, словно назойливых насекомых. Хотя именно глаза, шесть безжалостных глаз, которые Эш столько раз видел у скрытней и проворников, говорили ему, что на фреске был какой-то левиафан. Эш почувствовал, как у него отвисает челюсть, а по коже бегут мурашки при одной только мысли о существовании подобного монстра. Это наверняка преувеличение. Что-то подобное не может существовать на самом деле, правда?

– Левиафаны – величайшие хищники, которых когда-либо знал этот мир. Ничто не может сравниться с их силой. Но кто способен влиять на эту силу? Кто способен контролировать и направлять их мощь?

– Ткачи Песен… – прошептал Эш, и холодок пробежал у него по спине, когда он представил, что будет петь такому чудовищу.

Сколл улыбнулся.

– Именно. Единственная сила в этом мире, более могущественная, чем левиафаны, – это Ткачи Песен. У тебя внутри скрыта великая мощь, Эш, и ты не должен отказываться от неё.

В голове у Эша всё перемешалось. То, о чём говорил Сколл, – сама мысль о такой силе приводила его в ужас. Но и интриговала тоже.

«Что, если я действительно был бы способен управлять левиафанами? Тогда я мог бы по-настоящему помочь “Ледяному сердцу”, доказать, что я ценный член экипажа».

– Но… но всё это неважно, – сказал Эш. – То, что я сделал с проворниками в Огнии… это была случайность. Скрытень, который напал на Йаллу… против него я был бессилен. Я даже не понимаю, что делаю… Невозможно, чтобы я смог петь такому…

Сколл задумчиво кивнул.

– Возможно. Но я думаю, тебе стоит поблагодарить за это своего друга Тобу. С его уроками ты ничего не добьёшься – по крайней мере, быстро, – как бы усердно он тебя ни тренировал. Я начинаю подозревать, что этот йети специально старается замедлить развитие твоих способностей. Он боится, что ты станешь сильнее его – он завидует твоей силе, как и все остальные.

Эш с негодованием отступил от Сколла на шаг.

– Тобу никогда бы такого не сделал! – сказал он.

Сколл слабо улыбнулся.

– Возможно. Но техника ткачества Песен, которую ты используешь, может только успокаивать левиафанов – что, конечно, хорошо и чудесно за пределами стен. Но это не поможет нам выиграть войну – а у нас именно война. Ты должен сражаться, Эш. У Ткачей Песен есть и другие техники. Я слышал о них, даже видел собственными глазами. Могущественные Ткачи Песен обладают силой, превосходящей любую Песнь, что ты когда-либо пел, и используют левиафанов как оружие, – в глазах Сколла вдруг вспыхнул азарт. – Ты сможешь стать великим, Эш, совсем как твой отец.

– Мой… мой отец? – растерянно спросил Эш.

Сколл поднял глаза на гигантскую фреску, но не видел её. Он погрузился в воспоминания, и его улыбка из хищной вдруг превратилась в мягкую.

– В ту ночь, когда мы впервые поговорили, я упомянул, что у меня был друг из Огнии. Его звали Ферно, – Сколл тихо усмехнулся. – Мы были очень близки. Несколько раз спасали друг другу жизни, хотя не сомневаюсь, что он спасал меня куда чаще, чем я его. Ферно был гордым Ткачом Песен, – продолжил Сколл, и Эш ахнул. – Хотя я знал, что у него есть сын, который живёт далеко на севере, я не сразу смог разглядеть связь между вами. Пока не услышал, как ты напеваешь ту мелодию во время тренировок на мачте – ту колыбельную. Твой отец мычал её себе под нос каждую чёртову минуту. Нет никаких сомнений, Эш, тогда я слышал именно её.

Казалось, время замедлило свой ход. Земля ушла у Эша из-под ног; ему почудилось, что он взлетает над миром, всё выше и выше.

– Ферно был твоим отцом, Эш.

29. Уплата долга

У Эша закружилась голова. Мир вдруг перевернулся вверх тормашками. Его отец – Ферно – действительно был Ткачом Песен! И человек, который стоял прямо здесь, рядом с Эшем, был его другом!

– Э-это просто невероятно! – выпалил Эш. Радость бурлила в нём, как гейзер. – Я не могу поверить… даже не думал… что здесь есть… ты… ты знаешь, где он?! – мысли Эша мчались так быстро, что он едва мог связать слова в предложения.

Сколл грустно улыбнулся, взял Эша за плечо и повел его прочь из развалин. Рудокопы вулписов увидели их и начали волноваться, но Эш их почти не замечал.

– Боюсь, что нет, – ответил Сколл на ходу. – Но он должен быть жив – он слишком упрямый, чтобы умереть. Мы разделились некоторое время назад, и с тех пор я не мог его найти, хоть и пытался. Думаю, он отправился в Солнцестояние, и нет такого места во всём мире, которое я бы сильнее хотел найти. Видишь ли, твой отец там родился; по крайней мере, так он мне говорил. Ферно хотел сохранить его расположение в секрете, и я, конечно, могу его понять. Я видел, как мир относится к Ткачам Песен, – Сколл сочувственно посмотрел на Эша. – Ферно, как и мы с тобой, верил, что Ткачи Песен заслуживают лучшей участи, что они могли бы подарить крепостям истинную свободу, если бы им дали шанс. Твой отец был человеком, который видел несправедливость и делал всё возможное, чтобы её исправить.

Эш кивнул, взволнованный тем, что его папа оказался именно таким человеком, каким он его себе представлял. Конечно, Эш был разочарован, что Сколл не знает, где именно находится Ферно, но его переполняла светлая радость уже от того, что он узнал хоть какую-то информацию об отце.

«Все знаки указывают на крепость Ткачей Песен! Я так и знал!»

Сколл выглядел задумчивым и печальным.

– Да, таких, как старина Ферно, немного. Сильный, смелый, знал, как хорошо провести время. Твои родители наткнулись на меня, когда я оказался в самом отчаянном положении в диких землях, и взяли на борт «Авантюриста». За это я бесконечно им обязан… и если смогу помочь им воссоединиться с сыном… будет чудесно. Часть долга будет уплачена.

– Ты и мою маму знал?! – Эшу было почти невозможно это принять. Они со Сколлом вышли из руин башни, яркое солнце согревало продрогшего Эша.

– Да, знал. Хотя твоя мать… Думаю, она не одобряла тех шалостей, в которые я втягивал твоего отца. Не то чтобы я мог её за это винить. – Сколл усмехнулся, но тут заметил мрачное выражение на лице Эша. – Твои родители любили тебя, Эш. Должно быть, решение оставить тебя причинило им гораздо больше боли, чем они могли бы выразить. Наверняка твои родители отчаянно пытались вернуться. Видимо, они столкнулись с какой-то серьёзной проблемой по пути. Поверь мне, я хочу найти их так же сильно, как ты. Думаю, у нас получится это сделать с помощью песни, которую отец оставил тебе, Эш, – начал объяснять Сколл. – Ферно всегда думал о таких вещах. Он вечно просчитывал всё наперёд, как бы отчаянно ни складывались обстоятельства. Мне кажется, он спрятал в песне карту. Карту, которая использует Ткань Мира, чтобы направлять тех, кто поёт колыбельную!

– Я… я знаю! – Эш буквально кипел от возбуждения.

Теперь настала очередь Сколла удивляться.

– Ты знаешь?! Ты пользовался этой картой?

Эш улыбнулся и кивнул.

– По крайней мере, я пытался это сделать! Но сейчас у меня возникла заминка…

Сколл выглядел ошеломлённым, но его обычная ухмылка быстро вернулась на лицо, и бирюзовые глаза ярко вспыхнули. Он рассмеялся и взъерошил волосы Эша.

– Ты настоящий герой, Эш! Ты сделал это! Хотя я в тебе и не сомневался. Ты должен рассказать эту колыбельную мне! Я смогу тебе помочь; нет, я должен тебе помочь! Это будет для меня делом чести!

Эш немного приободрился от того, что рассказал Сколлу правду.

«Теперь он сможет помочь! Если будем работать вместе, у нас точно всё получится!»

– Я могу вытащить нас отсюда прямо сейчас! – прошипел Сколл, его мозг явно лихорадочно работал. – Капитан Бом не изменит свой курс и не станет подвергать экипаж опасности, но я-то готов отправиться хоть на край света, чтобы найти Солнцестояние! Мы могли бы сделать это вместе, Эш!

– Что? Без «Ледяного сердца»? – Эш застыл. – Но почему? Я не…

– «Ледяное сердце» мчится навстречу погибели, – резко перебил его Сколл. – Вулписы не хотят с ним торговать. Но они всё равно станут торговать со мной. Так получилось, у меня в рукаве припрятано несколько козырей, на которые можно купить нам короткую комфортную поездку…

– Нет! Мы не можем их так оставить! – запротестовал Эш. – Они в беде!

Сколл схватил Эша за плечи. Его хватка причиняла боль, глаза безумно сверкали.

– Почему нет?! Сегодня они показали своё истинное лицо – им плевать на тебя. Я понимаю, это тяжело. Они были к тебе добры, добры к нам обоим, но следопыты знали, к чему может привести их работа. На тебе лежит большая ответственность перед твоими родителями – ты должен их найти, помочь им. Эш, ты уже так близко!

Эш испытывал сильное искушение поддаться уговорам Сколла и чувствовал себя виноватым, признавая это. Но его не переставали мучить сомнения.

Эшу нравилась команда «Ледяного сердца», что бы следопыты о нём ни думали. Он всё ещё хотел доказать, что стал одним из них, стал настоящим членом экипажа. Эш раньше не чувствовал свою принадлежность какому-то месту, но за те недели, что он провёл на борту «Ледяного сердца», он обрёл с ним особую связь. Эш считал следопытов своими друзьями и больше всего на свете хотел, чтобы те думали о нём то же самое.

– Я не могу, – наконец сказал Эш. – Я не могу оставить их сейчас. Я правда хочу найти родителей и Солнцестояние, но не могу бросить друзей, когда они так в нас нуждаются.

В глазах Сколла вспыхнул гнев – но только на секунду. Он исчез так быстро, что Эш подумал, не померещилось ли ему.

– Конечно. Ты совершенно прав. Надеюсь, ты сможешь простить меня за эти слова. Я был слишком взволнован, вот и всё. Я пойду с тобой, Эш, и мы вместе разгадаем загадку колыбельной. Возможно, у нас даже получится убедить капитана Бом отправиться туда, куда укажет Песнь.

Эш благодарно улыбнулся.

– Я уверен, когда-нибудь они изменят своё мнение и увидят ценность Ткачей Песен.

Ответная улыбка Сколла казалась неискренней. Они вдвоём направились обратно к ожидавшему на пристани «Ледяному сердцу».

30. Подарок

Какими бы удивительными ни были откровения Сколла о семье Эша, ситуация на санях повергала в уныние. Эш держался за поручень на борту саней и смотрел, как стремительно исчезают позади руины Небесного Моста – капитан Бом приказала разогнать двигатель на солнечном камне сильнее обычного. Взвесив все риски, она решила, что пока припасы не закончились совсем, лучше поспешить обратно в Аврору. Экипажу оставалось только надеяться, что энергии последнего солнечного камня хватит, чтобы туда добраться.

Теперь вся команда перешла на четверть пайка. Желудок Эша урчал и сжимался. Он никогда ещё не был так голоден, а ведь он пережил Великий Голод, который обрушился на Огнию шесть зим назад.

Эш подозревал, что бурление в его животе может быть как-то связано и со Сколлом тоже. Тот понимающе смотрел на Эша всякий раз, когда ловил его взгляд, и не переставал просить рассказать ему о колыбельной с тех пор, как они покинули Небесный Мост. Но Эш всегда отказывался, придумывая разные причины. Его настораживало предложение Сколла покинуть «Ледяное сердце». Впрочем, решение молчать давалось Эшу нелегко, раз уж он застрял в разгадке колыбельной. Теперь, когда он пел, в небе загоралась третья звезда, подтверждая, что Эш был прав, предполагая, что именно ворона-ведьма была «другом», к которому вели птицы. Но в новой строке, которую ведьма дала Эшу: «Бойся. Берегись. Изгнанника», не было никакого смысла. Неужели Эш неправильно её понял? «Какое тут доказательство дружбы! Она только напугала меня до полусмерти».

С Луной Эш тоже не хотел это обсуждать. После случая с вулписами между друзьями возникла некоторая неловкость, и девочка обращалась с ним слишком резко. «Просто она голодна», – предполагал Эш. А сокращение пайков – всё-таки его вина.

– Эш, мальчик мой! – раздался громкий голос капитана Бом, вырывая Эша из его мрачных мыслей. Она подошла и встала рядом, наблюдая за миром, проносящимся мимо.

– Как у тебя дела? Ты ещё рад быть на борту «Ледяного сердца»?

– Да, – ответил Эш.

– Даже последние несколько дней? – спросила Бом добрым, но требовательным тоном.

– Ну… н-не в последние несколько дней, нет. Но я очень рад, что могу поговорить с вами. Не думаю, что сейчас кто-то ещё этого захочет. Особенно Тобу – он и в лучшие времена был не слишком разговорчив.

– Все мы по-своему выражаем свои чувства, Эш. Посмотри на мастера Подда – я никак не могу заставить его замолчать!

Услышав своё имя, мастер Подд навострил уши. Он стоял на груде ящиков у штурвала, направляя сани по всё более каменистой местности.

– Так точно, капитан, – сказал он. Бом рассмеялась и покачала головой.

– Я не думаю, что Тобу привычна работа опекуна, но он воспринимает её так же серьёзно, как и всё остальное, за что берётся. И я подозреваю, глубоко в его холодном сердце, есть очень маленькая, крошечная искорка любви к тебе, – Бом растянула рот в улыбке.

Эша это не убедило.

– Он не верит в меня и не верит в то, что я смогу управлять своей силой.

– Или… – задумчиво сказала Бом, – возможно, он видит в тебе талант и ожидает чего-то большего.

– Вы так думаете?

Бом пожала плечами.

– Всё в этом мире возможно, не так ли?

Они молча стояли рядом, глядя на заснеженные вершины холмов вокруг. Затем Бом заметила, что Кайлен бросает через палубу в сторону Эша убийственные взгляды, как обычно бормоча себе под нос.

– Нашла здесь что-то поинтереснее твоей работы, Кайлен? – накричала на неё Бом. Кайлен опустила голову и вернулась к своим обязанностям. – По правде говоря, эта дубина вообще никого не любит. Но она готова на всё ради «Ледяного сердца», и это факт. Видишь её шрам поперёк глаза? Кайлен получила его, когда прыгнула на скрытня и боролась с этим вёртким червяком, выигрывая время, чтобы остальные успели подняться на борт «Ледяного сердца».

– Она так сделала? – удивлённо переспросил Эш.

– Ага. А ты должен понимать, что такое скрытень. – Бом посмотрела Эшу в глаза, выражение её лица было тёплым и добрым. – Скоро она поймёт, что ты один из нас. Но нужно дать ей немного времени. Мы ещё не привыкли, что у нас на борту Ткач Песен. И нам хочется узнать, как работает твоя сила, не меньше, чем тебе.

Эш кивнул, не зная, что ещё сказать. Слова Бом его немного обнадёжили.

– Спасибо, – сказал он наконец.

Капитан Бом, улыбаясь, положила руку ему на плечо, её маленькие глаза почти исчезли в складках век.

– Всегда пожалуйста, Эш. А теперь вперёд и с песней – без шуток! – иди и поговори со своим опекуном-йети.

Эш сглотнул, вздохнул и решил последовать её совету.

– О, и ещё, Эш, – окликнула его Бом, пока тот не успел уйти слишком далеко. – Кажется, нашему гальюну не повредит хорошая чистка. Займись им потом. Я просто хочу убедиться, что ты не забыл, как следовать приказам.

– Д-да, капитан, – сказал Эш, ощутив тошноту. Он совсем забыл, что Бом планировала наказать его за выходку в башне.

Волоча ноги в сторону палатки, он обдумывал слова Бом о том, что Тобу действительно о нём заботится. Может, она права? Но что, если прав Сколл и Тобу пытается его сдерживать? Это тоже было похоже на правду. Эш был в растерянности.

Он не удивился, обнаружив, что Тобу ждёт его в палатке. Эш застонал и приготовился получить нагоняй. Но йети его удивил.

– Ты разочарован своими успехами в ткачестве Песен, – сказал Тобу скорее утвердительно, чем вопросительно. – Хотя я верю, что ты когда-нибудь поймёшь причину, по которой мы движемся так медленно, я понимаю, что отсутствие прогресса беспокоит и расстраивает тебя. Что, в свою очередь, заставляет тебя действовать так… безрассудно, – у Тобу задёргался глаз. – Это… моя вина.

Сначала Эш решил, что ослышался. Тобу признаёт, что был неправ?!

– Поэтому… Вот, – сказал Тобу, протягивая ему какую-то вещь. Эш аккуратно её взял. К его удивлению, вещь оказалась окариной. Целёхонькой и совершенно новой.

– Я должен был понять это с самого начала, но, похоже, был слишком ослеплён традициями, – продолжал Тобу. – Мне и раньше приходилось сталкиваться с трудностями, Ткань Мира мне свидетель. Я побывал в яростных битвах, прошёл суровые испытания своей силы и выносливости. Но мне начало казаться, что именно твоё обучение станет тем вызовом, который, в конце концов, окажется мне не по силам. В то утро, когда мы прибыли в Небесный Мост, я увидел, как ты сидел на мачте. Тогда ты использовал песню, чтобы сосредоточиться и услышать то, что я требовал. И тогда понял, что тебе мешает не лень, а мои методы. Ты нуждаешься в поощрении и поддержке, а также тренировках и терпении. Я хочу сказать, что ты делаешь успехи, а мне нужно больше стараться, чтобы правильно донести это до тебя.

– Значит, ты… сделал её мне? – сумел выговорить Эш. Он поднёс окарину к губам и заиграл какую-то мелодию. О духи, как же приятно было снова играть. Эша окутало знакомое ощущение безопасности и тепла. Окарина была сделана довольно грубо, но она работала. И она была, безусловно, самым приятным подарком, что Эш получал в своей жизни.

– Тобу, я… я не знаю, что сказать… – У Эша пересохло в горле; он чувствовал, как глаза защипало от слёз. Мальчик бросился к Тобу и обнял его за пояс. – Спасибо, Тобу. Спасибо! – пробормотал он прямо в тёплый мех своего опекуна. Потрясённый, не привыкший к нежности йети, похоже, растерялся. – Я хочу, чтобы ты мной гордился. Я буду стараться, – сказал Эш.

Вернув себе самообладание, Тобу протянул руки, чтобы обнять Эша в ответ, но помедлил, а потом и вовсе передумал. Прокашлявшись, он погладил воспитанника по голове, а затем отстранил, глядя ему в глаза.

– Я знаю, – сказал Тобу, позволив себе улыбнуться.

Тут тишину нарушил крик Тейи из вороньего гнезда:

– Сани прямо по курсу!

31. Тупик

Испуганные члены экипажа бросились к левому борту, чтобы взглянуть туда, куда указывала Тейя.

– Следопыты? – с надеждой спросил Йорри.

– В такой глуши? Какие идиоты станут забираться так далеко? – ответил Коб.

– Ты хотел сказать, кроме нас? – уточнила Кайлен.

– Звёзды небесные, пусть у них будет хоть немного лишней еды! – сказала Луна. Эш прищурился и смог различить очертания саней – тёмные пятна на туманном белом фоне.

Их было очень много. Судя по всему, к «Ледяному сердцу» направлялась целая флотилия саней. Что-то в этом зрелище заставляло Эша чувствовать себя неуютно.

Капитан Бом тоже внимательно всматривалась в даль. Следопыты притихли, в воздухе повисло напряжение.

– Поворачивайте сани! – вдруг приказала Бом. – Уходим на восток. Разворачивайтесь, немедленно!

Команда пришла в движение, бросаясь к снастям, и Эш вместе с ними. Его горло сжимал страх. Что же происходит?!

Бом с силой налегла на штурвал, и «Ледяное сердце» резко накренилось на правый борт.

– Призраки! – крикнула Тейя. – Я насчитала десять саней!

Страх, охвативший Эша, превратился в настоящую панику. Несмотря на множество ужасных историй, которые он слышал о Призраках, Эш никогда не думал, что столкнётся с этими жестокими налётчиками в реальности. Колени Эша дрожали и подгибались. Верёвки выскальзывали из рук.

– Левиафановы отродья! – выругалась капитан Бом.

– Они разделяются, хотят нас окружить! – предупредила Тейя. – Если не поторопимся, нас возьмут в кольцо!

– Они отрезают нам дорогу, капитан! – Луна подбежала к Бом с картами в руках. – А обходной путь вокруг гор Ледяные пальцы тянется на сотни километров; с нашими припасами мы его не переживём! – На этих словах Кайлен метнула в Эша сердитый взгляд. – Поблизости нет ни одной крепости, – добавила Луна, затем указала на приближающихся Призраков: – Мы должны через них прорваться, иначе не переживём это путешествие!

Следопыты слушали её с мрачными лицами.

– Ты права, морской лев меня задери, – согласилась Бом. – Конечно, права. Соберитесь с духом, дорогие друзья, сейчас будет немного шумно!

– Погоди! – крикнул Сколл. – А как же Ущелье теней?

Экипаж охватила тревога; хоть «Ледяное сердце» и набирало скорость, чёрные сани Призраков с каждой минутой становились всё ближе.

– У нас больше шансов выстоять против этих ребят, чем проскочить через ущелье, – выплюнула Кайлен.

– Ты так уверена? Ущелье прорезает эти горы насквозь. Так у нас появится шанс добраться до Авроры с нашими пайками, и не придётся выступать против целой флотилии Призраков! А ещё я слышал о крепости Изолай, которая стоит на землях с другой стороны ущелья. Может, у нас получится пополнить запасы ещё до того, как мы доберёмся до Объятий Авроры!

– Тот самый Изолай? – усмехнулась Кайлен. – Это место – миф.

– Кайлен права, Сколл, – согласилась Бом. – Местонахождение Изолая неизвестно, если он вообще существует.

– Я слышал слишком много историй про Изолай, чтобы он был просто выдумкой. Настоятельно рекомендую попытаться пройти это ущелье. Даже Призраки вряд ли станут преследовать нас там. Это наш шанс на спасение между жизнью и смертью!

– Я бы не сказал, что шансов выстоять против них у нас намного больше, – сказал Йорри, кивая в сторону приближающегося флота, который казался таким же непроходимым, как горы на востоке.

Команда погрузилась в молчание. Кайлен сплюнула на палубу, а Йалла показала знак своим богам.

Бом зарычала и задумчиво потёрла лоб.

Эш прокашлялся.

– А что… что такое Ущелье теней? – спросил он, немного опасаясь получить ответ.

– Это место кишит привидениями, проклятыми мстительными духами тех, кто там погиб, – начал Твинг, понизив голос и оглядываясь по сторонам, словно желая убедиться, что ему никто не угрожает. – Там очень-очень много духов, – закончил он.

Следопыты содрогнулись.

– Там полно левиафанов! И не просто каких-то, а титанов, – добавила Йалла.

– На самом деле это замёрзшая река, которая проходит через длинное узкое ущелье между скалами, – сказала Луна с обеспокоенным видом. – Как только войдёшь туда, лучше действовать быстро и осторожно, потому что оттуда нет другого выхода, кроме как с обратной стороны. Это идеальное место для засады монстров, которые хотят похрустеть твоими косточками и поплеваться твоими хрящиками.

Эш судорожно сглотнул. Вечная улыбка на лице Сколла слегка дрогнула. Даже Тобу выглядел обеспокоенным.

– Я… я помогу нам прорваться, – сказал Эш. Ему казалось, что он слышит эти слова со стороны, паря в воздухе над собственным телом.

Экипаж ахнул.

– Эш, нет, – начала было Луна.

– Как тогда, на охоте?! – усмехнулась Кайлен.

– А у нас есть выбор? – сказал Эш, начиная злиться. Он хотел, наконец, взять судьбу в свои руки, даже если это означало нырнуть вперёд головой в мучительную смерть. – Ты же знаешь, мы и минуты не продержимся против саней Призраков! А с моим ткачеством Песен у нас, по крайней мере, будет шанс…

– Скрытни и проворники – это одно дело, парень, но титаны тебе точно не по зубам, – вмешался Тобу. – Ты их никогда раньше не видел, не говоря уже о том, чтобы им петь.

Команда начала испуганно переговариваться. Капитан Бом пребывала в глубокой задумчивости, оценивая варианты действий. Она смотрела на приближающийся флот, на искорёженные чёрные корабли, похожие на разинутые пасти, готовые проглотить «Ледяное сердце» целиком.

– Я просто хочу помочь, – тихо сказал Эш. – И я много тренировался.

– Так и есть! – подтвердила Луна. – Я сама видела. Я верю в тебя, Эш!

– Валькирии небесные! – сказала Бом. – Хватит уже историй о привидениях. У нас есть меха, чтобы уберечься от холода, есть копья и стрелы, чтобы защититься, и лучшая чёртова команда, что когда-либо бороздила Снежное море. Если и существуют сани, способные прорваться через это ущелье, то это «Ледяное сердце». Итак… слушайте мой приказ. Идём в Ущелье теней!

– Есть, капитан! – хором отозвались следопыты.

– Отличный настрой! Уж поверьте, мы хорошенько посмеёмся, когда будем вспоминать это в безопасности Авроры!

Возможно, Бом была права. Но в тот момент смех был последним, о чём думала команда. Эш помогал остальным разворачивать сани, чувствуя жгучую решимость в груди. Сколл одобрительно взглянул на него, когда тот поспешил помочь следопытам со снастями, а Луна ударила кулаком в плечо, проходя мимо. Эш никогда раньше не чувствовал такой решимости. Безопасность «Ледяного сердца» теперь была в его руках. Пришло время показать всем, на что он способен.

– Я не боюсь, – сказал Эш сам себе.

Но даже он понимал, что это ложь.

Часть третья
Ткач песен

32. Ущелье Теней

Горы Ледяные пальцы торчали из снега, как кривые полусгнившие зубы, чернея на фоне мрачного серого неба. Хотя Ущелье теней было ещё мрачнее – неровная борозда, которая прорезала скалы, словно рваная рана. Из ущелья вырывались серые клочья холодного тумана, скелеты разбитых саней усеивали снаружи лёд, как обглоданные кости.

Пока план Сколла работал, как было задумано. Флотилия Призраков остановилась на некотором отдалении от входа в ущелье, преграждая «Ледяному сердцу» путь к отступлению, но, похоже, больше не пытаясь преследовать. Команда «Ледяного сердца» стояла вдоль бортов саней с оружием в руках и в тревожном молчании смотрела на возвышающиеся скалы. Сердце Эша бешено колотилось. Он так сильно вцепился в борт, что заболели пальцы.

– Дыши глубже, мальчик, – сказал Тобу, стоя рядом и наложив стрелу на тетиву. – Сохраняй спокойствие. Сохраняй концентрацию.

Эш кивнул и попытался успокоить дыхание. «Ледяное сердце» направилось ко входу в ущелье, двигаясь медленнее, гораздо медленнее обычного, чтобы не привлекать ненужного внимания. Отвесные скалы, которые поднимались в небо, словно смыкались над санями. Тусклый свет отражался ото льда и окрашивал всё вокруг в дымчато-синий сумрак, словно сани шли глубоко под водой. Ущелье было тесным, душным местом. Эш чувствовал себя так, будто вот-вот утонет; ему даже захотелось задержать дыхание, которое вырывалось изо рта рваными туманными облачками, как бы сильно Эш ни пытался его успокоить. Громкий треск эхом гулял между стенами ущелья – это замёрзшая река сопротивлялась под тяжестью «Ледяного сердца». Казалось, стылый коридор ущелья гудит и поёт собственную Песнь, словно сами ледяные духи возвещают о прибытии следопытов.

– Привидений не бывает, – сказал Эшу Тобу, не отрывая взгляда от узкого прохода.

«Опять он читает мои мысли», – подумал Эш.

Сколл в одиночестве стоял на носу саней – тёмная тень на фоне светящихся льдисто-голубых стен ущелья. Каким бы сосредоточенным он ни казался, Эш заметил, что на его лице царит обычная волчья ухмылка. Чему мог радоваться Сколл в такой ситуации?

«Ледяное сердце» прокладывало путь через змеящееся ущелье. Тени вокруг становились всё гуще. Было бы сложно понять, что сейчас день, если бы не тонкая белая полоска, которая извивалась высоко над головами, как река в небесах.

Тейя начала указывать вперёд с высоты вороньего гнезда. Проследив за её жестами, остальная часть команды смогла различить в тёмно-синей мгле впереди какие-то неясные фигуры.

– Караван вулписов, – прошептала Луна, которая стояла рядом с Эшем.

Когда «Ледяное сердце» приблизилось к загадочным силуэтам, следопыты ахнули от ужаса.

Из огромного разлома на льду торчали носы саней, и Эш узнал в них суда, что недавно покинули Небесный Мост. Ледяная вода билась о собранные из металлолома борта, остальные части саней терялись в бездонной темноте подо льдом. Археомеханические устройства, и бочки, и разный хлам плавали на поверхности воды. Вулписов нигде не было видно.

– Боже милостивый, – выдохнула капитан Бом. – Зачем они сюда пошли? О чём они только думали?

По ущелью эхом прокатился низкий, громкий, печальный вой.

Ему в ответ раздался ещё один.

«Что это?!» – подумал Эш, страх грозил захлестнуть его с головой.

Луна подала какой-то знак капитану. Похоже, намекала, что на этих санях нет признаков выживших вулписов.

Бом мрачно кивнула.

– Я смогу нас провести, – жестом ответила она.

«Ледяное сердце», огибая затонувшие сани, непреклонно двигалось вперёд. Казалось, весь экипаж затаил дыхание. В полной тишине был слышен только призрачный шёпот ветра. Эш чувствовал, как его пульс отдаётся в ушах.

Тейя вглядывалась в темноту из вороньего гнезда, но ничего не было видно.

Сани скользили вперёд.

Скрипели снасти.

Эш осмелился выглянуть за борт. Только лёд и чёрная бездна внизу.

Под тяжестью судна лёд издал громкий раскатистый треск, который эхом прокатился по ущелью. Следопыты поморщились. Но вскоре снова стало тихо. Мир был неподвижен.

Вдруг воздух сотряс низкий голодный вопль, который пробирал до самых костей. Эш поднял глаза на Тобу, ища поддержки, но йети смотрел за борт с мрачным от беспокойства лицом. Остальные члены экипажа выглядели не лучше. Следопыты были настороже, их глаза говорили, что они готовы действовать.

– Приготовились… – прошептала капитан Бом.

Подо льдом проявились тёмные силуэты.

Огромные силуэты.

Настолько огромные, что Эш не сомневался – они с лёгкостью смогут утащить «Ледяное сердце» вниз.

Он смотрел в тишине через борт, чувствуя себя совершенно беспомощным. Эшу не терпелось что-нибудь сделать – что угодно – вместо того, чтобы просто стоять и смотреть, как эти твари подкрадываются к саням.

Эш сосредоточился, напряг все свои чувства и прокашлялся, готовясь ткать Песнь.

Силуэты приблизились к поверхности… и начали петь. Сначала неуверенно, но их Песнь быстро набирала громкость, становясь похожей на завывание ветра в горном ущелье.

– ОХОТИТЬСЯ. ПОЙМАТЬ. УБИТЬ.

Эш ощутил в этом вое эмоции, намерения левиафанов.

– ЛЮДИ. НЕНАВИДЕТЬ. СХВАТИТЬ. УНИЧТОЖИТЬ.

Звери почувствовали, что над ними что-то есть. Лёд под санями снова оглушительно затрещал. Следопыты поморщились, словно в замедленной съёмке. А потом мир с оглушительным грохотом взорвался.

Лёд вокруг саней выстрелил в воздух, превратившись в большие кувыркающиеся глыбы. Из глубины показались спинные плавники размером с паруса саней и покрытые шрамами грубые шкуры. Множество глаз, белых как снег, поднялись высоко над палубой и жадно уставились на команду.

Рядом с «Ледяным сердцем», так легко прорубая себе путь сквозь твёрдый лёд, словно это была вода, скользили три самых больших левиафана, что Эш когда-либо видел. Их рёв и вой сотрясали доски судна и рёбра Эша. Песнь была так сильна, что мальчику показалось, будто его сильно ударили по голове.

– Это титаны, слева и справа по борту! – крикнула Тейя из вороньего гнезда, словно кто-то ещё этого не заметил. Йорри прибавил скорость саней, пытаясь оторваться от левиафанов.

– Эш, милый мой мальчик! – крикнула Бом из-за штурвала. – Я буду очень тебе признательна, если ты начнёшь петь им что-нибудь успокаивающее. Сделаешь милость?

– Д-да, капитан! – заикаясь, ответил Эш, хотя теперь, увидев истинный масштаб ситуации, он предпочёл бы делать что угодно, кроме этого.

«Если я провалюсь, всё будет кончено. Никаких вторых шансов. Никакой ответственности, Эш. От тебя зависит всего лишь всё».

– Дыши, – крикнул ему Тобу, целясь из лука в гигантских тварей. Эш прокрутил в мыслях то, что узнал от Тобу, пытаясь выбросить из головы все отвлекающие факторы вокруг.

Он открыл рот, чтобы запеть… но смог издать только слабый хрип, голос застрял в горле. Разум Эша лихорадочно работал, вместо Песни к горлу поднималась кислая желчь. «Я всю жизнь мечтал петь, а теперь, когда мне наконец выпал шанс, могу только хрипеть!» Эш попытался сосредоточиться и прислушаться к Ткани Мира, как учил его Тобу, но так и не смог успокоить стремительные мысли.

«Очисти разум. Слушай ритм сердца, медленный и уверенный».

Вспомнив совет Тобу, Эш немного успокоился. Дрожа как маленький пикль, Эш вышел на нос саней и закрыл глаза.

«Ты сможешь это сделать. Ты сможешь это сделать».

Эш начал петь. Он изо всех сил старался забыть о том, где находится и что левиафаны больше саней смотрят на него, как на обед. Его тело окутала сияющая аура, как звёздочки, пойманные вихрем, и это помогло Эшу успокоиться. Аура устремилась к гигантским силуэтам песенных аур титанов, которые пульсировали и раскачивались, как волны в океане. Эти песни не шли ни в какое сравнение с Песнями проворников и скрытней. Аура Эша танцевала вокруг них, шепча успокаивающие слова и внушая умиротворяющие мысли.

– Мир. Пропустите нас. Мы не хотим вас обидеть.

Пока Эш пел, перед его глазами вставали туманные очертания лиц родителей, придавая ему сил.

Но только его аура начала переплетаться с волнами аур титанов, те испустили яростный рёв. Большие кожистые перепонки на их боках завибрировали, как барабаны, усиливая звук. Этот рёв был громче всего, что Эш слышал в своей жизни.

Он был похож на падение в глубокую ледяную воду: шокирующий и болезненный, захватывающий дыхание. Звук подавлял. К такому Эш не был готов.

Его Песнь дрогнула, вихрь ауры погас, как свеча. И тут на него обрушилась Песнь титанов. Чудовища испустили сотрясающий скалы вопль, от его силы треснул лёд вокруг. Эш почувствовал себя так, словно его голову зажали между двумя гонгами. Остальные члены экипажа рухнули на колени, в агонии зажимая уши. Но Эш был настроен решительно.

«Я должен вытащить нас отсюда! Должен показать команде, что мою силу можно использовать во благо. Я смогу безопасно провести “Ледяное сердце” через ущелье, я это знаю!»

Эш стиснул зубы, решаясь, приготовился и запел ещё громче, стараясь успокоить сердцебиение и ткать Песнь в его обычном ритме.

– Всё хорошо! Медленно! Спокойно! – проревел Тобу.

Эш нырял своей песенной аурой в атаку монстров, изворачиваясь, сплетая над головами и вокруг аур титанов, пропуская сквозь их Песни, как швейную нить, свою Песнь. Эш вспомнил спокойную ясность, которую чувствовал, когда услышал Ледяное сердце, и попытался её повторить. Он вложил в поток Песни свои самые сокровенные желания.

– Успокойтесь! Мир! Мы не хотим вас обидеть!

В ответ титаны издали низкий рёв, и Эш с трепетом увидел, что их аура постепенно тускнеет, превращаясь из кроваво-красной в тёмно-пурпурную. Левиафаны были недовольны – но не нападали. «У меня получается! – подумал Эш. – У меня правда получается!»

– Отличное представление, Эш! – крикнула капитан Бом. – Продолжай в том же духе, дорогой мой мальчик!

Но радуясь тому, что у него получилось, Эш не заметил кое-что очень неправильное…

Сначала оно было едва слышно среди остального шума. Какое-то раздражающее жужжание в глубине сознания.

Эш пытался не обращать на него внимания, стараясь сосредоточиться на своей Песни. Но жужжание становилось всё громче и громче, невидимой силой противодействуя Эшу. Тот понял, что это не титаны.

Это была другая Песнь, которую Эш никогда раньше не слышал. Она была похожа на отвратительное облако гудящих насекомых, которые роились и жужжали вокруг его головы, заползая в уши.

«Что это?!»

Титаны тоже услышали эту Песнь. Они снова начали злиться, их ауры снова приобрели зловещий алый цвет.

Эш поморщился, пытаясь выбросить гудение из головы. «Уходи! – мысленно закричал он, прерывая свою Песнь, но тщетно. Жужжание становилось всё громче и громче, пока не заглушило все остальные звуки. Эш попытался протолкнуть свою Песнь сквозь него. «Успокойтесь, – пел он титанам, – пожалуйста, успокойтесь», – но Эш уже не верил в собственную Песнь. Все наставления Тобу оказались бесполезны. Как Эш мог утихомирить монстров, когда его собственный разум кружился и плавился от этого звука – бесконечного, ужасного звука?

Эш вдруг вскрикнул, схватившись за голову, когда жужжание пронзило его череп. Оно было невыносимо. Тобу успел подхватить Эша прежде, чем тот упал на палубу, отбросив лук в сторону, чтобы освободить руки.

– Я… она слишком сильна, – запинаясь, пробормотал Эш, заметив, что из носа течёт кровь. Перед глазами всё плыло, а голова словно перевернулась вверх тормашками.

– Убери её отсюда! Убери её из моей головы! – закричал Эш. Боль была невыносима; он едва мог думать.

– Что там случилось?! – завопила Бом.

– Он проиграл! Этот мальчик проиграл! – закричала Кайлен. – Как я и говорила, монстры берут над ним контроль! Прижмите мальчика к палубе, если не хотите, чтобы он всадил стрелу вам в спины!

– Успокойся, Кайлен! – приказала Бом. На короткий, сбивающий с толку миг мир погрузился в тишину, а затем ущелье наполнилось грохотом, который выходил за пределы любого понимания. Лёд треснул, мачта «Ледяного сердца» раскололась, и со скал от силы Песни титанов сошла снежная лавина. Бом налегла на штурвал, уводя сани в сторону, и команда, зажав уши руками, закричала от душераздирающего воя.

Голова Эша шла кругом, монотонное гудение эхом отдавалось в его сознании. Он не мог разобрать слов странной Песни, если они вообще были, но в глубине души Эш понимал её значение. Она призывала, нет, требовала от титанов кровопролития и бойни. Эша начало мутить. Он никогда раньше не встречал такой ненависти.

– Нужно выбираться отсюда… – начала было Бом, но тут в борт «Ледяного сердца» врезался титан. Сани затряслись – чудовище едва не опрокинуло судно своим огромным весом. – Нужно убираться отсюда, и немедленно!

Йорри нажал на рычаг двигателя, и «Ледяное сердце» рванулось вперёд за миг до того, как пасть титана сомкнулась у кормы, промахнувшись на какую-то ладонь.

Теперь, когда Эш перестал бороться, жужжание больше не причиняло боли, но оно всё ещё звучало на краю сознания, скрытое эхом оглушительной Песни титанов. Эш посмотрел на Тобу, пытаясь найти утешение в его обычно каменно-спокойном лице, но увидел, что йети растерян точно так же, как он сам.

Луна бросилась было на помощь, но резко остановилась, широко раскрыв глаза от увиденного впереди.

– Прямо по курсу! – крикнула она, перекрывая вой и крики. Там, выплывая из голубого тумана, прямо к «Ледяному сердцу» мчались трое чёрных саней. Они были искорёженными и зазубренными, как разбитые суда, которые не знали, что слишком повреждены, чтобы двигаться. Над ними развевались полуистлевшие, рваные чёрные паруса с грубыми красными символами, уродовавшими ткань. Мачты украшали черепа и кости, на бортах блестели лезвия и шипы. Сани словно вышли из страшной сказки, ночного кошмара.

– Призраки! – закричала Луна. – Это Призраки!

– Ради Авроры… – выругалась Бом себе под нос, прежде чем закричать: – Экипаж, уходим немедленно!

Эш сумел подняться, дрожа, когда тёмные изломанные сани понеслись в сторону следопытов.

– Иди, помоги остальным! – прохрипел он Тобу, отталкивая йети.

Жужжание заполнило всё ущелье.

Призраки были здесь, и они явились за «Ледяным сердцем».

33. Западня

Бом, не мешкая, всем весом навалилась на штурвал. Эш поплёлся в противоположном направлении, пытаясь сохранять равновесие на шаткой палубе. «Ледяное сердце» резко свернуло в сторону от приближающихся Призраков, едва избежав столкновения. Когда следопыты проносились мимо, ноздри Эша наполнил запах гниющего сырого дерева. Чёрные сани были меньше «Ледяного сердца», но гораздо быстрее. Они были построены специально для боя, их зазубренные борта были созданы, чтобы ломать и разрывать добычу, а не перевозить товары. Призраки развернулись и помчались, как стрелы, за «Ледяным сердцем», ревущие титаны преследовали их по пятам. Скалы ущелья нависали над санями, почти не оставляя места для манёвра.

– Нужно больше энергии! – закричала Бом. – И возьмите уже чёртово оружие!

Йорри хмыкнул, колдуя над рычагами двигателя, солнечный камень разгорался всё ярче и гудел всё громче. Коб побежал к арбалету на левом борту, а мастер Подд встал за правый. Они открыли огонь по Призракам, когда Луна и Твинг поспешно зарядили оружие болтами. Тобу выпустил в титанов стрелы, Кайлен и остальная команда последовали его примеру, но стрелы отскакивали от твёрдых, как лёд, шкур, не причиняя никакого вреда.

Титаны обрушили на следопытов новый шквал звуков, используя свою Песнь как оружие. Лёд на скалах разлетался вдребезги и обрушивался вниз, пробивая замёрзшую реку. Холодная вода заливала палубу «Ледяного сердца». Эш успел прикрыть голову руками, когда на него градом посыпались обломки льда. Вытерев кровь из-под носа, он ухватился за борт саней, изо всех сил стараясь снова соткать Песнь, пытаясь остановить титанов, но сердце Эша было полно страха, и он едва мог сосредоточиться. Порывистый ветер бросал снег в глаза и морозил лицо.

Из-за пронизывающего ветра, воинственных криков титанов и бесконечного невыносимого жужжания Эш почти не слышал собственный голос.

Призраки бросили гарпун, который врезался в скалу слева от «Ледяного сердца». В ответ мастер Подд отправил болт из своего арбалета в чёрные сани, пробив дыру в их корпусе. Из замёрзшей реки между двумя судами вырвался титан, подняв волну воды, которая заставила «Ледяное сердце» накрениться набок. Другой монстр таранил сани, едва не пробив корпус насквозь, стрелы с омерзительным стуком отскакивали от его шкуры.

Эш почувствовал, что его вот-вот стошнит. «Ну же, Эш. Сосредоточься».

Новый гарпун вонзился в корпус «Ледяного сердца», пробив палубу на волосок от ноги Эша.

– Духи! – выругался он. Из острия гарпуна выскочили зловеще острые зубцы и впились в дерево. Призраки зацепили «Ледяное сердце».

Следопыты едва не попадали на палубу, когда судно накренилось; Призраки потянули сани назад. Двигатель на солнечном камне взревел громче в знак протеста – или это заревели чудовища? Было так шумно, что Эш почти не мог думать. Титан атаковал борт «Ледяного сердца», и сани застонали от силы его удара.

– Так они нас остановят! – закричал Тобу, выхватывая из ножен охотничий кинжал. – Сюда! – Он бросился с носа на главную палубу и начал рубить верёвку, привязанную к гарпуну. Кайлен с другими следопытами присоединились к нему.

Угловатые, одетые в лохмотья фигуры Призраков, с боевым криком размахивая копьями, указывали на верёвку. Они собирались взять «Ледяное сердце» на абордаж! Эш бросился на помощь Тобу и остальным, вытащив из-за пояса кинжал.

– Мне нужно, чтобы ты пел, Эш! – крикнула Бом, которая пыталась провести сани между очередными ледяными глыбами. Её лицо исказилось от боли, когда титаны вновь издали оглушительный вопль. – Заткни этих проклятых тварей!

– Эй, ты, там! – крикнула Луна, поднимая ещё один болт. – Иди и наваляй им, Эш!

Холодные, безжалостные глаза титана поднялись над палубой; лёд превратился в крошащийся наст, когда тварь рванулась вперёд. Она разглядывала Эша, словно примеряясь и решая, как лучше прихлопнуть это надоедливое насекомое.

Бом с силой повернула штурвал, чтобы увернуться от титана, который пытался протаранить судно. Эш упал, его Песнь сорвалась в клокочущий лай. «Ледяное сердце» снова вздрогнуло, когда чёрные сани врезались в него с другой стороны; в воздух взметнулись обломки корпуса.

– Давайте по очереди, проклятые трупоходы! – громко выругалась Бом.

К оглушительной какофонии присоединился ещё один звук. Ток. Ток. Ток-ток-ток. Эш увидел, что этот звук издают стрелы. Они вонзались в мачты и палубу, пробивали дыры в парусах и прорывали насквозь ткань палаток. Одна из стрел воткнулась в перила совсем рядом с рукой Эша. Наконечник сочился зловонной зелёной жижей. Подняв глаза, Эш увидел на вражеских санях размытые фигуры Призраков, закутанные в чёрное, с луками в руках. Сколл стоял у перил по правому борту, сердито дёргая головой в сторону Призраков, подняв руки и проклиная врагов невероятно грубыми жестами на языке, которого Эш не понимал. Он успел пригнуться за секунду до того, как ему в голову прилетела стрела.

Тобу и остальным удалось перерубить верёвку гарпуна, и «Ледяное сердце» снова оказалось свободно. Одним плавным движением Тобу бросил свой кинжал на палубу и вскинул лук. В следующее мгновение он уже отстреливался от Призраков. Йети попал точно в цель, и закутанная в чёрное фигура упала на палубу без движения. Тобу перепрыгнул через стрелу, летящую к его ногам, и выстрелил в ответ, ещё оставаясь в воздухе. Новая стрела просвистела мимо его белой шкуры. Эш смотрел на опекуна с широко раскрытым ртом.

Стрелы Призраков превращали «Ледяное сердце» в подушечку для булавок. Даже Тобу пришлось укрыться за высокими бортами саней. Эш последовал его примеру. Голос мальчика стал хриплым, горло пересохло и болело, но он закрыл глаза и снова попытался петь.

Вдруг странное чувство заставило Эша обернуться.

– Меня поймали, – запаниковал он, но открыл глаза и увидел, что это Сколл смотрит на него дикими от волнения глазами.

– Сейчас самое время, Эш! – крикнул он, перекрывая окружающий шум.

– Для чего?!

– Тактика Тобу здесь не поможет – ты должен быть агрессивным! Ты должен пробить себе дорогу силой, Эш, как копьё, которое вонзают в сердце. Хватай и прогибай Песнь титанов под себя, а не танцуй с ней. Приказывай. Доминируй.

Эш нахмурился. Идея Сколла почему-то казалась ему неправильной, словно она была противоположна самой сути ткачества Песен.

Сколл заметил нерешительность Эша.

– Это единственный способ прорваться, парень. Эта техника гораздо мощнее твоей! – Сколл посмотрел ему прямо в глаза. Это был спокойный, обнадёживающий взгляд, полный уверенности и доверия. – Ты слишком много думаешь, Эш. Вспомни, это твоя природа! Теперь никто не сможет тебя остановить.

Возможно, Сколл был прав. Эш должен был попытаться. Он кивнул, посмотрел на огромного левиафана, который готовился снова протаранить сани, и начал ткать Песнь во всю мощь своих лёгких. И снова Песнь титанов наполнила разум Эша. Но в этот раз он направил свою песенную ауру прямо в приливную волну Песни титанов, которая захлёстывала всё пространство вокруг, угрожая поглотить Эша целиком.

Он направил свою Песнь в другую сторону.

Вверх, вниз, влево, вправо, пытаясь найти брешь в обороне монстров.

Вон там. Вот она! Нашёл!

Крошечная, но очень важная прореха в ауре титанов.

Эш собрался с духом… и протолкнул свою ауру через щель, вложив в неё столько силы и ярости, сколько смог.

– УНИЧТОЖАЙ. СРАЖАЙСЯ. ПОБЕЖДАЙ! – кричали его чувства. И в этот момент аура Эша изменилась. Он почувствовал себя иначе – он даже выглядел по-другому. Его обычная сверкающая бело-голубая аура Песни превратилась в пурпурно-чёрные пятна пустоты, её тёмная глубина опаляла мир вокруг. Голос Эша тоже изменился. Вместо ярких, успокаивающих звуков, которые он издавал раньше, Песнь звучала резко и гортанно, как рёв воина, когда тот замахивается топором для смертельного удара. Эша пошатывало от отвращения, и он старался как можно быстрее закончить эту Песнь. Новый способ ткачества казался ужасно неправильным. Неестественным.

Но Песнь Эша сработала. Титан отпрянул от «Ледяного сердца» с ошеломлённым и растерянным видом. С грохотом, сотрясающим скалы, он развернулся и направился к приближающимся саням Призраков, которые попытались свернуть с пути, но не смогли двигаться достаточно быстро. С оглушительным грохотом сани столкнулись с чудовищным монстром и покатились, вращаясь, пока не остановились, превратившись в неподвижные обломки.

Следопыты радостно закричали, подбадривая Эша и надеясь, что теперь титан переключит своё внимание на Призраков. Вместо этого монстр нырнул под лёд и продолжил погоню за «Ледяным сердцем».

– Почему титаны не нападают на Призраков?! – воскликнула Луна.

– Они слишком сосредоточены на нас! – крикнул Твинг, вставляя в арбалет на борту ещё один болт длиной с его предплечье. – Это напоминает мне времена, когда…

– Боже мой, Твинг, если ты сейчас начнёшь рассказывать свои истории, я спущусь и сброшу тебя за борт! – взревела Бом. – Нам нужно, чтобы твари заметили другие сани!

Она до упора крутанула штурвал в обратную сторону, и сани заскользили туда, откуда пришли. Центробежная сила бросила всех стоящих на палубу, мастер Подд и Коб изо всех сил вцепились в бортовые арбалеты.

– Держитесь крепче! – немного запоздало крикнула капитан Бом. – Йорри, прибавь-ка мощность! У меня есть идея!

34. Переломный момент

Йорри, похоже, был обеспокоен тем, как сильно разогрелся двигатель.

– У нас кончится энергия, если я и дальше буду прибавлять мощность! – завопил он.

– Если мы все умрём, энергия нам больше не понадобится! Делай как я говорю! – скомандовала Бом.

Йорри потянул рычаги. Солнечный камень засиял ещё ярче, его гудение поднялось над хаосом битвы.

«Ледяное сердце» снова рванулось вперёд, прямо на чёрные сани, которые были совсем близко. Сквозь лёд позади «Ледяного сердца» с оглушительным грохотом пробился титан, разинув ужасающе огромную пасть, чтобы перекусить судно пополам. Сани Призраков свернули с пути «Ледяного сердца», следопыты с оглушительным треском зацепили их корму. От обоих саней полетели щепки.

На мгновение Эш оказался достаточно близко, чтобы увидеть палубу врага. Она была полна одетых в чёрные лохмотья существ с чудовищными, обезображенными и перекошенными лицами, с кожей грубой, как древесные корни. Из их голов торчали витые рога, безжизненные лица были перемазаны кроваво-красной краской. Легенды оказались правдой! Призраки были чем угодно, но только не людьми. Эш вздрогнул от ужаса.

– Посмотрим, как вам понравится титан прямо в лицо! – крикнула Бом, когда «Ледяное сердце» проносилось мимо врага. Она заманивала преследовавшего следопытов титана прямо на сани Призраков. У тех не было времени убраться с дороги. Экипаж «Ледяного сердца» затаил дыхание, ожидая момента, когда чудовище протаранит их преследователей…

Но этот момент так и не наступил.

Титан нырнул под чёрные сани, окатив их волной ледяной воды, но не причинив другого вреда. Монстр вырвался из замёрзшей реки по другую сторону саней Призраков и продолжил преследовать «Ледяное сердце».

Следопыты не могли поверить своим глазам.

– Что ж, это было… неожиданно, – сказала Бом. Эш видел, что её отвага начала уступать место панике. Капитан развернула «Ледяное сердце», снова меняя направление движения и бросая сани из стороны в сторону, чтобы увернуться от рычащего монстра, челюсти которого были так близко, что его зловонная слюна дождём лилась на палубу.

– И что теперь?! – крикнула Луна.

– Я над этим работаю! – крикнула Бом в ответ.

В этот момент из-под воды взметнулось одно из длинных тонких щупалец титана и обвилось вокруг Луны, поднимая её над палубой под судорожный вздох девочки.

– Стреляйте в него! – закричала Кайлен с широко распахнутыми в ужасе глазами. Она вскочила на поручень борта и с удивительной точностью принялась стрелять в чудовище из лука. Но тут перед ней выросло ещё одно щупальце, и Эш с ужасом увидел, как оно сбивает Кайлен с ног и утаскивает её, кричащую, с саней. Тобу и Тейя осыпали титана стрелами, но это не помогало.

Щупальца подняли вырывающихся Луну и Кайлен над разинутой пастью монстра. Для них всё было кончено! Если только…

Эш почувствовал, как рядом возникает Сколл.

– Захвати контроль над монстром – заставь титана их отпустить!

– Я… я не могу! – Эш был совершенно измотан. – Я не смогу удержать такую мощь! – Ткачество Песен против такого врага давалось нелегко, мышцы Эша сводило судорогой, голова раскалывалась, а горло горело огнём.

– Я знаю, что ты сможешь, – сказал Сколл, наклоняясь к нему. – У тебя нет выбора. Это единственный способ спасти твоих друзей!

И он был прав. Затаив дыхание, Эш нырнул глубже в Песнь. Его голос звучал хрипло, горло саднило, тело дрожало. Эш снова начал отчаянно искать брешь в ауре титанов, которая грозила уничтожить его Песнь. И Эш нашёл слабое место монстра. Он направил в трещину тёмные сферы пустоты, которые рождала аура его новой Песни, и подумал о команде «Ледяного сердца», и Луне, и той ужасной опасности, в которой они находились.

Внутри Эша услужливо вскипела ярость. Да – это была не та плавная, спокойная техника, которой научил его Тобу. Эта Песнь была больше, она была лучше, она была жестокой и быстрой. Эш почувствовал, как его кровь закипает с новой силой, и ощутил прилив скрытой мощи, о которой раньше даже не подозревал. Он уничтожит всё, что им угрожает. Ничто не сможет ему противостоять. Он растопчет эту жалкую Песнь титанов!

– НЕ СМЕЙ ТРОГАТЬ МОИХ ДРУЗЕЙ!

Левиафан вздрогнул, и на долю секунды Эш сумел его подавить. Тёмные щупальца ауры мальчика обвились вокруг титана и начали душить, обрывая Песнь монстра. Эш всё больше усиливал хватку, кипящая глубоко внутри ярость хлынула наружу вместе с его криком. Как эти твари посмели навредить Луне?! Титан отпрянул и стал вырываться, отчаянно пытаясь освободиться, но это было бесполезно – Песнь Эша держала его железной хваткой. Титан заскулил от страха. Внутри Эша бурлил восторг от пьянящей власти над левиафаном. Его кожу покалывало и жгло, сердце бешено стучало.

Какой контроль! Какая мощь!

– А теперь… ОТПУСТИ МОИХ ДРУЗЕЙ!

Титан подбросил Луну и Кайлен в воздух. Они влетели в паруса «Ледяного сердца» наверху и сильно ударились о снасти, за которые им удалось ухватиться дрожащими руками.

Сколл радостно потряс Эша за плечо и рассмеялся.

– Я знал, что ты справишься, парень!

Эш облегчённо рассмеялся, но теперь, когда новая Песнь покинула его губы, мальчик чувствовал, что им завладела какая-то тёмная, холодная сила. Казалось, она исходила из самого центра его существа и разливалась до кончиков пальцев рук и ног. Эш попытался вырваться, но у него не получалось, как он ни старался. Сила подавляла, душила его так же, как Эш душил ауру титана.

Прежде чем паника захлестнула его с головой, Эш услышал среди хаоса новую Песнь.

Она была нежной и спокойной, но каким-то образом смогла заглушить все остальные звуки.

Песнь согревала тело Эша, тянулась к нему и освобождала от тьмы.

Голова начала проясняться, и Эш почувствовал, что снова становится самим собой. Он потряс головой и понял, что Песнь ему знакома. Это был голос ледяного сердца, доносившийся из-под палубы. Оно помогало Эшу, исцеляло его… и Эш цеплялся за его голос изо всех сил.

– Спасибо… – удалось ему спеть в ответ. Но когда Эш окончательно пришёл в себя, в его сознание снова ворвались звуки погони. Битва ещё не закончилась.

Уцелевшие чёрные сани собрались вместе, выстроившись словно наконечник копья, направленного прямо в бедное потрёпанное «Ледяное сердце».

– Нужно больше энергии! – крикнула Бом.

Но Йорри не ответил. Он лежал неподвижно и молча, лицом вниз, на двигателе, который так любил. Из его спины торчала стрела.

Эша начало подташнивать от ужаса.

– Нет… – прошептала капитан Бом. – Нет, нет, нет…

Тобу увидел, что происходит, и, сообразив, что скоростью судна никто не управляет, спрыгнул вниз, чтобы помочь. Но прежде чем он успел добраться до двигателя, в его левое плечо вонзилась стрела. Йети зарычал и тяжело рухнул на палубу.

– Тобу! – закричал Эш и хотел было броситься на помощь, но вместо этого камнем повалился на палубу там, где стоял. Теперь, когда Эш закончил петь, сил у него совсем не осталось.

Тобу, стиснув зубы, поднялся и толкнул рычаг двигателя до упора. Солнечный камень засиял так ярко, что казалось, он вот-вот вспыхнет пламенем. Сани рванулись вперёд ещё быстрее, чем прежде, и Тобу снова потерял равновесие. Винты оглушительно ревели, палуба дребезжала и тряслась.

«Смогут ли сани это выдержать?! – заволновался Эш, изо всех сил цепляясь за поручни борта. – Нужно помочь Тобу!» Снасти скрипели, паруса натягивались от скорости саней. И всё же «Ледяное сердце» летело прочь от врагов.

– Держитесь! – закричала Бом, перекрывая громкий рёв. Впрочем, у команды не было другого выбора.

Перед санями следопытов из ледяного плена снова поднялись титаны, образуя непреодолимую преграду. Они рассредоточились по всей ширине ущелья – проскочить было невозможно! Следопыты оказались в ловушке, и теперь капитан Бом была вынуждена вести сани на стену титанов, несокрушимую, как гора.

Ближе.

«Ледяное сердце» шло прямо на них!

– Что она делает?!

В последний момент Бом резко дёрнула штурвал, и сани занесло вправо. «Ледяное сердце», использовав ближайший пологий валун как трамплин, с оглушительным треском взмыло в воздух, царапая левым бортом ледяную стену ущелья. Дерево саней ломалось и крошилось, рассыпаясь дождём из щепок. Экипаж отбросило к правому борту. Сани летели вперёд, дрожь и вибрация пробирали Эша до костей. Чух-чух-чух, – полозья врезались в твёрдый лёд, гигантские обломки, взлетая, пробивали дыры в корпусе саней. Эш почувствовал, что прикусил язык; рот наполнил тёплый солоновато-кислый привкус. Мальчик вцепился в снасти так, словно никогда больше не собирался их отпускать, пульс отдавался в горле. Сани протиснулись рядом с титаном, верхушка мачты переломилась и упала, задев его шкуру. Твари не смогли развернуться достаточно быстро. «Ледяное сердце» грозило в любой момент развалиться на части.

Бом потянула штурвал в другую сторону.

Все звуки смолкли. Следопытам казалось, что сани летят. Ноги Эша ощутимо оторвались от палубы.

Одно мгновение всё стало почти спокойно.

А затем… «Кр-р-рак!» «Ледяное сердце» с мощным толчком ударилось о снег, только чудом сумев не разойтись по швам, и рванулось вперёд.

Чёрным саням пришлось резко свернуть в сторону и остановиться, чтобы не столкнуться с левиафанами, которые неслись на них. Но титаны двигались слишком быстро, а места для манёвра не было. С ужасным грохотом монстры и Призраки столкнулись. Сани разлетелись на куски, левиафаны в беспорядке попадали сверху.

У капитана Бом всё получилось! Следопыты были в безопасности!

Под шелест снега «Ледяное сердце» выскочило из ущелья, скорбный вой титанов проклинал их побег.

35. Небесные кузницы

«Ледяное сердце» плелось по неровному холмистому ландшафту как раненый зверь. Ему нужна была помощь, и поскорее. Сани были сильно повреждены; в солнечном камне, который давал им жизнь, почти не осталось энергии, его когда-то яркое свечение потускнело, как искры в остывающих углях. Если его не заменить в ближайшее время, то «Ледяное сердце» погибнет в снегах, а вместе с ним пропадёт и его экипаж.

Следопыты были на грани, измученные и выбившиеся из сил, многие просто рухнули на палубу в изнеможении. Но они прорвались через Ущелье теней и выжили, чтобы рассказать об этом, отчего на санях царило какое-то мрачное удовлетворение.

Кайлен поймала взгляд Эша и заметила страх в его глазах. Она немного помедлила, а затем подошла. Мальчик приготовился к шквалу оскорблений.

Но Кайлен его удивила.

– Не волнуйся, Эш. «Ледяное сердце» – крепкое судно, оно переживало и гораздо худшие испытания. И нет во всём мире капитана, на которого можно положиться больше, чем на Бом. – Кайлен кивнула, словно желая успокоить не только Эша, но и саму себя. – И… спасибо, – добавила она. Эш в замешательстве поднял бровь. – Спасибо, что спас Луну. И… и меня тоже. Я твоя должница, – с этими словами Кайлен быстро вернулась к своим обязанностям, красная и взволнованная.

Эш лишился дара речи, но на раздумья времени не было. Он бросился к лекарской палатке, куда целительница «Ледяного сердца», Арла, увела Тобу, чтобы обработать его рану.

– Тобу, как у тебя дела? – спросил Эш. Йети, сидевший на кровати, ничего не ответил; вместо этого он с тихим ворчанием вытянул стрелу из своего плеча.

– Я же говорила тебе так не делать! – начала отчитывать его Арла. – Я не знаю, как лучше лечить такую рану. Этот яд мне неизвестен, как и противоядие, которое для него нужно.

– Если моя догадка верна, то этот яд – волчья отрава, – сказал Сколл, ныряя в просторную палатку. – Призраки покрывают всё своё оружие этой дрянью – это воистину отвратительный яд. Быстродействующий, ужасно болезненный, убивает человека в считаные минуты. – Эш ахнул от ужаса. – К счастью, йети довольно устойчивы к этому веществу, хотя если рану не лечить, со временем погибают даже они. Во время своих путешествий я случайно узнал рецепт противоядия. Вы мне позволите?

Арла отступила в сторону, чтобы Сколл мог приступить к работе, но Тобу отодвинул плечо и протестующе зарычал.

– Сейчас не время ссориться, Тобу! – закричал Эш. – Сколл пытается помочь!

– Как он пытался помочь тебе в Ущелье теней? Песнь, которой он тебя научил, неестественна. У меня от неё задёргался хвост, и вся шерсть встала дыбом. Никогда не позволяй себе поддаться гневу, мальчик, он тебя погубит. Ненависть порождает только ответную ненависть.

– Хочешь сказать, ты вдруг стал экспертом в ткачестве Песен? – засмеялся Сколл. – Жаль, что ты сразу не признался – я был бы рад разделить с тобой научную дискуссию!

– Пожалуйста, Тобу, не будь таким упрямым! – взмолился Эш. – Ты очень серьёзно ранен.

Йети попытался встать, но скривился от боли, потревожив плечо. Рана выглядела сырой, от неё по шкуре снежинками расползались нити чёрного яда. Понимая, что Эш прав, Тобу сдался и снова опустился на кровать. Сколл повернулся к Арле, чтобы посоветоваться о необходимых для лечения травах и снадобьях, и начал смешивать отвратительно пахнущую мазь, которой намазал рану Тобу, прежде чем её перевязать.

– Видишь! Это было не так уж и страшно, правда? – прокомментировал он.

Тобу молча встал и, протиснувшись мимо Сколла, направился к своей палатке. Сначала Эш волновался, но уходящий йети выглядел могучим, как всегда. Возможно, Тобу и правда был таким неуязвимым, каким казался. Эш позволил себе вздохнуть с облегчением.

Большинству следопытов удалось выжить.

Но нужно было кое-что уладить, прежде чем начать праздновать.

Мир никогда ещё не казался таким спокойным. Снег мягко падал с полуденного неба, подёрнутого персиковой дымкой, горы и сосны вдали казались размытыми розовыми и фиолетовыми силуэтами. Это был один из невероятно редких случаев, когда «Ледяное сердце» останавливалось прямо на снегу. Эш так привык к постоянному движению, что неподвижность саней его тревожила. «Ледяное сердце» казалось невероятно беззащитным и одиноким здесь, среди ледяной пустыни. Однако левиафанов нигде не было видно. Хотя, конечно, это ничего не значило.

Йалла запела прощальную молитву своей крепости, Тудрука – той самой, из которой был родом и Йорри. Вместо печальной, как ожидал Эш, мелодия была энергичной и весёлой.

– Песня Тудрука рассказывает духам о подвигах Йорри, прославляя его жизнь и храбрость, – объяснял Эшу Твинг, пока они наблюдали за церемонией. – Тогда как мы можем скорбеть, духи должны радоваться, ибо они обрели нового героя у своих плавильных печей, ещё одну сильную руку в небесных кузницах.

В горле у Эша стоял комок. Йорри ему нравился. Инженер всегда был добр к мальчику, с того самого момента, как Эш поднялся на борт «Ледяного сердца».

Экипаж молча стоял в кругу, скорбно склонив головы, пока Йалла пела перед телом Йорри, которое лежало на куче хвороста, завёрнутое в ткань. Были слышны отдельные всхлипы и причитания, но большинство следопытов молчало.

– Здесь покоится наш друг Йорри, – объявила Йалла на всеобщем языке, закончив свою песню. – Мы любили его при жизни. Но сейчас он должен отправиться в небесные кузницы. Духи радуются ему и любят его так же сильно, как мы.

– Он был хорошим человеком, – печально сказала капитан Бом. – И его будет очень, очень не хватать.

Затем команда быстро принялась за работу, с помощью верёвок опуская деревянную платформу с телом Йорри на снег. Кайлен окунула стрелу в бочку с дёгтем и коснулась наконечником пламени факела. «Ледяное сердце» вздрогнуло и снова пришло в движение, оставляя Йорри позади. Следопыты отвернулись, Эш последовал их примеру. Он услышал звон тетивы и понял, что Кайлен выстрелила в платформу с Йорри. Йалла издала звериный вой, когда платформа вспыхнула огнём, отмечая переход Йорри в иной мир.

Эш посмотрел на Луну, которая вытирала мокрые глаза, её щеки пылали. Девочка избегала взглядов Эша. Он тоже отвернулся и, глядя на бушующее пламя погребального костра Йорри, думал обо всём, что потеряло «Ледяное сердце». Руки Эша сжались в кулаки.

«Если бы я не пытался успокоить титанов… Если бы запел сильную Песнь Сколла раньше, возможно… возможно, я смог бы его спасти».

Он украдкой взглянул на Сколла, который бросил на него многозначительный ответный взгляд, словно думал о том же самом.

36. Затерянная крепость

– Приближаются сани, капитан! Прямо по курсу! – крикнула Тейя с высоты.

– Только не это… – застонала Луна.

Но сани были не большим судном на солнечных камнях, как сани следопытов, и не лоснящимися, зловещими боевыми санями, на которых ходили Призраки. Они были маленькими и простыми, запряжёнными двумя улками. Позади саней трепетали на ветру ленты белой и пурпурной ткани. Один из двух пассажиров махал «Ледяному сердцу» рукой.

Следопыты потянулись за луками, но Бом подняла кулак, останавливая их.

– Протухшие портянки! – воскликнула она, сияя. – Это сани разведчиков. А значит, поблизости есть не указанная на картах крепость. Аврора мне свидетель, она нам нужна, учитывая, в каком мы сейчас положении!

– Я уверен, это Изолай, – усмехнулся Сколл. – Ленты, сани с улками, расположение – всё это соответствует рассказам, которые я слышал. Мы должны следовать за ними. Не сомневаюсь, они нам помогут.

– Не так быстро, – сказала Кайлен. – Давайте-ка подумаем хорошенько. Как выживает крепость, отрезанная от путей снабжения следопытов? Если Изолай намеренно изолировался от Авроры, сомневаюсь, что эта крепость хочет быть найденной.

– Я слышал, что там живут людоеды! – начал Твинг. – А ещё я слышал, что…

– Будь добр, Твинг, не сейчас, – перебила его Бом.

– Это всё байки у костра, – сказал Сколл. – Народ Огнии как-то выживает в своей глуши, и никто не рассказывает сказок о его привычке есть людей.

– Но им правда нравятся краснокорни, и это довольно странно, – прокомментировал Твинг.

Эш захотел было возразить, защищая жителей Огнии, но потом передумал. Краснокорни и правда были довольно странными.

– А разве у нас есть выбор? – спросил капитана Сколл. – Ты можешь проехать мимо, но надеяться, что «Ледяное сердце» протянет в таком состоянии больше пары километров, в лучшем случае глупо.

Следопыты начали было протестовать, но Бом подняла руку, чтобы их успокоить.

– Сколл прав. Двигаться дальше в нашем положении слишком рискованно. Так мой бедный щеночек не сможет далеко уйти, не так ли, красавец мой? – спросила капитан «Ледяное сердце», нежно поглаживая штурвал. – Конечно, нет, безусловно! Но не волнуйся, мамочка о тебе позаботится!

Но было ясно, что большинство обеспокоено решением капитана. И тревога не стала меньше, когда маленькие сани повели «Ледяное сердце» в сторону места, которое сначала выглядело как лес с тёмными точками деревьев, резко выделявшимися на фоне белого снега. Но когда «Ледяное сердце» подошло ближе, Эш увидел, что это вовсе не деревья.

Это были скелеты сотен и сотен саней. Маленькие сани вели большие к скоплению переломившихся балок, раскрошившихся досок и гниющих мачт, торчащих из снега как стволы деревьев. Рваные паруса колыхались на ветру как густые кроны.

– Это кладбище саней… – прошептал Эш.

– Я слышала подобные истории, хотя и не верила им, – сказала Луна, которая встала рядом с Эшем посмотреть, что происходит. – Падальщики, которые подбирают обломки за несчастными душами, пытавшимися прорваться через Ущелье теней. Впрочем, это отличная идея, вытащить их оттуда и сложить здесь. Левиафанам будет непросто пройти через эти обломки. Но я всегда считала, что никакие психи не стали бы жить так близко к Ущелью теней. – Дети смотрели на сани, которые вели их вперёд, нахмурив брови и прищурив глаза. – Похоже, я ошибалась.

– Добро пожаловать в крепость Изолай! – объявил высокий житель крепости, широко раскинув руки и приветствуя экипаж «Ледяного сердца», который осторожно спускался по трапу. Остальные жители крепости Изолай столпились позади него, с подозрением разглядывая пришельцев. – Я Мирн, искатель Песен и вождь Изолая.

Сани разведчиков привели «Ледяное сердце» в крепость, которая была совершенно не похожа на всё, что следопыты видели раньше. Изолаи жили в домах, сооружённых из остовов саней, среди мешанины стилей и материалов разных крепостей, с пересекающимися высоко над снегами переходами. Трудно было различить, где жилища, а где просто обломки саней, потому что здесь это было почти одно и то же.

– Я искренне благодарю вас за то, что вы проводили нас в безопасное место. Мы были в ужасном положении и, боюсь, не смогли бы долго продержаться без вашей помощи, – сказала Бом. – Я Бом, капитан «Ледяного сердца», этого прекрасного судна, – как только она это сказала, передняя мачта рухнула на палубу, а парус смялся, став похожим на кучу тряпья. – Гм. А это мой бесстрашный экипаж. У нас есть археомеханические штуковины для обмена, а также товары из крепости Огния, в том числе ящик аппетитных краснокорней.

Услышав это, собравшиеся изолаи застонали и поморщились.

Бом продолжила.

– У нас была… эм, парочка стычек с левиафанами и Призраками по пути сюда. Мы смогли пройти через Ущелье теней, но с большим трудом, и были бы очень признательны за любую помощь в ремонте наших саней и уходе за ранеными.

– С удовольствием! – сказал искатель Песен. Он носил очень странную одежду. К капюшону были пришиты шестерёнки двигателя так, чтобы напоминать глаза, а сам вождь был завёрнут в парусину от саней, которая скрывала его человеческую фигуру. К плащу были пришиты рукава из тряпья, которые напоминали дополнительную пару рук. Эш подумал, что если прищуриться (сильно прищуриться), Мирна можно было бы принять за какого-то левиафана.

– Мы нечасто принимаем гостей – и это так чудесно, что вы здесь! Однако я должен спросить, как вы смогли перебраться через Ущелье теней и уцелеть? Я не помню, когда левиафаны в последний раз считали кого-то достойным пройти мимо них…

Команда «Ледяного сердца» начала переглядываться, стараясь не смотреть на Эша слишком долго.

– Так уж вышло, что перед вами один из лучших экипажей следопытов во всём Снежном море, – сказала капитан Бом. – У Призраков и левиафанов не было ни единого шанса нас поймать, и это факт, не так ли, мастер Подд?

– Так и есть, – согласился мастер Подд.

Мирн вскинул бровь.

– Мы прекрасно знаем, что происходит в ущелье. Мы живём среди обломков, которые оставляют после себя титаны. Людям там не место. Мне любопытно, что такого сделали вы, чего не смогли многие другие. Вам придётся раскрыть нам свои секреты.

Бом открыла рот, чтобы ответить, но тут вмешался Сколл.

– Здесь нет никакого секрета. Нам выпала огромная честь иметь на борту великого Ткача Песен! – он указал прямо на Эша.

Следопыты и собравшаяся толпа ахнули. Эш почувствовал, что команда готовится к неприятностям. Тобу угрожающе зарычал и потянулся к копью за спиной.

– Зачем ты, непослушный маленький… – начала капитан Бом, сжимая руки в могучие кулаки.

– Зачем ты вообще это сказал?! – спросила Луна, толкнув Сколла.

– Затем, что они спросили, – сказал тот, отвечая улыбкой на тяжёлый взгляд Луны. – Учитывая то, что Эш совсем недавно сделал для «Ледяного сердца», ему больше не нужно стыдиться своего удивительного дара.

Эш выглядел смущённым, но внутри него горел крошечный огонёк гордости.

– Ткач Песен… Я это подозревал… – прошептал Мирн.

«Ну, сейчас начнётся», – Эш приготовился к неизбежным потокам презрения, страха и оскорблений.

– Для нас большая честь видеть вас здесь, великий Ткач Песен! – воскликнул Мирн с широкой улыбкой. – Это такое долгожданное событие!

– П-правда? – спросил Эш, растерянный ещё сильнее обычного.

– Безусловно, это дар Изолаю от самих левиафанов!

– Левиафанов?..

– Нам явился Ткач Песен! – объявил Мирн, повернувшись к изолаям. – Мы воистину благословенны!

Толпа начала шумно ликовать; на лицах людей не было ничего, кроме радости. Никакого страха. Никакого недоверия. Члены экипажа «Ледяного сердца» обменялись взглядами. Всё происходящее было очень странно…

Эш посмотрел на сияющего Сколла. И как бы сильно мальчик ни был сбит с толку, он обнаружил, что уголки его рта тоже расплываются в улыбке.

37. Поиски песни

После странного приветствия следопыты сразу же стали готовиться к торговле и, что более важно, к ремонту «Ледяного сердца», которое, казалось, вот-вот развалится на части. У изолаев было много разного хлама, который они охотно отдавали следопытам в обмен на более редкие и бесполезные предметы, подобранные экипажем далеко в диких землях. Среди них была мумифицированная рука, сжимающая таинственный предмет (никто не смог её разжать, чтобы посмотреть, что там), и рог для питья, сделанный из сломанного бивня мурсу, где было выгравировано таинственное послание, которое никто не смог расшифровать. Сколл пропал в крепости вместе с искателем Песен Мирном, отправившись на свою обычную миссию по изучению истории Прежнего мира, в то время как Арла (а после многочисленных протестов и Бом) велели Тобу отдыхать в лечебной палатке на борту «Ледяного сердца».

Эш решил сделать небольшой перерыв в перетаскивании досок для починки «Ледяного сердца», чтобы с облегчением вдохнуть прохладный воздух.

Облегчением от того, что они смогли зайти так далеко.

Облегчением от того, что ткачество Песен действительно помогло следопытам прорваться.

Облегчением от того, что ему посчастливилось встретить «Ледяное сердце». Подумать только, он мог бы сейчас, как изгнанник, бродить по диким землям в окрестностях Огнии!

Единственное, что беспокоило Эша, – это Тобу. Мальчик не мог перестать думать о том, что если бы йети не был так упрям в своём недоверии к Сколлу, возможно, они вместе смогли бы помочь Эшу научиться ткать Песни, и тогда он гораздо лучше контролировал бы свои силы.

– Бросай свои дела, следопыт! – послышался громкий голос за спиной.

Эш испуганно обернулся и увидел ухмыляющееся лицо Луны.

– Сегодня кэп освобождает нас от обязанностей. Особая награда «за наши доблестные усилия в Ущелье теней». Так она и сказала, и я не стану с ней спорить. Не хочешь выбраться отсюда и пойти исследовать крепость, которая не должна была существовать? Мне нужно сделать кое-какие заметки для моей карты! – сказала Луна, размахивая свёрнутым в трубочку пергаментом. – И кто знает, вдруг мы сможем выяснить что-то новое о твоей колыбельной. Такое чувство, что в последнее время мы натыкаемся на подсказки везде, куда попадаем!

– Звучит здорово! – сказал Эш. Это действительно было так.

К сожалению, крепость Изолай напоминала скорее лабиринт, чем деревню.

– Мы здесь уже были, да?

– Нет, я думаю, мы были там, – сказал Эш, указывая на другой конец длинного моста.

– Не-а, мы определённо видели этот дом. Посмотри на отметины! Это старые сани крепости Энсера – я их помню.

– Но с той стороны тоже есть дом из саней Энсеры.

– Фу-у-ух, сюда определённо можно заманить своих врагов и быть уверенным, что они никогда не выберутся! – заметила Луна и задумчиво почесала подбородок. – Хм, на самом деле, идея неплоха. Мне правда стоит позаботиться о том, чтобы нажить себе врагов…

Поднимаясь по лестницам и пересекая мосты, проходя вдоль множества улиц крепости, часто блуждая по кругу, друзья наслаждались всеми видами, звуками и запахами, какие только мог предложить Изолай.

Здесь был загон с улками.

Высокие сады.

Оживлённые площади.

Изолай был настолько большим, что в нём был даже собственный рынок! Эш гадал, как у местных жителей получается поддерживать такую огромную территорию.

Он чувствовал себя так, словно его сознание переворачивается с ног на голову и одновременно пытается вывернуться наизнанку, и Эш ничуть не возражал. Было очень волнующе видеть новое место, так не похожее на крепость, в которой он прожил всю свою жизнь, но всё же более привычное, чем неуютный археомеханический Небесный Мост. Все изолаи носили одежду из материалов, собранных среди обломков саней, щеголяли в парусине и головных уборах в форме монстров. На лицах были нарисованы лишние глаза.

– Кажется, они пытаются походить на левиафанов, – заметил Эш.

– Да, и это выглядит довольно устрашающе. Мне нравится. Смотри, какие у неё когти! – Луна указала на девочку-изолая, которая стояла на площадке наверху. К её рукавам были пришиты длинные заострённые когти. Луна сложила руки рупором и закричала:

– Девочка, твои колючие когти выглядят круто!

Та казалась удивлённой, но всё же нервно улыбнулась и поклонилась.

– Благодарю вас! – сказала она.

– Ты понимаешь, что можешь легко заколоть ими кого-нибудь? – с энтузиазмом спросила Луна.

Девочка вдруг смутилась.

– Эм… возможно? Я об этом как-то не задумывалась.

– Тогда хорошо, что я на тебя наткнулась!

– Я просто… просто думала, что они хорошо выглядят, – пробормотала девочка.

– Эй, пойдём, – сказал Эш, уводя Луну прочь. – Это моя работа – распугивать местных, а не твоя.

Дети свернули за угол, где обнаружили Кайлен и красноглазую Йаллу. Они с мрачными лицами наблюдали за группой изолаев, которые собрались вокруг высокой конструкции из дерева и ткани, украшенной амулетами и лентами. Друзья с удивлением поняли, что её строили похожей на титана. У основания на четвереньках стояли изолаи, кланяясь и молясь. В центре конструкции мерцал холодным голубым светом странный предмет, похожий на большой кристалл льда.

Луна ахнула.

– Сердце левиафана… оно такое же, как ледяное сердце…

– Я так не думаю, – сказал Эш.

– С чего ты взял?

– У него нет Песни, – сказал мальчик, внимательно прислушиваясь. Его рука покрылась мурашками, когда Эш вспомнил, как пело ледяное сердце, как вытащило из тьмы, в которую он чуть не провалился в Ущелье теней.

Недалеко от странной статуи изолаи по очереди взбирались на платформу, которая тянулась вдоль одной из множества крепостных стен. Один за другим они кричали в Снежное море, и резкие гортанные крики эхом разносились над равниной. Следующей на очереди была молодая женщина.

– Я… Я подозреваю, что они пытаются Ткать Песнь… – удивлённо прошептал Эш, узнав в этих звуках грубую имитацию Песни левиафана.

Издалека донёсся низкий душераздирающий вой титана.

Женщина-изолай разрыдалась от счастья, с улыбкой поворачиваясь к своим друзьям.

– Они отвечают на мою Песнь! – взвизгнула она.

Остальные изолаи окружили её, обнимая и хлопая по спине.

– Это благословение! Титаны избрали тебя Ткачом Песен – они подарят тебе свой голос! – засуетилась толпа.

Возможно, Эш не очень хорошо разбирался в ткачестве Песен, но был уверен, что это так не работает. «Зачем они вообще пытаются?»

Эш не знал, что и думать, наблюдая за странным ритуалом.

Зато Кайлен, очевидно, знала. Она сплюнула на землю со своей обычной неделикатностью.

– Неуважение, вот что это такое, – сказала она. – Эти паршивцы знают, что мы совсем недавно потеряли одного из наших, но относятся к проклятым монстрам как к героям.

– Они не монстры, – сказал один из жителей Изолая, услышав её слова. – Левиафаны священны.

– Думаю, ты слишком долго плясал на снегу, изолай, – прорычала Кайлен в ответ.

– Кайлен… – предостерегла её Йалла.

К ним направились несколько охотников крепости с копьями в руках.

– Мы не просили вас сюда приходить, – проворчал один из них. – Мы счастливы здесь, просветлённые и в милости у левиафанов. Если тебе это не нравится, можешь уйти.

– Если бы я только могла, – сказала Кайлен. – Вдруг ваша глупость заразна.

Охотник сильно толкнул Кайлен в ответ на её замечание.

– Невежды! – прорычал он. – Вы, следопыты, с виду все такие сильные и важные, но на самом деле просто испуганные дети, бестолково бегающие по снегу.

Кайлен бросилась к нему, оскалившись и подняв кулаки. К счастью, Йалла и Луна были рядом и смогли её удержать.

– Прекрати! Нам нужна их помощь! – прошипела ей Луна.

– Хорошо, что вас нет на карте – вы не заслуживаете поддержки следопытов! – Кайлен плюнула в охотника и позволила Йалле себя увести.

– Вы нам не нужны, – крикнул тот в спину Кайлен. – У нас уже есть всё, что нужно. Это вас, чужаков, стоит пожалеть.

Эш и Луна переглянулись и выдохнули с облегчением, радуясь, что потасовки удалось избежать.

Эш раньше не встречал настолько дружелюбных людей. Куда бы он ни пошёл, изолаи улыбались и махали ему рукой. А некоторые даже приветливо кланялись Эшу, когда тот проходил мимо.

– Будь благословен, Ткач Песен! – кричали они. – Пусть левиафаны всегда улыбаются тебе!

Его даже бесплатно накормили на рынке.

– Благодарю! – сказал Эш, жуя острые клёцки, которыми его угостил торговец.

– Всё что угодно для Ткача Песен! – ответил торговец с широкой улыбкой. – Если не ошибаюсь, ты родом из Огнии? – спросил он Эша. – Кажется, у меня есть несколько краснокорней, которые я когда-то собрал. Желаете?

– Нет! – ответил Эш слишком резко. – Нет, спасибо.

Торговец пожал плечами. Похоже, он был немного разочарован, что не получилось избавиться от своих запасов.

– Я думал, все огнии любят краснокорни.

Луна потянулась за клёцкой, но торговец отодвинул блюдо подальше.

– Это не для следопытов. Только для Ткача Песен.

Луна раздражённо прищёлкнула языком, что было впечатляюще, потому что её рот был набит едой, которую девочка одолжила из запасов Эша. – Я дствитьно хтела эти клёцки, – сказала она, дожёвывая угощения, когда друзья пошли дальше. – Как ж хршо поесть нрмальнй еды псле нскльких ндель пайков! – пока Луна говорила, из её рта летели брызги слюны.

– Все так… добры ко мне. Это очень странное ощущение, – сказал Эш, когда ещё один лавочник насыпал ему полные руки жареных каштанов.

Луна проглотила то, что жевала, и вытерла рот тыльной стороной ладони.

– Ты слишком много думаешь, Эш! Наслаждайся, пока можешь. Я, например, так и сделаю! – сказала она, забирая у него столько каштанов, сколько могло поместиться в её ладонях. – Сам не заметишь, как люди снова начнут тебя ненавидеть!

– Не пойми меня неправильно, это потрясающе! Просто я никогда раньше не чувствовал, что мне… рады. Это немного непривычно, вот и всё.

Вечером дети стали свидетелями другого странного зрелища – энергичного, яркого танца, который исполняли изолаи. Все танцоры были одеты в причудливые костюмы левиафанов; их разноцветные ленты развевались, а амулеты звенели, когда изолаи вышагивали под ритм барабанов. Танцоры окружили огромные скульптуры из санных досок в форме скрытней, проворников, титанов и других левиафанов, которых Эш раньше не видел.

Когда танцоры начали кружиться, из танца вышла девушка. Она с улыбкой подошла к Эшу и Луне.

– Тебе нравится наш танец, Ткач Песен? – спросила она мальчика.

Луна улыбнулась.

– Очень!

Танцовщица словно не замечала её, не сводя глаз с Эша.

– Он… он потрясающий, – кивнул Эш. Танец и правда был чудесным, хоть и немного странным, на его взгляд.

– Вы оказываете нам большую честь, говоря так. Все наши танцы разыгрывают части великой Саги о левиафанах. Эта часть показывает Время Гнева, когда левиафаны пришли в ярость из-за грехов людей из Прежнего мира и перестали любить и защищать нас. Он хаотичный и бурный, потому что передаёт гнев, который великие левиафаны испытывали тогда и испытывают по сей день.

Танец и правда был хаотичным. Барабаны выбивали бешеный ритм, танцоры извивались и носились по кругу, словно захваченные вихрем. Зрелище впечатляло, но Эш не мог отрицать, что поклонение левиафанам казалось ему очень неестественным.

– Как вы можете поклоняться левиафанам? – спросила танцовщицу Луна, словно прочитав мысли мальчика. – Это довольно странно, ведь они всё время пытаются нас убить.

Танцовщица улыбнулась, но Эш был уверен, что в её глазах мелькнуло раздражение.

– Вопрос скорее в том, как мы можем этого не делать? Левиафаны прекрасны и могущественны; они ужасны в своей ярости, но всё же поют самые нежные Песни. Бесспорно, они истинные правители нашего мира. Если бы мы смогли заслужить их прощение, то, возможно, снова обрели бы покой.

– Хм. Не уверена, что это сработает. Я объездила весь мир, и везде левиафаны не очень-то настроены на прощение.

– Мы обнаружили, что, пока мы относимся к ним с должным уважением и почтением и каждый год приносим им дары в знак нашей преданности, крепость находится в безопасности. На нашей памяти на Изолай ещё никто не нападал, – уверенно и спокойно ответила танцовщица.

Эш подумал, что это скорее заслуга того, как хорошо спрятана и защищена крепость, но придержал эти мысли при себе.

Дети посидели ещё немного, наблюдая за танцем. Теперь танцоры, изображавшие левиафанов, окружили одинокую танцовщицу, которая, как предположил Эш, олицетворяла весь мир. Она выглядела такой маленькой, такой уязвимой по сравнению с остальными танцорами. Левиафаны окружили её, и девочка скрылась из виду, упав на колени и подняв руки в тщетной попытке защититься. Это выглядело так, словно её проглотили.

В ночи крикнула чёрная ворона, и Эш подпрыгнул.

«Опять вороны?!»

Он повернул голову, чтобы посмотреть, откуда донёсся крик, – и на мгновение мог бы поклясться, что видит тёмную фигуру в перьях, наблюдавшую за ним с высокой площадки. «Ворона-ведьма!»

Эш моргнул, и фигура, если она вообще там была, исчезла.

«Мне просто чудится всякое…»

Но всё равно по спине пробежал холодок.

38. Злость – твоё копьё

На следующий день Эш проснулся рано. Он вытянулся во весь рост и раскинул руки и ноги, как звезда, наслаждаясь такой возможностью, пока Тобу ещё отдыхал в палатке целительницы.

Всю ночь он напряжённо думал. Эш страстно желал стать могущественным Ткачом Песен, но понимал, что в постижении силы ему понадобится помощь. Сколл хотел помочь, и техника, которой он научил Эша, была единственной, которая действительно сработала. Она спасла Луну и Кайлен в Ущелье теней, но холодная, безжалостная сила этой Песни пугала его.

Тобу хотел, чтобы Эш набрался терпения и учился тому, что йети считал «правильной» техникой, проводя день за днём в тишине, слушая и даже не пытаясь петь. Эш никак не мог понять смысл этих занятий. Да, безусловно, они помогли ему услышать ледяное сердце, но чего ещё он достиг? А тем временем продолжали погибать люди. К тому же в Изолае Эш увидел, что ткачество Песен может стать поводом для радости, если только люди поймут его ценность.

И Эш решился.

Он спустился по трапу, тёмно-синее небо с приходом Матери Солнца становилось светло-жёлтым. Эш нашёл Сколла в доках внизу, за беседой со взволнованным искателем Песен Мирном.

– Юный Ткач Песен! – поприветствовал мальчика Сколл, когда тот подошёл ближе. – Ещё так рано… я думал, ты воспользуешься редкой возможностью отдохнуть.

– Я… я не могу, – признался Эш. – Я кое о чём подумал. У меня никогда не получится найти родителей, если я не узнаю больше о ткачестве Песен и о том, как защищать себя и своих друзей. Я ещё многое не понимаю… Так что… – мальчик глубоко вдохнул. – Уроки Тобу не работают. Я хочу, чтобы ты взялся за моё обучение!

Сколл улыбнулся Мирну, а тот улыбнулся в ответ.

– Что ж, тебе больше ничего не нужно говорить, – ответил Сколл.

– Для меня было бы честью наблюдать за этим, Ткач Песен, если вы позволите, – сказал Мирн. – Мой народ и я мечтаем когда-нибудь пойти по вашим священным стопам и научиться невероятным умениям Ткачей Песен. Способность говорить с левиафанами – понимать, чего они от нас хотят, – думаю, это величайший из даров!

– Значит, нас уже двое, – тихо сказал Эш. Его сердце кольнула вина. Он не мог избавиться от ощущения, что предаёт Тобу, отвернувшись от наставлений опекуна.

– Итак! Первое, что ты должен сделать – забыть всё, чему тебя научил Тобу, – сказал Сколл, начиная занятие. – Я учился у мастеров ткачества Песен, которые намного превосходили Тобу своей мудростью и знаниями. Чтобы петь, тебе не нужно спокойствие. Тебе нужны сильные чувства. Гнев, ярость – это источники твоей силы. Пожалуйста, спой для меня, будь добр.

Эш начал петь. Звёздная аура окружило его тело, и Эш был счастлив увидеть возвращение этой серебристой метели.

– Вот оно! Видишь! Твоя Песнь слишком мягкая. Ей нужно превратиться в копьё. Теперь ты боец, Эш… И аура – это твоё оружие.

Эш попытался последовать совету Сколла. Он вспоминал, как его изгнала Огния, как предали друзья. Он вспоминал грубое обращение Тобу, и недоверие Кайлен, и как вулписы отказались иметь дело со следопытами. Эш думал о том, каким слабым и беспомощным чувствовал себя перед Призраками… о судьбе Йорри. И больше всего он думал о своих пропавших родителях и о том, как они его бросили. Оставили совсем одного в мире, который его ненавидел, вместе с дурацкой колыбельной, которая вела его в никуда.

Тут же цвет его песенной ауры стал тёмным, как зола из костра.

– Отлично! Вот оно, Эш! Ты… – начал Сколл, но прежде чем он успел закончить, к нему бросился белый силуэт и схватил Сколла за шею.

Это нападение вырвало Эша из песенного транса, и он увидел знакомую фигуру.

– Я предупреждал тебя в прошлый раз! – взревел Тобу, его глаза пылали яростью. Йети с лёгкостью поднял Сколла над землёй. Тот почти не мог дышать, пытаясь освободиться от железной хватки Тобу.

– Тобу! Опусти его! – взмолился Эш, ужаснувшись яростной реакции своего опекуна.

– Что… что ты с-собираешься со мной сделать, Т-Т-Тобу? – захрипел Сколл. – Ч-что ты там г-г-говорил Эшу про сдержанность и с-с-самообладание?

Тобу зарычал и ослабил хватку, хотя и не отпустил его.

– Что здесь происходит? – нервно спросил искатель Песен Мирн.

– Ты говоришь, что я должен научиться контролировать свои силы, Тобу, и ты прав, – взмолился Эш. – Но я уже пробовал по-твоему, и мне кажется, так я ничего не добьюсь… Разве у меня есть другой выбор?!

– Мастерами не становятся за одну ночь! – ответил Тобу. – Всё, чему стоит учиться, требует времени и терпения. Титан, который схватил Кайлен и Луну, превосходил тебя, и ты смог заставить его выполнить твой приказ только с помощью тёмной силы. Но это не тот путь, который выбрал бы для себя любой человек с совестью.

– Ты ошибаешься! – прохрипел Сколл. – У Эша внутри скрыто невероятное мастерство; ему нужен человек, в котором достаточно веры, чтобы помочь этим силам расцвести… А ты только и делаешь, что препятствуешь его развитию!

– Здесь определённо что-то происходит, – сказал Мирн.

– Лжец! – взревел Тобу, швыряя Сколла на землю.

– Тобу! – потрясённо воскликнул Эш. Он заметил, что повязка на левом плече йети пропиталась кровью.

– Я… я, пожалуй, пойду… разбирайтесь сами, – сказал Мирн, поспешно уходя прочь.

– Вот видишь, Эш, он опасен, – сказал Сколл, поднимаясь и потирая шею. – Почему он так поступил, если знал, что я неправ? Кто он на самом деле? Тобу никогда не говорил, да? За все годы своих путешествий я встречал только одного йети-одиночку. Если их и изгоняют, то лишь за что-то по-настоящему омерзительное. Что насчёт тебя, Тобу? Почему ты стал изгнанником?!

«Изгнанник».

В голове Эша вдруг вспыхнуло предостережение вороны-ведьмы. «Бойся. Берегись. Изгнанника».

«Теперь всё сходится, – в ужасе подумал Эш. Слова ведьминской Песни крутились в его голове. – Может, Сколл всё это время был прав… Может, Тобу и правда меня сдерживает? Может, колыбельная пыталась привести меня к Сколлу и защитить от Тобу?»

– Хватит! – закричал йети. Он вытянул руку, словно собирался снова напасть на Сколла, но поморщился и схватился за плечо – очевидно, его рана ещё болела.

– Нет, не хватит. Он прав, Тобу, – сказал Эш. – Кто ты такой? Что с тобой случилось… и с твоим сыном?

Тобу посмотрел на Эша, и тот с удивлением обнаружил на его лице выражение крайнего стыда. Но йети сказал только:

– Я твой опекун. Защищать тебя – мой долг.

И снова Тобу уходил от ответа. Эш начал злиться.

– Долг то, долг это! Ты о себе думал хоть раз?! – выплюнул он.

Теперь была очередь Тобу выглядеть растерянным, но йети быстро взял себя в руки.

– Эш сам способен выбирать свою судьбу, – вмешался Сколл. – Всю его жизнь ему указывали, что делать, люди, которые знали не больше его. Думаю, мальчику пора послушать уроки кого-то более… просвещённого, того, кто знает, о чём говорит. Того, кто сможет поддержать его одарённость и талант.

Глаза Тобу полыхнули огнём.

– Не говори мне, что может и чего не может этот мальчик. Я знаю о его способностях больше, чем когда-либо узнаешь ты!

Эш почувствовал, как внутри начинает закипать гнев.

– Ты делаешь это только по принуждению! Если бы староста Костран не назначил тебя моим опекуном, тебя бы здесь не было! Ты никогда в меня не верил, и всё, что я делал, было недостаточно хорошо! И вообще, я не заставлял тебя идти за мной и никогда не просил защищать.

– Мы не всегда можем делать то, что хотим, – сказал Тобу. – Иногда приходится делать то, что необходимо. Ты не сможешь выжить в одиночку… а тем более вместе с ним.

Теперь Эш действительно пришёл в ярость.

– Говоришь, я не знаю, каково выживать в одиночку?! Что ж, ты ошибаешься. Только этим я и занимался всю жизнь, – Эш сделал глубокий вдох. – Я прекрасно справлюсь и без тебя. Я освобождаю тебя от обязанностей опекуна, Тобу. Можешь идти.

Тобу прищурился.

– Это не тебе решать.

И тут ярость Эша вышла из-под контроля. Вся боль, весь страх и гнев, которые он направлял в свою Песнь минуты назад, вырвались наружу.

– Мне всё равно, кто должен это решать! Я уже не хочу тебя слушать. Ты. Мне. Больше. Не. Нужен!

Непоколебимое самообладание и контроль Тобу на какой-то миг исчезли. Огромный бесстрашный воин вдруг показался маленьким и уязвимым.

Но только на мгновение. Непроницаемая маска, которую Тобу обычно носил, вернулась так же быстро, как и исчезла. Он сжал кулаки и кивнул.

– Так и быть. Мне жаль, что я тебя разочаровал. Но знай, этот человек опасен. – Тобу кивнул в сторону Сколла. – Я знаю, что ты не привык меня слушать, но дам тебе совет, которым ты, я надеюсь, воспользуешься: не дай слишком легко увлечь себя во тьму.

С этими словами Тобу развернулся и, сгорбившись и ухватившись за раненое левое плечо, побрёл по докам в лабиринты деревни Изолай.

Эш смотрел, как йети уходит из его жизни. Единственный опекун, который от него не отказался. Единственный опекун, от которого отказался сам Эш.

В нём начали подниматься сожаление и паника, когда с «Ледяного сердца» донёсся оглушительный крик:

– Святые стерлядки! Оно пропало!

39. Прощальный пир

– Кто-то его забрал! – кричала капитан Бом из трюма. Эш и Сколл бросились вниз по палубе, чтобы посмотреть, из-за чего переполох. Там они обнаружили остальных следопытов (за исключением Тобу, как с болью заметил Эш), столпившихся вокруг капитана.

– Эту чёртову штуку похитили!

– Что пропало? – спросила Тейя.

– Ледяное сердце! Ледяное сердце «Ледяного сердца». Чёрт побери!

Следопыты ахнули; Кайлен зарычала.

– Кто мог его забрать? – спросила Луна.

– Будь я проклята, если знаю, но если я его найду, то сверну шею! – сказала Бом, поднимаясь из трюма на главную палубу.

Эш и Луна переглянулись и, когда остальные последовали за капитаном, принялись вслух рассуждать о поддельном сердце в святыне Изолая.

– Тебе не кажется, что это мог быть наш друг-йети? – предположил Сколл.

– Нет! – ответил Эш. – Тобу кто угодно, но только не вор!

Сколла, похоже, это не убедило, но он только пожал плечами и отправился вслед за остальной командой.

Эш подошёл поближе к мачте, чтобы осмотреть пустую полость, в которой раньше лежало Ледяное сердце. По мачте стекал подтаявший иней, и Эш заметил чёрные перья, разбросанные вокруг её основания. У него возникла идея.

Затем, чувствуя, как подозрение щекочет ему затылок, он поспешил присоединиться к остальным.

– Есть предел оскорблениям, которые мы можем вытерпеть, – сказала Бом искателю Песен Мирну около входа в его жилище из саней. Охотники-изолаи держали копья наготове, Коб удерживал дико размахивавшую руками и ругавшуюся Кайлен. – Мы пытались вести себя благоразумно, но это перешло все границы.

Мирн успокаивающе поднял руки, по его лбу стекал пот.

– Я был бы рад помочь, но мы тоже не знаем, куда делось ваше Ледяное сердце. Я его никогда не видел, даже не слышал о нём!

– Лжец! Вы, психи, держали в своём дурацком идоле подделку! – вспылила Кайлен. – Держу пари, вы не смогли справиться с искушением украсть оригинал!

– Наше Сердце левиафана для нас священно; оно находилось в крепости много поколений, – ответил Мирн.

– Как и наше.

– Эй, вы все, прекратите! – крикнул Эш. – Кажется, я знаю, кто его украл!

Собравшаяся толпа повернулась и посмотрела на него.

– Я… встретил кое-кого в Небесном Мосте… – начал Эш. – Это… ведьма, покрытая вороньими перьями.

Сколл выглядел обеспокоенным.

– Эш… нет! – сказала Луна, хлопнув ладонью по лбу.

– Не знаю как, но я думаю, она отправилась сюда за мной… Мне кажется, это она забрала ледяное сердце. Я нашёл их у основания мачты… – Эш под удивлёнными взглядами толпы поднял чёрные перья.

– Они ничего не доказывают. Как на мой взгляд, это просто дурацкие перья! – сказала Кайлен.

– Ну, кем бы ни был вор, клянусь, мы его найдём! – заверил команду «Ледяного сердца» Мирн, благодарный Эшу за то, что его перестали обвинять. – Вы не уйдёте отсюда без своего драгоценного ледяного сердца!

– В этом можешь не сомневаться, – пригрозила Бом. – Совет услышит о том, как с нами обошлись, будь уверен.

Мирн великодушно развёл руками.

– Я знаю, что между нашими людьми возникли… разногласия, но мне больно от мысли, что вы уйдёте при таких обстоятельствах. Наши взгляды чужды посторонним, но мы просим о вашем прощении и понимании. Сегодня вечером мы устроим пир в вашу честь и будем молиться, чтобы гостеприимство Изолая помогло исцелить любые раны и болезни, которые мог принести вам визит сюда…

Следопыты заворчали, обеспокоенно переглядываясь. Впрочем, они не могли отказаться от хорошей вечеринки.

– Отлично, – рявкнула Бом. – Мы уедем завтра, но только после того, как найдём наше ледяное сердце!

– Разумеется, – мягко сказал Мирн с тенью улыбки на лице.

Изолаи оказались верны своему слову и устроили для следопытов грандиозный пир. «Ледяное сердце» ещё нуждалось в ремонте, но команда сделала всё, что могла, используя ресурсы крепости Изолай. Полозья починили и смазали, паруса заштопали, в двигатель установили совершенно новый солнечный камень. «Ледяное сердце» было готово хоть сейчас отправляться в дорогу.

На пир собрались все жители деревни. Гости сидели за длинными столами в большом зале, устроенном на трёх перевёрнутых остовах саней. Эш впервые в жизни видел столько еды: жареное мясо улка, тушёные зайцы, копчёная рыба, кленовые и еловые побеги с пряностями, варенье из всевозможных ягод, множество овощей и фруктов из высоких садов. Похоже, изолаи прекрасно устроили свою жизнь и без следопытов, избегая опасностей и обирая погибших. Танцоры прыгали вокруг огромного открытого очага, снова изображая историю левиафанов. Эш вспомнил о том, как раньше хотел, чтобы на праздниках Огнии играла музыка, и о том, насколько счастливее могли бы стать люди. Но вместо радости, которую он надеялся испытать, танцы подражателей левиафанов вызвали только странное чувство беспокойства.

Эш посмотрел на мясо перед собой и поморщился, вспомнив странную охоту, свидетелем которой он стал чуть раньше. Тогда он увидел, как у крепости в похожие на лабиринт переходы между руинами выпустили несколько улков. Охотники (одетые проворниками) дали своей добыче фору, а затем побежали вслед за ней в лабиринт, загоняя улков одного за другим под хриплые выкрики наблюдавших сверху жителей деревни. Эш находил это зрелище варварским. Огнии всегда относились с уважением к животным, на которых охотились, и приносили благодарственные молитвы их духам, когда добыча была убита. Эта же охота была больше похоже на спектакль или какую-то жестокую игру.

Эш почти не обращал внимания на праздник, который царил вокруг, слишком глубоко погрузившись в свои мысли.

Он покрутил в пальцах одну из маленьких фигурок, оставленных Тобу в их маленькой палатке. Ему стало легче.

Из этого шарика торчало ещё несколько, поменьше. В фигурке, хоть и с большим трудом, можно было распознать что-то… возможно, даже маленького йети, думал Эш, ощущая ком в горле. Тобу никто не видел после утренней ссоры, и хотя Эш считал, что поступил правильно, отослав его, мальчик всё же беспокоился о нём.

– Э-э-эй, милая скульптурка! – сказала Луна, наклонившись вперёд и расплывшись в улыбке достаточно широкой, чтобы она не мешала девочке говорить. Эш закрыл шарик ладонями и спрятал его в мехах своего плаща. – Приве-е-ет? Я ищу чумазого оборванца по имени Эш. Ты его не видел? – сказала Луна, размахивая руками перед его лицом.

– Я… прости. У меня столько всего в голове, – пробормотал он.

Луна повисла вниз головой на верёвке ближайшего фонаря, словно это была самая естественная вещь в мире. Хотя от Луны этого можно было ожидать.

– Довольно честно. Ты понял что-нибудь ещё из своей колыбельной?

– У меня не было возможности её обдумать. С тех пор как мы нашли последнюю подсказку, только и делали, что боролись за свои жизни, – ответил Эш.

– Ах, ты никогда ничего не добьёшься, если станешь ждать момента, когда не нужно будет бороться за жизнь вместе с нами! – рассмеялась Луна, но Эш был не в настроении шутить.

– Как думаешь, где сейчас твоя семья? – спросил он.

Эш не сказал Луне – вообще никому, – что Сколл, кажется, знал его родителей. Он всё ещё обдумывал информацию, прокручивая её в голове снова и снова, ковыряя её, как старую мозоль, и пытаясь понять свои чувства по этому поводу.

Эш задавался вопросом, не слишком ли хороши слова Сколла, чтобы быть правдой.

Луна пожала плечами, избегая взгляда Эша.

– Даже не знаю. Конвой всё время в пути. В конце путешествия я должна буду сама его найти – это тоже часть испытания.

– У тебя есть догадки?

– Возможно, они к югу от Авроры, рядом с Танцующими водами.

Танцующие воды. Эш мог только догадываться, что это такое.

Он надеялся прожить достаточно долго, чтобы увидеть все удивительные вещи, о которых узнал, присоединившись к команде «Ледяного сердца».

– Там гораздо теплее, чем здесь. Ну, по крайней мере, не так морозно, – продолжила Луна. – И охотиться хорошо. Меньше левиафанов. Но Конвой там долго не задержится – странствия у нас в крови. Моя мама – настоящий герой и искатель приключений, а папа и старшая сестра научили меня всему, что я знаю о навигации. Даже подарили его на мою десятую зиму. – Луна постучала пальцем по компасу, пристёгнутому к её запястью, и засияла от гордости.

– Ты по ним скучаешь? – тихо спросил Эш.

Луна вынырнула из своих радостных мыслей и решительно замотала головой:

– Конечно, нет, я же Странник! Мы не скучаем по людям – мы живём только ради приключений!

Но Эш ей не поверил.

– Знаешь, в том, чтобы скучать, нет ничего плохого. Я вот скучаю по своим родителям, хотя никогда по-настоящему их не знал.

Эшу показалось, что решительное лицо Луны на какое-то мгновение смягчилось.

Он впервые увидел девочку-следопыта такой уязвимой. Но это выражение исчезло прежде, чем Эш успел понять, показалось ему или нет.

– Эй, и давно ты висишь вниз головой? – пошутил он, пытаясь разрядить обстановку.

– Ого, я даже не знаю. Наверное, слишком давно. Меня даже немного мутит. – Луна высунула язык, подтверждая свои слова, и, перевернувшись на верёвках, уселась за стол. – Слушай, почему бы нам не опробовать твою новую дудку? Вряд ли это будет хуже, чем твоё пение, верно?

– Ты про окарину? Сыграть тебе песню? – сказал Эш, вдруг начиная нервничать. – Не знаю, стоит ли… наверное, нет.

– Сыграй песню! Сыграй песню! – начала скандировать Луна.

– Да, давай, парень, – вмешалась сидевшая напротив Йалла. – Или ты это сделаешь, или я начну петь, и, поверь, никому не стоит это слышать.

– Видишь, Эш? Публика требует! Играй! Играй! Играй! – настаивала Луна.

– Даже не знаю… – Эш почувствовал, как его лицо заливает жар. Но Луна продолжала использовать свой волшебный дар убеждения, повторяя одно и то же, и Эш почувствовал, что сдаётся. – Ладно, я попробую… Знаете… Я… я сочинил песню, – после короткого молчания признался Эш. – Про нашу команду. Она… она довольно глупая, и, эм, я закончил её только сегодня.

Эш глубоко вдохнул и, чтобы не передумать, поскорее запел:

Мы любимчики фортуны, нет сомнений тут,

Собрались у «Ледяного сердца» на борту!

Бом, сильная и смелая, нас по снегам ведёт,

За командой наблюдает тихий мастер Подд.

Кайлен сердится, бранится и плюёт на снег,

Сказки Твинга всё никак не могут взять разбег.

Коб и Тейя наши сани держат на ходу,

Сколла мастерство им не даёт попасть в беду.

Луна чертит карты и прокладывает путь,

Чтобы западни левиафанов обогнуть.

Арла может быстро исцелить любой недуг,

Йалла очень мудрая и стойкая, как дуб.

Долг исполнил до конца, пожертвовав собой,

Будем вечно помнить Йорри, несмотря на боль.

Наши спутники – удача, смелость и кураж,

Все мы «Ледяного сердца» славный экипаж!

– Это было чудесно, Эш, – мягко сказала Йалла, когда он замолчал. – Но песня ещё не закончена.

– Разве? – растерянно спросил Эш.

– Да. Там нет тебя и Тобу. Без вас, ребята, наша команда теперь неполная.

В памяти Эша вдруг вспыхнуло потрясённое, полное боли лицо Тобу. В нём снова шевельнулось чувство вины.

– Кстати, о твоём опекуне, где же наш могучий ворчун? – пробормотала Бом. Она посмотрела на мастера Подда, ожидая ответа, но тот лежал на столе вниз лицом, наслаждаясь сладкой дремотой после принятого (и, очевидно, проигранного) вызова на состязание по поглощению грога.

Эш уставился в миску с тушёным мясом, которая стояла перед ним на столе, словно надеялся отыскать там нужную ему смелость.

– Не знаю, – промямлил он. – Я… я его выгнал. Освободил от обязанности быть моим опекуном.

Бом выглядела удивлённой, а Луна скривила лицо.

– Но почему?!

– Мне нужно научиться ткать Песни, а Тобу давал мне только бессмысленные упражнения. К тому же, что бы я ни делал, для него всё было недостаточно хорошо!

– Фу на тебя, Эш, – сказала Луна. – Пора повзрослеть уже! Может, он и был с тобой строг, но только потому, что не желал твоей смерти.

– Ты говоришь совсем как он, – проворчал Эш. – И ты даже не знаешь, из-за чего Тобу изгнали…

– О? Из-за чего же?

– Он… ну… он… Ладно, на самом деле, я тоже не знаю, но Сколл считает, что за что-то плохое. И ведьма-ворона сказала, что ему нельзя доверять!

Луна закатила глаза.

– Только не снова…

– Они оба предупреждали меня о Тобу. Мы ничего не знаем о его прошлом – он может быть опасен!

– А ещё ты ничего не знаешь про Сколла и про странную женщину-птицу! Ты когда-нибудь об этом задумывался?

Луна была права. Эш и вправду мало что знал о Сколле и ещё меньше – о странной вороне-ведьме.

– По крайней мере, Сколл понимает, что я чувствую. И он действительно может научить меня ткать Песнь, в отличие от Тобу.

Луна хмыкнула, опустив взгляд в стол. На её лице читалось раздражение.

– С тех пор как я покинула Конвой, команда «Ледяного сердца» стала моей семьёй. Это и тебя касается, Эш. По крайней мере, так я думала. А ещё я считала, что Тобу тоже часть этой семьи. Или я ошибаюсь?

Эш почувствовал себя ужасно, словно кто-то сильно сжал его сердце.

– Послушай, мне очень жаль… – начал он.

– Нет, тебе не жаль. Ты всё время думал только о себе. А теперь ещё и отвернулся от йети, который постоянно прикрывал тебе спину. Да ты счастливчик. Уверена, Сколл очень рад, что теперь ты полностью в его распоряжении.

Эш чувствовал себя так, словно ему дали пощёчину. Он не знал, что сказать.

К счастью, искатель Песен Мирн выбрал именно этот момент, чтобы произнести тост за Эша и следопытов.

– Пусть ваш визит подарит нам благосклонность левиафанов на долгие годы! – объявил он.

Гости торжества стукнулись кружками в знак согласия и сделали большой глоток. Эш с несчастным видом последовал их примеру. Напиток был восхитителен, и стало ещё труднее бороться с чувством вины. Вдруг Эш почувствовал себя совершенно измотанным. Ему непреодолимо захотелось спать – и он заметил, что остальные члены экипажа, кажется, чувствовали то же самое.

Луна улеглась на стол, подложив руки под голову. Кайлен заснула прямо на своём табурете, прислонившись к широкому плечу Твинга, который, похоже, и сам задремал.

«Странно, – подумал Эш, чувствуя, что его мысли становятся густыми, как желе. Он наклонился вперёд и ухватился за край стола, чтобы не упасть. – Слишком много событий. Не могу нормально думать. Н-нужно отдохнуть».

Эш попытался подняться из-за стола, но оступился. Мир вокруг начал вращаться. Руки и ноги стали тяжёлыми, как камень.

Что-то было неправильно. Очень неправильно.

Раздался глухой стук, и Эш обнаружил, что лежит лицом вниз на деревянном полу, проваливаясь в тяжёлый, неприятный сон.

40. Жертва

«Голова болит».

Эта мысль первой пришла в голову Эша, когда он проснулся.

«Мне нужно в туалет».

Это была вторая мысль.

Эш чувствовал, что лежит на твёрдой земле. Он стиснул зубы и сжал руки в кулаки. Во рту пересохло, горло болело. В голову начали приходить воспоминания. Он что, потерял сознание на пиру? Он ещё там?

«Нет». Матерь Солнце обжигала ему затылок. Кожу щипал снег. Эш лежал на животе, его щёки и плащ были влажными от утреннего инея. Или так, или он обмочился.

«Мне правда нужно в туалет».

Эш вздрогнул и услышал шум, который становился всё громче и громче. Радостные крики людей. Их было очень много. Мир перед глазами медленно обретал очертания, яркие и болезненные.

Эш со стоном поднялся на ноги. Его пошатывало, но он смог удержать равновесие. Схватившись рукой за голову, мальчик попытался оценить обстановку вокруг. На пересекающихся мостах и платформах, которые образовывали крепость, собрались сотни изолаев, крича и ликуя. Все взгляды были устремлены вниз, в коридоры охотничьего лабиринта.

– Что происходит?.. – пробормотал Эш. Ему казалось, что язык вдруг стал слишком толстым и, по меньшей мере, вдвое больше, чем нужно для рта.

– Он просыпается! – послышался голос Сколла.

Эш обернулся и увидел, что тот стоит позади него с лёгкой усмешкой на лице. Под мышкой он держал сферический археомеханический футляр, который показывал Эшу, меняя солнечный камень в двигателе. Эш потёр лицо, пытаясь избавиться от тумана в голове.

– Последователи великих левиафанов! – прогремел чей-то голос, и Эш поёжился – звук был слишком громким. Затуманенный разум мальчика узнал в нём голос искателя Песен Мирна. Предводитель крепости стоял на возвышении, подняв свой посох и обращаясь к толпе. – Народ Изолая, мы держимся вместе, объединённые трепетом перед нашими повелителями-левиафанами! Всё, чего мы хотим, – угодить им, и сейчас наши повелители требуют свою жертву!

«Жертву? О чём говорит этот парень?» Что-то было не так.

– Каждый год мы готовим левиафанам подношение в обмен на их милость. Они этого требуют! И посмотрите, какими богатыми дарами они благословляют нас взамен! Сюда пришли Ткачи Песен. Они научат нас общаться с повелителями. Мы используем их Песнь, чтобы понять, каков Великий Замысел левиафанов и что мы должны сделать, чтобы вернуть порядок в этот мир! И этой великой жертвой мы заслужим благосклонность наших повелителей на многие годы вперёд!

«Н-научу их?»

Зрение Эша прояснилось. Он оглядел толпу ликующих изолаев, но экипажа «Ледяного сердца» нигде не было видно.

«У меня плохое предчувствие…»

Эш посмотрел вниз, в лабиринт разбитых саней, и наконец увидел, над чем глумится толпа.

Там, совсем одна, стояла капитан Бом. Её большие руки были сжаты в кулаки, она с вызовом смотрела на своих мучителей. Эш никак не мог понять, что там происходит. Он перешёл на противоположную сторону платформы и увидел внизу Луну, которая показывала ревущим зрителям наверху невероятно грубые жесты. Он подбежал к другим перилам и увидел в углу лабиринта Кайлен, которая никак не могла подняться на ноги. Все члены экипажа «Ледяного сердца» были рассеяны по лабиринту, одинокие и отрезанные друг от друга.

– Что… что происходит?! – воскликнул Эш.

– Мне так жаль, Эш, – ответил Сколл, подходя и вставая рядом. – Я сделал всё, что было в моих силах.

Эша захлестнула холодная волна страха, когда охотники-изолаи начали вращать большие деревянные колёса, которые, в свою очередь, приводили в движение разнообразные спицы и шестерни, соединённые с огромными воротами в охотничьем лабиринте. Со скрипом и стонами створки ворот начали открываться. Эш что-то увидел в темноте за ними. Что-то большое и скользкое. Тварей с острыми как бритва клыками и когтями размером с кинжалы. Они ревели, шипели и царапали землю, стремясь скорее попасть в лабиринт к следопытам.

– Перед лицом Ткача Песен да начнётся жертвоприношение! – объявил Мирн.

Ликующие возгласы толпы стали ещё громче, и голова Эша окончательно прояснилась.

«Жертвоприношение… Напитки, которые нам дали вчера вечером, – в них что-то подмешали!»

Из проёма ворот перед Луной выбрались три скрытня, пробуя воздух на вкус длинными языками. Их многочисленные глаза блестели, моргая и щурясь от солнечного света. Две другие твари появились из ворот рядом с капитаном Бом. Ещё несколько возникло рядом с Кайлен, перед Твингом. Здесь, там – повсюду. Лабиринт просто кишел ими.

Не раздумывая ни секунды, Луна побежала. Она бежала так быстро, как только могла, прочь от монстров. Немного медленнее, но не менее решительно Бом свернула за угол и пересекла узкий заснеженный ров; скрытни на мгновение замерли, оценивая обстановку, а затем бросились за ней.

– Мы должны их остановить! – крикнул Эш Сколлу.

– Не переживай, Ткач Песен! – засмеялся мужчина-изолай. – Именно этого требуют левиафаны. Это то, что им причитается. Присоединяйся к нашему торжеству!

Эш мог только изумлённо глядеть на него.

– Я пытался, Эш, но они не захотели слушать, – сказал Сколл. – Они пощадили тебя, потому что ты Ткач Песен, а меня – потому что я заключил с ними сделку и пообещал научить всему, что знаю об этом искусстве.

Эш вцепился в деревянные перила, с ужасом наблюдая, как его друзья внизу борются за свои жизни. Скрытни мчались по переходам, пробегая друг у друга по головам, натыкаясь на стены в своём стремлении поймать добычу. Эш почувствовал, что его сейчас стошнит.

– Я должен им помочь!

Он уже приготовился броситься через перила в лабиринт, но Сколл его удержал.

– Не делай глупостей! – прошипел он. – Я знаю, о чём ты думаешь. Но если спустишься туда и попытаешься петь, изолаи сразу нашпигуют тебя стрелами, если скрытни не доберутся раньше. Это их священная традиция, и изолаи не допустят, чтобы её нарушали посторонние, Ткач Песен ты или нет. Не торопись расставаться с жизнью, Эш. Это твой шанс начать всё сначала!

– Что… что ты такое говоришь?! – простонал Эш.

– Поверь, то, что происходит с экипажем «Ледяного сердца», не нравится мне так же сильно, как и тебе. Это ужасно и несправедливо, но такова жизнь. Тебе приходилось отчаянно бороться, чтобы выжить в этом равнодушном мире. Поверь, мне это прекрасно знакомо. А теперь пойдём, Эш, – взмолился Сколл. – Подумай, чему мы могли бы научиться друг у друга! С Песнью твоего отца ты сможешь привести нас прямиком к скрытой крепости Ткачей Песен. Мы сможем найти твоих родителей за считаные дни!

– Я… я не могу… – начал Эш.

– Экипаж «Ледяного сердца» взял тебя на борт только потому, что ты им помог. Как думаешь, стали бы они тебя брать, не обладай ты силой?

Эш немного помолчал.

– Да, я… они…

– Люди будут тебя ненавидеть, куда бы ты ни пошёл, – сказал Сколл. – Я немало путешествовал по миру, и всё, что я видел, – это ненависть к тебе подобным. Ты никогда по-настоящему не станешь частью их команды. Никогда. Твоё место – рядом с родителями, Эш. Со своей семьёй, которая будет любить тебя таким, какой ты есть!

Эш никак не мог собраться с мыслями. Ему казалось, что голова раскалывается пополам. Вдруг он услышал пронзительный визг скрытня и радостные возгласы толпы. Внизу, в лабиринте, лежал споткнувшийся на снегу Твинг; скрытень скрёб землю на расстоянии ладони от него.

– Эш! – снова привлёк его внимание Сколл. – Мы могли бы сбежать прямо сейчас. У изолаев есть сани с улками – мы можем украсть одни и уехать, прежде чем они хоть что-то поймут!

Эшу казалось, что он падает с обрыва. Его разум едва мог осознавать происходящее, а сердце было готово выскочить из груди.

Сколл протянул ему руку.

– Пожалуйста, Эш. Ты не один из них. Ты должен быть с нами.

«Я уже так близко…»

Родители, крепость Ткачей Песен – всё было прямо перед ним. Эш должен был только последовать за Сколлом. Это всё, что нужно сделать.

«Всё, что мне нужно сделать…»

Тут до Эша донёсся отчаянный вопль Луны. Она была в беде. И не только она – всем следопытам грозила смертельная опасность.

Эш в последний раз взглянул на протянутую руку Сколла.

– Мне очень жаль, – сказал он и перемахнул через перила.

– Эш, нет! – крикнул Сколл, но было слишком поздно.

Мальчик уже упал в лабиринт.

41. Переходы и повороты

Внизу, в лабиринте, Эш заметил то, чего не было видно с платформы. Скрытые, наполовину засыпанные снегом, здесь лежали кости. Множество костей.

Эш похолодел. Он попытался сглотнуть, но в горле было слишком сухо.

Это были не просто чьи-то кости. Раньше они принадлежали людям.

Эш не стал терять ни минуты. Он стрелой бросился в хаос лабиринта, так быстро, как только позволяли его дрожащие ноги. Эш зацепил плечом край каких-то обломков и чуть не рухнул на землю, но сумел сохранить равновесие и помчаться дальше.

«Я должен найти остальных!»

Эш слышал, как вокруг визжат и воют жаждущие крови скрытни. Он замечал большие быстрые силуэты, мечущиеся по лабиринту рядом с ним, позади, впереди. Что это было – команда «Ледяного сердца» или скрытни?

Толпа взволнованно взревела. Эш услышал, как кто-то кричит:

– Это Ткач Песен! Ткач Песен там, внизу! Нужно его вытащить!

Но Эш не собирался принимать помощь от безумных изолаев – тех, кто сотворил такое с его друзьями.

Он хотел свернуть налево, но услышал жуткий рёв, зловещее урчание хищника, вышедшего на охоту.

Он хотел свернуть направо, но заметил там скользкую, извивающуюся фигуру.

«Не туда».

Эш двинулся вперёд, но натолкнулся на разинутую, истекающую слюной пасть.

«Определённо не туда».

Эш делал всё, что мог, чтобы не поддаться панике. Он попытался успокоить дыхание. Постарался вспомнить, чему его учил Тобу – всегда держать себя в руках, всегда сохранять концентрацию. Эш пролез сквозь гнилые рёбра саней и рванулся вперёд, но упал, столкнувшись с чем-то, двигавшимся с огромной скоростью. Эш вскочил, готовый немедленно убежать.

– Эш?! – воскликнула Луна, поднимаясь на ноги. Её дреды были покрыты снегом. – Смотри, куда идёшь, да?! – сказала она, так крепко обняв Эша, что тот чуть снова не упал.

– Нужно найти остальных! – ахнул он. – Ты не знаешь, где они?!

– Я даже не знаю, где нахожусь сама! Я видела, как мимо пронеслись Тейя с Кобом, но не успела вовремя до них добраться. – Луна судорожно сглотнула. – Они были живы. По крайней мере, тогда. – Лицо девочки было искажено страхом, но в то же время полно решимости. – Левиафан раздери этот Изолай! – Луна тяжело задышала, когда они свернули в очередной коридор. – Похоже, мне наконец есть кого добавить в список своих врагов!

Друзья вышли на более широкое пространство и отшатнулись, чуть не столкнувшись с длинным, хлещущим из стороны в сторону хвостом скрытня. Монстр загнал в угол капитана Бом и Кайлен, которые стояли, прижавшись спиной к отвесной стене. Скрытень подбирался к ним, капая густой слюной из оскаленной пасти.

Луна кивнула Эшу.

– На твоём месте я уже давно начала бы петь!

Ни секунды не колеблясь, Эш именно это и сделал. Его аура врезалась в кроваво-красную ауру скрытня, которая тут же потянулась к нему.

С диким рёвом скрытень бросился в сторону Эша.

«Я слишком близко. Мне не хватит времени его подчинить!»

Челюсти левиафана сомкнулись в нескольких сантиметрах от головы Эша, когда тот отпрыгнул в сторону. Мальчик бросился через открытое пространство, используя инерцию, чтобы взбежать по отвесной стене. Скрытень врезался в ограждение чуть ниже, выбивая щепки из древесины, на волосок от ноги Эша. Мальчик с силой оттолкнулся от стены, приземлился на скользкую спину скрытня и тут же спрыгнул, перекатился и отскочил подальше от щёлкающих челюстей. Эш заметил между сломанными санями щель размером с ребёнка и бросился туда. Скрытень отставал от него всего на пару шагов. Эш протиснулся в щель и отшатнулся, когда левиафан, щёлкая зубами, потянулся за ним. Остовы саней скрипели и тряслись, но, к счастью, держались. Эш забился так глубоко, как только мог. Язык скрытня хлестал по тесному пространству, покрывая Эша зловонной слюной.

– Бегите! Вперёд! Вперёд! – крикнул Эш следопытам, которые выбирались из лабиринта, используя проломы в деревянной стене как опоры для рук.

– Мы без тебя не уйдём! – закричала Бом.

– Идите! Я могу ткать Песни, помните?!

Бом и остальные колебались, но времени было мало, и следопыты это чувствовали.

– Прихлопни их своим голосом, огненный мальчик! – прокричала Луна на прощание.

Изолаи недовольно завыли, охотники бросились команде наперерез.

Эш был рад, что следопыты выбрались, но понимал, что он сам находится в довольно неприятном положении. Он попытался соткать Песнь, но голос слишком дрожал, а тело застыло от ужаса. Эш был в ловушке.

Скрытень напрягся и начал изо всех сил налегать на остовы саней, стараясь дотянуться до своей жертвы. Он медленно продвигался вперёд, сантиметр за сантиметром, дерево прогибалось и крошилось от силы монстра. Эш слышал, что к нему подбираются всё новые и новые скрытни. Он был окружён.

«Что теперь делать?! Здесь некуда бежать!»

Как только ужас сомкнул свои когти на шее Эша, тот услышал странный звук. Он был глубоким, резким и прерывистым. Он наполнял воздух и резонировал в костях. Он заглушал рёв толпы и ликование, которое становилось неуверенным и смущённым из-за этого нового звука.

Он был грубым и первобытным. Гортанным и резким. Мощным.

Это была Песнь.

Это была Песнь Ткача Песен!

42. Есть ещё один

Скрытни зашипели и отпрянули. Тот, который чуть не укусил Эша, медленно вытащил голову из щели, издал угрюмый вой и, опустив голову и хвост, отступил прочь.

Собрав всё своё мужество, Эш осторожно выбрался из укрытия и вышел на открытое место. Там собрались четверо скрытней; все они были под чарами Ткача Песен.

И этим Ткачом Песен… был не кто иной, как Сколл.

Стоя высоко над жертвенным лабиринтом, он пел свою резкую, мощную Песнь. Его аура была чернее черноты, она скользила и извивалась, как маслянистый угорь, обволакивая песенные ауры скрытней, подавляя любой проблеск свободной воли.

Эш не упустил такой шанс сбежать. Он промчался мимо скрытней, низко склонивших головы в знак покорности. Их ауры превратились в крохотные мерцающие огоньки, а Песнь – в жалобный скулёж. Эшу было больно слышать то, чем стала их Песнь, даже если совсем недавно монстры собирались его съесть. Эш поспешил взобраться по разрушенной стене, которую следопыты использовали для побега, и Бом помогла ему подняться в безопасное место, когда он добрался до помоста. Зрители-изолаи возмущённо зароптали, беглецов окружили охотники.

Сколл оборвал свою пронзительную Песнь, и скрытни облегчённо зашипели, освободившись из её хватки. Мужчина наблюдал за Эшем сверху, стоя высоко над жертвенным лабиринтом.

– Я не позволю тебе так просто потерять свою жизнь, Эш, – усмехнулся Сколл. – Ты для этого слишком ценен.

Эш не смог ничего ответить, только открывал и закрывал рот, не в силах поверить в происходящее. Насторожённые следопыты встали вокруг него в защитное кольцо, пока их окружали изолаи, взбешённые тем, что жертвоприношение сорвалось.

– Что всё это значит?! – требовательно спросил искатель Песен Мирн, бросаясь к Сколлу с красным от гнева лицом. – Мы же договорились!

– Успокойся, Мирн, – сказал Сколл, уголки его улыбки скривились от досады.

– Ты сказал, что ребёнок научит нас ткать Песни! – продолжал Мирн, обвиняюще тыча пальцем в грудь Сколла. – Ты обещал! Мы выполнили свою часть договора. Ты тоже должен выполнить свою!

– Хватит, – угрожающе сказал Сколл.

– Почему ты нарушаешь условия сделки?! Мы требуем, чтобы ты закончил то, что начал!

– С удовольствием, – ответил Сколл и быстрее, чем Эш мог заметить, толкнул искателя Песен Мирна в грудь. Тот сорвался со стены в лабиринт и даже не успел закричать, когда на него набросились скрытни. Эш в ужасе отвернулся.

– Я думал, этот идиот никогда не заткнётся, – едко заметил Сколл, наблюдая за разворачивающейся внизу страшной картиной. – Научиться ткать Песни невозможно. Эта сила у нас в крови, она существует только для нас. Потому-то мы и превосходим всех остальных людей.

Эш не мог поверить своим глазам.

– Т-ты – Ткач Песен? – выдавил он наконец. – Всё это время…

– Это правда, – ответил Сколл, когда изолаи оправились от шока и бросились к нему, пылая жаждой мести. – Но разве можно осуждать меня за то, что я был вынужден это скрывать? – Сколл снова начал издавать резкие, лающие звуки. Эш не сразу понял, что это была Песнь.

Скрытни начали вести себя странно. Их движения стали судорожными и нервными, словно кто-то против воли тянул левиафанов за невидимые нити. Одна из тварей влетела в стену, другая вскарабкалась ей на спину, остальные скрытни тоже последовали их примеру.

«Они используют друг друга как лестницу!» Эш с ужасом наблюдал за происходящим. Он никогда не видел, чтобы левиафаны так себя вели. Это было странно и жутко.

Охотники-изолаи резко остановились, вдруг осознав, в какой опасности находятся. Верхний скрытень перелез через стену. За ним последовал ещё один. Тот, что был в самом низу, тоже забрался, ухватившись за хвост своего собрата.

Скрытни крепости Изолай оказались на свободе.

Жителей деревни охватила паника, но следопыты держали себя в руках. Они встали бок о бок, готовые сражаться кулаками и зубами.

– Ты знал, что изолаи с нами сделают! – сплюнула капитан Бом.

– Разумеется. Они были только инструментом, средством достижения моей цели. К сожалению, уже стало очевидно, что я никогда не смогу убедить тебя покинуть «Ледяное сердце», Эш. Даже обещания найти родителей оказалось недостаточно, чтобы тебя убедить. Поэтому мне пришлось взять дело в свои руки и избавить тебя от команды «Ледяного сердца», – голос Сколла перекрывал крики жителей деревни и вой скрытней.

Кайлен оскалилась:

– Ты поплатишься за это, чудовище!

– Песнь, которую оставил тебе отец, – единственная карта, которая указывает на Солнцестояние, Эш, и только ты знаешь её секрет. Ты отведёшь меня туда, – сказал Сколл.

– Я ни за что не стану тебе помогать! – крикнул Эш. – Ни за что!

Сколл вздохнул. Он казался искренне разочарованным.

– Если бы ты только смог меня понять, Эш. Мы так с тобой похожи, что я думал, ты поймёшь причины моих поступков.

– Он совсем на тебя не похож! – запротестовала Луна.

Сколл ухмыльнулся.

– Разве нет? Меня тоже изгнали из крепости за то, что я был Ткачом Песен. Меня тоже ненавидели и презирали только за то, что я… иной. Меня бросили умирать в диких землях… как и всех остальных наших братьев! Но, как и ты, Эш, я отказался исчезнуть, отказался тихо умереть. Я боролся изо всех сил, что у меня были. И опыт выживания в диких землях сделал меня гораздо сильнее, чем моя крепость могла представить. Я вернулся в неё много лет спустя и показал, на что по-настоящему способен Ткач Песен.

«Бойся. Берегись. Изгнанника», – голос вороны-ведьмы снова заполнил сознание Эша.

«Это был Сколл. Она предупреждала меня про Сколла! О Тобу, что же я натворил?!»

– Ко мне присоединятся и другие, Эш. Скоро я соберу вместе всех Ткачей Песен, и тогда ты увидишь смысл моих убеждений. – Сколл высоко поднял круглый археомеханический футляр.

Эш увидел, что тот блестит от инея, испуская облачка холодного белого пара. Он вспомнил слова Сколла о том, что устройство способно выдерживать экстремальные температуры – очевидно, это относилось и к экстремальному холоду, и к жару. Но что может быть настолько холодным?..

«Ледяное сердце! – осознал Эш. – Он украл ледяное сердце!»

Сколл рассмеялся, увидев, что Эш всё понял.

– Ни один из вас, глупцов, не имел ни малейшего представления о силе, которой обладает ледяное сердце. Вы сделали из него украшение! Но твой отец знал, Эш. Ферно слышал его зов. И теперь я воспользуюсь им, чтобы повести Ткачей Песен в великое новое будущее, где мы сможем сами управлять своей судьбой, где на нас будут смотреть с почтением и трепетом. Тогда у крепостей всего мира появится настоящая причина нас бояться! Мы изменим историю, Эш. Мы перепишем её во имя Ткачей Песен!

– А ты всё никак не заткнёшься, да?! – выплюнула Луна.

– Я тебе не позволю, Сколл. Я тебя остановлю, – сказал Эш.

«Колыбельная велела мне защищать ледяное сердце! Я должен его вернуть!»

Сколл снова рассмеялся.

– Эш, мальчик мой, у тебя нет выбора! Ты настоящий сын своей матери. Эта глупая женщина отказывалась меня понимать, совсем как ты. Даже пыталась отговорить твоего отца идти со мной в наш праведный крестовый поход. Но твоя мать не была Ткачом Песен – она бы никогда не стала одной из нас! Твой отец хотя бы не был настолько ограниченным.

Эш отказывался принимать эти слова.

– Нет! Он бы никогда за тобой не пошёл!

– Откуда тебе знать? Ты его даже не помнишь! Быть может, я расскажу тебе больше во время нашего путешествия. Ты пойдёшь со мной, Эш, так или иначе, – прорычал Сколл и снова начал выпевать свою гортанную Песнь.

Кто-то из скрытней двинулся в сторону Сколла, нервно шипя и извиваясь под давлением его Песни.

– Это мы ещё посмотрим! – сказала капитан Бом.

Следопыты закрыли Эша спинами и, подняв кулаки, были готовы сделать что угодно, чтобы защитить его от приближающегося скрытня.

Губы Сколла искривились в хищной ухмылке, и он поднял руку, готовый приказать скрытню нападать.

Вдруг Эш заметил высоко над крышами какое-то движение. Нечто с огромной скоростью бросилось вниз и с невероятной силой ударило Сколла. Тот вскрикнул и упал на землю, хрипя и корчась от боли. Освобождённый скрытень зашипел и бросился прочь, чтобы присоединиться к хаосу, охватившему деревню.

Существо, ударившее Сколла, было огромным, мускулистым и покрытым белым мехом.

– Беги, – прорычало оно.

– Тобу?! – воскликнул Эш, не веря своим глазам.

Тобу обернулся и нахмурился.

– Быстрее! – взревел йети и развернулся, чтобы отразить атаку приближающихся охотников-изолаев, его копье завертелось как вихрь.

43. Доказательство дружбы

Эш знал, что Тобу – искусный воин, но никогда раньше не видел его в настоящем бою. Зрелище вызывало благоговейный трепет. У охотников Изолая не было и шанса.

За движениями Тобу почти невозможно было уследить. Его копьё с лёгкостью отражало атаки изолаев, врезалось в животы и черепа, расшвыривало воинов так легко, словно они были лишь досадной помехой. За его спиной послышалось шипение – это Сколл поднялся на ноги и вытащил из-за пояса два зловещих кинжала.

– Проклятый йети… – прорычал он и бросился в драку.

– Тобу, берегись! – крикнул Эш.

Сколл сражался с невероятной скоростью, неистово нанося удары своими кинжалами. Но ничто не могло сравниться с мастерством Тобу, который отражал каждую атаку Сколла в его сторону. Йети уворачивался и парировал удары, размахивая копьём с чудовищной силой, и каждый взмах едва не сбивал Сколла с ног. Но что-то мешало Тобу, несмотря на его мастерство. Левому плечу йети словно мешал какой-то невидимый груз. Тобу ногой повалил Сколла на землю и застонал от боли. Тот откатился с невероятной ловкостью, уклонился от низкого замаха копья Тобу – и всем весом врезался в его раненое плечо. Йети взревел, отпрянув назад и едва избежав клинка Сколла.

Отравленная рана от стрелы! Она высасывала силы Тобу.

Следопыты поняли, что происходит, и Эш кинулся к Сколлу, который с лёгкостью отбросил его тыльной стороной руки.

– Ийя-я-я-я! – воскликнула Луна, вскочив Сколлу на плечи и колотя его кулаками. Бом ударила его в живот, отчего он со стоном отлетел к стене, где его по голове стукнула Кайлен.

Пока остальные были заняты битвой со Сколлом, Эш помог своему опекуну подняться.

– Тобу, с тобой всё в порядке?

– Яд, – поморщился йети.

Эш осмотрел его бинты и закашлялся. Рана отвратительно пахла, чёрная гниль расползлась по белому меху Тобу, как паутина.

– Мазь не сработала! Яд ещё действует! – в ужасе воскликнул Эш.

– Ах, какой же я рассеянный, – рассмеялся Сколл, повалив Луну на землю и уклонившись от очередного удара Кайлен. – Должно быть, я дал ему не то противоядие. Ты можешь сопротивляться яду, йети, но он всё равно тебя убьёт.

– Да заткнись же ты наконец! – взревела Бом, сбивая Сколла с ног.

Эш старался не обращать внимания на кипящую внутри ярость. Он должен был сосредоточиться. Он должен был спасти Тобу.

– Я вытащу тебя отсюда, – сказал Эш, подставляя йети плечо. Кайлен бросилась ему на помощь. – Тобу, мне так жаль. Мне очень, очень жаль! – повторил Эш, но понял, что Тобу теряет сознание. – Я был таким дураком. Я… я…

– Э-э-эш! – взревел Сколл, который освободился от хватки Бом и бросился к Эшу, окровавленный и с безумным блеском в глазах. Но прежде чем он успел добраться до мальчика, с неба спикировала стая ворон и, окружив Сколла, начала клевать его и раздирать острыми когтями. Тот отбивался от внезапного нападения, корчась и прикрывая лицо руками.

Эш не сразу заметил её среди прочего шума, но в какой-то момент она заполнила его голову целиком.

«Другая Песнь».

Она хрипела, вздрагивала и замирала, похожая на вороний крик. Она вела птиц в бой – не подчиняла, а просила о помощи.

– ПРИСОЕДИНЯЙСЯ, БОРИСЬ, – взлетала и падала мелодия. – ПРИСОЕДИНЯЙСЯ. БОРИСЬ. БОРИСЬ. БОРИСЬ!

Эш выглянул из-под руки Тобу. На самой высокой платформе, подняв руки и сбросив капюшон, в развевающихся чёрных лохмотьях стояла ворона-ведьма.

Птицы окружили её, присоединяясь к Песне.

– Это ты! – крикнул Сколл ведьме, которая продолжала направлять ворон своей Песнью.

«Откуда она взялась?» – удивился Эш. Неужели она пряталась на «Ледяном сердце» всё это время? Или в самом деле умела колдовать?

– Столько Ткачей, аж не продохнуть! – сказала Луна, возникая рядом с Эшем и перекладывая руку Тобу себе на плечо. – Уф, а он немного тяжеловат, не думаешь?

– Пожалуйста, отведи его на «Ледяное сердце», Луна. Позаботься о его безопасности! – сказал Эш.

– Мы не уйдём без тебя, Эш!

– А вам и не придётся! Подготовь «Ледяное сердце» к отъезду, и я встречусь с вами там. Нужно поддержать ворону-ведьму. Я уверен, она на нашей стороне и пытается помочь. Наверное, поэтому колыбельная привела меня к ней – и я просто не могу её бросить!

Луна закатила глаза, но всё же, поудобнее устроив тяжёлую руку йети на своём плече, помогла Кайлен вести его к доку для саней.

– Покажи ему, что может настоящий Ткач Песен, Эш! – крикнула Кайлен на прощание, уводя Тобу через толпу изолаев, отчаянно пытающихся спастись от чудовищ.

Трое охотников Изолая заметили следопытов и, зло сверкая глазами, наставили на них копья. Но как бы сильна ни была их злость, она меркла в сравнении с гневом капитана Бом.

– Я повидала немало неприятных расставаний, – загрохотала она, стиснув зубы и сверкнув бивнями, – но это, безусловно, самая отвратительная прощальная вечеринка из всех! Я права, мастер Подд?!

– Так точно, капитан! – согласился вулпис, спрыгивая с крыши дома на плечи одного из охотников и натягивая налобную повязку ему на глаза.

Охотник вслепую взмахнул копьём и ударил в живот другого, стоявшего рядом воина, который тут же рухнул на землю. Мастер Подд перепрыгнул на голову последнего оставшегося охотника и начал колотить его своими маленькими кулачками.

– Никто не уйдёт безнаказанным после того, как попытался скормить левиафанам мой экипаж! – взревела Бом, оттесняя охотников своим огромным весом. Она ухватилась за лестницу, которая вела на верхнюю платформу, и с ворчанием сорвала её с кронштейнов. – Пойдём, мастер Подд! – закричала она. – Нашей команде понадобится лестница!

– Как обычно, капитан, – сказал мастер Подд, следуя за ней на край охотничьего лабиринта.

Эш повернулся к битве Ткачей Песен и приготовился сражаться.

44. Чудовище

Сколл рычал свою Песнь, заставляя скрытней кусать и рвать когтями ворон, прогоняя их прочь. Ещё двое скрытней корчились и извивались на мосту между ним и вороной-ведьмой, зажатые аурами двух Ткачей Песен.

Эш на секунду закрыл глаза – глубокий вдох, – открыл их и добавил к битве свой голос.

Гаснущие ауры скрытней тянуло в противоположных направлениях – Сколл своей ужасной тёмной аурой душил и разрывал их, в то время как Песнь вороны-ведьмы, хриплая и ломаная, пыталась освободить левиафанов из его хватки.

– Присоединяйся. Ткать. Вместе, – зазвучал в голове Эша голос вороны-ведьмы. Её Песнь была похожа на ту, что раньше использовал он сам. Но как бы заманчиво ни было предложение объединиться, Эш знал, что эта техника бесполезна. От неё не будет никакого толку. Эш дрожал от злости, разгневанный предательством Сколла. Настало время бороться с врагом его же оружием.

– Я тебе верил! Я думал, ты меня понимаешь, но ты просто меня использовал! – эмоции Эша потоком хлынули через Песнь. – Я больше не дам себя обмануть!

Эш вложил все силы в вихрь тёмной ауры, чтобы атаковать и подавить ауру Сколла. Та поддалась на удивление легко, и Эш, опьянённый своей мощью, стремительно, как «Ледяное сердце», направил свою Песнь в сердце вражеской атаки.

– Как ты посмел меня использовать! Как посмел обидеть моих друзей! Ты за это поплатишься! – ревела Песнь Эша.

– НЕ НАДО. Изгнанник. СИЛЁН. Когти. СМЫКАЮТСЯ!

Эш краем сознания замечал мольбы вороны-ведьмы. Но что она могла знать? Этой Песнью он приказывал самим титанам!

– Ты силён, Эш, но не забывай, кто именно научил тебя этой Песне, – донёсся до него голос Сколла, удивительно спокойный и даже насмешливый. – Ты мне не ровня.

Аура Сколла, густая и липкая, как древесный сок, начала сплетаться в непроницаемую стену, запирая Эша внутри. Тот изо всех сил старался вырываться, голос стал напряжённым и хриплым, а мелодия походила скорее на рычание загнанного в угол зверя, чем на Песнь. Эш оказался в ловушке, точно так же, как скрытни.

Неудивительно, что пробиться сквозь ауру Сколла оказалось так легко – он сам позволил Эшу это сделать. А тот сломя голову бросился прямо в западню! Тобу был прав. Эш слишком безрассуден, и теперь это могло его погубить.

Сколл был слишком силён. Каждый раз, когда Эш думал, что нашёл в его Песни лазейку, щель, что угодно, что помогло бы прорвать его ауру и сбежать, Сколл заполнял это место тьмой, закрывая брешь и не давая вырваться.

– У тебя выдающийся талант, парень! Не растрачивай его напрасно. Ты мог бы стать великим Ткачом Песен, если бы слушал меня! Впрочем, сейчас я научу тебя делать то, что тебе говорят! – хватка Сколла стала ещё крепче. Эш вскрикнул от боли и страха. Ворона-ведьма пыталась прорваться к нему, но её изломанная аура не шла ни в какое сравнение с аурой Сколла.

Дыхание Эша стало прерывистым, словно Сколл схватил его за шею. Зрение затуманилось, заполняясь точками и вспышками света. Ярость и отчаяние ослепляли. Эш не знал, поёт он или кричит – его голос звучал одинаково. Он никогда не чувствовал себя таким отрезанным от мира, таким одиноким.

«Но ведь я всю жизнь был один, – сокрушался Эш. – Почему перед смертью всё должно быть по-другому?»

Его кулаки разжались, руки бессильно повисли вдоль тела.

Эш почти не мог дышать. Он думал о том, что теряет. Экипаж «Ледяного сердца». Капитана Бом. Луну. И Тобу.

«Тобу, прости меня. Я такой дурак! Я опять всё потерял. Огнию. Родителей. Я снова остался совсем один. Я всегда буду один».

Эш сдался и перестал бороться. Но тут чей-то голос пропел ему на ухо, мягко, но настойчиво:

– НЕ. ОДИН.

Краешком сознания Эш понял, что это был голос вороны-ведьмы.

– НЕ. ОДИН. НЕ. ОДИН. НЕ. ОДИН. СОСРЕДОТОЧЬСЯ. СЛУШАЙ. ПОЙ. СВОБОДА!

К нему присоединился ещё один голос.

– Пой! – зазвучала знакомая Песнь ледяного сердца из археомеханической тюрьмы. Эшу показалось, словно невидимые руки приподнимают его подбородок, помогая выпрямиться в полный рост.

– Не сдавайся!

– Присоединяйся, – пела ворона-ведьма. – СЛУШАЙ. ПОЙ. ВМЕСТЕ.

– Сдайся уже, Эш. Признай, что мы одинаковы, ты и я, – сказал Сколл.

– Нет. Я не такой, как ты. Я не чудовище.

«Сконцентрируйся. Сосредоточься. Слушай».

«Я Ткач Песен. И я не один!»

В голову ворвался новый голос.

– ПОМОГИ.

Голос походил на Песнь вороны-ведьмы, но интуиция подсказывала, что он иной. Эта Песнь не принадлежала человеку.

– БОЛЬНО. ТЕМНО. ПОЖАЛУЙСТА. ПОМОГИ, – умоляла мелодия.

Это пели не скрытни, которые до сих пор были вынуждены отгонять от Сколла стаю ворон. Какой бы тихой и слабой ни была эта Песнь, Эш узнал бы её везде. Именно она дарила Эшу ощущение безопасности, тепла, словно он был дома. Эш чуть не расплакался, услышав её.

И начал ткать новую Песнь.

Отвратительные тёмные пустоты его ауры исчезли, и изнутри вырвался поток звёздного света, тёплая и яркая буря. Это была не Песнь Сколла. Это была его собственная Песнь. Она заполнила всё тело Эша, поднимая его на ноги.

Радостный трепет волнами разошёлся от сердца к кончикам пальцев. Счастье ткать Песнь пламенем вспыхнуло внутри. Песнь Эша вырвалась наружу, став намного сильнее, чем прежде. Он почувствовал, что Сколл отпрянул, а ворона-ведьма бросилась вперёд, присоединяясь к сопротивлению Эша. Их ауры переплелись, укрепляя и удваивая силу новых союзников. Такую Песнь Сколлу будет не так-то просто подавить. Эш и ворона-ведьма направили ауры в крохотную щель во всеохватывающей тьме ауры Сколла.

Внутри мерцал слабый льдисто-голубой огонёк, извиваясь и отчаянно пытаясь вырваться из хватки.

«Это Песнь скрытней».

Эш и ведьма ткали Песнь света, пытаясь помочь ему освободиться.

– Это не сработает! – закричал Сколл; плети его ауры хлестнули двух Ткачей Песен, одновременно усиливая давление на ауры скрытней. – Вам не победить!

– Хотите освободиться? – пропел Эш скрытням, не обращая внимания на Скола.

Он сосредоточился и прислушался. Песнь левиафанов была так слаба, что её едва можно было различить, но Эш смог ощутить их согласный шёпот.

– ДА! ПОМОГИ, – пели левиафаны.

– Мы можем помочь, но вы тоже должны бороться изо всех сил! – ответил Эш.

Песнь скрытней ослепительно засияла решимостью.

– Вместе мы сможем это сделать – сможем вас освободить! Сражайтесь вместе с нами! Сражайтесь вместе с нами!

– СРАЖАЙТЕСЬ. СРАЖАЙТЕСЬ. СРАЖАЙТЕСЬ, – пела ведьма.

Эш, левиафаны и ворона-ведьма вместе рвались и тянули, сопротивлялись Сколлу изо всех сил. Наконец барьер дрогнул и начал распадаться.

– Отлично! Ещё немного!

С последним рывком объединённая, мощная Песнь вырвалась из ловушки Сколла. Они были свободны.

Скрытни запели Песнь благодарности.

– СОЮЗНИКИ. ДРУЗЬЯ.

Она окутала Эша, как тёплый солнечный свет. Это было потрясающе. И это было правильно.

Сколл застонал и попятился.

– Что?! – неверяще сказал он, готовясь снова напасть.

Эш приготовился защищаться и тут заметил заиндевелый археомеханический футляр, привязанный верёвкой к поясу Сколла. Это навело Эша на мысль. «Пожалуйста, – запел он скрытням, – сердце! Мы должны забрать сердце!»

Скрытни понимающе запели в ответ, стремясь помочь тому, кто помог им. Левиафаны, все как один, бросились через мост к Сколлу. Тот вовремя отскочил с дороги, но один из скрытней успел зажать футляр в челюстях и сорвать его с пояса Сколла.

– Нет! – закричал тот с неподдельным ужасом в глазах. Он прорычал в сторону скрытня новую Песнь, и левиафан дёрнулся, как от удара. Футляр вывалился из его пасти, за ним хвостом волочился обрывок плаща. Пока песенные ауры Сколла и скрытня боролись за превосходство, Эш рванулся вперёд и подхватил ледяное сердце. Несмотря на археомеханические технологии, футляр был обжигающе холодным. Но Эш всё равно крепко его держал.

Сколл заставил воющего скрытня спрыгнуть в лабиринт, а потом бросился к Эшу, который предостерегающе поднял футляр над краем моста.

– Не смей! – крикнул Сколл и тут же остановился. – Ты даже не представляешь, что у тебя в руках! Это наше будущее, Эш. Будущее всех Ткачей Песен!

Эш замер. Впервые за всё время знакомства Сколл выглядел так, словно не контролирует ситуацию. Его переполняла паника, в ярких синих глазах стояла мольба, а вечная ухмылка бесследно пропала.

Эшу было почти его жаль. Почти.

– Я не хочу жить в таком будущем, – сказал Эш и сбросил археомеханический футляр со стены в лабиринт.

– Нет! – закричал Сколл и, не заботясь о своей безопасности, прыгнул вслед за футляром и исчез из виду.

Оставшиеся скрытни взвыли от облегчения и поспешили прочь, отчаянно торопясь убежать из этой ужасной крепости.

Эш прекрасно понимал их чувства. Он посмотрел на призрачную фигуру вороны-ведьмы, окружённую чёрными птицами.

– Нам нужно бежать. Сейчас!

45. Сомнение

В крепости Изолай царил настоящий хаос.

Скрытни гонялись за удирающими жителями деревни, охотники побросали оружие и бежали вместе с остальными, чтобы подняться на ожидающие в доке сани. Эш и ворона-ведьма проталкивались через бегущую толпу. Изолаи были слишком напуганы, чтобы заметить, что среди них появился ещё один Ткач Песен.

Наконец они добрались до пристани, где резко остановились, тяжело дыша, в отчаянии оглядываясь по сторонам.

«Ледяного сердца» нигде не было видно.

– Они нас бросили?! – неверяще воскликнул Эш. По спине пробежал холодок, в глубине сознания зазвучал насмешливый голос Сколла: «Экипаж “Ледяного сердца” взял тебя на борт только потому, что ты им помог. Ты никогда по-настоящему не станешь частью их команды. Никогда».

Неужели они наконец признали, что от Эша больше хлопот, чем пользы?

На ветхом причале стояли несколько охотников-изолаев, и только у них хватило наблюдательности заметить чужаков.

– Вот они! – крикнул один из них, и охотники бросились вперёд. – Это они! Те, кто во всём виноват!

– Стена, – зашипела ворона-ведьма. Она безо всякого труда перепрыгнула на платформу повыше, а затем на зубчатую стену, которая шла по внешнему периметру крепости.

– Подожди меня! – крикнул Эш, взбегая по лестнице; охотники следовали за ним по пятам. Лёгкие горели, ноги ныли. Наконец Эш смог взобраться на стену, где его дожидалась тёмная фигура вороны-ведьмы, и они вдвоём побежали вдоль стены. Охотники продолжали их преследовать, крича о мести.

«И что теперь?!»

– Там, – пропела ворона-ведьма.

Над зубчатыми стенами поднимались знакомые красные паруса. Поскрипывали снасти, ревел мотор на солнечном камне.

«Ледяное сердце».

– Они ждали! – радостно воскликнул Эш.

Он никогда не видел ничего прекраснее. Сани двигались вдоль стены, стараясь удерживать скорость, на которой Эш с вороной-ведьмой могли бы их догнать.

Охотники-изолаи яростно закричали, опасаясь упустить свою добычу.

– Слушайте, вам двоим придётся прыгать! – крикнула капитан Бом.

– Ты готова? Если мы… – начал было Эш, но ворона-ведьма чёрной стрелой уже спрыгнула на палубу «Ледяного сердца». – Х-хорошо, тогда… – Эш тяжело задышал. Он приготовился последовать за ведьмой, но тут «Ледяному сердцу» пришлось удалиться от стены, чтобы не налететь на выступавшие из снега обломки. Сани не могли подойти ближе.

«Они слишком далеко – у меня не получится!»

Охотники-изолаи были совсем рядом. Эш услышал их пыхтение и злобные выкрики, когда те бросились вперёд, чтобы его схватить.

– Эш! – крикнула Луна, держась за снасти одной рукой и вытянув вперёд другую. – Ты должен прыгать!

– Вы слишком далеко! – воскликнул он. Его ноги горели, дыхание было прерывистым и неровным.

– Мы не уйдём без тебя! – послышался голос Кайлен. Она вцепилась в снасти одной рукой и схватила Луну за запястье другой, позволяя девочке перегнуться через борт, поближе к Эшу.

– Сейчас или никогда, огненный мальчик! – закричала Луна.

Взревев от усилия, собрав все оставшиеся силы до последней капли, Эш оттолкнулся от стены и полетел, цепкие руки охотников-изолаев схватили воздух на волосок от его плаща.

Эш выбросил вперёд свободную руку.

Потянулся изо всех сил.

Время словно остановилось.

До «Ледяного сердца» было слишком далеко.

Но следопыты делали всё возможное, чтобы добраться до Эша.

Его друзья.

Его семья.

Он ухватился за руку Луны и гулко ударился о борт саней. Луна крякнула от напряжения, но не отпустила, Кайлен крепко и надёжно держалась за неё и за снасти.

– Звёзды небесные, Эш, сколько же ты весишь?! – прошипела Луна сквозь стиснутые зубы. «Ледяное сердце» рвануло прочь от ужасов крепости Изолай, устремляясь вперёд, в бескрайнее Снежное море.

Эш наслаждался ощущением холодной деревянной палубы «Ледяного сердца». Он даже обнял бы её, если бы мог. Эш уже успел поверить, что больше никогда не увидит ни сани, ни их экипаж.

Луна и Кайлен суетились вокруг него, проверяя, всё ли в порядке.

– Сердце? Где? Пропало? – прошипела ворона-ведьма, её Песнь была полна страха.

Эш выпустил из кулака обрывок плаща Сколла, который сжимал изо всех сил. Тот затвердел, покрывшись слоем льда, и из него выпало Ледяное сердце, холодное и трепещущее. Оно снова было в безопасности.

– Ты его вернул! – закричала Луна.

Эш заулыбался.

– Успел вытащить его из футляра, пока Сколл сражался со скрытнем.

Ворона-ведьма с облегчением расслабила плечи.

Луна рассмеялась:

– Ты его обманул! Кто бы мог подумать, что ты такой хитрый!

Тут улыбка сошла с лица Эша.

– Где Тобу?! – спросил он, опасаясь худшего.

– В палатке целительницы! – указала Луна.

Эш немедленно бросился туда. У носилок с Тобу стояли Бом и Арла.

Рана Тобу выглядела ужасно, а от её запаха у Эша скрутило желудок. От места, куда попал наконечник стрелы, расползалась жуткая чернота, наполняя вены Тобу смертельной гнилью. Рана словно испускала жар, в лечебной палатке было душно и влажно.

– Выглядит нехорошо, – заключила целительница Арла. – Яд продолжает распространяться. Скоро он полностью отравит кровь Тобу.

– Разве нельзя как-то это остановить? Противоядием или чем-то ещё? – спросил Эш с перекошенным от страха лицом. – Мы должны ему помочь!

– Я сделала всё, что смогла, – сказала Арла, качая головой. – Нужно доставить его в крепость; Тобу нуждается в серьёзном лечении!

У Эша закружилась голова. «Этого не может быть. Только не с Тобу. Он неуязвим!»

– Волчья отрава, – зазвенел в голове у Эша голос вороны-ведьмы. Судя по испуганным взглядам остальных членов экипажа, они могли слышать только странную бессловесную мелодию, сходящую с её губ.

– Трава ифериса. Лисий чертополох. СОЕДИНИТЬ.

Ведьма рассказывала Эшу рецепт противоядия! Тот проверил мешочки и пузырьки, которые Арла держала в лечебной палатке, и в спешке устроил настоящий беспорядок. Наконец он схватил два мешочка и поднял их над головой.

– У нас есть нужные ингредиенты! – сказал Эш, снова загораясь надеждой.

– Ты… ты сам должен его сделать, – выдавил Тобу сквозь стиснутые зубы. – Ты должен научиться.

– Я?! Я… я не смогу… – нерешительно сказал Эш. – Сейчас не время для твоих уроков выживания, Тобу, это вопрос жизни и смерти!

– Вот именно. Ты сможешь это сделать.

В голове Эша бушевал ураган. Он никак не мог собраться с мыслями, видя состояние Тобу. Эш попытался вспомнить свои уроки выживания. Всё, что йети рассказывал о целебных травах и мазях.

Тобу положил ослабевшую руку Эшу на плечо.

– У тебя получится, я знаю.

Эш сглотнул кислую слюну, схватил небольшую миску и смешал нужные травы. Затем положил их в рот, разжевал и выплюнул, намазав рану йети получившейся влажной пастой.

– Кххххх, – Тобу заскрипел зубами от боли.

– Я что-то делаю не так?! – спросил Эш, его голос срывался от паники.

– Н-нет! Просто… больно…

Эш почти ничего не видел из-за слёз. Он всегда полагался на помощь Тобу, когда речь шла о выживании. Теперь йети умирал, и настала очередь Эша спасти его.

– Вот мы всё и уладили, мохнатый! – сказала Бом. – Теперь прекрати ныть и побереги силы. Эш сам обо всём позаботится.

Эш разжевал остальные травы и жестом указал на чашку с водой, которая стояла рядом с Тобу. Луна протянула ему чашку, Эш сплюнул кашицу изо рта в воду, перемешал и поднёс ко рту Тобу, помогая ему выпить лекарство под рычание и стоны.

Эш улыбнулся, хотя его глаза щипало от слёз. Тобу вымученно улыбнулся в ответ. Потом заёрзал, повернулся на носилках, застонав от боли, и что-то чуть слышно пробормотал Эшу.

– Т-Тобу? – спросил тот.

– Ты… ты молодец, – прохрипел йети. – Твоя Песнь. Твоё лекарство. Ты молодец.

Эш удивлённо моргнул. Он не мог поверить своим ушам. Может быть, это побочный эффект трав заставил Тобу так говорить?

«Или, может быть, я не смог пережить битву со Сколлом? Я умер, а это загробная жизнь…»

– Чтобы победить Сколла, ты… ты, наверное, старательно работал над техникой… и контролем.

– Мне так жаль, Тобу. Ты был прав насчёт него… насчёт всего! – Эш вцепился в мех йети.

Дыхание Тобу было поверхностным, глаза наполовину прикрыты.

– Не насчёт всего, – прошептал Тобу. – Я был неправ… что сомневался в тебе.

Тут Тобу громко вздохнул… и затих.

Глаза Эша широко распахнулись.

– Он же… не?.. – начал Эш. Его щёки были горячими и мокрыми от слёз, тело дрожало.

Арла приложила ухо к груди Тобу и принюхалась к ране.

– Он спит.

Эш облегчённо выдохнул.

Бом просияла.

– У тебя всё получилось, Эш!

Луна шутливо ударила его кулаком в плечо.

– Похоже, ты наконец заслужил себе эпическое прозвище! Эш Герой, Но Всё Равно Противный и Плюётся в Чашки. Звучит очень мило, не находишь?

Эш не смог удержаться от смеха. Он взял ладонь Тобу и крепко сжал её. Затем встал, бросил последний взгляд на спящего опекуна и вместе с остальными вышел из палатки, чтобы дать йети отдохнуть.

46. Дом

Эш и Луна подошли к вороне-ведьме, стоявшей на главной палубе. Её рваные лохмотья развевались на ветру, лицо было скрыто в тени капюшона.

– Спасибо, – поблагодарил Эш. – За всю вашу помощь. – Ведьма молчала, с её плеча на Эша каркала ворона. – Вы меня спасли, а я даже не знаю, как вас зовут.

– Ага! – согласилась Луна. – Кто это там прячется?

Она потянулась к капюшону, но ворона-ведьма шлёпнула её по руке и зашипела.

– Ой! – воскликнула девочка. – Поняла, руками не трогать! Можно было просто сказать!

– Ну, так кто вы? – снова спросил Эш.

– Сломлена. Разбита, – пропела ведьма, и Эш услышал боль в её голосе.

– Не похоже на имя, – заметила Луна, когда Эш передал её слова. – Ты правда понимаешь, что она говорит?

– Она общается через Песнь. С ней что-то случилось. Я… я думаю, она не может говорить – по крайней мере так, как мы…

– Ты просто одна большая жирная загадка, да? – сказала Луна ведьме.

– Как вас зовут? – пропел Эш.

Ведьма задумалась, ворона на её плече зашуршала перьями.

– Грачия, – наконец пропела она.

Эш улыбнулся.

– Спасибо вам, Грачия, что помогли мне.

– Да, и добро пожаловать на борт «Ледяного сердца»! Теперь ты часть, наверное, самой быстрорастущей команды следопытов на всём Снежном море. – Луна упёрла руки в бока, светясь от гордости.

– Знала. Отца, – неуверенно пропела Грачия, указывая на Эша.

Как только Эш смог осознать смысл сказанного, его словно окунули в ледяную воду.

– Что она говорит? – спросила Луна.

– Мне… мне кажется, она говорит, что знала моего отца… – начал заикаться Эш, хотя раньше он уже догадывался об этом. В конце концов, именно отец привёл его к вороне-ведьме. Эш почувствовал, как в нём вновь загорается свет надежды. Грачия была ниточкой, что связывала его с пропавшими родителями. Эта связь не исчезла вместе со Сколлом. Думать о том, что отец с ним дружил, было неприятно. Но если у Ферно был такой друг, как Грачия, ещё оставалась надежда, что он хороший человек.

– Следовать. Колыбельной. Найти. Отца, – пропела ведьма.

– Я пытался, но так и не понял строку, которую ты мне дала! – сказал Эш.

Грачия энергично затрясла головой.

– Не. Понял. Не. СЛУШАЛ.

Птица на её плече начала выкрикивать странную воющую Песнь, как вороны в Небесном Мосте. На этот раз Эш не боялся. Он прислушался и сосредоточился, пытаясь понять смысл, скрытый в Песне.

Там, где духи танцуют и великие стены встают,

Песня первопроходца откроет судьбу твою.

Эш вслух повторил её слова, сумев наконец расслышать их за хриплыми криками птицы.

– О! Эта строчка про изгнанника… это не следующий куплет… это было предостережение о Сколле!

– Что? О чём ты? – спросила Луна.

– Колыбельная. Неполная, – прошипела Грачия. – Остальное. Впереди.

– Что происходит?!

– Она говорит, что мой текст колыбельной неполный, что это ещё не всё… – объяснил Эш, не скрывая раздражения. – Это не колыбельная, а целая эпическая сага!

– По крайней мере, теперь у нас есть новая подсказка! – Луна засияла от радости. – Охота за сокровищами!

– Но… в этом нет никакого смысла. Духи танцуют в небе. Как мы туда попадём? Это же невозможно!

– Аврора, – прошипела Грачия.

– Что? – спросил Эш.

– Место, где духи танцуют?.. – повторила Луна, задумчиво поглаживая несуществующую бороду. – Это же Аврора…

– Грачия тоже это сказала. Не понимаю! Как крепость может быть связана с духами, которые танцуют в небе? – сказал Эш, расстроенный тем, что он единственный ничего не понял.

– Эх ты, – сказала Луна, стукнув Эша по голове. – В легендах говорится, что в Прежнем мире место, где танцевали духи… называли Авророй. Именно туда мы и направляемся!

Эш стоял с раскрытым ртом, обдумывая эти слова, а потом радостно улыбнулся.

– Ты это сделала! – счастливо воскликнул он, хватая Луну за руки и начиная её кружить. Грачия сделала шаг назад, чтобы её не захватило это неуёмное веселье. – Мы не зашли в тупик! Мы всё ещё на правильном пути! – Эш не мог перестать улыбаться.

Все трое посмотрели на горизонт.

Там виднелись неровные очертания гор и густых лесов, поднимающиеся над белой равниной. Ледяные утёсы, высокие, как стены крепости, выделялись на фоне окружающих пейзажей. Где-то вдалеке можно было разглядеть большую, больше всех остальных, одинокую синюю гору. Казалось, от неё исходит тёплое сияние.

– Видишь? – спросила Луна, склонив голову. – Это и есть Аврора. Я бы сказала, как раз вовремя.

Эш с удивлением смотрел вперёд. Он мог различить что-то похожее на высокие шпили, торчащие из горы, и клубы дыма, которые говорили о том, что там есть люди. Но это наверняка была игра света. Конечно же, крепость не может быть настолько большой!

Или может?

Какие бы секреты ни хранила Аврора, какой бы ни была причина его встречи с Луной и Грачией, Эш знал, что он на правильном пути. Колыбельная отца вела его, и мальчик был полон решимости следовать за ней.

Но пока Эш собирался отдохнуть – он это заслужил. Отважные следопыты «Ледяного сердца» смогли спастись, и этого было более чем достаточно.

«Ледяное сердце» с рёвом мчалось через Снежное море к самой большой крепости мира. К Авроре.

Эш никогда раньше не чувствовал себя таким уставшим, но улыбка не сходила с его лица. Оглядев сани и следопытов, которых он мог назвать друзьями, Эш понял, что наконец обрёл свой дом.

Благодарности

Огромное спасибо моему потрясающему агенту Джоди Ходжес за то, что ты как-то умудрилась превратить мои заметки мечтателя в страницы настоящей, опубликованной книги. Тот день, когда я получил твоё восторженное «продолжай в том же духе!» электронное письмо, отправив тебе запутанный, незаконченный черновик, я до сих пор считаю тем самым моментом, когда я сделал первый настоящий шаг к становлению не только иллюстратором, но и писателем. Я чрезвычайно признателен команде United Agents: Эмили Тэлбот за то, что ты позаботилась обо мне и Эше, когда Джоди не было рядом, Молли Джеймисон за то, что всегда меня понимала, и Джейн Уиллис, чей энтузиазм можно ощутить даже через океан.

Я бесконечно благодарен всем сотрудникам издательства Puffin в Великобритании и издательства Viking в США; честно говоря, я не могу представить лучшего дома для «Ледяного сердца». Я был по-настоящему потрясён энтузиазмом и поддержкой, которую я получал от этих замечательных людей. Спасибо Наоми Колтхёрст и Мэгги Розенталь – лучшим редакторам, которых только можно представить! – за настоящую магию, за блестящие идеи, полезные советы, подробные консультации и утешение, которые были бесценны для такого начинающего автора, как я. Эта книга стала такой, какая она есть, только благодаря вам, ребята. Спасибо Бену Хаджесу и Джанин Спенсер, которые проделали невероятную работу, делая эту книгу настолько красивой, и давали волю моей разбушевавшейся фантазии. Вы оба очень отважны и талантливы. Спасибо Стефу Баррету за то, что ты с юмором и готовностью принимал мои бесконечные изменения, вопросы и правки до самого последнего момента. София Смит, Катерина Альпорт и все в отделе маркетинга, продаж и рекламы – спасибо вам огромное за то, что кричали про «Ледяное сердце» со всех крыш. Вы – те солнечные камни, которые питают мой двигатель!

Спасибо всем тем в сообществе создателей детской литературы, кто оказывал мне бесконечную поддержку в процессе работы над книгой: Карлу Ньюсону, Гэри Нортфилду, Тиму Баджену, Эрике Меса, Хлое Дуглас, Дэвиду О’Коннеллу, Ребекке Бэгли, Салли Хамертон, Джо Кларку, Джеймсу Ленту и другим, чьих имён слишком много, чтобы поместить все их здесь.

Спасибо команде Floral Hall за то, что вы терпели мои огромные списки задач и за то, что щедро делились студийным кофе.

Маме, папе, Полу и Николь – никаких слов не хватит, чтобы выразить мою признательность. Я всех вас люблю.

От всей души благодарю Лауру Эллен Андерсон. Ты выдержала столько моих идей и наполовину развитых лихорадочных мечтаний, сколько, по моему мнению, не смог бы выдерживать ни один человек, и всегда с очень искренним и активным интересом. Ты успокаивала меня, когда я паниковал, праздновала мои успехи, и я не знаю, как бы справился без тебя.

И, наконец, огромное спасибо тебе, читатель. То, что ты держишь в руках эту книгу, очень много значит для меня, и я безмерно признателен за то, что ты присоединился к команде «Ледяного сердца» в их приключениях в Снежном море.

Флибуста

Ледяное сердце (fb2)

Джейми Литтлер Ледяное сердце

Часть первая Изгнанник

1. Песнь

2. Разочарование

3. Звук ветра

4. Подарки на память

5. Праздник Тысячи Огней

6. Огонь

7. Нет другого выбора

8. Друг и враг

9. Следопыты

10. Луна

11. Звёздный знак

12. Все на борт

Часть вторая Следопыт

13. Вперёд к горизонту

14. Неожиданный попутчик

15. Вкус приключений

16. Шёпот в темноте

17. Следуй за песней

18. «Ледяное сердце»

19. Мир поёт

20. Звёздные карты

21. Охота

22. Планы меняются

23. Учитель и ученик

24. Гнездо мусорщиков

25. На Вершине Мира

26. Крик чёрной птицы

27. Ничего не изменилось

28. Тени прошлого

29. Уплата долга

30. Подарок

31. Тупик

Часть третья Ткач песен

32. Ущелье Теней

33. Западня

34. Переломный момент

35. Небесные кузницы

36. Затерянная крепость

37. Поиски песни

38. Злость – твоё копьё

39. Прощальный пир

40. Жертва

41. Переходы и повороты

42. Есть ещё один

43. Доказательство дружбы

44. Чудовище

45. Сомнение

46. Дом

Благодарности

Оглавление

Джейми Литтлер
Ледяное сердце

Часть первая
Изгнанник

Часть вторая
Следопыт

Часть третья
Ткач песен