Хоббит и Саруман (fb2)

- Хоббит и Саруман (Средиземье. Свободные продолжения) 744K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дмитрий Юрьевич Суслин

Дмитрий Суслин

Хоббит и Саруман (Возвращение)

Часть первая ЗАЧАРОВАННЫЙ ЭЛЬФ

Глава первая СРАЖЕНИЕ В ХОЛМАХ

Бильбо шел, ничего не делал и никого не трогал. Да и кого он мог тронуть? Маленький безобидный хоббит. Он был совершенно один, и просто в голове не укладывалось, что может делать хоббит здесь в Прибрежных холмах в сотнях лигах от родной ему Хоббитании. И тем не менее хоббит Бильбо по фамилии Бэггинс действительно находился очень далеко от своего дома и сородичей. Что он здесь делал? Конечно же, путешествовал. Уж очень он непоседливый хоббит этот Бильбо Бэггинс. Не зря среди своих собратьев слывет чудаком. Вечно вляпается в какое-нибудь приключение. Да так уж повелось, с тех пор, как волшебник Гэндальф заглянул к нему в норку, житья спокойного хоббиту не стало. Стал он попадать из одного приключения в другое. Вот и сейчас оказался неизвестно где, совершенно один, без пони, без шляпы и без трости. Все это он давно потерял, потому что с тех пор, как во второй раз в жизни покинул родной дом, где только не успел побывать. А уж чего только с ним не случилось за это время, об этом и говорить не приходится! Одна история с драконшей Веннидеттой, где его чуть было не поджарили словно какой-нибудь бекон, чего стоит. Но теперь он твердо решил вернуться домой и никогда его больше не покидать. Одна только тут трудность была. Слишком далеко был его дом. Так далеко, что и сказать нельзя. Наверно об этом и думал Бильбо, когда читатель открыл эту повесть и бросил взгляд на первую страницу. И так глубоко он задумался, что совершенно ничего вокруг себя не замечал. Не видел он, что за ним вот уже несколько минут следует, странное существо, больше похожее на большую блестящую лягушку, чем на что-то другое. Только лягушка эта почему-то не прыгала, а ползла на четвереньках как собачонка, и размером она была с годовалого теленка. Ползла лягушка тихо, совершенно бесшумно, так что неудивительно, что Бильбо ее не заметил. И с каждой секундной она была к хоббиту все ближе и ближе. А Бильбо так погрузился в свои воспоминания, что просто спасу нет. Вспомнил он свой любимый медовый пудинг, который так замечательно готовит его кормилица Мунни там дома в Хоббитауне. В противном случае, я имею в виду, что если бы Бильбо думал о чем-нибудь другом, он бы обязательно услышал, что за ним крадутся, потому что у хоббитов исключительный слух. Но, повторяю, Бильбо был погружен в воспоминания о своих любимых домашних лакомствах, и не услышал даже, как открылась огромная губастая пасть, вся сплошь усеянная острыми, как кинжалы зубами, и толстый невероятно длинный язык с гулким шлепаньем выскочил наружу и прилепился к спине хоббита.

– Что такое? – удивился Бильбо и повернулся назад, наматывая вокруг себя язык так словно тот был резиновый.

И тут он увидел чудовище, которое смотрело на него выпученными глазами и шевелило надутым зобом. Бильбо не успел даже как следует испугаться, как почувствовал, что его потянуло к гигантской лягушке, и он понял, что его просто-напросто хотят съесть, как какого-нибудь комара, или стрекозу. Вот тогда-то он и испугался по-настоящему.

– Я не хочу! – воскликнул Бильбо. Но хотя он и был напуган, это был уже совсем не тот хоббит, которого когда-то вытащил из теплой постели Гэндальф. Это был уже совсем другой Бильбо Бэггинс. Это был победитель драконов, великий боец с гоблинами, пауками и демонами Дымного ущелья, и поэтому он выхватил свой кинжал, тот самый, что когда-то он нашел в пещере троллей и забрал себе и назвал Жалом, за острый эльфийский клинок и способность беспощадно и смертельно жалить врага. Одним ловким движением он отсек лягушачий язык. Лягушка обиженно заверещала.

– Поделом тебе! – поучительным тоном сказал лягушке Бильбо. – Будешь знать, как пугать честного хоббита.

В ответ на его слова, холмы в округе вдруг отозвались возмущенным верещанием. Бильбо не успел и глазом моргнуть, как холмы вокруг него зашевелились и покрылись шишками. Эти шишки были похожи на пузыри, которые образуются в жидком тесте, когда пекут блины. Раздалось громкое чавканье, срежет зубов, и Бильбо увидел, несколько десятков тварей, похожих на ту, что его чуть не сожрала. И все они, выпучив глаза, вразвалочку и неуклюже поднимая длиннющие задние лапы, пошли на хоббита. Бильбо испугался не на шутку.

– Не стоит так волноваться, – залепетал он. – По-моему ничего страшного с вашим товарищем не случилось. Я всего лишь укоротил ему язычок. От этого еще никто не умирал.

Однако его слова не произвели никакого впечатления на лягушенций (так их про себя прозвал мистер Бэггинс), зловеще моргая глазищами, они продолжали наступать на хоббита. И было их не меньше трех десятков. Бильбо не успел опомниться, как был окружен их плотным кольцом. Затем он увидел взгляд лягушенции, которой он отрубил язык. Ему даже показалось, в какой-то миг, что она смотрит на него с насмешкой и с каким-то внутренним удовлетворением, словно заранее радовалась, что ее обида будет отомщена. Она смотрела на Бильбо и остатком языка, который был все еще вполне длинным и боеспособным, облизывала толстые бородавчатые губы. Остальные лягушенции были все ближе и ближе.

– Только попробуйте, троньте меня, – опять попытался предупредить их Бильбо, – посмотрите, что тогда с вами будет. Однажды я в одиночку убил почти сто огромных пауков.

Бильбо умолчал о том, что в тот раз в Черном лесу во время битвы с пауками у него на пальце было волшебное кольцо, которое делало его невидимым. В этот же раз кольца у него при себе не было. Оно спокойненько лежало в кабинете мистера Бэггинса в ящике письменного стола, за которым он писал свои мемуары, и ничем ему сейчас помочь не могло.

Длинный, шершавый и мокрый от слюни язык стрельнул ему прямо в лицо. Хоббит едва успел наклониться. Еще два языка хлопнулись о его живот и стали тянуть в разные стороны. К счастью для Бильбо, лягушенции действовали совершенно не согласованно. Каждая, как говорится, тянула одеяло на себя.

Громко хлопнула пасть, прямо перед глазами хоббита, тот опять успел отпрянуть в сторону, иначе бы его голова, срезанная острейшими зубами, оказалась в животе чудовища. Лягушенция попыталась повторить попытку, но хоббит ловким ударом кинжала перерезал ей глотку. Зеленая жидкость, густая и вонючая брызнула во все стороны. Лягушенция опрокинулась на спину и задрыгала лапами.

– Ага! – обрадовался Бильбо. – Так у вас еще и кровушка есть. Подходи, кто следующий?

Лягушенции, увидев бесславный конец своей подруги сразу отступили. Они бешено вращали глазами и громко и возмущенно о чем-то верещали друг с другом. Однако свое кольцо они не расстроили, и Бильбо оставался в том же сложном положении. Он стал думать, где бы ему попытаться прорваться из столь неприятного окружения, как вдруг на него уверенно пошла самая большая лягушенция, из пасти которой торчали два огромных клыка. Она мотала головой, и Бильбо понял, что ему предлагают поединок.

– Я вижу, вы не успокоитесь, – пробормотал хоббит и приготовился к драке. – И угораздило меня оказаться здесь! А где, кстати говоря, остальные? Почему никто не спешит ко мне на помощь? Или только я всегда должен всех спасать. Когда же моя очередь?

Последний его вопрос остался без ответа. Никого кроме мерзких лягущенций рядом не было. Только пустынные холмы, покрытые густым мхом и редкими светло-серыми валунами на фоне унылого серого и совершенно безоблачного неба. Бильбо был совершенно один против отряда странных и агрессивно настроенных созданий. Что ж, он бывал и не в таких переделках и давно уже не страшился сражений.

– Подходи, приятель, – сказал он противнику, который топтался, выжидая удобного для нападения момента. – Что же ты? Я жду.

Лягушенция нагнула морду и стала рыть землю своими клыками. Видимо для устрашения. И зрелище это было и в самом деле не очень приятным. Глаза зверя постепенно стали наливаться кровью, с губ на траву закапала слюна. Бильбо в глубине души очень сильно пожелал оказаться как можно подальше от этого места. Ножки его подгибались от страха. Тем не менее он держался очень стойко, и если бы Гэндальф его сейчас увидел, он был бы горд за своего друга. Но Гэндальфа рядом не было. Оставалось только одно. Выпутываться самому.

Чудовище хлюпнуло и вдруг неожиданно резко прыгнуло на хоббита. Бильбо едва успел отскочить в сторону и не попасть на острый изогнутый клык. А лягушенция по инерции прыгнула еще раз вперед и врезалась в ряды своих собратьев и смяла их. Лягушенции с недоуменными звуками сиганули в разные стороны. Бильбо увидел это и побежал в освободившееся на мгновение пространство. Увидев, что есть путь к бегству, Бильбо решил не искушать судьбу.

– Не такой уж великий я герой, чтобы сражаться сразу с таким количеством врагов, – сказал он сам себе, перепрыгивая через кочки и камни, что попадались ему на пути.

Лягушенции не сразу поняли, что их жертва дала стрекача. Но когда до их примитивных мозгов дошло, что произошло, они бросились в погоню. И тут Бильбо понял, что неуклюжие на первый взгляд лягушки могут оказаться превосходными бегунами. Вернее не бегунами, а прыгунами. Впрочем, как оно и полагается лягушкам. Не прошло и половины минуты, как они догнали мистера Бэггинса и снова окружили его.

– Да что же это такое делается! – возмутился Бильбо. – Отчего бы вам не отправиться обратно в свое болото и не оставить меня в покое?

Сразу три лягушки прыгнули на Бильбо. Одновременно. От страха мистер Бэггинс даже присел. Это и спасло ему жизнь. Три лягушенции, вместо того, чтобы сбить его с ног, врезались друг в друга. А так как пасти у них были раскрыты для того, чтобы захлопнуться, то они и захлопнулись. И три красавицы стали пожирать друг друга. Бильбо едва успел вылезти из под них, ушибленный и придавленный, но с кинжалом в руке. Хорошо, что он не выпустил оружие из рук. Его прежний противник снова напал на хоббита, и тому пришлось не сладко. Если бы Бильбо не умел обращаться с мечом, он непременно погиб бы. Но хоббит смело встретил врага и стал фехтовать с его двумя клыками с поистине достойной для хоббита сноровкой и умением. Но и его противник был не лыком шит. Явно это был самец. И клыками он умел не только рыться в земле, но и драться. Очень нелегко пришлось Бильбо в этой схватке. Кинжал у него был один, а клыков у его противника два. И стал он теснить хоббита шаг за шагом. Сражается Бильбо и краем глаза видит, что сейчас наткнется он спиной на кого-нибудь из лягушенций, тут на него со всех сторон налетят, сомнут и разорвут на части. И даже слезы на глазах появились у гоподина Бэггинса. Так не хотелось ему погибать в расцвете лет.

Вдруг раздался громкий собачий лай. Он разлился над холмами, и лягушенции сразу все замерли на месте. Даже противник Бильбо и тот на секунду отвлекся от боя.

– Биинор! Миленький! – закричал радостным голосом Бильбо. – Ко мне, на помощь!

Из-за одного из холмов выскочил огромный пес. Очень необычный пес. Необычный, потому что у него было сразу три головы. Он стремительными скачками несся к Бильбо и грозно лаял во все три глотки. Не прошло и пяти секунд, как он ворвался в стаю лягушек, пробился к Бильбо и отогнал от него клыкастого самца.

– Ты очень вовремя! – похвалил его Бильбо и стал гладить по центральной голове.

Видимо новое нападение еще больше разозлило лягушенций, потому что они вместо того, чтобы разбежаться, вдруг начали новое наступление. Защелкали пасти, и стали выскакивать длинные языки. В этот раз они были направлены на Биинора. Пес жалобно заскулил, едва успевая отскакивать от летящих в него липких языков. Но два все-таки его поймали и стремительно поволокли к двум голодным тварям. Но тут уж Биинору пришел на помощь Бильбо со своим кинжалом. Он стал рубить языки, и пока рубил одни, в него полетели другие. И вот уже он не успевал отрубать их все. Не прошло и минуты, как оба они, и Биинор и Бильбо были со всех сторон облеплены и окручены языками, а лягушенции стремительно толпились вокруг них, жадно раскрывая рты. И Бильбо и Биинор решили, что пришел их конец и с тоской посмотрели друг на друга. Еще секунда и их раздерут на куски и проглотят по частям лягушенции.

И когда гибель казалась неминуемой, воздух вдруг наполнился свистом стрел. Пронзенные ими лягушенции одна за другой стали отскакивать прочь, забирая и свои смертельные языки-ловушки.

– А вот и помощь, – со вздохом облегчения произнес Бильбо. – Лучше поздно, чем никогда. Здорово, Радринор!

– Привет тебе, Бильбо, – ответил Радринор, высокий эльф с длинными до плеч серебристыми волосами.

Хоббиту на помощь пришел отряд эльфов во главе с Радринором. Это был небольшой отряд. Всего шесть эльфов. При чем, в сражении приняли участие только пятеро. Шестой эльф, самый красивый, большеглазый и золотоволосый стоял на месте и улыбался беспечной улыбкой. Увидев Бильбо, он помахал ему рукой.

– Смотри-ка, – удивился Бильбо, и покачал головой. – Он меня узнал.

Эльфы тем временем осыпали лягушенций стрелами, тыкали острыми длинными мечами, и в конце концов, те бросились наутек, оставив на поле сражения десяток своих собратьев.

– Вот и славно, – сказал Бильбо и спрятал в ножны свой кинжал.

Он посмотрел на Радринора и увидел, что тот совсем не разделяет его радости. Эльф выглядел озабоченным.

– Что это ты так хмуришься? – спросил его Бильбо. – Что-то не так?

– Посмотри куда они удирают, – ответил на это Радринор.

– Они удирают в сторону болот, – ответил Бильбо. – Куда же еще деваться лягушенциям?

– Это верно, – согласился Радринор. – Но ведь и наш путь тоже лежит через топи.

– Разве? – удивился Бильбо. – Я думал, что мы пойдем в обход.

– Увы, – вздохнул эльф, – нам надо найти в болоте болотную ведьму, королеву Мертвой топи.

– Зачем она нам нужна? – искренне удивился Бильбо.

– Это очень старая и древняя ведьма, – ответил Радринор. – А древние ведьмы очень хорошо разбираются в черном колдовстве. К тому же у нее в замке есть волшебный котел, посмотрев в который, можно узнать обо всем на свете. Правда еще никто и никогда не смог добраться до ее замка. И даже Черный властелин не смог подчинить ее своему могуществу ни в древности, ни сейчас. Она не подчиняется никому. А в своих владениях распоряжается полностью сама как настоящая королева. Как бы она не разгневалась на нас за то, что мы убили ее слуг.

До Бильбо стала доходить вся серьезность положения. Он немного поразмышлял, почесал голову, поморгал глазами, потер одной ногой о другую и произнес:

– Ты думаешь, что она знает, как снять заклятие с Зелендила?

– Если не знает она, то знает ее черный котел.

– Ты уверен?

– Очень надеюсь на это, – вздохнул Радринор. – Во всяком случае я сделаю все, чтобы спасти нашего повелителя. Это мой двойной долг. Долг друга и долг подданного.

Бильбо с сожалением и участием посмотрел на самого красивого из эльфов, того, который не принимал участие в сражении с лягушенциями. Эльф стоял и с любопытством рассматривал небольшой кустик, на котором росли синие ягоды голубики.

Глядя на него, вряд ли бы кто подумал, что перед ним самый настоящий принц. А между тем Зелендил был одним из семи правителей, которые повелевали странствующими эльфами.

В Средиземье много эльфов. Они живут там с самых древних времен, и заселили страну еще во время Первой эпохи. И все они делятся на множество самых разных и удивительных племен. Самые известные – это конечно лесные эльфы. Когда-то вся земля была покрыта лесами и все эльфы были лесными. Кроме тех, разумеется, кто жил в воде. Но это было так давно, что никто и не уверен, а было ли так на самом деле. Теперь же кроме лесных эльфов в Средиземье живут горные эльфы, речные эльфы, степные и даже подземные. В Горелых горах живут даже поющие эльфы, маленькие создания с крыльями, которые играют на всевозможных инструментах и поют удивительные по красоте песни и словно пчелы питаются нектаром цветов. Много лет назад они были заколдованы злыми драконами и превращены в камни, но недавно Бильбо побывал там и сумел их расколдовать – нашел подземный ручей с волшебной водой, которая снимала заклятье. Так что теперь они снова летают над цветами и поют свои замечательные песни и славят в них хоббита. Есть еще несколько удивительных народов среди эльфов, и у всех и них есть Родина. У всех, кроме странствующих эльфов, о которых следует рассказать поподробнее.

Когда-то давным-давно, на закате Второй эпохи, как раз когда отгремела война между объеденившимися королями людей, эльфов и гномов Средиземья и повелителем всех злых сил Черным Властелином Сауроном, и последний был побежден, пленен и увезен на прекрасный Нуменор, величественный остров прекрасным цветущимся садом возвышавшийся над океаном. И, обольщенный своим коварным пленником, возгордился правитель Нуменора, и решил, что стал он подобен богам и бессмертным повелителем земли, и решил покорить он Блаженные края, лежавшие за морем, и по преданиям дающие бессмертие. И была им создана могучая армада кораблей, готовившаяся поплыть туда и завоевать вечную жизнь. И уже она отплыла от берега, несмотря на предостережения мудрецов и оракулов. Но не пропали еще за кормой родные берега, как поднялся и вздыбился океан и словно горстку щепок поглотил всю могучую армаду, а заодно с ней и прекрасный Нуменор в наказание за чрезмерную гордыню его правителя. И канула дивная земля в пучине вод и во времени со всеми ее обитателями. И лишь немногочисленные оставшиеся в живых нуменорцы, те, кто не жаждал незаслуженного бессмертия, отправились искать себе новую землю. Были среди них люди и эльфы.

Люди быстро нашли себе пристанища. Храбрые витязи основали новые могучие королевства, из которых самыми обширными и богатыми, чуть ли не как сам Нуменор, стали княжества Арнор и Гондор, основанные легендарным рыцарем древности Элендилом. Но то были люди, которым не была ведома истинная красота жизни. Потеряв одну родину, они тут же приобрели себе новую и утешились этим, быстро забыв свое прошлое, которое осталось для них лишь в легендах, преданиях и песнях.

Совсем по другому было с Нуменорскими эльфами. Они не смогли обрести новую Родину, потому что не было земли столь прекрасной и чистой, каковой был северный Нуменор, где они обитали. Обошли они все земли на юге Средиземья и не нашли места, которое хотя бы немного напоминало бы им о потерянном крае. И тогда пошли они на север. С севера отправились на запад, с запада на восток. Жизнь их превратилась в сплошное странствие. Вот тогда они и стали странствующими эльфами. Было это почти три тысячи лет назад. Долгие бесконечные годы, десятилетия и века бродили они по свету в поисках новой Родины, но так ничего и не нашли. Тогда однажды повелитель эльфов Ламелиалас призвал всех своих подданных к себе и сказал им следующие слова:

– Дети мои, несчастные странники, лишенные Родины, и вынужденные скитаться в поисках пристанища! Мы уже две с половиной тысячи лет ищем новую Родину, и не можем ее найти. Нет такой земли, которая напомнила бы нам наш Нуменор. Но она должна быть. И мы ее найдем. Но мы будем блуждать по свету еще десять тысяч лет и потеряем на этом время. Многие поколения еще вырастут, не имея под ногами родной земли. И это очень прискорбно. Нам нужно хоть как-то ускорить наши поиски.

И Ламелиалас велел им разделиться на семь равных отрядов. Во главе каждого отряда был поставлен принц, сын или племенник главного нуменорского эльфа. И отправились они в разные стороны на поиски земли, которая смогла бы им стать новой Родиной.

– Я тоже отправлюсь на поиски, но один, – сказал Ламелиалас. – Если мне повезет, и я найду, то что мы ищем, то призову к себе и всех остальных. Если же нет, то буду искать, пока не найду я, или не найдет кто-либо из вас. Если же Родину найдет кто-нибудь из семи принцев, то он призовет всех остальных к себе, и станет верховным правителем над всеми. И я лично возложу на его голову царскую корону.

Так и разбрелись по всему свету странствующие эльфы, и до сих пор ищут и не могут найти свою новую Родину. А золотоволосый эльф Зелендил – один из семи принцев, младший сын Ламелиаласа. Только сейчас он не был командиром своего племени. Далеко от своих подданных отдалился принц Зелендил и попал в большую беду. В самую большую беду, какая только может случиться с эльфом.

Узнал он еще в детстве, что в Горелых горах находится Око Дракона. Это была волшебная вещь, которая видит все на свете и все на свете знает. И отправился Зелендил со своими самыми верными друзьями на его поиски, надеясь, что с помощью Ока он сможет найти вожделенную землю. Дошел до Горелых гор, и даже спустился в Лабиринт подземелий, где пряталось Око. Да только Око добыть оказалось делом очень не простым. Всякий, на кого оно взглянет, тут же каменел. Так обратились в камень все друзья Зелендила, а сам он заблудился в темных пещерах и мучимый нестерпимой жаждой напился из подземного ручья мертвой воды, после чего потерял память и разум.

Эльфы существа почти волшебные и сами могут творить волшебство. А уж о том, чтобы заколдовать эльфа, и речи быть не может. Но вот Зелендил оказался заколдован. Или, как говорят сами эльфы, зачарован.

На счастье странствующих эльфов в Лабиринте подземелий оказались хоббит Бильбо из далекой Хоббитании и его друг волшебник Гэндальф Серый. Им тоже, бывают такие совпадения, понадобилось Око Дракона. Для чего? Об этом как-нибудь в другой раз. Бильбо и Гэндальфу удалось не только Око добыть, но и расколдовать каменных эльфов – друзей принца. Только вот самого Зелендила они расколдовать не смогли. Даже Гэндальф оказался бессилен против силы черного ручья. Так и остался Зелендил зачарованным эльфом. Вот и отправились эльфы обратно к своим, не с победой и найденным Оком Дракона (оно, кстати говоря, погибло в битве с драконшей Веннидеттой), которое указало бы им правильный путь, а с зачарованным принцем. Большая беда для эльфов. Путь их был как раз в сторону Хоббитании, вот Бильбо и присоединился к ним. Не больно ему хотелось идти домой в одиночестве. Шастать по Средиземью в одиночку – занятие очень опасное. Для маленького хоббита просто гибельное. Только Гэндальф на такое способен, и другие всесильные и мудрые маги. Да и то не все.

Только, вот беда, уж больно легки и быстры в дороге странствующие эльфы. Идут по земле, почти ее не касаются, так словно и не идут вовсе, а летят. Быстро, легко, красиво. Куда там маленькому хоббиту с его коротенькими мохнатыми ножками! Еле поспевал за ними Бильбо. Хоббит он был упитанный, вкусной едой избалованный, и совершенно не приученный к быстрой ходьбе. И хотя путешественник он был известный, дальними странствиями достаточно закаленный, но ходить так быстро, как эльфы, он не мог. Да тут не только хоббит, тут и Большеногий не смог бы поспеть за стремительными существами.

Хорошо, что с эльфами альтасар был. Кто такой альтасар? Это пес эльфов. Так с древнего языка эльфов слово альтасар и переводится. Собаки у странствующих эльфов тоже необычные. Огромные, чуткие, быстрые, да вдобавок ко всему еще и с тремя головами. Биинор, так звали альтасара, очень хорошо относился к Бильбо, во время плутаний с ним по подземелью, даже к нему привязался, чуть не как к хозяину, поэтому частенько носил его на себе. Для него это было не в тягость. Но езда на собаке не особенно приятное занятие. Это ведь не пони. Существо вольное, к седлу не приученное, ни рысью скакать не умеет, ни галопом, ни тем более, шагом. Бильбо быстро уставал трястись на Бииноре, и особо не злоупотреблял его добротой. К тому же ни седла ни уздечки при собаке не было, а все время держаться за шерсть на загривке (за уши Биинор хвататься не позволял) – дело очень утомительное.

Так что чаще всего Бильбо шел пешком и конечно же постоянно отставал от своих спутников. Шел и ворчал, проклиная свою судьбу, а заодно и всех эльфов за то, что они ходить нормально не умеют. Эльфы за ним постоянно возвращались и ни сколько его не упрекали. Слишком многим они были ему обязаны. Но хоббит все равно чувствовал себя неудобно. Ему постоянно казалось, что он для всех помеха, и Бильбо очень переживал по этому поводу. А когда волнуешься или переживаешь, часто делаешься рассеянным. Чтобы взбодриться, Бильбо стал убеждать себя, что до дома осталось совсем немного, и что нечего попусту переживать. Такие увещевания помогли, и Бильбо воспрянул духом. Воспоминания о доме его бодрили и поддерживали, и поэтому хоббит стал погружаться в них все чаще и чаще. И вот сегодня он погрузился в них настолько глубоко, что не заметил, как отстал от основного отряда, да еще и сбился с пути и свернул в сторону, где и наткнулся на лягушенций и чуть не погиб бесславной смертью. Хорошо, что все кончилось благополучно. Вовремя подоспели эльфы и отбили нападение. А вот теперь еще оказалось, что эльфы собрались свернуть к болоту к какой-то там болотной ведьме. Бильбо совсем помрачнел.

– С каких это пор эльфы стали ходить по болотам? – спросил он Радринора.

– С тех самых пор, – ответил Радринор, – как наш принц стал зачарованным эльфом.

И Бильбо понял, что и ему никуда теперь не деться, и придется следовать за эльфами. Впрочем, в своем положении Бильбо увидел и положительную сторону.

– Может быть, теперь они не будут бежать так быстро? – сказал он сам себе, устремляясь за эльфами…

Далеко от Прибрежных холмов, на расстоянии примерно в триста лиг от них на запад, на самом южном взгорье Туманных гор, у истока реки Изен в своем белоснежном дворце в это самое время оторвался от толстой, очень мудрой и интересной книги седовласый старик, одетый в белоснежные одежды. На его шелковой хламиде с капюшоном переливались две золотые руны:

Первая руна говорила о том, что старика зовут Саруман, и так его, в самом деле с великим почтением называли все мало-мальски осведомленные жители Средиземья. Вторая руна означала его второе имя, которое было известно лишь очень немногим, тем, кто был посвящен в дела Светлых магов и эльфов и их совета.

Курундил, таково было второе имя главы Совета Мудрых, светлого мага Сарумана Белого.

Оторвавшись от книги, Саруман глянул из высокого окна и прищурил глаза, чтобы видеть как можно дальше. Губы его прошептали нужное заклинание, и взгляд его устремился вдаль на восток, пролетел над страной вольных табунщиков Коникой, перелетел Великую реку Андуин и уперся в Прибрежные холмы, после чего волшебник нахмурил брови и задумался.

– Что-то случилось рядом с Мертвыми топями? Что-то там не так, как всегда. Какое-то непонятное беспокойство. – сказал он себе через некоторое время. – Может быть, там Гэндальф опять баламутит воду? Нет. Две недели назад он был в Горелых горах, как всегда устроил там много шуму и грохоту, после чего отправился еще дальше на Восток к Рунному морю. Кто же тогда гуляет в Прибрежных холмах? Там все встрепенулось, проснулось и ожило. Неужели опять нашлись смельчаки, которые полезли в лапы к болотной ведьме? Интересно!

Саруман сунул правую руку в широкий левый рукав и вытащил из него заспанную белую ворону.

– Вот что, голубушка, – сказал он ей. – Лети к Мертвой топи, и посмотри, что там происходит. Что-то мне это стало любопытно.

Ворона посмотрела на мага хитрым взглядом, понятливо кивнула, расправила крылья, похлопала ими, после чего взлетела и устремилась туда, куда велел ей светлейший маг.

Долго смотрел ей вслед Саруман Белый. А потом, когда необычная птица пропала из виду в бездонной синеве неба, вновь углубился в свою книгу. Однако иногда он все же поднимал голову и подолгу и пристально смотрел на восток. А небо на востоке подернулось темными тяжелыми тучами.

Глава вторая БОЛОТНЫЕ ПРИЗРАКИ

После случая с Бильбо эльфы стали осторожнее. Им было очень неудобно перед своим другом, за то что они так нелепо его потеряли, и чуть было не потеряли навеки. Эльфы долго извинялись перед Бильбо и уверяли, что больше такого не случиться. Теперь они стали идти медленнее, подлаживаясь под шаг хоббита.

– Наконец-то! – обрадовался Бильбо. – Обязательно надо, чтобы тебя чуть не съели, чтобы привлечь к своей персоне хоть каплю внимания.

Они еще целых два дня шагали между холмов, двигаясь сначала по направлению к западу, потом резко повернули на юг и прошагали еще день. Постепенно воздух стал отдавать влажным смрадом, зазвенели комары, почва под ногами стала хлюпать и проваливаться.

– Кажется, мы подходим к болотам, – покачал головой Бильбо. – Ох, как я не люблю болота, просто сказать нельзя! Никогда не знаешь, кого там встретишь.

Биинор подошел к нему и ободряюще лизнул в щеку.

– Ты думаешь, с нами ничего не случится? – спросил его Бильбо.

Биинор тявкнул в три голоса.

– Положусь на твое слово, – вздохнул Бильбо.

Они прошли еще несколько часов. Холмы снижались с каждой пройденной милей. Если до этого это на их пути были достаточно высокие холмы, большей частью каменистые или меловые, то теперь они стали более пологими, все больше песчаными и со скудной растительностью. И постепенно они стали редеть. Теперь их можно было уже не обходить, а мысленно выбрать линию пути меж ними и идти чуть не прямым путем.

А потом в широких пространствах между ними показались топи. Черно-серая жижа с бесцветными кочками и низкорослым кустарником, тянулась до горизонта.

– Мертвая топь, – сообщил Радринор хоббиту.

– Гиблое местечко, – покачал головой Бильбо. – Неужели там далеко за болотами течет Андуин?

– Да, до Великой реки миль тридцать на запад и миль пятьдесят на юг.

– И куда мы пойдем, на запад или на юг? – поинтересовался мистер Бэггинс.

– Мы пойдем на юг, – ответил Радринор.

– Это почему?

– Ты хочешь спросить, почему мы выбираем более длинный путь? – спросил эльф.

– Я именно это и хочу узнать.

– Путь на юг длиннее, но он проходимый. Западным же путем еще никто не проходил Мертвые топи.

– Почему бы нам не стать первыми? – проворчал Бильбо, которому идея идти через болота нравилась все меньше и меньше.

– Кто знает, может и придется, – покачал головой эльф. – Трудно сказать, где сейчас находится ведьма.

– А что, мы пойдем прямо сейчас, на ночь глядя?

– Конечно нет. Ночью в болотах царствует нечисть. Мы же не самоубийцы.

– Что-то я в этом стал сомневаться, – почесал голову Бильбо. Радринор посмотрел на него виноватым взглядом.

– Прости, Бильбо, – сказал он, – конечно же по долгу дружбы мы должны в первую очередь проводить до дома тебя, а потом уже заниматься своими делами. Но причиной нашей поспешности является наше желание спасти Зелендила. Дело в том, что если с зачарованного эльфа не снять заклятие в течении одной лунной жизни, то он останется зачарованным навечно.

Теперь и Бильбо стало стыдно за свое поведение.

– Прости и ты меня, Радринор, – повинился он. – Я просто очень хочу домой, поэтому и веду себя подобным образом. Я такой же друг Зелендилу, как и вы все. Было время, когда он спасал мне жизнь, будучи даже заколдованным. И конечно же я не брошу его и всех вас, пока все не разрешится в лучшую сторону. Да в лучшую сторону.

Хоббит и эльф пожали друг другу руки, после чего пошли к костру, который разожгли их товарищи.

Чего было у эльфов в избытке, так это еды. И откуда они умудрялись ее доставать, было просто уму непостижимо. Впрочем последнее мало волновало нашего героя. Он садился за трапезу, потирал от удовольствия руки и принимался есть. Эльфы очень хлебосольны к своим друзьям, и всегда кормили Бильбо очень сытно и вкусно, правда не так часто, как это принято у хоббитов. Но таков походная жизнь. И несмотря на это, с тех пор, как хоббит путешествовал с ними, он даже несколько поправился. Лицо его слегка залоснилось, глазки довольно поблескивали, и если уж говорить по большому счету, то такая жизнь даже начала ему нравиться. И если бы не эти проклятые болота, Бильбо был бы счастлив. Ему было тепло и сытно.

Костер, который каждую ночь разводили странствующие эльфы, был большим и ярким. Ни хищные звери, ни птицы не осмеливались к нему приблизиться. Эльфы кидали в огонь какой-то порошок, от которого пламя становилось в два раза ярче и жарче. И топлива для него было нужно совсем немного – несколько засохших веток, старых корней и пучок травы. Таким образом, эльфийский костер не только хорошо согревал, но и был незаменимым охранником, потому что когда, к путешественникам приближался ближе, чем на двести футов кто-нибудь посторонний, огонь тут же начинал тревожно гудеть, потрескивать и стрелять искрами. А пища на нем приготовлялась мгновенно. Намного быстрее, чем в простом очаге. Бильбо не раз приставал к Радринору с расспросами об их удивительном огне. Просил открыть ему секрет, но эльф только плечами пожимал, и говорил, что никакого секрета нет, и что огонь просто послушен эльфам и их большой друг, вот и все. А каким образом все это происходит, то ему неизвестно. Также, как неизвестно почему эльфов так сильно не тянет к себе земля. Легкие эльфы, почти невесомые, хотя по виду их этого и не скажешь.

Итак, после ужина все легли спать. На страже остался только один эльф, тонкий и хрупкий, больше похожий на мальчика-подростка и с чистым чуть не девичьим лицом. Его звали Гилион. Однако, несмотря на свой вид, это был очень опытный и бесстрашный воин. Его лук стрелял дальше всех, а стрела била с такой силой, что пробивала рыцарский щит насквозь с расстояния в полмили. Так что эльфы были под надежной охраной.

Ночью Бильбо проснулся, потому что захотел пить. Это случалось с ним почти каждую ночь. Хоббит ничего не мог с этим поделать. После сладкого вина, которое не переводилось у эльфов во флягах, во рту у него быстро пересыхало и начинало гореть огнем. Сколько раз он обещал себе не пить на ночь больше одного большого глотка эльфийского напитка, да и то перед тем, разбавлять его водой, вечером за ужином всегда забывал о своих ночных клятвах, и все повторялось заново. Вот и сейчас он проснулся и, не открывая глаз и будучи наполовину в своих снах, потянулся за своей фляжкой, в которой у него была обыкновенная ключевая вода. Бильбо напился, утер губы, довольно ими причмокнул и уже хотел перевернуться на другой бок, как вдруг его что-то встревожило. Вернее даже не встревожило, просто хоббит почувствовал неудобство. Что-то было не так. Вдруг Бильбо понял. Он замерз! А раньше с ним такого не бывало. Мало того, он не только замерз, ему еще было сыро. Последнее вовсе никуда не годилось.

Бильбо открыл глаза и не увидел привычного света, который всегда шел от костра, который всегда горел всю ночь. Теперь же вокруг была непроглядная тьма. Хоббит посмотрел наверх, в надежде увидеть небо, пусть хоть заволоченное тучами и без звезд, но ничего не увидел. Все было словно покрыто серой ватой.

Туман! Болотный туман!

Бильбо всполошился. Он слыхал о болотном тумане много неприятных вещей, и теперь его сердце бешено забилось в груди от подкрадывающегося к нему противного липкого страха. Инстинктивно он схватился за рукоять кинжала и вскочил на ноги. Огляделся вокруг. Его самые нехорошие предчувствия оправдались. Все вокруг было укутано туманом. И костер погас. Эльфийский огонь не смог справиться с таким коварным противником, каким был болотный туман. Он просто подкрался к костру, невидимый и незаметный и тихо задушил его.

А где же Гилион? Где часовой? Где Биинор? Где преданный и надежный сторож?

Бильбо завертел головой, но Гилиона не увидел. Эльфа не было. Не было и альтасара. Хоббит посмотрел под ноги и облегченно вздохнул. К счастью все остальные были на месте. Они спали, и туман окутывал их своими серыми густыми волнами. Бильбо понял, что сейчас туман задушит и их. Он быстрее кинулся к Радринору и растолкал его. Эльф проснулся с трудом, чего с эльфами никогда не бывает. У них очень чуткий сон. Долго не мог разлепить глаза, а потом непонимающе глянул на хоббита.

– Беда! – заговорил ему в самое ухо Бильбо. – случилось что-то страшное. Гилион пропал. Биинор тоже! Огонь погас. Вокруг болотный туман. Просыпайся! Надо что-то делать.

Радринор встряхнул головой, протер лицо руками, стер с него влагу, которой его как инеем покрыл туман, откашлялся и осмотрелся вокруг. Он быстро смекнул, что к чему и кинулся к Зелендилу.

– Я разбужу принца, а ты буди остальных! – приказал он. – Ваше высочество! Ваше высочество! Проснитесь! Мой принц!

Бильбо быстро и бесшумно разбудил оставшихся трех эльфов: Солнцедара, Лунолика и Демиоласа. Они так же, как и Радринор, не сразу пришли в себя и поняли, что произошло. Затем, когда все эльфы окончательно проснулись и скинули с себя оцепенение, то конечно жеочень разволновались. Всех интересовало одно. Куда девался Гилион.

– Надо зажечь факелы! – сказал Радринор. – Наверно он заблудился в тумане, и не может нас найти. Что-то его выманило. Или кто-то.

Эльфы попытались зажечь факелы, но из этого у них ничего не вышло. Сырость вокруг была такая, что искры гасли едва, их высекали из кремня.

И тут Бильбо не выдержал.

– Гилион! – закричал он во все горло. – Гилион, ты где? Ответь нам! Мы здесь!

В ответ на его крик тишина взорвалась многочисленными звуками. Хлюпанье и чавканье, треск и хруст так и зазвучали за стеной густого тумана, преображаясь в самые непонятные и таинственные звуки. Где-то вдали жалобно закричала выпь. Гилион не ответил.

– Он там! – уверенно сказал Бильбо. – Надо его найти.

Эльфы были с ним согласны. Они натянули свои луки, потому что за стеной тумана явно был кто-то, от кого шла большая угроза. Радринор и Демиолас встали около Зелендила, закрыв его с двух сторон. Один вложил в лук стрелу, другой обнажил меч. Солцедар и Лунолик внимательно осматривали место, где сидел у костра Гилион. Эльфы очень хорошие следопыты.

– Его схватили прямо здесь, – сказал Лунолик. – Что-то очень длинное и гибкое, видимо болотный червь. Это произошло только что. Его поволокли в ту сторону. – Эльф показал рукой туда, где накануне были видны болота. – Я думаю, мы еще успеем его спасти. Ты разрешишь нам, Радринор?

Радринор, молча кивнул. Эльфы никогда не бросают своих друзей на произвол судьбы. Они всегда идут на выручку, как бы это не было опасно.

Два эльфа побежали в туман и в мгновение ока скрылись из виду. Не прошло и трех секунд, как в той стороне зазвенела спускаемая тетива лука, со свистом пролетела стрела. Во что-то воткнулась. Затем были выпущены еще две стрелы. Послышался хруст, гулкие удары о что-то твердое, зазвенели вынимаемые из ножен клинки. Затем раздались удары и чавкающее хлюпанье.

Бильбо, Радринор и Демиолас напряженно вслушивались в эти звуки, стараясь представить себе, что происходит там в тумане. Они очень переживали за тех, кто сейчас сражался в болотной тьме.

За спиной что-то хрюкнуло. Бильбо и Радринор повернулись одновременно и увидели два красных глаза, которые смотрели на них из тумана. Темный силуэт неведомого существа горой возвышался над землей. Эльф выстрелил. Стрела его была направлена прямо между глаз и послушно полетела в спрятавшегося в тумане врага. Гулко стукнула, видимо достигла цели. Громкий рев заглушил все остальные звуки. Затем все вокруг затрещало, и силуэт скрылся в тумане. Никто так и не успел разглядеть, кто это был.

После этого снова наступила тишина. Раздались шаги. Из тумана вышли Солнцедар и Лунолик. Солнцедар нес на руках Гилиона, руки которого безжизненно свисали вниз. Лунолик постоянно оглядывался и держал перед собой меч.

После этого болотный туман сразу стал таять и отступать. Не прошло и десяти минут, как путешественники могли отлично разглядеть друг друга с расстояния трех футов, а ведь до этого, чтобы узнать лицо друга, надо были приблизиться к нему вплотную. Туман недовольно шипел и уползал за холмы обратно в болота.

Эльфы разожгли снова костер и принялись осматривать Гилиона. Эльф был в плачевном состоянии. Глаза его были закрыты, губы плотно сжаты. От носа к губам тянулась тоненькая ниточка засохшей крови. Радринор положил ему на лоб руку и сказал:

– Он жив, но чем-то сильно оглушен. Его ударило по голове. Что это было?

– Как я и предполагал, – ответил Солнцедар, – болотный червь. Мерзкое существо! Он подкрался в тумане к Гилиону, обвил его кольцами и ударил о землю. Мы догнали его почти у самого болота, куда он волок Гилиона. Опоздай мы хоть на полминуты, все было бы кончено.

Бильбо вздрогнул и спросил, с удивлением оглядываясь вокруг:

– А куда смотрел Биинор?

И тут все вдруг вспомнили про альтасара. Только сейчас до путешественников дошло, что с ними нет их верного сторожа и защитника. Бильбо вскочил и забегал вокруг, он очень сильно встревожился.

– Биинор тоже пропал, – воскликнул он, – а мы, занятые Гилионом про него забыли в этой суматохе. Что же теперь делать? Неужели его тоже украли?

– Скорее всего, – вздохнул Радринор, который усиленно растирал виски Гилиону. – Однако, мы были в очень большой опасности. Ни Биинор, ни Гилион не успели дать нам знака, и если бы не господин Бэггинс, с нами со всеми бы уже было покончено.

Но не успели эльфы поблагодарить хоббита за спасение, как их отвлекли куда более важные дела. Гилион пришел в себя и оглядел друзей туманным взором.

– Где я? – простонал он. – Что со мной было?

Эльфы склонились над ним.

– Кто тебя оглушил? Куда делся Биинор? Почему ты не увидел болотный туман?

– Я ничего не помню, – ответил эльф.

Бильбо, которого била нервная дрожь, хихикнул:

– Еще один зачарованный эльф на нашу голову!

На него не обратили внимания. К губам Гилиона поднесли фляжку с вином. Он сделал глоток, похлопал замутневшими глазами и пришел в себя.

– Я действительно ничего не помню. Сидел у огня, рядом был Биинор, мы оба не спали. Вокруг была тишина. Альтасар не выказывал беспокойства. Все было как обычно.

– А потом? Что было потом? – спросил Радринор.

– Потом? – Гилион задумался. – Потом воздух вдруг стал сладким, а дальше я ничего не помню.

– Странно! – задумались эльфы.

– Болотные штучки, – проворчал Бильбо. – Лучше нам уйти отсюда подальше. Не дойдем мы до ведьмы, если на каждом привале будем терять по спутнику. Сейчас Биинор, потом я. Столько тут желающих пообедать нами! Если уж такой богатырь, как трехголовый пес и гавкнуть не успел. Что можно сказать про хоббита?

Радринор положил ему на плечо руку:

– Не так-то уж ты и прост, добрый друг Бильбо. Кто, как не ты поднял тревогу? Все спали, усыпленные болотным туманом. Один ты смог преодолеть его чары. И как это тебе удалось?

– Я просто захотел пить, – объяснил Бильбо. – И ничего сверхъестественного. Кстати, мы пойдем искать нашего трехголового друга?

– Конечно, – ответил Лунолик, оправляя на себе кожаную куртку и пряча под шапку длинные волосы, – эльфы не бросают друзей на произвол судьбы. Я пойду по его следам. Если хочешь, можешь отправиться со мной, ловкий хоббит. Твой маленький рост может пригодиться.

– Мой маленький рост? – удивился Бильбо. – Скорее всего я буду помехой. Ведь ни лук натянуть, ни как следует, махать мечом я не могу.

Лунолик засмеялся:

– Пойдем, пойдем! Нечего скромничать. Мы все хорошо знаем, как ты владеешь мечом.

Глава третья «В ГОСТЯХ» У УРХА-ПЕСЧАНИКА

Бильбо и Лунолик отправились искать альтасара. Эльф знал больше того, что говорил. Хоббита сильно удивило, что они пошли не к болоту, где чуть было не погиб Гилион, а в противоположную сторону.

– А разве Биинора утащил не болотный червь? – спросил хоббит эльфа, когда они отдалились от лагеря на полмили.

– Нет. Биинор ушел в другую сторону. Он побежал вон к тем трем холмам.

– Ушел? – удивился Бильбо. – Ушел сам? Бросил нас, так получается?

– А вот это нам предстоит выяснить, – ответил Лунолик. – Альтасар ничего не делает без команды. Что-то произошло такое, что заставило пса покинуть лагерь. Гилион говорит, что ничего не помнит, что было после того, как воздух вокруг стал сладким. А это очень плохо, когда воздух становится сладким. Ты никогда не слышал о дурман-траве?

– Дурман-трава? Та что веселит и печалит? И растет не на одном месте, а может передвигаться с места на место, как лесной зверь? Ты ее имеешь в виду?

– Да, именно так. Только она не только веселит и дурманит, но и заставляет делать то, чего ты не хочешь делать.

– Не понимаю.

– И не надо этого понимать. Но я знаю одно. Гилион, не сознавая, что делает, послал Биинора к холмам. После этого пес ушел и не вернулся. А нашего товарища утащил болотный червь. Гилиона мы вернули. Теперь надо найти пса, или… – Лунолик запнулся, потом с силой сжал меч и продолжил, – или его останки.

– Надеюсь, что мы найдем Биинора, – быстро сказал Бильбо. – Он слишком умен и силен, чтобы просто дать себя убить. Ведь он не погиб даже в подземном лабиринте. А ведь там кого только не было. Вспоминать жутко. Думаю и здесь он справится.

Громко хлопая крыльями, на высокий валун, мимо которого они проходили, села белая ворона и стала чистить клювом крыло.

– Странно, – сказал Лунолик, – почему эта птица летает по ночам? Разве вороны ночные птицы?

– Наверно ее разбудил устроенный нами шум, – предположил Бильбо. – Вороны ужасно любопытны. Если что-то происходит интересное, они обязательно полетят на это смотреть. Только вот почему она белая?

Лунолик ничего не ответил. Да и не до вороны им было.

Меж тем, холмы, к которым направлялись Лунолик и Бильбо, приближались. Эльф внимательно смотрел себе под ноги, изучая следы, которых хоббит, как ни старался, как ни вглядывался, заметить не мог.

– А ты уверен, что мы идем правильно? – один раз даже усомнился он. – Может, он все же побежал к болоту?

– Нет, хоббит, мы идем верной дорогой. То, что ты не видишь следов, правильно. Так и должно быть. Собаки странствующих эльфов не оставляют следов.

– Но ты же идешь по следу? Разве не так?

– Да я иду по следу, но след этот оставили не лапы альтасара, а его дух.

– Дух? Что за дух? Запах что ли?

– Нет, не запах. Дух. Именно дух. Дух дружбы и преданности ведет меня в эту сторону.

– Ясно, – сказал Бильбо, хотя ему все же было непонятно, как может какой-то там дух вести за собой. Как много странностей у этих эльфов.

Внезапно Лунолик остановился.

– Вот мы и на месте. Видишь эту трещину в склоне холма? – Хоббит кивнул. – Сюда он и пролез.

– Кто?

– Тот, кто пленил Биинора.

– Откуда ты знаешь, что его пленили?

– Я чувствую дух борьбы. Биинор шел сюда не по своей воле.

– Как ужасно! – воскликнул Бильбо. – И что мы будем делать?

– Ты взрослый хоббит, – ответил ему на это Лунолик, – а задаешь вопросы, словно несмышленый младенец.

– Это потому, что вокруг слишком много непонятного и таинственного, – ответил Бильбо. – И хотя в своей жизни я уже видел и испытал очень много такого подобного, а все равно каждый раз удивляюсь заново, а неизвестное и таинственное все равно страшит меня по прежнему. Вот и сейчас я весь трясусь от страха за нашего друга. Так ты говоришь, он там?

– Да, он там. И нам надо спуститься вниз и убедиться в этом.

Говоря это, Лунолик так выразительно посмотрел на Бильбо, что тот сразу сообразил, что лезть в эту расщелину придется не кому-либо, как ему. Она была слишком узка, чтобы в нее пролез Лунолик. Эльф хоть и был строен и на первый взгляд даже хрупок, однако ростом обладал знатным, а таким широким плечам мог бы позавидовать любой богатырь. И тут Бильбо осенило.

– Биинора там нет! – уверенно воскликнул он.

Пришла очередь удивиться Лунолику.

– Как же так? Почему ты так думаешь?

– Если ты не можешь туда пролезть, то уж Биинор и подавно бы там не прошел. Не так ли?

Лунолик грустно улыбнулся:

– Я бы согласился с тобой, если бы мы были где-нибудь в Эльфорте или в Мустангриме. Но это Прибрежные холмы.

– И что это значит?

– Это самое гиблое место во всем Средиземье – эти холмы и Мертвые топи. И нас угораздило здесь оказаться.

– Что-то я тебя все равно не пойму! – Бильбо и в самом деле упрямо не хотел вникать в ситуацию, хотя в глубине души и при воспоминаниях о событиях предыдущего дня, кое-какие подозрения у него имелись. – И уж больно много гиблых мест в Средиземье. И выгнала же меня судьба из Хоббитании!

– Так ты пойдешь?

Бильбо вздохнул:

– А куда деваться? Надо спасать старину Биинора. Только вот если он такой большой и сильный не смог справиться с тем, что его пленило, куда уж мне?

Лунолик снял с пояса моток веревки и обвязал один ее конец вокруг Бильбо.

– Я спущу тебя вниз. Если будет совсем плохо, дерни два раза, и я тебя вытяну.

– Ладно, – буркнул Бильбо. – Как только окажусь внизу, так сразу и дерну.

Расщелина была узкая, так что и Бильбо не сразу в нее протиснулся. Несколько футов он преодолевал с трудом. В одном месте, стены настолько сузились, что он чуть не застрял, и уже хотел было дернуть веревку Лунолика два раза, чтобы тот его выволок. Но тут стены вдруг совершенно неожиданно расступились, да так широко, что Бильбо повис словно ведро, которое опускают в колодец. Только в отличии от ведра хоббит вел себя не спокойно, он задергал руками и ногами, пытаясь найти опору. Но опору он не нашел. Вокруг была пустота и темнота. Ощущения, которые при этом ощущал хоббит были не из приятных. Опять захотелось дернуть веревку. И Бильбо схватился за нее двумя руками и вдруг понял, что нашел нужную ему опору. Сразу стало как-то спокойнее. Он продолжал спускаться, пытаясь что-нибудь увидеть в темноте. Ни фонаря ни факела у него при себе не было, и Бильбо решил воспользоваться кинжалом. Своим верным жалом, которое всегда светилось в темноте, если рядом была опасность. Этот кинжал Бильбо добыл во время своего первого знаменитого путешествия в пещеру троллей, которых Гэндальф так здорово одурачил и превратил в камни. Бильбо осторожно вынул оружие из ножен и увидел, что его клинок светится мягким голубоватым светом. Ага, значит, опасность все-таки была! У хоббита захватило дух от страха. Значит, Лунолик был прав!

Бильбо закрутился на веревке, чтобы осмотреться по сторонам. Но по-прежнему разглядеть что-либо было трудно. Тьма вокруг была непроглядная.

– Опять подземелье! – горько посетовал Бильбо. – Как будто я и не покидал Горелых гор. И где тут альтасар?

И тут он увидел Биинора. Сначала он увидел его сверкнувшие в темноте глаза и даже испугался, но потом, когда пересчитал их и увидел, что глаз шесть, то есть три пары, понял, что это Биинор.

– Биинор, – закричал он, – как ты сюда попал?

Пес в ответ жалобно заскулил.

– А ну иди ко мне! – скомандовал Бильбо.

Биинор еще раз заскулил, но не тронулся с места. И тут Бильбо почувствовал, как его ноги коснулись твердой поверхности. Ступни ощутили сырость холодного каменного пола подземелья, и по телу Бильбо прошла дрожь. Он чуть не упал, но все же устоял на ногах и стал отвязывать от пояса веревку. И когда уже почти отвязал ее, кто-то положил ему на плечо тяжелую руку. Хоббит так и подпрыгнул на месте, взвизгнул, схватил веревку и дернул ее два раза. Да вот только впопыхах он забыл, что уже отвязал ее от себя, и веревка послушно улетела вверх одна без хоббита. Бильбо оглянулся и вздрогнул, потому что на него в упор глядели два больших желтых и светящихся глаза. Хоббит быстро поднял перед собой кинжал, готовый защищаться.

– Урх, урх, – сказал кто-то рядом, – если бы я хотел убить тебя, то давно бы уже это сделал. Опусти меч. Опусти, кому говорю!

Бильбо, глаза, которого немного привыкли в темноте смог теперь разглядеть обладателя желтых глаз. И это был гоблин. Самый настоящий гоблин. Только мелкий. Такой мелкий, что ростом был лишь на палец выше хоббита. И он явно не был настроен агрессивно по отношению к Бильбо. иначе бы действительно уже убил бы его.

– Что тебе надо? – дрожащим голосом спросил Бильбо и опустил кинжал, хотя ему этого очень не хотелось. – И кто ты такой?

– Урх, урх, – опять издал свой грудной вздох гоблин. – Кто ты такой, спрашиваешь? И что тебе надо? А вот я сам тебя об этом и спрашиваю. А ну, отвечай, а не то…

Бильбо тут же поднял кинжал:

– Попробуй только! Я мелкий, но драчливый. И в бою бывал столько раз, что и троих, таких как ты, не побоюсь.

– Урх, урх, какой смешной и какой бравый! – гоблин сделал шаг назад, убрал, наконец, с плеча Бильбо свою длиннющую руку и стал его внимательно осматривать. – Хочешь узнать, кто я такой? А Хозяин я, вот кто! Понятно?

Гоблин назвал себя Хозяином с таким достоинством, словно более высшего положения и не существовало.

– Что еще за хозяин? – спросил хоббит. – Хозяин этой пещеры?

Гоблин возмущенно фыркнул:

– Этой пещеры? Ну, уж нет. Я Хозяин холмов! Понятно? Все эти холмы мои! И я давно за вами наблюдаю. А за тобой особливо.

– Это почему же за мной особливо? – удивился Бильбо.

– А ты мне понравился, – ответил Хозяин холмов. – Вот я тебя в гости к себе и пригласил. Вход прямо для тебя и открыл. Не этих же дылд голоногих и длинноволосых сюда звать.

Тут до Бильбо начало доходить:

– Так ты не гоблин?

– Нет, я урх-песчаник. Слыхал про урхов?

Бильбо опасливо попятился:

– Вообще-то слыхивал. Да только урхи огромные, побольше горных орков будут. А ты маленький.

Урх довольно хрюкнул:

– Так я же тебе и говорю, я песчаный урх, а не горный. Мы песчаники маленькие. Незаметные, живем в норках, никого не трогаем.

– Живете в норках? – оживился Бильбо, и почему-то сразу перестал бояться урха. – И это твоя нора?

– Что ты? Это коридор. Нора дальше. А здесь у меня вот, – урх указал на Биинора, и только тут хоббит увидел, что его друг сидит на толстой цепи и жалобно на него смотрит. – Сторож. Правда хороший?

– Но это же наша собака! – воскликнул Бильбо. – Зачем ты ее украл? И на цепь посадил? А ну сейчас же отпусти!

– И не подумаю! – воспротивился урх, рыжая шерсть на нем так и вздыбилась. – Она сама за мной побежала. Ее дылда на меня натравил. «Возьми его!» – закричал. А я что? Я всего лишь посмотреть хотел. А тот стрелы пускать начал, а пес бежать. Сам ко мне прибежал, теперь пусть служит. Таков закон холмов.

Биинор жалобно заскулил, словно ему нечего было возразить на слова Хозяина холмов. А урх продолжал:

– И ты тоже сам пришел. Значит тоже мне служить будешь.

– И не подумаю! – возмутился Бильбо. – Хоббиты еще ни у кого в услужении не были, да еще против воли. А ну сейчас же, отпусти меня!

– Куда я тебя отпущу? – спокойно ответил урх. – Иди, куда хочешь, во все четыре стороны. Ты теперь под моими холмами. Гуляй, где хочешь, делай, что хочешь. Я ведь тебя не неволю. А соскучишься, ко мне приходи. Посидим, у меня бражка из болотной тины есть, мухоморчиков нажарим. Славненько заживем. Я давненько мечтал себе приятеля найти. А этот трехголовый нас охранять будет.

Бильбо растерялся от такого поворота событий. И даже приуныл:

– Что же мне с тобой век коротать?

– А что же? У меня весело.

– Мне домой надо, в Хоббитанию.

– Теперь твой дом здесь. Я ведь тоже когда-то в Приволье жил. Хорошие песчаники. Там на севере. А потом на нас напали камелы болотные и тех, кто остался после битвы, сюда привели. Велели здесь жить, их болото охранять. Каждому по сто холмов определили. Вот с тех пор я здесь и живу. Охраняю болото, будь оно неладно. А тут вы появились. Сами пришли, никто вас не звал. Посмотрел я на вас, подумал: эти голоногие, да воздушные пусть себе в болото лезут, погибают, а этого, синеглазку я себе возьму. Чего добру пропадать? Пусть со мной живет. И псину за одно прихватил. Так что, тебе выбора и нет никакого.

– А я от тебя все одно, убегу, – зло ответил Бильбо. – Никогда хоббиты в неволе не жили!

– Куда? – вздохнул урх. – И мили не пройдешь, как тебя камелы или квакши заловят. Эти церемониться не будут. Или в болото утащат или на месте съедят. Или ты уже забыл как зубы у квакши выглядят? А здорово вы их тогда! – урх рассмеялся. – А ты так просто герой. – Затем урх вдруг съежился и перешел на шепот. – Только вот болотная королева очень рассердилась. Ух, она вам такого не спустит, чтобы ее квакш, значит, так вот мечами и стрелами. Но ты не волнуйся. Со мной тебе ничего не грозит. Главное, в болото не суйся. Там смерть. Пропадешь ни за грош.

– Послушай, – услышав в голосе урха одобрение, попытался договориться Бильбо, – может отпустишь меня? Мне ведь эльфа расколдовать надо.

– Ненавижу эльфов! – закричал урх и затопал ногами. – Самые презренные создания. И тебе не советую с ними водиться. Так что я тебя ни за что не отпущу.

Тогда Бильбо решил пойти на хитрость.

– Ладно, – сказал он, – я останусь с тобой, но должен кое о чем предупредить.

– Это о чем же? – насторожился урх.

– Я ведь тебе сказал, что мы хоббиты в неволе не живем.

– Я это уже слышал.

– Это надо понимать буквально.

– Что такое буквально?

– Это значит, что я не смогу жить у тебя в рабстве. Я затоскую по свободе и через какие-нибудь два-три месяца просто умру от тоски.

– Умрешь от тоски? – поразился урх.

– Да, – совершенно искренне вздохнул Бильбо. – Так уж мы хоббиты устроены.

Теперь пришла пора огорчаться урху. Он сел прямо на землю, склонил мохнатую голову к коленям и задумался. Бильбо присел рядышком. Он не прекращал вздыхать.

– И все равно я отпустить тебя не смогу, – сказал ему урх.

– Тогда на твоей совести будет моя смерть. После этого уже тобой овладеет тоска, и ты тоже погибнешь.

Урх совсем расстроился.

– Что же делать? Что же делать? – бормотал он. – Как тут быть?

И вдруг его глаза заблестели.

– Придумал, – сказал он.

– Что ты придумал?

– Я буду тебе платить за твою службу! У меня золотые монеты есть. Урх, как много! Тогда ты уже не будешь моим рабом. Жизнь под холмами будет просто твоей работой.

Хоббит приуныл. Кажется урх перехитрил его. Как ни крути, а работа есть работа, тем более если за нее платят, да еще золотыми монетами. Тоской по свободе тут не отговоришься. И все же он решил похитрить еще и сказал:

– Ладно, я согласен.

Урх даже подпрыгнул от радости:

– По рукам?

– По рукам! – протянул ему руку Бильбо и тут же отдернул ее обратно, до того, как по ней хлопнул урх.

– Что такое? – удивился тот.

– Прежде я хотел бы получить задаток, – сказал Бильбо. – Аванс. А то вдруг ты меня обманешь?

– Не обману! – попытался уверить его урх.

– Все равно, сначала заплати. Как ты и обещал, золотом. Деньги я люблю. Они будут согревать мне душу и смягчать мою тоску по родному дому.

– Ладно, ладно, – замахал длинными руками урх. – Сколько ты хочешь?

– Для начала наполни золотыми монетами мой капюшон.

– Капюшон? – удивился урх. – А не слишком ли это много? – Он оказался скуповатым.

– Как хочешь, а во всем Средиземье хоббитов оплачивают очень высоко. А я к тому же не простой хоббит.

– А какой ты хоббит?

– Я хоббит Взломщик, самой высшей квалификации. Так, что не спорь, а гони монеты, если хочешь, чтобы я на тебя работал.

– Ну что же, раз так, то пусть будет по-твоему, раз ты Взломщик самой высшей ква-ква-квафикации.

– Не квафикации, а ква-ли-фи-ка-ции! – поправил его Бильбо.

Урх сдался.

– Ладно, подожди меня здесь, я сейчас схожу за деньгами. Они у меня спрятаны в укромном месте, и я не хочу тебе его показывать.

И ворча себе под нос, урх удалился в один из темных коридоров. Бильбо остался один. Он тут же подбежал к Биинору, погладил его по головам и ласково проговорил:

– Не бойся, дружище, авось мне удастся что-нибудь сделать для нас обоих.

После чего хоббит стал бегать по пещере, заглядывая в каждый уголок. Наконец он нашел что искал. Это была трещина в полу, под которой находилась глубокая и просторная впадина.

– Вот то, что мне нужно, – обрадовался Бильбо. После чего, он отцепил капюшон от плаща и быстренько проделал в его кончике, там, где была пришита шелковая кисточка, отверстие, так чтобы сквозь него свободно пролезала его рука с растопыренными пальцами. Убедившись, что дырка получилась, что надо, он положил свой капюшон прямо на трещину, да так, чтобы его заостренный конец с дырой, опустился прямо ей внутрь. Как только он это сделал, и сел рядышком, с беспечным и наивным видом, какой хоббиты могут принимать как никто другой, появился урх с мешочком в руках.

Бильбо подставил ему капюшон, и урх ссыпал в него все золото из своего мешка, которое тут же через проделанную дыру, улетело во впадину. Хоббит потряс капюшоном перед носом урха, показывая, что тот, совершенно не наполнился.

– Тут даже четвертинки нет, – сказал он.

– Как же так? – удивился урх.

– А вот так. Ты, давай, не жадничай, а иди и неси золото. Иначе не о какой работе и речи быть не может.

– Хорошо, хорошо, ты не беспокойся. Я ведь урх честный. Не обману. Уговор есть уговор.

– Вот-вот, – поддакнул Бильбо и изрек фразу, которая в последствие стала крылатой, – уговор дороже денег.

Вскоре урх принес еще мешок с деньгами и высыпал его в Бильбов капюшон, который опять к его великому изумлению остался пуст.

– Ты в следующий раз побольше неси, – посоветовал ему на это Бильбо.

И урх принес два мешка, а капюшон по прежнему остался пустым. Три раза еще ходил урх за золотом, а капюшон Бильбо все не наполнялся. Гоблин устал, вспотел, запыхался, и глаза его уже не блестели так радостно, как прежде. Наконец он не выдержал:

– У меня больше нет золота, – сказал он, чуть не плача. – Ты забрал сбережения всей моей жизни. Сколько было набегов на колонии гномов, чтобы добыть все это (в молодости я бывало разбойничал)! И вот, теперь я, оказывается, не в состоянии нанять себе слугу высшей квафикации.

– Квалификации, – опять поправил его Бильбо.

– Какая теперь разница? – заплакал урх. – Ты разорил меня, хоббит. И жизнь моя не стоит ни гроша.

– Уж не покончить ли ты собрался с собой? – забеспокоился Бильбо. – Как же я тогда выберусь?

– Нет, убивать себя я не стану, – ответил урх, – а вот смерть от тоски по потерянному золоту, сведет меня в могилу, это точно.

Бильбо понял, что настало его время.

– Тогда я предлагаю тебе сделку, – торжественно сказал он.

– Какую такую сделку?

– Я куплю у тебя билет наружу для меня и моего альтасара.

– Какого еще альтасара?

– Того самого, который сидит не цепи.

– Ах, ты имеешь в виду эту собаку с тремя головами?

– Да, ее самую.

Урх задумался. Ему очень не хотелось отпускать Бильбо на волю, но и терять все свое золото, которое досталось ему от предков, тоже было жаль.

А Бильбо решил развеять его сомнения.

– Вообще-то нет более скучных существ, чем хоббиты, – вкрадчивым голосом сказал он. – Они самые злостные молчуны, и, бывает, одного слова за полгода не вымолвят.

– За полгода? – изумился урх.

– За полгода. А я могу молчать и год. А раз мне даже три года довелось молчать, это было, когда я потерял свою любимую меховую рукавицу. Вообще-то я часто теряю разные любимые вещи.

– Кошмар! – изумился урх. – Нет, такой скучный и молчаливый слуга мне не нужен.

– И игр я никаких не знаю, – продолжал Бильбо. – А еще мы спим всю зиму и всю осень, а весной и летом для сна нам нужно по шестнадцать часов в сутки.

– Ужас! – закричал урх, который все больше и больше жалел о своем золоте.

– А сколько нам требуется еды! – воскликнул Бильбо, поглаживая себя по животу. – Просто и говорить не приходиться. В сутки мы должны шесть раз полноценно покушать, и раз двенадцать перекусить.

Скажем честно, что в этом Бильбо почти не погрешил против истины. Он говорил урху самую настоящую правду.

Это все и решило. Видимо у урха с провизией было не очень, потому что, когда он услыхал речь Бильбо, про то, что ему надо есть шесть раз в сутки, да еще двенадцать раз перекусывать, он даже ничего сказать не смог, только подпрыгнул на месте, вырвал из головы порядочный клок шерсти и затопал ногами.

– Из этого я могу сделать вывод, что наша сделка по поводу найма меня на службу не состоялась, – сказал с глубоким удовлетворением Бильбо. – Не так ли?

– Так, – прохрипел урх. – Я решил тебя не нанимать, а показать тебе выход и отпустить с миром.

– Меня и моего пса, – добавил Бильбо.

– Только тебя, – заупрямился урх. – Пес ведь не участвовал в нашей сделке.

– А это уже называется жульничеством! – воскликнул Бильбо. – Тогда, я так уж и быть, остаюсь у тебя на службе. Итак, что у нас сегодня на ужин? Я страшно проголодался.

– Хорошо, хорошо! – замахал руками урх. – Пусть будет по-твоему. Забирай и пса. На здоровье! В конце концов, он наверно ест не меньше тебя.

– Пожалуй ему на прокорм надо втрое больше, чем мне, – заметил Бильбо. – Три головы, как никак. А значит и три желудка.

– Три желудка! – ахнул урх. – Возвращайте мне мое золото, и проваливайте отсюда оба, дармоеды!

Чего, собственно говоря, и добивался почтеннейший Бильбо Бэггинс эсквайр. Урх отцепил Биинора от цепи и показал Бильбо выход. Огромный круглый голыш послушно отъехал в сторону, когда урх нажал на него. Но прежде, чем выпустить друзей наружу он потребовал вернуть ему золото.

– Ах золото! – закивал головой Бильбо. – Я его спрятал в яме, чтобы ты его у меня не отнял. Ты найдешь ее под трещинкой в том самом месте, где я принимал от тебя аванс.

Урх почесал макушку, после чего подозрительно посмотрел на пустой капюшон хоббита, и вдруг рванулся обратно.

Уже снаружи на свободе до Бильбо донесся его возмущенный голос:

– Обманул! Обманул проклятый хоббит!

– Ну почему сразу обманул? – не согласился с такой формулировкой Бильбо. – Перехитрил! Так мне больше нравится. На то я и Взломщик.

Биинор ласково лизнул хоббиту руку сразу двумя языками.

– А вон и наши друзья! – обрадовался Бильбо, когда увидел, как Лунолик и Солнцедар бегут к ним из-за холма.

Глава четвертая ПО МЕРТВОЙ ТОПИ, ПО БОЛОТНЫМ ТРОПАМ

После таких приключений нашим друзьям понадобилось время, чтобы прийти в себя и немного отдохнуть и обдумать свои дальнейшие действия.

Эльфы решили держаться подальше от болота. Хотя Бильбо предпочел бы быть подальше от холмов, под которыми жил обиженный и обманутый им урх. Мало ли что он может придумать?

– Мы ведь все равно пойдем через болото, – стал он убеждать эльфов, – зачем же нам от него удаляться. А среди холмов водятся квакши. Они могут на нас напасть, или урх приведет своих сородичей.

– В общем, – подытожил его слова Радринор, – опасности со всех сторон.

И все же эльфы решили послушать хоббита и не отходить к холмам. Во всяком случае, днем.

– Но ночью нам все же придется туда пойти, иначе вторую ночь около топи мы можем и не протянуть.

Бильбо только вздохнул. Не нравилось ему все это.

Но все-таки отдых им был необходим. Чувствовали все себя отвратительно, а Гилион и вовсе заболел, что с эльфами случается крайне редко. То ли от потрясения, которое он испытал, то ли на него подействовал яд болотного червя, но только он весь покрылся красными пятнами, стал тяжело дышать, а потом лег не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Эльфы принялись его лечить. А Бильбо, который устал, может быть и побольше других, лег на землю, завернулся в свой плащ и крепко уснул.

Вечером его разбудил Радринор. Эльфы собирались в пусть и сворачивали лагерь, чтобы уйти на ночь к холмам. Бильбо встал, потянулся и присел к догорающему костру. Эльфы дали ему ужин, и хоббит поел без всякого удовольствия, чему очень удивился.

– Неужели дела совсем плохи? – спросил он сам себя. – А что дружище Гилион? Ему стало лучше?

– Ему лучше, но идти он еще не может, – ответил Лунолик. – А как ты себя чувствуешь, Бильбо?

– Хуже не бывает! – пожаловался эльфу хоббит. – Полное отсутствие аппетита. Наверно на меня так действует это место. Не нравится оно мне. Ох, не нравится! Скорее бы унести отсюда ноги. А то ведь, сколько всего уже было за совсем короткое время.

– Да, – согласился с ним Лунолик. – Место и впрямь гиблое. Завтра утром мы пойдем через топь, и, глядишь, дня через три доберемся до болотной ведьмы. А там мы все или погибнем, или… Но, думаю, все будет хорошо. А теперь собирайся, мы уходим отсюда.

И отряд из шести эльфов, одного хоббита и одного эльфийского пса отправился к холмам, где и провел всю ночь.

К счастью, опасения Бильбо не оправдались, и ночь прошла вполне спокойно. Сам хоббит не спал первую половину ночи, потому что выспался днем, и поэтому дежурил с часовыми. Сначала с Солнцедаром, потом с Радринором. Он сидел с ними у костра и прислушивался к каждому шороху. Ему все казалось, что сейчас появится урх, и он постоянно вытаскивал из ножен кинжал и поглядывал не его лезвие; не светится ли оно. Но кинжал был безмолвен, и постепенно Бильбо успокоился. Он следил за спящим Гилионом, которого эльфы накануне напоили целительным отваром из цветов и трав, и за Зелендилом.

За принцем эльфов всегда приходилось присматривать особенно тщательно, потому что он в любой момент мог встать и пойти куда-нибудь или сделать что-либо подобное. Мало ли что могло прийти в его безумную голову?

Солнцедар, в отличии от большинства эльфов, оказался молчаливым и замкнутым, лицо у него было суровым и строгим, хотя все равно оставалось прекрасным. И строгость эта оставалась даже, когда он смеялся. Что говорить, Бильбо даже слегка побаивался этого больше похожего на рыцаря, эльфа, который поднимал свой огромный меч, словно это было птичье перо. И уж тем более не осмеливался он соваться к нему с разговором. Зато Радринор был самым настоящим эльфом. Он всегда был весел и приветлив, смеялся и пел, как это полагается всем эльфам, любил собирать цветы и плести из них венки. Только изредка его лицо омрачалось тревогой. Это случалось, когда ему приходила в голову мысль о том, что им не удастся расколдовать Зелендила. Но затем уверенность вновь вселялась в его душу, и эльф снова становился весел и светел, и волосы его переливались серебром. Странствующие эльфы самый оптимистичный народ во всем Средиземье. Не зря они уже столько столетий ищут свою новую землю и полны решимости найти ее. Любой бы другой народ на их месте давно бы уже отчаялся и поселился бы там, где придется. Радринор был им под стать. Самый что ни на есть странствующий эльф. С ним Бильбо очень любил поболтать вечерком после ужина. Радринор был отличным и приятным собеседником и великолепным рассказчиком.

В эту ночь они тоже разговорились. Скучно было сидеть молча. Костер мирно горел, отпугивая и разгоняя болотных мошек, которые, издали, завидев свет огня, устремлялись к нему, а потом разочарованно летели обратно, испугавшись его, опасной для них магии. Костер же потрескивал так мирно и по-доброму, как будто тянул за язык, чтобы поболтать. Вот Бильбо и Радринор и завели одну из своих многочисленных бесед.

Хоббита интересовало, каким же образом они пойдут по непролазным топям, в каких гибнет всякая живность не приспособленная жить в болоте. Об этом он и спросил эльфа.

– В сущности, нам эльфам все равно, что у нас под ногами, – ответил Радринор. – При большом старании мы можем даже ходить по воде.

– Вот уж во что я не поверю, – усомнился Бильбо. – Хоть вы и странствующие эльфы, но не птицы же, чтобы летать и не рыбы, чтобы плавать.

– Можешь не верить, а только завтра же мы пойдем по самым топким местам, и ты будешь идти вместе с нами, – тихо засмеялся эльф. – Мы обязательно доберемся до болотной ведьмы и узнаем у нее, как расколдовать нашего повелителя.

– А кто она такая, эта болотная ведьма? – ежась от страха, спросил Бильбо. – И страшна ли собой?

– Это одна из самых древних жительниц Средиземья, – ответил Радринор. – Она помнит древних эльфов и те времена, когда небо становилось черным от стай драконов, которые пролетали над землей.

– Неужели она такая старая? – изумился Бильбо. – Тогда она точно знает, как расколдовать Зелендила.

– Я тоже на это надеюсь, – вздохнул Радринор. – Вот только…

– Что только? – встревожился Бильбо. – Ох уж как не люблю выражения подобные «вот только», «однако», «правда, дела обстоят не так, как бы хотелось»!

– Вряд ли она будет приветлива с нами.

– Это уж точно, – согласился Бильбо. – Во всех сказках, которые я слыхал, ведьмы очень неприветливые создания. Так и норовят тебя съесть. А эта наверно захочет утопить нас в болоте. Надеюсь, что Солнцедар и Лунолик не позволят ей этого? А то ведь сам я слишком мал, чтобы воевать с ведьмами. Да и Биинор с нами.

И Бильбо потрепал альтасара, который, услышав, что речь зашла о нем, поднял морды и сладко зевнул.

– Прогулка наша будет не из легких, – опять вздохнул Радринор. – И не трудностей пути я боюсь, хотя вполне вероятно, что здесь водятся болотные гоблины, но думаю, что не они нам страшны. А вот, допустим, что доберемся мы до логова ведьмы, а она нам ничего не расскажет. Что тогда?

– Тогда мы ее утопим в трясине.

– Трясина ей не страшна, она живет в ней.

– Тогда Солнцедар отрубит ей голову.

– И как это решит дело?

– Я слыхал, что отрубленная голова ведьмы отвечает на любые вопросы.

Радринор так расхохотался, что из костра вылетел целый столб искр, словно тот смеялся вместе с ним.

– Где ты это слыхал? Тоже в сказках?

– Ну да, – пожал плечами Бильбо. – Кажется, бабушка так и рассказывала нам в детстве, когда мы забегали в ее норку после обеденного сна.

– Нет, такое возможно только в сказках, – отсмеявшись, ответил Радринор. – Если ведьме отрубить голову, то после этого она точно ничего не скажет.

– Тогда надо дать ей нанюхаться дурман-травы, – в запальчивости предложил Бильбо, – и тогда она точно проболтается.

Лицо Радринора сразу стало серьезным.

– А это, пожалуй, неплохая мысль, – заметил он. – И если к дурман-траве прибавить нектара из цветка правдивости, то она расскажет все, что нам нужно. Ай да, хоббит! и здорово же ты это все придумал. Я обязательно посоветуюсь с Солнцедаром.

– Мысль, что надо, – сказал Солнцедар, который лежал поблизости. Он смотрел на Бильбо, и в глазах у него хоббит увидел веселость. – Наш хоббит даром, что мал, а голову на плечах носит светлую. Недаром мы все здесь, а не в лабиринте Горелых гор. И с Биинором у него здорово получилось. И совсем он не такой простак, каким хочет изо всех сил показаться. Гэндальф с дураком дружбу водить не будет. Завтра я сам понесу его на плечах, когда отправимся странствовать по топям.

Сказал так Солнцедар и тут же заснул. Затем заснул и Бильбо. он был очень доволен, что удостоился похвалы такого славного эльфа, и тут же проникнулся к нему симпатией, удивляясь себе, как он мог побаиваться Солнцедара, от которого за версту веет теплом и добротой.

Утром Солнцедар растолкал Бильбо и сказал:

– Уж больно ты крепок спать, как я погляжу, малыш Бильбо. А ведь времени на сон больше не остается. До заката мы должны достичь острова, на котором заночуем. И чтобы успеть, нужно выходить прямо сейчас.

– Разве я когда-нибудь задерживал кого? – ответил Бильбо, вскакивая и потягиваясь. – А как чувствует себя Гилион? Все еще бредит?

Гилион в ответ весело рассмеялся и тут же поспешил уверить Бильбо, что с ним все в порядке.

– И все благодаря тебе, – пожимая хоббиту руку, – сказал он. – Я знаю, что если бы не ты, всех бы погубил проклятый болотный туман. Впредь мы будем вести себя осторожнее.

Бильбо даже смутился:

– Я всего лишь хотел попить.

Эльфы опять засмеялись:

– Пусть же тебя всегда мучит жажда, когда нам грозит опасность. А уж утолить мы ее тебе поможем.

И путешественники отправились в путь. Они обогнули холмы, прошли полмили на север вдоль болота, которое бескрайним грязным морем расстилалось перед ними, и остановились.

– Вот отсюда мы и пойдем к центру мертвой топи, – сказал Радринор. – Давайте готовиться, друзья.

И эльфы стали готовиться. Они достали из своих походных сумок какие-то пахучие снадобья и стали ими натирать свою обувь.

– А как же я? – поинтересовался Бильбо.

Солнцедар протянул ему свою банку:

– Тебе это вряд ли поможет. Уж больно ты тяжел, даже для своего роста. Я же сказал, что понесу тебя на плечах, невысоклик. Но на всякий случай смажь свои лапки. Кто знает, может пригодиться.

Бильбо не стал отпираться, а взял полную горсть предлагаемого ему снадобья и жирно намазал свои ступни ею. Мазь была густая и пахучая. Впрочем, запах был приятным и напоминал собой мед, хотя в отличие от меда, мазь была белой, словно январский снег.

– Теперь в путь, – скомандовал Радринор, когда смазал обувь Зелендила и крепко взял принца за руку.

И они вошли прямо в болото. Впереди бежал Биинор, которому также намазали лапы, и со стороны казалось, что пес в белых сапогах.

Бильбо, которого и в самом деле посадил себе на плечи Солнцедар, только рот открыл, когда увидел, как эльфы идут по трясине. Такого он и впрямь никогда не видел. Это было похоже… Впрочем, ни на что это не было похоже. Они шли себе и шли, словно под ногами у них была обыкновенная твердая земля с изумрудной травой, а вовсе не зыбкая жижа, жадно желающая поглотить все, что к ней прикоснется.

Солнце еще не показалось из-за горизонта. Оно лишь посылало свои первые робкие лучи, пытаясь осветить розовым светом, затянутое серой дымкой небо. Легкий туман клочками лежал по всей поверхности топи, словно кто-то большой и могучий накидал в нее ваты. Воздух был тяжелый и затхлый. Пахло тиной, гнилой водой и еще чем-то тоже очень неприятным. В воздухе вились тучи мошкары, зудение которой стояло над болотами и напоминало бесконечную тоскливую песню. Также лениво переквакивались лягушки, но только не поблизости, а где-то там вдалеке, где их нельзя было разглядеть. Мертвыми черными корягами повсюду торчали останки деревьев. Когда-то здесь был лес, но потом его поглотила безжалостная топь. Эльфы с жалостью смотрели на них и старались обойти стороной. Друзья леса и всего живого, они уже ничем не могли помочь этим несчастным погибшим деревьям, разве что пожелать им покойного сна. Зато в изобилии возвышался вокруг камыш. И его были тут целые заросли. Непроходимые заросли, которые приходилось обходить, на что уходило очень много времени. Камыши жадно потрескивали и раскачивали угольно-черными головками, словно звали войти в них. Очень много было и бурой осоки, которая иногда достигала высоты чуть не в пять футов и совершенно закрывала все пространство впереди. Ее также приходилось обходить, потому что осока была еще опаснее камыша. Если в камышах запросто можно было запутаться, как в рыбацких сетях, то осока к тому же может изранить любого не хуже самых острых ножей и сабель. Даром что ли она цветом напоминает собой ржавое железо? И хотя ветра не было совершенно, но и камыши и заросли осоки громко трещали и шуршали, и эти неприятные в данных обстоятельствах звуки, похожие на зловещий шепот, словно предупреждали путников об опасностях, которые подстерегали их здесь повсюду. Кроме этих звуков хватало и других. Болото было живым и постоянно напоминало об этом. Оно все время вздыхало, что-то бормотало, шептало и стонало. Жидкая грязь под ногами вдруг проваливалась, превращалась в глубокие лужи, которые бурлили, как кипящий в кастрюле суп. А еще отовсюду эльфов сопровождали взгляды невидимых обитателей здешних мест. Сами они старались не показываться на глаза, но за непрошеными гостями следили внимательно,

– Будьте внимательны, – сказал своим друзьям Радринор. – В любую минуту на нас могут напасть.

Все эльфы шли, держа наготове оружие. Они внимательно смотрели на клинки – не светятся ли они, показывая, что поблизости шастают болотные гоблины. Но гоблинов вроде бы не было, потому что эльфийская сталь безмолвствовала. Но, несмотря на это, тревога все равно оставалась витать в воздухе.

Вдруг Гилион насторожился. Глаза его засверкали словно сапфиры. Губы сжались в узкую полоску. Эльф вставил стрелу в лук, поднял вверх указательный палец и прошептал:

– Вы слышите?

Эльфы ему ничего не ответили. Они прислушивались, но по их лицам было видно, что ничего подозрительного они не слышат.

– Тихий свист и легкое шуршание. Они мне знакомы, – также шепотом прошептал Гилион. – Я слышал их ночью, когда на нас напал болотный туман. Посмотрите на альтасара, он тоже чувствует опасность.

Биинор также прислушивался, вертя всеми головами и нюхая воздух. Внезапно он присел на задние лапы и грозно зарычал, а потом попятился к эльфам. Он явно чего-то испугался.

И тут Бильбо, сидевший на плечах Солнцедара и потому видевший дальше всех, вдруг запрыгал и закричал, указывая рукой по направлению ближайший зарослей осоки, которые лесом возвышались справа:

– Вон оно! Вон оно! – В глазах хоббита стоял неподдельный ужас.

Все схватились за оружие, и вовремя.

Поверхность болота вдруг вздыбилась словно морская волна, громко зачавкала и забулькала и поплыла на отряд смельчаков, грозя утопить всех до одного.

Но эльфы были предупреждены и встретили опасность без паники и бегства. Даже Зелендил не испугался, только крепче схватился за руку Радринора.

Почти достигнув эльфов, зеленая тина на гребне волны вдруг расступилась с противным хлюпаньем, и из нее показалась белая плоская морда, тупорылая и безглазая, но зато с широко разинутой пастью, в которой быстро и методично работали челюсти, перемалывая старый пень, который буквально за несколько секунд превратился в труху.

– Это самка болотного червя! – закричал Лунолик.

Но все это поняли уже и без него. Гилион поднял лук и выпустил стрелу. Стрела прожужжала в воздухе, а болотный червь вдруг очень резво увернулся от нее. Свившись в кольцо, и вытянув еще десяток футов своего могучего тела, белого и склизкого с темными пятнами ржавчины и толстыми обручами колец, которые набухали пузырями готовыми лопнуть, червь бросился в атаку. Его морда тараном ударила в Биинора, и пес с визгом отлетел в сторону. Эльфы поняли, что чудовище обладает колоссальной силой и отступили. А белая самка уже полностью вылезла наружу, и теперь все ее тело, которое достигало не меньше двадцати футов в длину, оказалось на поверхности. Взлетел в небо раздвоенный хвост, и над топью разнеслось грозное перестукивание.

– Греми, греми, подлая тварь, – сказал Лунолик и бросился на белую самку. Солнцедар быстро пересадил Бильбо со своих плеч на плечи Зелендила, и присоединился к Лунолику.

Это были два великих воина, могучих, быстрых и прекрасных. Они с двух сторон напали на чудовище и стали биться с ним, как древние богатыри бились с драконами. Их длинные волосы сверкали, отражая блеск их мечей, тонкие изящные руки наносили сильнейшие удары.

Радринор держал принца за руку, чтобы тот не удрал от страха. Гилион и Демиолас стреляли из луков, и их тонкие, но тяжелые стрелы грозно звенели в воздухе.

Но и самка болотного червя, которая была раза в три крупнее и сильнее самца, которого накануне изрубили Солнцедар и Лунолик, была опаснейшим противником. Она мгновенно создавала огромные кольца, в которые пыталась поймать двух эльфов, и если бы ей это удалось, она тут же раздавила бы их. Но эльфов было двое, они действовали очень слаженно, один помогал другому, они нападали с разных сторон, ловко и высоко прыгали, и чудовище видимо не могло сосредоточиться на ком-либо из них, постоянно отвлекалось то на одного, то на другого, в результате не могло убить не одного. Морда и все тело ее были истыканы стрелами, и она уже напоминала собой чулок с ватой, который портные используют для хранения своих многочисленных игл. Оно ревело от боли и истекало зеленой слизью, которая была в ее теле вместо крови. Но, в свою очередь, ловкая, быстрая и стремительная, она также не давала себя разрубить на куски. Один раз ей даже удалось сбить Лунолика с ног, и когда ее хвост уже поднялся для удара, который непременно отправил бы эльфа в трясину, в последнее мгновение Биинор подбежал, схватил Лунолика за шиворот и оттащил в безопасное место. А в то место, где только что был эльф, словно огромное копье ударила рогатка ужасного хвоста. Лунолик тут же поднялся и снова бросился сражаться.

Гилион и Демиолас, увидев, что их стрелы почти не причиняют чудовищу вреда, спрятали луки, вынули мечи и тоже вступили в сражение. И сразу же перевес в численности дал себя знать. Гилион отрубил самке один из кончиков хвоста, а Солнцедар нанес ей прямой удар в подбородок, их которого на него тут же фонтаном хлынула желтая слизь. Эльф попытался нанести еще один рубящий удар по горлу, чтобы прикончить гадину, но его меч просвистел мимо, срывая лишь кожный покров с шеи чудовища. После этого самка болотного червя видно поняла, что ее дело проиграно, потому что ее голова стремительно поднялась в небо почти на высоту всего ее роста, и с еще большей скоростью ухнула вниз, воткнулась в вязкую жижу и увлекла за собой все свое тело. Только круглая булькающая дырка осталась в том месте, куда она отступила. При чем скрылась она так быстро, что даже стремительные эльфы были поражены.

На месте боя стало тихо. Так тихо, что всем стало не по себе. Вся Мертвая топь замерла в удивлении оттого, что одного из самых могущественных ее обитателей только что чуть не одолели. Не шуршал камыш, не шептала осока. Даже мошкара не звенела в воздухе. Даже Биинор замолчал. А ведь только что он заливался лаем и лаял все время, пока шла битва. Теперь он бегал вокруг дырки, в которой исчез червь, заглядывал в нее и отпрыгивал назад, видимо опасаясь, как бы он опять оттуда не вылез. Но самка болотного червя больше не показывалась.

– Полная победа! – громко объявил Бильбо.

– Полная победа! – повторил его слова Зелендил.

Эльфы ничего не ответили, только с жалостью посмотрели на своего зачарованного принца. Гилион стал собирать стрелы, остальные стали очищать клинки своих мечей от зеленой жижи, которая налипла к ним так крепко, что соскрести ее впоследствии оказалось делом не простым.

Впрочем, оставаться на месте было нельзя. Уже через минуту отряд отправился дальше. Теперь Бильбо ехал на плечах Лунолика. Биинор все также бежал впереди и нюхал воздух. Снова зазвенела свою песню мошкара, зашуршали камыши и осока. Заквакали лягушки. Словно никакого сражения только что не было.

И до самого вечера никто больше не пытался напасть на путешественников, и они благополучно достигли небольшого каменистого островка, который торчал прямо посреди болота, словно панцирь огромной черепахи.

Бильбо спрыгнул с плеч Гилиона (всю дорогу эльфы сменяли друг друга и несли хоббита по очереди) и вздохнул с облегчением. Не такое уж это приятное занятие ехать на чьих-то плечах. Он утомился не менее, а может и по более своих спутников. Руки и ноги у него затекли, спину невыносимо ломило. Ему даже казалось, что он вот-вот разожмет руки и свалится в болото. Конечно, он мог бы ехать и верхом на Бииноре, но такую возможность эльфы исключили, потому что альтасар выполнял функции разведчика и безошибочно находил самый лучший путь, так что лишняя ноша ему была совершенно ни к чему. Вот почему этому маленькому совершенно голому островку Бильбо обрадовался больше всех.

Он сразу стал бегать, прыгать, приседать и наклоняться, чтобы размять свое затекшее тело.

Эльфы, наоборот, все повалились на каменную поверхность острова и долго лежали и отдыхали. Видимо хождение по болоту, да еще и с Бильбо на плечах, отнимало у них не мало сил.

Уже глубокой ночью они развели костер и приготовили ужин. Сытно, почти без разговоров, поели и повалились спать. Только в этот раз на дежурстве остались двое, а не один, как в предыдущие ночи. Здесь в центре Мертвой топи надо было соблюдать двойную осторожность. Кто знает, может опять приползет одолеваемая жаждой мести самка болотного червя или наползет болотный туман.

Хоббит тоже хотел, было вызваться дежурить, но почему-то не успел этого сделать. Уж больно быстро сморил его сон. Он как сидел на своем плаще, так и повалился на него после третьего глотка из фляжки Радринора.

– Уснул наш хоббит! – посмеялись эльфы. – Умаялся бедолага.

А ночью на них опять напали. В этот раз это были не болотные черви, а змеи. Маленькие, шустрые змейки, в чьих зубах много яда, и которые ни к кому не знают жалости.

Первым их почуял Биинор. Он лежал у костра, положив головы на передние лапы. Ночь была темная и непроглядная. Небо было полностью заложено тучами. Так что тьма наваливалась со всех сторон. Огонь от костра делал ее еще темнее. Костер ничего не почувствовал и не показал, но пес чувствовал, что что-то не так и начал волноваться. Он смотрел на огонь недоверчивыми глазами, словно не мог понять, почему тот ничего не слышит.

Демиолас и Солнцедар, которые были тогда часовыми, увидели, что пес волнуется.

– Сходи, разведай, – сказал Солнцедар другу. – Альтасар зря волноваться не будет.

Демиолас взял факел и пошел к болоту. Биинор потрусил за ним.

– Что там? – крикнул Солнцедар.

– Ничего не видно, – ответил Демиолас. – Вроде бы все спокойно.

Они снова сели у костра и стали смотреть в огонь. Огонь был спокойный и ровный, что доказывало, что эльфам ничего не грозит.

Но Биинор все равно продолжал волноваться. Он не хотел ложиться, бегал вокруг лагеря, всматривался в темноту, тревожно поднимал правую лапу, поджимал ее под себя, потом ставил на землю и проделывал то же самое с левой. Вдруг шерсть на его загривке поднялась дыбом, и пес злобно оскалился.

– Разбуди Радринора, – велел Солнцедар. – Что-то все-таки не так.

Радринор проснулся, как только Демиолас прикоснулся к нему.

– Что случилось? – спросил эльф.

– Альтасар беспокоится, – ответил часовой, – ведет себя очень странно.

– Тревога! – раздался голос Солнцедара. – Вставайте, друзья!

Лагерь ожил. Бильбо открыл глаза и увидел, как все вокруг бегают и тревожно переговариваются друг с другом. Хоббит встретил взгляд Зелендила, который лежал рядом с ним. Эльф смотрел удивленно на Бильбо, нижняя губа у него оттопырилась, как у ребенка, который вот-вот готов заплакать. Хоббит вскочил на ноги и вытащил из ножен кинжал, готовый сражаться с кем угодно.

И тут раздалось шипение. Громкое свистящее шипение, словно где-то поблизости кто-то жарил на сковородке сало.

– Опять болотный червь? – спросил Бильбо.

– Нет, – ответил ему Лунолик, – это, пожалуй, будет похуже. Спрячь кинжал. Лучше возьми из костра головню побольше, скорее всего она понадобится тебе больше кинжала. – Сам эльф был уже с факелом в руке.

Хоббит последовал его совету. Вооружился головней, конец которой горел ярким пламенем, и стал искать взглядом того, с кем надо сражаться. Но никого кроме своих друзей эльфов он не видел.

– А где враги? – закричал он.

– Под ногами! – крикнул ему Гилион. – Будь осторожен, Бильбо!

Бильбо посмотрел вниз и ахнул от ужаса, и ему сразу захотелось оказаться как можно дальше от этого места.

Земля под ногами шевелилась. И хоббит не сразу понял, почему так происходит. Ведь накануне вечером под ногами был голый камень, от которого по ногами пробирало холодом по всему телу. Теперь же на нем словно выросла трава. И эта трава шевелилась и колыхалась.

Десятки тысяч маленьких змеек, ползали вокруг, тянули вверх маленькие зубастые головки, шипели и плевались ядом. Избавиться от них с помощью оружия было глупой затеей. Только огня они опасались, да и то он отпугивал их ненадолго. Гадюки отступали, но через какое-то время снова возвращались. Постепенно их становилось все больше и больше. Зловещее их шипение становилось все громче и громче. Вся мертвая топь прислушивалась к тому, что творится на острове. Она хохотала, квакала, визжала и стенала, словно подбадривала своих маленьких воинов.

Эльфам приходилось все труднее и труднее. Змеи наступали и вынуждали отважных путешественников отходить к центру островка. Костер эльфов погас. Змеи просто-напросто залили его своим ядом. Теперь у друзей остались только факелы, но и они обещали скоро сгореть.

Бильбо был испуган чуть не на смерть. Хоббиты как никто не любят и бояться всякой болотной гадости, как то: змей, лягушек, пауков, пиявок и прочую мерзость. А тут змей было столько, сколько хоббит не видел за всю свою не такую уж и короткую жизнь.

– Этак и до Хоббитании не доберешься, – пожаловался он Зелендилу.

Эльф хоть и был зачарован, тоже сильно испугался. По лицу его бежали слезы, губы дрожали, грудь поднималась и опускалась, готовая исторгнуть рыдания.

Наконец эльфы и Бильбо оказались в самом центре островка, на его пологой вершине. Они сгрудились на маленьком пятачке, теснимые полчищами змей. Факелы их уже с трудом разгоняли мрак, и больше дымили, чем горели. Казалось, что еще немного, и все будет закончено. Топь, огласилась торжествующими звуками: хлопали многочисленные невидимые крылья, ухали сычи и совы, где-то вдалеке прогремел, словно старая деревянная погремушка, хвост болотного червя. Самка предвкушала скорую месть за свое поражение.

Из-за туч вылезла полная луна. Огромная и равнодушная она осветила холодным серебристым светом все вокруг. И эльфы увидели топь по всей ее красе.

Лучше бы они ничего не видели!

Мертвая топь была вся до горизонта покрыта единой шевелящейся массой, из которой к небу тянулись сотни тысяч шупалец самых разных размеров. И все они были направлены концами к островку, на котором отстаивала свою жизнь горстка храбрецов. А хохот над болотом становился все более громким и торжествующим. Видимо радовалась своей победе болотная ведьма.

– Ничего, – проворчал рядом с Бильбо Солнцедар, – рано ты торжествуешь, старая. Я еще подержу твою срубленную мной голову в своих руках и проверю правдивость старых преданий.

И Бильбо понял, что Солнцедар прекрасно слышал весь его ночной разговор с Радринором.

Все эльфы были озабочены. А Бильбо уже готов был горько заплакать над своей судьбой, которая привела его к такому бесславному финалу.

– Был бы здесь Гэндальф, он бы обязательно нас спас, – ныл он.

– Где же мы тебе возьмем волшебника? – проворчал Гилион, отгоняя очередную группу змей, которые попытались кинуться в атаку.

И только Лунолик повеселел, когда увидел лик своей названной сестры.

– Луна поможет нам! – крикнул он друзьям. – Мужайтесь. Она пришла к нам на помощь.

Его призыв вселил в сердца всех надежду. И сразу ярче вспыхнули уставшие факелы, засверкали гневом глаза.

– Чем она может нам помочь? – спросил Радринор Лунолика.

– Свет всегда сильнее тьмы, – ответил Лунолик, – даже если это свет Луны.

– Тогда пусть она поторапливается, – заметил эльф. – Иначе мы начнем друг друга сталкивать своими спинами.

Отступать было больше некуда. Они стояли тесным кольцом, прижавшись, друг к другу спинами, а змей вокруг становилось все больше и больше. Они наползали друг на друга и превращались в извивающуюся и шипящую стену, плевавшуюся ядом. Еще немного, и эта стена погребет под собой всех, и эльфов и альтасара и хоббита.

Лунолик отбросил факел и выхватил из ножен меч. Поднял его лезвие к небу, и оно сверкнуло белым светом, отражая лунные лучи. А Лунолик стал читать заклинание:

И сразу, как только он закончил читать заклинание, его меч вспыхнул белым пламенем, и от его кончика стали рассеиваться длинные острые лучи, от которых на всех повеяло ледяным холодом. Лунолик направил меч на змей, и те сразу кинулись наутек, потому что ничего не бояться змеи, как зимнего холода. Те же, кто не успел уползти, а таких было немало, тут же переставали извиваться, становились белыми и со звоном падали на землю.

И началось великое змеиное бегство. Тысячи змей уползали с такой стремительностью, какой можно было позавидовать. Лунолик махал своим волшебным мечом, и холод разил змей сотнями. Не прошло и десяти минут, как змеи очистили сначала вершину островка, а потом и весь остров. Потом их не стало видно и вовсе, только долго еще в смрадном болотном воздухе стояло их обиженное и разочарованное шипение. Но к утру стихло и оно.

Отважные храбрецы были спасены.

На следующий день отряд снова выступил в путь. Все были измучены, потому что не выспались и не отдохнули. Бильбо чувствовал себя, пожалуй, хуже всех. Он не спал весь последующий остаток ночи, который выдался им после змеиного нашествия, потому что от охватившего его возбуждения не мог заснуть. Он все же уснул, когда стало совсем светло, но не проспал и полчаса, как эльфы разбудили его.

– Пора в путь, – сказали они. – Собирайтесь, мистер Бэггинс.

– Пора в путь, пора в путь, – ворчал хоббит, запахивая на себе куртку и расчесывая взлохматившуюся за ночь шевелюру, – собирайтесь, мистер Бэггинс, собирайтесь! Эти слова я слышу теперь всю свою жизнь. О небо! Когда же кончатся мои мучения? Когда же наконец я окажусь в своей норке, сяду в любимое кресло, закину ногу на ногу и задымлю своей любимой трубкой. Самой длинной.

– Когда-нибудь это обязательно случится, почтенный хоббит, – ответил ему на это Солнцедар. – Будет и нога на ногу, и любимая трубка, и любимое кресло. Пока же я могу предложить тебе только свои плечи.

И Бильбо ничего не оставалось делать, как покориться обстоятельствам.

Ко всеобщему удивлению, день выдался совершенно без происшествий. До вечера они брели по Мертвой топи, отмеривая шагами милю за милей, и вокруг ничего не менялось. Никто больше не пытался на них напасть или хоть как-то потревожить. Видимо обитатели болотных пустошей поняли, что с эльфами лучше не шутить, потому что они в состоянии постоять за себя.

В пути они практически не разговаривали. Сказывалась всеобщая усталость и даже апатия. Нельзя было даже отдохнуть, потому что для этого не было ни одного мало-мальски подходящего места.

– Скоро мы дойдем до землистого острова, – внимательно осмотрев карту, – объявил товарищам Радринор. – Каких-нибудь полчаса пути.

Но прошло полчаса, а за ними еще полчаса, потом еще два часа, и вот уже небо на востоке стало совсем темным, а запад окрасился багрянцем заката, но никакого намека на остров не было и в помине. Радринор больше не прятал карту, а шел строго по ней, постоянно сверяя путь. Он был очень удивлен.

– Мы уже давно должны были достичь суши, – отвечал он на частые вопросы своих спутников, – но почему-то она не появляется.

– Это проклятое болото морочит нам голову, – простонал Бильбо, который к этому времени сидел на плечах у Демиоласа. – Мы будем бродить по нему, пока не выбьемся из сил, а потом оно просто затянет нас в трясину. Это самый лучший способ погубить нас без всяких болотных червей или змей.

Ему никто ничего не ответил, потому что в глубине души каждый уже догадался обо всем происходящем сам.

Еще через полчаса, когда стало настолько сумрачно, что в отдельных кусках чистого неба, можно было уже разглядеть звезды, Радринор остановился.

– Худо дело, – сказал он, – еще полчаса и ночь одолеет день.

– А мы будем торчать посреди болота, как старые пни, – проскулил Бильбо, – а потом придут болотные твари и утащат нас по одному в трясину. У нас же и сил не будет на сопротивление.

Да, надо признать, что господин Бэггинс вел себя не самым достойным образом, и потом всегда стыдился этой своей слабости. Но уж очень он устал. Даже не то слово устал. Он был просто сломлен. Все тело его превратилось в сгусток боли от столь долгого сидения в неудобной позе. Ехать на плечах у эльфов хорошо только первые полчаса, потом это начинает утомлять, а еще через пару часов превращалось в настоящую пытку. Бильбо же ехал на эльфах, пересаживаясь с одного на другого, что было его единственным развлечением, уже шестнадцать часов без передышки. Эльфы, к чести им будет сказано, очень хорошо понимали состояние бедного хоббита и совершенно не осуждали его, а относились к нему прямо-таки с отеческой заботливостью. Да и как же может быть иначе? Эльфы как никто другой умеют быть благодарными, и они ни на минуту не забывали о тех великих услугах, которые оказал им мистер Бэггинс в недавнем прошлом.

Не один Бильбо был крайне подавлен. Уже и Зелендил еле передвигал ноги от усталости. И к ужасу своему эльфы обратили внимание на то, что ноги их все глубже и глубже погружаются в трясину, и вытаскивать их с каждым разом становится все труднее и труднее.

А болото хранило в этот раз торжественное молчание. Не было тех торжествующих радостных звуков, которые бы показали его радость по поводу гибели путников. Нет, оно выжидало свои жертвы, терпеливо и настойчиво.

Эльфы старательно вглядывались во все стороны, ища землистый островок, который дал бы им спасительный отдых. Они искали и не не могли найти. А ведь всем в Средиземье известно, что у эльфов самое острое зрение. Но сейчас их зрение было бессильно перед черной злобой Мертвой топи, которая спрятала от них островок, этот клочок жизни, желанный оазис в безжизненной и бесконечной пустыне.

Вдруг тоненькая линия западного горизонта на мгновение очистилась от тяжелых налитых свинцом черных туч, и путешественники увидели солнце.

Солнце уже село, и из-за горизонта выглядывал только маленький еле видимый его краешек. Оранжевый и теплый и такой до боли далекий.

– О, отец жизни, – воскликнул, увидев солнце, Солнцедар, – дай нам последний луч надежды, который бы осветил наш путь!

Словно в ответ на его слова, солнце сверкнуло последний раз и скрылось под землей. Но просьба эльфа была услышана. Последний его луч преодолел расстояние, что разделяло его от Солнцедара, и лег ему на лоб. Волосы эльфа были стянуты тоненьким золотым ремешком, который застегивался алмазной брошью. Солнечный луч впитался в алмаз, и тот засверкал ярким маленьким солнышком. Он сверкал недолго, несколько секунд, но их хватило для того, чтобы осветить все пространство вокруг на целую милю, и в свете этих лучей эльфы увидели вожделенный остров.

– Земля! – закричали они, и воспрянули духом. Откуда-то появились силы, чтобы устремиться вперед к островку.

Островок оказался совсем близко. Просто удивительно, что они ходили вокруг него и не могли увидеть. Черная магия топи чуть было не одержала над ними победу.

Усталые и измученные друзья добрались до островка, который размером был чуть больше лужайки перед домом Бильбо. Но сейчас им этот крохотный кусочек твердой земли был дороже самых обширных и плодородных угодий. Они вылезли на сушу и один за другим повалились на землю, на которой даже росла редкая и низкая трава. И даже на то, чтобы зажечь костер ни у кого не нашлось сил. Так они и уснули без охраны, без огня, положившись на судьбу и на Биинора.

Мертвая топь оставалась безмолвной. Словно у нее больше не было сил и средств, способных погубить отважных путников. Только воздух стал таким тяжелым, что в легких раздавался тихий то шипящий, то хрипящий свист, когда они вдыхали его. И с каждым часом он становился все тяжелее и тяжелее. Наполнился гадкими сладковатыми запахами, от которых внутренности готовы были вывернуться наизнанку. Бильбо и остальные проснулись разом, когда дышать таким образом и спать стало просто невозможно.

– Что же это такое? – воскликнул Бильбо. – Теперь болото решило уморить нас, оставив без воздуха?

Но эту проблему эльфы решили достаточно быстро. Они пропитали свои шарфы и шейные платки вином из своих фляг, и тоже самое предложили хоббиту. Бильбо согласился. Да еще и сделал пару хороших глотков. И сразу дышать стало легче. Он снова лег, положил под голову руки и заснул как убитый. Последним главным желанием его было выспаться. И ему не суждено было сбыться.

Где-то часа в два ночи с неба упали первые тяжелые крупные капли. Сначала они были такими редкими, что их просто никто не заметил, но не прошло и получаса, как дождь усилился и разбудил всех, кто спал на острове. А потом он полил как из ведра. Холодный и проливной. И уже не переставал.

И как ни кутались наши герои в свои плащи, как не пытались обмануть свое тело, убеждая себя, что ничего особенного не происходит, очень скоро им пришлось несладко. Не прошло и часа, как вода просто-напросто залила весь островок, и путешественники оказалась по щиколотку в воде. Какой уж тут сон? Все проснулись, встали, несчастные и совершенно не выспавшиеся, и попытались найти место посуше. Увы, его не было. Островок был пологим и плоским, как лепешка, и на нем больше не осталось ни одного дюйма не залитого водой.

А вода, которая низвергалась с неба, словно вознамерилась утопить несчастных шестерых эльфов, одного хоббита и трехголового пса. Трудно было представить, что такое возможно. Такого сильного и продолжительного ливня Бильбо не видел ни до, ни после в своей достаточно длинной и богатой на события жизни.

– Бессмысленно оставаться здесь! – прокричал сквозь шум дождя Радринор.

– Что ты этим хочешь сказать? – закричал в ответ Бильбо.

– Надо идти дальше!

Пожалуй, другого выхода действительно просто не было. Что ж, даже пять часов это все-таки отдых. Путешественники собрали свои нехитрые пожитки и поплелись в путь.

Заливаемое водой болото бурлило под ногами. Вода была ледяная, и от холода ломило руки и ноги. Очень скоро все так замерзли, что еле передвигались. Чтобы не потерять друг друга в плотной завесе дождя, приходилось держаться за руки. А к ошейнику Биинора Гилион прицепил поводок, чего эльфы никогда не делают. И опять ничего не было видно ни впереди, ни позади, ни с боков. Тьма вокруг была непроглядная, да и та скрывалась за стеной дождя.

И опять Бильбо приходилось хуже всех. Он чувствовал себя таким маленьким и беззащитным перед буйством стихии. К тому же он опять сидел на плечах у Солнцедара, только теперь его то и дело сбивало могучими водными потоками вниз. Замерзшие руки его уже не в силах были держаться за воротник эльфа, и в конце концов хоббит свалился вниз и погрузился в воду с головой.

До самых последних дней своих Бильбо не забудет тот ужас, который он испытал при этом. Ему показалось даже, что его просто выбросили, как до смерти надоевший груз. А ноги тут же увязли в трясине, которая скрывалась под водой, и Бильбо стремительно стал погружаться в вязкую жижу. Несчастный хоббит заболтал ногами и закричал. В рот ему тут же залилась вода, и бедняга непременно бы захлебнулся, если бы не сильная рука Солнцедара, которая нащупала его голову, схватила за волосы и выволокла наверх к воздуху.

– Бедный малютка, – с жалостью сказал Солнцедар, переворачивая Бильбо вниз головой, и встряхивая его, как следует, чтобы из хоббита вылилась вся вода, которой он успел наглотаться. – Совершенно обессилел. И это понятно. Тут и нам бессмертным эльфам явно скоро настанет конец. Может быть, и напрасно мы сюда пришли? Ведь выбраться из этих мест не удавалось еще никому.

– Что ты такое говоришь? – накинулся на него Радринор, который тоже бросился на помощь Бильбо, когда увидел, какое с ним приключилось несчастье. – Топь только того и ждет, чтобы мы сдались на ее милость. И тогда уже пощады не жди. Нет, пока мы боремся, пока мы полны решимости победить, ей нас не одолеть. Не так ли, господин Бэггинс?

– Так то оно так, – согласился с ним, Бильбо. Он уже немного пришел в себя. И хотя зубы его стучали так громко, а сам он весь трясся, как последний осиновый лист в ноябре, когда ветер пытается сорвать его с ветки, глаза его горели лихорадочным огнем упрямства.

– Мы доберемся до болотной ведьмы! – зло сказал он. – Потому что речь уже пошла о нашей чести, а для хоббитов честь это, уверяю вас, не пустой звук.

– Вот и славно, – сказал Солнцедар. – Эй, Лунолик, подойди сюда! Думаю, что нам надо вдвоем нести мистера Бэггинса. На плечах ему совсем неуютно. Да и не дело это, чтобы он как зонт закрывал меня сильного и здорового эльфа от дождя.

Эльфы скрестили руки и посадили на них Бильбо. Да еще и прижали боками, чтобы он больше не потерялся.

И продолжили путь.

К утру Бильбо уже не помнил себя от усталости. Он даже умудрился заснуть, доказав тем самым, что хоббит способен на самые невероятные поступки, если его поместить в самые невероятные обстоятельства. Впрочем, это наш мистер Бэггинс доказывал уже не один раз в своей славной карьере Взломщика. И он бы непременно жестоко простудился бы, как с ним уже однажды было, когда он несколько дней путешествовал по реке верхом на бочке, если бы эльфы не давали бы ему каждые полчаса сделать глоток из фляжки, вино в которой оказалось вдруг горячим, словно его подогрели на огне. Еще одно чудо, на которое способны эльфы. И Бильбо совершенно этому не удивлялся, а лишь радовался, потому что тепло, которое разливалось по телу, сейчас была самой драгоценной необходимостью. В конце концов, Бильбо стал так часто выпрашивать заветную флягу у Радринора, что совершенно захмелел, а пьяному хоббиту, как говорится, что по дороге, что через бурелом, все едино. И господин Бэггинс сам не заметил, как задремал, а потом и вовсе заснул. И даже дождь был не в состоянии его потревожить. А может быть эльфы, которые несли хоббита, прикрывали его от ливня. Бильбо даже не чувствовал, когда усталые эльфы менялись между собой, неся его.

Глава пятая В ЛОГОВЕ БОЛОТНОЙ ВЕДЬМЫ

Проснулся наш хоббит утром. Первым делом он обнаружил, что кончился дождь. Это его несказанно обрадовало. Затем он понял, что лежит на чем-то твердом, под ним постелен плащ, а рядом трещит эльфийский костер, который обогревает его со всех сторон. И вот тогда Бильбо понял, что такое настоящее счастье. От охватившей его радости хоббит чуть не расплакался. Глаза его, устремленные к эльфам, были полны благодарности.

– Не стоит, – ответил ему Солнцедар, – ничего великого мы не совершили, господин Бэггинс. Просто добрались до логова ведьмы.

– Добрались до логова ведьмы? – Хоббит сразу поднял голову и посмотрел по сторонам.

За спиной было все то же болото. Бурое, грязное и бесконечное. А вот впереди была земля. Правда голая и глинистая, и на ней ничего не росло, даже мох. Но все же это была земля. По-видимому остров. И большой. Не в пример тем, на которых они останавливались на ночь. Такой большой, что совершенно закрывал все пространство впереди, создавая иллюзию, что болото закончилось. Остров был высокий, с отвесными и крутыми берегами, и возвышался над Мертвой топью, словно заброшенный замок над безлюдной степью. Эльфы находились на небольшом плоском пятачке, который был единственный, по которому можно было выбраться из болота на остров. А вот в центре острова и впрямь стоял самый настоящий замок. Конечно, он был небольшой и слишком кривобокий, со всего лишь одной сторожевой башней, да и та возвышалась над остальными стенами на каких-то три фута. Вместо ворот низкая пологая дверца, окованная медью. Чтобы войти в нее, нужно было еще открыть две толстых решетки. Со стороны замок казался совершенно необитаемым и заброшенным. Но это было лишь первое впечатление. От замка шла какая-то неясная и явно недобрая сила, которая заставляла постоянно оглядываться на него и ждать чего-то очень неприятного.

Путники позавтракали. Это был невеселый завтрак, так как всех (кроме Зелендила и Биинора) терзала тревога ожидания. Когда Бильбо спросил, как же они доберутся до замка болотной ведьмы, ему никто ничего не ответил. Хоббит немного помолчал, но потом все же не утерпел:

– Летать мы не умеем, ползать по стенам, подобно ящерицам, тоже. Остается одно – ждать, когда нам спустят лестницу.

И, как ни странно, он оказался прав. Только лестницу им не спустили, а она появилась сама собой. Один из крутых обрывов вдруг зашевелился, сильно напугав путников, находящихся под ним, они даже отпрянули от него к болоту, думая, что тот собирается обрушиться на них. Но обрыв не обрушился. Он шевелился, бугристые глиняные волны ходили по нему, обнажая остатки корней деревьев, которые в древние времена видимо, росли на нем, эти волны, поволновавшись, застывали и превращались в грубые высокие ступени, покрытые бесчисленными трещинами.

Несколько минут путники стояли и тихо переговаривались между собой, обсуждая, подниматься ли им, или оставаться на месте.

Вопрос решился сам собой, когда они увидели, как по ступеням ковыляет вниз маленький ушастый гоблин, совершенно зеленый и почему-то совсем без шерсти. Он был совершенно голым, и всю его одежду составлял широкий пояс, за который был воткнут короткий ятаган с невероятно широким лезвием. Гоблин приближался к путешественникам, злобно сверкая красными как у кролика глазками.

Эльфы, для которых во все времена гоблины были главными врагами, схватились за оружие. Гилион и Демиолас натянули луки.

Гоблин лишь рассмеялся в ответ:

– Разве так ведут себя, когда приходят в гости? Уберите оружие! Я пришел поговорить. А если вас не убеждают мои слова, то посмотрите наверх.

Эльфы подняли головы и увидели, что края обрывов над ними полны маленьких зеленых существ, похожих на гоблинов, только с лягушачьими головами и выпуклыми глазами. В другое время эти создания просто бы их всех рассмешили. Но сейчас они выглядели довольно грозно, вооруженные луками, в которые вместо стрел были вложены змеи. Те самые ядовитые змеи, которые напали на них на землистом острове.

– И даже твой меч тебе не поможет, – сказал гоблин Лунолику. – В нем уже нет холода, подаренного луной.

Эльф опустил меч, потому что знал, что гоблин говорит правду. Опустили оружие и остальные.

– Говори, – обратился Радринор к парламентеру.

– Это вы скажите, что тут делаете, и зачем пришли к королеве Мертвой топи без приглашения, да еще и не взирая на все предупреждения о том, что она не больно-то желает вас видеть?

– Нас привела сюда нужда, – сказал Радринор.

Гоблин указал длинным кривым пальцем на Зелендила и расхохотался:

– Вас привел сюда этот дурачок!

Это было серьезное оскорбление. Эльфы понурили головы. Им было тяжело выслушивать издевательства орка (орками эльфы называют гоблинов), но поделать ничего было нельзя. Во имя спасения своего принца, они готовы были принести эту жертву.

Видя их смирение, гоблин довольно заулыбался:

– Хорошо, Повелительница примет, но только одного из вас.

Радринор сделал шаг вперед:

– Мы согласны.

Гоблин зашипел словно кошка:

– Назад, нечестивец! Разве я давал команду следовать за мной?

– А разве нет? – кусая от ярости губы, ответил Радринор.

– Нет. Потому что пойдешь, скорее всего не ты.

– А кто же?

– Тот, кого выберет ваш недоумок! – Гоблин опять расхохотался. – Он вас сюда привел, пусть он и решает, кто пойдет к Королеве.

Эльф подошел к Зелендилу и взял его за руку:

– Мой принц, скажи, кто должен идти?

Зелендил смотрел на своего друга большими василькового цвета глазами и хлопал золотыми ресницами. Он явно не понимал, что от него требуется. Радринор чуть не заплакал от жалости к нему.

– Имя, назови имя!

– Имя, – пробормотал Зелендил, – имя.

Все, затаив дыхание, ждали, что он скажет.

– Би, – сказал, вдруг рассмеявшийся эльф, – Бильбо!

– Я? – воскликнул Бильбо. все происходящее и так сильно потрясло хоббита, но последнее слово Зелендила было и вовсе громом на его голову. – Что он такое говорит?

– Все ясно, – сказал, ухмыляясь гоблин, – выбран коротышка. Пусть он идет за мной.

Гоблин повернулся и стал подниматься по лестнице.

– Все в твоих руках, Бильбо, – умоляющим голосом шепнул Радринор хоббиту, подталкивая его в спину. – Иди, мы верим в тебя. И нет у эльфов более надежного друга.

Что оставалось Бильбо? Только следовать своей судьбе и верить в свою звезду, которая хранила его вот уже столько времени. Он уныло побрел за гоблином по высоким ступеням. Эльфы смотрели ему вслед и понимали, что ничем уже не смогут помочь ему, потому что лестница за Бильбо тут же сливалась со стеной обрыва. Так что Бильбо теперь можно было рассчитывать только на самого себя.

Оказавшись наверху, Бильбо опасливо огляделся. Лягушата стояли вокруг с натянутыми луками и моргали выпученными глазками. Замок равнодушно взирал на хоббита своими пустыми узкими окнами. Но Бильбо знал, что там внутри за показным равнодушием скрывается злобная ведьма, опаснейшее существо, которым матери во всем Средиземье пугают своих детей. И вот с ней то Бильбо и предстояло встретиться лицом к лицу. От этого мурашки забегали по его спине, а в ногах тут же появилась противная слабость.

– Боишься? – ухмыльнулся гоблин. – Правильно делаешь, что боишься. И дружки твои не помогут тебе, когда Королева будет сажать тебя в свой волшебный кипящий котел, который знает все на свете, потому что у него в плену небесный глаз, и он всегда требует в жертву живое существо. Может быть, она отдаст тебя нам, а не котлу, и мне доведется попробовать какой ты на вкус. Так что дрожи и бойся.

– Боюсь, – согласился с гоблином Бильбо, – врать не буду. Но и Смога я боялся, а где он теперь, этот великий дракон? А дочка его тоже не раз пыталась поджарить мне пятки. В результате сама сгорела в подземном огненном море. Так что не надо меня запугивать. Я хоббит пуганный перепуганный и бывал в таких переделках, что тебе и не снилось, глупый болотник. У нас говорят, что за одного пуганного хоббита дают двадцать непуганых. Вот так-то!

Этими словами Бильбо больше успокаивал себя, чем запугивал гоблина, но тот явно испугался, потому что сразу ссутулился, погрустнел и за всю дорогу больше не сказал ни слова, только руку свою когтистую не убирал с меча.

Так они в замок и вошли.

Фу! Как же тут мерзко пахло! За все время пути, когда хоббит шел с эльфами по болоту, такого гадкого запаха он не встречал. И еще было темно, хоть глаз выколи. А у гоблина даже фонаря с собой не было. Орки и в темноте прекрасно видят. Только глазки его сверкали красными огоньками, вот и весь свет, что видел Бильбо. Он старался ступать осторожнее по сырому и склизкому полу, ощупывая руками такие же затхлые стены, и больше прислушивался, чем приглядывался. Ему повезло, он ни во что не врезался, ни обо что не стукнулся, даже ни разу не споткнулся. И Бильбо воспринял сей факт, как хороший для себя признак.

Наконец гоблин ввел его в главное помещение замка. Оно мало чем отличалось от остальных многочисленных коморок и коридорчиков, что они прошли, только было более просторным, а в центре его мирно горел костерок, над котором на трех железных змеевидных ногах, булькал огромный черный котел. Варево в нем кипело и полыхало оранжевым огнем, зловещий малиновый пар поднимался вверх и пропадал во тьме закопченного потолка. Над котлом, в клубах пара тускло светился голубым светом небольшой, похожий на большое гусиное яйцо, шар. При виде Бильбо его мерцание на мгновение вспыхнуло поярче, но потом стало прежним. Видимо это и был плененный небесный глаз, про который упомянул гоблин. У котла сидела толстая раздувшаяся от водянки и сырости старуха с длинными седыми прядями волос, которые грязными паклями стелились по всему полу вокруг нее, а по ним ползали многочисленные насекомые, черви и еще какая-то гадость. Впрочем все это ползало и по самой старухе, и Бильбо чуть не стошнило от столь мерзкого зрелища. Он изо всех сил постарался не показать своего состояния. Но ведьма была не из глупых. Она мелко затрясла головой, закрывая слезящиеся от едкого дыма маленькие злобные глазки. До хоббита донеслось хихиканье.

– Малыш Бильбо пожаловал ко мне! – забормотала ведьма. – Присаживайся, друг эльфов, волшебников и гномов, сядь со мной у огня, прогрей свои косточки. Небось, замерз под дождичком?

Приглашение было получено. Отказываться от него было глупо, раз уж пришел сюда. Бильбо сглотнул ком стоявший у него в горле, подошел к котлу, расчистил ногой для себя место и сел напротив ведьмы. Посмотрел на нее внимательно, и увидел, что на почерневшем подбородке у нее и на горле свежие раны, словно нанесенные мечом, кое-как забинтованные грязными тряпками. Ведьма поймала его взгляд и хихикнула:

– Смотришь? Смотри, смотри. Может, в последний раз имеешь такую возможность.

– Твой слуга уже пытался меня запугать, – ответил хоббит, – у него ничего не получилось. Так что и ты не больно старайся.

Голубой шар, паривший над котлом, опять вспыхнул. В этот раз свет переливался в нем немножечко дольше.

Ведьма сразу перестала хихикать. Глаза ее налились кровью и злобно засверкали, над губами показались кривые острые клыки, даже не желтые, а коричневые с черными прожилками трещин. Она сжала кулаки. А длинным когтям ее мог бы позавидовать любой гоблин. Казалось, что сейчас старуха кинется на Бильбо в попытке растерзать его. Но хоббит смело смотрел ей в глаза своими ясными голубыми глазами, в которых было столько смелости и отваги, что повелительница болот сдержалась и взяла себя в руки.

– Да, – сказала она, – ты совсем не тот Бильбо, которого Гэндальф Серый вытащил из дома семь лет назад. Теперь ты воин, победитель драконов. Я никому не посоветую связываться с тобой. Эльфы знали, кого брать в попутчики.

– Да, я сражался с драконами, – согласился Бильбо, – и не только с ними. И никому тоже не посоветую связываться со мною. Даже тебе.

Ведьма заглянула в котел и довольно крякнула. Хоббит тоже заглянул в него, но ничего кроме кипящей огненной массы в нем не увидел. Увидев Бильбо, масса чавкнула, булькнула и вдруг потянулась к нему словно живая. Хоббит отпрянул и больше не делал попыток поглядеть в волшебный котел. Поняв, что Бильбо ей не достать, варево потянулось к голубому шару. Тот жалобно замерцал и поддался наверх, словно хотел улететь. Но улететь ему не удалось. Через три дюйма шар словно наткнулся на преграду, потыкался о невидимую стену и снова замер. Варево, недовольно чавкнуло и вернулось в котел.

– Итак, зачем ты пришел ко мне? – резко спросила его ведьма. – Что тебе нужно?

– Вообще-то лично мне от тебя ничего не нужно, – с гордостью и поистине хоббитским достоинством ответил Бильбо и выдержал небольшую паузу. – Но вот мои друзья очень нуждаются в совете. И мы пришли к тебе, чтобы узнать кое-что.

– Не надо быть ведьмой, чтобы понять, что нужно этим эльфам. Достаточно посмотреть на их вожака, чтобы догадаться. Им нужно знать, как снять заклятие со своего принца?

– Точно так, – обрадовался Бильбо. – Ты скажешь нам это?

– Ишь, какой хитрый! – старуха закатила под веки глазки и криво усмехнулась. – С чего это вы решили, что я вам скажу? Зря проделали такой тяжкий путь. Топь мою оскорбили, слуг моих истребили неисчислимо. А теперь и вовсе в ловушку мою сами забрались и хотите еще от меня совет услышать. Ха-ха-ха! Так я вам и сказала!

И ведьма громко и противно расхохоталась. Смеялась так сильно и громко, что даже закашлялась. Бильбо даже разозлился не на шутку и схватился за кинжал. Видя это, ведьма и вовсе повалилась на пол, стуча по нему длинными корявыми руками. От ее когтистых пальцев на каменных плитах пола оставались глубокие царапины. Хоббит как увидел это, сразу потерял весь свой боевой пыл. Успокоился и сел на прежнее место.

Хозяйка Мертвой топи отсмеялась, подождала, когда у нее пройдет старческая икота, вытащила из складок платья что-то глазастое и верещащее, вязкое и склизкое похожее на большую жабу и бросила в котел. Тот громко и довольно загудел, зачавкал, забулькал, высоко разбрызгивая огненные капли, и даже, как показалось Бильбо, сытно рыгнул. Голубой шар опять испуганно дернулся наверх и опять не смог вырваться из ужасного плена. Бильбо даже стало искренне его жаль.

– А за ножик свой не хватайся, – строго сказала ведьма и пальцем показала себе за спину. – У меня ведь и защитнички есть.

Бильбо вгляделся в темноту за ведьмой и только сейчас увидел, что за спиной у ведьмы шагах в пяти стоят два здоровых толстоногих гоблина с кривыми широкими мечами и смотрят за каждым движением хоббита.

– Продолжим беседу, – сказала ведьма.

– Продолжим, – согласился Бильбо.

– Ты не ребенок, знаешь, что ничего просто так не дается.

– Мы и не собирались брать твой совет даром. И готовы щедро заплатить.

– Что же у вас есть? – сделав вид, что заинтересована, спросила ведьма.

– Золото. Драгоценные камни.

– Золото меня не интересует. Оставьте его себе. Камни тоже.

– Что же тебе надо?

– Обещание. – Старуха опять закатила глаза и покачнулась из стороны в сторону. – Всего лишь обещание. Дай слово, что исполнишь его.

– Какое обещание?

Ведьма опасливо посмотрела по сторонам и вдруг зашептала:

– Обещай мне, Бильбо Бэггинс, что после того, как я расскажу тебе, как спасти Зелендила, ты выполнишь то, что я от тебя потребую.

Бильбо так хотелось быстрее закончить со всем этим, и так он искренне желал помочь Зелендилу, что почти не задумываясь ответил:

– Если это не будет предательством по отношению к моим друзьям эльфам, то я тебе обещаю это.

– Это не повредит твоим эльфам. Ты согласен?

– Согласен.

– Поклянись своей жизнью!

– Клянусь моей жизнью.

– Тогда слушай. Зачарованного эльфа может спасти только степной эдельвейс. Стоит ему только вдохнуть последний аромат этого цветка, как чары спадут. Но только запомни! Последний аромат! Цветок должен быть сорван девичьей рукой, только тогда он отдаст свое последнее дыхание. Если его сорвет мужская рука, эдельвейс сразу завянет и потеряет свою силу. Ты понял? Эльфам нужен степной эдельвейс.

– Степной эдельвейс! – воскликнул в волнении Бильбо. – Что ты такое говоришь? Даже маленькие хоббитята и те знают, что эдельвейсы растут только высоко в горах, на самых крутых и недоступных вершинах, там, где круглый год лежит снег.

– Вот и в Ристанийской степи, да на опушках Фангорна бывают места, где среди лета выпадает снег, и сквозь него к солнцу поднимаются редкие и одинокие цветки эдельвейса.

Бильбо обрадовался и даже потер руки:

– Ну, я думаю, что со странствующими эльфами мы быстро найдем эти цветы, а также девицу, чтобы сорвать его, и расколдуем Зелендила!

– Думай, малыш, думай! – потерла руки и болотная ведьма. – Попробуй договориться с конниками Мустангрима, может они и позволят вам погулять по их пастбищам, да еще и девственницу отдадут вам в придачу.

– С конниками Мустангрима мы сумеем договориться, – махнул рукой Бильбо. – Гэндальф большой друг их предводителя. Так что, думаю, и я смогу с ними подружиться.

– Это уже твое дело, что ты будешь делать дальше, – сказала ведьма, – а теперь пришла пора платить по счетам.

– Ах да, – вспомнил уговор Бильбо, и у него сразу испортилось настроение. Уже по лицу ведьмы он понял, что она попросит у него что-то трудновыполнимое. Хоббит пожалел, что поторопился и так легкомысленно дал обещание. Рецепт спасения Зелендила оказался таким простым, что теперь Бильбо казалось, что теперь ему придется отдать за него больше, чем он заслуживает. В мистере Бэггинсе вдруг проснулась скупость, и он недовольно поморщился. – Говори, что тебе нужно?

Ведьма некоторое время молчала, только смотрела в булькающий своим хищным варевом и горевший зловещими огнями котел. За ее спиной недовольно похрюкивали гоблины-охранники. Они с вожделением посматривали на Бильбо и скаля зубы дергали своими свинячими мордами.

– Так что же ты хочешь? – чувствуя недоброе, резким голосом повторил свой вопрос Бильбо. – Говори, а то нам надо торопиться. Мы и так столько всего натерпелись в твоем болоте.

– Проваливайте хоть сейчас, – сказала ведьма. – Только не думайте, что уйти будет легче, чем прийти. Впрочем, об эльфах я говорить не буду, а вот тебе пройти через топь удастся и быстро и легко.

– Это почему же? – совсем уже насторожился хоббит.

– Потому что тебе надо будет как можно быстрее добраться до дома.

– Что это ты вдруг обо мне так печешься? Не к добру это, чтобы ведьма так заботилась о маленьком хоббите.

– Не о тебе я пекусь, глупый и самонадеянный невысоклик. А о том, что ты мне отдашь, когда придешь домой. Или ты забыл наш уговор?

Бильбо задрожал от внезапного подозрения, которое змеей заползло в его душу.

– Что ты хочешь, чтобы я отдал тебе? – спросил он, заикаясь от волнения.

– То, что не должно принадлежать такому ничтожеству, как ты! – громким и пронзительным голосом закричала вдруг ведьма, размахивая над головой кулаками. – Ты отдашь мне то, что нашел, то что отнял, то что использовал и благодаря чему победил хозяина Одинокой горы дракона Смога.

– Нет!!! – вне себя от ужаса закричал Бильбо. – Если ты имеешь в виду то, что я добыл в Туманных горах, то этого я тебе не отдам. Оно мое и только мое!

Старуха вытянула, словно змея шею, голова ее нависла над кипящим котлом, она оскалилась, и изо рта ее вывалился длинный раздвоенный язык.

– Ага, ты понял, о чем я говорю? – торжественно зашипела она. – Ну конечно ты понял. Кольцо! Мне нужно Кольцо. Ты даже сам не знаешь, чем владеешь. А я уже знаю давно. Как только ты вынес его из-под земли, Граномир – мой третий глаз, который много сотен лет назад я добыла в бою с золотым витязем Минас Тирита, сказал мне, что оно вернулось в мир, вернулось в Средиземье. Даже Черный властелин этого еще не знает. Но если он узнает, то тебе конец. Так что благодари судьбу, хоббит, что я освобождаю тебя от столь тяжкой ноши. Возвращайся домой и отдай то, что не должно тебе принадлежать!

Бильбо отпрянул:

– Это мое кольцо! Я его выиграл! Я его честно выиграл! Оно мое!

– Плевать! Ты дал клятву! Ты поклялся жизнью. И уже ничего не изменишь. Как только ты вернешься домой и прикоснешься к Кольцу, оно тут же окажется у меня. Потому что ты дал клятву. Дал клятву! Ха-ха-ха!

И ведьма противно расхохоталась. Бильбо смотрел на нее, и внутри у него закипел огонь ярости и негодования. Как она смеет, эта презренная ведьма требовать у него кольцо, которое принадлежит ему по праву? Он никогда не сможет расстаться с этим кольцом, потому что дороже у него ничего нет. Только кольцо, единственный его верный и лучший друг. Только с ним ему хорошо и надежно и ничего не страшно! Он и так столько выстрадал оттого, что не взял его с собой в это второе свое путешествие, ведь стольких бы опасностей он избежал бы, будь оно с ним. И именно в этих своих скитаниях Бильбо понял, что без Кольца он Никто, что все случайные победы, одержанные им, были всего лишь случайностями, в то время как с кольцом он все бы сделал по-другому и во сто крат лучше и быстрее. Нет, когда он вернется домой, к кольцу, к своему милому кольцу, он уже никогда с ним больше не расстанется. Он вынет его из ящика письменного стола и больше никогда от себя не отложит, а будет всегда носить с собой, в своем самом глубоком и надежном кармане, в том самом на жилете, который можно застегивать на две золотые пуговицы, и у которого двойной подклад. А эта дрянь, эта мерзкая старуха, которая возомнила себя неизвестно кем, вдруг требует, чтобы он отдал это кольцо ей. Отдал самое дорогое, что у него есть. И за что? Просто за то, что она дала ему какой-то глупый совет, который еще неизвестно, поможет ли. Да и вообще ему он и задаром не нужен. Он нужен эльфам. А что ему эльфы? Кто они ему такие, когда речь идет о волшебном колечке. О самом лучшем в мире колечке.

Тут Бильбо вспомнил свое кольцо, которое он отнял у Горлума в Туманных горах во время своего первого знаменитого путешествия, и которое в это второе тайное и куда более опасное путешествие не взял, потому что торопимый Гэндальфом, вдруг забыл о нем, а потом когда вспомнил, было уже поздно возвращаться за ним. Как он тогда горевал! Бильбо, в который уже раз вспомнил его простую, но совершенную форму, золотой блеск, мягкий и таинственный, и удивительную притягательную силу. Бильбо и сам ощущал себя сильным и необычайно умным, с того момента, как нашел его. Вспомнил он и все, что было с ним связано (сколько раз с помощью кольца Бильбо выходил невредимым из самых безвыходных ситуаций!), и представил себе, как отдает свою прелесть в грязные костлявые и когтистые лапы болотной ведьмы, а та довольно кудахчет и прячет его в складках своих лохмотьев. И как только представил это, хоббит не выдержал, вскочил на ноги и закричал:

– Нет! Не отдам! Ни за что не отдам!!!

Руки его сами собой вытянулись вперед, словно хотели оттолкнуть ведьму прочь.

– Что ты делаешь? – завизжала ведьма.

Но было уже поздно. Между хоббитом и ведьмой стоял древний котел, хранивший в себе магическую силу Мертвой топи. В порыве ярости, Бильбо, забыв обо всем, даже о телохранителях гоблинах, стукнул в волшебный котел ведьмы, тот покачнулся, и опрокинулся в ее сторону, вылив на королеву трясин все свое содержимое.

Крик боли, ярости, страха разнесся над Мертвой топью. Он был таким громким и сильным, что его было слышно на многие мили вокруг, а Бильбо едва не оглох, да и потом несколько дней у него были заложены уши. И от этого смертельного визга замерли в ужасе все обитатели Мертвой топи.

А ведьма, облитая кипящей и горящей жидкостью котла, каталась по полу и верещала от боли. Жидкость, которая вылилась на нее, шевелилась, булькала, гудела, клацала и чавкала. Она малиново дымила и рыгала от удовольствия. И Бильбо вдруг понял, что она пожирает ведьму, как ту жабу, что до этого была отправлена старухой в котел. Ведьма пыталась бороться. Она крутилась, щелкала зубами, извивалась как сумасшедшая, била руками, пытаясь вырваться из вязкой желтой лужи. Но лужа не отпускала ее. Не обращая на ее сопротивление внимания, она продолжала пожирать ее. И вот уже съедены ведьмины кисти рук, ступни ног, и чем больше съедала лужа, тем больший аппетит у нее пробуждался. Она булькала, чавкала и гудела все громче и громче. Так что даже крики ведьмы перестали быть слышными.

– Убейте хоббита! Убейте его! Чего вы стоите, тупоумные гоблины? А ты, Бильбо, больше не найдешь покоя в своей жизни уже никогда. Я обрекаю тебя на вечные скитания и вечное бегство от своей судьбы!

Это было последним, что услышал от ведьмы наш герой.

Когда у похудевшей толстухи не стало ни рук, ни ног, она побелела и превратилась в огромного белого червя, который извивался всем своим полусъеденным телом, делая последние бесполезные уже попытки, спастись. Эта была та самая самка, которая напала на эльфов в болоте. Она еще несколько раз дернулась, потом замерла и уронила свою тупорылую морду на пол, и огненная лужа тут же облепила ее со всех сторон и продолжила пиршество. Из дырок мертвого тела поползли сотни маленьких змеек, которые тут же попадали в хищное варево и тут же пожирались им.

Все это время Бильбо стоял потрясенный и неподвижный. Ноги его одеревенели, и хоббит не в состоянии был сделать хоть малейшее движение.

Только голубой шар не дремал. Когда черный котел был опрокинут, он словно птичка, вырвавшаяся из силков, вспорхнул к потолку, потом опустился и спрятался за спиной Бильбо, который стоял и с открытым ртом взирал на происходящее.

Так же замерли от всего происходящего и растерянные гоблины. Они тупо смотрели на свою госпожу и ничего не делали, чтобы хоть как-то помочь ей. Только последний ее приказ убить Бильбо расшевелил их. Они выхватили мечи и побежали на Бильбо. Их отделяла от него желтая лужа, и гоблины, мало способные на мыслительную работу, побежали через нее. Это была их ошибка, потому что огненная жидкость, тут же облепила их обоих со всех сторон и уже не отпустила от себя, а стала пожирать так же, как и ведьму. Орки в ужасе заверещали и задергались. Затем упали и… они не сопротивлялись так долго, как их повелительница, а погибли быстро, хоть и мучительно.

Пока это происходило, голубой шар подлетел к сумке хоббита, юркнул в нее и мышкой проник к самому дну, где и затаился. Ничего этого потрясенный хоббит не заметил.

Тут Бильбо опомнился. Он понял, что запросто может оказаться следующим кандидатом на завтрак для ненасытного ведьминого зелья, и кинулся к выходу. Юркнул в коридорчик, и оказался в зале, полном гоблинов бренчавших оружием, которые заслышав тревогу, спешили на помощь. Все они были вооружены до зубов. Хоббит понял, что пришел его конец, и от ужаса закрыл лицо руками.

И он бы непременно погиб, если бы в противоположном конце зала, не распахнулась бы дверь, и в нее не ворвались Демиолас и Гилион. Они держали в руках натянутые луки, и когда увидели своего друга, и двух орков, которые размахивали у него над головой кривыми мечами, тут же выстрелили. Две стрелы прогудели в воздухе, и два гоблина пронзенные ими рухнули мертвыми у ног Бильбо.

Остальные орки закричали дикими голосами, толпа их отпрянула назад, а потом хлынула на эльфов. Но стрелы полетели в них одна за другой, и вскоре весь зал наполнился мертвыми гоблинами. Пол был по щиколотку в их черной зловонной крови.

Бильбо открыл глаза и с удивлением обнаружил, что еще жив. Потом он увидел эльфов и поспешил к ним. Один раз поскользнулся и упал. И над головой у него тут же что-то просвистело, и гоблин, который бежал за хоббитом, чтобы убить его огромным топором, отлетел назад со стрелой в правом глазу. Грохот и шум вокруг были такие, что Бильбо понял, что идет серьезное сражение…

Эльфы, когда Бильбо отправился в замок ведьмы, были очень обеспокоены и встревожены создавшимся положением. И отнюдь не стояли без дела. Они совещались.

– Я не доверяю этой бестии, – начал Радринор, – она обязательно попытается уничтожить нас. Поэтому и мы должны быть готовыми нанести ответный удар, – сказал он друзьям и наклонился к Биинору и тихо зашептал. – Послушай, друг альтасар, сейчас мы будем готовиться к битве, а ты останешься здесь, и будешь охранять Зелендила. Его жизнь будет на твоей ответственности. Ты понял?

Альтасар кивнул и подошел к принцу эльфов, готовый заслонить его от любой опасности.

Эльфы стали готовиться к броску на замок, который решили предпринять, если поймут, что их другу что-то угрожает. Гилион достал из сумки тонкий шелковый шнур и привязал его к концу стрелы, которую незаметно вставил в лук. Остальные эльфы собой закрывали его, чтобы опасные действия не были видны противнику. Охрана замка ничего не заметила.

– Стреляй между зубцов башни, – сказал Солнцедар, который внимательно осмотрел и изучил позицию будущего боя. – Поднявшись к нему, мы окажемся над замком и сможем проникнуть в него через вон те узкие окна. Вы с Демиоласом прыгните в окно третьего этажа, мы с Луноликом в окно второго. Таким образом, мы обежим сразу два помещения, и одна из двух групп быстро найдет хоббита и ведьму. Чувствую, что это будет славная битва. Мне кажется, а предчувствие редко меня обманывало, что там внутри гоблинов больше чем этих глупых лягушек, которые думают, что могут нас остановить. Но пока предпринимать ничего не будем. Авось хоббит и без нашей помощи обойдется.

Но когда над Мертвой топью раздался дикий вопль, эльфы поняли, что надо действовать. Предсмертный крик ведьмы послужил им сигналом.

Гилион выстрелил, и как только стрела со шнуром на конце вонзилась в башню, эльфы, словно по волшебству поднялись по нему наверх. При чем проделали они это так быстро, что все змеи пущенные лягушатами, с шипением пролетели мимо. А эльфы ворвались в замок, по плану, предложенному Солнцедаром, и стали обыскивать его, уничтожая на своем пути всех орков, что им попадались.

Вот каким образом эльфы оказались в замке и спасли Бильбо от неминуемой гибели.

– Хоббит здесь! – на весь замок крикнул Демиолас. – Все сюда!

Гилион продолжал стрелять, а Демиолас с мечом в руке бросился навстречу хоббиту. Гоблины нападали на него со всех сторон, но эльф ловко и сильно отражал их удары. Его легкий меч с громким свистом рассекал воздух, и с каждым ударом на пол летела или отрубленная голова, или на худой конец рука или нога гоблина. Так он мгновенно пробился к Бильбо, поднял его с пола, и прикрыв собой отступил к Гилиону.

Распахнулась еще одна дверь, и в нее ворвались Солнцедар, Лунолик и Радринор, с обнаженными мечами. Как три смерча прошлись они по залу, сокрушая на своем пути всех врагов. Когда они добрались до друзей, в зале не было ни одного живого орка.

Теперь группа отважных бойцов отравилась вниз. Эльфы спустились с такой же быстротой, как и поднялись. Солнцедар нес Бильбо, бережно прижимая его к себе. И весь путь свой они усеяли мертвыми врагами.

А потом начал рушиться замок, и все гоблины, которые еще в нем оставались, бросились наутек в болота, прыгая прямо с высоких обрывов. Многие из них разбивались насмерть, но кое-кому удалось уйти.

Эльфы спустились на плоский береговой пятачок, где их ждали Биинор и Зелендил, и огляделись.

– Остров погружается в трясину, – сказал Радринор. – Нам надо уходить отсюда.

Никто не стал с ним спорить. И вскоре эльфы были уже далеко от острова, который с треском, стоном и грохотом, разваливался на части и погружался в болото. Эльфы обошли его стороной и отправились на запад. Когда Бильбо оглянулся в последний раз, то увидел, как трясина с жадным чавканьем пожирает башню уродливого замка. Это было все что осталось от логова болотной ведьмы. Мертвая топь поглотила ее. Эльфы же спешили дальше, на запад, где нес свои воды величественный Андуин.

А высоко в небе делала широкие круги белая ворона. Покружившись над тем местом, где канул в трясину остров ведьмы, она затем полетела в ту сторону, куда отправились эльфы.

Глава шестая ВЕЛИКАЯ РЕКА АНДУИН

Болото закончилось, плавно перейдя в озерную гладь воды. Сначала в трясине появились редкие окна чистой воды, в которой отражалось небо, и от которой пахло свежестью. Потом эти окна стали попадаться все чаще и чаще, становясь с каждой пройденной милей больше и обширнее. К вечеру второго дня путники дошли до просторного широкого залива, который огромной подковой соединял Андуин и Мертвую топь. Теперь только редкие кочки и небольшие островки, заросшие камышом и осокой, напоминали о близости болот. Воздух стал свеж и чист, вода обрела прозрачность, и видно было, как под ней плавают серебристые рыбки с красными плавниками. Вдалеке виднелись пологие зеленые холмы, заросшие темными густыми кустарниками и тоненькая снежная полоска Белых гор слева. Это был правый берег Андуина, великой реки, к которой вышли наши герои.

Путешественники были сильно утомлены. Даже эльфы, эти неутомимые странники, которым неведома усталость дорог, и те не могли скрыть свою усталость. Радринор объявил большой трехдневный привал.

– Где же мы устроим привал? – удивился Бильбо. – Кругом вода.

– Там слева есть небольшой песчаный островок, – показал рукой Радринор. – Лучшего места для отдыха не сыскать.

Бильбо очередной раз удивился прозорливости эльфов. Действительно, они прошли прямо по воде еще полмили, обогнули небольшую полоску зарослей, которая тянулась сюда наверно от самого центра топи, и увидели островок, про который говорил Радринор. Дошли до него и все, даже Биинор, повалились на песок отдыхать. Бильбо не успел сказать и слова, как заснул как убитый. Его примеру последовали и эльфы. В отличии от хоббита, эльфы могли спать на ходу, предаваясь своим волшебным и фантастическим мечтам. Но на такое они были способны только в нормальной дороге, когда под ногами твердая почва, а не зыбкая трясина. В болоте же они бодрствовали также как и хоббит. Бильбо даже был в более привилегированном положении, потому что время от времени ему удавалось вздремнуть на плечах того или иного эльфа. А с тех пор, как они покинули замок болотной ведьмы, они ни разу не останавливались.

И все же Бильбо проснулся позже всех, и вовсе не потому, что устал спать или выспался. Его разбудил голод. Желудок вдруг взбунтовался против подобного с ним обращения и, бесцеремонно разбудив Бильбо, потребовал его наполнить едой. Хоббит открыл глаза и увидел, что все эльфы уже проснулись и заняты делом. Был вечер. В фиолетовое небо, усеянное серебряными звездами, взлетали оранжевые искры эльфийского костра. Мирно плескалась вода, омывающая прибрежный песок. Шуршали в темноте раки, выползшие на сушу, чтобы погреться под лунным светом. Услышав их, Бильбо встрепенулся. Рот его моментально наполнился слюной. Хоббиты очень любят вареных раков и могут съедать их горами, запивая это ярко-оранжевое лакомство ароматным пшеничным пивом.

– Неужели никто не позаботился наловить раков на ужин? – проворчал Бильбо.

– Эльфы не едят раков, – сморщился в ответ на его слова Лунолик.

– И напрасно, господа эльфы! Напрасно! – сказал Бильбо. – Уверяю вас, что это превосходная еда. Ничуть не худшая, чем самая благородная рыба. Сейчас я вас угощу.

И хоббит отправился ловить раков. Это было нехитрым занятием. Эльфийский огонь привлек их к берегу в огромном количестве, и через десять минут Бильбо наполнил котелок Радринора до отказа и повесил его над костром. Еще через минуту он уже уплетал их за обе щеки, хрустя мягкими хрящами и с громким чмоканьем высасывая из рачьих клещей питательную солоноватую мякоть. Эльфы смотрели на него с интересом, но к трапезе не притрагивались. Слишком они были возвышенными существами, чтобы есть раков. Так решил для себя Бильбо. Но когда он сказал им об этом, эльфы посмеялись и покачали головами.

– Совсем не потому мы не едим раков, что наши небесные натуры, считают для себя унижением есть ползающих под водой. Просто древние легенды говорят, что племя эльфов, которое превратилось в орков, начало свое падение с того, что его эльфы стали есть раков и змей.

У Бильбо сразу пропал аппетит. Он застыл с открытым ртом и воззрился на эльфа:

– Ты хочешь сказать, что я могу превратиться в гоблина? Может быть, потому у нас у хоббитов ноги, и покрыты шерстью, что мы едим раков? И поэтому мы превращаемся в орков?

– Не беспокойся об этом, милый Бильбо, – похлопал его по плечу Радринор. – Ешь на здоровье своих раков, запивай их нашим вином и не обращай внимания на шутки Лунолика.

– А так это была шутка? – воскликнул Бильбо.

В ответ на это эльфы весело расхохотались, затем достали музыкальные инструменты, заиграли и запели. Впервые за все путешествие с эльфами Бильбо видел, как они веселятся. И это его обрадовало. Впрочем, была причина для веселья. Эльфы буквально посветлели и наполнились внутренним сиянием присущим эльфам, когда Бильбо рассказал им о том, что есть способ расколдовать Зелендила. Он рассказал им подробно весь свой разговор с болотной ведьмой, только ему пришлось изменить кое-какие детали. Хоббит очень не хотел открывать им истинную причину, по которой он хоть и случайно, но убил ведьму. Никому на свете Бильбо не желал открывать свою тайну. Он хотел быть единственным обладателем волшебного колечка, и единственным существом, которое знает про него. Так что он немножечко приврал, сказав эльфам, что ведьма потребовала у него за рецепт спасения Зелендила жизнь Солнцедара и Лунолика и отдание в рабство Биинора. И что он, якобы разгневанный таким жестоким желанием ведьмы, опрокинул на нее волшебный котел.

Эльфы нисколько не удивились его рассказу и безоговорочно поверили ему (а ведь обмануть эльфов невероятно трудно!). Может быть потому, что Бильбо был совершенно искренен в своей лжи и сам себе верил, а может быть, их это просто не волновало.

– Это неудивительно, что болотная королева потребовала столь высокую плату за свои слова, – задумчиво произнес Радринор, – и скорее всего, нам бы пришлось принять ее условия. – Солнцедар и Лунолик согласно кивнули головами, спокойно, словно речь шла о чем-то совершенно обыденном. И Биинор всего лишь печально вздохнул. А Радринор продолжал. – И тем большая благодарность с нашей стороны навечно будет перед тобой, Бильбо Бэггинс сын Беладонны Тук, чьими предками были эльфы. Ты в очередной раз оказал великую услугу, и мы ее никогда не забудем.

И все эльфы поклонились хоббиту Бильбо. А эльфы очень редко кому отвешивают поклон. И если уж они это делают, то только тем, кто этого действительно достоин.

Теперь они пели веселые задорные песни, а Бильбо слушал их и восхищался певучему и прекрасному языку эльфов, который он уже, кстати говоря, неплохо успел изучить.

Да, Бильбо оказался хоббитом способным к изучению чужих языков, что вообще не было свойственно остальным хоббитам, чем и доказал в очередной раз свою исключительность и оригинальность, отличавшую его от своих сородичей. Мало того, Бильбо открыл в себе самый настоящий талант к освоению языка эльфов. Он очень скоро научился говорить с эльфами на их языке и делал это достаточно бегло, чем вызвал к себе со стороны эльфов настоящее уважение. Может быть, это было оттого, что среди его предков по материнской линии действительно были эльфы, о чем отцовские родственники старались не вспоминать, хотя когда хотели как-нибудь уколоть Бильбо, обязательно тыкали ему этим.

Но самое большое удовольствие Бильбо получал, когда слушал песни эльфов и легенды и предания из истории этого прекрасного народа. А рассказывать и петь эльфы были великие мастера. Каждый вечер у костра Бильбо узнавал потрясающие истории о жизни Средиземья и его народов.

Вот и сейчас пальцы Гилиона забегали по струнам серебряной лютни, и воздухе зазвенел его чудесный голос:

Бильбо уже слышал эту песню, и она очень ему нравилась, потому что была такая грустная и красивая, что хотелось плакать от потерянного когда-то счастья. Эльфы пели ее, и каждый раз, когда Бильбо слушал, ему казалось, что это он навсегда потерял свою милую благословенную Хоббитанию.

Грустно потрескивал костер, искры из него улетали высоко в небо и никогда не сгорали там, а поднимались все выше и выше, пока не превращались в звезды.

– А я то всегда размышлял, откуда на небе берутся звезды! – воскликнул Бильбо, когда первый раз увидел это чудо.

– Да, это мы эльфы зажигаем звезды, – ответил ему в тот вечер Лунолик.

Сегодня костер насыпал в небо столько золотых искр, что оно буквально засверкало от звезд, и сразу стало чистым и ясным. Видимо природе, тоже передалось приподнятое настроение эльфов.

За первой песней последовала следующая, потом еще одна, и так почти до рассвета, не прекращался удивительный ночной концерт. Бильбо тоже спел эльфам несколько хоббитских популярных песен, которые отличались от эльфийских баллад более дробным и маршевым ритмом и текстом, в которых были преимущественно веселые и забавные истории из жизни хоббитов. Эльфы посмеялись над приключениями старика Булкинса, когда он был молодым, и похвалили Бильбо, после чего хоббит заснул, крепко, как пышущий здоровьем младенец.

Утром он проснулся опять позже всех и, сладко зевая, доел оставшихся раков. Потом достал из кармана рыболовные снасти, смастерил себе удочку и отправился рыбачить. Солнце оранжевой свеклой висело у него за спиной и отражалось в воде Андуина у самого противоположного берега, который терялся вдали, показываясь лишь кусками, так широка была в этом месте река. Вниз по течению она и вовсе казалась морем, и глядя на эту водную ширь да гладь, Бильбо восхищался столь грандиозным зрелищем и размышлял о том, что такую широкую реку не перейдут даже странствующие эльфы.

А те и не собирались переходить ее и мастерили лодку. На острове, где они оказались, не росло деревьев. Только заросли ивняка спускались к воде, и Радринор велел нарубить лозы. Эльфы быстро нарезали целую гору ивовой лозы еще до того, как проснулся хоббит, и теперь плели из нее большую корзину.

– Как же вы собираетесь в ней плыть? – удивлялся Бильбо, переводя взгляд с поплавка на творение эльфов. – Никогда не слыхивал, чтобы плавали в корзинах. Там же сплошные дырки. Или вы решили замазать их глиной?

– Мысль неплохая насчет глины, – ответил Солнцедар, – но судно выйдет слишком тяжелым и неповоротливым. Такая лодка может быть и выдержит шестерых эльфов с собакою, но когда к ним прибавится хоббит, сразу пойдет ко дну.

Бильбо не обиделся на веселую шутку, потому что и сам любил пошутить, а что касается своей упитанности и тяжеловесности, то хоббиты этим только гордятся. Поэтому он ответил:

– Ну плетите свою корзину, а только я в нее все равно не полезу. Сколько можно испытывать судьбу? Оно конечно, на бочках я уже плавал. Почему бы не попробовать в корзине. А только с детства помню, рассказывала мне мать историю про трех старых хоббитов, которые отправились по Брендидуиму в медном тазу для стирки, да еще ночью и к тому же в сильную грозу. С тех пор их уже никто и не видел. Что-то мне не хочется, чтобы появилась еще одна история про хоббита, который поплыл в корзине.

Эльфы только посмеивались, слушая рассуждения Бильбо по поводу предстоящего плавания. Да и сам хоббит знал, что никуда он не денется, а поплывет вместе со всеми не то что в корзине, а и в решете, если придется. Не оставаться же здесь на этом островке навечно! Тут хоть и рыбы вдоволь, и раки по ночам по берегу стаями шастают, а домой возвращаться надо. И как можно скорее, потому что в последнее время, Бильбо стал особенно сильно скучать по дому. И может быть даже ни столько по дому, сколько по тому, что он там оставил.

Кольцо. Вот что волновало и тревожило Бильбо. Он стал вдруг сильно беспокоиться о нем. Ему все казалось, что кольцо, оставшись без присмотра хозяина, может исчезнуть. А вдруг кто-нибудь украдет его из ящика письменного стола? От такой мысли Бильбо пробирала дрожь, и волосы вставали дыбом на его голове.

Целый день эльфы плели корзину, и к вечеру она была готова. Глянув на нее, Бильбо решил, что не так уж он был и прав, когда сомневался в мастерстве эльфов. Перед ним стояла самая настоящая ладья, легкая и просторная. И все же это была корзина. Хоть большая и очень совершенная, но все же корзина.

– Ага, – вдруг догадался Бильбо, – вы ее заколдуете, и она не будет пропускать воду?

– Не знаю, что подразумеваешь под словом колдовство, – сказал ему Лунолик, – мы эльфы этим не занимаемся. Мы просто живем в соответствии и полном согласии с тем миром, который нас окружает.

– И поэтому корзина не утонет, когда мы все в нее влезем, так что ли?

– Увидишь утром, – уверил хоббита Лунолик.

Этим вечером раки почему-то не появились. Бильбо пришлось довольствоваться тем, что предложили ему эльфы, да и рыбы за день он наловил немало, и вечер прошел так же чудесно и весело, как и накануне.

А ночью Бильбо приснился ужасный сон. Такой ужасный, что он проснулся весь в холодном поту со вставшими дыбом волосами и с громким криком, застрявшим в глотке. Чтобы не закричать, хоббит заткнул себе рот рукой, и хлопая глазами смотрел по сторонам. Долго ему пришлось приходить в себя. И долго он не мог решить, что это было правда, или всего лишь сон. Биинор подошел к хоббиту и ласково потерся об него своими тремя головами. Потыкался ими, прося, чтобы Бильбо его погладил и приласкал. Только тогда Бильбо пришел в себя и немного успокоился. Но еще долго в его голове стоял ужасный сон, который был так схож с явью, что сомнения в душе Бильбо все равно остались и не давали покоя.

Ему приснился Горлум. Тот самый Горлум, у которого он отобрал волшебное колечко. Только во сне, который увидел Бильбо, Горлум был не в пещере, и не плавал в лодке по подземному озеру. Он осторожно крался по Хоббитауну, и никто его не замечал. Во тьме горели жадным желтым светом его глаза, круглые, как у совы, и слегка удивленные. Горлум полз с ловкостью змеи и сливался со стенами домов, с забором, ловко таился в высокой траве. И все ближе и ближе подкрадывался он к дому Бильбо. И вот он уже у него в саду, во дворе, заглядывает с любопытством в круглые окошки. Бильбо даже застонал во сне, когда это увидел. Застонал и задрожал крупной дрожью, потому что увидел, как Горлум незаметный как кошка, юркнул в дом и стал красться и бродить по его коридорам, заглядывая во все углы и закоулки.

Хоббит проснулся, когда увидел, что Горлум змеей вполз в его Бильбо кабинет и стал осматриваться по сторонам, а потом увидел письменный стол и пошел прямо к нему, протягивая свои длинные когтистые лапы. Он схватился за ручку того самого ящика, где лежала заветная вещь, и, победно оскалив пасть, потянул ящик к себе. Дальше смотреть и видеть это Бильбо был не в силах и поэтому проснулся. И не один раз еще за ближайшие месяцы увидит он этот сон, и ни разу не сможет досмотреть его до конца.

– Уж не проклятие ли это болотной ведьмы? – пробормотал Бильбо. – Она ведь обещала мне, что я потеряю покой. И кажется, так оно и случилось. Неудивительно. До сих пор я полагал, что только я знаю про мое кольцо, ну там еще Гэндальф или гномы. Оказывается, есть еще охотники заполучить его. Нет. Не отдам. Я его никому не отдам. Ни ведьме, ни Горлуму. Никто его не получит. Мою прелесть.

Только через час ему удалось заснуть на другом боку. И хоббит проспал до утра уже без всяких сновидений.

В тот самый час, когда ночь еще царила в Средиземье, и в небе над Андуином сияла Луна, и Бильбо видел свои ужасные сны, белая ворона Сарумана преодолела то огромное пространство, что разделяло волшебника и эльфов, и камнем приземлилась на подоконник его рабочего кабинета. От неожиданности Саруман вздрогнул, затем проворчал:

– Сколько раз тебе говорить, несносная птица! Надо предупреждать о своем прибытии. Трудно было каркнуть?

Ворона каркнула и стала оправдываться на своем птичьем языке, который Саруман прекрасно знал.

– Ладно, ладно, не оправдывайся, – погрозил ей пальцем волшебник. – Если ты сильно торопилась принести важные вести, то это меняет дело. Рассказывай.

И ворона торопливо и бестолково стала рассказывать магу о том, что она увидела, летая над Мертвой топью. Саруман очень внимательно ее выслушал, а потом стал задавать вопросы:

– Ты сказала, что там было шесть странствующих эльфов и еще кто-то? И кто же этот «кто-то»? Давай объясни поподробнее.

– Не знаю, – ответила на своем языке ворона. – Я таких никогда не видела. С виду похож на гнома, но еще меньше. Наверно вдвое.

– На гнома? Значит, у него есть борода?

– Нет, бороды у него нет.

– Тогда это точно не гном. Чтобы гном был без бороды? Да такого просто не может быть!

– Тогда это был урх, – неуверенно сказала ворона.

– Чтобы урх шастал с эльфами! – с сомнением покачал головой Саруман. – Такого не может быть. Это же гоблин.

– Точно, это маленький гоблин, – обрадовалась ворона. – Ноги у него покрыты шерстью. Именно так. Я еще удивилась. Вот думаю, сверху человечек, а снизу ну самый что ни на есть гоблин.

– Постой, постой! – оборвал птицу маг. – Ты говоришь сверху человечек, а ноги покрыты шерстью?

– Да. Так оно и есть. Еще эльфы между собой называли его невысокликом.

– Так ведь это же хоббит! – воскликнул Саруман и тут же призадумался. – Хоббит. Действительно хоббит. Что же он тут делает малыш хоббит? И что случилось с миром, если хоббиты, которых не вытащишь и со двора, вдруг стали путешествовать и совершать подвиги?!! Ведь ты сказала, что это он невысоклик уничтожил болотную владычицу?

– Да-да, зашел в ее замок, а через час ведьма так закричала, что все сразу поняли – ей конец. А эльфы кинулись на ведьминых гоблинов как коршуны на цыплят и всех перерезали.

– Хорошо, Карруальда, – одобрительно сказал Саруман. – Ты очень хорошо справилась с тем, что я тебе велел. Пока можешь отдохнуть, а завтра тебя ждет награда.

И маг спрятал ворону в рукав своей хламиды, где она тут же сладко заснула.

А волшебник заснуть не мог. Почему-то его взволновало то, что рассказала ему Карруальда. Две мысли не давали ему покоя. Одна мысль та, что болотной ведьмы больше нет, очень радовала. Ведь она немало хлопот доставляла Саруману только одним своим присутствием, как бы подрывая его авторитет. Не одну и не две сотни лет, пытался Саруман покончить с ней. Но ничего не получалось. Ведьма была невероятно хитра. Она просто окружила себя непроходимыми препятствиями и стала недосягаемой даже для него Сарумана, главы Совета Мудрых. Хотя, если сказать честно, то Саруман ни разу и не пытался уничтожить ведьму всерьез. Он знал, что ведьма служит Черному Властелину, хотя и думает, что она сама по себе. Нет. Она не свободна. Мертвая топь, это всего лишь один из многих пограничных постов Мордора. Таких, как Горелые горы или Дикий край. Саурон окружил свое княжество подобными местами, чтобы Светлые маги не смогли достать его. Уничтожь ее, и через некоторое время на ее месте появится еще одна тварь. Кто знает, может она окажется хлеще предыдущей и доставит хлопот поболее! Ведьма была, во всяком случае, предсказуема и не покидала пределов Мертвых топей. В конце концов, Саруман просто смирился с ее соседством.

И вот болотную ведьму запросто уничтожил какой-то там хоббит! Вот эта мысль и стала беспокоить Сарумана. Что это? Просто случайность? А может быть, тут есть какой-нибудь тайный смысл?

И почему-то он вдруг опять вспомнил о Кольце. О том Кольце, которое он так жаждет найти с того, самого дня, как Саурон был изгнан из Черного леса. В тот день, когда замок Дул Гулдур пал, Саруман вдруг понял каким-то девятым чувством, которое есть только у магов, что Кольцо вновь появилось в Средиземье. И он потратил все свои силы, чтобы убедить остальных Светлых магов, а особенно Гэндальфа, которого посвященные в тайны мира называли Митрандиром, в том, что Кольца нет. И это ему удалось. До поры до времени члены Совета Мудрых о нем не вспоминали, и Саруман спокойно вел поиски. И вдруг совсем недавно Митрандир потребовал созыва нового Совета, на котором объявил, что Кольцо вернулось в мир и нашло нового Хранителя. Эта весть для Сарумана была, как гром среди ясного неба. Опять этот выскочка Гэндальф его опередил. Да еще и выяснилось, что он знает больше, намного больше него, Курундила, главы Совета Мудрых. Он заявил, что знает, где Кольцо, и кто его Хранитель. Но больше он ничего не сказал. А Саруман очень хотел бы знать, где Кольцо, и кто его Хранитель. Он бы смог найти мудрое решение, что с ним делать. И с того самого дня он потерял покой. Нет-нет, да и вспоминал о Кольце. Погружался в воспоминания о тысячелетней древности, когда созданное Черным Властелином Кольцо появилось в Средиземье впервые и принесло миру неисчислимые бедствия, прежде чем опять исчезнуть. Маг прочитал сотни книг, выискивая его следы и раздумывая, где бы оно могло быть. Но о том, что то самое Кольцо, в котором спрятана величайшая сила, способная дать своему обладателю власть над всем миром, хранится у хоббита по имени Бильбо, он и не подозревал.

После рассказа Карруальды что-то в душе у Сарумана заскребло, как бывало всегда перед тем, как он находил ключ к очередной разгадке, которая мучила его долгие годы.

И Саруман сказал сам себе:

– Эльфы идут на запад, и хоббит тоже идет с ними. Надо будет позаботиться о том, чтобы они зашли ко мне в гости. Надо бы мне самому порасспросить этого хоббита. Чует мое сердце, что он может многое прояснить. Не зря же он появился в наших краях…

А Бильбо проснулся от бивших ему прямо в глаза веселых солнечных лучей. С легкой досадой он увидел, что опять проспал, и все давно уже заняты делом. Холодная утренняя вода освежила и взбодрила его. Бильбо и не вспоминал о ночном кошмаре, потому что мысли его тут же были заняты созданием лодки.

Оказывается, эльфы и не собирались спускать ее на воду в виде корзины. Невесть откуда у них появилась тончайшая белая ткань, крепкая, словно металл, сколько не рвал ее Бильбо, сколько не тянул, ей было все нипочем. И они натягивали ее на корпус корзины и скрепляли у бортов одним длинным шнуром, тем самым, по которому поднялись в замок болотной ведьмы. Таким образом к полудню перед Бильбо стояла самая настоящая лодка, красивая и прочная и вполне просторная, чтобы вместить в себе восьмерых пассажиров. Затем эльфы приладили высокую мачту, которую сделали из шеста, и натянули на нее белоснежный парус из той же ткани, какой был обшит корпус. Каждый из эльфов сделал себе короткое весло с широкой лопастью из плоского черепахового панциря, которых валялось на острове немалое количество.

И утром следующего путники отправились в плавание по Андуину. Бильбо очень волновался, потому что впервые в жизни плыл по реке не на бочке, а в самой настоящей лодке. Надо сказать, что хоббиты не любители воды. Нет, конечно они не грязнули, ни в коем случае, и в бане моются не реже, чем два раза в неделю, а горячую ванну готовы принимать хоть каждый вечер. Они не любят воду в том смысле, чтобы плавать по ней хоть на лодках, хоть на плотах, хоть еще на чем-нибудь. Тут они воды сторонятся, предпочитая только пеший путь. Так что Бильбо был среди своей братии первооткрывателем.

Андуин оказался гостеприимен. Он ничем не показал своего недовольства вторжением нового судна. Вода его оставалась величественно спокойной, только редкие пенные барашки появлялись на ее поверхности. Эльфийский парусник быстро заскользил по воде. И хотя надо было подниматься вверх по течению, эльфы гребли дружно и умело, легко преодолевая поток воды.

Где-то в полумиле от берега Радринор уловил попутный ветер и велел поставить парус. Белое полотнище загудело, когда его развернули и подняли на мачте, наполнилось ветром, вздулось и стало крепким как барабан. Судно вспенило носом воду и устремилось вперед, чуть не над водой. Создание эльфийских рук, оно и летело словно эльф, едва касаясь воды.

– Ай да красота! – Бильбо не выдержал и закричал от восторга. Он сидел на носу рядом с Зелендилом и Биинором. Брызги летели ему в лицо, а он подставлял лицо ветру и весело смеялся. – Мы летим словно птицы!

– Птицы! Птицы! – закричал Зелендил, когда увидел стаю серых чаек, которая с криками поднялась в бирюзовое небо и устремилась к лодке, словно приняв ее за своего белого вожака. Биинор залаял на чаек в три глотки. Парусник, набирая скорость, мчался по волнам.

Очень скоро они были на самой середине реки. Радринор, правивший на корме самым длинным веслом, взял прямой курс на север, и они поплыли вперед. Позади за спиной оставалась темно-коричневая полоска Мертвой топи с темно-серым небом над ней. Она долго еще маячила, прежде чем скрыться с глаз. Но никто не оглядывался назад. Все смотрели вперед.

– Куда мы плывем? – спросил Бильбо Солнцедара, который сидел и греб на первой банке и был к нему ближе всех.

– Мы поднимемся вверх по течению на двадцать миль, потом свернем на запад и войдем в Онтаву, реку, которая впадает в Андуин а до этого пересекает целиком весь Мустангрим. Мы могли бы и здесь войти в нее, в крайний правый рукав дельты Онтавы, но это не самый удачный путь.

– Почему?

– Там очень бурное течение и сплошные пороги и водовороты, мы потеряем куда больше времени, когда будем преодолевать все это.

– А в середине? Ведь тут множество речек. Онтава словно стадо овец оставшееся без пастуха, разбрелась на них, вместо того, чтобы единым потоком влиться в Андуин.

– Да это так. И центральные каналы тоже быстры, да к тому от самого дна, до поверхности заросли водорослями. Мы просто застрянем в них навечно. Так что придется плыть окольным путем.

– Хоббит в гору не пойдет, – согласно кивнул Бильбо, – хоббит гору обойдет.

Они продвигались вперед со скоростью пять миль в час. Но так было только до полудня. После обеда ветер вдруг сменился, и парус пришлось убрать. Продвижение вперед сразу сократилось втрое.

– Не все хоббиту воскресенье, – тут же сказал сам себе Бильбо и взялся за весло, потому что ему надоело сидеть без дела. – Будут и трудовые будни.

До самого вечера пришлось идти на веслах. Утром оказалось, что ветер и не думает меняться, и весь второй день также путешественники гребли почти без перерыва. Только один раз остановились у одного каменистого островка, над которым сотнями летали галдящие чайки, и перевели дух. На третий день Андуин смилостивился над эльфами, видимо после того, как Радринор вылил в его волны целую флягу вина, и ветер снова стал попутным.

Глава седьмая КОНИКА – ПРОСТОРНЫЙ МУСТАНГРИМ

К вечеру третьего дня путники достигли крайнего верхнего рукава Онтавы и повернули на запад. Вода сразу изменила цвет, став из стальной и прозрачной, красно-желтой и мутной настолько, что не видно было весел, когда они опускались в воду. Зато течения практически не было. Вода была спокойная и теплая, как парное молоко. По обеим сторонам лодки тянулись заросшие высоким тростником камыша и осоки пологие и обрывистые песчаные берега с черными дырками стрижиных нор. Сами стрижи сотнями носились в прозрачном и золотистом от солнечных лучей голубом небе, наполняя воздух задорным щебетанием. Путешественников окружила великолепная природа. Все вокруг цвело и пестрело радужными красками. Очень много было в воде огромных белых и желтых кувшинок, чьи широкие толстые листья словно скатертью покрывали чуть не треть водной глади. В небе судорожно метались стаи диких уток, оглашая окрестности громким тревожным кряканьем, в камышах трещали нырки, важно и задумчиво бродили по колено в воде высматривающие мелкую рыбешку и лягушек журавли и цапли, скрытые от глаз где-то среди густых низких деревьев стучали клювами белые аисты; повсюду стрекотали кузнечики, пели нескончаемую песню цикады, низко над водой кружились большие цветастые бабочки и изумрудные глазастые стрекозы, грозно гудели тяжелые майские жуки. С неслышным плеском чертили по воде узоры стремительные плавунцы. Лениво летали оводы и слепни. Ровная поверхность воды часто и разом в нескольких местах расходилась кругами, от резвящейся в ней рыбы. То там, то здесь из-под воды на мгновение показывалась шипастая спинка стерляди или осетра. Острый похожий на дудку нос выскакивал из воды, клевал воздух, хватал бабочку или крупного комара и снова исчезал в мутной воде.

– Какой край! – восхитился Бильбо. – Никогда еще я не встречал такого изобилия.

– Это самые богатые рыбные места во всем Средиземье, – сказал Солнцедар, не прекращая грести. – Только вот жителей здесь немного.

– Это почему?

– Потому что земли эти принадлежат коневодам Ристании. Сами они называют свою страну Коникой, на их языке он звучит как Мустангрим – страна необъезженных коней. И действительно здесь выращивают, разводят и объезжают лучших в мире лошадей. Любой другой труд ристанийцы не признают, и к другим занятиям относятся снисходительно. Так что рыбу они ловят не часто и только ради забавы.

– Зато ратный труд они уважают не меньше, чем разведение лошадей, – вступил в беседу Лунолик. – Они самые лучшие конники и лучники. Стрелой сбивают верхушку камыша на полном скаку с расстояния пятьдесят футов.

– Неужели? – Бильбо сделал удивленное лицо. – А случаем по воде они не плавают?

– Пограничные отряды их рассекают воды Онтавы на низкобортных челнах так же быстро, как и скачут верхом.

Как только сказал эти слова Лунолик, впереди показался небольшой корабль с острым как у осетра носом, низкими бортами и широким квадратным парусом ярко голубого небесного цвета с большим золотым солнцем в центре. Он вынырнул, словно из ниоткуда и устремился наперерез лодке эльфов, которые сразу же перестали грести, положили весла у ног и застыли в спокойном ожидании. Еще два таких же остроносых челна выскочили из зарослей камыша позади них и тоже пустились вдогонку. Справа раздался топот многочисленных копыт, и на берегу показался небольшой отряд всадников серебристых островерхих шлемах, и длинных пурпурных плащах с красными овальными щитами с таким же как на парусе корабля золотым солнцем. Их длинные копья ярко сверкали на солнце наконечниками, бросая в воду золотые блики и слепя глаза.

– Хорошо у ристанийцев налажена пограничная служба, – с одобрением в голосе сказал Солнцедар.

– Надеюсь они нас не обидят? – заикающимся голосом пробормотал Бильбо.

– Ристанийцы беспощадны к врагам, – успокоил его Лунолик, – для друзей нет более радушных хозяев. Мы должны стать их друзьями.

В знак своих мирных намерений все эльфы, даже Зелендил, подняли правую руку вверх. Ладони их были открыты.

Высокий красивый воин в золотом плаще и обнаженной светловолосой головой, который стоял на носу корабля и явно был командиром пограничного отряда, спросил:

– Кто вы такие, и что делаете на земле вольных табунщиков?

Ему ответил Солнцедар:

– Мы странствующие эльфы, и с нами наш повелитель принц Зелендил, а я эльф Солнцедар, говорю с тобой от его имени. Мы путешествуем по земле в поисках новой Родины. Но на вашу землю нас привела иная нужда. Она очень спешная и скорбная. Мы пришли к вам с миром, а также со смиренной просьбой к вашему правителю. Пока же, храбрый воевода и страж мустангримской границы, мы просим у тебя дозволения путешествовать по вашей стране. Да прибудет всегда на вашей земле мир и благоденствие!

Корабль ристанийцев подплыл к лодке эльфов вплотную, и воины и гребцы, находящиеся в нем свысока смотрели на путешественников.

– Добрые слова, ты говоришь, эльф, – ответил воевода и дал знак остальным убрать оружие. – Для тех, кто пришел к нам с миром, мы открыты. Куда вы направляетесь?

– Я уже говорил, что у нас просьба к вашему государю. Мы намерены увидеть его.

– Царь наш Тенгел сейчас в стольном городе в Эдорасе. Так, что если хотите преклонить перед ним колени, отправляйтесь туда. Я пошлю к нему гонцов, которые передадут правителю ваше желание, и очень скоро вы получите ответ. А пока поднимайтесь верх по течению. Никто вас не тронет и не обидит. Я Эолайн сын Лаймы, властью данной мне нашим государем светлейшим Тенгелом Золотое Солнце, разрешаю вам передвигаться по священной земле вольных табунщиков. Эльфы честный и добрый народ, не желающий никому зла и не жаждущий забрать чужое. Жаль только, что вы не скачите верхом и не разводите лошадей. И все же Мустангрим будет гостеприимен к вам. Нет ли у вас в чем нужды?

– Спасибо тебе, Эолайн, – ответил Солнцедар. – Но нашу нужду может разрешить только государь, ибо просьба наша серьезна.

– Тогда плывите с миром, и пусть ваши руки не знают усталости от гребли, и парус пусть всегда будет наполнен попутным ветром! – пожелал удачи Эолайн. Он уже хотел отпустить руку, чтобы дать команду открыть путь судну эльфов, как вдруг взгляд его упал на Бильбо. воевода сразу нахмурился. – Постой, Солнцедар, а кто это с вами? Явно это не эльф. Уж не гоблин ли это? Не мордорского шпиона ли везете вы с собой, чтобы выведал и донес он до Черного Властелина все наши тайны? Если так, берегитесь!

И в сторону эльфов опять направились острые длинные копья.

– Гнев твой напрасен, – ответил Солнцедар, на лице которого не дрогнул даже мускул. – Это не гоблин. Это наш большой друг, а ты знаешь, что мало кого эльфы называют своими друзьями. Это друг. Также он друг Гэндальфа.

– Друг Гэндальфа? – воскликнул Эолайн. – Гэндальфа Серого?

– Да.

– Какие могут быть дела у великого мага с этим карликом?

Солнцедар нахмурился:

– Поберегись обидеть нашего друга! Столь грязное слово не для него. Не карлик он, а хоббит. Мы ласково зовем его Невысокликом. Но несмотря на свой малый рост он уже совершил столько подвигов, сколько бывалому рыцарю не совершить за всю жизнь. И то, что все мы сейчас с тобой разговариваем живые и невредимые, только его заслуга. Не один и даже не два раза он спасал нам жизнь. Так что забери свои оскорбительные слова назад.

Эолайн с легким поклоном улыбнулся:

– Теперь я сам вижу, что это не гоблин, прекрасный эльф. У гоблинов не бывает таких чистых и ясных глаз. И пусть ваш невысоклик простит мне мою неучтивость.

– Я не обижаюсь на тебя, Эолайн, сын Лаймы, – ответил Бильбо.

Эолайн вздрогнул:

– Так он еще и разговаривает?

Тут Бильбо рассердился не на шутку:

– Как же я тогда по твоему могу быть другом Гэндальфа? Может быть ты думаешь, что великий волшебник держал меня в клетке, а потом взял и одолжил эльфам? На время так сказать? Я хоббит! И мой народ также велик, как и твой. А что ростом мы вам Большеногим уступаем, так это еще неизвестно, что хуже.

– Если ты друг Гэндальфа, то еще раз прости, – Эолайн явно не принимал Бильбо всерьез. Лицо у него было веселое. Он готов был рассмеяться и еле сдерживал себя. – Наш государь тоже друг Гэндальфа, а значит и твой друг. И все вольные табунщики твои друзья. Так ты говоришь, что ты хоббит? Интересно. Вот уж удивятся все, когда увидят хоббита. Ручаюсь, хоббиту они удивятся больше, чем трехголовому псу. Таких у нас еще не видывали. Я вот первый увидел хоббита, который к тому же друг Гэндальфа. Я предупрежу, чтобы тебе везде оказывали почести.

На этом переговоры закончились, корабль отплыл в сторону, и эльфы с хоббитом и альтасаром поплыли дальше. Погода была прекрасная. Воздух был просто пронизан нитями солнечных лучей и пропитан теплом. То там, то здесь вспыхивала над водой радуга. К вечеру они полностью прошли рукав дельты и вошли в общее русло Онтавы. Перед ними темно-зеленой скатертью до самого горизонта растелилась степь, разделенная надвое широкой полоской бело-розового вечернего неба, которое отражалось в реке. Онтава текла прямо на запад, и впереди совсем низко над землей висело уставшее за день солнце. Оно было темно-розовым, и где-то там, на юге слева по борту можно было разглядеть тоненькую розовую полосочку. Это последние солнечные лучи отражались на снежных вершинах Белых гор, которые служили природной границей для Коники. За неприступными горами находился могущественный и легендарный сосед, а также добрый союзник вольных табунщиков Гондор с его огромными городами и неприступными крепостями. Только по вечерам, когда Белые горы не сливаются с небом, можно увидеть их, если вглядеться вдаль.

– Какой простор! – восхитился Бильбо. – Какая ровная земля. Гладкая как скатерть. И, посмотрите, как много живет здесь народу. А столько лошадей я не видел никогда в жизни.

Лошадей в степи было не просто много. Табуны заполняли всю степь до горизонта. От дробного топота сотен тысяч копыт степь дрожала, словно барабан под ударами палочек музыканта. Конские храп и ржание доносилось со всех сторон и с обоих берегов, заглушая гортанные крики табунщиков, чьи белые шатры и палатки изредка показывались между табунами. Где-то они были одиноки, а где-то составляли целые поселения в несколько десятков, а то и в сотню человек.

Солнце наполовину зашло за горизонт, и степь отозвалась на это событие бесчисленным количеством костров, которые развели вольные табунщики. В потемневшее, и уже усыпанное звездами небо, потянулись сотни столбов белого дыма. Словно нити связали они между собой небо и землю, показывая единение всего живущего здесь с природой.

Но еще красивее это зрелище стало ночью, когда костры еще ярко горели, небо стало черным, как уголь, и миллионы звезд горели в нем таинственные и мерцающие. И все это как в зеркале, отражалось в реке, которая стала спокойная и гладкая, как сама степь. И казалось, что лодка плывет не по воде, а по небу, и под ней звезды небесные и звезды земные. Ничего более прекрасного Бильбо еще не видел. Разве что полет поющих эльфов?

Убаюканный легкой, почти незаметной качкой и тихим плеском весел Бильбо заснул. Ему снился Хоббитаун. Родной дом. Любимый кабинет. Письменный стол, на котором лежат чистые листы бумаги и заточенные гусиные перья рядом с серебряной чернильницей, подаренной Гэндальфом. Дом, милый дом! Как же Бильбо по нему соскучился! И так ему хотелось сесть за стол, поставить ноги на мягкую думку, закутать их толстым клетчатым пледом и поработать этак с полчаса над своей книгой.

Хоббит спал и улыбался во сне. Рядом с ним спали Зелендил и Биинор. Остальные эльфы сидели на веслах гребли, и посмеивались над своим маленьким другом.

– Видать хорошие сны видит наш Невысоклик, – шепотом говорили они друг другу. – Хорошая это примета. Значит наш путь увенчается успехом, и мы найдем степной эдельвейс.

Когда наступило утро, Бильбо открыл глаза и увидел, что они идут под парусом. Веслами работали только Лунолик и Гилион. Солнцедар и Радринор отдыхали, Демиолас правил рулевым веслом. Онтава стала широкой и просторной, оба берега отодвинулись, и вокруг была только водная гладь. Вода в реке была спокойная, чистая и гладкая. Они плыли на ней, словно катились на санках.

– Оказывается путешествовать по реке очень даже приятно, – заметил Бильбо, сгибаясь к реке и умывая лицо. – И ноги отдыхают, и ветер несет тебя, куда надо, и воздух свеж и приятен. Сколько нам еще так плыть?

– Два дня, – ответил ему Радринор. – Затем, когда Онтава повернет на север, мы выйдем на берег и пешком пойдем дальше на запад, к Эдорасу. Через пару дней будем на месте.

Бильбо сладко потянулся:

– А я бы плыл и все четыре дня, не выходя на берег.

– Так ты попадешь в Фангорн волшебный лес и уже вряд ли сможешь из него выйти обратно. Там властвуют древние деревья. Они живые, могут разговаривать и переходить с места на место, и очень не любят незваных гостей. А тех, кто все же пришел к ним, остаются с ними навсегда.

– Нет уж, – махнул рукой Бильбо. – С меня хватит урха. Пойдем пешком.

И они провели в плавании по Онтаве еще два дня. Ветер был попутным, словно получил от кого-то приказ помогать эльфам в пути, и грести почти не приходилось, только когда впереди попадались водовороты, эльфы обходили их стороной. За это время они увидели всю Конику с ее бескрайними пастбищами и бесконечной степью. Увидели деревянные города, окруженные бревенчатыми стенами, которые стояли в местах, где росли редкие и небольшие леса, деревушки табунщиков, которые со своими табунами переходили с места на место. Некоторые расставляли шатры и палатки, а раз путешественники видели настоящий табор, где коневоды жили в крытых повозках. По утрам и вечерам коневоды вели лошадей на водопой, и берега менялись самым удивительным образом окрашиваясь в цвета тех животных, которые к ним подходили. То они были белоснежными, то вороными или гнедыми, то рыжими, серыми в яблоках. А иногда и разномастными. Коневоды были приветливы, веселы, и эльфам никто не пытался помешать в их продвижении в столицу. Видимо табунщики были предупреждены.

– Как много лошадей! – восхищался каждый раз Бильбо. – Никогда столько не видел.

– В это время года ристанийцы всегда пасут своих коней у реки, – ответил ему Солнцедар. – Потому что дальше степь сухая, и корма в ней нет. Но пойдут июльские дожди, растают снежные вершины Белых гор, и в степь побегут обильные ручьи и пересохшие речки наполнятся водой. Степь преобразится. Из желтой она станет зеленой, трава в ней поднимется так высоко, что в ней сможет скрыться всадник. Вот тогда берега Онтавы опустеют. Кони уйдут в подгорные пастбища и будут там до осени.

Лишь один раз путешественники видели крупный отряд вооруженных всадников. Те мчались вдоль берега и тоже держали путь на запад. Впереди скакал Эолайн. Он увидел эльфов и приветственно помахал им рукой.

– Счастливого пути! – закричал вслед всадникам Бильбо. – Ах, как же они стремительно скачут!

Всадники умчались, словно ветер и скрылись за низкими холмами. Только стук копыт долго еще был слышен над рекой. Степь менялась. Берега стали обрывистыми, высокими; то один, то другой холм, нарушал ровность пейзажа. Когда Онтава широкой и плавной дугой свернула на север, впереди путников возвысились многочисленные холмы, среди которых попадались и самые настоящие великаны, ровные и правильные.

– Это древние курганы, – пояснил Солнцедар. – Под ними лежат самые великие воины и командиры Ристанийцев. Тысячи лет назад здесь гремели жестокие войны, и вольным табунщикам нелегко удавалось отстаивать свою вольность. Кто только не зарился на эту землю! Но смелые всадники и умелые воины, они защитили свою страну от врагов, и только эти следы былой славы напоминают о великом прошлом Коники. Нынешний царь Тенгел теперь больше занят обустройством края, чем его обороной. Еще сто лет назад табунщики не знали городов и поселков, жили только при своих табунах и кочевали с одного пастбища на другое.

Когда-то Тенгел, младший сын Теодора, которого прозвали Мудрым, за то что он начал строить города и учить своих подданных грамоте, и не помышлял о престоле. Он был очень любознательным и всегда интересовался тем, что происходит за пределами Коники. приставал к заезжим гондорским купцам с расспросами. Теодор увидел его желание учиться и отправил его в Гондор. Это была также политическая необходимость. Ристанийскому царю нужно было чем-то доказать гондорскому совету свое доброе отношение. Тенгел с радостью отправился в соседнюю страну и провел все свое детство в Гондоре, в доме бургомистра. Он подружился с его сыном Эдором, и вместе с ним учился наукам и военному искусству. На Родину его вернула война, не дав принцу закончить свое образование. С трех сторон: Дикого края, Жухлого плата, Черного леса и Мории, подстрекаемые Черным Властелином, который засел тогда в замке Дул Гулдур, бесчисленные орды гоблинов верхом на волкодлаках, пересекли Андуин и вторглись в страну с севера, с северо-запада и с северо-востока. Все левобережье Онтавы заполыхало огнем. В тяжелых и кровавых битвах погибли отец Тенгела Теодор Мудрый и его старшие братья Сеодан и Райнор. Тенгел с небольшой дружиной в три тысячи всадников остался один на один с могучим и жаждущим крови врагом. Но не дрогнул молодой воитель. Повел он своих конников на врага, и вместе с ним был еще его друг гондорец Эдор с пятьюстами рыцарей. Не оставил он друга в трудную минуту. Три дня и три ночи скакали они на север, и без привала, без отдыха (на такое способны только белоснежные златогривые мустангримские жеребцы) соколами напали на вражий стан. Был рассвет, и в утреннем тумане враги заметили их не сразу. Да еще родная земля приглушила стук их копыт. Потом произошла битва, равной которой не было несколько столетий, почти вся дружина Тенгела полегла в ней, и все до единого гондорцы во главе с их предводителем Эдором. Но разбитый враг бежал без оглядки. Оставшиеся победители гнали их к Андуину, туда, где бурные потоки воды в щепки разбивают об острые пороги дубовые ладьи. Орки и волкодлаки попытались спастись вплавь, и все до единого потонули в великой реке. Тенгел стал правителем и государем Коники и заключил вечный союз с Гондором, и каждый год дарит ему тысячу великолепных коней в память о той услуге, что оказало ему княжество.

А в память о своем погибшем друге, построил он город, сделал его столицей, окружил высокими каменными стенами и назвал его именем своего друга.

– Эдорас! – воскликнул в волнении Бильбо.

Он был потрясен услышанным.

– Да, теперь это великий и красивый город, в котором раз в год в тот самый день, когда произошла великая битва, ристанийцы между курганов, где издавна похоронены государи и великие герои, устраивают конное шествие. Те, кто его видят, говорят, что нет зрелища более величественного и благородного.

– В этом я не сомневаюсь, – покачал головой Бильбо и вздохнул, – может и нам доведется его посмотреть?

– Может и придется, – согласился Солнцедар. – Через полторы недели как раз наступит тот самый день, когда у ристанийцев бывает конное шествие. И оно будет особенно великолепным.

– Почему особенно?

– Потому что прошло ровно пятьдесят лет с того самого дня, когда семнадцатилетний Тенгел разгромил Черную орду в Андуинской битве. Возможно, что гости на этот праздник прибудут из самого Гондора.

– Здорово! – обрадовался Бильбо.

И тут в разговор вмешался Радринор, до этого угрюмо молчавший.

– Это так, – сказал он. – У ристанийцев праздник. А вот у нас осталось всего неделя на то, чтобы спасти нашего принца. Посмотрите на Луну. Она стала уменьшаться. Когда ее серп растает совсем, и мы ничего не сделаем, Зелендил останется навеки зачарованным эльфом.

Эльфы сразу взяли в руки весла и стали грести, хотя ветер был попутный, и лодка плыла быстро и легко, так, что любой бы позавидовал ее ходу.

– Ничего, – подмигнул хоббиту Солнцедар, – уже завтра мы будем в Эдорасе и предстанем перед Тенгелом и попросим у него дивный цветок. Он благородный государь и не откажет нам в этой просьбе.

Через полчаса путешественники пристали к берегу. Река теперь текла на север, и им предстоял пеший путь. На ночь решили не останавливаться, а продолжить путь. К тому же все давно уже засиделись в лодке, и поразмять ходьбой ноги, даже хотелось.

– А тебе, Бильбо, – сказал Солнцедар хоббиту, – придется опять прокатиться на моих плечах. Мы пойдем очень быстро, на своих ногах тебе за нами не угнаться. Ты уж не обессудь.

Глава восьмая ГОСУДАРЬ КОНИКИ

Ступив на твердую почву, эльфы устремились на запад. Шли они так быстро, что только ветер трепал их длинные волосы и полы платьев. Облитая лунным серебром, и колышущаяся от ветра, словно речные волны, стелилась под ногами высокая трава. Мирно, но громко и требовательно стрекотали цикады. Небо было черным пречерным, сплошь усеянным звездами, среди которых плавала уже успевшая изрядно похудеть кривобокая луна. Степь была совершенно безлюдна. Полночи прошли эльфы по ней и не встретили ни одного живого существа. Видимо коневоды отогнали свои табуны дальше, оставив здешние пастбища наливаться, свежей травой. За спиной долго плескалась волнами Онтава, и шепот ее воды долго еще был слышен нашим героям. Затем, когда они взобрались на первый невероятно длинный холм и спустились по нему с другой стороны, ласковая река скрылась из глаз. На прощанье Бильбо помахал ей рукой.

Всю ночь шли эльфы и все утро. Хоббит даже успел поспать на плечах Солнцедара и увидеть сон, в котором ему снились пышные булочки испеченные его экономкой Мунни и большой глиняный кувшин со свежей простоквашей, а рядом тарелочка с яблочным вареньем и стаканчик малиновой настойки. Бильбо обожал перекусывать булочками и простоквашей с яблочным вареньем. Как давно он не ел своей любимой хоббитской еды! И очень успел по ней соскучиться. Ничего не скажешь, эльфы кормят хорошо, просто замечательно, а все же родная пища и в рот легче лезет.

Утро встретило всех прохладой. Белесый туман обложил зеленые холмы. Травы словно алмазами усыпалась каплями росы, которые загорелись яркими огоньками рассветного солнца, которое выкатилось из-за горизонта у них за спиной.

Эльфы еще несколько часов шли и не останавливались. Шумно пыхтя и вдыхая наполненный запахом трав воздух, впереди шагов на двадцать бежал Биинор. Головы его вертелись во все стороны, оглядывая окрестности. И было что посмотреть. С каждой пройденной милей менялась вокруг них жизнь. Безлюдная до того местность покрылась поселками и деревушками. Укрытые высокими похожими на свечки кудрявыми деревьями, они прижимались к небольшим речкам или ручьям, в которых плавали гуси и утки; вокруг бродили немногочисленные коровы, в глубоких лужах похрюкивая отдыхали свиньи. Кричали невидимые глазу петухи.

Эльфы проходили человеческие поселения стороной, не желая тратить на них драгоценное время. Но когда прямо на их пути расположился на холмах городишко, обнесенный деревянными стенами и валами, они решили в него зайти. Надо было пополнить запасы провизии, которые успели закончиться. К тому же этого явно сильно желали и сами люди. А так как позвать эльфов они не решались, зная о том, что они спешат к царю, то путники решили пойти к ним сами. На подходе к городу Биинор заливисто и весело залаял. В ответ все городские собаки тоже поприветствовали его громким лаем.

Это было событие и для путников и для горожан, которые были уже осведомлены об их существовании, и высыпали все на улицы и с открытыми ртами глядели на путешественников. И хотя эльфов и альтасара большинство из них не видели никогда в жизни, больше всего их поразил Бильбо.

– Смотрите! – кричали ребятишки, показывая на него пальцами. – Это хоббит! Тот самый хоббит, про которого рассказывал Эолайн. Смотрите, какой он маленький и забавный! И ноги у него покрыты шерстью! Ну надо же! Не зря пограничный воевода чуть не спутал его с гоблином.

– А это гоблин и есть! – уверенно отвечали ребятам некоторые мужички. – Виданное ли дело, мохнатые ноги? А посади его на эту трехголовую псину, так и вовсе Андуинская битва вспомнится.

– Какой же это гоблин, дурни? – тут же начали спорить с ними другие. – Гоблины уродливые и мерзкие. А этот, погляди, какой симпатичный. И лицо у него покрасивее твоего будет! А глаза синие. Где ты видел, чтобы у гоблинов были синие глаза. А то, что у них собака с тремя головами, так на то они эльфы. Собака она и есть собака. Вот если бы волк! Тогда да! К тому же этот малый сам идет. Сразу видно, что это хоббит.

Да Бильбо тут же стал диковинкой в этих краях. Даже Биинор удивил людей меньше, чем хоббит. Мальчишки уже успели сложить про него веселую песенку, и горланили ее во всю глотку:

Или была еще такая считалка:

Бильбо только посмеивался, слыша про себя такие глупости, и махал ребятам рукой. Он слез с Солнцедара, чтобы про него не подумали, что он действительно такой слабак, что приходиться тащить его на себе как младенца, и бодро пылил по утоптанной копытами лошадей и коров дороге.

Женщины ристанийки смотрели все больше на эльфов. И хотя их мужчины тоже были высокими, стройными и светловолосыми, им не хватало той грациозности, легкости и обаяния, коими славятся эльфы. Молодые девушки и вовсе прятали глаза, когда встречались взглядами с кем-либо из эльфов. Больше всех смотрели конечно же на Зелендила. И это неудивительно. Он был самый красивый из эльфов, а его золотые волосы переливались на солнце и притягивали к себе все взгляды. Его царственно-благородное лицо было таким чистым и невинным, что женщины, глядя на него украдкой вздыхали и утирали глаза.

Они были очень гостеприимны, жители Коники. В самом центре городка эльфов ждали накрытые столы, и самые уважаемые и почитаемые горожане во главе с царским наместником Лэем Правдолюбом пригласили их разделить с жителями города празднечную трапезу, устроенную в их честь. Отказываться от такого искреннего радушного приглашения, значило бы смертельно обидеть коневодов, и эльфы, воспользовавшись случаем, отдохнули и подкрепили силы. А Бильбо наелся так, что потом еле вылез из-за стола. Он заметил, с каким любопытством смотрят на него ребятишки и решил немного поиграть с ними. Достал из кармана тростниковую дудку, которую сделал еще, когда они плавали в дельте, и сыграл им несколько веселых хоббитских мелодий. Слушатели были в восторге. Тут же появились еще музыканты. Они достали инструменты и заиграли. Парни и девушки тут же пустились в пляс. Присоединились к всеобщему веселью и эльфы. Они тоже достали инструменты и заиграли свои чудесные мелодии.

Два часа продолжался веселый праздник, в Зеленом Доле, так назывался городок, а потом его наместник Лэй Правдолюб поклонился гостям и сказал:

– Мы знаем, что вы спешите, дорогие гости, и поэтому просим прощения за то, что так надолго задержали вас. А чтобы задержка в нашем городе не нарушила ваши планы, мы дадим вам самых быстрых коней, и они живо домчат вас в Эдорас к государю нашему Тенгелу Золотое Солнце.

Тут же эльфам подвели коней, стройных и длинноногих, белоснежных и златогривых. Кони в нетерпении били копытами, словно сами торопились быстрее домчать эльфов к царю. Но они тут же, к великому удивлению зеленодольцев, успокоились, как только эльфы взяли их за уздцы. Как и все животные, они были подвластны и покорны волшебной силе эльфов. Все сели по коням. Бильбо очень страшился залезать на коня, который казался ему исполинским животным. Но Солнцедар протянул ему руку, нагнулся и подхватил хоббита. Бильбо не успел опомниться, как оказался в седле перед своим другом.

– В путь! – скомандовал Радринор.

Друзья помахали на прощанье гостеприимным мустангримцам и помчались вперед. Кони летели словно птицы. Земля милями оставалась под их копытами. И несмотря на то, что сказали они невероятно быстро, Биинор легко бежал впереди отряда всадников, высматривая, нет ли впереди какой опасности.

Но это был безопасный и цветущий край. Ничего плохого не грозило здесь путешественникам, которые находились под защитой жителей Коники.

Очень скоро они выехали на широкую твердую дорогу, прямую, словно струна лютни или тетива лука. По этой дороге и помчались они дальше. Не прошло и часа, как впереди показалась огромная зеленая гора, перед которой вдоль дороги с обоих ее сторон словно дети выстроились ровные курганы. На вершине горы золотыми лучами сверкало солнце.

– Это Эдорас! – крикнул спутникам Радринор. – Столица Коники. Он построен на горе, а на ее вершине сверкает стенами и башнями золотой дворец мустангримского царя. Говорят, что он был построен еще в глубокой древности, и из-за своей красоты и богатства стал причиной нападения орков пятьдесят лет назад.

– А что это за курганы? – спросил его любопытный Бильбо.

– Это могильники царей, которые правили Коникой с тех пор, как она стала существовать.

Эдорас стремительно приближался. Теперь можно было разглядеть его получше. Прежде царский Золотой дворец ослеплял, и не давал такой возможности. Теперь же, когда они оказались в тени горы, хорошо виден был и город и дворец.

Город был небольшой и просторный. Мустангримцы, привыкшие к просторам степи, не выносили тесноты, и столица их соответствовала широте их души. Большие деревянные дома с высокими двойными воротами на широких улицах смотрели открытыми окнами. Просторные дворы, мощенные досками. Высоченные заборы. Все это находилось у подножья горы и было окружено белоснежными каменными стенами, сложенными из крупных блоков. Дорога сужалась и входила в главные ворота, затем пройдя по главной улице города, становилась совсем узкой и спиралью поднималась по горе до самого Золотого дворца, который также был окружен стеной, в которых были только одни ворота – медные и с большим золотым солнцем, которое разделялось надвое, когда ворота открывались. Сейчас ворота были закрыты, и перед ними стояли стражники в золотых доспехах и шлемах, с грозными тяжелыми копьями и большими круглыми щитами.

Городские ворота были открыты, и стражников при них не было. Никто не препятствовал эльфам, когда они въехали в Эдорас.

Эльфы, сопровождаемые взглядами жителей города, проехали по главной улице, не остановились, а продолжили путь к дворцу. Златогривые мустангримцы быстро домчали их до царских ворот. Вот тут им впервые и был прегражден путь.

– Кто вы и куда идете? – спросил высокий широкоплечий стражник, встав перед ними.

Вперед выступил Радринор.

– Мы странствующие эльфы. Принц третьего племени Зелендил сын короля нуменорских эльфов Ламелиоласа, просит государя Коники Тенгела Золотое Солнце принять его и его друзей. Я Радринор главный советник его высочества выступаю здесь от его имени, так как сам он в настоящий момент говорить не может.

– Государь ждет вас, эльфы, – ответил стражник и отступил.

Открылись Солнечные ворота Золотого дворца. Эльфы спешились, вручили коней подбежавшим слугам, и по мраморной лестнице стали подниматься во дворец. Чудесный сад окружал их со всех сторон. Ухоженные деревья были подстрижены и имели очень нарядный вид, повсюду били фонтаны, навевая на посетителей приятную прохладу. Бильбо никогда ни видел такого красивого места, и был очень удивлен. С любопытством осматривал он резиденцию короля вольных табунщиков. Все здесь говорило о его величии и могуществе.

Вот и дворец. Командир дворцовой стражи предстал перед эльфами. Он был молод и красив. Золотые доспехи его сверкали на солнце. Пурпурный плащ ниспадал с могучих плеч.

– Идите за мной, эльфы, – сказал он. – Государь ждет вас.

Путники вошли во дворец и удивились его роскоши. Все это совсем не соответствовало несколько даже аскетичной и простой жизни остальных жителей Мустангрима.

С волнением вошли они в тронный зал дворца. Это был светлый и просторный зал. Из высоких больших окон лился солнечный свет, и казалось, что эльфы оказались под открытым небом.

В центре зала на высоком белом троне сидел воин с длинными русыми волосами и бородой, заплетенной на конце в две косички.

Это был Тенгел Золотое Солнце, правитель Коники.

Чуть позади него стояла красивая золотоволосая юная девушка с большими серыми глазами и в голубом расшитом золотыми узорами атласном платье, которое тоже переливалось как и все тут в тронном зале. Она с любопытством взирала на эльфов. Увидев Зелендила и встретившись с ним взглядом, она вздрогнула и потупила взор, как и полагается знатной незамужней девушке. Но потом все же не выдержала и снова посмотрела на принца. А потом уж не смогла больше оторвать от него глаз. Зелендил тоже смотрел только на девушку, и в глазах у него появилось что-то похожее на удивление и восхищение.

У ног правителя на постаменте трона сидел десятилетний мальчик в золотой тунике и с пепельными волосами. Как только путешественники вошли, он воззрился на них с любопытством в больших серых глазах, а когда нашел среди эльфов хоббита, то глаза его стали еще больше, а на лице появилась широкая радостная улыбка.

По тому, как мальчик и девушка были похожи и лицом и повадками на Тенгела, было ясно, что это его дети.

Эльфы, хоббит и даже Биинор низко поклонились. Только Зелендил забыл, вернее не догадался этого сделать. Он стоял и не мог оторвать взгляда от царевны. Тенгел тоже поклонился, встал с трона и пошел к ним навстречу с дружественной улыбкой и теплыми словами участия:

– Видимо большая нужда привела вас ко мне, благородные эльфы, раз вы проделали такой длинный путь, да еще с поклоном предстали передо мной.

– Ты прав, владыка, – ответил Радринор. – И кланяемся тебе не только мы, семеро здесь стоящие. Кланяется тебе весь народ странствующих эльфов, все его семь племен, ибо только ты можешь помочь облегчить нам наше великое горе.

Лицо Тенгела стало суровым и серьезным. Он нахмурил густые брови:

– Никогда еще жители Коники не отказывали в помощи тем, кто у них ее смиренно просит. Я, правитель этой страны Тенгел, сын Теодора Мудрого и мои дети – принц Теоден и принцесса Эоланта, – к вашим услугам. Мы все сделаем, чтобы помочь вам. Но вы устали, утомлены дорогой. Я не хочу вас мучить и расспрашивать стоя. Давайте пройдем за стол и там продолжим нашу беседу.

Царь Тенгел был прост и благороден в общении. Он лично проводил гостей в пиршественный зал, где был накрыт большой под белой с вышитыми на ней красными конями скатертью стол, и каждого усадил в кресло, спросив у него имя и лично наполнив ему вином кубок. Бильбо он расспросил несколько подробнее, после того, как тот представился как Бильбо Бэггинс сын Банго Бэггинса и Беладонны Тук эсквайр из Хоббитании.

– Ты и в самом деле знаешь Гэндальфа Серого?

– Да, государь, – ответил Бильбо. – Мы с ним большие друзья.

– И давно ты его видел в последний раз?

– Две с половиной недели назад в Горелых горах, где он расправился с дочкой Смога Ужасного драконшей Веннидеттой Зловредной.

– Расправился с дочкой Смога Ужасного? – в удивлении поднял брови Тенгел. – У Смога была дочка?

– Да. Ужасное создание. Чуть нас всех не сожрала. Но не таков Гэндальф, чтобы дать себя поджарить и съесть. Он сам спалил ее в подземном огненном озере.

– Господин Бильбо скромничает и умалчивает о том, что принял самое активное участие в уничтожении Веннидетты, и был в тот момент рядом с Гэндальфом, и держал судьбу мира в своих руках, – осторожно вмешался в разговор Радринор. – И тем, что мы здесь, перед тобой, государь, мы целиком и полностью обязаны этому смелому хоббиту. Последним его подвигом было уничтожение болотной ведьмы. Королевы Мертвых топей больше нет.

– Вот это дела! – недоверчиво воскликнул Тенгел. – Постой, постой, а уж не тот ли ты хоббит, который сражался с гоблинами в Битве Пяти Армий у Одинокой горы?

– Вообще-то я был там, – скромно потупился Бильбо и почесал голову. – Славное было сражение. Меня там даже слегка ранило.

После того, как Тенгел узнал, что Бильбо участвовал в знаменитом сражении с гоблинами, да еще был в нем ранен, он очень сильно зауважал маленького хоббита. А уж принц Теоден и вовсе смотрел на него, открыв от восхищения рот.

– У Гэндальфа нет трусливых друзей, – задумчиво сказал Тенгел. – И сам он великий друг нашей страны. Ведь именно он, а никто другой, пятьдесят лет назад прилетел на гигантском орле в Гондор и рассказал мне о том, что творится на родной земле. Он же посоветовал мне напасть на орды врага за Онтавой и гнать его к великим порогам Андуина. Мы навсегда останемся в долгу перед этим великим воином и чародеем. А его друзья, это мои друзья. Двери моего дворца всегда открыты для тебя, Бильбо из Хоббитании.

Но вот все расселись и представились, потом подняли кубки и выпили за здоровье правителя Коники и процветание его страны, после чего тот сказал:

– Теперь говорите, какая случилась у вас беда.

– Мы расскажем тебе все, что с нами произошло, владыка, – сказал Радринор. – И выслушав наш рассказ, ты дашь нам твой ответ.

И эльф поведал повелителю Мустангрима всю историю, что произошла с эльфами, после того, как они отправились в Горелые горы на поиски Ока Дракона, и как попали в ловушку, которую устроили им гоблины, как все окаменели, а принц Зелендил напился воды из мертвого подземного ручья и стал зачарованным. О том, как Бильбо нашел источник с живой водой и всех оживил и многое, многое другое.

Глава девятая НА ПОИСКИ ЧУДЕСНОГО ЦВЕТКА

Тем же вечером из ворот Эдораса выехал конный отряд. Всадников было десять. Впереди скакал главный ловчий королевского двора охотник Винелай, за ним личный лекарь Тенгела Сердолик, затем шесть эльфов. Еще два всадника ехали сбоку. Это были дети Тенгела Эоланта и Теоден.

Услышав горестную историю Зелендила, царь Коники проникся к нему самым глубоким сочувствием и желанием помочь. Он очень взволновался и широкими шагами бывалого воина заходил по покою.

– Степной эдельвейс! – сказал он. – Вам нужен степной эдельвейс. Я знаю этот цветок. У нас он зовется Солендиалом – подарком солнца. Только мало кто видел его в глаза. В легендах говорится, что он действительно снимает волшебные чары, и сорвать его может только невинная девушка, не знавшая любовного поцелуя и мужских ласк. Но взамен снятого заклятия, он налагает свои еще более сильные чары. Тот, кто вдохнет последний аромат Солендиала, полюбит навечно того, кто сорвет ему этот цветок. Многие наши девушки мечтают найти его, чтобы влюбить в себя понравившегося им молодца. Кто знает, может это возможно. Я дам вам опытных людей, которые помогут отыскать снежные луга, где растет Солендиал, я дам вам самых быстрых и добрых коней, которые сами отыскивают дорогу. Только вот где вы возьмете девушку?

И тут неожиданно для всех вскочила со своего место безмолвно сидевшая до этого Эоланта.

– Отец! – воскликнула она. – Разреши мне поехать с эльфами и помочь им отыскать Солендиал.

Тенгел удивленно поднял брови:

– То, что ты просишь от меня, любимая дочь моя Эоли, слишком серьезно. Это не игра и не детская шалость, чтобы вот так легко просить подобные вещи.

Девушка вспыхнула, но продолжала смело смотреть отцу в глаза:

– Я прошу тебя совершенно серьезно, и знаю, что это значит для меня. Но я полна желания спасти принца эльфов.

Долго и внимательно смотрел на дочь царь Тенгел. Прямо в ясные и чистые серые глаза ее. Затем подошел, взял ее за плечи и спросил:

– Ты твердо это решила? Ведь после того, как ты спасешь принца эльфов, он полюбит тебя так, что уже не сможет существовать, если нет тебя рядом. То есть, тебе придется отправиться с ним и навсегда покинуть отчий дом. И то же самое будет, если вы не найдете цветок, и не снимете с принца темные чары. Тебе суждено остаться с ним, и ты всю жизнь проживешь с зачарованным эльфом. Посмотри на него! Зачарованный эльф. Вечный ребенок. По силам ли тебе будет нести эту ношу? Итак, что ты решила?

– Да, я поеду, – прошептала девушка. Потом сказала громко: – Таково мое решение!

Тенгел поцеловал ее в лоб и повернулся к эльфам:

– А вы, благородные эльфы, ручаетесь, что не воспротивитесь воле судьбы? Ведь если, ваша цель не удастся, по нашим обычаям, вы все равно должны будете забрать Эоланту к себе. Домой вернуться она уже не сможет.

Эльфы все встали и поклонились Эоланте.

– Мы будем счастливы иметь подобную повелительницу. Она будет нам сестрой и матерью. И мы будем оберегать и любить ее столь же сильно, как и Зелендила.

– Пусть будет так, – сказал Тенгел.

Тут юный Теоден не выдержал и тоже подбежал к отцу, схватил его за рукав и заглянул в глаза. Лицо мальчика было очень взволнованным.

– Позволь и мне тоже поехать с ними, государь! – громко взмолился он. – Я хочу быть рядом с любимой сестрой, когда будет решаться ее судьба.

Царь сначала сжал губы, потом рассмеялся и махнул рукой:

– Езжай и ты, постреленок. Только в походах мальчики становятся мужчинами. У эльфов ты можешь многому научиться. – Затем царь повернулся ко всем и поднял вверх обе руки. – Да подарит вам Солнце удачу, друзья!

И вот теперь конный отряд мчался на поиски степного эдельвейса, который мустангримцы благовейно называют солендиалом – подарком солнца. Они мчались на север, потому что знаток трав и целебных растений лекарь Лайма по прозвищу Сердолик сказал, что в это время года снег может выпасть на несколько часов только на опушках Фангорна, когда с Туманных гор гонимые западным ветром спускаются снеговые тучи

– Ага, – воскликнул Бильбо, когда узнал, куда они направились. – Значит мы все же побываем в лесу, где деревья умеют ходить и разговаривать! Что ж, мне это очень даже любопытно. Чего я только не видел в своей жизни, так это ходячих и болтающих между собой деревьев.

Они скакали весь день и всю ночь, и только под утро сделали небольшой привал. Затем после трехчасового отдыха, когда на востоке загорелась заря, снова отправились в путь.

Царевна Эоланта и царевич Теоден скакали вместе со всеми, и как истинные ристанийцы, оба великолепно держались в седле, и ничем не показывали усталости. Ездить на лошади для них было также естественно, как для птиц летать, а для рыб плавать. Теоден старался держаться радом с Солнцедаром. Он почти глаз не отводил с Бильбо, так он его поразил. На первом же привале он пристал к нему с расспросами, и хоббит с удовольствием поведал ему о своей родине и ее жителях. Мальчик слушал, открыв рот. Удивлению его не было пределов. А уж когда Бильбо сказал ему, что самые богатые и почтенные хоббиты живут в норах, как степные грызуны, он только посмеялся:

– Нет, это ты уже шутишь, хоббит Бильбо, – сказал он. – Ни за что не поверю, что можно жить в норах, подобно диким кроликам.

– А вот я живу, и славно живу, поверь мне, дорогой царевич Теоден.

– Не мешай господину Бильбо отдыхать, – вмешалась в их разговор Эоланта, и прогнала брата от хоббита. – Лучше протри коня. Он у тебя влажный.

Ворча под нос, царевич пошел к своему коню, потому что в Конике каждый сам ухаживает за своим скакуном. Это золотое правило вольных табунщиков. И исключения не делаются ни для кого, ни для царей, ни для принцев.

Тогда Теоден продолжил разговор прямо в дороге. Он скакал рядом с Солнцедаром, перед которым сидел Бильбо и беседовал с ним.

– А правда, что ты бился с гоблинами в Битве Пяти Армий? И тебя там ранили? И ты видел настоящего дракона? И драконшу? А как тебе удалось убить болотную ведьму? Сколько зла она причинила нам, заманивая в свои топи наших лошадей! А теперь ее нет, и убил ее ты! Ты великий герой! И пусть теперь не говорят мне, что надо вырасти, прежде чем начать совершать подвиги.

Царевна ехала молча. Она не вступала в разговоры и была задумчива и грустна. Старалась быть поближе к Зелендилу. Эльфы сразу же стали относиться к ней с глубоким почтением и старались во всем угодить ей. Они охраняли и оберегали ее. Кто-нибудь из них скакал недалеко от нее. Хотя последнее было излишне. Царевна держалась в седле так, словно была рождена всадницей. Ее благородный, гордый и величественный облик поражал красотой и изящностью.

А эльфы оставались прекрасными, как и прежде. Только теперь они были прекрасными всадниками. Такие же прямые, стройные и грациозные. А красота коней только подчеркивала красоту их фигур.

Ехали они на север к лесам Фангорна не прямым путем, а окольным и рысью. Винелай и Лайма Сердолик надеялись, что смогут отыскать заснеженный луг, и поэтому вели отряд зигзагообразной дорогой. Коней не торопили, чтобы не пропустить искомое место. И у табунщиков, и у эльфов зрение было острым, и они ежеминутно обшаривали глазами окружающее их пространство в надежде увидеть среди зелени степи и пологих холмов белое пятно выпавшего на землю снега.

Найти снежную поляну было нелегко. Как объяснил Лайма Сердолик, снег выпадал нечасто, и лежал на земле не больше трех часов, после чего тут же таял, а Солиандиары, лишенные морозной прохлады, тут же осыпались и увядали. И только на опушках Фангорна, в тени гигантских густых деревьев снег лежал по несколько суток, но и степные эдельвейсы встречались там реже, потому что без солнечного света и тепла они очень редко выглядывают из под снега. Так что перед путешественниками стояла задача не простая. Но все верили в удачу и успешное завершение экспедиции.

– Кто ищет тот всегда найдет! – заявил Бильбо.

И все искали. Три дня, пока добирались до Фангорна, они несколько раз в день разделялись на четыре отряда и разъезжались в разные стороны, чтобы осмотреть окрестности. Затем вновь собирались и грустно качали головами. Никто не видел белого снега. Кругом было лето, жаркий июль уже подсушил степную траву, она пожелтела и поникла, и лошади на привале без аппетита жевали сено, грустно поглядывая на юг, туда, где в долинах многочисленных речек и в пойме Онтавы, трава еще оставалась зеленой и сочной. Прошло еще три дня. Поиски и дальние рейды не дали результатов, и путешественники начали нервничать. Даже эльфы и те перестали петь и смеяться, и все чаще и чаще на их лица ложилась сумрачная тень тревоги. Каждую ночь смотрели они на луну, которая стала совсем худенькая и тоненькая.

– Еще три ночи, – сказал тогда Лунолик, – и если мы не найдем степной эдельвейс, будет поздно. Зеленидила нам уже не спасти.

Эти его слова услыхала Эоланта. Она гневно посмотрела на эльфа и воскликнула:

– Мужайся эльф, и не поддавайся отчаянью, ибо это самый плохой товарищ в таком важном деле, которое мы выполняем.

Лунолик почтительно поклонился принцессе. Остальные эльфы посмотрели на нее с уважением.

Дальше отряд поскакал быстрее. Больше на степь надеяться было нечего. Она была пустынна, и решено было быстрее добраться до Фангорна.

И вот наконец настал час, когда впереди на горизонте показалась светло-голубая лента. она стала расходиться в стороны и вскоре потемнела, стала зеленой и заняла все пространство севера.

– Это Фангорн! – объявил ловчий Винелай. – Таинственный лес. Я бывал там, но никогда не охотился и не рубил в нем дров. Деревья не разрешают этого делать. Может быть там мы и найдем заветный цветок.

Ведомые надеждой, все пришпорили коней и с еще большей скоростью помчались вперед. По мере того, как Фангорн становился ближе, всех стало охватывать нетерпение и сильное волнение. Даже лошади почувствовали волнение своих седоков и дружно забили копытами. Земля под их копытами превратилась в размытые зеленые пятна, стремительно остававшиеся позади.

Фангорн приближался, и чем ближе он становился, тем большее удивление и охватывало Бильбо и его спутников.

Огромные исполинские деревья поднимали свои верхушки к небу. Это были истинно древние деревья. Могучие стволы, которые не объять и десятерым взявшимся за руки мужчинам, были такими высокими и могучими, что это просто поражало воображение. Еще более удивительными были кроны этих деревьев. Они давали такую густую тень, что под ними была чуть не темная ночь. Но каждые два часа листья деревьев поворачивались таким образом, что солнечные лучи проходили сквозь них и достигали земли, и тогда все в лесу пронизывалось золотом солнечного дня, к которой тянулись остальные растения, деревья помоложе, кусты и травы. Никому тут не было плохо.

Высоченная стена леса тянулась до горизонта на запад и на восток. Не было перелесков, которые бы послужили границей между лесом и степью. Этой границей служила плотная широкая тень от деревьев, которая вечно стелилась и никогда не исчезала днем, с какой бы стороны не светило солнце.

Отряд пересек эту границу, и сразу все почувствовали, как сразу стал прохладным раскаленный июльский степной воздух, тверже земля под копытами лошадей, выше и зеленее трава. Отряд повернул на запад и два часа следовал вдоль леса, не приближаясь к нему более чем на сто шагов. В одном месте ровность леса нарушилась. Фангорн подковой отступил на север, образовав просторную лощину, по которой в лес утекал узенький ручеек, начавший свой путь из ключа, который тугой прозрачной струей бил из-под огромного рыжего валуна.

– Здесь мы и разобьем лагерь, – сделал знак остановиться Винелай.

Все спешились и стали расседлывать лошадей, стреноживать их и протирать толстыми ватными попонами. Только Бильбо, который старался держаться от лошадей подальше, потому что немного побаивался (уж слишком они ему казались большими), встал и изумленно стал глядеть на лес.

– Да, – сказал он через некоторое время, – таких громадных деревьев я еще не видел. Уж насколько в Черном лесу было много великанов, но им до этих расти и расти.

Лес ответил ему мягким шелестом листвы, в котором хоббиту показалось, что его кто-то зовет. Он вздрогнул, похлопал глазами, приложил ладонь к уху и прислушался. Но тут его отвлек Теоден:

– Послушай Бильбо, – обратился он к нему. – Ты не хочешь пойти в лес за дровами?

Хоббит посмотрел на мальчика удивленно:

– Зачем нам дрова?

– Но ведь нужно будет развести костер.

Тут их услышал Винелай.

– Никаких костров, – строго сказал он. – Больше всего на свете Фангорн не выносит огня. Он может на нас разгневаться. А это нам сейчас ни к чему, раз мы пришли просить у леса милости. И никто не уходит в лес. Там можно и всем отрядом сгинуть, не то, что в одиночку.

Царевич Теоден разочарованно вздохнул:

– А я то думал пойти туда на разведку.

И Бильбо понял, что мальчик хотел взять его за компанию, потому что в одиночку идти боялся. А из-за малого роста Бильбо определил хоббита себе в товарищи. Бильбо стало смешно. Надо же, его солидного хоббита, которому уже давно минуло сорок и приближалось пятьдесят, десятилетний Большеногий принимал за своего.

Но хоббит не стал смеяться над мальчиком. Слишком он был добродушен. Поэтому он сказал:

– Ничего, Теоден, ты еще успеешь сходить на разведку.

Рядом подтверждающе тявкнул Биинор.

Но в этот день никто никуда не отправился. Все остались на месте. Костра зажигать не стали и поэтому провели ночь в полной тьме. Сначала от этого было немного жутковато, но потом, когда путешественники убедились, что опасности нет, лес шелестел мирно и доброжелательно, Биинор вел себя спокойно, лениво лежал, положив морды на передние лапы, они успокоились и заснули. Только Гилион, которого поставили часовым, мирно сидел и смотрел в звездное небо.

Глава десятая ФАНГОРН В ОГНЕ

Бильбо проснулся, потому что Биинор ткнул его носом в бок.

– Что такое, Биинор? – недовольно спросил хоббит, который сильно хотел спать, и не в силах был и глаз открыть.

Биинор в ответ что-то проскулил хоббиту в ухо. Пришлось Бильбо встать. Он открыл глаза и потянулся. Было еще темно.

– Чего тебе надо? – спросил альтасара Бильбо. – Или опять на нас кто-нибудь напал и утащил часового в лес?

Но нет, часовой, в этот раз Лунолик, был на месте. Он сидел на седле, которое положил на землю и смотрел на луну.

– Так что же случилось? – удивился Бильбо.

Альтасар потянул хоббита за собой. Все его три морды смотрели в сторону леса.

– Ты хочешь, чтобы я пошел туда? – спросил Бильбо.

Альтасар понимающе посмотрел на Бильбо и кивнул.

– Но зачем? Может быть, ты знаешь, где находится волшебный цветок Солендиар?

Биинор опять заскулил, кивнул и потянул Бильбо за рукав куртки.

– Ну ладно, ладно, – прошептал Бильбо. – Пойдем. Только это глупо, сейчас нас услышит Лунолик, отругает и вернет обратно.

Альтасар к великому удивлению Бильбо насмешливо фыркнул.

– Ты думаешь, он нас не услышит?

Биинор отрицательно покачал тремя головами и хитро улыбнулся. Да-да, он именно улыбнулся.

– Наверно это потому, что он смотрит на Луну и ничего другого не видит, – решил хоббит и встал. – Что ж, пойдем. Но это свинство по отношению к нашим товарищам. Что если они увидят, что нас нет?

Но Бильбо уже стало разбирать любопытство. Он уже не был так недоволен. Биинор побежал вперед, через каждые пять шагов он останавливался и оглядывался на хоббита, словно боялся, что тот не следует за ним.

– Иду, иду, – шептал ему Бильбо. – Бежать я не буду. Это уж, уволь.

И альтасары и хоббиты отличаются тем, что могут двигаться совершенно беззвучно. Это уж у них талант такой. Даже эльфы, у которых слух невероятно тонкий, не услышали, как они покинули лагерь. Только вдруг Биинор остановился и недоуменно посмотрел назад за спину хоббита. Тот оглянулся и от удивления чуть не упал, потому что увидел, как за ним совершенно бесшумно (даже Бильбо его не услышал), крадется царевич Теоден.

– Ты куда? – спросил его Бильбо.

– Я пойду с вами, – прошептал мальчик в ухо хоббиту.

– Вот уж это совсем не дело, – прошептал ему в ответ хоббит. – А вдруг там опасно? Ты не слышал, что сказал ловчий Винелай? А ведь он командир отряда. Может и уши тебе надрать за непослушание.

– Пусть только попробует, – ответил Теоден. – А если вы не возьмете меня с собой, я такой шум подниму, что все вам испорчу.

– Ну что с тобой делать? – развел руками хоббит и повернулся к альтасару. – Ну что, возьмем его с собой?

И альтасар опять кивнул.

– Что ж, пойдем.

И дальше они стали красться втроем. Биинор вел их к лесу, и деревья возвышались над ними высокой темной стеной, словно горы. Когда они оказались под кронами, то Бильбо остановился.

– Куда ты нас ведешь? – с опаской спросил он альтасара. – Мы же идем прямо в лес!

Альтасар остановился и посмотрел на Бильбо умным и чуточку грустным взглядом, который, казалось, говорил: «Что же ты во мне сомневаешься, дружище Бильбо? Разве мало мы с тобой испытали? И разве я когда-нибудь тебя подводил?»

Хоббит вздохнул и посмотрел на Теодена. Видно было, что мальчик боится, хотя изо всех сил старается скрыть свой страх. Он просто взял хоббита за руку, глаза его были широко открыты.

– Пойдем, – сказал он. – Это очень умный пес. Не зря ведь у него три головы. Значит он втрое умнее любой другой собаки, а у нас собаки считаются самыми умными животными, после лошадей, разумеется.

И они снова пошли за Биинором. Пес эльфов смело вошел в лес. Три пары его глаз горели красными огоньками, словно свечки и освещали пространство вокруг на несколько шагов. Бильбо и Теоден осторожно, затаив дыхание, вошли в лес.

Сделав десяток шагов, они остановились и прислушались. Им казалось, что сейчас деревья оживут и пойдут на них. Но нет, этого не случилось. Деревья оставались недвижимыми, как оно и полагается деревьям. Только тихо шелестели листвой и поскрипывали стволами. В темноте они казались еще более величавыми и таинственными. Они росли на порядочном расстоянии друг от друга, и от этого было просторно и свободно. И с каждым шагом стала вдруг отступать темнота. Чем дальше шла маленькая компания, тем светлее становилось в лесу. Конечно же, это был не дневной свет, и даже не лунный, но все трое прекрасно видели все, что было вокруг них: стволы деревьев, кусты и тропинку.

Тропинка возникла перед ними совершенно неожиданно. Только что ничего не было и они шли среди деревьев по покрытой мхом и низкой густой травой земле, как вдруг она появилась и запетляла между деревьями, освещаемая мягким голубым светом.

– Как красиво! – восхищенно воскликнул Бильбо.

– И совсем не страшно, – ответил ему Теоден, но руку свою из Бильбовой не выпустил, а взял ее еще крепче. – Мы пойдем по ней?

– Мы пойдем за Биинором, – ответил хоббит.

Биинор бежал по тропинке. Это значило, что лес не готовит для двух маленьких гостей ловушку. Потому что ловушку Биинор обязательно бы почуял. Однако, когда через некоторое время Бильбо и Теоден оглянулись, то с удивлением обнаружили, что тропинки за их спиной нет. Они очень удивились, посмотрели вперед – тропинка была, – назад – сплошной лес.

– Пути назад нет, – сказал Бильбо. – Значит, придется продолжать дорогу.

Они пошли дальше. У обоих на душе было тревожно. Тропинки позади как не было, так и не бывало. А конца дороги впереди тоже не наблюдалось. Так прошло два часа. Они все шли. Посветлело. Тропинке больше не надо было светиться, чтобы ее видели. Биинор продолжал бежать. Хоббит и мальчик не поспевали за ним, и он постоянно возвращался и вилял хвостом, как бы успокаивая друзей, мол, вот он, жив здоров, ничего с ним не случилось, ничего страшного впереди нет, а уж он своих друзей не бросит и не оставит.

Бильбо устал. Теоден устал тоже, хотя и старался изо всех сил показать, что он неутомим, как, и положено быть сыну царя мустангримцев. И чтобы не смущать мальчика и тревожить его самолюбие, Бильбо сказал:

– Я устал. Не пора ли нам отдохнуть?

– Конечно, если ты устал, – сразу согласился Теоден, – то отдохнуть, конечно, надо.

Неизвестно откуда появилась толстая широкая коряга, на которую можно было усесться, что они и сделали. Биинор прилег рядом. Три его языка свисали до земли, альтасар весело пыхтел. Вдруг послышалось легкое журчание. Теоден нагнулся и радостно воскликнул:

– Смотри, Бильбо, тут ручеек!

В самом деле, под корягой забил ключ, и веселый ручеек побежал в лес. Хоббит и мальчик нагнулись к воде, зачерпнули ее горстями и вдоволь напились. Вода оказалась жгуче-холодной и просто невероятно вкусной. С каждым глотком усталость убывала, и вскоре они почувствовали себя бодрыми и отдохнувшими.

– Надо идти дальше, – сказал Бильбо. – Лес торопит нас, и нечего тут прохлаждаться.

Все с ним были согласны. Биинор вскочил и побежал дальше по тропинке, друзья пошли за ним.

Вскоре стало совсем светло. Видимо наступил рассвет, потому что весь лес вдруг окрасился розовыми красками, а воздух засиял и заискрил от рассветных лучей. Зрелище было очень красивым.

Деревья вдруг расступились, и тропинка выбежала на широкую светлую поляну. Высокая изумрудная трава здесь была по пояс, а в центре поляны возвышался пологий холм, заросший бурой травой. На покатой вершине холма стоял одинокий ясень, и Биинор с громким лаем побежал прямо к нему. Хоббит и мальчик побежали за ним. Они пересекли поляну, взобрались на холм и подошли к ясеню. И тут оба от удивления просто замерли, потому что на них смотрели глаза.

Казалось бы, что тут такого особенного? Но только эти глаза принадлежали ясеню. Это были большие грустные светло-карие глаза с густыми зелеными бровями. Они с надеждой и тихой благодарностью смотрели на Бильбо и Теодена. А потом под ними прямо в коре вдруг обозначился широкий морщинистый рот, который открылся и испустил протяжный скрипучий вздох.

– Спасибо, что пришли, – услышали Теоден и Бильбо, – я вас звал с той самой минуты, как вы приблизились к лесу.

– Кто ты такой, и что с тобой произошло, что ты так горько вздыхаешь? – спросил Теоден, который тут же проникся сочувствием к говорящему дереву.

– Я Ясеньбор, – ответило дерево, – я древ. Совсем еще молодой. Мне всего тысяча лет. Со мной приключилась беда. Если вы мне не поможет, я погибну.

Бильбо огляделся по сторонам и удивленно сказал:

– Я не вижу ничего, чтобы угрожало тебе гибелью. Вокруг светло, трава зеленая. Почему тебе так плохо?

– Мои корни, – опять горько вздохнул Ясеньбор.

– Что случилось с твоими корнями?

– Они в плену. Со мной случилось несчастье. – И Ясеньбор стал рассказывать. – Это место, где вы стоите, называется Глиняный холм – ловушка для древов, которую когда-то в древности, еще до моего рождения оставили здесь злые друды. Их послал Черный Властелин в отместку за то, что в последней войне мы не приняли его сторону. Он тогда поклялся погубить весь Фангорн и послал на него друд. Они сжигали деревья и древов, вгрызались в землю и невидимые подкрадывались к ним под землей и сжигали их корни. Мы долго воевали с ними и почти всех истребили. А те, кого мы не убили спрятались глубоко под землей. Только вот их ловушка осталась.

Мне с детства говорили, что ни в коем случае нельзя заходить на этот холм. С виду он похож на обыкновенный холм, покрыт дерном, стоит на солнышке на полянке, так и манит взобраться на него и тоже погреть листочки. Но никто этого никогда не делал. За все годы, что я существую на этом холме, не было ни одного дерева или кустика. И ни один древ не приближался к нему. И очень мне это не давало покоя. Просто спасу нет. Все пятьсот лет я жил с мыслью о том, что про друд все выдумка и неправда, которую старики придумали, чтобы было чем пугать нас молодых. И вот полгода назад я не выдержал и взобрался на этот холм. Уж так мне было любопытно, так любопытно, что просто и сказать нельзя.

– Это верно, – поддакнул древу Бильбо. – Любопытство страшная вещь. Уж если разберет, то и жить становиться невмоготу, пока его не удовлетворишь. У нас хоббитов даже пословица есть: «Любопытство может погубить даже самого мудрого хоббита».

– Вот-вот, – подтвердил Ясеньбор жалобным голосом, – так меня разобрало, что мои корни сами меня на этот холм подняли. И ничего не случилось. Встал я на самую верхушку, и так хорошо мне стало, так светло и тепло, что и слов не найдется, чтобы мое состояние описать. И так хорошо мне стало, так хорошо, что сам не заметил, как задремал от тепла да от свежего вольного ветерка. И так крепко заснул, так сладко, такие сны чудесные увидал, что ничего не видел, ничего не слышал. И не почувствовал, как мои ноги корни глубоко в холм проникли, а там вместо почвы голая глина. Облепила она мои корни со всех сторон, да застыла и стала твердой словно камень. Проснулся я, и шевельнуться не могу, не то чтобы с места сойти. Заплакал я горькими слезами, стал звать на помощь братьев древов. Пришли они, столпились вокруг холма, на меня смотрят, головами сурово качают. Ругают меня, на чем свет стоит.

– Ах, – кричат, – непослушный Ясеньбор! Говорено было тебе, чтобы не совался ты на Глинхилл. Не послушался? Вот теперь стой десять лет. А как он из тебя все соки высосет, выкачает, так потом придут друды и сожгут тебя окончательно.

Так и ушли восвояси. А что, я их и не осуждаю. Поделом мне. Только как же мне пить хочется! И ноги мне жжет снизу. Наверно то, древние друды проснулись, услышав мои стоны, и сюда под землей спешат. Значит, скоро мой конец наступит.

Сказал так Ясеньбор, горько вздохнул, а из глаз его выкатились две большие золотистые слезы.

– А чем мы тебе сможем помочь? – с жалостью и сочувствием спросил у несчастного древа Бильбо.

– Ах погибаю я от жажды, просто мочи нет! – простонал древ. – Просил я медведей да волков, чтобы помогли мне, воды принесли, а они боятся. Старые древы всем зверям и птицам строго настрого запретили мне помогать, чтобы друдов на остальной лес не навлечь. И даже дождевые тучи над этим холмом не пролетают, капли не бросят. Ах бедный я несчастный! И хочется мне перед смертью напиться.

Жалко стало Бильбо и Теодену попавшего в беду древа. Стоят они в затылках чешут.

– Где же мы тебе воду возьмем? – спросил Бильбо.

– Течет тут прямо под холмом ручей хрустальный с живой водой, – отвечает Ясеньбор. – Глоток бы мне из него перед смертью испть.

– А в чем же мы тебе воду натаскаем? У нас ведер нет. А тебе, чтобы напиться, десять бочек воды надо выпить.

– Так это, – загрустил Ясеньбор. – Не напиться мне уже больше никогда светлой водицы. Даже перед смертью.

Все трое они задумались. А потом хоббит говорит:

– Зря ты нас позвал. Тебе надо было эльфов позвать. Они в этом деле большие мудрецы.

– Эльфов нельзя, – ответил Ясеньбор. – У них в Фангорне нужда есть, а мне надо, чтобы помощь бескорыстная была, от чистого сердца шла. Эх, где бы нам ведро взять?

– Негде, – ответил ему Теоден.

– Придется фляжкой воду таскать, – вздохнул Бильбо.

– Но ведь это долго! – воскликнул царевич. – Так на всю жизнь можно здесь остаться и поливать это глупое дерево, которое старших не слушалось.

Хоббит с насмешкой посмотрел на Теодена.

– А ты значит у нас такой послушный, да?

Вспомнил мальчик, что сам без спроса в Фангорн отправился, голову опустил и покраснел от стыда.

– В беду каждый попасть может, – сказал ему Бильбо. – Да только вот помощи не от каждого дождешься. Давай уж поможем Ясеньбору.

Биинор подтверждающе тявкнул и завилял хвостом. Теоден взял хоббита за руку и они пошли к лесу, в ту сторону, где в тени деревьев слышалось журчание ручья. Пришли они к ручью, Бильбо наполнил свою флягу и побежал к Ясеньбору и вылил всю воду на его ствол. Вода впиталась словно губкой. Затем подбежал Теоден со своей фляжкой. Так они и бегали три часа, пока не утомились. Да только все их старания только еще больше разбередил жажду древа.

Затем, когда солнце уже палило беспощадно, и утомленные помощники еле держались на ногах, подошел к ним у ручья большой молодой древ. Они очень удивились, потому что это было фантастическое зрелище: ходячее дерево. А древ поклонился им своими длинными ветками до самой земли и проскрипел:

– Смелые вы гости из степи, и добрые. Примите от меня благодарность.

– За что это?

– А за то, что вы моего друга пожалели, да еще и воду ему носите.

– А что же ты сам ему не поможешь? – спросил Бильбо. – Раз он твой друг.

– Мне нельзя. Я древ по имени Дубок. Старших ослушаться не могу. Как бы не хотел. Не могу. Природа моя такая. Была бы моя воля, сам бы вместо Ясеньбора на этом холме встал. А так только и хожу вокруг да около и вздыхаю. Сам весь высох, глядя на его страдания.

Видно было, что Дубок говорит правду. Листья на его ветках пожелтели, побурели, а некоторые и вовсе черными стали.

– Добрые вы, друзья, очень добрые. Не забудет Фангорн вашу доброту.

– А он не рассердится, что мы наказанному древу помогаем, ваш Фангорн? – забеспокоился Бильбо.

– Не рассердится, – успокоил его Дубок. – Вы гости пришлые, гости званные, наши законы вас не касаются. А за то, что вы древа пожалели, да сил своего и времени, ему помогаючи, шлет он вам подарки.

И Дубок протянул мальчику и хоббиту длинную ветку, на конце которое было круглое сорочье гнездышко.

– Возьмите. Подарки внутри.

Сунули в гнездо руки Бильбо и Теоден и вытащили каждый по золотому желудю.

– Что это? – хором спросили они.

– А это желуди лично Фангорном выращенные. В них все богатство нашего леса, все его изобилие. Куда бы вы этот желудь не положили, то добро там уже не переведется. Положите в кошелек, монеты там никогда не кончатся, положите в амбар, муки там столько будет, что всю жизнь и себя и всю свою родню кормить можно.

У Бильбо вдруг заблестели глаза:

– Кажется, я знаю, как нашему Ясеньбору помочь! – сказал он, потом поднял свою флягу, наполнил ее водой из ручья и бросил внутрь подаренный желудь.

– Зачем ты это делаешь? – удивился Теоден.

А Биинор радостно залаял и побежал на холм к Ясеньбору. Бильбо за ним. Теоден за хоббитом. Взобравшись на холм, Бильбо стал лить из фляжки воду на Ясеньбор. Вода хрустальной журчащей струей потекла на корни древа. Древ блаженно завздыхал и заколыхал зазеленевшими ветвями. Прошла минута, затем вторая и третья, а вода из фляжки все продолжала литься, хотя давным-давно уже должна была кончиться.

– Теперь я понял! – закричал Теоден и тоже побежал к ручью наполнять свою флягу. Когда он вернулся, Бильбо стоял уже чуть не в луже воды, столько ее натекло. А Ясеньбор пил, и ствол его распрямлялся, прямо на глазах наливался силой, поникшие ветви выпрямились, налились зеленой влагой на них почки. А когда и юный царевич стал поливать древа, толстые могучие корни зашевелились, и стала трескаться и ломаться твердая глина, вода тут же через трещины проникла к корням древа, и тот радостно засмеялся. Корни его взбухли, и с громким треском взламывая глину, стали выползать наружу.

– Ура!!! – закричали Бильбо и Теоден.

– Ура!!! – заскрипел в лесу Дубок.

И весь волшебный лес вздохнул с облегчением. Он явно обрадовался тому, что Ясеньбор обретает свободу.

Но когда Ясеньбор полностью освободил свои могучие ноги, вырвал их из твердой глины, и сошел с холма, тот вдруг задрожал и завыл по волчьи, да так сильно и громко, что Бильбо и Теоден разом упали, Биинор присел от страха и поджал хвост, а Ясеньбор застонал и закрыл лицо ветвями.

– Это друды! – воскликнул он. – Огненные друды! Они снова пришли жечь Фангорн. Мое освобождение разбудило их. Сейчас они будут здесь. Что я наделал! Лучше бы мне оставаться на холме.

Словно в ответ на его слова глиняный холм вдруг начал раскаляться. Вода, что оставалась на нем, после того как ее налили Бильбо и Теоден, зашипела, забулькала, и мигом превратилась в пар. А холм стал уже огненно-красным, и жар от него шел такой, что наши герои отступили к лесу, не в силах его выдержать. Раздался громкий треск, затем грохот. Это лопалась красная глина. Холм вдруг ожил, заколыхался, и на его поверхности вдруг появились многочисленные толстогубые рты огромного размера. Почти десяток ртов. Они стали с диким ревом открываться, и из них скрипя и завывая полезли ужасные твари, внешне похожие на собак, только тела их были словно сделаны из сгоревших деревьев: искривленные, суковатые, черные и обугленные. Морды у них были узкие и длинные. В широких пастях вместо зубов и клыков полыхали синие и оранжевые языки пламени.

Биинор залаял, Бильбо тут же выхватил свой кинжал. Теоден тоже обнажил меч. Он явно был напуган, но старался не показать виду.

Друды отряхнулись, открыли глаза и уставились на хоббита, альтасара и мальчика. Но они их не заинтересовали. Зато, когда они увидели стоявшего за ними Ясеньбора, и подошедшего к нему Дубка, то сразу ощетинились и злобно зарычали. После чего кинулись в атаку.

Древы охнули и попытались закрыться ветвями. И они бы погибли, если бы перед ними стеной не встали три воина. Бильбо, Биинор и Теоден закрыли их собой и приняли бой с друдами.

Это оказалось нелегкой и очень опасной задачей – драться с друдами. Злобные твари, когда увидели, что их не пускают к древам, остервенели и с такой злобой целой сворой накинулись на трех смельчаков, что тем пришлось отступить. Даже могучий Биинор был против них бессилен. Да и что можно было сделать против тварей, которые, стали плеваться огнем словно драконы? Стальные клинки просто напросто не причиняли им вреда. И хотя в первые минуты боя хоббиту и мальчику удалось разрубить пятерых друд, до того, как они стали изрыгать пламя, то потом ситуация резко изменилась. Друд становилось с каждой минутой все больше и больше. Одна за другой они выскакивали из ставшего ярко-красным холма.

Бильбо и Теоден сражались отчаянно. Биинор, так просто показывал чудеса храбрости. Смелый пес уже получил несколько ожогов, но отчаянно дрался, преградой становясь на пути друд. Он защищал не только древов, но и мальчика и с хоббитом.

И все же они отступали. Шаг за шагом. Запылал бок альтасара. Теоден заплакал от жалости к нему. А Бильбо не растерялся, открыл свою флягу, про которую в этой суматохе совсем было, забыл, и потушил Биинора. Чудесная вода Фангорна не только погасила огонь, но и тут же залечила все его раны.

Трое друд разом кинулись на альтасара, но Бильбо не столько от ума, сколько от отчаяния, плеснул на них водой. И вот тут произошло то, что разом переменило весь ход боя.

Друды, когда на них попала вода, заверещали, отскочили назад и стали кататься по земле, словно их подожгли, и они пытались таким образом погасить пламя. Но на них была вода, а не огонь. А воду землей погасить невозможно. Вода впитывалась в друд, от них пошел сильнейший пар, а потом они рассыпались в прах, и погасли языки пламени в их пастях.

– Так вот оно что! Они боятся воды! – закричал Теоден, и тоже стал плескать своей флягой на друд. Бильбо приссоединился к нему и они вдвоем очень скоро уничтожили добрый десяток друд, и еще полсотни отогнали прочь.

Но до полной победы было еще далеко. За все это время, что шел бой, глиняный холм выпустил из своих пещер-ртов по крайне мере полтысячи друд, и они рыскали вокруг в поисках добычи. А добычей для них служили древы и деревья. Друды бросались на рустущие вокруг холма деревья и грызли их и валили наземь. Тех, кого они не могли свалить, обливали огнем. То одно дерево с криком боли и ужаса вспыхивало ярким пламенем, то другое. Еще немного, и заполыхает самый настоящий лесной пожар. Грандиозный и беспощадный.

Фангорн застонал. Волшебный лес отступил и попытался бежать, но друды были быстрыми и проворными. Они догоняли убегающие деревья, высоко подпрыгивали и хватали их за нижние ветви и валили наземь. А из глиняного холма выскакивали все новые и новые чудовища.

Бильбо и Теоден стояли в растерянности. Они поняли, что даже со своими флягами они просто бессильны перед ордой быстрых и стремительных врагов, которые прямо на их глазах начали уничтожать несчастный лес, который уже горел в нескольких местах. И хотя они попытались залить своими флягами пожар, и им даже удалось потушить несколько деревьев, все было тщетно. Пока они тушили одно дерево, Друды бегали и поджигали десяток новых. А от хоббита и мальчика они просто-напросто теперь отбегали, поняв, что от них исходит опасность.

– Надо что-то делать! – в отчаянии закричал Теоден.

Бильбо не ответил. Он усиленно думал. Бешено чесал затылок, чтобы мысли бежали быстрее. Времени терять было нельзя. И вдруг глаза его заблестели, как было всегда, когда хоббиту приходила в голову удачная мысль.

– Ты хорошо стреляешь? – спросил он Теодена.

– Я же мустангримец! – гордо ответил мальчик.

– Тогда я сейчас кое-что кину, и когда оно долетит до самого высока, ты должен это подстрелить. Ради синего неба и золотого солнца не промахнись, принц Теоден, сын государя Коники Тенгела Золотое Солнце.

– Кидай! – ответил твердым голосом мальчик. Он снял с плеча лук, вложил стрелу и натянул тетиву.

И Бильбо взял свою фляжку, которую ему подарили эльфы Эльфорта в самом начале его второго путешествия. Прекрасную стеклянную фляжку, в которой вода всегда свежа и прохладна в жару и зной, и горячая в стужу и мороз. Бильбо снял ее вместе с поясом, а потом раскрутил, как это делают пращники, и метнул высоко в небо. Хоббиты очень хорошо умеют швырять что бы то не было, и об этом уже не раз говорилось. Фляжка полетела в небо словно птица, а вслед за ней полетела в небо стрела Теодена. И она догнала фляжку на самой большой высоте, когда ее полет уже завершился, и она собралась полететь обратно вниз. Вместо этого, разбитая стрелой, она разлетелась вдребезги на тысячи осколков. И что самое удивительное, вниз полетело не стекло, а вода. То есть, полил самый, что ни на есть настоящий дождь. И так сильно он хлынул, что все пространство вокруг наполнилось визгом друд и их предсмертным шипением.

– Чудеса! – радостно завопил Теоден, и протянул хоббиту свою флягу. – Теперь кинь мою.

Они проделали тот же фокус со стрелой, и дождь превратился в ливень. Очень скоро он погасил лесной пожар, уничтожил всех до единой друд, и, что самое главное, затопил глиняный холм. Тот просто-напросто рассыпался, забулькал, а потом и вовсе растаял, как зимний сугроб под жаркими солнечными лучами.

– Уф! – с великим облегчением вздохнули хоббит и мальчик. – Кажется мы победили.

– Вы спасли Фангорн! – счастливыми голосами проскрипели им Ясеньбор и Дубок. – Вы спасли всех нас. Благодарность наша не будет иметь границ.

– Но как ты догадался такое проделать с фляжкой? – восхищенно спросил у Бильбо Теоден.

– Иногда бывает полезным близкое знакомство с волшебником, – ответил Бильбо. – Ты когда-нибудь слыхал о Гэндальфе?

– Еще бы. Гэндальф Серый большой друг моего отца.

– Так вот, – самодовольно улыбнулся Бильбо, – я столько испытал совместных приключений вместе с Гэндальфом, что кое-чему у него успел научиться. Однажды он примерно таким вот образом расправился с тремя препротивными троллями. Я просто вовремя об этом вспомнил. И вспомнил, что желуди в наших флягах тоже волшебные. Я решил, что воды должно хватить на хороший дождь. Ведь можно было перевернуть флягу и лить воду в течении года и наполнить пруд. А можно было всю воду вылить разом. Одним ударом, так сказать. И как видишь, я не ошибся.

– Как бы я тоже хотел подружиться с волшебником Гэндальфом! – вздохнул Теоден.

– Раз он дружит с твоим отцом, – хлопнул его по плечу Бильбо, – то значит будет дружить и с тобой, когда придет время.

А уже через полчаса Бильбо, Теоден и Биинор весело направлялись обратно сидя на толстых ветвях Ясеньбора и Дубка. С радостным лаем бежал перед ними по тропинке альтасар Биинор. Дождь закончился. В небе снова ярко светило солнце, громко и радостно пели птицы, трещали сороки, с ветки на ветку перепрыгивали радостные белки, зайцы гонялись друг за другом и громко на весь лес колотили лапами по деревьям. Их барабанный бой победно разносился по лесу. Все вокруг было просто усыпано лесными цветами, а трава покраснела от спелой земляники, которую древы срывали горстями и угощали своих новых друзей.

По дороге Бильбо рассказал древам, что за нужда привела его и его спутников к Фангорну. Подробно поведал он о своих последних приключениях и об эльфе Зелендиле, с которого можно было снять чары только с помощью чудесного цветка Солендиала.

– Ну, это мы вам поможем, – после некоторого размышления сказали хоббиту древы. – Мы найдем покрытое снегом место и приведем вас туда. Правда в это время года северо-западный ветер приносит снеговые тучи только с Туманных гор из темных ущелий. И вместе со снегом с неба иногда прилетают злобные снежные орки, и командует ими ледяной тролль. Правда в лес они никогда не заходят. Караулят свой снег, пока не растают вместе с ним. И мы не знаем, насколько они опасны. Как бы вам не встретиться с ними в своих поисках.

Бильбо беспечно махнул рукой:

– С нами странствующие эльфы. Если это снежные гоблины, то Солнцедар просто растопит их одним своим взглядом.

Тут до них донесся звук охотничьего рога. В ответ ему залаял альтасар.

– Это нас ищут! – встрепенулся Теоден.

– А мы уже на месте, – сказал Дубок и бережно опустил вниз Теодена. – Дальше мы не пойдем. Ни к чему вашим друзьям видеть нас. А уж свое обещание мы выполним. Только все равно будьте осторожны. Мы будем смотреть за вами.

Ясеньбор тоже поставил хоббита на землю, а потом оба древа низко поклонились спасителям волшебного леса и отправились назад. Очень скоро они скрылись за деревьями, и их уже нельзя было разглядеть.

С другой стороны из-за деревьев и кустов показались Солнцедар и Лунолик. Лица у эльфов были встревожены, но увидев хоббита и царевича целыми и невредимыми, они заулыбались.

Радостные и счастливые побежали к ним навстречу Бильбо и Теоден.

Глава одиннадцатая ИЗ ЖАРА В ЛЮТЫЙ ХОЛОД

Больше всех досталось Теодену. Бильбо что? Он взрослый хоббит и отвечает за себя сам. А вот мальчику, хотя хоббит и пытался вступиться за него и уверял, что это была целиком его инициатива, крепко досталось от сестры, которая отругала его при всех, да еще и шлепнула, а потом ловчий Винелай тоже не посмотрел на царский сан и надрал ему уши. Впрочем, мальчик почти не обратил на столь мелкие неприятности внимания. Он был так рад случившемуся с ним приключению, что уже через пару минут после наказания был весел и беззаботен и рассказывал Эоланте и Сердолику, что с ними произошло.

Все очень испугались за них, и переволновались, слушая рассказ о сражении с друдами, и очень обрадовались, что дело кончилось счастливо. Только вот слова древов про снег, прилетающий с Туманных гор, всех очень сильно встревожил. Особенно помрачнели эльфы.

– Что-то я слышал про снежных орков, – сказал с тревогой в голосе Радринор. – В старых песнях пелось, как однажды отряд эльфов встретил духов убитых в древних войнах орков. И духи эти были белыми и холодными. Своим дыханием они могли заморозить кого угодно, а их ледяные мечи крепче стали и острее бритвы. Может это и есть те, о ком говорили древы?

Но несмотря на тревогу и опасения все стали ждать, надеясь на лучшее. Однако ко всеобщему великому разочарованию на следующее утро ничего не произошло. Эльфы с недоумением посмотрели на Бильбо. В глазах у них был немой вопрос.

Хоббит пожал плечами:

– А что я? Я ничего не знаю.

– Надо самим отравляться на поиски! – с волнением в голосе воскликнула принцесса Эоланта. – Время проходит. Завтра последний день. К вечеру луна умрет, и Зелендила уже не расколдуешь.

Эльфы и люди сели на коней, разделились на два отряда и помчались в разные стороны. Вернулись в лагерь они только поздней ночью. Смертельно усталые и печальные. Было ясно, что они ничего не нашли. Бильбо чувствовал себя почему-то виноватым, хотя никто его не винил. Да и в чем же он мог быть виноват? Полное уныние охватило всех. Эоланта не могла скрыть слез. Теоден, как мог, утешал и успокаивал ее.

Только зачарованный эльф ходил беспечный и веселый. Но глядя на него, почему-то всем хотелось плакать.

В последний день все изменилось. Когда путешественники с рассветом проснулись, они увидели, что в лесу появилась дорога. Самая настоящая и довольно широкая дорога, которая словно приглашала их ступить на нее. Не теряя времени, эльфы, люди и хоббит собрались, сели на лошадей и поскакали в лес. Теперь Фангорн не казался таким неприступным и мрачным. Теперь он казался скорее гостеприимным и благодушным хозяином, который водит гостей по своему поместью и с гордостью показывает обширные владения. Лес был светел и весь пронизан солнечными лучами. Птицы встретили кавалькаду всадников радостной песней, звери удивленно выглядывали из-за деревьев и смотрели на невиданных животных, какими для них были лошади, и на альтасара, который бежал впереди, глядя сразу вперед, вправо и влево.

Путешественников охватила радостная надежда. Они скакали очень долго. Наверно часов восемь. Дорога была не прямой, а постоянно сворачивала то вправо, то влево и вела их окольными путями. Но по солнцу, которое сверкало в небе со спины, было ясно главное – они не углубляются в лес, а двигаются по краю, вдоль его пограничной линии.

Время было далеко за полдень. Солнце давно прошло зенит и покатилось к закату. Настроение у всех постепенно стало меняться. И опять надежда сменилась острой тревогой.

Вдруг небо неожиданно над ними потемнело и затянулось черными тяжелыми тучами. Это произошло быстро и неожиданно. Лес сразу стал угрюмым и непроницаемым. Темные тени легли от деревьев на землю и накрыли путешественников, и стало казаться, что наступила ночь. Но через несколько минут деревья впереди поредели, затем разбежались в стороны, и дорога, круто свернув влево, вывела искателей Солендиара на опушку. Выскочив из леса, эльфы огляделись по сторонам и с разочарованием убедились, что ничего необычного вокруг нет. Самая обыкновенная опушка. А впереди снова простиралась степь, которая словно звала их обратно.

– Что же это такое? – воскликнул Бильбо. – Неужели древы что-то напутали?

В ответ на его слова Фангорн разразился громким шелестом листвы. Деревья зашумели кронами, заскрипели и замахали ветками. Весь лес пришел в движение. В глазах зарябило, казалось, что огромные исполинские деревья, многим из которых было по тысяче лет, завели хоровод.

От всего этого поднялся сильнейший ветер. Он обжигал лица и руки, заставляя прятать их в капюшоны и рукава. Лошади жалобно заржали и забили копытами. Потребовалось немало усилий, чтобы удержать их на месте. Пришлось спешиться и взять из за уздцы.

Не сразу все поняли, что происходит, и не сразу увидели, как с неба стали падать первые редкие, но крупные хлопья снега. Потом их стало больше. Сначала они вились белыми мухами и, словно не желая падать на землю, кружились на месте. Но потом мелкий, но частый и густой снег просто повалил с неба на землю. Сразу невозможно стало увидеть, что творится за сотню шагов вокруг, и прямо на глазах у изумленных путешественников зеленая трава, покрывавшая землю, стала белеть и превращаться в толстый снежный покров. Ветра уже не было, и все это происходило в полной тишине. Можно было услышать, как прикасается с землей каждая снежинка. Не хотелось верить глазам.

Снегопад продолжался где-то полчаса. Снег валил и валил, и белым одеялом укутывал землю. Все прекратилось также неожиданно, как и началось. Стало совсем тихо.

Изумленные путешественники стояли и смотрели на снег, который лежал перед ними на целых три мили вперед и скрипел и хрустел под ногами и копытами лошадей. А дальше, примерно в трех милях была видна освещенная солнцем зеленая становящаяся к горизонту желтой степь на фоне ярко-голубого неба. Удивительное зрелище соединения зимы и лета. Только зима была здесь под ногами и заставляла дрожать от холода и стучать зубами и давила тяжестью темно-серых туч, а лето с голубыми небесами и яркой зеленью травы было там в двух-трех милях отсюда, и казалось чем-то навсегда потерянным и далеким. Почувствовав холод в ногах, и боясь быть засыпанными снегом все снова сели на лошадей, но не тронулись с места, потому что не знали, куда направиться.

И еще со всех сторон вдруг надавила гнетущая тишина. Было так тихо, что путники слышали, как мягко падают все еще многочисленные снежинки.

И вдруг дико заржала лошадь, на которой сидел эльф Гилион. Она поднялась на дыбы и забила передними копытами. Эльфу стоило большого труда удержаться в седле. Остальные лошади тоже всполошились, захрапели и подались назад. Завыл Биинор.

Бильбо, который сидел впереди Солнцедара, вдруг увидел, как прямо из снега, стремительно вытянулась длинная белая лапа и схватила их лошадь за уздцы. Лошадь испуганно заржала и тоже поднялась на дыбы, вытягивая из сугроба обладателя снежной лапы. Это был гоблин. Самый настоящий гоблин, только почему-то снежный, как снеговик. И с холодными фиолетовыми глазами. Левой рукой он схватил лошадь, в правой у него был кривой стеклянный меч. Такие же стеклянные у него были длинные острые клыки. И тут до Бильбо дошло, что меч и клыки не стеклянные, а ледяные. Конечно же ледяные! Откуда они могут быть стеклянными?

Солнцедар не растерялся. В мгновение ока он выхватил свой меч и зарубил гоблина.

– Орки! – закричал он. – Снежные орки!

А сзади еще два орка повисли на лошади Солнцедара, и та повалилась на снег, сбрасывая с себя всадников и давя своей тушей гоблинов.

Бильбо отлетел куда-то в сторону, головой окунулся в сугроб, и долго не мог из него вылезти. Когда же ему удалось освободиться, он поднялся и увидел, что вокруг идет самое настоящее сражение.

Снежные орки наседали со всех сторон. Они вылезали прямо из под снега, и трудно было понять, как они там оказались. И их было великое множество. На первый взгляд казалось, что это какие-то детские снеговики ожили и решили погулять. Но это были не безобидные снеговики, а самые что ни на есть злобные орки. Жестокие и беспощадные. Они распугали и разогнали почти всех лошадей, которые умчались в степь. Только Винелай остался в седле. Остальные остались без лошадей и теперь пешими сражались в снегу. Эльфам снег был не страшен. Они были так легки и стремительны, что стояли на нем, словно на твердой земле. Биинор тоже был быстр и легок и несмотря на свою видимую тяжесть, почти не проваливался в снег. А вот люди бились по колено в снегу. Бильбо же был в нем по пояс и еле передвигался. Сначала ему было холодно, но когда прямо у ног его вырос орк и обрушил на него свою ледяную секиру, хоббита бросило в жар. Он еле успел увернуться от удара. А когда он хотел выхватить свой кинжал, орк ударил его ногой в грудь и повалил на спину.

«Прощай моя милая Хоббитания!» – успел подумать Бильбо, видя, как поднимается в небо для удара оружие врага. Подоспевший Солнцедар тремя сильными ударами превратил орка в кучу снега и помог Бильбо подняться.

– Спасибо, дружище! – горячо поблагодарил его хоббит. – Век буду тебе благодарен. Еще бы немного, и меня бы разрубили на несколько кусков.

Солнцедар только улыбнулся в ответ, затем на них навалились еще пятеро снежных орков, и эльф продолжил сражение. Теперь уже Бильбо пришел к нему на помощь. Вдвоем они отступили к остальным, которые бились, построившись кольцом. Мустангримцы стреляли из луков, эльфы сражались мечами. Биинор метался везде и был в самых опасных участках боя. К счастью все были целы и невредимы. Но орков было столько, что они наступали сплошной снежной стеной, сверкающей ледяными клинками. Движения их были плавными и размеренными, но в тоже время быстрыми и стремительными. Эльфы проявляли чудеса ловкости и воинского умения, удерживая их натиск. Один эльф разом уничтожал сразу по трое, а то и четверо снежных орков. Но рассыпавшись, они через некоторое время вновь поднимались из снега, и опять нападали. Зловеще и со звоном щелкали их ледяные клыки. И как ни храбро бились путешественники, кольцо врагов вокруг них сжималось все плотнее и плотнее, и орки теснили их все ближе и ближе друг к другу. Они уже радостно скалились в предвкушении скорой победы. Вот уже был ранен и сброшен со своего коня Винелай. Его алая кровь окрасила белый снег, и сразу натиск снежных гоблинов усилился вдвое, словно они почувствовали запах крови.

И вот настал момент боя, когда смелые путешественники были сбиты в кучу, словно овцы. И хотя они отчаянно отбивались, теснота мешала им сделать хороший размах. И вот уже и Гилион получил удар в живот ледяной саблей. Он охнул и осел, и Бильбо с Эолантой оттащили его внутрь кольца, где были Зелендил, Теоден и раненный Винелай.

Эльфы очень рассердились, когда увидели, что их товарищ ранен. Солнцедар и Лунолик пришли в такую ярость, какая почти никогда не встречается у эльфов. Мечи засверкали в их руках словно молнии. Они устремились вперед, мигом пробили кольцо снежных орков, разметали их в разные стороны, но тут же им пришлось отступить и вернуться обратно к своим товарищам, потому что новая орда снежных воинов, навалилась на них с двух сторон с целью отрезать их от основного отряда. Если их оторвут друг от друга, то по одиночке быстро расправятся и с ними, и с остальными.

Радринор ни на шаг не отходил от Зелендила, прикрывая беззащитного испуганного эльфа от врагов своим телом. Рядом с ним отважно, словно разъяренная львица сражалась принцесса Эоланта.

Но силы наших героев были на исходе. Даже Солнцедар махал мечом не так быстро и могуче, как в начале боя. А ведь прошло всего лишь каких-то полчаса.

И когда, казалось, исход боя был уже предрешен, в рядах снежных орков вдруг началось какое-то смятение. Они вдруг прекратили яростные атаки, стали несколько вялыми, подались куда-то назад, стали оглядываться.

– Помощь идет! – звонким голосом закричал царевич Теоден. – Смотри, Бильбо, это же наши древы! Ясеньбор и Дубок.

Заливисто залаял Биинор.

Хоббит поднялся на цыпочки, но все равно не сразу увидел за стеной снежных солдат двух древов, которые шли в их сторону, могучими длинными ветвями сметая десятками со своего пути снежных орков. Ледяные сабли не причиняли им вреда. Они со звоном ломались о крепкие тела древов. Снежные орки в панике метнулись в стороны, те же, кто не успел отступить, были без пощады раздавлены могучими ногами и телами лесных великанов. Так величественно они и прошли к отряду смельчаков, отогнав от них всех снежных врагов.

И вмиг не осталось ни одного орка. Все они до одного рассыпались и обратились в снег. Только вдруг ветер засвистел бешено, снег стал трещать и выть.

– Что это такое? – воскликнул Бильбо. – Кто так страшно воет? Это орки плачут о своем поражении?

Солнцедар положил ему руку на плечо и тяжело вздохнул:

– Нет, они призывают к себе на помощь лютый мороз.

В самом деле, стало так холодно, что Бильбо и остальных забила дрожь. Перестал попадать зуб на зуб. И даже древы съежились, листья на них стали скручиваться, ветви поникли вниз, прижались к стволам.

– А мне вот нисколько не холодно, – сказал Солнцедар.

В самом деле, эльф был так разгорячен сражением, что его лицо горело, щеки пылали. И глядя на него, и остальные почувствовали жар.

И тут раздался страшный грохот. Все посмотрели в ту сторону, откуда он доносился, и увидели, как прямо перед ними начинает расти серая гора. Вернее сначала это была гора, а потом в ней можно было признать лобастую голову с горящими стальной яростью глазами и хищно открытой пастью.

– Это ледяной тролль! – выдохнули разом древы. – Командир снежных орков.

Да это был тролль. Могучий и огромный как гора он поднялся на ноги, расправил плечи и помахал длинными, как плети руками, сжимая их в кулаки. Некоторое время он стоял, возвышаясь горой над путешественниками, которые рядом с ним казались жалкими лилипутами. Затем он увидел эльфов, которые встали в ряд перед людьми с натянутыми луками, и заревел от ярости. Сделал широкий шаг в их сторону и поднял руки над головой, затем стал себя бить в грудь и рычать по-звериному. От него шел лютый холод.

Ясеньбор и Дубок пошли к нему навстречу, встав между троллем и эльфами. Но тролль двумя сокрушительными ударами просто разбросал их в разные стороны. Древы попадали, а когда захотели встать, то сотни снежных лап вылезли из-под снега и схватили их и не дали подняться.

Не оглядываясь, ледяной тролль пошел на эльфов. Отважные воины выстрелили в него из луков, но их стрелы отскочили назад и упали в снег. Тролль не был ими даже оцарапан.

Тогда вперед вышел с мечом в руке Солнцедар. Рядом с ним бежал Биинор. От эльфа исходило золотое сияние, и шел настоящий солнечный жар, так что даже тролль на миг остановился и недоуменно уставился на эльфа. Потом заревел от ярости и хотел уже раздавить противника ногой, что ему было нетрудно, как вдруг опять остановился и оглянулся назад.

Все замерли в ожидании. Никто не понимал, что случилось, и почему тролль остановился. Но ждать пришлось недолго.

Из леса быстрыми широкими шагами вышел еще один огромный, просто исполинский древ, рядом с которым Ясеньбор и Дубок казались просто детьми. Он стремительно приближался к ледяному троллю. Чудовище повернулось навстречу новому противнику, они сцепились, и между ними началась беспощадная, не на жизнь, а на смерть, схватка. Сошлись два великана, и загудела под их ногами земля, задрожала и заходила ходуном.

Как не был могуч ледяной тролль, как не казался он незыблемой скалой, древ, как оказалось, был еще более сильным и могучим великаном. Он схватил тролля в свои могучие объятья и стал сжимать их. Тролль тоже в свою очередь обнял древа и пытался раздавить его своими ледяными руками. Трещали ледяные мускулы тролля, скрипели деревянные мышцы древа. Напряглись они оба, тяжело задышали.

Долго они так стояли и пыхтели, и ни один не мог одолеть другого. Но прошло минут десять, и лед начал трещать под давлением дерева, а потом ко всеобщей великой радости настал тот долгожданный момент, когда от ледяного тролля наконец стали отваливаться куски льда. Заревел он от боли и от последних усилий, но было уже ясно, что древа ему не одолеть. Все крепче и крепче сжимались могучие руки-ветви древа-исполина, и все больше и больше отваливалось от ледяного тролля ледяных кусков. А потом громко откололась правая рука чудовища. Закричал он от боли, заревел и стал пытаться вырваться из могучих объятий древа, но тот и не думал отпускать его, а сжимал все крепче и крепче, пока не откололась у того левая рука, и сам он не начал рассыпаться как толстостенная стеклянная бутылка, когда ее сжимают в тисках кузнеца. Прошло еще несколько минут, и от ледяного тролля осталась только ледяная пыль. Последней раздавил древ голову тролля. После чего потер большие ладони, довольно крякнул, подмигнул большими добрыми глазами хоббиту и эльфам, потом повернулся и пошел обратно в лес. А за ним, словно послушные школьники за учителем пошли Ясеньбор и Дубок.

Все молча стояли и смотрели им вслед, не в силах поверить, что все так благополучно для них закончилось.

– Кто это был? – звонким голосом прервал тишину Теоден.

– Неужели ты не понял? – ответил ему Бильбо. – Ведь это же был сам Фангорн – главный древ и хранитель волшебного леса.

– Да уж, вовремя он подоспел, – ответил Солнцедар, пряча в ножны меч. – А то мы все сражаемся и сражаемся. Надо же нам и цветок поискать.

– Цветок можно увидеть только при солнечном свете, – ответил Лайма Сердолик. – А сейчас темно и сумрачно, чуть не как ночью.

– У нас осталось только полчаса! – воскликнул Лунолик. – После этого нынешняя луна в небе умрет, и будет поздно. Где же солнце? Когда оно осветит этот мертвый снег и оживит его? Призови его нам на помощь Солнцедар!

– Я зову его уже давно, – ответил усталым голосом солнечный эльф.

Словно в ответ на его слова, небо тут же словно по мановению руки расчистилось над их головой. Черные тучи стремительно отступили, синева неба хлынула на снег дневным светом, и тот засверкал серебристыми искрами и сразу перестал быть зловещим и холодным, а когда Фангорн пропустил сквозь листья своих деревьев солнечные лучи, и они мощным потоком хлынули на снежный покров, тот засверкал золотом и алмазами и всем ослепил глаза.

Бильбо, как и все остальные, тоже зажмурил глаза, не в силах смотреть на горящее снежное золото. Когда же он открыл их, то усиленно жмурясь и прикрывая ладонью глаза, увидел как его друзья эльфы разбрелись по снежному полю в поисках цветка, и даже следов после них не оставалось на снегу, так легко и быстро они шли.

Прошло наверно минут двадцать, но цветок так и не был найден. Эльфы бегали по огромному снежному полю и отчаянно искали Солендиар. Они перекликались друг с другом отчаянными голосами. Но никто из них не мог найти волшебный цветок. Даже Биинор бестолково бегал и только нюхал воздух и громко лаял. И вот в их голосах слышалось уже самое настоящее отчаяние. Но они все же продолжали искать до последнего. А Лунолик глядел в небо, видел на нем видимую только ему тающую луну, и умолял ее не умирать хотя бы еще полчаса. Но время не могут остановить даже эльфы. И поэтому они с плачем продолжали искать цветок и не находили его. Принцесса Эоланта тоже была в отчаянии, и тоже искала в снегу солендиар, а горячая любовь к Зелендилу сделала ее такой же легкой и быстрой, какими были эльфы. Люди и хоббит тоже искали цветок, и им было тяжелее – они не могли так быстро передвигаться по глубокому снегу.

И во всей этой суматохе все совершенно забыли о зачарованном эльфе.

А Зелендил, который ничего не искал, не всматривался в снежный покров перед собой, а просто шел и радостно улыбался, видя вокруг себя сверкающую красоту, не оглядываясь и не останавливаясь, ушел дальше всех.

– Через минуту луны не будет! – громко воскликнул крикнул Лунолик.

И тут вдруг Эоланта побежала за Зелендилом. По глубокому снегу, проваливаясь в нем чуть не по колени. Когда она была от него уже недалеко, эльф вдруг остановился. Затем опустился на колени и совершенно зачарованно стал на что-то смотреть.

Бильбо вдруг понял, что так Зелендил может смотреть только на волшебный цветок. Неужели он нашел солендиар? Следующая мысль, которая пришла ему в голову, была о том, что если Зелендил сорвет цветок сам, тот потеряет свою силу, ведь его должна сорвать только юная девушка. Вспомнив об этом, Бильбо тоже побежал в сторону эльфа. Бежать было тяжело, хоббит проваливался в снег, который был ему по пояс, и после него оставалась глубокая борозда. Но тут мимо него пробежал Биинор, и хоббит ловко схватил его за ошейник, и покатился следом. Альтасар как раз бежал к зачарованному эльфу. Затем к Зелендилу побежали и эльфы, которые сразу догадались о случившемся.

А Зелендил, Бильбо оказался прав, действительно нашел цветок. Он остановился, увидев, как из белоснежного снега, появился лилово-зеленый листочек, который стремительно стал расти. Потом листочек свернулся в бутон, и бутон этот потянулся к солнцу. Зелендил даже отошел в сторону, чтобы его тень не падала на цветок. И как уж он догадался это сделать, просто непонятно. Может просто случайность? Освещенный солнцем бутон тут же раскрылся, и семь белых остроконечных лепестков с лежащими на них кристалликами снежинок потянулись к солнцу.

Зачарованный эльф больше не смог оторвать взгляда от прекрасного цветка. Широкая улыбка засияла на его устах, глаза заблестели и наполнились смыслом. Он протянул руку к цветку, чтобы сорвать его, но тут рука принцессы Эоланты, которая в этот самый момент подбежала к принцу эльфов, сделала это вместо него.

– Уф! – облегченно вздохнул Бильбо, который тоже был совсем рядом, в каких-нибудь пяти шагах от них. Он, отпустил Биинора, плюхнулся в снег, прямо лицом, затем поднялся, сел прямо в снег и вытер потный лоб рукавом. – Успели! Надо же? Глазам своим не верю.

Великое разочарование показалось в глазах Зелендила, когда он увидел Солендиал в чужих руках. Но он тут же заулыбался, потому что принцесса со счастливой улыбкой протянула цветок ему. Чудный аромат цветка уже распространился вокруг эльфа, и тот вдыхал его, и с каждым вдохом, взгляд его обретал осмысленное выражение. Сначала это было удивление. Великое удивление.

– Что это? – вдруг спросил Зелендил. – Где я? Почему вокруг снег? Радринор, где ты? Что ты здесь делаешь, Биинор? Разве мы не в пещерах Подземного лабиринта? И кто это прекрасная девушка?

Чары подземельного мертвого ручья спали с зачарованного эльфа, и тот снова становился нормальным эльфом. К нему уже спешили со всех сторон его друзья. Но Зелендил не замечал их, потому что смотрел теперь только на Эоланту. И чем больше смотрел на нее, тем труднее ему было отвести взгляд от принцессы. Наконец он взял ее за руку и спросил:

– Кто ты, прекрасная незнакомка? И как ты здесь очутилась?

От счастья Эоланта не могла говорить. Она запыхалась, потому ей было нелегко бежать по глубокому снегу, и совсем не была похожа на ту принцессу, о которых говорится в сказках. От сражения со снежными орками, да от последующей беготни волосы ее растрепались, походное платье помялось и даже порвалось в нескольких местах, от растаявшего снега было влажным у подола, плечи сбились. Нет, совсем Эоланта не была похожа на принцессу из сказки. Обыкновенная девушка. Хотя и красавица. Она смотрела то на Зелендила, то на Солендиар, который поник и ронял свои лепестки, один за другим, также быстро, как таял вокруг них под жаркими солнечными лучами снег.

Но таял снег, умирал волшебный цветок, а любовь принца странствующих эльфов к принцессе мустангримцев разгоралась с каждой секундой все сильнее и сильнее. Зелендил уже ничего не видел и не слышал, что творилось вокруг. Он смотрел только на Эоланту и видел только ее. Он взял ее руки в свои и так и стоял, не в силах больше сказать ни слова. Затем он мягким ласковым движением привлек принцессу к себе и поцеловал ее.

– Как это прекрасно! – воскликнул вдруг Бильбо и утер с уголков глаз набежавшие слезы. Он был очень растроган тем, что увидел. – Как в сказке про Спящую Принцессу. Только тут не прекрасный принц разбудил принцессу, а наоборот.

– Тили-тили тесто! Жених и невеста! – фыркнул рядом Теоден. В голосе его угадывалась даже какая-то досада. Он явно ревновал сестру к Зелендилу, как это и полагается младшему брату.

– Гав-гав! – рявкнул Биинор. Он тоже ревновал принца, по-своему, по-собачьи.

Эльфы окружили своего повелителя и принцессу Эоланту, и лица их были наполнены великим счастьем. Они вновь обрели своего друга и повелителя, а значит и надежду на то, что когда-нибудь им удастся найти то, что они так долго ищут. И, конечно же, они не удержались и запели счастливую песню:

И все, кто слушал эту песню, тоже переполнялись счастьем и радостью.

А потом было торжественное возвращение в Эдорас. Гонцы, посланные Винелаем, разнесли счастливую весть по всей стране, и эльфов и Эоланту встречали везде с цветами и подарками. Все были счастливы за них и поздравляли принцессу с прекрасным женихом.

Но самую торжественную и пышную встречу им устроил, конечно же, государь Коники Тенгел Золотое Солнце. Их прибытие в столицу совпало с празднованием пятидесятилетия Андуинской битвы, так что это был тройной праздник. Встреча эльфов. Ежегодный парад всадников Коники. И свадьба принцессы Эоланты и принца Зелендила.

На всю жизнь запомнит Бильбо Бэггинс этот день. Никогда ему не доводилось видеть столь грандиозного и пышного праздника.

Сначала десятки тысяч мустангримцев встречали эльфов у ворот Эдораса, к которым отряд искателей Солендиала подъехал по главной дороге, который называется у мустангримцев Путь Предков. Все курганы были украшены цветами и окружены толпами нарядных людей. Играли музыканты, трубили трубы, стучали барабаны, а воины отдавали честь прибывшим с радостной вестью гостям.

Тенгел лично обнял каждого участника экспедиции и поздравил с успехом. Крепче и нежнее всех он обнял Зелендила, и тот торжественно и при всех попросил руки царской дочери и конечно же получил на то полное согласие и родительское благословение. А потом состоялось знаменитое конное шествие, когда перед Золотыми воротами Эдораса проехали все воины Коники, а это почти каждый мужчина страны, и каждый на своем коне. Они были в парадных доспехах, которые золотом сверкали на солнце, с длинными копьями, на которых огнями пылали острые наконечники и привязанные к ним конские хвосты.

Начал шествие, конечно же, царь Тенгел Золотое Сердце. Он первым проехал по Пути Предков на самом прекрасном жеребце Коники по кличке Рассвет. Это был очень большой стройный конь, совершенно белоснежный и с золотыми гривой и хвостом, которые горели, даже когда не было солнца. Справиться с ним мог только настоящий богатырь. Но Тенгела Рассвет слушался без слов и понуканий. Хозяину стоило лишь пожелать, и конь угадывал его мысли и тут же все выполнял. А когда он скакал, то стук его копыт был слышен за многие мили, а земля дрожала и ходила под ним ходуном. Доскакав до Золотых ворот, Тенгел спешился и поклонился солнцу, которое было выбито на воротах, и произнес благодарственную молитву, в которой благодарил великого небесного владыку, за то, что оно дарит свет и жизнь, за победу, которую оно даровало пятьдесят лет назад, и попросил и впредь быть благосклонным к его стране и народу.

Затем он встал у ворот на высоком деревянном помосте, и рядом с ним встали его дети, полководцы и советники, послы далеких стран и знатные гости из Гондора, а также эльфы и Бильбо, которых удостоили этой великой чести, как дорогих гостей. Царь дал знак, и шествие началось.

Мустангримцы, проезжая мимо, поздравляли своего правителя не только со знаменательной датой, но также и с бракосочетанием его старшей дочери с принцем странствующих эльфов.

Мустангрмцы были построены в стройные конные ряды, которые делились на десятки, которые складывались в сотни, а потом в тысячи. И каждая тысяча отличалась от остальных в первую очередь мастью лошадей, затем нарядом и упряжью гордых животных, видами оружия и только напоследок нарядами всадников. Двадцать раз сменились во время Андуиндского шествия масти лошадей, и Бильбо понял, что Коника имеет самую большую конную армию во всем Средиземье. Ни до, ни после этого дня он не видел такого количества всадников. И хоббит был по настоящему потрясен.

В конце парада, как полагается по вековой традиции, появился последний отряд молодых мужчин. Только они были не верхом, а шли пешими, ведя своих лошадей на поводу.

Гостям объяснили, что это молодые мустангримцы, которые еще не были посвящены в воины, но прошли к этому дню все испытания, и вот сегодня их ждет обряд посвящения в воины.

Тенгел снова сел на коня и выехал к ним, и они, встав на одно колено и держа в одной руке меч, острием опущенный к земле, а другой, прижимая к груди островерхий шлем, стройным вдохновенным хором произнесли клятву верности своей родине и государю.

– Встаньте с колен, сыны мои! – громко сказал им Тенгел, гарцуя на разгоряченном от волнения Рассвете. – Коника принимает вашу клятву. По коням! – Молодые Мустагримцы с радостью вскочили в седла, и их кони тоже от волнения и радости гарцевали, ржали и били в нетерпении копытами. Царь улыбался: – С этого часа вы не только вольные табунщики, но воины и защитники Родной земли. А теперь разъезжайтесь по своим тысячам и пусть ваши командиры определят вас в сотни.

И новые воины с радостным гиканьем помчались выполнять этот первый в своей жизни настоящий приказ.

Громогласное «Ура!» огласило воздух. В небо ребятишками были выпущены из клеток тысячи разноцветных птиц, специально пойманные для этого случая. Начался праздник.

Этим же вечером отпраздновали и свадьбу Зелендила и Эоланты. Ох и повеселился же на ней наш хоббит! Сколько вина выпил, сколько вкусных вещей съел, и сказать нельзя. И песни хоббитские веселые пел и даже вприсядку сплясал. Нечего сказать, свадьба была богатая и пышная, хмельная и веселая. Царь Тенгел в грязь лицом не ударил. А Зелендил, так тот все это время с принцессы глаз не сводил. Принцесса с него. Вот как крепко их Солендиар меж собой связал. Бывает же такое! Впрочем, чего еще о свадьбе можно рассказать? Неблагодарное это занятие. Свадьбы не описывать надо, а гулять на них.

Глава двенадцатая В ГОСТЯХ У ЧАРОДЕЯ

Неделю ровно погостили эльфы и Бильбо у государя Коники, а потом в дорогу засобирались. Сколько не уговаривал их Тенгел, сколько не упрашивал, но извинились эльфы и сказали, что такова их судьба. Не могут они на месте сидеть.

– Мой народ ищет Родину, – сказал своему тестю эльф Зелендил. – Итак, он очень долго без правителя странствует. Нехорошо это. Я отвечаю за них. Да и господина Бильбо тоже надо в Хоббитанию проводить. Соскучился он по родному дому. А ведь из-за нас в пути задержался. Столько он нам услуг оказал, что и за века весь наш народ с ним не расплатится.

Нечего было на это возразить мустангримскому царю, и отпустил он эльфов в дорогу. Да только сам лично проводил их до самой границы, когда перед ними выросли вершины Туманных гор. Хотел он подарить им самых лучших лошадей, да только эльфы отказались.

– К чему в горах лошади? – сказали они. – Да и не привыкли мы эльфы без крайней нужды животных наших братьев меньших неволить. Мы и сами ходить можем.

И опять согласился с ними царь Тенгел Золотое Сердце. Простился он с эльфами, простился с хоббитом. Обнял напоследок каждого. И навсегда распрощался с родной дочерью. Знал он, что никогда ее больше не увидит. Ведь уходит она со странствующими эльфами, где и сама со временем станет эльфом и уже не сможет жить среди людей. И теперь ее удел – странствовать по свету в поисках невиданной земли. Что ж, значит такова ее судьба.

Ушел отряд путешественников. Вел его теперь Зелендил. Шел он, держа за руку Эоланту, и смотрел на нее влюбленными глазами. Несколько раз оглянулась назад принцесса, окинула последним взглядом родные просторы, а потом, очарованная силой эльфийской любви, забыла обо всем на свете, кроме прекрасных глаз своего возлюбленного.

А дальше случилось событие, которое привело к тому, что Бильбо расстался со странствующими эльфами и отправился домой один. Вернее не совсем один, а на гигантском орле. Впрочем, об этом можно и чуточку поподробнее.

Когда друзья миновали покатое взгорье лесистых холмов и приблизились вплотную к Туманным горам, которые седыми громадинами прятали свои вершины в облаках, перед ними возник ко всеобщему удивлению великолепный белокаменный дворец, который прилепился на высокой скале над пропастью, подобно ласточкиному гнезду. На первый взгляд, когда смотришь на него издали, он напоминал игрушку, но когда путники прошли еще сотню шагов, они убедились, что перед ними настоящий, а вовсе не игрушечный дворец. Он был весь ажурный, в вензелях, золоченые крыши башенок сверкали на солнце, белые мраморные колонны при входе переливались дивными узорами, которые создала в камне природа.

– Что это? – воскликнул Бильбо. – Чье это жилище? Оно не менее прекрасно, чем замок Элронда в Эльфорте! Какой волшебник его создал?

– Ты прав, – ответил ему со смехом Радринор. – Этот чудесный замок действительно построен не руками искусных строителей. Он создан волей чародея.

– Волшебник? – удивился Бильбо. – Здесь живет волшебник? Уж не Гэндальф ли? Я, признаться, всегда хотел побывать у него дома. Но как-то все не доводилось.

– Нет, здесь живет не Гэндальф. Это Изенгард.

– Изенгард? Никогда не слышал о таком месте. Так здесь живет не Гэндальф?

– Это обитель другого Светлого Мага.

– Как его имя?

Но Радринор не успел ответить на этот вопрос хоббита, потому что прямо перед ними воздух вдруг превратился в белый сгусток тумана, и из него вышел старик с длинной седой бородой, в широких одеждах и плаще с капюшоном. Все на нем было белоснежным, даже сапоги.

– Но ведь это же Гэндальф! – воскликнул Бильбо и подпрыгнул от радости. – Разве я не прав?

– Кто упомянул имя моего лучшего друга? – спросил старик, пристально всматриваясь в хоббита. – Уж не ты ли, невысоклик?

Бильбо растерялся:

– Твоего друга? А разве ты не Гэндальф?

Старик улыбнулся доброй широкой улыбкой:

– Если тебе так хочется, то ты можешь называть меня Гэндальфом. Для остальных, я думаю, годится и мое главное имя.

В ответ на эти слова все эльфы отвесили старцу легкий поклон и в один голос сказали:

– Приветствуем тебя, светлый маг Саруман Белый, Великий Курундил.

– Саруман Белый? – удивился Бильбо. – Кажется, я слышал это имя. Гэндальф как-то пару раз упоминал его. Вот только не припомню, при каких обстоятельствах. Значит ты не Гэндальф? Тогда прими мои извинения, светлый маг Саруман. Теперь я вижу, что ты не Гэндальф. Хотя сходство, несомненно, есть.

И хоббит почтительно поклонился магу, и куда ниже, чем это сделали эльфы. Глубоким поклоном он хотел исправить свою ошибку.

– Эльфов я знаю, – сказал Саруман. – Зелендил и его народ уже не раз проходили мимо моих владений, а вот кто ты? Уж не хоббит ли?

– Он самый и есть! – обрадовался Бильбо. – А почему я тебя принял за Гэндальфа, так уж больно ты похож на моего лучшего друга.

Брови Сарумана удивленно взлетели вверх:

– Гэндальф твой лучший друг? Уж не Бильбо ли ты, хоббит, который путешествовал с гномами к Одинокой горе и сотворил немало славных дел?

– Бильбо, – еще раз поклонился хоббит, – Бильбо Бэггинс из Хоббитании. Это я. К вашим услугам.

– Вряд ли мне понадобятся твои услуги, хоббит Бильбо, – усмехнулся Саруман, а потом словно облачко опустилось на его светлое чело. На мгновение маг задумался. – А что ты делаешь в наших краях? Разве мир перевернулся, что хоббиты стали путешественниками, и их можно встретить и у Одинокой горы, и в Изенгарде?

– Пришлось немного попутешествовать, светлый маг, – простодушно ответил Бильбо. – Уж таков Гэндальф, опять втянул меня в приключения, будь они неладны. Однако все кончилось самым лучшим образом. Драконшу мы убили, всех расколдовали, Глаз Дракона уничтожили. Теперь я возвращаюсь домой, и уж теперь-то меня из моей норки никому не удастся вытащить. Как засяду за свои мемуары! И у Гэндальфа это не получится.

Саруман стал еще более задумчивым:

– Драконша убита, Глаз Дракона уничтожен. Столько всего ты сейчас наговорил, хоббит Бильбо, что я и четверти из всей твоей речи не понял. А нельзя ли поподробнее?

– Длинная история получится, если поподробнее.

– А куда торопиться? Мой дом, ваш дом. Разве я лучший друг Гэндальфа вот так вот запросто так отпущу его друзей? Нет уж, прошу ко мне, там и поговорим. Потешишь ты мою старость интересной историей. А если мне понравиться, то и я тебе помогу дорогу домой сократить.

Так и вышло, что зашли они в гости к Саруману и провели у него целых три дня. За первым же ужином Бильбо рассказал чародею все, что с ним было с того дня, как он покинул вместе с Гэндальфом Хоббитанию. Саруман слушал его внимательно, вникал во все детали, переспрашивал и одобрительно кивал головой. Видно было, что слушает он не из праздного любопытства. А Бильбо от такого внимания к себе только рад стараться. Почти все старику рассказал, только свой разговор с болотной ведьмой в том же виде поведал, как и рассказывал эльфам. Не хотелось ему о своем волшебном кольце упоминать. Что-то подсказывало ему, что чем меньше будет народу о нем знать, тем лучше и спокойнее ему Бильбо будет спать. А то уж больно у всех глаза разгораются, когда они о Кольце слышат. Вон даже и Гэндальф всегда задумчивым становится, когда его вспоминает.

– Ну и как, понравился тебе мой рассказ? – спросил он у Сарумана, когда закончил рассказывать.

– Потешил ты старика, ничего не скажу. Потешил сказочкой.

– Никакая это не сказочка, а самая что ни на есть настоящая быль, – недовольно буркнул Бильбо.

Саруман улыбнулся, глаза его хитро глянули на хоббита:

– Экий ты ловкий хоббит. И Смога тебе удалось победить, и Веннидетту дочь его тоже. И как это тебе все так удается?

Бильбо потупил глаза под пристальным взглядом мага и смутился.

– Везение, – пробормотал он. – Счастливая звезда. Так и Гэндальф говорит. Мол, мистер Бэггинс родился под счастливой звездой.

– Хорошо, Бильбо, можешь пока отдыхать, а вот послезавтра у меня будет вестник короля горных орлов, так я его попрошу тебя до Эльфорта доставить. А там уж тебе Элронд поможет до дома добраться. Как тебе мое предложение?

– Разве такое возможно? – от счастья, что он скоро окажется дома, и ему не придется преодолевать бесконечные и неприступные Туманные горы, Бильбо весь засиял.

Саруман положил ему руки на плечи и ласково сказал:

– Нет такой услуги, какую бы я не оказал для друзей моего друга.

– Вы слышите? – обратился Бильбо к эльфам.

– Мы рады за тебя Бильбо! – ответил Зелендил. – И так же благодарны светлому магу за помощь, которую он оказывает тебе. И нам грустно, что пришло время для расставания. Но жизнь, а тем более наша жизнь, жизнь странствующих эльфов вся состоит из встреч и расставаний.

– Э, – махнул рукой Бильбо, – три дня до этого, так что пока и грустить нечего.

– Не три дня, – поправил его Зелендил. – Если позволишь, мы отправимся в дорогу завтра утром. Мой народ на востоке, и я должен быстрее воссоединиться с ним. Ты не возражаешь?

Конечно, Бильбо был очень расстроен. Но не мог же он запретить своим друзьям отправиться к своим сородичам? Ведь это было очень нехорошо с его стороны. Поэтому на следующее утро ему пришлось встать пораньше, потому что эльфы не привыкли долго спать, и проводить их в путь.

Эльфы нежно попрощались с ним и сказали тысячу благодарностей за все, что он сделал для них. Хоббит был очень растроган. А когда его обняла и поцеловала принцесса и ласково прошептала ему в ухо: «Спасибо, хоббит Бильбо, если бы не ты, не быть бы мне женой принца эльфов», то он и вовсе прослезился. А когда обнял подвывающего от горя разлуки альтасара, то и вовсе зарыдал во весь голос, и долго не мог успокоиться. Биинор лизал его лицо и ободряюще толкал Бильбо носами. Понемногу Бильбо успокоился и утер платком слезы.

Последним к хоббиту подошел Зелендил.

– Бильбо Бэггинс из Хоббитании, – сказал он, – никакие слова не смогут выразить тех добрых чувств, которые я испытываю к тебе. Когда пелена безумия спала с моих глаз, я отчетливо и ясно вспомнил все, что произошло с нами. Как ты спасал меня в Лабиринте Подземелья, как преданно охранял от опасностей. Да и в том, с меня спали чары тоже твоя главная заслуга. Ведь это ты привел нас к заснеженной поляне. Никогда еще не было у странствующих эльфов такого доброго друга. Я даже не знаю, чем отблагодарить тебя хотя бы за ту малую толику сделанного тобой. Нет таких богатств, которые бы были достойным подарком для тебя. Поэтому прими от меня дружбу всех эльфов Средиземья. С этой минуты ты лучший и дорогой друг всех эльфов.

– Это самый дорогой подарок, какой я когда-либо получал, – растрогано ответил хоббит.

– Прощай Бильбо, – сказал с улыбкой Зелендил.

– Прощай Бильбо! – ответили остальные.

А Биинор так потерся о Бильбо, что чуть его не уронил.

– Мне больше понравилось бы «До свидания», – всхлипнул хоббит.

– Тогда до свидания!

И эльфы один за другим, а Зелендил вместе с Эолантой, покинули дом Сарумана. Долго глядел им вслед Бильбо. Грустно ему было расставаться с теми, с кем он разделил столько нелегких дней и опасных приключений.

Через три дня полетел домой и наш герой, как и было обещано Саруманом, на орле. В своем первом путешествии Бильбо уже доводилось летать на орлах, и это было душе захватывающее воспоминание. И как ни страшно было хоббиту в этот раз, желание как можно быстрее оказаться дома, пересилило страх, и он взобрался на спину удивительной птицы, которая посматривала на него строгим взглядом. Видно было, что ее не радует перспектива кого-то возить на себе. Но и отказать в просьбе светлому магу гигантский орел тоже не мог.

Зашумели могучие крылья, подпрыгнул с места красавец орел и взмыл в синее небо, сделал широкий круг над дворцом Сарумана и полетел к Туманным горам.

Уже высоко в небе хоббиту захотелось вдруг посмотреть все ли в порядке в его сумке. Не забыл ли он чего в гостях. Хоббиты на этот счет очень меркантильны. Открыл он сумку и с великим для себя удивлением вытащил из нее светящийся голубой шар.

– Граномир! – радостно и удивленно воскликнул Бильбо. – Ты ли это?

Шар ответил ему мягким мерцанием.

– Вот это да! Я то думал, куда ты тогда делся? Неужели сгинул вместе со всеми? А ты, оказывается, спрятался в моей сумке. Решил подружиться с хоббитом? Почему бы нет? Меня любят всякие там волшебные штуковины. Полетишь со мной в Хоббитанию?

Шар сверкнул в этот раз ярче.

– Вот и славно. Вдвоем будет веселее.

Бильбо посмотрел вниз. Там маленькой игрушкой оставался сказочный дворец Сарумана. Сам волшебник был едва виден. Маленькая светлая фигурка с бородой. Хоббит засмеялся и помахал ему рукой на прощанье.

Саруман смотрел вслед улетающей птице и видел, как машет ему на прощание рукой малютка хоббит. И снова с еще большей силой зародились в душе белого мага сомнения и смутные догадки.

– Что-то слишком часто появляется этот хоббит рядом с Гэндальфом, – тихо сказал сам себе Саруман, когда орел исчез из виду. – И у Одинокой горы был он, и на поиски Ока Дракона взял его с собой Гэндальф. Что бы все это значило? А не связано ли все это с Кольцом Всевластья? Уж больно сильно не хочет Гэндальф Серый, чтобы узнали о Хранителе Кольца. Даже мне, главе Совета Мудрых он не захотел открыть тайны. А может быть этот уж слишком удачливый хоббит и есть Хранитель? Стоит как-нибудь поразмышлять об этом.

И не зная, что родившаяся в голове чародея догадка в будущем приведет великого мага к большим бедам, Саруман вернулся в свой дворец, где в одиночестве можно было заниматься чародейством.

А счастливый Бильбо, сидя на спине орла, держал в руке небесный глаз, болтал ножками и уже представлял себе милую Хоббитанию.

– Наконец-то я по настоящему возвращаюсь домой, – говорил он сам себе.

Часть вторая ЗОВ КОЛЬЦА

Глава, предшествующая первой КАК ПИШУТСЯ ХРОНИКИ

Крепость Изенгард, видом своим больше напоминавшая сказочный дворец, нежели неприступный замок, окуталась розовыми красками заката, когда старый летописец Вайдербердт принес Саруману очередной законченный фолиант с хроникой Третьей эпохи.

– Как ты приказывал, великий маг, я остановился на том самом месте, когда Совет Мудрых, коим ты вот уже столько столетий, управляешь, решил изгнать Некроманта из Черного леса, – сказал он. – Осталось двадцать чистых страниц.

Саруман посмотрел на писца и поморщился, словно от зубной боли. Волшебник явно был недоволен. Во-первых, его отвлекли от размышлений об Истинной Природе Магии, а во-вторых, он не очень-то любил копаться в хрониках. На мгновение старого мага охватило желание отдать приказ, чтобы летописец завершил работу самостоятельно. Но Саруман справился со своим сиюминутным малодушием и сказал:

– Хорошо. Двадцать страниц, я думаю, будет достаточно. Ступай, Вайдербердт.

Летописец низко склонил голову, чуть не спрятав ее в плечи, и не оборачиваясь, вышел. Розовый луч заходящего за окном солнца упал на закрывшуюся за ним дверь. Саруман уже не смотрел на нее. Его пристальный колючий взгляд уже скользил по витеиватым строчкам рукописи Вайдербердта, и тонкие бескровные губы мелко шевелились. Маг читал.

Вот что было написано на последней заполненной странице:

«В ту осень, когда Смог Ужасный напал на Озерный город и разорил и пожег его, будучи сам пронзенный стрелой лучника Барда, издох на дне озера, все устремились на Одинокую гору, где остались сокровища дракона. Отряды гномов, эльфов и людей устремились к золотым и бриллиантовым залежам последнего дракона Средиземья. Повелитель Южного Чернолесья злобный чародей Некромант, не признавший власть Совета Светлых магов, также решил преумножить свои богатства драконовым золотом и послал в Дейл всю свою армию орков и волкозлаков, оставив на охрану своего замка лишь малые силы. Сложилась благоприятная ситуация для того, чтобы расправиться со Всеобщим Врагом, демоном зла и потомком Саурона Древнего. По этому поводу и собрал Совет Мудрых глава его Саруман Белый, и предложил сообща уничтожить Некроманта, пока он не в силе и навсегда приостановить род Саурона в Средиземье. Светлые Маги и Мудрые Эльфы не могли решиться на этот шаг, но Саруман настоял, и все согласились. Глава Светлого совета сам возглавил штурм и уничтожение Дул-Гулдура, некромантова гнезда…»

По мере чтения этих строк настроение мага портилось, хотя записано все было, так как он приказывал.

Больше всего на свете Саруман не любил вспоминать именно это, в сущности, совсем недавнее событие, в истории Средиземья. И вот сейчас воспоминания навалились на него с новой силой.

Тот Совет Мудрых Саруман созвал вовсе не по своему желанию. Он тогда так был погружен в свои размышления, что и думать не хотел о тех делах, которые творились на земле. И когда к нему явился Гэндальф и выложил все о Смоге и других событиях и потребовал созвать Совет, Саруман был в недоумении.

– Издох какой-то старый давно выживший из ума дракон, – проворчал он тогда. – Есть из-за чего шум поднимать!

И все же он поддался натиску Гэндальфа и созвал Светлых магов и Мудрых эльфов. Они собрались на горе Ослепительной, где всегда проходил Совет, и Гэндальф ознакомил всех присутствующих с положением дел. И для всех, а больше всего для Сарумана, стало полной неожиданностью, когда он заявил, что сейчас именно тот момент, когда можно одолеть Некроманата.

– Замок Дул Гулдур уязвим! – заверял Совет Гэндальф. – Мы сможем взять его малыми силами, и все вместе уничтожим Некроманта. Главное, надо действовать как можно быстрее. Наше оружие быстрота и стремительность.

Маги и эльфы крепко задумались.

– Гэндальф прав! – вдруг, сказал Элронд, единственный на Совете эльф, в чьих жилах текла человеческая кровь. – Сейчас или никогда.

Саруману не понравилось, что Элронд не спросил слова. Это ломало вековые традиции проведения Совета. Маг хотел сделать ему замечание, но тут Элронда поддержал Радагаст. И он тоже не взял слова.

– Мы возьмем Дул Гулдур с воздуха! – воскликнул он. – Я попрошу орлов доставить нас туда.

– Правильно! – одобрил эту мысль Сирдан, эльф и повелитель морских гаваней. – Мы нападем на рассвете, когда на черный замок упадут первые лучи зари, время, когда тьма не в состоянии противостоять свету.

И все стали бурно обсуждать, каким образом, все будет происходить.

– Кажется все уже решено? – раздраженно спросил Саруман, уловив в горячем споре паузу. – Значит мое мнение никого не волнует?

Гулко стукнул о ледяной пол посох главы Совета. Серый цвет посоха показывал, что маг чем-то недоволен.

Брови Гэндальфа удивленно поползли вверх:

– Разве ты придерживаешься другого мнения?

– Конечно, нет! – резко ответил Саруман. – Но зачем превращать Совет Мудрых в базар?

– Бывают моменты, когда можно на время забыть о церемониях! – также резко заметил Гэндальф. – Сейчас для нас самая большая драгоценность – время, а не устаревшие ритуалы.

– Спешка, самый большой враг магии! Уж не тебе ли надо об этом напоминать, Гэндальф Серый?

Гэндальф крепко взялся за свой посох и пристально посмотрел на Сарумана. В его взгляде глава Совета прочитал недоумение и раздражение.

Два мага несколько минут не сводили друг с друга взглядов. Это было похоже на поединок. Остальные смотрели на них с недоумением. Ничего подобного здесь никогда не было. Напряженное молчание было прервано хрустальным голосом Галадриэль – владычицы Золотого леса.

– Успокойтесь, друзья, – мягко произнесла она, покинула свое кресло и встала между волшебниками. – К чему так горячиться? – Она посмотрела на Гэндальфа. – Саруман прав. Какой бы важный вопрос мы не решали, не стоит ломать старые устои. Не ты ли Гэндальф Серый в свое время отказался нести на себе бремя Главы Совета? Раз так, то и не тебе вводить в него новые правила.

– Да, да, друзья мои, я был не прав! – поспешил согласиться Гэндальф. – Простите меня великодушно! И ты, Саруман, извини меня. Я погорячился. – На мгновение в глазах Гэндальфа все же вспыхнула молния гнева. Магу трудно было смириться, а тем более перед кем бы то ни было извиняться. Но Саруман сделал вид, что не заметил этого. – Сильное нетерпение двигало мною.

– Мы очень хорошо понимаем тебя, – принял снисходительный тон Саруман. – Не в первый раз ты предлагаешь напасть на Дул Гулдур. Всем известно, как ненавистен тебе Некромант.

– Разве мне одному? – опять удивился Гэндальф.

– Конечно, нет. Нам всем он главный враг. Но стоит ли рисковать? Правильно ли выбран момент? Хватит ли у нас сил?

Видя, что он вновь овладел Советом, Саруман успокоился, хотя где-то в глубине души все еще оставалось раздражение. Он прекрасно понимал, что Гэндальф прав, но ему почему-то было обидно, что эта идея пришла именно от него. И как он сам упустил из виду события в Дейле? Досадно.

Поэтому он заставил Гэндальфа дать самый подробный отчет о состоянии дел и плане захвата Дул Гулдура.

Никогда прежде Совет не был столь долгим. Гора Ослепительная уже перестала сверкать, и в небе зажглись первые звезды, когда было принято решение.

Совет Светлых магов и Мудрых эльфов решил уничтожить Некроманта. План совместных действий был выработан и одобрен большинством голосом. Командование Светлыми силами и штурмом крепости взял на себя Саруман. Гэндальфу он предложил взять не себя задачу уничтожения Некроманта.

– Ты справишься с ним? – спросил он друга.

Гэндальф задумался. Густые брови сошлись на его переносице, глаза наполнились гневом и решимостью.

– Мы справимся, – сказал он. – Если мы не победим Некроманта сегодня, очень скоро он станет в десять раз сильнее, чем он есть сейчас. Так что у нас нет другого выхода.

На этом Совет закончился.

Через три дня Средиземье было потрясено великим событием. Светлые маги и их союзники напали на черный замок Дул Гулдур, что несколько веков стоял в южном пределе Черного леса, делая его самым мрачным и опасным местом страны. Некромант – злодей из злодеев, вершил здесь темные дела и набирал армии орков, которые постоянно совершали набеги на селения людей, гномов и эльфов.

Все началось ранним утром, когда восток окрасился светом зари. Сильнейший порыв ветра налетел с запада и разметал черные свинцовые тучи, которые плотной пеленой накрывали южное чернолесье и десятилетиями не двигались с места. Некромант не переносил солнечного света и в его владениях всегда был вечерний сумрак. Сейчас же порывы ветра достигли такой невероятной силы, что вековые деревья, застывшие в неподвижности, вырывало из закаменевшей земли и ломало на куски. Казалось, что природа взбесилась, а ураган вознамерился уничтожить все живое. Хотя ничего живого здесь не было. Животные и птицы не жили здесь уже несколько сот лет, только в глубоких норах и каменных пещерах прятались исполинские тролли, да своры орков и волкозлаков. Все они окружили Дул Гулдур широким, на несколько лиг кольцом.

В удивлении и недоумении чудовища высовывали наружу свои отвратильные морды и смотрели на творившийся вокруг хаос. В ужасе пытались они скрыться обратно, думая, что это их черный господин свершает очередной свой опыт, найденный в черных книгах по колдовству. Но самых неудачливых ветер подхватывал, вкручивал в свои всесильные вихри и вырывал наружу и уносил с собой. В воздухе уже шансов на спасение у них не было. Там столько всего летало и кружилось, стукалось друг о друга, что гоблины и тролли гибли сотнями, оглашая рев урагана визгами и верещанием.

Затем ветер стих. Неожиданно и резко. В очистившемся небе остались только жалкие клочья черных туч, которые таяли с невероятной быстротой.

Впервые за многие столетия над Дул Гулдуром было чистое небо и прозрачный воздух. И предстал во всем своем безобразии мрачный замок, окруженный со всех сторон бездонным рвом и высоченным валом. Замок Некроманта. Он стоял в центре огромной поляны, изрытой многочисленными окопами и сторожевыми башнями связанными между собой каменными стенами. Везде копошились орки охранники. Несколько тысяч защитников охраняли покой своего господина. Неприступная крепость.

Из-за горизонта показалось солнце. Розовые лучи упали на черные камни Дул Гулдура. В это самое мгновение грохотом оружия и звоном эльфийским клинков огласился Черный лес. Засверкали среди вековых дубовых стволов золотые огни, и тысячи стрел с горящими наконечниками полетели из леса на поляну. Ошеломленные внезапным нападением орки, сотнями валились с ног, пронзенные меткими стрелами. Пытались занять боевые места, но в панике и смятении натыкались друг на друга, создавая полнейшую неразбериху. А стрелы продолжали лететь в орков со всех сторон. И за несколько коротких мгновений скрытые за деревьями и ветками лучники выпустили весь свой запас, после чего, стремительные ряды эльфов вылетели из леса и устремились к Дул Гулдуру. Словно молнии ворвались они во все еще плотные ряды орков.

Впереди на огромном белоснежном коне скакал единственный среди эльфов всадник с длинным сверкающим мечом.

Это был Элронд. Алый плащ с горящей золотой руной за его спиной показывал, что он возглавляет эльфов в этой атаке.

Орки даже не успели отступить, потому что отступать им было просто некуда, так хитро были устроены укрепления крепости. И все они гибли под беспощадными ударами эльфийских мечей. Эльфы действовали стремительно. Они хорошо знали, как мало у них времени. Надо было пробиться к главному рву до того, как Некромант наполнит его огнем.

Эльфы из дружины короля лесных эльфов наступали с севера и запада. С юга и востока Дул Гулдур атаковали рыцари союзных королевств Эриадора. Они все были на лошадях ристанийской породы, которые с легкостью преодолевали все препятствия: рвы, расщелины, рогатки и частоколы. Тяжелые двуручные мечи рыцарей сносили вражеские головы сотнями, кони затаптывали орков тысячами. Атаки людей и эльфов были столь стремительны, что через несколько минут к главному рву уже пробились несколько передовых отрядов. У рва тут же оказались нольдары – маги, не такие старые и могущественные, как Гэндальф и Саруман, но все же способные на серьезные дела. Их было около трех десятков. Со всех сторон они стали всеобщими усилиями сдерживать пламя рвущееся из бездонной пропасти. Люди и эльфы тем временем под руководством еще одной группы нольдаров устанавливали метательные орудия, и очень скоро в крепость Некроманта полетели огромные огненные шары, заряженные мощной порцией магии нольдаров.

С шумом и грохотом оранжевые и фиолетовые цветки полетели в стены крепости, но не долетая до них несколько футов, разрывались прямо в воздухе, словно натыкались на невидимое препятствие. Помимо чернокаменных стен замок Некроманта был окружен плотной завесой, созданной магией могущественного чародея, укрывавшегося за его стенами. И так была велика сила Некроманта, что магия шестидесяти нольдаров не могла преодолеть это препятствие.

Открылись главные ворота крепости, с грохотом огромных цепей упал мост, и по нему на нападающих устремился отряд каменных великанов. Десятифутовые исполины, вооруженные тяжелыми дубинами напали на осаждающих. Но их атака не была неожиданностью. Еще один отряд нольдаров вступил с ними в бой. Маги направили на великанов свои посохи, и десятки молний полетели в каменных великанов. А большие орудия тут же нацелились в открывшиеся ворота крепости, и огненные снаряды плотной массой полетели в свору великанов. И магический купол Некроманта стал съеживаться и трещать от натуги, сдерживая столь мощное воздействие. Казалось, еще немного, и он не выдержит и рассыплется в прах.

Вдруг с треском раскололась центральная башня замка, и из нее повалил густой черный дым. Он валил так быстро и плотно, что грозил заполонить собой все небо. Некроманту нужно было во что бы то ни стало закрыться от солнечного света, который становился все ярче и сильнее. В клубах черного дыма трещали многочисленные молнии. Грохнуло, и одна из молний полетела в нападающих, за ней другая, третья. Вскоре молнии дождем посыпались на людей и эльфов. Некромант не собирался сдаваться так легко, и со стен крепости уже полетели вниз крылатые твари с длинными змеиными хвостами перепончатыми крыльями и уродливыми телами. Они легко преодолевали магический купол Некроманта, вылетали наружу и коршунами налетали на людей и эльфов. Те с трудом сдерживали натиск осажденных.

А Саруман все еще не давал сигнал Гэндальфу выступать. Он все надеялся справиться своими силами. Выслал вперед еще один отряд нольдаров и велел всем, кто был в подкреплении выступать. Штурм ужесточился, но ужесточилась и оборона крепости.

Солнце уже висело над горизонтом, и уходило драгоценное время.

– Что же он медлит? – Удивлялся на горе Кэррок Гэндальф. – С каждым мгновением Некромант становится все сильнее!

Больше он ждать не стал. Дал сигнал Радагасту и Сирдану и прыгнул на спину королю гигантских орлов.

– Где же Гэндальф? – Элронд, тоже удивлялся медлительности мага. – Наконец-то!

Острые и всевидящие глаза великого воина увидели маленькие точки в небе. Солнце освещало их и не давало смотреть. Но Элронд увидел.

– Митрандир! Митрандир! Поможем великому истари!

И эльфы с новой силой вступили в схватку с врагами, которых становилось все больше и больше.

Целая стая гигантских орлов стремительно приближалась к Дул Гулдуру. Орлы специально летели со стороны солнца, чтобы Некромант заметил их как можно позже. И этот маневр удался. Когда враг обратил внимание на орлов, они были уже над ним. У каждой птицы в когтях был гладкий круглый камень. Орлы стали бросать камни вниз. Это были не простые камни, а магические шары созданные Гэндальфом. Они с ужасающим свистом летели вниз, и по мере приблежения к земле, каждый шар начинал светиться ярким белым светом, так что на крепость падали уже не камни, а пылающие звезды. Несколько десятков таких звезд одна за другой словно серебряные молнии буквально разорвали магический купол Некроманта в клочья.

Шипя и извиваясь, черный дым змеей пополз обратно в расколотую башню.

Гигантские орлы спикировали вниз и напали на крылатых чудовищ Некроманта. Орлов было несколько десятков, летающих монстров сотни. Словно соколы напали на воронью стаю. В небе закипела жестокая битва.

Гэндальф спрыгнул со спины короля орлов и оказался внутри крепости. Десятки гоблинов тут же кинулись на него словно волки. Маг Митрандир только взмахнул посохом, и вырвавшийся из него столб белого пламени буквально смел всех врагов. Рядом с Гэндальфом уже был Радагаст. Из его посоха бил золотой огонь. Сирдан поливал врагов голубым холодом. Так что вокруг магов вскоре не осталось никого, только горы поверженных орков. Но со всех щелей ползли и выпрыгивали все новые чудовища, порожденные черной магией Некроманта, по сравнению с которыми, орки были просто смешными уродцами из балагана.

Не обращая на них внимания, широким шагом Гэндальф устремился к расколотой башне замка. Его встретила волна смрада и ненависти. Магу стало трудно идти. Прямо перед ним выросли черные тени человеческих силуэтов. Их было девять, и от них повеяло таким холодом, что Гэндальф на мгновение даже отпрянул назад, но тут же снова устремился на врага. Выставив посох перед собой, словно копье, он, громко читая заклинания и выкрикивая непонятные слова и звуки, шаг за шагом пробивался вперед. Черные тени отступили перед натиском великого мага. Сирдан и Радагаст следовали за ним и тоже повторяли все, что делает Гэндальф. И чувствуя за спиной их поддержку, маг преодолевал очередной фут. Вдруг навстречу ему прямо из каменного пола выполз огромный черный змей с чудовищной головой. Открылась гигантская пасть. Полыхнуло из нее зловонным и ядовитым испарением и огнем. Черные зубы защелкали над магом. Со стороны казалось, что сейчас Гэндальфа Серого просто проглотит эта ужасная тварь. Но маг опять взмахнул посохом, сделал шаг вперед. Белый свет его посоха стал таким ярким, что ослепленный змей озлобленно зашипел, шарахнулся назад, стукнулся о башню, разнес ее в пыль и щебень и сам лопнул, как гнилое яблоко, обдав пространство вокруг себя темно-серой слизью.

Место, где только что стояла главная башня замка, вдруг затряслось, и остатки каменных стен стали проваливаться под землю.

Гэндальф сделал шаг назад, потому что прямо перед ним земля разверзлась, в образовавшейся трещине маг увидел черную бездну, которая желала поглотить его. Он нахмурился и сделал еще один шаг назад. А в образовавшуюся трещину вдруг стремительно устремился столб черной пыли, который витал над остатками главной башни. Девять черных силуэтов снова возникли перед магом и вновь обдали его смертельным холодом, после чего все девять мгновенно скрылись вслед за черной пылью.

– Быстрее! – закричал Гэндальф. – Быстрее! Он уходит!

Маг прыгнул вперед, ударил посохом, но трещина уже сошлась, и столб белого огня ударил в твердую землю.

Гэндальф горько вздохнул и оглянулся вокруг себя.

Больше не было ужасных чудовищ. В небе не летали крылатые твари. Из рва не пыталось вырваться багровое пламя. Ворота висели открытые и жалкие, готовые вот-вот сорваться с петель. Мост рухнул, унося с собой каменные глыбы, которые только что были великанами. Небо было чистым, синим и прозрачным. Ни одной тучки. Ярко светило солнце. Замок был мертв. Его больше никто не защищал.

Ликование охватило всех.

Всех, кроме Гэндальфа. Маг был мрачнее тучи.

– Что с тобой? – спросил его Элронд. Он как раз ворвался в крепость и оказался рядом с магом. – Почему ты хмуришься?

– Некромант бежал.

Лицо Элронда удивленно вытянулось:

– Ты уверен?

– Почти.

В воротах крепости возник высокий силуэт в белых одеждах. Саруман подошел быстрым и уверенным шагом. Лицо его сияло торжеством.

– Победа! – радостно выдохнул он. – Черный замок уничтожен. Черный Властелин повержен!

– Мы сразились с ним, когда солнце уже было над землей, – тихо ответил ему Гэндальф. – Слишком поздно, чтобы повергнуть врага. Некромант ушел. Мы не победили его, мы всего лишь изгнали его. Вскоре он появится в новом месте и снова начнет копить силы. Саруман, почему ты не дал мне сигнал, что наши воины достигли рва? Почему ты медлил?

Саруман закусил губы.

– Вечно ты все преувеличиваешь, Гэндальф! – проворчал он. – Я же сам видел, как ты поразил врага.

– Некромант отвлек меня змеем. Я был уверен, что это он и есть в его обличье, и главный удар нанес по змею. Когда понял, что Некромант в другом месте, было уже поздно. Он удрал от меня под землю. Девять черных воинов охраняли Некроманта. Уж не назгулы ли это были? Сдается мне, что сам Саурон – повелитель тьмы помог Некроманту, прислав их ему и открыв ворота в Черную бездну Безвременья. И теперь у него есть тело. Дух обретет тело и выйдет на землю в новом обличье. И все из-за того, что я прилетел слишком поздно.

– Не кори себя, – пожал плечами Саруман. – Это все домыслы. Враг повержен.

– Враг не повержен! – чуть не в отчаянии закричал Гэндальф. – Зачем я положился на тебя, Саруман!

– Ты в чем-то упрекаешь меня?

Гэндальф тяжело вздохнул:

– Нет. Только себя.

Маг отвернулся и устало побрел прочь. Он не был похож на победителя.

– А я уверен, что мы победили! – радостно объявил Саруман Белый. Он торжественно простер руку над поверженным замком. – И вот доказательство нашей победы. Возрадуемся же, друзья!

– Рано радоваться! – оглянулся Гэндальф. – Армия Некроманта скоро будет под Дейлом. Со дня на день может разразиться гроза, и наша победа здесь на юге будет омрачена поражением там на севере.

– Так отправляйся же туда, – сказал Саруман, и в голосе его прозвучали приказные нотки.

– Какой от меня прок теперь? – горько вздохнул Гэндальф. – В моем посохе не больше сил, чем в копье обыкновенного рыцаря.

– Тогда бейся, как простой воин! – засмеялся Саруман. – Даже без посоха, с одним только эльфийским мечом, ты один стоишь целой армии.

– Что еще остается делать? – Гэндальф резко отвернулся от Сарумана. – Радагаст, позволь мне хотя бы попросить помощи у орлов?

– Конечно, друг Митрандир, – широко улыбнулся повелитель зверей и птиц Радагаст.

И орлы унесли Гэндальфа на север к Одинокой горе, где тот принял участие в Битве Пяти Армий и бился в первых рядах, словно обыкновенный рыцарь. В тот раз он стяжал себе славу не магическим посохом, а эльфийским мечом, и враги были повержены в очередной раз…

Все это вдруг вспомнилось Саруману, и воспоминания эти не доставили магу удовольствия. Ему было трудно признаться себе, что во время штурма Дул Гулдура он намеренно не давал Гэндальфу сигнала, надеясь справиться с врагом своими силами и самоме стяжать славу победы. И та задержка стала роковой, и Враг не был уничтожен. Хотя с последним Саруман согласиться не мог. Ведь согласиться с этим значило бы и согласиться с тем, что это целиком его вина. Вина Сарумана. И даже факт, что через год в Мордоре снова появился новый черный чародей, не убеждал Сарумана в том, что это злой дух Саурона Древнего обрел тело Некроманта и возвратился в Средиземье, которое он когда-то, много сотен лет назад пытался подчинить своей воле. Он был уверен, что Гэндальф просто как всегда преувеличивает опасность. И эта история с Кольцом, о которой он говорил на последнем Совете, тоже казалась ему выдумкой до тех пор, пока к нему не явился хоббит Бильбо и не сказал, что Гэндальф добыл Глаз Дракона. Вот тогда-то сомнения и одолели Сарумана. Уж больно насторожил его хоббит. И в событиях в Дейле он принимал участие, и Глаз Дракона добывал вместе с Гэндальфом, да и слишком удачлив он. Поэтому, отправляя его домой верхом на гигантском орле, решил старый маг не выпускать друга Гэндальфа из виду…

Глава первая НЕОКОНЧЕННЫЙ ПОЛЕТ

Над Туманными горами, что стоят в самом центре Средиземья, и разделяют его на две половины Западную часть и Восточную, небо очень редко бывает синим и ясным. Чаще всего оно окутано сиреневой дымкой, сквозь которую можно разглядеть пространство не больше чем на пол лиги. Горы эти на две трети покрыты снегом, и льдом. Здесь почти нет обитателей. Во всяком случае, ни люди, ни хоббиты, ни эльфы, ни даже гномы (хотя у последних здесь некогда было могущественное и богатейшее царство Мория. Оно потом внезапно развалилось, распалось, а затем и вовсе перестало существовать) здесь не живут. Только злобные орки, словно крысы в норах живут в глубоких многочисленных пещерах вырытых некогда гномами и совершают оттуда свои грабительские набеги на близлежащие земли. К счастью, по большей мере, они вылезают на поверхность гор и спускаются вниз только по ночам. Днем их почти не встретишь. И на крутых заснеженных склонах, где под солнцем сверкает кристально чистый лед, могучие грациозные туры и дикие горные козлы меряются друг с другом в скорости бега и высоте прыжка. В узких темных ущельях живут каменные великаны, которые любят влезать на горы и кидать друг в друга камни. Это их любимая игра. Особенно нравится им это делать во время грозы или урагана, когда все вокруг гремит и сверкает от молний, и горы сотрясаются словно живые. Великанам кажется, что все это дело их могучих рук.

Но истинные повелители здешних мест, конечно же, исполинские орлы великаны, которые делают свои гнезда на такой высоте, куда никому из смертных никогда не забраться. Там между небесным сводом и земной поверхностью они живут, и дела мирские их совершенно не касаются. Часами они парят на невероятно вышине и оглядывают землю мудрым всевидящим взглядом. Правда иногда они общаются со светлыми магами, такими как Радегаст, Гэндальф или Саруман, и только их воле они подвластны, и даже, бывает, выполняют их поручения. Сами себя они называют Благородными орлами.

И вот в один на редкость ясный и солнечный день, когда даже туман, окутывающий горы, был жидким и рваным, в небе летел Благородный орел. И ничего в этом не было бы необычного, если бы на спине у него не сидел хоббит. Самый обыкновенный хоббит по имени Бильбо Бэггинс. Достаточно известный хоббит среди своих собратьев, которые живут в Хоббитании. Действительно странное обстоятельство, что его так далеко занесло от дома. Впрочем, это не совсем обычный хоббит. Потому что такого искателя приключений, каким является мистер Бэггинс невозможно назвать обычным хоббитом. Обычные хоббиты не покидают свои жилища на расстояние больше пяти лиг и к приключениям их не заманишь ни за какие коврижки. Этот же, как ни в чем не бывало, сидел на спине орла, маленький как все хоббиты, круглолицый, толстощекий и с большими любопытными глазами. На лице у него сияла радостная улыбка. Таким вот необычным образом хоббит возвращался домой в Хоббитаун. По просьбе Сарумана орел взялся доставить хоббита до Эльфорта, который еще называют Последним Домашним приютом. Там живет еще один светлый маг Элронд, и оттуда до Хоббитании, можно сказать, рукой подать. Мысль о том, что он скоро будет дома, очень радовала Бильбо. Все-таки он, как и все хоббиты очень любил свой родной дом, и очень по нему скучал, потому что прошло уже больше года, как он отправился в свое второе в жизни большое путешествие, и теперь не мог дождаться того момента, когда его мохнатые ноги ступят на порог родной норки.

Вот о том, как мистер Бильбо Бэггинс, достаточно знатный хоббит, сын Банго Бэггинса и Беладонны Тук, почтеннейший эсквайр с правом не только избирательного голоса, но и возможностью выдвижения собственной кандидатуры, а также большой друг эльфов и гномов, возвратился из своего второго большого путешествия в родной дом, и пойдет у нас речь

Обычно Благородные орлы летают очень высоко. Парят в самых высях. Бывает, что взлетают и выше облаков, туда, откуда горы кажутся маленькими, засыпанными снегом бугорками. А, как известно, в небе, чем выше, тем холоднее. Но если орлы не боятся холода, потому что имеют толстый перьевой покров и мягкий теплый пух под ним, то про хоббита этого сказать нельзя. Тяжело переносят хоббиты мороз. Вот почему Благородный орел, которого звали Ненартан, чье имя в переводе с орлиного означает Парящий Среди Звезд, летел на самой низкой высоте, на которой только могут летать гигантские орлы. Делал он это по просьбе Сарумана Белого, которого орлы очень уважают. И раз уж волшебник просил доставить хоббита в Последний Домашний Приют, то надо было это сделать с присущей орлам старательностью.

Так что Бильбо летел с комфортом. Верхом на Благородном орле, на низкой высоте и на сравнительно маленькой скорости. У него была возможность все посмотреть и не пропустить ничего интересного. А интересностей было очень много. Громады Туманных гор медленно и величественно проплывали мимо. Они были надменными, темными и зловещими. Окутанные плотными шапками серого тумана они оправдывали свое название. Крутые склоны гор взмывали в небо острыми зубцами, бездонные пропасти уходили черными провалами вниз, и дна их не было видно. Серебристыми грохочущими лентами низвергались с крутых стен водопады. Удивительные животные, похожие на лошадей, но с огромными витыми рогами мчались по отвесным тропам, перепрыгивали через широкие трещины, словно птицы. Увидев Ненартана, они стремительно убегали прочь.

– Туры, – снисходительно глянув вниз, сказал Благородный орел. – Наша основная добыча. Мясо у них нежное и сладкое, а кровь горячая и пьянящая.

Бильбо поежился у него на спине.

– Однако они очень большие и могучие, – с уважением сказал он.

– А кто тебе сказал, что мы Благородные и Гордые Орлы ищем себе слабых соперников? Нет. Для этого мы слишком уважаем себя. Туры отменные воины. Они бесстрашны и упорны в битве. Охотиться на них честь для нас.

– Что же они так улепетывают? – спросил Бильбо.

– Сейчас у них народились детеныши, и туры не принимают сражения. Но и мы в это время не нападаем на них. Когда туриха защищает детеныша, она становится вдвое опаснее самого сильного вожака. Бесстрашно бросается на любого врага и повергает его в бегство. Даже самые смелые воины из нашего племени избегают нападать на самок, когда при них есть детеныши.

Ненартан сделал широкий круг над бегущими стадом турами, чтобы напомнить им, кто здесь в Туманных горах истинный хозяин, а потом полетел дальше, держа путь на север.

Видели они и грациозных снежных барсов, которые лениво вылезали из своих невидимых нор, щурили глаза, вылизывали голубую лоснящуюся шкуру и вытягивали свое длинное гибкое тело, а потом точили могучие длинные когти о покрытые льдом скалы.

Каменные великаны, когда они пролетали над ними, останавливали свои игрища и провожали их взглядами, в которых трудно было что-либо увидеть кроме серой непроницаемой вечности, а потом они снова принимались лениво играть между собой, перебрасываясь огромными валунами и устраивая грохот, который был слышен на десятки миль вокруг.

Несмотря, на то, что лето было в самом разгаре, в горах лежал снег, глубокий и вечный, никогда не тающий. Он сверкал на солнце и слепил глаза. Иногда, когда великаны шумели слишком сильно и долго, горы недовольно вздрагивали, прерывали свой вековой сон и сотрясали землю. И тогда с их склонов с невероятным шумом и грохотом, сметая все на своем пути, скатывались снежные лавины. Бывало, что под ними погибали и сами виновники шума. Такого грандиозного и ужасающего зрелища Бильбо не доводилось видеть, и он только поеживался от страха.

– Хорошо, что я здесь наверху, а не там внизу, – поделился он мыслью с орлом.

– Иногда достаточно всего лишь топнуть ногой, чтобы вызвать такую вот снежную лавину, – стал рассказывать ему Ненартан. – Туры знают об этом. Однажды я сразился с вожаком туров королем Фаунбларом. Он оказался великим противником. Мне стоило большого труда, чтобы загнать его на край отвесной стены. Осталось только набрать разгон и ударить его клювом в бок, и он бы упал в ущелье и непременно разбился бы об острые камни. Фаунблар понял, что ему от меня не уйти, громко взревел и топнул передними ногами со всей силы, после чего сам бесстрашно прыгнул в пропасть. И что ты думаешь, маленький хоббит? Что было дальше?

– Неужели он разбился? – задрожав, спросил Бильбо? – Бедный король туров!

– Нет, – ответил Ненартан, и в голосе его послышались нотки уважения. – Его крик и топот вызвали снежную лавину. Горы снега ухнули вниз в ту саму пропасть, куда прыгнул Фаунблар. Снег вихрями закрутил тура до того, как он оказался внизу, и смягчил его падение. Он упал не на острые камни, а на мягкий сугроб и потом спокойно выбрался на поверхность, гордо поглядел на меня и неспешным шагом пошел по своим делам. Я оценил его храбрость и больше ни разу не пытался напасть на него. Да и рога у него слишком большие.

– Чего только не бывает! – вздохнул облегченно Бильбо. – А с барсами вы сражаетесь?

– Нет, они слишком осторожны. Врасплох их не возьмешь, открытого боя они избегают, тут же прячутся. Да и нет нужды биться с ними. Они несъедобны. Да и нечего нам с ними делить. Каждому свое. Небо и вершины нам, а темные ущелья и горные склоны им. Добычи здесь хватает всем.

– А орки? – спросил Бильбо. – Они вас боятся?

– Еще как! – щелкнул клювом Ненартан. Глаза его блеснули недобрым огнем. – Орки наши злейшие враги. Низменные существа. Они хуже крыс. Как и они, живут в норах, выходят на охоту ночью, потому что днем мы им носа не даем высунуть. Они нас ненавидят, только и мечтают, как бы добраться до наших гнезд и разорить их. Но им никогда не добраться до них. Пустые мечты.

Надо сказать, что не сразу стал разговаривать гордый орел Ненартан с хоббитом Бильбо. Он сначала вообще был несколько раздосадован тем, что ему поручили такое неблагородное дело – везти какого-то там коротышку в Эльфорт. Как будто у него больше нет никаких дел! Очень редко Благородные орлы и так соглашались переправлять членов Совета Мудрых на гору Ослепительную, где проходил их Тайный Совет. Но только их, светлых магов. А тут его, Парящего Среди Звезд заставили везти хоббита, словно он обыкновенный ездовой конь. Поэтому весь первый день полета Ненартан молчал. Только в начале пути проклацал:

– Кажется, я тебя уже видел, полугном. Когда это было?

– Семь лет назад, – ответил на это Бильбо. – Когда вы спасли нас с горящих деревьев. Со мной еще был Гэндальф и тринадцать гномов. Это было мое Первое путешествие. Вовремя вы тогда подоспели. Еще бы немного, и волки бы нас поджарили, словно свиную колбаксу на прутиках под Новый год.

– Ага, вспомнил. Ну да, тебя я таскал тогда за шиворот как пойманного в долине у холма кролика. А сейчас вот везу на своей спине, как кого-то из Мудрых.

Больше в этот день Ненартан с хоббитом не разговаривал. Ночью он сделал привал на вершине горы Белток в пустующем орлином гнезде. Гнездо было большим. Орел сел в него, пригнездился, щелкнул клювом и очень скоро уснул.

– В сущности, что орел, что курица, – сказал на это Бильбо. – А что же делать мне? Может быть, попробовать подлезть под орла? Он теплый и мягкий. Мне будет уютно, как яичку под наседкой.

Но проделать это Бильбо все же не решился. Ему подумалось, что вдруг орел проснется утром, увидит под собой хоббита, рассердится, и, не разобравшись, еще пристукнет его клювом. Орлы в гневе способны на все. А для Бильбо будет достаточно и одного удара.

Пришлось хоббиту самому устраивать себе гнездо. Прямо в снегу вырыл он норку, постелил свой плащ, и лег спать.

– Как же мне холодно! – грустно заметил он, засыпая.

Но спал он недолго, потому что через два часа мороз ударил еще крепче, и хоббит проснулся.

– Нет, так не пойдет, – сказал он. – Если я сейчас засну, то больше уже не проснусь. Что за судьба у меня такая горемычная? Как же мне согреться?

Мысль о том, чтобы попробовать развести огонь пришлось отмести сразу же.

– Здесь, в снегу, когда нет ни одного бревнышка или веточки? – всхлипнул Бильбо. – Ах, почему я не странствующий эльф? Может натаскать веток из гнезда?

В ответ на это, спящий Ненартан так грозно щелкнул во сне клювом, что Бильбо сразу отмел и эту мысль.

– Эх, нет со мной моей эльфийской фляжки!

Еще в самом начале этого Второго Бильбова путешествия во время посещения Последнего Домашнего Приюта Элронд и тамошние эльфы подарили хоббиту фляжку, в которой содержимое всегда соответствует желанию. В жару в ней бодрящий прохладный освежительный напиток, а в холод горячий чай с брусничным листом, или даже, если желание особенно сильно, превосходный крепкий бренди. Но, увы, фляжки больше у Бильбо не было. Он разбил ее в Фангорне.

– Ничего не поделаешь! – сказал себе хоббит. Поищем, может, и найдем еще что-нибудь полезное.

И он стал рыться в своем походном мешке, в надежде найти в нем что-нибудь, что помогло бы ему согреться. Ничего подходящего он не нашел. Зато обнаружил, что не так уж он и одинок. Круглый зеленый шарик вылетел из его мешка и засветился мягким светом. Этот живой волшебный кристалл, называемый Сердцем Земли или Граномиром, когда-то томился в плену у болотной ведьмы, но хоббит убил ведьму, и камень спрятался у него в походном мешке в самом дальнем уголке, при чем Бильбо об этом прознал только утром, когда покинул Изенгард. Ох и удивился он! Однако, чтобы не отвлекаться от полета, он положил камень обратно в мешок и, увлекшись потрясающими видами под крылом орла, очень скоро позабыл о нем. И вот теперь волшебный кристалл сам о себе напомнил.

– А, Граномир, – поприветствовал его Бильбо. – Решил подышать свежим воздухом?

В ответ на это зеленый шарик радостно вспыхнул и стал крутиться возле Бильбо, заглядывая в его мешок и переливаясь золотистым светом. Хоббит удивился:

– Послушай, там у Болотной ведьмы ты был голубым, почему же сейчас зеленый?

Услышав про ведьму, Граномир, который десятки лет томился в плену ее ужасного колдовского котла, тут же сделался синим. Бильбо сразу все понял:

– Бедняга, – пожалел он Сердце Земли и погладил его рукой, как гладят маленьких хоббитят, тот сразу снова стал зеленым. – Так ты был синим от страха! Ну ничего, тебе больше нечего бояться. Уж я то тебя обижать не стану.

Граномир благодарно вспыхнул и прижался к Бильбо. И, странное дело, тот сразу почувствовал, как ему стало тепло. Мороз отступил, руки перестали болеть от холода, ноги зашевелились, а зубы перестали выстукивать барабанную дробь.

– Вот это да! – обрадовался Бильбо. – Вдруг стало тепло. Отчего бы это? Уж не ты ли, малыш, меня согреваешь? Я чувствую твое дружеское тепло. Спасибо тебе!

И он снова погладил светящийся зеленый шарик. Тот словно живой котенок, потерся о Бильбо, затем юркнул к нему за пазуху. Согревшийся Бильбо успокоился и заснул. И спал сладко и безмятежно почти до утра. А утром до рассвета он проснулся от какого-то тяжелого чувства. А еще в груди его бешено билось сердце. Оно стучало так сильно, как никогда в жизни. Не сразу хоббит понял, что это не сердце, а бьется за пазухой Граномир. Тревожно и испуганно, словно попавшийся в охотничий силок заяц. Бильбо сразу понял, что происходит что-то очень нехорошее.

Может быть, от него удрал этот высокомерный орел?

Бильбо чуть не умер от такой страшной мысли. Неужели его оставили одного на вершине неприступной горы? Он поднялся и посмотрел на Ненартана и облегченно вздохнул. Тот сидел в гнезде и продолжал безмятежно спать. Впрочем, тут Бильбо волновался напрасно. Орлы слишком благородные и честные создания. Они не способны на столь низкий поступок, как бросить того, кто доверился им.

– Что же тогда? – спросил Бильбо.

Он вскочил на ноги и стал бегать взад-вперед. Потом ему показалось, что поверхность у него под ногами слегка колеблется. Бильбо ахнул и громко закричал:

– Ненартан! Просыпайся! Мы падаем вниз.

Орел щелкнул клювом, выскочил из гнезда, расправил крылья, огляделся и сказал:

– Ты вовремя меня разбудил, маленький хоббит. Еще бы немного, и мы бы погибли. Быстрее садись на меня!

Едва Бильбо успел усесться на спину орлу, едва тот, высоко прыгнув, устремился в воздух, гора дрогнула, и снежная шапка с ее вершины, на которой было свито орлиное гнездо, перевернулась и покатилась вниз расколовшись надвое. Причем та половина, на которой было гнездо, была тут же раздавлена и смята другой половиной векового снега и льда. Так что, если бы хоббит и орел вовремя не покинули свое гнездо, они бы непременно погибли.

Ненартан широким кругом парил в воздухе, и они с хоббитом смотрели, как катилась вниз снежная лавина, в центре которой они чуть было, не оказались.

– Я обязан тебе жизнью, – через некоторое время молвил орел. Спесь больше не слышна была в его голосе. – Даже мои чуткие уши не уловили, как снежная вершина решила покинуть гору. Это бывает очень редко. Раз в сто лет.

На что Бильбо только махнул рукой:

– Не велика моя заслуга, Ненартан. Я спал так же крепко, как и ты. Меня разбудил Граномир. Это он первый забил тревогу.

– Граномир? – удивился орел. – Тот зеленый огонек, который ты достал из мешка в самом начале полета? Это твой охранный талисман?

– Вовсе нет. Это Сердце Земли. Магический кристалл. Он живой и последние сто лет был в плену у Болотной ведьмы. Я его освободил, и он решился присоединиться ко мне. Вот уж не знаю почему. Эти волшебные кристаллы всегда очень необычны. В них столько волшебства, что без Гэндальфа, тут не разобраться. Обязательно покажу ему Граномир при встрече.

– Ты освободил магический кристалл из плена Болотной ведьмы? – удивился Ненартан. – Как же это произошло?

Бильбо рассказал орлу о своих приключениях в болотах Мертвой Топи. Ненартан слушал его очень внимательно и был потрясен рассказом. Его уважение к Бильбо очень возросло, а после того, как он узнал, что Бильбо убил Болотную ведьму, отправив ее в ее собственный котел, который питался живой плотью, и при этом еще было перебито несчетное количество болотных орков, уважение его переросло в почтительность.

– Это великая честь для меня, нести такого седока! – воскликнул он. – Почему Саруман ничего не рассказал мне про твои подвиги? Я бы не был столь непочтителен с тобой, Бильбо из Хоббитании! Но теперь я буду лететь вдвое быстрее, чтобы доставить тебя до Элронда.

Так что дальше они летели, коротая время в дружеской беседе. Хотя, надо признать, что болтал больше Бильбо. Ненартан был, как и все орлы, немногословен. Но он умел слушать и задавать вопросы, так что оказался хорошим собеседником.

– Далеко нам еще? – спросил его Бильбо, когда устал рассказывать про свои приключения в Горелых горах, где за ним гонялась по Лабиринту Подземелий драконша Веннидетта.

– Осталась тысяча взмахов крыльев, – ответил Ненартан, – и ты будешь на месте, великий победитель драконов.

– Скорее бы. Просто не терпится увидеть родной дом!

Бильбо еще не знал, что очень не скоро ему доведется увидеть стены родного дома, и что полет на Ненартане будет прерван самым трагическим образом. Не прошло и получаса, как случилась беда.

Они пролетали над горой Ревиторн. Эта гора была известна тем, что в ее пещерах жило большое племя орков, которые особо ненавидели гигантских орлов. Между ними шла давняя вражда. Благородные орлы подкарауливали одиноких орков, которые вылезали из пещер, нападали на них и гнали к отвесным скалам, где сбрасывали в пропасть. И это было их любимым развлечением. И в этот самый день орки-разведчики выглянули из пещеры в тот самый момент, когда над Ревиторном пролетал Ненартан. Увлеченный беседой с хоббитом орел забыл об осторожности и не набрал нужную высоту. Наоборот, чтобы встречный ветер не мешал слушать рассказы Бильбо, он спустился еще ниже. И, конечно же, злобные орки не могли упустить такой редкостный случай. Они приволокли из-под земли огромный механический лук, который смастерили довольно давно, еще до Битвы под Дейлом, и который бил со страшной силой. Известно, что орки большие мастера на всякого рода злодейские штучки. Ведь это именно они первыми изобрели осадные машины, которые метали в стены крепостей и в неприступные башни чугунные ядра, каждое величиной с голову крупного гоблина, именно они придумали таран, разбивающий ворота. И меткая катапульта тоже их рук дело. Этот же лук они смастерили специально, чтобы стрелять в гигантских орлов. Это было очень грозное оружие, умело сделанное и с большой убойной силой. Единственным его недостатком было малое расстояние полета. Стрелы, которыми стреляли из лука, были очень тяжелые и поэтому быстро теряли высоту. А орлы, как известно, летают на фантастической высоте, так что до сих пор оркам не удалось подстрелить еще ни одной птицы.

Но в этот день удача им улыбнулась. Они увидели Ненартана, поняли, что в этот раз их стрела достигнет цели, и поэтому тщательно прицелились и выстрелили. С громким щелчком выпустил десятифутовую стрелу гигантский лук, и она полетела в небо с огромной скоростью. Оркам повезло еще и потому, что Ненартан как раз огибал очередную гору и летел против солнца, поэтому он вовремя не заметил летящую в него стрелу и не свернул в сторону.

– Ах! – воскликнул он, когда гигантское и смертельное жало воткнулось ему прямо в грудь недалеко от благородного орлиного сердца.

– Ара! Ара! Ара! – завопили от радости орки, которые высыпали на заснеженный склон и запрыгали на месте.

– Что с тобой, Ненартан? – закричал Бильбо.

– Я смертельно ранен, – простонал тот. – Сейчас мы упадем. Прощай, маленький хоббит! Прости, что я не смог доставить тебя туда, куда намеревался.

И он камнем полетел вниз. Бильбо закричал от ужаса, видя, как стремительно приближается земля и прыгающие на ней многочисленные черные фигурки орков.

Еще бы немного, и они разбились. Но в последний миг, Ненартан выправил полет, плавно пронесся над землей, прямо над головами орков, которые подпрыгивали и размахивали кривыми мечами, пытаясь достать гордую птицу, и снова взмыл в небо. Вслед ему полетела еще одна стрела, но она уже его не догнала.

– Мы живы? – спросил Бильбо, открывая глаза и оглядываясь вокруг. – Мы все еще не разбились?

Ненартан не ответил. Его глаза уже подернулись пеленой смерти, но могучие крылья продолжали с гулом махать и опираться о воздух. Он взлетал все выше и выше, держа путь к высокому перевалу, за которым Бильбо был в большей безорпасности. Путь ему преграждала гора. Зуб Дракона, которая на самом деле напоминала кривой острый клык. Она была высокой и совершенно неприступной. Достичь ее вершины не могли ни животные, ни орки. Но Ненартан во чтобы то ни стало решил перелететь ее. И хоббит понял его план.

– У тебя не хватит сил, подняться так высоко. Это невозможно. С такой стрелой в груди, – стал уверять его Бильбо.

– Парящий Среди Звезд не знает что такое невозможно! – громко и пронзительно крикнул Ненартан и сделав еще несколько сильных взмахов, перелетел вершину Зуба Дракона, затем также стремительно на бреющем полете спустился вниз к снежному подножью и бездыханный свалился в котловину доверху засыпанную снегом. Белый снег тут же окрасился орлиной кровью…

В это самое мгновение в своем кабинете Саруман Белый, наконец, приступил к работе над окончанием Хроники. И вдруг перо замерло в его руке. Старик вздохнул и отложил рукопись в сторону, затем тяжело поднялся с кресла и пошел по лестнице наверх. Когда он оказался на том самом месте, с которого проводил в небо хоббита Бильбо, то устремил свой взор на север. Темные свинцовые тучи низко висели над вершинами Туманных гор, готовые в любую секунду накрыть их черным одеялом. – С нашим мохноногим другом случилась беда, – сказал сам себе Саруман. – Я больше не вижу Ненартана. Что же могло с ними случиться? Странно. Очень странно. Может, он разбился о скалы? Нет, это невозможно. Благородный орлы никогда не разбиваются. Но с ним был хоббит. Тот самый, что убил Смога, а затем и его дочь. Очень странный хоббит. Значит, все это опять связано с ним. Интересно, а он жив?

Саруман закрыл глаза и представил себе Бильбо Бэггинса. Хоббит улыбнулся ему и снял шляпу.

– Хоббит жив, – пробормотал волшебник. – Новая странность. Тем не менее, моя помощь ему не помешает. Что я могу сделать для друга моего собрата по магическому искусству? Что ему может угрожать? Вернее кто? Морийские орки. Конечно! Надо помочь ему спрятаться. Эй, дружище, иди сюда!

Волшебник махнул широким рукавом, дремавший там ветер вылетел на свободу, и серым вихрем закружился перед магом.

– Лети на север, – приказал ему маг. – Там небеса никак не могут разродиться снегом. Помоги им устроить метель. Я даю тебе силу Белого вихря. Пусть все тучи над Туманными горами будут подвластны тебе.

Белый вихрь послушно взвился в воздух и унесся в темную северную сторону.

Глава вторая ОРКИ, ПОВСЮДУ И ВЕЗДЕ

Никогда в жизни Бильбо Бэггинс не испытывал такого потрясения, как в эту минуту. Только что он летел на спине орла, которого уже начал считать своим другом. Только что они прониклись симпатией друг к другу, и между ними появились ростки крепкой мужской дружбы. И вдруг в течение одной минуты он не только лишился друга, но еще и оказался в сложнейшей ситуации.

Сначала он попытался спасти Ненартана. Бильбо был уверен, что его друг сможет выжить. Он слышал, как гулко и быстро бьется в груди гордой птицы сердце.

– Надо вытащить стрелу! – сказал Бильбо, когда встал на ноги и унял дрожь в коленях. Во время падения его сильно ударило, и хоббит чуть было не расшибся. Хорошо, что его стряхнуло в сугроб, а не на каменный выступ, который был от него в двух шагах.

– Не делай этого, – тихо ответил Ненартан. – Как только ты вынешь стрелу, я сразу умру. А мне надо кое-что сказать тебе, Бильбо из Хоббитании.

– Что же делать? Как же тогда тебя спасти?

– Меня уже не спасти, маленький хоббит. Стрела смертельная. Ее конец смазан черной гоблинской кровью. От такого яда еще никто не выживал. Так что меня не спасти. Не плачь. Лучше послушай, что я тебе скажу.

Но Бильбо не мог удержать слез. Ему было так жалко своего друга, что он готов был разрыдаться, и не сделал этого только потому, что опасался, как бы его слезы не оскорбили Ненартана – Благородные орлы презирают слабость. А орел продолжал говорить, с каждым словом, теряя силы.

– Ты должен спастись. И я дарю тебе мой последний полет. После моей смерти, возьми с моих крыльев пару перьев и пришей их к полам своего плаща. Бывают в жизни моменты, когда даже маленькому хоббиту понадобиться взлететь в небо. Судьба сама решит, когда тебе надо будет взлететь. А теперь прощай. Да помогут тебе Синее Небо и Золотые Звезды! Мой дух будет с тобой, победитель драконов.

Больше ничего не сказал прекрасный орел. Он закинул голову назад, в последний раз щелкнул клювом, издал горестный клич, призывающий собратьев орлов отомстить за его смерть, глянул, не щурясь на солнце, мысленно с ним попрощался, окинул последним взором острые вершины гор, синее бесконечное небо и умер. Голова его упала на снег к ногам Бильбо.

Хоббит остался один, в самом центре Туманных гор рядом с мертвой птицей. Он был испуган и по-настоящему несчастлив. Сначала он даже впал, было в панику, но быстро взял себя в руки.

– Нечего нюни распускать, – строго сказал он сам себе, когда устал оплакивать Ненартана. – Слезы еще никому не помогали.

Он вспомнил последние слова благородного орла и поспешил выполнить его волю. Орлиные перья, словно сами, оказались у него в руках. Ему не пришлось их выдергивать. И хоббит принялся за работу. Он достал из походного мешка моток суровых ниток, толстую иглу, которая с легкостью шьет самую толстую кожу и никогда не ломается, и быстро пришил перья к полам плаща с внутренней стороны. Крепко и надежно.

– Вот и славно, – сказал он себе, надевая плащ. – И главное вовремя.

Последнее он сказал, потому что небо внезапно потемнело, заволоклось тучами, и крупными хлопьями повалил густой снег. Через минуту уже ничего нельзя было разглядеть на расстоянии трех футов.

Бильбо почувствовал, как потеплело у него в груди. Это Граномир, который все это время находился у него за пазухой, напомнил ему о себе. Он явно намекал, что пора отправляться в дорогу.

– Я и сам так думаю, – согласился с ним хоббит. – Эту впадину сейчас занесет снегом, и я не хочу, чтобы ее завалило вместе со мной. Надо поторопиться.

Он оглянулся, чтобы в последний раз глянуть на Ненартана, который уже был весь засыпан снегом, и поспешил в путь. На душе у него было тяжело, но, тем не менее, он очень спешил, потому что с каждой минутой снега становилось все больше и больше. Сначала его было по щиколотку, затем, Бильбо даже не понял, как это произошло, его стало по колено. А потом поднялся сильнейший ветер.

– Ай-яй-яй! – встревожился хоббит. – Погода никуда не годится. Срочно надо найти какое-нибудь укрытие.

Но, попробуй, найди укрытие, если через три шага уже ничего не видно. Бильбо шел как слепой. Он не знал, в какую сторону ему идти и поэтому пошел так, чтобы ветер бил ему в спину. Так идти было легче. Во всяком случае, он шел не в гору.

Так он шел несколько часов и к вечеру сильно измучился. На его счастье метель улеглась, снег прекратился, и Бильбо получил возможность оглядеться. Горный перевал, за которым их с Ненартаном сбили орки, остался позади. Но перед хоббитом стояли новые горы, перевалы, ущелья и пропасти. Только сейчас он вдруг понял, какая сложная перед ним оказалась задача.

– Как же это я выберусь на равнину? – спросил он себя. – Тут и Гэндальф был бы в затруднении. Что уж говорить обо мне? Эх, бедный я, несчастный! Хотя, если говорить откровенно, по сравнению с Ненартаном, мне еще повезло. Хотя, кто знает? Если попадусь в лапы оркам, то наверно позавидую крылатому другу. Но, прочь все дурные мысли. Нет ничего хуже, чем самому запугивать себя в дороге разными гадостями. Нет тут никаких орков. Да и откуда им здесь быть? Они ведь остались за перевалом!

И как только он это сказал, сразу увидел орков. И не у себя за спиной (а он очень опасался, что орки, сбившие их, тоже преодолеют перевал и кинутся на их поиски), а впереди. Целый отряд орков показался из-за невысокой скалы и устремился прямо к нему.

– Ара! Ара! – загалдели орки, увидев Бильбо.

Без сомнения это были те самые орки, которые сбили Ненартана. Кинжал, словно сам собой оказался в руке хоббита, и его лезвие вспыхнуло зловещим синим пламенем. Несколько черных стрел воткнулись в снег неподалеку.

Бильбо не повезло. Орки вовсе не пытались преодолеть перевал, чтобы поймать его. Зачем лазать по горам и отвесным кручам, бежать по глубокому снегу, опасаясь обвала, когда можно быстро и безопасно пройти под горами, где у орков прорыты многочисленные туннели? Увидев, что орел скрылся за перевалом, орки спустились вниз, и побежали на ту сторону подземными ходами. Загонным отрядом командовал опытный атаман по прозвищу Свистопляс. Это был исполинский гоблин на голову выше всех остальных. Орки боялись его больше смерти, потому что он и был сама смерть.

– А ну вперед! – закричал он своим подчиненным, загоняя их в самый низкий и глубокий туннель. – Я побегу последним, и тот, кто решит отстать, тут же расстанется со своей башкой.

И орки пробежали под перевалом так быстро, что даже сами удивились. И вот теперь они нашли Бильбо и перерезали ему путь.

– Кто схватит коротышку, – опять пообещал Свистопляс, – тому я дам половину его мозгов на ужин.

– Ара! Ара! Ара! – радостно завопили орки и побежали к хоббиту. – Свежие мозги!

– Вот и пришла моя смерть, – вздохнул Бильбо и приготовился к драке. – Мозги им мои понадобились. Ишь! Если бы еще вы умнее стали от моих мозгов, было бы не так обидно. А так, пустая благотворительность.

И тут сильный ветер вдруг подул в сторону орков, с неба вновь непроницаемой стеной повалил снег, и хоббита отделила от врагов плотная снежная стена. Метель разыгралась невероятно быстро. При чем она бушевала только там, где бежали орки. Над Бильбо не было ни ветерка, ни снежинки. Хоббиту некогда было удивляться. Он повернулся, спрятал кинжал в ножны и побежал вправо, вдоль каменистой гряды. Орки же остались в бушующей метели.

– Чьи это шутки! – рычал ослепленный Свистопляс. – Твои? Ты вызвал пургу?

Он схватил за загривок мелкого орка. В белой снежной мгле тот ничего не видел, вот и налетел на Свистопляса. Орк этот, звали его Кирдык-Кирдук, немного умел колдовать. И это ему сейчас чуть не стоило жизни.

– Что ты, командир! – заверещал он. – Это слишком могучее колдовство. Я на такое не способен.

– Тогда сейчас же прекрати бурю! Или я…

Свистопляс схватил колдунишку за волосатую грудь, привлек к себе и затряс. Голова Кирдука замоталась из стороны в сторону.

– Сейчас, командир, все сделаю!

И он забормотал какие-то гоблинские заклинания. Что-то хлопнуло в воздухе, и снег повалил еще гуще. Затем горохом посыпались с неба крупные льдинки града.

– Ой-ой-ой! – завопили орки. Теперь, помимо того, что они были ослеплены пургой, их еще и здорово колотил град.

– Кирдук! – зарычал Свистопляс. – Мерзкий ублюдок! Что ты наколдовал?

На свое счастье Кирдук был уже далеко от командира. Он попытался прекратить град и пургу, но с перепугу (ему все казалось, что сейчас его схватит огромная лапа атамана и с хрустом оторвет ему голову) опять что-то напутал, и с неба посыпались тяжелые граненые булыжники. Ох, и завизжали орки, когда на них обрушился этот новый град. Какие только ругательства не услышал Кирдук в свой адрес. Про хоббита на некоторое время забыли.

А Бильбо пробежал несколько сотен шагов, потом оглянулся. Позади по-прежнему неистово свистела вьюга, и что творилось за пеленой снега, было не разглядеть. Во всяком случае, орки не показывались.

– Что ж, пока мне везет, – заметил Бильбо. – Надеюсь, что и дальше судьба будет ко мне столь же благосклонна.

И хоббит продолжил путь. Вечером, когда он уже порядком утомился, пришлось сделать привал. К великому его неудовольствию, огня разводить было нельзя, и Бильбо довольствовался тем, что поел в сухомятку то, что было у него в мешке. Затем он укутался в плащ и лег спать прямо на снегу. Однако ему не было холодно. Граномир согревал его своим теплом не хуже теплой печки. На душе тоже было спокойно, потому что орков рядом не было. Бильбо определил это по свечению своего кинжала. Выкованный эльфами, тот всегда начинал светиться синим светом, но сейчас он не показывал никаких признаков свечения.

Зато утром, когда сон самый крепкий и сладкий, Бильбо проснулся оттого, что ему стало невыносимо жарко. Он продрал глаза и сразу почувствовал в душе тревогу. Глянул на кинжал, и сразу понял причину своих страхов. Кинжал буквально сверкал голубым пламенем.

Орки! Опять они рядом.

Бильбо резво вскочил на ноги и огляделся по сторонам. Прямо перед собой он увидел трех орков. От Бильбо их отделяла широкая трещина, которую они не в силах были преодолеть. От волнения Бильбо даже не вспомнил, что накануне, когда он проходил здесь, никакой трещины не было и в помине. Увидев, что Бильбо заметил их, до этого молчавшие орки тут же развопились, призывая своих товарищей. Один натянул лук и выпустил в хоббита длинную черную стрелу. Хоббит едва успел увернуться от нее, и она просвистела у него над головой. Не мешкая ни секунды, Бильбо подпрыгнул и побежал со всех ног. Его преследовали гортанные рыкающие вопли гоблинов. Он не оборачивался, потому что боялся споткнуться и упасть. Это означало бы конец. А так он еще решил побороться за свою жизнь.

Когда он почувствовал, что больше бежать не может, то остановился, чтобы перевести дыхание и поглядеть на преследователей. Потому, как крики за спиной постепенно стихали, хоббит догадывался, что орки так и не преодолели трещину. Теперь он в этом убедился. Орки бегали все на том же месте, и было их где-то полтора десятка. Самый крупный и головастый гоблин свирепо размахивал огромным топором и что-то угрожающе приказывал остальным. Это был Свистопляс.

– Что встали, олухи! – орал он на орков. – Тащите же что-нибудь, или я вас туда перекидаю по одному.

– Но, командир, – жалобно оправдывались орки, – тут ничего нет.

– А мне плевать! Если сейчас же чего-нибудь не придумаете, я начну отрывать ваши никчемные головы. Может быть, это прибавит вам умных мыслей!

К Свистоплясу на полусогнутых кривых ногах подкрался Кирдук. Под правым глазом у него светился свежий синяк, одного уха не было. Синяк ему набило булыжником, а ухо оторвал командир, когда бранил за неудавшееся колдовство. Он бы убил Кирдука, если бы тот не пообещал ему найти под снегом след хоббита, и действительно нашел его. Вот почему Бильбо опять нарвался на орков.

– Я могу самого глупого из наших превратить в бревно, – вкрадчиво сказал Кирдук. – И мы сможем перебраться на ту сторону.

– Так действуй же!

– Но, боюсь, что вернуть обратно бревну облик орка я уже не смогу.

– Это ерунда! Подумаешь, одним олухом меньше. Быстрее превращай!

Свистопляс схватил первого ближайшего орка за шиворот, Кирдук плюнул в него черной слюной, затем что-то пробормотал, и тяжелое бревно упало на ноги Свистоплясу, а потом перекатилось через Кирдука. Они немного повопили от боли, и Свистопляс подбил колдуну второй глаз.

Двое орков подхватили бревно, мало огорчившись тому, что оно когда-то было их товарищем, и потащили его к трещине.

– Сейчас они переберутся через трещину и очень скоро догонят меня, – сообразил Бильбо. – Что же делать? Далеко от них не убежишь. Может быть, опять начнется буря? Как бы это было кстати.

Но нет, вокруг было тихо и безветренно. Только в небе совсем низко висела темно-серая тучка. Идеальная погода для охоты на маленького хоббита.

Если бы это были не орки, а кто-то другой, Бильбо легко спрятался бы где угодно, ведь на это он был великий мастер, как и все хоббиты. Но с орками такие игры не проходят. У них нюх лучше, чем у собак или волков. Они легко выследят его в любом самом надежном укрытии.

Поэтому Бильбо, проклиная свою несчастную судьбу и всех орков и гоблинов на свете, опять побежал. И очень скоро он опять услышал за своей спиной топот и гортанные крики преследователей. Они становились все ближе и ближе. Бильбо, сердце, у которого от страха уже болталось где-то в пятках, решил, что все кончено. Две стрелы просвистели рядом с ним, едва не оцарапав бока, еще одна, потеряв убойную силу, запуталась в его плаще. Видно орки не столько старались подстрелить его, сколько запугать и парализовать его волю. Однако Бильбо был стреляный воробей, и такими пустяками, как какие-то стрелы, его было не напугать. И все же ему очень не хотелось попасть в лапы к оркам. Все знают, какие это жестокие и беспощадные создания.

И опять Бильбо повезло. Он пробежал по узкой горной тропе, над которой словно ус богатыря великана свисала острая скала. Скала это была старая, известняковая и поэтому изрядно потрескавшаяся. Темная тучка, которая совсем недавно висела высоко в небе, сейчас почему-то опустилась прямо прямо на эту скалу. И что-то в ней сердито потрескивало. Но хоббит на это конечно же не обратил внимания. Не до мелочей ему было. Когда Бильбо пробежал под скалой, она так и затрещала, словно обеспокоенная внезапным вторжением. Когда же показались орки, то их крики, видимо пришлись скале совсем не по душе, и она, с громким хрустом оторвавшись от горы, рухнула на тропу и надежно ее завалила. Тут же с этого места поднялся в небо снежный вихрь, крутанулся на месте и спрятался в глубокой трещине.

Бильбо снова был отделен от орков. В этот раз завалом.

– Может быть, это их остановит? – с надеждой в голосе, произнес он, глядя на тучу известковой пыли, которая поднялась, чуть ли не до неба.

Глава третья В ПЛЕНУ, ИЗ ПЛЕНА И ОПЯТЬ В ПЛЕНУ

Он прошагал целый день, и только два раза останавливался, чтобы отдохнуть. Но к вечеру, когда сумрак у подножий гор начал сгущаться, он снова заметил орков. Это был все тот же отряд, что и прежде.

Никто так не преследует свою добычу, как орки. В этом они невероятно упрямы. Когда добыча опять ускользнула от них, они пришли в неописуемую ярость. Они затопали ногами, зарычали, потом упали на землю и стали по ней кататься. Каждый винил в неудаче другого, и, в конце концов, они просто разодрались. Шерсть летела клочьями. В потасовке погибли два орка, а Кирдуку отрубили саблей второе ухо.

– Теперь я не смогу колдовать! – завизжал маленький орк. – Вся моя сила была в волосах на кончиках ушей!

– Зачем ты теперь тогда нужен? – досадливо спросил Свистопляс и обрушил обух своего огромного топора на голову незадачливого колдуна.

С расколотой головой Кирдук свалился к ногам орков, ни один из которых ничем не выразил сочувствия или жалости. Напротив, многие из них были довольны таким оборотом дел. У многих имелся зуб на склочника и интригана Кирдука.

– Коротышка не уйдет далеко, – сказал Свистопляс, немного подумав. Все же какой-то опыт у него был. – Там всего одна тропа, и она ведет к Крысиным ущельям. Если мы постараемся, то к вечеру перережем ему путь.

И орки помчались вниз, чтобы успеть первыми пройти другой дорогой и перерезать путь беглецу. И это им удалось. Они выскочили прямо на хоббита.

И снова началась погоня. Только в этот раз Бильбо заметил их слишком поздно. И даже не это было ужасным. Орки опять были впереди, и выскочили ему наперерез. Они тут же разделились на два отряда. Один побежал навстречу хоббиту, другой в сторону. Бильбо не понял этот маневр. Он побежал назад, хотя лучше бы ему было попытаться проскочить между орками и темным ущельем, расстояние до которого было всего каких-то тридцать шагов. Поэтому через пять минут орки просто-напросто гнали его, как волки гонят свою добычу. И не успел он опомниться, как орки, те, что бежали сбоку, обогнали его. Бильбо рванул в противоположную сторону, но и там были орки. В этот раз они бежали молча. Из луков не стреляли. По всей видимости, они были невероятно злы и настроены серьезно.

Свистнул в воздухе аркан, и Бильбо, попавший в него, рухнул на землю. Вот тут-то орки и разразились радостными воплями и кинулись на хоббита. Тот едва успел выхватить кинжал и пырнуть первого врага. Но затем на него обрушились со всех сторон.

– Не убивать его! – грозно зарычал Свистопляс. – Взять живым. Я сам допрошу друга орлов!

Как не были злы и полны желания отомстить орки, они не осмелились ослушаться командира. Вот почему Бильбо остался жив и не был растерзан в первую же минуту плена. Однако это его не радовало. От мысли, что его будут допрашивать, а у орков это не обходиться без ужасающих пыток, Бильбо Бэггинс покрылся холодным потом с головы до ног и пожалел, что его не убили сразу.

Его связали по рукам и ногам. Орки так торопились, что скрутили его вместе с плащом, походным мешком. Только эльфийский кинжал один из гоблинов схватил с искаженным от ужаса лицом, и выбросил его в ущелье. Хоббит с жалостью проводил его взглядом. Как ему было жалко своего боевого друга, который столько раз спасал ему жизнь.

А остальные орки уже разводили огонь. Они смотрели на хоббита и облизывались. У Бильбо волосы поднялись на голове, когда он понял, что после пыток, которые доставят этим негодяям огромное удовольствие, их ожидает еще и сытный ужин. Хотя вряд ли сытный. Для такой оравы голодных монстров маленький хоббит, не такой уж и большой куш.

Но ему стало еще страшней, когда самый большой и страшный орк подцепил его острым кривым когтем за воротник, поднял и приблизил к своему отвратительному лицу, от которого шел гнилостный смрад.

– Кто ты такой? – рявкнул он. – И почему летел на большом орле?

– Бильбо Бэггинс, к вашим услугам, – пискнул Бильбо, пытаясь отпрянуть от ужасных кривых клыков и злобных кроваво-багровых глаз. – Я, я вовсе никого не хотел беспокоить. Шел себе и шел… никого не трогал.

– Ты гном?

– Нет, я хоббит. Хоббит и из Хоббитании. Как раз возвращаюсь домой. Если вы позволите, то я продолжу путь, никого не беспокоя.

– Тогда какого гнома ты летаешь над нашей землей? Да еще и на большом орле. А орлы наши злейшие враги. И ты значит с ними заодно. Ты шпионил за нами? Говори, кто тебя послал? Орлы? Маги? Гномы?

– Уверяю вас, сэр, меня никто не послал! – попытался заверить Свистопляса Бильбо. – И с гномами у меня в настоящее время нет ничего общего.

– Сдается мне, что ты врешь, – криво усмехнулся Свистопляс. Перед лицом хоббита появилось огромное лезвие топора. Им запросто можно отрубить голову сразу двум быкам. Что уж говорить о хоббите. У Бильбо от одного его вида закружилась голова. И все же он нашел в себе силы, чтобы продолжать оправдываться.

– Ей богу, судраь, я не обманываю.

– И опять ты врешь!

– Еще как врет, командир, – добавил другой орк, который стоял рядом и внимательно осматривал и обнюхивал Бильбо. – Помнишь, семь лет назад к нам в пещеры забрели гномы и маг? Они тогда еще убили нашего верховного вожака и сбежали.

– Что-то такое припоминаю, – Свистопляс сморщил низкий лоб в гармошку. Его выпуклые брови стали еще более выпуклыми. – Но я тогда жил в другом уделе. До нас лишь дошли кое-какие слухи. И потом, тогда мы сражались с Черным Властелином в Черном замке, когда его штурмовали Светлые. Я тогда один вышел из кольца. Было дело!

– Так вот этот был тогда вместе с гномами. Так что он самый что ни на есть настоящий гном. Только бороду сбрил для маскировки.

Орки осклабились.

– Гном! Тогда мы сейчас позабавимся вдвойне.

Бильбо понял, что если он сейчас чего-нибудь не придумает, то все пропало.

– Постойте, постойте, – закричал он, – вы меня не должны убивать!

– Это еще почему? – искренне удивились орки.

– Потому что я великий предсказатель будущего. Мы хоббиты только этим и занимаемся на досуге. Можно сказать, что это наше хобби. Я лучший предсказатель во всем Хоббитауне. И мне ведомо то, чего не знает никто из вас. Как раз сейчас я возвращаюсь с Горелых гор. Совсем недавно я предсказал судьбу самому Смогу Ужасному, а буквально на днях и его дочке Веннидетте. И все мои предсказания сбылись.

Имена драконов произвели на орков впечатление. Они даже несколько отпрянули от хоббита. Только атаман Свистопляс продолжал держать его перед собой. Топор он опустил рукоятью на землю и оперся на него грузным телом.

– Что же ты предсказал драконам? – вдруг заинтересовался он.

– Им обоим я предсказал гибель!

Орки некоторое время молчали, потом Свистопляс спросил:

– И что сбылось?

– Еще как сбылось. А все потому, что и дракон и драконша тоже пытались меня убить.

– А что ты собираешься предсказать нам? – подозрительно спросил вожак орков, опять поднимая топор. – Но учти, если ты предскажешь нам смерть, то твоя башка сейчас же будет катиться по земле словно мяч. И я так пну ее ногой, что она перелетит через эту гору.

– Не вздумайте меня убивать! – закрыв в ужасе глаза, пролепетал Бильбо. – Ради вас самих! Я вижу будущее! Я вижу будущее! И вы не должны убивать меня! Говорю это, движимы только участием к вам, милые орки!

– Это почему же? – хором спросили орки. Поднятый топор Свистопляса замер в воздухе.

– Потому что вы умрете на следующий же день, после того, как умру я.

Некоторое время орки молчали. Они хмурили брови и раскачивались из стороны в сторону, что означало, что они усиленно думают. И процесс этот доставлял им большие трудности. Выглядели они при этом довольно комично. Если бы хоббит не был сейчас в таком отчаянном положении, он бы наверняка посмеялся бы от души. Но ему было не до смеха. Как самый умный, первым разгадал смысл Бильбовых слов Свистопляс. Глаза его широко раскрылись и даже не мигали.

– То есть, если я сейчас снесу тебе голову, то завтра тоже сдохну? – спросил он.

– Точно так. Не доживешь и до заката.

– А если я убью тебя завтра?

– То умрешь послезавтра.

– А если…

– Если я умру послезавтра, то ты после-послезавтра. И так до бесконечности. Пока жив я, живы и все вы, когда мои дни закончатся, то и вам придет конец на следующий же день.

Все это Бильбо выпалил на одном дыхании. Сердце его отчаянно билось. Закрыв глаза, он с ужасом ждал, что будет дальше.

– Сдается мне, Свистопляс, что он врет, – с сомнением в голосе прорычал тот орк, что узнал Бильбо.

– Да? – Свистопляс медленно повернул к нему голову. – Тогда убей его. Чего ты ждешь?

Орк хотел было достать нож и прикончить Бильбо, но не успел. Сразу трое орков, которые были ближе всех к нему, зарубили его мечами при первом же движении.

– Мы не хотим, чтобы завтра же все мы окочурились из-за какого-то недоумка! – заявили они.

Свистопляс одобрительно покачал головой:

– Я бы и сам это сделал.

И он бережно опустил Бильбо на землю.

– Я не дам тебе умереть, – сказал он.

Хоббит облегченно вздохнул. Никогда в жизни он не чувствовал такого облегчения.

– Мы отнесем тебя в пещеру, где я посажу тебя в самую чистую клетку. Ты будешь получать вдоволь пищи и воды. Уж я постараюсь, чтобы век твой продлился, как можно дольше. Пока будешь жить ты, буду жить и я. – Свистопляс повысил голос и грозно прорычал: – И пусть только кто попробует повредить хоть волосок на твоей голове.

Да! Бильбо Бэггинс в очередной раз доказал, что он взломщик высшей квалификации. Так ловко он провел орков и спас свою жизнь. Только вот беда. Жизнь то он свою спас, а вот свободы лишился накрепко. Тут уж ничего не попишешь. Если уж кто попадает к оркам в рабство, то уж назад не возвращается. И Бильбо не сомневался, что клетку ему найдут самую, что ни на есть надежную и прочную. И на охрану не поскупятся.

Но не в правилах хоббита было унывать. Он искренне радовался, что пытать его не будут, не говоря уж о том, чтобы убивать. А это уже не мало. Что будет дальше? Авось судьба опять сделает поворот, и Бильбо как-нибудь улизнет из лап врагов, как это уже столько раз бывало в его полной приключений жизни.

Так оно и случилось. Да к тому же еще следующей же ночью. А до этого Бильбо очень даже славно провел время. Ночью он выспался. При чем сон его по приказу Свистопляса охраняли два орка. Им было велено не шуметь и охранять предсказателя, и конечно же не дать ему улизнуть.

Утром Свистопляс лично разбудил его и осмотрел, все ли с ним в порядке.

– Ты не простудился? – заботливо спросил он. – Хорошо себя чувствуешь?

– Великолепно, – заверил его хоббит.

– У тебя нет сапог, – заметил вдруг вожак орков. – А ведь все гномы ходят в сапогах. Ты потерял свои сапоги?

– Вообще-то я не ношу обуви, – смущенно признался Бильбо.

– Это не дело. Тут кругом снег. Простудишься, еще ненароком.

Свистопляс свистнул одному орку и приказал ему нести хоббита не спине. Так что, когда орки отправились в обратный путь, Бильбо ехал на одном из них. Днем его даже покормили. Сначала сунули ему кусок сырого мяса.

– Я это не ем, – брезгливо отвернулся Бильбо.

– Ешь, или я дам тебе тумака, – пригрозил Свистопляс.

– От сырого мяса у меня может случиться завороток кишок, – стал оправдываться хоббит. – От этого умирают.

– Правда? – удивился Свистопляс.

– Тут не надо быть предсказателем, чтобы знать это.

Пришлось оркам специально для Бильбо развести костер и зажарить на нем мясо. Хоббит сытно поел, и отряд отправился дальше. Все это время он оставался связанным, от чего сильно утомился. Орки наотрез отказались развязать его, и хоббиту пришлось смириться. Он не решился дальше злить орков и испытывать их терпение. Они не развязали его даже, когда дали ему еды. Свистопляс лично клал куски жареного мяса в рот хоббиту.

Вечером они покормили Бильбо еще раз, и хоббит, вконец измученный, крепко заснул.

Проснулся он глубокой ночью, потому что почувствовал, как его кто-то волочет по земле.

– Что такое? – удивился хоббит. – Вы что решили поторопиться? Так не терпится вернуться домой?

Перед лицом у него сверкнуло лезвие его собственного кинжала. Над ухом раздался тихий шипящий голос, который почему-то показался ему знакомым. Только вот где и когда он его слышал, Бильбо сразу припомнить не смог.

– Молчи, или мы убьем тебя, проклятый Бэггинс.

– Кто это знает мою фамилию? – не удержался, чтобы не удивиться, Бильбо.

И тут его вдруг сильно стукнуло что-то по голове. Да так сильно, что Бильбо потерял сознание.

Последнее, что он перед этим увидел, были два больших желтых огонька. Словно глаза какого-то зверя злобно глянули на него из темноты.

Когда Бильбо пришел в себя, а он понятия не имел, сколько времени он пробыл без сознания, то почувствовал, что его уже никто никуда не тащит, и что он лежит на земле и по-прежнему не может пошевелить ни ногой, ни рукой.

– Что такое? – удивленно спросил он. – Что все это значит? И где орки? Почему я их не вижу?

И тут он увидел такое, от чего у него волосы по всему телу, даже на ногах вдруг встали дыбом. Несколько секунд он просто не мог поверить глазам, а когда поверить все же пришлось, то жуткий страх сковал сердце хоббита, и он потерял дар речи. И было от чего.

На него смотрел своими большими и желтыми как у филина глазами полными ненависти и торжества, никто иной, как Горлум.

Собственной персоной.

Глава четвертая ГОРЛУМ И ЕГО ИСТОРИЯ

Да, да! Перед Бильбо был тот самый Горлум, которого он встретил в подземелье Туманных гор во время своего Первого путешествия. Это было, пожалуй, самое крупное событие в жизни Бильбо Бэггинса, потому что именно тогда ему попало в руки Кольцо. Волшебное кольцо, которое обладает удивительным свойством, делать каждого, кто его наденет, невидимым. Но это только одно из множества других чудес, на которые оно способно. Но об этом как-нибудь в другой раз. До Бильбо этим кольцом как раз владел Горлум, живший в подземелье. Но во время одной из своих охотничьих вылазок, он потерял его. И кольцо нашел Бильбо, который по воле судьбы оказался в нужную минуту в нужном месте, и спрятал его себе в карман по старой и доброй хоббичьей привычке. А потом Бильбо и Горлум встретились и поговорили. Вернее поиграли в загадки – любимую игру хоббитов. Затем Горлум, когда понял, что ему Бильбо не обыграть, решил убить его и обнаружил пропажу кольца. Он почему-то сразу догадался, что теперь его кольцо у Бильбо и напал на него, чтобы отобрать и вернуть свое сокровище. Но Бильбо случайно надел найденное кольцо себе на палец и невидимкой удрал от Горлума. И тот в отчаянии кричал ему вслед:

– Вор! Вор! Проклятый Бэггинс! Ненавистный навсегда!!!

В общем, об этом уже было рассказано подробно в книге о Первом путешествии хоббита. И повторяться я не хочу.

Затем, тут же забыв о Горлуме, Бильбо отправился дальше навстречу новым приключения и подвигам, которых совершил бесчисленное множество и покрыл себя неувядаемой славой самого ловкого и удачливого хоббита Средиземья, и конечно же великую роль, а пожалуй и самую решающую, в его блестящей карьере сыграло найденное им в подземелье Туманных гор волшебное кольцо.

А что Горлум? Что стало с ним, после того, как он остался в пещере совершенно один, беззащитный и несчастный. Теперь с ним не было волшебного кольца, которое составляло его единственную в жизни радость. Да, трудно было теперь сыскать во всем Средиземье существо более несчастное, чем он. И вот что было с ним дальше.

В первый день от горя у него просто-напросто помутился рассудок. У него едва хватило сил вернуться на свой остров, стоящий прямо в центре подземного озера, где он громко плакал и стенал без всякого страха быть обнаруженным гоблинами. Сердце его разрывалось от тоски. Каждую минуту он жил воспоминанием о кольце. Он вспоминал его и горько плакал от мысли, что больше его никогда не увидит. И, конечно же он проклинал Бильбо. О, каких только бед не призывал он на его голову! Если бы они сбылись хотя бы в сотой доли, мистеру Бэггинсу пришлось бы несладко.

На второй день Горлум, наконец, призадумался. Он стал разговаривать сам с собой.

– Как же теперь мы будем жить без нашей прелести? – спрашивал он сам себя. – Как же мы будем охотиться? Как мы будем прятаться от гоблинсов? Как же мы будем спать, зная, что наша прелесть у этого проклятого Бэггинса? Мы не сможем спать!

И он опять рыдал, стенал и призывал всевозможные проклятья на голову своего врага. Естественно, что за все это время он ни на минуту не сомкнул глаз, от чего очень утомился и вконец обессилел. Теперь с ним мог бы справиться даже детеныш гоблина. Горлум отощал, а от голода ему стало холодно. Глаза его тоскливо светились в темноте, распугивая плавающих в воде рыб.

Наконец Горлум уснул. Сон его был неглубоким и тревожным. И первое, что он увидел во сне, конечно же, было кольцо. Оно сверкало на солнце, так что спящий Горлум даже зажмурился, он ведь совершенно отвык от солнечного света, и даже тусклые факелы гоблинов были ему теперь невыносимы. Но, превозмогая боль в глазах, Горлум потянулся к кольцу. На его лице расплылась блаженная улыбка. Он пробормотал:

– Моя прелес-с-с-ть! Подарочек на мой день рождения!

Он потянул тощие ручонки к кольцу, но оно, сверкнув напоследок еще раз, растворилось в воздухе. Горлум громко захныкал. Изо рта у него полились слюни, желтые клыки выступили из под бескровных губ. Он в ужасе проснулся. Проснулся, вспомнил, все, что с ним произошло, и опять долго и горько плакал, а когда все же опять заснул, то кольцо опять засверкало прямо перед ним. Оно лежало на ладони у Бильбо, и хоббит протягивал его Горлуму. Горлум радостно засмеялся и потянулся к кольцу дрожащими ручонками. Но тут Бильбо вдруг противно и мерзко рассмеялся, спрятал руку с кольцом за спину и нырнул в воду.

– Нет! – закричал Горлум. – Моя прелесть!

Он прыгнул за хоббитом в воду и проснулся, потому что действительно оказался в воде, в которую упал со своего островка и чуть не захлебнулся.

Плачущий и стонущий, отплевывающийся Горлум вылез на сушу. Вода текла с него ручьем. Он дрожал и бился от горя. Когда, немного обсохнув и согревшись, Горлум опять заснул, и опять ему приснился Бильбо. Торжествующий и улыбающийся Бильбо, надевающий себе на палец кольцо и любующийся им. Это был ужасный сон. Больше уже Горлум заснуть не смог.

– Мы больше не сможем жить! – заплакал он. – Так жить не сможем. Это не жизнь. Мы должны вернуть нашу прелесть. Отнять ее у Бэггинса и убить его. Он достоин самого сурового наказания. Мес-с-с-ть! Я отомщу! С-страш-шно отомщу!

И Горлум покинул свое убежище, в котором провел долгие десятилетия, а может даже и столетия. Ему пришлось проявить всю свою сноровку и смелость, чтобы преодолеть те кордоны гоблинов, которые были теперь везде и повсюду. Гоблины очень разозлились, потому что спутники Бильбо гномы и Гэндальф не только убежали от них, но еще и убили верховного гоблина и многих других доблестных и славных воинов. Теперь они тоже в свою очередь мечтали о мести, и их многочисленные отряды шастали по пещерам словно волки. Но все же Горлуму удалось пробраться незамеченным, и он покинул подземелье. При чем вышел он, тем самым ходом, что и Бильбо.

Это случилось ночью. И Горлум воспринял для себя сей факт, как обнадеживающий. Почему? Потому что, если бы он вылез днем, его глаза тут же ослепли бы от яркого дневного света. Ведь даже ночная тьма для Горлума, который кроме своего подземелья ничего не видел, и та была нестерпима. Звезды казались ему яркими ослепляющими лампами, от которых в глазах была такая резь, что он заплакал и закрыл их руками и тер до слез. Несколько часов он лежал недвижимым под большим камнем в нескольких десятках шагах от выхода из пещеры, который охранялся тремя гоблинами. А когда стало светать, Горлум понял, что еще несколько минут, и он ослепнет и умрет от резкой боли, которая была в его глазах.

Но тут ему опять повезло. Под тем камнем, где он притаился, была старая барсучья нора, достаточно глубокая и темная. Горлум забрался в самый дальний ее уголок, зарылся в кучу сухих листьев и так переждал весь последующий день. Ночью он вылез и осмотрелся. Такой резкой боли в глазах уже не было. К тому же ночь выдалась облачная, и звезд на небе не было. Горлум даже мог на секунду поднять голову и глянуть на небо. От свежего воздуха у него кружилась голова. От голода болел желудок. И тут ему опять повезло. Горлум наткнулся на мышиную нору и разорил ее. Там была не только дородная толстая мышь, но и целый мышиный выводок. Горлум наелся мяса, напился крови и сразу почувствовал, как стали прибывать силы.

На третью ночь он совсем пришел в себя и уже ловко облазил все подножье горы, внимательно осматривая все, что ему попадалось на пути. Он внюхивался в землю и очень скоро обнаружил следы своего врага.

– Бэггинс! – воскликнул он радостно. – Вот ты где? Моя месть будет страшной.

Но затем он обнаружил следы гоблинов, а через милю, к ним присоединились следы волков. Горлум распереживался.

– Проклятые гоблинсы! – простонал он. – Они тоже охотятся за Бэггинсом. Что если они найдут его раньше меня? – Волосы дыбом встали на его голове при этой мысли. – Они найдут мою прелесть!

И он побежал по следам, словно охотничья собака. Очень скоро он добрался до того места, где гоблины и их соратники и союзники волкозлаки-людоеды пытались поймать гномов, Гэндальфа и Бильбо, но те спрятались от них на деревьях. И они бы все погибли, если бы не пришли на помощь гигантские орлы, которые спустились с вершин гор, чтобы посмотреть, что за шум и огонь творятся внизу. Орлы были дружны с Гэндальфом, и поэтому унесли его и его товарищей на гору Каррок.

Горлум был очень умелым следопытом. Ему достаточно было обнюхать землю вокруг, деревья, осмотреться, увидеть кровавые следы гоблинов, остатки паленой волчьей шерсти, три орлиных пера, чтобы он понял все что было, так, как будто бы все это он видел собственными глазами.

Горлум был в отчаянии. Он потерял след. Ведь летать он не умел, а его враги улетели. Именно улетели, а не ушли по земле.

– Вс-с-с-е пропало! Бэггинс улетелс, и мы его не найдем, потому что у нас-с-с нет крыльев, и с ним улетела наша прелесть, – прошипел Горлум и в отчаянии упал на землю и лежал убитый горем. Когда стало светать, он заполз в яму, которая образовалась под свалившейся елью, и спрятался там под ее корнями. Теперь он был уверен, что ему осталось одно: умереть. Умереть от горя и от отчаяния, потому что он не знал, где ему искать своего главного врага.

Он лежал весь день. От горя его всего разрывало. Охотиться он не ходил, так как твердо решил умереть, потому что жизнь без кольца представлялась ему страшным мучением. А он уже устал мучиться.

Но тут судьба опять пошла ему навстречу. Следующей ночью к поляне, где прятался Горлум, вдруг пришел медведь. Он долго бродил по поляне, все вокруг осматривал и обнюхивал, и Горлум чуть не умер от страха, что его сейчас обнаружат и убьют. Он притаился на самом дне ямы, затаил дыхание и глаз не сводил с медведя.

А утром медведь вдруг превратился в огромного десятифутового человека с топором за поясом и довольно сказал сам себе:

– Ага, значит, гномы мне не соврали. Очень хорошо. Значит, и я им могу доверять. А теперь пора возвращаться к гостям.

Это был Бьерн. Человек-медведь. К нему пришли измученные гномы, Бильбо и Гэндальф, чтобы немного прийти в себя после своих приключений. Но Бьерн был очень недоверчивым малым, потому что вокруг него жили в основном очень непорядочные существа, такие как гоблины и волкозлаки, и они научили его быть недоверчивым и никому не верить на слово. Вот он и пришел, чтобы проверить правильность рассказов гномов. Бьерн остался доволен.

Но еще больше был доволен Горлум. Он понял, что раз гномы сейчас у медведя, то и Бильбо тоже с ними, а с ним и его кольцо.

Радости его не было предела. Он еле дождался, когда кончится очередной день, и ночью пополз по следам Бьерна, и к утру добрался до его угодий. Дальше он не пошел, потому что слишком это было опасно. Бьерн очень строго охранял свои угодья. Он разводил медоносных пчел, и они грозно жужжали над цветами днем, а ночью он сам в облике медведя обходил свою территорию. Горлуму стоило большого труда, чтобы его не заметили.

Наконец он дождался, когда гости покинули дом Бьерна и отправились дальше на восток. Только они пошли по прямой, а Горлуму пришлось последовать за ними в обход, чтобы не попасться в лапы медведя. Так что он сильно отстал. Дня на четыре пути, и расстояние это постепенно увеличивалось, потому он мог идти только глухой ночью, а днем приходилось затаиваться от убивающего и мучительного света. Но это его не обескуражило. Чего-чего, а терпения ему было не занимать. Он шел по лесу и следовал по пятам Бильбо с завидным упорством. Так он даже забрался в Черный лес, и смог избежать всех его опасностей. Не только избежать, но и сам он навел страху на его мелких обитателей, на которых он охотился по ночам. Птичек и зверушек он выслеживал прямо в их гнездах, убивал их и тут же поедал. Спасения от него не было ни кому. Горлум был невероятно ловок и быстр. Он залезал на самые высокие деревья, добирался до самых дальних гнезд, находил и разрывал самые глубокие норы, чтобы насытить свою утробу. Мысль о мести и желание вернуть кольцо, давали ему силы для этого.

Один раз он опять чуть не потерял Бильбо, когда тот скрылся из замка лесных эльфов по реке. Горлум чуть с ума не сошел от волнения. Но потом до него дошли слухи из Озерного города, и он отправился туда, а оттуда к Одинокой горе.

Горлум всегда опаздывал. И когда он пришел к Одинокой горе, то все главные и великие события там завершились. Битва пять армий закончилась, и ее победители, люди, гномы и эльфы, разделив полученную добычу, разошлись. И вот тут в этой полной неразберихе, Горлум окончательно потерял следы Бильбо и всякие слухи о нем.

Снова отчаяние овладело им. Он решил, что его враг погиб в битве с драконом, пропал в огне его пламени вместе с чудесным кольцом. Куда было податься бедному Горлуму? После долгих размышлений он решил вернуться туда, где жил, то есть на остров в подземном озере под Туманными горами.

В Черном лесу его чуть не поймали эльфы. Горлум едва ушел от них. Ему пришлось сделать большой обход на восток, и на обратную дорогу он потратил целый год.

Он вернулся в свою пещеру. Сделать ему это теперь было легко, потому что почти все гоблины были перебиты в битве под Дейлом, и в пещерах их ютились жалкие остатки, в основном старики, да детеныши с самками.

Горлум стал жить на своем островке и тосковать по утраченному навеки кольцу.

За все это время не проходило ни дня, ни даже часа, чтобы он не вспоминал его и не жаждал получить назад. Но если до возвращения домой Горлум жил надеждой, то теперь эта надежда умерла. А вместе с ней умерли и все желания Горлума. Он не жил больше, а доживал. Ждал, когда настанет его последний час, и страдал оттого, что жизнь обошлась с ним так сурово.

Так прошло годы. Горлум все не умирал. Да и нельзя сказать, что он жил. Это была не жизнь – без кольца, без надежды найти его. Бывший обладатель кольца тихо угасал, но почему-то все не мог угаснуть до конца. И Горлум воспринимал для себя такое положение дела, как наказание за то, что он не смог уберечь самое дорогое, что у него было. Сначала не смог сберечь, а потом не смог вернуть. И он нес свое наказание со смирением, искренне полагая, что он еще не все выстрадал за свое преступление.

Какое преступление?

Когда-то Горлум, чтобы овладеть кольцом, убил своего лучшего друга Деагорла, который нашел эту волшебную вещицу в реке. И вот теперь он вдруг вспомнил о том, что когда-то сделал, и в нем пробудилось что-то похожее на совесть.

– А может хорошо, что моя прелесть покинула нас? – говаривал он иногда. – Теперь мне не надо его охранять и все время думать о нем.

И чем дальше, тем чаще стали приходить в его голову подобные мысли. В конце концов, дело дошло до того, что Горлум даже радовался, что у него больше нет кольца, которое не только радовало его, но и мучило, пило из него душу, превращая ее в сгусток черной гнили.

Все реже и реже видел он кольцо в своих снах.

Еще бы немного и Горлум совсем бы переродился, но в одну особенно холодную ночь ему вдруг опять приснился Бильбо Бэггинс.

Горлум даже застонал во сне, когда увидел его. Бильбо был жив и здоров и сидел в своем доме, покачивался в странном похожем на качели кресле, курил трубку и любовался кольцом. А кольцо в его сне становилось все больше и больше, вот оно стало больше Бильбо, засверкало ярким золотым огнем, и словно призывало к себе своего бывшего обладателя.

С криком проснулся Горлум

– Бэггинс! Проклятый Бэггинс! – зашипел он. – Ты жив. Жив! Ты дома, процветаешь и радуешься? И золотое колечко у тебя. Вот как? Но я найду тебя, убью, и верну мою прелесть!

Это случилось в ту самую ночь, когда Бильбо Бэггинс во второй раз покинул свой дом, и вместе с Гэндальфом снова отправился путешествовать. В этот раз путь его лежал к Горелым горам.

Когда Горлум снова уснул, то сны больше его не тревожили. Но зато, когда он проснулся, тоска вновь накатилась на него и сделала его жизнь по-прежнему невыносимой. Теперь он стал думать о том, верен ли был его сон или нет.

– Жив Бэггинс или нет? – постоянно спрашивал он себя.

Но ответа на этот вопрос он не находил. Через некоторое время Горлум успокоился и забылся. Но не прошло и месяца, как он снова увидел Бильбо во сне и, конечно же при нем было кольцо. Опять с криком проснулся Горлум и долго не мог опомниться. Снова все началось сначала. Несколько недель понадобилось ему, чтобы обрести покой. Но, как только он опять успокоился, сон снова повторился. И так стало продолжаться постоянно. Кольцо не отпускало от себя своего пленника. Оно постоянно, напоминало ему о себе, не давало забыть и звало. Да, оно словно звало Горлума. Звало его днем и ночью.

Почти год прошел для Горлума в мучительных сомнениях и раздумьях. Он долго не мог принять решение. С одной стороны ему очень хотелось убедиться в том, что Бэггинс не вернулся в Хоббитаун, но с другой стороны он боялся покидать свое жилище.

И все же Горлум не выдержал. Зов кольца оказался таким сильным, и в последнее время оно стало так часто сниться несчастному Горлуму, что он снова покинул подземелье.

– Так жить нельзя, – сказал он сам себе, оставляя родимый островок. – Мы должны пробраться в Хоббитаун и узнать, вернулся ли туда проклятый Бэггинс или нет. И если он там, мы должны убить его и отнять нашу прелесть.

И он, выбравшись из подземных пещер с западной стороны Туманных гор, отправился на север.

Нет нужды в подробностях рассказывать о том, как Горлум добрался до Хоббитауна. Достаточно того, что на дорогу у него ушло два месяца, и множество опасностей испытал он, пока не добрался до Хоббитауна. Конечно же он пробирался по ночам, потому что только в глубокой темноте, мог он беспрепятственно передвигаться и охотиться.

Но вот этот день наступил. Горлум оказался в городке, в котором проживал его враг. И тут он затаился. Он прятался в погребах и подвалах, в конюшнях и свинарниках, а ночью вылезал и бродил, подслушивая и подсматривая. И, конечно же он очень скоро узнал, что его враг жив, здоров и здорово процветает. Радости Горлума не было предела. Он уже чувствовал, что кольцо снова у него в руках.

Узнать, где находится дом Бильбо Бэггинс, тоже было нетрудно. Самая шикарная нора в округе, о которой постоянно судачили хоббиты, конечно принадлежала ему. Вернувшись из путешествия, Бильбо сделал в ней грандиозный ремонт, и поразил своих сородичей тем, что сделал в ней три этажа, в то время как до него, все хоббиты, даже самые богатые и родовитые, рыли себе одноэтажные жилища.

На третью ночь Горлум пробрался к дому Бильбо Бэггинса, облазил и осмотрел всю усадьбу, нашел в ней самые укромные места, после чего проник в дом. Последнее потребовало от него много душевных и физических сил. Слишком ярко освещен был дом изнутри, и Горлуму пришлось сильно щуриться, чтобы что-то разглядеть. И все же он с невероятной ловкостью и дерзостью стал шастать по дому достопочтенного Бильбо и осматривать все его кладовые и чуланчики. Он был уверен, что кольцо может быть спрятано только в самых укромных местах.

Но кольца он не нашел. Тогда он стал осматривать комнаты. Делал он это совершенно бесшумно, когда все слуги в доме и их хозяин ложились спать. Он внимательно обыскивал одну комнату за другой, потом все складывал на место, и за одну ночь осмотрел четыре комнаты. Затем спрятался в погребе среди пивных бочек. Утром никто ничего не заподозрил, и его присутствие не было обнаружено.

На следующую ночь Горлум обыскал еще четыре комнаты. Днем, когда Бильбо вышел в сад, а его экономка Мунни ушла ны рынок, Горлум обыскал еще три комнаты.

И вот ночью он добрался, наконец, до кабинета Бильбо. Он был уверен, что найдет кольцо.

– Оно здес-с-с-сь! Оно здес-с-с-сь! Оно здес-с-с-сь! – тихо бормотал он, дрожа от возбуждения. – Моя прелес-с-сть! Я чувствую, что оно здес-с-сь.

И он стал обыскивать кабинет. Долго искал и принюхивался. Последним он стал осматривать письменный стол Бильбо, и когда его рука уже добралась до заветного ящика, где лежало кольцо, и Горлум даже дернул его, пытаясь выдвинуть (а ящик не выдвинулся, потому что, во-первых был заперт на замок Бильбо, а во-вторых, еще и заколдован Гэндальфом), в кабинет с горящей свечой в руке зашел Бильбо.

Горлум подпрыгнул, взвизгнул и бросился на ненавистного врага с твердым намерением убить его. Какого же было его удивление, когда вместо Бильбо он обнаружил что-то совершенно непонятное, только внешне напоминавшее хоббита, и которое на самом деле им не было.

Вы, конечно догадались, что это был не Бильбо, а всего лишь его двойник, которого смастерил Гэндальф. Его даже убить было нельзя. Горлум терзал и рвал его, пока не выбился из сил, а мнимый Бильбо только смотрел на него, улыбался и попыхивал трубочкой. И хотя он был очень похож на Бильбо, но все же им не был. И кольца при нем не было. Как не искал Горлум, обнаружить его не смог.

Горлум впал в отчаяние. И тут он и совершил ошибку. Мысли его приняли совершенно другое направление. Про письменный стол и его последний ящик Горлум и думать забыл. Теперь он думал только о своем сопернике.

– Значит проклятого Бэггинса нет в Хоббитауне! – сказал он сам себе. – И, конечно же, кольцо он унес с собой (Кто же оставит такую вещь дома?). Ах, какое несчастье! Где же он тогда?

Бедняга готов был волосы рвать от отчаяния. Но что это могло изменить? И он покинул Хоббитаун, решив отправиться по следам Бильбо и найти его.

Да, если бы Горлум знал, что Бильбо не взял с собой кольцо, потому что маг Гэндальф Серый сделал все, что мог, чтобы хоббит забыл о нем и отправился в путь без него. Маг и взял с собой в дорогу Бильбо затем, чтобы отдалить его кольца, потому что, как мы убедились на примере с Горлумом, кольцо может сыграть со своим хранителем очень плохую штуку. И если Бильбо, подобно Горлуму не превратился в такое же мерзкое чудовище, то мог вполне дойти до этого, останься он при кольце еще ненамного. Ведь не просто волшебное колечко попало в руки Горлума, а потом Бильбо. Ох, не простое это кольцо! И не только оно делает своего обладателя невидимым, но и многое другое может он сотворить с ним. И уж во всяком случае, не доброе. И Гэндальф в свою очередь знает о нем куда больше, чем его настоящий хранитель. И двойник Бильбо не зря появился в кабинете в тот самый момент, когда рука Горлума уже тянулась к кольцу. Ведь помимо того, чтобы обманывать других наивных хоббитов, убеждая, что перед ними настоящий Бильбо Бэггинс, Гэндальф наделил его еще и способностью охранять кольцо и не подпускать к нему никого. И именно магия Гэндальфа, невидимая, но достаточно могущественная, сбила Горлума с толку и направила его в совсем другую сторону от кольца. Жаль, что двойник не мог убить Горлума. Недостаточно было у него для этого сил. Да и не был он так задуман. Такую возможность Гэндальф и представить себе не мог. Иначе бы он наделил двойника Бильбо совсем другой силой. Но тут уж ничего не поделаешь. Даже великие светлые маги не могут предвидеть всего множества вероятных событий, которыми может удивить жизнь.

Главное, что Горлум не получил Кольцо и пошел от него прочь. И так бы и бродил он по Средиземью в поисках Бильбо, если бы не судьба. Ведь, как говориться в старой хоббитской пословице: «На упорного охотника и дичь сама выходит». Горлум вернулся в Туманные горы именно тогда, когда Бильбо возвращался домой на орле Ненартане. И надо же такому случиться, что выполз он из очередного своего ночного убежища в тот самый момент, когда рядом остановились на ночлег орки. И какого же было удивление Горлума, когда среди них он увидел плененного хоббита. Он даже глазам своим не поверил. Словно какая-то сила вновь соединила Бильбо и Горлума. Один из орков бросил кинжал, и тот упал рядом с Горлумом. Тот подобрал его и спрятал у себя на груди. От радости и возбуждения, его всего трясло. Оружие было очень кстати.

Весь следующий день он следовал за орками, ожидая случая, когда ему удастся приблизиться к хоббиту. И вот этот момент наступил. Ночью, когда орки опять остановились на ночлег и уснули, даже те, кому Свистопляс приказал охранять Бильбо, он осторожно подкрался к хоббиту, схватил его, вскинул себе на плечи и побежал, что есть мочи. И все это он проделал так тихо, что никто из орков ничего не учуял и не услышал.

Горлум бежал почти час, пока не выбился из сил. Но ему надо было уйти, как можно подальше от орков, поэтому, он бросил Бильбо на землю и стал волочить по камням, от чего крепко спавший хоббит и проснулся. Горлум не смог отказать себе в удовольствии ударить своего злейшего врага, и хорошенько огрел его по голове рукоятью его же кинжала. Бедняга Бильбо от этого удара тут же лишился сознания.

А Горлум сел рядом и стал ждать, когда тот придет в себя. И вот этот долгожданный для него момент наступил.

Глава пятая ДУШЕВНАЯ ВСТРЕЧА

Очень долго смотрели друг на друга Бильбо и Горлум. И оба молчали, потому что вдруг, словно языки проглотили. Первым начал разговор Бильбо. Все же это был великий храбрец.

– Так вот кто меня утащил у орков! – заикаясь, пробормотал он. – Че-честное слово, это очень мило с вашей стороны. П-просто, я бы сказал благородно. Покорнейше п-прошу п-принять мою самую благодарность.

В ответ на это Горлум оскалил свою пасть. Бильбо почувствовал зловонное дыхание, увидел шесть острейших клыков, длинный липкий язык и зажмурился от страха.

– Вот уж кого я не ожидал здесь встретить, так это вас, господин Горлум, – пролепетал он дрожащим голосом. – Как поживаете? Лично я, неплохо, благодаря вам.

– А-а-а-а! – зашипел, словно змея Горлум, с губ у него полились слюни. Глаза зловеще вспыхнули. – Он ещ-щ-ще и издевается над нами, проклятый Бэггинс! Что ж, пусть издевается. Пусть острит. Перед смертью это ему только повредит, потому что мы его помучаем, прежде чем убить. Ох, как мы его помучаем! Жилы будем тянуть. Попался, подлый вор?

– Может быть, опять в загадки поиграем? – пискнул Бильбо, который совершенно не знал, что ему делать, и готов был говорить что угодно, лишь бы хоть чуточку протянуть время. Он внезапно понял, что он весь в полной власти Горлума. Ему вдруг даже сильно захотелось вернуться опять к оркам. Рядом с этим злодеем они ему теперь казались, чуть ли не добрыми эльфами. – Я недавно придумал отличную загадку.

Горлум с шипением и каким-то кудахтаньем разрыдался, а потом так же внезапно, словно безумный расхохотался:

– Загадку? Хорошо, ты задашь свою загадку, только сначала угадай мою. Кто сейчас умрет страшной смертью?

– Не знаю, и не хочу знать! – так же дико закричал Бильбо. – Послушай, любезный Горлум, почему бы нам не поговорить спокойно, и, так сказать, более доверительно? Мы ведь столько не виделись. Прошло столько времени. Неужели нам совсем нечего обсудить? Ведь ты по сути своей славный малый. Кстати, я умею предсказывать будущее. Хочешь, и тебе предскажу? Я уверен…

Бильбо хотел еще что-то сказать, но не успел, потому что сильный удар кулаком по лицу заставил его замолчать. Затем на него обрушился еще один удар, еще более сильный, чем первый.

– Проклятый Бэггинс! – визжал Горлум, избивая беззащитного и связанного по рукам и ногам Бильбо. – Если бы ты знал, сколько я мечтал об этом! Это самая счастливая минута нашей жизни. Я отомщу!

От волнения Горлум путался, переходя с нормальной речи на свою горлумовскую. Бильбо только охал и стонал, пытаясь уклониться от сыпавшихся на него яростных ударов. Но это плохо получалось. Попробуй, уклонись, когда ты связан. Очень скоро все лицо у него было разбито в кровь, и хоббит понял, что еще немного, и обезумевший от ярости Горлум просто его прикончит.

Но неожиданно Горлум перестал бить Бильбо. Он остановился и долго не мог отдышаться. Его лицо склонилось над самым лицом Бильбо, и тот со всех сил старался, чтобы не показать, как ему противен гнилостный запах идущий из его пасти.

– Плачешь? – спросил Горлум с наслаждением глядя на избитого Бильбо.

– Плачу, – всхлипнул тот в ответ. – Как же мне не плакать после такой взбучки?

Горлум радостно и счастливо рассмеялся:

– Это только начало. Только начало. Мы еще покажем ему, что значит обижать нашу прелесть, и красть волшебное кольцо. Мой подарочек на день рождения. Сейчас мы найдем нашу прелесть и заберем ее обратно, после чего будем мучить Бэггинса. Ох, как мы его будем мучить! Он пожалеет, что родился на свет. Но сначала отберем нашу прелесть.

И быстрые ловкие пальцы Горлума стали обыскивать Бильбо с головы до ног, все его карманы, шею, руки, ноги. Горлум судорожно искал. И Бильбо понял, что он ищет. И тут ему стало еще страшнее, потому что еще он понял, что, когда до Горлума дойдет, что кольца при хоббите нет, то уж точно прикончит его без пощады. А тот искал, поскуливая, словно собака, всхлипывая и бормоча:

– Где оно? Где оно? Где наша прелесть? Куда ее спрятал проклятый Бэггинс? Почему мы не можем его найти?

Обыскав Бильбо, он кинулся к его походному мешку, выпотрошил его, и, конечно же, тоже ничего в нем не нашел. Тогда он громко завыл, зарычал и затопал ногами и снова кинулся к Бильбо. И снова удары один за другим посыпались на несчастного хоббита.

– Где оно? Где кольцо? Говори, или я!

– Погоди, погоди! – завопил Бильбо. – Не убивай меня. – Он понял, что сейчас его может спасти только хитрость. – Ведь если ты меня убьешь, ты никогда не узнаешь, где я спрятал свое кольцо.

– Свое? – возмутился Горлум. – Да как ты смеешь называть это кольцо своим? Ведь ты украл его, украл!

– Я не украл его, я его нашел, – не смог удержаться от возражения Бильбо. – И потом я его выиграл. Ведь ты не угадал мою загадку.

Лучше бы этого он не говорил.

– Это наше кольцо. Наше! – завизжал Горлум набрасываясь на Бильбо с новыми побоями. Он бил хоббита, тряс его, схватив за воротник и колотил его головой об землю. Чудо, что он не убил его в порыве ярости. Но Бильбо и так уже был почти что мертв. Во всяком случае, сознание опять тихо покидало его. И тут Горлум опомнился. Он вдруг испугался, что убил Бильбо, потому что вовремя вспомнил, что только он один может сказать ему, где кольцо. Он остановился, перестал бить Бильбо и стал внимательно осматривать его.

– Он жив, жив, – шипел он, шмыгая носом. – А наши тумаки он получил заслуженно. Он их заслужил. Заслужил. Пусть скажет спасибо, что мы его не убили. А смерть он заслужил. Смерть он заслужил. Каждый, кто крадет нашу прелесть, заслуживает смерть. И Бэггинс умрет. Он обязательно умрет. Но сначала скажет, куда он спрятал нашу прелесть.

Слушая его, Бильбо не спешил открыть глаза. Он лежал, следил за Горлумом, глядя на него из под прикрытых век, и усиленно думал, как бы ему выбраться из этой ситуации. Он предпочел бы еще раз встретиться со стаей орков, чем с одним Горлумом, которого он когда-то так ловко провел.

За все то время, которое прошло с тех пор, как Бильбо выбрался из-под горы, где жил Горлум с кольцом на пальце, он очень редко вспоминал о нем. Можно даже сказать, что он его вовсе не вспоминал. И старался изо всех сил не вспоминать. И в большей степени ему это удавалось. А если иногда и всплывали в памяти воспоминания о той игре в загадки, то Бильбо старался прогнать их прочь. Почему-то ему были неприятны эти воспоминания. Все-таки, если уж быть до конца откровенным, иногда он приходил к мысли, что поступил тогда не совсем честно. Как-то не по-хоббитски. Ведь для всех хоббитов игра в загадки очень серьезное, почти святое дело, которое не терпит никакого мошенничества или жульничества. Но Бильбо никак не мог до конца решить, смошенничал ли он тогда, когда задал Горлуму последнюю загадку, или же нет, и можно ли признать нормальной загадкой его вопрос о том, что лежит у него в кармане. И каждый раз, когда угрызения совести вдруг посещали Бильбо Бэггинса, он начинал рассуждать с самим собой, искать убедительные доводы в своей порядочности, и все это ему, тем не менее, было не очень приятно. Каждый раз, хоть ему удавалось доказать самому себе, что все было по честному, и что у него не было никакого другого выхода, все же оставался в его душе неприятный осадок. И вот теперь, через столько лет, он встретился с Горлумом лицом к лицу. И встреча эта оказалась не за накрытым столом, а совсем наоборот. Горлум настиг своего обидчика спустя шесть лет после того, как Бильбо оставил его без кольца. И жизнь Бильбо повисла на волоске. И как же он был рад, что кольца при нем нет. Если бы оно было с ним, Бильбо, скорее всего, был бы уже мертв.

Правда он и сейчас уже был почти мертв, так сильно избил его Горлум. И чтобы привести в себя хоббита, он насыпал ему в лицо снега и стал растирать его своими тощими и невероятно сильными пальцами. Бильбо ничего не осталось, как застонать и открыть глаза. Больше злить Горлума он не хотел. Это было слишком опасно.

– Где кольцо? – глядя ему в глаза, зашипел Горлум. – Говори, или умрешь!

– Можешь убить меня, – сказал тогда твердым голосом Бильбо, в котором вдруг закипела самая настоящая злость. – Но до тех пор, пока ты не перестанешь меня бить и не освободишь от веревок. Я тебе не скажу ни слова.

Горлум ахнул и отпрянул от хоббита, словно увидел змею. В глазах у него зажглась такая ненависть, такая злоба, что Бильбо опять зажмурил глаза, ожидая последнего смертельного удара. Но удар не последовал. Несколько минут желание убить Бильбо и боязнь того, что он говорит правду, боролись между собой в низкой душе Горлума. Последнее все же победило. Бильбо остался жив. Не мог убить его Горлум, не заполучив прежде обратно свое кольцо. Все что он смог сделать, так это с силой пнуть хоббита в бок. Затем он отскочил в сторону и несколько минут бился о землю, катался по снегу, завывая, причитая и проклиная всех хоббитов на свете и Бильбо Бэггинса в частности. Затем он подполз к нему и уже спокойно зашипел:

– Зря ты так храбришься, мерзкий хоббит! Бить я тебя больше не буду. Я буду тебя пытать. Да, пытать! Я буду ломать у тебя пальцы на ногах по одному, а потом их буду откусывать, медленно и очень больно, и так до тех пор, пока ты не скажешь, где спрятал нашу прелесть.

– Можешь пытать меня, я все равно ничего не скажу! – пискнул в ответ Бильбо, который на самом деле знал, что не сможет долго выдержать боли от пыток.

– Хорошо, я начну прямо сейчас! – злобно прошипел Горлум и схватил большой палец на правой ноге Бильбо Бэггинса и сжал его пальцами словно клещами. – Посмотрим, что ты скажешь на это.

Но только он начал крутить несчастный большой палец господина Бэггинса, чтобы вывернуть его из суставов, как что-то просвистело в воздухе, и рядом с Бильбо в снег воткнулась длинная черная стрела с таким же черным оперением. Горлум так и подпрыгнул. И вовремя, потому что сразу две стрелы воткнулись в снег прямо в то место, где он только что был.

– Гоблинсы! – взвизгнул он. – Проклятые гоблинсы! Как они здесь оказались? Кто их привел? Неужели они выследили меня?

Конечно, это был Свистопляс со своим отрядом. Ночью он проснулся и решил проверить на месте ли хоббит. Каковы же были его удивление ужас, когда он увидел, что пленник исчез.

– Этот проклятый предсказатель будущего сбежал! – заревел он, пинками и ударами поднимая остальных орков. – Что если с ним что-нибудь случиться? А вдруг он сорвется в пропасть, или на него нападет барс? Тогда и нам не жить!

– Проклятье! – закричали тогда и остальные орки. – Кто был в карауле? Кто дал бежать этому негодяю?

Караульных тут же на месте, не слушая никаких оправданий, убили. А потом стали искать следы беглеца. Очень скоро они разобрались, в чем дело.

– Атаман, – сообщил орк Следонюх, – этот мошенник не сам сбежал. Похоже, его кто-то похитил. Вот его следы. Вот здесь они углубляются, а следов хоббита нет. Значит, вор унес его на себе. И это не барс. Он бежал на двух ногах.

– В погоню! – скомандовал Свистопляс. – В погоню. Мы должны спасти коротышку. Этот неизвестный двуногий не должен его съесть. И мы догоним его. Догоним.

И взволнованные и обеспокоенные судьбой Бильбо орки побежали в погоню по следам, которые оставил Горлум. Для скорости они бежали на четвереньках, очень старались и не жалели сил. Орки бежали несколько часов без передыха. И они нашли хоббита с Горлумом, но вместо того, чтобы тихо подкрасться, окружить и схватить их живьем, они поступили чисто по-гоблински, сразу начали стрелять из луков, как только их увидели. Орки не отличаются большой сообразительностью. Они даже не могли предположить, что их стрелы могут убить не только похитителя, но и самого Бильбо.

Некоторое время Горлум в растерянности смотрел на орков. Вокруг была ночь, темно, но их красные пылающие глазки и черные силуэты хорошо были видны среди ночного снега. Они были в полумиле от них и быстро приближались, вздымая серой пылью глубокий снег. Увидев их, Бильбо вздохнул с облегчением. Никогда в его жизни орки не приходили так вовремя. Бильбо даже преисполнился чувством благодарности к этим жутким созданиям.

– Надо уходить, – в панике пробормотал Горлум. – Эти проклятые гоблинсы убьют нас.

И он бросился наутек. Но, сделав пять прыжков, он так же стремительно вернулся, схватил связанного Бильбо, взвалил его себе на спину и помчался вместе с ним.

Трудно было предположить в таком тщедушном существе, каким на вид казался Горлум, такую силу. Он побежал почти также быстро, как если бы бежал один. Бильбо болтался на его костлявой спине, как овца, которую несет волк, он видел под собой только снег, но иногда, когда его слишком сильно подбрасывало, он видел преследующих их орков. Бегуны они были отменные, только слишком громко вопили и кричали.

Горлум бежал молча. Только сопел и кряхтел под тяжестью Бильбо. Он бесстрашно мчался вниз по склону горы к ближайшему ущелью, которое черной трещиной уходило вниз, образуя пропасть. Там в полной темноте Горлум надеялся уйти от преследователей. Но как ни быстро бежал Горлум, орки бежали быстрее. Стрелы одна за другой засвистели над головой Бильбо.

– Лучше уж умереть от стрелы гоблина, быстро и не больно, чем от пыток этого сумасшедшего.

Горлум услыхал эти слова Бильбо и прошипел:

– Бэггинс надеется, что его убьют гоблинсы! Нет, мы ему не дадим умереть. Мы унесем его и спрячемся, и гоблинсы нас не найдут. Проклятый Бэггинс нужен нам самим. Мы не отдадим его гоблинсам. Иначе, чтобы спасти свою жалкую шкурку, он расскажет гоблинсам, где спрятано кольцо, и нам оно не достанется.

Подобные размышления придали Горлуму сил, и он побежал еще резвее. Его длинный язык свешивался словно у собаки, и также громко, как собака он пыхтел на бегу.

– Брось меня, Горлум, – простонал вконец измученный тряской Бильбо. – Оставь гоблинам. Они убьют меня, и ты будешь отомщен.

– Нет, нет, – Горлум словно горный козел перепрыгнул широкую расщелину, доказывая тем самым, что орки напрасно считают его легкой добычей. Сразу десяток стрел полетели ему вслед.

– Не стреляйте! – заревел Свистопляс. – Вы можете убить коротышку!

Орки взвыли от злости, опять опустились на четвереньки и побежали быстрее.

У Бильбо страшно кружилась голова, тело превратилось в одну сплошную боль. Хоббит готов был на что угодно лишь бы прекратить эту бешеную гонку. Один раз его стошнило, и он вырвал зеленой желчью на снег.

– Брось меня, Горлум, иначе они нас догонят, – забормотал он. – А так один ты спасешься.

– Он опять хочет нас обмануть! – на бегу ответил Горлум. – Но мы не бросим его, потому что он знает, где кольцо. И пока он не скажет, где оно, мы его будем носить с собой.

– Брось меня, оставь в покое! – заплакал в полном отчаянии Бильбо. Ему было совсем плохо. Совсем. – Я скажу тебе, где кольцо.

– Ты обманешь! Гадкий хоббит!

Горлум увидел перед собой еще одну глубокую трещину, она была шире, чем предыдущая, и он на мгновение остановился. Примерился для прыжка. Времени терять было нельзя – орки были совсем близко, на расстоянии в полполета стрелы. Но орки не стреляли. Горлум, не знавший истинной причины этого, был уверен, что они берегут стрелы, чтобы подойти поближе и убить его в упор. Так что надо было поспешать.

– Брось меня, – опять попросил Бильбо.

– Где кольцо? – Этот вопрос Горлум задал уже на лету во время прыжка.

– Оно в моем доме! – крикнул Бильбо.

– Врешь! – крикнул в ответ Горлум. Он совсем немного не допрыгнул. Ему не хватило каких-то пяти дюймов. Нога его не достигла противоположного края трещины, и он рухнул вниз. В последнюю секунду он успел зацепиться одной рукой за выступ и повис на нем. Бильбо он, тем не менее, не бросил, крепко держал другой рукой. Хоббит от падения сильно сполз вниз и был почти у ног Горлума, который, казалось, не замечал, в каком опасном положении он находится. Все мысли его были о кольце. – Я обыскал весь твой дом. Смотрел везде.

– Оно дома, – простонал Бильбо. – В ящике моего письменного стола.

– Ерунда! – завопил Горлум. – Я в столе тоже смотрел. Там его не было. Не…

И вдруг Горлум замолчал, потому что вспомнил, что именно в ящике письменного стола, он не смотрел. Он повернулся к Бильбо и зашипел:

– В каком ящике? В выдвижном с круглой бронзовой ручкой?

– Да, – простонал Бильбо. – Оно там.

– И все же ты врешь!

– Клянусь, я говорю правду.

– Раз так, тогда умри, и будь ты проклят, Бэггинс!

С этими словами Горлум отпустил Бильбо, и тот со слабым криком полетел вниз в черную пропасть, дна которой не было видно. А Горлум с ловкостью кошки, схватился свободной рукой за край, подтянулся и быстро вылез из трещины. Он не заметил, как потерял кинжал Бильбо, и теперь верное оружие хоббита полетело в пропасть вслед за своим хозяином.

Подбежавшие орки успели заметить, как темная тень скрылась в черном ущелье. А через трещину они прыгать не решились. Растерянные они бродили вдоль расщелины, выискивая место поуже. Но в других местах она была куда шире, чем там, где ее перепрыгнул Горлум.

– Что ж, пойдем в обход, – гортанным хриплым голосом сказал, раздувая огромные ноздри, Свистопляс. – Я знаю, куда выходит эта расщелина. Она спускается в долину Бесплодной земли. Там наша территория. Морийцы тоже правят там. Мы настигнем подлого вора и отнимем у него нашего предсказателя. Только бы он его не убил. Но раз он сразу этого не сделал, значит, у нас есть шанс. Так что мы должны поспешить.

И орки, словно волки в стае, побежали за своим вожаком в другую сторону от той, где скрылся Горлум, который вновь отправился в Хоббитаун, чтобы добраться до заветного кольца.

А над расщелиной еще некоторое время продолжал свистеть и играть снежинками Белый вихрь, затем все стихло, потому что легким порывом он поднялся в небо и унесся на юг, быстро долетел до Изенгарда, и вернулась к Саруману.

Маг ни сколько не удивился.

– Ну, рассказывай, что ты там видел, – сказал он. – Что там произошло с нашим хоббитом?

Вихрь опять скрутился в воронку и стал переливаться серебристыми кристалликами снега, который он прихватил с собой, в еле слышном шуршании маг услышал все, что произошло с Бильбо в Туманных горах. А снежинки, послушные воле ветра, показывали ему что-то вроде картинок.

– Да, – задумчиво произнес волшебник. – Похоже, что без моей помощи этому бедняге не обойтись. Придется отправляться в дорогу. Вот незадача. И дался мне этот хоббит! Почему меня, а не Гэндальфа должна беспокоить его судьба?

И старый волшебник, ворча и что-то бормоча себе под нос, поднял над головой свой магических жезл…

Глава шестая В НОВОМ ПЛЕНУ

Бильбо не погиб. Не такой он был хоббит, чтобы вот так вот ни за грош пропасть. Он спасся. И спасло его, как всегда, чудо. Правда чудо, сотворенное его же руками.

К великому счастью Горлум не отнял у него плащ и куртку. Из-за спешки он просто не успел раздеть Бильбо. Это и спасло ему жизнь. Во время погони, когда они убегали от орков, путы, которыми связал хоббита Горлум, ослабли; мало того, в некоторых местах они и вовсе порвались. Веревка у орков была дрянная, худая, и полусгнившая. Веревкой Бильбо Горлум воспользоваться не догадался. Да и не до этого ему было. Не до мелочей – он искал Кольцо. Вот почему, когда Бильбо полетел в пропасть, куда его кинул безжалостный Горлум, руки его освободились во время падения, плащ тоже словно сам собой вырвался на свободу и расправился за спиной, а перья Ненартана зашуршали о воздух, и падение тут же прекратилось. Так что Бильбо плавно опустился на дно трещины и остался жив.

Но сознание наш хоббит все же потерял. И надолго. Когда он очнулся, был уже день, и первое, что увидел Бильбо, когда открыл глаза, было голубое небо, которое узкой полоской виднелось далеко наверху, а по бокам его закрывали крутые склоны пропасти.

– Я жив, – простонал Бильбо. – И от гоблинов ушел, и от Горлума ушел. Не знаю радоваться этому или горевать. Как все болит! На мне нет ни одного живого места. Клянусь дружбой с Гэндальфом, ни разу еще за все мои злоключения я не был так близок к смерти, и ни разу мне не было так плохо.

Сказал так Бильбо и снова впал в забытье. В этот раз он пролежал еще около трех часов и очнулся, когда в трещину заглянуло солнце, и золотые лучи ласково легли на лицо хоббита. Он открыл глаза и тут же зажмурил их.

– Солнце? – спросил он. – Зачем ты заглянуло сюда? Чтобы попрощаться со мной или подарить луч надежды? Или не то не другое, и тебе дела нет до какого-то там умирающего хоббита? Ах, вот значит, как произошло! Был я в лапах у орков, а потом попал на зубок Горлуму. Вот ведь проклятый мошенник! Вылез таки из своей норы. Кольцо ему, видишь ли, подавай. И почему я его тогда не убил? Ведь кинжал был со мной. Стоило мне тогда сделать только одно движение, и не лежал бы я сейчас здесь, весь переломанный и избитый. Нет, попадись он мне в следующий раз, я его так не выпущу.

И раздосадованный Бильбо попробовал встать. Злость придала ему силы. Он встал на ноги и внимательно себя ощупал, нет ли переломов. Все было в порядке. Все косточки до единой были целы. Даже вывихов не было.

– Однако не такой уж я невезучий хоббит, – порадовался таким положением дел Бильбо Бэггинс. Рано мне еще списывать себя со счетов. Девять других хоббитов, окажись они на моем месте, непременно бы разбились в лепешку после такого падения. Я же цел, жив и здоров, и по-прежнему даже немного упитан.

И тут, когда речь зашла о еде, удача в очередной раз доказала, что господин Бильбо Бэггинс из Хоббитауна ее любимец.

Хоббит увидел, что все дно расщелины, где он находился, заросло зелеными кустами, чьи листья усыпаны целыми гроздьями крупной и спелой земляники.

– Земляника! – воскликнул Бильбо. – Здесь в горах. Откуда?

Но думать было некогда. При виде ягод и хоббита потекли слюнки, и он набросился на ягоды с жадностью дикого волка. Ягоды оказались превосходными. Сладкими, сочными. Бильбо даже на время забыл обо всех своих неприятностях. Даже про боль и дурноту. Впрочем, последняя прошла, как только он почувствовал себя сытым.

– Никогда не ел ничего более вкусного, – сказал Бильбо, когда объел все близлежащие кусты. – Оказывается я еще более везучий, чем предполагалось ранее.

Тут в трещине снова стало темно, потому что солнце ушло и больше не посылало сюда своих лучей. И тут же стало не только темно, но и холодно. А ведь только что Бильбо было даже жарко, так сильно все здесь прогревалось солнцем. Видимо потому и росли здесь ягоды земляники, семена которых наверняка принес сюда ветер, что здесь было тепло, и даже немножечко жарковато. Жаль только, что очень не надолго. Оно грело всего каких-то полчаса.

– Пожалуй, я напрасно расхвастался, – кутаясь в плащ, проворчал Бильбо, который сразу вспомнил все свои беды, и тут же снова стали невыносимо болеть все синяки и ушибы. Настроение сразу испортилось. И даже сытость прошла, потому что ягоды есть ягоды, это не хлеб, и не мясо, не рыба и даже не картошка.

– Кажется, я рано обрадовался, – грустно сказал Бильбо и с тоской посмотрел наверх. – Все вовсе не так, как бы хотелось. Как же у меня все болит.

И Бильбо снова прилег, потому что действительно чувствовал себя очень плохо. Он поплотнее завернулся в свой плащ, а с орлиными перьями он стал еще теплее и хорошо согревал хоббита, и снова крепко уснул.

Ночью он проснулся, потому что почувствовал, как кто-то дотронулся до его лица.

– Змея! – Бильбо так и подпрыгнул на месте, потому что больше всего на свете боялся змей и крыс.

Но это была не змея. Хоббит облегченно вздохнул:

– Граномир! Это ты? Так ты не покинул меня за все это время? Я очень рад тебя видеть.

Это действительно был Граномир. Зеленый шарик переливался синими огоньками, что показывало, что он очень волнуется за Бильбо, не собирается его покидать и очень ему сочувствует. Хоббит погладил его со вздохом и прижал к своей груди:

– Тут такое произошло! Даже рассказывать неохота. Проклятый Горлум чуть было меня не убил. Чтоб ему пусто было. Пристал со своим кольцом, и выпытал у меня, где оно прячется. Недаром совсем недавно я видел сон, как он к нему подбирается. Значит, он и впрямь побывал в моем доме. Странно, что кольца он не нашел. Я ведь его не в саду закопал. Но теперь-то он его точно найдет, пока я здесь лежу, и заберет себе.

И только тут Бильбо вдруг окончательно понял, что произошло. Он хлопнул себя по голове и горько воскликнул:

– И чего это ради я развязал свой язык? Кто меня за него тянул? Плохо ему, видите ли, стало! Разве это причина, чтобы выдавать тайны всяким проходимцам? Не видать тебе больше кольца, как своих ушей, Бильбо Бэггинс! Вернется оно обратно к своему хозяину.

В волнении Бильбо опять забыл обо всем на свете. Теперь его занимала только одна мысль. Что теперь будет? Неужели его кольцо, то которым он так дорожит, вернется к этому слизняку?

«Почему я его не убил во время погони? Я ведь мог дотянуться до кинжала, который висел у него за спиной, вынуть его и заколоть. Я же вместо этого стал перед ним изливать душу!» – думал он.

Так он ругал и клял себя достаточно долго, бегая по дну трещины, рискуя переломать себе ноги, так как оно было неровным и со множеством выбоин и рытвин. Граномир летал около него и переливался желтыми огоньками. Видимо он радовался, что с его другом все в порядке, раз он так резво бегает.

Стало совсем темно. Небо наверху было уже не голубым, а фиолетовым, на нем явственно стали видны далекие золотые звездочки. Они с любопытством заглядывали в глубокую трещину. Наверно их интересовало, что это там делает хоббит и почему он так волнуется. Постепенно небо становилось все темнее, и тем ярче загорались звезды, но толку от них, разумеется, никакого не было. Вскоре в трещине стало темно как в погребе. И так же холодно, как в хорошем леднике. Теперь только Граномир слегка рассеивал наступивший мрак, а Бильбо рядом с ним было тепло, хотя сам шарик оставался совершенно холодным. Вдруг он резко посинел и приблизился к Бильбо.

– Что произошло? – спросил его хоббит. – Кажется, ты чего-то испугался?

В ответ Граномир юркнул ему за пазуху.

– Ничего не понимаю.

Хоббиту стало страшно. Он замер на месте и очень скоро понял, что так напугало Сердце Земли. Он услышал тихое шипение, и страх тут же сковал льдом его сердце.

– Змеи! – Он подпрыгнул на месте, вскочил на ноги и хотел бежать, но бежать было некуда, потому что за спиной его была стена трещины, в которую он тут же уперся. Тогда он поднялся на цыпочки и прижался к стене.

Но прошло несколько томительных минут, и шипение стихло. Долго еще Бильбо не мог успокоиться. Однако усталость и время сделали свое дело. Страх куда-то ушел. Он опустился сначала на корточки, потом снова лег, завернулся в плащ и заснул еще крепче прежнего. И спал всю ночь, даже снов не видел. Только порой ему казалось, что вокруг него кто-то тихонько возится и шуршит. Словно мыши в погребе или тараканы за печкой. Но Бильбо не просыпался. Только поворачивался с боку на бок да кряхтел и сладко посапывал. Только под утро ему вдруг ни с того ни с сего стало трудно двигаться. И хоббит в очередной раз не смог повернуться на бок и досыпал на спине. От этого ему вдруг начали сниться дурные сны. То он видел Горлума, то драконшу Веннидетту, то болотную ведьму. Раз даже ему привиделся Смог Великий и Ужасный. И все они наступали на него, чего-то требовали и тянули к нему руки, лапа и ужасные морды. Хоббит стонал и охал во сне и пытался отмахнуться от своих врагов руками, но почему-то не мог их поднять, и злодеи сильно и безнаказанно донимали его. В конце концов, сон превратился в какую-то невыносимую пытку. Наконец Бильбо не выдержал и в полном расстройстве проснулся. Но сразу же облегченно вздохнул, потому что понял, что вся эта гадость ему только приснилась. Он открыл глаза и увидел, что небо над ним посветлело. Наступило утро.

– Ой, надо же! – сказал сам себе хоббит. – Кажется, пора вставать.

Но тут случилось такое, от чего Бильбо сильно растерялся. Он попытался подняться и не смог этого сделать.

– Что такое? – удивился хоббит. – Неужели я замерз?

Тут у него вдруг нестерпимо зачесался нос. Бильбо хотел почесать его, но опять не смог этого сделать, потому что руки у него тоже не могли оторваться от земли. Ни правая, ни левая. Бильбо попытался повернуть голову, чтобы осмотреться, и опять у него ничего не получилось. Мало того, он тут же застонал от боли.

– Мои волосы! Что с ними такое?

Сначала ему показалось, что его волосы просто примерзли к земле, но потом он понял, что они не примерзли, а просто их кто-то держит. И при чем очень крепко. И этот самый кто-то все время копошится и возится под боком. Неужели все-таки мыши? Или крысы? Бильбо беспокойно завозился, потому что терпеть не мог ни тех, ни других.

И тут видимо одна из мышей вдруг полезла по хоббиту, пробежала по ногам, потом по животу, и поднялась на грудь. И тут Бильбо увидел, что это вовсе ни какая не мышь, а самый что ни на есть настоящий карлик, совсем мелкий, ростом с крупную крысу, и сам тоже очень похожий на крысу. Весь он был лохматый, серый, с вытянутой вперед верхней челюстью, из-под которой торчали два маленьких острых клыка, с маленькими черными глазками, толстыми крепкими руками и короткими кривыми ногами. Сходство с крысой добавляли мышиные шкурки, в которые был обмотан карлик. В руке он держал длинное копье с костяным наконечником, которое тут же не преминул острием сунуть Бильбо в нос. Хоббит, у которого нос и так уже чесался невыносимо, не выдержал и громко и смачно чихнул. Карлика словно ветром сдуло.

Бильбо опять попытался подняться, до него уже дошло, что он связан по рукам и ногам, и даже волосы его привязаны к колышкам воткнутым, по-видимому, в трещинки между камнями.

Однако вокруг вдруг кто-то завопил множеством тоненьких голосов. И тут же на грудь ему взобрались еще три крысогнома и тоже направили ему в лицо длинные кривоватые копья. Один из них, самый высокий и сильный, видимо вожак, потому что помимо мышиных шкурок вокруг тела, на нем был еще длинный плащ сшитый из цельной крысиной шкуры, так что голову его короной украшала настоящая крысиная морда, закричал:

– Не двигайся! Или мы выколем тебе глаза.

Мало кому захочется, чтобы ему выкололи глаза, и поэтому Бильбо тут же оставил все попытки сопротивления. Единственно, он воспользовался тем, что ему велели не двигаться, но ничего не сказали о том, чтобы он молчал, и хоббит решил воспользоваться этим.

– В чем дело? – спросил он, стараясь не двигаться. – Почему вы связали меня?

– Потому что ты наш пленник! – рявкнул на с него пискляво-шепелявым голосом вожак крысогномов. – Потому что ты подлый вор!

– Что это я у вас украл?

– Ты сожрал нашу клубнику!

– Вашу клубнику?

– Да, это клубника нашего племени. И тот, кто ворует ее, тот должен умереть. Будешь знать, как нашу клубнику жрать!

– Послушайте, – попытался оправдаться Бильбо, – я понятия не имел, что это ваша клубника. В конце концов, я могу за нее заплатить.

Но карлик уже не слушал его. Он выхватил из грубых кожаных ножен широкий меч и распорол хоббиту куртку, затем юркнул ему за пазуху, от чего Бильбо даже захихикал, потому что боялся щекотки. Крысогном покопошился немного, один раз громко и радостно вскрикнул, затем вылез наружу. В руках у него был Граномир.

– Алахайя! – торжествующим голосом закричал он, показывая волшебный камень, который стал совершенно синим, каким был у болотной ведьмы, своим соплеменникам.

– Алахайя! – опять закричали вокруг те же смешные тоненькие голоса.

– Можете считать, что это моя плата, – пробормотал Бильбо. – Хотя конечно дороговато за горсть диких ягод.

Но его опять никто не слушал. Карлики продолжали кричать:

– Алахайя! Хайя!!! Хайя!!!

А главарь карликов даже заплясал от радости на груди у хоббита и закружился на месте.

– Потише, пожалуйста! – не выдержал Бильбо. – Я же не танцевальная поляна. Мне и так трудно дышать, а вы еще пляски устроили.

Карлик посмотрел на него с яростью и проговорил:

– Молчи, Громадина! Твой час еще не пришел.

И он пронзительно свистнул, после чего спрыгнул с Бильбо. За ним прыгнули и двое других воинов. Хоббит облегченно вздохнул. Хоть ему и было лестно, что его назвали Громадиной, все же тяжело, когда у тебя на груди топчутся трое гномов.

И тут он почувствовал, как его куда-то потащили. Поволокли прямо по земле. И от этого были совсем не приятные ощущения. И когда его затылок стукнулся пару раз о землю, хоббит взмолился:

– Позвольте мне идти своим ходом. Иначе вы разобьете мне череп.

Карлики зашушукались между собой. И тут хоббиту на грудь опять прыгнул их вожак.

– Если ты попробуешь бежать, тебя тут же убьют мои воины. Ты понял?

– Да, да! Я это очень хорошо понял, и клянусь, что не буду ничего делать из того, что вам не понравится, дорогие господа крысогномы! – поспешно согласился Бильбо.

– Не крысогномы, а крысоловы! – гордо заявил вожак. – Наше племя самое сильное в этих ущельях. А теперь, когда у нас есть волшебный камень Алахайя, мы оживим Духа гор и уничтожим всех своих врагов. И первыми, кого мы разгромим, будут фриланы. Мы убьем всех их мужчин и стариков, их женщин сделаем наложницами, а детей рабами. И ты, такой огромный, нам поможешь. А если не захочешь, мы тебя убьем. Ты понял?

– Да.

– Тогда встань и иди. Но перед этим мы тебе свяжем руки за спиной. Перевернись на живот!

И хоббиту ничего не осталось сделать, как повиноваться. Он перевернулся на живот и убедился, что поступил правильно, потому что увидел вокруг себя не меньше трех сотен таких вот крысогномов, которые называли себя крысоловами. И все они с большой злобой смотрели на хоббита. Все они были вооружены, но не это испугало Бильбо. Ему стоило лишь подняться на ноги и расшвырять всю эту свору ногами. Но он не сделал этого, потому что те крысоловы, которые были к нему ближе всего, держали на поводке довольно-таки крупных змей. «Надо же! Видно не такие они и простаки, раз сумели приручить горных гадюк» – подумал про себя Бильбо. Змеи злобно шипели, извивались, открывали невероятно широкие и зубастые пасти и плевались в сторону Бильбо желтым прозрачным ядом. Видимо они заменяли крысоловам сторожевых и охотничьих собак. И хоббит понял, что стоит ему оказать хотя бы малейшее сопротивление, на него тут же спустят этих вот самых собачек. Так что он не стал рисковать, даже когда увидел в нескольких шагах от себя собственный кинжал – его торжественно несли несколько карликов, и клинок грозно поблескивал в тусклом свете здешнего ущельного утра, и позволил связать себе за спиной руки.

«Что за неделя такая! – подумал он про себя. – Почему-то всем надо меня непременно связать. Посмотрим, что будет дальше. Сдается мне, что придется с ними сразиться».

– Встань и иди! – приказал ему вожак карликов.

Хоббит встал, и окруженный со всех сторон крысоловами со змеями, пошел вниз по дну трещины, сопровождаемый орущей и торжествующей сворой диких крысоловов. Впереди всех, неся над головой Сердце Земли, шел вожак. Он был невероятно горд. Магический кристалл в его руках был уже не синий, а белый. Бильбо понял, что его маленький друг очень сильно боится. Ему стало жаль его, но поделать он сейчас ничего не мог. К тому же его кинжал был теперь совсем далеко от хоббита. Крысоловы, которые несли его, сильно отстали. И Бильбо даже пожалел, что не рискнул и не попытался добыть его сразу. Теперь было уже совсем поздно.

Странная это была процессия – толпа маленьких и кричащих, размахивающих копьями и топорами совершенно диких карликов и посреди нее хоббит со связанными за спиной руками.

Так они шли целый час и все порядком утомились. Теперь молчал не только Бильбо, но и крысоловы. Они уже не размахивали так оружием и не плясали на месте. А те, кто нес кинжал Бильбо, утомились больше всех и совсем отстали.

Внезапно трещина кончилась. Хоббит оказался на открытом месте. Яркий солнечный свет вдруг облил пространство вокруг него. Бильбо закрыл глаза, сделал еще несколько шагов вперед, и вдруг земля под его ногами стала невероятно скользкая. Едва Бильбо успел понять, что это не земля, а голый лед, как ноги его разъехались в разные стороны, он поскользнулся, упал на спину и покатился вперед на спине. Перед тем, как набрать скорость, он успел заметить, что его мучители, те, что шли по бокам, тут же отстали, а те кто были впереди, разбежались в разные стороны и дали ему дорогу.

– Кажется, я от них сбежал! – сказал себе Бильбо.

Через секунду он остановился и понял, что ошибся. Вокруг него на несколько десятков футов был голый лед. Бильбо словно оказался в центре огромного ледяного блюдца. С трудом он поднялся на коленки, потом на ноги и огляделся. С одной стороны кончалась трещина, из которой его только что вывели крысоловы, и они все стояли на твердой земле и с любопытством смотрели на Бильбо. С другой стороны начиналась другая трещина, темная и зловещая. И что больше всего удивило хоббита, так это то, что там тоже стояли маленькие человечки. Целая сотня. И были они точно такие же, как и крысоловы. Вернее не совсем такие. И, даже наоборот, как чуть позже рассмотрел хоббит, они сильно отличались от диких и противных крысоловов. И одеты, в отличии от них, были в нормальную аккуратную одежду преимущественно белую, а вовсе не в шкурки крыс и мышей. И оружие у них было нормальное, красиво и тонко изготовленное из металла. И вообще, они были больше похожи на поющих эльфов, чем на гномов и карликов. Только крыльев за спиной у них не было. И все они сурово и решительно смотрели на Бильбо, и по всему было видно, что они приготовились к серьезному бою. Явно Бильбо пришелся им не по душе.

– Кажется, я поторопился с выводами о своей свободе, – пробормотал Бильбо. – А это видимо, фриланы, враги крысоловов. Так что я теперь между двух враждующих сторон. Приятное дельце! А ведь мой старик, когда я еще был малышом, всегда говаривал мне, что когда двое дерутся, третьим не лезь, получишь и от того и от другого. Кажется, так оно и выходит.

– Эй, Громадина! – крикнул ему со своего края вожак крысоловов. – Держи!

И крысоловы кинули хоббиту его кинжал. Тот со звоном покатился по льду в сторону Бильбо. Ему даже пришлось отпрыгнуть немного в сторону, иначе кинжал мог ранить его, от чего он опять упал на землю. Крысоловы радостно завопили. К кинжалу Бильбо дошел на коленках, затем повернулся к нему спиной, схватил его руками и стал перерезать веревки. Карлики смеялись и кричали ему обидные слова, но хоббиту было плевать на них. Очень скоро он освободил руки и с удовольствием размял их. Затем за своей спиной он опять услыхал звон. Оглянулся и увидел, как по льду катится Граномир. Хоббит обрадовался и кинулся к нему. Крысоловы тут же замолчали.

Граномир прокатился мимо Бильбо и закружился на месте. Хоббит протянул к нему руку, но схватить не смог, потому что прямо на его глазах лед прогнулся под Граномиром, в нем образовалась круглая воронка, которая закрутилась и с глухим звоном поглотила волшебный кристалл. Бильбо только рот открыл от изумления. Его маленький друг ярко и жалобно сверкнул под толщей прозрачного льда.

– Ах, так?

Бильбо разозлился и стал колотить острием кинжала по льду.

– Карадан! Марадан!

Услышал он за своей спиной завывающий голос. Хоббит оглянулся и увидел, что вожак крысоловов стоит и, размахивая руками, громко читает заклинание.

И тут же лед под ногами Бильбо громко затрещал и стал вздуваться, растягиваться и подниматься. Хоббит полетел кувырком с образовавшейся ледяной горки.

А вожак карликов, который на поверку оказался еще и колдуном, продолжал завывать какие-то непонятные слова, и с каждым его новым завыванием ледяная горка становилась все больше и больше, пока не стала возвышаться над хоббитом и не стала похожа на большущую зверообразную фигуру.

– Что это? – спросил себя Бильбо и крепче сжал кинжал.

– Это твоя смерть! – закричал главный крысолов. – Или твоя слава. Сражайся, если у тебя хватит смелости. Если сумеешь сесть на Духа гор верхом, станешь нашим королем и поведешь на фриланов, если нет, мы найдем другого короля.

Бильбо смотрел на ледяную фигуру и не мог понять, что она ему напоминает. В ее центре белым светом сверкал Граномир. Вдруг лед стал терять свою прозрачность и тоже побелел. Хоббит моргнул глазами и подался назад, потому что перед ним теперь была не ледяная горка, а самый настоящий горный барс с белой, как снег, шкурой. Он открыл клыкастую пасть, зевнул и уставился на хоббита.

Крысоловы радостно завопили. Они явно приготовились к увлекательному зрелищу. Зато те эльфоподобные гномы, что были с другой стороны ледяного круга, смотрели на Бильбо с явным сочувствием.

– Да, ну и в переделку я попал! – воскликнул Бильбо, крепче сжимая кинжал и распахивая плащ, чтобы не мешал в бою. – И все этот мерзавец Горлум виноват. Ему чай хорошо, небось, спешит сейчас к моему кольцу и в ус не дует, что я тут из-за него опять жизнью рискую.

Глава седьмая ГОРЛУМ ПОПАДАЕТ В ЛОВУШКУ

Впрочем, Бильбо ошибался. Горлум оказался в ситуации ничуть не менее сложной, что и Бильбо.

Хотя сначала у него все складывалось более чем удачно. Он удрал от орков, выведал у Бильбо местонахождение кольца. Единственно, что его огорчало, это то, что ему не удалось разделаться со своим врагом в спокойной обстановке, один на один, вволю насладиться его поражением, страшными мучениями, которых он придумал невероятное количество, и напоследок ужасной, жестокой смертью, которую он даже еще не придумал. Но со всем этим пришлось смириться. В конце концов, Бэггинс получил то, что заслужил. Теперь главное – как можно быстрее добраться до кольца.

И Горлум бежал, бежал изо всех сил. Об орках, который пытались настичь его, он даже не думал. Тем более, что их не было видно. Он спустился в ущелье между трех гор, на дне которого бушевала бурная горная река. Оглянулся, увидел, что его никто не преследует, и удовлетворенно засмеялся:

– Глупые гоблинсы испугались черного ущелья! Они не осмелились пойти за Смеагорлом. Жаль. Я бы их всех здесь утопил в этой реке. И это была бы отличная месть за то, что они испортили мне все удовольствие. Не дали мне убить проклятого Бэггинса.

Затем он огляделся. В ущелье было очень темно, и это было для Горлума весьма удачным обстоятельством. Рядом была река, которая текла прямехонько на север и где-то там впереди сворачивала на запад. Не раздумывая особо долго, Горлум прыгнул в воду и поплыл вниз по течению. Он не боялся бурного потока и подобно выдре ловко избегал камней, о которые его пытались разбить стремительные волны. По пути он поймал крупную форель, выбрался на берег и тут же разодрал ее и съел, потом поплыл дальше.

Спуск воды внезапно пошел резче, волны стали просто бешеными, они швыряли Горлума во все стороны, и один раз его все-таки порядочно стукнуло о камень. От удара Горлума слегка оглушило, и он вовремя не услышал грохот воды, который раздавался впереди за поворотом, и когда вода вынесла его к высоченному водопаду, было уже поздно. Течение стало таким мощным, что Горлум уже не мог добраться до ближайшего берега. Он изо всех сил стал грести руками и ногами, глаза его раскрылись от ужаса и светились в темноте двумя фонарями.

И он непременно бы погиб, если бы не роковая случайность. Прямо на его пути из под воды торчала старая толстая коряга, невесть когда и как здесь оказавшаяся. Она раздваивалась на концах, образуя узкую рогатину. Горлума занесло прямо между двумя концами этой рогатины, и хотя он был невероятно худой и скользкий, каким-то образом, он все же умудрился застрять в ней. При чем застрять накрепко. Так что когда он пришел в себя, отрыгнул все воду, которая попала в его легкие и желудок, то понял, что не в силах вылезти из рогатины. Засел в ней накрепко. И все же судьба оказалась на его стороне. Ведь он избежал неминуемой смерти. Значит, его время еще не пришло.

И все же Горлум попался в ловушку не менее опасную, чем ту, в которой оказался по его милости Бильбо. Он был прямо в самом центре кипучей воды, тысячи тонн, которой низвергались вниз с огромной высоты. Торчал на коряге, как несчастный заяц, во время весеннего паводка. Только ему было во много раз тяжелее, чем зайцам. Вокруг тех была спокойная водная гладь, а вокруг него был бешеный поток вспененной воды, которая несла с собой даже камни и могучие бревна. И то один камень, то другой норовил попасть во вцепившегося в свою корягу Горлума. Стоило ему сорваться со своего спасительного насеста, как вода тут же увлечет его вниз в бездну, туда, где ждала его неминуемая смерть.

А потом в небе появились речные черланы – огромные, похожие на ворон птицы. Они прилетели с пологих холмов, которые с обеих сторон окружали реку. С громким карканьем они стали летать над рекой. Сверкали сталью их крепкие острые клювы. Услышав их охотничьи крики, Горлум замер, боясь, что его заметят. Положение его стало еще более тяжелым и опасным. С огромный скоростью они вдруг падали в воду, ныряли в нее, а потом вылетали обратно, держа в клюве огромных лососей. Потом они забыли про лососей и про все остальное, так сильно их заинтересовала добыча, висящая на коряге. И целый день они охотились за Горлумом. Вечером хищные птицы улетели в свои гнезда. Озлобленные, голодные и разочарованные.

С наступлением утра они вернулись и громким карканьем объявили о своем прибытии. Горлум опять спрятался глубоко под воду. Охота на него началась.

В полдень, когда полузадохнувшийся Горлум готов был уже сдаться и вылезти наружу, чтобы сделать хотя бы один лишний глоток воздуха, один из черланов схватил его и вырвал из воды. Горлум заверещал от страха и ужаса, поняв, что вот он неминуемый конец наступил, и все же он вывернулся и, чтобы не упасть обратно, в водопад, схватился за мозолистые лапы черлана. Все эти его действия привели к тому, что черлан, который и сам порядком утомился, не выдержал и вовремя не расправил крылья. Бешенный поток воды тут же накрыл его с головой и увлек в водопад вместе с добычей.

Теперь оба, и черлан и Горлум, оторвавшись друг от друга, полетели вниз в бурлящую бездну. Уже под водой, уплыв вниз по течению шагов двести, туда, где вода уже была поспокойнее и не такой мутной, Горлум нашел глубокую каменную нору прямо под водой. Залез в нее и обнаружив, что она выходит наверх к воздуху, вылез на сухую землю. Он был теперь в полной темноте и безопасности. Поняв это, Горлум поскулил невнятно, видимо поблагодарил свою судьбу за спасение, а потом потерял сознание.

Прошло немало времени, прежде чем черная мгла в его голове прояснилась. Горлум очнулся, осмотрелся вокруг себя, затем снова уснул глубоким сном. И конечно же во сне он опять увидел дом Бильбо Бэггинса и его уютный кабинет. Горлум даже застонал от вожделения, потому что увидел письменный стол ненавистного хоббита и ящик, в котором должно было быть Кольцо. И ящик в этот раз был широко открыт, и из него исходило мягкое золотистое сияние, которое могло идти только от Кольца. Горлум бросился к ящику. Он побежал к нему изо всех сил, но почему-то, как это и бывает обычно во сне, ноги его двигались медленно еле-еле, словно он бежал по воде. И короткое расстояние, которое отделяло его от стола, вдруг стало непреодолимо далеким. Он бежал и бежал, а стол совершенно не приближался. Горлум заплакал от отчаяния и прибавил сил, даже зарычал, словно дикий зверь. И его усилия принесли результат – стол стал приближаться. Еще немного титанический усилий и Горлум был на месте. Ему осталось лишь протянуть руку и сунуть ее в письменный стол, чтобы достать Кольцо. И тут случилось страшное. Ящик вдруг медленно заехал обратно в стол и с громким звонким щелчком закрылся. А потом стол исчез, исчезла и комната Бильбо, и Горлум остался в темноте, одиночестве и полном отчаянии. Он упал и громко зарыдал. Каким же несчастным он себя чувствовал. Несчастье придавило его тяжелым камнем, да так сильно, что Горлум проснулся. Огляделся вокруг, понял, что это был всего лишь сон, и облегченно вздохнул. Затем жалобно заскулил:

– Какой нам плохой сон приснился! Ох-ох-ох! Очень плохой сон. Но мы не будем ему верить. Проклятый Бэггинс мертв, мы доберемся до его домика и заберем нашу прелесть!

Так причитая и плача, он опять уснул. И снова ему приснилось Кольцо. Только теперь оно было не в ящике письменного стола в кабинете Бильбо. Оно было само по себе, словно плавало в ночном звездном небе, только звезды рядом с ним казались тусклыми далекими и жалкими, а оно очень огромное, в сотни раз большее, чем на самом деле. Оно висело в полной темноте, сверкало и переливалось золотым светом и плавно покачивалось в воздухе. Затаив дыхание, Горлум залюбовался им. И когда он опять протянул за ним руки, оно тронулось с места, и медленно поплыло в темную звездную даль. Горлум хотел побежать за ним, догнать, но остался на месте, словно его держала какая-то сила. И тихий шипящий голос вдруг проник в душу Горлума.

– Ступай на Восток, туда, где правит Великая Тьма! Предстань перед Черным Господином, и расскажи ему, где находится Кольцо, и он поможет тебе вернуть его. Ступай на Восток! Одному тебе, без его помощи, до него не добраться.

Когда затихли эти слова, Кольцо стало совсем маленьким, еле заметным, а затем и вовсе исчезло в темноте смешавшись с миллионами звезд и затерявшись среди них. А потом все заволокла непроглядная тьма. Горлум опять проснулся. Ему было невыносимо страшно. Он трясся и дрожал.

– Кто это со мной говорил? – стуча зубами, спросил он сам себя. – Кто-то тоже хочет получить мою прелесть? Что еще за Черный господин? Он сказал, что поможет мне вернуть колечко. Но я не верю. Знаю я их всех! Как только он его увидит, он тут же заберет его себе. Нет, я не согласен! Я сам заберу его. Я доберусь до него. Вот только немного отдохну, и соберусь силами…

Горлум перевернулся на другой бок и заснул в третий раз. Больше ему ничего не снилось, и никакие голоса больше его не беспокоили.

Глава восьмая БИТВА НА ДНЕ УЩЕЛЬЯ

Теперь пора вернуться к нашему герою, который готовился в это время вступить в смертельную схватку с ледяным барсом.

Конечно, Бильбо прекрасно сознавал, что ему не справиться с таким врагом, но и сдаваться он тоже не собирался. Храбрости ему было не занимать, решимости хоть отбавляй, единственно, что ему мешало, так это лед под ногами. Уж больно опасно скользили по нему ноги.

Крысоловы с одной стороны, фриланы с другой, внимательно смотрели на Бильбо и барса.

А барс не спешил нападать. Он лениво и совершенно равнодушно смотрел на Бильбо, потягивался, зевал и даже катался по земле, словно домашняя кошка. Крысоловы стали теперь кричать уже барсу, а когда он не обратил на них внимания, то они вдруг вознегодовали и стали кидать в него камешки и свои маленькие копья, которые зазвенели о его ледяное тело. Вот это уже совсем не понравилось удивительному зверю. Он вскочил на лапы и сердито зарычал. Новый град камней был ему ответом.

– Что, достали они тебя, приятель? – сочувственно сказал зверю Бильбо. – Очень неприятные типы. Мне они тоже не пришлись по душе.

Барс глянул на Бильбо, опять зарычал и сделал шаг к нему. Крысоловы радостно завопили.

– Давай, Громадина, дерись же!

Барс обнажил клыки, которые сверкнули на солнце, потому что были сделаны из чистого льда. Бильбо выставил перед собой кинжал, и его эльфийский клинок также вспыхнул синим светом. Видимо барса это удивило, и он сделал шаг назад. Бильбо осмелел и сделал шаг вперед. А потом он увидел, что шкура барса вдруг вся засверкала разноцветными огнями, словно под ней были бриллианты. И самый большой бриллиант вспыхнул яркой зеленью в груди зверя, там, где у живых барсов находится сердце. И Бильбо узнал его.

– Это же Граномир! – воскликнул он, и сунул кинжал обратно в ножны. – Ты меня узнаешь?

Граномир внутри барса опять вспыхнул, а сам зверь перестал рычать, спрятал клыки, и махнул из стороны в сторону длинным толстым хвостом. Затем он положил добродушную морду на лед и стал тереться об него, мурлыкая словно кошка. Бильбо смело подошел к барсу и погладил его по голове. Тот дежа прижал уши от удовольствия. Крысоловы радостно завопили. Они явно одобряли действия хоббита. Зато фриланы явно пришли в отчаяние, и в их ровных воинских рядах началось смятение. Тем не менее они не отступили ни на шаг.

– Садись ему на спину, Громадина! – крикнул вожак крысоловов.

Хоббит взобрался на зверя, и тот ничем на это не возразил и не показал недовольства.

– Хайя!!! – закричали крысоловы, потрясая оружием. Их было уже во много раз больше чем в начале. Они буквально кишели на своей стороне трещины. И настроены они были весьма воинственно. – Хайя!!! Хайя!!!

– Теперь иди и уничтожь этих фриланских ублюдков! – в полном исступлении закричал главный крысолов. – А мы пойдем за тобой. Вперед, Громадина!

Бильбо посмотрел на фриланов, потом на крысоловов, потом опять на фриланов и опять крысоловов.

– Чего ты медлишь, трусливый верзила! – яростно закричал вожак-колдун.

– А с чего это ты тут раскомандовался? – ответил ему Бильбо. – И вообще, кто ты такой, чтобы мне приказывать?

– Я вождь! – взвизгнул колдун. – Я великий вождь крысоловов! И все тут принадлежит мне.

– А мне плевать. Я свободный хоббит, и вырос в свободной стране, я не только обладаю правом голоса при выборах бургомистра и главного судьи, но и имею право выставить свою кандидатуру, хотя никогда этого не делал, так что никакой вождь мне не указ. И к тебе я не нанимался. Вот так!

Крысоловы очень растерялись. Они явно не ожидали подобных действий со стороны того, кто только что был их пленником.

– Ага, так ты предатель! – завопил вожак. – Тогда ты умрешь вместе с фриланами! Хайя!!!

И он махнул своим копьем. И тут же все крысоловы сорвались с места и побежали к хоббиту. Они тоже кричали: «Хайя!!! Хайя!!!» Все они были вне себя от ярости.

– А им в трусости не откажешь! – заметил Бильбо, вынимая из ножен кинжал. – Кажется, все же мне придется с ними сразиться. И это после всего, что я недавно пережил!

И через секунду целая свора карликов налетела на него со всех сторон. Бильбо отчаянно заработал клинком, барс, на котором он сидел, тоже стал отбиваться могучими лапами, и крысоловы полетели от него во все стороны. И все же им пришлось туго. Крысоловы оказались отчаянными головорезами. Они совершенно не боялись смерти, и хотя гибли десятками, на Бильбо они нападали сотнями. Хоббит непременно бы погиб, если бы не плащ, который на нем был. Перья Ненартана вдруг стали тверже стали, и закрыли его со всех сторон, словно хорошая кольчуга, так что примитивное оружие крысоловов не могло достать его, и даже змеи, которых на него натравливали враги, не могли ужалить хоббита.

А вокруг шло грандиозное сражение. Бильбо с удивлением для себя очень скоро обнаружил, что дерется с крысоловами не один. На его стороне сражались фриланы. И доблестно сражались! Увидев, что их враг неожиданно стал их союзником, они, не задумываясь, пришли к нему на помощь. И хотя их было в несколько раз меньше чем крысоловов, они отчаянно бились вместе с Бильбо.

– Вот теперь силы равные! – заметил Бильбо, когда он и фриланы отбили очередную атаку крысоловов и получили возможность отдышаться. Затем он решил обратиться к своим новым союзникам. – А вы, фриланы, отличные ребята, как я погляжу! Не то, что эти грубияны.

В ответ на это фриланы заулыбались, что-то закричали и приветственно замахали ему оружием. Крысоловы не вынесли подобного для себя оскорбления и с еще большей яростью вновь бросились в атаку. Битва возобновилась.

Крысоловов было очень много, но все же Бильбо и снежный барс для них были все равно, что великаны. К тому же оба были практически неуязвимы. Им даже удалось загнать крысоловов на их территорию – в верхнюю трещину. И тогда их вожак решил вновь прибегнуть к колдовству. Он ловко взобрался на высокую отвесную стену трещины, и оттуда высыпал на своих воинов какой-то серо-бурый порошок.

– Алахай! Малахай! – визгливым голосом закричал он. – Там где был один, станет три, где стояло три, будет семь.

И к своему ужасу Бильбо вдруг увидел, как врагов вокруг него вдруг стало в три раза больше. И почему-то все крысоловы увеличились в росте. Каждый стал в два раза выше и здоровее.

– Что такое? – растерялся хоббит.

А расстроившиеся крысоловы вокруг начали смеяться и прыгать. И битва разгорелась

– Ах вы, гады! – закричал Бильбо, отбрасывая от себя налетающих крысоловов. – Решили одолеть нас колдовством?

– А ты что хотел? – закричал ему сверху с каменного карниза вожак крысоловов. – Теперь снежный барс не будет повиноваться тебе, а скинет со своей спины, и разорвет на части.

– Много ты понимаешь, – рассмеялся в ответ Бильбо (хотя ему было совсем не смешно). – В этом звере вместо сердца бьется Граномир, а он никогда не предаст меня и не встанет на сторону врага. Колдовство тут бессильно.

И он оказался прав. Барс продолжал отчаянно сражаться вместе с ним, и был отважен и смел даже больше, чем прежде.

И все же Бильбо и фриланы были вынуждены отступить. Крысоловов стало настолько больше, что все преимущество было на их стороне.

Рядом с Бильбо бок о бок теперь сражался молодой фрилан в золотом шлеме. И все называли его королем Фридагаром. В отличии от своих собратьев он сражался не пешим, а верхом на горном варане, хвост которого беспощадно бил врагов и давил их змей.

– Спасибо тебе, храбрый великан! – сказал король фриланов, когда оказался рядом с хоббитом. – За то, что встал на нашу сторону. Ты великий богатырь, и мы счастливы, сражаться рядом с тобой.

– Не стоит благодарить меня, – смутился Бильбо. – Я всегда сражаюсь на стороне добра, а эти дикари явно не похожи на добряков. Чуть не удавились, когда я съел у них немного дикой клубники. Не такая уж она была и сладкая. Так что выбор сделать было несложно. Только вот долго ли мы еще продержимся?

– Главное не пустить их в пределы нашего царства и простоять еще немного, – сказал Фридагар и в очередной раз протрубил в боевой рог. – Я уже послал за подкреплением, и моя гвардия будет здесь с минуты на минуту.

Но пока помощи не было, и приходилось сражаться своими силами. А крысоловы, хотя их и было перебито уже великое множество, наверно не меньше тысячи, напирали и напирали. Того и гляди загонят их в темную фриланскую трещину, там поднимутся по стенам и возьмут в кольцо, и тогда конец всему.

Бильбо было трудно. Он сразу ощутил, какие серьезные противники крысоловы – очень сильные и ловкие. И если бы не волшебный барс и орлиный плащ, хоббит давно уже был бы убит.

– Эх, жаль, нет со мной кольца! – несколько раз восклицал Бильбо. – Как бы оно сейчас мне пригодилось! Мало того, что его со мной нет, так еще этот мерзавец Горлум побежал за ним, а я вот тут задерживаюсь и занимаюсь неизвестно чем!

Он вдруг очень распереживался и от волнения стал сражаться еще отчаяннее. Очень скоро он просто пришел в настоящую ярость, что с хоббитами случается довольно редко. А уж если случается, то тут уж держись!

– Кольцо! Ну конечно, мое кольцо! – кричал он, убивая очередного крысолова, словно тот был виноват в чем-то. – Горлум заберет себе его, этот подлый поедатель сырой рыбы. Мое кольцо! Да как же я буду жить без него? – Еще двое крысоловов слетели с боков барса разрубленные его мечом. – Ах, я болван! Почему свалился на голову не кому-то другому, а именно Горлуму! – Еще один, и еще два крысолова мертвы. – Страшное невезение. А тут еще и эти противные коротышки! Вот вам! – Эльфийский клинок сверкнул над Бильбо словно молния. – Что они все в сравнении с моим кольцом? Жалкая кучка охотников за мышами!

Ругань придала Бильбо сил, и он даже перешел в наступление, и крысоловы в конце концов бросились от него наутек, словно он по прежнему был для них великаном. Бильбо ругал их и убивал без пощады. Но больше всего проклятий он адресовал Горлуму.

– Чтобы он в реку свалился! – кричал Бильбо. Он рубил врагов, словно перед ним были многочисленные Горлумы. – Чтобы его черланы заклевали! Чтобы он в воде утонул, недомерок несчастный. Чтобы его орки задрали, чтобы орлы растерзали, туры затоптали, чтоб его камнями завалило! Чтобы на него обрушились все камни гор, чтобы он попал в снежную лавину. Только бы не добрался до кольца! До моего кольца. Ах, ну почему его нет со мной? Ведь мне стоило бы только надеть его на палец, и я бы всех тут поубивал!

И тут раздались звуки трубы, и из фриланской трещины выскочил целый отряд воинов верхом на варанах. На каждом варане сидело по три воина. Один с мечом, другой с копьем и третий лучник. Их было три сотни. Они налетели на крысоловов, и ход битвы был предрешен в считанные минуты. Все вокруг покрылось серым ковром из трупов крысоловов, и хотя они отчаянно сопротивлялись, и даже не думали отступать, оказавшись теперь в меньшинстве, гибли один за другим. И даже колдовство их вожака было теперь бессильно. К тому же очень скоро ему стало не до колдовства, потому что им занялся Бильбо.

Хоббит очень разозлился на колдуна. И как только крысоловов рядом с ним больше не оказалось, он направил своего барса в сторону их вожака. Волшебный зверь очень хорошо понял намерение Бильбо. Огромными прыжками он добрался до стены, на выступе которой стоял колдун. Затем, перепрыгивая с выступа на выступ, с одного карниза на другой, он птицей взлетел наверх. Хоббит спрыгнул с его спины и тоже оказался лицом к лицу с крысиным колдуном. Колдун вдруг раздулся и достиг размеров хоббита.

– Защищайся! – крикнул ему хоббит.

– Это ты умрешь, подлый предатель! – завопил главный крысолов и кинулся на Бильбо.

Ростом они теперь были совершенно одинаковы. Только вот колдун был очень силен в плечах и казался Бильбо настоящим богатырем. Но хоббит нисколько не смутился, и смело вступил в бой. Мечом колдун владел плохо и неумело, и Бильбо в сравнении с ним оказался искусным фехтовальщиком.

Бой был яростным, но недолгим. Они сражались, и их мечи сверкали, звенели и высекали друг из друга искры, затем Бильбо притворно отступил и пропустил колдуна мимо себя, прижавшись к стене, и когда тот, яростно крича и рубя мечом бежал по каменному карнизу, нагнул голову, уходя от очередного удара, ткнул ему в бок острие своего кинжала. Крысолов полетел вниз с приличной высоты и шлепнувшись на землю замер. Бильбо прыгнул вслед за ним. За спиной у него распахнулся плащ, и хоббит мягко приземлился и подбежал к поверженному врагу. Приставил меч к его горлу:

– Проси пощады! – строго крикнул он колдуну.

– И не подумаю! – крикнул колдун. – Ты умрешь от моей руки, подлый предатель! Я перегрызу тебе горло!

Сказав так, колдун вдруг сросся со своим плащом и превратился в огромную крысу. Он кинулся на Бильбо с намерением вцепиться ему в горло. Растерявшийся хоббит подался назад, и это спасло ему жизнь. Крыса стремительно потянулась к нему, разевая страшную пасть, ну тут ей на спину прыгнул снежный барс, вцепился в загривок ледяными зубами и задушил чудовище. Крыса пискнула и сдохла. И тут же стала такого же размера, какого бывают все крысы.

И только сейчас хоббит почувствовал невероятную усталость. Снова заболели его раны, старые и новые, заныли мышцы, подогнулись ноги. Хоббит устало осел на землю и вытер с лица пот.

– Вот и все, – сказал он. – Сражение закончилось. Одного только я так и не понял. Почему этот мерзкий колдун называл меня все время предателем? Разве я был ему что-то должен?

Глава девятая ЗАГАДОЧНАЯ НАДПИСЬ, САРУМАН ВСПОМИНАЕТ, У БИЛЬБО ОЧЕРЕДНЫЕ ТРУДНОСТИ

После того, как вождь крысоловов был убит, случилось следующее событие, которое немало удивило и озадачило хоббита.

Снежный барс подошел к нему, и ласково урча, стал об него тереться. Он был теплый, если не сказать горячий. Хоббит чуть не упал, потому что барс рядом с ним все же был огромным и тяжелым. Однако он все же устоял на ногах и в свою очередь приласкал барса:

– Какой же ты хороший! – сказал он чудесному зверю, гладя его между ушами. – Даже не верится, что ты был когда-то ледяным. Да, если бы не ты, мы бы ни за что не победили бы в этом сражении. Спасибо тебе.

Барс, вдруг засветился разноцветными огнями, которые переливались под его шкурой. Ярче всех светилось его сердце. Глаза его широко раскрылись, и из них ручьями полились слезы.

– Он тает! – воскликнул Бильбо.

– Да это так, – подтвердил король фриланов Фридагар, который в окружении своих подданных как раз подошел к хоббиту. – Ледяные монстры всегда тают после сражения.

– А ты откуда знаешь? – удивился Бильбо.

– Ледяная пустыня разделяет наше королевство и царство крысоловов, – ответил Фридагар. – Ни мы, ни они не могли пробраться друг к другу, чтобы встретиться в честном открытом бою. Так продолжалось целых триста лет. Только мелкими отрядами мы проникали на территорию врага и совершали вылазки. Они делали то же самое. Но старинная легенда говорила о том, что в Ледяной пустыне живет монстр, который встанет на одну из сторон и закончит вековую вражду. Поэтому всех пленных орков, которые случайно проваливались к ним в трещины, крысоловы не убивали, а приводили в Ледяную пустыню. Их царь и колдун Крысомор читал заклинание и бросал на лед драгоценные камни, и изо льда появлялся монстр. Ужасный и беспощадный. Орк должен был сразиться с ним и победить, после чего монстр должен был служить ему. Но ни разу за все эти триста лет ни одному орку так и не удалось одолеть ледяного монстра, всех их раздирало ужасное чудовище.

– Я бы не сказал, что он так уж ужасен, – с сомнением сказал Бильбо, гладя своего ледяного друга, который стал уже в два раза меньше прежнего. – Хотя таким малышам, как вы, он наверно кажется чудовищем.

– Нет, нет, – возразил Фридагар. – Этот зверь прекрасен и по-королевски благороден. Те прежние монстры ничем не похожи на него.

– Тогда все понятно, – догадался Бильбо. – Черное колдовство Крысомора встретилось со светлой силой Граномира, и все получилось не так, как хотели крысоловы. Чудовище превратилось в царя горных зверей, а враг стал другом. Конечно, как может напасть на меня тот, чьим сердцем является мой друг Граномир? Это невозможно. Поэтому мне не понадобилось сражаться с барсом. Кстати, вам не кажется, что лучше покинуть это место?

Фриланы были согласны с Бильбо. причиной тому было таяние льда. Не только ледяной барс таял, но и вся ледяная пустыня стала превращаться в воду.

– Быстрее в нашу сторону! – крикнул Фридагар.

Фриланы вскочили на своих варанов, и заторопились прочь. Бильбо пошел за ними, и через несколько десятков шагов был на сухой земле.

А за его спиной уже разливалось настоящее озеро с голубой водой. Лед таял очень быстро, и очень скоро в воде не осталось даже льдинки. Хоббит и фриланы стояли и смотрели на это чудо. А потом произошло чудо еще большее, нежели это.

Вода озера была невероятно чистая и прозрачная. Трупы убитых крысоловов исчезли неведомо куда. Словно их и не было. Осталась только водная гладь. С высоты своего роста Бильбо было очень хорошо видно дно образовавшегося озера, усыпанное крупной гладкой галькой, среди которой сверкали многочисленные драгоценные камни, которых сюда накидали за триста лет вожаки и колдуны крысоловов, когда вызывали ледяных монстров. И ярче всех сверкал Граномир. Словно маленькое солнышко лежало на дне озера и освещало все вокруг. Вдруг по воде пошла рябь, дно размылось, а цветные огоньки превратились в сплошной переливающийся всеми цветами радуги ковер. Так продолжалось несколько секунд. Потом вода стала гладкой, и Бильбо с удивлением увидел, что бриллианты теперь лежали в озере не хаотично и беспорядочно, как прежде, а сложились так, что образовали между собой непонятные знаки, которые в свою очередь складывались в слова.

– Да ведь это руны! – воскликнул Бильбо. – Тут что-то написано. Ну и чудеса! Жаль только, что я ничего не понимаю. Этот язык мне незнаком, да и половина рун тоже. Был бы здесь Гэндальф, он бы наверняка прочитал.

– Может быть, это написано на нашем языке? – спросил Фридагар. – Ты не можешь поднять меня, благородный великан?

Бильбо с удовольствием (ему все-таки очень нравилось, что его называют великаном) поднял короля фриланов и посадил его к себе на плечо. Но тот посмотрел на озеро, пошевелил губами, и покачал головой:

– Нет, к великому моему сожалению, я тоже не могу прочесть эту надпись. Это не язык свободолюбивых фриланов.

Тут солнце, которое до сих пор освещало место событий, скрылось за стеной скалы. Сразу стало темно, сумрачно, и бриллианты в озере уже не горели огоньками. Рунная надпись бесследно пропала. Только одиноко светился на дне озера Граномир. Но как же он был глубоко!

– Жаль! – вздохнул Бильбо. – Ужасно люблю прочитать что-то новенькое и необычное. Ну да ладно! У меня и без того дел по горло. По горло! Кстати о горле, то есть о Горлуме. Мне надо срочно отправляться домой, если я хочу добраться до кольца раньше него.

Вспомнив про Горлума и Кольцо (а он о них не забывал ни на минуту), Бильбо и думать забыл обо всем другом.

– Вы поможете мне выбраться наружу? – спросил он Фридагара, опуская его на землю.

– Конечно! – ответил король. – Но разве ты не останешься с нами и не воспользуешься нашим гостеприимством и благодарностью за все сделанное тобой?

– Рад бы, да не могу. Очень тороплюсь. Отдохну пару часиков, подкреплюсь и отправлюсь домой.

Вода в озере снова заплескалась. Пенистые волны накатили на берег, высоко плеснули брызги, и к ногам Бильбо выкатился круглый светящийся зеленым светом кристалл.

– Граномир! – обрадовался Бильбо. – Ты вернулся ко мне? Как же это здорово! А то я уж было подумал, что ты решил остаться на дне этого красивого горного озерца.

Камень взлетел в воздух, стряхнул с себя воду и спрятался у хоббита за пазухой.

– Вот так, теперь я не одинок! – довольно заметил хоббит.

Затем он пошел вместе с фриланами. Они скрылись за поворотом и не видели, как около потемневшего озера появился старик в белой хламиде с капюшоном и длинной белоснежной бородой. Это Саруман Белый пришел на помощь Бильбо Бэггинсу.

– Кажется, я опоздал, и все закончилось без меня, – сказал волшебник, внимательно осматривая озеро. – Но что это такое? Клянусь сильмариллами, это озеро появилось здесь недавно, и от него за версту несет чародейством. Очень интересно!

Он поднял над озером свой посох и пронзил воду белым светом. Однако это ему ничего не дало. Старик удивился. Очень удивился.

– Там драгоценные камни и больше ничего нет. В чем же тогда дело? Ничего не понимаю!

Он забормотал заклинания, стал водить над водой руками и провел за этим занятием до глубокой ночи.

– Здесь кроется важная тайна, но я не могу взять в толк, в чем же тут секрет. Это оказалось интереснее, чем я полагал.

И в глубокой задучивости он просидел у озера всю ночь, затем день. Уже утром он почему-то опять вспомнил события семилетней давности…

Когда Гэндальф покинул Дул Гулдур и улетел верхом на орле на север к Одинокой горе, Саруман остался в поверженном замке Некроманата.

– Конечно. Митрандир прав! – сказал он себе. – Следовало давно раздавить чернокнижника. Только вот он упрямо видит в нем Саурона. Некромант всего лишь его жалкая тень. Но в отличие от Гэндальфа я не из тех, кто будет возиться с тенью. Но раз уж мы смели это осиное гнездо, надо осмотреть лабораторию черного мага.

И Саруман отправился осматривать Дул Гулдур. Замок разочаровал его. Маг не нашел ничего примечательного, что могло бы заинтересовать его. Самым удивительным было полное отсутствие следов какой бы то ни было магии. Словно великий чернокнижник никогда здесь не был. Данный факт заставил Сарумана насторожиться. Умение не оставлять за собой никаких следов было присуще только самым великим магам.

– Кто же здесь был? – задумался глава Светлого совета. – Выскочка чернокнижник или все же…

Додумать он не успел. Два верных нольдара, братья близнецы Радунир и Синераст появлись перед ним и почтительно склонили головы.

– Владыка, – сказали в один голос братья, – мы нашли сокровищницу Некроманта.

Саруман презрительно скривил губы:

– Все-таки обыкновенный чернокнижник, мечтающий о всевластии! Недаром он послал свою армию к Одинокой горе. Сокровища Смога, вот что ему было нужно. Вот кого так боялся наш Митрандир, которому Саурон скоро будет мерещиться в каждом встречном барышнике.

Он говорил так, потому что настоящие маги, как белые, так и черные совершенно равнодушны к богатствам. Серебро и золото, самоцветные камни и жемчуга для них пустой звук. Все это они способны создавать сами. Ни один уважающий себя маг не опуститься до собирания сокровищ. Только драконы способны на это.

Маг хотел, было махнуть рукой и удалиться из Дул Гулдура, но вдруг в нем проснулось любопытство.

– Что ж, пойдем, взглянем на сокровища Некроманта. Посмотрим, что он там накопил. Набьем карманы каменьями!

И, смеясь, Саруман отправился за Радуниром и Синерастом.

Сокровиница оказалась в под дальней башней, и Саруман опять насторожился. Уж больно на виду прятал свои сокровища Некромант.

Или не прятал?

В споровождении нольдаров маг прошел по высокой стене, спустился к основанию башни по широкой каменной лестнице и вошел в подвал. Окинул взглядом сокровища побежденного чародея и сразу нахмурил брови.

Сокровищ здесь было столько, что прознай про них дракон Смог, он точно покинул бы свое логово под Горой и отправился сюда. Братья нольдары смотрели на горы золотых монет и бриллиантов, огромные сундуки с открытыми крышками, чаши и кувшины, и на многое-многое другое, словно завороженные. Молодые маги, они еще не способны были отличить зерна от плевел. Но Саруману понадобилось лишь мгновение, чтобы все понять.

– Иллюзия! – сказал он и взмахнул посохом. Как будто дворник смел метлой старую пыль.

Словно спала с глаз пелена. Сокровища вспыхнули прощальным огнем и пропали. Перед магами зиял своей пустотой черный подвал, сверху до низу наполненный паутиной.

– И это тоже обман. – Саруман даже не стал поднимать посох. Только от его слов паутина исчезла так же, как до этого золото.

– Так что же здесь ничего нет? – Радунир и Синераст были разочарованы.

– Отчего же?

Широким уверенным шагом маг направился в самый дальний угол подземелья. По мере того, как он шел, подвальный мрак, словно расступался перед ним. В окружении белого сияния Саруман вдруг остановился и поднял посох:

– Вот она главная сокровищница Некроманта! Здесь он прячем свои тайны.

Черная стена, стоящая перед магом вдруг осветилась багровым светом, словно кто-то с той стороны накалил ее пламенем дракона.

– Помогите мне! – произнес маг. Слова его прозвучали как приказ.

Нольдары подбежали к Саруману и тоже подняли свои жезлы. Они сразу почувствовали, как тяжелы и неподвластны стали для них их посохи. Все силы понадобились братьям, чтобы удержаться и не упасть под влиянием той силы, что шла от стены. Сам же Саруман даже не дрогнул. Лицо его оставалось спокойным, величественным и чуть насмешливым. Он сделал еще один шаг вперед, и багровая стена вдруг громко треснула и подалась назад. Магам открылся бесконечный коридор, такой же багровый и мерцающий. Казалось, что нестерпимый жар сейчас обрушится на безумцев, осмелившихся проникнуть сюда, и испепелит их. Но всем троим, напротив, стало холодно и зябко. Без страха и колебаний Саруман пошел вперед. Радунир и Синераст неотступно следовали за ним. Молодые маги были счастливы, что им выпала столь редкая возможность быть рядом с самим Саруманом, когда он творит свою магию.

Они шли долго. Коридор все не кончался и не менялся. Только становилось все холоднее. Но что такое холод для магов? Ничтожная помеха.

И вдруг коридор кончился. Он кончился пустотой. Там дальше ничего не было.

– Ничто! – воззвал тогда Саруман и начертил в воздухе перед собой сверкающую серебром монограмму из рун. – Отдай, что ты прячешь!

Пустота вдруг взорвалась ярким пламенем, пламя уничтожило монограмму, и перед магами зажглись новые руны. Это были черные руны, и они стали увеличиваться в размерах и наступать на магов.

– В недрах Орт Ханка! – прочитал Саруман и отступил на шаг, потому что руны наступали на него, и даже сила магического посоха не могла сдержать их.

Нольдары тут же упали, словно какая-то неведомая сила сбила их с ног. Радунир уронил свой посох, и тут же та же неведомая сила вырвала посох из рук Синераста.

Саруман отступил еще на один шаг, и братья близнецы вдруг разом оказались далеко-далеко от него. Их отделяла от главы Светлого совета чуть не целая лига. И здесь издалека Саруман четко увидел, как черные руны, превратившись в девять темных силуэтов, набросились на нольдаров и укрыли их во тьме. Маг не смог ничего сделать, чтобы помочь им. Тьма стремительно двинулась к нему.

Еще одна монограмма посохом, и все исчезло. Маг стоял в пустом подвале, где совсем недавно высились груды золота. А стена снова была сплошной и темной, сырой и равнодушной. И только отсутствие братьев нольдаров доказывало, что Саруман только что был за пределами этого мира.

– В недрах Орт Ханка, – повторил Саруман. – Где же это?

В тот же день он вернулся к себе и углубился в книги. Ему не составило труда узнать, что Орт Ханк – это древняя пещера в южных окраинах Туманных гор прямо на границе с Мустангримом.

Ту загадку он разгадал с невероятной легкостью. И так было всегда – прежде и после.

Только вот сейчас, странное озеро вдруг не захотело отдать Саруману Белому свою тайну. Мрак неизвестности не пожелал отступить перед белым светом его жезла.

И тогда Саруман сказал себе:

– Ключ. От этой двери тоже есть ключ. И этот ключ я должен отыскать.

Маг покинул озеро и пришел к фриланам и побеседовал с Фридагаром. Король рассказал ему все о битве на дне ущелья и о том, что было после нее. Когда маг услыхал про таинственные руны и большой зеленый бриллиант, который потом вышел из озера к ногам Бильбо, он все понял и даже задрожал от возбуждения, чего с ним никогда не случалось:

– Вот он ключ. Волшебный камень! И опять причиной всему хоббит! И ключ к разгадке у него. Без этого главного бриллианта остальные ничего не покажут. Надо добыть этот драгоценный ключ. – Затем он прищурил глаза. – А где хоббит, где этот великий воин?

– Наш спаситель отправился дальше, – почтительно ответил король Фридагар.

Саруман вздохнул:

– Ушел. Ну и прыток! Придется опять отправляться за этим плутом. И тут уж ничего не поделаешь.

И Саруман Белый попрощался с фриланами, чтобы отправиться вслед за Бильбо. А у того дела обстояли совсем не так, как бы этого хотелось доблестному хоббиту.

Сначала, сразу после того, как они с королем Фридагаром покинули таинственное озеро, он преспокойненько и с любопытством осмотрел королевство фриланов. Они показали ему свой город. Словно сказочный игрушечный замок из детской книжки с картинками, стоял он под высоким сводом скалы, укрываемый от ветров и непогоды. В нем жили и трудились фриланы. Они радостно встретили Бильбо и долго благодарили его за помощь, которую он оказал им в борьбе с диким племенем крысоловов, которое донимало их триста лет. Но как они не уговаривали его остаться, Бильбо был непреклонен. Он думал только о том, как бы быстрее добраться до дома и обогнать Горлума. Так что каждый час ему был очень дорог. Единственно, что он себе смог позволить, так это переночевать одну ночь, а утром, ни свет ни заря, хоббит позавтракал и поспешил попрощаться с гостеприимными и благодушными подданными короля Фридагара.

Фриланы собрали его в дорогу. Они набили его походный мешок запасами продовольствия, воды и даже табака (вот уж чему Бильбо обрадовался по настоящему, так это табаку), вычистили его одежду, и, что самое главное, излечили его многочисленные синяки, ушибы и царапины. Сама жена короля Фридагара леди Фринегонда, которая тоже знала толк в колдовстве, лично смазала их ему какой-то чудодейственной мазью, после чего боль как рукой сняло. А от ссадин и царапин даже следов не осталось.

– Вот за это мое самое большое спасибо! – горячо поблагодарил ее Бильбо. – А то ведь, спасу не было, как все болело. Слишком много досталось мне за последнее время.

Затем фриланы повели его по дну трещины, которая оказалась, достаточно длинной и тянулась еще почти три мили. Бильбо шел за своими необычными маленькими провожатыми почти весь день, и только к вечеру, они вывели его в ущелье и показали узенькую тропу, которая шла из трещины наружу, круто спускаясь вниз.

– Дальше иди сам, – сказал ему Фридагар. – мы избегаем открытого пространства. Слишком много там крупных врагов, перед которыми бессильны наши стрелы и копья. Наша магия охраняет то, что в тени нашего царства. Снаружи она бессильна. Но там в свете солнца протекает река Синегир. Иди вместе с ней, и через пять дней пути твоими шагами она выведет тебя на равнину.

– Спасибо вам, храбрые и свободолюбивые фриланы! – крикнул Бильбо и пошел спускаться в ущелье.

Итак, Бильбо снова был один. При чем в этот раз действительно один. Совершенно один. Один одинешенек. Более одинокого хоббита теперь было просто трудно представить. Раньше с ним всегда кто-то оставался. Или зачарованный эльф Зелендил, или гном Балин. В крайнем случае, был эльфийский пес Биинор. Всегда кто-то был рядом. Теперь же с ним не было никого, за исключением волшебного кристалла, природу которого Бильбо до конца и не понимал. А вокруг громадами возвышались крутые и высокие склоны Туманных гор, где за каждым выступом, и на каждой скале его подстерегала опасность. Но делать было нечего. Надо было идти. Бильбо Бэггинс тяжело вздохнул, поправил свою походную сумку, чтобы удобнее лежала на плечах, и отправился в путь.

Ущелье, куда вывели его фриланы, было темным и мрачным. Две огромные горы, отвесными и кривыми боками, которые кто-то огромный словно подрубил топором, подымались в небо, встречаясь на невероятной высоте своими острыми заснеженными вершинами и закрывая, таким образом, небо и солнце. Где-то внизу бурлила горная река Синегир, но видно ее не было. Бильбо понадобилось совершить довольно сложный спуск, который был сильно затруднен тем, что земля под ногами постоянно норовила исчезнуть. Повсюду валялись круглые мелкие камешки, которые тоже в свою очередь норовили опрокинуть хоббита наземь и покатить вниз в очень неудобном положении. Бильбо не хотел скатиться вниз на собственной спине, словно на санях, и поэтому приходилось быть крайне внимательным и острожным. К тому же здесь запросто можно было поранить ноги.

К ночи, однако, ему удалось преодолеть самую трудную часть спуска. И хотя хоббит невероятно устал, он все же нашел в себе силы отправиться дальше и преодолел еще полторы мили, после чего опять поднялся по торной тропе и вышел к пенному берегу реки Синегир.

– Вот теперь можно сделать привал, – сказал сам себе Бильбо, скидывая со спины заплечный мешок. – Завтра утром встану пораньше и отправлюсь вниз по течению. Если верить фриланам, то река приведет меня на ровную землю, и там я вздохну свободнее. Что ни говори, а горы мне не по душе. Уж больно тут красиво. До того красиво и величественно, что того и гляди, попадешь в какую-нибудь переделку, из которой не выберешься без подвигов. А с меня подвигов достаточно. Итак, я их совершил немало. Любой рыцарь позавидует. Нет, мне бы поскорее домой вернуться в свою родную норку. Сидеть в кресле, покачиваться, да греть ноги у камина, вот это занятие куда более достойное почтенного хоббита, нежели таскаться по всему свету и попадать в разные переплеты. А ведь я бы уже был на полпути к дому, если бы не эти ублюдки орки, да не этот мерзавец Горлум. Нет. Я ему кольцо мое не отдам. Пусть и не мечтает. Скользкая гадина! Я вот сейчас отдохну, перекушу, посплю пару часиков, да отправлюсь в путь. А так как, насколько я успел заметить, у этого прохвоста крыльев нет, то уж как-нибудь я его догоню, а потом и перегоню. А если он не захочет, чтобы я его обогнал, то мой кинжал поможет ему переменить свое мнение по этому вопросу.

Так рассуждал Бильбо, растирая усталые ноги, и доставая свой ужин.

Тут из-за пазухи его выскочил Граномир. Бильбо стал разговаривать с ним, словно с обычным собеседником, и хотя волшебный кристалл ничего ему не отвечал, хоббит довольствовался его зеленым и желтым свечением, сам задавал вопросы, отвечал на них, и этого ему было вполне достаточно.

Вот за таким разговором с самим собой Бильбо поужинал, вымыл в холодной воде руки и ноги, ополоснул лицо, затем сел, набил табаком трубку, со смаком закурил ее и стал смотреть на звезды, пуская к ним свои великолепные кольца, которыми, кстати говоря, очень гордился. Если бы ему еще научиться их раскрашивать и заставлять светиться в темноте, как это делает Гэндальф, лучшего бы и желать было нельзя.

Вволю накурившись, Бильбо завернулся в плащ, на котором все еще оставались орлиные перья, и сладко заснул. Уже сквозь сон, он пробормотал:

– Граномир, а ты меня покарауль. И если что, не стесняйся меня будить. Здесь бродят настоящие и живые снежные барсы. Лучше быть разбуженным, чем съеденным.

Но никто их ночью не побеспокоил. Бильбо прекрасно выспался, и проснулся с рассветом, когда небо над вершинами гор с восточной стороны посветлело и стало розовым. Завтракать Бильбо не стал. Решил сначала пройти побольше, а с легким желудком это было сделать легче, чем с полным. В этом он уже убеждался не раз. Походная жизнь многому может научить даже хоббита. Как и советовали ему фриланы, Бильбо держался реки. Шел вдоль берега вниз по течению, правда несколько подальше от воды, потому что у самого берега слишком много было крупных и острых камней, которые постоянно преграждали дорогу. Да и слишком было много там холодных и колючих брызг. То и дело в пенной воде сверкали боками и спинками крупные лососи. Хоббит поглядывал на них, да глотал слюнки.

– Эх, нет при мне сейчас удочки! А то бы я сейчас славно порыбачил. Впрочем, хорошо, что нет. Нечего время на рыбалку терять. Надо спешить. Горлум ждать не будет. Наверняка он меня сильно обогнал.

Бильбо не знал, что пока он спал, Горлум застрял в рогатине и в эту самую минуту боролся за свою жизнь, пытаясь высвободить свое застрявшее тело.

Прошло еще два дня. Бильбо продолжал спускаться вниз по течению Синегир. Ему пришлось несколько раз делать довольно большие обходы и подниматься на склоны окрестных гор, потому что местами Синегир просто не имела берегов, а ныряла между высокими отвесными стенами. Хоббит порядком утомился. К тому же он заметил, что за все это время он почти не опустился с гор, а продолжал идти на порядочной высоте. Равниной и не пахло. Вокруг были только вершины гор и их заснеженные склоны. Иногда ему приходилось идти чуть не по пояс в снегу, и это было хуже всего – тяжело и холодно.

Глава десятая НА ГОРУ И С ГОРЫ

На третий день он услыхал, как грохочет впереди водопад. Это был тот самый водопад, в бурном потоке которого чуть не погиб Горлум. И Бильбо пришел сюда в то самое утро, как его соперник оказался внизу. Естественно, что Бильбо об этом не знал. К ужасу своему он обнаружил, что дальше дороги нет. Впереди была только пропасть, в которую низвергалась Синегир. Но зато внизу, там, где упали воды горной реки, сразу же расстилалась равнина, и у Бильбо слезы на глаза навернулись, когда он увидел ее.

– Но как мне попасть туда? – спросил он у Граномира, который все это время был с ним неотлучно.

Магический живой кристалл в ответ мигнул желтым светом, но тут же стал синим.

– Кар-р-р!!! – вдруг раздалось над головой у хоббита.

Бильбо едва успел отскочить в сторону. Огромный речной черлан, обдав тугой волной воздуха, чуть было не ударил его по голове своим могучим стальным клювом. Увидев, что промахнулся, он снова взмыл в небо, а к хоббиту уже снижался другой черлан, за ним третий и четвертый. Целая стая черланов напала на Бильбо Бэггинса. Видимо он показался им лакомой добычей. К тому же они были невероятно злы, потому что совсем недавно от них ускользнул Горлум.

И тут хоббиту пришлось несладко. С подобным врагом, да еще и таким многочисленным и летающим, он еще дел не имел.

– Я вам покажу, как нападать на Бильбо Бэггинса из Хоббитании! – воскликнул он, выхватывая кинжал и рубя им прямо по нацеленному в него клюву. Звонко ударило железо о железо. Полет черлана был перенаправлен в сторону, и тот врезался в землю, правда при этом ему удалось опрокинуть на землю и хоббита, но тот ловко вскочил на ноги, и радостно засмеялся. – Что получил? А кто вам сказал, что хоббит это легкая добыча? Нет, просто так я не сдамся.

Да, в смелости и боевом азарте Бильбо отказать было нельзя. Он уже давно привык к стычкам и сражениям, и напугать его чем-либо было нелегко. Он прыгал из стороны в сторону, отчаянно отбивал удары стальных клювов, перебегал с места на место, швырял во врагов камнями, только перья летели. Черланы яростно каркали и призывали на помощь своих товарищей. И те не замедлили явиться. Целая стая речных хищников налетела к месту сражения. И над хоббитом их кружилось уже не меньше полутора десятка. А силы стали покидать нашего героя. Все тяжелее ему становилось отбивать яростные атаки черланов, уклоняться от их страшных смертельных ударов клювами, да от кривых словно крючья когтей. Если бы на нем не было плаща, он бы давно погиб. Но перья Ненартана вдруг стали твердыми и крепкими как железо, острыми, словно мечи. И они сражались вместе с ним и тоже наносили черланам ответные удары.

– Эх, пропадаю не за зря! – пропыхтел Бильбо. – На помощь! Эй, кто-нибудь! На помощь! Помогите честному хоббиту! Хоть бы фриланы явились что ли?!!

И вдруг в воздухе что-то тихо прогудело. Огромная прозрачная тень, напоминающая собой орлиный силуэт, опустилась на место сражения и сделала стремительный круг вокруг Бильбо. Увидев, или скорее почувствовав тень, черланы испуганно закаркали и заметались. Они сразу забыли про Бильбо, – так силен был их страх перед тенью. А хоббит только рот открыл от удивления:

– Это дух Ненартана пришел мне на помощь! Я узнаю его крылья и гордую голову. Только он стал еще больше и величественнее.

Крылатая тень мигом разогнала всех черланов, и те, жалобно каркая и крутясь в воздухе, словно их выметали исполинской метлой, бросились в постыдное бегство. Очень скоро от них не осталось и следа.

Дух Гордого орла Ненартана воспарил в небо и там исчез, растворившись в синеве неба.

– Благодарю тебя, Ненартан! – крикнул Бильбо и помахал небу рукой.

Эта проблема была решена, хотя и не совсем своими силами. Черланы безвозвратно улетели и теперь вряд ли вернутся, чтобы напасть на того, кого охраняет дух Благородного орла. Но вот, как оказаться внизу, Бильбо просто не мог ничего придумать.

Кажется, выхода не было. Хоббит оказался в очень трудной ситуации, и выхода из нее он не видел. Шло время. Минуты складывались в часы, а он сидел на берегу реки, смотрел на пенящуюся бурную воду и думал и ничего не мог придумать. От этого настроение у него вконец испортилось, и он сидел хмурый и расстроенный.

– Почему я не птица и не умею летать? – вздыхал он.

Так бы он там и остался по сей день, если бы в дело не вмешались орки, большущий отряд которых, появился на противоположном берегу Синегир. Увидев Бильбо, они некоторое время смотрели на него молча и недоуменно, словно не могли понять, кто перед ними. Но зато, когда до них дошло, что этот тот самый хоббит, который сидел на спине орла, которого они сбили несколько дней назад, они завопили от радости, и стали стрелять в него из луков. Правда, это был другой отряд. Не тот, которым командовал Свистопляс. Этим же отрядом командовал его родной брат Свелобрюх.

Бильбо юркнул за ближайший камень, и тяжелые длинные стрелы со звоном попадали наземь.

– Этого еще не хватало! – воскликнул хоббит. – Опять орки! Да что же это такое делается? Шагу нельзя ступить, чтобы не повстречаться с этими злодеями. Откуда они появились?

То был дозорный отряд орков, который спускался в долину на разведку, высматривая там человеческие деревни, которые бы плохо охранялись, или были слабо укреплены. Их было около сотни. Там внизу они нарвались на большой отряд всадников, которые отогнали их обратно в горы, перебив при этом около десятка гоблинов. Поэтому сейчас орки были в очень дурном расположении духа, и увидев Бильбо, решили во что бы то ни стало его поймать и выместить на нем зло.

– Арла! Арла! – завопили они, размахивая кривыми мечами и топорами. – Барлык! Барлык! Шикбак кететбер!

Это были горные орки, но Бильбо каким-то непостижимым образом понял, что означают их слова. «Друг орлов, друг орлов!» – кричали они. – «Взять его, взять! Хороший будет раб.»

И они кинулись вверх по течению.

– Ай-ай-ай! – схватился за голову Бильбо. – Там наверху при повороте они перейдут Синегир вброд и прибегут опять сюда. А мне некуда от них здесь не деться. Что делать?

И он не придумал ничего лучшего, как тоже побежать обратно в ту же сторону, куда побежали орки. Так они и бежали. Вдоль одного берега бежал хоббит Бильбо. На другом берегу бежали орки. Они кричали и вопили, изредка стреляли в Бильбо из луков. Впрочем, это было больше для острастки, потому что река была достаточно широка, а водяная пыль над водой стояла так высоко, что оперение стрел летящих сквозь нее тут же отсыревало, они тяжелели и теряли убойную силу.

Конечно же, орки бежали намного быстрее Бильбо. Они все как на подбор были крупные и длинноногие. К тому же бежали они почти на четвереньках, опираясь на длинные могучие руки, и таким образом развивали бешеную скорость. Хоббит с грустью и болью смотрел, как весь их отряд исчез впереди.

– Где уж мне с ними тягаться! – с горечью сказал он. – Они от меня места мокрого не оставят, если поймают. А дело явно идет к этому. Где-нибудь они переправятся через реку и выскочат мне навстречу. Эх, жаль, нет со мной эльфов! Куда же мне от них спрятаться? Может подняться на гору? А другого выхода и нет. Получается, что они загоняют меня, как орлы туров. Туда, куда им нужно. И мне совершенно некуда деваться.

Пришлось покориться судьбе. Хоббит не смог преодолеть свой страх (И нечего его за это осуждать!), и полез на гору. Граномир был все время рядом и показывал ему дорогу. Он быстро отыскал узкую тропу и вывел к ней Бильбо. Хоббит стал быстро подниматься наверх. Он очень спешил и поэтому карабкался, что было мочи.

Приближался вечер. Небо на востоке потемнело. И это было как нельзя хуже, потому что очень усложняло ситуацию, накаляя ее до предела. Всем известно, что орки в темноте ориентируются куда лучше, чем днем. И силы ночью у них прибывают, так что хоббит оказался совсем в критическом положении. И хотя он забрался довольно далеко, а страх придал ему сил, все же он прекрасно понимал, что очень скоро орки его настигнут.

Когда стало совсем сумрачно, первые фигурки орков появились внизу на тропе, по которой поднялся Бильбо. Сейчас они казались маленькими, совсем крошечными и беззащитными. Но Бильбо себя не обманывал. Пройдет пара часов, и он окажется в их руках. И нет никакого спасения. И все же он продолжал подниматься, чтобы оттянуть страшный момент.

Внезапно хоббиту пришла на помощь погода. Небо стремительно, как это бывает только в горах, затянулось черными тяжелыми тучами, и повалил густой крупный снег. Он быстро завалил тропу позади Бильбо толстым слоем снега, а поднявшийся сильный ветер устроил настоящую зимнюю метель. В другое время Бильбо пришел бы в отчаяние от такой бури, но сейчас он был счастлив, потому что в его душе затеплилась надежда, что орки от него отстанут.

Ни впереди, ни позади не было видно не зги. Бильбо шел почти вслепую. Правда, его вел Граномир, который светился в темноте, как маленький чудесный фонарик. Хоббит полностью доверил свою судьбу Сердцу Земли. Пробираться сквозь метель, да еще и в гору было невероятно трудно. Слег слепил глаза, ветер сбивал с ног, к счастью он был не встречный, а дул в спину и даже как бы подгонял хоббита, а иногда и не давал ему упасть назад. И Бильбо шел вперед с упорством, на которое способны только хоббиты. Останавливаться Бильбо не смел, потому что боялся, что как только он сделает это, тут же из снежной стены выскочат орки и прикончат его.

Но орков слышно не было. Хотя, что можно услышать в такой ужасной пурге?

В конце концов, Бильбо совсем обессилел. Он еле передвигал ноги, вытаскивая их из глубокого снега. Дышать было трудно, он запыхался, сильно продрог и шел уже скорее по инерции, чем от желания спастись. Мысли его путались, голова кружилась. Руки и ноги вконец озябли.

– Не могу больше! – наконец выдохнул он и упал на месте. – Лучше умереть здесь, чем сделать еще хоть один шаг.

Но тут Граномир закружился перед его лицом. Он переливался самыми разными красками и сверкал ярким светом.

– Отстань от меня! – отмахнулся от него Бильбо. – Не видишь, нет больше у меня сил на дальнейшую борьбу.

Тогда Граномир ударил его в грудь. Не сильно, но твердо. И Бильбо вдруг понял, что должен идти дальше. Неизвестно как, но он собрал свою волю в кулак и заставил себя подняться на ноги. Граномир радостно засверкал золотым огнем, приветствуя его мужество и стойкость. Он горел словно маленькое солнце. Горел и звал за собой. Внезапно Бильбо почувствовал, что ему стало легче. Появились силы, побежала по жилам кровь, согревая все тело.

– Мы еще поборемся! – пропыхтел хоббит.

Он пошел дальше, и буквально через десять шагов Граномир привел его в безопасное место. Здесь гора имела глубокий выступ, который образовывал круглую площадку с ровным полом, и все это закрывал снежный козырек. Ветер сюда не проникал, снег уже не валил. Лучшего места для отдыха и передышки трудно было себе пожелать. Радость охватила Бильбо от макушки до пальчиков на ногах.

– Здесь я не пропаду. Пусть орки пропадают, но только не я.

И он чудесно восстановил силы. Отдохнул, поел и даже выкурил трубку (последнее было просто необходимо, чтобы успокоить расшалившиеся нервишки), и, завернувшись в плащ, завалился спать. Орков он перестал бояться. В этом не было толку. Вряд ли они сейчас продолжали погоню, скорее всего, также укрылись где-нибудь, как и он и сейчас пережидают непогоду.

Утром Бильбо проснулся, потому что Граномир коснулся его лица, и увидел чистое голубое небо над головой. Восток окрасился рассветными красками, в самой середине неба висела бледная едва видимая луна – большая и круглая. Погода была такая тихая и мирная, что просто невозможно было представить, что несколько часов назад здесь бушевали пурга и вьюга. Ослепительной белизной сверкал снег. И очень хорошо были видны на этом снегу черные фигурки орков, которые длинной растянутой цепочкой карабкались на гору. И хотя они были все еще далеко внизу, шли они в большинстве своем очень резво, поднимая тучи снежной пыли.

Погоня продолжалась.

– Веди меня, Граномир! – вздохнул Бильбо. – Будем убегать, пока это возможно, а потом, когда бежать будет некуда, примем бой. Они еще узнают, как дорого может продать свою жизнь загнанный в угол хоббит.

И они, покинув свое убежище, опять полезли наверх. Орки увидели их и прибавили шагу. В этот раз они не кричали, а только угрожающе замахали кривыми мохнатыми руками. Заблестели на снегу их кривые мечи и топоры.

Больше Бильбо на них не оглядывался. Он не хотел дать сбить себя с толку. Очень скоро, преодолев несколько футов глубокого снега, Бильбо оказался на горной тропе, которая по какой-то случайности совершенно не была покрыта снегом. Почувствовав под ногами твердый камень, а не рыхлый глубокий снег, Бильбо побежал быстрее. Он выиграл у орков почти час времени, потому что те преодолевали серьезное препятствия. Ночная пурга полностью занесла тропу, и им приходилось буквально ползти по снегу, который в нескольких местах был настолько глубокий, что орки проваливались в него чуть не по шею.

К полудню, когда солнце было в зените, и его блеск слепил глаза, Бильбо снова почувствовал, что сил у него осталось совсем немного. Он с тоской посмотрел перед собой. Впереди еще было не меньше мили пути до вершины. Но эта миля была для него явно непреодолима.

Затем он посмотрел вниз, и с тоской увидел, как орки преодолели снежный склон и достигли твердой каменистой поверхности и сразу поскакали наверх со скоростью горных козлов. Расстояние между ними и Бильбо стало стремительно сокращаться. Можно было уже разглядеть их свирепые рожи. С оскаленных клыков на тонкий слой белого снега, капала черная слюна. Первые стрелы уже полетели в хоббита. Но расстояние все еще было приличным, к тому же орки плохо видят при свете дня, да и стрелки они никудышные, и поэтому вреда от их стрел не было.

Бильбо побежал дальше. Теперь при виде неизбежности конца, он нашел в себе столько сил, что побежал как никогда в жизни.

И все же орки бежали быстрее. Очень скоро стрелы стали свистеть уже над головой несчастной жертвы. Два раза Бильбо споткнулся и упал, но тут же со стоном поднимался и продолжал бежать. Рядом с ним летел верный Граномир.

И вдруг тропа кончилась. Неожиданно. Бильбо даже не поверил глазам. Но бежать дальше было просто некуда. Перед ним с одной стороны была крутая стена высотой футов в двадцать, о преодолении которой было просто нечего мечтать, а с другой стороны была гладкая ледяная поверхность. Бильбо от отчаяния полез, было по ней, но тут же скатился назад.

Итак, погоня была завершена. Жертва загнана, куда ей положено, осталось лишь все закончить.

Бильбо повернулся лицом к приближающимся оркам, которым до него осталось преодолеть каких-то пару сотен футов и обнажил кинжал.

– Ну, давайте, подлые гоблины! Кто из вас осмелиться подойти ко мне близко и сразиться один на один? Кто первый? Кто попробует прикончить хоббита-одиночку? Или вы только толпой способны нападать?

Уже потом дома в своей уютной норке Бильбо часто вспоминал эти свои слова и преисполнялся гордостью за свое поразительное и восхитительное мужество.

Но сейчас он кричал это больше для того, чтобы успокоить себя перед героической гибелью, которую он во что бы то ни стало, решил встретить мужественно, как и полагается настоящему хоббиту.

И орки остановились. Вся их длинная цепочка вдруг остановилась как вкопанная, и все орки недоуменно подняли свои безобразные лохматые головы. В их злобных и маленьких кровавых глазках Бильбо увидел недоумение. Сильное недоумение.

– Ага! – громко, так что ему ответило горное эхо, рассмеялся Бильбо. – Испугались? Нет среди вас храбрецов?

Орки остались стоять в каком-то оцепенении. Что еще больше раззадорило хоббита.

– Подходите, подходите! – стал он им кричать, размахивая кинжалом и подпрыгивая на месте. – Отведайте эльфийского клинка.

И тут он рот разинул от изумления, потому что орки вдруг все, как один, а было их не меньше сотни, сделали шаг назад.

– Куда вы? – удивился Бильбо. – Неужели среди вас нет храбрецов?

Трое гоблинов встали на четвереньки и словно волки осторожно стали красться наверх. Хоббит некоторое время не мог понять причину такого поведения орков. Почему они не нападают всем своим поганым гуртом?

– Может, снова ко мне на помощь пришел дух Ненартана? – сделал он предположение.

Но прозрачной тени с орлиным силуэтом не было видно. И вдруг Бильбо вспомнил свои разговоры с Благородным орлом и все понял. Он и до этого удивлялся, почему орки бегут за ним молча, хотя они всегда орут и вопят, когда за кем-то гонятся. Даже настигая его, они практически не издавали ни звука, только злобно пыхтели и тихо как голодные собаки урчали.

– Ага! – громко закричал он. – Я понял, чего вы боитесь! Вы боитесь снежного обвала, так я вам его устрою.

На Бильбо нашло такое боевое настроение, что он совсем забыл о том, что снежный обвал может быть смертелен и для него. А может он понимал, что шансов у него нет никаких уйти от орков, и остается только один выход – уничтожить их всех, пусть даже ценой собственной жизни.

И он громко закричал, затопал ногами и запрыгал на месте.

Орки, те самые, что по-пластунски на животах подкрадывались к нему, и были совсем близко, шагах в десяти, им оставалось сделать последний прыжок, вдруг не выдержали, вскочили и тоже дико закричали. Только они закричали от ужаса. Им уже было не до нападения на хоббита. Нервы у орков сдали, и они горохом покатились вниз, на остальных, увлекая их за собой.

И тут раздался тихий и протяжный гул. Бильбо почувствовал, как задрожала у него под ногами гора. Он посмотрел наверх, на вершину горы, по которой он взбирался и увидел, что она потеряла четкие очертания, как бы раздвоилась, и с нее словно пена с пивной кружки, медленно стал стекать снежный покров. Гул усилился и стал громче. В ответ на него еще громче завопили орки, кубарем спускавшиеся вниз.

– Ура! Побежали, подлые твари! – радостно закричал им вслед Бильбо. – Так вам и надо! Это вам за гибель Ненартана.

Гул тем временем стремительно нарастал и становился все громче и грознее. Гора сотрясалась под ногами так, что трудно было стоять на ногах. Бильбо стоял, крепко сжимая кинжал в руке, и смотрел, как небольшое вначале снежное облачко стремительно превращается в снеговую тучу, огромную у зловещую. И туча эта стремительно приближалась, унося с собой и закручивая в гигантских вихрях все, что попадалось на ее пути: огромные камни, куски льда и осколки отвалившейся горной породы. Снежная лавина приближалась.

Бильбо не собирался бежать. Он понимал, что от такого убежать невозможно, и поэтому спокойно стоял и смотрел, как смертельная снежная стихия, рожденная его поистине героическими действиями, приближается к нему, что унести с собой и его и его врагов.

И вдруг он почувствовал, как затрепыхался на ветру его плащ с орлиными перьями. Зашуршал и забился за спиной, словно хотел поднять его в небо и унести его к звездам.

– Ненартан?

Последнее слово Бильбо с удивлением произнес, потому что опять увидел прозрачную тень, которая в этот раз опустилась рядом с ним, потом поднялась, и хоббит почувствовал, как сильный ветер обдувает его спереди, словно хочет развернуть его и заставить бежать.

А лавина все ближе и ближе. Вот уже от ее грохота не слышно даже собственного голоса.

Граномир тоже вдруг толкнул Бильбо в грудь, и хоббит опомнился. Он вдруг испугался, потому что страшно захотел жить. Безразличие к жизни и смерти мигом слетело с него, и Бильбо побежал. Побежал, что было сил. Побежал так быстро, как только был способен.

Впереди кубарем катились с горы орки, шагах в ста от них бежал Бильбо. он бежал и не падал, потому что ему помогал сохранить равновесие его волшебный плащ. И Бильбо бежал намного быстрее орков и очень скоро стал их догонять.

Но лавина была еще быстрее. Огромной грохочущей белой волной она нависла над бегущими от нее орками и хоббитом и становилась с каждой секундой все ближе и ближе. И от страшного грохота нельзя было услышать, как истошно вопят орки, как с соседних гор тоже скатываются лавины снега и льда, и бежит от них все живое.

Бильбо тоже бежал. Благодаря орлиным перьям на плаще он делал просто гигантские прыжки, и иногда он не столько бежал с горы, сколько летел, стремительно, как орел, настигающий добычу. И он видел, как рядом с ним летит еле видная прозрачная тень. Дух Ненартана сопровождал хоббита. И когда Бильбо догнал орков, снежная лавина накрыла их всех и завертела в своих смертельных объятиях.

За долю секунды до того, как это произошло, Бильбо увидел валявшийся щит. Он был гладкий, круглый и выпуклый. Кто-то из орков потерял его во время бегства. Почти машинально Бильбо прыгнул на его внутреннюю сторону, и щит понес его вниз со страшной скоростью, унося от снежной смерти.

У хоббитов существует множество игр и развлечений. Но в особом ряду стоит зимнее катание на санках. Это конечно развлечение для ребятишек и молодых юнцов, но иногда и почтенные хоббиты проверяют свою сноровку и умение. Санки у хоббитов круглые и выпуклые, и с крутых горок на них съезжают стоя. А это не так легко, как кажется со стороны. Но нет у хоббитов таких, кто бы не был способен слететь с крутой высокой горы, да не просто так, а зигзагом, крутыми виражами, чтобы снег пылью взметался из-под ног. В детстве и в молодости Бильбо был чуть не лучшим катальщиком в своей кампании, и теперь это старое детское умение ему пригодилось. Он стремительно обогнал всех орков, объехал каждого, ни в кого не врезался, затем свернул в сторону и по инерции взлетел на высокий скалистый зубец, прямо на его вершину. Тут он соскочил с щита, встал на ноги, подхватил щит и сунул его под мышку и посмотрел назад. И вздохнул облегченно, потому что понял, что лавина ему не грозит. Он ушел с ее пути в сторону и оказался в безопасном месте. Ну и хитрец он, этот Бильбо Бэггинс.

И здесь он увидел, как бешенный снеговой поток подхватил одного за другим всех орков, и они завертелись и закружились в этот бешеном урагане. Какими же маленькими и беззащитными показались они ему в этот раз. И хоббит почувствовал к ним даже что-то похожее на жалость. В конце концов, он ведь и сам только что чуть не разделил с ними судьбу.

Бильбо остался жив. Счастливая звезда опять улыбнулась ему и спасла от, казалось, неминуемой гибели. А может еще и хоббитская смекалка и сноровка сыграли в этом не малую роль.

Бильбо стоял и смотрел, как с гор скатываются лавины снега и обрушиваются на Синегир, заваливая ее словно маленький ручей.

– Надо же что я натворил! – искренне удивился Бильбо, видя все это.

Минут через десять, когда все вокруг стихло и замерло, Бильбо снова встал на гоблинский щит, оттолкнулся одной ногой и покатился вниз, как это бывало в детстве и молодости. Нет, пожалуй, в этот раз это было намного более захватывающим дело, ведь в Хоббитании нет гор, только холмы. Так что спуском он насладился от души. То расстояние, которое ему пришлось преодолеть накануне со столь тяжкими усилиями, он пролетел меньше чем за пять минут. В этот раз он покатился через Синегир и оказался на другом ее берегу. На том самом месте, где он увидел поднявшихся с равнины орков. Там была довольно широкая тропа, которая спускалась вниз. Именно по ней орки и поднялись, когда увидели сидящего на другом берегу реки Бильбо.

Теперь этой тропой решил воспользоваться хоббит. Но когда он глянул вниз, то с сожалением обнаружил, что тропа эта невероятно крутая и опасная. Горным оркам по ней, конечно, ничего не стоило подняться по ней, но хоббит был так утомлен и обессилен, что сразу понял, что ему ее в данный момент не одолеть.

А спускаться нужно было и побыстрее. Дело в том, что снег и лед, которыми лавины засыпали Синегир, полностью запрудили реку, образовав как бы снежную гигантскую плотину. С той стороны плотины стремительно прибывала вода. Она поднималась, превращалась в озеро, и всей своей массой пыталась столкнуть со своего пути неожиданно возникшее препятствие. И плотина начала поддаваться. Она вздрагивала и продвигалась вперед к водопаду. Пройдет совсем немало времени, и вся эта ледяная и снежная масса будет просто-напросто скинута вниз.

– И лучше не становиться у нее на пути, – рассудил Бильбо.

Он понял также, что в этот раз новый водопад будет падать не только в прежнем месте, но и здесь, где пролегает тропа орков. Так что если даже Бильбо и будет по ней спускаться, то не долго, потому что просто не успеет до того, как хлынет новый водопад. Времени на спуск по тропе не было. Бильбо вздохнул:

– Придется прыгать. А что? других вариантов нет. Думаю, мой плащ замедлит падение. Не разбился же я, когда Горлум сбросил меня в пропасть! Может и сейчас повезет. Говорил же Ненартан, что бывает, когда и маленькому хоббиту надо взлететь в небо. Он подарил мне последний полет, но все как-то не досуг было им воспользоваться. Вот, кажется, сейчас такой момент и наступил.

И словно в подтверждении его слов, в воздухе опять появилась прозрачный орлиный силуэт. Он словно подбадривал решение Бильбо и одобрял его действия.

Бильбо прошел к самому краю и глянул вниз. Там, где недавно бушевал водопад, и в пропасть улетали мощные потоки воды, теперь еле-еле стекал жалкий ручеек.

– Страх, как высоко! – воскликнул Бильбо, и его решимость уменьшилась.

– Бум! – ответила на это гора снега, с вершины которой полились первые потоки воды, а сама они приблизилась к хоббиту сразу на десять футов.

Ждать больше было нельзя. Сердце у Бильбо ушло в пятки, и сильно захватило дух, когда он расставил руки в стороны и сделал широкий шаг в пустоту воздуха.

С шумом расправился за спиной плащ. Бильбо показалось, что у него за спиной и впрямь выросли крылья. Ветер тут же подхватил смелого хоббита и понес его вниз в долину.

Да, Бильбо летел! Летел как птица. И ничего подобного в своей жизни он еще не испытал. Он ощущал себя птицей. Он летел сам, а не верхом, и в лапах, как это бывало раньше. И это было здорово. Он летел не меньше трех миль, прежде чем оказаться на земле, и это были лучшие минуты в его жизни.

За спиной загромыхало. Это Синегир расчистила себе путь, столкнув снежную плотину вниз. Мириады тонн снега, льда и воды со страшным грохотом полетели вниз с огромной высоты. Синегирский водопад еще никогда за все время своего существования не представлял собой такую грозную и величественную картину. Несколько минут с него низвергался такой грандиозный водопад, что даже пораженные горы задрожали от удивления, и сотряслась вся долина, что расстилалась у основания Туманных гор.

Бильбо все это видел и радовался, что не стал мешкать и вовремя унес ноги с того места, где сейчас ревела и бушевала Синегир.

– Ай да я! – веселился он от души. – Видел бы меня сейчас Гэндальф! Что бы он сказал? Вот летит победитель гоблинов! Летающий хоббит. Великий Бильбо Бэггинс!

Это была как раз такая минута, когда можно было и прихвастнуть. Что ж, Бильбо вполне заслужил такую похвалу самому себе.

Глава одиннадцатая СОПЕРНИКИ ВСТРЕЧАЮТСЯ И ВНОВЬ РАССТАЮТСЯ. БИЛЬБО В ПЛЕНУ

Горлум проснулся, потому что услышал страшный грохот. Убежище, где он прятался, вдруг неожиданно затрещало, пол под ним вздыбился, крыша раскололась, внутрь хлынул слепящий дневной свет, а сам Горлум оказался снаружи. Вокруг все гремело, грохотало, трещало и бурлило. Все это было похоже на конец света.

Горлум долго не мог понять, что происходит. Ничего подобного он никогда в жизни не видел и не ощущал. А потом его завертело, закрутило и потащило куда-то вниз. Он едва успел вдохнуть побольше воздуха, чтобы не задохнуться.

Что произошло? Просто Синегир вышла из берегов, потому что слишком много в ней вдруг стало воды, а так как кроме воды в ней еще оказалось невероятно много снега и ледяных глыб, то все это порядком разрушило все береговую линию. Подводную нору Горлума просто снесло стремительными ударами ледяных глыб. Чудом, что они не убили Горлума.

Не только один Горлум пострадал во время этой катастрофы. Вся долина оказалась в опасности. С водами водопада в нее попало очень много, можно сказать целая гора, снега и льда, а за ними еще и целое озеро. Оказавшись внизу, все это стремительно наступило на всю долину, потому что прежнего русла реки не хватало. А когда жаркие солнечные лучи растопили лед и снег, то началось самое настоящее наводнение. Целые пастбища диких лошадей оказались затопленными, овраги и низкорослые леса, в которых таились стаи волкозлаков, тоже оказались под водой на добрых три фута. Звери и птицы спасались, убегая от водной стихии, кто куда мог. Наводнение распространилось на несколько десятков лиг, прежде чем вода успокоилась и перестала бушевать и бурлить.

Вот что смог натворить всего лишь маленький, но смекалистый хоббит по имени Бильбо Бэггинс.

Сам он, кстати говоря, опустился намного дальше воды и даже не замочил своих мохнатых ног. Но и ему в свою очередь не повезло, потому что он приземлился прямо посреди терновых зарослей, которые тянулись чуть не на полмили, и выбираясь оттуда, сильно поистрепался, оцарапался, чудесный его плащ превратился в жалкие лохмотья, и из него потерялись перья Ненартана, о чем Бильбо впоследствии очень горевал и сожалел. Но что поделать? Не бывает, чтобы все было безупречно. Его приятелю Горлуму повезло куда меньше. Он опять оказался в серьезной переделке. И об этом стоит поведать поподробнее.

Сначала он очень сильно струхнул, потому что никогда не видел столько льда и решил, что пришла его смерть. Но затем ему удалось нырнуть поглубже, туда, где течение не было настолько бешенным, а льда и снега и вовсе не было. Под водой он осмотрелся и понял, что не все так страшно, как кажется на первый взгляд. Если его сразу не раздавило, то и дальше будет также везти. Горлум увидел свет между льдинами и поплыл к нему. Он угадал верно. Там была открытая вода, и Горлум вынырнул на поверхность и огляделся. Увидел, что случилось с Синегирским водопадом, и очень сильно удивился, а потом обрадовался, что вовремя унес оттуда ноги. Затем он выбрался на одну высокую льдину и поплыл верхом на ней. Все было бы хорошо, если бы не яркое солнце, которое причиняло Горлуму невыносимые страдания. Он так до конца не привык к дневному свету, а солнце так просто слепило его. Он спасся лишь тем, что набрал несколько льдин и закрыл ими свою голову. От солнца это плохо спасало, но зато холодило голову и притупляло боль.

К вечеру лед практически весь растаял, и Горлум, который успел отдалиться от гор на порядочное расстояние, снова оказался в воде. За это время он успел несколько привыкнуть к свету, а наступавшие сумерки облегчили его страдания, и он смог оглядеться.

Со всех сторон его на несколько лиг окружала вода. За спиной возвышались равнодушные Туманные горы, впереди темнел низкорослый лес, но до него было не меньше трех миль. Горлуму такое обилие воды было только на руку. Вода – это его стихия. Поэтому он быстро наловил себе рыбы и основательно поел, затем он поплыл на запад и вскоре достиг небольшого островка. И вот тут он чуть не погиб, потому что попал в засаду, которую устроили орки.

Вернее это была вовсе никакая ни засада. Просто небольшой отряд орков, тот самый, что отправился в долину на поиски Горлума и Бильбо, во главе с огромным бурым орком, по имени Свистопляс, попал в наводнение, и спасаясь от воды (а орки очень не любят воду), выбрался на этот островок.

– Раз мы живы, значит, вчера коротышка был тоже жив, – сделал вывод Свистопляс. – А если он утонет сегодня, то завтра наша очередь. Этот островок затопит, и нас вместе с ним.

– Вода перестала прибывать! – радостно проревел один из орков. – Слышишь, атаман? Наводнение пошло на убыль.

– Отлично! – обрадовался главный орк. – Значит, коротышка пока цел. Ну и доставил он нам хлопот. Поймаю его, переломаю ноги, чтобы ходить не смог. Как только вода спадет, пойдем его искать, а пока можно отдохнуть.

И первым упал на землю и захрапел, подергивая во сне большими мохнатыми ушами. Остальные последовали его примеру.

Орки безмятежно спали до вечера в ожидании, когда спадет вода. К вечеру они проснулись голодные и злые. Увидев, что воды не только не убыло, а стало еще больше, они тоже очень разозлились и чуть не передрались друг с другом. Однако Свистопляс быстро прервал назревающую драку, раздав десяток оплеух своим подчиненным. Так как он был вдвое крупнее и сильнее каждого из них, орки поскулили, огрызнулись, но подчинились. И тут один из них и увидел плывущего по воде Горлума. Лучи заходящего солнца как на беду били Горлуму в глаза, и он ничего не рассмотрел, что было на острове. Бдительность его несколько притупилась от всех потрясений, которые он испытал за последнее время, и Горлум взял направление на островок, надеясь там передохнуть часок, чтобы потом отправиться дальше. Он собирался плыть до утра.

Он был уже в нескольких ярдах от суши, как вдруг его чуткие уши уловили что-то тревожное в воздухе. Он остановился и стал прислушиваться и осматриваться. Зрение у него никуда не годилось, он практически был полуслепой, но зато отменный слух уловил шорох травы, которую приминали притаившиеся орки. Он долго не мог понять, что означает этот звук, и уже собрался поплыть дальше, как не выдержал один молодой орк. Он с воплем вскочил на ноги и пустил в Горлума булаву. Еще быстрее Горлум нырнул, и булава скрылась в глубине.

Свистопляс подбежал к провинившемуся орку и, не долго думая, снес ему голову своим огромным топором. Голова улетела в воду, а грузное тело орка, выбросив фонтан черной крови, рухнуло к ногам вожака.

– Он лишил нас хорошей добычи, – сказал Свистопляс остальным, – пусть за это накормит нас собой.

Остальные орки согласно закивали. Поступок командира они посчитали справедливым. Очень скоро орки зажгли костер и стали жарить на огне мясо своего сородича. Нельзя сказать, чтобы оно было им так по вкусу, но поделать ничего было нельзя. В таких они оказались условиях. При других обстоятельствах Свистоплас не стал бы наказывать торопливого молодца так строго. Просто приказал бы его высечь плетками. Но сейчас, когда над ними нависла смертельная опасность, он не церемонился с подчиненными.

Горлум не уплыл прочь. Он обогнул островок и вынырнул с другой его стороны. Осмотрелся и обнаружил густые заросли терновника. Лучшего места, чтобы укрыться от орков, найти было нельзя. Он тихо вылез на берег, змеей прополз несколько футов и залез в самые густые кусты, незамеченный орками. В лапах у него была голова орка, которую он сразу же подобрал, как она достигла дна. Так что было чем полакомиться. Ел он тихо и осторожно. Впрочем, последнее было необязательно. Орки сильно расшумелись, когда стали есть своего товарища, при этом они сетовали на то, что нет головы, потому что мозги (хотя у орков их в головах совсем немного) их любимое лакомство. И вот теперь этот самый лакомый кусок достался Горлуму.

Наевшись, Горлум выкинул пустую гоблинскую черепушку в воду, а сам, облизываясь и тихо урча от сытости, стал подслушивать о чем беседуют орки. Те были очень встревожены и постоянно вскакивали и осматривались кругом. Оружие было всегда при них. Орки явно кого-то опасались. И чем темнее становилось небо, тем сильнее волновались орки.

Наступила ночь. В небе показалась луна. Она была огромная и круглая. И как только ее свет засиял в полную силу, над водой раздался протяжный волчий вой. Орки сразу повскакали на ноги. Они были сильно напуганы и смотрели в ту сторону, откуда доносился вой. Горлум посмотрел туда же из своего укрытия и увидел большую стаю волков, которые медленно плыли по лунной дорожке прямо к острову.

– Оборотни-волкозлаки! – догадался Горлум и похолодел от ужаса.

Обычно волкозлаки и орки стараются не встречаться друг с другом, чтобы не разодраться. Очень в редких случаях они объединяются для совместного разбоя. Теперь же ситуация была довольно сложная. Совсем недавно Морийские орки (Один из таких вот отрядов и был только что уничтожен Бильбо Бэггинсом.) вышли на равнину, пересекли Бесплодный край и попытались напасть на человеческие селения на окраине Кардоланского королевства, но были оттуда отбиты и отогнаны. Мало того, люди из нескольких деревень и городов, не дожидаясь королевских отрядов, сами создали конную дружину, и перебили множество орков, надежно загнав их в горы. Заодно они решили перебить и всех живущих в краю волкозлаков и взялись за это дело основательно. Они поджигали низкорослые леса, в которых прятались племена людей-волков, окружали оборотней со всех сторон и беспощадно их уничтожали. Волкозлаки отчаянно сопротивлялись, но большая часть их была уничтожена. Оставшиеся затаились, а заодно затаили злость на орков, из-за которых, по их мнению, они подверглись таким гонениям.

Теперь вот одна из таких стай подплывала к островку, на котором прятались орки. Так как луна вступила в полную силу, то все они были сейчас волками, и выскочили на берег на четырех лапах, и стали отряхиваться. Их было где-то около сорока. Но не успели они отряхнуть со шкур всю воду, как перед ними оказалось плотное полукольцо орков с выставленными вперед копьями и топорами.

– Это наша земля! – зарычал на оборотней Свистопляс. – Убирайтесь вон! Или мы вас перебьем.

В ответ вожак оборотней кинулся в атаку. Зубы его были нацелены ему в горло. Остальные волки тоже бесстрашно кинулись в драку. Завязался бой.

Стычка была жестокой и короткой. Оборотни были слишком усталыми, потому что очень долго плыли по воде, и мышцы их работали еле-еле. Орки, которые недавно сытно поели, были полны сил. Так что двадцать пять оборотней были просто разрублены на куски в самом же начале боя. Остальные отчаянно сопротивлялись, и, в конце концов, их осталось всего десяток. Тогда они сдались и даже согласились переправить орков на сушу на своих спинах.

Горлум не стал дожидаться, чем все это кончится, и в самом начале потасовки прыгнул в воду. Но он слишком был напуган, и прыгнул с громким плеском. И хотя Свистопляс был занят борьбой с вожаком оборотней – крепко держал его за шею, пытаясь сломать ее, он увидел Горлума, и запомнил, в какую сторону он поплыл.

Теперь, когда сражение закончилось, орки уселись на волков и те вошли в воду, Свистопляс вместо того, чтобы велеть волкам держать направление к горам, велел им плыть на запад.

– Куда это ты направился? – наперебой стали спрашивать его остальные орки. – Разве мы не возвращаемся в Морию?

– Нет! – рявкнул Свистопляс. – Сначала мы должны кое-кого поймать. Тот белокожий слизняк, который уплыл от нас недавно, поплыл туда. И силуэт его мне знаком. Уверен, что это он украл у нас коротышку. Мы должны поймать его и допросить, куда он спрятал предсказателя будущего, затем найти его и притащить в мое подземелье. Там он будет в безопасности.

Орки с ним конечно согласились. И отряд орков, по двое на одном волке, поплыли на запад вслед за Горлумом. Волки плыли очень тихо и быстро. Орки в этот раз тоже молчали и не орали. Очень скоро они увидели в темной воде, которую ярко освещала луна, бледный силуэт. Это был Горлум. Он тихо плыл себе и не знал, что за ним следуют орки и оборотни. К несчастью для него ветер был встречный, и Горлум даже не мог уловить запах врага, в то время как орки, а еще больше волки, очень хорошо чуяли его запах в воздухе и следовали за ним безошибочно. Горлум не спешил, потому что берег силы, и расстояние между ним и орками постепенно сокращалось.

Далеко впереди показалась черная полоска берега. Горлум обрадовался и поплыл быстрее. Волки тоже прибавили усилия. Но сил у них уже не осталось, и последние минуты они уже перестали догонять Горлума, потому что и так плыли с ним на одной скорости. А тут они и вовсе стали отставать. Увидев такой дело, орки разозлились, не выдержали, и стали бить их кнутами. Волки завизжали от боли, и Горлум их услышал. Он оглянулся и чуть не захлебнулся от страха.

При свете луны к нему приближались верхом на волках орки.

Горлум так заработал ногами и руками, что вода вокруг него вспенилась и пошла волнами. Он поплыл к берегу с необыкновенной скоростью. Спустя несколько минут он был на суше, отряхнулся и скрылся в темноте. Через четверть часа этого же места достигли изможденные волки. Дальше бежать они не могли и сразу обессилено повалились отдыхать. Орки не убили их только потому, что не хотели лишиться такого быстрого и удобного транспорта. Да они особенно и не переживали, потому что были уверены, что добыча от них никуда не денется. Они отдыхали целых два часа, а потому, когда увидели, что волки восстановили свои силы, вскочили на них верхом, ударили по серым бокам ногами и поскакали в погоню. За Горлумом оставался четкий сырой след, который невозможно было спутать ни с чьим другим, поэтому и они бежали по нему до утра.

Когда за спиной над Туманными горами поднялось солнце, погоню орки были вынуждены прекратить. Они, как и Горлум не любили дневного света, плохо его переносили, да и боялись наткнуться на людей или эльфов, отряды которых проходили по округе.

Как ни быстро бежали волки, Горлум бежал ничуть не хуже. Скорость его бега была почти волчьей. К тому же он очень торопился. Ему как можно быстрее хотелось достичь Хоббитании и попасть в дом Бильбо. Там его ждала самая желанная награда за все жизненные мытарства – Кольцо. О погоне он и не думал, потому что был уверен, что орки за ним не погонятся. Слишком для них это было опасно. Он не учел упрямого характера Свистопляса. Поэтому утром он зарылся в землю с головой и проспал весь день. Вылез вечером и побежал дальше на запад. И только к полуночи, оглянувшись ненароком, он с ужасом обнаружил, что за ним по-прежнему гонятся орки. И сейчас они были от него на расстоянии в пол лиги.

Вот тогда Горлум испугался по-настоящему. Он побежал, что было сил, помогая себе длинными руками, и развил достаточно большую скорость и на некоторое время даже оторвался от волков на порядочное расстояние. Однако преимущество оборотней состояло в том, что в беге, в отличии от плавания, они не знали усталости и готовы были бежать сколько угодно, лишь бы было за кем. Сейчас у них была жертва, и они готовы были преследовать ее сколько угодно. И если бы тупоумные орки догадались бы освободить хотя бы одного волка от тяжелой ноши собственных тел, и пустили бы его за Горлумом, он был бы уже давно пойман. К счастью для последнего до этого не догадались ни орки, ни сами волки.

Горлум же бегать много не умел, и к рассвету сильно выдохся. Ноги у него дрожали, руки стали им мешать, язык свесился до земли. На его счастье, на пути оказалась людская деревушка и Горлум проковылял по ее центральной улице сопровождаемый лаем сторожевых собак. Орки же на это не осмелились и пошли в обход. Так что Горлум опять оторвался от погони, на этот раз на целую лигу. Он пробежал еще час, слыша, как неумолимо приближается погоня. Но тут дорога пошла слегка в гору, по пути стали попадаться холмы, и обежав пару холмов, Горлум почувствовал, что больше сил бежать у него нет. Он заметался по сторонам, ища где бы спрятаться. Но спрятаться было негде. И все что он смог сделать, так это залезть на высокое кривое дерево, которое попалось ему на пути. Он забрался на самую высокую ветку, потому увидел на ней большое круглое гнездо аиста.

Каково же было его удивление, когда он обнаружил в гнезде не беззащитную птицу, которой можно было просто свернуть шею, а кого-то, у кого в руке был острый короткий меч. Но удивление возросло в десять раз, когда Горлум узнал того, кто направил на него этот самый меч.

– Бэггинс! – в полном удивлении зашипел он, вытаращив желтые глаза, которые засверкали в темноте. – Живой?

– Да это я, собственной персоной, – ответил Бильбо. Да это был он. – И я сейчас сброшу тебя вниз, грязный и мокрый Горлум! Теперь ты ответишь мне за все!

И Бильбо от слов перешел к делу. Он сильно ткнул кинжалом в бок Горлуму. Как тот не был потрясен, встречей с тем, кого считал мертвым, он все же схватил его за руки и жалобно зашипел:

– Не надо нас бросать, не надо нас бросать, хорошенький Бэггинс! Там бродят большие волки и злые гоблинсы. Они съедят нашу прелесть, а потом найдут Бэггинса и тоже убьют. И если ты бросишь меня вниз к гоблинсам, мы расскажем, что Бэггинс прячется в гнезде. А если Бэггинс захочет убить меня здесь, мы будем кричать и визжать, и гоблинсы тоже услышат и залезут на дерево и убьют Бэггинса.

Как не чесались у Бильбо руки, чтобы расправиться с Горлумом, он, услыхав про орков, тут же опомнился и затаился.

Так два непримиримых врага, два претендента на обладание Кольцом волею все той же капризницы судьбы оказались вместе, да еще и рядом, соединенные, словно тесным родством братья.

Каким образом Бильбо оказался в гнезде аиста да еще в такой близости от человеческого жилья? Тут и рассказывать особенно нечего. Когда он выбрался из зарослей терновника, то сразу же взял направление на запад. На север идти было бессмысленно, потому что дорогу вперед преграждала довольно широкая и бурная река Гремидуин. Переправиться через нее было сложной проблемой. Бильбо не был также в курсе, что на правом берегу Гремидуина была центральная Мория, некогда могучее королевство гномов, теперь же разоренная орками огромная пустошь, где опасностей было невпроворот больше чем в самом центре Туманных гор. Зато за Бесплодным краем на всем протяжении, с севера на юг за рекой Седогривой располагался Эриадор – главная земля Средиземья заселенная большеногими, чье северное королевство Кардолан имело естественной границей реку Брандуин и тем самым граничило непосредственно с Хоббитанией, куда и стремился наш герой.

Бильбо знал, где он приблизительно находится, так как все последние годы его главным увлечением было скрупулезное изучение карт Средиземья, особенно западной его части, и в отличии от своих собратьев хоббитов Бильбо был куда более осведомленным в том отношении, что неплохо знал что и где находится. Так что он взял направление на запад, зная, что этот путь непременно приведет его к Кардолану.

Он беспрепятственно миновал Бесплодный край и не встретился ни с орками, ни с волкозлаками, так как и те и другие на данный момент разбежались преследуемые большеногими. Однако показываться людям Бильбо тоже не стал. Слишком были воинственны и агрессивны большеногие, и, видя их конные и пешие отряды Бильбо тут же прятался, что для такого опытного хоббита, как он, не представляло трудностей. Подслушав разговоры людей, Бильбо понял, что идет грандиозная охота на орков, и оборотней, и уверился в правильности своего решения. Он очень хорошо помнил, как Большеногие из Коники принимали его за мелкого орка. И только близость эльфов уберегла Бильбо от неприятного выяснения его личности. Сейчас же эльфов рядом не было, он был один, а большеногие были слишком раздраженны и бдительны. Вряд бы они стали с ним сейчас разбираться. Так он себе об этом и сказал:

– Увидят мои мохнатые ножки, как пить дать, тут же подстрелят стрелой, или того хуже, зарубят мечами, и только потом будут выяснять, кто я собственно такой. Только мне от этого уже толку не будет. А кто знает, может, и выяснять ничего не будут. Раз идет такая рубка, то под топор попадают и враги, и все прочие.

Он был прав, потому что если западные кардоланцы очень тесно общались с хоббитами, вели с ними торговые дела и даже жили в смешанных поселках, то восточные о них понятия не имели по причине своей отдаленности и некоторой отсталости. Отсталость же их объяснялась близостью Мории и Бесплодного края, откуда постоянно совершали свои набеги то орки, то оборотни, то и те и другие вместе. А то еще и тролли спустятся с гор и начинают шалить, да опустошать окрестности. Так что восточным жителям было не до хоббитов.

Вот почему Бильбо шел не в открытую, а тайком. Впрочем, местность в изобилии была покрыта небольшими холмами, густыми кустарниками и перелесками. Трава была достаточно высокой, чтобы в ней можно было укрыться, и Бильбо шел быстро и бодро. Большеногих он особенно не опасался, а когда мимо него на запад проследовал небольшой отряд всадников с крытой повозкой, в которую были запряжены четыре лошади, хоббит даже не удержался, чтобы не подлезть под повозку и не спрятаться под его днищем. Так что до восточной границы Кардолана он добрался быстро и с комфортом. Правда у первой же деревушки, где громко лаяли огромные сторожевые собаки, и отряд по распоряжению своего командира седовласого рыцаря с глубоким шрамом через все лицо сделал остановку, Бильбо не стал рисковать и снова юркнул в траву. Затем он обошел деревушку, ушел по дороге вперед на пару миль и обнаружил дерево с гнездом аиста. Как раз близился вечер, а Бильбо узрел, что гнездо пустое, и решил в нем заночевать. Он взобрался на дерево, хотя хоббиты не больно уважают это занятие, считая его несколько неприличным, и удобно устроился на ночлег. За день он сильно утомился и поэтому мгновенно уснул и спал до тех пор, пока его сон не потревожил невесть откуда появившийся Горлум, который к тому же привел за собой целую свору орков и волкозлаков. В том, что их пути не скрестились раньше, тоже не было ничего удивительного. Бильбо приземлился в северной части Бесплодного края, совсем недалеко от берегов Гремидуина и пошел строго на запад, ориентируясь по солнцу, а Горлум отдалился несколько южнее и потом бежал от орков, держа северо-западный курс. Так что к месту своей встречи они пришли с разных сторон. Конечно же ничего удивительного в том, как поражены были оба хранителя Кольца. И если бы не орки, они бы сейчас же вступили в смертельный поединок друг с другом.

Но орки были близко. Верхом на волкозлаках они обогнули деревню и быстро нашли след Горлума, который и привел их прямехонько к одинокому ветвистому дереву с густой кроной. Догадаться о том, что их жертва спряталась на дереве, не составляло труда. Они окружили дерево и стали внимательно вглядываться в его ветви. Свистопляс быстро увидел гнездо аиста и показал на него длинным искривленным в одной из стычек с людьми указательным пальцем.

– Он там! – рявкнул он. – Рубите дерево.

Тут на беду в эту самую секунду из гнезда высунул голову Бильбо, и орки увидели его. Тут они не смогли удержать крик радости.

– Предсказатель! Предсказатель! И он жив! – закричали они разом на своем грубом и малопонятном языке. – Он тоже здесь. Вот и прекрасно! Схватим коротышку, а слизняка поджарим.

В гнездо полетели несколько стрел. К счастью они не причинили вреда ни Бильбо, ни Горлуму, а стрелкам тут же надавал по шеям Свистопляс.

– Убьете коротышку! – рявкнул он. – Забыли? Умрет он, сдохнем и мы!

Трое самых здоровых орков тут же стали рубить дерево своими топорами. Остальные глазели наверх и махали кулаками. Вокруг орков с воем бегали кругами волки. Из-за большого желания достать хоббита и Горлума орки совершенно забыли, что находятся не на своей территории, повели себя беспечно, и поэтому когда в ночи раздался громкий грохот лошадиных копыт и звуки боевых труб, они сильно растерялись. И когда сразу с трех сторон на них обрушились вооруженные всадники и пешие воины, заметались с дикими воплями.

Для Бильбо это не было неожиданностью. Он сразу понял, что это тот самый отряд воинов, с которым он вместе добрался до деревни. Услышав шум, большеногие смекнули, в чем дело и быстро составили план сражения. Деревенские жители, каждый из которых, живя на границе, был отменным воином, ползком приблизились к оркам и окружили их, а замкнув кольцо, дали сигнал отряду всадников, которые до поры до времени ожидали в деревне.

Битва была жаркой. Орки и волкозлаки были захвачены врасплох, и хотя сопротивлялись отчаянно, пробить окружение им так и не удалось. Только Свистопляс и еще двое орков с топорами, да несколько волков вырвались из окружения, но и их догнали и прикончили. Затем перебили и остальных. В плен брать никого не стали. Добили даже раненных, а для надежности еще и обезглавили. К утру все было кончено. Сами большеногие, благодаря неожиданному нападению потерь не понесли. После боя среди них были только раненные. Да пострадали три лошади.

– Да, – пробормотал, глядя на все это Бильбо, – кажется, я немного ошибся со своими предсказаниями. Не быть мне ясновидящим.

С рассветом люди сели отдыхать. Только командир большеногих, седовласый рыцарь со шрамом, который лично сразился со Свистоплясом, выбил у него из рук топор, сбил на землю и раскроил ему череп, не стал отдыхать. Он стал ходить вокруг да около, внимательно все осматривая. Вид у него был задумчивый.

– Что с тобой, Гил-Гэллорд? – спросили его отдыхающие воины, которые очищали свое оружие от черной крови орков.

– Да вот, мне не дает покоя мысль, откуда взялись орки, и что они делали здесь в этом месте? Почему не напали на деревню? Ведь они не знали, что здесь наш отряд, иначе бы не стали здесь шуметь. Не странно ли?

– Обыкновенная бродячая шайка разбойников, – махнули на Гил-Гэллорда его солдаты. – Нашел над чем голову ломать!

– И все же они здесь оказались не случайно, – не успокаивался седовласый Гил-Гэллорд. – Орки, да еще и с волкозлаками. Что-то они здесь искали. За кем-то гнались.

И тут его взгляд упал на дерево. Это был раскидистый дуб, и командир отряда сразу отметил на его могучем стволе свежие зарубки от топоров.

– Зачем вы решили срубить этот дуб? – обратился он к одному из сельчан. – Он что заболел?

Крестьянин очень удивился, увидев показанные ему Гил-Гэллордом зарубки. Он стал клясться, что жители деревни почитают этот дуб, как охранявший их покой, и что даже самому последнему злодею и в голову не может прийти такое святотатство.

– Тогда это дело рук гоблинов, – покачал головой Гил-Гэллорд. – Эй, молодцы, а ну осмотрите этот дуб. Сдается мне что-то, что он прячет кого-то, кто прячется и от орков и от нас.

Сразу несколько солдат полезли на дуб с обнаженными мечами. Через несколько минут они добрались до гнезда аиста, из которого показались две головы. Одна румяная и упитанная со смущенной улыбкой, другая худая и бледная как смерть, хлопающая красными слезящимися глазищами.

– Бильбо Бэггинс, к вашим услугам, – смущенно сказал хоббит.

Больше он не сказал ни слова, потому что его довольно грубо вытащили из гнезда за шиворот, словно провинившегося котенка из кувшина со сметаной, куда тот забрался. Все что он смог сделать, так это по возможности сохранить чувство собственного достоинства. Хотя обращались с ним не очень-то и вежливо, если не сказать грубо.

Горлум же, когда его схватили сильные солдатские руки, сразу же сильно укусил хватавшего, стал вырываться, извиваться и брыкаться как полоумный. При этом он еще громко визжал, так что у всех заложило уши, за что и был бит и довольно сильно. Но Горлум при этом так верещал, так извивался и хватал воинов за ноги, а был он скользкий и невероятно шустрый, так что охваченные азартом большеногие бросили его на землю, чтобы еще как следует избить его ногами, напоследок и вовсе изрубить на куски.

– Проклятый орк! – кричали они, хватаясь за мечи. – Прими же свою смерть.

И вот тут Горлум змеей пронырнул между их ногами и на четвереньках подобно кошке бросился наутек. Его попытались схватить, но куда там. Момент был упущен. Беглец был скользким и вертким, а большеногие от растерянности только мешали друг другу, толкались и кричали. И очень скоро Горлум оказался в высокой пшенице, которая росла неподалеку. Стоял конец лета. Колосья были спелые и достаточно высокие, чтобы скрыть беглеца с головой.

Воины Гил-Гэллорда вскочили в седла и уже хотели погнать коней в поле, чтобы найти Горлума и насадить его на копья, но тут в дело вмешались сельчане.

– Э нет, братцы! – завопили они. – Топтать нашу пшеницу мы вам не позволим. Это наше лучшее поле. Каков с него будет урожай, если вы сейчас тут все потравите?

– Спешивайся! – закричал тогда Гил-Гэллорд, которому ссора с фермерами была ни к чему. – Пусть его, этого заморыша волки заберут. Проку от него мало. Бежал, так бежал. Удача сегодня на его стороне. Вам впредь наука. Рты не разевайте.

Пристыженные воины соскочили с коней. Все были смущены. И поэтому их отношение к Бильбо сразу стало неприязненным.

– А что будем делать с этим орком? – стали наперебой кричать они, размахивая все еще обнаженными мечами. – Прикончить его?

– Вам бы только кого прикончить! – цыкнул на своих людей Гил-Гэллорд. – Или вы не видите, что это вовсе не какой не орк. Да и тот гадкий тоже был кем угодно, но только не гоблином.

– Кто же это тогда такой? – завопили большеногие, грозно склонясь над перепуганным Бильбо. – Если он не орк, то значит их шпион. А раз так, то надо его повесить. Дерево есть, веревка тоже найдется.

– Отставить! – дал команду Гил-Гэллорд. – Сдается мне, что это хафлинг.

– Хафлинг? – поразились остальные.

– Ну да, хафлинг. Сами себя они называют кажется… – Гил-Гэллорд усиленно стал вспоминать.

– Хоббитами, – услужливо подсказал ему Бильбо. – Мы хоббиты, и страна наша Хоббитания, а мой город называется Хоббитаун.

Больше он ничего не сказал. Зато между большеногими разгорелся спор. Послышались удивленные возгласы.

– Откуда здесь может взяться хафлинг? Их страна далеко будет – лиг двести, а то и все триста. И что он тут тогда делает?

– Явно шпионит!

– Может, заблудился?

– А мне кажется, что это все же орк, хоть и мелкий, и стоит его прикончить!

– Нет, на шпиона он не похож.

– Что же он тогда здесь делает?

– А это мы сейчас у него и спросим! – подняв руку, прекратил поднявшийся шум Гил-Гэллорд. – Говори, хафлинг-хоббит!

– Уф, – выдохнул с облегчением Бильбо. – Наконец-то пошли вопросы! Это значит, что у меня появился шанс не быть убитым под горячую руку. Это меня утешает, потому что жить хочется, и вернуться домой тоже. Итак, что вас интересует, господа большеногие? Одно скажу сразу, никакой я не шпион, уж будьте любезны, не подозревать меня в этом постыдном занятии. Очень прошу. Хоббитания с Кардоланом всегда была в дружеских отношениях. У меня дома даже есть кардоланский орган. Очень красивая вещица, а главное прелестно звучит. Всегда за нее кардоланцам благодарен. Пользуясь случаем, выражаю свой восторг по этому поводу.

Бильбо поклонился.

– Ишь, какой вежливый! – усмехнулся Гил-Гэллорд, но, тем не менее, настороженность и твердость в его взгляде сменилась интересом и любопытством. – И чересчур болтливый. Правда ли, что ты хафлинг, то есть тьфу, хоббит?

– Истинная правда! – опять поклонился Бильбо. – Самый что ни на есть. Из Хоббитании. Прямо оттуда. А болтлив я от волнения. Когда болтаю без перебоя, ноги не так дрожат от страха. Видел, как вы быстры на расправу. – Бильбо указал на убитых орков.

– Тебе нечего бояться, если нет в твоих мыслях зла против нашей земли, – успокоил его Гил-Гэллорд. – Что ты делаешь здесь в Бесплодном краю, да еще и у самых границ Кардолана?

– Возвращаюсь домой в Хоббитаун.

– Откуда же ты возвращаешься, если не секрет? – с легкой насмешкой поинтересовался Гил-Гэллорд. – И почему прятался от нас на дереве, да еще и в гнезде аиста?

– Прежде всего, я прятался от орков, – поправил Бильбо. – И от их ужасных волков.

Большеногие хмыкнули и покачали головами. Бильбо продолжал:

– А возвращаюсь я из очередного путешествия. Я был в Горелых горах.

– В Горелых горах? – поразился Гил-Гэллорд. – Но это очень далеко отсюда! Ты хочешь сказать, что был под самым носом у Всеобщего Врага? Ты что у него на службе? И как же ты здесь тогда очутился?

– Долгая история! – задумчиво произнес Бильбо. – Долго рассказывать. А я, знаете ли, тороплюсь.

– Вот ты ее нам по дороге и расскажешь! – сказал командир большеногих. – На всякий случай свяжите его покрепче, посадите в повозку и глаз не спускать ни днем, ни ночью. Доставим его нашему королю. Пусть владыка сам выясняет, что это за птица такая. В жизни не видел, чтобы хафлинги шлялись по свету, да еще и в такой странной компании. Эх, жаль, что второго молодчика мы упустили. Но сделанного не вернешь, время не ждет, в дорогу.

Так что Бильбо добился самого главного. Его оставили в живых и даже не поколотили, как бедного Горлума, да еще и взяли с собой в путь.

Правда были в его положении и минусы. Во-первых, он ехал теперь в качестве пленника, что его несколько смущало. Во-вторых, его везли к королю Кардолана Кир-Таурону, чья столица располагалась совсем в другой стороне от той, куда ему было нужно. В-третьих, его главный враг и соперник Горлум был жив, и в отличии от Бильбо свободен. Все это очень беспокоило хоббита, и он чуть не впал в отчаяние от мысли, что теперь Горлум первым доберется до Кольца и овладеет им.

Но сделать пока ничего было нельзя, и мистер Бэггинс утешался тем, что пока он едет на запад в сторону Хоббитании, да еще и под надежной охраной, и неприятные встречи ему в данный момент не грозили. А что будет дальше? Пока будущее было в тумане и Бильбо опять пришлось положиться на судьбу и на свою счастливую звезду.

Отряд ехал быстро. Больше он не останавливался. Да и негде было. По пути им попалось всего две деревеньки, да и то пустых и разоренных во время прежних набегов орков. Бильбо ехал на козлах повозки, рядом с возницей, который посматривал на него очень недружелюбно, и сильно кричал, когда бил по лошадям кнутом. Кто был в повозке, Бильбо так и не понял. Окна в ней были узкими и занавешенными. Только один раз мелькнули в темноте два веселых зеленых глаза. Уставились на Бильбо, потом тут же спрятались.

Ночью на привале, у костра Гил-Гэллорд приказал развязать хоббита и накормить его.

– А теперь рассказывай свою долгую историю, – приказал он, когда хоббит насытился и попросил позволить ему раскурить трубку. Чем всех удивил, потому что большеногие в Кардолане табак не курили и знали о нем только понаслышке.

– О чем же вам рассказать? – важно спросил Бильбо, пуская в ночное небо кольца. – Про мое первое путешествие к Одинокой горе, или про нынешнее? Оно у меня уже второе большое путешествие.

– Раз есть второе, то резон начать с первого, – заметил Гил-Гэллорд.

И Бильбо стал рассказывать про свои подвиги, какие он совершил. Все слушали его раскрыв рты. И как пришел к нему Гэндальф и гномы, и как они отправились в путь. Про сон все забыли. И только когда Бильбо дошел до того, как их компания явилась в дом к Бьерну (историю с Кольцом и Горлумом, он естественно опустил), Гил-Гэллорд, прервал рассказ, сказав, что продолжение будет следующей ночью. А сейчас надо отдохнуть перед дорогой и выспаться.

Когда Бильбо лег спать, то ему связали только руки, да и то впереди и не так больно, как прежде.

На следующий день поехали дальше. Всадники больше не смотрели на хоббита со злостью, скорее с удивлением и недоверием. Видимо раздумывали о том, правду ли им рассказывал Бильбо или же все придумал. И еще раз Бильбо увидел зеленые глаза. В этот раз они смотрели на него несколько дольше, и даже, как показалось хоббиту, подмигнули ему. К полудню впереди показалась темно-серая гладь реки. Это была Седогривая – естественная граница Кардолана, отделявшая его от Бесплодного края. Моста через реку не было. Но кардоланцы развели три костра и пустили в небо столбы дыма. И сразу с того берега из высоких камышей показалась преширокая ладья с высокими бортами и с двумя рядами весел. В час она пристала к берегу и приняла на борт весь отряд с лошадьми и повозкой. Бильбо еще никогда в жизни не видел такого большого судна. Вспенили воду весла, дюжие гребцы запели веселую песню, и ладья помчалась обратно. Где-то на середине реки Бильбо оглянулся и посмотрел на берег, что они покинули. Так или иначе, но он все ближе и ближе был к родному дому.

И тут он вдруг увидел, как с покинутого берега в воду скользнуло что-то длинное и белое и тут же скрылось в глубине.

– Неужели Горлум? – с беспокойством спросил себя Бильбо. – Я думал, что он уже далеко впереди. Как бы он не наделал нам пакостей. Другого от него ждать нельзя.

Глава двенадцатая ОПАСНАЯ ПЕРЕПРАВА ЧЕРЕЗ СЕДОГРИВУЮ И ПРИНЦЕССА КЭРИНТАРИ

Бильбо не ошибся. Это действительно был Горлум. Все это время он неотступно следовал за хоббитом, не упуская его из виду. И хотя ему очень хотелось убежать вперед, оставив своего соперника позади себя и первым добраться до кольца, но он не сделал этого по двум причинам. Во-первых, он не знал дороги и боялся заблудиться. Но не это главное. Больше всего Горлум опасался того, что хоббит опять выкрутится, как это было уже не однажды. То, что он встретил его живого и невредимого в гнезде аиста, сильно потрясло Горлума. Теперь он решил, во что бы то ни стало сначала убрать Бильбо со своего пути, убить и убедиться в его гибели, сплясать танец смерти на его трупе и уж потом только спокойно отправиться за кольцом, будучи в полной уверенности, что больше ему никто не помешает.

Все это время он трясся от ненависти к хоббиту и страха, что его заметят. Однако он был великим бестией и умел прятаться любому на зависть (вспомним, что это был как никак хоббит, а все хоббиты – великие мастера прятаться), так что его никто не заметил. Но и удобного момента, чтобы подкрасться к людскому лагерю и прикончить Бильбо, ему также не выпало. И вот теперь, когда людей стало во много раз больше, Горлум решил, что его враг ускользает навсегда. Отчаяние овладело Горлумом. Слезящимися глазами смотрел он с берега, как отдаляется от берега ладья, и увозит с собой Бильбо.

Но делать было нечего. Надо было самому переправляться через реку. Такому умелому и опытному пловцу, каким был Горлум, это не составляло никаких трудностей. Он выдрой скользнул в воду (в этот момент его и увидел Бильбо), и нырнул поглубже. Вода в реке была необыкновенно чистая и прозрачная, хотя и темная. Горлум почти достиг дна, потом перевернулся и с тоской посмотрел на ладью, которая лебедем скользила над ним. Как он хотел в этот момент оказаться могучим великаном, чтобы схватить ее и утопить со всеми, кто в ней находился. В первую очередь конечно же Бильбо. Но Горлум великаном не был, и поэтому поплыл дальше, стараясь держаться у самого дна.

Дно было илистым и заросшим водорослями. В воде плавало великое множество всякой рыбы, но сейчас Горлум не обращал на нее внимания. Он внимательно смотрел, на ладью, словно его глаза тянуло к ней неведомой силой, и лишь изредка осматривался по сторонам, нет ли поблизости голодной щуки. Большая голодная щука может наброситься на кого угодно.

Горлум плавал очень быстро, и очень скоро обогнал ладью большеногих и намного раньше своего врага, готов был оказаться на правом берегу Седогривой. Однако он не доплыл до берега, потому что к великой для себя радости увидел прямо на дне круглую нору. Это была очень большая нора, такая большая, что Горлум мог пройти по ней в полный свой рост, и все равно бы не достал до потолка, и он сразу узнал ее. Это было жилище моки.

Мока, вернее, речная мока, страшное подводное чудовище, которое живет в любой реке, и иногда (правда очень редко) покидает свое убежище, чтобы поохотиться. Мало кто видел моку своими глазами, но зато те смелые рыбаки, которые отправлялись порыбачить на лодках, а потом вдруг пропадали бесследно, были делом ее страшных щупалец.

Горлум, когда был еще речным хоббитом, очень хорошо был осведомлен про моку. Андуинские хоббиты, чья жизнь проходит в воде, очень хорошо знают ее повадки, места, где мока делает себе норы, и поэтому всегда умудрялись избежать встреч с ней. К тому же это не так уж и трудно. Мок очень мало, живут они в одиночестве и очень редко выходят поохотиться, а если и выползают из своего логова то, как правило, делают это ночью.

И вот теперь нору такой вот моки и обнаружил Горлум. Дрожь пробежала по его телу, когда он вспомнил, чья это нора, и как выглядит ее обитательница, и он хотел быстрее проплыть мимо, как вдруг в его голове молнией пронеслась удачная мысль. Горлум даже сам удивился, что смог такое придумать.

«Нет, – сказал он сам себе мысленно, – на такое я не способен. Уж больно это страшно и опасно. Запросто можно погибнуть самому.»

Но соблазн был очень велик. И как не был труслив Горлум, ненависть к Бильбо и желание уничтожить его, победило страх, и он решился. С собой у него был короткий широкий нож, который он подобрал в поле, после того, как во время стычки людей с орками и волкозлаками, убежал и спрятался в пшенице. Теперь нож ему пригодился. он вынул его из-за пояса, покрепче взял в руку и юркнул в нору, где должна была прятаться мока. Через четыре фута Горлума окружила непроницаемая тьма. Но это нисколько не встревожило его. Наоборот, он был в своей стихии. Темнота для него была самым желанным состоянием, и если бы не жуткий и липкий страх, Горлум был бы счастлив.

Он плыл и думал о том, есть ли кто в норе, или может быть, мока давно ее покинула, и нора заброшена. Но еще через десять футов, Горлум почувствовал, что нора обитаема. Всем телом он ощутил чье-то присутствие. Кто-то тут в норе жил. И этот кто-то был очень большой и страшный.

Горлум поплыл быстрее. Он дрожал, потому что ему было очень страшно. Желание повернуть назад охватило его со страшной силой, но какая-то другая сила, еще большая, чем страх, заставила его поплыть дальше и сделать то, что он наметил.

Вода вокруг уже не была неподвижной. Она колыхалась, ходила ходуном и выкручивалась тугими потоками. В ней появилась какая-то неприятная слизь. Плыть сразу стало труднее. Горлум понял, что он добрался до самого логова и стал внимательно вглядываться в темноту, но ничего разглядеть было нельзя.

Вдруг впереди что-то булькнуло, вода накатила на Горлума вонючей волной, и прямо перед ним зажглись два круглых темно-красных фонаря. Горлум не стал раздумывать, изо всей силы он воткнул свой нож в один из фонарей, затем стремительно развернулся и изо всей силы поплыл назад. Он выполнил первую часть своего коварного плана, но теперь осталось проделать вторую, не менее опасную и рискованную. Главное, надо было успеть унести ноги и не дать себя растерзать, иначе все будет напрасно. Вода в норе и вокруг него запузырилась и вспучилась, закрутилась крутыми воронками. Горлум так и завертелся волчком. Тем не менее, надо отдать ему должное, он не растерялся, и бешено заработал ногами и руками. Очень скоро ему удалось вырваться из водоворота, затем он змейкой проскользнул по коридору норы и рыбкой выскочил наружу. Он не оглядывался, но знал, что та, кому он нанес обиду и увечье, сейчас стремительно и неумолимо плывет за ним.

Не останавливаясь, одним взглядом Горлум нашел на поверхности реки ладью, которая была на самой середине, и устремился к ней. Вода вокруг уже не была прозрачной и чистой. Со дна тучами поднимался ил, и река в один момент стала мутной и темной. Многочисленные стайки рыб метнулись в разные стороны. Горлум оглянулся и увидел у себя за спиной что-то большое темное, одноглазое и с огромной пастью. Это что-то очень быстро приближалось к нему.

Но Горлум был уже около судна, и в мгновение ока спрятался за его кормой. Ослепленное яростью и болью чудовище, что гналось за ним, не стало разбираться и напало прямо на корабль и стало трясти его и болтать, словно требовало, чтобы ему выдали обратно его обидчика. Горлум не стал ждать, когда его обнаружат или стряхнут, и тут же отплыл в сторону, а потом устремился ко дну, где спрятался в мутном иле. С большим для себя удовлетворением он увидел, как к ладье плывут еще две моки.

А на ладье никто не ждал нападения. Напротив, настроение у всех плывущих на судне, были самое приподнятое. Впервые с лиц кардоланцев слетело то напряжение, которое было все время на левом берегу Седогривой.

Правда, течение было довольно-таки сильным, так что гребцам приходилось стараться, чтобы ладью не отнесло ниже по течению, но ни у кого на лицах Бильбо не заметил недовольства. Гребцы гребли дружно и слаженно, одну песню сменяли другой, и противоположный берег быстро приближался. Вот они миновали середину реки, и правый берег сразу стал ближе и доступнее.

И только один командир отряда воинов Гил-Гэллорд оставался задумчивым и невеселым. Это был настоящий и опытный воин, который каждодневно и ежеминутно думал только с своем долге. Так что он и теперь был настороже и глаз не спускал с берега, который они покинули, а также с поверхности воды. Именно он заметил, как бросились в разные стороны до этого мирно плывущие стайки рыб, затем он обратил внимание на то, что вода вдруг стала мутной и темной. И это его насторожило. Инстинктивно он взялся за рукоять меча. Но в чем была опасность, он еще не понимал. Внезапно он увидел большую темную тень, которая стрелой приближалась к кораблю.

– Тревога! – тут же крикнул Гил-Гэллорд и выхватил из ножен меч.

Его воины тут же повскакали с мест и схватились за оружие. В следующее мгновение, сильнейший удар так потряс судно, что все плывущие на нем повалились друг на друга. К счастью никто не вылетел в воду, все остались на борту ладьи. Затем корабль вдруг стал бешено раскачиваться из стороны в сторону, словно его кто-то тряс. Тряска была сильная и бешенная. Вокруг ладьи вздымались фонтаны воды, и на людей обрушивались ошеломительные и грязные водяные потоки. И опять только выдержка и ловкость позволила кардоланцам остаться в ладье.

Хоббит, который держался возле повозки, тоже был опрокинут с ног, и его забросило под ее колеса. Затем, когда началась тряска, Бильбо чуть не был раздавлен, и еле успел отползти в сторону, иначе бы повозка на него наехала. Чудо, что она не перевернулась. Бильбо не знал, что ему делать и ничего не понимал в происходящем.

Кругом была такая же полная неразбериха. Все кричали, гремели оружием, трещали ломающиеся весла и щиты, и звенели друг о друга мечи, но никто не понимал, что надо делать и с кем надо сражаться. Врага не было видно.

И вдруг из воды со стороны кормы из под левого борта выскочило длинное серебристое щупальце, похожее на огромную змею и метнулось к людям. В одно мгновение оно обвилось вокруг одного гребца и, сломав весло, вышвырнуло его с места. Подбежавший Гил-Гэллорд ударил по щупальцу мечом, но разрубить его не смог. Лезвие меча увязло в щупальце, но, тем не менее, гребца оно отпустило. Тот упал и долго не мог прийти в себя.

Вода вокруг ладьи бурлила, словно кипящий суп в котле. Затем внутрь судна опять же со стороны кормы стремительно вползли еще несколько щупалец, которые жаждали получить добычу. Все это время корабль продолжало трясти, и устоять на ногах было очень трудно. Щупальца схватили еще двоих гребцов и одного воина и стали тащить их в воду, за них сразу же начался бой. Воины Гил-Гэллорда смело бросились в битву, и заработали мечами и боевыми топорами.

В это время Хоббит с трудом выбрался из-под повозки и поднялся на ноги. Он успел заметить, как на него опять с любопытством глянули зеленые глаза, в которых не было никакого страха, только интерес. Бильбо это сильно удивило, но в следующую секунду ему стало не до них, потому что с другого борта также возникли четыре щупальца, и одно из них потянулось к Бильбо, у которого при себе не было никакого оружия, чтобы отбиться. И, как назло, рядом не было ни одного кардоланца, потому что все они собрались в кормовой части судна, где кипел бой с щупальцами, таким образом, здесь у носа почти никого не осталось.

– Сюда! – прыгая и размахивая руками, истошным голосом завопил хоббит. – Эй, большеногие, сюда! Здесь тоже есть водяные змеи! Мы в опасности!

Бильбо никак не ожидал, что его послушают, но сразу десять воинов и пять гребцов в бешеном порыве кинулись в его сторону. И вовремя, потому что одно щупальце схватило за ногу хоббита, а остальные вцепились в колеса повозки. У Бильбо захватило дух, когда его оторвало от палубы, и он оказался высоко в воздухе. Все происходящее теперь было видно ему сверху. А самое главное, он увидел, того, кому принадлежали щупальца.

– На помощь! – закричал хоббит. – Помогите! Это вовсе не змеи! Это чудовище, похуже дракона!

За бортом корабля из-под воды вылезало и карабкалось по борту мерзкая тварь огромных размеров. Это была огромная рыбина, с тупой головой и огромной пастью, только вместо плавников у нее с обеих сторон были две крепкие лапы с клешнями, которыми она и вцепилась в корабль и ломала его борта. Вокруг толстых губ у нее были усы из длинных щупальцев, которыми она видимо и хватала свою добычу и отправляла ее в рот. Такая громадина могла запросто проглотить целую лодку. Ладья конечно для нее была велика, но тем не менее она почему-то напала на корабль, и хоббит попался в одно из ее щупальцев. А так как другие щупальца схватили повозку и даже приподняли ее, чтобы уволочь в воду, то все воины сражались теперь только с ними. До хоббита и дела никому не было. А Бильбо уже начал задыхаться, так крепко сжало его смертельное щупальце.

– Спасите хафлинга! – вдруг раздался из повозки звонкий девичий голос. – Дайте ему оружие! Это приказ!

Один из воинов тут же отцепил от пояса и кинул свой кинжал хоббиту. Тот поймал его и изо всей силы воткнул в щупальце. Давление сразу ослабло, и Бильбо получил возможность дохнуть воздуха, после чего заработал кинжалом, который для него был все равно, что меч. Еще два воина с топорами пришли к нему на помощь, и им удалось зацепить баграми щупальце и притянуть его к палубе, после чего они отрубили его, и освобожденный Бильбо стал срывать с себя остатки щупальца. Ему было противно, и в то же время его била крупная дрожь от только что пережитого ужаса.

Тем временем чудовище, которому не удалось уволочь повозку и съесть хоббита, вконец разозлилось и появилось из-за борта. Оно широко открыло пасть, и из нее брызнула во все стороны ядовитая слюна. Люди едва успели укрыться от нее щитами. Могучая клешня воткнулась в палубу и проломила ее. Оставшиеся щупальца мотались как сумасшедшие и сбивали людей с ног. Воины кидали в морду чудовищу копья, но те втыкались и тут же ломались, не принося монстру особого труда. А чудовище уже полностью перевалилось через борт, и теперь целиком было на корабле. Оно приближалось к повозке. Кардоланцы отчаянно защищались, но чудовище отбрасывало их одного за другим в стороны и продолжало ползти. И некому было прийти на помощь, потому что на корме шло такое же сражение, к тому же там было целых два чудовища, и оба уже залезли на ладью и теснили людей к центральной мачте. Так что положение было почти безнадежно.

И тут Бильбо доказал большеногим, что все его рассказы, которыми он развлекал их прошлой ночью, вовсе не выдумка, и что он тоже кое на что способен. Хотя все произошло совершенно случайно. Просто у него из-за пазухи выпал Граномир. Он с гулким стуком покатился прямо в сторону чудовища. При этом солнечные лучи упали на волшебный кристалл, и отразившись от него, попали прямо в глаза чудовищу. И тут чудовище, которое до этого было совершенно безмолвным, заревело, словно раненный бык и отпрянуло назад. Никто не понял, почему это произошло. Никто, за исключением Бильбо. Хоббит быстро сообразил, что к чему, подбежал к Граномиру, взял его на руки и стал наступать на чудовище, посылая ему в глаза ослепляющие солнечные лучи. Видимо они доставляли монстру большую боль, потому что оно быстро стало отступать, потом перевалило за борт и шмякнулось в воду, после чего скрылось в мутной воде. И хотя все замерли от удивления и неожиданности, Бильбо продолжил свои наступательные действия. Он тут же побежал к остальным двум тварям, и таким же образом прогнал и их. После чего облегченно вздохнул и оглянулся на людей, которые в изумлении смотрели на него. Однако первым опомнился Гил-Гэллорд.

– Что смотрите? – крикнул он. – А ну быстрее к веслам и гребем к берегу. Вдруг сейчас солнце спрячется за тучу и эти бестии вернутся обратно?

Никто не стал с ним спорить. Гребцы быстрее заняли свои места, похватали весла, те что не сломались во время стычки с речными чудовищами, и усиленно взялись за работу. Вскоре ладья была на правом берегу, и все, почувствовав себя в безопасности, облегченно вздохнули.

Гил-Гэллорд подошел к Бильбо и протянул ему руку:

– А ты молодец, хафлинг! Я не ожидал от тебя такой твердости.

– Твои люди тоже держались молодцом, – ответил ему на это Бильбо. – В любой битве, главное держаться друг за друга. Теперь вы убедились, что я вовсе никакой не шпион?

Гил-Гэллорд сразу помрачнел.

– Может быть, может быть, – буркнул он.

– Тогда может быть, вы отпустите меня на свободу? – обрадовано воскликнул Бильбо.

– Это не в моей власти, хоббит Бильбо, – ответил командир большеногих. – Теперь, после того, как ты объявлен пленником Кардолана, только король может даровать тебе свободу. А теперь прости, мне надо заняться делом.

И Гил-Гэллорд поспешно отошел от хоббита, оставив его в полном смятении и расстройстве.

– Странные существа эти большеногие, – пробормотал он, почесывая голову. – То безмятежны как дети, то вдруг начинают бояться собственной тени и каждого подозревают неизвестно в чем.

Мимо него по сходням на берег выехала потрепанная и несколько окривевшая повозка, и Бильбо опять встретился взглядом с зелеными глазами. Теперь они смотрели на него с восторгом.

Но Горлума, который вылез неподалеку и спрятался в высоких камышах Бильбо не увидел. Зато тот смотрел на него и рвал на себе волосы от досады.

– Бэггинс! Бэггинс! Проклятый Бэггинс! Ну почему тебе все ни почем? Какая сила тебя охраняет?

Так изнывая от тоски, он отряхнул с себя воду, выждал, когда отряд скроется за поворотом, и снова пустился по следу. Нельзя было выпускать врага из виду.

Как только люди оказались на правом берегу Седогривой, они смогли перевести дух после тяжелого сражения. Но отдыхали не долго, потому что Гил-Гэллорд дал команду отправляться в дальнейший путь. Раненные остались с командой корабля, остальные сели на коней и поскакали по отличной утоптанной дороге. Теперь, когда все опасности остались за спиной, воины сразу повеселели, лица у них посветлели и подобрели. Да и местность стала совсем иной, совершенно отличной от той, что была на том берегу реки. Это был уже не Бесплодный край, а по настоящему цветущая и богатая страна. Через несколько миль отряд прибыл в довольно многолюдный город с высокими домами и великолепной площадью, посреди которой возвышалась городская ратуша. Отряд, однако, не остановился, а проехал через город по его главной и самой длинной улице, и помчался дальше на запад.

Ночью Бильбо продолжил рассказ. Теперь, после происшествии во время переправы через Седогривую, его слушали с еще большим вниманием, нежели прежде. Больше уже никто не сомневался в правдивости его слов. И самое главное, Бильбо увидел, кто ехал в повозке. Это была молоденькая лет пятнадцати девушка с длинными каштановыми волосами и в очень богатом и изысканном платье. Как только она вышла из повозки все воины, включая Гил-Гэллорда, низко ей поклонились. А вышла она из повозки вечером, когда остановились на привал, подошла к костру, села на принесенную ей тут же подушку и стала в упор глядеть на Бильбо. А потом внимательно слушала его рассказ. И хотя по всему было видно, что она высокого сана, то есть очень знатная, при обращении к ней все ее называли просто Кэринтари. За ней неотступно следовала худющая и долговязая служанка с кислой физиономией. Впрочем, даже ее длинное лицо вытягивалось еще больше от изумления, когда она слушала о похождениях хоббита.

Так было на вторую, потом на третью ночь, на четвертую и пятую. И Бильбо успел поведать не только про первое свое путешествие, но и про второе. Его больше не связывали, и он заметил, что и относиться к нему стали не в пример дружелюбнее, нежели раньше. А наступления вечера так и вовсе ждали. Бильбо стал популярным, и за завтраком и ужином получал лучшие куски.

В полдень шестого дня отряд повернул на юг. Бильбо встревожился. Он оглянулся и с тоской посмотрел на север. Его взгляд увидела Кэринтари, которая выглянула из окошка своей кареты.

– Ты действительно так спешишь домой? – спросила она.

– Да, юная госпожа, – вздохнул Бильбо. – Мне очень надо поскорее быть дома.

Кэринтари ничего не ответила. Они все дальше и дальше уезжали на юг. Совсем в другую сторону от Хоббитании. И все тревожнее и печальнее становилось лицо Бильбо. Из румяного оно вдруг стало каким-то серым. И тут до всех долетел омерзительный тонкий крик:

– Прощай Бэггинс! Проклятый Бэггинс! Теперь я отберу у тебя мою прелесть! А ты оставайся в плену. Ха-ха-ха! Так тебе и надо, подлый вор! Жаль, что я не убил тебя. Ну да за этим дело не станет. С моей прелестью я приду к тебе, и ты даже не увидишь, с какой стороны я нанесу удар. А пока живи с вечной болью потери и вечным страхом невидимой смерти.

Бильбо схватился за сердце, и почувствовал, как падает с повозки. Кэринтари велела кучеру остановить, выскочила и поддержала несчастного хоббита.

– Что с тобой Бильбо? – заботливо спросила она. – Тебе плохо?

– Да, мне очень плохо, – простонал Бильбо. – Если я еще немного отдалюсь от дома, мое сердце не выдержит. Оно разорвется от тоски и боли.

Они проехали еще час. Все это время Кэринтари внимательно наблюдала за хоббитом, которого посадила к себе внутрь кареты. Здесь было очень уютно и удобно. Простая снаружи повозка внутри была отделана с настоящей роскошью и изысканностью. Но Бильбо не становилось лучше. Похоже, он говорил правду, потому что и впрямь был похож на умирающего. И тогда Кэринтари положила ему на плечи руки, заглянула ему прямо в глаза и ласково, как матери разговаривают с детьми, заговорила:

– Успокойся, Бильбо. Не надо так мучиться. Все на свете тленно, и нет ничего такого, из-за чего можно было бы так страдать.

Бильбо хотел возразить, но не смог сказать ни слова. Он увидел красивые глаза девушки, и ему вдруг показалось, что перед ним прекрасные чистые озера, в которые вдруг так захотелось окунуться с головой.

– Смотри мне в глаза, Бильбо, – продолжала Кэринтари, – и ни о чем больше не думай. Существуешь только ты и я. Вокруг нас нет ничего. Забудь обо всем. Теперь ты видишь только мои глаза и слышишь только мой голос.

И Бильбо действительно забыл обо всем на свете. Он уже утонул в озере с ярко-зеленой водой и плыл, не ощущая собственного тела. Ему было легко и приятно.

– Сейчас ты забудешь все, что с тобой было до этой минуты, – продолжала ласковым и красивым голосом внушать хоббиту Кэринтари. От ее хрупких рук исходило золотистое сияние, которое ореолом окружило голову Бильбо и окутывало его словно туманом. – Ты уснешь и проснешься только тогда, когда мы будем в моем дворце. Тогда ты встанешь и станешь моим другом, и больше никогда меня не покинешь. Ты уже не будешь помнить своих сородичей, свою Родину и родной дом. Мой дворец станет тебе домом, я буду твоим единственным другом, и ты будешь мне предан так сильно, как не был никому другому. Ты будешь развлекать меня сказками и рассказами о своей жизни, но при этом тебе будет казаться, что это все не про тебя, а совсем про другого хоббита. А сейчас подними руки и достань Сердце Земли, волшебный кристалл Граномир.

Бильбо, не открывая глаз, потянулся к ногам и достал из своего походного мешка магический камень.

– Отдай его мне!

Хоббит неохотно протянул Граномир Кэринтари. На лице у него было видно неудовольствие от своего поступка.

– Не сожалей о нем, забудь, что Сердце Земли было твоим. – Озабоченность на лице Бильбо тут же сменилось блаженством. – Теперь оно мое, и всегда было моим, – сказала девушка и взяла Граномир двумя руками. Камень вспыхнул голубым светом, но Кэринтари так ласково, словно котенка, погладила его и прижала к груди, окутала золотым светом своих рук, что Граномир тут же засветился зеленым светом. Она накрыла его двумя руками и прошептала: – Не бойся, малыш, я тебя не обижу! – Затем снова обратилась к хоббиту. – А ты, Бильбо, спи. Когда проснешься, ты ничего не будешь помнить, что я сейчас тебе сказала, но ты будешь делать все так, как я велела.

Золотой свет вокруг Бильбо погас, а сам он упал на сиденье и громко и сладко захрапел.

– Вот и славно! – звонко и по-детски рассмеялась Кэринтари. – Теперь у меня будет свой домашний хоббит, а в придачу к нему волшебный камень.

Она открыла ладони и заглянула в свет Граномира. Тот ярко вспыхнул зеленым светом и теперь уже принцесса, как до этого Бильбо, была объята зеленоватым свечением. И она уже не видела ничего из того, что было за пределами этого света. Ей было хорошо и спокойно. Кэринтари закрыла глаза и улыбнулась, потому что сквозь закрытые веки увидела перед собой седовласого старца. Он смотрел на нее мудрым всезнающим взглядом.

– Курундил! – прошептала девушка. – Великий маг и учитель света! Ты ли это?

– Да это я, Кэринтари, – ответил Саруман Белый. – Ты хотела видеть меня, моя девочка?

– Да, Владыка Света, – радостно засмеялась Кэринтари. – Теперь я всегда могу тебя видеть!

На лицо Сарумана легла легкая тень. Помрачнела и Кэринтари.

– Что-нибудь не так? – с тревогой спросила она.

– Да. Я вижу, что ты уже совсем другая, Кэринтари. Не та, что недавно гостила у меня в Изенгарде.

– Но почему, великий маг? Разве я сделала что-то плохое? Я всего лишь попросила одного маленького друга остаться со мной навсегда. Разве это преступление?

– Ты попросила? – улыбнулся Саруман. – И только?

Кэринтари смутилась:

– Да попросила.

– А может, все-таки приказала, воспользовавшись своими чарами? Разве светлая сила дана нам для этого?

– Пусть будет так! Разве это плохо?

– Это очень плохо. Но ты не все мне рассказала.

– Я еще забрала у него кое-что! – буркнула девушка. – Но он мне сам отдал!

Улыбка сошла с уст великого мага. Он ничего не сказал, только нахмурил густые белые брови и покачал головой.

Принцесса сжала кулачки и капризно топнула ножкой:

– Ну что я такого плохого сделала?

– Ты отняла чужую свободу. Нет ничего страшнее этого. Не думай, что это просто детское баловство, дитя мое!

– Но мне так понравился этот хоббит!

– Никто так не ценит свою свободу, как эти жители Средиземья. Твои чары все равно не смогут долго на него воздействовать. Ты только поселишь зло в его душе, и зло это падет на тебя же.

– Что же мне теперь делать?

– Отпусти его.

– А волшебный камень? Можно я оставлю его себе? Должна же я что-нибудь получить за то, что отпущу пленника своего отца?

Саруман улыбнулся и махнул рукой:

– Хорошо. Раз тебе так хочется… Пусть это будет его плата тебе за свою свободу.

Сказав это, Саруман исчез в зеленом свете. Кэринтари открыла глаза, посмотрела на магический кристалл и надула губки.

– Ты останешься со мной! – сказала она ему. Граномир стал переливаться зеленым и голубым светом, но девушка твердо добавила – Так велел Владыка светлых магов и мудрых эльфов маг Курундил.

Граномир сразу засверкал зеленым светом. Кэринтари положила его в красивый отделанный золотом деревянный ларец и спрятала под сиденьем, затем опять положила руки на плечи хоббита и с сожалением заговорила:

– Бильбо, послушай меня, дружок.

Золотое сияние вновь окружило Бильбо, и тот поднялся и потянулся к Кэринтари.

– Я передумала и поэтому снимаю свои чары. Забудь все, что я тебе говорила, потому что я отпущу тебя на свободу и даже помогу тебе быстрее добраться до дома. Но взамен ты отдашь мне Сердце Земли и не будешь против этого. А чтобы в твоем сердце не было жалости или сожаления о потерянном, ты не будешь помнить, что отдал Граномир мне. Ты понял?

Хоббит кивнул.

– Тогда открой глаза и проснись.

Золотое сияние погасло, Бильбо проснулся и недоуменными глазами посмотрел на Кэринтари.

– Я отпускаю тебя домой, Бильбо! – торжественно объявила принцесса, затем высунулась из окна кареты и громко позвала:

– Гил-Гэллорд!

Седовласый командир тут же подъехал к карете и наклонился к девушке.

– Поворачивай на север! – скомандовала та.

– Как же так? – На лице бывалого воина впервые за все это время отразилось настоящее изумление. – Но ведь тебя ждет твой отец, король Кардолана, принцесса Кэринтари.

Так Бильбо узнал, что Кэринтари не просто знатная девушка, а самая настоящая королевская дочь.

– Отец подождет! – ответила Гил-Гэллорду Кэринтари. – А нам надо срочно проводить господина Бэггинса до границ Хоббитании.

– Теперь я совсем ничего не понимаю! – воскликнул с большим недовольством в голосе Гил-Гэллорд. – Неужели этот маленький шпион так очаровал тебя своими сказками, что ты сама готова не только отпустить его, да еще и сопровождать неведомо куда?

– Вовсе он никакой не шпион, – рассмеялась Кэринтари. – И рассказы его вовсе не сказки, а самая что ни на есть настоящая правда. Так что он вовсе никакой не пленник, а всего лишь наш гость. Не тебя ли и твоих воинов он веселил и развлекал своими рассказами?

– Не может быть! Все это пустые выдумки и бахвальство. Сказки для детей.

Тут Бильбо не выдержал:

– Позвольте, – вмешался он в разговор, – я не позволю, чтобы при мне меня называли пустым бахвальщиком, и того хуже, лжецом.

– Погоди, Бильбо, – опустила ему на плечо руку принцесса. – Не горячись. Я сейчас докажу твою правоту. Знаешь, Гил-Гэллорд, о ком больше всего говорилось на пирах в Эльфорте в этот раз, когда я гостила там у своего дяди Элронда?

– Понятия не имею! – хмуро буркнул Гил-Гэллорд.

– Так я тебе скажу, – опять рассмеялась Кэринтари. – Все эльфы только и говорили, что о Бильбо Бэггинсе из Хоббитауна, и пели песни о его похождениях. Так что все, что мы слышали на ночных привалах от нашего пленника, я уже слышала в Последнем Домашнем Приюте. Так что у меня нет оснований не верить Бильбо. Поэтому поворачиваем, и как можно скорее.

– Но, Кэринтари! – опять попытался возразить Гил-Гэллорд.

– Ты забыл, что отец велел тебе выполнять все мои просьбы? – перебила его принцесса.

– Я помню, ваше высочество, – отдал честь Гил-Гэллорд.

– Тогда выполняй.

И отряд повернул обратно. И Бильбо к величайшей для себя радости увидел, как они вновь миновали то место, где он слышал крики Горлума, а затем поехали дальше.

Хоббитании стала приближаться.

Отряд двигался стремительно. Кардоланское королевство было очень зажиточным и развитым. Хорошие дороги, почтовые станции через каждые десять миль, давали возможность в любое время заменить уставших лошадей, так что не останавливались даже ночевать. Устраивали только короткие двухчасовые привалы, чтобы отдохнули люди. Так что королевство стремительно пронеслось мимо взволнованного Бильбо Бэггинса. И не прошло и двух дней, как Гил-Гэллорд дал приказ остановиться. Это случилось ранним утром, почти на рассвете, когда еще стоял густой утренний туман, и впереди не видно было не зги. Тем не менее, Гил-Гэллорд подъехал к карете, где все это время вместе с принцессой и ее служанкой ехал Бильбо, и, поклонившись, сказал:

– Дальше дороги нет. Река. За ней страна хафлингов. Чтобы добраться до моста надо поехать на юг. Но пограничный мост будет только через двадцать лиг. Поворачивать?

– Нет! – заволновался Бильбо. – Это Брандуин. Наша река. Двадцать лиг это слишком много. Я боюсь опоздать. Оставьте меня здесь, я поищу лодку или паром.

– Я уже послал на поиски, – сказал Гил-Гэллорд.

И пока Бильбо вылезал из кареты и разминал затекшие от долгой поездки ноги, лодка была обнаружена. Она была причалена к берегу совсем недалеко. И это явно была хоббичья лодка – маленькая и удобная.

Бильбо наскоро попрощался с большеногими, низко поклонился принцессе Кэринтари и поблагодарил Гил-Гэллорда.

– Меня то за что? – хмыкнул храбрый воин.

– За то, что ты спас мою жизнь трижды, – объяснил ему хоббит. – Первый раз, когда привел свой отряд к старому дереву и уничтожил орков и волкозлаков, а во второй раз, когда не дал своим людям, которые и меня приняли за гоблина, прикончить меня. И в третий раз на реке. Век буду за это признателен. Так, что прошу в гости в любое время.

И он протянул Гил-Гэллорду руку. Седовласый воин усмехнулся, взгляд его потеплел, и он пожал Бильбо руку.

– До свидания, друзья! – крикнул Бильбо остальным большеногим и побежал к лодке. Спустился по крутому бережку к воде, со страхом сел в лодочку, в которой и одному было тесно, взял в руки единственное весло, коротенькое и с широкой лопастью, и оттолкнулся от берега. Прошло несколько минут, и берег для него пропал в рассветном тумане. Некоторое время еще были слышны голоса людей и топот лошадиных копыт, но потом пропали и они. Большеногие тоже поехали в свою сторону.

Глава тринадцатая САРУМАН И ГРАНОМИР, САРУМАН И КАМЕНЬ ОРТ ХАНКА, РАЗГОВОР С ГЭНДАЛЬФОМ

Кэринтари не долго грустила оттого, что ей пришлось разлучиться с Бильбо. Буквально через час карета остановилась. В окошко заглянул Гил-Гэллорд.

– Принцесса, тут с тобой кое-кто хочет поговорить.

– Кто это? – удивилась Кэринтари.

– Странник в белой одежде и с посохом мага.

Принцесса очень удивилась и сама вышла из кареты. Ее удивление возросло еще больше, когда рядом с Гил-Гэллордом она увидела Сарумана.

– Здравствуй, дитя мое! – маг подошел к принцессе и ласково взял ее за руки, окинул пронзительным взором, и, казалось увидел ее насквозь. – Ты хотела меня видеть?

– Да, – помимо воли пробормотала Кэринтари.

Саруман посмотрел на Гил-Гэллорда. Тот понял, что ему не следует быть рядом с принцессой и магом, и отошел в сторону, чтобы осмотреть, в каком состоянии находится отряд.

– Ты удивлена? – спросил Саруман у принцессы, обнимая ее за плечи и привлекая к себе.

– Да, учитель. Я думала, что ты далеко.

– Я был не здесь, но когда понял, что ты зашла слишком далеко в своих детских играх и веселых забавах, поспешил увидеть тебя.

– Но что тебя беспокоит? Я ведь отпустила хоббита!

– Оставим хоббита в покое. Пусть идет своей дорогой. Меня интересует, то, что он оставил тебе.

– Граномир?

– Да.

– Но ты же сказал, что это его плата за свободу.

– Я и сейчас это повторю.

– Что же тогда?

Саруман заглянул принцессе в глаза. Словно проник в самую душу девушки.

– Я кое-что узнал про этот камень. Он опасен для тебя.

– Что такое?

– Слишком могущественная спрятана в нем сила. А ты еще так юна и неопытна. Если оставишь его у себя, то подвергнешься большой опасности. Не искушай судьбу. Такими вещами должны владеть достойные. Те, кто в состоянии взять на себя такую тяжкую ношу.

Кэринтари очень не хотелось расставаться с Граномиром. Но ее уважение перед Саруманом было столь великим, что она почти не раздумывала.

– Я должна отдать Граномир тебе, учитель?

– Да.

– Что ж, бери.

Глаза Сарумана вспыхнули от радости. Кэринтари захлопала ресницами, на которых заблестели слезы.

– Ну-ну! – словно добрый дедушка, Саруман ласково погладил принцессу по щеке. – Неужели ты думаешь, что я заберу у тебя такую славную игрушку, и не дам взамен новой? Помнишь, как тебе понравилось черепаховое зеркальце?

– То, что всегда веселит и радует?

– Да. Оно твое! – Маг вынул из рукава круглое зеркальце в оправе из черепахового панциря и протянул принцессе.

Кэринтари тут же забыла о том, как она хотела иметь Граномир. Едва заглянула в зеркальце, сразу заулыбалась, а потом и вовсе расхохоталась. Громко и звонко, как маленькая девочка.

Через несколько минут Гил-Гэллорд повел свой отряд дальше. Саруман проводил кардоланцев взглядом. Маг забыл про принцессу Кэринтари еще раньше, чем ее карета скрылась за поворотом. Мысли его были уже очень далеко. В левой руке старца покоился Граномир. Он переливался зеленым светом, но на его гранях иногда вспыхивали голубоватые отблески…

…Договориться с королем вольных табунщиков Тенгелом Золотое Солнце и получить от него согласие построить жилье у реки Изен оказалось намного легче, чем найти пещеру Орт Ханка. Три года понадобилось Саруману, чтобы найти вход в подземелье, укрытое за толщей скал. И магия здесь была бессильна. Горы не хотели отдать своей тайны. И он бы так ничего и не обнаружил, если бы не обратился за помощью к гномам. И гномы нашли Орт Ханк, глубочайшее подземелье. И, к великой досаде его, оно оказалось чуть ли не под самым носом мага – в полулиге от его дома.

В один промозглый зимний день, к нему в кабинет пришел запыхавшийся командир отряда гномов Долин Добролаз. Он был весь в угольной пыли, но по его удовлетворенному лицу Саруман понял, что гном хочет ему сказать что-то важное. Он еле скрыл волнение, охватившее его, и внешне остался беспристрастен.

– Что такое, Долин? – спросил он, откладывая в сторону книгу.

– Нашли! – выдохнул Долин, и глаза его алчно блеснули.

– Что нашли? – деланно равнодушным голосом спросил маг. – Залежи золотых самородков?

– И их тоже, Светлый маг.

Больше Саруман не мог скрывать своего волнения. Он резко встал и подошел к Долину Добролазу.

– Где?

– Совсем близко, – улыбнулся гном и кивнул за спину.

Саруман увидел через открытую за его спиной дверь острую вершину скалы, что возвышалась прямо над рекой.

– Изенгард! – воскликнул маг.

– Точно так! – хохотнул гном и довольно хлопнул по своей лопатистой бороде. – Кто бы мог подумать? Черный гнилой зуб оказался тем, что мы ищем. И не нашли бы до сих пор, если бы мои ребята не вздумали залезть на нее, чтобы посмотреть на табуны Коники. Ты знаешь, мы гномы не признаем лошадей, но иногда и нам любопытно глянуть на них. И на самой вершине у Валина вдруг упала мотыга и стукнулась о камень. Камень в сторону, а под ним дыра. Может быть мы бы и не обратили бы на эту норку внимание, да у Дилли в нее свалился серебряный окошель. Монета не крупная, но он сказал, что с места не сойдет, если его не достанет. Сунул руку в нору, а достать не может. Там, говорит, пустота! Ну, тут мы рукава засучили и принялись за дело. И часа не прошло, как нам открылся тоннель, спиралью идущий вниз.

Все это Долин рассказывал Саруману уже на ходу. Маг торопливо шел к Изенгарду. Рука его нервно сжимала жезл, который звонко постукивал о каменистую землю. Чтобы поспеть за ним, гному пришлось чуть не бежать. На вершине Изенгарда они оказались чуть ли не через несколько мгновений, а старец даже не запыхался и остался по-прежнему величественным и красивым, с гнома же пот тек ручьями.

– Ты говорил, что все ценное, что мы найдем под твоей землей наше, – уже у входа в подземелье напомнил магу Колин.

– Я свое слово держу, – отмахнулся Саруман.

Он чуть не бегом вбежал в чернеющий под ногами тоннель.

– Тут ступени! – воскликнул маг через несколько шагов. – Это тоже ваша работа?

Гном расхохотался:

– Шутишь, великий маг?

В тоннеле было темно, хоть глаз выколи. Гномы все прекрасно видели без фонарей. Посох Сарумана вдруг засветился, и белый свет, хлынувший от него, мигом разогнал подземный мрак. Волшебник увидел счастливые глаза товарищей Долина. Гномы рудокопы были правы: золота здесь были залежи. Но меньше всего оно интересовало волшебника. Он почувствовал, что то, что он ищет совсем рядом. Гномы не поспевали за ним, так быстро он продолжал спускаться дальше. Полы его белоснежного плаща развевались за ним словно крылья. Рудокопы побежали за магом. И как они не старались, все равно сильно отстали.

– Золото наше! – доносились их возмущенные вопли до ушей Сарумана.

И вот долгожданный путь завершился. Тоннель кончился небольшим гротом, в центре которого чуть ли не над потолком висел совсем небольшой, с крупное яблоко, черный шар. Словно гигантская жемчужина, отливал он иссини черными совершенно гладкими боками. Увидев его, Саруман едва успел укрыться плащом. Он сразу распознал могучую недобрую силу, что шла от шара.

Гномы оказались не такими смышлеными. Запыхавшиеся они вбежали в грот, увидели шар и замерли, не в силах отвести от него глаз. Прошла минута, и первым за лицо схватился Долин:

– Я ничего не вижу! Мои глаза ослепли. Что же такое происходит? Сделай же что-нибудь, Светлый маг!

Вслед за Долином завопили остальные гномы. Они попадали на пол и стали кататься по нему с криками и проклятиями. Затем крики их постепенно стали стихать, гномы затихли и больше уже не шевелились.

Саруман закрыл глаза и внутренним взором окинул пространство пещеры. Он усмехнулся, потому что увидел, что черный шар лишился той смертельной силы, которая могла бы быть для него опасной. Всю ее он потратил на гномов. Маг открыл глаза, и для верности направил на шар мощный поток белого света…

Через три дня Саруман уже смело держал в руках и разглядывал черный шар со всех сторон. Тот таинственно мерцал и переливался чернотой. И маг знал, что самое интересное внутри шара. Именно там внутри находится то, что укрыто за непроницаемой черной поверхностью. Стоит лишь заглянуть внутрь и…

Заглянуть внутрь шара маг осмелился только через месяц. Он достал его из ларца и взял в руки. долго любовался игрой красок тьмы, затем приблизил к своему лицу и медленно начал подносить к глазам, погружаясь все больше и больше в непроницаемый мрак. Осталось всего ничего, и тут в дверь его кабинета постучали. Маг вздрогнул, и черная пелена спала с его глаз, потому что он узнал стук. Так мог стучать только Гэндальф Серый – весело и настойчиво.

Саруман со вздохом разочарования и в то же время с облегчением отложил шар, запер его обратно в ларец и вышел к гостю. По негласным правилам маги никогда не заходят друг к другу в помещения, которые служат им для магических занятий. Встречи их всегда бывают вне этих стен.

– Что это ты вдруг надумал навестить меня? – хмуро спросил Саруман, когда кончились приветствия, и долг вежливости был соблюден. Он едва скрывал свое раздражение.

Но Гэндальф был очень серьезен.

– Я был в Дул Гулдуре. И только что оттуда.

– И что? С чего это тебя вдруг заинтересовали старые развалины?

– Сомнения, сомнения – мои вечные спутники привели меня к местам былых сражений. Многое могут рассказать и руины. Я спустился под землю и прошел тем путем, каким удрал Некромант. Там под землей остался коридор. Непросто было найти его. Но я нашел. В нем все еще пылают огнем багровые стены. И это доказывает, что Некромант бежал тогда, а не был раздавлен. Что ты на это скажешь?

Саруман сильно встревожился:

– И что ты там видел?

– Я видел черные руны! Девять рун.

Несколько секунд маги прожигали друг друга взглядами. Саруман еле сдержался, чтобы не задать вопрос. Гэндальф заговорил первым:

– Знаешь, что они гласили?

– Нет! – Все свои силы Саруман потратил на то, чтобы скрыть свою ложь. – Откуда я могу это знать? Ведь это ты спускался в багровый коридор. Я там никогда не был.

Тонкие губы Гэндальфа сжались в узенькие полосочки:

– Я вернулся!

– Что? – не понял Саруман. – Откуда ты вернулся?

– Там было написано: «Я вернулся!» черными из крови орков рунами.

– Что за чушь?

– А то ты не знаешь, кто может вернуться из-под земли?

– Саурон? – Узнав, что его гость видел под землей Дул Гулдура совсем не то, что он, Саруман облегченно вздохнул. – Гэндальф, опять ты со своими страхами!

– Погоди меня успокаивать! – чуть ли не закричал Гэндальф. – Следопыты с юга сообщили мне, что месяц назад в Мордоре объявился великий чародей, и он уже объявил себя Сауроном Древним, и тамошние жители уже признали его власть. Что ты на это скажешь? Древние пророчества начинают сбываться.

– Ничего не скажу. Сведения не проверены. Всего лишь слухи и домыслы.

– Не пора ли снова собирать совет?

– Не сейчас! – отмахнулся Саруман. – Ты торопишь события. А я не люблю спешки. У тебя должны быть для созыва Совета более основательные доводы.

– Доводы? – чуть не в гневе воскликнул Гэндальф. – Что ж, будут тебе доводы!

И он покинул дом Сарумана, чтобы встреться с ним в следующий раз уже на горе Ослепительной в присутствии остальных Светлых магов и Мудрых эльфов. С тревогой проводил его Саруман. Когда мага не стало видно, он усмехнулся в бороду и пробормотал:

– Гэндальф, Гэндальф! Как бы ты не старался, я все равно буду всегда на шаг впереди от тебя.

И все же сведения, принесенные Гэндальфом, встревожили Сарумана, и он решил послать в Мордор своих лазутчиков.

Так или иначе, но в черный шар, найденный в недрах Орт Ханка, он в тот раз не заглянул.

Глава четырнадцатая ПОСЛЕДНИЕ ГОНКИ

Лодочка была маленькая и легкая. Достаточно было небольшой волны, чтобы захлестнуть ее и потопить. К счастью вода была спокойная и гладкая, как зеркало. Единственно, что составляло трудность, это туман. Бильбо очень скоро потерял направление и перестал понимать, куда он, собственно говоря, плывет. Он греб и греб, а противоположный берег все не появлялся. Бильбо даже засомневался, а есть ли он вообще.

Вокруг было очень тихо. Так тихо, что было слышно, как плещется в воде мелкая рыбешка. Впрочем, туман заглушал все звуки, переиначивал и делал их таинственными и немножко жуткими. Даже кваканье прибрежных лягушек было каким-то угрожающим и неприятным.

– Может быть, я развернулся и плыву обратно? – сделал предположение Бильбо. – Надо определить течение.

Он отколупнул от лодки щепочку и бросил ее в воду. Затем стал следить, в какую сторону, она поплывет. Некоторое время щепочка стояла на месте, а потом поплыла чуть быстрее, чем лодка Бильбо, которая была тяжелее и не подчинялась слабому течению реки.

– Итак, – сделал вывод Бильбо, – я плыву правильно. Правый берег там.

И он снова стал усиленно грести.

Туман понемногу стал рассеиваться. Можно было уже увидеть, что находится на расстоянии десяти футов. Еще через пятнадцать минут туман впереди потемнел и из белого стал внизу у воды темно-серым. Хоббит понял, что это показался берег. Он очень обрадовался и заработал веслом как заведенный. Однако такой темп был для него слишком резким, и Бильбо очень скоро запыхался и вынужден был остановиться, чтобы передохнуть и перевести дух.

Вокруг по-прежнему было очень тихо. Только легкий шелест воды нарушал тишину. Туман уже не был сплошным. Налетевший утренний ветерок разметал его и разделил на клочья. Бильбо увидел берег. Он был совсем близко. В каких-то пятидесяти футах. Высокий желтый песчаный берег, на котором тут же начинался лес, и прибрежные деревья чуть ли не купали свои корни в воде Брандуина.

– Вот и милая моему сердцу Хоббитания! – не выдержал Бильбо.

От умиления на глаза ему набежали слезы. Он протянул к родной земле руки, и тут вдруг сильный удар потряс его лодчонку. Хоббит покачнулся, выронил весло и схватился обеими руками за борта лодки.

– Неужели опять речное чудовище? – с тревогой пролепетал Бильбо.

С великим трудом ему удалось удержать равновесие и не перевернуться. Но тут же новый удар, еще более сильный, чем прежний опять потряс лодку.

Белая взъерошенная голова с огромными красными от ярости глазами показалась над водой и вцепилась широкой острозубой пастью в борт лодки, откусывая от нее целый кусок.

С ужасом и каким-то неожиданным страхом Бильбо узнал своего главного врага. Горлум подобно дикому животному разносил лодку на куски, с громким треском отрывая от нее одну доску за другой.

Бильбо схватился за кинжал (который, кстати говоря, ему вернули сразу же, как принцесса Кэринтари объявила его не пленником, а гостем), но тут же упал в воду и забарахтался, как неумелый щенок. Горлум кончил топить лодку, и устремился к Бильбо. Теперь ему ничего не стоило убить Бильбо, потому что он был в своей стихии – в воде. Он в несколько взмахов добрался до Бильбо и открыл пасть, чтобы вцепиться своему ненавистному врагу в горло.

Бильбо забыл про кинжал и схватил первое, что попалось ему в руку. Это была одна из досок от лодки, которые плавали во вспененной Горлумом воде. Он даже особенно не соображал, что делает, просто инстинктивно стал колотить этой доской по воде, и первый же его удар пришелся по голове Горлума. Тот закричал от боли и тут же получил еще два сильнейших удара. Тут же вода вокруг Горлума окрасилась кровью, а сам он чуть не захлебнулся.

Увидев, что он натворил, Бильбо страшно испугался, бросил доску и поплыл к берегу. Нельзя сказать, что он был хорошим пловцом, но видимо страх придал ему силы, и он быстро доплыл до берега, выбрался на песок и оглянулся.

В воде никого не было.

– Неужели этот мерзавец утонул? – удивился Бильбо. – Что ж, так ему и надо. Экий негодяй, чуть было меня не утопил. А то, что я его доской угостил, так это я отплатил за те колотушки, которыми он меня накормил там, в Туманных горах.

Больше он не стал думать ни о чем, просто побежал в лес.

Через несколько минут после того, как его фигурка исчезла среди деревьев, из воды выплыл Горлум. Он с трудом вылез на берег и повалился на землю. Обеими руками он держался за пострадавшую голову, по которой текли ручейки крови, и стонал:

– О, проклятый Бэггинс! Чуть было нас не убил. Бедные мы, бедные! Как же нам не везет.

Он заполз в густые заросли ивняка, зарылся там головой в сырую глину и затих. Вылез он только глубокой ночью. Раны его затянулись. Горлум нырнул в воду и наловил себе рыбы. Поужинал и побежал в лес, туда, где скрылся Бильбо.

А господин Бэггинс в это время спал на высоком дереве в дупле, которое он обнаружил уже в глубоких сумерках. Он шел весь день не останавливаясь, и даже поел на ходу, и очень утомился.

Лес был дремучим и темным. Воздух в нем был сырой и тяжелый. Огромные вековые деревья сильно раскачивались и громко скрипели на ветру. Их корявые ветви спускались до земли и все норовили схватить хоббита за ноги или хотя бы просто подставить ножку. Кусты тоже были очень густые и почти непроходимые. Бильбо приходилось обходить особенно колючие заросли, на что уходило очень много сил. Так или иначе, но за день (а он шел двенадцать часов кряду) ему удалось приблизиться к Хоббитауну на сорок миль. Это было пожалуй самое великое достижение Бильбо за всю его карьеру путешественника. К счастью за все это время ему не встретилось ни одного дикого животного, который бы мог представлять собой опасность для хоббита. Разве только пугливые зайцы сигали в стороны, когда он их видел издали, да любопытные белки прыгали над ним с ветки на ветку, цокая и щебеча что-то непонятное. Белобокие сороки трещали на весь лес о том, что по лесу идет хоббит.

Найдя дупло, Бильбо без труда влез на дерево, залез внутрь, убедился в том, что дупло заброшенное, поел и заснул как убитый, не забыв при этом положить рядом с собой кинжал.

В ту самую минуту, когда наш почтенный хоббит устраивался поудобнее, чтобы послаще поспать Саруман Белый вернулся в Туманные горы и предстал перед озером, которое совсем недавно было спрятано под вечным льдом. Маг вынул из рукава Граномир и бросил его в самую середину озера, затем стал шептать заклинания и водить над водой своим длинным жезлом. В ответ на его действия вода заволновалась. Волны пошли по ней кругами, и она засветилась мягким зеленоватым светом. Чуть позднее в ней огоньками вспыхнули бриллианты. Сначала огоньки горели хаотично, но потом вдруг неизвестно как сложились в ту самую надпись, которую не смогли прочитать Бильбо и фриланы.

– Вот оно! – удовлетворенно отметил Саруман. – Разгадка. Бриллианты ожили и выкладываются в руны. Фридагар не ошибся. Да, конечно, это руны. Древнеэльфийские руны. Что же здесь написано?

Он немного побормотал, и вдруг брови его полезли высоко вверх. Это показывало, что маг крайне удивлен. Даже больше: не удивлен, а потрясен. Потрясен тем, что руны сложились в слова, а слова в стихи, и стихи эти поразили Сарумана Белого.

Силу Кольца в замке Врага,

Камень Магов может сломить,

И черной силы лишить

Его на века.

Два заклинания спрятано в нем.

Одно, чтоб Кольцо одолеть.

Другое, чтоб им овладеть.

Но ночью, не днем.

– Странные стихи, – сказал Саруман. – Очень странные. Про кольцо. Неужели про то самое? Камень магов? Сразу не припомнить. Надо будет порыться в книгах. Все это более чем странно.

Маг думал. Стоял и думал. Со стороны он был похож на каменное изваяние. Затем сумрак гор поглотил его высокую статную фигуру, а когда наступило утро, около удивительного озера никого не было.

Да, как же непонятны дела магов! Ничего о них размышлять слишком долго. Все станет ясно со временем, если будет так угодно судьбе. Настала пора возвратиться к нашему герою, потому что он попал в очередную переделку.

Утром Бильбо сильно проспал. Причиной этому было то, что каждый раз, когда он открывал глаза, то видел лишь непроглядную темноту, и думая, что еще глубокая ночь, продолжал спать, а когда окончательно проснулся, с сильным чувством тревоги, то увидел, что дупло, через которое он залез внутрь дерева, исчезло. А когда Бильбо встал на ноги, чтобы убедиться в этом, то обратно сесть он уже не смог, потому что пространство вокруг него вдруг самым невообразимым образом сомкнулось, и теперь не было не только выхода из дерева, но даже и места, чтобы свободно пошевелиться. Вокруг была только целостная кора дерева, толстая и твердая как железо. И даже кинжал с эльфийским клинком был не в состоянии пробить ее.

Бильбо, конечно же, сильно испугался. Никогда ничего подобного с ним не случалось. Он стал кричать, звать на помощь и плакать. И именно в этот момент рядом оказался неотступно шедший по его следам всю эту ночь Горлум. Разобравшись, в чем дело, и увидев, в какую смертельную ловушку попался его враг, Горлум несказанно обрадовался. Он расхохотался и стал прыгать и плясать вокруг дерева и насмехаться над Бильбо. Каких только гадостей не наговорил он в его адрес. Как только не обозвал. А потом ему это надоело, и он торжествующе прошипел:

– Прощай, Бэггинс! Прощай навек! Теперь тебе уже не спастись. Дерево выпьет все твои соки, снимет мясо с твоих костей, и выплюнет их наружу. А я сейчас пойду за кольцом и заберу его. А потом вернусь сюда и посмотрю на твой высушенный скелет. Черепушку я твою возьму и сделаю из нее себе чашу, и буду пить из нее. Нет, я придумал кое-что поинтереснее. Я сделаю из нее шкатулку, и буду хранить в ней мою прелесть. Мой подарочек на день рождения. Правда это будет весело? В конце концов и у тебя будет маленькое утешение. Я умею быть и великодушным.

Так смеясь, он и скрылся в лесу, и Бильбо видел его сквозь узкие щелочки коры. Когда рядом был Горлум ему было гадко, но тем не менее не одиноко. Было хоть на кого злиться и проклинать. Сейчас же он остался совсем одинок. Ему было очень горько и страшно. Он опять стал звать на помощь, кричать и плакать, но лес отвечал ему лишь равнодушным скрипом древесных стволов и шуршанием листьев.

Через несколько часов ужасного плена Бильбо вконец обессилел. Голова у него кружилась, а ноги гудели от усталости, ведь ему приходилось все время стоять. Никогда в жизни еще он не попадал в столь тесное положение.

Наконец устав от борьбы и отчаяния, Бильбо совершенно выдохся и решил отдохнуть и собрать разбежавшиеся мысли. Кое-как ему удалось достать из кармана кисет и трубку, выбить искру было еще труднее (кора дерева так и заходила ходуном, а когда Бильбо хотел было ее припугнуть огоньком, так грозно сдвинула ему бока и ребра, что хоббит больше не предпринимал таких попыток), но тем не менее ему и это удалось, и он закурил. Ему было очень грустно, особенно от того, что он не видел никакого выхода.

– Значит, моя борьба закончилась, – сказал он сам себе. – Я выбыл из игры. Как жаль!

Невыносимая тоска овладела его сердцем. И даже курение трубки не поднимало настроения. И тут он вдруг услыхал веселую песню, которую кто-то напевал неподалеку. Бильбо даже смог разобрать слова.

Песня была веселая и задорная. Бильбо даже заслушался и не сразу опомнился, а стал звать на помощь, только когда поющий стал удаляться и слова песни стали затихать.

– На помощь! – закричал Бильбо. – На помощь! Погибаю!

Песня прекратилась, и к дереву приблизились шаги, тот же голос произнес:

– Кто тот глупый дурачок, что в капкан попался? Кто меня на помощь звал, кто так надрывался?

– Это я! – жалобно ответил несчастный пленник. – Хоббит Бильбо из Хоббитауна. Я всего лишь заночевал в дупле, а когда проснулся, то не смог вылезти. А мне так надо быстрее попасть домой. Спаси меня! Вытащи отсюда!

– Это дело очень просто можно сделать сразу, – ответил голос, – нужно лишь пощекотать нам обоим разом. Ты его пощекочи сразу всеми пальцами, вмиг откроет он тебе, заскрипевши дверцами. Я его пощекочу бородой колючей, засмеется старый дуб своей корой скрипучей.

Бильбо ничего не оставалось делать, как последовать совету, и он стал щекотать кору дуба всеми своими пальцами. И сразу все вокруг заскрипело, затрещало, закашляло, и в глаза хоббиту хлынул яркий дневной свет. Сильные руки тут же схватили его и вытащили наружу, поставили на твердую землю и даже стряхнули пыль с его одежды.

– Спа-спа-спа-сибо! – сказал хоббит и громко чихнул.

Перед ним стоял краснолицый парень с длинной густой бородой. Ростом он был на голову меньше Большеногого, но на ногах стоял не в пример им крепко и надежно, и ноги у него были толстые и сильные. Одет он был, как и пел в своей песне: синий комзол, зеленая шляпа, кожаные штаны и желтые ботинки. Он весело смотрел на Бильбо и глаза его сияли лесной зеленью трав и листьев.

– Ай да маленький крепыш, – заговорил он, – как ты оказался, в этих сумрачных местах, как в капкан попался? Ну-ка быстро отвечай Тому Бомбадилу, я хозяин здешних мест, повелитель Леса. Если добрый малый ты, помогу тебе я. Если маленький злодей, хочешь навредить мне, посажу обратно в дуб, чтоб стало неповадно.

– Ради синего неба и ясного солнышка не надо меня обратно в дуб. У меня нет никаких плохих намерений. Я всего лишь спешу к себе домой. Я очень спешу. Мне надо обогнать одного подлого и злого вора, который несколько раз пытался меня погубить и хочет отобрать у меня самую дорогу вещь. Я должен обогнать его.

Бильбо говорил так горячо, что даже слезы выступили на его синих добрых глазах. Том Бомбадил посмотрел на него, посмотрел и рассмеялся:

– Верю, верю, говоришь, мне ты правду смело. Вора тоже видел я, он бежал на север, и увидевши меня, очень испугался, побежал как заяц он, я же посмеялся, глядя в след ему. Жаль не знал я, что злодей и убийца он, я б догнал его тогда, и забрал в полон. Значит, хочет он тебя обокрасть, подлец?

– Да, а потом еще и убить собирается. И точно убьет, как только станет невидимым. Он только об этом и мечтает.

– Ну, уж нет, – закричал Том Бомбадил. Он вдруг засунул четыре пальца в рот и громко и пронзительно свистнул. У Бильбо даже уши заложило, а деревья закачались, словно от сильного ветра. – Не дадим мы совершить грязное злодейство, сможем мы предупредить также лиходейство. Помогу тебе, малыш, я домой добраться. Сможешь ты еще с врагом в беге потягаться.

Раздался шум в лесу, послышался топот могучих копыт, и к Тому Бомбадилу и Бильбо выскочил огромный красавец олень с могучими ветвистыми рогами. Том подхватил Бильбо под мышки, и не успел тот опомниться, как оказался у оленя на спине. А Том продолжал:

– Слушай нас, лесной король, выручить нас могут, только прыть твоя и стать, великаньи ноги. Ты помчись быстрей стрелы, обгони злодея. Расступись, Древний лес, знаю, ты умеешь. Ты, король, скачи лети, как раскаты грома, малыша крепыша ты домчи до дома.

Олень с достоинством поклонился Тому Бомбадилу и рванул с места. Бильбо едва успел оглянуться и прокричать:

– Спасибо, Том Бомбадил, век тебе буду обязан! Всегда к твоим услугам! Мой дом, твой дом! Мой табак, твой табак!

Том Бомбадил только посмеялся весело, да помахал вслед шляпой, а потом пошел дальше, напевая свою веселую песенку.

И стремительно понеслись по бокам деревья. Так стремительно, что их невозможно стало рассмотреть, так быстро мчался вперед лесной олень. Бильбо сидел на его спине и казался сам себе совсем уж крошечным существом. Ему было страшно. Он очень боялся упасть, и поэтому изо всех сил вцепился в густой короткий олений мех на загривке. Спина, на которой он сидел, была широкая и могучая, а за толстой шеей совершенно нельзя было увидеть, что творится впереди, если не наклониться вбок. Наклоняться же Бильбо боялся. Запросто можно слететь на землю, а олень, увлеченный бегом, этого и не заметит.

Так весь остаток дня мчался олень по лесу, и топот его копыт был слышен на несколько миль вокруг. Бежал он всю ночь. Закончился Древний лес. Олень пробежал широкий луг и ворвался в перелесок, стремительно преодолел его, затем выскочил в поле, перескочил его в несколько десятков прыжков, и ворвался в следующий перелесок. Стало светлеть, когда больше не осталось вокруг деревьев, а расстилались вокруг фермерские поля и сады. Бильбо узнал родную свою Хоббитанию. Руки у него совсем затекли, ноги занемели. Он еле держался, чтобы не упасть.

И тут олень остановился и опустился на колено. Бильбо увидел, что он стоит перед рекой Ривендейл, за которой в туманной дымке все еще спал Хоббитаун.

Так Бильбо оказался дома. Он спрыгнул со спины оленя, упал на землю и обнял ее обеими руками.

– Я дома! – воскликнул он чуть не со слезой в голосе. – Я дома! Дома! Неужели такое счастье возможно? Спасибо тебе, король леса, прекрасный олень!

Олень поклонился хоббиту и умчался, через несколько секунд он пропал в предрассветной дымке. Бильбо побежал к большому каменному мосту и через несколько минут был уже в городе. Час был столь ранний, что даже собаки еще не проснулись и не лаяли, когда хоббит шел по улицам.

Бильбо очень спешил. Ему не терпелось добраться до дома, юркнуть в свою норку и оказаться у себя дома.

Уже на своей улице Бильбо вдруг увидел крадущуюся фигурку. Хоббит не удержался, чтобы не воскликнуть: – Горлум! Ты уже здесь, негодник?

Да это был Горлум. До чего же он выглядел измученным. Весь согнувшийся и еле волочащий ноги, язык у него свесился чуть не до земли, глаза горели лихорадочным огнем, сам он был весь красный и мокрый. Весь путь до Хоббитауна он пробежал, не останавливаясь, так сильна была его жажда вновь овладеть Кольцом. Услышав Бильбо, он вздрогнул и обернулся. Когда он увидел хоббита, рот его широко открылся от удивления, затем он зашипел от злости и присел от страха, вытянув в стороны свои длинные костлявые руки с длиннющими когтями. Бильбо выхватил кинжал и побежал. Горлум тоже побежал. И оба они бежали к дому Бильбо, до которого было рукой подать. Не прошло и минуты, как оба они были уже у Бильбовой усадьбы. Только Бильбо задержался, когда возился с калиткой, а Горлум ловко перепрыгнул забор и первый оказался у двери. Теперь он задержался, потому что не смог сразу открыть хитрый замок на двери, который для Бильбо сделали мастера эльфы. Бильбо подбежал к нему и силой отпихнул в сторону. Так как Горлум не отпихивался, то Бильбо со всей силы ударил Горлума рукоятью кинжала по голове. Горлум застонал, но продолжал держаться обеими руками за ручку двери. Он изо всех сил лягался ногами и локтями, щелкал пастью и тихо хрипел и скулил, так что у дверей образовалась самая настоящая свалка. При чем оба и Бильбо и Горлум старались не шуметь, чтобы не привлечь постороннего внимания.

Раздался щелчок, это открылась дверь, и соперники ввалились внутрь.

– Не смей входить в мой дом! – пропыхтел Бильбо.

– Здесь моя прелесть! – зашипел в ответ Горлум. – Отдай мою прелесть! Отдай! Это мое кольцо! Мое!

– Ни за что! – Бильбо пришел в ярость. – Я лучше убью тебя. Я любого убью, кто попытается забрать у меня мою прелесть! Да это моя прелесть, потому что я ее выиграл!

И он нанес Горлуму удар кинжалом. В этот раз уже не рукоятью, а клинком. Горлум отпрыгнул в сторону, иначе бы тут же погиб. Но на животе у него все равно осталась глубокая рана. Горлум всхлипнул и кинулся вниз, через секунду он вцепился руками и зубами в ноги Бильбо и повалил его на пол. Хоббит громко взвизгнул и прежде чем упасть, еще раз успел ударить его по голове рукоятью кинжала, и только поэтому не был убит при падении.

Теперь они подняли порядочный шум. К счастью в доме никого не было. Служанка Бильбо Мунни накануне ушла к своей кузине и осталась у нее на ночь, а остальные слуги в доме не жили. А двойник Бильбо спал еще крепче, чем сам господин Бэггинс.

Горлум валялся на полу и хрипел. Сил подняться у него не было. Он истекал кровью и быстро, словно собака зализывал свою рану. Бильбо хотел наброситься на него и прикончить, но не сделал этого только потому, что ему не терпелось добраться до Кольца. Забыв про Горлума, он побежал в свой кабинет, открыл его и кинулся к письменному столу. Стремительно открыл секретный замок, выдвинул ящик и задыхаясь от волнения заглянул в него.

Кольцо лежало на месте. В самом дальнем уголке. Когда на него упал тусклый свет, оно приветливо засияло. Бильбо засмеялся от счастья, надел его на палец и обернулся.

Это и спасло ему жизнь, потому что подкравшийся сзади Горлум вдруг нанес ему сильнейший удар кочергой, которую он подобрал у одного из каминов.

Бильбо, уже невидимый, отскочил в сторону, и кочерга врезалась в стол, оставив в его крышке глубокую отметину (она есть и до сих пор).

Тогда Горлум, уже теряя силы и сознание, с громким плачем стал наносить новые удары во все стороны. Но он уже не видел Бильбо, и все его удары не достигали цели.

– Бэггинс, проклятый, покажись! Я убью тебя! Где ты? Проклятый вор!

Затем он вконец обессилел и упал на пол.

Тут Бильбо охватило невероятно сильное желание убить Горлума. Он подошел к нему и размахнулся для удара. Услышав его шаги и дыхание, Горлум повалился на спину и уставился в пустоту, ища глазами Бильбо.

– Убей меня, Бэггинс! – простонал он. – Убей! Лучше смерть, чем жизнь без Кольца.

Бильбо почувствовал, как напряглась его рука. Он с силой ударил Горлума. Но тот, видимо все же решивший спасти свою жизнь, резко откатился в сторону, откуда только силы у него нашлись, и пополз к двери. Бильбо промахнулся.

– Я все равно убью тебя! Я еще в прошлый раз должен был это сделать! – закричал хоббит.

Им словно овладело безумие. Он побежал за Горлумом, нанося ему сильные и яростные удары. Горлум верещал как поросенок, и словно и не был ранен, вскочил на ноги и побежал прочь из дома. Потом он побежал по улице. Бильбо за ним. Теперь он во что бы то ни стало, решил покончить с Горлумом, который так отравил ему жизнь, которая столько раз по его милости повисала на волоске. Он бежал за ним по улице, потом по мосту через реку.

И здесь на мосту он нагнал Горлума и уже занес над ним кинжал для последнего удара, как тот, словно почувствовал, что смерть вот-вот настигнет его, отпрыгнул в сторону, вскочил на перила моста и сиганул вниз в воду.

Вообще-то Брадуим река спокойная. Но именно здесь, перед мостом она огибает восточную часть Хоббитауна, и русло ее сильно сужается. Водный поток, поэтому здесь довольно бурный. Кругом порогу и воронки. Не лучшее место, чтобы прыгать с моста, который к тому же достаточно высокий.

Бильбо ахнул и вдруг почувствовал, как сильно он утомился. Ярость, одолевавшая его, вдруг прошла. Он остановился, снял кольцо и вдруг поймал себя на мысли, что раз оно теперь при нем, стоит ли так за него переживать. Он выиграл эту гонку и прогнал Горлума. Разве это не плохо? Разве это не замечательно? Вон оно какое красивое и блестит, хотя на небе нет солнца, и довольно сумрачно, а оно все равно светится.

Бильбо несколько минут любовался Кольцом, а потом вдруг вздрогнул, потому что сильно испугался. Ему вдруг показалось, что Горлум опять выполз на мост и подкрадывается к нему.

Но нет. Горлума больше рядом не было. Его кровавый след обрывался за перилами моста. Хоббита подбежал к ним и глянул на реку. Там в бурном потоке он увидел белую голову своего врага с открытыми от ужаса глазами. Горлум стремительно удалялся. И вдруг до Бильбо долетел крик:

– Погоди, проклятый Бэггинс! Мы тебе еще покажем! Мы еще тебе отомстим! Мы все равно заберем нашу прелесть!

– Не вздумай возвращаться! – крикнул ему вслед Бильбо, снова надевая кольцо. – В Хоббитании я буду охотиться на тебя, пока не уничтожу!

Горлум хотел еще что-то крикнуть и даже открыл рот, но тут его вдруг сильно закрутило, завертело, а потом и вовсе накрыло волной, и больше хоббит его не видел, сколько не вглядывался в мутную речную воду. Наконец ему это надоело, он плюнул, и все еще невидимый, так как Кольцо было на его указательном пальце, отправился домой в свою родную теплую и уютную норку, к которой он так долго и так давно стремился.

ПРИЛОЖЕНИЕ: ИСТОРИЯ ГОРЛУМА, рассказанная Бильбо Бэггинсу Гэндальфом спустя много лет, после описанных выше событий.

Глава первая ПРО ДРУЖБУ ДВУХ ХОББИТОВ

Все в Средиземье знают, что хоббиты живут в Хоббитании. А кто не знает этого, а встречаются и такие, те, кто не видит дальше своего собственного носа (и надо признать, что таких большинство), то тут уж ничего не поделаешь.

Зато в старину хоббиты попадались намного чаще. Где они только не жили! Почти везде. Даже в Диком краю встречались их небольшие колонии. Маленькие, незаметные, юркие и работящие хоббиты. Жили себе, трудились не покладая рук, по вечерам пели веселые песни и ходили друг к другу в гости не чаепитие. Так они жили веками и не кому не мешали. Никуда не вмешивались, старались держаться в стороне от всех громких событий, потому что хоббитам не по душе все громкое и шумное, и поэтому в хрониках и летописях о них почти ничего не сказано. Встречаются лишь редкие упоминая, да и то самые незначительные.

Один такой народец жил на западе Жухлого плато прямо на побережье Великой Реки Андуин. Это были речные, так они себя и называли, хоббиты. Вся жизнь их проходила у воды и на воде. Они плавали по ней в плетеных из тростника небольших челнах и ловили рыбу, которой тут было превеликое множество, били в бескрайних камышовых зарослях водоплавающую птицу, собирали утиные яйца, солили в бочках рыбью икру. Очень они любили плавать в воде, и могли не вылезать из нее по несколько часов, плавая в ней подобно выдрам и прочим водяным грызунам. Этим они, пожалуй, и отличались от всех остальных хоббитов Средиземья, которые в подавляющем большинстве своем воду недолюбливают и стараются держаться от нее подальше, не говоря о том, чтобы плавать в ней. Это уж только в случае крайне нужды или необходимости.

Речные же хоббиты, напротив, не отходили от воды далее чем на несколько лиг, и чувствовали себя очень неуютно, если рядом не плещут речные волны и не проваливается под ногами от влажности почва. Вода дает им все нужное для нормальной жизни, и норы свои речные хоббиты роют исключительно в крутых песчаных берегах, словно ласточки или стрижи. Сюда они волокут все, что дает им река. Пищу, одежду, водоросли, красивые раковины и мелкую разноцветную гальку, из которой так удобно и красиво выкладывать узоры на полу в норах. Все это они перерабатывали, а их изделия из раковин славились далеко в округе и хорошо продавались.

Так вот они и жили – речные хоббиты. Жизнь была к ним благосклонна, а больше ничего им и не надо было. Жили они себе, поживали и были счастливы.

Была среди них одна почтенная семейка, большая, многочисленная и довольно богатая, ровно настолько, чтобы пользоваться уважением среди своих соплеменников. Возглавляла ее Бабушка. Так ее все и называли. Почтенная и старая хоббитша, которая знала очень много, а еще больше умела. Было у нее много сыновей и дочерей, а уж внуков и правнуков и вовсе бесчисленно. И все они ее очень любили, особенно в те вечера, когда она напекала огромные подносы с пирогами и кексами, и, вскипятив в очаге огромный двухведерный чайник, собирала вокруг себя всех домочадцев и начинала рассказывать разные многочисленные истории, очень удивительные и интересные. А когда слушать истории надоедало, и пора было расходиться по постелям, внуки и правнуки просили Бабушку напоследок поиграть с ними в загадки.

Игра в загадки, одно из самых любимых развлечений всех хоббитов. Речные хоббиты не исключение. Они играют в эту игру с самого раннего детства, и не прекращают до глубокой старости. Любой хоббит знает их великое множество.

Самыми ловкими в этой игре были два Бабушкиных внука Смеагорл и Деагорл. Они были большими приятелями и, так как родители у них были разные, то они приходились друг другу двоюродными братьями. Всегда и везде были вместе эти два хоббита и потому слыли неразлучниками. Их дружба была такой крепкой, что стала притчей во языцах у речных хоббитов. Они так и говорили про хороших друзей:

– Неразлучны, как Смеагорл и Деагорл.

Или:

– Скорее Андуин потечет обратно, нежели поссорятся Смеагорл и Деагорл.

Вот как крепко дружили эти два брата.

Были они молодыми, веселыми хоббитами, любили путешествовать на далекие расстояния, чем вызывали порой недоумение у сородичей. Даже Бабушка ругала их и грозила своим увесистым кулаком:

– Где это вы вечно шляетесь! – возмущалась она, когда внуки прибегали к ней из очередной такой многодневной экспедиции, грязные, усталые, но довольные. – Слыханное ли дело, чтобы хоббиты уходили так далеко от дома? Добром это никогда не кончается. Там далеко вас ждут БОЛЬШИЕ НЕПРИЯТНОСТИ.

Но юные хоббиты не верили ей, и только посмеивались, да перемигивались. И продолжали уплывать на дальние расстояния. Уж больно они были любопытными. Особенно Смеагорл. Вот уж ему всегда казалось, что там, далеко, и рыбы больше, и утки жирнее да вкуснее, и раковины более крупные, и золотишко водится, только его немного поискать надо. А уж золото Смеагорла интересовало больше всего. С раннего детства полюбился ему его мягкий желтоватый блеск. И когда он узнал, что золотые самородки иногда можно найти в реке, то просто покой потерял. Облазил все побережье, где располагалась колония речных хоббитов, но никаких следов золота не нашел. Тогда он переплыл Андуин и облазил весь противоположный берег, но и там ничего не нашел. Но это его не успокоило. Тогда он и стал устраивать дальние экспедиции вниз да вверх по течению и искал золотые слитки и на том и на этом берегу. И был он неутомимым в этих поисках. И брата за собой таскал повсюду.

Деагорла золото не интересовало. Он его никогда не искал и не мечтал о нем. Но так как он был любопытен и смел по природе, то и следовал за Смеагорлом за компанию во всех его походах.

– Это добром не кончится! – постоянно повторяла Бабушка.

И, в конце концов, как и все старые и опытные хоббиты, она оказалась права.

Однажды, в тот самый день, когда особенно ярко и приветливо светило солнце, и вода была на редкость тепла и прозрачна, да еще плюс ко всему этому у Смеагорла был день рождения, к нему пришел с поздравлением Деагорл, и даже принес ему в качестве подарка новую удочку, которую смастерил своими руками, а руки у него были самые что ни на есть золотые, и удочка получилась на славу. Длинная, тонкая, гибкая и крепкая, так что выдержит самую большую рыбину.

Смеагорл был тронут и крепко обнял и расцеловал кузена.

– Сегодня мы с тобой спустимся как можно ниже, – сказал он. – Я обязательно должен найти себе такой подарок, что все наши просто ахнут.

Надо отметить, что у речных хоббитов был такой обычай. В свой день рождения хоббит обязательно должен был сам найти себе подарок, который был бы не хуже тех, что подарят ему родственники и друзья. На поиски такого подарка и отправился в тот день Смеагорл.

– Вот увидишь, – сказал он, усиленно работая веслом, – сегодня я найду свой самородок.

Друзья очень старались, налегали изо всех сил на весла и забрались так далеко вниз по течению, что им даже неповадно стало. Здесь они никогда не были. Край вокруг был совсем незнакомый и чужой. Казалось, что где-то рядом и находятся те большие неприятности, о которых не раз говорила Бабушка.

– Может быть, вернемся? – спросил Деагорл друга. – Что-то мне не по себе.

– Тебе всегда становится не по себе, когда мы находимся слишком далеко от дома, – ответил Смеагорл. – Хотя тебя никак нельзя назвать робким хоббитом.

– И все же иногда я почему-то чувствую себя неуютно.

Смеагорл посмотрел на друга укоризненным взглядом. На какое-то мгновение он даже рассердился, и в его зрачках вспыхнул зловещий желтоватый огонек. Он уже хотел, было наброситься на друга с укорами, как их лодчонка свернула за поворот, и хоббитам открылась прелестная заводь, а в ней низина, вся сплошь заросшая фиолетовыми ирисами. Деагорл, который почему-то всегда питал слабость к красивым цветам, радостно воскликнул:

– Смотри, какая красота!

– Вот видишь, – довольно пробормотал Смеагорл. – А ты хотел возвращаться. Посмотри, какие великолепные ирисы. Клянусь орком, которого убил мой дед семьдесят лет назад, таких ирисов у нас нет. И даже если мы больше ничего не найдем, то букет этих цветов, края у которых багрово-красные, будет для меня отличным подарком на день рождения.

И они пристали к берегу. Смеагорл отложил весло в сторону и прыгнул на берег. Деагорл за ним. Они очень быстро набрали роскошный букет необыкновенных ирисов.

– Теперь поплывем домой? – спросил с надеждой в голосе Деагорл.

Смеагорл посмотрел на него с нескрываемым раздражением:

– Что это тебе сегодня так не терпится вернуться?

– Да так, что-то у меня на душе неспокойно.

– Если у тебя неспокойно на душе, – посоветовал брату Смеагорл, – закинь удочку. Нет лучшего успокаивающего средства, чем рыбалка.

– И то верно, – согласился Деагорл. – Давай порыбачим. Заодно и удочку твою новую испытаем.

– Вот-вот, испытай ее, – буркнул Смеагорл. – А я тут порыскаю, может, что и найду. Помниться, старик Бук Глиняная Трубка говаривал, что там, где у цветов лепестки по краю не такие, как в середине, в земле водятся драгоценные металлы. А уж он в таких делах разбирался. Недаром якшался с гномами. Может быть, я все-таки найду свой самородок?

И он стал рыскать по заросшему камышами берегу, словно собака, которую охотник выпустил за уткой.

Деагорл, которому уже давно надоели эти поиски, занялся рыбалкой. Взял удочку, которую подарил своему другу, снарядил новую снасть, выбрал из жестяной банки, которую всегда носил с собой на поясе, самого жирного червяка, насадил его на крючок и стал рыбачить. Смеагорл оказался прав. Нет лучшего средства, чтобы прогнать все тревоги, как удить рыбу. Деагорл быстро успокоился и, увлекшись ловлей, быстро забыл обо всем на свете.

Солнышко приятно согревало его спину, вода была гладкой словно зеркало, поплавок застыл в воде и был недвижим, словно его заколдовали. Все это способствовало тому, что Деагорл задремал.

И вдруг сквозь дремоту он увидел, как с середины реки поднялась высокая волна и со страшной скоростью понеслась прямо на его лодку.

– Что это такое? – спросил в удивлении Деагорл. – Сколько лет живу на реке, и ничего подобного не видел.

Тем временем волна приближалась, да так стремительно, что Деагорл даже не успел весло в руки взять, чтобы отгрести в сторону.

Золотым лучом блеснул на гребне волны высокий острый плавник.

– Вот это рыбина! – воскликнул Деагорл. – Поймать бы мне такую.

И как только он это сказал, то сразу увидел, как большущий (куда больший чем его лодка), осетр, поднырнул под него и схватив в острую словно дудочка пасть Деагорлова червяка вместе с крючком, разумеется, и рванул обратно.

Хоббита так и вышвырнуло из лодки. Словно ветром сдуло. Не успел Деагорл опомниться, как сам оказался на дне реки, в том самом месте, где только что был его крючок. Даже глаза он не успел закрыть. И там, около заросшего илом и водорослями дна, он мельком увидел, как что-то маленькое ярко блеснуло солнечным светом. Да так ярко, что хоббит даже глаза зажмурил.

К счастью он оказался достаточно тяжел, чтобы быть увлеченным осетром в реку. Только немного проволокла его рыба по дну, затем леска лопнула, и осетр умчался в подводную даль, где и исчез бесследно. А Деагорл выплыл на поверхность, отфыркиваясь и отплевываясь. Вся голова его была в тине, водорослях и глине. Даже из ушей торчали пучки желтого ила.

– Вот это была рыбина! – опять воскликнул восхищенный Деагорл. – И я чуть было не поймал ее! Или она чуть было не поймала меня? Все равно история случилась такая, что все наши рыбаки умрут от зависти, когда я ее расскажу.

И он хотел было уже плыть к своей лодке, чтобы влезть в нее и снять с себя мокрую одежду, как вдруг посмотрел на дно, и ему опять показалось, что там, среди замутненных облаков ила опять что-то блеснуло.

– И что это там такое? – спросил сам себя Деагорл.

И тут его разобрало любопытство. Он набрал в легкие побольше воздуха и нырнул. Что говорить, речные хоббиты пловцы отменные и ныряльщики замечательные. Деагорл доплыл до самого дна. Блеск притягивал его и манил. Хоббит был уже у цели, как почувствовал, что воздуху ему не хватает. Того и гляди, задохнется. Или ему грудь разорвет. Но до дна было так близко! Деагорл напряг все силы, но его уже понесло обратно на поверхность. Из последних сил хоббит махнул рукой и загреб ею все, что ему удалось, после чего пробкой вылетел на поверхность. Там он долго не мог отдышаться, а когда отдышался, да протер глаза, стал рассматривать содержимое ладони. Но там были только ил и водоросли. Деагорл разочарованно вздохнул и вышел на берег, там стал отдирать с рук водоросли и вдруг увидел такое, что чуть было глаза не вытаращил.

На ладони его лежало золотое кольцо. Настоящее золотое кольцо.

На первый взгляд это было самое обыкновенное золотое кольцо. На нем даже украшений никаких не было. Совершенно гладкие грани, никаких драгоценных камней или вензелей и завитушек. Гладкое золотое кольцо. Но в том-то и дело, что оно не было обыкновенным это кольцо. Что-то в нем было такое, что приковывало к себе взгляд, и оторвать его от кольца было уже трудно. Деагорл забыл обо всем на свете. Мир перестал существовать для него. Теперь на свете было только оно. Его кольцо. Деагорл смотрел на него и не мог насмотреться.

Вдруг за его спиной раздался еле слышный шорох. Деагорл резко обернулся и увидел брата. Смеагорл тоже стоял и заворожено смотрел на кольцо. На его Деагорлово кольцо.

Хоббит резко отдернул руку, сжал ее в кулак и спрятал его за спину. В глазах Смеагорла он тут же увидел великое разочарование.

– Что это у тебя такое, милый Деагорл? – притворно ласковым голосом произнес Смеагорл. Странное дело. Он никогда в жизни не разговаривал так со своим другом. – Что это ты такое спрятал у себя за спиной? Разве можно что-то прятать от своего лучшего друга?

– Это уж мое дело, что я прячу, – буркнул Деагорл. Но руку он все же перестал прятать, и даже разжал кулак. – Не видишь что ли, это всего-навсего колечко.

Смеагорл тут же снова с жадностью уставился на кольцо.

– Оно золотое? – сиплым от волнения голосом спросил он.

– А то, какое же?

– Послушай, милый Деагорл, но ведь это я должен был найти золото, а не ты. Ведь это я его все время искал. Ты же равнодушен к золоту!

– К золоту да, а к кольцам нет, – ответил на это Деагорл.

– А разве ты забыл, что у нас сегодня день рождения? – воскликнул Смеагорл. – Миленький Деагорл, хорошенький Деагорл, – хоббит уже не просил, он скулил жалобно и тонко, как побитый щенок, – подари нам это колечко на день рождения. Пусть это будет подарочек!

Деагорол тоже не сводил глаз с кольца, любуясь его чудным блеском. На мгновение в его голове мелькнула мысль, что хорошо бы было действительно подарить это кольцо другу. Если бы это было бы что-то другое, он бы обязательно так и сделал. Но сейчас ему вдруг стало жалко отдавать в чужие руки такую прелестную вещь. – Ты уже получил от меня сегодня подарочек, – буркнул он и даже оттолкнул дрожащую руку Смеагорла, которую тот протянул за кольцом. – Небось, не пожалуешься. А это колечко я себе оставлю. Очень оно мне по душе.

– Как же так! – Смеагорл в отчаянии стал ломать руки. – Разве такое возможно? Я так…

Он не договорил, глаза его сверкнули желтым огнем, сильные руки сами собой метнулись к горлу Деагорла, вцепились в него, пальцы до хруста сжались, Смеагорл сильным и резким рывком привлек друга к себе. Раздался громкий хруст – это сломались шейные позвонки Деагорла. Бедный хоббит недоуменно глянул на друга, а потом его глаза погасли, и он умер. Смеагорл отпустил его, и тот повалился на землю. Но хоббит успел выхватить из его руки заветное кольцо.

– Я так хочу получить в подарочек это колечко! Оно так чудно блестит, – пробормотал он и долго смотрел на него. – И оно, конечно, должно быть моим. Только моим. Глупый Деагорл! Не хотел подарить мне кольцо.

И тут он с ужасом посмотрел на лежащего у его ног Деагорла. До него вдруг стало доходить, что он натворил. Смеагорл присел от страха и ужаса, которые внезапно охватили его.

– Что я наделал? – закричал он. – Что я наделал? Неужели я убил его?

Он упал на колени и приник ухом к груди друга в надежде услыхать бьющееся сердце. Но нет, сердце Деагорла больше не билось и не стучало.

– Он мертв! – осипшим голосом пробормотал Смеагорл. – Мертв. Что я теперь скажу дома? И что со мной сделают, когда узнают, что я убил моего лучшего друга? Меня казнят! И все из-за этого проклятого кольца!

В ярости Смеагорл размахнулся, чтобы выбросить кольцо в реку. Но рука его замерла в воздухе. Кулак сжался не в силах выпустить кольцо. Хоббит посмотрел на кольцо, оно как раз сверкнуло на солнце, и не смог его выбросить. В голове Смеагорла вдруг неожиданно появились иные мысли.

– Вообще-то кольцо не виновато, – сказал он сам себе. – При чем тут кольцо? Это Деагорл сам виноват. Он был так груб со мной. И так жаден. Не хотел сделать мне подарочек на день рождения. Я правильно сделал, что отнял у него кольцо. Я сам себе сделал подарок, как это и полагается. Самый лучший подарок. А Деагорла я спрячу. Если дома спросят, где он, я скажу, что понятия не имею. Я же не нянька ему.

И он стал бегать по берегу и судорожно искать. Очень скоро он нашел тяжелый камень и приволок его на место убийства. Привязал его к телу Деагорла, выплыл на середину реку и выбросил его в воду. После чего поплыл домой.

Глава вторая СМЕАГОРЛ СТАНОВИТСЯ ГОРЛУМОМ

Всю дорогу он смотрел на свое кольцо и не мог нарадоваться, что у него такой замечательный подарочек.

– То-то все удивятся! – говорил он сам себе.

Выйдя на берег и привязав лодку к причалу, Смеагорл надел кольцо на указательный палец и гордо пошел к своей норке.

Приближался вечер. Народу в поселении было много. Все речные хоббиты к этому времени вернулись с рыбалки, с других промыслов, хоббитши, закончив дела по хозяйству, стояли на улицах и беседовали друг с другом, а вокруг них носились хоббитята. Полно их было и в воде, где они плескались, вопили и смеялись. Старики сидели на лавочках перед жилищами и дымили трубками. В общем, городок речных хоббитов жил полной жизнью.

Смеагорл шел по улицам, высоко держа руку, чтобы всем было видно кольцо на его пальце. И вот тут-то к своему великому удивлению хоббит обнаружил, что ни на него, ни тем более на его прекрасное кольцо никто не обращает абсолютно никакого внимания. Словно его никто и не видит.

Все дело в том, что хоббиты, в самом деле, его не видели. Смеагорл был невидим. Он стал таким с той секунды, когда надел на палец кольцо.

Да-да, кольцо, которое нашел Деагорл, и которое преступным образом, совершив убийство, отнял у него Смеагорл, оказалось не простым кольцом. Это было волшебное кольцо. И оно обладало множеством самых удивительных свойств. И одним из свойств кольца было то, что оно делало невидимым того, кто надевал его на палец.

Но Смеагорл пока об этом не догадывался. Он шел по городку и удивлялся тому, что никто не обращает на него внимания. Сначала он просто удивлялся, а потом ему вдруг стало очень обидно.

– Как же так, – говорил он сам себе, – у меня такой удивительный подарочек, а никто мне об этом не скажет. Что за противные все эти хоббиты! Даже не обращают на меня внимания. – Внезапно его осенило. – Ага, так они мне просто завидуют, поэтому делают вид, что не замечают меня! Подлецы! Негодные завистники. Ни один из них даже не поздравил меня. Я всем все припомню.

Так он шел и проклинал всех своих сородичей, и ненависть и злоба к ним переполняли его сердце. И продолжалось это до того момента, как он проходил мимо цирюльника Рубенгорла. Вечерами Рубенгорл вытаскивал кресло прямо на улицу, ставил его перед домом, вешал на стену перед ним овальное зеркало, надо сказать самое большое в городе, и стриг и брил хоббитов, подравнивал и подвивал им баки. И место это было у хоббитов любимым и популярным. Этакий своеобразный хоббитский клуб. Смеагорл пошел прямо туда. Он решил высказать хоббитам все в лицо и выразить свое возмущение. Каково же было его удивление, когда он не увидел себя в зеркале. Он так долго стоял с отрытым ртом, что его стали пихать и толкать.

– Что это тут такое? – удивленно восклицали хоббиты. Они ведь не видели Смеагорла.

И когда его несколько раз вот так вот толкнули, Смеагорл не выдержал и побежал вон из города. Опомнился он только в лесной чаще, куда спрятался подальше от своих сородичей.

– Что это со мной произошло? – со слезами воскликнул он. – Почему я стал невидимым? Неужели небо покарало меня подобным образом за то, что я убил Деагорла? Бедный я несчастный! Я даже сам себя не вижу. Не рук ни ног. О горе мне! Как же я буду жить дальше.

И долго он плакал и не мог успокоиться. И когда стало совсем темно, он решил вернуться к своим. Пошел обратно, и по дороге, невзначай снял с пальца кольцо и положил его в карман, приговаривая при этом:

– Ага, завидуйте моему подарочку? Еще чего доброго стянуть захотите.

И, конечно же, его сразу увидели, как только он оказался среди своих.

– Эй, Смеагорл! – закричали хоббиты. – Здорово, дружище! С днем рождения тебя. Ждем, когда ты позовешь нас на угощение. И подарочки у нас для тебя готовы. А где твой друг? Где Деагорл?

Не было пределов удивлению Смеагорла. Он ничего не понимал. Втянул голову в плечи и испуганно озирался по сторонам. Казалось ему, что над ним издеваются. Но тут, глядя на него, и хоббиты почувствовали что-то неладное.

– Что с тобой? – стали они донимать Смеагорла вопросами. – Почему ты такой испуганный? Что-нибудь случилось? И почему ты один и без Деагорла. Вы же с ним вместе отправились искать для тебя подарок. Ну и как нашли? Ага, ты, опустил глаза. Значит, произошла беда. С Деагорлом?

– Да, дружок мой любимый пропал, – ответил Смеагорл на такие вопросы, еще сильнее втянув голову в плечи и пряча глаза. – Огромная рыбина напала на него и унесла с собой. Не иначе сожрала она его, бедненького Деагорла.

Наивные хоббиты поверили в эту лживую историю. Только Бабушка, очень внимательно посмотрела на внука и покачала головой:

– Что-то я не слыхала, чтобы в реке нашей водились такие рыбины, которые были бы способны утащить с собой хоббита, да еще и сожрать его. Что же ты, Смеагорл, не пришел к нему на помощь? Бросил друга в беде?

– Я его не бросил! – заскулил хоббит. – Я далеко был. Так все быстро произошло. Я только всплеск услышал, а когда подбежал, то никого уже не было.

Конечно же, ни о каком праздновании дня рождения и речи не могло быть в тот день. А перепуганный до смерти Смеагорл кольца не показал никому, боясь, что хоббиты догадаются, что неспроста оно появилось у Смеагорла. Утром он проснулся весь в холодном поту, потому что приснилось ему все, что было накануне. Все до самых мельчайших подробностей, словно он все заново пережил.

Вскочил Смеагорл с постели и побежал к стулу, на котором лежали его штаны и куртка. Померещилось ему со страху, что кто-то из хоббитов хочет украсть его кольцо, хотя в спальне кроме него никого не было. Но все же он удостоверился, что кольцо на месте. Потом запер дверь, чтобы не зашел кто-нибудь из соседей, прикрыл занавесками окно и стал любоваться кольцом. Долго он им любовался, и чувства его менялись по очереди. То он радовался, что стал обладателем такой прекрасной и редкой вещицы, какую у хоббитов и не сыскать, то вдруг вспоминал, какой ценой оно ему досталось, и начинал плакать и рвать на себе волосы, бить себя по голове и укорять:

– Какой же я негодяй! Какой же я негодяй! Бейте меня, честные хоббиты! Ведите меня к судье и выносите самый строгий и суровый приговор.

Потом он начинал себя успокаивать:

– Но ведь Деагорл сам виноват. Миленький Смеагорлчик всего лишь хотел посмотреть, потрогать, а злобный и жадный Деагорл вцепился в него зубами и хотел задушить. Смеагорл всего лишь защищался. И потом, он ведь мне подарочек не подарил, удочка не считается, он сам потом ею рыбу стал ловить, так что она не считается. Так что он обязан мне был отдать прелестное колечко. Это ведь закон. У кого день рождения, тому и принадлежит, все что найдено. К тому же я первый его нашел. Первый! Я его сразу увидел. И первый за ним нырнул. И достал его я! А Деагорл хотел отобрать у меня мою прелесть. И стал меня душить. Я еле отбился и спас мою прелесть.

И он опять с наслаждением смотрел на кольцо, гладил его пальцами, прижимался к нему щекой и даже несколько раз поцеловал его. А потом он надел его, и когда взгляд его упал в зеркало в гардеробе, то Смеагорл от ужаса вскрикнул, потому что опять не увидел в зеркале своего отражения. Он подумал, что это ему всего лишь показалось, больно уж сумрачно было в комнате, но когда он подошел к зеркалу вплотную, то опять ничего не увидел. И вот тут в мозгу хоббита и мелькнула мысль о том, что, пожалуй, тут что-то не так, и не кольцо ли всему причина.

Смеагорл сорвал кольцо с пальца и увидел, как в зеркале появился его двойник.

– Так вот оно что! – воскликнул потрясенным шепотом Смеагорл. – Значит кольцо волшебное. Я так и знал!

От восторга он даже запрыгал по комнате на одной ножке.

– Ну, я теперь всем вам покажу! – грызя кулак и пуская слюни от радости, приговаривал он. – Всем теперь покажу!

В тот же вечер надел он кольцо на палец и невидимкою выбрался на улицу, чтобы за хоббитами понаблюдать, да подслушать, что они о нем говорят.

И услыхал он, что говорят о нем всякое, и, во всяком случае, почти из всего, что он услышал, не было ничего хорошего. С удивлением узнал Смеагорл, что не больно-то его и любят собратья хоббиты. А некоторые и вовсе недолюбливают. И вот эти последние якобы считают его жадным и злым, и что оказывается, он всегда помыкал Деагорлом, а потом и вовсе погубил.

В ужасе вернулся к себе в дом Смеагорл. Руки и ноги его тряслись от страха. Казалось ему, что вот-вот сейчас войдут его арестовывать за убийство.

– Но ведь я никого не убивал! – говорил он сам себе. – Деагорла рыба утащила. Я своими глазами видел.

Утром он все же нашел в себе силы выйти в город. Без кольца конечно. Вернее с кольцом, потому что расстаться с ним Смеагорл уже на мог, но не на пальце, а в кармане. В самом глубоком кармане куртки, к которому для пущей надежности он собственноручно пришил еще одну пуговицу.

Шел Смеагорл по улице, и не мог глядеть хоббитам в глаза. И разговаривать с ними не мог. Только бормотал что-то себе под нос, а что, и разобрать было нельзя. Словно собака голодная урчала.

Да хоббиты и сами не особенно стремились с ним разговаривать. Смотрели на него искоса, а некоторые и вовсе дорогу переходили, когда встречался им на пути Смеагорл.

И тогда Смеагорлом понемногу стала овладевать злоба. Очень было ему обидно такое к себе отношение. А еще горше ему было то, что не мог он показать сородичам свое кольцо, да похвастаться им. А так хотелось.

– Ах, так, – решил тогда Смеагорл. – Ну, я вам покажу!

Решил он, что пора показать проклятым хоббитам то, что они заслужили. И стал он бродить среди них невидимкою и творить всякие разные пакости да гадости. И тут у него прямо талант открылся на эти самые гадости да пакости. И чего он только не делал! Ломал рыбакам удочки, спутывал им снасти, рвал сети, обламывал крючки и портил разные другие полезные инструменты.

Хозяек он тоже не оставил без внимания. То бросит одной целую коробку соли в кастрюлю с супом, то перцу насыплет в тесто или в начинку для пирогов, а потом смеется, когда видит, как бедные хоббиты хлещут пиво, чтобы затушить пожар, бушевавший в их желудках да глотках. Забирался он в подвалы и вынимал из пивных да винных бочек затычки. Зайдет в такой подвал утром хозяин, а там потоп. Или, например, моются хоббиты в бане. Проберется туда Смеагорл, да поменяет местами ушат с кипятком с ушатом холодной воды. И бедные хоббиты шпарятся кипятком, или стучат зубами от холода, перепутав нужную им воду. А Смеагорл сидит рядышком, слушает их вопли, да радуется. Смеется и потирает руки. И урчит словно собака:

– Гор-р-р, гор-р-р, гор-р-р. – А потом глотает накопившиеся во рту слюни. – Лум! Гор-р-р, гор-р-р, гор-р-р. Лум.

Вскоре хоббиты стали его подозревать во всех своих бедах да неприятностях. Потому что, как что-нибудь этакое случится, так поблизости обязательно слышится это самое Смеагорловсвкое «Гор-р-р, лум». Стали еще больше его чураться хоббиты. А потом и вовсе преследовать начали. Доказать, что это его рук дело никто не мог, потому что никто его за этим не видел, но все же хоббиты чуяли, что он тут замешан. Стали его обзывать самыми обидными словами, щипать, пинать и даже иногда бить кулаками. Еще более озлобился после этого Смеагорл. Еще больше пакостей стал он делать хоббитам. Да только уже и его сородичи не зевали. Стали они внимательнее и вскоре поняли, что Смеагорл может становиться невидимкою. Ох уж тут ему и досталось. Выследили его хоббиты, когда он однажды ясным днем вышел на свой подлый промысел. А надо сказать, что днем, когда ярко светит солнце, если как следует присмотреться, то можно увидеть невидимку, потому что по земле от него скользит легкая, едва заметная тень.

Окружили хоббиты Смеагорла. Заметался он среди них, да куда уйдешь, если плотная стена из хоббитов вокруг. Летать ведь он не научился. Понял тогда Смеагорл, что сейчас у него кольцо заветное отнимут, и решил схитрить. Упал на землю, снял быстро кольцо с пальца, да засунул его себе в рот и спрятал за щеку. Да так быстро он все это проделал, что никто ничего не заметил. Да и не до этого было возмущенным хоббитам. Лишь на секунду они обомлели, когда увидели, как прямо из воздуха появился их бывший сородич, да потом накинулись на него всем скопом и отвели душу. Да так, что Смеагорл едва жив остался. Долго еще валялся он на пыльной дороге и скулил:

– Гор-р-р, гор-р-р, гор-р-р, лум!

– Эх ты Горлум проклятый! – кричали ему хоббиты. – А ну убирайся из нашего городка. Не хотим мы, чтобы ты с нами жил.

И даже Бабушка, которая единственная среди хоббитов с жалостью относилась к своему внуку, потому что доброты в ее большом сердце хватало на всех, и та с глубоким вздохом сказала, когда окровавленный и жалкий Смеагорл приполз к ее норе:

– Нет, Смеагорл, не приму я тебя, не пожалею. Другим ты стал. Совсем другим. А раз так, то ступай-ка ты отсюда подальше, да не возвращайся к хоббитам. Не хоббит ты больше, а Горлум. Да, Горлум и есть.

– Горлум, – ответил Горлум и побрел прочь из городка, в котором родился и вырос.

Тело его болело и ныло нестерпимо. Был он зол на весь белый свет. И только в одном находил утешение, когда смотрел на свое кольцо, которое теперь уже и не снимал никогда с пальца.

С каждым днем все дальше и дальше уходил он вверх по реке. С собой у него ничего не было, и поэтому ему приходилось охотиться за рыбой и всякими мелкими зверушками голыми руками. Вот тут кольцо ему было очень кстати. Незримым подкрадывался он к своей жертве, заставал ее врасплох, хватал и раздирал прямо руками. Сначала ему было противно есть сырое мясо или рыбу, от запаха крови его мутило. Но голод не тетка. Спичек или кремня у него с собой не было, да и боялся он зажигать огонь. Вдруг кто-нибудь на него выйдет такой, с кем бы лучше не встречаться? Так что приходилось заниматься сыроедением. Через полгода он настолько наловчился, что стал быстрым и ловким, как куница. Тело его сильно вытянулось, стало тощими и жилистом. Руки и ноги сильными и длинными. На пальцах отросли длинные острые когти, которые стали крепкими и опасными в любой драке и могли зацепиться за что угодно. А сам Смеагорл совершенно перестал походить на хоббита. Глядя на него и представить себе было невозможно, что это отвратительное страшное существо когда-то было добродушным симпатягой хоббитом. Теперь он больше походил на дикого неведомого зверя. Ходил исключительно на четвереньках, да так ловко и быстро, что любой паук позавидовал бы ему в этом. Глаза у него стали острые и зоркие, а в темноте горели желтым светом, прямо как у волка. Отменным было у него и обоняние. За милю чуял он свою будущую жертву. А след брал на земле лучше любой охотничьей собаки.

Да, не Смеагорл это был теперь, а самый настоящий Горлум.

И ведь как быстро он изменился! Превратился в чудовище меньше чем за четыре месяца. Однажды глубокой осенью, когда деревья остались без листвы, и в воздухе стали кружить редкие снежинки, увидел он свое отражение в лесном источнике, когда подошел к нему, сняв перед этим кольцо, чтобы в очередной раз им полюбоваться. Только вмиг забыл он про него, когда глянул на водную гладь. Увидел он себя, и сам себе ужаснулся. В диком страхе отпрянул назад и закрылся от самого себя руками.

– Что это со мной? – проскулил он. – Куда делся миленький Смеагорлчик?

И тут он вдруг впервые подумал о том, что в том, что случилось с ним, есть что-то странное. Разве так быстро может измениться хоббит? Даже если он один в лесу живет и охотится на диких зверей и ловит под водой рыбу подобно выдре? Не иначе тут что-то не так.

И закралась тут в его голову мысль, что не иначе в этом виновато кольцо, которое он носит на пальце. Ну конечно, так оно и есть! Ведь это волшебное кольцо, а раз так, то оно может не только тебя невидимкой сделать, но и наделать другими полезными качествами. Например, мог теперь Горлум так долго под водой без воздуха плавать, что раньше бы пять раз утонул бы за это время. А теперь хоть бы что. Да еще и глаза при этом держал открытыми. А как теперь он мог быстро бегать! Правда, только на четвереньках, но зато почти также быстро как заяц. Словно белка влезал он на любое дерево. Ну, разве это все не здорово? Конечно, здорово. Только вот от подкрадывающегося зимнего холода не мог он найти покоя.

Задумался Горлум, хотя в последнее время этого почти не делал. Некогда было. За жизнь он свою боролся со всем миром. И вот теперь его одолели мысли. Стал он вспоминать свою прежнюю жизнь, ту, в которой не надо было бегать на четвереньках по лесу и гоняться за зайцами, вспомнил уютную спаленку в большой всеобщей норе, теплую постельку и сытные завтраки, обеды и ужины. Неужели он когда-то так счастливо жил? Неужели у него были друзья? А ведь были!

И стало Горлуму грустно и печально. Вспомнил он друга Деагорла. Как славно они проводили вместе время! Как же это было давно! Да и было ли? Горлум засомневался. Сжал он с силой кольцо, и вдруг с силой швырнул его в чащу.

– Это все из-за тебя, проклятая дрянь! – закричал он диким голосом. – Ты погубило всю мою жизнь.

Упал он на холодную землю и горько зарыдал.

– Как же я был счастливо! – сетовал он. – И как я несчастлив теперь. За что же я так страдаю? Ах, Деагорл, Деагорл! Зачем ты нашел это кольцо? Зачем не отдал его мне? Это ты виноват во всех моих несчастьях. Тебе хорошо. Ты умер. Лежишь себе на дне реки и видишь сладкие сны, и веселые русалки рассказывают тебе сказки и ласкают тебя своими поцелуями. А я страдаю здесь на земле, и нет мне покоя!

И решил Горлум вернуться домой.

– Пусть лучше хоббиты убьют меня, чем жить так дальше.

Но сделал он десять шагов в сторону своего дома, как вдруг какая-то неведомая сила остановила его.

– А как же я теперь охотиться буду? – спросил себя Горлум. – Теперь же меня любой сможет увидеть. А раз увидит, то и обидит. Получается, что теперь я и мышь не смогу поймать, и любая рыба от меня уплывет? Ах, я бедный несчастный. Что я наделал глупец. Зачем выкинул колечко? Ведь без него я теперь никто! Ни охотник, ни пловец. Так, прохожий молодец.

И он рывком побежал обратно к лесному источнику на то место, где выкинул кольцо. Побежал в густые заросли и стал искать его, но не нашел. Волосы встали на его голове дыбом от страха и ужаса оттого, что он наделал. Горе с такой силой сжало его сердце, что Горлум чуть не умер. Громко и горько зарыдал он во весь голос.

– Что я наделал? Что я наделал? Выкинул самое мое дорогое! Самое драгоценное! Где ты, мое колечко? Где ты, моя прелесть? Где ты, отзовись?

И бегал он по лесу, рыскал, словно барсук в траве и не мог покинуть это место. Прошло три дня. Горлум едва держался на ногах от голода и холода. Глаза его горели диким безумным огнем. В них было столько горя, что даже дикие звери пожалели бы его, если бы были способны на такое. На счастье для Горлума ни один дикий зверь не охотился поблизости. А на третий день отчаявшийся Горлум нашел свое кольцо. Оно лежало под корягой и мерцало желтым светом. И хотя Горлум готов был чем угодно поклясться, что раз тридцать заглядывал под эту корягу, ничего здесь не было, сейчас кольцо лежало и поблескивало, словно приветствовало своего обладателя.

О как взвыл от счастья Горлум. Как он высоко подпрыгнул. Схватил он кольцо и стал его целовать, прижимать к сердцу и называть его ласковыми именами. Никогда за всю свою жизнь не испытывал он подобного счастья, как в то мгновение, когда снова ощутил в своих руках заветное кольцо. Он готов был прыгать от счастья, и прыгал бы, но у него не было сил. Он надел кольцо на палец и отправился на охоту. И буквально через сотню шагов обнаружил холм с кроличьей норой.

– Ага, – решил Горлум, – удача снова со мной. Есть кольцо, есть и добыча. Это оно, мое миленькое, привело меня сюда. Чтобы я без него делал?

Он расцеловал кольцо бессчетное количество раз, после чего разрыл норку и обнаружил целый выводок крольчат. Вот это был пир! Горлум просто опьянел от сытости. Свежая кровь текла по нему ручьями. Он рыгал и урчал от удовольствия и продолжал целовать кольцо окровавленными губами.

С тех пор Горлум очень сильно изменился. Он стал реже надевать кольцо на палец, потому что боялся, что кольцо окончательно превратит его в зверя. Одевал его только когда охотился. Носил он его теперь в кармане своей истрепавшейся куртки. Через каждые десять минут он проверял, на месте ли оно, и все ему казалось, что его у него хотят украсть. Поэтому он жил в постоянном страхе за кольцо. Вечно оглядывался и прятался. И все ему казалось, что его видно.

– Надо спрятаться так, чтобы меня никто не видел, никто! – говорил он. – Даже я сам.

И он мечтал найти самую глубокую нору, чтобы спрятаться в ней от всего мира.

Тем временем осень закончилась. Стал падать снег, и Горлум совсем приуныл. На снегу ему было особенно тяжело прятаться. И хотя он держался у реки, где были густые камышовые заросли, не было ему покоя.

– Где бы мне найти норку, где я бы согрелся и спрятался, – скулил он, пытаясь дыханием согреть озябшие пальцы.

«Иди и спрячься в горах», – вдруг сказал ему голос, который был у него где-то внутри.

– А ведь верно, – обрадовался он. – Как же я раньше не догадался? Ведь горы они передо мной!

И отправился он прямо к Туманным горам. Русло одной речушки, которая впадала в Андуин, привело его прямо в горы. Горлум плыл по ней, а там где течение было слишком быстрым, он ловко карабкался по отвесным берегам. Однажды речушка уперлась в одну самую высокую гору.

– Куда же дальше? – спросил себя Горлум. – Норку я так и не нашел. Дурацкие горы! Такие высокие и страшные, и нет ни одной норки.

«Ныряй и плыви дальше!» – скомандовал ему опять тот же внутренний голос.

Горлум набрал в грудь побольше воздуху и прыгнул в воду. Он поплыл против течения и плыл очень долго в полной темноте. Мимо него проплывали слепые скользкие рыбы с большими выпученными глазами. Горлум хотел бы поймать их, но не делал этого, потому что надо было плыть вперед, ведь неизвестно, сколько еще плыть дальше. Вдруг ему воздуха не хватит?

Но воздуха хватило надолго. Горлум плыл, руки и ноги его были сильны, как никогда. Он без труда преодолевал встречное течение и двигался вперед. Легкие потихоньку отдавали переработанный воздух, и тот мелкими пузырьками выходил наружу. Так он плыл почти полчаса, прежде чем почувствовал, что ему надо вдохнуть. Он поднялся наверх на пару футов и стукнулся головой о каменную скалу. Горлум запаниковал.

«Плыви вперед, там через пять гребков есть воздух», – опять подсказал ему внутренний голос.

Горлум, собрав усилия, сделал пять мощных гребков, и голова его оказалась над водой. Он открыл рот и с жадностью стал дышать. Надышавшись, он поплыл дальше. Это было уже легче. Больше не надо было плыть постоянно под водой. Скала все чаще и чаще поднималась над водой, образуя купола с воздухом. Еще через пару часов эти воздушные купола стали все больше и длиннее, и Горлум дышал, сколько хотел. Внутренний голос больше не беспокоил его.

Так он плыл еще несколько дней. Делал два долгих привала, когда по пути ему попадались торчавшие из-под воды валуны. Горлум влезал на них и отдыхал. Рыбы в этой подгорной реке было немало, так что Горлум не голодал.

Наконец он достиг большого и невероятно глубокого подземного озера, из которого и брала начало его река. Озеро находилось в огромном гроте с низким потолком, и в его центре Горлум обнаружил маленький совершенно голый каменистый островок.

– Какое великолепное место для жилья, – восхитился своей находкой Горлум. – Вот тут меня точно никто не найдет и не увидит. Меня и мою прелесть. Здесь мы будем в безопасности. Ах, как славно мы тут заживем!

…Во мраке подземелья, в полном одиночестве Горлум прожил не одну сотню лет. И хотя хоббиты столько не живут, он не менялся. Даже не старел. Время для него словно остановилось. И Горлум забыл о нем. Для него существовали только тьма и кольцо. Конечно же, это кольцо давало ему бессмертье. И Горлум догадался об этом где-то через сто двадцать лет. И тем дороже стало оно ему после этого. Правда, помня, что давным-давно он чуть было не превратился в дикое лесное чудище, Горлум редко надевал его. Да и зачем это в такой темноте, когда тебя и так никто не видит? Зато расставался он с ним крайне редко. Почти никогда. Так вот он и жил совершенно один.

В обще-то не совсем один.

По соседству с Горлумом в дальних пещерах жили еще орки-гоблины. Мерзкие создания! Они вечно с кем-то воевали, нападали на жилища людей и гномов, которые были снаружи гор, возвращались из походов с добычей, вели в цепях рабов, которых заставляли рыть для себя пещеры и туннели, и работой замаривали до смерти.

Горлум иногда устраивал на них охоту. Надевал кольцо на палец и пробирался далеко в прорытые ими коридоры и невидимый нападал на одиноких гоблинов. Убивал их, утаскивал к себе и пожирал, не оставляя даже костей.

– Горлум, горлум, – урчал он от удовольствия, когда обсасывал косточки. – Вкусно!

И это про горькое мясо гоблинов!

Постепенно гоблины стали догадываться, что в дальней пещере у самых корней горы, в озере живет кто-то очень таинственный и могущественный. Они боялись этого места и старались по возможности избегать его. Горлуму стало немного труднее на них охотиться, но это компенсировалось тем, что гоблины сами, исполненные суеверным страхом перед невидимым духом пещер, стали почитать его, называть громкими именами и даже приносили ему жертвоприношения. Чаще всего это были просто остатки еды (вспомним, что любимое лакомство гоблинов – человеческое мясо), но попадались иногда, правда очень нечасто, и мелкие животные, например, коза или овца. Вот уж для Горлума был в такие дни настоящий праздник. Он чувствовал себя повелителем гоблинов, их богом, и это доставляло ему величайшее удовольствие. Так что можно сказать, что в какой-то мере он был даже счастлив. По-своему, по-горлумовски.

Так проходили годы, десятилетия. Ничего не менялось в жизни Горлума. Лет тридцать назад он утащил большой деревянный ушат у верховного вождя гоблинов и переделал его в лодку. Как он тогда радовался! У него появилась такая роскошная вещь. Теперь он не плавал в ледяной воде, когда ловил рыбу. Лежал себе в лодке, свесив ноги и греб ими словно веслами, а когда мимо проплывала какая-нибудь рыбина, ловко хватал ее длинными цепкими руками. Жизнь, казалось, будет такой неизменной вечно.

И вдруг в одну прекрасную ночь судьба круто изменилась. Счастье, то тихое неизменное счастье, которым Горлум располагал, и к которому он так привык, вдруг покинуло его, ввергнув в пучину горя и отчаяния.

Все началось с того, что однажды в пещерах вдруг неожиданно поднялся невообразимый шум. Гоблины верещали, кричали, звенели оружием, мерзко и гадко ругались, и до пещеры Горлума даже доносились звуки сражения. Проснувшийся Горлум, полный любопытства, решил посмотреть, что произошло. Он достал из тайника, который устроил у себя на острове, заветное кольцо, надел его на палец, и переплыл на лодке озеро. Затем вышел на берег, протер свои широкие лапы о камни, чтобы они не оставляли мокрых следов, и отправился в дорогу. Он шел в ту сторону, где был шум. Осторожно крался, совершенно невидимый и неслышимый. И он ушел довольно далеко от своего убежища. Так, что даже почувствовал себя неуютно. Кольцо конечно было при нем, но и гоблины были тоже не лыком шиты. Они видели в темноте ничуть не хуже чем Горлум, слух у них тоже был отменный. Горлум всегда был осторожен. Он решил вернуться. И надо было такому случиться! Мимо Горлума прошел зазевавшийся гоблин. Детеныш. Лет десять от силы. Неопытный еще, совершенно зеленый гоблин. И Горлум не смог удержаться от искушения. Такие молодые гоблины ему попадались за все это время раза два, и он прекрасно помнил, какие они великолепные на вкус. Сочные и почти не горчат. Горлум стал красться за детенышем. Шум и грохот, которые стояли в подземелье уже его не интересовали. Мало ли что там такое творится? Наверно опять какой-нибудь праздник по случаю удачной вылазки наружу. А тут такая великолепная перспектива прекрасно поужинать.

И Горлум прыгнул. Его длинные руки обвились вокруг горла гоблиненка. Тот дико заверещал, задергался. Глаза его открылись от ужаса. И тут же его крик прервался, потому что острые клыки духа пещеры сомкнулись на его шее и перегрызли живительные вены.

Несколько минут Горлум просто насыщался горячей кровью жертвы, не в силах от нее оторваться. Он пил и скулил от удовольствия. По пальцам его текла кровь, и они стали липкими и скользкими. Но опьяненный кровью Горлум не обращал на это внимания. Голова у него приятно кружилась, мысли разбегались по сторонам. Наверно именно в этот самый момент кольцо и соскользнуло с его пальца. И тут уж трудно сказать то ли от того это произошло, что окровавленные пальцы Горлума стали слишком скользкие, то ли ему надоело принадлежать столь дикому и низменному существу, каким стал Смеагорл. Тем не менее, оно неслышно упало на лапу Горлума, а потом также без всякого звона скатилось на каменный пол пещеры и укатилось за ближайший камень.

А бывший обладатель кольца, все еще ничего не подозревающий, вдруг услыхал, как тот беспорядочный шум, который привлек его сюда, стал приближаться. Он вздрогнул, на секунду прислушался, в темноте сверкнули два желтых глаза, – да, шум приближался. Тогда он бросил убитого гоблиненка себе за спину, и на четвереньках, словно волк, помчался обратно к своему острову. Очень быстро он оказался в лодке, быстро переправил свою добычу на островок, где и продолжил пиршество. Гоблиненок оказался такой вкусный, такой нежный и сочный, даже сладковатый, что Горлум объелся до того, что почувствовал себя совершенно пьяным и счастливым. Удивительное дело, он даже про кольцо забыл.

А мимо того самого места, где Горлум обронил кольцо, пробежали гномы. Целый отряд гномов. Под предводительством волшебника. А еще с ними был хоббит.

Они спрятались от бури в пещере Туманных гор и попали в плен к гоблинам. Если бы не вовремя проснувшийся и поднявший тревогу Бильбо, да не Гэндальф, их путешествие этим бы и закончилось. Но великий волшебник не только спасся сам, но и друзей выручил. Напал на гоблинов и отбил и гномов и хоббита. Только вот во время сражения и бегства, а это и был тот самый шум, который услышал Горлум, гномы потеряли хоббита. Гном Дори, который нес его на спине, вдруг споткнулся и упал. Бедняга Бильбо улетел в темноту и стукнулся головой о камень. О тот самый, под которым лежало потерянное Горлумом волшебное кольцо.

По-видимому, так было решено судьбой…

Notes

Оглавление

Часть первая ЗАЧАРОВАННЫЙ ЭЛЬФ

  Глава первая СРАЖЕНИЕ В ХОЛМАХ

  Глава вторая БОЛОТНЫЕ ПРИЗРАКИ

  Глава третья «В ГОСТЯХ» У УРХА-ПЕСЧАНИКА

  Глава четвертая ПО МЕРТВОЙ ТОПИ, ПО БОЛОТНЫМ ТРОПАМ

  Глава пятая В ЛОГОВЕ БОЛОТНОЙ ВЕДЬМЫ

  Глава шестая ВЕЛИКАЯ РЕКА АНДУИН

  Глава седьмая КОНИКА – ПРОСТОРНЫЙ МУСТАНГРИМ

  Глава восьмая ГОСУДАРЬ КОНИКИ

  Глава девятая НА ПОИСКИ ЧУДЕСНОГО ЦВЕТКА

  Глава десятая ФАНГОРН В ОГНЕ

  Глава одиннадцатая ИЗ ЖАРА В ЛЮТЫЙ ХОЛОД

  Глава двенадцатая В ГОСТЯХ У ЧАРОДЕЯ

Часть вторая ЗОВ КОЛЬЦА

  Глава, предшествующая первой КАК ПИШУТСЯ ХРОНИКИ

  Глава первая НЕОКОНЧЕННЫЙ ПОЛЕТ

  Глава вторая ОРКИ, ПОВСЮДУ И ВЕЗДЕ

  Глава третья В ПЛЕНУ, ИЗ ПЛЕНА И ОПЯТЬ В ПЛЕНУ

  Глава четвертая ГОРЛУМ И ЕГО ИСТОРИЯ

  Глава пятая ДУШЕВНАЯ ВСТРЕЧА

  Глава шестая В НОВОМ ПЛЕНУ

  Глава седьмая ГОРЛУМ ПОПАДАЕТ В ЛОВУШКУ

  Глава восьмая БИТВА НА ДНЕ УЩЕЛЬЯ

  Глава девятая ЗАГАДОЧНАЯ НАДПИСЬ, САРУМАН ВСПОМИНАЕТ, У БИЛЬБО ОЧЕРЕДНЫЕ ТРУДНОСТИ

  Глава десятая НА ГОРУ И С ГОРЫ

  Глава одиннадцатая СОПЕРНИКИ ВСТРЕЧАЮТСЯ И ВНОВЬ РАССТАЮТСЯ. БИЛЬБО В ПЛЕНУ

  Глава двенадцатая ОПАСНАЯ ПЕРЕПРАВА ЧЕРЕЗ СЕДОГРИВУЮ И ПРИНЦЕССА КЭРИНТАРИ

  Глава тринадцатая САРУМАН И ГРАНОМИР, САРУМАН И КАМЕНЬ ОРТ ХАНКА, РАЗГОВОР С ГЭНДАЛЬФОМ

  Глава четырнадцатая ПОСЛЕДНИЕ ГОНКИ

ПРИЛОЖЕНИЕ: ИСТОРИЯ ГОРЛУМА, рассказанная Бильбо Бэггинсу Гэндальфом спустя много лет, после описанных выше событий.

  Глава первая ПРО ДРУЖБУ ДВУХ ХОББИТОВ

  Глава вторая СМЕАГОРЛ СТАНОВИТСЯ ГОРЛУМОМ