Интимное Средневековье. Истории о страсти и целомудрии, поясах верности и приворотных снадобьях (fb2)

- Интимное Средневековье. Истории о страсти и целомудрии, поясах верности и приворотных снадобьях (пер. Оксана Ивановна Медведь) 5993K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Розали Гилберт

Серия «Страшно интересно»

РОЗАЛИ ГИЛБЕРТ
ИНТИМНОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ. ИСТОРИИ О СТРАСТИ И ЦЕЛОМУДРИИ, ПОЯСАХ ВЕРНОСТИ И ПРИВОРОТНЫХ СНАДОБЬЯХ

Информация от издательства

Original title:

The Very Secret Sex Lives of Medieval Women

На русском языке публикуется впервые

Научный редактор Ирина Редькова

ISBN 978-5-00169-931-6

Правда ли, что в Средневековье жены томились закованными в пояса целомудрия, ожидая мужей из крестовых походов? Были ли женщины бесправными и безмолвными рабынями или могли отстаивать свои интересы и свое тело? Как в ту темную эпоху писали и говорили о сексе? И, кстати, как им занимались? И что думала обо всем этом церковь? Розали Гилберт, много лет увлеченно исследовавшая тему повседневной жизни в средневековой Европе, дает ответы на эти вопросы.

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Copyright © 2020 by Rosalie Gilbert

Published by Mango Publishing Group, a division of Mango Media Inc.

© Перевод, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2021

Посвящается Дженни, которая прямо сейчас меняет мое расписание

Внимание!

В этой книге вы найдете множество рецептов травяных сборов и снадобий, а также медицинских советов из средневековых рукописей. Все эти рецепты и советы настоятельно не рекомендуется пробовать дома. Серьезно. Не делайте этого. В противном случае вы рискуете причинить себе ущерб — необратимый или даже опасный для жизни. Смерть может настигнуть вас внезапно.

Повторяю, даже не пытайтесь этого делать.

Разве что попробуйте приманить своей девственностью единорога.

Если вы уже занимаетесь этим, смело продолжайте в том же духе.

#sorrynotsorry

Введение. Сексуальность в средневековом стиле

Мы точно знаем, что средневековые женщины занимались сексом. Это факт установленный — дети же рождались. Потом они вырастали, и у них тоже рождались дети, а без полового акта, согласитесь, тут не обойтись. Так что да, нам достоверно известно, что у средневековой женщины была интимная жизнь, но вы когда-нибудь задумывались, как эта жизнь выглядела?

Выполняла ли тогдашняя женщина покорно все пожелания своего мужа подобно рабыне? Насколько надежен был пояс верности, который ревнивые супруги надевали на жен, отправляясь в дальние края? Считали ли женщины секс только супружеским долгом или же он доставлял им удовольствие? Имела ли средневековая женщина право голоса, когда речь заходила о ее собственном теле и о том, кому позволено вступать с ней в интимную связь, а кому — строго-настрого запрещено? Могла ли она хоть когда-нибудь высказывать мнение по этому поводу? Хоть по какому-то вопросу или аспекту?

А знаете, могла, и намного чаще, чем вы, скорее всего, думаете.

За многие наши ошибочные представления о женщинах Средневековья мы должны «благодарить» в первую очередь ученых Викторианской эпохи. Распространению очень многих, с позволения сказать, фактов, что считаются установленными, мы обязаны именно им. Викторианский мир просто кишел самодовольными людьми, которые пребывали в страшном восторге от современного им общества и от того, насколько умно оно устроено, и очень охотно и красноречиво писали о том, в каком ужасном, отсталом, некультурном и нецивилизованном мире пришлось существовать всем, кто жил до них. Во многом это опровергают исторические свидетельства, оставшиеся от древних римлян, этрусков и испанской инквизиции. Конечно, инквизицию, с учетом того, как маниакально и какими жесточайшими, поистине ужасающими способами она преследовала людей, цивилизованной не назовешь, но христианское искусство и домоводство в те времена были хорошо развиты.

К сожалению, никто не подвергал сомнению викторианские идеи, потому что — сюрприз! — с ними все согласились. Не существовало ничего похожего на процесс экспертной оценки, в рамках которого пытливый ученый проверил бы достоверность исторических выводов или кротко поинтересовался бы, нет ли в них капельки преувеличения и не стоит ли всё исследовать и проанализировать получше. Нет, ничего подобного. В ученом мире о средневековых людях сложилось определенное мнение, и его твердо придерживались.

Беда в том, что когда Голливуд встал на ноги и превратился в процветающую отрасль, то продюсеры принялись массово штудировать книги и запускать проекты с опорой на найденную в них информацию. Выбирали они, понятно, то, что им больше нравилось. Исторические костюмы, обычаи и представления о жизни давних эпох со страниц викторианских произведений бойко переселялись на экраны, и как-то само собой получилось, что их интерпретация тех времен превратилась для нас в истину.

Викинги обзавелись рогатыми шлемами, а их женщины — накладками на грудь, очень похожими на половинки кокосового ореха. Остроконечные шляпы принцесс (геннины), которые сохраняли популярность очень, очень недолго, стали обязательным атрибутом образа каждой средневековой женщины, независимо от того, что еще она носила. На стенах средневекового замка повсюду развешивались меховые коврики, а сами стены были сложены из грубого некрашеного камня. Всех крестьян наряжали в скверно сшитую и отвратительно сидящую одежду исключительно коричневого цвета. Даже черные гнилые зубы, которые мы постоянно видим в фильмах о тех временах, — элемент неточный, ибо подобной проблемы до повсеместного распространения сахара не было и она не отражает общие стандарты гигиены в Средние века.

От фантазий авторов Викторианской эпохи сильно пострадали и средневековые женщины. Они якобы не умели читать. Не имели в принципе права голоса, не могли владеть собственностью или вести бизнес. Не пользовались косметикой и не носили нижнего белья. На них силой надевали пояса верности. Это было очень, очень жестоко и несправедливо.

На самом же деле у женщин Средневековья имелись, например, пинцеты для выщипывания бровей, так что они заботились о своей внешности. У представительниц бедных сословий было совсем мало одежды, и как раз потому ее делали так, чтобы она служила как можно дольше, — не чета нынешним одноразовым вещам из сетевых супермаркетов. Любые намеки на плохое качество одежды, сшитой вручную из сотканной вручную ткани, обидны и некорректны. Совершенно очевидно, что женщина, которая с раннего детства держала в руках иголку, к моменту, когда от нее стало требоваться одевать всю свою семью, умела делать это преотлично.

Интимная жизнь средневековых женщин была столь же сложной и запутанной, как и у наших современниц; за исключением лишь очень немногих четко определенных аспектов, рамки сексуальных отношений оставались крайне размытыми. Тогдашние женщины, как и нынешние, любили и теряли, надеялись и строили тайные планы, смеялись и плакали, переживали взлеты и падения. Их переполняли надежды, они влюблялись. Среди них встречались и целомудренные, и любвеобильные. Одни сталкивались с сексуальным насилием, и им приходилось иметь дело с его последствиями. Другие изготавливали афродизиаки и соблазнительно одевались.

Иногда завести интимную связь было сложно. Иногда сложнее было ее избежать. Несмотря на сотни лет, разделяющие сексуальную жизнь средневековых женщин и наших современниц, в ней очень много схожих элементов. Реально изменились только сами женщины. В этой книге вы найдете правдивые истории о более чем сотне настоящих средневековых женщин.

Давайте с ними познакомимся.

Глава 1. Как узнать, есть ли в твоей жизни секс

В отличие от того, что принято сейчас, общественный статус средневековой женщины прежде всего определялся не возрастом, не уровнем образования, не профессией, не карьерными достижениями, а сексуальным статусом. С этой точки зрения она относилась к одной из следующих категорий:

девственница (молодая, незамужняя, заниматься сексом не позволяется);

жена (замужем, заниматься сексом позволяется);

вдова (была в прошлом замужем, заниматься сексом не позволяется);

блудница (незамужняя, но занимается сексом либо подозревается в этом).

От статуса женщины в огромной мере зависели ее права и обязанности в обществе.

Незамужняя особа женского пола, как правило, находилась на иждивении своего отца и была брачным товаром, благодаря которому позже обогатится другая семья, — ничем более. Она могла иметь какое-то образование и полезные навыки, но в общем и целом считалось, что такая женщина еще не заняла положенное ей место в обществе.

Замужняя женщина пользовалась уважением как жена и мать, как домоправительница и человек, который в отдельных случаях участвует в делах мужа — например, занимается торговлей. Она была чьей-то женой, и все, что она делала, хорошее и плохое, отражалось на репутации ее супруга.

По средневековым представлениям, женщина, не относящаяся ни к той, ни к другой категории, либо оказалась в особых обстоятельствах, либо ступила на скользкую дорожку и горькая судьба ее предопределена. В случаях с замужними женщинами, не сохранившими верность мужьям, все заканчивалось очень скверно, так как супружеская измена считалась особо тяжким преступлением. И грань между куртуазной любовью и интрижкой на стороне была тонка.

Девственницы

Что касается самого секса в Средние века, то если женщина молода и не замужем, значит, она, вне всяких сомнений, девственница и сексом не занимается. Совсем. Ее стожок пока не раскидан, в ее розарий еще никто не входил, ее кольцо лишь ждет своего копья. Девственницы не только считались ценным товаром; по легенде, их чистота приманивала единорогов. Единороги — существа мифические, но, кроме них, девственницы весьма успешно привлекали реальных существ, склонных думать рогом вместо мозга.

В средневековом обществе встречались девственницы двух типов. Представительницы обоих яростно охраняли свою девственность, но по совершенно разным причинам.

Девственницы волею обстоятельств

Речь идет о девушках и молодых женщинах, которые еще не вступили в брак, но рано или поздно станут женами и матерями. Для такой особы, если она хотела выйти замуж за хорошего мужчину, притом выгодно с финансовой точки зрения, сохранить девственность было критически важно. Чем к более высокому сословию принадлежала девушка, тем реже ее оставляли без присмотра дуэньи и тем больше шансов, что мужа и сексуального партнера для нее выберут задолго до бракосочетания. У многих таких невест подобные брачные договоренности вызывали тревогу, и можно ли их за это винить?

Если девушка выходила замуж за мужчину, занимавшего высокое положение в обществе, перед свадьбой — так сказать, перед подписанием соглашения о передаче «движимого имущества» — ее девственность могли проверить. К этому обычно привлекали врачей женского пола или представительниц местной религиозной общины; однако незнатных женщин такой процедуре подвергали редко. Если потенциальная невеста проваливала тест, позор ее семье и огромный скандал в местном обществе были гарантированы.

Изнасилование девственницы в Средние века каралось чрезвычайно сурово, поскольку в результате она практически лишалась шанса на хороший брак.

Точнее, не практически, а вообще.

Святая Агнесса Римская

В полном опасностей мире Средневековья девственницы нуждались в особой защите, и к святой Агнессе обращались девицы всех возрастов. В разных странах святая была известна под разными именами — Агнесса Римская, святая Инесса, Инес дель Кампо; обычно «опознать» ее на иконах и картинах несложно, потому что она почти всегда изображается с ягненком. Хотя agnus — латинское слово и переводится как «ягненок» («агнец»), имя Агнесса греческое и означает «чистая», «целомудренная», «священная».

Святая Агнесса родилась в 291 году в Риме. Она с ранних лет решила посвятить жизнь религии и стойко сопротивлялась любым попыткам ее подкупить и переубедить. Агнесса вообще не хотела выходить замуж; еще девочкой она называла своим единственным супругом Иисуса. Сведения, касающиеся ее мученической смерти, противоречивы, но большинство источников сходятся в том, что девушка наотрез отказалась обручиться с сыном римского префекта, за что ее обезглавили 21 января 304 г. На тот момент ей было 12–13 лет.

Сегодня череп мученицы хранится в боковой часовне церкви Святой Агнессы в Агонии на Пьяцца Навона в Риме и доступен для паломников. Это памятник всем, кто молится о сохранении своей девственности — полной противоположности того, чего требовали от Агнессы родители.

Самая большая проблема средневековой девственницы заключалась в том, что тогдашние мужчины хотели заняться с ней сексом и не обращали особого внимания на ее возраст, род деятельности и даже на данный ею обет оставаться невинной до конца дней. Наглядной иллюстрацией тому может служить одна из историй в хрониках апостольских братьев в Парме.

Дочь пармской вдовы

В начале XIII века дочь вдовы из Пармы имела несчастье оказаться дома, когда туда явились странствующие монахи. Один из них, Герардо Сегарелли, серьезно вынашивал планы стать святым человеком; согласно записям, однажды он остановился переночевать у одной вдовы. Увидев ее дочь-девственницу, он заявил, что Господь только что говорил с ним и велел ему проверить свою воздержанность, пролежав всю ночь рядом с обнаженной юной девушкой. Слова гостя нисколько не убедили мать, но Герардо это не смутило. Он процитировал библейский стих из Евангелия от Матфея, заявив, что «есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного»^[1] и что ее дочери, следовательно, совсем не грозит лишиться девственности. Она ему поверила. И очень зря.

Девственницы по собственному выбору

Ко второй разновидности относились так называемые девственницы по своему выбору. Эти взрослые женщины сознательно решили сохранять целомудрие, обычно пообещав Богу продолжать так делать в обозримом будущем. В некоторых случаях их решение было достойно восхищения, но в других — не очень.

Одна из последних девственниц такого типа — Кристина из Маркьяте.

Теодора из Хантингдона, она же Кристина из Маркьяте

Кристина, девушка англосаксонского происхождения, появилась на свет в английском городе Хантингдоне примерно в 1096–1098 годах. При рождении ее назвали Теодорой. Родители, Беатрикс и Аути, богатые купцы, не отличались религиозностью от большинства горожан. Но Теодора с детства разговаривала с Христом, как если бы он был реальным человеком, которого она могла видеть и слышать. В подростковом возрасте она посетила аббатство Святого Альбана в Хартфордшире, где настолько переполнилась набожностью, что тут же дала тайный обет целомудрия.

Однажды Теодора гостила у тети, когда к ней заехал епископ; он без ума влюбился в девушку и попытался сделать ее своей наложницей. Узнав о его намерениях, сообразительная Теодора любезно сказала ему, что пойдет запереть дверь, дабы обеспечить им уединение. Епископ согласился, но девушка выскочила из комнаты и закрыла его одного. Излишне говорить, что ни к чему хорошему это не привело.

Разгневанный тем, что его отвергли, епископ устроил для Теодоры брак с молодым дворянином по имени Беортред.

Родители Теодоры с радостью согласились, но сама девушка наотрез отказалась выходить замуж. Отец с матерью были вне себя от ярости. Они перепробовали все: пытались воздействовать на дочь чарами, напоить ее, дергали за волосы, избивали и угрожали, но ничто не дало желаемого результата: Теодора твердо стояла на своем. Тогда, в отчаянной попытке все же устроить для дочери выгодный брак, родители сговорились с Беортредом; они решили тайком впустить его в ее спальню ночью, чтобы он изнасиловал ее и хотя бы таким образом принудил к замужеству.

Их ждало такое разочарование…

Когда родители Теодоры на следующее утро вошли в комнату, чтобы проверить, как все прошло, они, к глубочайшему своему изумлению, увидели, что дочь всю ночь рассказывала расстроенному молодому человеку истории о целомудренных браках и о других добродетельных женщинах.

Неудивительно, что друзья Беортреда безжалостно издевались над ним из-за того, что он не сумел заполучить девушку. Родители Теодоры решили не останавливаться перед трудностями и впустили потенциального жениха в покои дочери во второй раз, надеясь на лучший результат. Теперь Теодора спряталась за гобеленом, и Беортреду не удалось ее найти; согласитесь, это кое-что говорит о его умственных способностях, а также намекает на то, что парень, возможно, был совсем не таким решительным, каким казался сначала.

В конце концов Теодора сбежала из дома, облачившись в мужскую одежду, и спряталась у одной монахини во Флэмстеде. Именно тогда она сменила имя и остаток жизни посвятила служению Богу, став главой общины монахинь. Она умерла девственницей примерно в 1155 году. Кристина выиграла, родители проиграли.

Молящаяся женщина

Псалтырь из Гельмарсгаузена, Молящаяся благородная дама. Walters Ex Libris. Manuscript W.10, folio 6v.

Кристина отнюдь не единственная в своей борьбе за невинность воспользовалась убежищем, которое предлагали церкви или монастыри. Самое замечательное, что женщины, выбиравшие целомудренную жизнь во имя святости, могли все равно выйти замуж, наслаждаться всеми привилегиями повысившегося статуса и при этом избегать обнажения перед мужьями, не вызывавшими в них нежных чувств.

Хотя общество в целом считало решение дать обет целомудрия достойным восхищения, нетерпеливому новоиспеченному мужу, который вдруг обнаруживал, что его жена мечтает о Боге гораздо больше, чем о романтической интерлюдии с ним, оно вряд ли казалось удачным. Что особенно прискорбно, даже если бы бедняга пожаловался на жену своему священнику, то лишь услышал бы, что должен быть благодарен, раз ему посчастливилось связать жизнь с такой замечательной и необычайно набожной женщиной.

Дескать, искренние поздравления.

Это, кстати, было отличной лазейкой для женщин, которых выдавали замуж насильно и которые понимали, что оказались побочным продуктом удобного брачного союза, заключенного ради расширения владений или повышения социального статуса семьи. Письменных свидетельств о женщинах, остававшихся целомудренными на протяжении всего брака, не так много, но они есть. Эти женщины сохраняли девственность, несмотря на усилия разочарованных супругов.

Можно предположить, что обычно все происходило примерно так.

Джеффри — довольно богатый мужчина, лысеющий толстяк лет пятидесяти, — «выбил» себе в жены симпатичную семнадцатилетнюю девушку по имени Маргарет. И вот брачный контракт подписан, церемония бракосочетания проведена, приданое доставлено в дом Джеффри, толпа гостей расположилась вокруг супружеского ложа, дабы убедиться, что первая брачная ночь прошла как следует. Все ждут, когда уляжется невеста. Маргарет, однако, на редкость задумчива; она явно ищет выход из ситуации…

Маргарет: Муж мой, прежде чем мы ляжем в постель, я должна помолиться и поблагодарить Господа за этот замечательный день.

Джеффри: О… конечно… если нужно, молись, жена моя, но прошу, поторопись. У нас ведь еще остались кое-какие дела!

Маргарет: Я недолго.

Десять минут спустя.

Джеффри: Э-э… что там у тебя? Не кончила молиться? Я… ну… я жду.

Маргарет: О мой муж! Мой муж! Возрадуйся! Я так усердно молилась, что случилось чудо! Господь сейчас говорил со мной и повелел мне любить только его — и сердцем, и душой, и особенно телом! Я знаю, ты будешь невероятно счастлив услышать, что я отныне преисполнена любовью только к нашему Богу и из-за своей внезапной любви к Нему даю обет целомудрия прямо здесь и сейчас и освобождаю тебя от выполнения супружеского долга! Аллилуйя! Разве ты не рад?

Джеффри: Это прекрасно, Марг… Погоди, что ты сказала?!

Лучшая. Лазейка. Из всех возможных.

Имитация девственности

Если девица относилась к своей невинности небрежно, а день свадьбы неуклонно приближался, это еще не значило, что все потеряно. Существовал целый ряд способов сымитировать девственность — надо было только знать, у кого спросить. Тут на сцену выходит весьма примечательная женщина эпохи Средневековья по имени Тротула. Относительно самых разных ситуаций эта дама могла дать множество отличных советов. Серьезно. Действительно прекрасных.

Тротула де Руджеро

Тротула де Руджеро была гинекологом XI века. Считается, что она если и не написала сама, то как минимум собрала из разных источников медицинский трактат, предназначенный для женщин; он посвящен связанным с гинекологией жалобам и прочим проблемам, которые было бы неловко обсуждать с мужчиной. Назывался он De Passionibus Mulierum Curandarum (лат. «О женских болезнях»). Многие описанные в нем средства и снадобья призваны скорее облегчить состояние, нежели излечить болезнь, но к труду Тротулы женщины обращались довольно долго и серьезно воспринимали ее советы. Пусть и несколько странные.

Сокращение влагалища

В вопросах подделки девственности Тротула проявила немалую долю фантазии; она предлагает целых два надежных способа создать у мужчины впечатление, что он женился на девственнице, в случаях, когда это не так. Первый заключался в сужении влагалища, чтобы оно казалось нетронутым. Для этого у Тротулы было несколько рецептов. Я настоятельно рекомендую вам не пробовать ничего подобного. Итак, женщине прежде всего требовался изрядный запас старательности и целеустремленности и хороший кусок льняной ткани.

Сужающее средство для влагалища, чтобы оно казалось девственным

Яичные белки смешать с водой, в которой ранее была проварена блошиная мята и другие пряные травы того же рода, и, смочив в этой смеси новую льняную ткань, два-три раза в день помещать ее во влагалище. В случае, если ночью придется помочиться, проделать все заново. Важно: перед процедурой влагалище необходимо тщательно промыть той же теплой водой на травах.

Что ж, почти что внятный рецепт, если не считать упоминания «других трав того же рода». Это, согласитесь, слишком расплывчато. Такое впечатление, будто автор и не собирался никому помогать. Женщине, которая засовывает что-либо в себя любимую или моет интимные места травяным отваром, нужно точно знать его состав. Действия наугад могли дать далекий от ожидаемого результат, а то и оказаться фатальными. Неправильный результат легко объяснялся отсутствием у потенциальной невесты адекватных знаний в области траволечения, что совсем ей не помогало.

Женщина с бутылкой

Часослов, маргиналии. Walters Ex Libris. Manuscript W.87, folio 60v.

Для женщины простого сословия или для той, которой не у кого было спросить, какие именно травы необходимы для первого рецепта, у Тротулы имелся другой отличный совет, более простой, не требующий практически никаких ресурсов и подготовки. Что особенно хорошо, сделать все можно было быстро — это очень важно, если бракосочетание вдруг переносили на более близкую дату.

Взять порошок натрона или размолотую сушеную ежевику и засунуть внутрь — это отлично сжимает влагалище.

Натрон, или карбонат натрия, — это минеральная соль, которая содержится в озерных пластах (на дне озер). Она была доступна в городе, но не в деревнях — особенно в тех, где рядом нет ни одного озера. Хотя далеко не каждая крестьянка хранила у себя на кухне карбонат натрия, зато она всегда могла бесплатно получить растущую в саду ежевику. Опять же, конкретные указания в рецепте Тротулы отсутствуют и совершенно неясно, какую часть ежевики нужно измельчить. Листья? Стебель? Сушеную ягоду? Вариантов много. Неудивительно, что подобные советы часто не срабатывали.

Если женщина, которой нужно притвориться девственницей, могла достать разнообразные материалы экзотического свойства, то для нее оставался в запасе еще один любопытный рецепт. В нем все разложено по полочкам, но он требует серьезных финансовых затрат.

Еще один вариант: взять по одной унции чернильных орешков, роз, сумаха, подорожника большого, окопника, болюса, квасцов и фуллеровой глины. Проварить все это в дождевой воде и ею пропарить гениталии.

Даже если влагалище не сузится до нужного размера, то, по крайней мере, болюс придаст половым губам привлекательный розовый блеск, от розы они заблагоухают, а окопник и фуллерова глина нейтрализуют потенциальное неприятное воздействие квасцов на слизистую. А невинность, вероятно, придется все-таки просто имитировать.

Как организовать кровотечение

Если описанные выше способы не помогли вовсе либо если влагалище сузилось недостаточно, женщина могла попробовать следующий из одобренных Тротулой методов. Он заключался в том, чтобы обеспечить кровотечение, которого все ожидают от девственницы в первый в ее жизни половой акт. Тротула советовала прикрепить к половой губе невесты пиявок за ночь до дня бракосочетания. В отдельном пункте она советует проследить, чтобы пиявки не заползали слишком глубоко внутрь, но вот как это сделать, непонятно. Надеть на пиявку нечто вроде поводочка? В любом случае, кровь из пиявок через какое-то время…

…превращается в маленький сгусток… и излияние крови из влагалища обманывает мужчину.

Невинность невесты доказана, все довольны и счастливы. Хотя, согласитесь, объяснить наличие банки с пиявками в спальне на следующее утро, скорее всего, будет не так уж просто. А вытащить из влагалища своенравную пиявку — еще труднее. Тротула в своем рецепте ничего не говорит о том, следует ли вытаскивать пиявок перед соитием, но, надо думать, это рекомендуется сделать. По всей вероятности, если пиявка в какой-то момент отлипнет от дамы и присосется к пенису, то возникнет масса неудобных вопросов.

Но гораздо больше беспокойства вызывает еще один рецепт Тротулы, который почти гарантирует кровотечение; суть его в том, чтобы изготовить из граненого стекла и красителя конус и ввести его во влагалище перед самым половым актом. Как по мне, краситель в этом случае совершенно не нужен, так как введение граненого стекла в наиболее уязвимую часть женского тела наверняка вызовет желаемое кровотечение. Проблема скорее в том, как его потом остановить. И не хочу даже думать, как подобный половой акт может сказаться на несчастном пенисе новоиспеченного мужа.

Тротула пишет, что такой способ используют в основном проститутки, стремящиеся казаться девственницами в глазах клиента, и что он довольно рискованный. Вот уж точно.

Угрозы девственности

Чтобы оставаться девственницей, недостаточно было просто отказываться от секса. Юная дева переживала о том, кого ей подберут в мужья и окажется ли этот мужчина стар и непривлекателен или она сможет его полюбить. Ее обучали тонкостям домоводства и выполнению разных домашних дел, и за ней обычно присматривала женщина старшего возраста.

Она тоже была девственницей, и от нее требовалось оберегать подопечную от изнасилования, которое иногда происходило в результате случайного нападения, но иногда совершалось с целью заключения брака. После того как женщина вступила в интимные отношения с мужчиной, он чаще всего был обязан на ней жениться. Обычно этого хватало, чтобы склонить к браку упрямую невесту (до того отвергавшую предложения руки и сердца) или, в других случаях, ее родителей, которые прежде сочли потенциального жениха неподходящим и отказались выдать дочь за него замуж.

Порой случалось, что женщина сама инсценировала свое похищение и изнасилование желанным мужчиной. Родителям не оставалось иного выбора, кроме как согласиться на брак «испорченной» дочери. Меня, кстати, невероятно радует, что подобные взгляды не сохранились до наших времен. Считать женщину испорченной из-за того, что она уже не девственница, просто нелепо. А необходимость выходить замуж за своего насильника — вообще дикость.

Инициал C, украшенный фигурами людей; изображает изнасилованную девственницу, что выходит замуж за своего насильника

Walters Ex Libris. Manuscript W.133, folio 310r.

Но еще большей дикостью было убеждение, что старшая девственница может склонить воспитанницу к сексу. Из-за своей развратности. В Средние века считалось, что женщины гораздо развратнее мужчин, так что, понятно, тут хватало поводов для беспокойства. Более того, считалось, что можно определить, жаждет ли женщина секса, по ее моче.

Согласно «чрезвычайно полезному» труду о том, как выглядит и пахнет моча и какова она на вкус, — он называется «С чего начинается видение мочи», — женщину, терзаемую страстями, можно распознать по ее моче в этот период. В частности, в нем говорится вот что:

Женская моча ярко-золотистого цвета свидетельствует о ее таланте или о желании мужской компании.

Обезьяна с колбой для мочи

Маргиналии из псалтыря Маклсфилда. Восточная Англия, вероятно, Норвич, Англия (ок. 1330–1340). МС1-2005. Getty Images

Довольно широкий разброс вариантов, надо признать. Так она талантлива или похотлива? Или и то и другое одновременно? Решайте сами.

Секс соло

К счастью, многие средневековые медицинские трактаты на удивление услужливо предлагали помощь в утолении постыдного зова плоти, который мог охватить слабую женщину. Например, в труде Paenitentiale Theodori («Пенитенциалии Теодора»; пенитенциалии — руководство по покаяниям), написанном архиепископом Теодором Кентерберийским в 700 году, мы видим, что если мужчина, скажем так, берет дело в свои руки, то грех его в целом невелик. Мастурбировал? Епитимья в течение каких-то трех недель. Что касается женщин, совершивших такой же грех:

Если женщина… практикует порок самоудовлетворения, она должна заслужить прощение покаянием в течение такого же периода времени.

Как мы видим, здесь представители обоих полов находятся в равных условиях. Впрочем, о дамах, любивших трогать себя, беспокоились не только священнослужители, но и другие женщины.

И тут мы с вами впервые встречаемся с Хильдегардой Бингенской — немкой, которую в восьмилетнем возрасте отдали на воспитание отшельнице. Надо полагать, она на тот момент была девственницей.

Хильдегарда Бингенская из Бокельхайма

Хильдегарда родилась в 1098 году в Германии и со временем стала ученой, целительницей, музыканткой, художницей, поэтессой, святой, провидицей и настоятельницей монастыря. Ее главные труды, «Книга о простой медицине» (которую обычно называют «Физикой») и «Книга о сложной медицине» (на которую часто ссылаются как на «Книгу об искусстве исцеления»), посвящены природе, болезням и способам лечения. Они были широко распространены уже при ее жизни, в XII веке, и их продолжали переписывать и распространять на протяжении всего Средневековья. Надо сказать, Хильдегарда имела в запасе полезные рекомендации на все случаи жизни, в том числе на случай, если женщину охватила сильнейшая похоть. Оказывается, бедняжке необходима мандрагора.

Если женщина страдает от телесных страстей, ей нужно примотать кусочек мужского корня мандрагоры между грудью и пупком… на три дня и три ночи. Позже его надо разделить на две части и на три дня и три ночи привязать в паху с обеих сторон… Потом правый отросток корня следует измельчить, добавить немного камфоры и съесть. После того как она съест эту смесь, пыл ее угаснет.

Отличить мужской корень мандрагоры от женского легко. Как пишет богослов-энциклопедист Исидор Севильский, листья мужского корня похожи на свекольные, а листья женской мандрагоры напоминают салат, и это растение дает плоды, подобные сливам. Понятно, что если использовать рецепт Хильдегарды с мандрагорой не того типа, на нужный результат лучше уже не рассчитывать. Впрочем, назовите меня скептиком, но я не уверена, что, привязывая что-либо к паху, можно заставить себя не думать о сексе.

Мужской корень мандрагоры

Hortus Sanitatis. Мандрагора. Предоставлено: Wellcome Collection. CC BY.

В Средние века, если женщина уже давно не девственница или лишилась этого статуса недавно, предполагалось, что она законная жена и мать будущей матери.

Жены и матери

В общем и целом социальной нормой для ребенка женского пола было вырасти, достичь половой зрелости, выйти замуж и стать матерью. Женщины считались более сластолюбивыми, чем мужчины, и брак воспринимался как одобряемое обществом средство для выхода их сексуальной энергии. Не дай бог, чтобы сластолюбивая женщина оказалась предоставлена самой себе. Ей непременно требовался супруг, с которым она утолила бы свою похоть и вожделение.

Священнослужители часто выступали одновременно и за брак, и против него. Он, конечно, считался необходимостью, но мог с большой вероятностью стать причиной глубокого сожаления. Английский теолог Фома Чобхэм родился чуть позже Хильдегарды Бингенской, в 1160 году, но тоже был священнослужителем и написал множество трудов на самые разные темы, касающиеся мужчин и женщин и их интимных отношений. Со временем он стал субдеканом Солсберийского собора и вначале относился к браку благосклонно, почти что с нежностью.

Заключая брак, мужчина отдает женщине свое тело, и она отдает ему свое; не считая души, нет под небесами ничего дороже.

Согласитесь, звучит романтично. Однако это совершенно противоречит мыслям того же Фомы о телесных наказаниях и полах, о чем мы поговорим позже. Тут автор в целом лишен предвзятости и желает счастья обоим супругам, но потом много пишет о грехе и грешности в «Руководстве по исповеди». А его тезка, доминиканский проповедник Томас ван Кантимпре, родившийся в 1201 году в Бельгии, еще до того, как стать фламандским священником, пишет в своей книге о пороках и добродетелях:

Правильно, что люди, связавшие себя узами трудной жизни в браке, находят утешение в умеренной радости. Ибо, как гласит народная мудрость, мужчина, который за год не раскаялся в женитьбе, заслуживает носить на шее колокольчик на золотой цепочке.

Вот спасибо, Томас. Особенно за умеренную радость. Чувствуется, что автор старается как можно мягче описать, насколько ужасно будущее мужчины, решившего жениться, и использует образ колокольчика на золотой цепочке, дабы отобразить рабство каждого женатого человека. Все лучше, чем оковы.

Инициал C, украшенный фигурами людей; изображает женщину, которая добивается расторжения брака, после того как была обманом выдана замуж за мужчину, загримировавшегося под ее жениха

Декрет Грациана. Walters Ex Libris. Manuscript W.133, folio 263r.

В Средние века и каноническое право, и светское законодательство устанавливали одинаковый минимальный возраст девочки для брака — двенадцать лет, — примерно совпадавший с наступлением половой зрелости. Конечно, половое созревание, процесс сугубо индивидуальный, наступало иногда раньше, иногда позже. Мальчикам разрешалось жениться с четырнадцати лет.

Большинство браков устраивали родители, и после достижения договоренности было чрезвычайно трудно избежать замужества. Чтобы переубедить дочерей, которые отказывались выходить замуж за их избранника, они часто прибегали к тактике сильной руки. Потом средневековым женщинам крайне редко удавалось добиться аннулирования несчастливого брака, но жалобы на таковые слышались в судах все чаще и чаще. Как правило, брак аннулировали, если он был заключен обманным путем, а также в случае кровного родства между супругами, импотенции мужа или особенно жестокого обращения с женой, хоть мужей и поощряли их умеренно наказывать.

Кэтрин Маккески из Ирландии

В XV веке некая Кэтрин Маккески, ирландка, изначально противившаяся замужеству с Джоном Кьюсаком, в отчаянии попросила судей расторгнуть ее брак с ним. В 1436 году она привела в суд свидетелей, которые под присягой показали, что родственники принудили Кэтрин к помолвке путем жестоких и неоднократных избиений, и открыто рассказали о ее страданиях на протяжении всего брака. Иными словами, ее согласие взять Джона в мужья у алтаря можно считать таким же добровольным, как согласие человека, рискующего за отказ быть в буквальном смысле забитым до смерти. Брак Кэтрин расторгли.

Надо сказать, ничто не укрепляло брак сильнее, чем рождение наследника (а лучше нескольких), что давало женщине двойной бонус в виде защиты ее интересов по достижении почтенного возраста. Замужняя женщина занимала в средневековом обществе значительно более высокое положение, чем незамужняя. У нее были активы и обязанности. Она считалась кем-то. Понятие супружеского долга означало, что брак и секс идут рука об руку. В XIII веке кардинал Энрико Хостиенсис объяснил это так:

Моральный долг мужа в том, чтобы сексуально удовлетворять свою жену, дабы у нее не было соблазна сбиться с пути истинного и угодить в постель другого мужчины.

Мужья-то ведь никогда не сбиваются с пути и не оказываются в чужих постелях, верно же?

Сначала браки заключались практически где угодно, но потом церковь решила, что это никуда не годится, вмешалась и установила кучу правил. По поводу того, когда нельзя сочетаться браком, была пара-другая указаний; самыми запретными считались периоды Адвента^[2] и Великого поста.

А вот правил касательно того, с кем можно и нельзя сочетаться браком, существовало огромное множество, и в основном они касались случаев слишком близкого родства. К примеру, если брак оказывался не таким удачным, как надеялась пара, один из супругов иногда внезапно — весьма вовремя — вспоминал, что они с женой (или с мужем) связаны кровными узами и, к их великому сожалению, их союз необходимо расторгнуть. Судя по записям о судебных делах, дошедшим до нас из той эпохи, это нередко срабатывало, несмотря на то что до свадьбы никто из будущих супругов почему-то не обратил на столь важный факт внимания.

Иоанна Английская и Элеонора Английская

Девушек из крестьянского и ремесленного сословия выдавали замуж немного позже, чем благородных, которые считались готовыми к браку, едва они становились физически способными производить потомство (а то и раньше). Кого-то выдавали в весьма нежном возрасте.

В XIII веке в рамках мирного соглашения, заключенного между королем Иоанном Безземельным и семейством де Пуату, объявили о помолвке четырехлетней Иоанны. Ее младшую сестру, ставшую позже графиней Элеонорой, отдали замуж за английского графа Уильяма Маршалла — младшего, когда ей было девять.

Мария де Богун

К сожалению, печальная судьба постигла двенадцатилетнюю Марию де Богун, родившуюся в 1369 году. В 1380-м девочку выдали замуж за будущего короля Генриха IV Болинброка, и она скончалась, беременная шестым ребенком, в замке Питерборо в 1394 году; как это ни ужасно, бедняжке было тогда всего двадцать четыре года. Шесть беременностей к двадцати четырем годам!

Сейчас отвлекитесь немного — вспомните двадцатичетырехлетних из своего окружения и подумайте, как бы они себя чувствовали, если бы к тому возрасту носили ребенка в шестой раз. Многие из них наверняка не замужем, состоят в серьезных отношениях или беременны впервые. Шесть беременностей — такое сегодня трудно даже представить.

Хотя официальный брак заключался, только когда девочке исполнялось двенадцать лет, церковь разрешала обручать их с семилетнего возраста. Совершалось это якобы по согласию сторон, но, как известно, большинство детей в таком возрасте делают то, что считают правильным их родители, и потому помолвки чаще всего проходили без особых проблем. До наших дней не дошло документов с записями бесед между матерями и дочерями на эту тему, но любому родителю известно: чтобы семилетняя девочка согласилась на то, что тебе нужно, достаточно нажать на правильные кнопки.

Марджери почти шесть. Мать с отцом подобрали для нее потенциально выгодную партию — сына богатого соседа. Сама Марджери тоже наследница огромных владений, и родители с обеих сторон в высшей мере заинтересованы в этом браке. О приданом договорились. Дату бракосочетания назначили. Теперь дело за малым — убедить дочку добровольно выйти замуж.

Мать: О Марджери! У меня потрясающая новость! Мы нашли для тебя мужа! Марджери: Мне так нравятся мои новые туфельки! А тебе нравятся?

Мать: Да, они очень милые, Марджери. Но муж! Это же просто замечательно!

Марджери: Эти туфельки будут моими любимыми.

Мать: Да-да, милое дитя. Но позволь же мне больше рассказать тебе о твоем будущем супруге!

Марджери: Больше этих туфелек мне нравятся только те красные, с пряжками.

Мать: Марджери! Сосредоточься же на том, что я тебе говорю! Позволь мне рассказать тебе о Джеффри, твоем будущем муже.

Марджери (после паузы): А вы купите мне пони?

Мать: Джеффри очень милый мальчик, и он такой взрослый! Ему уже пятнадцать лет!

Марджери: У Энн вот есть пони. Можно и мне пони?

Мать: Если ты выйдешь замуж за Джеффри, у тебя будет все, что ты захочешь.

Марджери: Правда? Все-все?

Мать: Джеффри обязательно купит тебе все, что ты захочешь! Разве же это не потрясающе?

Марджери: Я пони хочу. И еще одни туфли, как эти.

Мать: Значит, ты будешь послушной девочкой и выйдешь замуж за Джеффри?

Марджери: Ну ладно (пауза)… Но только если он подарит мне пони лучше, чем у Энн.

Словом, двенадцать лет, конечно, слишком малый возраст, чтобы самостоятельно принимать столь серьезное решение, притом понимая, что оно за собой влечет в физическом плане, однако девочки часто делали такой шаг добровольно и сознательно. А если брак заключался вопреки желанию сторон или слишком рано, можно было доказать, что он недействителен. Мы знаем это благодаря дошедшим до нас судебным протоколам, в которых оспаривался возраст брачующихся, обычно невесты. Но если обе стороны достигли нужного возраста и согласились на брак, значит, все нормально. Все сделано по правилам, и брачные обеты даны как положено.

Агнес из Йорка

Иногда — в частности, если все выглядело так, что пара намеревалась предаться плотским утехам, но им помешала третья сторона, — брак заключался довольно быстро. При этом клятвы считались действительными, только если были правильно произнесены. Например, слова «Я возьму тебя [в жены/мужья]» определенно не означали «Я беру тебя прямо сейчас» — оплошность, которую явно не собиралась допускать Элис, когда наткнулась на Роберта и Агнес, уединившихся, обнаженных и явно замышляющих нечто не слишком целомудренное в ее собственном доме. В актовой книге из кафедральной библиотеки Йорка находим следующее описание поспешного вмешательства Элис.

1381 год. В понедельник вечером накануне праздника Вознесения Господня она зашла напоследок в некую высокую комнату, расположенную в жилых покоях указанной свидетельницы, где и увидела, по ее словам, Роберта и Агнес, возлежащих вдвоем в одной постели.

— Что ты здесь делаешь, Роберт? — спросила свидетельница Роберта. На это Роберт ответил:

— Я просто здесь.

— Возьми Агнес за руку в знак обручения с ней, — сказала ему свидетельница. Роберт сказал ей:

— Прошу, подожди до утра.

Свидетельница ответила:

— Боже, нет-нет! Сделай это сейчас же. Тогда Роберт взял Агнес за руку и сказал:

— Я возьму тебя в жены.

— Нет, ты должен сказать: «Я беру тебя, Агнес, в жены, и я отдаю тебе свою честь», — велела ему свидетельница, и Роберт, следуя ее указаниям, взял Агнес за правую руку, прижал ее к себе и произнес требуемые слова: «Я беру тебя…» и так далее по тексту.

На вопрос, как Агнес ответила Роберту, свидетельница сказала, что Агнес ответила ему, что считает себя удовлетворенной. Более свидетельница ничего не рассказала, кроме того, что ушла, оставив пару наедине.

Судя по всему, ушлый Роберт, сказав тем утром, что возьмет Агнес в жены, намеревался позже доказать, что он ничего на самом деле не обещал; так он хотел оставить себе лазейку для разных трактовок. Но Элис, судя по всему, видела его насквозь и настояла на том, чтобы он произнес правильные слова и юридически связал себя с Агнес помолвкой. Здесь и сейчас.

Брачный возраст

Минным полем также был достаточный возраст для согласия. Документация в те далекие времена велась отрывочно, и иногда назвать и подтвердить точный возраст невесты оказывалось невозможно.

Один из способов аннулировать нежелательный брак заключался в том, чтобы просто сказать, что невеста на момент бракосочетания не достигла брачного возраста и потому союз недействителен. Обычно таким образом пытались избежать женитьбы мужчины, однако в одном известном нам случае речь идет о юной, но весьма решительной женщине, которая попыталась собрать достаточно свидетелей и с их помощью настоять на том, чтобы ее брак признали действительным.

Элис де Руклиф из Йорка

Итак, в ноябре 1385 года совсем другая Элис оказалась фигуранткой длительного судебного процесса; она упорно настаивала на том, что вышла замуж по всем правилам, и намеревалась сохранить свой брак. Исход дела, казалось, всецело зависел от того, достаточно ли взрослой была невеста и был ли брак консумирован — в таком случае он признавался законным и скрепленным должным образом.

По документам, на момент заключения брака Элис опекал человек по имени Жервез, который, возможно, приходился ей отцом, но это неточно. Описание горячих споров о возрасте девушки заняло множество страниц; суд в Йорке все зафиксировал. В частности, был вызван ряд свидетелей для дачи показаний относительно возраста юной невесты и объяснений по поводу того, почему они уверены, что их слова правдивы, а воспоминания не ошибочны.

Несмотря на факты, суд довольно часто отклонялся от сути дела, когда учитывал статус свидетелей и их состоятельность. Свидетели высокого достатка и значительных доходов явно воспринимались как более надежные и памятливые, чем люди победнее. К примеру, при оценке правдивости и достоверности показаний достаточно важными для занесения в протокол считались такие сведения:

Элис Шарп из Роклиффа, вдова, держательница сэра Брайана де Руклифа, рыцаря; имущества на сорок шиллингов.

Элис, жена Уильяма де Танжа из Роклиффа, держателя сэра Брайана де Руклифа; имущества на одну марку.

Беатрикс, жена Джона Милнера из Клифтона; имущества на девять марок.

Агнес Олд, жительница Клифтона, не держательница сэра Брайана де Руклифа; имущества на двадцать два шиллинга, с ее слов.

Джоан Симкин, женщина из Роклиффа; имущества почти нет, кроме одежды, постельного белья и небольшого медного горшка; держательница сэра Брайана де Руклифа.

Адам Гейнс, житель Сент-Мэригейт, пригорода Йорка, утверждает, что знал свидетелей Элис на протяжении десяти лет и что все они бедняки. А свидетелей Джона он знал в течение двадцати лет. Они гораздо богаче свидетелей Элис. Джон де Киллом из Клифтона знал всех названных свидетелей на протяжении шестнадцати лет. Все они люди весьма состоятельные.

Можно и не говорить, чье слово взяло верх — дюжины женщин, подобных упомянутым выше, чьи свидетельства подтверждали друг друга, или одного-единственного парня, который даже не присутствовал в суде и всего лишь дал показания о репутации подсудимого, тогда как другие свидетели действительно были причастны к делу. Этот Адам даже не проходил свидетелем по делу, но, судя по всему, отлично знал, кому следует подпевать. Музыку всегда заказывают богачи.

Далее в протоколе говорится, что свидетелей Элис де Руклиф спрашивали о ее возрасте. Вопрос напрямую связан с законностью ее брака. Если Элис на момент его заключения была недостаточно взрослой, Джон мог аннулировать брак, независимо от всего, что случилось после свадьбы, в том числе от того, познал ли он ее в библейском смысле. Согласно многим свидетельствам, ей на момент обручения было одиннадцать, но ко времени бракосочетания уже исполнилось двенадцать:

Что касается ее возраста, свидетельница по имени Элен де Руклиф, вдова Элиаса де Руклифа… говорит, что ей достоверно известно, что до субботы, предшествующей шестому воскресенью Великого поста, Элис исполнится тринадцать лет, не раньше. По словам свидетельницы, она точно знает это, потому что сама родила дочь, нареченную Кэтрин, накануне праздника Сретения тринадцать лет назад, а в субботу перед первым воскресеньем шестой недели поста, после празднования Сретения, Элен, тогдашняя жена Жерваза де Руклифа, родила Элис, о которой идет речь. По ее словам, при родах девочки она лично не присутствовала, но незадолго до этого видела Элен, мать Элис, беременной дочерью.

Короче говоря, свидетельница Элен знала дату рождения Элис, потому что сама родила дочь почти в то же время. Она помнила, когда родилась ее дочка Кэтрин, и поэтому могла довольно точно назвать день рождения Элис.

Надо сказать, способ запоминать даты рождения по ассоциации с другим личным или церковным событием в средневековом обществе использовали активно. Следить за днями недели или месяца было в те времена довольно трудно, но церковь вела скрупулезные записи обо всех своих праздниках и прочих событиях, и это позволяло относительно легко вспомнить, что происходило за несколько дней до или после одного из них. Существовал еще один способ подкрепить на будущее память потенциальных свидетелей — если в день рождения сделать человеку подарок, то он вряд ли о нем забудет.

Итак, в судебных протоколах много говорится о возрасте Элис и о том, была ли она достаточно взрослой для замужества, после чего тема обсуждения меняется; теперь речь идет о документальном оформлении ее брака, что также очень важно для того, чтобы считать его действительным и законным. И снова множество свидетелей дали показания, но никто не был так настойчив и решителен, как сама Элис и ее родня, явно стремившаяся сохранить брак. Например, один аббат, которому об этой истории поведала некая Джоан, свидетельствует следующее:

Что касается брака, официально оформленного и, следовательно, законного, по вышеупомянутому делу был призван, дал клятву и был опрошен Уильям Маррей, аббат монастыря Святой Марии в Йорке… он говорит, что после заключения брачного контракта Джон и Элис заверили его, а потом супруги возлежали вместе наедине, нагие. Ему это достоверно известно от родственников с обеих сторон, а именно Джона и Элис, а также от некой Джоан Роллестон, которая в то время делила с Элис спальню и лежала с ними в одной комнате. Джоан говорила, что Элис в последний раз присутствовала в их общей спальне в ночь сразу после праздника апостола Иакова, и тогда Джон познал Элис в библейском смысле, как рассказывала сама Элис этой свидетельнице после последней Пасхи на полях Гримстона и в других местах; и Джоан также рассказывала, что видела Джона и Элис возлежащими в одной постели, что слышала звуки, говорящие о том, что они занимались любовью, и что два или три раза Элис тихо жаловалась на излишний напор Джона, что он причинял ей боль своими стараниями.

Судя по всему, свидетельств тому, что брак был консумирован как положено, хватало с избытком, но исход спора до конца не ясен. До наших дней дошли записи и о других судебных процессах, касающихся законности брака, и они содержат элементы, похожие на те, что встречались в деле Джона и Элис.

Детский брак

Больше всего нам известно о ранних браках членов королевских или других благородных семейств в случаях, когда одна из сторон яростно и сразу же выступала против брака и громко и публично заявляла о своем протесте. Известный пример детского брака — дело маленькой, но весьма состоятельной Маргарет Бофорт.

Маргарет Бофорт из Бедфордшира

Маргарет Бофорт родилась в мае 1441 или 1443 года в Англии и выходила замуж несколько раз, что говорит нам кое-что о ее происхождении и, так сказать, востребованности в качестве невесты. В 1450 году, после того как скончался ее отец и она перешла на попечение герцога Саффолка Уильяма де ла Поула, был устроен ее первый брак с Джоном Поулом.

Так уж удобно получилось, что сын Уильяма Джон, тоже одинокий, в нужный момент якобы искал себе жену. Семилетняя Маргарет не имела в этом вопросе права голоса, как и ее (тоже семилетний) муж, — по крайней мере, они находились примерно в одинаковом положении. Да и никакую жену он себе, понятно, не искал. Инициатива исходила исключительно от его отца. Согласно другим документам, Маргарет на момент ее первого бракосочетания вообще было не больше трех лет. В любом случае, через три года после заключения брака его удалось расторгнуть. Брак не был консумирован, так что сделать это оказалось относительно просто.

А еще два года спустя, когда Маргарет исполнилось двенадцать, она сама дала согласие на брак с двадцатичетырехлетним Эдмундом Тюдором. Внешне в Эдмунде было все, чего могла искать в супруге любая девушка, но о его отношении к женитьбе на двенадцатилетней девочке нам ничего не известно. Вскоре после их бракосочетания разразилась война, и Эдмунд скончался от чумы. Тринадцатилетняя Маргарет, находясь на седьмом месяце беременности, стала вдовой. Ребенка она родила совсем юной, и больше детей у нее не было. Скорее всего, роды оказались сложными и в процессе Маргарет получила серьезную травму. Впрочем, судя по всему, это не умаляло ее привлекательности в глазах других женихов.

Ее третий брак, с сэром Генри Стаффордом, аннулировали из-за слишком тесной родственной связи между ними (он приходился ей троюродным братом), хотя на момент заключения союза это никому не казалось большой проблемой — тогда ее богатство побудило церковников смотреть на дело под другим углом. К двадцати восьми годам Маргарет овдовела во второй раз, но по-прежнему оставалась востребованной на брачном рынке и вскоре вышла замуж в четвертый раз, за Томаса Стэнли.

Уже во время четвертого брака она дала обет целомудрия и прожила остаток жизни, решительно избегая секса. Чаще всего о Маргарет вспоминают как о матери короля Генриха VII и о бабушке короля Англии Генриха VIII по отцовской линии. Она прежде всего воспринимается как женщина, дочь, жена, мать и бабушка.

Избежать секса в браке было чрезвычайно трудно, поскольку в понятие супружеского долга входит то, что муж или жена имеют полное право требовать от второй половины физической близости, и отказ часто приводил к обидам. В такой ситуации обычно шла в ход фраза «я не приму отказа», даже в отношении юной особы двенадцати лет от роду. Впрочем, как мы увидим чуть позже, существовал не один способ обойтись без прямого отказа.

Вдовство

Вдовство и целомудрие были друг от друга неотделимы. Вдова по определению не занималась сексом. Если она оказывалась замечена в подобном, остальные жители деревни или города решительно ее осуждали, а хорошая репутация для вдовы в Средние века очень много значила, ее вот так легко на помойку не выбрасывали. Кроме того, в ее жизни находились куда более важные занятия — отбиваться от неподходящих, но порой настойчивых женихов, воспитывать детей, управлять делами и имуществом, зарабатывать себе на достойное существование.

Состоятельные вдовы обычно становились мишенями для повторного брака, поскольку ясно же, что оставлять женщину без присмотра нельзя, ее непременно должен контролировать мужчина. Кроме того, многие вдовы владели значительными активами, которые лучше смотрелись бы в портфеле заинтересованного жениха.

Вдовы казначейского реестра

Овдовевшей средневековой женщине, не стремившейся к новому замужеству, избежать брака часто было трудно. В 1130 году в Англии всех богатых вдов и сирот заносили в казначейский реестр, и король мог «раздавать» их по своему усмотрению, руководствуясь в первую очередь соображениями выгоды от создания союзов, удачных с финансовой точки зрения, и куда меньше — перспективами личного счастья и обеспечения комфортной среды для женщины или ребенка. Юные наследницы также рассматривались скорее как востребованное движимое имущество, нежели как люди со своими желаниями и чувствами.

Если у женщины находились нужные средства, она могла выйти из реестра и остаться незамужней. Это бы звучало как ужасный, но вполне реальный компромисс, если бы не одна загвоздка: обычно цена выкупа была настолько высокой, что вдове для его выплаты требовалось продать львиную долю имущества, в результате чего она становилась бедной и нуждалась в муже, который бы ее обеспечивал. Такая вот средневековая уловка-22.

Люсия Торольдсдоттир из Линкольна

Люсия родилась в мае 1074 года; она, богатая наследница и на редкость решительная особа, была не из тех, кого легко держать в узде. Ее жизнь можно считать отражением судеб многих состоятельных женщин Средневековья: девочка выросла, вышла замуж, благодаря чему получила титул и приумножила свои богатства, а после смерти первого мужа опять вышла замуж. Когда Люсия поняла, что стоит на пороге четвертого замужества, которого ей очень хочется избежать, этот цикл повторялся уже трижды. Как мы говорили, Англия XI века позволяла вдове остаться незамужней, если она уплатит нужную цену. Для такой женщины, как Люсия, цена оказалась высокой. Но Люсия, повторюсь, была дамой решительной; она собрала необходимые средства и выкупила свою свободу. За ошеломляющую для того времени сумму в пятьсот марок. Но и это обеспечивало ей всего пятилетний «льготный» период. Люсия добавила еще сотню марок, дабы иметь возможность отправлять правосудие среди своих людей в собственном суде^[3], но сейчас не в полной мере понятно, что включала в себя такая сделка.

На определенном этапе жизни эта решительная дама стала графиней Честерской и большинству историков более известна под именем Люси Болингброк.

Вдова Гибскотт из Линкольна

Вдовам Средневековья приходилось защищать и поддерживать свою репутацию, но время от времени их судили за неподобающее поведение. Впрочем, большинство подобных дел сегодня мы бы назвали несерьезными. Судебное преследование за сплетни на первый взгляд кажется явно чрезмерным, но не следует забывать, что доброе имя в те времена значило очень много и клевета могла погубить женщину. Хотя, по-моему, есть нечто детское в том, чтобы привлекать людей к суду из-за обзывательств.

Одна запись, хранящаяся в архивах епархии Линкольна в Англии, гласит:

Вдова Гибскотт постоянно клевещет на своих соседей.

В сущности, пожилые сплетницы и сегодня встречаются повсеместно, здесь нет никакой разницы. Да и вдова Гибскотт явно была не единственной, кто любил тыкать в людей пальцем. Например, еще две женщины, Агнес Хортон и Джоан Уайтскейл, тоже не пылали друг к другу любовью и в итоге предстали перед судом из-за обзывательств, которые, вероятно, выходили за все допустимые рамки.

Агнес Хортон и Джоан Уайтскейл из Брилла

Среди исков о диффамации^[4] за 1505 год, сохранившихся в архивах Судов архидиаконства Бэкингема, мы находим дело Агнес и Джоан, представших перед судом по обвинению в нарушении общественного порядка посредством обзывательств.

1505 год. Агнес Хортон из прихода Брилл и Джоан Уайтскейл из прихода Брилл. Вызваны в суд официально по обвинению в постоянных взаимных ругательствах и обзывательствах; то одна называет другую «шлюхой из шлюх», то наоборот.

Очевидно, что особой любви между этими двумя женщинами не было, и можно только представить себе, какие обстоятельства в итоге привели к тому, что они оказались в суде. В документе нет упоминаний о том, состояли ли дамы в браке и что вообще довело их до жизни такой. Может, их мужья конкурировали в бизнесе? Может, обе были одиноки и имели виды на одного мужчину? Может, одна из них и правда была «шлюхой», за что другая ее обзывала, а та огрызалась в ответ? А может, они одевались слишком вызывающе и выглядели так, словно пытаются привлечь к себе взгляды всех мужчин в округе?

Кто знает? У таких личных взаимоотношений должна быть предыстория. Люди редко начинают крыть друг друга последними словами без всякой причины.

Вдова Колл из Оксфорда

В еще одном редком судебном деле мы знакомимся со вдовой, которая с чрезвычайной благосклонностью относилась к незамужним беременным женщинам. Однако вместо того, чтобы обеспечить ей всеобщее признание за столь достойный и человеколюбивый настрой, на нее подали жалобу в суд. В ее деле, хранящемся в архивах оксфордской церкви Святого Петра ле Бейли, однозначно заявляется:

Вдова Колл принимает в своем доме беременных женщин и окружает их заботой.

Что ж, ура вдове, которая, судя по всему, оказалась гораздо гуманнее подавляющего большинства своих современников. Это же потрясающе, что ей хватало внутренней силы предлагать убежище другим женщинам, забеременевшим без мужа и оказавшимся в чрезвычайно трудной ситуации. Им не к кому было обратиться за помощью; их не только порицали, но и возбуждали против них судебные разбирательства.

Разве забота о менее удачливых ближних не считалась актом истинной благотворительности? Сведений о том, как вдова умоляла суд не осуждать ее, и о результатах мольбы не сохранилось. Впрочем, в дошедшем до нас документе как минимум ни слова не говорится о наказании или штрафе, так что добрую вдову, вполне вероятно, отпустили с указанием прекратить свою деятельность.

Обет воздержания и монашество — одни из самых доступных вариантов действий для женщины, не желавшей выходить замуж

Монахиня. Часослов, маргиналии. Walters Ex Libris. Manuscript W.87, folio 102v.

Вдова также могла дать обет целомудрия — со всей серьезностью решить оставаться целомудренной и обещать это Господу при свидетелях. Причем вовсе не обязательно было постригаться в монахини или уходить в монастырь — лишь публично дать обет, пройдя через относительно простой процесс. Требовались только епископ, кольцо, накидка да наличие усопшего мужа.

Епископ, понятно, управлял церемонией и благословлял кольцо, которое вдова должна была теперь носить на пальце не снимая. Поскольку предполагалось, что вдова одевается скромно, особых требований к платью не предъявляли. В Средние века замужние женщины и женщины старшего возраста в большинстве мест носили вуали и накидки; это был обязательный для них элемент одежды. По сути, дав обет, вдовы продолжали одеваться так же.

Маргарет Бофорт из Бедфордшира, о которой мы говорили раньше, дабы избежать четвертого замужества, пошла на такой шаг, но довольно необычным образом; она дала обет безбрачия, когда третий муж был еще жив, и подтвердила его, когда тот лежал на смертном одре. Как востребованная невеста с большими политическими связями и огромными земельными наделами, Маргарет уже не раз побывала замужем и, судя по всему, хотела заблаговременно и решительно заявить о том, что с той поры более не намерена этого делать. Ни капельки ее не осуждаю.

Монахини и заново рожденные девственницы

Очень религиозные девственницы могли уйти в одобренную церковью монастырскую общину, женский монастырь или подобное учреждение и оставаться там, вдали от внешнего мира и посягательств потенциальных мужей. Служительницы Господа занимали в обществе такое же высокое положение, как и девственницы. Можно предположить, что по сравнению с замужними женщинами они пользовались меньшим уважением, но это не так. Монахини вступали в духовный брак, и современникам он казался таким же реальным, как плотский. Просто они находились под опекой не смертного мужчины, а, так сказать, небесного, то есть Господа. Он во всех смыслах был их небесным женихом, и данные ему обеты считались не менее серьезными и обязательными для исполнения.

В действительности же монахини находились под опекой и властью женщины, которую называли настоятельницей или аббатисой; она управляла монастырем и заботилась о духовном благополучии живших в нем дам. Настоятельница требовала от них абсолютной целомудренности — что выполнялось с переменным успехом.

Если женщина присоединялась к религиозной общине относительно поздно и в прошлом имела интимные связи, она не была девственницей в прямом смысле слова, но могла считаться девственницей, заново родившейся как невеста Христа. По такой фантастической логике монахинь обычно относили к той же категории, что и незамужних, а значит, по-настоящему целомудренных девственниц. Вот это я бы вернула. Запишите меня в заново рожденные девственницы.

Проститутки

Думаю, вас не особенно удивит то, что среди средневековых женщин сексом больше всего занимались проститутки. Позже мы изучим их гораздо внимательнее.

Блудницы и незамужние матери

Несмотря на жесткую социальную конструкцию, определявшую, кто может иметь интимные связи, а кто — нет, в Средневековье сексом до брака все же занимались. Правда. Если незамужняя женщина не была девственницей — потому что вместо этого была чьей-то любовницей, проституткой или просто женщиной легкого поведения, — то она сталкивалась не только со злобными сплетнями местных дам, но и с откровенным повсеместным презрением к себе как к особе, принимающей столь отвратительные жизненные решения.

Женщина решила рискнуть и забеременеть вне брака. Скандал! Это считалось в высшей мере безответственным поведением.

Внебрачная беременность была настоящей бедой. Внебрачный ребенок мог рассчитывать на наследство, только после того как родит по достижении брачного возраста собственного законного ребенка. Ни наследства. Ни имущества. Ни денег. Никакого приданого. Никаких титулов. Внебрачный ребенок простого смертного не имел права ни на что, и в первую очередь именно из-за этого общество презирало незамужних женщин, которые осмеливались вести интимную жизнь. Вовсе не из-за неспособности держать в узде сексуальные желания, что, конечно, тоже считалось ужасным, а из-за дичайшего отсутствия стремления обезопасить свое потенциальное дитя и обеспечить ему будущее. Кроме того, женщина, неспособная отказаться от секса до того, как связать себя узами брака, в результате не могла рассчитывать на обеспеченную старость; это тоже считалось непростительным.

У средневековой женщины, забеременевшей вне брака, было несколько вариантов действий. Три самых распространенных — выйти замуж и сделать беременность законной; подкинуть ребенка в семью или в религиозное учреждение; скрыть свой позор, тайно избавившись от младенца.

Подкидыши

Первые специальные больницы для приема подброшенных младенцев открылись в Италии в начале XIII века, а церкви принимали их практически с момента появления этого института.

В случае невероятного везения незаконнорожденного малыша поддерживал отец, обеспечивая его или давая ему кров. Он мог так и не жениться на женщине, но, по крайней мере, у их ребенка была крыша над головой, еда на столе и все самое необходимое для жизни. Больше того, иногда ребенок получал образование, а позже ему подбирали партию и устраивали брак.

Агнес Уоллес из Хоксли

Один особо плодовитый отец, священник из деревни Шепшед, поддержал по крайней мере одного из своих, похоже, многочисленных отпрысков, о которых мы практически ничего не знаем. Согласно записям в дошедших до нас архивах церковного суда в английском Линкольне, известно следующее:

1519 год. Джон Астерли признался, что Агнес Уоллес, незамужняя, забеременела от него и накануне Рождества родила в Хоксли девочку. С тех пор он поддерживал ребенка от своих доходов. Он также признался, что от него забеременела Маргарет Суинертон, незамужняя, и родила от него троих детей. К настоящему моменту Маргарет умерла. Он также имел одного ребенка от Джоан Чедвик, ныне замужней, но тогда незамужней. Джоан живет в Данстейбле… Джон не знает, где сейчас живет Агнес. Поскольку он во всем этом признался… главный викарий приказал, чтобы отныне ни одна женщина не прислуживала в его доме и чтобы он жил в воздержании.

Пятеро детей — а он не женился ни на одной из матерей! Очевидно, Джон был из тех многих священнослужителей, распространявших Божью любовь среди своих служанок и домоправительниц весьма интимным способом. После суда ему, скорее всего, пришлось подумать о слуге-мужчине или, возможно, научиться вытирать пыль и мыть посуду самостоятельно. Что ж, так, вероятно, было лучше для всех.

Однако новоиспеченная мать, оставшаяся без средств к существованию, — которой не так повезло, как вышеупомянутой Агнес, — располагала меньшим числом вариантов. В еще более сложной ситуации оказывалась женщина, неспособная содержать ребенка, одновременно работая и воспитывая его.

Оставление ребенка

Нежелательного ребенка женщина могла кому-то отдать или просто где-нибудь бросить. Это не считалось убийством, ведь на тот момент ребенок был жив и всегда сохранялась надежда, что его кто-нибудь найдет и вырастит. К сожалению, чаще всего таких малышей первыми находили дикие животные.

Младенец, которого забрал дикий зверь

Маргиналии из неполного Часослова. Walters Ex Libris. Manuscript W.87, folio 34r.

До наших дней дошло несколько документов средневековых английских судов, касающихся этой темы. Похоже, такая практика была распространена, хотя о состоянии и эмоциях матерей в них упоминается крайне редко.

Мать младенца Лики из Серфлита

Очень печальное дело 1519 года о незамужней матери сохранилось в архивах епархии Линкольна в документах выездного церковного суда. Мы не знаем, сколько лет было матери и какие обстоятельства сопутствовали ее беременности; знаем только, что она не могла сама растить младенца. Запись гласит:

Серфлит. От новорожденного мальчика у дверей Томаса Лики отказались, хотя мать ребенка и утверждала, что Томас Лики его отец. Сам Томас, однако, отрицал это, ребенка отвозили и относили в разные места, плохо с ним обращались, и в итоге он умер.

Поскольку ребенка все же забрали, на попечении матери он не остался. Почему именно, не сказано. В отчете не указывается также, куда отвозили и уносили мальчика. Насколько нам известно, в больницах для подкидышей с младенцами обычно обращались неплохо. В итоге мы знаем только, что ребенок умер из-за недостатка заботы, и совершенно очевидно, что его мать не получила абсолютно никакой психологической поддержки.

Маргарет Харбург из Кестевена

А теперь вообразите Маргарет, жившую в Кестевене и представшую перед судом в Саттоне-на-Болотах. Ей пришлось еще хуже, чем матери младенца Лики, о чем свидетельствуют записи из того же выездного епархиального суда:

1519 год. Саттон-на-Болотах. Маргарет Харбург забеременела от сэра Джона Уаймарка, в последнее время тамошнего капеллана, и… [запись повреждена] …родила младенца. Упомянутый выше сэр Джон бросил ребенка в море, умертвив его. Ныне Маргарет живет в Кестевене.

Зачем кому-то нужно знать, где ныне проживает несчастная Маргарет, понятия не имею. Сэра Джона, скорее всего, с должности капеллана сняли, что, вероятно, лучше для всех, но в какой-то момент ребенок, судя по всему, был в его полном распоряжении. Вряд ли сэр Джон и Маргарет находились на берегу моря во время родов и она, родив, отдала ему младенца, которого тот сразу бросил в море и оборвал таким образом его короткую жизнь. Маргарет наверняка чувствовала себя преданной; невозможно даже представить, как она все пережила.

Что особенно ужасно, это сделал священнослужитель. Кстати, об обвинении Джона в смерти ребенка или о его текущем местонахождении в документе нет ни слова.

Элис Мортин из Блоссомвилля

Некоторые женщины, оставшись без поддержки со стороны отца ребенка, просто бросали малыша на улице, предоставляя его самому себе. В судах архидиаконства Бакингема в 1497 году сделана следующая запись о случае в деревне Ньютон-Блоссомвиль:

Элис Мортин родила ребенка в доме тамошнего священника, но отец ребенка неизвестен, и, говорят, сразу после рождения Элис спрятала младенца на болотах, где он и скончался от голода и холода.

Поскольку отец «неизвестен», я бы первым делом присмотрелась к местному священнику. До наших дней дошло много записей о незамужних женщинах, которые беременели, когда прислуживали в домах священников, настоятелей и прочих представителей духовенства. Совпадение? Не думаю.

Возраст Элис в документе не упоминается, но в любом случае решиться отнести своего новорожденного малыша на болото и оставить его там, потому что других приемлемых вариантов нет, наверняка было нелегко. И опять мое подозрение падает на священника: именно он мог подкинуть бедной женщине мысль о том, что такой выход из ситуации — вполне разумный и здравый. Впрочем, тут оставался шанс, пусть и совсем крохотный, что ребенка кто-нибудь случайно найдет и заберет.

Но даже такого шанса были лишены нежеланные дети, чьи матери решились на самый радикальный вариант — детоубийство. Убийство живого, дышащего человеческого существа — тяжкий грех, к такому не относятся легкомысленно. Каждый из трех вариантов — оставление, подкидывание, убийство — требовал не только того, чтобы сама мать совершила аморальный поступок; нужно было вмешательство доверенного человека, который бы помог ребенку родиться. А это чревато разоблачением, и случится оно если не сразу, то позже при исповеди.

Детоубийство

В Средние века знали о практике физического избавления от нежеланного ребенка и, конечно, очень жестко за нее наказывали. Детоубийство приравнивалось к убийству — почти всегда, за исключением одного необычного судебного разбирательства в Европе XIV века, записи о котором дошли до наших времен.

Безымянная женщина

Неназванная женщина была арестована при попытке утопить в реке своего новорожденного ребенка. Дело рассматривали двадцать четыре присяжных заседателя, все мужчины. В конце концов они пришли к выводу, что женщина не виновна в детоубийстве:

Наказывать женщину ни в коем случае нельзя. Ведь это она родила мальчика и потому имеет право распоряжаться им, как ей угодно. Таким образом, она может убить его или бросить на погибель, ибо каждый волен делать с тем, что принадлежит ему или ей, то, что он или она хочет.

Любопытно, что в документе подчеркивается пол ребенка. Интересно, если бы родилась девочка, решение присяжных осталось бы прежним? Но ведь именно мальчики наследовали имущество родителей и считались более ценными отпрысками, так разве не логичней счесть, что мальчика необходимо было оставить, а девочку можно и утопить? В этом же нет смысла. В наши дни наказание за детоубийство рассматривается как умышленное убийство, независимо от пола младенца.

Нужно сказать, это решение явно нехарактерно для церковных или гражданских судов Англии, где обычно применялись более суровые наказания.

Эллис Ридинг из Итона

Англичанка по имени Элис Ридинг в 1517 году убила своего ребенка и вообще отказывалась признавать, что была беременна. Но скрывать беременность весь срок, не вызывая подозрений у других людей, оказалось делом непростым, о чем и свидетельствует следующая запись:

1517 год. Элис Ридинг, незамужняя, дочь Джона Ридинга из Итона из епархии Линкольна, предстала перед судом лично и призналась, что зачала мальчика от некоего Томаса Дениса, на тот момент капеллана при священнике Джеффри Рене, и родила дитя в доме своего отца в Итоне в одно из воскресений прошлого месяца. Сразу после родов, в течение четырех часов после рождения младенца, она умертвила его, прижав руку к его рту, отчего он задохнулся. Потом она закопала дитя в навозной куче в отцовском саду.

Повитухи во время родов не было, и она никому не говорила о своей беременности; некоторые женщины из Виндзора и Итона подозревали, что она беременна, но Элис всегда отрицала это, говоря, что у нее просто что-то не так с животом. Однако же в следующий после родов вторник женщины и честные жены из Виндзора и Итона осмотрели ее живот и грудь и точно определили, что она родила. Затем она призналась им во всем и показала место, где закопан мертвый ребенок.

Эти судебные записи предоставляют только голые факты, без упоминания каких-либо эмоций людей, причастных к случившемуся. Сначала Элис скрывала ото всех беременность, борясь с возможным утренним токсикозом и усталостью, тайком расшивая одежду, в которую она больше не помещалась, и страдая от своего ужасного положения, а потом ее опять бросили на произвол судьбы, оставив горевать в одиночестве.

Сложно представить, через какие эмоциональные муки прошла Элис в первые четыре часа, с новорожденным мальчиком, которого родила без чьей-либо помощи. Похоже, отдать младенца кому-то на воспитание она не считала для себя вариантом, равно как и оставить его на ступенях церкви, сказав, что нашла его.

Здесь, опять же, ничего не говорится о возрасте Элис, но, скорее всего, незамужняя и жившая в доме отца, она была совсем юной. Кстати, со стороны капеллана приставать к дочери своего работодателя, а не к служанке, как обычно поступали в то время, — довольно дерзкий шаг.

Элизабет Нельсон из Поллонгтона

В большинстве случаев беременность скрыть не удавалось; рано или поздно женщину разоблачали, и она подвергалась всеобщему осуждению. Один из вариантов (не особо удачный) в такой ситуации заключался в том, чтобы отдаться на милость церкви.

Церковь была обязана предлагать убежище от наказания по гражданскому праву любому, кто обратится к ней за помощью, но всего на сорок дней. После этого человека изгоняли, при необходимости принудительно, и он чаще всего попадал в руки властей. Из записей, сохранившихся в храме Беверли (Англия) и датированных 1511 годом, мы узнаём о некой Элизабет, которая обратилась в бегство и не имела других вариантов, кроме этого:

12 марта, в правление короля Генриха VIII. Элизабет Нельсон из Поллонгтона, что в графстве Йорк, незамужняя, отдалась на милость церкви Святого Иоанна в Беверли, сознавшись в уголовном преступлении, убийстве своего ребенка в Халле, в чем она и поклялась.

Во многих случаях люди, искавшие убежища в церкви, по истечении срока скрывались в ночи и покидали графство, а то и страну. У нас нет сведений о том, что случилось с Элизабет, когда подошли к концу положенные ей сорок дней; известно только, что она забеременела незамужней и что ее преследовали за детоубийство. Теоретически, если женщина очень тяжело переживала свой грех и искренне раскаивалась, она могла постричься в монахини и провести остаток жизни в молитвах о прощении.

Но записей, которые бы пролили свет на дальнейшую судьбу Элизабет, в архивах нет.

Дикие методы избавления от нежеланного ребенка

О греховности незаконных половых связей говорят также поучительные истории из иллюстрированных рукописей; до нас дошла даже одна цветная миниатюра на эту тему. На датированной 1327 годом миниатюре из рукописи Miracles De Notre Dame, хранящейся в Гааге, рассказывается история женщины, имевшей несчастье привлечь внимание собственного дяди и забеременеть от него. В левой части мы видим, как она неохотно принимает его ухаживания, а в правой — как ребенка, рожденного в результате незаконной связи, выбрасывают в выгребную яму.

Легенда о женщине, родившей троих детей от собственного дяди

Miracles De Notre Dame. Королевская национальная библиотека Нидерландов (Гаага), 71 A 24. Folio 176r.

Это, кстати, чрезвычайно редкое изображение настоящего средневекового туалета, в котором совершается не менее редкое преступное деяние. Служила ли миниатюра лишь предостережением или же она иллюстрирует то, что случилось на самом деле? Кто сегодня скажет…

Если верить статьям и исследованиям археологов из английского Йорка, что специализируются на находках, извлеченных из выгребных ям, — вместе с остатками пищи, семенами и прочими предметами они во время раскопок обнаруживают в ямах человеческие останки. В одной из своих книг на эту тему археологи Аллан Холл и Гарри Кенвард в главе «Канализация, выгребные ямы и мусорные насыпи: обзор улик за 2000 лет утилизации отходов в Йорке, Великобритания» (Sewers, Cesspits and Middens: A Survey of the Evidence for 2000 Years of Waste Disposal In York, UK^[5]) пишут:

Благодаря слаженной работе команды мы могли изучить макроскопические остатки растений (плоды и семена, фрагменты листвы, мох и так далее), насекомых и других макроскопических беспозвоночных, микроскопические яйца кишечных паразитов и останки самых разных позвоночных, в том числе людей.

Собрана информация с археологических раскопок в десятках разных мест, изучены сотни отдельных образцов. Мы не знаем, были ли все эти люди мертвы к тому моменту, как их выбрасывали в выгребную яму или закапывали в мусорной куче. В одном средневековом документе говорится об обнаружении тела в помойке через несколько дней после его сожжения и закапывания; оказалось, что это взрослая женщина, ее останки потом извлекли, и две женщины, совершившие преступление, были пойманы и наказаны. Но их история не связана ни с младенцами, ни с внебрачными половыми контактами.

Нежелательные партнеры

К сожалению, секс не всегда оказывается добровольным и в наши времена. Изнасилования были печальной реальностью для средневековых женщин, случалось то при проникновении насильника в дом или во время путешествия. Безлюдные дороги и пьяные мужчины — опасное сочетание для одинокой женщины в любую эпоху.

Но в Средние века изнасилование, даже приведшее к смерти женщины, не влекло за собой осуждения насильника; пусть он оказывался действительно виновен, часто хватало присяжных, готовых сказать, что он просто на такое не способен. Повторю: мужчина мог изнасиловать и убить женщину, быть обвиненным в этом, предстать перед судом… и избежать любых негативных последствий своего поступка.

Эллен Кейтмэйден из Нортона

История Эллен записана в протоколах заседаний мировых судей Йоркшира в 1363 году; в ней рассказывается о мужчине, который предстал перед судом, но не понес заслуженного наказания.

Присяжным представлен следующий факт: Элиас Уорнер из Мальтона в понедельник после праздника Воздвижения Креста Господня… преступно изнасиловал Эллен Кейтмэйден из Нортона, неподалеку от Мальтона, возлег с ней против ее воли, напал на нее и так избил, что через три дня она умерла. Элиаса привел шериф, и он предстал перед судьями. Явились и присяжные, должным образом выбранные и проверенные и приведенные в этот день к присяге; они пришли к выводу, что вышеупомянутый Элиас не виновен в вышеупомянутом преступлении… Таким образом, вышеупомянутый Элиас оправдан решением суда.

Самое настоящее покрывание преступника. С одной стороны, суд открыто признает, что Элиас обвинялся не просто в изнасиловании, а в жестоком изнасиловании, и что женщина, на которую он напал, действительно умерла, а в результате с него сняли все обвинения. Просто потому, что другие мужчины сказали, что он, вероятнее всего, ничего такого не делал. Эллен умерла и никак не могла постоять за себя или дать показания против своего насильника. Элиас остался безнаказанным.

Следует также помнить, что на каждый — довольно редкий — случай, когда против преступника выдвигались обвинения и он представал перед судом, приходилось множество случаев, когда дело до суда не доходило; учитывая описанное выше, несложно понять почему. Женщины сознавали, что на правосудие рассчитывать нечего, и предпочитали не тратить зря ни время, ни силы.

Что ждало изнасилованную женщину, которая все же решилась постоять за себя, нам достоверно не известно. Но можно с уверенностью предположить, что если ее насильник оставался безнаказанным и как ни в чем не бывало возвращался в деревню, в которой жили они оба, вряд ли это заканчивалось для женщины чем-то хорошим, учитывая, что из-за нее он оказался в суде; и вряд ли подобные публичные обвинения нормально воспринимали другие местные мужчины. Скорее всего, они считали нужным преподать ей урок и поставить на место, даже если она говорила чистую правду.

Агнес де Уилтон, Джоан Смайт и Эллен де Уэлберн из Поклингтона

В тех же протоколах заседаний мировых судей Йоркшира за 1363 год есть записи о некоем Джоне де Уортере, которому было предъявлено обвинение по трем пунктам: взлом, проникновение в жилище и принуждение к сексу. В один день, с участием одного и того же состава присяжных, заслушивались дела сразу трех женщин. Возможно, хотя бы совместными усилиями они добились справедливости?

Первое дело касалось некой Агнес де Уилтон, незамужней.

Присяжным представили свидетельства, что Джон де Уортер из Поклингтона, портной, в понедельник после праздника Пятидесятницы… вломился ночью в дом Агнес де Уилтон в Поклингтоне, напал на вышеупомянутую Агнес и злоумышленно изнасиловал ее.

Во втором деле фигурировала Джоан Смайт, замужняя, жена Джона Смайта.

Тому же составу присяжных представили факт, что тот же Джон де Уортер в понедельник после праздника Иоанна Крестителя… взломал ночью дверь и разбил окна в доме Джона Смайта из Поклингтона и напал, ранил и злоумышленно изнасиловал Джоан, жену указанного Джона Смайта…

Третий случай касался Эллен де Уэлберн, также из Поклингтона.

Все той же группе присяжных сказали, что вышеназванный Джон де Уортер в понедельник перед Рождеством… злоумышленно изнасиловал Эллен, дочь Джона де Уэлберна из Поклингтона.

И знаете что? Несмотря на то что были рассмотрены три преступления, совершенные в три разных понедельника, обвиняемого Джона де Уортера присяжные оправдали и отпустили.

Явились присяжные, должным образом выбранные и проверенные и приведенные в этот день к присяге; они под присягой заявили, что вышеупомянутый Джон не виновен в вышеупомянутых преступ лениях… Таким образом, вышеупомянутый Джон оправдан решением суда.

Эти три смелые женщины решились себя защитить и выдвинули обвинения против Джона, но, вероятно, были и другие жертвы, которые предпочли промолчать. И теперь Джон мог продолжать делать то, что делал, не опасаясь наказания, уверенный в том, что его, скорее всего, опять отпустят. А женщинам оставалось жить в страхе перед новыми нападениями. Агнес, Джоан и Эллен не могли чувствовать себя в безопасности даже у себя дома, ведь маньяка Джона это явно не останавливало.

Заметьте, все три изнасилования происходили в ночь с понедельника на вторник. К сожалению, для женщин Йоркшира 1363 года понедельник явно был не лучшим днем недели, независимо от того, где они его проводили.

«Она сама хотела»

Травму изнасилованной женщины усугубляло и то, что обвиненные в насилии мужчины часто с успехом опровергали обвинения своих жертв, просто заявляя, что женщина на самом деле проститутка или что она лжет о том, что не хотела секса. Таким незамысловатым способом насильник уменьшал вероятность своего наказания до нуля, а по ходу дела полностью уничтожал репутацию жертвы. По закону женщина могла заявить, что не хотела, чтобы ее изнасиловали, но насильник отвечал, что точно знал, что она очень даже хотела.

Изнасилование считалось серьезным преступлением только в том случае, если жертва была девственницей, но, опять же, это еще требовалось доказать. Тут критически важна безупречная репутация женщины. Если в этом возникали сомнения: были слухи или даже намеки на то, что она позволяла себе хоть малейшую свободу в отношениях с мужчинами, обвиняемый мог использовать их, чтобы подтвердить свою историю, — этого обычно хватало. Она, конечно же, шлюха. Потому что все так говорят.

Чем выше был социальный статус жертвы, тем более серьезным преступлением считалось изнасилование. И это понятно, ведь если знатная леди лишалась девственности до свадьбы, на выгодный брак чаще всего она могла уже не рассчитывать.

Агнес Уэббестер из Поклингтона

В архивах английских судов сохранилось огромное число записей о подобных делах, но у нас нет причин считать изнасилование исключительно английской проблемой. Иногда преступления такого типа сопровождались другими противоправными поступками, и их сочетание вызывает искреннее недоумение.

Присяжным представлен факт: Томас де Уартр, капеллан, в понедельник после праздника Пятидесятницы… злонамеренно изнасиловал в Поклингтоне Агнес, жену Уильяма Уэббестера из Поклингтона, против воли мужа и вопреки слову Господа нашего, а потом потребил продуктов и испортил личного движимого имущества вышеназванного Уильяма на сорок пенсов.

В этом деле так много всего, что суд, кажется, не знал, на чем сфокусироваться. Да, Агнес изнасилована, но, судя по всему, тому сопутствовали другие серьезные правонарушения:

Уильям был против того, чтобы его жену злонамеренно насиловали;

против того же решительно возражал Господь;

были потреблены чужие продукты;

было испорчено личного движимого имущества на сорок пенсов.

В протоколах нет выводов или обвинений по результатам этого дела, но четко указано, что испорчено личного движимого имущества на определенную сумму!

В случае хищения термин «личное движимое имущество» обычно относился к одежде и украшениям, которые носили люди в момент совершения преступления, — вполне возможно, речь идет о порванных платьях или поломанных аксессуарах, вроде пряжки ремня или броши. По-видимому, такое преступление вызывало у суда не меньшее возмущение, чем то, что обвиняемый сделал с Агнес.

Это хорошо, что муж был против, но в протоколах ничего не говорится о том, вступил он в драку с нападавшим на Агнес или не уделил им настолько много внимания. Логично предположить, что мужей, которые не против того, чтобы на их жен нападали и насиловали, немного. А если преступник оказывался гораздо крупнее и сильнее мужа, то, вероятно, протестовавший муж к моменту изнасилования лежал без сознания на полу.

Кстати, все это опять случилось в Поклингтоне в понедельник после большого церковного праздника. Любопытно, не так ли?

Джоан из Уилтшира

За 1313 и 1314 годы в Англии было подано сто сорок два иска о сексуальном насилии женщин со стороны мужчин. Двадцать три насильника предстали перед судом, и только однажды дело решилось в пользу обвинительницы. Но в случае с некой Джоан, которая обратилась в суд в 1313 году, все закончилось плохо, то есть так, как обычно все кончалось для женщин. Обратите внимание, что заявительницу в судебных записях называют по имени и стыдят, а вот обвиняемого, дабы защитить его репутацию, обозначают инициалом, что представляется не слишком справедливым. Этот случай во всей его сложности описан в пятом томе «Летописей Эдуарда II» (The Yearbook of Edward II):

Джоан подала жалобу об изнасиловании на присутствовавшего Э.; потом вышеупомянутая Джоан заявила, что он ложился с ней в 1313 году, и так далее, но об изнасиловании она не говорила… Судья указал суду, что Джоан нужно отправить в тюрьму за неправомерное обвинение, а Э. выглядит в свете ее обвинения неплохо, но что он ответит по иску короля. Шериф, заковать его в кандалы.

Решение суда: вы ответите перед королем за изнасилование горничной Джоан, тридцати лет от роду, родившей впоследствии дитя. Женщину спросили, чей это ребенок, и она сказал, что отцом является Э., на что было сказано, что это чудо, ибо ребенок не может быть рожден без согласия обеих сторон, и на этом основании было решено, что (Э.) невиновен.

Если закапываться в детали, Джоан, судя по всему, не знала мужчины (в библейском смысле) до тех пор, пока Э. не получил что хотел, с ее разрешения или без него (но скорее всего, все же без). В результате она забеременела и ее жизнь стала разваливаться.

Обратите внимание, что, согласно средневековым медицинским представлениям о беременности, чтобы излилась сперма и был зачат ребенок, мужчина и женщина должны достичь оргазма, а это включает в себя желание обеих сторон. Сам факт беременности опровергал, что женщина возражала против полового акта. Интересно, сколько эта гипотеза продержалась бы в современном суде, где беременность четко доказывает лишь то, что сексуальный контакт точно произошел.

Как видите, иногда особо смелые женщины пытались привлечь насильника к ответственности в суде, но обычно безрезультатно, даже если все знали, что их жалобы правдивы и что все произошло на самом деле.

Роуз Сэвидж из Оксфордшира

Тут мы знакомимся с некой Роуз Сэвидж, англичанкой из Оксфордшира, обвинившей в изнасиловании Джона де Клиффорда. По всей видимости, все в городе знали, что ее обвинение справедливо, но, к сожалению, в итоге суд оштрафовал саму Роуз за представление неполных и неправильно оформленных документов. В 1282 году уровень грамотности людей сильно зависел от их социального положения, и безграмотная женщина, как правило, при заполнении документов обращалась к кому-нибудь за помощью. Если это оказывался мужчина, он мог намеренно напортачить с оформлением, поскольку большинству из них очень не нравилось, когда женщина решалась публично выступать против представителей мужского пола.

Иными словами, вполне вероятно, что суды Оксфордшира в 1282 году были не чужды сексизма. Неправильное оформление документов, серьезно? Этого достаточно, чтобы отказать в разбирательстве?

Каллекин ван Лаэрн из Гента

Порой средневековые суды все же признавали, что отдельные сомнительные личности могли посягнуть на достоинство женщины, но приговоры им выносили странные. Эту тенденцию наглядно демонстрирует судебное постановление по одному делу, рассмотренному в XIV веке в Генте.

Дерзкая женщина по имени Каллекин ван Лаэрн ранила напавшего на нее мужчину ножом при попытке сблизиться с ней физически без ее разрешения. Суд глубокомысленно согласился, что она имела право защищать себя, но тут же добавил, что горожанкам не разрешается позорить мужчин, хватая их за ягодицы.

Нож в кармане — это нормально, но, дамы, держите свои шаловливые руки при себе. Принято к сведению.

Элеонора де Мертон из Лондона

Встречаются в архивах документы и по другим, более странным разбирательствам, в которых мужчин иногда оправдывали по причинам, не имевшим никакого отношения к обвинению, и это кое-что объясняет. Жалованная грамота из Списков жалованных грамот и реестров Лондона 1348–1350 годов подбрасывает нам информацию о такой сомнительного качества победе:

Оправдать Николаса де Болтона по судебному иску, поданному королю, в связи с изнасилованием Элеоноры де Мертон, в котором он обвиняется, равно как по делам в отношении любого последующего нарушения закона, за верную службу в последнем конфликте при Кале.

Тому, что было при Кале, похоже, не суждено остаться при Кале, и совершенные там поступки вознаграждаются в других местах и ситуациях. Это особенно ужасно для бедной Элеоноры. Хотя никаких сомнений в том, что он ее изнасиловал, ни у кого не возникло, Николаса не только не наказали — ему, по сути, выдали индульгенцию в отношении всех будущих злодеяний.

Глава 2. Где узнать о сексе?

Источники советов

И где же средневековая женщина могла получить хороший, действительно надежный совет по поводу секса?

Сегодня в нашем распоряжении есть женские журналы вроде Cleo или Cosmopolitan, где в специальных разделах собраны довольно откровенные советы по самым интимным вопросам. Советы там действительно очень интимные, ведь раздел для того и запечатан — чтобы намекнуть, что внутри разговор идет начистоту, без каких-либо табу. Чувствуешь себя плохой девочкой, уже когда просто разделяешь страницы, и предвкушаешь, что вот-вот узнаешь что-то секретное и связанное с сексом.

Еще можно поискать интересующую информацию в Google. Как известно большинству современных людей, в интернете полезные советы по поводу секса находишь, даже если совсем в них не нуждаешься. Сколько родителей, планировавших тематический утренник для ребенка, получили серьезную психологическую травму, введя в строку поиска «Unicorn Man»… хотя результаты они видели во всех смыслах блестящие, использовать их при организации праздника для маленьких любителей радужных пони явно нельзя. Папки со спамом регулярно заполняются непрошеными советами о том, как стать половым гигантом, и рекламой представителей противоположного пола, которые «ищут долгосрочные отношения и хотят встретиться». Нужно признать, в этом деле интернет чрезвычайно полезен.

Словом, в современном мире можно отыскать советы о повышении либидо, зачатии, противозачаточных средствах как для мужчин, так и для женщин, или просто найти себе партнера. Пока мистер Совершенство ждет где-то в будущем, как насчет мистера Совершенно Не Против Прямо Сейчас?

Инициал F с иллюстрацией

Beaupré Antiphonary, vol. 3. Walters Ex Libris. W.761, folio 207v.

Но средневековой женщине все это было недоступно. Так к кому же она шла за советом в интимной сфере? Мы не знаем, помогали ли им матери или стыдливо молчали, и что делали подружки, кроме того что вздыхали да хихикали над тем, какого размера мужское копье лучше всего подходит для протыкания кольца. Их слова, не мои. О чем мы точно знаем, так это о том, что в определенных социальных кругах секс очень даже не жаловали.

Я, конечно, говорю о духовенстве.

Слово берет церковь

К счастью, церкви в Средние века было что сказать женщинам на тему секса. Церковники не жалели времени и сил и на протяжении долгих лет скрупулезно записывали для нас свои измышления. Идея, что предположительно непорочные мужчины — главный источник секса, звучит почти фантастично, но, откровенно говоря, некоторые из их советов кажутся более фантастичными и заставляют задуматься лучше, чем что-либо написанное человеком.

Взаимоотношения полов. Похоть. Секс. Брак. Приходится признать, средневековое духовенство тратило очень много времени на обдумывание всего этого и на то, чтобы делиться с паствой плодами своих размышлений.

Давайте немного в них погрузимся?

Первым делом найди женщину

Неоднозначная природа секса вызывала у представителей духовенства массу смешанных эмоций. Церковники различали лишь два типа женщин и испытывали к ним одновременно любовь и ненависть. Женщины считались существами ужасными и притом возвышенными. С одной стороны, отношений с ними следовало избегать, а с другой — эти отношения считались частью Божьего замысла.

Все очень сложно.

К счастью, оба конца спектра — «как же мы ее любим» и «как же мы ее ненавидим» — воплотились в две известные ролевые модели. Наверняка даже нерелигиозные люди знают, о ком я говорю. Ева и Мария. Ни одна женщина не могла быть хуже первой или лучше второй.

Ева из Эдемского сада

Еву считали величайшей соблазнительницей, виновной в падении всего человечества — в том, что оно лишилось Божьей благосклонности. Церковь на нее здорово злилась. Священники на проповедях часами описывали пастве, насколько ужасна эта женщина. Никому из них и в голову нее приходило, что она, возможно, проявила наивность, когда сорвала плод с дерева и поделилась им с Адамом; что ее следовало бы понять и простить, а не наказывать, да еще столь жестоко.

В некоторых библейских источниках говорится, что Ева была второй женой Адама, созданной из его собственного ребра, после того как его предполагаемая первая жена, упрямая Лилит, подобно ему самому сотворенная из земли, покинула Эдем и наотрез отказалась туда возвращаться. Даже посланные за ней архангелы не сумели ее переубедить. Зато сумели заняться с ней сексом, и в результате у Лилит родилось несколько дочерей. Так, во всяком случае, пишут в древних книгах.

Адам, чрезвычайно расстроенный поведением Лилит, потребовал, чтобы Бог сотворил ему другую пару, которая всегда будет делать, что ей говорят, и тогда Господь взял у Адама ребро и сотворил Еву. Но и та, почти как Лилит, оказалась сплошным разочарованием. Она не покинула Адама и стала ему парой, как он и надеялся, но слишком полюбила фрукты с Древа познания и съела больше положенного… хотя ей вообще-то ничего и не полагалось. В наказание Еву (вместе с супругом) немедленно изгнали из райского сада и вдобавок навеки обрекли на страшные муки деторождения.

Женщины обязаны Еве не только этими муками, но и грехом похоти. До нее похоти не существовало — пенис Адама работал так же, как любая другая часть его тела, без греха. У нас же руки и ноги не действуют сами по себе — то же было и с мужским членом… В похотливых мыслях Адама и в том, что его пенис обрел собственную волю, обвинили Еву, хотя это и несколько притянуто за уши.

Средневековые иллюстраторы часто изображали мифическую сцену с Адамом и Евой в Эдемском саду, где на дереве между ними сидит змей. Вы наверняка видели множество таких изображений; ключевые элементы на них всегда одни и те же.

Адам и Ева? Есть.

Дерево посередине между ними? Есть.

Змей? Есть.

Адам и Ева голые? Есть.

Хотя постойте… Взгляните на змея еще раз. С ним явно что-то не так. Кажется, что он должен быть похож на обычную змею, но в религиозном искусстве периода раннего Средневековья он очень часто изображался с человеческой головой. Женской.

Как грубо.

Что особенно забавно, голову часто изображали в сетке для волос и в барбете с узкой повязкой — типичном головном уборе порядочной женщины XIII–XIV веков. А у Евы волосы бесстыдно распущены. Таким образом средневековые художники хотели донести, что даже змей из Эдемского сада — более достойная женщина, чем Ева. Это уже жестоко. Средневековая церковь относила большинство женщин к той же категории, что и Еву. Они грешницы, но без них не обойтись, ибо других способов продолжения рода, увы, нет.

Вид змея с женской головой соответствует приличиям, а вот у Евы волосы распущены

Соблазнение Адама и Евы. Часослов XIV века, Франция. Walter’s Ex Libris. W.90, folio 20r.

Очевидно, что христианский богослов Климент Александрийский в этом ничуть не сомневался; не зря же он так писал о женщинах в своем труде «Педагог» (книга вторая):

…женщина… памятуя свою природу, должна стыдиться^[6].

Климент делился своим мнением с каждым, кто соглашался постоять на месте достаточно долго, чтобы успеть его услышать, с мужчинами и с женщинами, так что неудивительно, что дамы раннего Средневековья в целом были о себе не слишком высокого мнения. Ситуация немного изменилась, когда появились трубадуры и куртуазная любовь, но до того момента женщина считалась существом богомерзким, хоть и незаменимым.

Кристина Пизанская из Франции

Учитывая подобное отношение со стороны церкви и целый пласт литературы, такое отношение поддерживавшей, средневековым женщинам было очень легко начать презирать себя и ни во что не ставить. Одна из таких женщин — Кристина, родившаяся в сентябре 1364 года в Венеции, которая рано овдовела и осталась с маленьким ребенком на руках. Она известна как Кристина Пизанская.

Кристина, ставшая позже образцом для подражания и идеалом женщины, вначале была чрезвычайно низкого мнения о себе. Она полностью соглашалась с идеей, что женщины — создания ничтожные и отвратительные. Не могли же все те ученые мужи, что не скрывали своего презрения к женщинам, ошибаться?

В отчаянии она написала:

В конце концов я решила, что Бог создал мерзкое существо, и мне стало интересно, как столь достойный мастер мог сотворить нечто столь отвратительное, нечто, если судить по тому, что о нем говорят, являющееся сосудом, прибежищем и обителью зла и порока во всех видах. И когда я думала об этом, огромное несчастье и печаль захлестнули мое сердце, ибо я ненавидела себя и весь женский род так, как если бы мы были чудовищами по самой своей природе.

Вскоре после того как Кристина написала эти слова, ей было видение; ей явились три благородные дамы, прекрасно одетые, в королевских коронах. Они объяснили, что причина нападок на женщин — не их недостатки, а злонамеренность мужчин, их зависть и жадность; что женщины, как и мужчины, могут нести и зло, и добродетель. Эти дамы воплощали в себе Разум, Праведность и Справедливость. Кристина пережила момент озарения и вскоре начала писательскую карьеру, чтобы обеспечивать себя и своего ребенка.

Ее труд, где обсуждаются достоинства женского пола и то, как можно стать лучшей его представительницей, называется «Книга о граде женском»; произведение стало абсолютным хитом среди женщин по всему миру. Больше не требовалось считать женщин отвратительными существами; лучше было относиться к ним как к созданиям нежным, заботливым и любящим, в достатке обладающим такими добродетелями, как милосердие и доброта. Ими нужно восхищаться, а не презирать их.

Дева Мария из Назарета

На противоположной от Евы стороне спектра находилась Дева Мария — святейшая из всех святых, возвышенная матерь Божья; она одна порождала огромные потоки любви, восхвалений и молитв, не говоря уже об отлично продаваемых сопутствующих товарах.

Она считалась «золотым стандартом» женственности, которым все восхищались и которому подражали.

Мария состояла в непорочном браке со своим мужем Иосифом и умудрилась стать матерью, не запятнав себя телесной связью с мужчиной и сохранив девственность даже после родов. Да, именно так. Это обеспечило ей такое высокое положение, какого не достичь никакой другой живой женщине, и столько любви, сколько только могла дать церковь.

Безоговорочно непорочна. Пять звезд. Рекомендуется следовать примеру.

Дева Мария

Часослов (1450–1460), Камбрия. Walters Ex Libris. W.240, folio 122v.

Такая двойственность поставила церковь в крайне неудобное положение: приходилось одновременно презирать женщину и превозносить ее. Кроме того, церковники вынуждены были признавать потребность мужчин в браке и в обзаведении наследниками. Священники говорили прихожанам плодиться и размножаться и притом придерживались убеждения, что женщина ни в коем случае не должна заниматься сексом ради удовольствия. Ей нельзя им наслаждаться. Об этом даже речи быть не может. В общем, церковь утвердилась во мнении, что женщины в целом грешны и мужчинам следует всеми силами их избегать, в том числе и в спальне. В XI веке кардинал Петр Дамиани в своем трактате «Книга Гоморры» написал:

Женщина — наживка Сатаны… яд для мужских душ!

Уверена, что сам он этого яда не пробовал.

Как писать о сексе

В сочинениях на сексуальные темы у средневековых читательниц недостатка не было. В романтических рассказах, лирических стихах, поэмах вроде «Романа о Розе» и легенды о Ланселоте и Гвиневере хватало прозрачных намеков на эротику.

Истории о запретной куртуазной любви нашептывали со страниц литературных произведений о том, о чем все молчали; о том, что может нравиться любовнику; о недостижимом. В «Романе о Розе» (Le Roman de la Rose) Гийома де Лорриса все персонажи олицетворяли разные черты натуры. Там есть Похоть, а еще Старуха, Ревность и, конечно, Любовь. Физические характеристики персонажей соответствовали их предполагаемым достоинствам или недостаткам.

Язык этих произведений полон фантастических средневековых эвфемизмов для всего связанного с сексом. И они встречались не только в книгах. У любви вообще был свой собственный язык. Свои слова. Свои фразы. Некоторые сохранились до сих пор, особенно касающиеся той отличительной части тела у мужчины между ног. Они все еще в ходу. Штуковина. Палка. Ну, вы меня поняли. Хотя мы сейчас к ним можем добавить пару-другую своих, тоже прекрасных.

Хотите узнать несколько средневековых терминов? В следующий раз, когда разговор станет особенно жарким, попробуйте ненавязчиво вставить их в свою речь и посмотрите, что из этого выйдет.

Проткнуть кольцо копьем. Это термин не только из рыцарской жизни. Даю подсказку: у дамы кольцо, у мужчины копье (в штанах).

В сторону розочки. Направляться сами знаете куда. Это из «Романа о Розе».

Поливать вьющиеся волосы. Речь о женских волосах, а поливает их мужчина. Это, надо сказать, немного странно — насколько можно судить по произведениям изобразительного искусства, в Средние века волосы на теле брили.

Сорвать розу. Быть у женщины первым. Это и так ясно. Синоним медицинского термина «дефлорация». Тоже из «Романа о Розе».

Раскрывать лепестки. У роз есть лепестки, и этим все сказано. «Роман о Розе».

Bele chose (фр. «нечто прекрасное»). Из пролога «Рассказа батской ткачихи» — буквально что-то бесценное. Спасибо за такую оценку, Чосер.

Queynte. Вагина по Чосеру.

Quonyam. Еще одно название вагины у Чосера. Я бы ни за что не догадалась, а вы?

Дырка. Тут Чосер проявляет куда меньшую изобретательность.

Надел на нее зеленое платье. Речь идет о пятнах травы на одежде женщины, на спине. Впервые фраза встречается в 1351 году, в протоколах Ноттингемского суда в деле об изнасиловании. Фраза на латыни «Induentes eam robam viridem» буквально переводится как «подарить ей зеленое платье». Думаете, это означает дар любимой женщине от очень щедрого мужчины? А вот и нет.

Мех. Женские лобковые волосы. Встречается в новелле «Гризельда» из «Декамерона» Боккаччо.

Шкура. Женские лобковые волосы. Опять Боккаччо.

Тайный член. Мужские или женские гениталии; термин часто встречается в судебных протоколах.

Pudenda (опять латынь). Наружные женские половые органы (распространено в южных странах). Встречается у Тротулы и во многих других источниках.

Картинки сексуального характера

Слов недостаточно. В случае с сексом визуальные представления работают лучше, и средневековые люди тоже так считали. В искусстве того времени можно встретить как вполне стандартные изображения и сюжеты (где мужчина и женщина находятся в постели в процессе соития или прижимаются друг к другу в позе готовности к соитию), так и причудливые (с обнаженными женщинами в постели с драконами), а то и вовсе странные, полные скрытого смысла.

На них мы и обратим внимание в первую очередь.

Занавеси?

Как показать секс, не изображая секса? Очень просто. Для этого в средневековых рукописях широко и часто использовались конкретные образы.

На иллюстрациях с изображением шатров или кроватей часто есть занавес или балдахин, раскрытый по центру и обращенный к смотрящему. Занавеси над постелью пользовались популярностью в те времена, и изображение их в открытом виде или с двумя равными частями, забранными к краям, символизировало половые губы обитательницы будуара, которые скоро будут приоткрыты таким же образом. Выглядит сексуально, а между тем не придраться — это всего лишь занавески.

А на случай, если кому-то такой образ покажется недостаточно сексуальным, прямо посередине отдернутой занавеси часто изображали столб, поддерживающий балдахин, или свечу внушительных размеров. Это тоже не слишком тонко намекает на определенное действие, которое произойдет тут совсем скоро. Например, нечто в самом деле огромное мы видим в царской спальне Давида и Вирсавии в «Библии Моргана» (МS М.638, fol. 41v.). Эта рукопись еще известна как «Библия Марциевского», она была написана в Париже приблизительно в 1240 году. Так вот, свеча там гигантская.

Стоит только начать обращать внимание на такие образы в одной рукописи, сложно остановиться и не видеть их в других. Наслаждайтесь.

Секс с мифическими животными

Еще больше ставят в тупик постельные сцены из средневековых рукописей, на которых некая дама с короной на голове нежно обнимает дракона, а ее печальный муж либо томится за дверью, либо заглядывает в окно. Таких изображений много, и они восхитительны. Сразу скажу: это не завуалированная ссылка на зоофилию, не аллегория и не иллюстрация к мифу.

Любители греческой мифологии привыкли видеть изображения женщин, совокупляющихся с разными животными; на самом деле это Зевс — как известно, он очень любил принимать животный облик и соблазнять девушек. Такой прием помогал греческому богу скрывать свои похождения от жены. Зевс мог представать перед вожделенной особой в виде, скажем, быка или любого другого зверя. Средневековые образы не такие; на них мы чаще всего видим не богочеловека, принявшего другое обличье, а дьявола — обычно в виде долговязой черной фигуры с острыми зубами и рогами — или дракона. Да, настоящего дракона. Причем предполагается, что эта история произошла в реальности. Чистая правда.

Например, образ дракона часто используется для иллюстрации акта оплодотворения Олимпиады, матери Александра Великого, в то время как его настоящий отец Филипп II заглядывает в спальню через окно. По-видимому, Александр считал своим отцом Зевса, и в этом, надо полагать, его убедила мать. В подобных образах подразумевается, что ребенок, рожденный от такого союза, должен иметь сердце и кровь дракона, то есть быть кем-то большим, нежели простым смертным. Вероятно, Александр Великий, в детстве бывший маминым особенным малышом, повзрослев, превратился в человека с пытливым умом и заинтересовался историей, которую ему рассказывали много лет назад. Мой папа дракон? Что ж, это многое объясняет. Если вам интересно, можете найти иллюстрации в Сети по запросу «The Conception of Alexander the Great» («зачатие Александра Великого») или «Les faize d’Alexandre» («История Александра Великого»^[7]). Дракон там, кстати, очень красивый, так что я бы на вашем месте приложила некоторые усилия, чтобы его увидеть.

Рождение Александра Великого

Walters Ex Libris. Manuscript W.307, folio 132v.

Какой такой секс?

Средневековая женщина могла сделать вид, что вообще ни разу не занималась сексом (если имеется в виду секс с человеком), — и настаивать, что всего лишь видела фантастический сон, или что находилась под действием заклятья, или что на нее напали демоны. Ну да. Звучит убедительно?

Жанна Потье из Камбрии

В 1491 году Жанна использовала довольно новаторский подход, чтобы найти оправдание своей сексуальной активности, — она утверждала, что на самом деле не занимается сексом и к ней является демон и заставляет ее прелюбодействовать против ее воли. Жанна, кстати, была монахиней в Камбрии (графстве на северо-западе Англии), а нахальный демон являлся в виде инкуба и, что весьма удачно, в обличье очень красивого молодого человека. Согласитесь, немного подозрительно. Монахиня абсолютно серьезно заявила, что он заставил ее совокупляться с ним четыреста сорок четыре раза, а потом принудил познакомить его с другими сестрами из монастыря, после чего какое-то время гонялся за ними по тамошним садам, заставляя залезать на деревья, дабы избежать соблазна.

Меня лично искренне восхищает, что Жанна выкроила время между любовными утехами и подсчитала, сколько раз молодой красивый мужчина навязывал ей себя в качестве сексуального партнера. Судя по всему, пока все это происходило, ей ни разу не пришло в голову кому-нибудь о своих злоключениях рассказывать. Наверное, инкуб к ней приходил исключительно симпатичный.

Бесстыжие женщины

Понятно, что женщин, считавшихся существами похотливыми и распущенными, часто рисовали, буквально и образно, в самых нелестных цветах.

Например, в Le Roman de la Rose, французской версии «Романа о Розе», вышедшей в XIV веке, на полях страниц изображены монахини, которые собирают в корзинку пенисы, растущие на пенисных деревьях; это явно попытка показать, насколько похотливыми могут быть монахини. На одной такой иллюстрации священнослужитель-мужчина неодобрительно смотрит на происходящее, на другой сам протягивает член, а на третьей монахини помогают друг другу.

Монахиня собирает члены

Le Roman de la Rose (1301–1400), Гийом де Лоррис и Жан де Мен. BnF Français 25526 Folio CLXr.

Женщины представлены нелестно и в другой рукописи — памятнике западного канонического права «Декрет Грациана» (1340–1345) с прекрасными комментариями Бартоломео из Брешиа (Италия). Вы можете найти такую иллюстрацию в интернете по запросу «Lyon Bibliothèque municipale manuscript 5128 folio 100r»; если хотите, сделайте это прямо сейчас. На рисунке обнаженная женщина оседлала огромный крылатый пенис; художник не слишком прозрачно намекает на похотливость женщины, которой поездка, очевидно, доставляет огромное удовольствие. Чтобы понять подтекст, не нужно быть Зигмундом Фрейдом.

Если иллюстрации кажутся недостаточно красноречивыми, вам стоит взглянуть на аксессуары и украшения — на некоторых секс изображался еще откровеннее. Изначально знаки паломников — дешевые, отлитые из олова — продавались в святых местах. И темы их были святые: смерть Томаса Беккета, образ агнца Божьего, фигурки святых или их мощей, скажем, святой Екатерины, которую собираются колесовать.

Постепенно популярная культура того времени превратила знак паломника, невинное материальное напоминание о некоем святом событии, в серию бляшек исключительно светского характера, которые считались верхом остроумия и одновременно с тем воплощали в себе всю ярость XIV века. Сюжеты были такие, что хоть плачь: вульвы и пенисы, поклоняющиеся другим пенисам; летающие пенисы; пенисы с колокольчиками и увенчанные коронами вагины, сидящие верхом на пенисах с ножками.

Репродукция светского знака паломника: коронованная вульва с кнутом и арбалетом, верхом на лошади

Спрос на эти, с позволения сказать, произведения искусства был потрясающий, и мастера до сих пор делают их репродукции; нужно только знать, где их искать. Они будоражили воображение средневековой женщины и обращали ее мысли к сексу.

Под эгидой церкви

Поняв, что мужчины — всего лишь люди и никакие увещевания не помешают им сходиться с женщинами максимально близко, средневековая церковь решила, что, раз уж от секса не удается отвадить, значит, он должен происходить на ее условиях. Полезных советов в проповедях было недостаточно. Церкви следовало вывести все на новый уровень.

Это она и сделала.

Глава 3. Секс: ты все делаешь неправильно

Итак, церковь с большой неохотой признала, что женщина является частью Божьего плана и без нее плодиться и размножаться не выйдет. К тому же рождение ребенка в приходе требовало выполнения определенных религиозных обрядов, таких как крещение и воцерковление (возвращение женщины в общество и в лоно церкви после рождения ребенка), и привлекало денежные подношения, что никогда нельзя назвать лишним. Но наслаждаться сексуальными отношениями для женщины считалось недопустимым. Секс — это то, что ей нужно было терпеть ради продолжения рода.

Поскольку запретить секс полностью не представлялось возможным, церковь ввела четкие ограничения на то, когда и где им следует заниматься. До того супруги совокуплялись где получится и когда захочется, что, с точки зрения церковников, никуда не годится. Продолжение рода — это бизнес, и, как любой хороший бизнес, его нужно регулировать.

Так что церковь четко описала целый ряд ситуаций, когда женщине строго-настрого запрещено заниматься сексом даже с законным мужем. Давайте по ним пройдемся.

Когда запрещено заниматься сексом

Секс в Средние века был запрещен по средам и пятницам — без видимых причин. Судя по всему, выбор пал на них случайно, так как никаким религиозным традициям сексуальная активность в эти дни недели не противоречит. Да, они постные, но не такие значимые, как, например, воскресенье. Возможно, церковь решила, что секс помешал бы супругам провести вечер пятницы в церкви, но точно мы это вряд ли когда-нибудь узнаем.

В субботу любая активность в спальне тоже была настрого запрещена, что, согласитесь, досадно, поскольку перед выходным воскресным днем многие предпочли бы воспользоваться возможностью лечь спать попозже. Воздержание по воскресеньям считалось законом непреложным. Никакого секса — и точка. Бурхард Вормский, епископ из города Вормс в Священной Римской империи, пишет, что наказание за воскресный секс — сорок дней на хлебе и воде. В этот день люди должны общаться исключительно с Господом, а не с супругами.

Итак, мы насчитали уже четыре дня в неделю. В году пятьдесят две недели, то есть в сумме получилось уже двести восемь дней, когда мужьям и женам требовалось говорить решительное «нет» сексу. А ведь мы еще только начали.

По мнению церкви, все праздники, посвященные святым, — особенные дни, в какие нужно выказывать должное уважение «виновнику торжества», то есть оставаться полностью одетым и сохранять чистоту в душе и помыслах; отнимаем дополнительные шестьдесят дней. Но были и другие официальные выходные, когда люди имели время и возможность предаться греху похоти, и это требовалось как-то по-умному прекратить.

В результате все сорок дней Великого поста предписывалось проводить в благоговейных раздумьях о возвышенном — никакой активности в спальне после наступления темноты. То же касалось и двадцати дней Адвента. Понятно, что в эту категорию входили также двадцать дней Пятидесятницы и вся неделя Троицы. И не забывайте о Пасхальной неделе, которая, кстати, в отдельные годы может длиться до десяти дней.

Короче говоря, хотя какие-то запретные для секса дни приходились на среды, пятницы, субботы и воскресенья, их число все равно получалось внушительным.

Я знаю, о чем вы сейчас думаете. «Ничего себе списочек!» Около двухсот сорока дней в году, не считая дополнительных. Но я не шучу, так оно и было. Впрочем, и это еще не все.

Особые случаи, когда нужно хранить целомудрие

К уже перечисленным дням добавьте еще восемь. Женщина ни в коем случае не могла заниматься сексом с мужем за восемь дней до прохождения им таинства евхаристии (причащения). Остается только надеяться, что супруг не был излишне религиозен и не причащался очень уж часто, потому что количество дней, когда женщина могла либо забеременеть, либо просто заняться сексом ради удовольствия, тает, словно снег в июле. Впрочем, секс для удовольствия был запрещен изначально. Еще одно табу — секс во время менструации, что отнимает еще в среднем от сорока до шестидесяти дней в году, в зависимости от возраста женщины и качества питания.

И никакого секса на протяжении беременности, то есть минус еще девять месяцев в конкретном году.

Естественно, сексом нельзя было заниматься, пока женщина кормит ребенка грудью. Риск того, что молоко закончится, неприемлем, также нельзя зачинать следующего малыша в период, пока уже рожденный младенец всецело зависит от матери. В бедных семьях грудью кормили дольше, чем в богатых. Считалось правильным делать это минимум полтора года, но у бедняков срок мог растянуться до двух лет. Благородные дамы часто пользовались услугами кормилиц, то есть для них двери к романтическим успехам открывались раньше, а вот для женщины, которой приходилось кормить еще и чужого ребенка, наоборот, закрывались.

Во время кормления грудью нельзя

Мадонна с младенцем, Часослов. Walters Ex Libris. Manuscript W.428, folio 211v.

Надеюсь, вы отмечаете все это в календаре.

Где запрещено заниматься сексом

Но зачем же останавливаться на временных ограничениях для пар, желающих уединиться в обнаженном виде на льняных простынях? С не меньшим пылом церковь раздавала инструкции, касающиеся не подходящих для секса мест. Что же это были за запретные зоны?

Здравый смысл подсказывает, что к таковым относились все публичные места. Однако запреты — дело серьезное, которое нельзя пускать на самотек; требовалось прописать все в правилах максимально четко — просто на случай, если пары не до конца поймут, где можно, а где нет. По всей видимости, считалось, что эти советы следует не только произносить вслух, но и записывать — если в какой-то момент возникнет нужда на них сослаться.

Итак, четко и напрямую запрещался секс в стенах церкви, в светлое время суток и с полностью обнаженной женщиной; притом единственной разрешенной позицией для любовных утех считалась миссионерская поза. Я знаю, что вы сейчас подумали: «Любопытный список. Это ведь весь список, верно? Полагаю, правила можно было соблюдать не всегда?»

Давайте рассмотрим его поближе.

Никакого секса в стенах церкви? И это требовалось отдельно проговаривать? Неужели проповеди оказывались настолько захватывающими и возбуждающими и вызывали у прихожан настолько безумный сексуальный экстаз, что они просто не могли дотерпеть до дома, чтобы предаться плотским утехам там? К тому же, если люди собирались в церкви не в воскресенье, значит, скорее всего, речь шла о дне какого-нибудь святого, в который секс и так под запретом. Наказание за нарушение любого из этих правил довольно жесткое — сорок дней на хлебе и воде. Так что никакого секса в церкви — здесь все ясно.

А секс на ступеньках в храм разрешен? Как насчет крытых переходов, ведущих в скрипторий^[8]? А в травнике рядом с домом аббата? Даже этот четкий запрет порождает больше вопросов, чем ответов.

Эми Мартинмасс из Шарнфорда

Одно судебное дело из епископальной судебной книги епархии Линкольна, которое рассматривали в сентябре 1516 года, рассказывает о проступках некой Эми, совершившей зараз сразу несколько грехов. Она согрешила с непозволительным мужчиной в непозволительное время в непозволительном месте, и ей пришлось расплачиваться за свою опрометчивость. Запись из протоколов церковного суда в Йорке гласит:

Его преосвященство епископ, вершащий суд в часовне своего поместья Лиддингтон, наказал Эми Мартинмасс из Шарнфорда, графство Лестер, которая предстала перед ним лично и призналась, что вступила в незаконную связь с Томасом Уэстморлендом, священником из Аппингема, в его доме.

Наказание для правонарушительницы было тщательно продумано:

…В следующую среду она должна обойти рынок Аппингема принародно, одетая в одну только рубашку, с обнаженной головой, ступнями и щиколотками, держа в руке горящую свечу; а также совершить такое же покаяние в следующие два воскресенья перед шествием в церкви Аппингема; и в третье воскресенье совершить такое же покаяние в Лиддингеме.

Остается только надеяться, что дело было не зимой, так как прогулки вокруг рынка и перед храмом босиком в одной льняной сорочке могли закончиться для женщины плачевно. Даже очень плотное белье от переохлаждения почти не защищает. Но заметьте, хотя публичное осуждение Эми в какой-то мере оправданно, то священника по имени Томас, скорее всего, ждал от силы нагоняй начальства, а то и — конечно, втайне от прихожан — одобрительные похлопывания по плечу от братьев-церковников. Приведенный выше приговор также подразумевает, что Эми не была жертвой своего духовного наставника, но в большинстве других судебных дел подобного рода есть четкие указания на то, что причастные к делу мужчины воспользовались властью над служанкой или прихожанкой.

Словом, судя по всему, запрет на секс в церковных помещениях касался только широкой публики, но не самих церковников.

Женщина с Альп

Салимбене ди Адамо, итальянский монах-францисканец, родившийся в Парме в 1221 году, на каком-то этапе своей жизни работал на одно знатное местное семейство и был обвинен в написании поучительных историй для пятнадцатилетней племянницы своих хозяев; в них он рассказывал девушке, как не стать жертвой беспутных священнослужителей и их похоти. К сожалению, мы не знаем имени той юной леди — судебные секретари не сочли ее личность достаточно важной, чтобы занести его в анналы. В качестве подтверждения того, насколько развратными могут быть церковники, Салимбене приводил поучительные и, по-видимому, реальные истории, но также он понимал, что имен обиженных женщин в них называть не следует. Вероятно, так он хотел защитить их частную жизнь. В одной такой истории он говорит, что сам знает женщину, приходившую на исповедь, но не называет ее имени, указывая только, что она была с Альп. Вот что с ней произошло.

Некая женщина призналась священнику, что подверглась нападению незнакомца в уединенном месте в Альпах, где она жила. Священник подробнейшим образом расспросил ее о характере нарушений и в процессе исповеди так возбудился, что силой увел женщину в тихое место и изнасиловал ее сам. Очевидно, ни ее слезы, ни ее горе от первого изнасилования его не остановили. Она пошла на исповедь ко второму и к третьему священнику, и те повели себя точно так же, как первый. Невзирая на это, женщина нашла четвертого священника и исповедовалась ему. Он даровал ей отпущение грехов, но только когда заметил, что она пришла к нему с ножом, которым намеревалась умертвить себя, если и он на нее нападет.

Нам с вами не понять, какие страхи, вероятно, терзали эту женщину, если она стремилась исповедоваться в своем грехе и получить прощение даже после того, что с ней сделал первый духовник. А потом второй. То, что она выдержала и третьего, свидетельствует о ее огромной вере в то, что в мире наверняка найдется добрый служитель Господа, который протянет ей руку помощи. Ее полное отчаяние и готовность покончить с собой, появившаяся после третьей неудачной попытки исповедаться, о многом говорят. Нет таких времен, в какие самоубийство было бы легким выходом из ситуации.

Женщина, которая испекла пирог

Чтобы лучше донести до юной девушки мысль, что мужчинам, даже представителям духовенства, доверять нельзя, Салимбене рассказал еще одну историю, тоже предположительно правдивую. В ней женщине, также безымянной, по-настоящему повезло. С ней случилось почти то же самое: она исповедовалась в грехах, а священник предложил ей вступить с ним в связь, здесь и сейчас. Умная женщина отказалась, сказав, что для этого есть более удобное время и место, нежели исповедальня. Священник, чрезвычайно воодушевленный ее словами, назначил ей свидание в ее доме на ближайшее время.

Накануне встречи женщина отправила ему подарок — бутылку вина и домашний пирог. Священник, надеясь заслужить благосклонность епископа, передал дары ему — и, как скоро выяснилось, очень зря, ибо женщина заполнила пустую бутылку из-под вина своей мочой, а вместо начинки положила в пирог экскременты. Священник, когда от него потребовали объяснений, с красным лицом попытался выдать подарки дамы за веселую, беззаботную шутку, но когда ее саму попросили объяснить свой поступок епископу, она ничего не стала скрывать. И, как ни странно, избежала наказания. В отличие от Салимбене ди Адамо; монаху пришлось держать ответ перед папой Александром IV, которого его истории совсем не порадовали.

Мужчина на пиру

Псалтырь и панихида. Walters Ex Libris. Manuscript W.117, folio 3r.

Темные времена

Надо сказать, запрет секса в светлое время суток нес в себе практический смысл. Пока солнце идет по небу, женщине следовало заниматься хозяйством либо в доме: готовкой, уборкой, шитьем, прядением и т. д. и т. п., — либо за его стенами: ухаживать за садом и огородом, за домашним скотом и птицей, всего не перечесть.

Поскольку окна в домах были совсем маленькими, а внутреннее освещение — обычно скудным и очень дорогим, требовалось максимум работы сделать в дневные часы. Транжирить их на занятие, после которого, возможно, появятся новые рты, считалось пустой тратой драгоценного времени — куда правильнее уделить его домашнему хозяйству.

Отказ от секса во время беременности понять проще всего, хоть это и не слишком справедливое правило. Деликатное положение женщины редко считалось причиной для того, чтобы облегчить ее труд. В бедных домах беременная вкалывала как прежде: полола огород, кормила цыплят, доила коров; ее повседневная жизнь ничем не отличалась от жизни до беременности. Так что запрет на секс в этот период представляется немного непоследовательным.

Несомненный плюс секса во время беременности заключался в том, что женщина не может забеременеть еще больше, хотя вполне вероятно, что именно потому секс в тот период и запрещали. После того как плод пошевелился и беременность подтвердилась, за интимные отношения полагалось наказание — двадцать дней на хлебе и воде. Вроде бы легкое по сравнению с многими другими, оно вряд ли хорошо сказывалось на здоровье будущей матери. Если беременную женщину мучил утренний токсикоз, столь скудный рацион мог сильно усугубить ее страдания.

Секс во время менструации

С точки зрения церкви, менструация определенно считалась неподходящим временем, чтобы раздеваться перед мужем и заниматься сексом, но за этот грех полагалось совершить сравнительно несложное покаяние — провести десять дней на хлебе и воде. Очень ранние записи из Линдисфарна свидетельствуют о том, что тогда наказывали сорокадневным постом, но к периоду позднего Средневековья обычно ограничивались десятидневным.

Сейчас многие женщины не отказываются от секса в эти дни месяца. Однако некоторым секс при менструации кажется немного противным и негигиеничным; немало наших современниц предпочитают проводить такие вечера дома с грелкой и чашкой горячего шоколада, а не раздеваться до нижнего белья и призывно улыбаться партнеру. Другие не обращают на месячные внимания. Словом, это личное дело каждой — что выберете, то и нормально.

Беда Достопочтенный

Homilary. Walters Ex Libris. Manuscript W.148, folio 3v.

А когда облеченный властью, предположительно целомудренный церковник вам что-то запрещает — это не совсем нормально.

Церковная покаянная книга, написанная Бедой Достопочтенным примерно в 700 году, не только запрещала мужчине сближаться с менструирующей женщиной, которая здесь называется больной, но и предписывала в случае нарушения провести сорок дней на воде и хлебе — более суровое покаяние, чем во многих других источниках. Беда считал, что Библия четко высказывается по этому поводу в Левите:

Если кто ляжет с женою во время болезни кровоочищения и откроет наготу ее, то он обнажил истечения ее, и она открыла течение кровей своих: оба они да будут истреблены из народа своего^[9].

Однако самое стыдное в таком сексе — то, что авторы настаивают на его постыдности. Неопрятно — может быть, но никак не постыдно. И обратите внимание на слово «истечения». Кто-то сочтет это точным описанием сверхтяжелых для каждой женщины дней, но в реальности кровопотеря во время менструации не настолько велика, чтобы так ее называть.

Мы не знаем, насколько средневековых женщин беспокоил вопрос чистоплотности при сексе в период менструации, но те, кто в те времена занимался медициной, считали, что менструальная кровь ядовита и может испортить сперму. Тогдашняя наука настаивала, что половой акт при менструации ведет к рождению ребенка с уродствами и множеством ужасных болезней — проказой, эпилепсией, а то и еще чем похуже. Считалось, что после такого акта малыш может даже родиться… рыжеволосым.

А этого, ясно, никому не хочется.

Как заниматься сексом

Единственным правильным и утвержденным церковью способом считалась миссионерская поза. Тем, кто не знал, что делать или что это вообще такое, рукописи услужливо предоставляли иллюстративный материал.

Самая вразумительная из всех книг, содержащих подобные рисунки, — известнейший средневековый медицинский трактат о здоровом образе жизни, Tacuinum Sanitatus. Он был чрезвычайно распространен в XIV и XV веках. Несколько экземпляров сохранились до наших дней. В книге множество цветных иллюстраций размером чуть ли не во всю страницу с продуктами питания и элементами природы, положительно влияющими на здоровье человека. Там встречаются, например, Северный Ветер, Рвота, Танцы и, конечно же, старый добрый Коитус.

Коитус изображен на цветной иллюстрации так: мужчина с женщиной в постели накрыты практически прозрачным покрывалом, позволяющим читателю видеть положение ног обоих партнеров, требуемое для успешного, правильного зачатия. Пара показана в позе, которую мы называем миссионерской.

Никакие другие позы для секса не рекомендовались; более того, все остальные позы считались в разной степени греховными по ряду веских причин. Совокупление как у животных, сзади? Нет. Женщина сверху? Тоже нет. Все остальное тоже: нет, нет и нет. Только миссионерская. Почему? Потому что так сказали церковники.

Вообще в основе запретов лежали представления тогдашней медицины о человеческом теле и его репродуктивной системе (в то время они считались знаниями). Если женщина будет сверху, мужское семя не пойдет в нужном направлении и зачатие станет невозможным, отчего весь акт превратится в пустую трату времени. Поза retro canino, то есть по-собачьи, тоже считалась греховной, потому что она имитирует поведение зверей, и тот, кто к ней прибегал, должен покаяться, просидев следующие десять дней на хлебе и воде. Любая позиция, уменьшающая шанс деторождения, считалась греховной.

Известный богослов Альберт Великий, который много писал о деторождении с медицинской точки зрения — как, впрочем, и на множество других тем, — давал такие указания:

Они не должны совершать половой акт лежа на боку, потому что тогда семя изливается на одну сторону матки и в результате тратится впустую, и зачатие становится невозможным.

А еще такие:

Они не должны делать это стоя, потому что тогда семя испускается вверх, а затем падает вниз…

Согласитесь, весьма полезная информация на случай, если миссионерская поза поднадоела, а своих идей относительно других вариантов нет. Словом, несмотря на то что рекомендованная и одобренная церковью поза была одна, в средневековой литературе хватало картинок с запрещенными вариантами.

Например, на изображениях ада и чистилища особенно часто встречались поступки, за которые люди должны гореть в аду, в том числе половые акты в самых разных видах и позициях. А чтобы читателям было проще использовать иллюстрации в своих греховных целях, к ним прилагались потрясающие описания и эвфемизмы, связанные с самим актом соития и участвующими в нем органами. Кстати, в таких описаниях часто фигурируют слова, которые мы сегодня считаем не просто грубыми, но даже оскорбительными. Например, известное современное английское ругательство на букву c^[10] тогда было широко распространено и считалось не более грубым, чем слова, обозначающие любую другую часть тела — руку, ногу, лицо.

Мужчина и монахиня приготовились к сексу стоя

Маргиналии из Le Roman de la Rose (1301–1400), Гийом де Лоррис и Жан де Мен. Хранится в отделе рукописей Галлики, электронной библиотеки Национальной библиотеки Франции, 25526. Folio CXIr.

Как одеваться для секса

Многие современные женщины считают важным соблазнительно одеваться для интимных моментов в спальне; неудивительно, что такого же мнения придерживались и средневековые женщины и для секса выбирали одежду, которая позволяла выглядеть более привлекательно и соблазнительно.

Конечно, они это делали. Почему нет?

Сейчас большинство людей в контексте женщин Средневековья первым делом вспоминают о поясах целомудрия и корсетах. Звучит сексуально, да? Эротично и даже с легким намеком на фетишизм. Проблема в том, что ни того ни другого в раннем Средневековье в помине не было — их изобрели только в позднюю эпоху Тюдоров и времена раннего Возрождения. Впрочем, пояс верности появился даже позже.

«Но ведь об этом говорилось в книге о Средних веках, я помню! — слышу ваш возмущенный крик. — Там четко написано — корсеты!»

Вы совершенно правы насчет того, что в книгах пишут о корсетах. Они действительно упоминаются в описаниях нарядов тех времен, но, к сожалению, это совсем не тот предмет одежды, что мы сегодня называем корсетом. Позвольте пояснить. Сложность истории как науки заключается в том, что часто слово существует очень давно, а вещь, которую тем словом называют, на каком-то этапе сильно меняется и перестает быть тем, чем считалась изначально.

Так что средневековый корсет и современный корсет — два разных предмета.

Немного о корсетах

В дошедших до нас записях об одеяниях XIV века в Англии и Европе корсеты упоминаются часто. Например, мы находим их в описаниях гардероба Эдуарда Черного Принца, с указанием того, сколько ткани для них требовалось, как их украшали и для кого шили. Словом, море информации. Однако корсет был настолько распространенным и узнаваемым элементом наряда, что никому и в голову не приходило описывать, как он выглядит.

Сегодня мы с вами отлично знаем, как выглядит рубашка или, скажем, чулки. Так и средневековый человек не нуждался в описаниях корсетов. Этот предмет одежды был всем знаком. Но если внимательно изучить, из чего они изготавливались и кто их носил, быстро станет понятно, что средневековые корсеты не имеют ничего общего с современными. Итак, что же нам достоверно известно?

Это была одежда для особых случаев, которую носили верхним слоем. Обычно корсеты богато украшались и, судя по требуемому для их изготовления количеству ткани, не прилегали плотно к телу, а какие-то имели еще и шлейф. Корсеты были разных типов; некоторые надевали для танцев. А тот факт, что корсеты шили для маленьких принцев, — толстый намек на то, что, по всей вероятности, сексуальным нижним бельем они никак не считались.

Еще корсеты украшали жемчугом и расшивали золотой нитью — это указывает на то, что их выставляли напоказ, чтобы поразить всех своим богатством. Согласитесь, тратить деньги на украшение того, чего никто не увидит, было бы бессмысленным транжирством. Однако многие наши современники, узнавая из книги, что средневековые принцы в особых случаях носили корсеты, представляют себе, что на бедняжек надевали ограничивающее движение сексуальное нижнее белье, то есть корсеты в том виде, в каком мы представляем их сегодня.

Я практически уверена, что это ошибка. Даже в других языках словосочетанием corset fendu обозначается то, что мы называем безрукавным пальто. Скорее всего, корсет XIV века представлял собой верхнюю одежду с большими проймами, со шлейфом или без него.

Что показательно, когда нижнее белье, которое мы называем корсетом, впервые появляется в исторических текстах, его называют боди, а потом бюстгальтером. Только гораздо позже в речь входит слово «корсет», обозначающее предмет женской одежды со шнуровкой, тесно обтягивающий тело и поднимающий грудь, — именно такой, каким мы знаем его сегодня.

Итак, надевали ли средневековые женщины для соблазнения корсеты? Нет. Во всяком случае, не такие, какими вы их себе представляете.

Необоснованная нагота

Мы уже знаем, что церковь максимально четко высказывалась против вступления в интимную связь в обнаженном виде, но вот почему? Очевидно же, что нагота и секс идут рука об руку! Если, как мы выяснили, средневековая женщина вряд ли носила в спальне корсет, то почему ей не быть обнаженной?

Почему? Все очень просто. Средневековая медицина считала, что большую часть тепла женское тело теряет через голову и существует риск, что во время энергичного полового акта его уйдет слишком много. В результате с женщиной случится беда и у нее разовьется множество разных недомоганий. Эту проблему нужно было как-то решать — в частности, любой ценой избегать абсолютной наготы.

Рождение Богородицы

Миссал Эберхарда фон Грайффенклау. Walters Ex Libris. Manuscript W.174, folio 204v.

Таким образом, средневековой женщине требовалась какая-то одежда для секса. Она могла довольно сильно обнажиться перед супругом, но не полностью. В частности, ни в коем случае нельзя было обнажать голову. Чтобы сохранить здоровье, активности в простынях с мужем следовало противопоставить головной убор. Чепец. Вуаль. Тюрбан. Подходила даже сеточка для волос, что, согласитесь, граничит с нелепостью. Если женщина предприняла хоть какое-то усилие, пусть даже символическое, она могла считать себя в безопасности и заниматься сексом без ужасных последствий для здоровья.

Вот почему практически на всех иллюстрациях в средневековых рукописях, на которых мужчина и женщина изображены в постели, любая порядочная дама предстает в головном уборе.

Дамы, шляпки можно не снимать!

Глава 4. Поцелуи и беседы: церковная исповедальня и что мы в ней узнаем

Надзор

Очевидно, что при таком огромном количестве ограничений, связанных с происходящим в спальне (только с собственным мужем, только после наступления темноты, без полного обнажения, только в разрешенные дни), необходимо было как-то следить, чтобы их соблюдали. Правила бесполезны, если не проверять регулярно, что их придерживаются, — известный факт.

Кому-то чрезвычайно самоотверженному предстояло взять на себя это бремя, но кому? Кто был готов выполнять столь неблагодарную работу, сталкиваться с вопиющим непослушанием и сбоящим моральным компасом населения? Находились ли вообще желающие?

Тут опять на сцену выходит церковь. Она всегда готова. Даже настаивает на своей кандидатуре. Возражения не принимаются.

Исповедальня

Нам с вами ужасно повезло, что церковники были людьми очень грамотными. Благодаря этому до наших дней дошло множество религиозных текстов, которые передавались из поколения в поколение, тщательно переписывались на протяжении многих лет и послушно переходили от монастыря к монастырю, от библиотеки к библиотеке, от церкви к церкви. Среди них были так называемые пенитенциалии (покаянные книги), которые помогали священникам в исповедальнях разузнавать о совершенных человеком грехах и назначать соответствующие наказания. Исповедавшемуся следовало только признать вину и раскаяться в проступках. Но иногда ему требовалась подсказка.

Рукописи и книги, которые священники использовали для допросов провинившихся прихожан, появились в незапамятные времена. Одни роскошные экземпляры включены в списки личных вещей приходских священников. Другие — простенькие, без переплетов и декора — сильно потрепаны; вероятно, они были особенно востребованы и к ним очень часто обращались.

Среди этих текстов встречаются инструкции для священников, проводивших исповедь. Как вы понимаете, во времена бесчисленных ограничений, касающихся секса, вопросы задавались очень откровенные, и церковная исповедь постепенно становилась все более личным, интимным переживанием и для мужчин, и для женщин.

Епископ из сборника псалмов

Walters Ex Libris. Manuscript W.547, folio 220v.

Личным и, можно сказать, граничащим с неприличием. Бок о бок с этим шли дискуссии о том, как надо задавать вопросы, дабы не сеять семена греховного поведения там, где его не было раньше. Чтобы после исповеди прихожанину не захотелось попробовать чего-то непозволительного.

«Исправитель» Бурхарда

Например, священники в исповедальне могли задавать — и задавали — интимные вопросы о самых деликатных делах женщины. В XI веке в германских землях было написано руководство для духовника, Corrector sive Medicus, что переводят как «Исправитель и врачеватель»; автор труда — чрезвычайно скрупулезный епископ Бурхард Вормский, который, судя по всему, решил посвятить себя изучению сексуальных практик со всех сторон. Бурхард родился в период между 950 и 965 годами и сделал поистине головокружительную карьеру, дослужившись до сана епископа. Он в одиночку написал двадцать книг, каждая на отдельную религиозную тему, где рассматривались важные вопросы об отношениях полов, а также делах духовных.

Бурхард был в семье средним ребенком, и если он, как многие такие дети, всю жизнь старался обратить на себя внимание людей, то он определенно в этом преуспел. Его статую сегодня можно увидеть перед собором Святого Петра в Риме. Его богатое литературное наследие, кроме всего прочего, включает в себя упомянутое выше потрясающее руководство для исповедника; о нем мы сейчас и поговорим.

Этот текст представляет собой объемный сборник вопросов, касавшихся мужчин и их противоестественных практик, но внушительное количество вопросов в нем адресовано конкретно женщинам. Пятая глава состоит из целых ста девяноста четырех вопросов, связанных с сексуальными отношениями. Для меня абсолютная загадка, как священникам удавалось задавать их посторонним людям без ощущения надругательства над самими собой.

В этом невероятном списке исповедальных вопросов Бурхарда Вормского у меня есть ряд персональных фаворитов, которыми хочу поделиться с вами. Они сильно варьируются по степени вмешательства в личную жизнь людей, начиная с вполне понятных вещей и заканчивая откровенно странными практиками.

Кстати, в процессе чтения попробуйте и сами ответить на эти вопросы — просто для себя.

Проба на вкус

Начнем с самых понятных грехов, отобранных Бурхардом и касающихся занятий сексом; вопросы адресованы женщинам.

Пробовала ли ты сперму мужа своего, дабы подобными дьявольскими деяниями возбудить в нем еще большую любовь к тебе? Если да, тебе положено семь лет покаяния в назначенные постные дни.

Семь лет! Семь лет! Согласитесь, огромный срок за что-то столь обыденное, как оральный секс с супругом. Может, он и от дьявола, но полагаю, что за все время существования этой «отвратительной» практики ее инициаторами во многих случаях выступали как раз мужья, так что Бурхарду лучше бы придержать коней. Предположение, что мужчина будет любить жену сильнее, если той нравится оральный секс, имеет под собой веские основания.

Но вот как быть, если жена к этой практике не расположена? Как мужу уговорить ее, если она сомневается? Давайте представим.

Наконец настал день недели, разрешенный церковью для секса, нет никакого религиозного праздника, так что можно заняться любовью… Джон и Кристина отлично проводят время наедине… в комнате становится все жарче и жарче, страсть нарастает…

Джон: О Кристина, как же я люблю твои поцелуи…

Кристина: О Джон, муж мой! Я исполню любое твое желание, как и должно хорошей жене.

Джон: Дорогая жена, любовь моя, вообще-то у меня есть желание.

Кристина: Я твоя послушная жена, любовь моя, так что говори, я сделаю все; все, что угодно!

Джон шепчет ей на ухо.

Кристина (в шоке): О Джон! Но я не должна этого делать! Именно сегодня утром брат Эдвард сказал мне, что я ни за что не должна этого делать!

Джон: А ты уверена, что правильно его расслышала? Не сказал ли он, что ты как раз должна это делать?

Кристина: Я почти уверена, что он сказал «нельзя».

Джон: Ты действительно в этом уверена, совершенно уверена?

Кристина: Ну, он выразился совершенно ясно. Я не должна пробовать твое семя. Это настрого запрещено!

Джон: Но я же твой муж! Ну пожалуйста! Ради меня?..

Кристина: Нет, нет и нет! Гореть мне тогда в аду! Я не должна этого пробовать…

Слышится стрекот сверчков.

Джон: Значит, надо сразу проглотить?

Черт бы побрал этого Бурхарда, все удовольствие людям испортил.

Такой вопрос еще вполне обоснован; можно было рассчитывать на честный ответ, за коим следовало наказание в виде поста и молитвы. Другие вопросы в сборнике совершенно оторваны от реальной жизни и в основном вращаются вокруг того, что женщина коварно разжигает в муже пламя страсти, причем, скорее всего, против его воли.

Очевидно, что Бурхард Вормский искренне верил, что в отношении утех в спальне проявляют инициативу только сластолюбивые женщины, а мужчинам, чтобы захотеть секса, нужен некий стимул. Короткий опрос мужчин XXI века показал, что это вряд ли соответствовало истине.

Согласно альтернативной версии, Бурхард считал, что необходимо распалять страсть сопротивляющегося сексу мужа к его жене и охлаждать — ко всем прочим дамам, которые, конечно, умоляли его о соитии, стоило ему только выйти из дома. Женщины ведь все как одна подлые соблазнительницы.

Булочки в печках

Судя по составленным вопросам, в пастве нашего потрясающего Бурхарда хватало прихожан с удивительной сексуальной жизнью, которые подкидывали ему идеи или просто распаляли его фантазию. Может, он выдавал желаемое за действительное, когда предлагал священникам спрашивать на исповеди такое:

Делала ли ты то, что делают некоторые женщины? Они снимают одежду и мажут обнаженное тело медом. Они ложатся на разложенную на земле простыню с рассыпанной на ней пшеницей и катаются по ней взад-вперед. Потом тщательно собирают все зерна пшеницы, прилипшие к телу, складывают в мельницу, поворачивая мельницу в направлении, противоположном ходу солнца, перемалывают пшеницу в муку и выпекают из нее хлеб. Они подают этот хлеб на стол своим мужьям, которые от такого слабеют и умирают. Если ты такое делала, ты должна раскаяться и нести покаяние — сорок дней на хлебе и воде.

Замешивание теста для хлеба в специальном корыте

Часослов, Фландрия (начало XIV в.). Walters Ex Libris. W.88, folio 15r.

Конечно, можно сделать на ночь медовую маску для некоторых частей тела, но при описанной выше процедуре женщина, скорее всего, израсходует недельный запас меда за один присест — вернее, за один оборот голышом по простыне.

Кроме того, для сбора всех прилипших к коже зернышек пшеницы, особенно в труднодоступных местах, наверняка потребуется чья-то помощь. И все это ради того, чтобы ослабить здоровье мужа и довести до смерти? Да если бы он узнал о подобных приемах, у него было бы куда больше шансов умереть от тревог за разум своей жены, чем от чего-либо другого. Если у него, конечно, нет серьезной аллергии на глютен.

Сорокадневный пост за смерть супруга от такого хлебушка кажется мягким наказанием; если женщина попалась в ловушку несчастливого брака и могла позволить себе потратить столько меда, то для нее, безусловно, игра стоила свеч. Но это так, к слову. С практической точки зрения, требовалось еще согласие доверенного лица, достаточно близкого, чтобы женщина осмелилась попросить его помочь ей отлеплять пшеничные зерна от кожи на разных участках тела.

Бурхард был явно неравнодушен к хлебу и вообще к хлебобулочным изделиям. Он не ограничился зернами пшеницы и в своих вопросах затрагивает другие способы, какими этот продукт используют женщины в своих греховных целях:

Делала ли ты то, что делают некоторые женщины? Они ложатся на землю лицом вниз, обнажают ягодицы и просят кого-нибудь вылепить хлеб на их голых ягодицах. Потом они тот хлеб выпекают и подают на стол своим мужьям. Они делают это для того, чтобы подогреть их любовь к себе. Если ты делала такое, ты должна раскаяться и нести покаяние в течение двух лет в назначенные постные дни.

Что ж, если у дамы был кто-то, кого она вожделела, об этом способе ей стоило подумать. Но, как и в предыдущем случае, женщина не могла провернуть все в одиночку. Данное предприятие требовало вовлечения, по крайней мере, двух человек, один из которых точно знал, что и как делать.

Элис и Марджери, набирая воду на предстоящий день, болтают у деревенского колодца. В ходе беседы Марджери выражает озабоченность по поводу того, что ее муж в последнее время холоден к ней, и спрашивает подругу, нет ли способа оживить их занятия в спальне.

Элис: Говоришь, добавить перчинки? Специи нынче дорогие. А ты не думала вместо этого попробовать способ с хлебом?

Марджери: Э-э… Что?

Элис: Хлеб. Пробовала использовать его?

Марджери: Ну, я даю ему хлеб каждый день.

Элис: Я не про этот хлеб говорю. Могу показать тебе, как приготовить правильный.

Марджери: Правда? Ты лучшая подруга в мире! И как его делать?

Элис: Во-первых, нужно лечь лицом вниз, оголить зад, потом…

Марджери: Погоди, что?

Элис: …потом я замешу на твоих ягодицах тесто, и мы испечем из него хлеб!

Марджери: И это заставит мужа больше меня хотеть?

Элис: Брат Эдвард спрашивал меня об этом на исповеди, и, кажется, он был совершенно уверен, что этот способ работает.

Марджери: Ну… кому ж знать, как не ему!

Элис: И даже если это не заставит мужа возжелать тебя больше, мы хотя бы станем еще более близкими подругами.

Марджери: О Элис!

Элис: А если это не сработает, у меня еще есть отличный рецепт медовых булочек.

Скажу прямо. Сорокадневное покаяние за попытку убийства хлебом из пшеницы с обмазанного медом тела и целых два года поста и молитвы за вымешенный на ягодицах хлеб ради разжигания страсти? Это, согласитесь, кажется несколько непоследовательным. Не лучше ли пригласить мужа на часть мероприятия с обнажением ягодиц, а выпечку хлеба вовсе пропустить? Как думаете?

Комплиментарная рыбка

Впрочем, хлебобулочными изделиями дело не ограничивалось — в вопросах Бурхарда Вормского фигурировали и другие пищевые продукты. Еще одна жемчужина, вышедшая из-под его пера, — вопрос номер 172, где он выводит эту идею на новый уровень. Он серьезно предлагал спрашивать у женщины в исповедальне:

Делала ли ты то, что делают некоторые женщины? Они берут живую рыбу, засовывают ее себе во влагалище и держат там, пока она не сдохнет; после этого жарят или запекают рыбу и подают ее своим мужьям, чтобы подогреть их любовь к себе. Если ты делала такое, ты должна раскаяться и нести покаяние в течение двух лет в назначенные дни.

Что? Некоторые женщины такое делают? Да что же это за женщины такие? Без шуток, кому вообще такое придет в голову?

Думаю, подобные вопросы вряд ли подтолкнут даже сошедшую с ума от любви даму повторить этот ужас, не говоря уже о том, чтобы признаться в таком на исповеди. Но, судя по количеству ходящих в народе шуток о рыбном запахе женских интимных частей, вопрос о засунутой во влагалище рыбе мог выглядеть закономерным. К сожалению, в нем не упоминается о том, требуется ли конкретный вид рыбы или подойдет все, что плавает в воде.

Торговец рыбой

Beaupré Antiphonary, vol. 1. Walters Ex Libris. Manuscript W.759, folio 108r.

В четверг днем Элис выбирает на рыбном рынке что-нибудь, чтобы приготовить к ужину на следующий день.

Торговец рыбой: Чем могу помочь?

Элис: Хочу купить что-нибудь для завтрашнего ужина.

Торговец рыбой: Ну что, что-нибудь нравится?

Элис: Ну да, есть из чего выбирать, но мне нужно кое-что весьма конкретное.

Торговец рыбой: Как насчет селедочки? Отличная рыбка. Красивая и свежая!

Элис: Ой, нет. Не пойдет. Слишком мелкая.

Торговец рыбой: А камбала? А щука?

Элис: М-м, нет. И это не то…

Торговец рыбой: Дельфин?

Элис: Ой, нет! Совсем не подходит!

Торговец рыбой: Ну… у меня есть угорь…

Элис: О! Угорь, говорите? Отлично! А он свежий?

Торговец рыбой: Да только что плавал, еще живой!

Элис: Беру!!!

Многие тексты о средневековых пищевых привычках свидетельствуют, что любое существо, живущее в реке, пруду или море, считалось рыбой, то есть пищей, подходящей для пятничного рыбного дня. Словом, вот вам обильная пища для размышлений. Или для засовывания кое-куда. Наверное.

Пища для размышлений

И наконец, мой абсолютный фаворит — вопрос, максимально четко демонстрирующий, с какими женщинами, по мнению Бурхарда Вормского, приходится иметь дело священнику в исповедальне:

Делала ли ты то, что делают некоторые женщины? Они берут свою менструальную кровь, смешивают ее с едой или питьем и дают своим мужчинам съесть или выпить, чтобы те еще больше полюбили их. Если ты делала такое, ты должна раскаяться и нести покаяние в течение пяти лет в назначенные постные дни.

Вы, должно быть, шутите!

Маргиналии из неполного Часослова

Walters Manuscript W.87, folio 20v.

Теперь не смогу смотреть кулинарные шоу.

Пять лет покаяния. Пять. Лет. Это порождает кучу вопросов. В какую именно еду надо подмешивать менструальную кровь? Сколько ее нужно, чтобы получить желаемый результат? И самый важный, хоть и гипотетический, вопрос: если у женщины такое сильное кровотечение, что она может собрать кровь, разве секс в ближайшую ночь не исключен как таковой? А как насчет привкуса крови в пище? Ни в одной кулинарной книге, дошедшей до нас из Средних веков, нет советов, какие специи и травы могут понадобиться, чтобы его замаскировать!

Маргарет хлопочет у плиты, занятая приготовлением ужина. Ее муж Эдвард уже сидит за столом в ожидании трапезы.

Эдвард: М-м… а что это так славно пахнет? Что у нас на ужин?

Маргарет: Пирог! Я испекла его специально для тебя.

Эдвард: Отлично! Обожаю твои пироги!

Маргарет: Этот тебе точно понравится.

Эдвард пробует пирог.

Маргарет: Вкусно, правда? Ешь, милый!

Эдвард: А ты чего не ешь?

Маргарет: Я… э-э… я не голодна. Ну да. Сыта. Недавно сыром наелась.

Эдвард: Да съешь хоть кусочек. М-м… Вкуснятина. Откусывает еще.

Эдвард: Хм… а у этого куска какой-то немного… другой привкус… Маргарет, что это в нем?

Наливает себе красного вина.

Маргарет: Да ничего! Только мой особенный соус! Ешь!

И вообще, почему Бурхард о подобном спрашивал? Сколько женщин должны были признаться в следовании такой исключительно сомнительной практике, чтобы он решил добавить вопрос о ней? Как такая дикость попала в его список? Это, конечно, только мои догадки, но я почти уверена, что ни одна женщина не ответила на вопрос словами: «Ой-ой-ой! А кто вам рассказал?»

Серьезно, как он вообще оказался в сборнике? Может, после собрания монахов, на котором они перебрали вина для причастия? Очевидно, что трезвому образованному человеку подобное и в голову не придет!

Ученые мужи, братья-монахи и священнослужители встретились на еженедельном собрании, чтобы выслушать доклад. Все налегают на напитки и закуски, но в основном на напитки.

Брат Эдвард: Добро пожаловать на еженедельное собрание служителей прихода Святого Марка. Нам нужно обсудить ряд вопросов, так что, братья, предлагаю для начала немного подкрепиться. (Подливает себе вина.) Вот так! У всех налито? Ура! На этой неделе мы собираемся окончательно утвердить вопросы для исповеди, которые мы добавим в новый список. Есть предложения?

Брат Адриан: Слушайте, а как насчет вожделеющих задниц?

Брат Эдвард: Это уже есть, но спасибо за идею.

Брат Христос: А вопрос об идолопоклонничестве есть?

Брат Эдвард: И это есть, но спасибо.

Брат Бурхард: А о подмешивании менструальной крови в еду?

Брат Эдвард: И это у нас е… Погоди-ка… Что ты сказал?!

Брат Бурхард: Ну, на прошлой неделе одна женщина призналась мне на исповеди, что подмешала свою менструальную кровь в какую-то еду и подала ее своему мужу, чтобы он ее больше вожделел. У нас есть такой вопрос? Кажется, нет. Давай, записывай, брат мой.

Слышится стрекот сверчков.

Брат Эдвард: Думаешь, она не одна так делает, брат Бурхард?

Брат Дэмиен: Женщина — наживка Сатаны, брат Эдвард. Думаю, они все это делают.

Слышится стрекот сверчков.

Брат Эдвард: Хм-м…

Записывает вопрос.

Сознавайтесь, дамы, кто из вас издевался над священниками, придумывая на исповеди подобные небылицы?

Слово берет святой Эгберт Линдисфарнский

Справедливости ради надо сказать, что Бурхард Вормский не один тратил массу времени на размышления о том, какие странности, вероятно, происходят в спальнях прихожан. Святой Эгберт, епископ Линдисфарнский, тоже много писал на эту тему. Он считал, что телесные жидкости и пища могут провоцировать проблемы, только вот не был уверен, ограничивается ли дело в подобных практиках женскими жидкостями или задействуются жидкости всех причастных. Он, например, предлагал спрашивать у женщины в исповедальне, не подмешивала ли она в еду сперму своего мужа. Он свято верил, что это способно усилить страсть женщины к мужчине, чьей спермы она отведала в том или ином блюде. Кстати, за такое полагалось всего три года поста и молитв, то есть на добрых два года меньше, чем за подмешивание менструальной крови. Если судить по суровости наказания, использование мужских жидкостей почему-то воспринималось как менее оскорбительное.

Тот факт, что церковь считала необходимым задавать людям упомянутые выше вопросы (и множество других, им подобных), дает нам кое-какое представление о сексуальных практиках — реальных и вымышленных, — которые церковь решительно не одобряла, даже когда непосредственного участия в них мужчины не предполагалось.

Глава 5. Физическая сторона секса

Секс и здоровье

Впрочем, кое-какие убеждения играли на руку дамам.

Медицина Средневековья считала секс необходимым для здоровья взрослой женщины. Не рекомендацией, а именно требованием. Считалось, что если женщина не получает нужного объема физической любви, то ей грозит столкнуться с ошеломляющим разнообразием недугов. К сожалению, в XXI веке теория уже опровергнута, хоть мы и понимаем, что секс хорошо сказывается на здоровье благодаря дозе дофамина, выбрасываемого в кровь в результате полового акта. Всем знакомо это ощущение счастья.

Чтобы стало понятно, почему средневековые медики считали секс необходимым для женского здоровья, надо хотя бы вскользь рассмотреть представления науки того времени о внутренних половых органах человека. Гален из Пергама, бывший признанным экспертом по медицине в Римской империи в период примерно до 215 года и много писавший практически на все связанные с ней темы, высказывался на этот счет уверенно и однозначно.

Представьте, пожалуйста, мужские [гениталии], расположенные внутри между прямой кишкой и мочевым пузырем. Если наложить их на женские гениталии, мошонка точно займет место матки, а яички лягут снаружи, с обеих ее сторон.

То есть он был уверен, что женские половые органы — идеальное отражение мужских, только находящиеся внутри. Наружные мужские гениталии точно повторяют внутренние женские. Мошонка и яички — эквивалент матки и яичников. Звучит в целом довольно разумно.

Гален из Пергама был в своих трактатах настолько убедителен, что многие из его теорий, включая эту, считались верными и в позднее Средневековье. На них постоянно ссылались в последующих трудах и трактатах на медицинские темы. Его идеи распространились широко, и человечеству оказалось чрезвычайно сложно от них избавиться.

Блуждающая матка

Одна из самых невероятных древнегреческих медицинских теорий, от которой наука долго не могла отделаться, — это идея о блуждающей матке. Гален не был ее фанатом, а вот древнегреческий медик Аретей свято в нее верил. Трудно представить, как подобную теорию вообще кто-то умудрился предложить, не говоря уже о том, как ее обсуждали в ученом сообществе и делились ею среди тех, кто оказывался достаточно любопытным, чтобы задавать вопросы. Дебатов по этому поводу хватало.

Ученые никак не могли прийти к согласию о том, остается ли матка всегда на одном месте, как другие органы, или же она подвижна и блуждает по женскому телу, собирая вредные вещества и порождая проблемы до тех пор, пока не вернется обратно в область таза. Только тогда у женщины начинались менструальные выделения, очищающие ее организм.

По мнению тогдашних медиков, никакие другие органы не «блуждали», так что матка была у них на особом счету. Предполагалось, что во время своих беспорядочных перемещений по телу она провоцирует многие болезни. Головная боль, например, может случиться от того, что матка застревает в голове. Одышка — это, безусловно, следствие ее застревания под ребрами. Ну, вы поняли принцип.

Так как же закрепить в нужном месте матку, которая месяц хаотично перемещается по телу, чтобы у женщины началась полезная менструация? Очень рада, что вы спросили. Отвечаю — с помощью секса. Благодаря сексу матка возвращается на положенное ей место. Так что секс просто необходим женщине для здоровья.

Ура!

Четыре телесные жидкости

Чрезвычайно популярная и прогрессивная школа четырех телесных жидкостей, доминировавшая в Средние века, тоже определяла женщин как существ похотливых, а то и вовсе сексуально ненасытных.

Тот же Гален из Пергама в своей гуморальной теории отстаивал идею, что аспекты физического здоровья человека связаны с четырьмя жидкостями и четырьмя свойствами; эта теория была чрезвычайно распространена в эпоху Средневековья.

Четыре телесные жидкости — это кровь, флегма (слизь), желтая или красная желчь и черная желчь; четыре свойства — это горячее, холодное, влажное и сухое. От их комбинации непосредственно зависело здоровье человека или наличие болезни, и лечение назначалось соответствующее. Гален считал, что женщины холодные, а мужчины горячие, и что необходимо предпринимать решительные действия, чтобы привести эти свойства в баланс.

Холодные женщины

Холодность считалась виновником многих проблем женщин со здоровьем, в том числе плохого зрения, головных болей и сухости влагалища. То есть, согласно этой теории, традиционный отказ от секса из-за головной боли следовало лечить как раз сексом — кажется, современная медицина в какой-то мере признает обоснованность такого вывода.

Конечно, эндорфины, выбрасываемые во время полового акта, помогли бы избавиться от головной боли, но их полезное действие полностью нивелируется изначальным нежеланием женщины заниматься сексом.

Иронично: сегодня термин «фригидная» применительно к женщине имеет вполне определенный смысл — что та не желает секса и, грубо говоря, холодна, как айсберг, а в Средние века эпитет «холодная» означал, что она этого как раз жаждет.

Перебор с сексом

По мнению средневековых медиков, похотливых женщин ждали другие, более ужасные проблемы со здоровьем. Альберт Великий в своем труде De secretis mulierum («О женских секретах») утверждает, что в утробе женщины, у которой недостаток или избыток секса, может возникнуть внутриматочное разрастание. Он пишет:

Это случается со многими молодыми женщинами, неспособными к половому акту из-за маленького отверстия их чрева. Когда они спят в своей постели ночью, лежа на спине, чрезмерное сексуальное влечение и вожделение, которое они испытывают, понуждает их самопроизвольно изливать свое семя. Эта грязь скапливается в их теле в районе пупка и разрастается в большой сгусток плоти, из-за чего живот их начинает набухать, и они ошибочно считают, что беременны.

Этот вид опухоли, который врачи называют внутриматочным разрастанием, можно вылечить с применением соответствующей схемы.

Уж не знаю, много ли женщин страдали раком органов брюшной полости из-за мыслей о сексе, но судя по всему, размышлениям об этой проблеме уделялось много времени.

Вероятно, дело было вовсе не в недостатке секса. Но Альберт Великий имел другое мнение.

Недобор с сексом

Но и это еще не все. Женщина, не получавшая физической любви в нужном объеме, подвергалась риску накопления внутри телесных жидкостей, что якобы приводило к некоторым видам безумия, судорогам, обморокам, удушению матки, истерии. По мнению медиков, для эмоционального и физического благополучия ей требовалось определенное количество правильных половых актов в разрешенные дни и в определенное время. А еще женщине был необходим регулярный секс, ибо если во время секса ее матка не находилась на положенном месте, с ее здоровьем могло случиться много неприятностей, чего, понятно, никто не хотел, ведь женщины считались проблемными и без дополнительных сложностей с блуждающим по всему телу органом.

Импотенция

По этой причине к импотенции мужа в Средневековье относились серьезно. Очень серьезно. Настолько серьезно, что женщина имела право развестись или расторгнуть брак с мужчиной из-за его неспособности проявить себя на супружеском ложе.

Маргарита Маульташ, графиня Тирольская

В XIV и XV веках проходило довольно много судебных разбирательств, в которых женщины разводились с мужьями из-за неспособности последних выполнять супружеский долг. Одну из таких дам звали Маргарита Маульташ, она родилась в 1318 году в Австрии. Маргарита была графиней Тироля; в 1340 году она, разочаровавшись в браке, добилась развода с мужем Генрихом Богемским по причине его импотенции.

Маргарита обратилась в суд и выиграла дело; брак аннулировали, что позволило графине начать интимные отношения с другим мужчиной, нравившимся ей куда больше мужа. Да, Людовик Бранденбургский, мы говорим о тебе.

Согласитесь, это удобно — указываешь пальцем на не очень-то любимого мужа, и брак с ним аннулируется. Скажем, есть у женщины старый и некрасивый супруг, замуж за которого она вышла ради положения в обществе. Она могла обвинить его в пренебрежении ее здоровьем из-за неспособности удовлетворить ее в спальне, получить развод и, освободившись от прежних уз, вступить в связь с симпатичным, недавно овдовевшим хозяином соседнего поместья.

И все это, конечно же, исключительно ради здоровья.

Развод в Средние века считался делом серьезным и в светских, и в религиозных судах, так что, как понимаете, требовалось придумать что-то вроде теста, с помощью которого обвиненный в импотенции муж мог бы опровергнуть ложные нападки. В конце концов, речь шла о его имуществе, не говоря уже о репутации. Но главное, конечно, имущество. Было бы крайне несправедливо, если бы все сводилось к слову против слова, особенно учитывая тот факт, что женщине, затеявшей судебное разбирательство, обычно приходилось нелегко. Обвинительнице непременно следовало представить доказательства, согласны?

Так что, был такой тест?

Вообще-то был! Суд действительно мог проверить, правда ли муж неспособен должным образом выполнять супружеский долг перед женой. Я не шучу. До нас дошли протоколы подобных судебных разбирательств, случившихся в 1292 году в Кентербери и в конце 1433 года в графстве Йорк в Англии, в которых женщины свидетельствовали против своих мужей и выиграли.

Проверки в спальне

Лично мне особенно нравится, что эти дела не только дошли до суда, но и были тщательно задокументированы — с именами, датами и указанием, кто что когда говорил. Фома Чобхэм, субдекан в Солсбери, разработал метод для проверки мужа на импотенцию — инструмент, к которому стали регулярно прибегать в судебных разбирательствах подобного рода.

Начиналось все с физического осмотра гениталий мужчины, хотя кто его проводил, медик или представитель суда, неясно. Хочется надеяться, что медик. В перчатках. Критерии прохождения этого теста нам неизвестны — мы точно знаем только то, что для перехода на следующий этап его нужно было пройти обязательно.

Следующий этап заключался в том, чтобы непосредственно испытать мужа в спальне. Вот какие инструкции по поводу него дает Фома.

После трапезы мужчину и женщину следует уложить в одну постель, а вокруг нее должны много ночей находиться мудрые женщины. И если все эти ночи член мужчины всегда оказывается бесполезным, будто мертвым, пару надо развести.

Инициал Q, украшенный виньетками и узорами. Изображен канонист, слушающий дело импотента, жена которого оставила его и вступила в брак с другим мужчиной, но затем вернулась к первому мужу, исцелившемуся от импотенции

Декрет Грациана. Walters Ex Libris. Manuscript W.133, folio 277r.

Вполне вероятно, что муж в таких обстоятельствах очень волновался — если, конечно, присутствие зрителей не входило в число его сексуальных предпочтений, — и что потерпеть фиаско мог даже самый храбрый и здоровый мужчина. Таким образом, проверка в спальне, как правило, была обречена на провал еще до начала.

Давайте попробуем представить, как все происходило. Готовы? Поехали. Итак, у нас есть муж и жена, ее заявление о его импотенции, а также еда, питье и спальня. Теперь дело за группой мудрых женщин, или матрон. На них и остановимся.

Для теста мудрых женщин требовалось от пяти до десяти; в большом городе вроде Лондона это, скорее всего, были дамы, незнакомые супругам, что, мягко говоря, могло нервировать еще сильнее. В маленьком городке или деревне такую роль часто брали на себя родственницы со стороны мужа. Бабушка. Тетя Маргарет. Соседка, у которой жена по вторникам покупает яйца. В любом случае, это вряд ли успокаивало мужчину, независимо от того, испытывал ли он реальные проблемы с сексом.

Иногда для тестирования вызывали специалисток. Тут все понятно — самыми искусными в деле возбуждения мужчин считались представительницы «старейшей профессии». Если кто и знал, как должны вести себя исправные мужские гениталии, так это женщины, наблюдавшие их ежедневно и в большом количестве.

Но что самое потрясающее, на испытаниях в спальне мудрые женщины не были молчаливыми наблюдателями. Совсем наоборот. Им разрешалось поощрять мужчину и давать ему советы…

Давай, Джон! Покажи, что ты мужчина!!!

…что, конечно, здорово для тех, кому нравится иметь в постели команду поддержки, но немного травматично для тех, кому от этого становится не по себе. Кстати, лучшие современные группы поддержки сопровождают крики движениями. Средневековые женщины тоже так делали. Двигались. Да.

Мудрым женщинам разрешалось даже дотрагиваться до тестируемого джентльмена. В спальне хватало нежелательного — предположительно — интима; речь не только о прикосновениях к мужчине, но и о потирании его вялого члена, задирании юбок выше пояса и обнажении груди. Мы точно знаем, что этот кошмар — не слухи и не домыслы, ведь все заносилось в судебные протоколы. Кто что говорил. Кто кого за что трогал.

Только вот не думаю, что это кому-то помогало.

Элис Расселл из Йорка

Элис Расселл родилась в 1406 году и, повзрослев, угодила в ловушку несчастливого брака. Буквально. Может, Джон и правда не был добрым и любящим мужем, а может, Элис мечтала о мужчине, больше подходящем ей по возрасту. В любом случае, она не получала нужной дозы физической любви и не собиралась с этим мириться.

Записи по судебному делу Джона Скейтлока из Йорка, сорока лет, и его жены Элис, двадцати шести лет, слушавшемуся в церковном суде Йорка, четко передают, что происходило с несчастным Джоном, когда испытание прошло стадию трапезы и переместилось в спальню, где пару ждала группа полных энтузиазма мудрых женщин.

Вот несколько особенно красноречивых моментов из этого документа.

Дело датировано июлем 1432 года, протокол составлен на латинском языке.

Кроме супругов, присутствовали следующие свидетели (с указанием возраста): Джоан Семер, 40 лет; Изабель Хервуд, 30 лет; Джоан Бэнк, 26 лет; Джоан Лоуренс, 36 лет; Изабель Гримторп, 40 лет; Джоан Танстолл, 36 лет; Маргарет Белл, 50 лет.

Суд проходил в доме Джона Балмера в Фишергейте, Йорк.

Джон был раздет до нижней сорочки.

Панталоны Джона были расстегнуты и спущены до колен, как и чулки.

Джон погрелся у огня; все поели и выпили.

Джоан обнажила перед Джоном грудь и поцеловала его; погрев руки у огня, она поласкала его член и яички.

Джоан приподняла до пупка свои юбки, положила руку Джона себе на низ живота и сказала ему, что он должен показать свою мужскую силу и… выяснить, действительно ли ему это приятно… и доказать, что он мужчина.

Джоан отметила, что член Джона длиной едва дотягивает до четырех пальцев и что он… словно пустая кожа, ничем не наполненная.

Элис, жена, дала показания, что никогда не имела с Джоном половых сношений, что она всегда этого хотела и что мечтает о детях.

Изабель сказала, что Джон со своим пенисом не должен иметь жены, если не может ее удовлетворить.

Маргарет заверила, что все по очереди ласкали пенис и яички Джона.

Джоан сказала, что одна из женщин легла на кровать с обнаженной грудью и поднятой юбкой и сказала Джону, что он должен показать, что он мужчина, и порадовать ее сердце.

Изабель, самая — по ее собственному признанию — привлекательная из этих женщин, хоть ей уже сорок, сказала, что они обнажили свои голени и положили на Джона, а потом положили его член на свои обнаженные животы.

После консультации с судом брак Элис с Джоном был расторгнут по причине его импотенции.

Мы ничего не знаем о том, кто такой Джон Балмер и как он связан с этим делом; нам известно только, что испытание проходило в его доме, в комнате наверху. Хорошо, что в помещении развели огонь, чтобы обвиняемый мог согреться перед началом теста; хорошо также, что одна из женщин могла согреть руки у огня. В случае с мужскими гениталиями холодный воздух и ледяные пальцы явно не залог успеха. Похоже, что по крайней мере одна из присутствовавших там Джоан действительно пыталась помочь Джону, дать ему шанс на благоприятный исход проверки. В протоколе не упоминается о присутствии или отсутствии в комнате жены Джона Элис; ясно только, что все женщины очень много говорили и трогали Джона.

Если честно, шансов у бедняги не было.

Жена Уолтера де Фонте из Кентербери

В 1292 году некий Уолтер де Фонте тоже провалил испытание в спальне. Уолтер жил в Кентербери, и ему пришлось проходить тест в присутствии двенадцати женщин, которых описывают в судебном протоколе как достойных доверия, благочестивых особ с хорошей репутацией. Упоминания о хорошей репутации и благочестии указывают на то, что это были не профессиональные секс-работницы, а уважаемые обществом матроны.

Десять святых дев

Часослов премонстрантов. Walters Ex Libris. Manuscript W.215, folio 68v.

Эта дюжина женщин героически выполнила свой долг в качестве свидетельниц испытания и имела удовольствие сообщить суду, что мужественный член упомянутого выше Уолтера бесполезен и нежизнеспособен. И его неназванная жена избавилась от несчастливого брака.

Кстати, не забудем еще о человеке, который вел в те времена судебные протоколы и прочие записи. Он сидел в спальне с пером и пергаментом, готовый письменно зафиксировать каждое слово и действие или отсутствие оных. Неудивительно, что во всех дошедших до нас судебных делах муж провалил проверку, а жена получила желанный развод или расторжение брака.

Как выглядела любовь

Теперь, когда мы с вами выяснили, что должно было происходить в штанах мужчины, давайте обратимся к более приятной теме ухода средневековой дамы за волосами ниже пояса. Мы уже знаем — или, по крайней мере, так думаем, — как женские интимные части тела устроены изнутри, но как насчет того, что снаружи? Средневековая женщина брила или стригла лобковые волосы или оставляла все как есть? Что нам известно? И хотим ли мы об этом знать? Да, хотим. Почему бы и нет?

Гризельда

О женщинах, которые предпочли остаться волосатыми, нам известно совсем немного.

Популярная история о Гризельде, написанная Джованни Боккаччо примерно в 1350 году и позже неоднократно пересказанная, рассказывает о жестоком муже и его жене, образце супружеской покорности, послушания и преданности. В одной из версий говорится о женщине, которая, оказавшись на улице лишь в сорочке, «нашла бы кого-нибудь, кто бы так выколотил ей мех, что из этого вышло бы хорошее платье»^[11].

Очевидно, что упомянутый «мех» и означает женские лобковые волосы. Так что можно сделать вывод, что по крайней мере некоторые женщины в Средние века не стригли и не брили их.

Жена мельника

Еще одной женщиной, не делавшей, как мы точно знаем, причесок в интимной зоне, была жена из «Рассказа Мельника» Джеффри Чосера. Человек по имени Абсолон молит жену мельника Алисон о поцелуе. Та соглашается, но в полумраке ночи представляет ему не губы, а кое-что другое, высунувшись из окна «задом наперед». Абсолон сбит с толку. Он знает, что у женщин не бывает бороды, но только что поцеловал именно ее. Так что жена мельника тоже явно не стригла и не брила лобковые волосы.

Если Чосер включал в рассказы информацию, подтверждающую волосатость интимных мест средневековых женщин, велика вероятность, что это не считалось чем-то необычным или отталкивающим. Но жена мельника была незнатной; в ней воплощен образ типичной представительницы простой женщины того времени.

Удаление волос

А вот дамы из высших слоев общества, по-видимому, в основном избавлялись от всех волос на теле. В частности, в произведениях средневекового изобразительного искусства, на которых показаны женские интимные части, волос нет и в помине.

Это также подтверждается по меньшей мере одним письменным документом. Эразм Роттердамский в своем знаменитом сочинении «Похвала глупости» рассказывает о старухе, покупающей молодого любовника:

Иные в гроб смотрят, настоящие старые хрычи, а туда же, берут себе молодую жену, бесприданницу, конечно, и берут ее на потребу не столько себе, сколько другим; это случается повсеместно и вызывает даже похвалы. Еще забавнее, когда дряхлая старуха, труп трупом, словно только что с того света воротилась, то и знай повторяет: «Светик мой», резвится, жеманится, привлекает за немалую мзду какого-нибудь Фаона, усердно расписывает румянами лицо, не отходит от зеркала, выщипывает заросли у себя между ногами, выставляет напоказ свои увядшие, рыхлые груди, криками, визгом подстрекает уснувшее вожделение, тянет вино, как губка, вмешивается в толпу пляшущих девушек, строчит любовные цидулки^[12].

Этот текст, хоть и написанный в 1509 году, показывает, что в те времена для женщины было нормой избавляться от лобковых волос. Сомнительно, чтобы такая традиция получила распространение среди крестьянок; стала ли она популярной во всех европейских странах, тоже остается только гадать.

Средневековый пинцет из медного сплава, XIV век

Из коллекции Гилбертов

Во многих книгах упоминаются маленькие пинцеты из медного сплава или серебра в составе наборов туалетных принадлежностей средневековой женщины. Археологические находки это подтверждают, однако мы не знаем точно, для вырывания чего предназначались такие инструменты. В трактате XI века De Ornatu Mulierum («О женской косметике») нашей старой знакомой Тротулы де Руджеро женщинам рекомендуется такой метод эпиляции:

Как удалить волосы навсегда. Взять муравьиные яйца, красный аурипигмент и смолу плюща, смешать с уксусом и натереть нужное место.

Муравьиные яйца и уксус! Звучит восхитительно, не правда ли? Но вот красный аурипигмент, наверное, достать было непросто. Почему Тротула настаивает на добавлении в средство столь экзотических ингредиентов, для нас загадка. Конечно, они, возможно, эффективны, но как обычной женщине их заполучить? Аурипигмент представляет собой минерал, сульфид мышьяка, оранжево-желтого цвета, который, скорее всего, не валяется дома в ящике стола и стоит немало. Он встречается в вулканических фумаролах^[13], горячих источниках и гидротермальных жилах.

Есть еще одно старое турецкое средство, отлично помогающее, как считается, избавляться от волос, — паста под названием русма (rhusma). «Книга секретов» 1532 года включает следующую его версию, которая гарантированно удалит растительность с любого места на теле:

Свари раствор из одной пинты мышьяка и восьмой части пинты негашеной извести. Пойди в баню или в пропаренную комнату и нанеси снадобье на область, с которой нужно удалить волосы. Когда станет очень горячо, быстро смой пасту горячей водой, чтобы не сошла плоть.

Вместе с кожей, надо уточнить. Не пытайтесь повторить это дома!

Предположим, что дама уже должным образом подстрижена (или не подстрижена, в зависимости от предпочтений), и подумаем о том, как перед сексом с мужем у нее обстояло дело с гигиеной гениталий. Многие наши современницы любят немного освежиться перед началом. А что же средневековые женщины? Кто об этом знал?

По-видимому, пара-тройка людей.

Вирсавия принимает ванну под наблюдением царя Давида, Брюгге

Часослов (ок. 1500). Walters Ex Libris. Manuscript W.428, folio 132v.

Генри де Мандевиль, декан Вулверхэмптона, родившийся примерно в 1178 году, имел максимально четкие представления о женской гигиене перед сексом. Он настоятельно рекомендовал женщине мыть внутренние и наружные половые органы (pudenda). Он считал, что если этим советом пренебречь, то партнер может сделать вывод о зрелости дамы. Простите, что? О ее зрелости? Получается, по его мнению, женщины постарше пахнут менее приятно? Или он намекает на то, что недавнюю девственницу отличает особенный запах? Впрочем, если учесть, что, согласно тогдашним верованиям, девственницы привлекают своим ароматом единорогов, в этом, вероятно, есть некоторая логика. Остается только надеяться, что объяснение своему странному совету Генри оставил при себе.

Рекомендации всезнающей Тротулы по эпиляции, конечно, рецептами на основе муравьиных яиц не ограничивались. Если она и не понимала точно суть процесса, то определенно имела четкое представление о том, каким он должен быть. Дамы, хватайте блокноты. Вам непременно захочется этим рецептом поделиться, а он не из коротких.

Женщине перед соитием следует очистить внутренние половые органы пальцами, обмотанными сухой шерстью. Затем ей нужно тщательно протереть внутренние и наружные органы идеально чистой тканью. Далее следует широко раздвинуть ноги, чтобы вытекла вся жидкость изнутри. После этого она должна вставить ткань и плотно свести ноги вместе и насухо вытереть. Дальше ей нужно пожевать упомянутый выше порошок и натереть им руки и грудь, а потом побрызгать розовой водой на лобковые волосы, на сам лобок и на все прилегающие части, да не забыть про лицо. Теперь, таким образом подготовившись, она может подойти к мужчине.

Не знаю, как для вас, но для меня это самый интересный совет подготовки к сексу из всех, что я слышала, с тех пор как одна книга предложила мне, дабы завоевать сердце мужчины — объекта моего восхищения, стать мастером по укладке напольной плитки. Я вот не воспользовалась ни одним из советов — вероятно, потому и одинока. То есть я ни разу не сливала «всю жидкость» из своих внутренних половых органов, как при замене смазки и масла в автомобиле, и не жевала перед сексом какой-то порошок, чтобы потом натереть им свою грудь. Мне точно необходимо поработать над своей техникой общения с мужчинами.

Если вы тоже ничего такого не делаете, возможно, и вам стоит посмотреть на себя со стороны и изменить подход к обхаживанию представителей мужского пола.

Глава 6. Еда для хорошего секса и где ее взять

Если женщина считала, что ее муж хорош в постели, но недостаточно ее вожделеет, она могла попытаться повысить его либидо с помощью травяных снадобий и прочих разжигающих страсть продуктов. Сегодня, думая о еде такого рода, мы первым делом вспоминаем о клубнике в шоколаде, устрицах и разных добавках растительного происхождения, таких как женьшень, гинкго билоба или зверобой; считается, что все это гарантированно подогреет желание.

Есть также продукты, которых мы стараемся перед сексом избегать. Например, в современном мире принято считать чесночный хлеб убийцей страсти — если, конечно, его не отведают оба партнера. Вижу, вы со мной согласны.

Афродизиаки

В наши дни пробудить желание в любовнике, не проявляющем сексуального интереса, либо в мужчине, член которого не в состоянии выполнять свою задачу в постели, — такая же большая проблема, как и в Средневековье. Подготовить романтическую сцену дамам помогали небольшие гастрономические трюки.

Все мы знаем, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, но есть ощущение, что таким же способом можно выстелить дорожку и к его паху. Угостить мужчину вкусной домашней едой и сладкой выпечкой — верный способ заставить его думать о вас с любовью. Ничто так не разжигает страсть, как хороший афродизиак, но придерживалась ли средневековая женщина такого же мнения? Безусловно. В качестве афродизиаков наиболее активно рекомендовали использовать именно разные пищевые продукты и травы. Причем применять их можно было внутрь или наружно, а иногда и так и так.

Звучит интригующе, не правда ли?

Из вопросов, которые священникам рекомендовалось задавать прихожанкам на исповеди, мы знаем, что тут пригодилась бы живая рыба, запеченная после удушения во влагалище. Если это не разжигало страсть супруга достаточно быстро, на помощь приходил какой-нибудь хороший альтернативный афродизиак. Полезные советы о том, как улучшить сексуальную жизнь женщины, встречаются в трудах все тех же Тротулы де Руджеро и Хильдегарды Бингенской. Эти две дамы определенно обладали в те времена большим авторитетом.

Вы, возможно, думаете, что церковь не одобряла применения зелий, чар и афродизиаков, — в некоторых случаях так оно и было. Но, на счастье, иногда церковники мыслили более рационально. Очевидно, они придерживались такой логики: поскольку Господь даровал людям эти плоды на полях и в садах, значит, в Его намерения входило то, что их будут использовать во благо человека. Даже женщины. Получалось что-то вроде естественной магии. Если к травам подступали с должным благоговением и правильной молитвой, Господь их применение одобрял. Если они и не давали желаемого результата, то только потому, что такова Его воля; это часть Его плана и замысла. Грань между естественной Божьей милостью и колдовством была тонкой, так что сохраняйте бдительность.

Травы для нее

То, что женщине может понадобиться что-либо для усиления сексуального желания, в те времена казалось идеей смехотворной.

Травы для него

Нужные травы были доступны практически повсюду. В большинстве деревень при домах имелись сады, и в этом заключалось большое преимущество деревенских женщин перед городскими. В городах росло только самое необходимое, а в сельской местности хватало свежего воздуха, компоста и пространства для выращивания огромного количества самых разнообразных растений.

Назовем одни из наиболее распространенных, которые при добавлении в пищу не только стимулируют сексуальное влечение, но еще и улучшают ее вкус. Список Хильдегарды начинается с арники.

Арника — очень жгучая трава, в некоторой мере ядовитая. Если нанести на кожу человека сок свежей арники, он или она воспылает любовью к тому, до кого дотронулись той же травой. Человек будет настолько распален, почти ослеплен, любовью, что резко поглупеет.

Согласитесь, звучит многообещающе. Распален! Ослеплен! Ничего себе! Это точно должно обеспечить отличный секс, правда? Просто побрызгай на себя и на него соком травки и скрести пальцы на удачу! А если арника недоступна или не дает желаемого результата, Хильдегарда рекомендует поискать клен.

Клен содержит бесполезную и вредную остроту; его древесина, сок и листья плохо влияют на здоровье мужчины и опасны для его либидо, так как распаляют в нем похоть сверх меры. Если человек съест его плоды, он заболеет. Даже огонь и дым от древесины вредны для здоровья.

Строго говоря, клен — это дерево, а не трава, да и вообще к еде не относится. Не ешьте его плодов. Не дышите его дымом. Что ж, принято к сведению. Тут очень пригодились бы инструкции о том, что именно нужно делать с его древесиной, соком и листьями для разжигания страсти и желания в партнере, но они по таинственной причине отсутствуют.

Многие травы и растения описаны в широко распространенных в Средние века справочниках, таких как Tacuinum Sanitatus. В них также включена полезная информация о том, какие опасности может таить в себе употребление тех или иных трав и как минимизировать их вредное воздействие. Вот одно растение из венского экземпляра Tacuinum Sanitatus.

Настурции садовые

Природа: тепло и влажность в первой степени.

Пригодны: растения с наилучшими вкусовыми качествами.

Польза: улучшение спермы и качества полового акта.

Вред: вызывают мигрень.

Нейтрализация вреда: подавать с салатом из эндивия^[14] и уксуса.

Настурция считалась чрезвычайно полезной для стимуляции сексуального влечения и улучшения спермы

Оказывается, настурции не только усиливают сексуальное влечение, но и увеличивают количество сперматозоидов в сперме, что довольно важно, если женщина хочет забеременеть. Вполне возможно, что у вас в саду целые заросли настурции, а может, вы выращиваете ее в горшке на солнечном месте на кухонном подоконнике. Как бы то ни было, лучше этот рецепт не пробовать.

Пища для усиления ее сексуальности

Как я уже упоминала, считалось, что женщины в подъеме либидо не нуждаются. Они и так похотливы сверх всякой меры. Просто обратите на этот факт внимание и идем дальше.

Пища для усиления его сексуальности

Средневековая женщина получала массу советов о том, какая еда помогает излечить самые разные недуги или, как в нашем случае, повысить либидо мужа. К большинству рекомендаций прилагались конкретные инструкции, когда лучше есть какие продукты, а также перечень всех возможных нежелательных побочных эффектов и информация о том, как их избежать.

Справочники по травам

Одним из самых известных и наиболее растиражированных медицинских справочников Средневековья считается Tacuinum Sanitatus, трактат о здоровье человека, в котором, помимо прочего, рассказывается о полезных свойствах лекарственных трав, растений, продуктов питания и даже одежды. На каждой странице есть большое красочное изображение описываемого объекта с указанием его названия и свойств. Некоторые книги копировались дословно, но в венском варианте Tacuinum Sanitatus, известном также как «Четыре сезона дома Черрути», встречаются продукты, не входившие в традиционный европейский рацион, — например бананы — и скрупулезно описывается, что люди думали о них в те времена. До наших дней с XIV и начала XV века дошло пять экземпляров; считалось, что в этом трактате собрана достоверная информация обо всех важных вопросах человеческого бытия. Как уже говорилось, в нем есть даже иллюстрация полового акта в миссионерской позе для тех, кто толком не знал, как он выглядит, с кратким описанием его пользы для здоровья.

Любопытно, кстати, что устрицы вообще в Средние века не рассматривались как пищевой продукт. Их собирали на камнях на дне водоемов и считали не слишком чистыми, в отличие от большинства других обитателей рек и морей, которые плавают в воде ближе к поверхности. Словом, устриц вообще не рекомендовали употреблять в пищу, не говоря уже о том, чтобы использовать их как афродизиак. К счастью, было множество других замечательных идей.

Вот некоторые полезные советы о том, как улучшить качество секса с помощью продуктов питания.

Бананы. Мы знаем о них только из текстов или рассказов купцов, приехавших с Кипра или со Святой земли. А вот сицилийцам этот фрукт хорошо знаком. Листья веерообразные, с твердым краем и тонким стеблем, который летом сохнет. У спелого банана желтая кожица и белая мякоть. Поначалу он кажется совершенно безвкусным, но потом, по словам людей, им просто невозможно наесться, так восхитителен его постепенно проявляющийся аромат. При этом бананы дают большую тяжесть в желудке, и их единственное достоинство состоит в том, что они вызывают сексуальное возбуждение.

Возбуждение, говорите? Бананы? Кто бы знал!

Впрочем, банан нельзя назвать продуктом, доступным европейской домохозяйке в любой день. Нужно было что-то, что бы росло в ее собственном саду. Что насчет лука? Могла же она выращивать лук?

Лук-порей — продукт не полезный из-за богатства его природного состава. Если мужчина, изначально сексуально здоровый, его съест, то совершенно сгорит от похоти; он станет словно сумасшедшим.

Сгорит от похоти. Вот, уже лучше!

Если вы живете в большом городе или в квартире, у вас, скорее всего, нет собственного сада, но возьмите этот совет на заметку и вспомните о нем, когда в следующий раз пойдете по магазинам. Отложите свой шоколадный крем-автозагар и отправляйтесь в отдел свежих овощей. Постарайтесь не выглядеть слишком подозрительно, если соберетесь купить больше одного пучка.

Чем еще могла накормить мужа полная надежд средневековая женщина? Если лук-порей кажется сомнительным средством, то следующее вам тоже не слишком понравится. Репчатый лук. Оказывается, он помогает соитию состояться. По-видимому. Лук-порей и репчатый лук. Бомба, а не пара. Бьюсь об заклад, средневековая женщина была от этого чудесного совета на седьмом небе. Нет ничего сексуальнее репчатого лука, правда же? Давайте посмотрим, что пишут умные книги.

Лук (cepe)

Природа: тепло в четвертой степени, влажность в третьей степени.

Пригодны: плоды белые, водянистые и сочные.

Польза: обладает мочегонным действием, способствует успешному половому акту.

Вред: вызывает головную боль.

Нейтрализация вреда: употреблять с уксусом и молоком.

Можно сделать вывод, что суп из лука-порея и репчатого лука — просто беспроигрышный вариант для того, чтобы приятно провести время с мужем в постели, хотя есть вероятность, что от его запаха изо рта краска со стен слезет. Лучший репчатый лук, конечно же, сочный и белый, но если такого нет, очевидно, подойдет любой. Вероятно, он просто окажется менее эффективным.

Головные боли могли становиться проблемой — хотя, вернее всего, это был предлог, избавлявший женщину от лукового дыхания супруга. То, что молоко и уксус помогают бороться с головными болями, тоже чрезвычайно полезная информация; жалко только, в книге не рассказывается, что именно с ними надо делать.

Сварить лук в уксусе, а потом выпить молоко? Варить лук в молоке на медленном огне, а потом добавить уксуса? Переварить все вместе до состояния клейстера? Съесть лук в сыром виде, сделать глоток уксуса, а потом хлебнуть молока? Или, чтобы подготовить желудок для лука с уксусом, сначала выпить молоко и надеяться на лучшее? По сравнению с репчатым луком даже лук-порей кажется вполне разумным вариантом, правда? Это мое мнение.

А если женщина не имела возможности заполучить экзотические плоды вроде бананов и на дух не переносила луковый запах, то решение ее проблем, вероятно, лежало в курятнике. Яйца. Возьмите парочку очень сексуальных куриных яиц. Все в том же справочнике по вопросам здоровья читаем об их свойствах следующее:

Куриные яйца (ova gallinarum)

Природа: белок холодный и влажный, желток теплый и влажный.

Пригодны: свежие и большие.

Польза: заметно улучшают качество полового акта.

Вред: замедляют пищеварение и вызывают появление веснушек.

Нейтрализация вреда: потреблять только желток.

Нет, ну как они к этому пришли? Чтобы не испортилось пищеварение и не выскочили веснушки, но сексуальная жизнь улучшилась, надо есть в яйцах только желтки? Но ведь в столь популярном и авторитетном медицинском издании должны описываться проверенные методы и средства, а не домыслы. Интересно, сколько людей в Средние века ели одни желтки, а сколько — яйцо целиком? И какой процент в результате оказывался менее веснушчатым? Мне действительно интересно. И вообще, не лучше ли было взять яйца, молоко, репчатый лук и лук-порей, соединить их и приготовить супервкусный омлет или яичницу?

Лично я луковое дыхание и метеоризм от яиц нахожу не слишком сексуальным. Совсем не сексуальным. Еще один, последний продукт, о котором я считаю нужным упомянуть, — каштаны; предполагалось, что они не только положительно влияют на качество соития, но и несут дополнительную пользу, поскольку очень питательны. Хотя здесь людей предупреждали о вероятности побочного эффекта в виде головных болей. Куда ж без этого.

Мясо для нее

Опять вы за свое. Объясняю в последний раз. Женщина не нуждается в стимулировании сексуального желания. Она сама по себе — рассадник подавляемого сексуального безумия и только ждет возможности с кем-нибудь переспать. Никакое мясо для усиления влечения ей не нужно.

И нечего хихикать.

Мясо для него

Если травы, фрукты и овощи не давали нужного эффекта в области мужских трусов, средневековая женщина могла предложить ему кое-что другое, от чего у мужчины точно слюнки потекут… конечно же, мясо! В трактате Хильдегарды «Физика» перечислены виды мяса, которым следует накормить не пылающего страстью супруга, чтобы вернуть отношениям перчинку. Самый очевидный выбор — медвежатина. Неудовлетворенной даме однозначно стоило постараться раздобыть килограмм-другой медвежьего мяса.

Хильдегарда обещала такой результат:

Медвежатина — пробуждает в съевшем ее человеке похоть…

Маргиналии с изображением медведя

Покаяние царя Давида, Часослов герцога Адольфа Клевского. Walters Ex Libris, Manuscript W.439, folio 204v.

Сам факт того, что женщина сумела достать настоящую медвежатину, мог породить волну возбужденного восхищения со стороны прежде сдержанного в чувствах джентльмена. Но нельзя не учесть притом, что трактат написала монахиня немецкого происхождения. Как именно такой совет пришел ей в голову, остается только догадываться. Маловероятно, что ее город наводняли медведи^[15], что прилавки тогда ломились от медвежатины или это мясо считалось модным диетическим продуктом.

Средневековая немецкая поваренная книга под названием Das Buch von guter Spiese («Книга хороших блюд»; 1345–1354) считается самой ранней из известных нам поваренных книг. В ней о медвежьем мясе нет ни слова. И, уж не знаю, удивит вас это или нет, но в книге Boke of Gode Cookery («Книга хороших блюд») Джеймса Мэттерере, современном сборнике более чем ста аутентичных средневековых рецептов, о медвежатине тоже не упоминается.

Если в ваш местный гастроном медвежатину тоже завозят редко — а я подозреваю, что так оно и есть, — попробуйте разжечь страсть безынициативного мужчины свининой, которая в современном английском хотя бы имеет отношение к сексу^[16]. Мне кажется маловероятным, что так было и в Средние века, но тогдашняя женщина могла попытаться набить желудок мужа свининой в надежде на обещанный результат:

Свинина — порождает в человеке похоть такой силы, что заставляет колесо катиться и делает этого человека нечистым другим способом.

Сила, что заставляет колесо катиться? Здесь есть над чем подумать. Что это за колесо? Насколько оно большое? Не измерял ли кто случайно эту силу? С каким ускорением катилось колесо и по ровной ли поверхности, чтобы можно было рассчитывать на точный результат?

Что касается самих свиней, каким образом они делают мужчину менее чистым? Так много вопросов… В средневековых книгах рекомендовались и другие, еще более экзотические продукты, которые практически не достать сегодня, так что мы их просто пропустим. Обойдемся устрицами. Или шоколадом.

Главный вопрос — работали ли хоть какие-то из этих рецептов?

Для подружки спрашиваю.

Глава 7. Если очень хочется забеременеть

Дети — цветы жизни

К рождению наследника средневековая семья относилась чрезвычайно серьезно; от новоиспеченной жены изначально ждали, что она родит мальчика, который будет носить фамильное имя, продолжит дело отца и унаследует землю. Брак не считался надлежащим образом скрепленным и юридически обязывающим до того, как произойдет соитие, причем, как правило, при свидетелях.

Неудивительно, что из тех времен до нас дошло множество задокументированных советов относительно того, когда лучше всего заниматься сексом, дабы произвести на свет мальчика, который был предпочтительней девочки. К советам этим прилагалась масса рецептов (включая весьма причудливые), гарантировавших беременность или как минимум способствовавших ей. Пускать дело на самотек считалось не слишком удачной идеей, учитывая, что у будущей мамочки имелась масса вариантов увеличить шансы на благоприятный исход.

Богородица с младенцем. Начало XIV века

Германский сборник проповедей. Walters Ex Libris. W.148, folio 63r.

Зачатие

В некоторых областях средневековая медицина была достаточно продвинутой, но далеко не во всех. Например, понимание того, как происходит зачатие, средневековые медики унаследовали от древних греков и римлян, и случилось это задолго до появления текста, приписываемого Альберту Великому и чрезвычайно распространенного в Европе в XIII веке.

Речь идет о трактате «О женских секретах», в котором много говорится о функционировании женского организма, в том числе о формировании плода. Согласно ему, зачатие происходит, когда обоими партнерами выпущено семя и ситуация благоприятствует беременности. Короче говоря, мужское семя необходимо соединить с женским посредством полового акта. Оба вида семени смешиваются внутри женщины, после чего:

…матка закрывается со всех сторон, как кошелек, и из нее уже ничего не может вытечь. После этого у женщины прекращаются менструации.

Итак, базовое понимание того, как все происходит, у людей было, несмотря на схематичность деталей. Мужское семя входит в женское тело, смешивается с ее семенем и запечатывается в матке, чтобы ничего не вытекло и плод потом не выпал. С этим все более или менее ясно.

Отлично.

Прежде чем мы углубимся в обсуждение того, что обеспечивало средневековой женщине наилучшие шансы на беременность, напомню, что ей требовалось принять в расчет целый ряд моментов. Выбрать разрешенный церковью день соития. И время суток. И партнера. Учесть фазу своего менструального цикла. Подобрать место для предполагаемого акта. И позу, которую хотелось бы попробовать. И соблазнительный головной убор. А еще держать в уме, что для зачатия нужно согласие на секс от обоих партнеров.

Как вы помните, в те времена считалось, что секс без согласия не может привести к беременности, — из-за этого аргумента доказать факт изнасилования было чрезвычайно трудно. Если женщина беременела в результате нежелательного, по ее словам, секса, наличие ребенка в ее чреве говорило о том, что она лжет и на самом деле ничего не имела против. Да, вот так.

После того как муж с женой все учли — или полностью проигнорировали ради безрассудных и спонтанных любовных утех, — оставалось еще кое-что важное, о чем им следовало подумать. Особенно если они хотели родить ребенка конкретного пола. Это, понятно, нельзя было оставлять на произвол судьбы.

Помощь в гендерном вопросе

Наша старая знакомая, женщина-медик Тротула де Руджеро, автор труда «О женских болезнях», дала целый ряд полезных и порой причудливых советов по поводу зачатия. Она, по сути, немного развила современную ей теорию о беременности, составив конкретные рецепты, гарантирующие рождение ребенка нужного пола. Ее советы находили чрезвычайно полезными те, кто отчаянно нуждался в наследнике, особенно женщины, которые чувствовали, что если не оправдают надежд семьи мужа, то их могут заменить.

Чтобы родился мальчик

Итак, для зачатия ребенка мужского пола Тротула советует следующее:

Если женщина хочет зачать мальчика, пусть ее муж возьмет чрево и влагалище зайчихи, высушит их, истолчет, смешает этот порошок с вином и выпьет его.

Гадость какая. Поскольку советчица не говорит, где взять чрево зайчихи, вероятно, вполне позволительно удовлетвориться остатками требухи после приготовления кролика. А вот вино кажется мне отличной идеей. Тротула не указывает, сколько его нужно, но я бы предложила, что чем больше, тем лучше — лишь бы забить вкус сушеной заячьей матки.

Меня сильно впечатлило, что для того, чтобы женщина произвела на свет ребенка мужского пола, готовить снадобье и даже пить его должен мужчина. Молодец, Тротула.

Чтобы родилась девочка

Вообще-то девочек никому особо не хотелось. Если у девочки уже были родные братья и сестры, процедура наследования сильно усложнялась, а чтобы устроить пристойный брак, требовалось хорошее приданое.

Тем не менее, если будущая мать по какой-либо причине все же хотела зачать ребенка женского пола, Тротула и тут знала, что присоветовать:

Пусть женщина проделает то же самое с яичками зайца и сразу по окончании месячных возляжет с мужем своим, и тогда она забеременеет ребенком женского пола.

У того, кто надеялся на присутствие в рецепте сахара и специй, список ингредиентов вызовет разочарование. А ведь сушеные яички животных совсем даже не сладкие, и остроты в них никакой нет. И еще — заметьте, что для рождения ребенка мужского пола используется матка и пьет снадобье муж, а для зачатия девочки используются яички и пьет снадобье жена. Почему так, в тексте не объясняется.

Что — просто потому, что противоположности притягиваются?

Неспособность к зачатию

Выбор пола ребенка — своего рода выбор между хорошим и очень хорошим; настоящая беда — это если женщина вообще не может забеременеть. У Тротулы и для таких случаев имелось несколько замечательных советов, которые тоже предполагали поедание субпродуктов, имеющих отношение к совокуплению. Снадобьем полагалось кормить либо мужа, либо жену — в зависимости от того, на чьей стороне возникла проблема.

Взять печень и яички поросенка, единственного в помете свиноматки, высушить, истолочь в порошок и дать средство мужчине, который неспособен оплодотворить женщину, тогда он сможет это сделать; или женщине, и тогда она забеременеет.

М-м, запах поросячьих яичек изо рта… Те, кому рекомендация казалась слишком конкретной или, наоборот, кому недоставало информации, скажем, о размере поросенка и прочих его характеристиках, могли воспользоваться похожим рецептом. Для него требовалось еще больше субпродуктов. Создается впечатление, что Тротула работала в доле с мясником, торговавшим ливером в ассортименте.

Если женщина желает забеременеть, ей надо взять яички некастрированного хряка или дикого кабана, высушить их, приготовить порошок и выпить его с вином сразу после завершения менструации. Потом пусть муж возляжет с ней, и она забеременеет.

Заметьте, Тротула рекомендует использовать яички исключительно некастрированного самца свиньи, но насколько мне известно, у кастрированных существ нет яичек, так что эта деталь в рецепте вообще кажется странной. Отрезанные яички не отрастают. А вот то, что порошкообразное снадобье нужно давать с вином, опять же представляется мне весьма гуманным. Это наверняка поможет избежать запаха свиных яичек изо рта, который, как мне кажется, способен отпугнуть мужа.

Тротула на этом не останавливается. Вот еще один замечательный рецепт для дам. На сей раз понадобится осел, вернее, ослица.

Другой способ таков: пусть женщина возьмет шерсть, смоченную в молоке ослицы, привяжет к пупку и оставит там до полового акта.

Запах скисшего молока сексуален, ведь правда? Сказал человек, никогда не кормивший грудью.

Предположим, что женщина выпила изрядное количество вина с порошком из правильно приготовленных яичек нужных животных, но забеременеть не получается. Тогда возможно, что дело не в ней, а в нем. Если зачать ребенка неспособен муж, то есть если половой акт проходит нормально, но без извержения семени, полезную подсказку на этот случай готова была дать Хильдегарда. Ну конечно. Почему бы не помочь?

Если мужчина возбуждается до того, что сперма готова извергнуться, но притом почему-то остается в теле и ему от этого становится плохо, он должен взять руты, чуть меньше — полыни, добавить побольше медвежьего жира, смешать и истолочь. Далее ему нужно энергично натереться получившимся снадобьем в области почек и поясницы, до сильнейшего жжения.

Медвежий жир? Медвежий жир! Возьмите горсть медвежьего жира и натрите им свои чресла! Возможно, энергичное растирание поясницы и поможет семяизвержению, но вот в медвежьем жире я не так уверена. Впрочем, если этот способ не сработает, полынь на какое-то время избавит от блох, что уже неплохо.

Если проблемы мужчины были вызваны другими причинами, женщина могла попробовать одно из описанных далее удивительных снадобий для улучшения семенной жидкости, что гарантировало зачатие. Для приготовления первого следовало опять идти в сад. Помните усиливающее вожделение растение под названием молодило (его еще называют живучкой)? Так вот — ура! Оно нужно не только для того, чтобы заставлять двигатель мужчины набрать обороты. Кстати, я уверена, что Хильдегарда, будучи женщиной целомудренной, составила этот рецепт по чужим словам, а не взяла из личного опыта. Итак, вот что она советует:

Молодило. А если недостаточно семени или оно уже плохого качества из-за возраста мужчины, он должен залить молодило козьим молоком, полностью покрыв растение. Затем сварить молодило в том же молоке, добавив несколько куриных яиц, чтобы можно было употребить снадобье в пищу. Он должен есть это в течение трех-пяти дней. Его сперма получит силу для зачатия, и он сможет произвести потомство. При женском бесплодии такой способ не помогает.

Не знаю, помогало ли это зачать ребенка, но рекомендация звучит практически как рецепт омлета или яичницы-болтуньи, что, вероятно, куда вкуснее, чем большинство других снадобий. По крайней мере, в отличие от рецептов с яичками или матками животных, женщине наверняка было легче убедить мужа это съесть.

Следующий препарат для улучшения семени готовится на растительной основе. Если мужчина не любит куриные яйца, почему бы не заменить их орехами, в частности фундуком? Впрочем, и тут без козла не обошлось. В прямом смысле.

Фундук. Ореховое дерево скорее холодное, чем горячее, и в медицинских целях применяется редко. Орех символизирует распутство. Если сперма мужчины плохого качества и потому он не может зачать потомство, надо взять крупного фундука, водяного перца на треть от его объема орехов и на четверть от объема перца — вьюнка. Все это проварить с острым перцем и печенью молодого козла, достаточно взрослого для продолжения рода. Затем добавить в варево небольшой кусок сырой жирной свинины. Мужчина должен окунуть хлеб в воду, в которой было приготовлено мясо, и съесть его. Делая так часто, он непременно произведет потомство, если только Господь этому не воспрепятствует.

Согласитесь, на фоне рецепта с фундуком предыдущая комбинация из яиц и молодила кажется куда привлекательнее.

Как уже говорилось, обычно даже самые потрясающие рецепты, практически гарантировавшие зачатие, сопровождались традиционным отказом от ответственности — «если Господь этому не воспрепятствует». То есть раз у вас ничего не получилось, то вовсе не потому, что вы взяли не то вино или поросенка от неправильной свиноматки.

Считать так было бы глупо, в самом деле.

Борьба с бесплодием

Оставалась ли надежда для женщины, которая оказывалась и правда бесплодной? Ну что за вопрос! Надежда оставалась всегда. Надежда и молитвы. Если они не помогали, можно было обратиться к нашей неразлучной паре, Тротуле и Хильдегарде. Для начала, прежде чем указывать на кого-то пальцем и сыпать обвинениями, нужно еще определить, кто из пары бесплоден. Есть вероятность, что дело вообще не в жене, а в муже. Как сказать точно? На счастье, в Средние века и для этого был простой тест. Требовались сущие пустяки: пара горшков и некоторое количество отрубей. Действовать предлагалось следующим образом.

Взять два горшка и в каждый положить отруби, в один добавить немного мочи мужчины, а в другой — немного мочи женщины, и оставить горшки стоять на девять-десять дней. Если в бесплодии виновата женщина, после этого срока вы найдете в горшке с ее мочой много червей, и отруби будут вонять. Если это произошло с другим горшком, виноват мужчина. Если же ни вони, ни червей не будет ни в одном из горшков, значит, пара может обратиться за медицинской помощью и в результате непременно зачнет ребенка.

Я могу ошибаться, но мне кажется, что это отличный способ спустить отруби в унитаз.

Подтверждение беременности

Если женщина не была уверена, произошло ли зачатие, а плод еще слишком мал, чтобы проявлять активность в утробе матери, она могла проконсультироваться с врачом для подтверждения беременности; обычно хватало анализа мочи.

Надо сказать, в Средние века урология процветала, изучению мочи уделяли массу времени и внимания. Существовал даже специальный трактат «Что показывает моча», посвященный характерным особенностям мочи, связанным с физическим состоянием человека.

Врач оценивал мочу по цвету и прозрачности и, если возникали подозрения, пробовал ее на вкус. А потом справлялся с учебниками и диагностическими справочниками и ставил диагноз. Слава богу, для подтверждения беременности достаточно было визуального осмотра. Средневековый лекарь, изучив мочу, мог уверенным тоном дать конкретный ответ.

Если моча женщины рыжая, словно золото, с водянистым кругом, значит, женщина беременна.

А еще если прозрачная моча — не ваш случай, знайте: она должна быть прозрачной, но не совсем.

Моча беременной женщины может иметь несколько прозрачных прослоек, но большая часть жидкости мутная, и муть должна быть рыжеватой, даже желтовато-коричневой, — это верный признак беременности, он никогда не подводит.

Муть, говорите? То же самое можно сказать практически обо всем, что мы знаем о средневековой урологии. Все определенно обстоит вот так. Если только не эдак. Так или эдак — в любом случае. Если не как-либо еще.

Если женщина ждала ребенка и хотела узнать его пол, нужно было снова исследовать мочу. Обратиться следовало к эксперту в этой конкретной области: далеко не каждый врач мог различить нужные признаки и прийти к правильному выводу. Вот как надо подходить к определению пола ребенка в утробе матери:

С того момента, как ребенок начинает проявлять активность, муть в моче собирается внизу, если это девочка, а если мальчик — вверху.

Заметьте, тут не говорится о природе мути, но специалист, проводивший анализ, точно знал, какие характеристики какому полу соответствуют. Профессионализм и искусство в одном флаконе. Что-то вроде «облачно, с прояснениями»; больше похоже на прогноз погоды, чем на научный вывод. Но слова, которыми обычно описывают женщин, не лучше. Мягкое выражение лица. Прекрасный цвет кожи. Почему не подходить с тем же словарем к анализу женской мочи?

Чего точно не хотела бы увидеть ни одна беременная женщина, так это белую мочу. Она свидетельствовала о том, что что-то не так либо с ребенком, либо с матерью, либо с обоими:

Если моча женщины цвета белого свинца и она беременна, значит, ребенок внутри нее мертв. А если она не беременна и моча воняет, значит, мать гниет изнутри.

В любом случае, новости не из приятных.

Врач рассматривает мочу в колбе (1315–1325)

Псалтырь, Гент. Walters Ex Libris. W.82, folio 75v.

Если женщине по какой-то причине очень не хотелось делать анализ мочи, она всегда могла узнать пол нерожденного ребенка, внимательно посмотрев на себя и на то, как она двигается. Средневековый энциклопедист Бартоломей Английский писал:

По мнению Аристотеля и Константина, будущая мать меньше страдает, если носит мальчика, оттого цвет ее лица красивее и чище, а движения легче, чем при беременности ребенком женского пола. Если желания женщины постоянно меняются, становится другим цвет кожи, под глазами появляются черные круги, грудь распухает, а матка медленно увеличивается, это признаки беременности. Изза больших размеров растущего плода ее мучает тошнота и рвота, ей тяжело, и она не может работать.

Что ждало будущую мать в Средние века после подтверждения, что она носит ребенка? В общем и целом все, что тогдашние женщины знали о беременности, выражается одним-единственным словом: страдания. Если вы беременны, приготовьтесь страдать, и весьма серьезно.

Особенно красноречив в этом смысле трактат о девственности под названием De sancta virginitate («Святое девство»), где подробнейше описываются беды, которых следует ожидать беременной женщине. Он был написан неподалеку от английского Херефордшира в период между 1180 и 1210 годами, но имя автора достоверно не известно. Мы уверены лишь в одном — кто бы ни написал трактат, этот человек определенно видел утренний токсикоз собственными глазами:

Твое розовое лицо похудеет и позеленеет, как трава; твои глаза станут тусклыми, под ними образуются черные круги, и из-за головокружения у тебя будет сильно болеть голова. Внутри, в твоем животе, матка распухнет и выпятится, словно бурдюк; дискомфорт в кишечнике, острая колющая боль в боку и часто в спине; тяжесть во всех конечностях; тянущий вниз вес двух распухших грудей и ручьи молока, из них вытекающего. Из-за болезненной бледности от твоей красоты не останется и следа; во рту будет горький привкус; что бы ты ни съела, все вызывает тошноту; какую бы еду ни принял с отвращением твой желудок, его все равно вырвет.

Звучит просто восхитительно, не правда ли? Для тех, кого не отталкивает все это, есть кое-что еще. Не удовлетворившись рассказом о том, какой отвратительной становится беременная женщина, автор в красках описывает роды.

Вот эти не менее «утешительные» перспективы:

Беспокойство о предстоящих родовых схватках не дает тебе спать по ночам. А потом дело доходит до жестокой муки, и это страшная колющая боль, непрекращающиеся страдания, мучение за мучением, вопли; ты страдаешь от всего этого и от страха смерти, к тому прибавляется стыд от присутствия опытных жен, уже прошедших через столь мучительные испытания; их помощь тебе необходима, как бы неприлично это ни было; и ты лежишь там беззащитная, вынужденная мириться со всем, что с тобой происходит.

Вот вам и счастье рождения новой жизни, чудо природы, радостное зарево грядущего материнства.

Признаться, описание это на удивление точное и подробное, хоть и слишком резкое и схематичное. Многие женщины, прошедшие через беременность, распознают большинство симптомов: и темные круги под глазами из-за плохого сна в конце срока, и непреодолимую тягу к конкретной еде, порой странной, и тошноту со рвотой по утрам, и ковыляние вперевалку подобно бегемотихе.

Есть в жизни вещи, которые никогда не меняются.

Что нужно и чего нельзя делать беременным

Средневековой женщине было сложно выделить время на уход за собой. Она не могла просто лежать девять месяцев, расслабляясь: у нее оставалось слишком много дел. В англосаксонских медицинских текстах мы находим советы для будущей мамы. Там не слишком много говорится о том, что ей следует делать, зато список запретов довольно длинный.

В староанглийском медицинском трактате Medicinale Anglicum находим, например, следующие рекомендации:

Беременная женщина должна знать, что ей ни в коем случае нельзя есть ничего соленого или сладкого, пить пиво, есть свиное мясо и вообще что-либо жирное, или пить до опьянения, или уходить далеко по дороге, или слишком много ездить верхом, из-за чего ребенок может родиться раньше положенного срока.

В целом это дельные советы; большинство из них актуальны до сих пор. Что касается сладкого или соленого, беременные иногда проявляют к ним чрезмерную тягу, но если у женщины проблемы с желудком, ей следует ограничиться простой полезной пищей. Рекомендации относительно алкоголя по-прежнему актуальны, как и комментарий по поводу верховой езды. В общем, с историческими советами для беременных все вроде обстоит неплохо.

Кроме того, были еще и рекомендации, позволявшие будущей матери сделать беременность более комфортной. Например, некоторые травы и продукты немного облегчали утреннее недомогание — если, конечно, женщина оказывалась достаточно благоразумной, чтобы их поискать. Наши современницы пьют с этой целью травяные чаи, но давайте посмотрим, что предлагалось в Средневековье.

Средства от тошноты

Женщина мучается от тошноты из-за утреннего токсикоза потому, что так Господь наказал Еву; это нужно просто запомнить. Так что никаких лекарств от утреннего недомогания не было. Если же беременная решалась нарушить естественный ход вещей и найти снадобье, которое поможет ей чувствовать себя лучше, она могла попробовать взять свежие листья растения под названием asperula odorata (подмаренник душистый), заварить их и выпить. Или воспользоваться рекомендациями из все того же справочника Tacuinum Sanitatis — он не предназначался специально для беременных, но включал ряд советов по поводу некоторых симптомов, характерных для этого состояния.

Например, в руанской версии текста женщине предлагается есть засахаренные апельсиновые корочки. Звучит восхитительно, если, конечно, у беременной достаточно средств, чтобы организовать доставку апельсинов из-за границы, или если ей посчастливилось жить в южной европейской стране, где растут апельсиновые деревья.

Апельсины (cetrona id est narancia)

Природа: мякоть холодная и влажная в третьей степени, кожура сухая и теплая во второй степени.

Пригодны: совершенно спелые плоды.

Польза: засахаренная кожура полезна для желудка.

Вред: плохо переваривается.

Нейтрализация вреда: запить наилучшим вином.

А как насчет фиалок?

Фиалки (viole)

Природа: холод в первой степени, влажность во второй.

Пригодны: лазурного цвета, с множеством листьев.

Польза: запах фиалки успокаивает при истерии; если человек пьян, это очищает желчь.

Вред: вредны при катаре, вызванном простудой.

Побочные эффекты: отсутствуют. Фиалки полезны для людей разного темперамента, для молодых людей, в летнее время и в южном регионе.

В следующий раз, когда почувствуете себя плохо, попробуйте последовать двум последним рекомендациям. Я, например, неравнодушна к апельсиновым цукатам, да и кого не ободрит запах от букетика фиалок? То, что он успокоит при истерии, кажется мне преувеличением, но, вероятно, тут все зависит от степени истерии.

Маргиналии, обезьяна с фиалкой на тачке

Инициал O с владельцем рукописи Адольфом Клевским, поклоняющимся Мадонне Смирению с ребенком (фрагмент). Часослов герцога Адольфа Клевского. Walters Ex Libris. Manuscript W.439, folio 80v.

Разлили молоко? Понюхайте фиалки! Кот славно повалялся на вашем платье прямо перед тем, как вам выходить на работу? Понюхайте фиалки! Малыш устроил истерику? Глубоко вдохните аромат фиалок и сосчитайте до десяти. Уязвленный подросток бессвязно вопит, пытаясь выйти из дома в таком виде, в то же время муж, сидя у телевизора, спрашивает, что на ужин, а вы обжигаетесь утюгом и тут же читаете сообщение, что оплата по счету за электричество по кредитке не прошла и менее чем за час все семейство останется без света? Не буду вам лгать. В подобной ситуации фиалки, вероятно, не помогут, если только вы не чрезвычайно собранный и готовый к действиям человек.

Мой вам совет: выходите из дома, езжайте в ближайший питомник и скупите все фиалки на складе. Положите их в машину. Проводить время среди цветов чрезвычайно полезно для души, особенно если остальные члены семьи сидят дома, а ваш автомобиль теперь движется в облаке умопомрачительного аромата. А по пути домой побалуйте себя вкусной едой навынос. Ну что, видите? Фиалки и тут сработали.

Трудные роды

Если беременность настолько ужасна, а роды как таковые, похоже, вообще чистый ад, была ли средневековой женщине доступна какая-нибудь помощь? Естественно, была — вот только не слишком практичная.

Роженице предлагалось как можно чаще молиться и, если очень повезет, попробовать заполучить такую замечательную вещь, как родильный пояс. Речь вовсе не о современных бандажах для беременных — широком матерчатом поясе, поддерживающем живот, — а о чем-то очень похожем на обычный ремень. Считалось, что родильные пояса обладают чудесной способностью облегчать страдания женщины — скорее всего, это работало благодаря самоубеждению.

Благородные дамы, жившие в нужной части страны, могли взять в аренду пояс девственницы, который предположительно носила во время родов сама Дева Мария, а другим приходилось довольствоваться обычным, освященным церковью или хотя бы окропленным святой водой. В аббатстве Риво в Йоркшире монахи словно зеницу ока берегли пояс святого Эльреда Ривоского — он, как всем было известно, помогал роженицам переносить страдания. Предполагалось, что им может воспользоваться любая добропорядочная и набожная женщина, но в первую очередь пояс получали, понятно, те, кто регулярно жертвовал церкви большие деньги. Родильные пояса считались предметом драгоценным и немного мистическим, их нередко передавали в семье из поколения в поколение с почтением и вниманием. Упоминание об одном таком поясе мы находим в английском завещании, датированном 1508 годом:

А еще один небольшой пояс под названием пояс Богоматери, украшенный серебром и позолотой, который является семейной реликвией, для страдающих беременных женщин. Завещаю его моему сыну Роджеру, чтобы пояс остался семейной реликвией.

В этой записи прямо говорится, что пояс ценный, с дорогой позолотой, и что он отходит по завещанию некоему Роджеру, предположительно для его нынешней или будущей жены. Это, вероятно, указывает на один из двух сценариев. Либо у Роджера не было сестер, которым можно оставить пояс, либо вещь считалась слишком ценной, чтобы завещать его любой женщине семейства, тогда как ответственность за продолжение рода нес Роджер. Успешное рождение наследника у сына считалось важнее успешных родов дочерей, ведь они обеспечивали наследниками семейства мужей. Может, у Роджера и не было сестры и пояс достался ему только по этой причине, но мне кажется, что дело обстояло не так. Не зря же в завещании максимально четко дается понять, что пояс непременно должен остаться в семье.

В Средние века существовало множество вариантов облегчить страдания рожениц, но ни один из них особенно эффективным не назовешь. В основном речь шла о травяных припарках и других народных средствах и о благочестивых молитвах. Считалось, например, что многократное произнесение имени святой Маргариты, покровительницы родов, облегчает схватки и обеспечивает безопасность роженицы и младенца.

Святая Маргарита исходит из дракона

Часослов премонстрантов. Manuscript W.215, folio 67r.

В те времена активно рекомендовали и разные снадобья для рожениц, в том числе натирание боков будущей матери розовым маслом, прикладывание слоновой кости и припарки из орлиного помета; еще женщине давали пить уксус с сахаром.

Для облегчения родов также использовались драгоценные камни, но был ли от того какой-нибудь эффект, кроме эффекта плацебо, остается только гадать. Считалось, что если приложить к руке роженицы магнит, это облегчит ее страдания. А если нет, она могла попробовать носить на шее коралл. В XII веке Хильдегарда Бингенская писала о силе камня сердолика:

Если беременная женщина страдает от болей, но никак не может родить, надо потереть оба ее бедра сердоликом со словами: «Так же, как ты, камень, по повелению Господа воссиял на первого ангела, так и ты, дитя, явись сияющим человеком с Богом в душе». Потом сразу же нужно подержать этот камень на выходе для ребенка, то есть у внешних интимных частей женщины, со словами: «Открой свои дороги и двери в том озарении, в котором Христос явился человеком и Богом и открыл врата Адовы. Именно так и ты, дитя, можешь выйти в эти двери, не умерев сам и не принеся смерти своей матери». А после родов надо привязать этот камень к поясу женщины и затянуть вокруг нее, и она исцелится.

А может, не исцелится. В другой рекомендации, касавшейся тяжелых родов при тазовом предлежании, говорится, что акушерка должна сделать следующее:

…маленькой и нежной рукой, смоченной в отваре льняного семени и нута, поверните ребенка на место в правильное положение.

Это, по крайней мере, звучит как полезный и практичный совет. Хотя насчет нута я не уверена.

Грудное вскармливание

Послеродовой уход в Средние века не был особенно распространенным явлением. Измученной родами новоиспеченной матери требовалась определенная забота, но даже медицина имела по этому поводу странные представления.

Считалось, например, что грудное молоко женщины содержит остатки крови из матки. Будто бы кровь белеет и очищается, проходя через женскую грудь, и истекает наружу в виде белого грудного молока. Соответственно, никто не сомневался, что из-за этого все недостатки характера или семейные черты передаются от матери ребенку.

Кормилицы

Кормилицы были очень популярны у рожениц из высших слоев общества, конечно, слишком занятых, чтобы кормить собственных детей грудью. Но прежде чем нанять кормилицу, считалось крайне важным проверить ее физическое состояние, моральный облик и узнать в целом о ее характерных особенностях. Женщина, не отличавшаяся здоровьем и благочестием, несомненно, с молоком передала бы свои недостатки и изъяны несчастному ребенку.

Фома Чобхэм, о котором мы с вами уже знаем и который вообще говорил о женщинах очень мало хорошего, особенно негодовал по поводу матерей, отказывавшихся кормить грудью собственных детей. Он считал это грехом, подобным убийству, потому что нет в мире другого молока, более подходящего для ребенка, чем то, каким снабдил женщину Господь, а отвергать дар Божий грешно и непростительно.

Если женщина отказывалась кормить младенца грудью под предлогом своей телесной хрупкости, ее ждала не менее жесткая отповедь: она ведь оказалась вполне крепкой для секса и беременности. Даже в случае очень тяжелых родов Фома настаивал на том, чтобы хотя бы кормила и купала ребенка мать сама.

Одежда для беременных

Бедной женщине, которая не могла расширить гардероб в связи с беременностью, специальная одежда для кормления грудью тоже была недоступна. Обычно матери расшнуровывали платье спереди и вытягивали вверх либо приспускали нижнюю сорочку.

На некоторых картинах, дошедших до нас из Средних веков, мы видим Марию, кормящую младенца Иисуса. Мария изображается в платье с откидным бортом на пуговицах спереди, что позволяет вытаскивать грудь, или в одежде с двумя скрытыми вертикальными прорезями на уровне груди, для тех же целей. В теории это удобно и должно работать, возникает только один вопрос: что там с льняной сорочкой, которую средневековые женщины носили под верхним платьем?

Кормление Богородицей младенца Христа

Часослов герцога Адольфа Клевского. Walters Ex Libris. W.439, folio 14r.

Послеродовая депрессия

Люди издавна знали, что женщины иногда страдают от душевного недуга под названием меланхолия, то есть от необъяснимой печали, возникающей без какой-либо иной видимой причины, кроме как из-за нарушения баланса желчи в теле. Но только Гиппократ заметил, что такая печаль характерна для недавно родивших, и еще в IV веке до нашей эры предположил, что, возможно, она объясняется именно фактом родов.

Согласно его теории, которую приняли и поддержали многие передовые медики, в том числе средневековые, если жидкость, выходящая из матки женщины после родов, не истекает из тела должным образом и по какой-то причине задерживается в нем, то позже может ударить недавней роженице в голову и вызвать огромные проблемы, включая бред, манию и болезненную ажитацию.

Сегодня мы называем такое состояние послеродовой депрессией и точно знаем, что это симптом существующей медицинской проблемы, пусть даже Гиппократ объяснял ее причины не совсем правильно. Он знал, что с женщиной что-то происходит, и довольно близко подошел к реальной причинно-следственной связи. То есть в отношении следствия был совершенно прав.

У Тротулы тоже имелись идеи на этот счет. Она также считала корнем проблемы жидкости, оставшиеся в теле женщины после родов, но определяла их несколько общо, называя причиной просто избыток влаги. Вот ее прелюбопытное мнение:

Если матка слишком влажная, то мозг наполняется водой, избыток влаги стекает к глазам женщины, наполняет их слезами и заставляет ее невольно плакать.

Судя по всему, даже в Средневековье замечали, что новоиспеченные матери часто выглядят уставшими и напряженными и что у них глаза на мокром месте. Эту проблему решали усиленным питанием и некоторыми другими средствами, например купаниями или паломничеством. Кроме того, паломничество считалось отличным способом возблагодарить Господа за благополучные роды, так что эта рекомендация кажется вполне резонной, хоть и в высшей степени непрактичной.

Ну и, понятно, новоиспеченной матери рекомендовали избегать секса минимум месяц после родов.

Глава 8. Если очень хочется не забеременеть

С желанием иметь ребенка все ясно, но что, если наоборот? Возможно, в семье и так много ртов и еще одного не получится прокормить. Или, скажем, вы женщина хрупкого телосложения и просто не готовы к новой беременности. Или не слишком любите мужа…

Что могла сделать средневековая женщина, чтобы не забеременеть? Ведь могла же? Да, и много чего.

Мысли и молитвы

Нет на свете ничего более эффективного, чем правильные мысли и хорошая молитва, верно? Ой. Или нет?.. Конечно, и то и другое стоит попробовать, но только если результат для вас не критичен. Несомненно, средневековые женщины много молились о том, чтобы не забеременеть, но, к сожалению, даже самая непоколебимая вера в Господа не предотвратит беременность наверняка.

Мыслить правильно и молиться особо не рекомендовали — как вы помните, считалось, что женщина должна заниматься сексом только ради зачатия. А если она не хочет ребенка, зачем ей секс? Давайте рассмотрим, какие варианты были доступны средневековой женщине, стремившейся к тому, чтобы ее интимная жизнь не имела последствий.

Маргиналии, молящаяся женщина

Часослов, Франция (начало XIV в.). Walters Ex Libris. W.90, folio 135v.

Воздержание

Просто сказать нет.

Очевидно, что лучший и надежнейший способ контрацепции — не оголяться сильно на виду у объекта симпатии, то есть говорить сексу нет. Попрактикуемся в этом прямо сейчас. Скажите: «Нет». Отлично, молодцы. Теперь нужно только повторить то же самое, когда в следующий раз встретитесь с парнем, который вам небезразличен. Признаю, намного проще будет сказать это тому, с кем вы совсем недавно познакомились онлайн и пару раз ходили на кофе, нежели своему новоиспеченному мужу.

Воздержание работало неплохо, особенно когда женщине и правда не слишком хотелось заниматься с мужем сексом. Например, если кто-то из супругов вступил в брак исключительно ради выгодного альянса или богатого поместья. В таких ситуациях оправдание отказа от интимных отношений нежеланием забеременеть служило для женщины чем-то вроде узаконенного спасательного круга.

Но работал ли такой метод для тех, кому посчастливилось выйти замуж за чертовски привлекательного молодого фермера со стальным прессом? Разве что для женщин, способных сохранять железную волю сто процентов времени.

Эдит и Джеффри — молодая супружеская пара, у которой уже пятеро детей мал мала меньше. К счастью, все они уже в постелях, и в доме воцарилась долгожданная тишина. Вечер, на столе горит свеча, и в ее свете Эдит особенно красива. Почувствовав возбуждение, Джеффри с благодарностью вспоминает, что сегодня вторник, и притягивает жену к себе…

Джеффри: О-о, Эдит… Ты сегодня так прекрасна…

Эдит: Спасибо, милый. Ты тоже.

Джеффри: Я тут вот что подумал… ну… что-то мы с тобой давненько не… может, затушим свечу и, э-э-э, того… ну, ты понимаешь?

Эдит: Ляжем спать? Но я пока не хочу, я не устала.

Джеффри: Да и я тоже. Я и не думал спать.

Эдит: Ой! Хм. Ой, м-м-м… Нет.

Джеффри: Но мы так давно этого не делали…

Эдит: Но, Джеффри, у нас уже пятеро малышей, и если мы с тобой сделаем это, то наверняка родится еще один!

Джеффри: Ага… Значит, нет? Ты уверена?

Эдит смотрит, как Джеффри скидывает рубашку.

Эдит: Извини, любовь моя. Да, я уверена. Нет, нет и нет.

Джеффри: Точно-точно уверена?

Эдит смотрит, как Джеффри стягивает чулки.

Эдит: Да-а-а-а. Вроде как уверена…

Джеффри: Точно-точно-точно?

Эдит смотрит, как Джеффри снимает панталоны.

Эдит: Ну… то есть…

Через девять месяцев у пары рождается шестой ребенок.

Киска на замену

Женщина, способная сказать сексу решительное «нет», может решить вообще отказаться от интимной жизни и завести несколько кошек, которые будут ее отвлекать и помогут меньше думать о соблазнении мужчин. Отличный обходной путь. В Средние века даже монахиням разрешали держать в качестве компаньонов кошек, так как они существа полезные и отлично борются с грызунами. Так что скажите сексу нет и заведите кошку. Вот и все.

Женщине, решившей завести кота, потребуется разузнать, какое именно животное лучше всего брать. Лучшими считались котята, привезенные из-за границы. Всеведущий Альберт Великий (родился в 1200 году) так писал о кошках в своем трактате De animalibus («О животных»):

Эти животные любят, когда их поглаживает рука человека; они игривы, особенно в молодости. Видя собственное отражение в зеркале, они играют и с ним. Они больше любят теплые места, и животное будет легче держать дома, если обрезать ему уши, ибо оно не выносит, когда туда попадает ночная роса. Дикие коты все серого цвета, но у домашних разный окрас. Вокруг рта у них усы, и если их отрезать, кошка теряет свою смелость.

А доминиканский монах Томас ван Кантимпре, который много и подробно писал о природе XIII века, добавил кошачьему образу еще больше милоты. Похоже, кошек он очень любил, иначе вряд ли написал бы такие слова:

Им нравится, когда их гладят руки человека, и они выражают свое удовольствие особой формой пения.

В жизни ничего милее не слышала.

Изабелла д’Эсте из Венеции

Мы точно знаем, что многие благородные дамы Средневековья держали в качестве домашних животных кошек — кто экзотичных, кто обычных, — и одной из них была Изабелла д’Эсте. Она родилась в 1474 году и жила в Венеции в то самое время, когда в страну начали завозить персидских и сирийских котов. Каждая уважающая себя дама хотела заполучить такого котенка. Они имели полосатый окрас и считались очень редкими. За несколько лет Изабелла заплатила огромные деньги за то, чтобы ей привезли из-за границы двух кошек; одна оказалась пятнистой. В тридцать один год Изабелле, похоже, надоело полагаться на других людей в выборе котят приемлемого уровня милоты, и она попросила привезти ей из Дамаска кота и кошечку.

Однако содержание кошек сопряжено с определенным риском. Наша старая знакомая Хильдегарда Бингенская, которую мы с вами давно знаем и любим, ничего не имела против кошек как таковых, но не считала хорошей компанией для женщины тех, что облизывали всякую гадость, а еще беременных. Она пишет:

Кошки живут с человеком нехотя, только если он их кормит. Если кошка лижет жаб и змей, ее тепло вредно и ядовито. Если кошка беременна, ее внутренний жар возбуждает в человеке похоть; но в других случаях она для человека безопасна.

Маргиналия с кошкой, бьющей лапой по кимвалу (XIII в.)

Художественный музей Уолтерса, Балтимор, MS. W. 102, folio 78v.

Беременные кошки вызывают вожделение? Если так, то современные приюты для животных — просто рассадники подавляемой сексуальной энергии. Кто знал? Надеюсь, их работники способны при необходимости говорить сексу нет.

Извлечение

Если милая юная девушка не могла просто сказать нет, ей стоило попытаться убедить партнера просто остановиться. Вариант с прерванным половым актом не требует дополнительных приспособлений и позволяет влюбленной даме говорить сексу да.

Это должно было работать, правда же? Нет спермы — нет ребенка. Однако такую практику в Средневековье рекомендовали очень ограниченно — только тем, кому не хватало силы воли вовсе отказаться от секса. Думаю, вы уже догадались, кто особенно не одобрял этот способ.

Да, церковь. Проливать мужское семя впустую по всем статьям считалось осуждаемым деянием. Впрочем, французский богослов и архиепископ Питер Палуданус, также известный как Пьер де Палю, нехотя соглашался с тем, что прерванный половой акт, то есть его завершение до извержения мужского семени, по всей вероятности, не такой страшный грех, если муж стремится не произвести на свет больше детей, чем способен прокормить. Другими словами, это тоже грех, но чуть менее ужасный.

И мы точно знаем, что в некоторых случаях такой метод в Средние века использовался.

Одна женщина обратилась в суд с заявлением об изнасиловании. К одной жалобе она присовокупила другую — что насильник еще и испортил ей платье. Это можно считать намеком на то, что он в последний момент прервал акт, чтобы женщина не забеременела.

То, что его семя пролилось на ее одежду, и ее полное непонимание произошедшего привело к появлению второй жалобы. Проливать семя считалось грехом, но не таким страшным, как изнасилование. В любом случае, здесь обвиняемый избежал наказания из-за отсутствия свидетелей; все свелось к разбирательству по типу «ее слово против его слова» сами знаете с каким результатом.

«Убийцы страсти»

Если женщина не была уверена, что мужчина примет ее отказ или вовремя остановится, она могла пойти другим путем — полностью загасить в нем пламя вожделения, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля. И тут на помощь опять приходили травы. Да здравствуют травы!

Аристотель давал рекомендации относительно «убийц страсти» еще в Античности, хотя к ним активно обращались лекари даже в середине Средневековья. В частности, он предлагал использовать черную и белую белену, дыню, лук-порей, лилии, семена салата, кориандр, прутняк обыкновенный, руту и камфору. Даже беглого взгляда на список достаточно, чтобы понять, что многие из таких вот «убийц страсти» вполне могли заодно со страстью прикончить того, кто их съест или выпьет. Причем Аристотель не счел нужным давать детальные рекомендации относительно использования этих растительных препаратов, ограничившись лишь утверждением, что они помогут ослабить половое влечение. Вот уж точно.

Куда больше красноречия и конкретики кроется в инструкциях нашей замечательной советчицы Хильдегарды Бингенской. Эта дама имела представление о том, как избавить от похоти конкретно мужчину, или женщину, или обоих сразу. Учитывая, что она была монахиней, может, ее методы и правда срабатывали?

Может. Но не пробуйте им следовать.

Вот что рекомендует Хильдегарда, чтобы лишить мужчину желания заниматься сексом.

Укроп. Чтобы умерить зов плоти мужчины и избавить его от похоти, он должен летом съесть смесь из одной порции укропа, двух порций водной мяты, добавить чуть больше острого молочая и корня иллирийского ириса. Все это надо залить уксусом и в качестве приправы как можно чаще употреблять с любой пищей.

Кстати, дама вполне могла сделать все это сама и подавать мужу на стол. Без его ведома.

Что еще? Яванский перец вряд ли хранился на кухне любой средневековой хозяйки, но Хильдегарда все равно о нем пишет.

Яванский перец. Яванский перец острый, однако острота его порождает сдержанность и умеренность. И он горький. Если мужчина съест его, это ослабит позорную страсть, в нем пылающую. Это принесет радость его разуму, очистит его мысли и исправит характер (ибо благотворная, умеренная острота перца гасит недостойную похоть, которая скрывается в вязкой слизи, проясняет разум человека и исправляет его нрав, вразумляя его).

Ну конечно. Избавляет от слизи и грязных мыслей! Звучит просто здорово! А может, он творит чудеса со слизью и в других частях тела, например в носовых пазухах? Кто знает? Хотя для этого есть другие средства. В любом случае, перец достать было сложновато.

Если бы вы, как средневековая женщина, искали что-нибудь попроще, чтобы погасить жар в определенных частях тела своего мужчины, вы могли бы попробовать салат-латук. Судя по всему, он весьма эффективен, но для такого средства нужно, чтобы мужчина и сам желал взять себя в руки.

Салат-латук. Салат-латук холодит и хорошо гасит похоть в человеке. Мужчине с переизбытком страсти в чреслах следует проварить салат в воде и, пойдя в сауну, облиться этой водой. Он также должен, пока моется, обернуть чресла теплыми листьями салата.

Переизбыток страсти в чреслах, говорите? Безусловно, с этим надо что-то делать, и побыстрее. Должна признать, вареный салат — звучит и правда не слишком сексуально. Однако я не уверена, что обливать горячей водой голое тело в сауне — верный путь к более спокойной половой жизни. И все равно спасибо, Хильдегарда.

Но не выбрасывайте пока салат-латук, дамы! Вероятно, он поможет и вам. Женщине, которая хочет сама избавиться от неконтролируемой похоти, наша советчица рекомендует:

Если матка женщины набухает от неконтролируемой похоти, ей следует воспользоваться салатом-латуком. В сауне она должна лить воду, в которой до того варился салат, на раскаленные камни. А еще надо положить теплые вареные листья салата себе на живот. Это нужно делать часто. Так у женщины получится прогнать похоть, не ослабив здоровья. В целом любому человеку с неконтролируемой похотью нужно высушить салат-латук на солнце и перетереть его в пыль руками. И потом как можно чаще принимать порошок, запивая теплым вином. Это погасит похоть без ущерба для тела.

Опять сауна и вино! Сомневаюсь, что это сочетание погасит в ком-либо страсть и пламя вожделения. Сомневаюсь — и все.

Естественная контрацепция

Бедных крестьянок бесплатной контрацепцией на какой-то срок «обеспечивало» грудное вскармливание и скверное питание. Дамы из высших слоев общества чаще всего пользовались услугами кормилиц и питались намного лучше — соответственно, рисковали забеременеть куда быстрее. А поскольку беременность несколько мешала знатным дамам вести привычный образ жизни, они проявляли живейший интерес к мерам контрацепции. Много ли методов было доступно средневековой женщине?

Да, много.

Она могла, например, попрыгать после полового акта и вытряхнуть из себя сперму. Это, конечно, не так романтично, как понежиться на его груди и в его объятиях, наслаждаясь отголосками недавнего удовольствия, как любят делать многие. Но если прыжки предотвратят беременность, надо прыгать. Во всяком случае, стоит попробовать. Если боитесь, что партнер сочтет вас сумасшедшей, выйдите из комнаты. А если вы умеете прыгать после соития так, чтобы не казаться странной, вообще замечательно.

Еще женщине советовали почихать и попробовать таким образом вытолкнуть из себя сперму — иногда это получается, как хорошо известно тем, кому случалось ненароком расчихаться сразу после окончания особенно активных действий. А вот если использовать презервативы, такого не случится — и в том, скажу от лица большинства женщин, заключается третий плюс их использования, помимо защиты от беременности и инфекций, передающихся половым путем. Если же у вас не получается расчихаться по желанию в нужный момент, можно на случай незапланированных сексуальных чрезвычайных ситуаций держать рядом с кроватью небольшую мельницу с перцем. Хотя в Средние века для многих это был совсем не вариант, ибо перец тогда стоил ужасно дорого.

А еще женщина могла помочиться сразу после полового акта в надежде, что сперму вымоет мочой, при условии что она способна мочиться как раз тогда, когда нужно. Я понимаю, что легло в основу такой идеи, и Альберт Великий считал этот способ действенным.

Пояса верности

Голливуд вдолбил нам в головы, что пояса верности защищали от изнасилования и беременности и что средневековые женщины носили их все время не снимая. Только вот правда ли это?

Нет, нет и нет.

Истории о женщинах, закованных в пояса верности, пока их мужья годами героически сражаются в Крестовых походах, а ключи забирают с собой или оставляют доверенному другу, вроде звучат правдоподобно. Однако рассказчики упускают ряд ключевых моментов.

Ни в одном документе, сохранившемся со времен настоящих Крестовых походов, пояса верности ни разу не упоминаются.

Упоминания о них отсутствуют также в описаниях средневековых женских туалетов и в тогдашних медицинских трактатах, где каких только интимных подробностей не сыщешь. Ни слова о них и в средневековой литературе. В ней описываются разные секс-игрушки и жалобы на них, но не пояса верности. Это первая проблема.

Сохранившиеся до нашего времени пояса датируются гораздо более поздним периодом, нежели тот, в который они предположительно появились. Нет ни одного документа из основного периода Средневековья (XIV–XV века), где бы женщине, собирающейся путешествовать, рекомендовалось надевать для защиты пояс целомудрия. А ведь такие приспособления были бы полезнее всего именно в дороге, когда женщина особенно рисковала стать жертвой изнасилования или похищения. И ни словечка. В документах того времени можно найти советы по каким угодно вопросам, от изготовления клея из сыра и рекомендаций не смотреть далеко вперед, когда гуляешь по городу, до того, как сделать чернила из аксельской грязи. Но ни одной инструкции о каких-либо средствах индивидуальной защиты, которые обеспечивали бы безопасность женщины или спокойствие мужчины. Ни-че-го.

Скорее всего, идея пояса верности возникла в более поздний период — викторианцы, это я на вас намекаю, — когда писатели сочиняли романы о прежних временах. Что касается современных свидетельств, я таковых не встречала. Джеймс Клю в своей книге Love Locked Out («Любовь, запертая на ключ») утверждает, что пояса верности широко использовались в XII веке и что изготовить дубликат ключей для них было делом нехитрым. Однако что подтолкнуло автора к такому выводу, остается загадкой.

Дамы, застегнитесь

Первые Крестовые походы на Святую землю состоялись задолго до появления реальных поясов верности. Вся информация, что у нас сейчас есть, позволяет предположить, что хотя первые пояса целомудрия, возможно, и были сделаны примерно в XVI или, скорее, XVII веке, они и тогда считались большой редкостью.

Когда немец Антон Пачингер нашел один такой артефакт в Линце (Австрия), это вызвало в научных кругах огромный ажиотаж и породило множество дискуссий. Пояс из железа и кожи был обнаружен на скелете молодой женщины. Захоронение датировали XVI веком, но документов о нем в городских архивах отыскать не удалось, что позволяет в определенной мере сомневаться в датировке. Сам пояс оказался утрачен для истории, когда господин Пачингер умер, что помешало ученым изучать его дальше.

Но другие два пояса верности выставляются сегодня в музее Клюни во Франции.

Екатерина Медичи Итальянская

Владелицей одного из них называют Екатерину Медичи; этот предмет представляет собой простой обруч, обтянутый бархатом, с железной пластиной. Екатерина была представительницей высшего сословия Италии, в XVI веке она стала королевой Франции. Она получила отличное образование у флорентийских монахинь, а папа Климент VIII приходился ей дядей. Ее описывали как женщину благовоспитанную, веселую, энергичную и импульсивную. По-моему, ни один из этих эпитетов нельзя отнести к особе, которая позволила бы мужу заковать себя в пояс верности на длительное время против своей воли.

Анна Австрийская

Считается, что второй пояс принадлежал Анне Австрийской — испанской принцессе, а позже королеве Франции. Она правила в XVII веке. Анна была женщиной глубоко религиозной и, после того как ее мать умерла при родах, сама растила младших братьев и сестер. Пояс верности, которым она, по мнению некоторых, владела, выглядит так:

…пара навесных пластин, удерживаемых на талии металлическим поясом с искусными гравюрами, где изображены фигуры Адама и Евы.

Звучит восхитительно, но, опять же, очень трудно представить себе, чтобы женщина вроде Анны Австрийской согласилась носить подобную конструкцию, если только не ради защиты от нападений во время путешествий. Да и XVII век не относится ко времени, которое мы сегодня называем Средневековьем. Эта эпоха охватывает период между 1066 и 1485 годами, а пояс Анны — если он действительно принадлежал ей — датируется двумя веками позже.

В общем, согласитесь, что-то тут не складывается.

А есть ли возможность изучить другие пояса верности, кроме двух названных выше — самых известных, приписываемых дамам королевских кровей, которые, вполне вероятно, их и не носили, ибо никаких именных бирок на этих предметах нет? И да и нет. Раньше пояса верности выставлялись в Британском музее и Германском национальном музее, но сейчас оба учреждения убрали их из экспозиций. Современные историки склоняются к тому, что те артефакты принадлежат скорее XIX веку, нежели периоду Средневековья. Интересно также, что до наших дней дошло приблизительно столько же мужских поясов целомудрия, сколько женских; они предназначались для прекращения сексуального возбуждения — внутри, в области паха, там шипы. Ну не психи ли эти викторианцы?

Словом, вряд ли пояс верности можно назвать эффективным противозачаточным средством Средних веков. Судя по всему, его тогда попросту еще не придумали.

Презервативы

А что насчет презервативов? Предметы, покрывающие весь половой член, наверняка существовали с незапамятных времен. Это вполне разумное предположение — презервативы использовали еще древние римляне. После того как римляне ушли из Британии, презервативы без видимых причин — за исключением разве что религиозных, ведь церковь сильно возражала против растраты мужского семени, — практически исчезли из археологических документов. И неожиданно вернулись уже в XV веке.

Самые старые из найденных при раскопках презервативов изготовлены из продуктов животного происхождения, в частности, из тонкой кожи, и предназначались для надевания на половой член; археологи обнаружили их в выгребной яме в замке в городе Дадли. Эти несколько презервативов датируются 1642 годом; предполагается, что их носили солдаты при королевском дворе. Они были многоразовыми и изготавливались из кишок животных. Скорее всего, кстати, их использовали не для контрацепции, а для профилактики венерических заболеваний.

Презервативы для предотвращения беременности, скорее всего, появились уже в эпоху Возрождения. Ничего раньше не было? Да, не было. На этом поле стали весьма активно действовать итальянцы только в XVI веке.

Итальянский футляр

В 1564 году итальянский врач и анатом Габриеле Фаллопий писал о «французской болезни», называя так, вероятнее всего, сифилис. Фаллопий рекомендовал в качестве профилактики использовать свое изобретение — льняной футляр, который перед применением пропитывают химическим раствором и дают высохнуть.

Футляр покрывал только головку полового члена и держался на ленточке — согласитесь, по описанию получалось довольно нарядно. Это совсем не удивительно, поскольку в итальянской моде тех времен ленты и шнурки были очень популярны. Опять же, такие презервативы предназначались не для контроля рождаемости, а для того, чтобы не подхватить в результате любовных утех что-то неприятное. То, что они покрывали только самую верхнюю часть члена, представляется не слишком надежным способом избежать болезней, передающихся половым путем, но благодаря пропитке некоторая польза от футляра, вероятно, все же была. Впрочем, точный рецепт состава нам достоверно не известен, ибо автор изобретения не пожелал делиться коммерческой тайной.

Как в случае с любым перспективным изобретением, чтобы убедиться в его эффективности, необходимо было его тестировать. Предприимчивый Фаллопий утверждал, что провел тестирование (по сути, клиническое). По словам медика, его льняные футляры испытали тысяча сто мужчин, и ни один из них не заразился срамной болезнью. В общем, успех, говорил он, стопроцентный.

Тут есть два варианта: либо раствор, которым он пропитывал ткань, оказался исключительно действенным, либо мужчины, тестировавшие его изобретение, были не слишком честны. Только представьте, кто бы вызвался участвовать в эксперименте? Так и вижу рекламу: «Мужчины! Записывайтесь на гарантированный бесплатный секс, о котором вы можете пожалеть или не пожалеть… дамы тоже нужны… э-э-э… благовоспитанным девушкам просьба не беспокоить».

Всю прошлую неделю Фаллопий был страшно занят — шил из льна маленькие мешочки для головки члена и пришивал к ним ленточки. Штучки получались просто потрясающие, оставалось только найти желающих для тестирования изобретения.

Фаллопий: Торопитесь! Торопитесь! Бесплатный секс каждому, кто согласится протестировать мой новый товар.

Начинает собираться толпа.

Фаллопий: Попробуйте мои новые футлярчики! Совершенно бесплатно! Нужно только надеть его на член и прелюбодействовать с милыми дамами. Все бесплатно! Бесплатный секс!

Мужчина 1: Бесплатно? В самом деле? А что нужно делать?

Мужчина 2: Меня бесплатный секс о-о-чень интересует.

Фаллопий: Да бесплатно, бесплатно! Любой секс, какой захотите, если перед этим наденете мое новое изобретение!

Мужчина 2: Что за новое изобретение? Что оно делает?

Фаллопий: Оно… ну, это просто надо натянуть себе на интимную часть перед бесплатным сексом!

Мужчина 1: У меня будет бесплатный секс!

Мужчина 2: А что делает это изобретение? Это что… что-то вроде футляра для члена?

Фаллопий: Из абсолютно натурального льна! Ручная работа! Лен выращен по передовым методикам! И футляр предлагается бесплатно!

Мужчина 1: Я готов!

Мужчина 2: Но зачем футляр?

Фаллопий: О, всего лишь для того, чтобы женщина не заразила вас сифилисом. И все бесплатно!

Мужчина 1: Погодите, что?

Мужчина 2: Погодите, что?

Повисает гробовая тишина.

Фаллопий: Да, также требуется группа похотливых женщин.

Так появились презервативы для профилактики инфекционных заболеваний, но не для контроля рождаемости.

Что же реально могла сделать средневековая женщина? Какие активные меры принять, чтобы не забеременеть?

Контрацептивы от медиков

Удивительно, но некоторые средневековые женщины знали о средствах контрацепции, даже использовали их. Поскольку роды были делом чрезвычайно опасным, многие женщины не хотели иметь детей, и церковь это, сами понимаете, решительно осуждала. Святой Августин, например, четко заявлял, что любая женщина, замужняя или нет, если использует противозачаточные средства, является в глазах Господа шлюхой, ибо единственная достойная причина для соития — деторождение.

Святой Бернардин тоже не скрывал своего негативного отношения к мужьям, практикующим позы и виды секса, отнесенные церковью к категории противоестественных. При этом он предельно четко доносил, что женщины, использующие контрацепцию, еще хуже. Он их приравнивал ни много ни мало к убийцам.

И я говорю это женщинам, из-за которых их зачатые дети уничтожаются; и тем, кто устраивает так, чтобы не зачать, что еще хуже; и они, если зачинают, уничтожают плод в своем теле. Вы большее зло, чем убийцы.

До нашего времени дошли два медицинских трактата XIII века — De Secretis Mulierum («О женских секретах»; между 1206 и 1280 годами) Альберта Великого и Thesaurus pauperum («Сокровище бедных»; 1276) папы Иоанна XXI, — где предлагались противозачаточные средства. В одной только «Сокровищнице» приведено двадцать шесть рецептов.

Часослов святого Августина, Камбрия (1450–1460)

Walters Ex Libris. W.240, folio 330v.

Серьезные дебаты о контрацепции для женщин, у которых предыдущая беременность прошла с проблемами и опасными осложнениями, проходили в церкви на высшем уровне. Должна ли женщина воздерживаться от секса, чтобы не забеременеть, из-за реальной угрозы умереть при родах, учитывая, что секс совершенно необходим для ее здоровья и хорошего самочувствия? Допустимо ли использовать противозачаточные средства хотя бы в некоторых ситуациях? В ходе таких дебатов горячо обсуждались все основные сценарии.

Хрупкие и слишком юные женщины

Медицинский текст Гульельмо да Саличето, Summa Conservationis et Curationis («Все о сохранении здоровья и лечении»), подхватывал идеи, описанные ранее в «Каноне врачебной науки» великого Авиценны. Гульельмо относился к контрацепции резко негативно, однако писал, что ее можно использовать в определенных случаях:

…хотя это может противоречить строгим нормам закона (demandato legis), в соответствии с обычным курсом развития медицинской науки и с учетом опасности, грозящей женщине в связи с серьезным риском зачатия по причине ее скверного здоровья, физической слабости либо чрезмерности ее молодости.

Учитывать слабое здоровье или хрупкое телосложение женщины было правильно, и Гульельмо да Саличето неохотно это признавал.

А вот фраза о чрезмерности молодости вызывает тревогу. Она подразумевает ситуацию, когда особа женского пола физически способна забеременеть, но еще слишком юна для того, чтобы успешно перенести беременность или родить ребенка. А еще это толстый намек на то, что такие ситуации имели место. Если бы юные девы не подвергались риску, не потребовалось бы предотвращать их беременность.

Все знали, что иногда наследницы богатого и знатного рода выходят замуж очень рано и беременеют уже в девять лет, и это тревожный факт. Может, правильнее было бы какое-то время избегать беременности и дождаться, пока девочка повзрослеет? Нет?

Очень жаль.

Воля Господа распространялась на все важные аспекты жизни, и в немалой степени — на супружеские отношения. Если Бог хотел, чтобы у женщины родились дети, делать что-либо, что этому воспрепятствует, считалось очень серьезным преступлением. Больше того, для обвинения не требовалось доказывать, что женщина принимала противозачаточные средства, дабы предотвратить беременность; достаточно было подозрений.

Решение сорвать планы Господа на зачатие ребенка могло иметь поистине ужасные последствия, как это случилось, вероятно, в XII веке с Клеменцией Бургундской, графиней Фландрии.

Клеменция Бургундская

После того как Роберт II, граф Фландрии, и Клеменция поженились, она за три года родила ему троих прекрасных, крепких сыновей. А потом больше не беременела. Тогда один очень подозрительный монах — Герман из Турне, настоятель аббатства Сен-Мартен, — обвинил Клеменцию в использовании, как он выразился, женских хитростей для предотвращения беременности.

Он считал, что графиня, по-видимому, боялась, что если продолжит беременеть и рожать год за годом, ее детям не достанется нормального наследства. Откуда он такое взял, нам неизвестно, но Клеменция была женщиной очень религиозной и часто посещала церковь, и весьма вероятно, что она сама призналась ему в этом на исповеди.

Герман, производящий впечатление особенно безжалостного церковника, совсем не удивился, когда Бог забрал всех ее троих мальчиков в юном возрасте. По его мнению, Клеменция понесла наказание за то, что осмелилась предположить, будто лучше Создателя знает, что для нее хорошо, а что плохо. Господь сказал свое веское слово, и Герман был полностью с ним согласен.

Принимала ли Клеменция что-то, чтобы не забеременеть, или нет, о ней больше нигде не упоминали и детей у нее не рождалось. С точки зрения медицины, это скорее указывает на то, что у женщины были проблемы с последней беременностью, из-за которых она не смогла снова стать матерью. Ведь, если бы она принимала противозачаточные средства, то наверняка забеременела бы опять, чтобы хотя бы попытаться восполнить для себя потерю сыновей.

Нам остается только строить догадки.

Амулеты

Но вернемся к теме. Какие еще способы контрацепции были доступны средневековой женщине?

Список средств начинается с трав и амулетов. И если амулеты, мы знаем, точно не работали и представляли собой не более чем плацебо, то травы, вероятно, могли помочь. Из книги о французской деревне XIII века Монтайю мы узнаём о женщине, которой для защиты от нежелательной беременности дали травяной амулет.

Беатрис де Планиссоль из Монтайю

Вдова Беатрис хотела вступить в незаконные сексуальные отношения с Пьером Клергом, своим священником, но ее терзали сомнения и тревога. Она спросила его, что же ей делать, ведь если она от него забеременеет, то будет запятнана и погибнет. Пьер явно не входил в число тех, кто легко принял бы отказ. Он заверил женщину, что они примут меры предосторожности.

Есть у меня особая трава… Если мужчина держит ее при себе, соединяясь телесно с женщиной, то он не сможет оплодотворить, а она зачать^[17].

Беатрис отнеслась к его словам скептически, и кто станет ее за такое винить? Ей хотелось узнать, что это за трава, у нее в целом возникло множество вопросов.

Какая же трава? Может, из тех, что пастухи кладут на котел с молоком, куда запущен сычуг, чтобы молоко не створаживалось, пока на котле эта трава?

Хотя использование заячьего сычуга (отдел желудка животного) в других рецептах противозачаточных снадобий казалось вполне объяснимым^[18], это все равно немного озадачивало. Почему травы, препятствующие свертыванию молока, должны предотвращать зачатие? Логика проста. Раз трава не дает свернуться молоку, то же самое случится и со спермой — она не затвердеет и не превратится в плод.

Пьер убедил Беатрис, что все будет хорошо. Поскольку вдову беспокоила скорее возможная беременность, а не грех прелюбодеяния со священнослужителем, она согласилась. Вот как она сама рассказывает свою историю:

Когда Пьер Клерг хотел познать меня телесно… он приносил [эту траву], завернутую в льняную тряпицу, — крохотный сверток, не больше первой фаланги моего мизинца что вдоль, что поперек. И была у него длинная нить [или шнурок], он пропускал ее вокруг моей шеи, когда мы занимались любовью, а эта штука с травой свисала на нитке у меня между грудей до самого желудка [sic!]. Когда кюре^[19] хотел встать с постели, я снимала эту штуку с шеи и отдавала ему. Случалось, что за ночь он желал познать меня телесно дважды или того больше, тогда кюре, прежде чем соединить нашу плоть, спрашивал:

— Где трава?

Незаконный союз, ведущий к рождению ребенка

Рукопись Национальной библиотеки Гааги 71A. 24, folio 15.

Для Пьера как для священника было жизненно важно, чтобы его любовницы не беременели от него. Заметьте, кстати, что он считал нормальным иметь отношения сразу с несколькими свободными одинокими женщинами из своей деревни, а вот им иметь отношения с другими мужчинами не позволялось.

Дошло до того, что, уходя от Беатрис, Клерг снимал с нее амулет и забирал с собой, дабы гарантировать ее верность. Он отказывался оставлять его, даже когда она просила об этом, — говорил, что тогда она сможет с помощью «травы» прелюбодействовать с кем-то еще. Особенно с его кузеном Пато, ее бывшим любовником.

А еще Пьер заверил Беатрис, что постыдная беременность во время вдовства плохо отразится на репутации ее отца, только пока тот жив, и что хочет, после того как ее отец умрет, сделать ее беременной.

К счастью, Беатрис пришла в себя задолго до того, как это случилось.

Лично мне кажется, что польза от любых трав будет максимальной, если их употреблять внутрь, а не носить на теле амулетом. Но я не врач, так что не настаиваю.

Аббатиса и амулет

Похожую историю можно прочесть в сборнике веселых и не всегда пристойных рассказов под названием «Фацетии», написанных итальянским гуманистом Поджо Браччолини; в ней в незаконную половую связь вступают не кто иные, как монах и аббатиса. Как и Беатрис, женщина страшно боится забеременеть. Предприимчивый монах дает ей ладанку, которую она должна надевать, когда они занимаются любовью, — она непременно предотвратит появление ребенка. Ладанка представляла собой обычный лист бумаги с завернутым в нее волшебным амулетом — так говорит любовнице монах. Что неудивительно, вскоре после секса аббатиса беременеет, а коварный монах сбегает.

Озадаченная тем, что чары не сработали, женщина разворачивает бумагу и в ужасе читает написанные на ней слова:

«Asca imbarasca, non facias te supponi et non Implebis fascam».

Это примерно означает: «Не позволяй себе распутства — и не наполнится чаша твоя». Вот уж вернее некуда.

Другие профилактические средства варьируются от маловероятно работающих до совершенно странных, хоть использовавшихся со всей серьезностью. У меня есть четыре фаворита, о них я и расскажу в порядке убывания возможной эффективности.

Противозачаточные блоки

Из категории «вероятнее всего работает» наиболее разумный метод контрацепции — барьерный. Он зародился в Германии; женщины там поступали изобретательно — из пчелиного воска и тряпок изготавливали что-то вроде современного тампона. Это и правда было неплохое решение. Тряпка закладывалась внутрь и блокировала отверстие в матке, а пропитка воском обеспечивала неплохую защиту от проникновения спермы внутрь.

А как насчет самого очевидного противозачаточного блока — контрацептивной губки? Что-то похожее женщины использовали? Исторические данные на эту тему, которыми мы располагаем, отрывочны. То тут, то там встречаются упоминания о таком методе, однако ни одно из них не относится к Средним векам. Почему? Загадка. В том, чтобы впитывать сперму для предотвращения зачатия, губки определенно лучше, чем ничего; кроме того, их можно мыть и использовать повторно.

Нет об этом информации и в обычном источнике сведений о том, чего не следовало делать благопристойным женщинам; я, как вы понимаете, говорю о церкви. Ни слова ни в проповедях, ни в исповедях. Ничего.

Спринцевание

Следующее средство входит в категорию «скорее всего, сработает, но при этом убьет» — спринцевание свинцом либо употребление его в пищу.

Серьезно, никогда не ешьте свинец. Не промывайте им самые интимные части своего тела (да и никакие другие). Это вас убьет. Кстати, для средневековой женщины назвать своего партнера douche^[20] иногда означало вообще исключить из своей жизни секс, что лучше всего предохраняет от беременности.

Снадобья из животных

Здесь начинается категория «работает, но не так, как вы думаете», и снова слышится голос знаменитой женщины — медика раннего Средневековья, Тротулы де Руджеро, всегда готовой помочь женщинам парочкой замечательных рецептов. Вот какой она дает совет.

Взять самца ласки и, удалив ему яички, выпустить его на свободу. Пусть женщина носит эти яички за пазухой, замотав в гусиную или какую-то другую кожу, и она не забеременеет.

Думаю ли я, что это может сработать? Назовите меня скептиком, но нет, не думаю. Хотя что-то подсказывает мне, что если у вас между грудями болтаются яички ласки в гусиной коже, то ваш муж вряд ли подойдет к вам достаточно близко для того, чтобы сделать что-либо способное привести к беременности.

Если хотите, проверьте дома сегодня же вечером и посмотрите, как пойдет.

Но лучше не надо. Сомнительно, что это убережет вас от возможного материнства, к тому же, боюсь, достать пару качественных яичек стерильной степени чистоты будет проблематично. Если же вас подобные трудности не останавливают, напомню, что после процедуры животное необходимо выпустить на свободу живым.

Чтобы метод сработал, инструкциям надо следовать в точности.

Джон и Элис заканчивают ужинать. Это был хороший день, и Элис сверяется с календарем в надежде, что сегодня вечером позволено немного романтики. К счастью, на календаре вторник, и никаких религиозных праздников нет. Дама прихорашивается и надевает обязательный чепец; остается только заманить мужа в спальню.

Элис: О Джо-о-он.

Джон: Мне нравится, как ты это говоришь!

Элис: Сегодня, между прочим, вторник.

Джон: Ну и славно!

Элис: И праздника никакого нет.

Джон: И это славно!

Элис: А на мне чепец!

Джон: О боже, и это очень-очень славно! Как же я все это люблю!

Элис: Подойди ко мне поближе, и я задую свечу…

Джон: Э-э… Элис. Подожди-ка. А это что такое?

Элис: Ах, это моя защита. Чтобы не забеременеть. Иди же ко мне, мой дорогой…

Джон: Что-то оно воняет… что там у тебя?

Элис: Да ничего особенного, просто гусиная кожа. Подойди же…

Джон: Нет, там явно что-то протухло. Сними это.

Элис: Но я не могу. Ох, это же просто яички ласки. Иди ко мне…

Джон: Ты только что сказала «яички ласки»? У тебя там яички ласки?

Элис: Да ерунда, любовь моя… иди же ко мне. Позволь мне выполнить все твои желания…

Джон: Мое самое большое желание — чтобы ты убрала эту смердящую дрянь со своей шеи!

Элис: Не сниму! Я не хочу забеременеть. Ни за что не сниму.

Джон: Если не снимешь, то вообще никогда не забеременеешь.

Поворачивается на другой бок и желает жене доброй ночи.

Вуаля! Никакой беременности!

Однако противозачаточные средства предназначались не только для женщин. Вовсе нет. Вас наверняка обрадует, что средневековая медицина была весьма прогрессивной и предлагала также методы мужской контрацепции. Отличная новость для сексуально активной дамы, не желающей беременеть. Если, конечно, у нее получалось уговорить на это мужа. Посмотрим, как, вероятно, обстояли дела?

Контрацептивы для мужчин

Мужчины тоже могли посодействовать тому, чтобы дама не забеременела, используя то, что растет в саду. До нас дошло мало сведений о мужских контрацептивах, но те, что дошли, поистине фантастические.

Прежде всего, вам понадобятся садовые перчатки, потому что перед половым актом рекомендовалось прикладывать к яичкам мужа нашлепки из болиголова — да-да, болиголова (вам-то в перчатках бояться нечего). Болиголов, черт возьми.

В некотором роде это и правда могло иметь успех, причем в долгосрочной перспективе. Многократные прикладывания одного из самых смертоносных растений в мире к самому чувствительному месту мужского тела, скорее всего, не сулили ничего хорошего здоровью мужчины. Но не стоит забывать, что мертвец никого не оплодотворит, так что в плане контрацепции способ поистине безотказный. Еще раз напоминаю — не пытайтесь делать этого дома. Даже если у вас на кухне завалялся болиголов и вас совершенно внезапно охватили романтические чувства. Просто не надо.

Любопытно, что такой «полезный» совет взят из труда Thesaurus pauperum, написанного будущим папой Иоанном XXI. Согласитесь, это кое-что говорит нам о его познаниях в области вредоносных трав и отношении к бедным людям. Вероятно, женщине было довольно трудно уговорить мужа намазать свои гениталии хоть чем-нибудь, не говоря уже о явном яде. О том, с чего будущий папа взял, что нужно делать именно так, и кто внушил ему, что это хорошая идея, в анналах не сообщается.

Еще раньше, в сочинениях Аристотеля, рекомендовалось в целях контрацепции натирать член кедровым маслом. Я точно не знаю, как это должно было работать. Для человека, несведущего в медицине, слова «трение» и «пенис» обычно имеют меньше отношения к защите от нежелательной беременности и больше — к вспышке страсти и, соответственно, к ситуациям, способным привести к противоположному результату. Ну, так мне говорили.

Аборт

Тем, кто не пользовался контрацептивами и кто это делал, но безрезультатно, оставался вариант прервать нежелательную беременность или вызвать менструацию при задержке. Очень большой задержке, если вы понимаете, о чем я.

К умышленному прерыванию беременности церковь относилась очень негативно. Его приравнивали к убийству.

Как в светском, так и в каноническом праве Англии XIII века аборты допускались только при одном условии — если ребенок в утробе угрожал жизни матери, спасать полагалось мать. Тем не менее в средневековых архивах часто упоминаются травы и прочие методы прерывания беременности. Все знали, что это опасно, и общество, как вы понимаете, такие поступки осуждало.

Было бы наивно делать вид, будто беременности в Средневековье никогда не прерывались раньше срока; мы рассмотрим некоторые из использовавшихся тогда методов. Обычно в справочниках они предназначались для извлечения из чрева мертвого ребенка, но наверняка и в случае с нормальным плодом хорошо работали, хотя в целом во всем этом хорошего мало. Современные ученые много рассуждают о том, доказывает ли сам факт существования таких методов то, что с их помощью избавлялись от нежелательной беременности; достоверно нам это не известно.

Травяные сборы

Травы не считались особо надежным противозачаточным средством, и обращаться к ним для изгнания плода следовало с огромной осторожностью. Мы знаем о популярных растительных сборах с розмарином и живицей, с петрушкой или без нее, и об употреблении мирры и кориандра для того, чтобы пришли запоздавшие месячные. Просто запоздали, м-да.

Тут, опять же, вопрос в том, о чем идет речь — о задержке месячных или подозрении на беременность. Например, горькая полынь печально известна способностью провоцировать выкидыш.

В английском законодательстве есть ряд четких правил, касающихся этой темы:

Тот, кто притесняет беременную женщину, или дает ей яд, или наносит ей удар, чтобы вызвать выкидыш, или дает ей [что-либо], от чего она не сможет больше зачать, когда плод уже сформирован и двигается, виновен в убийстве.

Заметьте, тут есть акцент на том, что нерожденный ребенок «сформирован и двигается», то есть шевелится в утробе матери. Для тех, кто не понял, далее еще раз повторяется, с особым упором на это условие:

Женщина совершает убийство, когда избавляется от ребенка, который уже шевелится, через питье или что-либо подобное, помещаемое ею в свой желудок.

То есть наказание было очень и очень суровым, но средневековые женщины все равно представали перед гражданским и церковным судами за аборты, сделанные с помощью травяных сборов или настоев.

Джоан Уиллис из Харпендена

В документе из архива выездного суда епархии Линкольна (Англия), датированного 1530 годом, мы читаем о некоем Джоне Ханте, от которого забеременела его служанка и который пошел на ужасные меры, чтобы избежать отцовства.

Харпенден. Джон Хант вступил в связь с Джоан Уиллис, своей служанкой… Позже они явились в приорат церкви Сент-Джайлс и признались, что заключили брак. Также мы вменяем ему в вину то, что он дал указанной женщине совет и убедил ее принять и выпить определенные напитки, дабы уничтожить ребенка, которого она носила.

К несчастью для Джона, Джоан вынудила его жениться на ней на следующий же день после этого события. О чем думала сама Джоан, выходя замуж за человека, заставившего ее избавиться от ребенка, умалчивается.

Судя по всему, такие истории случались часто. Мужчина затаскивает свою служанку в постель, обещая взять ее в жены, а когда та беременеет, уговаривает ее избавиться от ребенка, но затем все равно женится на ней, ибо у него просто нет другого выбора.

Клиентка травника из Сомерсета

Отдельные подобные дела доходили до суда, но мало кто вставал на сторону молодой женщины, которая, по мнению средневекового общества, вообще не заслуживала правосудия и которую, по сути, бросали на произвол судьбы, с ребенком или без. Крайне редко обвиняющий перст останавливался на тех, кто снабжал женщин травами и снадобьями для столь неблаговидных целей, но один немного занятный письменный документ, рассказывающий о разгневанном травнике из английского Сомерсета, до нас все же дошел.

Этот травник не только обратился в суд, но также публично назвал по имени и пристыдил незамужнюю женщину, употребившую предоставленный им травяной сбор, для того чтобы избавиться от нежелательного ребенка. Высказывается он резко:

…эта шлюха обязана была заплатить за снадобье.

Немного сурово, учитывая, что зелье для прерывания беременности она получила от него. И разозлили его совсем не проблемы с благочестием клиентки, а то, что она ему не заплатила. Негодяйка.

Как обычно, полезные советы о средствах для решения этой конкретной проблемы с женским здоровьем можно было найти и в средневековых медицинских трактатах. Конечно, Хильдегарда Бингенская не говорила напрямую, какие травы подходят для прерывания, но предупреждала, каких трав беременной женщине следует остерегаться, чтобы не получить аналогичный эффект:

Волжанка. Волжанка — трава холодная и резкая. По природе своей она всегда портит все рядом с местом, где растет. Она разрушает все зловонное там, где это находит. И если беременная женщина съест ее, то потеряет ребенка, причем всему ее организму будет грозить серьезная опасность.

Как видите, Хильдегарда не рекомендует принимать эту траву — напротив, предупреждает, что ее ни в коем случае нельзя по такому назначению использовать.

Женщина из Линкольна, изнасилованная демоном

Гуго, который был епископом Линкольнским в последние годы XII века, максимально тщательно продумывал, что будет рекомендовать прихожанам с учетом конкретных симптомов. Например, когда одну из его прихожанок изнасиловал демон в образе молодого мужчины и она пришла к нему за помощью, Гуго предложил использовать для предотвращения вероятной беременности зверобой.

Его совет не назовешь необоснованным. Зверобоем лечили змеиные укусы; по мнению епископа, нет причин полагать, что та же трава не сможет нейтрализовать яд древнего змия, или демона, изнасиловавшего женщину. Гуго был в этом совершенно уверен, ибо от всего, что несет зло в мир, имеется лекарство, дарованное Богом. Даже от яда демона, принявшего образ молодого человека.

Окуривание и маточное кольцо

Тротула — у которой, мы помним, было решение для любой проблемы со здоровьем — предполагала, что если вставить в матку корень ириса или окуривать ее снизу дымом этого растения, то мать потеряет ребенка; но использовать такое средство позволялось, только если беременность грозила женщине неминуемой смертью. Как уже говорилось, только в этом особом случае жизнь крещеного взрослого человека была приоритетной в сравнению с жизнью некрещеного ребенка.

Также и корень ириса, помещенный в матку, или же окуривание им снизу приводит к тому, что женщина теряет дитя, ибо корни ириса горячие и сухие и обладают способностью открывать, нагревать, потреблять и изгонять. Если женщина немощна и ребенок не может выйти, правильнее убить одного ребенка, чем дать умереть также и матери.

У той же Тротулы находим инструкции относительно того, как вызвать менструацию:

Здесь могут помочь душистые снадобья; надо взять мускусное масло и сделать следующее: раздобыть два с половиной галлона хорошего, подходящего пахучего масла, добавить в него один фунт блоховника, по полфунта розмарина, бальзамической пижмы, ромашки, лаванды, мелиссы, ясменника, иссопа, чабера, кипарисовой стружки, двенадцать драхм^[21] пахучки, девичьей пижмы, фенхеля, обыкновенной полыни, шалфея, руты, обыкновенной душицы, кустарниковой полыни, чернобыльника. Сначала все травы нужно промыть в воде, затем отварить в мальмси^[22], измельчить, положить в упомянутое масло, добавить в смесь кварту вина. Все это должно закипеть, после чего нужно процедить отвар через кусок хорошей новой широкой полотняной ткани. Это масло подходит для лечения всех болезней, особенно при простуде и удушении матки.

Скорее всего, рекомендации для вызывания менструации касались случаев с обычной задержкой, но женщины, которые не предохранялись, подозревали у себя беременность и знали об этом способе, могли также использовать его на ранних сроках. Чтобы избежать наказания со стороны церкви и осуждения со стороны родных и близких, им приходилось делать вид, что беременности и вовсе не было и что с ними все нормально.

Повреждение матки

Если средневековая женщина не желала окуривать матку, вставлять в нее что-либо или принимать травяное зелье, она могла избавиться от беременности еще одним способом — путем чрезмерной физической нагрузки.

Понятно, что игнорировать повседневные обязанности беременной не дозволялось — она продолжала делать всю работу по хозяйству, даже самую тяжелую, особенно если жила в деревне и ей нужно было кормить кур, доить коров, ухаживать за садом и огородом и так далее. Белье тоже само себя не постирает, и еда сама не приготовится; даже если женщине помогала служанка, ожидалось, что свои обычные домашние обязанности она будет выполнять в любом состоянии. А слишком тяжелая работа или чрезвычайная физическая нагрузка способны привести к выкидышу.

Альберт Великий предупреждал об этом в своем труде, прозрачно намекнув, что некоторые женщины могут перенапрягаться с четкой целью повредить матку и тем самым прервать беременность.

…либо из-за нарушения менструального цикла, либо из-за слишком активного движения, в результате которого повредилась матка, либо из-за других зол, с ней приключившихся. По этой причине блудницы и женщины, сведущие в акушерстве, нежданно забеременев, стараются очень сильно нагружать себя физически. Они постоянно перемещаются с места на место, из города в город — много танцуют и участвуют во многих других видах злодеяний. Они еще чаще занимаются сексом и даже вступают в физический конфликт с мужчинами. Они делают все это, чтобы избавиться от беременности путем чрезмерной активности.

При использовании такого способа прерывания беременности женщина всегда могла заявить, что напрягалась не больше обычного и что это Бог посудил ей потерять нерожденное дитя.

В конце концов, от несчастных случаев никто не застрахован.

Монахиня-гилбертинка из Йоркшира

После того как все возможное было сказано и сделано, а нежелательная беременность никуда не девалась, женщине оставалось только молиться. В надежде, что Господь избавит ее от проблемы. Именно к такому способу прибегла одна монахиня, которая в 1166 году несколько небрежно отнеслась к вопросу сохранения целомудрия.

Не делал ей чести и выбор партнера; он был монахом-конверсом^[23]. Монахиня эта (в анналах ее имя не называется) жила в Йоркшире, в Уоттонском приходе. К несчастью для женщины, она забеременела, но, как гласит история, Бог сжалился над ней и «аннулировал» ее беременность. Формулировка не моя, а аббата Эльреда Ривоского.

То, что Господь ее пощадил, не слишком понравилось остальным монахиням — они решили, что в деле наказания за такое непотребство не стоит полагаться на одного Бога и что им по силам и по рангу Ему помогать. В общем, монахини устроили засаду на свою сестру и ее любовника, заставили ее оскопить его и…

…засунули его отрезанные части ей в рот.

Маргиналия с монахиней. Инициал А с Воскресением и тремя Мариями у гроба

Beaupré Antiphonary, Vol. 1. Walters Ex Libris. W.759, folio H18.

Тут впору потерять дар речи — иначе не скажешь, причем не только в переносном, но и в прямом смысле. Ошеломляет то, какой должна была быть степень давления группы, чтобы убедить человека отрезать что-то от своего любовника.

Почему же монахиня не отказалась это делать? Что именно сказали ей сестры? Может, они принесли не один нож? А иначе почему, получив оружие, она не отказалась подчиняться, почему не ударила одну из них? Ситуация достойна самого жуткого фильма ужасов.

Глава 9. Запретная любовь

Что действительно потрясает меня в Средневековье, так это то, что многие тогдашние идеи и концепции считались одновременно и совершенно нормальными, и совсем негодными, в зависимости от обстоятельств. К таковым относится, например, запретная любовь: одну ее разновидность, куртуазную любовь, почитали и всячески превозносили как самую романтичную из всех возможных, а прелюбодеяние, частое ее следствие, решительно и бесповоротно отвергали, считая грехом.

Куртуазная любовь

Гора книг, написанных на тему куртуазной любви в Средние века, поистине необъятна. Справедливо будет сказать, что ей посвящено очень много произведений, так что нам с вами не помешает кратко, не погружаясь слишком глубоко, окинуть взглядом этот мир; выяснить, что он собой представлял и как возник.

Куртуазная любовь — это когда мужчина, обычно из высшего сословия и из числа придворных, восхищается женщиной несомненных моральных качеств — та может быть чужой женой, но необязательно, — вожделеет ее и активно за ней ухаживает. Она, конечно же, недосягаема, и его пронзает боль от одного ее взгляда. Он лишен сна, и только ее поцелуй или жест благосклонности способны успокоить его сердце.

Ее недоступность никоим образом не мешает ему подносить ей дары, посвящать песни и стихи. Он тоскует по ней, вожделеет ее. То, что эту страсть нельзя довести до логичного конца, для него абсолютная пытка. Волнение не дает ему ни секунды покоя, а она никак не может позволить себе поддаться его ухаживаниям. Что особенно интересно, куртуазную любовь в те далекие времена так не называли; это понятие используется исключительно ретроспективно.

Знаки любви

Трактат XII века De amore («О любви») Андреаса Капеллануса помогает нам получить представление о том, какие носимые аксессуары были доступны в те времена и какие из них позволялось принимать от влюбленного мужчины.

Солюбовнице от солюбовника прилично принимать такие предметы, как платок, перевязь для волос, золотой или серебряный венец, заколку на грудь, зеркало, пояс, кошелек, кисть для пояса, гребень, нарукавники, перчатки, кольцо, ларец, образок, рукомойню, сосудцы, поднос, памятный значок и, совокупно говоря, всякое невеликое подношение, уместное для ухода за собой, для наружной благовидности или для напоминания о солюбовнике; все сие вправе солюбовница принять от солюбовника, лишь бы не могли за то заподозрить ее в корыстолюбии^[24].

Словом, считалось совершенно безобидным в знак привязанности дарить и получать подобные упомянутым маленькие предметы, но с оговоркой — их нельзя было передавать тайно. Тайное дарение могло рассматриваться как нечто незаконное. Публичными проявлениями щедрости и любви восхищались; они сопровождались витиеватыми речами и выражением сердечных мук. Принимать драгоценные предметы — например золотой венец — следовало с большой осторожностью, поскольку такие дорогие вещи просто так не дарят. Кольца также считались подходящим подарком, хотя сегодня принимать кольцо от женатого поклонника нам кажется чересчур интимным.

Посеребренная брошь в виде лилии с украшенными лепестками, Франция (XIV в.)

Артефакт из коллекции Гилбертов

Трубадуры

Слово «трубадур» происходит от слова trouveur («искатель») родом с севера Франции. Так называли поэта и музыканта, который не повторял известные популярные истории, а находил совершенно новые, каких до этого никто не слышал.

Судя по всему, начало движению положили в XI веке трубадуры Южной Франции и Аквитании, которые добавили в свой обычный репертуар с песнями о мужественных деяниях и героических сражениях тему безответной любви. Многочисленные героические деяния — это очень хорошо, но какова цель рыцаря-героя? Конечно же, произвести впечатление на даму! Трубадуры хотели убедить всех, что дамы — не движимое имущество, получаемое с браком, а создания, достойные восхищения.

Вот что сделал трубадур. Он нашел не только нужные слова, но и счастливую даму, без которой, как он утверждал, не сможет ни жить, ни дышать. Без знаков внимания и милости со стороны объекта обожания не видать ему ни сна, ни веселья в сердце; не будет ни улыбки на его губах, ни стихов, чтобы читать их людям. Для счастья ему достаточно одного лишь намека на благосклонность. Малейшего поощрения хватало, чтобы он вдруг наполнился вдохновением и сочинял строфу за строфой, описывая красоту и добродетели, которыми наделена его возлюбленная, даже если в реальности таковых в помине не было. Едва зародившись, явление распространилось со скоростью лесного пожара.

И ничего, что музыкантам, воспевавшим дам, часто покровительствовали сами эти дамы. Любой толковый трубадур, если попросить его описать женщину, которая, по сути, оплачивает его счета и обеспечивает его, найдет приятные слова. Белизна кожи, благородное чело, прекрасные губы. Красота в целом. Доброта и сердечность. И вообще, если женщина покровительствует искусствам, она изначально достойна воспевания и всяческих похвал. В результате средневековые мужчины начали смотреть на женщин по-новому. Внезапно жены и девы оказались вознесены на пьедестал красоты и обожания.

Матильда Саксонская

Матильда родилась в 1156 году; она приходилась дочерью Алиеноре Аквитанской, довольно известной особе, и сама была герцогиней Саксонской. На то, чтобы сочинять о ней красивые слова, она вдохновляла многих мужчин, но особенно — безумно влюбленного в нее Бертрана де Борна, лорда Отфора, который с тоской и желанием писал:

Раздеваешь ее — и растет вожделенье и страсть. От слепящей красоты ее груди ночь превращается в день. А скользни взглядом ниже, и весь мир охватит огонь. Как приятно касаться этих обнаженных прекрасных податливых форм!

Не могу сказать, настолько слепящей должна быть женская грудь, чтобы превращать ночь в день, но, уверена, любая дама предпочла бы, чтобы мужчина не так громко высказывался о ее податливости. Хотя это большой шаг вперед для тех, кто считался «наживкой Сатаны».

Алиенора Аквитанская

Алиенора, мать Матильды, от дочери не отставала; ее собственные поклонники наперебой восхваляли ее небесные черты. Она родилась в 1122 или 1124 году в Пуатье (Франция); остальные детали довольно отрывочны. О жизни Алиеноры Аквитанской рассказывается в бесчисленных книгах — и да, чтобы рассказать ее историю, действительно нужна целая книга, — так что мы с вами сосредоточимся на словах, на которые она вдохновляла мужчин. Алиенора, несомненно, была красавицей, даже в детстве ее считали более чем красивой. Один из самых известных французских трубадуров так писал о ней:

Кажется, не избежать мне смерти, если моя прекрасная не пригласит меня туда, где отдыхает, чтобы мог я целовать, ласкать и крепко обнимать ее белое, пухлое, гладкое тело.

Вообще эти слова описывают уровень близости, выходящий далеко за пределы исполненных тоской и страстью надежд на личное общение с любимой, характерных для большинства трубадуров. В любом случае все эти вздохи, признаки тоски, желания, любовного томления и вожделения очень типичны для нового взгляда на благородных средневековых женщин, которым те явно наслаждались, и разительно отличались от бытовавшего ранее отвращения. Конечно, женщине нельзя доверять из-за холодности и распущенности ее натуры, но ею можно восхищаться, по ней можно вздыхать, ее можно вожделеть.

В XIV веке особую популярность приобрела романтическая литература. Возьмем, например, роман Кретьена де Труа «Ланселот, или Рыцарь телеги». В нем рассказывается о рыцаре, который отчаянно тосковал по жене короля Артура Гвиневере; это классическая история о куртуазной любви, вплоть до того момента, когда Гвиневера сдается и вступает в незаконную связь с воздыхателем. Мы все знаем, как все заканчивается. Плохо для всех. Артур теряет жену и человека, который был его правой рукой; Ланселот теряет короля и возлюбленную; Гвиневера уходит в женский монастырь, постригается в монахини и остается и без мужа, и без любовника.

Романтизация розы

Другое известное средневековое произведение, «Роман о Розе», представляет собой длинный рассказ о том, как пылающий страстью молодой человек пытается завоевать любовь своей дамы и доказать, что достоин ее, а попутно много и красноречиво грустит. Свой роман Гийом де Лоррис писал в период с 1225 по 1230 год, но так и не закончил; это сделал другой писатель, Жан де Мен, уже в период между 1269 и 1278 годами. Вот как описывает историю сам Гийом:

Если меня спросят, мужчина или женщина, как бы мне хотелось… назвать этот роман, я бы сказал — «Роман о Розе», где заключена вся суть искусства любви.

До наших дней дошло несколько экземпляров замечательно иллюстрированных рукописей романа, где рассказывается, как незадачливый влюбленный пытается преодолеть препятствия, чтобы добраться до объекта своей страсти. Ему нужно пройти мимо целого ряда олицетворенных добродетелей и пороков, которые пытаются ему помочь либо помешать. Не пойму, почему эту историю до сих пор не переделали в иммерсивную ролевую онлайн-игру. Вместо кеша, запасных жизней и бонусов тут любовь (получаемая после победы над главным боссом). До того как победить главного босса — Добродетель под названием Прием Прекрасный, — герою, юноше, нужно справиться с Разумом, Ревностью, Богатством и множеством других персонажей.

Кстати, в финальной сцене романа представлен потрясающий набор эвфемизмов дефлорации. Например, юноша доходит до башни, но ворота ее закрыты, и ему нужно всунуть ключ в замок, а отверстие слишком узкое. Иногда на иллюстрации изображены две башни с очень узким проходом посередине; они явно символизируют женские ноги и то, что между ними скрывается. А еще раньше по сюжету Природа одаривает юношу посохом, который «строгала своей рукой». Более тонкого намека невозможно себе представить — подобными намеками песни, рассказы и романы о куртуазной любви набиты до отказа.

Женщина у башни

Инициал, Часослов. Walters Ex Libris. Manuscript W.277, folio 75r.

А по соседству с Францией, в Германии, о безответной любви и ее муках пели миннезингеры, музыканты-поэты XII века. Путь романтическим авторам проторил Готфрид Страсбургский своей эпической историей о любви Тристана и Изольды, которая, кстати, заканчивается в определенном смысле хорошо, ибо безответная любовь Тристана длится лишь до того момента, как Изольда теряет решимость и способность говорить нет и происходит адюльтер.

Адюльтер продвигает куртуазную любовь еще на шаг вперед, доводя отношения до логического конца. Тут главное — не попасться.

Супружеская измена

В Средние века супружеская измена редко служила основанием для развода, хотя до нас дошли судебные дела, в которых кто-то из супругов «пошел налево» и был пойман. Неверную жену чаще всего жестоко избивали, если не хуже. Для мужчины измена жены служила тревожным знаком, ведь если она занимается сексом с другим, значит, он сам, вероятно, неспособен выполнить супружеский долг и удовлетворить ее, а в таком никому не хочется признаваться. Как правило, проблема решалась жестоким избиением изменщицы и нотацией мужу в суде. Или не решалась.

Неверных жен осуждали и мужья, и другие женщины, и порой их привлекали к суду для наказания. Обвинить кого-то в супружеской измене было мало; чтобы получить результат, требовалось собрать доказательства. В делах об адюльтере виноватой практически всегда выходила женщина, даже если замешанный в нем мужчина слыл блудником или просто человеком сомнительных моральных качеств.

Агнес Бриньялль, прихожанка церкви Сент-Майкл-ле-Бельфри

Агнес Бриньялль жила в пригороде Йорка; в 1432 году она вышла замуж за некоего Джона Херфорда. Так, во всяком случае, она утверждала. Одно довольно длительное судебное дело базировалось именно на сомнениях в действительности этого брака и на обвинении Агнес в том, что она совершила прелюбодеяние не только с Джоном; в деле говорится, что брачный договор они не заключали. И что, соответственно, она подозревается в распутстве. С каждой стороны было вызвано множество свидетелей, и на определенном этапе в игру вступила обычная для тех времен практика — выяснение, чьи свидетели надежнее. На первый взгляд, дело типично для Средневековья, но в нем есть любопытные детали.

Итак, джентльмен по имени Джон Херфорд, он же Джон Смит, предположительно заключивший брачный договор с Агнес и определенно не раз занимавшийся с ней сексом, привел целую группу друзей, которые поклялись, что он все это время был в отъезде (ездил покупать лошадь для своего начальника); что он вообще дал клятву никогда не жениться и что свидетели Агнес все как один прелюбодеи и им нельзя доверять. Показания некоторых свидетелей Джона противоречили друг другу — то он ездил на ярмарку покупать лошадь, то продавать, хотя лошадь фигурировала везде.

А вот свидетели Агнес называли точный день, время суток и место ее бракосочетания с Джоном и подробно описывали мероприятие, вплоть до того, как кто был одет, какую рыбу они ели на праздничном обеде и какие брачные клятвы давали жених и невеста. Но все безрезультатно. Джон выбрал тактику очернения репутации, надеясь дискредитировать свидетелей Агнес, в том числе ее родную сестру.

Изабель Хенрисон из Бутема

В деле происходит особенно любопытный поворот, когда суд ставит под сомнение показания сестры Агнес Изабель; ее называют ненадежным свидетелем, поскольку ее саму обвиняют в прелюбодеянии. Изабель описывается в протоколе как женщина старше тридцати; она родная сестра Агнес, и они живут в одном доме. В документе говорится:

На дальнейшие расспросы свидетель отвечал, что часто слышал, как несколько мужчин и женщин, жителей города Йорк и его пригородов, заявляли, что Джон Уиллердби, женатый мужчина, на протяжении многих лет удерживал эту Изабель в объятиях супружеской измены и что она родила от него трех или четырех детей.

То, чем Изабель занимается (или не занимается) в свободное время, не имеет абсолютно никакого отношения к разбирательству, но сам факт, что она считается женщиной с низменными стремлениями и сомнительными моральными качествами, делает ее показания по делу сестры менее достоверными и правдивыми. Всё, о чем в один голос рассказывают свидетели Агнес, — о мельчайших деталях, связанных с бракосочетанием, например об одежде, погоде и свадебном меню, — сводится на нет показаниями одного-единственного свидетеля со стороны Джона, который даже не знает, сколько именно детей у Изабель. Это не может не вызывать недоумения. Чем же закончилось разбирательство? Никто не знает. После этих показаний суд переключается на несчастную Изабель.

Кстати, в делах о супружеских изменах чаще всего фигурировали священнослужители, охотившиеся за женами прихожан. Как мы уже знаем, некоторые пользовались своим положением и соблазняли собственных служанок, но другие, более предусмотрительные, предпочитали чужих жен, которые никогда не стали бы требовать на них жениться.

Кэтрин Уолронд и Элизабет Годдэй из Уоддесдона

Благодаря сохранившимся архивам выездного церковного суда архидиаконства Бакингема мы знакомимся с Элизабет и Кэтрин, схлестнувшимися из-за местного капеллана. В протоколах суда конца XV века читаем:

Визитация, 1495 год. Уоддесдон. Элизабет Годдэй назвала Кэтрин Уолронд шлюхой, заявив, что та соблазнила сэра Томаса Кули, капеллана, и заставила его совершить с собой грех прелюбодеяния. В суде Кэтрин отрицала это обвинение. Она сумела оправдаться и была отпущена.

Хоть ее и отпустили, из-за того что Кэтрин в принципе предстала перед судом по подобному обвинению, она стала в глазах общества личностью подозрительной. Что подтолкнуло Элизабет выдвинуть против Кэтрин обвинения, нам неизвестно — возможно, капеллан отверг ее, и она решила, что он положил глаз на соперницу. А может, Элизабет была его любовницей в прошлом. Говорят, в аду не сыскать такой ярости, какая кипит в душе отвергнутой женщины. Впрочем, есть также вероятность, что обвинение было правдивым, но без доказательств слова Элизабет — слова женщины — истинного веса не имели. Вот если бы Кэтрин, пусть и бездоказательно, обвинил в прелюбодеянии мужчина, история, скорее всего, сложилась бы совсем иначе.

Во имя Бога

Обвиненные в прелюбодеянии священники обычно заявляли, что невиновны и никого ни к чему не склоняли, ссылаясь при этом на свою святость. Однако, как мы уже знаем, они редко становились невинными жертвами соблазнения; обычно они и были соблазнителями. Иногда священники даже умудрялись убеждать своих жертв в том, что их личная святость полностью искупает грех супружеской измены или что, поскольку секс нечестив сам по себе, семейное положение женщины особого значения не имеет.

Именно такого мнения придерживался уже знакомый нам священнослужитель Пьер Клерг, который в одиночку побудил многих замужних прихожанок нарушить клятвы, данные мужьям. В самом начале XIV века, в небольшой французской деревушке Пьер проявлял значительную активность. Его наихудший поступок заключался в том, что он лишил девственности девушку, выдал ее замуж и продолжал с ней прелюбодействовать.

Грацида Рив из Монтайю

Грацида родилась во французской деревне Монтайю в 1298 или 1299 году. Бедной девушке не повезло дважды: во-первых, она попалась на глаза распутному священнику, который захотел с ней переспать, а во-вторых, матери оказалось решительно наплевать на это. Примерно в 1313 году служитель церкви Пьер Клерг — по общему мнению, большой поклонник незаконных интимных связей, совершенно неспособный держать кое-что в штанах, — дождался, пока мать Грациды уйдет в поле жать хлеб, и явился к девушке домой, когда она была одна. О том, что с ней тогда случилось, мы знаем благодаря тому, что ее история предшествовала массовым религиозным судебным расследованиям по делу катаров^[25].

Лет семь назад или около того… летом, кюре Пьер Клерг зашел в дом моей матери, которая как раз была на жатве. Он и пристал, спасу нет:

— Дай, — говорит, — познать тебя телесно.

Ну я и сказала:

— Согласна.

Я тогда еще девушкой была. Кажется, было мне лет четырнадцать-пятнадцать. Он лишил меня невинности на гумне, где держат солому. Но не силой, этого никак не скажешь. И после не переставал познавать меня телесно до января следующего года. Делалось это всегда в остале^[26] моей матери, с ее ведома и согласия^[27].

Итак, мать девушки все знала и явно одобряла то, что ее дочь использует для секса мужчина намного старше ее, да еще имеющий целую вереницу любовниц в их же деревне. Прекрасная мать. Что особенно страшно, Грациде, которую убеждали, что все идет как должно, не пришло в голову усомниться в том, что нормальный брак функционирует именно так.

Потом, в январе, кюре отдал меня в жены Пьеру Лизье, но все равно продолжал частенько познавать меня телесно все четыре года, что оставалось прожить моему мужу. С его ведома и согласия. Иной раз муж спросит:

— А что, кюре еще занимается с тобой этим самым?

А я в ответ:

— Да.

Муж и скажет, бывало:

— Если речь о нашем священнике, так и быть! Если кто другой, ни-ни.

Как эти люди манипулировали совсем юной девушкой, просто ужасно, но хуже всего то, с какой легкостью священник уговорил ее на секс в самом начале. Подобно жертвам многих сексуальных преступлений, девушка пошла на такой шаг добровольно и не видела в происходящем ничего плохого.

Словно этого мало, мужчина, за которого ее в пятнадцать-шестнадцать лет выдали замуж, позволял священнику продолжать пользоваться ею; но только священнику, никому более. Оказаться проданной в качестве секс-игрушки, чтобы муж лучше поладил с Господом, — всего лишь еще одна ситуация, в какую могла попасть средневековая девушка. А какой у нее был выбор? Никакого — Грацида о других вариантах не знала.

К 1320 году Грациде исполнилось всего девятнадцать, но именно тогда она положила конец этому безобразию, заявив, что не хочет более заниматься сексом с Пьером. Отсутствие ее желания превращало все в греховное деяние. Независимо от того, насколько искренним было ее заявление, она наконец решила постоять за себя. Что ж, лучше поздно, чем никогда. В отличие от многочисленных других любовниц Пьера, Грацида Рив из Монтайю, раз закрыв за собой дверь, больше к нему, похоже, не возвращалась.

Ну и молодец.

Колдовство

В воображении особо озабоченных мужчин женщины представали помешанными на сексе бесстыдницами — такова уж их холодная натура — и потому постоянно рисковали быть обвиненными в том, что кого-то нечестным образом соблазнили. Такие обвинения обычно сопровождались перекладыванием вины и обзывательствами.

Например, женщину могли обвинить в том, что она околдовывает мужчину, причем не в хорошем, романтическом или куртуазном стиле, а с применением самых настоящих ведьмовских снадобий и заклинаний. Мы знаем только о тех историях, где замужняя женщина заводила интрижку на стороне и была за это наказана. В исключительно редких случаях жены не крутили романы тайно, а пускались во все тяжкие, наплевав на мужа и собственную репутацию; об одном из таких нам известно из любопытного судебного разбирательства по делу некой Джоан Беверли.

Джоан Беверли из Лондона

В 1481 году церковный суд Лондона рассмотрел жалобу на некую Джоан, которая определенно… возможно… вероятно, не получала достаточно любви от мужа и пошла искать недостающее за пределами дома.

Церковь Гроба Господня. Джоан Беверли, или Лесселл, или Каукросс, — ведьма; она заполучила двух сообщниц и уговорила их помочь ей сделать так, чтобы Роберт Стэнтоун и еще один благородный человек из Грейс-Инн^[28] любили ее и никого более; они занимались с ней прелюбодеяниями и, говорят, боролись за нее, так что один чуть не убил другого, а супруг ее боится оставаться с ней из-за этих двух людей. Она обычная шлюха и сводня и хочет травить мужчин.

Обратите внимание, сколько в столь маленьком отрывке ругательств и обзывательств. Тут явно что-то не так. Какой-то ужасающий любовный треугольник, в который не входит законный муж Джоан, зато входят двое посторонних мужчин. Так неудачно сложилось, что единственный ее законный сексуальный партнер — единственный же, кто боится даже близко к ней подходить. В любом случае жители Лондона XV века видели в Джоан Как Там Ее Фамилия истинное воплощение гнусной и коварной соблазнительницы.

Что за блудница.

Глава 10. Блудницы и где их можно найти

Проституция как грех

С проституцией в Средние века все обстояло непросто. С одной стороны, женщина, которая становилась проституткой и продавала свое тело, грешила сразу на нескольких уровнях морали, а с другой, иногда, по мнению общества, это было на деле не так уж плохо. В любом случае лучше, чем изнасилование, — женщина соглашалась на секс, да еще и получала деньги; а раз все довольны, то какой от того вред? Пьер Видаль из городка Акс-ле-Терм в средневековой Франции как-то раз обсудил этот вопрос с ученым коллегой.

Вчера… добирался я из Тараскона в Акс-ле-Терм с парой мулов, навьюченных зерном. И попался мне какой-то незнакомый поп, нам оказалось по пути. Как перевалили за косогор после деревни Лассюр, разговор зашел о проститутках. Поп мне и говорит:

— Вот найдешь ты проститутку, поладите в цене, так что, переспав с нею, ты не впадешь в смертный грех?..

Я ему на все это ответил:

— Нет, думаю, не впаду^[29].

Заметьте, в основе дискуссии лежит не вопрос отсутствия у падшей женщины морали, а тот факт, что сделка носит финансовый характер; что проститутка, по сути, оказывает платные услуги. Но если условия приемлемы для обеих сторон, почему такое соглашение должно считаться нечестивым в глазах Бога? Чем оно отличается от найма женщины для оказания любой другой услуги? Нет разницы между женщиной, нанятой для стирки, шитья или варки пива, и женщиной, нанятой для секса. А вот если одну из сторон договоренность не устраивает, тогда это становится грехом.

Вот такая прелюбопытная логика.

Грацида Лизье из Монтайю

Француженка Грацида была полностью согласна с такой теорией. Когда ее спросили о ее добровольных сексуальных отношениях со священником, имевших место в прошлом, женщина ответила так:

Тогда… это мне нравилось, кюре тоже нравилось ласкать мое тело и получать ответные ласки. А потому я не знала греха и он тоже. Но теперь мне с ним уже не нравится. Значит, наперед, сойдись мы с ним, я посчитала бы это за грех!^[30]

Похоже, между ними происходило нечто куда более греховное, нежели рекомендуемое полное воздержание, особенно в случае со священником.

Впрочем, с гибкой логикой относительно греховности платного секса соглашались не все. Некоторые люди придерживались куда менее толерантного подхода, однако он, несмотря на всю нравственность, скорее всего, ввергал женщину, не имевшую иных возможностей заработать на жизнь, в пучину еще больших финансовых трудностей. Если ей нечего было продать, кроме себя самой, а ее лишали и этого источника дохода, ей оставалось только попрошайничать и мириться с ужаснейшей нищетой.

Однажды в средневековой Франции нашли — как предполагалось — решение проблемы. Чтобы раз и навсегда избавиться от распутных женщин, Людовик IX пошел на смелый шаг. В 1254 году он издал закон, предписывавший изгнать из страны всех проституток. Кроме того, их полагалось лишать имущества, денег и даже одежды. Как понимаете, план был изначально обречен на провал. Когда масса людей, оказавшихся в чужой стране голыми и без средств к существованию, ищет альтернативные источники дохода, это просто не может не привести к катастрофе… ну, или к взрывному росту количества одежных краж, совершенных изгнанными женщинами.

К началу 1400-х годов общее население Парижа составляло около 75 тысяч человек. Три тысячи были проститутками, которых все знали. Через сто лет, в 1500 году, в Риме их насчитывалось 7 тысяч, а в Венеции — более 11,5 тысячи на население в 150 тысяч. Для сравнения, в Дижоне в то время работала жалкая сотня блудниц. Как видите, тогдашняя Венеция была раем для холостяка. Или для священнослужителя, который не слишком рьяно практиковал то, что проповедовал.

Причины проституции

Деньги. В основном причиной становились деньги. Большинство женщин шли в проституцию из-за бедности и отсутствия иных средств существования. Другие не смогли удачно выйти замуж из-за распущенного поведения в прошлом или из-за клеветы, сводившей шансы на брак к нулю.

Женщине с сомнительной репутацией было очень трудно устроиться служанкой. А еще дурная слава делала ее мишенью для изнасилования, ведь она все равно считалась порченым товаром. Некоторые проститутки становились хозяйками борделей; они больше не предоставляли сексуальные услуги сами и нанимали для этого других женщин. Кто-то работал на дому. Кто-то занимался сводничеством и вешал ценник на свою прислугу или даже собственных дочерей.

Марджери Таббе из Айвера

Время от времени выездные архидиаконские суды посещали удаленные сельские районы; например, в Бакингеме XV века мы находим женщину, которая, судя по всему, сама проституткой не работала, а играла роль сводни между собственной дочерью и всяким, кто был готов заплатить за секс с ней.

1496 год. Айвер. Дело Марджери Таббе, занимавшейся сводничеством собственной дочери с разными мужчинами. Она предстала перед судом, оправдалась и была отпущена.

Вероятно, дочери Марджери, которая фактически занималась проституцией, являться в суд и выступать там по собственному делу не требовалось. Похоже, с точки зрения закона она не заслуживала наказания, и в протоколе ничего не говорится о том, участвовала ли несчастная дочь во всем этом добровольно или же просто не имела права голоса. Я лично склоняюсь ко второму варианту.

Проституция по принуждению

На взгляд современного человека жизнь средневековой проститутки кажется ужасной, какой она, собственно, и была. Бедные женщины вели такой образ жизни вынужденно, не имея иного выбора; их часто избивали и калечили как клиенты, так и содержатели борделей. Другие работали служанками, и заниматься проституцией их принуждали хозяева.

Служанка Николаса де Презе из Саутгемптона

В такую ситуацию попала, например, безымянная женщина из Саутгемптона, история которой упоминается в городских архивах, датируемых 1482 годом:

Процессуальный документ о том, что Николас де Презе, чеботарь, и его жена совершили правонарушение и способствовали незаконным интимным отношениям между капитаном венецианской галеры и служанкой, живущей у названного выше Николаса и его жены, вступивших в преступный сговор.

Похоже, что Николас и его безымянная супруга никакой ответственности не понесли и штраф на них не наложили; сведений об их наказании нет — известно только, что случай зафиксирован в городской документации. Имя служанки тоже не указывают, будто это не особо важно. Нет упоминаний и о том, оказался ли случай единственным или же девушку регулярно вот так «сдавали в аренду». Зато в суде почему-то сочли важным упомянуть, что галера была венецианской, а мужчина, которого развлекал де Презе, — ее капитаном. В те времена в протоколы судебных заседаний включали поистине странные детали.

Изабель Лэйн и Маргарет Хэтвик из Лондона

В некоторых судебных протоколах чуть более подробно говорится о молодых женщинах, принужденных заниматься проституцией. В архивах городских судов Лондона можно прочитать грустную историю девушки, у которой явно не было другого выхода, кроме как смириться с тем, что пожилая хозяйка навязывает ей сексуальные отношения с мужчинами; скорее всего, та обещала, что девушке предстоит выполнять честную домашнюю работу. Домашнюю — да. А честным все это никак не назовешь.

1439 год. Присяжные говорят, что некая Маргарет Хэтвик… из прихода церкви Святого Эдмунда на Ломбард-стрит часто сводила девушку по имени Изабель Лэйн с жителями той же улицы и другими неизвестными мужчинами, в результате чего Изабель была лишена девственности против ее воли в доме вышеназванной Маргарет и иных местах за определенную сумму денег, уплачиваемую вышеназванной Маргарет; впоследствии упомянутая Маргарет четыре раза водила указанную Изабель, против ее воли, в публичные дома на берегах Темзы в Суррее для порочной связи с неизвестным джентльменом.

Особенно печально, что молодая девушка вступила в эту новую жизнь отнюдь не добровольно, но, лишенная девственности и считавшаяся обычной шлюхой, уже почти не имела шансов на брак, хороший или не очень. Как девушка попала к Маргарет Хэтвик и почему не ушла от нее, в протоколе не упоминается; судя по всему, у нее, как и у дочери Марджери Таббе, не было выбора.

Эльс фон Айстетт и Барбара Таршенфайндин из Нёрдлингена

Третий, не менее душераздирающий случай — дело бедной кухарки по имени Эльс. В XV веке молодая немка Эльс фон Айстетт жила в борделе и работала там кухаркой. Ее принуждали спать с клиентами против ее воли, и в результате она забеременела.

Заведением управляли Линхарт Фрайермут и Барбара Таршенфайндин; узнав о беременности Эльс, Барбара, не теряя времени, взялась исправить ситуацию. Примерно на двадцатой неделе беременности Барбара заставила девушку выпить некое снадобье, после чего у той случился выкидыш.

Словно такого ужаса недостаточно, Барбара всего через несколько дней вернула Эльс на работу в бордель, заставив поклясться хранить произошедшее в тайне. Если бы это было так просто… Женщины между собой разговаривают, и проститутки не исключение, так что уже довольно скоро остальные женщины, работавшие на Барбару и Линхарта, горячо обсуждали случившееся. Да и клиенты начали перешептываться о том, что Эльс почему-то совсем недавно была такой большой и вдруг стала такой маленькой.

А потом Барбель фон Эсслинген, которая тоже работала в борделе Барбары, сказала, что собственными глазами видела ребенка мужского пола, лежавшего на скамейке в комнате Эльс, пока сама Эльс корчилась от боли на кровати. После того как Барбель рассказала об этом другим женщинам, ее выгнали из борделя; Барбара, заботившаяся о репутации заведения, куда-то ее спровадила. Но было уже поздно. Слово не воробей. В 1471 году муниципалитет Нёрдлингена начал расследование слухов о неподобающих поступках Барбары и Линхарта. Нам остается надеяться, что справедливость все-таки восторжествовала, поскольку в записях об этом не говорится ни слова.

Искупление

Женщины, ступившие на путь проституции, почти не имели шансов с него сойти. Вариантов, как блуднице искупить свой грех и стать честной женой и матерью, было очень мало, но в 1198 году оптимистичный папа Иннокентий III провозгласил, что жениться на шлюхе, чтобы направить ее на путь истинный, считается актом милосердия и благотворительности. То есть они могли бы выйти замуж, если бы нашли мужа.

Что было крайне маловероятно.

Великое спасение

Лучший способ сменить образ жизни и оставить греховную деятельность позади заключался в том, чтобы покаяться и присоединиться к какому-нибудь религиозному ордену. В то время церковь его больше всего одобряла, ибо потенциальных мужей и других подобных соблазнов на территории монастыря явно было маловато. И все равно монастыри и религиозные ордена XIV века, такие как Орден кающихся сестер святой Екатерины в Монпелье, содержали новообращенных, в прошлом сильно грешивших женщин, отдельно от более серьезных монахинь — просто если окажется, что их благие намерения не до конца искренни. Да, вот так.

В монастыре Ордена кающихся сестер святой Екатерины исповедь представляла собой не слишком напряженную процедуру; она проводилась раз в месяц, а не каждое воскресенье или каждый день. Пребывание там — в своего рода доме для престарелых для женщин, уже слишком старых, чтобы зарабатывать на жизнь проституцией, — было совсем неплохим вариантом, и послеобеденные разговоры сестер об их бурном прошлом, вероятно, стоили того, чтобы их подслушать. Наверняка за столом обсуждались горячие темы вроде «грехи, которые я совершила» и «с кем я особенно повеселилась», а вовсе не итоги благочестивых раздумий^[31].

Степень искренности покаяния в Ордене варьировалась по скользящей шкале от «не слишком раскаялась» до «может, совсем немного каюсь». Прием новеньких тоже, наверное, был любопытным спектаклем, который стоило бы посмотреть. Предупреждаю, приведенный далее сценарий — плод моего воображения, а не стенограмма реальных событий.

Сестра Агнес из Ордена кающихся сестер святой Екатерины набирает в подвале вино для праздника Сретения Господня^[32], который состоится на следующей неделе. Чтобы очистить всех девочек, понадобится целый чан вина. Тут раздается стук в дверь, и из тени появляется фигура нерешительной пожилой женщины явно сомнительной внешности…

Сестра Агнес: Я могу вам помочь?

Женщина: Наверное, можете. Я хочу вступить в ваш орден.

Сестра Агнес с подозрением смотрит на визитершу.

Сестра Агнес: Ты же проститутка, не так ли?

Женщина: Нет. В смысле… э-э… да. Бывшая.

Сестра Агнес: Понятно.

Женщина: Но я хочу оставить все это позади. Я чувствую, что… м-м… что я раскаиваюсь и все такое. Мне… э-э-э… очень жаль, что я это делала.

Сестра Агнес: Понятно.

Женщина: Но мне сказали, что если я действительно искренне раскаиваюсь, то могу вступить в Орден и жить здесь до конца дней, что питание и ночлег бесплатно, ну и… э-э-э… еще молиться надо… Ну и разное такое… Так ведь?

Сестра Агнес: Что-то не похоже, чтобы ты о чем-то сожалела. Искренне ли твое раскаяние?

Женщина: О да! Я ужасно сожалею о некоторых вещах, которые делала. Уверена. Я очень-очень жалею. Я чувствую… э-э-э… огромное раскаяние?

Сестра Агнес: Хм. Расскажи-ка мне о чем-нибудь, о чем ты особенно сожалеешь.

Женщина: Ну хорошо. Когда-то власти Парижа конфисковали у меня накидку с капюшоном на меховой подкладке. Очень об этом сожалею. И еще сожалею, что меня арестовали в Ницце; они тогда отобрали у меня серебряный пояс, очень красивый. Его тоже ужасно жаль. А еще был случай, когда распутный монах из монастыря Святого Бернара попросил меня кое-что сделать в постели, а затем смылся не заплатив. Он, кстати, был таким милашкой. Я бы хотела еще немного с ним посожалеть.

Сестра Агнес: Это был брат Эндрю? Ты прелюбодействовала с братом Эндрю!

Женщина: Ой! Ну… я… очень об этом сожалею…

Сестра Агнес: О, он будет рад тебя видеть! Заходи, пошли оформляться. Пятница у нас — «рыбный день», если ты понимаешь, что я имею в виду, а Энди сейчас в заднем крыле, наблюдает, как сестра Этель чинит водопровод. Пошли. Тебе здесь понравится.

Где можно было найти проститутку

В большинстве средневековых городов такого рода женщинам позволялось жить и работать только в определенных частях города. Намного лучше было аккуратно собрать проституток в одном месте, нежели позволять селиться где угодно. Никто из горожан не хотел иметь соседку, уличенную в распутстве. Обеспокоенные граждане и так постоянно жаловались в суды на подозрительную деятельность по соседству — особенно там, где жили одинокие женщины, вдовы или дамы с активной социальной жизнью, общавшиеся в основном с мужчинами.

Сплетники-соседи отнюдь не облегчали этим женщинам жизнь, с большой охотой их обличали и оскорбляли. Итак, где можно было найти секс-работниц в Средние века? Давайте мысленно составим карту.

Франция

Начнем с Парижа 1226–1270 годов. Людовик IX выделил для проституток девять улиц в квартале Бобур. Девять улиц — как-то уж очень конкретно, но на них, в зависимости от совокупной длины, могло размещаться огромное множество борделей.

Братислава

В Западной Словакии, в Братиславе, бордель в XV веке располагался очень удобно — неподалеку от южных городских ворот, рядом с венгерской и австрийской границами. Забавно, но горожане называли место рыбацкими воротами, хотя никакого моря рядом и в помине нет. В них входили, чтобы заняться совсем иным промыслом. После 1432 года город положил этому конец и изгнал бордельный бизнес из центра. Позже, в 1439 году, падших женщин переселили еще дальше, за черту города, в восточный пригород.

Больцано, Австрия

Тут бордели называли Frauenhauses (нем. «дома для женщин»), а их работниц — gutted Fräulein (нем. «хорошая девушка»^[33]), что, конечно, нельзя назвать комплиментом. В 1472 году муниципалитет города Больцано решил выделить для проституток место, где они будут жить и работать за арендную плату в семьдесят фунтов стерлингов в год. Каждые два года мэр приводил каждого владельца публичного дома к присяге, что кажется очень правильным решением. Те, кто управляет городом, должны работать в тесном контакте с ключевыми деятелями инфраструктуры, ведь верно? В каждом борделе жили двенадцать-тринадцать женщин, которые получали жилье и питание; что особенно интересно, рядом обычно находился дом палача. Служил ли он для устрашения блудниц, чтобы те вели себя хорошо, точно сказать нельзя. Может, просто те, кто изо дня в день сталкивался со смертью, нуждались в их услугах больше, чем представители любых других профессий. Или так было удобнее исполнять последние желания осужденных на казнь.

Валенсия, Испания

В самом начале XVI века любой путешественник мог найти проститутку в Валенсии в небольшом квартале, где дамы этой профессии проживали. В 1502 году государственный деятель Антуан де Лален, который просто проезжал через город и уж точно не останавливался для подсчета людей, обратил на это внимание и описал Валенсию так:

…точно маленький городок, окруженный стенами, с единственными воротами и привратником. Внутри, по трем или четырем улицам, располагаются дома, где богато одетые женщины, в шелках и дамасте (всего от двухсот до трехсот человек), занимаются своим ремеслом. Муниципалитет установил плату за их услуги в четыре динеро, и в этом небольшом анклаве проституции имеется два лекаря, которые еженедельно осматривают женщин.

Судя по описанию, у тех женщин было весьма высокое социально-экономическое положение, иначе они вряд ли могли бы позволить себе красивые одежды из шелка и дамаста. И, конечно, чтобы следить за здоровьем столь большого количества проституток, требовался врач, и не один. Помимо постоянного насилия со стороны клиентов работницы борделей также часто сталкивались с болезнями, передающимися половым путем, и инфекциями; да и в целом состояние их здоровья тоже следовало контролировать.

Шопрон, Венгрия

Шопрон расположен на границе с Австрией, так что там чрезвычайно удобно было отлавливать людей, шедших по торговому пути между странами в обе стороны. Большинство борделей в Шопроне построили в период с 1330 по 1380 год; они находились на улице Роз, в северной части города. Позже открылось множество новых борделей у воды и вдоль торговых путей.

Лондон, Англия

Боро-Хай-стрит в Лондоне служила домом для борделя, принадлежавшего священнослужителю, а потом заведение бесцеремонно перенесли через реку в район проституток в Саутуарке. Сегодня некоторые улочки там по-прежнему носят красноречивые названия, данные в те далекие времена. Первой на ум приходит Кок-Лейн^[34]. В XV веке исстрадавшиеся лондонцы в очередной раз подали в суд петицию о запрете блудницам шататься по улицам. Проституция была разрешена во многих городах, но в английском Саутуарке на этот бизнес накладывались ограничения, в частности, в церковные праздники заведения работали сокращенный день, а во время церковных служб и вовсе закрывались. Проституткам также настрого запрещалось затягивать мужчин в бордель за полы одежды или за капюшон; им говорили, что клиент должен войти туда только по собственному желанию. За нарушение этого правила полагался крупный штраф — двадцать шиллингов.

К 1381 году публичные дома находились в собственности предприимчивого лорд-мэра Лондона сэра Уильяма Уолворта, который привез в город множество пышнотелых и златовласых фламандских проституток. Гостиницы вроде The Bell и The Swan славились как места, где можно не только поесть и выпить. Насколько позже в Вестминстере открылся бордель под названием Maidenshead. Это заведение очень полюбили монахи-бенедиктинцы; в 1447 году они были его активнейшими завсегдатаями.

В конце концов король Генрих VIII решил прекратить беззаконие и распутство, творящиеся на противоположном берегу Темзы, и в 1546 году закрыл бордели Саутуарка. Но призвать проституток, сутенеров и содержателей борделей к порядку оказалось не так-то легко; они просто расползлись по разным районам города. Кокс-Лейн^[35], Петтикоут-Лейн^[36], Попкёртл-Лейн^[37] и Гроупкант-Лейн^[38] в Чипсайде — все эти улицы существуют в Лондоне по сей день и их названия прозрачно намекают на то, что когда-то здешние обитательницы дарили любовь за деньги. Для современного уха Гроупкант-Лейн звучит шокирующе, но в средневековой Англии откровенно бранное ныне слово считалось обычным термином для обозначения женских половых органов, его использовали даже в благовоспитанном обществе. Неприличное значение оно имеет лишь сейчас.

Заведения

Дамы, бравшие плату за свою компанию, предпочитали работать в борделях или банях.

Вопреки современным представлениям, в те времена люди мылись чаще, чем мы привыкли думать; в банях не только мылись, но также вкушали блюда и пили вино, сидя в ванне, да еще и под живую музыку. Ванны были достаточно большими, чтобы уместить двоих, а над ними висели тканевые балдахины, что так и толкало совершить грех.

Иллюстрация с изображением бани из Псалтыря (1315–1325), Гент

Walters Ex Libris, Manuscript W.82, folio 100r.

Многие из подобных заведений действительно были банями, то есть туда ходили мыться. Тут все почти как с современными массажными салонами — одни работают по назначению и согласно заявленным целям, а некоторые другие предлагают посетителям довольно пикантные услуги.

На многих средневековых картинах и иллюстрациях с изображением бань второго типа можно увидеть полураздетых или совсем обнаженных женщин, купающихся вместе с мужчинами под игру лютнистов. Мне кажется, что пар от ванн плохо сказывался на состоянии дорогущих музыкальных инструментов, но, надо полагать, щедрая плата это искупала. А еще для музыканта, кроме способности выдавать приятную мелодию, было чрезвычайно важно уметь держать язык за зубами и вести себя так, будто под балдахином ничего особенного не происходит.

Ярмарки

Как уже говорилось, во всем мире деятельность проституток ограничивали определенными районами, но некоторые блудницы, понятно, правила не соблюдали и пользовались проведением публичных мероприятий, таких как ярмарки, для поиска новых клиентов. Как понимаете, добропорядочных граждан это возмущало, и чтобы разобраться с женщинами, осмелившимися покинуть отведенные для них места, часто вызывали представителей власти. Вот, например, запись Ярмарочного суда, в которой говорится об облаве на проституток в английском Сент-Айвсе.

1287 год. Ральфу де Арместону, его партнеру и всем судебным приставам предписано задержать всех указанных и прочих проституток, где бы они ни находились на территории и по периметру ярмарки, привести в суд и надежно охранять…

Приятно осознавать, что помимо «указанных» проституток они выловили и «всех прочих». И что женщин надежно охраняли. Готова, кстати, поспорить, что из желавших выполнять эту работу выстроилась большая очередь.

Проститутки и закон

В средневековой Англии издавались указы для защиты прав женщин, работавших в публичных домах, чтобы ими не слишком сильно помыкали. На нарушителей налагались немалые штрафы. Владельцам борделей разрешали предлагать людям сексуальные услуги своих работниц — что само по себе ужасно, — но запрещалось удерживать одиноких женщин против их воли; за это они могли получить штраф в размере ста шиллингов. Не позволялось также нанимать на работу замужних женщин и монахинь. Впрочем, штраф составлял всего двенадцать пенсов, так что предприимчивых владельцев борделей такой запрет не слишком сдерживал. А еще нельзя было предлагать беременных и женщин, страдающих «сжигающей болезнью». Только не ждите приза за догадку о том, что это значит.

Любопытно, что борделями в Англии в те времена могли управлять мужчины или супружеские пары, но не женщины в одиночку. Тех, кто занимался проституцией в собственном доме, суд штрафовал за ненадлежащее поведение и сексуальную невоздержанность, но если бордельная проститутка после трудного рабочего дня предпочитала возвращаться к себе домой, бордель не мог заставить ее жить в заведении. А тот, кто это делал, платил штраф в двадцать шиллингов.

Марджери Грей из Йорка

Вот, например, выдержка из дела некой Марджери Грей из Йорка, рассмотренного в 1483 году.

Вишневые Губки. Запись о том, что 12 мая… весь приход Святого Мартина в Миклегейте предстал перед лордом-мэром и пожаловался на Марджери Грей, иначе именуемую Вишневыми Губками, на то, что эта женщина по-дурному распоряжается своим телом и к ней часто ходят мужчины с дурными намерениями — к досаде ее соседей.

Но явно не к досаде тех, кто навещал Марджери.

Добиться от судов удовлетворительного решения в таких делах было сложно. Иногда женщину низких моральных качеств могли привести в суд, привлечь к ответственности и оштрафовать, но зачастую власти закрывали глаза на их прегрешения или охотно брали у обвиняемых взятки. Подтверждения тому мы находим в Описи исков и памятных событий Лондона (Calendar of Plea and Memoranda Rolls of the City of London) с XIV века. Падшие женщины не только давали взятки за защиту их интересов, но и бывали на этом пойманы:

1344 год. Далее присяжные установили, что судебный посыльный из округа Фэррингдон-Визаут брал взятки у нарушительниц, находящихся под опекой его суда, обещая защищать их в их деятельности.

Можете назвать меня слишком подозрительной, но мне кажется, что они брали взятки не только деньгами. Но и деньгами, конечно, тоже.

Рейнода из Мели

В других странах к проблеме проституции подходили иначе. Французский Пезенас, например, придерживался более последовательного подхода. В XV веке город сам владел борделем, а управлявшая заведением женщина, некая Рейнода из Мели, считалась его арендатором и, так сказать, посредницей. Она организовывала работу борделя, забирала определенную долю прибыли себе, а остальное отдавала городу. Поначалу арендаторами борделей обычно были женщины, но к концу XV века мужчины заменили их на этой должности — к несчастью для тех, кто в публичных домах трудился. Например, секс-работницы Тулузы подали в местный Королевский суд жалобу на скверное отношение к ним их нового босса-мужчины. Женщины утверждали, что их перегружают и что новый менеджер ведет себя не лучше обыкновенного сутенера.

Этот факт многое говорит нам о публичных домах Франции тех далеких времен. Во-первых, проститутки были организованы настолько хорошо, что могли подать совместную официальную жалобу на нанимателя, — согласитесь, это звучит весьма продвинуто даже для нас сегодня. А во-вторых, в секс-индустрии средневековой Франции существовало понятие о приемлемой рабочей нагрузке, и постоянное ее превышение считалось неправомерным.

Это также говорит нам о том, что женщины, подавшие такую жалобу, ожидали, что к ней отнесутся серьезно и что в суде над ними никто не посмеется; они явно рассчитывали, что жалоба позволит достичь определенного результата.

В дело вступает церковь

Церковь, хоть и осуждала секс с любой женщиной, кроме законной жены, все же признавала, что одиноким мужчинам нужно давать выход своей горячей натуре, и примирялась с проституцией как с неизбежным злом. Но в целом церковники ее не одобряли, всячески порицали и на своих проповедях настоятельно рекомендовали мужчинам избегать подобных связей.

Как ни иронично, сами священнослужители участвовали в работе секс-индустрии, причем способом, требовавшим практических действий. Например, в одном из борделей во французском Дижоне двадцать процентов клиентов были служителями церкви. В этой истории мне особенно нравится даже не то, что церковники часто туда заглядывали, а то, что управляющая записывала все имена клиентов во что-то вроде учетной книги. Собирала материал для шантажа?

«Винчестерские гусыни»

Церковь на том не остановилась; некоторые священнослужители воспользовались возможностью стать собственниками публичных домов.

До нас дошли документы, четко подтверждающие, что епископ Винчестерский регулярно получал ренту от борделей Саутуарка, лондонского района на другом берегу Темзы. Его девушек в просторечии называли «винчестерскими гусынями». Предприимчивый епископ организовал дело так, чтобы его управляющие не только собирали арендную плату, но и еженедельно осматривали помещения, в которых жили и работали проститутки, и проявлял личный интерес к любым причитавшимся ему деньгам.

А вишенкой на торте я считаю то, что одним документом, составленным в XV веке, — «Постановлением муниципалитета, касающимся управления злачными заведениями в Саутуарке, работающими под руководством епископа Винчестерского» — епископ устанавливает тридцать шесть правил для работниц борделя и штрафы за их нарушение. По сути, тут речь идет о хеджировании ставок.

Понедельник — день спокойный, в борделе пусто и тихо. Содержательница заведения Элис проверяет предварительные заказы на предстоящий месяц; тут в комнату входит отец Марк. Он оглядывается.

Элис: Отец Марк! Очень рада вас видеть! Чем обязаны сегодняшнему визиту?

Отец Марк: Да я просто мимо проходил, вот и решил заглянуть. Кстати, а епископа сегодня не было? Он говорил, что собирается к вам проверить, как дела, но я что-то его не вижу…

Элис: А он в пятом номере. С Марджи.

Отец Марк: Ну, тогда я по… подождите, что вы сказали?

Элис: Он пришел с полчаса назад. Сейчас он в пятой комнате с Марджи.

Отец Марк: Думаю, мы с вами не так друг друга поняли.

Элис (листая учетную книгу): Да нет, вот запись. Прибыл в 9:30 утра. Номер пять, Марджи.

Отец Марк: Это список всех ваших клиентов?

Элис: Ну да, конечно. Имена, цены, время посещения. Все прозрачно и честно, записываем буковка к буковке. Брат Чарльз, комната номер три, Мэри. Отец Эдмунд, шестая комната, Элли. Джон Ропер, комната четыре, Элис. Епископ Себастьян, комната номер пять, Марджи.

Тут, оправляясь, появляется епископ.

Епископ: О, Марк, вы тут… А я… э-э-э… я просто инспектировал номера. Ну, кажется, все в порядке, так что я сейчас заберу арендную плату, и мы с вами поедем.

Отец Марк: Слушайте, у них тут, оказывается, учетная книга! Они все записывают! Имена! Даты! Кто сколько раз!

Элис: Все открыто и прозрачно.

Епископ: А можно мне посмотреть? Нет? Ну ладно, тогда по поводу арендной платы…

Элис: Какой такой платы?

Элис с намеком постукивает ладонью по журналу.

Епископ: Ну ладно… Понял-понял. Возможно… в этом месяце мы обойдемся без платы… и вообще, у вас тут вроде бы все в порядке… без нарушений… Так я пошел…

Элис: Ну, ждем вас завтра… Во вторник две по цене одной! Приводите друга — будет бесплатно!

Клиентура

Что за мужчины приходили к дамам в злачные заведения? Думаете, холостяки, отчаявшиеся найти свою половинку? Вовсе нет. В бордели заглядывали самые разные гости. Холостяки — само собой, но хватало также неверных мужей, и профессионалки не отказывали им в обслуживании.

До наших дней дошла история об одном докторе, которого вызвали лечить женщину, работавшую в борделе, и тот, пока там был, случайно заглянул в дыру в стене и с огромным удивлением увидел в соседней комнате своего ученого женатого друга, отдыхавшего после секса в объятиях молодой красотки. Этому другу сделали хороший выговор и вернули в лоно семьи, заставив пообещать жене никогда более не возвращаться в злачные места и не позорить супругу и родных своей глупостью.

Блудный сын в борделе

Манускрипт. Людовик XV 9 (8ß3.MR.179), folio 1060. Getty Images

Проститутки с социальной ответственностью

Сам факт, что женщина зарабатывала на жизнь оказанием сексуальных услуг, вовсе не означал, что у нее отсутствовала социальная ответственность. Многие проститутки активно участвовали в жизни местного сообщества и включались в социальные проекты.

Например, в Париже секс-работницы объединились и устроили масштабный сбор пожертвований для Нотр-Дама. Собранные средства должны были пойти на создание витража в одной из часовен собора. Очень смелый шаг с их стороны. Дело в том, что аналогичные пожертвования сделали другие профессиональные гильдии; на витражах с изображением религиозных сцен часто можно было увидеть фрагменты, указывавшие на ремесло или гильдию, которая предоставила на тот витраж средства. Естественно, на витраже, оплаченном секс-работницами, тоже предполагалось изобразить что-то подобное. Однако епископ отказался принять их деньги, поскольку они были заработаны греховным путем.

Бьюсь об заклад, перед этим он долго колебался.

Отраслевые правила

В документе с указами Англии XII века, вступившими в силу также в XIV веке, можно прочесть правила и предписания для проституток и содержателей публичных домов. В одном из них речь идет о женщинах, предпочитавших работать в злачном заведении, но жить дома:

Женщинам, которые приходят каждый день в бордель, где можно увидеть, каковы они, и женщинам, которые живут продажей своего тела [разрешено] уходить вечером домой, если они платят пошлину согласно старым традициям.

Существовали также рекомендации относительно рабочих часов и ожидаемой платы. Иными словами, женщины, трудившиеся в борделях, но жившие в другом месте, отдавали часть заработка содержателю публичного дома, который обеспечивал им необходимые для работы условия. В Лондоне XIV века эта пошлина составляла двенадцать пенсов в неделю.

Другие отраслевые правила, как и современные профсоюзные, должны были гарантировать, что проституток не обижают и не перегружают работой. До нас дошел один протокол судебного заседания с жалобой на «определенную женщину», которая управляла злачным заведением и плохо обращалась с проститутками. Вам интересно, в чем заключалось плохое обращение? Побои? Переработки? Ненормальные клиенты? Знаю, вам интересно. Я удовлетворю ваше любопытство.

То, что она делала с этими бедными женщинами, отвратительно, ужасно, жутко… она их заставляла… не хочется шокировать чувствительных людей… она… она заставляла их в свободное время… прясть шерсть.

Получился настоящий скандал, ведь проститутке ни в коем случае нельзя было этим заниматься! Абсолютно неприемлемо. Прядение шерсти считалось делом благочестивых женщин, дочерей и жен. Зарабатывать дополнительные деньги честным трудом — вариант не для проститутки. Современного человека это может озадачить. Разве такой подход не правильный? Сегодня мы убеждены, что если секс-работнице, не имеющей иных способов обеспечить себя, дать полезные навыки или обучить ее некоему ремеслу, то она сможет выбраться из тяжелого положения, в котором оказалась. Она получит шанс уйти с улиц, да и вообще из отрасли, где женщине за еду и крышу над головой приходится торговать собой. Но в Средние века к проституткам относились иначе.

Отличительные знаки

Да, к проституткам относились тогда иначе, но чувства к ним отнюдь не ограничивались жалостью и презрением. Им также завидовали, к ним ревновали. Спросите, как такое возможно? Позвольте объясню.

Некоторые элитные проститутки в Средневековье очень неплохо зарабатывали и одевались богаче, чем женщины, стоявшие на социальной лестнице гораздо выше. У них не было мужей, призывавших их умерить пыл, и они могли позволить себе предметы роскоши, недоступные честным женщинам из приличного общества, которым по статусу следовало одеваться хорошо, но скромно. В результате частенько случалось, что проститутки выглядели намного лучше порядочных женщин более высокого положения. Это создавало огромные проблемы для остального общества. Например, добропорядочный человек мог случайно по ошибке заговорить с проституткой. Кое-что похуже произошло на самом деле с несчастной королевой Франции Маргаритой Прованской — однажды в церкви она поцеловала, как сестру во Христе, женщину, оказавшуюся совсем даже не благочестивой. А как Маргарита должна была это понять? В общем, неловко вышло…

Законы о роскоши

Чтобы ограничить количество нарядов, которые могла иметь падшая женщина, власти принимали множество законов о роскоши. Другие же законы неохотно, но признавали, что определенный шик проституткам необходим для работы; такой вот получился конфликт интересов. Приходится признать, что законодатели не достигли в этой сфере особых успехов, но если женщину ловили на нарушении, ее наказывали. Например, еще в 1162 году муниципалитет города Арля запрещал проституткам носить вуали и даже призывал честных женщин, если те замечали нарушительниц, вуали с их голов срывать. Порядочная средневековая дама практически всегда выходила из дома в вуали, а зачастую и в специальном головном уборе, прикрывающем подбородок и шею, — таким образом она защищалась от непогоды и подчеркивала свою добродетельность; если одна женщина публично срывала вуаль с лица другой, это считалось очень серьезным оскорблением, равноценным обзыванию на людях шлюхой.

Вот некоторые нормы, введенные английскими законами о роскоши.

1355 год — статут, устанавливающий нормы одеяния проституток.

1399 год (или 1388 год) — регламент относительно одежды для людей разных званий и статусов. Включен в списки «Парламентской истории Англии» и «Хроники Найтона».

1439–1440 годы — правила, регламентирующие уровень роскоши для одежды проституток (повторение явно не очень удачного статута 1355 года).

А вот некоторые правила из французских законов о роскоши, касающихся одежды проституток; тут конкретики больше.

1360 год — проституткам запрещено иметь на платье какую-либо вышивку, жемчуга, золоченые или серебряные пуговицы и опушку из меха белки.

1427 год — Париж запрещает золотые и серебряные пуговицы, пряжки, ремни, жемчуг и меховые мантии.

Париж также запрещает такие излишества, как накидки, коралловые четки и часословы с серебряными застежками.

Тот факт, что подобные законы принимались неоднократно, указывает на то, насколько они были неудачными и насколько их упорно игнорировали. Откровенно говоря, какую женщину напугает страх перед вечным пламенем за грех тщеславия, если характер ее трудовой деятельности все равно гарантирует ей дорогу в ад? Так она хотя бы будет хорошо выглядеть в земной жизни.

Жанетт ле Петит из Парижа

Наказания за нарушение законов часто заключались в конфискации запрещенных предметов одежды. В 1427 году светский суд Парижа сделал выговор некой Жанетт ле Петит за слишком красивую одежду, из-за которой та походила на честную женщину. Ей оторвали от платья льняные рукава, отрезали шлейф, а дорогой серебряный пояс пожертвовали местной больнице.

Менее чем тридцать лет спустя французский город Дижон разрешил проституткам носить более красивую одежду, если они могли себе ее позволить, а в Авиньоне им были разрешены шелка и меха. Добропорядочные граждане, понятно, сочли это непристойным. Настоящий скандал.

По одежке встречают

Словом, средневековые власти много раз пытались заставить падших женщин следовать определенным требованиям в одежде, чтобы их легко распознавали и не путали с порядочными женами и дочерями. Англия, например, пробовала запретить любой женщине, какую нельзя было назвать образцом добродетели, носить красивые аксессуары для платьев. А конкретно в Лондоне проститутки получили в 1353 году следующие указания:

По настоянию жителей Лондона принято решение, что ни одна женщина, известная как проститутка, не должна носить никакой капюшон, кроме полосатого, равно как меха и льняные одежды.

То есть блуднице, о которой еще никто не знал, что она блудница, следовало выделиться из толпы полосатым капюшоном, чтобы каждый мог ее узнать. И познать. Хотя результат ожидался другой, это очень походило на отличную бесплатную рекламу. В других городах и в другие времена люди изобретали свои уникальные способы пометить падших женщин с помощью ограничений в одежде, которые, впрочем, тоже напрочь игнорировались.

Вот некоторые из них с указанием мест.

Полосатый капюшон — Лондон, 1353 год (если падшая женщина носила капюшон, он должен был быть полосатым, чтобы четко выделить ее среди порядочных женщин)

Желтый капюшон — Лондон (закон, конфликтующий с законом о полосатом капюшоне 1353 года)

Красный узел на плече — ряд французских городов

Белая одежда — Тулуза, Парма

Желто-синие плащи — Лейпциг, Германия

Красные шапочки — Берн, Цюрих

Плащ проститутки — Париж, 1250 год

Противозачаточные средства для секс-работниц

Понятно, что из всех женщин больше всего старались избежать беременности именно проститутки. Они определенно входили в группу повышенного риска и были очень заинтересованы в контрацепции, помогавшей им не лишиться работы. С учетом числа проституток не задумываться об этом казалось чересчур легкомысленным. Блудницы имели в распоряжении все традиционные варианты предотвращения беременности, приведенные в предыдущих главах; однако некоторые люди высказывали свои соображения по поводу их мер контрацепции или причин, по которым проститутки не беременели.

Святой Августин^[39] не делал секрета из того, что относился к блудницам не особенно дружелюбно; он мог много чего сказать о том, какие беды с собой несет проституция, и о самих проститутках. Они чрезвычайно досаждали ему не только из-за образа жизни и характера трудовой деятельности, но также из-за того, что, вероятно, активно использовали противозачаточные средства. Августин был в том совершенно уверен, потому что проститутки крайне редко становились матерями.

Он писал об этом в своем труде Contra Secundinum manichaeum («Против Секундина манихея»). Но Августин не единственный с подозрением смотрел на женщин, имевших много половых контактов и притом редко рожавших детей. Похожие идеи посещали и других мыслителей, в частности, средневекового философа Гильома Коншского, считавшего, что точно знает, как и почему это происходит:

У проституток из-за частых половых актов матка забивается грязью и волосками, которые перекрывают путь семени; вот почему она, словно смазанный жиром мрамор, сразу же отвергает все, что пытается в нее проникнуть.

Альберт Великий тоже затрагивал эту тему в своем труде «О женских секретах». У него была своя теория о том, почему половой акт не приводит к беременности, если происходит слишком часто. Он считал, что смешение в женской матке большого объема мужского семени, полученного от большого количества разных мужчин, приводит…

…к ее удушению и разрушению.

Это и мешало зачатию. Конечно, вполне вероятно, что проститутки не беременели, потому что, как и другие женщины, после секса энергично прыгали, чихали, мочились и литрами пили травяные настои, но Альберт Великий был уверен в своей догадке.

Глава 11. Секс и как его избежать

Итак, со средневековой женщиной, заинтересованной в сексе — в супружеском или профессиональном плане, — разобрались, а как насчет тех, кого интимная близость не радовала? Были ли у них варианты? Конечно же, были. И, как оказывается, немало.

Просто сказать нет

Мы уже говорили об этом приеме в восьмой главе. Кстати, вы тоже обратите на него внимание. Если у вас почему-то не будет желания заниматься сексом, просто скажите нет. При необходимости придумайте причину, но твердо стойте на своем.

Целомудрие в миру

Как уже упоминалось раньше, женщина, которую выдали замуж против воли и которая желала избежать исполнения супружеского долга, могла дать обет целомудрия. Не скажу, что такое случалось часто, но случалось. Женщине достаточно было заявить о внезапно охватившей ее жгучей набожности. Да. Воспылайте любовью к Христу, дайте обет целомудрия — и вуаля, вы свободны от секса. Даже церковь считала вспыхнувшую в жене любовь к Господу достойной причиной для отказа раздеваться перед мужем.

Аллилуйя, вы меня убедили, такое целомудрие мне подходит!

У него, кстати было фантастическое преимущество: женщина могла не исполнять супружеский долг, но притом продолжать вести мирскую и часто роскошную жизнь. Появляться при дворе, путешествовать в экзотические страны под видом паломницы, красиво одеваться, носить дорогие украшения и отлично питаться. Ни от чего из этого отказываться не требовалось. Только от секса. Какая жалость.

До наших дней дошло огромное количество примеров, когда обеты целомудрия давали искренне, в браке и вне его. Попробуем представить, как бы это выглядело в Facebook, если бы в XIV веке существовали соцсети.

Мод и Джон только что поженились и теперь обновляют свои статусы в Facebook.

Джон обновляет статус до «Только что женился».

Мод изменяет статус на «Только что вышла замуж».

Мод: Всем привет! Отличная была свадьба, всем спасибо за подарки! Мы с Джоном хотели бы выразить сердечную благодарность всем гостям! От себя хочу сказать, что невероятно благодарна родителям за то, что подыскали для меня такого замечательного мужа, и что я даю обет целомудрия, чтобы отныне оставаться чистой и непорочной и посвятить себя молитвам до последнего дня моего брака. Да, вот настолько я благодарна!

Мод меняет статус на «В отношениях с Богом».

Агнес ставит лайк.

Марджери ставит лайк. «Лол».

Элис ставит лайк. «Ахахаха молодец, Мод!»

Брат Бурхард ставит лайк.

Джон ставит эмоджи с грустным лицом.

Чарльз: Что за… Джон! Это что такое было?

Джон изменяет статус на «Все сложно».

Маргарет ставит лайк.

Элис ставит лайк.

Элеонор ставит лайк.

Джон отметился в Maidenshead, Лондон.

Откровенно говоря, кто станет его винить? Хранить целомудрие в браке — к такому готовы не все.

Марджери Кемпе из Линна

Примерно в 1413 году англичанка Марджери Кемпе договорилась с супругом, что даст обет целомудрия, что он, вероятно, воспринял с некоторым облегчением. Давайте объясню.

О необыкновенной жизни Марджери написано немало. Она родилась в 1373 году в мире, где к женскому полу относились по-разному. Одни женщины преуспевали в бизнесе, другие брали на себя традиционную роль домохозяйки, жены и матери. Похоже, Марджери решила, что у нее получится совмещать и то и другое. Будучи практически неграмотной, она наняла писца, который записывал ее слова под диктовку, и опубликовала автобиографию на английском языке — The Book of Margery Kempe («Книга Марджери Кемпе»).

Марджери жила в Линне и родила четырнадцать детей. Четырнадцать! Как и другие жены в Средневековье, она держала пивоварню, у нее также была лошадь и мельница; в отличие от других жен в Средневековье, она много путешествовала. Притом Марджери отличалась чрезвычайной и искренней набожностью; она постоянно плакала и падала в обморок от переполнявшей ее любви к Небесному Отцу, чем зачастую раздражала попутчиков. И все это, как вы помните, при наличии четырнадцати детей, которые, похоже, не сопровождали женщину в ее частых паломничествах.

С учетом всех обстоятельств мне почему-то кажется, что Марджери не пришлось слишком долго убеждать мужа смириться с ее решением воздерживаться от секса. Говорят, он не очень-то и противился. Наверное, надеялся, что благодаря этому истерики и рыдания прекратятся.

Религиозное воздержание

Искренне верующая женщина могла также постричься в монахини и выбрать полную религиозных размышлений жизнь в монастыре или другом подобном учреждении. Верующие делились на две категории — те, кто ступали на путь религии девственницами и оставались таковыми, и женщины, которые ближе к концу жизни вдруг чувствовали, что их тянет к церкви, и с тех пор воздерживались от сексуальных отношений и соблазнов внешнего мира.

Представительницы каждой категории сталкивались со своими уникальными проблемами. Девственницы часто тосковали по той жизни, которой никогда не знали, а поздно обращенные могли скучать по той жизни, которую знали отлично, и обнаружить уже в монастыре, что на самом деле им жилось не так уж плохо.

Поздно обращенные

Причин для того, чтобы в зрелом возрасте постричься в монахини, хватало, но прежде всего это был способ справиться с непреодолимым страхом провести вечность в аду в наказание за жизнь в роскоши, излишествах, мирских удовольствиях и плотских утехах. Ад представал в те времена не абстрактной, расплывчатой угрозой. Для средневековой женщины это было реальное физическое место, и ей следовало хорошенько подумать, хочет ли она провести там пусть даже совсем немного времени. Чистилище, кстати, тоже казалось не слишком привлекательным для посмертия, но там, по крайней мере, оставалась надежда на искупление благодаря молитвам живых людей, хотя за это приходилось этим людям платить. Когда женщина старела и час смерти неумолимо приближался, искупление грехов ради райской жизни казалось делом не просто чрезвычайно важным, но даже необходимым.

Как же женщина могла искупить грехи?

Эллен из Удине

Благословенная Эллен из итальянского города Удине была одной из таких раскаивавшихся женщин. Прожив сказочную жизнь в богатстве и веселье, муж Эллен отправился в мир иной, а его супруга осталась один на один с мрачными мыслями о том, где он проведет вечность, а еще о собственном будущем. Женщина предприняла огромное множество мер, чтобы спасти свою грешную душу, — так рекомендовалось делать в подобных ситуациях. Она щедро жертвовала на благотворительность — церковь это одобряла. Без счета раздавала деньги молитвенным собраниям, чтобы те молились за ее душу после ее кончины, — церковь это тоже одобряла. Стала вести суровый образ жизни кающейся грешницы — церковь одобряла и это. Регулярно занималась самобичеванием, умерщвляя плоть, носила грубую одежду и засовывала в обувь камни, что тоже считалось правильным.

В своих покаяниях Эллен перешла на принципиально новый уровень, когда дала обет молчания — хотя этого особо не требовалось, — но только после того, как призналась:

Я ношу власяницу из-за шелковых сорочек… в которые одевалась раньше. Я положила тридцать три камня в… свои башмаки, потому что раньше часто гневила Господа своими прыжками и танцами. Я бичую свое тело за нечестивые и плотские удовольствия, которыми предавалась во времена своего брака.

Стремление Эллен страдать и переживать муки, пережитые Господом, было типичным для искренне раскаявшейся женщины, которая чувствовала, что перед смертью ей нужно очень многое сделать. Это церковь тоже одобряла.

Судя по всему, Эллен в прежней жизни и правда сильно нагрешила, если чувствовала, что ей необходимо такое искупление. Да, носить шелковое белье вместо льняного кажется излишеством, но вряд из-за этого требовалось совершать самобичевания. Возможно, достаточно было бы постараться стать лучше и проводить побольше времени на коленях в искренних благоговейных молитвах. А ходить с камнями в обуви — вообще гарантированный способ испортить кожу, из которой она сшита, так что это, по сути, обычное расточительство. Еще одна причина для самобичевания, Эллен.

За развитием подобных драм общество наблюдало с восхищением, однако оставалась проблема. Когда женщины в составе большой группы, удалившись от мира, проводили долгое время в обществе исключительно друг друга, лишенные секса, они, по мнению врачей и церковников, подвергали себя риску эмоционального срыва, вылечить который можно было только экзорцизмом. Экзорцизмом… Ладно, как скажете.

Жанна Потье из Камбрии

Наихудшие опасения церкви оправдались в 1491 году, когда в Камбрийском монастыре случилась вспышка самой настоящей сексуальной истерии. Согласно сохранившимся записям, началось все с сексуально неудовлетворенной Жанны Потье; стресс, вызванный вынужденным воздержанием, привел к нехорошим последствиям. По словам очевидцев, Жанна превратилась в «истеричную нимфоманку», и ее пришлось срочно изолировать от остальных женщин. Ради всеобщего блага ее вернули в общество только после того, как из нее изгнали демонов и она снова стала прежней. Как по мне, немного меньше вина для причастия и немного больше работы на открытом воздухе — и все было бы с Жанной нормально безо всякого экзорцизма.

Религиозное воздержание… Шучу!

Богатые вдовы, которые после смерти мужа обычно становились мишенями для нового брака, могли уйти в монастырь под предлогом покаяния и продолжать вести свободный светский образ жизни с минимальными размышлениями о Господе, а то и вовсе без них. Но это был верный рецепт катастрофы. Идея провести остаток жизни среди религиозных людей не так уж плоха для человека с теми же ценностями; но для того, у кого нет особого желания поститься, молиться и сохранять целомудрие, это могло стать непосильной задачей.

Вы наверняка думаете, что в монастырях не очень-то радостно принимали таких дам, но следует помнить, что они часто были очень состоятельными; они жертвовали монастырям большие суммы и завещали им свои богатства, отчего становились куда более желанными гостьями.

А если вдову монашество не слишком вдохновляло, можно было не уходить в монастырь, а просто поселиться в специальной закрытой внутренней зоне и жить в непосредственной близости от святого места.

Элизабет де Бург из графства Клэр

Элизабет вступила во взрослую жизнь как достаточно привилегированная молодая женщина, имеющая богатых, титулованных родителей. Она дважды выходила замуж, ни в чем не нуждалась и жила замечательной жизнью; у нее было все, на что могла рассчитывать дама ее статуса и социального положения. Она покровительствовала ремесленникам и монастырям.

Но ближе к концу жизни Элизабет начала все чаще задумываться о том, что ее ждет в будущем, и о своей вечной душе. В 1342 году она дала обет целомудрия и получила от папы особое позволение поселиться на территории монастыря без пострига в монахини. Ей разрешили взять с собой трех дам.

Чуть позже группа сопровождения была расширена и включала «четыре или пять честных женщин» и еще «трех честных и зрелых мужчин». Вскоре после этого Элизабет разрешили ночевать вместе с монахинями-клариссами. То есть ей не пришлось полностью отказываться от светской жизни, чтобы стать частью жизни религиозной. Но вот от секса воздерживаться все же пришлось, так что интересно, как трем мужчинам позволили жить в непосредственной близости от нее.

Что еще интереснее, в монастыри также отправляли совсем молодых женщин, которых даже не посещало никакого религиозного озарения; это было просто безопасное место, где целомудрие дев находилось под защитой или где они получали образование — до тех пор, пока для них не подыщут подходящего мужа. А еще мужчины в те времена часто упрятывали в женские монастыри тех любовниц, с кем отношения стали обременительными или проблемными.

Именно так, например, поступил со своей возлюбленной (позже женой) известный французский ученый и философ XII века Пьер Абеляр. Сама женщина не чувствовала никакого религиозного рвения, но с годами даже стала настоятельницей монастыря. Настоятельницей, не только лишенной стремления служить Господу, но и желающей вернуться к плотским утехам со своим возлюбленным и мужем. Вот ее история.

Элоиза из Парижа

Элоиза родилась в Париже в 1101 году, в юности ее опекал ее дядя Фульбер, парижский каноник. Девушка была очень умна, и о ней много говорили задолго до того, как предусмотрительный дядя нанял для племянницы домашнего учителя.

Судя по всему, его предусмотрительность дала сбой, ибо учителем этим стал известный в обществе интеллектуал Пьер Абеляр. Пьер был намного старше Элоизы и славился как хороший преподаватель. Он переехал в дом, где жила его ученица, и соблазнил ее; очень скоро пара гораздо больше времени проводила за плотскими утехами, чем над книгами.

Элоиза, что неудивительно, забеременела, и ее быстренько перевезли в дом сестры Пьера. Когда дядя Фульбер узнал об этом безобразии, он настоял на том, чтобы пара поженилась и Элоиза таким образом избежала бесчестья. Пьер согласился, но при условии, что брак будет тайным, поскольку у холостяка карьерных и репутационных возможностей больше. Какой замечательный человек.

Но тут сама Элоиза шокировала всех заявлением, что замужество ее совсем не интересует, ибо любовь должна быть свободной — даже от уз брака. В конце концов она крайне неохотно согласилась выйти замуж. Вскоре после их возвращения в Париж Пьер решил, что, возможно, Элоизу лучше на какое-то время устроить в монастыре Аржантёй.

Дяде Фульберу и его друзьям эта идея очень не понравилась. Они считали, что, сделав Элоизу монахиней против ее воли, Пьер, по сути, избавится от нее. Возмездие его настигло очень скоро: однажды ночью группа мужчин ворвалась в комнату Пьера и кастрировала его.

Опозоренный Пьер постригся в монахи в аббатстве Сен-Дени в Париже. А Элоиза со временем стала настоятельницей в монастыре Аржантёй, куда ее, не стремившуюся к служению Богу, все же спровадили^[40]. Позже Элоиза и Пьер долгие годы писали друг другу письма, в которых он объяснялся ей в братской святой любви, а она писала ему о своих горячих и вполне плотских чувствах. Элоиза так и не прониклась любовью к религиозной жизни, даже несмотря на то, что много лет спустя стала аббатисой в монастыре Параклет, где ныне захоронена.

Проблемные монахини

В средневековых церковных записях об инспекционных посещениях женских монастырей содержится множество жалоб на женщин, которые жили там, не имея особых религиозных стремлений, одеваясь и питаясь, как обычные светские женщины, и даже принимая в своих кельях гостей, в том числе, наверное, и мужчин. Ладно, не наверное, а точно.

Кроме того, некоторые женщины постригались в монахини в еще совсем юном возрасте, думая, что это лучший способ избежать опасностей внешнего мира или навязанного брака; однако иногда спустя какое-то время обнаруживали, что монашеская жизнь им не очень нравится. Или очень не нравится. Проблем здесь было не избежать; в этом смысле Элис Бойтон можно назвать настоящей рецидивисткой.

Светская женщина со свечой на Сретение Господне

Псалтырь с заупокойной службой и ектенией. Walters Ex Libris. Manuscript W.35, folio 1v.

Элис Бойтон из Солсбери

Мы не знаем, в каком возрасте Элис ушла в монастырь и по какой причине, но знаем, что потом ей очень хотелось из него уйти и что девушка часто занималась тем, чего никак не должна была делать целомудренная монахиня. Из-за скверного поведения Элис много раз переводили из монастыря в монастырь. Из судебного наказа, сохранившегося в епископальных архивах в Солсбери, становится очевидно, что церковное руководство в конце концов устало от ее неблаговидных поступков и решило положить им конец.

1414 год. Судебный приказ приорессе монастыря Бромхилл — принять Элис Бойтон, монахиню Кенсингтонского монастыря Святого Михаила, которая подлежит переводу из-за ее плохого поведения. Она должна находиться под особой опекой зрелой богобоязненной монахини, и ее следует удерживать от общения с людьми, как светскими, так и религиозными; общение разрешено только в присутствии назначенной опекунши. Она не должна выходить за пределы монастыря до дальнейших распоряжений. Платить за проживание будет Кенсингтонский монастырь Святого Михаила.

Вот так и решались подобные вопросы. Женщину передавали с рук на руки в надежде, что она исправится. Идея с опекуншей тоже неплоха^[41] — но только если та не станет присоединяться к Элис в ее эскападах; это могло привести к проблемам, и, видимо, потому в приказе сочли нужным добавить, что женщина должна быть зрелой и богобоязненной.

Вдова Фелмершем из аббатства Годстоу

Церковников, инспектировавших монастыри, потрясало то, какое разрушительное действие оказывает на монашескую жизнь, с ее молитвами и благочестивыми раздумьями, присутствие нерелигиозных женщин. В 1434 году, когда одна вдова неоднократно нарушала покой и правила аббатства Годстоу, из любви к подопечным его руководство решило предпринять жесткие меры. И, похоже, не один раз. Судя по приведенным далее приказам, до приезда вдовы Фелмершем в аббатстве царили более свободные нравы, однако новая постоялица все испортила.

Кроме того, предписывается в наступающем году удалить из монастыря вдову Фелмершем со всем ее хозяйством и компаньонками, ибо они сеют смуту среди монахинь и подают им дурной пример своей одеждой и приемом посетителей.

Судя по всему, после того как проблема с посетителями, одеждой и смутой была решена, жалобы — явно от тех, кого на эти праздники не приглашали, — не прекратились:

Кроме того, после повечерия не должно быть никаких гуляний и возлияний; после молитвы все монахини вместе идут в дормиторий^[42] и остаются там всю ночь… кроме немощных, которые лежат в лазарете.

Дальше — больше.

Также нужно полностью убрать кровати для гостей из помещений, где проживают монахини, за исключением кроватей для детей, и ни одна монахиня не должна использовать мирские способы отдыха в своей келье под угрозой отлучения. Ибо студенты из Оксфорда утверждают, что могут как угодно развлекаться с монахинями, которых пожелают.

Тут возникает вопрос: а почему в спальне монахинь вообще стояли кровати для гостей? Еще очень примечательно, что вдова Фелмершем взяла в монастырь все свое хозяйство. Вот уж точно, все свое ношу с собой! И, конечно, если она собиралась устраивать в монастыре вечеринки и попойки, она просто не могла не взять кипу красивых платьев. Не могла.

Как же, наверное, весело там было! Всем, кроме монахинь. Простите, сестры, вечеринка не для вас… идите-ка в спальню. Неудивительно, что они жаловались. Такие вечеринки — самые классные.

Югетта дю Амель из Пор-Рояль-де-Шана

Те же моральные стандарты полностью проигнорировала некая Югетта дю Амель, аббатиса женского монастыря Пор-Рояль во Франции. Она делала все, чего должна избегать целомудренная монахиня. У Югетты был любовник по имени Бод ле Мэтр, и вместо того чтобы воспитывать добродетель в подопечных сестрах, она активно подталкивала их к безрассудствам вроде совместных купаний.

Когда ответственные лица узнали о творящихся в аббатстве безобразиях, они начали давить на Югетту, вынуждая ее уйти с поста. Югетта восприняла это так, как от нее можно было бы ожидать. Тут же сбежала с любовником в неизвестном направлении, прихватив львиную долю монастырских ценностей.

Маргарет Уивер из приората Кейтсби

В то же время в соседней Англии за нехристианское поведение к ответственности привлекли приорессу Кейтсби, некую Маргарет Уивер. У нее, как и у Югетты, был любовник — священник Уильям Тейлор, который тоже нарушал данные обеты и служил монахиням дурным примером. Его частые визиты к приорессе не ускользнули от внимания окружающих. Но список прегрешений Маргарет не ограничивался не слишком целомудренным поведением — она усугубила ситуацию тем, что продала серебряный сервиз, принадлежавший монастырю, а деньги забрала себе. Стоимость серебра в архивах не указана, но, как понимаете, это была не дешевая рыночная поделка, а уникальная вещь, изготовленная лучшим ювелиром в городе.

Целомудрие после смерти

Как мы уже знаем, после смерти супруга женщина могла вести целомудренную жизнь разными способами. Уйти в монастырь — отличный вариант для вдов, стремившихся избежать интимных отношений и повторного брака; если таков был ее выбор, ее жизнь не менялась слишком сильно.

Однако женщина, жившая в большом городе, могла иметь любимое дело, и в таком случае она, скорее всего, отнюдь не торопилась идти в монахини. Например, если до смерти мужа она работала вместе с ним и не уступала ему в навыках и профессионализме. В таких обстоятельствах женщина обычно опять выходила замуж, чтобы сохранить бизнес. Иногда вдовам разрешалось работать в одиночку, нанимать и обучать учеников; но правила некоторых гильдий требовали в течение определенного периода времени вступить в брак с мужчиной из той же отрасли.

Теоретически это была хорошая идея. Не нужно распродавать товары, переделывать помещения под другие цели; вдова могла продолжать вести дела. Нужно только, чтобы место усопшего мужа занял другой, живой. Иногда женщины и правда нуждались в поддержке. Если при жизни супруга жена не работала вместе с ним, ей было просто необходимо выйти замуж за человека, который поможет ей удержать бизнес на плаву.

На первый взгляд это правило позволяло вдове продолжать зарабатывать на жизнь тем, в чем она разбирается, и гарантировало, что новый муж тоже окажется достаточно компетентен. Но если он компетентен в той же сфере, велика была вероятность, что он конкурент и хочет жениться на вдове, чтобы только лишь заграбастать ее мастерскую и активы. Что могла сделать женщина, чтобы избежать этого? Как вариант, подготовить одного из учеников и выйти за него замуж; однако если она окажется намного старше мужа, брак, вероятно, не принесет им удовлетворения.

Таким образом у вдовы, желавшей сохранить и продолжить дело мужа, не вступая в новые вынужденные сексуальные отношения, оставался только один выход. Как ни удивительно, лазейку ей мог предоставить сам усопший супруг.

Похороны

Фландрийский часослов (1470) хрониста Жана де Ваврена. Walters Ex Libris. W.267, folio 86r.

Маргарет Вуд из Йорка

В некоторых средневековых завещаниях, подобных приведенному ниже завещанию некоего Томаса Вуда из Йорка (датировано 1494 годом), специально оговаривалось, что жена наследует дело мужа только в том случае, если не вступит в половую связь с другим человеком.

Также я оставляю Маргарет, моей жене, свои права на сукновальню, если она после моей смерти останется одна; в противном случае я желаю, чтобы дело отошло моему сыну Уильяму.

Вполне возможно, что сын Томаса работал на сукновальне вместе с родителями, и таким образом отец попытался помешать сыну выжить мать, забрав бизнес себе. В любом случае Маргарет наверняка не имела ничего против того, чтобы остаться после смерти супруга одной и сохранить работу.

Другой мужчина, тоже связанный с торговлей тканями, хотел для своей жены и имущества примерно такой же судьбы после собственной кончины.

Изабель Нонхаус из Йорка

Ткач Джон Нонхаус, тоже из Йорка, оставил дело жене на таких же условиях. Они четко прописаны в его завещании, датированном 1440 годом. Его жена считается наследницей, пока она одинока и целомудренна. Если ее статус изменится, наследство получат двое мужчин, чьи имена упоминаются в документе:

И я оставляю своему сыну Роберту свой лучший ткацкий станок и все инструменты в доме, имеющие отношение к моей работе. И я оставляю Уильяму Уитвеллу другой ткацкий станок с двумя гребнями, однако же оба указанных станка со всеми инструментами будут принадлежать моей жене Изабель до тех пор, пока она будет одна.

Одна — значит, не в отношениях, в том числе интимных.

Большинство современных женщин подобные завещания сильно злят. Они считают таких мужей ревнивцами и манипуляторами, стремящимися контролировать сексуальную жизнь супруги даже из могилы. Что особенно раздражает, завещание, как юридический документ, имеет огромную силу: то есть бедная женщина либо вынужденно бессрочно хранить целомудрие, хочется ей того или нет, либо теряет все имущество. В таких рассуждениях есть своя логика, но давайте попробуем взглянуть на ситуацию по-другому.

Предположим, супруги любили друг друга, вместе строили бизнес и работали бок о бок долгие годы. Возможно, им помогала пара трудоспособных подмастерьев, и у жены хватало опыта, чтобы самой вести дела. А если она способна развивать бизнес без мужа, зачем нужен повторный брак? Этого требовало лишь общество или правила гильдии, которые иногда были, в зависимости от гильдии, довольно жесткими по отношению к женщинам.

Так что не стоит видеть в подобных завещаниях исключительно попытку мужа контролировать сексуальную жизнь жены даже после смерти; есть вероятность, что он стремился дать скорбящей жене шанс продолжать вести бизнес самостоятельно, с помощью подмастерьев, используя его предсмертную волю в качестве щита.

Недавно овдовевшая женщина с процветающим делом становилась брачной мишенью, если только ее муж на смертном одре не установил, при каких условиях она унаследует бизнес. Его жене нельзя выходить замуж. Она должна хранить целомудрие. Иначе не достанется ей ни товаров, ни имущества. Благодаря этому она становилась менее привлекательной целью для брака по расчету. Зачем меркантильному мужчине жениться на богатой вдове, если в результате она всего лишится? А если мужчине все равно, значит, он женится по любви.

Впрочем, недавно овдовевшие женщины обычно не искали любви. Не вступать в отношения, держаться подальше от интима, вести дела без мужа, оставаясь притом уважаемым членом общества… Многие средневековые вдовы были бы не против такой жизни.

Баланс между целомудрием и здоровьем

Оставался деликатный вопрос: как сделать так, чтобы воздержание от секса не привело к проблемам со здоровьем? О балансе жидкостей в организме забывать нельзя. Женщине, при всей холодности ее натуры, следовало заботиться о своем здоровье и ни в коем случае его не игнорировать. Она могла умереть.

Как уменьшить риски? Что делать одиноким женщинам, давшим обет целомудрия, в монастырях или в миру? Предполагалось, что сексуальную жизнь они не вели. Нет, некоторые почти наверняка втайне вели, но как насчет тех, кто действительно отказывался от секса? Как им следовало поступать?

Вы ведь уже знаете, к кому мы обратимся за советом, не так ли? Да, мы всегда можем рассчитывать на Тротулу; у нее найдутся рекомендации по любому вопросу, и вот что она советует в этом случае:

Есть женщины, для которых плотские сношения запрещены; иногда запрет связан с клятвой, иногда с религией, иногда со вдовством, когда женщине не разрешается давать плодотворные обеты. Эти женщины, если у них возникает желание совокупляться, но они ему не следуют, навлекают на себя серьезные хвори. Для таких женщин предлагается следующее средство. Нужно взять кусок хлопка, нанести на него немного мускуса или блоховника и поместить во влагалище.

Если мускус или блоховник у вас закончились, еще не все потеряно. Тротула продолжает:

А если у вас нет такого масла, возьмите trifera magna, растворите в небольшом количестве теплого вина и с помощью хлопка или шерсти поместите раствор во влагалище. Это ослабляет желание и притупляет страдания. Обратите внимание, что пессарий^[43] делать не следует, чтобы не повредить матку, потому что отверстие матки соединено с влагалищем, как губы со ртом, если только, конечно, не было зачатия, ибо в таком случае матка отодвигается.

Загадочное trifera magna фигурирует в нескольких рецептах Тротулы как средство решения разных женских проблем, но нигде не уточняется, что это такое, где его можно достать, как приготовить или как измельчать. А раз снадобье абсолютно недоступно, просто забудьте о нем и используйте одно вино. Вероятно, если у вас сексуальная жизнь на паузе или если вам вообще не везет в любви, то у вас дома найдется бутылочка вина. Ну, это похоже на правду.

Другие медики, как Джон Гаддесден с медицинского факультета Оксфордского университета (XIV век), тоже считали, что женщине при воздержании от секса, сколь бы исключительной ни была ее чистота и преданность Господу, необходимо принимать определенные меры. Почувствовав угрозу своему здоровью, она могла обратиться к женщине-врачу, которой настоятельно рекомендовалось оказать ей медицинскую помощь, дабы избежать полного удушения матки. Гаддесден пишет:

Если удушение вызвано задержкой [женского] семени, женщина должна найти мужчину и договориться с ним о браке. Если же она не делает этого или не может сделать — если она монахиня, которой это запрещено обетом, либо если она замужем за стариком, неспособным удовлетворить ее, ей следует отправиться в далекое путешествие, часто делать физические упражнения и использовать лекарства, что высушивают семя. В случае обморока акушерке рекомендуется вставить палец, намазанный маслом лилии, лавра или аралии, в ее матку и энергично подвигать им.

В лечебных целях. Ага, конечно.

А потом придется каяться в исповедальне в том, что все вышло из-под контроля и закончилось интимной ситуацией с другой женщиной. Но пока лечение остается лечением, все нормально. Чувствуете, что просыпается похоть? Езжайте за границу и делайте энергичные упражнения. Ну, или пригласите с собой эту акушерку и превратите лечебную процедуру в романтический уикенд.

Глава 12. Когда свербит и чешется

Болезни, передающиеся половым путем

Венерические болезни появились не сегодня. Они с нами уже очень и очень давно. К огромному сожалению, средств для борьбы с инфекциями, передаваемыми половым путем, в Средние века очень не хватало; женщина, вступая в отношения с мужчиной, у которого было до нее множество любовниц, рисковала чем-нибудь заразиться. Например, все знали о гонорее. О сифилисе стало известно ближе к концу Средневековья. Во многих медицинских справочниках того времени мы находим рекомендации по избавлению от венерических заболеваний, а также сыпи, зуда, вшей, чесотки, нездоровых выделений из влагалища, чумы и проказы — однако, согласно современной науке, далеко не всё из этого передается исключительно через секс.

В XIV веке свою любовь в буквальном смысле раздавал направо и налево Джон Гонт, первый герцог Ланкастерский. Историки предполагают — впрочем, не возлагая на герцога вину в чем-то конкретном, — что он:

…скончался от разложения гениталий и тела, вызванных частым посещением женщин, поскольку он был большим блудником.

Откуда нам это известно? Доктор богословия и вице-канцлер Оксфордского университета Томас Гаскойн (родился в 1404 году) прямо обвиняет в том Гонта в своей рукописи, хранящейся в Линкольн-колледже в Оксфорде.

Средневековой женщине было не так уж сложно сказать нет обычному мужчине, но в случае с титулованным дворянином отказ в сексе мог стоить ей жизни. А у проститутки и вовсе не оставалось выбора, хотя заражение венерической болезнью часто означало для нее потерю работы. Куда ни кинь, всюду клин.

Жакоте де Шатовийен из Дижона

В 1436 году некая Жакоте предстала перед судом в Дижоне; она пожаловалась на сексуальное нападение, от которого она отбилась с помощью лжи. Произошло следующее: женщину пытались изнасиловать, причем насильник действовал довольно агрессивно. Что неудивительно (лишь немного удручающе), он был священником. Когда Жакоте сообщила о нападении и ее спросили, как ей удалось сбежать, она ответила, что соврала ему — сказала, что заражена le gros mal, «большим злом»; это могло означать (но необязательно) одно из множества венерических заболеваний — например проказу, оспу или чуму. Священника ложь отпугнула — он явно решил, что игра не стоит свеч; повезло, что женщина быстро сориентировалась и трюк сработал. Думаю, Жакоте заслуживает аплодисментов.

Дамы, не слишком разборчивые в связях, имели вполне реальные шансы столкнуться с негативными последствиями своего поведения — высыпаниями, гнойниками и другими, невидимыми глазу, но в высшей мере заразными инфекциями. Кстати, при разных жалобах на шелушащиеся высыпания, в том числе на псориаз, чесотку и проказу, в Средние века ставили один диагноз — проказа.

Зуд и сыпь

Нет ничего неприятнее зудящей сыпи, на каком бы участке тела она ни появилась. Очевидно, что в Средние века существовали способы справиться с такой, в общем-то, не слишком страшной хворью, но какие? Давайте обратимся к нашей любимой даме-медику, все к той же Тротуле. Куда же без нее?

Вот ее совет относительно зуда любого происхождения в интимной части женского тела:

Если во влагалище зуд, возьми камфору, литарг^[44], ягоду лавра и яичный белок, сделай из смеси клизму или вставь с ней пессарий. А еще Гален говорит, что измельченный в порошок пажитник, смешанный с гусиным жиром, способствует укреплению матки; это подтверждает и Гиппократ.

Заметьте, что в отличие от других рекомендаций Тротула тут сочла нужным назвать пару известных имен — явно на случай, если средство не сработает. Если сработало, отлично! А если нет, то все претензии к Галену, а то и к Гиппократу. Не к ней. А еще Тротула очень любит использовать в своих рецептах камфору, так что даже если они не подействуют, то от пациентки хотя бы будет лучше пахнуть.

Немного удивляет совет насчет пессария или клизмы. Я не совсем понимаю, как клизма может помочь избавиться от зуда во влагалище. Чтобы решиться вводить лекарство в задний проход для излечения зуда в другом месте, чесаться и зудеть должен огромный участок тела. Логика тут озадачивает.

В Средние века была масса других болезней, передающихся при близком контакте с людьми: золотуха, стригущий лишай, чесотка, язвы и гнойники. Жители уже известной нам французской деревни Монтайю пытались лечить все это в серных банях Акс-ле-Терма, что и правда зачастую приносило людям некоторое облегчение. Да и вообще, поездка в спа точно никому не навредит, правда же?

Пустулы

Кроме зуда, вызывавшего большой дискомфорт, у несчастной женщины могли появиться в интимных местах гнойники, по-научному пустулы. Записи о простом герпесе (пузырьковом лишае) впервые появились в Древней Греции; в Средневековье, понятно, эта хворь никуда не делась. Правда, называлась она не герпесом, а водянистыми гнойниками, что точно описывает внешние проявления болезни.

На счастье, Тротула и тут предлагала решение — по ее словам, «достойное» средство для лечения пустул в интимных местах; этот рецепт приводился и в других медицинских трактатах. Тротула не пояснила, в чем заключается «достойность» — что сам рецепт хороший или что он дает достойные шансы на успех. В любом случае его явно стоило попробовать. Больной средневековой женщине нечего было терять.

Для рецепта потребуется ладан.

Иногда возникают пустулы, поражающие очень большой участок кожи. В таком случае нужно помазать эти части мазью, которая также хорошо заживляет ожоги от огня или кипятка и эффективна для подобных повреждений.

Возьмите одно яблоко, армянскую глину, мастику, ладан, растительное масло, теплое вино, воск и жир и приготовьте их следующим образом. Положить яблоко, очищенное от кожуры и от семян, в стоящий на огне горшок с маслом, воском и жиром; когда все закипит, добавить мастику и ладан, растертый в порошок. Потом жидкость процедить через ткань. Обратите внимание: если помазать этой мазью ожог, на то место затем нужно наложить лист плюща, проваренный в вине или уксусе, или же лист ириса. Это достойное средство.

Кто бы сомневался.

Женщине нужно было не только выяснить, что такое мастика, но и немало потрудиться, чтобы достать глину, причем не обыкновенную, а армянскую, без малейшей подсказки о том, что представляют собой эти ингредиенты. Составительница рецепта явно исходила из того, что о подобных вещах знают все. Что такое армянская глина? Где ее купить? В какой лавке, в какой аптеке? Пригодилась бы любая подсказка. Но Тротула, мягко говоря, не помогает женщине находить ингредиенты для своих рецептов. Армянская глина — это не что иное, как земляная глина из Армении^[45]. Нет, правда. Она богата оксидом железа, который придает ей отчетливый красный цвет, а также содержит силикаты алюминия и иногда — магний. С мастикой все несколько проще — речь об обычной смоле мастикового дерева. На арабском ее называют словом gum («камедь»).

Вши

Вши, конечно, очень беспокоили средневековых людей, и не только женщин; лобковые вши передаются от человека к человеку, еще их очень легко подцепить, если просто лежать голым в постели, а спать нагишом тогда считалось обычным делом.

Гийеметта Бене и Алазайса Рив из Монтайю

Во многих документах французской деревни Монтайю начала XIV века, сохранившихся до наших дней, описывается, как люди вылавливали друг у друга вшей; занятие явно не считалось стыдным. Собирали вшей с тел друг друга любовники и члены семьи. Мужья и жены не стеснялись делать это на виду у прохожих. Одна из жительниц Монтайю, Вюиссана Тестаньер, предоставляя в соответствующие органы сведения о еретиках из ее деревни, рассказывает следующее:

В те времена, когда еретики заправляли в Монтайю… Гийметта «Венета» [Гийеметта Бене] и Алазайса Рив устроились со своими дочками Алазайсой Бене и Раймондой Рив поискаться [поискать в голове насекомых] на солнышке, все четверо на крышах своих домов. Проходя мимо, я слышала, о чем они говорили.

Вшей обычно собирали женщины, как правило, у родственников. Тогда наличие вшей не считалось столь постыдным, как сейчас.

В отличие от жителей других деревень и городов, жители Монтайю мылись нечасто, уделяя внимание лишь открытым участкам тела — рукам и лицу. Но многие другие женщины, жившие во многих других частях страны, относились к личной гигиене намного серьезнее и хотели не собирать вшей с тела вручную, а иметь средства, способные их уничтожать.

В английском переводе сборника полезных советов Тротулы де Руджеро можно найти два рецепта для ухода за телом и борьбы с лобковыми вшами. Вот первый:

При появлении вшей в области лобка и подмышек надо смешать пепел с растительным маслом и этим снадобьем намазать пострадавшие места.

Любой хороший медиевист знает, что если смешать пепел с жиром, то получится отличное мыло, так что в этом смысле рецепт вполне рабочий. Человеку с вшами, лобковыми или другими, такое средство однозначно стоит попробовать.

Но Тротула предлагала еще одно, и его рекомендовалось наносить в первую очередь на область вокруг глаз. Если мыло не избавляло лобок от вшей, наверное, стоило попробовать и его. Тут, кстати, нужен бекон.

Надо изготовить мазь для изгнания вшей… Возьми одну унцию алоэ, одну унцию свинцовых белил, ладан и бекон по потребности. Вот как все готовится. Очень мелко измельчаем бекон и добавляем к нему все остальные ингредиенты, также до этого измельченные.

Какой причудливый рецепт средства от вшей. И — опять ладан? Он что, должен валяться на каждой кухне? Боюсь, что нет. Немалую тревогу вызывает совет наносить свинец на кожу вокруг глаз; не лучше вариант с нанесением его на гениталии. Но еще больше меня беспокоит пустая трата хорошего бекона.

Вернемся к ладану. Признаться, мне всегда казалось странным, что три волхва выбрали в подарок и принесли Деве Марии именно золото, ладан и мирру, чтобы отпраздновать рождение ее ребенка. Да, это дорогие дары, но не слишком полезные роженице, не так ли? По-моему, сытный горячий ужин — куда более уместный дар для новоиспеченной матери, но, судя по всему, даже их странные приношения лучше, чем бекон вокруг глаз при лобковых вшах.

Три волхва в яслях (1470)

Фландрийский часослов Жана де Ваврена. Walters Ex Libris. W.267, folio 65r.

Впрочем, иногда мужчины при выборе подарков проявляют поразительное невежество.

Проказа

У средневековых медиков была пара мыслей о том, что происходит с женщиной, заразившейся от секса с прокаженным. Технически проказа — не венерическое заболевание, ведь ее можно подхватить и без полового контакта. Мы знаем это сегодня, но в Средние века люди думали по-другому. Проказу считали следствием половой связи с нечистой женщиной. Болезнь была чрезвычайно заразной, так что в каком-то смысле это правда. Секс с прокаженным кончался для его партнера гарантированно скверно.

А еще прокаженным приписывали повышенный сексуальный аппетит — к несчастью для них, поскольку удовлетворять их похоть никто не хотел.

В XIII веке медицинские трактаты утверждали, что женщина не может заразиться после полового акта с прокаженным и что для нее это совершенно безопасно. Но следующий ее сексуальный партнер заболеет непременно.

Женщина кормит прокаженного, лежащего в постели

MS Ludwig VIII 3, folio 43. 83.MK.94.43. Getty Images

Объяснялась столь престранная идея так: согласно теории четырех жидкостей, холодность женского чрева гарантировала, что выделения прокаженного останутся в матке женщины, где превратятся в токсичный и заразный пар. Этого не хватало, чтобы женщина заболела. Но следующему мужчине, который занимался с ней сексом и помещал член в заполненное ядовитым паром влагалище, проказа была гарантирована. Тут же возникали язвы и распространялись по всему его телу, ведя к неминуемой гибели.

Проститутка Арно де Верниоля из Монтайю

Эта идея в Средние века оказалась настолько распространена, что священник из Монтайю Арно де Верниоль, имевший в молодости секс с проституткой, уверовал, что заразился от нее проказой. Позже он рассказывал:

В те времена… когда прокаженных сжигали, я жил в Тулузе и однажды «имел дело» с проституткой. После того как грех совершился, у меня начало вспухать лицо. Испугавшись, я совсем было уверился, что заболел проказой, и тогда поклялся, что впредь не лягу ни с одной женщиной^[46].

Поскольку у проститутки явно отсутствовали внешние признаки проказы, можно с большой долей уверенности утверждать, что бедняга заразился чем-то другим, вероятно, не связанным с половым актом. Опухшее лицо — это, например, симптомом паротита. Произошедшее, конечно, не помешало священнику в будущем развратничать, но, по его собственному признанию, какое-то время он все же воздерживался от секса, а позже вместо отношений с женщинами выбирал надругательство над мальчиками. Да, сделайте удивленное лицо.

Мужчины, привыкшие посещать бордели или пользоваться услугами проституток, часто приносили болезни домой и после свадьбы заражали молодых жен. У тех возникало множество серьезных жалоб по части гинекологии, но с ними мало что можно было сделать. Разве что пробовать какие-то домашние средства или особенно усердно молиться в надежде на то, что станет легче. То же касалось и мужчин. Например, в конце XII века Одо де Бомон горячо молился святому Томасу Бекету, когда после посещения проститутки подхватил проказу или что-то подобное, и знаете — вылечился. Впрочем, скорее всего, это была не проказа.

Изольда Ирландская

Разные ужасы о прокаженных описывались и в популярной средневековой литературе. Роман XII века о Тристане и Изольде рассказывает о том, как пара людей случайно влюбились друг в друга, выпив любовного напитка. В этой истории король Корнуолла Марк отправляет своего племянника Тристана в Ирландию за своей прекрасной невестой. Звали ее Изольдой. По дороге домой Изольда и Тристан влюбляются, однако Изольда все равно выходит замуж за короля, и с этого момента все идет наперекосяк.

Влюбленные заводят тайный роман; поначалу окружающие о нем только догадываются, но в конце концов появляются доказательства их связи. Разъяренный король Марк намерен сжечь Изольду за преступление против супружеской верности, а потом решает, что есть удел похуже смерти и лучше отправить изменщицу в лепрозорий в качестве проститутки. Тамошних прокаженных его идея чрезвычайно воодушевляет, и они обещают королю Марку, что Изольда поплатится за свое прелюбодеяние; что с ней станут творить ужасные вещи. В частности, они говорят:

Отдай нам Изольду — пусть она будет наша. Недуг разжигает наши страсти. <…> Никогда женщина не будет иметь худшего конца. <…> …когда она увидит двор твоих прокаженных и ей придется войти в наши низкие лачуги и спать с нами, тогда красавица белокурая Изольда познает свой грех^[47]…

Естественно, в литературном произведении возлюбленный Тристан ее спасает. В реальном же мире спасения от болезни не было, и секс с прокаженными в лепрозории приравнивался к смертному приговору.

Глава 13. Она плюс… она

Некоторые женщины отказывались соответствовать декларируемым обществом и религией стандартам. Женщине полагалось любить мужчину — так заведено, что церковь говорила особенно четко. Если задумаете для проверки поспрашивать об этом у того, кто разбирается в теме, готовьтесь увидеть на лице человека выражение глубочайшего сожаления.

Церковь (сюрприз!) сильно отравляла жизнь тем, кто нарушал устои, — тем более женщинам, которые предпочитали мужчине компанию другой женщины и участвовали в так называемых дьявольских деяниях. Сами лесбиянки считались чуть ли не дьяволицами. Деяния становились дьявольскими, если в них непосредственно не участвовал мужчина или если происходило что-то, что не вписывалось в шаблоны.

Лесбиянки

До нас дошло множество историй о средневековых женщинах, которые обособлялись, образуя противоестественные союзы с особого рода дружескими отношениями. Это их слова, не мои. Однополые пары не имели никаких прав; их вообще не признавали парами. Их называли компаньонками, подругами. Очень близкими подругами. Не будем представлять, насколько близкими, иначе рискуем зайти на территорию греха — чем меньше об этом думаешь, тем лучше.

По мнению церкви, основная проблема заключалась в том, что лесбиянки, состоя в тайных интимных отношениях друг с другом, отвращали других женщин от традиционного брака. Ай-ай-ай, как нехорошо. Церковники не знали, что с этим делать; они предпочитали просто игнорировать проблему и фокусироваться на более насущных вопросах — например на том, чьей корове разрешить пастись на меже двух имений и не слишком ли маленькие буханки выпекает местный пекарь.

Тихое бурчание насчет того, что следует делать с такими женщинами, доносилось с церковных кафедр уже в XIII веке; ну не можем мы просто оставить людей в покое и позволить им счастливо жить вместе, как задумал Господь.

К XIV веку бурчание и завуалированные комментарии переросли в полномасштабную тревогу. К женщинам, чьи теплые чувства к другим женщинам не вписывались в рамки платонической любви, стали относиться враждебно. Дамам рекомендовали избегать тесной дружбы с особами своего пола — просто чтобы между ними не установилась неестественная привязанность. В церквях начали читать соответствующие проповеди. На подозреваемых в этом «грехе» указывали пальцами. Их все чаще обзывали разными словами.

Женщин, желавших только одного — спокойно жить со своими возлюбленными, церковь наказывала сурово. В редких случаях дело заканчивалось смертью. Хотя — ну правда, можно же было обойтись без этого.

Слово берет Теодор Тарсийский

Как уже говорилось, в самом начале лесбиянок преследовали не особенно жестко, и их наказания не отличались от тех, что влекло за собой большинство проступков. Так, «Пенитенциарий Теодора» VII века назначает женщине, вступившей в плотские отношения с другой женщиной, покаяние в виде трехлетнего поста.

Если женщина вступает в порочную связь с женщиной, ей положено трехлетнее покаяние. Если она практикует одиночный грех, ей должно совершить покаяние в течение такого же срока.

Как видите, за плотскую связь с близкой подругой наказывали так же, как и за одиночные утехи, что немного удивляет. Обычно сольные проступки считались менее серьезными, чем групповые. Кстати, покаяние в виде поста означало, что поститься надо в праздничные дни, а не каждый день недели. Но церковных праздников в Средние века было чрезвычайно много. Только дней, посвященных святым и считавшихся выходными, насчитывалось около шестидесяти в год, так что времени для раздумий о совершенных грехах оставалось предостаточно.

Слово берет Бурхард

К наступлению XI века Бурхард Вормский уже начал писать свою книгу вопросов для исповеди. Этого священнослужителя — вы наверняка его помните, именно он сформулировал сто девяносто четыре вопроса о сексе, о которых мы говорили раньше, — чрезвычайно сильно беспокоило, что лесбиянки могут делать наедине в собственных домах. Он предусмотрительно добавил в свой список соответствующие вопросы — просто чтобы убедиться, что исповедующаяся прихожанка ничего такого не делает.

Бурхард призывал священников к максимальной внимательности в исповедальне. Среди его вопросов есть один очень интересный; он идет под номером 154. В одном переводе он звучит так:

Делала ли ты то, что привыкли делать некоторые женщины, а именно — не изготовила ли ты и не использовала ли некое устройство в форме мужского члена, размером по твоему желанию; не прикрепляла ли его к области своих гениталий или гениталий другой женщины и не прелюбодействовала ли с другими женщинами или с кем-то другим, изготовившим похожий инструмент? Если да, ты должна принять покаяние и поститься в течение пяти лет во все церковные праздники.

А вот еще один перевод — очень похожий, но с бонусами; думаю, стоит привести полностью и его:

Делала ли ты то, что делают некоторые женщины; то есть не придумала ли ты некое механическое устройство в форме мужского полового органа в размерах, рассчитанных на то, чтобы доставить тебе удовольствие, и не привязывала ли его к своей пуденде или к пуденде другой женщины, и не совершала ли ты блуд, используя упомянутое выше или какое-то другое приспособление, с другими злонамеренными женщинами или с самой собой?

За это полагалось три года сидеть на хлебе и воде, но только в постные дни. Или четыре года. А если в лесбийские отношения вступала монахиня, то семь лет. Семь. Лет. Мне лично очень нравится, что в конце священнику предлагается спросить на исповеди, была ли дама исключительно принимающей стороной или еще и сама проявляла активность. И упомянуть, что такие женщины злонамеренны. Об этом же обязательно надо упомянуть, верно? Ну, Бурхард уверен, что надо.

Впрочем, на том он не останавливается. В его списке есть дополняющие и проясняющие вопросы, раскрывающие то, что обычно делают некоторые «злонамеренные женщины», а именно — сидят на вышеупомянутом или аналогичном устройстве, тем самым блудя в одиночестве. Самоудовлетворение с использованием вспомогательных средств влекло за собой наказание — пост в течение целого года, даже если одинокой женщине просто не с кем было играть. Похоже, Бурхард и правда очень много об этом думал. Возможно, тоже в полном одиночестве. Ночи напролет.

У подобных вопросов была и обратная сторона; некоторые прихожанки наверняка действительно одинокими ночами брали дело в свои руки, но большинство других, скорее всего, о таком даже не думали… до тех пор пока им об этом не рассказывали на исповеди. Во всех подробностях. Нет, отче, я такого никогда не делала, но спасибо за прекрасную идею, огромное спасибо! Женщину с немного нетрадиционными наклонностями такие вопросы могли подтолкнуть к следующему шагу, то есть к тому, чтобы попробовать все самой.

Услышав о подобном впервые, молодая жена, вероятно, захотела бы обсудить это с близкой подругой.

Сесили и Маргарет болтают о том о сем. Сесили кажется очень задумчивой; она только что вернулась из церкви, и что-то явно занимает ее мысли. Наконец она решает выговориться.

Сесили: Ты не поверишь, что сегодня произошло в церкви! Брат Эдвард спросил меня, не изготовила ли я из чего-нибудь пенис, не привязывала ли его к кому-то и не прелюбодействовала ли с ним!

Маргарет: О боже. Как грубо!

Сесили: Совершенно неприлично! Пенис на ремешках!

Мертвая тишина.

Маргарет: Но… ну… а ты не пробовала?

Сесили: Маргарет! Как ты можешь о таком спрашивать!

Маргарет: Понимаешь… наши мужчины ведь собираются в крестовый поход, отбывают в следующий вторник.

Сесили: Да. Мой Эдвард тоже уходит.

Маргарет: А предыдущий крестовый поход продолжался десять лет…

Сесили: Десять лет! Это долго… Ох, боже…

Маргарет: Очень, очень долго. Тут хочешь не хочешь, а задумаешься!

Сесили: Это точно.

Маргарет откашливается.

Маргарет: Слушай, а как ты думаешь, какие ремешки он имел в виду?

Слово берет Гинкмар

Еще через сто лет после «Пенитенциария» Теодора, в IX веке, Гинкмар, который в то время был архиепископом Реймса, тоже нашел что сказать о женщинах, вступавших в романтические отношения с особами своего пола. Он приложил немало усилий, чтобы подробно объяснить это явление всем, кто не совсем его понимал:

Они не соединяют плоть с плотью так, чтобы гениталии одного человека дополняли гениталии другого, ибо тому препятствует природа, но они используют упомянутый орган противоестественным способом и, сообщается, вызывают в себе желание с помощью определенных дьявольских приспособлений.

То, что они использовали «определенные приспособления», нам уже известно благодаря вопросам об устройстве в форме члена, которые предлагалось задавать ничего не подозревающим прихожанкам в церковной исповедальне. Но архиепископу Гинкмару, судя по всему, неловко было даже упоминать о фаллоимитаторах, не говоря уже о том, чтобы называть вещи своими именами, и потому он ограничивается расплывчатой, но красноречивой фразой «определенные дьявольские приспособления».

К сожалению для Гинкмара, его увещевания, похоже, не сильно повлияли на жизнь лесбиянок; откровенно говоря, с того момента все пошло под откос.

Слово берет Григорий IX

Позже, в 1230-е годы, папа Григорий IX поручил монахам-доминиканцам разобраться с гомосексуализмом, который широко распространился в Германии и от которого, по его мнению, страна глубоко страдала. Он решительно и громко заявлял, что вся ситуация абсолютно отвратительна.

Совершенно очевидно, к какой части шкалы от «как бы мне хотелось, чтобы вы этого не делали» до «надеюсь, вы будете гореть в геенне огненной» относились его чувства. Лесбиянки, безусловно, внушали ему ужас. Папа писал:

…[гомосексуалисты] презираемы миром, внушают страх небесному царству… они нечистые в большей степени, чем животные, они порочнее и злобнее всего живого.

Это лесбиянки-то злобные? Разве что в деле защиты своего права самостоятельно распоряжаться своими половыми органами, а не руководствоваться указаниями якобы целомудренных священников. К счастью, хотя папу Григория IX страшно злила сама ситуация, наказаний он придумал не слишком много. Зато его преемники очень постарались.

Слово берет Беда Достопочтенный

Беда Достопочтенный, английский монах-бенедиктинец, спокойно жил в монастыре Ярроу-Вермоут. Он родился и до папы Григория IX, и до архиепископа Гинкмара; можно сказать, что он был их предшественником и что все началось с него^[48]. Церковники всего мира много-много лет спустя цитировали Беду, считая, что тот говорил правильные вещи. Беда высказывался по самым разным вопросам; в частности, скверное поведение религиозных женщин, особенно монахинь, беспокоило его еще больше, чем распутство светских дам, практиковавших однополые отношения. Монахини, которые изготавливали фаллоимитаторы и игрались с ними, вообще выводили его из себя. Беда считал, что за это прегрешение полагалось суровое наказание — семилетний пост, как, кстати, и за мужеложество.

Слово берет Блаженный Августин

Блаженный Августин считался в религиозных кругах авторитетной фигурой. К его советам относились серьезно; люди прислушивались к каждому его слову. В общем, это была большая шишка. Очевидно, что он очень заботился о духовном и телесном благополучии паствы, в которую, естественно, входили «овцы» обоих полов. Хотя у его мирских братьев с целомудрием тоже все обстояло непросто, он осознавал, что в заботе о своем здоровье женщины, живущие вместе без мужчин, могли заходить далеко и образовывать неестественно крепкие и тесные союзы. Иногда даже интимные. Женщины ведь существа слабые, без руководства им не обойтись.

Августин считал, что духовная любовь к Господу и к ближнему своему достойна восхищения, что она правильная, святая и благотворная; но однополой плотской любви монахини должны избегать любыми способами. Для Бога чрезвычайно важна чистота помыслов. Важно целомудрие и воздержание. Нужно избегать искушений, как и ситуаций, их порождающих, — или хотя бы относиться к ним с особой осторожностью. От ада человека отделяет один неверный шаг.

Три женские души в чистилище (XV век)

Часослов. Walters Ex Libris. Manuscript W.168, folio 167r.

Во время посещения своей епархии епископ Линкольнский тоже выражал обеспокоенность по поводу связей между монахинями. В 1521 году в Бернхемском аббатстве шла реконструкция и ремонт; жившие там монахини старались делать все от них зависящее, несмотря на тяжелые условия, однако епископу казалось, что искушение уже замерло над их головами. В своих записях, которые делал по ходу инспекции, он подчеркнул:

Сейчас, пока опочивальни ремонтируют, монахини спят по двое в одной кровати. Распоряжение епископа — отныне все должны спать в отдельных кроватях.

Совместный сон мог порождать нечестивые мысли, но женщине, не желавшей попасть в греховную ситуацию, следовало знать и о других ловушках. Совместное мытье тоже было способно подтолкнуть монахиню к пороку и распущенности и возбудить в ней любовь того вида, которого епископ рекомендовал избегать.

Телесная чистота идет рука об руку с благочестием, так что обычное мытье лица и рук в тазе с водой следовало поощрять. А вот посещение бани могло стать огромным искушением. По этой причине святой Августин рекомендовал глубоко религиозным женщинам ходить в баню только раз в месяц, притом группами по трое и более человек, чтобы в одной ванне было одновременно больше двух намыленных дам.

Не уверена, что подобные рекомендации очень помогали.

Слово берет Матфей Парижский

Средневековый летописец Матфей Парижский не стеснялся в выражениях, когда говорил об обычных женщинах. Возможно, он думал, что о монахинях уже и так позаботились, а значит, теперь нужно обратить критический взор вовне, на более широкое сообщество. Он явно считал себя подходящим для такого дела.

Похоже, Матфей назубок знал все выдержки из Библии с намеками на лесбиянок, но в медицине разбирался плохо. Вот какую невероятную историю он рассказывает:

Одна красивая благородная дама… оплодотворила другую женщину… и каким-то странным образом стала отцом.

Что в истории действительно странно, так это то, что автор считал ее не просто правдоподобной, но даже истинной. Пожалуй, летописца лучше всего описывало слово «легковерный». Очень. Очень легковерный. Как уже говорилось, Матфей был огромным фанатом Библии, в частности Послания к римлянам, 1:26, откуда он вынес, что женщины, играющие в спальне как пассивные, так и активные роли, предаются постыдным страстям. Он с этим полностью соглашается:

Таких людей заслуженно ненавидят, и репутация у них ужасная.

Что ж, того, кто говорит такие гнусности, вряд ли когда-нибудь пригласят на секс втроем. Это так, к слову.

Секс-игрушки

Думаю, вы уже поняли, что среди одиноких дам и женщин, вступавших в нетрадиционные отношения, фаллоимитаторы были в Средние века распространены. Зачем прелюбодействовать с овощами, если средневековая женщина имела в доступе имитацию пениса для игр долгими одинокими ночами. Или короткими ночами. Или днями.

Поскольку секс с использованием ненастоящего пениса вряд ли равен сексу с мужчиной, возможно, церковные правила о разрешенных днях и местах для интима к нему не относятся. Давайте сначала вспомним, что нам уже известно о фаллоимитаторах, — на случай, если кто-то из читателей пропустил несколько глав, чтобы добраться до самого для себя интересного. Ай-ай-ай!

Светский оловянный значок, изображающий крылатый пенис. Репродукция

Итак, мы знаем о них следующее.

Некоторые были оснащены ремешками — так удобнее играть с подругой. Этот полезный совет прихожанка могла получить на исповеди от своего духовника.

Некоторые были без ремешков. Удобно для игр соло. Такой совет прихожанки могли услышать тоже в исповедальне.

Встречались изображения корзин, полных искусственных пенисов, на маргиналиях в рукописях о шаловливых монахинях.

На некоторых изображениях в других рукописях с пенисом убегает кошка.

Искусственные пенисы изготавливались в форме мужчины, предположительно с яичками, если верить изображениям.

Существовала даже одна рабочая модель, способная твердеть и расслабляться, когда надо.

О последней диковинке вы узнаете совсем скоро.

Закон о лесбиянках

Итак, церкви относились к лесбиянкам чрезвычайно недружелюбно, но как насчет гражданских судов? Как думаете, могли ли женщины надеяться на большую снисходительность с их стороны? Вероятно, где-то могли, но уж точно не во французском Орлеане XIII века. В 1270 году там был принят свод законов, где осужденной лесбиянке рекомендовалось отсекать один из членов. По третьему приговору то, что предположительно оставалось после двух предыдущих отсечений, сжигали заживо.

Насколько мне известно, записей, подтверждающих исполнение подобных наказаний, не сохранилось. Но есть одно похожее судебное дело, которое закончилось смертной казнью через утопление; речь идет о необычном случае с Катериной Хетцельдорфер в 1477 году.

Женщины, которые хотят быть мужчинами

Нетушки. С точки зрения судов и церкви, это было совсем не круто. Ни в коем случае. Нельзя. Нет ни малейшей лазеечки, никаких «если», «но» или «может». Кто родился в женском теле, остается женщиной, пусть и лесбиянкой. Хотеть быть мужчиной совершенно ненормально. Даже не думайте. Но как минимум одна средневековая женщина осмелилась пойти против системы.

Катерина Хетцельдорфер из Шпейера

С Катериной дела изначально обстояли на редкость скверно, и судам в 1477 году пришлось со всем разбираться. Ей нравились другие женщины, что считалось дурным. А еще она, женщина, хотела быть мужчиной, что считалось очень-очень дурным. Она зашла далеко: одевалась как мужчина, вела откровенно мужской образ жизни; это считалось просто невероятно дурным.

Катерина не относилась к интерсекс-людям; у нее наличествовали только женские половые органы — с точки зрения церкви и общества, она не имела абсолютно никакого права хотеть быть мужчиной. Никакого! Интерсекс-человек может принять роль женщины или мужчины, но у женщины с определенно женским телом, как заявляла церковь, выбора не оставалось. Без вариантов.

Катерина навлекла на себя огромное множество несчастий, отказавшись довольствоваться тем, чтобы просто любить других женщин, как прочие лесбиянки, — это, конечно, тоже грех, но не такой ужасный, как совершенный Катериной. Город Шпейер (Германия) судил ее за то, что она жила и одевалась как мужчина. Она по всем параметрам казалась мужчиной. У нее была жена, хотя, похоже, записей о том, что брак одобрен и заключен на законных основаниях (если он действительно имел место), нет.

В перечень проступков Катерины входило также изготовление члена из кожи, хлопковой ткани и дерева. Это была поистине исключительная вещь, идеально подходящая для половых отношений с женщинами, или, как сказали в суде, «для жульничества». Внешне она сильно походила на стандартные секс-игрушки, о которых мы упоминали раньше, но, в отличие от них, гениальное приспособление Катерины можно было использовать, чтобы мочиться; оно «стояло» во время секса и оставалось вялым, когда надобность в нем отпадала.

Несмотря на то что Катерина состояла в браке, в суде ее также обвинили в том, что она развратничала с проститутками как мужчина.

Надо полагать, судей впечатлил набор правонарушений, совершенных Катериной; решить, в каком порядке с ними разбираться и какое из них самое тяжкое, оказалось непросто. В итоге они сочли, что наихудшим из всего было то, что она отвергла пол, данный ей при рождении, и присвоила себе мужской, более высокий статус, чего абсолютно не заслуживала. Хватило же наглости!

Глава 14. Двойственная природа: интерсекс

Интерсекс-люди

Те, кто четко не соответствовал религиозным представлениям о женщине или о мужчине, существовали и в Средние века. Их гендер выпал — вернее, его вытолкнули — из средневековой социальной конструкции. Их считали чем-то отвратительным и богомерзким. Сегодня мы относимся к ним по-другому, но для средневековой церкви во всем мире не было никого хуже. Давайте о них поговорим.

Тогда таких людей называли гермафродитами.

Хотя это слово встречается в средневековых медицинских и юридических текстах, в наши дни его не используют. Оно обидное и унизительное, и я буду впредь его приводить только в кавычках и исключительно ради исторической достоверности.

Описанное здесь отношение средневекового общества к этим людям тесно связано с их эмоциональным восприятием, традиционным для той эпохи. Оно точно было плохим. На человека, родившегося с двумя наборами функционирующих гениталий, смотрели тогда по-разному. Мы изучим разные средневековые взгляды на интерсексуальность, и хотя современный читатель, вероятно, вполне справедливо им ужаснется, в Средние века все было по-другому.

Помня о смешанных чувствах жителя Средневековья, давайте спросим себя, что мы знаем о людях с биологическими признаками обоих полов? Знаем ли мы о них что-нибудь вообще?

Поверьте, знаем, но хорошего среди этого мало. Вижу, вы совсем не удивлены.

Салмакида и Гермафродит

Термин «гермафродит» происходит от латинского слова hermaphroditus. В «Метаморфозах» Овидия есть миф о Гермафродите, сыне бога Гермеса и богини любви Афродиты. Гермафродит, очень красивый юноша, привлек внимание нимфы Салмакиды. Пораженная в самое сердце стрелой любви, она взмолилась богам Олимпа, желая никогда с ним не расставаться. Сжалившись над ней, боги объединили их тела в одно — хотя нимфа вряд ли молила именно об этом.

Судя по мифу, греки считали людей с двумя наборами гениталий не дефектными, а, скорее, сотворенными богами целенаправленно, в качестве еще одной разновидности человеческих существ.

Ученые мудрецы Средневековья сходились на том, что на все есть воля Бога, так что каждое Его творение совершенно и создано по Его образу и подобию. Все в мире существует и развивается именно так, потому что все это часть Его замысла и потому что Он этого хочет. Кстати, такого подхода придерживалась и средневековая медицина. Как мы помним, тогда считалось, что любое средство и лекарство сработает, только если на то будет воля Божья. А если пациент в результате лечения умирал, то не потому, что травяной сбор подвел или хирург не то отрезал. А потому, что так захотел Господь.

Aurora Consurgens («Аврора рассветная») — трактат, приписываемый Фоме Аквинскому, где раскрывается проблема противоположностей в алхимии

Можно сказать, что мир раннего Средневековья был гендерно инклюзивным, хотя на эту тему очень много и долго спорили. Однако если взглянуть на ситуацию со стороны, тогда считалось, что есть два условно нормальных пола, а третий сосуществует с ними, и представителей последнего идеализировали или проклинали — кто как.

Тут-то и начинались сложности. К интерсекс-человеку, то есть ребенку, родившемуся с мужскими и женскими половыми признаками, примеряли ряд противоречащих друг другу образов. В результате отношение варьировалось от идеализации до подозрительности, отвращения и даже омерзения. В мифах и сказках оставляли намеки на то, что такие люди существуют, но прямо о них не говорили; исключение одно — медицинские тексты.

Слово берет Исидор

Перенесемся в VII век; тут отношение к интерсекс-людям постепенно меняется. Они больше не считаются совершенными и намеренно созданными существами. Точнее, считаются менее совершенными, более безобразными, но все равно созданными не без Божьего участия. Епископ Исидор Севильский явно очень старался не обидеть Господа, называя их противоестественными монстрами, поскольку люди таковых не знали. Он по-прежнему признавал, что интерсекс-люди созданы по воле Господа, хотя такая воля и казалась непостижимой. Исидор видел их Божьими монстрами — это определение замерло на тонкой грани между нормальным и ненормальным.

Впрочем, другие в то же время считали подобных людей омерзительными. Я сейчас о церковниках.

Слово берет Блаженный Августин

Внезапно описания взрослых интерсекс-людей появились в бестиариях. Блаженный Августин тоже проявил жестокость, включив их в перечень чудовищ в своем труде «О граде Божьем», что представляется мне поступком далеко не милосердным и уж никак не благочестивым. Несмотря на все это, некоторые люди все же придерживались убеждения, что все Божьи дети сотворены Господом с определенной целью. Но как же появлялись интерсекс-люди, спросите вы? Хороший вопрос.

Как зарождаются дети

Средневековая медицина считала, что все основы закладываются в первые минуты зачатия, когда сперма мужчины попадает в одну из семи уникальных клеток в утробе матери. Каждая клетка «отвечает» за характеристики будущего малыша — окажется ли он очень женственной девочкой, обычной девочкой, обычный мальчиком, очень мужественным мальчиком и так далее.

Ребенок с признаками обоих полов зарождался в тех случаях, когда сперма попадала четко в среднюю клетку. Обычно родители такого «среднеклеточного» малыша выбирали ему пол еще во младенчестве и воспитывали как девочку либо как мальчика. Почему всех интерсекс-младенцев не убивали сразу, для меня большая загадка, ведь уровень детоубийств в семьях, где рождался ребенок «не того» пола, был очень высоким. Младенцев-девочек, например, нередко убивали просто потому, что они девочки.

Если интерсекс-ребенка воспитывали как девочку, оставалась лишь одна возможность сменить ее пол — когда наступала пора выдавать ее замуж. Вариант позволить интерсекс-ребенку жить в качестве и мужчины, и женщины даже не рассматривался. Надеемся, что будущий жених знал, на что подписывался.

Средневековое общество вообще очень любило навешивать ярлыки на всех и вся, чтобы все было на своих местах, и старалось четко разделить интерсекс-людей на мужчин и женщин.

Слово берет Генри де Брактон

В 1235 году Генри де Брактон написал трактат под названием De Legibus et Consuetudinibus Angliae («О законах и обычаях Англии»), где в числе прочего прояснил ситуацию для тех, кто не совсем разбирался в теме. Он пишет, что человечество состоит из мужчин, женщин и «гермафродитов», но:

Гермафродиты тоже делятся на мужчин и женщин в зависимости от того, какие половые органы у них преобладают.

Это кажется случайным домыслом, однако можно понять, что лежит в основе такой логики; хотя надо помнить, что малыши до полового созревания и формирования у девочек груди (а уж тем более во младенчестве) различаются только гениталиями, да и те иногда бывают практически одинакового размера. После полового созревания у интерсекс-человека разовьются либо грудные железы и он станет преимущественно женского пола, либо мышцы и грудная клетка и он станет преимущественно мужского пола. Так думали в люди в Средние века. Сейчас представления изменились.

Слово берет Энрико Хостиенсис

В том же веке итальянский канонист Энрико Хостиенсис, не вполне довольный выводом Генри де Брактона, добавил, что если речь идет об «идеальной» форме явления, то есть ситуации, когда ни один пол не преобладает, необходимо выбрать пол человека в детстве и придерживаться его до конца.

Слово берет Угуций Пизанский

Еще один канонист-правовед XIII века, Угуций Пизанский, предположил, что со временем определить истинный пол такого человека помогут другие факторы. Например, наличие бороды. Предпочтение мужской компании и занятий, характерных для мужчин, он тоже считал несомненным признаком того, что в «гермафродите» доминирует мужской пол. Средневековая логика в ярчайшем ее проявлении.

Ожидалось, что если человек с двумя наборами половых признаков решил быть женщиной, он должен отрастить длинные волосы, носить женскую одежду и аксессуары, такие как кольца, пояса и броши; блюсти целомудрие так же, как и другие особы женского пола. Ожидалось также, что со временем он вступит в брак и станет исполнять супружеский долг. Если же он неспособен был или не хотел этого делать, союз могли расторгнуть.

Обнаженная бородатая женщина из Лимерика и обнаженный человек-бык из Уиклоу (фрагмент)

Topographia Hibernica («Топография Ирландии»; 1196–1223), Геральд Уэльский. The British Library, London, Royal 13 B. viii, fol. 19

На этой картинке из иллюстрированной средневековой рукописи изображена обнаженная женщина с маленькой грудью, мускулистыми бедрами, длинными волосами и бородой; она прядет. Поскольку в композиции присутствует прялка, приспособление для типично женской работы, мы понимаем, что этот человек выбрал или был вынужден выбрать жизнь женщины, а не мужчины. Мужчины не пряли шерсть. В реальной жизни бороду бы, конечно, сбрили, но на иллюстрации — очевидно, в учебных целях — интерсекс-человек изображен с внешними признаками обоих полов.

Слово берет Петр Кантор

От интерсекс-человека, решившего вести образ жизни женщины, ожидали также, что он будет иметь половые связи только с особами мужского пола. Отношения с женщинами в таком случае, даже при наличии мужских гениталий, считались богомерзкими и отвратительными, поскольку интерсекс-человек шел против натуры, им же самим свободно выбранной. Об этом в XII веке писал Петр Кантор в своем труде о содомии De Vitio Sodomitico. В конце он делает вывод, что нужно для секса использовать только один набор половых органов и избегать содомии (а именно так определяла ситуацию правовая система).

Не должны мужчины вступать в половую связь с мужчинами, а женщины — с женщинами; мужчинам следует иметь сношения только с женщинами и наоборот. По этой причине церковь позволяет гермафродиту — то есть человеку с интимными органами обоих полов, способному выполнять в постели активные и пассивные роли, — использовать орган, с помощью которого он(а) достигает наибольшего возбуждения. Но если он(а) терпит неудачу с этим органом, то использование другого запрещено, и ему (ей) следует соблюдать целибат, дабы избежать содомии, столь отвратительной Господу.

Как видите, рассуждения Петра Кантора текут в одном русле с мыслями других священнослужителей того времени. И позитивными их не назовешь.

Доминиканская история

Один из самых интересных случаев, связанных с интерсекс-людьми, касался женщины, жившей в начале XIV века. В хрониках Доминиканского ордена говорится, что в течение десяти лет она жила как мужняя жена. Судя по документам, у нее было что-то не так с влагалищем и потому сексом она заниматься не могла, хотя, надо думать, хотя бы раз это сделать попыталась.

А еще там говорится, что внешне она походила на женщину и имела небольшую грудь. Через десять лет ее муж все же обратился в церковный суд, и брак расторгли. Женщина, как упоминалось, не могла исполнять супружеский долг, а десять лет воздержания — большой срок даже для самого терпеливого человека.

После расторжения брака несчастная женщина обратилась к хирургу, который сделал ей разрез в интимной зоне. Из разреза, к немалому удивлению обоих, появился половой член и яички. Не имея возможности исполнять в сексе роль женщины, она изменила пол на мужской. И дальше он жил вполне нормальной для того времени мужской жизнью: занимался тяжелым физическим трудом, женился и даже имел полноценные сексуальные отношения.

В этом конкретном случае человека не называли богомерзким; считалось, что ему просто при рождении поставили ошибочный диагноз и его «правильные» половые органы не давали о себе знать. То, что человек состоял в браке сначала как женщина, а затем как мужчина, тоже не расценивалось как правонарушение, ибо суд решил, что он все время был мужчиной. Просто до поры до времени этого никто не знал.

Дела судебные

Идентификация себя как женщины оборачивалась для средневекового интерсекс-человека большими проблемами. Например, для случаев, когда в ходе судебного разбирательства требовался свидетель, средневековый свод канонического и гражданского права «Декрет Грациана» постановлял:

Может ли гермафродит засвидетельствовать завещание, зависит от того, какой преобладает в нем пол.

И знаете, я могу точно и прямо сейчас сказать, какой пол должен преобладать. Мужской. В те времена это был единственный пол, позволявший человеку полноценно участвовать в судебных процессах. О чем, кстати, дополнительно разъяснялось в письменной форме для тех, кто неспособен читать между строк:

…то есть если половое развитие достаточно мужское, чтобы позволить человеку называться мужчиной.

Как это типично. Даже наличие пениса не делало женщину более достойной уважения.

Слово берет Эсташ Дешан

Французский поэт XIV века Эсташ Дешан тоже не пылал любовью и не испытывал сострадания к интерсекс-людям, жившим как мужчины или как женщины. Он не пожалел сил, чтобы излить свои чувства на пергамент в виде унизительного поэтического произведения Contre les Hermaphrodites; там он описывает их как существ, начисто лишенных добродетелей, с волосами, растущими не там, где надо, о том отталкивающем впечатлении, что они производят в целом. В стихе под названием «Десять вещей, которые я в вас ненавижу» он умудрился втиснуть целых шестнадцать вещей в еще меньшее количество строк.

Сын Гермафродит женоподобный,

С мягким подбородком, слабый сердцем,

Ошибка он, лишенный всех достоинств,

Лежит натура, полная греха, к пороку одному.

Из мужа безбородого жена,

Безвласый муж — плевок всему в лицо.

Кто встретит их, тот бед не оберется,

Приятен взгляд такого — никому.

В постели применяют оба вида,

Встречал я их и в жизни, знал, они

Неверны, злы и веры недостойны.

Вот и компания Еве, жене Адама.

На божественную помощь могли рассчитывать люди многий профессий во многих жизненных обстоятельствах; у интерсекс-персон святого покровителя в церкви не было. Впрочем, жила в те времена одна необыкновенная женщина, принявшая в XIV веке мученическую смерть; ее имя сегодня иногда связывают с людьми, которым присуща гендерная изменчивость.

Я говорю о святой Вильгефортис.

Святая Вильгефортис

Вильгефортис была, несомненно, женщиной — в самом традиционном понимании, — но мученическую смерть приняла за то, что несла в себе противоестественные мужественные черты. Она изображена на иллюстрации. На кресте она распята в женском платье, но с довольно пышной бородой.

Примерно в середине XIV века Вильгефортис стала чрезвычайно популярна — женщины молились этой святой и просили защиты от жестокого мужа. В разных странах она была известна под разными именами, но в основном ее знают под именем в английском варианте — святая Анкамбер.

Святая Вильгефортис

Часослов и Псалтырь, сарумский чин (XV в.). Latin MS 20. JRL1502655. John Rowlands Library. University of Manchester

В Вестминстерском аббатстве, в часовне Генриха VII, и сегодня можно увидеть красивую вырезанную из дерева фигуру распятой на кресте женщины в длинном платье и с явной бородой. В других воплощениях Вильгефортис даже похожа на распятого на кресте Иисуса; разница, по сути, лишь в том, что на ней платье, а его обычно изображают в набедренной повязке. Ладно, с тем, как она выглядела, мы разобрались, но кто она такая?

Вильгефортис из Португалии. Вроде бы

Согласно легенде, отец молодой красивой знатной женщины по имени Вильгефортис (он мог быть, а мог и не быть королем Португалии — история укладывается в рамки того, что происходило с другими обеспеченными девушками на выданье) договорился о ее браке с невероятно богатым мусульманским султаном. Семья Вильгефортис очень хотела заключить этот союз. Однако невеста, набожная христианка, не принимала саму идею замужества с человеком другой веры, и особенно с мужчиной с Ближнего Востока.

В попытке избежать уже намеченной свадьбы она приняла обет целомудрия — что, впрочем, никого не тронуло — и усердно молилась, чтобы сделаться совершенно отталкивающей для своего суженого. Как рассказывается в легенде, бог отреагировал на ее отчаянные молитвы неожиданным образом. На лице девушки выросла роскошная борода.

Как вы наверняка догадались, мусульманский султан в ужасе разорвал помолвку в момент, когда увидел свою невесту. А отец Вильгефортис пришел в такую ярость, что распял дочь. Распял свою же дочь… Вот это папа.

Святая Вильгефортис не была ни лесбиянкой, ни интерсекс-человеком, но столкнулась с похожими предрассудками и приняла мученическую смерть от рук собственного отца, потому что не могла больше играть приготовленную для нее роль. Она не вписывалась в четкие рамки, под нее не существовало готового ярлыка.

Из-за этого ее ненавидели, обращались с ней как с монстром и в конце концов убили ее.

Звучит знакомо, не правда ли?

Эпилог

Мы сейчас склонны воспринимать людей из прошлого, в частности женщин, сквозь призму своих идеалов и своей системы убеждений. Мы ожидаем, что они вели себя как мы и реагировали так, как нам представляется правильным. Однако зачастую в Средние века люди вели себя не так, и действовали не так, и думали не так.

Современный атеист может недоуменно пожать плечами и сказать, что даже в те стародавние времена не стал бы делать того, что тогда делали все. Но по факту религия и церковь невероятно сильно влияли на жизнь женщин. Рожденный в городе или деревне в XIII–XIV веке человек очень заботился о своем социальном статусе и репутации.

Как мы с вами убедились, средневековая женщина могла иметь собственное мнение и выражать его громко и откровенно, но лишь способом, одобряемым обществом. Даже сейчас во многих культурах мужчина по-прежнему рассматривается как глава семейства, хотя зачастую в бытовых вопросах последнее слово остается за женой. Что на ужин? Стоит ли покупать этот автомобиль? Какой фильм будем смотреть сегодня вечером?

Она сгорает от желания посмотреть с тобой вот эту слезливую мелодраму. А ты же хочешь, чтобы тебе сегодня вечером что-то перепало, верно? Счастлив тот муж, у которого жена счастлива, ведь так?

Не всегда.

Большинство современных отношений — партнерские, где обе стороны вносят равный вклад в принятие решений. Некоторые пары все еще придерживаются традиционных представлений о семье: он кормилец, она домохозяйка. А некоторые переворачивают их с ног на голову: у них папа сидит дома, а мама работает. Иногда оба человека в паре делают и то и другое. Одни женщины вступают в долгосрочные отношения, а кто-то предпочитает жить соло с кошками.

Современное общество гораздо сложнее средневекового, зато во многих смыслах у нас куда больше возможностей, чтобы жить так, как хочется, и быть с тем, от чьего присутствия быстрее всего бьется сердце.

Сексуальную жизнь и репродуктивную деятельность средневековой женщины общество, по сути, держало в заложниках, но и тогда находились те, кто не мирился с таким положением дел или пользовался малейшими доступными лазейками. Дать обет целомудрия в браке и наслаждаться всем прекрасным, что есть в жизни, — самый яркий из известных мне примеров.

Словом, средневековые женщины делали все что могли. Вправе ли мы требовать от них большего?

Благодарности

Эта книга увидела свет благодаря многим людям. Я им бесконечно признательна и хочу, если позволите, сказать всем спасибо.

Наташа Вера из Mango Publishing предложила превратить материал моих лекций в книгу. Признаться, я и сама о чем-то таком подумывала, но, наверное, никогда бы не сделала этого без нее. Наташа, ты лучшая. Таня из Tania Crossingham’s School of Illumination создала обложку; оригинал висит у меня на стене на самом почетном месте. Таня, у меня нет слов, чтобы выразить тебе свою благодарность. Как всегда, огромное спасибо Дженни, моей многострадальной начальнице, обеспечивавшей мне гибкий график (даже если я не предупреждала заранее), чтобы я занималась любимым делом. Если бы не она, я бы это сейчас не писала.

Не могу не выразить огромную любовь и благодарность друзьям и совершенно незнакомым людям, которые в самых разных местах и по многу раз смотрели мою презентацию «Меж льняными простынями: тайны сексуальной жизни средневековых женщин». Ваш интерес к этой теме послужил для меня мощным толчком. Огромное спасибо Walters Ex Libris за то, что такое невероятное количество иллюстраций доступно сегодня в интернете, а также сотрудникам BnF (Национальной библиотеки Франции) и Королевской национальной библиотеки Нидерландов в Гааге, к которым я на иностранном языке обращалась с запросами на иллюстративный материал. Спасибо также современным знатокам средневекового мира, предложившим мне помощь, — Мишель Бартон, Эндрю Маккиннону и Сюзанне Ньюстед, — а также моей вечерней группе поддержки, Лорен Болл. И огромная благодарность Найджелу Хендерсену за его рассол.

Избранная библиография

The Age of Adversity: The Fourteenth Century. Robert E Lerner. Cornell University Press. Ithaca, NY. 1968.

A Dictionary of Medieval Terms and Phrases. Christopher Coredon with Anne Williams. DS Brewer, Cambridge. 2004.

A History of Auricular Confession and Indulgences in the Latin Church. Charles Lea Hemy. Vol. 1. New York. Greenwood Press Publishers, 1968.

A History of Private Life. Revelations of the Medieval World. Phillipe Aries and Georges Duby, General Editors.

A Small Sound of the Trumpet. Women in Medieval Life. Margaret W. Labarge. Beacon Press, Boston. 1986.

Between Pit and Pedestal. Women in the Middle Ages. Marty Williams and Anne Echols. Markus Wiener Publishers, Princeton, New Jersey. 1994.

Book of Gomorrah. An eleventh century treatise against clerical homosexual practices. Peter Damian and Pierre J. Payer. Wilfrid Laurier University Press. Waterloo, Ontario, Canada. 1982.

But to Foule Lust and Likynge of Lecherye. Rachel Esa Scott. First taught at Atlantian University, #100. S.C.A. Kingdom of Atlantia. USA. 2 February 2019.

Chaucer’s Canterbury Tales. For the Modern Reader. Geoffrey Chaucer. Prepared and Edited by Arthur Burrell, M.A. J.M. Dent and Co. London. May 1909.

The Close of the Middle Ages, 1273–1494. R. Lodge, MA, LLD, Prof History at Edinburgh University. Rivingtons. London. 1915.

Contraception: A History of Its Treatment by the Catholic Theologians and Canonists. John T. Noonan. Enlarged edition. Cambridge, Mass. Belknap Press of Harvard University Press. 1986.

The Corrector. Burchard of Worms in Ibid.

Culpeper’s Complete Herbal & English Physician. Culpeper. Chrysalis Books. Greenwich Editions. 2003.

Dress in the Middle Ages. Francoise Piponnier and Perrine Mane. Translated by Caroline Beamish. Yale University Press. New Haven & London. 1997.

English Society in the Early Middle Ages. (1066–1307). Doris Mary Stenton. The Pelican History of England. Penguin Books. 1962.

Everyday Life in Medieval London: From the Anglo-Saxons to the Tudors. Toni Mount. Amberley Publishing. England. 2014.

Fashion in the Age of the Black Prince: A Study of the Years 1340–1365. Stella Mary Newton. Boydell & Brewer Ltd. The Boydell Press. 1980.

Female Sodomy: The Trial of Katherina Hetzeldorfer. 1477. Helmut Puff. Journal of Medieval and Early Modern Studies 30. 42 & 46. Winter, 2000.

From St. Francis to Dante, translations from the Chronicle of the Franciscan Salimbene (1221–88). G. G. Coulton, 2nd edition, revised and enlarged. 1907.

The Girdle of Chastity: A Medico-Historical Study. Eric J. Dingwall. Routledge. 1931.

Here Begins the Seeing of the Urines: an original 13th–15th Century Urine Diagnosis Pamphlet. Theophrastus von oberstockstall. The Restorers of Alchemical Manuscripts Society. 2014.

Hermaphroditism in the Western Middle Ages: Physicians, Lawyers and the Intersexed Person. Irina Metzler, Studies in Early Medicine I — Bodies of Knowledge: Cultural Interpretations of Illness and Medicine in Medieval Europe, BAR International Series 2170. 2010.

Hermaphrodites and the Medical Invention of Sex. Alice Domurat Dreger. Harvard University Press. Cambridge and London. 1998.

Hildegard von Bingen’s Physica: The Complete English Translation of Her Classic Work on Health and Healing. Edited by Priscilla Throop. Healing Arts Press, 1998.

In Christianity, Social Tolerance, and Homosexuality: Gay People in Western Europe from the Beginning of the Christian Era to the Fourteenth Century. John Boswell. University of Chicago Press. Chicago and London. 1980.

Isidore of Seville. The Etymologies of Isidore of Seville. Edited and translated by Stephen A. Barney. Cambridge University Press. Cambridge. 2009.

The Lady in Medieval England 1000–1500. Peter Coss. A Sutton Publishing Book. Wren’s Park Publishing. UK. 1998.

The Letters of Abelard and Heloise. Translated with an introduction by Betty Radice. Penguin Books. London. 1974.

Life in a Medieval Village. Francis and Joesph Gies. Harper Collins. 1991.

Life in Medieval France. Joan Evans. Phaidon. First published 1929.

Love Locked Out: A Survey of Love, Licence and Restriction in the Middle Ages. James Cleugh. Anthony Blond. London. 1963.

Making A Living in the Middle Ages. The People of Britain, 850–1520. Christopher Dyer. Yale University Press. 2009.

Making Sex: Body and Gender from the Greeks to Freud. Thomas Laqueur. Harvard University Press, Cambridge and London. 1990.

Meanings of Sex Difference in the Middle Ages: Medicine, Science, and Culture. Joan Cadden. Cambridge University Press. Cambridge and New York. 1995.

Medieval Cities: Their Origins and the Revival of Trade. Henri Pirenne. A Doubleday Anchor Book. Princeton University Press. 1925.

Medieval European Society, 1000–1450. Margaret Hastings. Douglass College. Random House. New York. 1971.

Medieval Fabrications. Dress, Textiles, Cloth Work & other Cultural Imaginings. Edited by E. Jane Burns. The New Middle Ages Series. Palgrave Macmillian. 2004.

Medieval Pets. Kathleen Walker-Meikle. Boydell & Brewster Ltd. The Boydell Press, Woodbridge, 2014.

Medieval Women. A Social History of Women in England 450–1500. Henrietta Leyser. Pheonix Giant Paperback. Orion Books. London.

Mistress, Maids and Men. Baronial Life in the Thirteenth Century. By Margaret Wade Labarge. Pheonix. Great Britain. 1965.

Montaillou. Cathars and Catholics In A French Village. 1294–1324. Emmanuel Le Roy Ladurie. Translated by Barbara Bray. Scholar Press. Penguin Books. England. 1978.

On Sodomy. Peter Cantor.

On Union with God. Albert the Great. Ways of Mysticism Series. Continuum Publishing, Inc. 2000.

The Penitential of Finnian in Medieval Handbooks of Penance: A Translation of the principal libri penitentiales and selections from related documents. John T. McNeill and Helena M. Gamer, Eds. and Trans. New York: Colombia University Press, 1990.

The Penitential of Theodore. McNeill and Gamer.

The Regulation of Brothels in Later Medieval England. Ruth Mazo Karras. Signs Working Together in the Middle Ages: Perspective on Women’s Communities 14, no. 2. 1996.

The Romance of the Rose. Guillame de Lorris and Jean de Meun. A new translation by Frances Horgan. Oxford World’s Classics, Oxford University Press, 1994.

Sewers, Cesspits and Middens: A Survey of the Evidence for 2000 Years of Waste Disposal in York, U.K. Allan R. Hall and Harry K.

Kenward. Environmental Archaeology Unit. University of York. 1975–2003.

Sexuality in Medieval Europe: Doing unto Others. Ruth Mazo Karras. Third Edition. Routledge. London and New York. 2017.

Tacuinum Sanitatis. The Medieval Health Handbook. Translated and adapted by Oscar Ratti and Adele Westbrook. From the original Italian edition by Luisa Cogliati Arano. George Braziller. NY. 1976.

Terry Jones’ Medieval Lives. Terry Jones and Alan Ereira. B.B.C. Books. 5 May 2005.

The Trotula: A Medieval Compendium of Women’s Medicine. Edited and translated by Monica H. Green. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 2001.

The Western Medical Tradition: 800 BC to AD 1800. Lawrence I. Conrad. Cambridge University Press. 1995.

Transgressing the Boundaries of Holiness: Sexual Deviance in the Early Medieval Penitential Handbooks of Ireland, England and France 500–1000. Christine A. McCann, 2010. Theses 76.

Women in England, c. 1275–1525: Documentary Sources. Edited by P.J.P. Goldberg. Translated by P.J.P. Goldberg. Manchester University Press. 20 November 2002.

Women and Gender in Medieval Europe. An Encyclopedia. Editors Mary Erler & Maryanne Kowaleski. University of Georgia. Georgia, USA. 1988.

Women, Family and Society in Medieval Europe. Historical Essays, 1978–1991. David Herlihy. Berghahn Books. USA. 1995.

Women in the Medieval English Countryside. Gender & Household in Brigstock Before the Plague. Judith M Bennett. Oxford University Press. New York. 1987.

Women in the Middle Ages. The Lives of Real Women in a Vibrant Age of Transition. Frances and Joseph Gies. Harper & Row. New York. 1980.

Об авторе

Розали Гилберт увлекается историей, экспериментальной археологией и исследованием жизни женщин в Средние века — особенно в Англии, откуда происходит ее семья. Розали — пожизненный член общества друзей Музея искусства и археологии аббатства и член организации Queensland Living History Federation.

В качестве приглашенного докладчика она читала лекции на темы «Женская гигиена в Средние века» и «Тайны сексуальной жизни средневековых женщин» в Музее искусства и археологии аббатства, в программе After Dark музея Квинсленда, на выставке «Власть в Средние века: символы и великолепие» в Британском музее, в программе Winterschool Университета третьего возраста, в University Pavilion на Abbey Medieval Festival и в самых разных женских социальных обществах.

Любимое занятие Розали — наврать всем, что работает, а самой поедать дома кукурузные чипсы в спасительной компании своей кошечки.

Над книгой работали

Руководитель редакционной группы Ольга Киселева

Ответственный редактор Ольга Нестерова

Литературный редактор Екатерина Никитина

Арт-директор Яна Паламарчук

Дизайн Анна Чернышёва

Корректоры Надежда Болотина, Мария Молчанова

В оформлении обложки использованы изображения по лицензии Shutterstock.com (Melamori_B, Alexander_P)

ООО «Манн, Иванов и Фербер»

mann-ivanov-ferber.ru

Электронная версия книги подготовлена компанией Webkniga.ru, 2021

Примечания

1

Евангелие от Матфея, 19:12, синодальный перевод. Прим. ред.

(обратно)

2

Четырехнедельный пост перед католическим Рождеством. Прим. ред.

(обратно)

3

Это означает, что Люсия исполняла роль сеньора в своих владениях; такой человек имел, помимо прочего, и судебные права. Внеэкономическое принуждение было особенностью феодальной системы. Прим. науч. ред.

(обратно)

4

Распространение сведений, порочащих честь и достоинство. Прим. ред.

(обратно)

5

Шестая глава книги Sanitation, Latrines and Intestinal Parasites in Past Populations (2015). Прим. ред.

(обратно)

6

Перевод А. Ю. Братухина. Прим. ред.

(обратно)

7

Указание на миниатюру из рукописи «Истории Александра Великого» Квинта Курция Руфа в Брюгге. Прим. науч. ред.

(обратно)

8

Помещение, где переписывались рукописи и книги. Прим. перев.

(обратно)

9

Лев. 20:18, синодальный перевод. Прим. ред.

(обратно)

10

Обозначает женские половые органы. Прим. перев.

(обратно)

11

Перевод А. Н. Веселовского. Прим. ред.

(обратно)

12

Перевод П. К. Губера. Прим. ред.

(обратно)

13

Трещины на поверхности вулканов, из которых выходят газы и пары воды. Прим. ред.

(обратно)

14

Другое название — эскариоль; популярное в Западной Европе салатное растение, родственное цикорию. Прим. ред.

(обратно)

15

Вообще-то в Германии медведи встречаются нередко, а города ко времени жизни Хильдегарды только-только начали появляться — урбанизации как таковой страна тогда еще не знала. Так что медведи вполне могли быть там частыми гостями. Прим. науч. ред.

(обратно)

16

С англ. pork («свинина») переводится также как просторечный, даже грубоватый вариант понятия «вступить в половой контакт». Прим. перев.

(обратно)

17

Здесь и далее перевод В. А. Бабинцева и Я. Ю. Старцева. Прим. ред.

(обратно)

18

В книге Эммануэля Ле Руа Ладюри о Монтайю упоминается, что заячий сычуг считался «противозачаточным средством со времен Диоскорида». Прим. ред.

(обратно)

19

Приходской священник. Прим. ред.

(обратно)

20

Слово можно перевести и как «душ», «спринцевание», и как «тупица». Прим. перев.

(обратно)

21

Аптекарская драхма — устаревшая мера массы, которой пользовались врачи и аптекари при изготовлении лекарств; вес составлял примерно 3–4,5 грамма, в зависимости от страны. Прим. ред.

(обратно)

22

Вино из винограда сорта «мальвазия». Прим. ред.

(обратно)

23

Конверсы (светские братья) принадлежали к монашеским орденам и принимали часть монашеских обетов (в том числе обет безбрачия), но не постриг. Прим. ред.

(обратно)

24

Перевод М. Л. Гаспарова. Прим. ред.

(обратно)

25

Секта еретиков, распространившаяся в Западной Европе в XI–XIII веках. Прим. перев.

(обратно)

26

Осталь — это дом одновременно в значении «здание» и «семья», «род». Прим. ред.

(обратно)

27

Здесь и далее перевод В. А. Бабинцева и Я. Ю. Старцева. Прим. ред.

(обратно)

28

Одно из лондонских адвокатских сообществ. Прим. ред.

(обратно)

29

Перевод В. А. Бабинцева и Я. Ю. Старцева. Прим. ред.

(обратно)

30

Перевод В. А. Бабинцева и Я. Ю. Старцева. Прим. ред.

(обратно)

31

Правила и уставы такого рода орденов основывались на Уставе святого Августина. Для всех монашеских и полумонашеских объединений характерно особенное отношение к молчанию. «Беседы за столом» были недопустимы в принципе, а беседы частного содержания и фривольного характера — тем более. Прим. науч. ред.

(обратно)

32

В латинской традиции он называется еще праздником очищения, поскольку Богородица принесла Младенца в Храм, очистившись (от ритуальной нечистоты; статус нида) согласно иудейскому закону. Левит, 12:2–6. Прим. науч. ред.

(обратно)

33

В американском английском слово gutted имеет значение «выпотрошенный», «опустошенный». Прим. ред.

(обратно)

34

С англ. cock — «половой член» (груб.). Прим. перев.

(обратно)

35

С англ. cokkes — «яйца». Прим. перев.

(обратно)

36

С англ. petticoat — «нижняя юбка». Прим. перев.

(обратно)

37

С англ. popkirtle (в современном варианте poke skirt) можно перевести как «юбка для секса». Прим. перев.

(обратно)

38

С англ. gropecunt — грубый эквивалент выражения «щупать вульву». Прим. перев.

(обратно)

39

В русскоязычной традиции его называют Августином Блаженным. Прим. науч. ред.

(обратно)

40

Возможно, все было совсем не так. Вот что пишет о решении Элоизы сам Пьер Абеляр: «Я помню, что многие жалели ее и пугали невыносимым для ее молодости бременем монастырских правил; но все уговоры были напрасны. Она отвечала на них сквозь слезы и рыдания… “Нечестиво вступила в союз я, / Горе принесши тебе. Так приму же и я наказанье! / Добровольно приму я его”… С этими словами она поспешила к алтарю, тотчас же приняла освященное епископом покрывало и перед лицом всех присутствующих связала себя монашескими обетами» (перевод В. А. Соколова и Н. А. Сидоровой). Прим. науч. ред.

(обратно)

41

Это было обычной практикой — когда более юные послушницы или монахини находились под духовным руководством более зрелых. Прим. науч. ред.

(обратно)

42

Общая спальная зала в монастырях. Прим. ред.

(обратно)

43

Пропитанная лекарственным средством губка, вставляемая в маточный канал; иногда имеется в виду маточное кольцо, удерживающее матку в определенном положении. Прим. ред.

(обратно)

44

Природный минерал, окись свинца. Прим. ред.

(обратно)

45

Bolus armeniaca широко применялась в медицине; ее добывали не только в Армении, но также в Турции и в Центральной Европе. Прим. науч. ред.

(обратно)

46

Перевод В. А. Бабинцева и Я. Ю. Старцева. Прим. ред.

(обратно)

47

Перевод А. А. Веселовского. Прим. ред.

(обратно)

48

Беда Достопочтенный, безусловно, был авторитетным автором, но не таким, как Августин или Исидор. Прим. науч. ред.

(обратно)

Оглавление

РОЗАЛИ ГИЛБЕРТ ИНТИМНОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ. ИСТОРИИ О СТРАСТИ И ЦЕЛОМУДРИИ, ПОЯСАХ ВЕРНОСТИ И ПРИВОРОТНЫХ СНАДОБЬЯХ

  Информация от издательства

  Введение. Сексуальность в средневековом стиле

  Глава 1. Как узнать, есть ли в твоей жизни секс

  Глава 2. Где узнать о сексе?

  Глава 3. Секс: ты все делаешь неправильно

  Глава 4. Поцелуи и беседы: церковная исповедальня и что мы в ней узнаем

  Глава 5. Физическая сторона секса

  Глава 6. Еда для хорошего секса и где ее взять

  Глава 7. Если очень хочется забеременеть

  Глава 8. Если очень хочется не забеременеть

  Глава 9. Запретная любовь

  Глава 10. Блудницы и где их можно найти

  Глава 11. Секс и как его избежать

  Глава 12. Когда свербит и чешется

  Глава 13. Она плюс… она

  Глава 14. Двойственная природа: интерсекс

  Эпилог

  Благодарности

  Избранная библиография

  Об авторе

  Над книгой работали