Отель на скале (fb2)

- Отель на скале [litres] (пер. Мария Александровна Скляр) (Отель на скале - 1) 2472K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мел Хартман

Мел Хартман
Отель на скале

Mel Hartman

Het Hotel Op de Rots

* * *

Я посвящаю эту книгу Тисе Пескар, талантливой писательнице, дорогому другу, мудрой колдунье и незаменимой советнице

Кто есть кто?

Хелла

Старшая сестра Сержа

Отец: Кенни, мать: Серена

12 лет

Любит читать, плавать и водное поло

Серж

Младший брат Хеллы

Отец: Кенни, мать: Серена

7 лет

Любит компьютерные игры

Вилли

Нет братьев и сестёр

Отец: Алан, мать: Барбара

12 лет

Любит еду и особенно сладкое

Энди

Старший брат Мэгги

Отец: Эрик, мать: Пэтси

14 лет

Любит животных, книги и музыку

Мэгги

Младшая сестра Энди

Отец: Эрик, мать: Пэтси

10 лет

Любит животных и танцевать

Глава 1

Хелле совсем-совсем не хотелось ехать на каникулы с родителями и маленьким братом. Но конечно, они не оставили ей выбора, даже когда она предложила, что могла бы остаться с подругой. Это нечестно, думает Хелла, жду не дождусь, когда я буду достаточно взрослой, чтобы делать что хочу.

Дуясь, она сидит на заднем сиденье их тряского старого «Сааба» рядом с Сержем, своим семилетним младшим братом. Обычно он неуёмен, как целый десяток мальчишек, но сейчас притих. Айпад показывает одну серию за другой какого-то дурацкого малышкового мультика, занимая его внимание. Хелла скролит посты своих друзей в соцсетях. Они развесело проводят время; вот они ходят по магазинам, вот идут на пляж и устраивают потрясные пижамные вечеринки. А что ждёт Хеллу? Две недели в Австрии, где нет никаких развлечений, кроме скучных прогулок и выматывающего катания на велосипедах. Даже чтобы поплавать в маленьком озерке, нужно час крутить педали, а ведь плавание – единственное, что Хелле нравится. Хелла успешно занимается водным поло и планирует войти в бельгийскую олимпийскую команду и стать чемпионом мира.

– Ещё далеко? – спрашивает Серж в сотый раз.

Их мать, Серена, поворачивается к ним.

– Мы выехали всего пару часов тому назад, солнышко, и нам ещё много нужно проехать. Три часа плюс шесть минут – насколько это долго?

– Мам! Школа закончилась! – Серж преувеличенно глубоко вздыхает и продолжает пялиться в свой айпад. Хелла закатывает глаза. Что за тупица её младший брат. Ехать ещё десять часов, так почему он всё спрашивает и спрашивает? Если бы от спрашивания время шло быстрее, ещё был бы какой-то смысл. Вот было бы прикольно. Уж Хелла расстаралась бы, чтобы каникулы продлились всего один день вместо двух недель.

– Мам!

– Эге, Хелла, я прямо перед тобой. Чуточку потише, пожалуйста. Что случилось?

Девочка подаётся вперёд между своими родителями и показывает экран телефона с картинкой.

– У Клары новый айфон, а её старый телефон был даже не такой старый, как мой. Почему мне нельзя новый?

– Хелла, – негромко говорит её отец, – мы обсуждали это. Ты получишь новый, только когда твой перестанет работать.

Хелла ворчит:

– Ты хочешь сказать, что тогда я получу старый мамин телефон, а у неё будет новый. И так всегда, мне вечно достаётся рухлядь. Мои друзья смеются надо мной из-за этого! Вся школа меня жалеет.

Мама оборачивается и сердито глядит на неё.

– Не преувеличивай, Хелла. Тебе двенадцать лет. Когда ты будешь сама зарабатывать деньги, будешь покупать столько телефонов, сколько захочешь. Тогда можешь делать со своими деньгами что захочешь. Не говоря уж о том, что не так давно айфонов вовсе не было, так что нам тоже приходилось обходиться без таких вещей. Ты от этого не умрёшь.

– В прежние времена, в прежние времена! – взрывается девочка. – Тогда и машин не было, но теперь-то мы ездим на них. Или телевидения, но сомневаюсь, что вы сможете без него обойтись. Это просто отговорки, которыми вы прикрываетесь. Вы вредные и прижимистые!

– Хелла!

– Ненавижу вас! Вы худшие родители на свете! Вот бы у меня были Сашины родители! Она всегда получает любые новинки, всё что ни попросит. У неё классные родители!

Серена бросает на Хеллу раздражённый взгляд. Хелла отворачивает лицо, скрещивает руки на груди и угрюмо смотрит в окно. Хелла мечтает: вот бы родителей не было, тогда она сможет покупать и делать всё, что захочет. У неё в голове уже сложился целый список: пурпурная спальня с одной из этих регулируемых по высоте кроватей, последний айфон и, конечно, громадный плоский телевизор, чтобы смотреть «Нетфликс», и новая одежда и купальники каждую неделю.

Серж показывает ей язык, а Хелла в ответ тыкает его кулаком.

– Ауч! Мааам, Хелла ударила меня очень сильно, – жалуется Серж.

– Заткнись, ябеда, – шипит Хелла.

– Ты постоянно меня бьёшь.

– Врёшь! Это был первый раз, и удар был слабенький, слабак.

– Неправда, это было сильно, и ты ударила несколько раз! – возмущается мальчик.

– Лживое животное! Когда мы в следующий раз окажемся рядом с фермой, я швырну тебя к свиньям, – грозит Хелла.

Серж вздрагивает и выглядит встревоженным.

– А вот и нет!

– Замолкните оба, – прикрикивает Кенни, их отец. – Или я оставлю вас здесь же, на обочине дороги.

– Давай, – шепчет Хелла. – Тогда я по крайней мере избавлюсь от вас.

Кенни предупреждающе смотрит на неё в зеркало заднего вида. Серена вздыхает и прикрывает глаза.

– Не нравится мне, как это выглядит, – озабоченно произносит Кенни.

– Что? – спрашивает Серена.

Кенни указывает на небо перед ними. Тёмные облака собираются вдали. Они переходят из серости в черноту, и небо действительно выглядит весьма угрожающе, как будто туда уже опустилась ночь.

– Ничего такого не предсказывали, – говорит Серена. – Должны стоять солнечные дни без дождей. Я проверяла прогноз погоды этим утром.

– Хм, может, их отнесёт в сторону. Там поднимается нехилый такой ветер.

Хелла смотрит через лобовое стекло. Облака напоминают толстых мохнатых чёрных овец из тех овец, что рыщут в поисках крови и набросятся на тебя, стоит тебе попасться им на глаза. Хеллу передёргивает, она вдруг чувствует себя очень неуютно. Ох уж это её проклятое воображение.

Она кричит от неожиданности, когда разряд молнии прошивает небо и освещает окрестности на мили вокруг. И да, через две секунды совсем близко звучит раскат грома.

– Ошпаренная кошка, – ухмыляется Серж.

Хелла сдерживается, чтобы снова не ткнуть его кулаком.

– Сиди и смотри свои садиковские мультики, лживое животное.

– Наверное, нам следует поискать отель поблизости, – предлагает Серена. Она хватается за свой телефон. – К счастью, на дороге нет других машин. Ну как так может быть? Интернет не ловит.

Голос Кенни тонет во внезапно спустившемся ливне, как будто кто-то включил над ними душ. Капли падают на ветровое стекло, как кирпичики. Хелла боится, что стекло разобьётся под тяжестью воды, но ещё сильнее она боится молнии. Вроде бы она когда-то читала, что в машине ты в безопасности, потому что едешь на резиновых покрышках. Она лишь надеется, что это правда.

Кенни замедляется, так что они едут практически со скоростью пешехода.

– Не видно ни на дюйм. – Он подаётся вперёд, пока его нос только что не приклеивается к стеклу. – Дворники не справляются.

– Это очень опасно, – говорит Серена. – Нам нужно где-то остановиться. Скоро мы застрянем или въедем во что-нибудь.

– Мам, смотри! – Хелла указывает на указатель размером два на два фута, стоящий на обочине.

Он подсвечен сверху фонарями, и кажется, будто дождь падает, огибая его по дуге. Но так не бывает. Наверное, у неё плывёт перед глазами. И всё же знак, кажется, единственный поблизости предмет, так и оставшийся сухим.

Серена зачитывает вслух то, что написано на нём:

«Отель на скале»

Удивительный семейный отель!

(С родителями тоже можно)

Через 200 метров ↑ поворот направо

– Вот так удача! – восклицает Хелла через шум дождя. – И так близко. Мы поедем туда?

– Что ж, за неимением лучшего, – отвечает её мать.

Тем временем они двигаются даже медленнее улитки, а уровень воды на дороге повышается. Одна молния за другой и следом раскаты грома, как будто они там наверху устроили вечеринку. Хеллу передёргивает всякий раз; она не любит грозу, даже находясь в полной безопасности в собственной кровати.

«С родителями тоже можно», – думает девочка, – какая странная фраза». Она хочет сказать об этом своим родителям, но ей неохота перекрикивать грозу, да и вообще она ещё зла на них.

Серж с тяжёлым вздохом убирает айпад. Стало невозможно смотреть загруженные мультфильмы: стрекочущие и громыхающие звуки природы заглушают всё.

В напряжении и в полном молчании семейство преодолевает последние метры до отеля. Смутно, сквозь пелену дождя, Хелла различает высокое здание. Её отец выключает двигатель, и, словно по волшебству, дождь прекращается, и тёмные облака исчезают, будто их и не было. Небо ярко-голубое, солнце сияет над ними. Странно, думает Хелла, словно бог дождя просто взял и перещёлкнул выключатель.

Хелла поднимает глаза на здание, которое хочется назвать впечатляющим по меньшей мере.

Такого отеля она никогда не видела, и её одолевают сомнения, что заночевать здесь такая уж хорошая идея. Он бы выглядел уместнее в преисподней или фильме ужасов.

Глава 2

Отель стоит на холме. Нет, когда Хелла присматривается, она видит, что это громадная скала. А вокруг огромные серые неправильной формы камни, которые, кажется, абы как пошвыряло наземь. «Какое странное место, чтобы построить отель», – думает девочка.

Перед отелем стоят ещё два автомобиля. Хелла представить себе не может, чтобы кто-то приехал сюда по доброй воле. Выходит, не их одних накрыла гроза.

Семейство выбирается из машины. Кенни разминает ноги, а Серена разглядывает отель, словно не веря собственным глазам. Хелла с матерью думают об одном и том же. Здание выглядит как средневековый замок с множеством башенок, зачем-то втиснутых в дом. Тёмные стены, выстроенные как из дерева, так и из кирпича, словно бы забирают свет из окружающего пейзажа. Настолько тёмные, что ночью отель накрепко сливается с окружающим пейзажем и делается невидимым. Хелла видит бесчисленные окна с деревянными рамами, которые разбивают их на маленькие фрагменты. Хотя повсюду за окнами горит свет, отель производит какое угодно впечатление, но только не уюта. Дрожь пробегает по позвоночнику Хеллы; ей кажется, будто окна наблюдают за ней, решая, достаточно ли она лакомый кусочек, чтобы проглотить её.

Вокруг отеля царит запустение, голая земля с торчащими кое-где верхушками валунов. Куда ни посмотри, нигде поблизости нет других домов. Хелла наклоняется, чтобы пощупать землю. К её удивлению, почва сухая-пресухая, как если бы здесь не упало ни капли дождя! Редкие деревья выглядят мёртвыми, хотя сейчас весна и им полагается расцветать. Хелла тянет носом и чихает. Слегка пахнет гнилью, как будто где-то забыли тухлые яйца.

Вороны кружат над остроконечными башенками со своим обычным скрежещущим карканьем. Они принадлежат отелю, сама не зная почему, убеждена Хелла. Она не любит воронов; она считает, что они кричат пугающе, как вестники рока и обмана.

– Может, поедем дальше? Вроде распогодилось, – предлагает Серена.

Хелла с облегчением выдыхает; её мать думает так же, как она. Ей тоже отель не кажется гостеприимным. Разве нужно непременно тут останавливаться? Хелла лучше переночует в машине.

– Мы проехали уже достаточно большой путь, – отвечает её отец. – Этот последний участок меня вымотал. Давайте остановимся на ночь.

– Спорим, это дом с привидениями, – выкрикивает Серж. – Круто!

Мать Хеллы пожимает плечами.

– Хорошо, сначала зарегистрируемся, а вещи заберём потом?

Кенни кивает, и все четверо направляются к большим парадным дверям, поднимаясь по высеченной в скале лестнице. На древесине створок вырезаны всевозможные символы. Хелла понятия не имеет, что они обозначают, но она думает, что они кельтские, а значит, очень старые. Она помнит это потому, что у её подруги Саши есть кольцо в форме похожего символа. Она купила его, когда ездила в Лондон со своими родителями. Тот же символ повторяется в центре двери, только он крупнее, чем остальные.

Хелла думает, что вроде бы у каждого завитка есть своё значение, но не может вспомнить, что именно они символизируют. Что-то смутно всплывает в памяти об испытании, или проверке, или чём-то подобном. Девочка решает посмотреть попозже. Хелла любит искать информацию, она любит находить и узнавать новое, а символы – это захватывающе и таинственно.

Деревянная створка двери скрипит, когда отец открывает её.

– Интересно, есть ли тут другие постояльцы, – говорит Серена, которая всегда с удовольствием знакомится с новыми людьми.

Они входят в просторный холл, чуть ли не больше футбольного поля. Первое, что бросается Хелле в глаза, – это люстра. Она просто исполинская, и на ней горят сотни свечей. Хелла, как всегда практичная, гадает, как умудряются зажигать эти свечи: люстра висит на высоте десяти футов, не меньше. Может, в этом отеле работают летающие слуги или цирковые акробаты? Вот бы с ними повстречаться. Девочка улыбается мысленной шутке, у неё опять разыгрывается воображение. Отель пахнет застарелостью, пыльной землёй, пожелтевшими книгами и затхлым чердаком, как будто тут никогда не убираются.

А ещё здесь стоит длинный деревянный письменный стол, занимающий всю правую стену. И на нём тоже вырезаны всё те же кельтские символы.

Когда Хелла запрокидывает голову, она может прикинуть, сколько в отеле этажей. На каждом этаже балюстрада, выходящая в главный холл, который поднимается до самой высокой точки здания. Множество лестниц, по-видимому, ведёт на этажи, но понять, на какой этаж ведёт какая лестница, невозможно, это словно одна большая головоломка.

И тут Хелла видит других постояльцев. Посреди холла стоят диваны и кресла. У них чёрная или тёмно-красная обивка, и они выглядят старыми и потёртыми. Реставрацией тут и не пахнет, думает девочка. Этому отелю небось сотня лет, а может, и того больше. Другие постояльцы оборачиваются к Хелле, Сержу и их родителям.

Один из мужчин встаёт и подходит к Серене, протянув руку для пожатия. Он высокий и мускулистый, одет в простые джинсы и футболку, на голове у него бейсболка. Хелла решает, что он похож на солдата.

– Привет, я Алан, а там моя жена Барбара и наш сын Вилли.

Происходит обмен рукопожатиями. Хелла смотрит на сына. Он, похоже, примерно её возраста, но не выглядит дружелюбным, как будто во рту у него кислющий лимон. Кислый Вилли, нарекает она его у себя в голове.

– Идите присядьте с нами, – предлагает другой мужчина. – Я Эрик, а вон там моя жена Пэтси, наша дочь Мэгги и наш сын Энди. – На Эрике посаженный по фигуре костюм, волосы плотно зачёсаны назад, подчёркивая его высокий лоб. «Спорим, он запросто может оказаться доктором, – думает Хелла, – он выглядит прямо как наш семейный доктор». Его жена Пэтси выше его и вдобавок значительно шире. В своём цветастом платье она выглядит даже более квадратной, чем на самом деле. Хелла уподобляет её склянке с печеньем.

Все садятся, и Хеллин отец представляет их семью остальным.

– И вас тоже гроза захватила врасплох? – спрашивает Пэтси.

Серена кивает и выглядывает наружу в одно из многочисленных высоких узких окон.

– Эта гроза и прекратилась очень неожиданно.

– Вот и с нами было то же самое! – восклицает Пэтси. – Только что мы даже на дюйм ничего не видели дальше своего носа, но стоило добраться до отеля, больше никаких неприятностей.

– Так бывает, – убеждён Эрик. – Локальные дожди могут быстро проходить.

– С громом и молнией, милый? Странно ведь.

Пока взрослые обсуждают непонятную погоду и то, как их занесло в этот отель, Хелла потихоньку наблюдает искоса за другими детьми и пытается угадать, что они собой представляют. Это одна из её любимых игр – примеряться к людям. Она подумывает о том, чтобы сделаться психотерапевтом, как её тётя Мелинда. Если верить тёте, у неё есть чутьё.

От Кислого Вилли с такими же тёмными, как у отца, волосами, надо по возможности держаться подальше; он выглядит человеком, который любит задирать других. Он поглядывает на остальных так, словно он лучше их. Он напоминает ей Фрэнка, школьного буяна, которого все ненавидят и который ловит кайф, портя жизнь младшим ученикам. Когда мать приобнимает Вилли, он отталкивает её руку, сердито зыркает на неё и отодвигается подальше на диване. Мать от огорчения опускает глаза, хватается за сумочку и достаёт плитку шоколада, которую протягивает своему сыну. Он выхватывает шоколадку из рук матери и даже не благодарит её. «Фу, ну что за хам», – думает Хелла.

Мэгги, с длинными светлыми волосами, милым задорным носиком, в очках, выглядит помладше, чем Хелла. Наверное, ей лет девять или десять? Она улыбается не переставая, но Хелле её улыбка не кажется искренней, она словно что-то скрывает или поглощена сама собой. У Хеллы есть племянница, которая немного на неё похожа. Если она тотчас не получает того, чего хочет, то орёт в голос. Рядом с Мэгги большая сумка, набитая игрушками. Из сумки высовывается рыжая голова куклы. Хелла называет девочку Принцесса Мэгги, потому что она выглядит избалованной.

Брат Мэгги – Хелла вроде помнит, что его зовут Энди, – пожалуй, на пару лет её, Хеллы, старше. Наверное, ему лет четырнадцать. Он выглядит тихим и стеснительным, занятым своими делами. Энди бросает на девочку быстрый тёплый взгляд. Хелле он нравится и даже кажется красивым. Она тихонько хихикает, переименовывая его в Красавчика Энди.

Хелле любопытно, что они видят в ней. Она много занимается спортом, особенно водным поло, поэтому, как ей говорят, она крепкая, атлетичная. Ей не нравятся собственные светлые волосы до плеч; они такие тонкие, что у неё никогда не получается желаемая причёска. Знакомые говорят, что она не столько некрасивая, сколько обычная.

Хелла прислушивается к разговору взрослых.

– Вы видели администратора? – спрашивает её отец.

Остальные качают головами.

– Нет, – говорит отец Вилли, – и я уже несколько раз нажимал тот звонок. – Он указывает на стойку ресепшен длиной в метр, на которой, помимо увядшего букета, есть только латунный настольный звонок.

Принцесса Мэгги встаёт, весело скачет к конторке и до гула в ушах стучит по звонку.

– Мэгги, прекрати! – кричит её мать.

– А, да пускай себе, – говорит её отец. – Тут нечем заняться. Нам же нужно кого-нибудь вызвонить, верно? Как иначе мы получим номер?

– Ты вечно ей потакаешь! – возмущается Пэтси. – Ты совершенно её избаловал.

Мэгги тем временем с притворной улыбкой продолжает жать на звонок. Хелла приходит в ужас и уже готова встать и сделать что-нибудь, когда неожиданно, откуда ни возьмись, за стойкой возникает мужчина.

Мэгги взвизгивает, когда он накрывает её руку своей ладонью.

Глава 3

Принцесса Мэгги больше не выглядит довольной, теперь она выглядит прямо-таки напуганной. «И понятно», – думает Хелла, потому что мужчина выглядит устрашающе. Он невероятно высокого роста, даже выше её отца, которого никак не назвать маленьким. Лицо его кажется приплюснутым, как будто у него голова попала под пресс. Плоский нос с крохотными дырочками, большие глаза со светлыми, практически белыми радужками, тонкий маленький рот и лысый череп. Он невероятно тощий и напоминает Хелле ветку, которая в любой момент может надломиться, с лицом, тонким, как лист.

Его рука лежит на руке Мэгги, когда он говорит:

– Всем добро пожаловать, добро пожаловать в «Отель на скале».

Он произносит это негромко и безэмоционально. «Как робот, – думает Хелла, – и он смотрит сквозь нас, словно нас тут нет вовсе».

Мэгги вырывает руку и бежит к отцу. Она залезает к нему на колени и тихонько стонет от ужаса. Отец вытирает ей слёзы носовым платком, пока Мэгги растирает руку, чтобы согреть её, как будто к ней прикоснулась ледышка.

Отец Хеллы встаёт, но не подходит к стойке.

– Добрый день, сэр, есть у вас свободные номера?

– Номер, – повторяет мужчина.

– Да, это же отель, правильно?

Голос мужчины за стойкой всё такой же невыразительный:

– Отель, верно. Я только что сказал это, насколько я помню.

– Точно. Так можем мы рассчитывать на номер? Мы очень устали.

– Устали. Точно.

Хелла видит, что взрослые растеряны, как и она сама. Это просто на редкость странный разговор. Родители вопросительно поглядывают друг на друга, ожидая чего-то ещё, но мужчина ничего не прибавляет к сказанному и не двигается с места.

Плотная женщина, та, что похожа на жизнерадостный аляповатый бочонок, мать Вилли – вроде бы её зовут Барбара? – поднимается.

– Где ресторан? Мой сынок ещё не ел, и я сама не отказалась бы.

– Я голоден! – безо всякой необходимости добавляет Вилли.

Очень медленно мужчина отвечает:

– Ресторан?

– Да, где мы могли бы поесть и попить, – поясняет Барбара.

– Поесть нет. Ресторан в настоящий момент закрыт.

Хелла не доверяет этому администратору, если он и правда администратор. Ему скорее место в доме с привидениями или в фильме про вампиров. Она не удивится, если он окажется роботом.

– До чего странный этот отель! – неожиданно восклицает Серена. – Встреча постояльцев оставляет желать лучшего, еды нет, и вы, очевидно, отказываетесь дать нам номер.

«Такое ощущение, будто она разговаривает с куском картона», – думает Хелла. Мужчина и бровью не поводит и бесстрастно смотрит на Серену. Та сердито ждёт ответа, уперев руки в боки. Несколько секунд висит напряжённое молчание.

– Я здесь не останусь, – заявляет Серена. – Давай, Кенни, идём. Гроза утихла. Я поведу. Всё что угодно лучше, чем остаться здесь на лишнюю минуту. Будьте уверены, сэр, этот отель получит от меня очень плохую оценку на сайте с отзывами.

Пока все ворчат, громадная комната вдруг освещается ярким разрядом молнии, сполохи которой прорезают все окна.

Мэгги кричит, и Хелла уверена, что и из её горла рвётся звук. От неожиданности она прижимает руку к груди. И одной молнией дело не заканчивается. Небо вспарывает великое соревнование молний, следующих быстро друг за другом. Грохочет гром. Лютый ветер воет вокруг здания, с силой бьёт дождём по окнам, которые в результате дребезжат в своих переплётах. Рокот такой, будто это галька перекатывается по стеклянной тарелке. Звук оглушительный.

Хелла бессознательно придвигается к отцу и чувствует, как рука братика просовывается в её ладонь.

– Этого не может быть, это же просто противоестественно, – с тревогой в глазах говорит Серена. – Только что небо было чистое.

– Более странной погоды я никогда не видела, – прибавляет мать Вилли.

Хелла едва слышит их за шумом дождя. Серена направляется к стойке, но замирает на полшаге, словно упёршись в невидимую стену. Почему её мать так резко остановилась?

– Что такое? Я не могу идти дальше!

Дождь неожиданно прекращается, но ветер не утихает и дует с яростью. Если бы не ветер, в комнате стояла бы мертвенная тишина, никто не осмеливается ничего сказать.

– Время пришло, – говорит мужчина за конторкой чётко и громко.

Время для чего, недоумевает Хелла. Получить ключи от номера?

Пол у них под ногами громыхает, словно под ними внизу какая-то огромная машина. Хелла вопит, теперь можете не сомневаться, и она далеко не единственная. Все в панике, и все кричат друг на друга. Их потряхивает, как домино, вверх-вниз, из стороны в сторону. Это хуже, чем на самом страшном аттракционе. Люстра раскачивается из стороны в сторону, но свечи аккуратно сидят на своих местах. Хелла замечает, что администратора землетрясение (или что уж там охватило всё здание) ничуть не смущает. Нет, он похож не на ветку, а на фонарный столб, крепко сидящий в земле. Но почему он один может стоять неподвижно?

Последний яростный толчок валит с ног все три семейства. Хелла больно приземляется на коленки и еле-еле ухитряется не удариться об пол головой. Она глядит в окно и не верит собственным глазам. Окружающий пейзаж исчез, и видно только тёмное небо. Отель поднимается? Она это видит? Они проносятся мимо крон деревьев, затем мимо облаков. Хелла пробует подняться на ноги, но понимает, что не может. Как в быстро поднимающемся лифте, она прирастает к полу. Подъёмная сила настолько велика.

– Нужно выбираться отсюда! – кричит её отец. – Это землетрясение. Хелла, Серж, Серена, ползите к выходу!

Проще сказать, чем сделать. Стоит Хелле проползти на четвереньках на фут вперёд, как из-за движения отеля она соскальзывает на два метра назад.

– Нам ни за что не выбраться, – почти шепчет она и повышает голос с каждой фразой. – Мы упадём. Нам не выбраться!

И тут вдруг делается совсем тихо, настолько тихо, что Хелла слышит, как звенит у неё в ушах. Так нередко бывает, если она слишком долго слушает музыку в наушниках. Отель больше не двигается, и шторм снаружи стих загадочно и быстро. Чистое небо сияет в окнах.

Все встревожены и поднимаются на ноги с испуганными лицами. Мэгги негромко плачет, Вилли смотрит по сторонам большими глазами, полными слёз и паники.

– Что происходит?

– Что случилось?

– Какой странный отель!

– Я больше не могу этого выносить!

– Это было землетрясение?

– Больше похоже на взрыв.

– Что-то с газом?

Хелла задыхается от страха и видит, как её отец встаёт и осторожно подходит к двери. Администратор смотрит на него, но не двигается с места.

Кенни рывком открывает дверь и делает шаг вперёд. Однако нога его повисает в воздухе, он на миг пошатывается, держась за ручку двери, затем возвращает ногу обратно и закрывает дверь. Остальные выжидающе смотрят на него.

Какое-то мгновение он стоит, тяжело дыша, прислонившись к двери лбом. Он поворачивается.

Хелла никогда не видела отца, которому словно и неведом страх, таким встревоженным.

Голос его даёт петуха, когда он говорит:

– На вашем месте я бы туда не ходил.

Глава 4

– Что вы хотите сказать? – спрашивает мать Мэгги и Энди.

– Мы больше не на земле. Земли нет! Мы висим в воздухе! – Кенни отступает от двери и на подрагивающих ногах присоединяется к группе. – Я не знаю, как высоко мы парим, но отель больше не стоит на земле.

Тотчас среди отцов и матерей наступает сумятица. Они перекрикивают друг друга с раскрасневшимися лицами и яростно жестикулируют. Хелла и остальные дети переводят взгляд с одного на другого, словно следя за теннисным матчем. Они не могут вставить ни словечка.

Хелла подходит к одному из окон. Она встаёт на цыпочки и, выглянув наружу, видит только облака – и перед отелем, и под ним. Она ловит ртом воздух. Земли нигде не видно! Отель на самом деле висит в воздухе. Этого не может быть, это невозможно. Энди подходит и встаёт рядом с ней, не вынимая рук из карманов. Хелла искоса смотрит на него.

– Вот чудно́, – говорит он просто.

– Как ты можешь не психовать?

Он приподнимает плечи, затем снова опускает их.

– Что случилось, то случилось.

– Серьёзно? Да брось. Кто ты? – Красавчика Энди следовало назвать Ледяным Энди, думает Хелла.

Он игнорирует её вопрос.

– Ты разве не почувствовала сразу, что с этим отелем что-то неладно? Как только вошла?

– Да, о’кей, почувствовала. Но такого я не ожидала! – Это звучит довольно резко. Хелла вздыхает и говорит, понизив голос: – И ты не ожидал, никто не мог такого предугадать.

– Это сюрреалистично, тут ты права.

Хелла рычит.

– Это ещё вежливо сказано. А тот мужчина, тот администратор. Что за псих!

Энди оборачивается и смотрит на стойку ресепшен. Хелла прослеживает направление его взгляда. Мужчина по-прежнему стоит там, точно фонарный столб, бесстрастно и спокойно глядя на переполошённую группу взрослых.

Хелла хмурит лоб.

– Он как будто чего-то ждёт. У меня уже возникло это чувство как раз перед тем, как отель взлетел в воздух. И вот опять.

– Как солдат в ожидании приказа.

Хелла кивает.

– Да, точно.

– Интересно, грядёт что-то более безумное или менее?

– Ты серьёзно? Какой во всём этом смысл? Стукни меня.

Энди смотрит на неё, приподняв бровь:

– Хм?

– Я задумалась, не сплю ли я.

– О’кей. – Он легонько толкает её в плечо.

– Пф, мой семилетний брат бьёт сильнее.

Энди замахивается снова, но Хелла останавливает его:

– Нет, не важно. Все это слишком реально, чтобы быть сном, и я не в настроении получать тумаки. – Она выуживает телефон из заднего кармана. – Ну конечно, нет связи, чего я ждала.

– Мы довольно высоко.

– Ты серьёзно, Шерлок? Не думаю, что высота имеет значение. Сигнала не было уже по дороге сюда.

Энди тоже хватается за телефон.

– Действительно, ни одной палочки. Абсолютно ничего.

– Отель не может летать.

Энди смотрит на неё, наклонив голову, словно говоря: «Да неужели я и не додумался до этого?»

– Да, да, – говорит Хелла. – Глупое замечание, но почему здесь мы? Почему в этом летающем отеле? Мы что, умерли или вроде того и направляемся на небеса?

– Неа, в это я не верю. Когда мы приехали, мы были здесь первыми, – отвечает Энди. – Чуть позже приехал Вилли со своими родителями, а затем вы. И потом только объявился этот странный хрыч и поднял отель в небо. Он как будто дожидался, пока вы доберётесь сюда.

– Но почему мы?

Энди коротко пожимает плечами.

– Про твою семью я ничего не знаю. А мы просто ехали в отпуск, ничего особенного.

– И мы тоже. Если не считать этого, ничего особенно, разве что я чаще обычного ругалась с родителями в последнее время.

Энди смотрит на неё.

– Моя сестра поссорилась с матерью. А потом моя мать с отцом из-за того, что он вечно потакает Мэгги во всём и недостаточно строг с ней. Что правда, то правда. Её часто балуют.

– Принцесса Мэгги.

– Хм?

Хелла ухмыляется.

– Извини, я всегда у себя в голове придумываю всем прозвища, я так лучше запоминаю имена.

– И какое у меня?

Щёки у Хеллы делаются пунцовыми.

– Ну… э… Ледяной Энди. А Вилли – Кислый Вилли.

– Хм, это я переживу, – усмехается Энди.

– Но ссора с родителями не могла стать причиной всего этого, правда? С кем такого не бывает время от времени?

– Это может быть совпадением, просто, например, мы единственные оказались в окрестностях отеля.

– И тогда остаётся вопрос, – медленно произносит Хелла, – какая цель этого пленения. Ведь это оно и есть, верно? Мы не можем уйти, разве что полетим.

Энди бросает взгляд через одно и другое плечо.

– Неа, крылья на спине у меня пока не выросли.

– Ха-ха, джокер. Может, всё это иллюзия. Подожди минутку.

Хелла подходит к дивану, берёт подушку и идёт с ней к парадной двери.

– Будь осторожна, Хелла, – окликает её отец.

Девочка открывает дверь и вышвыривает подушку. Подушка падает и продолжает падать, пока не скрывается из виду. Хелла закрывает дверь и возвращается к Энди.

– Значит, не иллюзия.

Взрослые плотной группой подходят к стойке, по всей видимости, чтобы расспросить мужчину.

– Что они собираются делать? Поколотить его, пока он не даст вразумительного ответа? По-моему, без шансов. Этот дядька робот, как по мне, – говорит Хелла.

Энди не успевает ответить, потому что тут у Хеллы перехватывает дыхание и она вцепляется в его руку. Девочка просто не находит слов для того, что видит.

В этот самый момент Принцесса Мэгги начинает плакать, а Серж – громко звать маму. Кислый Вилли стоит неподвижно, разинув рот.

Энди поворачивает голову и видит, что поразило Хеллу и остальных.

– Куда подевались наши родители?

Глава 5

К Хелле подходит её маленький брат Серж и обхватывает её руками за талию.

– Мама с папой просто взяли и исчезли, – хнычет он. – Вот только что были тут, а потом – пф! – пропали.

В первое мгновение Хелла не знает, что и сказать.

– Мамочка, папочка! – орёт Мэгги. Она заглядывает под диваны и кресла, как будто её родители просто играют в прятки. Затем она смотрит на Энди, сердито раскрасневшаяся, сжав кулаками. – Энди! Что ты сделал с мамой и папой?!

Энди закатывает глаза.

– И снова я виноват. Эге, Мэгги, ты что, думаешь, я могу колдовать или ещё что?

С Хеллы довольно. Она отталкивает Сержа и идёт к стойке. Этому странному дядьке придётся дать ответы! Пускай сердце стучит у неё в горле – ведь он может и её заставить исчезнуть – она полна решимости не поддаваться страху. Злость сильнее.

Хелла ещё на подходе открывает рот и тут впервые видит движение на неподвижном лице мужчины. Слабая улыбка появляется на его лице, когда он говорит:

– Игра начинается.

Хелла всего в трёх футах от него, но его и след простыл. Вот он ещё здесь, улыбается этой своей пугающей улыбкой, а в следующее мгновение его просто нет. Девочка заглядывает через стойку, чтобы посмотреть, не прячется ли он за ней. Но нет, его нигде не видно.

Хелла в первое мгновение слишком ошеломлена, чтобы действовать. Тем временем к ней присоединяется Энди.

– Он что, – говорит он негромко, – действительно сказал «игра начинается»?

Хелла готова закричать. Отель в небе, родители пропали, какой-то дядька, больше похожий на фонарный столб, чем на живого человека, а тут ещё Энди, спокойный как ни в чём не бывало! На мгновение это оказывается для неё чересчур. Она подтягивает колени к груди, опускает на них голову и закрывает глаза. Ей хочется отгородиться от всего этого, и тогда, может, она откроет глаза, и всё опять станет нормальным.

Сверху звучит:

– Это ваших рук дело, неудачники! Вы знаете, где они. – Это визгливый голос Кислого Вилли. – Верните моих родителей!

Хелла рывком поднимает голову.

– Придурок! Ты серьёзно?! Наши родители тоже пропали. Мы все в одной лодке.

Встревоженные и грустные дети какое-то время молча стоят, глядя вперёд и по сторонам. Хелла жалеет, что они вообще переступили порог этого отеля. Что им теперь делать? Ждать, когда родители вновь появятся? Но почему они пропали? Что всё это значит? От множества вопросов у неё голова идёт кругом. Она как будто попала в кинофильм или какую фэнтезийную книжку. Всё было таким нереальным!

Энди оглядывается по сторонам, смотрит на этажи, протянувшиеся у них над головами, и на лестницы, которые непонятно куда ведут.

– Тот странный дядька сказал, что игра начинается. Наверное, нам стоит отправиться на разведку. Где-то здесь должны быть ответы, где-то здесь должны быть наши родители! – Он протягивает руку. – Пойдём, Хелла, если сидеть на одном месте, ничего не изменится.

Хелла от души вздыхает и берёт его за руку, а затем поднимается. Энди прав, нельзя сдаваться. Если ничего не делать, ничего и не выйдет.

– Не хочу тут оставаться! Только не с вами, недоумками! – Кислый Вилли стоит, уперев руки в боки, можно подумать, он тут главный. – Вам, детишки, меня не заставить. Я говорю, что мы останемся здесь и будем ждать родителей или выйдем наружу!

– Удачи тебе, – спокойно произносит Энди. – Надеюсь, ты захватил с собой парашют.

Вилли отвечает жгучим взглядом и топает к двери. Он открывает её, но снова быстро закрывает, когда порыв ветра взъерошивает ему волосы. С бледным лицом и дрожащими губами Вилли поворачивается. Он скрещивает руки на груди и, надувшись, садится в одно из кресел.

– Я ненавижу вас всех, – бормочет он достаточно громко, чтобы все услышали.

Хелла говорит:

– Если хочешь остаться тут один – дело твоё. Мы пойдём искать наших родителей, ты тогда уж присмотри за багажом, пока он тоже не исчез. Адью! – Она крутится, осматриваясь: – Странно, если не считать входной, на этом этаже нет других дверей. Одни только лестницы. Тут нечего особо исследовать. Нам нужно подняться наверх.

– По какой лестнице пойдём? – спрашивает Энди. Его сестра, Мэгги, стоит рядом с ним.

Да, это хороший вопрос. С каждого из двух концов необъятного помещения стартуют три лестницы. Там, где стоит письменный стол, в разные стороны расходятся ещё две лестницы. Итого, восемь. Хелла задумывается, ведут ли они на все этажи сразу или каждая на свой этаж. Это невозможно понять, потому что лестницы заканчиваются в чернильной темноте.

Судя по сомнению, написанному на лице у Энди, он бьётся над той же проблемой.

– Надеюсь, там наверху есть свет, – замечает Хелла.

– Мы можем использовать фонарики на наших телефонах. – Серж подходит к сестре.

– Лучше поберечь батарейки, – предостерегает Ледяной Энди. – Мало ли что.

Хелла оглядывается по сторонам, а затем направляется к паре настенных подсвечников. У них массивные канделябры и длинные чёрные свечи. Канделябры словно сплетены из прутьев. Странно, что она не замечала их раньше. Впрочем, это её не удивляет, всё в этом отеле необычно и, похоже, постоянно то появляется, то исчезает. Хелла берёт две свечи и отдаёт одну Энди.

– Готов? – спрашивает она. – Тогда выбирай лестницу.

– Эне, бене, рес, квинтер, финтер, жес, эне, бене, раба, квинтер, финтер, жаба.

Хелла сгибается от хохота:

– Да ладно тебе.

Энди пожимает плечами:

– Это тоже способ выбрать.

Мэгги и Серж идут вплотную за ними по пятам, когда они подходят к лестнице за стойкой ресепшен. Хелла ставит ногу на первую ступеньку и делает глубокий вдох.

Энди смотрит на неё и кивает. Она кивает в ответ.

Хелла насчитывает по меньшей мере двадцать ступеней, ещё залитых слабым светом люстры, а затем ещё предстоит узнать, что там. Тёмное зияние в конце лестницы выглядит зловеще. Кажется, оно хочет сожрать их. Хелле совсем не хочется подниматься туда, но делать нечего. Они должны действовать, если хотят разобраться, что происходит и где их родители. Хелла и Энди держат перед собой свечи, продолжая взбираться.

– Эй, подождите меня!

Хелла оглядывается и видит, что к ним идёт Кислый Вилли.

Догнав их, он надменно сообщает:

– Вы, детишки, слишком тупы, чтобы найти моих родителей. Мне придётся пойти с вами. Но я тут босс, не забывайте об этом!

Хелла и Энди закатывают глаза.

– Смотрите сюда. – Хелла указывает на середину ступени. – Тот же символ, что на стойке ресепшен, а ещё такие, но побольше, на главных дверях отеля.

Серебристый символ зеркально поблёскивает.

– Может, это что-то значит, – говорит Энди. – Или это просто декор, сама понимаешь.

– Они появились, как мне кажется, когда мы уже ступили на лестницу, – задумчиво произносит Хелла.

– Хелла, я боюсь, – шепчет Серж.

Хелла мягко сжимает его плечо.

– С тобой всё будет в порядке. Держись рядом.

И они идут дальше.

Глава 6

– Энди, мама с папой там наверху, как ты думаешь? – Мэгги так близко подходит к Хелле сзади, что та чуть не оступается из-за неё.

– Мы не знаем, Мэгги. Где-то они должны быть, и выйти из отеля они не могли, раз он парит в воздухе.

Ещё несколько шагов, но темнота наверху лестницы ничего не таит.

– Что, если там совсем ничего нет? – говорит Хелла. – Что, если это фальшивый отель и все эти этажи – иллюзия?

Ещё десять шагов.

– Через минуту увидим, – отвечает Энди.

– Если со мной что-то случится, это вы будете виноваты, тупицы. Я хотел дожидаться внизу.

Хелла рассерженно поворачивается к Кислому Вилли.

– А ну прекрати! Или заткнись, или возвращайся обратно. Мы все в одной лодке, так что отчаливай, если будешь только критиковать. – Хелла вдруг осознаёт, что говорит в точности, как мать. Ну и ладно.

– Как ты смеешь так со мной разговаривать! – Вилли сердито поджимает губы и отводит взгляд.

– Энди! Я забыла свои игрушки! – визжит Принцесса Мэгги.

– Ничего страшного, тебе они сейчас не нужны, – спокойно отвечает её брат. – И они никуда не убегут, мы же потом вернёмся обратно.

– Я хочу их сейчас! Вернись за ними сейчас же!

Энди делает строгое лицо и покачивает перед ней указательным пальцем.

– Нет, Мэгги, и прекрати вести себя как маленькая девочка или избалованная принцесса. Я не папочка, из которого ты можешь верёвки вить, и я тебе не раб.

Мэгги надувает губы, но больше об этом не заговаривает.

Ещё одна ступенька и…

И тут неожиданно, не успев и глазом моргнуть, они оказываются в ярко освещённом коридоре, который, кажется, тянется на целые мили. Во всяком случае, Хелла не видит, где он заканчивается. Должно быть, тут сотни номеров, хотя снаружи отель не выглядел таким большим.

По обеим сторонам коридора идут простые белые двери одна за другой. Каменный пол с шахматным узором из чёрных и белых квадратов выглядит блёклым и грязным. Выглядит немного дёшево, думает Хелла, какой контраст с тем залом, откуда они пришли. На стене простецкая табличка сообщает «1 этаж». Здесь тепло, почти удушающе. С каждым вдохом волна горячего воздуха попадает в Хеллино горло. Она узнаёт стоящий тут запах, но не может подобрать ему название. И тут вспоминает: спички и горящее дерево, вот что это за запах. Как на каникулах в той маленькой хижине в Арденнах. На стенах висят горящие лампы, но только они без абажуров.

– Так значит, электричество в этом отеле есть, – говорит Хелла скорее себе самой, чем остальным. – А я думала, тут всё освещается свечами.

Энди задувает свою свечу и ставит её на пол.

– Если мы будем проверять все комнаты, мы никогда не закончим.

– Да, но нужно с чего-то начинать.

Хелла так же поступает со своей свечой и делает шаг к первой двери справа от себя. Она кладёт руку на щеколду и в сомнении замирает. Воображение снова бежит впереди неё. В комнате прячется монстр, или там заперты родители. Что за чушь, это обычный гостиничный номер, успокаивает она себя.

– Хелла, смотри. – Серж стоит перед одной из дверей и указывает.

Группа подходит и видит тот же кельтский символ, что и на лестнице. Три завитка, соединяющихся вместе, нанесены серебряной отражающей краской.

Энди идёт от двери к двери.

– Этот символ тут не везде. Вот ещё один.

– Может, это знак, и наши родители в этих комнатах? – высказывает предположение Хелла.

– Давайте проверим?

Хелла кивает.

Энди делает глубокий вдох и хватает ручку двери.

– Двигайся, неудачник! – Вилли проталкивается перед Энди и пихает его.

– Эй, полегче, парень.

– Я босс, помнишь?

Вилли мельче, чем Энди, да и младше, но он явно привык важничать и воображать себя боссом.

Энди пожимает плечами.

– Делай что хочешь.

Дверь открывается с лёгкостью, и их немедленно ослепляет яркий свет. Хелла моргает глазами и лишь через какое-то время снова может видеть.

– Это же… – начинает Энди. – Вилли, это ты! Как так может быть?

И правда, Вилли стоит одновременно в центре гостиничного номера и перед ними в коридоре. Одет он в ту же самую одежду и смотрит на них с нелепой улыбочкой. Затем он вперивается в Вилли в коридоре и манит его указательным пальцем.

Вилли на мгновение оглядывается на Хеллу.

– Вот видите, я важная персона, потому что меня двое. Теперь вы должны слушаться меня. – Он с улыбкой шагает в комнату.

Как только Вилли шагает через порог и прежде чем остальные успевают войти, дверь с грохотом захлопывается. Хелла в испуге отпрыгивает назад.

– Что? – выдавливает она. Она хватает ручку двери и толкает, но дверь не двигается. – Застряла.

– Дай я, – предлагает Энди.

– Ну да, я-то всего лишь девчонка, – цедит Хелла.

– Извини, я ничего такого не имел в виду. – У Энди тоже не получается открыть дверь. По лбу его бежит пот. – Здесь чертовски жарко, аж руки слабеют.

– Конечно, всё дело в этом. Мне так же жарко, как тебе, между прочим.

– Что там сейчас происходит? – воет Принцесса Мэгги. – Он умрёт?

– Нет, конечно, нет, – успокаивает сестру Энди. – Это просто его двойник, ничего ему не будет.

Хелла прикладывает ухо к двери, но совсем ничего не слышно. А затем дверь становится прозрачной, и они видят, как Вилли дико колотит по ней кулаками. Губы его шевелятся, но они не слышат, что он говорит. Однако панический страх в его глазах говорит о многом.

Энди кладёт руку на дверь и наталкивается на невидимое поле.

– Она по-прежнему закрыта. Мы не можем войти.

– Что нам делать? Мы не можем бросить его здесь, – говорит Хелла. – Какой бы он ни был противный, – прибавляет она, скривившись. – Очевидно, у него проблемы.

Серж хихикает.

– Он не один, с ним его лучший друг. Эй, тот второй Вилли теперь выглядит совсем иначе!

Второй Вилли – Отельный Вилли, как Хелла называет его у себя в голове, – больше не точная копия. Он всё же похож, вот только глаза у него сделались красного цвета, а рот кажется порванным. Кровь капает между зубов, и длинный язык – он напоминает Хелле лягушачий – скользит туда-сюда изо рта. Не считая этого, Отельный Вилли стоит совершенно неподвижно, хоть и не сводит глаз со своего близнеца. Он выглядит так, будто готов сожрать его в любую минуту, как будто Вилли для него добыча, ни больше ни меньше.

Мэгги хватает брата за руку.

– Второй Вилли страшный, Энди.

– Я нахожу их обоих страшными, – рассудительно замечает Серж. – И того, что с красными глазами и длинным языком, и того, что без.

Отельный Вилли приходит в движение и делает шаг к Кислому Вилли. У Хеллы занимается дыхание, потому что настоящий Вилли ничего не замечает. Он продолжает колотить по двери, повернувшись спиной к Отельному Вилли.

– Обернись! – кричит Хелла, но, разумеется, он её не слышит. – Он идёт за тобой!

Мэгги кричит и забивается за спину брата.

– Я не могу на это смотреть!

Отельный Вилли открывает рот.

И показываются его кровавые острые зубы.

Глава 7

Вилли, похоже, услышал или что-то почувствовал, потому что он рывком поворачивается и оказывается спиной к остальным. Отельный Вилли не набрасывается на него и даже не подходит ближе, но что-то говорит. Судя по всему, нечто ужасное, потому что через некоторое время Вилли зажимает руками уши и бешено трясёт головой.

«Если бы я только умела читать по губам», – думает Хелла, и в этот миг как будто кто-то выкручивает регулятор громкости. Голос Отельного Вилли доносится из-за двери вполне отчётливо, он в точности такой, как у его двойника.

– Ты же знаешь, что мы неудачники. Поэтому-то мы и задираем других, что не уверены в себе. Мы боимся, что нас обидят, и поэтому лезем на рожон и цепляем других детей. Мы грубы с каждым, кто хоть немного не такой, потому что мы завидуем. Завидуем их смелости, тому, что они могут быть собой, а мы не можем. – Отельный Вилли выплёвывает предложения одно за другим и не думает останавливаться. – Мы неудачники, тупицы, мы пустое место. Маменькины сыночки, которого мамуля постоянно балует, и всё равно мы ей грубим. Мы завидуем даже нашему папочке, вот же глупо.

– Нет! Прекрати! – кричит Вилли. – П-погоди, это неправда.

– Это правда. Мы ужасны, и всё потому, что чувствуем себя незначительными и завидуем всему и вся.

Хелла смотрит на всё это с открытым ртом.

– Ого, – наконец изрекает она. – Это совсем не круто.

Энди кивает.

– Он получил весьма недурную трёпку от своего стрёмного я.

Отельный Вилли какое-то время продолжает сыпать оскорблениями, а затем делает шаг вперёд, раскинув руки. Смотрится это так, словно он хочет придушить Кислого Вилли. Всё ближе и ближе подходит он. Вилли делает шаг назад и налетает на дверь. Деваться ему некуда.

Хелла чувствует бессилие и злость на себя. Она ничего не может сделать, даже дверная ручка исчезла.

Отельный Вилли теперь совсем близко к Кислому Вилли, они стоят почти нос к носу.

Хелла зажмуривается. Она не может больше этого видеть.

Она слышит, как Энди втягивает воздух сквозь зубы.

И тут Хеллу и остальных отбрасывает назад, и они приземляются на пятую точку.

Дверь снова белая и матовая, символ на ней сияет даже ярче, чем раньше.

Вилли, по всей видимости, был вышвырнут в дверь Отельным Вилли. Он весь сжался и лежит, хныча, на полу в проходе.

– Я хочу домой. Я хочу к моей мамуле.

Вот он лежит, сломленный, а ведь каким был сухарём.

Хелла всё равно жалеет его и кладёт руку ему на плечо.

– Всё хорошо, Вилли. Твоего дубля тут больше нет. Ты уже не в комнате. Всё закончилось.

Он поднимает на неё взгляд, грубо вытирает слёзы с глаз и сопли из-под носа, а затем до него доходит, что остальные видят его в таком состоянии.

– Отвалите от меня!

– Эй, давай, что ли, поприветливей, – прикрикивает Энди. – У меня руки зудят забросить тебя обратно в тот номер.

Вилли подскакивает и угрожающе становится перед Энди.

– Это твоих рук дело?!

– Спустись на землю, идиот, ты сам зашёл в эту комнату. Ты же тут босс, помнишь?

Вилли с силой толкает Энди в грудь.

– За всем этим стоишь ты? Ты и твои друзья-неудачники? Хочешь, решим это на кулаках?

Энди выставляет руки в отталкивающем жесте.

– Слушай, сначала успокойся. Я не собираюсь с тобой драться. Ты явно расстроен тем, что видел и пережил.

– И ты явно ничему не научился, – негромко прибавляет Хелла. – Всё такой же придурок.

Мэгги ужом влезает между двумя мальчиками.

– Оставь моего брата в покое! Если ты не прекратишь, мы оставим тебя одного, – рычит она, словно маленькая львица.

– О’кей, это нас ничуть не приближает к цели, – говорит Хелла. – В этом отеле явно есть что-то сверхъестественное, привидения, или проклятие, или ещё что. Должно быть какое-то решение, а значит, нам нужно разузнать побольше. Нам надо проверить другую дверь и продолжать поиски.

Вилли выдаёт полуугрожающе-полуслезливо:

– Я никуда больше не зайду. Давайте, детишки, сами.

– Трус, – припечатывает его Серж.

Вилли делает шаг к Сержу, но его хватает за загривок Энди.

– Прекратите немедленно. Все вы. Мы должны помогать друг другу, а не нападать, иначе этот отель победит.

«Да, – думает Хелла, – этот отель живой, и он зол на нас. Но почему и зачем эта игра, даже правил которой мы не знаем?» У неё пока нет никаких идей, но она это выяснит.

Вилли резко вырывается из захвата Энди и с недовольным видом прислоняется к стене.

Хелла задумывается… Она подходит к другой двери с таким же символом.

– Энди?

Он идёт за ней.

– Ты можешь придержать меня за свитер? Не давай мне войти в эту комнату, как бы я ни просила.

– Ты уверена?

– Да, вполне. Может, вам стоит закрыть глаза, чтобы я одна могла видеть комнату и что там внутри.

Серж подходит и становится с ней рядом.

– Не надо, сестра, ты же видела, что там сделалось с Вилли.

– Отойди подальше, Серж. Я хочу кое-что попробовать, мне нужно это сделать, просто чтобы быть уверенной. И не смотри!

Серж неохотно делает так, как она просит, и встаёт чуть поодаль от двери.

Энди захватывает большую складку свитера у неё на спине.

– Храбрости тебе не занимать, Хелла. Я держу тебя. Давай, вперёд, глаза у меня закрыты!

– Спасибо тебе. Все готовы?

Так до конца и неуверенная, что поступает правильно, она берётся за ручку двери и держится за неё какое-то время. Хелла несколько раз глубоко вдыхает и выдыхает, пытаясь успокоить быстрое биение сердца, как когда-то видела на видео с YouTube. Она искала способ успокоиться перед самым началом матча по поло, и обычно это помогало.

Вдохнуть, выдохнуть, вдохнуть, выдохнуть.

На этот раз не помогает.

Но она всё равно толкает дверь, открывая её.

Глава 8

Хелле не хватает духу открыть дверь до конца, иначе она не сможет быстро её захлопнуть. Но через щёлочку ничего не обнаруживается. Если в номере нечто и есть, он или она находится вне поля её зрения. Она толкает дверь, открывая ещё немного пошире, и подаётся вперёд. Её успокаивает то, что Энди продолжает крепко её держать.

И тут она видит это.

Или, точнее, тут она видит себя!

На мгновение она совершенно теряется и не может и пальцем пошевелить. Она словно бы смотрится в зеркало, только безо всякого зеркала. Отельная Хелла выглядит поначалу в точности как она, в таких же линялых джинсах, свободном свитере с полосками пяти цветов и в белых сникерсах. Её хвостик обвис над плечом, и она выглядит такой же встревоженной, как и сама Хелла в эту минуту. Но затем её губы изгибаются в усмешке, а глаза меняют цвет с серовато-голубого на кроваво-красный. Отельная Хелла поднимает руку и медленно и решительно манит указательным пальцем – «иди сюда».

Хелла застывает и сглатывает. Она должна зайти внутрь. Она не хочет заходить внутрь. Но она должна! Но она не может и не станет этого делать! Не успев осознать, что происходит, она делает шаг вперёд…

И тут же её дёргает назад, и дверь захлопывается.

– Думается мне, – говорит Энди, – это было как раз вовремя. Я почувствовал, что ты хочешь войти.

Хелла не сразу может отогнать от себя образ той другой жуткой себя, она вообще сомневается, что это у неё когда-нибудь получится. Отельная Хелла наверняка будет появляться в её кошмарах в ближайшие несколько месяцев, да и смотреть в зеркало, как раньше, она не сможет. Сердце у неё колотится сильнее, чем у маленького брата, когда тот украдкой наестся сладкого, и она не может вымолвить ни слова.

– Ты в порядке? – спрашивает Энди. – Ты выглядишь очень бледной.

Серж подходит и встаёт перед ней.

– Сестра, ты увидела себя? Как Вилли?

Хелла ухитряется кивнуть, отвечая сразу на оба вопроса.

– Я думаю, нам лучше проверить другую лестницу и другой этаж, – предлагает Энди. – Пожалуй, нам не стоит оставаться на этом этаже.

Судя по выражению его лица, Кислый Вилли находит удовольствие в том, какой расстроенной выглядит Хелла.

– Это был мой план, тупица. Кстати, Хелла, чтобы ты знала, ты тоже не святая.

Хелла игнорирует его слова.

– Правда, давайте посмотрим на другом этаже. Не советую никому встречаться со своей отельной версией, а мне ещё повезло, что моя другая «я» не смогла ничего мне сказать.

Энди кладёт руку ей на плечо.

– Ты правда уже оправилась? О’кей, тогда давайте вернёмся в холл. Скорее всего, наших родителей здесь нет.

– Может, они уже вернулись, – с надеждой говорит Серж. – И ждут нас.

Хелла в этом сомневается:

– Может быть, всё может быть, братишка.

Энди вглядывается в коридор слева.

– Я не вижу ни лифта, ни другой лестницы, уходящей с этого этажа, и у меня нет желания идти до противоположного конца коридора. Он кажется бесконечным.

Хелла кивает.

– Тогда вернёмся по этой же лестнице.

Лестница на своём месте, по счастью. Хелла почти ожидала увидеть, что она исчезла, а они застряли на этом жутком этаже навеки. Она то и дело оглядывается назад, боясь, что кто-то или что-то нападёт на неё сзади.

Внизу их ожидает разочарование. Их родители не сидят, оживлённо беседуя; их по-прежнему нигде нет. Хелла надеялась, что всё это было просто большим недопониманием или даже сном, что родители разыграли их. Что они захотели проучить их за их невыносимое поведение в машине. Хелла поверить не может, что тогда, в дороге, так сильно ненавидела своих родителей, что мечтала, чтобы они куда-нибудь делись.

Желания! Как ни странно, чтобы отель, обычное здание, исполнил её желание, она находит это совпадение неслучайным. Как тогда, когда она пожелала услышать, что говорит Отельный Вилли, и вдруг услышала. Безумная это мысль или нет, она решает поделиться ею с Энди.

– Энди, помнишь, ты говорил, что вы поругались в машине по дороге сюда?

– Да.

– И мы тоже. Мне аж захотелось, чтобы родители куда-нибудь делись.

– Мэгги крикнула что-то в этом духе нашей матери. Что ей хотелось бы иметь других родителей, которые бы лучше её понимали.

– А ты, Вилли?

Вилли плюхается на диван.

– Что?

– Ты, случаем, не поругался с родителями, когда вы ещё были в машине? – спрашивает Хелла.

– А тебе какое дело?

– Я пытаюсь разобраться в том, что здесь происходит, идиот! Помоги мне немного, а?

Вилли ворчит:

– Да, я поругался с отцом. Он вечно сердится. А мать на этот раз не вступилась за меня.

– И ты пожелал ему пропасть?

– Может быть, я часто это желаю, – отмахивается Вилли. – А теперь оставь меня в покое, я голоден. Если я не получу хоть какую-то еду, я скоро съем свои ботинки.

– Фи-и-и, – тянет Мэгги, задрав нос.

– Ты думаешь, это по нашей вине родители исчезли? Безумие какое-то, – говорит Энди.

– Я не знаю, это звучит невероятно, но в этом отеле всё так, верно? – уточняет Хелла.

Энди кивает.

– Ну что, мы идём исследовать другие этажи или вы хотите продолжить ждать в этом холле?

– Я с ума сойду от ожидания. Нет, давайте проверим другую лестницу. Вы идёте, парни?

– И девочка, – добавляет Мэгги.

– Эту тогда? – Энди указывает на лестницу.

Они идут туда. Даже Вилли, пускай и без особой охоты.

Как и раньше, наверху на лестнице их ждёт только темнота. На этот раз они не взяли свечей, полагая, что там будет освещение, как на предыдущем этаже.

– Тут опять символ на ступенях, – показывает Хелла.

– Он больше, чем на предыдущей лестнице, – замечает Энди. – И на этот раз не серебряный, а зелёный.

– Как только у меня поймается интернет, я хочу найти, что это значит.

Чем выше они поднимаются, тем быстрее бьётся у Хеллы сердце. Она торопливо вытирает о штанины потные ладони. Она не хочет показывать свой страх, ей надо быть сильной для братика. Он как будто читает её мысли, потому что Серж хватает её руку. Хелла ободряюще подмигивает ему и улыбается.

В конце концов они оказываются в коридоре, совершенно идентичном предыдущему, с такими же шахматными полами и простыми белыми дверями. Чуть было не решив, что все лестницы ведут на один-единственный этаж, Хелла видит табличку: «2 этаж».

– Странно, – произносит Хелла и понимает, что сказала это вслух.

– Что? – спрашивает Энди.

– Мы на втором этаже. – Она указывает на табличку. – Но ступеней было столько же, как на предыдущей лестнице. Я считала.

– Меня уже ничего не удивляет. Если отель может летать, а родители раствориться в воздухе, это ещё вполне нормально.

– О’кей, предлагаю держать друг друга за руки. Так, кажется, безопаснее. – Хелла хватает Вилли за руку. Он делает движение, чтобы вырваться, но затем, по-видимому, до него доходит, что она права, и он позволяет это.

Хеллу пробирает дрожь.

– На этом этаже намного прохладнее. Даже чересчур холодно.

Они выстраиваются вереницей и проходят дальше по коридору. Снова некоторые двери отмечены зелёным символом, а другие нет. Хелла гадает: интересно, то, что они другого цвета, – это хороший знак или нет?

– Я голоден, – капризно заявляет Кислый Вилли.

– Может, мы набредём на кухню, – говорит Хелла. – Или на ресторан. В каждом отеле есть ресторан, верно?

– Администратор сказал, что он закрыт, – напоминает Энди.

– Я хочу есть и немедленно! – кричит Вилли.

– Ты что, думаешь, я волшебница?! – рявкает Хелла. – Какой же ты противный мальчишка.

Вилли выдёргивает свою ладонь из её руки и шагает по коридору.

– Эй, извини, – орёт ему вслед Хелла. – Я просто так сказала.

– Вон там! – Очень-очень целеустремлённо Вилли шагает куда-то, как будто видит нечто такое, чего они не видят.

Ускорившись как только можно, не выпуская при этом рук друг друга, они бегут за ним.

– Не надо! – кричит Энди во главе группы и пытается схватить Вилли, но промахивается.

Вилли шагает в номер. По-видимому, дверь была попросту открыта. Остальные опасливо остаются в коридоре.

Вилли стоит перед столом со всевозможными лакомствами. Пироги, креманки со взбитыми сливками и шоколадным муссом, горы конфет, пончиков и пирожков. Подносы с многоцветием мороженого. Тут хватит, чтобы накормить целую школу, да ещё и останется. Запахи безгранично аппетитные: жареная курица только что из духовки, поджаристый бекон, жжёный сахар и ароматные специи. Хелла также чувствует запах перечной мяты, карамели и яблочного цвета. У неё текут слюнки, но у неё и в мыслях нет, чтобы прикоснуться к еде. Всё это выглядит слишком аппетитно, и поэтому она не доверяет угощению.

Вилли не испытывает подобных сомнений, он бросается прямо к столу и набивает рот хрустящими ломтиками картофеля. Половина падает на пол, а он, продолжая жевать, хватает тефтельку, капающую томатным соусом.

И снова Хелла думает, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Глава 9

– Постой, Вилли!

Вилли не обращает внимания на Хеллу, хватает куриную ножку и запихивает в рот.

Лицо Хеллы искажается ужасом.

– Так что же, он ничего не видит?

– Фууу. – Мэгги отворачивается. – Какая пакость.

И тут Вилли наконец тоже видит.

Тотчас же он роняет куриную ножку, перегибается пополам и извергает зелёную слизь на пол. Вся пища превратилась в кишение червей, жуков размером с ладонь, перебирающих ножками пауков и хлюпающей грязи. Насекомые извиваются и ползают по всему столу, скрыв его полностью, словно живой скатертью. Вилли слишком занят, чтобы увидеть, что они двинулись к нему. Они сползают на пол по ножкам стола и спешат в его сторону. Всё быстрее и быстрее. Пара пауков с длинными, покрытыми волосками ногами уже в каких-то двадцати сантиметрах от него. Жуки с блестящими панцирями, пощёлкивая жвалами, ползут следом.

Хелла не раздумывает. Она действует инстинктивно, подлетает к Вилли и тащит его, блюющего, за руку в коридор. Энди быстро закрывает за ними дверь, как раз вовремя. С бледным лицом Вилли приваливается к стене. Он прижимает руки к животу и тяжело дышит. Остальные ждут, пока он успокоится.

– Ты в порядке? – спрашивает Хелла.

Вилли смотрит в пол и не отвечает. Хелла может вообразить его глубочайший стыд и непроходящую тошноту.

– Эй, – говорит Серж, – так это значит, что наши желания сбываются? Вилли сказал, что голоден.

– Если ты хочешь, чтобы твои желания сбылись кошмаром, – отвечает Энди. – Если так, то вперёд.

– Нет, этого я не хочу.

– Эй, Мэгги, куда ты пошла? – кричит Энди.

Принцесса Мэгги, никем не замеченная, уже прошла несколько футов по коридору. Остальные торопятся за ней.

Хелла хватает её за руку, но Мэгги продолжает идти.

– Стой, Мэгги! Она как будто под гипнозом, – удивляется Хелла. – Посмотрите на неё.

Мэгги смотрит в пространство прямо перед собой. Хелла машет рукой у неё перед глазами, но Мэгги даже не моргает. Вообще никакой реакции. Она выдёргивает руку у Хеллы и продолжает идти размеренным шагом.

– Остановим её или посмотрим, что будет? – спрашивает Хелла.

– Я не знаю. Полагаю, нам ничего другого не остаётся, кроме как идти за ней. – Энди кладёт руку сестре на плечо. – Я не отпущу её, чтобы не повторилось то, что случилось с Вилли.

Хелла кивает. Молча они следуют за Мэгги. Она снова подходит к двери с таким же зелёным символом и останавливается. Энди с Хеллой переглядываются.

Значит, так.

Что же откроется в этой комнате?

Мэгги открывает дверь и моргает. Удивлённая, она заглядывает внутрь, затем на лице её появляется улыбка. Хелла сразу понимает почему: в комнате полным-полным всевозможных игрушек.

Мэгги, ни на секунду не задумавшись, бросается в комнату.

– Нет, Мэгги! – восклицает Энди, но уже слишком поздно.

И снова дверь с грохотом закрывается перед носом у остальных.

– Вроде ничего страшного, – торопливо говорит Хелла. – Комната, полная игрушек, что тут может пойти не так?

Она сама не верит в то, что говорит, потому что в этом отеле всё оказывается не тем, чем кажется. Но она хочет успокоить Энди, который встревоженно смотрит на дверь.

Энди принимается колотить в дверь.

– Мэгги, выходи из этой комнаты!

– Она сама виновата, – с ухмылкой бросает Вилли.

– Нет, ну серьёзно, парень! – фыркает Хелла. – Какой же ты вредный.

И снова дверь становится прозрачной. У Хеллы замирает сердце при мысли о том, что они увидят.

Мэгги сидит на полу среди гигантских плюшевых животных: белых медведей, собачек, котиков, панд и даже маленькой миленькой коалы. Она улыбается и хватает игрушки вокруг себя. Кукла Барби, прозрачный мячик со звёздами внутри, ярко-красная ракета, деревянный кролик на колёсиках. Мэгги складывает всё это себе на коленки и продолжает тянуться за новыми игрушками. Она собирает вокруг себя полчища игрушек, смеётся и радостно напевает.

Хелла с облегчением выдыхает. Мэгги в порядке, ничего страшного не происходит, это хорошая комната. Впрочем, ей немного не по себе от лихорадочного взгляда Мэгги. Девочка словно одержима.

Когда один из мишек – панда ростом по меньшей мере в три фута – встаёт, Хелла понимает, что слишком рано обрадовалась. Панда злобно ухмыляется и открывает пасть. Хелла видит гнилые чёрные зубы и слюну, падающую на пол склизкими нитями.

– Мэгги! – кричит Энди.

Панда прямо позади его сестры. Но Мэгги её не видит, она не сводит глаз с того, что её окружает. Она подтаскивает к себе всё больше и больше игрушек. Она ползёт на четвереньках через горы кукол к домику для Барби. Как только она протягивает руку к розовому дому, он распадается. Мэгги хватает серый пепел, который осыпается у неё между пальцев.

Одна только панда продолжает стоять, угрожающе нагнувшись над ней. Мэгги оборачивается, видит её и начинает кричать. Панда ухающе хохочет, и это неприятный смех; она протягивает к ней свои когти. Мэгги ползёт задом по разлагающимся игрушкам. Облака пепла поднимаются и окутывают её, будто густой серый туман.

– Нужно знать меру, – рычит панда. – Ты жадный ребёнок. У тебя слишком много игрушек для тебя одной, и ты постоянно хочешь всё больше и больше.

У Мэгги в глазах стоят слёзы, она хнычет:

– Энди! Помоги мне!

Она лежит навзничь на полу, и панда угрожающе склоняется над ней.

Энди колотит кулаком по прозрачной стене.

– Мэгги!

Бесполезно: твёрдая дверь не поддаётся ни на миллиметр.

Панда хватает Мэгги своими большими когтями.

– Ты непослушный ребёнок, который ничем не хочет делиться с другими. Даже с друзьями. Всё только для тебя одной. Жадина и эгоистка.

Мэгги бешено извивается.

– Энди! Помоги мне! Помоги мне! Ты! Отпусти меня!

– Это должно измениться, – говорит панда. – Если ты не научишься делиться, я буду навещать тебя во снах, и сны эти, поверь, будут вовсе не приятные. – Тут снова панда ухмыляется.

Мэгги хныкает и извивается, но панда держит крепко. Затем она подходит к двери и…

Глава 10

Мэгги вышвыривает в коридор. Она больно приземляется на коленки.

Энди опускается на корточки и тотчас обнимает её.

– Мэгги, ты цела?

Девочка плачет и поначалу не в силах вымолвить ни слова. Её плечи сотрясаются.

После целой минуты рыданий она воет:

– У меня коленки болят, Энди.

Брат осматривает её коленки. Они выглядят покрасневшими и исцарапанными, наверняка появятся синяки.

– Непохоже, чтобы кости были сломаны. Ты можешь встать на ноги?

Мэгги фыркает и кивает.

– Этот медведь был неимоверно страшный.

Хелле делается её жалко. Может, она и избалованная девочка, но это вовсе не значит, что она заслужила такое.

– Что за проклятое место? – говорит Хелла. В животе у неё бурлит гнев. – Мы такого не заслуживаем! – кричит она, обращаясь к потолку коридора, как будто отель может её слышать. А может, и так. Это было бы не самое странное из того, что произошло здесь.

Энди тем временем выпрямляется и помогает своей сестрёнке подняться на ноги.

– Этот этаж ещё страшнее предыдущего, – всхлипывает Мэгги. – Я боюсь. Боюсь! Давайте вернёмся вниз? Там единственное нормальное место.

Серж надувает грудь.

– А я нет. Я совсем не боюсь.

– Врёшь! – тут же переключается на него Мэгги.

– Я не вру! – возмущается Серж. – Я никогда не вру. Мне правда не страшно.

– А вот и врёшь! – Мэгги показывает ему язык.

– Эй, перестаньте, – восклицает Хелла. – Я не могу собраться с мыслями.

– О чём ты думаешь? – спрашивает Энди.

– Это должно что-то значить, символ на этом этаже зелёный, а на прошлом – серебристый.

Энди поджимает губы.

– Зелёный вроде бы цвет жадности? Кажется, я где-то об этом читал.

– Вилли жаден до еды, Мэгги – до игрушек… Может быть.

– Тогда что означал первый этаж? Он был другой и другого цвета.

– Вилли и я видели двойников.

– Он держит перед тобой зеркало, – догадывается Энди. – Он показывает тебе твою тёмную сторону.

– У меня нет тёмной стороны! – орёт Вилли. – Не смей так говорить!

– Так мы уходим?.. – стонет Мэгги. – Я хочу спуститься вниз. Там не случается ничего страшного.

– Да, сестрёнка, пойдём, мы уходим.

Они идут к лестнице и спускаются вниз. Мэгги всё ещё дрожит и крепко держится за руку своего большого брата.

– Энди?

– Да, Мэгги?

– Когда мы вернёмся домой и мама и папа снова будут с нами, я хочу отдать часть моих игрушек бедным детям. У меня слишком уж много игрушек.

– Это очень мило с твоей стороны, и это хорошая идея.

– Медведь прав, и потом, я не хочу, чтобы он пришёл в мои сны.

Хелла улыбается. Пускай для Мэгги это было ужасно, но, очевидно, миссия панды выполнена, разумеется, если игрушка планировала именно это.

– Ой! – Хелла падает на пятую точку посреди лестницы.

– Отель двигается! – кричит Серж.

Мэгги вопит:

– Энди, помоги!

Здание сотрясается и громыхает какое-то время, а затем уходит в пике, которое Хелла ощущает глубоко в груди, прямо как на американских горках в парке аттракционов. Внутри что-то трепыхается, ощущение почти болезненное. Желудок переворачивается и поднимается к горлу.

Они все кричат и падают друг на друга.

Хелла хватается за перила и в процессе стукается ногой о ступеньку. Боль пронизывает её от большого пальца до живота. Она зажмуривает глаза на мгновение, чтобы отстраниться от боли и тошноты, волной поднимающейся из желудка.

Серж катится мимо неё. В последнее мгновение Хелла ухитряется схватить его свободной рукой, чтобы он не улетел вниз по лестнице.

– Держись, Серж!

Энди и Мэгги хватаются за перила с другой стороны, а Вилли висит на ноге Энди.

Хеллу отчаянно мутит.

Как долго это продлится?

Теперь-то что происходит?

Глава 11

Так же неожиданно, как началось, всё заканчивается.

Отель снова недвижим.

Хелла с облегчением выдыхает.

– Что это было? Отель улетел ещё дальше?

Энди трясёт головой и отпускает перила.

– Нет, на этот раз ощущение было другое. Как в лифте, только быстрее. Скорее отель опускался. Или, во всяком случае, было похоже на то.

Они поднимаются на ноги, постанывая и потирая ушибленные места.

Хелла сбегает по последним ступенькам и выглядывает в одно из окон. А вдруг они снова на земле? Значит, они смогут покинуть этот стрёмный отель и позвать на помощь, чтобы потом разыскать своих родителей.

Разочарованная, Хелла отходит от окна.

– Я не знаю, я немного смогла разглядеть, но мы по-прежнему в воздухе.

К этому времени остальные уже тоже спустились в холл.

Энди и сам смотрит в окно.

– И правда, я не вижу разницы. Но всё равно я считаю, что отель опустился, ощущение было именно такое.

Хелла кивает.

– Может быть, но наши родители так и не появились.

– Ух ты! – восклицает Серж.

Хелла прослеживает направление его взгляда. На одной из лестниц, той, по которой они ещё не поднимались, ступеньки сделались разноцветные: синие, зелёные, жёлтые, фиолетовые – всех цветов радуги. Ступеньки мерцают, как будто подсвеченные изнутри. Подступёнки, вертикальные вставки между ступенями, по всей длине расписаны кельтскими символами. Они переливаются справа налево и обратно. У Хеллы от этого зрелища голова идёт кругом, и она отворачивается.

– Это мама с папой посылают нам сигнал, – заявляет Серж.

У Хеллы саднит сердце, когда она слышит звучащую в словах братика надежду. Сама она совсем в этом не уверена.

– Мы можем проверить.

– Как по мне, это больше похоже на западню, – говорит Энди. – Этой лестнице очень хочется, чтобы мы по ней поднялись.

– Мы должны что-то делать. – Хелла уже идёт туда, держа брата за руку.

– Что ж, хорошо.

Остальные следуют за ними. Хелла прижмуривает глаза в щёлочки, когда начинает подниматься по ступеням. Хоть лестница и выглядит весело, она ни капельки ей не доверяет. Она слишком яркая, слишком… завлекательная, похожая на лестницу на дискотеке. Но с другой стороны, что им остаётся?

– Мне она нравится, – шепчет Серж.

– Как в цирке, – говорит Мэгги. – Только бы не было клоунов. Я думаю, что клоуны страшные. И марионетки. Я их совсем не люблю.

– Тогда уж осы, – прибавляет Серж. – Вот они страшные. Если я увижу осу, убегу, так и знайте.

«4 этаж», – читает Хелла, когда они добираются до верха лестницы.

– Мы проскочили третий этаж. Очевидно, мы на четвёртом, хотя ступеней было ровно столько же, сколько до предыдущих этажей. Я этого совсем не понимаю.

– И коридор выглядит таким же. – Энди подходит к двери. – Но здесь несколько символов и все разных цветов, так же как на лестнице.

– Что теперь? – спрашивает Хелла. – Откроем…

Её прерывает громкий скрип открывающейся двери, расположенной чуть дальше по коридору. Сквозь проём падает оранжевый свет, тёплый, как солнце. Хелла содрогается. В этом отеле ничего хорошего можно не ждать, и не важно, каким красивым и заманчивым кажется свет.

– Пойдём посмотрим? – предлагает Энди.

– Нет! – вскрикивает Мэгги.

– Оставайся с ними, Мэгги, я пойду и проверю.

– Нет, Энди! Я не хочу, чтобы ты уходил!

– Какой красивый свет, – говорит Серж. – Я могу посмотреть. Я не боюсь.

Хелла ещё сильнее сжимает руку брата.

– Мэгги права, Энди, с какой стати в этой комнате будет что-то хорошее? Мы пока не нашли ничего, кроме неприятностей.

– А что, если там наши родители? Они должны быть где-то в этом отеле. Нам нужно что-то делать.

– О’кей, тогда давайте пойдём вместе, – соглашается Хелла.

Когда они оказываются перед комнатой, Хелла не видит ровным счётом ничего. Свет слишком яркий, слепящий, и она не может разглядеть, что там внутри.

Пинг, пинг, пинг, раздаётся вдруг. Хелла решает, что это похоже на звук автомата для игры в пинбол. Как-то раз во время каникул с родителями они остановились в придорожном ресторанчике, и там был такой. Отец сказал ей, что этому автомату двадцать лет, не меньше, и что они были очень популярны ещё до компьютерных игр. Она ужасно скучает по родителям и надеется, что с ними всё в порядке, где бы они ни были.

Хелла слишком поздно замечает, что братик больше не держит её за руку.

– Серж!

Энди, к счастью, реагирует быстрее и успевает остановить его прежде, чем он делает шаг в комнату.

– Я должен войти. Я должен войти. Там мама и папа. Это точно. Пусти меня.

Хелла едва узнаёт голос своего маленького брата. Он звучит монотонно, как у робота. Серж вырывается из рук Энди и забегает в комнату. Хелла немедленно следует за ним. Ей всё равно, что будет; она не может бросить брата одного. Дверь захлопывается за ними с грохотом. Они отрезаны от остальных.

Оранжевый свет исчезает, как будто он был лишь приманкой для её братика. Посреди комнаты стоит нечто вроде серванта. Верхняя половина сделана из стекла, и внутри видна до талии деревянная кукла. Кукла выглядит как султан из одной из сказок «Тысячи и одной ночи». У него крупный горбатый нос, тёмные, глубоко посаженные глаза под чёрными кустистыми бровями, чёрная бородка и ярко-жёлтый тюрбан на голове. Его шелковая блуза тоже жёлтая, поверх неё надет жилет с золотым узором. Перед ним лежит стеклянный шар, какие Хелла видела в кино с прорицателями. Сфера прозрачная, внутри гипнотически вьются белые клубы дыма. Она с трудом отрывает от неё взгляд. В воздухе витает сладкий тёплый аромат. Он напоминает Хелле запах свежего попкорна.

Как только Серж подходит к серванту, гадальщик резко, как робот, поднимает руку. Он поворачивает голову и смотрит прямо на Сержа, и от этого взгляда у Хеллы по спине идут мурашки. Его глаза не похожи на глаза куклы, они как будто живые, словно внутри куклы скрывается человек.

На нижней половине серванта висит старинного вида табличка с надписью:

ПРАВДА – ЭТО СВОБОДА

Наверху на стекле написано:

ЗОЛТАР ГОВОРИТ

– Добро пожаловать, – скрежещет Золтар, не размыкая своих деревянных губ.

Глава 12

– Здравствуйте, сэр, – говорит Серж.

– Ничего не говори, – шипит Хелла.

Брат поднимает на неё глаза.

– Почему?

Хелла ничего на это не может ответить, просто у неё предчувствие. Сервант кажется безобидным, султан выглядит как механическая кукла, но что-то тут не так.

– Когда ты последний раз врал? – спрашивает Золтан у Сержа.

Тот отвечает, не задумавшись.

– Я никогда не вру, сэр.

Золтан сощуривает глаза и медленно опускает руку. Тотчас раздаётся такой громкий хлопок, что Хелла кривится.

Когда Хелла снова открывает глаза, деревянная кукла выглядит даже более сердитой, чем прежде. Его густые брови сдвинуты. Как так может быть, думает Хелла, это же деревянная кукла!

Рука снова поднимается, и он повторяет свой вопрос:

– Когда ты последний раз врал?

– Отвечай честно, Серж, – шипит Хелла. Ей совсем не хочется опять услышать этот болезненный звук.

Хелла читает табличку на серванте: правда – это свобода. Она подозревает, что Сержу нужно быть честным, или им не выйти из этой комнаты. А в этом-то и проблема, потому что её маленький брат редко говорит правду. Хеллу и её родителей это всегда раздражало. Он никогда не признаёт, что поступил нехорошо, как бы это ни было очевидно. Серж продолжает врать, не смущаясь.

Серж упирает руки в бока.

– Я сказал правду, я никогда не вру, сэр!

Хелла прижимает руки к ушам, но слишком поздно.

БАБАХ!

Звук пронзает барабанные перепонки, режущая боль доходит до самого желудка. И тут она слышит скрип и шарканье. Она поднимает глаза. Золтар вырос! Да, Хелла практически уверена в этом. Его тюрбан касается потолка серванта, в котором он сидит, а раньше так не было.

Серж пунцовеет. Его лоб наморщен, и он закусывает нижнюю губу, верный знак, что грядёт взрыв. Плач или гнев, одно из двух. Хелла прекрасно знает эти признаки.

– Серж, сейчас не время врать, пожалуйста, скажи правду, и тогда мы оба можем уйти отсюда.

– Когда ты последний раз врал? – спрашивает Золтар своим скрежещущим голосом.

Хелла нагибается, чтобы посмотреть младшему брату в глаза.

– Серж? – Она умоляюще смотрит на него. – Скажи правду, пожалуйста! Кажется, ты в последний раз соврал в машине по дороге в этот отель? Ты помнишь? Когда ты сказал маме с папой, что я сильно тебя ударила. Или вот только что, когда сказал, что тебе не страшно?

У Сержа делается неуступчивое выражение лица. «Ой-ой», – думает Хелла.

– Это была правда! Ты сильно меня ударила, и мне не страшно! – упрямо повторяет он.

БАБАХ!

От следующего бабаха Хелла чуть не падает. Она складывается пополам, уперев руки в колени, потому что её выворачивает наизнанку. Её мутит, но ничего не выходит, потому что она давно ничего не ела.

Тяжело дыша, она снова выпрямляется. Серж тоже не выглядит здоровым, он бледен, в глазах его стоят слёзы.

– Мне больно! – кричит он. – Прекрати это.

Пронзительный скрип заставляет Хеллу посмотреть на Золтара. Верх серванта разламывается, и прямо у неё на глазах деревянная кукла вырастает. Не только голова, весь её торс теперь прижат к стеклу. Сервант вот-вот разломится!

Хелла хватает брата за руку и отступает назад – как раз вовремя. На стекле появляются трещины, а затем оно раскалывается на тысячу кусочков. Осколки и щепки летят повсюду. От резкого запаха у Хеллы свербит в носу. Пахнет немного похоже на то, когда её мать применяет особенно едкое чистящее средство, от запаха которого Хелла долго не может отделаться и от которого у неё болит голова.

Она гадает, могут ли остальные видеть их, стала ли опять дверь прозрачной. Однако обернуться она не осмеливается; она должна смотреть в оба за куклой и защитить своего упрямого маленького брата. Если б он только сказал правду!

Золтар больше не заключён в серванте, и он сильно вырос. Он угрожающе смотрит на Сержа сверху вниз, снова задавая свой вопрос, и зловеще прибавляет:

– Последний шанс.

К своему ужасу, Хелла видит, что он держит в руке стеклянный шар, как будто собирается швырнуть им в них.

– Серж! Просто признайся!

Губы Сержа подрагивают. Хотя он выглядит напуганным, он сжимает кулаки. «Невероятно, каким упрямым может быть мой братик», – думает Хелла, и её окутывает ужас.

– Н-нет! Я не вру!

Хелла видит, как шар летит к ним. Она хочет бежать, но куда? Они заперты в этой комнате!

Шар расплёскивается у них над головами.

Из него, жужжа, вылетают дюжины ос.

– Аааа! – кричит Хелла.

Серж, словно обезумев, мечется.

– Нет! Нет, они жалят! Больно!

– Серж, скажи правду!

Осы нападают только на Сержа. Хелла пытается отогнать их, но они возвращаются и, кажется, множатся с каждой минутой. Они слетаются к Сержу сотнями, а может, тысячами. Их жужжание нарастает, и звук наполняет всю комнату.

– С-стойте! Я соврал, когда сказал, что не боюсь, – вскрикивает Серж. – И я соврал, когда сказал, что сестра сильно меня ударила. – Серж падает на пол, постанывая, и закрывается руками. – И к-когда я сказал, что это не я разбил вазу, и тогда о школьных отметках, и что я…

– Серж, всё в порядке.

Он поднимает на Хеллу полные слёз глаза. Осы исчезли, как и гадатель.

– Он исчез. – Хелла обнимает своего маленького брата.

У него сотрясаются от рыданий плечи.

– Я обещаю, я никогда больше не буду врать. Никогда.

– Всё хорошо. Я тебе верю.

Он утирает рукавом сопли.

– Я хочу к маме и папе.

Хелла промокает его лицо подолом своей футболки.

– Мы скоро их увидим, честное слово.

Дверь открывается, и Хелла поднимает брата, чтобы поскорее выйти из комнаты.

– Мы всё слышали и видели, – говорит Энди. – Вы в порядке?

Хелла осматривает Сержа на предмет укусов, но их нет или не было. Лицо его выглядит нормально, и на голых руках нет следов укусов.

– Ага, мы в порядке. Очевидно, это были не настоящие осы или они его не ужалили.

Мэгги рассерженно топает ногой.

– До чего же странный этот отель!

– Вилли, что ты делаешь? – спрашивает Энди.

Вилли отходит на несколько шагов от них.

– Мне кажется… – бормочет он. Он останавливается перед дверью. – Эта дверь – зеркало, посмотрите.

Они подходят и сами видят, как их группа отражается в двери. Хелла думает, что выглядит бледной, как будто она не спала несколько ночей кряду. Под глазами тёмные круги, волосы встрёпаны. Она приглаживает волосы рукой, чтобы поправить причёску. Но что она делает? Разве имеет какое-то значение, как она выглядит?

– Давайте не будем сюда заходить, – предлагает Энди. – Давайте больше никуда не будем заходить.

– Согласна, – говорит Хелла.

Они поворачиваются.

– Тогда идём… – начинает Энди.

– Куда? Энди?

Но его больше нет рядом.

Глава 13

– Энди? – тщетно зовёт Хелла. Она смотрит в одну и в другую стороны коридора, но его нигде нет.

– Комната поймала его, – дрожащим голосом говорит Серж. – Он пропал так неожиданно, совсем как мама и папа.

Хелла стучит по зеркальной двери.

– Выпусти его! Оставь нас в покое! Довольно, сколько можно!

В первое мгновение, когда зеркало исчезает, Хелла думает, что отель послушался её. Но затем дверь делается прозрачной, и она видит Энди на другой стороне.

И снова комната не похожа на гостиничный номер, скорее на зеркальный дворец. Как на ярмарке, где дюжины зеркал всех размеров, так что невозможно сказать, где комната начинается и где заканчивается. Они выстроились от пола до потолка, не оставляя пространства для манёвра. Энди стоит к зрителям спиной и смотрит на зеркала, однако не отражается ни в одном из них, даже в том, перед которым стоит.

«Теперь мы узнаем, – думает Хелла, – в чём суть Энди». Она напугана, но в то же время ей любопытно. Она не хочет знать, что гложет Энди, потому что считает это вторжением в его частную жизнь, но всё равно не может не смотреть.

Энди на мгновение оглядывается. Хотя он не может их видеть, он улыбается и поднимает большой палец. Хелла качает головой. Он знает, что сейчас последует что-то страшное, но даже теперь он считает важным успокоить других. Она думает, что Энди особенный, и если эти странные происшествия когда-нибудь закончатся – нет, не если, когда они закончатся, – она надеется, что они с Энди останутся друзьями.

Одно из зеркал оживает. Возникает неоновая вывеска с бегущими вокруг огнями разных цветов и надписью в середине. Там написано:

Ты верен себе?

Слова то гаснут, то загораются. У Хеллы от этого мигания начинает болеть голова.

Когда Энди кивает, неоновая вывеска исчезает. Хелла надеется, что этим всё и закончится, но, разумеется, это не так. Отель никого не отпускает так легко и быстро.

В зеркале с неоновой вывеской появляется отражение Энди. Но Зеркальный Энди одет иначе. На нём спортивная футболка, одна нога стоит на футбольном мяче. Он злорадно улыбается и трясёт указательным пальцем, как будто выговаривая Энди.

И тогда в других зеркалах в быстрой последовательности появляется множество версий Энди.

Энди с книгой в руке, Энди за фортепьяно, с гитарой, в худи, в гидрокомбинезоне. Их много-много, они даже в зеркалах за зеркалами, и у Хеллы голова идёт кругом. Но каждый Зеркальный Энди глядит недружелюбно. Они – злые, неприятные версии Энди, и в них, кажется, мало хорошего.

Зеркальный Энди с мячом говорит:

– Ты верен себе?

Он должен сказать правду, думает Хелла, если он хочет выйти из комнаты. Давай же, Энди!

Энди опускает голову.

Зеркальный Энди шагает из зеркала, держа футбольный мяч. Тем временем Энди за фортепьяно начинает играть. Мелодия звучит зловеще, как саундтрек из страшного кино, когда зрителю делается понятно, что с персонажем должно случиться что-то ужасное.

Хелла сжимает кулаки, её выводит из себя то, что она ничего не может сделать, только смотреть.

Энди впихивают в руки футбольный мяч, и снова его двойник спрашивает:

– Ты верен себе?

Энди ничего не говорит, или ей это только кажется, потому что она не слышит его и не видит выражения его лица. Мяч взрывается у него в руках. Энди кричит; руки его обожжены, они покрыты красными волдырями. Хелла втягивает воздух сквозь зубы, это должно быть чертовски больно!

А Энди-за-фортепьяно продолжает играть зловещую музыку. Энди в футболке качает головой один раз и исчезает обратно в зеркале. Сразу за этим появляется Энди из другого зеркала, тот, у кого в руках гитара.

Хелла думает, что знает, в чём смысл всего этого. Похоже, Энди притворяется перед друзьями и скрывает, что ему по-настоящему нравится.

Энди-с-гитарой держит гитару перед собой и повторяет вопрос.

У Энди такой голос, как будто ему больно, когда он говорит:

– Ладно, вы правы. Нет, я не верен себе, это всё не я. Я люблю фортепьяно, а не гитару. Я люблю читать, а не играть в футбол. Я даже одеваюсь не так, как мне по-настоящему нравится. Я понимаю, что вы хотите мне сказать, мне нужно осмелиться быть собой.

Зловещая музыка смолкает, и все Зеркальные Энди встают прямо, улыбаются и хлопают в ладоши. В тот же миг дверь открывается.

– Энди! – кричит Хелла.

Он поворачивается с полными слёз глазами и быстро выходит. Хелла обнимает его за шею, а Мэгги обхватывает руками его ноги.

– Твои руки, – шепчет Хелла.

Но они снова в порядке, будто мяч и не взрывался. Нет ни одного волдыря!

– Это была иллюзия, – вздыхает Энди. – Но необычайно живая. Я чувствовал, как их обожгло.

Вилли бурчит.

– Я хочу спуститься вниз. Я не хочу больше оставаться в этом стрёмном коридоре.

И в первый раз остальные полностью согласны с Вилли. Они спешат к лестнице.

ВЖУХ!

Отель снова двигается вниз, да так неожиданно и резко, что дети падают на лестнице. У Хеллы дёргает желудок, как будто бабочки трепыхаются у неё в животе. Падение длится всего несколько секунд, но Хелле они кажутся часами.

Когда падение останавливается так же неожиданно, как началось, дети поднимаются на ноги, тяжело переводя дух. Они растерянно смотрят друг на друга.

– Должно быть, отель опять опустился, – отдышавшись, говорит Хелла.

Не успевает она договорить, как следует новый спуск. Такой же мощный и резкий, как раньше. Дети кричат и хватаются за перила. Когда всё останавливается, Хелла удивлена, что никто из них не пострадал. Они продолжают цепляться за поручень, но третья волна не приходит.

– Кажется, это всё? – вслух гадает Энди. Он встаёт, держась за перила.

Хелла тоже поднимается.

– Думаю, да.

Вилли преодолевает последние ступени. Остальные быстро спускаются за ним.

Хелла немедленно подходит к окну и восторженно выкрикивает:

– Да!

Глава 14

– Что? – Энди подходит и встаёт рядом с ней. На лице его появляется улыбка. – А, вижу. Хорошие новости.

– Братик, мы на земле? Подними меня!

Энди сажает сестру себе на плечи.

В голосе Мэгги звучит разочарование.

– Мы всё ещё в воздухе.

– Но вон кроны деревьев, Мэгги, а мы их раньше не видели. Мы намного ближе к земле, чем раньше.

Хелла кивает.

– Они ещё далеко внизу, но я тоже их вижу. Мы действительно дважды ухнули вниз. Хм.

Энди смотрит на неё.

– Что? Кажется, у тебя есть теория.

– Верно. – Хелла подходит к дивану и плюхается на него. Все дети садятся. – Подумайте. После первого этажа ничего не произошло. Это когда Вилли повстречался сам с собой и не вынес из этого никакого урока. Извини, Вилли, но дело в том, что ты и после этого остался хамом.

Вилли сердито смотрит на неё и скрещивает руки на груди.

– Пожалуй, что так.

– На втором этаже была та штука с игрушками и Мэгги, – продолжает Хелла. – Мэгги потом сказала, что отдаст свои игрушки, и отель немного снизился. На последнем этаже Серж был вынужден признать, что он часто врёт, он наконец это сделал, и отель наградил его, немного опустившись. Это же относится к тебе, Энди, с тамошними зеркалами, и поэтому и получается, что отель опустился дважды.

– Всякий раз, когда мы ступали на лестницу, – прибавляет Энди. – Но не раньше.

– Верно. Лестница вроде как переключатель или типа того.

– Я не единственный, кто не усвоил урок. – Вилли сердито глядит на Хеллу. – Ты тоже. Ты выбежала из своей комнаты.

– Я согласен с ним, Хелла, – говорит Энди. – Если б не это, мы, может, были бы уже на земле.

Мэгги встаёт.

– Вам надо вернуться, потому что я хочу выбраться отсюда.

– Забудь об этом, – отвечает Вилли. – Я не желаю больше подниматься ни на какие этажи. Я с места не сдвинусь.

– А как же твои родители? – спрашивает Энди.

Вилли быстро пожимает плечами.

– Их не оказалось ни на одном этаже, и я не думаю, что мы найдём их здесь. Они исчезли тут, и поэтому я останусь тут. Они, наверное, вернутся.

– Я тоже не хочу больше подниматься по лестницам. Там страшно, и маму с папой нам всё равно не найти, – говорит Серж.

– Возможно, – осторожно произносит Энди, – наши родители больше не в отеле, а тогда мы найдём наших родителей, только заставив отель опуститься на землю.

Мэгги подходит к конторке.

– Тот джентльмен должен знать. – Она несколько раз ударяет по звонку ладонью. – Сэр, где вы? Аллё?

Хелла хочет остановить девочку, потому что ей совсем не хочется опять лицезреть тот чокнутый фонарный столб, так он её вымораживает. Но вообще-то Мэгги права. Тот администратор, или кто уж он там, наверняка знает, где их родители. И, кроме того, у неё нет желания испытывать новые ужасы на этих чокнутых этажах, где нет настоящих гостиничных номеров.

Мэгги ещё несколько раз нажимает звонок.

И неожиданно он снова тут, тот администратор с никаким лицом.

Мэгги на мгновение теряется от неожиданности, затем сердито смотрит на него.

– Сэр, где мой папочка? Мы хотим свалить отсюда!

Мужчина смотрит прямо сквозь Мэгги и бубнит:

– Двое из вас ещё не набрали очки. Игра не закончена.

Вилли издаёт ворчание, а Хелла чувствует, как у неё заливает краской щёки.

– Где мой папочка? – вопит Мэгги. – Меня тошнит от вашей игры!

Кажется, будто администратор даже не слышит Мэгги. Он повторяет:

– Двое из вас ещё не набрали очки. Игра не закончена.

Мэгги, поняв, что администратору её негодование как с гуся вода, сердито шагает прочь от конторки и, надувшись, садится рядом с братом.

– Игра продолжается, – говорит администратор и исчезает так же неожиданно, как появился.

– Ничего не остаётся. – Хелла идёт к первой лестнице.

– Постой, – окликает её Энди.

Хелла вопросительно оборачивается.

– Почему бы заодно не попробовать новую лестницу? Я что хочу сказать: ты наверняка можешь усвоить урок на любом этаже и, может, ну а вдруг, мы могли бы узнать там что-то о наших родителях.

Хелла колеблется.

– На первом этаже я знаю, что меня ждёт: разговор с самой собой. На том другом, неизвестном этаже может быть что-то похуже.

– Да, о’кей, но мы-то вернулись оттуда в целости. Не думаю, чтобы отель хотел убить нас или всерьёз навредить. Те осиные укусы исчезли, и даже мои ожоги пропали, как только я переступил порог номера.

– Эй, смотрите! – восклицает Мэгги.

Лестница, по которой они ещё не поднимались, загорается красными огнями. Тёмно-красными, цвета крови. Хеллу передёргивает. Неужели ей действительно нужно подняться туда? По этой кровавой лестнице?

– Ты прав, Энди. Отель говорит нам, какую лестницу выбрать. – Хелла смотрит на Вилли. – Ты идёшь со мной, парень. Вместе или нет.

– Я ничего тебе не должен.

– Ты вообще хочешь вернуться домой? Ты что, не хочешь найти своих отца и мать?

Вилли что-то мямлит в ответ.

– Я не понимаю тебя, Вилли. Мы не хотим провести остаток своих жизней в этом отеле, и мы любим своих родителей. Ты идёшь с нами или нет? Нас больше, мы можем тебя и заставить.

Вилли неохотно поднимается.

– О’кей. Хватит нудить.

– Мы пойдём с вами, – говорит Энди.

Хелла качает головой.

– Это не обязательно. Мы с Вилли пойдём одни. Ты оставайся с Мэгги и Сержем, они и так уже настрадались.

– Ты уверена?

Нет, она не уверена, но она произносит:

– Да, очень даже.

Поднимаясь по лестнице, Хелла замечает, что кельтский символ опять есть на каждой ступеньке. На этот раз символ мерцает, а ещё она уверена, что слышит его: звучит, как бьющееся сердце.

Тудук, тудук, тудук.

Бьётся так же часто, как её собственное сердце.

Хелла сглатывает, в горле у неё совсем пересохло, руки в холодном поту. Она вытирает ладони о штанины. Она должна идти дальше, встретить лицом к лицу свои недостатки, отбросить прочь свои страхи. Вилли явно нервничает, он слишком быстро дышит. Прежде чем выйти на этаж, она оглядывается в последний раз. Энди кивает и беззвучно говорит: «Всё будет хорошо».

Поднявшись, Хелла читает вывеску: «3 этаж».

– Я начну, – говорит Хелла. Она хочет скинуть с себя ношу как можно скорее.

– Как хочешь.

Хелла смотрит на множество дверей. Которую же, которую ей выбрать? И тут она слышит сердцебиение, громко и отчётливо доносящееся из-за одной из дверей. Она осторожно шагает к ней. Вилли идёт за ней по пятам.

Хелла совершенно уверена, что это её дверь. Символ почти напоминает сердце, когда размеренно стучит, приглашая её войти.

– Поехали.

Хелла открывает дверь. Она совсем забывает про Вилли, как только она видит, что в комнате. Не колеблясь ни секунды, она забегает внутрь.

Там её мать!

Глава 15

– Мама, мама, – зовёт Хелла.

Её мать сидит в маленькой металлической клетке на простом деревянном стуле. На полу вокруг клетки стоят в высоких вазах букеты роз. Они занимают почти всю комнату. Запах роз щекочет Хелле нос, как иногда мамины духи. Как будто она снова дома, где этот самый запах подсказывает, в какой комнате побывала её мать.

Хелла сжимает холодные прутья.

– Мама, наконец-то я тебя нашла!

Но её мать не слышит и не видит её, она даже не поднимает головы. Она не сводит печальных глаз с листка бумаги, который держит в руках. По мнению Хеллы, мама даже не замечает, что сидит в клетке.

– Мама! Я тут! – кричит Хелла во всё горло.

Она ищет, где у клетки дверца или проём, но ничего такого нет. А прутья клетки расположены слишком часто, чтобы она могла протиснуться между ними. Хелла просовывает внутрь руки и пытается дотронуться до матери, но та слишком далеко. Хоть это и возможно, но всё же странно, что мама не слышит и не видит её. Или на самом деле её матери здесь нет?

Хелла всматривается сквозь прутья и узнаёт розовый листок, на который смотрит её мать. Она немедленно чувствует себя виноватой, потому что помнит, что там написано.

Я ненавижу свою мать!

После одной из бесчисленных ссор с матерью Хелла написала эти слова на нескольких цветных листках для заметок. Она разложила их по разным местам вроде ящиков комода или своей наволочки, зная, что мать найдёт их. Она хотела посильнее задеть её, настолько она была зла на неё. Теперь она думает, что это был детский и подлый поступок. Что только на неё нашло?

Хелла замечает, что мать выглядит немного иначе, чем когда они приехали в отель. Волосы спускаются ей до плеч и отсвечивают красным. В последнее время причёска у матери темнее и короче. Хелла понимает, что это её мама год назад, когда она написала эти подлые записки.

Её пленённая в клетке мать глубоко вздыхает и тихонько плачет. Слёзы капают из её глаз, когда сминает листок в сжатом кулаке.

– Мама, – говорит Хелла негромко.

Тогда она и не думала, что эти записки могут причинить столько боли. Она не задумывалась об этом. О, она знала, что мать рассердится или расстроится, но не думала, что так сильно. У девочки раскалывается сердце при виде глубоко опечаленной матери. И как же ей сейчас её не хватает. У Хеллы буквально болит сердце. Мама всегда была рядом с Хеллой, интересовалась, как прошёл её день, счастлива ли она, помогала с домашним заданием, отвозила на водное поло, жарила блины для дочери и её друзей. И как Хелла отплатила ей за это? Несносная дочь, которая постоянно говорит и пишет, что ненавидит её, и редко, что любит. Хотя это совсем не так, конечно же, нет.

– Мама, я люблю тебя, и извини, что я не слишком хорошая дочь.

Её мать опускает голову, плечи её сотрясаются от рыданий. Она не слышит Хеллу.

– Теперь я буду стараться, мама. Честно. Теперь я буду такой дочерью, какую ты хочешь.

Мать поднимает голову. Она её услышала?

– Обещаю, что не буду больше с тобой спорить. Я люблю тебя, мама.

Её мать смотрит прямо на неё и затем кивает. Она встаёт и раскрывает руки.

Хеллино сердце прыгает. Она просовывает руки сквозь прутья, чтобы переплести пальцы с мамиными, но в этот момент её грубо дёргает назад.

Нет!

Она ничего не может поделать. Её ноги волочатся по полу, пока невидимая сила тащит её вон из комнаты, словно куклу, подвешенную за верёвочку. Она всё ещё протягивает руки к матери, когда приземляется на пол в коридоре и дверь перед ней захлопывается.

Хелла опускает руки и смотрит на дверь. Она чувствует себя несчастной. Не только потому, что её оторвало от матери, но и потому, что она понимает, что по-настоящему это была не её мать. Это ещё одна игра, иллюзия этого ужасного отеля.

Хелла вздрагивает, когда рука нерешительно касается её спины.

– Ты в порядке? – спрашивает Вилли.

Хелла морщит лоб. Неужели Вилли спрашивает, как она себя чувствует? Почему? Он издевается над ней? Собирается посмеяться? Но нет, он выглядит искренне обеспокоенным.

– Да, – отвечает Хелла. – Я в порядке. Я забыла, как часто вела себя с матерью по-свински, когда она совершенно этого не заслуживала. Она самая добрая мать на свете.

– Да, так обычно бывает. Хелла, отель не опустился.

– Это может произойти только на лестнице, как раньше, или после того как ты тоже сделаешь своё дело.

Вилли от души вздыхает.

– Я уже могу вообразить, что увижу.

– Всё будет хорошо, Вилли. Честно? Я рада, что увидела то, что увидела. Я и понятия не имела.

– А я знаю, – говорит Вилли. – По крайней мере, про себя.

Он подходит к двери, на которой, как и на Хеллиной, содержится красный пульсирующий символ. Разница в том, что на его двери их много, дюжины.

Вилли, не колеблясь, открывает дверь. Хелла удивлена тем, как храбро он держится, а также тем, что он держится чуть более дружелюбно.

Хелла следует за ним, но позволяет ему зайти в комнату одному и наблюдает сквозь прозрачную дверь.

Она не верит своим глазам.

Глава 16

Вдоль стены стоит с десяток больших ярко-жёлтых картонных коробок. Передняя часть коробок просвечивает: Хелла подозревает, что она из твёрдого пластика. Внутри каждой коробки человек – дети и взрослые всех возрастов, и мальчики, и девочки. Они все выглядят вроде как людьми, а вроде как куклами. Может, потому что они держат глаза закрытыми и стоят неподвижно, как мёртвые. Или из-за коробок, в которых они стоят. Они напоминают Хелле коробки с куклами в магазине игрушек. И да, присмотревшись, она замечает, что дети закреплены пластиковыми ремешками: один вокруг шеи, другой вокруг талии.

На коробках надписи. Наверху на картоне написано красными буквами:

Тим

Он хочет стать твоим лучшим другом.

Внизу примечание:

Может говорить!

Имена на всех коробках разные: Сифи, Кэрол, Марк, Барт.

А в самом низу на красном фоне маленькими белыми буквами, как раз достаточно крупными, чтобы Хелла могла разобрать:

Опасность: возможность удушения, может ожить

Хелла громко ахает. Это действительно коробки для кукол с живыми людьми внутри! Какой ужас! Но потом она решает, что это наверняка иллюзия и все эти люди на самом деле не здесь.

Вилли, похоже, немного колеблется, делает шаг вперёд, а затем отступает. Он бросает назад быстрый взгляд и сглатывает, но очевидно, Хеллы он не видит.

В комнате царит странное молчание, как будто куклы-люди ждут чего-то.

Затем «кукла» Тим открывает глаза и смотрит прямо на Вилли. Хелла слышит, как Вилли издаёт стон.

Вот и тебе достанется, думает Хелла.

Лицо Тима становится из бесстрастного рассерженным. Он открывает рот и произносит:

– Привет, Вилли.

– Привет, Тим.

– Ты меня помнишь?

Вилли кивает.

– Ты помнишь, что ты мне сделал?

Вилли снова кивает, немного медленнее.

Глаза у всех кукол открываются, и они смотрят на Вилли с тяжёлой ненавистью и ужасом, кажется, они с удовольствием вцепились бы ему в глотку.

– Ты помнишь меня, Вилли? – спрашивает некая Анни. Голос не вяжется с обликом миловидной девочки. Он звучит пискливо и пронзительно.

– А меня, Вилли? – перебивает её Барт. – Я очень хорошо тебя помню и особенно твои кулаки. – Он показывает на своё лицо: один глаз у него обведён иссиня-фиолетовым.

Другой мальчик говорит:

– Ты разорвал моего плюшевого медведя пополам. Это был мой любимый мишка, которого я получила от своей покойной бабушки.

И тут все кукольные люди начинают выкрикивать, перекрикивая друг друга.

– Ты назвал меня жирдяем.

– Веснушчатый. Пегомордый.

– Вислоухий. Уродливый осёл.

– Такой урод, что никто не хочет смотреть на меня, при виде меня всех тошнит.

– Ты порвал мои учебники. У моих родителей не было денег купить новые.

– Ты вывалил содержимое моего рюкзака в грязь.

– Ты съел мой ланч, и я весь день ходил голодный.

– Сарделька.

– Свинья. Хрю, хрю.

– Ты отобрал мои деньги.

Оскорбления градом сыплются на Вилли. Это тянется и тянется, голоса смешиваются, сбиваются в ком ужасных и обидных пакостей. Вилли зажимает уши руками и опускается на пол на колени. Хелла предпочла бы ничего этого не слышать. Не только слова ранят, но и голоса набирают силу, ревут, кричат, словно желая заглушить все прочие.

– Д-довольно, я понял! – кричит Вилли. Его едва слышно за этим гвалтом.

Но они не останавливаются.

– Мы для тебя просто игрушки, на которых ты срывал свою злобу.

– Ты унижал нас, чтобы чувствовать себя лучше нас.

– Ты испортил нам жизнь.

– Из-за тебя я теперь не осмеливаюсь никуда выходить.

– Из-за тебя мне грустно каждый день.

– Из-за тебя я перестал спать, мне снятся ужаснейшие кошмары.

Раздаётся звук рвущегося картона. Тим вылез из своей коробки и шагает к Вилли одеревенелой поступью с застывшими руками.

Вилли успевает поднять голову:

– Простите меня, все вы простите, мне очень жаль. Я ужасный, ужасный человек. Я больше никогда так не буду.

Тим смотрит на него сверху вниз.

– Как мы можем тебе верить? Ты задира и лжец. Такой подлый!

Хелла слышит слёзы в голосе Вилли.

– Честное слово, я обещаю. С этого момента я никогда больше не буду ни над кем издеваться. Я обещаю! Клянусь головой матери!

Очевидно, отель верит ему, потому что дверь открывается, и Хелла быстро заходит в комнату.

Тим снова стоит неподвижно и таращится вдаль, не обращая внимания на Хеллу.

Она кладёт ладонь Вилли на плечо.

– Пойдём, всё закончилось. Ты хорошо поступил.

Продолжая всхлипывать, Вилли встаёт. Он позволяет Хелле вывести его в коридор. Не говоря ни слова, они идут к лестнице.

– Держись за перила, – велит Хелла.

И действительно, отель ныряет вниз, и через несколько секунд ноги девочки выбивает из-под неё и она ударяется коленкой о ступеньку, так что наверняка останется синяк. Но она улыбается. У них получилось! И она, и Вилли посмотрели в лицо своим демонам, признали свои недостатки.

– Ну что, мы на земле? – спрашивает она, как только они возвращаются в холл, где остальные сидят на скамьях.

– Как так? – уточняет Энди.

– Вы что, ничего не почувствовали?

Энди качает головой.

– Ох, так выходит, это ощущается только на лестнице. Как странно. – Хелла бросается к окну. – Да, мы снизились! Верхушки деревьев стали ближе, но мы всё равно слишком высоко, чтобы выбраться отсюда, не разбившись.

Энди уже стоит рядом с ней.

– Так ты и Вилли…

– Да, мы оба, и отель опустился дважды. Определённо. Посмотри сам, а?

Энди открывает рот, но неожиданно они слышат знакомый голос и, застигнутые врасплох, поворачиваются.

Глава 17

– Поздравляю! – говорит администратор. Поздравления звучат глухо, как и всё, что до сих пор говорил мужчина. Он стоит на своём обычном месте за стойкой. – Вы завершили первый уровень.

– Первый уровень? – Хеллу охватывает паника. Она подходит к мужчине. – Что вы хотите сказать, первый уровень?

Мужчина пропускает мимо ушей её вопрос.

– Переходите ко второму уровню.

И исчезает.

Хелле хочется выругаться. Она пинает канделябр, и он с лязгом падает. Свечи катятся по полу и гаснут.

– Что он имеет в виду под вторым уровнем? Этого просто не может быть! Второй уровень! Я этого не потерплю!

– Хелла. – Энди кладёт руки ей на плечи. – Нет смысла так распаляться…

– Да, есть! Это мне помогает!

– Я думаю, второй уровень состоит в том, чтобы найти наших родителей.

– Ах да, ты так думаешь? – фыркает Хелла. – А я думаю, что мы вообще не выберемся отсюда. Этих уровней может быть не одна дюжина. Может, мы умрём и отправимся в ад! Что ты на это скажешь, Энди? Ад состоит из бесконечных уровней.

Вилли фыркает.

– Как типично, девчонки вечно истерят.

Хелла смотрит на него сверкающими от гнева глазами.

– Эй ты, заткнись. Только что ты скулил, как маленький мальчик.

Вилли пристыжён.

– Извини, извини, ты права. Я сказал гадость.

Хеллу немедленно расстраивает разительная перемена в поведении Вилли.

К ним присоединяется Принцесса Мэгги.

– Братик, я есть хочу.

– Мы все хотим есть, – говорит Энди. – Прошла куча времени с тех пор, как мы ели в последний раз.

– Я определённо не рекомендую здешнюю еду, – произносит Вилли таким серьёзным тоном, что Хелла прыскает со смеху. Он звучит как чопорный дворецкий. Её смех заражает остальных, и в следующее мгновение все они трясут головами, а по щекам у них катятся слёзы.

– И не говори, – хихикает Хелла. – Выходит, тебе не понравились пауки?

Вилли облизывает губы.

– Я предпочитаю, когда они покрыты шоколадом, да немного соли не помешало бы.

И снова они валятся от хохота. Смех приводит Хеллу в чувство. Их ситуация остаётся такой же чудовищной, но от смеха груз их общего страдания словно бы становится легче. Живот у Хеллы теперь ноет уже не от голода, а от смеха.

– О’кей, мы не позволим этому сломить нас, – широко улыбается она.

– Согласен, – говорит Вилли.

– Погодите минутку. – Энди подходит к своему рюкзаку и вытаскивает плитку шоколада. – Я совсем про неё забыл.

Мэгги подскакивает, ликующе крича.

– Шоколад!

Энди аккуратно разламывает плитку на пять частей и раздаёт каждому по кусочку.

Мэгги облизывает пальцы.

– Никогда не ела такой вкусный шоколад.

– Я рад этому маленькому кусочку больше, чем целому килограмму, – признаётся Вилли. – И поверьте мне, я могу съесть целый килограмм шоколада.

– Я тебе верю, – отвечает Мэгги, улыбаясь.

Хелла позволяет шоколаду медленно растаять у себя на языке. Она чувствует себя намного лучше и издаёт довольный стон.

– О’кей, продолжаем?

– Но по какой лестнице? – спрашивает Мэгги.

– Вон по той, – говорит Энди, облизывая пальцы.

Эта лестница самого тёмного чёрного цвета, какой доводилось видеть Хелле, и это даже странно, потому что чёрный – это просто чёрный. Но сейчас цвет кажется глубже, в такой чёрный можно провалиться и падать бесконечно.

– А почему по той? – уточняет Хелла.

– Лестница сначала была белой. Она поменяла цвет, когда я посмотрел на неё. Остальные, по которым мы ещё не поднимались, так и остались белыми. Я думаю, это значит, что мы должны подняться по ней, чтобы перейти на второй уровень в игре.

Хелла подходит к лестнице.

– Символ очень маленький и красный, его с трудом можно разглядеть. О’кей, эта лестница ничем не хуже других, всё равно мы не знаем, куда они ведут. Будет сюрприз, правда неприятный.

С новым воодушевлением они шагают на лестницу, однако когда они поднимаются, наверху всё совсем не так, как на прежних этажах.

– Ого, – только и может вымолвить Хелла.

Глава 18

Здесь пахнет плесенью и пылью. Грязный пол сложен из тёмных деревянных паркетин, скрипящих при каждом шаге. Доски, из которых сколочены двери, не крашены, да и стенам не помешал бы новый слой краски. Тут и там краска отслаивается, видны пятна плесени. Здесь меньше ламп, чем на предыдущих этажах, так что всё плывёт в тусклом свете, усиливая ощущение ночного кошмара.

Хелла находит табличку. Она висит криво, держась на одном-единственном гвозде, буквы поблёкли.

«Чердак».

– Мы на чердаке.

– Я не люблю чердаки, – признаётся Вилли. – У моей бабушки был чердак, и мне он казался страшным. Дома, к счастью, у нас нет чердака.

Хелла вздыхает.

– Ужасно бесит, когда не знаешь заранее цель игры. Мы не знаем, что нужно делать. Каковы правила?

– Это, я думаю, прояснится, – говорит Энди.

Мэгги льнёт к брату.

– Здесь страшно и пахнет грязью.

– И слишком уж темно, – прибавляет Вилли, содрогаясь.

– Все двери выглядят одинаково, попробуем открыть одну наудачу? – вслух размышляет Хелла.

Энди подходит к двери.

– Эм, Вилли?

– Да? – откликается тот.

– Подойди и посмотри. На этой двери твоё имя. Такого ещё не было, но зато удобно.

Вилли делает большие глаза, когда видит надпись.

– Ладно, значит, это для меня.

Хелла берёт его за руку.

– Мы войдём вдвоём или все вместе. О’кей?

– А что, если комната этого не позволит? – спрашивает Вилли. – Что, если я должен идти один?

– Мы попробуем. Давай, чем скорее мы это сделаем, тем скорее сможем вернуться домой. Ты справишься, Вилли. Верно ведь?

Вилли кивает.

– Спасибо.

Все пятеро стоят перед дверью, на которой фломастером небрежно, как будто наспех, написано имя «Вилли».

Вилли сглатывает и открывает дверь. Они входят плотной группой, шаркая ногами.

Когда с визгливым звуком за ними закрывается дверь, в комнате делается темно, хоть глаза выколи. Тут душно, пахнет нафталином и старой бумагой.

– Ты ещё здесь, правда? – спрашивает Вилли с дрожью в голосе.

– Да, мы все здесь, – отвечает Хелла. – Почему здесь нет света?

– Я боюсь темноты. Я знаю, это так по-детски, но я до сих пор сплю с ночником.

– Нужна смелость, чтобы признаться в чём-то подобном, Вилли, – говорит Энди. – Но ты теперь не один.

Когда Хеллины глаза привыкают к темноте, она может смутно разобрать очертания предметов. В потолке есть слуховое окно, но оно едва пропускает свет.

Она идёт туда, держа Вилли за руку. Осторожно ставя ноги, чтобы ни на что не налететь.

– Что ты делаешь? – шепчет он.

– Просто проверяю окно.

Когда она проводит по нему пальцем, в пыли остаётся полоса, через которую проникает лунный свет.

Вилли достаёт из кармана бумажный платочек и даёт его Хелле.

– Спасибо.

Она протирает им окно. Яркий лунный свет сполна льётся в комнату. Здесь по-прежнему полумрак, но, по крайней мере, они видят, куда идут.

– Почему ты боишься темноты, Вилли? – спрашивает Хелла. Она подозревает, что должна быть причина, почему эта тёмная комната была предназначена Вилли.

– Меня однажды по ошибке заперли на бабушкином чердаке. Мне тогда было лет пять или около того.

Раздаётся скрип, как будто дверь открывается. Хелла ищет источник звука и видит старый шкаф из тёмного дерева, стоящий у одной из стен. Это такой старинный шкаф с резьбой, какие стоят дома у бабушек и дедушек, или вроде тех, что Хелла время от времени видит в антикварных магазинах. Зеркальная дверь шкафа медленно открывается.

Вилли крепче хватает её за руку.

– Ой, поосторожнее, – просит Хелла.

Он ничего не слышит; он стискивает руку так, словно от этого зависит его жизнь, и Хелла чувствует, как он дрожит.

– Вилли?

– Ч-чудовища, – выдаёт он шёпотом.

Мэгги вопит:

– Я тоже видела его в зеркале!

Вилли резко оборачивается, выпустив руку Хеллы. Даже в полумраке на его лице ясно читается паника.

– Где? Где? – кричит он.

Хелла краем глаза видит какое-то движение. Нечто выползает из шкафа.

Глава 19

Хелле не хочется говорить об этом, потому что Вилли и Мэгги и без того уже напуганы, но она должна.

– Народ, что-то лезет из шкафа.

Два когтя уже отчётливо видны. Длинные ногти царапают пол. Звук почти такой же противный, как ногтем по доске. Хелла содрогается и отступает на несколько шагов. Вонь, исходящая от чудовища, невыносима. Это напоминает Хелле о том случае, когда у них засорился туалет после того, как Серж засунул в него рулон бумажных полотенец.

– Вилли?

Вилли сидит на полу, обхватив руками колени и словно пытаясь стать меньше. Он стонет и дрожит не переставая.

– Вилли? – повторяет Хелла.

– Ч-ч-что?

– Это твоя комната, а значит, это предназначено тебе, – убеждает его Хелла. – Это твои чудовища, и только ты можешь их прогнать.

Чудовище выползает дальше из шкафа. Длинные волосатые руки и два горящих глаза с чёрными щёлочками, как у змеи. Оно рычит и клацает зубами.

– Н-нет, – говорит Вилли. – Я не могу.

– Я хочу уйти отсюда, – пищит Мэгги.

– С тобой ничего не случится, – отвечает Энди. – Это комната Вилли и его чудовище.

Вилли раскачивается взад-вперёд.

– Нет, я не могу, Х-Хелла.

– Конечно, можешь, мы поможем тебе. – Это звучит храбро, но храброй Хелла себя совсем не чувствует. Она предпочла бы уйти из комнаты, но она не хочет оставлять бедного Вилли его судьбе.

Голова чудовища высовывается полностью. Оно выглядит как помесь льва и дракона. Огненно-красные глаза окружены чешуёй. У него вытянутая волосатая морда, длинный раздвоенный язык и острые зубы в пасти. Слюна стекает на пол, а челюсти делают хватательные движения, как будто ему не терпится попробовать детей на зуб.

Хелла поднимает на ноги сопротивляющегося Вилли.

– Нет, Хелла, отп-пусти меня!

– Я думаю, тебе нужно посмотреть страху в лицо, Вилли. Это просто чудовище, и оно ничего не может тебе сделать, пока мы с тобой. – Разумеется, Хелла этого не знает, но она хочет вселить в него храбрость.

– Оно… оно выглядит как чудовище из шкафа, которое я видел на бабушкином чердаке.

– Это было не чудовище. Я уверена, это было что-то ещё, что с перепугу показалось тебе чудовищем. Чудовищ не существует, Вилли, и в глубине души ты и сам это знаешь.

Вилли яростно трясёт головой.

– Когда оно пришло за тобой тогда на чердаке, чем на самом деле оказалось то чудовище?

По щекам Вилли катятся слёзы.

– Э… э… Это была одежда. Глупо, я знаю.

Чудовище из шкафа рычит и выползает. Чешуя на его теле переливается в лунном свете. Ещё несколько футов, и монстр рядом с ними. Но они не могут отступить, комната слишком маленькая для этого. Они почти у самой стены. Вонь настолько ужасна, что Хелле хочется чихнуть, и она зажимает нос ладонью.

– Вот видишь. Это была просто одежда, это было не чудовище. Оно существовало только в твоём воображении. Так и теперь, Вилли, оно не настоящее. Чудовищ не бывает.

– Здесь… здесь в этом отеле всё настоящее. Всё существует… здесь.

– Нет, Вилли, это твоё воображение и твой собственный страх.

– Ты… Ты ведь тоже его видишь, правда?

– Да, но это не значит, что оно настоящее. Просто поверь мне.

Энди дотрагивается до плеча Вилли, Мэгги хватает его за руку, Серж берёт ладонь другой.

– Хелла права, – говорит Энди. – Мы тебе поможем.

– Чудовищ не существует, – заверяет Мэгги пресекающимся голосом.

Вилли удивлённо смотрит на малышку Мэгги.

Они кивает ему.

– Их правда не существует. Давай прогоним его. Давай?

У Вилли подёргиваются губы, он фыркает, а затем кивает.

Пятеро детей стоят рука в руку у стены, пока чудовище ползёт, оскалившись, на них.

– Убирайся! – неожиданно орёт Вилли. – Убирайся, ты не чудовище, и я больше не боюсь тебя.

Мэгги шепчет ему:

– Чудовищ не существует.

– Ч-чудовищ не существует! Значит, уходи! Ты ненастоящий, ты просто груда тряпок. Убирайся!

Зверь трясёт головой, так что слюна летит во все стороны. Он встаёт на задние лапы и прыгает в воздух.

Монстр летит к ним.

Хелла следит за происходящим как в замедленной съёмке. Она непроизвольно закрывает глаза и готовится к худшему.

– Нет! Чудовище, убирайся! – Хелла слышит отчаянный крик Вилли.

Каждую секунду Хелла ожидает почувствовать зубы зверя или его вес на своей груди.

Но ничего не происходит.

Осторожно-осторожно она открывает глаза.

Чердак пуст, если не считать шкафа и их пятерых. Чудовища нет и следа. На полу лежит груда одежды. Вилли всё ещё дрожит, но затем на лице его появляется улыбка, которая освещает всю комнату. Дело может быть в том, что загорается лампа. В углу, оказывается, стоит высокий напольный торшер с аляповатым узорным абажуром.

Вилли вскидывает в воздух кулак.

– Да! Я сделал это!

Мальчик выделывает настолько безумные танцевальные коленца, что всех их распирает от смеха. Ну и, конечно, от облегчения, потому что чудовище исчезло.

А Вилли продолжает отплясывать и повторять: «Никаких больше чудовищ для меня!» Он подбирает пыльные платья и подкидывает их в воздух.

Но ничего ещё не кончено, понимает Хелла. Не только Вилли, но и всем остальным придётся взглянуть в лицо своим чудовищам. И Хелла знает, что ждёт её.

– Ты думаешь о своём страхе, верно, – проницательно замечает Энди.

– Так ты ещё мысли умеешь читать?

– Я подумал о своём, а поэтому…

Хелла вздыхает.

– Тогда приступим?

– Мой отец всегда говорит: дело никуда не денется, если его всё время откладывать. Мы знаем, что можем сделать это вместе; никому не придётся столкнуться со своим страхом один на один.

Хелла кивает.

– Ладно, парни, пойдёмте.

– И девочка, – добавляет Мэгги.

Но прежде чем выйти из комнаты, они видят послание на двери.

ПОЗДРАВЛЯЕМ, ИГРОК 1.

ЗАРАБОТАНА ПОДСКАЗКА ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СПАСТИ ВАШИХ РОДИТЕЛЕЙ.

ПЕРВАЯ ПОДСКАЗКА:

КАТИТСЯ, КАТИТСЯ, КАТИТСЯ ВВЕРХ

ЛЮБОВЬ СПАСЁТ ТЕБЯ

И СТРАХ ЗАГАСИТ

– Тут написано «спасти», а не «найти», – отмечает Энди.

– Да, – соглашается Хелла, – но это значит, что наконец-то у нас появился шанс найти их, наконец-то мы приближаемся к концу игры. И вообще нельзя спасти, не найдя.

– Я имел в виду, что им может грозить опасность.

– Будем верить, что нет. Я надеюсь, что они просто где-то заперты.

Хелла фотографирует надпись на свой телефон. Интернета нет, но, к счастью, телефоны ещё работают и батарейка вполне жива.

– Что это должно значить? – спрашивает Вилли.

– Потом разберёмся, – ответил Энди.

Они выходят из комнаты и снова стоят в скупо освещённом коридоре. По другую сторону его Хелла тотчас замечает дверь, на которой написано её имя. Время пришло. В самом деле, загадку они могут решить позднее, сначала Хелла должна встретиться со своим страхом.

– Моя очередь, – говорит она, завершая фразу глубоким вздохом.

Глава 20

Комната Хеллы оказывается полной противоположностью Виллиной. Свет такой яркий, что Хелле приходится хорошенько поморгать, прежде чем она может что-то разглядеть. Всё белое и ослепительное. Белые стены без окон и большая металлическая лампа на потолке. Пахнет как в кабинете зубного врача: смесью дезинфекции и фабричного мыла. Как она и ожидала, в комнате совершенно пусто, если не считать…

– Это же… – начинает Энди.

– Да, это стоматологическое кресло, – отрывисто говорит Хелла.

– Ты боишься зубных врачей.

Хелла кивает. Она хочет сглотнуть, но в горле у неё пересохло. Она не может этого вынести. Её родители всегда с трудом загоняли её к дантисту даже на простой профилактический осмотр. Хелла готова вконец запустить свои зубы, потому что звук стоматологического бура пугает её. Однажды она терпела зубную боль до тех пор, пока уже почти не могла есть. Им пришлось силой тащить её в машину и наобещать кучу всего, чтобы она поехала к зубному.

– Эй, Хелла, раз у меня получилось, и у тебя получится, – пытается подбодрить её Вилли.

Хелла не отвечает. Она не сводит глаз с белого стоматологического кресла – по её мнению, величайшего пыточного инструмента всех времён и народов. Сесть туда – это как попросить её спрыгнуть с обрыва.

– Ты самая храбрая девочка, которую я знаю, – заверяет её Энди. – Просто закуси свой страх.

Хелла смотрит на него, приподняв одну бровь.

Энди морщится, поняв свою ошибку.

– Извини, я не имел в виду буквально закусить. Немного неудачно сформулировал.

Хелла качает головой. Она чувствует, как у неё по рёбрам течёт пот, она едва может дышать. Это кресло запросто может стать давешним чудовищем из реальной жизни. С зубами и когтями, которыми оно способно растерзать её в любой момент.

– Хелла, ты знаешь, что должна, – говорит Энди. – Это просто кресло.

Мэгги хватает её за руку.

– Наш дядя стоматолог, и я думаю, что это прекрасная профессия. Он старается, чтобы твои зубы оставались здоровыми и ты продолжала радоваться вкусной еде, Хелла. Они доктора, а значит, они хорошие.

Хелла невольно подносит руку ко рту и бормочет:

– Я думаю, что это ужасно.

Серж подтверждает очевидное:

– Она отбивается, как дикий зверь, когда маме с папой нужно отвезти её к зубному. В такие дни у нас дома разворачивается настоящая война. Хелла превращается в визжащую кошку. К ней лучше не подходить близко.

– Однако ты должна, Хелла, – мягко говорит Энди, – или отель нас не отпустит.

Хелла прекрасно это понимает. Умом она это понимает, но сердце против и колотится в ритме бегства. Уноси ноги!

Она делает пару шагов назад, но Энди останавливает её.

– Нет, Хелла, брось. Ты сильная, и ты умеешь заставить других заглянуть страху в лицо. То, что ты сделала для Вилли, ты можешь сделать и для себя.

– Стоматологи настоящие, – хрипло выпаливает Хелла. – А чудовища нет.

– Но твой страх перед ними не оправдан, – рассудительно произносит Энди.

– А вот и да. Уколы, сверление, невозможность закрыть рот. Это ужас.

Серж встаёт перед Хеллой и заставляет посмотреть на себя, а не на кресло.

– Ты помнишь последний раз? Ты потом сказала, что это было не так уж плохо, что больно не было.

Хелла кивает.

– Тебе было приятно, что зубы у тебя стали чистые и ты справилась.

– Да, я помню. Но это не значит, что я обрадуюсь походу к зубному прямо сейчас.

– Но всё же. Так что вспомни, сестра, что тебе было хорошо, и просто сядь в это кресло. Мы останемся с тобой. Мы поддержим тебя. Это просто кресло, врача в комнате нет. Ничего с тобой не случится.

– Подумай о наших родителях, – просит Мэгги.

Хелла сжимает кулаки и делает глубокий вдох. Она делает первый шаг по направлению к креслу. И тут раздаётся звук стоматологического бура.

ДРРРРРРРРРРРРРРР.

Хелла застывает, всё её тело костенеет, как будто кто-то сунул кубик льда ей за шиворот.

– Бура на самом деле здесь нет, – уверяет Энди. – Это просто звук.

Хелла закрывает уши руками и делает ещё один шаг. Сверлящий звук усиливается. Нет! Выше нос, Хелла, не позволяй этому подкосить себя! Сердце бьётся так сильно, что она боится, как бы оно не выскочило из груди. Давай, ты можешь, ты же не хочешь, чтобы все потраченные усилия пошли насмарку. Ты не можешь подвести остальных!

Ещё один шаг. Кресло как будто становится больше. Иллюзия, думает Хелла, как и со звуком. Всё это не по-настоящему. Всё это не по-настоящему.

Ещё один шаг.

– Да, молодец, Хелла!

– У тебя всё получится!

Она слышит подбадривающие возгласы остальных, это на самую малость придаёт ей храбрости. Ноги у неё как резиновые, на лбу выступил пот, но она делает ещё один шаг. Кресло выглядит необъятным, словно живой белый монстр, только и ждущий, чтобы проглотить её.

Это просто кресло! Прыг, Хелла, садись.

ДРРРРРРРРР.

От подрагивающего кресла исходит сверлящий звук. Когда она оборачивается, остальные четверо стоят рядом. Они улыбаются, и кивают, и машут руками, чтобы она шла дальше. Она не должна разочаровать их, а также своих родителей, которые заперты где-то и, должно быть, тревожатся за них.

Хелла сглатывает и опускается на кресло, закрыв глаза.

– Ах!

По копчику простреливает боль, когда она приземляется на пол.

Стоматологическое кресло исчезло.

– Да, у тебя всё получилось, сеструха! – Серж бросается ей на шею.

Хелла улыбается. Она сомневается, что насовсем избавилась от своего страха перед зубными врачами, но теперь она знает, что способна совладать с ним и, может, во время своего следующего визита будет не так сильно бояться.

Хелла поднимается и потирает ушибленное место.

– Спасибо вам, без вас я бы не справилась.

Энди улыбается.

– На здоровье. А теперь идём отсюда.

– Мне можно не повторять дважды.

На внутренней стороне двери они видят новый текст. Хелла быстро делает снимок.

ПОЗДРАВЛЯЕМ, ИГРОК 2.

ЗАРАБОТАНА ПОДСКАЗКА ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СПАСТИ ВАШИХ РОДИТЕЛЕЙ.

ВТОРАЯ ПОДСКАЗКА:

МЫ ЕДИМ ЗДЕСЬ ТЫКВУ

В ДЕНЬ МЁРТВЫХ

В ОКРУЖЕНИИ ЖИЗНИ И ПОЦЕЛУЕВ

Глава 21

– Это твоя комната, Мэгги.

Её имя, как до этого имена Хеллы и Вилли, написано выцветшими буквами на следующей встретившейся им двери. Они решили сначала разобраться со всеми своими страхами, а затем, уже внизу, не спеша решить загадки. Остаётся надеяться, что смысл загадок прояснится, когда они соберут все пять подсказок.

Мэгги прячется за спиной своего старшего брата.

– Я… я не хочу, – пищит она. – Но я должна, верно?

– Извини, сестрёнка.

Вилли мягко похлопывает её по спине.

– Мы останемся с тобой.

– Ага, ладно.

Она поднимает повыше очки на носу и хватает ручку двери дрожащей рукой.

Хелла накрывает её руку своей.

– Можно я спрошу, прежде чем мы войдём, чего ты боишься? Мне бы хотелось на этот раз быть готовой.

Мэгги состраивает гримаску.

– Обещаешь, что не станешь смеяться?

– Ну конечно же, не стану.

– Ряженых.

– Это вроде клоунов?

Мэгги кивает:

– И в других костюмах тоже. Карнавал просто ужас для меня. Я была очень маленькая, когда меня взяли на день рождения к подруге. Они пригласили клоуна и ещё людей во всевозможных костюмах. Я не помню, что именно случилось, но моя мать говорила мне, что меня сильно напугал звук. Громкий трубный звук или вроде того, который издал клоун. Маме пришлось увести меня домой, я была так перепугана, что не могла оставаться там. С тех пор, ну я не знаю, от клоунов у меня мороз по коже.

Хелла испытывает облегчение. Клоунов она вынесет. Пускай она редко находит их смешными, но это ещё не делает их страшными. Она просто не всегда понимает их юмор.

Они заходят в комнату, и Энди держит свою сестру за руку.

Эта комната кажется длиннее, чем предыдущие, она тянется перед ними как широкий коридор. В дальнем конце сцена. Занавес тёмно-красного цвета закрыт, и не видно, что там на сцене. Стульев нет, но от самой двери начинается красный ковёр и заканчивается перед сценой. По всему периметру и вдоль прохода разноцветные светящиеся шары. Всё выглядит жизнерадостно и завлекательно, но Хеллу уже так легко не купить. Лампочки могут оказаться бомбами или могут превратиться в плотоядных чудовищ. Здесь сильно пахнет сладким, запах напоминает Хелле о сахарной вате. И о мучном духе выпечки, как на ярмарке. Запах висит вокруг и липнет к коже. Она еле сдерживается, чтобы не вытереть руки.

Хелла смотрит на сцену. Там, за закрытым занавесом, точно ничего хорошего. Во всяком случае, для Мэгги.

Мэгги вся дрожит. Хелле её жалко, но они все должны пройти через это. На этом уровне игры они должны преодолеть свои страхи. Очевидно, такие правила для второго уровня.

Звучит музыка. Она начинается с длинной нарастающей мелодии и переходит в быстрый бодрый ритм. «Типичная цирковая музыка, – думает Хелла, – я такую не люблю».

– Я терпеть не могу духовые оркестры, – с гримасой говорит Энди.

Музыка нарастает, становится всё громче и громче. Она сводит их с ума. Её слышно повсюду, она окутывает их, как удушающее одеяло.

– Мэгги, – Хелла перекрикивает музыку, – я думаю, ты должна пройти по красному ковру. К сцене.

Мэгги выглядит невероятно напуганной; глаза, кажется, сейчас выскочат из орбит.

– Ты справишься, Мэгги, – подбадривает её Вилли.

Хеллу удивляет, насколько Вилли изменился. Как будто с него упала маска, и вместо неё показался милый и заботливый парень.

Мэгги кивает и делает несколько шагов вперёд. Она на мгновение оборачивается.

– Мы идём за тобой, сестрёнка.

Как только Мэгги подходит к сцене, громкость музыки падает до нормального уровня. К немалому облегчению Хеллы, которую песня приводила в ужас. Она никогда больше не желает слышать её.

Мэгги останавливается в нескольких футах от сцены. Хелла думает, что она храбрая девочка, куда храбрее, чем она сама с тем стоматологическим креслом. Принцесса Мэгги исчезла и отныне зовётся Железной Мэгги, как и Вилли, который больше не кислый, а скорее добрый и храбрый.

Мэгги трясёт, у неё громко стучат зубы, это слышно даже за негромкой музыкой, однако она продолжает стоять. Когда она быстро смотрит на брата, в глазах у неё стоят слёзы.

– Я не могу этого выносить, – со стоном говорит Энди.

Хелла накрывает ладонью его руку.

– Ты должен, Энди. Мучительные минуты тоже служат уроком и проходят.

Занавес медленно расходится в стороны, и музыка смолкает.

Хелла не замечает, что она сдерживает дыхание, пока давление в груди не нарастает. Мэгги тихонько всхлипывает.

Сцена видна полностью и совершенно пуста.

Но ненадолго.

Шары вдоль красного ковра медленно гаснут.

Сцена освещается яркими огнями.

Представление начинается!

Глава 22

Как чёртик из коробочки, появляется клоун. Он выходит из-за кулис и задорно прыгает, размахивая руками с самой широкой и ужасающей улыбкой на лице, какую доводилось видеть Хелле. У клоуна ярко-розовые волосы, которые ходят ходуном, белое лицо и красный нос. На нём большущие ярко-жёлтые башмаки и голубые штаны.

Типичный клоун, думает Хелла, если не считать того, что его вид можно назвать каким угодно, но только не счастливым.

Он машет им, словно присутствие здесь доставляет им удовольствие.

– Добро пожаловать, добро пожаловать, дорогие дети!

Из рукава он вытягивает букет цветов и бросает в Мэгги. Мэгги и бровью не ведёт, когда чёрные розы увядают прямо в воздухе и, не успев упасть на пол, рассыпаются в прах.

Клоун подходит к краю сцены, нагибается и говорит:

– Нет, у нас так не принято, Мэгги. Открой глаза. – Улыбка на его лице исчезает, и тут вдруг он смотрит сердито: – Открой глаза! Немедленно!

Энди шагает вперёд и шепчет что-то на ухо Мэгги.

– Ага, так-то лучше, – восклицает клоун. – Просто слушайся своего брата и смотри на меня, потому что я прекрасен! Я надел свои чистенькие штанишки специально для тебя. Потому что в предыдущие я наложил. Упс! – Он взрывается хохотом, фальшивым, преувеличенным и пронзительным.

У Мэгги подрагивают плечи.

– Но это не всё, – продолжает клоун. – Я ведь люблю общество. Девочки и мальчики со своими плюшками и игрушками, своими пуками и штуками и хип-хопом в попе, поглядите-ка на моего дружка или вражка, моего братца или сестрицу – кто их разберёт. Чапетто!

Сначала Хелла видит его безумную шляпу. Девочка обескуражена, потому что у него не обычная голова. Нет-нет, это череп. Уродливый белый череп с чёрными щурящимися глазами в глазницах. Шляпа наполовину чёрная, наполовину красная, а на макушке заканчивается двумя треугольниками. С вершинок треугольников свисают бубенцы.

Он смотрит на зрителей с лучезарной улыбкой и говорит:

– Хо-хо, привет-привет, я вас не ждал! Как мило, что вы пришли нас навестить! Удобно-удобно-удобно-удобно.

Клоун хихикает:

– Прекрати ерундить, Чапетто, ты знал, что они придут. Мэгги столько лет нас ждёт, она вся в нетерпении, когда же ты объявишься. Ради неё ты аж окунулся в грязевую ванну с пуками и беками целых два раза, чтобы лучше пахнуть.

Клоун держит в руке рожок и дважды дует в него. Яркий звук бьёт Хелле по ушам. Мэгги содрогается и делает шаг назад.

Клоун машет рукой.

– А теперь выходи-ка целиком, дружок.

Чапетто ковыляет по сцене. Его штаны и рубаха поделены на квадраты, попеременно чёрные и красные, как и шляпа. На его чёрных лакированных башмаках тоже бубенцы. С каждым движением они звенят, и звук этот не из приятных. Больше похоже на звон бьющегося стекла, такого, каким можно сильно порезаться.

От него исходит омерзительный запах: смесь гнилых яиц и навоза. Хелла старается дышать медленно, ртом, но это не особо помогает, и поэтому она держит перед носом руку.

– Осторожно, не наступи на мои башмаки, – говорит клоун, который стоит так далеко от Чапетто, что это попросту невозможно. Но тут башмаки клоуна увеличиваются, делаясь по меньшей мере в несколько футов длиной.

Чапетто прыгает к клоуну, подскакивает в воздух и приземляется на его башмаки.

– Упс. – Чапетто шлёпает ладонью себе по рту и хихикает. – Я немного косоглаз. Я плоховато вижу, куда иду. АЙ!

Чапетто втягивает голову в плечи, когда гигантский пластиковый молоток падает ему на голову.

Клоун ревёт от хохота.

– Упс! Уж это выбьет косость из глаз!

Шут выглядит рассерженным, он чуток трясёт головой – в самом деле, теперь его глаза глядят нормально, – а затем разражается хохотом.

– Ах, как просто, доктор Яго. Благодарю вас!

– А ведь мы думаем только о себе, мой дорогой Чапетто. Мэгги, присоединяйся к нам! – Клоун наклоняется вперёд и протягивает руку Мэгги, предлагая взять его за руку.

Мэгги трясёт головой, продолжая в оцепенении стоять.

«Давай же, Мэгги, – думает Хелла, – просто сделай это, тогда эти два психа исчезнут и ты сможешь уйти». После такого Хелле, наверное, никогда больше не захочется в цирк.

Тем временем голова клоуна распухает, словно воздушный шар. Его ухмылка протягивается от уха до уха, показывая гнилые зубы, глаза вываливаются, как два больших яйца.

– Да-а-а-авай, Мэ-э-э-эгги-и-и, – напевает шут. – Мы же не хотим, чтобы Яго лопнул. Я ж тогда обляпаюсь, право слово.

– А если не пойдёшь на сцену, мы тебя съедим, – говорит клоун.

Чапетто скалит зубы.

– Няяяям-няяяям, девочки-малышки. Давненько-давненько это было.

Голова у клоуна теперь такая же большая, как туловище, она покачивается из стороны в сторону на тонкой шее.

– У нас есть ещё друзья, хочешь их увидеть? Или хочешь поглядеть, как я лопну?

Мэгги так сильно дрожит, что Хелла боится, что она сломается. Мэгги отрицательно трясёт головой.

И снова клоун протягивает руку.

– Тогда поднимайся на сцену, уж мы заставим тебя смеяться!

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, – напевает шут. – Посмеёшься или Яго взорвётся. И то и другое весело!

Энди снова что-то шепчет ей на ухо.

Мэгги протягивает дрожащую руку.

И клоун втаскивает её на сцену.

Глава 23

Мэгги стоит, сжавшись, между шутом и клоуном. Она выглядит совсем маленькой и смотрит на брата, который ободрительно ей кивает.

– А теперь обнимемся! – восклицает клоун.

– Да-да-да. – Шут делает сальто в воздухе. – Мы хотим Мэггины обнимашки. Да-да-да.

– Разве мало ей уже досталось? – шёпотом говорит Хелла Энди. – Это ужасно.

Энди сжимает кулаки и отвечает сквозь зубы:

– Я подозреваю, что это последнее испытание. А если это и после не закончится, я немедленно забираю её отсюда.

Хелла вздыхает.

– Она пройдёт его, вот увидишь.

– Обычно она не осмеливается даже подойти к игрушечному клоуну, простая картинка с клоуном пугает её. Это очень большой шаг для неё. Невероятно.

– Она храбрая.

Энди кивает.

– Это да.

Клоун с неимоверных размеров головой широко раскидывает руки.

– Иди, Мэгги, обнимемся!

Его белые перчатки рвутся, и появляются пальцы с длинными острыми ногтями. Он тянется схватить девочку, но не дотрагивается до неё.

Шут, стоящий по другую сторону от неё, также раскидывает руки и ухмыляется.

– Тогда мы отпустим тебя, малышка Мэгги. Одно объятие, и ты можешь идти. – Заострённые зубы шута блестят в свете рампы. – Мы любим объятия, а ка-а-а-ак давненько это было.

Хелла не отважилась бы дотронуться до этих психов даже палкой, хоть даже за миллион новых айфонов.

Мэгги моргает, и на пол капают слёзы.

Клоун распухает, живот его толстеет и толстеет, а вдобавок он делается выше.

– У нас осталось мало времени. Наш голод становится всё больше, и больше, и больше.

– О да, та-акой голод, – напевает шут.

– Просто сделай это, сестрёнка, – мягко произносит Энди. – Мы тут, с тобой, ничего с тобой не случится.

Мэгги закусывает губу, закрывает глаза и бросается в объятия клоуна. Шут прыгает следом. Мэгги зажата между ними, но слышен её сдавленный вопль.

Хелла и сама издаёт короткий крик.

И тут они исчезают, и Мэгги одна стоит на сцене. Энди немедленно запрыгивает на сцену, и вот он уже укачивает свою сестру в объятиях.

– Они исчезли, всё хорошо, – успокаивает он её.

Они стоят там какое-то время, пока девочка не выплакалась, а затем слезают вниз.

– Ты была такая храбрая, Мэгги, – говорит Хелла.

– И как тебе хватило смелости сделать это?! – восхищается Вилли.

– Я бы не отважился, – прибавляет Серж.

Энди снова обнимает Мэгги.

– Я горжусь тобой, сестра.

Слова Мэгги приглушены рубашкой брата.

– Я… я хочу уйти отсюда.

Тем временем красный ковёр исчезает, а на двери появляется новое послание.

ПОЗДРАВЛЯЕМ, ИГРОК 3.

ЗАРАБОТАНА ПОДСКАЗКА ДЛЯ ТОГО,

ЧТОБЫ СПАСТИ ВАШИХ РОДИТЕЛЕЙ.

ТРЕТЬЯ ПОДСКАЗКА:

ДВЕРЬ ЗАКРЫВАЕТСЯ ПЕРЕД СТРАХОМ

ДВЕРЬ ОТКРЫВАЕТСЯ ЛЮБОВЬЮ

ДОВЕРИЯ ХВАТАЕТ ДОЛЬШЕ ВСЕГО

Прочитав надпись и сделав фотографию, они выбегают из комнаты в коридор и дружно выдыхают, когда напряжение спадает.

– А отель не опустился вместе с нами? – спрашивает Серж.

Хелла пожимает плечами.

– Есть только один способ проверить. Посмотрим внизу?

– Но Сержу и мне ещё только предстоит встретить свои страхи, – напоминает Энди.

– Мы можем потом сразу подняться по той же лестнице, верно? – отвечает Хелла. – Мне любопытно посмотреть, вдруг мы и правда опустились.

Энди вздыхает.

– Ага, мне вообще-то тоже. И Мэгги не помешает взять паузу.

Девочка кивает. Она всё ещё выглядит бледной, но хотя бы больше не дрожит.

На лестнице ничего не происходит, и Хелла опасается худшего. Вернувшись в огромный холл внизу, она выглядывает в окно.

– Похоже, мы висим всё на той же высоте, народ. Кроны деревьев по-прежнему далеко. Но снаружи туман, и я не очень хорошо вижу. – С поникшими плечами она садится к остальным. – Так нечестно! Я ожидала, что мы будем намного ниже. Трое из нас справились со своими страхами, во всяком случае, отчасти. Идея же была в этом, правда?

– Да, – соглашается Энди. – Я тоже так думал. Может, ничего не изменится, пока мы с Сержем не закончим.

Хелла прижимает руку к животу.

– Эх, есть хочется. Я ни о чём другом думать не могу.

– Я тоже, – кивает Энди.

Вилли признаётся:

– У меня в животе бурчит до боли. Я бы даже от овощей не отказался.

– Я хочу увидеть маму и папу, – произносит Мэгги с обиженным видом.

Хелла встаёт.

– Нам лучше поторопиться. Чем дольше мы будем тянуть, тем сильнее проголодаемся, а ещё нам надо найти родителей.

Она слышит громкий скрежещущий звук и в испуге оборачивается. Коричневые деревянные ступеньки одной из лестниц отъезжают назад и исчезают. На их месте появляются серые ступеньки. Хелла подходит ближе. Ступенька за ступенькой, деревянная лестница становится бетонной. Символ, как и на прежней лестнице, маленький и красный.

– Вот, значит, как, – говорит она с глубоким вздохом. – Народ, вы готовы?

Глава 24

Коридор наверху не похож ни на один из предыдущих.

Вместо пыльного деревянного пола здесь серый бетон. Над головами моргают, то загораются, то гаснут флуоресцентные лампы, позволяя время от времени разглядеть хоть что-то. Хелла думает, что это похоже на подвал, вроде того, который она видела в многоквартирном доме, когда ходила в гости к подруге. Там на цокольном этаже были каморки со стальными дверцами, по одной на каждую квартиру, где можно было хранить вещи. И пахло в точности как в том подвале – землёй и застоялой водой от лужиц.

Серж, понимая, что скоро его очередь, берёт Хеллу за руку. Она пожимает его ладошку и подмигивает ему. У брата есть несколько страхов, и Хелла не знает, какой из них самый сильный. А зная этот отель, разумеется, он выберет тот, что самый жуткий.

– Тут на дверях нет имён, – отмечает Хелла. – Так как нам узнать, кому какая предназначена?

Из одной комнаты доносится тихое жужжание. Серж напрягается. Хелла тоже слышит этот звук, похожий на жужжание целого роя ос.

– Эй, – говорит Вилли, прижав ухо к двери, – там внутри свиньи.

– Ты хочешь сказать, осы, – поправляет Серж писклявым голосом.

Вилли стоит перед другой дверью, не той, перед которой стоят Хелла с Сержем.

– Нет, только послушайте.

Они подходят туда. Хелле даже не нужно прикладывать ухо к двери – внутри определённо хрюкают свиньи, много-много свиней.

Серж отступает назад.

Вилли спрашивает:

– Это твой страх? Милые поросятки?

Серж кивает:

– И осы.

Энди указывает на дверь, из-за которой доносится жужжание ос.

– Я думаю, ты можешь выбирать, парень. Осы или свиньи.

– Т-только не они, – тихо отвечает Серж.

– Я бы выбрал свиней. Я даже свинину не ем, потому что они такие умные и милые животные.

Серж вздрагивает.

– Я не согласен с тобой.

– Брат, тебе придётся выбрать.

– Д-да, я знаю.

Все ждут, пока Серж примет решение. Он переводит взгляд с одной двери на другую. Жужжание ос нарастает, и хрюканье делается громче, словно побуждая его сделать свой выбор быстро.

– Подбросим монетку? – предлагает Мэгги.

Серж качает головой.

Мэгги подходит и становится прямо перед ним.

– Это как содрать пластырь. Лучше быстро, чем медленно и растянуто.

– От этого н-ничуть не лучше, Мэгги.

– Извини, я просто пытаюсь помочь. Свиньи милые, знаешь ли. Я знаю кое-кого, кто держит свинку как домашнего питомца. Настоящая милашка. Я, как и Энди, поэтому не ем свинину.

– Они жрут всё подряд, даже друг друга.

– Да, ну, и мы тоже.

– Они м-могут даже человека сожрать.

– Они скорее всего не знают или не понимают этого. Они точно не станут делать это нарочно.

Хелла объясняет:

– Он однажды увидел страшный фильм со свиньями в гостях у друга и с тех пор до чёртиков их боится. Он даже мультики про свинку Пеппу смотреть не может.

Хрюканье, которое слышно через железную дверь, настолько громкое, что кажется, там сотни свиней.

Мэгги снова пытается подбодрить его.

– Это не по-настоящему, Серж. В этом отеле всё ненастоящее. Я не говорю, что от этого будет не так страшно, я ужасно боялась тех глупых клоунов, но подумай об этом, когда зайдёшь в комнату.

Серж кивает и подносит ладонь к двери. Медленно-медленно он толкает её. Петли издают зловещий скрип, резкий и протяжный.

Глава 25

Хелла не верит собственным глазам, хотя ничто, казалось, не должно больше удивлять её в этом странном отеле. В комнате действительно куча свиней, и они огромные! Размером с большой автомобиль или маленький домик и всех цветов радуги. Есть голубые, фиолетовые и зелёные, жёлтые и оранжевые, а некоторые даже нескольких цветов. Они стоят бок о бок и с любопытством смотрят на детей большими милыми глазами. В комнате пахнет свиным помётом, но также травой и солнцем, что неудивительно, потому что свиньи стоят на пастбище. Колышущаяся трава бледно-зелёная, а над головами у них синее безоблачное небо.

– Какие они большие, – удивляется Вилли.

– И весёлые! – замечает Мэгги. – Я думаю, что они красивые!

– Знаешь, Серж, – говорит Вилли. – Я рад, что ты не боишься пауков.

– Или крокодилов.

– Представь, какие они были бы большие.

Энди хихикает:

– С динозавра.

Все, кроме Сержа, немного неловко смеются. Хелла надеется, что это успокоит тревогу брата, но, судя по его окаменевшему взгляду, надежды мало.

– Смотри, Серж. – Мэгги подходит к пятнистой голубой свинье. Она обхватывает руками одну из её передних ног. – Какая миленькая хрюшка.

Серж глядит на неё так, будто она умом тронулась.

– Ты тоже можешь это сделать, давай же. Они ничего плохого не делают.

Серж трясёт головой.

Свинья наклоняет голову к Мэгги и нюхает её волосы. Девочка прыскает от смеха.

– Щекотно!

Хелла, Энди и Вилли тоже подходят каждый к своей свинье. Хелла выбирает ту, что в фиолетово-жёлтую полоску. Свинья, которая, по крайней мере, в три раза выше её, смотрит на неё добрым взглядом и тихонько похрюкивает. Она не вполне уверена, что хочет к ней приближаться. Свиньи, может, и выглядят безмятежно, но всё же животные принадлежат этому странному отелю. Кто знает, во что они могут превратиться. Но как и остальным, ей хочется показать Сержу, что бояться нечего. Она поглаживает фиолетовую ногу, толстую, как ствол дерева, и ощущает ладонью щекочущие волоски. От свиньи вовсе даже не воняет, она пахнет совсем не грязью, а хвоей и мхом.

Серж однако стоит не шелохнувшись и не сводит встревоженных глаз со свиней.

Одна из свиней подходит к нему. Серж поспешно отступает назад.

– Серж, – говорит Хелла, – или эти милашки, или осы. Как ты думаешь, кто страшнее?

Серж от всего сердца вздыхает.

– Они… они слишком большие, и они с-смотрят прямо на меня.

– Потому что они не понимают, что ты их боишься, братик.

– Знаешь, – Мэгги подходит прямо к Сержу, – что Энди прошептал мне на ухо перед тем, как я поднялась на сцену?

– Ч-что?

– Что твой худший страх – он у тебя в голове. Воображение всегда страшнее, чем реальность.

Серж моргает.

– Что?

– Это как смотреть страшный фильм. Это не по-настоящему, ты в безопасности, они ничего тебе не могут сделать.

– Да, н-но…

Мэгги берёт Сержа за руку.

– Пойдём, я помогу тебе.

Серж позволяет увести себя. Хелла подозревает, что он не хочет плохо выглядеть в глазах Мэгги. Она примерно одного с ним возраста и тем более девочка, так что, разумеется, он не хочет, чтобы она считала его трусом.

Они медленно подходят к большой жёлтой хрюшке. Серж ахает и, судя по его напуганному виду, предпочёл бы убежать.

– Сначала пальцами, – говорит Мэгги, поднося его руку к ноге свиньи.

Хелла впечатлена поведением Мэгги. Для такой маленькой девочки она демонстрирует немалое знание людей и относится к страху Сержа с чувствительностью и пониманием. Она не видела прежде её с этой стороны. Иногда люди могут приятно удивить.

Серж дотрагивается до хрюшки кончиками пальцев и тут же быстро отдёргивает руку. Животное хрюкает, и мальчик отшатывается назад.

– Ничего страшного, – утешает его Мэгги. – Видишь, она ничего не сделала. А теперь всей рукой.

Серж дрожит всем телом, но теперь кладёт ладонь на жёлтую шёрстку.

– Хорошо.

Свинья снова хрюкает. Серж вздрагивает, но на этот раз не отступает назад.

– Погладь её, ей это понравится.

Немного неуверенно он делает то, что говорит ему Мэгги.

Хелла улыбается. Она гордится своим маленьким братом. Она помнит тот случай, когда Серж обходил стороной плюшевую свинку с большущим бантом в магазине игрушек. А теперь посмотрите на него! Он гладит свинью, у которой голова больше его самого!

– Тебе хватит смелости обнять её?

Короткий кивок. Серж нерешительно обхватывает ногу свиньи руками. Хрюшка наклоняет к нему голову. Мальчик зажмуривает глаза, когда она нюхает его волосы, но не разжимает руки.

И вдруг Серж держит только воздух. Он валится вперёд и едва успевает сориентироваться, чтобы не упасть на пол.

Свиньи исчезли.

– Ура! – Мэгги в победном жесте поднимает вверх руки. – У тебя получилось, Серж! Это оказалось проще, чем ты думал, правда?

Серж надувает грудь и улыбается.

Хелла смотрит на дверь. И да, там новое послание:

ПОЗДРАВЛЯЕМ, ИГРОК 4.

ЗАРАБОТАНА ПОДСКАЗКА ДЛЯ ТОГО,

ЧТОБЫ СПАСТИ ВАШИХ РОДИТЕЛЕЙ.

ЧЕТВЁРТАЯ ПОДСКАЗКА:

ПРИГОТОВЛЕНО С ЛЮБОВЬЮ

КАЖДЫЙ ДЕНЬ И НЕ РАЗ,

НО ТАК И НЕ ПОПРОБОВАНО

Энди вздыхает.

– Я до сих пор не понимаю этих загадок, а по правде, и думать о них не могу, потому что теперь моя очередь.

Глава 26

Они снова стоят в коридоре.

Хелла как раз задумывается, чего боится Энди, когда… Плеск воды? Шёпот волн?

– Похоже на звук моря, – замечает Вилли. – Но не может быть, а?

– Разве что отель не просто поднялся в воздух, но и полетел к побережью? – удивляется Мэгги.

– Нет, это не так. – Энди подходит к двери. – Это вода, но она не снаружи. Это в комнате, потому что это мой страх.

Мэгги кивает.

– Ах да, ты ведь чуть не утонул во время поездки в Австралию в прошлом году. С тех пор ты опасаешься плавать даже в бассейне. У тебя записка от врача, чтобы тебя не заставляли плавать в школе.

Хелла указывает.

– Вон смотрите, на двери появляются буквы!

ИГРОК 5,

ПОСЛЕДНЯЯ ПОДСКАЗКА НАХОДИТСЯ

НА ДНЕ БАССЕЙНА

Энди так сильно выдыхает, что волосы у него на лбу подлетают вверх.

– Я ждал этого. Ну я пошёл… надеюсь.

Он открывает дверь, и остальные заходят за ним следом.

Хелла немедленно чувствует привычный солёный запах моря. Она и ожидает увидеть море, но вместо этого там громадный стеклянный аквариум – размером по меньшей мере с дом. Как и в прошлый раз, со свиньями, она недоумевает, как он поместился в комнату. Но ясно, что протяжённость пространства в этом отеле подчиняется иным правилам, чем в других, нормальных зданиях. В зависимости от того, что требуется, комнаты подстраиваются, словно по волшебству, да и потолок в этой комнате, по крайней мере, на три этажа выше, чем должен быть.

Вода в бассейне ярко-голубая, и от одного борта до другого перекатываются пенные шапки. Точно так же, как на обычном пляже, здесь дует сильный свежий ветер, несмотря на то что они в комнате. В аквариуме плавают рыбы всех цветов, а дно покрывают водоросли и морские растения, чьи ветви вытягиваются на несколько метров. Что-то поблёскивает на дне, но из-за волн и морских растений непонятно, что это такое.

Высокая лестница ведёт на верх бассейна, но с внутренней стороны ступеней нет. Так как же Энди выбраться, недоумевает Хелла.

Энди отвечает на незаданный вопрос:

– Надеюсь, аквариум исчезнет, когда я достану подсказку.

– Звучит логично, – говорит Хелла. – Ты в порядке? Ты можешь это сделать?

– Нет, но разве у меня есть выбор?

Хелла быстро пожимает плечами.

– Я могу сделать это, только не думаю, что отель согласится.

– Он знает всё, что знаем мы, так что без вариантов, это должен быть я. Это мой страх. Я сидел сложа руки слишком долго, да и сам хотел вскоре как-то с этим разобраться. Ужасно бесит, когда ты не осмеливаешься нигде поплавать во время каникул. – Энди делает шаг по направлению к лестнице. – Это всё ненастоящее, – бормочет он. – И я умею плавать, я делал это достаточно часто.

– Давай, большой брат, ты сможешь!

Энди снимает ботинки и носки, спускает штаны и стягивает рубашку. Он остаётся в одном белье, и Хелла чуть не прыскает.

Это боксеры с красными вишенками, которые улыбаются и таращат глаза-звёзды. Она совсем не ожидала, что он носит такое. Однако она закусывает нижнюю губу и сдерживает смех. Сейчас неподходящее время.

Энди взбирается по лестнице. Он выглядит спокойным, но Хелла может вообразить, как быстро бьётся его сердце, она ведь видит, как часто он дышит.

Наверху лестницы его одолевают сомнения. Хелла может это понять. Даже для того, кто не боится воды, этот бассейн выглядит весьма пугающе. Она сомневается, что ей хватило бы духу нырнуть туда, притом что она проводит полжизни в бассейнах и прудах. Этот гигантский морской аквариум до краёв наполнен водой, и он такой глубокий, что нигде нельзя постоять и подышать. Рыбы выглядят безобидными, но кто знает, что прячется там в водорослях. Более того, края бассейна выглядят тонкими, за такие непросто схватиться. Можно только плыть, потому что держаться не за что, вылезти негде.

Энди делает несколько очень глубоких вдохов, а затем ныряет через край в воду. Поначалу он некоторое время барахтается на месте. Хелла не видит панику на его лице, потому что он повёрнут к ним спиной.

– Я могу это сделать! – кричит он.

– Конечно, можешь, Энди, это просто вода!

Набрав воздух глубоко в лёгкие, он отодвигается от стены и ныряет в центр бассейна. Во время погружения за Энди тянутся пузырьки, которые отчего-то окрашиваются в самые разные цвета. Рыбы плавают вокруг, но не дотрагиваются до него. Хелла находит зрелище гипнотически красивым, даже сказочным, но для Энди это, должно быть, сущий ад.

Сверкающий предмет всё ещё глубоко под ним. Только бы он смог донырнуть, не запаниковав, думает Хелла. Она внутренне готовится на тот случай, если ей придётся прыгнуть следом, чтобы спасти его.

Время тянется бесконечно. Лёгкие Энди, должно быть, разрывает от недостатка кислорода, но он храбро продолжает плыть. Иногда ему приходится выпутываться из водорослей, обвивающих его руки или ноги.

Да, насколько Хелла может судить, его рука сомкнулась вокруг этой штуковины.

Медленно, но неуклонно он плывёт обратно к поверхности. Вынырнув, ловит ртом воздух. Он вытягивает руку со штуковиной над водой, и в этот миг уровень воды падает. Куда она девается, Хелла не видит. Она просто исчезает вместе с рыбами и водорослями.

Вот Энди уже лежит на дне пустого бассейна, а затем стеклянные стенки также пропадают.

Они подбегают к нему.

– Ты справился, брат!

Хелла улыбается:

– Ты поступил очень храбро.

– Как так может быть? – Вилли с удивлением смотрит на Энди. – Ты даже не мокрый!

Серж щупает волосы Энди.

– Совершенно сухие.

Энди переводит дух и раскрывает ладонь.

– Это ключ.

– Теперь нам нужно найти дверь, к которой он подойдёт, – говорит Хелла. – Отлично проделано, человек-амфибия!

Глава 27

Как только Энди оделся, дети безо всяких церемоний слетели вниз по лестнице в главный холл.

– Отель висит на той же высоте, мне кажется, – разочарованно замечает Хелла. – Я этого не понимаю. – Она садится рядом с остальными на диван. – Это должна была быть наша награда после того, как мы встретились со своими страхами.

– Я не знаю, – говорит Энди. – Нашими наградами были подсказки и этот ключ. Снижение отеля было наградой за то, что мы признали свои ошибки.

Хелла сердито скрещивает руки на груди.

– Всё равно. Почему тут нигде нет буклета с правилами? Это часть игры?

Вилли задумчиво смотрит в окно.

– Очевидно же, что мы не можем уйти, пока не найдём родителей.

– Как будто мы бы ушли одни, – вздыхает Энди. – Но я согласен с тобой. Вероятно, отель не опустится на землю, пока мы не найдём их.

– По какой лестнице нам нужно для этого подняться? – спрашивает Хелла.

– Давайте сначала попробуем разгадать загадки. Они должны подсказать, куда нам идти, а может, и по какой лестнице, – отвечает Энди.

– О’кей. – Хелла выуживает из кармана свой телефон и открывает галерею фотографий. – Первая подсказка была «Катится, катится, катится вверх. Любовь спасёт тебя и страх загасит».

– Пф, – фыркает Энди. – Туманней некуда.

Серж смотрит на лестницу.

– Вверх. Это значит, что нам придётся подняться по лестнице.

– По-моему, логично. Но по какой? – Хелла пристально глядит на слова, как будто надеется таким образом придать им смысл. – Любовь спасёт тебя и страх загасит.

– Та лестница, что вела к нашим страхам, – предполагает Энди.

Мэгги вздыхает.

– Их две.

– Катится, катится, катится… Эскалатор? – гадает вслух Энди.

– Я не люблю эскалаторы. – Все смотрят на Вилли. – Однажды, наверное, мне тогда было лет пять, я пошёл один вверх по эскалатору. Мамуля была внизу, в магазине, и не заметила, как я ускользнул. Лестница неожиданно остановилась, когда я был в середине. Я запаниковал. Не забывайте, мне было только пять лет. Я подумал, что сделал что-то нехорошее и лестница рассердилась на меня. – Вилли выглядел смущённым. – У меня живое воображение. Я не смел ни сойти вниз, ни подняться вверх, ну и расплакался. Люди пытались уговорить меня подняться с ними, но я встал как вкопанный, не смея даже пошевелить руками. Мамуля прибежала вся на нервах. Она взбежала по лестнице, ласково со мной заговорила и взяла меня на руки. Она сказала мне закрыть глаза и снесла меня вниз.

– Любовь спасёт тебя, – бормочет Хелла.

– Что?

– Твоя мать спасла тебя. Любовь спасёт тебя.

– Так что, эта подсказка или загадка относится ко мне лично? – удивляется Вилли.

Хелла пожимает плечами.

– Может быть, эскалаторов тут нет, но подсказка была о преодолении страха, так что возможно. И после этого ты боишься эскалаторов?

Вилли качает головой:

– Как только лестница вновь поехала, мы снова поднялись наверх. Она сказала, что это единственный способ не допустить, чтобы я боялся эскалаторов всю оставшуюся жизнь. Сначала она держала меня на руках, и мы несколько раз поднялись и спустились. Я едва отваживался смотреть. Под конец она поставила меня на ноги, и мы пошли вверх и вниз, держась за руки. Мне нечего бояться, сказала она, и это правда помогло. Я стараюсь избегать эскалаторов, но я могу ими пользоваться.

– Это оно, – говорит Энди. – Страх загасит.

Вилли оглядывается по сторонам.

– Если это оно, то где эскалатор? Тут везде обычные лестницы.

– Посмотрите туда! – выпаливает возбуждённо Серж и указывает. – Вот та, вон там, она меняется.

И да, действительно. Одна из лестниц, которая до этого была вся белая, становится металлического серого цвета. Дерево поручней скрипит, гнётся и в несколько секунд принимает вид поручня эскалатора. Вскоре после этого лестница начинает двигаться с шаркающим звуком.

– Ва-ау, – тянет Мэгги. – Никогда не перестану удивляться вещам, которые возможны в этом отеле.

– Мы правильно угадали, это эскалатор, и нам нужно подняться на нём, – взволнованно говорит Хелла.

Серж подбегает к эскалатору.

– Чего мы ждём! Мама и папа там наверху!

Хелла сомневается, что всё окажется так просто. В конце концов, им нужно разгадать ещё три загадки, но, как и у её брата, у неё появляется надежда.

Они не дожидаются, пока эскалатор поднимет их, а бегут по катящимся ступеням. Хелла гадает, какая свистопляска уготована им на этот раз и на что похож коридор.

То, что она видит, превосходит самые невероятные её фантазии.

Как и все прошлые разы, она не ожидала такого.

Глава 28

Здесь не один коридор, а несколько. Перед ними и по обеим сторонам от них тянутся общим счётом пять коридоров, конца которых не видно. Но это не единственное отличие и странность. Все коридоры разной высоты, от очень низких – через них придётся разве что ползти – до очень высоких, словно бы предназначенных для великанов. И ширина тоже разнится. Через некоторые и в одиночку будет непросто пройти, а в других запросто можно стоять бок о бок паре.

Мэгги явно падает духом.

– Это нечестно. Раньше был один проход всякий раз. Какой же нам выбрать?

– Как звучит вторая загадка? – спрашивает Энди у Хеллы. – Может, следующая загадка скажет нам, по какому коридору пойти.

Хелла показывает ему фотографию.

Энди зачитывает вслух:

– Мы едим здесь тыкву в День мёртвых в окружении жизни и поцелуев.

– Тыква напоминает мне о Хеллоуине, – говорит Серж.

Энди кивает:

– И Хеллоуин действительно день мёртвых. Я где-то об этом читал однажды. Хеллоуин отмечали в основном кельты. Они верили, что в этот день духи всех тех, кто умер за прошедший год, возвращаются, чтобы завладеть живым телом на наступающий год.

Мэгги содрогается.

– Я не люблю Хеллоуин и маскарады. Фигня такая, все эти костюмы.

– Кельты… – задумчиво произносит Хелла. – Эти символы, которые мы видели тут повсюду, и на лестницах, и на дверях, я думаю, что они кельтские. Это должно что-то значить.

Энди снова кивает:

– Может быть, но я думаю кое о чём другом. Допустим, что предыдущая загадка на самом деле предназначалась Вилли, тогда эта твоя, Хелла, потому что эта загадка была на двери твоей комнаты страха.

– На Хеллоуин мы с родителями всегда идём в ресторан, где меню из тыквы, – припоминает Серж. – Во все блюда входит тыква, там зловеще всё украшено, как в доме с привидениями. Я всегда очень этого жду, это ужасно весело. Напитки с дымом, вертикально поставленные гробы, скелеты и леденящие звуки.

Вилли вздыхает.

– Я бы всё отдал, только бы найти сейчас ресторан.

Хелла проходит в коридор слева от себя.

– Тут табличка.

– Что там написано? – спрашивает Энди.

– БАССЕЙН.

Энди проходит немного по следующему коридору.

– Здесь табличка с надписью БАР.

Вилли, Серж и Мэгги выбирают себе по коридору.

– РЕСТОРАН.

– МАГАЗИН.

– ПАРИКМАХЕРСКАЯ.

Они снова собираются вместе.

– Всё это бывает в больших отелях, – говорит Хелла.

Энди кивает.

– И что-то одно будет правильным выбором.

– Тогда ресторан, – вслух размышляет Вилли. – Ты только что сказал, что вы ходите в ресторан на Хеллоуин. Пожалуйста, пусть так. Я ужасно голоден.

Хелла кивает.

– Если это персональная загадка, я не вижу других вариантов, кроме ресторана. Тогда «В окружении жизни и поцелуев» относится к моим родителям, к нашей семье.

Хелла порывается шагнуть в коридор, ведущий к ресторану.

Энди кладёт руку ей на предплечье.

– Постой, а что, если мы ошибаемся? Мы можем выбрать только что-то одно, и если это окажется неверно, шанс будет упущен и мы никогда не найдём наших родителей.

– Я не хочу остаться навечно запертой в этом отеле, – вдруг пугается Мэгги.

– Да, Хелла, – говорит Серж. – Энди прав. Мы на Хеллоуин заходим всегда ещё в магазин карнавальных костюмов, там нам разрешается выбрать всё что захочется. И там стоит ваза с тыквенными конфетами.

Хелла глубоко вздыхает.

– Это правда, значит, магазин тоже вариант.

– Магазин или ресторан. – Энди в отчаянии смотрит в эти два прохода.

Коридор, идущий к ресторану, очень узкий, предназначенный для одного человека. Остальным придётся пристроиться сзади гуськом. Вдобавок коридор очень низкий, нужно будет идти согнувшись. Коридор, ведущий к магазину, нормальной ширины и высоты, но уходит вниз.

Хелла принимает решение.

– Я за то, чтобы спуститься к магазину. Ведь что может быть более в духе Хеллоуина, чем карнавальный костюм? И вообще нам нужно на что-то решиться. Все согласны?

Да. И пока её не охватили сомнения, Хелла решительно шагает в коридор. Она напряжена и идёт медленно, чтобы не соскользнуть вниз, в темноту. Уклон пола почти такой же сильный, как на детской горке. Она оглядывается назад и видит, к своему облегчению, что остальные идут за ней.

Когда они продвинулись примерно на десять ярдов, её настораживает скрежещущий звук.

Хелла смотрит в сторону и видит, что стены с обеих сторон медленно надвигаются на неё.

Мэгги кричит.

Глава 29

– Хелла, нам надо вернуться, это неправильно, – вопит Энди.

Хелла устало оборачивается к остальным.

– А что, если отель пытается сбить нас с правильного пути?

Больше ничего она сказать не успевает, потому что съезжает немного и все её силы уходят на то, чтобы остановиться. Она пытается подняться вверх, но склон слишком крутой. Она встаёт на колени и ползёт вверх на четвереньках. Это очень сложно, а стены тем временем продолжают сближаться всё теснее. Капли пота проступают у девочки на лбу и стекают в глаза, но она не утирает их, чтобы цепляться за пол и не рухнуть вниз.

– Я так не думаю, – выдыхает Энди. – Я думаю, он наказывает нас за то, что мы выбрали не тот коридор.

«Вероятно, Энди прав», – думает Хелла. Мельком взглянув на остальных, она понимает, что им так же трудно, как ей самой, но они ближе к выходу и поэтому, может быть, выберутся. Хелле нужно преодолеть ещё несколько футов. Она тяжело дышит, руки у неё потные. Она продвигается вперёд лишь очень медленно, тогда как стены уже в считаных дюймах от неё.

Она не успеет!

Она слышит, как Вилли ругается, а в следующее мгновение он врезается в неё, падая вниз. Руки Хеллы соскальзывают окончательно, и, как будто на американских горках, они несутся вниз с огромной скоростью. Потому что она лежит на спине и смотрит вверх, она не вполне видит, куда они несутся и что там в конце этого чудовищного спуска.

Вилли и Хелла кричат и хватаются за пол и по сторонам, но не могут ни за что ухватиться. Крик – похоже, что Сержа, – пробирает её до костей. Хелла смотрит назад и видит, что остальные трое скатываются за ними с головокружительной скоростью. Значит, они не выбрались. И они столкнутся с ними!

Скольжение всё продолжается и продолжается, и Хелла боится, что оно никогда не окончится, что из-за её глупой ошибки они навечно застрянут на этой дьявольской горке, которой нет конца.

Стены, к счастью, прекратили сходиться. И всё же Хелла слышит скрежет. Продолжая спускаться, она краем глаза видит, что потолок опускается. Только этого не хватало, думает она.

– Вилли, поберегись, потолок падает!

– Я вижу! – Вилли за это время перевернулся на спину. Он подогнул ноги, чтобы случайно не лягнуть Хеллу в лицо.

Бормотание прекращается, потолок останавливается прямо над ними. Хелла выдыхает с облегчением. Их не раздавило.

– Я не вижу конца, оно всё уходит куда-то, – выкрикивает Вилли.

Но когда-то же спуск должен остановиться, думает Хелла, иначе не может быть. Они добрались сюда, они встретили лицом к лицу свои страхи и преодолели их. Отель не может быть таким жестоким, чтобы наказать их за одну ошибку. Или может?

Руки Хеллы ноют от неудачной попытки притормозить, а в голове пульсирует тревога и беспокойство.

– Ох, нет, – говорит Вилли, и вдруг он выглядит очень испуганным.

– Что?

– Там внизу совсем темно, хоть глаз выколи.

Хелла зажмуривает глаза и готовится к худшему.

Глава 30

Вилли с Хеллой перелетают через край и падают в глубины со скоростью камня. Хелла задерживает дыхание и скрещивает руки у лица. Это конец! Они разобьются!

Они падают и падают, так же долго, как и скользили. Хелла ничего не может с собой поделать и открывает один глаз, но не видит ничего, кроме Вилли недалеко от себя. Больше смотреть не на что, всё вокруг чернильно-чёрное. Она не знает, есть ли тут стены: и внизу, и вверху одинаково темно.

Неожиданно они приземляются на какую-то мягкую поверхность. Хелла слегка подскакивает, а затем поднимается на ноги, тяжело дыша. Нигде не болит, она цела и невредима. Загорается свет, лампа за лампой, освещая круглую комнату. Весь пол покрыт грудами подушек всех возможных цветов.

Вилли несколько раз подскакивает и в конце делает кувырок через голову.

– Круто! Мы живы!

– Ты в порядке? Не поранился?

Вилли хочет ответить, но протяжный крик заставляет их поднять головы. Они очень смутно могут разглядеть остальных троих. Маленькие точки, которые быстро приближаются.

Хелла толкает Вилли в сторону.

– Поберегись!

Как раз вовремя, потому что Энди, Мэгги и Серж падают почти на них.

Как только Мэгги приземляется на подушки, она заливается слезами. Хелла присаживается рядом с ней и притягивает её к себе.

– Всё хорошо, всё закончилось, Мэгги.

– Это было страшно, – рыдает она. – Я думала, что умру.

– Нам следовало выбрать ресторан, – говорит Энди.

– Да! – выпаливает Хелла. – Я тоже уже догадалась!

– Извини, это был не персональный наезд, понимаешь. Мы все согласились с этим решением.

Серж запрокидывает голову.

– Нам никогда не выбраться отсюда. Тут нет ни лестницы, ничего, даже двери или выхода не видно. Мы здесь застряли.

Хелла выпрямляется и упирает руки в боки.

– Я отказываюсь в это верить. Должен быть какой-то выход. Это ещё одно дурацкое испытание.

Фрагмент круговой стены подсвечивается, как будто туда указывает прожектор, и появляется текст:

Скоро в кино

«Родители Хеллы»

29 июля 2021

Режиссер: Отель на скале

С участием: Кенни Мертенса

и Серены Маэс

– Что за чёрт? – вырывается у Хеллы. – Фильм о моих родителях?

– Так, значит, мы правильно выбрали? Твои родители всё же здесь? – спрашивает Энди.

Текст мигает некоторое время, а затем исчезает, сменившись изображением.

Кенни и Серена стоят на кухне. Хелла смотрит на них в немом изумлении. Это действительно её родители, и стоят они на кухне у них дома. Тут даже пахнет так же: пряными травами в горшках, которые так любит её мама.

Почти каждый год Хеллина мама меняет причёску – или цвет, или стрижку. Здесь у Серены волосы ещё рыжие, так что они видят сцены из прошлого года. И все мелочи сходятся: на подоконнике стоит кактус, который Серж подарил их матери. У них тогда ещё висели на окнах занавески в белую и красную клетку, и старая ваза для фруктов – наследство от бабушки, Серж нечаянно разбил её – стоит посредине кухонного стола.

Это неподвижное изображение вроде фотографии. Серена прислонилась к кухонным шкафчикам с печальным выражением глаз. У Кенни в одной руке полотенце, в другой – чашка. Рот у него открыт, как будто он собирается что-то сказать.

– Мама, папа, – выпаливает Серж. Он подходит к стене и кладёт руку на изображение матери.

Изображение оживает. Серж делает шаг назад, немного удивлённый.

В круге появляется число десять, затем девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два и, наконец, один.

Фильм начинается.

Глава 31

– Я немного растеряна, что я делаю не так, Кенни, – говорит Серена грустным голосом. – Я просто не могу найти к ней правильный подход.

Кенни ставит чашку на столешницу.

– Она подросток, Серена, все подростки такие.

– Нет, если судить по тому, что рассказывают мои подруги. Ладно, о’кей, их дети иногда бывают невыносимы, но не как Хелла.

– Мне следует поговорить с ней, – заявляет Кенни.

– Нет, от этого будет только хуже, полагаю.

– Нам нужно быть с ней построже, Серена.

Серена вздыхает и садится на стул.

– Мне кажется, с подростками это приведёт только к противоположному эффекту. Дело не только в том, что мы так часто спорим и что она начинает пререкаться на каждую мою просьбу, но она ведь часто делает что-то со зла. Как те ненавидящие записки.

У Хеллы что-то переворачивается в животе, в горле у неё встаёт ком при виде её дорогих родителей. Она ужасно по ним скучает.

Кенни кладёт руку Серене на плечо.

– Это просто такой этап, я уверен, это пройдёт. Она любит нас.

– С тобой она так себя не ведёт.

– Отцы и дочери – это совсем другое дело. Ты хочешь кофе?

Серена кивает.

– Хелла как будто не верит мне, когда говорю, что я люблю её, что хочу для неё только самого лучшего.

Кенни включает кофеварку и подставляет под неё чашку.

– Подростки никогда не верят своим родителям. Вы очень похожи характером, вот и конфликтуете.

– Иногда я думаю, вот бы отдать её в пансион, пусть бы поняла, как хорошо дома.

Кофеварка булькает и журчит, выплёвывая чёрный напиток.

Слёзы катятся из глаз Хеллы, когда она видит, как её мать плачет. Какая она ужасная дочь! Ей хочется шагнуть в экран и обнять мать, сказать ей, как ей стыдно за своё поведение. Вот бы можно было убедить мать, что она будет вести себя лучше.

– Извини, мама, – бормочет Хелла. – Теперь я буду стараться изо всех сил.

Фильм исчезает, и белый фон для проекции гаснет.

Пол под ними вздрагивает, словно у них под ногами находится гигантская машина.

– Что за чёрт? – восклицает Вилли.

Тряска становится всё сильнее. Дети валятся с криками, но, к счастью, падают на мягкие подушки.

– Мне кажется, пол поднимается! – кричит Энди.

И действительно, пол поднимается в воздух, как в лифте. Они видят, как мимо скользят стены. Поначалу медленно, но скоро подъём делается всё быстрее и быстрее. У Хеллы снова подводит живот, а Мэгги кричит.

Они поднимаются и поднимаются и…

Вдруг они резко останавливаются, и их подбрасывает в воздух от резкого торможения.

Хелла смотрит по сторонам и удивлённо моргает.

Как они тут очутились?

Глава 32

Подушки исчезли, и они вернулись туда, откуда начинали – в точку, где сходятся пять коридоров. Как будто ничего не случилось.

Хелла встаёт.

– У нас будет второй шанс? – вслух интересуется она.

Энди поднимается на ноги со вздохом.

– Похоже на то. Ты в порядке? Это был напряжённый момент.

Хелла кивает.

– Давайте покончим с этим, меня тошнит от этого отеля.

– Теперь в коридор к ресторану? – спрашивает Серж, вставая рядом с Хеллой.

– Да. Я пойду впереди.

На четвереньках Хелла первой вползает в коридор. Ощущение самое гнетущее. Девочка не может даже поднять голову, не дотронувшись до потолка, а если она качнётся в сторону, то заденет плечами стены. Ей попадаются несколько дверей, которые выглядят одинаково: белые и невзрачные, без символов или надписей. В этом коридоре сильно пахнет тыквой. Это успокаивает, раз так, они, наверное, выбрали правильный коридор.

Неожиданно Хеллу охватывает страх. Так какая дверь? Предположим, если ни на одной из дверей не будет вывески «Ресторан», как им тогда узнать, какую дверь открыть? Что, если они выберут не ту? Или уже прошли мимо неё? Хелле не хочется опять проходить через что-то подобное! Она до сих пор паршиво себя чувствует после прошлого раза.

– Ни на одной из дверей нет надписи «Ресторан», – озвучивает свой страх Хелла. – Так как нам узнать, какая дверь нужна?

– Может, нужно пройти дальше? – предполагает Энди, ползущий прямо за ней.

Хелла тащится дальше. Она разгорячилась, в этом жутком проходе тяжело дышится, воздух с хрипом вырывается из её рта. Проползя мимо ещё десяти дверей, она резко останавливается. Энди чуть не налетает на неё.

– Эй, ты в будущем предупреждай, – возмущается он.

– Мне кажется, в третьей подсказке было что-то про дверь. Подожди минутку. – Она еле-еле исхитряется выцепить телефон из кармана, для чего приходится вывернуть руку под неприятным углом. – Да, тут говорится: «Дверь закрывается перед страхом, дверь открывается любовью, доверия хватает дольше всего».

– Это было написано на моей двери, – говорит Мэгги где-то в веренице позади неё.

– О’кей, сестрёнка, есть идеи, что это означает?

Мгновение тишины, а затем стон.

– Нет, никаких идей.

– Может, нам пока ползти дальше? – предлагает Вилли. – Думаю, и так уж становится стрёмно. Тут недостаточно места, даже чтобы развернуться назад.

– А я пока подумаю, – капризничает Мэгги.

– Тут должна быть дверь, которая выглядит иначе, – размышляет Серж. – Так что повнимательнее смотри на двери, Мэгги.

– О’кей, босс.

Хелла ползёт, вздыхая, а остальные тянутся следом. Но все двери остаются белыми и невзрачными. Пока…

– Эй, я просил тебя предупреждать меня перед тем, как ты останавливаешься, – говорит Энди.

– Извини, думаю, я нашла нужную дверь! Вот слева дверь с надписью «РЕСТОРАН». Да!

– Открой её! – кричит Вилли.

Хелла кладёт руку на дверную ручку, но что-то удерживает её от того, чтобы открыть дверь. Щекочущее ощущение на шее. Она смотрит направо.

– Оу, нет.

– И справа тоже дверь с надписью «РЕСТОРАН». – Хелла ползёт немного дальше. – Поверить не могу! Тут на всех дверях одинаковые таблички. Что за подлый фортель со стороны отеля!

– Ты говоришь так, будто отель живой, – замечает Энди.

Хелла слышит по его голосу, что он улыбается, и рычит в ответ.

– Но зато они выглядят по-разному, – замечает Энди. – Эта красная, а та другая – белая.

Хелла этого не заметила. Нет, разумеется, нет, ведь они такими и не были. Ещё одна дурацкая шуточка этого места.

– Мэгги, – зовёт Хелла, – тебе решать. Мы пройдём вперёд, а ты внимательно осмотришь двери. Одна из них будет иметь для тебя особое значение. Затем мы можем подползти назад.

Мэгги хнычет.

– Я не отважусь. Что, если я выберу неправильно? Я не хочу опять падать.

– Мэгги, – говорит Вилли строго, – мы не можем тут вечно оставаться, так что выбирай.

Вереница ползёт вперёд. Мэгги несколько раз глубоко вздыхает и то и дело поскуливает.

– Постойте, кажется, я знаю, – возбуждённо говорит Энди. Он останавливается. – Мэгги, ты ведь однажды заперлась в кладовке в магазине? Мне помнится, дверь заклинило, верно?

– Да, и к чему ты клонишь?

– Что именно случилось? – уточняет Энди.

– Я была ещё маленькая, знаешь ли.

– Мэгги, это не важно. Расскажи нам.

– Я была с мамой и папой в большом магазине одежды. Я стояла немного в стороне от них и смотрела на платья. Ко мне подошёл страшный мужчина. Я испугалась и убежала. Я думала, что он гонится за мной, и поэтому спряталась в первом попавшемся месте, в кладовке. Но оказавшись внутри, я не могла открыть дверь. Я стучала и кричала, но никто меня не слышал. Прошло много времени, прежде чем папа нашёл меня. Я была в совершенном ужасе. Я рассказала папе про страшного мужчину, что я поэтому пряталась. Он хотел отвести меня к этому мужчине, познакомиться, но я не хотела. Я была напугана и сопротивлялась. Папа настаивал и сказал, что тот мужчина не хотел ничего дурного. Так и было, мне показалось. Мужчина оказался уборщиком и был совсем не страшным. У него было изуродовано лицо из-за несчастного случая, но он был невероятно милый и совсем не рассердился из-за того, что я его испугалась. Он даже дал мне шоколадку.

Хелла говорит:

– Дверь закрывается перед страхом – это перед тем мужчиной. Дверь открывается любовью – это твоим отцом. Доверия хватает дольше всего. Ты доверилась своему отцу и благодаря этому узнала, что твой страх был беспочвенным. По-моему, это правильно. Мэгги, как выглядела та дверь?

– Хм, кажется, она была зелёная. Да, зелёная! Ярко-зелёного цвета молодой травы. Я помню, мне это понравилось.

Хелла смотрит дальше по коридору.

– Такой я ещё не видела. Постой, я вижу что-то зелёное там. – Она торопливо скользит вперёд. – Да, вот она. Я надеюсь. Она травянисто-зелёная, и на ней написано «Ресторан».

– Нам придётся рискнуть, – говорит Энди. – Мэгги не может посмотреть, она в самом конце.

– Вы все должны согласиться, или я не открою её.

– Просто сделай это!

– О’кей.

– Да.

– Ну поехали.

Хелла открывает дверь и заползает в комнату.

– Хо, стойте! – вдруг кричит она. – Никто не двигается, стойте! Не толкайте меня!

– Что такое? Что ты видишь? – спрашивает Энди.

Глава 33

– Я… Тут… тут пропасть, – шепчет Хелла. Она боится, что, если будет говорить слишком громко, потеряет равновесие и упадёт вниз.

– Провал? – спрашивает Энди.

– Минуточку, – бормочет Хелла.

Очень осторожно она отползает, прижавшись спиной к стене. Теперь Энди тоже видит.

– Невероятно, – выдыхает он.

– Что происходит? – интересуется Серж. – Что там?

– Мы выбрали не ту дверь? – нервничает Мэгги. – Разве она была не зелёная?

Энди повторяет манёвр Хеллы, сдвигаясь вправо от двери.

– Осторожно, – говорит Энди. – Держитесь ближе к стене, тут узкое пространство, куда вы как раз должны вписаться. Занимайте другую сторону.

Сердце Хеллы бухает у неё под рёбрами. Она сидит на корточках на уступе шириной примерно в три фута. Когда она вытягивает ноги, они болтаются над краем. Под ней зияет глубина, дна которой она не видит. Комната, кажется, представляет собой одну большую дыру.

Вилли, входя следом за Энди, восклицает:

– Ух ты!

Он проходит на левую сторону от двери, оставляя место, чтобы Серж и Мэгги могли сесть рядом с ним.

Они впятером во все глаза разглядывают необычную комнату. Помещение запросто насчитает шестьдесят футов в диаметре. С пола торчат в воздух дюжины колонн. У них плоское навершие на той же высоте, на которой сидят дети, и такого размера, что они как раз могли бы встать туда обеими ногами. В конце комнаты такой же уступ, как тот, на котором они сидят, и дверь, на которой что-то написано. Хелла не видит, что именно, для этого они слишком далеко.

– На этих колоннах есть рисунки, – замечает Энди.

Хелла, может, и не боится высоты, но ей немного не по себе. Там так глубоко, что она не может рассмотреть, что на дне. Она медленно вдыхает и выдыхает, стараясь совладать со своим страхом.

– Хелла? На этих колоннах есть рисунки, – повторяет Энди.

– Что? – Хелла едва осмеливается взглянуть в сторону, на Энди. – Ох, да, я вижу.

Серж говорит:

– Тут рядом с нами тоже. Я думаю, они на всех колоннах.

– И я вижу ломтики хлеба, брокколи и вазу, – прибавляет Мэгги.

– Что нам теперь делать? – спрашивает Хелла.

Энди смотрит на дверь вдалеке.

– Если мы хотим попасть туда, нам придётся пройти по этим колоннам. Разве что вы хотите вернуться и попробовать открыть другую дверь?

– Один неверный шаг, и мы свалимся в пропасть! – восклицает Вилли. – Эти колонны не такие большие, там не особо развернёшься.

Серж наклоняется немного вперёд, чтобы посмотреть на Энди и Хеллу.

– Если мы будем осторожны, должно получиться, верно? Колонны достаточно близко. Нам не придётся делать слишком больших шагов.

– Мне интересно, зачем на них эти рисунки, – говорит Энди с задумчивым выражением лица. – Это что-то значит. Ничего не бывает просто так в этом отеле.

Вилли медленно встаёт.

– Я попробую.

– Вилли, нет, постой.

Но он уже делает шаг вперёд. Хелла задерживает дыхание.

Глава 34

Ничего не происходит, когда Вилли встаёт на колонну.

– Вот видите, всё в порядке. Просто не смотрите вниз, – храбро говорит он, но Хелла слышит слабую дрожь в его голосе.

Он делает другой шаг и останавливается на следующей колонне.

Неожиданно она немного опускается. Вилли вскрикивает и едва удерживает равновесие, бешено размахивая вокруг себя руками.

Он оглядывается на своих друзей и пытается улыбнуться.

– Уф, чуть не упал. Почему она вдруг это сделала?

– Вилли, какой рисунок ты видишь на колонне? – спрашивает Энди.

– Автомобиль.

– А что было на предыдущей, которая не двигалась?

– Яблоко.

Энди смотрит на Хеллу.

– Зачитай, что там было в четвёртой загадке?

Хелла, однако, даже не думает браться за телефон.

– Хелла?

– Я не могу пошевелиться. У меня всё тело закостенело.

Энди просовывает руку в её карман.

– Извини, тогда минуточку. Какой у тебя пароль?

– «Красные Акулы», оба слова с заглавной буквы. Это команда по водному поло.

Энди читает вслух:

– Слушай внимательно, Вилли, это, скорее всего, предназначено тебе. «Приготовлено с любовью каждый день и не раз, но так и не попробовано». Это тебе о чём-то говорит?

– Я не знаю. Я не могу сейчас ни о чём думать, я пытаюсь сохранить равновесие.

– Есть что-то, чего ты не любишь? – спрашивает Мэгги.

– Эм… вообще-то куча всего. Как говорит мамуля, я разборчивый. Она хорошо готовит, знаете ли, во всяком случае, другие так говорят. Но как бы она ни приготовила овощи, я не могу их доесть. По-моему, почти всё невкусно, кроме мяса, хлеба и сладостей.

– Не в этом ли дело? – размышляет вслух Хелла. – Его мать готовит еду каждый день с любовью, но он считает, что это невкусно.

Энди смотрит на колонны перед собой.

– Да, очень может быть.

– Тогда тебе нужно становиться только на колонны с овощами. Которые ты не любишь.

– И фруктами, – прибавляет Энди. – Потому что на колонне с яблоком всё прошло хорошо. То есть всё полезное.

– Вилли?

– Я… Я слышал вас, ребята. Я попробую. Значит, только здоровая еда.

На своём следующем шаге Вилли приходится быть особенно осторожным, потому что колонна теперь ниже после того, как опустилась. Он хватается за край следующей колонны руками и переползает на неё вместо того, чтобы перешагнуть. Пыхтя, он выпрямляется на колонне.

– Всё хорошо, я никуда не двигаюсь, – говорит он. – Я думаю, вы были правы, ребята.

– Пойдём за ним? – спрашивает Энди.

При одной только мысли об этом Хеллу бросает в холодный пот, но она не может остаться здесь. С глубоким вздохом девочка поднимается на дрожащие ноги и кивает.

– Только здоровая еда, тогда мы в порядке, – говорит Энди. – Ты справишься. Не думай, не смотри, просто делай.

Хелла снова кивает.

– Мэгги, Серж, вы готовы? Идите по тем же колоннам, что Вилли, кроме той, что с автомобилем.

Хелла делает шаг на «огурец» и напрягается всем телом. Уф, колонна остаётся стоять. Это придаёт ей немного храбрости, и она продолжает, переходя на колонну с изображением хлеба. Пока всё идёт хорошо. Остальные тоже успешно продвигаются. К счастью, на колоннах много здоровых продуктов питания, и только кое-где попадается что-то несъедобное или что-то сладкое, так что они довольно легко добираются до другой стороны.

Хелла всячески избегает смотреть вниз. Как только она встаёт на колонну, то поскорее поднимает глаза и смотрит по сторонам. Между колоннами чернильно-черно, лёгкий ветерок тянет холодом. Девочка подозревает, что упадёт вниз и разобьётся, если оступится или выберет неправильную колонну. В глубине души она смутно убеждена, будто слышит под собой хлопанье вороньих крыльев и ощущает запах дождя в посвежевшем воздухе.

Когда все добираются до уступа на другой стороне, Хелла с облегчением вздыхает. Отчего-то она весьма горда собой, ведь она преодолела и этот страх тоже. Дверь, перед которой они стоят, больше обычного и сделана из прекрасно обработанного дерева. Хеллу не удивляет, что на ней тоже кельтский символ.

Энди шевелит дверную ручку. Дверь не открывается.

– Тут есть замочная скважина, а у тебя есть ключ, верно, Энди? – напоминает Мэгги.

– Да, разумеется, я туплю. – Он достаёт большой ключ из кармана. Он точно подходит к замку.

У Хеллы от предвкушения бегут по коже мурашки. Неужели они наконец подошли к завершению своего приключения? Неужели они наконец увидят своих родителей и смогут покинуть этот жуткий отель?

Дверь скрипуче открывается.

Их встречает ослепительный свет.

Когда глаза Хеллы привыкают к свету, уголки её рта ползут вверх.

Глава 35

Вот наконец их родители!

Они сидят за самым длинным столом, который Хелле доводилось видеть, в огромном зале. Это красивая комната с обоями в бежевую и зелёную полоску и сотнями картин на стенах. Всё это портреты семей с детьми. Некоторые изображены в очень старомодной одежде. Женщины в кринолинах или платьях с рукавами-буффами, джентльмены в цилиндрах. Даже причёски выглядят допотопными: мужчины в париках и девочки с буклями. Другие скорее из нынешнего времени, как они сами. Хелла задумывается, может, эти люди тоже однажды застряли в этом отеле и вынуждены были играть в игру; она гадает, прошли они испытание или нет.

Над столом висят люстры. Их так много, что Хелла не может сосчитать их все. За окнами она видит чёрное небо с бесчисленными сверкающими звёздами и полную луну, освещающую всё вокруг, будто белое солнце.

– Вот вы где! – Алан, отец Вилли, смотрит на них с сияющей улыбкой. – Мы как раз думали, где вы, ребята.

Дети таращатся на них в изумлении. Все отцы и матери сидят преспокойно перед тарелками, заваленными едой, и полными бокалами. Стол накрыт как для торжества, только на нём все возможные блюда сразу. Поднос, полный сочных фруктов, сливочные сыры и пряные колбасы. Высокие пироги, тарелки с горами пончиков, кексов и других сладостей. Исходящие паром миски с отварным картофелем, картошкой фри и овощами на гриле. Хелла никогда не видела столько еды разом, даже когда они ходили в ресторан со шведским столом. По комнате витают вкусные сладкие и пряные запахи. Пахнет домом, свежемолотым кофе, жжёным сахаром, горячим шоколадом и лимоном. Между тарелками стоят роскошные цветочные композиции и канделябры со свечами, распространяющие уютное сияние.

Вилли подходит к своим родителям и обнимает свою мать.

– Ох, мамуля, папочка, я ужасно рад, что вижу вас.

Его отец удивлённо поднимает брови.

Остальные, чуть не сбивая друг друга с ног, бегут к своим родителям.

Хелла бросается к матери на шею:

– Мама, я так сильно тебя люблю! Я ужасно по тебе скучала! Я больше не буду такой противной!

Серена смеётся.

– Хелла, дорогая, мы расстались с тобой – когда, Кенни? – десять минут тому назад.

– Десять минут? Но мама, мы разыскивали вас не один час, целый день, не меньше!

– Папа, мы столько всего пережили, ты ни за что не поверишь! – Серж забирается к отцу на колени.

– О чём вы говорите, ребята? – Это Эрик, отец Энди и Мэгги, задаёт вопрос. – Вы хотели немного осмотреть отель, и мы договорились встретиться здесь.

Дети переглядываются. Что-то тут не так, говорят эти взгляды.

– Так значит, – говорит Хелла, – вы говорите, что сидите за этим столом десять минут?

Все родители кивают.

– Но…

Мэгги встревает:

– Не может быть! Вы неожиданно пропали, исчезли из холла внизу. Мы несколько часов вас искали и должны были разгадать кучу всевозможных загадок.

– И преодолеть наши страхи и… – прибавляет Вилли.

– О чём вы говорите? – спрашивает Пэтси. – Разгадать загадки? Чьи?

– Отеля! – кричит Серж. – Отель живой!

Кенни разражается хохотом.

– Серж, это самая твоя оригинальная придумка на сегодняшний день!

Под сердитым взглядом, который Серж бросает на своего отца, его улыбка исчезает.

– Извини, приятель, но отель не может быть живым. Вы, никак, ребята, задремали, а?

– Я не вру! Я обещал отелю никогда больше не врать!

– Серж прав, – тихо говорит Энди. – Мы искали вас несколько часов, и произошли странные вещи.

– Ты серьёзно, Энди? – уточняет его отец.

– Да, папа, ты разве не помнишь, как ты сидел с нами в том помещении внизу и того чудаковатого администратора, который сказал, что номеров нет и ресторана в отеле нет?

– Как так может быть, что в отеле нет номеров, Энди, это лишено всякого смысла, – удивляется его мать.

– Вы что, не помните? А как отель поднялся в воздух?

– Поднялся в воздух?! – восклицают хором несколько родителей.

Энди многозначительно смотрит на Хеллу. Хелла кивает.

– Знаете, мама, папа, мы немного заговорились. Мы играли, и у нас чуток разыгралось воображение.

Серж багровеет.

– Что ты говоришь, Хелла? И стоматологическое кресло, и клоуны, и то жуткое чудовище, и…

Девочка незаметно качает головой.

– Мы можем это доказать! – говорит Вилли. – Отель действительно парит в воздухе! – Он подходит к окну, выглядывает наружу, затем в удивлении оборачивается. – Мы на земле.

– Ну разумеется, мы на земле, солнышко, – со смешком говорит Барбара. – Где же ещё?

Хелла садится за стол. Перед ней столько еды, и ещё недавно она была страшно голодна, но кусок в горло не лезет. Как родители могли всё забыть? Как так может быть, что для них прошло всего десять минут, когда они определённо отсутствовали столько часов?

Энди отводит Хеллу в сторону.

– Знаешь, я даже не удивлён. Отель не следует правилам пространства, так чем правила времени лучше? Тут всё не так, вот и время для всех течёт по-разному.

Вилли, Мэгги и Серж присоединяются к ним.

– Они никогда нам не поверят, – озадаченно говорит Мэгги. – Отель стёр их воспоминания, или ещё что.

Тем временем родители продолжают есть и беседовать как ни в чём не бывало. Хелла просто не понимает, что происходит.

– Но мы знаем. Мы не забудем. Когда я вернусь домой, я всё запишу.

– И теперь это будет нормальный отель с обычными номерами? – интересуется Вилли.

Мэгги складывает руки на груди.

– Даже если так, я не хочу тут оставаться.

Вилли смотрит на многолюдный стол.

– Мне даже есть больше не хочется.

– Мне тоже, – поддерживает Серж. – Скоро еда превратится в что-нибудь стрёмное.

– Я так не думаю. – Хелла указывает на их родителей. – Они уже много чего съели, и всё остаётся нормальным. В прошлый раз это было, чтобы проучить тебя, Вилли.

Вилли кивает.

– Всё равно я лучше буду держаться от здешней еды подальше.

Энди смотрит на своих родителей. Его отец наливает себе и остальным по бокалу вина.

– Как нам убедить их уехать? – негромко говорит Энди. – Они, кажется, всем довольны.

– Мамуля!

Барбара поднимает голову.

– Что, Вилли?

– Мы все хотим уехать! Мы не хотим оставаться тут на ночь!

– Однако ж, – замечает его отец. – Я не собираюсь ехать дальше.

– И я тоже, – соглашается Алан. – Я уже выпил бокал вина.

Пэтси кладёт себе на тарелку кусок пирога.

– Мы останемся здесь только на одну ночь. Мэгги, ты хочешь кусочек пирога?

– Нет, мама, я хочу уехать! – восклицает девочка.

Хелла поворачивается на скрип медленно открывающейся двери.

А вот и он, администратор. Он заходит в комнату.

Но их родители даже глаз не поднимают. Администратор бесстрастно обводит их взглядом.

– Поздравляю, – говорит он монотонным голосом. – Вы выиграли игру. У вас есть вопросы?

– Да! – Хелла упирает руки в боки. – Почему всё это произошло?

– Разве символы вам ничего не раскрыли?

– Символы? Вы говорите о кельтских символах?

Администратор медленно кивает.

– У нас тут нет интернета! – напускается Хелла. – Так что мы не знаем, что они означают. Мы не могли посмотреть.

Администратор указывает на карман, в котором лежит её телефон.

Когда Хелла разблокирует телефон, на экране сразу открыта статья из Гугла. Ей даже не приходится ничего вводить в поисковую строку.

– Что там написано? – спрашивает Энди.

Хелла кратко пересказывает:

– Каждый завиток символа что-то означает. Первый завиток символизирует подземный мир, темноту. Второй означает мытарства, а третий – любовь. Погодите минутку, думаю, всё правильно. Подземный мир – это наши ошибки. Мытарства – это преодоление наших страхов. А когда мы нашли наших родителей – это, разумеется, любовь.

Администратор кивает.

– Именно так. Этот отель древний, намного древнее, чем вы можете вообразить.

– Но почему мы? – спрашивает Хелла.

– Почему бы нет? Отель позвал вас.

– Это из-за того, что мы поссорились с нашими родителями? – уточняет Хелла.

– Именно так. Отель чувствует, когда люди несчастливы, и приводит их к себе. Это происходило на протяжении веков.

Хелла бросает взгляд на картины. Значит, она была права. Все эти люди прошли через те же испытания, что она сама. Их так много, что не сосчитать.

– Откуда взялся этот отель? – спрашивает Энди.

– Я не помню этого, это было слишком давно. Он всегда был и всегда пребудет.

– Кто вы? Администратор? – не отстаёт Энди.

– Я отель. Рад знакомству.

– Мистер Отель, – с горечью говорит Мэгги. – Хорошо, мы сделали то, что вы от нас хотели, прошли все испытания, разгадали загадки. Мы победили, как вы и сказали. Пожалуйста, скажите нашим родителям, что мы ничего не придумали, что всё, о чём мы говорили, действительно случилось. Они нам не верят.

Легчайшая улыбка появляется на лице администратора.

– Я не могу этого сделать, потому что игра ещё не окончена.

Глава 36

– Вы же только что сказали, что мы выиграли?! – возражает Хелла. – Игра точно закончилась.

Администратор как будто не слышит её и продолжает бубнить:

– Отель ещё не удовлетворён. Теперь пришла очередь другой команды. Игра начинается снова.

– Нет! – кричит Хелла, потому что в то же мгновение родители исчезают. – Только не снова!

Мэгги начинает рыдать.

Вилли ударяет кулаком по стене.

– Ауч, не надо было этого делать.

– Где они? – выпаливает Энди. Он явно потерял самообладание и угрожающе смотрит на администратора, но тот и не шелохнётся.

Затем очень медленно он указывает на пол.

– Смотрите.

Мраморный пол, на котором они стоят, исчезает.

– А-а-а-а-а-у, – вопит Мэгги.

Хелла, не раздумывая, хватается за стул, но они не падают. Пол лишь становится прозрачным, они как будто стоят на стекле. Под ними главный холл.

– Вон мама и папа, – указывает Серж.

Под ними на скамьях сидят их родители. Они разговаривают друг с другом.

Хелла опускается на колени и прикладывает ухо к полу.

– Т-с-с, я их слышу, но не вполне отчётливо, так что потише. Мама говорит, что мы все исчезли прямо у неё на глазах как раз перед тем, как отель поднялся в воздух. – Она снова прислушивается. – Папа говорит, что нужно нас отыскать.

– Я не почувствовал, как отель поднялся, – говорит Серж. Он подходит к окну. – Но да! Мы больше не на земле.

– Всё перевернулось с ног на голову, – сварливо произносит Энди. – Это не может быть правдой!

– Эй, вы только посмотрите! – Хелла указывает на стойку внизу. – Вон администратор.

Энди растерянно смотрит туда, где стоял только что администратор.

– Его нет. Я даже не видел, как он пропал.

– Тсс, он что-то говорит. – Хелла ещё сильнее прижимается ухом к стеклу. – Игра начинается, он это снова говорит!

– Другая команда, – вздыхает Энди. – Так вот что он имел в виду, говоря о другой команде – это наши родители.

– Так значит, теперь они должны сыграть? – удивляется Вилли.

Хелла неловко поднимается на ноги.

– Похоже, что так, – сердито говорит она.

Серж подходит к двери.

– Мы должны поскорее выйти к ним, сказать, что мы здесь. – Он тянет щеколду, но она не двигается. – Мы заперты!

Хелла чувствует, как бегут мурашки у неё по шее, и оборачивается к картинам. Она с такой силой втягивает воздух, что Энди спрашивает:

– Что такое?

– Вон. Мы все стоим со своими родителями на картинах.

Они в изумлении смотрят на картины. Дети нарисованы в точности так, как выглядят в эту минуту, в той же одежде, с теми же причёсками. Они улыбаются так, словно им нравится позировать для портрета.

– Все эти люди… – начинает Энди.

Хелла прибавляет:

– Они тоже были заперты здесь, в этом отеле.

– Как много, – ошарашенно произносит Серж. – Как их много.

– Наши родители встают! – Хелла стучит по стеклянному полу. – Мама, папа! Мы здесь!

Нет ответа. Родители даже не поднимают головы.

– Они нас не слышат! Они идут к лестнице.

Вилли садится за стол.

– Я сдаюсь. – Он хватает куриную ножку с тарелки и надкусывает. – Хм, неплохо.

Мэгги садится рядом с ним и берёт с тарелки печенье с начинкой. Шоколадная начинка вытекает, на губах у неё остаётся сахарная пудра.

– Ого, вкуснятина!

– Почему вы не едите? – спрашивает Вилли, хватая вторую куриную ногу.

– Как вы можете есть! – восклицает Хелла. – Мы заперты тут, а наши родители должны пройти через все эти ужасы.

Вилли недоумевающе смотрит на неё.

– О чём ты говоришь? А для чего тогда здесь еда? Чтобы есть. Я ужасно голоден.

– И я проголодался, – говорит Энди, который садится и накладывает себе на тарелку всяких разносолов. – Выбор тут просто фантастический.

Хелла не верит собственным глазам! Но с другой стороны, почему бы нет? Они застряли в этом отеле, опять разлучены с родителями, и она голодна. Серж тем временем хватает креманку с шоколадным муссом и жадно зачерпывает ложкой.

Так почему она должна отказывать себе во всех этих радостях? Другие же не отказывают, верно? Хелла садится за стол и выбирает пончик. Слизывает розовую глазурь, пока от неё ничего не остаётся, а потом откусывает сам пончик, она всегда так делает. Он просто нереально вкусный и пахнет свежесобранной клубникой. Она заглатывает остаток пончика в несколько укусов и запивает большим стаканом зелёного лимонада, который чудесно утоляет жажду.

– И вообще где наши родители? – спрашивает Энди между двумя ложками своего супа.

– Понятия не имею, они собирались сюда, как мне кажется, – отвечает Вилли с набитым картошкой фри ртом.

Хелла кивает.

– Да, нам просто нужно их подождать. Они должны сначала отнести чемоданы в комнаты.

Серж откусывает от гамбургера.

– Хм, какая же в этом отеле вкусная еда. Это лучший гамбургер, который я ел.

Мэгги улыбается с полным ртом клубники со взбитыми сливками.

– Мне тут нравится. Это самый классный отель, в каком я была.

Конец?

Спасибо

Спасибо, спасибо, спасибо моему издателю в «Hamley Books’», этой мамочке-медведице, вождю и музе писателей, Сандре Ветс.

«Эй, Мел, а ведь ты могла бы написать книгу для детей», – сказала она.

Моей первой испуганной реакцией было: «Но я же никогда раньше этого не делала».

Сандра знала, как убедить меня – я люблю преодолевать трудности, – и она была рядом с советами и помощью. Когда она показала мне обложку, моё воображение немедленно заработало на полную катушку. История сложилась у меня в голове прежде, чем я начала писать, а так нечасто со мной бывает. Это было пугающе, непривычно и увлекательно, но всё же я неплохо повеселилась. Как и в случае с детьми в этой истории, я не позволила страху перед неизвестным взять над собой верх.

Другие мои страхи скрываются под обличием грамматических ошибок, не вполне гладкого стиля, нестыковок в истории, недостатка напряжения и кривых предложений. Несколько особенных людей убрали эти страхи с помощью магической формулы, любви к языку и большого таланта – это Чинук Тийссен, Марике Шиэ и Кэтти Холбрук. С их помощью я переживу ночёвку в «Отеле на скале».

Шанна Полиссен, мы прошли вместе большой путь. Я до сих пор помню, как мы работали вместе за моим обеденным столом; ты корпела над комиксом по «The Fantasy Hunters», а я писала. Весёлые творческие моменты, которые мы увенчали едой и танцами. Твои прекрасные (и иногда восхитительно пугающие) иллюстрации довершают эту книгу.

Мой муж, Одед Хартман, который, по счастью, сохранил в себе живого ребёнка, был моим первым редактором. В своё время он запоем читал детские книги, и его мнение очень важно для меня. Он был полон энтузиазма и не смеялся надо мной (и правильно, иначе я бы наслала на него Мэггину панду).

Эта книга писалась бы куда тяжелее без Лины Гескьер и Люка Синегеля и их милого деревенского дома. Я не просто спасла ёжика из их бассейна, у меня также было время написать там большой кусок этой истории в полном уединении.

Дорогой читатель, благодарю тебя за то, что ты прочитал эту книгу. Я надеюсь, приключения детей показались тебе такими же пугающими и увлекательными, как мне – моё писательское приключение. Я желаю тебе жить без страхов и помнить: страхи просто надо преодолеть.

Я открыла для себя новую страсть: писать детские книги.

Поэтому будут новые истории.

Это не конец.

Флибуста

Отель на скале (fb2)

Мел Хартман Отель на скале

* * *

Кто есть кто?

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Спасибо

Оглавление

Мел Хартман
Отель на скале