Заткнись и улыбнись! (fb2)

- Заткнись и улыбнись! [publisher: SelfPub] 2430K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сола Рэйн

Глава 1

– Хейли, ну наконец-то! Чуть не опоздала на собственную свадьбу!

Первое, что мне захотелось сделать, увидев улыбающееся лицо моего публициста, это как следует врезать по нему. Мой перелет из Техаса в Лос-Анджелес занял четыре часа, и вот она я, жадно глотающая прохладный кондиционированный воздух, протискиваюсь в узкие двери его офиса со своими двумя чемоданами.

– Фрэнк, это плохая идея. Липовый роман с самым отъявленным засранцем Америки просто испортит мне репутацию!

– Детка, не стоит…

– Неужели рекламщики не понимают, насколько это провально? Целый год играть в любовь с Эйденом Бакли… Лучше сразу пристрели меня!

Фрэнк сжал пальцами переносицу и покачал головой. Внезапно высокое кресло за его спиной развернулось, и я увидела ухмыляющееся лицо Эйдена Бакли.

– Это вам не Техас, мисс Спенсер. Здесь можно решать вопросы без применения оружия.

В ярко-синих глазах одного из самых скандальных молодых актеров Голливуда плескалось любопытство, смешанное с самодовольством. Напыщенный индюк! Я даже не собиралась извиняться за то, что назвала его засранцем, но краска уже предательски ползла по моим щекам.

– Хейли, я надеюсь, тебя не видели журналисты в таком виде?

Вопрос Фрэнка меня озадачил. Я посмотрела вниз на свои чистенькие конверсы, пригладила руками короткое голубое платье и с нарастающем чувством тревоги потянулась к лицу. Эйден взял со стола коробку с бумажными салфетками и протянул мне.

– Держи, енотик.

Енотик? Да кем он себя возомнил?!

Пойду приведу себя в порядок, а затем вернусь к манерам этого парня. Раз уж нас садят с ним на один корабль под названием «Любовь по контракту», то черта с два я пущу его за штурвал.

– Спасибо, – сквозь зубы процедила я, выхватывая из его руки коробку.

Выскочив из кабинета, я направилась в уборную. Пока я смотрела в огромное зеркало, зарождающая ненависть к Эйдену постепенно начала угасать, ведь парень был прав. Я сейчас действительно похожа на енота! Черная подводка растеклась под глазами и отпечаталась на верхних веках. Ну надо же, а я ведь рекламировала эту дрянь! Каштановые волосы, собранные в свободный узел на макушке, сильно растрепались, и потребовалась не одна минута, чтобы привести себя в порядок.

Когда я вернулась, в кабинете Фрэнка находилось уже не двое, а семеро человек. Среди них я узнала своего юриста, а также агента Эйдена – Рут Фостер, которая была голливудской PR-легендой, ну после Пэт Кинглси, разумеется. На вид ей было не больше сорока лет, решительное выражение лица, острый нос и тонкие поджатые губы. Дорогой черный в полоску костюм сидел на ней безупречно, и я почувствовала себя ничтожеством в этом легкомысленном платье, купленном на распродаже.

По телефону Фрэнк пообещал мне пятиминутную встречу с юристом, где потребуется парочка моих подписей, а в итоге я попала на закрытую тусовку накрахмаленных рубашек. Вот так подстава!

– Если все в сборе и никто из присутствующих не имеет вопросов или возражений, то самое время подписать контракт, – деловито произнес «Белый воротничок» в толстых очках с роговой оправой.

Он сидел на месте Эйдена, а сам Бакли стоял у большого панорамного окна и внимательно вчитывался в какие-то бумаги. Кстати, выглядел он тоже совсем не по-деловому: кремовая футболка, рванные джинсы и белоснежные теннисные туфли на резиновой подошве. Весь такой свежий… Словно адская калифорнийская жара его сегодня не коснулась.

– Хейли, у тебя есть какие-нибудь вопросы?

Я закусила губу и задумалась. Контракт уже вопросов не вызывал. Я прочитала его сотню раз и проконсультировалась сразу с несколькими юристами. Он просто… раздражает, несмотря на то что принесет мне немало денег. Я понимаю, что, поставив подписи, продам свою душу кинокомпании, которая за наш с Бакли счет решила хорошенько пропиарить новый молодежный фильм, в котором нам достались главные роли. Но не навредит ли моей карьере эта лживая любовная интрижка со знаменитым коллекционером женских сердец?

Новый фильм является экранизацией популярной молодежной книги «Наши смелые движения», которая на протяжении девяти месяцев удерживала первое место в рейтинге. Теперь все внимание многомиллионной армии романтичных подростков (преимущественно девчонок) сфокусировано на нас – будущих главных героях их любимой истории. Стоит ли упоминать, что от Бакли фанатки книги уже без ума? Мне же чаще достаются комментарии, типа: «Какая из нее Пейдж?» (главная героиня книги), «Она слишком толстая для этой роли!», «Моя бабуля лучше двигается!», «Эйден Бакли заслуживает лучшей партнерши!» и т.д.

Но знаете что?

Я уже утверждена на роль, и контракт подписан. Поэтому отправляйтесь в Нахренландию, маленькие злобные комментаторши! Я знаю, что этот фильм – мой золотой билет, и я его не упущу!

Съемки стартуют через семьдесят дней и продлятся около месяца. Фильм танцевальный, а наш режиссер как можно реже хочет видеть в кадре дублеров, поэтому нам отвели много времени на подготовку. Мы должны сбросить лишний вес и разбудить свое тело. Да-да, это не шутка. Именно так и сказал нам хореограф на последнем кастинге. И Эйден, и я ранее профессионально занимались танцами, поэтому думаю, что с «пробуждением» тел проблем не будет. Правда, последние лет пять я почти не возвращалась к хореографии… Съемки в семисезонном ситкоме сжирали всю мою энергию, а свободное время я всегда старалась проводить на ранчо родителей, в Далласе. Главная роль в голливудском фильме одной из ведущих кинокомпаний станет для меня высокой ступенью вверх по актерской лестнице, и сейчас не время капризничать из-за всякой ерунды вроде фейковых отношений. В конце концов я актриса, и если нужно сыграть возлюбленную, я ее сыграю.

– Где я должна расписаться?

Мой решительный тон тут же привлек всеобщее внимание, и через секунду вокруг меня уже суетились «воротнички», подсовывая мне под нос бесконечные бумаги.

Когда последний юрист покинул помещение, оставляя нас с Фрэнком наедине, я наконец позволила себе расслабиться, растекаясь в огромном кресле.

– Хейли, это очень серьезный контракт, – Фрэнк уселся на стол рядом со мной, карие глаза, окруженные сеткой морщин, смотрели на меня с теплотой. – Начиная с завтрашнего дня твоя личная жизнь должна быть связана только с одним именем – с Эйденом Бакли.

– Как часто нам нужно мелькать перед носом у папарацци?

– Постоянно, милая! Мы с Рут приставим к вам ассистентов, которые возьмут на себя ваше общение с фанатами в социальных сетях. В ближайшие дни вас ждет совместная съемка в вечернем телешоу. Конечно, это будет не мягкий диванчик Эллен Дедженерес, но если рейтинги не подведут, то фотосессия для «Голливудского репортера» нам обеспечена.

Настоящие акулы… Контракт мы заключили только сегодня, а они уже давно расписали наше ближайшее совместное будущее по минутам.

– Ты нашел мне съемное жилье?

Фрэнк кивнул, и я облегченно выдохнула.

– Это небольшая квартира-студия в районе Северного Голливуда. Там тихо и уютно, тебе понравится.

– Надеюсь Бакли не будет жить по соседству?

Это было бы уже слишком.

– Не знаю, детка. – Фрэнк провел рукой по своим коротким, тронутым сединой волосам. – Рут не говорила мне ничего такого. Кстати, о Рут… Я отправил тебе на почту список с номерами телефонов. Я на связи в любое время, ты же знаешь, но, если так случится, что мой телефон будет недоступен, звони ей. Мы теперь одна команда.

– Думаешь, все получится?

– И не смей сомневаться! – Фрэнк вскинул пятерню, по которой я тут же отбила, ухмыляясь. Этот старый таракан не даст нам погибнуть, даже если начнется ядерная война.

Глава 2

Мои новые апартаменты находились в жилищном комплексе Твин Палмс и представляли собой светлую квартирку-студию с невысокими потолками, выполненную в скандинавском стиле. В доме был общий бассейн и прачечная. Уютное местечко. В этом районе Лос-Анджелеса даже воздух казался чище.

Я приняла контрастный душ, распаковала чемоданы и заказала китайскую еду из соседнего ресторанчика, который заприметила, проезжая мимо. Пачка шоколадного печенья из Дьюти Фри – это все, что побывало сегодня в моем желудке. В ожидании доставки я открыла свою электронную почту и пробежалась глазами по завтрашнему расписанию, которое прислал мне Фрэнк.

Дьявол…

20:00: Бакли.

Вот так вот просто. И что это значит? Фрэнк точно выжил из ума, если думает, что я доползу до какого-нибудь ресторана после двух тренировок. Мое тело отвыкло от серьезных нагрузок. Бег по утрам – цветочки по сравнению с тем, что ждет меня завтра в тренажерном зале.

Мои размышления прервал звонок в дверь. На пороге стоял молодой парень, в руках он держал большую подарочную коробку с алым бантом.

– Хейли Спенсер?

Я нахмурилась и кивнула. Он протянул мне коробку и достал из нагрудного кармана блокнот с зацепленной за колпачок ручкой.

– Это от кого? – спросила я, опуская коробку на пол.

Парень пожал плечами. Ну разумеется, ему-то откуда знать? Вероятно, Фрэнк прислал мне платье для завтрашнего вечера, а после двух пропущенных стаканов с ирландским односолодовым, без которого не обходится ни один его день, решил придать коробочке помпезности.

Как мило.

– Где расписаться?

Курьер залился краской.

– А можно и личный автограф? Моя младшая сестра сойдет с ума от счастья!

Я улыбнулась.

– Конечно, как ее зовут?

Я отнесла коробку в спальню и положила на кровать. Она была довольно легкой. Охранник на входе ее точно проверил, поэтому не было повода волноваться. Да и никто, кроме Фрэнка, еще не знает мой новый адрес. Я потянула за шелковый бант и подняла крышку.

– Что за…

Сверху лежала черная бейсболка с надписью LA (сокращенно от Los Angeles), а под ней, в колыбели из бумажной стружки, коричневые угги без шнуровки.

Это что, шутка?!

Я взяла в руки бейсболку и из нее выпала яркая карточка с изображением калифорнийских пальм. На обратной стороне открытки была надпись: «Добро пожаловать в Лос-Анджелес, енотик». Я не сдержалась и расхохоталась.

Как, черт побери, он так быстро узнал, где я живу?

Меня разбудил звонок мобильного телефона.

– Хейли, надеюсь ты уже оторвала свою задницу от кровати? – послышался бодрый голос Фрэнка. – Через двадцать минут приедет диетолог, чтобы набить твой холодильник всем необходимым.

– И тебе доброе утро, Фрэнк… – пропела я.

– Какое, к черту, утро?! – заверещал он. – Девять часов! Ты вообще читала свое расписание?

Энергии в этом пятидесятилетнем мужчине больше, чем в розовом зайце из рекламы «Дюрасел».

– Это ты дал Бакли мой адрес?

– Что?! – Этот вопрос явно застал его врасплох. – То есть да, разумеется. Он что, приезжал к тебе?

– Нет, он прислал мне угги и бейсболку.

Фрэнк так громко рассмеялся, что мне пришлось отставить телефон подальше от уха.

– Это очень полезный подарок!

«Ага, а еще очень странный».

– Не дай этому парню вскружить тебе голову, Хейли.

– Согласно нашему контракту, он ее уже вскружил.

– Пусть эта зона турбулентности не выйдет за пределы бумаг, ладно?

– Меня не интересуют такие парни, Фрэнк.

– Какие «такие»?

Я попыталась подобрать самое миленькое слово, которым можно было бы охарактеризовать абсолютного чемпиона по количеству пройденных через его легкомысленные объятия девушек.

– М-м-м…Ветреный?

– Привлекательный.

– Самовлюбленный!

– С хорошим чувством юмора!

– Наглый…

– Это ты успела понять за те десять минут, которые вы вместе провели на кастинге? Или за вчерашним подписанием договора, где он и трех слов не произнес?

– Ты что, пытаешься убедить меня в том, что я уже «поплыла»?

– Скорее предостеречь, милая. Стоит только начать ненавидеть, как любовь уже тут как тут. Попробуй просто завязать с ним дружбу, так вам будет легче справляться с предстоящими проблемами.

– Я не ненавижу его, Фрэнк! И вряд ли мы станем друзьями… Мы профессионалы, которые связаны определенными обязательствами. Отработаем контракт и adios¹.

– Знаешь, вечером ты должна быть в красном. Уф! Сегодня это твой цвет! Твоя новая ассистентка привезет все необходимое.

– Это будет ресторан?

– Один из лучших! И я как следует поработаю над тем, чтобы все объективы Города Ангелов этим вечером были направлены на вас.

По пути в тренажерный зал, который, согласно гугл-карте, располагался всего в нескольких кварталах от Твин Палмс, я думала о телефонном разговоре с Фрэнком. Впервые за пять лет совместной работы, мы коснулись личных тем. Нет, разумеется мой публицист контролировал даже цвет нижнего белья, которое я надеваю, и, казалось бы, что нет ничего более личного, но обсуждать с Фрэнком парней… Это было для меня в новинку. Как, впрочем, и вся ситуация с этими романтичными отношениями, пусть и ненастоящими.

Моя актерская карьера началась рано, и мне едва удавалось совмещать съемки с учебой, времени не хватало ни на что. Когда мои одноклассницы танцевали на выпускном балу, я полуживая дрыхла в грязном трейлере посреди Долины Смерти, после тяжелого съемочного дня. С главной ролью в семейном ситкоме «Милые соседи» ко мне пришла популярность, прихватив с собой чемодан проблем. Парни, с которыми я хотела завязать отношения, смотрели на меня либо как на Лили Данэм – героиню, которую я играла на протяжении пяти лет, либо как на знаменитую актрису, с которой интересно просто потусоваться и сделать парочку селфи. После нескольких провальных свиданий я сдалась и попыталась сосредоточиться на учебе и карьере.

Спустя год после того, как на экраны вышла заключительная серия «Милых соседей» мое имя резко перестало интересовать инсайдеров. Даже Фрэнк был бессилен. Целый год я сидела без работы, провалила три кастинга, и неожиданное предложение сняться в экранизации нашумевшей книги вдохнуло воздух в мои легкие. Разумеется, здесь не обошлось без моего публициста, который каким-то волшебным образом направил внимание ответственных за подбор актеров на мою анкету.

Пробы я прошла без труда, но тут появились рекламщики… Они решили начать свою маркетинговую компанию с главных героев. Их предложение разыграть любовь еще до начала съемок – необычное даже по голливудским меркам. Наша история любви-с-первого-кастинга должна прежде всего привлечь внимание молодежи, а значит попкорн и билеты в кино будут лучше продаваться. Ну а мы с Бакли, в свою очередь, помимо основного гонорара за фильм, получим сверху еще кругленькую сумму, если все пройдет гладко.

Я вошла через двойные стеклянные двери и направилась к стойке регистрации. Красивая загорелая блондинка оторвала глаза от монитора и улыбнулась.

– Доброе утро, мисс Спенсер!

– Хейли!

Навстречу мне на полном ходу несся Эйден, и спустя секунду я уже была заключена в крепкие медвежьи объятия. А спустя еще одну почувствовала, как он клюет меня в висок.

Этот парень – полоумный.

Черт возьми, я заключила сделку с душевнобольным.

– Пойдем скорее, конфетка! Тренер ждет. Я уже разогрел мышцы.

Конфетка?!

Я смотрела на него во все глаза и хлопала ресницами, как одна из наших коров, живущих на ранчо, пока он тащил меня за руку в зал. Глаза блондинки настолько округлились, что казалось еще чуть-чуть, и они вывалятся. Когда мы наконец покинули зону ее видимости, я что есть сил дернула Эйдена за руку и зашипела:

– Что ты вытворяешь, придурок?

– Встречаю свою девушку, – подмигнул он.

Иисусе, с кем я связалась?

– Не смей распускать свои лапы, когда мы наедине!

– А как же Молли?

– Что еще за Молли?

– Блондинка-администратор.

Я закатила глаза и сделала глубокий вдох.

– Нам необходим серьезный разговор.

– Уже? – улыбнулся козел. – Нашим отношениям всего день, милая. Не рановато?

Теперь он откровенно издевался, и я держалась из последних сил, чтобы его не придушить.

«Попробуй просто завязать с ним дружбу».

Собрав всю волю в кулак, я предприняла попытку дружелюбно улыбнуться.

– После тренировки зайдем ко мне и все обсудим.

– Вот так сразу? Не можешь потерпеть до вечера? Я тебя хоть ужином накормлю.

Необходимо еще разок перечитать контракт и узнать, будет ли он расторгнут, если одна из его сторон, предположим, неожиданно умрет.

Глава 3

Первый день занятий в тренажерном зале оказался адом на земле. И дело было не только в том, что мой свежеиспеченный бойфренд Козел-но-зовите-меня-Эйден при каждом удобном случае отпускал плоские шуточки в мой адрес, но и в том, что наш тренер был абсолютно равнодушен к моим болевым стонам. Каждый раз, когда в моем теле что-то громко скрипело или щелкало, он недовольно качал головой, словно говоря: «Как же ты запустила себя, Ленивая Задница». Ну а я, смахивая литры пота со лба, как блаженная улыбалась в ответ, любуясь его восхитительными формами.

У Эйдена с выносливостью обстояли дела получше. Стыдно признаться, но его формы (которые ничуть не уступали тренерским) тоже постоянно притягивали мой взгляд. И не только мой. Кажется, в этом зале не осталось ни одной девушки, которая бы не пофлиртовала с ним.

Не то, чтобы я следила за этим…

Но надо отдать ему должное – он не позволял себе ничего лишнего. Что дает мне надежду, всерьез верить в успех нашей сделки.

– Хейли, на сегодня хватит, – похлопал меня по плечу тренер. – Днем не приходи, иначе завтра придется собирать тебя по атомам.

– Спасибо, Стив! – Я вложила в эти два слова свои последние силы и готова была распластаться прямо на прорезиненном полу, если бы не злость к Эйдену, который буквально протанцевал мимо меня.

Откуда в нем столько энергии? Может, это допинг?

Я же чувствовала себя так, словно на меня обрушился гидравлический молот.

– Бакли, ты не забыл, что нас ждет разговор? – крикнула я.

Он остановился возле входа в мужскую раздевалку, задрал майку и вытер ею пот со лба.

Восемь. Проклятых. Кубиков. Пресса.

«Оттащи от них свои любопытные глаза, Хейли! Вспомни, с кем имеешь дело!»

Он заметил, куда я пялюсь, и ухмыльнулся.

– Нравится то, что ты видишь, Хейли? – Он провел свободной рукой по своему животу, не опуская футболку, и подмигнул. – У тебя годовой абонемент.

Я закатила глаза и прошла мимо него, как следует задев плечом. Бесполезно разговаривать с этим слабоумным о серьезных вещах. Он просто игнорирует каждый мой вопрос!

Вытащив подаренную им бейсболку из спортивной сумки, я натянула ее как можно ниже на глаза и покинула здание.

За время моего отсутствия холодильник магическим образом полностью сменил свое содержимое. Подозреваю, что Фрэнк вручил диетологу дубликат ключей от моей квартиры. Черт бы их обоих побрал. Даже баночку персикового джема, которую я старательно припрятала в подвесном шкафу, это противоуглеводное чудовище откопало и утащило в свою пещеру.

Я облокотилась о кухонный островок, взяла из вазы зеленое яблоко и «разбудила» ноутбук.

Нужно получше узнать своего врага.

– Окей, Гугл! Эйден Бакли.

Ладно, первое, что я должна признать – этот парень действительно красавчик. Господь Всемогущий… его пляжная фотосессия для журнала «GQ» особенно впечатляет. Как и длиннющий список его любовных похождений, сухо изложенный в Википедии. Этот двадцатитрехлетний шмель опыляет каждый красивый цветочек, мимо которого пролетает! Уже завтра на этой страничке будет и мое имя… Невероятно.

Странно, что здесь нет информации о его семье… Я открыла еще парочку сайтов – пусто. По запросу «Семья Эйдена Бакли» тоже ничего. Если судить по существующей информации, то этот парень просто появился из ниоткуда. Ни одной детской фотографии. В четырнадцать лет он получил свою первую роль в танцевальном фильме и с тех пор весьма востребован. Правда, чаще как актер второго плана. Думаю, что роль в суперпопулярной экранизации для него так же важна, как и для меня, а значит, он не будет валять дурака.

Захлопнув ноутбук, я позвонила Фрэнку и попросила прислать за мной машину.

Сегодня вечером я буду блистать!

Вернувшись из Беверли-Хиллз, я чувствовала себя обновленной. Двухчасовой поход в СПА, сеанс криотерапии, который частично снял боль в мышцах, и остановка в салоне, где одна укладка стоит сотню баксов, вернули меня к жизни. Корпоративная платиновая карточка, которая шла приятненьким бонусом к контракту, теперь покрывает все мои расходы, а значит, я без зазрения совести буду сорить деньгами этих голливудских сватов.

Я почти прикончила вкуснейший бургер с индейкой, когда раздался звонок в дверь. На пороге стояла высокая рыжеволосая девушка, которую едва было видно за грудой здоровенных коробок в ее руках. Я распахнула дверь как можно шире, чтобы она могла пройти. Скинув все коробки на ближайший кофейный столик, она с облегчением выдохнула и улыбнулась:

– Меня зовут Зои. Я ваш новый ассистент.

Ого.

– Тебя прислал Фрэнк?

Она кивнула, и я протянула ей руку.

– Меня зовут Хейли.

– Я знаю, – захихикала она, пожимая ее.

На вид Зои было около двадцати пяти. И, боги, какая же она высокая! Минимум на голову выше меня. Ее худенькие белоснежные ножки торчали из голубой джинсовой юбки, как деревянные зубочистки. Ни малейшего намека на калифорнийский загар.

– Откуда ты прилетела?

– Бисмарк, Северная Дакота. Можно воды?

– Конечно.

Мы прошли на кухню. Я достала из холодильника маленькую бутылку минералки и протянула ей.

– Как ты оказалась в Калифорнии?

Пока она открывала бутылку, я заметила, как дрожат ее руки. Девушка очень нервничала, и мне тоже стало как-то не по себе. Что если она одна из тех безумных фанаток, которые сходят с ума, увидев знакомое многим лицо? Фрэнк не мог меня так подставить.

– Я Зои Кершоу.

Не может быть!

– Ты дочь Фрэнка?

– Его бастард, – грустно улыбнулась она. – Он не был женат на моей матери и до недавнего времени даже не знал о моем существовании. Ну а когда моя мать умерла, я решила разыскать его. Не скажу, что между нами вспыхнули родственные чувства, но он помог мне с работой, и вот я здесь. Фрэнк сказал, что работать с тобой будет легко.

– У тебя совсем нет опыта?

В ее круглых ореховых глазах появилась паника, и я почувствовала себя настоящей задницей.

– Я всего неделю в Лос-Анджелесе… Но в моей машине есть навигатор, я умею пользоваться Гуглом, и Фрэнк вручил мне список всех необходимых контактов. Все будет в порядке!

Последнюю фразу она скорее адресовала себе, чем мне.

– Я привезла тебе два платья, – она полетела к своим коробкам, и я направилась следом. – А еще просто потрясающие туфли от Джимми Чу! Знала бы ты, куда мне пришлось тащиться за ними… Ой, прости.

Я рассмеялась, наблюдая за тем, как комично она прикрыла рот рукой. Белоснежная кожа на ее лице тут же покрылась алыми пятнами.

– Зои, все нормально. Здо́рово, что мы с тобой сразу перешли на человеческий язык. На самом деле, мне здесь немного одиноко…

Как же жалко это прозвучало.

– …и я буду рада, если помимо рабочих отношений, у нас еще завяжется что-то вроде дружбы.

Я говорила искренне. Мне действительно хотелось иметь здесь кого-то, с кем можно просто посекретничать, обсудить парней и порыдать над миллионным просмотром «Дневника памяти», обложившись гигантскими коробками с пиццей.

Ладно, по поводу пиццы я перегнула палку. Похудение, и все такое…

Просто я уже безумно скучала по своим друзьям из Техаса. Подозреваю, что Фрэнк понимал, как я не люблю одиночество, и поэтому прислал мне неопытную, но обаятельную Зои, а не одного из своих роботов. Этот старый прохвост всегда знает наперед, чего мне не хватает, даже если я сама еще не успела этого осознать.

Я быстро заморгала, пытаясь прогнать непонятно откуда проступившие слезы, и улыбнулась:

– Показывай скорее, что ты там принесла!

После двух порций мартини, пяти ломтиков сладкой картошки, одного десятиминутного Хейли-будь-хорошей-девочкой звонка от Фрэнка и колдовского обряда над моим образом от Зои – я была готова хоть на Луну лететь.

– Ты выглядишь просто обалденно! – воскликнула Зои. – Эйден с ума сойдет!

– С ума он сошел гораздо раньше, – пробормотала я, крутясь перед огромным зеркалом.

К счастью, Зои знала, что наш роман с Бакли – фикция, и мне не нужно было притворяться перед ней. Она, как и остальные «посвященные», подписала бумаги о неразглашении.

– Эйден опубликовал новое селфи! Вау, какой же он горячий…

– Ты подписана на него в Инстаграме? – спросила я, собирая пустые коробки, которые были повсюду разбросаны.

– Нет, это ты подписана на него в Инстаграме!

Я бросила коробки на пол и прыгнула к Зои на диван, выхватывая свой телефон из ее длинных фарфоровых рук.

– Если бы Майкл Корс увидел, что ты вытворяешь в его платье…

– Ого!

С экрана на меня смотрел полуголый Эйден, со своей фирменной ухмылочкой, вызывающей тахикардию. Селфи было сделано в какой-то примерочной.

– Вместо того, чтобы тащить свою задницу в Северный Голливуд, придурок гуляет по Родео Драйв! Зачем ты подписала меня на его страничку?

Зои посмотрела на меня, как на сумасшедшую.

– Черт, ты права. Прости… Просто я еще не привыкла ко всему этому.

Она взяла меня за руку и крепко сжала ее.

– Я помогу тебе, просто прекрати нервничать, ладно?

Я послушно кивнула, возвращая свой взгляд к проклятому селфи.

– Кстати, – Зои осторожно постучала ногтем по экрану. – Снимок был сделан давно, поэтому я бы на твоем месте припудрила носик. Думаю, наш красавчик уже направляется сюда.

В эту же секунду ожил телефон. смс от незнакомого номера: «Жду тебя в машине. Эйден».

– Да ты романтик!

Зои, висящая у меня на плече, рассмеялась.

– Я ожидала большего от этого парня.

И тут впервые за целый день на меня накатила самая настоящая волна паники. Руки задрожали, когда я клала телефон в сумочку, а колени словно превратились в желе, не говоря уже о желудке, который словно сжали в кулак.

– Не смогу… Не поверят… Они же не идиоты. Или идиоты? А если ничего не выйдет?

– Иисусе, Хейли! – Зои подошла ко мне и заключила в объятия.

Она пахла как рождественская ель, и я почувствовала, как паника понемногу отступает.

– Ты выглядишь восхитительно! Это маленькое красное платье сегодня вскружит не одну мужскую голову. Дай-ка я поправлю твои локоны…

Зои осторожно уложила пряди, сделала несколько снимков для моих социальных сетей, и наконец закрыла за мной дверь. Хотя подозреваю, что она уже крутится возле окна, пытаясь разглядеть машину Эйдена.

На едва гнущихся ногах я прошла мимо бассейна, помахала охраннику и вышла на подъездную дорожку. Меня уже поджидала белоснежная Ауди А8, рядом с которой стоял знаменитый голливудский сердцеед Эйден Бакли, и выглядел он как дьявол во плоти. Черная рубашка бесстыдно облегала его спортивное тело, а темно-синие слаксы от Хуго Босс прибавляли образу баллы по шкале сексуальности.

Много баллов…

Очень много баллов…

Я перевела взгляд на его лицо и ощутила в груди укол самолюбия. Эйден зачарованно смотрел на меня, наклонив голову набок, так что его длинная челка, небрежно-модно зачесанная назад, упала на лоб. Во взгляде синих глаз я уловила удивление, смешанное с замешательством, и едва сдержала самодовольную ухмылку.

– Не дурно, Техас! Я под впечатлением.

То-то же, дубина! Это тебе не распродажное платье и не серые штаны для йоги, в которых я ходила в тренажерный зал.

– Мой публицист запретил надевать ковбойские сапоги, – отшутилась я, подходя к машине.

Эйден посмотрел куда-то в сторону и нахмурился.

– Наши агенты отлично сработали, – он понизил тон, когда я приблизилась к нему. – Журналисты целый день висят у меня на хвосте. Вечерок будет жарким…

Он так низко наклонился ко мне, что я почувствовала его теплое дыхание на своем лице. Кожа покрылась мурашками. От него исходил потрясающий аромат чистого горного воздуха с едва уловимыми нотками свежей мяты.

– Куда мы поедем? – спросила я, отстраняясь.

– Даунтаун, – ответил Эйден, открывая для меня переднюю дверцу машины. – Нам сегодня приставили охрану. Они побудут невидимками. Вмешаются только в случае необходимости.

Он обошел машину, сел за руль и развернулся ко мне.

– Не думай об охране, камерах и завтрашних заголовках в таблоидах… Просто наслаждайся классным вечером, ладно?

Я задержала взгляд на его чувственных чуть полноватых губах, кивнула и развернулась к окну.

Черт возьми, мы едем на свидание…

Мы действительно делаем это!

Глава 4

Ресторан находился на семьдесят первом этаже самого высокого небоскреба Калифорнии, где у входа на нас обрушилась первая волна вспышек. Папарацци выкрикивали стандартное: «Вы теперь вместе?», «Эйден, а как же Кейт?», «Ты ее бросил ради Хейли?», «Хейли, посмотри сюда!»

Бакли тут же включился в игру. Он приобнял меня за талию и по дороге к лифту нашептывал мне всякую чушь на ухо, которую невозможно было расслышать из-за стрекотания камер. Поэтому я просто улыбалась ему и изредка кивала, отчаянно пытаясь не вдыхать исходящий от него прекрасный аромат. Со стороны мы выглядели как влюбленные, утратившие связь с реальным миром. И это было то что надо!

Когда нас провели к зарезервированному столику у окна, у меня подкосились ноги. Вечерний Лос-Анджелес, утопающий в неоновых огнях, был виден как на ладони. Мы находились выше, чем летают вертолеты, и от одной мысли об этом закружилась голова. В буквальном смысле. До этого момента я и не замечала за собой страха высоты, но сейчас, глядя в широкое панорамное окно, мне казалось, что я взлетаю и падаю одновременно. Ощущение не из приятных.

– Мы можем после ужина подняться на смотровую площадку, – предложил Эйден.

Видимо, он принял мой почти животный страх за восхищение.

– Посмотрим, – ответила я, мысленно добавляя: «только через мой труп». – Я сейчас вернусь.

Закрыв за собой дверь в уборную, я прислонилась лбом к прохладной плитке и стала мысленно считать до десяти, чтобы немного успокоить нервы. Дурацкие небоскребы…

Я уже мыла руки, когда заметила боковым зрением, как открывается дверь. Неожиданно я почувствовала резкую боль в затылке и в глазах потемнело. Первое, что я увидела, когда зрение вернулось, было искаженное злобой лицо Кейт Кальвино. Номер тринадцать в списке любовных похождений Эйдена, согласно Википедии, и не очень востребованная фотомодель, а также первоклассная стерва – если верить интернету.

– Ну здравствуй, маленькая дрянь! – прошипела она, сжимая ледяной рукой мою шею.

Страх атаковал нервную систему, и я принялась глотать ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Дышать становилось все труднее. Я вцепилась в руку, которой она держала меня за горло, и хватка ослабла. Стерва рассмеялась и сделала шаг назад. Я чудом успела восстановить равновесие, едва не рухнув на пол, прямо к ее длинным ногам.

– Что ты вытворяешь, идиотка? – сквозь кашель, выплюнула я.

– Послушай, Кейси…

– Хейли.

– Господи, да мне без разницы, как тебя зовут, бабочка-однодневка! Хотя нет, Эйден назвал тебя поинтереснее…

Она облокотилась спиной на закрытую дверь, перегородив мне путь, и принялась что-то искать в своем мобильном. Скулы у Кейт были острыми, как бритва, а волосы казались отражением ее сущности – белоснежные, прямые, холодные. Поверить не могу, что эта тощая цапля такая сильная. Хотя у психов дури много.

– Сейчас, где же оно… А, вот!

Она ткнула пальцем в экран, и я услышала раздраженный голос Эйдена.

– Кейт, между нами ничего нет… Какие отношения, ты смеешься? Очередная пустышка…

Далее раздалось какое-то шипение, и она отключила диктофонную запись, сверкнув самой хищной улыбкой из всех, что мне доводилось видеть.

– И что? – Я постаралась придать безразличный тон своему голосу. – Во-первых, он не называл моего имени. Мало ли о ком там вообще идет речь…

Хотя в душе уже поселился червь сомнения. Я бы даже сказала – солитер или бычий цепень.

– А во-вторых?

– А во-вторых, мне наплевать. А теперь отойти в сторону и дай пройти, потому что МОЙ парень МЕНЯ уже заждался.

Ее глаза потемнели. Она впилась зубами в нижнюю кроваво-красную губу и стала похожей на кобру, готовящуюся к броску. Я знаю, о чем говорю – Дискавери мой любимый канал. Ну после Нетфликс, разумеется.

– Я уничтожу тебя.

– Очень. Страшно.

Я со всей силы дернула за ручку двери и Кейт, наконец, отступила.

– Имей ввиду, я с тобой еще не закончила.

Моей храбрости даже хватило на то, чтобы демонстративно закатить глаза, перед тем как покинуть уборную.

– Извини, но я был голоден и начал без тебя, – с набитым ртом пробормотал Эйден. – Куриная грудка просто космос, ты должна попробовать!

Я села напротив него и залпом осушила стакан воды. Эйден замер и пристально посмотрел на меня.

– Что с твоей шеей?

Я инстинктивно потянулась к ней, прикрывая рукой.

– А что с ней?

– Красные пятна, вот здесь. – Он перегнулся через стол и, едва касаясь, провел двумя пальцами по моей шее. Его легкое прикосновение вызвало у меня необъяснимый, но приятный трепет. – У тебя аллергия?

– Ага, на злобных сучек.

Я поблагодарила официанта, который принес мне стейк, и схватилась за нож. Вымещая на куске мяса свою накопившуюся злость, я яростно кромсала его, представляя перед собой белоголовую рептилию Кейт.

– Полегче, енотик. – Бакли осторожно положил свою руку поверх моей. – Что-то случилось?

Вопрос, который крутился в моей голове все это время, неожиданно сорвался с губ:

– Эйден, ты считаешь меня пустышкой?

Его широкие русые брови сошлись на переносице.

– Ты встречалась с Кейт?

– Значит это правда.

– Нет, это не правда! – Он запустил руку в свою хипстерскую челку и сделал глубокий выдох, откидываясь на спинку стула. – Все очень сложно. Просто поверь, что я так не считаю, ладно?

– Ты меня совсем не знаешь!

– Вот именно!

– Да мы едва знакомы!

– Совершенно верно!

– Ты что, сейчас смеешься надо мной?!

Эйден уже откровенно потешался, обнажая свои белоснежные ровные зубы. Как у этого козла все просто… Нагловатая улыбочка, и дело с концом.

– Ну же, Хейли, улыбнись… Ты ведь не зануда! Зануды не заказывают жирные стейки и шоколадные торты во время жестких диет.

И тут я не сдержалась и захохотала. Держу пари, мой смех был слышен даже на Голливудских Холмах. Эйден присоединился ко мне, и мы вместе смеялись до тех пор, пока к нашему столику не подошла девочка.

На вид ей было около четырнадцати. Она завороженно смотрела на нас, сжимая в руке блокнот, на обложке которого красовался Бакли.

– Можно с вами сфотографироваться?

Эйден подмигнул ей, и она чуть не упала в обморок от счастья. Мы встали возле нее, обнимая с обеих сторон, и она сделала несколько селфи.

– Боже мой, какие же вы клевые! Вы правда вместе? Хейли, я смотрела все серии «Милых соседей»! – У этой девчонки слова вылетали изо рта, как пули. – Жду не дождусь, когда выйдет фильм с вами! А вы распишитесь в моем дневнике? Эйден Бакли, ты такой классный! Кстати, меня зовут Блэр.

– Приятно познакомиться с тобой, Блэр! – дружелюбно ответила я, пока Эйден что-то сосредоточенно писал в ее блокноте.

– Хейли, ты правда влюблена в Эйдена?

Этот вопрос нокаутировал меня.

Одно дело, когда ты видишь, как подобные вопросы мелькают в ленте Твиттера, и просто бездумно проматываешь их, слышишь, как их выкрикивают папарацци на улице, но совсем другое, когда тебя спрашивают напрямую, с полным обожанием заглядывая тебе в глаза.

– Она без ума от меня! – заявил Эйден и обвил рукой мою талию, возвращая Блэр ее дневник.

Та взвизгнула от радости и попрощалась с нами, обняв Бакли напоследок.

Я поражена тем, как на Эйдена реагируют люди. Где бы он не появился, все вокруг смотрят на него с восхищением. Бакли не высокооплачиваемый актер, по его имени не топчутся на Аллее Славы, а в фильмографии в основном лишь роли второго плана, но при этом он всегда на пике популярности. Конечно, чаще за счет громких любовных похождений, но должна признать, что этот парень притягивает к себе внимание, как магнит. Причем не только девочек-подростков.

Наверное, я должна радоваться этому, ведь теперь солнечные лучи его славы будут греть и меня… Но не случится ли так, что я утрачу собственное имя и просто стану очередной подружкой Эйдена Бакли в глазах миллионов людей? Что если мои фанаты разочаруются во мне, когда узнают об этом романе? Утром обязательно почитаю комментарии под нашими совместными фотографиями, которые за предстоящую ночь расползутся по интернету, как плесень.

Мы умяли по здоровенному куску шоколадного торта, посылая к дьяволу рекомендации диетологов, и Эйден расплатился по счету.

На выходе нас уже поджидала подогретая толпа журналистов. Их бесконечные вспышки, казалось, освещали целую улицу. Эйден взял меня за руку, и мы направились в сторону парковки, прямо через «живой» коридор из папарацци, выкрывающих миллион вопросов в секунду. Казалось, людей вокруг становилось все больше и больше… К счастью, вмешались наши телохранители и принялись расчищать нам путь.

Пока Бакли остановился, чтобы дать очередной автограф, я просканировала глазами толпу. Неожиданно мой взгляд замер на пристальных голубых глазах, которые метали в меня ледяные копья.

Кейт.

Она стояла в стороне, скрестив руки на груди, и с вызовом смотрела на меня.

Проклятая сталкерша!

В груди нарастала паника. Я почувствовала стук собственно сердца у себя в ушах.

– В чем дело? – шепнул мне на ухо Эйден.

– Почему она нас преследует?

– Кто?

– Кейт!

Я едва заметно, чтобы увидел только он, кивнула в ее сторону. Эйден посмотрел туда и нахмурился.

– Там никого нет, Хейли.

Я перевела взгляд на то место, где всего несколько секунд назад стояла Кейт, и не поверила своим глазам. Она действительно исчезла. Решила свести меня с ума?

– Я видела ее!

– Ш-ш-ш, не здесь.

– Я видела ее… видела… Понимаешь?

Она не могла быть галлюцинацией. Кейт просто стояла там и пялилась на меня. Мне не привиделось!

– Я видела ее…

Эйден остановился и крепко обнял меня. Мое нервное бормотание теперь терялось в складках его одежды, но я никак не могла остановиться.

– Ш-ш-ш, детка… Сегодня наш вечер, помнишь? Не дай никому его испортить. – Эйден нежно обхватил руками мое лицо, заглядывая в глаза. – Все сейчас смотрят на нас, поэтому просто заткнись и улыбнись.

И он поцеловал меня.

Глава 5

Эйден Бакли поцеловал меня.

Я распахнула глаза и мои губы непроизвольно растянулись в улыбке. Изумленная толпа засвистела и взорвалась аплодисментами. И тут, наконец, вмешалась моя гордость, отпустив мне звонкую пощечину.

Какого дьявола я тут еще разулыбалась, когда этот придурок без разрешения полез ко мне со своими поцелуями?!

Я ему не «очередная». Я его контракт!

Стараясь не смотреть ему в глаза, я схватила Бакли за руку и потащила к машине. Наш поцелуй длился не больше двух секунд, ровно столько же мне понадобится, чтобы сломать ему нос.

– А ты не на шутку завелась, – прошептал он, подкидывая дровишек в мой костер ярости.

Телохранитель распахнул заднюю дверцу автомобиля, я нырнула в прохладный салон и дождалась, когда Бакли сядет за руль. Он перекинулся парой слов с охраной и залез в машину.

Наконец, мы одни.

– Ты, на хрен, что себе позволяешь? – зарычала я, стукнув ладонью по спинке его сиденья.

Он посмотрел на меня в зеркало заднего вида и покачал головой.

– Нам нужно поработать над твоими манерами, Техас.

– Над МОИМИ манерами?! Ты что, совсем охренел?

– Ну вот, опять, – театрально вздохнул он, поворачивая ключ зажигания.

За свою жизнь я испытала много различных эмоций. Я огненный овен, чтобы вы понимали… Но впервые я почувствовала их в таком количестве одновременно! Страх (спасибо, сучка Кейт), злость, смущение, возмущение, паника, возбуждение, смятение… а возглавляет этот список – желание придушить Эйдена собственными руками.

– Бог мой, Хейли… Ты смотришь на меня так, будто я не поцеловал тебя, а утопил щеночка.

– Сейчас ты как никогда близок к смерти, Бакли.

– Мы, как приличные возлюбленные, должны умереть в один день, енотик.

Этот парень просто невыносим!

У Эйдена заиграл телефон. Он прикрепил его на магнитный держатель и включил громкую связь.

– Хейли рядом? – послышался возбужденный голос Рут.

– Да, мы в машине. Она тебя слышит, – ответил Эйден.

– Ребята, вы просто взорвали интернет! Мой телефон плавится от звонков! Видео и фото вашего поцелуя разносятся по Сети со скоростью света… Мой мальчик, ты все сделал правильно.

Что это значит?

– Ладно, я отключаюсь. Много дел. Завтра я прогоню вас по вопросам предстоящего интервью для телешоу. Эти болваны до сих пор их не прислали. Нужно им напомнить, что так дела не делаются.

Рут прервала звонок, и я заметила, как напряглись плечи Эйдена.

– Что она имела ввиду, когда сказала, что ты все сделал правильно? Рут написала тебе сценарий вечера?

Молчание.

– Поцелуй был частью этого сценария?

Снова тишина.

Ладно. Хочешь поиграть в молчанку? Поиграем!

Весь оставшийся путь мы ехали молча. Эйден включил последний альбом Робби Уильямса и покачивал головой в такт музыке. А я пыталась понять, чем же вызваны такие перемены в его настроении. После разговора с Рут он будто утратил способность говорить, а мне до смерти хотелось узнать ответы на свои вопросы. Если все это было продуманным спектаклем, то Бакли оказался превосходным актером. Даже я поверила в то, что своим поцелуем он просто попытался меня успокоить, отвлечь…

Мерзавец.

Когда мы, наконец, повернули к моему дому, я сбросила туфли и взяла их в руку. Мышцы в ногах так сильно разболелись, я побоялась, что упаду, если снова встану на каблуки. Не говоря ни слова Эйдену, я выскочила из машины и направилась в сторону ворот.

Мысленно я приказывала ему покинуть машину, догнать меня и объясниться. Клянусь, я даже замедлила шаг, предоставляя ему кучу времени. Но он поступил так, как и должен поступать настоящий козел – просто завел двигатель и уехал.

Утро началось со стонов, слез и двух таблеток адвила, за которыми я буквально ползла в ванную. Каждая мышца в моем теле горела огнем. Я трижды брала телефон в руки, чтобы набрать Стива и предупредить, что не приду на тренировку, но врожденное упорство (я так иногда называю свою глупость) не позволило мне этого сделать.

Входящее сообщение прервало мои суицидальные мысли.

– Кто бы ты ни был – ты спас мне жизнь! – простонала я, подползая к кровати, где валялся телефон.

Уже через секунду я была готова подавиться этими словами, потому что смс была от Бакли. Ага, я сохранила его номер, и даже романтично подписала – «КЗЛ».

«Опаздываешь».

– Да что ты говоришь? – хмыкнула я, глядя на экран.

Тут же пришло второе сообщение.

«Прогуляешь тренировку – настучу Фрэнку».

Этот парень может быть еще несноснее?

Я принялась набирать дерзкий ответ, высунув кончик языка, но отправить не успела. На экране высветилась мамина фотография, и я, с зарождающимся чувством тревоги, ответила на звонок.

– Хейли Джоанна Спенсер, потрудись объяснить матери, что происходит! – раздался ее громкий голос, напоминающий звук пожарной сирены.

Полное имя…

Горьковатый аромат свежей порции неприятностей повис над моей головой грибовидным облаком. Мышечная боль – ерунда, по сравнению с гневом Оливии Спенсер. В нашей семье именно маме отведена роль «плохого полицейского», и она подходит к ней со всей ответственностью.

– А что происходит? – робко проквакала я.

– «Хейли Спенсер – номер четырнадцать. Коллекция знаменитого калифорнийского бабника Эйдена Бакли пополнилась новым трофеем…» Как тебе заголовок первой полосы утренней газеты? И, скажи мне какого дьявола ты целуешься с этим парнем?! – Ее голос достиг крещендо. – Ваш контракт…

– Стоп! Мы же договаривались не обсуждать это по телефону… Прости, мам, мне нужно бежать. Я позвоню тебе позже. Передавай привет отцу.

Я не стала дожидаться ответа и поспешила сбросить вызов. Конечно, этим поступком я вырыла себе яму еще глубже, но по крайней мере у меня будет время придумать какую-нибудь оправдательную чушь. Ну, например, как я просто поскользнулась, и случайно упала прямо на похотливые губы Бакли.

Новый трофей…

Вот, кто я теперь в глазах миллионов людей.

Мир глянца всего за одну ночь превратил молодую, некогда популярную актрису в бездушный предмет. В очередную зарубку на спинке кровати Эйдена Бакли.

Это, черт побери, просто несправедливо!

Я закрыла глаза и попыталась проглотить ком, застрявший в горле. В глубине души я понимала, что именно так все и обставят таблоиды, но понимать и принимать – разные вещи. Невозможно находиться в опасной близости с огнем и не обжечься. У меня есть год, чтобы как следует отмыть грязную репутацию Бакли, пока она необратимо не испачкала мою.

Телефон в руке снова завибрировал, и я раздраженно швырнула его на кровать, накрывая сверху подушкой. Это самое дерьмовое утро в моей жизни…

Должно быть я уснула, поскольку, открыв глаза, поняла, что лежу на холодном полу в позе эмбриона, а кто-то нагло барабанит в дверь. Из-за неудобного положения тело разболелось еще больше, и пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы добраться до двери.

На пороге стоял никто иной, как Эйден-мать-твою-Бакли. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут его взгляд задержался на моей полупрозрачной майке (стоит ли упоминать, что на мне не было лифчика?), затем скользнул вниз по коротеньким пижамным шортам с банановым принтом и остановился на голых ногах. Мои щеки вспыхнули от такого пошлого внимания, и я попыталась захлопнуть дверь. Реакция Эйдена оказалась впечатляющей. Он тут же выставил вперед ногу, а затем быстро протиснулся в квартиру.

– Эй, я тебя не приглашала!

– Зато теперь ты точно знаешь, что я не вампир и могу входить в дом без приглашения, – прокричал он мне с кухни.

С КУХНИ.

Я направилась к нему, по пути оглядываясь вокруг в поиске тяжелых предметов. Как на зло ничего интереснее настольной лампы я не увидела и решила, что вполне смогу расправиться с ним голыми руками.

Эйден уже сидел за кухонным островком, и с наслаждением жевал зеленое яблоко. Если наглость этого парня перевести в реальную валюту, то он вполне мог бы стать миллиардером. Наверное, всему виной обезвоживание, но мне вдруг захотелось выяснить, какие волшебные феечки постоянно колдуют над его прической… Серьезно! Эйден только что пришел с тренировки, а его модная стрижка андеркат выглядит так, словно секунду назад от нее оторвались руки стилиста. Густая копна русых волос зачесана назад, виски коротко подстрижены. Кажется, даже короче, чем вчера. Мерзавец всегда выглядит идеально. Это восхищает и раздражает одновременно.

Я выхватила яблоко из его руки и с меткостью Майкла Джордана забросила в мусорную корзину. Ресницы Эйдена опустились, и он взглянул на меня почти с возмущением.

– Как невежливо.

– Ты дал правильное определение своему визиту, а теперь называй его причину и проваливай.

Он поднялся со стула, распахнул холодильник и принялся закидывать к себе в рот виноградинки. Новая волна возмущения, нахлынувшая на меня, кажется, повредила мне гортань. Потому что вместо слов я принялась издавать какие-то шипящие звуки, не забывая при этом устрашающе раздувать ноздри.

Когда он добрался до огуречных рулетиков с форелью, я уже неслась на него как цунами. Эйден моментально уклонился от атаки. Одной рукой он подхватил меня за талию и резко прижал спиной к стене своим крепким телом. Я издала звук, похожий на стон. Сердце забилось в груди как сумасшедшее…

– Отпусти, – выдохнула я.

Он наклонился к моей шее и втянул носом воздух. Клянусь, это был самый горячий момент в моей жизни, не считая того дня, когда я случайно попала на съемочную площадку второй части «Супер Майка».

– Пожалуйста, – прошептала я.

Не знаю точно, что я подразумевала под этим словом: «пожалуйста, отпусти» или «пожалуйста, продолжай» …

«Господи, Хейли… Где сейчас твой мозг?»

Он отстранился и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Смотри не втрескайся в меня, енотик. Я не умею беречь сердца, которые мне вручают.

Темная порочная пелена медленно спала с его синих глаз, и взгляд прояснился. Передо мной вновь стоял Эйден Бакли, сверкая своей хамоватой улыбочкой. Я быстро заморгала и отвела взгляд в сторону.

Что, во имя дьявола, это сейчас было?

– Мое сердце никогда не окажется в твоих наглых лапах, Бакли.

В этот неловкий момент Всевышний понял, что должен вмешаться, и в дверь позвонили. Первая мысль: это Фрэнк пришел отчитывать меня за то, что я прогуляла тренировку. Вместо этого за дверью я обнаружила Рут Фостер. Она, как и ее наглый работодатель, не дожидаясь приглашения, сразу вошла в квартиру.

– Привет, Хейли.

Ну, она хотя бы здоровается.

Рут выглядела до тошноты идеально. Блестящие светлые волосы плавными волнами струились по острым плечам. В этот раз никаких брючных костюмов, но от делового стиля она все равно не отказалась, надев строгое кремовое платье, которое красиво подчеркивало калифорнийский загар. На ногах – голубые босоножки в тон узкому ремню, которые делали ее выше на пять-семь сантиметров.

– Привет, Рут, – поприветствовал ее Эйден.

Женщина подняла взгляд от бумаг, которые на ходу доставала из кожаного портфеля, и замерла.

– Эйден… – Ее глаза сузились. – Что ты здесь делаешь?

– Не твое дело, – равнодушно ответил он.

Ого.

– Эйден, – предостерегающий тон Рут напугал даже меня.

– Эм, может кофе? – взмахнула я белым флагом.

– Да, пожалуйста, – холодно ответила Рут. – Вообще то, это даже хорошо, что вы оба здесь. Я привезла вопросы для вечернего эфира. Фрэнк не сможет подъехать. Он сейчас в Санта-Монике ведет переговоры по рекламе с каким-то спортивным брендом.

– Не страшно, – солгала я, разливая кофе по кружкам.

Еще как страшно.

Я впервые работаю с Рут, но ее опасная серьезность меня уже до смерти пугает. Если верить слухам, то она та еще пиранья в мире шоу-бизнеса. Интересно, что происходит между ней и Эйденом?

– Ну поехали, – Рут отставила кружку и взяла в руки верхний листок. – Первый вопрос…

Глава 6

Спустя час моя квартира, наконец, опустела. Рут ушла первой. Следом за ней Эйден, который перед уходом прочел мне длиннющую лекцию о микроповреждениях мышц, аминокислотах, а еще о том, как важно не пропускать тренировки, особенно первые. Также он приказал мне принять горячий душ, а перед сном поплавать в бассейне. Конечно, хотелось немного побыть бунтаркой и отправить его советы в мусорный бак, но здравый смысл победил. Что, кстати, бывает не часто.

Стоя в душевой кабине под горячими струями, я снова и снова прокручивала в голове вопросы и ответы для вечернего интервью. Рут велела мне солировать на шоу, чтобы Эйден не сболтнул лишнего. На его мужские плечи легли самые сложные задачи – влюбленно улыбаться, почаще прикасаться ко мне и ограничиваться короткими ответами или кивками. Фостер отрепетировала с нами не только вопросы, но и наши движения, жесты, позы… Зрители должны поверить в то, что мы такие же влюбленные лапочки, как и наши экранные герои. По сюжету книги персонажи встречаются на танцевальном кастинге, и именно там между ними пробегает первая искра.

Ничего не напоминает?

Именно!

Рекламщики состряпали нашу «лавстори» практически по мотивам грядущей экранизации. Ход примитивный, но эффективный. Отказ от этой маркетинговой авантюры мог стоить мне роли, от которой зависит вся моя карьера, поэтому я согласилась. Не осуждайте меня. Неприглядная изнанка киноиндустрии напоминает монстра под кроватью: стоит актеру высунуть ногу из-под одеяла, как его тут же утащат в темноту.

Мои размышления прервал густой и сладкий, как патока, голос Зои:

– Хейли, ты дома?

Ох, я до сих пор не привыкла к тому, что дубликаты ключей от моей квартиры имеются у доброй половины Лос-Анджелеса. Я перекрыла воду, наспех вытерлась полотенцем, накинула халат и вышла из ванной.

Ее тощий зад, обтянутый яркой тканью платья, торчал из холодильника, откуда уже доносились чавкающие звуки. Иисусе, это не кухня, а социальная столовая.

– Неужели после Бакли там еще что-то осталось?

Она резко вскинула голову, стукнулась ею о верхнюю полку холодильника и громко выругалась.

– Хейли?

– А кого еще ты ожидала увидеть?

– Что ты здесь делаешь?

– Живу.

Зои подбежала ко мне и принялась грубо выталкивать из кухни.

– Эй, в чем дело?..

– Ты еще спрашиваешь?! Через десять минут у тебя примерка! Платье уже готово, но они не отдадут его, пока не увидят на тебе.

– Проклятье! Как я могла забыть?.. Я ведь сама назначила время…

Зои не обращала внимания на мои причитания. Она уже разговаривала по телефону с водителем, попутно заваливая кровать вещами из шкафа.

– Машина будет через две минуты. Вот, – она протянула мне желтую футболку и джинсовые шорты. – Быстрее надевай.

– Отвернись!

– Хе-е-ей-ли, – протянула она, поворачиваясь ко мне спиной. – Я умираю, как хочу подробностей! Ты знаешь, что всего за пол дня на твой Инстаграм подписалось более полумиллиона человек? Ваш поцелуй стал громким трогательным «Вау» для всего мира…

– Не сейчас, Зои, – вздохнула я, надевая нижнее белье.

– Просто скажи – это было по-настоящему?

Воспоминания о поцелуе и об эпизоде на кухне жаром пронеслись по моему телу, распускаясь маками на щеках. Признаюсь, Эйден профессионально расставляет сети. Наверняка он одной лишь улыбкой способен срывать с девчонок трусики. Ну а мне просто нужно немного обуздать свои зарвавшиеся гормоны, и иммунитет против чар Бакли будет выработан.

– Он всего лишь на пару секунд прилип своими губами к моим, понятно? Не превращай это в «Девять с половиной недель» ².

«Шах и мат, проклятые гормоны!»

Собрав волосы в хвостик, я натянула бейсболку и надела солнечные очки.

– Я готова.

Зои вручила мне мобильный телефон и поцеловала в щеку.

– Поторопись, Золушка, пока твое платье не превратилось в лохмотья!

Я кивнула, всунула ноги в угги и выбежала из квартиры.

Подаренные Эйденом вещи неожиданно оказались самыми полезными в моем гардеробе. До сих пор не могу поверить, что в середине августа ношу эти плюшевые сапоги и при этом не схожу с ума от жары. Ну, Лос-Анджелес – это не Даллас. Здесь можно моментально обгореть на солнце, а через полчаса уже стучать зубами от холода, находясь в тени.

Водитель уже ждал меня возле белоснежного Рендж Ровера.

– Добрый день, мисс Спенсер.

– Добрый день, э-э-э…

Я не знала имени этого парня, потому что видела его впервые.

– Этьен, – сказал он с легким акцентом, открывая для меня дверцу.

Я поблагодарила его и села на заднее сиденье. Когда он завел мотор, я назвала адрес и попросила ехать как можно быстрее.

– Фрэнк нанял вас на постоянную работу?

– Да, мисс Спенсер. Теперь я ваш водитель. Звоните мне в любое время.

– Просто Хейли.

– Окей, Хейли, – я заметила в зеркале заднего вида как сжались морщинки вокруг его темных, почти черных глаз.

– Ваш акцент… Его почти не слышно, но свое имя вы произнесли как-то по-особенному.

– Я француз. В Соединенных Штатах живу уже около пятнадцати лет.

Ого… По виду Этьену было не больше тридцати. Напоминал он скорее охранника, чем водителя. Высокий, широкоплечий, короткая стрижка и несколько боевых шрамов на лице. Одет он был во все черное. Видимо, чтобы усилить устрашающий эффект.

– Мисс… то есть, Хейли, мы приехали.

– Отлично, я скоро вернусь.

Какой же я оказалась врушкой!

Четыре с половиной часа – ровно столько понадобилось времени профессионалам, чтобы с нуля придумать мне новый образ на вечер. Я едва не опоздала на съемки! А все потому что, в платье, о котором говорила Зои, я просто не влезла. Да-да-да, тот самый шоколадный торт, который я съела вчера в ресторане, вылез мне боком. В прямом смысле этого слова! При росте сто пятьдесят семь сантиметров я вешу пятьдесят шесть килограмм. Во время примерки меня позорно взвесили. Вчера было пятьдесят пять, а до начала съемок я должна похудеть до пятидесяти. Фрэнка точно хватит удар.

«Молодец, Хейли! Идешь к успеху семимильными шагами!»

Сидя перед большим зеркалом в гримерке, я старалась не смотреть на свое отражение, пока визажист размахивал кисточками перед моим лицом. Она сказала, что моя кожа слишком бледная, и нужно как следует над ней поработать, чтобы я не выглядела лягушкой под софитами. Знала бы она, какой денек у меня выдался… Тут и Обама побледнел бы.

– Три минуты до эфира, – послышался нетерпеливый голос Эйдена за дверью.

– Готово.

Аманда, кажется так ее звали, взяла меня за подбородок, приподняла лицо и вздохнула:

– Красавица!

– Спасибо, – кисло улыбнулась я, поднимаясь с кресла.

Сейчас зеркало показывало мне хорошенькую Хейли, с большими серыми глазами, широкими, но аккуратными бровями и гладкой персиковой кожей. На мне было горчичное платье-рубашка с разлетающимися рукавами от Лелы Роуз и чудовищно неудобные черные босоножки, которые я возненавидела с первого взгляда. Но денежки за скрытый пиар этого обувного бренда уже поступили на мой счет, поэтому жалобы не принимаются. Фрэнк редко пользуется словом «Нет», когда с ним связываются спонсоры.

Я вышла из гримерной и наткнулась на своего «любимого», вокруг которого уже суетилась симпатичная разносчица воды. Одного взгляда на Бакли было достаточно, чтобы мой эмоциональный диапазон начал фонить. Сукин сын как всегда был безупречен – светлые джинсы с потертостями, рубашка-поло на тон темнее и серые лоферы с кисточками. Я подошла к нему и ласково провела рукой по его щеке. Модная трехдневная щетина, которая была неотъемлемой частью его имиджа, приятно защекотала ладонь.

– Я уже успела соскучиться, – промурлыкала я, краем глаза наблюдая за тем, как его новая поклонница трусливо сдает назад и растворяется в коридоре.

Выражение лица Эйдена было бесценным. Мне пришлось закусить нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Я впервые увидела его таким растерянным и изумленным одновременно.

– Что это было, Техас? – прищурившись, спросил он.

Громоподобный рев режиссера освободил меня от ответа, и мы, натянув свои лучшие улыбки, полетели на жаркий свет софитов.

Глава 7

Шоу началось с того, что ведущий, Джек Монтеро, представил нас зрителям. Мы расположились на небольшом оранжевом диванчике, а Джек сел напротив нас, в такое же яркое кресло. Он выглядел так, как и должен выглядеть пожилой итальянский мужчина с грин-картой – дорого, дерзко, и с полным белоснежным зубным рядом. Обменявшись с нами дежурными комплиментами, Джек вывел на большой экран видео-нарезку из ситкома, в котором я снималась, а также отрывки из различных фильмов с участием Бакли. Затем на мониторе замелькали кадры нашего вчерашнего ужина, и теперь я уже с бо́льшим интересом наблюдала за происходящем на экране.

Черт возьми, мы действительно талантливые актеры!

На видео мы постоянно улыбаемся и смеемся, касаемся друг друга, в общем, выглядим самыми настоящими влюбленными.

Я перевела взгляд на Эйдена, и он подмигнул мне.

Запись завершилась нашим поцелуем, и публика на съемочной площадке громко зааплодировала. Мне пришлось какое-то время поморгать, чтобы прогнать глупые сентиментальные слезы.

После ряда расслабляющих вопросов, мы, наконец, перешли к тем, к которым тщательно готовились.

– Вы правда познакомились на кастинге? – спросил Джек.

– На последнем, – кивнул Эйден, и я заметила, как потеплел его взгляд.

– У нас было всего несколько секунд, чтобы представиться друг другу, а затем хореограф включил музыку, и мы продолжили знакомство уже на языке танца, – выдала я очередной кусок заученного текста.

Бакли улыбнулся ведущему и опять закивал, как китайский болванчик.

– Книга рассказывает нам историю двух профессиональных танцоров, а о ваших танцевальных достижениях почти ничего не известно… Как думаете, вы справитесь с этими ролями?

– Ни я, ни Эйден не считаем себя профессиональными танцорами. Мы просто актеры, которые умеют танцевать. Но с нами на съемках будут работать всемирно известные хореографы, которые просто не позволят нам не справиться!

– Как проходит ваша подготовка к съемкам экранизации?

– Мы придерживаемся жестких диет, – с невозмутимым лицом ответил Бакли. – Посещаем тренажерный зал, где занимаемся по усиленной программе, а с завтрашнего дня у нас начинаются уроки танцев.

Пять дней в неделю по четыре часа в день, между прочим. С таким графиком, мне кажется, что я попросту не доживу до начала съемок.

– Кстати, а вы читали саму книгу?

– Я даже не знал о ее существовании до начала кастинга, – смущенно рассмеялся Эйден. – Но после того, как меня утвердили на роль, сразу же прочитал. Классная история. Мне понравилась.

В мыслях тут же возник образ завернутого в клетчатый флисовый плед Бакли с кружечкой дымящего какао в одной руке и с пухлым томиком любовного романа в другой…

– А что насчет тебя, Хейли? – обратился ко мне ведущий.

– Четыре раза! – И это было чистой правдой. – Я нахожу много общего между собой и своей героиней.

– Что, например?

– Хм… – задумалась я. Этого вопроса не было в списке Рут. – Например, любовь к танцам… а еще я и Пейдж слушаем одну и ту же музыку, безумно скучаем по своим старым друзьям после переезда на новое место. И мы обе никогда ранее не влюблялись…

Эйден тут же залился кашлем и схватился за стакан с водой. Джек засиял, а по зрительному залу пронеслись мелодраматические вздохи.

О, нет.

Нет!

Нет!

Нет!

Это что, прозвучало как признание в любви?

Но это же чушь собачья!

Я просто неправильно выразилась. Слово «ранее» относилось только к Пейдж, не ко мне! Надеюсь, Бакли ничего там себе не нафантазирует.

Следующий вопрос заставил меня моментально забыть о возникшем чувстве неловкости от неуклюжего ответа.

– Эйден, всего неделю назад на этом диване, заливаясь слезами, сидела Кейт Кальвино. Она рассказывала мне, как тяжело переносит ваш разрыв. А что бы ты сказал ей, если бы сидел в тот момент рядом?

Это один из тех вопросов, которые Рут приказала им убрать из интервью.

Что происходит?

Я старалась не смотреть на Эйдена и вести себя так, словно этот вопрос меня не шокировал. Краем глаза заметила, как напряглась его челюсть.

– Я бы сказал Кейт плакать дома, а не перед каждой камерой, которая попадается ей на глаза.

Ауч.

В павильоне повисла гробовая тишина. Ведущий онемел и изумленно уставился на Бакли. Мне показалось, что на какой-то миг даже операторы застыли.

– Типичный стрелец, – решила я разрядить обстановку.

Зрители тут же оживились и принялись посмеиваться. Эйден взял мою руку, переплел свои пальцы с моими и чуть сжал их. Наверное, этим жестом он сказал «спасибо», и я осторожно сжала его руку в ответ.

Тем временем Монтеро наконец перестал мысленно подсчитывать, сколько Бенджаминов Франклинов принесут ему рейтинги этого эфира, собрался с духом и перешел к финальным аккордам телешоу.

Съемочную площадку мы покинули через служебный вход. Эйден шел впереди и разговаривал с кем-то по телефону, а я устало плелась за ним, мечтая поскорее стащить с себя проклятые босоножки.

Когда мы свернули в сторону освещенной парковки, меня вдруг накрыла волна паники. Повинуясь неясному побуждению, я обернулась назад и вгляделась в прохладный полумрак. Между двумя высокими кирпичными зданиями открывался узкий проход, в начале которого, скрестив руки на груди, стояла Кейт и смотрела на меня. Длинные белоснежные волосы издалека казались густым призрачным туманом, который обволакивал ее тонкий силуэт. Мое сердце застучало так, что вот-вот было готово выскочить из груди. Я не видела ее глаз, но чувствовала на себе ледяной пристальный взгляд.

– Эйден, – прошептала я, пятясь назад.

Зацепившись за что-то дурацким каблуком, я стала терять равновесие. Сильные руки подхватили меня за талию, не позволяя упасть, и, вдохнув знакомый аромат горной свежести и мяты, я вдруг почувствовала себя в безопасности. Эйден развернул меня лицом к себе, и синие глаза впились в меня так же цепко, как и его руки.

– Что случилось, Хейли?

Я застыла. Он был так близко. Я чувствовала его теплое дыхание на своих губах. От волнения пересохло в горле.

– Кейт… – я прочистила горло и добавила: – Эта чокнутая следит за нами.

– Кейт? – фыркнул Эйден.

Я сбросила с себя его руки и сделала шаг назад.

– Ты мне снова не веришь, да?

Он окинул меня взглядом, полным скептицизма.

– Кальвино сейчас отдыхает на вилле родителей, в Санта-Кларите. Она указала свою геолокацию в Инстаграме.

Этот негодяй еще и ее социальные сети отслеживает! Поверить не могу…

– Ну тогда это долбаный призрак! – Я ткнула пальцем в ее сторону и потеряла дар речи. Проход между домами был пуст.

– Этого не может…

– Хейли, тебе просто показалось.

Эйден говорил со мной тоном, которым разговаривают с душевнобольными людьми, и это окончательно вывело меня из себя. Я наклонила голову вниз, так, чтобы волосы полностью закрыли лицо, и принялась расстегивать босоножки. Слезы катились по щекам, но демонстрировать их Бакли я не собиралась.

Наконец, оказавшись босой, я выпрямилась и зашагала в сторону своей машины. Эйден предпринял попытку схватить меня за локоть, но я тут же выдернула руку.

– Пошел к черту!

– Да ты просто ненормальная! – зарычал он.

Я на ходу вскинула руку и продемонстрировала козлу средний палец.

Пусть катится в ад на пару со своей шизанутой подружкой.

Глава 8

Этьен остановил машину возле обшарпанного двухэтажного здания, на котором не было ни единого опознавательного знака, и я вопросительно вскинула бровь.

– Это и есть танцевальная студия?

– Ага, – кивнул он. – Просто она на ремонте.

– На ремонте? Но, это же небезопасно…

– Полностью безопасно. Ваши страховщики уже побывали здесь вчера и все как следует осмотрели. Большинство ремонтных работ пока ведется снаружи.

– То есть в помещении никого кроме нас не будет?

Это было бы идеально!

– Ну еще охрана и рабочие, наверное.

Фрэнк упоминал о том, что наши уроки танцев будут проходит в каком-то уединенном месте, но я и подумать не могла, что ему удастся найти нечто подобное. Тем более в районе Беверли Хиллз. Вот пронырливый барсук! Надеюсь, папарацци не скоро пронюхают этот адрес…

Поднявшись по ступенькам к входной двери, я машинально пригладила волосы, которые собрала в строгий узел на затылке, помахала на прощание Этьену и вошла в помещение.

– Второй этаж, – устало пробормотала пожилая темнокожая женщина, не отрывая глаз от маленького телевизора. – Четвертый зал.

Я поблагодарила ее, взлетела по лестнице и постучала в высокую дубовую дверь под номером четыре.

– Там нет никого, – раздался голос Эйдена за моей спиной.

Я развернулась и увидела его самого, лениво подпирающего стену и потягивающего кофе из бело-зеленого стаканчика «Старбакс». На нем была свободная белая майка с эмблемой «Доджерс», спортивные штаны цвета хаки и обалденные серые «найки» из лимитированной коллекции.

– Привет.

– Привет, – прохладно ответил он, уставившись на мои ноги в облегающих нежно-розовых леггинсах.

По правде сказать, розовый в моей жизни был примирительным цветом. Он словно повышал мой уровень дружелюбия. Наверное, именно поэтому я и нацепила на себя сегодня все розовое, включая носки и спортивный бра, чтобы с пофигизмом солнечного хиппи терпеть общество Бакли.

– Прошу прощения за опоздание, – послышался низкий мужской голос с португальским акцентом.

Этот акцент хорошо мне знаком. Кузина моего отца родом из Бразилии. Я посмотрела на его обладателя и услышала, как церковный хор в моей голове громко спел «Аллилуйя». Если этот смуглый красавец – наш инструктор по танцам, то я готова здесь ночевать. Высокий, стройный, с короткими волнистыми волосами и темно-карими глазами, оттененными густыми ресницами. Он подошел к двери, отпер ее своим ключом и жестом предложил нам войти.

Танцевальная студия оказалась потрясающей. Потолок, высокие стены и гладкий деревянный пол были выкрашены в белый цвет. Вдоль одной стены, полностью покрытой зеркалами, тянулся длинный балетный станок. На окнах висели плотные черные шторы, все остальные немногочисленные предметы интерьера тоже были черными. Воздух, пропитанный свежим ароматом лимонной полироли, приятно пощипывал нос. Только сейчас я поняла, как сильно соскучилась по танцам!

Я посмотрела на Эйдена, который тоже с любопытством разглядывал зал, и на мгновение представила, как мы вместе скользим по этому паркету под песни Дина Льюиса.

– Где Джессика? – спросил он.

Вопрос Эйдена выдернул меня из фантазий и вернул к реальности. Джессика Джулс – всемирно известный хореограф современного танца из Нью-Йорка, которая еще на кастинге заявила, что будет нашим главным инструктором как до, так и вовремя съемок фильма.

– Травма колена, – ответил южный бог красоты, задергивая шторы. – Если лечение пройдет успешно, то к началу съемочного процесса она вернется к работе. До тех пор я буду вашим инструктором. Меня зовут Давид Морейра.

Зал погрузился во мрак. Давид взял в руки маленький пульт, и после двух щелчков с потолка полился мягкий рассеянный свет и непонятно откуда зазвучала ритмичная музыка. Эйден тоже представился, и они пожали руки. Когда карие глаза вопросительно посмотрели на меня, я моментально забыла свое имя. И угадайте кто, как долбаный диснеевский бурундук, тут же пришел на помощь?

– А это Хейли, моя девушка, – заявил Эйден и нахально положил руку мне на плечо.

Отличная работа, приятель.

Теперь осталось только ногу задрать и пометить свою территорию.

– Рад знакомству, Хейли.

– Взаимно, – я пожала Давиду руку и робко улыбнулась в ответ. Его ладонь была гладкой и горячей.

– Ну, – хлопнул он в ладоши. – Начнем с разминки.

Через двадцать минут я чувствовала себя горящей летящей кометой. Мое тело словно вышло из спячки, и мне нравилось это ощущение.

– Хейли, я хочу взглянуть на твою растяжку, – Давид похлопал рукой по деревянному поручню.

О. Мой. Бог. Ну почему это звучит так горячо?

Ну держись, южанин. Мне есть что тебе показать!

Я забросила левую ногу на высокий поручень и плавно заскользила по нему, демонстрируя глубокий шпагат. Эйден, маячивший за моей спиной, с шумом вдохнул воздух.

– Моя девочка, – с гордостью произнес он, и я чуть было не свалилась, услышав эти слова.

– Хорошо, – спокойно сказал мне Давид. – Теперь немного потанцуем.

Он снова нажал кнопку на своем пульте, и на смену дерзкому хип-хопу пришел мягкий инди-рок.

– Просто подвигайтесь, ребята. Забудьте о моем присутствии. Я просмотрел видео с ваших кастингов, но мне этого мало. Хочу увидеть своими глазами, как вы взаимодействуете в танце и как чувствуете музыку.

Он сделал звук громче и ушел в дальний угол, чтобы не смущать нас.

Эйден протянул мне руку, и я неуверенно вложила в нее свою. Он тут же закрутил меня, притянул к себе и прошептал:

– Ну что, вдарим рок в этой дыре, енотик?

И мы вдарили.

Танец с Бакли напоминал прогулку по раскаленным углям. Было страшно, опасно, но дьявольски интересно. Мои ноги практически не касались паркета. Я летала в разные стороны, взмывала в воздух, крутилась вокруг его талии… В его сильных руках я чувствовала себя уверенно. Мое тело дрожало от адреналина, и я молила Всевышнего, чтобы эта песня никогда не заканчивалась.

– Достаточно, – громко сказал Давид и выключил музыку. – Хейли, где твои бедра?

– Прошу прощения? – растерялась я.

– Твои бедра не танцуют. Ты очень зажата.

– Она не может полностью расслабиться на первом занятии, – заступился за меня Эйден. – С ее бедрами полный порядок, уверяю тебя.

Из уст Бакли это прозвучало двусмысленно. Я залилась краской и принялась сосредоточенно расправлять свою майку, чтобы чем-то занять руки.

– Бедра играют важную роль в парном танце, – продолжил Давид. – Именно они предоставляют свободу движениям.

Он пересек зал и подошел ко мне. Его длинные смуглые пальцы играли с пультом, а темные глаза с хищным блеском смотрели на меня. Мне вдруг стало неуютно под этим острым взглядом.

– Возможно, тебе понадобятся дополнительные занятия. Эйден более раскован в танце, ты не должна тянуть его назад.

– Черта с два, – выплюнул Эйден. – Я сам займусь ее бедрами, приятель.

Они сцепились взглядами, как в дуэли. С каждой секундой лицо Бакли становилось все мрачнее. Давид был первым, кто отвел глаза.

– Посмотрим, – процедил он. – На сегодня все. Завтра начнем разучивать танец. У вас по графику тренажерный зал утром и вечером?

– Да, – подтвердила я.

– Вечерний зал полностью отменяем, вы мне нужны живыми на занятиях. С вами уже работают диетологи?

– Еще бы, – фыркнул Эйден и подмигнул мне.

Я сжала губы, чтобы не заулыбаться. Напряжение, возникшее между нами после вчерашнего вечера, все еще не спало, но должна признать, что танец определенно снизил его градус.

– Отлично, – Давид достал из заднего кармана одну визитку и протянул мне. – Звоните в любое время.

– Спасибо за занятие, – я одарила его своей самой лучезарной улыбкой.

– Пожалуйста. Кого-нибудь подвезти?

– Спасибо, дружище, но мы обойдемся без твоего школьного автобуса.

Эйден поднял с пола свою спортивную сумку, затем мою, схватил меня за руку и выволок за дверь. Я даже не успела попрощаться с Давидом!

– Что за первобытные замашки? – зашипела я, когда он продолжил тянуть меня за руку, спускаясь по лестнице в холл. – Эй, отпусти! Я должна позвонить водителю.

– Я сам отвезу тебя.

– О, не надо! Вдруг со мной случится очередной приступ галлюцинаций, и ты потеряешь управление во время того, как будешь закатывать глаза.

Он проигнорировал мои слова, молча подтащил к своей белоснежной Ауди и распахнул дверцу.

– Сама сядешь или тебе помочь?

Что-то в его тоне заставило меня прикусить язык, и я покорно опустилась на кожаное сиденье. Он забросил наши сумки в багажник, сел за руль и повернулся ко мне.

– Дополнительных занятий не будет, запомнила?

– Это не тебе решать, – отрезала я, глядя в его прекрасные синие глаза.

– Хейли, Давид – скользкий тип.

Я натянуто рассмеялась.

– Ты – моя девушка, – задействовал он свой самый любимый аргумент.

– Только по бумагам!

Он выругался и хлопнул ладонью по рулю.

– Черт, я не могу разговаривать с тобой серьезно, когда ты выглядишь, как бешеный фламинго.

Мои глаза поползли на лоб от возмущения.

– Да как ты см… – я не успела договорить, потому что мерзавец схватил меня за шею и притянул к себе.

Он провел горячим языком по моим губам, и те предательски разомкнулись, желая продолжения. Заметив это, он медленно отстранился и оскалился, как довольный лев.

– Видишь, а ты говорила только по бумагам.

Сукин сын.

– Сегодня вечером у нас свидание, – заявил он, заводя мотор.

– Если выкинешь еще раз что-то подобное, то до вечера просто не доживешь, – сквозь зубы процедила я.

– Ты чертовски сексуальная, когда злишься.

Я положила ладонь на внутреннюю сторону его бедра и нежно погладила, наблюдая за тем, как начинает вздыматься его грудь от возбуждения, а затем как следует ущипнула. От неожиданной боли Эйден выругался и резко вдавил в пол педаль газа. Машина дернулась вперед, и я зажмурилась.

– Спенсер, ты самая чокнутая девушка из всех, кого я знаю.

– Звучит как признание в любви, – я невинно похлопала глазами.

Он запустил руку в свои безупречные волосы, очевидно, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, втянул носом воздух и сказал:

– Поехали домой, любовь моя.

Я сбросила кроссовки и забралась с ногами на сиденье.

– Поехали!

Эйден задержал взгляд на моих ядерно-розовых носках, покачал головой и рассмеялся.

Глава 9

Вернувшись домой, я обнаружила Фрэнка, уплетающего здоровенную пиццу в компании Зои. Они развалились на диване и смотрели последний сезон «Игры престолов».

– Семейство Кершоу, а вы адресом, случайно, не ошиблись? – спросила я, сбрасывая спортивную сумку на пол.

– Привет, детка. Я привез тебе свежую прессу и сценарий.

– Сценарий?! – завизжала я, подлетая к столику, на котором лежал пухленький бумажный конверт.

– Ага, наконец-то. Черт их разберет, почему они тянули так долго.

Разумеется, сценарий я уже видела и полностью прочла перед пробами, но потом он был изъят. Кажется, из-за каких-то проблем с авторскими правами.

– Как прошел первый урок? – поинтересовалась Зои.

– Неплохо. Наш инструктор такой красавчик…

– Не-а, – Фрэнк хлопнул меня по руке, которой я тянулась к кусочку пиццы, и пригрозил пальцем. – Иди жуй свои брокколи, жирная задница.

– Но…

– Погоди, ты сказала «красавчик»? – нахмурился Фрэнк. – Ваш инструктор – женщина. Джессика Джулс.

– Она получила травму. Давид Морейра замещает ее до начала съемок.

Фрэнк как ошпаренный вскочил с дивана и принялся хлопать по карманам, в поисках мобильного телефона.

– Что ты несешь, Хейли? Этого не может быть!

– Почему?

– Потому что я бы первым узнал об этом! Черт, ну где же он?.. – Фрэнк яростно тыкал пальцем в сенсорный экран. – Ага, вот.

Пока он во всю глотку орал на какого-то Саймона, я успела наспех принять душ и переодеться. Зои приготовила мне вкусный овощной салат и протеиновый коктейль цвета зеленой блевотины.

– Все подтвердилось, – пробормотал Фрэнк, усаживаясь за кухонный островок.

Его лицо было покрыто красными пятнами, на лбу проступила испарина, а гавайская футболка с пальмовым принтом прилипла к влажной спине.

– Джессика повредила колено вчера вечером. В торговом центре. Мутная какая-то история…

– Почему? – спросила Зои.

Фрэнк задумчиво покрутил в руке стакан с водой.

– Да странно все это… Джесс утверждает, будто ее специально сбили с ног. Толкнули в спину прямо на эскалаторе. Полицейские изъяли записи с камер видеонаблюдения, но пока никакой официальной информации не дали.

– Джессика здесь получила травму? В Лос-Анджелесе?

– Да. Сейчас она лежит в больнице Лос-Роблес. У ее палаты уже выставили охрану.

– А откуда взялся этот Давид? – поинтересовалась я.

– По словам продюсера, Морейра – лучший танцор в Калифорнии. Хотя я думаю, что он, скорее, лучший из тех, кого этим растяпам удалось откопать за ночь. – Фрэнк стрельнул в меня глазами. – Или он и вправду так хорош?

Я пожала плечами, загружая посудомойку.

– Не знаю.

– Ну и хрен с ним, – махнул он рукой. – Как дела с Бакли? Кстати, вчерашнее шоу прошло отлично. Рейтинги взлетели до небес. Рут, конечно, в ярости из-за того вопроса, который они якобы по ошибке пропустили в эфир, но как по мне, так вы отлично выкрутились. А твое публичное признание в любви…

– Заткнись.

– Брось, Хейли! – вмешалась Зои. – Это было так мило!

– Да я просто оговорилась, понятно? Я не собиралась никому признаваться в любви, тем более в прямом эфире. Вы же знаете, что нет между нами никакой любви и быть не может!

– Может, – сказал Фрэнк. – Но она крайне нежелательна.

– Почему?

– Почему «может», или почему «нежелательна»? – старый таракан хитро прищурился, внимательно наблюдая за мной.

– Не пытайся меня подловить!

– Даже не думал! У тебя виски есть?

Я закатила глаза.

– Разумеется, нет.

– Рязюмеится, неть, – передразнил он меня, и Зои звонко рассмеялась.

– Проваливайте отсюда. Оба! Мне нужно готовиться к свиданию.

– С Бакли? – спросил Фрэнк.

– Интересно, а с кем же еще я могу ходить на свидания?

– Мы с Рут ничего вам на сегодня не планировали.

Я быстро захлопала ресницами, пытаясь осмыслить сказанное.

– Повтори.

Наверное, мне просто послышалось.

– Детка, я не шучу. Если Эйден пригласил тебя на свидание, то только потому, что ему так захотелось.

– Я никуда не пойду, Зои! – в тысячный раз повторила я.

– Ну почему-у-у? – в тысячный раз спросила она.

Фрэнк ушел полчаса назад, и с тех пор этот рыжий дятел беспрерывно долбит мою черепную коробку, уговаривая пойти на свидание.

– Потому что!

– Как по-взрослому, – фыркнула Зои.

Она валялась на кровати и отвечала моим фанатам на сообщения, пока я, втайне от нее, просматривала социальные сети Эйдена и читала комментарии под его фотографиями.

Зачем?

Сама не знаю.

– Дай ему шанс.

– Ладно, – сдалась я. – Давай заключим пари. Я узнаю, куда он меня поведет, и если это будет что-то скучное, то откажусь, а если он удивит меня – пойду.

– Идет! – оживилась Зои.

Я отправила Эйдену сообщение с вопросом: куда мы пойдем сегодня вечером: и тут же получила ответ:

«На кладбище».

Я трижды перечитала смс, и с каждым разом мои глаза округлялись все больше и больше.

– Ну что там? – Зои выхватила у меня телефон и икнула. – Как это понимать?

– Шутит, как обычно, – отмахнулась я.

Или не шутит?

Постойте, это же Бакли. Конечно, шутит!

«Я тогда прихвачу с собой лопату», – отправила ему в ответ.

«Лучше попкорн».

Я бросила телефон на кровать и потерла руками лицо.

– По-моему, я только что проиграла пари.

Глава 10

– Бог мой, Хейли, ты и впрямь сумасшедшая, – захохотал Эйден, когда увидел меня. – Зачем ты так вырядилась?

Я утонченно поправила свою черную шляпку с вуалью, ради которой Зои оббежала не один десяток бутиков, и хитро прищурилась.

– Разве мы едем не на кладбище?

Мой план был таков: я показываюсь Эйдену в этом скорбном наряде, он извиняется за свою дурацкую шутку, и я бегу домой переодеваться во что-то более жизнерадостное. Но Бакли оказался крепким орешком.

– На кладбище, – продолжил бессовестно лгать он. – Но для этого вовсе не обязательно выглядеть как Кейт Миддлтон на Дне памяти.

– Прости, но внешний вид должен соответствовать посещаемому месту, – иду я на риск, надевая самые гигантские черные очки, которые только удалось откопать бедной Зои.

«Ну же, Эйден. Признайся, наконец, что разыграл меня, и покончим с этим цирком».

– Ладно, раз ты так считаешь… – продолжая хохотать, он поднял руки в примирительно жесте, а затем открыл для меня дверцу Ауди.

Мне ничего не оставалось делать, как уронить свою упрямую задницу, затянутую в черную юбку-карандаш, на кожаное сиденье.

– А почему ты решила надеть вуаль? – поинтересовался Эйден, когда мы застряли в пробке длиной в милю.

– А в чем дело? – с вызовом спросила я.

– Ну, обычно вуаль носят только вдовы.

Супер.

Моя жизнь полна дебильных сюрпризов.

За свои двадцать лет мне посчастливилось ни разу не побывать на похоронах и, конечно же, я не знала некоторых нюансов, включая этот.

– Я просто никогда не была на кладбище.

– Ни разу в жизни? – Его синие, как мятежное море, глаза округлились.

– Нет. А ты?

– Невозможно жить в Лос-Анджелесе и не бывать на кладбище, – ухмыльнулся он. – Сегодня ты поймешь почему.

– То есть мы реально едем на кладбище? – Моя уверенность в том, что это была шутка, начала таять.

– Реальней некуда, Техас. Через пару минут будем на месте.

Весь оставшийся путь я нервно ерзала на сиденье, гадая, что, черт возьми, можно делать на кладбище в субботний вечер. Эйден выглядел так, словно вез меня не к могилам, а на концерт какой-нибудь поп-группы. На нем была белая бейсболка с вышитым логотипом команды «Лос-Анджелес Доджерс», повернутая козырьком назад, черные узкие джинсы с рваными коленями и черная облегающая футболка. На левом запястье Бакли носил стильные часы со светлым циферблатом, а на правом – несколько тонких кожаных браслетов. Нужно будет как-нибудь выпросить у него один из них себе на память.

Я сняла солнечные очки и прилипла к боковому окну, завороженно наблюдая за тем, как чернеют силуэты стройных пальм на фоне розового закатного неба. Если бы я была художником, то непредсказуемый в своей палитре заход солнца в Городе Ангелов был бы моей любимой темой. Серый смог испачкал небрежно разбросанные по небу пурпурные облака грязными пятнами, которые с каждой минутой становились все мрачнее. Мне захотелось запечатлеть это, поэтому я достала свой iPhone и сделала несколько снимков.

Мы проехали мимо съемочных павильонов студии «Paramount», свернули направо, и мои глаза тут же врезались в табличку с надписью «Hollywood Forever Cemetery». Если это кладбище действующее, то хочу немедленно купить на нем место и похоронить там свое убогое чувство юмора, благодаря которому я сегодня выгляжу как идиотка.

Хм, интересно, а почему здесь так много людей?

Нет, не просто много… их здесь по меньшей мере около тысячи!

Многие из них держали в руках раскладные стулья и даже столы, одеяла, напитки и пакеты с едой, и при этом выглядели абсолютно счастливыми, будто приехали на «Коачеллу»³.

– Что мы будем здесь делать? – Моя фантазия просто отказывалась работать.

– Наблюдать за тем, как смешивается кино, жизнь и смерть, енотик.

– Звучит неплохо, но если я появлюсь среди людей в таком виде, то через пол часа с меня будет смеяться все Западное побережье, а спустя час к нему присоединится и остальной мир.

Несколько секунд он задумчиво смотрел на меня, сексуально прикусив нижнюю губу.

– Ну если ты будешь все время бездвижно стоять, то в этом наряде вполне сойдешь за ночную пальму. Главное, шляпку не снимай!

– Это не смешно! – засопела я, скрестив руки на груди.

Эйден, улыбнувшись, снова перевел взгляд на дорогу.

– Спенсер, ты удивительная…

– Это синоним к слову «чокнутая»?

– Заткнись.

– И улыбнись! – добавила я, вспомнив его фразу, и мы вместе рассмеялись.

Припарковавшись на платной стоянке, Бакли вышел из машины и направился к багажнику. Я тут же стащила с головы шляпу и забросила ее на заднее сиденье. Со скоростью Барри Аллена⁴ я поснимала заколки, привела в порядок волосы, поправила макияж и, оглядевшись по сторонам, выскочила следом за ним. Эйден поставил на капот громадную корзину для пикника, закинул на плечо несколько красных одеял, а затем вытащил из пакета белую футболку.

– Подними руки, – скомандовал он, подходя ближе. Потрясающий аромат мяты и морозной свежести моментально ударил в нос и прохладным покрывалом осел мне на кожу.

Я повиновалась. Эйден осторожно натянул свою футболку поверх черной кружевной блузки. Мой пульс не остался равнодушным к его близости, и уже во всю отбивал «Свадебный хор»⁵ в ушах. Я нервно облизала пересохшие губы.

– Ты всегда возишь в машине запасные чистые футболки?

– Это подарок от поклонницы.

– Понятно.

«Забрать домой и сжечь», – скомандовало мне мое сердце.

– Сможешь в них идти? – он махнул рукой в сторону моих черных босоножек на неприлично высокой платформе.

– Даже по свежевырытым могилам, – с уверенностью заявила я.

За спиной раздалось знакомое стрекотание. Эйден выругался, подхватил корзину для пикника, и направился прямо в сторону папарацци. Я развернулась и увидела молоденькую журналистку, которая застыла с камерой в руках. Яркий уличный фонарь освещал ее испуганное лицо. Она, словно олень в свете фар, смотрела на приближающегося к ней Бакли.

Новенькая, наверное.

Эйден подошел к ней и что-то прошептал на ухо, а затем она что-то тихо ответила, и они кивнули друг другу.

– Только побыстрее, ладно? Мы уже опаздываем, – услышала я его слова. – Хейли, иди сюда. Пару кадров и … как тебя зовут?

– Ал-лекс, – заикаясь ответила девушка.

– …и Алекс пообещала не сливать в сеть наше месторасположение.

Мы пообнимались с Эйденом перед камерой маленькой шантажистки, ответили на пару вопросов и поспешили в сторону кладбища.

Ворота уже были открыты, и мы очутились в самом «хвосте» змеевидной очереди, которая стремительно двигалась вперед. Вдоль дороги прогуливались люди с фонариками. Наверное, это были охранники. Они любезно освещали путь, потому что на территории кладбища не было фонарей. К счастью, на нас никто не обращал внимания, все торопились занять хорошие места на огромном зеленом поле.

На этом поле стояли большие колонки, из них лилась мягкая ненавязчивая музыка, под которую многие уже пританцовывали. Я не заметила никакой сцены, поэтому мысль о том, что здесь будет проходить концерт, отпала сама собой. Перед нами находилась лишь огромная белая стена, окруженная цветной подсветкой, на которую был направлен проектор.

– Кино! – восхищенно прошептала я, повиснув на руке Эйдена.

– Да неужели?! – притворно воскликнул он, продвигаясь вперед.

Спустя пятнадцать минут мы, наконец, нашли классное местечко. Бакли расстелил на траве одеяло и вытащил из корзины две баночки колы.

– Диетическая, – поморщилась я. – А что там у тебя еще?

Я достала телефон, чтобы подсветить содержимое корзинки, и ахнула. На одну половину она была заставлена всякими пластиковыми контейнерами, а на вторую – бумажными пакетами с попкорном.

– Ты сам все это приготовил?

– Вроде того, – с несвойственным ему смущением, ответил Эйден. – Только поклянись, что завтра отработаешь на тренажерах каждый калорий.

– Клянусь! – воскликнула я, скрещивая пальцы за спиной.

– Какая же ты лгунья, – он покачал головой, пряча улыбку.

К началу фильма мы расправились почти со всей едой. Бакли оказался богом кулинарии и, попробовав его куриные маффины с сыром, я предложила ему завести совместных детей.

– «Сумерки»? – застонал Эйден, глядя на экран. – Черт, я ведь даже не заглядывал в билеты. Твою мать…

– Ты уже смотрел этот фильм?

– Я что, похож на романтичную принцессу?

– Скорее на парня, который сотню раз водил романтичных принцесс в кино.

– Я никого не водил в кино.

– Ну конечно!

– Хейли, я вообще не приглашал девушек на свидания, – заявил он, и добавил: – Ну кроме тех, что организовывала Рут.

Я бы рассеялась ему в лицо, если бы его тон не был таким серьезным.

– Разве такое возможно? – нахмурилась я. – У тебя было столько девушек… Неужели ты никуда их не приглашал?

Он поморщился и отрицательно покачал головой.

– Обычно в этом не было необходимости.

– Что это значит?

– Все очень просто. Закрытые вечеринки, ночные клубы, модные тусовки… Познакомились, хорошо провели время и разбежались. Если какой-нибудь инсайдер успел это заснять, значит в утренних заголовках у меня снова «появится новая подружка».

«Какие отношения, ты смеешься? Очередная пустышка…» – вспомнила я его слова на диктофонной записи Кейт.

– Если лицо этой девушки оказалось знаменитым, – продолжал Эйден, – то в игру вступает Рут. Она обставляет все как милый, но короткий роман. Мы еще пару раз появляемся с девушкой на публике и «принимаем решение остаться друзьями». Та-да-да-дам. Репутация обоих спасена. Это Лос-Анджелес, Хейли… Если среднестатистический человек врет около четырех раз в день, то в Городе Ангелов ставки удваиваются.

– Ты никогда не влюблялся? – осторожно спросила я.

– Нет. Впрочем, как и ты, – подмигнул он. – Если верить твоим словам на телешоу.

– Им определенно можно верить.

– Хорошо. Это очень хорошо.

Я сменила позу, обхватив колени руками, и уставилась на экран. Мысли, подобно рою жужжащих пчел, закружились в голове. Почему Эйден решил пригласить меня на свидание? Может, это все-таки проделки Рут? Или всему виной контракт, который поставил жирный крест на его ночных тусовках с одноразовыми подружками, и теперь он умирает от скуки?

Мне не нужно слышать ответы на эти вопросы.

Я просто хочу быть здесь и сейчас.

Рядом с этим чокнутым парнем, который пахнет как райское облачко и постоянно меня смешит.

Эйден посмотрел на меня так, будто прочитал мои мысли.

– Иди сюда, – протянул он мне руку.

Я уютно устроилась у него между ног, и он завернул нас в одеяло. Мое глупое сердце радостно затрепетало в груди. Он опустил руку на мой живот и прижал меня к себе еще ближе. Теперь я могла совершенно легально вздыхать его прекрасный аромат, не вызывая при этом лишних подозрений.

Если бы месяц назад мне кто-то сказал, что однажды я буду обниматься с Эйденом Бакли за просмотром фильма «Сумерки» в окружении нескольких тысяч людей, я бы сказала, что этот «кто-то» точно спятил.

Глава 11

– Скажи громко, скажи…

– Да сколько можно?!

– Скажи.

– Ты ведь не отстанешь?

– Скажи громко.

– Вампир! – повторила я реплику Беллы.

– Ты боишься?

– Нет!

– Так задай свой главный вопрос: «Что мы едим?».

– Чипсы с беконом, – захохотала я.

Всю дорогу домой Эйден цитировал фразы из «Сумерек», подражая голосу Эдварда Каллена, а я смеялась как ненормальная. Мы решили покинуть кладбище раньше, чем закончился фильм, чтобы не нарваться на ненужное внимание, и уже подъезжали к Твин Палмс.

– Спасибо за потрясающий вечер, – смущенно сказала я, когда мы вышли из машины. – Если ты не против, я оставлю эту футболку себе на память.

Одним движением Эйден схватил меня за талию, поднял в воздух и усадил на капот. Я вцепилась ему в плечи, чтобы не потерять равновесие. Воздух между нами зашипел и наэлектризовался. Я почувствовала головокружение, словно из легких выкачали весь кислород. Эйден наклонился и провел носом по моей шее, делая глубокий вдох.

– Я собираюсь тебя поцеловать, – прохрипел он.

Его горячее дыхание обожгло мне кожу. Сейчас я была близка к тому, чтобы потерять сознание, но отстраниться не могла. Он перебросил мои волосы на другое плечо, и оставил несколько коротких поцелуев у основания шеи. Я вцепилась пальцами в его футболку и притянула ближе к себе.

– Не останавливайся, пожалуйст…

Эйден заткнул меня поцелуем. Его губы были нежными и настойчивыми одновременно. В тот момент, когда наши языки соприкоснулись, я услышала щелчки фотоаппарата. Крепкие плечи Эйдена дернулись, и он отстранился, сжимая пальцы в кулаки. Я поднесла дрожащую руку ко рту и быстро заморгала, ослепленная яркими вспышками камеры.

– Эйден, вы с Хейли живете вместе? Хейли, у вас все серьезно? Вы были на свидании? – обрушился на нас шквал вопросов от наглого журналиста, который бесстыдно танцевал вокруг нас с фотоаппаратом.

– Пошел на хрен отсюда, – прорычал Эйден.

– Ребят, всего пара вопросов… Хейли, ты не боишься, что Эйден так же быстро бросит тебя, как и всех предыдущих подружек?

Услышав эти слова, Эйден как с цепи сорвался. Он подлетел к журналисту, развернул его к себе и врезал кулаком ему в лицо. Голова мужчины откинулась назад, он пошатнулся и упал на задницу.

– У тебя будут неприятности, Бакли! – закричал он, приподнимаясь на локтях. – Серьезные, мать твою, неприятности!

Меня охватила паника. Я спрыгнула с капота, схватила Эйдена за руку и крепко сжала ее.

– Пойдем отсюда, пожалуйста.

– Что здесь происходит?

С горящим фонариком в руке к нам приближался один из охранников Твин Палмс.

– Вызовите полицию, – заскулил стервятник. – Эйден Бакли ударил меня!

Проклятье.

Кажется, нас действительно ждут неприятности.

Охранник посветил фонариком нам с Эйденом в лица и покачал головой. Я задрожала от страха. Эйден, почувствовав это, положил руку мне на плечо и прижал к себе.

– Спокойно, енотик. Все будет хорошо.

– Сэр, вы можете идти? – спросил он у журналиста.

– Да, кажется, да.

– Ну так иди отсюда на хрен и не возвращайся! – рявкнул на него Эйден.

– Я требую, чтобы вы вызвали полицию, – обратился он к охраннику. – И подтвердили, что Бакли избил меня.

Охранник поморщился так, словно перед ним был не журналист, а куча лошадиного дерьма, и ледяным тоном ответил:

– Прошу прощения, зона моей ответственности – территория жилищного комплекса Твин Палмс. Все, что происходит за ее пределами – не моего ума дело. Приятного вам вечера.

Мужчина кивнул нам и зашагал обратно к железным воротам.

Когда журналист понял, что единственный зритель его драматического представления ушел, он вскочил на ноги и полез в карман за телефоном.

– Пожалуйста, не вызывайте полицию… – взмолилась я.

– Хейли, не вмешивайся, – отрезал Бакли. – Звони, чучело.

Я одарила Эйдена не-будь-тупым-придурком взглядом и снова обратилась к мужчине:

– Прошу вас, мы ответим на все вопросы! Только представьте, какой гонорар вы получите за эксклюзивный материал.

– Этот скандал принесет мне более кругленькую сумму, Хейли.

– Продажный сукин сын… – выплюнул Эйден.

– А вот и еще один иск! – оскалился он. – Алло, полиция…

Я нервно меряла шагами квартиру, пытаясь дрожащими руками набрать номер Фрэнка. Наконец, в трубке раздался его сонный голос.

– Детка, что случилось?

– Эйдена забрали в участок! – закричала я. – Он ударил журналиста!

– Кто-нибудь это видел? – Фрэнк моментально загрузил свой рабочий мозговой процессор.

Я задумалась, нервно жуя нижнюю губу.

– К нам подходил охранник из Твин Палмс и… О, Боже мой, там ведь повсюду камеры видеонаблюдения!

– Ладно, я сейчас же позвоню Рут, а затем приеду и решу вопрос с камерами. Нужно все уладить до восхода солнца. Если это просочится в прессу, то мы будем по уши в дерьме. А пока не смей даже нос высовывать из квартиры, поняла меня?

– Да-да, конечно, – мой голос дрожал, и я поймала себе на мысли, что до этого никогда не имела проблем с полицией. – Поняла.

Фрэнк отключился.

Я наклонилась над кухонной раковиной и открыла кран. Не знаю почему, но шипящий звук бегущей воды всегда немного успокаивал меня. Я любила представлять, как водосток уносит в сырую тьму все мои проблемы, и обычно немного расслаблялась. Но сейчас это не срабатывало.

Что ждет Эйдена, если дело дойдет до суда? Тюремный срок? Компенсация? Исправительные работы? Одно я знаю точно, если эта ситуация получит огласку, то продюсер фильма сразу же разорвет с ним контракт. Во время подписания бумаг нас сотню раз предупреждали – никаких скандалов. Будущая экранизация рассчитана на подростковую аудиторию, в глазах которой мы должны выглядеть положительными героями. Никаких съемок в рекламе алкоголя или табака, никаких откровенных фотосессий в глянцевых журналах, никаких скандальных историй и тем более драк.

Из горьких раздумий меня вытащил звонок в дверь.

– Как можно быть таким идиотом? – с порога заорал Фрэнк.

Он выглядел так, словно только что пробежал марафон: темные волосы, задетые сединой, были взъерошены, пунцовое лицо блестело от пота, а одна пола красной мятой рубашки небрежно торчала из брюк.

– Этот козел сам напросился! – вступилась я за Эйдена. – Он задавал мерзкие вопросы, и вообще…

– Хейли, у него профессия такая – задавать мерзкие вопросы! Вы что, дети ма́лые? Или впервые столкнулись с хамством стервятников?

Фрэнк не понимал нас. Это свидание было таким настоящим и искренним, что на какой-то момент мы с Эйденом просто забыли о том, что знамениты. Я уверена, что ему, как и мне, не хотелось так быстро возвращаться к лицемерной реальности, поэтому случилось то, что случилось. Эйден не был голливудским актером, когда ударил придурка, он был обычным парнем, который отстаивал свои личные границы.

– Рут вытащит его?

– Не знаю, – рявкнул он, доставая из холодильника бутылку воды. – Она уже в участке, но пока новостей нет. Ты хоть знаешь, кому врезал твой драгоценный Бакли? Скандально известному журналисту Чарли Вульфу, который на скамье обвинителей сидит чаще, чем дома на любимом диване. Он живет этим, понимаешь? Провокации – его конек. Не так давно он судился с одной известной моделью, которая влепила ему пощечину за какой-то там грубый вопрос, и выиграл. Модель приговорили к исправительным работам, от нее отвернулись все ведущие дома моды, и теперь она, вероятно, продает хот-доги где-нибудь у входа в метро.

Одна пощечина.

Почувствовал слабость в ногах, я опустилась на диван, закрывая лицо руками. Фрэнк сел рядом и крепко прижал меня к себе. Едва уловимый запах скотча защекотал мне нос.

– Ну-ну… Только не надо слез, детка. Я сейчас пойду разберусь с камерами, а ты пока позвони Зои, идет?

– В час ночи? – всхлипнула я, но рука уже тянулась к телефону.

– Я арендовал ей квартиру поблизости. Пятнадцать минут, и она будет здесь.

Фрэнк был точен, как Биг Бен. Ровно через четверть часа я угодила в хрупкие объятия Зои, которая нежно гладила меня по спине, пока я, глотая слезы, пересказывала события прошлого вечера.

– Теперь понятно, почему Эйден дал ему в морду. Так и надо гаденышу! Кто знает, чем бы закончился ваш страстный поцелуй, если бы не этот долбанный кайфолом?

– Ты что, прослушала ту часть рассказа, где Эйдена забирают в участок?

– А ты бы предпочла, чтобы парень спокойно наблюдал за тем, как его девушку унижает какой-то желторотый журналюга, тыча в лицо своей камерой?

Зои была права. Конечно, я не приветствовала мордобитие и понимала, что Эйден не должен был так поступать, но какая-то часть меня все равно была на его стороне. Возможно, в игру снова вступили гормоны.

– Фрэнк звонит, – Зои пощелкала пальцами у меня перед лицом.

Я с замираем сердца приняла вызов.

– Вам чертовски повезло. Вы попали в объектив всего двух камер, обе принадлежат Твин Палмс. Банковский счет Бакли заметно прохудится, но записи уничтожены, а значит, у мерзавца ничего на вас нет. Ну, если только твой герой не сломал ему челюсть или что-нибудь еще.

– Не сломал! – радостно подскочила я. – Он выглядел вполне здоровым, когда поднялся.

– Поднялся? – удивился Фрэнк. – Наш парень его нокаутировал?

Я почувствовала жар на своих щеках.

– Вроде того.

– Хм… Бакли крепче, чем я думал. Ладно, детка, со своей стороны я сделал все, что мог. Надеюсь, Рут откусит голову этому журналисту раньше, чем тот начнет давать показания. А теперь марш в кровать. Утреннюю тренировку никто не отменял.

– Спасибо, Фрэнк.

– Угу.

– Ты можешь остаться у меня, – предложила я Зои, когда Фрэнк прервал звонок.

– Спасибо, – облегченно выдохнула она. – Потому что я уже отпустила твоего красавчика-водителя. Ты бы видела, как он пялился на мои пижамные штаны!

Впервые за несколько часов я искренне улыбнулась, обратив внимание на ее внешний вид. На Зои была забавная изумрудная пижама с изображением принцессы Рапунцель. Зеленый цвет словно подсвечивал орехового цвета глаза, делая их более выразительными. Огненно-рыжие волосы были стянуты в высокий конский хвост, а полное отсутствие косметики на лице обнажало ее милые веснушки, которые я до этого не замечала.

– Хочешь, я узнаю, есть ли у него подружка? – подначила ее я.

– Не вздумай! – громче, чем позволило бы безразличие, ответила она, и ее белоснежная кожа на лице тут же покрылась алыми пятнами.

Глава 12

Ночью мне так и не удалось сомкнуть глаз, поэтому утром я чувствовала себя так, словно мою голову поместили в аквариум. Крепкий кофе помог мне кое-как дотащить задницу до тренажерного зала, но уже на беговой дорожке его эффект рассеялся, как утренний туман.

Новостей об Эйдене не было. Его телефон по-прежнему был недоступен. Рут тоже не отвечала. Это беспокоило и успокаивало одновременно. Успокаивало потому, что никаких громких заголовков в утренней прессе я не увидела, а значит у Эйдена есть еще шанс выйти сухим из воды. Каким бы несносным не был этот парень, я уже немного скучала по нему… Оказывается, жизнь сильно теряет в красках, когда нет рядом того, кого постоянно хочется придушить.

– Хейли, соберись! – прикрикнул на меня тренер, когда я в тысячный раз провалила силовое упражнение.

– Прости, Стив.

– Где Бакли? – поинтересовался он. – Вы что, решили посещать тренировки, когда вам вздумается?

– Он… Э-э-э… Заболел, кажется.

– Бубонной чумой?

– Почему сразу чумой? У него грипп, – продолжила я бодро врать. – Да-а-а, точно! Кишечный грипп!

Стив прищурился и посмотрел на меня с подозрением.

– Ладно, продолжаем тренировку.

Мой день пролетел, как одно мгновение. На уроке танцев Давид был немногословен, и как-то чересчур напряжен. Не знаю, с чем это было связано, но наше первое серьезное занятие прошло быстро и в основном беззвучно. Давид показывал движения, я механично их повторяла, но разучивать танец без партнера было глупым занятием, и он отпустил меня домой. Телефон по-прежнему молчал, в социальных сетях Эйден тоже не появлялся, и я, умирая от волнения, решила позвонить Фрэнку.

– Детка, я понятия не имею, где живет Бакли, – ответил Фрэнк.

– А где живет Рут, ты знаешь?

– Рут? – удивился он. – Поверь, тебе не стоит ехать к ней домой.

– Она не отвечает на телефон! Что еще мне остается делать?!

– Ждать новостей. Кстати, о новостях… В интернет уже просочилась информация о вашем вчерашнем свидании. Вас засекли на парковке. Все выглядит довольно мило, за исключением твоего образа городской сумасшедшей.

– Это вышло случайно…

– Как можно случайно нацепить белую мужскую футболку под черную строгую юбку? А еще этот готический макияж… Хейли, я слишком много предоставил тебе свободы в последнее время. Критика, которая обрушилась на твой «стильный» выход, едва ли пойдет тебе на пользу.

– Прости, я не подумала.

– А вот это уже похоже на правду. Ладно, милая, уже поздно. Иди отдыхай. Думаю, что завтра ситуация с журналистом уже как-то прояснится.

– Эйдена ведь не упекут за решетку, правда? – мой голос дрогнул.

– Иисусе… влюбилась все-таки, дурнушка, – выдохнул Фрэнк и отключился.

Я отбросила телефон на кровать так, будто по нему полз ядовитый паук.

– Сам ты влюбился! – пригрозила я пальцем бездушному аппарату, схватила полотенце и вышла из квартиры.

Эйден как-то советовал мне плавать в бассейне перед сном, чтобы снять напряжение в мышцах, и я решила попробовать. Все равно мышечная боль не даст мне уснуть.

Я перегнулась через перила на втором этаже и посмотрела вниз. Там находился открытый бассейн и небольшая зона для отдыха с грилем, парочкой круглых столиков из ротанга, и здоровенным гамаком, который был натянут между двумя пальмами. Убедившись, что там никого нет, я тихонько спустилась по лестнице, сняла обувь и погрузила ноги в прохладную воду.

О. Мой. Бог.

Как же это потрясающе.

Я скинула белый махровый халат и с головой ушла под воду. Вынырнув на поверхность, я поплыла вдоль бассейна, чувствуя, как боль медленно отступает. Подсветка в бассейне ярко освещала воду, придавая ей сочный бирюзовый оттенок. В центре глубина была около шести футов, поэтому мои ноги не касались дна, но это было самое удобное местечко для ныряния, и я не теряла времени даром.

В очередной раз погрузившись под воду, я почувствовала рядом с собой какое-то движение. Сердце застучало с бешеной скоростью. Перепугавшись до смерти, я задергала руками, пытаясь вынырнуть. Хлорированная вода обожгла глаза и забилась в нос. На мгновение мне показалось, что я умираю. Чья-то рука обхватила меня за талию и вытащила на поверхность.

– Эй, полегче. Дыши через рот, енотик.

– Эйден? Какого дьявола… – Меня накрыл приступ кашля.

– Мне кажется, здесь не обойтись без искусственного дыхания.

Я убрала мокрые волосы с глаз и заморгала, фокусируясь на его прекрасном лице. Это и в самом деле был Бакли! Ну, или я все-таки утонула и попала в… Нет, точно не в рай.

В отличии от меня, он доставал ногами до дна и просто стоял, прижимая к себе мое дрожащее тело. К счастью, он нырнул в бассейн в одежде. Треклятые гормоны тут же оживились. Лицо Эйдена находилось всего в дюйме от моего, и этого было достаточно, чтобы помешать мне восстановить правильный ритм дыхания. Я задержала взгляд на бисеринках воды, которые блестели на его мягких губах, и он заметил это.

– Ты скучала по мне?

Типичный Бакли. Прямой, как взлетная полоса.

– Прости, но парни с судимостью не мой профиль.

Эйден запрокинул голову и рассмеялся. Я прикрыла его рот рукой.

– Тс-с-с… Ты что!? Сейчас разбудишь всех соседей.

– Ты скучала по мне? – повторил упрямый мул.

– Как по занозе в заднице.

Последнее слово проглотила вода. Эйден убрал руки с моей талии, и я от неожиданности тут же пошла на дно.

– Слушай, Титаник, а ты вообще плавать-то умеешь? – спросил он, в очередной раз вытаскивая меня из воды.

– Только если поблизости нет айсбергов, – огрызнулась я, откашливаясь.

Порочно улыбаясь, Эйден притянул меня ближе к себе, и холодая вода в бассейне вдруг показалась мне кипятком. Мои ноги обвили его бедра. Этот жест был непроизвольным, но он определенно что-то изменил между нами. Эйден провел своим большим пальцем по моей нижней губе, и я забыла, как дышать.

– Кстати, у нас осталось одно неоконченное дело, – прошептал он и накрыл мои губы своими.

Глава 13

Этот поцелуй был самым откровенным в моей жизни. Наверное, со стороны мы выглядели как два голодных человека, которые пытаются съесть друг друга, но мне было наплевать. На вкус Эйден Бакли напоминал ягодное мороженое с мятой. Прохладное, сладковатое и освежающее. Мне казалось, что если я открою глаза, то он рассеется, словно предрассветный сон. Поэтому я зажмурилась и покрепче прижалась к нему.

– Разве такие поцелуи предусмотрены нашим контрактом, Мистер Бакли? – пытаясь восстановить дыхание, спросила я спустя целую вечность.

– Думаю, что в данном случае инициатива поощряется, Мисс Спенсер.

– В противном случае, мы всегда можем заключить дополнительное соглашение.

– Мне нравится ход ваших грязных мыслей, мисс Техас! – Эйден лизнул мне щеку, и я захихикала. – Пойдем, пока не простудилась.

Я повисла на Эйдене подобно маленькой ручной обезьянке, пока он нес меня в квартиру. Стоило моим ногам коснуться пола в прихожей, как тело тут же пробрала трусливая дрожь. Осознание того, как далеко мы сейчас можем зайти, обрушилось на меня словно цунами.

– Спасибо за… э-э-э, в общем, спасибо. Ты уже уходишь, да? Кстати, как там тюрьма? Господи… Тебя ведь не посадят? Ну, то есть, ты освобожден? В смысле, не сбежал? – Если бы эту речь сейчас услышал мой учитель английского, то он бы скончался от инфаркта.

Эйден посмотрел на меня так, словно я перешла на суахили.

– Я просто разволновалась, понятно?! – прикрикнула я.

Отлично, теперь я выглядела еще и истеричкой.

– Почему?

– Что, почему?

– Почему ты разволновалась? – медленно спросил Эйден.

– Просто все так быстро… Мы не должны… Ну, делать ничего такого…. Я не готова. Не то, чтобы я совсем не готова. Но сейчас, я готова не совсем.

Его глаза еще никогда не были такими большими. Два огромных синих сапфира изумленно смотрели на меня. Если бы сейчас на мои горящие от стыда щеки кто-то разбил яйца, то они тут же бы превратились в хрустящую яичницу.

«Начни уже подчиняться мне, чертов язык!».

– Хорошо, Хейли. Мы не будем делать ничего такого, к чему ты не готова, идет? Мы просто примем горячий душ и ляжем спать. Не заставляй меня прямо сейчас тащиться на другой конец Лос-Анджелеса.

Вероятно, Эйден заметил, что мои глаза стали круглее, чем у полярной совы, и решил уточнить:

– Душ примем по очереди. Спать ляжешь на диване.

– Не наглей, Бакли! – Я закуталась в халат, пряча свой черный сдельный купальник от его похотливых глаз, и направилась в спальню.

– Ладно-ладно, – он вскинул руки, следуя за мной по пятам. – Я лягу на диване, но тогда душ примем вместе.

– Эйден…

– Это называется – компромисс. – Он нежно щелкнул меня по носу и осмотрелся вокруг. – Вау, вот это кровать!

Бакли подошел к ее изголовью и подергал деревянную спинку.

– Не скрипит, – ухмыльнулся наглец.

Я покачала головой. Поверить не могу, что все это сейчас происходит со мной. Эйден Бакли находится в моей спальне и проверяет на прочность кровать.

Серьезно?!

– Ты не мог бы выйти? Мне нужно переодеться. И, пожалуйста, надень что-нибудь сухое. Ходишь здесь, как Аквамен⁶… Весь пол залил.

– Ладно, я ведь джентльмен, – выдохнул он и нехотя покинул спальню.

Я тут же бросилась к шкафу размышляя о том, что бы мне надеть. Интересно, а что вообще надевают девушки, когда у них дома ночуют горячие парни? Наверное, моя любимая пижама с бананами не подходит для таких случаев… Дьявол, у меня ведь даже нет сексуального спального платья! Или как там называются эти кружевные тряпочки на тонких бретельках?

В общем, типичный гардероб девственницы.

Я нервно постучала пальцами по гладкой деревянной поверхности комода и тут меня осенило… Присев на корточки, я потянулась руками к тому чемодану, который еще толком не успела распаковать, и распахнула его.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» – молилась я про себя, перебирая аккуратно сложенную одежду.

– Есть! Вот он…

Черный шелковый халат-кимоно от Victoria's Secret стал моим спасательным кругом. Мне подарила его подруга из Далласа перед самым отлетом сюда. Он выглядел очень горячо, и надеть его было крайне рискованной затеей, но если выбирать между ним и бананами… Я закинула его на плечо и отправилась в душ.

Мой поход в ванную занял гораздо больше времени, чем обычно. Когда по твоей квартире разгуливает похотливый красавец, который непредсказуем, как вулкан, нужно быть в полной боевой готовности. Ну, вы поняли… Халат оказался мне великоват, и поэтому выглядел более праведно, чем я ожидала. Спасибо Всевышнему и моей подруге Анне (которая считает меня более толстой, чем я есть на самом деле) за это.

Когда я вошла на кухню, мои глаза поползи на лоб. Полуголый Эйден в наушниках и с обернутым вокруг бедер полотенцем, пританцовывая, помешивал ложкой овощной салат.

«Память, я знаю, что ты у меня крайне капризная дамочка, но прошу тебя, сохрани этот момент в моей голове хотя бы лет до семидесяти. Аминь».

Заметив мое присутствие, он сорвал наушники и пристально посмотрел на меня. Его брови от изумления взмыли вверх. Я расправила плечи и, как приличная соблазнительница, медленно протанцевала к нему, покачивая бедрами.

– Ах ты, маленькая провокаторша!

Украв с дощечки тоненький кусочек огурца, я закинула его в рот и как можно равнодушнее пожала плечами.

– Я у себя дома, а вот ты мог бы выглядеть поприличнее. – Я кивнула в сторону его полотенца. – Уверена, что сушилка уже готова распрощаться с твоей одеждой.

Он отбросил нож, поднял меня и усадил на кухонный стол. Я не удержалась и прикоснулась рукой к его влажным волосам. Всегда мечтала это сделать. С момента нашей первой встречи. Они были мягкими и пахли моим шампунем.

– Хочешь, чтобы я оделся? – поддразнил он, вставая между моих ног.

– Больше всего на свете, – солгала я, закатывая глаза от удовольствия, когда он прикоснулся губами к моей шее.

– Ты говоришь одно, а язык твоего тела – другое.

Я поджала пальцы на ногах. От его близости у меня кружилась голова.

– Пожалуйста, оденься.

– Как скажешь.

Он резко отстранился и вышел из кухни. Конечно, мне до смерти хотелось остановить его, но я понимала, чем это может закончиться. Все отношения Эйдена Бакли развиваются по сценарию «Тройного П»: Познакомились – Переспали – Попрощались.

Это система.

И я не хочу быть ее частью.

Даже несмотря на то, что теряю самообладание, когда он находится рядом.

Глава 14

– Бог мой, Эйден… – я застонала от удовольствия.

– Тебе нравится?

– Это невероятно!

– Я хорош в этом? – По его лицу расползлась самодовольная улыбка.

– Еще бы! Кто научил тебя так вкусно готовить?

На часах было четыре часа утра, а мы – два сумасшедших человека, сидящих на жесткой диете, уплетали ржаные блинчики с кленовым сиропом, посылая весь мир к чертовой матери.

– Мой отец.

– Отец? – оживилась я. – Он тоже живет в Лос-Анджелесе?

Эйден помрачнел и поспешил встать из-за стола.

– Нам пора спать. Через три часа тренировка.

Окей… Кажется, я ступила на охраняемую территорию, где на меня могут спустить сторожевых собак.

– А у меня еще так много вопросов… – грустно вздохнула я, любуясь крепкими ягодицами Эйдена, пока тот загружал тарелки в посудомойную машину.

– Например?

– Например, по ситуации с тем журналистом. Вы с Рут пропали на целые сутки, и я чуть с ума не сошла от волнения!

– Я сидел в камере, пока Рут вела с ним переговоры. Козел понял, что свидетелей нет, записей с камер видеонаблюдения тоже, и сдал назад. Прихватив с собой внушительную пачку стодолларовых купюр, разумеется.

– Не думала, что он так легко отступит.

– Он, конечно, подонок, но не идиот. Без доказательств это дело сразу бы развалилось. К тому же окружной прокурор – приятель Рут. Думаю, что ему хватило времени пронюхать это.

Повинуясь внезапному эмоциональному порыву, я подошла к Эйдену и обняла его, уткнувшись носом в грудь. Он замер от неожиданности, и, кажется, даже на несколько секунд перестал дышать.

– Спасибо, что заступился за меня.

– Хейли, если ты будешь лезть ко мне обниматься каждый раз, когда я бью кого-то по морде, то мне придется записаться в бойцовский клуб.

– Но ты все равно спишь на диване, – оттолкнула я его и побежала в сторону спальни.

Закрыв за собой дверь, я прижалась к ней ухом и прислушалась. Спустя какое-то время раздался долгожданный скрип дивана. Я облегченно выдохнула, легла на кровать и провалилась в сон.

Я проснулась оттого, что мне было очень жарко. Тяжелая мужская рука лежала на моем бедре, а чье-то ровное дыхание обжигало затылок.

Что за фигня здесь происходит?!

Стараясь не шевелиться, я попыталась оценить обстановку, но все итак было очевидно. Наглец пробрался ко мне в кровать и как ни в чем не бывало уснул, заграбастав меня в свои объятия. Этот парень вообще не имеет тормозов! Пока я разрабатывала кровавый план мести зазвонил будильник, и гризли лениво заворочался.

– Выруби его, – хриплым голосом пробормотал он.

– Я сейчас тебя вырублю! – зарычала я, натягивая одеяло до ушей. – Что ты здесь делаешь?

Эйден приоткрыл один глаз и прищурился от яркого солнечного света, который приветливо лился в окно. Сонным он выглядел еще моложе и привлекательнее. Впервые я видела его идеальные волосы такими взлохмаченными, и мне пришлось закусить губу, чтобы не улыбнутся.

– Ты всегда такая шумная по утрам?

Я схватила свою подушку и бросила в его голову, но негодяй успел перехватить ее налету.

– Выметайся отсюда! – Святой… ад, это что, кокетливые нотки в моем тоне?

– Ну у тебя и манеры, Техас, – покачал он головой.

Эйден отбросил одеяло, и я моргнула несколько раз, чтобы удостовериться, что мой мозг не сыграл со мной злую шутку. На нем были белые боксеры от «Calvin Klein» и… все. Практически голый Бакли забрался этой ночью ко мне в постель!

– Клянусь, я потребую судебный запрет на твое приближение! – заявила я, отворачиваясь к стене. Если я буду продолжать пялиться на него, то боюсь, что мой гнев может испариться.

– Тогда мне придется вернуться за решетку, енотик.

Я услышала шаркающие звуки и краем глаза заметила, как Эйден выходит из спальни. Мой взгляд задержался на его божественной заднице, и мне пришлось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все это не сон.

Впервые я ночевала под одной крышей с парнем. Ну, не считая подростковых вечеринок с ночевкой, где лился рекой лимонад, обсуждались новые серии Ханны Монтаны, и все, включая парней, ложились спать в одежде. Сейчас я растерянно сидела на кровати и слушала шум воды, доносящийся из ванной, и гадала, что делать дальше. Вытолкать Эйдена за дверь или предложить кружечку утреннего кофе?

Мое внимание привлекла звонкая незнакомая мелодия. Я отправилась на звук, который привел меня к кофейному столику. Источником шума был телефон Эйдена. Взглянув на светящийся экран, я не поверила своим глазам.

Ему звонила Кейт.

На меня тут же нахлынуло воспоминание о том, как она хладнокровно душила меня в туалете ресторана, и дрожащие руки непроизвольно потянулись к горлу.

Почему она звонит Эйдену?

Почему, черт побери, она звонит ему?!

– Хейли, все в порядке? – послышался голос Эйдена за моей спиной.

Я развернулась и посмотрела ему в глаза, гадая, что скрывается за этой глубокой синевой. Каких демонов прячет эта морская бездна? Я ничего не знала об этом парне. Ни-че-го. И тем не менее впустила в свое сердце.

«Дурнушка», – раздался в голове голос Фрэнка.

– В полном порядке. – Я заставила себя улыбнуться.

– Не лги мне.

– Я никогда не лгу тебе, Эйден. А что насчет тебя?

Он удивленно посмотрел на меня и нахмурился.

– О чем ты говоришь?

Мне не хотелось отвечать, поэтому я просто прошла мимо него в сторону ванной и громким хлопком двери поставила точку в этом разговоре.

Глава 15

– Доброе утро, Этьен! – помахала я рукой своему водителю.

– Доброе утро, Хейли. Доброе утро, мистер Бакли.

– Какой я тебе мистер, придурок? – захохотал Эйден, протягивая ему руку.

Этьен, смеясь, отбил по ней, а я недоуменно уставилась на обоих.

– Что здесь происходит? Вы знакомы?

– С тех пор, как я перебрался в Штаты, – ответил Этьен.

Шестеренки в моей голове противно заскрипели.

– Так это ты порекомендовал его Фрэнку? – Я ткнула пальцем в грудь Бакли. – Решил приставить ко мне своего дружка, чтобы следить за мной?

– Не обращай на нее внимания, – обратился он к Этьену, распахивая передо мной заднюю дверцу автомобиля. – Она с утра не в духе.

– Тяжелая выдалась ночка? – подмигнул ему Этьен.

– О, да-а-а, – протянул Эйден, улыбаясь как Чеширский Кот.

– Если вы оба сейчас же не заткнетесь, то Этьен останется без работы.

Всю дорогу парни продолжали перебрасываться своими «мужскими» шуточками, которые были понятны только им, а я гадала, зачем Эйден впарил Фрэнку своего друга на место моего водителя. Интересно, знает ли Этьен про наш контракт?

Звонок Кейт тоже не выходил у меня из головы. Оказывается, Бакли не только следит за ее активностью в социальных сетях, но и, вероятно, продолжает с ней общаться. Как мило.

А ты та еще темная лошадка, Эйден Бакли…

Покинув машину, мы тут же попали под прицел нескольких камер.

– Пронюхали уже, – выругался Эйден, хватая меня за руку.

Три журналиста – двое мужчин и одна женщина, забежали вперед, чтобы получше снять наши лица, и начали забрасывать нас вопросами, которые мы игнорировали. У входа в спортивный комплекс нас встретила охрана. Они профессионально отрезали нас от назойливого внимания прессы, и мы поспешили на тренировку.

В зале Бакли снова вел себя как Бакли. Он флиртовал с девушками, вызывая у меня необъяснимые вспышки ревности, затем как ни в чем не бывало приставал ко мне, а получая отпор, снова возвращался к флирту с красотками. Стив тоже попал под его обаяние. Он даже не делал ему замечаний, когда Эйден прерывал какое-нибудь упражнение, чтобы снять селфи с очередной копченой калифорнийской курицей. От переполняющей меня ярости я выполняла задачи тренера, как терминатор. Чтобы позлить Эйдена, я даже предприняла попытку пофлиртовать со Стивом, но оказалось, что тот играет за другую команду. Бакли наверняка знал это, потому что задыхался от смеха, наблюдая за нами.

Вернувшись домой, я обзвонила друзей, по которым ужасно скучала, и они все в один голос сказали, что Бакли мне не пара. Если бы они только знали, что все наши миленькие совместные фото в интернете всего лишь условие контракта… После того, как я скормила близким мне людям целый пуд лжи, настроение испортилось окончательно. А впереди меня ждал четырехчасовой урок танцев с Эйденом…

– Хейли, где твой партнер? – набросился на меня Давид, едва я переступила порог хореографического зала. – Он решил вообще не посещать занятия?

– Нет-нет, он обязательно придет, – поспешила я успокоить учителя.

– Ты уверена в этом?

Конечно, нет.

– Да, конечно.

– Ладно, – он обреченно выдохнул, глядя на наручные часы. – Начнем разминку без него.

При очередном взмахе ногой во время динамической растяжки я почувствовала сильную мышечную судорогу в районе голени и не сдержала стон. Давид тут же подлетел ко мне и помог сесть на скамейку.

– Похоже, я сегодня немного переборщила с беговой дорожкой, – поморщилась я от боли.

– Где болит?

– Здесь, – я указала на нижнюю часть левой ноги.

– Сейчас мы это исправим, – кивнул Давид.

Он сел рядом, осторожно положил мою ногу к себе на колени и снял с нее джазовку⁷. Заметив мое оцепенение, он едва заметно улыбнулся:

– Не пугайся. Я сделаю расслабляющий массаж, и через несколько минут боль уйдет.

– Ладно, – тихо ответила я, чувствуя себя все более и более неловко.

Он стянул носок, взял в руки мою лодыжку и принялся медленно массировать пальцы, затем пятки, поднимаясь выше. Я дышала через раз, ощущая, как боль отступает. Кожа плавилась под уверенными прикосновениями…

– Может, мне зайти попозже? – послышался в дверях напряженный голос Эйдена.

– Через пару часов, – ответила я и притворно застонала от удовольствия. – О, да-да-да, вот здесь. Хорошо…

Давид бросил на меня недоуменный взгляд и обратился к Эйдену:

– Проходи и разминайся. Хейли поймала мышечный спазм, но думаю, что она уже в норме, правда? – он посмотрел на меня, вопросительно вскинув темные брови.

– Да. – Я нехотя убрала ногу с его коленей. – Спасибо, Давид. У тебя волшебные руки!

Синие глаза Эйдена сфокусировались сначала на нем, затем на мне. Если бы взглядом можно было убивать, то наши с Давидом бездыханные тела уже бы обводили мелом.

– Ладно, ребята, – хлопнул в ладони Давид, выходя в центр зала. – Сегодня мы начнем разучивать первый парный танец ваших героев.

Эйден сел рядом со мной на скамейку, лениво вытягивая ноги. Я закатила глаза и сосредоточилась на речи Давида.

– Представьте себе двух молодых танцоров, которые пришли на судьбоносный кастинг. Они успешно прошли первые пробы, вторые, третьи… и вот, наконец, они оказываются вместе на одной сцене. Последние решающие пробы. Ребята впервые видят друг друга, но хореограф уже включает музыку и велит им танцевать. Первые прикосновения… Смущение… Робость… Интерес… Каждое новое движение становится увереннее предыдущего. Этот танец напоминает брачный ритуал журавлей, во время которого самка и самец выбирают друг друга. Он несколько неловкий, элегантный, но в то же время динамичный. Своими движениями вы должны рассказать зрителю историю знакомства и пообещать любовь.

Я шумно втянула носом воздух.

– Да, Хейли, задача перед вами стоит непростая, – Давид послал мне теплую улыбку, – но насколько я знаю, вы с Эйденом прошли через нечто подобное.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Кажется, бессонная ночь сильно ударила по твоей сообразительности, – Эйден закинул свою лапу мне на плечо. – Давид имеет ввиду кастинг, на котором мы с тобой познакомились. Помнишь, как сразу влюбилась в меня? Ну, а потом и я решил ответить тебе взаимностью.

– А-а-а, – протянула я, заводя руку за спину Эйдену.

– А-а-а, – застонал Бакли, когда я что есть силы ущипнула его сзади.

– Что случилось? – спросил Давид.

– Бессонная ночь сильно ударила по его нервной системе, – пожала я плечами.

– Ваша личная жизнь меня не волнует, – отрезал Давид. – Вы можете сколько угодно не спать по ночам, но в этом зале всегда должны быть собраны и сосредоточены. Это понятно?

– Понятно, – виновато пропищала я.

– Эйден?

– Ага.

– Рад, что мы поняли друг друга, а теперь вернемся к танцу.

Он подошел к скамье, на которой мы сидели, взял меня за руку и буквально выдернул из объятий Бакли.

– Сейчас я покажу несколько движений, а ты просто расслабься и подхватывай, ладно?

Он вывел нас на середину зала, достал из кармана пульт и включил музыку. Заиграла «Unsteady» от X Ambassadors. Мое тело тут же откликнулось на чувственный мотив, и я закачалась в такт.

– Мы будем работать с направлением Контемпорари. Его техника базируется на элементах классического балета, которые смело переплетаются со множеством других стилей, таких как хип-хоп, модерн, постмодерн, джаз и прочими… Контемп даст вам полную свободу для самовыражения.

Давид развернул меня к себе и посмотрел прямо в глаза.

– Ни один ваш жест не должен быть пустым или молчаливым. Каждое движение имеет свою цель, – он резко притянул меня к себе и тут же плавно оттолкнул. – Вы разговариваете телом, рассказываете свою историю. Делитесь чем-то личным, постыдными секретами, тайными желаниями…

Он подошел ко мне сзади, приподнял за талию и скользнул вместе со мной на пол. Я оказалась сверху. Спиной прямо на его широкой груди.

Святые небеса…

Я задержала дыхание, рассматривая полоток, и гадала, что будет дальше.

– Прогнись.

Согнув ноги в коленях, я закинула руки назад, чтобы упереться ими в пол, приподняла попу и выгнулась дугой. Теперь я почти не соприкасалась с лежащим подо мной Давидом.

– Выровняй дыхание.

Я послушно выполнила команду. Он немного съехал вниз и вытянул руки прямо перед собой.

– Плавно опускай таз.

Мои бедра тут же расположились на «живой» опоре в виде его рук. Давид чуть подтолкнул меня вперед, я перенесла вес своего тела на ноги и выпрямилась.

– Умничка, – похвалил меня он, грациозно поднимаясь с пола. – Это движение вы будете выполнять за одно мгновение.

Я кивнула и краем глаза посмотрела на Эйдена. Тот выглядел, как грозовое облако, готовое вот-вот превратится в разрушительное торнадо. Синие глаза потемнели настолько, что казались почти черными. Губы упрямо сжаты, скулы напряжены… Черт, какой же он сейчас горячий!

Бакли перехватил мой взгляд, и я отвела глаза в сторону.

– Попробуете то же самое провернуть вместе? Я подстрахую.

Не говоря ни слова, Эйден в несколько шагов пересек разделяющее нас расстояние, встал позади меня и уверенно положил руки мне на бедра. Бакли был немного ниже Давида, но определенно крепче его. В скрытых динамиках заиграла песня Imagine Dragons «Bad Liar», и я не успела опомниться, как оказалась вместе с Эйденом на полу.

Спиной я почувствовала, как быстро стучит сердце в его груди. Мятный аромат обернул разгоряченную кожу в прохладный кокон, и я зажмурилась от удовольствия.

– Хейли… соберись! – послышался напряженный голос Давида.

Проклятье, танец!

Это же долбаный танец, а я разлеглась тут, как на пляже… Грудь Эйдена задрожала от смеха, и мне стало так стыдно! Я поспешно закинула руки назад, оперлась ими в пол и прогнулась. Здоровенные лапы Бакли тут же схватили меня за ягодицы.

– Бакли! – зарычала я.

– Выше руки, Эйден, – скомандовал Давид.

И когда я почувствовала, что его руки нехотя поползли наверх и ступили на разрешенную территорию, мое тело покорно опустилось на них. Он сделал легкий толчок, я перенесла вперед центр тяжести и выпрямилась.

– Окей, повторите еще раз, только снимите обувь.

– Еще раз схватишь меня за задницу, и я за себя не отвечаю, – грозно прошептала я, расшнуровывая джазовки.

– Боишься потерять контроль? – нахально спросил Бакли, наклонившись к моему уху.

– Контроль над чем?

– Над своими эмоциями. – Он сбросил кроссовки, поднялся со скамейки и развернулся ко мне. – Кстати, твой спектакль с массажем… Ты же актриса, Хейли! Могла бы получше сыграть.

Эти слова разозлили меня не на шутку. А знаете, что самое дерьмовое в этой ситуации? Когда Бакли с кем-нибудь флиртует – он, в отличии от меня, не играет. Это его образ жизни, привычная манера поведения, которая ужасно меня раздражает. Ну ничего… Однажды я как следует врежу по его раздутому самомнению и тогда посмотрим, кто хорошо играет, а кто – плохо.

Я молча встала, расправила футболку, надела на лицо холодную маску равнодушия и гордо прошла мимо Бакли.

– Теперь почти поверил, – услышала я вслед.

Глава 16

Тяжелый калифорнийский воздух вонял дымом, краской и отходами. Эту вонь не мог перебить даже сладковатый запах роскоши, который витал на одной из самых элегантных улиц Беверли-Хиллз – Беверли Драйв. Наша обшарпанная танцевальная студия, окруженная забором из металлической сетки, в этом элитном районе казалась пятном от пролитого на белоснежную блузку кофе. Бедные журналисты… Им и в голову не придет искать нас здесь.

Я надела солнечные очки и вышла на подъездную дорожку. Здесь стояли всего две машины: белая Ауди Эйдена и чья-то новенькая красная Феррари. Может, Давида? Не замечала ее здесь раньше.

– Где же Этьен? – пробурчала я себе под нос, доставая из сумки мобильный телефон.

– Я отпустил его, – раздался голос Бакли за моей спиной.

– Прости? – я развернулась и недоуменно уставилась на него.

– Прощу, если угостишь меня ужином.

Он снял с моего плеча сумку с обувью и направился к машине, по пути нажимая кнопку на брелоке сигнализации. Его беззаботная наглость просто лишила меня дара речи! Может, это биполярное расстройство? Или как, черт возьми, называется болезнь, при которой парень целый день ведет себя, как полный кретин, а затем приглашает тебя на ужин?

– Карета ждет вас, моя принцесса. – Он сложил руки на распахнутой дверце водительского сидения и улыбнулся. – Ладно-ладно, уговорила, я угощаю!

– Да никуда я с тобой не поеду!

– Почему?

На его загорелом лице не отразилось ничего, кроме легкого замешательства, и я покачала головой. Похоже, Эйден и в самом деле не понимает, что такое ссора или женские обиды. Пол дня он на моих глазах флиртовал с девушками так, словно я вообще пустое место, затем отвратительно вел себя на танцах, а сейчас как ни в чем не бывало приглашает на ужин.

Гребаный Король Пофигизма!

Послав ему широченную пошел-на-хрен-улыбку, я набрала номер Этьена.

– Слушаю, – раздался грубоватый голос в трубке.

Я набрала в грудь воздух, чтобы высказать своему водителю все, что о нем думаю, и застыла… Мои глаза зацепились за знакомую женскую фигуру, которая тут же скрылась за углом танцевальной студии.

– Кейт, – я шокировано захлопала ресницами, опуская руку, сжимающую телефон.

Не понимая, что делаю, я сорвалась с места и побежала в ее сторону. Мне хотелось догнать ее, коснуться, ударить… Сделать что угодно, лишь бы убедиться в том, что я не чокнутая, и она не плод моего воображения.

Я ускорилась, игнорируя крики Эйдена за спиной. Забежав за угол, мне пришлось на пару секунд остановиться, чтобы перевести дыхание и как следует осмотреться.

Кейт нигде не было…

Я подняла на макушку солнечные очки и потерла переносицу.

– Куда она могла деться?

Студия танцев с трех сторон была окружена высокой железной сеткой, которую растянули рабочие, и перелезть через нее было попросту невозможно. Получается, Кейт либо оббежала здание и вышла с другой стороны на проезжую часть, либо вошла в помещение через служебный вход. Ну, есть еще третий вариант – она и в самом деле долбанный глюк.

Я вцепилась пальцами в металлическое ограждение и со всей злости затрясла его. Противный лязг железа оглушительным звоном прокатился по всей улице.

– Ты что, рехнулась? – послышался позади меня голос Эйдена.

Я резко развернулась и схватила его за футболку.

– Это ты ей рассказал, где мы занимаемся?

– Кому? – Удивление Эйдена казалось искренним, но сукин сын был отличным актером.

– Своей чокнутой подружке Кальвино, кому же еще?! – выплюнула я, толкая его в грудь. Эта долбаная статуя даже с места не сдвинулась, и я разозлилась еще больше. – Как же я ненавижу тебя!

Услышав эти слова, Эйден отшатнулся как от пощечины. Он молча достал мобильный телефон, провел большим пальцем по экрану и прислонил трубку к уху.

– Этьен, забери Спенсер. Мы возле танцевальной студии. – Тот, вероятно, у него что-то спросил, на что Бакли, поиграв желваками, ответил: – Планы изменились.

– Знаешь, мои планы тоже изменились, – небрежно бросила я, наблюдая за реакцией Эйдена. Он крутанул в руке телефон и холодно посмотрел на меня. – Мне нужно вернуться в зал. Кажется, Давид что-то говорил про дополнительные занятия… Думаю, они мне очень нужны.

Бакли несколько секунд молча сверлил меня взглядом, словно искал что-то в моих глазах, затем покачал головой, развернулся и пошел прочь. Я смотрела ему вслед и пыталась сглотнуть ком, подступивший к горлу. Проходя мимо груды деревянных балок, которые были небрежно собраны в какую-то конструкцию, Эйден пнул ее ногой, и она тут же с грохотом развалилась. Глаза защипало. Я невольно сравнила эту хлипкую конструкцию с нашими, как мне казалось, зарождающимися отношениями, иллюзии о которых только что так же рассыпались.

Я сорвалась с места и побежала в сторону служебного входа. Не помню, как пролетела мимо охраны и как поднялась по лестнице, очнулась я только тогда, когда сжала холодную ручку двери, ведущей в наш танцевальный зал.

– Что я делаю? – прошептала я, отступая назад.

Кому и что я хочу этим доказать? Бакли? Так ему плевать на меня. Скорей всего он продолжает встречаться со своей длинноногой подружкой Сатаной, и они просто развлекаются со мной в духе «Жестоких игр»⁸. Ведь однажды Эйден уже признался, что в разговоре с Кейт назвал меня «очередной пустышкой», тогда я не придала этому значение, потому что мне было плевать, что обо мне думает едва знакомый парень, но сейчас в моей голове складывалась отвратительная картина. Эйден с Кейт обсуждают меня, он всегда знает (ну или думает, что знает), где и с кем она находится, а Кейт известно, где находимся мы… Попробуйте убедить меня, что эта парочка не поет дуэтом?

– Хейли? – окликнул меня Давид, когда я уже спускалась вниз по ступенькам. – Почему ты все еще здесь?

Я закусила нижнюю губу и растерянно пожала плечами. Ответа на этот вопрос у меня даже для себя не нашлось.

– Хэ-э-й, – он подошел совсем близко и наклонился ко мне. –Ты что, плакала?

Мой мозг тут же принялся генерировать брехливые ответы. Я выбрала тот, который показался мне самым правдоподобным:

– Нога снова разболелась, но, кажется, уже все прошло!

– Не понимаю, – он запустил пятерню в свои густые вьющиеся волосы и нахмурился. – Почему ты именно здесь, на лестнице? Где Бакли?

– Ему нужно было срочно уехать.

– Он что, просто бросил тебя здесь? – его интонация сочилась презрением, а португальский акцент стал более заметным.

Дьявол… Как же тяжело врать без определенной подготовки.

– Нет, все было не так…

– Ладно, по дороге расскажешь. Как сейчас твоя нога? Идти не больно?

– Все в порядке. Думаю, что водитель уже ждет меня.

– Хейли, позволь мне отвезти тебя домой. – Давид положил свою руку мне на плечо и чуть сжал его.

Я удивленно заморгала, обдумывая его предложение. С одной стороны, его компания мне сейчас куда приятнее, чем компания дружка Бакли, а с другой стороны… а черт с ней, с этой другой стороной!

– Поехали, – услышала я свой голос. – Знаешь, а еще я ужасно проголодалась…

Если его и удивил мой неожиданный намек на совместный ужин, то виду он не подал.

– Как ты относишься к бразильской кухне? – поинтересовался Давид, кивая на прощание охраннику, который топтался около входной двери.

– В теории – положительно, – рассмеялась я.

На улице уже торопливо сгущались сумерки. Этьен, подобно оловянному солдату, бездвижно стоял возле машины.

«Смотри сюда, французик, у меня есть сообщение для Бакли!»

– Ой-ой-ой, – притворно скривилась я, хватая Давида под локоть и поджимая одну ногу. – Как больно!

– Нога? – участливо спросил Давид, удерживая на своей руке вес моего тела.

– Да, – простонала я.

Он без колебаний подхватил меня на руки и понес в сторону своей машины.

– Хейли, – окликнул меня ошарашенный Этьен.

Давид остановился и повернул голову в его сторону.

– Кто это? – спросил он.

– Мой водитель, – шепнула я. – Этьен, я поеду с Давидом. Можешь ехать домой, твой рабочий день окончен.

– Ты уверена в том, что делаешь?

– Абсолютно, – махнула я ему рукой на прощание, когда Давид усаживал меня на белоснежное сидение своей красной Феррари.

Глава 17

– Хейли, а вы с Эйденом живете вместе? – неожиданно спросил Давид, когда нам подали десерт.

Я едва не подавилась банановым пирогом.

– Нет конечно! С чего ты взял?

Его карие глаза с янтарными радужками излучали интерес. Он был красивым мужчиной, но эта красота сейчас показалась мне отталкивающей. Одна из зажженных ламп отбрасывала неровный свет на его смуглое лицо, заостряя и без того острые скулы.

– Ну, сегодня Эйден что-то говорил о вашей бессонной ночи… Конечно, это не мое дело…

– О нет, это не то, что ты подумал!

– Значит, между вами нет ничего серьезного? – настаивал он, внимательно наблюдая за мной своим тяжелым взглядом.

– Давид, – выдохнула я, – мы с Эйденом вместе. Конечно, между нами случаются разногласия, но…

– Ты его любишь?

Проклятье.

Ну почему всегда этот вопрос?

Кому какое дело, что я чувствую к этому лживому придурку?

Почему никто не спрашивает: «Хейли, как твои дела?», «Тебе нравится Лос-Анджелес?», «Чем ты занималась вчера вечером?», «Любишь ли ты бейсбол?» … Нет, всех интересуют только наши с Эйденом отношения. Я словно маленькая невзрачная планета, которая вращается вокруг Его Солнечного Величества Бакли.

Как же это раздражает!

– Знаешь, это действительно не твое дело. Спасибо за ужин, мне уже пора.

Я встала и сдернула со спинки стула сумочку. Рука Давида цепко сомкнулась на моем запястье.

– Прости, Хейли! Я идиот. Не уходи. – Его хватка ослабла, и я выдернула руку.

– Если ты хочешь поговорить об Эйдене, то в следующий раз пригласи на ужин его.

Я направилась к выходу, размышляя о том, как буду добираться домой. Батарейка в телефоне умерла еще час назад. Придется ловить такси. Если они, конечно, вообще здесь ездят…

Бразильский ресторан, в который отвез меня Давид, находился в самой заднице Западного Голливуда. Он представлял собой задымленное подвальное помещение с низким потолком, трехстраничным засаленным меню, и парочкой пожилых беззубых официанток латиноамериканского происхождения, которые плохо говорили по-английски. Я и подумать не могла, что в Лос-Анджелесе существует такое местечко. Но прелесть этой дыры в том, что здесь на нас никто не обращал внимания. Это и было моим единственным условием, которое я выдвинула Давиду, когда мы решали, куда поедем. Мне не хотелось снова мелькать на первой полосе утренних газет.

Одинокий мигающий фонарь устало освещал узкую улицу, по которой я шла в сторону проезжей части. Из высокого мусорного бака выскочила черная кошка, рывшаяся в отбросах, и с душераздирающим «Мяу» бросилась мне прямо под ноги. Я остановилась и испуганно схватилась за сердце, наблюдая за тем, как животное растворяется во тьме. Черт, я словно попала в фильм ужасов, где на меня открыл охоту какой-нибудь помешанный маньяк-каннибал… Ускоряя шаг, я обернулась назад и увидела высокую темную фигуру. Страх сдавил грудную клетку. Я на ходу достала из сумочки связку ключей и самый длинный из них крепко зажала между двумя пальцами. Тяжелые шаги приближались. Я уже приготовилась закричать, как услышала:

– Постой.

– Давид, – из моей груди вырвался вздох облегчения.

Он подошел ко мне, и я едва сдержала порыв обнять его. Страх подобно кислоте растворил все мои обиды. Сейчас они казались такими глупыми…

– Прости, – одновременно сказали мы друг другу и рассмеялись.

– Тебе не следует ходить одной по этим улицам.

– Даже спорить не буду, – я издала нервный смешок.

– Пойдем, – он приобнял меня за плечо. – Я отвезу тебя домой.

Мы развернулись и зашагали в сторону его машины, которую он бросил прямо у входа в ресторан. Удивительно, что ее не угнали. В этом гетто новенькая Феррари наверняка была своеобразным вызовом для местных банд.

Только когда мы подъехали к Твин Палмс, я, наконец, полностью расслабилась. Слава богу, этот сумасшедший день подошел к концу.

– Спасибо за приятный вечер! – Я схватилась за ручку, желая как можно скорей оказаться дома, но дверца не открывалась.

Что за фигня?

– Хейли, – Давид положил свою руку мне на коленку и провел ею выше по ноге.

– Что ты делаешь? – Я сбросила руку и ошарашенно уставилась на него. – Выпусти меня. Сейчас же!

В его темных глазах плескалось раздражение, смешанное с похотью – самый опасный коктейль. Он провел языком по верхней губе и усмехнулся.

– Тебя никто не держит.

Я еще раз подергала ручку и та, наконец, поддалась. Я вылетела из машины, как пробка из шаманского. Давид вышел следом.

– Когда решишь перейти с глупых мальчиков на настоящих мужчин, позвони мне, – самодовольно бросил он.

Оставив эту реплику без ответа, я кивнула охраннику и вошла на территорию жилищного комплекса. Ноги едва слушались. Поднимаясь по лестнице, я оступилась и чуть не скатилась вниз, вовремя ухватившись за деревянные перила. Слезы брызнули из глаз, и я нервно рассмеялась, прикрывая рот рукой. Я чувствовала, что нахожусь на грани истерики, но ничего не могла с собой поделать. Проклятый Город Ангелов ежедневно выворачивал меня наизнанку.

Кое-как добравшись до квартиры, я закрыла за собой дверь на все замки и облегченно выдохнула. Но мимолетное спокойствие продлилось недолго. Мое внимание тут же привлекло какое-то движение за спиной.

В квартире я находилась не одна.

Глава 18

На диване сидел злой Фрэнк, над ними нависала Рут с какими-то бумагами в руках, а позади нее, облокотившись на дверной косяк, стоял Бакли. Глядя на их пасмурные лица, я сразу поняла, что что-то случилось.

– Добрый вечер.

– Добрый? – Рут подошла и швырнула свои бумаги прямо мне в лицо. Те разлетелись в разные стороны, как испуганные голуби. – Полюбуйся.

Я наклонилась и подняла с пола первый попавшийся листок. Это была распечатанная черно-белая фотография, на которой Давид несет меня на руках к своей Феррари, а я обнимаю его за шею и улыбаюсь. Иисусе…

Я упала на колени и принялась собирать бумаги, с ужасом рассматривая их. На всех фотографиях были мы с Давидом: вот он садит меня в свою машину, а вот – нежно приобнимает за плечо на темной улице… Черт, тут даже запечатлен момент, где он хватает меня за руку, когда я собираюсь покинуть ресторан. Только со стороны все это выглядит совсем не так, как было на самом деле! Если бы я не была главной героиней этой подлой фотосессии, то подумала бы, что смотрю снимки страстно влюбленных друг в друга людей.

– О, а вот и вишенка на торте! – сказала Рут, ковыряясь в своем мобильном телефоне.

Она наклонилась ко мне и показала экран. Глядя на новую фотографию, я почувствовала, как проваливаюсь в Преисподнюю. Этот кадр был сделан в тот момент, когда Давид, наклонившись, схватил меня за коленку. Только с того ракурса, с которого фотограф сделал снимок, мы казались целующейся в машине парочкой.

– Это все ложь! – воскликнула я, разрывая проклятые фотографии на мелкие куски. Руки дрожали так же сильно, как и голос.

– Хейли, мы по уши в дерьме. – В тоне Фрэнка я уловила нотки разочарования. Пожалуй, я услышала их впервые за все то время, которое проработала с ним. – Звонили рекламщики. Они в бешенстве.

– В бешенстве – это мягко сказано, – фыркнула Рут, скрещивая руки на груди. – Ваш контракт под угрозой. Ты хоть помнишь сумму неустойки? У тебя есть такие деньги? Да тебе за всю жизнь столько не заработать, идиотка!

– Рут, – раздался предостерегающий голос Бакли.

Он подошел ко мне и протянул руку.

– Вставай.

Я подняла глаза. Эйден даже не смотрел в мою сторону. С его помощью я встала на ноги и, удерживая его за руку, прошептала:

– Это все неправда…

На мгновение наши взгляды встретились. Синие глаза обожгли холодом. Он выдернул руку из моего маленького плена и направился к двери. Несколько секунд провозившись с замками, которые я так старательно закрывала, он распахнул ее и вышел.

– Иди сюда, – Фрэнк похлопал рукой по дивану.

Я послушно села рядом с ним.

– Завтра вы с Эйденом летите в Ванкувер.

– Канада? – мои глаза поползли на лоб.

– Заткнись и слушай, – рявкнула Рут за моей спиной.

– Да, – кивнул Фрэнк. – На фотосессию, которую мы только что с по́том и кровью выбили для вас. Это – реанимация ваших с Эйденом отношений, Хейли. Рекламщики нам дали сутки. Если за двадцать четыре часа вы не убедите весь мир в том, что безумно влюблены друг в друга, а сегодняшние фотографии – мыльный пузырь, то контракт будет расторгнут.

– Так мало времени… – прошептала я.

Перед глазами возникла картина убитых горем родителей, которые продают свое любимое ранчо, чтобы погасить мой долг по контракту. Но даже этих денег, включая все мои банковские счета, попросту не хватит. Какая же я дура… Как я могла поставить под угрозу свое будущее и благополучие родителей лишь ради того, чтобы позлить Эйдена? Я просто теряю голову из-за этого парня.

– Землетрясение, которое устроили эти кадры в интернете, можно оценить максимальным баллом по шкале Рихтера. Утренняя пресса принесет еще больше проблем, детка. Сейчас в сети обсуждают не столько ваше с Давидом свидание, сколько то, что роман с Бакли – рекламный ход. Что еще хуже… Вам перестают верить, понимаешь? Именно эти сплетни и побуждают рекламщиков как можно скорее свернуть этот «любовный» эксперимент. Они боятся, что такие разговоры навредят всей маркетинговой компании и впоследствии серьезно отразятся на кассовых сборах.

– Твой рейтинг сейчас ниже, чем у Линдси Лохан, – не отрывая глаз от экрана, покачала головой Рут.

Фрэнк сделал глубокий вдох и с шумом выдохнул.

– Помогите мне, – пробормотала я, закрывая сгорающее от стыда лицо руками. – Пожалуйста…

Сев на кофейный столик напротив дивана, Рут дождалась, пока я посмотрю на нее:

– Ты готова отбросить все свои глупые принципы и делать только то, что тебе скажут?

– Да, – ответила я, не раздумывая ни секунды.

– Значит, слушай меня внимательно и молись, чтобы Эйден на этот вопрос ответил так же.

Я кивнула и разволновалась еще больше. Контракт был трехсторонним. Эйден и я – разные стороны. Поэтому если его расторгнут по моей вине, то Эйден не будет им должен ни копейки. Разумеется, он потеряет большие деньги, которые нам обязаны выплатить в финале, но согласится ли он сейчас, ради них, вытягивать мою задницу из трясины?

Рут будто прочитала мои мысли.

– Эйдена очень сложно обидеть, Хейли. Но если это все же случается, то заполучить его прощение – крайне непростая задача. Поверь мне.

Она говорила так, словно однажды уже прошла с ним через это, ну или проходит сейчас. Интересно, чем она могла его так обидеть? Судя по их напряженным отношениям, свое прощение она еще не получила.

– Я постараюсь договориться с ним.

– Аминь, – отсалютовал мне Фрэнк бокалом с виски.

Глава 19

В пять утра, по приказу Рут, я уже собрала чемоданы и ждала Бакли. Если он придет, значит он принял новые правила игры, ну а если нет… Мне не хотелось об этом думать. В глубине души я верила в то, что Эйден не бросит меня на съедение этим акулам.

Спустя пятнадцать минут моя вера начала таять, а спустя двадцать – я уже давилась слезами, сидя на полу в прихожей.

Он не придет.

Ночью я завалила его смс-ками, в которых скомкано попыталась прояснить всю ситуацию с Давидом, но он не ответил ни на одну из них. Тогда я списала это на сон, вредность или дерьмовое настроение, но сейчас мою голову стали посещать совсем другие мысли… Скорее всего он просто не захотел отвечать, потому что решил запрыгнуть в спасательную шлюпку и отплыть на ней как можно дальше от тонущего корабля. Имею ли я право винить его за это? Разумеется, нет.

Неожиданно раздался звонок в дверь. В безумной панике я вскочила на ноги и, на ходу вытирая слезы руками, побежала открывать. На пороге стоял сонный Эйден.

– Ты пришел! – Я обняла его за талию и прижалась, вдыхая любимый аромат.

– Хейли, у нас очень мало времени, – Эйден холодно отстранился и прошел в квартиру. – Самолет через два часа.

Интересно, как я буду играть в любовь с этой ледяной глыбой?

– Раздевайся.

– Прошу прощения? – я удивленно уставилась на него.

На нем была причудливая шляпка-трилби из плетенной соломы, рванные джинсы в стиле гранж, серые «сникерсы» и белая футболка с надетой поверх клетчатой рубашкой. Его выражение лица указывало на то, что он с бо́льшей готовностью предпочтет удаление правой почки без наркоза, чем нахождение со мной бок о бок целые сутки.

– Ты проверяла утром электронную почту? – спросил Эйден, направляясь прямиком в мою спальню.

– Еще нет. – Я последовала за ним.

Он вытащил из заднего кармана смятый листок бумаги и вручил мне.

– Читай.

Пробежав глазами по тексту, я побледнела. Иисусе…

– Это сценарий какого-то порнофильма?

Уголки его губ дернулись вверх.

– Это сценарий сегодняшнего дня.

– Но… Господи. Если мои родители узнают или увидят…

– Ради всего святого, Хейли! – Эйден снял шляпу и положил ее на подоконник. – Тебе двадцать лет! Они же не думают, что ты до сих пор девственница?

Я почувствовала, как краска прилила к моим щекам.

– А что, быть девственницей в двадцать лет – какое-то преступление? – ощетинилась я.

Эйден медленно повернул голову в мою сторону и вопросительно выгнул бровь. В его синих глазах плескалось недоверие, смешанное с изумлением.

– Погоди, ты хочешь сказать, что…

– Не твое дело!

– Еще как мое!

Он подошел и приподнял мое лицо за подбородок.

– Ответь.

Его близость снова подействовала на меня опьяняюще. В горле пересохло, и все, что я смогла сделать – это кивнуть и смущенно отвести взгляд в сторону. Пора сменить тему на более безопасную.

– Окей, – я отступила назад и снова посмотрела на наш сценарий. – Что там у нас идет первым пунктом?

– Постельная сцена, – впервые за долгое время я увидела широкую и искреннюю улыбку Эйдена. Кажется, моя долбанная девственность подняла ему настроение.

– Хорошо, только руки не распускай, – пригрозила я пальцем.

– И в мыслях не было! – заверил меня Эйден, сбрасывая на пол рубашку.

Чертов лгун.

Уверена, что в своих грязных мыслях он проворачивал со мной вещи и похуже.

– Отвернись.

– Ты же не серьезно, енотик.

– Очень даже серьезно, Бакли. Отвернись немедленно!

Он лениво развернулся в сторону плательного шкафа и стащил с себя футболку. Мой взгляд скользнул по его красивым плечам, мускулистой спине и задержался на узких бедрах, обтянутых джинсами. Я поспешно сняла с себя розовое платье (мне же не нужно вам напоминать о примирительной силе розового цвета?) и прыгнула на кровать, до ушей натягивая одеяло так, что из-под него виднелись только мои распущенные каштановые волосы.

– Я готова. Давай скорее покончим с этим.

Эйден расхохотался.

– Знаешь, обычно девушки, находясь со мной в постели, молят об обратном.

– Заткнись.

Продолжая смеяться, Бакли вытащил из кармана мобильный телефон, а затем, сняв джинсы, забрался ко мне в кровать.

– Поверить не могу, что мы делаем это…

– Просто расслабься, ладно? – Эйден повернулся ко мне лицом и нежно провел свободной рукой по моей щеке. – Мы ведь не делаем ничего такого.

– Спасибо, – тихо сказала я.

– За что?

– За то, что пришел.

– Ты думала, я не приду?

– Такое ты ни за что бы не пропустил, – отшутилась я, махая перед его носом листком со сценарием.

– Тринадцатый пункт, Хейли! Ради него я здесь.

– Этот чертов пункт – последний гвоздь в крышке гроба с моей репутацией «хорошей девочки из Техаса»!

– Итак, – Эйден сгреб меня в охапку и вытянул перед нами телефон с включенной камерой. – Давай для начала забьем первый.

Глава 20

– Убери свои лапы с моей задницы, Бакли!

– Все должно выглядеть правдоподобно, – промурлыкал мне на ухо негодяй.

Прошло всего несколько минут с начала нашей постельной фотосессии, а я уже была на грани нервного срыва. Первый пункт сценария Рут – утренние снимки в кровати. Мы должны изобразить двух влюбленных придурков, которые проснулись в одной постели после горячей ночки. И если для меня этот сценарий – сущий ад, то Бакли, похоже, отрывался на полную катушку.

– Твои руки никто не увидит, дубина! Они же под одеялом!

Каждый кусочек моей обнаженной кожи был сверхчувствителен к его прикосновениям. Проклятье! Мне хотелось прижаться к нему и одновременно оттолкнуть. Мысли были в полном беспорядке. Он нежно провел пальцами по моей спине, и я задрожала от удовольствия.

– Прекрати. Мы опоздаем на самолет.

– Я могу поменять билеты. – Горячее дыхание обожгло мне шею.

– Эйден…

– Ладно, черт, – он разочарованно вздохнул и немного отстранился, вытягивая перед собой руку с телефоном. – Ты права. Давай еще несколько кадров для Фейсбука и одну сторис для Инстаграма.

Я кивнула.

– Поехали.

Он сделал несколько снимков, где целует меня в плечо, а я влюбленно улыбаюсь, затем включил видео, чтобы записать маленький кусочек нашей жизни для подписчиков Инстаграма.

– Приве-е-е-ет! – одновременно, как два улыбающихся идиота, мы помахали руками, глядя в камеру. – Как ваши дела? Мы проснулись и сейчас летим в Ванкувер! Встречай нас, Канада!

– Как думаешь, проглотят? – спросила я, когда Эйден отключил запись.

– Просто перестань думать об этом, Хейли. Ты слишком напряжена.

– Я не могу расслабиться! Мы будто стали участниками какого-то сраного реалити-шоу! Вчерашние кадры… Весь мир теперь считает меня… легкомысленной. – Наружу рвалось более неприличное слово, но я сдержалась. – Мне не нужна такая слава! Я просто хочу заполучить эту долбанную роль и сберечь ранчо родителей.

Эйден замер с джинсами в руках и нахмурился.

– При чем здесь ранчо?

– А где, по-твоему, я раздобуду деньги, чтобы выплатить неустойку? – Завернувшись в одеяло, я встала с кровати и жестом попросила Эйдена отвернуться. Он повиновался, и я поспешно натянула платье, а затем взяла в руки расческу, чтобы привести в порядок растрепанные волосы. Эйден подошел ко мне и сгреб в свои крепкие объятия.

– Расслабься, моя маленькая истеричка, – тихо сказал он, целуя меня в макушку. – Если мы провалим этот день, то всегда сможем притвориться опоссумами.

– Опоссумами? – изумленно рассмеялась я.

– Ага. Ты что, не смотрела «Ледниковый период»? Эти вонючие ребята, почуяв опасность, моментально падают, инсценируя собственную смерть. Вот так…

Он подхватил меня под ягодицы и уронил на кровать, наваливаясь сверху. Его губы оказались в соблазнительной близости от моих.

– Поцелуй на удачу? – Эйден сверкнул белоснежной улыбкой и, не дожидаясь ответа, поцеловал меня, напрочь лишая всякого рассудка.

Спустя десять минут, оказавшись на улице, мы выглядели так, словно моя квартира пожевала нас перед тем, как выплюнуть. Волосы взъерошены, лица раскраснелись… Мое розовое платье, которое треснуло по шву, когда Эйден бросил меня на кровать, пришлось заменить джинсовыми шортами и белой футболкой с эмблемой «Даласских Ковбоев» – подарок папы.

– Журналисты? – спросила я, надевая солнечные очки.

Эйден, который шел впереди, и катил за собой мой серый чемодан с изображением веселой альпаки, кивнул.

– Когда я приехал, они уже были здесь. Фрэнк отлично сработал. Они меня не видели, их отвлекал Этьен.

Ворота Твин Палмс распахнулись, и я увидела оживленную толпу стервятников, готовых разодрать нас на куски в погоне за сенсацией. Эйден по привычке взял меня за руку и повел в сторону Рендж Ровера.

Из машины вышел Этьен, Бакли передал ему мой чемодан и развернулся в сторону папарацци. Сценарий Рут, пункт второй – короткая беседа с журналистами.

– Эйден, ты простил Хейли свидание с Давидом Морейрой?

Челюсть Бакли напряглась. Так происходило каждый раз, когда он слышал вопрос, который его раздражает.

– Свидание? – Он комично сдвинул брови. – Вы хотели сказать – дружеский ужин? Так я сам его организовал. Просто в последний момент появились неотложные дела, и Хейли пришлось пойти без меня.

Я как можно приветливее улыбнулись направленным на нас камерам, и обняла Эйдена за талию, прижимаясь к нему.

– Хейли, ты целовалась с тренером по танцам? – спросил молодой полноватый парень в красной кепке.

– Конечно, – улыбнулась я еще шире. – Мы целуемся в щеку при каждой встрече.

– Он же бразилец, – пояснил Эйден, и народ в толпе начал посмеиваться.

– Значит, вы не расстаетесь?

– И умрем в один день, – заверил Бакли.

– Зачем вы летите в Ванкувер?

– На фотосессию, – ответила я.

– Надолго?

– Всего на один день.

– Когда стартуют съемки фильма «Наши смелые движения»?

– Давид Морейра будет принимать в них участие?

– Ваш роман с Бакли настоящий или это маркетинговый ход?

Эйден подал знак одному из охранников и тот приступил к своей работе, сдерживая толпу журналистов, пока мы садились в машину.

– Кажется, пока все идет по плану, – выдохнула я, как только Бакли захлопнул дверцу.

– За исключением дерьмовых вопросов.

– Ты про «маркетинговый ход»?

– Нет, про твоего латиноамериканского дружка, – огрызнулся он.

– Эйден…

Бакли недовольно поджал губы и отвернулся от меня, доставая из кармана телефон. Настроение этого парня меняется чаще, чем погода на Британских островах.

Глава 21

– Ты уже можешь начать разговаривать со мной, придурок.

Эйден хмыкнул и демонстративно повернулся к окну, внимательно разглядывая крыло самолета. Клянусь, мне показалось, что средний палец на его сжатой в кулак руке нервно дернулся.

– Не желаете ли еще чего-нибудь? – поинтересовалась стюардесса.

Я закатила глаза. За тот час, что мы находились в воздухе, эти красотки в униформе ни на минуту не оставляли нас наедине. Уверена, что они даже установили дежурство между собой, потому что подходили к нам строго по очереди, в определенном порядке. И каждый раз помада на их губах становилась ярче, а улыбки – шире.

– Можно мне еще один Брауни? Тот, что с фундуком.

– Пятый?

Черт, она что, их считает? И почему ее вопрос прозвучал как упрек?

– Да, – процедила я, и добавила: – Пожалуйста.

– Мистер Бакли, а вам что-нибудь принести?

Господи, у этой рыжеволосой хищницы даже тембр голоса изменился, когда она обратилась к Эйдену. Я взглянула на ее привлекательное и круглое, как лунный диск, лицо с щедрой россыпью веснушек, и внезапно захотела вцепиться в него ногтями.

– Бутылочку воды без газа. Спасибо, Элизабет.

– Просто Бэт, – противно захихикала мерзавка, пораженная тем, что Эйден запомнил ее имя.

– Хорошо, Бэт, – подмигнул ей Бакли.

– Как ты запоминаешь эти бесконечные имена? – спросила я, когда стюардесса отошла от нас на приличное расстояние. – Ты не мог сейчас прочитать его на бейджике, потому что даже не повернулся в ее сторону, когда она задавала вопросы. Значит, ты все-таки его запомнил. Зачем? Это что, способ произвести впечатление? Так в этом нет нужды… Веснушка, любуясь тобой, закапала мне слюной футболку раньше, чем ты блеснул своей феноменальной памятью.

– А ты решила заедать ревность пирожными? – усмехнулся Эйден, глядя в иллюминатор.

– Ревность? Да кем ты себя возомнил?! Я просто не успела позавтракать…

– Ваша вода, мистер Бакли, – прощебетала Веснушка, протягивая Эйдену бутылку.

– Просто Эйден, – он одарил ее своей фирменной я-знаю-что-ты-меня-хочешь улыбочкой. – Спасибо, Бэт.

– Всегда к вашим услугам, Эйден, – От ее приторного голоса у меня начал развиваться диабет. – Ваше пятое пирожное, мисс Спенсер.

Стерва.

Я выхватила фарфоровое блюдце и наградила ее испепеляющим взглядом.

– Вы не могли бы оставшийся путь не тревожить нас? Слишком много внимания. Нам бы хотелось немного отдохнуть…

– Тоже мне, звезды, – пробормотала сидящая по другую сторону от прохода пожилая кореянка на ухо своему мужчине.

– Как скажете, – натянуто улыбнулась стюардесса, и испарилась.

Я поставила блюдце на столик и взяла в руки нож и вилку, предвкушая прекрасный вкус нежного шоколадного бисквита. Тягучий аромат сливочной карамели приятно защекотал нос. Я зажмурилась от удовольствия. М-м-м…

Распахнув глаза, я, погружаясь в состояние, близкое к инфарктному, уставилась на пустую тарелку.

– Проклятье, а они реально вкусные! – изумленный голос жующего Эйдена выстрелил мне в уши.

– Это война, козел! – Я ткнула ножом в его сторону.

– Ты ее развязала еще вчера.

– О чем ты вообще говоришь?

Он наклонился к своему ноутбуку, который «дремал» на столике, постучал по тачпаду и развернул монитор в мою сторону. На экране высветилась фотография, на которой я «целуюсь» с Давидом.

– Вот об этом.

– Мы не целовались.

– Серьезно? – Он заговорил тише, чтобы нас никто не мог подслушать. – А чем же, мать твою, вы занимались в его машине, возвратившись ночью с миленького свидания? Обсуждали глубину твоего шпагата?

«Он приставал ко мне!» – едва не сорвалось с моих губ, но я вовремя прикусила язык.

Эйден не должен узнать об этом. Если он набьет морду Давиду, то никакая Рут его уже не спасет. Он превратит в прах свое блестящее будущее и развеет его над Тихим океаном.

– Мы обсуждали тебя, – принялась лгать я.

– Как интересно. И что же вы обсуждали? Длину моих рогов?

– Ха-ха. Вообще-то я сказала Давиду, что люблю тебя и у него нет шансов. Кажется, он отнесся к этому с пониманием.

Эйден медленно повернул голову и впился в меня глазами.

– Это правда?

– Да.

Он глубоко вздохнул.

– Хейли, я…

– Нет-нет, ты не так понял! – замахала я руками, прокручивая в голове наш диалог. – Да – это правда, что я так сказала Давиду. А ты имел в виду… Нет! О, Боже… Конечно же я не люблю тебя!

– Конечно же… – повторил он за мной. – А почему «конечно же», Хейли? Я недостаточно хорош для тебя?

Этот неожиданный вопрос ускорил мой пульс.

– Ты недостаточно честен для меня.

– Что ты имеешь в виду?

– Или кого, – поправила я. – Я говорю о Кейт.

Эйден взял меня за руку и переплел наши пальцы.

– Хейли, если ты говоришь мне, что не целовалась с Давидом – я тебе верю. Поверь и ты мне… Я не люблю Кейт. Между нами ничего нет. Если она себе что-то там нафантазировала, то это уже не мои проблемы.

Больше всего на свете мне хотелось в это верить!

– Она преследует нас, Эйден.

– Хорошо, – он кивнул и погладил большим пальцем мою руку. – Если ты так считаешь…

– Я не считаю, я ее вижу! – взорвалась я. – Она была в том же ресторане, где мы впервые ужинали. Затем я видела ее, когда мы покидали съемочный павильон вечернего телешоу. Это точно была она! Ну а вчера Кейт прогуливалась около студии танцев. Откуда, черт побери, она вообще узнала этот адрес? Этой информации нет в прессе.

– Ты хочешь сказать, что это я ей рассказал?

– Не знаю…

– Кейт живет в Беверли Хиллз, может, она случайно…

– Ох, заткнись, – я попыталась выдернуть свою руку, но он не позволил.

– Ладно, ты права! Успокойся, окей? Если все то, что ты говоришь – правда, то я разберусь с этим.

– Это правда!

– Хорошо. Я тебе верю, слышишь?

Он перегнулся через перекладину и притянул меня за шею к себе.

– А сейчас самое время для третьего пункта в списке Рут: Поцелуи в самолете.

– Ты забыл включить камеру, – тихо рассмеялась я ему в губы.

Глава 22

В Ванкувере мы остановились в отеле Трампа, который находился в самом сердце города. Рут забронировала для нас роскошный номер-люкс, и сейчас, глядя на кровать размером с поле для гольфа, я с ужасом представляла, как этой ночью буду делить ее с Бакли.

В самолете я размышляла о наших с Эйденом отношениях и поняла одно: чем ближе нас подталкивают друг к другу обстоятельства, тем сильнее я привыкаю к нему. За короткий промежуток времени этот голливудский сорняк умудрился пустить корни в моем сердце, и теперь мне страшно думать о том, что однажды я его потеряю. Даже несмотря на то, что наши отношения похожи на затянувшуюся веселенькую галлюцинацию.

Что он чувствует ко мне?

Взгляды Эйдена говорят мне, что я нравлюсь ему по-настоящему, а его поступки порой просто взрывают мозг…

Я растеряна.

Я запуталась.

Он целует меня, потому что хочет или потому что доступ к другим губам ему временно перекрыт? Мне кажется, проще взломать базу данных Пентагона, чем пробраться в мысли этого парня.

– Енотик, ты решаешь в уме уравнение Гамильтона? – Эйден запрыгнул на кровать вместе со своим ноутбуком.

– Нет, я решаю, с покрывалом ты будешь спать на полу или обойдешься одной подушкой.

– Я сплю здесь, Хейли, – ухмыльнулся Бакли, похлопав рукой по кровати. – С тобой.

– Исключено.

– И почему же? Не волнуйся, если ты не выдержишь и начнешь ко мне приставать, то я не стану сопротивляться.

– Самовлюбленный кретин, – я покачала головой, сдерживая улыбку.

– Меня называли и похуже, – Бакли обнажил свои белоснежные зубы. – Мы спим вместе.

– Черта с два! – Я бросила в него пустую бутылку из-под воды, и он поймал ее на лету.

– Это прописано в нашем сценарии!

– Там написано: «13: Ночь в номере» и все!

– Но номер-то для нас забронировали с одной кроватью, – он призывно поиграл бровями.

– Здесь полно мест для сна… – Я повертела головой. – Пол с толстым ковром из шерсти, кресло, огромная ванная… О, а еще есть лоджия! Сон на свежем августовском воздухе: Что может быть лучше?

– Надеюсь, ты не храпишь, Хейли.

– Еще как храплю, – уцепилась я за последнюю соломинку. – Когда я лежала в больнице с аппендицитом, то своим храпом разбудила человека, который пробыл три месяце в коме!

Эйден расхохотался.

– Окей, маленькая лгунья! Если твой храп будет мне мешать, то я разбужу тебя и придумаю для нас занятие поинтересней.

– Ты невыносим!

– И все равно я тебе нравлюсь.

Мерзавец был прав. И это ужасно раздражало.

Я послала ему самый грозный взгляд, на который была способна моя натренированная мимика, и отправилась в ванную. Свободного времени у нас не так уж много. Через несколько часов начнется фотосессия, а до этого мы должны успеть перекусить в каком-нибудь людном месте. Чем больше наших совместных снимков инсайдеры сбросят в интернет, тем лучше. Забавно… Никогда не думала, что наступит день, когда я буду радоваться тому, что папарацци ходят за мной по пятам. Обычно это жутко раздражает.

Широкое зеркало в ванной показывало взволнованную Хейли. Волосы растрепались (не без помощи Бакли) и торчали во все стороны, как кривые антенны, кожа раскраснелась, а под глазами залегли темные тени. Сегодняшний день – моя реанимация, как сказал Фрэнк. И если ближе к ночи весь мир не будет рыдать от умиления, обсуждая нашу с Эйденом любовь, значит, завтра утром рекламщики зафиксируют время смерти моей актерской карьеры.

Больше всего на свете мне не хотелось подводить людей, которые бросили все свои силы на то, чтобы спасти меня. Например, Зои, которая в телефонном режиме пол ночи планировала мой гардероб, помогая собирать чемодан. Фрэнка, который привез в аэропорт несколько красивых платьев и аксессуаров, чтобы, по его словам, даже самые въедливые модные критики восхитились моими аутфитами. И даже Рут, которая полностью спланировала и организовала наш день, приставила к нам охрану, и прямо сейчас, на пару с Фрэнком, штурмовала различные печатные издания нашими эксклюзивными снимками.

Ну и, конечно же, Эйдена…

Если бы он не полетел со мной, то сейчас я бы не смотрела в это огромное панорамное окно на солнечный Ванкувер, валяясь в теплой ванной. Скорее всего, я бы летела в Даллас, к родителям, затапливая слезами эконом-класс, в котором точно не подают вкусные Брауни на фарфоровых тарелочках.

А еще Эйден раздобыл для нас пригласительные на закрытую частную вечеринку, которую организовывает какой-то популярный видеоблогер. Эта модная тусовка привлечет много внимания, а это то, что нам нужно.

– Ты там не утонула? – раздался за дверью насмешливый голос Эйдена.

Я проигнорировала тупой вопрос, подсунула под шею полотенце и закрыла глаза, наслаждаясь прекрасным ароматом земляничной пены для ванны.

– Эй, ты там?

«Нет, осел, я в открытом космосе».

– Хейли?

Дверь резко распахнулась и ввалился испуганный Эйден, что-то бормоча себе под нос.

– Какого хрена? – задыхаясь от гнева, я принялась сгребать руками пену, чтобы та прикрыла все интересные части тела.

– Почему ты не отвечала мне? – его обжигающий взгляд скользнул по моим плечам и задержался на пене. – Я подумал, что ты утонула. Ну знаешь, я ведь помню, какие непростые у тебя отношения с водой…

– Вышел и закрыл за собой дверь! – зарычала я.

– А спина?

– Что спина?

– Ты ведь не хочешь ходить с грязной спиной, я мог бы…

– ВОН!!!

Бакли вскинул руки в примирительном жесте, нехотя вытащил свое тело из ванной комнаты и захлопнул дверь.

– Однажды я убью его, – прошептала я, погружаясь под воду.

Глава 23

Мы подъезжали к одноименному порту Ванкувера на спортивном серебряном Мерседесе, который Эйден взял на прокат. В отличие от Бакли, я впервые посетила Канаду, а в незнакомых странах или городах меня всегда преследует чувство незащищенности. Следом за нами ехала черная машина с охраной, – Рут пообещала, что они целый день будут рядом. Надеюсь.

– Почти приехали, – сказал Эйден, указывая пальцем на экран навигатора.

– Всегда хотела побывать на круизном лайнере, – мечтательно произнесла я, рассматривая причудливое архитектурное строение, напоминающее огромный парусник, у пристани которого величественный многоэтажный лайнер принимал на борт нетерпеливых пассажиров.

– Это комплекс «Канада-плейс», – пояснил Эйден, проследив за направлением моего взгляда. – Одна из главных достопримечательностей Ванкувера. Кстати, если хочешь, можем там и перекусить.

– Сколько у нас времени?

– Минут сорок.

– Успеем.

В ресторане «Пять парусов» нам посчастливилось занять местечко у огромного окна, из которого открывался фантастический вид на залив Беррард, на пересекающий его мост Лайонс-Гейт, расположенный у подножья горного хребта, и на знаменитый Стэнли-парк. Мы заказали вкусный суп-пюре из сквоша, какое-то труднопроизносимое блюдо из оленины и сейчас завершали скромную пирушку яблочным штруделем.

– Почему здесь такие маленькие порции? – шепотом спросила я, когда Бакли прижал меня к себе для очередного селфи.

– Чтобы ты как следует распробовала и оценила блюдо, – улыбнулся Эйден. – Ты не наелась?

– Конечно наелась, – солгала я, с жадностью поглядывая на его тарелку с нетронутым кусочком ароматного пирога.

Он рассмеялся и придвинул ко мне свой десерт.

– Только в качестве компенсации за съеденный в самолете Брауни.

– Идет, – кивнула я, хватаясь за вилку.

– Хейли Спенсер?

Я подняла глаза и увидела стоящего перед нашим столиком симпатичного молодого мужчину, половину лица которого занимала ламберсексуальная пышная борода с медным отливом. На нем был дорогой костюм в серо-белую полоску и модные очки с линзами, тонированными по технике омбре. На вид ему было не больше тридцати пяти лет.

– Ага, – неуверенно ответила я.

– Какая удача! – Его грубый бас привлек внимание не только людей за соседними столиками, но и плавающих в Тихом океане синих китов. – Ты такая красотка… В жизни ты гораздо красивее, чем на прилизанных страницах гламурного глянца.

Рука Эйдена, которая лежала на моей талии, напряглась.

– Спасибо, – победно улыбнулась я, купаясь в долгожданном внимании.

Вероятно, Бакли забыл, как из-за толпы его наглых поклонниц, атаковавших нас в аэропорту Лос-Анджелеса, мы едва не опоздали на рейс.

– Меня зовут Бен, – он протянул мне руку, и я пожала ее.

– Хейли.

– Эйден, верно? – спросил Бен, протягивая руку Бакли.

– Вроде того, – небрежно ответил он.

– Рад был встретиться с вами, ребята, – ослепительно улыбнулся Бен, приглаживая бороду. – Особенно с тобой, Хейли. К сожалению, сейчас я вынужден бежать, но мы не прощаемся.

– Что ты имеешь ввиду? – поинтересовалась я.

– Увидимся вечером, – он опустил очки на кончик носа и подмигнул мне. – На вечеринке у Меган. Видел вас в списке приглашенных гостей.

– Какая удача, – пробурчал Эйден, повторяя фразу Бена.

– Точно подмечено, приятель.

– Буду рада снова увидеть тебя, Бен.

– Взаимно, красотка! До встречи.

Я дождалась, когда наш новый знакомый покинет ресторан, и набросилась на Эйдена.

– МЕГАН? Что еще за Меган? Ты сказал, что это вечеринка твоего друга видеоблогера.

– Так и есть. Она – мой друг, и она – видеоблогер.

– Ты не умеешь дружить с женщинами, Эйден! Рано или поздно ты всех укладываешь на лопатки. Поэтому прекрати пичкать меня этим лживым она-моя-подруга-и-ничего-больше дерьмом.

– Полегче, енотик. Я, конечно, подозревал, что ты ревнивая…

– Я не ревнивая!

Он пристально посмотрел на меня, вызывая чувство неловкости, а затем придвинул свой стул еще ближе.

– С Меган я познакомился здесь, в Ванкувере, во время съемок фильма «Багл». Ее отец был звукорежиссером этой картины, и она любила тусоваться с нами на съемочных площадках.

– Между вами что-то было?

Эйден втянул носом воздух и кивнул.

– Понятно, – бросила я, отворачиваясь в другую сторону, чтобы он не заметил, как ранил меня этот ответ.

Он взял меня за подбородок и повернул мое лицо к себе, заставляя смотреть в его прекрасные синие глаза.

– Это просто секс, Хейли.

– Ты уверен, что девушки, с которыми ты занимаешься… этим, тоже так думают?

Он нахмурился.

– Они знают, с кем имеют дело.

– Надеюсь, что однажды ты встретишь девушку, которая растопит весь этот маргарин в твоей голове…

Эйден наклонился ко мне и нежно поцеловал за ухом. Я замерла. По телу пробежала дрожь.

– Надеюсь, что я ее уже встретил.

Глава 24

– Хейли, прекрати улыбаться.

– Прости, Марк, – я прикусила щеку, бросая обвинительный взгляд на Эйдена, и постаралась сосредоточиться на фотосессии.

Как, черт возьми, можно не улыбаться, когда ты плывешь на яхте вдоль берегов живописной Английской бухты, а твои волосы развевает теплый «Ананасовый экспресс» (так в Ванкувере в шутку называют ветер, который приходит со стороны Гавайев)? Это непередаваемые ощущения!

– Эйден, если с тебя слетит третья шляпа, клянусь своей бородой, ты за ней поплывешь!

Наш фотограф Марк внешне чем-то напоминал Бена, с которым мы познакомились в ресторане. У него тоже была модная ухоженная борода, только вместо дорогого костюма – клетчатая фланелевая рубашка с короткими руками, открывающая вид на бесчисленные разноцветные татуировки, серые потертые джинсы и рыжие топсайдеры. Прямо-таки типичный канадский дровосек, ну за исключением обуви, пожалуй. Марку давно перевалило за сорок, но судя по внешнему виду, его по-мальчишески бунтарская душа была гораздо моложе тела.

Я расправила длинное голубое платье с красочным цветочным принтом и снова обняла за талию стоящего у штурвала яхты Эйдена. Мы изображали нежную влюбленную пару, которая наслаждается небольшим романтическим путешествием по Тихому океану и периодически попивает какое-то безалкогольное спонсорское пойло, которое на вкус, как моча верблюда. Не то чтобы я пробовала последнее…

– Твою мать, – выругался Бакли, когда в очередной раз хулиганистый ветер сорвал с него легкую соломенную шляпу и сбросил ее в океан.

Я расхохоталась, прикрывая руками рот. Ко мне тут же подлетела Анна – наш визажист, и принялась поправлять макияж, недовольно цокая языком. Кажется, ее нервировало наше хорошее настроение. Она напоминала мне Эдварда Руки-ножницы, только вместо ножниц у нее были кисточки, а вот выражение бледного лица, обрамленного спутанными черными волосами, было точно такое же.

– Перерыв! – заорал Марк, подзывая свою ассистентку. – Надо больше шляп!

– Он сейчас похож на Безумного Шляпника, – шепнул мне на ухо Эйден, и я захихикала.

– О, вы находите это забавным?! – угрожающий тон Марка моментально стер улыбки с наших лиц. – Хотите проторчать здесь весь день? Пожалуйста. Я никуда не спешу. Рут сказала, что для вас это важно, но, похоже, она заблуждалась.

Его слова вернули меня к реальности, и хорошее настроение тут же сменилось тревогой.

– Прости, Марк, – тупо повторила я фразу, которую за несколько часов произнесла уже сотню раз.

– Присядьте, – фотограф указал рукой в сторону длинного кожаного дивана.

Марк дождался, пока мы займем места, и уселся на небольшой деревянный столик напротив нас. Он взглянул на наручные часы, задумчиво почесывая густую каштановую бровь.

– Если вы хотите попасть в утренний выпуск, то у вас осталось сорок минут, чтобы как следует поработать перед моим фотоаппаратом. Несмотря на то, что Рут – моя старая приятельница и я ей многим обязан, вы должны понимать, что обработка снимков и верстка номера – дело не трехминутное. И еще… Я, конечно, не Энни Лейбовиц⁹, но мое время тоже высоко ценится.

– Остынь, мы все сделаем как надо, приятель, – Эйден поднялся с дивана и дружелюбно похлопал Марка по плечу. – Только прикрепи эту гребаную шляпу как-нибудь, ладно?

– Сорок минут, – напомнил Марк, пристально глядя на Бакли.

– Мы поняли, – кивнул он.

– Анна, – обратился Марк к визажисту. – Быстро приведи их в порядок. Джейн, ну где там новая шляпа?

– Долго еще? – крикнул Марку владелец яхты, который все это время с интересом наблюдал за происходящим, сидя на полукруглом диване у небольшого бассейна в компании своих друзей. Тот в ответ показал ему один палец, что, видимо, означало – один час, и направился в сторону своего оборудования.

Ага, вы не ослышались, на яхте действительно был бассейн. Ее большие внутренние объемы поражали… Не знаю, какой длины была эта английская громадина с романтичным названием «Принцесса», но мне она казалась бесконечной.

– Прекрати постоянно трогать волосы, – процедила Анна руки-Кисточки, когда я по привычке потянулась к своим локонам, которые мне нравилось накручивать на палец.

Я отдернула руку и послала ей извиняющуюся полуулыбку. Полноценную эта черноглазая холоднокровная рептилия не заслуживала.

– Заняли свои места! – скомандовал Марк.

Эйден встал за штурвал, и ветер тут же надул парусом его свободную белую рубашку. Я невольно залюбовалась этой восхитительной картиной и в который раз поймала себя на мысли, что Бакли выглядит гармонично в любой роли и в любой одежде.

Интересно, что он имел ввиду, когда сказал мне в ресторане, что уже встретил ту самую девушку?.. Эта фраза на полном ходу врезалась мне в лобную долю и надолго там застряла. Неужели он имел в виду меня? Или этот голливудский гурман просто решил приготовить себе на ужин блюдо из очередного женского сердца? Если это так, то мое глупое сердце находится в серьезной опасности.

– Хейли, руки! – рявкнул Марк.

– Ах, да…

Я обвила руками талию Эйдена, придерживая его рубашку так, чтобы она не болталась на ветру, и мечтательно посмотрела вдаль.

– Умничка! – похвалил меня фотограф, щелкая камерой.

Глава 25

После фотосессии мы поехали в отель, чтобы переодеться, и пока Эйден принимал душ, я решила позвонить Фрэнку.

– Детка, пока все тухло…

– Что-о-о? Не может быть!

– Ваши утренние снимки в кровати, конечно, произвели впечатление, но этого оказалось недостаточно. Черт… – Я услышала, как Фрэнк ставит стеклянный стакан на стол. Виски днем? Плохи дела. – Пойми, Хейли, если бы Эйден отправился на какое-нибудь свидание в тайне от тебя и его засняли целующимся…

– Я с Давидом не целовалась!

– … в машине, то всем было бы наплевать. Потому что это Бакли! Подобные поступки этого парня давно перестали кого-либо удивлять. Но ты – совсем другое дело. Думаю, тебе не стоит напоминать о том, что армия поклонниц Эйдена куда больше твоей и ты ее охренительно, мать твою, разозлила!

От крика, на который перешел Фрэнк, я поморщилась и постаралась взять себя в руки, которые уже дрожали.

– Что нужно делать?

– Не отходите от плана Рут. Добавьте еще больше поцелуев и гребаных обнимашек. Старайтесь передвигаться по городу пешком. Вы же с охраной, поэтому проблем не будет.

– А если все это не сработает?

– Значит полетите в чертов Вегас и женитесь там, набьете парные тату, спасете умирающего ребенка! Все что угодно, лишь бы ты не просрала свою карьеру, Спенсер! Поняла меня?

– Спасибо, Фрэнк.

– За что?

– За то, что заботишься обо мне и так переживаешь…

– Детка, оставь это сентиментальное дерьмо для Бакли, ладно? Просто делай дело и не зли старину Фрэнка.

Не глядя, я бросила телефон на кровать, и тот с грохотом приземлился прямо на ноутбук Эйдена.

– Господи, надеюсь, он не разбился, – пробормотала я, внимательно разглядывая тоненький белый макбук.

И прежде чем подумать и остановиться, я подняла крышку и провела пальцами по тачпаду. Загорелся экран, и я увидела открытый мессенджер Эйдена на Фейсбуке. Окей… Я не собиралась ничего такого читать. Это вторжение в личную жизнь и вообще… Я уже опускала крышку, когда мои глаза зацепились за проклятое имя «Кейт». Любопытство тут же бросилось с кулаками на совесть, и, когда оно одержало победу в этой схватке, я, сгорая от стыда, уставилась на текст переписки.

Кейт: «Хочу, чтобы в следующий раз ты был милым со мной».

Эйден: «Кейт, я устал от твоих игр».

Кейт: «Хотя… нет».

Кейт: «Не хочу милого Эйдена».

Кейт: «Хочу горячего Бакли. Он мне нравится больше».

Кейт: «Ты будешь со мной горячим?»

Кейт: «Я уже скучаю по твоим прикосновениям…»

Кейт: «Ты ведь не хочешь, чтобы я проболталась про папочку, правда?»

Эйден: «Тебе не надоело?»

Кейт: «Неа».

Кейт: «Ты ведь любишь меня. Я это знаю».

Кейт: «Я уничтожу эту маленькую шлюшку, и мы снова будем вместе».

– Может, мне выйти из комнаты еще на пару часов, чтобы ты успела порыться в остальных моих вещах? – Эйден подошел ко мне и резко закрыл крышку своего ноутбука, едва не придавив мне пальцы.

– Э-э-э… Я просто нечаянно стукнула его мобильным и решила проверить, все ли с ним в порядке. Я ничего не читала!

Виноватый тон и разукрашенные стыдом пунцовые щеки играли против меня на моем же поле. Я потерла лоб, проверяя, не загорелась ли на нем неоновая надпись: «Лгунья». Нужно срочно сменить тему.

– Кстати, я разговаривала с Фрэнком.

– И что он сказал? – Эйден подошел к шкафу и сбросил на пол белоснежный халат с шелковой надписью «Трамп».

Я открыла рот для ответа и застыла, уставившись на голые накачанные ягодицы Бакли.

Матерь Божья!

Что он там спросил?

Когда Эйден начал разворачиваться ко мне, я закрыла глаза руками.

– Немедленно оденься!

Комнату наполнил его мягкий смех, а затем послышался шелест одежды.

– Ты такая очаровательная, когда смущаешься.

– Сегодня во время нашего похода по магазинам, напомни мне купить для тебя палатку. Этой ночью будешь спать в ней, чертов маньяк!

– Мы будем спать вме-е-есте, – пропел он. – Ты и я. Только ты и я.

– Если ты продолжишь петь, то я умру от кровоизлияния в мозг раньше, чем наступит ночь.

– Только ты и я… ВМЕ-Е-ЕСТЕ!

– Заткнись! – я зашвырнула в него подушкой, которая угодила прямо в голову.

Он уже успел натянуть джинсы, и неожиданно для себя я ощутила легкий укол грусти.

– Так что там сказал Фрэнк?

– На Западном фронте без перемен.

– Да ладно?

– Ага. Наверное, мне пора бронировать билет в Даллас.

Я встала с кровати и подошла к огромному окну, которое открывало панорамный вид на Ванкувер. Я сделала глубокий вдох, когда мой взгляд упал на знакомые достопримечательности, которые до этого я видела только в кино или на картинках: утопающий в зелени Стэнли Парк, обзорная Башня Харбор-центр, Гора Граус… В этом мире так много мест, где мне хотелось бы побывать! Я не хотела жить, как мои родители, для которых самое радостное мероприятие в году – это сельскохозяйственная ярмарка.

– Хейли, – руки Эйдена скользнули по моей талии, и он притянул меня к себе. – Я не отпущу тебя в Техас.

Я почувствовала, как губы сами собой изгибаются в улыбке несмотря на то, что в глазах застыли непрошенные слезы. Эйден скользнул пальцами под край моей футболки, а затем наклонился и оставил горячий поцелуй на ключице. Откинув голову назад, я закусила нижнюю губу. Его нежные прикосновения опьяняли. Он развернул меня лицом к себе, и, когда мы встретились взглядом, в глубине синих глаз я потеряла себя. Сердце бешено заколотилось в груди. Я зарылась пальцами в его влажные русые волосы и слегка потянула их на себя. Когда его рот оказался в паре дюймов от моих губ, он прошептал:

– Останови меня.

– Не могу, – услышала я свой хриплый голос.

С неуверенным выражением на красивом лице Эйден отстранился от меня, а затем словно принял какое-то решение, подхватил меня на руки и понес в сторону кровати.

Глава 26

Эйден положил меня на кровать и лег сверху, удерживая на локтях вес своего тела. Его нетерпеливые поцелуи соскользнули с моих губ и сместились на шею, отчего сердце забилось еще быстрее. Мои руки принялись жадно исследовать его обнаженную спину, задерживаясь на каждом изгибе мускулистого тела. Глаза Эйдена потемнели, и вблизи, на фоне загорелой кожи, я впервые заметила, насколько длинными были его светлые ресницы.

– Такая сладкая, – выдохнул он мне в губы, а затем слегка отстранился, разглядывая меня. – И очень красивая.

– Ты тоже, – не сдержалась я.

Он беззвучно засмеялся и покачал головой.

– Черт, я не заслуживаю тебя.

– Это не тебе решать.

Теплая улыбка на его лице сменилась жарким взглядом. Я почувствовала, как эмоции пульсируют под его кожей и отражаются в глазах, которые были устремлены на меня. Они светились желанием и чем-то еще… Может, нежностью? Я никогда не была так близка ни к кому на свете, и поэтому точно не знала, как отличить во взгляде грязную похоть от чистых чувств.

Эйден наклонился ко мне и мягко поцеловал, внимательно наблюдая за моей реакцией. Наверное, он хотел получить разрешение на продолжение, и я, черт возьми, его дала, притягивая Бакли за шею как можно ближе.

Ох, проклятье…

Знаете, у меня и раньше случались горячие поцелуи, но то, что Эйден вытворял своими дерзкими губами заставляло меня забыть обо всех до единого!

Он приподнялся, опираясь коленями по обеим сторонам моих бедер, и притянул меня к себе. Я села и подняла руки. Эйден снял с меня футболку и отбросил ее в сторону. На мне был белый атласный лифчик с треугольными чашечками, в которых гулял ветер. Мне захотелось зажмурится от смущения, но в то же время я должна была видеть то, как он смотрит на меня. Его глаза вспыхнули.

– Ты прекрасна, Хейли.

Эти три слова запустили праздничный фейерверк в моей душе.

Его руки скользнули по моей спине и с легкостью расстегнули крючок. Мой пульс ускорился, когда я начала осознавать, как далеко мы сейчас зайдем…

Неожиданно раздался звонок гостиничного телефона, который стоял на прикроватной тумбочке, и Эйден разразился проклятиями. Он скатился с меня и встал с кровати, хватая по пути трубку. Холодный воздух ударил по мне противным чувством стыда. Я застегнула лифчик и потянулась за футболкой, которая лежала возле кровати. Только когда я была полностью одета, паника потихоньку начала отступать, а мысли – проясняться.

– Это тебя, – пожал плечами Эйден, протягивая мне трубку.

Мои глаза округлились.

– Алло, – неуверенно произнесла я, все еще пытаясь восстановить дыхание.

– Мисс Спенсер, на ваше имя доставили букет цветов, – сообщил радостный женский голос менеджера отеля.

– Розы? – с ужасом спросила я. На розы у меня была жуткая аллергия. Это не было тайной, и каждый, кто был хоть немножко знаком с моей биографией, знал об этом.

– Эм… Нет. Кажется, это хризантемы и альстромерии.

– Тогда ничего не имею против.

Через несколько минут я уже держала в руках огромный букет и улыбалась как душевнобольная.

– От кого? – Эйден оперся на дверной косяк и скрестил руки на груди.

Стараясь не встречаться с ним глазами из-за внезапно возникшей между нами неловкости, я пробурчала под нос: «сейчас посмотрим», и вытащила из букета визитку.

«Ты нежная, как эти белые хризантемы, яркая и непосредственная, как эти красочные альстромерии. Был рад нашему знакомству. С нетерпением жду вечера. Бен», – прочитала я вслух.

Эйден сорвался с места и отправился в ванную. Я обняла букет, с наслаждением вдыхая прекрасный аромат свежих цветов. В последний раз мне дарили цветы на девятнадцатый день рождения. Это был маленький горшочек с крокусами, который так и остался на ранчо у родителей.

Я обернулась на шум, возникший в ванной комнате. Из нее выскочил Эйден, сжимающий в руке корзину для мусора, и выхватил букет из моих рук.

– Поставлю в вазу, – рявкнул он, бросая цветы в мусорное ведро.

– Да ты что себе позволяешь, придурок! – заорала я, задыхаясь от гнева.

Я потянулась за цветами, но он завел корзину себе за спину.

– Даже не думай об этом.

– Ты полоумный!

– Пусть так, но я не позволю, чтобы тебя обхаживал какой-то бородатый хрен. Ты такая нежная, как эти хризантемы – передразнил он. – И тебе нравятся все эти сопливые клише?

– Да, нравятся! Представь себе.

– Я тебе не верю, – натянуто рассмеялся он.

– Это твои проблемы, Бакли! – фыркнула я, доставая из чемодана расческу, чтобы привести в порядок растрепанные волосы.

Он выругался и зашвырнул ведро с цветами в ванную комнату. Затем натянул на себя красную футболку, обулся, схватил с тумбочки телефон и, не говоря ни слова, вышел из номера.

– Проклятое торнадо! – крикнула я ему вслед.

Я легла на кровать, сложила руки на животе и уставилась в потолок, не моргая. Поверить не могу, что всего пару минут назад я была готова подарить Эйдену Бакли свою девственность.

Глупая.

Глупая.

Глупая.

Сейчас я должна сосредоточиться на работе, а не на гостеприимной ширинке голливудского бабника, который ведет странные переписки со своими неадекватными бывшими подружками. Кстати, о переписках… Что-то я совсем ничего не поняла из того, что успела прочесть… О чьем отце шла речь? Об отце Эйдена?

– А-р-р-р-р, – я похлопала себя по щекам. – Работа, Хейли! Думай только о ней и о сценарии Рут.

Черт, сценарий!

Я спрыгнула с кровати и схватила листочек с планом. Святые небеса! Через полтора часа у нас интервью на радио. Куда ушел Эйден? Он ведь не мог бросить меня в такой день, правда?

Или мог?!

Засунув в задницу свою гордость, я набрала канадский номер Эйдена. После второго гудка зазвучал равнодушный голос автоответчика: «Привет, вы позвонили Эйдену Бакли. Оставьте свое сообщение после звукового сигнала…».

Я пропала.

Глава 27

– Хейли, машина уже ждет тебя внизу, – Зои пыталась говорить спокойно, но кажется, уже теряла терпение.

– Я никуда не поеду.

– Поедешь.

– Зои, Эйден бросил меня! Он просто взял и ушел…

– Ради всего святого, остановись! Я уже слышала эту слезливую историю. Трижды! Ты надела то фиолетовое короткое платье с неприлично глубоким вырезом?

– Да, но…

– Сливовая помада?

– Уже на губах.

– Волосы собрала наверх?

– Да, как ты и сказала.

– Украшения?

– Серебряные сережки-кольца от Тиффани.

– На ногах черные босоножки «Miu Miu»? Те, что с бархатными бантиками.

– Ага.

– Значит, ты готова! – раздался в трубке победный возглас Зои, едва не лишив меня слуха. – Хватай сумочку и тащи свою депрессивную задницу в машину.

– Но что я скажу на радио? Почему я приехала одна?

– Скажи, что у Бакли диарея, – прыснула Зои.

– Не смешно!

– Ну придумай что-нибудь поправдоподобнее. Ты же актриса, а значит, умеешь профессионально лгать.

Я недовольно поджала губы и сбросила вызов.

Радиостанция находилась всего в пяти минут езды от Башни Трампа, но это не помешало мне опоздать. Возле утопающего в неоновых огнях стеклянного здания топталось всего несколько журналистов, вероятно, остальным уже дали отбой. Водитель, он же охранник, остановил машину прямо у входа, не дожидаясь разрешения, я выскочила из нее и рванула к входным дверям, стараясь как можно быстрее пробежать мимо журналистов. На секунду мой взгляд задержался на плакате, который висел над входом в здание радиостанции, и я невольно улыбнулась. На нем были изображены наши с Бакли обнимашки. Снимок был сделан в Лос-Анджелесе, и я искренне удивилась, увидев его здесь.

Ослепленная вспышками камер, я вошла в прохладное помещение и поздоровалась с девушкой, которая встречала меня у дверей. Одетая во все белое, с пушистым облаком из тоненьких белоснежных волос, которое парило над ее головой, она была похожа на французскую болонку.

– Наконец-то! – воскликнула она, складывая руки как при молитве. – Мы уже думали, что ты не придешь.

Судя по ее хорошо поставленному звонкому голосу, не сложно было догадаться, что она работала здесь диктором или ведущей.

– Миша Фишер, – представилась она, комично махая рукой. – А ты Хейли Спенсер. Ага, представь себе, я в курсе событий. Нам на второй этаж.

– Эфир будет несмотря ни на что? – осторожно спросила я, следуя за ней.

– Гм? – Миша повернулась ко мне и озадаченно сдвинула брови. – Эфир уже идет, Хейли. Поэтому прости, но времени на подготовку у тебя уже нет. Как только я надену на тебя наушники, и ты услышишь, что песня заканчивается, знай – ты уже в эфире, и перед тобой стоит включенный микрофон. Ты что, впервые на радио?

– Эм, нет… Пару лет назад я давала интервью одной радиостанции в Далласе.

– Отлично! Значит, ты в теме, – облегченно выдохнула Миша, открывая перед нами очередную дверь. – Мы пришли.

Это было маленькое полутемное помещение с двумя работающими мониторами и большим микшерным пультом, за которым сидел молодой парень в красных наушниках и ритмично покачивал головой.

– Это наш звукорежиссер Тони, – шепнула мне на ухо Миша.

Я кивнула ему, когда он к нам повернулся, и перевела взгляд на стеклянную перегородку, за которой находился сама студия. Мое сердце забилось быстрее.

Спиной к нам стоял Эйден.

На нем тоже были здоровенные черные наушники, и он, размахивая руками, пританцовывал в такт музыке, которая лилась в его уши. В жизни этого клоуна вообще бывают пасмурные дни? Несмотря на то, что злость на его хамское поведение еще не прошла, я все равно была рада тому, что он меня не бросил. Быть в отношениях с Бакли все равно, что сидеть задницей на действующем вулкане в ожидании очередного извержения.

– Давно он здесь? – прошептала я.

– Полчаса, – пожала плечами Миша. – Может, немного больше. Отключила звук на телефоне?

Я кивнула, и она провела нас в студию, показывая руками какие-то знаки другому ведущему, который сидел за деревянным квадратным столом и, улыбаясь, пялился на нас. На вид ему было около пятидесяти. Блестящие седые волосы были модно подстрижены, стильная спортивная футболка отдавала молодостью, а дерзкий взгляд говорил: «девчонки, я все еще в седле».

– Это Рон Уинсли, – представила его Миша.

– Не путать с Уизли, – пошутил Рон. – Привет!

– И эту шутку я слышу каждый проклятый день, – закатила глаза Миша. – Садитесь и надевайте наушники. Перед вами список вопросов, быстренько просмотрите его. Стартуем через две минуты.

Эйден поправил наушники и послал мне ну-что-опять-поиграем-в-любовь улыбку. Я ответила ему такой же, только с приписочкой убью-тебя-после-козел. Бакли сел напротив Рона, я – напротив Миши, и мы одновременно схватились за листочек с вопросами, который, судя по его длине, не предвещал нам легкий вечер.

Глава 28

Наше интервью на радио шло более-менее гладко ровно до того момента, пока хитрый барсук Рон не решил спросить в прямом эфире, почему мы с Эйденом приехали сюда по отдельности. Конечно же, этого вопроса не было в списке, просто кое-кто захотел увеличить рейтинги.

– Я, эм… Мы… Он, – я растерянно сыпала местоимениями, пока Миша с выпученными глазами махала рукой, поторапливая меня.

– Неужели наша сладкая голливудская парочка все-таки поссорилась? – продолжал наседать Рон.

Интересно, в Канаде разрешен отстрел барсуков?

– Не дождетесь! – Эйден положил руку мне на колено, и мы одновременно расплылись в фальшивых улыбках. – Хейли просто выгнала меня из номера, потому что ей сложно сосредоточиться на макияже, прическе и прочем, когда я рядом. Ну, вы понимаете?

– Еще бы, – подмигнула ему Миша.

– Слышал, вы остановились в люксе с кроватью королевского размера?

В горле мгновенно пересохло. Стараясь подавить подступающий кашель, я потянулась к стакану с водой.

– Это правда. Мы даже успели помять на ней простыни, – ухмыльнулся Бакли.

Я выплюнула воду на стол.

Рон подал знак звукорежиссеру, и тот сразу же перебил эфир свежим хитом Адама Ламберта.

– С тобой все в порядке? – участливо спросила Миша, снимая с меня наушники.

Рон протянул бумажное полотенце, я вытерла рот и кивнула. В моем теле бушевал ураган. Я мысленно сосчитала до десяти, чтобы успокоиться. Эйден наклонился ко мне и заглянул в глаза. Не знаю, что козел в них искал, но я постаралась вложить в своей взгляд все кипящие во мне эмоции.

Кажется, это сработало. Бакли отпрянул, но быстро собрался и вернул на лицо любимую самодовольную ухмылку. Надо отдать должное его актерскому таланту. Я тоже постаралась не ударить в грязь лицом и кокетливо подмигнула ему так, чтобы это увидели оба ведущих.

Атмосфера в студии сразу же потеплела, и мы вернулись к непринужденной беседе, пережидая музыкальную паузу. Я старалась поддерживать разговор, но мыслями была уже не здесь.

Я думала о своих родителях, которые, к счастью, вряд ли слушают этот эфир, но зато точно увидят наши постельные селфи. Что они подумают обо мне? Родители ведь знают, что наши с Бакли отношения – фикция. Скорее всего отец разочарованно покачает головой и крепко обнимет плачущую мать.

Сначала вечерние кадры с Давидом, на которых мы якобы целуемся, утром в моей постели Эйден… Я уже слышу громкий голос матери: «Хейли Джоанна Спенсер, мы не так тебя воспитывали! Где твое чувство собственного достоинства?» Мне будет чертовски сложно перед ними оправдаться.

Песня заканчивалась. Я расправила плечи и приготовилась к очередной порции дурацких вопросов.

– Эйден, почему Хейли? – спросила Миша.

– Знаешь, Рон точно бы не задал этот вопрос.

– Почему же?

– Он – мужчина, – пояснил Бакли. – Ни одному мужчине и в голову не придет спрашивать меня об этом, потому что каждый мечтает оказаться на моем месте. Рядом с ней.

Эйден взял меня за руку и поцеловал тыльную сторону запястья.

– ДА! – взорвалась Миша.

– Он ее поцеловал! – воскликнул Рон. – Знаете, друзья, я чуть не прослезился.

– Они такие милые!

Я бы многое сейчас отдала за то, чтобы узнать степень искренности Эйдена. Мы с нежностью посмотрели друг на друга, и только одному Богу известно, играли мы или действительно были влюблены.

– Хейли, тебя не пугает репутация Эйдена? – спросил Рон. – Без обид, парень, но все мы знаем о твоей… влюбчивости.

Бакли фыркнул.

– Пугает, – честно ответила я, чувствуя на себе внимательный взгляд Эйдена. – Но наши отношения не похожи на случайную служебную интрижку… Мне так кажется.

– Так и есть, – кивнул Бакли. – Знакомство с Хейли – это лучшее, что случилось со мной в жизни. Рядом с ней можно быть самим собой, без масок и притворства. Я люблю ее.

– ВА-А-А-АУ! – одновременно завопили ведущие, а я почувствовала нехватку воздуха.

Сукин сын сводил меня с ума.

Была ли хоть крупица правды в его словах?

Если все это ложь, то прямо сейчас он вырвал мое сердце из груди, бросил на пол и для надежности как следует по нему потоптался.

Все три пары глаз выжидающе уставились на меня.

Какого черта?

Я не собираюсь выворачивать наизнанку свою душу в прямом эфире, рассыпаясь в ответных признаниях Эйдену, чтобы порадовать тринадцатилетних мечтательных школьниц. Я отрицательно покачала головой и перекрестила руки, показывая, что не готова продолжать. В наушниках заиграла музыка, и я облегченно вздохнула, сбрасывая их на стол.

– Простите, я устала.

Миша с Роном переглянулись. В их взглядах читалось: «очередная капризная селебрити». Плевать. Пусть думают обо мне что угодно, я вижу этих людей в первый и последний раз в жизни.

Я попрощалась, встала из-за стола и направилась к выходу. Бакли догнал меня в вестибюле и схватил за плечо.

– Почему ты ушла?

– Для меня это уже не игра, Эйден.

– Не сдавайся! – он потряс меня за плечи. – Только не сегодня. Отключи эмоции и работай.

– А ты отключил свои? Может, твои чувства просто атрофированы?

Он запустил руку в свои шелковистые волосы и сделал глубокий вдох.

– Проклятье, Хейли. Ты хочешь знать, что я чувствую?

Я сглотнула и кивнула, когда он склонил ко мне голову.

– Я хочу разорвать каждого, кто подходит к тебе ближе, чем на пять футов. Если ты думаешь, что я просто желаю заполучить твое тело, то ты ошибаешься. Ты нужна мне вся.

– Тогда почему мы все еще не целуемся? – светясь от счастья, спросила я.

Его внимание переключилось на мои губы, и на красивом лице растянулась широкая улыбка. Эйден заключил в ладони мое лицо и нежно поцеловал. Спустя несколько секунд я отстранилась, отвесив ему звонкую пощечину.

– ЗА ЧТО?!

– За то, что бросил меня в номере и не отвечал на телефон!

– Согласен, – виновато пробормотал Эйден, а затем его губы снова обрушились на мои.

Глава 29

За покупками мы решили поехать в крупнейший торговый центр Ванкувера – Тихоокеанский Центр, который находился на главной площади города. Мне не терпелось побывать в магазине Диснея, о котором я прочитала у них на сайте, а Эйден захотел купить знаменитую канадскую куртку на гусином пуху. Поход в оживленное общественное место был частью сценария Рут, и с выбором такого места мы не прогадали.

После небольшого признания Эйдена в своих чувствах я была на седьмом небе от счастья. Напряжение между нами спало, и впервые за время нашего знакомства я полностью расслабилась в его присутствии. Конечно, в голове крутилось еще много вопросов, которые касались наших странных отношений, но задавать их я все еще не решалась.

Сегодня в прямом эфире Эйден сказал, что любит меня, но не повторил эти слова без камер и микрофонов. Наверное, он просто выдал то, чего от него все ждали, вот и все. В конце концов сегодня мы работали по программе Максимум, чтобы завтра моя задница не оказалась на бирже труда, и Эйден выкладывался на полную. Я ценила это и верила в каждое слово, которое он сказал мне после эфира.

– Смотри, это же Эйден Бакли! – услышала я восторженный визг за спиной.

Через секунду нас окружила компания молодых кореянок, которые по очереди умоляли Эйдена с ними сфотографироваться. Кажется, до меня им не было никакого дела, поэтому я свернула в ближайший бутик, чтобы выбрать подарок для Зои.

Это оказался небольшой светлый магазин с женской одеждой, и я направилась к ближайшей стойке с яркими платьями, подглядывая за Бакли через стеклянную перегородку. Парень плескался в женском внимании, как счастливый дельфин в летней морской воде. Он был настоящей звездой. Любимцем девчонок. И ему нравилось это.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – обратилась ко мне девушка, продавец-консультант, которая, судя по восхищенной улыбке, сразу узнала меня.

– Нет, спасибо, – дружелюбно ответила я.

Одежда здесь мне сразу не понравилась. Платья напоминали бесформенные балахоны для бегемотов, даже несмотря на то, что многие были довольно маленького размера. И что это, черт возьми, за бренд такой?

– Честно говоря, не ожидала вас здесь встретить.

– Мы прилетели в Канаду всего на один день, – объяснила я, разглядывая ужасное малиновое одеяние с принтом из детских пустышек.

– Вы меня не так поняли… Я имела в виду, что не ожидала встретить вас именно в этом магазине.

– Ох, это действительно не совсем мой стиль… – я и сама не понимала, что до сих пор здесь делаю.

– А какой у вас срок?

Мои глаза округлились.

– Срок чего?

– Беременности, – тихо рассмеялась она.

Скорость, с которой я вылетела из помещения, могла бы запросто побить олимпийские рекорды. Как меня вообще угораздило зайти в магазин для будущих мам? Я испуганно схватилась за живот, проверяя не бьется ли в нем второе сердце.

Пресвятая Мария, надеюсь, меня там никто не видел!

Я подошла к Эйдену, которого уже окружала целая толпа поклонников, и он обвил рукой мою талию.

– Вы такая классная пара! – на ломаном английском выкрикнула хорошенькая азиатка.

Мое сердце затрепетало от ее слов. Хоть я и понимала, что, окажись на моем месте любая другая девушка, она бы тоже услышала эти слова. Таковы фанаты. Для них любой выбор их кумира – пример идеальной любви.

Мы сделали еще несколько десятков кадров, и когда стремительно растущая вокруг нас толпа начала беспокоить службу охраны, нам пришлось сбежать. Заправившись кофеином в «Старбаксе», мы, наконец, отправились в магазин Диснея.

– Думаю, больше всего ты похожа на нее, – Бакли покрутил в руках мягкую игрушку Минни Маус.

– И чем же? Ушами?

Эйден хрюкнул.

– Ну, не только…

– Эй! У меня нормальные уши!

– Самые лучшие! – заверил Бакли, вручая мне игрушку. – Мы ее берем.

Я обрадовалась, как ребенок.

– Тогда ты – Микки! – я взяла мужскую версию диснеевского мышонка и протянула ее Эйдену. – Обещай, что будешь так же, как и он, петь морские баллады, когда мне станет грустно, и вытаскивать меня из любых передряг.

– Слово скаута! – Эйден положил правую руку на сердце.

– Ты ведь никогда не был скаутом, да? – рассмеялась я, краем глаза замечая, что нас фотографирует какой-то мужчина.

Похоже в этом торговом центре мы получили приличную дозу внимания. Надеюсь, оно пойдет нам на пользу, и рекламщики не завернут контракт.

Мы проходили мимо бутика известного итальянского бренда Эмилио Пуччи, когда Эйден замер и уставился на витрину не моргая.

– Оно должно быть на тебе! – заявил он, указывая на манекен в объемном эксцентричном платье, которое сочетало в себе как минимум семь или восемь цветов – белый, бирюзовый, несколько оттенков синего, розового…

– Ты чокнутый, – я постучала пальцем по виску.

– Заткнись, – ухмыльнулся Эйден, заталкивая меня в магазин.

Я не успела опомниться, как вокруг меня уже суетился продавец-консультант с приклеенной улыбкой.

– Это! – Бакли кивнул в сторону проклятого платья.

– Тебе нравится – ты и носи, – процедила я сквозь зубы.

– Просто примерь его, ладно?

– Ты хоть понимаешь, сколько оно стоит?

Конечно, я могла бы расплатиться за него спонсорской кредиткой, но если завтра со мной разорвут контракт, то мне придется выплатить каждый потраченный цент.

– Не беспокойся об этом.

Мне не хотелось его даже мерить, но глаза Эйдена умоляли, и я обреченно зашла в примерочную кабинку.

– Какое же оно яркое, – я крутилась возле зеркала и с каждой секундой понемногу влюблялась в него.

В такие дерзкие наряды я обожала в детстве наряжать своих кукол. Короткая пышная юбка, открытая спина, объемные рукава – платье будто сошло со страниц журнала мод для Барби.

– Что за бред?! – донесся до меня раздраженный голос Эйдена.

Я прислушалась.

– Она не беременна!.. И что? Если я сейчас положу руки на живот, то тоже превращусь в будущую мать?

Какого черта там происходит?!

Я отодвинула шторку и вышла из примерочной.

– Рут, займись своей гребанной работой, которую ты любишь больше жизни, и больше не звони мне по всякой хе… – его голос замолк, когда он заметил меня.

Эйден смотрел на меня так, словно в жизни не видел ничего более соблазнительного. Его рот приоткрылся, а глаза завороженно скользили по моему телу.

– Что случилось? – одновременно сгорая от смущения и любопытства спросила я.

– Ты потрясающая…

– Эйден, – я пощелкала пальцами перед его носом. – Почему звонила Рут?

Он быстро заморгал и нахмурился, бросая взгляд на консультанта, который крутился вокруг меня, расправляя платье.

– По дороге объясню. Принесите ее вещи, – обратился Эйден к работникам магазина.

– Подожди, я должна переодеться.

– Не должна, – он взял пакет с моими вещами и подмигнул. – Я уже купил это платье.

Глава 30

– Какого дьявола ты забыла в магазине для беременных? – спросил Эйден, когда мы выехали с парковки.

– Это вышло случайно. Я хотела купить какой-нибудь подарок для Зои…

– Кто такая Зои?

– Мой ассистент и подруга, – терпеливо пояснила я, осознавая, что до сих пор их друг другу так и не представила.

– Она беременна?

– Боже, нет! Наверное, нет.

– Ничего не понимаю…

Я вытащила из сумочки вибрирующий телефон и закусила нижнюю губу. Звонил Фрэнк.

– Привет.

– Привет? ПРИВЕТ?! – заверещал Фрэнк. – Спонсоры, рекламщики, продюсеры и даже твои родители обрывают мне телефон, а ты говоришь: «Привет»?

– Родители? – я почувствовала, как сердце ушло в пятки. – А что случилось?

– Как это что? Все обсуждают твою беременность! Ну и кого ждем? Мальчика или девочку?

– Я не беременна! – мой крик привлек внимание Эйдена, и он съехал на обочину, останавливая автомобиль.

– Черт, я знаю! Мы с Рут уже опубликовали опровержение, но брошенная тобой бомба взорвалась, и теперь нам придется долго разгребать последствия этого взрыва. Ты знаешь, что продюсеры фильма требуют медицинское подтверждение твоей НЕ беременности? За свою тридцатилетнюю практику я впервые с таким сталкиваюсь, детка.

– Окей, они его получат. Что там с родителями?

– Ну, родители в твою беременность как раз не поверили, зато ваши утренние селфи в кровати их очень впечатлили…

Боже мой. Только не это.

– Ты им объяснил, что это все пиар?

– Да, и Оливию это, кажется, немного успокоило, а вот Хью… В общем, не думаю, что они когда-нибудь снова пригласят меня в ваш дом на День Благодарения.

Могу только представить, что наговорил ему отец. Он изначально ненавидел эту идею с контрактом, а слово «пиар» всегда причислял к грязным ругательствам.

– Рекламщики порвут со мной, да?

– Не знаю. Я не говорил с ними.

– Ты же сказал, что они звонили…

– Звонили, – подтвердил Фрэнк, – но я не ответил. Что я им скажу? Пусть идут на хрен. Несмотря на все то невразумительное дерьмо, что вы творите, рейтинги растут, а значит, не все потеряно. Вы сейчас идете на вечеринку?

– Да, только сначала заедем в отель, чтобы Эйден переоделся, а затем в салон красоты.

– Отлично. Пусть это будут крупные локоны и «смоки айс». Покажи миру средний палец и оторвитесь как следует. Только без глупостей!

– Да, папочка.

– Знаешь, ваши сегодняшние снимки с Бакли… Такую химию не сыграть. Послушай, милая, чтобы там между вами не происходило – предохраняйтесь.

– Пока, Фрэнк! – я закатила глаза и сбросила вызов.

– Порядок? – Эйден положил свою руку мне на колено. Голая кожа вспыхнула от его прикосновения.

– Кажется, я прибавила работы своему публицисту, но он пока справляется.

– Ты уже придумала, как мы его назовем?

– Кого?

– Нашего ребенка.

– Это не смешно, придурок, – я сбросила его руку и крепко сжала губы, чтобы не рассмеяться. – Поехали, иначе опоздаем.

Эйден завел мотор и упрямо вернул руку на место.

– Не знал, что мы поедем в салон красоты. Чистишь перышки для Бена?

– Нет, просто не хочу ударить в грязь лицом перед твоей подружкой.

Уголки его губ слегка дрогнули.

Пока я мысленно строила предположения о том, как выглядит бывшая девушка Эйдена, пальцы уже вбивали в поисковую строку: «блогер Меган, Ванкувер». Гугл был благосклонен, и первая же ссылка перебросила меня на ее страничку в Инстаграме.

– Вау, – выдохнула я, рассматривая фотографии Меган. – Она… очень необычная. Не думала, что тебе нравятся такие девушки.

Ее по-мальчишески худое тело было построено из сплошных резких углов за исключением небольшой округлой выпуклости – груди. Руки покрывали цветные татуировки. Жемчужного цвета волосы были коротко подстрижены, а виски и вовсе сбриты. В носу блестело колечко, а в серых глазах горел мятежный огонь.

Эйден заглянул в мой телефон и усмехнулся.

– Хейли, единственная девушка, которая мне нравится – это ты.

Я прищурилась.

– Ты что, закончил школу пикапа? Почему на каждый мой вопрос у тебя всегда находится идеальный ответ?

– Ты считаешь меня профессиональным соблазнителем?

– И бессовестным лгуном.

– Но при этом очень симпатичным?

– И слишком самоуверенным!

Пока Эйден пытался объехать небольшую пробку, которая образовалась всего в двух кварталах от нашего отеля, я решила полистать новости. Когда в глаза бросился заголовок «Хейли Спенсер: Кто же папа?» я осознала, насколько плохой была эта идея. Под коротенькой статьей была фотография, на которой я, испуганная и растерянная, выхожу из магазина «Будущая мама» и держусь за живот.

– Бог мой, ты только посмотри на это…

Краем глаза Эйден взглянул на экран, а затем взял меня за руку и крепко сжал ее.

– Хейли, клянусь, я приму этого ребенка и воспитаю как своего.

– Ты такой идиот, – я покачала головой и расхохоталась.

Глава 31

Я вышла из машины и сделала глубокий вдох. Солнце село около двух часов назад, но жаркий августовский воздух еще не успел остыть. Дом Меган находился в Западном Ванкувере, прямо посреди кедровой рощи, и представлял собой стильное двухэтажное строение с небольшим пейзажным бассейном, крытым патио и потрясающим видом на залив Хорсшу Бэй. Поистине, райское местечко!

– Похоже, Меган снова пригласила в два раза больше гостей, чем мог вместить ее дом, – пробурчал Эйден, глядя на десятки дорогих машин, которые были разбросаны по всей прилегающей к дому территории.

– Снова? Ты был здесь раньше? – Только сейчас до меня дошло, что Эйден ехал сюда без навигатора. Значит, он отлично знал дорогу.

– Я жил в этом доме какое-то время, – нехотя признался он. – Когда снимался в «Багле». Всего в паре километров отсюда находился наш съемочный павильон.

– Оу.

Заметив изменение в моем настроении, Эйден подошел ко мне и обнял за шею.

– Хейли, мы с Меган – просто друзья.

– Друзья не занимаются сексом друг с другом, – пробормотала я в его рубашку.

– Эй, голубки! – раздался знакомый грубый бас.

Я повернула голову и увидела Бена. Он поставил на сигнализацию блестящий черный внедорожник, колеса которого были размером с мельничные, и направился к нам.

– Лучше не рискуй моим спокойствием, – предостерег Бакли.

– Держи себя в руках. Ты ведь знаешь, как этот день важен для меня, – прошептала я.

– Привет, как дела? – Бен кивнул Эйдену в знак приветствия, бросая на нас заинтересованный взгляд. – Хейли, ты выглядишь восхитительно! Это платье тебе очень идет.

Я провела рукой по яркой атласной ткани и улыбнулась:

– Подарок Эйдена.

– Отличный подарок. Почему не заходите в дом?

Без солнечных очков Бен выглядел старше, чем я предполагала раньше. Думаю, возраст этого мужчины уже перевалил за четвертый десяток. На нем были узкие песочные брюки-чинос, вишневая рубашка поло и мокасины от «Лакост».

– Да вот как раз собирались, – ответил ему Эйден, и мы все вместе направились в сторону утопающего в огнях дома.

Охранник у входа проверил по списку наши имена и пропустил внутрь. Перед домом было полно людей с красными одноразовыми стаканами в руках, некоторые из них уже танцевали под расслабляющий инди-поп. Похоже, мы попали в самый разгар вечеринки.

– В основном все тусуются на заднем дворе, – сообщил Бен. – Ну а если захотите уединиться, то на втором этаже есть парочка спален.

– Я вообще-то в курсе как здесь все устроено, приятель.

– Окей, – пробасил канадец. – Хейли, не хочешь чего-нибудь выпить?

Эйден напрягся и сделал шаг к нему на встречу, сжимая кулаки.

– Ты реально не врубаешься, что она со мной? Держись от нее подальше, – предупредил Эйден ледяным тоном, который испугал меня до чертиков.

– Эй, полегче парень! – вскинул руки Бен. – Это простая вежливость. Мы, канадцы, – народ общительный.

– Я тебя предупредил, – рявкнул Бакли, а затем взял меня за руку и повел к дому.

Слава господу у Бена, наконец, сработал инстинкт самосохранения, и он не пошел за нами.

– Р-р-р, ты боролся за меня, как зверь! – захихикала я от облегчения, когда поняла, что конфликт исчерпан.

– Уже мечтаешь затащить меня на второй этаж? – усмехнулся он, распахивая передо мной входную дверь.

Мой остроумный ответ проглотила громкая музыка, которая беспощадно сотрясала стены небольшой гостиной. На белом кожаном диване, не обращая на нас никакого внимания, занималась любовью молодая парочка. Проходя мимо них, я прикрыла глаза рукой.

Интересно, почему голые – они, а стыдно – мне?

Мы пересекли пустую столовую и вышли на задний двор.

О. Мой. Бог.

Бен не солгал, когда сказал, что все тусуются здесь. Кажется, я еще ни разу не видела, чтобы на вечеринке, к тому же закрытой, было столько людей. Огромный участок земли напоминал растревоженный муравейник. В глазах рябило от красных стаканчиков, которые все сжимали в руках. Я облизала пересохшие губы.

– Очень хочется пить.

– Не отходи отсюда ни на шаг, – сказал мне на ухо Эйден и растворился в толпе.

На заднем дворе музыка играла не так громко, как в доме, но все равно было очень шумно. Обстановка казалась вполне дружелюбной. Мне то и дело кто-то махал рукой или приветливо улыбался.

– Хейли Спенсер? – поинтересовалась темнокожая девушка с малиновыми губами, вручая мне красный стакан. – Меня зовут Элис.

– Рада знакомству!

– Взаимно.

Я поднесла ледяной стакан к носу и осторожно понюхала. – Что это?

– Пиво, – улыбнулась она и переключила свое внимание на хорошенького парня в синей бейсболке, который стоял позади меня.

– Хейли, я не хочу, чтобы от тебя несло этим дерьмом, – услышала я напряженный голос Эйдена, когда собралась сделать первый глоток.

– Ты не любишь пиво? – удивленно спросила я.

– Нет.

– Не думала, что услышу это от знаменитого тусовщика. Тогда что же ты любишь?

Он протянул мне бутылку минералки.

– Да ладно?! – рассмеялась я. – Ты не пьешь алкоголь на вечеринках?

– Я вообще не пью алкоголь, – отрезал Эйден.

Серьезность в его тоне привлекла мое внимание.

– Почему?

– Это личное.

Окей. Меня в очередной раз щелкнули по носу.

– Как скажешь. Ничего не имею против минералки, – подмигнула я.

– Спасибо, – тихо сказал Эйден и провел носом по моей щеке. Кожа моментально покрылась мурашками.

– Бакли?

Я повернула голову и заметила, как к нам приближается худенькая девушка с короткими жемчужными волосами и сверкающими серыми глазами. На ней было маленькое платье цвета морской волны, которое подчеркивало ее угловатую фигуру и открывало вид на многочисленные разноцветные татуировки, а на ногах – желтые босоножки на высокой деревянной платформе. Меган подошла к нам и со словами «Как же я соскучилась» поцеловала Эйдена прямо в губы.

Глава 32

– Полегче, Мэг, – Бакли резко отпрянул от нее и послал мне виноватую улыбку.

Но было уже поздно.

Как только ее губы приземлились на губы Эйдена, в свой список ненависти размашистым почерком я внесла новое имя. Теперь это война. А на войне, как известно, все средства хороши. Я резко сжала в руках открытую бутылку минералки, и ее содержимое тут же выплеснулось на дизайнерское платье Меган.

– Упс!

– Черт возьми! – ее большие хищные глаза, наконец, оторвались от Эйдена и сфокусировались на мне. – Какого хрена?!

– Ох, прости. Это вышло случайно! – я постаралась придать тону как можно больше раскаяния, наблюдая за тем, как она лихорадочно оттряхивает промокшую ткань.

Осмотревшись по сторонам, я поймала на себе десятки любопытных взглядов. Мне показалось, что даже музыка зазвучала гораздо тише. На нас с Меган смотрели так, словно мы вышли в финал Чемпионата мира по женским боям в грязи.

– Это Хейли, – представил меня Эйден. – Моя девушка.

Не отрывая от меня глаз, Меган натянуто рассмеялась.

– «Моя девушка»? Где ты понабрался таких словечек, Бакли? – Она толкнула его локтем. – Ни разу не слышала, чтобы из твоего сексуального рта вылетало что-то подобное.

Мне захотелось прижать большие пальцы к ее глазам и как следует надавить, но вместо этого я протянула ей руку в знак приветствия:

– Хейли Спенсер.

– Меган Лоу, – представилась она, пожимая руку, а затем обратилась к толпе: – Хватит пялиться, придурки! Продолжаем веселиться!

Из музыкальных колонок раздались глубокие басы, и толпа радостно загудела, постепенно теряя к нам интерес. Меган кивнула в сторону дома, и мы направились следом за ней.

Она шла впереди и старательно выписывала своей тощей задницей знак бесконечности для Эйдена, но тот даже не смотрел в ее сторону. Он с опаской поглядывал на меня, будто боялся, что я сейчас наброшусь на Меган и перекушу ей сонную артерию.

– Прекрати так смотреть на меня, – прошептала я. – Так уж и быть, я оставлю ее в живых.

– Это благородно.

– Будь мы в Техасе, я бы ее уже пристрела. Там с малых лет учат защищать свою территорию.

– Значит я – твоя территория? – разулыбался идиот.

– Ага, маленький невзрачный клочок сухой земли.

Громкий смех Эйдена привлек внимание Меган.

– Надеюсь, вы не с меня смеетесь?

– Конечно нет! – заверил Бакли.

– Окей. Я пойду наверх, переоденусь, а вы пока располагайтесь здесь, – она указала на полукруглый деревянный стол, который находился в центре столовой. – Еда в холодильнике.

При слове «еда» мой рот наполнился слюной.

– Где здесь холодильник? – нетерпеливо спросила я у Эйдена, когда Меган оставила нас наедине.

– На кухне, – ответил он, кивая в сторону узкого арочного проема.

У Эйдена заиграл телефон. Он вытащил его из кармана и ответил на звонок.

– Слушаю, Рут…

Я решила оставить его наедине со своим публицистом и пошла на кухню.

По размерам кухня едва ли уступала столовой. Она была оборудована современной техникой из нержавеющей стали. Черные столешницы создавали идеальное сочетание с красными шкафчиками и серыми высокими стульями. Холодильник был буквально набит продуктами: сыры, молоко, хлеб, овощи, яйца… Поднос с тако особенно привлек мое внимание. Я обожала мексиканскую кухню. Но я понятия не имела, где его можно разогреть, поэтому схватила бутылочку клубничного йогурта.

– Рут сказала, что ситуация с беременностью более-менее улажена.

– Ты хотел сказать с НЕ беременностью, – поправила я Эйдена, слизывая остатки йогурта с губ.

Бакли выдернул из моей руки бутылочку и влил в себя остатки содержимого.

– Это невежливо, – нахмурилась я.

– Ты слишком аппетитно ешь, – подмигнул Бакли и поцеловал меня.

– Вы до тошноты милые, – скучающим тоном произнесла возникшая в арочном проеме Меган. – Ладно, Бакли, давай вываливай, зачем тебе вдруг понадобилась моя вечеринка?

Она поставила пузатую бутылку кьянти на кухонную стойку и сняла два бокала с подвесного держателя. Хрусталь мелодично зазвенел в ее руке. Разлив вино по бокалам она жестом пригласила нас сесть.

– Хейли? – бокал скользнул по столу в мою сторону, и я жадно вдохнула чувственный аромат фиалок.

– Нет, спасибо.

Меган фыркнула.

– Бакли уже обратил тебя в свою антиалкогольную религию?

– Что-то вроде этого, – пожала я плечами, глядя как она, запрокинув голову, залпом осушает свой бокал.

Эйден следил за ее движениями с неприкрытым отвращением.

– Мы с Хейли захотели потусоваться, – начал он. – Сама понимаешь, тухнуть весь вечер в номере отеля – не мой вариант. Ну, а в этом городе ты славишься крутыми тусовками, да и публика у тебя всегда приличная.

У меня голове сразу всплыла сцена голой парочки на диване, и я усмехнулась.

– «Мы с Хейли», – передразнила Меган, а затем сделала пальцами жест, будто ее тошнит. – Когда ты успел стать таким слюнтяем?

– Когда ты успела стать такой сукой? – парировал он.

Она поджала губы и посмотрела на него… с грустью?

– Ладно, прости. Ты прав, – Меган схватила бокал, который предназначался мне, и выпила все содержимое. – Оставайтесь. Развлекайтесь. Ты прав, прав… Я должна быть более гостеприимной. Просто, когда ты позвонил, я подумала… Ай, плевать.

– Достаточно, – Эйден отодвинул бутылку в сторону, когда Меган снова к ней потянулась. – У тебя все в порядке?

– В порядке? – усмехнулась она, глядя на меня. – Шесть гребанных месяцев я была в порядке, пока ты не позвонил! Но знаешь, я рада, что ты здесь. Снова… Надеюсь, когда срок годности у твоей очередной влюбленности истечет, ты уже приедешь сюда один, и мы повеселимся, как в прошлый раз…

– Забудь об этом.

Какая же она мерзкая и холодная, как речная рыба. Поверить не могу, что Эйден спал с ней. От одной мысли об этом у меня внутри все переворачивается. В ее глазах читалось полное презрение и замешательство. Меган рассматривала меня так, будто не понимала, как такая скучная посредственность вообще оказалась рядом с таким парнем, как Эйден Бакли.

– Окей. Развлекайтесь! – Меган встала из-за стола. – Ах, да… В то утро ты так торопился поскорее свалить до того, как я проснусь, что в спешке кое-что забыл, – она вытащила из кармана джинсового комбинезона черные боксеры «Calvin Klein» и швырнула их на стол. – Вот. Возвращаю.

Глава 33

Меня накрыло огненной волной гнева. Если бы Меган задержалась на кухне еще хоть на секунду, то этот гнев испепелил бы ее. Окей, однажды Эйден обидел ее, и она имела полное право на него злиться, но, черт возьми, что ей сделала я, чтобы обращаться со мной, как с дурно пахнущим куском дерьма?

– Мы уходим, – заявил Эйден, запуская руку в свои волосы. Вид у него был растерянный. – Прости, что так вышло. Я не думал, что Меган слетит с катушек. Никогда не видел ее такой…

– Злобной стервой? – подсказала я.

Он кивнул и вытащил мобильник из кармана.

– Скажу охране, что мы возвращаемся в отель.

– Ладно. Иди к машине, я через пару минут тебя догоню.

Эйден нахмурился, словно прикидывал, что я буду делать эти несколько минут, а затем развернулся и вышел из кухни. Я облегченно вздохнула. Лучше ему не знать о моем маленьком, но коварном плане мести, иначе он сочтет меня чокнутой.

Я достала из холодильника куриное яйцо и внимательно осмотрелась вокруг. Мой взгляд зацепился за напольную вазу из которой торчали декоративные белые каллы. Не раздумывая ни секунды, я разбила яйцо о ее горлышко и сбросила скорлупу вместе с содержимым на фарфоровое дно.

«Как ты относишься к восхитительному аромату тухлых яиц, дорогая Меган?» – ухмыльнулась я, вытирая руки бумажным полотенцем. Надеюсь, это не старинная китайская ваза времен династии Мин, иначе у меня будут реальные проблемы.

Проходя мимо стола, на котором все еще валялись черные боксеры Эйдена, я почувствовала легкое головокружение и остановилась, хватаясь рукой за спинку стула. Он спал с ней… Обнимал, ласкал, целовал… Дыхание участилось, когда разыгравшееся воображение стало безжалостно демонстрировать мне эти сцены во всех красочных подробностях.

«Надеюсь, когда срок годности у твоей очередной влюбленности истечет, ты уже приедешь сюда один, и мы повеселимся, как в прошлый раз…» – слова Меган эхом отозвались в моей голове.

Что, если однажды Эйден поступит со мной так же, как поступил с ней и сотней других девушек?

Могу ли я доверять ему?

Бакли общался с Меган легко и непринужденно, не испытывая раскаяния или чувства неловкости. Так, будто переспать с девушкой и без объяснений смыться, пока та спит – его привычный жизненный расклад. Но еще страннее то, что Меган снова готова принять его в свою постель. Господи, да эта одержимая идиотка целых полгода хранила его проклятые трусы, как какая-то фетишистка!

Нет-нет-нет! Я никогда не превращаюсь в одну из его долбанутых бывших подружек. Если Эйден Бакли отработает на мне свой любимый сценарий, то я расправлю плечи, подниму подбородок и сверну ему шею голыми руками. Я не позволю кому бы то ни было топтать мою гордость.

Я стащила свои розовые трусики и бросила их рядом с боксерами Бакли. Если Меган так нравится коллекционировать чужое нижнее белье, то пусть подавится.

Эйден нервно наматывал круги вокруг машины, уткнувшись в телефон, который ярко освещал в темноте его лицо. Услышав мое приближение, он повернул голову и воскликнул:

– Ну наконец-то! Почему так долго?

– Не могла найти туалет.

– Все нормально? – спросил он, уставившись на мои руки, которые мертвой хваткой держались за полы коротенького платья. Любой порыв ветра мог стать смертным приговором для моей голой задницы.

– Конечно, – пожала я плечами.

Он обошел автомобиль и открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья. Я нырнула в прохладный салон и натянула платье на колени. Адреналин до сих пор бушевал в моей крови. Три безрассудных поступка за вечер – мой личный рекорд.

Эйден завел двигатель и резко сдал назад, врезаясь в другой автомобиль. Заорала сигнализация. Я испуганно посмотрела в боковое зеркало и увидела внедорожник Бена, правая фара которого была разбита.

– Вот теперь нам действительно пора, – захохотал Эйден, выкручивая руль.

Все напряжение, которое накопилось внутри меня за этот вечер, вылилось в громкий искренний смех.

– Поверить не могу, что ты это сделал! – прокричала я, вытирая слезы, выступившие в уголках глаз.

– Сказала та, которая окатила водой хозяйку вечеринки!

Ох, Эйден, ты и половины не знаешь…

– Она сама напросилась.

– Клянусь Богом, Хейли, я в жизни никого так не ревновал, как тебя. Твою мать, да я вообще до встречи с тобой не знал, что такое ревность.

Мое сердце пропустило удар.

Мне до смерти захотелось его поцеловать.

Я боролась с этим желанием весь путь до отеля, но стоило нам оказаться в кабине лифта, как силы сопротивления покинули меня. Затаив дыхание, я обхватила его рукой за шею и притянула к себе для поцелуя. Когда наши губы встретились, Эйден резко отстранился и нажал кнопку аварийной остановки. Лифт дернулся и замер.

– Что ты делаешь, – прошептала я. – Здесь же камера!

Прикусывая зубами мою нижнюю губу, Эйден приподнял меня и усадил на поручень. Мои руки вцепились в его плечи, а пальцы ног в туфлях поджались от удовольствия. Эйден жадно поцеловал меня, сбивая наше дыхание. Его рука скользнула под подол платья, и его глаза внезапно широко распахнулись от удивления.

О, нет.

Нет.

Нет.

Нет.

Сгорая от стыда, я толкнула его в грудь и спрыгнула с поручня.

Из переговорного устройства лифта раздался напряженный женский голос:

– У вас все в порядке?

Эйден нажал кнопку голосовой связи и хрипло ответил:

– Да. Тридцать первый этаж, пожалуйста.

Лифт ожил, и мы в полной тишине поехали наверх.

Глава 34

– Скажи, енотик, а девственницы не носят нижнее белье по религиозным убеждениям или от отчаяния?

Я продемонстрировала придурку средний палец и захлопнула дверь ванной перед его носом. Мне потребовалось всего пять минут, чтобы принять душ. Кажется, это мой личный рекорд. Каждую секунду мне казалось, что Эйден с криком: «А вот и Джонни!»¹⁰ распахнет запотевшую стеклянную дверку душевой кабины.

Я надела пижамные шорты с изображением рыжих лисичек и свободную серую майку. Что бы там Бакли себе не нафантазировал, на кровати королевского размера этой ночью я буду спать одна.

Я приложила ухо к двери и прислушалась. Эйден разговаривал по телефону. Судя по всему, он звонил в обслуживание номеров, чтобы заказать еду. Идеально. Я умираю с голоду.

Подсушив волосы феном, я скрутила их в узел на макушке и нанесла на лицо увлажняющий крем с надписью «Трамп». В этом отеле даже туалетная бумага была так подписана. Не уверена, что хотела бы, чтобы моим именем кто-то подтирал себе задницу, но у миллиардеров свои причуды…

Выйдя из ванной, я застала удивительную картину. В темной комнате, на небольшом, накрытом на двоих столе горели свечи. В ведерке со льдом охлаждались две бутылки Кока-Колы. На белоснежном блюде дымился ароматный цыпленок в соусе «барбекю», окруженный кукурузой и жаренной картошкой. Рядом стояла тарелка овощного салата и поднос со знаменитыми канадскими булочками с начинкой из орехов и сухофруктов. Пока я зачарованно рассматривала все это великолепие мой желудок дважды выполнил тройное сальто.

Я перевела удивленный взгляд на Эйдена. Он уже успел переодеться в черные брюки свободного кроя, которые сидели соблазнительно низко на его бедрах и белую футболку с V-образным вырезом. Блестящие русые волосы как всегда были в идеальном порядке, а на лице сияла белоснежная улыбка.

– Когда ты успел?

– Я подготовился заранее, – уклончиво ответил он.

– Когда? – не унималась я. – Мы целый день были вместе.

– Перед эфиром на радио. Когда ты получила букет от этого Бена-Хрена, ты сказала, что любишь всю эту романтичную фигню…

Эйден внимательно следил за моей реакцией. Вид у него при этом становился все более растерянным. Он будто ждал, что я сейчас рассмеюсь ему в лицо или куда-нибудь сбегу. Но кто в здравом уме сбежит от жаренного цыпленка?

– Это очень… романтично, – пролепетала я, готовая закапать слюной льняную скатерть. – Мне нравится!

Из груди Эйдена вырвался облегченный вздох. Он подошел ко мне и протянул подарочную коробку с красным бантом. Мои глаза округлились.

– Великовата для кольца.

Эйден мягко рассмеялся.

– Не знал, что ты уже ждешь от меня кольцо.

Я проигнорировала его реплику и осторожно приподняла крышку. В коробке был небольшой горшочек с причудливым растением, мясистые листья которого имели необычный пыльно-розовый окрас.

– Это суккуленты, – пояснил Эйден. – В отличии от срезанных цветов, это растение – бессмертное, и жаркое лосанджелесское солнце его не напугает.

Мои глаза заслезились. Я поставила коробку на стол и обняла Эйдена.

– Спасибо! Они прекрасны!

– Поверить не могу, что делаю все это, – он покачал головой. – Ты превращаешь меня в какого-то романтичного соплежуя.

Я села за стол, схватила теплую булочку и засунула половину в рот.

– Ты все равно спишь в кресле, на лоджии, – пробормотала я с набитым ртом.

Он отмахнулся от меня.

– Наивная.

Ну-ну. Посмотрим.

Через двадцать минут Эйден отправился в ванную. Я тут же выпрыгнула из-за стола, едва не опрокинув тарелку, и бросилась к шкафу, в котором ранее обнаружила несколько теплых пледов. Я взяла один и спрятала его на лоджии, под маленьким круглым столиком.

Иисусе, помоги мне!

Если мой план провалится, то сегодняшнюю ночь я проведу в одной кровати с Бакли. От одной лишь мысли об этом по моему телу пробегает дрожь. Гормоны отключат мне мозг раньше, чем я успею взять ситуацию под свой контроль, поэтому нельзя этого допустить.

Я сбросила с плеча одну бретельку и, облокотившись на металлический поручень, заняла соблазнительную позу.

Игра началась.

Спустя несколько минут я почувствовала, как руки Эйдена скользнули под майку и задержались на животе. Когда его мягкие губы коснулись ключицы, я едва не лишилась рассудка. Жадно вдыхая прохладный ночной воздух, я постаралась сконцентрироваться на волшебной панораме города, который переливался яркими огнями и неоновыми вспышками.

– Ты восхитительно пахнешь, – промурлыкал он.

Я развернулась и, стараясь избегать взгляда его гипнотических синих глаз, взяла его за руку, а затем повела в сторону мягкого круглого кресла. Он следовал мной, как кобра за дудочкой, и я почувствовала легкий укол вины.

– Не думал, что ты сдашься так быстро, – ухмыльнулся Эйден.

Эта самодовольная фраза стала моей спасательной шлюпкой. Я дождалась, пока он сядет на кресло, и выскочила из лоджии, закрывая за собой дверь на задвижку. Когда он стал гневно размахивать руками по ту сторону стекла, я расхохоталась и послала ему смс, молясь, чтобы телефон оказался у него в кармане.

«Теплый плед под столиком. Сладких снов, Эйден».

Бинго!

Он потянулся к заднему карману и вытащил телефон. Спустя несколько секунд пришла ответная смс:

«Я убью тебя».

«Ты хотел сказать – люблю?»

Я подняла голову и встретилась с ним глазами. Статическое электричество, казалось, потрескивало в воздухе между нами. То, как он смотрел на меня, вызывало у меня желание оказаться рядом с ним, по ту сторону стекла. Я взялась за ручку двери, но тут заиграл мобильный.

Зои прислала мне незнакомую ссылку, я тут же перешла по ней и прочитала:

«Техасские Золушки, покидая вечеринки, теряют не туфельки, а… трусики. И где в этот момент находился наш Голливудский принц? Может, целовал других принцесс?»

Под текстом было две фотографии, на первой был запечатлен стол, на котором валялось наше с Эйденом нижнее белье, а на другой – момент, когда Меган целует Эйдена, причем ракурс выбрали так, чтобы я не попала в кадр.

Твою мать.

Глава 35

Я лежала, растянувшись на широкой кровати, и задумчиво смотрела в потолок. С той минуты, как я сошла с трапа самолета в аэропорту Лос-Анджелеса и по сегодняшний день со мной произошло больше событий, чем за всю прожитую жизнь. Самой себе я напоминала хомяка, который бежит внутри установленного в клетке колеса и никак не может из него выбраться, потому что колесо вращается слишком быстро. Стоит решить одну проблему, как возникает следующая, за одним событием следует другое, а я не успеваю даже перевести дух. Все, о чем я сейчас могла мечтать – это отключить на сутки мобильный телефон, завалиться в кровать, поставить рядом с собой ведерко с карамельным или клубничным мороженым и без остановки смотреть «Нетфликс». Но этой мечте, похоже, не суждено сбыться.

Я покосилась на стеклянную дверь, ведущую на лоджию, и схватила с прикроватной тумбочки мобильный телефон, в котором предусмотрительно отключила звук. Шестнадцать пропущенных вызовов от Фрэнка, восемь от Зои и всего два от Рут. Слава богу мой канадский номер больше никто и не знал, иначе список неотвеченных звонков уже бы трещал по швам.

От Эйдена сообщений не было.

Спрыгнув с кровати, я тихонько подкралась к шторам, чтобы незаметно заглянуть сквозь окно на лоджию. До рассвета оставался еще как минимум час, поэтому как бы я не вглядывалась в темноту, ничего увидеть мне так и не удалось.

Черт, а что, если он там замерз?

Я набрала ему сообщение: «У тебя все в порядке?» и, мысленно ругая себя за то, что скорее всего его сейчас разбужу, отправила.

В темноте загорелся экран его телефона, который лежал на небольшом столике, и ярко осветил сонное лицо Эйдена, когда тот взял его руки.

«Иди в задницу», – ответил Мистер Хорошие-Манеры, и я с чистой совестью вернулась обратно в кровать.

Меня разбудил громкий стук. Я сняла маску для сна и увидела злого Эйдена, который барабанил в стеклянную дверь. Соскочив с кровати, я потрясла головой, стараясь стряхнуть остатки сна, и поплелась открывать.

– У нас самолет через час! – гневно бросил Бакли и ткнул пальцем мне в грудь. – Не думай, что эта гребаная ночь сойдет тебе с рук. Как только прилетим домой, я займусь тобой.

– Становись в очередь, – грустно усмехнулась я.

Он нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

Я взяла телефон и показала ему статью, которую прислала мне Зои.

Последовало долгое молчание.

Затем стены гостиничного номера сотряслись от его хохота.

– Хотел бы я видеть лицо Меган, когда она обнаружила твои трусики!

– Не смешно! Это твоя тупая подружка слила фотографии в сеть.

– Она все равно не докажет, что это твое белье.

Я задумалась, жуя нижнюю губу. А ведь Эйден прав.

– А сцена с поцелуем?

– Хейли, на этой вечеринке было больше сотни людей, неужели ты думаешь, что это единственное фото? Меган – популярный видеоблогер. Бо́льшая часть ее гостей пришла на вечеринку не расслабиться и потусоваться, а поснимать для своего Инстаграма или других социальных сетей. На ее знаменитых вечеринках мечтают побывать миллионы людей, поэтому те, кто на них попадает, не выпускают свои телефоны из рук. Погугли, скорее всего этот идиотский момент засняли со всех ракурсов, включая те, где есть ты.

– Тогда почему Фрэнк пол ночи пытался до меня дозвониться?

– Ну а мне лишь раз позвонила Рут, и я отправил ее на голосовую почту. Поверь, если бы наши задницы действительно горели, то эта женщина стояла бы уже здесь с долбанным огнетушителем.

– Спасибо.

Эйден вопросительно вскинул брови.

– Ты успокоил меня.

– Сотри эту милую улыбочку со своего лица, милая. Ты по-прежнему у меня в черном списке. Я едва не отморозил себе яйца!

Мои губы растянулись еще больше.

– Я дала тебе теплый плед.

– Как, мать твою, благородно! – он зашел в ванную и спустя несколько секунд вылетел из нее, сжимая в руке зубную щетку. – Знаешь, я думал девушки как-то по-другому ведут себя после романтичного ужина при свечах!

– Прости, что мои ноги не разъехались перед тобой из чувства благодарности, – пожала я плечами.

– Из чувства благодарности? – Он подошел ко мне вплотную, приподнял за подбородок мое лицо, и мы встретились глазами. – Думаешь, я не знаю, почему ты закрыла меня? – Его рот приоткрылся, и он пробежал кончиком языка по моим губам, заставляя их разомкнуться. – Ты боялась себя.

Я с трудом дышала, отчаянно пытаясь удержать тело на ватных ногах.

– Перестань сопротивляться этому притяжению, Хейли.

– Не торопи меня, – прошептала я, опуская глаза.

Одной рукой он обнял меня за шею и поцеловал в макушку.

– Хорошо, не буду. Собирайся, иначе опоздаем на самолет.

Я открыла дверь и вошла в свою небольшую, но уютную лосанджелесскую квартирку.

– Дом, милый дом, – тихо пропела я.

Неожиданно в нос ударил странный насыщенный запах, от которого сразу закружилась голова. Я несколько раз чихнула и потерла рукой слезящиеся глаза. Жалюзи на окнах были опущены. В квартире царил полумрак. Я осторожно поставила горшок с суккулентами на журнальный столик и подошла к одному из выключателей, чтобы включить свет, но меня согнул приступ кашля. Хватаясь руками за горло, которое горело огнем, я кое-как дотянулась до выключателя.

Последнее, что я увидела перед тем, как потеряла сознание, были розы. Возле одной из стен гостиной, на полу, в ведрах с водой, стояли огромные букеты кроваво-красных роз.

Глава 36

– Мисс Спенсер, вы меня слышите? Я доктор Роу. Вы находитесь в больнице Шерман-Окс.

Я попробовала открыть глаза, но у меня ничего не вышло. Попыталась заговорить, но язык словно присох к гортани. Гул приглушенных голосов атаковал со всех сторон. Кто-то сжал мою руку.

– Вы меня слышите, Мисс Спенсер?

Я попыталась сосредоточиться на настойчивом женском голосе и ответить, но губы не шевелились.

Может, я умираю?

– Мисс Спенсер, вы проснулись?

Я постаралась сесть, но голова закружилась, и я почувствовала, как к моему затылку прикасается чья-то ладонь. Что, черт возьми, происходит?

– Попей, – кто-то вставил мне в рот соломинку, и я жадно глотнула.

– Не торопитесь.

Но я проигнорировала этот совет и с наслаждением продолжила пить, чувствуя, как оживает каждая клеточка моего тела. Я предприняла попытку поднять тяжелые веки. Яркий солнечный свет тут же обжог мне сетчатку. Прищурившись, я подняла руку, чтобы защитить свои глаза от лучей, но мне что-то помешало это сделать.

– Не двигайтесь, вы под капельницей.

Слева раздался скрип опускающихся жалюзи. Наконец, зрение вернулось и все кругом приобрело резкие очертания. Передо мной стояла женщина в белом халате с профессионально-участливой улыбкой на немолодом лице.

– Я доктор Роу. Вы находитесь в больнице Шерман-Окс. Вас доставили сюда с острой аллергической реакцией, сопровождавшейся отеком дыхательных путей и удушьем. Сегодня вас перевели из реанимационного отделения в обычную палату.

С каждым ее словом мои глаза становились все шире.

– Как давно… – прохрипела я.

В горле бушевала песчаная буря.

– Ты в больнице уже второй день, – раздался знакомый голос.

Я повернула голову и увидела Эйдена, который, скрестив руки на груди, стоял у окна. Под налитыми кровью глазами залегли темные круги, словно он не спал несколько дней, густые волосы были беспорядочно растрепаны, а щеки – небриты.

– Что последнее вы помните перед тем, как потеряли сознание? – спросила доктор Роу.

– Розы… – мой голос напоминал шелест сухой листвы. – В квартире повсюду стояли розы. У меня на них аллергия.

Она кивнула и, наклонившись ко мне, посветила фонариком в глаза, сначала в один, потом в другой. – В результате падения вы получили сотрясение мозга, но я думаю, что все будет хорошо.

– А можно мне еще воды?

– Конечно, – Эйден взял на столе пластиковый стакан с водой, подошел к кровати и бережно вставил мне между губами соломинку.

– В горло будто затолкали опилок, – попыталась пошутить я, но, поймав на себе два серьезных взгляда, тут же заткнулась.

Я огляделась. Больничная палата была небольшой, похоже – одиночной. Прикроватный столик на колесиках был завален подарочными пакетами из разноцветной фольги, там же была связка воздушных шаров с надписью: «Скорейшего выздоровления!». В правом углу находился небольшой кремовый диван, рядом с которым, на тумбочке, стоял ноутбук Эйдена в окружении трех пластиковых кофейных стаканчиков.

Ого…

– Ты ночевал в больнице? – спросила я, заранее зная ответ.

На Эйдене была та же одежда, что и в тот день, когда мы прилетели в Лос-Анджелес – белая футболка от «Эрмес» с логотипом бренда и рваные джинсовые шорты. Думаю, что именно он и вызвал скорую помощь, когда зашел в квартиру следом, чтобы занести мои чемоданы.

– И не он один, мисс Спенсер, – тепло улыбнулась доктор Роу.

У нее завибрировал пейджер. Доктор взглянула на него, извинилась и оставила нас с Эйденом наедине.

– Что она имела в виду?

Эйден взял стул и сел рядом с кроватью.

– Все ночевали здесь, в больнице… Зои и Этьен сейчас ждут в коридоре, а Фрэнк на улице разговаривает с журналистами. – Он взял мою руку и поцеловал ее. – Я так испугался за тебя.

– Кажется, ты спас мне жизнь, – улыбнулась я сквозь подступающие слезы.

– Эй, – он ласково смахнул большим пальцем слезу с моей щеки. – Не плачь, енотик. Когда я выясню имя ублюдка, который прислал тебе эти гребаные розы, я выбью из него все дерьмо.

– Не понимаю, как они попали ко мне в квартиру…

– Твоя подружка любезно приняла анонимную доставку.

– Зои? – ахнула я.

– Ага. Если верить ее словам, она не знала о твоей аллергии. Знаешь, ее рыдания показались мне искренними.

– Зои плакала?

– Плакала? – хмыкнул Эйден. – Когда она приехала в больницу и узнала, что ты лежишь в реанимации, то с ней случилась настоящая истерика. Врачи кололи ей успокоительное. Дьявол, ты чуть не умерла, Хейли… – его голос задрожал.

Я переплела наши пальцы и из последних сил сжала руку. Горячие слезы продолжали катиться по моему лицу. Эйден тяжело задышал. Его крепкая грудь быстро вздымалась и опускалась. На его лице отражалось столько чувств и переживаний, что мне оставалась только догадываться, через какой ад ему пришлось пройти за прошедшие сутки.

– Добрый день, мисс Спенсер! – В палату вошла молоденькая черноволосая медсестра. – Меня зовут Анна.

Она остановилась возле моей кровати, внесла какие-то пометки в карту, отсоединила капельницу и вынула иглу из моей руки.

– Если вам что-нибудь понадобится, просто нажмите кнопку вызова, – прощебетала она и повернулась к Эйдену. – Принести вам еще кофе, Мистер Бакли?

– Нет, спасибо, – холодно ответил он, даже не повернувшись в ее сторону.

Анна поджала губы и вышла из палаты, закрывая за собой дверь.

– Медсестры уже бегают тебе за кофе? Серьезно?!

– Хейли, – Бакли задумчиво сдвинул брови, игнорируя мой вопрос. – Мне кажется, ты должна позвонить своим родителям.

– Что-о-о? – я постаралась снова сесть в кровати, но голова сразу же закружилась, и я почувствовала легкую тошноту. Эйден подскочил и подложил подушку мне под спину.

– Лучше, чтобы они узнали о том, где ты находишься от тебя, а не из выпуска вечерних новостей. Фрэнк прямо сейчас делает официальное заявление…

– Боже мой, ты прав!

Он протянул мне мобильный телефон.

– Звони.

Я набрала номер и после первого гудка услышала душераздирающий крик матери:

– ХЕЙЛИ! Девочка моя! – ее всхлипы разрывали мне сердце. – Как ты? Мы с отцом места себе не находим! Полчаса назад Хью прочитал в интернете, что ты попала в больницу, это правда? Ради всего святого, скажи, что с тобой все в порядке!

– В порядке, мам! Просто небольшая аллергическая реакция…

Эйден закрыл глаза и покачал головой.

– Ты сейчас в больнице?

– Да, но я здесь надолго не задержусь, так что все нормально, правда. Передай отцу, что я люблю его.

– Скоро скажешь ему это лично.

– Что ты имеешь в виду? – напряглась я.

– Мы уже купили билеты. Вылетаем в Лос-Анджелес первым же рейсом.

Мне конец.

Глава 37

– Родители прилетают завтра, – мой голос напоминал скрип железа по стеклу.

– Это плохо или хорошо? – всхлипнула Зои, занося в палату очередную партию мягких игрушек, шаров и прочей фигни. Теперь, по настоянию Фрэнка, каждый подарочный пакет тщательно проверялся одним из охранников, которые круглосуточно дежурили возле моей палаты.

– Ради всего святого, перестань плакать! Я ведь не умерла.

– Только благодаря Эйдену, – она шмыгнула носом и огляделась по сторонам. – Кстати, где он?

– Надеюсь, что дома. Фрэнк вытолкал его из палаты и велел ему как следует выспаться и привести себя в порядок. Это что такое? – я указала пальцем на красивую золотистую коробочку в форме сердца, которую Зои вытащила из пакета и положила на стол. – Шоколадные конфеты?

– Нет, – Зои умоляюще посмотрела на меня.

– А вот и врешь, тащи сюда!

– Хейли, если твой диетолог узнает, что ты питаешься как сумоист, то сляжет в соседнюю палату с инфарктом.

Я недовольно поджала губы.

– Но что еще мне остается делать?! Лежу тут, как тюлень на льдине… Доктор запретил мне частые разговоры по телефону, телевизор показывает всего несколько местных каналов и ни одного кабельного, представляешь? А бесстыжие медсестры каждые пятнадцать минут прибегают сюда по любым дурацким поводам, чтобы построить Бакли глазки.

Зои подошла к кровати, жестом велела мне подвинуться и улеглась рядом.

– Знаешь, Эйден и в самом деле красавчик, – мечтательно произнесла она, накручивая на палец огненно-рыжий локон. – В жизни он гораздо ярче и привлекательнее, чем по ящику.

– Эй, а как же Этьен? – в шутку спросила я.

Ее щеки вспыхнули. Я обратила внимание на то, как летнее солнце Калифорнии уже успело позолотить ее бледную кожу, наградив дополнительной партией очаровательных веснушек.

– Причем здесь Этьен?

– Значит, огромное количество водостойкой туши на твоих глазах никак не связано с тем, что он постоянно ошивается в больнице?

– Хейли, я не хочу терять эту работу.

– В чем связь?

Она перевернулась на спину и уставилась в потолок.

– Фрэнк сказал, что если я не стану серьезней относиться к своей работе, то он купит мне билет обратно, в Бисмарк. Как думаешь, через сколько минут я окажусь в аэропорту Лос-Анджелеса, когда он узнает, что у меня роман с твоим водителем?

– Фрэнк не сможет тебя уволить. Это я плачу тебе зарплату, а не он! Поверить не могу, что он так тебе сказал… Просто «Отец Года».

Зои замотала головой.

– Нет, он прав. В этот раз я облажалась по-крупному. Одно дело привезти тебе платье неподходящего размера или забыть о какой-нибудь встрече, но такое… – На ее глаза снова навернулись слезы. – Когда мне позвонили из службы доставки, я как раз находилась у тебя в квартире, перебирала гардероб. Приятный мужской голос сказал, что на твое имя некий аноним заказал одну тысячу красных роз. Я просто обалдела! Клянусь, тогда я подумала, что это Эйден решил устроить тебе сюрприз накануне вашего возвращения. Если бы я только знала об аллергии…

– Ты не обязана была знать…

– Нет, обязана! – отрезала Зои. – Я читала твою биографию, просматривала сотню различных интервью, но моя дырявая голова не может припомнить ни слова про эту проклятую аллергию! Прости меня, Хейли.

– Прекрати извиняться! – я протянула ей коробку с бумажными полотенцами. – Ты ни в чем не виновата. Фрэнк уже выяснил, кто заказал эти цветы?

Она взяла салфетки и села, свесив ноги на пол.

– Пока нет.

– Но обязательно выясню, – раздался бодрый голос Фрэнка.

Он вошел в палату и направился прямо ко мне.

– Ты не оставишь нас на минутку? – обратился он к дочери.

– Конечно, – кивнула Зои.

Фрэнк дождался пока она закроет за собой дверь, развернул стул, который стоял возле моей кровати, и уселся на него верхом.

– У тебя появились враги, детка?

– Не понимаю, о чем ты.

– Думаю, что понимаешь.

Я увидела, как пульсирует жилка на его шее, и перевела взгляд на прищуренные карие глаза, которые внимательно меня рассматривали.

– Это несчастный случай, – твердо сказала я.

Фрэнк выругался и потер руками лицо.

– Просто скажи ее имя!

Я отвернулась от него, уставившись в окно. Внутри меня бушевала буря.

– Это несчастный случай, – упрямо повторила я, стараясь проглотить ком в горле, размером с кулак.

– Ладно, – он вскочил со стула и принялся мерить шагами палату. – Значит, слушай меня внимательно. Копам, журналистам, продюсерам и рекламщикам я тоже скормил сказочку про несчастный случай. Наша легенда такова – розы тебе прислала фанатка, которая занимается их разведением. Разумеется, про аллергию она ничего не знала. Запомнила?

Я кивнула.

– Никаких других фактов, имен и деталей в этой истории нет и не будет. Между прочим, я отвалил хренову кучу денег этим жлобам из службы доставки, чтобы они подписали бумаги о неразглашении. Но есть и хорошие новости! – он потер руки и возбужденно облизал губы. – Похоже, рекламщики передумали разрывать ваш контракт!

– Да! – я победно вскинула кулак, радостно подпрыгнув на кровати.

Мое сердце было готово разорваться от счастья!

– Вы с Бакли хорошо поработали в Канаде. Тот грязненький скандал с нижним бельем сыграл вам на руку.

– Как это?

– Ну… – он замялся, отводя глаза в сторону. – В общем, это обставили так, будто вы с Эйденом занимались любовью на кухне и забыли там свое белье.

Я с шумом выпустила воздух, откидываясь на подушку.

– Понимаю, Рут использовала грязный прием, но, дьявол ее разрази, это же сработало!

– При чем здесь Рут?

– Эту версию сбросила она, а там уже все подхватили.

– Вот сучка, – выплюнула я.

– Детка, она просто делает свою работу. И надо признать, делает ее хорошо. У этой женщины каменное сердце и холодный разум – такими характеристиками и должны обладать публицисты.

– Но не ты, – улыбнулась я.

– Маленькая подхалимка, – ухмыльнулся старый таракан и посерьезнел. – Хейли, ты должна убедить Эйдена в том, что ситуация с розами – это несчастный случай.

Он сел на широкую ручку дивана и скрестил руки на груди.

– Я не дурак и понимаю, что это как-то связано с ним. Подчерк женский. Месть бывшей подружки?

Моим ответом было молчание.

– Значит, я прав. – Тыльной стороной ладони он провел по подбородку, по колючей и жесткой щетине. – Детка, не допусти, чтобы Бакли докопался до правды. У этого парня горячая голова, если он наломает дров, то утянет тебя за собой на дно.

От волнения пересохло в горле. Дрожащими руками я взяла с тумбочки стакан воды и сделала несколько глотков.

– Что я должна ему сказать?

– Официальную версию. Поклонница-цветочница прислала тебе свой лучший урожай.

– Он не поверит.

– Сделай так, чтобы поверил, – он поднялся с дивана и взялся за ручку двери. – Будь осторожна, Хейли. Месть женщины – самая коварная штука на свете.

Глава 38

Меня разбудил тихий скрип двери. Я повернулась на звук, потерла сонные глаза и стала вглядываться в темноту.

– Эйден? – шепотом спросила я, заметив темный силуэт, который быстро двигался в мою сторону.

Сердце бешено застучало, когда тусклый свет уличного фонаря, пробивающийся сквозь опущенные жалюзи, осветил искаженное злобой лицо Кейт Кальвино.

– Что ты здесь делаешь?

Она отбросила за спину свои сияющие белоснежные волосы и склонилась надо мной. В сумеречном освещении Кейт напоминала куклу. Но не ту виниловую красотку, которую Санта дарит послушным девочкам на Рождество, а, скорее, безумную куклу-убийцу, одержимую жаждой человеческой крови. Ее кожа блестела, как дешевый пластик, а от пронзительного взгляда голубых глаз веяло могильным холодом.

Я попыталась закричать, но ничего вышло. Мои губы двигались, но я не слышала слов. Черт, я не могла даже пошевелиться! Страх полностью парализовал меня.

– Я пришла завершить начатое, – тихо пропела она.

Ее белоснежная улыбка разрезала тьму, и в следующее мгновение я почувствовала, как тонкие ледяные пальцы сжались на моем горле. Тело тут же вышло из оцепенения. Одной рукой я вцепилась в ее руку, а другой попыталась дотянуться до кнопки вызова, которая висела на стене позади меня.

– Не могу дышать, – просипела я, ослепленная слезами.

Мне показалось, будто в районе грудной клетки кто-то чиркнул спичкой и поджог легкие. Затем это пламя перекинулось на горло. Меня охватил животный страх.

Неужели я сейчас умру?

Словно сквозь вату я услышала истеричный смех Кейт, который звучал как расстроенная скрипка. Мелкая дрожь переросла в судороги. На смену внутреннему огню пришел леденящий холод, замедляющий биение сердца…

Тук…

Тук…

Тук…

– Хейли, проснись!

Я распахнула глаза и села в постели, жадно глотая прохладный кондиционированный воздух.

Это всего лишь сон.

Гребаный сон.

Возле кровати стоял Эйден и испуганно смотрел на меня, сжимая в руке эко-стаканчик из «Старбакса». Мне потребовалась несколько минут, на то чтобы прийти в себя и выровнять дыхание. Ночной кошмар все еще пульсировал внутри меня, а от выброшенного в кровь адреналина кружилась голова.

– Тебе приснился кошмар?

– Ага.

Я потерла шею и смахнула навернувшуюся слезу. Эйден сел рядом со мной на кровать и вручил мне стакан.

– Твой любимый фраппучино.

– С чего ты взял? Терпеть его не могу, – рассмеялась я и потянула через трубочку прохладный кофейный напиток с насыщенным тропическим вкусом. – Вау, а это реально вкусно!

– Я же говорил, – развел руками Бакли.

Его беззаботная улыбка подействовала на меня, как успокоительное, окончательно рассеивая отголоски ужасного сна. Я перевела взгляд на настенные часы, которые показывали половину седьмого утра, и удивленно вскинула брови.

– Почему ты приехал так рано? Что-то случилось?

– Не спалось.

Я обратила внимание на то, как классно были уложены его волосы, на выглаженную белоснежную рубашку с коротким рукавом и на модную трехдневную щетину, которую он успел привести в идеальный порядок, и мне захотелось спросить: «Как давно?», но Эйден опередил меня своим вопросом:

– Енотик, ты помнишь, как называлась та служба доставки, что привезла тебе цветы?

Иисусе, ну почему нужно начинать этот разговор с самого утра?

– Какая доставка? – я изобразила высшую степень непонимания. – Не было никакой доставки. Розы привезла девушка, которая сама их выращивала. Ну, поклонница.

– Поклонница, значит? Что за бред?! – нахмурился Эйден. – Зои мне сказала, что это была анонимная доставка. Она лично ее принимала.

Какая же болтушка!

– Да-да, все верно. Девушка предпочла не называть своего имени, поэтому Зои так и сказала – анонимная доставка. Не было никакой службы, – я послала ему свою самую искреннюю улыбку.

– Хейли, я, по-твоему, похож на идиота? Кто тебя надоумил впаривать мне это дерьмо? Твой публицист? – Его синие глаза буквально впились в меня.

– Э-э-э… Зачем мне врать тебе?

– Я бы тоже хотел это знать.

Я встала с кровати и расправила плечи, стараясь придать себе уверенный и серьезный вид, что было крайне непростой задачей, когда на тебе больничная рубашка с открытым задом.

– Ты не мог бы подать мне халат? – я ткнула пальцем в сторону вешалки.

Бакли оглядел меня с ног до головы и, запустив руку в волосы, невинно пожал плечами.

– Извини, но нет.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что тебе придется самой пойти и взять его. Кстати, отличный прикид, – его насмешливый тон вывел меня из себя.

Стараясь не поворачиваться к негодяю спиной, я неуклюже обернула вокруг талии больничное покрывало, как следует прикрыв голую задницу, и потащила свое бренное тело к вешалке, по пути вскинув руку с оттопыренным средним пальцем. Смех идущего за мной по пятам Эйдена приятно щекотал мне спину.

Как истинный джентльмен, он терпеливо дождался пока я надену халат, а затем припечатал меня спиной к стене, удерживая в клетке своих рук.

– Скажи мне правду, Хейли. Кто прислал тебе эти чертовы розы?

– Ц-цветочница, – заикаясь ответила я, опуская взгляд на его влажные шелковистые губы.

– Я тебе не верю.

– Отпусти меня, – я толкнула его грудь. – С минуты на минуту приедут мои родители, я должна привести себя в порядок.

Бакли опустил руки и отшатнулся, растерянно глядя на меня.

– Родители?

– Ну да. Я ведь при тебе с ними разговаривала.

– Дьявол, я знал, что они прилетят, но не думал, что так скоро!

– Да в чем проблема?!

– Ни в чем, – он начал сдавать задом в сторону двери. – Я… э-э-э, мне нужно кое-что уладить.

Я усмехнулась.

– Бакли, если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты струсил!

– Не говори ерунды! Я должен ехать на съемки рекламного ролика. Неожиданно подвернулась работенка, просто забыл тебе рассказать.

– Не смей бросать меня! – пригрозила я. – Мы в одной лодке, помнишь?

– Прости, енотик, – подмигнул мерзавец и вылетел из палаты с такой скоростью, словно задолжал демону душу и теперь за ним гнались адские псы.

Глава 39

Оливия Спенсер ворвалась в палату подобно огненному смерчу, грозящему уничтожить на своем пути любую преграду.

– Милая, ты ужасно выглядишь! – каждое слово, как пятибалльное землетрясение.

Я втянула голову в плечи, сражаясь с желанием заткнуть уши пальцами, чтобы не слышать этот крик. Поразительно, как женщина ростом в пять футов и весом с чайную ложку может выдавать столько децибел.

– И тебе привет, мам, – я приподнялась на кровати и села повыше. – А где папа?

– Разговаривает с доктором.

Она подошла ко мне и нежно обняла, прижимаясь губами к моей макушке. От нее пахло свежескошенным сеном, техасским чили и тревогой, которая глубокой складкой залегла между ее тоненькими светлыми бровями.

– Как ты себя чувствуешь? – мама погладила мой лоб и всхлипнула. – Такая бледная! Чем они здесь кормят тебя?

– Гамбургерами, – пошутила я.

– Знаешь, я бы не удивилась, будь это правдой! Я тут заглянула в твой холодильник…

– Ты была у меня дома? – шок, отразившийся на моем лице, озадачил ее.

– Ну да. Нас встретила в аэропорту твоя помощница… Хлоя, кажется.

– Зои, – подсказала я.

Ее губы превратились в тонкую полоску. Мама ненавидела, когда кто-нибудь ее исправлял, даже когда трижды была неправа.

– Я так и сказала. Разве нет?

– Конечно, – закивала я головой. Затевать спор из-за ерунды не хотелось. Нужно поберечь силы, они мне еще пригодятся. – Но почему вы поехали ко мне домой? Я думала, вы остановитесь в отеле.

– Может, ты еще предложишь нам заночевать под мостом?

– Господи, я не это имела ввиду! Просто сегодня ко мне должны приехать работники клининговой компании, чтобы полностью очистить и проветрить жилье. Фрэнк вызвал их.

– Фрэнк, – фыркнула она. – И слышать ничего не хочу про этого старого сутенера.

– Мам…

– Не мамкай! – ее серые глаза вспыхнули от гнева. – Скажи еще, что это не он режиссирует ваши постельные съемки?

Прямо сейчас мне захотелось притвориться мертвым опоссумом.

– Мы можем позже об этом поговорить?

«Например, когда Мистер Бакли наберется смелости и притащит сюда свою трусливую задницу», – добавила я про себя.

– Конечно, – она пригладила воротник на голубой, расшитой бисером, летней блузе и послала мне загадочную полуулыбку. – Ведь у нас впереди много свободного времени.

– Что ты имеешь в виду? – В голове промелькнул сигнал тревоги.

– Ягодка!

В палату вошел отец, а следом за ним – доктор Роу, которая уже осматривала меня сегодня.

– Привет, – выдавила я, задыхаясь в его крепких объятиях.

Хью Спенсер был размером с доброго североамериканского гризли, имел густую косматую бороду, хриплый голос и кулак размером с тыкву. Но, несмотря на свой устрашающий вид, в его широкой груди билось самое доброе сердце на свете. Мне иногда кажется, что однажды они с мамой поменялись телами. Ну, знаете, как в романтичных комедиях, загадали неправильные желания на падающую звезду или что-то в этом духе.

– Мисс Спенсер, как вы смотрите на то, чтобы выписаться сегодня? – поинтересовалась доктор Роу, листая мою карту.

– Положительно, – ответила вместо меня мама.

– Благодарю вас за понимание, доктор, – пожал ей руку отец. – Мы проследим за тем, чтобы все ваши предписания строго выполнялись.

– И никаких физических нагрузок в ближайшие три-четыре дня. Я была рада нашему знакомству, Хейли, но мне бы не хотелось снова видеть вас здесь, – она улыбнулась и добавила: – в качестве пациента.

– Спасибо вам, доктор.

Как только она вышла, я выпалила вопрос, который все это время вертелся у меня на языке:

– Как долго вы пробудете в Лос-Анджелесе?

Родители переглянулись, и отец, широко улыбнувшись, ответил:

– Минимум неделю.

– НЕДЕЛЮ?!

– Ты что, против? – прищурилась мама.

Я постаралась придать голосу как можно больше уверенности.

– Конечно нет.

– Вот и славно. Мне уже не терпится увидеть твоего бойфренда.

– Становись в очередь, – шутливо сказал ей папа.

Вот только я не купилась на их игривый тон. Мама выглядела сейчас так, словно прикидывала, каким способом проще совершить чистое убийство, а отец наверняка гадал, где в этом городе могут продаваться хорошие лопаты.

Пока отец с Этьеном жарко спорили в машине о том, как пройдет сегодня матч между командами «Рэмс» и «Стилерз», а мама разговаривала по телефону с одним из работников ранчо, я забрасывала Эйдена смс-ками. Сначала это были вежливые сообщения, типа: «Родители приехали, я одна не справляюсь с их вопросами, помоги!» или «Меня выписали, еду домой, ты приедешь к нам на ужин?», но, не получив ни единого ответа, я взорвалась и обозвала его Трусливым Козлом.

Когда мы подъехали к «Твин Палмс» и вышли из машины, я схватила Этьена за рукав угольно-черной рубашки и оттащила в сторону, чтобы родители не смогли нас подслушать.

– Где живет Бакли?

– А ты не знаешь? – темные глаза сверкнули интересом, мне показалось, его позабавил этот вопрос. Под прямыми лучами полуденного солнца шрамы на его лице выглядели менее сурово.

– Конечно знаю, просто решила сыграть с тобой в чертову викторину! – огрызнулась я.

– Прости, Хейли, но я его друг, а не твой, – проворковал французский ворон.

– Значит, не скажешь?

– Нет.

– Окей, не надо. Сама справлюсь. Всегда справляюсь.

Глава 40

Я сидела за кухонным островком, наблюдая, как мама готовит пасту. Она была раздражена тем, что ей приходилось каждую секунду спрашивать у меня, где лежит та или иная ложка, в каком шкафчике стоят тарелки и почему в этом доме такие тупые ножи. Мне повезло, что к нашему приезду из больницы ребята из клининговой компании успели навести здесь порядок. Если бы мама увидела, в каком чудовищном беспорядке я жила, ее бы хватил удар.

– Надеюсь, твой парень придет на ужин? – поинтересовалась она, посыпая пасту тертой моцареллой.

– Боюсь, что нет, – осторожно ответила я.

– Почему?

– У него появились более важные дела.

– Более важные, чем знакомство с родителями девушки, с которой он спит?

Ставлю сто баксов на то, что сейчас ее слышали не только соседи за стенкой, но и те, кто проживал подо мной, на первом этаже. Возможно, даже плавающий в бассейне отец. До сих пор не понимаю, почему мама не сделала себе карьеру оперной певицы, чтобы за деньги рвать людям барабанные перепонки.

– Мам, мы не спали вместе, – мои щеки стали пунцовыми.

– Понимаю, – она засунула пасту в духовку, затем сняла рукавицы и бросила их на стол. – Вам было не до сна.

– Все эти откровенные фотографии – просто пиар.

– Пиар? – ее бровь скептически изогнулась. – Я несколько раз назвала Эйдена Бакли твоим парнем, и ты ни разу не исправила меня.

В самом деле?

Черт!

– Наши отношения какие-то слишком сложные…

Мама подошла ко мне и крепко обняла.

– Отношения не бывают простыми. Если бы ты только знала, сколько раз я держала подушку над лицом твоего спящего отца, – она звонко рассмеялась, когда я отклонилась назад и с ужасом посмотрела на нее. – А Хью, между прочим, после каждой нашей ссоры идет в гараж чистить свое охотничье ружье.

Я захохотала.

– Боже, вы сумасшедшие!

– Мы влюбленные, а это почти одно и то же.

– Если бы Эйден был влюблен в меня, то он сейчас был бы здесь, – грустно вздохнула я.

– А вот тут ты права, милая! Знаешь, я вообще не понимаю, зачем тебе парень, чей список любовных похождений длиннее, чем у Уоррена Битти¹¹.

– Мам, не верь всему, что пишут журналисты. Большинство этих романов – чистой воды пиар.

– Ну, я бы не назвала эту воду чистой, – она вытащила из холодильника пластиковый контейнер с овощами и покачала головой. – Даже сельдерея нет. Готова поспорить, что номер ближайшего китайского ресторана с экспресс-доставкой у тебя на быстром наборе.

Откуда она узнала?

– Наполнением моего холодильника занимается диетолог, – попыталась я оправдаться.

– Халтурная работа. Ты должна его уволить.

– Кажется, это она.

– Кажется?

– Я никогда ее не видела.

– Пресвятая Мария, – взмолилась мама, – вразуми эту девочку. Как хорошо, что мы с Хью поживем здесь какое-то время. Уж я-то точно познакомлюсь с женщиной, которая так небрежно кормит мою единственную дочь.

– Уверена, что вы поладите…

– Не сомневаюсь в этом. Через десять минут паста будет готова, накрывай на стол и зови отца, – скомандовала мама и тихо пробормотала: – Надеюсь, этот престарелый медведь с больной поясницей не прыгал в бассейн с какой-нибудь высоты…

– Там нет трамплинов, – засмеялась я, расставляя тарелки.

Я накрыла стол и отправилась в спальню, чтобы переодеться к ужину. Небрежно собрав волосы в высокий пучок, я натянула джинсовые шорты с высокой талией и серый кроп-топ с открытыми плечами, который вообще впервые видела. Наверное, его привезла Зои. Покрутившись немного у зеркала, я сделала парочку селфи для социальных сетей и сняла сторис для Инстаграма, в которой рассказала о том, что уже выписалась из больницы и прекрасно себя чувствую. Хотя, это было не совсем правдой. Любое резкое движение сопровождалось головокружением. Надеюсь, что в ближайшие дни это пройдет, иначе как я смогу посещать уроки танцев?

Дьявол, танцы…

Давид.

Я не видела его с тех пор, как вернулась с того самого свидания, которое поставило под угрозу мою карьеру и отношения с Эйденом. Он несколько раз звонил, когда я лежала в больнице, но я не ответила. Не думаю, что нам есть о чем разговаривать. Отныне между нами только профессиональные отношения.

Больше никаких провокаций. Я усвоила урок.

– Ягодка! – позвал отец.

Хлопнула входная дверь. Я прислушалась. Из прихожей донеслись мужские голоса и глубокий раскатистый смех.

Я завязала шнурки на красных конверсах и вышла из комнаты.

Первым, кого я увидела, был отец. Мокрая одежда облепила его тело, как вторая кожа. Он стоял ко мне спиной и с кем-то оживленно разговаривал. Услышав мои шаги, папа обернулся.

– А вот и она.

Из-за его гигантской спины показалась улыбающаяся физиономия Эйдена.

– Привет, енотик! – подмигнул он.

– Енотик? – рассмеялся отец. Его смех напоминал рев испанского быка.

– Что ты здесь делаешь? – удивленно спросила я у Бакли.

– Да вот, только переехал и решил сразу познакомиться с ближайшими соседями.

– Куда переехал? – не поняла я.

– В «Твин Палмс», – он вытащил из кармана связку ключей и со звоном потряс ею в воздухе. – Квартира номер двадцать три. У тебя ведь двадцать вторая, верно?

Иисусе, только не это…

Глава 41

Я дождалась, когда отец отправится в комнату, чтобы переодеться, и зашипела, как гремучая змея, набросившись на Бакли:

– Какого хрена ты здесь делаешь?

– Ты сама меня пригласила. Забыла?

– Ты не ответил ни на одно мое сообщение, – я укоряюще ткнула пальцем ему в грудь.

– Я был занят, – он растянул губы в самодовольной улыбке и добавил: – переездом.

– Это что, какой-то прикол? За каким чертом тебе понадобилось переезжать в «Твин Палмс»? – заметив, что мама пристально наблюдает за нами из кухни, я помахала ей рукой.

– Нет, Спенсер, это не прикол, – понизил голос Эйден. – Если бы в тот проклятый день я не вошел следом за тобой в квартиру, ты бы умерла, понимаешь? Я не допущу, чтобы это повторилось. Теперь я всегда буду рядом.

Мое сердце радостно затрепетало в груди. Я перевела взгляд на его черную футболку с алой надписью «¡No pasarán!»¹² и выдала широкую улыбку:

– Значит, враг не пройдет, да?

– Даже не сомневайся в этом.

Он наклонился и нежно поцеловал меня. Его шелковые волосы коснулись моего лба и по телу пробежала теплая волна счастья.

– Я была уверена, что ты не придешь, – прошептала я ему в губы.

– Я тоже. Знаешь, все эти семейные вечера, домашняя еда, ужин за одним столом… Я не привык к этому, – он отвел в сторону глаза. – Но ты назвала меня трусом, а я кто угодно, но только не трус.

– А когда ты успел познакомиться с отцом?

– Увидел его в бассейне, когда переносил чемоданы. Решил спуститься и представиться.

– Как ты узнал, что это мой отец?

– Ну, у бассейна стояли кожаные ковбойские сапоги, – захохотал Эйден. – Поэтому нетрудно было догадаться.

– Да уж, – рассмеялась я.

– ХЕЙЛИ, Я НЕ МОГУ НАЙТИ ДУРАЦКИЙ ШТОПОР! – заорала мама, как раненая гиена.

Эйден вздрогнул от ее крика, испуганно покосившись в сторону кухни.

– У тебя еще есть шанс сбежать, – пожала я плечами и отправилась на поиски ДУРАЦКОГО ШТОПОРА, радуясь, что Эйден последовал за мной.

– Здравствуйте, миссис Спенсер, – вежливо поздоровался он, когда мы зашли на кухню.

Ее серые глаза медленно прошлись по Бакли, оценивая каждый дюйм, и задержались на руке, которую тот держал на моей талии.

– Можешь звать меня Оливия. Надеюсь, ты не вегетарианец?

– Нет, мэм, – ответил Эйден.

– Вино или пиво?

– Ни то, ни другое. Я не пью алкогольные напитки.

– Что насчет сигарет?

– Тоже нет.

– Травка?

– МАМ! – воскликнула я.

– И травкой не балуюсь, – улыбнулся Эйден. – Я прошел проверку?

– Пока нет, – загадочно ответила она и обратилась ко мне: – Где штопор, милая?

Я вытащила из выдвижного ящика штопор и протянула его Эйдену. Он молча откупорил бутылку красного чилийского вина и разлил его по двум бокалам, игнорируя остальные два. Мама поставила на стол последнее блюдо – свой фирменный яблочный пирог, который прилетел вместе с ними из Далласа, и мы, наконец, расселись за столом.

– М-м-м, как здорово пахнет, – присоединился к нам отец. – Как тебе паста, сынок? Не слишком жгучая?

– То что надо, Хью. В жизни не ел ничего вкуснее! – заверил его Бакли, с опаской поглядывая на маму.

Когда у Эйдена заслезились глаза, я встала и налила ему стакан воды. Он с благодарностью посмотрел на меня и тут же осушил его. Мама любила щедро добавлять во все блюда карри. Мы с отцом уже привыкли к остроте ее блюд, но те, кто впервые сталкивался с кухней Оливии Спенсер, вызывали у нас искреннее сочувствие.

Где-то посреди трапезы я почувствовала, как рука Эйдена под столом сжала мое бедро. Подскочив на месте от неожиданности, я издала громкий стон, отчего две пары глаз удивленно уставились на меня.

– Вау, этот пирог просто бесподобен! – выпалила я первое, что пришло в голову.

– Спасибо, милая.

Мама подлила себе еще вина и впилась глазами в Эйдена. Я судорожно сглотнула, чувствуя приближение Конца Света.

– Эйден, почему ты переехал в «Твин Палмс»?

– Чтобы быть поближе к Хейли, – не раздумывая ответил он.

– Да куда уж еще ближе, – хмыкнула она. – Мы видели ваши утренние фотографии. И давно вы этим занимаетесь?

Я чуть не подавилась апельсиновым соком.

– Что дальше, Лив? – вмешался отец. – Прочтешь ребятам лекцию о защите?

– Думаешь, еще не поздно?

– Послушайте, – сгорая от стыда, выкрикнула я. – Мы ничем таким не занимаемся! Понятно? Эти фотографии были постановочными.

– То есть вы не спите вместе? – уточнила мама.

– Нет!

– Пока нет!

Отец тихо хохотнул, я наступила Бакли на ногу, а мама подлила себе еще вина.

– Эйден, я читала твою страничку в Википедии, и колонка «Личная жизнь» мне совсем не понравилась. Если Хейли нужна тебе лишь в качестве очередной зарубки на ремне, то лучше прямо сейчас выскочи из этого поезда, приятель. Не доезжай до конечной станции.

– Лив права, – откашлялся отец, стараясь как можно суровее сдвинуть брови. – Ты кажешься мне хорошим парнем, не вздумай обидеть мою дочь.

Мама пихнула его в плечо.

– И это все?

– А что еще?

– Расскажи, как с первого выстрела можешь попасть белке в глаз!

– С каких пор папа стреляет по белкам? – удивленно спросила я. – Он ведь даже пойманную рыбу отпускает обратно в реку…

– Хейли, не вмешивайся, – предостерегла мама.

– Оливия, – Эйден отложил столовые приборы и посмотрел моей матери в глаза, – мне очень нравится ваша дочь. Чертовски нравится. Я еще не встречал таких девушек, как она. Я знаю, что моя репутация оставляет желать лучшего, и что вы беспокоитесь за свою дочь, но уверяю вас, я не причиню ей зла.

– А если причинишь…

– То стану белкой, – закончил за нее Бакли, сдерживая улыбку.

– Именно, – мама ткнула в сторону Эйдена ножом и впервые искренне ему улыбнулась.

Глава 42

После семейного ужина Эйден куда-то пропал. На мои сообщения отвечал туманно, а на звонки – неохотно. Родители своими бесконечными экскурсиями по достопримечательностям Лос-Анджелеса, немного отвлекли меня от дерьмовых мыслей но вечером, на второй день с момента исчезновения Эйдена, я ощутила страшную ломку.

Я отправила родителей на голливудское кладбище, где по субботам показывают фильмы, и решила нагрянуть с соседским визитом к самому Мистеру Непредсказуемость. Подойдя к его двери, я приложила ухо к холодной поверхности и прислушалась. Звук работающего телевизора вырвал из моей груди вздох облегчения.

– Пошли отсюда на хрен! – услышала я протяжный мужской голос, как только мои пальцы оторвались от кнопки звонка.

Я отшатнулась и проверила номер квартиры. Все верно. Эйден сказал, что заехал в двадцать третью. Тогда… какого черта?

– Простите, могу ли я поговорить с Эйденом Бакли? – прокричала я в закрытую дверь, ощущая себя полной идиоткой.

Послышался скрип дивана, который сопровождался грязными ругательствами, и наконец дверь распахнулась. На пороге стоял в стельку пьяный мужчина. На вид ему было около шестидесяти. Из-под видавшей виды красной бейсболки виднелись поредевшие русые волосы, достигавшие плеч. В одной руке он сжимал пульт от телевизора, а в другой – бутылку «Короны». Лицо мужчины было небритым, кожа выглядела помятой, а мутные бесцветные глаза никак не могли на мне сфокусироваться.

– Здравствуйте, здесь живет Эйден Бакли?

– Я ничего не покупаю, – еле ворочая языком, ответил он.

– А я ничего не продаю, – улыбнулась я.

Мужчина хмыкнул и захлопнул перед моим носом дверь. На секунду мое лицо вытянулось от удивления, но я быстро взяла себя в руки.

Старый козел еще не знает, с кем связался.

Я вновь упрямо постучала в дверь.

– Проваливай отсюда!

– Доставка пива, – пропела я.

Дверь моментально распахнулась, и я с ужимкой проскользнула в квартиру, слегка задев мужчину плечом.

– Эйден! – позвала я, бегло осматривая гостиную. – Ты здесь?

Из вещей я успела увидеть лишь десяток пустых пивных бутылок на журнальном столике и две картонные коробки из-под пиццы на полу.

– Слушай, озабоченная, я ведь и полицию могу вызвать! – мужчина ткнул мне в спину пультом.

– Простите, – прошептала я, выбегая из квартиры. – Это какая-то ошибка…

Ночка выдалась бессонной, а рано утром на пороге объявился никто иной, как его Брехливое Высочество.

– Ну что, енотик, – он облокотился на дверной косяк и подмигнул, – готова кое-куда отправиться?

– Разве что к Волшебнику Оз, тебе за мозгами.

– Ого, – он попытался меня обнять, но я вытолкала его за дверь и вышла следом, чтобы родители не могли нас подслушать.

– Чего тебе надо, придурок?

– Хейли, твои манеры снова затерялись по дороге к языку?

– Нет, это кислород затерялся по дороге к твоему мозгу.

Эйден нахмурился и предпринял очередную попытку прикоснуться ко мне, но я вновь его оттолкнула.

– Да в чем дело? – на его лице читалось полнейшее недоумение.

– Зачем ты наврал мне, что переехал в Твин Палмс? – спросила я, уперев руки в бока.

– Вообще-то это правда.

– Черта с два – это правда! В двадцать третьей квартире живет какой-то тупоголовый алкоголик!

Эйден удивленно моргнул, а затем стиснул челюсти.

– Окей, давай посмотрим, что тут у меня… – он вытащил из кармана ключи и помахал ими у меня перед носом. – Не может быть?! Да это же долбанные ключи от долбанной соседней квартиры!

Он подошел к двери и вставил их в замок. Я вошла в квартиру следом за ним, и моему удивлению не было предела… Никаких бутылок, коробок и грубых лохматых любителей пива!

– Это что за фигня… Еще вчера здесь все было по-другому.

– Ты просто что-то перепутала. В этих квартирах одинаковая планировка и мебель, наверное, зашла в двадцать первую.

– Не может быть… – я была готова поставить собственную жизнь на то, что не ошиблась с номером.

– Хейли, – Эйден подошел и взял в ладони мое лицо. – Мне нужно, чтобы ты прямо сейчас кое-куда поехала со мной.

– А мне нужны ответы, – я задержала взгляд на его губах, с жадностью вдыхая любимый аромат чистейшего горного воздуха с нотками душистой мяты. – Например, на вопрос – где ты пропадал несколько дней?

– На этот вопрос я дам тебе ответ уже сегодня, – он убрал руки и взглянул на наручные часы. – Скажем, часа через три-четыре.

– Идет. А куда мы поедем?

– О, это сюрприз!

– Ненавижу сюрпризы, – нахмурилась я.

– Этот тебе понравится, – он загадочно улыбнулся и перевел взгляд на мои ноги. – Только тебе надо переобуться.

– Туфли?

– Только не туфли! Лучше кроссовки или конверсы.

– Ладно, а одежда?

Эйден был довольно просто одет: нежно-розовая футболка, которая подчеркивала его восхитительный загар, белые шорты и кеды из замши. Он осмотрел меня с ног до головы и поднял вверх большой палец. На мне был летний джинсовый комбинезон и красная рубашка в клетку.

– Можешь не переодеваться. И да… Предупреди родителей, что не будешь ночевать дома. Не хочу, чтобы Оливия подняла на уши всю полицию штата.

– А там, где мы будем ночевать, есть балкон? – с опаской спросила я.

Пожалуйста.

Пожалуйста.

Пожалуйста.

– Боюсь, что нет, – рассмеялся Эйден. – Думаю, что в том месте, куда мы поедем, у тебя вообще не будет возможности где-нибудь меня запереть.

– В таком случае, спасибо за приглашение, но я пас.

Эйден наклонился и страстно поцеловал меня, вызывая очередной приступ тахикардии.

– Жду тебя в машине.

Если бы я могла свистеть, я бы присвистнула, когда увидела Эйдена за рулем шикарного серебряного автомобиля с откидным верхом.

– Кажется, я знаю, где ты пропадал эти дни… Ты ограбил банк, и теперь мы подаемся в бега.

– Жаль тебя разочаровывать, моя Бонни, но я арендовал эту красотку, – Эйден сверкнул белоснежной улыбкой и надел черные «авиаторы».

Прямо сейчас Бакли выглядел, как проклятый бог, и мои гормоны были уже на грани нервного срыва. Что же будет ночью?

– Я думала, в Лос-Анджелесе кабриолеты привлекают только туристов и жителей отдаленных пригородов, – ухмыльнулась я, лаская рукой теплый металл. – Решил произвести впечатление?

– И в этот раз я как следует постарался, – Эйден похлопал рукой по соседнему сидению. – Прыгай, сладенькая, и не забудь пристегнуться.

Глава 43

Полуденное солнце медленно клонилось к западу, а наша машина двигалась на северо-восток, в сторону маленьких пригородов, которые прятались от палящего калифорнийского солнца в холмах. Горячий ветер безжалостно трепал наши волосы. В айпаде через колонки играла «Going to California» Led Zeppelin. Эйден выглядел расслабленно и непринужденно. Синие глаза скрывались за темными стеклами очков, а губы то и дело растягивались в ослепительной улыбке. Он расспрашивал меня о детстве, школе, съемках в ситкоме, который принес мне популярность, и даже отвечал на некоторые мои вопросы.

Когда мы приехали в Альтадену, Эйден сбросил скорость, и мы медленно поползли вверх по узкой дороге, которая изгибалась в зарослях пальм. Нас окружал прекрасный пейзаж: город утопал в зелени, воздух казался гораздо чище, а по длинным улицам, вдоль маленьких однотипных домиков не спеша прогуливались люди. Мы проехали мимо крупного фермерского рынка и свернули на трассу, с которой открывался живописный вид на холмы.

– Ого, – воскликнула я. – Неужели нас ждет кемпинг?

– Хейли, важнее не что нас ждет, а кто, – загадочно ответил Эйден.

– Кто? Кто? Кто? – я нетерпеливо запрыгала на сиденье, как маленький ребенок.

– Скоро узнаешь.

Мы выехали из Альтадены, проехали еще несколько миль, а затем Эйден свернул на стоянку. Он отыскал свободное местечко среди рядов мирно стоящих под солнцем машин и сказал, что дальше мы пойдем пешком.

– Вкусняшки? – оживленно спросила я, когда Бакли вытащил из багажника корзинку для пикника.

– Все, что ты любишь.

– Я все люблю…

– Я знаю, – рассмеялся Эйден и натянул мне на голову желтую бейсболку с логотипом баскетбольного клуба «Лос-Анджелес Лейкерс».

– Эй, вообще-то я болею за даллаский «Маверикс»!

Эйден прижал руку к груди, изображая сердечный приступ.

– Прости, енотик, но мы не можем быть вместе.

– Еще как можем, по крайней мере до следующего игрового сезона, – я встала на носочки, перевернула кепку козырьком назад и поцеловала его.

Бакли прижал меня к раскаленному капоту, углубляя поцелуй, и я зарылась пальцами в его мягкие густые волосы. Почувствовав вибрацию в его шортах, я прервала поцелуй.

– Боже, скажи, что это телефон!

Эйден расхохотался, доставая мобильный из кармана, и ответил на звонок.

– Да… Скоро будем… Нет, не сказал… Спальных мест хватило?.. Отлично!..

– Мест? – я удивленно уставилась на Эйдена, когда он прервал звонок. – Там много людей?

– М-м-м… думаю, около девяти, может больше.

– Ничего себе… Конечно же, ты мне не скажешь, кто именно?

– Неа, – Бакли закинул на плечо широкую спортивную сумку, взял корзинку с едой, и мы вышли на змеевидную песчаную тропу.

Спустя несколько часов я уже была готова от усталости умереть прямо на дороге, но тут перед нами выросла большая деревянная табличка с надписью: «Добро пожаловать в Хеннингер-Флэтс!», и я облегченно выдохнула:

– Спасибо тебе, Господи!

Из маленькой сторожевой будки выглянул пожилой мужчина в зеленой форме и кивнул нам.

– Проходите, ребята. Ваша компания в третьем лагере.

– Спасибо, Дик, – поблагодарил его Эйден, и тот отсалютовал ему банкой колы.

– Ты что, работаешь от солнечных батареек? – спросила я.

– Почему ты так решила?

– Мы преодолели около пяти миль, поднимаясь сюда пешком под адским солнцем, а тебе хоть бы что! Почему я сейчас похожа на старую больную лошадь, которую пора пристрелить, а ты словно сошел с рекламы спортивных товаров? Весь из себя такой свежий, бодрый…

– В отличии от некоторых, я не халтурю в тренажерном зале, – ухмыльнулся Бакли.

Я проигнорировала его слова, с наслаждением вдыхая свежий прохладный воздух, и немного замедлила шаг, осматриваясь по сторонам. По огромной территории всюду были разбросаны разноцветные палатки, кое-где, между высокими старыми соснами – натянуты гамаки. Кто-то вдалеке играл на гитаре. Людей было много, но все компании находились на большом расстоянии друг от друга, не нарушая атмосферу уединения.

– Почти пришли.

Эйден подошел к обрыву, возле которого стояло несколько оранжевых палаток, поставил сумку на деревянную скамейку и снял солнечные очки. Я застыла от изумления. С вершины холма открывался вид на окутанный смогом Лос-Анджелес. Удивительно, что от этого зрелища у меня не закружилась голова, как в том ресторане с панорамными окнами, на семьдесят первом этаже. Скорее наоборот, я почувствовала себя так, будто мне вкололи дозу адреналина. Даже усталость куда-то испарилась, прихватив с собой ноющую боль в ногах.

– Спенсер!

Я резко повернулась на голос и не поверила своим глазам. Вокруг ближайших палаток столпились… все мои друзья из Техаса. А еще здесь были Зои и Этьен. Да ну, нет. Это какой-то сон. Вероятно, я получила тепловой удар, и у меня начались галлюцинации. Я потерла глаза, которые вдруг стали влажными, и почувствовала, как вокруг меня обвивается несколько пар рук.

– Как же я соскучилась по тебе.

– Ты, кажется, похудела!

– Почему на тебе вражеская бейсболка?

– Надеюсь, вы принесли зефир.

– Хейли, прекрати плакать или мы тоже заплачем.

– Как вы все здесь оказались? – я изумленно переводила взгляд с одного любимого лица на другое.

– Благодаря Эйдену, – моя подруга Анна (та, что подарила мне сексуальный халатик от Victoria's Secret) стрельнула глазами в сторону Бакли и кокетливо подмигнула ему.

– Когда мы узнали, что ты лежишь в больнице, то сразу решили прилететь к тебе. Ну, чтобы проведать, – пояснил Чак – рыжеволосый соседский парень, детская влюбленность в которого со временем переросла в крепкую дружбу.

– Тогда мы связались через Фейсбук с Эйденом, чтобы узнать, в какой палате ты лежишь и все такое, но этот красавчик предложил кое-что поинтереснее! – поиграла бровями Пэм. – И собрал нас всех сегодня здесь.

– Ради тебя! – воскликнула Анна.

– Он даже оплатил нам чертовы билеты, – шепнула мне на ухо Джинни, с которой мы познакомились на съемках «Милых соседей».

Когда друзья выпустили меня из своих объятий, я со слезами счастья на глазах бросилась Эйдену на шею, чуть не сбив его с ног.

– Спасибо тебе! Ты даже не представляешь, как много это значит для меня! Я так скучала по ним… – я говорила тихо, чтобы мои слова мог услышать только он. – Поверить не могу, что ты все это организовал… ради меня.

Когда Эйден крепко обнял меня в ответ, все вокруг радостно засвистели и заулюлюкали.

– Кажется, любовь постепенно превращает меня в романтичного слюнявого болвана.

Я подняла голову и посмотрела в его невероятные синие глаза. Сердце застучало так отчаянно, что, казалось, оно ударяется о грудную клетку.

– Что ты сказал?

– Что становлюсь романтичным болваном.

– Нет-нет, там было что-то на букву «Л»…

Он притворно нахмурился.

– Разве? – а затем прижался своим лбом к моему и тихо шепнул: – Я люблю тебя, Хейли Спенсер.

– Я тоже люблю тебя, – едва справляясь с переполняющими эмоциями, прошептала я ответ. – Наверное, даже больше, чем следовало бы…

Глава 44

Это был один из самых лучших вечеров в моей жизни. Мы веселились, жарили на костре зефир и дружно подпевали тому, кто следующим брал в руки гитару, которую принес Этьен. После признания Эйдена я ощущала себя реактивным двигателем. От усталости не осталось ни следа. Меня переполняло слишком много эмоций. Я чувствовала себя маленькой девочкой, которой неожиданно подарили щенка на Рождество. Мне точно так же хотелось смеяться и плакать одновременно, и я совершенно не знала, что делать с этим внезапно свалившимся на меня счастьем.

Наша любовь вышла за рамки сценария, и теперь мне стали недоступны спойлеры. Я уже не смогу перевернуть страницу и прочитать, что будет дальше. У наших отношений сменился режиссер. Им стала сама судьба, а она, как известно, бывает той еще сукой.

– Он весь вечер не сводит с тебя глаз, – шепнула я Зои, показывая глазами на Этьена.

Он сидел напротив нас, между Чаком и Эйденом, и крутил над костром палку с наколотой на нее сосиской. Все остальные уже разошлись по палаткам.

– Думаешь?

Я кивнула, сжимая поджаренный маршмеллоу между двумя половинками крекера. Дождавшись, когда шоколад, который я положила под горячую зефирку, немного растает, я откусила кусочек. М-м-м… идеально. Я слизала несколько капель растаявшего шоколада со своей ладони и покраснела, когда заметила, что за моими действиями наблюдает Эйден. В свете костра его блестящие русые волосы выглядели темнее, а синие глаза – ярче.

– Осталась всего одна свободная палатка, – мое внимание привлек растерянный голос Зои.

– Чак будет спать в палатке Анны, а Эйден растянул для нас гамак. Смекаешь, кто остается? – я поиграла бровями.

– Ни за что, – Зои наморщила веснушчатый нос. – Мы не какие-нибудь отвязные студенты на фратернити-вечеринке, чтобы после трехминутного флирта прыгать в одну кровать. Знаешь, чем это обычно заканчивается?

– ЗППП?

Она рассмеялась.

– Ну и этим тоже.

– Черт, пива больше нет, – с грустью пробормотал Чак, застегивая молнию на сумке-холодильнике. – Значит, я тоже сваливаю.

Следом за ним встал Эйден и протянул мне руку.

– Зои, ты еще немного посидишь со мной? – спросил Этьен.

– Почему бы и нет, – кокетливо ответила она.

Я подмигнула ей, поднимаясь с бревна, и последовала за Эйденом.

– Ты когда-нибудь спала в гамаке? – поинтересовался Эйден, проверяя крепежные веревки.

– Нет, – осторожно ответила я. – А что, есть какие-то правила?

– Единственное правило – ты должна спать сверху на мне, а об остальном я сам позабочусь.

– Размечтался!

Он поставил на землю светодиодный кемпинговый фонарь, который ярко освещал все вокруг, и вытащил из сумки синее флисовое одеяло.

– Предпочитаешь быть снизу? – усмехнулся Бакли, обжигая меня многозначительным взглядом.

– Предпочитаю быть сбоку.

– Сбоку мы тоже попробуем, но не сегодня.

Щепотка хрипотцы в его тоне – и кокетливая болтовня моментально перетекла во что-то более откровенное.

– Иди сюда.

Он нажал на выключатель, фонарь погас, и мы погрузились во тьму. Тусклого света молодой луны хватило лишь на то, чтобы я могла увидеть очертания нашего гамака и стоящего рядом с ним Эйдена.

Каждый шаг в его сторону отдавался громким стуком моего сердца. Как только я оказалась рядом, он притянул меня к себе и поцеловал. Нежное давление его рта сразу вскружило мне голову. Мои руки скользнули под его футболку и принялись исследовать каждый участок мускулистой спины.

– Полегче, Хейли, – он слегка отстранился и убрал мои руки. – Черт, я ведь не железный… Если ты продолжишь в том же духе, я не смогу сдержаться.

Меня накрыло волной смущения, но я понимала, что Эйден был прав. Заняться любовью на природе, посреди сосен и нескольких десятков людей – не лучший вариант получения путевки во взрослую жизнь.

– Я могу переночевать в палатке Зои, – предложила я, пытаясь разглядеть в темноте выражение его лица.

– Ты будешь спать здесь. Со мной, – сказал он тоном, не терпящим возражений.

Его руки обхватили мои бедра, и он поднял меня с такой легкостью, словно я была соткана из воздуха. Эйден обернул меня одеялом, мои ноги обвили его талию, и он, вместе со мной, сначала сел в гамак, а затем лег. Я предприняла попытку сползти с его груди, чтобы устроиться рядом, но цепкие объятия не позволили мне сдвинуться ни на дюйм.

– Окей, здоровяк. Имей в виду, когда я засну, то стану еще тяжелее.

Грудь Бакли задрожала от смеха.

– Что это за странная теория?

– Я прочитала в одном журнале, что люди тяжелеют, когда засыпают.

– Уверена, что речь шла не о ве́ках?

– Ха-ха, очень смешно. Я могу лечь на спину?

– Только осторожнее.

Я медленно перевернулась, расправляя одеяло, и лапы Эйдена тут же приземлились мне на живот. Улыбнувшись, я положила свои руки поверх его рук. Лежать на каменной груди было не очень удобно, но лучше я проглочу свой собственный язык, чем пожалуюсь на это.

– Всего несколько недель назад моя жизнь напоминала День сурка: съемки, вечеринки, случайный секс, проблемы, съемки, вечеринки, случайный… и так по кругу. Я никак не мог выбраться из этой временной петли, но тут появилась ты… Пролилась радугой на мою унылую жизнь. И вот он я, Эйден Бакли, лежу в гамаке с девушкой, которая до сих пор одета, и улыбаюсь, как идиот, глядя на звездное небо.

Я тихо рассмеялась.

– Мне казалось, что ты любил свою беззаботную жизнь.

– Я ее ненавидел.

– Но, почему…

– Потому что я с четырнадцати лет сам себе не принадлежу.

Четырнадцать лет… Когда я искала информацию об Эйдене, то заметила, что именно с этого возраста начиналась его биография. Никаких детских фотографий или информации о его семье. Первое упоминание в прессе, первая роль, первые съемки, первое интервью – все это началось с четырнадцати лет, словно до этого он жил не на этой планете… или вообще не жил.

– Расскажи мне о себе, – тихо попросила я.

– С недавних пор у меня большие проблемы с доверием, Хейли. Однажды я уже рассказал… – в его голосе послышались злость и сожаление. – До сих пор разгребаю последствия этого долбанного разговора «по душам».

– Я бы никогда, Эйден…

– Я знаю, знаю, – он прижал меня еще крепче. – Просто мне нужно немного времени, ладно? Для начала я должен разобраться со всем свалившимся на меня дерьмом, потому что я не хочу тащить его в твою чистую и светлую жизнь, а после этого расскажу тебе все, что ты захочешь.

– Мы могли бы вместе решать твои проблемы.

– Нет, – отрезал Эйден. – И это не обсуждается.

– Как скажешь. Просто знай, что я не боюсь трудностей. А еще, – я широко улыбнулась, – умею обращаться с оружием.

Эйден рассмеялся, и я почувствовала, как напряжение покидает его тело.

Глава 45

– Эйден, повторяю в сотый раз – убери телефон.

Спонсором сегодняшнего урока танцев было напряжение.

Я была напряжена с той самой минуты, как увидела Давида. Его тяжелый взгляд превращал мое тело в камень, и мне не удавались даже самые элементарные движения. Давид был напряжен из-за Бакли, который постоянно залипал в телефоне, срывая урок. Но больше всех был напряжен сам Эйден. С каждым сигналом нового входящего сообщения его лицо становилось все мрачнее, а поведение – нервознее. Когда я попыталась заглянуть в телефон, чтобы посмотреть, с кем он переписывается, Бакли сразу заблокировал экран, чем охренительно меня разозлил.

– Ладно, – Давид выключил музыку. – Урок окончен. Ваши мысли, похоже, находятся где угодно, только не в этом зале, поэтому нет смысла продолжать занятие. Только должен вам напомнить, что у нас осталось не так много времени, так что соберитесь, мать вашу!

Я села на скамейку, чтобы обуться, а, когда подняла глаза – Эйдена уже не было в зале. Засранец просто молча свалил! Кто вообще так поступает?

– Похоже, у твоего бойфренда появились дела поинтереснее.

Я вздрогнула, когда наши с Давидом взгляды пересеклись. Его черные, как преисподняя, глаза смотрели на меня с насмешкой.

– Прости, Давид, но тебя это не касается.

– Да и тебя, судя по всему, тоже, – продолжал насмехаться козел.

Хуже всего было то, что он был прав.

Я схватила сумку и выбежала из зала. Оказавшись на улице, я увидела, как белоснежная Ауди Эйдена отъезжает от здания школы танцев.

– Серьезно?! – растерянно крикнула я ей вслед.

Сгорая от возмущения, я выбежала на проезжую часть и замахала рукой. Когда желтенький автомобиль вынырнул из потока машин и притормозил у края тротуара, я рывком открыла дверцу, запрыгивая на переднее сиденье.

– Следуйте за той белой Ауди, – скомандовала я, тыча пальцем в лобовое стекло.

– Но, мисс… – удивленно вскинул брови темнокожий водитель.

– Плачу три сотни.

Машина тут же сорвалась с места, перестроилась в правый ряд и села Эйдену «на хвост». Внутри меня пульсировал гнев, смешиваясь с обидой. Я закрыла глаза и вытерла вспотевшие ладони о серые спортивные штаны.

– С вами все в порядке? – вежливо поинтересовался таксист.

Я сглотнула ком, размером с пушечное ядро, и кивнула.

– Все отлично. Прошу, только преследуйте осторожнее, чтобы нас не заметили.

– Как прикажете.

Мы проехали через бульвар Санта-Моники и Беверли-Хиллз, а затем выехали на Малкольм-Драйв. Машина Эйдена остановилась возле небольшого двухэтажного мотеля. Водитель проехал мимо, чтобы вышедший из Ауди Эйден не смог нас заметить, и притормозил за углом.

– Вас подождать?

– Да, пожалуйста, – попросила я.

Расплатившись с таксистом, я вышла из машины и огляделась по сторонам. Территория казалась совершенно безлюдной. Возле мотеля, помимо автомобиля Эйдена, стоял лишь старенький «бьюик», который плавился от жары. Я надела солнечные очки и спряталась за автоматом с колой, чувствуя себя настоящей шпионкой.

Эйден поставил машину на сигнализацию и подошел к администратору. Через несколько минут он заселился в номер на первом этаже и захлопнул за собой дверь.

Какого черта здесь происходит?

Пока я решала, что мне делать дальше – поехать домой и дожидаться, пока Бакли сам придет ко мне с объяснениями, или потащить к нему в номер свою любопытную задницу, к мотелю подъехала блестящая синяя «инфинити». Из автомобиля вышла Кейт и уверенной походкой, выстукивая бибоп своими красными пятидюймовыми каблуками, направилась прямо к Бакли в номер.

Почувствовав, как земля уходит из-под ног, я прислонилась спиной к теплому автомату и тяжело задышала. Еще вчера этот сукин сын признавался мне в любви и всю ночь напролет трепал языком о том, какая я распрекрасная, а сегодня поехал в мотель, чтобы на затраханных простынях поразвлечься со своей бывшей подружкой.

Или… не бывшей?

Иисусе, какая же я идиотка!

Похоже, мне пора прекратить смотреть фильмы по романам Николаса Спаркса и думать, что слова на букву «л» приравниваются к вечной клятве. Я вытерла слезы ладонью и на негнущихся ногах пошла к такси.

– Твин-Палмс, Северный Голливуд, – устало сказала я таксисту, растекаясь на заднем сидении.

Надеюсь, этот парень не узнал меня. Если об этом напишут завтрашние таблоиды – мне конец.

У ворот жилищного комплекса меня поджидал хмурый охранник. Кажется, его звали Билл. Я несколько раз подписывала всякие фандомные штуки для его старшей дочери.

– Мисс Спенсер, – его официальный тон насторожил меня.

– Что-то случилось?

– Вам известно, что на территории Твин-Палмс запрещено держать домашних животных?

Мои опухшие от слез глаза округлились.

– Да, я что-то такое читала в правилах.

Он внимательно посмотрел на меня, сдвинув седые кустистые брови, и откашлялся:

– Прошу, скажите, что вы не завели собаку.

– Не завела, – облегченно вздохнув, я выдала жалкое подобие улыбки.

– Сегодня это пришло на ваше имя, – он протянул мне небольшую картонную коробочку. – Вы же знаете, что у нас приказ, все проверять? Ну, после того случая с розами…

Конечно, я знала об этом. Фрэнк всех здесь поставил на уши.

– Ага, и спасибо за это, – я взяла в руки коробочку и пошла к лестнице.

Коробка была довольно легкой. Сгорая от любопытства, я присела на ступени, ведущие на второй этаж, положила ее на колени и аккуратно подняла крышку. В коробочке лежал черный собачий ошейник с металлическими шипами, который привел меня в полное недоумение. Я вытащила его и рассеяно покрутила в руках.

Наверное, это какая-то ошибка…

Я уже хотела бросить его обратно в коробку, чтобы отнести охраннику, как заметила с внутренней стороны мелкие выцарапанные на коже буквы. Приглядевшись повнимательнее, мне удалось прочитать, что там было написано:

«Хейли – маленькая ручная потаскушка».

Глава 46

Тук.

Тук.

Тук.

– Милая, ты спишь? – раздался за дверью громкий голос матери.

Тук.

Тук.

Тук.

Я накрыла голову подушкой и постаралась не обращать внимания на назойливый стук в дверь. Но, похоже, мама не собиралась сдаваться.

– Хейли?

Я тихонько застонала, когда услышала, как открывается дверь в мою спальню. Кровать недовольно скрипнула под маминым весом, и я убрала подушку от лица, признавая поражение.

– Я приготовила вкусный ужин. Твоя любимая индейка, между прочим. Даже Табита одобрила этот рецепт.

– Кто такая Табита?

– Твой диетолог.

– М-м-м… – я попыталась прикрыть рукой опухшие от слез глаза, но скрыть что-то от мамы было невозможно.

– Когда ты вошла в квартиру и вместо кухни направилась в спальню, я сразу поняла, что что-то не так. Не припомню, когда в последний раз кто-то был так равнодушен к аромату моей индейки!

– Прости, мам, – мои губы растянулись в грустной улыбке.

– Давай выкладывай, что натворил этот негодяй?

От ее громкого голоса подо мной вибрировала кровать. Если Бакли в самом деле жил по соседству и прямо сейчас находился дома, то наверняка четко слышал каждую букву, которую произносила мама.

– Он меня предал, – тихо ответила я, накручивая на палец одеяло.

Серые глаза Оливии Спенсер моментально превратились в грозовые тучи, готовые поражать молнией каждого моего обидчика. Воинственный взгляд заострил тонкие черты лица. Она выпрямила спину и отбросила на плечи волосы цвета спелой пшеницы. Если бы сейчас на ней оказался шлем с крыльями, то она бы запросто сошла за валькирию.

– Значит так, мы с отцом сдаем билеты и остаемся здесь еще на какое-то время.

– Вы уже купили билеты?

– Сегодня, – кивнула мама. – Хотели сказать тебе за ужином. Фиби через пару недель должна родить, а наш новый помощник – тот еще кретин. Похоже, он ни черта не смыслит в процессе подготовки к лошадиным родам, и это беспокоит меня. Вряд ли он дарит моей девочке столько заботы, сколько ей сейчас необходимо.

– Оу, тогда конечно вы должны лететь, – я мягко сжала ее руку.

– Я не могу оставить тебя в таком состоянии, – замотала она головой. – И я должна разобраться с подонком, который обидел мою единственную дочь!

О нет.

Только не это.

– Скажи, что он сделал? – она внимательно пробежала глазами по моему лицу. – Ударил? Оскорбил? Или… О, Боже, – мама в ужасе прикрыла ладонью рот. – Он тебя бросил?

– Нет, нет и… нет. Просто я погорячилась, когда решила, что наши отношения вышли за рамки контракта. Так что все в порядке, правда. Летите домой.

– Хейли, Эйден смотрит на тебя так, как когда-то смотрел на меня твой отец. Взгляд влюбленного мужчины невозможно ни с чем спутать.

– Ты забыла, кто Бакли по профессии? – нервно рассмеялась я. – Хороший актер может провести кого угодно.

– Только не Оливию Кэролайн Спенсер!

– Ты недооцениваешь его таланты.

– Этот парень влюблен в тебя.

– Этот парень влюблен во всех! – вскрикнула я, хлопая ладонями по кровати.

– Что здесь происходит? – вбежал в спальню перепуганный отец.

– Хейли поссорилась со своим парнем, – поджала губы мама, с укором глядя на меня. Она терпеть не могла, когда кто-то, кроме нее, повышает голос.

– Он никогда не был моим парнем!

– Понятно, – отец закатил глаза и вышел из комнаты.

Класс! Просто класс! Родители вели себя так, словно мальчик моей мечты не пригласил меня на выпускной бал и я развела подростковые страдашки. Они даже не представляют, что я сейчас чувствую!

Ведь мне больно…

Мне чертовски больно!

Я сжала руку в кулак, впиваясь ногтями в ладонь, чтобы заглушить душевную боль физической, и растянула губы в жалком подобии улыбки.

– Во сколько у вас самолет?

– В шесть утра, – мама пригладила мне волосы. – Ты точно хочешь, чтобы мы уехали?

– Да, – ответила я не задумываясь.

Я безумно любила родителей, но прямо сейчас все, что мне было нужно – это побыть одной. Мне не хотелось откладывать эту боль на потом, я должна пережить ее как можно скорее, чтобы двигаться дальше. Без него.

Утро выдалось поистине сумасшедшим. Родители чуть не опоздали на самолет. Разумеется, по вине мамы, которой приспичило по дороге в аэропорт объездить все сувенирные лавки, чтобы накупить подарков для своих бесчисленных подруг. Хорошо, что пару дней назад Фрэнк немного ослабил охрану и теперь за мной не ходили по пятам головорезы с белыми воротничками и каменными лицами.

Вернувшись из аэропорта, я приняла душ и приготовила себе смузи из яблока, киви, огурца и шпината. Жидкость получилась такого цвета, словно я пропустила через блендер Гринча, но меня так просто не напугать! Я была решительно настроена взять себя в руки. Усилю тренировки, на уроках танцев буду выкладываться на полную, даже несмотря на ненависть к партнеру, а все свободное время посвящу многократному перечитыванию сценария.

Звонок в дверь прервал мой мыслительный урок по самосовершенствованию, и я пошла открывать, обращаясь с молитвой ко всем Святым, чтобы это был не Бакли.

Но, похоже, небеса сегодня были ко мне неблагосклонны.

– Какого черта ты сюда приперся?

Эйден облокотился на косяк и удивленно вскинул брови.

– Зашел, чтобы вместе с тобой пойти в зал. Кто-то сегодня не в духе?

– У тебя есть три секунды чтобы свалить, – процедила я сквозь зубы, крепко сжимая в руке стеклянный стакан.

– Хейли, – Бакли двинулся в мою сторону, и я тут же плеснула зеленую жидкость ему в лицо.

Он несколько раз ошарашенно хлопнул глазами, а затем громко расхохотался, слизывая смузи с перепачканных губ.

– Окей, а теперь мы можем поговорить?

Я выставила перед собой руку, когда он предпринял вторую попытку подойти ко мне.

– Не приближайся.

– Может, объяснишь? – Эйден стащил с себя футболку, вывернул ее и чистой стороной вытер лицо.

Еще позавчера я бы завороженно уставилась на его прекрасное мускулистое тело, умирая от желания прикоснуться к каждому изгибу, но сегодня я видела перед собой лишь бездушную глыбу льда.

– Уходи, – мой отстраненный равнодушный тон стер привычную ухмылочку с его лица.

– Да ни хрена я не уйду, пока мы не поговорим!

– А может, сразу перейдем к делу? – я сделала несколько шагов в сторону Бакли и медленно провела пальцем по его груди. – Как насчет номера в мотеле? Знаю одно неплохое местечко в районе Малкольм-Драйв…

Эйден побледнел и крепко сжал челюсть.

– Это не то…

– …что ты подумала, – закончила я за него, а затем со всей силы пихнула Бакли в грудь, вытолкнув из квартиры, и громко захлопнула дверь.

Глава 47

Три дня мы с Эйденом не разговаривали. Точнее не разговаривала я, а у Бакли, конечно же, рот не закрывался, но я делала все возможное, чтобы мы не оставались с ним наедине, поэтому вешать мне лапшу на уши ему не удавалось. Мы по-прежнему играли влюбленных перед камерами и даже вместе съездили на открытие детского реабилитационного центра, где Бакли умилительно трепал за пухлые щечки смеющихся детишек. От этого зрелища лед в моей души немного тронулся, но, слава богу, я не растеклась перед козлом лужицей и вовремя взяла себя в руки.

– Это платье не слишком короткое? – спросила я у Зои, вертясь перед зеркалом.

– Смотря для чего.

– А для чего – слишком?

– Для прогулок в ветреную погоду, – кокетливо подмигнула она.

Я задумчиво провела рукой по нежно-голубой льняной ткани и пожала плечами:

– Меня на съемках все равно переоденут.

Сегодня нам с Эйденом предстоит сняться в рекламе минеральной воды. Бренд является генеральным спонсором нашего фильма, и Рут как следует подоила этих ребят на переговорах, умудрившись вдвое увеличить сумму нашего гонорара. Женщина была настоящей акулой. Я всегда задавалась вопросом: зачем она возится с Бакли, когда могла бы запросто работать с более знаменитыми актерами Голливуда? Рут непохожа на сентиментального человека, который эмоционально связан со своим работодателем. Черт возьми, да их с Эйденом отношения хуже, чем у кошки с собакой!

Мои размышления прервал сигнал входящего сообщения от Бакли:

«Жду в машине».

– Поедешь с нами?

– Если нужно, – Зои отвела взгляд в сторону, как делала всякий раз, когда не хотела со мной куда-то тащиться.

– Не нужно.

Она обняла меня и прошептала на ухо: «Спасибо». От нее пахло свежей выпечкой, и я чуть не закапала слюной ее черную футболку. За целый день я съела лишь один овощной салатик. Все из-за проклятых съемок! Зато за последние дни мне удалось сбросить несколько фунтов. А если по-честному, то скорее – выплакать. Но это уже другая история…

Передние стекла в белой Ауди Эйдена были опущены, и из салона лилась моя любимая песня «Seven Devils» британской группы Florence + the Machine. И нет, это не было случайностью. Как и билеты на мой любимый фильм, который Бакли позавчера просунул под дверь моей квартиры, или галлон моего любимого мороженого, доставленный вчера курьером. После урока танцев в своей спортивной сумке я обнаружила именной автограф от моего любимого баскетболиста. До сих пор гадаю, как, а главное – когда этот Сатана его заполучил. Наверное, Бакли сделал мою биографию своей стартовой страничкой в браузере и теперь, взяв Гугл в сообщники, целыми днями забрасывал меня всем, что я люблю.

– Переключи эту дрянь, – равнодушно бросила я, усаживаясь на заднее сиденье.

Бакли посмотрел на меня в зеркало заднего вида и ухмыльнулся.

– Лгунья.

Мой средний палец приветливо взмыл вверх.

– Эйден, держи бутылку левой руке! – заорал режиссер.

Я закатила глаза. Мы находились в съемочном павильоне более пяти часов, и я уже на девяносто девять процентов состояла из минеральной воды. На меня напялили идиотский парик с длинными голубыми волосами, под которым ужасно чесалась голова, и велели изображать милую морскую сирену, которая спасает выброшенного на берег красавца-рыбака, предлагая ему бутылку минералки.

Полная хрень, а сценаристы те еще болваны.

Настоящая сирена прикончила бы этого рыбака! И поверьте, эта сцена удалась бы мне с первого дубля.

– Дайте пройти, сукины дети… Там мой сын! – донеслось откуда-то из темноты.

Вся съемочная команда повернула головы назад.

– Не может быть, – прошептал побледневший Эйден.

– Убери от меня свои грязные руки!

Я нахмурилась. Голос показался мне знакомым, а через мгновение перед нами показался его обладатель. Это был тот самый пьяница, которого я обнаружила на пороге съемной квартиры Бакли.

Похоже, мужчина и сейчас был навеселе. Растрепанные волосы торчали во все стороны, а безумные глаза блуждали по павильону, словно искали кого-то. Его держали под руки два крепких охранника и о чем-то тихо переговаривались с подошедшим к ним режиссером.

Неожиданно Эйден сорвался с места и побежал в их сторону.

– Вот он! Это мой сын! – заплетающимся языком закричал пьяница, тыча пальцем в сторону Бакли. – Сынок…

Эйден что-то сказал охранникам, и те тут же отпустили мужчину, Схватив пьянчугу за локоть, он потащил его к выходу.

– Ну что ж, – тяжело вздохнул режиссер, глядя на меня. – Встречаемся завтра вечером.

Чтобы не терять ни секунды, я схватила сумочку и белый бамбуковый халат, который надевала в перерывах, и бросилась следом за Эйденом. Стук моего сердца отдавался в ушах. Я не понимала, что происходит, но твердо решила во всем разобраться.

Когда я выбежала на улицу, автомобиль Эйдена уже набирал скорость. Не успела…

Дьявол.

Достав из сумочки телефон, я дрожащими пальцами набрала номер Этьена.

– Слушаю.

– Кажется, к нам на съемочную площадку пришел отец Эйдена, – рассеянно пробормотала я, наблюдая за тем, как белоснежная Ауди сливается с потоком машин.

Из трубки донеслись ругательства.

– Он сейчас там?

– Нет. Эйден выволок его на улицу, и они куда-то уехали.

– Кто его видел?

– Кого?

– Отца! – рявкнул Этьен.

Его французский акцент стал заметнее.

– Все… Ну, все, кто был на съемках.

– Его фотографировали или что-то такое?

– Не знаю… Это и в самом деле его отец?

На несколько секунд Этьен замолчал, а потом нехотя ответил:

– Думаю, да. Если он был пьяным, орал матом и распевал государственный гимн США, то, черт побери, да… Это Шейн Бакли.

Ну, все, за исключением гимна, сходилось.

Невероятно…

– Эйден поехал с ним в Твин-Палмс?

– Не думаю. Скорее всего он повез его домой.

– Домой?

Опять молчание.

– Пожалуйста, – взмолилась я.

– Трейлерный парк «Санта-Росалия», в Инглвуде.

Глава 48

– Мисс, вам не стоит ходить по улицам Инглвуда в таком виде одной, особенно в ночное время, – предупредил меня таксист, когда мы проехали табличку города. – Ближе к полуночи это местечко превращается в миниатюрную версию Детройта.

В это было не сложно поверить. На многих окнах маленьких мрачных домиков стояли железные решетки, некоторые уличные фонари были разбиты, а вокруг ни одной живой души. Лишь где-то вдали слышен приглушенный лай собак. Если на городок опустится ночной туман, то я окажусь в самом настоящем Сайлент Хилле.

Я посмотрела на время в телефоне – без четверти одиннадцать, и батарея тут же сообщила мне о том, что умирает. Отлично. Если я не найду здесь Эйдена, то застряну в одном из самых криминальных городов Калифорнии без связи. Представляю, как весело мне будет бродить здесь ночью в поисках мотеля, в коротеньком платье и с макияжем, как на резиновых куклах-трансвеститах. Хорошо, что мне хватило ума вернуться на площадку и сменить халат, в котором я побежала за Эйденом, на нормальную одежду.

– Приехали.

Расплатившись с водителем, я вышла из машины и подошла к старому деревянному забору, через широкие щели которого, мне удалось разглядеть небольшую слабоосвещенную территорию, где располагалось около шести трейлеров. Три с правой стороны и три – с левой. Возле одного из передвижных домов ко мне спиной стоял низенький полноватый мужчина и, подпевая играющей музыке, что-то жарил на гриле. Приглядевшись повнимательнее, я наконец заметила машину Эйдена. Белая Ауди стояла в самом конце маленькой узкой дороги, которая разрезала напополам всю территорию парка.

Из моей груди вырвался судорожный вздох облегчения. Я прислонилась лбом к теплой деревянной доске и зажмурилась, прикидывая, что мне делать дальше. Мои размышления прервал раздавшийся неподалеку шум. Я снова заглянула в щель между досками и увидела возле автомобиля Бакли какое-то движение.

Вдруг позади меня раздался треск сухой ветки, и я от страха закричала во все горло: «ЭЙДЕН!».

Пока я, кусая губы, вглядывалась в темные заросли кустарникового дуба, Бакли успел добежать до забора. Он распахнул одну половину ворот, и на меня удивленно уставились две пары глаз. Одна из них принадлежала Эйдену, а другая, судя по всему, пожилому охраннику.

– Сынок, это ведь не то, что я подумал, правда? – хмурый взгляд старика задержался на моих голых ногах, а затем метнулся к разукрашенному лицу.

Осознавая, что мужчина скорее всего принял меня за проститутку, я густо покраснела и готова была от стыда провалиться сквозь землю.

– Нет, Джон, это моя девушка, – он грубо схватил меня за локоть, и я поморщилась от боли. – Все в порядке.

Охранник кивнул и побрел в сторону маленького деревянного домика. Я попыталась выдернуть свою руку из крепкого захвата, но Эйден еще сильнее ее сдавил.

– Отпусти! Ты делаешь мне больно, – его пальцы тут же ослабли.

– Какого дьявола ты здесь делаешь, Хейли? – он посмотрел мне куда-то за спину. – Где Этьен? Это же он тебя сюда привез?

– Я приехала на такси.

Он прожег меня насквозь своими синими глазами и неожиданно махнул рукой в сторону трейлеров:

– Ну что ж, добро пожаловать в мир Эйдена Бакли…

– Всегда мечтала в нем побывать.

– Боюсь, что твои ожидания не оправдаются, – грустно усмехнулся Эйден и взял меня за руку. – Пойдем, покажу тебе свой дом.

– Почему ты здесь живешь? – осторожно спросила я, с любопытством разглядывая небольшой, кое-где покрытый пятнами ржавчины, белый трейлер.

Дом на колесах стоял на больших бетонных блоках, посреди серых высохших сорняков и выглядел так, словно в нем давно никто не жил. Если бы не свет в окнах, который пробивался сквозь опущенные жалюзи, я бы подумала, что Бакли водит меня за нос.

Но нет, похоже, он реально жил в этой штуке, и, судя по влажным волосам, в доме даже был душ или что-то подобное. Интересно, откуда здесь берется вода, а главное – куда потом девается? Никогда раньше об этом не задумывалась.

– Наш семейный дом в Бейтсвилле отец проиграл в карты, – Эйден с презрением взглянул на трейлер и сжал челюсть. – Здесь мы живем около восьми лет.

– Восемь лет? – ахнула я. – Но… я думала, что ты неплохо зарабатываешь.

– К своим двадцати трем годам я заработал уже на пять приличных домов, Хейли, но не один так и не смог купить. Это сложно объяснить…

Он подошел к машине и распахнул переднюю пассажирскую дверь.

– Садись. Раз уж ты приехала в Инглвуд, то я просто обязан накормить тебя самыми знаменитыми в мире пончиками Рэнди.

Желудок сразу же откликнулся на заманчивое предложение, но я все еще нерешительно топталась на месте. Мне не хотелось, чтобы Бакли расценил мой приезд, как полную капитуляцию, и подумал, что между нами все улажено.

– Хочу, чтобы ты понимал, что я приехала сюда не потому, что хочу помириться или что-то в этом духе…

– А зачем тогда? – Бакли сдвинул брови.

– За правдой.

– Окей, – уголок его губы дернулся. – По крайней мере ты со мной уже разговариваешь.

– Временное перемирие.

– Хейли, я не спал с Кейт, – Эйден приблизился ко мне и заглянул в глаза. Его рука потянулась к моему лицу, но, когда я вздрогнула, он ее опустил. – Если бы ты сегодня со мной не заговорила, то завтра я бы снес твою чертову дверь и вытащил тебя из долбанного панциря, в котором ты от меня спряталась.

Бабочки в моем животе моментально оживились, но я тут же пригрозила им дихлофосом. Его прямой взгляд, полный нежности и теплоты как по щелчку пальца разрушил толстую стену между нами, которую я так старательно воздвигала все эти дни.

– Если ты еще хоть раз мне солжешь, то я уже больше никогда тебе не поверю, Эйден. Разочарование – убийца чувств.

– Идет. Только сначала пончики поедим, – сверкнул он белозубой улыбкой. – Ты слишком раздражительная, когда голодная.

– Бакли!

– Что? Ты же просила говорить только правду.

Я закатила глаза и пошла к машине.

– Постой!

Он поднялся по ступенькам, зашел в трейлер и вышел из него спустя минуту, сжимая в руке черную худи на молнии.

– Обвяжи как-нибудь эту хрень вокруг талии.

– Зачем? – изумленно спросила я.

– Чтобы я наконец прекратил представлять, как эти прекрасные ноги будут смотреться на моих плечах! О чем ты вообще думала, когда надевала этот кусочек ткани?

– О том, как буду гулять в нем вечером по пирсу Санта-Моники и завязывать интересные знакомства, – я мечтательно прикусила нижнюю губу, наблюдая из-под опущенных ресниц за реакцией Эйдена. – Ну, а потом можно и в мотель…

– Я же сказал, что ничего не было, – процедил сквозь зубы Бакли.

– Заткнись, – я ткнула пальцем ему в грудь, – и вези меня к пончикам.

Глава 49

– Да это же тот самый пончик, на котором сидел Железный Человек! – воскликнула я.

– Он самый, – усмехнулся Бакли.

– Пончики Рэнди… Черт, точно! Не знала, что самая знаменитая пончиковая пекарня находится именно здесь, в Инглвуде.

Я с улыбкой разглядывала гигантское светящиеся сооружение в виде пончика, которое находилось на крыше небольшой пекарни, выполненной в стиле двадцатых-тридцатых годов. Эта штука снималась в кино гораздо чаще, чем я!

– Честно говоря, я думал, что ты посетила это местечко сразу же, как прилетела в Лос-Анджелес. Мы ведь находимся всего в пяти минутах езды до международного аэропорта.

– Если бы я только знала!

– Какие пончики тебе взять? – Эйден обогнул машину и подошел ко мне.

– Можно шоколадный? – я волнительно облизала губы. – С ореховой крошкой! А еще с клубничной глазурью… или с банановой? И конечно же тот, что с маршмеллоу!

Эйден рассмеялся.

– В общем, попрошу завернуть все, что у них есть, а ты пока сядь в машину и подними стекло. Это очень опасный район.

Я выполнила все пункты и прилипла к окну, наблюдая за тем, как Эйден фотографируется с компанией молодых ребят, стоящих с ним в очереди. Да-да, несмотря на позднее время, здесь и в самом деле была очередь.

Спустя четверть часа, сжимая в зубах три бумажных пакета, а в руке –картонный поднос с двумя стаканчиками кофе, Бакли плюхнулся на водительское сидение. Я выхватила пакеты, развернула первый попавшийся и жадно вдохнула восхитительный аромат свежей выпечки.

– Святые небеса!

– Потерпишь пятнадцать минут, Техас? – спросил Эйден, заводя машину.

– Ого… – я прижала к себе тепленькие пакеты. – Не уверена. А куда мы поедем?

– На пляж Венис-Бич. Он всего в девяти милях отсюда.

Я расстегнула босоножки и забралась с ногами на сиденье.

– Только при одном условии.

Эйден с любопытством посмотрел на меня.

– И каком же?

– Всю дорогу ты будешь честно отвечать на любые мои вопросы. По рукам?

– По рукам, – Бакли послал вымученную улыбку и пожал мне руку. – Валяй.

– Та-а-ак…

Дьявол!

Мысли в голове моментально превратились в месиво. Словно кто-то погрузил мою голову в блендер. Мне хотелось задать столько вопросов, что я не знала, с какого лучше начать!

Эйден увидел замешательство на моем лице и усмехнулся.

– Дорога займет у нас не больше пятнадцати минут, так что я бы на твоем месте поторопился.

– У нас впереди целая ночь.

– Ты же не думаешь, что я потрачу ее на какую-то болтовню? – не отрывая взгляд от дороги, он положил руку на мое колено, а затем медленно сместился к внутренней стороне бедра.

Я отбросила его руку и крепко сжала ноги, стараясь дышать равномерно. Черт возьми, он не прикасался ко мне несколько дней, не считая уроки танцев, и я только сейчас осознала, как мне этого не хватало.

– Итак, первый вопрос… Кто твой отец?

– Шейн Бакли – республиканец, пьяница и картежник, – спокойно ответил Эйден.

Удивительно, но в его тоне не было ни намека на злость к отцу. Почему же тогда Бакли скрывает его ото всех? Этот вопрос я и решила задать следующим.

– На этом настоял мой публицист, – а вот и появилась злость. Эйден с силой сжал руль и продолжил: – Мне было четырнадцать. В то время мы с отцом жили в богом забытой дыре – Голдсборо, Северная Каролина. Моя мать бросила нас, когда мне было пять, и с тех пор отец начал прикладываться к бутылке. В двенадцать лет мне пришлось забить на школу и отправиться мыть машины, когда отец в очередной раз укатил в Вегас и не объявлялся целую неделю.

Мое сердце сжалось.

– Не понимаю, куда смотрели социальные службы? Директор школы обязан был им сообщить о том, что ты не посещаешь занятия.

– Директор школы – старый приятель отца. Он заботился обо мне по мере возможности и в конце концов даже помог получить аттестат об окончании школы. Я умолял его никуда не сообщать. Знаешь, как бы там ни было, я люблю своего отца. В отличии от матери, которая с легкостью променяла нас на роскошную жизнь в большом городе, отец меня не бросил и никуда не сдал.

– Как тебе удавалось все это время скрывать его?

– Это было чертовски сложно, – признался Эйден. – Когда мы перебрались в Лос-Анджелес, мне было четырнадцать. Рут поселила нас в той железной будке, в трейлерном парке, и подписала с владельцем парка бумаги о неразглашении. До моего совершеннолетия она повсюду таскалась со мной. Ну а потом стало проще… Каждый раз, когда я по дороге домой замечал на хвосте журналистов, то сворачивал в другую сторону и ночевал в мотелях. Отец выдвинул два условия, при которых он не станет общаться с репортерами и орать на каждом шагу, что известный голливудский актер Эйден Бакли – его кровный сон. Первое – я буду жить с ним, второе – отдавать ему четвертую часть своего гонорара.

– Пф-ф-ф… – я откинулась на спинку сиденья. – Это несправедливо!

– Несправедливо, – фыркнул Эйден. – Рут по сей день забирает половину.

Мои глаза округлились.

– Половину гонорара? Это же… Ну, так нельзя!

– Бумаги подписаны, – пожал он плечами. – Контракт на десять лет. Срок нашего договора истечет, когда мне стукнет двадцать восемь, то есть через пять лет. Мы приехали.

Машина остановилась между двумя пальмами, и Эйден выключил фары.

– Подожди, но Шейн ведь нарушил ваше соглашение, когда пришел на съемочную площадку.

– Я первым его нарушил, съехав от отца в Твин-Палмс. – Эйден развернулся ко мне. – Когда он узнал об этом, то приехал ко мне в квартиру, рассчитывая там и остаться.

– Это тогда я с ним и познакомилась?

Бакли кивнул и нахмурился.

– Я испугался, что вы снова можете встретиться и выставил его в тот же день. Думаю, это отца и разозлило. Шейн ненавидит одиночество. Пожалуй, больше всего на свете он боится остаться один.

Наконец, пазлы в моей голове начали складываться в общую картину, но все равно не хватало многих деталей.

– Почему ты боялся, что я снова могу увидеть твоего отца? Ты его стыдишься?

– Нет.

Эйден замолчал и уставился в лобовое стекло.

– Просто я не хотел вываливать на тебя все это, – тихо сказал он.

– Хрень собачья!

Он удивленно вскинул брови и посмотрел на меня.

– Прости?

– Ты просто не доверяешь мне, вот и все. Скажи правду, Эйден!

– Окей, ты права, – сдался он, хватая меня за руку. Я попыталась ее выдернуть, но ничего не вышло. – Я доверял тебе, но не полностью… Черт, знаю, звучит дерьмово, но это так.

Эйден поднес мою руку к губам и нежно поцеловал. В моих глазах стояли слезы.

– Я бы никогда тебя не предала, – произнесла я надломленным голосом.

– Знаю, – на его лице отразилась боль. – Только не плачь, енотик.

Он наклонился и большим пальцем смахнул слезу с моей щеки.

– Знаешь, с каждым годом хранить эту тайну было все сложнее. Она адским грузом давила на сердце, и мне до смерти хотелось его на кого-нибудь сбросить. Однажды я так и сделал… Каким же я был идиотом!

– Ты рассказал Кейт об отце, – догадалась я.

Эйден коротко кивнул и сжал челюсть.

– И что произошло? Подожди… Она что, теперь шантажирует тебя этим?

Молчание.

– Вот сука, – выплюнула я. – Какая же тварь! И что ей нужно? Деньги?

Молчание.

– Эйден?

Он медленно повернул голову и взглянул на меня. Я прочитала в его глазах ответ раньше, чем он его озвучил.

– Ей нужен я.

Глава 50

Пляж был почти безлюден. Бледная, как розовый кварц, луна медленно плыла по небу, освещая нам путь. Наши босые ноги бесшумно погружались в мягкий влажный песок и тут же омывались прохладными водами сонного океана. Его величие действовало на меня, как успокоительное. На фоне этой громадины все проблемы казались такими ничтожными…

– Почему Кейт до сих пор не рассказала прессе о Шейне? Ведь, если верить твоим словам, то между вами давно ничего нет и ты не играешь по ее правилам.

– Даже не знаю, – задумчиво произнес Эйден. – История с отцом – последняя ниточка, которая нас связывает. Сука это понимает.

Я нервно пожевала нижнюю губу, решаясь задать главный вопрос, но Эйден опередил меня.

– В тот день, в мотеле, между нами ничего не было. Я позвал ее, чтобы предложить откуп, который, конечно же, ее даже не заинтересовал.

– И выбрал для этого самое подходящее место, – пробурчала я.

– Хейли, это место – слепая зона, – Бакли запустил руку в волосы. – Там нас точно бы не увидели, а подслеповатая пожилая хозяйка понятия не имеет, кто я такой.

– То есть вы не впервые там встретились?

– Нет, – честно признался он.

– Окей…

Ревность больно кольнула меня прямо в сердце. Эйден будто почувствовав это, остановился и притянул меня к себе. Я обвила руками его талию, прижимаясь как можно ближе.

«Прошлое в прошлом», – подумала я про себя. – «Мы вместе и только это важно».

– Я расскажу всем об отце, – неожиданно заявил Эйден.

Я удивленно подняла на него глаза.

– Рут тебя убьет.

– Плевать.

– Рекламщики тебя убьют.

– Плевать.

– Слушай, верблюд, ты не можешь просто взять и вывалить эту информацию без определенной подготовки. Это может тебе навредить!

– Как ты сейчас меня назвала? – прищурился он.

– Не помню, – солгала я, растягивая губы в улыбке.

– Там было что-то на «в»…

– Великолепный?

Эйден задумчиво почесал подбородок.

– Нет, не так. То есть это конечно же так, но ты назвала меня как-то по-другому. Кажется, это было слово «верблюд».

С этими словами он подхватил меня на руки, закинул на плечо и побежал к океану. Я не успела опомниться, как уже находилась в воде, которая была похожа на охлажденную газировку. Пенистые волны разбивались о наши тела на тысячи малюсеньких шипящих пузырьков.

– Только не бросай, – завизжала я, обхватывая шею Эйдена двумя руками.

– Прости, не понимаю человеческий язык, – сверкнул зубами Бакли и погрузился вместе со мной под воду.

Когда мы вынырнули на поверхность, я смеялась и кашляла одновременно. Намокшая тушь обжигала глаза, и мне пришлось наспех умыться водой Тихого океана. На мне было столько грима, что экологические организации приговорили бы меня сейчас к смертной казни.

– Сейчас ты нравишься мне гораздо больше, – склонив голову набок, улыбнулся Эйден.

– Конечно, я ведь снова похожа на енота!

– На самого очаровательного енота!

Бакли обхватил меня за талию и привлек к себе. Тело, несмотря на холодную мокрую одежду, немедленно вспыхнуло. Он смотрел на мое лицо несколько секунд, показавшихся вечностью, а затем наши губы слились в жарком поцелуе. Я обхватила его ногами, прижимаясь к широкой груди, и мне было наплевать, что коротенькое платье уже болтается где-то на поясе. Эйден опустил руки на мои бедра и стиснул их, со всей силы вжимая меня в свое тело.

В следующее мгновение на нас рухнула тяжелая соленая волна, остужая разгоряченные тела. Мы засмеялись и смеялись долго, не в силах остановится, а затем нехотя поплыли к берегу.

– В багажнике есть сухие футболки.

Эйден стащил с себя мокрые штаны и футболку, а затем потянулся к боксерам, с хитрым интересом наблюдая за моей реакцией.

– Даже не думай! – пригрозила я, расправляя мокрое платье дрожащими от холода руками.

Он с разочарованным видом хлопнул резинкой, и мы направились в сторону автомобиля. Теплый встречный ветер немного согрел меня, но этого было недостаточно, чтобы зубы прекратили стучать.

Эйден вытащил из багажника две белые футболки и протянул одну из них мне.

– Только для начала сними мокрое платье, – усмехнулся он.

– Отвернись.

Бакли закатил глаза, но все равно выполнил требование. Я поспешно переоделась в сухую одежду, а мокрую выкрутила и бросила ему в багажник. Затем несколько секунд полюбовалась накачанными ягодицами обаятельного мерзавца и забралась в машину. Спустя секунду Эйден приземлился рядом.

– Сейчас заедем в парк, чтобы я мог переодеться в нормальную одежду, а потом я отвезу тебя домой.

– Звучит, как план. Ты можешь остаться у меня, – краснея, предложила я. – Ну, чтобы хоть немного поспать перед тренировкой.

– Тебе уже не терпится затащить меня в постель, – Эйден наклонился и провел языком по моей щеке. – М-м-м ты на вкус, как русалочка.

Я оттолкнула его и покачала головой.

– Поехали, Эйден.

Когда мы подъехали к трейлерному парку, у деревянного забора нас уже поджидал человек, которого я никак не ожидала здесь увидеть. Рут нервно меряла шагами небольшую территорию и не отрывала глаз от мобильного телефона. Услышав, как хлопают дверцы машины, она подняла голову и облегченно выдохнула.

– Слава богу, вы вернулись сюда. Я уже собиралась ехать в Твин-Палмс.

– Что ты здесь делаешь?

Настроение Эйдена моментально испортилось, как происходило всякий раз, когда на горизонте появлялся его публицист.

– У нас большие проблемы.

Она развернула к нам экран своего телефона, и мы с Эйденом одновременно наклонились к нему, читая крупный заголовок: «Пьяный отец Эйдена Бакли сорвал съемки рекламы». Я провела пальцем вверх по экрану и увидела фотографию Шейна, которого держали под руки два охранника.

– Когда они успели сделать эту фотографию? – удивленно пробормотала я, глядя на Эйдена.

Его лицо посерело и превратилось в восковую маску. Он медленно отвел глаза от экрана и равнодушно посмотрел на Рут.

– Ты должен скрыться на какое-то время, пока я все здесь не улажу.

– Как это скрыться? – ахнула я. – У нас вот-вот начнутся съемки! Мы должны практически каждый день заниматься танцами и хореографией. Иначе ничего не выйдет!

– Это всего на несколько дней, Хейли, – ответила Рут. – Может на неделю. Так будет лучше для него.

– Я не собираюсь прятаться! – прорычал Эйден.

– Не будь ребенком, – покачала головой Рут.

– А ты не строй из себя заботливую мамашу. Ты всегда дерьмово справлялась с этой ролью.

Повисла звенящая тишина, и я, разинув рот от удивления, посмотрела на Эйдена. Тот поджал губы и кивнул.

– Познакомься, Рут Форстер – моя биологическая мать.

Глава 51

– Какого дьявола, Эйден? Ты подписал бумаги о неразглашении!

Рут скрестила руки на груди, чтобы придать себе уверенный вид, но я на это не купилась. Тревога, мелькнувшая в ее глазах, не прошла мимо моего внимания. Эйден раскрыл ее главный секрет, и теперь стерва боялась, что я начну трепать языком.

– Ну, теперь можешь подтереть ими свой эгоистичный зад, – равнодушно бросил Бакли. – Хейли, подожди в машине, я переоденусь и поедем.

Эйден потянулся к кнопке на заборе, но не успел ее нажать, Рут схватила его за локоть и раздраженным тоном произнесла:

– Я не закончила.

Бакли остановился и удивленно вскинул бровь.

– Руку убери.

– Эйден, ты не понимаешь, насколько все серьезно. Лицо твоего отца через пару часов будет на каждой первой полосе. Мы должны увезти его как можно дальше отсюда, пока журналисты не добрались до трейлерного парка.

– Мой отец не мешок с компостом, который можно перевозить когда и куда вздумается, – рявкнул Эйден.

– Знаешь, по-моему, ты сейчас дал Шейну очень точное определение.

– Серьезно?! Интересное, а какое определение ты дашь себе?

– Эйден, сейчас не время…

Я переводила взгляд с одной на другого так быстро, словно смотрела чемпионат мира по пинг-понгу. Мне не верилось, что я вижу перед собой мать и сына. Так не бывает… Я выросла в любящей семье, где единственными бумагами, которые мы подписывали друг для друга – были открытки из «Холмарк» и родители никогда не отнимали у меня заработанные мною деньги. Черт, даже когда у моего отца сломался старенький пикап, который был незаменимым помощником для работы на ранчо, и я предложила купить ему новый, отец разозлился и сказал, что не возьмет с меня ни цента. Да, Оливия и Хью Спенсеры не были идеальными, но не было ни дня, когда бы я не чувствовала их родительскую любовь и поддержку.

Глядя сейчас на Эйдена, я испытывала невероятное чувство гордости за этого мужчину. Он рос в настоящем аду и в какой-то степени даже сейчас продолжал в нем гореть, но тем не менее не сломался. Любой другой человек на его месте уже давно бы превратился в тлеющий уголек, а Эйден даже не озлобился. Теплом улыбки этого парня можно топить ледники, а его заразительным смехом – лечить любую форму депрессии. Какой же бездушной сукой нужно быть, чтобы не любить такого потрясающего сына?

– Эйден, давай заберем твоего отца в Твин Палмс. Там работают отличные профессионалы, которые умеют держать язык за зубами, – предложила я.

– Послушай Хейли, – взмолилась Рут, – а вечером организуем для тебя небольшую пресс-конференцию, на которой ты выступишь с заявлением.

– Скажешь, что на съемки заявился какой-нибудь чокнутый фанат…

– Хейли, ты сейчас о моем отце говоришь, – угрожающий тон Эйдена заставил меня вздрогнуть.

– Прости…

– Нет. Никаких фанатов, – задумчиво покачала головой Рут. – Пару месяцев назад это бы прокатило, но не сейчас, когда Эйден находится на пике своей популярности благодаря новой роли и вашей яркой любовной истории. Скажем им правду.

– Правду? – Эйден, казалось, даже слегка опешил от такого неожиданного предложения.

– Частично, – Рут сморщила нос. – Увези отца в Твин Палмс прямо сейчас. Я приеду к тебе днем, и мы обсудим детали. До тех пор не давай никаких комментариев, договорились?

Эйден нехотя кивнул, поджимая губы, и Рут, попрощавшись с нами, пошла к своей машине. Интересно, как давно она не встречалась с Шейном? И какого это вообще смотреть в глаза мужчине, которого предала? Или в глаза родному сыну, которого бросила ради денег, сомнительной славы и жизни в мегаполисе?

– Дай мне десять минут, окей? – попросил Бакли. – Жди нас в машине, заблокируй двери и не опускай стекла.

– Слушаюсь, папочка, – закатила я глаза.

– Фу, – Эйден поморщился. – Не называй меня так. Чувствую себя героем дешевой порнушки.

Я рассмеялась, забираясь в машину, и помахала ему рукой.

Иисусе, это официально самый сумасшедший день в моей жизни.

Теперь я понимала, почему Эйден всегда уклонялся от вопросов о его семье. И как только Кейт посмела шантажировать его этим?!

ЭТИМ!

Эйден доверился ей, впервые в жизни открылся, а сучка всадила нож ему в спину. Представляю, что он чувствовал… У меня бы тоже после этого возникли проблемы с доверием.

Если до этого дня я просто побаивалась эту чокнутую, то теперь испытывала к ней самую настоящую огненную ненависть. Это чувство было для меня новым, но, как бы странно это не звучало, оно придавало мне сил. Пришло время поставить Кейт на место, и, клянусь Богом, я это сделаю!

Спустя пятнадцать минут показался Эйден. Он держал в руках два больших клетчатых чемодана и постоянно поглядывал назад, в сторону своего отца, который, опустив голову, плелся следом за ним.

Закинув чемоданы в багажник, Эйден терпеливо дождался, пока Шейн заберется в машину, и только после этого сел за руль.

– Это Хейли – моя девушка, – представил меня Эйден, заводя мотор.

Я развернулась и протянула мужчине руку.

– Приятно познакомиться.

Шейн уперся в меня мутным взглядом и задумчиво потер щетину на подбородке. От него исходил приятный древесный аромат, да и одежда была чистенькая и свежая. Видимо, Эйден постарался.

– А она ничего, – пробормотал он низким сонным голосом, а затем надвинул красную бейсболку на глаза. – Разбудите, когда приедем.

Я убрала руку, которую мужчина так и не пожал мне, и неловко улыбнулась Эйдену.

– Уверена, мы поладим.

– Не сомневаюсь в этом, – улыбнулся Эйден и произнес одними губами: – Спасибо.

Глава 52

Мы с Эйденом лежали на диване как два утопленника, которых вынесло на берег. Нам даже не хватило сил добраться до кровати. Денек выдался по-настоящему сумасшедшим, и все бы ничего, но бессонная ночь сделала его для нас просто невыносимым.

Журналисты целый день ходили за нами по пятам, умоляя Эйдена хоть как-нибудь прокомментировать ситуацию с отцом, лицо которого, как и предполагала Рут, этим утром украсило каждую первую полосу. С каждым разом их вопросы становились все жестче, и я молила Бога, чтобы Бакли не сорвался и не затолкал долбанный микрофон в задницу очередному нахальному стервятнику. Но, к счастью, Эйден сегодня был само терпение. Впрочем, возможно, все дело было в смертельной усталости.

Изнуряющая утренняя тренировка в спортзале сменилась многочасовым уроком танцев, после которого мы сразу же поехали на съемки рекламы минеральной воды. Там на площадке нас уже поджидала Рут. Она пыталась выяснить, кто слил снимки отца Эйдена в сеть, и судя по приподнятому настроению, ей все-таки это удалось. Мне даже стало жаль этого беднягу-инсайдера, потому что Рут точно сотрет его в порошок.

После съемок мы поехали к ней офис, в коридоре которого я проторчала около часа, дожидаясь пока Фостер подготовит Эйдена к вечернему интервью. Бакли вышел из ее кабинета с таким настроением, что я даже не рискнула его о чем-либо спрашивать. Было очевидно – он в гневе. Наверное, сука снова включила «суку» и велела Эйдену скормить прессе очередной пуд лжи. Как это, должно быть, ужасно, когда твоя карьера зависит от женщины, которая, глядя на собственного сына видит перед собой лишь денежный мешок.

– Сколько сейчас времени? – сонно пробормотал Эйден.

Он лежал на животе и упирался лицом в маленькую декоративную подушку. Его ноги, которые не помещались на небольшом диване, свисали на пол. Ну а я лежала сверху и наблюдала за тем, как он спит.

Нет, я не влюбленная маньячка.

Точно нет.

Почему вы мне не верите?

– Думаю, тебе уже пора собираться, – с досадой в голосе ответила я, нехотя сползая с него.

Бакли принял сидячее положение, потянулся, разминая спину и шею, а затем притянул меня к себе на колени.

– Хейли, я завтра лечу в Швейцарию, – Эйден поморщился, потому что знал, как эта новость меня огорчит, и добавил: – Всего на неделю.

– На неделю? – ахнула я. – Но зачем?

Он провел большим пальцем по моей нижней губе.

– Официальная версия – кладу отца в одну из лучших наркологических клиник мира. Где он будет исцелять свою заблудшую душу, проживая в старинном поместье, окруженном столетними кедрами, и каждое утро начинать с молитвы.

– А неофициальная?

– Лечу туда один. Бизнес-джетом из аэропорта в Сан-Диего. В Давосе снимусь в рекламе наручных часов, пофотографирую немного для инстаграма и вернусь к тебе.

Свободной рукой Эйден притянул мое лицо, чтобы поцеловать. Я закрыла глаза, наслаждаясь мягкостью его губ. Его ароматом. Жарким дыханием, вызывающим у меня головокружение. Когда он находился так близко, все мои чувства обострялись.

Как я смогу прожить без него целую неделю?

– Я привезу тебе швейцарский шоколад, – подмигнул Эйден.

Я прищурилась.

– Надеешься подкупить меня едой?

– Это всегда срабатывало, – широко улыбнулся он.

– Целая неделя, – задумчиво произнесла я. – Если перевести семь дней в килограммы шоколада…

Эйден заткнул меня очередным поцелуем, и я не стала возражать. Как бы мне хотелось, чтобы это мгновение остановилось, и мы так провели весь остаток вечера.

Возможно, даже ночи.

И утра, наверное, тоже…

Эйден отстранился от меня, в очередной раз подтверждая, что гребаной реальности плевать на мои фантазии, и кивнул в сторону входной двери.

– Пойду приму душ и проверю, как там отец. Ты будешь смотреть трансляцию?

Я смущенно пересела с его колен на диван и поджала ноги.

– Конечно. Может, мне поехать с тобой?

Эйден отрицательно покачал головой.

– Оставайся дома, енотик. Встреча с журналистами будет неофициальной, поэтому пройдет быстро. Когда вернусь, хочу, чтобы ты ждала меня в кровати и на тебе уже не было этого идиотского комбинезона.

Я схватила подушку и запустила ему в голову, но мерзавец, как всегда, успел уклониться.

– Комбинезон, Хейли! – он забавно сморщил нос, пятясь в сторону двери. – Это самая несексуальная в мире вещь, запомни!

Вторая подушка полетела следом.

– Пошел вон! – я уже давилась от смеха.

– Ты в нем похожа на автомеханика! – прокричал он уже за закрытой дверью. – Поменяешь мне масло на Ауди?

Продолжая смеяться, я откинулась на спинку дивана и схватила пульт от телевизора.

За три минуты до прямого эфира с Эйденом входная дверь распахнулась и на пороге неожиданно возник его отец. В одной руке Шейн держал переносной деревянный ящик для пива, из которого торчало четыре стеклянных горлышка «Короны», а в другой – тарелку с дымящимися блинчиками.

– Мистер Бакли? – мои глаза округлились от испуга, когда мужчина, захлопнув дверь ногой, направился в мою сторону.

– Двигайся, пуговка, – пробормотал он, плюхаясь рядом со мной на диван. – Кабельное есть?

– Д-да, – заикаясь ответила я, продолжая пялиться на мужчину.

– Чудненько! – он поставил ящик себе на колени и протянул мне тарелку с блинчиками. – Еще тепленькие. С шоколадной начинкой.

Я пробормотала что-то отдаленно напоминающее: «спасибо», взяла в руки тарелку и осторожно принюхалась.

– Пахнет вкусно.

– Любимое блюдо сына, между прочим, – с гордостью отметил Шейн. – Будет вкуснее, если польешь их кленовым сиропом. У тебя он есть?

– Кажется, да, – улыбнулась я и побежала на кухню.

Когда я вернулась Шейн уже допивал первую бутылку пива и с отвращением посматривал на мой скромный диетический ужин, который я приготовила прямо перед его приходом. Ужин состоял из двух вареных яиц и большого стакана смузи из миндального молока и авокадо. Это все, что сегодня осталось в моем холодильнике после дневного визита Каспера-диетолога.

– Вы спасли меня от голодной смерти, мистер Бакли! – выпалила я, вгрызаясь зубами в невероятно вкусный блинчик.

– Мистер Бакли, – хмыкнул он. – Я уже и забыл, когда в последний раз ко мне так обращались… Но знаешь, пуговка, ты можешь звать меня просто Шейн, – мужчина неожиданно подскочил на месте, едва не пролив на себя пиво, и ткнул пальцем в сторону телевизора. – Смотри, начинается!

Эйден засверкал на экране, как настоящая голливудская звезда, которой он в общем-то и являлся. Идеально уложенные волосы, широкая белозубая улыбка и его фирменный ты-точно-хочешь-меня взгляд… Красивые сапфировые глаза Эйдена светили ярче любых софитов.

– Ты не хочешь включить звук?

– Ой, – опомнилась я, нажимая кнопку на пульте.

– …отца никогда не было в моей жизни. Он объявился только сейчас, и ему нужна помощь. Моя помощь. Поэтому завтра мы летим в Швейцарию, в одну из лучших наркологических клиник…

Я перевела взгляд на Шейна, и мое сердце сжалось от жалости. Мужчина, не моргая, смотрел в одну точку на полу. Он так сильно сжимал стеклянную бутылку, что у него побелели костяшки пальцев. Вероятно, слова Эйдена о том, что отца никогда не было в его жизни, стали для него настоящей пощечиной.

– Он был вынужден так сказать, Шейн, – тихо произнесла я.

Мистер Бакли медленно кивнул и отхлебнул немного пива.

– В отличии от его распрекрасной матери, я всегда присутствовал в жизни сына, – в голосе послышалась горечь. – Это же она бросила его! Пятилетнего мальчишку, для которого являлась гребаным божеством! – Он поставил на стол пустую бутылку и открыл следующую. – Знаешь, Эйден потом еще около двух лет каждый день взбирался на крышу нашего дома со своим игрушечным биноклем и выглядывал ее. Все ждал и ждал…

Горячие слезы обжигали мне щеки. Они текли беспрерывным потоком, но я старалась не проронить ни звука.

– Рут ведь не с пустыми руками улетела покорять Голливуд, – усмехнулся Шейн. – Долги, кредиты… Ты наверняка уже в курсе, какой хороший аппетит у этой пресноводной акулы. Я всегда молил Господа лишь об одном, чтобы в один прекрасный день все денежки, которые она высосала из моего мальчика, превратились в калории, и жадная сука скончалась от ожирения.

С каждой секундой я все больше и больше ненавидела эту женщину и неосознанно проникалась симпатией к отцу Эйдена. Да, едва ли Шейн Бакли хоть раз номинировался на премию «Отец года», но он любит своего сына и Эйден, несмотря ни на что, любит его.

Семья никогда не бывает такой идеальной, как показывают в рекламе сока или сиропа от кашля. Семья – это сложности. Рут добровольно отказалась от своей семьи, а вот Шейн, хоть и проиграл схватку со своими внутренними демонами, все равно остался рядом с сыном.

Вынырнув из размышлений в реальность, я увидела, что интервью давно закончилось, а Шейн уже тихо похрапывал, съехав набок. Я осторожно поднялась с дивана, чтобы его не разбудить, высвободила из расслабленной руки бутылку пива и вылила содержимое в раковину на кухне. Причудливый деревянный ящик, который Шейн притащил с собой, я поставила на пол, рядом с входной дверью. Затем достала из комода тоненький плед, накрыла мужчину и отправилась спать.

Глава 53

Я проснулась в объятиях Эйдена. Он по-хозяйски прижимал меня к себе, уткнувшись носом в мой лоб. Его дыхание было спокойным и равномерным. Стараясь не разбудить, я осторожно провела рукой по его бедру, проверяя, есть ли на нем нижнее белье, и облегченно выдохнула, нащупав гладкую ткань. Рука Эйдена тут же скользнула под одеяло и приземлилась на мою полуобнаженную задницу.

– Даже не думай об этом, – взволнованно прошептала я. – В нескольких метрах от нас спит твой отец!

– Я уже отправил его домой, – промурлыкал Бакли, приподнимая большим пальцем белую кружевную ткань.

По телу пробежала дрожь возбуждения. Я облизала пересохшие губы и посмотрела на Эйдена. Его синие глаза блестели в полумраке, как у хищника, который загнал свою жертву в ловушку. Сердце бешено забилось. Он прижал свое упругое тело к моему, сокращая и без того не существующее расстояние, и я судорожно глотнула воздух.

– Эта ночь – наша, Хейли. И ты не скажешь мне «нет», – губы Эйдена приникли к моему рту, и я ощутила привкус мяты в его дыхании.

Бакли приподнялся, вставая на колени, и привлек меня к себе. Одну руку он запустил под мою футболку, дразня чувствительную кожу на пояснице, а другой – обхватил затылок и вернул меня к своим мягким губам. Наше дыхание набирало скорость. Желание поднималось во мне горящей мощной волной. Я нехотя прервала наш поцелуй, чтобы стянуть с него футболку.

Проклятье, я хотела его!

Я нежно провела рукой по широкой твердой груди, и с его губ сорвался тихий стон. Глаза Эйдена потемнели. Он медленно поднял мои руки над головой, а затем вцепился в низ моей футболки и сорвал ее через голову. Я замерла от внезапно возникшего чувства неловкости.

– Ты очень красивая, – хриплый голос Эйдена избавил меня от стыда и сомнений, а восхищенный взгляд придал уверенности.

Он смотрел на меня, как дракон на золотое сокровище. Это сводило с ума!

Моя голова закружилась от нахлынувших чувств. Если все это – сон, то я не хочу просыпаться.

Никогда.

Его тяжелое тело накрыло меня. Он поцеловал меня в ключицу, затем неспеша добрался до шеи и неожиданно остановился.

– Ты доверяешь мне?

– Не останавливайся, – взмолилась я.

Эйден опустился ниже и медленно провел языком по одному из двух затвердевших холмиков.

– О, Боже, – застонала я от новых ощущений, сжимая простынь в кулаки.

– Это не ответ, – он добрался до второго холмика, и я полностью утратила связь с этим миром.

– Пожалуйста…

Я уже была готова взорваться. Тело пульсировало от желания, выгибаясь на встречу дразнящему языку. Наверное, в прошлой жизни сукин сын был великолепным пианистом. Его талантливые пальцы путешествовали по моей коже так, словно играли какую-то мелодию, понятную только мне.

– Я хочу услышать ответ.

– Черт возьми, да! – зарычала я. – Я доверяю тебе больше, чем себе, ради всего святого, только не останавливайся!

Мои трусики тут же полетели в сторону, а следом за ними – боксеры Бакли. Я проклинала полумрак за то, что не могла как следует рассмотреть Эйдена обнаженным. Его язык с голодной страстью вновь проскользнул между моих губ.

– Боже, ты на вкус, как рай, – простонал Эйден.

От вибрации его голоса по моему телу прошла дрожь. Я обвила руками его плечи, целуя еще глубже, и молила небеса, чтобы эти невероятные ощущения не заканчивались.

Не прерывая поцелуй, Эйден потянулся к тумбочке, и я услышала шелест фольги. Я понимала, что это за звук. Это был чертовски правильный звук. Но меня удивило то, что мерзавец точно знал, что случится этой ночью, и отлично подготовился.

– Поверить не могу, что ты настолько самоуверен! – покачала я головой, с любопытством наблюдая за действиями Бакли.

– Я завтра улетаю на целую неделю, Хейли, – от его сексуального голоса у меня побежали мурашки. – Твои прикосновения, дрожь, стоны и вкус твоих сладких губ – все это я заберу с собой. Только эти воспоминания помогут мне не сойти с ума вдали от тебя в гребаной Швейцарии.

– Бакли, ты в курсе, что умеешь заниматься со мной любовью, используя одни лишь слова?

Он наклонился ко мне и прикусил мочку уха, посылая по телу новые разряды удовольствия.

– То есть мы можем не продолжать? – шепнул он мне на ухо.

Пресвятая богородица.

– Не смей останавливаться!

Эйден прижался ко мне бедрами и с моих губ сорвался очередной греховный стон. Царапая щетиной щеку, он снова нашел мой рот, и я растворилась в поцелуе, который не был похож на предыдущие. Этот поцелуй был более распутный, жадный, безумный… Он словно клеймил меня. Говорил: «Ты только моя».

Когда пальцы Эйдена прикоснулись к самому сокровенному месту, я обвила ногами его бедра и подалась вперед, требуя большего.

Боже… это и в самом деле происходит наяву.

Это не сон…

– Я люблю тебя, – прошептал Эйден и одним рывком проник в меня.

Глава 54

– Да что с тобой сегодня такое? – с раздражением спросил Давид, когда я в очередной раз неуклюже приземлилась после поддержки.

– Все в порядке, – солгала я.

Ему необязательно знать о моей мышечной боли, и тем более о причинах ее возникновения. Но, черт возьми, как же я ей наслаждалась! Боль каждый раз мысленно возвращала меня к прошлой ночи. К самой волшебной ночи в моей жизни…

– Хейли, соберись! – рявкнул Давид. – Корпус должен уходить за руками, ты не деревянная мельница!

Я повторила движение, морщась от боли, затем разбежалась и запрыгнула ему на руки. Давид поднял меня над головой, а затем неожиданно выбросил вперед.

Я пролетела несколько метров и упала на жесткий пол. Резкая боль пронзила каждую клеточку моего тела, и я застонала, пытаясь приподняться на локтях. Наверное, сильнее всего я ударилась затылком, потому что перед глазами все расплывалось.

– Господи, – тихий голос Давида едва пробивался сквозь туман в моей голове и грохот музыки, под которую мы танцевали. – Ты в порядке? Даже не знаю, как это вышло…

– Отойти от меня, – я попыталась отползти от приближающегося ко мне Давида, но тело меня не слушалось.

– Хейли, я не хотел…

– Не приближайся!

Боль и страх парализовали меня. Я испуганно смотрела на бездушные черные глаза Давида, который склонился надо мной, и молила Бога о том, чтобы этот дьявол меня не добил. Ублюдок нарочно швырнул меня на пол. Это не было случайностью! Он слегка согнул руки в локтях, чтобы как можно дальше меня отбросить, а затем сделал свое дело.

Упав на колени, Давид начал шарить руками по моему телу. Он бормотал извинения то на английском языке, то на португальском, пока я, отбиваясь от него, давилась слезами.

– Кажется, переломов нет.

Клянусь, что услышала в его голосе разочарование.

– Давай я отвезу тебя в больницу? – он схватил меня за руку, как тряпичную куклу, и поставил на ноги.

Я вцепилась в деревянный поручень, чтобы не упасть, и с опаской покосилась в сторону своей сумки, в которой лежал мобильный телефон. Как быстро приедет за мной Этьен, если я его наберу? И кто приедет быстрее? Он или Фрэнк?

– Хейли? – Давид провел тыльной стороной ладони по моей щеке. – Ты ведь не думаешь, что я специально тебя уронил?

Уронил?

УРОНИЛ?!

Сукин сын швырнул меня так, что я едва не сломала себе позвоночник!

– Конечно нет, – пробормотала я, стараясь не встречаться с этим зверем глазами. – Мне нужно позвонить своему водителю…

Его близость до смерти пугала меня. Страх был настолько сильным, что даже сумел приглушить боль, которая пульсировала в каждом уголке моего тела. Голова продолжала кружиться. Каждый музыкальный бас был подобен удару кузнечного молота по черепной коробке.

– Лучше я сам тебя отвезу.

– Нет, пожалуйста, – всхлипнула я. – Это случайность… Просто случайность. Водитель отвезет меня в больницу на осмотр, а затем я поеду домой.

Мне хотелось убедить его в том, что ничего страшного не произошло и я не побегу в полицию заявлять о нападении.

Да и какая, к черту, полиция? Что бы я сказала в участке?

«Привет, ребята! Кажется, мой учитель танцев хочет сделать из меня инвалида…».

Переломов нет. Серьезных травм, кажется, тоже нет. У меня нет ничего на Давида Морейра. И с этим гребаным фактом нужно смириться.

– Как скажешь, – отступил он, и я почувствовала облегчение. – Отлежись пару дней дома и забудь про спортзал, ладно?

– Конечно, спасибо.

– Хейли, – Давид запустил руку в свои короткие волнистые волосы и принял несчастный вид. – Клянусь Богом, я не хотел! Ты просто выскользнула… Это нелепая случайность…

Бла-бла-бла…

Я даже не стала слушать это лживое мычание. Продолжая держаться за поручень, я побрела в сторону скамейки, возле которой валялась моя спортивная сумка.

Богом он еще клянется! Ну надо же, какой мерзавец! Такие звери могут поклоняться разве что только Сатане.

– Все в порядке, Давид, – выдавила я, дрожащими руками набирая сообщение Этьену. – Я тебя не виню.

– Правда? Спасибо, Хейли. Ты же знаешь, я бы никогда не причинил тебе вреда.

Я подняла взгляд на Давида и посмотрела в его пустые глаза. Они не выражали никаких эмоций. Морейра очень старался придать себе расстроенный вид, но это была хреновая игра… Я актриса и знаю, о чем говорю.

– Уверена, что это так.

Сейчас я была готова говорить все, что он хотел услышать. Лишь бы свалить отсюда побыстрее и больше никогда не возвращаться. Этьен написал, что уже в пути, и я, повесив сумку на плечо, осторожно побрела к выходу.

– Пока, Давид! – робко бросила я, судорожно сжимая ручку двери.

– До встречи, Хейли! И еще раз прости, что так вышло… Это нелепая…

Да-да-да, козел.

Случайность.

Я помню. Конечно. Что же еще?

Только когда я попала в поле зрение охранника, оказавшись на широкой лестнице, ведущей в холл, я наконец-то вздохнула полной грудью. На какой-то миг мне показалось, что я не выберусь из зала живой…

Пока я ждала на улице Этьена, ко мне в голову закралось страшное предположение о том, что Джессика Джулс – наш хореограф из Нью-Йорка, скорее всего не случайно попала в больницу. Кто-то толкнул ее в спину на эскалаторе, и мне сейчас вдруг захотелось выяснить, кто именно.

Что если Давид как-то причастен к этой истории?

Но зачем ему это? Какие мотивы?

Если он чокнутый сталкер или неадекватный фанат, который хотел мне причинить боль или как-то навредить, то ему вовсе не обязательно было разрабатывать такую сложную схему. Он мог подстеречь меня где угодно! Я часто передвигаюсь по городу без охраны. А что если Морейра просто сумасшедший? Что-то переклинило у него в голове и… БАМ! Он меня бросил.

Да ну, бред. Не может быть… Если бы с его головой было что-то не так, он бы не получил лицензию на преподавание.

Чем больше версий я выдвигала, тем сильнее болела голова. Надеюсь, что этот подонок не подарил мне новое сотрясение мозга.

Чертов Бакли! Где ты, когда ты мне так нужен?..

Глава 55

Когда я закончила свой рассказ, на меня удивленно уставились четыре пары глаз. Я ободряюще улыбнулась.

– Не смотрите на меня так, я ведь жива. Все в порядке!

– В порядке? – выплюнул Фрэнк, с силой сжимая стакан с виски. – Да на тебя уже совершенно покушений больше, чем на Фиделя Кастро!

– Не больше, – нахмурилась я.

– Хейли, нужно сообщить об этом Эйдену, – задумчиво произнес Этьен.

– Нет! – ответили мы с Фрэнком и Зои одновременно.

– Он убьет Давида, как ты не понимаешь?!

– Хейли права, – кивнул Фрэнк. – Горячая голова снова приведет парня в полицейский участок. Сынок, ты ведь не хочешь, чтобы твой друг сел за решетку?

– Не хочу, – согласился Этьен.

Француз, как обычно, был одет во все черное, а сидящая рядом с ним Зои скорее напоминала красочную пасхальную открытку. Желтое платье с принтом из разноцветных кроликов, смотрелось на ней изумительно. При Фрэнке эта парочка старалась держаться отстраненно, но я все равно заметила стрелы Купидона, торчащие из их задниц.

– Может, розы тоже прислал Давид? – предположила Зои.

Я пожала плечами.

– Раньше я подозревала, что это работа Кейт – бывшей девушки Эйдена. Она мне не раз угрожала и…

Фрэнк выругался и швырнул стакан об стену. Осколки стекла посыпались на пол с оглушительным звоном. Я вздрогнула, испуганно уставившись на него.

– НЕ РАЗ УГРОЖАЛА?! – взревел он, перегнувшись ко мне через кухонный островок. – И я только сейчас об этом узнаю? Ты вообще в своем гребаном уме, Спенсер?!

– Я просто не хотела никого втягивать во все это, – с горечью в голосе пробормотала я. – Мне так жаль…

Маленькая ладонь Зои накрыла мою руку.

– Простите меня, – слезы покатились по моим щекам, и я закрыла лицо руками. – Я должна была сразу обо всем рассказать.

Послышался скрип отъезжающего стула, и я почувствовала, как руки Этьена легли на мои плечи, а затем крепко сжали их.

– Просто скажи, какая помощь тебе нужна, Хейли. Мы можем попытаться депортировать этого ублюдка из Соединенных Штатов. У меня есть кое-какие связи…

– Мне очень нужны ответы, – всхлипнув, я потянулась за стаканом с апельсиновым соком и сделала несколько глотков. – Почему именно Давид стал нашим учителем? Кто его рекомендовал? Что случилось с Джессикой? Зачем он пытается мне навредить?

– Джессика уже в Нью-Йорке, – сообщил Фрэнк. – И она, вроде как, отказалась давать ход делу о нападении.

– Не может быть, – ахнула Зои.

– Но почему?

Фрэнк поморщился.

– Думаю, что на ее решение повлияли продюсеры. Им не нужны скандалы, которые так или иначе связаны с будущей экранизацией. Это касается не только вас с Эйденом, но и всех, кто имеет хоть какое-то отношение к фильму. До меня дошел слух, что недавно они уволили художника по костюмам за то, что тот отпустил какую-то расистскую шуточку в Твиттере.

– Что же нам делать? – растерянно спросила я. – С чего начать?

– Я попробую разобраться с камерами видеонаблюдения в торговом центре, – ответил Фрэнк. – Если Джессику умышленно толкнули на эскалаторе и это сделал Морейра, то он мог засветиться на записях.

– Ты же говорил, что видео изъяла полиция?

– Ну, если расследование прекращено, то они могли их вернуть… Или нет? Черт, я не знаю, как устроена у них эта хрень, но мы должны попытать удачу. Если записи все-таки хранятся в полицейском архиве, то взглянуть на них будет сложнее, но в Городе Ангелов нет ничего невозможного, Хейли.

– Отлично.

– Я могу понаблюдать за этим балеруном пару дней, – предложил Этьен. –Посмотрим, где он живет, чем занимается, с кем встречается и все в таком духе.

– Хм, – я пожевала нижнюю губу. – Я ведь даже не знаю, где он живет.

– Если он активен в социальных сетях, то будет не сложно упасть ему на хвост.

– Спасибо, Этьен.

– Что насчет меня? – спросила Зои. – Я тоже хочу быть полезной.

– Подыщи для Хейли хорошего хореографа. Только осторожно, – пригрозил Фрэнк. – Это не должно просочиться в СМИ.

Зои кивнула, и легкая улыбка тронула ярко-красные губы.

– Будет сделано.

– Ну а ты, Спенсер, – стрельнул в меня глазами Фрэнк, который все еще злился. – Отлежись пару дней дома. Тебе нужно восстановиться. Ты вообще видела себя в зеркало? Ребята из массовки Игры Престолов выглядят симпатичнее.

Я закатила глаза.

– Мне, как всегда, отведена самая полезная роль.

– Я не шучу, детка. Пока мы со всем этим дерьмом не разберемся, тебе лучше вообще никуда не выходить. Зои привезет все необходимое.

– А как же тренировки? Танцы?

– Только в компании Этьена. Думаю, что парень, который с отличием закончил военную академию, сможет обеспечить тебе достойную защиту.

Мы с Зои перевели удивленные взгляды с Фрэнка на Этьена.

– Ты же не думал, сынок, что я не проверяю тех, кого нанимаю на работу для своей девочки? – ухмыльнулся старый таракан.

– Выпускник военной академии пошел работать частным водителем? – ошарашенно спросила я.

– Оказал услугу своему другу, – он многозначительно посмотрел на меня. – Эйдена всегда беспокоила твоя безопасность, Хейли. Поэтому он нанял меня твоим телохранителем.

Я покраснела. Мое сердце затрепетало. Эйден в очередной раз удивил меня.

Иисусе, как же я по нему скучала!

– Я так и подумал, – кивнул Фрэнк. – Слишком уж настойчиво этот парень мне тебя рекомендовал.

– Как это романтично, – вздохнула Зои.

Мужчины одновременно закатали глаза, а я рассмеялась.

Глава 56

«Что на тебе надето?»

Я улыбнулась, когда прочитала сообщение Эйдена, а затем опустила глаза на несвежую футболку, которую уже успела залить кленовым сиропом, и набрала ответ:

«Черное кружевное белье от «Ла Перла»…»

«Ты убиваешь меня. Ты сейчас в кровати?»

Я окинула задумчивым взглядом кухню, задержавшись на тарелке горячих блинчиков, которые мне с утра приготовил Шейн, и усмехнулась.

«Да… и, кажется, здесь кое-кого не хватает…»

– Вот так! Будешь знать, как разъезжать по своим Швейцариям, – пригрозила я пальцем мобильному телефону.

– Пуговка, пивка не желаешь? – донесся из гостиной голос Бакли старшего.

– Как всегда – нет, Шейн! – крикнула я.

– Ну и слава богу, мне больше достанется, – пробурчал он.

Перед отлетом Эйден попросил меня приглядывать за своим отцом, но в итоге Шейн стал приглядывать за мной. Он готовил мне блинчики по утрам, днем помогал разучивать сценарий, смотрел со мной фильмы по вечерам и даже иногда позволял мне их выбирать… Я словно обрела второго отца. Неидеального, временами – сварливого, почти всегда неопрятного, но, как ни крути, классного отца. Меня раздражало в Шейне только его пристрастие к выпивке, но все мои разговоры об этом обычно заканчивались руганью.

«Всего два дня, енотик… Два гребаных дня, и я буду с тобой».

Я сжала телефон в руке и сделала глубокий вдох.

Всего два дня…

И как мне, черт возьми, их пережить?

Мобильный снова заиграл в руке. На этот раз звонил Этьен.

– Ты должна это увидеть, – раздался его напряженный голос в трубке.

– Что именно?

– Возьми такси и приезжай на 1330 Карролл-авеню.

– Сейчас?

– Да, прямо сейчас.

Спустя пятнадцать минут я уже сидела в машине Этьена, стоящей на Карролл-авеню. Это местечко было мне знакомо по сериалу «Зачарованные». Вся улица застроена до тошноты милыми пряничными домиками с идеальными газонами, а вдоль дороги разбросаны семейные минивэны. Когда я состарюсь, то хочу жить в похожем месте. Каждое утро выходить на порог за утренней газетой и махать рукой какому-нибудь симпатичному соседу, стригущему свой газон.

– Видишь тот вишневый дом? – Этьен ткнул пальцем в лобовое стекло.

– Да.

– Это дом Давида.

– Он снимает здесь жилье? – я удивленно вскинула брови.

Несмотря на то, что сериал «Зачарованные» выходил на экраны миллион лет назад, это место и по сей день привлекало туристов. Поэтому, цены на недвижимость в этом районе скорее всего были заоблачными, впрочем, как и стоимость арендной платы.

– Нет, он купил этот дом спустя неделю после того, как прилетел в Лос-Анджелес.

– Ого… И откуда у него столько денег?

– Хороший вопрос, – усмехнулся Этьен, отпивая кофе из картонного стаканчика.

– Но зачем ему вообще понадобился дом в этом районе?

– Идеальное место для большой семьи.

Мои глаза округлились.

– У Давида есть семья?

Этьен кивнул.

– Два маленьких брата, четырнадцатилетняя сестра и мать.

– И все они здесь?

– Oui¹³, – он перевел взгляд на наручные часы. – Через сорок пять минут Давид встречается кое с кем… Думаю, тебе стоит незаметно поприсутствовать на этой встрече.

– Незаметно – это как?

Этьен отстегнул ремень безопасности, перегнулся назад, достал с заднего сиденья черную бейсболку и бросил ее мне.

– Просто надвинь ее на свои огромные очки и не снимай. Его встреча запланирована в ресторане на открытом воздухе, так что ты не привлечешь лишнего внимания.

Я мысленно похвалила себя за то, что перед встречей с Этьеном успела переодеться во что-то менее домашнее и более чистое.

– Что я должна буду делать? – спросила я, стягивая волосы в низкий хвост.

– В идеале – записывать их разговор на диктофон. В этом ресторане между столиками установлены невысокие перегородки из деревянных реек, поэтому, если будешь осторожной, они тебя не заметят.

– Они… Кое с кем… Их разговор… Может, скажешь уже наконец, с кем встречается Морейра? – я теряла терпение.

Этьен задумчиво провел рукой по своим темным коротким волосам и отрицательно покачал головой.

– Не знаю…

– Пожалуйста, – взмолилась я. – Клянусь, я не буду Королевой Драмы и в любом случае сделаю все, что нужно.

Француз с сомнением посмотрел на меня.

– Тебе это не понравится.

– Не сомневаюсь.

– И охренительно тебя разозлит.

– Уверена в этом.

– Обещай молча и хладнокровно сделать дело и не выдать себя, чтобы ты не увидела или услышала.

– Так и будет, Этьен! Я себе не враг.

– Обещай, Хейли.

– Обещаю.

Повисла тишина.

– Этьен, вытащи уже свой долбаный французский язык из задницы! Это Рут, да? Или, постой… Нет, это ведь не Фрэнк?! Я в это ни за что не поверю…

– Это Кейт.

Я резко повернула голову в его сторону.

– Что ты сказал?

– Давид встречается с Кейт Кальвино.

Глава 57

– Привет, э-э-э… – я перевела взгляд на приколотый к белоснежной футболке бейджик с именем и выдала широкую улыбку. – Эбби. Верно?

– Да, – улыбнулась в ответ официантка. Ее смуглая кожа блестела от пота, как начищенная бронза. – Чем могу помочь?

Я облегченно выдохнула, когда поняла, что девушка меня не узнала, и осторожно всунула ей в руку стодолларовую купюру.

– Ты не подскажешь, какой столик забронирован на имя Морейра или Кальвино?

Девушка нерешительно посмотрела на меня, и я ободряюще ей подмигнула.

– Кажется, любимая сестричка нашла себе очередного придурка, – покачала я головой, изображая усталость. – Вот родители и отправили меня немножко за ними пошпионить.

– О, я понимаю. Новый бойфренд моей сестры тот еще козел! Живет у нас уже два месяца и еще ни разу не помог со счетами…

– Вот урод!

– Еще какой, – кивнула Эбби. – Ладно, пойду посмотрю записи.

– Спасибо, Эбби! – шепнула я ей в след.

Официантка вернулась спустя минуту и повела меня на огромную террасу. Ресторан находился на открытом воздухе и, наверное, из-за ужасной жары большинство столиков сейчас пустовало.

– Вот он, – Эбби указала на небольшой столик в углу, который с двух сторон был огражден стильными решетчатыми перегородками из черного дерева, – а вы можете занять вот этот. Только все равно придется что-то заказать…

– Конечно, – ответила я, усаживаясь на мягкий диван. – Мне яичницу с сыром и беконом, пару тостов с авокадо, апельсиновый сок и на десерт клубнично-шоколадное мороженое, если можно…

– Можно, – улыбнулась официантка и поспешила на кухню.

Я с шумом втянула горячий воздух и откинулась на спинку сидения. Но не успела я вытащить из сумочки телефон, как за соседней перегородкой раздался знакомый мужской голос. Я застыла и прислушалась.

– …и проследите за тем, чтобы оно было как следует прожарено.

Я закатила глаза.

Какой же он кретин.

Как ни странно, но новость о том, что этот бразильский питон спелся с самой опасной калифорнийской коброй, меня не сильно шокировала. Не понимаю, как я сама до этого не додумалась.

Все мои мысли относительно Давида крутились только вокруг предстоящих съемок в экранизации. Ведь заполучить главную женскую роль в фильме, который уже возглавляет рейтинги самых ожидаемых кинопремьер, мечтают многие молодые актрисы…

– Мог найти место и получше, – послышался ледяной голос Кейт.

По телу прокатилась дрожь.

Я сползла немного вниз, так, чтобы меня совсем не было видно за спинкой дивана, и трясущими руками сняла блокировку на телефоне. Появление Кейт вызвало у меня панический страх. Я до сих пор чувствовала ее пальцы на своей шее.

Только бы они меня не заметили…

Я перевела мобильный в бесшумный режим и включила диктофон. Теперь мне нужно каким-то образом положить телефон на одну из верхних перекладин разделяющей нас перегородки. И сделать это так, чтобы Мистер и Миссис Смит меня не заметили…

Официантка принесла мой заказ, и, пока она раскладывала приборы, меня неожиданно осенило.

– Эбби, – шепнула я и поманила пальцем.

Она наклонилась ко мне.

– Ты не могла бы по пути на кухню разбить тарелку?

Красивые карие глаза девушки округлились.

– Прошу прощения?

– Я все возмещу, – я потянулась к сумочке и вытащила кошелек. – Пять сотен хватит? Это все мои наличные…

– Пятьсот долларов за то, что я разобью тарелку? – он посмотрела на меня, как на полоумную. – Но зачем мне это делать?

– Мне нужно на секундочку отвлечь эту парочку, понимаешь?

Она моргнула и медленно кивнула.

– Может, мне просто подойти к ним и предложить наше фирменное блюдо?

Хм, этот вариант казался более… адекватным, но мне не подходил. Вероятность того, что высокомерная сука Кальвино поднимет глаза на подошедшую к их столу официантку не была стопроцентной, а я не хотела рисковать.

Мне нужны доказательства. Хоть какие-нибудь… Поэтому каким бы чокнутым и рискованным не выглядел мой план, другого у меня нет.

– Нет, – я покачала головой и протянула девушке деньги. – Лучше тарелку, бокал, поднос… что угодно, лишь бы погромче, пожалуйста.

Она поджала губы, но деньги взяла.

– Видимо, вы действительно очень любите свою сестру…

– Больше жизни, – заверила ее я, кладя руку на сердце.

Эбби взяла поднос со стола, поставила на него стакан апельсинового сока, который только что мне принесла, и медленно направилась в сторону выхода из террасы. Сердце забилось так быстро, что начала кружилась голова. Я сжала в руке телефон и приготовилась.

Несколько секунд… У меня будет всего несколько проклятых секунд…

Да поможет мне Бог…

Раздался оглушительный звон битого стекла.

Я перегнулась через спинку дивана, потянулась к перегородке и трясущейся рукой положила телефон на самую верхнюю перекладину.

Пресвятая Дева Милосердая, я это сделала!

– Криворукая идиотка, – хмыкнула Кейт, и я в ту же секунду пожалела о том, что у меня не было с собой охотничьего ружья. – Ладно, давай выкладывай, зачем ты меня позвал?

Я застыла с салфеткой в руке, которой вытирала холодный пол со лба, и обратилась в слух.

– Мне нужно еще немного времени, Кейт.

– У нас его нет, болван, – рявкнула она. – Съемки вот-вот начнутся. Выводи ее из игры, немедленно.

– Это не так просто…

– Купить жилье на Карролл-авеню – вот, что действительно не так просто, но без моей помощи, ты бы в Лос-Анджелесе даже мобильный дом не смог себе позволить. Я вытащила тебя из задницы не для того, чтобы кувыркаться с тобой в постели, когда мне скучно. Так что либо делай дело, либо распродавай органы своей семейки и возвращай мне долг за дом.

– Дай мне неделю.

– Неделю?! – воскликнула Кейт, а затем понизила голос так, что я едва ее слышала: – Послезавтра возвращается Бакли. Он тебя и близко к этой шавке не подпустит.

– Господи, Кейт, неужели ты не понимаешь, что я не могу просто прийти домой к Спенсер и сломать ей руку или ногу? – зашептал Давид.

Какого черта?!

– Почему же не можешь? – от ее равнодушного тона я похолодела от ужаса.

– Потому что не хочу попасть за решетку.

– Не драматизируй, – вздохнула Кейт. – Как же я жалею, что не придушила тогда эту сучку в туалете…

– Бакли все равно не был бы с тобой.

Я услышала всплеск воды, а затем кучу незнакомых слов на португальском.

– Ты чокнутая, – гневно выплюнул Давид.

Краем глаза я заметила, как к ним побежала официантка.

– Принеси полотенце, – обратился к ней Морейра. – Что ты вытаращилась? Поживее!

Похоже, Кейт выплеснула на придурка стакан воды, ну или что-то жидкое, что они там пили. Жаль только, что он не вмазал ей в ответ.

– Не смей говорить о нас с Эйденом так, будто что-то знаешь о наших отношениях.

– Нас? – натянуто рассмеялся Давид. – Очнись, Кальвино. Нет никаких «НАС». Бакли любит Хейли.

– Он просто запутался, – процедила сквозь зубы Кейт. – Когда главную роль получит другая актриса, Эйден моментально забудет об этой потаскушке.

Так вот, чего она добивается…

У меня началась мигрень. Я опустила голову и прижала пальцы к вискам. Мне не верилось, что всего в метре от меня сидят два человека и всерьез обсуждают, какую конечность мне нужно сломать, чтобы я не смогла сниматься в фильме. Это какой-то сюр…

Глава 58

В семь часов утра пришел Фрэнк. Он удивленно покосился в сторону дивана, на котором спал Шейн, и шепнул мне по дороге на кухню:

– Это отец Бакли?

– Ага.

– И то, что он здесь спит – нормально?

Я пожала плечами.

– Вполне.

– Привет, сынок.

– Фрэнк, – кивнул Этьен, бросая кусочки флоридских апельсинов в соковыжималку. – Есть новости?

Фрэнк распахнул холодильник, достал бутылку воды и уселся на барный стул.

– Может, ты для начала выпроводишь своего гостя? – шепнул он, кивая в сторону спящего Шейна.

– В ближайшее время он все равно не проснется, – отмахнулась я.

И это было правдой. Сон Бакли старшего больше напоминал кому. Это до чертиков меня страшило. Иногда я даже подсовывала ему под нос зеркальце, проверяя жив ли он вообще.

– Ладно, – махнул головой Фрэнк. – Хейли, с тебя пять штук. Чек вполне подойдет.

– Пять тысяч долларов?! – воскликнула я. – За что?

– Я получил доступ к записям с камер видеонаблюдения. Это бинго, детка, – он откинулся на спинку стула и завел руки за голову. – Камеры с парковки зафиксировали красную Феррари Давида. Номерные знаки совпадают. Думаю, именно Морейра толкнул в спину Джессику на эскалаторе.

– Ублюдок, – гневно бросил Этьен.

– Не понимаю, – покачала я головой. – Там охрана на каждом шагу… Как ему вообще удалось скрыться?

– А ты не задавалась вопросом, откуда у невостребованной модели деньги на покупку недвижимости в одном из старейших районов Лос-Анджелеса? Или, например, как анкета Морейра очутилась на столе у продюсеров?

– Не знаю, как очутилась, – рассеянно ответила я, – но Давид довольно известный танцор и хореограф. Он ставил хореографию для многих рекламных роликов и музыкальных клипов, а еще засветился в шоу Джанет Джексон… А вот Кейт… Думаю, у нее просто богатенькие родители.

– Богатенький, – поправил Фрэнк. – У Кейт нет матери, но есть отец, который является одним из самых влиятельных авторитетов на рынке облигаций США и успешным трейдером.

Я моргнула.

– То есть этот мужик охренительно богат, – пояснил мне Фрэнк на человеческом языке. – Его имя Ричард Моэм, а Кейт носит фамилию своей матери, которая погибла в автомобильной аварии, когда девочке было восемь лет. В десять ее удочерила вторая жена Моэма. Но это еще не все… Когда я читал биографию Кейт, она мне показалась слишком уж идеальной для такого чудовища, и тогда я решил копнуть глубже. Ты знаешь, у меня есть свои источники…

– И не все из них легальные, – усмехнулась я.

– Так вот, оказывается, что в семнадцать лет Кейт проходила лечение в психиатрической клинике…

– Поднимите руку, кто удивлен.

– Не знаю, какой у нее диагноз, – продолжил Фрэнк, – но думаю, что именно поэтому папочка ни в чем не отказывает своему любимому отпрыску.

– Это многое объясняет, – Этьен протянул мне стакан сока, и я его поблагодарила. – С такой поддержкой можно ногой открывать любую дверь.

– Или залепить долларами глаза охранникам торгового центра…

– Подсунуть нужную анкету, – подхватила я.

– Я бы не хотел иметь такого врага, детка.

– У нас достаточно доказательств, чтобы упечь их в тюрьму, – с сомнением в голове пробормотала я.

– Сегодня вечером будет еще больше, – криво улыбнулся Фрэнк.

– Что ты имеешь в виду?

– Если ты думаешь, что весь вчерашний вечер я просиживал штаны, копаясь в интернете, то ты хреново меня знаешь… Я еще успел побывать на встрече с продюсерами и рекламщиками.

– Ты им все рассказал? – ахнула я.

– Да. Это был чертовски длинный разговор, но оно того стоило. Вечером прилетает Джессика Джулс, ей позволили дать ход делу о нападении. Думаю, что уже завтра Кальвино и Морейра будут задержаны.

Я спрыгнула со стула и бросилась на шею Фрэнку. Старый таракан прижал меня к себе и ласково похлопал по спине.

– Все скоро закончится, Хейли.

– Спасибо, спасибо, спасибо, – бормотала я, дрожа от волнения.

– Есть еще кое-что…

Я отстранилась и вопросительно вскинула брови.

– Я тут посоветовался с Рут… Не закатывай глаза, Спенсер! Это невежливо. В общем, задержание должно пройти публично.

– Зачем? – спросили мы с Этьеном одновременно.

– А вы что, не въезжаете? – развел руками Фрэнк. – Нам нужна огласка! Если шоу с надеванием наручников будут транслировать по всем новостям, то Кейт уже не спасет богатенький папочка.

– Идеально! – я с восхищением посмотрела на своего публициста, а затем нахмурилась. – Но есть какое-то «но», да?

– Завтра прилетает Эйден, – напомнил мне Фрэнк. – Ты должна держать парня подальше от всех этих новостей.

Сидящий напротив меня Этьен кивнул.

– Если Эйден узнает, что Давид едва не сделал тебя калекой, то задерживать уже будет некого…

Я нервно пожевала губу и спросила у Фрэнка:

– Что же мне делать?

– Встреть его в аэропорту. Не позволяй Бакли общаться с журналистами или фанатами, сразу тащи его в машину и езжайте прямиком в Твин Палмс. Я буду иногда звонить тебе и держать в курсе событий. Никакого интернета, запомни. Отвлекай его. Займитесь любовью, поешьте, снова займитесь любовью…

Этьен усмехнулся, а я покраснела до ушей.

– Фрэнк!

– Я соберу журналистов прямо у здания школы танцев, – продолжил Фрэнк как ни в чем не бывало. – У вас ведь по расписанию завтра занятие?

– Морейра сегодня прислал мне смс с вопросом, приду ли я завтра, но я так ничего ему и не ответила…

– Ну так ответь! – Фрэнк пихнул меня плечом. – Напиши, что обязательно придешь, в обычное время.

– Мне страшно, – призналась я.

Вся эта ситуация до смерти меня пугала. Я словно оказалась в эпицентре бури, которая бушевала не только вокруг меня, но и в моей душе. Я прилетела в Лос-Анджелес, чтобы сняться в легкой романтичной мелодраме, а вляпалась в какой-то долбанный триллер.

– Не волнуйся, – Этьен перегнулся через островок и шутливо потрепал меня за плечо. – Эти двое в тюрьме не пропадут.

– Особенно Давид, – хохотнул Фрэнк. – С его-то красивой мордашкой.

Глава 59

Меня разбудил противный сигнал умирающей батареи телефона. Я потянулась рукой к прикроватному столику, чтобы включить лампу, и врезалась в какую-то преграду.

Проклятье!

Я села в кровати, щелкнула выключателем, и комнату залило мягкое золотое сияние. Возле настольной лампы стояла элегантная шляпная коробка черного цвета, внутри которой находились нежно-розовые пионы. Я растерянно потерла сонные глаза.

Что здесь происходит?

Взяв в руки коробку, перевязанную шелковой розовой лентой, я наклонилась и осторожно понюхала прекрасные цветы. М-м-м… пионы пахли изумительно! Но… от кого они?

Из-под двери пробивался свет, значит, Шейн все еще не спал. Я встала, расправила любимую футболку Эйдена с цитатой Спока из «Стартрека», которая заменила мне ночную рубашку, и вышла из спальни.

Телевизор не работал. На диване Шейна не было. Звуки доносились из кухни. Я повернула голову и увидела стоящего ко мне спиной Эйдена. Тихо напевая себе под нос, он что-то жарил на плите. Судя по аромату, это была яичница с беконом.

– Похоже, я все еще сплю, – пробормотала я, медленно опуская коробку с пионами на журнальный столик.

Эйден повернулся на звук моего голоса и широко улыбнулся.

– Енотик! Прости, я, наверное, тебя разбудил… Эти гребаные часовые пояса… Я запутался и неправильно сообщил тебе время прилета…

Я уже не слушала.

Сорвавшись с места, я побежала к Бакли на встречу и на полном ходу влетела в его раскрытые объятия. Нежно улыбаясь, Эйден поймал меня, приподнял, и я обвила ногами его талию. Как только наши тела соприкоснулись, я почувствовала нехватку воздуха.

Кажется, я умирала.

От счастья.

– Скучала по мне?

– Неа, – улыбнулась я, сильнее прижимаясь к нему. – Вообще забыла о том, что ты прилетаешь.

– Окей, а ты случайно не знаешь, где Зои? Я тут привез ей целый пакет вкуснейшего швейцарского шоколада…

– Вы затеяли грязную игру, мистер Бакли… Черт, кажется, твои яйца горят!

– Неудивительно. Ты всегда на меня производишь подобный эффект, – глубоко рассмеялся Эйден.

– Боже, я имела в виду твой завтрак!

Я дотянулась до плиты и выключила конфорку. Но уже было слишком поздно. Подняв крышку, я посмотрела на горелые полоски контрабандного бекона, который мне тайком вчера притащила Зои, и грустно вздохнула.

– Оставь это, – горячий поцелуй на шее заставил мое сердце замереть.

Эйден развернул меня к себе и прижал к столешнице. Соблазнительная улыбка растянулась на его губах. Мои серые глаза встретились с его синими, и я почувствовала, как от мимолетной искры внутри меня разгорается пламя. Смертельно желая ощутить вкус любимых губ, я запустила пальцы в его густые шелковистые волосы и притянула к себе.

Когда его губы жадно накрыли мой рот, я потеряла контроль. Хриплые стоны, которые вырывались из его горла, кружили мне голову.

– Тебе чертовски идет моя одежда, Хейли. Но прямо сейчас она мне мешает.

Вместо ответа, я просто опустила руки и стянула через голову белую футболку. Эйден проследил, как она падает на пол, а затем медленно оглядел меня. Тело напряглось в томительном ожидании.

– Не обращайте на меня внимание, голубки, – раздался с гостиной посмеивающийся голос Шейна. – Я тут, это… кажется, телефон свой забыл.

Сгорая от стыда, я нырнула под кухонный островок, по пути хватая с пола футболку, а Эйден разразился проклятиями.

– Прости, – пробормотал он, потирая лоб. – Наверное, я забыл запереть дверь.

Я послала Эйдену убийственный взгляд, натянула футболку и вылезла из-под стола. Однажды я съеду с этой квартиры и ни одной живой душе не скажу свой новый адрес.

– Кстати, сынок, сыр – объеденье! Ты уже пробовала его, Хейли?

– Еще нет, – натянуто улыбнулась я, следуя за Эйденом в гостиную.

Бакли широко распахнул входную дверь и жестом велел своему отцу выметаться. Сжимая в руке свой видавший виды телефон, Шейн виновато опустил голову и нехотя побрел к себе домой.

– Так на чем мы там остановились? – хищно улыбнулся Эйден, закрывая дверь на все замки.

Я смущенно улыбнулась и покачала головой.

Я проснулась от настойчивых поцелуев Эйдена. Будильник показывал десять часов утра, а я чувствовала себя так, словно вообще не спала. Нужно держать Бакли подальше от моей спальни по ночам, иначе я вообще скоро забуду, что такое здоровый сон.

– У меня для тебя кое-что есть, – промурлыкал мне на ухо Эйден.

Он протянул мне маленькую коробочку. Гладкий красный бархат в один миг повысил мое кровяное давление. Я округлила глаза и затаила дыхание.

Иисусе.

Это же не…

«Просто дыши, Хейли», – приказал мне мозг.

– Что это? – охрипшим от волнения голосом спросила я, мысленно прикидывая расстояние от кровати до двери.

– Открой.

– Нет.

Эйден нахмурился.

– Окей, давай я.

Он поднял крышечку, и я зажмурилась, а затем медленно приоткрыла один глаз. На белоснежной атласной подушечке лежала удивительной красоты брошь в виде енота. Сам зверек был выполнен из белого золота, а на месте глаз сверкали черные бриллианты. Я издала невнятный звук, больше похожий на всхлип, а затем нервно рассмеялась, вытирая навернувшиеся слезы.

– Она восхитительная!

Эйден облегченно выдохнул и расслабил плечи. Я аккуратно вытащила брошь из коробочки, чтобы рассмотреть ее поближе. Черт, она и в самом деле была потрясающей…

– Спасибо, – прошептала я, крепко обнимая Эйдена. – Я так тебя люблю!

– Я тоже тебя люблю, енотик.

– Дай мне две минуты, – я вскочила с кровати и вытащила из комода чистое белье. – Я приму душ, а потом как следует тебя отблагодарю.

Эйден закинул руки за голову и закусил нижнюю губу.

– Ролевые игры, Хейли.

– Что ты имеешь в виду?

– Поиграем в арабские сказки, – мечтательно произнес он. – Будешь моим джинном из лампы, послушно исполняющим самые порочные желания…

– И не надейся, извращенец! – расхохоталась я.

Выйдя из ванной комнаты, я погрузилась в оглушающую тишину. Эйдена нигде не было. Наверное, он все-таки вспомнил о том, что живет не здесь, а в соседней квартире. Мое внимание привлек мобильный телефон, который пел душераздирающую песню группы Queen.

– Доброе утро, Фрэнк, – ответила я на звонок.

– Что это еще за шутки, Хейли? – заорал мой публицист. – Сейчас не лучшее время, чтобы бросать трубки!

– О чем ты говоришь?

– Я только что с тобой разговаривал!

– Я была в душе, Фрэнк. Ты не мог со мной говорить…

– Ты ответила на хренов звонок, помолчала, послушала меня и сбросила вызов!

Сердце сжалось от тревоги.

– Что ты «мне» сказал?

– Ты там ничего не принимала, детка? Я сказал, что тебе не стоит волноваться, все идет по плану. Давид больше пальцем тебя не тронет. К школе танцев уже подтягиваются журналисты, скоро приедут копы…

Я опустила телефон и тяжело задышала.

– Господи, Эйден… Пожалуйста, только не это!

Глава 60

– Ты пробовала ему звонить? – спросил Этьен, когда я запрыгнула к нему в машину.

По счастливой случайности он подъехал в тот самый момент, когда я выбежала из Твин Палмс, чтобы поймать такси. Этьен в это время должен был везти меня в аэропорт, встречать Бакли.

– Сотню раз, – запыхавшись, ответила я. – Все звонки отправляются на голосую почту. Дави на газ, Этьен! Ты еще можешь его догнать!

– Хейли, если Эйден что-то задумал, то…

– Заткнись и дави на чертов газ, француз! – зарычала я.

Этьен ускорился, сжимая руль так, что побелели костяшки пальцем. Я принялась снова звонить Бакли, но безрезультатно. Тогда я решила набрать номер Фрэнка.

– Ты уже у школы?

– Застрял в адской пробке на Уилшир, – Фрэнк грязно выругался и кому-то посигналил. – Прости, детка! Я ведь даже не знал, что Бакли прилетел! Ты приняла вызов, ну и я, не задумываясь, вывалил сразу все новости… Знаешь, я тут тоже не прохлаждаюсь! У меня не было времени на всякие сраные «привет-как-дела»!

– Там будет много журналистов?

– Несколько десятков точно. Центральное телевиденье, Fox 11, CBS News, LA36… Там будут все, Хейли.

Боже, помоги нам…

– А как же Кейт? Ее уже задержали?

– С минуты на минуту, – ответил Фрэнк. – Рут держит меня в курсе. Она уже возле ворот дома Кальвино, в Беверли-Хиллз.

– С журналистами?

– Конечно.

– Вижу Ауди Эйдена, – напряженным голосом сообщил Этьен.

Я сбросила звонок и прилипла к лобовому стеклу. Пульс застучал в ушах, когда я увидела его автомобиль.

– Умоляю…

– Забудь об этом, – покачал он головой. – Ничего не выйдет. Здесь нет места для таких маневров.

– Как мы можем его остановить?

– Никак, – устало выдохнул Этьен. – Это тебе не фильм «Форсаж», Хейли. Один поворот, и он около здания школы, мы не срежем его.

Я дотянулась до кнопки звукового сигнала на руле и надавила на нее. Затем еще раз… И еще раз…. И еще раз… Пока Этьен не отбросил мою руку.

– Оглянись вокруг, Спенсер! Мы под прицелами камер!

Черт, он был прав. Телевизионщики, окружившие здание школы танцев, уже направляли свои объективы на машину Эйдена, которая сворачивала на подъездную дорожку. Этьен резко сбросил скорость, а затем заглушил мотор. Мы одновременно выскочили из машины и побежали к школе.

Там уже стоял патрульный автомобиль, возле которого Давид разговаривал с двумя полицейскими, один из них проверял его документы.

– Эйден! – закричала я, но мой крик утонул в океане вопросов, которые тут же обрушились на меня.

Стервятники моментально окружили нас, и Этьен принялся их грубо расталкивать, расчищая путь. Дальше все происходило как в замедленной съемке. Эйден вышел из машины, подлетел к Давиду и ударил его кулаком в лицо.

Прямо. На глазах. У полицейских.

– НЕТ! – заорала я.

Ошарашенные копы стремительно скрутили его, надели наручники и затолкали в патрульный автомобиль. Один из них принялся что-то говорить по рации, пока второй надевал браслеты на Давида. Морейра выглядел ужасно. Нос съехал набок, белая рубашка была вся в крови, а в глазах плескался животный страх.

– Не приближайтесь, мисс! – предостерег меня коп.

– Умоляю! Это чудовищная ошибка!

Полицейский стал передо мной стеной, развел руки и покачал головой. Я заглянула через его плечо в машину и увидела Эйдена. Он не повернул головы. Он смотрел прямо перед собой. В его взгляде не было ни капли раскаяния. Мое зрение размылось из-за слез. Я покусала пересохшие губы и еле слышно повторила:

– Это чудовищная ошибка…

Подъехала еще одна патрульная машина. В нее погрузили Давида, и оба автомобиля уехали.

Все кончено.

Журналисты столпись передо мной, выкрикивая в лицо свои бесконечные вопросы. Но я их не слышала. Из оцепенения меня вырвали чьи-то крепкие мужские руки. Я обернулась и увидела Фрэнка, который, сжимая меня за плечо, повел в сторону Рендж Ровера. Этьен шел впереди нас, не позволяя папарацци приближаться ко мне слишком близко.

– Хейли, почему Бакли ударил Давида Морейра?

– Правда, что Кейт Кальвино из ревности хотела тебя убить?

– Хейли, посмотри сюда!

– Всего пару слов!

– Вы с Эйденом расстались?

– Ты изменила Бакли с тренером по танцам? Он поэтому его ударил?

Я остановилась и повернула голову в сторону, с которой раздался этот вопрос.

– Заткнись и иди в машину, – прошептал мне на ухо Фрэнк.

– Что вы такое несете?! Эйден ударил Давида потому, что узнал, что тот пытался меня покалечить! – выпалила я. – Морейра – преступник! Понятно вам?

Голова взорвалась от нового шквала вопросов.

– Вы с Эйденом по-прежнему вместе?

– Да, – ответила я, игнорируя толчки Фрэнка в спину, – и я очень его люблю.

– Теперь Бакли отстранят от съемок?

Я ждала именно этот вопрос.

– Возможно, – я сделала паузу, собирая все мысли в кучу. – К сожалению, продюсеры картины с ним действительно могут разорвать контракт…

– Заткнись, Хейли. Ради всего святого, – тихо прорычал мой публицист.

– … и тогда мне тоже придется покинуть актерский состав.

По толпе прокатился изумленный шепот. Пальцы Фрэнка впились мне в плечо, и я поморщилась от боли.

– Потому что именно на кастинге будущей экранизации «Наши смелые движения» мы с Эйденом нашли друг друга. Поймите, этот фильм много значит для нас. Я просто не представляю, чтобы кто-то справился с главной мужской ролью лучше, чем Эйден Бакли.

Фрэнк схватил меня за руку и потащил к машине.

Я больше не сопротивлялась.

Глава 61

– Это был очень рискованный ход, Хейли, – покачал головой Фрэнк, выкручивая руль. – Нет, я все понимаю… Я ведь тоже когда-то был молод, влюблен и импульсивен… Но вы с Бакли сегодня просто возглавили рейтинг самых идиотских поступков «во имя любви».

– Это сработает, вот увидишь, – в моем усталом голосе не было ни капли уверенности.

– А если нет? Попрощаешься с карьерой? Знаешь, в Голливуде звезды гаснут так же быстро, как и зажигаются. Потеряешь этот контракт и будешь до конца жизни убирать дерьмо за свиньями на унылом ранчо своих родителей.

– У нас нет свиней.

– Иди на хрен, Спенсер! – взорвался Фрэнк. – Думаешь, удача каждый раз будет выворачивать для тебя свои карманы?

– Удача любит идиотов, – пожала я плечами. – Подожди, не сворачивай!

Фрэнк сбросил скорость и повернулся ко мне.

– Отвези меня туда, где живет Рут. Я хочу встретиться с ней.

– Зачем?

– Фрэнк, пожалуйста, – я сложила руки, как при молитве. – Мне просто нужно с ней поговорить. Это личное…

– Вот как, значит.

– Клянусь, я потом все тебе расскажу! – я незаметно скрестила пальцы на правой руке. – Просто сейчас нет на это времени.

Его карие глаза посмотрели на меня с подозрением.

– Пожалуйста, – произнесла я одними губами.

– Она вряд ли поехала домой после задержания Кальвино, – Фрэнк задумчиво потер щетину. – Скорее всего Рут сейчас находится в полицейском участке и пытается вытащить из клетки твоего дружка.

– Если я туда поеду, то мне все равно не удастся с ней поговорить. Я должна буду дать показания против Кейт и Давида, а значит, проторчу в участке целый день.

– Тебе рано или поздно придется это сделать.

– Знаю, – кивнула я. – Но только не сегодня!

– Ладно, черт с тобой! – сдался Фрэнк. – У Рут есть вилла в Санта-Монике и квартира в центре Лос-Анджелеса. Дам тебе оба адреса и езжай куда хочешь.

У меня отвалилась челюсть. Эйден живет в трейлерном парке и шатается по съемным квартирам в то время, как мать на его же деньги покупает себе виллу на берегу океана. Как эта женщина спит по ночам?

Фрэнк высадил меня на пересечении 9-й улицы и Фигероа-стрит, перед высокомерно торчащим в небо стеклянным небоскребом, в котором проживала Рут, и уехал. Я набрала ее номер и попросила о встрече.

Спустя час мы уже сидели на ее огромной кухне, которая словно сошла со страниц журнала «Wallpaper».

– Чай, кофе? – вежливо поинтересовалась Рут.

Я почему-то была уверена, что она и понятия не имела, где в ее доме находится сахар. Кухня выглядела так, будто здесь вообще никогда не готовили.

– Нет, спасибо. Я по делу.

– Надеюсь, потому что у меня мало времени.

– Эйдена выпустят?

– Утром состоится суд, – равнодушно ответила она. – Но я не собираюсь бегать и искать ему адвоката.

– Что это значит?

Рут оперлась плечом о косяк и скрестила руки на груди. Проклятье, я только сейчас заметила, насколько Бакли на нее похож. Только цвет глаз Эйдена более темный и глубокий, а светлые глаза Рут скорее напоминали гренландские ледники.

– Это значит, что я устала. С меня хватит. Разве ты не видишь, Хейли? Он неуправляемый. Когда я работала со звездами первой величины, даже они себе такого поведения не позволяли и проявляли ко мне гораздо больше уважения.

– Ты сейчас о сыне своем говоришь, – процедила я сквозь зубы, сжимая в руке телефон. – В этом неуправляемом парне течет твоя кровь, забыла?

– Довольно, – Рут побледнела и указала пальцем на дверь. – Выметайся.

– Мы еще не закончили.

– Мне вызвать охрану?

– Лучше журналистов.

В ушах застучал адреналин. Я почувствовала себя так, словно прыгнула в аквариум к акуле, которая вот-вот осознает, что пожаловал ужин.

– У меня есть для них эксклюзивный материал, – продолжила я, внимательно наблюдая за реакцией Рут. – Касающийся матери Эйдена…

Вот он. Страх в глазах. Его ни с чем не спутать.

– Ах ты, маленькая дрянь… – Рут дернулась в мою сторону, но вовремя взяла себя в руки. – Ты блефуешь.

– Серьезно?

– Ты не подставишь Эйдена, – ее голос сочился презрением. – Он подписал бумаги о неразглашении и нарушил условия договора. Откроешь рот, и я засужу его.

Мне захотелось вцепиться этой твари в глотку.

– Думаешь, этих денег хватит тебе до конца жизни? Потому что после обнародования информации о том, как ты бросила маленького ребенка на отца-алкоголика, а спустя какое-то время вернулась, чтобы превратить его в своего раба, работающего за еду, ты потеряешь работу. Твое имя будет растоптано. Ты станешь персоной нон грата в Голливуде.

Эйден неоднократно говорил, что для Рут Фостер нет ничего важнее карьеры. Даже деньги стояли у нее на втором месте после любимой работы. Эйден был ее очередной профессиональной звездочкой. Экспериментом. Интересным проектом. Она гордилась тем, что смогла превратить простого уличного мальчишку в голливудскую знаменитость, и до смерти боялась, что кто-нибудь узнает, кем он на самом деле ей приходится.

– Чего ты хочешь, Спенсер?

– Чтобы продюсеры не разорвали с Эйденом контракт.

– Я не имею на них влияния, – покачала она головой.

– Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, Рут. Бери в руки мышку, мобильный телефон и включайся в работу. Сегодня Эйдену как никогда нужны услуги хорошего публициста.

Рут оттолкнулась от стены, медленно подошла и нависла надо мной, как угроза.

– Не смей разговаривать со мной таким тоном.

У меня внутри все сжалось. Я сидела с расправленными плечами и уверенно смотрела ей в глаза в то время, как умирала от страха. Меня держало на плаву лишь осознание того, что напротив меня стоит чудовище, которое заслуживает и этот тон, и этот разговор.

– Просто сделай свою работу, Рут, – холодно произнесла я. – Если продюсеры завтра разорвут с Эйденом контракт, то ты вместе с ним отправишься на биржу труда.

– Имей в виду, я не буду оплачивать его штраф.

– Об этом я сама позабочусь.

– Хорошо, я выполню твою просьбу…

Я ухмыльнулась на слове «просьба».

– … но хочу, чтобы ты знала: с завтрашнего дня Эйден отправляется в свободное плаванье.

– Что это значит?

– То, что я больше не буду разгребать его дерьмо, – она выдавала кривую улыбку. – Наш договор аннулирован. Его сегодняшний поступок помог мне принять окончательное решение. Эйдену уже давно пора научиться самостоятельно отвечать за свои действия, без моей волшебной палочки.

Поверить не могу, что это исчадие – мать самого лучшего в мире мужчины. Я встала и на негнущихся ногах направилась в сторону входной двери.

– Упс, чуть не забыла! – я развернулась, собирая всю оставшуюся храбрость в кулак, и широко улыбнулась. – К концу сегодняшнего дня вилла в Санта-Монике должна быть переоформлена на имя Эйдена Бакли. У твоего сына через полгода день рождение, будь хорошей мамочкой!

– Сука! – услышала я вслед.

Глава 62

В девять часов утра мы подъехали к зданию городского суда. Здесь собрались не только репортеры, но и сотни возбужденных поклонников с воодушевляющими плакатами, которые с нетерпением ждали появления своего кумира.

– Рут славно поработала, – отметил Фрэнк, с восхищением разглядывая толпу. – Видела фанатскую петицию? Миллион подписей меньше, чем за сутки. Охренеть можно! Даже петиция с требованием переснять восьмой сезон «Игры престолов» не была такой популярной.

– Продюсеры просто не смогут ее проигнорировать, – кивнул Этьен, сворачивая на свободное парковочное место.

– Они и не проигнорировали, – усмехнулся Фрэнк. – Хейли разговаривала с ними полчаса назад. Контракту Бакли ничего не угрожает.

– Так я и знал!

Я радостно отбила протянутую Этьеном пятерню.

– Теперь осталось дождаться решения суда.

– А что говорит адвокат?

– Штраф или исправительные работы.

– Только бы не работы, – взмолилась я. – Скоро начнутся съемки, как он будет все это совмещать?

– Твоему Бакли следовало бы подумать об этом раньше.

К нашей машине подошел один из нанятых Фрэнком телохранителей, распахнул заднюю дверцу и протянул мне руку. Мы выбрались из Рендж Ровера и направились к зданию суда.

– Никаких комментариев, – шепнул мне на ухо Фрэнк, когда нас ослепили первые вспышки фотокамер.

Пока я раздавала автографы поклонникам, неприятные вопросы журналистов жалили меня, как растревоженный пчелиный рой. Телохранитель предложил мне наушники, но я отказалась от них.

Наконец, стеклянные двери распахнулись, и я увидела Эйдена. Сердце пропустило удар. Публика взорвалась радостными криками. Он ослепительно улыбнулся, но улыбка не коснулась его красивых глаз, которые внимательно искали кого-то в толпе. Когда наши взгляды встретились, ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы добраться до меня и заключить в крепкие объятия.

– Уже успел обзавестись парочкой татуировок? – шепнула я, улыбаясь.

Эйден расхохотался, обхватывая ладонями мои щеки.

– Черт, как же я люблю тебя, Спенсер!

– Уходим, – тихо скомандовал Фрэнк за моей спиной.

Спускаясь по лестнице, Эйден взял меня за руку, и мы поспешили в сторону парковки, игнорируя назойливых репортеров. Этьен кинул мне ключи от Рендж Ровера, я поймала их налету и подмигнула ему.

– Только поосторожнее там, – предупредил француз.

Я кивнула, наблюдая за тем, как они с Фрэнком садятся во вторую машину вместе с охраной.

– Может, лучше я поведу? – нахмурился Эйден.

– Ты не знаешь маршрута, – покачала я головой, запрыгивая на водительское сидение.

– Разве мы едем не в Твин Палмс? – спросил Бакли, когда я свернула на трассу, проходящую вдоль тихоокеанского побережья.

– Нет.

– Хейли, я больше суток не принимал душ…

– Там, куда мы едем, есть душ, чистые полотенца, вкусная еда и даже кровать, – заверила я.

По дороге Эйден задремал и проснулся только когда гаражные двери с шумом поднялись к потолку. Я ужасно разволновалась, пытаясь предугадать его реакцию. Мы вышли из гаража и остановились на просторной террасе, с которой открывался восхитительный вид на Тихий океан. Вокруг виллы раскинулся небольшой, наполненный солнцем и благоухающим ароматом цитрусовый сад. Я обняла Эйдена за талию и зажмурилась, позволяя жаркому солоноватому ветру ласкать мне лицо. Где-то вдали закричали калифорнийские чайки…

Распахнув глаза, я обнаружила, что Бакли с улыбкой наблюдает за мной.

– Ты чертовски красивая, Хейли Джоанна Спенсер.

Я просияла. От комплиментов Эйдена внутри меня распускались цветы, которые отчаянно жаждали тепла, света и нежных прикосновений.

– Что это за место? – поинтересовался он. – И почему мы здесь?

– Ты пригласил меня в гости, забыл? – загадочно улыбаясь, я потянула Бакли за собой внутрь дома.

Первый этаж был целиком отведен под небольшую кухню и гостиную, выполненную в светло-голубых и золотых тонах с цветочными мотивами, которые вызывали ассоциации с райским садом. Стена передней части дома была полностью стеклянной, а в центре задней стены располагалась уютная каминная зона.

– Это что, моя одежда? – спросил ошарашенный Эйден, снимая со спинки стула свою футболку.

Я зажала рот рукой, чтобы не рассмеяться, в то время как Бакли с растерянным видом продолжал исследовать первый этаж, находя то тут, то там свои вещи.

Моим ночным сообщником был Шейн. Именно он помог мне перевезти все их вещи на виллу, которую Рут переписала на Эйдена. Мы разбросали по всему дому его вещи, забили холодильник его любимой едой и сделали все, чтобы Эйден как можно скорее почувствовал себя здесь настоящим хозяином.

– Что за черт, Техас? – он ткнул пальцем на нашу совместную фотографию в серебряной рамке, которая стояла на камине.

– Вау, – я схватила рамочку, изображая полное удивление. – Не знала, что ты такой сентиментальный!

На камине также лежала стопка бумаг, которая сразу заинтересовала Эйдена. Он стал внимательно просматривать листы, вчитываясь в каждую букву, и с каждой секундой его глаза становились все шире и шире.

– Не может быть…

– Еще как может, – улыбнулась я. – Пойдем.

Я потащила его на второй этаж, мысленно отправляя молитвы всем богам, чтобы тот сюрприз, который я приготовила, ему понравился. Эйден открыл дверь, ведущую в одну из спален, и медленно повернул ко мне голову. В его глазах отражалась паника.

– С новосельем, – тихо пропела я, подталкивая его к кровати, на которой в небольшой мягкой корзинке спал маленький рыжий котенок.

Когда Эйден осторожно взял малыша на руки, я с интересом наблюдала за тем, как быстро сменяются эмоции на его лице. От полного замешательства до абсолютного восторга. Он ласково провел своей огромной лапой по крошечному пушистому клубочку, и посмотрел на меня, как ребенок на Санту.

– Ты… Боже, он такой теплый, – Эйден моргнул, а затем еще раз. – Я не знаю, что сказать…

– «Спасибо» вполне подойдет, – улыбнулась я.

– Как его зовут? Или это она?

– Это мальчик, и у него пока нет имени.

– Думаю, его будут звать Техас. Что скажешь?

Проклятье.

Мои глаза моментально увлажнились. Я не смогла выдавить ни звука, лишь коротко кивнула, сражаясь с целым океаном эмоций, бушевавшим в моей душе.

Эйден бережно уложил сонного котенка обратно в корзину, а затем, не говоря ни слова, крепко обнял меня, зарываясь носом в волосы.

Спасибо, – пробормотал он, отстраняясь и с обожанием глядя на меня. – Он невероятный! А этот дом… В тех бумагах, которые лежат на камине, написано, что этот дом мне подарила Рут…

– Так и есть.

Эйден тихо опустился на кровать, запуская пальцы в свои волосы. Я расположилась рядом с ним, на полу, и положила руку ему на колено.

– Знаю, у тебя никогда не было настоящего дома, – неуверенно начала я, продолжая бороться с подступающими слезами. – Ну знаешь, такого, в котором пахнет домашней едой, где тепло и уютно, и обязательно есть кто-то, кто всегда тебя ждет…

– Мой дом – это ты, Хейли, – я впервые увидела, как глаза Эйдена заблестели. Он наклонился и нежно погладил мою влажную щеку большим пальцем. – Если ты согласишься жить здесь, со мной, то это место я назову своим домом. Если решишь остаться в Твин Палмс, то моим домом станет он.

– А если захочу вернуться после съемок в Техас? – хитро прищурилась я.

– Значит, я куплю самую крутую ковбойскую шляпу, сапоги из воловьей кожи и вылечу к тебе первым же рейсом.

– Неужели это любовь?

Бакли притворно поморщился и покачал головой.

– Вряд ли.

Эпилог от лица Эйдена

– Ты уверена, что мы должны рассказать им об этом прямо сейчас? – я с опаской покосился на висящее над камином охотничье ружье.

– Разве мы не за этим сюда прилетели? – зашептала Хейли, нервно выкручивая себе пальцы. – Или ты хочешь, чтобы мои родители узнали об этом из газет? Будь смелее, Бакли…

Ее большие серые глаза оживленно заблестели, и я зачарованно уставился на Хейли, как влюбленный болван, мечтая лишь об одном – поскорее оказаться с ней наедине. За ту неделю, что я провел вдали от нее, на унылых съемках музыкального клипа в Монреале я успел охренительно соскучиться.

Экранизация книги «Наши смелые движения» получила фантастический кассовый успех, и на нас с Хейли, как из рога изобилия, посыпались новые контракты. Я заполучил роль обаятельного супергероя киновселенной «Marvel»¹⁴, а на Хейли обратил внимание сам Кристофер Нолан¹⁵, с которым она уже приступила к переговорам. Минусом этой внезапно обрушившейся на нас славы стало лишь то, что из-за плотных графиков съемок мы с Хейли стали гораздо реже видеться.

Но это ни на грамм не испортило наши отношения.

Наша потребность друг в друге была настолько сумасшедшей, что ни одна проблема, с которой нам приходилось сталкиваться, не выдерживала этого напора. Знаете, Хейли – это двойная радуга. Стоит ей только появится где-нибудь на горизонте, как все остальное вокруг становится неважным.

– Почему ты так на меня смотришь? – смущенно спросила она.

Не сдержавшись, я наклонился и поцеловал ее.

– А вот и мы! – в гостиную неожиданно ворвался ураган по имени Оливия, держа в руках дымящеюся тарелку с фаршированным гусем.

Думаю, если бы Спенсеры заранее узнали цель нашего визита, то они бы не гуся начиняли яблоками, а мою задницу – свинцом.

Когда в комнату вошел отец Хейли, который больше походил на свирепого северного гризли, у меня резко пересохло в горле. Я окинул беглым взглядом накрытый стол и потянулся к кувшину с водой.

– Мне страшно, – шепнула на ухо Хейли.

Я взял ее руку и положил к себе на колено, переплетая наши пальцы. Еще вчера этот жест казался для нас таким обыденным, но сегодня все ощущалось иначе.

Хейли опустила глаза.

Я знал, на что она смотрит.

– Оливия, Хью, нам нужно вам кое-что сообщить… – откашлялся я, поднимаясь с дивана.

Отец Хейли задумчиво почесал густую бороду, разглядывая побелевшее от волнения лицо дочери, а Оливия неожиданно громко застонала, откидываясь на спинку деревянного стула.

– Святые угодники… Я так и знала! Помнишь, я говорила тебе, что все этим кончится? – она нервно подергала Хью за рукав выцветшей клетчатой рубашки. – А ты тогда сказал: «Брось, Лив. Эйден – приличный парень, он сначала женится на ней».

Она идеально передразнила громоподобный голос своего супруга, и мы с Хейли одновременно стиснули губы, чтобы не расхохотаться.

– Чертов Бакли… Ты снова обрушиваешься мигренью на мою голову, как проклятая магнитная буря, – Лив окинула меня тяжелым взглядом, а затем перевела его на Хейли. – Давайте, вываливайте уже…

Я услышал, как Хейли громко втянула носом воздух, и попытался вспомнить речь, которую мы заготовили в самолете. Но… бла-бла-бла-бла. В дурной голове лишь эхом звучала бессмертная песня группы «Aerosmith» о поезде, который мчит меня домой.

Браво, придурок.

Наши отношения с Оливией только начали налаживаться, и посмотрите кто тут у нас? Да это же пустоголовый я, готовый в очередной раз все испортить.

Когда ситуация с Кейт и Давидом получила огласку, разъяренная Оливия тут же прилетела в Лос-Анджелес, с твердым намерением уговорить свою дочь порвать со мной. В те дни СМИ обрушили на нас с Хейли столько грязи, что мы едва не захлебнулись в ней.

Журналисты писали, что я одновременно крутил роман с обеими девушками и именно поэтому Кейт покушалась на жизнь Хейли, взяв себе в сообщники бразильского танцора. Лишь только когда суд признал Кейт невменяемой и приговорил ее к принудительному лечению, а Морейра депортировали обратно в Бразилию, нас, наконец, оставили в покое.

Мне потребовался целый год на то, чтобы полностью реабилитировать себя в глазах родителей Хейли.

За это время они стали мне настоящей семьей.

Именно Хью уговорил моего отца отправиться в Швейцарию на лечение от алкоголизма, где Шейн уже третий месяц благополучно проходит реабилитацию, а мятежная Оливия заменила мне мать, которой у меня никогда не было.

Черт, я любил этих людей.

Но еще больше я любил их дочь.

И поэтому я сейчас стоял здесь и держал ее за руку, уверенно произнося два самых главных слова в своей жизни:

– Мы поженились.

В подтверждение своих слов я поднял вверх наши сплетенные руки и продемонстрировал обручальные кольца, которыми мы обменялись всего несколько часов назад в одной старенькой часовне Лас-Вегаса.

– Вот, молодцы! – громоподобно прорычал Хью, пожимая мне руку.

Черт, мне показалось или глаза гризли реально увлажнились?

Он выпустил мою руку и сгреб раскрасневшуюся Хейли в свои медвежьи объятия. Рядом с этим великаном она походила на Алису в Стране Чудес, которая выпила эликсир уменьшения.

Лив обниматься не спешила. Она продолжала сидеть за столом, скрестив руки на груди, и обиженно наблюдала за нами.

– Свадьба, значит… И без нас.

– Мам, у нас не было времени на церемонию, – поспешила оправдаться Хейли, усаживаясь рядом с Лив. – Завтра Эйден улетает на две недели в Лондон, а через шесть дней я на целый месяц лечу в Нью-Йорк.

Оливия обиженно шмыгнула носом.

– Я пропустила самое важное событие в жизни моей единственной дочери…

– Ну что ты, – Хейли сжала ее руку. – Самое важное событие у нас еще впереди.

Лив резко повернула голову в ее сторону и свободной рукой схватилась за сердце.

– Иисусе, ты все-таки беременна?

– Нет! – воскликнула Хейли.

– Пока нет, – встрял я.

Раздался хохот Хью, напоминающий раскат майского грома, и Лив облегченно выдохнула, поднимаясь со стула.

– Иди сюда, милая.

Они, наконец, обнялись. И спустя вечность Лив выпустила дочь из объятий, смахивая бегущие слезы радости.

– Ну-ка, покажи колечко, – она схватила Хейли за руку. – Посмотрим, на сколько карат расщедрился твой новоиспеченный муженек.

Я не сдержал широкой улыбки, когда глаза Оливии изумленно округлились. Кольцо для Хейли было сделано по индивидуальному эскизу с крупным бриллиантом в форме сердца от Cartier. Моя девочка понятия не имела, сколько оно стоило, и для нее это было неважно. Эта была одна из миллиарда причин, из-за которых я ее и любил.

Лив еще раз окинула меня с головы до ног взглядом и заключила в крепкие объятия. Затем она встала на носочки и тихо прошептала мне на ухо:

– Обидишь мою дочь – пущу на корм рыбам в Рио-Гранде¹⁶.

Я сжал губы и покорно кивнул.

С этой воинственной женщиной шутки плохи.

– Хватит уже обниматься, – заревел гризли. – Гусь остынет!

– Тебе лишь бы брюхо набить, – заворчала Лив.

Мы расселись за столом, и я встретился взглядом с самой удивительной девушкой на планете, которая этим утром сказала мне «да».

Черт возьми, до встречи с ней я думал, что в двадцать четыре года женятся лишь безмозглые болваны, не умеющие предохраняться. Но все это чушь собачья… В жизни каждого из нас происходит много невразумительного дерьма, прожигающего дыры в оболочках наших душ, и если однажды вы встречаете человека, который начинает их заживлять – ни за что не отпускайте его.

– Миссис Бакли, вы не могли бы передать мне блюдо с салатом?

– Заткнись! – вспыхнула она и подарила мне самую красивую в мире улыбку.

В оформлении обложки использована фотография автора ShotPrime Studio «A man in a red hat and leather jacket» с сайта с https://www.shutterstock.com

В оформлении обложки использована фотография автора Vadymvdrobot с сайта https://depositphotos.com по лицензии 178539380.

В оформлении обложки использована фотография автора appalachianview с сайта https://depositphotos.com по лицензии 178535406.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора Сола Рэйн.

Примечания

1

Adios (исп.) – до свидания.

(обратно)

2

«Девять с половиной недель» (англ. Nine ½ Weeks) – художественный фильм в жанре эротической мелодрамы.

(обратно)

3

«Коачелла» (англ. Coachella Valley Music and Arts Festival) – трехдневный фестиваль музыки и искусств, проводимый компанией Goldenvoice в городе Индио, штат Калифорния.

(обратно)

4

Барри Аллен (англ. Barry Allen) – вымышленный персонаж вселенной DC. Супергерой, второй по счету из носивших имя Флэша, который обладал способностью развивать скорость, превышающую скорость света.

(обратно)

5

Свадебный хор – музыкальная композиция из оперы «Лоэнгрин» Рихарда Вагнера, распространенный в США и других странах Запада свадебный марш, исполняемый в начале свадебной церемонии.

(обратно)

6

Аквамен (англ. Aquaman) – вымышленный персонаж, супергерой из комиксов «DC Comics». Аквамен может дышать под водой, телепатически общаться и управлять всеми формами морской жизни, а также плавать на больших скоростях.

(обратно)

7

Джазовки (джазовая танцевальная обувь) – специальная обувь для занятий танцами.

(обратно)

8

«Жестокие игры» (англ. Cruel Intentions) – американский фильм 1999 года.

(обратно)

9

Энни Лейбовиц – легендарный американский фотограф и самый востребованный портретист в мире.

(обратно)

10

«А вот и Джонни!» – знаменитая фраза из фильма «Сияние».

(обратно)

11

Уоррен Битти – известный американский актер, режиссер и продюсер.

(обратно)

12

No pasarán! в переводе с испанского языка означает «Они не пройдут!» Изначально выражение употреблялось как лозунг твердого намерения отстаивать свою политическую позицию и интересы.

(обратно)

13

Oui – да (фр.).

(обратно)

14

«Кинематографическая вселенная Marvel» – вымышленная вселенная, американская медиафраншиза, серия фильмов о супергероях, основанная на комиксах компании Marvel и разработанная кинокомпанией Marvel Studios.

(обратно)

15

Кристофер Нолан (англ. Christopher Nolan) – британский и американский кинорежиссер, сценарист и продюсер. Является одним из самых кассовых режиссеров в истории, а также одним из самых известных и влиятельных кинематографистов своего времени.

(обратно)

16

Рио-Гранде – река в Северной Америке, по которой проходит граница между США и Мексикой.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 39

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56

Глава 57

Глава 59

Глава 60

Глава 61

Глава 62

Эпилог от лица Эйдена