Запретная зона (fb2)

- Запретная зона (пер. Людвига Борисовна Папилина) 1386K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Уитли Стрибер

Уитли Стрибер
Запретная зона

Я хотел бы выразить признательность редактору Кевину Малрою — за терпение, непреклонность и помощь, издателю «Dutton Books» Элэйн Костер — за удивительную интуицию, моему постоянному читателю и другу Майклу Дж. Смиту — за внимание и заботу; моя самая большая благодарность жене, Энн Мэттокс Стрибер, которая делила со мной все трудности во время написания моих двадцати трех книг и поддерживала своим вдохновением и редакторским мастерством.

Уитли Стрибер

ГЛАВА I

Прекрасный летний день был внезапно нарушен протяжным дрожащим воплем. Так как звук был очень слабым, Брайан Келли сначала со страхом подумал, что у него снова начались галлюцинации. Да, должно быть, так оно и есть. Его молодая беременная жена, дремавшая рядом на траве, казалось, ничего не слышала. Хорошо бы посмотреть на реакцию собаки, но она куда-то убежала в погоне за кроликом.

Вопль затих. Брайан сел и стал всматриваться вдаль, ожидая увидеть столб дыма от горящего дома или потерпевшую аварию машину на дороге. Однако Оскола казалась абсолютно спокойной, и Адирондак, возвышавшийся над городом, мирно дремал в голубой летней дымке.

Брайану был виден дом судьи Терброка, находившийся на Маунд Роуд, и Мэйн-стрит, которая вела в центр города. С другой стороны Маунд Роуд была видна почти до пересечения с извилистой автострадой на Ладлэм, находившийся в тридцати милях отсюда.

Все было как обычно. Может быть, вскрикнуло какое-нибудь животное или птица, или это просто шумный порыв ветра.

Солнце было теплым, и вскоре Брайан закрыл глаза, погружаясь в дремоту. Он находился во власти времени, этой странной субстанции, которая стала основой его карьеры и всей жизни… Время, его любимая и прекрасная тайна.

В прежние времена он приходил сюда вместе с Мэри, но ей никогда не нравился этот холм. Она была домоседкой, человеком широких интеллектуальных интересов и запросов. Да, Мэри была гениальным ученым-физиком, самым лучшим из всех, что знал Брайан. Внезапная, ранняя смерть Мэри, из-за которой осталась незавершенной ее работа, в свое время наделала много шума.

Брайан продолжал с тревогой вслушиваться в тишину, боясь вновь услышать предсмертные крики жены, которые, похоже, останутся с ним навечно, как и эти шрамы на груди.

Он пытался убедить себя, что этот маленький холм — вовсе не место для мрачных воспоминаний. Из поколения в поколение жители Осколы приходили сюда летом на отдых, а зимой детвора все время каталась здесь на санках. Судья Терброк, владелец этих мест, весьма неодобрительно относился к подобным нарушениям его права собственности, однако горожане давно перестали обращать внимание на его недовольство.

После гибели Мэри и Кэйт Брайан постоянно слышал крики. Врач первым сказал ему, что, возможно, они будут преследовать его до конца жизни. Поначалу такая связь с любимыми людьми была для него странной, своеобразной поддержкой. Но теперь, когда он нашел новую любовь, это стало подобно тюремному заключению. Ради себя самого и ради Лой, во имя жизни их будущего ребенка нужно оставить мысли о погибшей семье. Мертвые должны обрести покой.

Брайан старался не думать о прошлом. Его вдруг охватило чувство, испытанное на этом же месте в далеком детстве.

— Мне кажется, я чувствую, как вращается земля.

В ответ Лой что-то сонно пробормотала с довольным видом.

Всякий раз, когда Лой слышала голос мужа, смотрела на него, прикасалась к любимому телу или чувствовала его страсть, она думала о выпавшем на ее долю счастье. Для женщины, жизнь которой совершенно не удалась, встреча с Брайаном была огромным везением. Лой стремилась забыть прошлое, отбросить страшные воспоминания о туннелях Чу-Чи и разрывающие сердце мысли о работе в баре «Голубая луна» в Бангкоке. Женщине, рожденной от связи отца — американского солдата и матери — полукровки французско-вьетнамского происхождения, не было места во Вьетнаме, да, пожалуй, и во всей Азии.

До встречи с Брайаном Лой не покидало чувство, что жестокая жизнь украла у нее способность испытывать радость. Однако нежная, преданная и страстная любовь мужа заронила семена надежды в ее испепеленное горем сердце.

Брайан уже хотел выбросить из головы померещившийся крик, как вдруг он повторился, на сей раз громкий и душераздирающий. Это был вопль предсмертной агонии, от которого кровь застывала в жилах. Однако Лой даже не шелохнулась.

— Лой, ты слышала?

Она медленно открыла глаза.

— Я дремала.

Брайан приподнялся, опершись на руку.

— Я уверен, что снова слышу крики.

Она повернулась к мужу, тяжело перевалившись животом. Несмотря на природную хрупкость и изящество, восемь месяцев беременности сделали тело Лой неуклюжим и громоздким.

— О, мой бедный Брайан. — Она поцеловала мужа, надеясь, что несчастные души Мэри и Кэтлин наконец-то обретут покой.

— Я думаю, крики были на самом деле.

Лой с готовностью прислушалась.

— Ничего не слышно, Брайан. Надо постараться забыть прошлое.

— Именно это я и делаю, Лой.

— Я могу тебе помочь. — Она снова повернулась к Брайану, обняла его и осторожно поцеловала. Как она умела целовать, делая это одновременно бережно и удивительно чувственно. Нежные и ненасытные поцелуи жены всегда вызывали у Брайана трепет. Для потрепанного жизнью старого физика Лой была настоящей находкой.

Мэри тоже была находкой. Бедняжка сгорела заживо.

По тому, как застыло тело Брайана, Лой сразу догадалась, что его мысли снова вернулись к пережитой трагедии. Она осторожно отодвинулась.

— Ты часто приходил сюда раньше? — Если Брайан занимался здесь любовью с ее предшественницей, нужно проявить особую осмотрительность, чтобы не усилить власть призрака.

— Не слишком часто. Мэри была домоседкой.

Лой сладко потянулась.

— А я так люблю природу.

Брайан увидел, как лицо жены озарила улыбка, отразившаяся дрожащим огоньком в ее черных глазах. Она стала похожа на маленькую девочку. Обычно тонкое лицо Лой с горестно сжатым ртом и легкими морщинками под глазами выражало боль, поэтому неожиданная улыбка была удивительно прекрасной.

Брайан знал, что у Лой была страшная жизнь, он понял это по ее нежеланию говорить о прошлом. И все же эта маленькая, строгая женщина, с которой он познакомился в таверне «Вэйвонда», где она работала официанткой, сумела стать для него удивительной возлюбленной, нежной, ранимой и страстной.

Раздался шум, и из ломкого кустарника с лаем выбежала Эппл Сэлли.

— Эй, Сэл! — Собака села рядом с хозяином и заскулила. Вид у нее был несчастный, что очень удивило Брайана. — Что случилось, Сэл? Успокойся, малышка.

Голос Брайана успокоил собаку, и она улеглась рядом, положив массивную морду на лапы.

Снова раздался крик, исполненный отчаяния. Внезапно он оборвался, как будто кричавшего кто-то душил.

Лой села. На сей раз она все слышала. В глазах у Брайана застыло отчаяние, он с трудом дышал. Лой взяла мужа за руку.

— Я слышала крики.

Брайана охватило знакомое чувство: словно зловещие тиски сжали грудь и давили все сильнее и сильнее.

Мэри отчаянно закричала, а потом повернулась. Она была объята пламенем.

Очередной вопль был ясным и пронзительным, как треск льда в морозную зимнюю ночь.

— Идем на помощь, Брайан!

Эппл Сэлли стала яростно рыть землю, расшвыривая ее во все стороны и цепляясь когтями за камни.

Брайан вскочил на ноги и посмотрел вниз.

— Господи! Крики доносятся из самого холма!

Лой сознавала, что муж прав. Кто-то был под землей. Но кто и где именно? Этот был обычный земляной холм, который и горой-то назвать нельзя. Может быть, это призрак Мэри все еще мучается от погубивших ее языков пламени?

Брайан пробежал двадцать футов, отделявших его ой вершины холма. Он в отчаянии озирался вокруг, пытаясь найти хоть какое-нибудь отверстие. Его лицо было искажено болью, а глаза горели.

— Нужно вызвать Боба, — сказала Лой. Лучший друг Брайана был полицейским. Она быстро побежала вниз, насколько позволяли силы.

Когда Лой увидела, что Брайан приник к земле, она вернулась. Из-под земли снова донесся протяжный крик отчаяния. Казалось, он исходит из преисподней.

— Брайан, пошли, — она встряхнула мужа за плечо.

По его лицу струился пот. Брайан дрожал, как старое дерево под порывами муссона.

— Брайан, нужно позвать кого-нибудь на помощь!

Последующий крик выражал нечеловеческое страдание.

— Надо идти!

Рядом Эппл Сэлли с остервенением рыла землю. Брайан подумал, что, может быть, собака почуяла запах женщины, которая, вероятно, находилась у самой поверхности. Вместе с собакой он стал в отчаянии копать землю, пытаясь отбросить тяжелые, неподатливые пласты.

Лой казалось, что муж сходит с ума. Нет, так дело не пойдет. Им нужна помощь! Она отбежала в сторону, но увидела, что Брайан не обращает на нее ни малейшего внимания. Лой хотела оттащить его в сторону, но боялась показать себя непочтительной женой.

Брайан копал, как одержимый, когда снова раздался крик. Он задыхался и стонал от напряжения, не понимая всей бесполезности своих усилий.

Лой видела, что он находится в гипнотическом состоянии, которое было ей так хорошо знакомо с самого детства. Когда солдаты впадали в подобное состояние, офицеры били их изо всей силы по лицу, чтобы привести в чувство.

Однако такое обращение с глубоко почитаемым мужем было просто немыслимо. Ведь он не какой-нибудь солдат. Но он рыл землю и выл как зверь. Казалось, Брайан потерял рассудок.

Внезапно он почувствовал удар по голове. Из глаз посыпались искры, и он упал навзничь, ловя руками воздух. Лой стояла над ним, выпрямившись во весь свой маленький рост, и кричала дрожащим голосом:

— Нам немедленно нужна помощь!

У Брайана горела щека и звенело в ухе. Он увидел, как Лой вся сжалась, схватила в левую руку оскорбивший Брайана правый кулачок и сжала его изо всей силы.

— Я не хотела быть непочтительной, — прошептала она, — прости меня.

Брайан был очень удивлен, что Лой оказалась такой сильной. Он сел, вдруг осознав, как глупо себя вел. Тут же в памяти всплыла сцена, когда он пытался пробиться сквозь стену горящей кухни, где были заперты Мэри и Кэйт.

Снова раздался леденящий душу крик.

— Ну, пойдем же со мной и позвоним из машины!

Технические новшества завораживали Лой и одновременно вызывали раздражение. Она взяла Брайана за руку и попыталась придать своему голосу властный тон.

— Пойдем со мной, Брайан, если мы хотим оказать помощь.

Они стали спускаться с холма. Лой быстро катилась вниз, напоминая Брайану своим видом миниатюрный танк. Он едва поспевал за женой, расставив руки, чтобы поддержать ее, если та вдруг оступится. Собака прыжками бежала рядом по траве.

Лой бежала, потому что не могла поступить иначе. Кто-то испытывал страшную боль и, возможно, был на грани жизни и смерти. Она вдруг почувствовала, как в животе у нее стал кувыркаться маленький Брайан Кай Келли.

— Помедленнее, любимая! Будь осторожна!

Брайан изо всех сил пытался догнать жену. Вдруг его осенила страшная догадка. Обладая достаточными знаниями в области местной топографии, он решил, что в холме, должно быть, образовалась карстовая воронка. Возможно, в какой-нибудь старой пещере обрушился потолок. Да, вероятно, так и есть. Ведь крики доносились из самого холма.

— Лой, остановись! — Она не обратила внимания на окрик мужа. — Лой!

Она летела, подобно оленю, совершенно забыв о своем положении и не осознавая грозившей опасности. Брайан бежал за ней из последних сил, минуя поляны, покрытые маргаритками и одуванчиками. Он видел простиравшуюся внизу Осколу, острый шпиль церкви Святого Павла и купающиеся в летней зелени крыши домов.

Добежав наконец до подножия холма, он стал с отчаянием озираться по сторонам в поисках Лой.

— Лой!

Молчание.

Нет, только не это! Неужели он снова потеряет жену и ребенка. Обезумев от страха, Брайан понесся к своему грузовику; в кабине Лой не было.

— Лой!

Лой поднялась из-под сиденья. Она наклонилась, пытаясь набрать номер на кнопочном телефоне.

— У меня не получается! Нет сигнала! — воскликнула она.

Брайан вскочил в кабину, включил телефон и набрал номер полицейского участка.

— Будьте добры, пригласите лейтенанта Уэста. — Боб взял трубку. — Из холма доносятся крики. Тебе лучше приехать сюда самому.

— Крики, Брайан? Ты уверен? — Боб был в курсе всех несчастий Брайана.

Брайан передал трубку жене.

— Скажи ему.

— Я их тоже слышала, Боб. И собака сама не своя.

Боб сказал, что подъедет через десять минут, и Брайан положил трубку.

Прелесть летнего дня несколько рассеяла мрачную напряженность. Пчелы усердно трудились в пушистом облаке белых цветов, которые росли на поле, ведущем к заброшенному грушевому саду судьи Терброка. Какая-то пичужка громко заливалась в зарослях болиголова, растущего вдоль дороги. Брайан глухо застонал.

— Муж мой, иногда нам остается только ждать. — Лой взяла его за руки и стала вытирать их гигиенической салфеткой. — Зачем ты стал копать, как одержимый? Посмотри, все пальцы содраны.

— Действительно, это было глупо.

Лой посмотрела на холм.

— Мне он больше не нравится.

— Это всего лишь невысокая горка. Обычное явление с точки зрения геологии.

— Да, муж мой.

— Возможно, где-то здесь образовалась карстовая воронка. Нужно быть очень осторожными.

— Да. — Лой вдруг заметила на виске у мужа красное пятно в том месте, где она его ударила. У нее возникло желание погладить Брайана. Хоть бы все прошло, и не осталось синяка.

Наконец они услышали звук сирены. В следующую минуту полицейская машина марки «Чеви Блейзер» затормозила рядом с ними. Из кабины быстро вышел Боб. Как всегда, он был небрежно одет, а полицейская форма выглядела неряшливо. На широком, добродушном лице застыло мрачное выражение.

Боб подбежал к грузовику. Лой наблюдала за ним в зеркало заднего вида. Когда она была ребенком и работала на вьетконговцев, Боб служил в армии США. Его взвод поливал из огнеметов туннели; этот огонь Лой до сих пор видела в самых кошмарных снах. Когда Боб услышал ее историю, то не проронил ни слова, а по его щекам градом катились слезы, которые он был не в силах сдержать. У полицейского Боба Уэста была добрая и чувствительная душа. Все свободное время он посвящал тренировкам юных футболистов и благотворительной деятельности. У Боба была тайна: он вел переписку со многими заключенными, которых в свое время отправил в тюрьму. Когда заключенные выходили на свободу, Боб приезжал за ними по их просьбе.

* * *

Эппл Сэлли залилась взволнованным лаем. Она хорошо знала Боба и радостно завиляла хвостом.

— Привет, старина, — бросил Боб в окно грузовика. Он едва взглянул на Лой. Они оба оставили частицу своего сердца во Вьетнаме, и их взаимоотношения были очень сложными. Встречаясь взглядом с Бобом, Лой иногда замечала в его глазах что-то пугающее. Она не могла понять, была ли это подозрительность, злоба или просто боль. Когда они познакомились, Лой волновал вопрос, смогут ли они найти у себя в душе прощение. Два солдата из враждующих армий, потерявшие множество горячо любимых друзей.

— Покажите мне, где она находится.

Лой не хотела оставаться одна, она вышла из грузовика.

Бобу показалось, что ее живот вот-вот лопнет. Он в жизни не встречал беременных женщин с такой фигурой.

— Тебе лучше остаться здесь, — сказал он. — Во всяком случае, пока мы точно не узнаем, с чем имеем дело.

— Я нужна Брайану, — ответила Лой, опасаясь, что мужа снова охватит паника, если из холма раздадутся новые крики.

— Он прав, Лой. Кто-то уже туда провалился.

По тону Брайана Лой поняла, что должна послушаться мужа. Он очень этого хотел. Обычно он редко на чем-либо настаивал, а когда делал это, то надо было подчиняться. Если она ослушается мужа, то уязвит его гордость перед чужими людьми. Лой молча склонила голову.

Когда она снова забралась в грузовик, Боб уже быстро поднимался на холм.

Брайан обнял жену.

— Со мной ничего не случится, обещаю.

Он отправился вслед за Бобом, тщательно изучая дорогу в поисках признаков какой-нибудь ямы. Собака бежала рядом. Они не прошли и половины пути, как Сэл начала лаять.

— Какого черта вы здесь делаете? — раздался сзади голос судьи Терброка. Должно быть, старик услышал полицейскую сирену Боба.

Брайан был удивлен тем, как изменился судья, хотя они виделись всего несколько недель назад. Куда делась его важная походка и самодовольная, надменная манера держаться? Он тяжело шаркал ногами и качался из стороны в сторону, как тростинка на ветру. Острое, морщинистое лицо с тонкой линией плотно сжатых губ было обрамлено редкими, совершенно седыми волосами.

Определенно, судья выглядел еще более злобным, чем обычно. Настоящий злодей.

— Кто-то провалился в яму на холме и попал в ловушку, — прокричал Брайан.

— Там никуда нельзя провалиться.

— Мы знаем, судья. И все же туда провалилась какая-то женщина.

Судья заторопился, его паукообразные ножки выделывали забавные кренделя. Он напоминал Брайану огромный кукурузный стебель, раскачивающийся на ветру. Тяжело дыша, он наконец поравнялся с Брайаном.

— Слава Богу, я защищен обязательной страховкой, — хрипло выдохнул судья. — Я никого к себе не звал. Зачем сюда приходят люди? Ведь они знают, что это частные владения.

— Этот холм всегда был частью города.

— Точно так же, как и чей-нибудь двор, Брайан!

Забыв о годах дрессировки, Эппл Сэлли с жутким визгом вырвала поводок из рук Брайана.

— О Господи! — воскликнул он.

Через пару секунд собака была на том месте, где они пытались откопать женщину. Она в исступлении рыла лапами землю, напрягаясь всем телом. Комья грязи и камни летели во все стороны.

Находившаяся под землей женщина как будто услышала шум и снова издала страшный вопль.

— Боже мой, — сказал Боб, — она нас слышит!

— По-моему, это совсем не похоже на человеческий крик, — заявил судья.

Бешенство Сэл росло. В воздухе мелькали ее лапы, уши развевались, как флаги при порыве урагана; глаза налились кровью и вылезли из орбит.

Поначалу Брайан испытывал чувство гордости за собаку, однако вскоре он заметил кровавые пятна на отлетавших в стороны камнях. Она в клочья изодрала лапы.

— Ну-ну, успокойся, девочка! Назад!

Исходившие из-под земли вопли не умолкали.

С собакой творилось что-то страшное. Изо рта у нее текла слюна. Брайан никогда не слышал, чтобы его Сэл издавала такие жуткие звуки.

— Назад, малышка! Успокойся!

Он ухватил собаку за холку и попытался оттащить назад. Она повернулась к хозяину, злобно рыча и огрызаясь. Пораженный Брайан был вынужден ее отпустить.

— Черт побери!

Почувствовав свободу, собака снова бросилась в вырытую ею яму. Земля вокруг ямы превратилась в кровавое месиво. Крики становились все громче. Вскоре яростное рычание собаки перешло в предсмертные стоны и хрипы. Брайан схватил ее за хвост и с усилием потащил из ямы. Собака продолжала рыть землю, извиваясь всем телом и огрызаясь.

Брайан всю жизнь охотился с собаками, но никогда не видел их в таком состоянии, в каком была сейчас Эппл Сэлли. Белки ее глаз налились кровью, зубы оскалились, а морда покрылась пеной. Несмотря на израненные лапы, она не прекращала рыть землю, когда хозяин оттаскивал ее от ямы.

Тело собаки корчилось в судорогах, челюсти плотно сжались, а выпученные глаза горели огнем. Она стала делать непонятные, лихорадочные движения, ее шерсть встала дыбом, а звонкий лай перешел в хрипы.

Как бы в ответ на усилия собаки, крики стали совершенно невыносимыми и дикими.

— Это не человек. Какой-нибудь проклятый енот.

— Нужно проверить, — ответил Боб.

— Вы совсем спятили, — обрушился судья на Брайана. — Поднять шум из-за такой ерунды!

Собака вдруг упала как подкошенная. Еще секунду она хрипло рычала и рвалась к яме, но уже в следующий момент ее тело обмякло, а из открытого рта потекла пена.

— Боже мой, — сказал Брайан. Он поднял голову собаки, прислушался к дыханию и заглянул в глаза. — Она мертва.

Когда собака перестала копать и затихла, женщина под землей зарыдала.

— Мы идем на помощь! — крикнул Боб.

Наступило молчание.

— Держитесь, мадам! — голос Боба дрожал.

В ответ раздался душераздирающий вопль, как будто женщина под землей узнала что-то ужасное, во что нельзя было поверить.

— О Господи, Бобби! Нужно найти экскаватор!

— И не думайте! Это моя собственность, а вы собираетесь разнести ее по кускам!

Крики стали затихать, переходя в какое-то бульканье, а затем и вовсе прекратились.

— Ну! Все тихо. Нет нужды бежать за экскаватором ради какого-то дохлого енота.

Боб побежал вниз, а Брайан взял собаку на руки.

— Это вы виноваты, — сказал судья. — Вы позволили ей угробить себя, чтобы откопать енота.

— Черт побери, судья, она и не думала кого-либо откапывать. Неужели вы ни черта не разбираетесь в охотничьих собаках?

— Разумеется, разбираюсь!

— Послушайте, судья, там, под землей, находится нечто такое, что Сэл хотела уничтожить, убить.

Оба мужчины посмотрели на раскопанную яму. Брайан знал свою собаку. Она умерла от ненависти.

ГЛАВА II

Когда зазвонил телефон, Эллен Маас, как обычно, осталась одна в офисе. Был субботний вечер, четверть девятого, и очередной номер еженедельника уже давно следовало сдать в набор. Однако Эллен была погружена в работу, лихорадочно пытаясь расширить колонку с местной светской хроникой, ту самую, где все имена набирались заглавными буквами. Чем больше людей сможет прочесть о себе, тем лучше разойдется газета.

Эллен уставилась на звонивший телефон. Нет, это не сборщик налогов и не по поводу оплаты счетов. Нельзя же приставать к людям с такими делами в субботний вечер.

В промежутке между звонками она прислушалась к ночным бабочкам, шуршащим крыльями по закрытому сеткой окну. Где-то вдали раздались глухие раскаты грома; было душно, и Эллен вытерла капли пота, выступившие над верхней губой.

— Редакция местного еженедельника слушает.

— Это Хэрри Терброк.

Эллен выпрямилась. Именно это ей и было нужно. Всемогущий, глубокоуважаемый и ужасно противный судья Терброк сам звонит в редакцию в такой час. Какая удача для нового владельца разорившейся газеты.

— Здравствуйте, судья.

— У меня для вас есть кое-что. Вы ведь знаете, что в этой газете местные новости всегда печатались на первой странице? Так вот, у меня как раз такой сюжетец. Конечно, он не может соперничать с визитом президента в Китай, но для таких деревенских мужланов, как мы, он все же представляет интерес.

Так новая владелица газеты, чужая для всех жителей городка, получила порцию ядовитой критики. Ничего, это вполне можно пережить.

— Прекрасно, — сказала Эллен с воодушевлением, — я как раз ищу хороший сюжет на местную тему.

— Лучше некуда, во всяком случае, для нас, деревенщин.

Судья на мгновение замолчал, ожидая, что Эллен станет возражать и говорить о выдающихся достоинствах жителей городка и о том, как ей здесь нравится. Однако слова, которые ожидал услышать судья, застряли у нее в горле, как пережаренные кукурузные лепешки.

Судья продолжил.

— Местная полиция роется на моем холме. Вы ведь знаете этот холм, курган, где индейцы делали свои захоронения.

— Конечно. Так что там за история?

— Они хотят разворотить курган ко всем чертям. Нарушают право собственности и даже в ус не дуют!

Эллен старалась сдержать нетерпение.

— Ну, хорошо, — сказала она, — валяйте дальше.

— Как вы сказали?

— Продолжайте. Почему там оказалась полиция?

— Я им этого не разрешал, и если в кургане никого не найдут, я предъявлю иск полиции штата.

— Где никого не найдут?

— Внутри холма! Моего холма! Они там все разворотили, чтобы найти какую-то несуществующую женщину. Она якобы кричит.

— А что за женщина?

— Которая вроде бы провалилась туда. А вам еще об этом не сообщили?

— С какой стати? Здесь всего лишь редакция газеты.

Судья кашлянул. Для него газета была своеобразным форумом, где он мог публиковать свои письма о множестве раскрытых им вольнодумных заговоров. Судья писал о злых силах в городском Совете, которые пытались поставить на улицах фонари, о хиппи с их коммунистическими замыслами и о других подобных вещах.

— Несчастная собака, с которой безжалостно обращались, уже погибла, пытаясь освободить эту женщину.

— Вы слышали ее крики?

— Я слышал какие-то звуки, которые, по-моему, напоминают крик раненого енота. Брайан Келли утверждает, что это кричал человек. Бедняга, он малость свихнулся после постигшего его горя. Он незаконно расположился на моем кургане вместе с этой странной особой, его новой женой. Вот тогда они впервые и услышали крики.

— Так женщина находится в пещере или где-то еще?

— Да не нашли они никакой женщины! Дело вовсе не в какой-то проклятой бабе! Речь идет о вторжении в мои владения и нанесении ущерба частной собственности! Поняла наконец, дуреха!

Эллен хотела бросить трубку, но сдержалась и, проглотив комок, заставила себя поблагодарить судью с подчеркнутой вежливостью. Положив трубку, она подошла к сейфу, чтобы извлечь оттуда допотопный фотоаппарат «Спид График», который достался ей вместе с газетой. Разумеется, фотоаппарат нужно было немедленно заменить, учитывая его пятидесятилетний возраст и вес в двадцать фунтов. Кроме того, для него требовались вышедшие из употребления стеклянные фотопластинки, которые нужно было специально заказывать у фирмы «Кодак».

Под немедленной заменой подразумевался конец пятилетнего плана, намеченного Эллен. Конечно, если к этому плану отнесется с пониманием суд, рассматривающий дела о банкротстве.

Упаковав старую рухлядь, некогда бывшую фотоаппаратом, и прихватив коробку с фотопластинками, Эллен спустилась вниз и вышла на улицу. Разумеется, город будто вымер. Еще раньше она обнаружила, что ночная жизнь Осколы заканчивалась в девять вечера, когда закрывалось кафе Миллза. В Нью-Йорке Эллен вела ночной образ жизни, который начинался с посещения вечернего спектакля или концерта и заканчивался на рассвете, когда она возвращалась домой из ночного клуба.

«Краун Виктория» плавно скользила по Мэйн-стрит. Эллен напряженно всматривалась в темноту. Машина двигалась медленно, как похоронный катафалк. Почему? Все очень просто: в небольших городках много стариков, и с наступлением темноты пожилые водители не выходят на улицу, так как видят не дальше своего носа, а тут еще каждый уличный фонарь рассматривается как вольнодумный заговор либеральных сил.

Не видно было даже мерцания светофора. При езде на разрешенной скорости 50 миль в час можно было запросто врезаться в него и опрокинуть.

Был субботний вечер, всего лишь начало девятого, а в Осколе было темно, как в пещере. Только тускло мерцали огни кафе Миллза и табачного магазина Хэнди. Аптека Рексола была погружена в темноту, так же как и магазин модной одежды Моуд О’Дэй, который напоминал антикварную лавку, где все вещи по-прежнему казались новыми. Здесь продавались черные кожаные ремни и костюмы свободного покроя, на витрине под стеклом лежали коробочки с лентами для волос и разноцветные очки по два доллара и девяносто восемь центов.

По обе стороны Мэйн-стрит росли высокие старые дубы и клены, а в том месте, где она переходила в Маунд Роуд, все-таки горел единственный уличный фонарь, удивительное творение из железа, задуманное в виде деревца, в металлической листве которого покоилась лампочка.

Запах трубочного табака, который шел из открытых дверей магазина Хэнди, был приятным, а слабый звон тарелок, доносившийся из кафе Миллза, делал всю обстановку обыденной и умиротворенной.

Где-то вдалеке раздался рев двигателя, но затем замер. Наверное, кучка подростков пыталась завести пикап в гараже, принадлежавшем Фиску. Пикап был основным средством передвижения в округе Каямора. Здесь не было машин типа «Порше Каррера» или «Акюра НСХ». Не было и врача-ортодонта в зеркальных солнечных очках, который любил водить эти машины. Может быть, и к лучшему. Эллен была сыта по горло ортодонтами в зеркальных очках, особенно одним из них, по имени Айра Бергман.

И все же была какая-то прелесть в ранних утренних прогулках в Ист Хэмптон на «порше» Айры, когда ветер свистел в ушах. Это было в те времена, когда между ними случались частые стычки, но до открытой вражды еще не дошло.

Черт возьми, ну что значит любовь по сравнению со счастьем стать владелицей обанкротившейся газеты?

Люди в городке не прекратили покупать еженедельник, несмотря на то, что он никуда не годился. Они покупали газету, потому что Эллен внезапно ворвалась в их городок и купила ее, потому что она была новым и загадочным человеком из Нью-Йорка, бывшей журналисткой «Нью-Йорк Таймс».

Эллен остановилась около двухэтажного здания с вычурным названием «Эксельсиор Тауэр», затем она проехала еще милю по направлению к холму, старый фотоаппарат лежал на сидении рядом с ней.

Когда Эллен свернула на длинную дорогу, проходившую мимо дома судьи Терброка, ее слух уловил шум работавших на холме машин. Бросив взгляд на дом судьи, Эллен поняла, что тот был на месте; через кухонное окно было видно, как он разговаривает по телефону.

Впереди она заметила танцующие полосы красного света, а на самом холме яркие вспышки переносных прожекторов. Открыв дверцу, Эллен выпрыгнула из машины, таща за собой тяжеленный фотоаппарат.

Проходя мимо легковых автомобилей и грузовиков, расположившихся у подножия холма, она заметила экзотическую жену Брайана Келли, которая спала в кабине грузовика. Говорили, что Брайан познакомился с ней, когда она работала официанткой в таверне «Вэйвонда» в Ладлэме. Эллен подумала о неожиданных поворотах судьбы. Эта женщина была одним из отчаявшихся, никому не нужных созданий, вышвырнутых из Юго-Восточной Азии. В ней смешалась вьетнамская, французская и американская кровь. Говорили, что ребенком она работала у вьетконговцев туннельной крысой. Одному Богу известно, как она оказалась в Осколе. Эллен наклонилась к кабине.

— Миссис Келли?

Лой открыла глаза, но в них не было растерянности неожиданно разбуженного человека. Возможно, рассказы о туннельной крысе были правдой. По исключительной собранности Лой можно было предположить, что эта женщина привыкла жить в опасности.

— Миссис Келли, я — Эллен Маас, из газеты.

Лой наконец улыбнулась.

— Я устала, — сказала она извиняющимся тоном. Ничего удивительного, если принять во внимание ее беременность.

— Что вам известно о женщине, находящейся в кургане?

— Вам нужно спросить моего мужа. — Лой сделала неожиданный жест, который потряс Эллен. Эта женщина проворна, как кошка, а ведь она всего лишь бросила взгляд на часы. Затем она вышла из грузовика и пошла вверх по тропинке, неловко переваливаясь из-за огромного живота.

У Эллен возникло ощущение, что Лой Келли убегает от нее. Она торопливо последовала за женщиной и вместе с ней остановилась рядом с группой мужчин, рассматривавших при свете фонарей большую карту. Эллен без тени смущения ответила на внимательный, испытывающий взгляд полицейского.

Первый полицейский округа, лейтенант Роберт Уэст, был здесь. Его широкое, открытое лицо расплылось в улыбке. Интуиция ее не обманула, Уэст был приятным человеком и совсем не походил на провинциала и деревенщину, о которых говорил судья. Лейтенант Уэст относился к прессе с большой осторожностью. Эллен знала причину: он был обладателем почетного ордена, полученного за боевые заслуги и доблесть. Да, бесспорно, Уэст был храбрым человеком, однако не в его натуре было гордиться тем, что приходилось убивать людей голыми руками.

Эллен совершила ошибку, когда попыталась разузнать, за что Уэст получил орден. Он умолял ее ничего не печатать в газете.

— Расскажите лучше о моих маленьких футболистах, а орден оставьте в покое.

Эллен пришлось смириться. Этот человек напоминал ей героев из трагедий Эсхилла.

Она подошла к Уэсту, пытаясь придать лицу нужное выражение. Необходимо убрать эту идиотскую улыбку и выглядеть настоящим профессионалом. Несмотря на сдержанность, Уэст и впрямь был похож на героя, который однако ни с кем не собирался делиться своими подвигами.

Из остальных мужчин Эллен знала только Брайана Келли, который сейчас стоял рука об руку с женой. На ее лице появилось нежное выражение, миндалевидные глаза светились любовью, а на полных, похожих на сердечко губах играла улыбка, которая показалась Эллен гордой.

Брайан потерял первую жену и дочь при пожаре. Эллен прочла об этом в разделе некрологов. Говорили, что пожар начался из-за неисправной пропановой трубы, проходившей под домом Брайана, полученным им по наследству. Он получил страшные ожоги и чуть не погиб, пытаясь спасти свою семью. Брайан и Мэри Келли были очень близки. Она была его студенткой, а после получения докторской степени супруги стали преподавать вместе.

Эта трагедия сломила Брайана. Он ушел из университета, стал отшельником и беспробудно пил в течение двух лет. Потом он вдруг встретил Лой и к изумлению всей округи привел ее в свою именитую и почитаемую во всей Осколе семью.

Эллен глубоко вздохнула. Уэст, главной заботой которого была безопасность, уже просил одного из мужчин помочь Лой спуститься вниз. Он был уверен, что с Лой тоже случится беда, если она не проявит должной осторожности…

— Ну, как? Есть результаты? — спросила Эллен охрипшим голосом, который для нее самой прозвучал неожиданно. Надо поменьше курить.

Боб Уэст посмотрел на нее и спрятал лицо за полями шляпы.

— Простите, но мне надо задать несколько вопросов. Она провалилась в одну из могил на кургане?

— Более вероятно, что в пещеру, — ответил Уэст, — а вам лучше подождать в машине, пока мы не найдем эту яму.

— А разве это не старый индейский курган? Возможно, здесь полно могил, — торопливо спросила Эллен.

— Видите ли, мадам, здесь работает много машин и…

— Я представитель прессы, Боб, и вам это хорошо известно.

Боб снова опустил голову так, чтобы не было видно его глаз.

— Я просто беспокоюсь, что это небезопасно.

Эллен вздохнула.

— Я должна остаться, это моя работа.

— Тогда держитесь поблизости, рядом с нами, — сказал наконец доктор Келли. — Мы совсем не хотим, чтобы еще кто-нибудь упал в яму.

— Благодарю, — ответила Эллен.

— Мы думаем, здесь где-то образовалась карстовая воронка, — пояснил Келли. — По нашим предположениям, женщина провалилась туда и сейчас находится в пещере.

Примерно в пятидесяти футах от них снова зарычал экскаватор, набирая ковшом землю. Сидевший в кабине рабочий крепко зажал в зубах сигару; в лучах прожекторов было видно, как из трубы вышла струя выхлопных газов. Ковш перевернулся, высыпая перемешанную со щебнем землю.

Эллен нажала на кнопку затвора и сделала снимок.

— Глуши экскаватор! — раздался мужской голос с черной вершины холма.

Эллен с трудом различала лицо кричавшего. Оно было едва видно в слабом зеленом мерцании, которое исходило от экрана какого-то электронного прибора. Почувствовав, что здесь пахнет интересным сюжетом, Эллен устремилась к незнакомцу.

— Стойте! — закричал мужчина. — Эй, леди, остановитесь. Не двигайтесь и не дышите!

Послышались тихие звуки, которые продолжались в течение нескольких минут. Затем мужчина снял наушники и вышел из зоны, по-прежнему освещенной экраном прибора. Он торопливо направился к Бобу Уэсту, который смотрел на него полными боли глазами. На лице Боба отражалось такое страдание, что Эллен захотелось обнять его и утешить, как дитя.

— По-моему, там везде твердый грунт, — сказал мужчина.

— Ты уверен?

— Внутри ничего нет. Обычный маленький холмик, образовавшийся при движении ледников, и ничего больше. С точки зрения геологии, он не представляет ни малейшего интереса. Разумеется, там нет никаких пещер.

— Тогда что же мы слышали, Дэнни? — голос Брайана был подозрительно спокойным и тихим.

Эллен узнала Дэнни, он был геологом на государственной службе. Дэнни задумчиво потер ладонью царапину на щеке.

— Понятия не имею. Может быть, это ветер. Он иногда выделывает такие штуки…

Эллен вдруг почувствовала неимоверную тяжесть допотопного фотоаппарата.

— Там кто-то есть, — сказал Брайан Келли. В его голосе появились злобные нотки, как у человека, над которым нависла угроза. — Я не могу принять твои доводы.

— Придется принять, — беспечно заявил геолог. — Такова действительность.

Келли упрямо опустил голову и уперся подбородком в грудь.

— Она находилась в пустом пространстве.

— Да не могли вы ее слышать! Только не в этом холме! Говорю вам, что там ничего нет! Абсолютно ничего!

— Это пустой треп, Дэнни.

— Ну, так раскапывайте же этот проклятый холм сами, доктор! У вас есть экскаватор, вот и разворошите все к чертовой матери.

В разговор вмешался Боб Уэст.

— Можно задать тебе вопрос?

— Если я смогу на него ответить.

— Ты хочешь сказать, что я должен прекратить спасательные работы, зная, что там осталась женщина, такое же человеческое существо, как и мы с тобой. Возможно, она умирает в страшных мучениях. Ты хочешь сказать мне именно это, да?

— Я только хочу сказать, что по данным моих приборов, этот холм на самом деле есть лишь то, чем он и кажется. Обычная груда камней и обломков кристаллического сланца.

— Послушай, Дэнни, — прервал его Келли, — ты проводишь исследования с помощью эхолота, предназначенного для работы в воде. Здесь он совершенно бесполезен. Это понятно даже такому старому, выжившему из ума физику, как я. Удельное сопротивление почвы не позволяет получить достоверные результаты.

— Разумеется, прибор был сначала настроен для работы на суше, — огрызнулся Дэнни.

В неподвижном воздухе раскаты грома звучали все отчетливее. Вдалеке на западе сгущалась тьма.

— Мне всегда не нравилось это место, — сказал машинист экскаватора, который присоединился к группе мужчин. — В прошлом месяце мы с женой тут отдыхали, и холм вдруг стал трястись. Мы перепугались до смерти и пустились наутек.

Геолог вытер пот со лба.

— Предположительно, здесь есть некоторые признаки перемещения почвы. Возможно, из-за кристаллического сланца. Изменения температуры, степень влажности и множество других факторов могут вызвать незначительные перемещения почвы.

— Там кричала женщина, — повторил Келли.

Лой яростно бросилась на помощь мужу.

— Я тоже ее слышала, Дэнни!

Эллен отметила про себя, что не следует становиться на пути у этой женщины.

— Вы можете спокойно убрать отсюда всю технику, — заявил молодой геолог.

— Нет, вы не сделаете этого! — взревел Брайан Келли. — Ни за что, черт возьми!

Боб посмотрел на друга.

— Я не могу расходовать деньги из бюджета, если специалист считает, что в холме никого нет.

— Какой специалист? Он был круглым дураком и завалил всю работу в Ладлэме и сейчас делает то же самое. Именно поэтому он и числится на государственной службе!

— Как вы смеете!

— Эй, Брайан, уймись. Он все же официальный эксперт, и я должен полагаться на его решение.

Келли резко повернул к Уэсту.

— Там кто-то умирает в этот момент!

— Брайан, у меня нет достаточных доказательств. А тут еще судья. Ему не терпится выставить нас отсюда. Если я продолжу работы без веских доказательств, на меня подадут в суд.

— Если будет что-нибудь интересное, — обратилась Эллен к Уэсту, — не сочтите за труд позвонить мне. — Она стала быстро спускаться с холма.

— Будьте осторожны! — крикнул ей вслед Брайан.

Эллен помахала рукой и, достав со дна сумочки маленький старый фонарик, продолжила спуск.

Она прошла уже половину пути, когда вдруг почувствовала толчок. Что-то вибрировало под землей, пульсирующие толчки усиливались. Эллен застыла на месте.

— О Господи! — прошептала она.

У нее вдруг страшно заболели все кости. Никогда в жизни она не испытывала ничего похожего. Как будто бы вибрация шла изнутри ее самой. Эллен казалось, что обезумевший дантист сверлит ей челюсть раскаленным бором. Вибрация сопровождалась резким, металлическим скрежетом, как будто где-то работала огромная электропила.

Фонари замигали, и звук унесся высоко в небо. Эллен оглянулась и увидела раскачивающиеся на столбах прожектора и метавшиеся в их свете тени людей, которые пытались удержать эти столбы.

Вдруг она услышала еще один звук, пронзительный и жалкий, как будто кричал попавший в беду ребенок. Эллен взглянула на группу людей, которых она только что покинула, и увидела, как Лой Келли неуклюже попятилась, схватившись за живот.

* * *

Сверлящий звук был таким сильным, что Брайан инстинктивно схватился за щеку, пытаясь унять пронзившую голову боль. Однако отчаянный крик Лой заставил его забыть о себе. Он обнял жену.

— Малышка моя, — пролепетал он, — малышка!

Лой показалось, что кто-то проткнул ей штыком живот. В жизни ей приходилось видеть это много раз. Ей хотелось закричать, но она сдержалась, пытаясь сохранить спокойный вид.

Прежде чем кто-либо сумел прийти в себя и сообразить, что происходит, раздался страшный лязг, как будто захлопнулась огромная, величиной с гору, дверь.

Боб припал к земле и стал прислушиваться.

— Эй, — крикнул он, — эй, леди! Вы нас слышите? — Затем он, сгорбившись, встал. — Ничего.

Лой почувствовала, как между ног у нее потекла тоненькая струйка. Она отвернулась и просунула руку под свободную одежду. Так и есть. Произошло самое худшее. Она резко выпрямилась.

— Лой?

Лой терпеть не могла, когда видели ее слабость, однако выбора не было. Дело не терпело отлагательства.

— Брайан, причин для беспокойства нет, но мне хотелось бы поехать к врачу прямо сейчас.

— Ребенок?..

— Нет, Брайан, это не роды. Но нужно ехать немедленно, прошу тебя.

В глубине души Лой всегда боялась, что Брайан отвергнет ее, если она потеряет их сына. Любовь — удивительное чувство, но даже у американских мужчин наверняка были свои практические соображения.

Брайан с трудом подавил подступившую к горлу тошноту. Лой не должна видеть, что он до смерти напуган.

В раскачивающихся полосах света появилась Эллен Маас. Брайан был поражен тем, как свет изменил ее лицо, сделав его одновременно суровым и нежным. Молнией промелькнула мысль, что Эллен необычно красивая женщина.

— Идем скорее, — прошептала Лой. — Восемь месяцев — слишком поздний срок для кровотечения.

— Я могу отвезти ее, — сказала Эллен, озабоченно глядя на Лой. Однако Брайан усмотрел в этом предложении что-то коварное. Этим журналистам всегда что-то от вас нужно.

— Я сделаю это сам, — ответил он.

Обняв жену за плечи, он повел ее по склону холма. Нужно было быстро доставить ее до грузовика. Зачем только он позволил Лой остаться?

Проходя мимо Боба, Брайан услышал, как геолог говорит ему о том, что теория о перемещении почвы подтвердилась.

Брайан ни на мгновение не поверил в эту чушь. Дэнни был не первым ученым, который хотел отделаться от таинственного явления вместо того, чтобы тщательно его изучить.

Для Брайана и Лой путь к грузовику показался целой вечностью. Он помог жене сесть в кабину, пристегнул ремень, а затем сел за руль. Включив зажигание, он осторожно и медленно поехал по направлению к дороге, стараясь объезжать все кочки и ухабы.

— Позвони доктору Гидумэлу, милая, скажи, что мы едем к нему. — Брайан включил телефон, пытаясь унять дрожь в руках.

Когда они наконец выехали на сравнительно гладкую дорогу, Брайан включил максимальную скорость, и грузовик с ревом рванулся вперед. Несмотря на темноту они быстро добрались до автострады и поехали в сторону находившейся в Ладлэме больницы.

Брайан поежился на сидении. Лой потянулась к нему и взяла за руку. Она была страшно напугана, но хотела ободрить мужа, чтобы он в ней не сомневался.

— Я сильная женщина, у меня хорошая матка.

Могло ли это быть правдой после всех абортов, сделанных случайными повивальными бабками или сострадательными подругами? В баре «Голубая луна» они делали друг другу аборты длинной спицей, которую им давал хозяин. Лой понятия не имела, в каком состоянии находится ее матка.

Брайан взглянул на жену. Она сидела, прижавшись головой к спинке сиденья, крепко держа мужа за руку. Он поднес руку Лой к губам и бережно поцеловал. Ее рука была мягкой и нежной, как крошечная птичка. Лой казалась такой храброй и такой незащищенной. От мысли, что может потерять ее, Брайан пришел в ужас. Внезапно он ощутил запах собственного пота.

Лой позвонила в больницу и положила трубку.

— Я очень здоровая, Брайан, и рожу много сыновей!

Она почувствовала, как кровь потекла непрерывной струей. Малыш Брайан зашевелился в животе, как будто что-то его огорчило. Иногда Лой казалось, что она чувствует его маленькую, прекрасную душу, которая подобно золотому солнечному лучу освещает все ее существо. Он не должен умереть. Ни за что на свете!

— Через двадцать минут мы будем на месте, любимая.

Боль все усиливалась, низ живота жгло, как огнем. С огромным усилием Лой сдерживала стон. Огонь стал жечь бедра и спину. Лой словно окаменела. Она знала, что еще секунда, и отчаянный крик вырвется наружу. Она повернулась к мужу и вымученно улыбнулась.

— Ты великолепный водитель. Я восхищаюсь твоим мастерством. Пожалуйста, поторопись.

По робкой улыбке жены Брайан понял, какие невыносимые страдания она терпит. Сам он дышал с трудом. Ему стало бы легче, если бы Лой не была такой сдержанной.

Ее рассудок блуждал в накатывавшейся волнами боли. Мелодично пели птички в нефритовой пагоде императорского сада в Сайгоне, а маленькая Ки-Тхан-Нгуэн спряталась в своем тайнике. Маленькая девочка в белых одеждах.

Она стала называться Лой, потому что белоглазые^[1] не могли правильно произносить ее настоящее имя.

Она всей душой любила своего мужа. Совсем не важно, что он тоже был белоглазым. Ей было все равно, как он говорит.

Новый приступ боли пронзил все ее тело. Лой снова просунула руку под одежду и увидела кровь на кончиках пальцев. При свете автомобильной лампочки казалось, что пальцы измазаны краской. Она быстро вытерла руку о блузку, желая скрыть страшные следы от мужа. На лице Лой застыла напряженная улыбка.

Хотя Брайан знал наизусть каждый поворот дороги, их путешествие казалось бесконечным.

Когда они наконец увидели огни больницы и большую красную вывеску «Скорая помощь», Лой стала погружаться в мягкую, обволакивающую темноту. Острая сверлящая боль вновь привела ее в сознание.

Брайан стремительно въехал во двор, сигналя изо всех сил.

Выбежали медсестры, а за ними появился и доктор Гидумэл.

— Помогите нам, — выдохнул Брайан, — ради Бога, помогите!

* * *

Через пару минут Лой оказалась в смотровом кабинете на гинекологическом кресле. Одев перчатки, доктор Гидумэл взял расширитель. Движения доктора были такими бережными и виртуозными, что он напоминал чародея с волшебной палочкой в руках. Теперь боль шла из кишечника, захлестывая Лой красными, горячими волнами. Больше она была не в силах изобразить хотя бы слабую улыбку. Но доктор Гидумэл был посторонним, а перед чужими нужно было держать себя в руках. Лой тяжело дышала, пытаясь казаться спокойной.

— Мы отправились на пикник, — рассказывал Брайан. — Потом мы вдруг услышали крики и вызвали полицию. Лой такая хрупкая. Она очень расстроилась.

Доктор погладил Лой по лбу.

— Вы почувствовали внезапную боль перед тем, как обнаружили кровь?

Лой молчала. Если она заговорит о боли, то позволит ей победить себя. Женщине казалось, что ее матка превратилась в наполненный кипящей кровью пузырь, который кто-то сжимал со всех сторон и колол раскаленными добела иглами.

— Она такая же, как женщины у меня на родине, предпочитает не показывать свою боль. — Гидумэл взглянул на Брайана. — Вы должны мне все рассказать.

Брайан посмотрел на жену, пытаясь найти ответ на вопрос врача. Его потное лицо блестело при ярком свете дневной лампы.

— У меня родится замечательный, здоровенький мальчик, — прошептала Лой через силу. — Ты будешь им гордится. — Ее нежное лицо исказила боль.

Брайан подумал, что на месте его жены любая американская женщина вопила бы благим матом. Он молча протянул руку, и Лой прижалась холодной, влажной щекой к его большой, шершавой ладони.

— Она страшно страдает, — сказал Брайан врачу.

Лой казалось, что все ее чрево объято страшным пламенем. Малыш Брайан Кай Келли тоже забеспокоился. Лой хорошо чувствовала его страдания.

— Мой счастливый малютка, — прошептала она одними губами.

Гидумэл внимательно обследовал ее.

— Никаких признаков схваток нет. Ребенок сегодня не появится на свет. — Всего лишь на мгновение врач погрузил руку в перчатке в окровавленное чрево, которое связывало его с еще неродившейся жизнью. — Как я и предполагал, у нее разрыв, — сказал он. — Мы сможем очень быстро его зашить.

Отдав распоряжения медсестрам, он быстро вышел из кабинета.

Лой почувствовала, как покатились носилки, увидела поплывший перед глазами потолок. Такая внезапная смена событий заставила ее потерять самообладание.

— Брайан! — пронзительно закричала она.

— Я здесь, детка. — Брайан бежал рядом с носилками.

Затем они поднялись на лифте и вошли в зал, в конце которого была до боли знакомая, огромная двойная дверь. Пугающие запахи обрушились на Брайана: пары йода с привкусом железа и обволакивающий аромат спирта. Он вспомнил тошнотворный запах собственного обгорелого тела в то утро, когда его привезли сюда.

Торопливо вошел еще один врач, едва не задев Брайана двустворчатой дверью. Брайан заглянул во вторую операционную, где лежала Лой, закутанная в грубые зеленые простыни.

— Ни пуха, ни пера, детка.

— Все будет хорошо, — донесся слабый, тоненький голосок Лой.

Когда внутренние двери закрылись, Брайан вышел в зал ожидания, интерьер которого был выполнен в ярких и радостных тонах. Здесь стояла кофеварка, автомат с кока-колой, а на столике лежало множество разных журналов. Четыре года назад здесь ждал Брайана отец, который принес известие о смерти Мэри и Кэйт. Какая разница, что занавески сейчас были желтыми, а стулья голубыми. От этого места веяло ужасом и отчаянием.

Брайан ждал, чувствуя себя как собака, брошенная в поезде хозяевами. Какое-то время он тупо смотрел на старые журналы, а потом стал считать кафельные плитки на полу. Вдруг промелькнула чья-то тень. Сердце Брайана едва не выпрыгнуло из груди. Однако это был не врач, прихода которого он ждал с таким нетерпением. Меньше всего ему сейчас хотелось видеть перед собой это удивительно красивое лицо.

— Привет, доктор Келли.

— Здесь нечего делать прессе. Этот материал не для газеты.

— А вам не кажется, что все зависит от моего решения.

— Я бы хотел побыть один.

Эллен взяла стул, поставила его перед Брайаном и уселась.

— Что там произошло?

— Лой ушиблась.

— Да, я заметила. Но что стало причиной? Господи, что это был за шум? Он пронзил меня всю, словно нож.

— Послушайте, — ответил Брайан, — я не хочу показаться грубым…

— Вот и не надо.

— Я хочу остаться один, мисс Маас… Эллен, если позволите… Я ничего не в состоянии понять. — У Брайана больше не хватило сил продолжать вежливую беседу. — Оставьте меня в покое!

— Так вы не знаете, что это за шум?

— Моя жена сейчас в операционной. Мы можем потерять нашего ребенка! Я хочу побыть один.

— Простите, доктор Келли. Мне очень жаль.

Брайан устало тряхнул головой, подошел к окну и уставился в черное стекло. Как в зеркале, он увидел, что Эллен протянула руку, желая его утешить, затем секунду помедлила, и рука опустилась.

Она постояла еще минуту, затем повернулась и пошла по холлу. Голова Эллен была низко опущена, а плечи сгорбились. Брайану стало ее немного жаль.

Однако она ушла, и это принесло облегчение.

Прошло более двух часов, прежде чем открылась дверь операционной и из нее вышел доктор Гидумэл. Брайан, прикорнувший на трех составленных вместе стульях, с шумом вскочил на ноги. Зеленая одежда врача была испачкана кровью Лой. На мгновение Брайану пришла в голову страшная мысль.

— С ней все хорошо и с вашим сыном тоже, — быстро произнес врач. Брайан весь обмяк. Он вдруг почувствовал, что совершенно обессилел. Гидумэл подвел его к креслу. — Но я хочу знать, что с ней случилось, Брайан. Это страшная рана, результат насилия. Полиция должна составить протокол.

— Она… Я думаю, она расстроилась. Такое волнение…

— Нет, повреждена стенка матки. У нее множество разрывов ткани. Мы все зашили, но это могло произойти только в результате сотрясения, сильного удара.

— Это невозможно. Она не падала и не получала никаких ударов.

Нахмурившись, доктор Гидумэл покачал головой.

— Это повреждение произошло в результате сильного сотрясения, которое воздействовало на матку. Такое могло случиться только при взрыве или страшном ударе. Других объяснений нет.

— Но ничего не взрывалось, — ответил Брайан непривычно высоким голосом. — По-моему, земля немного задрожала… никаких взрывов не было.

Врач сложил на груди руки.

— Нет, этого явно недостаточно, — Брайан, скажите откровенно… ее избили?

Брайан знал, что его волосы растрепаны, а все лицо в ссадинах. Возможно, он сейчас и похож на человека, способного избить собственную жену.

— Я никогда бы не причинил ей боль.

— Разумеется, нет. Я имел в виду разбойное нападение. Это мог сделать только кто-нибудь чужой. Дело в том, что я просто не понимаю происхождения этой раны. Вы говорите, что взрыва не было… Ну, тогда тут что-то неясное.

— Подождите. Земля не просто задрожала. Изнутри шла сильная вибрация.

— И что? Разрушены дома, вывернуты с корнем деревья? Нет, Брайан. Создается впечатление, что ваша жена пострадала от брошенной террористами бомбы или получила сильный удар в живот.

Брайан сделал над собой усилие, пытаясь придать голосу спокойствие.

— Ничего подобного не было, — сказал он. — Я хочу видеть жену.

— Конечно. Думаю, она скоро проснется.

Вслед за доктором Гидумэлом Брайан прошел в палату для выздоравливающих, где лежала Лой, такая маленькая и жалкая.

— Лой, — тихо позвал он жену.

— Ах…

Внезапно доктор Гидумэл отодвинул Брайана в сторону и наклонился к Лой.

— Вас кто-нибудь ударил, Лой?

— Нет. Это был шум… гудение… гудение причинило боль… — Лой закрыла глаза и погрузилась в сон.

Доктор Гидумэл выпрямился.

— Разумеется, никакое гудение не могло стать причиной таких ран.

Как и в первый раз, когда он увидел Лой, доктор Гидумэл положил ей руку на лоб. Брайан почувствовал в этом жесте нежность и все сразу понял. Оба этих человека жили вдали от своей родины. Выходцы из Азии, познавшие горечь обид от мелких уколов и молчаливого предубеждения, свойственных провинциальным городкам, жители которых привыкли вариться в собственном соку. Было видно, что доктор Гидумэл хочет защитить своего товарища по несчастью, такую же эмигрантку, как и он сам, опасаясь, что ее легко могут обидеть.

— Она еще немного поспит, а когда проснется, вы должны быть рядом. Нельзя ее волновать и расстраивать. Состояние здоровья вызывает опасение. Мы нашли множество мелких разрывов, которые могут открыться и кровоточить при малейшем воздействии. — Гидумэл помолчал и снова внимательно посмотрел на уснувшую Лой. Когда он поднял глаза, в них светилась откровенная мольба. — Она очень слаба. Дня два мы будем наблюдать за ней в больнице, а потом она может идти домой. Но вам надо быть очень осторожным и бережным. Осторожность и еще раз осторожность.

— Понимаю, доктор.

Доктор Гидумэл снова взглянул на Брайана и взял его за руку.

— Мы не сдадимся, — тихо сказал он.

Брайан подумал, что лучше бы врач не произносил этих слов, — они звучали очень мрачно.

Он оставался с Лой до одиннадцати вечера, а потом сиделки уговорили его пойти домой и немного поспать.

Как оказалось, это было большой ошибкой.

ГЛАВА III

Эллен возвращалась из больницы в свою крошечную хижину в Осколе. Она ехала по 303-й автостраде. Двигатель старого автомобиля подозрительно застучал. Если она застрянет здесь в полном одиночестве, то придется проделать долгий путь в темноте, а, возможно, и промокнуть до нитки, так как в горах слышались громкие раскаты грома.

Оскола затерялась в дикой и глухой местности. Здешние леса были очень неприветливы. Не один самолет потерпел аварию в этих горах и так и не был найден. Каждое лето туристы уходили в горы и не возвращались назад.

Большая часть этой местности, которая полсотни лет назад была процветающим краем лесников, садоводов и фермеров, сейчас совсем обезлюдела. Фруктовые сады, такие старые, что деревья в них приобрели уродливую и причудливую форму, вплотную примыкали к пахотным землям. Покинутые дома стояли с забитыми фанерой окнами, а их содержимое было разграблено. И это все, что осталось от семей, живших здесь в течение десяти поколений.

И все-таки места здесь были удивительно красивые, с залитыми солнцем долинами и весело журчащими ручьями, которые старожилы называли «киллами», применяя старинное голландское слово. Опасности, подстерегавшие в этих местах, были хорошо известны: удаленность от шумных городов, дремучие леса и непроходимые горы. Здесь все боялись заблудиться и погибнуть в лесах.

Независимо от того, что решила полиция, Эллен была полна решимости до конца расследовать непонятный случай с попавшей в беду женщиной. Даже если в холме и вправду ничего не было, как утверждал этот прилизанный геолог, все равно история с непонятным и страшным звуком несомненно вызывает интерес. Лой Келли попала в больницу, а у самой Эллен до сих пор болели все кости.

Так что же это, черт возьми, все-таки было? Безусловно, ни одна из работавших на холме машин не могла наделать столько шума. Ведь звук шел из-под земли.

Вспышки молнии становились ярче, а раскаты грома сильнее и сильнее. Их звуки казались Эллен весьма веским и мрачным аргументом, чтобы поскорее убраться из этих безлюдных мест. Она свернула на Маунд Роуд и проехала мимо дома судьи, каменного здания с двускатной крышей и узкими окнами на втором этаже. Первый этаж выглядел более изящным, как будто прежние хозяева, выходцы из Голландии, хотели перенести сюда частицу утонченности и элегантности того мира, который они оставили у себя на родине. Однако высокие окна и массивная дверь делали дом грубым и непропорциональным. В этот час он выглядел темным и безмолвным; сзади, на фоне беспорядочно разбросанных по небу облаков, изогнутой тенью чернел холм. Через несколько минут Эллен подъехала к своей хижине, совершенно незаметной с дороги. Даже грязную, извилистую дорожку под деревьями можно было различить с большим трудом.

Как обычно, дома Эллен встретила мертвая тишина, которую она так ненавидела. Прожив здесь шесть недель, показавшихся на редкость безрадостными, она украсила комнаты ситцевыми занавесками, веревочными ковриками и картиной с видом на Адирондак, которую приобрела в галерее в Ладлэме. Даже покупая каталог, чтобы выбрать карнизы и оригинальные кухонные полотенца, Эллен все еще никак не могла понять, что заставило ее отказаться от прежних беспечных привычек и внезапно превратиться в настоящую домохозяйку.

Однако вскоре пришлось признать очевидный факт: она была страшно одинока. Жизнь лесной отшельницы подействовала на Эллен так угнетающе, что она стала лихорадочно преображать свое жилище, изо всех сил стараясь сделать его уютным и старомодным. Может быть, она надеялась на волшебство. Если жилье выглядит привлекательным и домашним, возможно, в одно прекрасное утро здесь появится какой-нибудь друг?

Мертвую тишину нарушал только звук капающей из крана воды.

Эллен посмотрела на телефон. Единственным человеком, которому она могла позвонить, был Айра, но он уже давно сменил номер телефона. Насколько ей было известно, Айра забросил свой «порше» и увлекся даосизмом^[2].

Да и что она могла сказать воображаемому другу? То, что она страшно одинока и нуждается в поддержке? Что ей уже за тридцать и она с завистью смотрит на чужих детей? Или что она сдуру купила обанкротившуюся провинциальную газету и наверняка останется в старых девах?

А что потом? Одеть белую нейлоновую униформу и взять в руки блокнот для заказов? Относительно своего будущего в качестве официантки Эллен волновал только один вопрос: хватит ли ей смелости, чтобы решиться на это.

Сверкнувшая молния на мгновение осветила двор. Эллен со вздохом вошла на кухню и открыла буфет. Его содержимое не доставило никакого удовольствия: какао, французский кофе… Она подумала, что превращается в обычную сельскую сплетницу, привыкшую пить разную дрянь. Глухой раскат грома как бы подтвердил ее опасения. Буря подкрадывалась незаметно, подобно вышедшей на ночную охоту кошке.

Когда Эллен стала вынимать из буфета какао, ее вдруг осенило, что бессонную ночь можно провести весьма продуктивно и кое-что прояснить в загадочной истории.

Холм находится совсем рядом, и никто не сможет помешать ей обследовать это загадочное место сколько душе угодно.

Раздающиеся из-под земли крики, убивающий все живое шум… Нет, над этим сюжетом стоит потрудиться.

Если дождаться утра, то снова притащится судья и станет отстаивать права на свою драгоценную собственность. Или же налетит толпа местных полицейских; в этом случае придется столкнуться и с их враждебностью, и с несносной злобой старого судьи.

У Эллен был фонарь. Самое главное, нужно незаметно проскочить мимо дома судьи. Но как это сделать? Шум машины нарушит гробовое молчание, царившее на Осколе по ночам.

Можно пойти пешком. Если идти по дороге, то до холма будет миля, а лесом всего полмили. Однако в лесу опасно и полно диких зверей, особенно черных медведей. Эллен встречала их даже днем; они напоминали сгорбленных сказочных троллей с острыми мордами и пустыми, злющими глазками.

Да уж, лесная прогулка в такой час щекочет нервы. Однако во всем есть положительные стороны: совершенно исключена вероятность заблудиться, даже если идти пешком. Главное, нужно идти по тропинке вдоль Коксон Килла, ручья, протекающего за домом Эллен. Через четверть мили лес переходит в поляну, прямо перед которой находится холм.

Эллен вышла на веранду, чтобы окончательно решить, стоит ли пускаться в такую безумную авантюру. Она взъерошила рукой волосы: этот жест остался у нее с детства как знак непокорности. Девушка спустилась на песчаную площадку в палисаднике. Снова вспыхнула молния, и она стала считать: один, два, три… Эллен досчитала до одиннадцать, когда послышался слабый удар грома. Итак, возможно, грозы и вовсе не будет.

Освещая фонариком путь, она направилась в глубь черного леса. Вскоре послышалось журчание Коксон Килла. Прошлой зимой он полностью замерз, и его пороги были словно из кварца. Эллен проводила по ним руками, чувствуя каждую складочку, каждый изгиб. С тех пор она полюбила ручей. Месяц назад она обнаружила прекрасное место для купания, пятьдесят футов длиной и восемь глубиной. В прозрачной и чистой воде можно было рассмотреть плавающую у самого дна форель.

Эллен могла выходить из своей хижины раздетой и плавать брассом, пока ее тело не синело от холода. Она обожала ходить по лесу обнаженной, испытывая удивительное чувство, когда прохладный лесной воздух ласкал ей грудь… Господи, как ей хотелось, чтобы рядом был мужчина, нежный, романтичный и чувственный. Словом, настоящий мужчина.

Ее фонарик мерцал в зарослях лавровых деревьев. От остроконечных, похожих на звезды цветов, струился бледный свет. Где-то в вышине перешептывались огромные сосны. Журчание ручья стало громче, и Эллен подумала, что может в него упасть, но тут она наконец нашла тропинку.

Через двадцать минут лес сменился полем и течение ручья стало медленным, а берега топкими. Прямо перед Эллен стоял холм — ничем не примечательная груда земли, пятном чернеющая на горизонте.

Она прошла немного вперед и увидела, что в доме у судьи в нескольких окнах на первом этаже горит свет. Свет необычно мерцал, и озадаченная Эллен остановилась. Свет был странного, лилового цвета и напоминал дугу сварочного аппарата.

Неужели судья пользуется газовым обогревателем? Конечно же, нет. В такую жару это просто невозможно. Может быть, что-нибудь горит?

Эллен направилась к дому, быстро минуя заброшенный грушевый сад с причудливыми деревьями и неровную кирпичную стену, которая проходила вдоль сада и вела к двери кухни. Дверь была закрыта, но из дома доносились запахи, которые у каждого жилища свои, особенные. Сырой запах погреба перемешивался со слабым ароматом недавно приготовленной на кухне пищи. Правда, к этому примешивалось еще что-то. Эллен затруднялась определить, что именно. Возможно, где-то лежал дохлый опоссум.

Эллен была высокой женщиной, и для нее не составило труда заглянуть в окно. Она с удивлением обнаружила, что мерцающий свет исходил от огромного телевизора.

Телевизор находился в соседней комнате и был повернут экраном к Эллен. Перед ним стоял стул, и она могла видеть склонившуюся на бок голову судьи. Похоже, старик спал.

Изображение на экране телевизора было очень странным: нескончаемые туманные клубы лилового дыма. В фильмах про войну так изображали момент после взрыва, однако это длилось всего секунду. Здесь же дыму не было видно конца.

Черт возьми, что же это такое и почему дым лиловый? Ведь когда телестанция прекращала работу, на экране была сетка. Кому пришло в голову оставить этот дым?

И все же какой-то умник додумался до такого безобразия, а судья уснул у телевизора. Наверняка эта идея принадлежит владельцу одной из местных станции. Подумать только, всю ночь на экранах телевизоров клубится лиловый дым! По личному опыту Эллен знала, что среди представителей средств информации в провинциальных городках немало кретинов. Не она ли сама была ярким тому подтверждением? Бросить все: приличную зарплату, надежную работу, врача-ортодонта с великолепным автомобилем и город, который она одновременно и любила, и ненавидела. И все ради этой дыры?

Она уже хотела уйти, когда вдруг увидела, что судья поднес к лицу длинную, худую руку с широко расставленными пальцами. На мгновение рука задержалась в воздухе, а затем медленно скользнула по щеке и исчезла из вида.

Эллен отпрянула от окна, испытывая отвращение как от странного и чувственного жеста судьи, так и от того, что тот, оказывается, не спал. Теперь, когда она знала, что старик не спит, казалось, что он находится в каком-то странном и безумном состоянии экстаза.

Может быть, он наркоман или маньяк? Вот это сюжет! Она снова взглянула на судью. Вот будет забавно пропесочить старого мерзавца в газете!

Голова судьи наклонялась вверх-вниз, а рот был широко открыт. Он судорожно задергался. Эллен поняла, что он, должно быть, занимался мастурбацией.

Сначала ей захотелось немедленно убежать, однако она остановилась из боязни, что шум вспугнет судью. Невольно она стала свидетелем интимного момента. Щеки Эллен горели огнем.

Она отползла от окна, чувствуя себя извращенкой.

* * *

Добравшись до вершины холма, Эллен почувствовала, как под ногами захрустел гравий. Раньше ей никогда не приходилось здесь бывать, и она была уверена, что вершина была густо покрыта сорной травой, как и весь холм.

Эллен без труда нашла место, где доктор Келли и его сайгонская жена услышали крики. Именно тут экскаватор выкопал большую, черную канаву, подойдя к которой Эллен почувствовала кисловатый и тошнотворный запах сырой земли. Раньше это вызвало бы у нее удивление, однако за время своего пребывания в Осколе она хорошо изучила запах здешней земли и теперь знала, что он совсем не обязательно должен быть приятным. Горожанину кажется, что от чернозема исходит удивительный и сладкий аромат, однако в действительности это совсем не так. Невозделанная земля пахнет смертью и разложением, она убийственна и тлетворна.

Эллен остановилась на краю канавы, не испытывая особого желания спуститься вниз и обследовать почву. Она представила черных жуков, земляных червей, личинок, кротов, землероек и толстых змей. Канава казалась кровоточащей раной, кишевшей мелкими тварями, которые жаждали вцепиться Эллен в ноги.

Наконец она нашла компромисс и решила прилечь на усыпанную одуванчиками траву, благодаря которой холм казался таким зеленым. Она прижала ухо к земле и закрыла глаза. Через несколько секунд ее охватило ужасной чувство незащищенности.

Эллен поднялась с земли. Осмотревшись, она заметила какой-то свет в дальнем конце Маунд Роуд. Это был автомобиль. Она выключила фонарик. Кто бы это мог приехать сюда в такой час? Потом Эллен снова заметила блеск фар, потом еще и еще.

Целая вереница машин спускалась по Маунд Роуд. Эллен это было совсем не по душе. Может быть, судья заметил ее и сообщил шерифу или в полицию?

Но нет, первый автомобиль оказался стареньким пикапом с гремящим кузовом. Эти машины явно не принадлежали представителям власти.

Эллен присела и стала наблюдать. Всего подъехало девять автомобилей. Они остановились по обе стороны дороги и на площадке, примыкавшей к грушевому саду судьи Терброка. Когда фары погасли, Эллен не могла ничего рассмотреть и только слышала, как открываются и закрываются дверцы и выходят пассажиры.

Эллен приготовилась к бегству, но тут открылась парадная дверь дома, и во двор полился беловато-лиловый свет. Люди повалили в дом судьи: мужчины, женщины и дети. Их движения были торопливыми, как если бы… если бы что? Эллен этого не знала, просто эти люди передвигались очень забавно.

Что же это, черт возьми, такое? Какое-нибудь полуночное сборище? У старых общин в провинциальных городках столько тайн. Нужно снова спуститься вниз и посмотреть, что там происходит.

Старые общины ревностно оберегают свои тайны и иногда бывают при этом очень жестокими.

Может быть, здесь собирается клуб местных сексуальных извращенцев?

Затем Эллен услышала тихие голоса и увидела, как дом стал наполняться светом. Нет, это мало похоже на тайное сборище. Свет становился все ярче, и до ее слуха донеслись крики.

Да, прекрасный сюжет для газеты. Эллен снова улеглась и, плотно прижав ухо к земле, стала прислушиваться. Над головой у нее шумела трава. И все, больше ничего не было слышно… или нет…

Да! Какой-то очень глубокий звук. Что это: подземный ручей или шум машины?

Эллен подняла голову, пытаясь установить, не слышит ли она стук собственной крови в висках. Нет, этот глубокий пульсирующий звук не имеет к ней никакого отношения.

Это был звук двигателя, причем он доносился из такого места, где никакого двигателя не должно быть. Эллен достала из пакета магнитофон, включила его и прижала микрофон к земле.

Но шум вдруг прекратился, как будто… но нет, это просто невозможно. И все же действительно казалось, что шум прекратился потому, что она к нему прислушивалась и включила магнитофон.

На мгновение Эллен показалось, что она сходит с ума. Да нет под землей никаких машин и быть не может! Она снова бросила взгляд на канаву. Услышит ли она что-нибудь, если спустится в эту яму глубиной в три фута? Ведь высота холма была не менее пятидесяти футов. Но с другой стороны, что, если женщина находится в могиле недалеко от поверхности и слишком измучена, чтобы кричать? Возможно, Эллен слышала глухой стон обессилевшего человека.

Она решительно спустилась в канаву. Неужели и вправду уховертки заползут ей в уши и начнут прогрызать путь к самому мозгу?

Ярко вспыхнула молния, и за ней сразу же последовал раскат грома. Только этого не хватало. Значит, гроза все-таки вернулась. После того как утих гром, стало очень тихо. Стояла кромешная тьма, похожая на неведомую бездну, в которую человек погружается в глубоком сне.

Эллен наклонилась и плотно прижала ухо к земле. Почва была жирной и мягкой, но вовсе не такой липкой, как она предполагала. Вопреки всем ожиданиям, земля в этом месте оказалась легкой и рыхлой, хотя в лесу она была твердой, как мокрый цемент.

Эллен вдруг вспомнила про остатки шлака, которые она нашла за старой мастерской, где плавили серебро. Об этом было написано в одной из ее статей. Вот во что превращаются некоторые камни под воздействием высоких температур.

Эллен была вознаграждена за смелость: из-под земли снова донесся какой-то шум. На сей раз он был совсем близко и звучал омерзительно. Он казался еще менее понятным, чем прежний, исходящий из глубины гул. Это напоминало царапанье обезумевшего омара, попавшего в котелок, или скользкий шум извивающегося в агонии тела змеи, голова которой была раздавлена тяжелым сапогом.

Эллен как ужаленная выскочила из канавы. Ей показалось, что непонятное существо находится прямо под ней.

Этот шум отличался страшной силой. Нет, пожалуй, речь идет не о несчастном омаре или угре, бьющемся в кастрюльке, а о длиннющей анаконде, пытающейся вырваться из огромного котла. Боже правый, что же там такое?

Настало время убраться отсюда и как можно скорее.

Эллен стала спускаться по склону холма, но вдруг остановилась, пораженная необычным зрелищем. Тупик рядом с домом судьи был забит машинами. Должно быть, их было не менее двадцати. А в самом доме творилось что-то невероятное. Все шторы были задернуты, но Эллен могла различить гул множества голосов… и какой-то непонятный, шипящий звук. Беловато-лиловый свет, струившийся из-за штор, тоже становился все сильнее.

Опасно это или нет, но надо подойти поближе и увидеть все собственными глазами. Эллен снова стала быстро спускаться вниз по проторенной тропинке, стараясь по возможности обойтись без фонаря.

Ветви старых, сучковатых грушевых деревьев так и норовили попасть ей в глаза, но с другой стороны, они служили отличным прикрытием. Можно было подойти к дому на расстояние тридцати футов, никак себя не обнаружив.

Приблизившись к дому, Эллен почувствовала, что лиловый свет действительно очень сильный, а кроме того, он вызывал у нее какие-то странные ощущения… внутреннюю дрожь. Да, теплую, сладкую дрожь, как во время занятий любовью.

Должно быть, в доме свет был невыносимо ярким. А какие оттуда доносились крики! Нет, эти люди явно собрались не на веселую вечеринку. Они задыхались и вопили истошными голосами, дети орали во всю глотку, а все вместе это создавало ужасающее впечатление. По диким крикам можно было подумать, что эти люди горят заживо или их раздирает на части страшная, неведомая сила.

Эллен вышла из тени деревьев и поспешно пересекла полянку, покрытую засохшей травой. Она подошла к окну одной из комнат, которая, вероятно, была столовой. В щель между шторами пробивалась яркая полоска странного света.

Подойдя совсем близко, Эллен услышала, что дом буквально сотрясался от криков, которые были слишком надрывными, громкими и страшными… слишком безнадежными.

От ужаса у нее екнуло сердце. Захотелось сбежать отсюда как можно скорее, укрыться у себя дома, закопавшись в груду одеял.

Однако тут был поистине захватывающий сюжет для статьи.

Эллен подошла еще ближе, теперь крики стали вовсе невыносимыми. Это были не просто вопли, вызванные предсмертными страданиями, в них слышалось нечто иное… какое-то дикое наслаждение… мука, смешанная с наслаждением. Эллен прижалась лицом к стеклу и заглянула вовнутрь.

Яркий свет сразу же ослепил ее. Она ничего не видела, кроме непонятного движения. Люди сплелись в клубок, они судорожно дергались, подпрыгивали и вертелись так быстро, что казались бесформенными пятнами в океане лилово-белого света. Эллен будто что-то резануло по глазам, а потом возникло щекочущее чувство внизу живота, оно было таким сильным, что вызвало спазм.

Эллен не могла сдержать вырвавшийся крик. Потом она отшатнулась от окна и упала на траву. Охватившее ее наслаждение было так велико, что на мгновение сделало ее совершенно беспомощной. Однако она быстро пришла в себя и что есть духу понеслась в глубину сада, прочь от проклятого места.

Девушка присела среди деревьев, задыхаясь от страха. Из дома никто не вышел. Эллен потерла левый глаз, который нестерпимо болел. Что же там происходит? То, что она испытала, было похоже не внезапный оргазм. Нет, это чувство было гораздо сильнее. Эллен вся покрылась потом, а от страшного воспоминания ее тело стало щипать. Теперь глаз ничего не чувствовал и плохо видел.

Свет причинил Эллен боль. Возможно, она получила ожог сетчатки глаза. А может быть, это был лазер?

Она стала выбираться из сада. Поравнявшись с дорогой, Эллен решила рискнуть и пробежать между машинами, многие из которых она не узнавала. Значит, они принадлежат не жителям Осколы, а приезжим из окрестных городков. Все машины в Осколе Эллен знала наизусть.

Может быть, это какое-нибудь тайное общество, эдакий Орден придурков, поклонников лилового света или нечто в этом роде. Вот они и собрались на свою электронную оргию.

Эллен уже перешла через дорогу, когда заметила, что в одном из автомобилей не выключен двигатель, который издавал глубокий, рокочущий звук, похожий на рычание чудовища.

Потом она рассмотрела и сам автомобиль, который стоял, развернувшись на Маунд Роуд. Это была спортивная машина с опущенным верхом, низкая и зловещая. По форме Эллен не могла понять, что это за марка. Настоящий шедевр автомобилестроения, резко выделяющийся среди собратьев и подавляющий их своей мощью. Работавшие на газе спортивные машины всегда вызывали у Эллен дрожь. «Порше» Айры вызывал у нее противоречивые чувства, но эта машина не относилась к разряду европейских игрушек. Шикарная, мощная и прочная, она, казалось, кричала: «Сделано в США».

Эллен подошла поближе и взглянула на светившуюся в темноте приборную панель. Чем больше она присматривалась к автомобилю, тем очевиднее становилось, что перед ней нечто совершенно необычное. Обойдя вокруг него, Эллен наконец рассмотрела марку. Это был «Додж Вайпер». Потрясенная, она замерла на месте. Что делает это чудо в такой глуши, как округ Три Каунтиз? Воплощение силы и мощи, о нем писали в газетах. «Вайпер» был бы вполне уместен у подъезда Арнольда Шварценеггера, но никак ни судьи Терброка. Эллен подошла к дверце без ручки, наклонилась и посмотрела на спидометр. Стрелка прибора стояла на нуле. Значит, «Вайпер» не проехал ни метра. Может, его угнали? Но какого черта здесь делает угнанная машина?

Вдруг Эллен услышала еще один звук, который заставил ее застыть на месте. Кто-то глубоко и размеренно дышал. Дыхание доносилось из-под переднего щитка, как будто там спрятался сказочный карлик. Она хотела зажечь фонарик, но передумала из-за внезапно возникнувшего неприятного чувства, что кто-то невидимый за ней наблюдает. Отпрянув от машины, Эллен пролепетала извинение.

Из темноты раздалось недовольное ворчание, и вокруг правой руки Эллен обвились какие-то странные нити. Отдернув руку, она с ужасом отскочила в сторону. Неужели это паутина?

Именно в этот момент она заметила жуков-светляков. Насекомые появились внезапно, иначе она заметила бы их раньше. Насколько Эллен было известно, жуки-светляки являлись одной из прелестей сельской жизни и ее неотъемлемой частью.

Однако сейчас она вовсе не была расположена любоваться ими, хотя насекомые, изящной волной вылетавшие из ямы, которая находилась за грушевым садом судьи Терброка, действительно представляли собой впечатляющее зрелище. Собравшись в тесную тучу, они плавно скользили над поляной.

Если не отойти в сторону, жуки-светляки налетят прямо на Эллен.

Небо прорезала яркая вспышка молнии. Оно было покрыто низкими, грозовыми облаками и поражало мрачной красотой. Послышался удар грома, а затем подул легкий ветерок, который поначалу показался таким желанным в душной и влажной ночи. Однако он становился все сильнее и вскоре перешел в резкий, порывистый ветер. Эллен почувствовала, как больно по лицу ударили первые капли дождя.

Несмотря на то, что она уже вышла из грушевого сада, жуки-светляки были по-прежнему рядом. Трудно поверить, но это очень напоминало погоню.

Когда первый жук-светляк опустился Эллен на руку, она просто его стряхнула, но тут же заметила, что еще одно насекомое запуталось у нее в волосах. Один из светляков подлетел совсем близко к лицу, так что чувствовалось легкое дуновение от его крылышек.

А еще в нос ударил кислый запах давно немытого тела.

Обезумев от страха, Эллен пустилась наутек.

* * *

Она бежала, спотыкаясь о кочки и пытаясь удержать равновесие. Высокая трава больно била по ногам.

Эллен совсем выбилась из сил, но стоило на мгновение остановиться, чтобы перевести дыхание, как жук-светляк уселся под левым глазом. Не успела она смахнуть насекомое, как вместо него их появилось сразу несколько. Один из жуков попытался забраться к Эллен в ухо, но она его вытащила и раздавила, а потом обнаружила на правой руке мерцающие, лиловые искорки.

Охваченная отчаянием Эллен бежала как одержимая. В последний раз она испытала подобное чувство в десять лет, когда бежала домой по темной Гарр-стрит. Она тогда засиделась у подружки Стеффи. Тогда семья Эллен жила в Монтное, в штате Нью-Джерси.

Наконец Эллен добежала до луга. Вместо дыхания из горла вырывались судорожные хрипы. Она никогда не была хорошей спортсменкой и окончательно выбилась из сил. Не успела Эллен остановиться, как почувствовала, что жук-светляк запутался у нее в волосах, а еще один пополз по шее вниз. Прихлопнув жука, она с омерзением отшвырнула отвратительно пахнувшее тельце. Что же, черт возьми, случилось с этими насекомыми?

Жуков-светляков становилось все больше и больше. Они окружили Эллен со всех сторон, за стеной дождя их крошечные огоньки казались неясными и размытыми. Присмотревшись, Эллен заметила лапки, освещаемые сиянием, исходящим от жирного, кольчатого брюшка. Кольца на брюшке разделялись полосками еще более яркого, лилового света, который казался неестественно горячим и зловещим. Но ведь жуки-светляки никогда не бывают горячими.

Налетела целая туча жуков-светляков, их жужжание становилось все сильнее. Вдруг Эллен заметила перед собой длинную тень.

В следующее мгновение она споткнулась о кочку, казавшуюся в темноте кустиком травы, и упала, больно ударившись о землю… И тут она рассмотрела то, что было сзади.

Огромной светящейся волной насекомые летели над землей. Казалось, что это одно гигантское существо, сказочный огненный змей не менее 500 футов в длину. Извиваясь, живая лента скользила над лугом, сверкала между деревьев заброшенного грушевого сада и над поляной у дома судьи. Она вылетала из окутанной лиловым туманом ямы, которая находилась за домом.

Насекомые заполонили все, накатываясь волнами и образуя в воздухе гигантский огненный гейзер.

На мгновение Эллен забыла о страхе и смотрела на таинственным свет как зачарованная. Такое оцепенение вызывает взгляд ядовитой змеи.

Огромная, горящая масса налетела на нее с быстротой молнии. Внезапно она почувствовала раскаленный палец между ног, а затем низ живота сжался от сильного, почти сверхъестественного наслаждения. Однако вместе с этим Эллен охватило предчувствие беды, которую таила в себе неведомая угроза. Она понимала, что должна бежать что есть духу, выбраться отсюда как можно скорее.

Проклятые твари хотели удержать ее, затащить в свою страшную дыру.

Эллен побежала к лесу, в ушах свистел ветер, а в лицо хлестал дождь. Она чувствовала, знала, что от этой гонки зависит ее жизнь… или смерть. Перед глазами танцевала и подпрыгивала собственная тень, которая становилась темнее по мере приближения огненной змеи. Стало совсем светло, как будто на небе появилась луна, а затем ночь вдруг превратилась в какой-то страшный, противоестественный день.

Добежав до леса, Эллен снова погрузилась во мрак и почувствовала себя совсем беспомощной, пока не включила фонарик. Теперь она бежала среди огромных сосен и никак не могла найти тропинку, ведущую к ручью. Эллен чувствовала себя слепым, беспомощным котенком; она не выключила фонарик в надежде различить среди деревьев блеск ручья.

И тут с гулом снова налетели жуки-светляки; их брюшки горели так ярко, что можно было различить каждый огненный сегмент. Через мгновение Эллен была окружена мириадами насекомых, стремившихся забраться ей в волосы, в уши и под одежду. Там, где они садились, на коже чувствовалась острая, щекочущая боль, граничащая с наслаждением.

Это было настоящим проклятием.

Насекомые ползли вверх по ногам, подталкивая друг друга, пока не проникли между бедер, устремляясь все глубже и глубже. Они заползли внутрь, как одно целое, ненасытный огненный палец, который пульсировал внутри тела, обжигал, ласкал и проникал все глубже и глубже.

Десятки насекомых заполнили рот, и Эллен давила их зубами. Когда она попыталась сплюнуть, мерзкие твари забили горло.

Не выдержав натиска насекомых, Эллен упала, не в силах издать рвущийся наружу крик душившего ее дикого наслаждения.

Насекомых было так много, что Эллен не могла ни дышать, ни глотать. Она погрузила пальцы в живую, извивающуюся массу, от которой теперь шла страшная вонь, стала выгребать жуков изо рта. Насекомые сопротивлялись, проползая дальше в глотку, щекоча и царапая пищевод. Затем Эллен потеряла всякий контроль над собой, она задыхалась от кашля и не могла дышать. Весь рот был полностью забит вонючими тварями. Ей мучительно не хватало воздуха. Несмотря на то, что спина Эллен изгибалась от накатывавшихся волн плотского наслаждения, она чувствовала, что задыхается.

Повернувшись, она почувствовала, как в лицо вонзилась огненная игла. На мгновение Эллен показалось, что насекомые превратили ее в горящий факел, но затем она поняла, что это была вода. В подсознании чей-то голос шептал, что воды Коксон Килла были единственной надеждой на спасение. Эллен поползла вперед и погрузилась в поток, как измученная жаждой выдра. Она глотала воду и выплевывала липкую, светящуюся массу.

Вдруг ее захлестнула новая волна наслаждения и понесла назад, на берег. Она яростно боролась с желанием забыть обо всем, упасть на землю и позволить горящим тварям проникнуть внутрь и заполнить все ее существо. Гул все нарастал, и Эллен чувствовала, как ее тело корчится в экстазе. Оргазм наступал снова и снова, но всякий раз ледяная вода Коксон Килла ее отрезвляла. Шла страшная битва между желанием Эллен выжить и непреодолимым и жутким соблазном принять смерть от наслаждения.

Сопротивляясь изо всех сил, Эллен наконец достигла глубокого места, где в прежние времена плавала над резвящимися форелями.

Она нырнула на самое дно, и вдруг все сверхъестественное наслаждение пропало. Эллен заглатывала воду и выплевывала бесформенную массу, состоящую из лапок и сломанных крыльев жуков-светляков.

Она ползала по дну ручья, выныривая лишь на мгновение, чтобы сделать глоток воздуха. Теперь она была в относительной безопасности. Жуки-светляки бессильно ударялись о спину Эллен, но в чистой воде Коксон Килла они не могли причинить вреда. Миллионы насекомых осветили все вокруг, превратив ночь в яркий день.

Затем наступила темнота.

Эллен наконец смогла сесть и откашляться. Ее рот все еще был заполнен желеобразной, фосфоресцирующей массой, а останки животных хрустели на зубах.

Наконец она поняла, чем воняло от этих тварей.

К горлу подкатилась тошнота. Эллен вырвало горящей, беловато-лиловой массой, которая изогнулась огненной дугой и с шипением упала в ручей. Она наблюдала, как дуга поплыла, подхваченная быстрым течением ручья, а затем исчезла за поворотом. Через секунду последовал еще один приступ рвоты, потом еще и еще. Бедной женщине казалось, что ее вывернет наизнанку.

Наконец приступы прекратились, напряженные мышцы расслабились; теперь Эллен уже не задыхалась, а с наслаждением глотала пьянящий ночной воздух.

Она вышла на берег, и в этот момент увидела хвост огненной змеи, светившейся среди камышей. Приближаясь, змея становилась все тоньше и тоньше, а затем как бы сама себя схватила за хвост. Создавалось впечатление, что миллионы насекомых были связаны невидимыми сухожилиями.

Раскаленная голова змея снова нацелилась на Эллен. Казалось, она излучает свет из последних сил. Нет, определенно, это не стая, а одно существо, которое в настоящий момент исчерпало предел своих возможностей. Должно быть, чья-то невидимая рука затаскивала змею обратно в яму.

Эллен хотела сдержать очередной приступ рвоты, но не смогла, вспомнив омерзительный привкус насекомых и представив, что они все еще ползают по ее пищеводу.

Эти твари пахли кровью и дерьмом, потной и грязной кожей. Соленая вонючая смесь, как будто ее заставили лизнуть обнаженную ступню какого-нибудь немытого бродяги.

Эллен снова вырвало светящейся массой. Спотыкаясь, она направилась в лес. Сейчас ей больше всего на свете хотелось поскорее добраться до своей хижины и избавиться от омерзительного и тошнотворного привкуса во рту.

Проклятая змея осталась сзади. Она рвалась вслед за Эллен, хотела вернуть ее обратно к дому судьи.

Боже правый! Что же там происходит?

Проблуждав долгое время в потемках, девушка наконец заметила светившийся в хижине огонек. Коварная ночь обвела Эллен вокруг пальца: то, что обещало быть всего лишь короткой прогулкой, превратилось в сражение с невидимыми ямами, огромными стволами деревьев и непроходимыми, заросшими тропинками.

Наконец она с трудом забралась на веранду и вошла в дом. Ее тело сотрясалось от рыданий. Эллен немедленно заперла дверь на все замки и затем прислонилась к ней, полностью обессиленная. Она плакала, как перепуганный ребенок, стараясь поскорее избавиться от страшных воспоминаний и осмыслить случившееся. Эллен не покидало ужасное чувство, что она буквально вся напичкана дерьмом.

Она прошла по гостиной, сбрасывая на ходу одежду. Во рту был по-прежнему резкий и сильный привкус, казалось, она лижет открытые, окровавленные раны.

В ванной Эллен тщательно прополоскала рот листерином и выплюнула все в унитаз. Она проделала это несколько раз, пока не кончилось содержимое флакона. Намазав руки пастой, она засунула их в рот, втирая пасту в десна, между зубов и под язык, пока весь рот не заполнился пеной. Затем она снова тщательно прополоскала рот.

Но привкус так и не прошел. Эллен принесла из кухни моющее средство «Пальмолив» и вымыла им рот, не обращая внимание на его горький вкус. Когда она сплюнула, то обнаружила тельце поврежденного насекомого, которое все еще слабо шевелилось. Оно было похоже на кожу, человеческую кожу. Эллен снова охватил ужас. Она взяла насекомое и положила в банку из-под варенья, а затем плотно закрутила металлическую крышку.

Потом она снова прополоскала рот соленой водой и вычистила зубы. Только после этого Эллен почувствовала, что немного отмылась. Она долго стояла под горячим душем, окутанная клубами пара. Раздался удар грома, и свет в ванной замигал, но Эллен никак не могла выйти из-под душа. Она взяла мыло «Джергенс», потом «Айвори» и банное. Если бы у Эллен было хозяйственное мыло, она не преминула бы воспользоваться и им.

Наконец ей немного полегчало.

Раздался еще один страшный раскат грома, и свет погас. Через мгновение исчезла и вода. Ну конечно, ведь она подавалась электрическим насосом.

В тишине девушка прислушивалась к шуму воды, стекающей по водосточному желобу. Потом послышался еще один звук, как будто жарили на сковородке бекон. Эллен поднялась и стала искать, за что ухватиться. Из-за страха ее движения были беспорядочными.

Она уже слышала этот звук, он доносился из дома судьи. Эллен в темноте подошла к окну ванной и подняла край шторы.

Там, в лесу, она увидела несколько огней, но это не были жуки-светляки. Их блеск напоминал сверкание драгоценных камней непонятного, фиолетового цвета. Они медленно приближались к дому, издавая шипящий звук.

Этот было самое зловещее зрелище из всех, что ей доводилось видеть. Все ли двери заперты? Не забыла ли она плотно закрыть окна? А дымоход? Закрыт ли он после того, как в мае последний раз топили камин?

Охваченная отчаянием, Эллен истерично зарыдала. Это было страшнее самого жуткого кошмара. Но хуже всего, что ему не было конца.

Неожиданно со страшным ревом хлынул ливень. Оцепенев от ужаса, Эллен сдавленно вскрикнула. Но тут она заметила, что огни стали удаляться, и немного успокоилась. По крайней мере, можно хоть что-нибудь предпринять, а не трястись от страха в ожидании развязки.

Из-за наготы Эллен чувствовала себя совершенно беззащитной. Схватив полотенце, она быстро вытерлась и побежала проверять все замки и задергивать шторы.

Она не могла до конца понять, является ли все происходящее ночным кошмаром или реальностью. Обнаженная, дрожащая от холода и по-прежнему страдающая от приступов тошноты, Эллен металась по своим трем комнатам и настороженно прислушивалась к каждому скрипу и шороху.

Порыв ветра за окнами снова поверг ее в панику. Эллен побежала на кухню и схватила два больших ножа, а затем, как в полусне, снова побрела по дому, издавая невнятные, хриплые звуки. Она не помнила, как накинула на плечи широкий махровый халат. Наконец, обезумевшая от страха женщина села за обеденный стол, положив перед собой оба ножа. На улице по-прежнему шел дождь, но ни молнии, ни раскатов грома больше не было. Вдруг Эллен заметила, что стало светать, и за окном уже можно различить стволы деревьев.

Ночь закончилась, а вместе с ней ушел и кошмарный сон. Эллен вдруг очень захотелось выпить чашечку кофе.

Насыпая зерна в кофемолку, она вдруг осознала весь ужас случившегося, и это подействовало на нее как оплеуха. Эллен обхватила голову руками и, зажмурив глаза, приникла к столу.

Все казалось совершенно невероятным.

Эллен глухо застонала, держась за живот. Похоже, что сейчас ее снова вывернет наизнанку.

Внезапный треск, раздавшийся из леса, заставил ее насторожиться и схватить ножи. Она подбежала к окну, но там все было тихо. Казалось, о покрытую сосновыми иголками землю ударился футбольный мяч.

Эллен отошла от окна, а затем, движимая внезапно пришедшей на ум мыслью, бросилась выключать свет. Некоторое время она просто наблюдала. Медленно наступал рассвет, сперва прорисовывая очертания окна, а затем и стволы деревьев на улице. Наконец защебетали первые птички.

Утро было ясным, а на листьях блестели капельки росы. Сегодня было воскресенье, и Эллен собиралась съездить в Ладлэм, купить последний номер «Олбэни Таймс-Юнион» и посидеть на террасе таверны «Вэйвонда», попивая свежезаваренный кофе с рогаликом.

А теперь ей никогда не добраться до таверны «Вэйвонда», не купить сегодняшней газеты… Какая разница, наступил рассвет или нет, если она, Эллен Маас, стоит на краю страшной бездны.

ГЛАВА IV

Ночь была для Брайана самым страшным временем. Он постоянно просыпался, чувствуя запах дыма. В ушах звучал первый, отчаянный крик Кэтлин, а затем удивленный возглас Мэри, который вдруг перешел в дикий предсмертный вопль.

Обливаясь холодным потом, Брайан вскакивал с кровати.

В прошлом, до пожара, после напряженного дня он имел обыкновение просиживать ночь за решением сложных математических уравнений. Ему доставляло огромное удовольствие доводить их до великолепного логического результата.

Теперь все было не так.

Выйдя из больницы, Брайан сначала отправился в Ладлэм, собираясь вернуться к прежней жизни. Но там ему повсюду чудилась Мэри, день и ночь слышался любимый голос, ее образ заполнил все уголки памяти.

Воспоминания пугали Брайана, так как уравнения давно поведали ему, что каждое мгновение длится вечность. Они говорили, что Мэри и Кэйт будут умирать вечно.

С тех пор он ни разу не был в своей лаборатории. После свалившегося на него горя Брайан стал все больше и больше времени проводить на земле, он полюбил свою ферму и сельскую жизнь.

И все же он не смог заставить себя отремонтировать дом, даже когда женился на Лой. Чтобы дать ей семейный очаг, Брайан купил огромный трейлер, который выглядел, по его мнению, вполне прилично. Что касается Лой, она была просто очарована этим приобретением и украсила его на свой вкус, пользуясь каталогом мебели для жилых автоприцепов.

— Лой, — тихо произнес Брайан в пустоту темной комнаты. Взглянув на часы, он увидел, что уже был третий час ночи.

Он стал с любовью рассматривать вещи Лой: купленную ею мебель и картины. А вот и смеющийся Будда, любимая безделушка жены. Для Лой не имело значения, что Будда был сделан из пластика и весь покрыт царапинами и сколами. Брайан взял Будду в руки и мысленно помолился, чтобы у Лой все обошлось. Сегодня Будда не смог ее уберечь.

Тяжело вздохнув, Брайан смирился с мыслью, что сегодняшней ночью ему уже не уснуть.

Что же все-таки случилось с Лой? Неудивительно, что доктор Гидумэл заподозрил неладное, у него были на это все основания.

А Сэлли? Она хотела на кого-то напасть. Но на кого? Может быть, туда забрался один из маленьких черных медведей, которых Сэлли терпеть не могла.

В углу стояла миска Сэлли. Старая гончая всегда была верным другом. Брайан со вздохом встал и швырнул миску в мусорное ведро.

Ни один медведь не мог произвести шум, покалечивший Лой.

Каковы должны быть свойства звука, ставшего причиной такой раны? Он должен обладать огромной силой и достаточной вибрацией, чтобы сместить клетки ткани и разорвать их. Чтобы произвести такой звук, нужна колоссальная энергия.

Сначала кто-то издает леденящие душу вопли, а потом происходит что-то и вовсе не понятное.

Брайан подошел к холодильнику, достал бутылку пива и вернулся в гостиную. Усевшись в кресло, он стал размышлять о природе непонятного звука. Это был какой-то неравномерный гул, вибрирующий звуковой разряд. Именно вибрация сместила клетки ткани и привела к разрыву их оболочки.

Брайан чувствовал, что у него самого болят все мышцы и раскалывается голова. Конечно, он пострадал гораздо меньше, чем Лой, но это и понятно, ведь женщина на последнем месяце беременности была очень уязвима.

В этот момент он увидел за окном несколько ярких вспышек. Грозовые облака, висевшие весь день над Осколой, поднялись выше и неслись в сторону гор, по направлению к маленькому городку Товэйда. Гроза могла пройти мимо и разразиться над Нью-Гэмпширом или вернуться в Осколу и умыть ее предрассветным ливнем.

Брайан допил пиво и бросил бутылку в мусорное ведро. Она со звоном ударилась об пол. Ну, хватит глупых фантазий. Часы в гостиной пробили три раза. Он сидел, уставившись в темноту.

Уже давно умолкли сверчки и отошли ко сну летучие мыши, когда дремота наконец одолела Брайана, и он погрузился в тяжелый, беспокойный сон.

* * *

Сон длился лишь мгновение. Когда Брайан проснулся, то увидел, что сидит уже не в своем кресле. У него вдруг возникло чувство, что по всему телу прошел электрический ток.

Потом он понял, что не может открыть глаза. Раздался знакомый треск двигателя. Похоже, он находится в своем грузовике. Но почему он не может двигаться? Мышечный спазм или удар?

Да, он явно не у себя в постели и даже не в кресле в гостиной. Наконец до Брайана дошло, что он сидит в грузовике, а его руки держат руль.

Нет, это невозможно! Как можно вести грузовик с закрытыми глазами?

Какое-то безумие. Неважно, что все происходит как на яву. Наверняка это дурной сон. Разумеется, он сейчас не в грузовике, а просто задремал в кресле в собственной гостиной.

Раздался глухой удар, а затем стук дверцы, который преследовал Брайана в течение недель. Он почувствовал, что в закрытые глаза светит что-то яркое. Затем раздался удар грома.

Брайан изо всех сил старался открыть глаза, поднимал брови и морщил лоб.

Внезапно глаза открылись сами, и он был потрясен увиденным.

Он и в самом деле находился в грузовике и держал в руках руль, а нога нажимала педаль акселератора. Грузовик ехал по Келли Фарм Роуд в направлении к холму.

Какого черта?! Часы на приборной панели показывали пятнадцать минут шестого.

Неужели он едет в Ладлэм… в лабораторию, к своим приборам, с которыми были связаны годы работы?

Брайан ясно помнил старое здание лаборатории и свой кабинет, по стенам которого были протянуты провода с герметичным покрытием из голубого поливинилхлорида.

Он потерял над собой контроль, ехал по Келли Фарм Роуд по направлению к холму и не мог остановиться.

Брайан сопротивлялся изо всех сил и хотел убрать руки от руля, застонав от напряжения. Пальцы дрожали, на шее вздулась вена, а лицо исказила гримаса боли. Наконец правая рука послушалась, и Брайану удалось дрожащими пальцами выключить двигатель. Грузовик остановился. На мгновение Брайан в изнеможении уронил голову на руль.

Потом он вдруг почувствовал, как что-то пробежало между ног. Сначала ему показалось, что это крыса. Брайан даже не успел испугаться, как по всему телу электрическим током прошло наслаждение. Оно было подобно раскаленной, вибрирующей игле, которая все глубже и глубже вонзалась в солнечное сплетение. Он не испытывал ничего подобного с того дня, как к нему в первый раз прикоснулась девушка. До сих пор Брайан помнил это ощущение, начисто лишившее его воли. И вот теперь оно влекло его в глубь леса.

Он шел как заколдованный, как будто им управляла неведомая сила и чья-то невидимая рука тащила его все дальше. В какой-то момент наслаждение стало почти болезненным, и сердце сжалось от тоски. Нет, он идет вовсе не в лабораторию, а куда-то еще, к какому-то дому… знакомому дому…

Брайану показалось, что его вдруг опутали невидимые, тонкие, как паутина, нити. Они были удивительно подвижными и, проникая под одежду, вызывали щекотку.

Он поморщился и закрыл глаза — чувство неземного наслаждения сразу же пропало. Он понял, что прямо в глаза светит лиловый факел, такой яркий, что казался черным.

Когда он снова открыл глаза, свет по-прежнему сиял. Брайан двигался как робот или привязанная к ниточкам марионетка, и это доставляло ему несказанное удовольствие.

Когда он дошел до луга рядом с холмом, то увидел фантастическое зрелище: охваченную лиловым пламенем женщину с поднятыми над головой руками, за которой летел вихрь белого огня. Все это было как бы в другом измерении, далеком от реальности.

Языки пламени были такими яркими, что, когда Брайан отвернулся, у него перед глазами поплыли красные круги. Он снова увидел горящую Мэри. Языки пламени лизали ее тело, а волосы вспыхнули, как факел. Какое-то мгновение она была похожа на сказочный огненный цветок.

Брайан был совсем рядом с женщиной, всего в нескольких футах. Он вдруг увидел, что яркое, неземное сияние излучали тысячи крылатых червячков.

Лицо женщины было белым в отблесках пламени, а в волосах горели яркие искры. За ней вырисовывался черный контур холма. Брайан увидел дом судьи Терброка, который как-то странно преобразился. Его окна излучали такой ослепительно-яркий лиловый электрический свет, что за задернутыми шторами были видны корчившиеся в диковинном изуверском танце силуэты. Это вовсе не было похоже на веселую вечеринку.

Подъезд к дому и двор были забиты множеством машин.

Именно туда Брайана влекла неведомая сила.

Он отчаянно боролся за жизнь, совсем как тогда, в больницах Ладлэма и Олбэни.

Руки Брайана совсем ослабли и дрожали, когда он пытался освободиться от опутавших его нитей. Вихрь неземного наслаждения подхватил его и понес вперед, к дому судьи.

В полном отчаянии он старался сконцентрировать остатки парализованной воли. Парадная дверь дома стала медленно открываться, выпуская яркую полосу лилового света. Показался чей-то уродливый силуэт. Длиннющие, тонкие, как палки, ноги и руки извивались в лучах света. Внутри дома крики перешли в истошные вопли, сопровождавшиеся непрерывным шипением, как будто горел гигантский спичечный коробок.

Брайану стало так хорошо, что он зарыдал от наслаждения. Он понимал, что движется по двору, как заводная игрушка. Нити опутали все тело смертоносной паутиной.

Воля к жизни светилась в сознании крохотной яркой точкой. Она была так сильна, что постепенно стала расти и разгораться все ярче.

На Брайана накатывались новые волны наслаждения, унося его все дальше. Он стонал и издавал отчаянные вопли, все тело охватил странный озноб.

Это была смерть. Он ощущал ее вкус и леденящие прикосновения.

Тогда Брайан обратил свои мысли к Лой и их будущему ребенку. Ему не суждено увидеть сына.

Нет!

Страшная сила влекла его прямо к распахнутой двери, к зловещим языкам лилового пламени и извивающимся, корчащимся в судорогах людям.

Брайан напряг все мышцы и уперся ногами в землю. Он отчаянно боролся за свою жизнь, пытаясь разорвать сковавшие его путы.

Длинная, угловатая тень вышла на веранду. Брайан не мог рассмотреть лица, но всем своим существом чувствовал, что за каждым его движением наблюдают.

С пеной у рта Брайан извивался и трясся всем телом в надежде освободиться от ненавистной паутины. Все это время он чувствовал пульсирующий лиловый свет, проникающий внутрь его тела и заставляющий издавать вопли плотского наслаждения, смешанного с предсмертной агонией.

Мрачная фигура на веранде грациозным движением бросила в сторону Брайана нечто, напоминающее толстый кабель. С глухим стуком кабель упал перед ним и стал царапать землю, пытаясь подобраться поближе. Однако его длина была недостаточной.

Щекотавшие тело нити вдруг куда-то исчезли, лиловый свет погас, а уродливая фигура удалилась с веранды.

Брайан бежал, что есть духу, как перепуганный до смерти ребенок. Он не останавливался до тех пор, пока не оказался на краю луга, расположенного рядом с холмом. Спотыкаясь, он зашел в воды Коксон Килла и перебрался на другой берег, где упал в полном изнеможении.

Брайан ощутил страшную боль в мышцах, он промок до нитки, замерз и чувствовал себя жалким и беззащитным.

Рядом хрипло каркнул ворон, и Брайан почувствовал нечеловеческую злобу в этом крике. Он оглянулся, чтобы рассмотреть птицу, и вдруг увидел, что длинная фигура с веранды следует за ним и протягивает тощую руку.

Брайана охватила паника. Он вновь побежал, не чувствуя под собой ног, издавая хриплые и страшные звуки. Наконец луч рассвета прорезал горизонт. Стали видны длинные, золотистые линии облаков с черной каймой, оставшейся от уходившей бури; небо из зеленого постепенно становилось нежно-голубым. А на фоне этого великолепия бежал раздавленный страхом человечек.

Перед Брайаном поднялась стая фазанов с сияющими крыльями. Когда он вдруг заметил среди деревьев свет, то резко остановился и отпрянул, как испуганный олень. Но потом он увидел, что это светятся окна маленькой хижины, из трубы которой идет дым. Бревна хижины были темными и старыми, а свет в окнах тусклым. Казалось, это картинка из какой-то мрачной сказки.

* * *

Эллен Маас с удрученным видом поджидала, когда кофеварка наконец прекратит издавать кашляющие звуки, как вдруг снова услышала чьи-то шаги.

Здесь никого не должно быть в такой час.

Она в отчаянии схватила самый большой нож.

— Кто там? — спросила она тоненьким плачущим голосом.

В окне гостиной появилось мужское лицо с расширенными от ужаса глазами и полуоткрытым ртом. В предрассветном полумраке оно показалось Эллен бледно-зеленым и восковым. Взгляд мужчины упал на нож, который Эллен сжимала в руках, а затем лицо снова исчезло в темноте.

Эллен отшвырнула в сторону нож и отскочила от окна. Она кусала костяшки пальцев и пыталась сдержать рвавшийся наружу крик. Это был доктор Келли, и выглядел он так, как будто попал в страшную катастрофу или того хуже, перепуганная женщина бросилась в гостиную и открыла парадную дверь.

— Доктор Келли… — ее голос затерялся в полутьме. Эллен в жизни не видела такого потерянного и обезумевшего выражения лица, по которому струйками бежал пот. Доктор Келли бросился к ней, но она инстинктивно отступила на несколько шагов. Снова стали оживать едва утихшие страхи.

Брайан подошел ближе и обхватил голову руками, пытаясь вытереть пот и толстый слой грязи, покрывавший лицо. В его волосах было полно сосновых иголок, а футболка разорвана в клочья. Он промок до нитки.

— Простите… я… я… — его потерянный взгляд встретился с глазами Эллен. В нем была немая мольба.

— Доктор Келли?

— Помогите мне. — Казалось, эти два коротких слова отняли у него последние силы.

Эллен пришлось поддержать Брайана, иначе бы он упал прямо у входа в дом. Это оказалось нелегким делом, так как он был крупным мужчиной, и Эллен согнулась под тяжестью его веса.

Все же у нее хватило сил довести его до гостиной и усадить на кушетку, пружины которой сразу жалобно заскрипели. Она боялась даже на мгновение оставить входную дверь открытой и сразу же бросилась запирать ее на все замки. То, что с ней произошло, было ужасно, а теперь еще пришел и этот бедолага.

Наконец Эллен рассмотрела Брайана при свете и была поражена огромными, страшными шрамами на груди. Никогда в жизни она не видела таких ужасных ожогов.

Старая кофеварка наконец прекратила кашлять и благодушно засопела, подавая сигнал, что кофе готов. Оглянувшись на Брайана, Эллен быстро направилась на кухню. Бедняга нуждается в помощи, но проклятый прибор чего доброго взорвется. Выключив кофеварку, Эллен побежала в ванную.

Что нужно предпринять, чтобы оказать первую помощь? Эллен осмотрела содержимое аптечки: спирт, ватные тампоны, несколько тюбиков с мазями… Да, вряд ли это может понадобиться.

— Можно мне выпить кофе? — спросил Брайан чуть слышно. В больнице он был груб с Эллен, но сейчас его глаза выражали несказанную боль.

Брайан наслаждался крепким кофе, медленно вдыхая его знакомый, бодрящий аромат. Как во сне он вспоминал свой страшный путь по лесу и эту крошечную, пряничную избушку из детских сказок…

Как он оказался на ее пороге? И эта прекрасная женщина в пушистом белом халате, которая наливает в большую чашку крепкий кофе…

В изумлении Брайан протянул руку и дотронулся до мягкой махровой ткани. Он больше не верил своим глазам.

Женщина внимательно посмотрела на него огромными зелеными глазами.

— Доктор Келли, вы ранены? Вы слышите меня?

Брайан не знал, как объяснить свою боль и что сказать этой женщине о случившемся.

— Прошу вас, расскажите мне все!

— Я не знаю… — Он пытался вспомнить пережитое, но оно казалось таким невероятным, что объяснить его было просто невозможно. Какой-то бред. Вряд ли он ранен.

— Я прекрасно себя чувствую, — сказал Брайан. Только сейчас он понял, что перед ним Эллен Маас и что он находится у нее в хижине.

Теперь он совсем запутался.

— Вы выглядите отнюдь не прекрасно, — Эллен подала ему чашку кофе. Помимо беспокойства, в ее голосе слышалась резкие, настороженные нотки. Брайан решил, что Эллен его боится. Ну, в этом не было ничего удивительного.

Он с благодарностью взял кофе и стал пить большими и жадными глотками.

— Извините, я знаю, что сейчас очень рано.

В ответ Эллен лишь подозрительно на него посмотрела. Определенно, она не испытывала особой радости по поводу его утреннего визита, и ее трудно было в этом обвинить.

— Доктор Келли, что за чертовщина здесь происходит?

— Я не знаю!

Эллен взглянула на Брайана с явной враждебностью. Этот человек казался сумасшедшим. Однако после всего, что с ней произошло, Эллен хотела быть более снисходительной к этому человеку.

— Почему вы оказались здесь?

Брайан и сам хотел бы это знать.

— Со мной что-то произошло, я не могу объяснить.

Он с удивлением заметил, что при этих словах лицо Эллен стало менее напряженным.

— Я тоже провела скверную ночь.

Они посмотрели друг на друга.

— Мне неудобно, что я ввалился к вам в такое неподходящее время.

Тут Брайан заметил, что все его рубцы и шрамы были на виду. Ему вдруг стало стыдно, и он закрыл грудь руками.

— Вы зря это делаете.

— Простите.

— Ведь вы получили эти шрамы, защищая свою семью.

Эллен пошла на кухню и стала готовить завтрак. Брайан последовал за ней.

— Не дадите ли вы мне чего-нибудь поесть, мисс Маас?

— Если хотите.

Аромат кофе и жареного бекона, гренки с маслом и звон ложек — все эти до боли знакомые вещи позволили наконец Брайану сделать то, о чем он так страстно мечтал: поверить в то, что жизнь снова вернется в привычное русло.

Эллен испытывала примерно такие же чувства.

От ночного кошмара остались лишь воспоминания.

Брайан и Эллен были похожи на оленей, которые вовремя заметили охотника и спаслись бегством. Решив, что они в безопасности, олени остановились передохнуть и полакомиться осенней травкой.

ГЛАВА V

Брайан ел, тупо уставившись в тарелку. Что касается Эллен, то у нее начисто пропал аппетит, и были все основания сомневаться, что он появится в обозримом будущем. Она молча курила сигарету и наблюдала за незваным гостем. Крепким телосложением Брайан напоминал работягу-фермера, но в его глазах отражался сложный внутренний мир большого ученого.

— Меня все время гложет какая-то тоска.

— Вы скучаете по жене?

— Мне бы хотелось куда-нибудь спрятаться.

Наступило тягостное молчание. Эллен не терпелось поговорить о том, что с ней произошло, но она не знала, с чего начать. Трудно объяснить такую чертовщину, чтобы при этом тебя не приняли за ненормальную.

Разве только и с ним произошло нечто подобное. Пожалуй, надо начать с какого-нибудь невинного вопроса.

— Что это за насекомые, которые светятся по ночам?

— Жуки-светляки.

— Я говорю о насекомых, которые нападают на людей… Ну, как осы или что-нибудь в этом роде.

Брайан поднял глаза от тарелки и вопросительно посмотрел на Эллен.

— Я таких не знаю.

— И вы никогда их не встречали? Даже в горах?

— Нет.

Эллен сделала глубокую затяжку и внимательно посмотрела на Брайана. Так, значит, с ним произошло что-то другое. Но что именно? Почему этот человек полуживой бродил по лесу в шесть утра?

Брайан в свою очередь пытался понять, куда она клонит. Может быть, и с ней случилось что-нибудь ужасное? Да нет же, это был просто кошмарный сон.

— Извините, что побеспокоил вас.

— Не знаете ли вы какого-нибудь энтомолога в Ладлэме?

— А, это ребята, которые занимаются разными козявками? Нет, я же физик. Раньше работал над эзотерическими частицами.

— Это что-то из области звездных войн?

— Мы хотели использовать энергию неизвестных частиц, конечно, если бы нам удалось их найти.

— Мне бы хотелось поговорить с энтомологом.

— Но не со специалистом по эзотерическим частицам. — Брайан разрезал ножом яичницу и обмакнул поджаренный хлеб в желток. — Благодарю за завтрак. Мне он был просто необходим.

Эллен слегка улыбнулась.

— Обычно я ем на завтрак кукурузные хлопья и половинку грейпфрута. Я совсем забыла, что в холодильнике есть яйца. Так какие частицы вы изучали?

— Не изучал, а генерировал. Я пытался создать частицу, которая могла бы перемещаться во времени. Знаю, что это звучит загадочно, но такая частица обладала бы колоссальной энергией и могла бы творить чудеса.

Эллен подошла к окну и стала там что-то рассматривать. Брайан наблюдал за съежившейся женской фигуркой в махровом халатике. Наверное, ему пора уходить. Конечно, пора. Но вместо того, чтобы подняться и уйти, Брайан налил себе вторую чашку кофе.

— И что же с ним произошло?

— С чем?

— С вашим проектом.

Брайан молча покачал головой.

Эллен снова подошла к столу и уселась напротив.

— Вы задумывались над тем, каким образом вдруг оказались здесь, в лесу, в такой ранний час?

Ее движения были нервными и торопливыми. Похоже, она устала от незваного гостя и испытывала к нему явно враждебные чувства.

В душе у Брайана зашевелились подозрения.

— Прошу вас, не пишите об этом в газете.

— Я не причиню вам зла, это не в моем духе. — Напряженное лицо Эллен вдруг озарила ясная улыбка, которая сразу же угасла. — Но вы не ответили на мой вопрос, доктор.

Брайан чувствовал, что должен все объяснить.

— Я бродил во сне, — начал он осторожно. — В науке это называется гипногогией. Вполне обычная вещь с точки зрения психологии. Очевидно, что я ходил во сне.

Эллен кивнула.

— Продолжайте.

— Да что тут продолжать, я все объяснил.

Она тихо и беззлобно рассмеялась Брайану в лицо, а затем без обиняков рассказала ему жуткую историю о светящихся насекомых-убийцах. Ему все это казалось совершенным безумием.

— Теперь-то я понимаю ваш интерес к энтомологии, — еле выдавил из себя Брайан. Однако, эта история и впрямь была любопытной. — Но вы говорите о кошмарном сне, а не о том, что произошло в действительности.

Эллен пошла на кухню и вернулась с банкой из-под варенья, которую молча протянула Брайану.

— Что это такое?

— Посмотрите на дне.

Банка была пуста, а на жестяной крышке было прогрызено отверстие. Брайан молча вернул ей банку.

Эллен открутила крышку и внимательно осмотрела отверстие.

— Проклятье!

— Жук-светляк прогрыз дыру в жестяной крышке? Невероятно!

— Вы слишком самоуверенны, доктор.

— Я ученый! И я утверждаю, что это отверстие не могло прогрызть ни одно известное науке насекомое! Повторяю, ни одно!

— Я не могу не верить своим глазам. И хотя мне трудно что-либо объяснить, уверена, что это не было галлюцинацией. Черт возьми, да посмотрите на Лой! Ваша жена из-за всего этого оказалась в больнице…

— Так вы думаете, что между тем странным звуком и… жуками-светляками есть какая-то связь? Это не просто предположение. Кажется, вы в этом совершенно уверены.

— Все странные события, которые произошли за последние двадцать четыре часа, связаны между собой!

— Почему вы так решили?

— Крики, доносившиеся из холма, рана вашей жены, то, что случилось с вами и со мной, — все это произошло в течение нескольких часов на одном и том же месте. Безусловно, между этими событиями прямая связь.

У Брайана выступил на лбу холодный пот, а желудок сжал спазм.

— Кажется, вам плохо, доктор?

— Зовите меня Брайаном. Я просто…

— Вы боитесь. Так же, как и я.

— Я действительно боюсь.

— Что ж, пожалуй, самое время рассказать мне все по порядку.

Брайан подробно поведал ей о своих злоключениях.

— Я тоже видела эти проклятые машины! До одной из них я даже дотронулась!

— Но если это произошло на самом деле… — Брайан вдруг замолчал, осознав весь ужас случившегося. — Боже правый!

— Что?

— Говорите, вы бежали по полю за домом судьи, и они вас всю облепили?

— Облепили полностью, даже забрались в рот.

Невероятно. Значит, охваченная пламенем женщина не была плодом его воображения.

— Я вас видел. Я решил, что вы были частью моего кошмарного сна. Мне часто снятся горящие люди.

От ужаса все тело Эллен покрылось гусиной кожей.

Брайан согнулся и уставился на носки своих ботинок.

— Вы дрожите, — сказала Эллен и протянула к нему руку.

Он молча кивнул головой.

Увидев, что Брайан не принял протянутую руку, Эллен спрятала ее за спину. В конце концов, она всего лишь хотела успокоить этого человека.

— Я думаю, этот старый паршивец судья выращивает каких-нибудь тропических насекомых, — наконец выдавила из себя Эллен. — Они вылетают из ямы у него во дворе. Наверное, мерзавец хочет отвадить людей от своих драгоценных владений.

— А как же быть с вашей теорией, что все события взаимосвязаны? Как сюда вписывается несчастный случай с Лой? А обо мне что скажете?

— Я ведь журналистка и непременно займусь расследованием всех этих загадок. А что вы можете сказать как ученый?

— Да ничего я не могу сказать. Знаю только, что все это очень опасно.

— Ну, об этом я и сама догадываюсь.

* * *

Брайан вышел из хижины и нашел свою машину, а затем отправился домой и погрузился в глубокий сон без сновидений. Он проснулся в полдень и сразу же бросился в больницу, ругая себя за то, что проспал время для посещения больных.

По дороге в Ладлэм Брайан гнал грузовик на полной скорости. Увидев низкие, белые здания больничного комплекса, он почувствовал, как на шее напряглись мышцы, а грудь сжала нестерпимая боль. Брайан был человеком больших страстей и прекрасно осознавал это сам. В Лой его покорило удивительное сочетание красоты, беззащитности и решительности. Эта маленькая женщина перевернула его душу. Конечно, он любил Мэри и никогда ее не забудет, но чувство к Лой было глубоким и настоящим. Она заслуживала самой преданной и самоотверженной любви.

Брайан подъехал к стоянке, быстро выскочил из грузовика и побежал по раскалившемуся на солнце шоссе, покрытому гудроном. Здание больницы было окружено лужайками, где мирно стрекотали кузнечики. Воровато озираясь, на дорожку выбежал гофер^[3] и быстро устремился к зарослям кустарника.

Брайан прошел через двустворчатую дверь; покрытый линолеумом пол вестибюля заскрипел под его башмаками.

Лой находилась на втором этаже в отдельной палате, так как ей был нужен полный покой. Когда в дверях появился Брайан, ее лицо озарилось улыбкой.

— Поздновато ты пришел.

— Я проспал.

— Ты выглядишь усталым.

— Это все ночные кошмары.

Лой протянула к мужу руки, обняла его и поцеловала.

— Мне уже гораздо лучше. Сегодня меня осмотрел врач и остался доволен.

— Слава Богу!

— Ты не хочешь мне рассказать о своих кошмарах?

Брайану не хотелось огорчать жену.

— Как обычно, — нехотя сказал он. — Я снова слышал во сне крики.

Лой сочувственно кивнула.

— Я нужна тебе дома.

— Конечно.

Брайан решил, что подвернулась прекрасная возможность вскользь упомянуть об Эллен.

— Я ходил во сне.

— О, это дело рук демонов.

— Ну, есть еще и научное объяснение. Такие явления хорошо изучены, они возникают в результате стрессов.

— Всему виной я. Мне нет прощения.

— Что ты, Лой. Это был просто несчастный случай, и уж если кто здесь и виноват, так это я. Я не должен был позволять тебе выходить из грузовика. При первых признаках опасности нужно было сразу же отвезти тебя домой.

— Что со мной произошло, Брайан?

— Я могу только предположить, что в результате трения пород образовалось электростатическое поле, которое вызвало сильную вибрацию.

— Я ведь слышала крики. Брайан, я слышала, как кричала эта несчастная!

Брайан взял жену за руку и нежно поцеловал. Она была такой хрупкой и чувствительной.

— Возможно, геолог был прав, и эти звуки возникли из-за перемещения почвы.

— Но ты ведь в это не веришь?

Брайан отрицательно покачал головой. Он и сам не знал, во что верить.

— Знаешь, мы оказались в трудном положении. Я хочу узнать, что со мной произошло, и не могу. Доктор Гидумэл говорит, что, должно быть, меня ударили, но ничего такого не было.

Настало время затронуть весьма деликатную тему.

— Может быть, ты упала?

Лой пристально посмотрела на мужа.

— Я не падала.

— Послушай, Лой. Если это и случилось, не бойся. Я не рассержусь. В отличие от мужчин у тебя на родине, я не ценю жизнь ребенка выше жизни его матери. Вы оба мне дороги. — Брайан придвинулся к жене и бережно обнял ее, вдыхая знакомый аромат волос.

— Брайан, я не падала. Может быть, это произошло, потому что я слишком много бегала. Но тот страшный шум! Именно он повредил мне матку!

Он сразу же вспомнил свои ощущения.

— Любимая, мне тоже шум причинил боль. Должен признаться, я не в состоянии его объяснить.

Обычно у Брайана не было тайн от Лой. Он привык делиться с женой всеми своими переживаниями. Но как рассказать ей жуткую историю Эллен Маас и о своих ночных приключениях, при воспоминании о которых волосы вставали дыбом. Подобные россказни перепугают до смерти любого. Нет, нельзя так рисковать.

— Как бы мне хотелось оказаться дома, в нашей постели, — прошептала Лой.

— Мне тоже, Лой. — Брайан закрыл глаза и, ощутив под рукой нежную бархатистую кожу, погрузился в мечты.

Однако, часы посещений закончились, и нужно было уходить.

Брайан сел в грузовик и вдруг сделал то, чего никак от себя не ожидал. Он поехал в университетский городок… в свое прошлое.

Университет в Ладлэме был очень богатым, так как уже около сотни лет существовал за счет щедрых пожертвований, а совсем недавно получил солидную субсидию из фондов министерства обороны. Он был небольшим, но, как и Университет Рокфеллера в Манхэттене, высоко ценился за свои научные программы. Люди приезжали в Ладлэм изучать физику и математику.

Университетский городок состоял из красных кирпичных зданий в викторианском стиле, правда, на окраинах уже появились более современные постройки.

Брайан убеждал себя, что едет сюда просто для того, чтобы все обдумать и успокоиться.

Но он прекрасно знал, что это неправда. Он ехал в университетский городок, потому что был растерян и перепуган, а там ему удалось завершить свой лучший труд и осуществить самую дерзкую мечту.

Однако все это казалось сущей чепухой по сравнению с тем, что предстояло решать сейчас.

Брайан ехал по тихим, безлюдным улочкам, так как в это время года студенты были на каникулах. Тень от вековых дубов и кленов падала на лужайки, дорожки и клумбы с цветами, покачивающимися при легком дуновении ветерка.

Он не собирался проезжать мимо здания, где находился факультет физики. Там же располагалась и испытательная лаборатория Брайана. Дело было не только в постигшем его горе и связанными с ним тягостными воспоминаниям. Брайан был околдован тайной времени. Уравнения рассказали ему, что прошлое останется с ним навсегда. Оно как бы существовало в памяти в замороженном состоянии, а при волшебном прикосновении физики в нем снова загоралась жизнь.

Наверное, самая веская причина, из-за которой Брайан не стал продолжать работу без Мэри, заключалась в осознании того, что проведенное вместе с ней время по-прежнему где-то существует, словно закрывшаяся навеки почка, в которой все же теплится искра жизни. Нужна лишь таинственная частица, направленная по определенной траектории, чтобы это время вдруг ожило в волшебном пространстве и заставило Мэри снова смеяться и поднимать на Брайана полные любви глаза.

С помощью приборов, над которыми они работали, вероятно, можно было бы озарить светом прошлое. Конечно, это была отдаленная перспектива. Вернуться в прошлое нельзя, но оглянуться и посмотреть на него — можно.

После двадцати лет трудов Брайан, вероятно, мог бы создать такой свет.

Но он все бросил.

Может быть, именно поэтому было мучительно больно возвращаться в само здание, где бродили призраки прошлого и раздавалось эхо голосов. И все же Брайан знал, что должен вернуться в науку, чтобы разгадать тайну, которая заманила его в страшную ловушку.

Какая область науки может объяснить эту загадку? Геология, которая поможет определить происхождение звука, нанесшего рану Лой? Или энтомология, с помощью которой можно идентифицировать насекомых, напавших на Эллен? А может быть, психология, призванная лечить больной рассудок?

Возможно, это проблема из области физики? Брайан был слишком грамотным ученым, чтобы опираться только на наблюдения, не имея достаточных доказательств. Но он хорошо знал, что управление временем теоретически могло привести к весьма странным нарушениям реальности.

Уравнения Брайана тоже предупреждали о грозящей опасности.

А что, если параллельно существовали другие миры, живущие по иным законам? Вдруг кто-нибудь создал волшебный свет и послал его в прошлое… но послал в ошибочном направлении и вместо прошлого разорвал тонкую ткань существующей реальности?

Работа Брайана таила в себе множество опасностей и неразгаданных тайн.

Но ведь с ней покончено, не так ли?

Брайан не хотел заходить внутрь здания, но все же решил проехать мимо, а когда увидел его, то не мог не задержаться.

Факультет физики находился в огромном здании, выстроенном в готическом стиле и похожем на дворец. Казалось, высокие готические окна освещали Брайана сверху.

Четверть часа он сидел и смотрел на здание. По дорожке прошли два студента-выпускника и скрылись за огромной двойной дверью.

Вскоре Брайан заметил в окне первого этажа рассматривающего его человека в очках. Может быть, это был начальник службы безопасности Билл Мерримэн? Он имел все основания проявить беспокойство по поводу неизвестного грузовика, остановившегося перед зданием, где велись секретные работы.

Сейчас Брайану меньше всего хотелось встречаться с таким старым другом, как Билл. Он сел в грузовик и отправился домой.

Поставив машину на стоянку, Брайан зашел в трейлер и сделал себе сандвич с ветчиной. Остаток дня он посвятил уходу за старыми деревьями, которые повредил точильщик.

Когда наступил вечер, Брайан хотел позвонить Лой, но побоялся ее разбудить. Несмотря на оптимизм жены, он знал, что ей необходим полный покой.

Он приготовил ужин в микроволновой печи и съел его, запивая кока-колой. Больше никакого пива.

Весь день Брайан надеялся, что ему в голову придет какая-нибудь ценная идея. В прежние времена он отправлялся за идеями в горы. Когда нужно было отвлечься, помогал даже дождь.

Он замазал дегтем все дыры на деревьях, но эта работа не принесла облегчения, как и съеденный в одиночестве ужин.

Брайану было необходимо найти умного собеседника, который, по крайней мере, мог хотя бы притвориться, что следует за ходом его мыслей.

Ну, конечно же, это Эллен Маас.

Он не знал номера Эллен, но все номера телефонов Осколы умещались на четырнадцати страницах. Брайан быстро нашел то, что хотел, и уже подошел к телефону, собираясь набрать номер, как вдруг раздался звонок. Он быстро схватил трубку.

— Алло?

— Ты ужинаешь, милый?

— Привет Лой, — Брайан задрожал от счастья.

— Я хочу знать, что ты ешь на ужин. Я так за тебя беспокоюсь.

— Я приготовил диетическое мясо в микроволновой печи. А ты?

— Я съела жареную свинину… с большим удовольствием.

— Надо понимать, она была отвратительной.

— Ну, она не слишком удалась.

— То есть, это было несъедобно.

— Да, но я все выкинула. Мне так одиноко.

— Я тоже по тебе скучаю и как раз хотел тебе позвонить.

— Я ведь тебе нужна?

— Конечно, но только совсем здоровая.

Лой минуту помолчала, а Брайан пожалел, что ничего не рассказал ей о случившемся. Он чувствовал себя мерзко, потому что скрыл от жены такие важные события. Ему казалось, что теперь они отдалились друг от друга, а это вовсе не входило в его планы.

— Я так люблю тебя, Брайан.

— Я тоже. Но я хочу, чтобы ты заснула. Ни о чем не беспокойся, у меня все хорошо.

— Брайан, я звонила днем три раза, но тебя не было дома.

— Ах, Лой, я занимался старыми деревьями, теми, что повредил точильщик. Ты ведь помнишь?

— Да, конечно. Я рада, что ты нашел себе занятие.

— У меня все отлично, я тебя люблю и хочу, чтобы ты сейчас же уснула.

— Хорошо, муж мой.

Лой повесила трубку, но Брайан не отошел от телефона. Рискнет ли он позвонить Эллен и обсудить с ней проблемы рефракции времени и нестабильности константы реальности? Бедная женщина, не нужно терзать ее подобными вопросами.

Может быть, лучше не вмешивать сюда Эллен. Ведь утром можно пойти в больницу и все рассказать Лой. Она будет благодарной слушательницей, даже если ничего не поймет.

Нет, ему нужен не просто слушатель. Эллен умна, сообразительна и достаточно хорошо образована. А кроме того, она сама вовлечена в эту тайну.

Брайан набрал номер и услышал голос автоответчика. Он оставил Эллен короткую телефонограмму, так как не любил иметь дело с автоответчиками.

Затем Брайан вышел на веранду, из окон которой был виден подъезд к дому и гумно.

Сегодня ночью особенно громко перекликались козодои, их голоса эхом разносились по лесу. Брайан очень любил этих птиц и считал, что их пение уступает по красоте только кличу гагары. Некоторое время он стоял на веранде и слушал.

На небе появилась безмолвная луна, а вечерняя звезда медленно заскользила на запад, вслед за уходящим солнцем.

До позднего вечера Брайан чувствовал себя превосходно, но как только стемнело, он беспокойно забегал по трейлеру, включая во всех комнатах свет и запирая двери. Он собрался было включить кондиционер, но вдруг передумал и стал прислушиваться к ночным звукам. Где-то в траве перекликались кузнечики, продолжали свою нежную и тихую беседу козодои, а в гуще соснового леса шумел ночной ветер.

Брайан напряг слух. Но что он ожидал услышать? Может быть, Эллен ушла из дома и принялась за расследование таинственных событий? Неужели у нее хватит ума отправиться среди ночи к тому месту, где она едва не погибла. Конечно же, нет.

В одиннадцать часов Брайан посмотрел новости и улегся спать. Всю ночь его мучили кошмары. Неведомая сила вновь влекла его к распахнутой двери в доме судьи, где что-то огромное излучало зло в виде омерзительного лилового газа.

* * *

Эллен немедленно принялась за работу. В отличие от Брайана, она не испытывала благоговейного трепета перед наукой и научным подходом к любому делу.

Надо сказать, ей сопутствовала удача. Во время работы в «Таймс» Эллен научилась выуживать необходимые сведения у самых разных людей. Прежде всего, она усвоила истину, что улитка не спрячется в раковину, пока не почувствует опасность. Поэтому не следует задавать прямых вопросов. Эллен стоило большого труда не поддаться искушению и не пойти прямо к судье.

Большую часть дня Эллен бродила по Осколе, пытаясь что-нибудь разнюхать. Это занятие оказалось гораздо интереснее, чем можно было предположить. Небольшой городок, особенно, если он старый, отражает сущность своих жителей, и каждая мелочь таит здесь в себе глубокий смысл. Никто не станет менять замечательную старую неоновую вывеску только потому, что магазин стал частью торговой сети. Продавец табачных изделий по-прежнему закупает «Боркум Рифф», чтобы в магазине стоял привычный для всех запах, хотя покупателей на этот товар становится все меньше. Аптекарь перетягивает красным винилом под мрамор стульчики, стоящие рядом с автоматом с содовой водой только потому, что такими их привыкли видеть вот уже в течение шестидесяти лет.

Городок, в котором живут люди, столь чувствительные к подобным мелочам, становится благодатной почвой для любых расследований. Вещи здесь говорят сами за себя.

Худшие представители населения Осколы были людьми недалекими и косными, всю жизнь варившимися в собственном соку. Но у них было и много хорошего. Все жители Осколы работали, никогда не воровали и не проявляли склонности к насилию. Они понимали и ценили красоту, и это можно было сразу заметить по внешнему виду городка. Люди воспринимали его красоту как нечто само собой разумеющееся. Оскола не была идеальным городом, похожим на игрушку, но она всегда сохраняла свое лицо, которое нравилось Эллен все больше.

Девушка медленно брела вдоль Мэйн-стрит. Она прошла мимо гаража Фиска, в котором находилась новая, сногсшибательная коллекция автомобилей со всего света, и мимо магазина Моуд О’Дэй, на витрине которого красовался оранжевый брючный костюм. На улице никого не было. Казалось, городок совсем обезлюдел.

Очень странно, что в час дня в кафе Миллза за столиками сидело всего шестеро посетителей. Обычно в это время у Бетти Миллз было не менее двадцати желающих отведать гамбургеры, жареную курицу и знаменитый, таявший во рту окорок.

Возможно, проклятые светящиеся твари напали не только на Эллен.

Мистер Хэнди, торговавший в Осколе табачными изделиями вот уже в течение сорока лет, знал всю подноготную жизни городка. Когда Эллен впервые посетила его магазин, она хотела подшутить и купить сигары, но мистер Хэнди был таким обаятельным, что у нее пропала всякая охота смеяться над стариком и шокировать его неуместной выходкой.

Вот и сейчас Эллен зашла в магазин и, как обычно, попросила пачку «Сэйлема».

— Мистер Хэнди, что это за ночные сборища в доме у судьи?

— Понятия не имею.

По глазам старика Эллен поняла, что он все прекрасно знает. Мистер Хэнди совсем не умел лгать.

— Ну, расскажите же мне что-нибудь. Это может пригодиться для моей работы.

— Ни в коем случае не пишите об этом в газете!

— Так вы все знаете?

— Послушайте, мисс Маас, это личное дело. Люди, которые туда приезжают, не из Осколы, они приезжают из центра.

— Это звучит очень таинственно.

Мистер Хэнди кивнул, протягивая ей пачку «Сэйлема».

— Но если эти люди не из Осколы, то почему на всех машинах местные номера?

Старик покраснел.

— Я думаю, это масоны.

— Но вы не уверены?

Мистер Хэнди покачал головой.

— Меня туда не пускают. Всю жизнь я прожил в Осколе, но так и не стал своим. Я здесь уже сорок лет, но мне по-прежнему не доверяют. Хотите знать почему?

— Наверное, вы родились не в Осколе.

Старик снова кивнул.

— По-моему, это масоны, а судья — их великий магистр.

— Они всегда встречаются по ночам?

— Никак нельзя узнать, что они там делают, ведь это тайное общество.

— Думаете, все являются его членами, кроме вас? А Брайан Келли тоже принадлежит к этому обществу?

— Нет, он же католик. Церковь запрещает подобные вещи, а отец Палмер очень строг.

Эллен наблюдала за мистером Хэнди, который нервно постукивал рукой по прилавку.

— До свидания, мистер Хэнди.

Старик протянул ей оставленную на прилавке пачку сигарет. Возможно, эта пачка станет последней в жизни Эллен. Ну очень забавно!

Она вышла на улицу и осмотрелась. Теперь безмолвие городка выглядело совсем по-иному. Культовые обряды, тайные общества, злющий самодур судья… да еще эти мерзкие насекомые. Они были такими злобными и агрессивными, как будто хотели съесть ее живьем или утащить куда-то. Трудно вообразить, чего они хотели на самом деле.

Нужно взять ружье и пойти к старому негодяю. Однако, это было бы ошибкой, так как Эллен выбрала для себя совсем другое оружие. Она вернулась в редакцию и стала изучать архив, но не нашла ничего достойного внимания, так как там находились только материалы, собранные за последние пять лет. До этого в архиве хранились лишь альбомы с вырезками из газет. От них было мало пользы, но Эллен все же удалось выяснить, что судья родился и получил образование здесь, в Осколе, а в сороковых годах он закончил юридический факультет Колумбийского университета. Во Второй мировой войне не участвовал.

В весьма противоречивом судебном процессе он отправил одного из местных жителей на электрический стул.

Терброк не был монстром, сексуальным извращенцем или разбойником. Из документов следовало, что он был хорошим судьей, правда, немного консервативно настроенным.

Но Эллен понимала, что на самом деле судья Терброк был самоуверенным и бездушным старикашкой. Настало время проучить его как следует. Хватит попусту бродить по городу. Улитки сразу же спрятались в раковину, даже не выслушав ее до конца.

Эллен села в машину и поехала по направлению к холму. Вскоре она уже была в частных владениях судьи.

Он открыл дверь только после третьего звонка. Вблизи было заметно, что он очень стар.

— Судья Терброк, вы можете мне объяснить, что тут у вас происходит по ночам?

Старик молча уставился на Эллен.

— Что это за машины? Я их видела. Что все это значит?

— Убирайтесь отсюда.

— Дьявол тебя побери! — Ох, не надо было так говорить.

Глаза судьи расширились.

— Буду весьма признателен, если впредь вы будете выбирать выражения.

— А как насчет жуков, что живут у вас за домом?

Несколько мгновений лицо судьи ничего не выражало. Затем он замигал и только тихо охнул.

— Ну же, вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Те самые жуки, что вылетают по ночам и светятся в темноте.

— Жуки-светляки? — прошептал судья и попятился от Эллен.

Она последовала за стариком. Старый мерзавец сделал вид, что считает ее ненормальной. Нельзя дать ему ускользнуть.

— Только не несите всякую чушь, судья. Я знаю, что эти жуки здесь, потому что они пытались меня убить. И вы прекрасно все знаете, врун вы эдакий!

— Понятия не имею…

— Очень даже имеете, что б вас черт побрал! Что это такое? Какие-нибудь тропические насекомые, которых вы умудрились притащить из Бразилии или еще откуда-нибудь, чтобы отпугивать людей от вашей драгоценной собственности? Да, люди здесь пугливые. — Она сделала еще шаг. — Послушайте, что я вам скажу. Если я найду одного из жуков, а это рано или поздно произойдет, то отнесу его к судье. Не к коллекционеру насекомых, а именно к судье! Я подам на вас в суд, так и знайте! Оставлю без гроша в кармане!

— Они не имеют ко мне ни малейшего отношения!

— Вы лжете! — сердце Эллен бешено колотилось, а лицо побагровело от гнева. Давно сдерживаемая злость вырвалась наружу, и ей очень хотелось разбить физиономию этому старому самоуверенному негодяю.

— Послушайте, не ходите сюда по ночам, прошу вас. Не делайте этого!

— А почему бы и нет, черт вас возьми! Может, к вам приходит сатана собственной персоной вместе со своей свитой?

Лицо судьи стало пепельно-серым, а руки дрожали.

— Нет, милочка, это гораздо страшнее. — Терброк поднял руку с длиннющими ногтями. Казалось, он не знал, куда ее девать. — Сиди дома по ночам. Сделай это ради своего же блага.

— А как же машины у вашего дома? Значит, другие люди сюда приезжают.

Судья только покачал головой.

— Сиди дома, если тебе дорога жизнь.

— Вам не удастся меня запугать!

— Значит, ты просто дура набитая! — судья стал наступать на Эллен. — Это моя собственность! Убирайся отсюда вон!

У Эллен не было особого желания продолжать беседу. Есть тысяча способов, чтобы застукать этого старого пакостника на месте преступления, не вступая с ним в словесные перепалки.

— Хорошо, я ухожу! Но учтите, я очень любопытна и обязательно узнаю правду!

— Да-да. Так и сделай. Узнай все, а потом увидишь, куда это тебя заведет, милочка. Увидишь… — губы судьи дрожали, а глубоко запавшие глаза злобно горели. Он с грохотом захлопнул дверь.

* * *

Через два дня Лой вернулась из больницы домой.

Врач предупредил, что она должна быть крайне осторожна и относиться к себе как к редкой и драгоценной вазе. За эти дни Лой превратилась в хрупкую тень, она позволила Брайану положить подушки на все жесткие стулья и убрать все лишние вещи, чтобы свести к минимуму возможность споткнуться. Ей хотелось постоянно чувствовать любовь и заботу мужа.

К сожалению, им нельзя было заниматься любовью из-за большого срока беременности Лой и бурного темперамента Брайана. Теперь он смотрел на жену, как на драгоценный плод, недосягаемый для такого низменного существа, как он.

Лой уже провела дома целый день, когда позвонила Эллен.

— Это из газеты, — сказала Лой, передавая мужу трубку.

— Наверное, вы ужинаете, — голос Эллен звучал напряженно.

— Да.

— Послушайте, я хочу к вам зайти и поговорить о судье Терброке. У нас с ним была очень странная беседа.

— Ничего удивительного, — он посмотрел на Лой. Ей нельзя все это слышать. — Я к вам зайду.

— Хорошо, я у себя в офисе.

Брайан повесил трубку. Лой вопросительно посмотрела на мужа.

— Она продолжает расследовать тот случай на холме и хочет задать мне несколько вопросов.

— О, Брайан, я так хочу все забыть.

— Мы договорились встретиться у нее в офисе, чтобы не беспокоить тебя.

Лой тихо улыбнулась.

— Сегодня я читаю «Зимнюю сказку». Мы поговорим о ней вечером?

— Конечно, с большим удовольствием.

Брайан вышел во двор и сел в грузовик. Стояла такая жара, что не помогал даже включенный кондиционер. Подъехав к Эксельсиор Тауэр, он быстро вышел из машины, испытывая явное облегчение.

Брайан никогда раньше не был в редакции газеты. Он взглянул на сидевшую за столом Эллен и отметил про себя, что эта женщина могла бы стать украшением любого, самого шикарного офиса. Вверху горели лампы дневного света, а на окне работал древний вентилятор, разгонявший прокуренный воздух. Повсюду были разбросаны бумаги. На столах и стульях лежало несколько открытых книг о насекомых и десятки фотографий судьи и его дома. Одни снимки были старыми, а другие явно сделаны за последние два дня.

Брайан был потрясен. Итак, Эллен шпионит за самым уважаемым жителем города.

Она подала Брайану один из снимков, на котором были изображены следы шин.

— Я сняла это сегодня утром в палисаднике у судьи, — сказала Эллен и дала ему еще одну фотографию, где следов было меньше. — Вчера, на том же месте.

— А разве Боб не собирается продолжить работы на холме?

— Судья положил этому конец и запретил использовать технику на своей территории. Но мне-то удалось побывать в его владениях.

— Вижу.

Весь офис Эллен был завален фотографиями и документами, имеющими непосредственное отношение к частной собственности судьи. Здесь был даже план дома, который Эллен, должно быть, раздобыла в городском архиве.

— Он испуган, Брайан. Я ненавидела старика, пока не поняла, что он сам умирает от страха.

— Вам удалось узнать что-нибудь об этом? — Брайан показал на книгу о насекомых.

— Я посетила вашу альма-матер и описала этих жуков доктору Сомсу.

Брайан пожал плечами. Сомс был биологом.

— Я не знал, что Сомс интересуется насекомыми.

— Мне он показался отличным специалистом, но что касается моих жуков, тут он полный профан.

— Нам необходимо получить более подробную информацию.

Эллен сделала глубокую затяжку.

— Именно этим я и занимаюсь, — она протянула Брайану несколько снимков. — Мне их дал ваш друг лейтенант Уэст. Полицейские пользуются ими, чтобы определять марку автомобиля по следу протектора. — Эллен взяла один из снимков. — Например, вот этот след. Протектор фирмы «Мишлин», такие обычно бывают на «Вольво 240». А вот «Гудйеар Акватред». Такие шины ставятся на тяжелые машины вроде «Бьюика» или «Олд Вик».

— Обычные для этих мест машины, кроме «Вольво».

— Я выяснила, что в округе Ладлэм зарегистрировано семнадцать «Вольво 240».

— Многовато для нашей глуши, где чаще можно встретить «Форд» или «Чеви».

— Шестнадцать машин из самого Ладлэма. «Вольво» пользуются популярностью у ваших коллег профессоров, но один из них живет в Товэйде. И знаете что? Его нет дома. Ни его самого, ни кого-либо из семьи. Они упаковали вещи и куда-то укатили позавчера. Любопытная семейка. Их фамилия Эванс.

— Ну, конечно же, Ричи и Чарлин. Я немного знаком с ними. В университете мы с Чарлин были в одном дискуссионном клубе.

— Позавчера они отправились к судье, и с тех пор их никто не видел.

— А судья утверждает, что…

Эллен отрицательно покачала головой.

— Если у меня возникнет желание снова с ним побеседовать, придется прихватить с собой ружье. Он не откроет мне дверь и не станет говорить по телефону.

— Здесь очень сильны шотландские секты со своими ритуалами. Может быть, мы имеем дело с группой масонов?

— О масонах я все знаю.

— Если это какая-то секта, то все будет покрыто тайной. Пришельцев туда не пускают.

— Но вы местный, вот и поговорите с судьей вместо меня.

— Я католик. Католики не принадлежат ни к каким сектам. Во всяком случае в здешних местах.

— Я нашла яму, из которой вылетают жуки-светляки. Судья говорит, что это погреб, но он врет. Она очень глубокая, Брайан.

— Может быть, действительно открылась карстовая воронка, и судья хочет это скрыть, чтобы не платить за аварийные работы. Очень на него похоже.

Брайан уселся в кресло напротив Эллен.

— Вы великолепно работаете. И почему вы не остались в «Таймс»?

— Там слишком много пустых и неинтересных командировок, а мне хочется откопать что-нибудь сногсшибательное.

— Похоже, вам это удалось.

— Пожалуй, если только я не иду по ошибочному пути и не пытаюсь соединить воедино то, что соединить нельзя.

— Нам нужно физическое доказательство существования жуков.

— Так давайте возьмем сеть и снова пойдем к дому судьи.

— Сеть должна быть очень прочной, если принять во внимание то, что произошло с крышкой на вашей банке.

— Вы мне верите?

Брайан утвердительно кивнул.

— Скажем, я принимаю вашу историю на веру, потому что испытываю к вам уважение. Вы настоящий профессионал и совсем не похожи на психопатку или лгунью. Однако как ученому, мне хотелось бы увидеть доказательства.

Эллен вздохнула.

— Я надеялась, что мы сдвинемся с мертвой точки, если обсудим все вместе.

Брайан потер лицо рукой.

— Господи! Да я все время только об этом и думал. Меня волнует проблема нарушения связи. Вчера я проезжал мимо моей старой лаборатории, остановился и сел напротив, обдумывая все случившееся. — Брайан увидел, что Эллен зажгла еще одну сигарету.

— Но я так и не знаю, чем вы занимались в своей лаборатории в Ладлэме. Во всяком случае, мне неизвестны детали.

— Они систематизированы. Скажем так: я работал над одним из способов связи с прошлым, используя поток частиц.

— То есть, это не имеет отношения к происходящему?

— Возможно. Однако эти частицы, если они существуют, нарушили бы все законы непрерывности и единства. Математика говорит, что они могли бы, образно выражаясь, пробить дыры между параллельно существующими мирами. Возможно, это покажется глупой сказкой, но такие частицы могут привести к полному хаосу.

— Черт возьми, Брайан, я хочу знать, что со мной произошло.

— Я тоже.

— Господи, меня все это гложет день и ночь.

— Только не наделайте глупостей.

— В каком смысле?

— Не вздумайте вечером идти к дому судьи.

— Но это единственная возможность что-то узнать.

— Нам надо быть последовательными и осторожными. Дайте срок, и мы добьемся успеха. Научные исследования всегда ведутся именно так.

— Но я ведь журналист!

— Послушайте меня, и мы получим гораздо лучшие результаты. — Брайан взглянул на часы, висевшие на стене над головой Эллен, и обнаружил, что двадцать минут уже прошли. — Мне нужно возвращаться к Лой.

— Простите, что побеспокоила вас.

— Какое там беспокойство. Кто знает, возможно, мы стоим на пороге решения тайны многих столетий.

— Вы так считаете?

— Думаю, что это вполне возможно. — Наступило короткое молчание, и Брайан встал.

Эллен проводила его до двери.

— Как ваша жена?

— Врачи говорят, что ей лучше.

Когда они подошли к двери, Эллен взяла Брайана за руку.

— Будьте осторожны, Брайан. Я уже приняла кое-какие меры и купила дробовик. Правда, я понятия не имею, как с ним обращаться. Всю ночь у меня горит свет, а окна наглухо закрыты.

Брайан не спеша возвращался домой, обдумывая следующий шаг. Ясно, что нужно раздобыть этих насекомых, живых или мертвых. Необходимо также связаться с Эвансами, если, конечно, они вернутся.

Он знал, что Эллен не терпится вывести судью на чистую воду, подвергнув себя тем самым страшной опасности. Нет, в этом деле необходима осторожность. Нужно убедить людей, что происшедшее с ним и с Эллен — это не выдумка и не плод больного воображения, а ужасная реальность. А для этого необходимо собрать и представить веские доказательства своей правоты.

Вернувшись домой, Брайан обнял Лой и нежно и страстно ее поцеловал. Она взяла мужа за руку и повела в спальню. Подобно многим супружеским парам, они молча разделись и легли в постель. Целуя грудь и живот жены, Брайан прислушивался к движениям ребенка и упивался пьянящим ароматом, исходившим от тела Лой. В ласках жены удивительно сочетались страсть и целомудрие, и вскоре Брайана захлестнула знакомая волна наслаждения. Глядя на ритмично покачивающуюся голову жены, он с удивлением понял, что несмотря на свое положение, она в полной мере разделила с ним всю радость любви.

Они лежали рядом, усталые и счастливые. Лой гладила мужа по голове и с нежностью смотрела ему в глаза. Вдруг Брайан с раздражением поймал себя на том, что его мысли вновь обратились к загадочным событиям последних двух дней.

— Ты хмуришься.

— Нет, я счастлив, Лой. Я так счастлив. — Брайан обнял жену и поцеловал в губы, с наслаждением чувствуя их сладость. Он любил ее еще сильнее за покорность и готовность подарить любовь. — Спасибо, милая, — прошептал он ей на ухо.

На ужин они приготовили цыпленка-табака и с аппетитом съели его, запивая лимонадом.

После ужина Брайан удобно расположился в кресле и стал просматривать последний номер «Астрономии», но никак не мог сосредоточиться. Его мысли возвращались к следам от шин, исчезнувшим людям… к своей борьбе с рулем грузовика позапрошлой ночью. Если Эллен после наступления темноты снова отправилась бродить возле дома судьи, то ей несомненно угрожает опасность.

Прошло полчаса… час. Брайан подошел к телефону и набрал номер Эллен. Никто не снял трубку.

— Послушай, я съезжу в город и куплю журнал.

— Но ты уже был в городе.

— Мне что-то не спится. Заеду к Хэнди и сразу же вернусь обратно.

Ночь была темной и звездной. На перекрестке Маунд и Мэйн-стрит Брайан свернул к дому судьи.

На Маунд Роуд не было машин. Вернее, почти не было. Они были припаркованы где-то в стороне, примерно в тридцати ярдах от дома. Брайан ничуть не удивился, когда увидел знакомый автомобиль Эллен.

Он вышел из грузовика. Ночь была безмолвной и очень темной, потому что луна на небе еще не взошла.

Брайан вернулся в грузовик, позвонил Лой и сказал, что у него спустило колесо. Голос Лой звучал как-то странно, хотя она сказала, что прекрасно себя чувствует.

Брайан просидел в грузовике уже сорок пять минут, когда вдруг заметил свет фонарика на дороге и облегченно вздохнул. Эллен подошла к грузовику.

— Вы шпионите за мной?

— Да. Ну и как?

— Я думала, здесь будет множество машин. Нужно прийти сюда позже.

Необходимо было любой ценой отговорить ее от такого безрассудного поступка.

— Мы должны попытаться поймать одно из этих насекомых.

— Думаю, гораздо полезнее сфотографировать машины и узнать их номера.

Брайан взял Эллен за руку, но сразу же отпустил.

— Езжайте домой, Эллен.

— Давайте найдем компромиссное решение. Сегодня ночью вы пойдете со мной, и если нас постигнет неудача, что ж, будь по-вашему. Мы можем встретиться у вашего дома часа в два. Пройдем по лесу и посмотрим, что там можно найти.

Брайан знал, что это страшная ошибка, но он не мог позволить Эллен бродить ночью по лесу в полном одиночестве.

— Нам нужен какой-то контейнер.

— У меня есть несколько банок со стеклянными крышками.

Они попрощались и разъехались каждый в свою сторону. Через пять минут Брайан был на ферме Келли. Ему очень хотелось все рассказать Лой.

— Ну что? Починил колесо?

Сначала Брайан ничего не понял и растерялся, но быстро пришел в себя.

— Ах, да, все в порядке, — он посмотрел на часы. — Уже половина одиннадцатого. Не отправиться ли нам на покой? — Ему хотелось отдохнуть перед опасным путешествием. Во всяком случае, совершенно необходимо, чтобы Лой сладко спала, когда придет Эллен.

— Конечно, милый.

Брайан одел боксерские трусы, которые использовал летом вместо пижамы, и улегся в постель. Вскоре за ним последовала и Лой. Она принялась за чтение словаря, а Брайан стал просматривать старый номер «Ньюсуик».

— Я думала, ты ездил за свежим журналом.

— У Хэнди было закрыто.

Медленно, страница за страницей, Лой изучала словарь, заглядывая время от времени в список слов, выписанных из «Зимней сказки». Она тихо шевелила губами, старательно произнося каждое слово.

Уже приближалась полночь. Брайан задремал, а когда проснулся, то увидел, что Лой все еще погружена в чтение.

— Тебе нужно спать, — сказал он жене. Однако она выключила свет только около часа.

Брайан лежал с открытыми глазами, ожидая, когда Лой уснет.

Когда раздался легкий стук в дверь, он подскочил как ужаленный. Все-таки Эллен решилась!

Он осторожно сел на скрипучей кровати, одел тапки и пошел на кухню. Брайан даже налил себе стакан воды на случай, если Лой сквозь сон что-нибудь услышит.

В окне появилось лицо Эллен.

— Я боюсь, Брайан, — прошептала она чуть слышно.

Брайан быстро натянул джинсы, накинул на плечи футболку и надел старые разношенные туфли на мягкой подошве. Затем он открыл дверь, которая предательски заскрипела. Секунду помедлив, он отметил про себя, что дверь была еще более скрипучей, чем кровать. Ну да ладно. Раз они решились на такую авантюру, то надо идти.

Они направились в сторону леса.

— Мы можем пойти по тропинке вдоль Коксон Килла, — сказала Эллен. — Через несколько минут мы будем у дома судьи.

— Я знаю.

— Вы сказали Лой?

Брайан ничего не ответил, а Эллен не стала повторять вопрос. Когда они проходили мимо развалин старого дома Брайана, он почувствовал, что по спине пробежал холодок, и натянул футболку.

Эллен обняла его за талию.

— Я боюсь. Я все время чего-то боюсь.

— Мы раздобудем парочку ваших жуков и посмотрим, что скажут ученые.

Развалины фермы Келли остались позади. Лес стал гуще и темнее, между деревьев шумел ветер.

— Знаете Брайан, мне здесь страшно даже вместе с вами. А вы тоже боитесь, как и я?

— Какое-то время я чувствовал себя совершенно беспомощным, когда неведомая сила влекла меня к дому судьи. Да, черт возьми, мне страшно.

— Я все время чувствую запах этих тварей, — зябко поежилась Эллен.

— У вас на редкость тонкий нюх.

— Они воняют, как потные и немытые старые бродяги.

Впереди послышалось журчание Коксон Килла.

— Вот здесь мне удалось от них избавиться. Я нырнула в воду, — она кивнула в сторону ручья, а затем оглянулась. — Я и не думала, что мы живем совсем рядом.

— Наши старые дороги запутанные и извилистые, поэтому расстояние определить трудно.

В этот момент между деревьями засиял свет. Брайан был потрясен, когда понял, что поток света напоминал огненного змея, который мерцал и извивался среди деревьев. Казалось, голова змея что-то выискивает. Эллен крепко сжала его руку.

— Они здесь.

Она открыла сумку и достала банку.

Как завороженный, Брайан смотрел не огненного змея. Неужели он видит сейчас нечто пришедшее из иного мира, иной реальности?

— Оно выглядит как одно существо.

— Нужно подойти поближе, тогда станет видно, что это рой насекомых.

Эллен стала отвинчивать крышку банки. Держась за руки, как перепуганные дети, они двинулись вперед.

Но как только они сделали первый шаг, рой устремился к ним с молниеносной быстротой, но вдруг резко остановился в пятидесяти футах. Брайан слышал шум множества крыльев. Казалось, что-то мешает насекомым приблизиться.

— Мне кажется, у них ограниченный диапазон действия.

— Да.

— Дайте мне банку.

Эллен протянула банку, и Брайан услышал, как она всхлипнула.

— Оставайтесь здесь, Эллен.

— Ну уж нет.

Вместе они направились к светящемуся рою.

Вдруг Брайан почувствовал, что насекомые облепили все его тело. Он закричал, как раненый олень, и стал раздирать руками ноги и лицо. Потом он почувствовал, что кто-то потянул его назад.

Он упал на Эллен. Банка упала на землю и раздался звон разбитого стекла.

— Бежим, — прошептала Эллен сдавленным голосом.

Через несколько минут они уже были в саду у Брайана. Вдали виднелась черная тень трейлера.

Брайан и Эллен с ужасом увидели, что рой насекомых снова устремился в их направлении, но на сей раз он продвинулся на сто футов дальше прежнего места и стал значительно тоньше, напоминая своим видом длинный, светящийся кабель.

Сотрясаясь от рыданий, Эллен стала в отчаянии рвать на себе волосы.

— Ну-ну, все в порядке. Мы целы и невредимы.

Она вцепилась в Брайана мертвой хваткой.

Теперь светящийся кабель становился все короче и толще.

— Посмотрите, Эллен, он сам втягивается назад.

Брайан прижал ее к себе, пытаясь успокоить.

В этот момент раздался удивленный голос Лой:

— Брайан? — она бесшумно и быстро вышла из тени деревьев.

— Лой! — Брайан оттолкнул Эллен в сторону, его сердце бешено колотилось.

— Извините, Лой, — сказала Эллен первое, что пришло ей в голову. В данный момент вряд ли можно было придумать что-либо более неудачное. Она была похожа на провинившуюся школьницу.

— Брайан, прошу тебя, пойдем сейчас же со мной.

— Он помогал мне в расследовании, — стала оправдываться Эллен.

— И что же вы расследовали? Секс?

— Я… Он… Лой, вам нужно кое-что узнать.

— И я так думаю.

— Это совсем не то, о чем вы подумали. Он помогает мне вести расследование, касающееся судьи Терброка.

Лой посмотрела в сторону леса.

— Вы хотите сказать, что судья бегает ночью по лесу?

Брайан подошел к жене.

— Лой, ты все не так поняла.

— Не смей так со мной говорить! Ты, наверное, думаешь, что я совсем глупая?

— Мы действительно проводили расследование.

— А что до вас, мисс журналистка, немедленно убирайтесь отсюда и впредь держитесь подальше от моего мужа, а не то я расправлюсь с вами так, как это принято у женщин на моей родине! — сказала Лой властным голосом. Брайан с изумлением отметил, что открыл в жене совершенно новую черту.

Потрясенная Эллен отступила назад, а Брайан так растерялся, что не мог вымолвить ни слова. В воздухе все еще звучала угроза Лой. Ее слова не были пустой болтовней, и она собиралась поступить именно так, как обещала.

Брайан чувствовал, как уходит земля из-под ног, а весь мир разлетается вдребезги. Он всем сердцем любил эту маленькую женщину.

— Ты не должна думать…

— Пойдем домой, муж мой, — с этими словами Лой быстрой, скользящей походкой направилась к дому. Она передвигалась в темноте с удивительным изяществом, присущим опытным ночным лазутчикам. — Пойдем же, — вновь обратилась она к мужу.

Брайан торопливо и покорно последовал за женой.

ГЛАВА VI

Лой с болью вспоминала все подробности своего ужасного открытия. Брайан трусил за ней, как побитый пес, а она сама чувствовала себя убогой и глупой гейшей. Перед глазами стояла мисс Маас, нервно теребившая сумочку. Они оба бессовестно лгали. Эта боль была гораздо хуже любого физического страдания.

Одна половинка Лой пыталась найти для мужа оправдание, в то время как другая испытывала непреодолимое желание ударить его ножом. Ведь она была Брайану хорошей женой и носила под сердцем его сына.

Лой все видела. Всего пару часов назад он занимался с ней любовью и казался таким счастливым. Неужели он такой ненасытный и никогда не испытывает удовлетворения? И почему мужчины всегда бывают рабами своей похоти?

Лой молча вела провинившегося мужа к трейлеру, не обращая внимания на его жалкие оправдания.

— Послушай, Лой, я не хотел… Это не то…

У нее на родине ни один мужчина, застигнутый женой в такой щекотливый момент, не стал бы еще больше унижать себя таким глупым лепетом.

Да, на родине. Что это ей взбрело в голову? Ведь у нее нет ни родины, ни дома. Этот трейлер и человек, считающийся ее мужем, да еще огромный живот — вот и весь дом. Без мужа ей снова грозит нищета и жизнь на дне. Лой прекрасно знала, что ждет маленького мальчика в трущобах Бангкока. Вряд ли трущобы Нью-Йорка лучше.

При этой мысли к горлу подступил комок, а в сердце закипела жгучая ненависть. Они проходили по заросшему полю, которое когда-то было огородом Мэри Келли. Огород Лой был гораздо лучше, он находился на склоне, чтобы не застаивалась вода.

Когда они зашли в трейлер, Брайан снова начал оправдываться.

— Лой, умоляю, выслушай меня.

— Почему мы живем в трейлере? Почему бы не отремонтировать твой дом, ведь у тебя есть деньги, старый скряга.

— Я… Мэри…

Лой зажала уши руками. Она больше не могла слышать это имя, во всяком случае, сейчас.

— Все эти твои женщины! Я не хочу больше о них слышать! — закричала она.

Брайан попытался обнять жену, но она его резко оттолкнула. Лой больше не имела ни малейшего желания видеть доктора Брайана Келли.

— Лой, пожалуйста, я этого не вынесу.

Она ушла в спальню и легла в постель. Услышав скрип пружин, Брайан последовал за женой, но она бросила на него такой уничтожающий взгляд, что тот счел более благоразумным удалиться.

Пусть убирается. Пусть все белоглазые катятся ко всем чертям. Они ничуть не лучше тех дьяволов, которые заставили ее стать солдатом в возрасте восьми лет. Дьяволы никогда не отправили бы в тоннели вьетнамского ребенка. Только полукровку, дочку круглоглазой шлюхи и вонючего американца.

Лежа в кровати, Лой представляла себя статуей, бездушной и холодной, как нефритовый Будда в своей пагоде, которого она видела в императорском саду.

Лой чувствовала, как забеспокоился маленький Брайан Кай Келли. А его отец закурил в гостиной сигарету, дым от которой шел в спальню. Лой пыталась представить, что их всех троих по-прежнему связывают нерушимые семейные узы.

Ей хотелось избавиться от новой гнетущей тяжести, но она была гордой и достойной женщиной и не заслужила такого неуважительного и унижающего ее достоинство отношения.

Гнев Лой был так силен, что она не могла уснуть. Полежав немного, она поднялась и подошла к парадной двери. Может быть, тихая летняя ночь успокоит исстрадавшуюся душу?

— Лой?

Лой не хотелось отвечать мужу. Она вышла на маленькую веранду и стала всматриваться в тихий дворик. Подъезд к дому казался бледной тенью, за которой виднелся черный амбар. Если пройти в дальний конец трейлера, можно увидеть развалины фермы Келли, где Брайан оставил свое прошлое… свою настоящую жизнь. А она была всего лишь одной из его девок, а не женой.

Вдруг появился жук-светляк, такой забавный и большой, совсем как те, что летали в джунглях Вьетнама.

Лой пошла по тропинке, проходившей вокруг трейлера, и остановилась, когда увидела развалины фермы, среди которых мерцали жуки-светляки, придавая руинам загадочный и призрачный вид. Казалось, что души умерших все еще бродят там. Лой подошла ближе, и один из светляков закружил перед ней, намереваясь усесться на живот. Она отмахнулась от насекомого, но светляк тут же вернулся, злобно жужжа, и изо всей силы ударился о живот Лой, как будто хотел пробить его и проникнуть внутрь.

С каждым ударом сердца Лой все острее чувствовала любовь к Брайану, которую она хотела вырвать с корнем, но не могла.

Она оглянулась на трейлер. Если он и вправду так страдает, то еще есть надежда. Конечно, ему придется долго вымаливать прощение.

Еще два жука-светляка закружились над животом Лой. Она небрежно отмахнулась.

Может быть, Брайана соблазнили. Такая женщина, как Эллен Маас, могла соблазнить любого. Она была одинока в этом маленьком городке. Живущие здесь мужчины были либо слишком молодые, либо совсем древние, излишне злобные или и вовсе спившиеся.

Лой с раздражением смахнула с живота еще одно назойливое, злобно жужжащее насекомое. Но за ним появились еще два. Потом она заметила огромный рой насекомых, летящий по полю за развалинами фермы. Жуки-светляки вылетали из леса и напоминали речной поток.

Несколько мгновений Лой с любопытством наблюдала это явление, необычная красота которого почему-то причиняла ей боль.

Еще пять или шесть светляков ударились о живот Лой, как ночные бабочки бьются о горящую лампу. Отмахнувшись от надоедливых насекомых, Лой решила, что сейчас на улице совсем не так уж приятно.

Разозлившись на Брайана еще сильнее, она отправилась назад в трейлер.

Из темноты гостиной она услышала звук, похожий на вздох.

За спиной у Лой жуки-светляки бились в стеклянную дверь. Они были очень странными и противными, совсем не похожими на тех, что она видела раньше. Лой плотно захлопнула внутреннюю дверь, чтобы не впустить насекомых в комнату.

— Что там такое? — раздался голос Брайана.

— Ничего. — Она прошла в спальню и легла. Матрац прогнулся под ее отяжелевшим телом.

Может быть, она как-нибудь обидела мужа, причинила ему боль? Возможно, это та злосчастная пощечина, которую она дала Брайану там, на холме. Могла ли она оттолкнуть Брайана? Да нет, он больше об этом не вспоминал.

Дело в том, что мужчины — это слабые и безвольные создания, готовые на все, чтобы удовлетворить свою похоть. Они любят не сердцем, а совсем другим местом. Лой помнила, как об этом много раз говорили старухи у нее на родине.

Но Брайан принадлежит только ей одной, и она не позволит, чтобы минутная слабость совсем сбила его с толку.

Конечно же, она гораздо ниже ростом и миниатюрнее американских женщин, и кожа у нее темнее. Да, и в этом все дело. Эллен светлая, как цветок лотоса, высокая и статная, словно богиня. У нее прекрасные круглые глаза, такие большие и ясные. Несмотря на примесь белой крови, глаза у Лой были более раскосыми, чем у матери, и это ее последнее время сильно огорчало.

Вдруг она снова услышала вздох, похожий на рыдание, и быстро села на кровати. Конечно же, это Брайан. Неужели он плачет?

Лой тихо поднялась и проскользнула в гостиную.

— С тобой все в порядке?

Брайан посмотрел на жену пустым взглядом и пробормотал что-то невнятное. Его лицо было мокрым от пота.

— Брайан, я не расслышала, что ты сказал.

Когда он заговорил снова, его речь была похожа на отдаленный гул надвигающейся грозы, и Лой с трудом удалось разобрать слова.

— Прости, я был таким бесчувственным.

Она наклонилась к мужу и стала гладить его лицо.

— Происходит что-то ужасное, — прошептал он. — Что-то невообразимо ужасное.

— Я знаю, — сказала Лой.

— Нет, Лой, ты ничего не знаешь.

— Я знаю все.

Брайан стремительно припал к ее груди, так что ей пришлось встать и отступить на шаг.

— Что ты знаешь?

— Ее красота блистательна.

Брайан закрыл глаза, а его лицо исказила гримаса боли.

— Ты хочешь уйти к ней?

Он поднялся с кресла.

— Ты — это самое прекрасное из всего, что когда-либо было в моей жизни. — Он прижался к Лой всем своим грузным телом и обнял ее, дрожа, как провинившийся мальчишка.

Брайан заглянул в прекрасные темные глаза и сам удивился, как сильно он любит эту маленькую женщину.

Лой резко вырвалась из его объятий.

— Я понимаю, что у тебя есть все основания для гнева, и все-таки постарайся меня понять.

Лой опустила глаза, и Брайан хотел взять ее за руку, но она резко отстранилась.

— Я потеряла почву под ногами, — голос Лой дрожал от волнения. Для нее не было ничего ужаснее, чем потерять веру в надежность своего брака. — Я видела, как ты ее обнимал, и мне было так больно!

— Бедная моя малышка! Умоляю, прости меня. Найди в своем сердце хоть каплю сострадания.

— Брайан, я бы и сама этого хотела, но боюсь, что не смогу.

Брайан понял, что сейчас нельзя говорить с женой о таинственных насекомых. Как можно рассчитывать, что Лой поверит в такой безумный бред. Это будет похоже на неуклюжую попытку скрыть свои неблаговидные делишки.

— Лой, это ужасная ошибка.

— Да нет тут никакой ошибки.

— Послушай, она не была моей любовницей.

— Так кем же она тебе приходится? Наложницей?

Брайан ничего не ответил. Все объяснения были бесполезны.

Лой не хотелось спорить с мужем. Это ни к чему не приведет. Если Брайан по-прежнему любит ее, то скоро она об этом узнает. При этой мысли Лой улыбнулась мужу.

— Сегодня ночь очень душная, Брайан. Ты весь вспотел. Если хочешь лимонада, то я принесу из холодильника.

Они вместе пошли на кухню, Лой налила лимонад и стала наблюдать, как Брайан пьет.

— Я хорошая жена для тебя. Гораздо лучше, чем она!

Теперь Брайан понимал, какая сила помогла этой женщине подняться с самого дна. Иногда людям, рожденным для великих свершений, судьбой уготована самая обычная жизнь. Если верить этой теории, то бегство Лой от ее страшного прошлого было незначительным событием, потребовавшим однако такой же силы духа, благодаря которой великим людям удается изменять ход истории. Брайан поднял бокал.

— Спасибо, Лой.

— Мой лимонад вкусный, да?

* * *

Лой прочла в глазах Брайана мольбу. О чем он просит? О прощении или о спасении? У него на душе какая-то тяжесть. Брайана тревожит что-то очень страшное, из-за чего он даже забыл о супружеской верности. Но что это может быть? О таких серьезных вещах лучше говорить утром, когда человек собирается с новыми силами.

— Ты очень устал, — сказала Лой.

— Пожалуй, мне не уснуть.

Лой видела, что Брайан нуждается в помощи… Ей казалось, что она не испытывает особого желания эту помощь оказать. И все же Лой отвела мужа к кушетке, и он лег, положив ей голову на колени.

— Эллен Маас даже не знает тебя и не сможет помочь.

Брайан закрыл глаза и не стал пускаться в объяснения. Он не осмеливался спросить Лой, есть ли у него надежда на прощение. Нужно доказать жене, что он не изменял ей с Эллен Маас. Может быть, Эллен поможет ему в этом. Они вместе объяснят Лой все, что с ними произошло. Да, именно так и нужно сделать.

А сейчас так хорошо положить голову жене на колени и слушать, как шевелится их малыш.

— Лой, я люблю тебя.

Она ничего не ответила.

Брайан задремал лишь на пару минут и увидел во сне выходящее из темноты длинное, черное насекомое, закутанное в монашеский плащ. Послышалось громкое и злобное карканье.

Брайана разбудил нежный голос Лой. Он почувствовал на лице ее ласковые руки.

— Никто так не может, как ты, любимая.

Он погрузился в глубокий сон.

Когда Брайан проснулся, Лой уже готовила на кухне завтрак. Он сел на кушетке и увидел ее, стоящую у раковины в лучах утреннего солнца.

Всю ночь Брайана мучили кошмары. Ему снилась испытательная лаборатория, почему-то оказавшаяся ловушкой. Заряд на волноводе становился все сильнее и сильнее, пока стрелка не зашла за красную отметку. Голубые провода тряслись и дымились, излучая оранжевый свет. Потом они превратились в светящийся рой насекомых, который устремился в комнату, где находился пульт управления.

Однако ничего подобного с Брайаном в жизни не происходило. Это был обычный кошмарный сон, результат того, что вся его жизнь выбилась из обычной колеи и вот-вот могла разбиться вдребезги.

Сердце Брайана жгло раскаяние. Его отношения с Лой вдруг резко изменились. Он смотрел на маленькую, напряженную фигурку с опущенной головой и понимал, что ночной инцидент задел самое сокровенное в их отношениях.

Брайан молча встал, направился в ванную и стал бриться. Сегодня утром их дом не был, как обычно, наполнен странными песнями на незнакомом вьетнамском языке.

Он подошел к жене и поцеловал ее в затылок. Лой не ответила на ласку, но и не оттолкнула Брайана.

На столе Брайана ждал великолепный завтрак: грейпфруты, ананасный сок и йогурт с клубникой. И все же одна мелочь говорила о том, что он не прощен. Обычно Брайан пил кофе с молоком и не любил, чтобы зерна были пережарены. Такой кофе предпочитают американцы. Лой обожала черный кофе во французском стиле, приготовленный из сильно зажаренных зерен.

Сегодня кофе был сварен во вкусе Лой.

Брайан выпил его, не высказав ни единой жалобы. Ему хотелось поговорить с женой, но их разделяла стена молчания. Может быть, снова попытаться? Он сделал большой глоток и взглянул на Лой.

— Лой, я хочу, чтобы ты меня простила. Чтобы все было как прежде.

— Об этом надо было думать раньше. — Лой посмотрела в окно. — Ой, грузовик. — Она прижала руки к вискам, чтобы не слышать рева машины.

Рычание грузовика становилось все сильнее, а затем раздался стук захлопнувшейся дверцы, и появился Боб Уэст собственной персоной. Брайан искренне обрадовался приезду друга, надеясь, что тот разрядит напряженную обстановку.

— В Товэйде что-то произошло, — сказал Боб, не успев зайти в дом. — В Трэпс, с другой стороны Джампер Ридж, тоже слышали крики.

— Да, места там глухие и мрачные. Это тебе не наш холм.

— Брайан, я хочу, чтобы ты поехал со мной и подтвердил как ученый, что это вовсе не проделки окаянного ветра. Тогда я смогу организовать поисковые работы.

У Брайана эта идея не вызвала особого энтузиазма. Меньше всего ему хотелось сейчас впутываться в такое дело.

Лой перестала убирать со стола и бросила на мужа суровый взгляд.

— Но я же физик, а не геолог, — слабо возразил Брайан.

— Ты единственный ученый в здешних местах.

— Брайан, — Лой взяла мужа за руку.

— Думаю, там ничего нет, — торопливо добавил Боб, беспокойно поглядывая на Лой, — но все же мне хотелось бы, чтобы ты поехал со мной.

— Какая тебе польза от физика?

— Ты не хочешь его отпускать?

— Просто я беспокоюсь, — Лой посмотрела на свой живот.

— Я все понимаю, Лой. Мне меньше всего хочется забирать Брайана именно сейчас, когда он так нужен тебе. Но пойми и ты, мы ведь не на рыбалку собрались. — Он многозначительно посмотрел на Брайана. — Если бы не придурок Дэнни, я бы сравнял этот проклятый холм с землей. На сей раз одного экскаватора будет недостаточно. Мне нужно твое свидетельство как ученого.

Брайан не мог отказать старому другу в такой просьбе.

— Я должен ехать, Лой.

Она минуту помолчала, а потом заговорила нежным и печальным голосом:

— Ты меня покидаешь.

— Ты говоришь так, как будто он уезжает навеки, Лой! — шутливо заметил Боб и дружески потрепал ее по голове.

— Позвони мне, Брайан, — попросила Лой.

— Конечно, любимая.

— Ну, езжай, — устало улыбнулась Лой, пытаясь придать лицу счастливое выражение, хотя ей вовсе не было радостно. — Все хорошо.

Брайан посмотрел на хрупкую фигурку Лой, стоявшую в дверном пролете, и сел в полицейский «Блейзер». Когда машина выезжала на дорогу, Брайан оглянулся и помахал жене рукой. Она тоже подняла руку, и Брайану показалось, что она прощается с ним навсегда.

Машина ехала по направлению к Ладлэму. Вскоре она свернула на Нортуэй.

— Лой очень расстроена, — заметил Боб.

— Она беспокоится о ребенке.

— Ее можно понять. А что говорит Сэм Гидумэл?

— Он настроен оптимистически.

— Мне кажется, она вот-вот должна родить.

— Так оно и есть.

Про себя Брайан с горечью подумал: «Ну, Брайан Келли, ты сам заварил эту кашу, а теперь расхлебывай как знаешь».

По старой дороге до Товэйды было всего пятьдесят миль, но все предпочитали ездить по новой автостраде, несмотря на то, что этот путь был на десять миль длиннее.

Некоторое время они ехали молча. Мысли Брайана занимала только Лой.

— Как, по-твоему, она выглядела просто расстроенной или совсем убитой?

— Вы что, поругались?

— Да нет, но она последнее время какая-то грустная.

— Это все из-за беременности. У Нэнси все обошлось без осложнений, но на последних месяцах с ней не было никакого сладу.

Брайан многое доверял Бобу, но о том, что случилось, он не мог рассказать даже ему.

— Надеюсь, что ты прав.

— Ты женился на необычной женщине. Ты ведь знаешь, как я к ней отношусь.

— Да, прекрасная женщина со множеством достоинств.

— Посмотри-ка на это, — прервал Боб грустные размышления друга, что-то внимательно разглядывая в зеркало задней обзорности.

— Какая красота! — воскликнул Брайан.

К ним приближался новенький ярко-красный «Додж Вайпер». За рулем сидел парень, представлявший собой нечто среднее между Ником Нольтом и Кэри Грантом, а его пассажирка была ослепительна, как сама богиня Венера. Обычно автомобили нагоняли на Брайана тоску, но на сей раз это было нечто потрясающее.

— Вот это да! — Брайан был неравнодушен к красивым машинам. Сам он был владельцем старенького «Остин Хили», который ремонтировал в течение многих лет. Но эта шикарная машина не была похожа на все то, что ему доводилось видеть раньше. Новая машина фирмы «Крайслер», составившая конкуренцию «Корвету», была самым замечательным творением, созданным в Детройте за последние тридцать лет.

— С какой скоростью они едут?

Боб прибавил скорость, чтобы «Додж» не обогнал его.

— Семьдесят одна… Нет, он замедлил ход. Заметил опознавательные знаки.

Когда «Вайпер» стал отставать, Боб поехал еще медленнее, и вскоре они поравнялись. Машина поражала красотой плавных форм, а звук ее двигателя был для Боба слаще самой прекрасной песни любви. Он заглянул в обтянутый кожей салон, и его взгляд невольно упал на округлые колени безупречной формы.

— Ух ты! Вот это да!

Девушка повернула к нему юное личико и улыбнулась. Потом она сделала жест рукой, прося Боба опустить оконное стекло. Она что-то прокричала, но Боб не мог разобрать слов из-за рева двигателя.

— Повторите! — крикнул он девушке.

— …гонки… — больше он ничего не расслышал, но и этого было достаточно. Он понял, чего от него хотят.

Брайан взглянул на друга. Он тоже услышал слова девушки.

— Ты ей скажешь? — Если Боб сообщит «Вайперу», где находится ближайший контрольный пункт с радиолокационной установкой, то они смогут воочию убедиться, на что способно это чудо автомобилестроения.

— Черт возьми, давай скажем им, — Боб наклонился к радиопередатчику. Ему сообщили о местонахождении контрольного пункта с радиолокационной установкой, фиксирующей скорость свыше ста шестидесяти миль в час.

Они по-прежнему ехали бок о бок с «Вайпером».

— Вот это да! У них уже сто шестьдесят миль в час!

Водитель «Вайпера» поприветствовал их сигналом. До контрольного пункта оставалась тридцать одна миля.

— На это стоит посмотреть, — сказал Боб.

— А это не противоречит закону?

Боб рассмеялся.

— Разумеется, противоречит.

В этот момент он увидел руки водителя. Казалось, они были лишены суставов и напоминали двух длинных змей, которые обвивали открытую кабину и спускались петлями к педалям управления. Кисти рук с длинными, мускулистыми пальцами крепко держали руль. Вместо ногтей на них были страшные черные когти.

— Будь я проклят! Ты видел этого парня?

— Конечно.

— Посмотри на его руки.

Брайан приподнялся, но так и не смог заглянуть в салон «Вайпера». Боб направил свой «Блейзер» на середину автострады, но «Вайпер» прибавил скорость. В это мгновение перед Бобом снова мелькнуло лицо девушки, которое вдруг сразу изменилось и превратилось в дешевую пластиковую маску, какую можно купить в любом магазине. За темными дырами глаз что-то шевелилось и излучало свет, как будто за маской скрывался целый рой диковинных жуков.

— Дьявол! Брайан, ты только посмотри!

«Вайпер» стремительно несся вперед, превращаясь в еле заметную точку.

— Шикарная штука.

Боб не слышал слов друга, так сильно стучало у него в висках. Казалось, еще секунда, и сердце вырвется у него из груди. У этого парня были руки, как у… Нет, Боб не знал, с чем их сравнить. А девушка… Он страстно желал ее и мысленно обладал ею.

Боб чувствовал, что его сейчас вырвет. Он стремительно развернул машину поперек дороги и хотел съехать на обочину. Набитый пожилыми дамами «Лексус» негодующе загудел.

— Господи, Боб!

Боб не мог говорить, он неуклюже вывалился из машины и направился к обочине, но его вырвало прямо на дороге. Громко сигналя, мимо них пролетел огромный грузовик. Задыхаясь, Боб ухватился за дверцу «Блейзера».

Приступы рвоты не прекращались, и Бобу казалось, что у него внутри сжимается и разжимается огромный кулак.

Брайан быстро вышел из машины и склонился над корчившимся в судорогах другом, пытаясь приподнять его.

— Что случилось, дружище?

Боб тупо уставился на дорогу. «Вайпер» был уже в полумиле от них и несся вперед, словно ветер.

— Ты видел?

— Что?

— Они были… — Боб не знал, что сказать. О том, что он увидел, нельзя говорить никому, даже Брайану. Если об этом узнает начальство, его просто отправят к психиатру и занесут в черный список. Он бессильно прислонился к капоту машины. Ведь он офицер полиции штата Нью-Йорк и находится при исполнении служебных обязанностей, а следовательно, не имеет права показывать свою слабость перед людьми. Могут подумать, что он просто напился.

Яростно гудя, мимо прошла еще одна машина. Боб с трудом забрался в кабину.

— Наверное, съел за завтраком какую-нибудь дрянь, — сказал он усевшемуся рядом Брайану.

— Ты жаришь яичницу желтками вверх?

— Всегда. Это полезно для сердца.

— Зато вредно для желудка. Возможно, это сальмонелла. Если жарить яичницу так, как ты, можно запросто подцепить эту гадость.

Боб посмотрел вдаль. «Вайпер» успел превратиться в далекую точку на горизонте, а через мгновение и вовсе исчез. Боб уже настолько пришел в себя, что захотел узнать, что же все-таки произошло. Он взял микрофон и включил его.

— Два-два-восемь. Мимо нас только что на бешеной скорости промчался красный «Додж Вайпер», он движется на север, если, конечно, это можно назвать движением.

Раздался щелчок и незнакомый голос ответил:

— Мы все поняли и благодарим за сообщение.

Полицейских постоянно перебрасывали в разные точки, поэтому Боб не удивился, услышав незнакомый голос из патрульной машины.

— Не надо было закладывать этого парня. — Брайан пребывал в полном неведении относительно того, что увидел его друг.

— Черт с ним. Он мчится на бешеной скорости. Не менее ста пятидесяти миль. Это квалифицируется как злоупотребление привилегиями.

Брайан рассмеялся.

— Все вы такие. Предатели до мозга костей.

Желудок Боба стал потихоньку успокаиваться, и он уже стал подумывать о чашечке кофе.

— Ну как? Пришел в себя, приятель? — спросил Брайан.

— У тебя когда-нибудь были галлюцинации?

— Пару раз были. Я видел сказочного дракона в телефонной будке.

— А как насчет ретроспекции? Кажется, по-научному это называется именно так. Например, если человек долго принимал наркотики, а потом бросил, но вдруг у него снова начинаются галлюцинации…

— Нет, такого со мной не случалось.

— Похоже, со мной произошло что-то в этом роде. В «Вайпере» я вдруг увидел… Я подумал… Ох, черт! — Боб выдавил жалкую усмешку: — Проклятая курица!

— Какая курица?

— Та самая, что снесла яйцо, которым я отравился. — Они оба рассмеялись. — Чашечка чая или кофе с печеньем сразу поставит меня на ноги.

Во Вьетнаме Боб принимал столько наркотиков, что, казалось, они выходят у него вместе с потом. Но тогда иначе было нельзя. Боб командовал разведротой, с которой уходил на долгие недели в самую чащу джунглей. Вьетнамцы прятали рис в норах, но у его людей таких тайников не было. У косоглазых были подземные полевые госпитали, наподобие тех, где работала Лой. У них были под землей даже полевые кухни. Боб выжил в джунглях только потому, что ел водяных крыс и пил болотную жижу.

Странно, но наркотики не помутили его рассудок. Напряжение, в котором постоянно находился Боб, было так велико, что они действовали как своего рода транквилизатор. Жизнь казалась не такой омерзительной, все краски становились ярче, а ляжки сайгонских шлюх не такими дряблыми. После приема очередной дозы наркотика, даже когда солнце нещадно палило прямо в лицо, Боб чувствовал едва заметное, умиротворяющее присутствие какой-то высшей силы или божества.

Может быть, галлюцинации начались потому, что рядом был Брайан? Надо же, его лучший друг женился на вьетнамке. Нарочно не придумаешь! Она работала в туннелях Чу-Чи. После службы в разведроте Боб четыре месяца занимался уничтожением таких туннелей. Сначала солдаты блокировали их, а потом поливали напалмом. Чтобы заглушить дикие вопли, доносившиеся из охваченных огнем туннелей, солдаты сами орали во всю глотку.

Сначала Боб думал, что возненавидит Лой, а потом, что никогда не сможет посмотреть ей в глаза.

Частица его сердца навсегда осталась на войне. Однако, когда обе супружеские пары стали часто встречаться за игрой в бридж, в душе у Боба выросло чувство глубокого уважения и симпатии к Лой. Боб считал, что этим чувством он обязан времени, проведенному на войне, которая теперь, как ни странно, казалась благословенной.

Боб внимательно всматривался вдаль, надеясь увидеть долгожданную вывеску придорожного кафе. Жареное витое печенье с чаем было его любимой едой. Однако вывески не было, и это означало, что придется проехать еще не менее одиннадцати миль без еды.

Друзья ехали молча. Брайан не имел привычки втягивать кого-либо в разговор. Во всяком случае, так стало после смерти Мэри. До этого он мог часами рассуждать о проблемах физики, пока у собеседника не пойдет голова кругом. В те дни их дружба с Бобом дала трещину. Брайан не был на войне, так как получил отсрочку от воинской службы, и Бобу это не нравилось. Его также раздражали чудаковатые профессора, зачастившие на ферму Келли. Вместе со всеми жителями Осколы он возмущался, что друг совсем забросил свои великолепные фруктовые сады.

Но в конце концов Брайан вернулся к привычной для всего городка жизни.

Прошло еще несколько минут. Интересно, остановят ли «Вайпер» на контрольном пункте? Разумеется, остановят. Даже если его и не оштрафуют, то все же нужно напомнить этому нахалу, что он едет не по пустыне Сахаре.

Наконец вдали появилась долгожданная вывеска кафе «Фрэнклин», около которого находился контрольный пункт. Боб с наслаждением пил чай, закусывая любимым витым печеньем, а Брайан, как обычно, взял кофе с молоком.

Они с трудом различили тщательно спрятанное радиолокационное устройство.

— Здорово придумано. Вот хитрые сволочи! — заметил Брайан.

— Это чтобы можно было прихватить за задницу всяких разгильдяев, — важно сообщил Боб, на секунду прерывая чаепитие.

— Все вы одним миром мазаны. Уж это-то я знаю.

Витое печенье тяжким грузом провалилось в желудок, как будто Боб съел перекатывающиеся шары. Неужели это все из-за наркотиков, принятых много лет назад? Господи, хоть бы пронесло.

Отъехав ярдов двадцать от радиолокационного устройства, Боб свернул к обочине, где стояла патрульная машина.

— Вы задержали «Вайпер», о котором я вам сообщил?

— Он здесь не проезжал!

— Как — не проезжал!

— Наверное, он свернул в сторону Кори Лейк.

Боб с трудом сдержал охватившее его волнение. Ему так хотелось услышать, что люди в «Вайпере» носили маски или что-то в этом роде. Тогда все стало бы на свои места. А теперь его снова станут одолевать мрачные мысли.

Они поехали дальше. Боб время от времени поглядывал на друга. Нет, ему нельзя поддаваться слабости и терять рассудок, ведь дома ждут дети, о которых нужно заботиться.

Боб вздохнул с облегчением, когда они наконец доехали до Товэйды. Теперь можно выкинуть из головы мысли о наркотиках и загадочном случае на дороге… Если, конечно, за этим не кроется какое-то страшное преступление.

Они ехали по главной улице Товэйды.

— Сегодня утром здесь совсем безлюдно, — заметил Брайан.

— Подозрительно безлюдно. Ни одной машины у бакалейного магазина… Вообще не видно ни души.

— Ты же полицейский, вот и объясни, в чем дело.

— Может, все уехали на рыбалку или на охоту. Массовый выезд в Атлантик Сити… Понятия не имею.

Они проехали через весь город и направились в сторону хмурого горного хребта Джампер Ридж. Брайан никогда не любил эти горы, они казались слишком мрачными и суровыми. Люди здесь часто падали в пропасти и разбивались насмерть. Эти горы получили свое название в те времена, когда гордые индейцы племени алгонкинов поднялись на вершину и бросились в пропасть, предпочитая смерть рабству.

«Блейзер» ехал по дороге вдоль стоявших стеной горных хребтов, склоны которых были покрыты темным сосновым лесом.

Когда они добрались до вершины и взглянули вниз, их взору открылся великолепный вид: зеленые поля и леса, извилистые тропинки и холмы. Этот пейзаж портила стоявшая у дороги уродливая скала, на которой, подобно экзотическому пауку, висела девушка в красных шортах. Какое-то время оба друга молча наблюдали это зрелище. Закрепившись на скале с помощью каких-то альпинистских приспособлений, девушка с аппетитом ела сандвич.

Брайан заметил, что Боб вдруг как-то притих. По мере того как они поднимались на Джампер Ридж, покрытая рытвинами дорога становилась все уже, пока не превратилась в тропинку. Боб остановился, чтобы включить передачу к четырем ведущим колесам.

По обе стороны темнели высокие сосны, а впереди можно было различить мигающий свет фар.

ГЛАВА VII

Боб тоже включил фары и прибавил скорость. Через несколько минут они оказались на крошечной площадке, где уже стояли две патрульные машины и скорая помощь. Это и было пользовавшееся дурной славой ущелье Трэпс. Вокруг стояла мертвая тишина, нарушаемая иногда лишь щелканьем фар.

Друзья стали торопливо спускаться по крутой тропинке. Их окружал дремучий лес, темный и безмолвный, живший по своим собственным законам. Люди, выросшие в лесах, с удовольствием пользовались всем, что давала им природа, но не испытывали при этом никаких романтических чувств, свойственных горожанам.

Тропинка вела в глубь скалистого, покрытого лесом ущелья. Именно здесь скрывались отчаявшиеся алгонкины, пока не нашли свою смерть.

По обе стороны тропинки среди густых деревьев возвышались огромные скалы, создавая впечатление недостроенного храма. Однако это место нельзя было назвать красивым. Серые, угловатые каменные глыбы придавали ему мрачный и зловещий вид.

Вдруг ущелье стало расширяться, теперь оно было не просто огромным, а уже внушало благоговейный ужас. Исполинские, доисторические валуны возвышались на тридцать-сорок футов, и каждому было понятно, почему это место называлось Трэпс — западня. В здешних лабиринтах можно было затеряться навеки без всякой надежды быть когда-либо найденным.

Брайан и Боб осторожно передвигались между каменными глыбами. Сверху в ущелье проникал лишь слабый свет. Повсюду чувствовался сильный запах плесени, к которому примешивалось что-то еще… Боб сразу узнал запах человеческой крови, который он хорошо помнил еще со времен вьетнамской войны и с которым часто сталкивался и сейчас, во время дорожных происшествий.

— Эй, кто-нибудь! — закричал Боб. Среди огромных валунов было невозможно определить, куда нужно идти. На усыпанной гниющими сосновыми иголками земле не оставалось никаких следов.

Из-за серого валуна появился полицейский с перепачканными кровью руками. По его лицу струился пот, а рубашка прилипла к телу.

— Мы почти ее вытащили, — выдохнул он.

Брайан и Боб многозначительно переглянулись. Раз нашли кого-то здесь, значит, и кричащая в холме женщина существовала на самом деле, а не была плодом чьей-то фантазии.

Не проронив ни слова, они последовали за полицейским. Даже слабое дуновение ветерка не нарушало мертвой тишины, царившей в ущелье.

Потом они вдруг увидели женщину. Брайан слабо вскрикнул, а у Боба перехватило дыхание.

Брайан в жизни не встречал ничего подобного. Все ее тело с головы до пояса было покрыто страшными кровоподтеками, порезами и царапинами. Она выглядела гораздо хуже пациентов, у которых обгорело девяносто процентов кожи. Женщину удалось откопать только до пояса, остальная часть тела находилась в земле.

— Что стряслось с ее руками? — спросил Боб.

Они были темно-синего цвета. Казалось, все суставы были размолоты в кашу, и руки свисали, как тонкие, резиновые плети. Боб вдруг вспомнил о водителе «Вайпера», но тут же стал себя убеждать, что никакой связи между этими событиями не было и быть не может. Там, на дороге, у него возникли обычные галлюцинации или, как там ее, ретроспекция.

Затем он увидел глаза женщины и невольно закрыл рот рукой, пытаясь сдержать крик.

Ее глаза вполне осознанно смотрели на происходящее, а взгляд переходил от одного лица к другому. Радужной оболочки не было видно из-за огромных, черных зрачков. Белки глаз имели странный, пепельно-серый оттенок. Глаза женщины не были похожи на обычные человеческие глаза.

— Вы меня слышите? — спросил Боб.

— Она не в состоянии ответить, — сказал один из полицейских.

— Что с ней случилось? — Брайану хотелось облегчить страдания несчастной.

— Все повреждения вызваны сильным сжатием, — ответил один из спасателей. — Нам нужно узнать все подробности.

Губы женщины зашевелились, и она издала короткий, свистящий звук. Казалось, у нее внутри кто-то зажег костер из сухих листьев. Она посмотрела на Брайана. Получив такую травму, женщина должна была умереть, но она не только была жива, но и вполне осознавала все происходящее.

Боб, который теперь был старшим по званию, стал на колени и наклонился к женщине.

— Мэм?

В ответ снова раздался хриплый звук.

— Что с вами случилось, мэм?

Женщина не произнесла ни слова.

— Мэм, постарайтесь что-нибудь сказать.

Тело женщины стало извиваться и корчиться, глаза замигали, а губы сложились в похожую на оскал улыбку. О чем бы она ни думала, не могло быть никаких сомнений, что эти воспоминания доставляют ей огромное наслаждение.

— Мы хотим помочь вам, мэм, — повторил Боб. — Что с вами произошло?

— Лиловый…

— Лиловый? Какой лиловый?

Губы женщины задрожали, а глаза закатились.

— Мэм? — ответа не последовало. — Где она была? В пещере?

— Она застряла в грязи, как навозный червь!

Глаза женщины снова стали подвижными.

Главный врач сделал попытку заговорить с ней.

— Вы слышите меня, мэм?

Женщина не издала ни звука, а ее глаза вдруг застыли.

— Она потеряла сознание — сказал врач. — Надо ее вытащить.

Когда ее наконец вытащили из земли, раздался громкий хлопок, как будто из гигантской бутыли вылетела застрявшая пробка. Яма, из которой вытащили женщину, была заполнена липкой, загустевшей кровью.

Когда врачи пытались уложить несчастную на носилки, она стала брызгать кровавой слюной и извиваться, напоминая оживший труп. Ее кожа казалась безжизненной и издавала запах гнилого мяса. Боб не мог поверить, что в этом изуродованном существе теплится жизнь. Однако женщина продолжала безумно вращать глазами и сплевывать кровавую слюну.

Наконец медики уложили ее на носилки, привязали ремнями и накрыли простыней. Затем они подняли носилки и в сопровождении полицейских стали выбираться из ущелья.

Обливаясь потом, главный врач повернулся к Бобу.

— Что я скажу в бюро по экспертизам? Как объяснить такие травмы конечностей?

Вконец измученные молодые полицейские не обратили никакого внимания на его слова. Однако Боб находился при исполнении и должен был как-то отреагировать. Он протянул руку и схватил одного из полицейских за плечо.

— Отвечай на вопрос!

Парень повернул к нему исказившееся от злости лицо.

— Ни хрена мы не знаем! Она орала, как ненормальная, и мы стали ее откапывать, ориентируясь на крик. Потом мы увидели волосы и откопали лицо, а через пару часов вытащили то, что вы видели. Она пришла в себя только минут десять назад. Сначала мы решили, что она находится в состоянии комы.

Лицо врача стало напряженным. Он хотел помочь несчастной женщине, но для этого ему нужно было узнать все подробности.

— Вы только взгляните на ее руки и ноги. Это необычная травма!

Полицейский посмотрел на врача.

— Она застряла в этой проклятой земле, как пробка в бутылке. Послушайте, я ни хрена не понимаю, что там произошло! Вы сами сказали, что это травма — результат сильного сжатия! Вот так и запишите в своих бумажках!

Врач посмотрел вперед, увидел, что его пациентку унесли уже очень далеко, и припустился рысью за носилками.

Боб и Брайан тоже побежали за ним.

— Знаешь, в последние дни этим чудесам нет конца, — сказал Боб. — Вокруг происходит какая-то чертовщина.

Подъем оказался очень тяжелым, и Брайан ничего не ответил другу.

Скалы были такими высокими, что казалось, им никогда не выбраться из ущелья, хотя его высота была всего около ста футов.

Наконец тропинка стала ровнее, и лес отступил. Вскоре они оказались на площадке, где осталась только одна машина. Вдали были слышны звуки полицейских сирен и сигналы машин спасательной команды, которые направлялись в сторону Товэйды, чтобы доставить пострадавшую в больницу в Саранаке.

— Давай поедем за ними, — предложил Боб.

Друзья были рады, что наконец добрались до машины. Боб минуту помедлил, чтобы перевести дыхание.

Они проехали через Товэйду и снова оказались на автостраде Нортуэй. Саранак находился в сорока милях севернее Осколы. Брайану очень хотелось позвонить Лой, но пока об этом не могло быть и речи.

— А я-то уж решил, что этот поганец Дэнни был прав, — обратился он к Бобу.

— Одному Богу известно, что почувствовала та несчастная в холме, когда услышала, что мы прекратили работы.

Брайану было жутко об этом думать, и он ничего не ответил. Его мысли вернулись к Лой. В который раз он пожалел, что никак не может с ней связаться. Теперь все кончено, и не помогут никакие объяснения. Из чувства уязвленной гордости Лой наверняка соберет вещи и уедет. При этой мысли у Брайана разрывалось сердце.

Они быстро проехали сорок милей, так как Боб все время включал сирену. Один раз электросистема не сработала, и Боб крепко выругался, однако сигнал тут же включился, и он успокоился.

Вскоре они уже были в окрестностях Саранака. Больница находилась в центре города. На стоянке было полно машин, среди которых Брайан рассмотрел и грузовик спасателей.

В больнице они узнали, что пострадавшую записали как некую Джейн Доу.

— Можно мне поговорить с пациенткой? — обратился Боб к медсестре.

— Она скончалась от обширных внутренних травм, — сообщила женщина-врач, вышедшая из-за занавески, за которой находилась кровать пострадавшей. — У нее практически не осталось ни одной целой кости, как будто ее подвергли какой-то чудовищной пытке.

— Так и есть. Она была заживо похоронена.

— Но это не все. Ее руки и ноги буквально стерты в порошок, а все кости разжижены. Честно говоря, никогда в жизни не видела ничего подобного. Наверное, ее повезут в Нью-Йорк, чтобы сделать вскрытие.

— С подобным наверняка не сталкивались даже там.

Брайан с облегчением направился к стеклянной двери приемного покоя скорой помощи.

— Эй, офицер!

Боб резко остановился.

— Да?

— Хотите взглянуть на нее? — лицо врача было серьезным.

Брайан не испытывал ни малейшего желания осматривать труп.

— Мы уже все видели, — сказал он. — Мы участвовали в спасательных работах.

Однако Боб остановился.

— Нет сомнения, что она мертва, это подтверждают и все приборы, но левый глаз все еще остается подвижным.

Все трое направились в больничный морг, который представлял собой небольшую комнату с тремя алюминиевыми столами и четырьмя холодильниками. Труп женщины лежал на столе, расположенном в центре. Он был полностью обнаженным, не считая зеленой салфетки, закрывавшей лицо. Руки и ноги были неестественно тонкими и черными, а живот казался просто огромным.

Врач-патологоанатом, делавшая какие-то записи в журнале, взглянула на вошедших. Ей было лет двадцать пять, и Брайан к своему удивлению обнаружил, что знаком с ней. Когда он работал в университете, эта девушка была слушателем подготовительных курсов при медицинском колледже. Потом она стала одной из лучших студенток и подавала большие надежды.

— О Господи, доктор Келли! Какими судьбами?

Брайан старался вспомнить ее имя, но так и не смог. Вымученно улыбнувшись, он кивнул в сторону Боба.

— Я с ним. Нас заинтересовал этот случай.

Не теряя времени на обмен любезностями, молодая женщина сразу же перешла к делу.

— Это неопознанная белая женщина, примерно тридцати трех лет от роду. Смерть наступила в результате травматических повреждений и шока. Мы обнаружили ряд весьма странных факторов. Прежде всего, это относится к состоянию рук. — Патологоанатом подняла черную, безжизненную конечность, совсем не похожую на человеческую руку, которая свесилась с ее ладони, словно шланг. — Это результат разжижения костей. Создается впечатление, что их извлекли из тела и перемололи вместе с костным мозгом и кровью, а затем залили эту массу обратно. Конечно же, такого не могло быть, так как мы не обнаружили соответствующих ран. Мы не можем объяснить, что произошло с ее костями.

— Почему руки такие черные?

— Возможно, это результат сильных ушибов и цианоза. Хотя и здесь мы не можем быть уверены. Это одна из причин, по которой труп решено отправить в Нью-Йорк, в больницу Бельвю. А другая причина кроется в ее глазе, — с этими словами женщина сняла салфетку, закрывавшую лицо трупа.

После смерти на лице несчастной застыла страшная гримаса, выражавшая похотливое сладострастие.

Брайан не сдержал стона, и Боб, желая успокоить друга, положил ему голову на плечо.

Не сказав ни слова, женщина-врач подняла веко умершей. Глаз казался удивительно живым на этом застывшем теле. Его взгляд переходил от одного лица к другому и выражал странное и злобное любопытство.

— Закройте его, — быстро сказал Боб.

Патологоанатом опустила салфетку на лицо трупа.

— Почему это происходит?

— Ясно, что мышцы получают электростимуляцию. Мы измерили напряжение, оно нормальное. Но откуда поступает энергия, остается загадкой.

— Наверное, вам не приходилось видеть ничего подобного?

— Никогда! Ни таких костей, ни глаза. Безусловно, это самый необычный труп из всех, что я видела.

Боб и Брайан добрались до Товэйды за час. По дороге они встретили множество полицейских машин, сопровождавших тяжелую технику, направленную в ущелье Трэпс, где велись земляные работы, чтобы выяснить, как там могла оказаться погибшая женщина.

Долгое время из ущелья не поступало никаких сообщений. Было уже пять часов, когда Бобу удалось связаться с казармой в Саранаке.

— Говорит лейтенант Уэст. Можно узнать, как продвигаются работы в ущелье Трэпс?

— Собрали всю землю, что была вокруг несчастной.

— Ну, и что там нашли?

— Ничего, обычная грязь.

Боб щелкнул переключателем.

— Вот те на! — он посмотрел на друга. — Нам нужно принять решение, дружище. Либо мы остановимся в кафе Уолли и съедим по бургеру, либо поедем прямо в Осколу. Выбирай!

— Мне бы хотелось позвонить, когда представится возможность.

Выслушав друга, Боб решил заехать к Уолли, свернул с автострады Нортуэй и направил машину в Товэйду.

— Тебя что-то тревожит, приятель?

— Тревожит? У тебя, наверное, железные нервы. Мы только что столкнулись со зверским убийством, а ты думаешь о еде!

— Но нам нужно перекусить.

— Мы оставили ту женщину умирать в холме.

— Послушай, Брайан, давай все обсудим. Возможно, она была еще в худшем состоянии, чем женщина, найденная в ущелье Трэпс. Что мы могли сделать?

Боб остановил машину у кафе Уолли, которое относилось к одной из главных достопримечательностей Товэйды. Бургеры здесь были просто великолепными. А когда сам Уолли жарил своих знаменитых кур, все глотали слюнки в предвкушении неземного удовольствия.

Брайан позвонил Лой из вестибюля, но к телефону никто не подошел.

— Наверное, она вышла в магазин, — утешал сам себя Брайан.

Кафе Уолли работало круглосуточно. В три-четыре часа утра здесь можно было встретить шумную компанию рыбаков или охотников. Кафе было сделано из пары старых железнодорожных вагонов, на его стенах были развешены портреты всех президентов-республиканцев двадцатого века. Уолли был ветераном Американского легиона и его почетным членом в городке Товэйда. Так как Боб был не только полицейским, но и ветераном, получившим орден на войне, Уолли всегда считал его своим почетным гостем. Он и слышать не хотел о деньгах, а когда все столики в кафе были заняты, хозяин мог запросто выставить кого-нибудь из горожан, чтобы принять Боба с должными почестями.

Но сейчас в кафе было тихо, как на кладбище, хотя обычно летом в это время здесь постоянно толпился народ и хозяин выбивался из сил, обслуживая посетителей. Этим вечером кроме Боба и Брайана в кафе было всего двое посетителей: мужчина и женщина, сидевшие в отдельной кабинке.

Боб осмотрелся по сторонам.

— Очень странно. В Товэйде все будто вымерли.

— Надеюсь, им повезет, — заметил Брайан, думая в этот момент об Эвансах.

— Хорошо бы.

Эмми, работавшая здесь официанткой с незапамятных времен, подошла к друзьям и взяла у них заказ. Через пять минут появился и сам Уолли с корзиночками, наполненными бургерами. Несмотря на грузную, высокую фигуру, он двигался с грацией ирландского сеттера.

— Ну что, приятель, закрываешь лавочку? — обратился к нему Боб.

— Если в ближайшее время здесь не появятся посетители, то придется сворачивать дело. Это безобразие продолжается уже целую неделю.

Боб рассказал Уолли о том, что произошло в ущелье Трэпс. Рассказ произвел на него такое же угнетающее впечатление, как и на Брайана.

После ужина Брайан снова позвонил Лой, но к телефону так никто и не подошел. В отчаянии он повесил трубку.

Был уже восьмой час, когда они снова выехали на Нортуэй.

— Трудно поверить, что мы провели за этим делом целый день.

— Это все от страха. Когда человек боится, время становится для него более сжатым.

— А ты боишься?

— Да, — Боб заметил грузовик, у которого была зажжена только одна фара. — Вот сволочь! Кто знает, что там у него еще не в порядке?

Полицейский «Блейзер» ехал на юг, а на западе небо из золотисто-оранжевого постепенно становилось красным, а потом пурпурным. Вскоре на нем появилась вечерняя звезда.

Южнее Кори Лэйк дорога была пустынной и узкой, и ночная темнота лишь изредка нарушалась светом фар. Боб почувствовал страшную усталость. Радиоприемник то включался, то замолкал.

В десять вечера они проехали табличку с надписью «Округ Киямора». Ночь была тихая и ясная, на небе высыпало множество звезд, освещавших стоящие вдоль дороги сосны.

Боб вдруг почувствовал, что «Блейзер» слегка задрожал. Стряхнув сон, он сжал в руках руль и взглянул на приборы. Стрелка амперметра чуть вздрагивала, как это уже бывало раньше. Полицейские машины не получали должного техобслуживания из-за сокращения бюджетных субсидий.

Через некоторое время замигали фары. Теперь стало ясно, что в двигателе какие-то неполадки. Боб решил попросить по рации помощь, но не успел. Громкоговоритель слабо зашипел и затих, а Боб стал отчаянно щелкать переключателем.

— Вот дьявол! — выругался он.

Брайан отвлекся от мрачных мыслей и вернулся к не менее безотрадной действительности.

— Что стряслось?

— У нас неполадки с генератором, а из-за него заглохла рация.

Двигатель пару раз кашлянул и тоже затих. Боб пытался справиться с машиной с помощью одного руля, который теперь стал тяжелым и непослушным. Через несколько секунд отказали все электроприборы, и фары погасли. Друзья оказались в кромешной тьме.

— Пожалуй, нам лучше пойти пешком, — предложил Брайан.

— Полицейский штата никогда не ходит пешком. Дадим сигнальную ракету и будем ждать патрульную машину.

Брайан больше ни минуты не хотел находиться вдали от Лой. Почему она не подошла к телефону? Ведь она прекрасно знала, кто звонит.

— Когда же все это кончится?

— Ну, в любом случае не позже того, как на дежурство заступит ночная смена, а это будет в полночь.

— Ждать еще три часа? Ну нет, меня это не устраивает.

Боб повернул ключ зажигания, но в ответ не раздалось даже щелчка.

— Все, издохла.

— Боб?

— Да, сэр? — Боб повернулся к Брайану и увидел, что тот что-то рассматривает в ветровое стекло. Темнота преобразила его профиль, который, казалось, состоял из черных впадин и жестких линий.

Боб посмотрел в ту сторону, куда был устремлен взгляд Брайана, и замер от изумления. Он не мог понять, что происходит. Казалось, на дорогу опустился огромный занавес в сто футов длиной.

— Что это за чертовщина?

— Понятия не имею.

Боб заметил, что надвигавшаяся чернота имела форму и объем и напоминала огромную дыру, в которой можно было различить какое-то движение.

— Там что-то есть!

— Сам вижу!

Движение внутри дыры было похоже на то, что Боб увидел за маской девушки, сидевшей в «Вайпере»… Если, конечно, в той проклятой машине были люди. Движение становилось все явственнее. Он взглянул на друга. Невероятно, но Брайан видел то же, что и Боб.

— Запри двери, Брайан, и подними стекла.

Внутри дыры появилось какое-то мерцание, и вдруг темноту осветила туча светящихся точек. Несколько мгновений они кружились, как гигантский водоворот, освещая стены дыры, которые казались мокрыми и покрытыми какими-то необычными, ритмично сжимающимися и разжимающимися складками.

Затем светящиеся точки соединились в плотный шар, такой яркий, что на него было больно смотреть.

Подобно удару молнии шар обрушился на машину. От изумления Боб вскрикнул, а Брайан не проронил ни звука.

Через мгновение блестящие точки облепили всю машину и заполнили своим светом салон.

Брайан отчетливо слышал, как они скребут стекло, пытаясь проникнуть внутрь. От страха у него пересохло во рту, а руки дрожали. Но даже в этот момент в Брайане продолжал жить ученый, который внимательно наблюдал за происходящим. Блестящие точки оказались какими-то неизвестными насекомыми с оранжево-красными лапками и жирными кольчатыми брюшками.

— Нам нужно поймать хоть одно из них, — Брайан стал открывать окно, но Боб сильно сжал его запястье.

— Ты спятил?

Вдруг свет погас, и злобные, светящиеся твари куда-то пропали, а оба друга снова остались в полной темноте. Боб не мог даже различить приборный щиток, находившийся всего в тридцати сантиметрах от глаз. По его лицу ручьями стекал пот.

Брайан чувствовал, что такой шанс нельзя упустить. Он с трудом преодолел дрожь в руках и стал открывать дверцу.

— Ты что, совсем рехнулся, парень?

Сердце Брайана бешено колотилось, а язык не слушался.

— Нам нужно поймать одно насекомое, — с трудом выдавил он.

— Никого нам не надо ловить, самое лучшее сейчас — это помолиться!

— Послушай, я боюсь не меньше твоего, но я выйду из машины и сделаю все, что смогу, потому что это очень важно. Ты и представить себе не можешь, насколько.

Брайан чувствовал, что если он сейчас не выйдет из машины, то страх победит. Собравшись с силами, он шагнул в темноту.

Боб никогда в жизни не был напуган настолько, чтобы не отдавать отчета своим действиям. Этот случай тоже не был исключением. Однако, будучи человеком более осторожным, чем Брайан, он лишь плотнее закрыл окно.

— Не делай глупости, Брайан.

— Нам нужно добыть это насекомое.

— Сейчас нам нужно выжить.

— Эти твари пару дней назад напали на Эллен Маас. Нам нужно узнать как можно больше. Без насекомого мы ничего не сможем доказать.

Боб взялся за ручку дверцы, попробовал, надежно ли она заперта, и секунду поколебался. Ему вовсе не хотелось выходить из машины, но он не мог позволить другу пуститься одному в такую опасную и бессмысленную авантюру. Боб потянул за ручку и открыл дверь, вдыхая прохладный ночной воздух.

— Чем это воняет?

— Понятия не имею.

Бобу казалось, что ночь пропитана тяжелым запахом грязных тел, запиханных в вонючую бочку.

Друзья шли рука об руку, медленно приближаясь к черной дыре.

— Брайан, что за чертовщина тут происходит?

— Это гнездо, а может быть, какая-то западня.

— Не подходи слишком близко, приятель.

Из глубины дыры лился слабый лиловый свет и слышался монотонный и глубокий звук, характер которого определить было невозможно. Он представлял собой что-то среднее между гудением и вздохами, прерываемыми треском статического электричества.

— Как будто там жарят бекон.

Лиловый свет становился все сильнее, и Брайан попятился. Ему расхотелось продолжать исследование.

Внезапно из дыры вылетел рой насекомых и набросился на Боба. Тот даже не успел вскрикнуть, а потом уже не смог, потому что насекомые облепили все его тело.

— Поймай хотя бы одно из них и убей! — кричал Брайан.

Насекомые забрались Бобу в нос, от них несло, как от пропитанных потом и грязью фермеров. Боб прыгал и извивался, стараясь стряхнуть вонючих тварей. Лапки насекомых были колючими, как проволока, они царапали веки и губы. Боб отбивался изо всех сил, но это был неравный бой. Проклятые твари забрались в рот и ползали по глотке, заглушая его вопли. Потом они поползли по ногам, забрались в нижнее белье и в самые интимные места. Боб оцепенел от ужаса.

Потом он вдруг почувствовал, как его ноги оторвались от земли. Он знал, что куда-то быстро движется. Это было так необычно и странно, что он уже ничего не понимал. Казалось, он смотрит кинофильм, в котором Боба Уэста неведомая сила увлекает в черную дыру, все глубже, глубже и глубже… Вдруг все светящиеся огоньки исчезли, и Боб оказался в сырой теплой комнате, пол которой напоминал губку. Вокруг что-то ритмично пульсировало, а стены надвигались и давили на него. Боб отпрянул, но живая масса, состоящая из влажной мышечной ткани, постепенно стала обволакивать все его тело.

Раздался треск, и сжимавшая Боба масса вдруг стала излучать лиловый свет. Он мог различить вены и что-то наподобие костей, которые находились внутри бурлящего, желеобразного вещества. Свет становился все сильное, и неожиданно Боб едва не потерял сознание от охватившего все тело неземного наслаждения. Такого чувства полного сексуального удовлетворения он не испытал ни разу в жизни. Волны наслаждения уносили его все дальше и дальше, а в глубине сознания чей-то голос шептал, что он столкнулся со страшным оружием.

Но вскоре предостерегающий голос затерялся и утих, а Боб целиком отдался удивительному, разрывающему душу чувству исступленного восторга.

* * *

Брайан пытался прорваться сквозь тучу насекомых и поймать хоть одно из них. Их тела были гибкими, как будто сделанными из резины, а лапки — пружинистыми и сильными. Эти твари отличались удивительной подвижностью. Когда Брайану удавалось схватить насекомое и зажать его в кулаке, оно проскальзывало между пальцев, прежде чем его удавалось придавить. Их изогнутые, неестественно острые усики казались искусственными.

Все тело Брайана было облеплено жуками, он задыхался от их омерзительной вони и с содроганием чувствовал на себе маленькие, щекочущие лапки. Он изо всех сил старался сохранить ясность мысли.

— Боб, возьми револьвер! Стреляй в проклятых тварей! Может быть, удастся добыть хоть какие-то кусочки! — Вдруг Брайан почувствовал, что насекомые приподняли его над землей! — Они схватили меня, Боб! — закричал Брайан, сопротивляясь изо всех сил. — Боб, где же ты? Я тебя не вижу!

На мгновение Брайан увидел повернутый боком «Блейзер», который тут же исчез из вида и превратился в расплывчатое пятно. Он в исступлении давил руками проклятых жуков, стараясь извлечь их из глотки.

Брайан понимал, что рой насекомых увлекает его по направлению к дыре. Так как вид странных жуков не вызвал у него ни удивления, ни замешательства, его реакция была совсем не такой, как у Боба, который просто оцепенел от страха. Обезумев от ярости, он сражался с жуками, прекрасно понимая, что это битва не на жизнь, а на смерть, и от ее исхода зависит судьба его и Лой, а также будущее их ребенка.

Вдруг рука Брайана ухватилась за что-то твердое. Это была дверца машины, которую он потянул на себя из последних сил. Брайан не помнил, как оказался внутри и захлопнул дверцу, прихватив с собой не менее сотни насекомых.

Поведение жуков внезапно изменилось. Они оставили Брайана в покое и выстроились в одну линию, точно солдаты. Затем, усевшись на верхнюю кромку оконной рамы, они уставились на него красными горящими глазками. Брайану казалось, что он остался один на один с огромной стаей самых злобных шершней.

Конечно, теперь у него были доказательства, только их оказалось, пожалуй, многовато. Жуки шевелили крылышками, готовясь перейти в наступление. Брайан приоткрыл окно в надежде, что часть насекомых вылетит на улицу, а с него хватит и того, что останется.

С молниеносной быстротой жуки все до последнего вылетели из машины.

— У, черт! Нет, только не это!

Брайан снова остался один в непроглядной тьме. Немного подождав, он стал шепотом звать друга.

— Боб, где ты?

Ответа не последовало.

Брайан позвал чуть громче, но Боб Брайан, как сквозь землю провалился.

Присмотревшись, Брайан различил расстилавшуюся впереди дорогу, в которой не было ничего необычного. Никаких следов дыры или ямы.

— Боб, кажется, все в порядке, — где-то у дороги застрекотал сверчок. Это был признак нормальной жизни.

Вскоре раздался шум приближающейся машины, и Брайан стал напряженно всматриваться в темноту. Сверкнули фары, и он узнал плавные изгибы красного «Додж Вайпера».

Брайану показалось, что в свете фар он видит бегущего Боба. Машина с ревом пронеслась мимо, и он лишь мельком увидел сидевших в ней людей, которые казались неподвижными куклами.

— Эти сволочи вернулись! Их оштрафовали, и они явились сюда, чтобы отомстить!

Брайан выскочил из полицейского «Блейзера» и устремился в лес, в том направлении, где исчез Боб. Громким, срывающимся голосом он звал исчезнувшего друга, но ответом ему были мертвая тишина и непроглядная тьма.

Вокруг шелестел кронами деревьев и тихо вздыхал лес. Перед глазами у Брайана стояли злобные, светящиеся насекомые и огромная, мокрая нора, из которой они появились.

Брайан вернулся к машине и стал рядом с открытой дверцей. Снова и снова он звал Боба, пока окончательно не охрип. Тогда он быстро открыл багажник и вынул оттуда большой фонарь Боба.

— Где ты, черт возьми? — в отчаянии прохрипел Брайан, в который раз обходя вокруг машины. На земле не осталось никаких следов, как будто здесь никого не было, кроме самого Брайана. Дорога тоже была гладкой, хотя всего несколько минут назад на ней зияла огромная дыра.

Брайан пытался убедить себя, что Боба сбил «Вайпер». В конце концов, это было лучше, чем попасть в гнездо к ужасным тварям.

— Эй, Боб! — он осветил фонарем заросший высокой травой склон пригорка, а затем перешел на другую сторону дороги и стал вести поиски там. — Боб!

До рассвета было еще очень далеко. Брайан бессильно прислонился к машине. Как лучше поступить: остаться здесь или пойти пешком?

Разумеется, безопаснее переждать до утра в запертой машине.

Вдруг он заметил вдали свет фар. Когда приближающаяся машина была примерно в трехстах метрах, Брайан вышел на дорогу и стал махать руками. Старенький «Бьюик» остановился рядом с ним.

— Что случилось, офицер?

Увидев полицейскую машину, водитель «Бьюика» решил, что Брайан был офицером полиции, и тот не стал его разубеждать.

— У нас сломалась машина. Вы не могли бы остановиться в Ладлэме и позвонить в полицейский участок?

— С удовольствием.

— Скажите, чтобы они немедленно сюда выехали. Это машина лейтенанта Уэста, а сам он пропал.

— Пропал? — водитель «Бьюика» огляделся по сторонам.

— Я думаю, его сбила машина, но я никак не могу его найти.

— О Господи! Я сделаю все, что смогу! — водитель быстро сел в машину и укатил.

Когда звук двигателя затих, Брайану показалось, что он снова слышит приближающийся «Вайпер». Он быстро сел в машину и запер все дверцы.

Прошло десять минут… пятнадцать… Что он скажет полицейским? Действительно ли он видел Боба, бегущего в свете фар «Вайпера» или же… Как рассказать им о том, другом? Полицейские подумают, что Брайан Келли окончательно спятил.

Вдруг «Блейзер» осветился яркими фарами. Это патрульная машина. Наконец-то!

Когда Брайан вышел, то увидел, что патрульную машину обогнал какой-то темный автомобиль, а через мгновение всего в трех дюймах от него на бешеной скорости пронесся красный «Вайпер». Горячей струей воздуха Брайана отшвырнуло к дверце, а «Вайпер» уже растаял в темноте.

Патрульная машина остановилась рядом с «Блейзером», и Брайан понял, что полиция не собирается догонять «Вайпер».

— Боже правый, — заметил один из полицейских, выходя из машины, — у этого парня больше ста миль в час.

Брайан проглотил застрявший в горле комок и еле выдавил:

— Это спортивная машина, «Додж Вайпер». Он гнался за нами, потому что сегодня утром Боб не сообщил ему, где находится контрольный пункт с радиолокационным устройством. Мне кажется, он сбил Боба, я никак не могу его найти.

— Где вы видели его в последний раз? — спросил один из полицейских. Брайан заметил, что они оба достали револьверы.

— Вон там, — ответил Брайан, бессильно махнув рукой в сторону склона.

Полицейские стали светить фонариками.

— Почему вы остановились?

— Пропала искра.

— И он вышел из машины? А что было потом?

Брайан не умел врать, но сказать правду было еще труднее.

— Ну, мы увидели огни.

— Свет фар?

— Я не знаю толком, что это было. Мы обнаружили какой-то новый вид насекомых.

— Насекомых? Вы остановились, чтобы рассматривать каких-то жуков?

— Их было множество, и выглядели они очень необычно. Мы вышли из машины, а остальное произошло очень быстро.

Из рассказа Брайана полицейские поняли, что Боба подбила проходившая на высокой скорости машина, из-за чего он потерял ориентацию и куда-то ушел. Полицейские стали обыскивать окрестности, но не обнаружили никаких следов Боба. Затем они вызвали вертолет, который продолжил поиски, освещая местность сверху, но Боб как сквозь землю провалился.

Провозившись еще час, озадаченные спасатели решили прекратить поиски до рассвета.

Начальник Боба взял на себя тяжкую миссию сообщить о его загадочном исчезновении жене и двум сыновьям. Брайан бы сделал это сам, но как он мог объяснить все случившееся Нэнси? Нельзя же рассказывать ей весь этот безумный бред.

Ему очень хотелось посоветоваться с Эллен, но теперь он не смел даже приблизиться к ней и поэтому попросил полицейских отвезти его домой. За всю дорогу Брайан не проронил ни слова. Сидя в кабине патрульной машины, он снова и снова возвращался к событиям минувшего дня.

Он был совершенно сбит с толку, как если бы столкнулся с летающей тарелкой или лохнесским чудовищем.

Новый вид насекомых? Нет, черт возьми! Это была совершенно новая форма жизни. Брайан опасался, что злобные твари могут оказаться людоедами. Нет, только не Боб! Господи, пощади его!

Да нет же, он видел Боба бегущим перед «Вайпером». Наверное, бедняга потерял сознание и поэтому не откликался.

Нужно все тщательно обдумать, построить теорию и попытаться ее осмыслить.

Женщины, спрятанные под землей подобно личинкам… Да, все сходится. Такое поведение типично для насекомых. Они прячут добычу, чтобы потом ее съесть. Насекомые, живущие колониями, имено так и поступают.

Ах, Боб, где ты сейчас, дружище? Когда Брайан лежал в больнице и не мог пошевелиться, Боб навещал его каждый вечер и сидел рядом, держа друга за руку и рассказывая последние новости о бейсбольном матче.

Да, чтобы спасти Боба, потребуется помощь энтомологов, биологов и физиков, а, может быть, и военной авиации.

Когда патрульная машина свернула на дорогу, ведущую к ферме Келли, Брайан облегченно вздохнул, но потом им снова овладело беспокойство. Что делать, если в окнах трейлера не будет гореть свет, а грузовика не окажется на месте?

Однако через несколько мгновений он с радостью заметил среди деревьев огоньки светящихся окон. Слава Богу, Лой никуда не уехала.

И все же, когда машина затормозила рядом с домом, она не выбежала на веранду, как обычно, чтобы встретить мужа. Быстро попрощавшись, полицейские с мрачным видом уселись в патрульную машину и через мгновение исчезли в ночи.

Брайан в нерешительности остановился перед своим передвижным жилищем. Над дверью кухни тускло горел фонарь, на свет которого слетелось множество ночных бабочек. Где-то рядом, в темноте, с громким писком проносились летучие мыши. Огромная белая сова бледной тенью пролетела через полосу света и исчезла в темноте, что-то тихо бормоча.

Обычно, когда Брайан приезжал домой, его охватывало чувство покоя и умиротворенности, он полной грудью вдыхал аромат цветущих яблонь, прислушиваясь к крикам сов и летучих мышей. Но сейчас все было не так.

Он зашел в трейлер, и вдруг застыл на месте от мысли, что Лой включила свет, а сама уехала навсегда, не оставив даже записки.

Но она была в спальне, и, похоже, крепко спала.

Брайан на цыпочках подошел к кровати, быстро разделся и замер, прислушиваясь к ровному дыханию жены. Он не мог понять, спит Лой или нет.

Обычно Брайана ждал шикарный ужин с охлажденным пивом или вином, но сегодня на столе ничего не было.

Он быстро скользнул в кровать и прижался к Лой.

— Ты спишь?

Ответа не последовало.

За окнами снова раздался крик совы. Прошедший день был похож на кошмарный сон, который засел в сознании и разъедал мозг подобно раковой опухоли.

Когда Брайан закрыл глаза, то снова увидел странных и злобных насекомых, а потом ему стали чудиться вопли несчастной женщины, которую спасатели вытаскивали из-под земли.

Сквозь сон он вдруг вспомнил, что некоторые насекомые заключают свою жертву в кокон, закапывают в землю и впрыскивают парализующий яд, который однако не убивает ее, а дает возможность дожить до того момента, когда выведутся личинки.

Наверное, так и случилось с женщиной, найденной в ущелье Трэпс. Она была совершенно беспомощной, но в полном сознании, чтобы чувствовать боль и кричать.

Неужели в этот момент то же самое происходит и с Бобом? Неужели эти твари закопали его друга где-то в лесу, и он надрывается от крика, тщетно взывая о помощи?

Рука Брайана скользнула под простыню и обняла Лой. Она не сопротивлялась, но и не ответила на ласку.

Господи! Да ведь эти твари — настоящие людоеды! Нужно поймать хоть одно насекомое, ведь теперь это особенно важно.

Наконец Брайан погрузился в беспокойный сон, где его преследовали красные глазки жуков и раздававшиеся из-под земли крики Боба.

Ему приснилось, что Боб, Эллен, Лой, он сам и все жители Товэйды, Ладлэма и Осколы находятся в тесной и душной пещере. Вдруг началось землетрясение и вход в пещеру завалило, а все люди оказались в страшной западне, похороненными заживо. Из глубин земли на них быстро надвигалось что-то черное и жуткое.

Этот сон оказался вещим.

ГЛАВА VIII

Лой разбудил рокот вертолета. При этом звуке она всегда мгновенно просыпалась, со страхом ожидая увидеть след трассирующего снаряда или услышать зловещий свист фосфорной пули, которая через мгновение разорвет в клочья чьи-то внутренности. Однако с тех пор как Лой вышла замуж за Брайана, она больше не могла позволить себе роскоши видеть кошмарные сны, потому что кошмаров мужа с избытком хватало на обоих.

— Брайан, — тихо позвала Лой мужа, — ты вызывал вертолет для распыления удобрений?

— Нет. Сейчас для этого вовсе не подходящее время.

Шум вертолета разбудил и Брайана. Воспоминание о случившемся острой болью отозвалось в сердце. Уже рассвело, и можно было возобновить поиски Боба.

Пришло время рассказать Лой всю правду, не думая о последствиях. Брайан не знал толком, с чего начать, и все же сделал робкую попытку.

— Полицейская машина Боба сломалась, и с нами произошло нечто странное. Боб исчез.

— Как исчез?

— Мы вышли из машины, чтобы рассмотреть необычных насекомых, а мимо на бешеной скорости пронеслась спортивная машина… а потом Боб исчез. Его еще не нашли. — Брайан махнул рукой в сторону окна. — Поэтому и вызвали вертолеты.

— Его сбила машина?

— Я не нашел его, Лой! Я звал его, но он не откликался!

Глаза Лой расширились от страха. Она прижала руки к вискам и стала похожа в этот момент на древнюю статуэтку.

— Боже мой! А как же Нэнси и дети?

— О них позаботятся полицейские.

— Рядом с ними должны быть друзья! Ты оставил их одних на всю ночь! — Лой подошла к телефону и стала набирать номер Уэстов.

Линия была занята, и Лой набирала номер снова и снова.

— Поедем к ним.

Она быстро оделась, и Брайан не успел даже побриться. Он еще причесывался, когда Лой уже вышла из дома.

Брайан не стал спорить с женой, понимая, что она права. Конечно, необходимо было провести эту ночь с Нэнси и детьми Боба. От всего случившегося у него просто помутилось в голове. Сейчас нужно взять себя в руки, ведь друзьям необходима его помощь.

Через десять минут они уже выехали на Куин Роуд и вскоре остановились перед домом Уэстов. Брайан решил, что сейчас самое время рассказать Лой о насекомых-убийцах.

— Лой, я не все тебе сказал, — Брайан украдкой взглянул на жену и увидел, что она согласно кивнула головой. — Мы столкнулись с необычными и опасными насекомыми. В последние дни со многими людьми произошли странные вещи, и мне кажется, что они связаны между собой, вот только не знаю, каким образом. А эти насекомые…

— Брайан, о чем ты говоришь?

— Понимаешь, здесь замешаны эти насекомые. Даже не знаю, как тебе объяснить. Они вылезают из земли и светятся, как раскаленные угли.

— Ты видел демона.

Брайан знал, что если он не скажет всю правду, то этот разговор ни к чему не приведет. Анимизм, столь почитаемый в юго-западной Азии, никакого отношения к происшедшему не имел.

— Это совсем другое, Лой. Все началось с криков, которые мы услышали на холме. Той же ночью с Эллен Маас тоже произошло нечто странное.

— А какое отношение имеет к этому Эллен?

— Той же ночью она отправилась к холму и увидела там то, о чем я говорю. Это просто не поддается описанию. Удивительное зрелище, напоминающее огненную змею, которая состоит из маленьких и злобных насекомых.

— Так я и знала. Сам демон свел тебя с Эллен. Мне следовало догадаться! Нужно немедленно положить этому конец.

— Да ты послушай. Дело в том, что мы с Бобом столкнулись с таким же явлением там, на дороге. Все сходится. На нас набросились светящиеся твари. Может быть, они… Лой, случилось что-то ужасное.

Лой тяжело вздохнула.

— Если Боба утащили демоны, то он пропал и ничто ему не поможет. Мы сейчас не пойдем к Нэнси. Она будет горевать еще очень долго, а у нас есть более важное дело.

— Лой, это что-то совершенно необычное и неизвестное науке. Я просто сбит с толку.

— Демоны сбили тебя с толку, чтобы ты не мог с ними бороться. Но скоро они вернутся. — Она приложила руку ко лбу. — Но почему это произошло с Бобом? Ведь в грехе повинна Эллен, это она пыталась украсть чужого мужа. Ты тоже согрешил, Брайан, но ты раскаялся, значит, на тебе нет вины. Но при чем здесь Боб… Это очень странно. Может быть, демоны ошиблись и потом вернут нам Боба.

Брайан с отчаянием подумал, что его жена просто помешалась на демонах.

— Да нет же, Лой. Это физическое явление.

— Мы должны попытаться спасти ее, Брайан. Она омерзительна, и все же никто не заслуживает столь страшной участи. Поедем сначала к Эллен Маас.

От удивления Брайан чуть не заглушил двигатель.

— Но зачем, Лой?

— Чтобы предупредить ее! Эллен должна сейчас же убраться из Осколы, признать свой грех и очистить душу. Иначе ей конец. — Лой сделала красноречивый жест рукой.

Ну вот и договорились! Лой решила запугать Эллен своими россказнями о демонах и избавиться от воображаемой соперницы. Брайан с горечью подумал, что сейчас Лой представляет собой жалкое зрелище.

— Лой, демонов нет. Есть только природа с нераскрытыми тайнами.

— А демоны — это часть природы. Поворачивай.

В голосе Лой прозвучала та же решительность, которая поразила Брайана там, на холме. Он послушно развернул машину.

Хижина Эллен находилась в лесу, в нескольких ярдах от трейлера, где жили Брайан и Лой. Несмотря на ранний час, в окнах хижины горел свет, но Брайана это не удивило.

Не успели они подойти к хижине, как дверь распахнулась. Эллен явно наблюдала за ними из окна.

— Извините, Эллен, — пробормотал Брайан.

Эллен хрипло рассмеялась.

— А как насчет чашечки кофе? Я как раз его варю, — голос Эллен дрожал.

— Спасибо, нам ничего не нужно, — Лой прошла в хижину и осмотрелась. — Здесь очень красиво.

— Благодарю, — сказала Эллен. В ее голосе слышались враждебные нотки.

Брайан увидел в глазах девушки замешательство.

— Боб Уэст исчез, — тихо сказал он.

Эллен беспомощно заморгала глазами.

— Сюда пришел демон и собирает души грешников. Вам нужно уехать, Эллен, потому что вашей душе грозит большая опасность.

— Что, простите?

— Если вы не упакуете вещи и немедленно не уедете, они утащат вас живьем в ад. Это страшная участь, Эллен. Она уготована лишь для закоренелых грешников, таких, как женщины, соблазняющие чужих мужей.

— Но я ничего такого не делала! Ваш муж помогал мне расследовать то, что в конце концов и привело к трагедии.

— Эллен, вчера мы ездили в Товэйду. Там, в ущелье, откопали женщину. Ох, Эллен, это было ужасно!

— О Господи! Значит, в холме тоже кто-то был.

— Боюсь, что так.

— Если человек не совершил греха, то почему же пришел демон?

— Нет никаких демонов, — сказал терпеливо Брайан, — все дело в том, что с Бобом произошло что-то ужасное.

— Давайте не будем говорить об этом, чтобы не накликать еще большей беды. — Лой подошла к окну и выглянула на улицу. — Здесь кроется тайных грех. Очень много грехов. А демоны чуют их издали. — Она инстинктивно положила руки на живот, как бы пытаясь защитить свое дитя.

Над хижиной с ревом пролетел еще один вертолет. Когда его гул затих, Брайан снова обратился к жене:

— Лой, они ищут Боба. Если бы они решили, что его утащили в преисподнюю, то никто не стал бы вести поиски.

Эллен тоже не заинтересовали демоны, о которых говорила Лой.

— Что там происходит, Брайан?

Брайан рассказал ей все с самого начала. Когда он кончил, вдалеке раздался звук сирены, который постепенно приближался.

— Они едут к дому судьи, — сказала Эллен.

Над хижиной снова заревели вертолеты.

— Боба убили, — прошептал Брайан. — Они нашли его тело в холме.

— Я сейчас же иду туда, — решительно заявила Эллен и стала натягивать походные ботинки. Затем она вытащила из коробки старый, тяжеленный фотоаппарат и направилась к двери.

— Мы пойдем с вами, — сказала Лой.

* * *

Брайан и Лой поехали вслед за машиной Эллен.

— Она очень красивая, Брайан, — задумчиво сказала Лой.

— Ей далеко до тебя.

— Ты просто меня утешаешь.

Их обогнала полицейская машина с зажженными фарами. Брайан тоже прибавил скорость.

Во дворе у судьи толпилось множество людей: полицейские, представители шерифа, члены спасательной команды Осколы.

Мрачный двор с заброшенным садом и заросшей высокой травой лужайкой стал теперь местом ужасного происшествия. У парадного входа стояла каталка, на которой в свете утреннего солнца зловеще белели простыни. Судья Терброк крутился здесь же. На нем были одеты черные, свободно болтающиеся брюки и грязная рубашка. Уже тогда, на холме, он выглядел ужасно, а сейчас показался Брайану просто поднявшимся из могилы мертвецом.

Потом Брайан обратил внимание на следы шин, которые были видны по всему двору и даже на траве. Он оглянулся, пытаясь определить, не оставили ли их полицейские машины, но установить это было уже невозможно.

— Судья Терброк, что здесь происходит? — спросила Эллен.

Судья молча уставился в дальний угол двора, по направлению к холму. Брайан тоже посмотрел в ту сторону.

— Вот откуда они вылетают, Лой, — сказала Эллен, показывая на огромную яму.

В это время полицейские и рабочие из спасательной команды вытаскивали Боба из ямы, которая раньше была погребом. Его форма была изодрана в клочья, а фуражка где-то потерялась.

Брайан с криком бросился к другу.

В это время раздался визг тормозов и у дома остановилась еще одна машина, из которой вышла Нэнси Уэст.

— Бобби! — закричала она хриплым голосом. — Бобби!

Когда спасатели вытащили его наконец из ямы полностью, он посмотрел на жену пустыми глазами.

На мгновение показалось, что он хочет ей что-то сказать, но потом его глаза закатились и он бессильно упал на руки врачей. Кто-то подкатил носилки, на которые уложили Боба. Нэнси наклонилась над мужем и обняла его. Так она простояла несколько мгновений в полной тишине. Затем носилки покатили к машине, а Нэнси пошла рядом. По ее лицу катились градом слезы. Лой подошла к ней.

— Мы с тобой, — сказала она.

Нэнси с благодарностью пожала ей руку.

— Мальчики остались дома одни. Позаботься о них, Лой.

— Мы возьмем их к себе.

В тишине раздражающе щелкал фотоаппарат Эллен, она меняла пленку и снимала снова и снова. В этот момент на нее было не слишком приятно смотреть, а в ее движениях появилось что-то хищное.

Лой не упустила случая, чтобы сказать об этом Брайану.

— Посмотри, Брайан, до чего же она ненасытная. Из-за жадности демон завладел ее сердцем.

— Да нет никаких демонов!

— Я была права. Они отдали Боба назад, потому что он хороший человек.

Брайан посмотрел на жену пустыми глазами.

— Почему же они схватили первым хорошего человека?

— Со временем это выяснится, — многозначительно ответила Лой.

Старенькая машина Эллен с грохотом последовала за вереницей удалявшихся автомобилей.

— Давай заглянем в эту яму, — сказала Лой и схватила Брайана за руку. — Я докажу тебе, что демоны существуют, и покажу их следы.

— Да нет, ты ошибаешься.

— Пойдем же.

Лой пошла через двор.

— Лой, не ходи туда! — она оглянулась на крик мужа, оступилась и упала на спину, а затем стала быстро соскальзывать в заросшую куманикой яму. Брайан стрелой бросился ей на помощь.

— Брайан! — Лой ухватилась за край. Брайан спрыгнул за ней в яму и стал рвать руками корни, опутавшие тело Лой.

Он упал навзничь и увидел болтающиеся в воздухе ноги Лой.

— Я помогу тебе, детка! — Он протянул руки, схватил Лой за икры и толкнул вверх. Несмотря на огромный живот, Лой удалось быстро выбраться из ямы.

— Брайан, выбирайся!

— Я сейчас вылезу. Он ухватился за корни и подтянулся, отталкиваясь ногами от скользкой и крутой стены ямы.

В этот момент где-то совсем рядом раздался резкий, скрипучий звук, и стена ямы задрожала и стала рушиться. Брайана ударила в нос струя затхлого, отдающего плесенью воздуха. Отчаянно барахтаясь, он изо всех сил пытался выбраться наверх. Цепко ухватился за тонкие, обрывающиеся корни, но земля запорошила ему глаза. С диким воплем Брайан сначала подтянулся, а затем сорвался вниз, в слизистую грязь.

Он услышал раздавшийся сверху отчаянный крик и увидел лицо Лой на фоне утреннего неба.

— Где ты, Брайан?

— Все в порядке!

Лицо Лой исчезло.

— Принесите веревку, — донесся до Брайана голос жены.

Брайан услышал, как судья пробормотал что-то невнятное, похожее на отказ. Наверное, у него не было веревки.

— Так идите и найдите ее! — голос Лой звучал зло и резко, чего раньше никогда не бывало. Она наклонилась над ямой. — Сейчас он найдет веревку. А ты не ушибся?

— Да нет же. — Брайан вглядывался в пустоту, которая была скрыта стеной. Это была не просто яма, а что-то вроде заброшенной шахты. Когда-то люди добывали здесь железо, но это было более двухсот лет назад.

Из глубины Брайан услышал какой-то звук, похожий на шелест маленьких крылышек.

Может быть, в эту шахту есть еще один вход, а он слышит звук ветра. Нет, не похоже.

— Где же веревка, Лой?

— Сейчас принесут, сохраняй хладнокровие.

В голосе жены звучал приказ, но на сей раз Брайана это не воодушевило. Он заметил какое-то движение воздуха в яме, а затем почувствовал омерзительный запах испражнений. Наверное так пахнет в переполненных концентрационных лагерях.

— Скорее, детка!

Что там за свет внизу? А этот странный звук, похожий на тихое потрескивание, как будто жарят бекон?

Брайан подпрыгнул, пытаясь ухватиться за корни, но промахнулся и, отбежав на несколько шагов, сделал вторую попытку. Ему удалось схватить правой рукой толстый стебель куманики. Барахтаясь в воздухе, он хотел подтянуться на левой руке, проклиная в душе свою скверную спортивную подготовку.

Наконец ему все же удалось ухватиться за стебель обеими руками, но ноги по-прежнему болтались в воздухе. Далеко внизу появился слабый, мерцающий свет.

Из последних сил Брайан старался обхватить ногами толстый стебель, но тот не выдержал и оборвался, а Брайан снова оказался на дне шахты.

Шедшая снизу вонь теперь стала невыносимой, а ветер дул все сильнее. Теперь Брайан четко различал гудение, скрип и скрежет, как будто кто-то щелкал гигантскими ножницами. Шахта наполнилась лиловым сиянием. Брайан в ужасе бросился к кирпичной стене, пытаясь забраться наверх по выбоинам в кирпичах, но они крошились у него под руками.

— Лой, дай скорее веревку!

Наконец он увидел спускающуюся вниз веревку, но она была слишком тонкой.

— Я не смогу по ней взобраться!

— Слушай меня внимательно. Обмотай веревку вокруг пояса, потом обвяжи ее вокруг правой руки, заведи за спину и проведи под левое плечо. Ты все понял?

Брайан возился с веревкой.

— Не уверен, что все сделал правильно.

— А я не сомневаюсь, что все сделано так, как надо. Теперь я привяжу веревку к грузовику и сяду за руль.

Веревка была длинной, и Брайан от души надеялся, что точно выполнил все инструкции жены.

Светящийся предмет, похожий на фонарь, медленно поднимался из глубины шахты. На мгновение он замер в воздухе, а затем замигал. Вдруг Брайан почувствовал, как что-то зашевелилось у него в волосах. Дико вскрикнув, он схватился руками за голову, но тут какая-то сила подняла его вверх и он очнулся уже на траве.

С глухим стуком Брайан ударился о землю. Его протащило несколько метров, прежде чем Лой смогла остановить грузовик. Она с криком бросилась к мужу и наклонилась над ним.

— Осторожно, — прошептал он, вытягивая сжатую в кулак руку. — Я поймал одно из этих насекомых. — Брайан разжал кулак и увидел полураздавленного и совершенно безвредного паука.

— Это то самое насекомое из ада?

Не ответив на вопрос Лой, Брайан отшвырнул в сторону останки бедного паука.

Лой бросилась в объятия мужа.

— Я так за тебя боялась!

Судья с перекошенным лицом наблюдал за ними из окна кухни, напоминая в этот момент старого стервятника.

— Они были там? — прошептала Лой.

Брайан чувствовал, что у него как будто кость застряла в горле. Немного помолчав, он с трудом выдавил:

— Да, они там были.

Лой подошла к яме и заглянула в нее.

— Уйди оттуда, Лой, — тихо попросил Брайан.

Она послушно отошла в сторону и с серьезным видом посмотрела на Брайана.

— Нам предстоит великая битва, Брайан. Тяжелая битва.

Брайану сейчас больше всего хотелось сесть вместе с Лой в свой старенький грузовик и уехать отсюда на край света, чтобы никогда не возвращаться.

Возможно, именно так и следовало поступить.

ГЛАВА IX

Брайан, Боб и Нэнси, как и большинство жителей Осколы, знали друг друга с самого детства. В маленьких городках судьбы людей связаны между собой, и они не чувствуют себя одинокими. Брайан понимал, что случилось несчастье с его лучшими друзьями, без которых он не мыслил своей жизни.

Как он мог оставить Нэнси на всю ночь наедине со своим горем? Брайан был потрясен своим эгоизмом и не находил ему объяснения.

Брайан и Лой подъехали к больнице вслед за Эллен и поставили машину около отделения неотложной помощи. Они быстро прошли через двустворчатую стеклянную дверь, которая вела в приемный покой. Сидевшая в кабинке медсестра вопросительно посмотрела на вошедших.

— Мы к Бобу Уэсту, — сказала Лой.

— Он наверху, в отделении психических и мозговых травм. Я туда позвоню и спрошу, сможет ли он вас принять.

Брайан хорошо знал, что под отделением психических и мозговых травм подразумевалась палата для душевнобольных. Неужели Боб стал нести какую-нибудь чушь?

Эллен уже была в зале ожидания.

— Он физически здоров, но его решили положить в палату для душевнобольных, — сказала она безжизненным голосом.

— И вы напишете об этом в газете?

— Конечно, нет.

Наконец медсестра вызвала их, и Брайан оказался в до боли знакомом коридоре, по которому его несколько лет назад везли в палату для больных с ожогами III–IV степени. Полгода врачи отчаянно боролись за его жизнь.

Боб находился в одной из палат, двери которых всегда были закрыты. Когда они зашли туда, Нэнси с надеждой взглянула на Брайана. Ее взгляд, доверчивый и беззащитный, тронул Келли до глубины души.

— Что случилось, Брайан?

— Я не знаю.

В этот момент Боб что-то пробормотал.

— Голубая труба, — чуть слышно прошептал он. — «E. G.» и «G».

Эти слова перевернули всю жизнь Брайана, изменили его понимание окружающего мира и самого себя. Комната вдруг закачалась, а потолок поплыл перед глазами. Он ухватился за дверной косяк и бессильно повис на нем, с изумлением и ужасом глядя на лежащего перед ним человека.

Боб тупо уставился в потолок.

— Что за голубая труба, милый? — спросила Нэнси.

Кабелепровод в испытательной лаборатории Брайана состоял из проводов, покрытых голубым поливинилхлоридом.

— Где ты видел голубые трубы, Боб?

Боб вдруг зарычал, как дикий зверь, обезумевший от ярости. Это было так неожиданно, что Брайан отпрянул в сторону, а Нэнси закрыла уши руками. Врач бросился к больному, говоря что-то о наркотиках.

— Началось, — удрученно сказала Нэнси. — Он принимал лошадиные дозы наркотиков во время войны, а теперь у него снова начались галлюцинации.

— Но это было так давно.

— Здесь нет ничего необычного, — ответил врач, — в подобных случаях галлюцинации могут начаться в любой момент.

Боб снова зарычал.

Брайан был поражен силой его голоса, он никогда не предполагал, что человеческое существо может издавать подобные звуки. Когда Боб наконец замолчал, Нэнси повернулась к Брайану:

— Что там произошло, Брайан? Скажи мне!

Что он мог ей ответить?

— Я не…

— Расскажи мне все! — Они стояли лицом к лицу. Из глаз Нэнси катились слезы, а по лицу струился пот. Она совсем обезумела от горя. Никогда в жизни Брайан не видел жену друга в таком состоянии.

— Я наблюдал за насекомыми, похожими на ос. Может быть, их привезли из тропиков, я не знаю.

— О каких насекомых вы говорите? — спросил врач.

Брайан покачал головой.

— Может быть, они его ужалили, и теперь мы видим реакцию на какой-то неизвестный яд?

— Это вполне возможно. Они набросились на Боба. — Брайан не стал напоминать о голубых трубах, но его словно жгло изнутри. Наверняка это был его проект, для которого они специально изготовили кабелепровод. Такого больше нигде не было.

Комната казалась совсем крошечной, а от больничного запаха Брайан вдруг стал задыхаться. По всему телу пробежал холодок.

Он снова увидел мертвый глаз женщины, найденной в ущелье Трэпс. Этот мертвый глаз двигался, испепеляя его взглядом и стремясь проникнуть внутрь. Это был безмолвный зов из другого мира и из прошлого Брайана.

Он почувствовал, как по всему телу побежали мурашки, а слюна во рту вдруг стала липкой и противной.

Нэнси снова заговорила.

— Брайан, ты что-то скрываешь.

— Да нет…

— Брайан, ради Бога!

Он обнял Нэнси, совсем как тогда, много лет назад, когда ни у кого из них еще не было семьи. В то время у них с Нэнси был короткий, но бурный роман.

— В своем проекте я использовал большое количество поливинилхлорида, на нем были выбиты логограммы подрядчика из Министерства обороны — «E. G» и «G». Должно быть, Боб где-то видел этот кабелепровод.

— Прошлой ночью?

— Не знаю, когда он еще мог его видеть.

В комнату вошла Эллен.

— Где же он был, Брайан? В какой-нибудь лаборатории? Может быть, его использовали как подопытное животное, потому что он был солдатом?

— Наверняка это двойное действие наркотиков и тех насекомых, о которых вы говорили, — с чувством собственной значимости заметил врач.

Боб застонал, и все замолчали. Потом он снова страшно зарычал, и врач многозначительно приподнял брови.

Вдруг Боб с диким криком набросился на Брайана. Под вопли окружающих они упали на пол, увлекая за собой приборы. Брайан увидел перекошенное лицо друга, ставшее вдруг ужасным. Его губы дрожали, а глаза вращались, как у…

Да, как у женщины, найденной в ущелье Трэпс. Один ее глаз вращался даже после смерти.

Потом Боба оттащили в сторону, а Лой и Эллен подбежали к Брайану и помогла ему подняться. Он смотрел, как санитары навалились на его друга, закрыв его своими телами. Была видна только голова Боба, дергавшаяся, как у пойманной в силки птицы. От его истошных воплей гудело в ушах.

* * *

Четыре часа спустя в голове у Брайана все еще звучали крики Боба, разрывая сердце на части.

Они ушли из больницы, чувствуя свою беспомощность и ненужность. Все трое были похожи на деревянных марионеток. Брайан и Лой забрали с собой двух перепуганных сыновей Уэстов: одиннадцатилетного Криса и его восьмилетнего брата Джоя.

Мальчики сидели перед телевизором и молча смотрели на экран ничего не видящими, полными слез глазами.

Брайан метался, как зверь в клетке. Каким образом Боб попал в его старую испытательную лабораторию? Ему чудился огромный подземный комплекс, который, подобно раковой опухоли, вырос из его опытов и пустил страшные метастазы, пока сам Брайан мирно возился со своими яблонями.

— Но что общего имеют насекомые-мутанты с моей работой?

Нет, все казалось бессмысленным. Он метался по трейлеру, пытаясь создать в уме четкую картину происходящего. Запутанные опыты в области субатомной физики не могли привести к такому результату.

Если они утащили Боба под землю, то как он оттуда выбрался? Почему его не закопали, как ту женщину из ущелья Трэпс?

Брайан представил насекомых, которые прятались в норах по всему округу, от Ладлэма до Товэйды, на площади в шестьдесят миль. Должно быть, они живут в пещерах, заброшенных шахтах или вырытых ими самими туннелях, как муравьи или термиты.

Надо поговорить с Нейтом Хэррисом, начальником Боба. Не составит труда убедить его обследовать яму за домом судьи. Может быть, удастся уговорить его послать одного из детективов на сборище в доме у Терброка?

— Послушай, — обратился он к Лой, — я схожу в полицейские казармы в Ладлэме.

— И я с тобой.

Брайан чувствовал, что жена начнет сейчас во всем винить демонов.

— Оставайся здесь, — сказал он и направился к двери.

— Нет, — она закрыла сумочку и повесила ее на плечо. — Мальчики, мы вернемся через пару часов. Не выходите из дома. Ты все понял, Крис?

— Да, тетя Лой.

Долгое время они ехали в полном молчании. Лой возилась с радиоприемником, пытаясь настроиться на нужную станцию и послушать последние известия, которые просто обожала.

— Послушай, Лой. Ничего не говори ему о демонах.

— Брайан, я ведь не дурочка. Но нам нужно быстро упаковать вещи и уехать отсюда.

— Именно так было во Вьетнаме, когда туда пришли демоны?

— Те демоны носили военную форму и поджигали наши дома зажигалками. Но когда они умирали, у них были лица младенцев, которых оторвали от родного дома.

Она уже давно не говорила с Брайаном так долго.

— Я люблю тебя, — сказал он.

Лой с серьезным видом кивнула головой.

Полицейские казармы располагались в новом здании, расположенном на автостраде Нортуэй, чуть севернее от въезда в Ладлэм.

Когда машина подъехала к стоянке, Лой открыла сумочку, взяла зеркальце и припудрила лицо.

Сердце Брайана заныло, когда он увидел стоящий в стороне одинокий «Блейзер» Боба с наклеенном на ветровом стекле объявлением о том, что машина находится в нерабочем состоянии.

— Эй, Брайан, — обратился к нему Нейт, как только они вошли в его маленький кабинет. — Я так и думал, что ты придешь.

— Он совсем плох.

— Я знаю. Боюсь, его собираются отправить в отпуск без содержания из-за психического расстройства.

— Но он был при исполнении служебных обязанностей.

— Понимаешь, у этих буквоедов есть термин «предшествующие обстоятельства». Из-за него многих наших парней отправили в богадельню. — Нейт откинулся на спинку кресла, заложив ногу за ногу. — У тебя есть для нас что-нибудь новое?

— Нейт, я хочу, чтобы ты обследовал погреб около дома судьи Терброка.

— Там, где нашли Боба? Я все осмотрел и ничего не нашел. Обычный старый погреб, построенный над еще более старой шахтой.

— Как он оттуда выбрался? Откуда он вообще появился?

— Послушай, я скажу тебе то же самое, что и этой дамочке из газеты…

— Эллен Маас? — спросила Лой.

— Она самая. Боб не выходил из погреба, он туда провалился.

— Ты это точно знаешь? — спросил Брайан.

— Но это же ясно. Откуда он мог появиться? Из шахты, которая была заброшена более двухсот лет назад? Маловероятно.

— Теперь, когда мы знаем о шахте под погребом, можно объяснить крики, доносившиеся из холма. Это достаточно веская причина, чтобы немедленно обследовать местность. Может быть, кто-то туда провалился и попал в западню.

Нейт вздохнул.

— Именно это мы и сделали два дня назад. Как ты думаешь, что мы там нашли? Ботинок на кнопках, с большим разрезом справа. Эта зараза пролежала там лет сто.

— Может быть, где-то поблизости был и труп.

Нейт прищурился.

— Ну, разумеется, Брайан. Разве тупицы, вроде нас, могли его отыскать!

— Я совсем не это имел в виду и только хотел сказать, что в такой шахте может быть множество ходов и выходов.

— Так вот, мы обследовали каждый дюйм. Наверное, ваши жуки сожрали труп. — Брайан онемел от удивления, а Нейт продолжал: — Дама из газеты все мне о них рассказала. Как они залезли к ней в рот, потом между ног… извини, Лой. О Господи, Брайан! Я думаю, тебе лучше выкинуть из головы этих жуков. Когда лето такое жаркое и влажное, как в этом году, осы просто звереют.

— Эллен Маас — умная женщина, — вмешалась Лой. — Все, что она рассказала, — это правда. Она не станет лгать.

Брайан с удивлением посмотрел на жену. Ее отношение к Эллен менялось на глазах.

— Я и не говорю, что она солгала, — ответил Нейт. — Но насколько мне известно, положение у местной газеты просто никудышное. Если бы эта история произвела сенсацию, она смогла бы продать ее другим газетам и заработать хорошие деньги.

— Это совсем не похоже на Эллен Маас, — сказал Брайан. — Она очень прямой человек.

Лой пристально посмотрела на мужа, а затем взяла его за руку.

— Послушай, мне не жалко, если она напечатает все это в газете. Но мне кажется, что все это чушь собачья. Я не знаю, какие у вас отношения… вы с ней друзья или как…

— Она очень уравновешенная и разумная женщина, — ответила вместо Брайана Лой. — Все, что она говорит, — это чистая правда, и вы должны ей верить.

— Вы должны представить нам доказательства.

Немного помолчав, Брайан сказал:

— Там что-то происходит, Нейт. Без сомнения, это можно объяснить с научной точки зрения, но что бы там ни было, эти твари изуродовали и убили одного человека, а другой тоже сильно пострадал. Могут последовать и другие жертвы.

— И все равно мне нужны доказательства. На холме ничего нет, а дыра, из которой, как вы говорите, вылетают эти твари, абсолютно пустая. Так что прикажете мне делать? Окуривать ее или стать рядом и греметь бусами, как индейцы?

Брайан знал, что Нейт не свободен в своих действиях, а поэтому спорить было бесполезно. Он поднялся и стал прощаться.

Уже сидя в грузовике, он принял решение. Нужно снова взглянуть в лицо своему прошлому. По крайней мере, нужно пойти на факультет физики и посмотреть, что делается в его испытательной лаборатории.

— Как ты себя чувствуешь? Все хорошо? — спросила Лой, когда они подъехали к университетским воротам.

— Не очень. Но это необходимо сделать.

Грузовик проехал через ворота и устремился вверх по извилистой улочке, которая проходила мимо главного корпуса и вела к зданию, где находился факультет физики.

Старинный готический замок выглядел мрачным, как всегда.

Когда они направились к зданию, Лой не проронила ни слова, но ее глаза расширились от волнения и старались не пропустить ни одной мелочи.

— Красиво, правда?

— Какое огромное здание.

— Не слишком. Еще три года назад нам не хватало места, а сейчас этот замок просто трещит по швам.

Брайан повел Лой по знакомой, выложенной кирпичом дорожке, по обе стороны которой росли цветы.

Билл Мерримэн сидел за прокторским столом в центральном зале. Он удивленно посмотрел на Брайана, а потом его лицо расплылось в улыбке. Он встал, и его большие очки сверкнули в лучах солнечного света, проникавшего через дверь.

— Глазам своим не верю! Доктор Келли! — его голос рокотал подобно иерихонской трубе.

— Привет, Билл. Познакомься, это миссис Келли.

Произошла легкая заминка, во время которой Билл осмыслил перемены, происшедшие в жизни друга. Его лицо вновь озарила улыбка.

— Рад познакомиться, миссис Келли. Вы и представить не можете, до чего мне приятно. — Он стал трясти руку Лой, пока у той не закружилась голова, а потом хитро посмотрел на Брайана. — Ну что? Я, как всегда, все узнаю последним?

— Ты о чем?

— Вы к нам возвращаетесь, доктор?

— Билл, я просто хочу взглянуть на свою испытательную лабораторию и на приборы.

— Думаю, ты можешь это сделать. Мне нет нужды сопровождать тебя с револьвером. С тех пор, как ты ушел, секретные работы там не ведутся.

— Совсем не ведутся?

Билл отрицательно покачал головой.

— Значит, я могу туда пройти?

— Конечно. Там теперь лаборатория доктора Робинсона.

— Она действующая?

— Там ведутся строительные работы до начала осеннего семестра. Но там почти ничего твоего не осталось. Когда стали проводить инвентаризацию…

— Понимаю, вместе с ней закончилось и мое бессмертие.

Билл рассмеялся.

— Пожалуй, вы правы, доктор.

Лой, как завороженная, смотрела на несколько поблекшее великолепие замка. Перед ними была широкая лестница, ведущая к стене из витражного стекла, на которой изображались все достижения в области физики с прошлого века, когда было завершено строительство здания. Доменная печь извергала пламя, огни электрических лампочек точками разлетелись по городскому пейзажу, а из туннеля с ревом выезжал локомотив.

— Боюсь, мы спустились в саму преисподнюю, — сказал Брайан, спускаясь вместе с Лой по железным ступенькам, которые вели в находившиеся в подвалах лаборатории. — В прежние времена здесь никого не было, кроме нас, подземных троллей.

Он хотел отогнать мысли о Мэри, но привычный запах подвала снова оживил воспоминания. Знакомый запах влажного цемента, о котором Брайан почти забыл. Тысячи раз они вдыхали его вместе с Мэри, когда работали в подземной лаборатории.

Лой следовала за мужем, осторожно переступая со ступеньки на ступеньку. Подвал был глубоким, с высокими потолками. Когда-то здесь находилось студенческое общежитие. Но это место оказалось слишком уж мрачным для него.

На стальной двери в бывшую лабораторию Брайана теперь висела табличка с именем Робинсона, написанным черными буквами, под которыми еще можно было различить надпись «Келли и Келли». Эту медную табличку они с Мэри купили в магазине у Олбэни.

Брайан открыл дверь, протянул руку к выключателю и зажег свет. Затем он взглянул вверх и замер: красная мишура, которую они ради шутки развесили когда-то на вечеринке в канун Рождества, все еще была на месте.

— Прекрасно, — сказал Брайан, осматривая комнату, — давай посмотрим, что здесь делается.

— Это твоя лаборатория?

— Это была наша лаборатория, — он показал на стену, к которой сейчас были прикреплены полки. — Здесь находился наш пульт управления. — Стальной люк на полу казался таким же, как и прежде. — А волновод был внизу.

— А что это такое?

— Генератор эзотерических частиц… или, скорее, детектор. Хотя, как это ни парадоксально, в этом случае детектирование и генерирование являются одним и тем же.

— Мне это непонятно.

— Это было самое важное для меня устройство. Как ствол для винтовки.

— Ствол — вовсе не самая главная часть винтовки. Основное — это патронник.

— Хорошо. Так значит, он и был моим патронником.

Работы, которые велись здесь сейчас, ничего общего не имели с физикой элементарных частиц. Когда Брайан открыл люк, он рассчитывал увидеть только разобранный волновод и голубой кабелепровод.

— Средства обслуживания находятся на этом этаже, а сама установка на восемьдесят футов глубже под землей.

Брайан подошел к люку, на котором валялась отломанная ножка стула.

— Мы называли это место «запретной зоной».

— Потому что она была секретной?

— Потому что запретная зона — это область, близкая к очень мощным источником энергии. И если ты туда вошел, то уйти уже нельзя. В запретной зоне нарушены все законы физики, а окружающий мир перевернут с ног на голову. В этой зоне есть такая точка, достигнув которой, время поворачивается вспять, и человек уходит навеки в небытие, с воспоминаниями о том, что он был уничтожен, но фактически он никогда не умрет. В этом и заключается парадокс запретной зоны.

Лой взяла мужа под руку.

— Отойди назад, — обратился к ней Брайан, — я открою люк.

— Это опасно?

— Кажется, там все разрушено.

Он поднял кольцо и потянул за него. Крышка люка, сделанная из листовой стали, была не слишком тяжелой. Раздался скрип, и она легко подалась вперед. Запах плесени, пыли и нечистот ударил Брайану в нос.

В комнате, где были установлены средства обслуживания, стояла темнота. Брайану только удалось рассмотреть пару ступенек ведущей вниз лестницы. Именно здесь они с Мэри настраивали полярность волновода. Он должен был быть абсолютно прямым, чтобы не произошло аварии при включении.

— Осторожно, Брайан!

— Все в порядке. Я все здесь знаю, как свои пять пальцев. — Он спустился по лестнице, нащупал рукой выключатель и щелкнул им. Помещение залилось мерцающим светом и стало похоже на Долину Смерти в солнечный день. Для прежней работы Брайана требовалось множество тонких проводов, которые вечно где-то терялись. Провода приходилось брать миниатюрными пинцетами с подушечками на концах.

Брайан не ожидал увидеть здесь одни голые стены. Из оборудования ничего не осталось, даже кабелепровода, подключенного к волноводу.

Самым странным было то, что исчезла даже подставка от устройства. На ее месте был колодец, как до создания волновода, в нем теперь не было знакомой голубой трубы, в которой находился сам волновод и ведущие к нему кабели.

Брайан заглянул в колодец. На глубине десяти футов он рассмотрел цементную площадку, на которой виднелись десять головок замурованных в цемент болтов.

— Волновод замурован!

— Брайан, что с тобой?

Брайан отпрянул от колодца.

— Со мной все в порядке. Но вот волновод. Все утащили, а вход замуровали. — Он снова подошел к лестнице, поднялся и закрыл люк. — Все это похоже на противоаварийную оболочку атомного реактора.

Лой инстинктивно прижала руки к животу.

— Там радиация?

— Нет, что ты! Наша работа не связана с радиацией. В волноводе использованы плазмы высоких энергий, но они не радиоактивны.

Брайан в замешательстве уставился на закрытый люк, и на мгновение ему стало страшно — через щели в крышке люка проникал мерцающий свет. Он снова открыл люк, спустился вниз и выключил свет.

— Ты не останешься там, внизу?

— Нет, — Брайан поспешно поднялся наверх.

Лой поморщилась.

— Здесь отвратительно пахнет, Брайан.

— Наверное, это из-за плесени на стенах или в самом колодце.

— Здесь пахнет демонами.

* * *

Брайан поднялся наверх.

— Билл, где мой волновод?

— Его забрали около года назад.

— Кто его забрал?

Билл только покачал головой.

— Только не говори, что там ведутся секретные работы.

Билл покраснел; было ясно, что он знает гораздо больше, чем может сказать, и от этого испытывает неловкость. В это время зазвенел телефон, и Билл с явным облегчением взял трубку.

— Извините меня, — обратился он к Брайану, а затем заговорил в трубку: — Билл Мерримэн, факультет физики. Чем могу служить?

Брайану больше не хотелось ставить друга в неловкое положение, а заставить его говорить он не мог. Мерримэн никогда не выдавал секретов.

— Спасибо за помощь, Билл.

— Жаль, что не смог оказать более существенную помощь, — сказал Билл, прикрывая рукой трубку. — Здесь и дня не проходит, чтобы кто-нибудь не вспомнил о тебе… — он не закончил фразу.

— Ты хочешь сказать, что о моей работе все еще говорят?

Билл кивнул головой и снова вернулся к телефонному разговору. Брайан понял, что больше он от него ничего не добьется.

Когда они с Лой снова сидели в грузовике, она вздохнула с явным облегчением.

— Я устала носить тебя, — обратилась Лой к своему животу. — Ты должен родиться совсем скоро, маленький Брайан Келли.

Брайан ехал, не видя дороги. Его испытательная лаборатория вместе с приборами и оборудованием не была заброшена. Кто-то там занимался. А эти болты? Боже правый, что все это значит? С какой стати устанавливать противоаварийную оболочку стоимостью в миллион долларов на пустой колодец? Зачем его замуровывать?

— Мы разве не едем домой? — обратилась к мужу Лой, когда они проехали свой поворот.

— Нет еще.

— Брайан, мне нужно помыться в ванной.

Брайану не терпелось вернуться на то место, где исчез Боб. Полиция штата обыскала здесь каждый клочок земли. Но они, разумеется, не обращали внимания на оторванные лапки и крылышки насекомых. А ведь для ученого это были бы неоспоримые доказательства.

Он нашел это место без труда, потому что оно было хорошо известно всей округе. Именно здесь дорога спускалась с горной гряды Джамперс в долину Киямора. С того места, где остановился грузовик Боба, в ясный день была прекрасная видимость на расстоянии двадцати миль.

Брайан повернул к склону.

— Вот здесь это и произошло, — тихо сказал он.

— Я не хочу тут оставаться, — сказала Лой высоким от напряжения голосом.

— Мне просто нужно осмотреть окрестности.

Она молитвенно сложила руки на груди.

— Тогда поторопись. Это несчастливое место, оно совсем не подходит для еще не рожденного ребенка.

Брайан никогда раньше не встречал человека, для которого предрассудки играли столь важную роль в жизни, и просто не знал, как вести себя с женой.

Он молча вылез из грузовика и осмотрелся. При дневном свете это место ничем особенным не отличалось.

— Брайан, мне нужно в туалет.

— Ты можешь пройти туда, — он махнул рукой в сторону кустов. Лой посмотрела на мужа с бессильной злостью и направилась к кустам, что росли у склона. Через мгновение лес проглотил ее маленькую фигурку.

Брайан ходил взад-вперед в поисках останков насекомых, с которыми они с Бобом сражались так отчаянно. Наверняка им удалось убить хотя бы несколько штук.

Вскоре он подошел к месту, где прошлой ночью они видели дыру, и обнаружил, что гравий там был более хрупким. С виду он напоминал камешки, но сразу же рассыпался в руках. Похоже, это была глина. Но что же тут особенного? Нельзя же притащить сюда представителей власти и показать им глину на обочине, где раньше был гравий.

Солнце пригревало ему шею, а по утреннему небу лениво скользили облака. Откуда-то издалека раздался рокот — это в горах грохотал гром. В здешних местах после ясного дня к ночи снова собиралась буря и спускалась с гор, напоминая взбунтовавшуюся армию.

Брайан уже видел грозовые тучи, устремлявшиеся к стратосфере, зоне загадочных пещер и туннелей.

Потом он стал внимательно рассматривать землю. Встав на четвереньки, он медленно пополз, обследуя каждую пядь. Кусочки гудрона, камешки и глина… одуванчики, ворсянка и другие сорняки. Ничего необычного обнаружить не удалось.

Брайан сошел с гравия, прислушиваясь к стрекотанию кузнечиков и скрипу осин, что у края леса.

Вдруг он уловил еще один тихий звук и прекратил поиски, устремив взгляд в сторону осин, за которыми начинался густой сосновый лес.

Прислушавшись, Брайан вдруг понял, что слышит чье-то дыхание.

— Лой?

Ответа не последовало.

Он напряженно всматривался в лес, но не видел ничего, кроме сосен, тесно сомкнувших свои ряды.

— Лой?

Где-то вдали послышался шум двигателя, который стал постепенно приближаться.

Брайан пошел по направлению к лесу. Сколько времени прошло с тех пор, как ушла Лой? Далеко ли она зашла в лес?

— Лой!

Мимо на бешеной скорости промчалась машина, марку которой Брайан не смог определить.

Какое-то время стояла полная тишина, а затем дыхание стало более громким, и Брайан вдруг понял, что это не могла быть Лой. Такой звук бывает при работе какого-нибудь станка.

Затем раздался треск, как при искровом разряде.

Не теряя ни минуты, Брайан устремился в лес. Он кричал что есть силы и звал Лой, и его голос эхом разносился по безмолвному лесу.

— Лой! Лой!

— Брайан, я здесь! — она вышла из-за дерева, подтягивая широкие брюки.

Он схватил жену, крепко обнял ее и поцеловал.

— Боже мой! А я-то думал… — он замолчал, пытаясь прийти в себя, — я и сам не знаю, что мне пришло в голову.

— Ты напугал меня своими криками.

— Тебя не было так долго, и я вдруг услышал… тише!

Ритмичное дыхание стало быстрее и громче, а треск теперь не прекращался.

Они оба сорвались с места и со всех ног побежали к грузовику. Сев в машину, Брайан быстро закрыл окна и запер дверцы, а затем включил зажигание. Грузовик рванулся с места, оставляя за собой столб пыли и гравия.

Когда Брайан оглянулся, то ему показалось, что он видит что-то похожее на толстый, черный кабель, который выползал из травы на покрытый гравием склон. Он не был уверен, что это действительно так, а задерживаться и рассматривать дальше у него уже не было никакого желания.

— Как ты думаешь, что это было, Брайан?

Брайан только покачал головой.

— Это было ужасно!

Брайан чувствовал себя, как перепуганный и отчаявшийся ребенок, из-за невинной забавы которого сгорел целый дом.

Он подумал, что материальный мир был совсем не похож на то, чем он казался. Он не обладал и частицей той стабильности, которая виделась людям.

Существует множество вселенных, и реальность зависит от того, как мы на нее смотрим. Связь с прошлым и будущим существует постоянно, и мы знаем об этом, но не можем выразить словами, так как у нас для этого нет нужных временных форм. Река времени течет меж берегов хаоса. Господи, что же ты сотворил? Или это дело твоих рук, Брайан Келли?

— Что я наделал!

— Ты?

— Может быть, и я.

— Я тебя не понимаю.

Мы повсюду видим сигналы. Сигналы из других миров. Безупречно синхронное дыхание, там, в лесу — раз, два, раз, два… Насекомые, выстроившиеся в линию вдоль окна, как будто они заранее знали, что Брайан его откроет.

Мозг — это квантовый механизм, отфильтровывающий реальность от хаоса. Ракеты, взлетающие в небо, бомбы, сбрасываемые с самолетов, дети, играющие на песке, кошки, орущие по ночам…

За окнами грузовика мелькали дома игрушечного городка Оскола, они напоминали пряничные домики из детских сказок. Сводчатые окна Эксельсиор Тауэр, ухоженные цветочные клумбы: кукольный городок, полный неразгаданных тайн… Разве можно разгадать тайну, спрятанную в стеклянных, голубых глазах куклы?

Теперь Брайан понимал, куда исчез Боб. Он провалился в пропасть безумия. Брайан тоже может туда отправиться, открыть там магазинчик и построить пряничный домик с леденцовыми окнами.

Он может заманивать к себе детей со всего света и печь из них пряники причудливой и жуткой формы.

— Я хочу домой, — сказала Лой, прерывая ход его мыслей.

Брайан только сейчас заметил, что колесит по улицам Осколы. Он свернул на Мэйн-стрит и проехал по центральной площади, где стоял памятник, воздвигнутый в честь жителей Осколы, погибших во время разных войн.

— Я думал, — сказал Брайан, — и пытался понять.

Лой только хмыкнула в ответ, и Брайан так и не понял, была ли это насмешка или просто нетерпение.

Они наконец выехали на дорогу, ведущую к ферме.

— Когда ты собираешься восстанавливать наш дом? — спросила Лой.

Брайан почувствовал, как в нем закипает гнев, который сразу же перешел в нечто иное.

— Скоро, Лой. Как только я смогу.

* * *

Они подъехали к своему трейлеру и зашли внутрь. Мальчики Боба спали в маленькой спальне, которая скоро будет принадлежать Брайану Кай Келли.

Лой нашла в себе силы и сварила кофе. На сей раз Брайан получил кофе с молоком, как обычно. Лой села напротив и стала отхлебывать из своей чашки.

— Меня зовут не Лой Кай, — неожиданно сказала она.

Брайан с удивлением посмотрел на жену.

— Я взяла это имя, когда работала проституткой.

— Проституткой?

— Чтобы белоглазым было легче его произносить.

— А какое твое настоящее имя?

Лой внимательно посмотрела на мужа.

— Я уже привыкла к Лой Кай.

— Скажи мне, пожалуйста.

Лой загадочно улыбнулась.

— Когда-нибудь я тебе скажу. Когда все опять будет хорошо. — Она поцеловала Брайана в лоб.

Весь день Брайан просидел на веранде, погруженный в свои мысли, пытаясь найти какое-нибудь решение. В руках у него был желтый блокнот, в котором он записывал уравнения, но пока ничего не сходилось. Переход от привычной работы к теперешней неразберихе был слишком резким.

Тени становились длиннее, и Брайан поймал себя на мысли, что он не думает о грядущей ночи.

Когда солнце стало золотистым, а высоко в небе затихли голоса жаворонков, он отложил работу. Его теории были здесь бесполезны, все выглядело гораздо сложнее, и Брайан ничего не мог понять.

Наступил вечер, в небе засветились зарницы, а из рощи вокруг полуразрушенного дома подул ветерок. Но гроза так и не разразилась. Брайан подумал, что, возможно, в горах и не было грозы в привычном понимании этого явления. Может быть, молния представляла собой совсем другой вид катаклизма, слишком огромного для того, чтобы просто вспыхнуть вечером и угаснуть с рассветом.

Сыновья Боба резвились в спустившихся сумерках, их звонкие голоса нарушали обычный безмолвный полумрак.

Лой включила телевизор, и Брайан услышал знакомые позывные, звучавшие перед началом бейсбольного матча. Мальчики тоже их услышали и бросились в трейлер.

С гор подул сильный ветер, он пронесся по сосновому лесу, откликнувшемуся шелестом иголок, устремился к амбару и застонал под карнизами, а затем в полную силу обрушился на трейлер и сидящего на веранде Брайана, который быстро встал и последовал за мальчиками.

Лой что-то сосредоточенно читала. Когда вошел Брайан, она оторвала взгляд от книги.

— Послушай, Брайан, — она снова взялась за книгу и стала читать вслух: — «Зачем ты дрожишь у моего порога? Человек с множеством сердец не нуждается во мне».

— Откуда это? — Брайан попытался придать своему голосу мягкость.

Лой подняла книгу.

— Анна Секстон, — она тихо рассмеялась.

— Этот человек в тебе нуждается.

Лой улыбнулась, но Брайан знал, что она еще не залечила раны, нанесенные ей небрежностью мужа. Она молча протянула книгу Брайану. Стихотворение, которое она читала, называлось «Вопросы к человеку со множеством сердец». Во взгляде жены Брайан вдруг заметил нечто совершенно новое и незнакомое.

— Ты дрожишь, Брайан.

С экрана телевизора раздался рев.

— Мэттингли сегодня неподражаем! — вопил комментатор.

Брайан прилег на кушетку, а Крис прильнул к его плечу. Он крепче прижал к себе ребенка и попытался сосредоточиться на игре.

Однако вскоре Брайан снова погрузился в мысли о своей теории, которая, возможно, завела его совсем не туда, куда он рассчитывал попасть.

Он подумал, что, должно быть, совершенно случайно открыл какой-то яд, обладающий страшной силой, о котором до сих пор никто не знал. Он еще не понял до конца, к чему это могло привести, но тот, кто унес все оборудование, а потом замуровал изобретенное им устройство армированным цементом, все прекрасно понимал.

Брайан был погружен в глубокое раздумье, когда Лой встала и подошла к двери. Он не слышал стука.

— Пришла твоя подруга, — сказала Лой, отступая в сторону и пропуская Эллен.

От неожиданности Брайан вскочил с места. Эллен быстро прошла в комнату и сразу же приступила к делу.

— Я зашла в тупик, — сказала она, — я испробовала все средства, но судья прогнал меня прочь и угрожал оружием, — она посмотрела Брайану в глаза. — Сегодня в полночь нужно проникнуть в его погреб.

Она стояла в центре комнаты, свет падал на красивое лицо с нежной кожей, на полные решимости глаза и плотно сжатый рот.

Глаза Лой расширились.

— Мы были в доме у этого человека как гости и не войдем туда, словно преступники.

Эллен знала, что сейчас нужно проявить максимум осторожности. Она уселась в большое кресло, положила ногу на ногу и достала сигарету.

— Вы позволите? — Лой пошла на кухню и принесла пепельницу. — Послушайте, Лой, я прекрасно понимаю, что вы не хотите отпускать мужа, и не виню вас. Я тоже не хочу туда идти! Но я должна узнать правду о том, что там делается, и рассказать людям. У Брайана тоже есть обязательства, ведь он ученый.

— А разве Нейт Хэррис не сказал вам, что он уже все осмотрел? Незачем заставлять Брайана делать то, что полиция уже сделала.

— Насекомые вылетали из дыры, в которой, по словам Нейта, ничего не было. Но это совсем не так.

Беспокоясь о том, что дети услышат раздраженный разговор взрослых, Лой отослала их в другую комнату и плотно закрыла за ними дверь.

— Я знаю, что происходит какое-то безумие, — тихо сказала она. — Но я не могу понять, зачем моему мужу надо лезть в чужой погреб и вести себя как разбойнику с большой дороги. Какой от этого толк? Должна вам сказать, что чем чаще вы попадаетесь демонам на пути, тем больше их искушаете, и в конце концов они нанесут смертельный удар.

— Представьте хотя бы на мгновение, что демоны здесь не причем, — сказала Эллен. — Вам никогда не приходило в голову, что это нечто совсем неизвестное и мы с трудом можем представить его значение?

— Я знаю демонов много лет.

С экрана телевизора снова раздался рев толпы. Первый игрок команды Дон Мэттингли сделал на редкость удачный удар.

— Можно нам посмотреть, тетя Лой? — робко спросил один из мальчиков, заглядывая в комнату.

— Конечно, ребята, — ответила Лой. — Мы уже закончили разговор. — Она выразительно посмотрела на Эллен.

— Брайан, мы можем достать доказательства. Я точно знаю! Они в погребе у судьи. Там находится гнездо этих тварей!

Лой обняла мужа. Эллен хотелось накричать на нее, но она знала, что все ее аргументы бессильны. Она сделала глубокую затяжку и обратилась к Брайану:

— Послушайте, Брайан…

— Я знаю, что это за погреб, и не хочу снова там оказаться.

— Так вы там были?

— Я туда упал.

— И что?

— Не имею ни малейшего желания снова там побывать.

— Да вы просто трус!

— Нам нужно собрать больше информации. Ваш прямой подход очень опасен.

— Но мы не можем иначе!

— Один человек уже погиб!

Маленький Джой захныкал.

— Прекратите споры, — решительно сказала Лой, — замолчите оба!

Эллен встала и молча вышла.

— Она просто ненормальная, — заявил Брайан.

Лой встретилась взглядом с мужем. Они оба почувствовали приглушенную вибрацию. Это мог быть проезжающий по дороге грузовик или двигатель старенькой машины Эллен Маас… Но они оба понимали, что это могло быть и что-то совсем другое.

Эллен на секунду задержалась на веранде, злясь на себя саму, на Брайана и его жену. Здесь вибрация была незаметна. Она устремила взгляд в темноту, ощущая на лице порывы пропитанного влагой ветра. В последние дни Эллен возненавидела несколько часов между наступлением сумерек и рассветом.

Эллен обыскала весь лес, пытаясь найти какое-нибудь необычное гнездо. Она даже обыскала свой дом, чтобы выяснить, куда делось насекомое из банки. Наконец ей удалось обнаружить аккуратно выжженное отверстие в окне ванной, которое она тщательно заклеила липкой лентой.

Эллен шла по выложенной кирпичом дорожке, прислушиваясь к сонному стрекотанию кузнечиков и размеренному кваканью лягушек. Ее машина призрачно темнела на ведущей к трейлеру дорожке. Эллен оглянулась, и огни, горящие в окнах трейлера, засветились каким-то особенным, золотистым блеском.

В лесу виднелись мерцающие точки жуков-светляков. Эллен застыла на месте, но это были обычные светляки, а не хищные твари, набросившиеся на нее несколько дней назад.

Эллен направилась к машине. То, что она собиралась сделать, было полным безумием. Нужно немедленно идти домой, запереть все двери и окна и обратить свои молитвы к Богу. Теперь Эллен засыпала после пяти утра, когда наступал рассвет, и вставала только после десяти. Чтобы не заснуть ночью, она пила крепкий кофе, делавший ее крайне раздражительной, и непрестанно курила, как это было в первые дни журналистской карьеры. Тогда ей казалось, что это очень помогает в работе.

Она села в машину, рядом на сиденье лежал большой фонарь, купленный сегодня в магазине Риттера.

Эллен погладила холодный стальной корпус фотоаппарата и проверила, хорошо ли работает фонарь.

Она должна довести задуманное до конца. Эллен никогда не отступала от своих принципов, самым главным из которых было стремление во что бы то ни стало докопаться до сути.

Рядом с машиной мелькнул и исчез жук-светляк, и Эллен дрожащими руками плотно закрыла окно.

— Как сильно можно запугать человека! Может быть, страх похож на предсмертный холод или испепеляющий жар, превращающий в угли все живое?

Таинственный холм, погреб у дома судьи… Сейчас не время думать об этом.

Эллен завела машину и выехала на Келли Роуд. В темноте, словно маленькие факелы, злобно сверкнули глаза опоссума, а затем Эллен увидела метнувшегося в сторону оленя, испуганного светом фар. Путешествие до дома судьи прошло без приключений.

Она доехала до Маунд Роуд и выключила фары, надеясь, что колеса не увязнут в сырой земле. Потом Эллен открыла окно, в которое подул свежий ночной воздух. Прямо перед ней стоял дом судьи, темный и безмолвный, словно склеп. Сегодня здесь не было ни одной машины, а в доме никто не танцевал под дикие отсветы лилового пламени, идущего из самой преисподней.

Где-то вдали с ревом включился мощный двигатель машины, вскоре этот звук перешел в равномерное гудение и отозвался эхом в темноте, перекликаясь с раскатами грома.

Ответ на мучившие Эллен вопросы был несомненно здесь, она могла поклясться, что чувствует его смрадный запах. Крепко стиснув руль, она застыла в ожидании.

ГЛАВА X

Долгое время Эллен сидела неподвижно, наблюдая за изредка пролетавшими мимо машины жуками-светляками. Она то и дело включала и выключала фонарь, пытаясь собраться с духом. В конце концов, это были обычные светляки, медлительные, изящные и немного загадочные.

Эллен настороженно наблюдала за тянущимися по земле тенями. Когда молодой месяц выплыл из-за облаков, все вокруг озарилось призрачным светом. Она осторожно потянула ручку на дверце машины, чувствуя себя так, как будто сейчас предстоит нырнуть в бассейн с ледяной водой. Ничего, лиха беда начало.

И все же, нужно полностью потерять рассудок, чтобы выйти сейчас из машины. Эллен так и не решилась открыть дверцу. Интересно, может ли здоровая тридцатилетняя женщина получить от страха разрыв сердца?

Эллен страшно хотелось курить или выпить стакан воды, или иметь под рукой ружье. Но больше всего ей хотелось, чтобы рядом был кто-то, способный прийти на помощь.

Тяжело вздохнув, она с горечью подумала, что всего неделю назад Эллен Маас нельзя было бы заманить сюда за все сокровища мира. Она не узнавала себя. Это была совсем другая женщина, сильная и решительная, которая сейчас потянет на себя ручку, откроет дверцу машины и без страха шагнет в неизвестность.

Пройдя несколько шагов по Маунд Роуд, Эллен остановилась. Отсюда можно дойти до дома судьи всего за три минуты, а потом спуститься в погреб…

Застыв на месте, она опустила фонарь и попыталась рассмотреть, что делается в лесу. Но трудно представить себе затаившихся в лесу насекомых, нарочно погасивших свои крошечные фонарики. Может быть, они могут летать и без них? Не исключено, что они живут в подземных туннелях и могут внезапно появиться из земли в любом месте.

Несмотря на толстые подошвы спортивных ботинок, Эллен вдруг ощутила идущую из-под земли слабую вибрацию. Она легла на землю и прижалась к ней ухом. Ничего. Когда она поднималась, порыв ветра донес до нее рев мощного двигателя откуда-то из темноты.

Она с опаской двинулась вперед, стараясь все время держаться в тени. Что это за треск слышится в лесу? Наверное, какое-нибудь животное.

Эллен сохранила в памяти яркие воспоминания о той ночи, когда впервые увидела светящихся насекомых. В доме у судьи умирали люди. Теперь в этом не было сомнения. Она подошла к владениям Терброка. В доме было темно и тихо.

В ту ночь здесь было полно машин, а из дома доносились громкие вопли, выражавшие экстаз и смертельный ужас.

Судья так ничего и не рассказал. Он просто выставил ее вон, угрожая оружием.

Эллен подошла к дому, пытаясь изобразить уверенность, которой она вовсе не испытывала. Был ли сам судья в доме? Его старенький «Кадиллак» стоял в гараже.

Вскоре лес сменился широкой лужайкой. Ветер растрепал волосы Эллен, забрался под воротник… Она ускорила шаг, чувствуя, как по всему телу побежали мурашки. Оглянувшись в очередной раз, Эллен чуть не упала, споткнувшись о камни, лежавшие по обе стороны дорожки к дому.

Стоявшая вокруг тишина не было мирной и сонной. Казалось, невидимые глаза следят из темноты за каждым шагом Эллен.

Северный ветер гнал по небу облака, которые вдруг рассеялись, и она оказалась в полосе лунного света, такого яркого, что можно было различить круглые головки одуванчиков на поляне.

Эллен бегом пересекла лужайку и оказалась у самого погреба. Она быстро включила фонарь и направила его в заросшую куманикой яму. Внизу была видна небольшая площадка, на которой неподвижно лежали странные, длинные черные кольца. Может быть, это просто корни?

Эллен наклонилась над ямой, сожалея о том, что свет от фонаря был слишком слабым.

Она вдруг подумала, что кто-то бросил в яму старый садовый шланг, которым давно никто не пользовался. Над странными кольцами возвышалась полуразрушенная кирпичная стена. Было видно, что совсем недавно здесь побывали люди, так как земля была вытоптана, а кирпичи сложены в кучи. По странной иронии судьбы, раскопки, которыми занималась полиция, наверняка полностью уничтожили все вещественные доказательства.

Эллен опустила ноги в яму и сразу же почувствовала сырой, холодный воздух. Долгое время она сидела в нерешительности, стараясь выкинуть из головы дурные предчувствия.

Это сражение с собой вряд ли удастся выиграть. Ничего не поделаешь, придется прыгать.

С глухим стуком она упала на дно погреба, фонарь отлетел в сторону и осветил переплетенные корни и стебли. Она быстро схватила фонарь и направила его на то месте, где лежали закрученные кольца, которые она видела сверху.

Но там ничего не было. Эллен подошла поближе и не обнаружила на земле никаких следов. Чуть дальше виднелась утоптанная полицейскими площадка.

За полуразрушенной стеной виднелась дыра. Должно быть, она вела в шахту, о которой говорил Нейт Хэррис. Эллен осторожно прошла мимо стены, опасаясь, что сверху на нее могут обрушиться кирпичи. Из такой ловушки выбраться будет просто невозможно.

Вход в небольшую шахту был крутым. Эллен не обнаружила ни опор, ни ступеней, ни рельсов, по которым катят вагонетки. Это была совсем старая шахта, в которой давным-давно работали рабы, в те времена, когда в северных штатах еще не отменили рабство. При свете фонаря стали видны следы буров и зубил. Гранит здесь был пропитан человеческим потом и кровью.

Продвигаясь вглубь, Эллен осветила сначала пол, а затем стены и потолок, надеясь обнаружить засохших насекомых или хотя бы их частицы.

Вскоре ей пришлось передвигаться ползком. Полицейские сюда не дошли. Она почувствовала, что пол стал необычно пружинистым и мягким. Протянув руку, она нащупала гладкую, холодную и влажную поверхность, напоминающую шляпку гриба. Но когда Эллен попыталась оторвать кусочек, то обнаружила, что она была очень прочной, как кожа. Странный запах сначала щекотал горло, а потом стал его жечь. Эллен громко чихнула и вдруг увидела, что скрученные кольца, которые она видела сверху, лежат прямо перед ней.

Она инстинктивно отпрянула, внезапно поняв, что находится глубоко под землей, темной ночью, одна-одинешенька, и не имеет ни малейшего понятия, с чем или с кем она имеет дело.

Кольца лежали неподвижно, но теперь было ясно видно, что это не садовый шланг. Казалось, мерзкий запах исходит именно от них. Эллен присела и стала тщательно осматривать плотно скрученные кольца. Оставляют ли они следы на земле? Кто знает?

Ничего подобного она раньше не видела. Ясно, что перед ней лежало что-то живое, но не змея и уж, конечно, не земляной червь… что-то сверхъестественное, не поддающееся определению.

Она закашлялась, и этот звук, подобно выстрелу, эхом разнесся по шахте и затих где-то далеко.

Обливаясь потом и задыхаясь от тошнотворной вони, Эллен заставила себя подойти поближе к неподвижному существу. Скрученный кольца были около двух футов в ширину и одного в высоту. Их можно было взять в руки и даже протолкнуть в дыру и вытащить на поверхность. Эллен храбро толкнула фонариком в черную массу. Кольца остались неподвижными. Тогда она сильно ударила по ним ногой, но никакой реакции не последовало. Окончательно осмелев, Эллен приподняла неподвижное существо, которое оказалось довольно тяжелым, не менее десяти фунтов.

Наконец ей удалось перевернуть его на бок и рассмотреть получше. Восемь змееподобных отростков выходили из сморщенного по краям отверстия, напоминающего по виду анальное.

Нет, в этом было что-то противоестественное. Такое нельзя было найти даже в непроходимых тропических лесах, иначе Эллен знала бы об этом. Обычно всех диковинных животных показывали в зоопарках и музеях.

Чтобы вытащить чудовище наверх, нужно прикоснуться к нему голыми руками. От одной этой мысли у Эллен волосы встали дыбом. Она снова пнула чудовище ногой, перевернув его.

Наверняка оно может двигаться, если захочет, ведь попало же оно сюда каким-то образом? Следует соблюдать осторожность. Но с другой стороны, если оно ускользнет вниз, то прощай сногсшибательная сенсация, за которой Эллен охотилась всю жизнь. В том, что все это сопряжено с огромным риском, она не сомневалась ни минуты.

Она наклонилась и, решительно ухватив два самых больших кольца, подняла чудовище, которое оказалось тяжелее, чем она предполагала, и весило явно больше десяти фунтов. Но ведь это неоценимое доказательство, ценнейший, не известный науке экземпляр. Настоящая сенсация!

Спотыкаясь на каждом шагу, Эллен с трудом потащила чудовище из шахты, протолкнула его в дыру в кирпичной стене и уронила на дно погреба.

Отдышавшись, она направила луч фонаря вверх и вскоре нашла то место, откуда она спустилась в погреб. Нужно выбросить эту тварь наверх, а потом уцепиться за корни и выбраться самой. Она с сожалением подумала о занятиях аэробикой, которые забросила несколько лет назад. Осуществить задуманное было делом нелегким и требовало хорошей физической подготовки.

Однако, когда Эллен взяла вонючую тварь в руки и подняла вверх, до нее дошло, что одной физической силы здесь мало. Она не рассчитала глубину погреба и оказалась в западне.

Эллен закричала от отчаяния и стала лихорадочно искать какой-нибудь длинный корень, за который можно ухватиться, или лестницу. Ее взгляд упал на кучи кирпичей. Можно соорудить что-то вроде платформы.

Это заняло много времени, кирпичи были старыми и хрупкими. Во время работы она не сводила глаз со страшной твари, которая по-прежнему лежала неподвижно.

Через четверть часа ей удалось соорудить платформу высотой в три фута, встав на которую, можно было ухватиться за корни и стебли на краю ямы.

Эллен взяла свернутое кольцами существо и положила на платформу. Раздался чавкающий звук, и ей показалось, что кольца чуть вздрогнули. Взобравшись на платформу, Эллен ухватилась покрытыми пылью и грязью руками за холодные, скользкие кольца и, сделав усилие, подтолкнула существо вверх.

Находящиеся сверху корни и заросли вереска, казалось, ожили и никак не хотели выпускать свою жертву. Эллен старалась изо всех сил, но поняла, что не сможет положить тяжелую тварь на край ямы. Нужно втиснуть ее между корней, а затем выбраться самой.

Когда Эллен стала вылезать из ямы, тварь неожиданно соскользнула и стала падать вниз. Эллен поймала ее налету и инстинктивно прижала к груди, отчаянно стараясь найти точку опоры, которую потеряла. Она чувствовала под руками узловатое и твердое, словно дерево, тело твари, обтянутое упругой, похожей на войлок кожей. Тело было скользким и гибким. Эллен отчаянно старалась выбраться наверх, соскальзывала и начинала все заново.

Вонь, обжигавшая горло, стала невыносимой, и Эллен ее узнала: по всему телу твари стала выделяться моча, делая его все более скользким.

Эллен чувствовала, как моча пропитала ее блузку и потекла струйками по груди, животу и бедрам. К горлу подступил приступ тошноты. Эллен поскользнулась и почувствовала, как тварь упала ей на плечи, обливая слизью лицо и шею.

Эллен никак не удавалось найти точку опоры. Наконец она нащупала длинную петлю огромного корня, вставила туда ногу и выбралась наверх. Тварь выпала у нее из рук и упала на землю, обессиленная Эллен рухнула рядом.

Придя в себя, Эллен села и схватила лежавшую рядом вонючую тварь, чтобы не дать ей соскользнуть назад в дыру. Итак, ей все-таки удалось вытащить эту дрянь. Теперь все тело твари было покрыто чем-то вроде скользкой слизи.

Свет луны падал на Эллен, освещая покрытые зловонной слизью руки. Она бегом бросилась к машине и швырнула скользкую, вонючую тварь рядом с передним сиденьем, под приборный щиток.

Теперь прежде всего нужно было вымыться в чистых и прозрачных водах Коксон Килла, который протекал совсем рядом. Слизь неизвестного существа была такой едкой, что все тело Эллен зудело и чесалось.

Освещая фонарем путь, она перешла на другую сторону дороги и углубилась в лес, а затем обогнула холм и повернула к тому месту, где Коксон Килл пересекал луг, на котором ее атаковали страшные жуки-светляки. Вскоре Эллен услышала журчание ручья и, быстро сбросив с себя пропитанную слизью блузку, окунула ее в воду. Она долго терла блузку руками, а потом о камни на дне ручья. Закончив работу, Эллен с наслаждением сама бросилась в живительные воды Коксон Килла и отмывала пропитанное слизью тело до тех пор, пока совсем не заледенела. Зуд прекратился, и Эллен с благодарностью подумала, что Коксон Килл спас ей жизнь уже во второй раз. Теперь она смело могла сказать, что испытывает к ручью самые нежные и теплые чувства.

Несмотря на холод, пришлось одеть мокрую блузку. Оставалось найти Брайана и передать властям непонятную тварь. Он наверняка знает, каким ученым ее показать и что делать дальше. Эллен не хотела обращаться в полицию штата, предварительно не выяснив, как она собирается вести расследование.

Девушка вышла на опушку леса и побрела в темноте по дороге. Вокруг стояла мертвая тишина. Эллен немного успокоилась, ее машина была совсем рядом, и она уже сунула руку в карман, чтобы найти ключ.

В это мгновение неизвестно откуда с ревом вылетел «Вайпер» и пронесся мимо, словно ураган. Эллен упала на спину и покатилась в заросли шиповника, чувствуя, как острые иглы вонзаются ей в тело.

Раздался визг тормозов и отчаянный скрежет протекторов по шоссе. Красная тень развернулась, и двигатель снова зловеще взревел.

Эллен все еще катилась по траве, чувствуя, что не сможет увернуться и машина ее собьет. Фонарь давно выпал из рук и разбился вдребезги.

Луна скрылась за облаками, и «Вайпер» снова пронесся мимо, всего в трех дюймах от беспомощно извивающейся Эллен, обдав ее жаром. Она опомнилась уже в лесу, обнимая липкий от смолы, толстый ствол высокой сосны. Прислонившись к дереву, чтобы не упасть, Эллен пыталась справиться с охватившей ее паникой. Двигатель погудел и затих.

Эллен с опаской выглянула из-за дерева, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в кромешной тьме. Ее захлестнула волна страха и отчаяния, из глаз хлынули слезы. «Вайпер» стоял бок о бок с ее стареньким «Дастером». Однако Эллен показалось, что в «Вайпере» никого нет, во всяком случае, она не заметила никакого движения внутри. И все же не покидало чувство, что совсем близко кто-то есть и наблюдает за ней злобным и хищным взглядом.

Зло… Здесь воцарилось зло, подавляющее своей сверхъестественной мощью, и за всем этим стоял некто, управляющий вереницей обрушившихся на Осколу ужасов, подобно дирижеру адского оркестра. Эллен могла поклясться, что чувствует его грязное, зловонное дыхание.

В этот момент послышался звук, напоминающий шум ветра… или чей-то шепот. Эллен прислушалась. Звук снова повторился, словно в лесу и впрямь кто-то перешептывался, но ей не удалось различить слов.

Странный звук надвигался прямо на Эллен, будто точно представляя, где она находится.

Теперь казалось, что перешептывается огромная толпа. Когда из-за облаков снова появилась луна, на землю легли серые тени и Эллен смогла хоть что-то рассмотреть.

Она старалась сосредоточиться и вспомнить дорогу. Нужно пересечь Маунд Роуд и постараться дойти лесом до Куин Роуд и вернуться домой. Правда, этот путь будет в два раза длиннее.

Вдруг Эллен различила еще один звук, вкрадчивый и нарастающий… Что-то огромное скользило к ней по листьям.

Луна снова скрылась, но даже в темноте Эллен бросилась наутек. Она сразу же наткнулась на дерево и, проклиная все на свете, рухнула на устилающие землю листья. Она больно ушиблась, и все же падение привело ее в чувство. Разве можно бежать по лесу в такой темноте? Ведь можно подождать минут десять, пока снова появится луна.

Сделав два робких шага, она снова упала. Боль ослепила Эллен, и на мгновение показалось, что земля готова ее поглотить.

Снова послышался странный звук, и что-то скользнуло по бедру Эллен. Это было уж слишком. Она вскочила на ноги и, обезумев от страха и омерзения, побежала, не разбирая дороги.

Она выскочила на шоссе так неожиданно, что чуть не упала. Присмотревшись, Эллен так и не смогла определить, что это за дорога: Маунд Роуд или Мэйн.

Прерывисто дыша, обессилевшая Эллен поплелась по дороге. Содранный бок сильно болел. Наконец загадочная луна снова выплыла из-за черной гряды облаков, и Эллен с ужасом увидела знакомые очертания холма, чернеющего на горизонте. Совсем рядом, справа, стоял дом судьи. Значит, она сделала круг и снова вышла на Маунд Роуд.

Перейдя на другую сторону, она вдруг увидела множество мерцающих огоньков, а затем ее захлестнула волна безумного наслаждения, от которого бешено заколотилось сердце. Прямо у дороги мелькали лиловые огоньки и слышалось шипение, как будто горела газолиновая лампа.

Эллен зажала рот рукой, чтобы не закричать, и заставила себя вернуться в лес, откуда доносился омерзительно скользкий звук. Сделав несколько шагов, она увидела множество огней. Лиловый свет ласкал открытые участки тела, руки и шею, вызывая сладострастные чувства, как от прикосновений нежного и опытного любовника.

Громко крича от страха, Эллен углубилась в лес. Ветви деревьев безжалостно хлестали по лицу, а корни деревьев, как живые, хватали за ноги.

Впереди показался свет.

— Боже правый!

Но свет не был лиловым и напоминал отблеск лунного света на металлической поверхности. Согнувшись, Эллен стала медленно продвигаться вперед, чувствуя, что каждое ее движение создает шум. Под ногами предательски хрустели листья, а тяжелое дыхание, казалось, раздавалось по всему лесу. Эллен в очередной раз наткнулась на дерево и вдруг поняла, что перед ней стоит машина. Она подошла еще ближе. Должно быть, это «Вайпер».

Она была в пятнадцати футах от машины, когда поняла, что перед ней стоит ее собственный «Дастер». От неожиданности Эллен застыла, словно громом пораженная. Что за чертовщина! Значит, она топчется на месте и не продвинулась ни на дюйм.

Именно здесь она бросила свою машину, которая сейчас стояла перед ней целая и невредимая. Во всяком случае, на первый взгляд. «Вайпера» нигде не было видно.

Неужели ей удалось убежать? А может, это очередная ловушка? Действительно ли машина стоит на прежнем месте? Эллен подошла ближе, достала из кармана ключи и стала открывать дверцу.

Луна снова скрылась, но это уже было неважно. Когда дверца откроется, в салоне зажжется внутренний свет. Раздался щелчок, и дверца открылась, но света не было.

В нос ударила страшная вонь, от которой Эллен едва не лишилась чувств. Тьфу! Должно быть, так пахнет под мышкой у протухшего трупа. Она посмотрела вниз, в темноту, где лежала черная масса. Может быть, проклятая тварь издохла?

Стараясь не дышать, Эллен стала открывать боковые окна в машине. Затем она села за руль и открыла переднее окно. Подул свежий ветерок, и вонь стала слабее. Включив зажигание, Эллен поставила ногу на педаль.

В этот момент чья-то черная рука с узкой ладонью легла на приборный щиток.

На небе снова показалась луна, и Эллен рассмотрела, что рука была похожа на человеческую. Она не успела вскрикнуть от изумления, как черные пальцы с когтями вцепились в толстый пластик на приборном щитке и разрезали его, словно мягкую глину.

Другая рука поползла по бедру девушки. Она была холодная и влажная, с мягкой кожей, напоминающей оленью. Острые, словно бритва, ногти царапали кожу.

Эллен встряхнула ногой, пытаясь ее освободить. В этот же момент вспыхнул лиловый свет и все тело пронзила сладкая истома.

Эллен чувствовала, что тонет в море удивительных ощущений, сладостное тепло расползалось по всему телу, проникая все глубже и глубже.

Черные руки держали приборный щиток, и было видно, внутри них сокращаются сильные мышцы. Под ногами что-то захлюпало, а потом машину начало сильно трясти.

Луна исчезла, и все погрузилось во тьму.

Непонятно откуда появилась третья рука, едва различимая в темноте. Эллен услышала треск ледерина на переднем сиденье, в которое вонзились страшные, черные когти.

Она хотела сдвинуть ноги, но кончики когтей уже проникли внутрь.

Какой-то первобытный инстинкт, о котором Эллен и не подозревала, выбросил в кровь раскаленный адреналин. Все мышцы напряглись и стали твердыми, словно сталь. Она откинулась на спинку сиденья, и все три руки одновременно устремились к ней.

Лишенные костей и гибкие, точно змеи, они стремились схватить свою жертву, разрывая обшивку и продырявливая металлические дверцы.

Эллен была так потрясена причудливым уродством этого зрелища, что потеряла сознание, ее тело обмякло и стало сползать вниз, а хищные когти щелкнули в воздухе совсем рядом с шеей.

Она упала, больно ударившись, и это сразу же привело ее в чувства именно в тот момент, когда мясистое, скрученное кольцо вывалилось из машины. Эллен выскочила и побежала, не разбирая дороги и беспорядочно размахивая перед собой руками.

Дикий, первобытный ужас завладел всем существом Эллен. Казалось, она несется, не касаясь подошвами земли. Эллен Маас больше не было, вместо нее осталось перепуганное насмерть, загнанное животное.

* * *

Вдруг перед Эллен, словно в тумане, появилась пара грубых башмаков и обтянутые джинсами ноги.

— Эллен! Эй, Эллен! — Брайан отскочил в сторону. — Это же я!

Его грузовик с открытой дверцей стоял на обочине, в кабине горел свет. Эллен не могла сказать ни слова, она хватала ртом воздух и делала какие-то непонятные жесты. Брайан хотел ее остановить, но она отпрянула в сторону.

Она ничего не видела, но противный, скользкий звук в лесу становился все более угрожающим. Совсем рядом с Брайаном она заметила какое-то движение и инстинктивно хотела отскочить в сторону, но он ее удержал.

— Ну-ну, успокойтесь.

В этот момент на небе появилась луна. Две черных руки дрожали и извивались в воздухе совсем рядом с головой Брайана, но Эллен не могла издать ни звука.

— Эллен, все будет хорошо.

Руки все приближались…

— Брайан!

Страшные, острые когти были готовы схватить свою жертву. Чтобы увернуться от них, Эллен отпрянула назад, но Брайан схватил ее и крепко прижал к себе.

— Успокойтесь, — повторил он дрожащим голосом.

Эллен видела, что руки становятся все тоньше и длиннее, а хищные пальцы извиваются почти у самого затылка Брайана. Еще секунда, и они оторвут ему голову.

Отчаянно крича от собственного бессилия, Эллен стала колотить Брайана кулаками в грудь. В ответ он лишь крепче прижал ее к себе.

— Все в порядке, детка, все хорошо…

Руки пульсировали все сильнее, судорожно вздрагивая, они становились длиннее и длиннее. Брайан рассеянно провел рукой по волосам, как будто отгоняя назойливого жука. Левой рукой он по-прежнему обнимал Эллен.

Из окон машины показались другие части твари.

При всем желании Эллен не могла сдержать диких воплей при мысли о том, что мерзкие пальцы снова прикоснутся к ее телу.

Брайан пришел сюда, чтобы помочь и выручить ее из беды, а она бьется в истерике прямо у него на руках, оглушая дикими воплями.

Неожиданно Эллен ударила его в пах. Согнувшись от боли, Брайан выпустил ее из объятий. Обезумев от ужаса, она упала на траву и поползла к дороге.

К счастью, удар не был сильным, и Брайан быстро пришел в себя. Вдруг что-то больно шлепнуло его по голове, и на мгновение перед глазами появилась черная пелена. Брайан оглянулся и увидел прямо перед глазами странные, несущие смерть когти, хищно вздрагивающие в лунном свете. За всю свою жизнь Брайан не сталкивался ни с чем подобным. На мгновение он остолбенел, но потом, несмотря на весь ужас положения, ученый в нем взял верх. Он стал всматриваться. Вполне обычная ладонь, только с черными когтями вместо ногтей. Но когти были аккуратно подпилены, остались даже следы от маникюрной пилочки. Боже мой, так это чудовище делает маникюр! Рука была так близко, что Брайан разглядел даже линии на подушечках пальцев.

Внезапно из темноты вынырнула еще одна рука, и когда Брайан отпрянул назад, прямо над ухом раздался лязгающий звук, как будто захлопнулась крысоловка. Потом он увидел, что от чудовищных рук отходит что-то наподобие жестких кабелей, ведущих к машине Эллен Маас, из окон которой высовывалось множество таких же извивающихся рук.

В кустах послышалось какое-то движение, и тут же справа от Брайана по земле пополз мерзкий отросток, потом еще один, похожий на черный пожарный шланг. Вскоре он скрылся среди деревьев, стоящих за машиной.

Брайаном завладел животный страх, и он с отчаянием вспомнил о дробовике, который остался в машине.

В следующее мгновение он припустился бежать так быстро, что догнал Эллен, которая уже забиралась в кабину грузовика. Он увидел ствол дробовика, голубеющий в призрачном лунном свете. Оттолкнув Эллен, он быстро нырнул в кабину и схватил ружье.

Брайан схватил девушку и заставил пригнуться.

— Я буду стрелять!

Эллен съежилась, он быстро прицелился и нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел, осветив темноту синей вспышкой. Эллен закричала, но Брайан, не обращая на нее внимания, продолжал стрелять.

Затем наступила тишина.

Одна рука с глухим стуком упала на капот. Теперь она стала не толще обычной веревки и, казалось, полностью утратила силу и могла лишь слабо шлепать по металлу. Но вдруг мышцы стали сокращаться, и страшные когти без труда пронзили стальной капот. Затем рука сжалась, грузовик накренился, и страшная сила потащила его в лес, словно пойманную на крючок рыбу.

Луна снова скрылась, и они ничего не могли, разглядеть в кромешной тьме.

Грузовик трясло и раскачивало в стороны, он все дальше и дальше углублялся в лес.

Брайан включил зажигание и услышал, как закашлял двигатель и через минуту заглох. Он снова повернул ключ, грузовик рванулся вперед и остановился. Снова и снова он пытался завести двигатель.

Наконец двигатель стал подавать признаки жизни. Брайан включил заднюю скорость и отпустил сцепление. Двигатель взревел, и грузовик закачало. Раздался визг колес, увязших в липкой, сырой земле. В кабине запахло жженой резиной. Температура двигателя поднялась до критической отметки.

Черная рука шлепнула по лобовому стеклу, и Эллен упала Брайану на колени. Хищные когти яростно стучали по стеклу.

У грузовика был мощный двигатель, но он работал на пределе и мог в любую минуту заглохнуть.

Маунд Роуд осталась позади. Что-то трясло грузовик, словно игрушку. Брайан нажал на газ, и рев двигателя перешел в визг. Несмотря на все усилия, грузовик продолжал углубляться в лес.

Вероятно, рука подцепила его и увлекала все дальше в чащу. Брайан включил первую скорость и резко утопил педаль газа до самого пола. Грузовик рванул вперед, и рука уже не могла его удержать. В свете фар Брайан увидел похожую на натянутый провод руку, беспомощно царапающую капот.

Он открыл дверцу, изловчился и схватил кисть руки. Из-за чрезмерного растяжения она, казалось, утратила силу, но Брайан чувствовал, как пульсируют и сокращаются ее кольца. Сначала они были теплыми, а потом стали горячими. Рука на глазах становилась все толще и толще, а пульсация усиливалась.

Когда Брайан схватил ее за запястье, то почувствовал сопротивление. Он потащил руку к ветровому стеклу, подальше от дыры, что она пробила. Мышцы на руке пульсировали все сильнее, а сама она была уже толщиной с шину. Под пальцами Брайан чувствовал, что плоть этой твари закипает, как густая, бурлящая жидкость.

В лесу засияли лиловые огоньки, и Брайан почувствовал, как все его существо охватила теплая волна наслаждения.

Придя в замешательство от неожиданных ощущений, Брайан на мгновение замер, а кольца пульсировали все быстрее и становились еще толще.

Потом он увидел, как Эллен тоже схватила страшную руку, которая с лязгом вылезла из капота. Ее когти щелкали так быстро и громко, что это напоминало удары хлыста.

— Гони, — завопила Эллен. — Ради всех святых, гони что есть мочи!

Брайан снова сел в кабину и закрыл дверцу. Вскоре они выехали на Маунд Роуд. Теперь они были свободны.

— Слава Богу, — прошептала Эллен. — Благодарю тебя, Господи!

Брайан будто окаменел. Он никак не мог поверить в то, что увидел.

— О Господи, — сказала вдруг Эллен.

Вдалеке они увидели вереницу машин, направляющихся к дому судьи. За высокими, остроконечными соснами, загораживающими дом, виднелись вспышки лилового света.

В каждой машине сидели люди: мужчины, женщины и дети. Хуже всего было то, что Брайан их всех прекрасно знал.

— Да ведь это Уилл Торанс… Эй, Уилл!

— Не останавливайся, Брайан!

Но Брайан ее не слышал. Он нажал на тормоз и в оцепенении наблюдал за своими земляками.

— Посмотри, это Майк Миллз, сын Бетти, а рядом его жена! И Робертсоны тоже здесь, и старик Хэндфорд…

— Брайан, уезжай отсюда!

Из близлежащего леса со свистом вылетела огромная змея и устремилась к грузовику. Брайан не успел опомниться, как лиловый свет ударил ему прямо в лицо. Свет излучали появившиеся сзади фары, и он отражался в зеркале заднего обзора. Брайан сразу же узнал зловещий красный автомобиль. В этот же миг его захлестнула и понесла за собой волна дикого наслаждения. Его тело выпрямилось, а глаза жадно устремились к отражению в зеркале.

Из последних сил Брайан повернул зеркало, и чары пропали.

— Эллен, открой перчаточный ящик и достань патроны. Ты умеешь обращаться с ружьем?

— Пока нет.

— Тогда будь осторожна. Заряди ружье, высунься из окна и стреляй. Но только не смотри на этот проклятый свет.

Эллен стала неуклюже заряжать дробовик и уронила несколько патронов на пол. Наконец все было готово. «Вайпер» шел у них на хвосте, и кабина наполнилась переливчатым, лиловым светом. Казалось, этот свет излучают сами небеса. Брайан вдруг почувствовал слабость, и его нога непроизвольно потянулась к тормозной педали.

Раздался рев, и кабина погрузилась в темноту. Эллен вскрикнула, отпрянула от окна и бросила на пол дымившееся ружье.

Чувство наслаждения исчезло также внезапно, как и появилось, и Брайаном овладело разочарование. Эллен молча прижалась к сидению.

— Эллен?

Она ничего не ответила.

* * *

Они свернули на дорогу, ведущую к ферме, и проехали еще минут пять. Брайан думал только о том, что здесь, в лесу, появилось нечто ужасное, а Лой совершенно одна.

Когда Лой увидела приближающийся грузовик, она вышла на веранду и поспешила навстречу. Брайан нажал на тормоз.

— Нам нужно скорее войти в дом, — прокричал он.

Лой подбежала к машине и быстро открыла дверцу рядом с Эллен.

— О, Брайан! Ты только взгляни на ее ноги!

— Давай выведем ее на свет!

Они привели Эллен на веранду, и Лой стала стаскивать с нее изодранную в клочья одежду. Брюки девушки были изрезаны, а из ног сочилась кровь. В первый момент Брайан подумал, что нечаянно попал в нее из ружья. Но затем он рассмотрел раны и увидел, что ноги Эллен усеяны красными точками, из которых текла смешанная с гноем кровь.

— Что это, Брайан?

Брайану не хотелось, чтобы жена заметила его испуг, и он молча уставился в темноту.

— Полейте ей на голову воды! — закричал маленький Крис, решив, что Эллен потеряла сознание.

— Сейчас же иди в дом, — прикрикнула Лой на ребенка, — немедленно!

Мальчик с удивлением посмотрел на всегда выдержанную и ласковую тетю Лой и молча удалился.

С помощью Лой Брайан провел Эллен в гостиную, а потом запер входную дверь.

— Лой, закрой окна.

— Что?

— Закрой их поплотнее!

Тон Брайана не допускал возражений, и Лой быстро выполнила его требование, а затем вернулась в комнату.

— Расскажи, что случилось.

— Там что-то есть… на улице, — едва слышно выдохнула Эллен.

— В это невозможно поверить, — начал Брайан.

— Так что же это?

— Вам лучше не знать, — сказала Эллен.

Брайан с ужасом вспомнил страшные руки с аккуратно обработанными пилочкой ногтями.

— Ладно, сначала нужно заняться вами, — обратилась Лой к Эллен. — Пока это самое главное. — Она пошла в ванную и вернулась с бутылочкой спирта и ватными тампонами. — Мальчики, — сказала она детям, — идите в свою комнату. — Потом она взглянула на Лой. — Вам будет больно, но придется потерпеть.

Обмокнув тампон в спирт, она стала обрабатывать раны. Эллен казалось, что ее кожу жгут каленым железом, и, чтобы не закричать, она закусила губу.

Брайан подошел к окну гостиной и стал внимательно присматриваться, чтобы определить, нет ли на улице какого-либо необычного движения. На первый взгляд подъезд к дому казался пустым, но Брайан знал, что это совсем не так.

— Брайан, — обратилась Лой к мужу, — вызови полицию.

Он послушно направился к телефону, понимая, что это нужно было сделать давно, еще в грузовике. Набрав номер, он услышал знакомый щелчок, за которым последовала тишина. В душе у Брайана теплилась надежда, что он просто ошибся и сделал что-то не так, но когда он набрал номер второй раз, телефон не издал ни звука. Он молча уставился на трубку.

Это был тщательно разработанный план, нет, целая стратегия. То, что было там, на улице, могло не только действовать, оно все предвидело заранее и отличалось удивительным коварством.

Нужно взять из грузовика ружье, а заодно и связаться с полицией по сотовой связи. Им нужна помощь. Брайан быстро вышел на веранду.

На улице стояла мертвая тишина. Не было слышно ни стрекотания сверчков и кузнечиков, ни кваканья лягушек. Тихо и жутко, как в пещере, освещенной бледным светом луны.

Брайану казалось, что он никогда не преодолеет десяти футов, отделявших его от грузовика. Из темноты послышался отчетливый шепот. Это напоминало разговор на никому не известном и непонятном языке. Брайан прислушался, но кругом снова все было тихо. Может быть, это был енот, которого он нечаянно побеспокоил? Вряд ли. Он приблизился к грузовику. Когда шепот повторился, Брайан быстро оглянулся. За руинами старого дома скрывалось что-то незнакомое и страшное.

Брайан быстро сел в грузовик, открыл перчаточный ящик, вынул коробку с пятью оставшимися пулями и зарядил ружье.

Когда он оглянулся, то с ужасом увидел идущую к грузовику Лой.

— Вернись в дом!

— Нет.

— Немедленно иди в дом, беги!

Она подошла к грузовику.

— Дай мне ружье, — Лой протянула руку, и Брайан послушно отдал ей ружье. — А теперь звони в полицию, — сказала она дрожащим голосом.

Брайан включил зажигание и снял трубку, но никакого сигнала не последовало. Подождав еще немного, он выключил зажигание.

— Этот телефон тоже не работает?

— Да.

Лой устремила взгляд в темноту. Когда Брайан посмотрел в том же направлении, то к своему ужасу увидел толстый черный шланг, лежавший поперек дорожки, ведущей к дому, всего в тридцати футах от грузовика.

— Это напоминает змею, — тихо сказала Лой, — она маскируется и лежит неподвижно, готовясь к нападению.

Брайан побежал к трейлеру, а Лой, переваливаясь, последовала за ним, не выпуская из рук ружья.

— Глупо бежать от змеи, муж мой. — Она прислонила ружье к стене, рядом с дверью, и, взяв стул, уселась напротив Эллен, которая со слезами на глазах промывала раны на ногах.

— Нужно отсюда уходить, — простонала Эллен.

— Эллен, оно лежит поперек дорожки, что ведет к дому. — Брайан с состраданием погладил ее по щеке.

Скрестив на груди руки, Лой обратилась к мужу:

— Брайан Келли, ты расскажешь мне обо всем, что произошло с того момента, как ты ушел из дома.

— Хорошо. Это все очень необычно… хочу предупредить тебя, Лой, что после моего рассказа ты надолго лишишься сна.

Затем Брайан все подробно рассказал жене.

Лой спокойно кивнула головой.

— Демоны.

— Мы имеем дело с аномальной таксономией, но она никак не связана с демонами, уж можешь мне поверить.

Эллен закурила. Лой молча протянула руку к пачке и тоже взяла сигарету. Курение не доставляло ей удовольствия, но сейчас это было необходимо. Она никому не сказала о тупых и продолжительных болях в нижней части живота.

— Можно было бы что-то предпринять, если бы мы знали, с чем имеем дело, — сказала Эллен.

— Бюро по регистрации монстров еще не создано, — мрачно заметил Брайан.

В этот момент на крыше что-то заскрежетало.

— Это шумит ветер в ветвях старой смоковницы.

— Нет, Брайан, — Лой сняла ружье с предохранителя.

Через минуту раздался заунывный вой, эхом отозвавшийся в ночи. Затем вой повторился.

— Это одна из коров Флаурнойсов, — неуверенно сказал Брайан. — Должно быть, она потеряла теленка.

Лой молча показала на низкий потолок трейлера. Все трое прекрасно понимали, что звуки раздаются прямо у них над головой, а стадо Флаурнойсов было, по крайней мере, в миле от них, на другой стороне густого леса.

Брайану показалось, что кричало не животное, а человеческое существо, одинокое и отчаявшееся, с переполненной скорбью душой.

Затем со стороны дорожки, ведущей к дому, послышалось шуршание, как будто кто-то полз по гравию. Лой стала перед дверью. Незнакомцу ее лицо могло показаться совершенно бесстрастным, но Брайан знал, что под этим видимым спокойствием кроется страх. Так уже было один раз, там, на холме, когда у Лой началось кровотечение.

— Смотри за окнами, — тихо сказал она мужу.

Брайан подошел к окну гостиной и раздвинул занавески. Сначала он не понял, что происходит. Толстые, черные кабели, вылезающие из-под земли, опутали его грузовик.

— Дайте мне фонарь! — попросил Брайан, вглядываясь в темноту.

Эллен протянула ему фонарь, который он тут же включил и прижал к стеклу, чтобы уменьшить отражение. На конце каждого кабеля была рука, черные когти которой вонзились в корпус машины. Кабели натянулись, грузовик затрясло, а земля под ним забурлила, поднимая огромные тучи пыли. Грузовик стал уходить под землю. Когда он наполовину скрылся, наступила пауза. Потом руки задрожали, сотрясая машину, а облака пыли стали еще гуще.

— Боже правый!

Лой оставила свой пост и тоже подбежала к окну. Грузовик медленно погружался под землю прямо в центре дорожки. Когда он полностью исчез, по гравию пошли волны, как по поверхности воды. Через мгновение все было кончено.

Внезапно погас свет. Эллен истерично закричала, а Брайан, выругавшись, отскочил от окна. Перепуганные мальчики выбежали из спальни. С криками и плачем они метались среди теней от фонаря, который Брайан держал в руках.

— Идите на середину комнаты, — сказала Лой, — Брайан, подтолкни кушетку к двери.

— Что случилось, дядя Брайан? — захныкал Крис.

Брайан хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Он не знал, как сказать правду одиннадцатилетнему ребенку.

— Нам кажется… наверное, там бродит медведь.

— Маленькие черные медведи не опасны, — Крис направился к двери. У Брайана кровь застыла в жилах, когда он увидел, что ребенок взялся за дверную ручку. — Мы его прогоним.

Лой быстро подошла к мальчику и увела его назад в комнату.

— Вряд ли мы спугнем этого медведя.

Джой расплакался. Лой отвела детей от окна и снова подошла к телефону. Взяв трубку, она молча покачала головой.

— Пол горячий, — объявил Крис.

Брайан нагнулся и попробовал пол рукой. Он был таким горячим, что в некоторых местах обжигал руку. «Мэри и Кэйт горели заживо», — пронеслось в мыслях у Брайана.

Какой смысл крылся за всеми этими событиями? Он снова дотронулся до пола, который стал еще горячее.

Тот, первый пожар, когда сгорели Мэри и Кэтлин, начался точно так же, под полом.

— Нам нужно отсюда выбраться.

— Брайан, это невозможно! — в отчаянии закричала Эллен.

В этот момент на стене за телевизором появилась пляшущая полоса оранжевого пламени. Лой бросилась туда, чтобы спасти своего любимого смеющегося Будду, но Брайан схватил ее и крепко прижал к себе.

— Ради Бога! Только не она! — воскликнул он.

Языки пламени побежали вверх по стене. Эллен и дети пронзительно закричали. Темно-красное пламя лизало потолок.

«Мэри и Кэйт кричали, извиваясь в огненном вихре».

Брайан знал, что все произойдет очень быстро, почти мгновенно. Он открыл дверь настежь и вытолкнул Лой на улицу, а потом побежал за детьми.

— Эллен, Крис, выходите!

Эллен прижалась к кухонному стенному шкафу, ее лицо было мертвенно бледным, как у статуи. От страха она не могла пошевелиться.

Брайан подбежал к ней и ударом сбил на пол именно в тот момент, когда с потолка обрушился клубок пламени.

Линолеум съежился, как бекон на сковородке. Брайан схватил Эллен за блузку и поволок к выходу. Неожиданное ему на помощь пришел Крис, который тоже стал подталкивать к выходу обезумевшую от ужаса женщину.

Когда они наконец вышли на веранду, весь дверной проем был охвачен жадными языками пламени. Эллен едва стояла на ногах. В этот момент на спине у Криса загорелась одежда и он зашелся отчаянным криком. Лой не растерялась и повалила мальчика на землю, чтобы сбить пламя. Когда ей удалось это сделать, она стала утешать обезумевшего от боли ребенка, который крепко прижался к ее груди. Джой тоже громко плакал от испуга.

— Мы отведем тебя в больницу, сынок, — пообещал Брайан, хотя сам с трудом представлял, как это можно сделать.

Откуда-то сверху раздался крик птицы. Брайан поднял голову и увидел на одном из освещенных пламенем деревьев белую амбарную сову, пристально смотревшую на них огромными, янтарного цвета глазами.

В этот момент трейлер с грохотом взлетел в воздух. Брайан всем приказал идти к амбару.

— Мы поедем на тракторе, — прокричал он, стараясь заглушить треск пламени.

— Но он делает всего десять миль в час, — возразила Лой.

— Ну, другого выбора у нас нет. Может быть, на нем мы сможем добраться до автострады. Станьте все цепочкой и возьмитесь за руки.

Крепко сцепив руки, они пошли по дорожке, а потом по по заросшему сорняками дворику перед амбаром.

— Внимательно смотрите перед собой на землю, там может быть что-то вроде толстых черных кабелей или канатов, — предупредила Лой.

— А если вдруг увидите лиловый цвет, сразу же отвернитесь, — добавила Эллен. — И не обращайте внимания на те чувства, которые могут у вас возникнуть.

Мальчики, которые на некоторое время затихли от пережитого потрясения, снова захныкали.

— У меня болит спина, — простонал Крис.

— Будьте умницами. Вы ведь храбрые ребята, самые отважные на всем белом свете. — Лой стала между детьми и взяла их за руки.

У них за спиной продолжал бушевать пожар. У Брайана не хватило духу оглянуться. Его жена молча шла с опущенной головой. Все это напоминало катастрофу, такую, как ураган или землетрясение. А еще это было похоже на войну. Наверное, Лой пришлось проделать сотни миль вместе с толпой беженцев.

В воздухе раздался странный, вибрирующий звук. Впереди, в пятидесяти футах от них, над крышей амбара поднялся сияющий в лунном свете столб пыли, похожий на дым. Брайан сразу узнал этот звук. Он в отчаянии схватил жену, пытаясь защитить ее своим телом.

Звук повторился, он походил на дикий стон, идущий из глубины недр земли. У Брайана застучали зубы, мальчики зашлись плачем, а Эллен зажала уши руками. Амбар затрясся, передняя стена наклонилась, готовая вот-вот рухнуть.

— Бегите! — крикнул Брайан.

Стены и крыша амбара с глухим стуком рухнули на землю, подняв огромное облако пыли. А через секунду крыша лежала на груде обломков.

Брайан даже не замедлил шаг, чтобы выяснить судьбу трактора.

— Нужно попытаться выбраться отсюда, — крикнул он, а про себя подумал: «Почему ты нас не убьешь сразу? Для чего такие мучения?» Ответ был ясен: людей не убивали, их уволакивали под землю и держали там как добычу.

Но не все так легко сдавались и безропотно шли навстречу страшной участи. Брайан посмотрел на своих спутников, по-прежнему крепко державшихся за руки.

В траве, по обе стороны дорожки, послышалось шуршание. Брайан продолжал идти, не оглядываясь и уже ни на что не надеясь. Его понимание окружающего мира было поставлено с ног на голову, и оставалось только одно — пробиваться вслепую.

Лой крепко прижала к себе детей и стала всматриваться в пляшущие тени.

— Ты слышишь этот скользкий, мерзкий звук? — спросил ее Брайан.

Эллен остановилась и попятилась.

— Успокойся, Эллен, — умоляющим тоном сказал Брайан, но потом вдруг посмотрел в ту сторону, куда был устремлен взгляд Эллен. В кустах было заметно какое-то движение, и оно было направлено в их сторону.

Потом он услышал звук сирены, тихий, но отчетливый. На какое-то время все затихли, прислушиваясь. Мальчики прекрасно разбирались в машинах и могли по звуку определить, в какую сторону они направляются.

— Она повернула на Мэйн-стрит, — сказал Крис.

— Это пожарная машина, — объявил его брат.

Сыновья полицейского по звуку сигнальной сирены могли легко определить, к какой службе относится та или иная машина.

Брайан увидел нечто, похожее на длинную, тонкую конечность, поднимающуюся над зарослями сорняков.

Вдруг к ним протянулась рука с хищными, загнутыми как крючья когтями. Потом еще одна и еще… Они тихо скользили по залитой лунным светом траве. За ними по дорожке скользнула еще одна тень.

Теперь противные, скользкие звуки слышались отовсюду.

Вдруг над ними поднялась длинная, изогнутая лапа, напоминающая клешню гигантского омара. Сделав в воздухе замысловатое па, она скользнула вниз, задев Криса, который отскочил в сторону и хлопнул себя по плечу.

— Это большая ночная бабочка, Крис!

— Хорошо, дядя Брайан, — ответил Крис, но не убрал руку с плеча.

Звучание сирены изменилось.

— Они повернули, — сообщил Джой, когда звук стал затихать.

У Брайана похолодело внутри. Дышать стало тяжело. Пробежав несколько шагов по дорожке, он остановился.

— Они поехали по Куинд Роуд! Они уезжают! — Он оторопел от собственного истеричного вопля.

Лой уверенно взяла его за руку.

— Они едут к ферме Келли, — спокойно сказала она.

Брайан взглянул на лунные блики, играющие в черных волосах жены.

В этот момент на дороге появилась машина добровольной пожарной команды. Раздался скрежет тормозов, и большой, старый грузовик резко остановился. С кузова беспорядочно свисали пожарные шланги, а сами пожарные выглядели измученными, их одежду и лица покрывал толстый слой пепла и грязи.

— Там никого не осталось, Брайан? — спросил седой Морт Клебер, сидевший за рулем грузовика.

— Все успели выйти.

Грузовик запыхтел и медленно поехал по направлению к горящим остаткам трейлера.

— Брайан, у меня снова кровотечение, — тихо обратилась Лой к мужу и положила ему голову на грудь.

Вслед за грузовиком приехал Томми Виктор на пикапе.

— Кто-нибудь пострадал? — спросил он, высунувшись из окна.

— Я, — отозвался Крис. Его голос дрожал, но держался он молодцом. — Я обгорел.

— Моей жене тоже нужна помощь.

— А у меня болят ноги.

— Но никто не погиб?

— Нет, мы все здесь, — ответил Брайан.

— Вам повезло. А вся семья Джегерсов сгорела час назад.

— Что происходит, Томми?

— Таким жарким летом — пожары дело обычное. Садитесь-ка лучше в машину. Вас нужно отвезти в больницу.

Брайан от неожиданности онемел. Так они ничего не знают! Он взглянул на Лой и Эллен. Выражение их лиц только усилило его беспомощность. Что они могли сказать пожарным?

Лой и мальчики сели в кабину, а Брайан и Эллен забрались в пыльный кузов.

Прислонившись спиной к кабине, они молча сидели, стараясь укрыться от ночного ветра. Брайан с тоской смотрел на исчезающие в темноте обломки трейлера.

— Слава Богу, она осталась жива, — тихо сказал Брайан.

— Она навсегда осталась солдатом, — ответила Эллен.

Брайан задумался над ее словами. Маленькая Лой, со всегда потупленным взором, крошечными, семенящими ножками и проворными руками… Солдат?

— Ей сейчас очень тяжело. У нее никогда в жизни ничего не было, кроме этого трейлера.

— Мне очень жаль. — Порыв ветра подхватил волосы Эллен, и они хлестнули Брайана по лицу!

— Жаль чего? — спросил он отводя волосы рукой.

Эллен не ответила. Они оба наблюдали за засветившимися сзади фарами, которые мелькнули потом за пригорком. По обе стороны дороги чертой стоял лес.

Фары снова загорелись и погасли.

— Я спустилась в погреб и дальше, в шахту, — сказала Эллен, — и нашла там какую-то тварь… Я положила ее в свою машину. А потом на меня обрушились все силы ада.

— Эта тварь преследовала тебя?

— Да, до самого твоего дома.

— Ты нашла ее в шахте?

— Да, она была похожа… ну… на огромного, свернувшегося в клубок паука и весила не менее десяти фунтов. Потом она меня обмочила.

— Обмочила?

— Да, чем-то вроде мочи, только очень ядовитой.

Сзади снова засветились фары — их блик становился все ярче и ярче. Эллен крепко сжала руку Брайана.

Даже сквозь грохот старенького грузовика они ясно различали рев мощного двигателя.

— Боже мой, Брайан!

Лиловый свет! Он будет направлен прямо им в лицо!

— Нам надо перейти в кабину!

Машина приближалась, разрезая темноту светом фар.

Брайан поднялся и, высунувшись из кузова, наклонился к кабине водителя.

— Нам нужно сесть в кабину! — закричал он.

Грузовик стал замедлять ход.

— Не останавливайся! И не смотри в зеркало задней обзорности!

Томми с любопытством искоса посмотрел на Брайана. Разумеется, он знал, что Брайана считали малость не в себе.

Машина быстро их нагоняла, ее мощный двигатель зловеще ревел в темноте. Эллен закрыла лицо руками, а Брайан снова высунулся и наклонился к окну, где сидела Лой.

— Лой, закрой окно!

Стекло опустилось.

Брайан почувствовал, как сзади в него вцепилась Эллен. Он занес ногу за борт грузовика и наклонился вперед. Грузовик подбросило на ухабе.

— Не останавливайся, Томми!

— Брайан, ты разобьешься!

— Скажи, чтобы он не останавливался!

Теперь фары светили прямо на них, освещая мертвенно-бледное лицо Эллен.

Вдруг машина быстро пронеслась мимо. Это был не «Додж Вайпер» и вообще не спортивная машина. Даже цвет ее был не красным, она мирно проехала мимо и исчезла в темноте.

Брайан снова уселся в кузов и обессиленно прислонился к Эллен. Он чувствовал страшное одиночество. Речь шла не о нем, Лой и Эллен или других людях в грузовике. Брайану казалось, что очень скоро все люди постигнут нечто такое, о чем до этого никто не догадывался. Наш крошечный мир, затерянный в темное, ужасно одинок.

ГЛАВА XI

Пережитые потрясения сковывают человека страхом, но, к сожалению, ненадолго.

Сначала все сидящие в грузовике заметили огни Ладлэма и знакомые вывески придорожных кафе, светившиеся в темноте.

Кафе «Родвей Ин» приветливо ожидало посетителей.

— Я никогда туда не вернусь, — решительно сказала Эллен. — На рассвете я уеду.

Брайан ее не слушал. Он снова и снова мысленно прокручивал все события минувшей ночи. Пожар начался под полом, так же как и в первый раз. Тогда все списали на неисправную трубу с пропаном. Но так ли это было на самом деле?

Брайан зябко поежился. Было около двух часов ночи. Он взглянул на небо, на луну, краснеющую на горизонте, холодные звезды, равнодушно смотревшие на человеческие страдания.

Ему так хотелось прижать к себе Лой и защитить ее драгоценное тело. Только больше он никого не может защитить.

— Всего пару часов назад я думала о моральном долге, об ответственности журналиста и о сногсшибательных сюжетах, — тихо сказала Эллен. — А теперь мне только хочется спасти свою шкуру и поскорее унести отсюда ноги.

Интересно, где она собиралась скрыться?

Грузовик повернул, и они увидели впереди здание Ладлэмской больницы.

Спрыгнув с грузовика, Брайан крепко обнял жену.

— Ну, как ты? — спросил он.

— Кровотечение прекратилось, Брайан.

Он закрыл глаза и с облегчением вздохнул. Рядом, скорчившись, сидел Крис. Брайан поднял мальчика.

— Все будет хорошо, старина.

— Мне очень больно, дядя Брайан.

— Знаю, Крис. Я прекрасно знаком с ожогами.

Войдя в приемный покой, Джой сразу рассказал, что их дом сгорел.

Пришли медсестры и стали выполнять обычную процедуру приема больных. Лой отправили на гинекологическое кресло, а Криса положили на живот и стали осматривать ожоги. Взглянув на них, Брайан сразу понял, что они не опасны, хотя и причиняют страшную боль.

Лой и Криса разделяла ширма, а Брайан стоял между ними. Крис расплакался, когда молодой врач стал перебинтовывать ему спину.

— Ты еще легко отделался, — сказал он.

— Туда пришел медведь, — сообщил Джой, — у него были длинные руки, совсем как у змеи.

— Этим летом здесь полно медведей, — ответил врач, даже не взглянув на мальчика, — они любят здешние свалки и приходят в город. То же самое происходит и в Лонг Лэйк. А ты там бывал, Крис?

— Нет, сэр.

К Лой пришел доктор Гидумэл. Брайан подошел к жене и поцеловал ее в щеку.

Она улыбнулась и закрыла глаза. Врач стал ее осматривать.

— Все идет хорошо, — сказал он. — У нее могут быть небольшие кровотечения, но пока все в порядке.

Брайан снова поцеловал жену в нежное, похожее на изящную раковину ухо.

— Благодарю Господа за твое спасение. — Лой шутливо чмокнула мужа в щеку.

Гидумэл положил Брайану руку на плечо.

— Как вы себя чувствуете, Брайан?

— Все хорошо.

Гидумэл обнял Брайана за плечи и заглянул ему в глаза.

— Нет, я же вижу. Вы находитесь в состоянии шока.

— Я прекрасно себя чувствую. Я… Да, пожалуй, вы правы.

— Вы лишились дома, сейчас вам очень тяжело.

— Доктор…

— Вам с женой есть куда поехать? Может быть, к родственникам?

Брайану не хотелось ехать ни к каким родственникам. Прежде всего нужно, чтобы Эллен, Крис и Лой смогли отправиться в путь. Во-вторых, необходимо найти Боба и Нэнси и забрать их отсюда. А потом остается бежать, куда глаза глядят.

Ногу Эллен осмотрел сонный врач-интерн, предположивший, что у нее началась аллергия из за ожогов крапивой. Эллен понимала всю бесполезность своих объяснений. Найт Хэррис уже рассмеялся ей прямо в лицо, а Боба отправили в психушку, когда он попытался рассказать, что произошло на самом деле.

Врач дал ей антигистоминную мазь.

— От этого зуд пройдет. Если завтра не станет легче, зайдите снова к нам. Но я уверен, что тут нет ничего серьезного. Должно быть, вы попали в заросли крапивы, когда убегали от пожара. Хорошо еще, что так легко отделались. Вам просто повезло.

— Вы уверены, что это не что-нибудь совсем другое?

Молодой врач снисходительно улыбнулся и покачал кудрявой головой.

Ей хотелось крикнуть во все горло и предупредить этого юного дурачка. Но что она могла сказать? «Эй, меня зовут Эллен Маас, я знаю, что в Осколе полно ползающих тварей. Пожалуйста, пристегните меня ремнями к кровати рядом с Бобом Уэстом».

Она с болью осознавала горькую правду: противник обладал сверъхестественной силой и не оставлял свидетелей. Только им четверым удалось избежать страшной участи: Брайану, Лой, Бобу и перепуганной насмерть и чужой в этом городе Эллен Маас. Даже сыновья Боба не поняли всей правды.

Когда Эллен вышла из кабинета, во всей больнице стояла тишина, видимо, Брайан и Лой уехали вместе с сыновьями Боба. Она почувствовала себя всеми покинутой и безнадежно одинокой. Сердце больно защемило.

Тихие голоса медсестер и молодого врача, шум кондиционера и знакомый больничный запах лишь усиливали ощущение полной изолированности.

Она никогда не вернется в Осколу. Даже не станет забирать вещи.

Она оплатила счет по карточке. Страховки у нее не было. Если возникнут трудности с устройством на работу, придется обратиться к благотворительным организациям.

— Келли не сказали, куда они едут? — обратилась она к дежурному.

— Нет, мэм. Но мне кажется, что они еще в больнице.

— Разве миссис Келли госпитализировали?

— Нет. Но тот парень из пожарной машины попрощался с ними и уехал. Поэтому я и решил, что они все еще здесь.

Конечно же, они были в больнице. Как это ей раньше не пришло в голову? Она быстро пошла по длинному коридору в палату для психических больных.

— Мне нужно повидать лейтенанта Уэста, — обратилась она к сиделке.

Та внимательно посмотрела на Эллен.

— Они сейчас все у него. Почти три часа ночи. Вы ему родственница?

Эллен вошла в палату, Лой и Нэнси стояли рядом, а Брайан склонился над кроватью друга. Оба мальчика забились в угол и наблюдали за происходящим широко раскрытыми глазами.

Их отец лежал пристегнутый к кровати множеством ремней. На нем была странная одежда зеленого цвета. Эллен раньше не приходилось сталкиваться с чем-либо подобным. Она и не представляла, что с человеком можно так жестоко обращаться, что подобные вещи практикуются до сих пор. Все это напоминало старые книги о Бедламе и о сумасшедших, прикованных к стенам.

— Мисс Маас, — обратилась к ней Нэнси, — прошу вас…

— Она с нами, — перебила ее Лой. — Она обладает огромным мужеством, и тебе надо ее выслушать. — Их глаза встретились.

— Спасибо, — сказала Эллен, и повернулась к кровати, где лежал Боб. Его лицо было залито потом, бедняга старался приподняться и что-то сказать.

Эллен взглянула на Брайана.

— Он уже приходит в себя. Правда, дружище?

Когда Боб заговорил, его голос звучал хрипло и гортанно, он был совсем не таким, каким запомнился Эллен.

— Все это… это… — он взглянул на Эллен, и она прочла в его глазах немой вопрос.

— Это правда, Боб. Я тоже их видела, и это не имеет ничего общего с галлюцинациями.

— Ты вовсе не душевнобольной, Бобби, — сказала Нэнси. — Все твои воспоминания о руках и обо всем остальном…

До Боба стал постепенно доходить смысл их слов. Его лицо сначала приняло удивленное выражение, а затем у него вырвался вздох облегчения, как будто ему удалось сбросить с плеч страшную тяжесть. Глаза Боба округлились, и он издал вопль, в котором звучало торжество, смешанное с ужасом.

Потом наступила тишина. Боб смотрел куда-то вдаль.

— Заберите меня отсюда.

Эллен первая пришла в себя и стала быстро расстегивать ремни, остальные к ней присоединились. Боб сел на кровати, его качало в разные стороны, но он все же встал, нелепый и неуклюжий в свободно болтающейся больничной одежде. Оба мальчика с радостным криком бросились к отцу.

— Ты поправишься, папа! — закричал Крис, а Джой приник личиком к отцовской груди, которая снова стала сильной и надежной.

— Со мной-то все в порядке, ребята. Чего наверняка не скажешь о нашей любимой бейсбольной команде.

— Нет, у них тоже все хорошо, — заявил Джой, к которому вернулась прежняя жизнерадостность. — Они выиграли шесть игр подряд.

Лой Брайан и Эллен вышли в вестибюль и стали ждать, пока Боб оденется.

— Мне кажется, нам нужно ехать в мотель, — сказала Эллен.

Лой внимательно посмотрела на нее.

— Разумеется, мы не можем остаться в Осколе.

— Раньше я думала о моральных обязательствах, но теперь не до того.

— Да, — согласилась Лой, — теперь наша главная обязанность — это остаться в живых. — Она положила руку на живот. Хотя боль прошла, она все еще чувствовала сильную слабость.

Во время пожара Лой поняла, что Эллен была очень сильной и зрелой женщиной, сохраняющей хладнокровие в самых неожиданных ситуациях. На нее можно было положиться при встрече с любой опасностью. Эта женщина совсем не была похожа на капризного и чувствительного ребенка и она никогда не стала бы соблазнять женатого мужчину.

Теперь Лой знала, что не потеряла Брайана. Она видела любовь, светившуюся в его глазах. Зато она потеряла все свои вещи, занавески и посуду, красивые платья, купленные у Моуд О’Дэй, и замечательную мебель. Коллекция книг тоже пропала, ее учебники по физике и математике, томики любимых стихов и все документы, включая новый паспорт, в соответствии с которым она считалась гражданкой США, и свидетельство о браке.

Она потеряла даже своего любимого смеющегося Будду, который всегда приносил удачу. Снова у нее не было ни кола, ни двора.

Лой разучилась плакать много лет назад и никому не показывала свою слабость.

— Поедем домой, — захныкал Джой, когда Уэсты вышли из палаты, но отец закрыл ему рот рукой.

Теперь, когда все собрались, было решено выйти из больницы через черный ход. Это не представляло большого труда, так как больница не охранялась.

На небе светила луна, и высыпало множество звезд. Эллен не хотелось идти на стоянку, где было всего несколько машин, она боялась находиться ночью под открытым небом.

— Что, если они добрались сюда?

— Возможно, — ответил Брайан. — Но все же думаю, что нет.

— Почему? Я хочу сказать…

— У них есть определенный диапазон действия, и он ограничен Осколой и Товэйдой. Во всяком случае, пока.

— Но они ведь могут распространиться и дальше? — спросил Боб.

— Конечно, — ответил Брайан.

— Кто, медведи? — вмешался Крис.

— Это не медведи, — ответила ему мать.

— Это что-то другое. Мы пока и сами не знаем, что именно, — добавила Лой.

— Послушайте, у нас нет возможности бороться с этим злом, и я сомневаюсь, что мы сможем добыть необходимые доказательства.

Эллен недоверчиво взглянула на него.

— Ты понимаешь, что сейчас говоришь?

Брайан посмотрел на детей и кивнул. Эллен подумала, что ни у кого не видела такой тоски в глазах.

— Мы поедем в мотель «Ладлэм Ин», — предложила Лой, — дождемся там рассвета. Я не хочу ни минуты оставаться под открытым небом.

Все, кроме Эллен, сели в машину. Ей не хватило места.

— Я возьму такси и догоню вас, — сказала она. Машина уехала, и Эллен осталась наедине с безмолвной ночью.

* * *

Она поспешно вернулась в больницу. Конечно, в машине не было места, и все-таки Эллен чувствовала себя всеми покинутой. В коридоре было так тихо, что было слышно жужжание ламп дневного света на потолке.

Куда же ей идти? Можно поехать в «Ладлэм Ин» и присоединиться к остальным или взять напрокат машину и снять номер в каком-нибудь другом мотеле.

— Простите, мэм, — перед ней стоял служащий в голубой униформе и с ключом в руке.

— Что?

— Вам нельзя здесь оставаться в такой час.

Эллен подошла к телефону, висевшему у входа. В таком маленьком городке, как Ладлэм, во всех экстренных ситуациях, возникающих после полуночи, люди обращались за помощью в таксомоторный парк. Вскоре Эллен сидела во взятом напрокат зеленом «Эскорте», на переднем сидении которого было какое-то странное пятно.

Она выехала на Нортуэй, намереваясь остановиться в первом попавшемся мотеле. Ехать в «Ладлэм Ин» не было смысла. Только самые уважаемые местные жители могли получить номер без предварительного заказа. Два других мотеля тоже оказались переполненными. Наконец, ей все же удалось снять комнату. Купив в автомате плитку шоколада «Херши» и бутылку минеральной воды, она пошла к себе в номер и позвонила в мотель «Ладлэм Ин», но Брайан и его спутники еще не приехали.

Сидя на кровати в рваных джинсах и грязной блузке, Эллен рассеянно жевала шоколад и переключала телевизор с канала на канал, стараясь отвлечься от мрачных мыслей. О последних восьми часах лучше было не вспоминать, чтобы не сойти с ума.

Мелькали кадры из какого-то сериала, победоносно вопил Мак Лохлин, радуясь успешной игре, диктор с придыханием рассказывал о скандальной истории, случившейся со священником, преподававшим в школе закон Божий. Все это должно было взбодрить Эллен, но ей было жутко, как будто она смотрела не на экран телевизора, а в глаза мертвеца.

Неожиданно для себя она заснула. Ее разбудил тихий звук… а потом по руке что-то пробежало, и Эллен с диким воплем выпрыгнула из кровати.

Зажав рот рукой, она осмотрелась, опасаясь, что на крик прибежит дежурный и выставит ее из мотеля. В комнате все было тихо, и Эллен не заметила ничего подозрительного.

Вздохнув, она допила остатки минеральной, которая, к ее удивлению, оказалась очень теплой. Эллен посмотрела на часы и обнаружила, что уже четверть восьмого. Невероятно, она проспала три часа. Как это могло случиться? Она помнила только то, как уселась на кровати и включила телевизор.

Эллен подбежала к телефону и стала набирать номер «Ладлэм Ин», но Брайан и его спутники уже уехали. Тогда она решила позвонить Уэстам домой и проверить, работают ли телефоны в Осколе.

К телефону подошла Нэнси.

— Говорит Эллен.

— Что с вами случилось? — дрожащим голосом спросила Нэнси, а потом обратилась к кому-то рядом: — Это она.

— Простите, но я неожиданно заснула.

В разговор вступил Брайан.

— Мы тут все с ума сходим, не знаем, что и думать.

— Брайан, какого черта вы все там делаете? Зачем было возвращаться в Осколу? Вы что, все рехнулись?

После длительной паузы Брайан неуверенно сказал:

— Послушай, Эллен, мы не можем все так оставить.

— Придется, черт возьми!

— Хочу попробовать в последний раз. Ты ведь понимаешь, что я вернулся сюда не за барахлом.

— Брайан, у тебя хватило ума прихватить с собой детей Боба и свою беременную жену?

— Но ведь сейчас день, а вся эта чертовщина до сих пор происходила только ночью.

— Вот именно, до сих пор!

— Я хочу осмотреть землю рядом с твоей машиной. Может быть, удастся найти останки этих тварей. Ведь я в них стрелял. А Уэсты сейчас пакуют вещи.

Эллен прекрасно понимала, что лучше всего сейчас просто положить трубку и, не вдаваясь ни в какие подробности, бежать, куда глаза глядят.

— Я еду к тебе на помощь, — сказала она Брайану в трубку.

— Эллен…

— Уже выезжаю, — твердо повторила Эллен и нажала на рычаг. Усевшись на кровать, она стала рыться в сумочке в поисках сигареты. Наконец она ее нашла и сделала глубокую затяжку, чтобы хоть немного успокоиться. Много раз она хотела бросить курить, понимая всю пагубность этой привычки, из-за которой от нее несло, как из плевательницы, а кожа приобретала пепельный оттенок. Хуже всего, что с каждой затяжкой она чувствовала усиливающуюся слабость, а мозг отказывался работать. И все же Эллен уже не могла обойтись без сигареты, во всяком случае, сейчас. С наслаждением она сделала еще одну затяжку.

Да, от свалившихся на них проблем не отмахнешься, как от сигаретного дыма…

Быстро умывшись, Эллен спустилась вниз, рассчиталась за номер и вышла в холл, чтобы купить в автомате кофе.

С чашкой кофе в одной руке и с сигаретой в другой она прошла через ресторан, где сидело всего несколько человек. Рядом с входной дверью лежали сложенные стопкой утренние газеты. На улице оживленно перекликались две вороны, сидя на вывеске отеля. Разноцветные астры склонялись от порывов утреннего ветра. Все вокруг дышало миром и покоем.

Эллен быстро села во взятую напрокат машину и поехала в сторону Осколы по узкой дороге, по обе стороны которой рос густой лес. Глядя на горы, возвышавшиеся за Осколой, она думала о вылезавших из-под земли тварях и об увеличивающемся количестве опустевших домов в городке.

Наконец она подъехала к Белтон Роуд, где был поворот на автостраду, ведущую прямо в Осколу. Обратного пути не было. «Что же там скрывается?» — в который раз задала она себе этот вопрос, проезжая перекресток.

Она нажала на тормоз, помедлила секунду, заглушила двигатель, подняла стекла и заперла дверцы.

Затем она снова двинулась в путь, настороженно осматриваясь по сторонам и не желая пропустить ни малейшего движения вокруг. Автострада будто вымерла. По дороге сюда она не видела ни одной машины. Доехав до Ривер Роуд, Эллен въехала по мосту в город.

Остановив машину у дома Уэстов, она вышла и направилась к парадной двери. Из дома доносился знакомый запах жареного бекона.

Эллен знала, что с этого момента она взвалила себе на плечи непосильную ношу.

Когда она постучала в дверь, голоса в доме стихли.

— Это я, — сказала она, отступив назад и внезапно осознав, что допустила непоправимую ошибку. Дверь тихонько приоткрылась, и Боб Уэст втащил ее в дом.

Шторы на окнах были опущены, а свет включен. Брайан и его спутники находились в уютной гостиной, на одной из стен которой висела фотография с видом на Адирондак. Комната была обставлена старинной мебелью, как это было принято во многих домах в Осколе.

— Добро пожаловать, Эллен, — сказала лежащая на кушетке Лой и ее лицо озарилось приветливой улыбкой. Однако, познакомившись со сложным характером Лой, Эллен вовсе не была уверена, что та действительно рада ее видеть.

— Как ты себя чувствуешь, Лой?

— С нами все в порядке, — улыбнулась Лой, приложив руку к животу.

Эллен оглянулась, отыскивая глазами мальчиков.

— А где Крис?

— Ему уже лучше, — сказала Нэнси. — Правда, боли еще не прошли.

— Ожоги болят долго, — вмешался Брайан. Он внимательно посмотрел на Эллен. — Наконец я привел в порядок свою теорию.

Она вопросительно подняла брови.

— По моим уравнениям выходило, что мы можем разорвать связь пространство-время. Должно быть, кому-то это удалось сделать.

— Они украли работу моего мужа и извратили ее.

К ним подошел Боб. Глядя на его широкое, добродушное лицо, Эллен вспомнила о своем отце.

— Я помню комнату, в которой было полно каких-то голубых трубок и разбитых приборов. Господи, меня как будто проглотили, и я чувствовал себя, как Иона в чреве кита. — Он секунду помолчал. — Кто-то со мной разговаривал и пытался заставить меня думать по-своему.

— Кто это был? — спросила Эллен.

— Я помню высокую фигуру, черную как сажа и исполненную достоинства… От этого существа исходило зло… Нет, он сам был воплощением зла.

— Демон, — Лой привстала с кушетки.

— Это был сатана, — добавила Нэнси.

— А ты чувствовал, что хочешь ему помочь? — Лой внимательно посмотрела на Боба.

— Не знаю, что я чувствовал. Но если это был сатана…

— Это не имеет ничего общего с дьяволом, — раздраженно вмешался Брайан. — Речь идет о нарушении реальности на самом сложном ее уровне.

— Я помню, что он был похож… на насекомое. Он двигался медленно и крадучись, а потом сразу хватал за горло.

Нэнси пододвинулась к мужу.

Эллен замерла при мысли, что сидит за одном столом с человеком, побывавшем в другом мире.

— Вы сказали, что от него исходило зло. Почему вы так решили?

— Оно исходило от него, как смрадный запах. Полное презрение и ненависть… Вы представить себе не можете ничего подобного.

Лой вышла на кухню и вернулась с тарелкой, на которой была яичница с беконом, и со стуком поставила ее на стол.

— Мы должны поесть, — обратилась она к присутствующим.

— Да, — сказал Брайан, — а потом я сделаю последнюю попытку найти какие-нибудь доказательства.

За столом воцарилась зловещая тишина. Бедняга Брайан. Эллен видела, что он чувствует себя ответственным за все происходящее.

Нэнси позвала мальчиков, которые вместе со всеми принялись за еду.

Брайан тупо уставился в свою тарелку.

— Мы просто пешки в этой игре. Я стал заложником собственной бездеятельности. Какая ирония судьбы, — его голос стал совсем тихим. — Скорбя о потере моей первой семьи, я поставил под угрозу жизнь семьи вновь обретенной.

Сердце Эллен рвалось к Брайану, но его стала утешать Лой, ласково обняв за широкие плечи.

Брайан поднял глаза от тарелки, встал и молча направился к двери.

— Я тоже должен идти, детка, — обратился Боб к жене. Поцеловав Нэнси, он вышел вслед за Брайаном.

Эллен наблюдала из окна, как они сели в машину Боба, которая, подняв облако пыли, скрылась за углом дома.

Лой и Нэнси стали упаковывать вещи. Лой восторженно причитала над скромным гардеробом Нэнси, как будто он принадлежал принцессе крови. Мальчики включили телевизор, а Эллен подошла к окну, отодвинула занавески и напряженно уставилась на Куинз Роуд.

— Ты не умеешь ждать, — обратилась к ней Лой, подойдя сзади и обняв за талию. — Лучше заняться работой, — она повернула Эллен к себе. — Собери белье с монограммами и сложи в коробку, что стоит в прихожей.

Эллен приступила к работе, но ее мысли были с Брайаном и Бобом. Что же делать, если она не обладала восточным фатализмом Лой.

Мужчины отсутствовали уже полчаса, когда женщины закончили упаковывать вещи.

— Лой, нужно отправляться на их поиски.

— Эллен, я жду. Я подожду еще немного, а потом пойду их искать, но только тогда, когда об этом мне подскажет сердце.

— Ты хочешь сказать… Лой, я не разбираюсь в восточных религиях. Ты молишься за Брайана? Какая твоя вера?

— Пожалуй, я буддистка такая же, как Брайан католик. У моих людей свои верования и понимание окружающей жизни. — Вдруг она бросилась в двери и распахнула настежь.

— Что случилось?

— Тише.

В это время подъехала машина Боба.

Женщины и оба мальчика бросились к ней.

— Твоя машина исчезла, Эллен. Остались только следы от колес, — сказал Брайан, высовываясь из окна.

— А как же доказательства…

Брайан молча покачал головой.

— Все было чисто, ни малейших следов.

— Так мы уезжаем? — спросила Нэнси дрожащим голосом.

— Поедем, папа, — захныкал Крис.

Младший сынишка Боба вторил брату.

— Папочка, я не хочу оставаться здесь ночью. Тут полно медведей!

Они решили разделиться на две группы: Эллен, Брайан и Лой поехали на машине, которую Эллен взяла напрокат, а Уэсты отправились на своей. Они хотели доехать до Олбани и встретиться там. Обе машины поехали по Куинз Роуд до разветвления дороги, где Мэйн-стрит переходила в Маунд Роуд. Отсюда было хорошо видно центр Осколы.

— Город выглядит таким же пустынным, как Товэйда, — сказал Брайан. На дороге не было ни души, никаких толп беженцев, это было очень дурным признаком. Брайан был уверен, что за каждым опустевшим домом скрывалась страшная трагедия. — Включите радио.

Главной новостью дня были пожары в Осколе. Сообщили о том, что местный фермер, он же знаменитый профессор Брайан Келли, во второй раз уцелел после страшного пожара, происшедшего прошлой ночью.

Природа тихо улыбалась утреннему солнцу, и все вокруг казалось безупречно прекрасным.

Они проехали половину пути к Ладлэму, когда наткнулись на первый зловещий знак.

— Что это? — спросила Лой.

— Я не знаю. — Эллен уставилась в ветровое стекло. На обочине валялась разорванная одежда.

— Это рубашка, вернее то, что от нее осталось.

— На ней красные пятна, — тихо сказала Лой.

Они поднялись на пригорок и увидели перевернутую на бок машину, вокруг которой валялись в беспорядке вещи: постельное белье, одежда, игрушки, привязанная к багажнику мебель и даже газонокосилка. Чуть дальше валялся разбитый телевизор.

Брайан резко нажал на тормоза, Боб сделал то же самое. Все вышли из машин.

— Это Михелсоны! — воскликнул Боб и направился к обломкам.

— Мальчики, оставайтесь здесь, — обратилась Нэнси к сыновьям и взяла Лой за руку. Эллен пошла вперед вместе с Брайаном.

Боб осмотрелся по сторонам.

— Их нигде нет.

Он прошел несколько метров по дороге.

— Я знаю Михелсонов? — спросила Эллен.

— Они приехали из Рочестера, — пояснил Брайан. — Думаю, они прожили здесь более тридцати лет.

— Должно быть, они пошли дальше пешком. — Боб стал пристально рассматривать лес, в его словах слышалась безнадежность.

— Сколько их? — спросила Эллен.

— Трое, — ответил Боб.

— Кажется, я кого-то вижу, — Лой показала рукой в сторону опушки леса.

— Где? — тихо спросил Брайан. Как и все остальные, он почувствовал дыхание смерти.

— Посади детей в машину, Нэнси. — Рука Боба привычно потянулась к бедру, но потом он вспомнил, что пистолета там нет, и побежал в сторону опушки. — Эй, что с вами?

Стоявшая на опушке фигура не двигалась, но было ясно видно, что это мужчина, находившийся в двухстах футах от Боба.

— Эй!

— Наверное, у него шок, — предположила Эллен.

— Может быть, и так. — Боб двинулся вперед, но сыновья схватили его за руки.

— Папочка, не ходи туда! — закричал Джой.

— Иди в машину! Нэнси, присмотри за детьми!

— Бобби, не ходи туда.

— Я пойду. — Брайан сделал шаг по направлению к лесу.

— Нет! — Лой крепко обняла его за талию.

Наступило неловкое молчание, и никто не сдвинулся с места. Те, у кого были дети, не хотели рисковать.

* * *

Эллен молча направилась к лесу, и никто ее не остановил. Что ж, так и должно быть.

— Вам плохо? — обратилась она к безмолвно стоящему мужчине, но тот не издал ни звука и даже не пошевелился.

— Ну как, все в порядке? — крикнул Брайан.

— Более или менее. — Эллен пошла дальше, не чувствуя под собой ставших ватными ног. Горло сжала железная рука, а всем ее существом завладело неведомое ранее чувство животного страха. Потом перед глазами все поплыло, и из них хлынул неудержимый поток слез. Сердце Эллен бешено колотилось, и его удары отдавали набатом в висках. Она чувствовала непреодолимое желание повернуть назад и броситься бегом к машине.

Брайана разрывали противоречивые чувства: с одной стороны, он не хотел ни на шаг отходить от Лой, но с другой — нельзя было бросить Эллен совсем одну.

Эллен нерешительно шагнула вперед. Странно, но ноги не хотели слушаться, и все тело казалось задеревенелым и чужим. Первобытные инстинкты, о которых она и не подозревала, вдруг подняли голову. Если бы у Эллен в эту минуту был в руках револьвер, она могла бы натворить Бог весть что, например, разрядить всю обойму в маячившую перед ней тень.

Жужжание мух казалось оглушительно громким. Эллен ясно видела перед собой фигуру мужчины, одетого в голубую хлопчатобумажную рубашку.

— Эй, вы меня слышите?

Ответа не последовало, и Эллен сделала еще несколько торопливых шагов.

— Осторожно, Элли!

Эллен задержала дыхание и, сжав кулаки, решительно шагнула в лесную чащу, отводя в сторону ветви молодых кленовых деревьев.

Сначала она увидела неестественно сверкающий глаз и оскаленный рот. Эллен даже не вскрикнула, а слабо ойкнула и стала ловить ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Так бывает, когда нечаянно наступишь на скорпиона или если многоножка вопьется красными лапками в ногу.

Потом она присела, зажав рот рукой и отчаянно пытаясь вернуть самообладание. Однако, увидев страшно изуродованную человеческую шею, Эллен почувствовала, как ее снова охватывает паника. Шея мужчины напоминала перекрученную веревку не менее трех футов длиной, как будто сделанную из вяленой говядины.

Потом она увидела его левую руку и издала жуткий, нечленораздельный вопль, услышав который, к ней тут же бросились оставшиеся на дороге спутники, включая обоих мальчиков. Первым подбежал Брайан.

— Элли, что случилось?

— Помоги нам Господи! — Эллен отвернулась от жуткого зрелища, которое подействовало на нее, как удар хлыста по лицу.

Брайан уставился на изуродованное тело мужчины, потом согнулся и, спотыкаясь, стал пятиться к дороге.

Под изодранной в клочья рубашкой виднелось раздувшееся тело с перекрученными вперемешку с костями мышцами. Из огромного живота вываливались внутренности и жир.

Правая рука была похожа на раздувшийся черный баллон, обтянутый мокрой кожей, по которой ползало множество мух. Казалось, что вся жидкость из тела собралась в одной руке.

На лице неизвестного застыл жуткий оскал. В отличие от правой руки, голова казалось полностью высохшей, совсем как у мумии. Вылезшие из орбит глаза уставились на Брайана и Эллен, вместо щек были видны два провала. Жирные мухи ползали между зубов, а вывалившийся язык был похож на гнилую фигу.

При малейшем дуновении ветерка голова причудливо раскачивалась на упругой, спиралеобразной шее.

Однако теперь Эллен и Брайан смотрели не на голову и не на раздутую правую руку. Как завороженные они наблюдали за левой рукой, которая становилась все длиннее и длиннее. У них на глазах на пальцах выросли черные, крючковатые когти. Кости и мышцы вытягивались, издавая омерзительный сухой треск.

Такова была судьба людей, пришедших в дом судьи. Перед глазами Брайана и Эллен представлялось будущее не только их маленького городка, но и всего человечества.

Воздух наполнился запахом горелой электропроводки, как будто рядом на предельной скорости работал мощный двигатель.

— Нам нужно уходить, — хрипло выдохнула Лой.

Неожиданно Боб с глухим стоном устремился в чащу леса, пробиваясь сквозь густые заросли. Вскоре он появился назад со странной ношей в руках. Когда он подошел, присутствующие с ужасом увидели безжизненно болтающиеся ноги ребенка.

Это было обнаженное тело маленькой девочки с белокурыми волосами, скрепленными розовой пластиковой заколкой. На теле девочки не было видно ран, а ее кожа, казалось, дышала жизнью.

Однако, когда они подошли ближе, Эллен увидела, что это было обманчивое впечатление. Над ребенком была проведена какая-то чудовищная операция, в результате которой верхний слой кожи был удален. Сияние, исходившее от лица девочки, было безжизненным, оно струилось как бы изнутри. Казалось, маленький трупик был чем-то заполнен. Эллен уже видела это раньше.

— Бросьте ее! О Господи, бегите оттуда!

— Это Лиззи! — пронзительно закричал Крис, заглушая стрекотание кузнечиков и пение птиц. Мальчик уселся на землю, а его мать пыталась закрыть руками глаза младшего сынишки, который отчаянно сопротивлялся и кричал:

— Я хочу на нее посмотреть, мама!

— Боже правый! — воскликнул Брайан.

Тело Лиззи вдруг стало извиваться в руках у Боба.

— Какого черта!

Ухватив трупик за волосы, Эллен вырвала его у Боба и изо всех сил отшвырнула в сторону. Тело девочки лопнуло и из него с жужжанием вылетела туча насекомых с красными лапками. Ошалевший от ужаса Боб отскочил в сторону и стал отмахиваться от налетевших на него тварей.

— Доказательства, — закричал Брайан, — это доказательства! — Он ринулся в гущу насекомых, но в этот момент длиннющая рука мужчины устремилась к Брайану, и он снова увидел загнутые черные когти, но теперь уже при свете дня.

С дикими криками вся толпа бросилась к машинам.

— Это же доказательство, — простонал Брайан, заводя двигатель. В этот момент из леса снова вынырнула страшная рука, а вслед за ней вылетел огромный рой насекомых, который устремился к машине, напоминая огромную огненную змею. Машины рванули по направлению к Ладлэму и безопасности.

— Они хотели убежать, — сказала Лой, устремив взгляд на дорогу. — Они тоже знали.

— Не впадайте в панику! — сказала Эллен дрожащим голосом.

Лой чувствовала, что несмотря на эти слова, та сама была близка к панике, и обняла ее за плечи. Неожиданно для себя Эллен почувствовала, что к ней возвращается уверенность.

Лой неподвижно сидела на переднем сиденье и пристально смотрела в ветровое стекло. Пробуксовывая шинами, машины въехали на крутой пригорок. По обе стороны дороги стоял густой лес, в тени которого они неожиданно оказались.

Вдруг Эллен швырнуло вперед, она ударилась головой о спинку переднего сиденья.

— Пристегнитесь! — закричал Брайан, но было уже слишком поздно. Машину занесло и, поднимая тучи пыли, она резко остановилась.

На секунду воцарилось молчание, из обеих подушек безопасности, выскочивших из панелей, с шипением выходил воздух.

— Ты жива? Все в порядке? — спросил Брайан, протягивая трясущиеся руки к жене.

— Думаю да, — ответила Лой, держась за живот.

Эллен ничего не понимала.

— Что, сработали подушки безопасности?

Ей никто не ответил.

— Почему ты остановился? — спросила Лой.

— Господи, я не думал останавливаться!

Внезапно перед машиной выросло огромное кольцо, которое стало раскручиваться, становясь все больше и больше. Было видно, как под черной кожей перекатываются мускулы.

Лой дико вскрикнула, а Брайан тупо уставился на жуткой зрелище, откинувшись на спинку сиденья.

Эллен выпрыгнула на дорогу. Черная тварь выползала из-под земли, разбрасывая в стороны цветы, траву и куски асфальта.

Сотни серых нитей оплетали машину, подобно смертоносной паутине.

Эллен рванулась к машине и открыла дверцу, через которую вывалились Брайан и Лой. Она отчаянно боролась, разрывая омерзительные путы, от прикосновения к которым по телу шел страшный зуд.

Потом раздался пронзительный грохот. С криками отчаяния Брайан, Эллен и Лой бросились к машине Уэстов. Тяжелые кольца обрушились на взятую напрокат машину Эллен и стали сокрушать ее своей тяжестью, превращая в груду обломков. Из леса донесся шипящий звук, и среди листвы замерцали лиловые огоньки.

— Скорее! Поехали! — закричал Боб. Вся компания втиснулась в машину, которая развернулась и на полной скорости понеслась назад, в Осколу, туда, где их ждала западня. Но другого пути не было.

ГЛАВА XII

На бешеной скорости машина неслась по покрытой ухабами дороге. Брайан сидел за рулем и сосредоточенно думал о том, что увидел в лесу. От этих мыслей его мозг жгло, как огнем. Конечно же, эти тучи зловонных насекомых не могли думать и не помнили, чем они были раньше. Но то, другое… длиннющие руки с человеческими ладонями… аккуратно подпиленные когти… Теперь все виделось совершенно в ином свете. Когда-то эти руки принадлежали людям. Кто-то подтачивал пилочкой ногти, спокойно сидя у себя дома, прежде чем произошло страшное превращение. Может быть, он столкнулся лицом к лицу со старинным приятелем.

— Это все из-за меня, — сказал он.

— Замолчи, — оборвала его Эллен, — не мучай себя напрасными угрызениями.

— Ты ни в чем не виноват, муж мой.

— Брайан, такой прыжок от опытов по эзотерической физике к тому, что с нами произошло, совсем сбил меня с толку, — сказал Боб, обращаясь не столько к Брайану, сколько ко всем присутствующим.

— Прыжок или нет, но мы имеем дело с реальностью, иначе ты не попал бы в мою испытательную лабораторию и не увидел установку.

— Я видел какую-то голубую трубку… кабель… Больше ничего не помню. Логограмма «E. G.» и «G» могла быть и в другом месте.

— Нет, этот кабель был сделан по специальному заказу, с применением особого технологического процесса. Он уникален.

Когда они проезжали мимо разбитой машины Михелсонов, Брайан заметил, что Лой закрыла глаза. Эллен издала тихий звук, похожий на рыдание, а Нэнси заставила мальчиков пригнуть головы.

Высокие деревья, похожие на часовых, остались позади.

— Здесь, — сказала Лой.

— Что?

— Здесь дорога поворачивает на пригорке. Видишь, там что-то движется.

Брайан нажал на газ и молнией пронесся мимо мерцающего пятна. Лиловый свет резанул по глазам. На заднем сидении застонала Нэнси. Ее младший сынишка поднял голову и жадно уставился на сияющие огоньки.

— Останови машину, дядя Брайан! Мне так приятно! Останови!

Брайан изо всей силы нажал на газ, и машина резко рванула вперед.

Лиловый свет, шипящие звуки… и волна наслаждения, безумного и необузданного. Значит, превращение в одно из чудовищ, пришедших из ночного кошмара, не было болезненным, несмотря на то, что при этом перекручивались мышцы и перемалывались в муку кости и хрящи. Человек при этом испытывал наслаждение.

— Похоже, они собираются нас схватить. Стоит подумать о самоубийстве, — сказал Боб.

При этих словах Крис разрыдался, а Джой молча сосал палец, глядя на взрослых расширившимися от страха глазами.

— Боб, — обратилась к мужу Нэнси, и в ее голосе прозвучал упрек, — да поможет нам Бог!

— Я хочу выиграть это сражение, — промолвила Эллен, едва заметно шевеля губами.

— Да, мы должны победить, — Лой взяла Эллен за руку, а та положила ей голову на плечо.

Наступило тягостное молчание — все прислушивались к грохочущему звуку, который быстро приближался.

— Это «Вайпер», — прошептал Брайан.

— Бежим отсюда ко всем чертям!

Но куда бежать? Осколу связывала с окружающим миром всего одна дорога, и сейчас они ехали именно по ней. Можно было еще отправиться в Товэйду.

— Это не «Вайпер», — вмешалась Лой. — Слушайте внимательно!

Появившаяся вдали машина оказалась безобидным голубым пикапом, довольно потрепанным на вид и набитым до отказа домашним скарбом.

Брайан вышел из машины, стал посреди дороги и замахал руками. Разумеется, он знал владельцев пикапа. Это был Джимми Рис Дэйл с женой и детьми. Рис Дэйлы были коренными жителями Осколы, предки которых были голландскими переселенцами, прибывшими сюда еще в восемнадцатом веке.

Когда пикап остановился, Брайан рассказал Рис Дэйлам о том, что случилось с Михелсонами. Он говорил совсем тихо, как будто делился каким-то постыдным секретом, и предпочел опустить ужасающие подробности о встреченном на дороге чудовище, упомянув лишь о страшной опасности, подстерегавшей на дороге в Ладлэм.

— Но ведь нельзя же изолировать весь город, — заметил Джимми. — А как же те люди, что хотели выбраться отсюда? Грузовик из бакалейного магазина и автоцистерна с пивом? А телефоны? Что с ними случилось?

— Наш телефон не работает, — ответила Лой. — Он отключился еще до пожара.

— Да, а наш отключился прошлым вечером. Поэтому мы и решили бежать.

— Некоторые телефоны работают, — заметила Эллен. — Помните, я дозвонилась из Ладлэма Уэстам.

Про себя Брайан подумал, что так и было задумано. Враг все тщательно заранее спланировал. Он до мелочей обдумал все детали, а кроме того, был прекрасным актером. Но он проявлял крайнюю осторожность и не хотел, чтобы несчастные утратили последнюю искру надежды. Мертвыми они ему были не нужны, поэтому он не собирался доводить их до самоубийства. Этот таинственный некто хотел заполучить их живыми и утащить в свою нору.

Джимми Рис Дэйл был маленьким, лысеющим человечком лет пятидесяти. В округе он слыл отличным фермером и удачливым бизнесменом. Он был владельцем лесопилки, которая давала хороший доход. Вместе с Брайаном они часто охотились на тетеревов и оленей, а его жена Энни делала знаменитую на всю округу колбасу из оленины. Их младшая дочка, которую из-за сходства с матерью звали Энни-младшая, была серьезной и рассудительной девочкой лет десяти, славившейся своими успехами по математике. Сын Рис Дэйлов, Уилли, считался лучшим питчером в бейсбольной команде Осколы.

— Поехали, Джимми, — обратилась к мужу сидевшая в грузовике Энни. У нее были огненно-рыжие волосы, как у всех представителей клана О’Шонесси, и лучистые зеленые глаза. — Джимми, заводи грузовик. Нужно отсюда сматываться!

— Не думаю, что это удачная мысль, — заметил Брайан. — Наш противник знает, что не сможет надолго сохранить город в изоляции.

Джимми внимательно посмотрел на дорогу.

— А значит, возможно, это наш последний шанс.

— Поздно, Джимми.

— Мы собираемся провести пару недель у моей сестры в Саратоге, — уклончиво ответил Рис Дейл. — В это время там проходят скачки. — С этими словами он вернулся в свой грузовик.

— Мистер Рис Дэйл, не делайте этого, — сказала Эллен. — Подумайте о ваших детях!

Джимми с удивление посмотрел на нее.

— А вы-то что в этом понимаете, газетная дамочка из Нью-Йорка?

— Пожалуй, слишком много, — тихо ответила она.

Джимми опустил голову и на мгновение закрыл глаза.

— Эти твари, которые приползли к нам, — начал он шепотом, — мы слышали, как они роют туннели у нас под домом.

— Они охотятся за нами, — вмешалась Энни, — хотят утащить наших детей!

— Заткнись, Энни! Чем меньше об этом говоришь, тем лучше.

— Мы можем все рассказать этим людям! Они такие же, как и мы. И не пойдут к судье. Эти твари ползали у нас под домом… И чем ближе они подползали, тем отчетливее слышались человеческие голоса.

— Это были человеческие крики, мамочка!

— Если бы можно было связаться с военными, — сказал Джимми, — они приехали бы сюда и все уладили. Поэтому мы и хотим уехать. Мы не бежим от опасности, а поступаем так из патриотических соображений.

— И что вы собираетесь делать? Кому об этом расскажете? — пожал плечами Брайан.

— Если вы расскажете людям правду, то попадете в психушку, как я, — вмешался Боб.

— Мы несколько раз пытались добыть вещественные доказательства, — добавил Брайан. — А теперь, когда сами попали в ловушку, это можно сделать. Мы имеем дело с чем-то или с кем-то очень изобретательным, осторожным и решительным. Почему бы и нет? Он борется за свою жизнь, так же как и мы.

— С каждым ударом демон становится все сильнее. Чтобы отразить его, мы должны проявить хитрость. — Лой пристально посмотрела на своих спутников. Ее вера в демонов была непоколебимой.

Брайан вспомнил, как ударилось о землю тело маленькой Лиззи Михелсон, как с треском лопнула кожа, а потом раздалось зловещее жужжание, и из тела малышки вылетел целый рой мерзких тварей. От этого зрелища веяло злом, точно продуманным и рассчитанным до мелочей какой-то дьявольской силой. Но ведь во всем этом была и другая сторона. Древнегреческое слово «daimon» в переводе означало не только «демон», но также «душа» и «источник знаний». Стало быть, заглянуть в глаза демону, означало увидеть правду.

В пикапе кто-то зашевелился, и из него вышел Уилли, красивый, атлетически сложенный парень. Казалось, что он вот-вот расплачется.

— Поехали, папа, — сказал он дрожащим голосом.

— С Михелсонами случилось несчастье, — ответил ему отец, показывая рукой на дорогу. — Мне вовсе не хочется повторить их судьбу.

— А мы не будем останавливаться или замедлять ход и повторять их ошибки. Поехали, папа! — Вынув коробку с патронами, юноша стал заряжать ружье.

Дочь Рис Дэйлов тоже вышла из грузовика.

— Я не хочу умирать, — захныкала девочка, теребя отца за рукав. — Я останусь здесь, папа!

— Замолчи, сестренка!

Джим Рис Дэйл стал внимательно рассматривать дорогу.

— Можешь пойти и посмотреть на машину Михелсонов. Тогда ты во всем убедишься сам.

Уилли забрался в кузов грузовика и прислонился к кабине, крепко прижав к себе ружье.

— Поехали, отец!

В этот момент на обочине что-то зашевелилось.

Лой первая заметила скользкого черного червя, извивающегося в траве. Из-под земли вылезали все новые и новые кольца примерно в фут толщиной. Почуяв опасность, саранча бросилась врассыпную и исчезла в густой траве. Острая голова червя была направлена в их сторону. «Как же ты быстро на все реагируешь», — подумал про себя Брайан, мысленно обращаясь к неизвестному существу.

Боб тоже заметил выползавшую из-под земли тварь и издал какой-то нечленораздельный звук. Уилли вскинул ружье и выстрелил. Дробинки со злым свистом пробили листву.

Обливающийся кровью червь исчез под землей.

— Ты видел, папа? А теперь поехали.

Из лесной чащи вынырнула длинная черная рука и, вцепившись Энни-младшей в волосы, потащила ее в сторону леса. Оцепеневшая от ужаса девочка не могла кричать. Ее тело обмякло, а руки безжизненно болтались, ударяясь о скользкую тварь.

Мать девочки металась и кричала, как раненый зверь. Уилли снова схватил дробовик и прицелился. Теперь закричала бьющаяся в когтях чудовища Энни.

— Ты убьешь ее, Уилли!

— Я не промахнусь, мама!

Лой бросилась за Энни-младшей. Брайан не успел остановить жену, и она быстро обхватила ребенка за талию, а потом ухватила Энни за волосы, пытаясь освободить ее от цепких когтей, пока уродливая рука не утащила девочку в лес.

Среди густой листвы Брайан видел множество извивающихся, скользких колец с гибкими руками, на пальцах которых выпускались хищные, черные когти.

Черная рука волокла Лой и ребенка к лесу, до которого оставалось совсем немного. Брайан побежал за ними. Он вытянул вперед руки и, падая, успел схватить Лой за щиколотки.

Несчастный ребенок кричал от дикой боли, а черная рука взвилась вверх, унося в зажатом кулаке окровавленные волосы Энни, вырванные вместе с кожей.

— Детка моя! — закричала Энни-старшая и бросилась к девочке.

В этот момент раздался выстрел, и кольца в густой листве зашевелились еще сильнее.

Энни Рис Дэйл прижала к себе окровавленную голову обезумевшей от боли девочки.

Через пару минут обе машины неслись на полной скорости в сторону города. Брайан и Лой пересели в машину к Рис Дэйлам. Маленькая Энни лежала на одеялах в кузове, а рядом с ней сидели мать и старший брат, не выпускавший из рук ружья.

Брайан похлопал старого друга по плечу.

— Джимми, дружище…

— Они пришли из-под земли, — сказала Лой. — Нужно вернуть их назад, в тот мир, откуда они появились.

— Может быть, нам не удастся это сделать.

— Лой, ты просто молодец. Не знаю, как тебя благодарить… ты спасла моего ребенка.

— На моем месте ты сделал бы то же самое. Уверена, что и ты бросился бы на помощь моему ребенку.

* * *

По пути к дому Уэстов они то и дело натыкались на сломанные телеграфные столбы и разорванные провода.

За последние полчаса в городе произошли страшные разрушения. Но хуже всего было то, что вдоль автострады стояли дымящиеся развалины домов. Они увидели высокий столб дыма, поднимавшийся над домом Джексонов, который стоял у дороги, ведущей в Товэйду. Но на сей раз они не услышали знакомого звука пожарной сирены.

Подъехав к дому Уэстов, они нашли там Пэта и Дженни Хайджексов, которые сидели в машине с закрытыми окнами. Когда они увидели Брайана и его спутников, то вышли им навстречу.

— Боб, ты должен вызвать полицию штата, — сказал Пэт.

— Попробую связаться с ними по рации.

Все зашли в дом, заперли двери и занавесили окна. Никто не хотел рисковать, если смертоносные лиловые огоньки появятся где-нибудь поблизости.

Через час у дома Уэстов собралось еще больше народа. Люди смотрели на Боба, как на единственного представителя власти и свою последнюю надежду.

Число машин все увеличивалось. Из-за пожаров и страшных разрушений вдоль автострады, люди, собиравшиеся покинуть Осколу, были вынуждены вернуться.

Кроме Рис Дэйлов и Хайджексов к беглецам присоединилась старушка Мэри Ейтс, двоюродный брат Брайана Дик с женой Линдой, отец Палмер, священник церкви Святого Павла, и преподобный Саймон Онт, пастор голландской реформатской церкви.

Дик и Линда прихватили с собой ведро со свежими яйцами, что оказалось очень кстати, так как у всех остальных были только чемоданы, набитые одеждой и семейными реликвиями.

— Из всего городка уцелели только мы, — обратился Брайан к присутствующим.

В гостиную Нэнси Уэст набилось семнадцать человек.

— Нам надо атаковать этих тварей и перебить их всех, — заявил Дик.

— Прекрасная мысль, — откликнулся Боб, возившийся в этот момент со своей рацией. Она наконец заработала, но Бобу никак не удавалось настроиться на нужную частоту.

— Странно, наряд полиции патрулирует Нортуэй, как обычно. Никакого чрезвычайного положения… все спокойно.

— А сюда они не заезжают? — спросила Дженни Хайджекс.

— Обычно нет. Иногда заезжает шериф.

Мэри Ейтс истерично расхохоталась.

— Вот поэтому мы и остались на съедение мерзким тварям из преисподней.

— Давайте посмотрим, сколько у нас стволов, — предложил Боб. — Нужно рассчитать свои силы.

Они насчитали пять дробовиков, семь охотничьих карабинов, пару малокалиберных винтовок и пять пистолетов.

— Нам нужно разработать план, — сказала Мэри Ейтс. — Давайте сядем и прямо сейчас все хорошенько обдумаем.

— Эти твари становятся все больше и сильнее, — возразил Рис Джим Дэйл. — Как вы собираетесь с ними бороться?

К сожалению, у Брайана не было ответа на этот вопрос. Он до сих пор не мог себе представить, каким образом причудливые перестановки в его изящных теориях смогли привести к такой катастрофе. С точки зрения теории, частица, совершающая полет во времени, не могла привести к появлению монстров.

— Думаю, все решится очень быстро. Уверен, что они нам не дадут передышки. — Он озабоченно осмотрелся. — Я думаю, что все люди из округа Киямора, которым удалось уцелеть, находятся сейчас здесь, в этой комнате. Давайте рассуждать так: нас окружили и коварно заманили в ловушку, а сейчас готовятся нанести смертельный удар.

— Думаю, вы правы, — сказал отец Палмер.

— У меня есть хорошая идея, — заявил Дик Келли, — мы пойдем к гаражу Фиска и протянем оттуда трубу к погребу судьи, накачаем в него бензина… А потом будет достаточно будет только чиркнуть спичкой, и все взлетит в воздух к чертовой матери. — С этими слова Дик взъерошил свою густую шевелюру. Кудри на его голове казались искусственными, но Брайан по собственному опыту знал, что это было совсем не так. В детстве ему на рез доводилось таскать двоюродного брата за волосы.

— А как мы проведем трубу с горючим на расстояние в две мили? — поинтересовался Пэт Хайджекс, который работал инженером, а сейчас был на пенсии. — Для этого нам придется собрать все огородные шланги в городе.

— Может быть, и придется.

— Мы не сможем накачать горючее насосами, которые есть в гараже у Фиска. Даже если мы проведем трубу, то ни капли горючего не дойдет до погреба.

— Можно достать цистерну, — Дик вопросительно посмотрел на окружающих.

Все прекрасно знали, что это невыполнимо, поэтому промолчали. Цистерну бензина можно было найти только в компании «Тексако», которая находилась в Гленз Фолз.

За окном раздался шум двигателя, и все сразу схватились за оружие.

К дому подъехала голубая «Акура Ледженд».

— Это доктор Гидумэл, — воскликнула Лой и выбежала на веранду, чтобы встретить вновь прибывших.

Однако никто не осмелился спуститься с крыльца. Сэм и Милли быстро вошли в дом. Их настоящие имена были Сангхви и Майя, но горожане быстро переделали их имена на свой лад.

Обменявшись торопливыми приветствиями, доктор Гидумэл пошел осматривать Энни-младшую, которая лежала в спальне Уэстов. Ее голова была замотана пропитанным кровью полотенцем.

Утром доктор Гидумэл не смог дозвониться до госпиталя, так как телефон не работал. Потом отключилось и электричество. Направляясь к автостраде, доктор заметил вереницу машин у дома Уэстов и решил выяснить, что случилось. Ни доктор, ни его жена не знали о случившемся и с недоверием слушали рассказ Брайана.

Беспокойство Лой росло с каждой минутой. Они потеряли слишком много времени.

— Чтобы бороться с таким сильным противником, — задумчиво сказала Милли Гидумэл, — очень важно узнать его уязвимое место.

Брайан грустно покачал головой.

— Мне следовало бы это знать, но я не знаю. Я работал над проектом в области теоретической физики.

— Это демоны, — заявила Лой. — Мы не можем открыто выступить против них. — В ее голосе звучало раздражение.

— Все имеет научное объяснение и кажется противоестественным только потому, что мы не можем этого понять до конца, — задумчиво возразила Эллен.

— Откуда ей это знать? — пробормотала вполголоса Мэри Ейтс.

Услышав это, Эллен повернулась к ней.

— Если перед нами разверзся ад, то уйти не удастся. Подобные мысли мешают нам отдать все силы борьбе.

— Святой отец, — обратился к священнику Пэт Хайджекс, — а может открыться дверь в преисподнюю?

— Точно сказать не могу, но похоже, что именно это мы сейчас и наблюдаем.

— Согласен, — мрачно подтвердил пастор Онт.

— Мы невежественны и беспомощны, а кроме того, у нас совсем нет времени. В этом и заключается горькая правда. — Брайан переводил взгляд с одного лица на другое.

— А как насчет судьи? Может быть, следует пойти к нему всем вместе и допросить старого негодяя. — На первый взгляд, предложение Пэта Хайджекса было разумным.

— Многие люди пошли в дом судьи и не вернулись, — возразила Эллен.

— Оставим пока судью в покое, — сказал Брайан, стараясь придать своему голосу больше убедительности.

— Послушайте, давайте возьмем ружья и пойдем туда, а по дороге будем стрелять во все, что движется, а потом сожжем проклятое логово! — сердито возразил Уилли Рис Дэйл.

Находившиеся в комнате люди стали нервно переглядываться.

— Я готова принять любой удар, уготованный мне судьбой, — решительно сказала Лой. — Но мне кажется, нам не нужно нападать на врага открыто, — она строго посмотрела на Уилли. — Так поступают только дураки. — После этих слов воцарилось молчание. Лой не привыкла находиться в центре внимания и чувствовала, как от волнения у нее по лицу струится пот. Однако она взяла себя в руки и продолжила. — Я родилась во время войны и выросла в сражениях. То, что мы видим сейчас, — это война, а я — солдат, так же как и ты, Боб.

— Не забывай, что в той войне победителями были вы, — тихо сказал Боб.

— Американцы храбро сражались.

Боб кивнул и внимательно посмотрел на Лой. Двух бывших противников связывали глубокие чувства.

— А как же твой ребенок? — спросила Эллен. — Ты не совсем здорова.

Лой решительно отбросила волосы со лба.

— Если я буду бороться, у моего ребенка есть шанс выжить, а иначе он погибнет вместе со мной.

— Давайте выстроимся в ряд, выйдем из дома и будем стрелять во все, что попадется нам на пути.

— А что, может быть, наша затея и удастся! — бодро поддержал Уилли отец, но его никто не поддержал. Все думали о том, что предстоит смертельная схватка, победить в которой почти невозможно.

— Может быть, подождать, пока к нам придут на помощь? — осторожно спросил Боб.

Про себя Брайан подумал, что предложение Боба таит в себе такую же опасность, как и бредовая идея Уилли пойти напролом.

— Боб, это игра, в которой проигравшего ждет смерть.

— Пойдемте! — Уилли решительно вскинул ружье.

— Нам нужно разработать более разумный план, — сказала Лой.

В этот момент вошел отец Палмер, который вместе с Нэнси был на кухне и помогал ей готовить еду на всю компанию. В руках он нес поднос, на котором стояла коробка с кукурузными хлопьями и миска с двумя дюжинами сваренных вкрутую яиц. Нэнси принесла банку с маринованными огурцами и порезанную ломтиками салями.

— Нам всем нужно подкрепиться, — обратился к присутствующим священник.

— А вы что скажете, святой отец? — спросил Пэт Хайджекс.

— Нужно захлопнуть дверь в преисподнюю, иначе мы все сгорим.

Брайан уважал отца Палмера, но от его теологических объяснения сейчас не было никакого толку.

— Мне кажется, нам лучше пока оставить мысли о борьбе и подумать о том, как выжить.

— Мой муж прав, — поддержала Брайана Лой. — Уже полдень, и будет хуже всего, если мы останемся в Осколе после заходя солнца.

— Да хранит нас Господь, — сказал преподобный Онт.

— Хорошо бы, пока мы все не угодили в преисподнюю, — ядовито ответила Мэри Ейтс.

На этом разговор оборвался. Все присутствующие объединились семьями и сидели, тесно прижавшись друг к другу.

Наступил полдень, и тени стали заметно удлиняться. Все со страхом стали ждать наступления темноты.

ГЛАВА XIII

Лой подошла к окну и стала наблюдать за улицей.

— Над Джампер Ридж собираются облака, — она вопросительно посмотрела на Брайана, опасаясь, что ее муж чувствует себя беспомощным, как необстрелянный солдат перед боем.

Она прислушалась к тихому бормотанию находившихся в комнате людей, многие из которых были ей почти незнакомы. Крэме Боба и Нэнси у нее не было друзей в Осколе.

И все же Лой очень хотела, чтобы все эти люди остались в живых. Если они сами не смогут найти выход, она сделает это вместо них. Она задумчиво положила руки на живот и прислушалась. Демон не сможет причинить зло ребенку, невинность которого была мощным оружием, отталкивающим нечисть.

И все же она может потерять своего малыша.

Мэри Ейтс, владелица магазина готового платья, где Лой часто делала покупки, внезапно поднялась с кушетки.

— Так, друзья. Должна вам сказать, что я в панике, поэтому прежде чем тени станут хоть еще на дюйм длиннее, я сяду в машину и поеду по дороге на Товэйду, а потом поверну у Кори Лэйк и направлюсь по старой заброшенной дороге, по которой раньше возили лес. Там я смогу проскочить на автостраду Нордвей. Кто-нибудь поедет со мной?

Джим Рис Дэйл прищурился и спросил:

— Мэри, ты собираешься ехать на своей старой развалюхе? Заброшенная дорога может быть размыта, и ты застрянешь у первого же холма. В тех местах давно уже никто и не охотится.

— Это очень рискованно, Мэри, — сказал Сэм Гидумэл. — Если вы застрянете, то никто не придет к вам на помощь.

— У меня переднеприводная машина. — Мэри снова посмотрела в окно. — Во всяком случае, это лучше, чем сидеть здесь и ждать смерти.

— Мэри, одумайся! — воскликнула Нэнси и крепко прижала к себе сыновей.

— Папа говорит, что мы все покончим с собой, — заявил маленький Джой. Ему не дали договорить, и старший брат закрыл ему рот рукой, как это обычно делают с непослушными детьми на свадьбах или похоронах.

— Послушайте, — сказала Мэри, — у меня нет ни малейшего желания совершать самоубийство и расставаться с жизнью… Но я не хочу, чтобы со мной случилось то же, что с людьми, убитыми на автостраде. Поэтому я возьму с собой винтовку и пистолет и поеду. — Она нервно улыбалась, крепко сцепив руки. — Да, Джимми, еще одно… Это путешествие будет опасным, поэтому нужно, чтобы кто-нибудь поехал со мной на другой машине, тогда мы сможем помочь друг другу в случае опасности.

Лой отдернула занавеску.

— Тучи сгущаются. Еще час, и по старой дороге нельзя будет проехать.

— Именно поэтому нужно ехать немедленно.

— Я поеду с вами, — заявил преподобный Онт. — У меня полноприводной «Чероки», а вашу старую машину мы можем оставить здесь.

Мэри подошла к священнику и обняла его. Других желающих покинуть дом не нашлось, и отец Палмер пожелал уезжающим удачи.

Брайан наблюдал, как Лой подошла к столу и стала аккуратно чистить сваренное вкрутую яйцо. Она не стала стучать им о край тарелки, а разрезала скорлупу ногтем. Все стали прощаться с Мэри и преподобным Онтом. У священника не было оружия, и Мэри пришлось поделиться с ним. Сама она взяла винтовку, а попутчику отдала пистолет. У нее был еще старый одноствольный дробовик, который в данной ситуации был совершенно бесполезен.

Лой тоже разрабатывала план побега, но делала это тщательно и продуманно. Нельзя решать такие вопросы сгоряча. Она от всей души желала успеха Мэри и Онту, но ее переполняли дурные предчувствия.

Лой знала, что для поддержания сил ей необходимо поесть. Она сосредоточенно жевала яйцо, не чувствуя его вкуса.

— Брайан, — заботливо обратилась она к мужу, — я хочу, чтобы ты тоже поел. — Лой протянула ему яйцо, которое Брайан разбил о ручку кресла. Яичная скорлупа разлетелась во все стороны.

Мэри одела холщовую шляпу, а преподобный Онт застегнул пуговицы на охотничьей куртке. Оба они выглядели на редкость беспомощными. Онт был маленьким тщедушным человечком со щенячьими глазами и кротким нравом. Мэри храбрилась изо всех сил, но все знали, что она не способна обидеть даже муху.

— Прежде чем пускаться в путь, подумайте еще раз, — обратилась к ним Лой. — Нам лучше держаться всем вместе.

— Поехали! — сказала Мэри срывающимся от волнения голосом.

В этот момент из-под дома раздался едва слышный дрожащий звук, всего лишь легкое дуновение, но все сразу поняли, что он означает.

— Вот что нас ждет, — хрипло прошептала Дженни Хайджекс. — Все тот же шум. — Она посмотрела на перепуганные лица товарищей по несчастью. — Он там, внизу, прямо под нами.

Семейство Рис Дэйлов сбилось в кучку и стало торопливо совещаться. Уилли по-прежнему настаивал на открытом сражении, а лицо его матери застыло, как воск. Наконец вперед выступил Джим.

— Мы поедем с тобой, Мэри. — Энни-младшая уткнулась матери в подол платья.

— Спасибо, отец, — сказал Уилли, похлопывая рукой по ружью. — Я тебя не подведу!

Шум, доносившийся из-под пола, становился все сильнее. Задрожали безделушки, стоявшие на полке над телевизором, и зазвенели тарелки на столе.

— У нас мало времени, — обратилась к друзьям Мэри.

Рис Дэйлы вышли из дома вместе с Мэри и преподобным Онтом.

— Я не хочу находиться в доме, когда он обрушится, — оправдывалась Энни. — Я уже раз пережила такое. С меня хватит.

Лой подошла к Брайану и взяла его за руку. Эллен взяла большой кухонный нож и засунула за пояс. Она остановилась перед полкой и стала изучать коротковолновый радиоприемник, смахивая украдкой катившиеся из глаз слезы.

— Боб, он работает?

— Этим «Сони» я могу поймать Китай, но ты ведь знаешь, что рация не работает.

— Да, ты ничего не можешь передать, но ведь это приемник, и мы можем послушать, что делается вокруг нас. — Эллен включила радио и стала настраиваться на местную станцию.

Мэри Ейтс вместе со своими спутниками вышла на веранду. Лой отодвинула занавеску и стала наблюдать, как они садятся в «Чероки» преподобного Онта и пикап Рис Дэйлов.

Когда машина стала отъезжать от дома, земля затряслась сильнее, и любимые безделушки Нэнси, керамические эльфы и статуэтки, имитирующие дрезденский фарфор, запрыгали на полке.

— Если эти твари роют под домом туннель, нам лучше отсюда уйти, — сказал Боб.

— Нет, мы останемся! — Лой отошла от окна. В этот момент одна из статуэток упала с полки и с грохотом ударилась о телевизор. Ее голова отлетела в сторону и покатилась к двери.

Было слышно, как на улице заработали двигатели обеих машин, и они поехали по направлению к дороге.

Из подвала послышался тихий скрежет.

— Думаю, мы совершаем большую ошибку, — заметил Боб.

— Тогда почему ты не уехал вместе с ними? — спросила Лой резким голосом.

Брайана очень беспокоили ее отношения с Бобом. Чем больше сложившаяся обстановка напоминала военную, тем сильнее проявлялась тщательно скрываемая враждебность между двумя бывшими солдатами противоборствующих армий. Им обоим нужно было отвлечься от прошлого и направить свои силы и энергию на борьбу с общим врагом.

— Нам нужно найти мою установку, — обратился к присутствующим Брайан. — Это станет ключом к решению всех наших проблем.

Боб кивнул головой, но ничего не сказал.

— Ты знаешь, как это можно сделать? — спросила мужа Лой.

— Она может находиться где угодно, — вмешалась Эллен.

— Она где-то здесь. Ведь все происходит именно здесь. Мне кажется, что с помощью моих уравнений и каких-то невероятных комбинаций с приборами и оборудованием им удалось установить связь с одним из параллельно существующих миров.

— А ты мог бы сделать то же самое? — спросила Лой.

— С научной точки зрения я как бы работал с черно-белой фотографией. Тот, кто завладел моей установкой, усовершенствовал ее и довел до уровня объемного телевидения.

Все поднялись и вышли на веранду, чтобы посмотреть на отъехавшие машины. Брайан и Лой последовали за ними.

Было тепло, и воздух благоухал ароматом любимых роз Нэнси. Весело пели птицы, и бабочки перелетали с цветка на цветок. Казалось, трудно представить себе более мирную картину, если бы не оборванный телефонный кабель, валявшийся на дороге, и лежавшие рядом провода высоковольтной линии, по которым время от времени пробегала искра. Машина преподобного Онта медленно продвигалась вперед, а за ней следовал пикап Рис Дэйлов. Уилли стоял в кузове, опираясь о кабину и крепко сжимая в руках свой «ремингтон».

Отец Палмер стал читать молитву, которую хриплыми голосами подхватили все присутствующие, включая и Брайана. Ему страстно хотелось, чтобы всевышний услышал их мольбы, но он не мог заставить себя в это поверить.

Обе машины повернули за угол и исчезли из вида, но никто не двинулся с места, продолжая молиться.

Не прошло и двадцати секунд, как до их слуха долетел звук винтовочного выстрела, и все стали молиться еще неистовее. Раздалось еще три выстрела из винтовки, а потом послышалась стрельбы из карабина. Молитва оборвалась. Теперь каждый молился про себя, за спасение собственной души.

Раздался одинокий выстрел старенького дробовика Мэри и эхом отозвался в горах. Наступившую вслед за этим зловещую тишину вдруг нарушил истошный человеческий вопль. Линда Келли зарыдала, а Нэнси поспешно увела детей в дом, крепко прижимая их к себе.

Крик повторился, отчаянный и безнадежный, как завывание ветра в ненастную зимнюю ночь.

— Да поможет им Господь, — прошептал отец Палмер.

Раздался треск, как при электрическом разряде, и над деревьями засветились лиловые огоньки, которые были хорошо видны, несмотря на яркий солнечный свет. Леденящие кровь крики не умолкали, и вдруг до Брайана дошло, что кричит и он сам, и все собравшиеся вокруг него люди, за исключением Лой и Боба, которые с ружьями в руках ходили бок о бок по дорожке, ведущей к дому.

Брайан взял себя в руки и направился к жене и другу. Проходя мимо отца Палмера, он увидел, что тот стоит на коленях, подняв сжатые кулаки к небу, не то с мольбой, не то с гневом.

Раздался глухой удар, и из-за деревьев поднялся столб пламени, устремившийся прямо в небо. По дороге катилась одинокая автомобильная шина, от которой шел дым с едким запахом горелой резины. Вскоре она остановилась и упала на бок.

Доктор Гидумэл прижал руки к вискам. Его глаза были широко открыты, а зубы стиснуты.

Когда крики прекратились, Брайан с удивлением обнаружил, что где-то рядом играет музыка. Сначала он не сообразил, в чем дело, но потом понял, что это было радио. Эллен настроилась на местную станцию в Глен Фоллз. Звучала старая песня Нэта Кин-Кола «Мона Лиза». Всего в семидесяти милях отсюда шла обычная жизнь, и люди даже не представляли, какая угроза нависла над ними.

Потом Брайан увидел, как из пелены дыма появилось тонкое кольцо и, извиваясь, высоко взлетело над вершинами сосен, закрывая Мэйн-стрит.

— Господи, вы только посмотрите! — Кольцо развернулось и превратилось в змею, извивающуюся в воздухе, как виноградная лоза, к концу которой был прикреплен какой-то предмет.

Лой и Боб вскинули ружья, хладнокровно прицелились и выстрелили. Змея подняла голову и отпрянула назад. Непонятный предмет черной точкой пролетел по небу и, описав дугу, направился прямо на них. Боб снова выстрелил, и предмет отскочил в сторону и упал на улице, в двадцати футах от них.

Потом наступила тишина, и змея исчезла.

— Принесите одеяло и закройте ее, — приказала Лой.

Брайан увидел, что непонятный предмет был человеческой головой. Он узнал юное лицо Уилли Рис Дэйла, на котором застыл жуткий оскал.

— Сейчас принесу, — тихо отозвался он.

— Брайан! — взвизгнула Нэнси, когда он проходил через парадную дверь. — Брайан, там внизу что-то есть! — расширенными от ужаса глазами она смотрела на вход в подвал.

— Уходите отсюда.

— Господи, Брайан, куда нам идти?

— Поторопитесь, — резко скомандовала Лой. Брайан схватил со стола скатерть и направился к двери.

Когда он вышел на веранду, то обнаружил, что голова все еще подает признаки жизни, а лицо передергивается.

Лой и Боб снова открыли по ней огонь. При каждом выстреле голова бедняги Уилли подпрыгивала на мостовой.

Брайан шел к ним, размахивая скатертью.

— Осторожнее, Лой! У этого ружья сильная отдача.

— Я знаю, как с ним обращаться, — Лой показала глазами на голову. — Закрой ее. Лучше, если этого никто не увидит.

Голова была по-прежнему жива, левый глаз судорожно мигал, а язык шлепал во рту, как бьющаяся в оконное стекло ночная бабочка. Одна пуля пробила левый висок, а другая снесла лоб, обнажив складчатую зеленоватую массу, бывшую когда-то серым веществом.

Брайан вдруг заметил, что глаз уставился прямо на него. Он чувствовал, что это уже не лицо Уилли Рис Дэйла, а он сам, но уже в другом измерении.

Глаз быстро замигал, а потом мышцы вдруг застыли. Он жадно следил за каждым движением Брайана.

Лой снова выстрелила, а Брайан быстро набросил на голову скатерть. Ему совсем не хотелось к ней приближаться.

Раздалось еще несколько выстрелов, и Брайан понял, что Лой и Боб стреляют уже не в голову, а во что-то совсем другое, находившееся в дальнем конце улицы.

По перекрестку скользнуло толстое, влажное кольцо, сияющее на солнце. Казалось, оно было только что вымыто или только сейчас появилось на свет. Когда в лесу затихло эхо выстрелов, Брайан услышал странную смесь звуков: ленивое стрекотание кузнечиков, знакомую мелодию, льющуюся из радиоприемника, и быстрый шелест, который издавал язык Уилли.

Нэнси быстро выбежала из дома вместе с детьми.

— Оно там, на лестнице! — взвизгнул Джой.

— Что-то лезет из подвала, — чуть слышно выдохнула Нэнси, падая в объятия мужа.

— Возьми себя в руки! — крикнула Лой. — Что там такое?

— Нитки, — ответила Нэнси. — Длинные черные нитки.

— Они липкие, — добавил Крис.

— Они становятся все толще, — прошептал Джой, — как черви, когда до них дотронешься рукой.

— Боб, — спросила Лой, — у тебя есть в гараже бензин?

— Да, я его храню для газонокосилки.

— Нужно сжечь дом.

Нэнси открыла от удивления рот.

— Черта с два я дам тебе поджечь мой дом, косоглазая! — подбоченившись, она стала перед дверью.

Изнутри раздался зловещий шорох.

— Поджигай сейчас же! — закричала Лой. — Не медли, Боб!

Боб побежал в гараж и вернулся с канистрой бензина.

— Ты не сделаешь этого, Бобби Уэст. — Нэнси выхватила у него из рук канистру и поставила на землю. — Ты не посмеешь!

— Возьми канистру, Брайан, и вылей бензин в подвальное окно. Только будь осторожен. Если что-то будет двигаться в твою сторону, сразу же убегай!

Брайан чувствовал, как в канистре плещется бензин. Он посмотрел в обезумевшие от страха и гнева глаза Нэнси. Она плюнула Брайану в лицо. Нэнси Уэст, с которой он дружил с самого детства, плюнула ему в лицо. Плевок огнем жег ему щеку, стекая тонкой струйкой вниз. Молча утерев лицо, Брайан направился к подвальному окну.

— Прикрой его, — обратилась Лой к Бобу. Затем она выбила стекло прикладом ружья, приложила его к плечу и несколько раз выстрелила в черноту подвала. В ответ раздался шлепок, как будто разорвался огромный пузырь, заполненный овсяной мукой.

— Дик, Линда, идите в дом и возьмите оружие, — приказал Боб. — Только будьте осторожны.

Все трое вбежали в дом и через минуту появились с винтовками и пистолетами в руках.

— Эти твари… Они заполонили весь дом, — простонала Линда, — они все измазали слизью.

— Один из них дотронулся до меня, — сказал Дик, раздавая всем оружие.

Брайан шагнул вперед и стал обливать дом бензином. Через открытую дверь ему были видны извивающиеся кольца, толстые и влажные. В окне промелькнуло черное, змееобразное туловище, и Брайан увидел, что в тех местах, где на него попал бензин, на коже появились пузыри.

Наконец канистра опустела, и Брайан вопросительно взглянул на Лой.

— Как нам лучше…

Брайан не успел закончить фразу, потому что Лой молниеносным движение выхватила из кармана коробку со спичками, зажгла одну из них и бросила ее в подвал, быстро отскочив в сторону.

Из окна вырвался ревущий столб пламени, а Лой упала на землю, стараясь откатиться подальше и прикрывая руками живот.

Брайан бросился к жене и оттащил ее от объятого пламенем окна.

— Я мог бы это сделать сам.

— Сейчас не время для споров. Нам нужно действовать.

Сквозь стену огня было видно, как в подвале извивается что-то огромное, сплетенное в клубок.

— Нам нужно перейти в другой дом, — с этими словами Лой взяла винтовку, перешла на другую сторону улицы и направилась к дому Джильберта Свонсона. Джил и Эрика исчезли, как и большинство жителей Осколы.

Эллен взяла у Лой ружье и выстрелом сбила висевший на двери замок. Все вошли в дом.

Нзнси секунду помедлила на пороге, с болью глядя на языки пламени, вырывавшиеся из подвального окна ее дома.

— Вы бы все погибли, — сказала Лой, пытаясь утешить подругу.

В этот момент в клубах дыма, валившего из окон гостиной, появился огромный черный предмет, объятый ярким пламенем. От горящего черного тела шел зловонный желтый дым. Огромные извивающиеся кольца выползали из подвала, кожа на них стала лопаться, и наружу вывалилась серая масса, похожая на кипящую слизь. Горящий дом разваливался на части, через проломы в стенах была видна мебель, книги и домашняя утварь. Казалось, что на какое-то мгновение крыша повисла в воздухе, а затем со страшным грохотом рухнула вниз.

Вдруг из пламени вылетел холодильник, на котором сохранились картинки, наклеенные Крисом, и упал прямо перед сбившимся в кучку семейством Уэстов. Дверца холодильника открылась и оттуда вывалились замороженные бифштексы, овощи и банки с кока-колой.

— Смотрите, я поймал мороженное! — закричал Джой.

Залитая молоком и апельсиновым соком, Нэнси отпрянула назад, а затем, не сказав ни слова, вошла в дом Свонсонов, бросив неприязненный взгляд на Лой и Эллен.

— Теперь это существо знает, что мы будем сражаться, — сказала Лой. — Оно это поняло.

— Не оно, а он. Я же видел его.

— Хорошо, Боб. Пусть будет он.

Брайан понимал, что его жена только что спасла всем жизнь. Они с Бобом отважно сражались бок о бок, и Брайан надеялся, что их союз будет долговечным и пойдет всем на пользу.

Теперь в доме было меньше народа. Вместо семнадцати осталось только тринадцать человек. Лой стала внимательно присматриваться к оставшимся в живых. Нэнси обливалась слезами, прижимая к себе сыновей. Вряд ли она сможет оказаться полезной в предстоящем сражении. Сангхви и Майя Гидумэл никогда не держали в руках оружие. За всю свою жизнь они не обидели и мухи. Пожалуй, можно было рассчитывать только на Хайджексов, правда, оставался еще священник, но Лой не могла себе представить его с кем-либо сражающимся. Нет, об этом нечего и думать.

Ее очень волновало, пойдут ли эти люди за ней и признают ли ее своим лидером. Она видела, что нужна всем. Пока Лой не отдала приказ, все бездействовали. Даже Боб не справился с ролью командира.

Что ж, придется попробовать.

— Мы дождемся захода солнца, выберемся из города на мопедах. Мы узнали по радио, что в Глен Фоллз все спокойно. Если мы будем быстро передвигаться, то, возможно, нам удастся скрыться под покровом темноты. — Лой знала, что это хороший план, если только удастся его осуществить. — Нам нужно найти несколько мопедов.

— Я думаю, нам нужно создавать как можно меньше шума, — добавил Брайан.

— Почему? — поинтересовался отец Палмер.

— То, что находится под землей, возможно, обнаруживает нас по звуку. Чем тише мы будем себя вести, тем лучше.

— Мы можем сделать отвлекающий маневр, — предложила Эллен. — Нужно перейти на другую сторону улицы и включить радио в доме напротив.

— В доме Кобба?

— Когда мы найдем мопеды, то поднимемся наверх и будем тихонько сидеть до наступления темноты, а затем отправимся в путь, — вмешалась Лой.

Брайан не знал, сработает ли этот план. Сейчас он был уверен только в одном: хладнокровие и мужество Лой и Боба сплотили всех собравшихся в доме. Из беспомощной толпы насмерть перепуганных горожан они превратились в организованный отряд.

— Труднее всего будет найти мопеды, — заметил Дик. — Что, если они не найдутся в одном из ближайших домов?

— Иди включи радио, — обратилась Лой к Эллен. — Включи сразу два радиоприемника, телевизор и сушилку, которую поставь на самый длинный цикл работы.

— Сушилку?

— Положи в нее что-нибудь. Нужно, чтобы было как можно больше разговоров и шума, как будто мы все находимся в доме.

Видя горящие глаза Лой, Эллен не посмела отказаться.

— Ну, иди, — поторопила ее Лой.

Эллен вышла во двор и снова стала рассматривать страшные разрушения на улице. Дом Уэстов было невозможно узнать. Его развороченное чрево кишело горящими червями. В воздухе стоял жирный смрадный дым. Эллен закашлялась, чувствуя, что ее сейчас вырвет.

— Торопись, — раздался сзади резкий голос.

— Сейчас, Лой. — В то время как Эллен шла к дому Коббов, все остальные рассыпались по соседним дворам в поисках мопедов.

Эллен уже почти дошла до места, как вдруг ее осенила страшная мысль. Они не учли нечто важное, даже предусмотрительная Лой упустила это из виду. Как глупо. Она не сможет включить радио и электроприборы, потому что в городе нет электричества. В доме Уэстов они слушали приемник на батарейках.

Нужно найти какой-то выход. Что может создать шум в доме с отключенным электричеством? Может быть, включить воду? Это можно было сделать где угодно, но только не в Осколе. В каждом доме был свой колодец, из которого воду качали электронасосом.

К счастью, дом был не заперт, и Эллен беспрепятственно прошла внутрь, оказавшись в чужом мире незнакомой семьи. Она видела Коббов только мельком. Хозяйка дома была невысокой полной женщиной, а тощий мистер Кобб носил огромные очки в тяжелой оправе. Кажется, у них были дети. Да, на полу, рядом с телевизором, лежала игрушечная машинка. На журнальном столике стояла полная окурков пепельница, а рядом лежал вчерашний номер «Пост-Стар», газеты, выходившей в Глен Фоллз. Разумеется, газету Эллен здесь не читали.

Она прошла в кухню и открыла кран, из которого потекла тонкая струйка воды, так как бак с водой был почти пустым. Что же делать?

Эллен вдруг вспомнила о газонокосилке, пошла в гараж и нашла там то, что хотела.

Дотащив газонокосилку до дома, она поставила ее на бок и стала пропихивать в дверь. Наконец Эллен удалось установить ее посреди гостиной. Сняв завязку с портьеры, привязала ручку косилки с кнопкой управления к дивану.

У Коббов была красивая и уютная гостиная, стены которой украшали обои с крупным цветочным рисунком. На столике, вокруг которого стояло несколько кресел-качалок, лежала игра «Скотланд Ярд», а рядом стояли стаканы с кока-колой. Вся семья играла за столом, когда случилась беда.

Эллен дернула тугой шнур стартера, и со второй попытки мотор начал чихать. В комнате стало пахнуть бензином. Эллен заглянула в бензобак и обнаружила, что он почти пуст.

Интересно, сколько ей осталось жить? При этой мысли к горлу подкатил комок. «Я даже не успела родить ребенка», — с горечью подумала Эллен и яростно дернула за шнур. Газонокосилка заработала, а потом снова закашляла. В ножи попала диванная подушка, и мотор начал глохнуть. Эллен оттащила косилку на середину комнаты и выключила вращение колес.

Укрощенная газонокосилка наконец заработала, изрыгая выхлопные газы. Эллен снова пошла в гараж и взяла канистру с бензином, стоящую в дальнем углу. Вернувшись в дом, она заполнила бензобак под самую пробку.

Убедившись еще раз, что все шло как надо, она вышла на веранду, спустилась с крыльца и направилась к дому Свонсонов. Вдруг она с ужасом увидела, что голова несчастного Уилли Рис Дэйла выкатилась из-под скатерти. Самое страшное было то, что она превратилась в множество черных шнуров с крючьями на концах. Когда Эллен приблизилась, шнуры вытянулись, направляя хищные крючья в ее сторону, а уцелевший глаз жадно уставился на нее.

Раздался выстрел, и трансформированная голова подскочила вверх, заливаясь кровью. Это Лой прикрывала Эллен с веранды. Второй выстрел отбросил чудовище еще дальше. В конце улицы Эллен заметила два огромных черных предмета, напоминающих лежащие бок о бок противоестественно гибкие стволы деревьев. Они выходили из леса по одну сторону дороги и, перекрыв ее, снова исчезали в зарослях. Их толщина была не менее двадцати футов, а о длине можно было только догадываться.

Голова Уилли наконец перестала подавать признаки жизни, превратившись в бесформенное сплетение уродливых шнуров и хищных крючьев. Из леса выползли еще два скользких, черных предмета, похожих на гигантские трубы.

К этому времени все вернулись в дом Свонсонов. Пэт Хайджекс ехал на новеньком «Судзуки», а все остальные несли в руках канистры с бензином. Отец Палмер где-то добыл минеральной воды, а Дик и Линда Келли принесли хлеб, кукурузные хлопья и другую снедь.

Для Лой это было полной катастрофой. С одним мопедом далеко не уедешь.

— А теперь пойдем наверх и будем ждать, — обратилась она ко всем присутствующим. — Никто не должен ходить по комнатам и болтать, — она строго взглянула на Джоя и Криса. — Это прежде всего относится к вам.

— Да, мэм, — покорно ответили дети.

Все поднялись наверх и расположились в просторном кабинете хозяина дома. Мальчики уселись на кровати и стали с аппетитом поедать шоколадные конфеты, обнаруженные ими на кухне. Через некоторое время отец Палмер тихонько направился к двери.

— Вернитесь, святой отец, — остановила его Лой.

— Лой, я…

— Ему нужно в туалет, — вмешалась Эллен. — Так, святой отец?

Священник смущенно кивнул. Лой опасалась, что старик наделает в туалете шуму.

— Возьмите ведро, положите на дно полотенце и помочитесь прямо здесь. А если ведро вас не устроит, то терпите или идите в другую комнату и выберите любой угол. Вы же не станете подвергать риску всех нас, да и себя тоже.

Священник тихонько вышел из комнаты.

Лой решила обсудить сложившуюся ситуацию.

— Самое неприятное, что у нас всего один мопед.

— В гараже стоит «Джип», — заметила Дженни Хайджекс.

— Нам нет никакой пользы от «Джипа», ведь придется пробираться через лес, а он там не пройдет.

— Тогда нужно ехать в город, — заявил Дик. — Генри Фиск торгует мопедами.

Отец Палмер вернулся в комнату, и Боб обратился ко всем присутствующим:

— Я думаю так. Чем дольше мы здесь пробудем, тем больше надежды дождаться помощи.

Лой пристально посмотрела на него, и у Брайана снова возникли опасения, что между этими людьми произойдет стычка.

— Ждать опасно, — сказала Лой. Она все меньше и меньше доверяла Бобу. Ведь он побывал у демонов, там, глубоко под землей, в их пещерах и туннелях. Демоны были кровожадными и безжалостными. Так почему же они его отпустили? Они завладели его разумом и сделали своим шпионом, а теперь Боб нарочно дает дурные советы. Может быть, и так. Но когда им вместе пришлось защищать близких, она видела, что Боб прекрасный боевой товарищ.

Лой снова подошла к окну. Солнце клонилось к закату, и тени стали совсем длинными. Из дома Коббов доносился шум работавшей газонокосилки. Лой чувствовала, что рядом с ней друзья, которые, так же как и она, непременно хотят выжить.

Да, все хотели жить, но это дано только удачливым и сильным.

В животе у Лой беспокойно зашевелился ребенок. Она страшно устала и хотела есть. Растянувшаяся кожа под пупком страшно болела. Во время ходьбы она чувствовала, как внутри матки плещется вода.

Ее малыш… Лой нежно погладила живот, закрыла глаза и представила, что читает мысли своего ребенка, которые когда-нибудь станут частицей будущего всей Вселенной.

Если, конечно, у нее есть будущее.

ГЛАВА XIV

Обезумевшие от страха, отчаявшиеся беглецы укрылись в доме Свонсонов, напоминая первобытных людей, прятавшихся в пещерах от безжалостной стихии.

Лой пересчитала оставшихся в живых: двоюродный брат Брайана Дик и его жена Линда, Боб и Нэнси Уэст с сыновьями, отец Палмер, Эллен, Пэт и Дженни Хайджексы. Чета Гидумэлов незаметно исчезла. Присутствие доктора Гидумэла вселяло в Лой уверенность, что с ребенком ничего не случиться.

— А где же Сангхви и Майя? — спросила она шепотом, но так и не получила ответа на свой вопрос.

Лой нужно было многое объяснить своим спутникам, и она обратилась к ним тихим, но уверенным голосом:

— Так как мы не нашли здесь мопедов, придется идти в город и искать их там. С этой минуты все должны почувствовать себя солдатами и посвятить себя борьбе.

— Для поднятия боевого духа нам только не хватало вьетконговской пропаганды, — сказал Боб нарочито кротким голосом. — «Мы должны отдать все силы борьбе». Кажется, это один из самых любимых ваших лозунгов. До конца своих дней не забуду.

— Может быть, ты хочешь выйти на улицу и побеседовать по душам с демонами?

Лицо Боба исказилось от злости, но его голос по-прежнему звучал спокойно:

— Мне кажется, мы можем продержаться и здесь, если проявим организованность и не будем пороть горячку.

— Говори шепотом, — приказала Лой. Ей казалось, что она борется за жизни этих глупцов, которым непременно хочется сорваться в пропасть. — А если что-нибудь проникнет сюда через пол, и все дома будут разрушены? Что тогда?

— Этого может и не случиться.

Лой надоело пререкаться с Бобом. Тем более, что на это не было времени.

— Ты провел с ними несколько часов. Что нужно было с тобой сделать, чтобы превратить тебя в жалкого труса?

Казалось, Боб готов ее ударить, но тут на помощь к Лой пришла Эллен.

— А если она права? Что ждет нас тогда? И что ты можешь предложить взамен?

— Мы хорошо огранизованы и прекрасно стреляем.

Неожиданная поддержка Эллен воодушевила Лой, и она снова набросилась на Боба, хотя это и было нелегко.

— Как ты думаешь, когда здесь появятся спасатели? Через десять минут или через час? — она с трудом сдерживалась, чтобы не закричать.

— Не знаю когда, но они обязательно придут.

Типично американская вера в неизбежное спасение в последнюю минуту. Лой опасалась, что не сможет этому противостоять.

— Если бы кто-нибудь отправился нам на помощь, мы бы уже были давно спасены.

— Не хочу слушать ваши споры, — заявил отец Палмер. — Нам остается только читать молитвы и надеяться на лучшее.

Пэт Хайджекс подошел к окну и выглянул на улицу.

— Но ремонтные службы должны уже знать, что здесь что-то случилось. Ведь в Осколе не работают телефоны и нет электричества. Мы отрезаны от всего мира, вот в чем дело. Почему же они не едут сюда?

— Демон не даст нам выбраться отсюда. Не знаю почему, но он хочет заполучить не только тех, кто сотворил зло, но и невиновных. Если мы будем сидеть сложа руки и оставаться пассивными, то шанса выжить у нас нет.

Боб испытывающе посмотрел на Лой.

— Я-то думал, что пассивность является неотъемлемой частью характера каждой восточной женщины.

Лой никогда не считала Боба расистом, это было бы несправедливо. И все же иногда его типичные для американца предрассудки и необдуманные слова могли ранить очень больно. Однако сейчас было не время сводить старые счеты, и Лой только тихо улыбнулась в ответ:

— Вся моя пассивность осталась в туннелях Чу-Чи, Боб.

— Мы должны обдумать предложение Лой, от этого будет гораздо больше пользы, чем от пустых разговоров.

— А я так не думаю и полностью согласен с Бобом, — решительно заявил Дик, а Линда в знак поддержки крепко прижалась к мужу. — И все же мы должны действовать. Нужно взять простыню, крупно написать на ней «на помощь» и вывесить на крыше дома.

— Думаю, это самое лучшее, что мы можем сделать, — сказала Нэнси, гладя по голове уткнувшегося ей в колени младшего сынишку. У старшего мальчика страшно разболелись ожоги, так как в доме не было никаких лекарств. Он сидел с закрытыми глазами, положив голову на плечо матери.

Все бросились на поиски простыней и того, чем можно было бы сделать надпись. Они яростно спорили по поводу количества простыней и размера букв. Потом все вдруг замолчали и с головой ушли в работу, как будто бы подобная чушь и впрямь могла спасти им жизнь. Тишина иногда нарушалась судорожным кашлем Дженни.

Лой с отчаянием наблюдала, как клонится к закату день, чувствуя свою полную беспомощность. Драгоценное время тратилось впустую, но она ни с кем не спорила, понимая, что это бесполезно. Может быть, с наступлением темноты они поймут всю тщетность своих усилий. Господи, только бы хватило времени!

В три часа дня Уэсты, Дик Келли и Пэт Хайджекс отправились на чердак и протиснулись через окно на крышу, где намеревались водрузить свой призыв о помощи. В доме Свонсонов они нашли американский флаг, который натянули между стопками книг. Простыни прибили гвоздями, но делать дырки в флаге было просто недопустимо, так же как и разложить его на крыше. Дик заявил, что это все равно, что бросить флаг на землю.

Лой попросила у Эллен сигарету и молча затянулась, вспоминая прошлую жизнь. В такой переделке она еще не бывала. Даже бар «Голубая луна» и проклятые туннели были гораздо лучше того, с чем пришлось столкнуться сейчас.

Она присела на кровать рядом с Брайаном и нежно его поцеловала. Лой чувствовала, что они с Брайаном снова близки, и он очень этому рад.

Брайан положил руку ей на живот, где беспокойно шевелился малыш.

— Ты его чувствуешь?

— Да.

Эллен молча подошла к ним и села рядом, поджав ноги. Лой подумала, что этих двоих она сможет убедить и предложила выйти в прихожую.

— Мы должны уйти одни, — тихо заговорила она. — Они все обречены.

— Как же мы можем их бросить? — неуверенно спросил Брайан.

— Она права, Брайан, — вмешалась Эллен. — Нужно уходить, как только стемнеет.

В этот момент в дверях появился Боб.

— Что тут за совещание? — спросил он.

— Действительно, — присоединился к нему Пэт Хайджекс. — Никаких секретов!

Лой отвела Брайана и Эллен в сторону.

— Мне кажется, Боб стал для нас опасным.

— Как ты так можешь говорить!

— Брайан, из ада никто не ушел живым. Его специально подослали.

— Лой, ты не…

— Перестань, Брайан. В ее словах есть смысл. Он не мог сбежать от этих тварей. Наверное, Лой права.

Вместо того, чтобы, как обычно, робко опустить глаза, Лой с вызовом посмотрела на мужа.

— Советы, которые он нам дает, исходят от демонов.

Брайан взял ее за плечи и тихонько встряхнул.

— Сначала я и сам так подумал, но Боб вел себя как преданный друг. Он ни капельки не изменился, поэтому мне трудно поверить в то, что ты говоришь.

— Мы должны тронуться в путь сразу же после захода солнца.

— Да, но… может быть, ночью идти еще опаснее.

— Нам будет легче спрятаться.

— Будем надеяться, что ты права.

День клонился к вечеру, и беспокойство Лой все усиливалось. Эллен была полностью на ее стороне, но Брайан все еще колебался. Все остальные решили остаться в доме Свонсонов на ночь. Лой ни на секунду не сомневалась, что это равносильно самоубийству.

Нужно уходить ради ребенка, даже если придется идти одной. При этой мысли у Лой защемило сердце. Пожалуй, такое решение станет для нее самым трудным в жизни.

Незаметно для остальных Лой тихонько подошла к Эллен и увела ее вниз. Она хотела найти хоть что-нибудь, что может оказаться полезным в пути. Они нашли атлас Адирондака и, усевшись на кровати, стали изучать все тропинки, ведущие на юг, по которым можно было выбраться из округа Три Каунтиз.

— Зачем вы это делаете? — поинтересовался Брайан. — Я и так знаю все горные тропы, даже самые маленькие.

— Зато я их совсем не знаю.

Брайан с любопытством посмотрел на жену.

— Но ведь ты будешь со мной.

Прошел еще час, и Лой вдруг услышала совсем тихие звуки, идущие снаружи. Она знала, что это значит, но никому ничего не сказала. Кроме нее никто не услышал слабого шума и, пожалуй, сейчас это было даже хорошо.

Все снова принялись за еду. После того как Лой спустилась вниз, остальные тоже осмелели и отправились обследовать дом. В кладовой они нашли пакет с жареным картофелем и три банки консервированной фасоли. В это время Лой и Эллен изучали карту. Вскоре все услышали громкий треск и стали озабоченно переглядываться.

— Подойдите тихонько к окнам, если хотите посмотреть, что там творится.

Дом Коббов, где Эллен оставила включенную газонокосилку, с грохотом содрогался, и из него вылетали облака пыли, казавшиеся золотыми в лучах заходящего солнца.

— Боже правый, — прошептал Брайан.

— И после этого вы хотите здесь остаться?

Земля вокруг дома бурлила и плавилась на глазах, превращаясь в жидкость. Булыжники задрожали и стали проваливаться, а из образовавшейся воронки вырвался столб лилового света, такого яркого, что Лой даже на расстоянии почувствовала, как у нее все внутри содрогнулось. Крис Уэст прижался лицом к оконному стеклу, а Дженни Хайджекс судорожно заломила руки.

— Нам нужно идти на юг, — сказал Брайан.

— Да, подальше от Товэйды, — Лой взяла атлас, открыла карту Киямора Каунти и указала на Куинз Роуд. — Мы перейдем на другую сторону улицы и поднимемся на горный хребет, а потом направимся в сторону Лост Понд, затем спустимся вниз, в центр города, пройдя через ущелье Елинг Гордж. Если наш план удастся, мы выйдем прямо на автостраду.

Боб тоже взглянул на карту.

— Но все эти твари живут в лесу.

— Они добрались и сюда, — возразила ему Лой.

— А как же с нашим сигналом бедствия на крыше?

— Провались ты вместе с ним, Боб! — не выдержала Эллен.

— Ну-ну, мисс Маас, я только хотел сказать, что нужно кого-нибудь оставить здесь.

Лой понимала всю глупость этого предложения. Тщательно подбирая слова, она тихо сказала:

— Тогда за ними придется возвращаться, а это опасно.

— Тащиться через лес тоже опасно!

— Если мы останемся, то все погибнем.

— Михелсоны тоже хотели идти лесом. Нет уж, увольте!

Лой чувствовала, что теряет самообладание.

— Нам нужно выйти немедленно. Когда эти твари поймут, что в доме Коббов никого не было, они примутся за этот дом, и тогда мы все пропали. — Она взяла мужа за руку. — Я должна защитить свое дитя. Прошу тебя, Брайан, пойдем со мной. — Лой решительно встала, не отпуская его руки.

— Послушай, Лой…

— Заткнись, Боб! — Лой метнула на него гневный взгляд. В эту минуту она с радостью вонзила бы Бобу нож в сердце, если бы он оказался у нее под рукой.

Остальные тоже замолчали. Когда грохот от разрушаемого дома затих, послышался настойчивый рокот мощного двигателя. Всем находившимся в комнате уже приходилось сталкиваться с несущим смерть «Вайпером». Охваченные паникой, они отпрянули от окна. Лишь несколько смельчаков рискнули остаться и посмотреть, что будет дальше.

Посреди улицы появилась шикарная, сверкающая машина, выглядевшая неестественно среди низеньких сельских домиков.

— Какое отношение имеет эта машина ко всему происходящему? — поинтересовался Боб. — Не возьму в толк, зачем им понадобился такой красавец? Что бы это могло значить?

Лой понимала, что означает «Вайпер». На Западе красный цвет символизировал кровь и насилие. Контуры машины были хищными и отталкивающими, но, несмотря на это, она казалась удивительно прекрасной. Надо всем доминировала скорость.

— Могущество и смерть, — тихо прошептала Лой, — вот что означает этот «Вайпер».

Эллен согласно кивнула.

— Послание адресовано нам. Машина служит им средством связи. Это предупреждение и угроза.

— А где же водитель? — спросил дрожащим голосом Боб, забившийся в дальний угол комнаты.

Брайан подошел к другу.

— Эй, в чем дело, старик?

— Где этот чертов водитель, которого я видел, когда мы ехали вместе с тобой? Тогда я решил, что схожу с ума!

— Ради Бога, тише. Внизу кто-то есть, — зашептала Лой, едва шевеля губами.

Снизу что-то послышалось, но это не было звуком шагов или тихим дыханием, которое выдавало чье-то присутствие. Скорее, это напоминало скрип половиц, когда по ним тихо передвигается что-то тяжелое. Лой прислушалась, но ничего не расслышала из-за ударов собственного сердца.

— Это не… это не шаги, — испуганно пробормотал отец Палмер.

Лой закрыла ему рот рукой. Что-то медленно ползло по полу гостиной, находившейся под ними. Послышался шум передвигаемой мебели, а потом тихо скрипнула дверь.

Маленький Джой крепче прижался к Лой. По его лицу градом катились слезы. Когда она вытерла ребенку глаза, он улыбнулся уголками губ, и Лой захотелось, чтобы ее собственный сын вырос таким же отважным.

Она лихорадочно думала о том, как выбраться из дома. Вниз вела только одна лестница. Можно попытаться выпрыгнуть в окно, но тогда кто-нибудь обязательно покалечится… В первую очередь пострадает она сама и неродившийся ребенок.

Они ждали слишком долго и потеряли драгоценное время. Непонятный звук, напоминавший бульканье густого кипящего супа, доносился уже с нижних ступенек лестницы.

Отец Палмер тихо шевелил губами. Какой прок от молитвы в мире, породившем таких чудовищ? Куда же смотрит его Бог?

В этот момент раздался громкий шлепок, как будто кто-то бросил на разделочную доску тяжелую говяжью печень.

Дженни тихо кашлянула.

— Тише, — прошипела Лой.

Дженни душил кашель, с которым она никак не могла справиться. Ее горло сжимал спазм, из носа текла слизь, а из глаз градом катились слезы.

— Не смей, — прошептала Лой.

Дженни энергично закивала головой, а потом снова зашлась приступом кашля и уткнулась в подушку, чтобы заглушить звук.

На верхних ступеньках лестницы показалась пара огромных черных когтей, а несчастная Дженни продолжала отчаянно бороться с приступом кашля. Как завороженные, все уставились на когти. Казалось, они тут были всегда и уже никогда не исчезнут. Каждый коготь состоял из двух толстых, черных ногтей, перекрещивающихся на конце. Они были не менее двух футов в длину и напоминали когти плотоядного доисторического ящера. Ими можно было легко разорвать человека пополам. Если эти когти и были когда-то человеческими ногтями, то они претерпели страшные изменения.

Дженни с отчаянием зажала рот руками.

Лой уже знала, что произойдет в следующий момент. На войне всегда так: слабые и невезучие погибают первыми.

Только бы они не вздумали палить из ружей, только бы сидели тихо и затаились, тогда хоть для кого-нибудь остался бы шанс уцелеть.

Отец Палмер читал молитву, Пэт Хайджекс обнял жену, а Уэсты крепко прижали к себе обоих сыновей. Дженни наблюдала за происходящим широко раскрытыми глазами. Брайан, взяв в руки пистолет, подошел к Эллен. Господи, только бы у него хватило ума не открывать стрельбу!

Вдруг рот Дженни широко открылся, она оттолкнула мужа и бросилась вперед, зажмурив глаза и сотрясаясь от лающего кашля. Ее лицо побагровело от напряжения, а руки болтались словно плети. Казалось, приступ кашля никогда не прекратится.

Точным и плавным движением огромные когти захватили голову Дженни и оторвали ее от тела. Раздался противный щелчок, как будто захлопнулась дверца холодильника, и обезглавленное тело Дженни упало на пол. Было слышно, как из разорванных артерий со свистом хлещет кровь.

Потом истошно закричали оба мальчика, а Пэт Хайджекс открыл стрельбу из пистолета. Пули пролетали по маленькой комнате, застревая в стенах и мебели.

— Брайан, Эллен, скорее! — старалась перекричать шум Лой.

Брайан с ужасом наблюдал, как со стороны лестницы появилась еще пара когтей, прикрепленных к длинным и гибким рукам, которые двигались с удивительным изяществом.

Видя, что Брайан не реагирует на окрик жены, Эллен быстро подошла к нему и изо всей силы ударила по лицу. Он беспомощно замигал и, казалось, стал приходить в себя. Обе женщины бросились к лестнице, ведущей на чердак, и Брайан последовал за ними. Чердачное окно все еще было открыто. Эллен протиснулась в него и выпрыгнула, а затем обернулась, чтобы поддержать Лой.

Брайан последовал за ними, а потом подоспели и Уэсты. В доме послышались страшные, душераздирающие крики, а затем засиял лиловый свет.

— Господи, они все остались там, — глухо простонал Брайан. — Там же Дик и Линда! В этот момент в окне показалась голова отца Палмера, и Боб с Брайаном бросились вытаскивать его наружу. Они захлопнули окно, но запереть его снаружи было невозможно.

— Мы должны идти, — сказала Эллен.

На улице лежало шесть или семь длинных, черных труб, из которых сочилась густая и липкая жижа, и вылезали все новые и новые отростки с когтями на концах. Они проникали во все дома, в окнах были видны трубки меньших размеров, внутри которых кипела и бурлила жидкость. В доме Свонсонов крики перешли в исступленные вопли безумного наслаждения, смешанного с предсмертным ужасом. Дом начало трясти, и беглецы услышали звук, похожий на шипение жира, брошенного на раскаленную сковородку. А потом до них донесся запах горелого мяса. Во всех окнах то и дело вспыхивали лиловые огоньки, заставляя наблюдавших вздрагивать от странного и удивительного наслаждения.

Отец Палмер воздел руки к жемчужно-голубому небу.

— Боже правый, если ты существуешь, ты услышишь наши молитвы и придешь к нам на помощь!

— Святой отец!

— Брайан, он придет к нам на огненной колеснице? Либо он придет в сиянии своей славы прямо сейчас, либо все это ложь! Все это слишком ужасно, даже самый страшный грешник не заслужил таких мучений, даже Торкемада, даже Гитлер!

— Ах, святой отец, — чуть слышно прошептал Крис.

Священник замолчал, а потом невнятно пробормотал:

— Кажется, уже прокукарекал петух.

Вопли в доме становились все более дикими и безумными. Лой представила себе корчившихся в отблеске лилового света людей с выпученными глазами и вывалившимися языками. Их глотки, из которых неслись нечеловеческие вопли, были перекручены. Да, этот процесс был медленный и продуманный до мелочей. Несмотря на дикое, нечеловеческое наслаждение, он несомненно причинял страшную боль.

Лой посмотрела на рыдавшего священника.

— Хватит, святой отец, — сказала она, стараясь придать своему голосу решимость, — нам нужно идти в город.

Нэнси оторопело уставилась на нее.

— В город? Ты же видишь, что творится! Какого черта мы забыли в городе?

— У нас нет выбора, Нэнси, — она взяла из рук Брайана пистолет. — Боб, я должна тебя видеть перед собой и все время держать тебя на мушке. И не вздумай куда-нибудь свернуть, а не то я выстрелю тебе в спину.

Нэнси схватилась руками за голову, а Боб криво усмехнулся и покачал головой.

— Не надо вести себя так, как будто я предатель в твоем отряде, Лой. Мы не на войне.

Они сделали веревку из простыней, на которых был написан их сигнал бедствия, и привязали ее под чердачным окном на фасаде дома.

Чтобы испытать веревку на прочность, Боб стал спускаться первым. Веревка выдержала, и все остальные последовали за ним. Сначала спустилась Нэнси с двумя сыновьями, а потом Эллен и Лой, которая мягко опустилась в надежные и бережные руки Боба. Вслед за ними спустился и Брайан.

Отец Палмер посмотрел вниз.

— Мне не обойтись без помощи, — виновато сказал он. Как бы в ответ на его слова из окна высунулась длинная серая рука, на конце которой были три наполовину сформировавшихся когтя. Когти располагались вокруг какого-то предмета, похожего на лиловый драгоценный камень или стеклянный глаз.

Потом все увидели возвышавшуюся за рукой изуродованную фигуру Дика Келли, вернее, того, что от него осталось. Его губы были выворочены, а язык был зажат между огромными, похожими на желтые узловатые кулаки зубами. Левый глаз быстро вращался, как у ящерицы. Над зубами виднелась сеть из толстых вен, а его кожа напоминала блестящую хитиновую мозаику.

— О господи! — выдохнул Брайан.

Боб издал нечленораздельный звук, а потом неожиданно ударил себя по лицу.

Лиловый предмет вспыхнул и загорелся ярким светом, который ударил прямо в лицо отцу Палмеру, находившемуся всего в дюйме от него. Его голова затряслась так, что казалось, она сейчас оторвется от тела. Но самое ужасное было то, что он при этом дико смеялся.

Преобразившийся до неузнаваемости Дик Келли зарычал, и было видно, что внутри его идет отчаянная борьба. Та часть, которая уцелела от прежнего Дика, отчаянно пыталась отвести свет от священника. Серая рука дрожала, когти щелкали, а на изуродованном лице застыла напряженная гримаса.

На мгновение поток лилового света отвернул в другую сторону, и отец Палмер заскользил вниз по сплетенной из простыней веревке.

— Держи его за ноги, Брайан! — Эллен видела, как во всех окнах дома бурлит и клокочет черная зловонная плоть. Как только Брайан сделал шаг вперед, из окна первого этажа к нему протянулись липкие нити, на конце каждой из них был острый загнутый крючок.

— Осторожно, Брайан! — закричала Лой. В этот момент рядом с трансформированным Диком появился Пэт Хайджекс. Он весь светился, а под его кожей бурлило что-то непонятное. Присмотревшись, Эллен увидела под ней тысячи золотисто-желтых точек, кружившихся в дикой пляске.

— Нет, — воскликнула Эллен отпрянув назад, — только не это!

Отец Палмер соскользнул вниз и с глухим стуком упал на землю. Удивительно, но он мог идти.

— Думаю, со мной все в порядке, — сказал он, глядя себе под ноги. — Черт возьми, вот это встряска!

Но когда он поднял лицо, на которое упал лунный свет, Нэнси отпрянула, как от удара, а ее сыновья с криками отскочили в сторону. Даже Боб не удержался и издал вопль, но сразу же прикрыл рот рукой. Священник поднес руки к лицу, его глаза сделались безумными. Он провел ладонью по бугристой щеке, ощупывая каждый узелок и отдергивая руку, когда она натыкалась на острый выступ.

— Что… Что со мной…

— Это свет. Вы были от него слишком близко, — спокойно сказала Эллен.

Свет изуродовал лицо священника, не повредил ли он его рассудок? Лой взялась за пистолет.

— Как вы себя чувствуете, святой отец?

— Я… Я прекрасно себя чувствую. — Он снова стал ощупывать свое лицо. — Что, я выгляжу…

— Ужасно, — простонала Нэнси.

— Это было… О Господи, это было прекрасно и удивительно… — он оглянулся и посмотрел на пляшущие в окнах тени.

Не докончив фразы, старый священник что есть духу припустился бежать к лесу. Это был хороший знак, и Лой облегченно вздохнула. Могло случиться так, что ей пришлось бы застрелить одного из своих спутников. Однако она не была рождена для того, чтобы стрелять в людей, и всегда делала это с чувством омерзения.

Все беглецы последовали примеру священника и остановились только в лесу, когда дома уже не было видно. В живых остались Брайан, Лой, Уэсты, Эллен и старый священник — число беглецов уменьшалось на глазах.

В этот момент послышался звук, как будто кто-то наступил на огромный тюбик с зубной пастой, а затем раздалось злобное жужжание. Это треснула кожа Пэта.

— Бегите! — закричала Эллен. Тысячи кровожадных шершней с ревом устремилось к беглецам. Эти создания пришли из эры гигантов, их красные глаза злобно горели, а тела светились в темноте. Жужжание их крыльев было похоже на стон, в котором все узнали голос Пэта. Когда шершни вылетели из тела Пэта, его кожа съежилась и превратилась в горстку праха. Не долго думая, все пустились наутек. Горная гряда, возвышавшаяся за домом, была страшно крутой, поэтому подъем был медленным и трудным. Тропинки не было, и беглецам приходилось продираться сквозь густые заросли кустов и сплетенные ветви деревьев. Ни у кого не хватило духу оглянуться. Лой подтолкнула Боба вперед.

— Ты пойдешь впереди всех и будешь у меня на мушке.

— Наверное, ты мастерски палишь по живым мишеням.

— Вот именно, а поэтому поторопись!

— Да отвяжись ты от меня!

— И не подумаю, Боб.

Тот только покачал головой и прошел вперед.

— Детка, как ты себя чувствуешь? — спросил идущий сзади Брайан.

Сердце Лой бешенно колотилось, а ноги ныли от страшной боли.

— Я полна сил, — бодро сказала она.

— Можно подумать, — мрачно буркнул через плечо Боб.

— На меня сел жук! — завопил Крис.

Боб подбежал к сыну, а Нэнси крепко прижала ребенка к себе. К ним подошла Лой.

— Это обычная оса, — успокоила она всех, когда Нэнси открыла кулак и показала раздавленное насекомое. — Но в следующий раз уже прилетит не оса, а поэтому нужно торопиться.

— Я устал, — захныкал Джой. — Гора слишком крутая.

Отец Палмер задыхался. Густая кровь струилась по его щекам, кожа на которых стала похожа на шкуру аллигатора. Вокруг него кружил рой мух. Лой положила руку Бобу на плечо.

— Иди вперед.

— Хорошо!

Они снова отправились в путь.

— Никому не останавливаться, — скомандовала Лой.

— Но я устал!

— Я тоже, Джой, но если ты хочешь остаться живым, то не останавливайся.

Эти слова заставили замолчать даже измученных детей. С этими людьми нужно обращаться строго. Они сильны и здоровы, но не привыкли даже к малейшему проявлению враждебности. Еще ребенком Лой видела людей, способных на сверхчеловеческие усилия, когда они копали туннели или спасали свою жизнь. Люди способны на многое такое, о чем даже и не подозревают, только нужно заставить их это понять.

Мысли Лой сосредоточились на гараже Фиска, где она надеялась найти мопеды или велосипеды. Они дождутся ночи и поедут на юг, где находятся крупные населенные пункты. Хорошо, если эти твари были только в Осколе и Товэйде. Тогда всю область придется подвергнуть атомной бомбардировке и сровнять с землей.

Дверь в незнакомый и жуткий мир будет навсегда закрыта, и женщины смогут спокойно растить своих детей.

Вверху, над кронами деревьев, раздалось жужжание. Лой сразу поняла, что это значит. Тучи насекомых кружили над лесом в поисках добычи, которой являлись несчастные беглецы. Интересно, на какое расстояние они могут удалиться от дома?

Ноги Лой были словно каменные, а мышцы внизу живота болезненно сжались. И все же она сделала над собой усилие и улыбнулась.

— Мы почти у цели, — бодро сказала она. — Вот видите, не так уж это было и трудно. — Она подняла голову и ускорила шаг.

Жужжание становилось все громче, но потом вдруг удалилось в сторону. Почему же проклятые твари не спустились ниже? Может быть, просто не смогли? Или произошло нечто ужасно, чего никто не смог предвидеть?

Жужжание прекратилось. Лой подняла голову и посмотрела вверх, но не увидела ничего, кроме густой листвы, на которой играли яркие блики. В просветах между листьями виднелось голубое небо, на котором уже можно было различить звезды.

Вдруг откуда-то снизу раздался автомобильный гудок. Он гудел и гудел, не умолкая ни на секунду. Лой нужно было узнать, что там происходит. Сама она забраться на дерево не может, значит, нужно, чтобы это сделал кто-то другой. Ее выбор остановился на Эллен.

— Ты можешь забраться на дерево и посмотреть, что там случилось?

— Никогда в жизни не приходилось лазить по деревьям, — неуверенно ответила Эллен.

— Давайте я залезу, — вызвался Крис.

— Нет! — Нэнси крепко прижала к себе сына. — Эллен, попробуй ты.

Брайан подсадил Эллен на нижнюю ветку клена, а затем она с поразительным проворством стала взбираться наверх. Стоявшим внизу она казалась совсем маленькой. Наконец Эллен забралась так высоко, что смогла рассмотреть проходившую внизу дорогу.

Через пару секунд, подгоняемая страхом, она стала стремительно спускаться вниз.

— Это Гидумэлы, — задыхаясь, прошептала она. — Они сидят в машине, а над ними кружат проклятые жуки. Их там не счесть!

Издалека послышались истошные вопли. С Майей и Сангхви происходило страшное превращение. Лой не могла представить, что этот замечательный человек, воплощавший в себе гуманизм, превращается сейчас в мерзкую тварь. Как можно разрушить его человечность? Нет, Сангхви слишком добр и порядочен, чтобы превратиться в груду слизи, заполненную вонючими жуками. Что же это такое? Почему демоны нападают на хороших людей? Где же справедливость?

— Нам нужно идти, — обратилась Лой к своим спутникам.

Они продолжили нелегкий подъем. Сердце Лой было готово вырваться из груди, ей не хватало воздуха, а в животе беспокойно шевелился ребенок. На память пришли слова доктора Гидумэла: «Твоя матка словно сделана из стекла…» Ах, Сангхви! Как же ей справиться без него?

Лой шла не останавливаясь, а в ушах у нее звучали предсмертные крики Гидумэлов. Беглецы поднимались все выше и выше. Дети совсем выбились из сил, и родители напрасно пытались их приободрить. Нэнси пришлось взять Джоя на руки, а Крис стал отставать.

Боб резко остановился.

— Все, хватит!

Все остальные поравнялись с ним и тоже остановились.

— Это говоришь не ты, Боб, — сурово сказала Лой.

— Мои дети измучены и не могут идти дальше.

— Они должны идти, и ты хорошо это знаешь.

— Прости, ты права, — виновато сказал Боб и забрал Джоя у жены. — Ну, пошли дальше. Ты ведь у меня настоящий мужчина.

— Итак, вперед, — Лой махнула рукой в сторону вершины и обняла Криса за плечи. — Пойдем вместе. У меня хватит сил на двоих.

Они поднимались выше и выше. Огромный живот тянул Лой вниз, растянутые мышцы страшно болели, а во рту появился неприятный горький привкус. Ей приходилось делать над собой усилие, чтобы не отпустить руку Криса.

— Ты хочешь пить?

— Очень.

— И я тоже.

Постепенно лес становился все реже и светлее. Наконец они добрались до самой вершины горного хребта, где росли только сосны с покрытыми смолой стволами и низкий кустарник, да еще то тут, то там виднелись огромные, отполированные ветром каменные глыбы.

Отсюда была видна оставшаяся на севере Оскола и находившийся на юге Ладлэм.

Над головами у беглецов беззаботно распевали жаворонки, их крылышки сверкали в лучах заходящего солнца. Лой вдруг споткнулась, и Брайан едва успел удержать ее, обхватив за талию. Боб хотел было взять у нее ружье.

— Я буду стрелять! Отойди!

— Хорошо, только уймись! Господи, Брайан, да она просто ненавидит меня!

— Я ненавижу то, что поселилось внутри тебя.

— Ничего нет, кроме меня самого!

— И правда, Лой, что ты нашла у моего мужа? — возмутилась Нэнси. — Откуда такая ненависть?

— Думаю, ты прекрасно знаешь, что внутри тебя сидят демоны, которые пытаются тебя использовать, — объяснила Лой, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более убедительно.

Боб криво усмехнулся и выглядел в этот момент довольно жалко.

Через несколько минут они добрались до самой вершины. Отец Палмер первый оглянулся и увидел оставшуюся на севере Товэйду. Пораженный увиденным, он упал на колени, содрогаясь всем телом.

Все небо над Товэйдой было залито мерцающим лиловым светом, который, несмотря на расстояние, подействовал на всех, подобно наркотику. Мальчики застонали и задрожали всем телом, а Лой почувствовала, как ребенок забился сильнее.

— Брайан, он так брыкается.

Наконец это свершилось. Ад вырвался из земных недр на поверхность. Лой сделала глубокий вздох, а потом задержала дыхание. Она всегда поступала так, когда хотела восстановить силы и хоть какое-то подобие душевного равновесия.

— Муж мой, нам нельзя здесь оставаться ни минуты.

— Мы не можем отправиться в путь прямо сейчас, — заявил Боб.

— В нашей армии капитулянтов расстреливали.

— О Господи! Ты не могла придумать ничего более нелепого! Брайан, скажи, чтобы она наконец заткнулась!

— Лой…

— Это он уговаривал нас остаться и ждать, пока кто-нибудь явится на помощь. Но никакая помощь так и не пришла. А теперь он заявляет, что все безнадежно, но это тоже ложь, — она хлопнула себя по животу, выступавшему из-под пропитанной потом рубашки. — А я буду жить!

Брайан обнял жену, чувствуя, как ему передается сила и уверенность Лой.

— А сейчас в путь, — обратилась она к остальным. — Ступай вперед, Боб.

— Нет уж, я больше не хочу идти впереди.

— Ты пойдешь. Если демоны вдруг вздумают напасть, пусть первой жертвой станет их марионетка.

Боб посмотрел на нее сверху вниз. На его лице отражались противоречивые чувства: смешанная с болью печаль и что-то похожее на ненависть… а может быть, это чувство было более глубоким и совершенно не свойственным добродушной натуре Боба.

Лой была непоколебима.

Маленькая группа беглецов устремилась вперед, в надвигающуюся темноту, туда, где раскинулся город их последней надежды.

Над ними все еще кружили жаворонки, а на западе кровавое солнце клонилось к закату. На севере же, в суровых горах, в муках нарождался новый мир. Дикий и безжалостный, он представал во всем своем безобразии, озаряемый жуткими вспышками лилового света.

ГЛАВА XV

Маленькая группа беглецов спустилась с гор и вскоре оказалась на знакомых улицах Осколы.

В городе царил полный хаос. Столы и стулья, выброшенные из кафе, были разбросаны по всей улице. Сваленная в груду мебель из учреждений лежала вперемешку с обложками от книг, аптечными бутылочками и салфетками, подводными ружьями и бейсбольными кепками. На заправочной станции все насосы были согнуты у основания и напоминали силуэты обезумевших ангелов. Магазин Хэнди раскололся надвое, а продававшиеся в нем журналы, сигары и коробки с леденцами лежали рядом. Вывеска, сделанная еще в 1932 году, была разбита вдребезги, а ее осколки валялись в канаве. От городского сада остались одни руины. Вокруг сплющенных в лепешку беседок валялись вырванные с корнем заросли пекана со съежившимися, обгорелыми листьями.

Казалось, по городу пронеслась бессмысленная жестокая сила, все сметавшая на своем пути. И все же, приглядевшись, во всем этом можно было усмотреть жуткую до омерзения целенаправленность. Оторванные ножки и крылышки кур были втиснуты в кофейники, а сигары забиты в глотки мертвых котят из зоомагазина, сиденья машин лежали на крышах, а передняя часть туловища огромной собаки свисала с разбитой вывески одного из магазинов.

Забыв о грозящей опасности, беглецы стояли в оцепенении на Мэйн-стрит, не веря своим глазам. Нэнси Уэст беспомощно шептала: «Нет, нет, нет». Бобу казалось, что он видит последствия самой жестокой и страшной автокатастрофы. Крис наклонился и подобрал комикс про дядюшку Скруджа, свернул его трубочкой и положил в карман брюк.

— Мамочка, смотри, конфеты, — прошептал Джой, трогая носком ботинка коробку с шоколадом «Милки Вэй». Казалось, по городу пронесся дикий ураган из неведомого потустороннего мира. Несколько сушилок для волос, вбитых в стену отеля, свисали из пролома, напоминая творение какого-нибудь свихнувшегося абстракциониста. Газеты Эллен и папки с бумагами валялись на земле. Она увидела свой стол, въехавший в прилавок, на котором красовались черные ремешки с красными пряжками. На столе было аккуратно поставлено пресс-папье. Эллен подошла поближе и увидела открытый шкафчик, из которого вывалились все ящики, покрытые чем-то похожим на слизь и пахнущим, как мокрая человеческая кожа. Превозмогая отвращение, она наклонилась, чтобы поднять с земли остатки своей собственности. Но в этот момент Лой ударила ее по руке.

— Не смей к этому прикасаться! Никому ничего не трогать! Вы можете чем-нибудь заразиться.

Все пошли дальше вдоль по улице. Шествие возглавляла Лой, а за ней парами следовали Боб и Брайан, Нэнси и Эллен, сыновья Уэстов. Отец Палмер сильно отстал. Его нос превратился в безобразный черный нарост, из которого со свистом вырывалось тяжелое дыхание.

Он получил слишком большую дозу облучения, и происходившие с ним перемены были необратимы. Левый глаз покрылся толстыми венами и постепенно затягивался плотной, молочно-белой пленкой. Кожа на его лице теперь напоминала панцирь черепахи, покрытый выступающими толстыми рубцами.

Священник тяжело дышал, а его вывалившийся язык болтался из стороны в сторону.

Он еще не видел своего лица и оставался в полном неведении относительно происшедших в нем страшных перемен. Дотрагиваясь до щеки рукой, он чувствовал, что с ним случилось что-то неладное, но он и представить не мог, в какого урода превратился. Перемены во внешности священника были столь ужасны, что попутчики старались лишний раз не смотреть в его сторону.

Обычно жизнерадостный и добродушный, отец Палмер сохранил некоторую бодрость духа и решил, что должен поддержать своих спутников и начал во весь голос распевать веселые песенки, перепутав в них все куплеты.

— Ради Бога, пусть он замолчит, — взмолилась Нэнси Уэст.

— Святой отец, нам лучше соблюдать тишину, — обратился к нему Боб.

— Простите меня. Наверное, я слишком старомоден.

Нэнси подняла глаза к небу, по которому плыли тяжелые облака.

— Я тебя ненавижу! Слышишь, ненавижу! — закричала она.

— Мамочка, перестань! — заплакал Джой.

Господи, как эти люди шумят! Сама Лой могла совершенно бесшумно передвигаться по сухой листве, а они не могли пройти тихо даже по ровной улице, топоча, как табун лошадей.

Отец Палмер повернулся к Нэнси.

— Господь все видит, — прохрипел он, тщетно стараясь перейти на шепот. — Он с нами и думает о нас даже в эту минуту.

Скривившись от омерзения, Нэнси быстро отошла в сторону.

Лой очень беспокоило состояние отца Палмера. Возможно, его душа претерпела такие же страшные изменения, что и тело. Глядя, как он пробирается между текущими по улице потоками слизи, Лой решила, что за ним нужно наблюдать еще внимательнее, чем за Бобом.

Как мало потребовалось времени, чтобы к ней вернулись прежние, давно забытые привычки. Лой казалось, что она навсегда утратила чувство подозрительности, когда-то внушенное ей Вонмин Куо, офицером, отвечавшим за политическую подготовку в отряде. Он был настоящим профессионалом. Мужчины не обращали на Лой внимания и были безразличны к ее присутствию. Вонмин Куо научил ее видеть в каждом человеке потенциального противника, внимательно слушать, не упуская ни одной мелочи, все запоминать, а потом доносить.

Лой шла не останавливаясь, обдумывая на ходу поведение каждого члена маленькой группы, особенно тех, кто находился под подозрением.

— Нужно идти, — сказала она. — Сейчас не время оплакивать потери. — Лой не раз видела сожженные до тла деревни и знала, что люди напрасно рыдают над руинами. Самое главное — это выжить, а потом найти место, где все можно начать заново.

Но все пропустили ее слова мимо ушей. Нэнси Уэст истерично рыдала, потому что отец Палмер обнял ее, желая утешить. Все собрались вокруг несчастной женщины, пытаясь ее успокоить и убедить старого священника, что пока ему лучше воздержаться от подобных поступков. Он жутко ухмылялся, и Лой заметила, что его зубы покрылись сетью вен и стали желтыми и мягкими, как куски жевательной резинки. С головой несчастного Уилли Рис Дэйла удалось покончить, только расстреляв ее на куски. Интересно, когда же придет очередь священника.

— Послушайте меня, — обратилась Лой к спутникам, не обращая внимания на истеричные рыдания Нэнси и с раздражением наблюдая за скрючившейся над останками своего стола Эллен. Видя, что никто не обращает внимания на ее слова, Лой подняла пистолет и выстрелила в воздух.

Все сразу затихли и как-то съежились.

— Так, — обратилась к ним Лой, — мне нет нужды соблюдать тишину, раз вы все так шумите. — Она заткнула пистолет за пояс. — А теперь в путь.

Все пошли за ней по Мэйн-стрит, туда, где чернел гараж Фиска.

— Запаситесь едой, — скомандовала Лой, когда они проходили мимо разрушенного бакалейного магазина. — Только будьте осторожны и не берите ничего незнакомого и подозрительного. — Вокруг магазина все было покрыто клейкой слизью, которая стекала с разбитых и перевернутых прилавков, ящиков с дынями и лежала застывшей массой на взорвавшихся от жары консервных банках.

Липкая, расплавленная, а потом снова застывшая пища покрывала весь пол, делая его предательски скользким. Корзины со свежими овощами были перевернуты вверх дном, как будто кто-то пытался найти там спрятавшихся людей. У холодильной установки, где хранили мясо, была сорвана дверь, а его дверцей пробили потолок, и она оказалась на втором этаже, где находилась картинная галерея Каролины Чипмэн. Как и остальная еда, все мясо было разорвано в клочья, но не съедено.

Гараж Фиска тоже подвергся разрушению. Уже темнело, и беглецы зажгли фонарики, чтобы осветить дорогу среди осколков стекла и искореженных обломков от мини-тракторов и мопедов.

Канистры из-под бензина валялись на земле вперемешку с изогнутыми осями и разорванными в клочья покрышками. Здесь же лежали цилиндры и свечи зажигания, вырванные из двигателей, и другие детали изуродованных машин.

— Давайте осмотрим и склад, — быстро прошептала Лой. — Скорее, у нас нет времени.

— Нет! — Боб встал перед ней, загораживая дверь.

Лой вынула из-за пояса пистолет, решив, что на сей раз пустит ему пулю в лоб, как бы больно это ни было. Они стояли лицом к лицу.

— Лой, у меня предчувствие. Нам нельзя туда входить.

— Если мы не достанем транспорт, то все здесь погибнем.

— Но там что-то есть!

Крис подбежал к отцу и крепко прижался к нему, испуганно переводя взгляд с лица Лой на дуло пистолета. Она чувствовала, как по ее щекам текут слезы. С детских лет ее научили думать, что решительность является главным достоинством солдата.

— Пропусти ее, — обратилась Эллен к Бобу.

— Если мы откроем эту дверь, нас всех убьют, — по лицу Боба струился пот. В полумраке Лой видела, что его глаза остекленели от страха.

— Я открою эту дверь, — решительно заявила Лой.

Боб крепко прижал к себе жену и сыновей, а Лой ударом ноги открыла дверь.

— Слава тебе, Господи! — воскликнул отец Палмер.

Беглецы увидели четыре новеньких мопеда «Судзуки», пахнувших бензином и свежей краской.

На мгновение всех осветила отдаленная вспышка молнии, за которой последовал громкий раскат грома.

Лой услышала, что за ее спиной кто-то плачет. Оглянувшись, она увидела скорчившегося Боба, его плечи содрогались от рыданий.

— Ты должна меня пристрелить, — прошептал он. — Господи, они завладели моим мозгом.

— С этого момента ни о чем не думай, а просто доверься мне.

— Я сделаю все что смогу, ведь вы мои друзья. Но чей-то голос нашептывает мне делать все наоборот.

— Не доверяй своим чувствам! — Лой тяжело вздохнула. Может, Боб и придет в себя, а может быть, и нет. Остается только надеяться на лучшее. Вдруг Лой поняла, что существует еще одна трудность. — А где ключи от этих мопедов?

— Я могу завести их без ключей, куском проволоки, — гордо заявил Крис, подходя к ближайшему мопеду. Через секунду он был уже заведен.

— Где ты этому научился? — поинтересовалась Нэнси.

— Я уже и сам не помню.

Эллен уселась на один из мопедов, а Брайан и Боб открыли дверь на улицу. Хотя мопед был рассчитан на одного человека, при желании на нем могли поместиться двое.

— Эй, минутку!

Все оглянулись и увидели выходившего из тени Генри Фиска. Он прошел на середину комнаты. Все знали, что он абсолютно безобиден, однако в его руках было оружие, которое Лой сразу же узнала: автомат АК-4. Лой замерла на месте.

— Что это вы тут делаете?

— Привет, Генри, — миролюбиво сказал Брайан. — Мы вот рассматриваем твои мопеды.

— Черт вас возьми! Вы хотите их украсть.

В этот момент Лой услышала рокот мощного двигателя, который заглушил треск мопеда. Такой двигатель мог стоять только на тяжелой машине.

— Нам нужно уходить.

— Вот именно, китаеза несчастная. — Фиск повернулся к Брайану. — Чтоб вашего духу здесь не было. Да не забудь прихватить свою шанхайскую шлюху.

— Полегче, Генри, — сказал Боб, — а то я возьму тебя под арест.

— Ты? Ты сам сбежал из психушки в Ладлэме. Тебя повсюду ищут, до самого Буффало!

— Может быть, и искали. Только теперь искать меня некому. Ведь ты не хуже нас знаешь, Генри, что здесь творится.

— Нет, это просто кошмарный сон. Сначала я подумал, что все происходит на самом деле, но это не так. Знаете, Элли лежит на веранде, а у нее из головы торчит велосипедный насос. Конечно же, это кошмарный сон! А Джуни и Чарли… Черт возьми, Брайан, скажи же, что все это страшный сон!

— Нет, Генри, посмотри на священника.

Фиск взглянул на отца Палмера и опустил голову. Лой знала, как чувствует себя человек в минуту страшного прозрения. Она машинально положила руку на рукоятку пистолета. Фиск может опустить автомат, а может и начать стрельбу.

Рев двигателей становился все отчетливее. Машин было несколько.

— Нам не вырваться отсюда, — простонал Фиск. Его голова была опущена, но дуло автомата по-прежнему направлено на беглецов.

— Нужно попробовать, Генри! — он ничего не ответил, и Лой сделала шаг вперед.

— Не двигайся, косоглазая!

Боб знал, что Фиск без колебаний выстрелит в Лой, потому что она была для него человеком второго сорта. Однако вряд ли он станет стрелять в Боба, с которым был знаком всю жизнь, и который был одном из первых людей в городе. Боб решительно загородил собой Лой.

— Опусти автомат, Генри, и прекрати ее обзывать.

— Боб, я тебя предупредил.

— Отдай оружие, Генри.

— Катись ко всем чертям!

— Генри… — Боб сделал еще один шаг.

Затвор автомата зловеще щелкнул, и Боб увидел, как на шее Фиска пульсирует вена. Еще секунда, и раздастся автоматная очередь, которая унесет человеческие жизни.

— Генри, ты помнишь тот трактор, что я купил у тебя прошлым летом, — быстро сказал Боб, — он очень быстроходный. — Боб сделал еще шаг вперед.

Здание слегка затрясло, и с потолка посыпалась известка. Это означало только одно: подземные силы начали действовать.

— Генри, нам нужно торопиться!

— Это все неправда! Неправда!

— А как же Элли — это тоже неправда? А отец Палмер? Нет, Генри, все происходит на самом деле. Отдай мне автомат.

Фиск все еще медлил, и Боб подошел поближе.

— Отдай автомат, Генри.

За их спиной кто-то издал долгий свистящий звук.

— Мои зубы, — прошипел отец Палмер. — Он хотел разжевать подобранный на улице бифштекс, при этом из его рта раздался чавкающий звук, как будто кто-то месил мокрую глину.

Генри Фиск с ужасом наблюдал за священником.

— Что с ним случилось?

— Это все лиловый свет.

— Лиловый свет? Я тоже его видел. Мне было очень хорошо, а Джуни и Чарли… О Боже, этот свет изуродовал их еще хуже, чем священника.

Из груди отца Палмера с шумом вырвался храп.

— Я дам вам полотенце, святой отец, — отставив в сторону автомат, Фикс подошел к раковине, где механики мыли руки, и принес священнику рулон с бумажными полотенцами.

Боб взял оружие, но в этот момент к нему подошла Лой и протянула руку.

— Я справлюсь сам, Лой.

— Я хочу тебе верить, но пока не могу.

— А ты знаешь, как с ним обращаться?

Лой отрицательно покачала головой.

— Тогда оставь его мне, а то подстрелишь кого-нибудь ненароком.

— Обращаться с ним несложно, — с этими словами она схватилась за автомат. Теперь они держали его вдвоем.

— Лой, я знаю, что они со мной что-то сделали, но теперь я полностью себя контролирую. Мы начали сражаться бок о бок. Пусть так и будет.

Под полом раздался зловещий треск, и с потолка снова посыпалась пыль. Усиливающаяся вибрация свидетельствовала о таинственном движении под землей. Лой не стала терять времени на разговоры.

— Нужно немедленно уходить.

Они уселись на мопеды и выехали навстречу темноте. Фиск трусил за ними, жалобно хныча о своей потере.

* * *

Улица извивалась серой лентой между двумя рядами зданий. Лой была уверена, что слышала рев двигателей нескольких тяжелых машин, но пока их не было видно. Вдруг ее острые глаза заметили какое-то движение.

— Смотрите, оттуда идут машины! — закричала Лой, перекрывая шум мопедов.

Непонятные машины шли прямо по Мэйн-стрит со стороны Товэйды. Чтобы не встретиться с ними, нужно было либо вернуться к Маунд Роуд, откуда они только что пришли, либо ехать к лесу.

Сначала остальные ничего не заметили. Наконец Боб различил медленно передвигающиеся тени, которые были такими низкими и широкими, что поначалу он не понял, что это такое. Однако, когда они приблизились, он сразу же узнал знакомые очертания.

— Да это же бронетранспортеры.

Они были абсолютно черными. Лой стала внимательно присматриваться и насчитала их шесть штук.

— Всем соблюдать тишину и приготовиться к бегству.

Боб бросил на нее изумленный взгляд.

— Но это же армия США! — воскликнул он.

Лой стремительно бросилась к нему и закрыла ему рот рукой.

— Это только так кажется, но мы должны соблюдать осторожность! — она уперлась дулом автомата ему в спину. Только когда Боб согласно кивнул головой, Лой убрала оружие.

Эллен первой заметила огни фар, приближавшиеся с другого конца улицы.

— О Боже, сюда едет еще и легковой автомобиль!

Все испуганно переглянулись.

— Кажется, это судья Терброк, — сказал Брайан. — Это его машина.

Легковая машина шла со стороны Маунд Роуд. Лой поняла, что они оказались в ловушке между автомобилем судьи и медленно приближавшимися бронетранспортерами. Единственным путем к спасению была аллея, за которой шли дворы. По ним можно было добраться до гор.

Головной бронетранспортер вдруг замерцал лиловым светом. Нэнси хотела выйти из укрытия, но Лой положила ей руку на плечо.

— Не будь дурой.

— Послушай, точно такие же машины принимали участие в войне в Персидском заливе. Это американская армия, и мы спасены. — Она вопросительно посмотрела на мужа, рассчитывая на поддержку.

— Слушай, что говорит Лой, — сказал Боб жене.

— Немедленно назад!

— Но это наши люди!

— Мы этого не знаем.

Нэнси вернулась на прежнее место.

— Ты никогда не была на войне, — сказала Лой. — Мы не имеем права ошибаться. — Она немного помолчала. — Ты видишь пехотинцев?

Нэнси удивленно посмотрела на нее.

— Нет. Их ведь нет… Правда?

— По улице идут девять солдат, они прижимаются к стенам. На них надета химзащита и шлемы с приборами ночного видения… Они вооружены до зубов.

— Но я их не вижу!

— Говори только шепотом!

— Не ругайся на нее, Лой.

— Придется, Боб, если она рискует нашими жизнями. — Лой снова стала всматриваться в темноту. — Сейчас они проходят мимо аптеки и движутся параллельно машинам.

— Теперь я их вижу, — пробормотала Нэнси.

Эллен солдаты казались роботами с огромными круглыми глазами и сверкающими металлом лицами. Они двигались не как обычные люди. Солдаты медленно шли по улице, заглядывая во все окна. Через пару минут они окажутся на аллее и через приборы ночного видения заметят беглецов.

Собрав всех вокруг себя, Лой чуть слышно зашептала:

— Садитесь на мопеды. Когда машины проедут, мы должны выехать отсюда. Остается только надеяться, что солдаты опешат от неожиданности, когда увидят нас. Нам нужно доехать до Маунд Роуд, а потом свернуть на юг в лес. Все могут завести свои моторы?

Крис быстро научил отца и Брайана, какие провода нужно перемкнуть. У Эллен не возникло при этом никаких проблем, а Нэнси уже видела, как ловко с этим справился ее сын. Генри Фиск пришел в ярость, но промолчал.

Бронетранспортеры приближались, и через секунду их осветили фары на автомобиле судьи. Лой хорошо рассмотрела головную машину, она была черной, как деготь. Никогда в жизни Лой не видела ничего подобного.

Два бронетранспортера беспрепятственно прошли по аллее, но вдруг раздался скрип тормозов и третья машина остановилась, полностью перекрыв выход беглецам.

Они оказались в ловушке и устремились назад, в темные пролеты между зданиями, откуда им была видна только часть Мэйн-стрит, освещенная фарами машины судьи.

Судья вышел на свет. Он выглядел еще более истощенным, чем два дня назад. Синий двубортный костюм болтался на нем, как спущенный парус.

Брайан вдруг вспомнил высокую фигуру, которую он видел в лесу, когда неведомая сила влекла его к дому судьи. В ней было то же мрачное спокойствие и проникнутое злом величие.

— Послушайте, — крикнул судья в темноту, — армия США прибыла сюда, чтобы спасти нас!

Лой заметила, что судья при этом ни к кому не обращается конкретно и смотрит в противоположную от них сторону. Значит, он пока не знает, где они находятся. Однако им не удастся долго оставаться незамеченными. Через секунду здесь будут солдаты, которые их быстро обнаружат.

— Все кончено, и мы победили, — продолжил властным голосом судья. — Здесь разыгралась страшная трагедия. Эксперимент, проводимый одним из научно-исследовательских институтов, не удался, и в результате этого открылась дверь в нечто такое, чего мы не можем понять. Однако военные все взяли под контроль, и мы все в безопасности. Можете выходить. За городом разбит полевой госпиталь, так что выходите все!

Лой заметила какое-то движение в темных развалинах аптеки, из которых робко вышли две женщины и трое мужчин, которых она до этого никогда не видела. Затем появился Сэм Янг со своей подружкой Генриеттой. За ними вышли еще несколько человек, лица которые в темноте нельзя было рассмотреть.

— Всем не двигаться, — приказала Лой своим спутникам.

— Какой идиотизм, — возмутился Фиск, — судья Терброк замечательный человек. — Он вышел из укрытия и присоединился к группе людей, стоявших вокруг судьи.

Эллен решила, что их положение значительно ухудшилось.

— Если мы останемся здесь, то солдаты нас заметят.

— Предположим, что они уже нас заметили.

Ситуация на улице быстро изменялась. Солдаты прекратили обыскивать дома и теперь вытаскивали из багажника машины Терброка какое-то черное устройство, совершенно не похожее на оружие. Как и бронетранспортеры, устройство было таким черным, что его едва можно было увидеть в темноте. Из него выходили толстые, конусообразные отростки, расположенные под необычными углами. Устройство лязгнуло, а потом глухо загудело. Солдаты при этом отошли в сторону, а оно заскользило к сбившимся в кучку людям.

Брайан про себя подумал, что в жизни не видел ничего более безобразного. Эта штуковина была приземистая и широкая, как допотопная печь. По бокам выступали ребра, за которыми блестело что-то похожее на черное стекло. По конструкции можно было предположить, что она предназначена для работы со сверхвысокими температурами.

Раздался свист, как будто открылась дверь автобуса, а отростки, вытянувшись, застыли в направлении людей, которые поверили словам судьи.

— Эй, судья… — начал было Янг.

— Не волнуйтесь, — обратился к ним судья, — подойдите сюда. — Брайан снова уловил в его движениях что-то очень знакомое. Несомненно, в чахлом теле судьи скрывался исполненный величия повелитель темных сил.

Отростки с удивительной точностью выбрали себе цель, хищно устремившись к каждому из обезумевших от страха людей. Два лишних отростка с чавкающим звуком втянулись в тело устройства.

Одна из женщин вдруг бросилась бежать.

— Стой, Джоан, — тихим и ласковым голосом сказал судья. — Это всего лишь усовершенствованное устройство для диагностики, оно не причиняет никакого вреда.

— Да это же Джоан Дули, — прошептал отец Палмер, — одна из моих прихожанок.

— Ей-Богу, Джоан, — увещевал женщину Терброк. — Я думал, что у тебя больше здравого смысла.

Джоан бежала что есть духу, не обращая внимания на слова судьи.

Неожиданно левая рука судьи метнулась вперед, выскользнула из рукава и стала растягиваться, словно резиновая. Глядя, как она становится все длиннее и длиннее, люди отчаянно закричали и плотнее прижались друг к другу.

Страшная рука схватила Джоан Дули за шею и потащила назад с такой скоростью, что обе ее туфельки свалились с ног и отлетели в сторону. Судья бросил несчастную у ног сбившихся в кучку людей, а в следующий момент черное стекло в адской машине засветилось зловещим лиловым светом, который исходил из каждого отростка и был направлен в лица несчастных.

— Стреляй в него! — закричал Брайан. Судья повернул голову, и его глаза засверкали. Он увидел беглецов, которых заметили и солдаты.

Лой вскочила на мопед.

— Бежим, бежим! — к своему ужасу она увидела, что Уэсты выбежали на улицу, а за ними последовала и Эллен. Им нужно было завернуть за угол и выбежать с аллеи. Вот дураки! Теперь ей не оставалось ничего другого, как последовать за ними. — Езжай, Брайан, не оставляй их!

Яркие лиловые вспышки осветили мопеды, пытавшиеся обогнуть перекрывший проход бронетранспортер. Эллен закрыла глаза, но все же ощутила непроизвольную дрожь.

Когда она вновь их открыла, то увидела, что все девять человек, собравшихся вокруг судьи, стоят на коленях, хватая ртом воздух и держась за горло. Из носа и рта у них текла темная слизистая масса. Они купались в океане света лиловых огней и издавали при этом стоны, в которых не было и намека на боль.

Мопеды вырвались на улицу.

— Эй вы, стойте! — взревел судья.

Боб нажал на спусковой крючок автомата, пробив очередью башню головного бронетранспортера. Четверо солдат упали на мостовую.

Чтобы вырваться из города, им нужно было не только обойти солдат и бронетранспортеры, но и машину судьи.

Эллен увидела, как корчатся и извиваются жертвы злодея Терброка. Под их кожей набухали огромные узлы, руки вращались как крылья ветряной мельницы, а головы со страшной силой раскачивались в разные стороны, как у игрушек с испортившимся механизмом. Эллен пыталась рассмотреть их лица, но никого не могла узнать, так страшно они преобразились.

Генри Фиск издавал звуки, подобно пойманной в сети птице. Его тело покрылось узлами величиной с апельсин, а лицо становилось бесформенным. Он весь трясся, стонал и извивался, как человек, находящийся в высшей стадии сексуального возбуждения. Затем его голова стала раскачиваться все быстрее и быстрее, пока его выпученные блестящие глаза не превратились в расплывчатое пятно, а расплавленные мышцы и кожа не взлетели вверх разноцветным фонтаном. Его нижняя челюсть превратилась в тонкую длинную ногу, которая вытянулась вверх и стала описывать в воздухе круги, подобно огромному аркану.

— Мы должны им помочь, — пролепетал отец Палмер, сидящий сзади Эллен. Он обнял ее, стараясь дотянуться до тормоза.

— Не смейте!

Она увеличила скорость, но машина задергалась, так как он успел схватиться за руль. Мопед замедлил ход, и в этот же момент два отростка от адской машины Терброка устремились к ним. Шипящий звук становился все громче. Казалось, что десятилетний мальчуган подражает шипению огромной змеи.

Машина Терброка нацелилась на Эллен и отца Палмера. Расчищая для нее место, солдаты прижались к стенам.

— Это совсем не больно, Эллен, — сказал судья. Теперь Эллен заметила, что он говорит, не шевеля губами. Его лицо было маской, под которой виднелась черная, светящаяся масса, бурлящая и клокочущая.

— Эллен, иди к нам, — скомандовала Лой.

Снова раздалась автоматная очередь, насквозь прошившая судью, который покачнулся, но не упал. Он снова вытянул свою ужасную руку, в которой вдруг оказался вырванный у Боба автомат. Судья отбросил оружие в темноту.

— Мы имеем на это право!

— Нет у вас никаких прав! — откликнулась Эллен.

Судья встал в полный рост и поднял руки. Они поднимались все выше и выше, дотягиваясь, казалось, до самого неба, а потом, извиваясь, стали спускаться вниз и устремились к Брайану и Лой. В этот момент Брайан нажал на газ, и мопед рванул вперед. За их спинами раздавались шлепки гигантских ладоней. Ужасная рука схватила Лой за спину, пытаясь добраться до живота.

За спиной у судьи адская машина продолжала свою жуткую возню. Теперь она уже не только шипела, но также испускала тяжелые вздохи и скрежещущие звуки, сквозь которые были слышны равномерное удары, похожие на биение человеческого сердца.

В это время один из отростков машины нацелился на удалявшийся мопед. Замерцали лиловые огоньки, и Лой показалось, что ее шею и затылок ласкают нежные руки ангелов. Она с трудом преодолевала желание оглянуться и посмотреть на манящие огоньки. Она почувствовала, как сильно в животе забился ребенок.

— Скорее, Брайан!

Но Брайан сбавил скорость.

— Там осталась Эллен.

— Они охотятся за ребенком! Я это чувствую!

В этот момент Эллен испустила долгий отчаянный крик. Машина направила свои отростки на нее и священника. Пока они кружили на ревущем мопеде, отростки поворачивались вслед за ними, пытаясь снова осветить их своим сиянием. За спиной у них стали выстраиваться в линию бронетранспортеры, преграждая путь к Маунд Роуд. Солдаты, решившие окружить мопед, стали подходить к нему со всех сторон.

Брайан быстро соскочил с мопеда. Он и Лой старались закрыть глаза от излучаемого машиной света, но это было очень трудно.

За Брайаном и Лой остановились и Уэсты.

— Я тебя прикрою! — закричал Боб. У него больше не было автомата, но Брайан увидел, что он держит в руке пистолет.

Скорчившись за мопедом, Лой внимательно наблюдала за Бобом. Она начинала верить, что он смог преодолеть власть демонов. И все же лучше не терять бдительности и не спускать с него глаз.

Эллен упала с мопеда, и руки судьи хищно протянулись к ней. Расстояние между ними быстро сокращалось.

Вместо группы людей, которых заманил в ловушку судья, остались только извивающиеся, переплетенные в клубок руки, клочья одежды и пряди волос. В этой шевелящейся массе можно было различить лица, на которых застыло выражение дикого восторга, смешанного с предсмертным ужасом. Отростки машины погружались в эту клокочущую массу и с планомерной жестокостью уничтожали человеческую плоть своим смертоносным светом. В воздухе запахло горелыми волосами, потом, кровью, мочой, фекалиями и горелым человеческим мясом.

Вдруг Лой заметила, что отростки машины больше не направлены на Эллен и отца Палмера, а на нее. Ребенок отчаянно брыкался. Схватившись за живот Эллен закричала:

— Брайан, увези нас отсюда!

Не медля ни секунды, Брайан вскочил на мопед. Эллен наблюдала, как он уезжает. На мгновение она оставила мысли о бегстве. Отчаянный крик Лой резанул по сердцу, как раскаленное лезвие бритвы.

* * *

Боб выстрелил из пистолета, и судья стал задыхаться, стараясь закрыть своей длинной рукой дыру в глотке. Мопед с Брайаном и Лой с ревом исчез в темноте.

Установка судьи Терброка повернулась к отцу Палмеру. Он все еще сидел на мопеде, когда один из отростков направил лиловый свет прямо ему в лицо. Его глаза расширились, а руки затряслись, сам же он стал раскачиваться взад и вперед, издавая сладострастные стоны и вздохи.

Эллен снова вскочила на мопед, чувствуя сладкую истому в тех местах, где к ее коже прикоснулся лиловый свет. Потом свет резанул Эллен прямо по глазам, она стала задыхаться от наслаждения. Собрав последние силы, она завела двигатель, и мопед рванул вперед на полной скорости. Подбежавшие солдаты попытались остановить мопед. Двигатели бронетранспортеров снова заработали, и они стали кружить рядом с адской машиной судьи. Эллен очень не нравилось, что старый священник сидит сзади ее и обнимает руками за талию. Она слышала свистящее дыхание старика и чувствовала, как его острые пальцы впиваются ей в бока. Даже не видя его изуродованного лица, она передергивалась от отвращения. Эллен следовала за ехавшим впереди мопедом и свернула следом за ним с дороги. Ей было тяжело управлять незнакомой машиной, которая реагировала на малейшее движение водителя. Приходилось соблюдать дистанцию между мопедом Криса и Нэнси, чтобы ненароком их не сбить.

Сзади послышался грохот бронетранспортеров, которые тоже съехали за ними с дороги, но они были слишком широкими и тяжелыми, чтобы маневрировать в лесу.

Неожиданно «Судзуки», на котором ехали Эллен и отец Палмер, фыркнул и юзом съехал с дороги… Эллен инстинктивно нажала на тормоз, но это осложнило ситуацию. Мопед занесло, и он проскочил между двумя деревьями, устремляясь в чащу леса. Впереди была кромешная тьма.

Сердце Эллен от страха было готово вырваться из груди. Она оказалась в лесу совершенно одна, не считая сидящего сзади монстра, крепко прижимавшегося к ее спине. А тут еще где-то поблизости разъезжает этот чертов бронетранспортер, вынырнувший из самой преисподней.

Отец Палмер закашлялся.

— Где мы? — спросил он хриплым голосом.

— В лесу.

Его руки скользнули по плечам Эллен.

— Мы потерялись и отстали от остальных?

— Нет!

Отец Палмер всплеснул руками. Эллен чувствовала, как твердая, узловатая щека прижалась к ее спине. Острые отростки, вылезавшие из его тела, протыкали одежду Эллен и причиняли ей боль. Инстинктивно она продвинулась вперед.

Вдруг Эллен увидела впереди красную точку заднего фонаря мопеда.

— Вот они!

Склон горы был таким крутым, что казалось, они вот вот опрокинутся. Эллен старалась не поднимать головы, чтобы ветки не повредили ей глаза, так как в это время они ехали сквозь густой кустарник.

Тропинка стала такой узкой, что сучья деревьев царапали им ноги, и все же они поднимались все выше и выше, видя перед собой красную горящую точку.

Вдали, на вершине хребта, Эллен увидела скачущие огоньки мопедов и вновь устремилась на их свет, проклиная свой «Судзуки» за то, что он не может ехать быстрее. Он подскакивал на ухабах и булыжниках, цеплялся за корни огромных сосен. Эллен кричала изо всех сил, а отец Палмер свистел и издавал странные, булькающие звуки. Теперь огни приблизились, но Эллен не замедлила хода. Через мгновение в свете ее фар появился замыкавший колонну мопед, на котором сидел Крис и махал ей рукой. Эллен резко сбавила обороты, и «Судзуки» остановился так резко, что она чуть на перелетела через руль.

— Сейчас же заглуши его, — озабоченно прошептал мальчик.

— Понятия не имею, как это делается! — Эллен слезла с мопеда, а за ней последовал отец Палмер, из груди которого вырывались страшные хрипы и свист. Эллен старалась не смотреть на его черную, обезображенную голову.

Крис быстро заглушил мопед. Эллен и отец Палмер вновь присоединились к своим товарищам, которые теперь были вооружены только двумя дробовиками, винтовкой и тремя пистолетами.

— Ну, ребята, я уж думала, что никогда больше вас не увижу, — обратилась Эллен к товарищам по несчастью.

Лой молча погладила ее по плечу, а Нэнси подошла и сунула ей в руку миниатюрный пистолет.

— Предохранитель находится в рукоятке, — прошептала она.

— Почему мы остановились?

— Мы хотим перехитрить эти чертовы бронетранспортеры, — тихо пробормотал Брайан.

— Но…

— Говори шепотом, — сердито прошипела Нэнси. — Ты голосишь еще громче, чем я.

— Они ориентируются на звук и на свет, — тихо пояснила Лой.

— Где мы находимся?

— Я думаю, примерно в полутора милях к югу от города, — сказал Боб.

Подул прохладный ночной ветер. К северу горизонт был залит ярким лиловым светом.

Отец Палмер, который отошел в сторону, вдруг страшно застонал. Лой подошла к Эллен и шепотом спросила:

— В каком он состоянии?

Эллен только покачала головой.

Лой подошла к старику и положила руку ему на плечо, а потом они стали о чем-то тихо разговаривать. Через мгновение Лой, вскрикнув, отскочила в сторону и подошла к остальным.

— Он совсем плох, — сказала она потирая ладонь. — Он говорит, что чувствует себя как обычно. Только теперь в его голове звучит чей-то голос, отдающий ему приказания. Этот голос велит ему задержать нас здесь и не дать возможности уйти.

— Я тоже слышал этот голос, — признался Боб.

Лой обернулась в его сторону и положила руку на рукоятку пистолета.

— Но он больше на меня не действует, — продолжил Боб и, опустившись на колени, обнял стоявшего рядом с ним сына. — Вот что действует на меня больше всего.

Крис обнял отца за шею. Лой посмотрела на Боба, радом с которым стояли оба его сына, и украдкой убрала руку с пистолета. Эллен, заметившая это движение, поняла, что Лой застрелила бы Боба, если бы он сказал не то, что она ожидала услышать. Эта женщина могла убить кого угодно, даже человека, которого она знала в течение многих лет. Эллен вдруг обнаружила, что испытывает к этой женщине чувства, похожие на преклонение, но в следующее мгновение она отогнала от себя эту мысль.

— А как вы, святой отец? — мягко спросила Лой, подходя к священнику. — Можете ли вы противостоять голосу, дающему вам приказания?

— Это ангелы, — едва внятно произнес отец Палмер. — Ангелы поют славу небесам. — Он поднял к Лой изуродованное лицо, которое в отблесках лунного света казалось покрытым причудливой мозаикой и напоминало пересохшее и растрескавшееся русло реки. Его глаза затянуло толстой пленкой, а рот был заполнен каким-то веществом, похожим на влажную, мягкую глину, прорезанную сетью толстых вен. Наконец ему удалось выдавить несколько слов.

— Со мной все кончено. Я хочу… Я хочу… — его голос оборвался.

Лой вернулась к своим спутникам.

— Он опасен, — с этими словами она снова положила руку на рукоятку пистолета.

— Нет, только не это, — сказала Нэнси, сразу поняв намерение Лой. — Ведь он крестил моих детей.

— Он всех нас крестил, — добавил Брайан.

— Говорите шепотом!

— Меня он не крестил, — спокойно сказала Эллен, выступив на шаг вперед.

— Я сделаю это сама, — прошептала Лой.

— Я тоже с этим справлюсь. Дай мне пистолет. — Эллен протянула руку, и все увидели, как она дрожит.

— Господи, уж лучше я, — вмешался Брайан, пытаясь выхватить у жены оружие.

— Стреляй точно в основание черепа, дружище. Тогда он сразу свалится, как мешок с мукой.

— Это что, совет профессионала, Боб?

— Да, черт возьми!

— Перестаньте ругаться, — захныкал Джой, закрывая уши руками.

— Послушайте, все нужно сделать тихо, — Лой жестом указала в темноту.

Так они проспорили еще несколько минут. Можно было убить отца Палмера камнем, пока он стоял на коленях и молился, но на это никто не решился.

Священник стал ощупывать свое лицо, издавая тихие горестные вопли.

Брайан пристально всматривался в темноту.

— Дело в том, что я хорошо помню, как мы приходили сюда и любовались на огни Ладлэма.

— Ну и что?

Он показал рукой на юг. Огней там не было.

Нэнси приглушенно зарыдала. В душе у Лой поднималась волна безысходного отчаяния. Если нет огней в Ладлэме, может быть, их нет ни в Олбани, ни в Нью-Йорке… вообще нигде. Вдруг все они одновременно услышали шум двигателя.

— Это бронетранспортер, — прошептала Лой, показывая рукой на горный хребет. — Вон там, — еле выдохнула она. — Мы слишком шумели.

С севера вынырнули три бронетранспортера. Они были не более чем в полумиле от беглецов.

— Надо уходить, — сказала Лой.

— Какой дорогой?

— Только на юг. Если не в Ладлэм, то в какой-нибудь другой город.

— Мы не можем идти этой дорогой, — сказал Брайан, — здесь скала! Я не раз взбирался на нее и знаю, что это такое.

Звук двигателей приближался, и уже был слышен лязг гусениц.

Лой села на мопед.

— Едем, Брайан.

— Говорю же, что это невозможно!

— Тогда зачем же ты здесь остановился? — обрушилась Лой на мужа.

— Откуда я знал, что они обойдут нас с другой стороны? Как им это только удалось?

— Так куда нам идти? — Лой уже не шептала, а кричала во весь голос.

— Мы можем спуститься вниз по той же дороге, по которой мы пришли сюда, — сказал Боб.

— Как, снова в горы?

— Мы обойдем город и переправимся через Киямору в самом мелком месте около Прэтта. Потом пойдем полями на юг. Так мы выиграем гораздо больше времени, чем болтаясь по этим проклятым горам.

Брайану этот план показался разумным. Бронетранспортеры были уже в нескольких минутах хода от них, и раздумывать о том, хорош план Боба или нет, уже не было времени. В тот момент, когда первый мопед тронулся в путь, огромные фары залили весь горный хребет таким ярким светом, перед которым меркло солнце. Бронетранспортеры стремительно двинулись вперед, накатываясь на маленькую группу беглецов, подобно стаду бешеных носорогов.

Мопеды на полной скорости устремились в лесную чащу. Чья-то злобная и умелая рука снова повернула их туда, откуда они только что пришли.

ГЛАВА XVI

Мопед Брайана подпрыгивал на кочках и ухабах. От каждого толчка у него переворачивалось все нутро. Больше всего Брайан боялся, что у Лой начнется кровотечение именно сейчас, когда они оказались совершенно беспомощными.

На севере и на западе все небо полыхало лиловым светом, и Брайан снова подумал о запретной зоне, из которой было невозможно выйти. Неужели уже слишком поздно?

Наконец Брайан постиг смысл случившегося. Если он был прав, и кто-то поместил созданную им установку в этом районе, то он мог бы проникнуть в зону и сделать попытку вывести свое творение из рабочего состояния, чтобы прекратить весь этот кошмар.

Лой прижалась щекой к его спине.

— Нам нужно здесь повернуть на север, Брайан.

— И поехать в сторону Товэйды? Но разумно ли это?

— Нужно ехать туда, где нас меньше всего ожидают. Мы можем обогнуть город, пересечь Товэйда Роуд и выйти в яблоневый сад с другой стороны холма.

— Но тогда мы окажемся в самом центре зоны, Лой!

— Именно там нас ждут меньше всего.

— Давай остановимся и все обсудим с остальными. — Брайан повернулся, пытаясь разглядеть своих спутников. Они следовали за ним, а чуть дальше в лесу уже стало светло от фар бронетранспортеров.

Лой изо всех сил вцепилась в мужа.

— Они поедут вместе с нами.

Брайан знал, что все беглецы доверяют только Лой. Именно она была лидером.

— Они поедут за тобой.

— Я знаю. А теперь едем.

Брайан повернул мопед, и отблески лилового света засияли впереди. Лес становился все гуще, и ему пришлось замедлить ход.

— Быстрее, Брайан!

— Господи, да мы застрянем в этом болоте!

— Не останавливайся! Езжай через болото! У нас нет времени!

Мопед скользил и буксовал, подпрыгивая на кочках, а ветки больно хлестали по лицу.

— Лой, приподнимись на сидении, так тебя меньше растрясет!

— Вперед!

Неожиданно они увидели перед собой чей-то двор, а потом мопед выехал на лужайку. Брайан узнал дом Хайджексов, темный и безмолвный. Как часто они с Пэтом засиживались допоздна вот под этими деревьями, обсуждая городские новости. А здесь стояли четыре зеленых стула, которые Пэт сам смастерил десять лет назад.

— Быстрее, Брайан! Это самое опасное место!

Он пересек внутренний дворик, а затем прорвался через заросшую виноградом проволочную изгородь, которая скрывала дом от любопытных взглядов прохожих. Вдруг Брайан увидел прямо перед собой группу людей и резко затормозил.

В следующее мгновение его ослепил свет фонарика, а затем последовал окрик: «Полиция штата!»

Лой вынула из-за пояса пистолет. Эллен остановилась рядом, сзади нее виднелась темная фигура отца Палмера. Она дала полный газ и привстала на сидении, держась за руль и готовясь в случае необходимости прорваться через толпу. Уэсты остановились чуть дальше.

В свете фонарика Брайан рассмотрел полицейскую униформу и лица друзей, которых знал с самого детства. Среди полицейских был и Найт Хэррис.

Боб тоже увидел Нэйта, своего лучшего друга среди полицейских и начальника… Правда, рядом с ним стояли вооруженные до зубов солдаты с закрытыми лицами.

Улица была перекрыта.

— Лой, — обратился Брайан к жене, — придется остановиться. — С этими словами он заглушил двигатель.

— Хорошо. Всем слезть с мопедов.

Спутники Лой мгновенно ее послушались, действуя четко и слаженно, как хорошо организованный отряд.

Стоящая перед ними группа людей зашевелилась.

— Полиция штата, — прокричал все тот же голос, — всем пройти вперед и заложить руки за голову!

Отец Палмер свистел и задыхался. Казалось, он вот-вот рухнет на землю.

Эллен подошла к Лой.

— Мы его теряем.

— Он тебе кажется опасным?

— Нет, он вел себя спокойно, только иногда стонал.

Лой оценила сложившуюся ситуацию. Им оставался только путь в Осколу или назад, в лес, где, несмотря на кажущуюся неповоротливость, рыскали бронетранспортеры.

Если оставить прикрытие сзади, то можно бежать в Осколу. Лой пробралась к священнику.

— Отец Палмер, вы можете постоять на часах и выручить нас? Вы себе доверяете? — В ответ раздался нечленораздельный звук. — Постарайтесь, пожалуйста. Вы — наша единственная надежда.

Священник засвистел, а потом невнятно пробормотал:

— Я вас всех люблю.

Его речь стала совсем невнятной. Лой показалось, что он читает молитву.

— Я останусь, — отважно вызвался Крис и взглянул на бесформенную, изуродованную груду, которая была некогда отцом Палмером. — Он с этим не справится. — В руках у мальчика была большая винтовка, почти такая же, как и он сам.

Лой бросила на него нежный взгляд. Она хорошо помнила, как приходится детям на войне.

— Ты нужен нам здесь.

— Пройдите вперед и заложите руки за голову, — прокричал Найт Хэррис.

— Мы держим вас под прицелом, — крикнул другой полицейский.

— Не валяй дурака, Боб. Вам никто не причинит зла.

Боб неуверенно переминался с ноги на ногу.

— Лейтенант, скажите миссис Келли, чтобы она положила пистолет на землю. Я вижу, что к вашему мопеду прикреплена винтовка.

Боб сделал шаг вперед.

— У них много оружия, Лой, — громко сказал он, а потом тихо добавил: — я хочу протянуть время. Приготовьтесь бежать.

Один из полицейских направился к беглецам.

— Всем показать руки, — сказал он, подходя все ближе.

В этот момент раздался щелчок затвора.

— Стой! — закричал Крис. Он направил винтовку прямо на полицейского.

Полицейский остановился, а солдаты спрятались за машинами, щелкая затворами ружей.

— Если вы не бросите оружие на счет «три», мы вас просто пристрелим, — закричал Найт Хэррис. — Один, два…

— Я сдам оружие, — проурчал отец Палмер. В горле у него что-то хлюпало. — Пусть кто-нибудь даст мне дробовик.

Никто не пошевелился, ожидая приказа Лой.

— Дайте ему ружье, — сказала Лой, и Нэнси тут же подала старику дробовик.

Он с трудом вышел на середину дороги.

— Положите ружье на землю, святой отец, — обратился к нему Нэйт.

Не обращая внимания на его слова, священник продолжал двигаться вперед.

— Я вас не слышу.

— Больше ни шага, святой отец!

Священник остановился, тяжело дыша и издавая странные хрипы.

— Бросьте ружье на землю! — закричал Нэйт.

Вместо этого отец Палмер вскинул ружье и выстрелил крупной картечью прямо в Нэйта. Раздался сухой щелчок, и тело Нэйта разлетелось на куски, которые тут же начали извиваться и судорожно дергаться. Оторванные руки сжались в кулаки, а лицо исказилось страшной гримасой. Из искалеченного туловища потекла черная зловонная жидкость.

Боб с удивлением почувствовал, что он сам пошел за отцом Палмером и даже стал поднимать руки, но в это мгновение наваждение исчезло и он с ужасом отпрянул назад.

Отец Палмер продолжал стрелять, а сраженные его пулями солдаты все падали и падали на землю. Из тела священника стали выползать уродливые отростки, которые пытались уцепиться за ствол ружья и вырвать его из рук старика.

— Во имя Господа нашего Иисуса! Сатана, изыди! — закричал священник, и его голос вдруг приобрел прежнюю силу и чистоту.

Он продолжал стрелять без передышки: а черные отростки, на глазах превратившиеся в змееподобные руки, все лезли и лезли из его тела, с треском прорывая кожу. Они все тянулись к ружью и сжимали шею отца Палмера все сильнее и сильнее.

Солдаты стали стрелять в ответ, и в воздухе запахло порохом. Лой и Бобу этот запах напомнил о прошлом, заставляя их сердца биться сильнее.

Отец Палмер снова открыл огонь, расстреливая в упор мнимых солдат, тела которых разлетались на куски. Священник снова захрипел и закашлялся, издавая при этом странные булькающие звуки. Он все стрелял, ведя неравную борьбу с самим собой.

Лой, Брайан и Крис тоже открыли огонь. Маленький Джой спрятался за мать и оглашал улицу истошными воплями.

Внезапно стрельба прекратилась. Когда затихло эхо выстрелов, все услышали все тот же жуткий звук, казавшийся в темноте еще более зловещим. Разорванные в клочья тела солдат, полицейских и горожан судорожно корчились, мерзко шлепая по земле. Оторванные руки тряслись, ноги беспорядочно дергались, а из широко открытых ртов вырывались дикие и непонятные звуки. Вся улица была залита кровью и черной жижей.

Отец Палмер прекратил стрельбу и стал вытанцовывать какую-то дикую и жуткую джигу, хлопая руками по толстым кольцам, вылезавшим из его живота.

— Застрелите его! — закричала Эллен. — Нельзя оставлять его в таком виде! — Она выстрелила, но промахнулась, так как никогда не была метким стрелком, а тут еще мешала темнота.

Боб поднял пистолет, но стрелять со ста футов по вращающейся груде отростков, в которую на глазах превращался отец Палмер, было бесполезно. Он завел мопед, подъехал ближе и вскинул оружие.

— Бобби, вернись! — закричала Нэнси.

— Папочка! — завопил Джой.

Крис бежал за мопедом.

— У меня осталось несколько патронов, — крикнул он отцу.

Они очутились всего в тридцати футах от священника, которые превратился в гору извивающейся и дергающейся плоти.

Боб выстрелил и, как обычно, попал в цель. Священник пошатнулся и стал медленно оседать на землю. Его туго натянутая, переполненная жидкостью кожа лопнула. Из коленных суставов забила фонтаном жидкость, как из прохудившегося водопровода. Голова священника, казалось, обрела вторую жизнь. Его глаза широко открылись и стали вылезать из орбит, а на лице застыло изумленное выражение.

Крис трижды выстрелил с лицо священника, издававшему жуткие булькающие звуки. Его тело полностью превратилось в груду червеобразных щупальцев, на редкость подвижных и хищных. Они упрямо тянулись к своей цели — лежавшему на земле ружью. Боб и сам не мог вспомнить, когда он его уронил.

— Нет, отец, — закричал Крис. — Подбери ружье!

Боб посмотрел на ружье, а потом на сына, который с решительным видом выстрелил в то, что осталось от отца Палмера.

— Прощай, святой отец, — тихо сказал Боб и прочел про себя молитву. Затем он поднял ружье и выстрелил в священника, грудная клетка которого лопнула, а уродливая голова затряслась еще сильнее.

— Поехали, отец! — закричал Крис, дергая отца за рубашку.

Со своего места Лой тоже трижды выстрелила по останкам отца Палмера, надеясь в душе, что этого будет вполне достаточно. Содрогаясь от злости и отвращения, она смахнула навернувшиеся на глаза слезы. Лой села на мопед сзади Брайана, и они на полной скорости пронеслись мимо бесформенной груды изуродованных тел, оставшихся на земле после стрельбы отца Палмера.

За спиной у них раздался странный рев, в котором слышалось такая злость, что Лой теснее прижалась к мужу.

Когда они почти добрались до опушки леса, со стороны Осколы внезапно появился «Вайпер». С выключенными фарами он несся на сумасшедшей скорости прямо на них. Однако Лой была очень метким стрелком. Она привстала на сидении и выстрелила через голову Брайана.

От капота несущейся на полной скорости машины отлетела голубая искра. У Лой оставалось в запасе не более трех секунд.

Следующим выстрелом она разбила ветровое стекло, при этом двигатель машины резко взвыл и ее занесло сторону.

Лой выстрелила еще раз, но промахнулась. Выругавшись, она снова прицелилась. И на сей раз пуля попала в правое колесо.

«Вайпер» занесло вправо, он промчался в нескольких дюймах от них, а затем скатился в кювет.

Через мгновение из кювета, где он перевернулся, раздался взрыв и вылетел сноп лиловых искр. В воздухе закружились тысячи оторванных лапок насекомых, щелкающих челюстей и светящихся хитиновых надкрыльев.

Это был вовсе не автомобиль, а… что это было? Колония каких-то неизвестных насекомых?

Прежде чем кто-либо успел прийти в себя, на оторванных челюстях засветились лиловые глаза и устремились к беглецам.

Их свет был направлен прямо на Лой. Как завороженная, она смотрела на маленького прелестного ребенка, плавающего в жидкости. Пуповиной он все еще был связан с матерью. Ребёнок дергался всем тельцем, как бы пробуждаясь ото сна.

Брайан схватил жену за голову и с силой отвернул ее лицо от страшных огней.

Она снова оказалась в реальном мире и со страхом дотронулась до своего лица.

— Свет попал на меня! Я… Неужели я… — закричала Лой, чувствуя, как в животе сильно забился ребенок. — Он попал на меня и я…

— Нет, все в порядке.

— Слава Богу!

Когда мопед снова рванул в темноту, у Лой все похолодело внутри при мысли, что демону нужна именно она, вернее, ее ребенок.

Эллен ехала за ними, Вдруг она увидела, как из-за деревьев появилось что-то совершенно незнакомое и неожиданное. Гигантская, конусообразная челюсть, казавшаяся в темноте тенью, преследовала мопед, на котором сидели Брайан и Лой. Казалось, что из глубины веков прилетел самый страшный и огромный из всех драконов.

На мгновение челюсть приостановилась, как бы ориентируюсь в пространстве, а затем устремилась прямо к Лой.

— Лой, — крикнула Эллен, — оглянись!

Когда Лой оглянулась, то увидела протянутую руку с пальцами в десять футов длиной.

Лой схватила Брайана за талию и прижалась к нему изо всех сил и стала молить всех святых, чтобы только добраться до спасительного леса. Она чувствовала леденящее дыхание на щеке, которое было гораздо холоднее встречного ветра. Лой показалось, что кто-то нежно ласкает ее шею, все настойчивее и настойчивее… потом вдруг все прекратилось.

Она была свободной.

Но вдруг змееобразная рука мелькнула в воздухе, изящно шевеля длиннющими пальцами прямо перед лицом у Лой. Она пронзительно вскрикнула и крепче прижалась к спине Брайана. Ребенок отчаянно кувыркался в животе. Вдруг Лой почувствовала тугую опоясывающую боль.

— Нет, только не сейчас, — она пыталась расслабить мышцы, но они были словно каменные. Ребенок снова зашевелился. — Нет, пожалуйста, не надо.

Змееобразная рука поднялась ввысь и описала в воздухе огромную дугу, а потом исчезла в облаках. Лой не могла понять, была ли рука прикреплена к чему-то на земле или она принадлежала какому-то гигантскому существу. Такая ручища могла легко прихлопнуть все четыре мопеда сразу.

— Брайан, она нас уничтожит!

До опушки оставалось всего пятьдесят футов.

Лой ощущала присутствие гигантской руки так же, как когда-то чувствовала каждый поворот туннеля или жирного клиента, придавившего ее своей тяжестью в баре «Голубая луна». Вдруг земля задрожала, двигатель мопеда взревел, и огромная рука ударилась о дорогу прямо за спиной у Брайана и Лой.

Внезапно возникло гигантское видение, огромная, мерцающая змея, вытянувшаяся во всю длину и раскачивающаяся из стороны в сторону. Змея устремилась в лес, сбивая огромные сосны, словно спички. Стволы деревьев раскачивались и падали на землю с шумом, напоминающим рев горного водопада.

Змея вернулась и устремилась на полной скорости к беглецам. Огромные пальцы защелкали у колес мопеда.

До леса оставалось всего двадцать футов.

Вдруг на дороге, прямо перед беглецами, вырвался огромный гейзер из камней, грязи, земли и цемента. Он взлетел высоко в воздух, как будто из-под земли лезло что-то огромное и ужасное.

Брайан резко свернул в сторону, и Лой едва не упала с сидения, почти коснувшись плечом земли. Она почувствовала, как низ живота пронзила острая боль, и не удержалась от крика.

— Что с тобой, Лой? — испуганно спросил Брайан.

Лой одной рукой ухватилась за мужа, а другой — за край сидения и, сделав усилие, выпрямилась.

— Все в порядке!

Остальные мопеды стремительно двигались к заветной цели. Брайан тоже дал полный газ, и его мопед рванул. В следующее мгновение Лой оказалась лежащей на дороге. Несмотря на то, что при падении она больно ушибла спину, в ее мозгу отчетливо запечатлелись самые незначительные детали: тяжелый запах выхлопных газов, теплый пар, поднимавшийся над дорогой и плывущие по небу барашковые облака.

Из-под земли донесся пульсирующий звук, который становился все громче и громче. Лой вдруг почувствовала, что вся дрожит. Она увидела Брайана, все еще сидевшего на мопеде с исказившимся от ужаса лицом. Внезапно земля под Лой забурлила, и она поняла, что проваливается вниз.

В последний раз перед ней мелькнуло растерянное лицо Брайана и узкая полоска неба, превратившаяся в расплывчатое пятно. А затем наступила полная темнота. Лой стремительно падала вниз и от растерянности не могла даже закричать.

Откуда-то сверху Брайан громко звал ее по имени.

Потом она ударилась обо что-то плотное и теплое, погрузилась в его мякоть и, задыхаясь от нестерпимой жары и вони, продолжала опускаться все глубже и глубже.

* * *

Обезумевший от горя Брайан бросился на землю, царапая ногтями дорогу, которая все еще была рыхлой в том месте, где провалилась Лой. Но уже в следующее мгновение камни плотно сдвинулись и заняли прежнее положение, упрямо выскальзывая из-под непослушных пальцев Брайана.

Через несколько секунд от огромной воронки, поглотившей Лой, не осталось и следа. О случившемся напоминала только появившаяся на дороге светлая, сухая глина, похожая на ту, что была на вершине холма и в том месте, где провалился под землю Боб Уэст.

Кругом стояла мертвая тишина, которую через некоторое время нарушило возобновившееся кваканье лягушек на лесных болотах. Брайан скорчился рядом с мопедом и зарыдал, не замечая окруживших его друзей, которые сразу же повернули назад, как только поняли, что произошло что-то ужасное и непоправимое.

Боб Уэст наклонился над другом.

— Брайан?

— Я ее потерял!

Слова Брайана повергли всех в отчаяние, так как мужество Лой и ее непоколебимая вера в победу поддерживали их слабеющие силы. Только благодаря Лой все они были до сих пор живы.

Эллен тоже подошла к Брайану и погладила его по спине, обтянутой пропитанной потом рубашкой.

— Боже мой, какое горе, — тихо сказала она.

Брайану казалось, что у него вырвали из груди сердце, а боль была такой жестокой, что он не мог ни кричать, ни плакать. Как же так, он стоит здесь, на дороге, а Лой больше нет рядом?

— Нам нужно ехать, — раздался из темноты голос Нэнси. — Нам нельзя здесь оставаться. Лой сказала бы то же самое. Она хотела, чтобы мы все остались в живых. — Последние слова Нэнси заглушили рыдания.

Никто не двинулся с места, лихорадочно обдумывая, как поступить дальше.

— Возможно, это ловушка, — сказал Крис. Мальчик-подросток за считанные часы превратился в выносливого и стойкого мужчину.

Брайан взглянул на него. Он так мечтал о сыне, надеясь, что второго ребенка ему непременно удастся уберечь и вырастить. А еще он хотел, чтобы рядом была Лой.

— Вы езжайте дальше, — обратился он к друзьям.

В этот момент глубоко из-под земли раздался долгий пронзительный крик. Услышав его, Брайан словно обезумел. Долго сдерживаемая в душе боль, словно лава, выплеснулась наружу. Подняв глаза к небу он упал на колени и дико завыл. Потом Брайан резко вскочил на ноги, выхватил из-за пояса пистолет и выпустил всю обойму в дорогу; пули, ударяясь об асфальт, высекали снопы искр.

Брайан охватило неведомое ему ранее чувство, граничившее с физической болью. Казалось, чья-то злобная рука швырнула его сердце в адское пламя. Несмотря на это, к нему вернулось чувство уверенности, потому что он принял единственно верное решение.

— Я пойду за ней, — сказал он друзьям. — Я как-нибудь проникну туда, найду Лой и верну ее.

— Поехали, милый, — обратилась Нэнси к Бобу. В ее голосе звучало беспокойство, так как в темноте уже был слышен шум бронетранспортеров.

— Мы должны ехать, Брайан, — сказала Эллен и села на мопед, а другие последовали ее примеру.

Брайан отступил в сторону.

— Я не могу оставить ее, — он боялся признаться друзьям в том, что будет ждать, пока земля снова разверзнется и поглотит его тоже.

Эллен молча слезла с мопеда.

— Езжайте вперед, — тихо обратилась она к Бобу и его семье, сама не веря своим словам.

— Брайан, — сказал Боб, — я должен ехать и позаботиться о своей семье.

— Поехали все вместе, Брайан, — сказала Эллен, — здесь опасно.

— Не могу.

Эллен взяла Брайана за руку и была рада, что он ее не вырывает.

— Послушай меня, Брайан Келли! Если ты останешься здесь, то никогда не сможешь ей помочь.

— Открытую дверь можно закрыть, — упрямо сказал Брайан. — Если мне удастся проникнуть внутрь, возможно, я смогу принести пользу всем.

Сильный порыв ветра пронесся над деревьями, и из леса повеяло холодом.

— Я вижу свет, — прошептал Джой.

В лесу показался яркий белый свет, и все сразу поняли, что это такое. Он лениво полз среди деревьев, как бы подмигивая обезумевшим от страха людям.

Эллен вдруг с ужасом подумала, что, может быть, в эту минуту они видят перед собой частицу Лой. Она придвинулась к Брайану, понимая, что не сможет сесть на мопед и оставить его здесь совсем одного.

Уэсты были готовы к отъезду.

— Если нам удастся найти помощь, — обратился к Брайану Боб, — мы вернемся за вами. — Он виновато посмотрел на Эллен. — Мы должны ехать.

— Я вас догоню, — пообещала Эллен, хорошо зная, что этому не бывать. За последние часы она так привязалась к Брайану и Лой, что не могла бросить их.

Брайан пристально посмотрел ей в глаза. Его лицо казалось застывшей маской.

— Эллен, не будь идиоткой, — в его голосе звучали незнакомые, жестокие нотки.

— Вот еще один, — сказал Крис, показывая на летящего над дорогой жука-светляка. В этот момент земля под ними задрожала. — Уэсты вскочили на мопеды и исчезли в темноте.

Брайан кивнул Эллен, как бы приглашая ее разделить с ним боль.

— Я думал, он заберет меня тоже.

— Кто он?

— Это я должен выяснить, — сказал Брайан и посмотрел на землю.

* * *

Лой проваливалась в плотное, похожее на грязь вещество, которое забило ей рот и глаза. Она хотела вздохнуть и не могла, задыхаясь в агонии. На ее тело что-то давило со всех сторон, и с каждым мгновением это давление становилось все сильнее. Лой чувствовала, как низ живота стал твердым, словно камень. Казалось, еще секунда, и внутри у нее что-то лопнет.

Лой чудилось, что она снова оказалась в зловонном борделе, и на нее всей тяжестью навалился огромный клиент. Но нет, вонючие потоки нечистот были реальными. Она инстинктивно открыла рот, пытаясь вдохнуть хотя бы глоток воздуха, но в него тут же набилась отвратительная грязь. Вдруг она почувствовала, что наконец может дышать, но только беспомощно трясла головой, пытаясь выплюнуть изо рта камешки и землю. Все ее тело судорожно сотрясалось, кругом сыпались обломки, которые падали на мягкий и влажный пол. Кругом стояла кромешная темнота.

Наконец она жадно вдохнула воздух, но ее тут же вырвало. Раньше она не раз видела, как такое происходит с заключенными, которые с ужасом ожидали страшных пыток. Затем она машинально потрогала руками живот: острая боль не проходила. Охваченная недобрым предчувствием, Лой присела и проверила пальцем, не началось ли снова кровотечение. На сей раз опасения оказались ложными.

Она встала и почувствовала, что уперлась головой во что-то плотное и упругое, в центре чего находилась сморщенная, как пересохшая резина, область. Это напоминало на закрытое связками отверстие. Лой сильно ткнула в него кулаком, и почувствовала, как по руке потекла зловонная жижа.

Затем отверстие вдруг ожило, его мышцы стали сокращаться и выталкивать руку Лой.

Нет, это совсем не похоже на туннель или пещеру. Слишком уж тут тесно, да и воздух ужасно спертый, как будто чья-то гигантская рука сдавила ей грудь. Лой еще раз ткнула кулаком в странное отверстие.

Нет, она не провалилась в пещеру, а была кем-то проглочена. Когда Лой провела рукой по мягкому полу и покрытым слизью стенам, они задрожали и стали сокращаться. Несомненно, это было живое существо, а сама она оказалась внутри какого-то гигантского организма.

Это открытие наполнило сердце Лой отчаянием. Она стала колотить кулаками по стенам и бить ногами в пружинящий, словно губка, пол.

В это мгновение Лой охватило страшное подозрение, и она стала судорожно щупать руками лицо. Нужно убедиться, что она не превратилась в монстра, как отец Палмер. Нет, кожа осталась гладкой и нежной.

Затем раздался какой-то свист и скрежет, который с каждым мгновением все приближался. Лой попыталась отойти в сторону, но неведомая сила плотно прижала ее к противоположной стене этой странной живой камеры. Расстояние между стенами стало быстро сужаться, и Лой с ужасом подумала, что через секунду ее раздавит.

Дикий ужас парализовал ее волю и, охваченная отчаянием и предсмертной тоской, она испустила протяжный вопль. Так кричат несчастные, затерявшиеся в бескрайней пустыне.

Вскоре вопли Лой перешли в свистящие хрипы. Она беспомощно ловила ртом воздух, который стал еще более спертым, и вдруг поняла, что кто-то невидимый хочет ее задушить.

Потом она почувствовала, как что-то прижалось к ее животу. Природный инстинкт сработал мгновенно, и Лой отпрянула назад, крепко прижавшись к стене, покрытой густой, зловонной жидкостью, которая залила ей спину и потекла по плечам и груди.

Вдруг чьи-то твердые и шершавые руки обхватили бедра Лой, а потом медленно заскользили вверх, приближаясь к животу. Словно чувствуя опасность, ребенок отчаянно забился.

Отступать было некуда. Омерзительные руки ощупывали бока, грудь, плечи и шею Лой. Почти у самого лица она услышала стрекочущий звук и инстинктивно попыталась закрыть голову руками.

Вдруг руки Лой наткнулись на тонкие, твердые и холодные, словно металлическая труба, запястья, покрытые длинными и жесткими волосками. Чьи-то ледяные руки схватили ладони Лой и сильно их сжали. Собрав все силы, она вырвалась и ударила наотмашь стоявшее перед ней неизвестное существо.

Удар пришелся по лицу. Да, несомненно это было ничто иное, как лицо, с твердыми, словно камень, щеками и необычным ртом, губы которого стали причмокивать и щекотать ладонь Лой. В следующее мгновение она нащупала сухие и выпяченные глаза с сетчатой, как у мухи, поверхностью.

Ребенок отчаянно кувыркался в животе, как будто разделяя мучения матери.

Лицо медленно повернулось, и Лой, нащупав жесткие, пружинообразные волоски вокруг глаз, ухватилась за них и рванула изо всей силы.

Прямо над ухом Лой раздалось омерзительное карканье, и железные пальцы монстра сомкнулись на ее запястьях, а потом отшвырнули женщину в сторону. Глядя на контуры огромной, надвигающейся на нее фигуры, Лой отчаянно закричала, осознавая свою полную беспомощность.

От непонятного создания веяло страшным, все сметающим на своем пути злом. Оно являлось воплощением порока, распространявшего вокруг себя смрадный и убийственный запах.

Лой была уверена, что монстр прекрасно видит в темноте и следит за каждым ее движением.

— Убей нас, — чуть слышно прошептала она, думая об ужасных превращениях Михелсонов, Уилли Рис Дэйла и несчастного отца Палмера. Но это не должно случиться с ее ребенком!

Вдруг она услышала резкий и грубый звук, похожий на скрежет старой автопилы. Обычные голосовые связки не могли произвести ничего подобного. И все же, несмотря на это, Лой сразу поняла, что монстр разразился победоносным хохотом, в полной мере ощущая свою власть и безнаказанность.

Он охотился за Лой и притащил ее сюда только из-за ребенка, которого она носила под сердцем.

ГЛАВА XVII

Эллен и Брайан медленно продвигались на запад, в самую чащу леса. Справа от них время от времени слышался шум падающей с гор реки Кияморы, а слева, за дремучим лесом, находилась Оскола.

Брайан так и не смирился со своей потерей, однако он решил ничего не предпринимать, пока не выяснит судьбу Лой. Если она мертва, он, не раздумывая, последует за ней. Но это нужно знать наверняка. Обрушившееся на Брайана горе не сломило его волю, а все его помыслы и стремления были направлены только на то, чтобы узнать судьбу, постигшую жену и ребенка.

Брайан молча наблюдал за ехавшей рядом Эллен, испытывая к ней чувство благодарности. И все же он был уверен, что ей лучше уйти. Эта женщина не должна разделить его участь.

Эллен тоже наблюдала за своим спутником и не могла понять, откуда у него берутся силы. Девушка была уверена, что если бы подобное горе обрушилось на нее, то она не нашла бы в себе сил для борьбы и предпочла бы умереть. За эти несколько часов от Брайана осталась одна тень.

Проанализировав все случившееся, Брайан был уверен, что вход к тому, что осталось от его установки, должен быть где-то рядом, скорее всего, около дома судьи. Во всяком случае, у него были все причины думать именно так.

Во-первых, судья узнал о страшных превращениях раньше всех и первые необычные явления имели место именно на принадлежащем ему холме и в его погребе. Во-вторых, по мере приближения к дому судьи, Брайан стал замечать явные изменения, происшедшие с растениями: все ветви были немного перекручены, а листья превратились в маленькие зеленые шишечки или липкие, черно-зеленые пластинки, пахнущие перегноем.

Ученые, принимавшие участие в переносе установки в Осколу, остановили свой выбор на этой местности не случайно. Она была рядом с Ладлэмом, где находился университет с испытательной лабораторией. Кроме того, Оскола расположилась в области, совершенно уникальной с точки зрения геологии.

Находящиеся под землей месторождения железа и базальта были одними из крупнейших на земле, а люди, затеявшие эту войну, хотели обрести силу, чтобы господствовать над всей землей, а может быть, и Вселенной.

Брайан точно знал, где найдет вход в новую установку, и именно туда он стремился.

Эллен не покинула его даже после того, как они проехали мимо искореженных, странно раздувшихся деревьев, под корой которых что-то булькало и пульсировало.

Брайан окликнул свою спутницу. Она тут же остановилась и в полном изнеможении упала на руль.

— Что случилось, Брайан?

— Тебе пора последовать за Уэстами.

— Думаю, я смогу тебе помочь.

— Эллен, маловероятно, что я вернусь.

— Но шанс все-таки есть. Мы можем помешать этому злу или даже уничтожить его, правда?

Брайан не умел лгать.

— Шанс, конечно, есть, но он ничтожно мал.

Эллен хотела сейчас только одного: оказаться в теплой уютной постели с чашечкой крепкого кофе в руках и любящим мужем под боком. Но этим мечтам никогда не суждено осуществиться, потому что она не может оставить все, как есть, если существует хоть малейшая надежда исправить зло.

— Что мы будем делать?

— Включим все приборы, если, конечно, их найдем.

— Включим приборы? А я-то думала, что все нужно отключить к чертовой матери.

— Связь уже установлена, иначе ничего бы не произошло. Ясно, что мои коллеги пытались ее разрушить.

— О какой связи идет речь?

— Я и сам точно не знаю, но уверен, что насчет приборов я абсолютно прав.

— А где же они могут быть?

— Помнишь тот старый рудник?

— Как же я могу о нем забыть? — Эллен зябко поежилась, вспомнив о сырой яме и о следах, которые оставила на ее ногах мерзкая паукообразная тварь.

— Если мы туда спустимся, то наверняка найдем вход.

— У нас есть пара пистолетов, нужно взять фонарики — и вперед, к покорению неведомых вершин! Чем мы не отважные следопыты!

Брайан слегка улыбнулся и с благодарностью посмотрел на свою спутницу.

— Послушай, как расквакались лягушки.

Действительно, лягушачий хор не умолкал ни на минуту, и Эллен могла поклясться, что слышит в нем какие-то истерические нотки.

— А сверчки, — обратилась она к Брайану, — как громко они стрекочут.

Однако все лесные звуки перекрывал странный шелест и поскрипывание.

— Если мы хотим осуществить свой план, то надо немедленно отправляться в путь, Эллен.

Сделав глубокий вздох, как перед прыжком в воду, Эллен завела мопед.

— Ничего, переживем и это, — пробормотала она.

Они стали углубляться в лесную чащу. Сначала, к радости Эллен, не произошло ничего необычного. Однако вскоре она стала замечать перекрученные стволы деревьев и ветви с деформированными листьями. Потом ей бросился в глаза папоротник, похожий на груду водорослей, а через несколько минут в свете фар промелькнуло странное создание, слишком большое для насекомого и не похожее на летучую мышь. Эллен разглядела множество длинных и тонких ног и хищных щупальцев.

Она вглядывалась в темноту, с ужасом ожидая появления жуков-светляков. Вдруг что-то с тихим скрипом опустилось ей на грудь, и Эллен успела рассмотреть нечто, похожее на летающего скорпиона. Его крылья все еще жужжали и вибрировали. Прежде чем Эллен успела опомниться, насекомое взлетело и исчезло в темноте.

Чем ближе они подходили к Маунд Роуд, тем заметнее становились происшедшие в природе изменения. Стволы деревьев были уродливо перекручены, а увядшие листья напоминали маленькие, крепко сжатые кулачки. Из-под земли лился лиловый свет. Из мха вылезали мокрые коричневые усики, которые, хищно извиваясь, росли на глазах.

Рядом с домом судьи ветви деформированных деревьев были покрыты не листьями, а огромными черными пластинами из непонятного материала.

Весь растительный мир претерпел страшные изменения: папоротники превратились в хлюпающие, похожие на резину бесформенные куски, из которых сочилась черная сукровица; грибы достигали невероятных размеров, а в воздухе висела сплошная пелена сырого, пахнущего кладбищенской землей тумана.

Прямо перед Эллен из темноты выскользнула жемчужно-белая многоножка не менее восьми футов в длину. Девушка не успела затормозить и сбила насекомое, мягкое тело которого лопнуло с глухим хлопком, окатив Эллен жидкостью, пахнущей кислым молоком.

Несмотря на кочки и ухабы Брайан прибавил скорость. Эллен, не отставая, следовала за ним. Ее мопед провалился в овраг, а затем снова устремился в лесную чащу.

Теперь листья прилипали к телу и напоминали кожу. На земле светились лиловые искры, а туман стал похож на пыль. Эллен закашлялась и выплюнула изо рта какой-то черный порошок.

Брайан ехал, устремив взгляд в одну точку. Не хватало только врезаться в дерево. От прикосновений липких листьев по телу пробегали мурашки.

Он жаждал лишь одного: разделить участь Лой. Если она мертва, ему тоже незачем жить. Если же с ней произошло превращение, придется покориться судьбе.

Мысль о том, что Лой в этот момент страдает, заставляла Брайана нестись на полной скорости, забыв о том, что Эллен не была искусным водителем и с трудом поспевала за ним. Деформированные ветки больно хлестали по лицу. Брайану казалось, что в желудке у него извергается вулкан, готовый вот-вот вырваться наружу.

Вдруг впереди засияли яркие лиловые огни. Эллен тоже их заметила и почувствовала, как ее воля слабеет. Сосредоточив все внимание на силуэте Брайана, она старалась не смотреть по сторонам.

Брайан свернул в сторону, пытаясь объехать стоявшее на его пути дерево. В этот момент он увидел лиловый огонек, светящийся совсем рядом среди деревьев. В его душе закипала дикая злость. Никто не сможет остановить его на пути к намеченной цели.

Они воспользовались его установкой, чтобы открыть дверь в совершенно иной мир, и вот что из этого вышло.

Брайан слышал за спиной рев мопеда, на котором ехала Эллен. Он то затихал, то возобновлялся с новой силой. Ей нелегко справляться с незнакомой машиной. Может быть, на ее счастье мопед перегреется. Тогда она останется в лесу совершенно одна, но зато у нее появится хоть какой-нибудь шанс выжить.

Слева показалась серая лента Маунд Роуд, и сердце Брайана забилось сильнее.

Оба мопеда почти одновременно выехали на заросший травой склон. Облака рассеялись, и на небе стал виден Млечный Путь. Луна нависла над самой землей, а над ней сияла вечерняя звезда, освещая изменяющийся на глазах лес. Деревья извивались и перекручивались, а их уродливые ветви исполняли безумную пляску на фоне освещенного лунными бликами неба. Огромные стволы со страшным треском раскалывались на части и принимали новую, расплывшуюся форму, а их листья превращались в черные и скользкие грибовидные наросты, издающие при каждом порыве ветра омерзительные хлюпающие звуки.

Вокруг стоял страшный шум: треск и скрип деревьев смешивался с жутким шелестом перерождающихся листьев и пронзительными воплями обитателей леса, перерастая в оглушительный, леденящий кровь стон.

Брайан и Эллен заглушили двигатели и вдруг услышали новый, непонятный звук. Уже в следующее мгновение Брайан понял, что он означал, и, сделав над собой усилие, взглянул на дорогу, ведущую к дому судьи.

Там, во всем своем жутком и уродливом величии, начиналась пограничная полоса нового мира. Огромные разбухшие стволы с обвислыми грибообразными пластинами полностью вытеснили деревья. Черные виноградные лозы с жесткими и длинными волосками обвивали их с такой силой, что, казалось, хотели задушить. То тут, то там мелькали бесформенные темные тени, а в воздух взмывали пронзительные вопли, которым со скрипом и скрежетом вторило обезумевшее эхо. Над всем этим стояла прозрачная дымка лилового тумана. Всматриваясь в чащу, беглецы заметили, что переродившийся лес становился все гуще и непроходимее, уродливые стволы все толще и выше, а слизистые, обвислые грибы на их вершинах упирались в самое небо.

— Думаю, нужно отсюда удирать и как можно скорее. — Эллен вскочила на мопед и, развернув его, приготовилась к бегству. — А что, если мы нарвемся на бронетранспортеры?

— Эллен, для меня существует только один путь — вперед.

— Туда? Но мы наверняка погибнем и не сможем никому помочь!

— Нет, мы сможем повредить установку.

Беглецы увидели, как из-под травы посыпались лиловые искры. Набегая волнами из темноты, они все изменяли на своем пути.

Сзади, со стороны дороги, раздалось рычание, сопровождаемое мокрыми шлепками. Оно было таким громким, что перекрыло стоявший в лесу шум. За поворотом дороги было невозможно рассмотреть, в чем дело. Эллен увидела, как Брайан вынул из-за пояса пистолет, и последовала его примеру.

В этот момент из-за поворота дороги, появилось какое-то существо, переваливавшееся на четырех кольчатых ногах, каждая из которых была не менее пятнадцати футов в длину. В центре покачивалось нечто, похожее на «седан». Присмотревшись, Брайан понял, что это было ничто иное, как видоизменившийся бронетранспортер. С ним произошло то же, что и со всем, к чему прикоснулся страшный лиловый свет. За ним бежали похожие на уродливых сказочных троллей фигуры с тонкими длинными руками. На их телах, покрытых множеством черных отростков, болтались обрывки униформы. Когда-то эти создания были обычными солдатами великой армии США, а теперь они жались к уродливой громадине, пытаясь найти у нее защиту.

В свете фар было видно, что на головах у переродившихся созданий светится пара составных лиловых глаз. Их свет ударил в лицо беглецам. Брайан и Эллен были застигнуты врасплох. Испустив вопль дикой радости, они стали кружить возле мопедов, беспорядочно размахивая пистолетами. Волны безумного наслаждения уносили их все дальше и дальше. Это напоминало огонь всепоглощающей страсти, в пламени которого без сожаления сгорали погибшие души.

Вдруг Эллен подсознательно почувствовала, что в этот момент над ней совершается насилие. От этой мысли в душе закипела дикая злоба, разрушившая страшное наваждение. Собрав все силы, она отвернулась от предательских огней.

Брайан лежал на спине, плечами и пятками упираясь в землю и дергаясь всем телом, словно достигнувшее сексуального экстаза животное.

Эллен стремительно бросилась к Брайану, ухватила его за голову и, собрав все силы, стала выкрикивать его имя.

Их тела сплелись в клубок и покатились в сторону, а бронетранспортер-мутант в сопровождении группы уродливых троллей был уже всего в ста футах от мопедов. Брайан и Эллен кувырком скатились на обочину, проползли на четвереньках несколько метров и бегом устремились в центр запретной зоны. А за их спиной подоспевшие монстры направили потоки лилового света на оба мопеда, которые стали изрыгать желтый дым и покрываться толстыми черными отростками.

Эллен чувствовала себя, как солдат, идущий в последний рукопашный бой. В ее душе не осталось места ни для страха, ни для боли, ни для надежды… Там была пустота.

Два загнанных в угол человеческих существа, размахивая пистолетами, неслись во весь дух к окруженному густыми виноградниками дому судьи. Эллен на секунду замедлила шаг и сразу почувствовала, как виноградные лозы обвились вокруг ног, приклеиваясь листьями к рукам и бедрам. С трудом сдержав крик, она отбросила их в сторону. Виноградные лозы и деревья-мутанты хищно тянулись деформированными ветвями к Брайану и Эллен, стремясь увлечь их в свои черные пульсирующие заросли, покрытые скользкой слизью.

Наконец они добрались до погреба судьи, и все вдруг сразу изменилось. Растений-мутантов здесь было совсем немного. Заросли травы и кустарника, закрывавшие вход в погреб, превратились в скользкие грибовидные наросты. Теперь вход уже не казался таким узким.

Брайан сел на огромный гриб и стал осторожно продвигаться к зияющей дыре.

— Брайан, не надо!

— Мы должны появиться там, где нас меньше всего ждут. Другого выхода нет.

Эллен оглянулась и увидела огромную машину, которая передвигалась с изяществом вышедшего на охоту паука-птицееда и направлялась прямо к дому судьи. Выскользнувшие из темноты уродливые силуэты троллей перекрыли все пути к бегству. Вдали виднелись две вздымающиеся груды черного, светящегося вещества, внутри которого происходило какое-то движение: мутация мопедов еще не завершилась.

— Брайан, нам понадобятся фонарики.

— Господи, ну конечно же, ты права, — он бросил взгляд на бурлящую лужайку. — Нужно зайти в дом и поискать там, — устало сказал он.

Пробегая по истерзанной и кипящей изнутри земле, они согнулись, как солдаты под неприятельским огнем, стараясь не смотреть на надвигавшуюся на них громадину, излучающую смертоносный лиловый свет. Однако, выходившие из-под земли лиловые искры стали такими яркими, что, глядя на них, все внутри замирало от наслаждения.

Всякий раз, когда Брайан и Эллен останавливались, чтобы перевести дух, по их ногам начинали скользить травинки, превратившиеся в тысячи проворных, конусообразных червячков.

Когда они наконец добрались до веранды, то обнаружили, что их обувь покрыта толстым слоем скользкого вещества, которое мешало передвигаться. Затем они осторожно вошли в пустую и темную кухню.

Брайан сразу же почувствовал резкий, неприятный запах.

— Чем это так пахнет?

— Наверное, потом.

— Неужели от нас?

— Не знаю. Может быть, и так.

— Эллен, как ты думаешь, где у этого старикана может быть фонарик?

— Наверное, в буфете или в шкафу.

Эллен услышала, как Брайан открыл ящик буфета. Она прошла вперед, открыла шкафчик над холодильником и стала шарить на полке, но вдруг с омерзением отдернула руку. Полка была покрыта чем-то скользким… и казалась живой. Эллен прислушалась, но не заметила никакого движения. Облизнув пересохшие губы, она снова сунула руку в шкафчик.

— Брайан, я нашла свечи!

— А спички?

— Нет… Хотя подожди… Вот они! — она вытащила из шкафчика большой коробок кухонных спичек. — Брайан, я нашла четыре свечи и спички!

Брайан подошел поближе, и они стали возиться со своей находкой, как дети, обнаружившие рождественский подарок. Наконец он чиркнул спичкой и поднял ее над головой.

В то же мгновение они оба вскрикнули от ужаса. В дверном проеме стояло гигантское насекомое с огромными, светящимися глазами. На полу перед ним лежало пять гибких рук, таких же, что превратили в монстров Дика Келли с женой и всю семью Хайджексов. Руки-мутанты выползали из гостиной. С грацией королевской кобры, готовящейся к прыжку, они поднялись с пола. На каждой из них светилось по два кристаллических лиловых глаза.

Рот насекомого зашевелился, и беглецы услышали скрипучий каркающий звук, в котором они уловили волнение. В этот момент спичка погасла.

Брайан выстрелил в темноту. При свете вспышки было видно, как глаза насекомого загорелись дикой злобой. После второго выстрела оно распростерло огромные крылья, которые, казалось, были сделаны из покрытого толстыми венами пластика, и исчезло в темноте.

— Бежим отсюда! — закричала Эллен, думая об извивающихся руках.

На сей раз у них не было времени для размышлений у края погреба. Бронетранспортеры уже кружили по двору, а с крыши дома доносилось чье-то злобное карканье. Из окна кухни вынырнули гибкие, змеевидные руки, черная кожа на них тускло поблескивала в меркнущем свете луны.

Ухватившись за Брайана, Эллен вместе с ним скатилась в яму, провалившись на целый фут в податливую, похожую на губку массу, которая заменила земляной пол погреба.

Брайан поспешно зажег еще одну спичку. Помещение было пустым, а вход в шахту свободным. Они зажгли свечи и вошли внутрь.

От пережитых потрясений у Эллен стали сдавать нервы. Она с трудом передвигала ноги и не могла удержать в руках свечу, пламя которой вздрагивало от потока зловонного воздуха, идущего из туннеля.

— Брайан, ты чувствуешь этот запах?

— Да, это они, — тяжело вздохнул Брайан. — Ах, если бы у нас был фонарик, — пробормотал он, загораживая рукой свечу и наклоняясь над отверстием.

— Я туда не пойду!

— Другого выхода у нас нет.

Впервые в жизни Эллен подумала о самоубийстве.

— Зачем я вернулась? Боже мой, да я просто спятила! — зарыдала Эллен. Однако слезы не принесли облегчения, а лишь причинили еще большую боль. Эллен чувствовала, что сходит с ума.

— Послушай, Эллен, я вернулся сюда, потому что мне больше некуда идти. Здесь у меня есть шанс что-то исправить, а там — ни малейшего.

— Господи, о каком шансе ты говоришь?

— Мы с тобой можем все исправить.

— Не заставляй меня во что-то поверить, когда никакой надежды нет. Уж лучше я пущу себе пулю в лоб, чем превращусь в одну из этих… уродливых тварей. Это мой шанс, и я не хочу его упускать, Брайан.

— Если кому-то удалось открыть дверь в другую вселенную — параллельно существующую реальность, — то эту дверь можно захлопнуть. Это совпадает с моими теориями.

— Что-то из области научной фантастики.

— Физика не отрицает теории о нескольких параллельно существующих мирах. Это реальность.

Они стали спускаться в шахту, стены которой были железными, но пол уже превратился в пористую массу. Идти по ней было так же тяжело, как по сырому тесту.

Они спустились вниз на двадцать футов, а потом — на пятьдесят. Здесь они нашли подъемник.

— Черт бы побрал этого Нэйта Хэрриса. Врун проклятый! — Над подъемником туннель вел к площадке, где, несомненно, находился вход в установку, которая, вероятно, была спрятана в лесной чаще.

— Наш проект держался в строжайшей тайне. Они, наверное, не позволили Нэйту спуститься так глубоко.

— Они? Ты имеешь в виду людей?

— Разумеется. Ученые, которые работали над проектом.

— Наверное, их бросили в самое глубокое подземелье и оставили там умирать.

Брайан догадался о судьбе двух ученых. Вероятно, один из них был заживо погребен в холме. Это его крики слышались в тот злосчастный день. А другой была та женщина, которую откопали около Товэйды.

Брайан увидел ящик со стеклянной стенкой, в котором был ключ от подъемника. Брайан разбил его рукояткой пистолета и открыл шахтный ствол. Внизу, с одной стороны был ряд ступенек. Кабины грузоподъемника не было видно.

Брайан молча стал спускаться вниз. Капли воска со свечи падали в темный провал шахты. Эллен послушно последовала за ним. Она всю жизнь не любила высоту и сейчас тщетно пыталась справиться с головокружением и сохранить равновесие. Возможно, эта задача окажется ей не под силу.

— Брайан?

— Что?

— Какая здесь глубина?

— Возможно, сотни футов.

Два маленьких человеческих существа, затерявшихся в темноте, освещаемой лишь слабым племенем свечи, упрямо спускались все глубже и глубже.

— Стой, — хрипло скомандовал Брайан.

Эллен тут же остановилась, чувствуя, как в висках стучит кровь.

— А теперь пошли дальше. Только осторожно.

Наконец они оказались на площадке, от которой вверх шли провода.

— Где мы?

Брайан открыл крышку люка.

— Нам нужно пройти через кабину грузоподъемника, — с этими словами он вошел внутрь. — Черт, я уронил свечу!

Эллен осторожно нащупала лежавшие в кармане свечи. Вокруг стояла кромешная тьма.

— Брайан?

— Я здесь. Спускайся.

Эллен проскользнула в люк и через секунду оказалась на качающемся полу кабины грузоподъемника. Пошатнувшись, она ухватилась за Брайана, а потом ее рука погрузилась во что-то плотное, холодное и влажное.

— Господи, да тут полно этого дерьма!

— Зажги свет! — резко вскрикнул Брайан, и это напугало Эллен еще больше.

Ее правая рука была испачкана, поэтому пришлось действовать левой.

— Я не могу найти спички! Господи, проклятая слизь! — она нащупала рукой коробок и вытащила его из кармана. Все свечи рассыпались по полу. — Брайан! — Эллен сунула ему в руку спички.

Раздался треск, а затем дюжина горящих спичек упала на пол.

— Все в порядке!

Брайан зажег еще одну спичку, осветившую его серое, блестящее от пота лицо с провалившимися глазами, горящими блеском одержимости. Эллен посмотрела на правую руку, покрытую черным, желеобразным веществом, и молча вытерла ее о стену.

Заднюю часть кабины заполняла плотная, черная масса, которой испачкалась Эллен. Она напоминала расплывшийся мешок с мусором, из которого сочилась черная сукровица.

Некоторое время они смотрели на желеобразную массу, ничего не понимая. Вдруг Брайан согнулся, стараясь сдержать приступ рвоты. В полупрозрачной желеобразной массе плавали части человеческого тела. Можно было рассмотреть глаза, соединенные нервными окончаниями с темным, сморщенным отростком, который некогда был мозгом. На изуродованном до неузнаваемости лице виднелись большие глазницы, губы, похожие на две красные резиновые ленты, и щеки, изрезанные горизонтальными морщинами.

— Господи, да ведь это Билл Мерримэн! Он был ответственным за безопасность. — Брайан показал рукой на расплывшуюся массу. — Вот его ремень… а вот его пейджер!

— Ну да, думаю, он получил сообщение из самой преисподней.

— Бедняга.

Они нашли вмонтированную в пол крышку люка и подцепили запавшую ручку карманным ножиком Эллен, в котором было всего два лезвия и маникюрная пилочка.

Им пришлось опуститься еще на тридцать футов, чтобы добраться до дна шахты, пол которой был усыпан обертками от жевательной резинки и конфет и другими, до боли знакомыми предметами: монетками, полупустыми пачками сигарет… Все это люди обычно бросают при входе в подъемник. На полу валялись блоки из шлакобетона и скрученная проволока.

— Работа закончена только наполовину, Брайан. Тут полный беспорядок.

— Да, — сказал Брайан, и в его голосе звучала горечь. — У них не хватило времени.

Затем они оказались в коридоре, ведущем в зал. Эллен подняла свечу.

— А эта часть готова.

Зал был небольшим, с низким потолком. Брайан стал рассматривать стены, по которым проходили голубые трубы.

— Здесь все мне знакомо. Это волновод. Вернее, его надземная часть. Остальное находится под землей.

— А что такое волновод?

— Когда создается выходящая за пределы времени частица, она пролетает одновременно через время и пространство, оставляя во времени своеобразный след. С помощью волновода можно проследить траекторию прохождения такой частицы. Но кто-нибудь, обладающий высшим разумом, может в буквальном смысле использовать оставленный частицей след, чтобы перепрыгнуть через века и оказаться здесь, с нами.

— Так эти твари пришли из будущего?

Брайан отрицательно покачал головой.

— Если они не из какой-либо альтернативной реальности, то наверняка пришли из прошлого.

— Из прошлого? То есть, как это?

— Не знаю. Но ты только представь, что земля уже существовала миллиарды лет до того, как появились первые признаки того, что мы называем жизнью. Целые миры могли прийти и исчезнуть, не оставив после себя даже окаменелостей.

Вдруг они заметили чью-то фигуру, лежащую в дальнем углу. Бросившись к ней, Брайан с ужасом ожидал увидеть Лой. Но это был труп молодого мужчины в униформе. Теперь стало понятно, откуда судья взял солдат. Это была приставленная к установке охрана, к которой принадлежал и лежащий перед ними юноша.

Эллен повернулась к Брайану и положила ему руки на плечи. Так они долго стояли в полном молчании, два перепуганных и одиноких человеческих существа.

Из глубины комплекса послышался грохот, за которым последовал глубокий вздох. Снизу подул ветер, принеся с собой затхлые, незнакомые запахи. В воздухе запахло чем-то кислым и одновременно приторным, как будто рядом лежало испорченное мясо или гниющие фрукты.

Потом направление потока воздуха изменилось, и он стал сравнительно свежим.

— Что это, Брайан?

— Вентиляционная система.

— Но ведь электричество отключено.

— Эллен, это не наша конструкция. У нас были обычные вентиляторы.

Казалось, что вся комната тихо дышит.

* * *

Первые схватки застали Лой врасплох. Несмотря на свой богатый сексуальный опыт, ей никогда не приходилось рожать ребенка. В баре «Голубая луна» девушек, которые отказывались от абортов, уводили на берег реки Чао Фрайя, и больше их никто не видел.

Лой перенесла семь абортов, этим и объяснялась тяжелая беременность. Об этом знал только врач.

— Доктор Гидумэл, — тихо простонала Лой, спотыкаясь в кромешной тьме. — Сангхви, где же ты… Сангхви Гидумэл…

Лой с трудом передвигалась, поддерживая руками живот. На нее вдруг нахлынули воспоминания о коротком и счастливом времени, выпавшем на ее долю. Однако и оно было омрачено тенью предательства.

Когда Лой была восьмилетней девочкой, дядя одел ее в красивые белые одежды, благоухающие ароматом цветов, и повел из туннелей Чу Чи на улицу Май Ти Лу, в одном конце которой находился сайгонский зоопарк, а в другом — императорская пагода, сделанная из нефрита. За пагодой нес свои воды канал Ти Нгхе, берега которого были покрыты цветущими зарослями с пьянящим ароматом. Мирно звенели маленькие колокольчики, а наполнявший воздух аромат ладана навевал мысли о вечном. Бритоголовые мальчики-монахи с любопытством разглядывали ее широко открытыми, спокойными глазами.

В этой пагоде было ужасное место, знаменитый зал Десяти Мук Ада. Здесь были изображены все мучения проклятых богами, страдания тех, кто из-за совершенных грехов был навсегда сброшен с колеса жизни.

Два года, проведенные в туннеле, научили Лой хорошо ориентироваться в темноте, и сейчас этот опыт ей очень пригодился.

К ней прикоснулись страшные, шершавые руки, оставив на коже липкое, желеобразное вещество, которое теперь застыло. Корчась в схватках, Лой думала, как очистить кожу от этой дряни.

Она до сих пор не верила, что у нее начались роды.

Брайан Кай Келли никогда не выбрал бы такой неподходящий момент для своего прихода в этот мир. Ведь он необычный ребенок, которому уготована славная судьба. Он должен появиться на свет на рассвете, под покровительством солнца и утренней звезды.

Лой казалось, что к ее ногам привязаны пудовые гири, она уже не понимала, где находится и куда идет. Перед глазами плавали золотые искорки, а вокруг была абсолютная темнота.

Должно быть, она слишком много грешила с извращенцами, приходившими в «Голубую Луну». Да, она часто совершала поступки, противные природе и Богу. Но ведь теперь она должна родить ребенка.

— Я жду ребенка! — крикнула она кому-то невидимому в темноте.

Как часто Лой слышала такие же крики дымным утром, когда высоко в небе кружились американские самолеты, разбрасывающие зажигательные бомбы, которые опускались на землю как серебряные листья, а потом с грохотом сеяли вокруг себя смерть.

Лой услышала женский плач и поняла, что это плачет она сама, потому что здесь больше никого нет. Это она, закоренелая грешница, должна претерпеть все десять мук ада. Она знала, что скоро сгорит в адском пламени, и уже чувствовала в воздухе запах гари и слышала, как языки пламени с треском лижут стены.

Вдруг что-то скользнуло по ее плечу, а затем какие-то тонкие нити переплелись у нее на груди. Лой вскочила на ноги и нити тут же исчезли.

Она шла, низко опустив голову и размахивая перед собой руками. Приобретенные в туннелях навыки теперь сослужили ей добрую службу, но с каждой минутой идти становилось все труднее.

Демоны… Они были повсюду.

Лой опять обратилась к воспоминаниям, стараясь найти в них облегчение. Мысли снова унесли ее в нефритовую пагоду императора. Там была картина, изображающая Духа, охраняющего Мать и дитя.

— Молю тебя, помоги мне и ребенку, — прошептала Лой.

Схватки возобновились. Теперь уже не было сомнений: ее ребенок родится в аду. Превозмогая очередной приступ боли, она прокричала:

— Здесь ребенок! Не причиняй ему зла!

Сколько раз она слышала такие же крики на залитых водой рисовых полях, простреливаемых со всех сторон трассирующими пулями.

Лой вдруг вспомнила вьетнамские деревни после дождя, запах мокрой соломы и сладкий аромат дымящегося очага.

Несколько раз ей почудилось пламя свечи, мерцающее впереди. Но ее по-прежнему окружала кромешная тьма, а обманчивый огонек был всего лишь миражом, пришедшим из далекого детства.

Нет, нельзя поддаваться отчаянию и оплакивать свою судьбу. Нужно идти вперед. Брайан Кай Келли вот-вот появится на свет, и его мать должна найти для него солнце!

Лой почувствовала, как что-то затрепетало у нее внутри, а в следующее мгновение по ногам хлынул горячий поток. Лой казалось, что из ее тела вылилось целое море жидкости.

— Не отнимайте у меня ребенка! — это был вопль народа ее страны, который перекрывал орудийные залпы. Пули слепы, и не выбирают жертву. Лой проклинала злую судьбу за то, что осталась безоружной.

Она стала ощупывать ноги, с ужасом думая, что снова началось кровотечение, которое на сей раз приведет к роковому исходу. Лой со страхом поднесла палец к губам, ожидая почувствовать знакомый вкус крови.

Нет, это отошли воды.

— Помогите! — закричала она, собрав последние силы. Их с Брайаном ребенок увидит зал Десяти Мук Ада, куда он попадет из-за страшных грехов своей матери. Она с ужасом поняла, что горюет о своем неродившемся сыне, словно он был уже мертв.

В ушах стоял страшный крик: «Помогите!», доносившийся из-под охваченной пламенем рухнувшей соломенной крыши. Обычно на призыв о помощи отзывались только насмешники-попугаи.

У Лой снова начались схватки. Острая боль пронзила изогнувшееся дугой тело, и она едва не упала навзничь. Вдруг в памяти всплыл образ крестьянки, сидевшей на корточках в углу хижины. Так рожали все вьетнамские женщины, и их лица при этом оставались бесстрастными. Лой тоже присела, и боль сразу же утихла.

Наконец схватки прекратились, и Лой осторожно поднялась. Пол под ногами дрожал, и идти по нему было трудно, все равно что прогуливаться по подвешенному гамаку. Хуже всего, что все вокруг было перепачкано скользкой слизью.

Однако, когда она сделала глубокий вздох, то почувствовала родной запах мокрой соломы и земляного пола. Вытянув руки, она радостно устремилась вперед, но наткнулась на скользкую, мокрую стену. Здесь не было маленькой хижины с плоской соломенной крышей, где она могла бы дать жизнь своему столь долгожданному сыну.

Лой мечтала родить своего сына в чистой белоснежной палате ладлэмской больницы, где она будет лежать в окружении заботливых акушерок, под неотступным надзором доктора Гидумэла. «Доктор Гидумэл, не покидайте меня! Вы мне так нужны! Кто-нибудь, помогите!»

В ответ раздался гортанный звук, перешедший в потрескивание.

Крик отчаяния застрял в горле.

Снова начались схватки, и на сей раз боль была такой невыносимой, что Лой упала на колени, беспомощно ловя ртом воздух. Нет, она не станет кричать, чтобы не привлекать к себе внимания демонов.

Когда боль снова отступила, Лой почувствовала солоноватый вкус крови на искусанных губах.

Обессилев, она не могла больше идти вперед. Той сильной женщины, которой удалось перенести все удары судьбы, найти себе достойного мужа и выносить под сердцем его ребенка, больше не существовало. Нахлынувшая волной дикая боль отшвырнула ее в сторону, как ненужную тряпичную куклу. Она сумела сделать через силу еще один шаг. Каждая клеточка ее тела стремилась защитить неродившееся дитя. Боль снова переломила ее тело. Выгнув спину, Лой подняла руки и вдруг наткнулась на что-то громоздкое и непонятное.

Оно было холодным и мокрым, со скользкой бородавчатой поверхностью. Лой ощутила на ладонях липкую слизь и с омерзение стала вытирать их о промокшие джинсы.

Затем она упала на пол и проползла несколько футов. Над головой у нее что-то щелкало, как будто кто-то невидимый работал гигантскими ножницами. На обнаженную спину Лой хлынул поток жидкости, вылитой кем-то сверху.

И тут она поняла, почему лиловый свет до сих пор не превратил ее в демона. Они ждали, когда родится ребенок, и хотели сожрать его сладкую и нежную плоть. А сейчас они сидят там, наверху, точат свои страшные когти и пускают потоки слюны от ожидания. Лой поползла вперед, мысленно обращая молитвы к Богине, покровительствующей Матери и Дитя.

Очередной приступ боли, казалось, разорвал все внутренности. Она почувствовала, как в животе что-то лопнуло, а потом зашевелилось. Встав на четвереньки, она прижалась плечами к полу и стащила с себя джинсы, а потом провела рукой между ног и нащупала мокрую головенку Брайана Кай Келли.

Лой повернулась на бок, а потом легла на спину, прижав младенца к животу и прикрывая его краешком рубашки, пытаясь защитить от нависшей над ним угрозы. Неизвестное существо подбиралось все ближе, его твердая бугристая поверхность прижималась к животу Лой, к ее груди и теплому тельцу малыша.

Она стала вытаскивать ребенка из-под нависшей громады и вдруг почувствовала боль. Ну, конечно, малыш все еще связан с ней пуповиной. Как же ее перевязать? Ведь все крестьянки, никогда не посещавшие больницу, справлялись с этим сами. Она наклонилась и взяла пуповину в рот, чувствуя солоноватый вкус крови.

Прежде чем она успела перекусить пуповину, вверху снова началось щелканье ножниц, но теперь уже совсем близко.

Отделенная пуповина упала на пол.

Лой была так измучена, что не могла подняться и с трудом удерживала у груди ребенка, который корчился, сжав ручонки в кулаки.

— Ах, Брайан, — чуть слышно прошептала Лой.

И вдруг ребенка не стало. Из груди Лой вырвался глухой крик. Она стала хватать руками воздух, пытаясь удержать скользкое тельце сына. Несмотря на слабость, Лой стала колотить руками нависшее над ней чудовище.

— Отдай мне ребенка!

В ответ раздался резкий крик младенца. Вскоре плач перешел в тихое мяуканье.

Собрав последние силы, Лой руками и ногами колотила невидимого монстра, пока не услышала незнакомый, воркующий звук. Кто-то бережно положил ребенка ей на грудь. Это было сделано бесшумно, словно тропическая бабочка пролетала по покрытым темнотой джунглям. Ребенок быстро дышал, беспорядочно шевеля крошечными ножками и ручками.

Лой взяла в руку правый сосок и стала водить им по лицу ребенка. Несмотря на темноту, он сразу же нашел то, что искал.

Воздух был холодным и сырым, а у Лой не было ничего, кроме изодранной в клочья рубашки, чтобы согреть малыша.

— Брайан, муж мой, — прошептала она, не успев опомниться от изумления, — у тебя родился сын.

Лой увидела за спиной мерцающие огоньки и почувствовала, как по всему телу разлилось дурманящее тепло. Она так устала, что едва не потеряла сознание.

Но она хорошо знала, что несут с собой лиловые огоньки.

Теперь, когда демоны знали, что ребенок уже родился, они начали топить свою адскую печь.

Прижав ребенка к груди, Лой стала продвигаться вперед. Адская машина приближалась со зловещим шипением и потрескиванием.

Лиловый свет уже лизал спину Лой, захлестывая ее волнами неземного наслаждения. Она с трудом преодолевала желание остановиться и отдаться сладкому обволакивающему теплу. Нельзя отдавать им ребенка!

Вдруг Лой наткнулась на знакомую фигуру. Она сразу же узнала тонкие, словно сделанные из холодной стали руки, покрытые жесткими волосками. В ужасе она оттолкнула чудовище и, упав на пол, стала барахтаться в скользкой и липкой слизи.

Сзади надвигалась волна яркого лилового света, а впереди слышалось хищное шипение. В лиловых отблесках Лой рассмотрела мокрый кабель, живой и толстый, словно длинный язык гигантской твари. Он издавал хлюпающие звуки, как будто кто-то вытаскивал увязший в болоте резиновый сапог.

Из-за кабеля сверкали лиловые глаза, состоящие из множества линз. Они заливали смертоносным светом маленькую фигурку женщины, прижимавшей к груди свое дитя.

И тут мокрый кабель прижался прямо к лицу маленького Брайана, осветив его потоком страшного лилового света. Лой хотела отодвинуть ребенка в сторону, но кабель последовал за ним, словно приклеившись к личику малыша. Все вокруг было залито страшным светом, адская машина трещала, выплевывая зловонный раскаленный воздух.

Ребенок извивался на руках у Лой, крича, словно обезумевший от боли котенок.

Она не могла справиться со смертоносным светом и отодвинуть кабель, не оторвав голову своему ребенку. Внутри ее закипела страшная, первобытная злоба. Наружу вырвались инстинкты, о которых она даже не подозревала. Она кричала как безумная, а потом со всей силы ударила кулаком по кабелю, прижавшемуся к голове сына. Ребенок был таким нежным и невинным. Никто не смеет причинить ему зла! Это маленькое чудо можно только любить и лелеять.

У Лой не было времени на размышления. Если не удастся разрушить эту страшную связь, ее ребенок превратится в монстра. Она наклонилась вперед и впилась зубами в кабель, изо всех сил сжав челюсти. Кабель треснул, и рот Лой наполнился горячей, клейкой жижей со сладковатым привкусом залежалых овощей. Так пахло, когда крестьяне раскапывали компостные ямы в своих огородах.

Яркая вспышка лилового света заставила Лой застонать от охватившего ее чувства неземного наслаждения, но уже в следующий момент ребенок освободился от губительной связи и затих на руках у матери. Не теряя ни секунды, Лой повернулась и побежала прочь от искрящейся установки.

Ребенок был теплым и тихонько пищал. Не останавливаясь, Лой стала ощупывать крошечное личико и нежное тельце малыша, с ужасом ожидая обнаружить какие-либо признаки перерождения.

Однако, ничего не было. Они не смогли превратить ее сына в монстра. Лой лихорадочно обдумывала случившееся. Конечно же, ребенку служила защитой его невинность. В нем не было зла, и демоны не могли причинить ему вреда.

Она должна спасти сына, вытащить его отсюда. Сейчас ей предоставился такой шанс, хотя он и был ничтожно мал.

За спиной у Лой слышались хлюпающие звуки, а затем раздался чей-то громогласный голос, в котором звучала ярость. Может быть, он произносил какие-то слова? У Лой не было времени над этим задуматься.

Она торопливо передвигалась по пружинящему полу, снова превратившись в восьмилетнюю «туннельную крысу», до смерти перепуганную и проворною, способную перехитрить грозного противника.

Сзади снова раздался злобный рев, и Лой поняла, что демон пустился в погоню за ускользнувшей добычей. Он стремительно приближался к своей жертве, словно вышедший на ночную охоту тигр.

ГЛАВА XVIII

Эллен и Брайан услышали крики. Они подняли свечи, но ничего не увидели из-за сваленного в кучу оборудования. Крики заглушил шум падающих капель. Полуразрушенное помещение было наполовину залито водой, которая всегда причиняла здесь много хлопот. Вода струилась по кабелям и трубам, стекая потоками с низкого потолка и производя при этом действующие на нервы звуки.

Они находились гораздо ниже уровня воды, примерно футов на шестьдесят. Когда-то здесь работали насосы и помещение было сухим, но они давно вышли из строя. Запотевшие стены были покрыты кабелями и голубыми трубами. Под полом, сделанным из металлической сетки, были видны очертания нескольких небольших установок.

— Это генераторы, — сказал Брайан. Вот отсюда и поступает энергия.

Над головой у них находились лампочки, защищенные черной металлической сеткой, но ни одна из них не горела. Брайан опустился на колено, вынул из кармана монетку в двадцать пять центов и бросил ее сквозь сетку пола вниз. Пролетев несколько футов, она ударилась об оборудование и с плеском упала в воду.

Все было таким маленьким, таким… жалким.

— Если ничего не работает, то почему происходит весь этот ужас?

— Я знаю, что это трудно понять. Наши люди установили связь там, в моей старой лаборатории в Ладлэме. А эта установка предназначена для того, чтобы разрушить связь. Именно поэтому ее и нужно запустить.

Брайан стал спускаться по подвесной лестнице, прислушиваясь к шагам следовавшей за ним Эллен.

Он не прошел и двадцати футов, как отблеск свечи упал на какое-то препятствие на их пути.

— Стой, — скомандовал Брайан.

Они увидели что-то серое, собранное складками, как занавес. Брайан дотронулся до непонятного предмета рукой: он оказался мягким и податливым. Когда он толкнул предмет ногой, тот лопнул, образовав прореху и распространяя вокруг себя едкий и кислый запах плесени.

— Брайан, нам не следует идти дальше.

Брайан внимательно посмотрел на Эллен, его взгляд был удивительно умиротворенным. Эллен уже видела такое выражение лица у лежащего на смертном одре отца.

Едкий запах обжигал носоглотку и щипал глаза. Во рту появился противный жирный привкус, как будто язык смазали пастой, приготовленной из настоянных на уксусе поганок.

Брайан протиснулся через образовавшуюся в «занавесе» прореху, и его ноги погрузились с хлюпающим звуком в похожее на губку вещество.

— Здесь сыро и скользко.

У Эллен к горлу подступила тошнота.

— У нас остался единственный шанс, — обратился Брайан к своей спутнице, — и он находится здесь.

Эллен подошла к нему вплотную.

— Мне хотелось бы получить более точную информацию. Что мы ищем и что будем делать, когда найдем это?

— Нам нужно попасть в комнату, где находится пульт управления, и запустить установку.

— А если нам это не удастся?

— Ну, значит, не удастся.

Они продолжили свой путь, два жалких человеческих существа, с трудом пробирающиеся по скользкой, пористой поверхности, освещаемые дрожащим пламенем свечи.

— Это похоже на гнездо.

— Так оно и есть. Эти существа созданы по тому же образцу, что и насекомые.

Вскоре они добрались до впадины, переходившей в отверстие с мясистой и влажной поверхностью. Брайан протянул руку и дотронулся до податливой, скользкой стенки, которая казалась живой и излучала какую-то странную чувственность.

Брайан прижался к отверстию.

— Там что-то есть.

Эллен наблюдала, как он опустил ноги в черный провал, а потом вдруг исчез. Она стояла в растерянности перед отверстием, стенки которого влажно блестели в неровном племени свечи. Потом Эллен услышала, как он куда-то упал с мокрым, шлепающим звуком.

— Брайан, — позвала она своего спутника. У Эллен пересохло в горле, а кожа зудела от пропитанного кислотой воздуха.

Ответа не последовало.

По лицу Эллен струился холодный пот. Он исчез. Пропал бесследно!

— Брайан!

Она осталась одна, и это было невыносимо. Она должна отсюда выбраться. Должна! Нет, нужно немного подождать и не поддаваться панике.

— Брайан, ответь мне!

Ни звука в ответ.

Брайан исчез, а над ней самой нависла страшная опасность. То существо, что утащило Брайана, в любой момент может появиться из зловонной дыры, и тогда… Она в ужасе отпрянула от отверстия. Нужно бежать, не медля ни секунды.

— Эллен!

— О Господи, Брайан! А я-то думала… Где ты?

— Эллен!

Эллен нахмурилась. Что с ним случилось?

— Брайан?

— Я здесь, Эллен.

— Слава Богу! А я думала, что потеряла тебя.

— Со мной все в порядке.

— Но ты охрип. У тебя такой голос, как будто ты проглотил наждачную бумагу.

— Да.

Эллен посмотрела туда, откуда слышался голос. Он шел из отверстия примерно в два фута шириной, обрамленного толстыми, растянутыми в жуткой улыбке губами. Это было похоже на рот великана.

— Господи, Брайан, неужели ты там?

Внутри что-то зашевелилось. Сначала Эллен показалось, что это огромная оса шевелится в гнезде. Она не могла понять, что за существо появилось перед ней. Его строение было таким сложным и угловатым, что на первый взгляд казалось совершенно немыслимым и непонятным.

Когда Эллен наконец его рассмотрела, было уже поздно.

Мрачное, исполненное величия существо держало в длинных узких руках что-то черное и громоздкое. Жирный, гибкий кабель шлепнулся на пол. Потом Эллен увидела горящий рубиновый глаз и прежде чем она успела что-либо сообразить, все ее тело пронзило до боли сладостное чувство, накатывавшееся из самых глубин ее существа. В ушах запел ангельский хор, а глаза застелила лиловая пелена света, нежного и прекрасного, как первый отблеск утренней зари. Эллен не могла отвести взгляда от безупречно прекрасного, спиралеобразного цветка.

Спираль вращалась все быстрее и быстрее, увлекая Эллен в темную и таинственную сердцевину цветка.

Откуда-то издалека доносился встревоженный голос, выкрикивавший ее имя. Издалека… Брайан был где-то далеко, а вовсе не перед ней.

Освещаемая лучами лилового света, Эллен закружилась в дикой пляске.

Потом появился и Брайан. Он схватил ее за плечи и стал оттаскивать назад.

Лиловый свет все сиял и сиял… а Брайану никак не удавалось оттащить Эллен. Раздалось тихое жужжание, как будто в траве копошились сотни маленьких жучков. В этом звуке таилась и ласка, и жестокость.

— Господи, Эллен!

Она и не заметила, как стала превращаться в отвратительного монстра!

Свет засиял с новой силой. Брайан схватил ее за шею. Эллен чувствовала, как он с силой тащит ее назад, как трещат от напряжения ее кости и мышцы… Но Брайан не мог преодолеть сверхъестественную силу лилового света.

Каждой клеточкой своего тела Эллен старалась помочь Брайану и освободиться от дьявольского наваждения. Они оба стонали от нечеловеческого напряжения.

Вдруг дикий и губительный оргазм судорогой сковал все тело Эллен. Изогнувшись дугой, она задыхалась, чувствуя, как горячие волны неземного наслаждения идут от низа живота к мозгу и обратно.

Оргазм наступал снова и снова. И тут Эллен увидела ЕГО, почувствовала, как ОН вошел внутрь и заполнил ее всю. Снова и снова… В его глазах, состоящих из множества линз, она увидела тысячи отражений своего лица. Рот Эллен беспомощно открылся, ноздри затрепетали, а по щекам покатились слезы. Волны безумного наслаждения уносили все дальше и дальше…

Пульсация становилась все сильнее и уже начала причинять боль. С каждым мгновением боль усиливалась. Теперь Эллен понимала, почему те несчастные кричали от наслаждения, переходящего в дикую боль. Она услышала пронзительный вопль, и вдруг поняла, что это кричит она сама.

Где-то за пеленой лилового света раздались три пистолетных выстрела.

Тело Эллен делало быстрые и беспорядочные движения, извиваясь в воздухе. Казалось, что все его мышцы одновременно свела страшная судорога. Черный кабель излучал лиловый свет, и вдруг кожа Эллен стала плавиться на глазах, превращаясь в желеобразную массу.

Потрясенный Брайан наблюдал за происходившими с девушкой изменениями. Ее тело обвисло, и было видно, как под остатками кожи перекручиваются кости.

Эллен казалось, что ее костный мозг пронзили тысячи раскаленных добела игл.

ОН подошел еще ближе, направив лиловый свет прямо в глаза. Свет проникал все глубже и глубже, изменяя все ее существо.

Эллен почувствовала, как внутри что-то оборвалось и с бульканьем закипело, а левая рука напряглась и заныла от тупой боли. Эллен поняла, что стала такой же безобразной, как и найденный ею в лесу несчастный мистер Михелсон. Все ее тело покрылось толстыми, уродливыми отростками, а лицо деформировалось до неузнаваемости.

Теперь это уже доставляло не наслаждение, а нестерпимую, адскую боль. Казалось, что неведомая сила разрывает все внутренности на мелкие куски и перемалывает их в пыль.

Эллен поняла, что ОН одержал над ней победу и завладел ее душой и телом, уничтожив их навсегда. Теперь она видела это абсолютно ясно.

В этом существе сконцентрировалось такое количество зла, что, казалось, она ощущает его омерзительный вкус.

Эта тварь пришла из глубины веков, когда все ее прожорливое племя вымерло или было уничтожено и предано забвению. Память этих существ продолжала жить только в ненасытной жестокости и бесконечном многообразии мира насекомых.

Эллен старалась избавиться от внушаемой ей ненависти и вернуться к Брайану. Она повернулась в его сторону, но тело больше ее не слушалось. Ее тело… Она увидела тонкие, извивающиеся ноги и почувствовала, что падает.

Вдруг, словно по волшебству, она поднялась и к своему ужасу набросилась на Брайана. Он отскочил в сторону, но Эллен оказалась проворнее и снова вцепилась в него мертвой хваткой.

Она этого не хотела, но уже ничего не могла с собой поделать. Пистолет Брайана выстрелил, и Эллен, протянув длиннющую руку, вышибла у него оружие.

* * *

Уродливое существо, еще несколько минут назад бывшее Эллен, потушило свечу, которую Брайан держал в руках.

Страх заставил его бороться за свою жизнь, а переполнявшее душу горе только прибавило силы.

Брайан почувствовал, как что-то скользкое пробежало по ноге и поползло вверх. Он изо всей силы тряхнул ногой, пытаясь сбросить невидимую тварь, а затем отскочил назад и подбежал к «занавесу», через который они с Эллен проникли сюда. Он тщетно напрягал все силы, чтобы развести в стороны сжавшиеся мышцы.

За спиной защелкали смертоносные когти мутанта. Сначала щелчки были слабыми и неуверенными, но постепенно они набирали силу и становились все более хищными.

Пути назад не было. Извивающийся волнами пол ускользал из-под ног. Брайан вытянул вперед руки и тут же наткнулся на слизистую массу, от которой шел зловонный запах, разъедавший носоглотку и легкие. Скользя и спотыкаясь, он стремился как можно скорее убраться подальше от опасного места. Словно слепой котенок, Брайан беспомощно тыкался в темноте, не имея ни малейшего понятия, где находится он сам и тот уродливый мутант, который совсем недавно был его самым надежным и верным товарищем. Отчаявшись найти выход, он испустил вопль, в котором ужас смешался с бессильной злостью.

Сверху ему ответил чей-то голос, и Брайан сразу же узнал Лой. Но он понимал, что это ничто иное, как жестокий обман, страшная галлюцинация, из-за которой он может повторить судьбу Эллен.

Потом он увидел свет… нежный и лиловый… Рубиновый глаз, находившийся всего в трех футах, уставился прямо на него. Раздалось зловещее шипение, как будто кто-то вылил масло на гигантскую сковородку.

Брайан упал и покатился в сторону, а затем он почувствовал, что куда-то проваливается.

Через мгновение он плюхнулся в ледяную воду, наглотавшись которой, стал задыхаться. Беспомощно барахтаясь в воде, он пытался выплюнуть воду и вдохнуть хотя бы глоток воздуха. Казалось, еще секунда, и его легкие разорвутся от нестерпимой боли.

Брайан кашлял и задыхался, четко осознавая, что через несколько секунд утонет.

Потеряв всякую надежду на спасение, он открыл рот и вдруг почувствовал, что может дышать. Воздух! Слава Богу! Постепенно он успокоился и справился с охватившей было его паникой.

Кругом было темно и тихо. Лиловый свет куда-то исчез. Брайан попытался найти точку опоры, но не смог. Тогда он поплыл, равномерно выбрасывая перед собой руки, и вскоре коснулся ногами чего-то твердого. Вдруг его рука нащупала стальную петлю, за которую он тут же ухватился. Подтянувшись, Брайан выбрался на какое-то подобие берега и обнаружил, что это был обычный пол. Рядом валялось несколько сломанных стульев.

Наконец до Брайана дошло, что он лежит на полу разрушенного офиса. Из темноты послышалось жужжание. Брайан прислушался. Неизвестное существо летело прямо на него, значит, оно видело в темноте. Он с отчаянием вспомнил о пистолете, который вышибла у него из рук Эллен.

Брайан стал лихорадочно шарить руками вокруг себя в надежде найти какой-либо предмет, который можно использовать в качестве оружия. Перекрученные металлические стулья было невозможно сломать. Он стал быстро открывать ящики стального письменного стола, отбрасывая в сторону бумаги, скрепки и другую рухлядь.

Брайану удалось отыскать только нож для открывания писем, который он тут же с раздражением отбросил в сторону.

Шаря руками по стенам, он вдруг наткнулся на стальную дверцу. Сейф! Он открыл его, но там было пусто. Потом он нашел шкаф, где хранились папки с документами. Все ящики были набиты до отказа. На полу валялся экран компьютера и множество проводов.

Папки с документами, компьютеры… неужели он добрался до пульта управления?

Брайан стал копаться в груде проводов и вдруг нашел нечто, заставившее его вскрикнуть от радости. Фонарь! Но какой-то странный! Почему к нему прикреплены тонкие ремешки? Нащупав выключатель, Брайан нажал на него, и помещение залилось тусклым светом. Так это шахтерская лампа, которая закрепляется на голове ремнями! Брайан быстро надел ее на голову и осмотрелся по сторонам. Вдоль стены стоял ряд шкафов, и он быстро открыл настежь все дверцы.

В последнем шкафу лежал комбинезон и каска. В нижней части шкафа находилось устройство телеуправления, которое, разумеется, не работало. Брайан со злостью запустил им в стену.

Жужжание крыльев стало громче.

Господи, зачем только он включил фонарь? Надо быть сумасшедшим, чтобы додуматься до такой глупости! Он хотел было нажать на выключатель, но тут его взгляд упал на толстую папку с документами. Брайан быстро схватил ее и прочел название: «Программа по исправлению сверхсветовых нарушений». Крылья жужжали все ближе, и Брайан, поспешно выключив фонарь, спрятался за шкафами.

Итак, он оказался прав: его коллеги пытались исправить первое нарушение, прорыв с той, неизвестной стороны, который, должно быть, случился в Ладлэме. Они замуровали цементом место прорыва, но это не помогло.

Жужжание затихло, и Брайан снова включил фонарь. Нужно узнать как можно больше. Однако в документах, которые он держал в руках, не было ничего интересного. Они представляли собой всего лишь протоколы по строительству, предназначенные для инженеров и инспекторов.

Наконец Брайан наткнулся на папку с надписью «Нарушения причинной связи. Отчет Келли». Папка была пуста. Все сведения о том, каким образом его работа нарушила причинно-следственную связь, были бы для него сейчас просто бесценными. А пока приходилось только гадать и надеяться, что он все-таки был прав.

Брайан углубился в изучение содержимого папок и не заметил, как по полу, за его спиной, заскользил толстое черное щупальце. Оно передвигалось быстро и бесшумно.

Некоторые папки были пустыми, в других находились документы, как будто их кто-то рассортировал, преднамеренно убрав все секретные материалы, когда установка Брайана была заброшена.

Рядом с толстым щупальцем появился длинный тонкий шнур. Они стремительно продвигались вперед, исследуя своими тонкими концами каждый дюйм, стараясь не упустить добычу.

Брайан читал написанные на папках названия: «Древние формы жизни во взаимодействии с вневременными абсорберами», «Временные сигналы и фактор Келли относительно нападений из вневременных миров и реальностей».

Здесь, внизу, велась тайная война не на жизнь, а на смерть. Они пытались вернуть демонов назад, в глубины времени.

По признакам нарушений, которые наблюдал Брайан, он понял, что полная победа демонов может быть вопросом всего лишь нескольких минут. Пришедшие сюда существа изменили лес и наполнили воздух кислотой. Орды этих тварей заселят леса и будут дышать отравленным воздухом.

Поглощенный своими мыслями, он не заметил, как что-то снова скользнуло по его ноге.

Там, в черной воде, тихо двигалось что-то очень большое…

Восемь длинных рук быстро и грациозно проскользнули в маленькую комнатку и, развернув свои кольца на полу, выпустили хищные когти.

Брайан не мог оторваться от папок с документами. Просто фантастика! Они прорвались во время, а не в пространство, и столкнулись не с параллельно существующим миром, а с неизвестным прошлым, выпустив на свободу его страшных призраков.

Руки-мутанты сомкнули длинные пальцы на ногах Брайана, а одна из них схватила его за шею и стала душить.

Из глубины комнаты раздалось громкое, злобное жужжание.

Неведомая сила подхватила Брайана и куда-то потащила, несмотря на его отчаянное сопротивление. Казалось, он попал в живой стальной капкан.

Его надрывные вопли сотрясали воздух, но что они могли сделать со смертоносными стальными когтями чудовищ?

Из темноты послышалось плотоядное шипение: это демоны растапливали свою адскую печь, готовясь к изуверскому пиру.

Брайан потерял слишком много времени, а теперь ему придется повторить судьбу Эллен, стать одним из монстров и жить вместе с этими тварями…

Брайан завизжал, как перепуганный насмерть ребенок.

* * *

Лой ясно слышала предсмертные крики мужчины. Они уже были ей хорошо знакомы: демоны поймали очередную жертву и превращают ее в мерзкого монстра.

Она крепче прижала к себе ребенка и стала кормить его грудью.

Дитя придавало Лой силы. Ведь оно оказалось сильнее демона, которому так и не удалось превратить его в монстра.

Демон потерпел поражение, и теперь, придя в дикую ярость, гнался за несчастной матерью и ее новорожденным сыном. Ему снова не удалось поймать отчаявшуюся, но умудренную горьким опытом женщину. Все тело Лой было испачкано слизью, сочившейся из стен, но она шла, не останавливаясь ни на мгновение, потому что так было нужно.

И все же она не могла идти вечно. Силы Лой истощились, ноги казались каменными, и даже маленький Брайан до боли оттягивал ослабевшие руки. Несчастную женщину мучила жажда, а новорожденный сын буквально съедал ее заживо.

В воздухе мелькали лиловые искры, грозя бедой. Разъяренный демон приближался. Лой знала, что произойдет, если он их настигнет. Теперь он не станет пытаться превратить ее сына в монстра, а просто разорвет его на куски своими хищными когтями.

Крик повторился, отзываясь эхом в темноте. Лой вспомнила о первой ночи, проведенной на холме. Как потерянно и безнадежно звучал голос той несчастной. Но сейчас кричал мужчина, и в его голосе слышались до боли знакомые нотки.

Ах, Брайан, если бы только это был ты.

Она так и не смирилась с мыслью, что никогда не встретится с мужем. Но эти крики могут быть очередным трюком коварного демона. Просто он хочет заманить ее в ловушку.

Сердце Лой разрывалось на части, но она пошла дальше, осторожно передвигаясь по живому туннелю. Маленький Брайан жадно ухватил сосок, но потом недовольно захныкал. Лой знала, что у нее кончается молоко.

Она перешагнула через спиралевидное отверстие и снова услышала крик. Теперь он был совсем близко. У Лой не осталось никаких сомнений — это Брайан!

Сердце несчастной женщины радостно забилось, но потом ее охватил страх. А что, если ее муж расплавился, как и все остальные?

Мужчина снова закричал, и в его голосе послышалась предсмертная мука. Сердце Лой разрывалось на части.

Она секунду помедлила, решая, как поступить, а потом стиснула зубы и изо всех сил прижала к себе младенца, так что тот недовольно запищал. Лой опустила дрожащую руку вниз, нащупывая отверстие, из которого доносились крики. Оно было совсем узким, но Лой знала, что сможет в него протиснуться.

Неужели демон сможет убить такого невинного и прекрасного ребенка, каким был ее сын? Ведь на его нежной коже еще не высохла божественная роса.

Она не может рисковать жизнью ребенка. Но там, внизу, в муках корчится ее муж. Отбросив в сторону сомнения, Лой стала быстро спускаться в отверстие, ловко пролезая по его изгибам. Ребенок покоился на ее груди.

Брайан беспомощно висел, зажатый между длинными когтями. Они могли без труда разорвать его на куски, но почему-то не сделали этого. Он зажмурил глаза, чтобы не видеть лилового света.

— Брайан!

Это голос Лой… Но где она сама?

— Лой?

— Я здесь, — услышал он родной голос.

Неожиданно когти разжались, и Брайан полетел в темноту. Напрягая все силы, он старался упасть туда, откуда доносился голос жены. Когда он увлек Лой за собой, то услышал, как вверху хищно щелкнули когти.

Чтобы защитить жену, Брайан крепко прижал ее к себе. Наделенные сверхъестественной силой, мускулистые руки могли вытягиваться на любую длину, но для этого им требовалось время. У них с Лой есть в запасе несколько секунд.

— Осторожнее! — закричала Лой.

Брайан обнял жену, чувствуя под руками знакомые изгибы ее тела и жесткие, азиатские волосы. Вдруг он понял, что Лой держит в руках что-то мягкое, теплое и удивительно прекрасное.

— О Боже, Лой!

Мокрые шнуры извивались по полу, оставляя на нем слизистый след. Они были прикреплены к установке, которую держал в руках ОН.

Итак, наступила развязка. Заставив мужчину кричать, ОН заманил в ловушку проворную и хитроумную женщину. Все готово, чтобы решить их судьбу.

Пальцы Брайана гладили крошечное тельце ребенка.

— Ах, Лой!

— Это твой сын, — сказала Лой.

Брайан больше не чувствовал страха. Его сердце переполняла любовь, которая в конце концов и управляет людьми. С нежностью и изумлением он гладил обнаженного малыша.

Он взял ребенка из рук жены. Малыш тут же стал искать губами сосок. Брайан прижался лицом к новорожденному сыну, вдыхая сладкий аромат его нежной кожи.

— Ну, как вы? С вами все хорошо? — спросил он Лой.

Брайан и Лой почувствовали странную вибрацию, как будто рядом находилась огромная гремучая змея, а потом совсем близко услышали угрожающий треск.

— Демон здесь, рядом с нами, — прошептала Лой.

Держа ребенка в левой руке, Брайан правой обнял жену.

— Он не смог причинить вред ребенку. Лиловый свет не подействовал на малыша.

— Не подействовал?

— Он светил прямо в лицо ребенку, но ничего не произошло.

От этих слов Брайан пришел в ужас. Как ему хотелось хотя бы разок взглянуть на сына! Он вспомнил лицо несчастного отца Палмера, которое превратилось в уродливую маску, его покрытое толстыми отростками тело, зловонный запах…

Брайан снова провел рукой по личику сына, нащупал маленький, влажный ротик и пуговичный нос, погладил покрытую пухом головку… Нет кожа мальчика была нежной и гладкой.

Брайан бережно передал ребенка жене.

В темноте раздался всплеск, а затем загорелся лиловый свет. В его отблесках Брайан видел, как Лой, словно проворная птичка, побежала вперед. Прямо над ней слышалось щелканье огромных когтей.

— Идем, Брайан! — Брайан устремился за скорчившейся фигуркой жены, бегущей по полуразрушенному офису. — Мы должны найти выход, — обратилась к мужу Лой.

— Еще не время!

— Ты с ума сошел?

— Пульт управления находится где-то рядом. Я должен до него добраться! — воскликнул Брайан, пробираясь ощупью на голос Лой.

Вдруг загорелся свет, не лиловый, а самый обычный. В двадцати футах от Брайана стояла Лой, держа в руке шахтерскую лампу, которую она нашла.

Брайан бросился к жене и крепко ее обнял.

— Выключи свет!

— Демоны видят в темноте, поэтому нам не будет вреда от света. Где-то здесь должен быть выход.

— Мы должны найти пульт управления.

Лой посветила лампой, и Брайан увидел, как в черной воде извивается деформированная масса плоти, от которой отходят длинные руки с черными когтями. Неужели Эллен? Брайан не мог смириться с этой мыслью.

Вдруг они заметили совершенно новое существо с панцирем, как у черепахи, и огромными крыльями и глазами, напоминающими сложный объектив.

Голова чудовища повернулась к беглецам, его взгляд был таким жутким, что Брайан вскрикнул, как от удара. Затем чудовище взлетело и стало кружить по комнате.

Подвижная, словно ртуть, Лой, проскользнула в дверь и стала рядом с ней, намереваясь обмануть уродливую тварь.

— Брайан, быстрее!

Он молча устремился за женой.

— Здесь есть письменный стол. Возьми его и забаррикадируй дверь.

Едва Брайан успел выполнить приказ жены, как дверь запрыгала на петлях. Лой осветила лампой помещение.

— Это ловушка, Брайан.

Брайан стал рассматривать находившиеся здесь приборы и оборудование. Множество проводов и переключателей было свалено в груду. Повсюду виднелись кучи желеобразной массы, в которой плавали деформированные части человеческого тела.

Брайан внимательно осмотрел сплетенные провода и понял, что здесь находится бесперебойная система. Он нашел три выключателя, которые нужно было включать и выключать одновременно. Брайан попробовал это сделать, но смог достать рукой только до двух. Это была система «соглашения», как те, что применяются в центрах по управлению полетами ракет.

— Лой, помоги мне.

Он должен включить установку. Но на какой стороне запретной зоны находится эта комната с пультом управления? Может быть, при разрыве связи Брайана и его семью выбросит в тот, другой мир, или наоборот, все они останутся тут? Сейчас лучше об этом не думать.

Дверь громко заскрипела, грозя через минуту сорваться с петель.

— Брайан, мы должны найти выход!

— Лой, это наш единственный шанс. Ты должна это сделать!

— Что мне нужно сделать?

— Выключатель… стань здесь, а потом включай.

В этот момент дверь сорвалась с петель.

Лой повернула выключатель, но опоздала.

— Милая, нужно включить все три одновременно.

Две руки-мутанта уже проникли в комнату и поползли по потолку. Когти на них были широко расставлены в стороны.

— Раз, два, три — ну!

Что-то с ревом включилось. Что это — генератор или насосы? Брайан прочел про себя молитву. Сверху и снизу раздался лязг, и вдруг загудел включившийся генератор, а за ним второй и третий.

Загорелся свет.

ОН стоял перед Брайаном и Лой во всем своем величии злого божества. Высокая, состоящая из сегментов фигура…

ОН направился к ним, издавая жужжащий рев, такой громкий, что и сам уже ничего не слышал и не мог ни о чем думать. Однако ребенок смотрел на это ужасное существо безмятежным взором, не проявляя ни малейших признаков беспокойства.

Высокая фигура стала спотыкаться и покачиваться.

Лой и Брайан понимали, что являются свидетелями страшной и величественной трагедии. Исполненное гордыни существо пало ниже, чем любой из людей.

Он был воплощением славы и триумфа… давным-давно, когда мир был еще совсем юным.

Но вдруг ОН поднял глаза, но в них не было и намека на поражение. Скорее, ОН… смеялся.

Раздался треск, и заработал волновод.

Брайан и Лой почувствовали, что они куда-то летят, проходя через череду неясных перемен, проникая к самым истокам одиночества. Теперь Брайан знал, что комната с пультом управления находится в дальней части зоны.

Они оказались на огромной квадратной площади, вымощенной гигантскими каменными глыбами, которая напомнила Брайану дороги Бимини, считавшиеся древними геологическими формациями на Багамских островах.

Лой открыла рот от удивления, а ребенок закашлялся в желтых клубах тяжелого воздуха. Впереди, в сотне ярдов от них, стояло полуразрушенное строение. Сквозь проломы были видны камеры, заполненные липкими яйцами, по которым ползали тысячи светящихся насекомых с красными ножками. Они вгрызались в яйца мощными составными челюстями и жадно пожирали их содержимое.

Насекомые громко жужжали, переговариваясь на своем свирепом языке. Брайан видел, что они настолько прожорливы, что поедают свой молодняк.

Вверху послышалось жужжание крыльев, и прилетел еще целый рой, выискивая добычу.

Вот в этом-то и заключалась вся суть: жестокий, гибнущий мир изо всех сил старался спастись от вымирания.

Несомненно, эти существа обладали недюжинным умом и создали свою, причудливую науку, благодаря чему им удалось установить связь с современной землей, которой они стремились овладеть, обманув таким образом надвинувшуюся на них темноту.

Вдруг они заметили Брайана и Лой и замерли, открыв клешни и угрожающе гремя хитиновыми покрытиями, готовые в любой момент наброситься на пришельцев.

Брайан в страхе обнял жену, но вдруг увидел нечто такое, чему не мог найти объяснения, несмотря на все свои познания об удивительных тайнах времени и скрытых мирах.

Ребенок спокойно лежал на руках у Лой, так как он по-прежнему был связан с их миром и никогда его не покидал. Это было заметно лишь по мерцанию света около его тела и по спокойной мудрости его взгляда.

Мы рождаемся в облаках мудрости, таких огромных и великих, что они — это сама непобедимая невинность. Мудрое дитя знало, что если оно не видело этого места, значит, для него оно не станет реальностью.

Мертвое коричневое небо раскололось посередине, открывая бескрайнюю темноту, усыпанную звездами и огромными планетами. Это зрелище было столь величественным, что Брайан упал на колени, ибо лик Господа — это нечто никому не ведомое и не встреченное ни в одном известном нам образе.

Здесь же, среди звезд, плавала и родная планета Земля, такая, какой она была сейчас.

Тысячи существ одновременно увидели, что находится на небе. По их рядам прокатился рокот. Они визжали и шипели, а затем, расправив крылья, поднялись в воздух, как будто их манил пляшущий огонь костра.

Они жужжали, ревели и дрались между собой.

Но вдали уже замаячило будущее. По-видимому, снова заработал волновод, и связь между мирами стала слабнуть. Брайан понимал, что происходит и почему все это было одновременно внутри него и повсюду. Волновод позволял восстановить основную последовательность Вселенной.

Земля будущего плавно покачивалась в небе. Душу Брайана наполнило одиночество, похожее на самую безрадостную и тоскливую осеннюю ночь. Он тосковал по той Земле, которую знал. Рядом всхлипнула Лой.

Брайан взглянул на сына, безмятежно сосавшего материнскую грудь. Он встретился взглядом с глазами ребенка и увидел в них такую искренность, что от изумления отпрянул назад. Уже немолодой отец зарыдал, видя в глазах ребенка всеобъемлющее сострадание и чистоту души.

Брайан и Лой сосредоточили все свое внимание на ребенке и вдруг поняли, что не могут остаться здесь, в незнакомом мире, к которому они не принадлежат. Ничто их не сможет удержать.

Надежда наполнила их сердца, как вызывающий головокружение кислород, и они вдруг почувствовали, что взмыли ввысь и полетели над огромной площадью величественного города прошлого. Брайан видел, как он исчез за горизонтом вместе с громадными каменными глыбами, маленькими окошками и узкими, темными улицами.

Зло завладело каждой душой на этом обширном пространстве, где все существа были порочными. Невинный ребенок поднялся над ними, словно пузырек газа в болоте, и поднял за собой родителей.

Они вернулись туда, откуда ушли, в маленькую сырую комнату с пультом управления.

Не было ли это галлюцинацией… Или все произошло лишь в воображении Брайана?

Существо, которое они теперь оба считали демоном, радостно и гордо выступило вперед. Его крылья трепетали, а длинные руки были широко распростерты, чтобы поприветствовать орды соплеменников, которых он так надеялся увидеть.

Но вместо них появились Брайан, Лой и их новорожденный сын. Растущая мощность волновода оборвала связь между веками, и невинное дитя вернуло всю семью домой.

Демон попятился.

Брайан сразу же понял причину его бегства. Это существо знало гораздо лучше него, что сейчас произойдет. Надвигалась страшная катастрофа. Сверху посыпались твердые, пружинистые ножки, обломки крыльев, головы насекомых с раскрытыми ртами, жирные, кольчатые брюшка…

Сначала эти предметы падали то тут, то там, но вскоре они посыпались дождем, и демону пришлось защищаться от них своими тонкими и гибкими руками. Через несколько секунд он был погребен под грудами останков представителей его собственного племени.

С трудом выбравшись из-под обломков, демон направился к Лой.

Брайан делал отчаянные попытки, чтобы пробраться сквозь скользкую массу погибших насекомых и защитить Лой и ребенка.

— Брайан, не надо!

— Приготовься бежать, Лой!

Брайан подошел к демону совсем близко. Теперь он мог без труда рассмотреть состоящее из пульсирующих сегментов тело и ярко-голубые, насыщаемые кислородом внутренности. Да, это было примитивное существо, появившееся в те времена, когда высшей формой жизни на земле были паукообразные. Однако в глазах у этой твари светился злобный и изобретательный ум.

Вдруг Лой сделала нечто совершенно непредсказуемое — легко и быстро она отскочила далеко в сторону, чем несказанно удивила Брайана.

— Брайан, быстрее! — крикнула она мужу, проворно проскальзывая в дверь.

А что потом? Ладно, об этом они будут думать позже.

Огни лампочек слабо мерцали, и Брайан с содроганием думал о том, что в установке полно воды и она неисправна.

Возможно, самое страшное еще впереди. Если волновод перестанет работать или демон прекратит погоню и сломает его, то все их старания окажутся напрасными.

Они бежали по спиральной лестнице, освещаемой тусклым светом ламп. На какое-то мгновение все затихло, и у Брайана перехватило дыхание, но потом снова послышался шум генераторов и слабо засветились лампочки.

Маленький Брайан зашелся от плача, и его мать тщетно пыталась успокоить ребенка прямо на ходу.

Они добрались до какой-то площадки, сплошь покрытой грудами человеческих останков, трепещущих и растворяющихся прямо на глазах.

Это был охранный пост, так ревностно создаваемый Брайаном. В воздухе чувствовался запах разлагающейся человеческой плоти и запекшейся крови. Брайан и Лой знали, что расчлененные и изуродованные существа, находившиеся в этой части установки, — это никто иные, как их бывшие друзья, жители Осколы и Товэйды. В памяти Брайана снова эхом отозвался голос Эллен.

— По крайней мере, они умерли, — сказала Лой, тяжело дыша от напряжения.

Брайан лихорадочно думал, как добраться до выхода, пытаясь найти хоть какой-нибудь ориентир. Они уже добрались до рабочего помоста. Отсюда можно было идти только в двух направлениях. Свет снова замигал. Брайан прислушался и уловил жужжание, сопровождаемое лязгом: это приближался демон.

— Черт возьми, я никак не соображу, где мы находимся!

— Пойдем в эту сторону, — решительно сказала Лой.

— Ты уверена?

— Иди за мной!

В этот момент раздался жуткий каркающий крик, в нем не было прежней злобы, а лишь чувствовалась дикая жажда крови.

Брайан торопливо следовал за женой, опустив голову, чтобы не наткнуться на выступающий вентиль или кусок трубы. При тусклом свете Брайан все же рассмотрел, что это помещение было несколько больше, чем наспех вырытые туннели.

Они вошли в просторную комнату, и Брайан замер от изумления. Невероятно, но Лой привела их к главному входу, где находилась шахта подъемника.

— Как тебе удалось выйти сюда?

— Ах, Брайан, в моей жизни было так много туннелей.

Брайан стал нажимать на кнопку подъемника, чтобы спустить вниз кабину.

— Нет, это слишком рискованно. Демон сможет управлять кабиной снизу.

Брайан посмотрел вверх.

— Но ты не сможешь забраться вверх по шахте с ребенком на руках, ведь она более ста футов в высоту.

— Я пронесу его, сколько смогу, а потом передам тебе.

Они начали подъем. Брайан задыхался. Утихшая было боль в груди стала еще сильнее, все мышцы ослабли, а по лицу градом катился пот. Шрамы на груди мучительно ныли.

Они добрались до дна кабины подъемника, изнутри которой виднелся свет.

— Я подтянусь, а потом заберу ребенка и помогу тебе.

Они находились в пятидесяти футах от дна шахты.

В этот момент внизу показалось сияющее лиловой облако, и лампочки отчаянно замигали.

Собрав последние силы, Брайан вскочил в кабину и повернулся, чтобы забрать ребенка, которого протягивала ему Лой. С кошачьей грацией Лой тоже забралась в кабину.

Совершенно неожиданно из лежащей в углу груды желеобразных останков несчастного Билла Мерримэна выползла длинная рука и схватила ребенка.

Лой тут же бросилась в загустевшую массу, разгребая ее руками и выбрасывая через плечо липкие куски человеческого тела. Мимо Брайана пролетели огромные очки Билла с прилипшим к стеклу глазным яблоком.

Брайан бросился вслед за женой, и они вместе вытащили ребенка.

— Пошли, — сказал Брайан. Они выбрались через люк на крышу кабины подъемника. Брайан крепко прижимал к себе ребенка. Подвесные тросы с лязгом натянулись и подъемник стал опускаться. Кабина была окружена облаком лилового света, который становился все ярче.

На стенке шахты показалась лестница.

— Прыгай на нее! — закричала Лой.

Они оба прыгнули на лестницу, судорожно хватаясь за поручни. Подъемник резко остановился и стал снова подниматься вверх.

— Быстрее, Брайан!

Брайан карабкался по ступенькам, удерживаясь только левой рукой. Больше всего на свете он боялся уронить ребенка. Его сердце было готово выпрыгнуть из груди.

Кабина продолжала двигаться вверх и из нее доносились громкие щелчки.

Собрав последние силы они ползли вверх, но это было бесполезно. Брайан увидел, что кабина находится всего в двадцати футах ниже их.

— Лой, когда она будет проходить мимо, прыгай на крышу! Только не провались в люк. — Он прислушался и снова услышал щелчки. — Прыгай!

В следующее мгновение он очутился рядом с женой. Лой застонала, когда он упал на нее всей тяжестью. Ногу Брайана пронзила острая боль, и он судорожно сжал челюсти. Ребенок при этом расплакался у него на руках.

— Иди внутрь, быстро!

Они вновь очутились в кабине.

В следующее мгновение кабина остановилась. Дверной пролет теперь был прямо перед ними, но это будет длиться всего секунду. Теперь, когда они были в кабине, демон снова потащит кабину вниз. Брайан просунул пальцы в щель между створками двери. Он надавил на них изо всех сил и дверь стала открываться.

Но тут подъемник поднялся вверх на пару дюймов, и двери заело. Теперь между створками был зазор не более фута шириной. За спиной у Брайана приглушенно застонала Лой, и он торопливо оглянулся. У задней стенки кабины плавной волной поднималась желеобразная масса, в которой останки Билла Мерримэна снова возвращались к жизни. По мере того как они срастались, с ними происходили превращения: руки становились все тоньше, форма черепа изменялась, а глаза делались похожими на стрекозиные…

Демон наступал, создавая своего двойника из человеческих останков.

Нужно проскользнуть через эту дверь и как можно скорее.

Младенец был крошечным, и Лой протолкнула его в зазор между створками и положила на пол площадки.

Затем, отчаянно извиваясь, Лой стала протискиваться вслед за ребенком. За ней последовал и Брайан, но он сразу застрял в узкой щели. Собрав все силы он старался выбраться из западни, но это ему никак не удавалось. Он с ужасом почувствовал, как к нему прикасается мерзкая тварь, а спину жжет лиловый свет.

Голова Брайана торчала из двери и Лой, напрягая все силы, пыталась вытащить мужа. Брайан не знал, как помочь ей. Постепенно ей удалось вытащить его плечи. Брайан чувствовал, как сильные пальцы Лой впились в его покрытую шрамами грудь.

— Иди без меня, я не смогу выбраться! — закричал он.

Однако Лой не сдавалась и продолжала дюйм за дюймом вытаскивать мужа из кабины, в которой внезапно раздалось громкое жужжание. Но Брайан был уже на свободе и лежал на полу, уткнувшись лицом в грязь.

Из кабины к нему протянулась тонкая рука. Лой схватила валявшуюся на полу лопату и изо всех сил ударила по руке. Рука с хрустом сломалась.

Брайан понял, что, выручая его, Лой раздвинула створки кабины этой же лопатой.

За спиной у них раскачивалась кабина подъемника, залитая лиловым светом.

Лампочки над головой стали совсем тусклыми, а потом совсем погасли, но в следующее мгновение снова вспыхнули слабым красным светом. Наступила зловещая тишина, как будто весь мир ждал завершения этой трагедии. Но тут Лой радостно вскрикнула, увидев дневной свет в конце туннеля.

Они все-таки выбрались на поверхность.

В этот момент снизу раздался глухой стон. Это был голос рвущегося наружу зла. Тускнеющий свет лампочек означал, что волновод прекращает работу, и демон снова набирает силу. Его крики становились все громче, отзываясь эхом в глубине шахты и наполняя пространство дикой, первобытной злобой.

Заткнув уши, Брайан и Лой стали кричать, чтобы заглушить вопли разъяренного демона.

Вдруг все затихло, как перед бурей, и они услышали крысиное царапание и сдавленные вздохи в штольнях рудника.

Слабеющий демон продолжал преследование под тусклым светом лампочек.

Собрав последние силы, беглецы устремились к выходу. Они были так измучены, что не могли произнести ни слова. Сердце Брайана сжималось от страха. Теперь он понимал, к каким страшным последствиям привели его опыты и какая ужасная судьба была уготована всему миру.

За спиной сопение взбешенного демона становилось все громче. Брайан оглянулся и увидел его в конце длинного коридора. Перекрученная, деформированная фигура медленно ползла по полу, подобно гигантской змее.

Они вышли из установки, вход в которую был искусно замаскирован в лесу, между домом судьи и холмом.

Они вступали в опустошенный и разрушенный мир. На них смотрел чужой лес с бочкообразными деревьями, похожими на лопнувшие пузыри. Все вокруг разрушалось и распадалось на части. То тут, то там виднелись гигантские ноги, оторванные от растворявшихся на глазах туловищ бывших обитателей леса. Среди дрожащих подобий деревьев, из которых сочилась черная жижа, валялись обломки хитиновых панцирей и крыльев.

И все же в воздухе появился новый, но до боли знакомый аромат. Так пахнет на рассвете, когда грядущий день обещает быть ясным и светлым. Солнце начало подниматься из-за горизонта, а за черными, разорванными очертаниями холма в голубом воздухе плыла утренняя звезда.

Пройдя несколько шагов, они сели. Сердце Брайана сильно колотилось, отдавая набатом в висках. Лой придвинулась к нему и обняла за плечи. Их новорожденный сын мирно сосал грудь.

— Нам нужна помощь, — сказал Брайан. — Установка должна работать! — он не смог закончить фразу. Теперь он горевал не только о своей маленькой семье, но и обо всем огромном мире.

— Брайан?

— Да?

— Ты слышишь?

Он прислушался.

— Господи, только не это! — Вдали послышался рев бронетранспортеров. Брайан и Лой вскочили на ноги. — Лой, я больше не могу идти.

— Нет, можешь! Ты должен!

Брайан чувствовал, что это конец.

В этот момент появилась колонна из десяти бронемашин, сокрушавшая остатки леса.

Лой оглянулась и направилась назад к входу в шахту, где находилась установка. Брайан поплелся за ней.

— Мы можем на несколько минут спрятаться у входа, а потом что-нибудь придумаем.

Но бронетранспортеры были уже рядом, и из них начали выпрыгивать солдаты.

Брайан понимал, что уже не сможет дать своей семье для спасения ничего, кроме нескольких лишних секунд. Когда Лой торопливо направилась к входу, он повернулся лицом к вылезавшим из машин созданиям. Их было не меньше сорока. Белые защитные комбинезоны хрустели, а маски блестели в предрассветных сумерках.

С оглушительным воплем Брайан бросился прямо на них.

Солдаты схватили его, и он зажмурил глаза, защищаясь от лилового света, а затем вцепился зубами в белый комбинезон и стал рвать его. Наконец, изловчившись, Брайан сорвал маску с одного из них… и оказался лицом к лицу с самым обычным, сильно перепуганным парнем.

— Эй, полегче! — закричал парень, обдавая Брайана запахом жевательной резинки.

— Вы…

— Четвертая армия США, мистер.

Брайан с замиранием слушал звуки его голоса. Это были обычные солдаты. Люди.

— Лой? — но ее нигде не было. Из темного входа в шахту донеслось грозное жужжание. Это приближалась тень демона. — Лой! О Господи, не надо!

Но Лой не было у входа в шахту: она тихо вышла из-за груды обломков, которая находилась рядом. Брайан видел, как она идет ему навстречу, прижимая к груди ребенка. Разорванная блузка и джинсы висели на ней клочьями. Они молча обнялись, а один из солдат накинул на них куртки.

Из шахты снова послышалось жужжание, которое стало постепенно затихать, а потом совсем умолкло. Стоявшая у входа тень исчезла. С приходом дня демон растаял, как ночной кошмар.

— Послушайте, там нужно установить мощные генераторы, обеспечивающие работу установки. Вы должны…

— Ступайте в грузовик, мистер. Все будет хорошо.

— Нет, ради Бога, послушайте меня! Волновод должен работать, а иначе демон снова наберет силу и вырвется наружу!

— Это уже не ваша забота.

— Нет, это моя забота и моя вина.

— Послушайте, мистер, все это имеет такие масштабы, что не может быть виной одного человека. Тут было совершено множество самых разных ошибок. Во всяком случае, так мне сказали. А теперь идите в машину и дайте нам возможность работать.

Брайан взглянул в сторону Маунд Роуд и увидел огромную машину, которую сразу же узнал: это была мощная передвижная генераторная станция. Они установили ее за пределами зоны, выжидая удобный момент.

По щекам Брайана текли слезы. Кто-то понимал, что такая станция обязательно пригодится. Включив волновод, они с Лой дали армии драгоценную возможность не опоздать.

Их усадили на заднее сиденье одной из машин. У солдат нашлись сандвичи и термос с кофе. Вскоре они тряслись по ухабистой дороге, ведущей в Осколу. Из вертолетов, приземляющихся во дворе у судьи, выпрыгивали солдаты.

— Брайан, а где же Боб, Нэнси и дети?

— Они уехали на мопедах.

— Им удалось выбраться?

— Я не знаю.

— А как же Эллен? — шепотом спросила Лой.

— Ей выбраться не удалось, — грустно покачал головой Брайан.

Лой больше ни о чем его не спрашивала. Она молча смотрела в окно, глядя на деформированный и разрушенный мир. Вдруг она подалась вперед.

— Остановите машину, — попросила она.

— На кой черт вам это надо, мэм? — осведомился водитель.

Брайан увидел знакомые развалины старой фермы Келли с обгоревшим каркасом трейлера за ней.

— Пожалуйста, остановитесь, — повторила она просьбу. — Здесь был наш дом.

Машина остановилась.

— Только на минутку, мэм.

Они вышли из машины и подошли к руинам своей прежней жизни.

— Они уничтожили даже землю. Хуже, чем после напалма.

Лой передала ребенка мужу.

— Подержи его минутку, — с этими словами она направилась к скрипящим на ветру остаткам трейлера. Оба солдата припустились за ней.

— Осторожнее, мэм, — предупредил сержант, когда она вошла внутрь. Покопавшись в обгорелых вещах, она вышла, держа в руках какой-то темный предмет.

— Мой смеющийся Будда, — сказала она, вытирая сажу и с улыбкой глядя на знакомую круглую фигурку. — Думаю, его можно починить.

Взошло солнце, и его первые лучи открыли взору истинные масштабы катастрофы. Деревья, окружавшие трейлер, растворились и превратились в съежившиеся сгустки слизи. Мимо них медленно протащилось уродливое создание на хилых ножках с черными щупальцами на голове. По хвосту они определили, что это существо было когда-то опоссумом. Оно на ходу разваливалось на части, издавая хриплые кудахтающие звуки.

И все же смертоносный лиловый свет не смог полностью деформировать все живые существа. Хлопотливый таракан резво пробежал по обломку камня, и снова зазвучал утренний птичий хор, хотя теперь он состоял только из слабого голоска единственной уцелевшей малиновки.

Лой подошла к мужу и, взяв ребенка, подняла его вверх, подставляя утренним лучам солнца.

— Посмотри на солнце, Брайан.

Ребенок беспокойно задергался, ища ртом сосок матери. Лой снова приложила его к груди.

— Наш сын вырастет сильным.

Слушая жену, Брайан устремил взгляд в безоблачное утреннее небо. Там, в вышине, появился белый след пролетевшего самолета.

— Это военный самолет?

— Нет, сэр. Он летит из Европы. Наверно, он направляется в Нью-Йорк.

Брайан и Лой жадно наблюдали за самолетом, чувствуя, как в их сердцах оживает надежда. Насытившийся ребенок уснул у груди матери.

Примечания

1

белоглазые (white eges — англ.) — презрительная кличка американцев

(обратно)

2

даосизм — одна из религий Китая

(обратно)

3

гофер — американская мешетчатая крыса

(обратно)

Оглавление

ГЛАВА I

ГЛАВА II

ГЛАВА III

ГЛАВА IV

ГЛАВА V

ГЛАВА VI

ГЛАВА VII

ГЛАВА VIII

ГЛАВА IX

ГЛАВА X

ГЛАВА XI

ГЛАВА XII

ГЛАВА XIII

ГЛАВА XIV

ГЛАВА XV

ГЛАВА XVI

ГЛАВА XVII

ГЛАВА XVIII