Кровь, огонь, серебро... (fb2)

- Кровь, огонь, серебро... 572K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Владимир Лещенко

Владимир ЛЕЩЕНКО
КРОВЬ, ОГОНЬ, СЕРЕБРО…

Часть I
ПРИШЕСТВИЕ ПОВЕЛИТЕЛЯ

И сплетутся меж собой нити – разные и враждебные друг другу. И без черной не будет огненной, а серебряная поддержит серую. И багряная сплетется с огненной.

И будут они врагами, но будут едины сердцем. И, сплетшись, удержат мир от падения в бездну, что ниже Преисподней, – но лишь если крепко будет их сплетение, и если так угодно будет Тому, кто превыше неба!

Рукопись «Пророчества Катарины из Дублина», XVI век. Библиотека Дублинского Тринити-Колледжа. Широкой публике неизвестна.

1. Раздача карт

Серая нить

Москва. Южное Бутово,

13 мая 2006 года. 2.30

Виктор Чекан ждал Старейшину на обширном пустыре, опершись на крыло пожилой сиреневой «Лады». Когда вдали, мертвенно сияя галогеновыми фарами, показался массивный «БМВ», он бросил взгляд на часы. Старейшина, как всегда, был точен.

«Моя смерть ездит в черной машине», – не к месту вспомнилась популярная когда-то песня.

«Черная машина» лихо затормозила в двух метрах от Чекана, и из нее вышел высокий, стройный мужчина в элегантном синем с искрой костюме.

Следом за Старейшиной из автомобиля выбралась совсем юная девушка в короткой юбке, сапогах-чулках и майке-топике, на взгляд Виктора, неприлично коротковатой. Первый Воин удивился – Старейшина уже давно не заводил новых пассий – хоть из людей, хоть из племени гару. Девушку эту Чекан, конечно, помнил – не так уж много оборотней в Москве… Кажется, из семьи Ивлевых. Как ее – Вика? Или Лика?

С легким поклоном Виктор коснулся кулаком груди. Старейшина коротко кивнул:

– Приветствую тебя, Чекан! – Голос у него был необычный для гару – мягкий бархатный баритон.

Чекан, хоть и сам был оборотнем, в который раз подивился, как же разительно отличается человеческая ипостась Старейшины – худощавый седой мужчина неопределенного возраста – от огромного серебристо-черного волка, в которого тот трансформируется.

– Привет и тебе, Ведущий нас! – хриплым басом ответил он.

– Перейду сразу к делу, – голос Старейшины стал мрачным. – Повелитель Стай сошел в наш мир!

Чекан остолбенел. Пожалуй, кто-нибудь другой мог и вообще подвинуться умом от столь невероятной новости.

– Это точно? – немного придя в себя, переспросил он.

– К сожалению. Понимаешь теперь, почему я хотел сохранить нашу встречу в тайне?

Чекан лишь кивнул.

Повелитель Стай… Существо, которое оборотни ждут уже пятьсот лет и пятьсот лет дрожат от страха. Ибо появление его означает потерю самого драгоценного для них – воли. Ведь Повелитель – это их отец и их господин, тот, кого гару не могут ослушаться.

– И что мы будем делать? – спросил Виктор.

– Как что?! – сверкнул глазами Старейшина. – Разумеется, мы должны, просто обязаны устранить его, пока он не осознал своей силы! Ибо только так сумеем сохранить свободу и независимость нашего народа. И кому, как не тебе, сделать это, Первый Воин…

Чекан поклонился.

– Я выполню вашу волю или умру! – произнес он должные слова.

– Не боишься? – вдруг спросил Старейшина, внимательно глядя ему в глаза.

– Нет. Это честь для меня!

– Не честь, но ДОЛГ – перед ВСЕМ народом, – сурово поправил его Старейшина. – Одному тебе вряд ли справиться. Поэтому возьмешь с собой самых верных. Это приказ, – в голосе его лязгнул металл. – Не самых лучших, не самых опытных – но самых верных. Выберешь сам. А тех двоих, что я сейчас назову, возьмешь обязательно. Во-первых, в твое полное распоряжение до конца… операции переходит Эльф.

Чекан не удивился. Эльф – это сила.

– И обязательно возьмешь ее, – Старейшина слегка подтолкнул к Викторy не проронившую еще ни слова девушку.

Чекан не спросил зачем – приказы Старейшины не обсуждаются, – но настолько выразительно поднял брови, что Старейшина пояснил:

– Она единственный гару, который чует Повелителя на расстоянии. Беречь как зеницу ока!

– Как прикажешь! – рявкнул Чекан и обратился к девушке: – Как тебя зовут?

– Ника, – робко ответила та. – Вероника… Ивлева.

* * *

«Первые документальные свидетельства о вампирах находят в египетских папирусах Древнего царства, а это, как-никак, более пяти тысяч лет тому назад. Учитывая долголетие вампиров, вы вполне можете встретить такого современника фараонов, выйдя поздним вечером выносить мусор…

Как появились вампиры? Версий существует много, но все они в той или иной степени сомнительны. Возможно, вампиры – это результат какого-то генетического изменения, случайной мутации? Может, изначально вампиры были так называемыми инопланетянами? Или это болезнь?

Есть версия, что вампиры – потомки некой дочеловеческой цивилизации. И в самом деле – иные цивилизации до нас на Земле были, но так или иначе изжили себя, не оставив следа (но об этом – позже).

Так откуда же все-таки произошли вампиры? Отвечу коротко: никто из посвященных в тайны мира этого толком не знает и вряд ли уже узнает.

Но, по легендам самих вампиров, они происходят от детей Лилит – первой жены Адама, изгнанной из Эдема.

Старшая дочь Лилит и нашего с вами праотца, Енойа, положила начало расе вампиров. Впоследствии она стала первым Магистром.

Впрочем, как уже говорилось, о происхождении вампиров существует столько легенд, что трудно в них разобраться и еще труднее – найти истину. Правильнее всего было бы сказать, что вампиры – одно из проявлений сверхъестественного в мире.

Если же стоять на позициях строгой науки…

По сути, люди те же животные, а в животном мире приняты отношения «хищник – жертва». Человек слишком часто бывает хищником, однако ему тоже необходимо – если можно так выразиться – быть жертвой. Это, конечно, далеко от гуманного подхода, но гомо сапиенс тоже нуждается в своем санитаре, хотя вампиров можно только с натяжкой назвать исполнителями этой функции.

Другой не менее интересный вопрос: есть ли у вампира душа?»

Георгий Монго. Рукопись книги «Истинный облик мира», законченной ведущим российским магом за три дня до смерти.

Багряная нить

Ближайшее Подмосковье. 3.00

Человек лет тридцати на вид, внешне ничем не выделяющийся из числа многих других обитателей мегаполиса, вышел из «Ситроена» и уверенным шагом направился к двери в ограде усадьбы – одной из тех усадьб, которых немало появилось в последние годы среди истринских лесов – нувориши следовали моде.

Дверь распахнулась – похоже, его тут знали. Или ждали, несмотря на поздний час.

Он прошел по выложенной шестигранными плитками дорожке через запущенный парк и приблизился к обширному четырехэтажному дому.

Правда, не к парадному входу, а к неприметной боковой двери. Открыв ее своим ключом, человек спокойно вошел внутрь.

Его никто не встретил и не остановил, но Николай Гуменник знал, что бдительная, хоть и невидимая охрана пристально изучает каждого вошедшего – и горе ему, если его не узнают… Но его узнали – да и как могли не узнать начальника службы безопасности московской Семьи Ночного Народа?

Прошагав по полутемным коридорам, он вошел в подсобку, почти машинально надавил на скрытую в стенной панели кнопку – двери потайного лифта распахнулись – и спустился на подвальный этаж.

Здесь обитал глава Семьи, в миру – Станислав Петрович Чижинский, торговец антиквариатом, а среди своих – Первый Магистр. Он был самым древним вампиром из всех обитающих в России и помнил, как говорили, еще нашествие Батыя. Сравниться с ним по возрасту мог лишь Дмитрий Бобров – Второй Магистр…

Все знали, что между Первым и Вторым Магистрами давно пробежала черная кошка, и даже поговаривали, что господин Чижинский был бы не прочь увидеть господина Второго Магистра в гробу…

По старой привычке оборвав посторонние мысли, Гуменник прошел по длинному коридору до массивной двустворчатой двери, под дубовыми виньетками которой скрывалась броня, способная выдержать взрыв спецзаряда и любую доступную в этом мире магию.

У входа он придал лицу сугубо почтительное выражение – он был все же молодым вампиром: лишь семь десятков лет как приобщен.

Дверь приоткрылась. На пороге стоял высокий человек в белоснежном костюме и дымчатых очках на орлином носу. Это был Тамерлан Ардаганов по кличке Турок – верный слуга и ближайший помощник Чижинского и его охранник, боец высшего класса. (В далеком прошлом – янычар Мустафа Данай-оглу из отуреченных болгар.) В иерархии ансиллов он стоял на одну ступень выше Гуменника.

– Я к Магистру, у меня важная информация, – сообщил Гуменник.

Тамерлан молча посторонился. Гуменник прошел в апартаменты предводителя вампиров.

Он оказался в обширной комнате, обставленной диванами, комодами и прочей мебелью в стиле Людовика XVI. Станислав Петрович сидел в глубоком кресле с искусной резьбой и безучастно смотрел в погасший экран громадного плазменного телевизора – единственного современного предмета в этом оплоте консерватизма.

Гуменник остановился напротив кресла (так и напрашивалось – трона) и верноподданнически склонил голову.

– Akasai dasu! («Тьма бессмертна»!) – произнес он древнее приветствие Неспящих.

Станислав Петрович небрежно отмахнулся:

– Без формальностей. С чем пожаловал?

Гуменник давно знал, что если Магистр так спрашивает, то отвечать надо коротко и по существу.

– Магистр, не далее как час назад состоялся разговор Старейшины Стаи и Виктора Чекана. Чекан – это…

– Первый Воин Стаи, знаю. Дальше, – в голосе главы Семьи звучало застарелое равнодушие. – Не тяни.

– Старейшина сообщил, что Повелитель Стай пришел на Землю! – выдохнул Гуменник.

– Да? Это любопытно, – все так же равнодушно ответил Чижинский. – Откуда сведения? У тебя появился маг, способный «считывать» мозги гару?

– Современная техника, – бросил Николай, ощущая в глубине души некоторое превосходство над древним вампиром. – Одна контора за каких-то двадцать тысяч долларов повесила на машину Старейшины микрофончик с записью и импульсной передачей сигнала – последняя разработка немцев. С тех пор как главарь «лохматых» решил вести все важные переговоры каждый раз на новом месте, я все время думал над этой проблемой, и вот…

– Я понял. Это все?

– Это не все, Магистр! Старейшина приказал Чекану возглавить группу, которая будет заниматься поисками и уничтожением Повелителя! А еще у Чекана есть девка, которая чует Повелителя на расстоянии!

– Да, любопытно, – повторил Магистр, отрываясь от пустого экрана и переводя взгляд на кайтифа. – Можешь идти. Ты потрудился неплохо, и Семья не забудет твоих заслуг. И продумай – что мы можем из этого извлечь. Жду твоих предложений к утру.

– Слушаюсь, Магистр.

– Тамерлан, – позвал Магистр, когда Гуменник покинул кабинет. – Прикажи почистить ковер, а то наш гость наследил…

Рублевское шоссе. 3.15

Дмитрий Дмитриевич Бобров услышал мелодию мобильного телефона и взял со стола свой «Сименс» не самой последней модели (банкир был консервативен, как и положено представителю его племени). Прочитал сообщение на экране:

«На том же месте. Сейчас. Жду. Очень важно. Авраам».

Бобров пожал плечами. Надо ехать. Таинственный информатор ни разу еще его не подводил.

Интересно – что на этот раз?

Прежде чем выйти из комнаты, он посмотрелся в старинное венецианское зеркало (лишь в дурацких романах и фильмах вампиры не отражаются в зеркалах – да и с чего бы им не отражаться?). Оттуда на него смотрел пожилой человек. Бобров на мгновение раздвинул губы, обнажив клыки. Потом надел шляпу и облачился в длинный черный плащ, делающий его похожим на чикагских мафиози 1930-х годов; точнее, на героев старых фильмов о крестном отце и Аль Капоне.

Это привлекало внимание, но Бобров ничего не мог с собой поделать – нынешняя мода вызывала у него отвращение.

Пусть молодняк Ночного Народа ходит в коже и джинсе, посещая тусовки (словцо-то какое гадостное!) и даже женится. А ему, солидному старцу, не пристало порочить себя подобными развлечениями и нарушать традиции.

Да и дело было серьезное. Очень серьезное.

Сунув руки в карманы плаща, он покинул свой особняк.

– Машину, барин? – Верный Лука уже стоял около шикарного черного «Субару».

– Да, – кивнул Дмитрий, садясь на заднее сиденье. – Ты, как всегда, угадал. Молодец!

– Благодарю, барин, – лакей натянул на лоб бейсболку с эмблемой клуба «Чикаго Буллз» так же лихо, как натягивал картуз сто лет назад, когда Дмитрий взял его на службу.

Дмитрий был, как уже говорилось, консервативен, особенно – в вопросах подбора людей. Старый вампир вообще недолюбливал все новое, но поневоле старался вникнуть и понять – иначе не выжить.

– Куда поедем, барин?

– На угол Большой Поповской и Зачатьевского переулка. Как в прошлый раз…

Лакей понимающе кивнул.

До места они добрались за пятнадцать минут.

– Жди… – бросил Древний.

Над входом в ночное кафе призывно перемигивались огни, однако вовсе не это заведение привлекало Боброва. Он направился налево, к переулку, но, не дойдя шагов пяти до угла, остановился, широко расставив ноги, возле невзрачной «Таврии», притулившейся у тротуара.

Из-за поворота вышла темная грузная фигура в мешковатой брезентовой куртке.

– Звал? – спросил Дмитрий.

– Да…

В равнодушном ответе чуткое ухо вампира уловило тщательно скрываемый страх пополам с ненавистью. Впрочем, это могло и почудиться.

– Что у вас случилось?

– Это случилось не у нас, – из-под капюшона блеснули прозеленью острые и даже как будто нелюдские глаза. – У вас…

– Ну и что там? Армагеддон назначен на завтра? Или Вирм явился?

– Явился. Только не Вирм, а Повелитель Стай! – казалось, собеседник тихо злорадствует.

– Вот это да! – не сдержался Древний. Но тут же совладал с собой. – Ладно, спасибо. А ко мне это какое имеет отношение? Тебе бы к гару обратиться…

– Они уже знают, – сообщил холодный и равнодушный по-прежнему голос.

– Не от тебя ли? – постарался как можно более ехидно ухмыльнуться вампир.

– Нет… Кстати, его делом уже занимается Первый Воин московской Стаи…

На мгновение Древнему захотелось рвануться вперед, к собеседнику, и одним могучим ударом раскроить тому череп. Или нет – оглушив, утащить домой, и уже там, в подвале особняка, как следует расспросить его, что тому нужно и что за дела он тут крутит с ним, Древним, и всем Ночным Народом (да и не только с ними, наверное).

И собеседник словно почуял это.

На Древнего дохнуло угрозой, руки информатора скользнули вниз – и Дмитрий физически ощутил, как потные ладони собеседника сжимают рукояти пистолетов. Но не обычного оружия так опасался вампир.

«Не меньше трех амулетов высшей силы навесил, ублюдок…»

Ни разу его таинственный источник информации не являлся на их редкие встречи без действенной защиты.

– И что мне с этим делать? – сдержав себя, буркнул Бобров.

– Что хочешь, – последовал сухой и короткий ответ.

– Хорошо, – бросил вампир. – Благодарю… Твоя награда – как всегда.

На капот «Таврии» упала внушительная пачка денег.

Так же равнодушно собеседник Боброва взял ее и сунул в карман. У Дмитрия уже не раз возникала мысль, что тот выкинет деньги в ближайшую урну или спалит в камине.

Он всегда почему-то представлял, что после их встреч его странный информатор отправляется к себе, в какое-нибудь тайное убежище, и греется у старинного камина.

Бобров плюхнулся на сиденье «Субару».

– Куда прикажете? – осведомился Лука. – К Борису Димитриевичу?

– Угадал – к Борису.

Пришло время его «птенцу», его любимцу принять боевое крещение. Что поделать – сейчас Второй Магистр московской Семьи вынужден вступить в, быть может, самую важную битву своей жизни, имея в союзниках лишь одного молодого и неопытного кайтифа и одного хотя и верного, но недалекого слугу. Но по-другому не получалось – он должен найти Повелителя Стай раньше, чем до него доберутся проклятые волки. Или Чижинский.

* * *

«Для начала дадим определение – что такое оборотень. С биологической точки зрения оборотни входят в класс метаморфов. Если вкратце, оборотень – это некая форма жизни, имеющая два или более астральных тела, если угодно – два или более существования, неразрывно связанных друг с другом. В результате оборотни могут произвольно менять форму, превращаясь из человека в зверя или звероподобное существо.

Таким образом, способность к оборотничеству – это как мистическая, так и физиологическая особенность. В настоящее время на Земле оборотни представлены одной разновидностью – волколаками или вервольфами, или гару – как они называют сами себя. Что означает слово «гару» – я объясню позже…»

Георгий Монго. «Истинный облик мира». Глава «Надо ли бояться оборотня?»

Серая нить

Москва, Юго-Запад. 3.25

Ника улыбалась – она переживала один из лучших моментов своей жизни.

Наконец-то молодая волчица оказалась полезной и теперь была намерена сделать все для достижения их цели, общей цели всех оборотней. Может быть, и Чекан будет обращать на нее больше внимания – она ведь недурна собой… Да и просто ехать рядом с Чеканом, живой легендой Стаи, – разве могла она представить такое еще совсем недавно?

Виктор между тем был сейчас очень далек от мыслей о внешности неожиданной спутницы. Он прикидывал – как лучше выполнить приказ Старейшины?

Кого из своих взять? Все ребята, конечно, надежные и в Чекана верят, как в Бога. Но все же – Повелитель… это Повелитель. Повелитель Стай – и этим все сказано. Уж слишком многое у гару связано с ним – до Последней Битвы включительно.

А как Эльф на это отреагирует? Он-то всегда был себе на уме. Но тем не менее дело должно быть сделано. Ведь приказал не кто-то – сам Старейшина. СТАРЕЙШИНА…

Нет, конечно, были у него имя, фамилия и отчество – как и у всякого гару, живущего среди людей: Глеб Епифанович Жабин. Но уже давно никто иначе как Старейшиной его не называл. Вот уже два поколения вел он московскую Стаю, надолго, очень надолго пережив обычный век гару, что заметно длиннее людского. И благодаря ему, его великому уму и воле, Стая стала самой большой в России и даже вроде бы – в мире.

И Чекан отлично понимал, что отнюдь не страх потерять власть заставил Старейшину принять такое решение. Как Первый Воин, Виктор был допущен к самым тайным архивам Стаи, включая и те сведения, что передаются лишь изустно, особыми Хранителями Памяти.

Пять веков назад Повелитель Стай тоже явился в мир, и именно в России. На беду, он оказался тверским боярином, мечтавшим о том, чтобы сбросить власть только начинающего возвышаться Московского княжества. Презрев и растоптав все обычаи гару, он начал собирать армию из волков-оборотней. Попутно он заставлял подданных грабить купцов и разорять деревни, наполняя свою казну и нещадно карая тех, кто, по его мнению, не проявлял должного старания. При этом он совершал вовсе неслыханное – приказывал виновным перегрызать друг другу глотки.

Старейшины Стай ничего не могли сделать и лишь с ужасом ожидали кровавой развязки – хоть оборотень в бою и стоит десятка людей, но ведь их не так много… А даже победи они – что пользы им от свободной Твери? К тому же зашевелились и давние враги – вампиры, не преминувшие предложить услуги Москве, да и Конклав приготовился вступить в схватку. Тогда беды удалось избежать – нанятый за двадцать гривен серебром (стоимость неплохой деревеньки) литовский лучник подстрелил Повелителя Стай на лесной дороге…

Виктор с Никой еще немного покружили по улицам и остановились у неприметного бара во дворе типовой шестнадцатиэтажки. Интерьер этого бара с громким названием «Старый замок» был стилизован под трактир – такие места любит повернутая на Средневековье публика.

Но тут не было видно ни бородатых кряжистых любителей исторического фехтования, ни ролевиков с деревянными мечами. Сюда съезжались совсем другие гости…

Мало кто знал, что этот бар является одним из главных сборных пунктов московской Стаи.

Публика внутри сейчас толклась самая разная – от байкеров с волчьими хвостами на куртках до вполне респектабельных немолодых людей и от отвязных девиц в топиках до элегантных бизнес-леди и скромных учительниц. И никого не удивляло, что знаменитый авторитет Женя Клык сидел, мирно беседуя, за одним столиком с полковником Прошкиным – одним из лучших оперов МУРа, о котором говорили, что у него редкостный нюх на преступников. (И, надо сказать, были недалеки от истины.)

На двери «Старого замка» почти всегда висела скромная табличка «Закрыто на спецобслуживание», дабы не повадились ходить туда местные жители.

А если бы кто-то особо бдительный даже и решил сообщить в местное отделение об этом непонятном заведении, то участковый – капитан Алексей Иванович Кривов (он же среди своих – Косматый) недвусмысленно указал бы такому посетителю, куда тому нужно идти, и вообще – пусть его не отвлекают от важных дел, потому как третьего дня опять кто-то разломал скамейки перед домом номер три и проколол шины у «Мерседеса» гражданина Апанасяна…

Ресторанчик был, как всегда, полон.

Над маленькой сценой, где в другое время извивались стриптизерши или выступала какая-нибудь залетная певичка, висел кумачовый транспарант вполне традиционного вида, но зато необычного содержания:

ВОЛК, ПРЕДАВШИЙ ЛЮДЕЙ, – ПЛОХОЙ ВОЛК; ВОЛК, ПРЕДАВШИЙ ВОЛКОВ, – ШАКАЛ.

За столиком в углу сидела компания, довольно экзотично выглядевшая даже тут, – три здоровяка, одетые в черную кожу, и хрупкий молодой человек.

Говорили о жизни, женщинах, пиве, налогах, пару раз упомянули об охотниках… А затем разговор перешел на старых врагов – вампиров.

– Давно мы что-то не дрались с кровососами, – изрек Гроза, бывший прапорщик, чей потрепанный черный берет морпеха украшала вырезанная из меди волчья пасть. – Пора бы напомнить ходячим мертвякам, что они тут не одни… А то уже, чую, забывать стали.

– Ох, дружище, – ответил его приятель Кобра. – Посмотри-ка вокруг, – он обвел рукой зал. – Половине тусующихся тут личностей на все забить, кроме себя, любимых. Кстати, если на то пошло, то все последние конфликты, которые возникали между волками и вампами, инициировались как раз нами, и в парочке случаев это было похоже на тупой наезд… Словно бы мы не волколаки, а… дурколаки быкомордые. Так что разговоры про войну мы тут ведем, а воевать-то некому, потому что y нас всем на все решительно насрать! Подозреваю, как и вампирам…

Кобра уже двенадцатый год учился в МГУ, и не где-нибудь, а на философском, так что считался в компании (вернее – в клане) самым умным. После командира и Эльфа, конечно.

– Да-а, вот неплохо было бы, произойди какая-нибудь большая война у людей, – гнул свое Гроза. – Людям было бы не до нас, а мы бы под шумок кровососов и порезали… Помню, после той войны это отродье тьмы мы здорово проредили. Дед рассказывал…

– Какая еще война?! – встрепенулся Молот. – Ты говори, да не заговаривайся – если что, без применения ядерного оружия не обойдется…

– Да, людишки в ядерной, возможно, и не выживут. А мы звери, мы это… адаптируемся ко всему, если что.

– Ох, дурак ты, Гроза, – изрек Эльф, до того молча прихлебывавший пиво. – А что с Землей будет? Может быть, вся жизнь на планете исчезнет! Рассуждаешь, словно не гару, а… а вампир, честное слово! Плохо все же у нас в Стае обстоит дело с политико-воспитательной работой, как Виктор выражается…

– Я что – говорю разве чего? – Гроза совсем не обиделся. – Все можно решить миром. А вампирам-то война не нужна, вампирам – чтоб людей побольше… Я, кстати, не пойму, почему вампы пьют только кровь, а нормальным мясом свежим брезгуют, – он хохотнул.

– Шуточки у тебя, – пожал плечами Эльф. – Мозги твои, Гроза, определенно не волчьи, а человечьи! Хочешь морды бить – да на здоровье! На Руси, например, для этого дела хорошие люди Масленицу придумали. Отрывайся от души, сколько влезет или на сколько тебя хватит…

Гроза нахмурился, и Эльф пожалел, что невзначай обидел друга, – полгода назад тот вылетел из подпольных боев без правил. Мутная была история. Вроде проиграл какому-то чудовищной силы бойцу, и притом то ли бабе, то ли вообще – евнуху.

Когда Чекан вошел в бар, там моментально воцарилась тишина. Первого Воина Стаи знали все, и если он явился сюда, значит, случилось нечто неординарное. А Чекан тем временем оглядел толпу тяжелым взглядом и отрывисто приказал:

– Гроза, Молот, Кобра, Эльф – за мной!

Четверо оборотней (трое из которых, кстати, были его подчиненными по службе в охранном агентстве «Волк») тут же покинули свои места и двинулись за Чеканом.

Он отвел их к своему автомобилю.

– Эльф – сделай тишину!

Эльф повел ладонью и что-то бросил полушепотом на непонятном языке. Теперь слова, сказанные ими, не будут слышны никому постороннему. Записывающие устройства это старое заклятие не обманет, но откуда им тут взяться?

Эльф был самым старшим в компании и одним из сильнейших магов-оборотней. Вернее – единственным настоящим магом в московской Стае. Маг явление вообще в нашем мире очень редкое, и уж тем более – маг-оборотень. Но Эльф был истинным магом.

Он бы мог неплохо зарабатывать, но его человеческий облик – худощавый молодой человек с пушистыми длинными волосами и синими глазами – не внушал доверия клиентам, не желавшим отдавать деньги столь несерьезному созданию и предпочитавшим солидных чернобородых шарлатанов с адским блеском в глазах. Так что его крошечный магический салон не приносил особых доходов, и, бывало, Стае приходилось поддерживать своего чародея материально – даже оборотню ведь надо что-то есть и платить за квартиру.

Дождавшись, пока Покров Тишины, сотворенный Эльфом, изолирует их от остального мира, Виктор заговорил, сразу взяв быка за рога:

– У нас неприятности. К нам явился Повелитель Стай…

Повисла тишина, а потом четверо оборотней синхронно взрыкнули.

– Старейшина выбрал нас, – продолжал Виктор, не давая своим подчиненным впасть в уныние, – лучших в своей сфере, чтобы… нейтрализовать Повелителя и… спасти нашу свободу!

– Но как? – тут же отозвался Гроза. – Как мы можем его… убить, если мы даже ослушаться его не в состоянии?!

– Как? – переспросил Чекан, внутренне обрадовавшись, что слово «убить» произнес не он. – Да очень просто – зубами, когтями или пулями! Ведь если он не прикажет не yбивать его, мы сможем это сделать! А он пока ничего не знает о своих способностях.

– Все равно, – не унимался Гроза. – Как мы найдем его в Москве? За пятнадцать миллионов, почитай, зашкаливает.

– А вот с этим нам поможет она! – Чекан открыл дверцу машины. – А ну-ка, покажись.

Оборотни воззрились на выскользнувшую из авто девушку, а Чекан добавил, опустив свою ладонь на плечо Вероники:

– Она может чуять Повелителя на расстоянии!

– Во-от как? – искренне удивился Кобра, лучший следопыт в Стае. – Ну и где же он сейчас?

Все взгляды устремились на смутившуюся девушку.

Ника не привыкла к такому вниманию к своей персоне. Совершенно растерявшись, она жалобно осмотрелась, но серьезные лица оборотней заставили ее сосредоточиться. Ника закрыла глаза и прислушалась к своему внутреннему голосу, как она это называла. Если бы ее попросили описать это чувство, у нее ничего бы не вышло. Тихий шепот в сознании, совершенно особенный запах, трудноуловимая мелодия, но чаще все сразу. Теперь это странное ощущение звало ее, тянуло к Повелителю, и Ника ничего не могла сделать с этой силой. Раньше девушка не использовала свою способность, не представляла, как она работает, и не была уверена в том, что голос не ошибался. Но попробовать стоило.

Ника открыла глаза и тихо сказала:

– Где-то на востоке Москвы… Кажется, в Перово. Жилой дом. Я покажу.

* * *

«…Охотники. Ими пугают молодых Неспящих. Они, если можно так выразиться, единственные естественные наши враги. Я когда узнал, кто они такие – только усмехнулся.

Но во время «знакомства» с ними мне было не до смеха – меня еле собрали потом из кусков, при помощи Магистра…

Магистры? О, Магистры – это самые старые и умудренные вампиры, они память и традиции Ночного Племени. Но ты спрашивал об охотниках?

Так вот – хотя на нас заживает все как… как на вампирах, с той «встречи» у меня осталось несколько шрамов на лице… Да, месиво было веселое, но очень быстрое, не запоминающееся. Я успел заметить только вспышки вокруг – а потом навалилась адская боль.

Да что я – со мной был Ахмедов, настоящий Древний Вампир! Древний – это… А, все равно не поймешь! Так вот – убили Ахмедова. Только скелет да гнилая лужица и остались».

Из интервью с вампиром.

Серебряная нить

Москва. Мневники. 3.30

Степан Глотов еще раз перечитал пришедшее на его адрес письмо – несколько на первый взгляд ничего не значащих строк, и решительно поднялся из-за компьютера. Только что его разбудил телефонный звонок, и голос, произнесший кодовую фразу, тут же прогнал остатки сна.

Он вышел из дому и принялся ловить машину. Пользоваться собственным транспортом ему не велели.

До Филей он добрался за сорок минут.

Сунув купюру водителю и не ожидая сдачи, Степан нырнул между двумя стоявшими почти вплотную домами и углубился в лабиринт переулков, дворов, двориков, проездов… Темнота ему не мешала. Взоры ночной московской публики не задерживались на нем – хотя его было трудно не заметить: это был человек ростом за метр восемьдесят, широкоплечий и облаченный в новенький камуфляж.

Искусство «скрадывающего шага» – одно из первых, чему учат витязей Священной Дружины.

Степан окунулся в мир пятиэтажек из красного кирпича, старых гаражей, выкрашенных в зеленый цвет, школ лаконичной архитектуры – тут как будто время остановилось в далеких уже 70-х, которые он почти не помнил.

На тринадцатой минуте он дошел до цели.

Сбоку трехэтажного магазина прилепилась уходящая в полуподвал железная дверь со светящейся вывеской: «ООО „Стрела-М“. Оптовые поставки кормов для домашних животных».

Степан потянул дверь за обшарпанную ручку – и дверь открылась: видимо, его узнали, разглядев в видеоглазок или еще как…

Пройдя чередой безлюдных пыльных помещений, он толкнул еще одну дверь, на вид ничем от других не отличавшуюся, и перешагнул порог.

– Доброй ночи, святой отец…

– Не надо, Степа… Будь проще!

В этой комнате стены были задрапированы черным. На дальней стене, как раз напротив двери, висела коллекция охотничьих ножей, мечей и палашей, чьи лезвия отсвечивали чистым серебром.

Хозяин кабинета – человек лет пятидесяти, одетый в черную тройку, – подошел к Степану.

Пресвитер московского отряда Священной Дружины явно не просто так вызвал своего лучшего охотника Степана Глотова – по его лицу было видно, как он волнуется.

– Извините за опоздание, Никодим Никодимович…

– Ничего страшного, Степа… Садись и слушай – это не займет много времени. Ты слышал что-нибудь про Повелителя Стай?

– Да, конечно. Человек, который может управлять оборотнями, как пастух овцами. Старая легенда.

– Да, верно. Только это не легенда. Так вот – он опять пришел в наш мир… Ныне эта сила пробудилась в одном человеке… Это наш земляк Андрей Иванович Градов. Не спрашивай только, как мы это узнали, – мне самому сообщили лишь имя.

– Ты должен найти его, – продолжил Никодим Никодимович, не обращая внимания на то, что охотник ошалел от такой новости. – Чем скорее, тем лучше. И убедить перейти – желательно добровольно – на нашу сторону.

– А как? – Степан решил оставить в стороне вопросы об источнике странной осведомленности пресвитера.

– Ну, например, объяснив, что волколаки постараются его убить, пока он не вошел в полную силу, – пояснил пресвитер. – Но для начала просто найти и защитить, если понадобится. Вот его адрес, – он показал Степану бумажку. – Прочти и запомни…

Недолго подержав бумажку перед глазами охотника, он порвал ее на мелкие клочки и бросил в пепельницу.

Глотов хоть и был потрясен, но мысленно улыбнулся – параноидальное стремление к секретности было пунктиком пресвитера.

– Запомнил? Отлично. Итак, твоя задача: вытащить Повелителя Стай сюда, под нашу охрану, в крайнем случае – остаться с ним для защиты, пока мы не примем меры.

Что за меры, Никодим Никодимович уточнять не стал, а Степан не спрашивал: думать и составлять далеко идущие планы – не его ума дело.

– В случае опасности эвакуируй его своими силами и силами прикрытия. Вот тебе для, так сказать, лучшего осуществления задачи…

Пресвитер протянул Степану солидно выглядящие «корочки» с гербом и небольшой аляповатый медальон на цепочке, по виду – стеклянный.

Степан мысленно присвистнул – ему был вручен «магический компас», позволявший отслеживать любого человека, стоило лишь поместить внутрь частицу его волос или капельку крови.

– Он заряжен, так что не беспокойся – не убежит от тебя Повелитель…

Видать, дело действительно затевалось очень серьезное – таких артефактов, как достоверно знал Глотов, на всю Священную Дружину был ровным счетом пять.

– А кто пойдет в прикрытие? – осведомился Степан, вертя в руках медальон.

– Те же, кто и в прошлый раз…

– Что-о?! – взвился витязь, на миг даже забыв о невероятном известии. – Серый с Джахан? Ну, нет уж – спасибо! Лучше я один пойду – как привык.

– Во-первых, не Серый с Джахан, а младший витязь Сергей и послушница Анастасия, – наставительно произнес пресвитер. – А во-вторых, тебе все-таки придется работать с прикрытием.

– Да они… Да… Да помните, что они устроили в прошлый раз?! – кипятился Глотов.

– Помню. – Никодим Никодимович пожал плечами и улыбнулся в бородку. – Ну и что – все живы и здоровы, задание выполнено, и даже оборотни не предъявляли нам претензий. А тут дело куда серьезнее, и зависит от него много больше, чем тебе кажется.

Витязь с трудом удержал непечатные выражения, готовые сорваться с языка.

– Послушай, дружище, – пресвитер стал серьезным. – Я уже знаю, что ты мне скажешь: что привык работать один, что женщинам в Дружине не место и что прикрытие тебе не нужно вообще или нужно как зайцу… пятая нога. Я бы мог просто приказать тебе, не снисходя до объяснений. Но я все же снизойду… Ты помнишь своего учителя – иеромонаха Романа, царствие ему небесное? Я тогда отпустил его без прикрытия и до сих пор не могу себе этого простить.

Возразить Степану было нечего.

Его наставник и первый командир, охотник с сорокалетним стажем иеромонах Роман – в миру Петр Борисович Богородский, полгода назад глупо погиб, когда брал мелкого колдуна-сатаниста, которого угораздило действительно вызвать настоящего демона и даже заставить служить.

Был задушен в своей постели преподаватель информатики, поставивший «двойку» хроническому неучу, и в психушку угодила девчонка, в свое время отказавшая прыщавому сопляку.

Иеромонах все рассчитал верно – и то, что двадцатилетний хромоногий и подслеповатый студент колледжа не соперник ему, несмотря на годы крестящемуся пудовой гирей, и то, что выродок рода людского последнее время почти всегда под кайфом. Но не рассчитал только одного – что когда он уже будет выводить повязанного бесопоклонника из квартиры, семидесятилетняя бабка негодяя ударит его сзади под лопатку острым кухонным ножом… А со спины прикрыть живую легенду Священной Дружины было некому.

– Хорошо… – процедил Степан. – Будь по-вашему.

– Вот и славно, – сказал отец Никодим. – Иди и приступай. Свой транспорт не бери – опасно. Лучше на метро.

На выходе Степана уже ждали.

В свете фонаря, переминаясь с ноги на ногу, стояли две знакомых ему личности – длинный, нескладный на вид парень, сероглазый, русый, с серьгой в ухе, в джинсовой безрукавке, и худенькая темная шатенка с глазами, как вишни, и минимумом косметики. На плече у девушки висела спортивная сумка, парень держал небольшой кейс.

«Уже вооружились?» – хотел иронично спросить Степан, но промолчал. Вместо этого подошел вплотную к молодым людям и с минуту буравил их нарочито тяжелым взглядом исподлобья.

– Значит, так, – сухо бросил он наконец. – Приказ есть приказ, и я ему подчиняюсь. Но не дай Господь, вы повторите тот же фокус, что и в прошлый раз… Я вас вытаскивать не буду! Все, ребята, работаем…

И, не оглядываясь, зашагал прочь.

Он знал – ребята его не потеряют: у них самих был амулет ближнего поиска – штука куда слабее магического компаса, но много проще и дешевле. Хотя даже за этот секрет Тайной Инквизиции любая спецслужба заплатила бы столько, сколько… Впрочем, эта тайна не попадет в чужие руки ни за какие деньги.

Добравшись до дому на попутном самосвале, он, не поднимаясь в квартиру, направился в сторону растянувшихся длинной линейкой, окрашенных в традиционную зеленую краску гаражей, над которыми сиротливо горел единственный фонарь из шести – опять, видно, мальчишки постарались (и кто придумал продавать пневматику без лицензий?!).

В гараже Степан огорченно смерил взглядом новенькую «Ямаху», блестящую хромированными потрохами в свете люминесцентных ламп, и пожилую «Оку». Затем повернул несколько заклепок и распахнул потайную дверь. За двойной обшивкой в узком пространстве пряталась целая коллекция оружия – несколько метательных ножей, две катаны, стилет, финка, набор кинжалов, заточенная до бритвенной остроты титановая саперная лопатка (спецзаказ!), автомат «Скорпион», малозаметный бронежилет для скрытого ношения, двустволка и пять пистолетов и револьверов.

Степан окинул коллекцию любовным взглядом. Что-то было выдано ему на службе, что-то было его трофеем – даже лешие, по слухам, теперь такими штучками не брезговали.

Да, если лучшие друзья девушек – это бриллианты, то лучшие друзья мужиков – «стволы». Хотя нет, конечно: лучшие друзья и дам, и мужчин – мозги. Что особенно печально, именно они, видимо, напрочь отсутствовали у его напарников. Как вспомнить прошлый раз, когда эти двое натворили такого… Нет, даже вспоминать не хотелось.

А вроде ведь нормальные ребята. Сергей – сын охотника Дружины, вышедшего в отставку, Джахан – девочка из семьи туркменских беженцев (есть такие, есть, и не так мало, да только кто знает о них?). Проданная родной теткой в бордель (надо же семью кормить) и отбитая Священной Дружиной, ибо бандерша промышляла еще и поставкой живого товара вампирам. Сперва ее отправили в один из монастырских приютов, где крестили, и начали учить – а учить пришлось буквально всему: от русского языка до Правил уличного движения. А потом ни с того ни с сего на нее обратил внимание скромный дьяк Свято-Никитского подворья, искавший детей для православной гимназии-интерната – он же пресвитер московского отряда Священной Дружины, как раз в тот год назначенный ответственным за подбор учащихся дружинной Школы.

Ну, ладно – святое дело помочь! Так зачем надо было готовить из девочки бойца! Задатки хорошие? Им что – мужиков не хватает? Или тоже эмансипацией с политкорректностью заразились? Спору нет – в Дружине женщины были, но практически всегда на вспомогательных должностях… К тому же Сергей смотрел на Джахан как… как нормальный пацан, мучимый гормонами, на любую девчонку. И, кажется, та тоже вроде была к нему неравнодушна.

Так, ворча про себя, Глотов перебирал арсенал. Наконец он остановил выбор на серебряном стилете в спецножнах, которые закрепил на левой голени, бронзовом литом кастете и пистолете «ТТ» 1940 года выпуска – простом, как мычание, и надежном.

Бросил взгляд на часы. До открытия метро оставалось еще полтора часа – как только подземка заработает, Степан помчится в Перово – на поиски Повелителя оборотней.

Не забыв, разумеется, закрыть тайник и запереть гараж на хитрый замок.

Если бы он знал, как все обернется, то наверняка бы поторопился.

2. Люди и демоны

12 мая. 7.10

Поток ледяной воды упал на плечи Каролине и хлынул вниз, стекая между грудями. Девушка стояла под душем, запрокинув голову, зажмурившись, и чувствовала, как постепенно остывает разгоряченное тело.

Она терпела, сколько могла, потом выскочила из ванны и наскоро обтерлась махровым полотенцем.

Ощущение разбитости во всем теле после кошмарного сна вроде бы исчезло.

После сна… Как же – сон! Покой, отдых… Скоро у нее будет хроническая бессонница и неврастения! Если не что-нибудь похуже.

Да уж… Какой тут, к черту, сон, когда уже третью ночь подряд, стоит лишь задремать, видишь одно и то же – свою родную квартиру. Привычную «однушку», которую папа с мамой подарили поступившей в университет дочке, разменяв старую четырехкомнатную в «сталинском» доме, оставшуюся от ее деда – генерала.

Да только вместо роскошного восточного ковра, привезенного дедом Иваном (царствие ему небесное!) из Афганистана, когда еще Каролины и в проекте не было, на паркете красуется многоугольная звезда, в центре которой восседает тварь невероятного вида – исполинская летучая мышь с женской головой. И что-то говорит, о чем-то просит, твердит о беде, грозящей Каролине, и чертит непонятные знаки.

И всякий раз Каролина просыпалась от почти нестерпимого жара во всем теле, и всякий раз с ужасом смотрела на пол, ожидая, что тварь из сна окажется явью. И такое – два-три раза за ночь. Может, так и сходят с ума?

Давно уже Каролину интересовала всякая чертовщина, и любимым ее вопросом было: а в жизни есть что-нибудь сверхъестественное? В школьные годы она мечтала однажды проснуться в необычной сказке со всякими вампирами, оборотнями… ведьмами… демонами…

Видать, вот оно и исполнилось – правда, чудище посещает ее не в сказке, а во сне. Или она просто переутомилась с этой своей курсовой?

Но теперь курсовая закончена, и надо будет в воскресенье съездить куда-нибудь за город, с Андреем. Отдохнуть на природе. Говорил же Андрей, чтобы не переутомлялась, а она не слушала. Вот и результат – даже спать нормально не может!

Наскоро высушив волосы феном, Каролина надела лифчик и шелковые трусики, натянула облегающую футболку – белую с красным рисунком и большим вырезом на груди, которая так нравилась Андрею. Быстро влезла в черные джинсы и кроссовки, накинула пиджачок и, глотнув вчерашнего чаю с булкой, выскочила на улицу.

Но беспокойство, вызванное темными и жуткими снами, не оставляло ее и по дороге в университет.

Поддавшись этой смутной тревоге, она даже купила за червонец газету предсказаний и тайн под названием «Сны и звезды».

Увы, листок ее разочаровал – «желтизна» издания, что называется, била через край.

Просматривая заметки в вагоне метро, она то и дело кривила губы.

«Заяц загрыз зазевавшегося охотника…

Камчатский извращенец насиловал муравейники…

Заблудившихся школьников вывел из лесу дождевой червь…

Внебрачный сын леди Дианы собирается баллотироваться в мэры Екатеринбурга…

90% московских воробьев – психопаты…

Педофил попал под электричку…

В Тбилисском цирке павианы обесчестили зазевавшуюся дрессировщицу…

Школьник отравился самодельной кока-колой…

Бобер-педераст стал причиной автомобильной катастрофы…

В Лос-Анджелесе открылся фан-клуб Йог-Сотхота…»

Лина хотела уже сложить дурацкий листок, когда взгляд ее остановился на заметке внизу страницы – небольшой, в два десятка строк.

Заголовок гласил: «Время Черной Луны».

В заметке сообщалось, что впервые за многие века наблюдается редкое астрологическое явление – соединение Черной Луны и знака Змееносца. Сочетание двух сатанинских знаков, во всех эзотерических традициях связанных с тьмой и злом, сулит разнообразные бедствия, эпидемии, катастрофы, прорывы в наш мир инфернальных сил и прочее в том же духе.

Лина задумалась – может, ее сон и тяжелые мысли связаны именно с этим? Черт его знает, что там с влиянием светил на человека: не зря же, к примеру, в полнолуние начинается обострение у разных психов, а маньяки чаще выходят на охоту…

Выйдя из метро, она швырнула дурацкую газетку в урну и за пять минут добралась до проходной Университета социального менеджмента, где училась на первом курсе.

Напряжение тем не менее не проходило – она не без труда высидела первую пару и на перемене подошла к однокурснице Нине Булкиной. Булкина слыла спецом по толкованию сновидений и даже подрабатывала в астрологической фирме.

– Нин, а ты не знаешь, к чему летучие мыши снятся?

– Мыши?! – сделала страшные глаза Нина. – Летучие?! – Она понизила голос до шепота. – Открою тебе ужасную древнюю тайну, ведомую лишь посвященным… Скорее всего, ни к чему такому! А тебе они снятся? Ну, так плюнь! – Нина рассмеялась. – Это я тебе как работник оккультизма и магии советую!

* * *

«Что можно сказать о демонах? Точно так же, как и множество сверхъестественных созданий, населяющих нашу Землю и всю совокупность вселенных, демоны – не ужасные и бесчеловечные твари, созданные для погибели рода людского, а всего лишь существа, обладающие силами, которые мало поддаются пониманию обычных людей. Надо отметить, что у себя, в так называемых Темных Мирах, они – существа вполне естественные, обыденные – как и те силы, которыми они повелевают. Но в нашем мире они – нечастые (хотя и не слишком редкие) гости. Демоны, населяющие разные инфернальные миры, довольно-таки сильно различаются между собой, хотя в главном сходны, в том числе и, если можно так выразиться, – в идеологии. Цель их бытия – подчинение всей Вселенной их власти, а точнее – власти их повелителя. Для достижения своих целей демоны часто используют смертных, вампиров, изредка – оборотней и других существ; случается, делясь с ними частью своих сил и даже оказывая помощь. Но следует сразу предупредить всякого, соприкасающегося с магией: ни одному обещанию демонов нельзя верить, ибо оно будет нарушено сразу, как только в его соблюдении отпадет нужда.

Георгий Монго. «Истинный облик мира». Глава «Коротко о демонах».

Черная нить

Набур задумчиво парила над Москвой. Она пока не могла покинуть Нижние Миры полностью, но ее «тонкое» тело сейчас получило возможность оказаться здесь. Демоница думала о странной смертной девчонке, которую она уже третью ночь подряд превращала в ведьму. Думала и все яснее понимала, что не ошиблась – ни в разработке плана, ни в выборе объекта. С помощью девчонки можно будет вырваться на свободу – на время, нужное для совершения задуманного дела.

При удаче ей достанется многое – может, даже место на ступеньках трона Повелителя, благословившего скромную демоницу седьмого круга на хитрую интригу в Верхних Мирах.

«Жалкие смертные!» – думала Набур, незримо пролетая над Кремлем и не без иронии наблюдая тускловатые ауры дежурных экстрасенсов в разных местах древней крепости. Всегда они были такими – рвутся к запредельному и запретному, мечтают о силах, им не принадлежащих! А у самих сил этих – чуть-чуть.

«Ну, ладно, посмотрим, что они будут делать, если им дать эти силы!» – подумала Набур, уносясь ввысь.

На диспетчерском радаре Российской аэронавигационной службы мелькнул странный блик. Но оператор в это время пытался с помощью носового платка выудить залетевшую в глаз мошку и ничего не заметил.

* * *

Андрей Иванович Градов не имел поводов жаловаться на судьбу. Перспективный, по мнению руководства, аспирант, недурен собой, хорошая работа консультантом в двух турфирмах, позволявшая жить безбедно, независимо от родителей… Словом, все, о чем только может мечтать средний московский аспирант. Но с недавних пор что-то его беспокоило. Неясное предчувствие большой беды…

У входа в университетскую столовую он догнал Каролину.

– Привет, Лина!

– Андрей! – встрепенулась девушка. – Давно тебя не видела!

– Да уж, целых три дня!

Они были друзьями. Не обошлось, конечно, и без косых взглядов коллег-преподавателей на шустрого аспиранта, и без многозначительных ухмылок однокурсниц Каролины: мол, понятное дело – экзамены проще в постели сдавать… Но все взгляды и ухмылки как-то быстро сошли на нет – во многом потому, что молодые люди на это не обращали внимания.

– Вид у тебя неважный, – продолжал Андрей, глядя на подругу. – Не заболела?

Девушка вздохнула:

– Да сны какие-то дурацкие снятся… Летучая мышь. Не простая, а какая-то… Говорящая. Огромная… Словно меня о чем-то просит… Словно ей что-то нужно… Кошмар! Проснусь, опять засну – и вновь та же мышь…

– Досиделась за учебниками! А я же предупреждал. Отдохнуть тебе нужно…

Они вошли в столовую и встали в очередь. И Андрей вдруг вновь ощутил странное предчувствие.

Огненная и черная

Набур, неотрывно следившая за Каролиной, зло выругалась. Cемена, брошенные в мечтательную душу студентки, прижились и должны уже были давать всходы, как вдруг рядом с ней появился этот парень. Демоница тут же уловила опасность, исходящую от него. Этот вполне мог погасить беспокойство Каролины и тем самым загубить надежды Набур.

«Поглоти тебя Свет! – подумала Набур. – Ну, я тебе сейчас!»

Демоница устремила мысленный взор на молодого человека, проникнув сквозь его телесную оболочку, и принялась изучать его мысли и сокровенные чувства.

И тут ей стало не по себе.

«Им можно заняться потом. А пока – нейтрализуем».

Вложив в мыслеформу всю свою ненависть, она послалa носителю непонятной силы всесокрушающий приказ: «ПРОЧЬ! ОНА НЕ ДЛЯ ТЕБЯ!!!»

Андрей не понял, что произошло, но голова взорвалась от яростного приказа, и окружающее потемнело. Парня ощутимо оттолкнуло от Каролины. И тут же все прекратилось.

Градов помотал головой, разгоняя мельтешащие перед глазами точки, и приложил руки к вискам. Его мутило. Было такое ощущение, будто по нему только что пробежалось стадо слонов… Мозги словно кто-то перемешал шумовкой, предварительно вскипятив.

Наконец, более-менее придя в себя, он посмотрел на Каролину. Но та, погруженная в свои мысли, не замечала ничего вокруг.

Простого смертного приказ Набур сломил бы, словно ураган сосну. Но тут демоница просчиталась. Вся ее сила отразилась от этого странного смертного и ударила в саму Набур, увеличившись во сто крат. Присмотревшись, она поняла, что внутри, в самой сердцевине его души, дремлет подобная свернутой пружине сила. Нет – Сила! Набур попыталась проникнуть в нее, но пружина вдруг на краткий миг развернулась и больно стеганула демоницу по глазам, словно барская плеть нерадивого холопа. Набур едва не выбросило в Преисподнюю. Энергии в этой таинственной пружине было невообразимо много, столько просто не могло быть в обыкновенном смертном. Однако, несмотря на боль и сопротивление, демоница сумела кое-что понять.

«Этот парень о своей силе даже не подозревает!»

На этот раз она не удержалась и полетела прямиком в свое обиталище – в Инферно, в его столицу – славный во многих мирах древний город Дис.

Набур промчалась мрачными подземными теснинами своего города, распугивая встречных демонов, и, добравшись до ближайшего Камня Вызова, связалась с Властелином Инферно.

Хотя темных владык инфернальных миров считают (и добавим – совершенно справедливо) крайне жестокими даже к соплеменникам, у них есть один непреложный закон. Любой их подданный – даже самый мелкий бес – имел право связаться непосредственно с верховным правителем и пожаловаться или доложить о чем-то, что считает важным.

Никаких секретарей или кого-то в этом роде не существовало; другое дело, что всякий демон отлично понимал: беспокоить Властелина без существенной причины не следует.

У Набур такая причина имелась: миссия ее была важна для всего Инферно – так что она почти не боялась. Тем не менее, когда в посветлевшем кристалле проступили багровые своды Зала Силы и черный камень Великого Трона, Набур почтительно склонилась, опустившись на колени. Глаза она не поднимала – таков был этикет, но даже если бы она и решилась на такое, то в хрустальной глубине Камня Вызова увидела бы лишь высокий пустой трон, над которым трепетало черное стеклянистое марево – обнаженная духовная сущность Владыки.

Его материальная оболочка, лишь мимолетное лицезрение которой могло убить слабого смертного, осталась в одном из Нижних Миров, пожранная тварью, о которой даже он вспоминал со страхом, и карал без пощады тех, кто осмеливался напомнить ему о том случае…

Он был чистым духом огня и силы – и голос его звучал в головах подданных, изрекая приказы.

– Что случилось?

Сейчас этот голос был раздраженным, и поэтому Набур максимально быстро изложила суть дела.

Долгое мгновение Властелин молчал, а затем вынес вердикт:

– Возвращайся на Землю. Продолжай задуманное: воздействуй на смертную, войди в ее сны и опиши обряд Воплощения. Когда воплотишься – уничтожь ее и обязательно возьми в плен душу. Потом – только потом! – сделай все, что следует. Маны у тебя будет достаточно, я распоряжусь. А касательно того человека… не трогай его, но присматривайся! До поры. А теперь – ступай!

Набур хотела выразить свою преданность и благодарность, но пространство вокруг нее закрутилось, и в следующий миг ментальное тело демоницы вновь парило над Москвой. Она улыбнулась и принялась готовить очередное проникновение в сон девушки.

* * *

Андрей механически жевал бифштекс с картофелем фри и напряженно раздумывал.

Но откровение не спешило снисходить на него. Посему вопросов было больше, чем ответов на них.

Что это было? И как такое возможно? Мысли… Чужие или нет? Не мысли – приказ. Да еще какой! «Прочь от Каролины…»

«Я явственно разобрал слова… А если еще и сон Каролины припомнить… Мышь летучая, говоришь? Нетопырь, значит… Или все же просто совпадение, а я, бедный-несчастный, просто перетрудился? Как и Каролина».

Он наконец управился с бифштексом, выпил кофе и поднял глаза на девушку:

– Ну что, подруга дней моих суровых, не соблаговолишь ли составить мне компанию? Предлагаю пойти ко мне домой, усесться на наш любимый диван да и посмотреть что-нибудь из новинок Голливуда – благо они не оскудевают.

«А заодно выкинуть из башки весь этот бред и странные голоса», – добавил он про себя.

Каролина слабо кивнула.

* * *

В июле 1997 года работница Макдоналдса из столицы Техаса – города Остина – встретилась с оборотнем. Этот материал обошел многие газеты мира. Психологи и исследователи аномальных явлений были едины в своем мнении: женщина абсолютно здорова, такая встреча вполне могла произойти!

Вот что писала «Нью-Йорк пост» в 1998 году:

«Завершив вечернюю смену в придорожном Макдоналдсе, Хильда Кэлифф, усевшись в свой „Форд“, отправилась на другой конец города домой по безлюдному полуночному шоссе. Спустя несколько минут она резко затормозила: из тени на обочине вышел мужчина и знаком попросил подвезти. Всегда осторожная шведка, подчиняясь непонятному чувству, нажала педаль тормоза.

Как свидетельствует сама миссис Кэлифф, волосатый монстр уже уселся на сиденье машины, когда ее вдруг осенило: ее попутчиком был настоящий оборотень!

– Я возвращалась домой после вечерней смены в кафе, – свидетельствовала официантка в полицейском участке. – Не успела проехать несколько миль, как на дороге появился мужчина. Внешне обычный, заурядно одетый, правда, лохматый и немного возбужденный. Я едва притормозила, чтобы спросить, не случилось ли чего, как он уже оказался на сиденье рядом! Я чуть не лишилась сознания от страха, увидев, что его руки и лицо до самых глаз покрыты густой, как у волка или медведя, шерстью, а во рту – огромные клыки, выглядывавшие наружу из-за губ. Я была на грани обморока…

Невероятно, но факт: молодой женщине удалось сохранить остатки мужества и, ничем не выдав своего страха, остаться в живых, проведя с оборотнем в одной машине полчаса. Затем монстр велел Кэлифф подрулить к обочине, молча открыл дверцу и скользнул во мрак ночи.

Власти убеждены, что это волосатое чудовище было тем самым существом, которое сбежало из тюрьмы Мобайле одиннадцать месяцев назад. Эксперты категорически предупреждают, что человек-волк опасен, но лишь если его раздразнить…

Находясь в хорошем настроении, оборотень не стал причинять вреда женщине.

– От него не пахло псиной или еще каким-то зверьем, – продолжала миссис Кэлифф. – Я сразу же разглядела торчащие вверх из-под копны волос узкие острые уши. Весь он был покрыт коричнево-рыжей шерстью не менее дюйма длиной, а когда зевал, то из огромного рта высовывались львиные клыки… Это было страшно до смерти! Не помню, как я завела машину и двинулась вперед. Он буркнул несколько слов о том, что торопится, но чаще всего как-то странно рычал, как собирающаяся напасть собака. Я подумала, что он чем-то обеспокоен или нервничает, и решила завести успокаивающий разговор: шутила, задавала ему вопросы о погоде и футболе.

Все это время я буквально умирала от ужаса, но, слава богу, ничем не выдала себя, иначе этот монстр точно разорвал бы меня в клочья. На мой вопрос, куда он направляется, оборотень, глядя в окно, ответил: «В штат Мичиган, там можно неплохо провести лето и позабавиться… На юге для меня слишком жарко». Позднее, так же глядя в окно, монстр заявил, что не любит сидеть на одном месте, а любит путешествовать и хочет объехать всю Америку…

Когда я предложила ему освежиться и протянула банку с содовой водой, он не стал открывать ее обычным способом, а как-то быстро прокусил. Причмокивая, высосал все содержимое, смял банку в комочек и швырнул за окно: сила у него была неимоверная. Внезапно он приказал свернуть к обочине дороги. На шоссе не было ни одной встречной машины, луна затянулась тучами, задул ветер, и я решила, что настал мой конец! Но оборотень открыл дверцу и мгновенно, как-то по-звериному, скрылся в темноте, не сказав ни слова. Я ударила по педали газа и унеслась оттуда, громко произнося слова благодарности Богу, глотая слезы и стуча зубами.

Уже в гараже дома у меня случилась ужасная истерика, и я два дня провела в больнице».

3. Магистр начинает игру

Багряная и серая

13 мая. 4.20

– Вот так-то, батя. У меня как раз все рулез, – парень лет двадцати, в спортивных брюках, майке и тапочках, сидел вместе с Бобровым в большой комнате стандартной девятиэтажки.

Телевизор с видеодвойкой и компьютер дополнялись скромным книжным шкафом, где с триллерами и фантастикой соседствовали учебники, а с видеодисками – разнообразные кассеты. Борис имел необычное, но подходящее ему хобби: собирал песни о вампирах.

И если бы на столике стояла бутылка водки или торт, а не бокалы с размороженной кровью, то можно было бы подумать, что это скромные семейные посиделки.

– «Мировую экономику» одолел? – осведомился Дмитрий. Древний держал своего «птенца» в строгости, требуя от него усердной учебы – вдобавок к развитию специфических вампирских способностей. – Или только на порносайты лазал?

– Ну, уж на порно! – обиделся Борис. – Я тут несколько классных песенок скачал. Вот, послушай – это Мара.

Он нажал клавишу дорогого коммуникатора «Мио», воткнул разъем в колонку, и комнату наполнил хрипловато-эротичный женский голос:

Дмитрий Бобров пожал плечами и подумал, что имя исполнительница выбрала себе весьма многозначительное – знает ли она, к чему оно восходит?

– Аж колбасит! – прокомментировал песню Борис.

– Говорю же тебе – не понимаю я этих ваших словечек! – устало отозвался Бобров, впрочем, не сердясь.

Насколько он знал, парень почти всю свою недолгую жизнь смертного был завзятым тусовщиком. А сейчас и вообще работал ночным диджеем в собственном клубе, купленном Дмитрием на подставное лицо. Клуб именовался «Готика», и безраздельно господствовала там, разумеется, вампирская тематика. Настоящие вампиры, туда, правда, не ходили, относясь к этому делу так же, как, наверное, авторитетные бандиты относятся к молодой наглой гопоте.

И это лучший его «птенец»! Единственный, между прочим, «птенец» за последние двести лет. Бобров подобрал Бориса буквально на улице – девятнадцатилетнего парнишку-наркомана, год назад осиротевшего, умирающего от СПИДа и гепатита, а деньги спустившего на врачей-шарлатанов…

Многие его тогда не поняли – сочли блажью старого вампира, видать, малость тронувшегося. Но это был тонкий расчет – вампиры слишком консервативны, и струя свежей крови (вот – хе-хе! – каламбурчик в тему) им нужна как никогда. Мир быстро меняется, и пора давать дорогу молодым. А то, не дай Вирм, род вампиров, славный и древний, может вымереть. Уроком в этом смысле служила участь Раду Марасала – соратника Влада Дракулы, семисотлетнего вампира, в 1903 году угодившего в Париже под авто какого-то рантье и погибшего не столько даже от травм, сколько от шока, – а скорость того драндулета была от силы километров тридцать в час!

Впрочем, Боря был благодарным и послушным сыном. Если не считать его безудержной тяги к новомодному, то он был весьма неплох как «птенец» и обещал со временем вырасти приличным вампиром.

Дмитрий его, наверное, любил – если только вампиры умеют любить.

– А скажи-ка, Борис, ты все эти ваши клубы знаешь? – неожиданно задал вопрос Бобров.

– Ну, все не все… – пожал плечами кайтиф.

– А где можно найти оборотней? Кроме их заведений, конечно.

– Да эти уроды волосатые больше по барам, – оскалился Борис. – Но, сказать по правде, некоторые и у нас отираются, так что сам поневоле волком завоешь.

– А из клана Чекана не знаешь кого?

Борис внимательно посмотрел на отца, видимо, начиная что-то соображать.

– Вообще-то есть один, в «Плахе и топоре» как раз зависает. Мелкий тип, лох ушастый… У своих не в авторитете…

– Ладно, собирайся, навестим наших косматых друзей. Поспрашивать его кое о чем надо.

– Да, конечно, чисто конкретно потрясем волчка… – охотно согласился кайтиф.

«А можно ли потрясти чисто абстрактно?» – подумал Дмитрий.

Вскоре молодой вампир был готов, причем вид имел такой, будто только что вышел из магазина «Все для спорта». Дорогой костюм «Адидас»; под олимпийкой – черная футболка с оскаленным черепом, и кроссовки, стоящие столько, что можно было бы взять за эти деньги не самый плохой подержанный автомобиль.

Пожалуй, более нелепую парочку, чем старик в давно вышедшем из моды плаще и галстуке и юный «упакованный» спортсмен, придумать было бы сложно.

И кто, глядя со стороны, подумает, что если юноша без затруднений справится с двумя-тремя людьми своего возраста и комплекции, то старик легко одолеет в рукопашной десяток обычных амбалов или полдюжины спецназовцев?

– Поехали, – бросил он Луке, когда они сели в машину.

– В клуб «Плаха и топор», – добавил Борис.

…«Плаха и топор» находился в одном из спальных районов, в подвале старого четырехэтажного дома, построенного еще пленными немцами.

Верхние этажи переделали под дополнительные помещения клуба – три танцпола, бильярдную, огромный концертный зал для выступлений заезжих поп-групп, склад и торговый центр, а также опиекурильню в китайском стиле – употребление этого зелья вновь, как и когда-то, начало входить в моду y пресыщенной «золотой» молодежи.

Клуб называли криминальным все, включая самих представителей криминального мира, но ссориться с его владельцами, и уж тем более устраивать облавы на всякий подозрительный сброд, буквально роившийся там, никто не хотел.

Железные двери клуба распахнулись, пропуская странную троицу – спортивного парня, немалых лет мужчину в старомодном плаще и молодого бородатого человека в костюме с иголочки и дурацкой бейсболке.

Все трое прошли в бар и устроились за столиком. Тут же подлетел официант.

– Господа будут что-нибудь заказывать? – он выразительно подмигнул гостям.

– Спасибо, мы не голодны, – ответил Дмитрий, осматриваясь.

– А, понимаю, – заговорщицки прошептал подавальщик. – Тогда выпить – у нас широкий ассортимент: кровь, только молодых здоровых людей, проверена лучшими специалистами, голубая кровь аристократов – от английских лордов до русских князей, кровь младенцев, зарезанных прямо в колыбелях…

– Все шутишь, Георгий? – улыбнулся Борис. – Не надоело, старый перец? Давай, как обычно, – донорской, да чтоб не бомжачья была!

Официант, в прошлом журналист, в год начала приснопамятной перестройки решивший подсмотреть, зачем и куда ходит по ночам сосед – бледный, не любящий солнца пенсионер, с поклоном взяв у Дмитрия причитающееся, устремился выполнять заказ.

Тем временем глаза Бориса остановились на одном из посетителей, потягивающих пиво у стойки бара. Тот опорожнил уже бог весть какую кружку и рыгал, скалясь на соседей, отчего те старались отодвинуться подальше.

– Он? – коротко спросил Дмитрий, проследив за взглядом «птенца».

– Он, – кивнул тот.

Вскоре подошел официант с тремя бокалами, наполненными кровью.

Дмитрий пригубил:

– Неплохой букет.

– Смак! – согласился Лука.

– Прямо как в лучших домах Европы! – добавил Бобров.

– Серьезно? – не поверил Борис.

Ну, положим, до лучших домов и заведений Европы этому кабаку было далеко – за долгие века земного существования Древний побывал во многих местах. Но тем не менее заведение было вполне удовлетворительным.

Тем временем грубый субъект поднялся и направился к выходу из бара. Отставив недопитую кровь, Бобров со товарищи двинулся за ним.

Как и ожидалось, субъект вовсе не собирался покидать клуб – просто пришел час посетить туалет.

Когда гару уже повернулся от писсуара, застегивая ширинку, он увидел, что его поджидают трое. Их глаза не предвещали ничего хорошего. Гару рванулся вперед, как загнанный зверь, но был отброшен к кафельной стене.

Оборотень попытался было перекинуться, но это у него получалось скверно.

Из-за двери доносилась музыка и веселые крики, кто-то затянул песню.

– Ну, здравствуй, лохматый, – усмехнулся Борис, подходя к оборотню. Тот пока еще сохранял человеческие черты; превращение происходило медленно – оборотень был не очень опытен да еще и пьян. – Давай, быстрее перекидывайся – зима скоро, шубу новую надо бы…

– Хватит, Боря, – оборвал его Дмитрий. – Мы сюда не играться пришли…

Если обычные оборотни мало похожи на тот образ, что рисуют древние гримуары и современные авторы триллеров, то Юрий Иванович Бродень, он же Жестянщик, принадлежащий к народу гару, вообще не был похож на вервольфа – ни внешне, ни внутренне. Он не был ни милиционером, ни водителем, ни, скажем, лесником – профессии, очень уважаемые его соплеменниками. Он был автомехаником. Гару вообще технику не слишком любят, но и среди них бывают исключения – как и среди любого народа. А по нынешним временам Стае автомеханик подчас нужен не меньше, чем воин или травник. Жил он весьма неплохо, проблем с деньгами у него не было, семьей он себя не обременял, отдавая долг продолжения рода посещением вдовых волчиц. Да и вообще предпочитал проводить время с непривередливыми подружками из племени людей. Перекидывался он раз пять-шесть в год – на сходках московских гару в дальних лесах. Чем не жизнь?! И вот теперь он беспомощно стоял у стены, полностью во власти давнего врага своего племени. И готов был заплакать… Чутьем, дарованным каждому гару, Юрий Иванович ощущал неизбежную смерть. Но присущий гару дух велел драться до конца.

– Ублюдки… – вырвалось из глотки оборотня. – Вирмово отродье…

– Ублюдки скорее вы, – проронил старый вампир. – Но меня мало интересуют споры… с таким ничтожеством.

– Древний… – с отвращением прорычал пленник, принюхавшись. – Черви тебя еще не съели?

– Не просто Древний – Магистр Семьи! Но это неважно. Предлагаю поговорить как деловые люди. Скажи мне, где сейчас Чекан?

– Не понимаю, о чем ты…

Глаза вампира сузились, словно прицеливаясь, – взор Древнего и в самом деле проникал в сокровенные тайны разума пленника. Его жертва забилась, не в силах освободиться, и скуля, и рыча, и воя. Она вновь вернулась в человеческий облик и была почти так же беззащитна, как обычный человек.

А потом гару начал сбивчиво бормотать.

– Знает он мало, – спустя некоторое время изрек магистр, – но знает главное: он видел, как часа два назад Чекан уезжал из «Старого замка», и с ним были его лучшие бойцы и этот поганый маг – Эльф. И один из них, Молот, сказал, что они едут в Перово.

Хватка ослабла, безвольное тело рухнуло на колени, отрешенно мотая головой.

– Лука…

Лакей подошел к оборотню, убирая руку под полу пиджака, и извлек уже наполненный шприц.

– Христом-богом молю… – вдруг пробормотал оборотень. – За что? Не убивайте! Я все сказал…

– Ошибся ты! – весело бросил Борис.

В глазах оборотня полыхнула надежда – его не собираются убивать?!

– Ошибся ты, волчок! – повторил юнец с отвратительной ухмылкой. – Не Христом-богом нас надо молить, а Великим Ктулху!

Резкое движение – и игла вонзилась в бедро гару прямо сквозь брюки…

Тот задергался, на губах выступила пена. Не прошло и минуты, как он затих. Шприц упал рядом.

Когда секьюрити найдут в туалете «торчка», загнувшегося от передозы, то не станут поднимать шум, а привычно вынесут через черный ход, отвезут подальше и бросят где-нибудь…

Вскоре троица покинула «Плаху и топор», и черный «Субару» поехал дальше. В Перово.

* * *

«Вампиром вряд ли окажется тот, кто благодаря своей профессии работает на свежем воздухе. Например, каменщик не может быть вампиром – ему непременно приходится проводить много времени под прямыми лучами солнца. Те, кто работает ночами, тоже, как правило, отпадают: это время суток настоящие вампиры любят проводить в одиночестве или с себе подобными.

Они не проявляют никакого интереса к военным профессиям и вообще ко всем тем, кто должен находиться в непосредственном контакте с другими людьми круглые сутки.

Нет их среди пожарных – атавистический страх огня в них очень силен (как и в оборотнях).

Вампир не может быть толстым, он должен быть прям и поджар. Он не курит и не потребляет наркотики.

Мнение об агрессивности вампиров в корне неверно.

На самом деле, они предельно спокойные существа, которых отличает практичность, на редкость острый ум и психическая уравновешенность.

Мало кто из людей так хорошо знает неприглядные и темные закоулки городов, как они. Вампиры превратили свое умение скрываться и тайком собирать информацию в своего рода искусство, благодаря которому они всегда в курсе последних событий.

Нередко они не боятся ничего, связанного с религией. Я не раз встречал вампиров, носящих нательные кресты и регулярно посещающих церковь.

Вопреки распространенному поверью к чесноку они относятся совершенно нормально. Правда, не любят сосать кровь у людей, которые недавно поели блюда с чесноком: говорят, кровь очень быстро приобретает неприятный запах…

Вампир – существо, по-своему весьма совершенное, и его метаболизм скорее энергетический, чем физиологический.

Нельзя даже сказать, что он питается кровью. То есть кровь он, конечно, высасывает, но не слишком много – обычно меньше литра за раз. Естественно, такого количества органики не хватило бы для поддержания жизни существа с физиологическим метаболизмом, основанном на окислении белков, а вампирам этого достаточно. Дело в том, что, высасывая кровь, они на самом деле вытягивают жизненную энергию.

Непосредственное потребление энергии настолько экономично, что для поддержания нормального функционирования вампиру достаточно одной жертвы в месяц или около того.

Где же водятся эти милые зверюшки? А вот тут как раз «удивительное рядом» – преимущественно в больших городах. Прошли те времена, когда малочисленные представители этого племени тихонько выползали из карпатских пещер, чтобы поскрестись в дубовую дверь крестьянского подворья… Увы, вампиры достаточно разумны для адаптации к современным условиям. Несколько загадочных смертей в отдаленной деревушке привлекают излишнее внимание и вызывают нездоровый ажиотаж у местных жителей – тем более в Карпатах, где исторические традиции еще достаточно сильны. А сколько людей ежедневно пропадает в большом городе? Достаточно, чтобы среди них прошли незамеченными жертвы нескольких вампиров. Теплые и обширные городские подземелья создают идеальную среду для этой формы жизни, а всевозможные бомжи, обитающие там, представляют собой прекрасную «кормовую базу» – даже на поверхность подниматься не надо, да и никто не хватится.

Поговорите с кем-нибудь из профессиональных диггеров – у них есть что сказать по этому поводу…

Люди просто не верят в существование этой угрозы – вот и все!

«Истинный облик мира». Глава «О вампирах без ретуши».

* * *

Как только Дмитрий покинул «Плаху и топор», официант достал мобильный телефон.

То, что собирался сделать Георгий Мурский, экс-журналист, было, конечно, чем-то нехорошим, но что есть более естественное, нежели обращение сына Ночного Народа к Магистру?

– Алло? Господин Первый Магистр? Это Мурский. Я думаю, вам нужно знать, что буквально несколько минут назад в моем клубе был Дмитрий Бобров со своей свитой. Они очень интересовались Виктором Чеканом. Теперь им известно, что Чекан находится где-то в Перово. Да. Почему сообщаю? Видите ли, они зачем-то убили тут одного оборотня, а нам ведь не нужны проблемы со Стаей! Да… Тьма бессмертна!

Так, долг по отношению к Семье выполнен, пора позаботиться и о себе.

То, что он сейчас собирался сделать, каралось у его соплеменников такой страшной карой, что про нее говорили лишь шепотом. Но – Старейшина очень хорошо платил, а кайтиф, кроме дорогой крови и дорогих девушек, любил еще полакомиться лишний раз свежачком. А доставка рабыни из Таджикистана или Молдовы обходилась очень и очень дорого…

С другого мобильника, предназначенного именно для таких случаев, он послал три длинных SMS-сообщения на известный лишь ему адрес. А через пять минут их уже читал Старейшина московской Стаи.

Чижинский положил трубку и задумался.

– Турок! – наконец позвал он. – Даю указание всем нашим: при обнаружении Первого Воина Стаи Виктора Чекана немедленно доложить и проследить по возможности. И передай Гуменнику – пусть свяжется со своими людьми в милиции и даст им ориентировку на Чекана.

Молчаливый слуга кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь.

Около получаса длилось ожидание, а затем вновь вошел Ардаганов:

– Гуменник передает: машину Чекана в сопровождении двух мотоциклов заметили в Перово, на Зеленом проспекте.

– Хорошо! – отозвался Чижинский. – Передай это Второму Магистру.

Ардаганов, как всегда, молча поклонился и вышел.

А еще через несколько минут зазвонил мобильный телефон Бориса. Звучал похоронный марш на довольно высоких нотах – весьма в духе Бориса. Молодой человек расстегнул набедренный карман и извлек свой любимый смартофон.

– Да. Да… Конечно, сейчас, – он протянул телефон Дмитрию. – Батя, тебя.

Старый вампир взял трубку и приложил к уху:

– Угу. Хорошо. Сейчас буду там. Скажи своим псам, чтобы не мешались! Да, сам управлюсь. Не сомневайся. До скорой встречи.

Он так же молча вернул мобильник Борису, тут же запустившему какую-то стрелялку, и сказал Луке:

– Езжай на Зеленый проспект.

– Так точно, барин, – отозвался Лука, покручивая руль.

Машина продолжала мчаться по ночным улицам.

Борис быстро расстрелял всех чертей в новой игре и переключил коммуникатор на режим плеера. Вставил один наушник в ухо, а другой протянул Боброву:

– Бать, будешь? Хорошая музыка – «Король и Шут». Горшок с Князем здорово зажигают! «Защитник свиней» – это вещь!

– Что – три группы сразу поют? Представляю, какая там какофония, – пожал плечами Бобров, скептически настроенный к большинству современных музыкальных направлений.

– Да нет, батя, – вздохнул кайтиф. – Группа «Король и Шут», солисты Горшенев с Князевым. А «Защитник свиней» – песня.

По всей машине раскатился неистовый грохот барабанов.

– Культура так и прет! – Древний вновь пожал плечами. Возмутила его, собственно, не сама песня, а мысль, что вампиры могут питаться свиной кровью. Хотя, по мнению ученых (и моралистов), эти парнокопытные довольно похожи на людей.

– Как знаешь, – сказал Борис, вставляя второй наушник в ухо.

Зеленый проспект встретил роскошную «Субару» зеленым светом, пропуская в ночную даль. Что-то играло в наушниках Бориса, иногда становясь громче, иногда тише, а впавший в транс Дмитрий астральным взглядом обозревал проспект в поисках банды мотоциклистов или чего-нибудь похожего. Но пока все было спокойно.

Борис усилил звук:

Вот что-то мелькнуло впереди. Мотоцикл… Рядом – еще два.

– Лука, прибавь газу!

– И так последнее выжимаю, – виновато ответил слуга. – У меня же не «Формула-один»!

Бобров всматривался в темноту. Каждое мгновение приближало его к цели.

4. Бой в Перово

Серая нить

Вначале была Гея. Гея была миром, и мир был Геей. Но туда проник змей – Вирм. Никто точно не знает, что породило Вирма и что превратило его, великую силу равновесия, в великую силу разрушения, чем он является теперь. Но Вирм был неистов и болен подобно бешеному псу. Он погрузил свои клыки в тело Геи, и Мать кричала.

Гее нужны были воины.

Тогда она обратилась к своим детям – всем существам Земли. Никто из них не был достаточно силен, чтобы сражаться с Вирмом в одиночку. Но одни из ее детей – люди – были умны, они учились использовать оружие, делать инструменты и создавали речь. Другие ее дети – волки – был великими охотниками и держались вместе, действуя все как один.

Тогда Гея взяла самых сильных и умных людей и самых быстрых и самых жестоких волков и слила их в новую расу непобедимых воинов. И они остановили и отбросили Вирма прочь, во Тьму, откуда тот явился.

Так родились гару.

Вирм и его создания были и остаются главными врагами гару. Он порождает монстров и духов зла – легионы нечестивых существ, которые сражаются, исполняя его волю. И Дети Лилит – одни из них.

Распространившись по миру, гару создали свои общества и законы, и один из главных законов – вступать в схватку с созданиями Вирма, встретив их, ибо в этом их долг и в этом их слава. Поэтому нет для Детей Лилит врагов страшней и безжалостней, чем гару.

Олаус Вормис. «Бестиарий». Из архивов Тайной Инквизиции.

* * *

Вервольфы, или гару, как они сами себя зовут, это воины Геи – защитники Матери-Земли – великого духа Природы и самой Земли. Они собираются в тайных местах и сливаются в стаи, чтобы сражаться с врагами Земли. Они – существа неистовой ярости, великой силы и неуловимой скорости, дети Земли и Луны. Они могут быть ранены или убиты, но излечивают свои раны со сверхъестественной быстротой, если только те не нанесены серебром. Они очень сильны. Вервольфы – последние защитники диких мест, до которых еще не добралось Человечество. Их цель – спасти ничего не знающих людей и весь мир от духа зла, поселившегося в сердцах людей и в глубине городов, который своим существованием уничтожает Мать-Землю. Они сражаются против великого зла, духа разрушения и смерти, и имя ему Вирм. Он – праотец вампиров, и поэтому вражда гару и Детей Ночи – вечна и непримирима.

«Истинный облик мира». Глава «Легенды оборотней».

* * *

Вот кто мы есть на самом деле, и надо помнить об этом и не забывать, почему нас так боятся Неспящие-ходячие трупы – вампиры. У них нет того, чем обладаем мы с вами, братья и сестры. У них есть Высшие и рабы. Хозяева и слуги. Мы подчиняемся только Старейшине, Главе Стаи. И у нас нет рабов. Мы все равны. И живем ради клана, Стаи. Оборотень не прислужник – если кто-то назовет его так, это будут последние слова его. Мы отдельный народ, Хранители Матери-Земли – ради этого мы и живем.

Варульв, последний Пророк гару.

* * *

Проплывают в небе тени,

мчатся волки за тенями?

То луна, как прежде, пляшет

над застывшими телами.

Федерико Гарсиа Лорка.

5.20

Промчавшись по Кольцевой дороге, они свернули на шоссе Энтузиастов, а потом боковыми улицами двинулись к Зеленому проспекту.

– Подъезжаем, – бросил Чекан сидящей рядом Нике. – Будь внимательнее.

Та кивнула. И в самом деле, она чувствовала, что цель близка. Эльф тихо сидел сзади.

Внезапно что-то кольнуло сердце Грозы, да так, что он едва не упал со своего байка. Он обернулся и увидел, что вслед за их колонной пристроилась черная «Субару» с тонированными стеклами. От нее волнами расходилась неясная угроза, если только чутье вервольфа его не подводило – а оно еще ни разу его не подводило. Он посигналил Чекану и махнул рукой, указывая на джип. Затем повторил тот же жест для Кобры и Молота, и они одновременно чуть сбавили ход, отставая от «Лады». Оборотни решили «зажать» «Субару» по давно отработанной схеме: Гроза держался спереди, а Молот с Коброй обошли «Субару» сзади. Волчье чутье подсказывало им, что ничего хорошего ждать от этой роскошной «японки» не следует. Оборотни одновременно вытянули из-под курток предусмотрительно захваченные «стволы».

Чекан едва не зарычал от нахлынувших чувств.

Теперь вариантов не осталось – их преследуют, и связано это с задуманным устранением Повелителя. Вопрос – кто? Какое-то время Чекан колебался – может быть, и ему развернуться и принять бой? Но тут Ника вцепилась ему в руку – и он вспомнил, что не один. И, что бы там ни делала сейчас его стая, он рисковать не может. Не собой – Вероникой, то есть успехом дела.

Виктор еще раз посмотрел в зеркало заднего вида – один спереди, двое сзади… Хорошо, если его ребята останутся жить. О другом варианте он старался не думать.

Чекан резко ударил по газам, отрываясь от подчиненных, в то время как его бойцы, уводя преследователей, свернули в сторону Измайловского парка. Сейчас главное – успеть! Чекан ехал на той скорости, которую назвали бы смертельной, улавливая повороты больше чутьем, чем зрением. Водитель-человек уже, скорее всего, разбился бы. Да и гару было тяжело.

Но он шел на риск – ради своего народа.

Гроза был опытным воином и разведчиком Стаи, а потому безоговорочно принял и понял решение Чекана уйти. Он был готов к этому. Оборотень некоторое время держался спереди джипа, стараясь закрыть обзор водителю. И водитель «Субару» клюнул на приманку – не сбавляя скорости, гнался за мотоциклистами, упустив машину.

А потом на Грозу налетела волна чужой силы. Это не было атакой – просто кто-то не слишком тонко прощупывал его. Судя по характерным ощущениям – вампиры.

«Про Повелителя прознали, кровососы!» – зло подумал он и взвыл.

Кобра и Молот услышали его приказ и открыли огонь по заднему стеклу машины.

Мотоциклы неумолимо приближались. Лука выжимал из машины все лошадиные силы, какие только мог (а ведь всего каких-то сто лет назад он еще удивлялся, как умудрились люди запихнуть столько лошадей в маленький мотор).

Борис скинул один наушник, чтобы лучше слышать приказы отца, и оттуда полилась очередная песня.

Звуки песни слились с выстрелами. Но пули беспомощно отскакивали от бронированного стекла, правда, оставляя царапины и трещины – гару при выезде «на дело» запаслись усиленными боеприпасами.

– Да они что, охренели?! – крикнул кайтиф сквозь рев мотоциклов и грохот выстрелов.

Дмитрий спокойно сполз чуть ниже и теперь почти лежал на заднем сиденье, чтобы его не было видно из окон – хоть и бронированные, но осторожность не повредит.

Лука молча открыл тайник в двери машины, достал снаряженный «узи» и, не глядя, протянул Борису:

– Пользоваться хоть умеешь?

– Обижаешь, дружок, – подмигнул ему в зеркальце заднего вида парень, снимая оружие с предохранителя.

Он опустил стекло дверцы и высунулся из машины, нажимая на спусковой крючок и поливая дорогу свинцом. Борису было все равно куда стрелять: сбить ли мотоцикл, продырявить ли оборотня, он просто стрелял, пока не кончилась обойма, а затем нырнул в машину, чтобы перезарядить оружие. По случайности или молодости стрелка все пули прошли мимо.

– Умеет он, как же, – пробурчал Лука, продолжая вжимать педаль газа в пол.

Первым отправился в Страну Вечной Охоты Молот. Гроза сжал зубы и через плечо высадил полный магазин прямо в лобовое стекло джипа. Затем споткнулся и завертелся с пробитой шиной мотоцикл Кобры. Гроза надеялся, что сам Кобра уцелел, а потом вдруг сразу понял, что остался один на один с вампирами. И тогда он сделал единственное, что мог. Это было почти немыслимо для человека, да и для гару очень непросто. Он вскочил обеими ногами на сиденье бешено несущегося мотоцикла. Еще миг – и он изо всех сил оттолкнулся подошвами и прыгнул навстречу машине, уже в воздухе совершив частичную трансформацию.

Широко раскинув лапы, оборотень упал на капот «Субару» и сумел каким-то чудом удержаться. И тут же ударил в стекло лапой. Оно треснуло – даже бронестекло можно разбить, если знать, точнее, видеть место, куда нужно ударить, чтобы по линиям напряжения закаленного диоксида кремния раскрошить неуязвимую для пуль преграду.

Еще удар – и окровавленная когтистая лапа соприкоснулась с лицом водителя. Еще два удара – и Гроза смог бы влезть в салон через разбитое лобовое стекло. Но воющий от боли Лука успел ударить по тормозам. Сила инерции сорвала волколака с капота и швырнула под шины авто.

Почти неслышный хруст, заглушенный ревом двигателя стон-вопль… Шины завизжали, машину занесло, и она начала вертеться, словно юла, а потом врезалась в фонарный столб.

И тогда из темноты прыгнул Кобра, надеясь завершить начатое соратником.

Лакей в ужасе завизжал, когда огромная фигура молча вскочила на капот, занося приклад разряженного обреза. Но тут в дело вступил Дмитрий Бобров. Он спокойно посмотрел прямо в глаза волку, словно прожигая их взглядом, а затем вскинул руку и сжал пальцы на горле оборотня. Раздался хруст костей – и бездыханное тело упало на мостовую.

…Первым из машины вылез Лука. Его лицо было кровавым месивом – один глаз почти выдран из глазницы, щека рассечена когтями, нос сломан, губа разорвана, плюс две глубокие раны на лбу. Человек при подобных ранениях потерял бы сознание, но лакей был вампиром, пусть и в ранге кайтифа.

За ним вышел Борис, вставляя новую обойму в «узи» и напевая про себя песенку, в это время игравшую в «Мио»:

Дмитрий высунулся в окно:

– Иди, проверь тех двоих!

Борис направился к полыхающему расстрелянному мотоциклу.

– Жив, песик! – радостно воскликнул «птенец».

* * *

– Итак, дамы и господа, ледиз энд джентльмен! Сегодня у нас в «Бойцовском клубе на Куличках» вы станете свидетелями незабываемого зрелища… – потертый конферансье с крошечной эспаньолкой и привядшей хризантемой в петлице смокинга обвел взглядом зал «Бойцовского клуба». Народу было немного: человек двести – да и как может быть много народу при цене билета в полторы тысячи евро?

Гроза на секунду замер – да, обстановка была ему знакомой. Все, как в тот вечер.

Выходит, приказ Чекана, поиски Повелителя, стрельба и все, что было до того, ему привиделось?

Но ударил гонг, и этот звук смыл все воспоминания…

Вервольф сбросил с плеч халат, поиграл мускулами – дамы в первых рядах восхищенно вздохнули. Он не обратил внимания – привык да и переспал уже кое с кем из этих пресыщенных развратных самок…

Они видели его – могучего, волосатого, в замшевых шортах, усаженных заклепками, и буквально сходили с ума от похоти…

Почуял он и другое – недовольство, ревность, а больше – зависть в глазах мужчин.

Усмехнувшись, обвел взором зал – низкий, большой, с ярко освещенным рингом и сумраком по углам. На стенах зачем-то было развешано оружие – и не сувенирные новоделы, а, похоже, настоящий антиквариат. Кавалерийские палаши, шпаги, сабли, мушкеты, наскоро очищенные от ржавчины, и даже «трехлинейки» времен последней великой войны.

Грозе мельком даже показалось, что старое заслуженное железо тихонько сетует на творящееся тут непотребство.

Потихоньку он начал выпускать на волю зверя.

В ноздри ударил запах дряблой плоти, духов, кокаина и наскоро залеченных венерических заболеваний.

Запах гниения – не физического, но того, что всегда предшествует гибели Стаи. Будь она людская или гару…

Ладно, сейчас нужно сосредоточиться на предстоящем бое.

Ему уже намекнули: хозяева (точнее, недоделки, считающие себя его хозяевами) заготовили сюрприз.

Хорошо хоть, ему не придется проигрывать нарочно – как приходилось уже не раз. Сперва он возмущался, но Стае (да и ему, и его близким) нужны были деньги, и потом… Изображать из себя героя – ради кого? Ради кучки зрителей-дегенератов, почти каждый из которых приходит сюда не для того, чтобы полюбоваться благородным искусством рукопашной схватки, а в надежде, что на ринге кого-то убьют?

Но где же соперник? Что-то задерживается…

Так, а вот и он.

На ринг поднялась закутанная в длинную черную куртку фигура.

При взгляде на нее Гроза преисполнился невольного уважения.

Пожалуй, по габаритам противник не уступал прошлому – двухметровому чернокожему английскому боксеру Ленноксу Льюису – эту знаменитость Гроза «сделал» на седьмой минуте.

Тем временем его соперник стащил куртку и небрежно бросил в угол ринга.

Длинные темно-рыжие волосы упали на голые плечи. Большие угольно-черные глаза зло уставились из-под бровей оттенка медной проволоки.

Гроза был поражен – перед ним стояла женщина.

Но какая женщина!

За свою не такую уж короткую карьеру бойца без правил Гроза повидал немало мужиков бычьей силы и сложения. И мало кто из них мог бы сравниться с этой… самкой.

Да и сам оборотень не мог не позавидовать ее мускулатуре!

Ни капли жира, гора витых мышц. Руки – что две ноги взрослого крупного мужчины, бедра… мда. И кулаки, перед которыми пресловутая пивная кружка – маленький стакашка…

На ней были кожаные штаны в обтяжку и такой же кожаный бюстгальтер, еле не лопавшийся на мощной груди, – Гроза невольно сглотнул слюну: что ни говори, а она была великолепна.

Зрители не свистели и не выли в восторге, как обычно.

– О-о-о, вижу, наш боец, как и все вы, удивлен этим сюрпризом! – трещал ведущий, словно конферансье в цирке. – Надо полагать, он в восхищении! Но, возможно, скоро его тайные мечты исполнятся, и несравненная Звезда Ада прижмет его к своей восхитительной груди и очень нежно обнимет…

Зрители захихикали – как-то натянуто, как показалось Грозе.

Ухмыльнулась и женщина, обнажив блестящие белые зубы…

Гроза, конечно, слышал о ней, не мог не слышать.

Кто и откуда – неизвестно: вроде русская, хотя доводилось слышать, что полячка или даже немка; некоторые говорили – латышка или эстонка.

Одна из немногих женщин – бойцов без правил, выступает исключительно против мужчин. Гонорары у нее бешеные, и участвует она в самых знаменитых открытых и тайных турнирах. И, самое главное, в драке старается убить противника, насколько это возможно сделать, не показывая намерения и не нарушая правила, которые существуют даже в боях без правил.

И опять же, по слухам, в контракте говорилось о ее праве отрезать у убитых ею мужчин половые органы.

Да, противник ему достался вполне достойный. Но не надо забывать: он – гару, а она обычный человек.

Звезда Ада исподлобья его осмотрела, смерив с ног до головы.

– Победишь меня – разрешу трахнуть, – сообщила она сквозь зубы. Акцент в речи почти не чувствовался, однако был. Но не иностранный, а скорее, как у человека, долгое время прожившего за границей. – Убью – не обессудь, быть тебе без хвостика… волчок.

На секунду Гроза встревожился: может быть, хозяева что-то о нем пронюхали? Но тут же сообразил: Серебряный Волк – это ведь его кличка…

А потом стало некогда думать – еще раз ударил гонг.

Звезда Ада не спеша двинулась к нему. Это было страшное зрелище. При каждом шаге под кожей волнами перекатывались шары мускулов.

У простого смертного все внутри сжалось бы от ужаса, но только не у Грозы.

Он был воином, и причем воином вдвойне – и как воин, и как оборотень.

С семи лет его учили драться, и одной из заповедей было: «Вступая в бой – не бойся».

А потом много лет он готовил себя для убийства и убивал. Убивал не беззащитных людей, а храбрых мужчин и воинов. Убивал всевозможным оружием и голыми руками.

И до того как противница сделала первый шаг, он уже наметил тактику боя.

Звезда Ада была намного тяжелее его и, следовательно, чуть медлительнее. А значит…

Он почти пропустил момент атаки.

Звезда Ада ринулась вперед, пытаясь схватить его, но Гроза, поднырнув под ее руку, заскочил ей за спину и тут же, подпрыгнув, обеими ногами ударил в поясницу всегда отлично получавшимся у него «прыжком кенгуру». Никто из противников Грозы этого удара не выдерживал. Здесь же впечатление было такое, словно он прыгнул на ствол дуба. Несколько ошарашенный, гару отскочил от Звезды и начал кружить вокруг противницы, в то время как она методично пыталась загнать его в угол или прижать к канатам. Шли минуты…

Хотя она, как и Гроза, находилась в постоянном движении, ни тени усталости не было в ней заметно. А вервольф уже почувствовал утомление – сказалась бессонная ночь с тремя девчонками с дискотеки.

Звезда же Ада в отличие от Грозы, казалось, лишь ускорила темп.

Долго так продолжаться не могло…

Его двуединая природа давала ему возможность на краткий миг ускориться и ударить кулаком в висок – удар почти всегда смертельный.

Ну, приготовимся…

Проклятье! Он не может! Не может!!!

Вирм всем в печенку! Все в его организме, в чувствах и инстинктах буквально взбунтовалось.

Волк не может убить волчицу, дарительницу жизни! Зверь никогда не посягнет на самку своего вида!

А сейчас он был волком – пусть лишь внутри!

Он попытался загнать ночного брата подальше в глубину – людям-то все можно! – и еле успел вернуться в прежнее состояние. Иначе получил бы кулаком в лоб.

Вновь они метались по рингу под улюлюканье и топот вошедших во вкус зрителей.

Гару решил рискнуть. Надеясь лишь на свою реакцию, он умышленно споткнулся. Звезда Ада бросилась к нему и на мгновение раскрылась. Вложив весь свой вес, Гроза изо всей силы ударил ее под дых. Ударил и тут же пожалел об этом – пресс у Звезды Ада был не мягче железа.

Одновременно вторая его рука устремилась к шее противницы, метя в отливающую мутно-розовым в его особом зрении точку – не убьет, но, при удаче, парализует на полчаса.

Не успел…

Мощный удар в грудь отшвырнул его к канатам. Будь Гроза тяжелее, этот удар проломил бы ему ребра, но ему повезло, и удар только бросил его на упругую манильскую пеньку. В глазах у него потемнело от боли, в груди заполыхал огонь. Не в силах двинуться, ловя широко открытым ртом воздух, Гроза корчился на помосте.

Сквозь туман в глазах он видел надвигающегося, как гора, монстра, по ошибке Великой Матери родившегося женщиной.

Вывернуться уже не было возможности.

Словно откуда-то издалека донеслось:

– Жив, козлик… Жаль, а то давно коллекцию не пополняла…

Расстегнув кожаные штаны, под которыми не было ничего, тварь принялась на него мочиться…

Нет… не может быть – она мочилась стоя! И у нее между ног… О, проклятые людишки, Вирмово дерьмо! Его обманули, видать, пронюхав, кто он такой. Но запах, ощущения… Он мог бы поклясться, что это была женщина, а теперь… Неееет! Это же вампир!

Борис застегнул ширинку, закончив дело.

– Вот так, щеночек, – самодовольно изрек он. – А теперь – пора прощаться! Лука, давай бандуру!

– Сейчас, Борис Дмитриевич.

Лука протянул кайтифу «борхард-люгер», который использовал всю жизнь – а точнее, с тех пор, как отобрал его у немецкого обер-лейтенанта под Ригой в 1916-м (лейтенант оказался морфинистом, и кровь его отдавала тленом).

Борис приставил оружие ко лбу гару и нажал на курок. Потом еще дважды.

Череп разорвался изнутри, расплескивая осколки костей, и ошметки мозгов выбросило на мокрую после недавних дождей землю. Борис брезгливо отпихнул тело ногой и вернул Луке оружие.

– С крещением, сынок, – бросил Магистр.

Дмитрий, ретроград по природе, очень любил современное оружие – не нужно было даже серебра, чтобы оборвать жизнь оборотня или даже вампира – одним выстрелом попросту снеся его голову или разворотив сердце.

Последним аккордом взвыл коммуникатор из машины:

5. Последствия вмешательства

Трудно назвать такой народ на Земле, у которого не сохранилось бы легенд и преданий о слугах дьявола – вампирах, встающих из могил, чтобы пить кровь…

Подобные сказания, пожалуй, с чистой совестью можно было бы высмеять как суеверные пережитки и предать забвению, если бы не отдельные настораживающие детали.

Во-первых, смущает полная аналогичность подробностей в преданиях, возникших еще в древнейшие времена в разных частях света. Средства сообщения тогда были не настолько развиты, чтобы обитавшие, скажем, на разных материках народы могли свободно обмениваться информацией. Например, и в России, и в Западной Европе, и в Южной Америке, и в поверьях африканских племен: если по истечении длительного времени после захоронения вампира разрыть его могилу, то вместо разложившегося трупа найдут нисколько не изменившееся тело. Также везде, независимо от господствующей в стране религии, применялись одни и те же методы уничтожения вампиров: поражалась грудь (чаще всего деревянным колом) и отделялась от тела голова, которую укладывали рядом с трупом, лицом вниз – как символ вечного проклятия.

Во-вторых, существуют факты, убеждающие: вампиризм не фантом больного воображения, но реальность, которая и будет научно и логически аргументирована в следующей главе.

Георгий Монго. «Истинный облик мира». Глава «Вампиры – введение в тему».

* * *

…И выбрали жрецы нечестивых богов самую прекрасную девушку в этой земле и отвели в древнее капище.

И когда ночь спустилась над миром и волки пели славу мраку, слуги демонов языческих надругались над ней перед идолами. И терзали ее тело, и пили ее кровь. И крики ее разносились над тем местом, где когда-то поклонялись Древнему Ужасу, и услышал спящий глубоко под землей Великий Зверь крики, и почувствовал просочившуюся сквозь землю кровь, и услышал взывания страшных и древних обрядов. И восстал Зверь, и поднялся, вздыбив землю под свет Ночного Солнца. И от рева его в ужасе попадали наземь выродки рода человеческого, и пожрал их Зверь. А потом овладел уже мертвой девушкой и, уходя вновь в бездну, откуда явился, вдохнул в истерзанное тело жизнь. И воскресла девушка, и побрела, куда глаза глядят, унося в себе чудовищное семя. И в срок родился у нее первый вампир…

Манускрипт XVI – начала XVII века. Трансильвания.

Багряная нить

Резиденция Первого Магистра. 5.50

Чижинский изучал бухгалтерскую отчетность контролировавшихся Семьей предприятий Москвы, лениво прикидывая – то ли в виде компенсации за украденное выпить кровь из главного бухгалтера ЗАО «Ламия-трейд», то ли, наоборот, приобщить, дабы такой финансовый гений лучше послужил Ночному Народу. Его раздумья прервал сигнал срочной связи. Кто-то настойчиво рвался побеседовать с ним по спецканалу, выделенному лишь для связи с коллегами из других городов.

Но индикатор сервера мерцал нулями – такой пользователь среди абонентов не значился.

В некоторой тревоге пан Станислав отложил распечатки и надавил клавишу. Вспыхнул монитор, и Чижинский невольно отшатнулся.

С экрана на него смотрел громадный черный зверь с серебряной проседью. Глаза Чижинского расширились от удивления. Волк некоторое время постоял прямо перед камерой, а потом плавно превратился в нагого седовласого поджарого красавца.

– Akasai dasu! – ляпнул Чижинский в полной растерянности. Откуда у главы их врагов тайный код связи?

Не стесняясь наготы, Старейшина Стаи холодно посмотрел на вампира и произнес:

– Тьма и в самом деле бессмертна! А вот ты – нет. И, похоже, ты про это забыл!

Чижинский молчал, не сводя глаз с разъяренного Старейшины.

А оборотень продолжал:

– Видите ли, пан Чижинский, случилось одна маленькая неприятность! Так, мелочь… Мои источники донесли мне, что один из ваших соплеменников – всего-навсего Второй Магистр – зверски убил четверых гару! Как это понимать? Как начало войны и разрыв всех договоров? – зрачки оборотня сузились.

– Вовсе нет! – ответил Чижинский, уже проинформированный о ситуации в Перово. – Оборотни атаковали первыми!

– Но твои кровососы преследовали их!

– И опять неправда! – ответил смелеющий вампир. – Они просто ехали по своим делам!

– А тот, который в «Плахе», – он тоже ехал?

– Он был пьян и сам напал, – ляпнул Чижинский.

– Ну, ладно, – Старейшина зловеще ухмыльнулся. – Я тебе поверю… Но, согласно Договору, вампир или оборотень не имеет права убивать своего противника, если тот выведен из строя и не угрожает более его жизни!

Чижинский скрежетнул зубами:

– Хорошо! Можешь забрать себе убийцу. Это Борис, птенец Второго Магистра. Я не буду за него заступаться. Семья отнимает от него свою руку и лишает защиты, – произнес он положенную в таких случаях формулу. – Но он имеет право постоять за себя сам и защищаться всеми возможными способами невзирая на Договор! Также за него может заступиться его отец – Дмитрий Бобров!

– Я знаю, – ответил Старейшина. Экран погас.

Отключившись, глава московских гару набрал номер:

– Объявляйте большую охоту. Объект – вампир Борис Бобров. Да, «птенец» Второго. Причина – отмщение за Жестянщика, Кобру, Молота и Грозу, местонахождение объекта – в районе Волоколамского шоссе. Завтра на закате Стае нужно показать его голову!

С минуту подумав, Чижинский тоже взял трубку телефона. Дмитрию стоит знать, что на его неосторожного птенца будет идти охота…

Сообщив это Второму Магистру, он нажал на клавишу селектора:

– Турок, вызови Гуменника.

Шеф службы безопасности появился с почтительным поклоном.

– Значит, так, – бросил магистр. – Сейчас ты отправишься на поиски Повелителя Стай. Это не так сложно, как кажется, – езжай в Перово и найди там Чекана и с ним еще одну девчонку гару. Да, ту самую. В драку не лезь – сам знаешь, кто такой Чекан. Можешь привлечь милицию или какую-нибудь из наших фирм. Повелителя не трогать ни в коем случае – он нам нужен живым!

– Будет исполнено, магистр, – склонил голову Гуменник и вышел.

«Очень на это надеюсь», – подумал Чижинский.

* * *

Машина пришла в полную негодность. Дальше ехать на некогда дорогом лимузине было уже невозможно – так что убитые оборотни все же победили.

Лука с досады пнул колесо, медленно опустился на корточки и прислонился спиной к остову любимого автомобиля.

Дмитрий присел рядом, ногтем сделал разрез на запястье и протянул руку лакею.

– Пей, – коротко приказал Древний, и Лука приник к вене, смакуя кровь высшего вампира. По мере того, как Лука пил, на его лице медленно затягивались раны, пусть и оставляя после себя уродливые шрамы.

Наконец Дмитрий остановил младшего:

– Довольно, пора и меру знать.

Он провел пальцем по запястью, заживляя разрез. Оглянулся. К нему подходил Борис, продолжая слушать свой плеер и одновременно размахивая автоматом. Похоже, парень так и не вышел толком из боевого транса – адреналин кипел в его крови; с кайтифами такое случается (как и с людьми).

Между тем небо на востоке начинало светлеть. А значит, нужно затаиться. В принципе, для этого подойдет любой подвал, хотя старый вампир и привык к комфорту. Хорошо бы поймать такси, но где его тут взять? Весь успех – трое волков убиты. Вот только на их место скоро придут тридцать.

– Значит, так, Лука, – скомандовал Дмитрий. – Сейчас беги со всех ног, лови такси. Езжай ко мне домой и приедешь сюда на второй машине… Да, и вызови надежных ребят, – Дмитрий черкнул телефон на листке из блокнота, обтянутого крокодиловой кожей. – Пусть они тут подчистят все! – он обвел рукой трупы и разбитый джип. – И сними пиджак, он весь в крови.

Торопливо закивав, лакей буквально содрал с себя разорванный и окровавленный пиджак от Версаче и опрометью понесся между пустыми домами и складами.

Дмитрий и Борис разместились в подвале одного из заброшенных домов, в стороне от проспекта, намереваясь переждать там до возвращения слуги.

И почти сразу запищал «Сименс» Дмитрия.

– Да? Что? Конечно! Я слушаю. Да. Что значит зачем? Надо было – и все! Станислав, ты сам мне сообщил: где и что! Как могу, так и делаю! Что? Этот волк позорный… Станислав, я тебя не узнаю!!! Бориса? Да с какого хрена? Что? Можешь засунуть договор ему в задницу! Скоро нам вообще никакие договоры не понадобятся! Все, конец связи!

Он отбросил коммуникатор:

– Ну что, сынок, на тебя объявлена охота. Как на волка!

Минутная ярость прошла, и Бобров даже засмеялся.

Серая нить

Северо-Восток

Чекан явственно почувствовал: его ребят больше нет. Почувствовал, но не остановился, потому что Ника уверенно показывала направление: налево, направо, следующий поворот – прямо…

– Дом в конце улицы, – наконец сообщила она. – За станцией метро.

Они ехали по Федеративному проспекту. Погони вроде не было, но Виктор не обольщался на этот счет. Он знал: в покое их не оставят. Видимо, сейчас преследователи уже во всем разобрались, и по московским улицам мчатся машины с боевиками – людьми и кровососами. Скорее всего, остаться в живых ему не удастся. Спасти бы Эльфа и Веронику…

После того, как он исполнит задуманное, оставить их где-нибудь, а самому уводить разъяренных неудачей врагов, чтобы друзей не заметили, пропустили, чтобы успели скрыться. А потом уж принять последний бой…

Эльф куда острее, чем Виктор, чувствовал, что парни мертвы. Однако он не винил себя в том, что не остался и не помог собратьям. Несмотря на наружность Эльфу было уже больше сотни лет, и он научился жить не эмоциями, а рассудком, а для гару это трудно.

– Вон там, – сообщила Ника, показывая на дом, до которого было еще метров двести. – Кажется, второй этаж…

Чекан сразу же затормозил, настолько резко, что Ника вцепилась в него уже не пальцами, а когтями – страх, а может, близость Повелителя Стай вызвали неконтролируемую трансформацию. Ближе Чекан подъезжать не хотел, чтобы не «засветить» свою сиреневую «Ладу».

– Если есть с собой какие-то документы – оставить здесь, с собой не брать! – приказал Виктор.

Он вылез из машины и вместе с Вероникой помчался к дому со светящейся табличкой на торце: «Федеративный проспект, 45/1». Эльф следовал за ними.

Ника не слышала выстрелов и скрежета металла, рвавших ночную тишину совсем недавно, и теперь на нее навалилось понимание того, что соратников стало меньше. Все оборотни связаны между собой невидимой нитью, Ника и раньше чувствовала смутную печаль, когда где-то умирал собрат, но это было что-то далекое. Теперь же ей захотелось завыть. Но волчица подавила в себе тоску.

«Кобра, Молот, Гроза, я вас не забуду. Если у меня самой не хватит сил отомстить за вас, то это обязательно сделает кто-нибудь из Стаи…»

Она тряхнула головой и огляделась. В подъезде было совершенно темно и пахло сыростью.

Ника «включила» волчье зрение. Звериный взгляд услужливо показал отвратительно зеленые стены, щедро исписанные маркером, разбитую лампочку, когда-то белый потолок. Она не очень-то любила людей. Как и всякий гару, Ника слышала тяжелые вздохи земли под огромным городом, придавленной тоннами стекла и бетона, закатанной в асфальт. Люди не умели жить в гармонии с природой и этому же, кажется, успели научить оборотней.

Тяжелые мысли прервало странное чувство. Чувство, которое привело ее сюда. Это был уже не шепот. Это был крик.

«Сюда! Сюда!! Совсем близко!!!» – надрывался голос, и теперь уже сотни невидимых рук тянули ее за собой.

Забыв про оборотней, стоявших рядом, она побежала. Проигнорировав лифт, взлетела по лестнице на второй этаж, пинком открыла дверь на лестничную клетку, залитую холодным электрическим светом. Ее отделяла от цели только входная дверь. Наверное, Ника сорвала бы ее с петель, подстегиваемая резко обострившимся ощущением близости сути Повелителя, не постигаемой умом, но рука Чекана на плече отрезвила ее.

– Он там, – Ника показала на дверь. – Точно, там!

– Так, – сказал Чекан. – Ждем и готовимся. Начинаем только по моей команде.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ № 1

Красноярский округ. 1927 год

– Погодь, дядька Егор, что-то там такое непонятное…

Мысленно сплюнув, Егор Подкузин, охотник, как сказали бы позже, с тридцатилетним стажем, все же остановился. Кто его знает – племяш Костька хоть и дурень, но все ж в тайге тоже не первый день.

Уже второй день двое охотников находились в глубине урмана, куда направились в поисках лося – зима на носу, а резать на мясо одну из двух коров обширного семейства Подкузиных было бы глупо: как-никак, девять мальцов по лавкам сидят – скудно без молока-то придется.

Но что-то им не везло – лишь старые следы попадались.

И вот, похоже, наконец они что-то нашли.

Егор прислушался – кто-то крался по лесу.

И ясно было, что это человек – ибо тварей, что ходят на двух ногах, помимо оного, в тайге не наблюдается. (Почти полжизни Егор Иванович провел в тайге сибирской, а чертей не встречал. А Константину по его комсомольству и подавно верить в них не с руки.)

Но все же – зачем человеку в тайге красться?

Конечно, времена неспокойные – как говорят, и поныне по урманам да урочищам бродят остатки белых банд. Но то больше разговоры. А вот что шайки обычных разбойников охотятся за старателями, как и при царе, так это точно. Сам Егор в прошлом году об эту пору наткнулся на искателей вольного фарта, аккуратно пристреленных в затылок на лесной полянке. Среди вывернутых мешков нашел он щепотку просыпанного золотого песка – все, что осталось от добычи неудачливых любителей драгоценного металла.

Охотники затаились. Впереди была поляна, и того, кто бы вышел на нее, они бы всяко увидели раньше, чем он их.

Константин осторожно проверил затвор семизарядного карабина-«манлихера», когда-то отобранного его отцом (царствие ему небесное), братом Егора, у приблудных чехословаков.

А сам Егор стянул с плеча свою кремневую винтовку, кованную еще дедом в сельской кузне, – восьмигранный вороненый ствол, резное ложе, грубый, но надежный курок. Ей он доверял больше, чем всем этим новомодным пукалкам.

Вскоре из-за деревьев появился седой, как лунь, старик с длинной белой бородой до пояса. В руках не было ничего, кроме палки – старинной, покрытой непонятными узорами. Ни мешка за спиной, ни лошади в поводу – а ведь до ближайшего жилья два дня пути!

Что он делает в этой глуши?

Константин хотел было его окликнуть.

– Погодь, племяш, кажись, я знаю его, – пробормотал Егор и, стараясь не звякнуть, осторожно взвел курок. Ставшим вдруг непослушным пальцем проверил – есть ли порох на полке ружья.

Конечно, это был он, Юрий Донской. Житель соседнего села, Каранского, издавна имевший репутацию колдуна и чернокнижника.

Про него говорили всякое – начиная от того, что Юрий знается с чертями болотными и лешими, до того, что, дескать, снюхался он с тунгусскими шаманами, и те даже за что-то передали ему власть над своими божками… Все окрестные батюшки, услышав его имя, кривились и начинали плеваться.

Его даже пытались судить – аккурат перед германской войной, обвиняя в отречении от православия, служении языческим богам и попутно – в ограблении двух церквей в Нижнеудинске.

Но суд, как ни старался, не смог доказать виновность Донского – да и защищать «колдуна» приехал какой-то знаменитый адвокат из самого Петербурга.

Несомненно, его появление здесь было в высшей степени странным и подозрительным.

Старик между тем остановился на поляне и принялся размахивать руками и посохом, явно делая какие-то знаки. Но вот кому?

Егор и Константин, съежившись за кустами от непонятного страха, наблюдали это причудливое действо. Старый охотник уже мысленно примерялся – чертова колдуна он мог снять одним выстрелом. Старая винтовка в его руках всегда била без промаха – что зверей, что людей; в недавние лихие годы кого только не отправила она на тот свет – от американских и японских солдат до станового пристава Селиванова, зазря выпоровшего когда-то Егора…

Но вроде как стрелять чертова колдуна пока не за что?

Старик задрал голову и испустил длинный волчий вой, от которого кровь застыла в жилах племянника и дяди.

И вдруг совсем рядом раздался ответный клич серого хищника.

И между кедрами возникли как из ничего серые тени и тускло светящиеся точки волчьих очей.

Егор успел подумать:

«Ветер в нашу сторону, хорошо…»

Охотник скосил глаза – только бы Костька не сорвался и не выдал их.

Племянник, белый, как снег, сидел на земле и мелко и часто крестился, бормоча что-то шепотом.

До Егора лишь долетало: «Сусе, Сусе Христе… Помилуй мя, грешного…» – словно и не был сын его брата комсомольским вожаком ихнего села.

Чувствуя сильную дрожь, Подкузин-старший смотрел, как волки приближаются к старику. Подходили все новые и новые звери, пока вся поляна не заполнилась хищниками.

К изумлению спрятавшихся людей, старик спокойно стоял в центре поляны. Один из волков отделился от стаи и бросился к его ногам. Он вел себя как огромная собака, но удивление наблюдателей возросло еще больше, когда они увидели, что старик нагнулся и приласкал зверя, почесав у него за ушами и что-то говоря вполголоса.

Потом… что-то произошло – Егор так и не понял что, и на месте Донского возник огромный косматый волк.

Охотник лишь успел подхватить потерявшего сознание племянника.

А затем вся огромная стая завыла – и вой был так страшен и громок, что Егор уткнулся лицом в хвою и зажал уши руками.

«Только бы ветер не переменился!!! Богородица, спаси!!! Не отдай силам сатанинским в добычу!!!»

Когда способность соображать вернулась к Подкузину, ни старца, ни волков не было.

* * *

«…Опосля чего мы с дядей вернулися в село наше Толуево, как дашли ни помню.

И потому прошу Гепеу разобраться с этим Юрием Донским, потому что колдовство это антинаучная поповщина, а савецкая власть против нее очень высказывалась всегда. Кроме таво – если он этот Донской умеет взаправду превращатца в волка, то от етово может быть бальшая польза гидре контреволюции, каторая не дремлит.

Написано собствено ручно. Константин Подкузин, комсамольский сикретарь ечейки села Толуево».

– Да, это ж надо, какие люди у нас! – рассмеялся оперуполномоченный Гринев, отпихивая замусоленный листок. – Вроде раньше не водилось, что наши кержаки с собой в тайгу самогон носили. А тут определенно без него не обошлось. Может, вызвать этого Константина сюда да вправить мозги? А то стыдно, в самом деле: комсомолец, а тут такое написал… Колдун, оборотни… Как, Акакий Антонович?

– Не надо, – бросил начальник окрОГПУ Зеленцов. – Идите, товарищ Гринев, у нас много дел.

– Вот, товарищ консультант, чем приходится заниматься, – обратился Зеленцов к сидевшему в углу бледному рыжебородому человеку.

– Пустяки, – пожал тот плечами, – и не такое приходилось читать.

Оставшись один, консультант долго сидел, задумавшись, потом провел ладонью по всклоченной бороде. Его лик казался мраморной маской в свете лампы.

– Да-а, – прошелестел в тишине кабинета шепот, весьма похожий на змеиное шипение. – Во-от куда забрались, думали: не найде-ем… Ну, Наставник Донской или как тебя там, обещаю: твою шкуру мы дерем последней!

6. Провал

Серая и багряная

Северо-Восток

Рассвет обрушился на город сотнями золотистых лучей, окрашивая дороги и крыши, отражаясь от стекол новеньких многоэтажек и обветшавших «хрущевок». Гуменник элегантно остановил мотоцикл метрах в ста от стоящей у тротуара сиреневой «Лады», спрыгнул и отряхнул костюм.

Прислонившись к стене, Николай нащупал под мышкой прохладный металл оружия. Погладил рукоять, провел пальцем по курку, проверил, хорошо ли пистолет выходит из кобуры. И только потом направился к дому, соседнему с тем, где, по его представлению, должны были находиться оборотни. Мысль атаковать Чекана с тыла Гуменник отбросил: ему и с обычным оборотнем в одиночку не справиться – ну, разве что, очень повезет. А потому нужно было избрать другую тактику.

Кодовый замок поддался универсальной электронной отмычке, и вскоре Гуменник уже засел на лестничной площадке второго этажа, откуда отлично просматривались окна квартир подъезда, где, по его прикидкам, и обитал Повелитель.

А зрение кайтифа в лучшую сторону отличается как от человеческого, так и от зрения Древних, обладая массой полезных особенностей.

Чутье говорило ему, что оборотни не торопятся. А вот он поторопится – лохматых врагов ждет сюрприз, которого они точно не ждут. Нужно было сделать дело поскорее. Разгорался день, а дневная жизнь с некоторых пор давалась Гуменнику все труднее – он взрослел.

Он снял с пояса «Нокию» и набрал номер милиции. В трубке послышался молодой женский голос, видимо, дежурила стажерка.

– Алло, милиция! Я частный детектив. Хочу сообщить о покушении на убийство! Федеративный проспект, сорок пять дробь один, первый подъезд. Прямо на лестничной площадке! Трое! Наркоман, девчонка и отъявленный рецидивист, он у них за главного, рожа бандитская! Высылайте наряд!

Спрятав телефон, Гуменник достал из портсигара папироску «Герцеговина Флор», какие привык курить еще во времена своей довоенной молодости (хотя сейчас мог бы себе позволить самые дорогие сигары), затянулся и кольцами выпустил дым.

Услышав приказ Виктора, Ника послушно замерла, настороженно ловя каждый звук за дверью.

– Начали! – скомандовал Чекан.

Через миг дверь была сметена вместе с косяком – силы Виктор не пожалел. Он ворвался в прихожую.

– Доброе утро! – не пошутить напоследок Чекан просто не мог.

Огненная, серая и багряная

Когда здоровенный громила ввалился к нему в квартиру и произнес что-то насчет доброго утра, Андрей сперва даже не испугался, лишь удивился тому, что укрепленную дверь снесло, словно пушинку. А потом до него дошло…

«Линка!» – пронеслось в голове.

За просмотром «новинок Голливуда» они засиделись допоздна, и Каролина решила заночевать здесь. Они поступали так уже не впервые – и второй диван ей был давно не нужен.

«Аллес капут!» – подумал Андрей. Он понимал, что ничего не сможет противопоставить этому здоровяку, который как-то очень нехорошо подобрался, словно хотел прыгнуть на него, как вдруг:

– Грабли на башню!!! – раздалось с лестничной площадки. – А ну, мордами в пол!

…Ника первой услышала топот на лестнице.

Когда на площадку выбежали два человека с автоматами на изготовку, она уже знала, что задание Старейшины Стаи оказалось не таким простым, как думалось вначале. И еще до того, как Чекан вломился в квартиру, она поняла, что эти люди – ее.

– Эльф, закрой нас! – крикнул Чекан. Что это означало, мог понять только сам Эльф.

Варк наскоро соорудил небольшой щит, скрывший попавших в переделку оборотней магической завесой.

Ах, Вирм! Передний милиционер может успеть… Рванувшись вперед, Эльф выдернул у него автомат и ударил прикладом по голове. Милиционер упал, потеряв сознание, а Ника уже начала перекидываться…

Сила всегда соседствует с бессилием. Радость бессмертия у вампиров таит в себе тяготы добычи крови, колдовской дар чреват костром или пожиранием демоном… Оборотни тоже платят немалую цену за свои способности. Обращение в волка подобно погружению на глубину или прыжку с парашютом: одна ошибка – и назад пути уже не будет. Мало кто задумывался над тем, почему так опасен волк-оборотень. А все дело в том, что огромную физическую силу направляет человеческий разум. Разум, который подавляет волчьи инстинкты. Потеряй контроль, останься слишком надолго волком – и ты обречен. Каждый оборотень знает свою нижнюю границу, тот предел, когда он уже не человек, но еще не зверь, ту черту, с которой можно вернуться назад. Очень давно, когда Ника была еще волчонком, у нее был брат Михаил. Он слишком увлекался тем, что давала ему вторая, волчья сущность, и стал все больше времени проводить в ипостаси Ночного Брата.

И однажды не смог вернуться. Ника никогда не забывала желто-зеленые глаза брата, глаза зверя, на дне которых иногда взблескивала искорка еще не умершего до конца человеческого разума. Миша прожил долгую жизнь, долгую по волчьим меркам…

Теперь эти глаза помогали Нике, когда она трансформировалась в волка. Она представляла их – и всегда возвращалась.

Человек с ужасом закричал, когда хрупкое тело девушки конвульсивно дернулось и стало обрастать рыже-коричневой шерстью, выскальзывая из одежды. Это дало Нике несколько так необходимых секунд.

В искусстве перевоплощения Ника занимала далеко не первое место в Стае, хотя и не последнее. Она обращалась достаточно быстро, но тело перестраивалось не плавно, как у Чекана, а болезненными рывками. Потом ей еще понадобится некоторое время, чтобы прийти в себя после обратной трансформации. Все-таки надо было больше тренироваться.

Мир обрушился на Веронику разнообразием звуков и запахов. На пальцах появились крепкие черные когти, хотя руки все еще были человеческими…

По ушам резанула автоматная очередь, но волчице повезло.

Человек целился в голову двуногого прямоходящего существа, но именно в этот момент позвоночник Вероники согнулся, заставляя ее опуститься на четвереньки. Пули прошли над головой, и оборотень прыгнул, оттолкнувшись мощными лапами от пола. Ника целилась в горло напуганному человеку. Ужас придал милиционеру сил, и он, увернувшись с почти невообразимой для человека скоростью, успел выпустить несколько пуль в волка – мимо!

Потом реальный мир перестал для него существовать.

Чекан стоял в комнате: диван, парень в спортивных штанах и футболке, поспешно одевающаяся девчонка… Кто из них Повелитель, оборотень не знал, а Ники рядом не было. Эльф одним прыжком оказался позади несчастных детей – так в глубине души назвал их Чекан. Убивать обоих? Но… Волки никогда не убивают просто так.

– Ника, кто из них? – крикнул Чекан. – Скорее!

Человеческая кровь на клыках сводила Веронику с ума, хотелось погрузить узкую длинную морду в теплую плоть, добраться до сердца. Но она не могла себе этого позволить.

– Твою мать! Кто из них? Скорее! – услышала она голос Чекана.

Ника заставила себя начать обратную трансформацию. К таким нагрузкам ее тело не привыкло, но она, не обращая внимания на боль, кинулась в квартиру.

На девушку она даже не взглянула.

– Он! – прорычала Ника, указывая когтистой лапой на парня.

* * *

Гуменник почти докурил папиросу, когда увидел приближающуюся машину.

Милиция приехала, на удивление, быстро. Двое с автоматами бросились к подъезду. Маловато – если оборотни не растеряются, то остается лишь посочувствовать стражам порядка.

Звыняйте, ребята… Нехорошо, конечно, подставлять коллег, пусть и бывших, но на войне без жертв не получается.

Кайтиф увидел в открытом окне квартиры напротив фигуры оборотней и их жертв…

Быстро же… Ну, ладно, теперь его очередь вступить в дело!

Он взял пистолет и рукоятью выбил стекло.

Спиной к окну стоял оборотень, сразу за ним девка и парень, а дальше еще два гару – хороша ситуация, ничего не скажешь. В другое время Гуменник просто дал бы им завершить начатое и не вмешивался, но Магистр четко сказал: Повелитель нужен живым.

Палец надавил на спусковой крючок. Раз. Два. Три. Ствол выплюнул разрывные в спину оборотню, стоящему у окна.

«В окно! В окно прыгайте!» – мысленно прокричал кайтиф. Он продолжал стрелять, прижимаясь к стене, – кто знает, может, варки тоже вооружены.

«Только бы не задеть Повелителя, а то Чижинский шкуру спустит! В буквальном смысле…»

Едва услышав от Вероники: «Он!» – Чекан мгновенно начал трансформацию. Все же звериная сущность более приспособлена для убийства, а страх скует жертву надежнее цепей.

Он привычным движением выскочил из куртки и штанов, высвободил ноги из берцев – избавлению от одежды гару учат с детства; «заевший» костюм мог даже задушить хозяина. На крайний случай в каждой из вещей гару был предусмотрен слабый шов, а в Стае имелся собственный портной.

Чекан перекинулся гораздо быстрее Вероники – никто не успел бы досчитать до пяти, как в комнате уже стоял огромный, больше метра в холке, бурый волк.

Теперь один удар – и все. Скорее всего, жертва даже ничего не почувствует – звери убивают без лишних мучений. Это единственное, что он может сделать для человека, невольно ставшего врагом его народа. А потом Эльф сотрет память о происшедшем у девушки – и они уйдут.

Но исполнить задуманное гару не успел.

Разлетелось вдребезги оконное стекло, и, отброшенный ударом пули, упал Эльф…

Завизжала Ника… Смертоносный металл прошел совсем рядом с головой Чекана…

Что-то взорвалось в голове Андрея. Мощная волна пришла из самых глубин его естества, затопила мозг, едва не раздавив сознание, и выплеснулась через глаза. Громадного волка, который только что летел на него, снесло синеватой волной непонятной силы и отшвырнуло в прихожую.

Оба оставшихся гару приготовились к атаке, но…

«Ты можешь испепелить твоих врагов одним взглядом! – вдруг услышала Каролина голос в собственной голове. Голос того нетопыря… – Так сделай же это!»

То, что случилось дальше, маги объяснили бы точно, но слишком долго и путано для непосвященных. Поэтому лучше перевести на современный язык: в голове у девушки спонтанно активировалась вложенная Набур программа элементарного пирокинеза, которая, позаимствовав силу у Андрея, сработала, преподнеся гару неприятный (хотя и не единственный за сегодняшнее утро) сюрприз.

Распластавшись на полу, Чекан завыл от ярости и бешенства – струя призрачного пламени над его головой, от которой он едва успел уклониться, не могла означать ничего иного, как огненную магию. Выходит, Повелитель Стай и это может? А чего он, в таком случае, не может?

Андрей действовал автоматически – схватив Каролину за руку, он вместе с ней выпрыгнул из окна. Это был всего лишь второй, а не десятый этаж, и приземлились они удачно – на клумбу. Андрей тут же вскочил и рванулся прочь, увлекая за собой подругу. Странная энергия распирала тело с силой безумного горного потока.

Вновь вернувшись в человеческий облик, обнаженная Ника привалилась к стене. Ей нужно было время для того, чтобы прийти в себя. Поэтому она не сразу среагировала на звон бьющегося стекла и выстрелы. Это ее и спасло – вбеги она в квартиру, наверняка попала бы под пули или под удар огня.

Когда она наконец влетела в комнату, Чекан с тихим рыком уже поднимался с пола – он был невредим. А вот Эльф… Ника осторожно осмотрела раны оборотня – две разрывных пули угодили в спину рядом с позвоночником.

– Ника, не время! Он или выживет, или мы все будем жалеть о том, что не умерли сейчас. За этими двумя, быстро!

Возможно, неведомый стрелок уже готов был разделаться с ними, но если они не догонят Повелителя – жизнь потеряет смысл, так что уж лучше…

С этими мыслями бурый волк прыгнул в окно.

Только бы догнать Повелителя – и зубами, чтобы наверняка…

Ника бросила последний взгляд на Эльфа. Чекан прав. Надо уничтожить Повелителя. Тем более что он уже открыл в себе невероятную силу, смертельно опасную для оборотней.

Ника снова начала перекидываться. Таких нагрузок ей еще не приходилось испытывать.

Волчица подбежала к окну и прыгнула в пустоту. Приземлилась на все четыре лапы и, стремительно набирая скорость, бросилась вслед за Чеканом…

Серебряная нить

Северо-Восток

Степан вышел из поезда на станции «Новогиреево». Чтобы избавиться от возможной слежки (это стало уже привычкой), он несколько раз пересаживался. На станции «Новокузнецкая», перебравшись на «зеленую» линию, он вдруг вспомнил, что за день сегодня: 13 мая.

Тринадцать долгих лет прошло с тех пор, как он стал витязем Священной Дружины.

Тринадцать лет назад, ровно день в день, он прошел свое крещение кровью.

…То был молодой упырь – не из нормального Гнезда даже, а дикий, видимо, приобщенный каким-то отщепенцем. Его обложили по всем правилам, выследив на чужой даче, где он отсиживался, благо, уехавшие в Финляндию на заработки хозяева там давно не бывали.

И когда он вышел на очередную охоту, его и прихватили, дождавшись, пока он перейдет мост над железнодорожными путями, и перекрыв с двух сторон путь к отступлению.

Пальцы ловцов плясали на спусковых крючках, ночную тишину нарушало лишь тяжелое дыхание уставших витязей. А на перилах моста мрачным изваянием застыл вампир. Тонкие губы нервно подрагивали, обнажая белоснежные клыки. Расклад был не в его пользу.

Степан, как и трое других бойцов, держал в руках заряженный серебряной картечью двуствольный «ремингтон», готовясь стрелять по команде старшего.

Упырь бросил быстрый взгляд на молодого загонщика, и Степан понял: тот выбрал его как цель атаки, чтобы если и не прорваться, то захватить с собой на тот свет хоть кого-то из врагов.

Но недавно прошедший дождь зло подшутил над вампиром – Ночной поскользнулся на мокрых перилах, нелепо взмахнул руками и… рухнул с высоты. Еще в полете картечь вышибла из его груди красные фонтаны.

Тело, кувыркнувшись, рухнуло на рельсы – прямо перед идущим товарняком.

Потом они оттащили то, что осталось от кровососа, в лес на его собственном плаще – морщась от запаха быстро гниющей плоти.

Поднявшись по эскалатору, Степан уверенным шагом направился к дому Андрея Градова.

Внезапно магический компас в нагрудном кармане тоненько пискнул.

Вытащив его, Глотов изумился – световая стрелка в мутном стекле металась из стороны в сторону. Это означало, что либо тонкое изделие барахлит (а такое с маготехникой бывало сплошь и рядом), либо «объект» совсем близко.

Степан ошалело повел глазами вправо-влево. И тут его остановили.

– Прошу прощения, гражданин. Документы ваши можно проверить?

Перед ним стояли два милиционера – старший сержант и ефрейтор. И глаза сержанта – сухопарого угрюмого парня лет двадцати пяти, как показалось Степану, смотрели на его левый бок, словно пытаясь сквозь ткань пиджака увидеть пистолет.

* * *

Гуменник смотрел, как из окна выпрыгнули сначала парень с девушкой, через некоторое время – огромный волк, а следом за ним тварь поменьше…

Мгновенно мушка совместилась с линией прицела. Щелчок бойка…

Вот незадача!

Пустая обойма упала на пол.

Николай торопливо зарядил вторую и, высунувшись из окна, сделал несколько выстрелов вслед волкам. Но те быстро скрылись из виду.

Проклятие! Ну не гоняться же за ними по городу, размахивая пистолетом! Хотя догнать гару в его четвероногой ипостаси было бы подвигом даже для чемпиона по бегу на длинные дистанции.

Гуменник схватил мобильный телефон.

Ответила та же самая милая дежурная, с которой он недавно разговаривал.

– Девушка, это снова я, с Федеративного проспекта…

– К вам уже выехала опергруппа.

– Опергруппы больше нет! Я в соседнем доме! Была стрельба, ваших сотрудников убили! Это же настоящие бандиты! Девушка, прошу вас, вызывайте ОМОН, один из них еще в квартире…

– Сейчас примем меры, – взволнованно ответили ему.

Гуменник удовлетворенно улыбнулся.

Задание он все же выполнил – пусть и не до конца. Повелитель сбежал от ликвидаторов и теперь задаст им перцу. А вот что найдут в разгромленной хате омоновцы… Вот это будет буча! Оборотни заимеют кучу проблем – и не помогут и свои люди в милиции. Глядишь, на Повелителя меньше времени останется.

Огненная нить

Андрей бежал, продолжая держать за руку Каролину, и мысли бешено пульсировали в его голове.

«Что происходит? Почему это происходит со мной?! Я что, сплю? Этого не может быть! Я сплю! Я сошел с ума!»

Наконец, завернув за угол и почти миновав вход в метро, Андрей затормозил. Каролина в изнеможении опустилась на асфальт.

– Кто это был, Андрей? Что все это значит? – Она подняла глаза на Андрея, всматриваясь в его лицо. – Андрей… Что это было?! Бог мой! Что будет дальше? Чего всем этим… от нас надо? Что делать дальше?

– Нет времени, – неожиданно прорезавшимся (и откуда?) командным голосом бросил он. – Давай, быстрее – в метро!

Серебряная нить

– Документы? – Степан придал лицу выражение среднего добродушия. – Разумеется…

Про себя он чертыхнулся, ибо, получив вызов, вышел из дома, не захватив паспорт.

Он нашарил в кармане удостоверение, которое дал ему отец Никодим; Степан даже не удосужился туда заглянуть. («М-дя, вот так и проваливаются разведчики!»)

– Вот, – он протянул «корочки» сержанту. – А что случилось? Вроде на жителя Кавказа я не похож…

Сержант, проигнорировав вопрос, принялся вдумчиво изучать удостоверение традиционного малинового цвета с двуглавым орлом.

– Та-ак… Служба сопровождения и охраны грузов особой важности при Министерстве транспорта Российской Федерации… Старший инспектор Стефан Стефанович Глатков… Что-то имя-отчество у вас… нестандартные, – усмехнулся сержант.

– Так я из Закарпатья родом, – бросил с ответной улыбкой Глотов, про себя удивившись: зачем спецам из отдела обеспечения Дружины было нужно коверкать его имя? – Там имя Стефан в ходу. А фамилия у меня словацкая – от деда.

– Самые бендеровские края, – прокомментировал себе под нос, как бы между прочим, второй милиционер.

– Во-первых, это слово произносится не так, гражданин ефрейтор, – нажимая на невысокое звание собеседника, отреагировал Глотов. – А во вторых, не путайте с Галичиной. Закарпатье как раз было за советскую власть, пока у вас в Москве ее не свергли. Я могу быть свободен? – осведомился он, не без удовольствия отметив, как стушевался политически неграмотный ефрейтор. И сдобрил вопрос некоторой долей простенькой суггестии.

– Да, конечно, – сказал сержант, возвращая удостоверение. – Просим прощения – служба…

Когда милиционеры, откозыряв, ушли, Степан взглянул на «компас». Лучик света указывал совсем в другую сторону, чем несколько минут назад.

Витязь кратко и выразительно охарактеризовал московскую милицию.

Видать, Повелитель Стай проскочил мимо него, пока он выяснял отношения со стражами порядка.

Так оно и было. Отвлеченный милиционерами, он не увидел, как столь нужный ему Андрей Градов вместе с какой-то совершенно ошалевшей девчонкой исчез в дверях метро.

7. Вампир против оборотней

Выделить вампира из толпы в наше время трудно, но возможно. Только не надо высматривать длинных клыков – они умело их скрывают, бледное лицо легко гримируется, а тень они отбрасывают – это точно. Животные чувствуют вампиров. Такая способность есть и у людей, только она задавлена нашей культурой и городским образом жизни, хотя и не у всех. Но даже если тебе удастся распознать вампира, то выследить – никогда…

Из заповедей начинающему витязю Священной Дружины.

* * *

Во Франции в XVI веке судья Буге отправил на костер около 600 кровопийц. Только во Франции с 1520 по 1630 год наравне с ведьмами и колдунами повесили или сожгли более 30 тысяч «вампиров».

Современный английский автор Эрик Мэпл в своем исследовании «Колдовство» приводит следующий факт:

«Недавно на кладбище монастыря Кланиэк (графство Эссекс) был обнаружен обезглавленный скелет. Череп находился рядом, но был повернут лицевой стороной вниз, то есть по направлению к аду».

Ряд авторов (например, Дон Кальме, Тухолка) упоминают случаи, когда находившиеся при вскрытии могил власти констатировали отсутствие каких бы то ни было признаков разложения на теле; наоборот – иногда на щеках даже был румянец, ногти и волосы отросли, а суставы были гибки и подвижны.

В 1991 году под Новороссийском при перезахоронении покойника, умершего в 1976 году, то есть по прошествии 15 лет, родственники увидели практически неразложившееся тело своего деда, лежавшее в сгнившем гробу.

При жизни этого человека о нем настойчиво распространялись слухи, что он занимался колдовством. Соседи посоветовали заказать в церкви службу о душе покойного, прежде чем перезахоронить его. Однако испуганные родственники, не зная, как объяснить случившееся, предпочли кремировать тело.

В 2000 году возле чешского городка Челяковицы строители обнаружили странное захоронение предположительно начала ХVI века. В одиннадцати ямах лежали останки тринадцати человек, связанных ремнями по рукам, ногам и… с осиновыми кольями, торчащими из левой части груди. У нескольких покойников были отрублены руки и головы. Ученые выяснили, что похороненные – местные жители, причем только мужчины примерно одного возраста. Что произошло в маленькой деревушке? Массовое помешательство, приведшее к трагедии, или эпидемия вампиризма? Тайна кладбища пока не разгадана…

После Второй мировой войны в Риме был арестован человек, который в полнолуние нападал на людей. Жертвы твердили, что это был вампир… Психиатры признали обвиняемого нормальным, но дело закрыли: тот покончил с собой.

ФБР с 1994 года ищет американца Пола Мерриота, убившего 38 девушек, чтобы высосать их кровь.

Из различных источников.

* * *

«…А мой начальник – натуральный вампир! Бледный, все время в темных очках, окна в кабинете всегда занавешены, а смотрит – словно укусить хочет…»

Из разговора в автобусе.

Багряная нить

Где трус?

Он бежит!

Где храбрец?

Он лежит!

Древняя полинезийская боевая песня.

7.18

Зрелище было довольно странное – в одном из подвальных помещений заброшенного дома на полу устроились два элегантно одетых человека – молодой и старый. Старый дремал, молодой слушал музыку, звучащую из безумно дорогого навороченного коммуникатора.

Борис наслаждался рваной нервной мелодией и словами о вещах, ему понятных и очевидных.

«Может, он тоже из наших?» – подумал кайтиф.

Дмитрий тем временем предавался размышлениям. Правильно ли он сделал, что не отправил вместе с Лукой своего «птенца»? Древний мог и в одиночку отбиться от весьма превосходящих сил.

На крайний случай можно прорваться и бежать – на какое-то время магия защитит его от солнца.

Но вот если в бою погибнет Борис, которого он просто может не успеть прикрыть…

С другой стороны, охота волчарами объявлена именно на Бориса. К тому же слишком легкомысленный у него «птенец», и неплохо, чтобы он находился под присмотром. Да, так спокойнее.

Машина задерживалась.

Лука уже дважды звонил и ссылался на пробки в центре и на развязках… Как был деревенщиной, так и остался: нет, чтоб по Кольцевой рвануть – через город путь решил спрямить!

Как скверно вышло! Начиная это дело, Бобров рассчитывал, что все закончится быстро. Всего-то и требовалось – ударить в спину ничего не подозревающим «лохматым», подхватить Повелителя Стай под белы ручки, пока тот не очухался, увезти его в убежище – и дело можно считать сделанным: гару останется только самим перерезать себе мохнатые глотки.

Странно – неужели Чижинский этого не понимает? Или он настолько не терпит его, Дмитрия, что готов пожертвовать перспективой полной победы над давними врагами лишь из ненависти и страха утерять власть? Такое на памяти Второго Магистра случалось – но среди людей, а не среди Ночного Народа.

Пожалуй, так и есть. Ведь как быстро и легко «сдал» он Бориса – «птенца» второго человека в Семье! Даже не потребовал предусмотренной в законе двадцатичетырехчасовой отсрочки для проведения расследования.

Ах, Чижинский, Чижинский!

Что греха таить – оба они были бы безмерно рады увидеть друг друга мертвыми!

За что же все-таки пан Станислав его ненавидит? Уж никак не из-за претензий на единоличную власть, которых у Дмитрия нет. И даже не потому, что как-то, очень давно, он заявил, что не может поляк управлять русскими вампирами! (Правду сказать, ляпнул он это, не подумав, да и не поляк Чижинский, а, строго говоря, белорус.)

Просто так сложилось…

Дмитрию Дмитриевичу вспомнились события почти девяностолетней давности.

Январь 1918-го… Тогда в Москве состоялся тайный съезд глав всех российских Семей для решения вопросов: как им относиться к победе большевиков и что делать в сложившейся ситуации?

Собралось, как и полагалось по Кодексу Вирма, по одному Магистру и одному рядовому Древнему от каждой из Семей – всего тридцать восемь человек.

Впервые за многие годы все Магистры собрались вместе – от самого молодого, еще и года не просидевшего на должности нижегородского мещанина Афанасия Колыванова и лощеного питерца Петра фон Берга, которому пошел только триста второй год, до полуторатысячелетнего Никифора Савмаковича Анахарсова – последнего в мире скифа, который, по слухам, был приобщен еще кем-то из Пяти Великих – первых царей Ночного Народа, внуков самой Лилит, удалившихся от мира в незапамятные времена.

Собрание было единодушно – ничего предпринимать не надо, пусть все идет как идет; не годится Ночному Народу вмешиваться в дела людей. Так было, так есть и так будет, и нечего менять издревле заведенные законы.

Лишь Дмитрий Бобров призвал собравшихся помочь врагам новой власти и, если надо, самим вмешаться в эту борьбу.

Да… Как вспомнить, что все в истории России могло пойти иначе…

Впрочем, не могло: все они просто не поняли его, да и не в состоянии были понять.

– Не уразумел, в чем, собственно, проблема? – издевательски изрек тогда пан Станислав. – Сколько себя помню, время от времени хоть в России, хоть в других землях у людей случаются всякие смуты и бунты. Всегда власти предержащие своей глупостью и никчемностью доводят плебеев до того, что те начинают разносить все вокруг, вздергивать на фонари попавших под руку аристократов и задирать юбки графиням и маркизам. Что сейчас произошло такого, ради чего мы должны рисковать своими жизнями? Я понимаю тебя, Дмитрий, ты же купец-миллионщик, тебе обидно, что господин Ульянов слегка растряс твою мошну… – посмеиваясь, закончил он. – Но мы-то тут при чем? Дела людей – это дела людей, наши дела – это наши дела.

Да, пожалуй, было именно так – каждый из них больше всего боялся за свою шкуру (и Дмитрий готов был это им простить). Боялись случайной пули в голову, боялись, что засветятся перед Инквизицией, да мало ли чего?..

Дмитрий тогда подчинился решению, но уже на следующий день уехал (точнее, бежал) и из Москвы, и из России, прихватив с собой верного Луку и пару мешочков с бриллиантами.

Заблаговременно вывезенного капитала хватило, чтобы начать все заново, а опыт пяти веков позволил вновь разбогатеть. А в 1992 году в Москву вернулся Дмитрий Дмитриевич Бобров – по документам сын эмигранта Боброва, привезя свои немалые капиталы.

Только вспомнить, с каким пиететом встречали его местные чиновники да начальники – словно не их деды и прадеды разрушили тот мир, откуда он был родом. Он принимал их восторги и бормотание о строительстве новой России (с его, потомка русских предпринимателей и хранителя традиций, участием) и их ритуальные рассуждения о злых большевиках – собственных пращурах, с холодным презрением. Пусть их предки были его врагами, но в них – оборванных голодных мужиках, рабочих и солдатах были и сила, и достоинство. Эти же… Гниль!

И вот тогда-то он крупно поссорился с Чижинским – потому что занял, согласно законам вампиров, место Второго Магистра как самый старший в Семье после Станислава. У того уже был приготовлен кандидат – его бывшая любовница Тереза Никольская, главный экономист крупного банка. И вот на тебе – как снег на голову свалился старый недруг! Но формально возразить Чижинский не мог и смирился, затаив злобу.

Кстати, невмешательство не слишком помогло его собратьям – из участников того исторического собрания до сего дня дожили лишь девять, включая и его, Боброва, и Чижинского.

Старик Анахарсов замерз в блокадном Ленинграде, куда приехал как раз перед войной, будучи приглашен в Эрмитаж консультантом по скифскому искусству. Фон Берга пристрелил патруль в Петрограде – аккурат после возвращения. Колыванова подняли на вилы мужики на лесной дороге; уж чем он им не угодил – кто знает? Время-то было лихое…

Исмаила Сайфуллина – казанского Магистра и по совместительству муллу – зарубил шашкой обкурившийся гашиша курбаши где-то в Туркмении; хитрый татарин вел какие-то дела с басмачами. И не помогли ему ни вампирские способности, ни вампирская живучесть, потому как со срубленной головой не то что не поколдуешь, но и не подумаешь.

Иркутский магистр Иконников утонул при переправе через Ангару, когда уходил с каппелевцами. Киевского магистра Вайнштока разорвало немецкой бомбой в 41-м. Семен Бойченко из Одессы был расстрелян в 1937-м как враг народа – даром что был чекист и партиец. Еще шестеро пропали без вести в разные годы, и одно время Дмитрий подозревал, что без Чижинского тут не обошлось. А остальные просто умерли – может быть, шок от переживаемых исторических переломов убил их, закосневших и консервативных, так же, как шок от переломов обычных, убил старого Марасала…

А Чижинский, что любопытно, ничуть не постарел и как был, так и остался Магистром.

Чижинский, Чижинский… Сколько лет он таился под личиной то скромного ночного сторожа, то инвалида с редким кожным заболеванием. Поговаривали, он лечил разных властей предержащих особыми вампирскими способами – и за это не забывал стребовать услуги с них. И что под его бедным домишком в Мытищах с печным отоплением и удобствами во дворе были вырыты подвалы в четыре этажа чуть ли не с бассейном.

И что… Впрочем, о делах Чижинского знал лишь Чижинский да, наверное, еще и Турок (вот кого бы расспросить хорошенько …).

Да, только будучи Магистром, Дмитрий Дмитриевич Бобров понял великую мудрость предков нынешних вампиров, установивших порядок власти в Семьях.

Будь у Ночного Народа один правитель, его рано или поздно бы свергли – как только он бы всем надоел. Отдай власть Совету, как хотел одно время его брат, началась бы форменная смута и непрерывные дрязги. А так – все просто и четко. Враги Первого Магистра собираются вокруг Второго, враги Второго – вокруг Первого.

Телефон опять запиликал, отвлекая от воспоминаний и раздумий.

– Все в порядке, Дмитрий Мстиславович, – сообщил Лука. – Уже подъезжаю. Я вот и плащик ваш захватил, с капюшончиком.

– Все равно – подгони поближе, – сварливо приказал Второй Магистр. Хотя в душе успокоился: все хорошо, что хорошо кончается.

Он бы так не думал, если бы знал, что на подъезжающий «Шевроле» сейчас смотрят несколько недобрых нелюдских глаз. Но и это еще не все – дверь подвала, где коротали утро Дмитрий и Борис, тихо приоткрылась, и внутрь проникли три громадные тени. Двигались они абсолютно бесшумно и очень быстро. Оборотни наконец обнаружили объект большой охоты. Сейчас они перекинулись в свою волчью форму, чтобы эффективнее действовать в узких коридорах подвала. Но с «птенцом» было справиться не так-то просто. Здесь находился его отец, а на что способен Древний, они знали великолепно. Кроме обычной вампирьей силы с ним было еще кое-что – силы, дарованные лишь самым старым вампирам. Убийцы понимали это, а потому не стали ломиться напрямую и осторожно обошли помещение с вампирами. Туда вели три входа, и Древний просто физически не мог контролировать их все.

Борис резко сбросил наушники – накатило предчувствие чего-то неладного. Схватил Боброва за плечо:

– Отец!

Древний, втянув воздух ноздрями, резко встал, отталкивая Бориса назад.

– Держи оружие наготове, – прошипел он. – Хотя этих гостей лучше бы серебром бить. Не высовывайся, я сам разберусь.

«Вирм, еще бы пять минут! Надо предупредить Луку», – пронеслось в голове, но тут сам Лука возник у входа.

– Машина подана, барин, – сказал он, и вдруг лицо его переменилось. Резким движением он выхватил из-под полы «АКМ-74» и разрядил куда-то в темноту. И тут же был буквально снесен бросившимся на него волком.

Еще до того, как раздался заячий вопль кайтифа, Дмитрий с горечью понял, что остался без вернейшего слуги. Почти сразу откуда-то стрелой вылетел варк и кинулся на Бориса.

Бобров краем глаза заметил стремительный бросок волчьего тела и вскинул руку, пересылая энергию – воздух мгновенно сгустился, превращаясь в ураганный порыв, несущийся навстречу зверю. Волка впечатало в стену.

Но Дмитрий слишком уж уверовал в собственные силы, иначе никогда бы не попался в столь элементарную западню. За те секунды, пока он разбирался с первым оборотнем, еще двое вылетели из других проемов и устремились один к Борису, а другой к Дмитрию.

Простой трюк, а он поверил! Ну, конечно же, разве эти шакалы могли поодиночке? Всегда в стае – нападают кучей, трусы! Столь яростные мысли редко посещали хладную голову Дмитрия, ведь за сотни лет он почти позабыл о любых чувствах – будь то ненависть, страх или любовь, но сейчас… Эти твари охотились за его «птенцом», единственным потомком, который действительно относился к нему, как к отцу.

И вампир плюнул, но не слюной, а ядом – это стоило ему сил на полдня жизни. Яд был способен разъесть и шкуру, и кости, выжечь глаза, добраться до мозга.

Невесть как, но варк умудрился извернуться в воздухе, нырнуть под плевок Дмитрия и ударить его в грудь. Тем временем третий оборотень, придя в себя, тоже присоединился к битве. Борис обернулся, поднимая автомат, и выпустил обойму в прыгнувшего на него из темноты, успев пожалеть, что это не разрывные, а обычные пули. «Узи» грохотал в пустоте подвала, но, пожалуй, единственной пользой от него было то, что Борис поднял руку, и клыки волка, нацеленные ему в горло, впились в плечо, ломая кость. Борис вскрикнул от боли, но в другой руке у него уже был зажат обрезок трубы, подхваченный с пола. Металл обрушился на голову оборотня, а сила Бориса намного превосходила человеческую.

Битва в подвале продолжалась. Удар тяжелого волчьего лба повалил Дмитрия на спину, волк оказался на нем, но это было лишь на руку Древнему. Он вскинул руки, хватаясь за бока зверя, и послал в тело оборотня заряд маны, разрушающий тонкое эфирное тело. С человеком или волком это не прошло бы – те просто ничего бы не почувствовали. Но вот гару… Дмитрий немало лет провел, изучая старинные магические манускрипты, коих в библиотеке Семьи скопилось немало – и немало постиг. И сейчас он не желал оставлять ни единого шанса своим врагам.

Мощный заряд магической силы выбил жизнь из тела оборотня. Тот взвыл, отлетел на несколько метров, подергался – и испустил дух.

Второй варк получил трубой от Бориса, но что это такое для матерого волка! Ударом головы он сбил Бориса на пол и, совершив гигантский прыжок, вылетел из помещения. Тем временем третий оборотень, очевидно, маг, продолжавший пребывать в человеческом облике, выхватил что-то из-под куртки и швырнул на пол, одновременно откатываясь в сторону. Раздался взрыв, сопровождающийся ослепительной вспышкой и клубами едкого дыма. То была светозвуковая граната, усовершенствованная гару, к ней добавили еще и дымовой заряд. На вампира с его усиленным восприятием такой «подарочек» действовал куда сильнее, чем на человека.

Борис перестал видеть окружающее. Дмитрий же был намного опытнее, – поняв замысел противника, Древний вовремя закрыл глаза, переключившись на внутреннее зрение. В ушах шумело, но не более того, и ожогов он не ощущал, хотя и понимал, что без них никак не обойдется, – чувство боли просто притупилось с годами. Он протянул руки к противнику, скрытому темнотой, умно, конечно, но только если не имеешь дело с Истинным, что видит биение сердца, отсчитывающего последние удары… Взгляды охотника и жертвы встретились – вот только кто из них кем был в этот момент?

– Саагон-дай-хертгх’аа! (Остановись!) – бросил Бобров на древнем вампирском наречии, заставляя сердце волка застыть навечно.

А затем вновь заговорил автомат пришедшего в себя Бориса. Варк яростно взвыл и одним движением выхватил пистолет из-под кожаной куртки. Ствол дернулся – и юного вампира отбросило к стене. Варк тем временем отпрыгнул, спасаясь от возможной атаки Дмитрия.

Борис хрипел, судорожно вдыхая воздух. Дмитрий обернулся – он все еще смотрел «третьим глазом», и потому прыжок оборотня оказался бесполезным. Древний Вампир взмахнул кистью руки, и шипастая цепь, змеей развернувшись в воздухе, оплела гару, силясь задушить.

Варк трансформировался моментально – сказывалась привычка. При этом он стал больше, и загнутые крючья раздирали кожу и рвали плоть. Посеребренная сталь окрасилась кровью.

– Аааэээ!

Вой перешел в хрип агонии – металл рассек несколько артерий.

Последний оборотень пулей метнулся к выходу. Один на один ему не одолеть столь могучего вампира, а на солнечный свет кровосос не сунется. Как говорится: «Пусть трус, зато живой!»

Битва завершилась.

Дмитрий посмотрел вслед убегающему волку:

– Щенки паршивые! Только и способны, что всей стаей кидаться!

Он тяжело вздохнул, понимая, что убежавший скоро приведет подмогу, и тогда все начнется заново. А уйти они не смогут – Борис ранен, и сил на то, чтобы тащить его и защищаться от солнца, у Боброва уже не было. Атаки будут продолжаться снова и снова, пока оборотни не убьют Бориса или не получат приказ остановиться. Приказ, который их Старейшина никогда не отдаст, будучи в своем уме и…

Повелитель! Вот кто может повлиять на них. Теперь его захват стал для Дмитрия не просто важным делом, но делом жизни и смерти.

Плечи древнего вампира поникли. Сотворенные заклятия отняли слишком много сил – лишь со стороны могло показаться, что пара фраз и жестов со столь разрушающим эффектом даются легко. Истощение и умственное, и физическое – одна только остановка чужого сердца могла закончиться трагически и для него самого. Но пока еще он держался.

Борис стонал и невнятно матерился. Дмитрий опустился рядом, осматривая рану, – пуля разворотила тело юноши, задела печень и как минимум в трех местах пробила кишки. Человек давно скончался бы от подобных ран.

Руки Древнего накрыли Бориса, из разрезанной вены медленно потекла кровь, впитываясь в тело молодого вампира.

– Лука… – пробормотал Борис.

– Его больше нет – и не думай об этом. Думай о себе – мы попали в серьезный переплет, и хода назад нет.

Взгляд Древнего не предвещал Борису ничего хорошего.

– Ты понимаешь, что я не смогу вечно тебя защищать? – прошептал Дмитрий.

Он отдернул руку, не завершив лечение, – рана на груди парня закрылась, но шрамы остались, и тот продолжал испытывать все ту же боль.

– Будет тебе уроком.

– Спасибо, отец…

Дмитрий набрал номер Чижинского:

– Тамерлан, это я! Кто говорит? Я говорю! Хватит тявкать, дай мне Чижинского!.. Да, Дмитрий! Мне все равно как, но эта охота должна прекратиться! Сегодня! Сейчас! Немедленно! Делай что хочешь! Расплаись с ним… Да чем угодно! Я все сказал!

ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ № 2

Москва, площадь Дзержинского, д. 1.

Декабрь 1936 года

Народному комиссару внутренних дел Союза ССР

Ягоде Генриху Григорьевичу

Ваше высокопревосходительство!

Хотя, наверное, письмо, которое Вы сейчас читаете, и удивит Вас, но все же настоятельно прошу Вас отнестись к нему со всей серьезностью. Полагаю, и обстоятельства, при которых оно попало к Вам, послужат доказательством того, что это не чья-то глупая шутка.

Дело в том, что я представляю московских и до некоторой степени всех советских вампиров.

Прежде чем Вы решите, что имеете дело с розыгрышем или насмешкой, еще раз прошу отнестись к данному посланию всерьез.

Чтобы не тратить время на пространные объяснения, скажу лишь – да, мы вампиры, и вампиры существуют.

Теперь о сути моего предложения.

Не разделяя утвердившуюся ныне в России доктрину, тем не менее хочу указать, что как лично я, так и мои соплеменники всегда были лояльными подданными любой власти, какой бы она ни была, и не вмешивались в дела людей. Но в нынешнее время я и ближайшие ко мне соплеменники сочли, что нам будет выгоднее во всех отношениях получить легальный, пусть и тайный, статус в рамках сложившейся в России социально-политической системы.

Нам будет во всех отношениях удобнее не таиться от власти, а с ней сотрудничать, благо религиозные предрассудки, прежде не позволявшие даже думать о чем-то подобном, не имеют в глазах сегодняшних правителей России никакой силы.

Но и Вы не будете разочарованы. Мы обладаем рядом способностей, которые могут быть весьма полезны как возглавляемому Вами ведомству, так и в целом государству.

Например, мы могли бы оказывать помощь Вашей организации в розыске и допросе преступных элементов – присущие нашему народу способности это позволяют.

Да и в разведывательной деятельности тоже можем немало: наши собратья разбросаны по всем странам мира, и им многое известно, чем они не откажутся поделиться с себе подобными.

И это далеко не все, чем мы можем быть полезными существующей власти.

В частности, мы накопили значительный медицинский опыт и владеем разнообразными способами врачевания человеческого тела, который готовы предоставить в Ваше распоряжение.

Что же касается специфики нашего образа жизни, в частности питания, то, полагаю, тут не возникнет никаких проблем. Насколько я знаю, ежегодно в России казнят десятки тысяч человек, признанных врагами Советской власти.

Этого количества вполне достаточно для обеспечения потребностей моих соплеменников. Мы даже готовы взять на себя исполнение высоких приговоров власти и сокрытие трупов – по понятым причинам мы имеем немалый опыт в данном вопросе.

В случае, если Вы намерены продолжить переговоры, мы бы хотели получить доказательство Ваших добрых намерений. А именно – Вам следует арестовать причт храма Всех Святых на улице Семецкого (бывшей Большой Поповской) и провести там тщательный обыск. Уверяю Вас, Вы найдете много такого, что Вас заинтересует и во многом подтвердит мои слова.

На этом позволю себе закончить.

Ваш слуга

Чижинский Станислав Петрович.

– Ну и что ты на это скажешь, Андрей Иванович? – осведомился нарком.

Старший майор госбезопасности^[1] Дьяконов, отложив странное послание, внимательно посмотрел на Ягоду, стараясь понять, что хочет услышать от него шеф. Но на непроницаемом лице наркома нельзя было прочесть ничего.

В конце концов Дьяконов сдался.

Машинально разглаживая на зеленом сукне стола письмо, он передернул плечами и сказал:

– Психи, Генрих Григорьевич, совсем уже, видать, того! Раньше Наполеонами себя воображали, теперь вот до вампиров докатились!

Ягода промолчал, поджав губы.

– Значит, ты думаешь, что автор письма сумасшедший?.. Что нарком внутренних дел Союза Эс Эс Эр потратил твое и свое служебное время на бред какого-то ненормального?! – В речи Ягоды звучал злой сарказм. – А вот не вытанцовывается! Потому что это кто угодно, только не сбрендившие дурачки писали!

Он нервно закурил.

«Герцеговина Флор», – машинально отметил Дьяконов. Сейчас многие их курят в подражание Хозяину. Чутье матерого контрразведчика подсказывало майору: дело плохо. Когда шеф – опять-таки в подражание Самому – начинал говорить о себе в третьем лице – жди неприятностей.

– Знаешь, как я это письмишко получил? Нет? – выпустил он дым в сторону Дьяконова. – Так вот, я его сегодня вынул из пакета, доставленного фельдъегерем, – печати, адрес, распишитесь в получении – все честь по чести. А знаешь, откуда пакет?

Привстав, нарком наклонился к уху майора и прошептал несколько слов.

– Не может быть! – только и выдохнул Дьяконов в ответ.

– Не может, – согласился Ягода. – Но вот прислали же!

– Провокация! – воскликнул старший майор. – Надо пройти по всей цепочке и всех, у кого этот пакет хоть на минутку оказывался, взять в разработку! И вытрясти из них…

– Да погоди ты! – унял старого товарища Ягода. – Вам бы всем только трясти, а тут думать надо!.. Да и проследили уже… И даже трясти никого не пришлось! Выяснили. Вот…

Он вытащил из груды бумаг несколько сколотых канцелярской скрепкой листков.

– Иванова Нина Прохоровна, девяносто второго года рождения, беспартийная, из рабочих, сотрудница отдела спецсвязи Управления делами Совнаркома. Вдова красного командира, инвалида Гражданской войны, двое детей, трудится на своем месте с двадцать пятого года, принята на работу по рекомендации Орджоникидзе, – он выдержал короткую паузу, – в свое время лично знавшего ее мужа еще по Северо-Кавказскому фронту. Сообщила, что, когда несла очередной конверт со спецпочтой, неожиданно потеряла сознание на пару минут. По ее словам, ощущения непонятные, но слегка похожи на обмороки при беременности – она даже испугалась, хотя, как говорит, после смерти мужа ни с кем дела не имела. Все семь лет.

Дьяконов подавил скабрезную улыбку.

– Да… Видать, тогда-то бумажку и подсунули, – резюмировал нарком. – Еще есть показания фельдъегеря, но другого, не того, что пакет доставил. В дверях служебного входа столкнулся с неизвестным, которого прежде не встречал, хотя работает давно и многих сотрудников знает в лицо. Бледный худой мужчина неприятной внешности и белогвардейского, как он отметил, облика, во френче и с рыжей бородкой. Никто похожий в управлении не работает. Ну, что скажете, товарищ старший майор государственной безопасности? – Ягода впился взором в подчиненного.

– Гипнотизеры? – осторожно предположил Дьяконов. – Нужно ускорить нашу работу…

– Думал об этом. – Встав, хозяин кабинета прошелся взад-вперед по ковру, побарабанил пальцами по палисандровому косяку, помнящему важных господ из страхового общества «Россия». – А работу мы ускорили насколько можно, но ведь сам понимаешь, Андрей Иванович, устойчивых к этой чертовщине людей у нас кот наплакал – только на самые важные объекты и охрану… сам понимаешь, кого, и хватает. Да только вот есть у меня сомнения – я уже успел тут потолковать с Барченко. Тот говорит, что для простого гипноза картина нетипичная. Очень нетипичная. Понимаешь, о чем я, Андрей Иванович?

Оба некоторое время молчали.

Оба были материалистами до мозга костей, людьми, которым по должности не полагалось верить ни в Бога, ни в черта.

Но оба были людьми неглупыми и, тоже по должности, не умевшими жить с закрытыми глазами.

И сейчас оба вспоминали …

Донесения о странных происшествиях, рапорта с мест, в которых за сухими строками канцелярской речи проскальзывали непонимание и страх; заключения экспертов, с ученым видом разводивших руками. Сообщения разведки, ставившие аналитиков из ИНО в тупик. Старые, пожелтевшие документы с печатями Отдельного Его Императорского Величества корпуса жандармов – ох, не зря их так старались спалить в феврале!

– Так вы думаете, товарищ нарком, что… – Дьяконов не договорил: были вещи, о которых вслух сказать было выше сил.

– Будем для начала исходить из того, что имеет место хитрая провокация, – изрек Ягода. – Хотя не исключено, что это какая-то секта, члены которой возомнили себя настоящими вампирами. Да, хорошо бы, если так… Но есть одна закавыка – сам понимаешь, дело мутное, сомнительное, как ни крути…Одним словом, есть ли у тебя на примете толковый человек, неболтливый и надежный? Что называется: железно надежный?

– Есть, Генрих Григорьевич, – подумав, ответил старший майор. – Как раз в моем отделе – Коля Гуменник, его недавно из Харькова перевели. Сотрудник он деловой, хваткий, член партии с двадцать девятого. Правда, вот служба чего-то не задалась – тридцать семь, а все еще сержант.

– Ладно, действуй, товарищ Дьяконов. Если этот твой кадр чего накопает путного – быть ему лейтенантом. И в любом случае пусть проверит эту церкву и хорошенько тряхнет попов – может, знают чего.

* * *

От старшего майора госбезопасности Дьяконова А.И.

Сержанту госбезопасности^[2] Гуменнику Н.Н.

Провести проверку по представленным материалам.

* * *

«Генрих Григорьевич!

С этим вашим поручением получилось непонятно! Ту церковь мы проверили, но там как корова языком всех слизнула – никто не знает, куда пропал поп с помощниками, все до одного сгинули.

Да еще под ней имеются занятные подземелья. Если б не искали специально, не нашли.

Эксперт сказал, что построены при Иване Грозном и жили в них люди до сих пор.

В патриархии мы, конечно, навели шороху, но там ничего не знают – и похоже, не врут.

Но это ладно, а вот сержант Гуменник стал со всеми этими делами сам не свой. Бледный, больной, хотя отнекивается, и вообще – что-то тут не то. Я думаю, надо выделить особую группу для продолжения проверки, а Гуменника арестовать и заняться им всерьез.

Еще занятная штука – в архивах мы нашли про какого-то Станислава Чижинского, который якобы был злым колдуном и слугой дьявола. Но вот дело было при царице Екатерине Второй. В общем – темное дело, но я разберусь, товарищ Ягода…»

Черновик служебной записки, оставшейся среди бумаг арестованного старшего майора госбезопасности Дьяконова А.И.

Все документы относятся к апрелю—маю 1936 года.

8. Игра продолжается

Багряная нить

Станислав Петрович раздраженно отшвырнул телефонную трубку. Ардаганов, заглянувший было в его комнату, мигом оценил настроение хозяина и быстро ретировался.

Глава Семьи пребывал в тяжких раздумьях. Стая оборотней потому и была Стаей, что защищала каждого, даже самого никчемного своего члена и жестоко мстила за погибших. Вампиры никогда не могли этого понять, но вот оборотни не могли жить иначе. Чувство локтя у них было заложено генетически. А потому не было ни малейшей надежды, что Старейшина просто так простит смерть своих воинов.

Чижинский вздохнул и притянул к себе взглядом трубку телефона.

– Алло, это Станислав. Надо обсудить наше маленькое недоразумение…

– Разве Борис уже мертв? – спросил Жабин с нескрываемой иронией.

– Нет, и именно по этой причине я тебе звоню. Скажи, что бы ты хотел вместо смерти «птенца» Дмитрия? Какая замена была бы равноценной?

– Повелитель Стай, – подумав, ответил Старейшина. – Принеси мне его голову, и я отменю охоту на Бориса.

Чижинский выругался и вновь бросил трубку.

А Старейшина усмехнулся своим мыслям…

* * *

Гуменник дождался приезда группы захвата и покинул подъезд.

Он знал теперь Повелителя в лицо, и это было хорошо. Знал и номер квартиры – оба дома были однотипными, и вычислить этот номер не составило для него труда. Остальное – дело техники.

Уже подходя к метро, он позвонил Александру Грубину (погоняло Искандер), криминальному дельцу, давно и плодотворно работавшему на Семью, не зная, разумеется, кто его наниматели.

– Искандер, нужно вычислить владельца одной квартиры. Запросто? Хорошо, записывай адрес…

Гуменник постоял у метро в ожидании ответа.

Искандер связался с ним через пять минут.

– Градов Андрей Иванович, точно? – переспросил Гуменник. – Это важно, очень…

– Я не первый год этим занимаюсь. Никаких накладок быть не может.

– Знаю, но это не просто важно: это, можно сказать, дело жизни и смерти. Найди его! Подключи этого своего компьютерного гения… как его?.. Хвост? Пусть, если понадобится, и в базах ФСБ покопается. Нужно найти непременно!

– Но это потребует времени, денег…

– Управишься за два дня – заплачу полмиллиона долларов наличными. Сразу, как только возьму этого человека. А облажаешься – не обессудь: спущу штаны и выдеру шомполом по мягкому месту!

В голосе Гуменника не было угрозы, и потому Искандер понял, что с ним не шутят.

Гуменник и в самом деле не шутил. В молодости, в бытность офицером НКВД, он не раз проделывал нечто подобное – и даже похуже.

– Постараюсь, – сказал Искандер.

– Алло, Дмитрий? – Голос Чижинского был, как обычно, ровным и непроницаемым. – Увы, я не смог тебе ничем помочь. Старейшина не отменит охоту… Не ори на меня, сам знаю, что ты занимаешься сверхважным делом! Предоставить Борису защиту я не могу. И телохранителей выделить тоже не могу. Единственное, чем я могу тебе помочь… Запоминай! Казанский вокзал, камера хранения, ячейка Г двенадцать тридцать девять. Там найдешь ключи и адрес. Это вполне безопасная квартира, там твой «птенец» сможет отлежаться некоторое время. Еды на неделю или на две, если экономить… Ну а ты сам потолкуй со Старейшиной. Может, сумеете договориться. Только смотри, не недооценивай его! Постарайся решить дело миром. Как только разберешься со своими проблемами, займись Повелителем. А я пока приставлю к нему кое-какую охрану…

Чижинский поднял глаза на Ардаганова:

– Отправь Гуменнику сообщение. Вот текст: «Действуй по обстоятельствам. Привлекай любые средства. В твое полное распоряжение передается „Схрон“. Магистр».

* * *

Когда Дий – Владыка Небес обложил людей слишком тяжелой данью, они перестали приносить ему жертвы.

Тогда Дий стал карать отступников, и люди обратились за помощью к Велесу.

Бог Велес откликнулся и одолел Дия, разрушил его небесный дворец, сложенный из орлиных крыльев. Велес сбросил Дия с неба в царство Вия. И люди возликовали.

Но потом Дий с помощью Вия вновь поднялся на землю и устроил пир, на который был приглашен и сам Велес, будто бы для примирения. Когда Велес пришел на сей пир, Дий предложил ему чару с отравой. Велес выпил ее и ушел в царство Вия и был заточен в самой дальней пещере. И тогда ему на помощь пришла Азовушка. Она спустилась к Вию и упросила его отпустить Велеса.

И тогда Велес и Азовушка пошли по подземным залам к выходу. Но у самого выхода из пещер раздался голос Всевышнего Вышня, сказавшего, что Азовушка здесь может выйти, но Велесу, потерявшему прежнее тело, придется проходить через иные ворота, то есть через многие поколения снова родиться.

Но Азовушка не захотела оставить Велеса. И после того, как закрылась Азов-гора, она осталась с Велесом ждать иных времен. И потом Велес умирал и рождался много раз, он был и Доном, сыном Дану, и Рамной, сыном Ра, и Тавром, а также Асом…

Таков был предок наш, дети, пращур великий людей-волков…

«Сказание о Велесе и злом Дие». Запись легенды предположительно XII века. Архив московской Стаи.

Серая нить

Яркий ментальный след Повелителя вел в подворотню, и обогнавшая Чекана Ника, увлеченная погоней, не сразу заметила бойцов ОМОНа. Те начали стрельбу, и только звериный инстинкт спас ее от дырок в шкуре. Подпрыгивая на всех четырех лапах, Ника успешно избегала пуль. Пробравшись под днищем омоновского автобуса, она оказалась в полумраке подворотни. Хотелось показать всем этим, что значит гнев оборотня, но… На сегодня уже достаточно пролитой напрасно крови.

Чекан остановился рядом с ней, и они начали трансформацию – не будешь ведь бегать волком по улицам Москвы средь бела дня!

Вернув себе человеческий облик, Ника выпрямилась и, наверное, впервые посмотрела в глаза Чекану.

Подавляющее большинство оборотней Стаи знали, что Чекан может все. Нет, конечно, были варки, не уступавшие ему, а то и превосходившие – ну, может, пара-тройка. И Старейшина, конечно. Но Чекан каким-то непостижимым образом стал любимым персонажем у рядовых оборотней. Ника тоже знала, что Виктор справится с любой задачей, она ведь в свое время с удовольствием слушала эти легенды. Но теперь она увидела в глубине глаз Чекана смертную тоску, неуверенность и злость.

«Все-таки он не боевая машина», – с нежностью подумала волчица.

Виктор молча смотрел на нее.

«Да, больше нет никого – она одна… Смирись… хотя бы пока! Щенок еще, но когда вырастет – будет красивой волчицей, хоть в том облике, хоть в этом. И внукам расскажет об этом походе…»

Сколько он бы отдал сейчас за то, чтобы она выжила!

Да… Интересное зрелище они сейчас собой являют. Громадный голый мужик и тоненькая обнаженная (красавицы ведь не бывают голыми, а лишь нагими) девушка с изящной небольшой грудью, механически прикрывающая ладонью низ живота.

– Никуда они не денутся, найдем, – сказал Чекан. – А пока нужно раздобыть одежду и добраться до машины. Не будем же голышом разъезжать!

Он выглянул из подворотни и увидел притулившийся под близкими деревьями вагончик строителей.

– За мной, Ника!

Первый Воин остановился у вагончика, призывая в тело немного силы четвероногой своей ипостаси, а затем одним ударом выбил дверь.

Им повезло. Среди пропахших потом и пылью, никогда не стиранных спецовок, которыми, похоже, вытирали машинное масло со всех окрестных бульдозеров и экскаваторов, они отыскали шорты, пару условно чистых футболок, почти не замаранные краской спортивные штаны с лампасами и когда-то дико модный выцветший малиновый пиджак. Затем обулись в найденные тут же кроссовки – пусть старые и потрескавшиеся, но еще крепкие.

Теперь гару выглядели как, в общем-то, ничем не примечательная парочка – амбалистый пьянчуга и его только начинающая путь вниз юная подружка по вину и прочим нехитрым развлечениям.

– А теперь к машине, – сказал Виктор.

Сев за руль, он посмотрел на Нику и спросил:

– Страшно?

Страшно ли было Нике? Да, ей было страшно, но то больше, то меньше. Чаще страх уходил на задний план, отдавая позиции гневу, ярости, неуверенности, тоске, азарту… да мало ли чему еще. Сейчас она вновь оказалась в более привычной роли охотницы, и страх отступил.

– Все в порядке, – сказала она.

– Ну, давай тогда, подсказывай, куда ехать.

Голос… Он почти физически тянул ее под землю. Словно хотел похоронить заживо.

Уже привычно прислушиваясь к своим ощущениям, волчица указала приблизительное направление. Она не знала точно, куда двигался Повелитель, а Голос не давал ей ответа…

* * *

«И даже „Схрон“, это ж надо…»

Но пока не будем прибегать к крайним мерам.

Гуменник открыл дверь отделения милиции.

В диспетчерской сидела миловидная девушка, а не, как обычно, строгий сержант-лейтенант, что немного обрадовало Гуменника.

– Добрый день, – произнес он, заметив, что лицо у сотрудницы органов грустноватое.

– Здравствуйте, – ответила она вежливо, что было достаточно редко для работников этой конторы. Стажерка, наверное. Да и голос знакомый.

– Девушка, мы ведь с вами сегодня уже говорили. Вызов в Перово. Жаль ребят, погибли ни за что… Николай Гуменник, ФСБ, – добавил он, доставая удостоверение. – Это я просто вам отрекомендовался частным детективом. Запомните: если хотя бы одного из этих троих рецидивистов удастся захватить, вы должны связаться со мной, – он написал номер на клочке бумаги. – Они опасны, очень опасны.

– Да-да, понимаю, – с готовностью закивала девушка.

– И еще: если вам поступит информация об их местонахождении – тоже сообщите мне. Дело очень серьезное. Немедленно сообщите! Вы меня поняли?

– Да-да, конечно!

Он подмигнул ей:

– Если информация подтвердится – с меня ужин в ресторане.

9. Магия и жизнь

Качества оборотней делают их уникальными для многих военных профессий. Особенно они хороши в так называемых элитных родах войск – ВДВ, морской пехоте, частях специального назначения. Из-за специфического обмена веществ они довольно устойчивы к температурным перепадам, легко переносят голод, почти не страдают от ветра. Сухую жару они переносят не слишком хорошо, но быстро восстанавливаются, получив доступ к воде. Еще одна их особенность – направленность на выбранную цель: пока она не достигнута, все остальное подождет. Все это в сумме дает им возможность социализоваться в довольно большом количестве различных областей; в том числе они легко делают и криминальную карьеру. Уголовные наклонности гару обычно далеки от карманного воровства или взлома ларьков. И они не останавливаются перед убийством, хотя, с другой стороны, даже в волчьей трансформе лишены бессмысленной жестокости.

Эта проблема создается примерно сходным восприятием ими разных областей действительности: социальные, природные и техногенные перемены гару воспринимает как события одного ряда. Человеческие социальные нормы ими осознаются, но подлинное их восприятие недоступно оборотням. К примеру, у военнослужащих лояльность своему подразделению, товарищам и командиру (без разницы – гару или людям) окажется существенно выше чувства долга по отношению к армии и стране.

Отсюда – повышенный риск «некорректного» использования бойцов подразделений в различных нештатных ситуациях…

Из инструкций Священной Дружины «Что витязь должен знать о волколаках».

* * *

Автобус с ОМОНом примчался чуть ли не моментально, и оттуда высыпали бойцы в камуфляже со щитами и дубинками. От дома неслись два пса – огромные, точно волкодавы, поджарые зверюги с капающей из пасти слюной.

– Бешеные! – крикнул командир группы капитан Пеплов. – Грохните псов!

По пронесшимся мимо собакам открыли огонь, но промазали.

Омоновцы помчались к дому, взлетели на второй этаж. И обнаружили мертвых милиционеров.

Высокий мускулистый капитан с автоматом наизготовку перешагнул через порог и увидел разбитое окно, следы пуль, разбросанную по полу одежду – мужскую и женскую – вплоть до трусиков, как будто кто-то раздевался тут догола и в спешке.

А еще в квартире лежали два трупа и один умирающий.

– «Скорую»! Срочно! – распорядился капитан. – И оповестите экспертов.

Тут, похоже, было черт знает что!

Огненная нить

Кто-то из нас двоих

Точно сошел с ума…

Осталось лишь определить —

Весь мир или я?

Дима «Сид» (группа «Тараканы»).

8.25

Андрей вошел в вагон, совершенно машинально спровадил Каролину на сиденье, а сам остался стоять.

В голове была только одна мысль: обезопасить девушку, а потом уже все остальное. Но ничто не могло избавить его от воспоминаний об этом кошмарном непонятном нападении… Нападении совершенно непостижимом, но так похожем на фильмы ужасов, что они смотрели вчера вечером.

Градов провел ладонью по растрепанным волосам и взглянул на подругу:

– Линка, ты как?

Каролина лишь молча помотала головой.

«И куда теперь?» – подумал Андрей.

Они проехали несколько остановок и перешли на другую линию. И вновь отправились неизвестно куда.

Поезд в очередной раз замедлил движение, и привычно механический голос дикторши объявил:

– Станция «Октябрьская». Переход на Калужско-Рижскую линию.

– Андрей… Пойдем к фонтану. Тут недалеко… В Нескучном…

– Пойдем, – согласился Андрей, радуясь тому, что Каролина, кажется, начала приходить в себя.

Они шли по утреннему городу в потоке людей, и Андрей постоянно озирался по сторонам. Глаза его цепко следили за каждым жестом, взглядом людей.

Людей ли?

«Нет, я определенно свихнусь!»

8.50

Учить Хлыста – штатного хакера преступной команды Искандера – добывать информацию было излишним. Едва услышав, что дело пахнет кругленькой суммой, он тут же включил все свои незаурядные способности и знания на полную катушку.

Он действительно залез в базу ФСБ – правда, тут его хакерские таланты были ни при чем: код доступа он когда-то получил от Гуменникa.

На имя Андрея Ивановича Градова ничего особо интересного не нашлось – по статьям старого и нового УК не проходил, в порочащих действиях замечен не был. Отец служил в пожарной части, но тоже ничего примечательного. Мать как мать. Сам Градов с высшим образованием, аспирант, подрабатывает в двух туристических фирмах… На всякий случай Хлыст поискал по недвижимости и нашел две квартиры – в одной, судя по всему, жили родители, в другой сам Андрей. Еще была дача.

Искандер скучающе зевал, глядя на потуги хакера. Он не понимал, зачем этот Градов – зауряднейший, в сущности, тип мог так понадобиться Гуменнику.

– Так… Где учится, с кем спит… Как ни с кем? Непорядок… – бормотал хакер, водя пальцами по клавиатуре. – А, вот! Каролина Кольская, значит… Так, и ее проверим… Та-ак…

Между прочим, внучка генерала спецназа, умершего при странных обстоятельствах, имя которого, насколько он помнил, молва в осведомленных кругах связывала с… ладно, это не имело к делу никакого отношения.

Фотографии обоих молодых людей пошли на принтер и в специальную папку.

Ловкие пальцы продолжали набирать команды, смысла которых не знал ни Искандер, ни даже сам Хлыст – он просто знал, что они действуют. В этом хороший хакер похож на колдуна-шамана.

– Алло! Господин Гуменник! Чем смог, тем помог, отправил на ваш мейл все, что собрал, – сообщил спустя полчаса Искандер. – Да, и копию на второй ящик, как и договаривались. Все чин по чину, звоните еще, всегда рад… Найти? Да как же я его найду-то? Николай Николаевич, ну невозможно это, я же не колдун какой-нибудь! Да, буду на связи.

* * *

Насколько опасны вампиры? Статистически – неособенно. Существованию человечества как вида они, безусловно, не угрожают. Проблема в том, что человек совершенно не ожидает встречи с вампиром, все-таки они остаются для большинства существами более сказочными, чем реальными. Есть, конечно, люди вполне компетентные, исследователи и даже охотники, но их, увы, слишком мало, чтобы существенно сократить поголовье этих хищников. Тем более что самым надежным способом уничтожить вампира является сожжение, но если вы начнете ходить по ночным улицам с огнеметом, то окружающие вас вряд ли поймут…

Так что если вы хотите обезопасить себя от нападения вампира – не шляйтесь по пустынным местам. Не посещайте кладбища ночью – они не так безопасны. Оставьте местечки с дурной славой всяким безбашенным исследователям аномальных явлений. Конечно, можно столкнуться с вампиром и в собственном подвале, но вероятность этого не выше, чем падение метеорита прямо на голову. Впрочем, основа выживания вампиров – недостаток информации. Если бы человечество достаточно отчетливо осознало наличие этих опасных существ, то вампиры были бы истреблены довольно быстро – навыкам уничтожения они, пожалуй, могут у нас поучиться. Вполне может быть, что «компетентные органы» и в курсе, но не считают это серьезной проблемой – ну, пропадет в городе десяток бомжей за месяц, кому какое дело…

Впрочем, для лично столкнувшегося с Неспящими – так их еще именуют – это будет слабым утешением.

Георгий Монго. «Истинный облик мира». Глава «Вампир, как он есть».

Серая нить

Запах мокрой пожухлой листвы навевал мысли об осени. Грязно-желтые чащи тянулись в бесконечность.

Холодный мелкий дождь колол лицо Арвида. Быстрые росчерки далеких молний отражались в его глазах. Ветер шумел в облетающих кронах… Капли стучали по вытертой коже куртки.

Бесконечные Леса… Один из пластов бытия, как говорил его наставник, или «сопряженных миров» – как сказали бы ученые. Третий раз в своей долгой, даже по меркам, гару жизни маг московской Стаи Арвид Браткалнис, по прозвищу Эльф, был тут.

Здесь всегда дождь и полумрак. Можно пройти километр или тысячу, можно ждать день или год – ничего не изменится. Мало кто из магов и жителей Земли тут бывал. Еще меньше – бывали дважды или трижды. Но ни один не мог сказать, что это за мир, и кто его создал, и зачем.

Знали только, что мир этот (как, впрочем, и многие другие) лежит вне времени, он везде и нигде и именно через него проходит путь в прошлое и будущее для тех, кто умеет и знает как…

А уметь важнее, чем знать, – вот главный принцип мага и магии, благодаря которому она достигла великих вершин, а затем выродилась, уступив место науке.

И еще: если маг попал сюда без обрядов и особых эликсиров, значит, он стоит очень близко от смерти. Может быть, просто пришел его час? Может быть, ему не стоит возвращаться?

Ему уже почти сто восемь – для гару возраст очень почтенный – в Стае лишь Старейшина превосходит его годами и то не сильно. В сущности, это прекрасный вариант для колдуна – покинуть свое тело и свободным духом скитаться по мирам. Ведь неведомо – что происходит с гару, а тем более с их магами после обычной смерти.

Чтобы отвлечься от предательских мыслишек, Арвид огляделся – и присвистнул.

Судьба занесла его туда, где он проходил инициацию. Именно тут, в туманах этого урочища, среди зыбких топей, он и стал настоящим магом.

Хотя Бесконечные Леса почти одинаковы, куда ни пойдешь, но вот именно – почти.

Его наставник выбрал это место не случайно. Здесь (но не только) находился выход одного из тех миров, жители которых, попадая на Землю, вынуждены принимать человеческий облик – ибо собственной внешностью вызовут ужас и ненависть.

Уж больно знакомый тут запах …

Арвид двинулся сквозь влажный лес и вскоре убедился, что чутье его не обмануло.

Перед ним стоял дом, сложенный из валунов и крытый черепицей, с замшелыми стенами, высокой мансардой, мутноватыми окнами в свинцовых переплетах и массивным крыльцом с коновязью. Таких домов раньше было много в его родных краях.

Дом длинный, приземистый, навевающий мысли о поколениях, тут живущих, и тайнах, навсегда скрытых его стенами.

Арвид сделал то, что любой человек на его месте, – поднялся на крыльцо и толкнул дубовую дверь. И она послушно распахнулась.

И сразу угрюмый холл осветился сиянием вечной лампы, секрет которых погиб вместе с последними жрецами древнего Египта.

«А тут ничего не изменилось…» – отрешенно подумал гару.

И в самом деле – с момента, когда его и Наставника встретил на пороге дома высокий седобородый мужчина в старомодной треуголке и полукафтане, ничего не изменилось. Даже пыли не было на дубовых, источенных червем панелях – словно люди покинули дом вчера.

Возможно, так оно и было…

Убедившись, что в доме никого нет, Арвид прошел в библиотеку и устроился в уютном кожаном кресле.

На столе перед ним в беспорядке лежали древние книги. Поблекшие листы были заполнены извивами алого и зеленого рукописного шрифта и непонятными даже ему магическими формулами. Рисунки на дышащих древностью страницах изображали причудливых существ, неведомые механизмы и приборы, словно созданные безумными механиками, и города со странной, как будто даже нечеловеческой архитектурой. Люди летели куда-то, оседлав исполинских птиц с человечьими головами. Карты изобиловали извилистыми очертаниями неведомых материков и островов.

Чем не жизнь для старого мага – поселиться в таком доме, разгадывая тайны собранных тут манускриптов? Не таков ли был знакомый его Наставника? Как знать, может, у него появятся ученики – из многих мест и из многих эпох.

Ведь этот мир вне времени…

Интересно, а есть ли отсюда выход в прошлое? Ведь тогда можно будет предупредить людей о многом. О Первой мировой войне и ее последствиях. О Второй мировой. О том, что родная Стая Арвида будет уже в мае 1945-го в Курляндии истреблена до последнего волчонка ягткомандой СС, носившей по жуткой иронии судьбы название «Вервольф». О…

Браткалнис отвлекся от размышлений, потому что от одного из хрустальных шаров начал исходить какой-то непонятный звук. Внутри разгоралось трепетное свечение, отчего казалось, что шар увеличивается в размерах. Маг отметил и свечение другого оттенка, вибрировавшее в такт с негромким жужжанием – как будто где-то билась о стекло пчела.

Звук становился все громче, комнату заполнило лиловое сияние, растекшееся волнами, в которых крутились темные пятна. Пятна эти сливались, делились и объединялись вновь.

Потом все исчезло.

Маг не почувствовал ничего, кроме слабых вибраций того, что профаны и глупцы именуют астралом. Отголосок события, приходившего где-то и когда-то …

Зато звук за спиной был слышен здесь и сейчас.

А затылком Арвид ощутил потустороннее веяние.

Он оглянулся – и впервые с момента прибытия сюда встревожился.

Некое существо пыталось влезть в окно. Скрюченные перепончатые пальцы скользили по толстому стеклу. Сумрак за окном не позволял определить – кто это такой.

Но зловещий взгляд из-за стекла давал понять, что создание это не слишком приятно в общении. Арвид осмотрелся в поисках оружия, одновременно вспоминая подходящие чародейские формулы.

И, словно почуяв это, жуткий гость отпрянул и скрылся в здешнем вечном сумраке.

Выходить наружу для выяснения Браткалниса совсем не тянуло.

«В Бескрайних Лесах ты можешь столкнуться с чем угодно», – предупреждал его Наставник.

Судьба давала ему недвусмысленный знак: если ему и суждено поселиться здесь, то не сейчас. Тем более оставался невыполненным долг перед Стаей и перед сражавшимися рядом с ним. Значит, нужно возвращаться, чем бы это ни грозило.

Он пришел сюда сам, один – без должного обряда и Магического Маяка, указывающего обратный путь. Значит, прямая дорога ему закрыта. Но за почти десять десятилетий с тех пор, как он последний раз бывал тут, Эльф многому научился.

В том числе тому, что прямые дороги – не всегда самые короткие.

Он сосредоточился, вспоминая нужные формулы.

Если этот мир находится везде и нигде, то, по Закону Симметрии, нерушимому магическому правилу, выход из него тоже нигде – и везде.

Пожалуй, тут пригодится заклятие Малых Врат. Разве что в последнем катрене заменить руну «кхха» на «сол».

Губы его шептали нужные слова, пальцы складывались в хитрые знаки.

А потом он пошел длинным коридором, останавливаясь возле каждой двери и внимательно прислушиваясь. Нужную он нашел на второй минуте. Обычная дверь, только украшенная многократно повторенными символами – крючковатыми, болезненно изломанными, даже у непосвященного вызывающими глухую тревогу.

Арвид знал, что это знаки, открывающие порталы в иные миры. Была ли дверь тут раньше или появилась в результате его заклятия – кто скажет? Да и неважно это сейчас.

То, что он собирался делать, было очень опасно.

Будь он человеком, он бы колебался. Но для гару невозможно бросить своих в схватке – это инстинкт.

Он открыл дверь, за которой стоял непроницаемый черный мрак, пронизываемый где-то в бесконечной дали бледными сполохами.

И смело шагнул за порог, представляя себе цель: свой мир и свое тело.

Началось его скольжение – по мирам и между.

Он обогнул сияние над курганом, в котором был погребен Жезл Колодца, что открыл когда-то дорогу проклятым древним богам через Черные врата.

Он проскользнул незримой тенью через затерянные уровни, где обитают Серые Отшельники, – и те не почуяли чужака. Он миновал Ледяные Провалы, в которых лишь живые мумии бродят под вечным снегопадом, скрежеща костями и проклиная жизнь и живых. Прошел сквозь мрак и туман Глубокой Преисподней, где лишь равнодушие отражается в бесконечно усталых глазах демонов. Через фиолетовые небеса еще одной Преисподней, едва избегнув схватки со стерегущими их гарпиями.

Случайный рыцарь Хаоса пытался вызвать его на поединок, но Эльф, сделав вид, что принял вызов, опять ускользнул, оставив оскорбленного слугу Безликих лишь грозно потрясать своим зловещим иззубренным мечом красной стали и в бессильной ярости размахивать огромным крысиным хвостом, торчащим из-под мантии…

Он скользнул зеркальными коридорами Великой Пустоты – призраки пытались отведать его кровь, но бежали в страхе. Покинутый храм гиперборейского бога-кальмара, когда-то стоявший там, где ныне плещутся волны арктических морей, а теперь пребывающий на Изнанке мира, чуть не заманил его в сеть вечного сна. Забытые духи, поднявшиеся из астральных могил, хотели сожрать мага, но и тут умения выручили Эльфа.

И много еще было такого, от чего у Арвида остались лишь мимолетные видения, отдающие бредовым ужасом.

Но он преодолел все и вернулся назад.

И когда спиной почувствовал ледяной холод прозекторского стола, лишь улыбнулся.

Он открыл глаза и осмотрелся. Так – лаборатория, а не больница. Спрашивать: «Где я?» – было бессмысленно; вернее всего было бежать. Бежать куда-нибудь в тихое место. Найти способ помочь Стае, зализать раны…

Но встать-то как раз он и не мог. Пока не мог.

Но ведь он маг! А маг, не владеющий своим телом, – это нонсенс, бессмыслица.

Тут в комнате появился человек – кажется, лаборант с набором мензурок. Так – он очень вовремя вернулся: не хватало еще, чтобы к нынешним кудесникам в белых халатах попали образцы его тканей – с их-то хромосомными методиками и анализами.

А уж тем более – бренное тело гару. Еще додумаются клонировать каких-нибудь суперсолдат!

Вспышка, яркая, бьющая по глазам – это все, что успел увидеть младший научный сотрудник НИИ морфологии и физиологии, что на Профсоюзной улице, Василий Крылышко, прежде чем лишиться сознания.

В помещении Эльф задержался ровно настолько, чтобы проверить лабораторный журнал и с помощью печки и набора кислот уничтожить взятые у него образцы тканей.

Заодно он собрал свою окровавленную одежду в пакет, порадовавшись, что его мобильник был тут же.

Затем спокойно облачился в снятые с бесчувственного служителя науки джинсы и футболку, надел белый халат и покинул здание через черный ход.

Когда мэнээс открыл глаза – оборотня уже не было, так же, как джинсов и новеньких туфель (хоть трусы оставил – и то ладно). Разлитые на полу ядовито пахнущие жидкости и битые пробирки означали одно: полный провал едва начатых исследований, обещавших сенсационные результаты…

Эльф сумел пройти около километра, прежде чем магическая подпитка стала исчезать.

Но все же он смог доползти до подвала пятиэтажки. Вскрыл замок, забился в угол и уснул. Нужно было восстановить силы.

– Аня, это что, шутка? Как – «убежал»? – Гуменник со злостью сжал кулак. – Да я понимаю… Да, конечно, вечером встретимся, я же обещал. И у меня просьба: принесите что-либо из личных вещей этого Градова. Да, хозяина квартиры. Нет, конечно, для дела! Или вы думает, я старьевщик? Это очень поможет в расследовании. Благодарю, до скорой встречи. Буду ожидать с нетерпением.

Гуменник с яростью пнул водосточную трубу.

Идиоты! Почему эти омоновцы все как один такие бараны безмозглые? Как можно было упустить оборотня?!

Отвезли его в какой-то гражданский НИИ на экспертизу, никакой охраны…

Демократия, блин, – работать разучились! И эта тварь теперь разгуливает по городу…

Гуменник наконец взял себя в руки и направился в ближайшее интернет-кафе. Надо было забрать досье на Градова.

Багряная нить

8.55

Как Второй Магистр ни старался, но атаку он почти прозевал – волки напали быстро, бесшумно и абсолютно одновременно.

Обостренные чувства точно показывали им картину действий: вот коридор, поворот, проем, ведущий в пустое помещение. Там, в центре, стоит, странно выпрямившись, высокий и очень старый вампир, а в углу, скрючившись, сидит еще один, помоложе. Юнцы действовали очень неосмотрительно: они избрали тактику «напасть всем скопом и загрызть». Только вот не учли, что против мага эта тактика не так уж и действенна…

Дмитрий сделал единственное, что было возможно в его состоянии, – «Воздушная Сталь» удержала атакующих максимум на десяток секунд, но их вполне хватило.

Древний отпрыгнул к Борису, накрыл своим телом и произнес Слова Силы.

Он весьма рисковал – высшая магия может убить самого мага. Но этот риск он еще увеличил, одновременно начертав в воздухе Знак Разрушения.

Дом сотрясся от подвала до чердака, а затем просел и обрушился…

Падали балки, перегородки ломались с лязгом и треском, сыпалась каменная крошка.

Заваливало всех, однако магия Дмитрия должна была смягчить удар и не расплющить двух вампиров, а лишь заживо погрести под толщей обломков и камней.

Гару по кличке Рогач, сбежавший от Дмитрия не так давно, стоял рядом с руинами дома, в подвале которого прятались вампиры.

«Ну и силен же этот Дмитрий! Одно слово – Древний!» – думал волк с оттенком уважения, при этом не забывая прощупывать «третьим глазом» развалины: а вдруг вампирам удалось уцелеть?

Так и есть – кровососы выжили.

«Ненадолго!» – зло подумал он и быстрым шагом направился к своему фургончику.

Покопавшись в кузове, он извлек оттуда небольшое взрывное устройство, содержащее полкило гексогена – как раз столько, чтобы разворотить руины и открыть путь в подвал.

«Прощай, Вирмов ублюдок!» – ухмыльнулся варк и приладил бомбу.

Затем отошел от развалин и нажал на кнопку дистанционного взрывателя…

Остаться под обломками не удалось, а Дмитрий был слишком ослаблен, чтобы сотворить еще хоть одно заклинание и попытаться спастись от несущих смерть солнечных лучей, алчно проникших в образовавшееся отверстие. Борис рванулся из-под тела отца, подхватил кусок жести и поставил напротив дыры.

Оставалось только подумать, что же сделать с объявившимся пиротехником.

Рогач осмотрелся. Спасателей еще не было, так что он подошел к дыре и заглянул внутрь. Он ожидал увидеть что угодно – от двух раздавленных, гниющих на глазах груд плоти до живых и здоровых вампиров. Но реальность оказалась куда прозаичнее: дыру перекрывал лист железа. Варк ухмыльнулся, выпустил длинные когти и наотмашь полоснул ими по жести, прорвав ее как бумагу…

И тогда Борис рванулся вперед и повалил зверя. Успех был хрупким, могучая тварь могла запросто отшвырнуть его, но юный кайтиф попросту приставил к голове варка «узи»…

Очередь смолкла, автомат выплюнул последние гильзы. Тело оборотня потрепыхалось еще немного… А потом рухнула последняя стена.

* * *

В первую очередь необходимо предпринять шаги, чтобы прекратить вампирическую активность. Этого можно добиться путем проведения некоторых специфических действий над телом.

За время деятельности Инквизиции было перепробовано немало способов.

Тело можно проткнуть. (Средства варьировались от железного лома до традиционных кольев различных пород деревьев.) В большинстве культур необязательно нужно вонзать кол в сердце – с тем же результатом его можно воткнуть в живот или шею.

Наряду с протыканием очень эффективно и обезглавливание. Лучшим инструментом для этого является сабля или меч.

Но самым надежным всегда было сожжение тела.

«Практика борьбы с вампирами». Секретно. Документ Тайной Инквизиции. Библиотека Священной Дружины. Москва.

10. Погоня за добычей

10.30

Искандер еще разок пробежался по файлам, побарабанил по клавишам… и понял, что совершил ошибку. У этого самого Андрея отец был «секретным сотрудником» Конторы, а значит, и вся семья не оставалась без внимания. Немного покопавшись и вскрыв еще парочку файлов, позаковыристее, он нашел и некоторые сведения из биографии его почтенных родителей: и то, что мать воспитывали в семье тайных сектантов-иеговистов, и то, при каких обстоятельствах она встретила своего муженька. Все это, конечно, к делу не относилось, но Искандер любил подобные фактики из жизни своих объектов. Кто знает, когда это могло пригодиться.

– Шерхан? День добрый! Есть дело… На сорок тысяч «убитых енотов». Кто беспокоит? Искандер беспокоит! Какой? Македонский, блин!! В общем, Шерхан, есть человечек, зовут Андрей Градов… Убить? Ну что ты сразу: «убить»! Ты ж не Чикатило? Нет, он живой нужен. Пока… Да какая разница! Знаешь, кто тебе деньги платит? Вот то-то и оно! Найди его, мне все равно как! Не найдешь ты, найдет кто-нибудь другой! Я не угрожаю, мне нужен результат! Сроку – день!

Искандер хлопнул трубкой. Как же он не любил этих мокрушников – а что делать? Из полмиллиона, предложенного Гуменником, сорок тысяч придется отдать Шерхану. Или тому, кто найдет Градова.

Только успел Шерхан выслушать инструкции, как телефон вновь зазвонил.

И номер не высветился – хотя «труба» у него была самая навороченная, с новым сканером входящих.

– Шерхан? – прожурчал в трубке приятный баритон. – Слушай меня – нет времени говорить, я по твоему делу. Твой заказ сейчас в Нескучном саду. Если ты его убьешь – то получишь вдвое больше, чем обещает Искандер. Одна шальная пуля – и ты станешь богаче на восемьдесят тонн баксов. Давай, двигай… И поосторожней с собаками. Понял? С серыми собаками! От этого зависит твоя жизнь!

– Кто говорит?! – выкрикнул киллер, уже понимая с изрядной долей страха – кто именно с ним говорит. Но мобильник ответил лишь сигналом отбоя.

Некоторое время ошалелый убийца соображал – что это значит, и не ловушка ли тут? А потом решительно двинулся ловить такси…

У себя в кабинете Старейшина положил трубку и тяжело оперся об антикварный стол. Голова болела, а окружающее заволакивали зеленоватые тени. Магия отнимала так много сил – даже у него. Тем более что техника, включая мобильную связь, магии поддается плохо. Но дело стоило того… Похоже, у Чекана не вышло – стало быть, нужно подстраховаться. Пусть люди убивают людей – они же это любят.

Северо-Запад. 10.40

– Коля, Коленька, что ж ты так?! – всхлипывала высокая статная женщина, пряча лицо в ладонях.

– Мария, хватит – это недостойно! Он умер как воин! Подумай о детях!

Антон Гордеевич Стрелковский, не без оснований носивший среди гару имя Хитроумный, и сам понимал, что слова его звучат пафосно и фальшиво, но ничего другого в голову не приходило. Старенькая разбитая «Газель» тряслась по одной из перовских улиц – далекой от центра и поэтому не слишком хорошо асфальтированной. В кузове фургона, в каких обычно развозят товар в магазинчики, лежали три тела – растерзанных, изломанных да вдобавок еще и оскверненных – враги не гнушались ничем. Нечисть, проклятые выродки! Ему, поднятому по тревоге звонком Старейшины, все же удалось опередить на месте преступления московскую милицию, и увезти трупы лучших бойцов Стаи и один из мотоциклов. Теперь шуму будет куда меньше…

– Коля, Коленька… – продолжала плакать его спутница.

Какая все же злая ирония судьбы! В этот рейс он поехал, взяв в помощь единственного человека, который был в это воскресенье в офисе его транспортной фирмочки, Марию Буркову – Стремительную, в прошлом тренера сборной страны по гимнастике и свою племянницу. Он-то думал, что крепкая сорокалетняя (самый расцвет для гару) женщина, известная своим спокойствием и хладнокровием, будет хорошей помощницей. И вот такой оборот… Даже тела пришлось таскать самому, из-за чего два мотоцикла остались там – ему передали, что к месту событий приближается патруль ДПС. Ну кто ж знал, что там, на месте боя с вампирами, они найдут тело ее мужа – Коли Молоткова по кличке Молот?!

«Они за все заплатят! – зло подумал Стрелковский, выкручивая баранку. – Это проклятым кровососам даром не пройдет! На всех колья найдутся!»

Серая и огненная

11.20

Машина петляла по Москве.

Казалось, Повелитель оставил хорошо видимый сияющий след на земле и в воздухе – и этот след становился все ярче. Ника не говорила Виктору об обостряющихся и усиливающихся ощущениях, лишь односложными репликами указывала путь.

– Здесь! – наконец сказала она и откинулась на сиденье. Перед глазами плыли радужные круги. – Они здесь!

Машина остановилась напротив Нескучного сада.

Девушка невольно улыбнулась. Люди выбрали отличное место. Место, где одинаково комфортно чувствуют себя все обитатели Москвы, далекие от обычного людского мира. Когда Ника была еще совсем волчонком, ей нравилось приходить сюда. Только в Нескучном можно было увидеть оборотня, пьющего пиво в компании ребят с деревянными мечами, а к ночи подтягивались молодые вампиры-кайтифы, только осваивающиеся в новом статусе, – из тех, кто еще не проникся холодноватым презрением к людям и над кем ненависть к гару еще не довлеет так сильно, как над более старшими.

Иногда случалось, что какой-то расшалившийся вервольф даже демонстрировал своим новым друзьям – людям свои способности. А потом с улыбкой все отрицал: мол, им показалось, ведь оборотней не бывает, как всякому известно. Это лишь сказки, и нужно поменьше употреблять пиво натощак.

Может, это место обладало какой-то непонятной магией, а может, дело тут было просто в молодости посетителей, когда еще не давит груз взаимной неприязни. Так или иначе, Ника поняла, что рада быть в Нескучном саду. А еще она подумала, что если у нее будет выбор, она не будет убивать девчонку, сбежавшую с Повелителем. Ведь гару, как и волки, не убивают без нужды – в отличие от людей…

– Идем? – то ли спросил, то ли приказал Чекан. На этот раз в его тоне было все-таки больше вопроса, чем приказа. Плохое у него было предчувствие, очень плохое.

Едва сделав несколько шагов, он все-таки остановился.

– Что ты обо всем этом думаешь? – Вопрос прозвучал странно, учитывая, что до сих пор он не обращался к Нике как к кому-то, способному «думать».

Ника, идущая следом, чуть не споткнулась.

– А что тут думать? – с тихим отчаянием ответила она. – Надо… сделать дело, пока сюда не пожаловали вампиры – или кто там за ним охотится. Скоро мы закончим – если, конечно, сам Повелитель не даст нам отпор…

– Да, дельный ответ, – кивнул Чекан, и было непонятно – иронизирует он или соглашается.

«Наверное, иронизирует», – решила Ника.

Чутье подсказывало ей, что все не так просто. Ощущение надвигающейся беды не отпускало волчицу с самого провала в Перово. Хотя, может, она просто устала.

Ника решила не показывать своего беспокойства вожаку.

…Сначала волчица увидела девушку, сидевшую у фонтана. Ту самую. А потом сила, название которой не придумано еще, заставила смотреть только на парня, стоявшего рядом. На Повелителя Стай.

– Вот он! – прошептала Ника.

Варк и сам уже все увидел.

– Постоишь тут, – будничным тоном приказал он и направился вперед, оглядываясь по сторонам.

Шагнул за кусты – и обернулся зверем.

Теперь по дорожке сада мирно шла собака. Не собака, конечно, а волк, но кто из московских жителей скажет наверняка, как именно выглядят волки?

Чекан усердно вилял хвостом, что требовало от него немалой выдержки.

Только бы дойти и… И – что? Он вполне мог подкрасться незамеченным и прыгнуть. Раз… – и, наверное, все… Но не хотел. НЕ ХОТЕЛ!

Он видел перед собой не страшное оружие в руках врагов гару, не губителя свободы народа – а двух человеческих щенят, которых не уберегла и не могла уберечь их стая, ибо человеческой стае обычно нет дела до отдельных особей.

И не было рядом Старейшины или наставника, или просто друга, способного убедить его в том, что стоит продолжать уже почти проигранное дело. Вероника была не в счет.

Он хотел понять, что такое Повелитель и почему его так зовут. Не Убийца стай, не Смерть гару, не Губитель оборотней, но – Повелитель. Тот, кто повелевает, а не несет смерть.

Чекан шел знакомиться с врагом. С врагом?

11.22

– Так ты их нашел? Надеюсь, оружие при тебе? Обижаю? Извини, не… Не отнимать у тебя время? Вообще-то, я тебе плачу за это самое время! Да, Градов нужен живым. Остальные? Ну, ты же знаешь… Всех убрать – и девку, и если кто-то с ним еще!

Искандер отключил связь.

Мужчина неопределенного возраста в элегантном костюме спрятал мобильник в карман и деловито огляделся.

Нескучный сад больше всего удивлял человека, известного в определенных кругах и милицейских сводках как Шерхан, именно своим названием, поскольку место это казалось ему весьма и весьма скучным.

Но сегодня скучать не приходилось. Странный звонок, сообщавший, что Андрей Градов тут, можно было бы проигнорировать. Если, конечно, не учитывать, кто звонил.

Этого клиента Шерхан помнил – тот, вопреки обычаю, сам на него когда-то вышел. И наемный убийца нутром знатока смерти чуял – это особый клиент, с которым предпочтительнее не ссориться. И тем же нутром чуял – лучше поссориться с Искандером и не получить ничего, чем вызвать неудовольствие того человека.

Бледный, с впалыми скулами и темно-рыжими волосами, Шерхан определенно не подходил внешностью к своему погонялу, хотя все его предки были выходцами со столь неспокойных сейчас гор.

Одет Шерхан был в светлый костюм, в тон которому были шляпа, галстук и ботинки, начищенные до блеска. Острый взгляд скользил по мирно гуляющей публике, машинально прикидывая сектора обстрела и вероятность поражения цели с первого раза.

Он медленно двигался к фонтану, привычным движением встряхивая рукав пиджака.

Там прятался лучший пистолет киллера, его гордость, во многом благодаря которому он столь долго мог заниматься любимым (без преувеличения) делом. Изготовленный по спецзаказу из титана со сменными стволами и вкладышами в ствол, с набором вставок в патронник, позволявших использовать боеприпасы самых разных марок и калибров, и с хитрой пружиной под стволом, которая автоматически передергивала затвор в случае осечки. Его лет десять тому назад сделал старый одноногий мастер-оружейник, изготовлявший ружья для членов Политбюро и «спецсредства» для КГБ и ГРУ. (За работу Шерхан расплатился головой алкаша, зятя оружейника, имевшего привычку избивать почем зря дочь и внука старика.)

«Пас» парочку он уже довольно давно.

У человека его профессии память просто обязана быть фотографической, и зрением он обладал, несмотря на без малого сороковник, отличным – а поэтому узнал Андрея Градова сразу.

Теперь все зависело от того, как скоро настанет подходящий момент.

Так – а это что еще такое?

К «объекту» трусцой направлялся пес, и не дворняжка, и не пудель, а зверь крупный и серьезный. Чем-то он Шерхану не нравился, а матерый убийца привык доверять своим чувствам; профессия такая. Ему советовали поостеречься собак… К чему бы это?

* * *

У гару сильно выражена – и всю жизнь остается в активном состоянии – реакция группирования. Конечно, и у гару отношения могут создаваться и рваться – это жизнь. Но вот наличие «своих» в жизни оборотней – очень важный момент. Можно сказать, что это опорный столб их личностной структуры или даже основной психологический ресурс. Не дом, который можно бросить и найти новый. Не деловой или сексуальный партнер… Даже не кровные родственники. А именно «свои». «Своих» в жизни гару никогда не бывает меньше двух десятков. И если случилась какая-то беда, гару не успокоится, пока не восстановит количество «своих» до привычного. Любой ценой, кроме, пожалуй, жизни. Жизнь за «своих» отдать гару несложно – но только тогда, когда он видит, что это имеет смысл. А вот положить за группу чужую жизнь гару может, вообще не заметив, что, собственно, он сделал…

«Обычаи расы оборотней (гару)». Из архивов Тайной Инквизиции

Огненная нить

Каролина с Андреем уже довольно долго блуждали по Нескучному саду. Зачем они сунулись сюда после поездки в метро – в буквальном смысле куда придется и что они тут рассчитывали найти – ни он, ни она, пожалуй бы, не ответили. Просто людское множество порождало ощущение безопасности, скорее всего, обманчивое. Ни один не забывал оглядываться по сторонам. Они наткнулись на фонтан, и Каролина присела на бордюр.

– Андрей… Что… Что ты обо всем этом думаешь? Нужно срочно что-то делать – ведь ОНИ нас в покое не оставят… Давай тщательно проанализируем… Все, что с нами случилось, – не совпадения. Это как части мозаики. Нам необходимо собрать их вместе и сложить, чтоб понять. Иначе… Иначе… – Каролина всхлипнула. – Иначе нас убьют, и мы не поймем даже – за что! Понимаешь? – почти выкрикнула она. – Убьют!

Багряная нить

Бывший сержант госбезопасности, а ныне – личный слуга старшего московского вампира и неформального главы вампиров России и ближайших окрестностей сидел в баре, пил пиво и размышлял – он мог позволить себе отдохнуть после успешно выполненного задания. Искандер отыскал для него лучшего специалиста из тех, что находились сейчас в Москве, и это не могло не радовать. Самое большее через несколько часов Повелитель Стай будет в их руках – иначе и быть не может. А тогда – тогда уж Хозяин разберется, что делать!

Николай Николаевич Гуменник, которому в прошлом году исполнилось сто шесть лет, оборотней очень не любил.

Причем не любил двояко – и как вампир, и как работник правопорядка.

Второе требует пояснения.

И вампиры, и оборотни давно уже почти не вмешиваются в дела рода людского.

Но как-то так получилось, что среди вампиров всегда было немало сотрудников тайной полиции – носи они хоть голубой мундир царского жандарма, хоть защитную гимнастерку с лиловыми петлицами НКВД, хоть нынешние дорогие костюмы разнообразных «служб» и «агентств».

Причины были вполне уважительные – с одной стороны, существам, вынужденным время от времени менять паспорта и метрики, скрывая свой возраст, был жизненно важен свободный доступ ко всяким архивам, базам данных и бланкам документов. С другой – если тебе лет двести и за твоей спиной долгий опыт службы и всяких секретных операций – не захочешь, а поневоле карьеру сделаешь.

Оборотни же к властям относились без уважения, в милицию шли весьма редко, в войнах, правда, участвовали, но, видимо, лишь потому, что из всех пороков больше всего презирали трусость и дезертировать считали ниже своего достоинства. И вообще были почти органически не способны к соблюдению дисциплины и порядка за пределами своей Стаи. И поэтому их было немало среди революционеров – причем не солидных борцов за власть, а именно среди тех, кто дрался ради драки и «ниспровержения основ». Достаточно сказать, что среди боевиков «Народной воли», замочивших деда последнего царя, было не меньше двух гару…

Но вот среди коллег Гуменника их не было – ведь шпионство и подглядывание волколаки не переносили на дух. А стало быть, он, Гуменник, для них враг вдвойне. И как экс-чекист, и как приобщенный к Ночному Народу.

Да, как вспомнить момент его Приобщения … Он ведь тогда, очнувшись в подземелье, крепко связанный, думал, что попал в руки каких-то психов, помешанных сектантов, – и с охотой дал согласие на это самое Приобщение, полагая, что это какой-то безумный обряд, после которого он с легкостью обманет ненормальных психов и сбежит, чтобы явиться сюда уже со взводом бойцов.

Теперь уже он не мог без смеха вспоминать свой ужас, когда Чижинский прильнул к его шее, и перед тем, как боль пронзила все существо Гуменника, он увидел длинные, растущие прямо на глазах клыки Магистра…

И потом, когда ему объяснили, что хода назад уже нет и что без регулярного, хоть и нечастого приема крови Посвятившего пять-шесть ближайших лет он умрет мучительной смертью, он, наверное, сошел бы с ума, если б вампиры с него сходили.

Теперь… О, как он был благодарен своему второму отцу!

Ему подарили почти вечную жизнь, возможность многие века вкушать радости земные, богатство и высокое положение, наконец! Кто бы он был, не улыбнись ему судьба клыкастой улыбкой Древнего? Был бы расстрелян, как год спустя почти все его товарищи? Погиб на войне? Угодил в тюрьму, когда Лысый Кукурузник Хрущев громил собственную госбезопасность? Но даже и минуй его все это – он ведь, наверное, лет двадцать уже как был бы мертв.

В памяти его встали воспоминания трехлетней давности.

Марьинское кладбище в Москве. Гроб с телом сухонькой старушки, который несли трое могильщиков. Несколько седых мужчин и женщин, со слезами идущих за гробом, – дети умершей. Дряхлый старичок – «божий одуванчик», друг ее давно покойного мужа…

И никто не обратил внимания на идущего поодаль высокого мужчину, на вид младше присутствующих тут же внуков покойной.

До слуха Гуменника долетали обрывки разговоров…

«Ох, дай бог каждому столько…»

«По нынешним временам – Мафусаиловы года…»

«Господи, ну отчего в восемьдесят пять лет умирают?»

А когда скорбящие ушли, Гуменник подошел к свежему холмику и положил на него две гвоздики, отдавая последнюю дань памяти своей дочери.

Табличка на памятнике гласила:

Надежда Николаевна Гуменник-Астапова

1918—2003 гг.

Нет – ему не следует жаловаться на судьбу. Он, сколько будет жить, не устанет благодарить Чижинского за подаренную почти вечную жизнь. А значит – жаловаться на судьбу придется врагам Первого Магистра.

Черная нить

Демоница сильно нервничала – демоны в этом смысле мало отличаются от людей, – ибо уже не первый час не могла отыскать вожделенную цель.

Выведенная из полудремы вспышкой на краю сознания и поняв, что ее подопечная зачем-то применила вложенные в нее знания, Набур тут же устремилась на магический отблеск.

Но, увы, когда она прибыла в квартиру друга Каролины, то обнаружила лишь разгром, ошалело бродящих по комнатам милиционеров да еще несомненные следы трех оборотней.

Больше всего ее поразило, что квартира не сгорела. Несмотря на то, что Каролина применила не что-нибудь, а «Летящее Пламя».

(И как применила! Сразу вторая ступень – не шутка!)

Но главное – они исчезли, причем бесследно.

Инициированная ею человеческая самка и ее странный спутник, чем-то заинтересовавший Владыку (самого Владыку Инферно!), куда-то пропали.

Набур перепробовала, казалось, все возможные способы.

Но ни поиск по «мысленному эху», ни неоднократные попытки посмотреть через здешний астрал проку не давали.

Набур даже ухитрилась залезть в местную компьютерную сеть, для чего ей пришлось не только лихорадочно отыскивать компьютерщика, достаточно обкуренного, чтобы выйти с ним на контакт, но и еще «слетать» в свой мир и притащить трех мелких энергоинформационных элементалов – товар, между прочим, редкий и дорогой!

Все тщетно – парочка людишек, так нужных Инферно, как сквозь землю провалилась.

Впрочем, даже провались они сквозь землю, Набур нашла бы их без труда. А тут…

Она даже вновь вернулась в опечатанную квартиру Градова и попыталась заглянуть в прошлое, чтобы отследить – куда сбежали Андрей и Каролина. Но и тут ее постигла неудача. Все слои и потоки силы в том месте оказались так смяты и перекручены недавней волшбой, что узнать ничего не удалось.

В порыве слабой надежды она помчалась в лабораторию, где местные ученые намеревались распотрошить захваченного оборотня, оказавшегося, кстати, магом (по крайней мере, стало понятно, кто погасил «Летящее Пламя»). Но у того узнать ничего было невозможно – его душа уже покинула мир.

И тогда Набур решилась применить последнее средство – только полное отчаяние могло побудить ее поступить подобным образом.

Вновь вернувшись в Инферно, она явилась к Гадрату, Младшему Хранителю Сокровищ Большого Дворца, в прошлом – ее любовнику, и, сославшись на волю Владыки, выпросила Зеркало Мира – одно из шести, имевшихся в мире демонов.

Формально она не солгала – ведь хозяин Инферно приказал ей во что бы то ни стало исполнить миссию, не уточняя – что она может делать, а чего не может.

Но Набур хорошо понимала, что в случае неудачи это сильно утяжелит ее вину.

К тому же ей пришлось уединиться с Гадратом в его служебных покоях на полчаса… Мелочь, но неприятно…

И вот сейчас она вливала в добытое с трудом (во всех смыслах) Зеркало последние капли маны.

Прошло несколько мгновений, показавшихся ей очень долгими, и наконец семигранник из черного стекла развернулся в серебристо-голубую плоскость. Теперь надо торопиться – Зеркала непредсказуемы, и могут отказать в самый неподходящий момент, проработав и полминуты, и час.

Демоница поглядела в Зеркало Мира, вызывая в памяти образ Каролины во всех его аспектах – физическом, астральном, магическом…

…И межреальность огласил неслышный уху вопль злости и разочарования!

Всемогущий магический талисман оказался бессилен! Этого не могло быть, потому что этого не могло быть никогда! Но это тем не менее было так…

Ни малейших следов Каролины и ее спутника в нем не отразилось. Лишь с большим трудом Набур сдержала бессмысленный порыв ярости – разбить, раскрошить проклятое зеркало в пыль (тем более бессмысленный, что для разрушения кристалла требовался как минимум паровой молот).

Чуть успокоившись, Набур вновь принялась вглядываться в мерцающую глубину.

Тщетно! Мелкое колдовство, творящееся в разных концах города, тени оборотней и вампиров, следы других таинственных существ, невидимо обитающих в мире людей, яркие точки местных боевиков-святош, сияние церквей и провалы на месте древних забытых алтарей темных сил… Может, оборотни все же настигли их и убили? Но тогда тем более должен был остаться след!

Оборотни… А это мысль! Что если проследить за оборотнями, которые преследовали за каким-то Светом ее подопечную?

Они вполне могут вывести на Каролину. Хотя – как их найдешь? Она же знает их лишь по слабым следам в квартире любовника Каролины. Придется опять применять сложные заклинания поиска, вернуться в квартиру… Может, даже, теряя время, подслушать – что говорят в здешней Стае. Или сразу выйти на местного Старейшину?

Набур взглянула в Зеркало, машинально отыскивая, где обретается вожак городских гару.

Да так и отпрянула от талисмана, ощутив на миг невольный страх.

Быть того не может! Вот уж чего точно не может быть! Нет – скорей Зеркала Мира научились лгать, чем…

«Хотя, – внезапно успокоилась демоница, – это тоже можно использовать!»

Какое-то время она колебалась, не известить ли Владыку о неожиданном открытии – дело могло оказаться очень и очень серьезным.

Но потом решила, что всему свое время. Оставалось отправиться прямо в резиденцию хм… главного оборотня и, разузнав, что и как, предложить ему сотрудничество.

Или не предлагать – это как получится.

Огненная нить

– Понимаешь? Убьют! – почти выкрикнула Каролина.

«Убьют, без сомнения»…

Хищная, поистине волчья улыбка возникла на лице Шерхана, среди многих умений которого было еще и умение читать по губам. Дельце вполне могло оказаться прибыльнее, чем он думал. Приказано убрать всех лишних, а значит, за это заплатят, причем по старому договору – если цена не оговорена заранее, то ее установит сам исполнитель, конечно же, руководствуясь здравым смыслом. Недурные деньги – этак и на покой можно будет уйти… Причем заплатят вне зависимости от результатов. И если шальная пуля срежет Градова – кто его осудит? Но торопиться не следует.

– Андрей! – Голос подруги стал почти умоляющим. – Андрей, ты слышишь меня?

– Слышу, – процедил Андрей. – Подожди…

Сердце его бешено забилось – неведомое раньше чувство вновь настигло Градова. Примерно то же самое ощущение было перед тем, как в его квартиру ворвались человекозвери… которые и не люди, и не звери, а… А черт поймет кто!

Андрей резко расправил плечи, зажмурился и сжал кулаки. Губы его расплылись в очень нехорошей усмешке.

Достали-таки… выследили! Еще то ощущение! Странное, мягко говоря, ощущение…

Мысли текли как-то слишком спокойно и деловито, в то время как подсознание пыталось найти выход из повторяющейся ситуации. Его снова нашли, снова… Непонятно кто. И эти «непонятно кто» пытались опять разделаться с ним.

Уничтожить, убить, сожрать…

«Я не собираюсь метаться как загнанный зверь. Не-ет! Не в этот раз, господа! Пусть я не совсем готов… совсем не готов. Но теперь я, по крайней мере, знаю… знаю о вашем присутствии…»

Андрей открыл глаза и медленно осмотрелся. Никого подозрительного поблизости вроде бы не было. Лишь большой матерый пес привлек его внимание. Странный пес, заметно крупнее обычной дворняги и неопределенной породы. Слегка похож и на овчарку, и на волка. На волка…

Градов встретился глазами с псом, и парня как будто током шарахнуло.

– Стоять! – повелительно вырвалось у Андрея.

Чекан замер, замер еще за секунду до приказа – просто понял, что надо замереть. Внутри разгоралась неуверенность. Убить его? Зачем? Какие цели преследовал Старейшина, пославший его убить Повелителя?

Виктор уже не думал да и не хотел. Отныне он принадлежал сам себе и понимал, что ни руки, ни лапы не поднимет на человека, стоявшего перед ним.

Не знавший поражений зверь заскулил и, опустив морду, исподлобья посмотрел на Андрея. Потом повертел головой и мирно улегся, не сводя глаз с Повелителя, – взъерошенная еще недавно шерсть теперь пригладилась, а хвост вилял из стороны в сторону. Ни на секунду не отвлекаясь, не моргая, волк смотрел на парня преданными глазами.

«Главное, чтобы Ника поняла, а то ведь… – подумал Чекан. – А то… Это ведь Повелитель… ПОВЕЛИТЕЛЬ!!!»

Серая нить

Как и почти всякий оборотень, Ника родилась и выросла в Стае и с молоком матери впитала ее принципы и законы. Главным из них было утверждение: приказы Старейшины не то что не обсуждаются, но даже не подвергаются сомнению. Как могло быть иначе? А теперь этот стройный мир принципов рушился у нее на глазах. И рушил его не кто иной, как сам Чекан.

Это было особенно ужасно, это было неправильно. Она остолбенела, когда Виктор, словно последняя дворняга, завилял хвостом перед Повелителем. Нике очень хотелось верить, что это такой хитрый план – сейчас Чекан прыгнет и вцепится в горло врагу… Но Виктор лег на землю перед парнем.

«Что он делает?!» – этот вопрос звучал в голове, оттеснив на задний план даже назойливый Голос.

А потом вдруг Ника поняла, что ей надо сделать выбор, первый в ее жизни сознательный Выбор. Волчица растерялась, она просто не знала, что делать. Оставить все как есть – значит упустить, возможно, единственный шанс… Самой кинуться на Повелителя? И с большой вероятностью погибнуть от клыков оборотня.

– Да что с ним такое случилось? – пробормотала она себе под нос. Разум оборотня отказывался принимать такой поворот событий.

А может, Повелитель подчинил Чекана своей воле? Кто его знает, как действует сила врага…

«Будь что будет», – решила она и неуверенно направилась к фонтану.

Прислонившись к дереву, Шерхан наблюдал за парочкой у фонтана.

Вокруг были совершенно не нужные свидетели, а убивать кого-либо, если за него не будет заплачено, в планы его не входило – премии за посторонних Искандер явно не даст, а лишние убийства – лишние проблемы.

Опасение же внушал ему именно пес, сейчас так задорно вилявший хвостом.

Он неплохо разбирался в сторожевых собаках: опять же – «положение обязывает». И понимал – псина эта сильная и ловкая и, кажется, весьма сообразительная. Может хоть палку принести, хоть, к примеру, перегрызть в непредсказуемом прыжке глотку.

Но как бы там ни было, нужно делать дело.

Он встряхнул рукавом – и холодный металл пистолета скользнул в ладонь.

Огненная нить

– Что та…

Каролина не договорила, потому что ее взгляд упал на здоровенную собаку, больше похожую на волка. А потом на девушку, чем-то неуловимо отличавшуюся от обычного человека. Они вели себя как-то…

У Андрея уже не было сил удивляться… а надо было бы. Ведь только что шедший в его сторону матерый… волк неожиданно улегся на землю и совершенно по-домашнему завилял хвостом, глядя прямо ему в глаза. Градова не покидало то странное ощущение…

Андрей никак не мог отвести взгляд от преданных глаз и осмотреться. Из ступора его вывела мелькнувшая в поле зрения женская фигура. Андрей шагнул к Каролине, закрывая ее собой, – и в то же время его тянуло к этим «ощущаемым» двоим.

Хотелось погрузить пальцы в густую шерсть, потрепать по холке, тихо повторяя: «Все будет хорошо, я здесь… Теперь все будет хорошо». С чего вдруг у него возникло столь странное желание, парень не понимал, да и мысль эта мелькнула лишь на мгновение.

– Дамочка, вы б питомца своего убрали, что ли… – осторожно начал Градов, но запнулся, почувствовав какое-то внутреннее напряжение – эти двое боролись с собственными мыслями и желаниями.

* * *

– Ох! – только и смог сказать Степан, наблюдая за происходящим.

Этот Андрей Градов даже не осознавал, что делает! А на самом деле он чисто интуитивно подчинил чужую волю, превратив матерого оборотня в послушного домашнего песика.

«Так, а ведь девка не под его контролем! Надо быть наготове!» – подумал витязь и засунул руку во внутренний карман, где у него лежал старый добрый «ТТ», заряженный отравленными разрывными пулями с серебряной оболочкой – одинаково хорошо «гасящих» и вампира, и оборотня, и человека.

Ника отчетливо поняла, что Виктора надо спасать. От Повелителя, от Стаи, от всего мира. Но как это сделать, она не знала. От этих невеселых мыслей ее отвлек голос. Голос самого Повелителя, очень похожий на тот Голос, который секунду назад бесновался в ее душе. Теперь, рядом с этим парнем, он стих. А вместе с ним пропали звуки вокруг, и пространство стянулось в точку.

Волчица не слышала, что именно сказал парень. Она судорожно вдохнула и выдавила из себя подобие улыбки:

– Ээ… Представляете, с поводка сорвался… Вы только не бойтесь, он добрый, извините… пожалуйста…

Мысленно попрощавшись сначала с рукой, а потом и с жизнью, она зажмурилась и, схватив Чекана за загривок, потащила прочь. Отойдя от молодых людей всего на десяток шагов (дальше храбрости уже не хватило), до смерти перепуганная Ника горячо зашептала на ухо волку:

– Чекан, ты что! Что ты делаешь?! Ты один не сможешь против всей Стаи, одумайся! Ну, пожалуйста! Его кровососы к себе заберут, и мы все умрем. Чекан, я хочу жить! Я хочу жизни для всех нас. Ты не должен…

Ника искренне считала Повелителя воплощением зла, рабства для всех ее братьев и сестер. Но то, что она увидела загнанного в угол молодого человека, выбило почву у нее из-под ног. А тут еще и Чекан… С того момента, как она услышала странный голос, а потом сам Старейшина Стаи объяснил ей что к чему и отдал приказ, она была готова дать бой любому существу. Любому, кроме такого же оборотня, как она.

Наверное, ее врожденная нелюбовь к людям позволила сохранить остатки здравого смысла. Ника опустилась на колено перед волком.

«Ну вот, увела, как последнюю дворнягу», – грустно подумал Виктор.

Он в этот момент сам ощущал себя дворнягой, но признавать это было очень тяжело… А еще он был уверен, что трансформироваться при Повелителе нельзя, иначе исчезнет только что созданное доверие.

И все-таки объяснить было нужно, очень нужно.

– Стая… А кто тебе сказал, что Стая не будет уничтожена, как только мы убьем Его? – Виктор всем телом указал в сторону Андрея. – Потому что вокруг него мы можем стать сильнее, вокруг него мы Одна Стая.

Большего он сказать не мог – чувства нельзя передать словами. Перед Вероникой вновь стояла самая обычная дворняга. И эта дворняга упрямо направилась к Градову. Чекан снова улегся у ног Повелителя и несколько раз повернул голову, дабы убедиться, что опасности нет.

Серая нить

Ресторан «Вуковар», резиденция Старейшины московских гару. 11.55

«Невское братство» и «Новгородские волки» желают процветания московским братьям и их Старейшине!

До нас дошли странные сообщения о том, что в вашем городе объявился Повелитель Стай и что ты, не посоветовавшись с народом гару, задумал решить эту проблему радикальным способом, столь любимым людьми и нашими ночными врагами.

Не посягая на территорию и права Стаи, хотим заявить от имени гару наших стай: дело это касается не одной московской Стаи, но всего Народа. И может и должно решаться лишь Общим Сбором Старейшин хотя бы России.

Брат, не соверши ошибки: ведь пророчества Варульва гласят, что Повелитель Стай в дни перед пришествием Вирма объединит нас и поведет на Битву за Землю! Моля Великую Мать и Творца о том, чтобы это произошло не при нас, все же хотим сказать: о дне и часе возвращения Врага не ведомо никому, и, стало быть, неразумно и недостойно мудрости гару совершать подобное. Просим и требуем: свяжись с нами как можно скорее!

Старейшина Стаи «Новогородские волки» Вук Хризич.

Старейшина Стаи «Невское братство» Иван Громов (Коготь).

К сему присоединяет голос Старшая Волчица Неманской Стаи Эляна».

* * *

Прочтя письмо, доставленное курьером-человеком (естественно, ни о чем не подозревавшим), Старейшина пришел в такую ярость, что едва не перегрыз горло ни в чем не повинному гонцу. Но нечеловеческим (во многих смыслах) усилием сдержав порыв ярости, ограничился сунутой в ладонь парня стоевровой бумажкой «на чай» и пожеланием убираться ко всем чертям как можно скорее.

Оставшись один, он ударил во весь мах по столу, так что дубовая доска прогнулась чуть не на пядь. Итак – дело осложнялось с каждым часом. Неведомо как, но информация о пришествии Повелителя (а главное – о его, Старейшины, планах) просочилась к оборотням соседних Стай.

Он, конечно, подозревал, что такое может случиться, – вряд ли его маги единственные среди гару. Но чтобы так быстро… Он-то рассчитывал, что к тому моменту, как всполошатся остальные, проблема будет решена раз и навсегда. А тут еще Чекан пропал – как и не было. Сначала вампиры словно взбесились, положив бойцов Первого Воина, затем сам Первый Воин, похоже, затеял какую-то непонятную игру… Или Повелитель и впрямь оказался сильнее, чем он, Старейшина, подозревал, и успел обратать чертова десантника?

Многое, очень многое в планах Старейшины оказывалось под ударом. И впервые он не знал, что делать.

«Вот так вот и проигрывают битвы…» – совсем по-человечески вдруг подумал он.

Стол не пережил второго взрыва эмоций хозяина.

* * *

За три станции метро от резиденции Старейшины – совсем рядом по столичным меркам, – в пакгаузе, арендованном одной из московских автофирм, Георгий Донской по прозвищу Князь, замещавший Чекана на время его внезапного отпуска, беседовал с главным оружейником московской Стаи Богданом Богдановичем Штепой. Крепкий восьмидесятилетний дед разложил перед ним на вид обычные патроны к обычному гладкоствольному охотничьему ружью.

– Они? – осведомился Князь.

– Они самые, – кивнул старик. – Жаль, мало – тысячу штук всего… Да и только для помповух – нарезные пока не получаются.

– Ладно, тащи сюда все и раздай ребятам. И смотри – если не сработает как надо…

– Георгий Юрьевич, та шо вы? Когда ж у меня что не работало?! – искренне удивился Штепа.

И в самом деле – все, что выходило из рук бессменного оружейника Стаи, отличалось исключительным качеством и надежностью. А еще одной особенностью Богдана Богдановича было то, что он был обычным человеком.

У посвященных бытует мнение, что в сообщество гару люди практически не допускаются, и оборотни строго хранят свои тайны от чужаков – в отличие, кстати, от вампирских «гнезд», вокруг которых крутится немало слуг-людей, работающих кто за деньги, кто за перспективу приобщения (почти вечная жизнь, как-никак!).

Это почти верно, но в том-то и дело, что «почти». Жизнь заставляет вносить поправки даже в самые суровые законы. Так или иначе, при московской Стае состояло с дюжину обычных представителей вида homo sapiens.

Несколько женщин, вышедших за гару замуж, двое подобранных в войну сердобольной вдовой мальчишек – ныне седых уже мужчин, уже ставших дедами, и Богдан Богданович Штепа. В его верности сомневаться не приходилось: гару, а точнее – персонально Князю, он был лично обязан всем, включая свою жизнь, а также жизни жены и детей.

История эта началась в конце сороковых годов прошлого века в прикарпатских лесах, когда тамошние боевики ОУН решили расправиться с семьей молодого сельского кузнеца-предателя и «подсоветчика». (Все «предательство» и «подсоветскость» которого заключались в том, что он отправил сестру учиться в Киев.) Заодно – прикончить остановившегося в его хате на постой капитана-военврача.

Только вот то, что скромный завхоз полевого госпиталя Донской Г.Ю. окажется оборотнем, бандеровцы предположить не могли, в силу чего «бойовка Ризуна» перестала существовать. Разумеется, Князь, как мог, объяснил кузнецу, буквально умиравшему со страха, кто он такой и кто такие гару, и хотел уже напоить его особым снадобьем, какое гару применяют в таких случаях – напрочь отшибающее память о последних нескольких часах. Но тот неожиданно для Донского пал на колени и предложил свою службу спасшим его и его детей существам.

И, надо сказать, с тех пор Донской ни разу не пожалел о том, что уговорил Старейшину принять предложение. Талантливый механик-самоучка, одинаково хорошо способный починить и мотор, и автомат, и даже часы, не раз пригождался Стае.

И вот недавно он придумал кое-что новое.

Чтобы убить вампира, нет ничего лучше серебряной пули – но даже они действуют не всегда, ибо при легких ранениях кровососы все же выживают, – серебро жжет плоть всех нелюдей не хуже огня, но чувствительность к боли у них куда ниже человеческой.

Теперь эти времена кончались – благодаря выдумке деда Штепы.

Выдумка его состояла в следующем: бралась обычная серебряная оболочка для пули и заполнялась глицерином – так иногда делают разрывные боеприпасы. Но при этом заполняют ее смесью глицерина и тонкой серебряной пыли. И при попадании в тело вампира мало того, что пуля, плющась и разрываясь, наносит жуткую рану – так еще и гидравлический удар буквально впрыскивает в окружающие ткани смертоносный светлый металл, обеспечивая Неспящему мучительную смерть…

И вот, похоже, скоро настанет пора применить это полезное изобретение на практике.

11. Схватка сильных

На голой поляне светит месяц на осинов пень.

Около пня-колоды ходит Волк голодный,

Ходит Волк мохнатый, а в зубах его поп треклятый.

Тот Волк – всем волкам старшой брат.

И речет Волк таковы слова:

– Ой, еси, вы, волки-оборотни,

Выходите-ка вы из дремучего леса

Грызть живьем чернорыльных бесов,

Мстить за стоны Руси-Матушки,

За сожженных Волхвов наших Батюшек,

Гусляров, Ведунов четвертованных,

Скоморохов, Певцов колесованных.

Вырвите с корнем язык,

Жилы с хребтов потяните,

Повинуйтесь властному кличу,

Я богатую дам вам добычу,

Я тогда прощу, когда кровь пущу.

Золото, ими любимое, влейте, расплавив, им в уши,

Киньте как падаль их туши,

Головы взденьте на колья,

Воронов племя порадуйте.

Ты бери, муж храбр, Меч-Кладенец,

Да клади великий обет,

Присягай на заветном оружии

Извести Крамолу зловредную,

Чужеродную, непотребную.

Кровной местью порадуй ты Пращуров,

Да будь верен их Вере поруганной.

Найдено в бумагах штаба разгромленного анархистского отряда «Черные волки» атамана Сергея Ивлева. Май 1919 г.

* * *

Сегодня утром на одной из улиц Северо-Восточного округа патрулем ДПС был обнаружен расстрелянный из автоматического оружия и врезавшийся в столб джип «Субару». По нашим данным, автомобиль принадлежит видному банкиру и бизнесмену Дмитрию Б., одной из самых закрытых персоналий московского бизнеса. Поблизости обнаружены также два разбитых и расстрелянных мотоцикла, видимо, принадлежавших нападавшим или охране бизнесмена. Ведется расследование. О местонахождении самого владельца машины сведений нет.

Из криминальной хроники.

Багряная нить

Промучившись три часа, команда МЧС разобрала завал. Судя по масштабам разрушения, кто-то рванул в заброшенной пятиэтажке килограмм-другой тротила или гексагена. Особые надежды следователи возлагали на чудом выживших потерпевших – пожилого мужчину в старомодном плаще и юношу с обгоревшими руками. Согласно найденным документам, мужчина был предпринимателем Дмитрием Дмитриевичем Бобровым, личность второго и личности погибших устанавливались. Hикакого оружия при потерпевших не нашли, а потому все расстрелянные тела были списаны на непонятную банду, устроившую побоище между собой.

Через час с небольшим после спасения отрядом МЧС Дмитрий почти очухался. Обстановка больничной палаты уже не действовала угнетающе (тем более это была VIP-палата), а силы, выпитые защитной магией (как-никак, почти пять минут тащили его под солнечными лучами), восстановились.

– Телефон, – коротко приказал он «птенцу», разминая пальцы. (Борис был рад, что его коммуникатор не разбился при взрыве.)

Дмитрий позвонил Чижинскому. Трубку поднял Ардаганов, получил свою порцию брани и поспешил переключить на хозяина. Теперь Дмитрий уже не повышал голос; напротив, говорил ледяным тоном, не терпящим возражений:

– Станислав, мне нужен номер Старейшины. Я знаю, у тебя он есть. Это касается всех нас. Можешь играть в игры с Советом, но не со мной.

Он замолчал, мрачно запоминая цифры, которые называл ему Великий Вампир. Затем отключился, даже не попрощавшись, и тут же набрал номер Старейшины:

– Советую выслушать меня до конца. Дело касается Повелителя, дорогие мои агнцы в волчьих шкурах. – Услышав в трубке неприязненное рычание, правда, довольно хорошо скрытое, вампир усмехнулся. – Мое имя Дмитрий. Фамилия – Бобров. Да, тот самый. Старейшина, ты меня знаешь, пусть и заочно. Да, это я убил твоих щенков, примерно два десятка, только за сегодняшнее утро. Не рычи. По-моему, не велика потеря. Мы же деловые люди, вот и придем к соглашению. К примеру, ты отменяешь охоту. А я помогаю тебе убить Повелителя. Понимаешь, именно я был послан Советом на его поиски, – покривил душой Бобров, – и если он вдруг умрет, то и претензии будут ко мне. Но я все-таки Второй Магистр, выкручусь как-нибудь. Жизнь сына мне дорога. Отмени охоту… Давай встретимся и обсудим детали нашего договора. Назови место, и я приеду. Один. И чтобы сегодня твои щенки больше мне на глаза не показывались.

Закончив разговор, он взглянул на «птенца»:

– Ну, что, Борис, будем играть по-крупному?

Серебряная нить

«Не во имя нас, но во имя Твое!»

Да возлюбит тебя Бог, брат мой во Христе, Никодим!

С великой радостью получил от тебя благостную весточку. Сведения, сообщенные тобой, наполнили душу мою умиротворением. Сила, которая поможет сокрушить отвратных кровососущих детей демонов и при нужде – и волколюдей извращенных, ежели не покаются, должна стать нашей. Это присоединит еще одну великую заслугу перед Господом нашим к нашим слабым заслугам великих грешников.

Если потребуется помощь, готов выслать отряд «Псов Господних».

С любовью к братьям,

Архиепископ Священной Дружины Пафнутий.

* * *

«Эта книга посвящается Древним. Богу Отвращения, чье дыхание – благоухание смерти, Богу Разложения, Богу Злого Будущего, что едет верхом на южном ветре, Темному Ангелу Четырех Ветров, который завывает над разрушенными городами, Хугулу, Спящему Змею, которого нельзя призвать, Аххару, что сосет кровь мужчин, Лалуссу, что обитает в брошенных человеческих жилищах, Джелалу и Лиллит, что проникают в людские постели и чьи дети родятся в потаенных местах. Адду, поднимающему бури, которые могут наполнить сиянием ночное небо, Захгуриму, кто убивает извращенными способами, Захрамне, Духу Туманов и Иктаб, Богине Веревок и Ловушек, покровительнице висельников-самоубийц, Шмууну, Молчаливому, брату близнецу и вечному любовнику Иктаб, Ксоглотлю Бесформенному, Богу Перерождений, Великому Старцу и Звездному Зверю и иным бесчисленным и безымянным богам исчезновения и пустоты.

Мощь их валит лес и сокрушает города, но никому не дано увидеть беспощадную руку и познать душу разрушителя, ибо Проклятые безлики и безо́бразны, и форма Их неведома людям. Услышь Голос ужаса, услышь скорбные вздохи вихря, безумный свист Запредельного Ветра, кружащегося во тьме среди безмолвных звезд.

Услышь же Их Голос в темные часы, ответь на Зов своим призывом; склонись перед Ними и молись, когда Они будут проходить мимо, но не произноси Имена вслух.

Акбар ибн Девлеми по прозвищу Безумный Книжник. «Китаб-аль-Гуль».

Архив Тайной Инквизиции. Только для посвященных высших степеней.

Серое и черное

12.10

Сказать, что Старейшина был в ярости, значит скромно промолчать. Он в буквальном смысле рвал и метал, причем все, что попадало под руку – от обломков своего письменного стола до коллекционных ваз.

«Я знал, я знал, что Чекан догадается!!!»

Oн допустил ошибку, за которую придется платить по наивысшей ставке.

Чекан все понял, и теперь власть Старейшины будет длиться ровно до того момента, пока остальные не поймут то же самое. А, учитывая авторитет и уважение, которое питает Стая к Чекану, это понимание, с помощью Виктора, разумеется, придет к ним быстро!

«И что мне теперь делать? А если Повелитель увидит меня, пусть даже на секунду? Что делать?!»

«Ну, например, еще раз попробовать ликвидировать Повелителя!» – прозвучал в его голове чей-то голос. Голос легкий, звонкий и, несомненно, женский.

Старейшина вскочил и сжал голову руками.

«Кто это?!» – разъяренно и испуганно подумал он.

«Мое имя – Набур», – прозвучал ответ.

– И кто же ты? – вслух спросил оборотень.

«Я – демон. Точнее, демоница. Из Нижних Миров. Если тебя интересует, откуда именно, – из Инферно. Я предлагаю тебе сделку».

– И чего ж тебе надо? Душу, никак, хочешь купить? – нервно рассмеялся Старейшина.

«А она у тебя есть? Что-то я не слышала про души у …»

– Молчать! Ни слова больше! – взревел Старейшина. – Или я покажу тебе кое-что, чем меня уж точно наделили Творцы!

Тут он понял человеческой частью своего рассудка, что фраза оказалась несколько двусмысленной. Но демоница этого не поняла, а может, не обратила внимания.

«Мне нужна твоя помощь, тебе – моя. Призови меня. Ты ведь имеешь такое право? Мои чувства меня не обманывают?»

– И что дальше? – спросил Старейшина, тихо содрогаясь при мыслях о своей тайне.

«Все просто. Ты проводишь полный Обряд Призывания моим именем, а я помогаю тебе устранить Повелителя! Идет? Или, если не получится, исполняю одно – но только одно! – твое желание».

Старейшина задумался. Демоны были редкими гостями в мире, редкими и опасными, и почти никогда не предлагали первыми свои услуги. Наоборот, обычно их приходилось с превеликим трудом выманивать из Нижних Миров и принуждать служить мощной магией.

Но другого варианта он не видел. Поручать устранение Градова кому-либо еще из оборотней было бессмысленно – если уж Первый Воин не устоял. Так что предложение демоницы было весьма кстати.

– Идет! – решил Старейшина. – А тебе какая в том корысть? Ты сможешь проявиться в нашем мире лишь на короткое время…

«Для моего дела хватит. Не медли! Соверши обряд прямо сейчас!»

Старейшина взял нож для бумаги и нацарапал на полу восьмиугольник. Затем уколол палец и сбрызнул знак своей кровью. Деловито нарисовал маркером на концах лучей сложные символы и руны, написал своей кровью внутри октагона имя демоницы и произнес несколько слов на языке, который в этом мире понимало от силы сто живых душ – и не все они были людьми.

Воздух внутри восьмиугольника сгустился, закружился лиловой дымкой, и перед Старейшиной предстала Набур.

Точеное женское тело могло бы вызвать желание даже у столетнего старца. Нижние кончики сложенных на спине перепончатых крыльев касались босых пяток, а верхние были вровень с изогнутыми рожками на голове. Лицо оказалось даже слишком красивым для человеческого – высокие скулы, тонкий нос с горбинкой, оливково-смуглая, идеально гладкая кожа. На пухлых губах играла многообещающая полуулыбка…

Дама не имела никакой одежды, зато имела две пары рук. Ладонями верхней она прикрывала округлые торчащие груди, нижняя пара защищала от нескромных взоров лоно. Однако стыдливости в гостье не чувствовалось: наоборот, в позе читалась молчаливая насмешка.

Кроме того, из боков ее росли четыре черных щупальца, обвивающих тонкую талию и в меру широкие, безупречной формы бедра.

– Ррр-м! – прорычал Старейшина. – Я, кажется, знаю, какое желание попрошу тебя исполнить, если что…

– Не медли, Воплощенный, – деловито сказала Набур. – Открывай мне Путь. Время дорого.

– Сперва клятва…

– Клянусь своим истинным именем выполнить свое условие Договора Призывания и не причинять никакого вреда тебе, в случае, если ты выпустишь меня! – торжественно произнесла она ритуальную фразу.

Старейшина кивнул и быстро перечеркнул одну из рун. Он не боялся – ведь клятва дана Истинным именем демона, вписанным в октагон кровью Имеющего Право Призыва. Ибо без этого ни одна тварь из Нижних Миров просто не сможет покинуть магическую ограду. А клятва Истинным именем нерушима – и отнюдь не адвокаты и прочие крючкотворы следят за ее исполнением!

Демоница улыбнулась, покидая восьмиугольник.

– Чудненько! – прощебетала она, облизнув губы раздвоенным змеиным язычком. – А теперь я займусь выполнением своей части договора! – С этими словами Набур поклонилась и исчезла.

Проводив взглядом невидимый ни обычному зрению, ни радарам силуэт, Старейшина убедился, что потусторонняя гостья полетела искать Повелителя. Насколько знал Старейшина это племя, добыча от демоницы не уйдет!

Хотя… С чего это отродье темных сфер бытия решило ему помочь? Что принесет ему эта сделка с демоном?

«По крайней мере, хуже уже точно не будет! – решил он. – Хуже просто некуда!»

И тут зазвонил телефон. Старейшина снял трубку:

– Алло!.. Что?! – Он зарычал. – Тот самый Бобров?

Старейшина слушал собеседника и продолжал рычать. И наконец сказал:

– Хорошо, пока вас не тронут. Встретимся на моей территории! Где? Издеваешься, мертвяк? Ресторан «Вуковар», кабинет директора!

Что ж, видимо, какие-то боги обратили на него свой благосклонный взор и теперь ему наконец начинает везти.

«Посмотрим, продержится ли Повелитель против демоницы и Древнего вампира!» – злорадно усмехнулся он.

12. Проигранный бой

Мы пойдем на врагов как ветер,

Мы пройдем через них как пламя!

Кровь на льду не изменит цвета,

Сталь в крови останется сталью —

Так своей не изменят клятве

Сыновья Багровой Луны.

Так своим не изменят братьям

Волки…

Волки – звери Войны.

Из дневника прапорщика армии Врангеля Локиса Браткалниса, убитого под Перекопом в ноябре 1920 года.

* * *

Пистолет ловко скользнул в ладонь Шерхана. А несколько секунд спустя ствол ручной работы выплюнул порции свинца.

Нике хотелось поджать хвост и заскулить, но обращаться в волка было нельзя. Везде люди. Люди, из-за которых начался этот сыр-бор. Ника отчетливо поняла, что теперь она не нужна. Повелитель здесь, рядом, и Чекан вряд ли покинет его.

«Наверное, я могла бы сказать, что ты, Виктор, сделал из меня предателя… Но это неправда. Я сама…»

А еще Ника поняла, что нужно либо уйти сейчас, либо остаться насовсем.

«Я больше не варк, получается, – подумала она и направилась обратно к фонтану. – Я больше…» – свист пули прервал ее мысли.

Звериный инстинкт в очередной раз спас ее – девушка успела немного отклониться. Пули легко вошли в плоть, пробив легкие, но пощадив сердце. Скоро, очень скоро придет адская боль и отвратительное хлюпанье в груди, а пока только красная пелена перед глазами…

Шаг, размытые контуры тела, последний рывок. Рука. Своя собственная рука со скрюченными от боли пальцами. Перед ней – подруга Повелителя. Толчок – и девушка медленно, слишком медленно начинает опрокидываться в фонтан. Еще одна пуля неспешно пробивает себе дорогу сквозь вязкую массу воздуха. Эта пуля не для Ники. Для Повелителя.

Мир накрывает тьма…

Кого другого, а Чекана не надо было учить, как действовать в бою!

Он еще не успел ни о чем подумать, но уже бросился к человеку с пистолетом.

Варк даже не почувствовал, как пуля царапнула ухо, – он прыгнул на человека, повалил на землю и приготовился уже вцепиться в глотку, когда в дело вступила третья сила.

Степан, буквально считаные минуты назад настигший Повелителя Стай, действовал быстро. Витязь отлично видел, как убийца стрелял в Каролину и оборотней. Он даже догадался, что кто-то послал этого человека для ликвидации или захвата Повелителя. Но стрелявший был человеком, и варк напал на него, а значит, витязь должен помочь человеку!

Одним ударом ноги он сбил оборотня с жертвы. Выхватил свой «ТТ» и одновременно разрядил амулет в оборотня, так что волк отлетел в сторону.

В этот момент с воплем: «Держитесь, мы идем!» – откуда-то выскочили парень и девушка. В руках у них были пистолеты – два «ПМС» у парня, и черный «швейцарец» «П-16» у девушки.

Загрохотали три ствола – Сергей бил по-македонски («Выучил на свою голову!»), Настя быстро и аккуратно разряжала шестнадцатизарядный магазин своей машинки, держа оружие двумя руками, как в дешевых боевиках.

Целились-то они по оборотням, а чуть не попали в витязя.

«Ооо! Господи, дай мне силы!!!»

Опыт и ловкость Степана спасли ему жизнь – он успел проследить, куда те должны попасть, и увернулся.

От этих выстрелов и воплей люди начали разбегаться кто куда.

Андрей ничего не успел сообразить.

Из бордюра посыпалась каменная крошка. Направлявшаяся к ним владелица пса вдруг словно споткнулась и начала падать, но не упала, а, добравшись до Каролины, толкнула ее в фонтан. И сама упала туда же. Взгляд Градова лишь зафиксировал ярко-алый цветок под лопаткой незнакомки.

Пес вскочил и бросился на мужчину, в руке у которого был пистолет.

Загрохотали выстрелы…

Люди с криками бросились в разные стороны.

Андрей помог Каролине выбраться из воды и тут же начал вылавливать Нику. Взвалив на плечи бесчувственное тело, он посмотрел на Чекана. Откуда в его голову пришло имя оборотня и понимание того, кто они есть, Градов сказать бы не мог. Он просто ЗНАЛ.

– Идем… – тихо сказал он, и оборотень услышал.

Люди продолжали разбегаться. И Андрей с Каролиной тоже побежали. Волк направлял их к кустам.

Степану хотелось завыть во весь голос. В начавшейся суматохе Повелитель с подругой исчезли. Как и оба оборотня. Кроме того, амулет, с помощью которого он отшвырнул оборотня от киллера, – чего, возможно, и не стоило делать, – на час с лишним, не меньше, сбил настройку «компаса». В голове его сейчас была только одна внятная мысль: если он не удавит Сергея с Джахан-Настей, то значит у него просто фантастическая выдержка…

ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ № 3

«Я, Элис Черни, двадцать один год, бывшая атеистка, гражданка США, не замужем, студентка Университета штата Нью-Йорк в Олбани, даю эти показания добровольно, будучи в здравом уме и твердой памяти и приношу клятву своей честью, всем, что мне дорого, и будучи предупрежденной о последствиях обмана – не лгать и хранить в тайне факт дачи этих показаний.

Я давно мечтала посетить Румынию – родину моих предков по материнской линии. В последние каникулы я получила в подарок от отца пять тысяч долларов и решила совершить тур по странам Европы.

Когда мой приятель Адам Кислевски, родом из Польши, узнал, что программа поездок по Румынии включает посещение замка Влада Цепеша, вошедшего в историю как граф Дракула, он настоял на том, чтобы я взяла с собой небольшое серебряное распятие, принадлежавшее ему. Я согласилась, не желая его обижать, потому что… Ладно, это личное.

В один из дней поездки автобус с туристами катил в предгорьях Карпат, и я щелкала фотоаппаратом, снимая окутанные туманом пейзажи.

Был уже вечер, и быстро стемнело, как это бывает на юге. Я ничего не ощущала.

Вдруг я заметила, что моя соседка, девушка из Англии, чем-то явно обеспокоена. Я поинтересовалась, в чем дело, и узнала, что какой-то местный крестьянин посоветовал ей остерегаться вурдалаков. Я рассмеялась, но через некоторое время ее беспокойство передалось и мне. На шоссе лег густой туман, и водитель был вынужден снизить скорость. Мы еле плелись, а мне начали чудиться какие-то размытые тени за окнами. Вдруг раздался тоскливый протяжный вой, но не волчий – я хорошо знаю, как воют волки, слышала не раз, потому что до двенадцати лет мои родители жили на Аляске. Англичанка, посерев, вцепилась в меня обеими руками.

«Это, наверное, собака», – сказала я.

Вой раздавался несколько раз, с разных сторон, как будто звери окружили нас.

Примерно через минуту автобус, словно на что-то наткнувшись, резко затормозил. Перепуганные туристы оставались на своих местах, а в следующую секунду раздался звон разбитых стекол, и в салон со всех сторон потянулись когтистые бледные пальцы. Все закричали и завизжали от ужаса.

Я помню, что, когда первое существо ворвалось внутрь через переднюю дверь, водитель вскочил, что-то зажег и начал размахивать огнем перед мордой этой твари. Но она отшвырнула его одним ударом лапы, и от горящего предмета воспламенилась ковровая дорожка на полу автобуса.

Я тоже завизжала и визжала, не переставая. Когда эта тварь направилась в глубь салона, я поняла, что отсюда надо выбираться. Повернулась к англичанке, но, к ужасу своему, увидела, что бледные существа вытаскивают ее через разбитое окно. А вокруг творилось что-то неописуемое!

И вдруг я увидела, что ко мне направляется то, самое первое, существо. Я схватилась за серебряный крестик у себя на груди, зажмурилась и начала молиться. Я не умела этого раньше, но знала молитвы – от бабушки-ирландки.

Точно не помню, что я говорила, лишь помню, что очень просила Бога меня спасти…

Потом почувствовала, как меня поднимают и перекидывают через плечо. Я, наверное, потеряла сознание.

Пришла в себя от холодного ночного воздуха. Я лежала на спине, а эта тварь уже протягивала ко мне лапы.

Меня спасло распятие. Когда чудовище уже раскрыло пасть, я вспомнила о кресте и с силой ткнула им ему в его глаз. Тварь отшатнулась, взревела и бросилась бежать…

Я вновь потеряла сознание, а когда очнулась, вокруг никого не было – ни людей, ни тварей.

А рядом полыхал наш автобус. Я с трудом поднялась на ноги и бросилась бежать…

В полиции я ничего не стала рассказывать. Офицер сообщил мне, что из туристов в живых никого не осталось. А в официальных документах написали, что это был террористический акт…»

Ежегодник Тайной Инквизиции за 1998 год. Строго секретно. Для братьев не ниже командира группы.

Серебряная нить

В глубине дворов они наконец остановились, и Степан очень многообещающим взглядом посмотрел на «сладкую парочку»:

– Кто вам разрешил устроить пальбу в центре города! Кто вас учил стрелять? Кто учил конспирации?

– Вы! – одновременно отчеканили Джахан и Сергей.

Степан разъярился, хотя это было чистой правдой – именно за ним были закреплены оба в бытность стажерами.

– Вам надо не в Дружине служить, а… – Тут он сдержал себя, и вторая часть фразы «а сосать х…» осталась невысказанной. – Кто позволил палить в белый свет?

– Но, Мастер! – возмущенно завопил Сергей. – Мы спасали вас!

– Вы же сами встали на линии огня! – поддержала напарника Джахан.

– Ах, я встал на линии огня?! – Степан инстинктивно потянулся за кастетом.

Его помощники также инстинктивно разом отступили на шаг.

– Нет, мы вас не обвиняем! – хором уверили они. – Вы не подумайте!

– Если бы ты была мужиком, – зловеще сообщил Степан туркменке, – то после этого дня не имела бы больше причин интересоваться женщинами. Что касается тебя…

– А что я? – протянул Сергей.

Степан уже справился с нервами.

– Значит, так: сейчас вы повернетесь ко мне спиной, а также тем, чем вы думаете обычно… И уйдете как можно дальше. Вы-полнять!

Ребята дружно развернулись.

– И не дай Господь, я вас зафиксирую – подстрелю! По ошибке.

Проводив взглядом исчезнувшие за углом силы прикрытия, Глотов повернулся, и в этот момент из, казалось, навеки заброшенного подъезда вышел вампир.

То есть вампирша. Во всяком случае, острые клыки и мертвенная бледность лица, при черной длинной хламиде, обычно не свойственны людям.

«Распоясались совсем, кровососы!» – подумал он, сунув руку за пистолетом.

И вот тут испугался по-настоящему: оружия на месте не оказалось.

Среди мыслей, вихрем пронесшихся в голове витязя, первостепенное место занимала та, что пресвитер был совершенно прав и прикрытие в работе все-таки необходимо…

Серая нить

Нике снился сон. Она осторожно ступала по необыкновенно мягкому снегу, над ней было кристально чистое небо. А по сторонам высились темно-зеленые ели. Иногда она ловила зубами редкие снежинки и смешно фыркала, когда они попадали в нос. Вокруг стояла звенящая тишина, которая может быть только в зимнем лесу. В зимнем лесу Страны Вечной Охоты. Ника сразу поняла, где находится, по необычному запаху снега, по вечности, исходящей от могучих елей, по синеве неба, за которым не было уже ничего. И по Покою, пронизывающему все вокруг. Каждый варк знает это место. Иногда оно приходит в снах, иногда наяву, как сейчас. Ее путь по зимнему лесу длился вечное мгновение, волчья шкура покрылась снегом, превратив рыжевато-бурую шерсть в ослепительно белую. А потом она увидела Оленя. Такого же белоснежного, как все вокруг. Он стоял на островке молодой зелени, пробивающейся прямо из-под снега, и смотрел на Веронику. Волчице показалось, что в его спокойном взгляде промелькнуло что-то еще. Кажется, непонимание – или изумление. Она не была уверена. А потом Олень побежал, точнее, вспорхнул и поплыл. В тех редких местах, где он касался снега, прорастала молодая весенняя трава. Ника погналась за ним, вывалив язык и сберегая силы. Ее не мучил голод, но мысль, что она больше не увидит прекрасное животное, испугала волчицу. Она бежала, и за ее спиной островки зелени поглощал снег. Ника быстро догнала Оленя – кажется, прошло всего несколько лет, – и приготовилась к прыжку. Волчица знала, что если прольется кровь, то произойдет что-то ужасное, но хищник, проснувшийся в ее душе, требовал жертвы. Олень неожиданно прыгнул, и охотницу ослепила яркая вспышка. Ника застонала и зашевелилась на плече Андрея.

* * *

– Б…дь! – в который раз в сердцах выругался Шерхан.

После того, как непонятно откуда взявшиеся парень и девушка чуть не расстреляли половину сада, киллер, своим профессиональным долголетием обязанный тому, что всегда знал, когда надо уходить, поспешил именно это и сделать, благо на него пока внимания не обращали.

Потомок князей и абреков подвел неутешительные итоги: костюм выглядел, как будто после ночевки в канаве. Ни одна из целей не была поражена насмерть, хотя он отлично знал, что соревноваться с пулей в быстроте человеку не под силу. Но вот дамочка как-то умудрилась.

Но главное – его чуть не загрыз пес. Пес! Его – убийцу экстра-класса! Хорошо, хоть оружие уцелело!

Шайтан, поневоле вспомнишь все эту хрень из фильмов ужасов!

Простой пес чуть не перегрыз ему горло. Пес! Это ни к черту не годилось!

Подобного провала у Шерхана не было еще ни разу. К данной ситуации очень подходило емкое словечко «облажался».

Он решительно взялся за «трубу»:

– Алло! Искандер! Во что ты меня втянул? Тише? Тише будет в морге! Что это вообще за клиенты? Они что – из ФСБ или еще откуда-то? Смеешься надо мной, да? Какие? Что-о?! Да за такие слова… Впрочем – я согласен продолжить работу. Только сумма отныне повышается втрое. Наймешь другого? Ну-ну… Еще пятьдесят процентов? Ладно – из уважения к тебе!

Он спрятал мобилу.

– Грязный иш-шак! Лысая макака! Сам бы стрелял своих псов! Пусть бы ему они яйца откусили! На х…!! На х…!! На х…!!

13. Дела вампирские, дела милицейские

Среднестатистического вампира (особенно женщин-вампиров) отличает физическая красота и сексуальная притягательность.

Вампиры-женщины отличаются страстью к сексу.

Исследователи отмечают, что женщины-вампиры предпочитают днем жить нормальной жизнью и нередко имеют семью. Причем практически неизвестны случаи агрессии женщин-вампиров в отношении любовников, мужей, приемных детей. Возможно, сказываются атавистические материнские инстинкты…

«Вампиры. Краткая характеристика». Издание Тайной Инквизиции.

Багряное и серое

13.04

– Собирайся, Боря, у нас времени в обрез.

– Точно, батя! У меня руки чешутся с ними посчитаться, с псами паршивыми…

– Нет, сын мой, ты отсюда поедешь на Казанский вокзал. Там в камере хранения найдешь адрес, где заляжешь на время.

– А ты?

– А у меня разговор со Старейшиной. Это приказ!

Больницу они покинули через главный вход – медперсонал остался в полной уверенности в их выздоровлении.

Через минуту такси уже уносило их прочь.

Дмитрий высадил юношу за квартал от Комсомольской площади, а сам, заехав в особняк переодеться, отправился в Северный округ, к ресторану «Вуковар».

Это была территория оборотней, но Бобров не боялся «шелудивых псов». Свежая кровь пульсировала в его венах – перед тем как покинуть больницу, он с Борисом совершил налет на донорский пункт, очень кстати закрывшийся на обед. И кровь эта наполняла его новой силой.

Дмитрий чувствовал себя достаточно могущественным для борьбы со всеми, кто здесь находился… Хотя пришел совсем не для драки.

Пропустили его без вопросов.

Старейшина сидел в кожаном кресле и улыбался гостю. Улыбка была поистине волчья.

– Ну, здравствуй, Дмитрий! – сказал он вкрадчиво. – Проходи, садись, чувствуй себя как дома!

Дмитрий медленно расстегнул плащ, повесил на вешалку, поставил рядом трость. И без обиняков начал:

– Отмена охоты на Бориса – это слишком мало за голову Повелителя Стай. Еще мне нужна жизнь Чижинского. Пусть тебя не интересуют причины, но если вкратце – он сейчас является негласным правителем всех вампиров России, и такое положение меня не устраивает. Лишите его жизни в обмен на жизнь Повелителя. Если ты согласен, Старейшина, то отдай этот приказ при мне, всем своим, что были призваны на охоту за Борисом. Первый Магистр доверяет мне и не ожидает атаки. Прямая выгода будет нам обоим.

Старейшина выслушал предложение Боброва с абсолютно бесстрастным лицом. А затем широко, по-волчьи оскалился:

– А не думаешь ли ты, что я вот прямо сейчас могу уничтожить тебя и твой труп обменять у Чижинского на труп Повелителя? Поверь мне, он с радостью согласится на эту сделку, ведь не ты один помнишь старые обиды! Что ты на это скажешь?

Пожалуй, больше всего Дмитрия насторожило то, что в тоне собеседника не было и следа угрозы или насмешки. Старейшина просто излагал Древнему возможный сценарий развития событий.

– Если ты убьешь меня, то уже ничего не сможешь получить от Чижинского. Оказанная услуга ничего не стоит – тебе ли этого не знать? К тому же, как ты думаешь, кому поверит наш общий знакомый Станислав Петрович Чижинский, если ты скажешь ему, что я его предал? А главное – какая тебе выгода в этом?

– Выгода? – Старейшина пожал плечами. – Все очень просто: он – самый старший из вампиров Москвы, да и всей России, а ты – еще нет. Даже если ты и сумеешь пробиться наверх – а есть претенденты, почти равные тебе по возрасту и чуть ли не превосходящие заслугами, – то тебе еще предстоит наращивать связи, выстраивать иерархию, набираться влияния и так далее. Что мне пользы в дружбе с тобой, если все прочие Семьи станут моими врагами, хотя мы и так не дружим? А вскоре тебя сковырнут… Ну, что теперь скажешь ты, чтобы убедить меня, что мне выгоднее заключить союз с тобой?

– Скажу, что я пойду на эту сделку, а Станислав – нет, – других аргументов, по мнению Древнего, не требовалось.

– А почему? Ты думаешь, что он не знает о твоих теплых чувствах к нему? Поверь мне, Дмитрий, Чижинский терпит тебя только потому, что ему не нужен сильный Второй Магистр. А ты еще и очень долгое время не проявлял притязаний на власть… Может, лишь это сохраняло тебе жизнь! А теперь, стоит Чижинскому узнать о твоих планах…

– Ты торгуешься со мной, пес! – В глазах Дмитрия сверкнула молния. Сверкнула и погасла. – Думаешь запугать? А что если я прикажу своим людям охранять Повелителя от твоих собак? Что если расскажу, как ты хотел его убить? Представь – он увидит в тебе лютого врага, и придет сюда, исполненный силы и могущества. А ты будешь лизать ему ботинки!

– Не кричи на меня! – взгляд Старейшины моментально стал тверже стали. – Ибо, если я захочу, ты просто не успеешь отдать такой приказ! И не кривись – чтобы убить тебя, мне достаточно лишь шевельнуть пальцем, причем отнюдь не в переносном смысле! – Рука оборотня нырнула под столешницу. – Ты вот сидишь в кресле, а не знаешь, что в сиденье вмонтирован хороший посеребренный штырь, который проткнет тебя, как шампур барашка. К тому же он еще зазубрен хорошенько – и шипы раскроются в твоем теле, так что ты хрен соскочишь: скорее уж задницу себе оторвешь! Не уверен, что тебе понравится, если я нажму кнопку! – Старейшина неприятно захихикал. – Но я не собираюсь делать этого. Ты убедил меня в серьезности своих намерений. Итак, повтори свои условия!

Дмитрий позволил себе рассмеяться, причем искренне:

– Я знал, что ты деловой человек. Мои условия просты: ты отменяешь охоту на Бориса и убиваешь Чижинского, а заодно и его холопов. А я убиваю Повелителя. В случае, если мне удастся – а мне удастся – стать Первым Магистром, мы немного изменим договор между нашими народами – к взаимному удовлетворению. Но приказ о ликвидации… моего дорогого друга я хочу услышать сейчас.

– Хорошо. Я отдаю приказ, а ты убиваешь Повелителя.

Старейшина взял мобильный телефон:

– Это я. Пошли всех на захват резиденции Чижинского. Что значит «кого именно»? Я сказал ВСЕХ. И… пора испытать нашу новую игрушку. Исполняй…

Дмитрий слегка позавидовал своего противнику-партнеру: все же дисциплинированные подданные ему достались. Прикажи такое Первый Магистр Семьи – никто бы не почесался. Наоборот, тут же кинулись бы докладывать другим Древним.

«Потому-то, – со злостью подумал он, – вампиры и не правят миром, как полагали их создатели, а должны таиться по углам».

– Ну? – обратился варк к Дмитрию. – Теперь ты доволен?

– Он должен умереть, а не быть захвачен, Старейшина, – сказал Дмитрий. – Зачем нам этот… пережиток прошлого?

– Неужели ты думаешь, что я пойду на договор без гарантий? – Старейшина лихо изогнул правую бровь. – Как только ты принесешь мне голову Повелителя, я тут же выдам тебе прах Чижинского. Так будет надежнее…

– Боюсь, тогда Повелителя я тоже… отдам тебе живым.

Старейшина оценил шутку и улыбнулся:

– Нет, это меня не устроит! Контрпредложение: ты захватываешь его и удерживаешь… сам найдешь где. А потом мы с тобой просто обменяемся головами своих недругов. Идет?

Дмитрий напряженно размышлял секунд пять.

– Хорошо. Иначе мы ни к чему не придем. Дай мне телефон…

* * *

Капитан Пеплов сел на подножку омоновского автобуса и нервно сжал голову руками. Черт знает что! Не день, а черт знает что! Стрельба в квартире на Федеративном, гибель опергруппы, странный труп, который сам ушел из лаборатории экспертов, взрыв дома – хотя и пустого, а теперь еще и здесь, в Нескучном, невесть что! И всюду замечали каких-то странных собак…

Нет, разумеется, бездомных псин в Москве много, на радость, как шутил его шеф, владельцам шашлычных! Но все равно, что-то настораживало капитана, что-то заставляло постоянно размышлять об этом, вопреки принципу: «Сыщик – думает, опер – делает». Но головоломка не поддавалась. Не хватало какого-то важного элемента, который свел бы воедино все остальные.

– Товарищ капитан! – обратился к нему младший лейтенант Валуев. – Гражданка одна заметила, кто первый начал стрельбу. Так вот, по описанию ну очень похож на Шерхана.

Пеплов вздрогнул. Дело неуловимого киллера Шерхана уже очень долго висело на его старшем брате, сыщике РУБОПа.

– Так, гражданку – ко мне. Продолжайте опрашивать свидетелей!

В усталых глазах капитана загорелся бодрый огонек…

* * *

«Наши мохнатые друзья – вервольфы, оборотни, гару, как ни назови, суть не меняется. Две-три сотни фунтов мышц и слепой ярости, направленной против нас.

Помните, я сказал, что мы – машины убийства по сравнению со смертными? Так вот, вервольфы – машины убийства по сравнению с нами.

Если когда-нибудь я напишу «Словарь вампира от Мортимера», то включу в него следующую запись о вервольфах:

«Характерные приметы: покрыты шерстью. Выглядят как волки. Правильное действие при их появлении: бежать со всех ног – если они у вас еще остались, конечно.

Если вы остановились, чтобы внимательно посмотреть на них, то вы уже мертвы».

…Космогония вервольфов основана на трех началах, которые самим вервольфам представляются вполне реальными и антропоморфными: Созидающее, Сплетающее и Разрушающее.

В идеале, эти три начала сосуществуют и выполняют каждое свою функцию: созидает новое, сплетает из этого формы и уничтожает ненужное.

Но однажды бог (или демон)-разрушитель Вирм (да, тот самый, которого некоторые наши соплеменники считают нашим прародителем) рехнулся и вышел из подчинения космическому порядку. С тех пор все пошло вкривь и вкось, и я тут склонен согласиться с ними: выгляните в окно, если вы в это не верите.

Так вот, вервольфы, по их мнению, – слуги Земли-Прародительницы. Цель их бытия – сражаться со слугами Вирма, который хочет уничтожить Гею – Мать-Землю. Среди слуг этого мифического господина, как ни удивительно, хе-хе, фигурируем и мы – как нежить, питающаяся людьми и контролирующая человечество, как стадо.

Самое хорошее время было для оборотней эдак до Ренессанса, пока смертные сидели по домам и тряслись в страхе, а оборотни открыто бродили, жили на природе. Затем началось резкое увеличение населения, наступление полей на леса, засилье городов, которые нам очень нравились, и, наконец, подоспела нынешняя благословенная эпоха пара и электричества… (Особенно благословенная тем, что в нас перестали верить.)

…Во-первых, у вас могло сложиться впечатление, что я не верю во всю космогонию вервольфов. Это так, но я в верю в Силу. За вервольфами стоит некая Сила, которая дарует им способности, так же, как нам их дарует кровь Лилит. По словам очевидцев и собственным наблюдениям, я знаю, что вервольфы способны проявлять и другие сверхъестественные способности, помимо превращения в зверя – поразмышляйте над этим фактом…

Не все вервольфы одинаковы. Часть из них действительно по-прежнему живет в глуши, вдали от цивилизации, больших городов и смога, как жили их предки. Сами гару именуют этих варваров вриколаками. Тем не менее немало их встречается и в городах.

Большинство народных поверий о слабостях вервольфов – выдумка. Серебро – вот единственная вещь, способная причинить вервольфу серьезный вред. Они чертовски быстро залечивают раны, и лишь серебро не дает им это сделать.

Вервольфы способны перемещаться в астрал и выходить из него куда легче, чем мы…

Существует гипотеза, что, для того чтоб переместиться, оборотню нужно всмотреться в свое отражение – они переходят в астрал, вглядываясь в зеркала, пруды и даже начищенный до блеска портсигар.

Но это лишь ничем не подтвержденные легенды.

В заключение.

Хотя вервольфы и являются нашими врагами, открытой войны между нами нет – возможно, оборотни достаточно разумны… А может, у них есть враги поважнее, чем мы.

Вполне вероятно, что сами по себе оборотни – вполне милые существа. Я как-то не обращал на это внимания при встречах с ними, поскольку был занят убеганием от них. Те, кто останавливались подискутировать, уже далеко…»

Из писем Мортимера Джориана, Древнего вампира, своей подруге, леди Кассии, вампиру-неофиту. 80-е годы XIX века.

Серая и огненная

В кустах Чекан быстро перевоплотился в человека и поспешно оделся. В глазах Андрея не было удивления, а вот Каролина, судя по ее виду, находилась на грани обморока.

Виктор молча покосился на нее и склонился над Вероникой. Для человека ее рана была серьезной, но варк мог выдержать и не такое. Поэтому особых причин для беспокойства не было.

Чекан сформировал на двух пальцах длинные когти, запустил в рану и осторожно извлек сначала одну пулю, а затем вторую.

– Все в порядке, – сказал он. – Она скоро придет в себя. Теперь надо подумать об укрытии.

Андрей шевельнулся:

– Может быть, сначала объяснишь, ради какой такой тьмы на меня идет охота? Кажется, так это у вас называется?

«Уже и это узнал!!» – восхитился Виктор.

– Хорошо, – сказал он. – Не думал, что придется, но… Только отойдем отсюда, а то скоро здесь будет милиция.

14. «Ты – Повелитель»

– Ты – Повелитель Стай, – сплеча рубанул Чекан.

– Э-э… А что это значит? – спросил Андрей.

– А то и значит: как ты скажешь, так и будет, и ни я, ни она, – Чекан кивнул на Нику, – тебе даже слова поперек не вымолвят. Но только если ты приказываешь. А пока не приказал, могу позволить себе предостеречь тебя: не отходи от нас ни на шаг. За тобой охотятся именно потому, что ты наш Повелитель. И именно потому я должен был убить тебя. Но я не убил, и теперь уже никогда не убью, раз уж ты начал приказывать. И даже больше, теперь не хочу убивать. Я не советовал бы тебе появляться сейчас там, где ты обычно бываешь. Оборотней-то я возьму на себя, и они тебя не тронут, пока я жив или хотя бы полужив, но вампиры меня вряд ли послушают. И вот от них тебе придется скрываться. Днем не все из них способны выходить на свет, а тех, кто способен, тебе в первую очередь и надо остерегаться.

Казалось, Чекан наконец-то обрел тот дар красноречия, которым судьба обделила его. От того, что он говорил, зависело, без преувеличения, все.

– Рядом с нами ты под защитой, без нас – ты беспомощен, – продолжал Чекан. – Я думаю, это главное: Повелитель руководит нами, а мы – защищаем его. И если разорвать цепочку, все будет, как раньше. А так, как раньше, быть уже не может. Поэтому не отправляй нас далеко от себя, не заставляй бросать тебя на смерть и послушай моего совета, не отпускай от себя свою девушку. Если ее схватят, то, боюсь, никакая Стая не будет для тебя достойной ценой за ее жизнь. Выбирая между нами и ею, ты выберешь ее – и этот выбор понятен, но этот выбор приведет всех к гибели. Так что держаться нам нужно вместе. Сейчас я попробую кое-кому позвонить, а ты думай пока.

Чекан оставил Андрея размышлять над услышанным, отошел в сторонку и достал мобильник, прихваченный из машины.

Ника начала приходить в чувство во время речи Чекана. Раны уже почти затянулись, и она чувствовала себя вполне сносно.

– Чекан все правильно сказал, – приподнявшись с травы, произнесла она, глядя на Андрея. – Не сомневайся… Повелитель.

Виктор набрал номер Эльфа. Если ответят чужие – он просто выбросит «засвеченную» трубку.

После двух гудков варк услышал бесконечно усталый, но живой голос мага:

– Да, Арвид слушает…

– Эльф, слава богу, ты жив! Нет времени – через полчаса жду тебя возле Нескучного сада. Рядом с магазином, там кусты есть…

– Хорошо, приползу.

* * *

Виктор Иванович Чекан не родился в Стае в отличие от Ники. Он вообще прожил четверть века, не зная, что такое Стая, и не веря в существование оборотней. Точнее – вообще не задумываясь над такими вопросами.

Судьба его была куда как замысловата.

До семи лет он рос в детском доме на окраине Алма-Аты. Никто не говорил ему о родителях, да и сам он, как ни старался, ничего вспомнить о них не мог. Лишь много позже ему стало известно, что он сирота почти от рождения – его перевели в детский дом из дома ребенка, где он оказался после того, как спасатели вытащили его – грудного, буквально нескольких дней от роду – из-под руин в разрушенном землетрясением Ташкенте. (Как ни старались потом варки, они не нашли следов его настоящих родителей и не смогли выяснить, кто это мог быть.)

На восьмом году сирой и неустроенной детдомовской жизни его усыновила немолодая бездетная пара: Иван и Мария Чекан – майор, дирижер полкового оркестра, и медсестра.

Приемного отца вскоре перевели в Иркутск, и там юный Витя Чекан прожил следующие девять лет своей жизни – наверное, лучшие свои годы. Именно оттуда он уехал поступать в Рязанское воздушно-десантное училище, которое и окончил с блеском.

На третьем курсе он похоронил мать, сгоревшую за полгода от рака крови, на пятом – отца. Старого фронтовика Ивана Чекана хватил инфаркт, когда в очереди за водкой какой-то молодой ублюдок заявил ему: «Если б ты, дед, хуже воевал, мы бы сейчас пили баварское пиво без очереди». (Две недели отпуска Виктор потратил на поиски юного шакала и не нашел – к счастью для того, да и к своему, наверное).

Успешно окончив училище, он попал в Тульскую дивизию ВДВ командиром взвода. И даже успел съездить «наводить порядок» в Карабах.

А через месяц после возвращения из Карабаха все и случилось.

Статистика «неуставных взаимоотношений» тогда, как он помнил, ухудшалась с каждым месяцем, да и вообще все явно катилось под откос. Но то, что произошло, стало потрясением даже на фоне всего прочего.

Несколько отмороженных «дедов», накурившихся привезенной с юга анаши, встретив молодого солдата на задах военного городка, стали ни с того ни с сего зверски его избивать. Когда мерзавцы вволю натешились, бедолага уже хрипел в агонии. Осознав, что натворили, они бросились бежать, куда глаза глядят. На КПП отобрали у часовых автоматы, тяжело ранив одного, – как назло, в карауле были первогодки, оробевшие перед сержантскими лычками и наглостью «дедов».

Пока командиры части разобрались, в чем дело, беглецы были уже далеко.

В погоню отправились пятеро: командир третьего взвода Слава Герасимов – страстный охотник, прихвативший свою лайку Дружка, Чекан и трое лучших бойцов роты.

В лесу двое рядовых умудрились отстать и потеряться – впрочем, может, они просто струсили?

Но к вечеру благодаря Дружку, надежно взявшему след (помог берет, потерянный одним из убийц на месте схватки), они вышли к домику лесника.

Наверное, следовало залечь в засаде и послать за подкреплением.

Но лейтенант Герасимов решил иначе – поднявшись во весь рост, он смело пошел к дому, выкрикивая что-то вроде: «Сдавайтесь, вы окружены, сопротивление бесполезно!»

И тут же был срезан автоматной очередью – бандитам в форме было уже нечего терять (как потом выяснилось, по дороге они расправились с четой пожилых грибников).

Шальной пулей был тяжело ранен в бок ефрейтор, и Виктор Чекан остался один против трех убийц.

Он вытащил ефрейтора. Затем перевязал раненого, пока засевшие в сторожке, матерясь, расстреливали Дружка, воющего над трупом Славы.

А потом…

Холодная и вместе с тем непреодолимая ярость охватила все его существо. Он отчетливо осознал, что перед ним – враги. Просто враги. Убившие на его глазах лучшего друга – Славу Герасимова, отличного парня, у которого месяц назад родился сын.

Он не орал, не проклинал убийц, не плакал – он просто сказал себе: они умрут. Все. Сейчас.

Он поднялся под жидким прикрытием кустов и, повинуясь непонятному позыву, сбросил бронежилет.

«Они умрут!» – повторил он.

И почувствовал непонятную дрожь во всем теле. Волна обжигающего жара ударила в мозг…

Последнее, что он помнил, было ощущение странно укорачивающихся ног и ухмылка огромной луны над верхушками деревьев, вдруг блеснувшей в затуманившиеся глаза как клинок…

Очнулся он уже под утро – посреди дремучего леса, голый, перемазанный кровью. И, не помня себя, побрел назад.

Как он узнал потом, ему очень повезло – при спонтанном пробуждении метаморфизма вероятность умереть у гару очень высока – особенно когда рядом нет Наставника.

В части его взяли было под арест, но почти тут же отправили к врачам.

А когда он наконец добился ответа на вопрос: «Что случилось?» – то чуть вновь не угодил к полковым медикам.

Отправившаяся в лес новая группа не нашла живых, кроме раненого ефрейтора Смирнова, лежавшего без сознания, и связанного лесника в погребе.

А по всему домику валялось то, в чем не без труда опознали тела трех дезертиров-убийц. Неведомая сила буквально разорвала их на куски – причем голова одного была заброшена на чердак, и на лице застыло выражение беспредельного ужаса.

Залитый кровью пол был испещрен волчьими следами размером раза в два крупнее обычных.

Но самое удивительное – шагах в пятидесяти от избушки нашли форму Виктора и всю экипировку, включая автомат с запасными рожками и десантный нож.

Бронежилет лежал шагах в десяти. Он оказался целым, в то время как маскхалат, китель и даже белье были разорваны по швам.

Несколько дней старший лейтенант Чекан провел на грани безумия, ничего не понимая и ежеминутно ожидая явления то ли зеленых чертей, то ли конвоя.

Может, в другое время этой историей и занялись бы «кому надо», и стал бы лейтенант Чекан В. И. подопытным кроликом в каком-нибудь номерном НИИ, но на дворе был 1991 год – и этим все сказано.

Так или иначе, дело замяли, представив все так, будто дезертиры стали жертвами исполинского волка.

Месяц спустя Виктора уволили по сокращению – и Виктор не осуждал своих начальников.

Он приехал в Москву, надеясь добиться справедливости… Да так и не стал добиваться.

Потом были месяцы скитаний по съемным углам, попытки найти нормальную работу – более-менее тщетные, и попытки забыть о происшедшем – тщетные на все сто процентов.

Девяносто первый и девяносто второй годы как-то прошли мимо сознания Виктора.

Привычный мир миллионов людей вокруг него рушился, но он почти не замечал этого. Он зарабатывал на жизнь, разгружая вагоны, машины или сторожа дачи. Заработанные деньги тратил на водку, а напившись, думал, что надо купить на одном из расплодившихся базарчиков пистолет, хотя бы с одним патроном, и свести счеты с жизнью – прыгать в окно, вешаться или травиться было противно.

Потом была спасительная встреча с Наставником, жизнь в лесах Приуралья, когда он привыкал к своей судьбе, осознавая себя сыном народа гару… Там он получил второе имя-прозвище: такое же, как и настоящее. Чекан. Ведь оно значило в старину – «боевой топор». Для воина лучше и не придумаешь!

А потом началась работа в охранной фирме с вполне объяснимым названием «Волк». Четыре года назад он стал заместителем директора, а еще через год – и директором. Полтора года назад он получил ранг Первого Воина Стаи, сменив разорванного «диким» оборотнем предшественника.

А сегодня он встретил Повелителя Стай – свою судьбу и судьбу его народа. И – ужас подступал к сердцу – может быть, всего этого несчастного и больного мира.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ № 4

Полтавская область. 2004 год

– Вот, товарищ зоолог, или пан, уж не знаю, как вас там, – все так и было, – закончил собеседник Анатолия.

– Да, любопытная история, – пожал тот плечами. – Спасибо…

Рассказанное капитаном Дмитром Харченко и в самом деле звучало жутко интересно. Вернее сказать – интересно… и жутко.

В течение четырех месяцев, с сентября по декабрь, несколько сел Полтавской области жили в страхе перед невесть откуда взявшимся волком-живодером. Все принимаемые меры оказывались безрезультатными, животное словно предугадывало поступки объявивших на него охоту людей, обходя ловушки и капканы.

Он появился неожиданно, напав на пасущееся стадо и утащив с собой молодого бычка…

– И что ведь непонятно – в наших краях волки уже сколько лет не встречаются, – рассказывал Дмитро Евгеньевич, который раз вздыхая. – А если кто и нападал на скот или людей, то одичавшие собаки – их в наше время расплодилось… Так и тогда мы не сомневались, что собака. А когда увидели отпечатки лап, поняли, что это волк.

Но паника поднялась позже, когда нападения стали повторяться и поползли слухи об исчезновении людей. В домах до утра не выключали свет. Детям вообще запретили выходить на улицу без крайней нужды.

А волк продолжал бесчинствовать. В хозяйствах селян за два месяца он вырезал более сотни свиней. Дворовые собаки, охранявшие дома и фермы, лишь жалобно скулили и прятались при его появлении.

К лесникам присоединились сотрудники милиции. В некоторых селах организовали отряды самообороны. Фермы и свинарники были буквально переведены на военное положение.

Но это не помогало. На племенном конезаводе, как только жуткий волк появился в окрестностях, директор нанял еще двух сторожей, а коней стали держать в ангаре, где раньше стояли трактора. Но волк однажды взобрался на крышу и, разворотив шифер, залез внутрь, учинив резню несчастных животных.

– У нас и лесов-то больших нет. Земля вся перепахана. Сложно представить, где он мог прятаться так долго, – все удивлялся капитан. – Но такой уж это был волк. Мы мобилизовали местных охотников. Как только узнавали, что ночью он где-нибудь нашкодил, сразу ехали туда, прочесывали посадки. Но все безрезультатно. Лишь однажды увидели. Было утро, легкий туман. Может, поэтому все, кто шел впереди, увидели его – огромное, покрытое густой шерстью чудовище. Учуяв нас, он побежал прочь, то и дело словно приподнимаясь на задние лапы… И исчез, как будто и не было.

Потом кто-то додумался все места волчьего разбоя отметить на карте. И оказалось, что они расположены примерно на одинаковом расстоянии от хутора Кабаний, покинутого еще в начале девяностых годов.

Туда сразу же отправилась группа из одиннадцати человек, вооруженных до зубов, – охотники, а с ними он, капитан патрульно-постовой службы Харченко.

– Хутор этот – одно название, можно сказать. Один-единственный деревянный дом с дырявой крышей да несколько хозяйственных построек.

Ни мебели, ни утвари в доме не было. Только яма прямо в земляном полу – ледник. Тут-то волк и устроил свое логово. А еще рядом нашли стопку аккуратно сложенной одежды и пару сапог. Как они попали туда?

Решили остаться в засаде.

И вот на рассвете, когда ждать было уже нечего, на краю прилегающего к хутору поля появился волк. Огромный, даже не похожий на волка, весь какой-то косматый, страшный, поросший рыжеватой шерстью. Двигаясь, он словно приплясывал.

– А потом вдруг кувыркнулся, словно упал, – сообщил Харченко. – И вот тут… Я-то ничего не разглядел, но вот наш лесничий божился, что видел, как вместо волка возник человек, причем абсолютно голый.

Тут кто-то закричал: «Оборотень!» – Бабахнул выстрел, за ним еще…

В общем, когда дым рассеялся, волка (равно как и человека) не было.

– Мы потом подошли к тому месту, но нашли лишь пятна крови и следы босых ног. А дальше уже волчьи следы…

– Думаете – и в самом деле оборотень? – спросил Анатолий.

– Не знаю. В сказки не верю…

Распрощавшись с милиционером, Анатолий тут же позвонил по некоему киевскому номеру.

– Все подтвердилось, – сообщил он. – Дикий гару, причем, похоже, всерьез повредившийся умом. Присылайте стрелков – лучше человек пять…

В сказки послушник Анатолий, витязь Киевской епархии Священной Дружины, тоже не верил. Ибо верящему в сказки в Священной Дружине нечего делать…

Часть II
ВОСХОЖДЕНИЕ ЧЕРНОЙ ЛУНЫ

Грозный Воитель Стаи Небесной

Ночь полнолунья чествует песнью,

Вой – клич призывный: «Слушайте, слышьте,

Звездные Волки на небо вышли…»

Лунной дорогой Повелитель ведет их,

Шагом их Сердце Ночи забьется,

Словно тревогой вечной в походах,

Души ликуют, Небо смеется!

Повелитель взметнулся, грянулся оземь,

Белым Волком обернулся – он Князь их,

Вьются следы их волшебной вязью.

В мертвых очах

Навек отразилось холодное Небо,

Кровь на мечах

Застыла узорами мести и гнева,

Бойся их, странник, бойся, прохожий,

Тех, кто на смертных стали похожи.

Бойся их, путник, с дороги сбившись,

Бойся взглянуть им в глаза – в омут сгнивший.

Грозный воитель Стаи Небесной,

Зов его – вещий, смерть – его песня,

Вой – клич призывный: «Слушайте, слышьте,

Звездные Волки на небо вышли…»

Иван Донской. Малоизвестный поэт Серебряного века. (1910-е годы).

* * *

…Это сказание о том, как Старые Хозяева пришли на Землю, как они оставили Врата, за которыми ожидают, и об ужасах и чудесах, сотворенных ими на своем пути.

Это предание старых времен, старше рода людского.

Никто не имел достаточных знаний и возможностей, чтобы отыскать иные ключи. Ведь было записано уже давно, другие имена, которыми их называли, хранятся на каменных таблицах, их облик запечатлен на стенах подземных пещер, еще не открытых. Но облик их непостоянен – так после люди писали о Hих в древних свитках, на пергаментах – все они были сожжены.

И тех, кто затем осмелился вымолвить имена, также поглотил огонь.

Но Старые Хозяева, которые прежде иных богов и сил правили Землей, были, есть и будут. До рождения человечества пришли они с темных звезд, незримые и внушающие отвращение, спустились они на первозданную Землю. Много столетий плодились они на дне океанов, но затем моря отступили перед сушей, и полчища их выползли на берег, и тьма воцарилась над Землей. У ледяных полюсов воздвигли они города и крепости, и на высотах возвели они храмы Тем, над которыми не властна природа, Тем, над которыми тяготеет проклятие богов. Тот, Кому Нет Имени, правил ими – и поныне еще мечется Он в темном мире вблизи Альдебарана, Его потомки порой проявляются здесь. Также и Кхугха выбрал для обитания звезду Фомальгаут, Ему служат Огненные Духи. Апхуум Зах, изгнанный оттуда, спит сейчас во льдах Земли. А Вультхуум, это адское созданье, брат черного Тцаттогуа, завладел умирающим Марсом.

Когда Старые Хозяева спустились в мир, они создали себе помощников. Такими помощниками стало племя карликов-цвергов, или, по-другому, гномов. Не случайно цверги считались искусными ремесленниками и прежде всего замечательными кузнецами.

Иные говорят, что Старые Хозяева создали род людской как рабов и пищу – но истина не ведома никому из смертных.

Первый из них – Уббо-Сатхла уже пребывал в кипящих топях новорожденной планеты, ведь Уббо-Сатхла есть начало и конец. Так, Уббо-Сатхла – это начало и конец. До прихода Тцсатхоггуа, Йог-Сотота или Кадулху со звезд. Он прибыл не из звездных пространств, а из измерений между ними, из лишенной света, глубокой бездны Н’кхай, где томился бесчисленное время до того, как поднялся в Верхний Мир. Следующим был Великий Кадулху и Его племя с далекого Ксота, а также Глубоководные и ужасные Хуг-ги, служившие им. Шаб-Нигхгуррхат явилась затем из кошмарной Йаддит-Гхо, и все рабы Ее, и все малые народцы и Глава их и Муж ее – Житель Дебрей.

Проклятие Древних давно в прошлом. В гневе Своем Высший Владыка сокрушил Древних посреди Их бесчинств и низверг Их с Земли в Пустоту за гранью, где царит хаос. Однако Старые Хозяева не исчезли. Они ждут, заточенные в позабытых местах, в закоулках между мирами, известными человеку, и грезят до тех пор, пока Звезды вновь не займут верное положение. Под толщами земли спит Й’онголак – и он ответит на зов тех, кто ищет зло. Умр-Ат-Тавил и другие, кто ныне спит – и кому по праву принадлежит Земля вместе со Вселенной, частью которой является.

Великий Кадулху поднимется из Бездны, Хастур вернется с темной звезды, что рядом с Альдебараном, красным глазом быка, Нирлатхотер, Посланник Древних, вечно будет скитаться во тьме, Шаб-Нигхгурат породит многотысячное потомство и будет править лесами, Тцсатхтогуа придет из Н’кхай… Они ждут у врат. Время идет и близится верный час. Есть те, кто знает заклятие, наложенное Старшими, и сможет разбить его, ведь и сейчас им известно, как управлять слугами Тех, Что Извне…

Акбар ибн Девлеми по прозвищу Безумный Книжник. «Китаб-аль-Гуль».

Серая и багряная

Такова пролегомена,

Это истины пароль.

В замке пряталась измена,

И изменник был король.

В. Пеленягрэ

Ресторан «Вуковар». 14.00

Старейшина улыбнулся и протянул вампиру свой мобильник.

Дмитрий взял дорогую вещицу, несколько мгновений вспоминал номер телефона, а затем набил два коротких сообщения и отправил по должному адресу. После чего стер оба из памяти телефона.

– Благодарю, – кивнул Древний, вернув «LG» Старейшине.

– Всегда пожалуйста! – повторил движение Дмитрия Старейшина. – Ну-с, теперь, как я понимаю, ваши люди бросят все силы на поимку Повелителя? Кстати, забыл уточнить: а в какие сроки ты намереваешься уложиться?

– Думаю, что поймаю его за…

Дмитрий вскочил с кресла, уходя от возможного удара серебряного кола, и бросился вперед, намереваясь одним взмахом разодрать Старейшине глотку.

Но просчитался!

Старейшина мгновенно трансформировался в громадного волко-человека и всадил свои длинные, похожие на кинжалы, когти в бока вампира. Жесткая, густая шерсть надежно защитила горло оборотня. А вот шея вампира таким образом защищена не была, и Старейшина потянулся к ней бритвенно-острыми белоснежными клыками…

В этой схватке все решали скорость и расчет.

Из пасти Дмитрия вырвалась оглушающая волна крика, исполненного нечеловеческой силы, способная отшвырнуть и переломать все кости нечаянно вставшему на пути человеку. Ладони вампира уперлись в грудь оборотню, пропуская магическую силу, как тогда, в подвале.

Но тут случилось нечто странное. Магический заряд не пронзил тело оборотня, а напротив – отразился, пребольно ударив самого вампира.

На этом неожиданности не закончились. Внезапно на груди оборотня словно раскрылся кровавый бутон, и оттуда выскользнул пучок серовато-розовых, как огромные крысиные хвосты, щупалец, усаженных костяными крючками. Прежде чем Бобров что-то сообразил, они крепко вцепились в него, пронзив сотнями уколов кожу.

Пока Древний приходил в себя, новые щупальца проросли из тела его противника, оплетя вампира с ног до головы.

Старейшина, широко ухмыльнувшись, спросил ничуть не изменившимся голосом:

– Что, не ждал?

– Дгх’анадар!! – в ужасе просипел вампир.

– Вот именно, друг мой, вот именно! – расхохотался Старейшина.

Старейшина??!

И тут, к ужасу вампира, одно из щупалец потянулось к его горлу.

– Дьявольское отродье! – прошипел Дмитрий, понимая окончательно, что эта тварь никогда даже и не относилась к оборотням. Рвать толстые тугие щупальца было совершенно бесполезно, а значит, не стоило и пытаться. – Я тебя уничтожу, тварь, грязное ничтожество! – в бессильной ярости выкрикнул он.

Старейшина опять расхохотался:

– И это ты мне говоришь?! Если уж кто-то из нас и отродье, то это ты и вся твоя раса, которая даже умереть – не то, что жить, – нормально не может! Да, и оставь свои потуги! Ты мне мешаешь думать – я все не могу решить, как тебя прикончить? Может, просто вырезать сердце? – И на конце длинного щупальца появилось блестящее роговое лезвие даже на вид с невозможно острой кромкой.

– Как грубо!

Вампир пока еще не терял самообладания, но понимал, что просчитался. Что делать?! Однако люди, простые смертные, сумели когда-то справиться со всем поганым родом, а он, Истинный вампир, неужели не сможет?

Впрочем, тогда явно не обошлось без помощи божьей…

Дмитрий отлично осознавал всю глубину своей ошибки – ведь он пришел биться с оборотнем, опасным, могучим, но всего лишь оборотнем, а не с подобным ужасом. А за ошибками всегда следует расплата.

Но он будет бороться до конца.

– Грубо? – между тем пожал плечами Старейшина. – Хорошо, тогда я могу просто подождать, пока ты устанешь… И раздавлю… Силенки тебе пополнить будет неоткуда… хе-хе! Потому как доставка на дом донорской крови у нас еще не практикуется, да и позвонить куда-либо тебе будет весьма проблематично… Хе-хе! Впрочем, можешь попробовать моей крови: вкус будет незабываемый – обещаю! Правда, вряд ли у тебя будет время его оценить!

При мысли о том, что может течь в жилах аватары Хозяев, вурдалака обуял ужас. Но виду он не подал и отчаянно старался нащупать телекинетическим потоком свою трость.

«Проклятье – давно не практиковался!»

– Нет, твоя кровь меня не привлекает, как и вообще твое общество… – стараясь держаться как можно увереннее, сказал старый кровопийца. – Надеюсь, не обидишься, если я тебя покину?

– Конечно, я не возражаю! Иди, куда хочешь! – расхохотался дгх’анадар.

– У тебя из пасти говном воняет, – сообщил Дмитрий, непринужденно улыбаясь.

«Вирм! Как же людишки могли победить этих чудовищ?»

– Да? – то, что притворялось Старейшиной, оскорбленно фыркнуло. – Ну, ладно, избавлю тебя от своего общества. Прямо сейчас!

Лезвие опять потянулось к обнажившейся груди вампира.

– Эк тебя разобрало! – бросил Дмитрий, напрягая мышцы, словно желая порвать стягивающие его путы.

– Бесполезно! – прокомментировал его усилия выходец с Изнанки Мира. – Мы более чем эластичны! Во всяком случае, тебе сил не хватит.

– Ты просто червяк-переросток, – оскалился Бобров. – Как и твои родители!

– Обидеть хочешь? Разозлить пытаешься, чтобы убил тебя побыстрее? Так не утруждайся – мне и так в пытках никакого удовольствия нет! – Лезвие пощекотало грудь вампира, уперлось в нее и стало медленно погружаться в плоть.

– Тогда не отнимай времени ни у себя, ни у меня. Я проиграл, так давай это все закончим.

– Признаешь свое поражение? – непритворно удивился Старейшина. – Ну, тогда скажи напоследок: зачем ты, собственно, на меня напал? Ведь договорились же обо всем!

– Мне нужна была смерть обоих: твоя и Чижинского. Нужна была анархия, на которой я смог бы возвыситься, подчинив Повелителя и прижав гару с его помощью, – надменно изрек Бобров. За свою долгую жизнь он научился проигрывать с достоинством.

– Всего-навсего?! Да ты, братец, прямо Наполеон! – загоготал Старейшина. – А как бы ты им командовал? Ведь, почуяв свою силу и власть над гару, он бы мог послать тебя к твоему Вирму! Чтоб ты делал, дурашка? – Чужой, казалось, буквально упивался своим остроумием.

– Узы крови нарушить невозможно. Едва лишь став кайтифом, он бы был верен мне навсегда – как всякий «птенец».

– Ха-ха-ха! Кайтиф, правящий оборотнями! Да это же просто смешно! – Старейшина хохотал, дергаясь всем телом, так, что «лезвие» сделало несколько неглубоких надрезов на груди Древнего.

– И в то же время, оставаясь частично человеком, он не потерял бы своей силы, – Древний позволил себе последнюю улыбку. – Но что-то мы заболтались…

То, что произошло в следующий миг в теле Древнего, вызвало бы психическое расстройство у любого биолога.

Внутри, под кожей, образовался защитный слой, и одновременно мышцы напряглись, разрывая сухожилия, отделяя ее от тела.

А потом Дмитрий резко рванулся, выскочив из шкуры как змея из старой кожи.

Боль, которую ощущал он при этом, убила бы человека и даже кайтифа, но он был Древним.

Старейшина, сжимавший всеми щупальцами пустую «шкурку» вампира, лишь успел проводить взглядом кроваво-синее тело, вылетевшее в окно кабинета, пробив ногами сантиметровое закаленное стекло.

А еще через мгновение стоявшая у вешалки трость взорвалась шаром жаркого пламени: два килограмма тетрила превратили комнату в настоящий ад. Нестерпимый жар волной прокатился по помещению, выжигая все. Остальное довершила ударная волна…

* * *

Становясь частью Стаи, принимаю присягу и торжественно клянусь до конца оставаться преданным своему народу и Стае. Строго соблюдать законы Стаи. Хранить тайну Стаи.

Я клянусь добросовестно и беспрекословно выполнять все возложенные на меня обязанности в Стае, не щадить своих сил, а в случае необходимости – жизни ради помощи Стае и нашему Народу.

Не проливать кровь гару или других разумных созданий, если они этого не заслужили. Во всем повиноваться Старейшине и тем, кого он поставит надо мной.

Если я нарушу эту присягу, то пусть карой будет мне смерть как отступнику и жалкое посмертие отвергнутого Великой Матерью.

Присяга полноправного члена Стаи. Из архивов Тайной Инквизиции.

Серая и огненная

– Чекан, ты упомянул о вампирах, – сказал Андрей. – Уже не удивлюсь, если еще какие-нибудь твари вылезут. Я пока мало что понимаю и чтобы разобраться, мне нужна информация. Расскажи все, что ты знаешь – о вас, о них. О планах на мою поимку… И, кстати, обе ваши расы гоняются за мной?

– Не только мы с вампирами, но и люди, – уточнил Чекан.

Повелитель рассмеялся – горько-иронически. Но быстро успокоился, причем от Чекана не укрылась странная полуулыбка на губах Градова и искорки лихого азарта в глубине глаз.

Чекан про себя порадовался неожиданному спокойствию Андрея. Значит, можно нормально работать.

Только как рассказать про многовековые войны нелюдей, как объяснить Повелителю его природу, как разгадать замыслы хитроумных вампиров?

Что он, простой вояка, может поведать о битвах седой древности, стерших с лица земли целые цивилизации и расы – людские и нелюдские?! О силах, ушедших из этого мира и дремлющих в нем. Об Атлантиде. Повелитель, конечно же, слышал о ней, но почти все из слышанного – неправда. О М’хнаме, великой стране чернокожих – о ней сохранились лишь тайные предания негритянских шаманов в глубине джунглей Конго, да ушедшие в глубину болот руины великолепных храмов и дворцов. О затонувших архипелагах Тихого океана, кипевших жизнью, – лишь камни Понапе и идолы острова Пасхи напоминают о тех могучих царствах… Как рассказать о хитросплетении интриг и взаимного признания-недоверия между Дружиной и гару? Это был бы очень долгий рассказ.

– Я расскажу все, но позже, Повелитель. Пока мы знаем, что вампиры интересуются тобой, и очень сильно, а что у них на уме… Вообще если подумать, то ты им пригодишься живым. Что до гару… Лучше тебе не доверять никому, кроме меня… и Вероники, пока я сам не улажу дела в Стае. А насчет людей… Откуда они узнали про Повелителя? Даже Инквизиция…

– Но в меня стрелял человек?

– Да, верно, и это меня пугает, – нахмурился Чекан. – Но он, быть может, просто марионетка в чьих-то руках… У нас слишком мало сведений… Да, и еще одно: ты, Повелитель, возможно, и не заметил, но, по-моему, стреляли во всех, кроме тебя. Уж поверь профессионалу. Так что тебя хотят взять живым…

Чекан замолчал и внимательно огляделся по сторонам. Все было тихо, волчье чутье не находило опасности. Каролина продолжала смотреть на него круглыми от изумления глазами.

– Ждите тут, я скоро вернусь. Ника, ты охраняешь. – С этими словами Чекан удалился.

Подойдя к магазину, он, неожиданно быстро для своих габаритов, юркнул в кусты.

Эльфа, несмотря на его плачевное состояние, не пришлось долго ждать.

Сейчас он напоминал собаку, поколоченную злыми людьми. Только древнее пламя в глубине глаз напоминало о прежнем Эльфе.

Они коротко рассказали друг другу о том, что с ними произошло с сегодняшнего утра. Чекан был рад, что хоть кто-то из его клана остался жив, Эльф тоже был доволен, что снова «в деле», а еще безмерно удивлен, как это так все повернулось.

Ника, увидев Эльфа живым и относительно невредимым, от радости бросилась ему на шею, но, смутившись, тут же отошла в сторону.

– Знакомьтесь, это Эльф, – сказал Чекан, обращаясь к Андрею и Каролине. – Ему тоже можно доверять. А ты, Эльф, запоминай: это Повелитель Андрей, а это Каролина. Их надо защищать как себя – они друзья гару.

Андрей внимательно оглядел Эльфа – и неожиданно провалился в горящие внутренним огнем глаза оборотня. Его затягивало в глубокий колодец, и пугающий, и притягивающий своей силой.

И тут Андрей понял…

– Чекан, он маг?! В нашем мире еще и магия существует?

– В нашем мире много чего существует, – ответил Виктор.

* * *

– Не лезь ты в эти дела, Лаков, – наставлял полковник Квирин подчиненного. – Не дали ходу делу – и не надо! Это ж хозяин нынешней жизни – вроде понимать должен…

– Ну, не олигарх же он! – пожал плечами Евгений.

– Да это как сказать, – протянул полковник. – Он, конечно, вперед не лезет и не светится… Да только вот, посмотри, у него ведь почти в каждом крупном деле доля есть – хоть маленькая, а есть! Вот, глянь, – он пододвинул распечатку лейтенанту. – И в ЮКОСе имел долю, хотя и вовремя сбросил, и в «Адамант-Инвест». «Нефтегаз-банк», «Русское золото», опять же. А еще ОРТ, «Вимм-Билль-Данн»… Кетчуп «Пикадор» – рекламу видел? – усмехнулся Квирин. – Вот, это тоже он!

Лаков только уныло кивнул – все было именно так. И «Адамант-Инвест», и «Пикадор», и даже сеть частных донорских пунктов, поставлявших кровь за границу… И еще – благотворительные приюты для бомжей, беженцев и бродяг, в которых была прекрасная кормежка и медобслуживание, но про которые, как сообщали осведомители, почему-то ходили нехорошие, хотя и смутные слухи.

– К тому же он француз по происхождению – в смысле, из детей эмигрантов, – излагал Квирин ситуацию. – Еще посольство вступится! Так что… Да и вообще – в дела таких воротил лучше не соваться. Киллера, конечно, не пришлет: не те времена, слава Богу и Владимиру Владимировичу. Но вот нагадить – нагадит так, что мало не покажется. – Да и вообще, – перешел Квирин на доверительный полушепот, – по мне, так хоть бы всех этих жирных свиней перебили и на мыло пустили! Гады, они и есть гады…

«Но все же странно – что на меня тогда нашло, что я даже толком не расспросил потерпевшего?» – подумал Евгений, выходя из кабинета.

Что до его шефа, то полковник таких сомнений не испытывал – кроме всего прочего, не далее как несколько часов назад его счет пополнился пятью тысячами баксов. А бакс, хоть он и похудел за последние месяцы, это, как ни крути, бакс.

* * *

Хулиганство или провокация?

«Сегодня утром, около полудня, в Нескучном саду разыгралось странное представление. Несколько неизвестных вдруг принялись палить в толпе холостыми патронами из пистолетов, одновременно взрывая петарды. Серьезно пострадавших нет, лишь несколько человек получили незначительные травмы при бегстве в результате паники, охватившей посетителей. Однако нетрудно представить себе нервный шок, пережитый москвичами, решившими провести тут время. Пользуясь суматохой, виновники злостного хулиганства скрылись, и поимка их, видимо, уже невозможна. Возникает вопрос: просто ли перед нами выходка современных отморозков, или же это тонкая провокация, имеющая непонятные, но далеко идущие цели? Во всяком случае, давно уже не случалось ничего подобного».

Заметка в разделе криминальной хроники.

* * *

– Шэрхан, дарагой, слюшай, да?.. Что, не коверкать русский язык? А ты тогда будь любезен завершить начатое! Кто я? Я заказчик по твоему последнему делу, и твой номер мне дал Искандер. Все, я больше не желаю разговаривать, пока Андрей Градов не будет взят. Сумма будет удвоена, но за ошибку заплатишь. Насрать мне на твои правила – сейчас игра пошла по-крупному! Сейчас ты получишь эсэмэс с инструкциями как действовать. Все… Адью!

Гуменник сбросил звонок и убрал сотовый в карман. После того, как он получил сообщение от хозяина, предписывающее любой ценой сохранить жизнь Повелителю, но устранить его спутников, Николай испугался не на шутку – подобные заявления Магистр никогда раньше не доверял электронике, предпочитая личные встречи.

Шерхан продолжил охоту.

Теперь он ничуть не был похож на того щеголя, что учинил стрельбу в Нескучном саду.

Сейчас сын Востока был одет нарочито неброско: вельветовый костюм коричневого цвета, коричневые полукеды и кепка набекрень. В руке – потрепанный чемоданчик.

По дороге, в общественном туалете, Шерхан приспособил накладные усы и бородку и, поглядев в зеркало, усмехнулся.

Охота продолжалась.

15. Степан принимает решение

Серебряная нить

Степан шел по астральному следу Повелителя, едва не лопаясь от злости.

Да и было с чего: Повелителя упустил, собственное прикрытие чуть не подстрелило, до полусмерти напугал девушку, вся вина которой состояла лишь в приверженности вампирскому макияжу. К тому же еще в прямом смысле чуть не обмочил штаны – лишь потому, что впопыхах сунул пистолет не в тот карман и не сразу нашел…

Мало того – пресвитер уже каким-то образом прознал, что Повелитель сошелся с оборотнями и договорился с ними, а Степан при этом не успел ни встретить, ни направить Повелителя по нужному пути. Об этом пресвитер сообщил Степану сам, по телефону, и сделал выговор.

Продолжая ругать себя, Степан добрался до места, где отсиживались Андрей, Кристина и гару, и с помощью направленного микрофона, вмонтированного в плеер, выслушал весь разговор.

И принял решение. Если нельзя по-другому – нужно идти напролом.

«Господи, благослови! – он перекрестился и, подумав, мысленно добавил: – И это… прикрытие убери, пожалуйста, хоть на час куда-нибудь подальше!»

Серая нить

Когда ресторан сложился, как карточный домик, оборотни из охраны первым делом кинулись выкапывать дражайшего Старейшинy. Выжить при таком взрыве казалось невозможным, но лидер Стаи оказался жив вопреки всему!

– Григорий, – сфокусировав глаза, прохрипел он. – Живо вези меня в клуб! И это, мяса дай хоть сколько-нибудь!

Григорий сел за руль и погнал машину. Потом, принюхавшись, затормозил и шмыгнул в ближайший скверик. Тихий хлопок бесшумника, предсмертный визг крупной собаки – и вот он уже появился с ношей на плечах. Вздумавшему побегать на воле матерому далматинскому догу очень не повезло…

Старейшина впился зубами в кровоточащую плоть, даже не ободрав как следует шкуру. Вкус ему сейчас был совершенно неважен – взрыв сжег огромное количество биомассы, и теперь ему был жизненно необходим белок…

Управившись с собакой, Старейшина почувствовал себя лучше. Ведь, чтобы подданные не увидели его истинного облика, пришлось всю биомассу кинуть на внешнюю оболочку, а вот внутренние органы… Он хоть и аватара Великих Господ, но все-таки аватара не высшая, да и в этом облике должен подчиняться законам местной ублюдочной биологии…

Пока хозяин чавкал и хрустел на заднем сиденье, не заботясь о чистоте в салоне, черный «БМВ» мчал его к резиденции. Нужно было что-то делать. А сначала – подумать, благо мозги у него не пострадали…

Багряная нить

Изможденный, обескровленный Дмитрий Бобров, едва передвигая ноги, ковылял по московским переулкам. Стянутое с веревки летнее пальто, тренировочные штаны, прохудившиеся туфли, выуженные из помойки, и выброшенная кем-то за ненадобностью кепка были его одеждой и обувью.

От солнца защищала магия, высасывающая остатки сил, но мысли его занимало не это.

Если дгх’анадара он уничтожил, то предстоит жестокая война с оборотнями. И это самое лучшее, чего можно ожидать. Но если Старейшина жив… если он жив… После такого не выживают – но эта тварь… Хотя… Если оборотни узнают, что за монстр руководит ими – тогда его правлению придет конец. Съедят вместе со щупальцами! Но как им это сказать? Ведь не поверят!

Ну, ничего – лишь бы Повелитель выжил, а там посмотрим. Даже дгх’анадары смертны!

Но любопытно все же – как он ухитрился пролезть в вожаки Стаи? Зачем – тоже вопрос. Скорее всего, сожрал настоящего Старейшину, украв не только внешний облик, но и память – по преданиям, отродья Великих Господ и на такое были способны. А может – все проще и страшнее? Ведь, по слухам, аватары Чужаков могут рождаться в любой разумной расе…

Ладно, думать и гадать будем потом, а пока силы нужно восстановить.

Да, силы нужно восстановить.

Для парочки гомосексуалистов, решившей, что в глухой подворотне их не застигнут случайные свидетели, эта встреча стала роковой. Дряхлый, корявый, словно обросший лишаями, сморщенный дед, похожий на обтянутый кожей скелет, появился, когда тощий юноша еще только пытался расстегнуть ширинку своего «возлюбленного». Тяжелая длань опустилась на плечо мальчишке (тому едва ли минуло шестнадцать) и резко развернула его – он не успел даже вскрикнуть, как клыки вонзились ему в горло.

Второй – крупный, рыхлый мужчина лет под сорок, то ли пьяный, то ли нанюхавшийся чего-то, не успел еще прийти в себя после ментальной атаки, когда обескровленный труп приятеля упал на асфальт и настал уже его черед.

Тело вампира наливалось силой. Воссоздавались утраченные клетки, заживали поврежденные органы, срастались сломанные кости. Кожа начала покрывать сочащиеся кровью мышцы.

Завершив трапезу (много крови пропало даром, залив асфальт), вампир облачился в приличный костюм мужчины и не побрезговал проверить карманы проститута.

Вся добыча составила три сотни баксов, пять тысяч рублей и два мобильных телефона.

Прежде всего надо было узнать, как там Чижинский – если тот захвачен, это может стать фатальным шагом. Он набрал номер – один из секретных номеров резиденции.

И, услышав голос Чижинского, чуть не помолился Вирму на радостях.

Однако их разговор был недолгим – связь прервалась.

Все планы рушились – похоже, оборотни начали действовать. О-о, чудовище, мерзкая тварь! Неужели выжил-таки?

Но ведь люди же как-то сумели победить дгх’анадаров! Люди…

Так… Ведь, по идее, существуют те, кто хранит знание о давних битвах! Инквизиция?! Неважно – в любом случае, если удастся выйти на них и заключить союз против Старейшины… Стоп! Как он мог забыть! Брат!

Новый план начал лихорадочно складываться в мозгу вампира.

* * *

У входа в Казанский вокзал к кайтифу пристал бродячий проповедник – видать, юноша в дорогом прикиде и стильных темных очках показался ему перспективным в смысле пожертвований.

– Мой юный друг! – возгласил он, деликатно беря Бориса за рукав. – Ведомо ли вам, что этот мир захвачен Сатаной?

– Ведомо, – ответил Борис. – А как же иначе? Я сам в составе воинства Диавольского его и захватывал!

И двинулся к камерам хранения, оставив позади обескураженного проповедника.

В указанной ячейке действительно обнаружился адрес, записанный на визитке, и еще кое-какие мелочи.

«Пятачок, не будь свиньей – возьми трубку!» – пропищал мобильник. Номер был незнакомый.

«Птенец» приложил коммуникатор к уху.

– Это Дмитрий. На квартиру не иди. Отправляйся во Внуково, к воздушным такси. Предстоит небольшая прогулка.

Юный вампир присвистнул, поправляя солнцезащитные очки (наверное, комично он смотрелся в очках, когда ни одного луча не пробивалось из-за туч), и направился искать такси.

Неприятное предчувствие щемило сердце Бориса – словно его отцу угрожала непонятная опасность.

Чтобы успокоиться, он запустил музыку в коммуникаторе. И хриплый голос надрывно запел песню, посвященную любимому фильму кайтифа «От рассвета до заката».

Серая, огненная и серебряная

Увидев незнакомца, Чекан насторожился. Ника тут же заслонила собой Андрея.

Незнакомец медленно поднял руки, показывая, что там ничего нет. Чувствовались в нем и сила, и твердость, и исходило от него непонятное обаяние.

– Друзья, я пришел с мирными намерениями, – сказал незнакомец. – Я хочу помочь.

Эльф подошел к нему, извлек пистолет из кармана Степана Глотова, повертел в пальцах амулет поиска.

– Все в порядке. Нас навестила Священная Дружина. Бояться действительно нечего…

16. Штурм и натиск

Серая и багряная

Резиденция Первого Магистра. 15.55

Дверь в покои Чижинского мог разворотить только направленный взрыв большой мощности.

Впрочем, оборотни поступили намного умнее – взрывчатка была заложена по контуру двери, на стене. И старый кирпич не выдержал…

Грохот и пыль столбом отнюдь не помешали оборотням прицельно закинуть в освободившийся дверной проем несколько гранат с чесночным газом. Чеснок был не смертелен для вампиров, но вот их слизистые оболочки поражал великолепно, ослепляя и надолго лишая обоняния.

Затем штурмовая группа варков в противогазах и с ружьями на изготовку ворвалась внутрь.

Одного из штурмовиков тут же буквально пригвоздила к полу выскочившая из потолка решетка, колья которой были покрыты чистым серебром. Затем в стене напротив двери открылась ниша, в которой был спрятан пулемет – и второму оборотню очередью разворотило всю грудь. Оставшиеся пятеро без промедления открыли огонь по Чижинскому, понимая, что пока оставшиеся «свои» прорвутся за решетку, в комнату, Древний может сделать из них шашлык, использовав их же ружья вместо шампуров.

Залп серебряными пулями не дал результатов – Магистр с дьявольской скоростью пригнулся и опрокинул стол. Пули отскочили от листовой брони столешницы. На лице у Чижинского была прозрачная маска с респиратором.

Вампир даже не заметил, когда ему в плечо угодила обычная пуля помповухи – он нырял в открывшийся в полу люк. Тем временем система безопасности дома работала по вложенной в нее программе – перекрывались коридоры, из тайных ниш появлялись спрятанные пулеметы, видеокамеры продолжали наблюдение за чужаками. То там, то здесь раздавались очереди, крики раненых…

Князь скрежетал зубами от злости. Взломать систему наблюдения дачи в отличие от системы защиты для него не составило труда, и теперь варк в подробностях видел, как гибнет его отряд. Он-то ожидал от Чижинского демонстрации способностей, а вовсе не того, что творил старый вампир.

«Эх, Эльфа бы сюда!» – мысленно посетовал он и приказал отступать.

«Мы еще поборемся, старый кровосос!»

Первому оборотню, вышедшему из дома, пуля раскроила полчерепа, второму пробила грудь – как выяснилось, вокруг особняка располагались снайперы из личной охраны Чижинского – большей частью младшие вампиры.

Сам начальник охраны Кулаковский – кайтиф, в прошлом капитан ГРУ, теперь отслеживал переговоры нападавших, вычисляя их мозговой центр.

– Ищите фургон, – приказал он своим молодцам, так и рвущимся в дело.

Но изрядная часть обороняющихся сквозь хрипы помех истолковала сказанное им как «Прекратить огонь!» и тут же исполнила приказ.

– Какого хрена, шеф? – бросил один из снайперов, глядя, как враги убегают из дома.

– Ты чего не стреляешь? – раздалось в ответ.

– Так вы же сами приказали…

– Я? Стреляй!

Но было поздно!

Оборотни мигом уловили, откуда велась стрельба, и открыли ответный огонь.

И пули были не простые – а те самые, особые…

Вскоре почти все кайтифы были нашпигованы серебром.

Старейшина удовлетворенно кивнул и скомандовал:

– Как только увидите Чижинского, повторите с ним ту же процедуру! Только точно в сердце!

– К черту эту новомодную хрень! – Кулаковский отбросил наушник, вынул из ящика два «глока» и, надев шлем и бронежилет, двинулся туда, где сейчас находилась большая часть оборотней – к входу в дом. Перебросив пулеметную ленту через плечо, он открыл огонь, едва лишь вышел из-за угла – расправиться с шестью волколюдьми для него было приятным делом. Тем более что, похоже, из всей охраны здания выжил только он.

Очередь перерубила двоих оборотней пополам, случайной пулей вырвала клок из бока третьего… Один из варков резво перекинулся в волка, подкрался к кровопийце сзади – и голова вурдалака покатилась по полу…

– Докладывай, – спустя десять минут приказал Чижинский заму покойного Кулаковского, Борисову.

– Кулаковский убит, потери личного состава порядка восьмидесяти процентов, часть оборотней обезврежена, – слегка дрожащим голосом произнес тот. – Остальные покинули особняк.

– Опустить щиты.

Тяжелые стальные щиты с лязгом рухнули на дверные проемы и окна.

– По правилам безопасности я вынужден настаивать на вашей эвакуации, господин Магистр, – пролепетал охранник.

– Нет, мне бояться некого. Это всего лишь визгливые щенки.

Григорий матерился. Долго, изобретательно и с удовольствием. Он упорно пытался взломать защиту дома, но бесполезно.

– Ну, ладно, гады! – пробормотал он и выбил на клавиатуре полтора десятка команд.

Пролезшие в подвал особняка по канализационному коридору двое варков алмазной фрезой вскрыли стенку между ним и вентиляционной шахтой и отвернули краны баллонов до отказа.

Из всех отверстий вентиляции особняка повалил иприт.

– Надеть противогазы! – скомандовал Борисов. – Господин, мы должны немедленно уходить…

– Подожди. Найдите и принесите сюда Турка.

Двое охранников бросились исполнять приказ Чижинского.

– Сейчас вам! – злорадно усмехнулся Григорий. Он последовательно активировал пожарную охрану, систему герметизации и сирену. – Веселитесь!

Вода хлюпала в сапогах. Двое охранников остановились у тела.

– Турок…

– Жив?

Один из охранников с силой вырвал засевший в груди вампира кол и отбросил деревяшку подальше.

– Жив вроде раз не сгнил…

Подхватив за руки и за ноги показавшееся им таким тяжелым тело собрата, охранники понесли его к Первому Магистру.

– Есть! – оборотень согнул руку в локте, глядя на крошечный экранчик, где вампиры тащили Турка. – Кушайте, голубчики! – Он надавил кнопку радиовзрывателя.

Дистанционное взрывное устройство, зашитое в распотрошенного и слегка приконсервированного магией кровососа сдетонировало и затопило пламенем весь нижний этаж. Живых не осталось.

– Они отступают! – сказал Борисов.

– Ублюдки, – прошипел Чижинский. – Они всегда, если прижмет, только и могут, что отступать. И бить из-за угла.

Телефон, старый, допотопный, с черным эбонитовым корпусом и диском вместо кнопок, зазвонил, заставив Борисова вздрогнуть. Этот телефон не звонил на его памяти еще ни разу.

Станислав Петрович поднял трубку.

– Старейшина… Ублюдочный нелюдь… убить… – донесся до него голос Боброва.

– Дмитрий? Да, понял… – Лицо Чижинского вытягивалось. – Убить меня? О, я это знаю… Что-о?! Да ты с ума…

Он замолчал, от ярости и неожиданности раздавив трубку в налившейся силой ладони. Отшвырнул обломки.

Итак, Старейшина пытался переманить Дмитрия на свою сторону и даже открыл истинное лицо. И какое лицо! В лояльность Древнего Станислав Петрович не верил, он понимал, что тот просто испугался за свою шкуру – ну, еще бы! Но… Неужели он не врет о Воплощенном? Вирм, да сколько ж веков назад их видели последний раз?!

* * *

– Может, вызвать подмогу? – спросил помощник.

– Нет, – бросил Князь. – Не надо! – И пулей вылетел из машины. – Уже не надо, – добавил он на ходу.

К особняку Чижинского подъехал «БМВ» Старейшины.

Спокойно выйдя из машины, глава московских гару двинулся к дому неторопливой, даже чуть ленивой походкой, держа в руках белый флажок. Он полностью восстановил свои силы и теперь был вполне готов к «переговорам» с Чижинским. Прошествовав под дулами пулеметов, он остановился у двери и вежливо постучал.

– Расстрелять, – коротко приказал Чижинский.

И шесть стволов калибра 12,7 миллиметров ударили по Старейшине.

Точнее – по пустому месту.

Таиться не стоило – Дмитрий наверняка уже предупредил Чижинского, так что Старейшина продемонстрировал свою настоящую силу – вернее, ее краешек. Непробиваемую дверь внесло на два метра внутрь, и Старейшина проник в дом за секунду до того момента, когда первая пуля покинула ствол пулемета.

Теперь надо было найти Чижинского.

– Я настаиваю на эвакуации! – сказал телохранитель, увидев, как вылетела стальная дверь в два сантиметра толщиной.

– Хорошо, – вздохнул старый вампир. Противопоставить что-либо этой твари он сейчас не мог, хотя в отличие от Дмитрия знал, как с ними бороться.

Бронированный лифт, находившийся в комнате, должен был увезти его вниз, к тайному выходу из здания.

– А мы? – подал голос бодигард, наблюдая, как господин исчезает за створками дверей.

– Встретьте гостя.

Но с приказанием охранники не справились. Не успели. Старейшина снес очередную дверь и на огромной скорости пронесся по помещению, легкими и точными движениями ломая шеи, отрывая головы, выдергивая конечности. Затем он просунул пальцы в щель между дверями шахты лифта и, раздвинув их, спрыгнул вниз, на крышу кабины.

Станислав Петрович услышал удар, потолок лифта с ужасающим скрежетом разошелся, и Старейшина оказался перед Чижинским.

– Что ж ты убегаешь от меня, пан Станислав? Хоть бы выслушал!

– Слушаю тебя, – процедил вампир, понимая, что, скорее всего, обречен.

– Ну, я хотел бы извиниться за действия моих подчиненных и… кое-что тебе рассказать!

– Интересный способ приносить извинения, – проскрипел Чижинский.

– Поверь мне, я здесь совершенно ни при чем! – Старейшина прямо-таки источал дружелюбие. – Дело в том, что твоего коллегу, господина Боброва, не устраивает его положение. И он попытался договориться с некоторыми моими подчиненными, которых тоже не устраивает их положение…

– Интересно, – улыбнулся Чижинский. – Он недавно звонил мне и сказал, что ты хотел перевербовать его.

– И ничего больше не сказал? Впрочем, неважно. Дело в том, что он, со своей стороны, обещал моим подчиненным мою ликвидацию, а они ему – твою. Скажем так, у него не получилось, но живым он выбрался. И, видимо, просчитал мои дальнейшие действия, так что решил нас стравить!

– И у тебя, конечно же, есть доказательства?

– А какие доказательства? Бобров напал на меня, Князь со своими подручными – на тебя, тут, знаешь ли, не до сбора доказательств!

– Мой старый и верный враг Дмитрий… – фыркнул Чижинский. – Он всегда был слишком амбициозен. Впрочем, теперь это стало не только его, но и нашей проблемой, а проблемы следует решать.

– Согласен! – судя по лицу Старейшины, он готов был расцеловать Первого Магистра.

Чижинский рефлекторно отшатнулся.

– Так что же ты предлагаешь мне, Старейшина?

– Что предлагаю? Совместно убрать Дмитрия! И его отродье!

– Его участь меня не волнует – делай с ним, что хочешь. Но прежде я желаю смерти каждого, посмевшего напасть на мой дом. Сделай это в знак доброй воли, Старейшина.

– Хорошо! – кивнул вожак гару. – Но ты же понимаешь, что сам я этого сделать не могу – Стая сожрет. Но вот тебе адрес – они там будут. Все.

Старейшина достал из кармана блокнот и протянул Чижинскому. Вампир не успел взять его – рука дгх’анадара внезапно удлинилась, пробила грудь вампира и вышла у него из спины, сжимая в пальцах кусок дряблого, распадающегося на глазах мяса, только что бывший сердцем Древнего.

– Пока, приятель! – проникновенно сказал Старейшина. – Теперь ты уже никому не расскажешь, кто я такой… и как меня убить!

* * *

Это касается событий, которые имели место на кладбище в районе Хайгейта в Лондоне, в годы с 1967-го по 1983-й. Это кладбище официально называется кладбищем Святого Джеймса. В своем всемирно известном романе Брэм Стокер назвал его как место захоронения Люси Вестенры, погибшей от рук графа Дракулы.

Современная история вампиров Хайгейта началась с сообщений о призраке, который видели на кладбище по вечерам. Пока циркулировали слухи о привидении, оккультист-исследователь из «Общества исследования вампиров», Син Манчестер, получил сообщение о школьнице Элизабет Войдила и ее подруге, которые утверждали, что видели, как открывались некоторые могилы и оттуда поднимались мертвые. Войдила также сообщила, что ей снятся сны, в которых что-то злое пытается проникнуть в ее спальню.

Через несколько лет Манчестер собрал целый ряд подобных сообщений о необычных явлениях, связанных с этим кладбищем. В 1969 году ночные кошмары вернулись к Войдиле, только на этот раз злобная сила вошла в ее комнату. У нее развились симптомы анемии, а на шее были обнаружены две ранки, так напоминающие классический укус вампира. Манчестер и друг Элизабет, Джон Хокк, лечили ее как жертву вампиризма – наполняли ее жилище чесноком, крестами и святой водой. Вскоре она поправилась.

Тем временем различные люди продолжали сообщать, что видели привидение на кладбище. Поскольку все сообщения были обычными «кладбищенскими историями», на них бы, возможно, не обратили особого внимания. Но обнаружилось, что кладбище и близлежащий парк одно время использовались для темных ритуалов, которые включали в себя убийство животных. У некоторых трупов животных – в основном свиней, полностью отсутствовала кровь, и местные газеты в своих заголовках задавали вопрос: «Разгyливает ли по Хайгейту вампир?»

Немного позже Манчестер сообщил, что беседовал с другой женщиной, у которой были те же симптомы, что и у Войдилы. Молодая женщина, погруженная в гипнотический транс, привела Манчестера к кладбищу.

Манчестер рассказал прессе, что верит, что в Хайгейте обитает настоящий вампир, и что с ним надо обойтись соответственно. Газетная история и последующая передача на независимом телевизионном канале «Темза» привели на кладбище множество любопытствующих. Группа кинолюбителей использовала его как съемочную площадку для фильма «Вампиры в ночи». В пятницу 13 марта 1970 года Манчестер и два его помощника вошли в старый склеп, где было обнаружено три пустых гроба, и в каждый положили крест. Кроме того, углы склепа были засыпаны солью, традиционно используемой для изгнания нечистой силы, и окроплены святой водой.

Тем не менее события развивались драматически: в августе на кладбище было найдено сильно разложившееся тело молодой женщины, причем к ней был применен описанный в книгах ритуал расправы над вампиром – кто-то обезглавил ее и попытался сжечь. Возмущенные люди потребовали, чтобы власти защитили их от нападений сумасшедших, возомнивших себя борцами с нечистой силой. Не прошло и месяца, как полиция задержала двух человек, которые подозревались в совершении преступления. В то время, как полиция проверяла оказавшееся неопровержимым алиби арестованных, несколько могил было вскрыто охотниками-любителями, а мертвые тела пробиты кольями. Сам Манчестер проводил на кладбище обряды по изгнанию нечистой силы и опечатывал подозрительные склепы цементом, замешанным с кусочками чеснока.

В 1973 году уфологи начали расследование по поводу одного дома, находящегося неподалеку от Хайгейтского кладбища. В подвале они обнаружили гроб, в котором, по их мнению, кто-то спал совсем недавно.

В 1980 году в Финчли появились сообщения об обескровленных трупах бродяг. Манчестер посчитал, что причиной этого был вампир, появившийся в результате укуса хайгейтского…

Из Интернета.

17. Братья и братство

Багряная нить

Рязанская область, на границе с Московской. 17.35

– Это твои стихи, батя? – спросил удивленный Борис, выслушав Древнего. – Класс! Аж проняло!

– Ну, почему же мои? – ответил слегка польщенный Дмитрий. – Что, уже и поэтов, кроме меня, нет?

В кабине воздушного такси было неожиданно тихо – куда тише, чем в метро. Лишь настигающая время от времени болтанка говорила, что они в воздухе.

– Написала это поэтесса, с нами не общавшаяся. Так сказать, по наитию… Они же сенсы через одного – поэты, хотя больше все революции предсказывают да прочие катаклизмы… Но вот как она узнала, что нас можно легко убить обсидианом…

– Шеф, мы почти прилетели, – прозвучал из динамика над переборкой голос пилота.

– Ну, так садись, давай – постарайся поближе к домику.

Через несколько минут верткий «алуэтт» уже коснулся колесами травы заброшенного поля, некогда принадлежавшего сгинувшему колхозу-миллионеру.

Пилот остался в кабине вертолета – как было оговорено.

Оба вампира направились к небольшому – в три дома – хутору.

А навстречу им уже шел Северьян Кондратьевич Лютоборов – могучий, высокий, рыжий бородач, меньше всего похожий на вампира.

– О-о, кого я вижу! Вспомнил-таки брата! – заключил он Дмитрия в объятия. – Ну, превед, медвед! Так у вас теперь говорят?

– Превед, красавчег! – невольно ухмыльнулся Дмитрий, проглотив уже готовое сорваться с уст сакраментальное «Аkasai dasu». – Никак, и ты к Интернету подключился? – он кивнул на тарелку спутниковой антенны над шиферной кровлей.

– От времени не отстаю, согласно твоим советам! А «птенец» твой, вижу, подрос, подрос – уже синий сегмент в ауре просвечивает…

– Подкрепиться у тебя есть чего?

– Подкрепиться? А как же – найдется! Тут ко мне намедни туристки забрели – девки-байдарочницы. Парочка еще осталась… Разопьем на троих? Шучу! Вообще-то, прибудь ты пару недель назад… Тут километрах в двадцати колония-поселение, а оттуда иногда самовольно уходят, сам понимаешь. Ну, на меня и натыкаются. А мне ведь много не надо…

Они прошли в дом – старик в старомодном костюме и широкополой шляпе, роскошно «упакованный» юноша и мужик деревенского вида в безрукавке на голое тело. Ибо Лютоборов имел редчайшую способность переносить без вреда прямые лучи солнца.

Способность эту он приобрел благодаря сваренному собственноручно эликсиру – правда, как выяснилось вскоре, эликсир давал эту способность лишь одному из ста Древних – остальных девяносто девять просто убивал.

Да, брат Боброва очень сильно отличался от других вампиров.

«Вернее, Ночного Народа», – поправил себя Дмитрий. Хотя уже почти все привыкли называть себя этим словом, заимствованным у людей.

Брат… Подлинный брат по крови, бывший куда ближе Боброву, чем его родные братья, давно ставшие прахом.

Оба они были «птенцами» самого Лютобора – своего рода легенды среди российских вампиров. Языческий волхв любимца гару (!) Велеса, в те времена, когда новая вера сокрушила старых славянских небожителей, в отчаянии переметнулся на сторону вампиров и приобщился в надежде на то, что, получив силу Неспящих, сможет искоренить ненавистное христианство.

Очень скоро Лютобор понял тщетность этих надежд, но глубокую ненависть к христианской церкви сохранил до самой смерти.

Поэтому, наверное, он и приобщил именно их. Боярского сына Димитрия Боброва, из рода князей Бобровых, лишенных всего при Иване III за приверженность ереси нестяжателей, и юного послушника Северьяна, бежавшего из церковной тюрьмы, куда угодил за чтение запрещенных книг.

Редкий случай, когда кто-то из вампиров воспитывал двух «птенцов» сразу.

И какими разными получились они!

Бобров так и остался в глубине души князем и, как бы то ни было, старался сохранять верность власти и короне, пусть и обидевшим его.

А Северьян, хоть тоже не из мужиков, вечно влезал во всякие истории с мятежами да крамолой.

Началось с того, что он примкнул к раскольникам, думая, что они сокрушат церковь, и, естественно, был обманут в своих ожиданиях.

Потом участвовал в мятеже Разина, двух стрелецких бунтах и знаменитой Хованщине, лично прикончив двух бояр.

После его угораздило каким-то боком влезть в дело царевича Алексея, хотя и заговора там никакого, по сути, не было. Он едва не лишился головы, но успел вовремя бежать за границу.

Оттуда он прибыл уже при Александре I вместе с возвращающимися из Франции русскими войсками. По его обмолвкам, Дмитрий догадывался, что в годы французской революции Северьян Лютоборов тоже отнюдь не бездельничал. (Да, видать, у них с братом судьба такая – бегать во Францию.)

В декабристской смуте не участвовал, ибо находился на Урале, хотя потом не раз говорил, что, окажись он тогда в Петербурге, быть бы царю Николаю трупом еще до исхода того дня.

Затем вроде успокоился. Видимо, потому, что в своих скитаниях неожиданно увлекся наукой. Именно на этой стезе он и трудился вот уже почти двести лет. Был ассистентом у Пирогова, Мечникова, Менделеева и Павлова (которому даже открылся).

А в семнадцатом вновь вспомнил прошлое: забросил свою частную клинику в Петрограде и примкнул к «взбунтовавшейся черни», как тогда считал оскорбленный в лучших чувствах Бобров.

Впрочем, многие из Ночного Народа тогда пошли в услужение к новой власти, как до того служили князьям и царям.

Но Северьян не стал чекистом, как кое-кто, и вообще не лез в политику, а, как сам говорил, «стал двигать советскую науку». По слухам, по совету Северьяна Чижинский даже пробовал совершить неслыханную в истории рода Неспящих попытку – договориться с властью с открытым забралом. Бобров в это, впрочем, не верил – всему же есть границы!

С новой властью у Лютоборова не очень заладилось. И в Минской тюрьме перед самой войной он как «враг народа» побывал, но сбежал за день до вынесения смертного приговора и за два дня до начала войны, а потом еще полтора года скитался по оккупированной территории, кормясь случайными немцами и полицаями.

И после войны чуть не пострадал за «безродный космополитизм». И с позором был изгнан с факультета биохимии как «приверженец буржуазной лженауки».

Затем вступил в конфликт с парочкой академиков и три года пребывал в почетной отставке на кафедре в Ташкенте, где инсценировал свою гибель в горах, чтобы появиться во Владивостоке с чистыми документами провинциального врача, решившего поступить в местную аспирантуру.

1991 год застал его в должности заместителя директора одного хитрого секретного НИИ, откуда он и ушел на пенсию, заявив вернувшему брату, что ему все надоело и теперь он намерен прожить, сколько ему еще осталось, не вмешиваясь в дела этого безумного мира. Купил хутор на Рязанщине (Бобров помог деньгами), развел пчел и жил, кажется, в свое удовольствие, избегая общества вампиров, хотя мог вполне претендовать на место в Совете.

Именно как к единственному знакомому ученому и единственному ученому-вампиру Дмитрий и намеревался обратиться к брату – в конце концов, аватары Старых Хозяев в некотором роде тоже научная проблема.

Жилище Северьяна выглядело весьма любопытно.

В углу избы-пятистенки, где полагалось висеть иконам, стоял большой плазменный телевизор. У окна на старом деревенском столе располагался компьютер «Армстрад» с много раз переделанной начинкой.

Соседняя стена была сплошь занята книжными стеллажами. На них тома по генетике и биологии соседствовали с истрепанными фривольными романами на французском языке начала прошлого века, а труды отцов церкви – с изданиями по магии и демонологии. Отдельно стояли научные труды самого хозяина, вышедшие в разное время и под разными именами.

Имелся тут еще книжный шкаф, забитый романами о вампирах.

Бобров улыбнулся, вспомнив покрывавшие их страницы комментарии брата, касающиеся качества текста и умственных способностей авторов: «Чушь!!» «Идиотка!!», «Merde!!», «Кретины!», «Хоть бы Джона Ди почитали!», «Незачет по демонологии!!» и, наконец, «Даже кровь выпить за такое мало!»

Он еще раз смерил взглядом брата. Все ж, видать, бурная жизнь пошла Лютоборову на пользу. Выглядел он – ровесник Дмитрия, от силы на полвека, был бодр, здоров и даже вроде как к женщинам по-прежнему не утратил интереса.

Словно вторя последней мысли, Борис вдруг спросил, хитро улыбаясь:

– Дядя Северьян, а их у вас точно нет?

– Кого это? – не понял Древний.

– Ну, девок. Туристок-байдарочниц, – уточнил кайтиф.

Дмитрий в душе посетовал на неотесанность воспитанника, но Северьян совсем не обиделся, а, наоборот, рассмеялся.

– Да какие байдарочницы?! Тут и речки-то нет. Да и вообще, скажу тебе по секрету, – заговорщически понизил он голос, – нам, Древним, эта штука нужна исключительно ТДМ.

– Это как?

– «Только для мочеиспускания»! – опять рассмеялся Северьян. – Медицинский термин такой. Так что пользуйся, пока молодой. Стукнет тебе три сотни – и уже не захочешь ничего. А еще через сотню – и не сможешь… Перерождение желез внутренней секреции, как мне Павлов объяснял…

– Павлов – это у которого собаки? – спросил Борис.

– Вижу, зело учен сей отрок, – утробно загоготал Северьян. – Ладно, Дмитрий, давай, говори. Видать, дело у тебя важное, раз брата вспомнил.

Они молча сидели за столом.

Северьян не закатывал глаза, не переспрашивал, не требовал доказательств, не твердил, что этого не может быть, потому что не может быть никогда… Он молчал и слушал, и выражение его глаз заставляло Дмитрия Боброва испытывать страх.

– Да… – наконец выдавил Лютоборов. – Ну и дела! Напиться бы, да не берет меня зелье проклятое…

Он опять помолчал, а потом спросил:

– Владыка Вод или Великий Скорпион? Как думаешь?

– Скорее, Житель Дебрей, – ответил Дмитрий.

– Вторичный аватар? Или, не дай Вирм, – первичный?

– Скорее третичный. Думаю, будь там прямое порождение кого-то из Старых Хозяев, меня бы уже здесь не было. А еще раньше там была бы наша драгоценная Инквизиция, да не наша Дружина, а Верховная Ложа – с портативной атомной бомбочкой под мышкой! Потому как, подозреваю, на Них только такие средства и подействуют.

– Но победили же их когда-то, – встрял в разговор Борис.

– То когда было, – махнул рукой брат Дмитрия. – Ну, ладно… Что думаешь делать?

– Не знаю… С тобой хотел посоветоваться. Ты у нас все ж ученый муж, да и Лютобор тебе больше открыл из древних тайн…

– Может, сдадим его Священной Дружине? – предложил Северьян, поразмыслив. – Они ж Землю от адских тварей все рвутся защищать, а тут, что называется, натуральная адская тварь! Куда нам, грешным! – старый вампир рассмеялся, хотя смех был не очень веселый.

– Не пойдет, думал уже, – сказал Бобров. – У Дружины же сейчас с «лохматыми» бессрочное перемирие, а мы для них как были, так и остались мерзостью сатанинской. Не поверят. Решат, что мы хотим столкнуть лбами святош и волков. Даже если решат проверить… Ты ж знаешь, неактивировавшийся аватар Изнанки обычной магией не определяется – нужны недели работы. Сперва придется убедить гару отдать нам в карантин Старейшину… Или разоблачить как-нибудь.

– А все же – как их победили? – вновь вмешался Борис.

– Первый раз – шваркнув Атлантиду вместе с десятком миллионов живых душ, если только Папирус Менмаатра не врет, – сообщил Северьян. – Два других – тут уж надо спрашивать у Инквизиции. Хотя вроде там не осталось живых свидетелей. Вроде бы нужно отдать свою бессмертную душу на конечную смерть, и тогда сила Творца спалит отродье дьявольского мира.

– Это как?

– Да не знаю я! – вспылил старик. – Как-как! Каком кверху! Хотя, наверное, у Дружины должны быть какие-то рецепты – на крайний случай…

– А у тебя? – серьезно спросил Дмитрий.

– Добро! – рыжебородый стукнул кулаком по столу. – Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец. И для Старейшины твоего кое-что действительно найдется. Помнишь, был у нас один план? Ну, тот, с вызовом одной симпатичной зверушки…

– Да ты что! – Дмитрий даже привстал. – Да нас раньше эта самая Священная Дружина и уконтрапупит.

– Не уконтрапупит, – усмехнулся Северьян. – Заодно врежем по ним, а то распоясались совсем.

Он поднялся из-за стола, подошел к старинному кованому кольцу в полу и, наклонившись, поднял вырезанную из мореного дуба крышку. Сказал: «Я сейчас», – и спустился в подпол.

Вернулся Северьян оттуда с небольшим металлическим кофром, вызывающим ассоциации с реквизитом фантастических фильмов, и свертком из рогожи.

Бобров опешил:

– Если это то, о чем я думаю, то ты, братец, полный идиот. Держать такую вещь без охраны, в подполе!

– В том-то и дело – кто будет искать такую вещь в подполе, пусть даже у вампира на покое? Да и не ищет уже никто.

– А ты уверен, что… подействует?

– Ну, если ты только не ошибся – и это третичный аватар… Но кто не рискует, тот не пьет шампанское!

«А мы его и не пьем, если на то пошло», – подумал Бобров.

Дмитрий, Северьян и Борис шагали к вертолету.

В тряпице под мышкой Лютоборов нес выточенный из редчайшего красного нефрита меч с рукоятью, обмотанной простым кожаным ремешком.

Это был один из Шестерки Мечей, имя которого вошло в название карт Таро, Мечей, созданных в незапамятные времена в стране, чьи города ныне погребены под стометровыми барханами пустыни Гоби. Этими Мечами можно было поразить любого выходца Извне – будь то призрак, демон, обитатель каждой из шестнадцати Преисподних; и, по слухам, даже Первичную Аватару кого-то из Старых Хозяев не очень высокого ранга.

18. Конец Семьи

Серая и багряная

Одна из резиденций покойного Чижинского. 21.33

– Поднимем же тост в память о Магистре!

– Да возрадуется он в обители Вирма!

– Да свершится месть!

Вампиры подняли бокалы, наполненные еще теплой кровью свежезарезанного бедолаги из Средней Азии, утром нанятого на одном из московских рынков – якобы вскопать грядки в загородном особняке, и дружно опустошили их.

Здесь собрались все четыре десятка Древних вампиров Москвы. Как велит закон – в первую ночь после гибели Магистра.

Со стороны казалось – просто компания солидных людей чуть старше среднего возраста.

Импозантные мужчины, привлекательные зрелые женщины в дорогих платьях.

Мужчины суровы, женщины печальны.

Смерть Чижинского стала тяжелым ударом для них. Тот, кто долгие годы считался бессмертным, теперь стал тленом – тем самым напоминая, что и их участь может быть такой же.

Конечно, вампиры гибли и раньше. Но Чижинский казался вечным.

– Андрей Петрович, как считаете, есть у нас шанс быстро справиться с гару? – осведомилась Тереза Никольская у хозяина четырех супермаркетов Иванова.

– Не думаю, дорогая Тереза. Уж простите за прямоту, но в большой войне нам с ними не тягаться. Нужно что-то другое…

– Полно вам, Андрей Петрович, – недоверчиво произнесла другая дама в зеленом деловом костюме, нервно постукивая по столу тонкими ухоженными пальцами, унизанными платиновыми кольцами с алмазами. Она казалась самой молодой здесь.

– Ох, Сонечка, извини, но в мужских делах ты мало соображаешь.

Софья Ивановна Лаптева пожала плечами. Спорить со своим бывшим барином – а именно Андрей Иванов когда-то по капризу приобщил хорошенькую умную дворовую девку – она не научилась. И поныне одна из воротил элитной московской проституции сохраняла пиетет к бывшему господину.

– Ну уж нет! – вступил в разговор человек, по паспорту бывший Сидором Сидоровичем Сидоровым, а по жизни – известным зубным врачом. На самом деле он был бароном Герардом фон Лампе – и, соответственно, Древним Вампиром. – Я говорил с Арахновым, и он обещал: сегодняшняя ночь станет для оборотней второй Ночью Длинных Ножей.

– Скорее уж, Длинных Клыков, – изрекла бандерша.

– Да будет вам, Софья Ивановна, как мы…

– Ах, оставьте, Борис Георгиевич, пустое, все уже решено, – улыбка пробежала по гладкому, без единой морщинки лицу Софьи, и блеск ламп отразился на ее белоснежных клыках.

– А что нам делать с Дмитрием Бобровым?

Все замолчали, обратив взоры к Иванову, – самому старому из них, и потенциальному кандидату в Магистры.

– Пока его измена не подтверждена, он продолжит свое дело – таков закон, – мрачно сказал он. – Но доверять ему мы не можем.

– Да будет так…

Тамерлан Ардаганов лишь кивал, не роняя ни слова…

Да и с чего бы ему вмешиваться? Он ведь всего лишь секретарь покойного. Все достоинство его – что выжил… Турок, одно слово.

* * *

– Значит, так, – начал Чекан. – Обстановка в Москве для тебя неподходящая. У нас тут обострение конфликта с вампами, так что… – Он выразительно щелкнул пальцами, энергичностью жеста возмещая недостаток красноречия. – Поэтому твоя жизнь, как и жизни… тех, кто пойдет за тобой, в твоих руках, Повелитель. То есть все зависит от того, как быстро ты, гм… освоишь свои новые способности. Пока что ты всего лишь человек, и у тебя нет сил противостоять врагам. А мы не сможем защищать тебя вечно. Тебе надо… тренироваться, что ли…

– Разбудить в себе Повелителя, – подсказала Ника.

– Да, точно, – кивнул Чекан. – Поэтому надо бы укрыть тебя в каком-нибудь надежном месте… Моя дача! – воскликнул он. – Место глухое. И приятели там такие, что не подкачают в случае чего.

– А почему ты не говорил, что у тебя дача есть? – спросил Эльф.

– А где мне еще от вас отдыхать? – ухмыльнулся Чекан.

* * *

– Да, я понял… Буду ждать команды и немедленно выеду, как только их найдете… Да, понял… – Шерхан скорчил рожу и отключился.

Ситуация была, прямо скажем, нехорошей. Хозяин выразил недовольство им, Шерханом. Мол, срываешь задание, чего раньше за тобой не водилось. Эти намеки его беспокоили – известно, в его профессии уволиться очень сложно. Скорее уж тебя отправят в вечную отставку…

«Ну, да ладно – узнать бы, где вы сейчас, – а там…» – Шерхан мрачно кивнул и погладил кейс с пистолетом.

– Вы чемодан со стола уберите, господин, – подал голос официант кафешки, где этим вечером почему-то почти не было посетителей.

Киллер внимательно посмотрел на него. Тот был корейцем – определять по лицам национальность Шерхана учили еще в школе оперсостава КГБ, откуда он вылетел за аморалку в далеком уже 1991-м – аккурат за две недели до путча.

– Это чемодан? Это, может быть, мой кошелек! – рассмеялся убийца, вспомнив старый анекдот про богатого грузина.

– Тогда извольте заплатить за пиво.

На секунду Шерхан подумал: а что если расплатиться порцией свинца в пузо? Но тут же совладал с собой и небрежно швырнул на стол пятьсот рублей.

– Сдачи не надо.

Скоро он закончит это странное и неприятное дело. Если повезет, конечно.

* * *

Oн ждал достаточно долго для того, чтобы понять: все или почти все московские Древние в сборе, и никто больше не приедет.

«Время действовать», – подумал он и трансформировался.

Вампиры очень удивились, когда фигура Ардаганова внезапно расплылась, превращаясь в нечто непонятное и жуткое, и щупальца без видимых усилий оторвали головы барону фон Лампе и Софье…

– Что такое?! – крикнул кто-то из гостей! – Турок, ты сошел с ума?

Другие бросились к выходу – Древние вампиры считали свои жизни слишком ценными, чтобы умирать в битве. Причем в битве с тварью, которую победить почти невозможно. По сигналу тревоги к залу уже вовсю спешила охрана, но Старейшина лишь усмехнулся. Все шло в точности по плану…

Секьюрити не успели ничего сделать – их оплели тонкие, но прочные щупальца и моментально сдавили с такой силой, что не выдержал бы и металл.

А на улице высших вампиров уже поджидали весьма странные фургоны с открытыми боковыми дверьми. Некоторые успели увидеть, что внутри «Газелей» находятся огромные прожектора не совсем обычного вида. А потом все пространство перед домом залил чистый ультрафиолет…

Смерть Древних была быстрой.

На глазах потрясенных сородичей Старейшина важно прошествовал к автомобилю.

– Обшарить все и забрать что нужно, – бросил он, захлопывая дверь. – Князь, ты отвечаешь. Как закончите, все подчистите за собой. Потом дом взорвать и отойти на объект «Заря». Буду ждать там.

* * *

– Они мертвы… – произнес Арахнов, наблюдая за взрывом с вершины одинокой башенки – пристройки к законсервированному особняку в полукилометре от резиденции вампиров. – Вирм, все Древние Гнезда!

– Надо уносить отсюда ноги, – сказал второй кайтиф. – Это война, а не…

– Да, это война! И ты солдат! – Арахнов резко развернулся и влепил кровопийце пощечину. – Проклятые волки убили наших хозяев, но не нас. Мы еще живы и не потерпели поражение! Оперативные командующие имеют инструкции даже на такой случай.

– Но ты же не…

– Да! – бросил Арахнов. – Сейчас как раз и время доказать, что мы не хуже Прародителей! Чижинский бы понял меня…

Арахнов был искренне уверен в эту минуту, что теперь может назвать себя преемником великого вампира. Хотя формально не мог претендовать на власть до полного Обращения, но…

«Плевать! В Москве уже нет Древних, чтобы на это указать».

Набрав номер штаба, он начал произносить кодовые слова, отдающие ему в подчинение боевую силу Ночного Народа – «впредь до особого распоряжения».

– Начинайте немедленно, – завершил кайтиф. – Во имя Мести!

Приказ был жестоким: за гибель Совета следовало мстить – каждому оборотню. Кровь теперь потечет рекой по улицам Москвы – следующей же ночью начнут действовать боевые группы убийц. Кайтифы и наемники-люди.

– Если этого не хватит, я заставлю ввести в Москве военное положение, и плевать, что на это скажут другие страны! – процедил Арахнов. – Плевать – устроим десяток взрывов, и пусть ловят террористов, пока не лопнут! Операция началась. И завершится, когда последний варк в Москве сдохнет.

Консультант Совета Безопасности России, генерал-лейтенант, начальник отдела Управления специальных операций МВД Аркадий Арахнов сел в «Рено» с мигалкой и покинул полковника Козлова.

«Вирм! – думал он уже в машине. – Ну как же люди глупы! Если бы не человеческая глупость, эти проблемы не возникли бы… Не было бы в России лохматых уродов, и не только в России».

Он опять вспомнил, как 20 августа 1991 года, будучи еще подполковником, буквально на коленях вымолил у Чижинского разрешение, явился на прием к своему министру и открыл карты. Пообещав, что одного слова министра будет достаточно, чтобы он, министр, стал главой страны, а вожди «Свободной России» – трупами. И требовалось-то немного – помочь в истреблении гару, надеть узду на Инквизицию, ну и поставка крови – мало, что ли, в стране всяких человеческих отбросов? Но тот предпочел победе, власти и величию – самоубийство… Клятые людишки!!

Примерно в то же самое время Старейшина Стаи, уже разместившийся в тайном подмосковном убежище, отдавал своим подчиненным очень похожие указания:

– В волков не перекидываться, убивать всех вампиров, кого найдете, до захода солнца быть в укрытиях!

Затем каждый из инструктируемых получил распечатку с именами вампиров, их лежбищами и основными способностями. Преимущество оборотней заключалось в том, что у них была совершенно точная информация о каждом московском кровососе, а вот у вампиров такой информации не было.

Старейшина вспомнил, как сопротивлялся Ардаганов, и поморщился.

«И все-таки я его сломал! – с законной гордостью подумал дгх’анадар. – Хоть он и трепыхался, но я все равно получил его память и вытащил оттуда много интересного! Ох, и умоются же вампиры кровушкой!»

Серая, огненная и серебряная

Трое людей и трое гару вышли из Нескучного сада.

– Скажи, а зачем тебе это? – спросил Степана Виктор.

– Что именно?

– Ну, во-первых, зачем ты вообще ввязался в это дело? Я все-таки не пальцем деланный. И знаю, что охотник Дружины…

– Витязь, – механически поправил Степан.

Виктор отмахнулся:

– …что охотник живет в среднем тринадцать лет. Ты ведь не потомственный воин Господа, – Чекан осклабился. – Я же знаю. Или у тебя кого-то кровосос загрыз? И второе: зачем ты помогаешь нам? Нечисти…

– Нечисти? – притворно изумился витязь. – Ты ведь должен знать, хотя бы по своему положению Первого Воина, что оборотни… извини – гару признаются людьми.

– Ты сам хоть веришь в то, что говоришь? – продолжал наседать Чекан.

– Такова позиция церкви, которой я служу, – сухо уточнил Степан. – Я не могу не разделять этой точки зрения просто по определению.

– Ну, служить и верить – это, знаешь ли, вещи разные…

– Не для Тайной Инквизиции, – заметил Глотов. – И потом, можно подумать, ты сам сомневаешься в своей человеческой природе. У вас такая же кровь, как и у нас – и ее даже переливать можно. У вас человеческий язык и имена. Даже святая вода на вас не действует…

– Да, верно, – согласился Чекан. – Наши древние имена и язык сейчас только у вриколаков остались – да и про тех уж лет пятьдесят почти ничего не слышно. Только ведь и у вампиров тоже и язык, и имена человеческие…

Глотов насупился, всем своим видом дав понять, что продолжать мировоззренческий спор его не тянет.

– А с чего ты решил, будто у меня кого-то загрызли? Знаешь принцип мафии: «Ничего личного»?

– Будто я не знаю, как вербуют в Инквизицию, – что у нас, что за кордоном! Я ж все-таки, как ты изволил заметить, Первый Воин Стаи.

«Бывший, видимо», – про себя добавил Чекан.

– Охх! – вздохнул Степан. – Говорю же, ничего личного! Работа у меня такая! Работа… А насчет второго… Чтобы глубоко не копать, скажу коротко. Во-первых, как я сказал, есть позиция нашего руководства о возможности сосуществования с гару, и между вами и кровососами я выбираю вас. Кроме того, сколько бы мне ни было отмерено, я все же надеюсь дожить свой век в мире относительно спокойном. А если Повелителя заполучат вампиры… Неизвестно что будет!

Чекан пожал плечами. То ли ответ его не удовлетворил, то ли он просто не поверил Степану.

А потом вдруг спросил:

– Скажи, только честно: тебе приходилось убивать моих соплеменников?

– Нет, – ответил Степан, глядя прямо в глаза варку. – Ты же знаешь, перемирию уж лет сорок…

Врать, глядя в глаза и ничем не выдавая себя, он научился уже давно.

Владимирская область, 1993 год

Степан встрепенулся. В бесшумно распахнувшуюся дверь шагнули трое. Все, как на подбор, рослые, широкие в плечах. Черные плащи-дождевики облегали могучие фигуры.

– Здравствуй, брат, – прогудел один из них. – Не бойся, мы свои. Да возлюбит тебя Бог! Пресвитер шлет тебе свой поклон. Дичь на месте?

– Да… – кивнул Степан. – А куда ей деться?

– Я Никифор, – бросил старший. – Ну, не будем терять время…

От деловитого взора старшего по спине Степана почему-то пробежал неприятный холодок.

Гости вышли, и он двинулся следом, накинув плащ-палатку. Во дворе стоял разбитый «уазик», в котором сидели еще трое в таких же черных дождевиках.

За ним просеменила Нина Михайловна, указавшая на семью оборотней, – бодрая девяностопятилетняя бабка, по слухам, завербованная в Дружину, еще когда ею руководил Святейший Синод, и лично видевшая последнего царя.

И на то было похоже, судя по тому, как вежливо поприветствовали ее боевики.

– Думаю, машина не понадобится, – сказала Михайловна. – Тут недалеко. Идите за мной.

Михайловна направилась к деревне, следом гуськом двинулись приехавшие, с ружьями и канистрами, а за ними – Степан.

Деревня как вымерла, даже собаки молчали – и неудивительно: страх прочно взял всех в плен.

Зловещая группа, черная, ощетинившаяся стволами ружей, достигла нужного дома. Дома семьи Зорковых.

Степан представлял, что тут произойдет. Сейчас будут уничтожены «дикие» гару – те, кто не признает перемирия, не входит ни в одну Стаю, и нарушает главный закон оборотней: не есть человечины. Двое школьников, агроном колхоза «Рассвет» (между прочим, последний агроном) и, кроме того, исчезнувшая месяц назад семья туристов… Но также знал он, что там, за стенами, двое маленьких детей, а дочь главы семьи беременна.

Дом обреченных волколаков стоял у самой околицы. Метрах в двадцати уже темнела стена деревьев.

– Птички спят в своем гнездышке, – прошептал один, похожий в своем черном плаще на ворона.

«Псы Господни» облили стены дома бензином. Один из них закурил. Взяв прислоненные к стене вилы, подпер входную дверь. Несколько раз глубоко затянулся и швырнул папиросу в лужу бензина под стеной.

Взметнувшееся пламя быстро охватило дом.

– Полезут из окон, стреляйте.

В доме раздались крики. Кто-то пытался изнутри открыть дверь – тщетно. В окне мелькнуло лицо мужчины. Он увидел стоящих в свете пламени охотников и отшатнулся.

– Посмотрим, что они выберут: смерть от огня или серебра, – повернувшись к Степану, сказал один из охотников, и нехорошо ухмыльнулся – почти как вампир.

Степан посмотрел вдоль улицы: там уже появились люди. Он выстрелил в воздух – и бежавший к горящему дому с ведрами народ повернул обратно.

– Убегают! – вдруг закричала Михайловна, тыча пальцем в сторону леса.

За околицей, откуда-то из-под земли, показались одна за другой две женские фигуры. Одна, девичья, быстро достигла леса и скрылась среди деревьев.

– Там подземный лаз из дома, – процедил один из дружинников, ловя на мушку фигуру, тяжело бежавшую к лесу.

Из-под земли в это время выбирался мужчина. Грянул выстрел. Женщина, почти добежавшая до спасительных деревьев, упала. Мужчина пригнулся и, повернувшись, прыгнул обратно в лаз.

Первым к лазу подскочил брат Никифор, резко взмахнул рукой.

Глухо прозвучал взрыв. Земля просела. Подземного лаза больше не существовало.

– Заодно и похороним! – рассмеялся старший.

Пока все занимались лазом, старуха подбежала к убитой и перевернула ее.

– Это мать ихняя! Быстрее! – крикнула она, устремляясь в лес. – Девка сбежит!

– От нас не убежит.

«Псы Господни» рванулись следом.

– Ты остаешься, – бросил Никифор Степану.

После этого никого из них больше никогда не видели.

Из всей боевой группы уцелел лишь молодой охотник Степан.

Но сотворенное в глубине леса колдовство – черное, страшное – он почуял.

Он так и не решился расспросить пресвитера об обстоятельствах той истории – хотя почему-то очень хотелось.

* * *

Оставив воспоминания, Степан начал сканировать окрестности. Людям недоступна магия в той форме, которой пользуются нелюди, но кое-какие свои приемчики все-таки имеются. Например, способность чуять слежку – как бы старательно не маскировался следящий.

Одновременно он размышлял. Дело представлялось особенно неприятным, потому что тут были замешаны вампиры. Зачем им нужна война с оборотнями – после долгих лет мира? Просто старая неприязнь? Или же тут нечто иное? Более, так сказать, веские причины? И какие же? Зачем им нужен Повелитель? Ведь как он ни силен, но без гару почти бесполезен… Шантаж? Или еще что-то?

Многие из соратников Глотова полагали, что сейчас вампиры уже не опасны – ну что может в нынешнем мире высоких скоростей и сверхмощного оружия горсточка кровососов?

Степан считал такое мнение пагубной самонадеянностью.

В древних хрониках Дружины сохранились мрачные легенды о том, что очень редко, раз в несколько столетий, начинается стихийный бурный рост вампирьего поголовья в каком-нибудь отдельном регионе – так появляются мертвые села и даже города, в которых еще недавно кипела жизнь, а теперь совершенно никого нет… Ни людей, ни вампиров. И что произошло там – неведомо. Увы, свидетелей никогда не остается.

«Ага, вот оно!» – Степан ничуть не удивился, что за Повелителем следят. Причем не кто-нибудь, а тот самый киллер, который пытался убить Андрея у фонтана.

– Послушай, друг гару… – начал он.

Но Чекан и сам все заметил.

– В машину! – скомандовал он.

Когда они проехали несколько кварталов, Эльф заявил:

– На дачу к тебе пока нельзя. По-моему, нас уже зацепили. Причем какой-то хитрой магией, которую я не знаю. Нужно спрятаться, чтобы нас потеряли.

– А где? – взволнованно спросила Каролина.

– Тут есть такие места, где никакая магия ничего не найдет, – ответил Эльф. – Москва, сама понимаешь, город непростой …

* * *

Ночь завершилась, не принеся ни спокойствия, ни развязки.

Киллер искал Повелителя и его компанию. Гуменник сводил, как и обещал, в ресторан девушку-диспетчера из отделения милиции. Борис, Дмитрий и его брат завершали подготовку к смертельному удару по врагу.

Вооруженные отряды кайтифов и подчиненных им людей наведывались во все места обычного пребывания оборотней (благо такие были неплохо известны) и расправлялись с ними. Хотя столь легко удалось найти не так много оборотней. След кровавых убийств тянулся по всей Москве, в отелях и коттеджах пригорода находили сгнившие тела, оставшиеся от древних и молодых вампиров, изуродованные волчьи трупы валялись прямо на мостовых.

Разрывные пули разили даже живучих оборотней. Поговаривали, что Арахнов пригнал две роты спецназа из какого-то дальнего гарнизона.

А в ночных новостях сообщали то об обострившихся мафиозных разборках, то о появлении бродячих собак из лесов Подмосковья, то о маньяках-живодерах, этих собак зверски убивающих…

Утро наступило как-то незаметно – небо было затянуто тучами, и временами моросил мелкий дождь.

Потом солнце все же пробилось сквозь тучи, и день обещал стать обычным весенним днем. Самым обычным. Но не для всех.

14 мая. 11.00

– Такое чувство, что началась война! Везде – кровь, трупы, сгоревшие машины… Три загородных особняка разнесли! – делился впечатлениями со своим другом Олегом Пепловым старший оперуполномоченный Петя Стоцкий. – Я просто ох..ваю! Бойня какая-то! И куда катится этот мир?! Криминал такого себе давно не позволял!

– Подъезжаем, – предупредил водитель.

– Приготовиться, ребята! – скомандовал Пеплов. – И осторожнее – мне потом за ваши трупы отчитываться.

Грубоватая шутка прозвучала натянуто.

Выскочив из машины, они гуськом побежали к подъезду.

Предстояло проверить одну квартиру, где уже третий день обретался какой-то подозрительный тип, представившийся соседям другом уехавших в отпуск хозяев.

Пеплов хорошим пинком выбил дверь.

– А ну, все на пол!!! – заорал он.

Тот, кто был в квартире, рухнул от неожиданности. Затем поднял голову:

– В чем дело, начальник? У вас какие-то претензии?

Был это крупный бледный мужик в одних трусах, неопределенного возраста, но явно уже немолодой.

– Ваши документы!

– Дык, начальник, извини, – дома забыл. Я вот у друзей… Может, уладим дело? – заискивающе добавил тип, как-то по-особому легко поднимаясь с пола.

– Молчать!!! – рявкнул капитан. Ордер на арест ему не выписали, но в случае чего начальство прикроет. – А про наши претензии тебе прокурор расскажет. Беленко! – позвал он. – Тащи его в машину!

Капитан подошел к занавешенному окну. Отодвинул тяжелую портьеру и прищурился от ясного майского солнца.

– Начальник, ты что, ох..л?! – взвыл задержанный. – Я ж тебе хрен оторву и сожрать заставлю!

Почувствовав движение за спиной, капитан быстро шагнул в сторону – и взбешенный мужик пролетел мимо него и врезался в балконную дверь.

Сквозь звон стекла Пеплов уловил тяжкий стон и успел краем глаза увидеть лежащего на полу окровавленного сержанта Беленко.

А мужик, пробив головой стекло, вылетел на залитый солнцем балкон. Раздался дикий вой…

Евлампию Лyнову, в далеком прошлом конокраду, а последние лет сто пятьдесят вору и убийце на службе у Чижинского, жутко не повезло. Три месяца назад он перешагнул грань, отделяющую просто вампира от Древнего, или, как говорили сами потомки Лилит, – Истинного вампира.

Он обрел многие способности, но лишился возможности пребывать на ярком солнце.

Само собой, появляться днем на улице в его планы никак не входило.

К его несчастью, ни статус Древнего, ни прожитые годы не слишком прибавили ему ума, к тому же он страдал приступами агрессивности, чего за вампирами обычно не водилось.

Именно это случилось с ним сейчас, и вместо того чтобы, к примеру, симулировать сердечный приступ и потом бежать, он впал в бессмысленную ярость. Да и как не взбесишься тут, когда на кожу хлынул жгучий поток ультрафиолета, пусть и сильно ослабленный стеклом?

Капитан осел на пол. И дело не в том, что он явственно различил оскаленные длинные клыки. Но то, что произошло потом… Зрелище корчащегося на балконе мужика, кожа которого краснеет, а потом стекает слизистой жижей, после чего само безжизненное тело, воняя, как выгребная яма, начинает гнить с ураганной скоростью, могло бы выбить из колеи кого угодно.

Зажав нос, бравый омоновец заставил себя подняться и кое-как проковылять вниз, пока подчиненные выносили на одеяле Беленко, держащегося за распоротый живот – распоротый, между прочим, вместе с кевларовым «броником».

Нужно было как можно быстрее оповестить об этом начальство…

Полчаса спустя он уже отчитывался о случившемся, а еще через десять минут был обозван наркоманом, психом, шизоидом, заранее уволен из органов и послан к психиатру, а также по другим, менее приличным адресам.

И потащился домой, махнув на все рукой…

А еще через час в отделение приехал человек в длинном плаще и старомодной «тройке».

И, проведя с начальником Пеплова долгую беседу за закрытыми дверями, после которой тот ровным счетом ничего не помнил о сумасбродном отчете капитана, принял решение завтра же навестить виновника переполоха.

19. Подземелья

Серая, огненная и серебряная

14 мая

– Нам пора идти, – сказал Чекан.

Каролина, примостившаяся в ногах у мирно посапывающего Андрея, встала с продавленного дивана.

Ночь эту они провели в заброшенном, не то стоящем на капремонте, не то идущем под снос шестиэтажном дореволюционном доме между Ильинкой и Стромынкой.

Сторож тут был, но с помощью мага Эльфа миновать его труда не составило.

Как объяснил Эльф, дом этот стоял в «слепом пятне», и засечь их не смог бы не то что любой из смертных магов, но даже высший демон, если бы сумел каким-то чудом проявиться в этом мире.

Переночевали они в роскошной шестикомнатной квартире – похоже, бывшей коммуналке, о полной ликвидации которых регулярно сообщает московская власть, да, видать, все никак не может ликвидировать…

Они перекусили купленной по дороге снедью и запили водой из пятилитровой канистры, приобретенной заодно с хлебом и колбасой.

Каролина испытывала какое-то странное ощущение от пребывания в этом заброшенном доме. Как будто присутствовала в нем некая жизнь после смерти. Словно бродили вокруг незримые тени некогда живших тут людей…

В одной из комнат Каролина нашла на старой этажерке сборник стихов неизвестной ей поэтессы.

Назывался он красиво, пусть и слегка высокопарно: «Раскройте приветливо души».

Стихи там, правда, были совсем не радостные и приветливые, а меланхоличные, от них веяло одиночеством. Кто знает, может быть, поэтесса сама бывала здесь, в этом некогда полном жизни доме, и читала живущим тут друзьям свои стихи.

Строчки почему-то запали Каролине в душу, и она спрятала книжку в карман.

И вот теперь беглецы покидали дом, гостеприимно их приютивший и скрывший от недобрых глаз.

«Эх, жаль, машину „засветили“, теперь придется где-то искать другую», – подумал Чекан.

Идти оказалось недалеко. Прямо за домом они влезли в узкий неприметный лаз, замаскированный «грибком» из проржавевшего железа.

Именно отсюда, сказал Эльф, можно добраться до подземелий и выйти на поверхность в другом месте, чтобы сбить со следа недругов.

Ступеньки терялись в темноте, и девушке казалось, что перед ней бездонная пропасть.

– Пошли, – сказал Чекан, пригнулся и начал осторожно спускаться вниз.

У Степана дрогнуло сердце, но он не показал виду.

– А почему сразу-то не пошли, еще вчера? – только и спросил он.

– Отдышаться нужно было, – ответил Чекан. – Отдохнуть.

– А потом что, на ночь глядя идти? – добавил Эльф. – Через старые подземелья? Ну-ну…

– Так под землей вроде все равно – день или ночь… – попробовал отшутиться Глотов.

– Неудивительно, что при таких охотниках у нас вампиры живут и процветают, – заметил Чекан.

…Наконец они очутились перед дощатой двустворчатой дверью, рассохшейся и серой от старости.

Чекан осторожно приоткрыл визгливо скрипнувшую створку, и они один за другим вошли в дверной проем. Тут царила беспросветная мгла подземелья.

– Плотно закройте дверь, – распорядился Чекан. – Мало ли…

Пахло то ли плесенью, то ли пылью, то ли старыми стенами. Под ногами лежал слой мягкой трухи.

Чекан достал из кармана взятый в машине фонарик – диодная лампа ярко вспыхнула и разгорелась ровным пламенем. Оранжевые лучи бросали на все окружающее зловещие отблески, отчего картина, которую они увидели, казалась дикой и мрачной.

Они находились в небольшом подвале, стены и сводчатый потолок которого были сложены из неровных темных кирпичей. С одной стороны валялись сломанные стулья, серые от пыли, с другой стояли старые бочки. Прямо перед ними чернел проход в следующий подвал.

– Ну, пошли, – сказал Чекан.

Тени на стенах задвигались, оживая, и они прошли в следующий зал.

– Нам туда, – Эльф указал на низкий сводчатый ход, ведущий влево.

Градов заглянул в него:

– А сможем пройти?

– Я знаю, куда идти, – отозвался Эльф.

Они двинулись вперед.

Мрачные кирпичные стены и потолок необъяснимо давили на них, и в душе Каролины нарастало какое-то странное чувство. Воздух был сырой, неприятно пахло гнилью и еще какой-то дрянью.

– Тсс!.. – прошептал вдруг Эльф.

Они замерли. Где-то над их головами послышались близкие шаги, а потом, как сквозь вату, до них донеслись голоса. Говорили что-то о новых объектах, расконсервации мощностей… Прозвучало: «генерал» и «полковник».

Какие тайны скрывались здесь? Засекреченные военные объекты?

– Тут нужно потише, – прошептал Виктор, когда шаги удалились.

Они продолжили путь. Время шло как-то странно: то тянулось, как липкий деготь, то, казалось, проходит минута-другая – а ты уже совершенно в другом месте.

В очередной зал они попали, предварительно разломав современную кирпичную кладку – очевидно, она должна была служить преградой подземным «проходчикам», но только не таким, как они. Двум оборотням на ее разрушение потребовались пять минут и лежавшая тут же ржавая водопроводная труба.

Они миновали коридор и перекресток, когда Чекан вдруг замер: где-то в темноте послышался шорох.

– Стоим! – прошептал Чекан, выключив фонарь.

Но тревога оказалась ложной: все было спокойно… как будто.

Потом они вроде бы уперлись в тупик, но у самого пола все-таки обнаружили низкую прямоугольную дверцу – пройти можно было только чуть ли не ползком.

Степан, занявший место в авангарде, сменив Эльфа, осторожно взялся за дверцу и потянул. Послышался слабый писк, дверца отворилась. За нею была кромешная тьма – причем по-особенному густая. В лицо дунуло какой-то подозрительной сухостью. Чекан просунул руку с фонарем в отверстие.

– Все в порядке, – вдруг сказал Эльф. – Можно идти. Она ушла…

– Кто? – испуганно спросила Каролина.

– Учить тебя еще и учить, ведьма, – ответил маг-оборотень. – Пошли…

И вновь уходили назад переплетения коридоров, замурованные двери, люки, ступени. Туннели, казалось, были прорыты армией исполинских кротов.

Глотов напряженно вспоминал все, что касалось подземелий. Вообще-то под землей он никогда не работал, хотя работа для охотников на нечисть тут была. Но для этого в Дружине имелась группка диггеров – мрачных и нелюдимых личностей, никогда не откровенничавших о своих подвигах.

Тем не менее Степан знал, что под Москвой находится целый подземный город, со своими улицами, кварталами и площадями. Часть ходов осталась со времен Димитрия Донского, часть проложили купцы еще до революции, еще одна часть появилась уже в новые времена, но были среди них и древние, облицованные матовыми, плотно подогнанными друг к другу плитами – говорят, древнее первых домишек Москвы и вообще построенные неизвестно когда и неизвестно кем.

И в подземелье – как знает всякий, с ними соприкасающийся, – происходят странные вещи… Поговаривают о нежити… А еще говорят, что человек, вернувшийся из лабиринта самых старых – «проклятых ходов», сам иногда становится нежитью…

– Как предки сумели все это сделать? – нарушил молчание Андрей.

– Руками… – Чекан вспомнил лекции по истории в военном училище. – А как в прежние времена делали подкопы под крепости? Длиной чуть не в километр и за считаные недели. Да не просто какие-нибудь норы, а тоннели, по которым протаскивали бочки с порохом! В старину народ был не такой уж и глупый да неумелый…

Они только-только вышли на очередную площадку-перекресток коридоров, как вдали, слева, блеснул свет, и обозначились человеческие фигуры.

– А, черт! – прошипел Степан. – Что делать, командир?

– Спокойно идем вперед, – сказал Чекан. – Под землей ходят всякие люди. И никому нет дела до других. А если есть… – сухо щелкнул предохранитель.

Они миновали перекресток, потом прошли через просторный зал, кирпичный пол которого был усеян скелетами мышей.

– Я в газете читала, что как-то нашли в московской канализации живущих там людей, – минут через пять поведала Каролина. – Видимо, бомжи, залезли туда десяток лет назад. За это время они ослепли и передвигались на ощупь, на четвереньках, но очень-очень проворно, питались крысами… Натолкнулась на них группа журналистов. Эти мутанты на них напали, причем, как звери, стали грызть… Одного журналиста загрызли до смерти, а остальным удалось бежать и выбраться наружу. У них даже получились какие-то видеозаписи, но их изъяла ФСБ, и почему-то дело замяли.

– Замяли, – подтвердил Эльф. – Только то были не бомжи. И не вампиры…

– А кто?

Эльф не ответил.

То и дело им попадались трубы канализации и химических стоков, шахты, ведущие в глубь земли – куда? Зачем?

И тут существовала своя темная и странная жизнь.

Пробегали какие-то твари – по запаху, как определяли чуткие оборотни, не очень похожие на обычных крыс или мышей. Иногда до путников доносился их писк, тоже отличающийся от мышиного, – те словно переговаривались. В лужах копошились слизни непривычно ярких расцветок. Уродливые грибы на стенах светились тусклым зеленоватым светом.

Один раз Каролина ощутила, как спина начала буквально зудеть от чужого присутствия. Издалека накатил вал темной и вместе с тем бессильной злобы. Оборотни тоже почувствовали, что где-то тут находится некто очень недобрый и достаточно сильный.

Чекан и Эльф дружно развернулись, обнажили клыки и зарычали.

Однако обошлось. Кто бы это ни был, но он, видать, решил, что добыча ему не по зубам. А может, просто был не слишком голоден?

Наконец, ступени повели вверх, и еще через какое-то время впереди замаячил свет, похожий на дневной. Путники прибавили шагу и вскоре оказались в канализационном коллекторе. Свет лился сверху, из открытого люка, к которому вели вбитые в стену железные скобы.

Они выбрались на поверхность в окруженном со всех сторон трехэтажными домами дворе, каких столь много в старой Москве; во дворе, словно застрявшем вне времени, захламленном, пахнущем помойкой, с древними сарайчиками, некрашеными стенами домов и жестяными гаражами.

– Надо найти машину, – озабоченно сказал Чекан.

– Предоставь это мне, – отозвался Эльф.

Чуть приведя себя в порядок, люди и гару продолжили путь.

– Подождите меня! – вдруг сказал Эльф и исчез в дверях отделения «Банка Москвы».

Через пять минут он вернулся оттуда с очень довольным видом.

– Вот, – показал он пачку «зелени». – Ровно полторы тысячи.

Виктор уставился на него:

– Откуда?

– Поработал с банкоматом, – улыбнулся Эльф.

– Да ты что?!

– Успокойся, это же мои деньги! Пин-код и номер счета я наизусть помню, а «подтолкнуть» тупые электронные мозги нетрудно…

– Смотри! – сказал Первый Воин. – Сам понимаешь: несколько раз, конечно, пройдет, а потом ведь поймут, что не простой хакер орудует. Подвести можно Стаю.

– Я. Никогда. Не. Подводил. Стаю, – отчеканил помрачневший Эльф.

Через час они стали обладателями старенькой «копейки», купленной на небольшом авторынке, и дальнейший путь продолжили уже на четырех колесах.

Минут через двадцать авто выехало на Окружную дорогу и направилось к даче Чекана.

Черная нить

Чуть раньше

Не без гордости Набур созерцала дело своих рук и ума. Хотя на задумку и была потрачена немалая часть из не столь уж большого запаса времени, ей отпущенного, но дело того стоило. Потому что не далее как сегодняшней ночью она узнает наконец, где прячется треклятая девчонка и ее странный спутник. Тогда она для начала заставит девчонку провести обряд Призывания заново, тем самым подарив демонице еще запас времени, а потом уничтожит, прихватив заодно с ее душой и душу необычного парня. А потом изымет из хранилища Вещь и с триумфом вернется в Инферно, где сам Властелин удостоит ее благодарности и возвысит по заслугам. Может быть, у нее будет даже собственный Источник Мощи… И тогда не исключено, что обретшая плоть душа этой девчонки удостоится чести стать рабыней Набур.

Она предвкушала развлечения, каким предастся с жертвой, и заранее радовалась. И все это она получит благодаря вот этому прибору, чертеж которого она не далее как час назад получила от одного из хранителей Лондонской королевской библиотеки. Того даже не пришлось убивать или пытать – он просто вспомнил все, что нужно, после нехитрого заклинания. Сейчас мучается головной болью, жалкий старикашка, да мучительно вспоминает – что с ним было…

Всего-то – семь зеркал, расположенных неправильным многоугольником, а в центре – хрустальный шар, на который нанесено немного крови Каролины (в дело пошло кухонное полотенце, которым девушка вытерла порезанный палец), да пробитая в крыше дыра, куда в нужный час заглянет почти невидимая поутру Луна. Именно в этот час и именно Луна на заре дня – это важно!

Цепь Полнолуния укажет Набур то, что скрывает непонятная магия этой девицы. Затем – два часа на дорогу и короткая схватка, в которой у противника нет шансов. А потом…

Потом ей будет доступно все, что доступно демону женского рода, по образцу которых, как убежден всякий правоверный демон, Неведомые Создатели сотворили когда-то людей – жалкую пародию на огненных владык.

Может быть, она даже станет со временем повелительницей всех демониц Инферно.

Правда, в этом смысле ее мир невыгодно отличался от прочих Темных Миров. В тех мирах была пусть жесткая и негибкая, но все же иерархия высших Темных, среди которых было хотя бы по одной-две демоницы. К примеру, в Шеоле имелось аж десять высших демонов: Зебаот, Акло, Астарот, Асмодей, Бафомет, Ваал, Адрамелех и в дополнение к ним – Лилит (истинная, конечно, а не та, которую вампиры, да и многие люди числили среди своих предков) и Наамах. В Профундо высших демонов было четверо, и среди них – Монгала, она же Великая Черная Госпожа, которую чтут до сих пор десятки миллионов лишь на этой Земле и миллиард – в иных мирах, везде, где есть темнокожие людишки… Но вот в Инферно господствовала абсолютная монархия, и всем заправлял нынешний повелитель, чье истинное имя – Бельфегор почти забылось.

К тому же Набур принадлежала к едва ли не самой немногочисленной и маловлиятельной линии демониц – Линии Валли, куда как уступающей потомкам, например Адрастеи или Ламии. Да, совсем недавно она была вполне счастлива своим седьмым рангом, ради которого ей пришлось, к тому же почти год участвовать в шабашах Аластора (то еще удовольствие!)… Но теперь все изменится.

Время шло, отблески в зеркалах становились ярче… Совсем скоро лунный луч укажет ей путь к успеху, а этой Каролине и ее приятелю – к смерти.

20. Бои местного значения

14 мая

Москву терроризируют «неустановленные лица».

Хроника преступлений в Москве и области с некоторых пор напоминает сводку с места боев невидимого фронта криминальной войны. За последнее время в отделы внутренних дел поступило 855 заявлений о тяжких правонарушениях. Среди них 24 убийства, 10 умышленных причинений тяжкого вреда здоровью, 27 грабежей, 12 угонов транспортных средств… В большинстве случаев преступников не удалось задержать, и более того – нет даже внятных предположений: кто они?

Милиция отказывается комментировать происходящее, хотя в СМИ просочились сведения, что нынешняя волна криминальных разборок далеко не так проста и связана с некоторыми странными обстоятельствами…

Из криминальной хроники

Багряная нить

Слухи о двух ротах оказались вовсе не слухами.

Под началом полковника Козлова – ныне, фактически, второго в вампирьей иерархии, спецназовцы прибыли в город и начали действовать.

Был среди них взвод, вооруженный по последнему слову техники и натасканный на оборотней. Полсотни человек, отлично знавших, с чем им предстоит столкнуться и не боявшихся этого, потому что наградой могла стать вечная жизнь, пусть и в качестве вампира.

Правда, предназначался взвод для других целей – Арахнов, как и часть кайтифов (да и Древних), не оставлял мысли о том, что власть над людьми по праву должна принадлежать существам высшим и потихоньку готовил соответствующих спецов «на всякий случай». А теперь пришлось использовать их, так сказать, для текущих нужд.

Конечно, Старейшина знал, что реакция на его действия будет самой решительной, а потому сразу после операции по уничтожению верхушки вампиров все оборотни получили однозначный приказ: прятаться и никак себя не проявлять до соответствующих указаний. Оборотни в большинстве не отличаются слишком строгой дисциплиной, но не тогда, когда велит Старейшина. Поэтому, например, количество байкеров в Москве изрядно уменьшилось. Те байкеры-рокеры, что попадались на глаза, уничтожались без выяснения – оборотни они или просто не там и не в то время оказались. Арахнов был настроен любой ценой расправиться с убийцами Совета, да и полковник Козлов был не менее решительным.

Именно эти события и стали началом конца Семьи. Ибо, сцепившись с гару, Ночной Народ упустил из виду другого старого врага – Священную Дружину, которая не замедлила воспользоваться ситуацией. И Неспящим пришлось ох, как несладко – если оборотни охотились на вампиров, импровизируя по ходу дела, то слуги Господа занимались этим уже многие века, и в их арсенале были такие действенные вещи, как крест, святая вода, Библия и тому подобное, что в руках верующего человека несло смерть любой нелюди. Творец защищал своих детей.

Удара с этой стороны вампиры не ожидали – и за две ночи погибла почти четверть московских кровососов.

Понимая, что бойня не завершится, пока одна из сторон не будет уничтожена полностью, Арахнов (по сути, взявший бразды правления в свои руки) приказал найти и расправиться с адептами Дружин одной из рот спецназа, в то время как другая продолжала искать оборотней, и уж если находила, то уничтожала без пощады.

В то же время оставшихся в живых вампиров спешно вывозили из города по всем направлениям.

Но все равно было ясно, что если так пойдет и дальше, то на всей московской Семье можно ставить крест – во всех смыслах.

Однако ни кресты, ни святая вода, ни молитва не могли помочь против наемников, появившихся в городе. Да и на младших вампиров лучше действовала обычная пуля, нежели целая бочка освященной воды.

Приказ полковника исполнялся слишком медленно. Ходили слухи, что сам Козлов и его командир уже уехали из Москвы, однако это не остановило спецроты, посланные на зачистку города. Две сотни бойцов спецназа, бросив поиски «православных экстремистов-террористов» (как им объяснили) сейчас занимались лишь искоренением оборотней.

Застать тех не удалось, но и медленное перемалывание давало результаты.

Хотя боевики тоже несли потери. Один взвод сумел отыскать Князя с охраной, но из двух десятков не выжил никто. Еще два взвода попали в хитро расставленные ловушки. Остальные продолжали действовать.

А несколько незаметных личностей в Администрации Президента и Совете Безопасности исподволь готовили документы, в которых предлагали Главному отчаянный шаг – ввод внутренних войск в столицу для прекращения уголовного беспредела.

Арахнов, ставший де-факто главой московских вампиров, запретил соплеменникам возвращаться в город, пока не будет убит Старейшина, – и те с радостью подчинились. Он полагал, что случится это скоро: Козлов интенсивно готовился к штурму «Зари» – бывшего военного городка, ныне занятого гару.

Арахнова обуревали разные чувства. С одной стороны, он ненавидел оборотней, эту извращенную помесь, собаколюдей, и жаждал отомстить за гибель высших вампиров и, разумеется, приобщившего его Чижинского.

Но с другой стороны… Именно сейчас у него появилась возможность изменить издревле заведенный порядок и пробиться в руководство московской Семьи. Пусть Первым Магистром будет Бобров – если он уцелел. А Вторым станет он, Арахнов.

Генерал давно втайне страдал от своего, как ему казалось, приниженного положения. Ибо это в мире людей он важная шишка, к советам которого прислушиваются на самом верху, но в Семье он такой же кайтиф, как и это ничтожество Мурский, подающий кровь своим в «прикормленном» ночном кабаке. И покойный Турок, и еще живой Гуменник, и многие другие выше его, ибо они ансиллы Магистров, а он нет.

И вот теперь все изменится. Другие семьи не станут возмущаться фактом его возвышения, если он разгромит гару. А там уж… Он найдет способ использовать силу Ночного Народа для осуществления своих замыслов. Нет, конечно, в президенты России он не полезет – это было бы вызовом как здравому смыслу, так и традициям вампиров. Но вот должность «серого кардинала» при марионетке в кремлевских палатах его вполне устроит. Особенно, если эту марионетку сделают кайтифом, который не может идти против посвятившего его. А для этого ему не нужен даже Дмитрий Бобров – в конце концов, среди его знакомых вампиров трое на грани перехода к статусу Древнего.

Арахнов жутко усмехнулся, на мгновение став очень похожим на классического голливудского вампира.

Мифы гласят: вампиры были созданы высшими существами для управления человеческим стадом. Настала пора наконец претворить мифы в жизнь.

Серая, огненная и серебряная

Машина с людьми и оборотнями проехала километров пятьдесят, а потом свернула с шоссе на грунтовую дорогу и углубилась в угрюмый ельник.

Каролина, сидя на коленях у Андрея, вертела головой по сторонам – она даже не предполагала, что в Подмосковье могут быть такие глухие места.

Андрей откинулся на спинку заднего сиденья и закрыл глаза.

И незаметно задремал.

Густой туман окутывал его мягкой шалью. Серо-свинцовое небо навевало печаль, по щекам катились слезы. Сколько же вас погибло?.. Сколько еще погибнет? Он стоял в белесом мареве, а вокруг метались тени ушедших за последние дни братьев. Серые братья… Каждый крупнее обычного волка, с горящими зеленым огнем глазами. Глаза с болью смотрели на него. Братья будто жалели о чем-то. Те, кто способен слышать, пусть услышат и поймут… Пусть примут и придут…

Черная тень возникла перед ним, и тут же распласталась в прыжке. Он увернулся.

А ты не волк… Ты не наш…

И враг ушел, растаял в тумане…

Машина подпрыгнула на выбоине, и Градов открыл глаза.

И сразу вспомнил:

«Те, кто способен слышать, пусть услышат и поймут… Пусть примут и придут…»

«Кажется, у меня нет выбора, – сказал он себе. – Это что-то внутри становится сильнее…»

Ника молча сидела, прижатая к дверце Степаном. Звериная часть ее души ликовала при виде леса и одновременно тосковала, запертая в человеческой оболочке. Здесь было несравненно лучше, чем в городе, который убивал сам себя. Хотелось обратиться в волчицу, выпрыгнуть из этой железной коробки туда, на волю, под деревья. Хотелось поваляться в теплой траве, поохотиться да просто вдохнуть запахи леса…

Дача Чекана оказалась двухэтажным кирпичным домом – единственным обитаемым домом в заброшенной деревне. Таких деревень становилось все больше в России – даже в элитном вроде бы Подмосковье. Он был обнесен забором с дырками-бойницами в кирпиче, замаскированными под незамысловатый узор, и стоял чуть в стороне от остальных, на невысоком холме. Густой хвойный лес здесь отступал, и все подходы к дому хорошо просматривались. Во дворе находились приземистая баня, сарай и колодец. За домом зеленел ухоженный газон и трогательная клумба гладиолусов.

Увидев эту картину, Ника не смогла удержаться от улыбки, но поспешно придала лицу серьезное выражение, заметив, с какой любовью осматривается Чекан. Оказывается, у этого железного волка были свои слабости!

На порог вышел здоровенный бородатый мужик лет сорока, с длинными рыжими волосами ниже плеч. При взгляде на него сразу вспоминались древние викинги. Издав боевой клич, он распахнул объятия и сгреб Чекана.

– Ага-а! Наконец-то пожаловал! Как будто почувствовал! Мы как раз нашу годовщину отмечаем! – прогудел он на одном дыхании. – Присоединяйтесь!

Значительную часть просторного помещения занимал стол, уставленный разнокалиберными емкостями с разноцветными жидкостями – несомненно, алкогольными – и произведениями домашней кулинарии. За столом сидели двое, похожие на братьев, в одинаковых черных футболках, длинноволосые, худые и высокие, и еще один парень лет двадцати, с живыми карими глазами, косичкой, аморфной татуировкой и пирсингом, совершенно не украшающим его лицо.

Вновь прибывшие устроились за столом. Чекану удалось подать голос только после рюмки водки, выпитой «за встречу», и порции маринованных грибов.

– Гм, эт-самое, – собрал разбежавшиеся от такого теплого приема мысли варк, – знакомьтесь. Этот рыжий, который гудит без умолку, – дядя Федор. Вот эти двое – Иван и Никита Киндиновы. Не братья.

– И даже не однофамильцы, – добавил один из длинноволосых под смех приятелей.

– Ну а это молодое чудо – Михаил Ладимирский, он же – Химера.

– Лучше просто: Химера, – скромно уточнил татуированный.

– А я привез Каролину, Веронику, Андрея, Степана и… – Чекан замялся на мгновение, вопросительно глядя на Эльфа.

– Арвида, – сообщил маг.

– Точно, Арвида! И хочу сказать, – Виктор обвел взглядом своих спутников, – что этим парням известно, кто я такой.

Застолье было в разгаре, когда Чекан встал и сказал Глотову:

– Пойдем со мной. Покажу кое-что.

Виктор прошел в соседнюю комнату, поднял тяжелую крышку погреба и, сделав приглашающий жест Степану, начал спускаться.

Просторный погреб был разделен на две части. В первой находились запасы разнообразного провианта, рассчитанные не иначе как на два-три месяца осады, во второй хранилось оружие.

В основном старое, выкопанное из земли в местах боев прошлой войны и заботливо реставрированное руками деда Штепы. Пулемет «МГ-43», его собрат по вермахту «шпандау», невесть как попавший сюда старик «Томпсон» – когда-то культовое оружие гангстеров эпохи «сухого закона». Тут же присутствовало несколько трехлинеек и упакованные в полиэтилен «ТТ», «наганы» и «вальтеры».

Было в погребе и более молодое поколение смертоубийственных игрушек: помповое ружье, китайский пистолет-пулемет, название которого осталось для Степана загадкой (в иероглифах он не разбирался), карабин «Сайга» с оптическим прицелом и хромированный «АК-47» производства, насколько помнил Глотов, еще СФРЮ. Из картонной коробки с надписью «Сникерс» виднелись ручки гранат.

Да, с таким арсеналом эта крепость могла выдержать долгую осаду. По крайней мере, если ее будут осаждать люди.

– Знакомые инструменты? – спросил варк. – Ты вроде как после меня самый компетентный в военных вопросах, поэтому давай вместе прикинем, что и кому раздать.

А тем временем за столом дядя Федор уже вовсю травил байки Каролине, а «не братья» отмечали оглушительным хохотом особо удавшиеся шутки.

Затем разговор как-то незаметно перескочил на музыку, и Каролина удивилась – приятели главного варка показали тут неожиданную осведомленность.

Вспоминали не только Луи Армстронга или Криса Ри, но даже мелькали в разговоре и Моцарт с Вагнером…

– Ого-о! – протянула Каролина. – А вы что, специалисты по музыке?

Все четверо уставились на нее чуть не с открытыми ртами, а потом Химера важно произнес:.

– Мы – «Горный ветер»!

– Это как? – не поняла студентка.

– Группа «Горный ветер», – пояснил дядя Федор. – Фолк– и бард-рок, концерты в клубах, два альбома… Неужели никогда не слышала?

– Не-а, – честно призналась Каролина. – Я, вообще-то, джаз больше люблю…

Все четверо синхронно и удрученно вздохнули.

– А Чекан? Он тоже, что ли? – с удивлением осведомился Андрей.

– Нет, – покачал головой Федор. – Витя – наш друг. Наш спонсор-меценат… Да что там – наш спаситель!

– Было такое дело, – начал один из близнецов—не братьев, – попали мы на большие бабки. Внесли за аппаратуру, за запись альбома, а партнеры наши возьми да и пропади. А деньги, между прочим, не у самых хороших людей заняли.

Ну, что… Играем себе, репетируем, а сами потихоньку к концу готовимся. Потому как платить нечем – ну, совершенно!

Химера вон даже предложил коллективным самоубийством покончить… Чтоб музыка наша хоть посмертную славу приобрела! Правда, по-моему, он сделал это после четвертого пузыря…

– А тут после одной вечеринки в «Вермеле», – продолжил второй Киндинов, – заходит к нам за кулисы этакий вот прикинутый здоровяк и начинает: мол, группа понравилась. Нет ли других песен да где можно будет послушать… Ну, слово за слово, пожаловались мы ему на то, что послушать, наверное, уже не придется…

Так мало что сорок тысяч «зеленью» без расписки отстегнул, так еще и авторитетом своим помог кое-кого приструнить. Одним словом, друг он наш до гроба!

– А если кто скажет: мол, не человек, так скажу вам: еще таких людей поискать! Вот так! – дядя Федор от избытка чувств ударил себя в широкую грудь.

– О! – встрепенулся Химера. – Значит, вы никогда не слышали нас? В таком случае – квартирный концерт специально для друзей нашего лучшего друга Виктора Ивановича Чекана!

Музыканты притащили гитары, небольшую ударную установку и начали.

Солировал Химера, оказавшийся обладателем хорошо поставленного баритона, на бэк-вокале ревел дядя Федор, ухитряясь еще искусно терзать бас-гитару.

Каролина помотала головой. Еще недавно жизнь ее была понятна и проста. А вот теперь она сидит в гостях у оборотня, который чуть ее не убил, и слушает концерт музыкантов – приятелей этого самого оборотня. И только теперь она поняла и прочувствовала: к прежней жизни возврата не будет. Никогда. Никогда.

Багряная нить

Москва. 15.33

Раздался звонок, и Олег Пеплов открыл дверь. На пороге стоял худощавый мужчина.

– Добрый день! Вы капитан Пеплов?

– Да.

– Можно войти?

– Проходите, – капитан отступил в глубь прихожей.

– Спасибо.

Гость вошел и закрыл за собой дверь:

– Вы руководили вчерашней операцией на улице Волгина?

– А в чем дело? Кто вы такой?

– И заметили там нечто необычное? – словно не расслышав, продолжал незнакомец. – Не так ли?

– Весьма необычное, – ответил Пеплов. Ему вдруг показалось, что гость имеет право на такие расспросы. – Клыкастого урода, погибшего от солнечных лучей. Заметьте, я не сумасшедший.

– Я и не сомневался. Меня зовут Николай Гуменник, и я, если можно так выразиться, занимаюсь схожим делом. Мне жаль, что вы оказались втянуты в это, но теперь уж ничего не поделаешь – и вам придется работать со мной.

Капитан внимательно взглянул на него, и Гуменник кивнул:

– Да, вы почти угадали. Я не из ФСБ, но полномочия мои не меньше. Предупреждаю: выбора у вас нет. Вы прикоснулись к государственной тайне высшего разряда, поэтому либо работаете со мной, либо… За вами приедут санитары, и вы уже никогда никому не докажете, что не сумасшедший. А после дюжины уколов вообще превратитесь в безвредный овощ, пускающий слюни и гадящий под себя. Ну, так как, будем работать вместе?

Пеплов развел руками и попробовал пошутить:

– Прибавка к зарплате будет?

– Скажем так: ваш оклад увеличится раз в десять по сравнению с нынешним, – серьезно ответил Гуменник. – И на премии можете рассчитывать.

– Согласен, – тут же сказал Пеплов.

– Отлично. Хотите узнать некоторые подробности дела?

– Еще бы!

– Слышали о резне в особняке предпринимателя Чижинского?

– Еще бы, – повторил Пеплов.

– Потом был взрыв в особняке, также принадлежавшем фирме Чижинского. Выживших нет. По нашим сведениям, дотла сгорело более двух десятков человек, в основном бизнес-партнеров покойного, его охранников и друзей. А его личный секретарь пропал. Еще взорван ресторан «Вуковар», Москву захлестнула волна убийств… Все это вы знаете.

– И что? – нетерпеливо спросил Пеплов.

– Убийства продолжаются, их осуществляет религиозная группировка, именующая себя Священной Дружиной. Это фанатики, никогда не задумывавшиеся о благе государства и людей, в нем живущих, они считают, что призваны очистить мир от зла, но самое тяжкое зло – в них самих. Большая часть их лидеров заочно приговорена к смерти…

Внезапно Пеплов почувствовал: его собеседник врет! И еще – глаза этого странного бледнокожего типа подозрительно напоминали глаза той издохшей на балконе твари.

– Тот человек, что сгорел при вас, был вампиром, – продолжал Гуменник. – Не удивляйтесь, они существуют, но их существование сотни лет скрывала эта самая Священная Дружина. Якобы для того, чтобы оградить человечество от, так сказать, ненужного знания, а на самом деле, чтобы заставить служить кучке избранных, обладающих этим знанием… Их всех надо истребить до последнего человека. И вы в этом поможете.

– Проклятье! Я не убийца! – Пеплов поймал себя на том, что сжимает рукой нательный крест.

– У вас не осталось выбора: или вы, или они. Эта невидимая война идет уже долгие годы. Они враги всего существующего порядка, и если угодно – прогресса и человечества…

– А кто тогда ты?! – вдруг рявкнул капитан.

– Почуял? – прошипел кайтиф, оскалив клыки. И от этой ухмылки у неробкого капитана сжалось сердце. – Ну, ладно – будем играть начистоту. Ты догадался правильно: я сам тоже вампир, как вы, людишки, выражаетесь. Да-да, самый настоящий – вроде того бедолаги Евлампия, которого ты чуть не поймал. Да примет его Вирм – дураком был всегда, дураком и остался… И вариантов у тебя теперь два: либо ты с нами, либо тебя нет… Да не хватайся ты за крест! – Гуменник презрительно скривился. – Он тебе не поможет. Ты хоть и крещеный, да только веры в тебе настоящей… – раздался гнусный смешок, – столько же, сколько золота в бочке у золотаря!

Подавшись к оторопевшему Пеплову, он легко разжал пальцы чемпиона отделения по армрестлингу и сорвал крестик с его шеи. Повертел в руках и с ухмылкой вернул Олегу.

– Да и грешник ты великий. В Чечне два раза был? Был. Зачистки проводил, мирных жителей мордовал? Мордовал. Проституток бесплатно пользовал? Пользовал… Торгашей тряс, опять же! А ведь сказано: «Не возжелай добра ближнего своего»! А уж насчет исповеди и отпущения грехов – сам понимаешь! Наш ты человек, одним словом. Так что выбирай, капитан… Имей в виду: если будешь с нами, то не только денег много будет – и карьеру поможем сделать. У нас и генералы свои есть, глядишь, и министры появятся…

– Вы хотите… меня… – начал было капитан, зеленея на глазах.

– Думаешь, насильно приобщать будем? – презрительно усмехнулся кайтиф. – Зря боишься – еще заслужить это надо, да и невозможно это сделать, пока ты сам не захочешь… Ничего, это сейчас ты боишься, а вот стукнет тебе полтинник, и начнется у тебя то простатит с циррозом, то раны старые… – он неожиданно ткнул пальцем капитану под ребро, где под одеждой был шрам от пули ингушского снайпера, заработанный два года назад в Магасе. – Мы тебя, кстати, и сейчас можем подлечить… Ну, так как?

Капитан помолчал, а потом твердо сказал:

– Нет.

– Уверен?

– Уверен!

Капитан отскочил в угол и принял боевую стойку.

– Глупец… – вздохнул вампир. – Я ведь могу тебя убить, даже не прикасаясь. Что и сделаю сейчас.

Внутреннее зрение показало ему бешено бьющееся сердце милиционера.

– Саагон-дай-хертг’хаа! – произнес он.

И… ничего не произошло.

Нет, все-таки произошло – Пеплов понял это по испуганному лицу вампира.

Гуменник понял, что совершил ошибку! Ошибся в пятом регистре на целую терцию! Мелочь, но в сочетании с Пятой модификацией заклятия Внутреннего зрения и отсутствием защитного амулета ошибка эта обратила смертоносный приказ против самого вампира.

И теперь он ощутил, как замерло его собственное сердце.

И, к ужасу своему, понял, что не знает, как его запустить. Магия не прощала ошибок.

Последнее, что увидел перед смертью кайтиф, было расплывающееся в тумане лицо Пеплова.

– Ментяра сучий! – с хрипом выдохнул Гуменник и умер. Кожа на его лице желтела на глазах, глаза растеклись под полуопущенными веками, и аромат тления коснулся ноздрей Пеплова.

– Дерьмо, – пробормотал милиционер, отлипая от стены… – Господи, ну и дерьмо!!!

21. Фиаско сильных

Судный день деловых людей?

14 мая в Москве в собственном «Мерседесе-600» убит вице-президент «Шер-банка» Алексей Катов. В 21.37 расстреляна совладелец салона красоты «Реал-шарм» Аграфена Нифонтова. В 23.00 застрелен старший инспектор отдела собственной безопасности 2-го Московского таможенного терминала Вилен Ртищев. 15 мая в 4 часа утра из неустановленного оружия застрелена брокер Московской товарно-сырьевой биржи Лидия Босых. В 9 часов убит бизнесмен Ахмад Гасанов. Убийство связывают с его конфликтом с некоторыми московскими преступными группировками. В 17.00 застрелены гендиректop ООО «Аэростар» Виталий Борков и бизнесмен Иван Рудов… С чем связано обострение криминальных разборок в среде бизнеса – неизвестно…

Криминальный раздел «МК»

Серая, огненная и серебряная

Чекан сидел перед компьютером, и смысл сообщений на секретном сайте Стаи ускользал от него. Вернее, он понимал слова, но не понимал, что происходит.

Информация, скрытая от непосвященных сообщениями о несуществующей ролевой игре, казалась невероятной.

В Москве шла настоящая война, и неясно было, кто побеждает. Многих оборотней, кого он знал лично, не стало, местонахождение других было неизвестно. Судя по всему, в Стае царил хаос. Но хаос по-волчьи: рядовые оборотни не понимали, в чем дело, однако четко выполняли приказы командования.

Варк поднялся из-за стола и вышел в большую комнату, где сидели остальные.

– Значит, так, – строго сказал он. – Положение запутанное, надо быть начеку. Никита, Иван – во двор. Ника присматривает за Каролиной, Химера, Федор и я охраняем Андрея. Степан и Эльф – на вас магическая часть.

Девушки получили «ТТ» и «браунинг». Андрею вручили обычную гладкостволку китайского производства. Ну а рокеры и вовсе вооружились до зубов, и Киндиновы с мрачным видом отправились во двор.

Набур окончательно определилa местонахождение Повелителя, и теперь к даче Чекана неторопливо шла высокая босая брюнетка в вечернем платье.

Она не опасалась никого из тех, кто там находился. Только Каролина немного беспокоила демоницу.

«Зря я инициировалa ее! – думалa Набур. – Ведь теперь она может меня почуять заранее и попробует сопротивляться! Опыта у нее, конечно, нет, но зато силы Земли на ее стороне».

Каролина рассматривала «браунинг» в своей руке – и вдруг ощутила нечто странное, но вместе с тем знакомое… Где-то она такое уже чувствовала… Во сне?

Андрей устроился в кресле с помповым ружьем на коленях. То, как Чекан распределил обязанности, Повелителя вполне устраивало, но в душе его шевелились недобрые предчувствия, усиленные томительным ожиданием непонятно чего.

Он закрыл глаза. Темнота тут же зарябила, перед глазами поплыли радужные круги, и Андрей провалился в пространство без времени… Когда-то он таким образом боролся с бессонницей, расслабляясь, полностью отвлекаясь от внешних раздражителей.

В сером тумане стали проступать силуэты бегущих волков. Один, другой, третий…

Андрей открыл глаза и усмехнулся. Вот только по зову ли они идут… или по приказу?

Демоницу внезапно передернуло. Она почувствовала довольно сильный всплеск магии Повелителя.

«Неужели он уже чему-то научился?! – набатом ударило в сознании Набур. – Надо действовать немедленно!»

Демоница бросилась к воротам и проникла сквозь них, как нож сквозь масло.

Киндиновы не успели ничего понять. Что-то пронеслось мимо, и воздушная волна швырнула их на землю, вышибая сознание.

Вышедший на крыльцо Степан заметил фигуру, прошедшую сквозь ворота. И тут же ощутил поток специфической силы, исходящий от нее. Сердце бывалого охотника сжалось.

«Демон!!!» – ударило в его голове.

Витязь ничего не мог сделать этой твари – одного нательного креста было мало.

«Хотя бы запереть дверь!..»

Холодное сияние коснулось сознания Андрея, и он вскочил с кресла. Жалобно звякнула сталь упавшего ружья.

Что-то надвигалось. Что-то чуждое, очень сильное и опасное.

В тот же миг в комнату вбежал Степан:

– Демон!

Чекан тут же принял боевую стойку. Ника закрыла собой Каролину. Химера и дядя Федор подняли ружья, а Эльф напряженно застыл у окна.

Поднявшись на крыльцо, Набур вышибла дверь ногой – в полном соответствии с канонами боевика. Та рассыпалась по досточкам, брякнув упавшей на пол железной оковкой.

Демоница шагнулa в комнату. Разделаться со всеми сразу и быстро – или поиграть?

И тут ее обожгла жуткая боль. Это Андрей совершил самый безумный поступок в своей жизни: резко бросился к Набур и ударил наотмашь – рукой и еще чем-то, что ощутил в себе.

Что-то бушевало в нем, сметая все барьеры, что-то врывалось в его сознание. Это была ПАМЯТЬ. Память Повелителя.

«Ты не знал, что именно происходит в мире? Нет… Не знал. Да и не узнал бы, не выбери я тебя… Ты против? Хм… Нет, не похоже. Тебе, как и любому другому, нравится ощущать себя особенным. А меня сжигали, забивали… даже распяли как-то… Впрочем, я отвлекся. Ты ведь чувствуешь, да? Да… молодец. Ты способный… ученик. Рассказывать не буду – все сам увидишь… Могу лишь посоветовать, я ведь не властен над тобой. Не жди. Чувствуй!».

Андрей улыбнулся, и эта улыбка была похожа на оскал.

В нем нарастал поток той силы, что когда-то влилась в Повелителя. Глаза его полыхнули зеленым огнем, и такой же огонь заструился от его рук. Неведомая сила сдерживала демоницу, не давала ей расправиться с Градовым и со всеми другими.

Каролина тоже поняла, что ей делать. Как и тогда, в квартире Андрея. Об этом ей говорила та рукокрылая тварь во сне!

– Прочь!!! – взвизгнула она, взметнув руки, и из ее пальцев вырвалось пламя, направленное на незнакомку. Неуловимое мгновение – и оно обратилось в подобие зеркала, принявшего на себя поток призрачного огня, излучаемый инфернальной гостьей.

Это продолжалось совсем недолго – силы оставили Каролину, и «зеркало» исчезло.

Но результат превзошел все ожидания!

Набур могла выдержать многое. Не считая атомной бомбы и еще кое-какого очень специфического оружия, повредить Набур могли лишь две вещи: святые символы в руках истинно верующего и ее собственная сила.

Священника тут не оказалось, а Степан был все же боевиком, а не экзорцистом.

Зато тут находилась ведьма, инициированная не кем-то, а самой Набур, что тоже сыграло немалую роль. И когда Каролина ударила демоницу отраженной силой, Набур вспыхнула, как факел.

Горело не только физическое тело – полыхала сама душа демоницы. И она сделала то единственное, что могло ее спасти: рванулась прочь из этого косного мира – мира тяжелой материи и чужеродных энергий.

Пламя погасло так же быстро, как и вспыхнуло, и дом накрыла мертвая тишина…

Багряная нить

Удар – один-единственный – переломал человеку, наверное, половину костей. Лютоборов бросил тело на пол.

– Сколько веков прошло, а вы все те же, чертовы охотники. Бесполезное мясо! И вашу кровь я не выпью, даже если буду страдать от жажды много дней. – Он усмехнулся и облизал губы. – Я нутром вас чую, ублюдки! Так неужели у вас, людишек, еще осталась надежда на победу над теми, кто живет веками?

– Довольно! – бросил Дмитрий и сломал охотнику шею. – По улицам течет кровь, наши родичи обращаются в прах из-за этого мерзавца, что называет себя Старейшиной.

– Он должен умереть, – оскалился Лютоборов. – Я жажду битвы, как тогда… Эх, не попил я юнкерской кровушки…

– Стыдись, ты ж боярин! – усмехнулся брат.

– Если мы не расправимся с дгх’анадаром, то это уже не будет иметь значения…

Боевиков Дружины в подземном схроне было девять – Бобров не успел даже слова сказать, как все они отправились к Господу (или к его антиподу), причем в мучениях.

– Святые отцы! – рассмеялся Северьян. – Каждый принимал постриг, и каждый держит в руках оружие. Но это ладно, а вот все остальное?! Где же ваши клятвы? Где святые заповеди? К чему все это лицемерие?!

Кровавые следы во всех комнатах, разбитые стекла, брошенные на пол иконы… И в довершение – изуродованные трупы, лежавшие тут и там.

Северьян с силой пнул тело только что убитого охотника, отбросив его к стене.

– И почему люди так глупы?

– Потому что у них нет вечности, чтобы учиться на своих ошибках. – Дмитрий сорвал со стены крест. – Это лишь вопрос веры, Северьян. Если твой враг верует, или если ты веришь – тебе больно! А если ты или он не верит…

– То тебе нет дела до этих глупостей!

Северьян рассмеялся, вспомнив того священника, что размахивал крестом и призывал на их головы кару небесную – сейчас его изломанное тело валялось под лестницей. Священник был одним из членов руководства Дружины. Высокопоставленным, но глупым. Он не мог поверить, что Святое писание и крест не могут отвратить от него исчадий ада. Против двух древних вампиров не помогали обереги, не спасали молитвы и символы – ведь силу дают не они, а Тот, чьим заповедям эти люди изменили.

Когда Дмитрий отворил дверь в келью, последний служитель стоял на коленях и, запинаясь, читал молитву.

Лютоборов пнул старца коленом в лицо.

– Отец Агафангел, не так ли?

– Изыди, исчадие Сатаны! – возопил протоиерей, хватаясь за нательный крест.

– Не валяй дурака, твои дружки не справились, и ты не справишься. Кстати, догадываешься, почему?

Агафангел метнул в него серебряный крест. Северьян поймал его и спокойно отбросил в угол.

– Не поможет… Я атеист, в натуре, чисто конкретно!

Дмитрий сгреб старца за грудки и хорошенько встряхнул:

– Ты Ведающий Тайнами, Блаженный Хранитель, рукоположенный еще прошлым Конклавом. Не отпирайся! Мне нужна Книга. Отдай ее, и я не убью тебя. А то ведь угодишь прямо к Сатане на жаркое – содомит! Будут там тебя черти сношать во все дырки прямо на сковородке! – припугнул он сникшего старика.

Тот оказался слаб духом и отдал книгу, хранившуюся в тайнике. Беглого взгляда хватило, чтобы понять: это именно то, что требовалось.

– Ты обещал отпустить меня… – проблеял старик.

– Нет, я обещал не убивать тебя. Я и не буду тебя убивать! Брат, закончи здесь.

Предсмертный вопль утонул в подземных коридорах.

Когда они покинули убежище, Северьян осведомился:

– А если бы они оказались истинно верующими, а не компанией выродков?

– Искали бы другой способ, – пожал плечами Бобров.

Вскоре они оказались в квартире штатного хакера Семьи, уже седьмой год зарабатывавшего право на Приобщение.

– Вот тебе книжица, – сказал Дмитрий. – Отсканируй и спрячь на нашем сервере…

– Что это?

– Не твоего ума дело. А вот это перешли по известному тебе адресу.

– Что это такое? – генерал изучал пришедший файл с именами и адресами.

– Это наш шанс, – улыбнулся полковник Козлов. – Список всех боевиков Священной Дружины, а также их родных. Второй Магистр с братом постарались.

– Убейте! – сказал Арахнов. – И боевиков, и жен, и детей. Всех, кого найдете! Я хочу, чтобы Конклав понял – с нами нельзя играть!

– С пресвитером и руководством они обещают разобраться сами, – сообщил адъютант.

На лице Арахнова появилось злорадная усмешка:

– Может, лучше нам самим их поубивать? Все-таки гуманнее будет!

* * *

Два часа спустя охотники Дружины вошли в одно из самых тайных убежищ своего ордена. Внешне они сохраняли спокойствие, но внутри каждый кипел от гнева и боли. Они увидели кровь, трупы, перевернутые кресты, каббалистические знаки вперемешку с матерной бранью на стенах…

– Отец Михаил, проверьте тут все, – ровно, даже слишком ровно, сказал пресвитер. – Я не верю, что Господь не защитил преданных детей своих.

Некоторое время охотники рыскали по помещениям, а затем отец Михаил подошел к пресвитеру, с трудом скрывая гримасу отвращения:

– Отче, вам следует взглянуть на это самому….

Отец Никодим предполагал что-то подобное и, не задавая лишних вопросов, сразу поспешил за подчиненным.

На широкой кровати лежали трое голых послушников Дружины, насаженные на рукоять метлы, как на шампур. Валявшиеся тут же фаллоимитаторы, кнуты кожаные, с заклепками, жилетки и фуражки подтвердили то, что пресвитер подозревал уже не первый день.

«Вот почему вампиры сумели убить их! Выходит, и Агафангел участвовал в этом? Кому теперь верить?»

– Все убрать, – распорядился отец Никодим. – Помещение продадим. Святые символы освятить заново. Все останки похоронить, не отпевая и в неосвященной земле.

Затем пресвитер отправился в тайную комнату настоятеля. Он очень надеялся, что Книга Братства не попала в руки вампиров, но… увы! Он перекрестился, затем снял трубку чудом уцелевшего телефона и набрал номер:

– Это Никодим. Положение два-пятнадцать! Спрятать семьи всех витязей – немедленно!

Его приказ был исполнен – семьи тех, кто посвятил себя защите человечества от сил тьмы, были уведены в убежище.

22. Две битвы

Демоническая активность и мощная магическая битва в подмосковных лесах остались незамеченными наблюдающими Дружины. Но не потому, что Витязи проявили беспечность или неумение – в штабе просто-напросто царила настоящая паника.

На юго-западе Москвы, среди полузаброшенных промзон и старых домов, кто-то провел жуткий, ужасный обряд, призвав в этот мир нечто кошмарное, нечто, не появлявшееся уже более двух тысяч лет.

* * *

Никто в наше время не встречался с аджахом лицом к лицу или, возможно, никто не выживал, чтобы об этом рассказать. Много древних томов и писаний было изучено для того, чтобы хотя бы приблизительно охарактеризовать его.

Это зловещее создание передвигалось на двух лапах, было примерно в два раза выше человека и несоизмеримо быстрее. У аджаха, в общем и целом, драконоподобная внешность. Его окраска чаще всего соответствует окружающей обстановке. Большинство источников указывает на то, что аджах имеет крылья, хотя ни в одном из доступных мне исследований по специальной демонологии я не нашел ни одного доказательства, что эта тварь умеет летать. Небольшие змеиные глаза располагаются по бокам широкой морды. Вместе с тем аджах имеет и обезьяноподобные черты, в частности покрыт не чешуей, а шерстью. Главные особенности – невероятный магический потенциал и почти полная неуязвимость.

Р. Семенов. «Некоторые вопросы современной демонологии». Издание Тайной Инквизиции.

Багряная нить

Район Очаково, заброшенные территории. 19.17

– Тебя только за смертью посылать, мальчишка, – пробурчал Северьян.

– Скорее за новой жизнью, дядюшка, – подмигнул ему Борис. – Для всех нас! А эта штука точно порвет дгх’анадара?

Дмитрий хмыкнул, не желая тратить слова на глупого юнца. В душе он не был уверен в непобедимости создания, которое они собирались призвать, но в любом случае Старейшине придется для борьбы с ним явить свою истинную суть – и тогда…

Возможно, тогда исчезнут все проблемы – волки его растерзают, а он перед смертью перебьет волков!

Местом действия (точнее, действа ) был избран заброшенный квартал старых зданий, где даже бомжи почему-то избегали ночевать.

Основную часть квартала занимала давно закрытая фабрика, построенная еще в позапрошлом веке из темно-красного кирпича, с выбитыми окнами и ржавыми подъездными путями.

А общежития, видимо, не знали капитального ремонта еще с трехсотлетия дома Романовых.

Вдалеке торчали громадные корпуса «Полимерстроя», левее дымили трубы ТЭЦ-25.

А тут было пусто и безлюдно.

Они прошли мимо рассохшихся скамеек и доски почета, на которой чудом уцелело несколько выцветших до неузнаваемости фотографий, и по железной лестнице поднялись на второй этаж.

В огромном пустынном зале бывшего цеха, на грязном полу, были начертаны вписанные друг в друга пентаграммы, гексаграммы, октагоны с рунами по углам. Все это было заключено в круг, а сам круг помещался внутри квадрата. По углам каждой фигуры горели костры, и всыпанные в них зелья придавали пламени зеленоватый оттенок.

Pядом располагалась клетка, в которой сгрудились около двух десятков человек.

– Кто это? – Борис присмотрелся. – Уж не кровососы ли?

– Да-да, – покивал Бобров, – это наши, тэ-эк сказать, собратья-вампиры, специально для такого дела инициированные. Расходный материал. Все – бывшие бомжи, именно для подобного случая мной содержавшиеся в одном тайном месте…

– Ладно, как есть так и есть. – Голос Северьяна был глух и грозен. – Не трать время на объяснения – отрок все сам поймет. Давай начинать ритуал…

И действо, основой которого были разнообразные пытки и истязания, началось. Все, что творилось в заброшенном цехе, слишком страшно и отвратительно, чтобы приводить тут описания – да и вообще, происходившее там трудно передать словами.

Все это делалось с единственной лишь целью: для свершения одного из ужаснейших ритуалов, пришедших еще из языческой древности.

Пока Северьян орудовал обсидиановым ножом, Дмитрий читал магические формулы, и, повинуясь его словам, мертвая плоть вновь возвращалась к жизни.

– Киа! Уиа! Шимморриаш тхол аррагах! Ниалларот! Беттиарр! Феннирот! Навендаpx! Митторихс!

Кровавые полосы на теле жертв, оставленные кинжалом, агатово блестели в демоническом свете, исходившем от костров.

Лютоборов деловито сдирал со свежесозданных младших вампиров кожу, и кровью писал на ней знаки, должные принести успех делу, и знаки эти отправляли души жертв демонам глубоких Бездн, в обмен на могущество и силу.

Линии колдовских знаков мерцали мрачными сиреневыми бликами, руны извивались, становясь печатями Тьмы.

Корчащиеся в агонии телa осели, опали и шевелящейся коричнево-зеленой массой, булькая, растеклись по пентаграмме.

– Хээллистиарр! Глами! Сфоттарра! Никкрресторра! Ка! Уа! Фейта! Фейта!

Знаки, которыми были расписаны магические фигуры, налились багровым вулканическим огнем и ярко засветились.

Потом пламя погасло, как под порывом запредельного ветра, и лишь постреливали золотые искры и переливались красными прожилками угли.

И вот прямо перед ними сгустилось чернильное облако живой темноты. Внутри этого облака пронзительно зазвенело, и что-то белое проступило из сгустков мрака.

А когда кровавые знаки перестали излучать мертвенное свечение, в воздухе отчетливо проступила фигура твари, похожей на гибрид обезьяны и рептилии, светящаяся сине-зеленым огнем.

Таких тварей не создавали уже давно – даже древние маги Египта и Месопотамии избегали этого.

«Владыки! – рокотом прозвучала мысленная речь, отдаваясь эхом в головах всех троих. – Я повинуюсь – приказывайте!»

– Ну, нам пора, – сказал Лютоборов как ни в чем не бывало. – Там, кажется, жарко…

– Повелеваю: перенеси нас туда, где мои соплеменники бьются с оборотнями, – приказал Дмитрий.

«Повинуюсь», – прошелестело в астрале.

Через несколько мгновений в воняющем паленым мясом зале не было никого – возможности аджаха воистину почти безграничны…

Черная и серая

Демоница летела прочь, сквозь черно-серые туманные потоки межреальности, со страхом и обреченностью думая о том, что ждет ее дома. Ей не простят второй ошибки, означающей провал, ибо в обозримом будущем у нее нет больше шансов воплотиться. Не видать ей ни места у трона Властелина, ни даже ее собственного седьмого ранга.

В лучшем случае ее сошлют в распоряжение Нибраса, у которого ей долгие века предстоит развлекать сородичей-демонов.

Внезапно ее охватила сеть, сотканная из бело-синих искр, словно привязанная к длинному канату, уходящему куда-то в глубь межреальности. И стремительно потащила обратно. Ну, как она могла забыть?! Договор Призывания незыблем для обеих сторон – и теперь она не может вернуться, не исполнив желания Старейшины. Она вспомнила похотливые глаза этого чудовища в облике оборотня. Ну что ж – она заслужила этот позор. Будет хорошая тренировка перед ссылкой…

Через несколько мгновений Набур была уже в кабинете Старейшины (правда, совсем другом), и его взор с недоумением изучал ее – нагую, дрожащую, скованную Кругом Покорности.

– Не смогла? – вопрос дгх’анадара прозвучал как будто даже сочувственно. – Да, это тебе не монахов соблазнять! Ну, ладно – жди. Похоже, скоро пригодишься.

Взмах руки – и она вновь оказалась в серой пустоте между мирами, по-прежнему связанная Кругом.

Набур облегченно вздохнула. Как бы то ни было, это отсрочка неизбежного ее явления пред гневные очи Владыки. А долгая жизнь научила демоницу ценить даже мелкие отсрочки.

Серая и багряная

Подмосковные леса. 19.00

Шестнадцать групп, по два-три десятка вооруженных до зубов вампиров в каждой, стягивали кольцо вокруг «Зари». С ними шли наемники-люди, среди которых не было никого, не побывавшего минимум на одной войне – пресловутое охранное агентство «Схрон». На каждом был полный бронекомплект «Скарабей», не поступивший пока даже в элитные части спецназа. Командиры групп имели устройства спутниковой навигации и связи.

В район Бирюлевского лесопарка были доставлены две позаимствованные в одной из военных частей (на сутки, за пять тысяч долларов) машины радиоподавления – они должны были обрубить вервольфам сотовую связь.

С этого и начали – связь на базе как отрезало.

Но ожидаемого эффекта, как выяснилось совсем скоро, это не дало – предусмотрительные гару как раз для подобного случая давно обзавелись полевыми телефонами.

Оба лидера кайтифов – Арахнов и Козлов – командовали операцией.

Все вампиры были убеждены: Стае пришел конец.

Появление упырей недалеко от штаб-квартиры Стаи не осталось незамеченным.

Защитники созерцали наступающих через скрытые камеры, разбросанные в окрестностях бывшего спортивного лагеря, и все собравшиеся оборотни – примерно четыре сотни – давно уже были во всеоружии.

И они тоже не сомневались в победе – ведь с ними был великий вожак, Старейшина, издревле побеждавший вампиров. Тем более что в открытом бою кровососы чаще проигрывали отважным и неукротимым гару.

– Вжарим из минометов? – спросил в трубку старого телефона Сергей Эркинов, Второй Воин Стаи, заменявшей непонятно куда пропавшего Чекана.

– Подождем… – прогудело в ответ из старого черного эбонита.

Спустя несколько секунд зазвонил телефон на столе Слона – главы магов Стаи, назначенного вместо отправившегося так некстати в паломничество на Алтай Эльфа.

– Активируй наши заготовки!

– Есть, Старейшина, – торопливо ответил Слон, и принялся делать замысловатые пассы над исчерченным рунами столом.

Вампиры не сразу отреагировали на странную вибрацию окружающего мира.

А когда почуяли неладное, было уже поздно.

Видимая лишь магическому взору тонкая алая линия очертила круг радиусом в километр, и все упыри, зашедшие в поле действия заклинания, вмиг лишились своей противоестественной не-жизни, став обычными неживыми. Попросту – мертвецами.

– Арахнов, это Козлов! – заверещала рация. – Всем отойти!

– Что случилось? Что за … …?! – Арахнов и при жизни не был сдержанным человеком.

– Они использовали какую-то непонятную магию!

– Всем группам, включить громкую связь! – скомандовал Арахнов. – Не отключаться! Повторяйте за мной!

Упыри сделали то, что от них требовалось, вновь входя в радиус действия заклятия. Из динамиков медленно зазвучали слова на древнем языке. Арахнов читал заклинание, и хор голосов, вторящих ему, ставил защиту от магии, использованной вервольфами.

Впрочем, даже подкрепленные амулетами заклятия вампиры были не всесильны. «Ветер Смерти» они отразили, но их настигло кое-что более изощренное, и два соседних отряда вампиров в короткой, но яростной перестрелке перебили друг друга.

– Продолжать движение! – бесновался Арахнов. – Остановимся – нам конец!

Вурдалаки и наемники ускорили наступление – и поплатились за это… За несколько минут до их появления около сотни оборотней расставили на их пути шпрингмины натяжного действия.

В полусумраке наступающего вечера разглядеть ли тонкие проволочки, идущие к кустам и грудкам лесного мусора?

А шарики в корпусах старых немецких «игрушек» были вылужены серебром, очень вредным для нежити.

Но на этом сюрпризы не закончились. В нескольких местах, в промежутках между двумя наступающими цепями, распахнулись замаскированные дерном и кустами крышки люков, и из подземных ходов выскочили голые оборотни с ручными пулеметами в мощных волосатых руках.

Деловито расстреляв оказавшихся в их поле зрения вурдалаков посеребренными китайскими пулями с вольфрамовыми сердечниками, нападавшие трансформировались в волков, побросав разряженное оружие, и умчались, потеряв всего двоих.

– Третьей группы больше нет…

Арахнов буквально завыл – его лучшие кадры безвозвратно гибли.

Но тут же взбодрился – впереди, за деревьями, показалась бетонная стена «Зари».

С вышек и из замаскированных пулеметных гнезд хлестнули очереди, но Арахнов не зря три года провел в военной академии.

Вперед выдвинулись десяток бойцов с «трубами» за плечами. Через несколько секунд дымные хвосты устремились к стене, и грохот взрывов огласил подмосковный лес – в дело пошли припасенные в вампирьих арсеналах «Шмели».

Когда дым рассеялся и пламя опало, прочные бетонные блоки зияли рваными оплавленными проломами. А потом полетели гранаты и заговорили пулеметы.

Гару сотни, нет, тысячи раз отрабатывали свои действия при штурме убежища Стаи, но вампиры проявили такую сплоченность, которой могли позавидовать и оборотни.

Почти одновременно взорвались две ракеты, перелетевшие через стену.

Кто выжил и кто погиб, что стало с линией обороны и прочее – об этом мог сказать только тот, кто там был, а вот свои потери Арахнов пересчитал быстро: живой силы пока хватало для продолжения атаки.

У Стаи, впрочем, сил тоже хватало. На место убитых встали новые бойцы, и тут же открыли огонь на подавление. Стреляли во все стороны, так что ни подкатиться, ни перепрыгнуть было невозможно. Если кто-то из упырей и сунулся, то пули со смещенным сердечником быстро превратили его в фарш.

– Где Козлов?

– Связи нет…

– Нетопыря убили!

– Седой ранен – похоже, не жилец: почти полголовы снесло…

Арахнов громко матерился – если бы «Шмелей» хватало, то от Стаи не осталось бы и следа.

Перестрелка рассыпалась на отдельные дуэли. Вампиры высовывали автоматы и гранатометы из-за щитов и заграждений, выпуская заряды вслепую.

Оборотни отвечали снайперским огнем и минами стареньких ротных минометов.

Вот один из гару ухитрился попасть в летящую гранату, и она взорвалась в воздухе – восторженный вой долетел из-за раскрошенной стены.

И тут Стая достала очередной козырь!

Вновь упырей атаковали сзади. Нападающих было всего двенадцать человек, и двигались они с такой скоростью, что их вполне можно было принять за демонов. В руках у них были катаны с серебряными накладками.

Об этих людях не знал даже Чекан, и готовили их настоящие мастера древних фехтовальных школ.

Они рубили упырей быстро, методично, не размениваясь на красивые размахивания мечами и изящные финты. Только смертельные удары в незащищенные броней места.

Положение упырей стало критическим.

Бежать смертникам-меченосцам не позволили, однако перед гибелью они порубили немало кровососов.

Арахнов понял, что, похоже, проиграл – штурм толком не начался, а силы вампиров поредели наполовину.

Он не сразу заметил, как рядом возникла фигура в старомодном деловом костюме.

– Господин Бобров?! – удивленно произнес Арахнов, невольно поклонившись и ощутив нехороший холодок в животе. Промелькнула мысль, что перед ним предатель, которого надо убить на месте, – и тут же пропала. Не простому кайтифу тягаться с Древним.

– А ты думал – все, конец Магистру? – улыбнулся Дмитрий, потрепав вытянувшегося в струнку генерала по щеке. – Кот из дома, мыши в пляс? Ну и как – много без меня навоевали? – В его голосе звучала ирония. – Ладно, с тобой потом разберемся. А пока…

И тут Арахнов испытал чувство, давно, казалось, им забытое – страх.

Потому что рядом с магистром задрожал воздух и из марева возникло существо, которое он считал, несмотря на все свои знания, лишь выдумкой магов и колдунов древних времен.

Аджах особого приглашения ждать не собирался – он рванулся прямо под пули, словно собирая их своим телом.

Спустя полминуты все было кончено – пространство во внутреннем дворе перед воротами теперь напоминало бойню: кровь, ошметки плоти, брошенное оружие, оторванные головы…

– Вот так, господин генерал, – жестко произнес Дмитрий, глядя на Арахнова. – А теперь – приказывай своим гаврикам!

Неспящие, победно крича, ввалились на территорию главного убежища своих врагов и, разбившись на небольшие группки, приготовились прочесать каждое здание, каждую комнату, каждый коридор, каждый закуток – чтобы не ушел ни один.

С ними шел и сам Древний. Когда двое откуда-то выскочивших гару попытались расстрелять его, он лишь бросил на них взгляд – и их сердца остановились. Аджах взмахнул рукой – аджах изверг молнию, превратившую еще одного стрелка в кусок обгорелого мяса.

«Ну, давай же, проклятый дгх’анадар, давай же! – молил Дмитрий. – Ну, покажись же, Старейшина! Я ведь сейчас доберусь до тебя, я истребляю твоих холопов, я разнес твое логово!»

Но появился не Старейшина.

…Владыка московской Стаи и по совместительству аватара Тех, кто когда-то повелевал Землей (и будет повелевать в грядущем), сидел в бункере за пультом боевого управления, отдавая приказы в микрофон.

Пока дела шли хорошо – его старая идея о том, что гару полезно иметь подобную крепость, сработала – при штурме полегла почти вся живая сила вурдалаков.

По переходам подземелий перебегали оборотни, натужно стонали кремальеры, вытягивая засовы из невидимых пазов. Окрашенный в зеленый армейский цвет трапы гудели под ногами бойцов, отправляющихся тайными ходами к местам схваток.

Раньше, лет пятнадцать назад, тут размещался один из резервных пунктов управления Ракетных Войск Стратегического Назначения. И поныне на стенах встречались сделанные под трафарет надписи: «Внимание…», «В случае боевой тревоги…», «Убежище №…».

Потом, после известных событий, больше всего напоминающих коллективное помешательство на одной шестой части суши, бункер и военный городок наверху был заброшен, снят со всех балансов и куплен Старейшиной под склады за какую-то смехотворную сумму – именно для такого случая. Так и появилось «Логово», оно же «Заря».

Вожак оборотней сидел в бункере, ничуть не встревоженный тем, что в двадцати метрах над его головой кипит бой. Все шло как нельзя лучше. Во-первых, после гибели Совета вампиры утратили половину своей силы. Во-вторых, Священная Дружина совсем скоро будет надолго, если не навсегда выведена из игры – и кем? Глупыми вампирами! (Это же надо было так подставиться!) А стало быть – с них и весь спрос! В третьих – его тайне ничего не угрожает… Но главное… Главное было то, о чем говорили ему чувства – чувства дгх’анадара, о которых обычный двуногий не имеет представления. Наступало время Черной Луны! И то, ради чего он когда-то остался тут, после тех великих и забытых битв, что низвергли его племя из этого мира, становилось все доступнее.

Внезапно распахнулась бронедверь, и белый от ужаса Слон ввалился в центральный пост. Но магическое чутье владыки оборотней и без того сообщило о приближении непонятной опасности. Старейшина обратил свои чувства к источнику этой опасности – и взвыл по-волчьи. Чертов вампир решился на такое?!

«Ну что ж, – оскалился Старейшина. – Его ждет хорошенький сюрприз!»

– Wdidfiu, gasdyuiop, asagarann!! Warron! Явись!! Во исполнение!!! – возгласил он. – Именем твоим заклинаю тебя, Набур, – явись и уничтожь моих врагов, что посягают на дом мой!

Перед атакующими вдруг прямо из воздуха возникла сотканная из огня фигура.

Демоница явилась во всей своей красе, в своем наивысшем воплощении, чтобы напомнить жалким тварям об истинном величии и могуществе, им недоступном.

Багровые очи горели на оранжевом лике, синеватые рога светились остановленными молниями, а две пары рук сияли когтями, подобными язычкам зеленого огня. Кровь застыла в жилах у вампиров и людей, да и у уцелевших гару…

Насладившись произведенным эффектом, она повела верхними руками, и…

Вспышка багрового света ослепила Дмитрия. Свирепые голоса завопили со всех сторон.

Кто-то невероятно могучий схватил Магистра за шиворот и со всей силой швырнул о землю. В мозг вонзились миллионы крошечных огненных жал…

Но он еще успел увидеть, как Северьян рванулся вперед, выхватывая из-под полы плаща древний меч, и вонзил его в плоть демоницы.

– Глупо! – рыкнула Набур, вообще-то не имевшая привычки снисходить до разговора с жертвами.

Она взмахнула щупальцами, и поток яростного света хлынул во все стороны. Меч, торчащий из-под ее левой груди, треснул, упал на землю и рассыпался в прах.

Затем Набур воздела над головой обе левые руки, породив шар бледно-серого света вокруг себя. В нем оказались аджах, Северьян, Борис, еще дюжина вампиров, Козлов и Арахнов – и лишь двух шагов не достигла граница света до Дмитрия.

– Отец, спаси!!! – закричал Борис, и крик его перешел в хрип…

Словно невидимый огонь пожирал плоть всех, кто оказался внутри мертвенно-серого пространства – будь то человек, вампир или даже непобедимая тварь.

Когда свет исчез, на земле лежали лишь ломкие почерневшие мумии, выставляя напоказ белоснежные кости. Аджах обратился в лужицу зеленой жидкости с ртутным блеском, быстро тающую на кипящем асфальте.

– А теперь… – возгласила Набур.

Но тут внезапно огненный силуэт побледнел и рассыпался на сотни и тысячи язычков пламени, опав, как залитый водой костер, разлетевшись облачком мельчайшей огненной пыли.

Миг – и ничего не осталось от крылатой женщины. Меч Северьяна все же поразил ее. Демоница исчезла, словно ее и не было – исчезла из этого мира и из любого другого. Она перестала быть …

Впрочем, это уже ничего не могло изменить.

– Ааааааааааа!

Крик Дмитрия взлетел к небесам.

А потом он тоже исчез, и ошеломленные гару не успели изрешетить последнего Древнего Москвы из пулеметов.

Безумие светилось в глазах вампира, когда, шатаясь, он брел по лесу, трясущимися руками хватая воздух. Он не обращал внимания на раны, на дикую боль во всем теле, на бесконечную усталость – ускорение движения, один из фирменных приемов Древних вампиров, высосало все силы.

Он не обращал внимания ни на что и просто шел вперед через лесную глушь.

В единый миг он лишился всего.

Брата, сына, могущественного аджаха и даже меча, каким рассчитывал поразить Старейшину. От них не осталось и следа.

Он видел лицо Бориса, сгоревшего в демоническом пламени, пожирающем не только тело, но и душу, лишая даже надежды на посмертие…

Что-то надломилось в, казалось, окаменевшей душе Древнего…

Он понял, что дальнейшая борьба будет напрасной, ибо он потерял все, что у него было. Все – кого он знал, кого ненавидел, кого любил, – теперь мертвы. Даже если он достигнет своей цели, он останется один. Навек. Навсегда…

– Будь ты проклят… – вновь и вновь шептали ссохшиеся губы вампира. – Ты… и твoи создатели… Ты… тварь… Ты умрешь! И они тоже!

Дмитрий Кондратьевич Бобров, боярин, Древний вампир, Второй Магистр уже наполовину перебитой московской Семьи, принял решение…

Серебряная нить

Главная московская резиденция Священной Дружины. 21.23

«Сегодня, в 18.28 по местному времени, нами зафиксировано применение черной магии Инфернального круга до седьмой степени включительно. Предположительно – призыв сущности третьего уровня. Судя по остаточным проявлениям, использован ритуал из „Книги Власти Мертвого Змея“. Подозреваю участие вампиров.

Степень опасности оцениваю как высокую. Необходимость срочных мероприятий в связи с конфликтом гару и вампиров и атакой Неспящих на административный опорный пункт Дружины не оставила времени на тщательное расследование. Результаты неутешительны.

Прошу срочно выслать наиболее подготовленных специалистов…»

Сидящий за компьютером человек в выцветшем подряснике задумался. Чувствовал он себя неважно – видимо, переутомился.

Не без труда собравшись с мыслями, он продолжил печатать:

«…и если есть такая возможность – не менее двух звеньев Рыцарей Креста и Лилии. Также просим…»

Он закашлялся, и на клавиатуру и монитор щедро полетели кровавые брызги.

Прежде чем испуг успел взять в плен его неробкую душу – душу человека, три десятка лет дравшегося с нечистью до демонов включительно, – отец Никодим уже лежал на полу, скорчившись и почти теряя сознание. Боль рвала внутренности. Руки были странно липкими.

Он поднес их к лицу и увидел кровь на ладонях. Но не ту, что хлынула горлом, – нет, кровь выступала сквозь поры, как дьявольский пот.

Пресвитер рванулся, пытаясь встать. Боль вновь пронзила его тело и, не выдержав муки, он закричал.

В компьютерный зал Главной Квартиры Священной Дружины сбежались люди, подняли его, начали что-то спрашивать.

Он смутно чувствовал, как его куда-то понесли, потом вновь положили… Сквозь кровавую пелену, застилавшую взор, пресвитер Никодим видел, как над ним хлопочут люди в белых халатах – пожилой мужчина и две девушки.

Он думал, что кровавый туман в глазах – это от боли, рвавшей его когтями. Но это было не так – просто кровь из лопающихся сосудов заполняла глазные яблоки.

Потом над ним склонился седенький старичок в камилавке, с простым кипарисовым крестом на кожаном гайтане (этим крестом был повергнут когда-то Великий Голем, брошенный татарскими шаманами на войско Ивана Грозного под Казанью).

– Что, что с тобой, Никодимушка? – приговаривал старичок. – Что? Скажи!

Пресвитер пытался оттолкнуть архиепископа Священной Дружины, преподобного Пафнутия, объяснить ему, что, возможно, это опасно, но был уже не в силах ничего сказать…

Но даже если бы и сказал, это ничего бы не изменило. Все, нашедшие приют в этом подземелье под церковью, что на улице Семецкого, так и не переименованной в Большую Поповскую, рядом с одной из московских высоток, были обречены. Все – и витязи, и их жены, и дети, и старые, ушедшие на покой бойцы, – три сотни человек.

Вирус модифицированной геморрагической лихорадки Марбург-Эбола, подхваченный в свое время одним из ведущих специалистов по биологическому оружию в стране, доктором медицинских наук, полковником Северьяном Кондратьевичем Лютоборовым (уже мертвым к этому моменту) при ликвидации спецполигона на острове Барсакельмес в январе 1992 года и пронесенный ничего не подозревающими святыми отцами на страницах увезенных из опорного пункта книг, уже проник в организм каждого, и теперь спасения не было.

Лишь когда умер пятнадцатый человек, главный врач Дружины, преподобный иеромонах Иоанн, пробежался по крупнейшим медицинским серверам и понял в чем дело.

После этого оставшиеся в живых перекрыли вентиляцию и задраили двери убежища, и только потом послали рапорт в Конклав. Но когда спустя девять часов полный взвод рыцарей Креста и Лилии – отборного спецназа Тайной Инквизиции, специально предназначенный для борьбы с опасными болезнями (было у демонов и такое оружие) – прибыл в Москву чартерным рейсом из Рима, им осталось лишь пустить внутрь убежища ядовитый газ, убивающий заразу, а потом замуровать все входы и выходы.

На этом история московской Священной Дружины практически закончилась. Во всяком случае, из ее бойцов в Москве и окрестностях в живых оставалось всего трое – Степан Глотов и Сергей с Джахан-Анастасией. «Сладкая парочка» отсиживалась на конспиративной квартире Дружины в Мневниках и в ожидании приказов без устали предавалась любви на продавленном диване, так ни о чем и не подозревая.

* * *

Ночью длинная колонна автобусов катила по Минскому шоссе к столице. За стеклами виднелись радостные лица – мужские, женские, детские. Гару возвращались домой с победой. Их Старейшина в очередной раз доказал свое право на власть, разгромив вероломную атаку мерзких ночных кровососов. Было чему радоваться! Даже вызванные нечестивцами демоны – и те не сумели справиться с великим благородным племенем людей-волков! И все благодаря вождю!

Впереди колонны ехал роскошный черный минивэн Старейшины. Он сам сидел за рулем – ему хотелось побыть в одиночестве.

Старейшина размышлял:

«Москва – наша. Вампиры частью у Вирма в гостях, частью разбежались. С Дружиной тоже покончено, и главное – виноваты все те же вампиры. Стая безоговорочно почитает своего вожака – победителя всех врагов, сумевшего справиться даже с демоном. Все идет как надо».

Правда, где-то на краю сознания билась мысль: что все же с Повелителем Стай? И куда, черт возьми, пропали Чекан, Вероника и Эльф?

Впрочем, это, наверное, не так важно. Куда важнее было другое – с каждым часом Старейшина всей глубиной своей чужой души ощущал, как приближается его Время. Время Черной Луны, которой когда-нибудь предстоит взойти, чтобы больше не заходить над этим миром. Сейчас или через десять тысяч лет – но предстоит, ибо Великий Круг рано или поздно повернется, и изменить этого не в силах никто.

23. Уход в неизвестность

Серая, огненная, серебряная, багряная

15 мая. 8.06

– Уже утро, – буркнул Чекан.

Обнаженная Ника прижалась к нему, положив голову на грудь. Чекан вытянулся на матрасе, поглаживая ее по спине. Она молчала, ее разметавшиеся черным веером волосы приятно щекотали кожу.

Затем он решительно отодвинул ее и встал.

– Что такое? – спросила она.

– Ничего. Просто пора вставать.

Он привлек ее к себе. Через мгновение их губы встретились, и девушка попыталась увлечь Первого Воина обратно на ложе.

– Нет. Пора… – твердо сказал Чекан, натягивая штаны.

Ника прихватила шорты и футболку, вышла на задний двор и встала под душ, подставляя тело струям чуть теплой воды.

Отряхнулась, как кошка, да так и замерла – из окна на нее смотрел Повелитель Стай…

Взгляд его был именно таким, каким бывает взгляд мужчины при виде юной нагой женской плоти.

И Ника вдруг ощутила приятное тепло внизу живота.

Сейчас властелин гару подойдет к ней, обнимет, и… Какое блаженство!!

Но Градов вдруг смущенно скрылся за занавесью.

«Неужели я ему не понравилась?» – подумала Ника.

Или он пока не привык, что любая женщина его народа разделит с ним постель по первому его слову? Говорят, в древности одного из Повелителей убили именно за то, что он насиловал всех волчиц без разбора, будь то свободные или замужние…

Андрей, конечно, не поступит таким образом, но в любом случае десятки ее соплеменниц будут готовы к его услугам совершенно добровольно – лишь из любопытства.

Впрочем, может быть, он вообще не захочет брать себе наложниц-гару? У него же есть Каролина, а Повелитель, судя по всему, не таков, чтобы обманывать любимую женщину…

Но как ее проняло от одного лишь взгляда Повелителя Стай! И это после ночи с таким, как Чекан!

Конечно, Ника давно уже не была девственницей – на многие вопросы гару смотрят иначе, нежели люди. По обычаям Стаи, волчица, достигшая зрелости, сама могла определять, с кем ей спать.

Она познала любовь многих из своих собратьев и в человеческом обличье, и в волчьем. Правда, никогда ей не приходило в голову попробовать это с настоящими волками, а один ротвейлер, решивший вскочить на молодую самку, заплатил за это разорванным горлом.

Ее более старшие подруги посмеивались над разборчивостью юной волчицы – в Стае среди женщин не принято ничего скрывать.

И с раннего детства им объясняли – в чем назначение носительницы жизни.

Творцы народа гару или сама Великая Мать, создавая своих детей, заложили в них странную особенность.

Мужчины Народа могли иметь детей от обычных женщин, но те и были обычными людьми. В волчьей ипостаси они могли даже заделать щенят какой-нибудь сучке или волчице, но это бывало очень редко, и щенки так и оставались волками или псами.

А вот женщины гару могли рожать лишь от мужчин своего народа.

Поэтому так оберегали варки своих женщин, поэтому столь суров был Закон Стаи, не позволяющий им уходить на сторону.

Свободная Волчица могла крутить романы хоть с десятком людей, и никто бы ее не осудил – так же, как за «романы» с десятком серых хищников. Но лучше бы ей попасть Вирму в пасть, чем попытаться сочетаться браком с одним из обычных двуногих!

В старые времена ее избраннику грозила неминуемая смерть от клыков воинов Стаи, а ей самой – участь общей наложницы, обреченной рожать новых гару, от кого укажут Старейшины. Но давно уже женщины Народа не совершали ничего подобного, и даже памяти об этом не сохранилось у живущих.

Ведь для любого гару долг перед Стаей превыше всего.

Нике было почти двадцать лет – в этом возрасте любой девушке в любой Стае полагалось найти себе избранника и дать жизнь новому гару. И она уже выбрала – Чекана. Он с ней наверняка не останется, но на то воля Праматери и предков. Однако отцом ее детей будет он и только он.

Впрочем, сначала надо выжить.

А пока она погуляет по лесу – ведь опасность уже миновала.

Едва отойдя от ворот, Вероника увидела идущего к дому человека и остановилась.

Дмитрий Бобров молча смотрел на нее.

Оборотень. Еще вчера он просто убил бы ее на месте, но сейчас в этом не было нужды.

– Здравствуй, красавица, – произнес он, вскидывая руки, словно желая показать, что безоружен.

– Вы кто? – спросила Вероника.

– Дмитрий Кондратьевич Бобров. Ты, может быть, слышала обо мне?

Это имя было смутно знакомо Нике. Инстинктом зверя она чувствовала опасность.

«Второй Магистр кровопийц!» – осенило ее.

– Вы Древний! Но как? Сейчас же светло… И мы ничего вам не сделали… – попятившись, залепетала она.

Бобров покачал головой:

– За последние дни я убил достаточно людей и нелюдей, чтобы желать еще и твоей смерти… Просто отведи меня к Повелителю. Он ведь тут, не так ли?

Ника прекрасно понимала, что ей не справиться с Древним вампиром. И вряд ли это сумеет сделать кто-то из собравшихся в доме. Может, только Чекан… Или сам Повелитель?

Надежда вспыхнула в душе юной гару. Андрей одержит победу, непременно одержит!

Вероника смерила Дмитрия самым ледяным взглядом, на который у нее хватило смелости, и поплелась назад, к воротам.

А навстречу уже выскочил Чекан, увидевший визитера из окна. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, кто стоит перед ним.

Варк навел на Боброва пистолет-пулемет:

– Господин Магистр? Я так и знал, что мы когда-нибудь встретимся. Чем обязаны?

– Пригласи в дом, там и поговорим, – невозмутимо отозвался Дмитрий. – И убери игрушку. Все равно не поможет, если что…

– Приглашают гостей, а ты вроде сам пришел, незваный, – оскалился Чекан. – А незваный гость хуже вурдалака, как у нас говорят! Ну, ладно, по тебе видно, что не уйдешь так просто. Давай, проходи. Только извини – у нас тут небольшой беспорядок – ты не первый незваный гость. И не дергайся.

Был бы Чекан здесь один – перегрыз бы врагу горло и умер сам, но он сейчас отвечал за других. За свою Стаю, если угодно.

– Шторы задергивать не буду, – сказал Первый Воин, когда они вошли в дом. – Ты, как я смотрю, подобрал себе отличное средство от загара.

Ника ощутила, что за бравадой вожака скрывается – нет, не страх, но предельное напряжение. В комнате, кроме их троих, были Степан и Эльф. Андрей с Каролиной еще не показывались. Музыкантов тоже не было видно.

Бобров пожал плечами. Он и не ждал теплого приема. И не собирался нервировать и без того напряженного, как струна, оборотня. А вот охотник, кажется, струхнул при виде Древнего. Неприязнь Боброва неожиданно сменилась жалостью: бедняга и не знает, что осиротел! Впрочем, как и он, Бобров…

– Было бы еще время позагорать, – спокойно ответил он на последнюю реплику Чекана. – Хотя, я думаю, нам стоит поговорить не о моем загаре, а о твоем начальнике. Ведь ты нарушил приказ Старейшины…

– Дела Стаи тебя не касаются!

– А ты и не волк словно, а пес, которому лишь бы гавкать. Пора бы тебе узнать, что ваш драгоценный вожак отнюдь не оборотень.

Чекан догадывался, зачем Бобров явился к ним, и ожидал, что хитроумный вампир придумал какую-нибудь уловку, чтобы заполучить Повелителя. Но столь неправдоподобную ложь мог придумать разве что несмышленый человеческий детеныш, а не старый годами и опытом высокопоставленный вампир. Хотя, возможно, это была только часть игры?

Виктор хохотнул:

– Да-а? И кто же он, в таком случае?

– Смейся-смейся, – Дмитрий сунул руки в карманы плаща. – Конечно, можешь мне не верить. Но, думаю, поверишь, когда сюда придут очередные подосланные им убийцы. Интересно, кто же это будет на сей раз, коли уж демона… – он принюхался, – ну, пусть и демоницу вы так легко уделали…

– Хочешь сказать, что убийц подсылал Старейшина, а не вы, вампиры? А откуда такая информация?

– Чижинский мне сообщил незадолго до смерти… Его ведь убили – не слыхал?

– Последнее время новости доходят до меня с опозданием. И кто же убил Чижинского? Не ты ли, случайно? Вы, кажется, не шибко ладили.

– Мне очень жаль, что он погиб не от моей руки, поскольку для него это была бы более достойная смерть, чем та, что его постигла, – Дмитрий слегка прищурился, вглядываясь в глаза оборотня. – А ты, как я вижу, о многом осведомлен… – протянул он.

– Вампиры шпионят за оборотнями, оборотни за вампирами, этот порядок сложился в течение сотен лет, не мне тебе рассказывать. – Чекан помрачнел. – Значит, его убили наши… Жаль, меня там не было: очень бы хотел посмотреть, как это удалось. Было время, я рассматривал планы уничтожения вашего начальства – и нам требовалось положить полстаи только в начале операции. Чижинского убил Старейшина, правильно? – уточнил он после короткой паузы. – Больше бы никто не смог.

– Да, причем в одиночку. Позавчера, когда я взорвал его, как раз после того, как он пытался предложить мне голову Чижинского в обмен на голову Повелителя. Не находишь, что он оказался слишком живучим… даже для оборотня?

Чекан пытался разобрать, где тут правда, а где ложь. Но либо все, сказанное вампиром, было истиной, либо обман тесно переплетался с действительностью.

Неужели Повелитель так напугал Старейшину, что тот попытался вступить в сговор с вампирами? Интересно. И выжил при взрыве… Старейшина, конечно, очень силен, недаром он возглавляет Стаю, но чтобы так… Может, что-то есть в словах Древнего? Но все же видели много раз, как Старейшина трансформируется в волка… Кто же может это сделать, как не гару? Демон? Вздор! Даже самый сильный демон не может продержаться в этом мире больше трех суток! Но ведь не похоже, что Магистр врет. Ладно, отойдем пока от этой темы…

– А у вас там, видимо, совсем анархия, без Чижинского? – сказал он. – Совет, подозреваю, только и знает, что собачится, – раз ты не в кресле Первого.

– Совсем вы тут одичали, – мрачно усмехнулся Дмитрий. – К твоему сведению, я последний Древний в городе, после той резни, что устроил твой шеф.

«Вампиров в Москве больше нет?! – Чекан приложил титаническое усилие, чтобы не издать радостный вопль. – Вот это хорошая новость!»

– Ого, что творится! Сочувствую. На твоем месте я бы залег на дно… на сотню-другую лет.

– Не будем об этом, – сухо сказал Бобров. – В общем, так, волк: твой Старейшина – дгх’анадар.

Чекан оторопел.

Поверить в то, что их столько лет обманывал чужак, о самом существовании которых знают уже немногие? Но, с другой стороны, тогда все становится понятным… Долголетие, удачливость… Наконец, его победа над вампирами!

«О, Вирм всем в глотку!»

– Если так… Тогда наши дела совсем плохи, – подал голос Эльф, сразу осмысливший ситуацию. – Нам не победить Старых Хозяев. Надо будет оповестить Дружину, – сказал он побледневшему Степану.

– Считай, что московской Дружины больше нет, – Дмитрий не смог скрыть злорадства. – Охотники частью перебиты, частью попрятались, а пресвитер и все руководство уничтожены, вместе с Псами Господними.

– Это тоже… он сделал? – едва шевеля губами, спросил Степан.

– Тоже он, – с удовольствием подтвердил Бобров. – И я, пожалуй, единственный в мире, кто знает, как убить дгх’анадара. И вам я этот секрет раскрою. Нет, не подумайте – отнюдь не из излишнего человеколюбия. Равно как и гарулюбия. И даже вампиролюбия, если угодно…

– Что хочешь взамен? – тут же спросил Чекан.

– Ничего. У тебя нет ничего, что мне нужно. Считай, что я просто хочу отомстить…

– Тогда говори прямо сейчас.

– С тобой Повелитель и его подружка. Они и есть ключ к смерти отродья Хозяев.

– И что конкретно надо сделать? – Чекан поймал себя на мысли о том, что уже просчитывает возможные варианты устранения Старейшины, которому прослужил много лет.

Что ж, не он затеял эту игру, и не ему терзаться угрызениями совести. Любой гару на его месте взялся бы вытравить эту смертельную заразу.

– Если не хочешь прокладывать путь по трупам своих же, позволь Повелителю управлять ими, хотя мне, конечно, было бы приятнее видеть, как вы грызетесь, – Дмитрий усмехнулся. – А когда встретите Старейшину, просто дайте этой милой девочке потолковать с ним…

– И что?

– Увидишь…

– Поясни, – потребовал Эльф. – Как можно справиться с аватарой темного бога силами простой колдуньи?

«Ясное дело, что не понимаешь – гару и есть гару», – подумал вампир, а вслух сказал:

– Этот самый аватар, как ты выразился, действительно очень силен, но он всего лишь живая тварь. Десяток попаданий из гранатомета – и его нет. Другое дело, что его магия просто не позволит ничего подобного с ним проделать. Но вот если ваша чудо-девочка… Такого мощного дара я не видел уже Вирм знает сколько веков. То, чем она владеет, у знающих людей именуется Зеркальной Магией – штука очень редкая в нашем мире. Я даже догадываюсь, кто ей помог, хотя и не пойму: зачем? Так вот, при встрече с ней наш старый знакомый просто ничего не сможет поделать – его же сила обратится против него. Ну, а вы уж, думаю, не подкачаете, – он ткнул в автомат на груди Чекана.

– Мы? А ты, что же, так и будешь стоять и смотреть, чем все кончится?!

– В той битве, что вам предстоит, я вряд ли смогу помочь, хотя, если ты хочешь крови…

– Это вы, вампиры, неравнодушны к крови, мне интересен результат, достигнутый минимальной ценой. Я все-таки бывший офицер, и чему-то меня учили. Просто будет спокойнее, если ты будешь на виду. Мне не придется думать, какие сюрпризы ты готовишь мне и моим собратьям.

– Что ж, если ты так этого хочешь, пойдем вместе. Твои собратья-оборотни, наверное, очень обрадуются, увидев меня в твоей компании, и тотчас же тебе поверят.

Чекан словно не заметил иронии:

– Мои слова будут убедительнее, если ты поддакнешь в нужных местах.

– Отлично. Тогда можно выезжать прямо сейчас, – кротко согласился Древний.

Эпилог

Разные миры

Огромный город жил как ни в чем не бывало. Волна непонятных криминальных разборок вдруг схлынула, как будто и не начиналась. На улицах можно было видеть веселых пьяных байкеров, впрочем, не нарушающих ничего, а, напротив, излучающих довольство и доброжелательность. В ресторанах и кабаках гуляли странные компании разношерстной публики, где рядом с работягой сидел бизнесмен. У массы фирм, больших и маленьких, сменились хозяева. И даже ФСБ почему-то не стала расследовать непонятную смерть генерала Арахнова и еще нескольких чиновников рангом пониже, а также никак не прореагировала на сражение в глубине подмосковных лесов. Может быть, этому способствовал внезапный визит в Москву принятого на самом высоком уровне кардинала де Флери – руководителя таинственного монашеского ордена Крови Господней, о котором ходили разные странные слухи? Кто знает…Так или иначе, не прошло и недели, а людей уже начали занимать другие проблемы и новости: предстоящий концерт очередной пожилой поп-звезды из-за океана, очередные повышения цен, слухи о падении доллара и новой войне на южных рубежах державы.

Черная Луна набирала силу, но Змееносец еще не взошел. Ничего еще не было закончено, но многое началось.

Стояли перед посланником Конклава Джахан-Анастасия и Сергей, и слез не было на их бледных лицах – лишь скорбная решимость. Некогда было плакать – им предстояло стать первыми бойцами обновленной Московской епархии Священной Дружины.

Матерясь, в очередной раз оттирал уже неоднократно вымытый линолеум капитан Пеплов. Квартиру он собирался продать, ибо запах тухлятины, несмотря на всю химическую дрянь, использованную за последние дни, по-прежнему преследовал его.

Опять рыскал по Москве Шерхан, исполняя приказы уже мертвых хозяев.

Исходили злобой в тайных убежищах последние московские Неспящие, проклиная Вирма.

Но, так или иначе, эта страница была перевернута всемогущей судьбой.

И никто не знал, как много зависит сейчас от маленькой группки людей и гару, и примкнувшего к ним вампира. В жизни их города. Их страны. Их мира… Ничего еще не было решено, но неумолимые силы Судьбы уже пришли в движение.

…Над городом пролился теплый дождь. Струи его, подсвеченные восходом солнца, смыли с улиц последние следы крови и пепла – следы войны, незамеченной большинством горожан. Потом подул ветер, и небо над столицей засияло чистой ясной синевой, словно даруя надежду…

Инферно. Дворец правителя

Тайдор и Сахина не поднимали глаз на Властелина, как того требовал этикет.

Правда, полированный гранит Зала Силы отражал силуэт Черного Трона и такое же черное марево над ним – но даже от этого отражения оба демона старательно отводили взор.

Угольно-черная кожа гиганта Тайдора сверкала в огнях зала, а сложенные крылья казались двумя сгустками мрака. Белокожая Сахина, небольшая и изящная, скромная демоница девятого ранга, крыльев не имела и по виду ничем не отличалась от обнаженной юной девушки.

Слова Господина Инферно падали, как камни:

– Набур, ваша предшественница на этом пути, сестра твоя, Сахина, не предусмотрела всего людского коварства, и была сражена ударом оружия, которое мы считали забытым. Один из наших древних врагов подло обманул ее, связав клятвой, и использовал в сражении с ему подобными тварями, все жизни которых не стоят капли ее чистой огненной крови. Месть за нее – дело чести для нашего великого народа. Но даже и эту месть нужно будет отложить, дабы закончить то, что задумала и начала делать отважная Набур. Итак, внемлите и запоминайте…

Когда хозяин Инферно закончил наставления, демоны, не поднимая взора, в один голос ответили:

– Мы исполним повеление, Государь! – И звонкий голос Сахины звучал так же грозно и твердо, как могучий рык Тайдора.

– Ступайте, я благословляю вас!

Москва

Грузный человек в старомодном длинном парусиновом плаще, чуть не подметающем полами тротуар, шел по московской улице.

Откинутый капюшон давал всем возможность рассмотреть его лицо, хотя вряд ли кто-то испытал от его созерцания большое удовольствие.

Оно было мертвенно-серым, изрытым шрамами от старых язв, с тонкими бескровными губами, так не вязавшимися с тяжелыми грубыми скулами и нависшими надбровными дугами.

И даже чистая зелень глаз смотрелась как-то нехорошо на этой маске смерти.

А шесть шрамов на обвисшей складками бурой шее, тонких, извилистых, длинных, как от удара когтями, могли сказать знающему, с чем этот человек встречался в своей жизни. Точно так же, как старые следы от цепей на запястьях и выжженное между лопаток клеймо раба некоего царства, которого никогда не было на этой Земле.

Он шел, смотрел в синее небо и думал.

Итак, этот этап великой игры почти целиком за ним и за теми, кому он служит.

Вампиры почти разгромлены, и им не до всяких пророчеств. Священная Дружина практически сметена – руками все тех же вампиров. Даже некстати влезшие в драку демоны тоже остались с носом.

Но было кое-что, почти обесценивающее все эти победы и ставящее под угрозу и этот мир, и множество других.

Ведь все строилось на том, что у Старых Хозяев не будет тут, в этом мире, никого, кроме слуг-людей. И вот теперь они своими руками подарили победу не кому-нибудь, а их аватаре.

Ситуация становилась опасной. И идущий сейчас по Москве человек очень хорошо понимал – насколько опасной. И не знал, что с этим делать. Пока не знал…

Погруженный в размышления, он не заметил, как плащ зацепился за ветку куста и из кармана выпала пачка долларов, так и забытая там со времен последней встречи с магистром Ночного Народа Дмитрием Бобровым.

Повелитель Стай

Он шел куда-то по длинному зеркальному коридору то прямому, как рыцарское копье, то прихотливо извивающемуся, то вдруг сворачивающему под невероятным углом, и идущим с наклоном то вверх, то вниз. Ни ламп, ни окон – но в коридоре почему-то было светло.

Иногда стены отражали его так явственно, что видно было, как справа и слева шагают по бесконечным светлым тоннелям его бесконечные двойники. Иногда прозрачность стекла сменялась черным полированным нефритом (в природе не существующим), и тогда казалось, что рядом с ним шествуют призраки. Черный камень, в свою очередь, сменяло древнее серебро – и лишь подойдя вплотную и прижав лоб к ледяному металлу, можно было разглядеть свое отражение.

Время от времени сплошную стену сменяли ряды зеркальных панелей – то в тяжелых золотых рамах, усеянных грубо отшлифованными самоцветами, то в оправах из литого стекла с узорами, наводящими на мысль, что наносили их не совсем человеческие руки, а иногда и просто замурованные в древний камень стен.

В некоторых зеркалах Градов не отражался, а были и такие, в которых его облик очень отличался от реального.

Это был человек в разнообразных мундирах – чаще всего в лазоревом с золотыми аксельбантами и выложенными бриллиантами маленькими звездочками на узких погонах (количество звездочек то увеличивалось, то уменьшалось), а на поясе то появлялся, то пропадал меч или шпага, иногда соседствуя с пистолетом, вид которого заставлял вспомнить киношные бластеры.

Это был элегантный господин в белоснежном смокинге с яркой розой в петлице.

Это был хмурый и сосредоточенный тип в высоком колпаке и расшитом звездами плаще, опиравшийся на посох с сияющим набалдашником.

Это был благообразный священнослужитель в одеждах неведомого культа.

Это был некто, облаченный в пышную и цветастую одежду, словно скопированную с парадных портретов придворных эпохи Возрождения. Иные были людьми в годах, иные юнцами, бритые головы соседствовали с сильно поседевшими шевелюрами, но всегда черты были узнаваемы.

Но все это Андрей видел лишь краем глаза. Стоило ему повернуться, как на него смотрел Андрей Градов собственной персоной, в спортивных штанах и футболке – рядовой москвич начала ХХI века.

Потом Андрею начали попадаться двери: одни почти неотличимые от зеркал, другие нарочито выделяющиеся среди блеска отражений.

Мощная проклепанная броня с вытертой прикосновениями ладоней кремальерой – как вход в бомбоубежище или бункер.

Массивные дубовые брусья, сбитые литыми бронзовыми накладками и оснащенные позеленевшими медными рукоятями – ведущие куда-нибудь в средневековый кабачок или лавку.

Обшарпанные двери обычных квартир – с номерами, порезанной обивкой и даже нескромными надписями и рисунками.

Высокие трехстворчатые парадные двери дворцов, инкрустированные золотом и слоновой костью.

Двери лифтов – от старых, красного дерева, с изящным витражным стеклом до сияющих титаном, вполне уместных на каком-нибудь звездолете.

Хотя Андрей по-прежнему не мог понять, куда попал, но уже догадывался, что означали эти двери.

И точно знал, что ни одна из них ему не нужна.

Он шел очень долго – дизайн стен поменялся уже не по одному разу.

Наконец, из-за очередного поворота навстречу Андрею вышел человек. Андрей замер – и неизвестный тоже.

И Градов понял, что видит свое отражение – коридор кончился тупиком.

По бокам было две одинаковых двери. Самые обыкновенные двери: кожзаменитель, пластик, номер, ручка, пара замков – двери его времени.

Андрей не сразу сообразил, что видит по обе стороны коридора дверь своей собственной квартиры, выломанную Чеканом.

Он сунул руку в карман. Предчувствие не обмануло: ключи, оставшиеся на тумбочке в прихожей, были сейчас у него. Андрей понял: он пришел. И ему нужно выбрать одну из дверей.

Но вот какую?..

Он пожалел, что рядом нет Эльфа-Арвида – маг бы сейчас очень пригодился.

Но, видать, тому, кто направил его сюда, было важно, чтобы выбор сделал именно он, Андрей Градов.

Какую выбрать? Бросить монетку? Так ведь нет монетки…

Андрей закрыл глаза, мысленно обратился к той силе, что дремала в глубинах его души, и прислушался к себе.

Когда он открыл глаза, вокруг была холодная ветреная ночь, подсвеченная медно-красным светом Луны, низко висящей над верхушками деревьев. Он стоял на поляне, окруженной старыми мрачными елями.

У костра лежали люди. Потом там поднялся кто-то – высокий, массивный. Огонь осветил изможденное лицо с отросшей щетиной.

Знакомое лицо…

– Чекан? – недоуменно пробормотал Андрей.

– Ты вернулся, Повелитель, – устало сказал варк. – А я думал… Боюсь, слишком поздно! Тебе нужно было остаться там… Мертвым сейчас лучше!

– Я…

– Слишком поздно, – раздался другой голос.

Сбоку неслышно появился Арвид. Седые волосы падали на рассеченное страшным косым шрамом лицо. Вместо одного глаза темнел заросший провал, другой глаз отсвечивал красным.

– Что случилось?

– Додревние Владыки… прорвались. Мы проиграли, и, похоже, навсегда… Не знаю, откуда ты пришел, Повелитель, но тебе лучше бы вернуться, если можешь. Ты не должен был… Мы не должны были… брать то… что нам не принадлежит… – с видимым усилием выдавил маг.

– Где Каролина?

– Каролина? – переспросил Арвид, и его единственный глаз блеснул слезой. – А ты не помнишь? Ты совсем ничего не помнишь?

И тут Андрей вспомнил. Вспомнил все.

Вспомнил, как рухнул мир – рухнул в одну ночь, сразу.

Как перестали действовать законы – и магические и физические.

Как исполинские волны пошедших вразнос океанов уничтожали целые страны, а пробудившиеся вулканы превращали в пепел и заливали лавой города.

Как один за другим рушились на Землю метеориты, оставляя исполинские шрамы-кратеры.

Как из иных измерений в мир хлынули демоны и существа из плоти и крови, своим поведением немногим отличающиеся от демонов. Как Земля погрузилась в агонию. Пожары, эпидемии, неурожаи и голод, войны между словно сошедшими с ума народами, перешедшие в схватки обезумевших толп за сокровища, женщин, а потом – за кусок хлеба.

И, наконец, открылись порталы, и из них неодолимым потоком двинулись те, кто целые эоны ждал этого часа, – Старые Хозяева!

Однако он так и не смог вспомнить, о чем говорил ему маг, и какую ошибку они сделали, и что за судьба ждала его самого и его любимую…

Андрей обернулся и вздрогнул – позади него над вершинами седых елей возвышалась уходящая в черное небо ступенчатая пирамида, составленная из исполинских цилиндров, сияющих жутковатым синим блеском. Одна из пирамид Старых Хозяев – теперь новых хозяев Земли.

В отчаянии он посмотрел на Арвида и Чекана. Они беззвучно рыдали.

Потом встал еще один из лежащих на траве у костра. Он протянул в сторону Андрея руку, и блеснул в ней вороненый металл оружия…

И рыжая звезда выстрела ударила Повелителю Стай в глаза…

* * *

Опустив дымящийся автомат, Чекан посторонился, дав дорогу Андрею:

– Твоя очередь, Повелитель.

Переступив через разлагающееся на глазах тело вампира, Градов вошел в освещенный закатом зал старинного замка.

За ним, пошатываясь, вошла Каролина.

Навстречу им поднялся худощавый седой человек в сером.

Андрей посмотрел в безучастные глаза противника.

– Ты знаешь, Враг, зачем я пришел, – собственный хриплый голос показался Андрею чужим.

– Нетрудно догадаться, – Серый скривил губы. – Ты пришел убить меня! Чего же еще можно ожидать нечеловеку от человека! Даже если эти нечеловеки когда-то сотворили род людской – и вовсе не для того, о чем пишут в дурацких книгах рехнувшиеся маги.

– Не заговаривай мне зубы! – бросил Андрей. – Ты слишком далеко зашел. Каролина, давай…

Он почувствовал, как напряглась позади девушка, и как заструились в воздухе зала невидимые токи.

И вмиг его противник окутался дымкой.

Градов сунул руку за пазуху, нашаривая…

* * *

Андрей проснулся и несколько секунд не мог сообразить, на каком он свете.

Комнатенка в придорожном кемпинге, отсветы фар на потолке, теплое плечо Каролины рядом…

Он знал: это был не бессмысленный кошмар – продукт перенапряженного, уставшего мозга. Некая сила показала ему, ЧТО зависит от его выбора, хотя и не сообщила, как сделать правильный выбор. Не захотела или не смогла?

Впрочем – какая разница!

«Я не смогу, – сказал кто-то маленький и слабый в его душе. – Я теперь не осмелюсь ни на что…»

– Андрей, что случилось? – проснувшаяся Каролина приподнялась на локте. – Я… я чувствую… Мне страшно!

– Ничего не случилось, Линка, ничего, – он привлек девушку к себе. – Ничего… Ничего не бойся – мы обязательно победим!

* * *

Й’онголак вырвется из векового одиночества, чтобы снова пребывать среди людей. Кадулху поднимется с морского дна, Глааxи разобьет стены хрустальной тюрьмы, племя Эйхорт расплодится при свете дня, Шаб-Нигхгурат и Битис вырвутся из плена, Великий Скорпион поднимет жало до самых небес, Даолот разрушит иллюзорный мир и откроет путь По ту сторону, Апхуум Зхах, Зот-Оммог и Гхатанотха сметут свои печати…

И КОНЧИТСЯ ВРЕМЯ ЛЮДЕЙ…

Акбар ибн Девлеми. «Китаб-аль-Гуль».

* * *

И придут в забытую Крепость люди и нелюди, пройдя путями незнаемыми и невероятными, где даже боги отступили бы. И будут они отмечены Знаком Черной Луны. Придут они, и Лунный Цветок, пробужденный зовом и кровью избранного, явит им себя. Повелительница Огня скажет Слово – и Цветок подчинится ей. Явятся демоны, дабы отнять его, но Защитник Людей остановит их верой и сталью. И Немертвый, отрекшийся от зла, поможет ему в том силой своей. И маг будет им щитом. И люди простые будут им подмогой. А Владыка людей-волков поведет за собой свой народ, и силой Лунного Цветка опрокинут они Великих Врагов, что захотят ворваться в мир из-за Грани, где пребывают… И остановят они гибель мира, но не будет мир прежним после их победы. И от них будет зависеть – каким ему быть.

Рукопись «Пророчества Катарины из Дублина», XVI век. Библиотека Дублинского Тринити-Колледжа.

Комментарии

Магические существа, тайные ордена и нечеловеческие расы, упомянутые в романе.

Оборотни , или гару, объединены по территориальному признаку в Стаи. Во главе стаи стоит Старейшина. Власть он разделяет в какой-то мере со Старшей Волчицей – наиболее уважаемой (необязательно самой старой) женщиной Стаи.

Ведут образ жизни обычных людей. Предпочитают профессии, связанные с силой и отвагой (например, водители-дальнобойщики, охранники, реже – милиционеры).

Военной службы не избегают, но и не стремятся к ней, из-за вольнолюбивого характера и необходимости подчиняться обычным людям, что не очень любят. Стаи полностью независимы друг от друга, если же возникает необходимость решить какие-то важные для всех вопросы, собирается Совет Старейшин.

Живут по 90—120 лет («Век волка и век человека» – по словам самих оборотней). В двуногой ипостаси ничем не выделяются, разве что в среднем сильнее и здоровее обычных людей.

Имеют одну занятную особенность – зачастую до глубокой старости сохраняют моложавый вид.

Поклоняются Праматери-Земле и исповедуют эсхатологию, в соответствии с которой в дни Великой Битвы Добра и Зла должны будут сражаться с темными полчищами в первых рядах. Силы зла и разрушения олицетворяет Вирм – «по совместительству» прародитель вампиров.

Как правило, имеют человеческие имена и говорят на языке страны, где проживают.

Исключение составляют вриколаки – сохранившие древнейшие обычаи и образ жизни оборотни, обитающие в лесах и горах. (Уже к началу ХХ века контакты Стай с ними были потеряны окончательно, и в среде гару утвердилось мнение, что те просто исчезли.)

Вампиры . Они же Ночной народ, они же Неспящие. Существа, по наиболее наукообразной гипотезе, созданные некоей сверхцивилизацией для управления людьми. По другой – выведенные магами Атлантиды.

Инквизиция придерживается первой гипотезы, с уточнением, что «сверхцивилизацией» были силы Ада.

Питаются кровью людей, хотя не чуждаются и обычной пищи.

Не бессмертны, но живут очень долго. В принципе, могут прожить неограниченный срок, но редко живут больше 1000—1200 лет, умирая от специфических вампирских болезней, из-за отказа переутомленного мозга или погибая в схватках с людьми, оборотнями, другими вампирами или Инквизицией.

Объединены в Семьи или Гнезда, вокруг патриархов-Магистров.

В Гнезде обычно два Магистра – Первый и Второй, формально равных по полномочиям. Магистры не избираются и не назначаются – ими становятся наиболее старые вампиры сообщества.

Внутри Семьи существует иерархия, на вершине которой стоят Древние вампиры – то есть полностью завершившие трансформацию.

Ниже находятся старшие вампиры, мало отличимые от людей (от 100 до 300 лет «стажа»).

Наконец, в самом низу находятся младшие вампиры, в мифологии именуемые упырями или, на вампирьем языке, – кайтифами. Отличаются тем, что связаны кровными узами с «посвятившим» их Древним вампиром.

Пополнение рядов происходит путем превращения обычных людей в вампиров («Приобщение» – по их собственному выражению, причем оно возможно лишь при добровольном согласии кандидата).

Званий и рангов, помимо возрастного, не имеют, так же, как официальных должностей.

Все функционеры Ceмьи, именуемые ансиллами (от латинского «служка»), свои полномочия получают не как должностные лица, а как личные слуги Магистров, творящие их волю.

При Магистрах существует Совет из наиболее авторитетных вампиров, но функции его чисто совещательные. Иногда собирается Большой Совет, на котором присутствуют все Древние (как это случилось поле гибели Чижинского). Особо важные вопросы касающегося всего Ночного Народа или значительной его части, решаются на собраниях представителей Семей, на которые делегируется один Магистр и один «простой» Древний от каждого гнезда (сами по себе подобные съезды крайне редки).

Древние Вампиры часто обладают большими способностями к магии, при этом не переносят ультрафиолетового излучения и серебра. Днем могут появляться без защитных средств на некоторое время – защищая себя магией или специальной косметикой. Надо отметить, страшен для Древних не сам по себе дневной свет, а именно ультрафиолет, поэтому они могут свободно разгуливать, например, в дождливый или пасмурный день. Для обычных вампиров и кайтифов солнце не опасно, хотя они его обычно не любят.

В качестве «любимых» профессий можно назвать медицину, что объясняется как сравнительно легким доступом к крови, так и познаниями их в области искусства врачевания и тайн человеческого организма; коммерцию, а также, как ни странно, сферу деятельности спецслужб. Если занимаются искусством, то обычно становятся ювелирами. Как правило, избегают сферы образования и науки, и вообще – публичных областей жизни общества. В сфере политики обычно занимают нишу «тайных советников» и «серых кардиналов». В криминале их «специализация» – изощренное мошенничество, подделка денег и ценных бумаг и, как ни странно, карманные кражи (тут они успешно применяют свои способности к суггестии).

Внятных религиозных представлений не имеют. Теоретически считают своим прародителем и духом-покровителем Вирма – по их мнению, демона, ставшего супругом Лилит. Но уже давно его имя употребляется лишь как фигура речи.

Старые Хозяева . Они же – Великие Старейшины, Великие Господа, Боги Седой Старины, они же Владыки Древности. Существа, правившие Землей или даже всей Вселенной в невообразимо далеком прошлом, и даже, согласно некоторым апокрифам, создавшие жизнь на Земле и самих людей. Были изгнаны высшими силами из нашего измерения, но ведут непрерывную борьбу, чтобы вернуться назад. Для чего прибегают к помощи своих тайных поклонников в нашем мире, или же аватаров – своих материальных воплощений, которые могут входить или быть «призваны» в наш мир. Время от времени предпринимают попытки прорыва из других измерений (по ряду мифов именно из-за такого прорыва погибла Атлантида).

Нижние, они же Темные Миры . Общее название для миров, населенных демонами. По мнению некоторых оккультистов, к нашей Земле только непосредственно примыкают шестнадцать подобных пластов бытия.

Нибрас – демон, отвечающий за развлечения обитателей Инферно. О характере этих развлечений можно только догадываться, но, видимо, страх Набур имеет основания, ибо никакие человеческие пороки этим созданиям не чужды, и даже сверх того.

Дгх’анадар , он же Воплощенный, – аватара кого-то из Старых Хозяев, способная действовать в нашем мире. Отличается тем, что почти не поддается обнаружению магией.

Аджах – демоническое существо, почти неуязвимое и обладающее могучей магией, при этом весьма в малой степени наделенное разумом и подчиняющееся вызвавшему его беспрекословно. Вызов аджаха – одна из высших тайн вампирской магии.

Тайная Инквизиция – организация, занятая борьбой с «демоническими сущностями» и нелюдскими расами. Состоит из ряда полунезависимых тайных орденов, одним из которых является Священная Дружина.

Охватывает большую часть мира, а в неконтролируемые области совершает рейды при необходимости. Поддерживает связи с рядом спецслужб (по слухам, имеющим хождение среди посвященных).

Во главе Инквизиции стоит Конклав из руководителей всех подразделений. Именно Конклав назначает их, а заодно – главных должностных лиц. В остальном местные формирования практически свободны.

Формально Инквизиция подчиняется папе римскому, но еще секретной буллой Климента VI от 1306 года освобождена от непосредственного контроля понтифика.

Внешнее «прикрытие» – Орден Крови Господней, чья штаб-квартира находится в Ватикане. Ударная сила – Рыцари Креста и Лилии, своего рода «спецназ Господа Бога».

На данный момент поддерживают бессрочное перемирие с народом гару, который считается при всех допущениях – людьми.

Священная Дружина – подразделение Тайной Инквизиции, работающее в Российской Федерации и некоторых других странах (например, в Черногории).

Центр – в Минске, хотя епархии во многом самостоятельны. При ней действует особый отряд Псов Господних, созданный еще во времена Ивана III.

Возглавляет дружину архиепископ, во главе местных епархий стоят протопресвитеры.

–

В романе использованы стихи Т. Ливенковой, М. Горшенева, Н. Некрасовой, Б. Смоляка. Б. Муромцева.

Автор благодарит: Orrofin’а – за неоценимую помощь; Анну Коврову – за хорошие советы, Б.С. Петренко – за консультации по фольклору.

Примечания

1

Специальное звание, соответствующее комбригу РККА.

(обратно)

2

Специальное звание, соответствующее старшему лейтенанту РККА

(обратно)

Оглавление

Часть I ПРИШЕСТВИЕ ПОВЕЛИТЕЛЯ

  1. Раздача карт

    Серая нить

    Багряная нить

    Серая нить

    Серебряная нить

  2. Люди и демоны

    Черная нить

    Огненная и черная

  3. Магистр начинает игру

    Багряная и серая

  4. Бой в Перово

    Серая нить

  5. Последствия вмешательства

    Багряная нить

    Серая нить

    ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ № 1

  6. Провал

    Серая и багряная

    Огненная, серая и багряная

    Серебряная нить

    Огненная нить

    Серебряная нить

  7. Вампир против оборотней

    Багряная нить

    ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ № 2

  8. Игра продолжается

    Багряная нить

    Серая нить

  9. Магия и жизнь

    Огненная нить

    Серая нить

    Багряная нить

  10. Погоня за добычей

    Серая и огненная

    Огненная нить

    Багряная нить

    Черная нить

    Огненная нить

    Серая нить

    Огненная нить

    Серая нить

  11. Схватка сильных

    Багряная нить

    Серебряная нить

    Серое и черное

  12. Проигранный бой

    ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ № 3

    Серебряная нить

    Серая нить

  13. Дела вампирские, дела милицейские

    Багряное и серое

    Серая и огненная

  14. «Ты – Повелитель»

    ИСТОРИЧЕСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ № 4

Часть II ВОСХОЖДЕНИЕ ЧЕРНОЙ ЛУНЫ

    Серая и багряная

    Серая и огненная

  15. Степан принимает решение

    Серебряная нить

    Серая нить

    Багряная нить

    Серая, огненная и серебряная

  16. Штурм и натиск

    Серая и багряная

  17. Братья и братство

    Багряная нить

  18. Конец Семьи

    Серая и багряная

    Серая, огненная и серебряная

  19. Подземелья

    Серая, огненная и серебряная

    Черная нить

  20. Бои местного значения

    Багряная нить

    Серая, огненная и серебряная

    Багряная нить

  21. Фиаско сильных

    Серая, огненная и серебряная

    Багряная нить

  22. Две битвы

    Багряная нить

    Черная и серая

    Серая и багряная

    Серебряная нить

  23. Уход в неизвестность

    Серая, огненная, серебряная, багряная

Эпилог

Комментарии