Мой тайный роман с боссом (fb2)

- Мой тайный роман с боссом [СИ litres] (Боль и любовь - 3) 1105K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дана Стар

Дана Стар
Мой тайный роман с боссом

Пролог

– Иди ко мне, – голос мужчины становится хриплым и прерывистым. – Диана.

Он толкает меня ладонью в плечо, чтобы я снова полностью опустилась на стол, а затем обхватывает руками под колени, ставит мои стопы на край стола, придерживает, чтобы не сопротивлялась, и широко разводит ноги в стороны.

Зажмуриваюсь. Считаю до десяти. Продолжаю дышать. Быстро-быстро. Часто-часто. Боже, главное не умереть от переизбытка эмоций. Как же страшно! Скорей всего, мне будет безумно больно. Он ведь такой огромный. Но любопытство почувствовать его достоинство внутри себя берёт вверх над страхом. Особенно когда Роман Викторович снова начинает целовать мои губы, ключицу, шею, которая, скорей всего, уже вся распухла и покрылась синяками от засосов.

Влажной дорожкой из поцелуев он опускается всё ниже и ниже. К груди. Туда, где вовсю сходит с ума от аритмии моё бедное сердечко. Сначала мужчина набрасывается на один сосок, затем на другой. В этот миг из моего рта вырывается громкий стон. Услышав предательский крик, босс начинает ласкать мои огрубевшие горошинки ещё более жёстко, ещё более настойчиво. Кружит языком по периметру ареол, втягивает их в рот, теребит языком кончики набухших бусин, отчего в ответ я начинаю ёрзать на месте, подстраиваюсь под ритм его действий и понимаю, что во время поцелуев он отодвинул в сторону полоску моих трусиков и ввел в моё лоно свой палец.

– Ты мокрая. М-м-м… Тебе нравится?

Вместо «да» я жалобно всхлипываю, громко вздыхаю, а он коварно улыбается и продолжает посасывать чувствительные горошины моих полушарий до тёмных пятен перед глазами и одновременно с этим ускоряет движения пальца в лоне. Кровь приливает к щекам. Я слышу, как там, в районе промежности, начинает что-то хлюпать. Ничего себе! Неужели я настолько сильно увлажнилась? Неужели я так сильно хочу своего босса?

– Какая же ты, мать твою, узенькая девочка, – пальцы входят на полдлины, босс весь трясётся от возбуждения, прижимая меня своим огромным телом к поверхности стола. Он буквально вдавливает меня в себя и дрожит от сумасшествия и желания взять своё. – Хочешь повышения? Хочешь… чтобы я тебя трахнул?

Киваю. И сама дрожу, что зубы стучат, а ноги сводит дурацкой судорогой.

– Скажи! Скажи мне это! Громче!

– Хочу, – бьюсь под мужчиной, как умалишенная. По щекам катятся слёзы. Такие сильные эмоции и ощущения… Очень сильные! Они топят меня с головой, в пучине экстаза, в урагане вожделения, отчего я начинаю непроизвольно рыдать. Потому что впервые переживаю этот безумный опыт первого секса, еще и со зрелым мужчиной. Нет, не совсем мужчиной. А настоящим зверем в постели.

– Что? Что ты хочешь, маленькая девственница?

– Я хочу… чтобы вы меня… – хнычу, кусаю губы, не могу больше терпеть эту сладкую боль в лоне.

– Ну же! Скажи!

– Взяли, – рыдаю до срыва связок.

– Нет, не так! Скажи… Трахните меня, босс!

Сумасшедший. Грубиян. Извращенец!

Стоп. Если честно, мне нравится его безумная игра. Мне нравятся его грязные выражения. Мне нравится, как он властно трогает мою промежность и дерзко кусает за соски. Чёрт! Я сатанею от того, с каким нажимом он разложил меня на столе в своём кабинете. Меня нисколько не тревожит, что, возможно, он забыл закрыть дверь на ключ и кто-то посторонний в любой момент может нас застукать. Внизу моего живота больше не горит. Нет, там уже всё пылает и взрывается от жажды желания, наслаждения, порочного удовольствия.

Я. Хочу. Немедленно…

Чтобы. Он. Избавил. Меня. От. Всей. Этой. Чёртовой. Агонии.

Взвизгнув, я обхватываю его голову обеими руками, притягиваю ближе к своему лицу, зарываюсь пальцами в мягкие, как шёлк, и влажные от пота волосы и рычу в эти пухлые, пахнущие мятой и табаком губы:

– Трахните меня… Босс. Пожалуйста. Трахните.

Глава 1

– Алло, Вер, этот ты? Это Ди, помнишь меня?

Ага, уже лет сто не общались. Всё некогда, всё беды и проблемы. Стыдно.

А когда-то были подруги не разлей вода.

– Приветик. Ну конечно, помню. Как ты? – голос бодрый. В нем нет и намёка на обиды.

– Мне очень нужна твоя помощь, – растягиваю слова, нервничаю. – Дело в том, что я… три месяца назад похоронила своих… – ком встал поперёк горла, стало нечем дышать.

– Не продолжай, – Вера тоже приуныла. – Я поняла. Соболезную.

– Мне очень нужна работа. Сможешь помочь?

– Конечно. Какая именно? – уточнила.

– Любая. Но хорошо оплачиваемая. Я сейчас на мели. Все так свалилось… неожиданно. Пришлось влезть в долги и заложить квартиру. До этого я толком нигде не работала. Только универ закончила.

– Специальность?

– Иняз. Переводчик, – отвечаю всё с тем же сумасшедшим волнением. – В совершенстве знаю некоторые языки.

Подруга на миг затихает, а потом отвечает:

– Слушай, ну есть у меня одна вакансия в спецшколе. Но то такое… сплошная нервотрёпка. Да и зарплата копейки. Другое дело… Есть одно местечко. Не знаю, согласишься ли ты.

– Что за место?

– В крупную фирму требуются уборщики. Точнее уборщицы. Молодые девушки от двадцати лет. Зарплата очень даже приличная.

– Я согласна! – не думая, выкрикиваю. – Все равно. Хотя бы на первое время.

– Хорошо, собеседование завтра в десять. Не опаздывай. Адрес сброшу смс. И да, я должна предупредить тебя насчет босса… – голос Веры звучит предостерегающе грозно.

– Что такое?

Пауза. Хриплый вздох. И я слышу её строгий вердикт:

– Держись от него подальше.

* * *

На этом телефонный разговор с лучшей подругой заканчивается.

Странная какая-то. «Держись от него подальше…» Пфф. Как можно держаться подальше от своего босса? Если он твой начальник, как работать-то?

Размышляла я, перепрыгивая через лужи, когда бежала на остановку ранним утром наступившего вторника. Ну да ладно. Главное, чтобы взяли. У меня денег только туда и обратно. А дальше… дальше голодная смерть. Есть ещё один вариант – золотые серёжки. Мамины. Которые она подарила мне на совершеннолетие. Я их очень любила. Это, считай, была единственная память, что от неё осталась. Во всём виновата проклятая авария. В тот вечер они с отцом дежурили. Мчались на срочный вызов в карете скорой помощи. Она – фельдшер, папа – водитель скорой. Какой-то пьяный придурок на огромном внедорожнике выскочил им навстречу. Лоб в лоб. Не выжил никто.

Это была страшная и ужасная смерть. Я три месяца чувствовала себя овощем. Я впала в жуткую депрессию. Но, в конце концов, поняла, что нужно двигаться дальше. Ради них. Они бы ужасно расстроились, если бы узнали, до чего я докатилась. Наверное, поэтому мои родители снились мне каждую ночь и бранились, когда однажды я принесла домой бутылку водки. Я пообещала им, что исправлюсь. Тогда они больше не стали ругать меня во снах по ночам. Если и снились, то улыбались. И обнимали. Не зря же говорят, что им наши слёзы как кинжал в душу. На этом я успокоилась. Кое-как собрала себя по осколкам и нашла силы, чтобы жить дальше.

К слову, моя подруга Вера работает в каком-то крутом центре занятости, который отбирает работников по найму для сливок общества. То есть для банкиров, бизнесменов, знаменитостей. Поэтому я решила попытать счастья и обратиться к Верке за помощью. Хорошо, что мир всё-таки не без добрых людей. И вот в полдевятого утра я уже стою на остановке, предвкушая будущее собеседование. Работа несложная, справлюсь. Всего лишь уборка помещений.

Подходит мой автобус. Как обычно, в будний день тут как в консервной банке. А мы – всего лишь кильки. Рабочая сила. Рабы системы. Вот еду в автобусе, кто-то толкает меня плечом, давит ботинками на ноги, одна бабка кашляет, как будто у неё туберкулёз. Хочется взять и умереть на месте. Но я стою и смотрю в окно, как периодически автобус обгоняют роскошные тачки. Это местные богатеи едут на работу. Кое-кто даже в сопровождении мигалок.

И зависть дерёт. И плакать охота. Вот живут же некоторые. Как цари. Все у них есть. Деньги, власть, дорогая одежда, драгоценности. Ездят на чём хотят и куда хотят. Эх, вот бы мне так жить, как в сказке. Но как? Как заработать столько денег и подняться по лестнице успеха до самого верха, а не топтаться на нулевой ступеньке, будто ничтожная букашка? В самом фундаменте, где я сейчас и топчусь?

С моими способностями… да никак. Разве что, если я не умудрюсь приворожить богатого ухажёра. С чем, с чем, а с внешностью мне повезло. Я очень люблю за собой ухаживать. Прически, косметика, опрятная, пусть и недорогая, но стильная одежда. Три раза в неделю спортзал. Два раза – танцы. По воскресеньям – бассейн. Но это было до злосчастной аварии. Сейчас я никуда не хожу. Могу раз в неделю наведаться в тренажёрный зал, напроситься к одному знакомому тренеру побегать на беговой дорожке. Но это так… за красивые глаза. Сейчас денег едва хватает на проезд и на перекус.

Автобус резко тормозит. Все «кильки» по инерции падают вперед. Ругаясь сквозь стиснутые зубы, я кое-как проталкиваюсь к выходу. Глоток свежего воздуха. Минута спокойствия. Когда я прихожу в себя, то вдали вижу огромное тёмно-серое здание. Десятиэтажное, аж дух захватывает. Роскошное, будто литое из глянца. Красота. Вот бы и мне заиметь офис в этом домишке.

Вытаскиваю из сумочки телефон, включаю навигатор и шурую к месту назначения. И каково моё удивление, когда навигатор приводит меня к парадным дверям этого неземного «Колизея», с надписью: «Tsarev Bank». От потрясения я даже забываю собственное имя. Ну, Верка, спасибо тебе большое. Ты настоящая подруга. С меня причитается.

Быстро отскакиваю в сторону от потока спешащих на работу людей в строгих костюмах, привожу себя в порядок после сорока минут езды на аттракционе «экстремальные горки». Чуть подкрашиваю губы, собираю волосы в аккуратный пучок на затылке, расправляю помятое платье, протираю туфли влажными салфетками и направляюсь к охраннику, который дежурит у входа в здание, принадлежащее некому господину Царёву, о чём свидетельствуют огромные золотые буквы, украшающие фасад небоскрёба. Здороваюсь, улыбаюсь, представляюсь, кто я такая, вежливо объясняю мужчине цель визита. Он делает звонок по мобильному телефону, и через несколько минут меня встречает незнакомая леди зрелого возраста в строгом костюме и очках.

– Здравствуйте, Меня зовут Диана Сладкова. Я на собеседование, – обращаюсь к даме, что пришла по мою душеньку.

– Здравствуйте. Проходите внутрь. Меня зовут Галина Георгиевна. Я управляющая персоналом. Вера мне о вас рассказала.

Киваю и молча следую за управляющей. Она, постукивая каблучками, ведет меня длинными коридорами в некое помещение, расположенное на первом этаже. Внутри корпорация выглядит ещё шикарней, чем снаружи. Фантастика. Не иначе как музей.

Галина Георгиевна открывает одну из дверей без опознавательных знаков, приглашает меня внутрь небольшого, но уютного и очень светлого кабинета.

– Давайте резюме, – звучит её первая просьба спокойным командным тоном. – Присаживайтесь. Задам вам пару вопросов, если всё будет хорошо, то работа ваша.

С минуту мы общаемся. Женщина пристально за мной наблюдает. Внимательно сканирует взглядом сквозь лупы своих очков, а после уверенно чеканит:

– Да, Диана, вы нам подходите.

В резюме она вообще практически не смотрела. Лишь на меня. Будто оценивала мою внешность. А резюме полистала для вида, не нарушая привычный план во время очередного собеседования и деловую этику.

– Поздравляю, работа ваша, – дамочка крепко пожала мне руку, коварно улыбнулась. – Идемте, покажу вам, где вы можете переодеться в специальную форму.

– Благодарю.

Конечно, я обрадовалась! Моему счастью не было предела. Две минуты – и я больше не ничтожная безработная блоха, а работник одного из самых крупных банков страны.

Галина провела меня в ещё одно помещение, что располагалось на нулевом, цокольном этаже. Это была «территория персонала». Тут переодевались и оставляли свои вещи уборщики, повара и прочие работники корпорации.

Управляющая указала мне на мой личный шкафчик и выдала форму, прокомментировав:

– Вот, пока всё, что есть… Может, маловата. Сейчас мы снимем мерки, а дня через три вам выдадут новую красоту.

– Хорошо, – покорно кивнула, принимая из рук управляющей запечатанный целлофановый пакет с нежно-голубой тканью.

– Компания у нас большая. Вы будете убирать на третьем, пятом и… десятом этаже. У босса в кабинете.

– Как скажете, – продолжаю кивать на каждом её слове. – Спасибо вам большое.

– Да не за что, – Галина Георгиевна радушно усмехнулась. – Можете начинать. По всем вопросам звоните мне. Для начала протрите пыль в кабинетах сотрудников, зеркала в уборной, вымойте полы. Полейте цветы и наведите порядок в конференц-залах. Удачи.

С этими словами наставница удалилась прочь. А я, переодевшись, принялась за дело.

* * *

Да, работа не из легких. Хотя утром я думала об обратном: что тряпкой махать – это не языком чесать в спецшколе, например, выступая в качестве оратора. За целый день я немного успела познакомиться со зданием компании. Запомнила, где расположены конференц-залы, уборные, буфеты. Кормили тут славно. Трехразовое питание в отдельном блоке для персонала. Бесплатное, между прочим.

Боже! Дай здоровья директору этого рая на земле. Спасибо ему большое от души. Мне всё здесь очень-очень нравится. Вежливые, приятные люди. Кругом чистота и порядок. Работа мечты. Разве что… настроение немного подпортил кое-какой нюанс. Мне не понравилась одна дамочка – блондинка с длинными ногами и бюстом, как у коровы, которая нахамила мне в туалете за то, что я плохо вытерла зеркало, когда она красила губы. А потом ещё и демонстративно налила на пол воды во время мытья рук. Вот сучка. Губищи – как два вареника. Крашенная-перекрашенная. Явно ведь чья-то офисная подстилка. Ну да ладно. Я просто её проигнорировала и придержала язык за зубами, чтобы не прыснуть в ответ высокомерной корове пару ласковых, дабы ни в коем случае не лишиться работы, хотя она этого, поди, добивалась. Швабра!

Первый рабочий день пролетел на одном дыхании. Уставшая как собака, я только что закончила с уборкой на пятом этаже и ждала, пока подойдет лифт.

Весело звякнув, створки лифта разъехались врозь. Тяжелый вздох – и я, выжатая будто лимон, вхожу внутрь кабинки. От усталости я еле-еле перебирала ногами, наверное, поэтому я случайно споткнулась о собственную пятку и, охнув, полетела вперед. Возможно, я бы ударилась головой об стену, если бы меня вовремя не подхватили чьи-то крепкие руки.

– Осторожней. Вы ушиблись?

Я подняла глаза и застыла статуей. Потому что увидела перед собой высокого, кареглазого брюнета лет сорока – сорока пяти. Красивый. В роскошном дорогом костюме с белой рубашкой и золотыми запонками, он разговаривал с кем-то по телефону, но когда я свалилась на незнакомца, как метеорит на голову, он прервал разговор. В телефоне кто-то панически закричал. Какая-то женщина:

– Рома, Рома, Рома…

И он вдруг быстро нажал на сброс вызова, не сводя с меня глаз, не моргая, как будто увидел призрака или я оказалась перед ним в том, в чем родилась на свет.

– Извините, – робко опустила взгляд в пол. Я до сих пор держалась за его крепкие руки и по неведомой мне причине не хотела их отпускать. Эти прикосновения обжигали. Я таяла… как кусок сахара в кипятке. От его взгляда, от его чарующей улыбки, теплоты властных рук и этих больших, пронзительных глаз цвета крепкого кофе.

Я осторожно встала с пола, всё еще не убирая рук от его твёрдых предплечий. Мужчина лучезарно улыбнулся, демонстрируя мне свои привлекательные ямочки. И я улыбнулась в ответ. Снова на него посмотрела и почувствовала, как лицо ошпарило жаром. Какой же он красивый… такой статный, породистый, роскошный мужчина-доминант. Лидер по своей природе, знающий себе цену, победитель! Кто же это?

Внезапно шаловливые мысли прервал бархатный баритон:

– Вы новенькая? Диана? – незнакомец прочитал то, что было написано на бейдже, первым нарушив длительную паузу. При этом он продолжал буравить меня уж очень наглым взглядом. С головы до ног. С ног до головы. Снизу вверх. Сверху вниз. Особое внимание уделял груди и выглядывающим из-под достаточно короткой юбки коленкам. О нет, он не буравил! А наглым образом жёг в моей груди дыру. Нахал! Совсем уже… потерял всякую культуру.

– Да, – кивнула, заливаясь краской до самых ушей.

– А я Роман. Роман Викторович. Ваш начальник.

– Ох, – я резко убрала от него руки, выдохнула и отступила на шаг назад. – Простите, как неловко вышло.

– Всё в порядке, – бизнесмен улыбнулся ещё шире, а я чуть не заработала инфаркт от его обворожительной идеально белой улыбки.

Дверки лифта за моей спиной громко звякнули. Я вздрогнула. Отошла в сторону, забившись в угол кабинки от стыда и смущения.

– О, мой этаж. А вам? Ниже? На цоколь?

– Угу.

– До встречи, Диана. Надеюсь, вам у нас понравится, – игриво подмигнув, мужчина вышел из лифта. А я… я блин схватилась за сердце и осела на пол, с восхищением глядя на красивую, широкую, идеально ровную спину миллионера с прямой, нет, королевской осанкой.

Ну вот… Так я и познакомилась со своим боссом.

Милая встречка, ничего не скажешь.

* * *

Я переоделась в свою привычную одежду, закрыла шкафчик на ключ и покинула здание компании. До самого утра мне не давало покоя странное чувство, а моё сердце, кажется, «заболело аритмией». Ведь последующие дни я то и делала, что думала о своем боссе. Не знаю почему, но мужчина плотно засел в моей голове. Во время работы, когда я натирала зеркала в сортирах, без конца рисовала в уме образ Царёва. А ещё, мол, воображала с ним самые разные эпические встречи. Якобы он меня спасает из сломавшегося лифта, приглашает на свидание, делает предложение руки и сердца прямо во время обеденного перерыва в буфете, на глазах у полсотни пар глаз подчинённых.

Ну дурочка, что поделать? Мысли сами по себе устроили в моей голове полный цирк и хаос. Просто этот мужчина отпечатался в моей подкорке мозга, как заноза. И я не понимала почему?

Следующие два дня пронеслись в привычном ритме. Я очень уставала. Домой приползала никакая. И я снова видела своего босса. Издалека. А он видел меня. Смотрел на меня внимательно, я бы даже сказала, что неприлично долго, со странными искрами в тёмно-карих глазах, и улыбался, когда я практически ползала перед ним на коленях с тряпкой в руках.

На четвертый день работы мне поручили провести уборку в его кабинете.

Это было очень волнительно. Но когда я пришла к начальнику в кабинет, там было пусто и одиноко. На улице уже начало темнеть. Я включила свет в кабинете. Закрыла жалюзи и принялась за работу. Как вдруг минут через двадцать я услышала торопливые шаги за дверью и хриплый, тягучий, как мёд, голос. У меня в груди всё похолодело, а сердце забилось в три раза быстрей.

Это был Роман Викторович. Он в спешке вошел в кабинет. Как обычно изысканный, холеный, разодетый, будто сбежал прямиком с подиума во время “показа мод”. От босса вкусно пахнет коньяком, дорогими духами и табаком. От этого запаха пол проваливается под ногами, в глазах мигают разноцветные “зайчики”.

Мужчина что-то буркнул на английском по телефону и отключился. А потом на меня уставился. Хищно так, с азартом. А я – на него. И в столб превратилась. А ещё я очень сильно смутилась. Мы ведь совершенно одни. В его кабинете. Застыли друг напротив друга в полном молчании. Сотрудники уже давно разбежались по домам. Лишь я одна тружусь тут как пчелка.

– Возьмёте? – босс первым нарушил неловкую тишину.

– Что? – запнувшись, я оглянулась по сторонам.

– Цветы, – его изящные густые брови выгнулись дугой.

Вот чёрт.

Только сейчас я заметила в руках мужчины букет роз.

– Ах, да, п-простите. Но где мне взять вазу?

– Она вон там, во втором шкафчике, – указал на стенку в стиле хай-тек.

Я быстренько метнулась в ту сторону, открыла шкафчик, вытащила нужную вещь. Мне пришлось наклониться до самого пола, чтобы дотянуться до той проклятой вазы, которая стояла на самой последней полке, в самом низу комода.

Уже после того, как ваза оказалась в моих руках, я с ужасом поняла, что это была не лучшая идея… В своем коротеньком платье встать перед боссом попой кверху. Почему коротком? Потому что новую форму мне обещали выдать на следующей неделе, а эта оказалась маловата.

– Вот она, – я нервничала, задыхалась и дрожала. Этот человек внушал мне восторг и уважение. А я сгорала от застенчивости. Представляю, сколько в его кулаке власти. И денег. Никогда ещё не общалась с настолько успешными людьми. А они – со мной.

Я поспешила. Слишком сильно волновалась, боялась разгневать босса, чем-то не угодить. Поэтому из-за своей накрученной паники зацепилась носком о край ковра и упала. Второй раз за неделю, чёрт! И оба раза в его присутствии.

Громкий хлопок. Звон хрусталя. Изысканный белоснежный ковер накрыло лавиной из мелких осколков. И я… упала на них ладонями.

Вот блин! Это провал! Молодец, Ди. Ты полная неудачница. Уничтожила имущество босса, да еще и поранилась.

– Ой, осторожней! Я сейчас.

Роман Викторович присел передо мной на корточки. И… Боже! Он накрыл мои руки своими, обхватил их за запястья своими крепкими, горячими ладонями, внимательно уставился на раны. Повезло. Жить буду. Как таковых порезов нет, на коже просматривались лишь несколько неглубоких царапин, но мой босс уже вытащил из кармана пиджака платок, белый, с вышитыми на нём золотыми нитями инициалами, и осторожно принялся смахивать блестящие крупинки с моих подрагивающих ладоней.

А я забыла, как нужно дышать. Я просто застыла от неожиданности и смотрела в его утонченное, серьезное лицо без тени эмоций и на то, с какой заботой он хлопотал о моих ранах. Данная ситуация показалась мне странной, нереалистичной. Зачем он это делает? Пачкает свой именной платок кровью какой-то там нищей уборщицы, да ещё и, по сути, стоит перед ней на коленях. Вообще-то, начальник должен был меня уволить. Немедленно! Ведь ваза, я уверена, была не из дешевой дребедени, а из чистого хрусталя. Но, напротив, миллионер, вместо того чтобы как следует отчитать безалаберную виновницу, с трепетом наглаживал мои руки.

Внезапно мужчина замер. Вскинул голову вверх и с вызовом посмотрел мне в глаза. От этого властного взгляда всё тело прошибло чередой острых молний. В его бездонных, редкой красоты зрачках вспыхнул голод. И жажда. Как будто он превратился в дикого, хищного зверя. Я даже почувствовала, как у меня волосы зашевелились на затылке, а по спине пробежал холодок. Я смотрела на него, он – на меня. Между нами вспыхнули необъяснимые искры. Наши тела, словно магниты, непроизвольно потянулись друг к другу. А потом мужчина резким рывком дёрнул меня к себе и… с властным, собственническим напором впился в мои губы своими.

Ооох! Мама… Дорогая.

Глава 2

Мягкие и одновременно настойчивые губы моего босса… они клеймят меня, как свою законную собственность, и отправляют на другую планету, в беспечный полёт. Сумасшедший! Зверь! Что он делает? Он проникает в мой рот своим наглым языком. С напором. С силой. С властью. Он не предупреждает. А просто делает то, что хочет, ставит перед фактом, и ему плевать на всё. Таранит мой рот языком, ласкает меня там до грани обморока, жадно глотает мои вдохи и выдохи… А я таю. Таю, превращаюсь в вату и цепенею от всего этого адского сумасшествия. Ведь меня ещё никто и никогда не целовал ТАК властно, так вкусно, так хищно. Взахлёб. Взасос. С языком. Что ворвался в мой рот, скользил по нёбу, губам и устроил там полный беспредел до такой степени, что моё дыхание сбилось, в ушах звенело, пальцы на руках и ногах сжимались и теряли чувствительность, а лёгким до катастрофической одышки не хватало кислорода.

Мой директор сошёл с ума. Он набросился на меня без предупреждения. И показал мне космос. Мы видимся с ним третий раз в жизни. А говорим – всего лишь второй. Причём наши разговоры обычно длятся не больше минуты. А тут… Чёрт возьми. Я вся на иголках от потрясения! Наверное, именно поэтому я отвечаю Роману Викторовичу взаимностью. Но несколько робко. Потому что для меня целовать незнакомца – это слишком. Да ещё и какого. Успешного бизнесмена, мужчину с обложки «Forbes», породистого богатея, завидного миллионера нашей страны и просто уважаемую в высших кругах общества личность. Зачем я ему? Простушка без копейки в кармане. Простая поломойка. Неужели это любовь с первого взгляда? О-о-о, с ума сойти! И не мечтай, Ди.

Скорей всего, судя по тем цветам, что в данный момент валялись на полу, босс вернулся с важного банкета. Выпил, спутал меня с дамой «по вызову», решил сбросить напряжение. Ну с кем не бывает? Обычное дело. Ничего серьёзного. Но… не для меня. Есть причина. Вот только меня до дрожи пугал тот факт, что от него ничуть не пахло алкоголем.

Мужчина утробно выдыхает. Его руки тянутся к моей талии. Не прерывая поцелуй, босс махом сгребает меня в охапку, подхватывает под попу, заставляет запрыгнуть ему на бёдра, обхватить их ногами и скрестить мои ноги на его упругих, подтянутых ягодицах, что так соблазнительно обтягивает гладкий шёлк дорогостоящего смокинга. Да, хоть мужчина и не молод, очевидно, мой работодатель старше меня не на пару лет, но он всё равно безупречен. Даже легкая проседь на висках очень идёт моему боссу и придаёт его внешности некий сексуальный шарм.

Роман Викторович лижет мои губы кончиком языка. Я тоже посасываю в ответ его нижнюю губу и прижимаюсь к ароматной фигуре богача ещё теснее, но, в отличие от него, делаю это робко. Его дерзкие поцелуи образно плавят мою кожу до волдырей и окрыляют мой разум до полоумия. Я чувствую, как через тесное сплетение наших тел он демонстрирует мне, на что способен, какую немыслимую силу, власть, влияние излучает. И пусть меня посчитают ненормальной, но мне это нравится. Меня это заводит. Его вульгарные прикосновения, ласки, его грозный, пробирающий до самых косточек взгляд. Взгляд голодного, знающего себе цену мужчины. Самца, доминанта, лидера. Верхушки нашего мира. Что до чёртиков лишает меня разума.

Но когда он, оторвав меня от пола, несёт к столу, кладёт спиной на холодную лакированную поверхность своего рабочего места, при этом одним грубым махом сметает на пол какие-то папки, бумаги, предметы, которые лежали там секундой ранее, то на короткий миг я прихожу в чувства и трезвею. Босс рывком задирает мне юбку чуть выше уровня пупка, а его слегка шершавые, пахнущие табаком ладони нагло накрывают мою грудь и с силой сжимают оба полушария до болезненной, но такой приятной рези в сосках.

– Ах! – без стыда выкрикиваю во всё горло, выгибаю поясницу дугой.

Миллионер нагло лапает меня через тонкую ткань униформы, но стоит подождать ещё несколько секунд… и он начнёт меня раздевать.

Нет, Ди! Нееет! Это неправильно, немыслимо, аморально!

Ты что творишь? Ты сошла с ума? Почему позволяешь ему себя трогать?

Он негодяй! Да как он смеет? Он переходит все дозволенные границы.

Ты его вообще не знаешь. И он твой БОСС, который одной рукой только что с силой сжал твою грудь, а другую… засунул под юбку и отодвинул вбок ткань трусиков. Влажных! Влажных, как после стирки, твоих кружевных трусиков.

– Мммррр, – босс издал нечто, похожее на мурчащий рык, когда его утончённые и такие умелые пальцы нырнули в мою влагу и погладили огрубевший от возбуждения бугорок. Я вздрогнула. В кои-то веки одумалась, вернулась из космического забвения обратно в суровую реальность. Собравшись с мыслями и силами, быстро отпихнула от себя нахала – толкнула ладонями в грудь.

Пока Роман Викторович с недовольным выражением лица поправлял галстук, задыхаясь от паники, я вернула съехавшие трусики на место, дёрнула юбку вниз, к коленям, застегнула пуговицы униформы в области груди, спрыгнула со стола и на вялых, непослушных ногах бросилась к выходу, бормоча под нос что-то типа:

– Я… я ещё не с кем… Простите. Это неправильно.

До выхода оставалось несколько шагов, но мне не позволили так просто уйти.

– Девственница? – босс ловко поймал меня за запястье и резко крутанул вокруг своей оси.

Его глаза превратились в два огня. Они буквально пылали от желания вперемешку с азартом. Взгляд мужчины напомнил мне взгляд волка, что увидел лакомую добычу.

– Всего доброго, извините, – проигнорировав его уж слишком откровенный вопрос, я вывернулась из крепкого захвата богатея.

Вся эта нелепая ситуация стремительно набирала обороты. Напряжение нарастало. В комнате стало слишком жарко, как в печке. На моём лбу даже выступила испарина. Выдохнув, я повернулась к мужчине спиной, взялась за ручку, но тут же вздрогнула от того, насколько сильно изменилась интонация его некогда мелодичного, с нотками льда голоса.

– Стоять, – короткая пауза, сердце дёргается в предсмертной агонии. – Выйдешь за дверь – и ты уволена.

Его ответ, мягко говоря, меня шокировал.

Как? Что он такое говорит? За что? Возмутительно.

– Но вы не можете меня уволить. Почему? – чуть ли не рыдая от несправедливости, я прошептала сдавленным голосом, полным обиды. – Что я такого сделала?

– Сладкова, я тебе что, не нравлюсь?

Он двинулся мне навстречу, как ураган на беззащитное деревце.

– Что вы, в-вы очень красивый… – отрицательно замотала головой.

Да. Очень-очень красивый. Такой может не понравиться разве что слепому или мертвому. Мой босс – самая яркая звезда «Инстаграмм». Мечта всех девок мира.

– Ну и… – внезапно Роман Викторович зажал меня в углу, между шкафом и дверью. Схватил за запястья, припечатал их к стене на уровне моих ушей, а сам… сам резко набросился на мою шею и начал исступлённо осыпать её пылкими поцелуями.

О, Боженька мой милый. Что же вы творите, шееееф?! Мне вдруг стало так жарко. Так жарко! До дурноты. И я не преувеличиваю. О, кошмар. И в трусиках нереально горячо. Что происходит? А его запах, запах элитного парфюма окончательно вскружил мне голову.

– Почему тогда ты меня не хочешь? – мужчина шипел мне в шею и без разрешения ставил засосы. Он вгрызался в меня, как голодный лев в загнанную в угол овечку, и я ничего не могла с этим поделать. Кожа в области шеи и ключиц уже припухла. Он даже слегка порвал мою униформу в районе плеч так, что нитки хрустели по швам.

Вот тебе и босс. Не босс, а голодный зверина. Верка была права. Надо было держаться от него подальше. Вот только как? В скафандр себя упаковать? Или надеть на свои самые главные места тела доспехи и трусики целомудрия из бронированной стали?

– П-потому что это неправильно. Я ведь вас не знаю. Да и вы меня тоже.

– Детка, ты мне очень сильно понравилась. До чертей, блять! Этого вполне достаточно.

Поцелуй в мочку уха. Он. Меня. Облизывает. В глазах темнеет, дыхание учащается, сердце колотится где-то под рёбрами со скоростью пять ударов в секунду.

– Это как-то непривычно для м-меня, – жую слова, глотаю буквы.

– Да брось ты. Тебе что, правда в кайф надраивать сортиры? – он часто и бурно дышит, продолжая клеймить мою шею засосами и вдавливать моё тело в прохладную стену кабинета.

– Нет, – вот-вот моё сердце остановится, страсть мужчины набирает обороты. – Но у м-меня нет иного в-выхода.

Стоп! К чему вообще весь этот разговор?

– Теперь есть. Соглашайся. После работы будем ходить на свидания, по всяким там фешенебельным ресторанчикам. Хочешь, каждый день буду дарить тебе подарки? Цветы? Шмотки? Забирать с работы и катать на своей «Бентли»?

Кто ж не хочет? Ого… Он что, шутит?

Вот это новость. Вот это поворот.

Ущипните меня. Наверное, я сплю.

– Хочу, – мычу, закатываю глаза, потому что он снова начинает нагло сосать мочку моего уха. А мне… начинает это до дурноты нравиться.

– Значит, это ответ «да»?

– А что взамен?

Всё. Мой мозг отключается. Вся кровь из головы хлынула вниз живота. Я ни черта больше не соображаю. Капец!

– Ничего такого сверхъестественного. Просто секс. По первому требованию.

– На рабочем месте? – открываю рот и дышу, дышу, дышууу. Не хватает воздуха. Я горю. Я тлею. И превращаюсь в золу. Этот монстр своими губами сжигает меня заживо.

– Нууу, не совсем. Я люблю разнообразие, крошка. Но тебе это только на руку. Секс в Париже, секс на круизном лайнере с видом на Дубай, на заснеженной вершине Эвереста – где только ты захочешь. Просто скажи, о чём мечтаешь, и я превращу твои мечты в реальность.

Поцелуй, поцелуй, поцелуй. На тонкой коже не осталось ни миллиметра живого места.

У меня пересыхает во рту. Это правда? Он не шутит?

– С ума сойти… То есть вы предлагаете стать мне вашей девушкой?

– Нет, – Пауза. Мужчина отстраняется, срывает с моих волос заколку «крабик» и властно наматывает длинную прядь тёмно-русых волос на свой крепкий кулак. – Любовницей, – хищно урчит. – О наших отношениях никто не должен знать.

Ух ты ж… Вот это условие!

Слов нет. Сплошные эмоции.

Я даже пропускаю свою реплику, таращусь на мужчину, как пойманная рыба в сети, что видит нож в руке рыбака за секунду до того, как из неё сделают уху.

– Да, наш роман должен остаться тайной, – продолжает говорить мелодично хриплым басом, удерживая меня за волосы, словно за поводок.

– Я поняла, – отвечаю на автомате.

– Тебе ведь нужны деньги и помощь? Если откажешь мне прямо сейчас, я тебя уволю.

Ох, нет! Только не это. Мерзавец загнал меня в тупик.

Хотя с другой стороны… Предложение не такое уж и гадкое.

Правда, чего мне терять? Я ведь не замужем. Я вольная пташка. Детей нет, семьи тоже. Куча долгов. Ни денег, ни теперь уже работы. А тут такой красавчик… У которого денег – куры не клюют. В которого я влюбилась с первого взгляда, ещё тогда, во время нашей первой встречи в лифте.

Ответ вырывается сам по себе:

– Да, мне очень нужны деньги. Поэтому… я согласна.

Роман Викторович победно улыбается. Блин, он реально Бог красоты. Всё в его внешности идеально, несмотря на зрелый возраст. Особенно глаза и улыбка.

– Прекрасно, – бизнесмен наклоняется к моим губам на опасно близкое расстояние. Дышит на них жаром и пряным ароматом табака, а после властно целует. – Обещаю, я сделаю всё, чтобы ты стала счастливой.

Да, он сделает. Он так это сделает, что я буду реветь сутками напролёт.

Но это будет позже. После того, когда я узнаю его истинное лицо.

* * *

Он отрывается от моих губ лишь для того, чтобы подхватить меня на руки и отнести к своему рабочему месту. То есть мужчина решает довести до ума начатое, продолжить то, что было прервано по моей вине. Мой босс… желает лишить меня невинности. Прямо на своём письменном столе, в своём кабинете, под конец рабочего дня.

Честно, я не думала, что моё превращение из девушки в женщину произойдёт при подобных обстоятельствах. Неужели я зря берегла свою девичью честь? Скольким парням отказывала, потому что мечтала о достойном, единственном и неповторимом, принце на белом коне. А в итоге вот как получилось. Сейчас оттрахает как офисную шлюху, а завтра даже имени не вспомнит. Но почему я не могу остановиться? Чувства и похоть, будь они неладны, они сильнее разума. Влюбилась. С первого взгляда. Как дура, за миллисекунду утонула в его бездонных глазах и в его безупречной внешности, никто не успел спасти. Словно по щелчку пальца мужчина вскружил мне голову, приворожил, казалось бы, на всю жизнь, до последнего вздоха и удара пульса. Поэтому я покорно раздвинула перед ним ноги и позволила сделать себя… ЕГО.

Босс положил меня спиной на гладкую поверхность дорого письменного стола, но перед этим хлопнул в ладоши, чтобы погасить свет в помещении. Кабинет погрузился во тьму. Я видела лишь, как во мгле, будто сотни звёзд, искрились его удивительные глаза. Он быстро ослабил галстук на шее, рывком снял с себя пиджак и бросил его на пол. От предвкушения чего-то грандиозного по всему телу побежали мурашки. Моё дыхание сбилось, а сердцебиение, наоборот, зашкаливало. Первым делом мужчина рванул на мне блузку. С такой силой рванул, что пуговицы отлетели на полметра вперёд и со звоном посыпались на паркет. Затем он с такой же грубостью избавил меня от лифчика. От смущения, что он видит мою скромную троечку, мне захотелось прикрыться. Да уж, видал, наверное, прелести и получше в этой жизни, украшенной деньгами и породистыми фифами.

– Не. Смей, – повелительно-недовольный тон босса не позволил мне этого сделать.

К слову, мужчина не стал долго возиться с юбкой. Просто задрал её до уровня талии, раздвинул мои ноги пошире, пристроился между ними и на секунду замер, сканируя меня жадным взглядом. Я прислушалась. Проглотила слюну в пересохшем горле и услышала, как звякнула тяжёлая пряжка ремня, как расстегнулась молния, как зашуршала одежда и зашелестела фольга.

Скоро это случится. Господи, как же я волнуюсь.

Ди, ты уверена?

Нет. Я просто сошла с ума.

И сама не понимаю, почему согласилась на его безумное предложение.

Приподнимаюсь на локтях. Фокусирую зрение и вижу в полутьме, как босс отточенным до мастерства движением раскатывает на своём члене тонкий, практически прозрачный латекс. Да, я вижу его член. Он очень большой. И уже стоит как кол. Твердый, как мрамор, длинный, как меч.

Уф, головокружение усиливается в разы, а сердце грохочет на пределе, гоняя кровь по венам в тысячу раз быстрей.

– Иди ко мне, – голос мужчины становится хриплым и прерывистым, – Диана.

Он толкает меня ладонью в плечо, чтобы я снова полностью опустилась на стол, а затем обхватывает руками под колени, ставит мои стопы на край стола, придерживает, чтобы не сопротивлялась, и широко разводит ноги в стороны.

Зажмуриваюсь. Считаю до десяти. Продолжаю дышать. Быстро-быстро. Часто-часто. Боже, главное не умереть от переизбытка эмоций. Как же страшно! Скорей всего, мне будет безумно больно. Он ведь такой огромный. Но любопытство почувствовать его достоинство внутри себя берёт вверх над страхом. Особенно когда Роман Викторович снова начинает целовать мои губы, ключицу, шею, которая, скорей всего, уже вся распухла и покрылась синяками от засосов.

Влажной дорожкой из поцелуев он опускается всё ниже и ниже. К груди. Туда, где вовсю сходит с ума от аритмии моё бедное сердечко. Сначала мужчина набрасывается на один сосок, затем на другой. В этот миг из моего рта вырывается громкий стон. Услышав предательский крик удовольствия, босс начинает ласкать мои огрубевшие горошинки ещё более жёстко, ещё более настойчиво. Кружит языком по периметру ареол, втягивает их в рот, теребит языком кончики набухших бусин, отчего в ответ я начинаю ёрзать на месте, подстраиваюсь под ритм его действий и понимаю, что во время поцелуев он отодвинул в сторону полоску моих трусиков и ввел в моё лоно свой палец.

– Ты мокрая. Ммм… Тебе нравится?

Вместо «да» я жалобно всхлипываю, громко вздыхаю, а он коварно улыбается и продолжает посасывать чувствительные горошины моих полушарий до тёмных пятен перед глазами и одновременно с этим ускоряет движения пальца в лоне. Кровь приливает к щекам. Я слышу, как там, в районе промежности, начинает что-то хлюпать. Ничего себе! Неужели я настолько сильно увлажнилась? Неужели я так сильно хочу своего босса?

– Какая же ты, мать твою, узенькая девочка, – пальцы входят на полдлины, босс весь трясётся от возбуждения, прижимая меня своим огромным телом к поверхности стола. Он буквально вдавливает меня в себя и дрожит от сумасшествия и желания взять своё. – Хочешь повышения? Хочешь… чтобы я тебя трахнул?

Киваю. И сама дрожу, аж зубы стучат, а ноги сводит дурацкой судорогой.

– Скажи! Скажи мне это! Громче!

– Хочу, – бьюсь под мужчиной, как умалишенная. По щекам катятся слёзы. Такие сильные эмоции и ощущения… Очень сильные! Они топят меня с головой, в пучине экстаза, в урагане вожделения, отчего я начинаю непроизвольно рыдать. Потому что впервые переживаю этот безумный опыт первого секса, еще и со зрелым мужчиной. Нет, не совсем мужчиной. А настоящим зверем в постели.

– Что? Что ты хочешь, маленькая девственница?

– Я хочу… чтобы вы меня… – хнычу, кусаю губы, не могу больше терпеть эту сладкую боль в лоне.

– Ну же! Скажи!

– Взяли, – рыдаю до срыва связок.

– Нет, не так! Скажи… Трахните меня, босс!

Сумасшедший. Грубиян. Извращенец!

Стоп. Если честно, мне нравится его безумная игра. Мне нравятся его грязные выражения. Мне нравится, как он властно трогает мою промежность и дерзко кусает за соски. Чёрт! Я сатанею от того, с каким нажимом он разложил меня на столе в своём кабинете. Меня нисколько не тревожит, что, возможно, он забыл закрыть дверь на ключ и кто-то посторонний в любой момент может нас застукать. Внизу моего живота больше не горит. Нет, там уже всё пылает и взрывается от жажды желания, наслаждения, порочного удовольствия.

Я. Хочу. Немедленно… Чтобы. Он. Избавил. Меня. От. Всей. Этой. Чёртовой. Агонии.

Взвизгнув, я обхватила его голову руками, притянула ближе к своему лицу, зарылась пальцами в мягкие, как шёлк, и влажные от пота волосы и зарычала в эти пухлые, пахнущие мятой и табаком губы:

– Трахните меня… Босс. Пожалуйста. Трахните.

Глава 3

Это был отвлекающий манёвр. Он ворвался в меня резко и неожиданно. От шока я дёрнулась на столе, широко открыла рот и закричала. Мужчина быстро заглушил мой вопль жёстким поцелуем и начал двигаться внутри меня своим большим и твёрдым членом. Толчок. Ещё один. И ещё два. Грубых, резких, дерзких. Слёзы ручьями льются по щекам, а он всё двигается и двигается. С каждой фрикцией набирает скорость. Он ловит мои слёзы пальцами, растирает по щекам, а горькие вопли боли затыкает пылкими поцелуями.

– Молодец. Всё хорошо. Хорошо. Хорошо, – пытается успокоить. – Сейчас станет легче. Так надо. Лучше резко и быстро… Чем медленно и мучительно.

Киваю. Да, я всё понимаю, не маленькая девочка. Но чёрт, как же это адски больно. И возбуждение сошло на нет. И мозги встали на место после резкой вспышки боли. Теперь я начала корить себя и ненавидеть за то, что отдалась, по сути, первому встречному, а мечтала отдаться любимому мужу, проверенному на верность долгими годами тесного общения.

За что отдалась? За лесть? И ничем не подтвержденное обещание?

Босс двигался всё резче и быстрей. Растягивал мою тугую плоть, знакомил моё тело со своим размером, пытался успокоить ласками и поцелуями. Его упругие ягодицы со спущенными на ногах штанами сокращались в режиме «одно движение в секунду». А я молилась, чтобы весь этот кошмар закончился как можно скорей. Он пыхтел, рычал, даже скулил, очевидно, от удовольствия. Я лежала на столе, на спине, а он властно удерживал мои ноги в желаемом положении. Во время сильных толчков стол ходил ходуном и даже подпрыгивал на месте. Вскоре боль начала угасать.

– Расслабься, малышка. Всё. Ты моя. Моя! Моя! Моя! – рычал, шипел на ухо, двигался. – Какая же ты красивая. Я влюбился в тебя с первого взгляда. Конфетка. Ты такая сладкая и милая, – он игриво облизал мою скулу, до мурашек по всей коже. Безумная страсть снова разлилась терпким ядом в моём сознании. И я… даже начала чувствовать что-то иное, кроме боли. Что-то такое тягучее, яркое, острое! Что горячим вихрем завертелось, закружилось внизу живота. То появлялось, то угасало. И снова всё повторялось. Мне захотелось большего. Захотелось ощутить в полной мере этот напирающий взрыв! Но пока не получалось. Нужно время, чтобы адаптироваться к новым событиям в моей жизни, к новому статусу, новым, окрыляющим душу ощущениям.

– Королева красоты. Богиня. Конфетка. Какая же ты удивительная и очень-очень сладкая крошка! Такая свежая, чистая и молодая. Наша встреча – подарок судьбы. Увидел тебя – и всё… сошёл с ума. Не мог спокойно ни есть, ни спать, ни работать. Малыш, ты меня едва не убила. Я думал о тебе сутками напролет. Я мечтал познакомиться поближе.

С каждым новым словом мне становилось намного легче. Боль превратилась в радость. Я перестала царапать его грудь ногтями и начала льнуть к нему, синхронно двигать бёдрами. Я перестала зажиматься и решила отдаться чувствам. Я его поцеловала. Сама. Притянула за затылок и накрыла его губы своими. Этого хватило, чтобы мужчина получил разрядку. Я нажала на кнопку взрыва, и он с хриплыми стонами запульсировал в моём лоне. Ох, Боги! Я это почувствовала – его бешеные сокращения. Но, к сожалению, не успела словить свою порцию кайфа. Ничего. Не у всех девушек во время первого раза получается получить свой первый оргазм.

Он дёргался на мне ещё несколько секунд. Сминал ладонями грудь, терзал губы алчными поцелуями. В конце концов, мой босс получил то, что хотел. Я думаю, такой человек, как Роман Царёв, всегда берёт то, что желает. Для него не существует слова «нет». А я… крупно попала в его дьявольские сети. Потому что случайно повстречалась на пути сущего зверя. У такого хищника, как Роман Царёв, глаз – алмаз. Увидел лакомую добычу, захотел – взял.

* * *

– Диана, посмотри на меня, – кончив в презерватив, мужчина бережно накрыл ладонями мои скулы, слегка наклонил мою голову вперёд и заставил посмотреть ему в лицо. При этом он ласково смахнул остатки слёз с моих ресниц кончиками своих мягких пальцев. – Твои глаза… Они невероятные. Я влюбился в них с первой секунды, когда только увидел. Линзы?

Да уж, представляю, какая я сейчас красавица с размазанной тушью, кровью на бёдрах, в порванной блузке и помятой до безобразия юбке.

– Нет, – отрицательно качаю головой.

– Божественные. Как слеза океана. Как самый редкий в мире аквамарин. Иди ко мне, маленькая, – Роман Викторович прижал меня к груди и нежно погладил по спутанным волосам. Уткнувшись носом в ароматное плечо бизнесмена, я захотела разрыдаться от эмоций. Но сдержалась. Ах, как хорошо с ним рядом. Я всё правильно сделала. Он меня не отпустит. Я почему-то уверена в этом на все сто процентов.

Интуиция меня не подвела. Об этом, правда, о его больной одержимости и желании сделать меня его собственностью, я узнаю через несколько лет. Когда стекло в моих розовых очках треснет и рассыплется на осколки.

Роман отстранился. Оценил меня пристальный взглядом с головы до ног, особое внимание уделяя бёдрам, и спросил уверенным, твёрдым тоном с ноткой волнения:

– Ты как? Как себя чувствуешь?

– Немного болит низ живота. И кружится голова, – прошептала вялым голосом.

– Было хоть немного приятно?

Я пожала плечами.

– Чёрт, что я такое несу. Вряд ли. Но мне бы очень этого хотелось… Чтобы ты кончила вместе со мной и получила свой первый оргазм, подаренный мужчиной. Ты вообще кончала когда-нибудь? Баловалась сама? Пальчиками? Вибратором? Или, может быть, твой бойфренд ласкал твою киску языком? – босс лукаво вскинул брови, а я смутилась ещё пуще, до красных пятен на щеках, и снова пожала плечами.

С ума сойти, он решил затронуть уж очень личную тему. Мне слишком стыдно об этом говорить. Мы едва знаем друг друга. Уф! Честно, я вообще не поняла, как между нами за пять минут случился секс.

– Ладно, потом побеседуем на эту тему. Одевайся. Поехали.

– К-куда? – уставилась на него широко-распахнутыми глазами.

– К врачу. Пусть тебя осмотрят. У тебя кровь на бёдрах, – мужчина поморщился.

– Но…

– Всё хорошо, девочка. Не бойся. Оплату за консультацию гинеколога я возьму на себя. Идем. Выйдем через чёрный ход.

Бизнесмен обхватил меня за талию и плавно спустил на пол.

– Понести тебя на руках?

– Ох, нет, что вы, – я горела живьём от смущения.

– Тшшш, – Роман Викторович резко накрыл мои губы указательным пальцем. – С этого момента давай со мной на «ты». Только прошу, в присутствии коллег на «вы». Окей?

– Угу.

Он принялся застегивать на мне блузку на те пуговицы, что уцелели во время его сумасшедшей атаки. При этом продолжал жадно пилить меня взглядом, как будто снова проголодался. Похоже, что да. Его член вновь потяжелел. Выгнулся дугой, налился кровью и стал твёрже цемента. Неужели? Как будто между нами ничего и не было минутой ранее, как будто он не таранил мою плоть мощными толчками и не терзал губы дикими поцелуями.

Закончив с блузкой, босс вытащил из шкафчика стола упаковку с влажными салфетками и осторожно принялся вытирать кровь с моих бёдер. Я попыталась выхватить из его рук салфетки, но он не позволил – наградил меня грозным взглядом, от этого взгляда я вся подобралась. После чего, отдёрнув вниз уже изрядно помятую юбку, он занялся своим внешним видом. Ловко стянул с пениса презерватив, завязал узлом, выбросил в мусорное ведро. Поправил галстук, рубашку, а пиджак… свой пиджак он величественно набросил на мои худенькие плечи. Ух, да он, оказывается, джентльмен. Я растаяла. Это было чертовски мило с его стороны. А этот запах… и тепло снова отправили мой дух в параллельную вселенную, когда в ноздри ворвался любимый аромат мужчины. В его пиджаке было немыслимо хорошо. Я даже забыла о том, что я натворила, на что подписалась и как мне было больно терпеть немалые размеры его ненасытного члена.

– Идём, – закончив прихорашиваться, босс взял меня за руку и потащил к двери. – Ты точно в порядке? Всё ещё больно?

– Нет, уже лучше. Мне нужно забрать свои вещи из шкафчика.

– Забудь о них. После обследования заедем в магазин и купим тебе новые.

Я едва не проглотила собственный язык от такой-то щедрости и заботы.

Не мужчина, а ходячая мечта. Мамочка, как же я счастлива!

* * *

Поверить не могу. Я это сделала. Мы это сделали. Мой босс только что трахнул меня на своём письменном столе. Более того, он лишил меня невинности. А теперь собирается на руках отнести к гинекологу. Вот это да! Настоящий мужчина. И где он был всё это время?

До Романа я встречалась с ровесниками, но они и близко не стояли рядом с миллионером. Один – кассир в супермаркете. Второй – доставщик пиццы. И оба живут с родителями. А я девушка, привыкшая к красивой, модной одежде, косметике, безделушкам-побрякушкам. Я зареклась отдать свою невинность лишь достойному. Не думала, конечно, что этот мужчина окажется старше меня на двадцать лет. Но, очевидно, это моя судьба. Он обеспеченный, серьёзный, симпатичный и обходительный мужчина. Миллионер! Боже! Он – МИЛЛИОНЕР! Повезло так повезло. Господи, спасибо, что услышал мои молитвы. С ним я чувствую себя настоящей золушкой. Я уверена, что Роман воплотит в реальность все мои самые заветные мечты и фантазии. Честно, на серьезные отношения я не рассчитываю. Всё прекрасно понимаю. Может быть, он женат. Не может быть, а точно. Если судить по кольцу на его безымянном пальце. Блин! Эта новость меня расстроила. Кольцо я увидела уже после того, как мы переспали. Когда села с ним в машину, а он положил правую руку на руль автомобиля и завел мотор своей новенькой «Бентли» цвета «мокрый асфальт».

Куда такому красавчику пропадать вхолостую? Ну да ладно. Будем считать, он сам заставил меня с ним переспать. Практически так и было. Странный он всё-таки. Захотел и всё. Хоть волком вой, но уволит, если не ублажу его хотелку.

Так, главное – не влюбиться. А всё остальное переживём.

Глупая, глупая дурочка! Если бы ты только знала, во что превратится твоя дурацкая интрижка. Сбежала бы от мерзавца как от огня. В первый же день, как только он сделал тебя женщиной и своей личной игрушкой.

Через запасной выход мы вышли на парковку. Когда я увидела машину босса, у меня от восторга потемнело в глазах, а ноги превратились в вату. Невероятно! Да я такую роскошную тачку видела только на картинках.

Мужчина заботливо открыл передо мной дверь, посадил на переднее сидение автомобиля. В салоне вкусно пахло. Кожей, любимыми духами, пряным табаком. Ммм, обожаю этот запах. Он действует на меня как какой-то афродизиак.

Заняв место водителя, Роман завел двигатель. Включил приятную музыку на магнитоле, нажал на педаль газа и плавно вырулил на дорогу. Комфортно, роскошно, чудесно. Я давно не испытывала таких потрясающих ощущений от жизни. Вся боль и обида на мужчину навсегда осталась в прошлом.

Мотор урчит. Мы несемся по трассе, обгоняя встречные машины. Страшно, но и охрененно круто! Ему уступают дорогу. Как же здорово чувствовать себя важной шишкой этого города. И он, лишь он из всех моих предыдущих ухажеров способен дать мне это ощущение богатства и свободы.

Через несколько минут мы паркуемся возле огромного медицинского центра. Частного на вид, современного. Время – семь вечера. Скорей всего, рабочий день в клинике подошел к концу. Но не для Царёва.

– Может, не надо? Мне уже лучше, – я слегка нервничаю, но мой новый бойфренд будто не слышит моих слов. Он выходит из автомобиля и галантно открывает дверь иномарки с моей стороны, подаёт мне руку, тесно переплетает наши пальцы и ведёт меня в приёмное отделение центра. Мне жутко неловко. Я опускаю голову в пол и мечтаю превратиться в невидимку из-за боязни осуждающих взглядов или сплетен. На самом деле я просто утрирую. Ситуация довольно обыденная. Меня просто смущает мой внешний вид. Точнее моё помятое платье горничной, спрятанное под мужским пиджаком стоимостью в тридцать тысяч баксов. Минимум.

Интересно, что подумают обо мне люди? Особенно о моем внешнем виде. Но приличная пачка зелени способна быстро закрыть сплетникам не только их наглые рты, но и глаза. Никого не смущаясь, первым делом Роман Царёв швыряет на стойку ресепшена внушительную пачку пятитысячных рублёвых купюр и кивком указывает в мою сторону. Девушка-администратор будто понимает его без слов. Улыбается, сгребает денежки в охапку и быстро набирает на стационарном телефоне чей-то номер.

Хм, очень странно. Роман ведёт себя как «свой человек», то есть постоянный клиент. Как будто он бывает здесь чуть ли не каждые выходные. Об этом свидетельствует сей обыденный ритуал под названием «оплата вне кассы», плюс процент за молчание, я так полагаю. Мне становится неловко вдвойне. Хорошо, хоть никто из персонала не сверлит меня укоризненными взглядами, а коридоры, к счастью, пустуют от привычного потока посетителей. Время достаточно позднее, вероятно, центр уже как минут двадцать назад закрылся на «сиесту» до завтрашнего утра. А нас «по блату» пустил охранник, которому Царёв также сунул подачку в карман его формы.

Не прошло и двух минут, как к нам навстречу по широкому коридору клиники устремилась немолодая особа в белом халате.

– Добрый вечер. Как вас зовут? – поинтересовалась докторша.

– Диана…

– Вы знаете, что делать, – мужчина лениво зевнул. – Ди, я буду ждать тебя в машине.

После чего он резко крутанулся вокруг своей оси, спрятал левую руку в карман и зашагал к выходу. Ну а я… Меня повели к лестнице, потом на второй этаж, в смотровой кабинет, где еще примерно минут тридцать мучили разными вопросами-допросами, осмотром и сбором необходимых анализов.

* * *

Я была не против обследования в таком-то крутом центре, с милыми врачами, которые чуть ли не целовали меня в обе щеки и не плясали танец с бубном, чтобы я осталась довольна их услугами. Когда я вышла на улицу, Роман стоял возле своей роскошной «Бентли», прислонившись к бамперу ягодицами, и курил, задрав голову к небу, величественно делая затяжки. Ммм, какой он привлекательный. На пафосе. Дерзкий, стильный и красивый, как сам Бог. Я схожу от него с ума. Мои трусики снова стали мокрыми, а низ живота свело сладкой судорогой.

Увидев меня, мужчина бросил сигару на асфальт, затушил бычок каблуком брендового ботинка, распахнул передо мной дверцу музея на колесах. Ну а я… поплыла в его распоряжение как миленькая, как будто наши отношения уже длились не один год, а поездки на роскошной иномарке стали для меня повседневной привычкой.

– Как все прошло? – хлопнув дверцей авто, поинтересовался бизнесмен.

– Нормально, – я невольно посмотрела на его правую руку, что внезапно опустилась на мою коленку и властно сжала, и как будто провалилась сквозь землю, когда увидела кольцо на его безымянном пальце. Толстое, золотое… обручальное. Мне стало дурно. Как будто из машины выкачали весь кислород. Мои мечты, моё счастье превратилось в кучу гниющего мусора. Махнув головой, я тут же попыталась себя утешить, мол, ничего страшного. Кольцо. Это не проблема. Кольцо ещё ничего не значит. Вдруг они с супругой подумывают о разводе? И он ищет себе альтернативу? Конечно, я хотела надеяться на лучшее, потому что заболела этим мужчиной, как вирусом. А потом вспомнила, что он запретил мне афишировать наши отношения. И смысл наших «свиданий» заключается лишь в том, чтобы просто трахаться, наслаждаться жизнью и прекрасно проводить время без каких-либо претензий и обязательств. Боже, я очень надеюсь, что эти установки изменятся.

Я хочу большего. Хочу стать его парой, женой, судьбой.

Ух! Вот ведь меня понесло. Тяжёлый случай.

– Хорошо, а то я очень сильно за тебя волновался, – Роман погладил мою коленку. Заскользил вверх по бедру ладонью, забрался под юбку… Когда его указательный палец коснулся горошинки клитора, все мысли в моей голове превратились в ничто, а внизу живота сладко запорхали бабочки. – Чёрт, – чертыхнувшись, мужчина быстро отдернул руку, вцепился в руль автомобиля и быстро втопил педаль газа в пол, – Конфетка, я снова тебя хочу.

В его словах не было ни намёка на ложь. Он заставил меня верить каждому его слову и вдоху, когда он сходил от меня с ума, осыпал поцелуями, комплиментами, подарками. Этот был тот самый момент, когда ты понимаешь, что с абсолютной уверенность можешь доверять этому человеку, как собственному отцу, потому что голос внутри тебя уверяет: «Нет, он не такой. Я точно знаю. Душой чувствую, сердцем понимаю… что Рома – мой идеал. А его слова, как цитаты из библии, чистейшая правда».

* * *

Большой, шумный город. Ночь. И звёзды. Мы несёмся наперегонки с ветром, маневрируя между попутными автомобиля, обгоняя их то справа, то слева. Адреналин кипит в голове. Я ещё никогда не была так сильно возбуждена и взвинчена. Мне нравится эта роскошь, нравится ощущать себя круче всех. Мама, я счастлива. Этот день подарил мне новую, потрясающую жизнь. Теперь я смогу жить в удовольствие. Прощайте, долги! Прощай, нищета! Жизнь удалась!

«Бентли» резко даёт по тормозам. Мужчина вскидывает руку вперед, как бы защищая меня от удара вследствие резкого торможения, а сам, не сказав и слова, выскакивает из тачки. Я вижу его грациозную осанку в зеркале заднего вида. Он куда-то бежит – скрывается в стеклянных дверях какого-то магазина.

А через пару минут, когда я слышу щелчок замка, на мои колени опускается огромная корзина ароматных роз.

– О, Боже… – я не могу сдержать восторга. Закрываю рот ладошками, задыхаюсь.

– Это тебе.

Я в полном шоке. Какие же они красивые. Мне ещё никто и никогда не дарил таких шикарных букетов. Сколько там штук? Сто, двести?

– Сто одна роза. Я хотел дожать до двухсот, но, боюсь, пришлось бы везти их в багажнике, – Царёв ухмыляется. Он берет меня за руку и нежно целует тыльную сторону ладони. – Ни одна из этих роз, самых дорогих, между прочим, из всех, что были в магазине, не сравнится с твоей красотой, Диана. Твоя кожа – нежнее лепестка розы, а твой запах… слаще аромата самого редкого цветка книги рекордов Гиннеса.

Твою ж… У меня инфаркт.

– Нравится? – я молчу. Просто прижимаю к груди букет и думаю, что вот-вот расплачусь как дурочка.

– Безумно, – с надрывом в голосе.

Роман самодовольно улыбается. После задаёт вопрос:

– Покатаемся немного?

– С удовольствием, – улыбаюсь в ответ. Моё душа рвётся на части от счастья, а сердце танцует от радости.

– А потом поужинаем?

– Я очень проголодалась.

– Отлично. Тогда я отвезу тебя в одно очень шикарное место. За городом. В горах. Тебе понравится.

С тобой? Хоть на край света.

Глава 4

Место, в которое привёз меня Роман Викторович, находилось за городом. Мы добирались до него чуть больше часа. Гнали на скорости не меньше ста сорока километров в час. И то Рома смеялся, мол, со мной он побаивается лихачить, так как девушка я скромная и застенчивая, поэтому мужчина решил поберечь мою нервную систему.

До того как выехать на трассу, Царев отвёз меня в огромный торговый центр, где накупил самой разной одежды и подарков. Он сделал из меня конфетку, завалив по самую макушку брендовой одеждой из самой последней коллекции этого года. Он осуществил все мои самые желанные мечты. Честно, мне хотелось разрыдаться от счастья.

После преображения Роман начал называть меня конфеткой. Почему? Потому что, как он сказал, я была очень сладкой во время первого секса, потому что моя фамилия ассоциировалась у мужчины с этим прозвищем и потому что после моего общения со стилистами и преображения я, как девушка, стала ещё ярче.

– Диана, ты красавица. Я не устану повторять это снова и снова. Ты достойна самого лучшего. Дешёвая одежда портит твое роскошное тело. Отныне я хочу видеть на тебе лишь то, что я буду сам тебе выбирать.

Ух, как скажете, босс. Я только за. Ваше желание – закон.

* * *

Наконец-то мы прибыли в точку назначения. Да, гоняет Роман Викторович, конечно же, будь здоров. Естественно, когда в твоём распоряжении имеется такая шикарная машина, ты чувствуешь себя властелином всех дорог мира, а скорость вместо ста сорока на спидометре воспринимается не больше пятидесяти.

Честно, я не думала, что в наших краях существуют такие удивительные места. Они доступны для посещения лишь избранным. В ресторане-отеле, оторванном на несколько сотен метров от земли, отдыхала элита нашего города. Одна ночь в подобном заведении – как моя трехмесячная зарплата.

Кругом – природа, гармония, невероятно чистый, горный воздух. Всё горит и переливается мелкими огнями. Даже вода. Удивительно! Водопад, терраса, даже деревья подсвечиваются специальными диодными лампочками, отчего складывается впечатление, словно я очутилась в реальной сказке.

Расположившись на просторной террасе с видом на бушующий водопад и кристально-чистое озеро, мы лакомились здешними деликатесами. Одно блюдо, второе, третье, десерт… Таких излишеств я не встречала даже на просторах интернета. Роман рассказывал мне разные забавные истории из жизни, иногда отвлекался на телефонные разговоры. Что поделать – бизнес есть бизнес. У бизнесменов нет выходных. За время общения со своим любовником я узнала, что он вовсе не такой строгий сноб и хладнокровный тиран, каким показался при первой встрече. Роман обладает прекрасным чувством юмора. Но эта редкая черта характера появляется у мужчины лишь под настроение. А ещё он невероятно щедр на подарки – ну очень заботливый мужчина. Плюс ко всему, Роман Царёв – галантный, воспитанный, обходительный и заботливый кавалер, в совершенстве знающий этикет. Не удивительно, если Царёв часто проводит вечера в компании популярных звёзд Голливуда, выдающихся бизнесменов, представителей светской знати, высокопочтенных олигархов.

Признаюсь, этот вечер был самым потрясающим событием в моей жизни за последние двадцать с хвостиком лет. Глянув на часы, богатей уныло выдохнул, а затем вдруг спросил:

– Поздно уже. Я устал, ты, конечно же, тоже… Давай останемся тут с ночёвкой? Завтра все равно суббота.

Идея потрясающая, но… Скорей всего, его предложение несёт в себе скрытый намёк на то, что миллионер не прочь продолжить сей дивный банкет, но теперь уже в постели. Нет, мне нужно хотя бы несколько дней передышки. Я ещё не готова. Низ живота по-прежнему неприятно колет, а тело помнит эту адскую боль во время процесса превращения девушки в женщину.

Я рефлекторно обхватила себя руками, поёжилась, загрустила. Мне хотелось ощутить хоть каплю эмпатии с его стороны. Чтобы он чаще спрашивал, как я себя чувствую. Чаще обнимал и целовал, а не трахал как законную собственность, а после траха, разрядившись, мгновенно засыпал под стать типичной особи мужского пола.

– Нет, не бойся, – мужчина шепнул бархатным тоном. – Приставать не буду. Просто закажем вина в номер. Посмотрим фильм, немного расслабимся. Ты сделаешь мне минет.

Что? Что сделаю?

Он сказал это с такой обыденностью и спокойствием, как будто это для него было всё равно что зубы утром почистить. Пфф. Обычное дело. Для него, может, да. Но не для меня. Для меня, девушки молодой и неопытной, слишком много всего случилось за раз. Интересно, а он кончит мне в рот? Заставит проглотить его сперму? Или можно будет выплюнуть? Про анальный секс я вообще молчу. Чёрт! Как же я сразу не подумала насчёт «расплаты за подарки». Миллионеры ведь люди такие, с причудами. Многое в жизни повидали, соответственно, требования у них к пассиям ого-го какие. Начиная от банального минета, заканчивая грубым БДСМ. Вот ведь я попала!

– Куколка, ну что ты раскраснелась? – Роман прищурился. В его взгляде появился некий укор. – Ни разу не ласкала мужчину там?

Отрицательно качаю головой и краснею по самые уши, даже воздух в радиусе метра нагревается как в печке.

– Не волнуйся. Я тебя научу.

О, дааа! Ликовал мой внутренний демон. Научите.

А ангел… Кричал, что я поступаю неправильно.

Да, не стоило мне связываться с женатым мужчиной. Но иначе я бы лишилась работы. К тому же проклятому сердцу не прикажешь. Могу я позволить себе хоть немного пожить как человек? В удовольствие? Утонуть в роскоши и богатстве. Хоть раз почувствовать себя королевой жизни? Ну и что, что женат, ну и что, что старше. Мир меняется, мораль тоже. Мы живём не в девяностых, не в Советском союзе, не в средневековье, где изменщков чуть ли не сжигали на костре, как ведьм. Многие так делают – ведут двойную жизнь. Что в этом такого? Для чего ещё жить? Для удовольствия, естественно. Он – мне, я – ему. Главное – не влюбляться. Иначе после того, как наши пути, вдруг разойдутся, мне будет ужасно больно. Да, мне не стоит в него влюбляться, но он… я должна влюбить его в себя. А уже потом влюбиться самой. Вот мой дальнейший план. Прекрасный план, детка! Окей, ну не выйдет так не выйдет. Пользуйся, пока дают, Диана. Другого шанса повидать мир не с изнанки, как ты на него смотришь, без денег и крошки во рту, увы, больше не будет. А Роман Царёв стал для меня огромным подарком судьбы и наградой за страдания после потери родителей.

* * *

В общем, конечно же, я согласилась остаться с боссом на ночь. Мы сняли на сутки потрясающий номер, каждый сантиметр которого был отделан золотом и пестрил неземным изяществом. Мягкая фурнитура в царском стиле, полы с подогревом, огромное джакузи на втором этаже, на балконе с панорамными окнами с видом на живописный каньон – все поражало своим нереальным шиком.

Пока я знакомилась с апартаментами, Роман болтал по телефону. Закончив разговор, мужчина положил телефон на журнальный столик в гостиной, снял с себя пиджак и властным тоном окликнул меня по имени.

– Иди ко мне, – Царёв опустился в шикарное кожаное кресло с мягкими подушками, расшитыми золотыми узорами, ослабил галстук на шее, широко раскинул ноги в стороны, расслабился и приказал: – Детка, сними с меня штаны. Приступим к обучению. Итак, урок номер один…

Ну вот, началось.

Сердце забилось где-то в ушах, дыхание сбилось, ладошки от волнения покрылись мелкими капельками пота. Я упала перед ним на колени. Облизав пересохшие губы, потянулась к ширинке и уже приличному бугру, что буквально на глазах вырос в штанах бизнесмена до внушительного размера. Большой. Властный. Желанный… Такой же, как и его хозяин. Да, я тоже желала мужчину до неприличия, я им восхищалась, но пока очень сильно волновалась. Из-за отсутствия опыта я боялась сделать что-то не так, расстроить олигарха, довести до смеха из-за моей застенчивости. Я ведь была уверена, что через его постель прошел не один отряд женщин. Но после того как он, закатив глаза, с громкими воплями кончил мне в рот, а потом до самого утра осыпал комплиментами, я поняла, что просто ошиблась, просто себя накрутила.

– Минет, значит? – я прошептала одними губами, не издав ни единого звука, пялясь на его главный орган, что так важно выскочил из трусов и ритмично запружинил перед моим лицом в момент, когда я сначала сняла с мужчины штаны, а затем нарочито медленно, растягивая секунды до начала «урока», спустила до самых колен эластичные боксёры.

Роман повелительно кивнул и прищурился. Его грудь стала чаще подниматься и опускаться, в глазах отразились привычные повадки голодного хищника. Ох, этот взгляд был мне уже хорошо знаком. До мурашек и мандража по всему телу. Он смотрел на меня так же, как и тогда, в своём кабинете, когда завалил на стол за секунду до того, как взял своё. Как вошёл в меня членом. Как овладел моим губами, телом и, по всей видимости, душой.

– Приступай, – в голосе чувствовалась сталь. – Просто возьми его в ротик.

Подавляя в себе смущение, я обхватила горячий, слегка влажный от мужской смазки ствол обеими руками и ласково погладила пенис мужчины. В ответ услышала протяжный стон. Роман откинулся на спинку кресла, закатил глаза, насладился процессом. Его стон меня взбодрил, смотивировал. Поэтому я подключила к ласкам губы и язык. Наклонилась ближе, с интересом рассматривая мужской прибор. Кожа мягкая, нежная, бледно-розовая. Вся в жилках, слегка сморщенная. По кончику головки стекает прозрачная влага.

Ладони обжигает жаром. Я начинаю двигать руками. Водить вверх, вниз, до самых яичек. Гладкие, красивые, они слегка покачиваются во время моих пока ещё робких манипуляций.

– О да, даааа! Какие нежные ручки. Но я хочу больше! Я хочу твой сладкий ротик, Конфетка. Отсоси мне, малышка. Немедленно! Трахни, блять, меня своим ртом!

Я вижу, что ему нравится, вижу, как он начинает сходить с ума и увеличивается в моих ладонях всё больше и больше, превращаясь в раскаленный камень. Смущение растворяется в любопытстве. Я закрываю глаза и… слизываю кончиком языка прозрачную бусинку с головки пениса. Облизываю ещё раз. И ещё один. И ещё несколько раз подряд, как эскимо на палочке. Быстро, страстно, жадно! Вхожу во вкус. Ух ты! А ведь это приятно. Интересные ощущения. Я начинаю лизать член Царёва от кончика головки до самой мошонки. К работе подключаются руки. Под хриплые стоны босса я впервые знакомлюсь с минетом на практике.

Я думала, моё знакомство продлится намного дольше, чем вышло. Ох, и зверский же аппетит у моего босса! Несколько движений руками, пара толчков языком. Я пробую взять его в себя глубже, насаживаюсь ртом на полдлины и в этот момент слышу громкий мат вперемешку со стоном, а после чувствую во рту солоноватый привкус, ритмичную пульсацию и хаотичные выстрелы его скользкого белка в моё небо.

– Двигайся, двигайся, девочка! Какая же ты охрененная! Мляяяять! Дианаааа!

Босс впивается пальцами в подлокотники кресла, к работе подключаются бёдра. Он крепко зажмуривается, открывает рот, дышит сипло, часто, со свистом и начинает быстро-быстро толкаться в мой рот, сжимая ягодицы, напрягая бёдра, практически пружинит на кресле, как на батуте.

Мой бедный рот! Я чувствую, как что-то теплое, вязкое и солёное обволакивает мои губы, течёт по подбородку вниз, к шее, падает на ритмично колышущуюся грудь. Думаю, боссу было безумно хорошо. Как же громко он кричал! И двигался как проклятый! Вот это желание, вот это напор. Его сперма была везде. На моем лице, в моих волосах, на платье, даже на дорогом персидском ковре номера. На вкус… она солёная, практически безвкусная. Поэтому не вызывает сильного отвращения.

Так! Как бы ни хотелось, но я должна её проглотить. Мужчинам это очень нравится.

Кончив мне в рот, миллионер обмяк в кресле. А мне показалось, что от такой вот удивительной разрядки мой ненасытный хищник просто потерял сознание.

* * *

– Ты молодец. Проглотила?

Киваю.

– Покажи язычок.

Показала.

– Отлично, – большой палец правой руки Романа коснулся моей нижней губы, заботливо её погладил, растирая остатки своего семени на моих губах. – Как тебе? Было много?

Опускаю взгляд в пол. Блин, ну почему я такая застенчивая? А почему он задаёт мне ТАКИЕ неприличные вопросы и каждый раз вгоняет в краску? Да, то, что он со мной творит – всё ново для меня. Неприлично, но захватывающе. Жизнь начинает играть новыми красками, а до этого я плыла по течению своей унылой жизни, словно полудохлая рыба.

– Необычно. Очень. Много, – еле-еле выдавливаю из себя ответ, после которого мой новый бойфренд торжественно усмехается.

– Идём в кровать. Посмотрим фильм, поговорим, – мужчина поднимается с кресла, берёт меня за руку, ведёт за собой в сторону спальни. – Ложись.

Я послушно опускаюсь на матрас просторной кровати, едва не тону в мягких подушках, а он наваливается на меня сверху своим огромным, мускулистым телом. Я рефлекторно зажмуриваюсь, вся напрягаюсь и подбираюсь, когда босс начинает снимать с меня одежду. Напрасно. Царёв просто меня раздел и сам быстро разделся. Лёг рядом, абсолютно голый и такой совершенный, притянул к своей груди, пальцами зарылся в мои волосы. Я лежала на его идеальном теле, с упоением слушала биение его сердца, пока он одной рукой гладил мои волосы, второй – вырисовывал на обнажённой спине подушечками пальцев невидимые узоры.

Несколько минут мы пролежали в полном молчании. Я просто наслаждалась каждой секундой сегодняшнего восхитительного вечера, упоительным запахом самого совершенного мужчины на свете, его сердцебиением, его вдохами, выдохами, каждым миллиметром его божественного образа и таяла от счастья. Мне было так тепло, спокойно и хорошо в его объятиях, что хотелось плакать от мощи этих удивительных чувств.

У Романа замечательное тело. Упругое, подтянутое, стройное, несмотря на возраст. Он модно одевается, держит себя в великолепной форме. Мне нравится его мужественное лицо, с жесткой щетиной и сексуальной ямочкой на подбородке. Также меня вдохновляет его рельефная грудь с порослью тёмных волос-завитков на бронзовой по цвету, гладкой коже миллионера. Именно эти элементы внешности партнера дарят мне ощущения того, что теперь я принадлежу опытному, зрелому, главное, обеспеченному, повидавшему жизнь мужчине. Если честно, я бы дала Роману лет тридцать, не больше. Хотя нет, даже двадцать девять. Это же надо такое? Ухаживать за собой, работать над своим телом, воспитывать в себе силу воли и выглядеть моложе, чем ты есть на самом деле – настоящий талант.

– У тебя есть семья? – босс первым нарушил затянувшееся молчание.

– Уже… нет, – горло будто бы сдавило колючей проволокой.

– Почему?

– Мои родители погибли… Авария. Из родственников осталась только тётя. Но мы с ней не общаемся. Она живет за границей.

– Бедняжка, – он обнимает меня ещё крепче, – искренне сочувствую. Теперь у тебя есть я, Конфетка. Я помогу тебе пережить это горе, – Роман крайне бережно берёт меня за подбородок, притягивает ближе к себе, устанавливает между нами крепкий зрительный контакт и… утешает меня глубоким, чувственным поцелуем.

Мама. Дорогая.

Его сильные руки плавно заскользили вниз, к моей талии. Прошлись по ягодицам, еще ниже, ниже и ниже… цепко вонзились в бедра. Мужчина резко отбросил вбок одеяло, ловко перевернул меня на спину и сам опустился ниже. Широко развел мои ноги, пристроился между ними. Низко. Слишком низко.

Господи! Что он задумал?

– Вы, т-ты… что… – я дрожу, захлёбываюсь от безумных эмоций и грядущих событий.

– Шшш, расслабься, малыш, хочу тебя поласкать. Это приятно. Ни о чем не волнуйся и получай удовольствие.

Его бурное дыхание обжигает низ живота и нежные лепестки промежности. Сердце бьётся на пределе. Соски скрутились в тугие узелки, а голова стала тяжелой, свинцовой, в ушах загудело. Рома меня поцеловал. ТАМ! Прошелся языком по складкам, и я громко застонала, выгнув спину.

Как же это невероятно! Очень, чёёёёрт! Приятно!

– Уфф, какая же ты вкусная, Диана. Я еще никогда не лизал киски своих любовниц. А с тобой не удержался. Девочка, ты меня провоцируешь и заводишь с пол-оборота.

Облизал меня там. Всю. Причмокивая. Втянул губами клитор, пососал, будто леденец, а я замычала от невероятного спектра окрыляющих чувств и быстро-быстро замахала головой.

– Любишь меня, детка?

– Да, да, да! – я рыдала от счастья, что встретила самого лучшего мужчину в мире. Честно, по моим вискам бежали слёзы.

– Кто твой босс?

– Ты, ты, ты! – бредила, задыхалась, рыдала.

– Кто самый лучший?

– Рома! Т-ты! Ты самый-самый лучший. Пожалуйста… Дай мне это! Не могу… Прошу. Сделай ЭТО!

Я кожей чувствую, как он улыбается, радуясь своей победе, превосходством и тем, что теперь он владеет мной как кукловод, что управляет любимой игрушкой с помощью нитей.

– Для тебя, Конфетка, я сделаю что угодно.

Отрывается от ласк лишь на пару секунд, чтобы сказать мне эту важную фразу, а затем с рыком набрасывается на самую чувствительную зону женского тела, быстро-быстро работает языком. Я вижу перед глазами все звёзды поднебесной, в настоящий момент думаю, что по моим венам бежит не кровь, а ток. Я не успеваю опомниться. Заветный взрыв случается неожиданно. Я, словно факел, вспыхиваю за долю секунды и крошусь на миллиард невидимых взгляду атомов. Цунами судорог накрывает с головой. Я кусаю до крови собственные губы, впиваюсь ногтями в кожу головы Ромы и дергаюсь в сумасшедшей агонии. Даже на миг теряю сознание… А прихожу в себя от едва ощутимых шлепков по лицу.

– Эй, эй! Маленькая… Ты как? Очнись!

– Ох, – только и могу вымолвить.

– Напугала меня. Кошмар! – босс сгребает меня в охапку с постели, сажает к себе на колени, гладит, обнимает, прижимает к горячему потному телу. А я улыбаюсь, пьяненькая и довольная до чертиков. – Детка, ты – космос.

Я мычу что-то в ответ. Он снова укладывает меня в кровать. Ложится рядом, заворачивает мое обессиленное тело тельце в свои крепкие, доминирующие объятия, и мы засыпаем. Вместе. В обнимку. Будто становимся едиными целым. До самого утра. До тех пор, пока длится наше тайное свидание.

* * *

Мы провели вместе с боссом еще один замечательный день. Завтракали на веранде с видом на лазурное озеро и бушующий водопад, а после катались на лошадях и устроили пикник на природе. Вечером Роман Викторович привёз меня домой.

Вот и пролетели выходные. Так не хотелось расставаться с мужчиной. Я как будто знала его несколько долгих лет, как родного, а не пару дней, как первого встречного, каким он, по сути, и являлся.

Сияющий шиком «Бентли» припарковался возле моей скромной пятиэтажки, точнее в одном из обычных, ничем не примечательных спальных районов окраины нашего города, с грязными стенами, покрытыми облупленной штукатуркой, трещинами на тротуарах и пустующей парковкой дома.

Как обычно, Роман обходительно открыл дверь с моей стороны и, протянув навстречу руку, помог мне выйти на улицу. Мне стало стыдно. Вот я глупая, надо было попросить его выбросить меня где-нибудь на остановке, но я тянула до последнего, поскольку не хотела расставаться. Уж очень сильно привязалась к боссу, да и он настоял на том, что хочет посмотреть на место, в котором я волочу свои ничтожные минутки жизни.

Спрятав руки в карманы брюк, Царев окинул беглым взглядом сей тухлый райончик и тут же поморщился. Я застыла возле его тачки. Так хотелось прыгнуть обратно в комфортный салон, пропитанный запахом кожи и сладковатого парфюма брендового «Хьюго Босс», и умчаться дальше в роскошную жизнь, ибо дома меня ждёт пустота, одиночество, холодная постель и плесень в пустующем холодильнике.

Внезапно сладкие грезы прервались бархатным баритоном:

– Вот, это тебе, – Роман протянул мне прямоугольный по форме предмет, напоминающий кредитную карту, а я вытаращилась на нее как на восьмое чудо света. – Прости, не могу покатать тебя по магазинам на следующей неделе – на работе будет полный завал. Если хочешь, я вызову завтра водителя, он тебя везде повозит. На карте лежит кое-какая сумма, надеюсь, эта скромная цифра поднимет тебе настроение и скрасит твои серые будни, когда меня не будет рядом.

– Ой, нет-нет-нет, не надо, – машу руками. – Вы и так меня здорово побаловали.

– Не вы, а ты, – недовольно поправил. Голос бизнесмена наполнился льдом.

– Да. Ты… Роман.

– Скажи ещё раз, – он резко впился в мои плечи руками, грубо их сдавил.

– Что?

– Назови меня по имени, – легонько встряхнул, а у меня душа ухнула в пятки и в животе вдруг стало безумно горячо.

Что? Да! Неужели мужская грубость меня будоражит? Вот, мало мне в жизни острых ощущений. Не успела похоронить родителей, как вляпалась в очередные приключения. Меня не на шутку волновал некий нюанс, что сетями опутывал наши отношения. «Маленький» такой нюанс… Нет! Даже два. ВО-ПЕРВЫХ, я должна молчать о наших тайных встречах, ВО-ВТОРЫХ, мой босс женат, а я просто с ним сплю. И ничего личного.

Задрожав от накала воздуха в атмосфере, я прерывисто выдохнула:

– Роман.

– Неееет! Ласково. Скажи ласково, детка, – мужчина с силой вжал меня в переднюю дверь автомобиля. Между нашими губами оставались опасные миллиметры. Ох, какой же он всё-таки горячий… Грубиян!

– Ромааа, – растягивая последнюю букву слова.

Он торжественно улыбнулся, будто выиграл триллион баксов:

– Поцелуй меня.

Я встала на носочки и робко коснулась губами его нижней губы. Однако этот быстрый «чмок» отнюдь не впечатлил босса.

– Конфетка, ну что такое? Всему приходится учить… Но именно этим ты меня и зацепила. Своей чистотой и своими удивительными глазами цвета аквамарина. Расслабься, не зажимайся, девочка, и получай удовольствие от нашего общения. Итак, урок номер два… поцелуй.

Не успела я набрать побольше воздуха в лёгкие, как его язык с напором ворвался в мой рот. Закружил там, как вихрь, нажимая на самые чувствительные точки ротовой полости, что искры из глаз посыпались. Мне пришлось стать послушной ученицей и подключится к игре. Я поймала его язык своим, прошлась по основанию горячей поверхности плоти своим языком, легонько пососала. Там было так мокро, пряно и горячо, что хотелось грязно выругаться. Он мастер. Чёртов ловелас. Всё умеет. Любую монашку заведет с пол-оборота. Хочешь не хочешь, но ты станешь такой, как ОН пожелает.

Роман жадно обхватил меня обеими руками, как законную собственность прижал к груди и углубил поцелуй, заработав языком ещё резче. Мои губы уже знатно припухли. Без гигиенической помады тут не обойтись. Этот зверь закусал меня до ран. Сумасшедший и ненасытный хищник. Я от него дурею. Я им восторгаюсь. Я хочу стать его добычей. О дааа, меня это чертовски возбуждает.

Я терлась подбородком о его жесткую щетину, а он усердно работал внутри моего рта языком. И плевать, что мы, по сути, на людях, во дворе моего дома, страстно лапаем друг друга, считай, у всех на виду, перед десятками окон, плевать, что он мне годится в отцы. Рома вскружил мне голову. Вот и всё. А я, кажется, им заболела. И от этой болезни не спасёт ни один противовирусный препарат.

– До встречи, малыш, – закончив «урок», тяжело дыша, мужчина прервался, облизав кончиком языка свои влажные полные губы, лоснящиеся при свете уличных фонарей от моей слюны, – Жду тебя в среду утром, в девять ноль-ноль, в своём кабинете, – довольно мурлыкнул. – И да, надеюсь, ты помнишь, что наш роман… это просто роман и ничего личного. Хорошо? Ты со мной спишь, а я тебе хорошо плачу.

– Хорошо. Просто секс на работе. И ничего личного, – продублировала его слова как робот, без какой-либо эмоции, и, немного не рассчитав с силой, подалась вперед, желая поцеловать Рому еще раз, но вместо поцелуя я с некой злостью, с силой прикусила нижнюю губу миллионера, когда где-то в области груди почувствовала укол обиды. Благо, Роман никак не отреагировал, поскольку в кармане его брюк настойчиво затрезвонил мобильный.

– Спокойной ночи, Конфетка, – спешно попрощавшись, мой идеальный принц прыгнул в свою тачку и, поддав газку, резво скрылся за углом дома.

Жена, наверное, позвонила… Ну и ладно. В принципе, меня всё устраивает. Главное – сильно не влюбляться. Или, напротив, пойти другими путями и попробовать влюбить в себя босса. Так, чтобы думал обо мне днями напролет, двадцать четыре часа в сутки, места себе не находил, в итоге плюнув на всё, женился. А его жена… я мечтаю, чтобы она превратилась в воспоминание.

Глава 5

Воскресенье выдалось распрекрасным. Позавтракав, я отправилась на шопинг. Интересно, сколько средств на той карте? Оказавшись в городе, приложила карту к банкомату и схватилась за сердце. И это называется «скромная сумма»? Он сумасшедший. Да этих денег мне хватит на несколько месяцев, чтобы не работать и жить припеваючи, ни чём себе не отказывая.

Пробежавшись по бутикам в торговом центре, я накупила себе обалденной одежды. В строгом, но стильном офисном стиле, для работы. Я ведь теперь личная помощница одного из самых богатых и завидных мужчин нашей страны. Поэтому должна выглядеть соответствующе.

Новая одежда, да ещё и какая! Брендовая, прямиком из Милана, из последней коллекции этого года. Романтичный ужин при свечах с видом на изумительное озеро и гонки на закате на «Бентли»… Все, казалось бы, было прекрасно. Если бы… не некоторые фразы мужчины, что задевали меня за живое и, будто ржавыми гвоздями, впивались в самое сердце. Одна из них – это фраза о том, что наши отношения всего лишь весёлая интрижка. Но, даже несмотря на это, я не верила Роме. Рома! Так я называла его в своих мыслях.

Каким-то необъяснимым образом я чувствовала, что его отношение ко мне изменится. Мне стоит лишь приложить некоторые усилия и заставить босса перевести наши разовые встречки в нечто большее. То есть узаконить до уровня «пары» хотя бы.

Но как же его жена? А что жена? Если действительно любишь, то любая преграда тебе не помеха. А как же заветная фраза? За счастье надо бороться.

Честно, я пока ещё не решила что-либо предпринимать. Да, всё-таки стоит узнать нового бойфренда получше. Кстати, и о его личной жизни тоже не мешало бы погуглить, а уж потом выстраивать «коварный план» по похищению сердца босса.

* * *

Да здравствует среда! Три внеплановых выходных прошли на ура, в моё удовольствие. Интересно, почему Царев не приказал мне выйти на работу в понедельник? Неужели волновался о моём самочувствии? Возможно. Очень на это надеюсь. Решил выждать пару дней, чтобы у меня там, так сказать, всё зажило. Ммм… Какой предусмотрительный. Когда Рома отвез меня в больницу после первого раза, врач на всякий случай прописала мне кое-какой препарат в виде свечей, а еще у меня взяли анализ крови.

Переодевшись в элегантный костюм цвета марсала, я даже успела утром заскочить в парикмахерскую, чтобы сделать модную укладку. После чего, покинув территорию салона красоты, почувствовала себя королевой. Словно заново родилась! Старая я умерла, а новая восстала из пепла.

Выпрямив спину, гордо вздёрнув голову к небу, цокая каблучками, я зашагала в сторону здания компании «Tsarev Bank». И каково было моё удивление, когда я чуть ли не на каждом шагу ловила на себе взгляды проходящих мимо мужчин. Да, они буквально жрали меня с волосами своими настырными глазами и, истекая слюнями, на ходу сворачивали шеи, провожая меня наглыми взглядами. Это было очуметь как приятно!

Я даже улыбнулась. Ух ты! Я на верном пути. Итак, план на день: свести босса с ума, чтобы он кончал в собственные штаны, как какой-то малолетний подросток, у которого день назад начались неконтролируемые поллюции по ночам, только от одного моего мимолетного образа в мыслях. Я даже записала себе в ежедневник эту памятку и воображала, каким образом буду преобразовывать наши отношения из статуса «ничего личного» в статус «ты – моя жизнь».

* * *

Поправив причёску, разгладив невидимые складки на пиджаке элегантного и безумно дорого костюма, я вышла из лифта и, покручивая бёдрами, будто модель, что сошла с подиума, направилась в сторону кабинета главного. Мне кажется, я начала превращаться в какую-то расфуфыренную стерву… Но на самом деле это было не так. А ещё с самого утра я успела нащелкать ну точно штук пятьдесят фотографий, три из которых уже выложила в «Инстаграмм», который вмиг оживился развеселыми комментариями и лайками. Одна из фоток – я стою в лифте и, улыбнувшись на все свои тридцать два, делаю снимок в зеркале кабинки. Вбиваю на клавиатуре телефона хэштэг «#лифтолуг», «#мойпервыйрабочийдень», загружаю фото на свою страничку в профиле и подписываю пост: «Первый рабочий день на новой работе. Теперь я личный помощник директора фирмы «Tsarev Bank».

За десять минут прилетает семьдесят лайков. Я в шоке! После смерти родителей я хотела удалить все свои странички в социальных сетях… Я не пользовалась ими уже полгода. Депрессия. Тоска и уныние. Зачем люди вообще заводят профили на просторах интернета, в социальных сетях? Естественно, чтобы похвастаться своей крутостью, достижениями, шмотками. Вот и мне захотелось. Я ведь теперь стала крутой девчонкой, а у крутых чик обязательно должен быть крутой «Инстаграмм». И… котик. Точно! Надо обязательно завести дома кота и какую-нибудь мелкую собачонку, типа померанского шпица.

Нет, я не собиралась становиться расфуфыренной соской. Я просто начала себя любить. Наслаждаться собой, жизнью и теми вещами, что делали меня счастливой. Я просто хотела стать счастливой. У меня ведь в этой жизни больше никого нет… С момента знакомства с Романом я начала дышать полной грудью. Впервые за полгода я улыбнулась. Честно! Когда мужчина подарил мне огромный букет из сотни безумно красивых роз. Я вспомнила, что такое счастье. По венам разлилось приятное тепло. Мой внутренний мир ожил и заиграл новыми, яркими красками. Тогда я поняла, что Рома – моё верное спасение. Почему бы за него не ухватиться руками и ногами? Если этот человек дарит мне счастье. Если он, только он делает меня счастливой.

Какая, спрашивается, плата за счастье? Понты. Всего-навсего хороший, страстный секс. Но это и не плата вовсе, это удовольствие. О минусах нашей сделки я узнаю чуть позже. А сейчас я смотрю на окружающий мир через стёкла розовых очков.

* * *

Вот и мой этаж. Самая верхушка здания. Расправив плечи, слегка улыбнувшись, я зацокала каблучками по идеально чистому, белому полу коридора прямиком к кабинету шефа. До личных хором босса оставалось всего несколько метров, но эти громкие крики, разбавленные отчаянным всхлипами, я услышал сразу же, как только вышла из лифта. Они сочились из щелей кабинета Царёва. От волнения улыбка мгновенно стёрлась с лица.

Пока я раздумывала, стучать или подождать, когда конфликт устаканится, поскольку часы на стене в холле показывали время «9:03», дверь кабинета начальника с силой распахнулась и меня едва не сшибла с ног некая фигура, облаченная в белую блузку и темную юбку.

– Роман Викторович, вы не можете меня уволить! – та кричащая фигура оказалась девушкой лет тридцати с пышными блондинистыми волосами и большой-пребольшой силиконовой грудью. – Давайте поговорим? Договоримся?

– Могу. Я директор этой фирмы, – совершенно спокойно, без какого-либо интереса ответил знакомый бархатный голос.

– Рома! Объясни причину!!! Прошу!

Ничего себе! Секретутка перешла на «ты». Очень интересно, кто дал ей право разговаривать со своим шефом в таком тоне, да ещё и тыкать. Хотя их мыльная опера меня не касается.

Всхлипнув, девушка крутанулась вокруг своей оси, и её красные от слез глаза с потёкшей подводкой резко впились в меня с презрением, как клещ в кошку.

Ого, вот сучка! Это была она! Та наглая мочалка, которая унижала меня в туалете на прошлой неделе. И честно, мне ни капли не было жаль шлюшку. Заслужила. Правда ведь говорят: всё хорошее или плохое возвращается к человеку ответным бумерангом.

– Я не обязан перед вами отчитываться. Всего доброго. Я уверен, с вашими безупречными данными и хвалебными навыками в работе вы быстро отыщете себе перспективную альтернативу, – Роман Викторович, якобы издеваясь, издал глумливый смешок на словах «данными» и «навыками». Кажется, в этих словах значился скрытый контекст. Достаточно пошлый, как мне показалось.

На этом конфликт завершился. И не в лучшую для блонди сторону. Схватив свои вещи, что были небрежно всунуты в большую картонную коробку, будто их собирали наспех, офисная мочалка зашуровала прочь. Если эта девка не тупая как пробка, то, скорей всего, она поняла, почему её лишили работы. Из-за меня.

Сначала мне показалась эта ситуация вполне себе забавной. Но вскоре я поняла… Если я не буду бороться за свою любовь и своё будущее, то спустя время тоже окажусь на месте блондинки. Главное – не зазнаваться. Не делать зла другим. И всё будет хорошо. Закон вселенной.

* * *

Радость зашипела в венах, награждая тело приятным теплом, когда я поняла, что он только что сделал. Ради меня буквально за минуту выкинул на улицу свою бывшую секретаршу. Меня переполняло чувство гордости. Данная ситуация наглядно доказывает то, что я правда очень сильно понравилась своему боссу. Супер! А что, если он влюбился? Просто боится в этом признаться. Он ведь такой властный и холодный. Впрочем, таким и должен быть владелец крупной компании, на счету которой числятся миллиарды долларов. Поэтому и вынужден держать свои истинные чувства в себе. По крайней мере так мне хотелось думать и верить, переубеждать себя, что он хороший человек. И что он станет всем для меня. Я ведь другая, особенная. И я правда-правда ему нравлюсь. Все те комплименты, что он мне дарил вместе с дорогими подарками, дарил от чистого сердца.

– Диана, проходи, – голос начальника неожиданно смягчился, в глазах появился умопомрачительный блеск. – Прости за дурацкое шоу.

– Всё в порядке, – я улыбнулась как ни в чём не бывало и вошла в кабинет.

Но не успела я переступить порог владений Царёва, как он, с силой захлопнув дверь, схватил меня за талию… и резко толкнул спиной к стене, навалившись на меня, хрупкую марионетку, своим огромным ароматным телом. Я только и успела охнуть, когда его влажные и такие пылкие губы грубо вонзились в мою шею.

– Господи Боже, какая же ты красавица! Потрясающе выглядишь. Конфетка, – рык, животный поцелуй в область сонной артерии, одежда начинает трещать по швам, когда мой босс пытается сорвать с меня пиджак, а следом за ним и блузку. Но его руки настолько сильно трясутся от желания, что он не может справиться с пуговицами. – Диана! Маленькая… Охренеть, как же сильно я тебя хочу. Блять, я соскучился, – он даже не постеснялся выругаться.

Я задыхаюсь. Я буквально плавлюсь от жара его тела и власти его губ. Мне становится невыносимо душно. Пот градом катится по спине. Я дрожу, тону в мощном урагане эмоций, начинаю проваливаться в другое измерение и чувствую, как в трусиках становится жарко, мокро и немного дискомфортно от странного покалывания.

– Красотка, иди ко мне, – Роман ловко подхватывает меня на руки, несёт к большому дивану из чёрной кожи, что стоит у самого окна его роскошного кабинета. Ставит на ноги лицом к боковине дивана и, прежде чем я успеваю что-либо мяукнуть в ответ, толкает лицом в подушки. С протяжным охом я падаю животом на подлокотник. Вот чёрт! Ягодицами я ощущаю, как босс пристраивается позади меня и сверлит голодным взглядом мою оттопыренную кверху попку. А затем я слышу, как шуршит одежда, как с характерным звоном звякает о пол пряжка ремня и с каким будоражащим треском расстегивается молния на брюках.

Доля секунды – руки Романа с властной грубостью обрушиваются на мои бёдра. Задирают юбку вверх, до поясницы. С некой животной алчностью вцепившись в мои напряженные бёдра, босс тянет меня на себя. Ещё секунда. Рома рычит. Да! Скорей всего, он увидел мои новые трусики и… чулки с кружевом.

– Крошка, ты, чёрт возьми, знаешь все мои слабости. Я обожаю чулки. Сейчас я буду рвать их на тебе. Зубами.

Вот блин.

У меня перехватывает дыхание. Я начинаю дышать ртом. В кабинете становится так жарко, как в бане, когда Царёв резко срывает с меня трусики и одновременно с этим со всего маху шлепает по голой попе ладонью.

– Ах!

Да, я не могу сдержать эмоций. Хоть и стараюсь. Поэтому начинаю кусать собственный кулак, лишь бы заткнуть чем-то рот, чтобы нас никто не услышал. Как вдруг получаю ещё один мощный шлепок. Сильнее предыдущего.

– Рома… – стиснув зубы, я зашипела в кулак, а он снисходительно расхохотался. Как и обещал, мужчина содрал с меня чулки. Один просто разорвал до дыр, а второй рывком сорвал с моей ноги и… набросил на мою шею, будто поводок, которым слегка сдавил горло. В глазах мгновенно потемнело, ток побежал по нервам. ЧТО. ОН. ТВОРИТ?

Сумасшедший. Псих!

Я и сама сошла с ума. Боже! Мне это нравится! Я хочу большего. Хочу ещё!

Давка в области шеи усилилась. Лёгким катастрофически стало мало кислорода. Несмотря на это, возбуждение и жар в промежности ни на секунду не позволяли мне расслабиться. Я думала лишь о том, что я снова хочу почувствовать его член внутри своего лона. И, разумеется, получить с ним единый оргазм. На двоих. Чтобы узнать, каково это, когда моя плоть сжимает его эрекцию и сокращается с ней в унисон.

Дёрнув чулок на себя, он наклонил меня ближе к себе. С голодной одержимостью облизал скулу, обжёг бурным дыханием ухо. Я будто сидела на пороховой бочке, а таймер до взрыва отсчитывал доли секунды. Вот-вот – и рвану. Вот-вот – и я кончу. До того как этот чокнутый дьявол ворвется в моё мокрое лоно членом.

– Скажи мне это. Скажи, Сладкова.

– Ч-что? Что с-сказть?

Мамочка! Я рыдаю. И трясусь, как в лихорадке.

– Наше кодовое слово, – он ещё раз с особой дикостью слюнявит мои щёки языком.

– Трахни.

– Ещё раз. Громче! С интонацией! Умоляй!

– Трахни меня!

– Кто? Кто тебя должен трахнуть?

– Босс. Трахните меня, мой босс!

* * *

Один рывок назад – горло сдавливает тонкая ткань капрона, что обмотана вокруг моей шеи, и под грубый мат мой начальник врывается в моё тело. Я взвизгиваю. Даже чувствую, как мои зрачки расширяются от удовольствия, как у испуганной кошки. Нет, мне не больно. Я вся в предвкушении. Я мокрая и горячая. Его горячая девочка! Которой он снова овладел. А моя смазка уже достаточно увлажнила ещё недостаточно разработанную узкую плоть, чтобы его пенис без труда и боли мог проникнуть внутрь. Нужно время, чтобы привыкнуть к размерам мужчины. Отнюдь не маленьким.

Босс начинает плавно двигаться, раскачиваясь как маятник, то вперёд, то назад. Он сам на взводе, ему ничуть не легче, чем мне сейчас, потому что он хочет резко и быстро, а сил сдерживаться никаких нет. Ему сложно себя контролировать. Чувственными толчками, усердно работая бедрами, Роман погружается в моё лоно. В этой позе также нужно проявить терпение. Поскольку позу «по-собачьи» мы практикуем впервые. Но мне уже нравится. Первая минута толчков была не очень приятной. Но сейчас, когда я ещё более увлажнилась, внутри меня постепенно начало разгораться то самое заветное пламя, которое, при продолжительных и глубоких фрикциях очень скоро превратится в извергающийся кратер вулкана.

– Как ты? – он погладил меня по вздернутой кверху попке, едва коснувшись анального прохода указательным пальцем. – Можно быстрей?

Ох, нет. Он только что впервые приласкал моё колечко. И это было незабываемо. Хоть и вульгарно с его стороны.

– Да. Я хочу. Хочу быстрее! – к моему удивлению, я не заметила, как сама начала двигать бёдрами навстречу партнеру.

– А грубей? Можно грубей?

Этим вопросом он заставил меня замешкаться, ведь мне было одновременно страшно и любопытно. Толчки усилились. Его частые выдохи обжигали мою кожу. А потом он снова меня шлепнул. Я не удержалась от вопля. Мой крик спровоцировал Царева на последующий шлепок. И не один.

О, эти удары возбуждали! До такой степени, что от неприятных ощущений не осталось ни следа. Через минуту, когда мы оба вошли во вкус, Роман принялся таранить меня на полную длину. Выходил полностью и с глухим рыком, до упора врывался снова.

– Конфетка-а-а-а, я готов тебя сожрать! Ты самая сладкая девочка в мире. В тебе так горячо и тесно, что я напрочь превращаюсь в зверя. Я хочу кончить! Хочу всю тебя! Запачкать своей спермой! Клеймить и поставить метку! Пусть все знают, что ты – моя девочка. Ты такая юная и удивительная, что я чувствую себя малолетним задротом. Слабаком, что не может потерпеть и минуты, чтобы не обкончаться от радости, продлив нам обоим удовольствие ещё хотя бы на пару минут. И от этого ощущения, словно вернувшись в прошлое, в юность, я получаю ни с чем не сравнимый кайф, – утробно фыркает, переводит дыхание. – Ты со мной? Давай кончим вместе. Готова? Я хочу почувствовать, как ты дрожишь и сокращаешься на моём члене! А ты? Ты хочешь меня? Хочешь мой член? Глубоко, по самые яйца внутри себя? А? Тогда покричи! Покричи, моя девочка. И кричи так громко, как будто падаешь в пропасть!

– О, да-а-а! Хочу! Хочу! Хочу-у-у! Мечтаю.

Я закричала. Одной рукой он поймал мой сосок через тонкую ткань блузки, а второй обрушился на мой клитор своими опытными пальцами и надавил на какую-то особо чувствительную точку так, словно нажал на пульт детонатора. Жгучая вспышка оргазма обожгла мои нервы, как метеоритный дождь крошечную планету. Я завыла, задергалась, задрожала всем телом и душой и с наслаждением разрядилась во время скоростных толчков члена мужчины внутри горячей, вибрирующей в сладких судорогах промежности. А там, к слову, стало слишком мокро. Что-то вязкое пульсирующими выстрелами наполнило меня изнутри. Жидкости было очень много. Сначала я не поняла, откуда взялась эта «вода». А потом догадалась. Кое-кто не успел вовремя остановиться.

– Когда-нибудь мы поиграем по-взрослому, – разрядившись, Царев, не вставая с дивана, прижал меня спиной к своей бурно вздымающейся груди и, продолжая игру, угрожающе захрипел на ухо. – Когда-нибудь я возьму плеть и отшлёпаю тебя так жёстко, чтобы ты сорвала голос от кайфа.

Я ахнула. Страшное, однако, заявление. Но! То, чего мы боимся в глубине души, в недрах своих тайных и развратных желаний, напротив, хотим.

Он не спешил выходить из моего тела. А я до сих пор ощущала сладкую пульсацию внизу живота и то, как его пенис приятно вибрирует внутри моего лона, слившись со мной в единое целое.

Уже потом, после того как разум очистился от вожделения, а возбуждение на миг притупилось, я поняла… Роман в меня кончил. Без презерватива.

Уловив волнение, что витало в воздухе, он осторожно вынул уже обмякший член из лона, избавил от пут моё горло и нежно погладил подушечками мягких пальцев то место, где неприятно ныло и покалывало. Скорей всего, кожа на моей шее уже знатно покраснела. Главное, чтобы не осталось синяков. А то старые засосы с прошлого нашего «тайного свидания» толком еще не успели рассосаться. Придя в себя, я только сейчас поняла, что мой босс использовал мои чулки как поводок для своих пошлых забав. И ради ролевой игры и остроты ощущений меня, так сказать, даже немного придушил.

Натянув на бедра брюки, он помог и мне одеться. Потому что я, получив свой первый в жизни вагинальный оргазм, пока ещё была не в состоянии обслуживать себя самостоятельно. Нужно немного отдохнуть. Прийти в себя. Перевести в дух. Это был восхитительный урок. Роман – ну очень искусный любовник. Кладезь богатого опыта в сексе. Как ящик Пандоры, который, если вскрыть, можно сойти с ума от океана эмоций.

Когда я, поправив юбку, расслабленно обмякла на диване, Рома вручил мне стакан с водой. Я осушила его залпом до самого дна. Глаза моего любовника буквально светились от счастья. А вот мне было не очень-то и весело. Наглец в меня кончил. И из меня при малейшем движении вытекало его семя.

– Рома, ты… почему не предохраняешься? – с неким укором выпалила я, сжимая в руках опустошённый досуха стакан.

– А ты? – довольная улыбка вмиг исчезла с его лица. – Разве тебе не выписали противозачаточные? В той клинике, которую мы вместе посетили на прошлой неделе?

Если честно, я не помню, чтобы мне советовали начать что-то принимать. Я бы предпочла предохраняться презервативами. От противозачаточных бывают побочные эффекты.

– Да, в листе обследования было что-то написано.

Наверное, в тот момент я отвлеклась и прослушала рекомендации врача. А может, она сама забыла об этом напомнить, так как торопилась на пересменку. Но я и не думала, что, не зная «истории моей болезни», босс захочет заняться со мной сексом без резинки. А вдруг я чем-то больна?

– Блять, Ди, я не сдержался. Прости. Я думал, ты уже начала принимать таблетки. Я ведь сказал им, чтобы они предупредили! Да уж, как-то тупо вышло. Кстати, ты чиста. Вчера я получил на мейл анализы твоих мазков и крови. У тебя идеальное здоровье.

Ах, вот оно что! На самом деле в приоритете было доставить меня в больницу не из-за волнения о моих возможных разрывах во время первого раза, а отсутствие в моём теле всякой там заразы.

Настроение резко упало.

Да ну, нет. Я в очередной раз просто себя накрутила. Он поступил как мужчина. Заботливый и достойный мужчина. Не стоит портить самой себе настроение. Я должна быть счастлива! Я теперь под опекой самого завидного мужчины страны. Всё остальное – мелочи.

– Диана, ты чиста. Поэтому позаботься, пожалуйста, об этом моменте сама, – он откашлялся. Поправил галстук, клацнул застежкой ремня, пальцами пригладил волосы на макушке. – Так, можешь приступать к работе. На твоем столе лежит подробный план задний на сегодня. Иди работай, осваивайся на новом рабочем месте. Если будут вопросы по делу – спрашивай, не стесняйся. А у меня через час важное совещание.

Отчеканив наставления, босс ловко крутанулся вокруг своей оси и направился к выходу, как вдруг резко остановился, как будто что-то забыл. Щелкнув пальцами, он снова обернулся, добавив:

– И да, вот ещё что… У меня к тебе будет весьма важная просьба… Я хочу, чтобы ты всегда, подчеркиваю – ВСЕГДА, ходила на работу без нижнего белья. Иначе оштрафую. А твои трусики пожизненно конфискую.

Словно столб, я застыла в полном шоке, когда увидела, как он, подобрав с пола мои слегка порванные трусики, вцепился в них зубами и, рыкнув, махнув головой, как дикий зверь, что ухватился за свою добычу, быстро удалился из кабинета. Так и вышел в коридор с моими трусами во рту.

Ну он и маньяк! Ничего не скажешь.

А я… снова растаяла от его безумных выходок, как сосулька в кипятке.

Глава 6

– Тебе нравится твоё новое рабочее место? – глубоким, наполненным бархатом голосом шепчет мне на ухо Рома, а его руки скользят по моей талии. Всё выше, выше и выше. Запах сигарет и одеколона дурманит мне голову. Как же сладко он пахнет. Настолько сильно, что хочется сдуреть от этого запаха и прыгнуть с моста ради одной лишь его улыбки.

– Очень.

Руки ползут вверх, по талии, а пальцы мужчины уже властно перебирают шёлковую блузку, тянутся к пуговицам, начинают меня раздевать.

– Ты шикарно выглядишь в этом наряде. Но ещё шикарней – без него. Девочка, девочка, девочка… Что же ты со мной делаешь. Я нахрен с ума от тебя схожу, Диана. Я дурею. Каждый день. И каждый проклятый час. Думаю не о работе, а о тебе, крошка, – животом укладывает меня на стол. И плевать, что сейчас я занимаюсь его отчётами. Он захотел меня. Немедленно! Захотел трахнуть меня на этих чертовых отчётах! Всё остальное не важно. Его член уже стоит и властно упирается в мои ягодицы головкой. Твёрдый, как сталь, и тяжёлый от переизбытка спермы. Своим жаром он оставляет на моей попке ожоги даже, казалось бы, сквозь прочную ткань моей юбки. – Зайка моя, на тебя можно смотреть часами. Моя девочка-мечта. Я ослеп от тебя. От твоей безупречной красоты и твоего сладкого запаха.

Ах, эта лесть, лесть, лесть. Моя личная порция кислорода за день. И когда это он уже успел снять штаны и вытащить член из укрытия? Наверное, тогда, когда я увлеклась работой и не заметила, как в кабинет кто-то вошел. Подкрался сзади. И схватил меня за грудь. А после разложил на столе. Животом. Задрал юбку до поясницы и грязно выругался, когда не обнаружил под юбкой нижнего белья.

– Моя ж ты девочка… – пылкий поцелуй в шею. – Я соскучился.

Да. Я тоже! Даже несмотря на то, что мы виделись два часа назад, Царёв снова проголодался. Он решил явиться за десертом.

– Совещание выдалось весьма напряженным… Помоги мне справиться со своим гневом, – схватив меня за затылок, грубо прижал щекой к столу. Охнув, я прогнулась, развела ноги пошире и тут же получила хлёсткий шлепок по ягодице. – Горячая штучка! Съем тебя нахер! – выругавшись, миллионер с ревом набросился на моё тело и взахлеб взял свой десерт. И плевать, что те отчёты, над которыми я трудилась полдня, складывая согласно нумерации, как осенние листья, разлетелись по кабинету. Он трахал меня с такой жадностью, что стол ходил ходуном, а на окнах дрожали стёкла. Вероятно, концу месяца придется покупать новую мебель. Да попрочнее.

И так продолжалось изо дня в день. Целую неделю. По нескольку раз на день.

Первое время было нелегко привыкнуть к ощущению холодка между ног. В конце концов я выработала привычку снимать с себя трусики за пять минут до начала рабочего дня, чтобы ненароком не нарваться на неприятности. Роман дал мне чёткую установку, что, если я его расстрою, он познакомит меня со своей плетью, которую прячет в шкафу, раньше, чем настанет время для этого дела и новый период в наших отношениях, раньше, чем я окончательно привыкну к его размерам.

Он брал меня. Он хотел меня. Как хищник хочет свою жертву… Лишь с ним, со своим первый мужчиной, таким шикарным, таким идеальным, я познала первые радости секса. А потом, спустя несколько недель, кое-что случилось. Мой босс дал мне чёткое распоряжение: чтобы я занялась организацией банкета в честь дня рождения его фирмы. В благодарность за хлопоты он подарил мне роскошное платье из редкого шёлка и, которое накануне торжества сам на меня же и надел, на голое тело, и серьги с бриллиантами.

Мы прибыли на место пиршества за несколько часов до его начала. Я занималась организационными моментами, а Рома, уединившись в комнате для гостей, решал какие-то важные вопросы по телефону, работая за компьютером. После того как зал был украшен цветами, а столы накрыты хрустальной посудой и золотыми скатертями, Царёв, поймав меня за руку в коридоре, утащил в подсобку. Я ничего не успела понять, но зато прилично испугалась. Он выскочил из-за угла, будто маньяк, что караулил во тьме свою жертву.

Пользуясь случаем, босс запер меня в подсобке. Раздел и взял, словно законную собственность, на стареньком пыльном диване. А после вручил мне в руки некую коробку, перевязанную красной лентой с пышным бантом:

– Золушке не в чем идти на бал… Детка, сегодня я – твоя фея крестная.

Одним взмахом руки я сорвала ленту с подарка и охнула, увидев там очень красивое платье, длиной до самого пола. Шёлковое, нежно-розового цвета, с кружевными вставками в области груди и соблазнительным разрезом, тянущимся вниз от бедра. Воздушное, мягкое… и, наверное, очень дорогое. Оно было сказочным, богатым. Я едва не расплакалась от радости. Мне ещё никто и никогда не делал таких сногсшибательных сюрпризов!

Роман сам надел на меня свой презент и обходительно поцеловал мои плечи, слегка за них приобняв. А я смотрела на нас в отражение зеркала старенького трюмо и не верила собственным глазам!

– Спасибо. У меня нет слов. Как же я счастлива!

Обнимая меня за талию, любуясь моим новым образом, миллионер сказал:

– Пожалуйста, будь добра, сегодня надень на себя трусики. Иначе, клянусь, я сорвусь. Это платье слегка просвечивается.

– Так сорвись! – вспыхнув от новой волны возбуждения, после этих его провокационных слов я резко повернулась вокруг своей оси, закинула руки ему за шею, рывком рванула к себе и жадно накрыла губами его губы, грозно зарычав:

– Рома, Рома, Рома-а-а, мой хищник! Р-р-р-р!

Но вдруг он быстро сбросил мои руки вниз, отступил на шаг назад и, будто из пистолета, своими словами выстрелил мне в самое сердце:

– Не могу, малышка. На банкете будет моя жена.

* * *

Ошарашив меня новостью, он спешно покинул комнату, после чего отдал распоряжение, чтобы я ещё раз проверила декорации в банкетных залах и поспешила встречать гостей.

«Жена. Жена. Жена-а-а-а», – как испорченная пластинка, которую заело, жужжали его слова в моей голове.

Ну да. Как же я забыла об этой «мелочи». Просто полностью растворилась в мужчине и вообще как будто начала жить в другой реальности – крепости, что существовала высоко-высоко, за пушистыми стенами розовых облаков. Даже на кольцо перестала обращать внимание. А ещё в последнее время я стала замечать, что Рома приходил на работу без него. Но сейчас оно было на нем.

Значит, всё-таки носит… только при ней. Я уж было начала радоваться, что их отношениям пришёл конец. Но не прошло и часа, как я… познакомилась с его женой. А она… была не одна. В сопровождении двух взрослых детей.

* * *

По слухам я догадывалась, что у Царёва есть дети. Но нарочно не хотела копаться в этом грязном белье. Мне просто хотелось жить в сказке. Просто хотелось счастья, надежды, что так будет всегда. Как женщине, которая впервые в жизни влюбилась и не представляла жизни без этой мощной, первой и единственной в жизни любви. Те, кто раз в жизни любил, сильно, искренне, взахлёб, до сумасшествия, меня поймут.

Я встретила их у входа в банкетный зал, что Царёв специально арендовал на пятьсот персон. Точнее это был не зал, а огромный особняк за городом, каждый миллиметр которого искрился от запредельной роскоши.

Они поднимались по ступенькам, застеленным красной дорожкой. Он вел её под руку. А по обе стороны от него шли его дети. Мальчик лет шестнадцати и девочка лет тринадцати.

Вот, значит, как. Исчез на час… А потом снова вернулся. Уехал за ними!

Ревность душила и сжигала меня живьем. А ещё резала. Резала ножом по сердцу так сильно, что хотелось сдохнуть от боли и чувства безысходности.

Когда они все дружно встретились со мной взглядами, я едва не расплакалась. Насколько же идеально они смотрелись вместе. Улыбались. Что-то обсуждали. Крепкая, счастливая, дружная семья. Обеспеченная!

И я тут… Никто. Звать меня никак. Мокрое место. Подстилка и шлюха для снятия рабочего стресса. Грязная секретутка, продавшая свою честь за кусок ткани, горстку сраных камней и лживую лесть в лживых словах своего покупателя.

Это был внутренний всплеск эмоций. Так, нужно выпить шампанского и успокоиться. Я постаралась улыбнуться им в ответ. Кивнула. Пожелала приятного вечера и старалась не выдать своего истинного настроения.

* * *

Маргарита Царева. Так её звали.

Статная, ухоженная, зрелая женщина. Брюнетка с большими формами, большими карими глазами и пышной фигурой, с длинными ногами и полными бёдрами. Хоть не молода, но выглядит отлично. А её полнота придает ей некий шарм. Нет, она была не толстой. Слегка сбитой. Но то, что занималась в тренажерном зале, было сразу видно.

– Эй, милочка, подай мне шампанского! – деловито присвистнула мне она.

Разряженная, вся в золоте и бриллиантах, словно королева, она резко окатила меня снисходительным взглядом сверху вниз, будто я была не человеком, а помойным тараканом. Мадам Царёва смотрела на меня с таким презрением, как будто видела меня насквозь, читала все мои мысли и знала… кто я на самом деле такая. И что делаю с её мужем.

– Пожалуйста, – скрипя зубами, протянула ей поднос с напитками. Ухмыльнувшись, она залпом опустошила бокал. А потом… повисла на своём муже и… демонстративно поцеловала его в губы.

– Дорогой, с днем рождения НАШЕЙ фирмы.

Прямо на моих глазах Царёва вручила любимому подарок – небольшую коробочку с логотипом известной фирмы. Улыбнувшись, Роман открыл свой подарок и обнаружил в коробке часы. Золотые. Баснословно дорогие. И тут же, надев их на запястье, засиял от радости, как ночной Манхеттен.

Дальше к нам подскочили его дети, обняли папочку. Зал ожил. Отовсюду посыпались поздравления, овации. Меня во всем этом сумасшедшем водовороте «радости», будто собаку, просто вытеснили вон. Едва не затоптали. Я наступила на платье, опрокинула на себя поднос с шампанским и упала. Никто этого не заметил. Все радовались и веселились. Поднимали бокалы за Царёвых, танцевали под громкую музыку, выкрикивали тосты, поздравления. Никто меня не замечал. В этот миг я стала никем. Пустотой.

Отшвырнув в сторону поднос, расплакавшись, я побежала в сторону балкона.

Выскочила на свежий воздух. Забившись в угол, осела на пол и дала волю слезам. Рыдала до тех пор, пока не начала трястись от холода. Вечер выдался прохладным. Даже ненависть не согревала. А потом, я когда собралась покинуть лоджию, внезапно увидела Романа. Выскочив на балкон, он в панике метался по сторонам, как будто кого-то искал. И наконец нашёл.

– Ах, Конфетка, вот ты где! Куда же ты пропала? – мужчина быстро сократил между нами дистанцию. Схватил меня за руку, утащил в темноту, в укромный уголок между стеной дома и поручнем балкона.

Грубо прижав к перекладине балкона, Роман наклонил меня через перила, что я, прикусив нижнюю губу, животом прижалась к ажурным и холодным, как лёд, поручням из металла:

– Твой хищник проголодался…

– Рома, не надо… не сейчас, – задыхаясь, захлёбываясь, взмолилась я. – Я не хочу.

– А я хочу! И даже очень!

Секунда. Мужчина ловко обнажает мои ягодицы, рывком задирает платье до поясницы. Сердце стучит где-то в ушах. Адреналин бьётся в висках. Я пробую оттолкнуть от себя Романа, выкрутиться из крепкой хватки властных рук, но бесполезно. Слишком голоден и слишком тяжёлый. Когда Царёв что-то захотел – он сразу же это получит, по первому требованию.

Не прошло и секунды, как босс ловко стянул с моих бёдер трусики. Розовый шёлк плавно заскользил по стройным ногам. Смяв ладонью тонкое кружево нижнего белья, он с жадностью прижался ноздрями к моим трусикам. Понюхал… Рыкнул. С некой злостью выбросил их за балкон.

Он просто грёбанный психопат!

Нам нельзя. Не сейчас, не здесь! Там ведь, за стеной, в банкетном зале, веселятся его дети и хохочет его жена. Кажется, я слышу её напыщенный смех, под который Роман Царев жёстко трахает свою временную игрушку.

Видимо, у Царева началось сексуальное обострение. Кроме похоти и моей обнаженной киски, всё остальное для него на время превратилось в ничто.

Звук расстегивающейся ширинки – и я, задержав дыхание, чувствую, как его член, такой горячий, влажный, стоящий, упирается в ложбинку моих ягодиц.

– Я соскучился. Что же ты со мной делаешь, маленькая Конфетка? Ох, надо было выбирать тебе наряд поскромнее. Я весь вечер мучаюсь от долбанной стоячки и ищу способ зажать тебя в темном углу. Так, чтобы никто об этом не узнал, – угрожающе шепчет мне на ухо, гладит пальцем анальное колечко и под мой шумный всхлип резким толчком врывается в моё лоно.

– Горячая! Узкая. Наглая девчонка! Ты – только моя! Хочешь своего босса? Хочешь? Скажи! И я тебя выдеру! Так, как ты это любишь!

Нет. Не мокрая. Сейчас я не мокрая! А злая и расстроенная.

Я молчу. Ревность царапает мой душевный мир ледяными кинжалами, а воспоминания прямо перед глазами с потекшей от слёз тушью рисуют коварный взгляд его жены и её руки на его плечах. А ещё… этот дурацкий поцелуй! Их поцелуй. Под задорный смех ИХ детей.

Нет, Ди! Не надо. Остановись. Сопротивляйся! Ты продолжаешь танцевать на лезвии ножа, над пропастью огня. У вас ничего не выйдет. Как же его дети? Как же его жена? Она смотрела на меня так, будто бы читала мои мысли, будто бы знала, кто я на самом деле такая и что это чёртово платье подарил мне её муж.

Он начал вбиваться в меня быстро, резко, грубо, ритмично работая бёдрами. Потому что хотел быстрей кончить. Рисковал, что нас могут в любой миг застукать. Поэтому он брал меня несколько грубо. Это было ново для меня. Я испугалась и была немного шокирована. Прежде Рома не вел себя со мной настолько резко. Оказалось, что ему просто испортили настроения. Рабочие моменты… Скорей всего, это были его друзья-завистники. А я? Я, как обычно, попала под раздачу. Цареву срочно необходимо было сбросить напряжение.

Сегодня он решил оставить меня без оргазма. Да и я, как бы сильно ни хотела, не смогла бы получить удовольствие, после того как настроение было испорчено. Когда я поняла, увидела воочию, что у них в семье прекрасные отношения. Они держатся друг за друга как единое целое.

Кончив по-быстрому, пытаясь отдышаться, он уткнулся мне в шею. Я едва ли не рыдала, когда ощущала, как он пульсирует внутри меня, ритмично брызгает там своим семенем, весь дрожит, трясётся, извивается. Хотелось оттолкнуть мужчину куда подальше, возможно, даже врезать пощёчину и крикнуть, чтобы больше не смел приближаться. Но он был сильнее меня. Держал так крепко, что я едва ли могла дышать.

Когда всё закончилось, босс повернул меня к себе лицом, смахнул влажную прядь волос с лица и недовольно нахмурился:

– Ты плакала? Тебя кто-то обидел?

Да, плакала. Кто обидел? Это сделал ТЫ.

Ты на моих глазах обнимал свою супругу. А на меня даже не смотрел. Я ведь надела для тебя это чёртово платье, твой подарок, и целый день провела в СПА-салоне. Но ты будто не заметил. И это… блять! Это ТАК больно.

– Быстро призналась, Диана.

– Ты. Ты флиртовал… со своей женой.

Ну вот, вырвалось.

Я не хотела это говорить. Как же глупо со стороны прозвучала эта фраза.

Мужчина поморщился. Его глаза по цвету стали чернее мрака. Уголки губ опустились вниз, а пальцы с силой, до боли, впились в мои плечи:

– Не смей поднимать эту тему. Мы уже всё давно обсудили и расставили приоритеты. Моя личная жизнь тебя не касается. Ты – всего лишь моя любовница.

Я промолчала. Слёзы напирали водопадом, давили на глаза.

Вот, значит, как? Любовница… Да, я помню. Да, я согласилась. Но в глубине души мне было очень больно. Простите, босс, я ничего с этим не могу поделать. Вырвалось, накипело. Влюбилась я. Я, чёрт возьми, в тебя влюбилась. Понимаю, что ты далеко не ангел. Но я ничего не могу поделать со своим долбанным влечением, со своими, сука, больными чувствами!

Моих родителей больше нет. Я сирота. И я бы покончила жизнь самоубийством, если бы жизнь не послала мне тебя. Поэтому я, проваливаясь в пропасть, схватилась за тебя, как за единственную опору. Мне хотелось поддержки, хотелось почувствовать крепкое мужское плечо в момент, когда всё потеряло смысл. В момент, когда истлела надежда. Я никому не нужна… И тут вдруг появился ТЫ. Как от отчаяния не сойти с ума и не вцепиться в этот шанс руками и зубами?

– Прости, ты прав. Я лучше пойду. Можно мне уйти домой… п-пораньше?

Царёв устало выдохнул, его ладони обмякли на моих поникших плечах.

Он кивнул. Вытащил сигарету из кармана, закурил, навалившись на перила, а я, пользуясь моментом и его согласием, одёрнув юбку в пол, быстро зацокала каблучками к выходу из балкона.

Вот теперь можно и разреветься.

Глава 7

Прошло несколько дней. Включая два выходных. Роман не звонил. Я понимала, что он празднует день рождения компании где-нибудь за границей, в кругу семьи, он меня предупреждал об этом заранее, что на некоторое время уедет из страны. На следующий день после так называемый ссоры он прислал мне сообщение: «Конфетка, не обижайся. Я очень сожалею. Насчет жены… на самом деле в наших отношениях не всё не так идеально, как ты думаешь… Я тебя очень сильно люблю. Вернусь из поездки, всё объясню. В качестве извинений я перевёл на твою карту приятный бонус».

После этих слов на душе немного потеплело. До этого момента я ходила по дому как мумия. Вот как! У них всё не так идеально…. как я думаю? Значит, надежда есть! Ну ладно, милые бранятся – только тешатся. С этими оптимистичными словами я решила отправиться в салон красоты, поплавать в бассейне, подраконить немного его кредитную карту и прикупить себе новых нарядов.

Дни летели, как года. Я продолжала ходить на работу. Отвечала на звонки, общалась с клиентами, присматривала за кабинетом босса. Интересно, где он сейчас развлекается? Со своей женой? С детьми… Призадумавшись, я даже не заметила, как от злости сгрызла верхушку простого карандаша, хоть меня никогда и не преследовала эта ужасная привычка.

На чётвёртый день я уже конкретно начала злиться. Тогда в голове вдруг вспыхнула весьма интересная идея! А что, если мне найти замену боссу? Какую-нибудь прекрасную альтернативу бизнесмену, чтобы положить конец тому, что я уже нахожусь на пороге депрессии? Ну что, всё будет по-честному. Свободные, не обязывающие ни к чему отношения. Того гляди, он и ревновать начнёт, а я избавлюсь от проклятой зависимости. Может, даже… заново влюблюсь и танцы на ножах закончатся.

Да, отличная идея! И правда, может, стоить попробовать переключиться? В конце концов, мир не сошёлся клином на Царёве. Утешала я себя, но глубоко в душе понимала, что он засел в моём сердце как неизлечимый вирус.

* * *

Кажется, вселенная всё же услышала мои пожелания. Причём так быстро, что меня эта новость изрядно выбила из колеи. Пятница выдалась серой и унылой. С самого утра хлестал мерзкий ливень. Город тонул в воде. Небо затянуло чёрными тучами. Да здравствует осень!

Отработав полдня, я решила немного расслабиться, выпить чашечку ароматного кофе с пироженкой, сидя в соседней кофейне, чтобы на часок отвлечься от работы. Несмотря на непогоду, город сходил с ума. Час пик. Люди куда-то спешат, несутся, толкаются. А вот мой босс, наверное, сейчас нежится где-нибудь на роскошном побережье в солнечных Эмиратах в обнимку со своей жёнушкой.

Пфф. Ну хватит, Ди, забей. Ты можешь хотя бы час не думать об этом кобелине? Ладно, попробую. Как раз в этот момент я застыла на светофоре. И, как обычно, думала о Царёве. Как вдруг… почувствовала сильный толчок в спину. Ох, нет! Я не смогла устоять на ногах. Какой-то здоровенный мужлан с огромной сумкой на спине с силой пихнул меня прямиком на проезжую часть, потому что, видите ли, опаздывал на автобус, а я встала у него на пути.

«Когда-нибудь мой босс меня погубит», – периодически тихо-тихо проскакивало в моих мыслях. Но я не обращала на этот бред никакого внимания, так как до чёртиков влюбилась.

Если бы я не летала в облаках двадцать часов в сутки, то вовремя бы успела среагировать на экстренную ситуацию. А сейчас я, охнув, просто вылетела ладонями вперёд на дорогу. Шлёпнулась на мокрый асфальт, крепко зажмурилась, сжалась клубком, готовясь к самому страшному. Буквально за секунду перед глазами пронеслась вся моя жизнь. Резкий визг тормозов снова вернул меня в чувство.

В ушах набатом зазвенели чьи-то грубые крики, а по левой ноге будто проехался трактор. Мне даже показалось, что во время падения я услышала нечто, похожее на хруст. Неужели я сломала ногу?

* * *

– Эй, ты чё, овца недоделанная, совсем офонарела?

Всхлипнув, прикусив язык от боли и шока, я посмотрела вперёд. В метре от моей левой ноги со свистом остановилось колесо роскошного спортивного автомобиля. Взгляд чуть выше – и я вижу лицо водителя. Молодой парень, на вид мой ровесник, высунувшись из окна, грозно машет в мою сторону кулаками.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и осознать, что я едва не попала под машину. Все произошло ужасно быстро. Я ничего не успела понять. Выдохнув, опершись об асфальт ладонями, я попыталась встать, но тут же снова упала, схватившись за ногу.

Ай-й-й, как же больно! Моя одежда. Мой новый костюм весь в грязи.

А нога? Ноет так невыносимо, словно по ней прошелся грузовик.

Снова бросаю взгляд на парня. Смотрю на него с сожалением, с растерянностью, а он, не моргая, смотрит на меня. Симпатичный такой. Молодой. Брюнет. С большими, каре-зелёными глазами, белыми-белыми зубами. Изучив меня пристальным, я бы сказала, даже дотошным взглядом, грубиян, хлопнув дверью, выскочил из машины и в два шага оказался напротив меня. Присел на корточки. Больше не обзывал, не хамил. Резко сменил интонацию в голосе и теперь уже смотрел на меня своими большими, бездонными глазами с явным волнением, как только понял, что едва не сбил симпатичную несчастную девушку, а до этого подумал, что я могла бы быть старой престарой ворчуньей-старушкой.

– Эй, ты в норме? Ушиблась?

А у меня дар речи пропал. Не только потому, что незнакомец обратился ко мне на «ты», а потому, что его рука внезапно легла на мою пульсирующую адской болью лодыжку.

– Простите, я не специально. Я просто упала. Меня толкнул один мужчина с огромным таким рюкзаком. Вот я…

Вокруг нас уже сгустилась толпа любопытных зевак.

– Надо бы в больницу. А вдруг перелом?

– Глупости, – я попыталась оправдаться. – Растяжение.

– Не спорь. Поехали.

Странный он какой-то. Сам, что ли, собрался везти меня в больницу? Как будто других дел нет. Прежде чем я успела прервать в мыслях эту сумасшедшую словомешалку, мажорчик под громкие охи бабулек и других присутствующих здесь девушек ловко подхватил меня на руки, подобрал с пола мою сумочку и понёс к машине. Я в них не сильно разбираюсь. Но, судя по всему, машинка была из ряда спортивных. Жёлтая, с двумя дверьми и грозно урчащим двигателем.

Прижав к груди, незнакомец нес меня на руках как пушинку, а у меня даже дыхание на радостях сбивалось. Чёрт возьми. Как это было необычно и романтично. Посреди улицы вот так просто подцепить такого красавчика. Да уж, что-то мне нынче везёт. Как мёдом намазано для богатеньких. Странно. Из грязи в князи, называется. Столько лет прошло с моего последнего свидания. Никто не обращал на меня внимания… как вымерли все, мужчины, тоже мне, а тут вдруг… сговорились. Ну да ладно.

* * *

– Тёма я. Артем, – незнакомец мило улыбнулся. Боже, какая улыбка! Белоснежная. Ослепительная. Он что, модель? Или актёр? Из рекламы зубной пасты? А ещё, когда он, усадив меня в салон автомобиля, снял с себя кожаную куртку с заклёпками, я отметила, что у него были крепкие подкачанные руки, что выглядывали из-под чёрной облегающей футболки. Отличное тело! Качается, наверное. Шикарные формы! Я решила назвать его «просто» и со вкусом – «Мальчик с голливудской улыбкой», сошедший с глянцевой обложки модного молодежного журнала.

– А я Диана, – смутилась, раскраснелась. Какая нелепая встреча!

Чувствую себя неуклюжей коровой на льду.

– Приятно познакомиться, – как истинный джентльмен, этот Тёма заботливо пристегнул меня ремнём безопасности.

– Простите, мне очень неудобно, – я всё краснела и краснела, превращаясь в варёного рака.

– Не парься. И давай на «ты». Стариком себя чувствую, – парень звонко расхохотался, взъерошив непослушные волосы пальцами.

Красавчик, ничего не скажешь. За таким, наверное, девки стаями бегают.

– Может быть, у вас есть какие-то важные дела? А я так не в тему…

– У тебя, бля! – он так резко и громко ругнулся, что я вздрогнула от испуга, а потом извинился, прикусив язык: – Прости. Обращаешься ко мне как к деду.

Внезапно мне стало очень смешно. От нервов, наверное. А ведь он прав!

Мы расхохотались. Вдвоём. Как старые добрые знакомые.

– Я два года не был в России, буквально час назад вернулся из Лондона. Хотел увидеть своего старика… ну да ладно, успеем. Ему, к счастью, не девяносто, не склерозник, не инвалид – можно не торопиться. Ляль, ты это, крепче держись. С ветерком прокачу!

Ты смотри, какой блатной парень. Весь из себя. Кожаная куртка за пару штук евро, золотой ролекс на крепкой руке, что украшена какими-то замысловатыми тату в виде китайских иероглифов. Остр на язык. Мажор, одним словом. Но весьма привлекательный и обходительный, раз не бросил бедную девушку в беде. Ну и ну! Вот так встреча. Романтика средь бела дня, ничего не скажешь! Альтернативу заказывали? Получите – распишитесь. Домечталась, блин, Диана.

Кивнув, я едва успел ухватиться за края сидения, как он, поддав газку, пустил своего железного коня по просторным улицам города. Моя душа ухнула в пятки.

Парень – ураган. Даже Царев так не лихачит.

* * *

Через пять минут мы были в больнице. Соблюдая осторожность, он помог мне выйти из машины. Приобнял за талию. Тело к телу. Близко. Очень близко. Нет, ну нельзя же так! Десять минут всего знакомы. Безобразие!

Рентген показал небольшое растяжение связок. Ничего серьёзного. Мою лодыжку просто “обработали” мазью, что имела специфический запах, и перебинтовали эластичным бинтом, посоветовав исключить нагрузки минимум на пару дней. Если получится, возьму больничный у зама Царёва и отлежусь пару дней дома. Попкорн, любимые мелодрамы… Что может быть лучше?

– Я всегда считал, что туфли на высоком каблуке – это как абонемент в травмпункт.

Вот остряк! Я обрадовалась, что легко отделалась, даже несмотря на то, что всему виной были мои новенькие лабутены. Как оказалось, меня просто случайно толкнули в толпе. Шлепнувшись на проезжую часть, я сломала каблук. И растянула связки. Это ж надо такое! Я всегда была внимательной девушкой. Особенно на дороге. Меня сглазили. Да, определённо! И я даже знаю, кто именно навёл на меня порчу.

Маргарита. Царёва.

Дождавшись своей очереди на ресепшене, я открыла сумочку. Блин, вот незадача! А кошелёк-то я в офисе забыла. Что теперь делать? Зачем мажор привёз меня в частную клинику? Наверное, она была ближе всех в городе.

«Порча, порча, порча…» – жутким голосом подвывало в подсознании.

– Я всё оплачу, – как молнией шарахнул над головой мелодично-прохладный голос моего спасителя.

– С какой это стати? Я ведь сама упала. В этом нет вашей вины, – резко захлопнула сумочку.

– Да просто так, – парень замешкался, а потом вдруг выдал, до головокружения ошарашив меня своим шокирующим заявлением: – Может, ты мне понравилась. Типа любовь с первого взгляда, – и хохотнул, хитро подмигнув, заодно и подёргал бровями. Пикапер, чтоб его!

А я вдруг осознала, что незнакомец мне очень здорово кого-то напоминает.

Ох, этот взгляд и эта улыбка! Ну всё. Я конкретно заболела. И что теперь? В каждом проходимце мужского пола я буду видеть своего босса?

Безумие. Кому-то срочно пора лечиться.

* * *

Когда мы вышли из медицинского центра, Артём настоятельно заявил, что хочет отвезти меня домой. А потом ещё и пытался выклянчить мой номер телефона.

Ну уж нет! Ясно же, он – типичный разводила. Ищет повод затащить в постель новенькую жертву. Хватит с меня этих крутеликов. Срочно домой. Спать. Отдыхать. Лечиться. А в понедельник нужно что-то решить с Царёвым. Как сделать так, чтобы он меня отпустил? Навсегда. И как приказать своему сердцу… его отпустить?

Поблагодарив мажорчика за хлопоты, я вышла из автомобиля и, прихрамывая, направилась к дому. Артём и так и этак пытался ко мне подкатить, но я сказала, что сама позвоню, если будет настроение.

«Семейные проблемы, уж прости», – соврала я, но он практически насильно схватил меня за запястье и написал на моей ладони номер своего мобильного телефона.

У меня было достаточно времени, чтобы поразмышлять над тем, что же мне делать дальше. Уволиться? Не думаю, что Царев так просто меня отпустит. Он не остановится ни перед чем, чтобы подпортить мне жизнь, если я посмею нарушить его планы. Я ведь должна отработать свои подарки. Как минимум, «поработать» в его фирме ещё один квартал.

* * *

Когда моя нога более-менее восстановилась, я, отдохнув несколько дней дома, вернулась к работе. Хм… Я едва не погибла! А от Царёва ни слуху ни духу. Не звонит. Не пишет. И это меня злит. Я ведь ему писала смс, что беру несколько дней больничного, ибо едва не попала в аварию. Не знаю, быть может, сообщение не дошло? Проблема со связью и всё такое? Данные предположения меня жутко нервировали. Если и дальше он будет меня игнорировать, я просто сойду с ума. Настроение пропало. Даже шопинг не помог справиться с внутренним горем. Возвращаясь домой после рабочего дня, я вдруг услышала мелодию входящего вызова. Вытащив телефон из сумки, увидела неизвестный номер.

– Да! – с надеждой выкрикнула я.

Ну наконец-то. Рома… Я очень сильно соскучилась!

– Хай, малышка. Как делишки?

Вот тут-то случился облом.

– Артём? Это ты?

– О-о-о, узнала! – довольный смешок в трубку, – Радует. Что сегодня делаешь?

– Подожди… – у меня перехватило дыхание. – Откуда у тебя мой номер?

– Зафоткал себе, когда ты заполняла анкету в клинике.

Ну ничего себе! Какой предприимчивый. Хитрец. Как будто знал заранее, что я откажусь обменяться с ним контактами.

Я молчала, словно язык проглотила, и нервно покусывала верхнюю губу.

– Ну так что, не прочь немного проветриться и отлично скоротать вечерок?

Настроение было ну никакущим. Может, он прав? Пожалуй, стоит принять приглашение парня. Узнаю его получше, вдруг у нас что-то и получится? И в моё «приболевшее» сердце ворвётся другой мужчина. Да, я хочу немедленно решить проблему с боссом. Я… хочу влюбиться в другого, чтобы вытеснить ту грёбанную боль от неразделенной любви, что мешает мне есть, спать, жить и дышать полной грудью.

Сделав глубокий вдох, я уверенно озвучиваю свой ответ:

– Да. Поехали. Приезжай за мной сегодня в восемь вечера.

* * *

– Ты гонщик?

– Ага, люблю погонять. Иногда даже участвую в нелегальных ночных гонках. Но только ты… т-с-с! Никому ни слова.

Я улыбаюсь:

– Обещаю.

– Тогда держись крепче!

И он вдавил в пол педаль газа, а я, взвизгнув, вцепилась руками в дверную ручку авто и вжалась затылком в мягкое сидение урчащей «Ламборгини».

Таким образом, мы встретились с Артёмом раз. Потом второй. И третий… Это были только милые посиделки в кафе. Мы просто вместе ужинали, катались по городу на бешеной скорости, веселились и отвлекались от повседневных проблем. Как друзья. Артём мне очень сильно понравился. Но, к сожалению, пока я не чувствовала тех заветных бабочек, что скручивали низ живота в острых спазмах, как, например, чувствовала, когда смотрела на Рому. Даже несмотря на то, что Артём был крут, красив и богат, мои внутренние ощущения ничуть не изменились. Да, с ним было хорошо, весело. Но больше, наверное, как с другом. Он любил шутить, любил выделываться перед друзьями, понтоваться. Такой молодой, несерьёзный и жутко самоуверенный. Как подросток. Высокомерный индюк и хвастун, не знавший никогда реальных трудностей в жизни. Именно это в нём и отталкивало. Мне хотелось видеть серьёзного мужчину, а не нашкодившего мальчугана. Мне хотелось сгорать от ощущений огня внутри живота, чтобы сердце колотилось со скоростью пять ударов в секунду, а волосы на затылке вставали дыбом от малейшего взгляда партнёра, от звука этого глубокого, завораживающего голоса, от горячих прикосновений властных рук…

Вот так. Мне хотелось видеть в Артёме Романа. Но эти два человека в отношении характеров, как огонь и лед, были очень разными. Зато внешность и мимика как будто имели некую схожесть. Но это уж я себе банально напридумывала. Потому что до сих пор болела Царёвым и видела его едва ли не в каждом встречном мужчине.

Глава 8

Мне не хотелось говорить с Артёмом о личной жизни. Не было настроения.

И он практически ничего не рассказывал о своей семье. Да, по его лицу было видно, что он не в ладах со своими предками. Парень так и сказал:

«Мой батя – бизнесмен, мы с ним здорово повздорили два года назад, и он отправил меня на учёбу в Гарвард. Прошло время, я остыл, понял, что все мы люди, ругаемся, ошибаемся… В общем, забей, не буду грузить тебя своими проблемами, поехали лучше в киношку, развеемся».

Ну а я? А мне что, нужно было рассказать новому знакомому? Какими я могла похвастаться «рабочими» достижениями? Какую я занимаю должность? Нет, назвать вещи своими именами мне не хватило смелости. Стало вдруг так стыдно, до такой степени, что уши зачесались от жара. Я просто сказала, что работаю секретарем. А где именно – не уточняла. Да он и не спрашивал, видел, что я не горю желанием заводить беседы в рамках этой темы. Так и решили держать дистанцию, пока не придет время.

Роман по-прежнему не звонил. А когда звонила я – не отвечал. Как будто на несколько недель вычеркнул меня из своей жизни. Одно сообщение в неделю. Меня это злило так, что хотелось от горя напиться.

В тот же день, вечером, телефон запиликал от мелодии входящего вызова. Сначала я обрадовалась, так как думала и надеялась, что это звонит мой босс, наконец-то дождалась! Но тут же огорчилась. Это был Артём.

– Здарова, детка! Чё делаешь?

– Ничего. Иду домой.

– Где ты?

– Недалеко от своего подъезда.

– Сегодня пятница, не хочешь оттянуться?

Сначала, я хотела послать его нафиг, но потом… потом вдруг в мыслях представила себе образ Царёва. Как он две недели подряд трахает свою великовозрастную кобылу под пальмами на пляже и поэтому не отвечает на звонки. О-о-о-о! Эти фотографии папарацци! Да, я их видела. На главной ленте в «Инстаграмм». Это бесило до пены на губах. Обоих бы убила! И увидела я их примерно час назад. Как хорошо, что Артём вовремя нарисовался. Иначе я бы купила билет на самолет и «раскрасила» новыми впечатлениями их незабываемый отдых.

– Да. Я согласна!

– Отлично! Я скоро буду.

Хотелось послать всё к чёрту. И напиться.

* * *

Тусовка шла полным ходом. Гремела музыка, алкоголь лился рекой. Было нереально круто и весело. Артём пригласил меня в гости на день рождения к своему другу в частный дом, парковка которого была сплошь забита крутыми спортивными тачками мажоров. А само веселье представляло собой какую-то сумасшедшую инопланетную вакханалию посреди открытого космоса, где всё шумело, горело неоновыми красками, приводило в полный шок. От ярких гирлянд и мигающих прожекторов пульсировало в глазах. Здесь даже трезвому человеку можно запросто потеряться в действительности. Стоит лишь открыть входную дверь – и всё… тебя словно затянуло в космическую бездну.

Я ещё ни разу не видела, как развлекаются детишки богатеньких мажоров. А то, что увидела сейчас, уж точно никогда не забуду. Если не потеряю память от того количества алкоголя, который я выпила залпом за раз. Если учитывать, что я не пью. Лишь по праздникам. И то максимум полбокала шампанского.

В тот момент тело действовало само по себе, следуя эффекту толпы. Сейчас я стала заложницей чувств и специфического запаха, что витал в помещении в виде белого пара, от которого хотелось улыбаться, забыться, расслабиться, пустить все свои переживания на самотек.

В отличие от меня, Артём практически не пил. А я… как будто с рождения жила в дремучих джунглях и вдруг попала в цивилизацию. Опустошала один стакан за другим, когда мимо меня шныряли официантки в развратных костюмах из чёрного латекса с ушами и хвостиком, как у кроликов, раздавая напитка. После шестого, наверное, по счёту стакана меня начало тошнить. Тогда я и потерялась в пространстве. Реальность стала казаться мне вязкой, невесомой иллюзией. Кругом туман. Тело расслаблено. В жилах кипит эйфория! Все танцуют, орут, сходят с ума, поливают друг друга пивом, едва ли не ходят на головах.

Спустя час атмосфера на просторах тусовки накалилась. Девушки уже начали срывать с себя одежду и плясать топлесс. А парни делали ставки на девок и договаривались между собой, кто какую соску оприходует. Артём выплясывал рядом со мной, а потом мои ноги вдруг подкосились – и я едва не угодила в бешеный поток толпы. Парень вовремя успел подхватить меня за талию и прижать к груди:

– Эй, детка, – похлопал по щекам. – Хватит тебе. Пора завязывать. Поехали домой.

Взяв на руки, Артём вынес меня на свежий воздух. Посадил в машину. И… дальше… А дальше я ничего не помнила.

* * *

Яркое солнце слепило глаза. В чём дело? Откуда здесь солнце? Я ведь всегда закрываю шторы, когда ложусь спать дома. О-о-о, как же дико болит голова. И тесно. Неудобно. В моей кровати жутко некомфортно.

Я попыталась перевернуться с одного бока на другой, как вдруг случайно ухватилась руками за нечто твёрдое и длинное. И тут же быстро пришла в себя! Сон, тошноту и головную боль… сняло как ударом дубинки. По мозгам.

Член. Я держала в своих руках чей-то член. Более того, я лежала на чьём-то теле. Абсолютно голая. Живот к животу. В обнимку с мужчиной. Вместо одеяла на нас была наброшена тонкая белоснежная рубашка. И всё. Абсолютно голые. Мы. Оба!

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и понять, что это не сон. Я едва не закричала. Просто зажала рот ладонями и проглотила свой внутренний крик.

Мы переспали. Переспали! Переспали!

Посреди улицы, в машине. Прямо на парковке напротив дома, в котором веселились всю ночь, даже не успели провернуть ключ зажигания. А что, если наше «веселье» кто-то увидел? И оно уже собирает миллионы просмотров на «Ютубе»?

Боже, какой позор. Главное, я ничего не помню. Вообще ничего!

Скорее всего, в те напитки что-то подмешали.

Чёрт возьми. Я себя ненавижу. Как такое могло случиться?

Артем, откинувшись на спинку сидения, спал глубоким, крепким сном. Стараясь не шуметь, я принялась искать свою одежду, что была разбросана по всему салону. Я практически нашла все свои вещи. За исключением трусиков. Ну и хрен с ними.

Кое-как натянув на тело платье, я тихонько выскользнула из машины и с босыми пятками, сжимая в руках туфли, оглядываясь по сторонам, побежала прочь.

Время – раннее утро. Суббота. На улице ни души. Вызвав такси, я поехала домой. Срочно в ванную. Смыть с себя весь этот позор. И забыть.

Диана, как ты до такого докатилась? Сама не знаю. Сама в шоке!

Я не хотела. Так получилось… Это вышло случайно.

Я ни черта не помню!

* * *

После того «развесёлого» вечера я приняла решение, что пока не буду звонить Артёму. Зато он звонил. Наяривал сутками. Но я не брала трубку. Мне было стыдно. Мне нужно было время, чтобы всё обдумать и решить: с кем мне быть! Меня смущало лишь то, что к Артёму я не испытывала тех запредельных чувств, того фейерверка безумия, которые испытала с Романом. И это меня злило. Даже изменив Роме, я не смогла его забыть. Не смогла выкинуть из головы! И это невыносимо бесило. Чем плох Артём? Красивый, молодой, богатый. Его родители, как он сказал, банкиры. Тело вон какое – мечта любой девчонки. Правда, о своей личной жизни он не особо рассказывал. Якобы был в ссоре с отцом. Поэтому и уехал заграницу. И спустя два года всё-таки решил вернуться, чтобы помириться.

Всё ясно. Дело в том, что суке-любви… ей ведь просто не прикажешь.

А через три дня… Царёв вернулся из семейного отпуска.

* * *

Роман вернулся после отпуска через три недели с момента торжественного банкета. Я долго думала, кусала губы и боялась! Но всё-таки сделала выбор. Не в его сторону. Просто влетела в кабинет босса и, даже не поздоровавшись после длительной разлуки, едва ли не в лицо швырнула начальнику заявление об увольнении.

– Конфетка! Ну наконец-то ты… – обрадовавшись долгожданной встрече, он даже не успел договорить. – Что это? – радость растворилась в гневе, лицо перекосилось от злобы.

– Я ухожу, Рома. Р-Роман Викторович, – поправила. – Увольняюсь.

Вот и всё. Я только что бросила вызов зверю.

* * *

Одним махом он резко сгреб все свои документы, отправив их на пол. Папки, бумаги, телефон. Всё это добро с грохотом ударилось о ламинат. А я вскрикнула. И не успела даже отойти на шаг назад, как он, схватив меня за шею, грубо толкнул спиной к стене.

– Что ты сказала? А ну, повтори!

Не смогла. Слезы понеслись по щекам. Полный шок.

Господи! Он меня пугает! Сейчас я впервые в жизни увидела Рому таким. Таким бешеным, страшным зверем.

– Ты – моя. Поняла! Я так хочу! Никуда ты не уйдешь! Будешь отрабатывать подарки, ясно?! Что, бабки с кредиток спустила, долги закрыла – и всё? Типа смыться решила? Рестораны, блять, шмотки, бриллианты! Получила, что хотела, имей же совесть отработать!

Воздух в комнате не горел, он уже трещал от напряжения.

– Зачем я тебе? У тебя есть жена. И дети! Я не могу так, не могу…. – и разрыдалась навзрыд в мощной истерике. Ударила его кулачками по груди, вскрикнула. – Ты сердце мне разбиваешь. Я люблю тебя, Рома. Люблю! Но больше так не могу. Видеть их… Видеть вас…

Мое тело ослабло. Его хватка тоже. Я просто сползла по стене на пол. Сейчас мне хотелось лишь одного.

Просто взять и исчезнуть, как призрак. Или хотя бы отмотать время назад.

* * *

– Т-ш-ш-ш, – одумавшись, он подхватил меня на руки, отнес к дивану. Положил на спину и сел рядом на корточках, напротив моего лица. Гладил по голове, растирал слёзы кончиками пальцев и крепко держал за руку. – Прости, испугалась, да?

Киваю.

– Блять. Я просто сорвался. Взбесился, когда увидел это сраное заявление. Больше так никогда не делай, хорошо? Ди, не зли меня. Иначе пожалеешь.

Тогда я думала, что он всего лишь бросает словами, припугивает, не всерьёз. Но истинному зверю не чуждо чувство юмора. В его прямым угрозах не было ни грамма юмора. Об этом я узнаю позже. Когда он вырвет моё сердце из груди и раздавит в собственном кулаке, как воздушный шарик.

– Послушай, малыш, я… тоже очень сильно тебя люблю. Влюбился как подросток. Честно. Но, блять, не могу я развестись, понимаешь? Всё очень сложно. У нас с женой брачный контракт. Если я подам документы на развод, то в прямом смысле стану бомжом. Эта ненормальная стерва вытрясет из меня всё. До копейки.

– Как это?

– Выпей воды, успокойся. Это очень долгая и сложная история. Была бы моя воля – уже бы сотню раз подряд развёлся. Но не могу. Привязан к ведьме, как пес к столбу. Но! Мне уже осточертело жить без каких-либо чувств, словно я робот. С ней очень холодно, не то что с тобой. Чтобы ты знала – мои намерения к тебе слишком серьёзны.

Я начала успокаиваться. Сердце уже не таранило грудь как проклятое, мышцы расслабились, я смогла сделать вдох полной грудью. Потихоньку во тьме мелькнул долгожданный просвет. Хоть и небольшой, но появился.

Так вот почему Рома не может подать на развод? Из-за контракта? Он говорил очень убедительно, а его глаза гасли от грусти в момент, когда он держал меня за руку и с сожалением хмурил брови.

– В общем, однажды мы с отцом Маргариты заключили сделку, что я, женившись на его дочери, стану директором банка. Это было хренову тучу лет назад. Я тогда был нищим студентом-выпускником, а тут такое дело подвернулось… Она в меня влюбилась. Да и я в неё тоже, когда спас от хулиганов. И вот, чтобы всё было по-честному, мы составили брачный договор, чтобы я доказал их семейке, что женился на Рите не из-за денег, а по любви. В случае если я подам на развод – всё к чертям собачьим потеряю. Всё, что построил сам. За двадцать, сука, лет. В договоре написано и заверено подписью, что я отказываюсь от всего. А компания, в случае распада семьи, перейдет в распоряжение Риты.

Ему было очень тяжело об этом говорить. Он матерился. Несколько раз отходил к окну и курил. Его пальцы белели на глазах, а кулаки хрустели от гнева. Мне стало неловко, когда я узнала правду. Захотелось обнять мужчину, пожалеть, утешить. И я это сделала. Подошла к нему сзади, когда он выдыхал пряный дым от сигарет в небо, и крепко-крепко прижалась к мужчине всем телом, обернув руки вокруг талии. Он поймал мои запястья холодной ладонью и крепко их сжал.

– Ди, она вьёт из меня верёвки. Делает из меня подкаблучника, – едва ли не рыдая, признался босс. А я растаяла. Он такой грустный, такой разбитый. Жаль его до боли в груди. Какой кошмар! Вот она стерва! Правда, если бы я встала на место Романа, заглянула бы в его душу, то поняла, что он глубоко несчастлив. Поэтому и выбрал меня. Потому что терпеть не может свою жену.

Искал утешения и поддержки в другом человеке. Иначе лишился бы смысла жизни. Вложить всего себя в чужой бизнес, двадцать лет отпахать до седины на висках… и в один миг лишиться всего. Стать ничем и никем. И смотреть на то, как кто-то другой забирает твоё всё.

Как я его понимаю. Это несправедливо. Незаслуженно. Хорошо, что он нашёл в себе силы и признался. Сразу видно, ему было очень тяжело это сделать. Для состоятельного, известного на всю страну мужчины признать свою беспомощность – хуже смерти.

У меня тут же открылось второе дыхание. Да! Мы сможем быть вместе! Навсегда. Какая радость! Он не любит свою жену. Я так и думала! Вот почему не сказал раньше. Боялся потерять бизнес и признать себя слабаком.

– Всё будет хорошо. Я обещаю. Потерпи немного. Я работаю над этим вопросом. Ищу грамотных юристов, всевозможные лазейки. Понимаешь? Понимаешь, что я потеряю всё, если пошлю её к дьяволу? И это всё я построил сам. Ни она, ни её папаша, который откинулся через два года после нашей с ней свадьбы – никто не пахал так дико, как я. Компанией занимался я один. И лишь благодаря мне она стала топовым банком страны. А Ритуля… лишь транжирила бабло направо и налево.

За всю жизнь ни дня…. Она не проработала ни дня. За сорок три года.

– А те фото в «Инстаграмм» – поцелуи под пальмами? По твоему лицу и не скажешь, что тебе было отвратительно к ней прикасаться.

Роман недовольно фыркнул:

– Всего лишь обязаловка. Мы должны создать видимость долгих и счастливых отношений. Это такой маркетинговый ход в бизнесе. Я ведь иногда провожу платные семинары и ставлю в пример свою «идеальную» семейную жизнь. Людям это нравится. Они стараются равняться на чужой успех. Верят в красивые отношения, в сказку… Поэтому и покупают мои семинары, а ещё заказывают рекламу в социальных сетях.

– Вот как, – протянула я, удивляясь. – Понятно.

– Да, детка, всё не так просто. Далеко не просто. Каждая мелочь имеет объяснение. Но самое главное, что ты – моя жизнь. И лишь ты для меня имеешь самое главное значение.

– Прости. Я всё поняла. Не расстраивайся. Я буду ждать. Столько, сколько понадобится. Ты правда меня любишь?

– До смерти, – кашлянув, он выбросил окурок в окно. А потом, развернувшись, резко впился в мои губы глубоким и требовательным поцелуем.

И от сердца отлегло. Как камень с души свалился.

Значит, не любит! Не любит её! А меня любит. Лишь меня. Всё остальное – просто спектакль. Долг. Контракт. Обязаловка. И ничего личного.

* * *

После ссоры и прочих неприятных разногласий нас с Царевым ожидал бурный секс. Такими голодными мы ещё никогда не были.

Секс с Царёвым – лучшее, что у меня было в жизни.

А с Артемом?

Нет. Как капля в море.

Молодой, неопытный, но понтов у нас выше крыши.

Нет, не могу я остаться с Тёмой. Да и корю себя до сих пор, что мы переспали. Я как будто изменила Роману. Днями и ночами меня грызла совесть. А потом… стала грызть тошнота. Тогда же все прочие проблемы отошли на второй план, когда я поняла, что у меня вот уже как полтора месяца задержка. А Рома стал чаще делать комплименты о том, что моя грудь стала больше. Тогда я не обращала на это никакого внимания, его лесть сводила с ума. Но сейчас… хотелось разрыдаться от паники.

Всё-таки я купила тест на беременность, когда утром меня стошнило от запаха яичницы во время завтрака. Я подумала, мол, яйца оказались несвежими. Но я ведь ещё даже не съела ни одного кусочка! Да и стул был нормальным, так что это не отравление.

На следующий день, утром, я сделала тест. И… как будто улетела в чёрную пропасть. Две полоски. Там было две полоски! Чёткие, жирные, красные!

Зажав рот ладонями, глядя на результат теста, я громко закричала.

Мамочка…

Что теперь будет?

* * *

Я долго не решалась сказать боссу шокирующую новость. Я очень сильно боялась. Он бы мог нарочно обвинить меня в том, что я специально не предохранялась. Хотя я пила таблетки. Но и они не дают стопроцентной защиты от нежелательной беременности, как я потом выяснила у гинеколога, особенно если был нарушен их приём.

В последнее время босс слонялся по офисам без настроения. Как раз некстати на его компанию обрушились трудности: банк находился на пороге кризиса из-за падения доллара, а также закрытия некоторых филиалов в странах, к которым применили санкции. Поэтому Царёв, погрязнув в работе, часто злился. И ещё чаще меня трахал. Грубо. Жёстко. По-быстрому, снимая напряжение. Мне пришлось смириться с его желаниями и терпеть. Особенно когда мужчина начал готовить меня к анальному сексу. И мне поначалу это жуть как не нравилось. От слова «совсем». Да, я ужасно боялась, что он просто меня убьёт или заставит сделать аборт, если я тут обрушусь на него с такой фантастической вестью, когда компания и без моих соплей находится на пороге кризиса. Не хочу я аборта. Я очень боюсь! Мне страшно… Я беременна! И это точно. Врачи подтвердили. Узи. Анализ крови… Господи! Я не могу убить своего ребёнка! Это ужасно. Это неправильно. Это бесчеловечно.

В тот вечер я таки приняла решение – тянуть бессмысленно. Мне кажется, Роман сам начал догадываться. Я ведь стала мало есть. Часто отпрашивалась домой пораньше. Пару раз уснула на рабочем месте. А может, сейчас ему было не до этого? Работа – святое. Все мысли были лишь о том, как вернуть прежние материальные показатели и привлечь новых клиентов.

Этим вечером он сам вызвал меня «на ковёр» за вечерней порцией секса.

– Раздевайся, – сказал как отрезал. Грубо. Снова без настроения. – Быстрей. Раздевайся и ложись на стол, Диана. Мне нужно сбросить напряжение. Я очень устал.

– Рома, нам нужно поговорить. Срочно.

– Я хочу тебя трахнуть, – грубо рыкнул босс. – Потом поговорим.

Я медлила. Тогда он, недовольно шикнув, сам ко мне подошёл. Схватил за запястье и практически кинул животом на стол.

– Я хочу – ты тут же делаешь, – как бы напомнил о моих прямых обязанностях. – Я трахаю – ты кричишь и просишь ещё, – звук расстегивающейся ширинки. Шорох одежды. Моя юбка снова задрана до талии. Хлесткий шлепок обжигает ягодицы. – Сначала я выдеру тебя в попу. А потом в горло.

Одной рукой он хватает меня за волосы, другой – за шею. Облизывает ухо и под резкий рык толкается на всю длину.

Я вскрикиваю. Больно! Он вошёл в меня слишком быстро и резко. Я была не готова. Сухая и скованная… Потому что моё внимание было направлено на нечто другое. Какое тут может быть возбуждение?

Прежде он никогда не был таким грубым и резким, как сейчас. Вел себя так грязно, будто считал меня своей вещью. Не иначе.

Роман пыхтел, кряхтел и мощными рывками вбивался в моё лоно. Потом, слегка раскрыв ягодицы, смочив анальное колечко слюной, властно вонзился в попку. Он брал меня по очереди в оба отверстия. А я, стиснув зубы, молча терпела.

– Ну же, Конфетка! Расслабься. Не зажимайся! Дай мне войти в твои дырочки по самые яйца. Постони для меня! Давай! А то у меня падает… Ты сегодня какая-то странная и холодная. Или хотя бы сделай вид, что тебе нравится. И я куплю тебе норковую шубку сразу же, как ты мне отсосёшь.

Это всего лишь игра. Плохое настроение. Он не специально говорит мне эти гадости. Как только разрядится, подобреет. Всё в порядке. Мы просто играем. Не стоит воспринимать всерьез слова босса во время секса.

На секунду мужчина отстранился и, шлепнув меня линейкой по попе, очень грубо и очень резко, набирая разгон, толкнулся на всю длину, до самого упора, и я одновременно с болью почувствовала на коже поросль его жёстких паховых волос. Я даже закричала и захныкала от страха. Но мой отчаянный вопль развратил босса ещё больше.

– О, да! Обожаю, как ты кричишь! Давай! Громчеее! Реви! И плачь, детка! Сегодня я хочу драть тебя как дешёвую шлюху! – ещё один удар линейкой по бедру. Он укусил меня за ухо. Сил терпеть больше не было. Я начала молить о пощаде и извиваться на этом долбанном столе, заваленном долбанными отчётами, будто порубленная на части змея.

Роман как будто стал кем-то другим. Зверем. Животным. Он перешел все границы – этим меня напугал. Такого жесткого секса у нас с ним ещё никогда не было.

– Кричи! Стони! Моли о пощаде!

Господи, боже! Да он в край обезумел! Царёв начал со всей силы лупить меня по ягодицам длинной и очень острой металлической линейкой, что оставляла красные полосы на нежной коже. Наверное, забил бы до обморока, если бы мы не услышали чей-то быстрый топот снаружи комнаты и то, как дверь кабинета директора резко распахнулась настежь.

– Па, ты ещё не уехал? – позади раздался до ужаса знакомый голос, который вмиг перекричал шумные стоны и скрип шатающегося стола. – Нужна твоя помощь.

– Блять! Артём? Какого хера? А стучать не учили?!

Господи! Это невозможно…

Просто убейте меня кто-нибудь. Я не хочу больше жить.

Глава 9

– Ты дура! Ты что, забыла закрыть дверь на замок?! – босс рывком натянул на себя штаны, а меня отпихнул прочь, сделав вид, будто мы не знакомы. – А ты, щенок, разве не знаешь, что нужно стучать?!

Схватившись за край стола, едва не свалившись на пол, тяжело дыша и дрожа всем телом, я быстро одёрнула юбку вниз. А потом рефлекторно подняла глаза на того, кто так нагло посмел ворваться в кабинет начальника без разрешения. Волосы упали на лицо. Придерживая руками разорванную блузку, я медленно подняла голову вверх, отбросила волосы с лица на макушку и… не поверила собственным глазам.

Кулаки Артёма захрустели от напряжения. Челюсти сжались. Уголки губ обнажили зловещий оскал. Выражение лица парня изменилось до неузнаваемости. Он смотрел то на меня, то на Романа. На меня… и на Романа.

Словно дикий зверь за миг до атаки.

«Па… ты не уехал?» – вопрос, озвученный голосом Артёма, выворачивал мозг наизнанку и набатом бился в ушах. Особенно это его… «Па!»

Невозможно. Так не бывает! Ну не бывает в жизни подобных совпадений!

Бред и абсурд. Страшный сон. Проклятая иллюзия.

– Что? Отец? Диана?! – он заикался и задыхался, а его глаза лихорадочно метались из стороны в сторону.

– Диана? – Царёв тоже приоткрыл рот от потрясения. – Ты её знаешь? Вы знакомы?

На секунду в кабинете повисла мертвая тишина, от которой по спине понеслись ледяные мурашки. Затишье перед бурей. А дальше… наступил конец света.

– Бляяять! Поверить не могу! – Артём, набрав в грудь воздуха, продолжая хрустеть кулаками, закричал что было силы, так что стёкла задрожали на окнах. – Да, знаю! Мы встречались. И трахались!

– Сука!

– Артём, нет! Ромааа…

Я ничего не успела сделать. Мир словно перевернулся с ног на голову. Артём резко бросился в сторону Романа. Поднял кулак в воздухе и со всей силы ударил мужчину в плечо. Царёв старший едва успел увернуться. Если бы не его реакция – Артём разбил бы отцу нос.

– Ах ты, щенок недоделанный! На отца руку поднял?! Как ты посмел, сучёныш!

– Нет! Не надо! – наспех застёгивая блузку, я поспешила их разнимать.

Роман был сильней своего сына. Он сорвался, как дикий пёс с привязи, и полностью утратил контроль как над телом, так и над разумом. Схватив парня за шиворот, он с легкостью швырнул Артёма в угол комнаты и, зажав его там, как какую-то мелкую букашку, сильными, ритмичными ударами кулаков лупил по лицу.

Нет, нет, нет! Прекратите! Перестаньте! Что он творит?!

Ненормальный! Чудовище! Психопат!

Мне показалось, что он его просто убьёт. Забьёт до смерти. Из-за меня.

– Нет, пожалуйста, нет! Рома! Артём! Остановитесь!

Рыдая и всхлипывая от ужаса, я подскочила к боссу сзади. Обхватила его за талию, прижалась грудью к спине. Шептала и молила, чтобы остановился, пыталась оттащить. Но он, окончательно ошалев от ярости, даже не заметил, как нечаянно попал мне локтём по лицу. Отлетев на пару метров назад, я впечаталась спиной в ножку стола. В глазах потемнело, а из лёгких будто вышибло весь воздух.

Артём кое-как выбрался из угла. Бранясь матом, вытирая кровь из разбитого носа, он быстро отскочил в сторону двери. Собравшись с силами, не обращая внимания на пульсирующую боль в спине, я бросилась за ним следом, потому что оторопела от увиденного.

Кровь! Его лицо тонуло в крови.

– Артём… – с жалостью в голосе я потянула к нему дрожащие руки, но передо мной словно стоял абсолютно другой парень. Не тот улыбчивый красавчик-весельчак, который, улыбаясь своей голливудской улыбкой, рассказывал мне забавные анекдоты во время наших вечерних посиделок в кафе. А некто иной. Даже не человек, а обозлённое на весь мир, с дикими, горящими глазами, измазанное в собственной крови существо.

– Шлюха! Подстилка моего отца! Да? Бляяять!!!! Нихера себе прикол!

– Я не знала. Не знала, что он твой отец! – слезы слепили глаза. Я отчаянно махала руками, не в силах сдержать шок и эмоции. – Уже после того…

– После чего, Диана?! – за моей спиной выросла тень босса.

Мурашки поползли по позвоночнику, как ядовитые змеи, и… разом вонзились в каждый позвонок моего тела своими острыми, как лезвие, зубами. Стало очень-очень холодно. Страшно. Невыносимо больно. В груди. Как будто из меня только что вытащили душу. И порезали её на куски.

– После того как я её трахнул! Я трахал твою секретутку, старый ты хрыч!

Он ударил его ещё раз. А я разрыдалась. Теперь уже вслух. С надрывом, с криками! До такой степени, что на время лишилась голоса.

Боже, Боже, Боже! Какой позор. Как я только до такого докатилась?

– Получи, сопляк! – ещё один мощный хук, и Артём впечатался затылком в шкаф с документами. Тот задрожал. На голову парню посыпались папки и стопки бумаг. Их перепалка превратилась в настоящую арену смерти. – И ты, шлюха… – я не успела ничего понять. Лишь услышала звонкий хлопок и почувствовала, как лицо обожгло жаром. Я упала рядом с Артёмом на пол. И застыла, боясь пошевелиться, всхлипнуть, вздохнуть. Он меня ударил. Рома меня ударил! Человек, который клялся мне в вечной любви, только что поднял на меня руку.

Они обзывали меня шлюхой по очереди. Что один, что другой. Хотя на самом деле мы с ними находились в свободных отношениях. Я никто для своего босса. Просто любовница. Он не запрещал мне встречаться и спать с тем, с кем я хотела. Но я не знала, что Артём окажется его сыном. Узнала лишь тогда, когда мы переспали. По пьяни. И глупости.

Захныкав, приложив ладонь к пульсирующей болью щеке я, не сказав ни слова, вскочила на ноги и выбежала вон из кабинета.

– Диана. Чёрт! Дианааа! – грозным басом ударил в спину голос босса, но было уже поздно.

Бежать, куда глаза глядят. Прочь из ада. Забыть. Затаиться. Спрятаться! Превратиться в ничто… Чтобы не видеть больше ни одного из них!

Вот чего они оба добились. Наверное, я просто это заслужила.

Чтобы меня избили. И назвали шлюхой.

* * *

Этим же вечером я поехала на вокзал. Купила билет на автобус. Уехала в соседний город. К морю. Я искала одиночества и уединения. Мне нужно было хоть немного расслабиться, отойти от шока, хорошо всё обдумать и решить, что делать с ребёнком.

Три дня я провела в слезах. Меня тошнило. Есть не хотелось совершенно. Я много потеряла в весе. Просто лежала на кровати в съемном домике на берегу моря и рыдала в подушку, обнимая живот обеими руками.

Роман звонил мне каждый день. Но я не отвечала. А вот Артём молчал.

На пятый день, вечером, он всё же дал о себе знать. Написал сообщение, что очень хочет увидеться. И если я не отвечу, то он сойдёт с ума и разобьется насмерть на сегодняшней нелегальной гонке.

Его слова вогнали меня в ужас. Пришлось ответить. Пришлось назвать адрес.

Я должна была с ним поговорить, всё объяснить и во всём признаться. Потому что я тоже жертва обстоятельств. Как бы там ни было, но я очень сильно переживала за парня. В тот миг, когда они схлестнулись друг с другом, как дикие звери в схватке до последнего вздоха, я думала, что Роман его попросту убьёт. Насмерть забьёт кулаками собственного сына. Из-за шлюхи, как он сказал.

Ближе к вечеру снаружи дома я услышала громкий визг тормозов и знакомый грохот мотора спортивного автомобиля. Оторвавшись от подушки и набросив на плечи вязаный кардиган, я вышла из дома навстречу гостю.

Не успела я открыть входную дверь, как меня прямо на пороге тут же стиснули в крепких и невероятно жадных объятиях.

Пока я тряслась от паники, не зная, с чего начать разговор, Артём взял мои скулы в свои ладони и заставил посмотреть ему в глаза. Ужас. Это первое, что я почувствовала, когда увидела лицо парня. Оно было сплошь усыпано синяками и ссадинами. Припухшее, в отёках. Мне тысячу раз подряд было жаль, что так вышло. Я корила себя, ненавидела, потому что чувствовала вину. И боль. Такую, словно это мне надавали по носу, а не ему.

Изучив и моё лицо беглым взволнованным взглядом, он очень осторожно погладил большим пальцем правой руки мой синяк на скуле, которым наградил меня Царёв-старший, и тут же, стиснув зубы, гневно выругался:

– Я убью его. Убью этого старого осла! Прости, солнце.

– Артём, нужно поговорить, – перебила я его, шмыгнув носом.

Внезапно он отстранился. В руках парня появился букет орхидей, который он с явным волнением вложил в мои руки. Ох, нет. С каждым часом жить становится всё хуже и хуже. Что он задумал?

– Ты не виновата, – взяв меня за руку, он крепко сжал мои пальцы. – Я погорячился. Мой отец, он… сукин сын. Он бабник. Каждый день у него новая тёлка на работе – секретарша. А ты не знала, и что я его сын, тоже не знала. Так ведь?

– Не говори так про своего отца. Не называй его сук… – мне стало не по себе от его слов. Это всё ложь! Никакой он не бабник! Между ними сейчас началась делёжка. Они оба в меня влюбились. Артём говорит ерунду. Специально! Чтобы я выбрала его. Но я уже сделала свой выбор. Лишь потому, что в моём животе бьётся живой человечек. Ребёнок! Романа. Это уже не шутки.

– В чём дело? – парень повысил голос. – Забудем о нём. Начнём всё с нуля.

– Всё очень-очень сложно… – машу головой, пытаюсь выдернуть свою руку из его настойчивой хватки. Но Царёв-младший не собирается сдаваться. Он пускает в ход тяжёлую артиллерию.

– Я весь испереживался, – Артём пытается давить на жалость и одновременно раскаивается, – места себе не находил. Ты ведь на меня обиделась из-за того, что случилось между нами в машине? А потом убежала. Прости, я такой лох. Обидел тебя. Честно, я бы прямо сейчас сделал тебе предложение, но ты примешь меня за полного психа. Знакомы-то мы с тобой всего ничего… Но ты мне до чертей нравишься, Диана. Поэтому… – внезапно он опустился передо мной на колени. – Тем вечером я пробрался в офис отца, чтобы взять из его сейфа денег. Чтобы купить тебе это кольцо… Нет, оно не обручальное. Просто кольцо. С бриллиантом. Просто подарок. Но ты с ним… Вы. Короче, давай всё забудем и просто начнём встречаться! Не могу я без тебя, Ди. Нравишься очень. Я даже готов забить на то, что увидел тогда в кабинете бати. Пожалуйста. Не разбивай мне сердце. Просто скажи «да».

Артём улыбнулся. Его глаза горели как звезды на небе. А я… Чёрт. Я выдрала свою руку из его и… разрыдалась еще громче:

– Не могу.

– Прошу, подумай хорошенько.

– Нет, Артём. Нет! – задыхаюсь, слёзы жгут глаза так сильно, что хочется наложить на себя руки.

– Что? Какого хера? Это из-за денег, да? Из-за статуса? Или член у него больше, чем у меня? – Артём начинает злиться и браниться.

– При чём тут это?! Боже, ты как ребёнок! Ты ведёшь себя как младенец! Смешно, – к горлу подступила истерика.

– Из-за этого мой отец лучше? Возраст? Власть? Любишь старых кобелей-извращенцев?

– Нет! О, боже! Перестань!!! Замолчи. Замолчи. Замолчи! – хотелось ударить его в грудь кулаком, вытолкнуть за дверь, никогда больше не видеть.

Что, правда колет глаза? Он прав. Он прав… Я стала шлюхой. Жадной, мерзкой сукой. Что пытается разрушить счастливую семью.

– Что тогда? Что, Диана?! – Артём хватает меня за плечи и трясёт.

– Я…

Я не могу открыть рот, чтобы выдохнуть. Слова застряли в глотке, будто иглы.

– Говори!

Хорошо. Я скажу. Перевожу взгляд в темноту. Не дышу. Не двигаюсь. Больше не рыдаю. Безжизненным голосом я сухо произношу:

– Я беременна, Артём. Я беременна от твоего отца.

* * *

Его сумасшедший вопль на миг превращает меня в глухонемую. Он толкает меня в бок. С силой, с ненавистью, с глухим рыком и клацаньем зубов. Я бьюсь спиной о дверной косяк, а он вытаскивает из кармана куртки маленькую красную коробочку, швыряет её на пол и демонстративно по ней топчется:

– Шлюха! Ненавижу тебя! И его ненавижу! Суки вы! Твари! Совет вам да любовь, блять!

С силой, с ненавистью, с агрессией, Артём давит наше возможное счастье пятками грязных кроссовок. От подарка остается лишь бесформенная лепешка. Я хотела его остановить, хотела поговорить, успокоить, но парень быстро перемахнул через перила, прыгнул в тачку и, не оглядываясь, дал по газам, на полной скорости скрывшись из виду. Закрыв рот ладошками, истощённая, выжатая как лимон и избитая, как боксерская груша, я сползла по стене дома на пол, закрыла лицо руками, уткнулась носом в колени и расплакалась.

Тем же вечером я всё-таки ответила на звонок Ромы. Не сдержалась. Мне было очень-очень плохо. Я боялась, что из-за моего нынешнего состояния с ребёнком что-нибудь случиться. А я одна в другом городе, никто обо мне не позаботится в случае чего. Если бы не ребёнок, если бы не дурацкие гормоны… наверное, я бы не простила того, кто посмел меня ударить и обозвать.

– Я хочу, чтобы ты немедленно ко мне приехал.

– Чёрт! Диана! Слава богу, ты ответила.

– Рома, приезжай. Я беременна. И у меня болит низ живота.

* * *

Не прошло и часа, он примчался ко мне, как грёбанный реактивный истребитель. Как только я открыла дверь, то тут же утонула в сильных объятиях любимого мужчины. Этот запах, это тепло… Подействовали на меня даже лучше тройной дозы успокоительных.

– Прости, прости, прости. Какой же я кретин, – с невыносимой жадностью он целовал мои щёки, шею, руки, обнимал… и снова целовал. Я задыхалась от этих мощных чувств, от жара его красивого тела и полностью тонула в этом человеке, как в наркотике. – Ударил. Вот ведь старый осёл! Клянусь, я не хотел. Милая моя девочка, такого больше не повторится. Сопляк! Он нарочно выбил меня из колеи, не позволил кончить! Да ещё и эти проблемы на работе. Ты ведь понимаешь? Рыбка моя! Моя любимая малышка! Как же я скучал. Места себе не находил. Уже собрался звонить ребятам, чтобы искали.

Душил меня своим ароматным дыханием, сжимал в жарких тисках, я не могла больше сопротивляться. Рома снова победил. Он говорил так убедительно. Моё тело нуждалось в нём, а сердце стало биться в сотню раз сильнее. Я снова попробовала этот проклятый наркотик и унеслась вверх по радуге к розовому замку из сладких облаков, стоило лишь Царёву едва-едва меня коснуться и назвать ласковым прозвищем, «девочкой или «зайкой».

Проводив мужчину на кухню, я сделала ему кофе. Себе – чай. А потом, немного успокоившись, села напротив него и сказала:

– Ром, я… беременна. Что мы будем делать?

Если честно, миллионер не особо удивился. Я думала, он тут же меня придушит, а труп выбросит в море. Но нет же. Его ответ меня приятно ошарашил:

– Рожать, конечно, – грозно заявил босс, сделав глоток дымящегося кофе. – Никаких абортов. Это убийство. Мы справимся. Я ведь люблю тебя, Конфетка. А Артём, он чёртов бабник. Он молодой тюфяк. Он на год тебя младше. Он девок меняет как перчатки. Верь мне. А у нас с тобой всё серьёзно. Я уйду от жены. Клянусь. Проверну кое-какое дело и уйду. Я до сих пор с ней только из-за детей цацкаюсь и из-за этого долбанного контракта. Но дети уже взрослые. Так что… Потерпи. Я придумаю способ, как сохранить компанию. Найду лазейки. Найду опытных юристов, которые хоть половину наследства смогут мне отписать. Ведь старый хрыч завещал ей всё. Развод – и я пустое место. Понимаешь? Я ведь полжизни отдал компании. В двадцать лет начал на него пахать, – повторил он мне то же самое, что и несколько дней назад, якобы напомнил.

– Хорошо.

– Диана, это мой ребёнок? – внезапно босс поменял тему разговора, но спросил это совершенно спокойным, вкрадчивым тоном.

– Конечно же, твой, – я смотрела в его глаза и не моргала, чтобы он понял, что я не вру. – Ты был у меня первым мужчиной…

Конечно, внутри меня растёт и развивается ребёнок Романа Царёва. Я абсолютно уверена в своих расчётах. Ведь с Артёмом мы всего один раз… он предохранялся. На полу в машине я обнаружила использованный презерватив. Когда мы переспали с Артёмом, у меня уже была задержка. Но тогда я думала о других проблемах, а задержки у меня и без того бывали один-два раза в год во время перемен погоды.

– Ты ведь понимаешь, что когда малыш родится, я в первую очередь сделаю тест на отцовство?

Киваю:

– Ты должен мне верить. Я знаю, во что мне выльется моя ложь. Знаю, какой ты в гневе. Поэтому я говорю правду. Проверяй, Рома, я не боюсь. Но верь, что во мне бьётся маленькая частичка тебя, – с этими душевными словами, едва сдерживая эмоции, я положила руку на свой живот и нежно его погладила.

Роман, встав из-за стола, подошёл ко мне сзади, подхватил на руки и, вонзившись губами в мои губы, быстро понес в сторону спальни.

Мы не виделись с Ромой пять дней, а как будто целую вечность. В этот вечер мы отрывались по полной. Занимались любовью так долго, что едва не сломали кровать.

– Ты счастлив? Счастлив, что у нас будет ребёночек?

– Конфетка, я нахрен на десятом небе от радости, – рычал он и осторожно толкался в моё лоно раскалённым, твёрдым членом. – Я очень сильно тебя люблю! И понял, что и дня без тебя не проживу. Сдохну. И едва не сдох. Напился так, что еле-еле пришёл в себя после суток самобичевания. Если бы ты знала, как я себя винил, корил и ненавидел! Блять! Ты – моё всё! Я буду ползать перед тобой на коленях до самой смерти, лишь бы ты забыла о том дурдоме. Забыла и простила. Ты простишь, Ди? Моя сладкая-пресладкая девочка-конфетка, простишь безмозглого осла?

– Да! Да, Рома! Не останавливайся. Да! Пожалуйста!

Яркие искры, как новогодние фейерверки, рассыпались перед глазами. Я, лёжа на спине, царапая его влажную от пота спину, забилась под мужчиной в сладкой агонии, когда он, сжимая ягодицы, придерживая меня руками за попку, вколачивался в мою влажную плоть и сам кончал от удовольствия, заливая простыни и мои бедра горячей, липкой спермой.

Царёв брал меня очень осторожно. Без фанатизма. Так как переживал, что грубый секс негативно отразится на беременности. Он расстроился лишь из-за того, что придётся на время ограничить нас от чересчур бурных фантазий. Жаль, впереди было много планов и экспериментов, которые мы не успели воплотить в реальность. Но всё еще впереди. Ребёнок – теперь наше всё.

Я до сих пор была удивлена, что Рома не настаивал на аборте. Напротив, был крайне недоволен, когда я намекнула, что на ранних сроках нежелательную беременность можно запросто устранить таблеткой. Его нахмуренный лоб и пожар в глазах, демонстрирующий ярый протест, уже в который раз доказали, что Рома мой идеал. И никакой он не бабник, как выразился о нём его сын. Забылось всё. Особенно то, что обо мне наговорил Роману Артём. Я не знала, как отнесётся ко мне Рома, если узнает, что я ему изменила… с его сыном. Об этом он не спрашивал. Может быть, думал, что Артём намеренно врёт? Чтобы позлить отца. Когда Царёв узнал о беременности, думаю, былые проблемы отошли на второй план и забылись.

Эту ночь мы провели вместе. Обнимались, целовались, получали запредельное удовольствие от нашего с ним примирительного секса. Таких ярких оргазмов я ещё не испытывала никогда. Царёв вымотал меня окончательно. Да и себя тоже. Сколько же в нем сил! Настоящий самец.

Разрядившись, он какое-то время отдыхал, курил на балконе, отпивая из кружки дымящийся кофе, абсолютно голый и такой совершенный, как сам Аполлон, хоть картины с него рисуй, пока я часто-часто дышала, сидя в постели, завернувшись в мокрые простыни и дрожала после очередного оргазма, наматывая влажные волосы на кулак, и любовалась моим мужчиной при свете луны. А потом Царёв снова терзал моё тело дикими ласками.

Под утро, ещё до начала рассвета, мы наконец задремали. Но наш беспечный сон продлился недолго. Сладкую сказку уничтожил проклятый звонок на мобильный Царёва. Недовольно замычав, Рома, сбросив меня со своей груди, нехотя подполз к прикроватной тумбочке. Сжал в руке телефон и грубо буркнул в трубку:

– Да.

– Рома! Рома! Ромаааа!

Меня как будто только что ударили по голове чем-то очень тяжелым. Куском булыжника, не меньше. Сонливость мгновенно исчезла.

Я узнала этот голос. Он принадлежал Маргарите Царёвой.

Распахнув глаза, прижимая простынь к обнажённому телу, навострив уши, я села на кровати. Отчего-то сердце так сильно забилось в груди… Что-то случилось. Что-то ужасное и страшное! Я чувствовала. Я прекрасно это чувствовала. У меня даже волосы встали торчком на затылке, а лёгкие сжались в клубок. По коже покатился острый озноб из иголок, заставляя меня сжаться в клубок и поморщиться от невыносимого волнения.

– Чё ты орёшь? Успокойся! – вскочив с постели, Рома уж очень грубо выбранился в ответ.

– Артём! Артём! – задыхаясь от истерики, нечеловеческим криком вопила в трубку его жена. – Он попал в аварию. Наш сын… разбился.

Глава 10

Я очень нервничала. Меня тошнило целый день. Лишь к вечеру немного полегчало, и я впервые за сутки смогла хоть что-то поесть. Артём! Что же ты натворил? Ну как так вышло?

Душило ли меня чувство вины?

Нет. Не душило. А пожирало живьём в адских муках.

Воображение уже вовсю рисовало перед глазами страшные картины аварии. Как из подобия машины – из груды смятого металла, с поцарапанной эмблемой марки машины «Ламборджини», с погнутыми, хорошо известными мне номерами – вытаскивают сложенное в несколько раз тело Артёма.

Я не могла больше сидеть на месте, сложа руки, и страдать от незнания. Я хотела позвонить Роману и попросить, чтобы он прислал мне сообщением адрес больницы, в которую в тяжелом состоянии был доставлен его сын, но не успела я взять в руки телефон, как тот сам затрезвонил.

– Рома! Ну наконец-то, – я нервно всхлипнула, рухнув на диван, словно меня навсегда парализовало. – Как ты? Как Артём?

Больше всего на свете сейчас я боялась услышать, что его сына больше нет.

Пауза. Мандраж по телу. Становится больно дышать.

– Конфетка, – голос босса казался очень уставшим, он тяжело выдохнул. – Всё в порядке. Опасность миновала. Врачи справились.

Мы выдохнули одновременно. Я немного расслабилась, а Роман продолжил:

– Я вчера настольно сильно испугался, что умчался сломя голову и оставил у тебя свою борсетку с кредитками и важными документами. Сейчас за тобой приедет машина, заберёт обратно в город. Мне срочно нужны мои вещи.

– Хорошо, Ром. Ты только держись.

Он лишь шумно выдохнул и быстро отключился. Я никогда не видела Рому настолько растерянным и сбитым с толку. Абсолютно иное лицо. Роман выглядел так жутко, словно его всю ночь трепали злые собаки.

После звонка жены Царёв вылетел на улицу быстрее пули и на бешеной скорости унёсся прочь из курортного посёлка, оставляя за собой столбы пыли. Я несколько часов подряд отчаянно молилась, чтобы и он, находясь в состоянии аффекта, не справившись с управлением автомобиля, не разделил судьбу своего сына.

Через три часа после звонка Ромы я уже въехала в город. Как босс и говорил, за мной приехал автомобиль с его личным водителем. Водитель о чём-то задумался и привёз меня не в мою квартиру, а к главным воротам огромного медицинского центра. Частного и невероятно дорогого, лучшего в стране. Об этом я знала понаслышке. Наверное, не понял приказ. А может, Царёв, находясь в состоянии шока, сам объяснился некорректно – и теперь я здесь. Значит, не смогу пройти мимо. Я очень хочу увидеть Артёма, хотя бы одним глазком, хотя бы издалека, и убедиться, что с ним всё нормально.

– Евгений, спасибо большое. Я лично передам Роману Викторовичу его документы, – попрощавшись с водителем, я вышла из автомобиля бизнес класса и по ступенькам поднялась к главному входу центра.

Кивнув, водитель покинул зону временной парковки. На ресепшене я представилась девушкой Артёма, иначе меня бы не пустили. Набросив на плечи белый халат, я направилась в сторону отделения интенсивной терапии.

– Как он? – по пути в палату мне попался его лечащий врач, на которого мне указала девушка за информационной стойкой, поэтому я тут же вцепилась в руку пожилого рыжеволосого мужчины-хирурга в очках.

– Состояние средней тяжести, – врач устало вымолвил, потирая переносицу. – Многочисленные переломы, сотрясение, значительная кровопотеря. Но благодаря нашим специалистам парень будет жить. Если честно, то это чудо, что пациент остался жив. Родился в жилете, так сказать. Я не буду вселять в вас надежды, но скажу одно: если он сможет ходить после того, как его буквально собрали по кускам, это будет чудо.

От отчаяния и неверия я со всей силы сжала руки в кулаки, прикусив язык, так как голова очень сильно закружилась, а боль уберегла от обморока.

Нет! Нет! Нет!

Диана, это не твоя вина. Это он был за рулём. Не ты! Артём сам сделал свой выбор. Господи… Как же мне больно.

– У вас есть две минуты, не больше. Будет лучше, если мы дадим пациенту время восстановиться и прийти в себя. Сочувствую, и держитесь, – мужчина ласково коснулся моего плеча, – надежда всегда есть. В Израиле работают отличные специалисты, если вы согласитесь, мы отправим Артёма на реабилитацию в самый лучший центр мира.

– Спасибо, – еле-еле выдавила из себя слова благодарности и, собравшись с силами, вошла в палату.

* * *

Но каково было моё удивление, когда там, в просторной белой комнате, напротив громоздкой кровати, обставленной всевозможным пиликающим оборудованием, с бесчувственным телом на ней, сплошь обмотанным бинтами, спиной ко мне, гордо выпрямив спину, сидела темноволосая женщина в строгом брючном костюме цвета слоновой кости.

Чёрт, об этом я не подумала. Отступать назад и бежать было слишком поздно.

Царёва была похожа на живую статую – восковую фигуру. Она сидела в одной позе без единого движения и сжимала бледную, практически синюю руку сына. Планета как будто остановилась. Мир замер. Эта эпическая минута тянулась как час. Укол в грудь. Резкий, острый! Он заставил меня согнуться пополам от той шокирующей картины, что пришлось увидеть своими глазами.

Как мать… оплакивает своего сына. Мальчишку, обмотанного бинтами, у которого из всего тела торчат жуткие иголки с трубками. Его лицо, бледное, неживое, опухшее, тонет в потёках и ссадинах. Он дышит через трубку. Грудь парня ритмично поднимается и опускается благодаря искусственной вентиляции лёгких.

Мамочки, что же я натворила…

Прикусив язык до неприятного привкуса во рту, я едва не зарыдала от бесконечной жалости и сожаления и тут же сделала шаг назад к выходу. Прийти сюда было ошибкой. В этот момент женщина вздрогнула и обернулась. Наши взгляды пересеклись. Как две молнии столкнулись друг с другом.

– Маргарита Юрьевна, – с дрожью в голосе. – Я вам соболезную.

Я растерялась. Паника усилилась. Интуиция кричала, что мне надо бежать. На другой конец света! Она мне не рада. Она ВСЁ знает. Знает каждый миг событий недельной давности. И судя по её взгляду – она мечтает меня убить.

Две секунды. Грусть в глазах Маргариты тонет во вселенской ненависти. Лицо женщины, такое холодное и невозмутимое, меняется как по щелчку пальцев: её губы, накрашенные ярко-красной помадой, обнажают страшный оскал, а волосы на макушке встают дыбом. Если и существуют в мире ведьмы, то они выглядят так, как Маргарита Царёва. В гневе.

Я только и успеваю втянуть в ноздри побольше воздуха, как перед падением в бездну открытого океана, она вскакивает со стула и, будто дикая кошка, выставив вперёд когти, бросается мне навстречу, сбивая с ног.

– Это ты тварь во всём виновата! Ты ведьма! Сука поганая! Думаешь, я не знаю?! Ты спишь с моим сыном! Ты спишь с моим мужем! Ты их погубила! Обоих! Ты убила моего мальчика! Ты их поссорила! Я убью тебя! Я найму киллера, и он тебя зарежет! Снимет с тебя скальп и пришлёт мне посылкой вместе с видео. Будет резать медленно! И отправлять по кусочкам! За моего сына! И за моего мужа!

Я не была готова к нападению. Она вцепилась в мои волосы, как летучая мышь, что атаковала жертву, и со всей силы начала швырять меня по палате с одного угла в другой, пока на шум не сбежались медсестры. И… Рома. Я пыталась выпутаться из хватки этой сумасшедшей, но у меня ничего не получалось. Она была крупнее и сильнее меня в два раза, а драться я не умела, не приходилось. Царёва всё же полоснула меня ногтями по щеке и шее. Она бы выдрала мне глаза, если бы Рома вовремя не вмешался в потасовку:

– Успокойся, Рита! Прекрати! Ты что творишь?

– Сукая поганая, мерзкая шлюха! Как ты посмела сюда явиться?! Твааарь!

Её еле-еле оттащили от меня. Голова очень сильно болела, а шея пульсировала жаром, как будто мне оторвали голову и заново её пришили.

– Диана, ты в порядке? Посмотри на меня! – Рома щёлкнул пальцами перед моими заплаканными глазами, пока Маргариту выводили санитары из палаты и на ходу делали укол успокоительного. А она всё ругалась, ругалась и ругалась, словно невменяемая тяжелобольная. Из-за криков ведьмы приборы жизнеобеспечения пострадавшего звонко запищали. Нас попросили немедленно удалиться.

– Всё в порядке, пациент приходит в себя. Не волнуйтесь. Мы пригласим вас позже, – огласили суетящиеся сотрудники больницы в белой форме.

Вот так. Эта ненормальная даже мёртвого на ноги поднимет.

Я дышала ртом, не могла сосредоточиться и понять смысл слов Ромы, когда Царёв, обхватив мои скулы ладонями, беглым взглядом шарил по моему лицу.

– На кой чёрт ты сюда приперлась?! – он прижал меня спиной к прохладной стене в коридоре и продолжал утешать мягкими прикосновениями.

– Хотела отдать борсетку. И я… волновалась за Артёма, – я до сих пор не могла отдышаться и прийти в себя.

– Пошли отсюда, я отвезу тебя домой.

С этими словами мужчина, приобняв за талию, сначала вывел меня в коридор, а затем – на свежий воздух.

* * *

– На, выпей воды, – Роман завел двигатель «Бентли» и протянул мне бутылку минералки. – Ну как, пришла в себя?

Хлебнув из горла прохладной воды, я кивнула.

– Что-нибудь болит?

Отрицательно качаю головой.

– Живот? Боже! – он с яростью ударил по рулю. – Ты ведь в положении, нахера попёрлась в больницу? А если бы она ударила тебя по животу? Нахера ты создаёшь себе лишний стресс?

– Прости. Я не думала, что все так выйдет.

– Рита сейчас сама не своя. Она на эмоциях и на антидепрессантах, поэтому и сорвалась. У неё такое часто бывает. Её наблюдает лучший психиатр в городе.

– Прости, – ещё раз извинилась, сжав край юбки на коленях, – я очень сильно волновалась.

Мы быстро покинули парковку и выехали на трассу. На улице уже стемнело. Дорогу освещали вереницы фонарей и рекламных вывесок.

– Почему? Какого, блять, дьявола ты так распереживалась? У тебя что-то было с моим сыном? То, что он сказал, правда? Вы что, спите? Это твоя месть мне? А? Мля, скажи, что я ошибаюсь, Конфетка.

Он резко выкрутил руль влево. Я едва успела схватиться за ручку. А потом вытащил сигарету из подлокотника, но тут же убрал обратно, коротко взглянув на мой живот.

– Не знаю. Я не помню. В тот день мы много выпили… Мы просто общались с Артёмом как друзья. Мы познакомились случайно. Я не знала, что он твой сын. Клянусь. Жизнью своей клянусь, Рома, я не знала, что он твой сын. И в мыслях не было тебе мстить из-за ревности.

Короткая пауза. Роман сбросил скорость. Его руки немного расслабились на руле и больше не тряслись от злости.

– Хорошо. Я тебе верю, – слава богу, Царёв успокоился.

Наверно, он не понял, что у нас с Артёмом всё же был секс. И к лучшему. Лучше смолчать – их отношения с сыном и так болтаются на волоске.

– Мы сдружились, вот я и распереживалась.

– Запомни, Диана, ты – моя. ТЫ. ТОЛЬКО. МОЯ! Ясно?! Я не хочу больше слышать от тебя ни слова об Артёме, договорились? И тем более не хочу ни с кем делить.

– Д-да.

Автомобиль замедлил ход. Мы въехали в мой родной район.

– Замечательно. Насчёт Тёмы, – мужчина прочистил горло, – всё самое страшное позади. Как только он немного окрепнет и придет в себя, его самолетом отправят в Израиль в лучшую клинику мира для прохождения реабилитации и возможных повторных операций. Врачи говорят, травмы очень серьёзные, но не безнадежные.

– Боже, он хоть сможет ходить?

– Конечно. Сможет. Но… – Роман не договорил, резко сменив тему. – Сам виноват. Сколько раз я ему твердил, чтобы он не гонял как одержимый. В этом есть и моя вина. Я всегда его баловал. Больше, чем других своих детей. Дорогие тачки, шмотки, учеба… Вот и добаловал. Хватит! Максимум, что теперь я ему подарю – велосипед. И то, если Артём снова сможет ходить.

Царёв закрыл лицо ладонями, едва слышно всхлипнул.

Кошмар! Пусть этот проклятый день как можно скорей закончится.

– Тш-ш-ш, ты замечательный отец. Не кори себя, – отстегнув ремень безопасности, я забралась к Роме на колени, крепко обняла его за шею. – Всё будет хорошо. Это я виновата. Это из-за меня с ним произошла беда. Ревновал к тебе, напился и…

– Чёрт, нет!

– Ладно, мы все виноваты, – пропуская через пальцы бархатистые волосы мужчины, я пыталась его успокоить. – Вместе мы загладим нашу вину. Вместе, Рома!

– Ты не должна расстраиваться, обещаешь? Тебе нельзя, – он заглушил двигатель, положил ладонь на мой живот, и у меня всё в душе застыло. – Завтра утром я отвезу тебя к врачу, пусть сделают УЗИ. Что-то на сердце тревожно. Ты столько всего пережила. Болит что-нибудь? Есть опасные выделения?

– Нет, – накрываю его руку своей, крепко сжимаю. – Спасибо, мне так приятно, что ты обо мне заботишься.

– О вас. Ты – это теперь два человека. В тебе теперь – часть меня, – крайне нежно, прощаясь, Рома целует меня в макушку. – Иди давай, отдыхай. До завтра. В десять за тобой приедет машина.

– Спасибо, Рома, – щелкнув кнопкой, я вышла на улицу, но расставаться с любимым не хотелось совершенно. Особенно когда он был таким взвинченным и взволнованным. – Я… тебя люблю.

– И я тебя, – он сказал это несколько холоднее, в отличие от меня, и, хлопнув дверью, резко умчался в темноту.

* * *

На следующий день, кое-как пережив ночь, на УЗИ я поехала одна, с водителем. Обследование прошло хорошо. С малышом всё в порядке. Угроз никаких нет, внутриутробное развитие плода соответствует нормам. Уже на подъезде к дому, на обратном пути, нам преградила путь знакомая иномарка с блатными номерами. Рома! Он зачем-то приказал водителю пересадить меня в его «Бентли».

– У меня для тебя есть сюрприз. Только вот, – Царёв сунул мне в руку шёлковый шарф, – завяжи глаза и не подсматривай.

– Ух ты! – обрадовалась я. – Ну хорошо.

– Я рад, что беременность протекает хорошо.

– Я тоже. Тошнота практически не беспокоит. Меня уже тянет на солёненькое.

Рома взял меня за руку, переплёл наши пальцы и подарил мне свою самую нежную улыбку:

– Поехали. Надеюсь, сюрприз придется по вкусу.

Мы провели в дороге минут тридцать, наверное. Я точно не знала, так как по просьбе босса на время лишилась зрения.

– Осторожно, Конфетка, выходи. Давай, я держу тебя, – приобняв за талию, Роман куда-то меня повёл, а перед этим помог выбраться из автомобиля.

Предвкушение кипело в венах. Что еще за сюрприз? Неужели мы проведём вместе выходные? Наверное, Рома привёз меня в какой-нибудь сказочный отель. Хотя самые лучшие апартаменты города мы уже изучили вдоль и поперёк. Сейчас я особо остро нуждалась во внимании мужчины, находясь в положении. Но разумом я прекрасно понимала, что сейчас у Царёва есть более важные дела, на кону жизнь его сына, а вот душой я тосковала.

Судя по звукам, напоминающим эхо, мы вошли помещение. Несколько шагов – и я услышала звук ударяющихся друг о друга створок лифта. Живот окутало приятным теплом. Да! Мы в лифте, кабинка поползла вверх, знакомые ощущения. Ну точно, Рома решил провести со мной ночь в отеле, как я и думала. Как же я рада! Несмотря на трудности в жизни, на страшное горе, что так нещадно обрушилось на мужчину, он нашёл в себе силы уделить мне немного времени, а я в ответ постараюсь поднять ему настроение, поддержать, немного расслабить.

Приятные мысли быстро рассеялись характерным щелчком замка.

– Осторожно, здесь порог. Вот так, молодец. Входи, дорогая. На счёт три, открывай глаза. Раз, два, три…

Роман срывает с меня повязку. Я ахаю, закрыв рот ладошками:

– Где мы?

– А ты как думаешь? – бархатным голосом шепчет мне в ухо, заворачивая в жарких объятиях.

– Как здесь красиво! Какой удивительный вид! Это центр города? Какой этаж? – вырываюсь из рук мужчины и начинаю кружить по комнатам загадочного места.

– Девятый, малыш. Всё это – твоё. Я снял для тебя квартиру.

– Шутишь? – от эмоций у меня начинается бешеная аритмия.

– Ни капли. Я хочу, чтобы вы с малышом ни в чём не нуждались. Наслаждайтесь жизнью и чувствуйте себя комфортно. Мне больно смотреть на твою убогую каморку с одной комнатой, в которой ты не живешь, а словно выживаешь. А здесь целых четыре комнаты. И все твои. Если понравится район, тогда я навсегда выкуплю эту квартиру и сделаю тебя собственницей. Только скажи.

– Ох, Рома. У меня нет слов.

Боги, ущипните меня, я сплю! Сегодня самый счастливый день в моей жизни.

– Ну тогда молчи. Просто молчи и целуй меня. Давай, Ди, я соскучился. И по твоему умелому ротику, крошка, я тоже истосковался. Расслабишь будущего папочку?

Я молча киваю. В глазах искрятся слёзы радости. Я всегда мечтала о такой потрясающей квартире. И снова мой мужчина осуществил мою самую заветную в жизни мечту. Вторую из заветного списка в «Дневнике желаний».

А первая? Какая мечта стоит на первом месте?

Чтобы Рома нашёл способ порвать с Ритой. Без ущерба себе.

* * *

В новой квартире, на роскошной, мягкой постели, застеленной дорогим постельным бельём, я спала так сладко, как никогда прежде, словно на волшебных облаках, у истоков рая, в обнимку с самым лучшим мужчиной на свете. Утром любимый уехал к сыну. Очень не хотелось с ним расставаться, и чтобы отвлечься, я решила заняться обустройством нового гнёздышка. Почему-то я не сомневалась, что эта квартира станет моей. Когда Царёв победит кризис в компании, он обязательно подарит мне эти хоромы. Навсегда. А я подарю ему самого чудесного малыша во всей необъятной вселенной.

Тщательно осмотрев все комнаты, я выбрала ту, в которой решила обустроить детскую, а после отправилась за покупками и на прогулку.

Прошёл день. Два, три. Почти неделя. Рома не появлялся. Я так сильно соскучилась, что даже расплакалась от тоски. Чёртовы гормоны. Он написал, что сейчас очень сильно занят, поэтому не может приехать – решает вопрос с транспортировкой сына в Израиль. Перед уходом Романа я озвучила очень важный вопрос, что гложил меня днем и ночью, касательно Риты.

– Она узнала, что теперь делать?

– Ничего. Я сказал ей, что она ошибается. Ты – всего лишь знакомая Артёма, не больше. А то, что ты наблюдала в клинике, я про тот эпичный концертик, так это был очередной всплеск эмоций и приступ невроза. С каждым годом от старости Рита чокается всё больше и больше. Но не переживай по этому поводу, я с ней уже разобрался, мы поговорили, она извинилась, успокоилась, сказала, что погорячилась, забыла принять антидепрессанты, с дуру наговорила тебе разных гадостей.

– Так она не поняла, что мы вместе?

– Выходит, что нет.

– Фууух, – выдохнув, я расслабилась, и мы закрыли эту тему.

* * *

Сегодня меня потянуло прогуляться по магазинам с детскими товарами. Мне не терпелось посмотреть на мебель, одежду, игрушки и прочие важные вещички для нашей малютки. Первый триместр подходит к концу. Завтра утром я иду на первый скрининг и очень волнуюсь. Один из самых лучших торговых центров, специализирующийся на детских товарах, оказался как раз напротив банка Царёва. Нет, без приглашения лучше не лезть… Но что поделать, если ноги уже сами несли меня в кабинет к боссу. Хотя бы просто помашу ему издали, улыбнусь, пожелаю чудесного дня, ибо по-другому не могу. Страшно соскучилась!

Постучав, я вошла в кабинет босса, как вдруг меня тут же встретила незнакомая светловолосая девушка. Исходя из внешних данных – моя ровесница, может, немного старше.

– Вы к кому? – окинула меня снисходительным взглядом, как какую-то вещь.

– К боссу. А вы кто?

– Мария. Новый секретарь.

Высокая длинноногая шпала, на две головы выше меня, деловито отдернула вниз край пиджака, отчего её пышная грудь, как два шарика, подпрыгнула в вырезе тесной блузки.

Что?

А к-как же я?

За спиной послышались шаги. Щелчок. Хлопок. Затылок окатило знакомым пряным дыханием:

– Диана? Вы что тут делаете?

– Да так, – настроение упало ниже плинтуса, – гуляла неподалёку, решила зайти поздороваться.

Я быстро засеменила к выходу, так как за спиной девицы увидела большую коробку, в которую небрежно были брошены мои личные вещи.

– Продолжайте работать, Мария, я на минутку, – проинструктировав новенькую, босс бросился следом за мной и, поймав за руку у самого лифта, прижал затылком к стене. – Ты чего, сладкая? Что с настроением? Гормоны пошаливают?

– А что в твоём кабинете делает новая секретарша? Почему ты мне ничего не сказал? Я что, уволена?

– Нет, я всего лишь отправил тебя в декретный отпуск.

– В декрет отправляют на седьмом месяце. Будешь трахать эту длинноногую болонку, как и меня? Она – твоя новая дырка для снятия рабочего стресса?

– Прекрати, Ди, не говори глупостей. Гормоны бушуют, а? Никто, кроме тебя, мне не нужен, ты же знаешь, чёрт возьми! Мне что, на лбу себе это написать, чтобы ты поверила и прекратила нести чепуху?

– Отличная идея, господин босс. Было бы здорово, – с сарказмом выдала я и выдохнула, чувствуя, как сильно трясутся и подгибаются в ногах колени. Не то от страха, не то от гнева. Я впервые в жизни позволила себе повысить голос на своего начальника, да ещё и «выплюнула кости из языка».

– Я хочу, чтобы ты временно ушла с работы. Теперь твоя задача растить мое… нашего малыша, – он взял меня за скулы и нежно поцеловал в губы. – Я очень сильно тебя люблю, пупсик. И никто мне больше нахрен не нужен. Ты мне веришь? Если бы не любил – был бы против ребёнка. И квартиру бы не дарил.

Да, точно. И правда! Не любил – уже давно бы таблетку в чай подбросил, избавился от ребёнка и послал бы на три буквы куда подальше.

Ох, и дура же я. Любит он меня, и правда очень сильно любит. А я, глупая, ревную к каждой встречной юбке. Виновата. Дурацкие гормоны.

– Прости, Ром. Ты прав. Ты правда очень много для меня делаешь. А мне сейчас очень стыдно, – раскрасневшись, я расплакалась.

– Ну, ну, ну, девочка, не надо, – похлопав по спине, Царёв крепко-крепко меня обнял. – Проехали. Ты ж моя пузатенькая вреднуля. Не реви, езжай домой и отдыхай, а я постараюсь вечером тебя навестить. Что привезти?

– Тортик, – всхлипнула, совсем как ребёнок. – И селёдки.

Босс мелодично расхохотался:

– Хорошо, солнце. Привезу. До встречи.

На этом, расставив все точки над «i», мы распрощались.

* * *

Жаль, Рома не сдержал слово – он не смог приехать. А я, между прочим, приготовила романтический ужин, накрыла стол, зажгла свечи. Так и уснула на том самом столе, заваленном всевозможными вкусностями, уткнувшись носом в тарелку. Утром проснулась от мелодии входящего вызова на мобильный. Звонили из клиники. Диагностику перенесли на вечер. И снова до Царёва не дозвониться. А я надеялась, что на первом скрининге он всё-таки будет держать меня за руку. Ну ничего, у богатых время – как золото. Редкое и дорогое.

На УЗИ я поехала вместе с Гошей – новым водителем, которого приставил ко мне Царёв лично. Не так недавно я столкнулась с неким странным ощущением. Таким, словно за мной кто-то наблюдает. Глупости. Очередные «побочные явления» беременности, проявляющиеся в склонности гиперболизировать окружающую реальность. Говорят, у беременных в разы обостряются чувства. Главное, что с ребёночком всё хорошо. И сейчас я держала в руках первый снимок с УЗИ моего крохи. Пока это была всего лишь маленькая вытянутая точечка, а мне уже казалось, что мой живот заметно округлился и вдвое увеличился в размере. Грудь стала пышной, гиперчувствительной. Рома, кстати, отметил сей интересный факт в первый же день, после того как я сообщила ему важную новость. Следовательно, любимые штаны и лифчики в скором времени отправились в мусорное ведро. Пришлось обновить гардероб.

Эти приятные мелочи ещё больше заставляли меня верить в то, что очень скоро я познаю заветные радости материнства. До тех пор, пока не сжала в руках снимок с УЗИ, я с трудом верила в зародившееся внутри меня чудо.

Но наше счастье длилось недолго. Вот так живёшь и не знаешь, что ожидает тебя завтра. Один миг может изменить всё. Один миг может как дать, так и навсегда отнять.

* * *

Я едва успела запрыгнуть в машину после обследования, буквально за секунду до того, как небо обрушилось на наш город аномально сильным водопадом.

– Ну и дождина! – присвистнул Гоша, включая на максимум дворники. – Не вижу дальше своего носа. Давно такого не было. Мы не едем, а плывём. Воды по самое днище.

– Осторожней, пожалуйста, не гони, слишком опасно, – предупредила я водителя, по привычке обхватив живот руками, якобы защищая самое сокровенное. В этот момент снаружи автомобиля, будто выстрелом из пушки, шарахнула молния. Мерзкие мурашки покатились от затылка к спине.

– Куда уже тут разгонишься… – водитель недовольно пробубнил ответку себе под нос, всматриваясь в лобовое стекло, пытаясь рассмотреть границы дороги.

Вытащив из сумки телефон, я быстро набрала номер будущего папочки, чтобы сообщить радостные вести:

– Ром, привет. Я была сегодня на УЗИ. Всё отлично. Малыш развивается прекрасно. Я так счастлива! Боже! Как же я рада! Я не удержалась и купила эти маленькие пинеточки в соседнем магазине, – не в силах справиться с эмоциями, я крепко-крепко сжимала в руках крохотные вязаные тапочки белого цвета. – Беленькие – универсальный цвет. Подойдут как для мальчика, так и для девочки. Ох, какие они крошечки. Но мне кажется, у нас будет мальчик. Почему? Как такового токсикоза не было, и мне хочется больше фруктов, нежели мяса. И тортиков. О, дааа! Хочу, хочу, хочу кучу эклеров и пятикилограммовый наполеон!

– Глупости, – Царёв хмыкнул. – Ну какие тортики? Все знают, что настоящие мужики фанатеют от мяса. Никаких девчонок. Я сына хочу!

– Я просто… я читала на форумах…

Всё. Больше не могу говорить. Слёзы жгут глаза. Ааааа! Как же хочется плакать.

– Малыш, ты что там, снова ревёшь?

– Д-да… Не могу, прости, эмоции. Чёрт! Я на десятом небе от радости.

– Ты станешь прекрасной мамой, – голос мужчины наполнился искренней лаской.

– А ты – папой, – буркнула я в ответ на неосознанном автоматизме.

Рома промолчал.

– Ты приедешь сегодня ко мне?

Дождь быстро-быстро барабанит по стеклу отбойными молотками.

– Да. Постараюсь. Пока застрял на работе.

– Отлично, жду с нетерпением. Мы с малышом приготовим тебе кое-что очень вкусненькое. До встречи, – попрощавшись, я сбросила вызов. Но не успела положить телефон обратно в сумку, как мой «Айфон» снова запиликал.

Вот склерозница! Ну как можно было забыть о самом важном?!

– Я люблю тебя! – смеюсь очень громко, не глядя на экран, и кричу в динамик любимому. – Прости, забыла сказать заветную фразу и чмокнуть тебя в трубку.

– Сука! А я тебя ненавижу!

Сердце, превратившись в тяжёлый булыжник, с мощным грохотом ударилось о рёбра. Мир поплыл перед глазами. В ушах завыла сирена. Я почувствовала себя так дурно, словно меня за горло схватили невидимые руки Риты с красными, кровавыми ногтями и насмерть душили.

– Я всё знаю, дрянь. Ты недавно встала на учёт по беременности. Я наняла человека. Он за тобой следил. Ты сама подписала себе смертный приговор. Ты за всё ответишь. Ты шлюха и разрушительница чужих семей. Сдохни! Мразь!

Прежде чем я успела что-либо понять и сообразить, почувствовала сильный удар в бок. Жуткий скрип, человеческие крики, яркая вспышка жёлтого цвета… Всё смешалось в единый вращающийся клубок. И боль. Острая, сильная, страшная, невозможная боль! От которой я кричала до крови в горле и рыдала кровавыми слезами, пока то, что осталось от машины, кубарем неслось по крутому склону вниз.

И я в нём. В этом бесконечно вращающемся водовороте смерти.

А дальше… Холод. Тьма. Безнадёжая пустота.

Мамочка, папочка… Я иду к вам.

Глава 11

[Роман]

Я смотрел на свою Ритулю и не мог поверить, что мы уже двадцать лет рука об руку живем в крепком браке. У нас трое замечательных детей. Но мне всё равно чего-то не хватает. Свежести. Молодости, что ли. Разнообразия, в конце концов. Ну не может она мне больше дать это. Как ни крути. Из сухофрукта, увы, не сделаешь вновь свежий фрукт. Время такая вещь. Немилосердная и безжалостная. Ритуля хоть и ухаживает за собой, но я вижу и чувствую, что её кожа огрубела, утратив былую эластичность, а любимая дырочка растянулась с годами, да и грудь тоже после трех беременностей на ощупь превратилась в потрепанную временем мочалку.

Не спорю, малышка ухаживает за собой, как подобает жёнушке миллионера: и пластика, и СПА-салоны… Но всё не то. Лишь иллюзия, попытка обмануть глаза, оттянуть неизбежное, спрятаться под маской: «Я вся такая красивая, хорошая и вечно молодая. Время мне нипочём». Даже если она сделает себе поддельный паспорт с липовой датой рождения, мы оба будем знать, что всё это тупая херня. Время – это тебе не дряблая кожа на заднице, его не срежешь ножом и не выбросишь в мусорку пару десятков годков. Мы оба будем знать, что нам уже за сорок, даже если на рожи налепим новую кожу, заимствованную у только что родившегося младенца.

Из-за этих удручающих мыслей я понимал, что Маргарита стареет. А мне хочется чего-то свежего, яркого, юного. Чтобы почувствовать себя таким же. Молодым, двадцатилетним сопляком, идущим рука об руку с молоденькой нимфеткой. Поэтому я и трахаю своих секретарш в погоне за заветными ощущениями. А потом меняю, как одноразовые перчатки. Но вот Диана, моя новенькая игрушка, зацепила меня больше предыдущих пассий. У неё очень красивые и необычные глаза цвета аквамарина. Она скромная, хрупкая, покорная девочка. Вся такая маленькая и миниатюрная, словно куколка из магазина игрушек «Барби». То, что надо. Портить таких принцессок – одно удовольствие.

Впервые я увидел её в лифте. И всё… Я образно ослеп. Я взорвался как кратер вулкана. Загорелся как голодный хищник, что увидел свою лакомую добычу после месяца голодания. Молодая симпатичная девчонка с милой мордашкой. Вот и как пройти мимо такого интересного экземпляра? Тем более когда я понял, что моя нынешняя секретарша меня больше не зажигает. Азарт стих. С ней стало скучно и пресно. Все равно что трахать робота. Одни и те же стоны, одни и те же ласки, одни и те же сиськи.

Танечке месяц назад исполнилось двадцать девять. А мне хотелось чего-то другого. Более чистого, невинного, хрупкого… С новой конфеткой я вновь почувствовал себя подростком. Моя малышка меня молодила. Я готов отдать многое за такие ощущения, что вдыхают в меня новую жизнь, когда ты банально заскучал.

Где-то в глубине души мне нравилось ломать невинных скромниц. Нравилось питаться их эмоциями, их робостью и страхом перед тем, как засадить в их маленькие дырочки свой большой и голодный член. Мне нравилось подчинять девушек, самоутверждаться через статус и понты. Да, я самец, завоеватель. Мужчины по своей природе такие воины. Но не все. Лишь некоторые. Избранные. Зачастую те, у кого на счету в банке имеется не один лям зелени. Я попал в их число.

Брошенная на произвол судьбы сиротка, которая недавно лишилась всего: потеряла родителей в аварии, вляпалась в кучу долгов, едва не лишилась крыши над головой. С такими бедняжками проще простого. И давить особо не надо. Подобными методами я никогда не злоупотреблял – бабы и без того меня хотели. Я – как хренов Санта Клаус – всегда щедр на охуительно дорогие подарки. Воспользовавшись ситуацией, я трахнул девчонку на своём письменном столе, отобрав её девственность и как бонус её чистую, невинную душонку.

Боже, она как ребёнок. Такая доверчивая и наивная, даже немного тошно от переизбытка ванили. Честно, я даже немного расстроился, что получил Конфетку слишком быстро. Надеялся, может, хоть немного побегает от меня? Видимо, ситуация серьёзная. Жизнь не хило потрепала эту Конфетку. Наверное, поэтому она вцепилась в меня едва ли не зубами и ногтями, как в единственный лучик надежды в бездонной чёрной яме жизни. Ну вот, теперь я для неё как Бог. Пусть порадуется и похлопочет над тем, чтобы как следует доставить мне удовольствие за мои щедрые подарки.

Сейчас, когда Ди слишком уязвима по причине глубокой травмы после смерти родителей, я могу здорово сыграть на её чувствах. И получить её всю. А она уже в меня влюбилась. Наивная дурочка. Какая же ты хорошенькая. Эти эмоции, такие живые, такие реальные и вкусные, их не заменишь ничем. Их не сыграет так идеально даже самая опытная в мире шлюха. Вот ради чего я надеваю на себя маски, веду двойную жизнь и устраиваю фантастические шоу. С единственной целью: жить в своё удовольствие.

* * *

Я увидел Диану случайно. Она мыла полы в нашем офисе. Наклонялась с тряпкой. Вверх и вниз, вверх и вниз… Эти наклоны, эти стройные, гладкие ножки… Платьице задралось. И всё – я рехнулся. На следующий день застал её в своём кабинете. Она вытирала там пыль. Вся такая чистая, свежая, воздушная. От неё пахло полевыми цветами. Миниатюрная девочка. Фигурка – конфетка. Вот и прозвище придумалось. Сладкова… Сладкая, или Конфетка.

Решение пришло само по себе. Резко и спонтанно, инсайтом по мозгам. В голове что-то заклинило. Знакомый всплеск. Так бывает у человека, который помешался, у зверя, который решил, что эта добыча будет его. Немедленно! Пора нахрен менять осточертевшую Танечку, во время секса с которой я уже, признаюсь, начал от скуки клевать носом в стол и засыпать во время её пресных, невыразительных стонов. Танюша работает в компании чуть больше трёх месяцев. И да, я не трахал её уже неделю. Интерес начинает остывать. Пора что-то менять в этой жизни.

Её хочу. Эту маленькую коротышку с длинными волосами, собранными в строгий пучок, в потертых кедах с торчащими из них белыми носочками и в платье горничной. М-м-м. Я возбудился! В штанах стало тесно и горячо, по затылку покатились гранулы пота, галстук на шее стал тугим, руки потянулись его ослабить. К черту! Захотелось прямо здесь и сейчас выпустить пар. Зверь увидел добычу. Помешался за миллисекунду. Теперь его не остановить. Внутри Романа Царёва проснулся голодный, дикий зверь. И он немедленно захотел ЕЁ. Свою новую, аппетитную добычу.

Знакомое ощущение! Ради этого я готов был взрывать небоскребы. Это как глоток адреналина для экстремала или двойная доза для наркомана. Вот как я мог охарактеризовать своё внутреннее состояние в момент, когда на моём пути встречалось юное сокровище. Всплеск эмоций! Пар из ушей. Кровь в яйцах закипает, как лава в вулкане. Вот так просыпается азарт. Как спорт.

Да, молодые красотки – моя чёртова слабость, моя грёбанная болезнь. И я ничего не могу с этим поделать. А потом я узнал, что девчонка-уборщица – узкая целка. Нетронутая! И впал в полный аффект. Моя. Моя. Моя-я-я, млять! Она будет моей. А я – её первым. Это до чертей, блять, завело. Пофиг на всё! Сейчас я её трахну. У девчонки нет выбора. Я захотел Сладкову. И это не обсуждается. По-хорошему или по-плохому, но я всегда получаю то, что хочу.

Я так привык. Я по жизни завоеватель. Мне ещё никто и никогда не отказывал.

А Диана… она такая сладкая, невинная, маленькая девочка, мне захотелось ее испортить. Сломать своей страстью, больной фантазией. Пачкать своей спермой и владеть её телом. Заявлять права. Драть и любить. Днем и ночью. На рабочем месте и на краю земли. В разных позах, в разных шмотках, в роскошных тачках, на полу, на столе, в лифте, в офисе, в самолёте и хрен еще знает где – полёт моей фантазии не знает границ. Главное, чтобы было весело и интересно расслабляться с этой сладкой мармеладкой после трудных рабочей будней. Пофиг где! С фантазией у меня всё супер. Пока стоит – жизнь по-прежнему свежа и прекрасна. Так почему я должен отказывать себе в удовольствии? Двадцать лет пахал, чтобы стать человеком с большой буквы «Ч», поэтому имею полное право. Особенно когда бабло фейерверками сыплется из карманов, хоть бери и зад вытирай вместо туалетной бумаги.

* * *

А как же Маргарита?

Риту я очень люблю. Она – моя жизнь. Она – мать моих детей. Да, у меня есть ещё двое внебрачных детишек от любовниц. Одна живёт в Америке – последствия курортного романа. А вторая – в соседнем городе. И всех всё устраивает. Иногда я их навещаю. Одному – семь лет. А второй – четыре.

Я их обеспечиваю. Любовницы довольны. Я сразу их предупредил, что не женюсь в случае чего, пусть не рассчитывают. У меня есть моя Рита, с которой нас связывает не только двадцать лет совместной жизни, но и брачный договор, в случае расторжения которого я становлюсь полным банкротом. Хитрый папочка, млять, завещал Рите все свое наследство, включая и фирму, которая сейчас принадлежит мне, которую я уже тяну на себе двадцать лет. И вытянул до мирового уровня. Именно поэтому я не могу лишиться этого всего из-за того, что в штанах, видите ли, жмёт. Шлюхи – это шлюхи. Я никогда не зацикливался ни на одной слишком долго. Так чего я должен рисковать?

Но, как оказалось, на Конфетке я помешался хлеще, чем планировал.

Настолько сильно одурел от тугой дырки и смазливой моськи, что решил подарить квартиру в центре города своей новой безделушке. Ну да, дело не только в приятной дырке и сладком рте, а также в способностях заглатывать по самую глотку, а в том, что эта малолетняя коза умудрилась забеременеть за рекордно быстрое время.

Мать твою! Это подпортило все мои планы. Я ещё не натрахался как следует. Вообще мне следовало бы изобразить удивление, когда я узнал весёлую, блять, новость. В день, когда мой сын слетел с катушек и расхерачил тачку, а сам едва не погиб. Безмозглый ублюдок! Я едва не слёг с инсультом, когда узнал, что Тёма попал в аварию. Бляяяять! За что ты так со мной? Я же люблю тебя больше всех на свете! Да, у нас хреновые отношения. Сам виноват, сам разбаловал. Но Артём – мой сын. Я узнаю в нём себя. Такой же резкий, вспыльчивый, бешеный, как и я в юности. Поэтому всё ему прощаю. Хоть и обзываю, хоть и поднял руку из-за шлюхи, но! Люблю его очень и теперь сожалею, что вспылил тем дурацким вечером, когда он ворвался в кабинет и застал нас с Дианой. А меня – со спущенными до колен штанами и стоящим торчком членом.

Каюсь. Я тогда был на эмоциях из-за проблем с фирмой. Даже девочку случайно огрел шлепком. Фууух. Не хотел. Абсолютно потерял контроль над телом. Я очень сожалею. Но какого хрена? Высказывания щенка меня прямо-таки задели. Тогда я и понял, что всё-таки влюбился в Диану. Раз приревновал к сыну до такой степени, что едва не убил. Но не знаю, долго ли будет длиться любовь.

Артём долгое время жил за границей, вернулся недавно, как раз тогда, когда мы уехали с Ритой в отпуск. На торжественный вечер он не успел. Да и вообще, честно, его появление в России стало для нас сюрпризом. Особенно для меня. Но ещё большим сюрпризом было узнать то, что мой сын и моя секретарша… знакомы. Какого хрена? Земля слишком тесная. Кому рассказать – засмеют и не поверят. Да нет же. Вся наша ситуация – не иначе как долбанное наказание. Мне. За мой отвратительный образ жизни.

Я продолжаю играть свою роль, чтобы ни в коем случае не нарушить тепло и доверие в наших с Ди фиктивных отношениях. Почему? Мне просто это нравится. Нравится, как мои девки меня боготворят, как фанатеют от моих ухаживаний. Именно этого я и добиваюсь – искренности. Игра по заказу совершенно не то. У меня не встаёт даже на два градуса. Не интересно. Это я дирижер, и лишь мне решать, когда стоит бросить вниз занавес на концерте и прокричать заветное слово «конец».

Но пока я ещё не наигрался. Новенькая Диана слишком хороша, чтобы лишать себя удовольствия. Трахаться с беременной – то ещё разнообразие. Не хочу её отпускать, пока рано. К тому же теперь уже точно не отпущу. Сама вляпалась. Сама виновата. Теперь будет растить моего наследника до самой старости, как и другие клуши. А они не жалуются. У моих женщин есть всё, что душе угодно. От шмоток до тачек. Единственное табу – никаких связей с другими мужиками, иначе аривидерчи навсегда, на все четыре стороны. За непослушание следует наказание. Если любая из них хоть раз посмеет выплюнуть какую-нибудь глупость, не угодную мне, то они в момент лишатся ребёнка и всех законных прав на него. Такие правила. И это правильно.

Я никого рожать не заставлял, а о предохранении предупреждал. Не маленькие детки, знают о последствиях, но почему-то думают, что этим удержат моё внимание. Сами себя и загоняют в тупик. С ребёнком в арсенале мне, как альфа самцу, становится еще проще манипулировать своими женщинами. Они всегда играли по моим правилам и будут так играть до тех пор, пока я дышу. Я – главный. А они – всего лишь мои куклы для удовлетворения первобытных нужд. Каждому своему наследнику я оставил по лакомому куску от большого сытного пирога. Род Царёвых будет жить, процветать, купаться в изобилии ещё не один десяток лет.

* * *

Сниму Конфетке квартиру или дом, пусть занимается дитем, если уж так приспичило залететь. Как обычно, думала, этим отобьёт меня от Риты. Иногда я честно не понимаю, что в башке у этих сосок. Ну ничего, скоро я устрою ей весёлую и беззаботную жизнь. В буквальном смысле огорожу её от хлопот реальной жизни и обеспечу до самой старости. Об этом ли она мечтала, когда раздвигала передо мной ноги и брезговала пить противозачаточные?

Вот только, увы, ребёнком меня не привяжешь. Рита – моя первая и единственная, я буду верен ей всегда. Да, моя кобылка знает обо всех моих похождениях… ну практически обо всех, за исключением внебрачных подарочков. Она меня прекрасно понимает. Её это устраивает. Умная женщина всегда поддержит мужчину в любом вопросе, а мне ну очень не хватает разнообразия. Люблю молодых, ну что поделать. Лишь в компании красивых свежих девиц я сам чувствую себя на десяток лет моложе.

Погуляю, поразвлекаюсь, но всегда возвращаюсь в семью. Любит она меня, до гроба обожает и всегда будет любить. Да и я её тоже люблю. Многое вместе вытерпели, двадцать лет в браке – серьёзная цифра. Сколько вместе посуды перебили, сколько слёз и руганей пережили… Не сосчитать на пальцах. Но, в конце концов, привыкли. Вот уже пять лет живём в относительной гармонии. Иногда у меня возникают мысли: а что, если Ритуля тоже нашла себе молодого сопляка?

Да куда там, моя жена – типичная домашняя наседка. Утром СПА, в обед салон красоты, вечером шопинг с подружками. Живёт по одному и тому же сценарию. Скукота. А мне радость. Хорошо, что Рита поняла, что я в некотором роде полигамный самец. И я по своей природе просто обязан утолять свои потребности в разных женщинах.

За это я и люблю до гроба свою малышку. За то, что она меня понимает. И любит таким, какой я есть. Многим женам стоит у нее поучиться. Особенно если ты топовый бизнесмен с приличным доходом на счету, то, конечно, роскошная жизнь делает своё дело. Деньги – зло. Двадцать лет назад я был никем. Мелкой саранчой, жравшей «Доширак» изо дня в день, считавшей каждую заработанную копейку. А сейчас – я Бог. Деньги меня избаловали, а у меня с юности развилась болезнь к красивым девушкам.

Рита – это Рита. Пока я не собираюсь разводиться, да и она не требует развода. Живём как живём. Жену я не собираюсь бросать, хоть и кормлю байками самых настырных девок по заранее отточенному сценарию о том, что, если подам на развод, лишусь всего из-за брачного договора. Да, отчасти это правда. Но никакие лазейки по решению вопроса я не ищу. Постоянно кормлю их обещаниями, чуть ли не плачусь им в сисечки, а они мне с грустью верят, жалеют и потом сосут в укромном углу с ещё большим запалом, потому что прониклись историей и решили таким вот образом, бляха, утешить.

Играю с ними, как с куклами, а потом, когда надоедают, заканчиваю этот спектакль. Одни уходят, на их место приходят другие. Сценарий один, но актёры разные. А я – всегда есть и буду главным режиссёром.

* * *

С Риткой мы познакомились, когда мне было двадцать. Молодой ещё хлюпик, если судить по возрасту, но своё тело я держал в годной форме. Бокс, качалка, правильное питание. Поэтому и устроился в банк охранником. В банк, который принадлежал отцу Риты.

Она мне сразу понравилась, с первого взгляда, не девчонка, а мечта. Худенькая, стройная, ножки от ушей, вся в брюликах и роскошной белой норке. В тот день я увидел её в первый раз и запал. Ритуля приехала на новенькой иномарке, подаренной папочкой, припарковалась возле банка и, цокая беленькими сапожками, побежала здороваться с отцом. Пронеслась мимо меня, когда я ей дверь открыл, даже и не моргнула в мою сторону – не царское это дело, видите ли. А я слюни пустил. Ничего в радиусе пяти метров не видел, кроме этой длинноногой красотки с лебединой шеей.

Днями и ночами думал о нимфетке и надрачивал на её образ в душе по утрам. Однажды она обронила свой шарфик на улице и умчалась по делам. Я долго носил его в кармане, а потом не сдержался, несколько раз в него спустил во время обеденного перерыва прямо в сортире банка.

Нюхал этот грёбанный платок и быстро-быстро работал рукой, пока со вздохами и пятнами перед глазами не испортил нежный шёлк дорогой вещи спермой простолюдина.

Для королевы Маргариты я тогда был пустым местом. Она вообще меня не замечала. Не здоровалась. Ни разу за несколько недель с начала моей работы в банке Царёвых. Всё к папочке спешила, натянув на ещё не силиконовые губки ангельскую улыбку. А заметила лишь тогда, когда я спас мажорку от одного напыщенного хера.

Дело было вечером. Отпахав смену, я шуровал домой после трудного рабочего дня и как обычно сжимал шарф госпожи Царевой в кармане. Член уже стоял острым колом, упираясь набухшей головкой в трусы, и мне не терпелось выпустить пар. Мысли о белоручке с длинными волнистыми волосами не давали мне жить. Вот так и становятся маньяками. А я, чёртов психопат, помешался на той, для которой буквально был призраком. Оставалось только мечтать и дрочить по-тихому. Эта расфуфыренная девочка не моего поля ягодка. Мы с ней два разных мира. От этого было как-то дерьмово на душе. Хотелось нажраться. Моя жизнь полное дерьмо. А я, между прочим, уже тогда был толковым парнем. Но не дотянул до нормальной должности. Из-за отсутствия диплома меня взяли разве что охранником в банке. Несмотря на то, что я взахлёб увлекался экономикой, финансированием и банковским делом.

Я всегда считал, что женщины и тачки – это абсолютно несовместимые вещи. Не успел я отойти подальше от работы, как тут же увидел любопытную картину: мажорка Царева въехала на своей новенькой «BMW Z4» в какого-то хамоватого таксиста нерусской внешности, которому принадлежала замызганная полуржавая «Девятка». Бампер «бэхи» всмятку. Девочка вся в слезах и истерике, а тот бородатый хер бросился на неё с кулаками. Я действовал сугубо на инстинктах. Хоть и ублюдок был выше меня на две головы, хрен знает как, но я умудрился ему накостылять, да ещё и девчонку за собой прихватил, после того как набил морду жиробасу.

Мы тогда долго прятались во дворах. Она всё боялась, что бугай ещё там, нас пасёт со своими друзьями, поэтому не хотела выходить и тряслась над моими избитыми в кровь руками, а мобилку забыла в сумочке в машине.

Через два часа я всё-таки привёз её домой. Отец Риты был в бешенстве. С тех пор она всегда ездит в сопровождении телохранителя, а я… Между нами случилась любовь с первого взгляда. Я сразу же понравился её родителям, они приняли меня в своём доме как героя. Да-а-а! Были времена. Наверное, поэтому я до сих пор очень люблю Риту. Первая и настоящая любовь, она такая. Сильная и безбашенная до петард в глазах. Нет, я не всегда изменял Рите.

Как мне стукнуло тридцать пять, я изменился. И понял, что моя жизнь превратилась в скучную, однотипную рутину. Я начал тонуть в повседневности. Интерес к жизни угас. Даже деньги не спасали ситуацию. Наверное, потому, что у меня в жизни было всё. Я объездил весь мир, чего только не видел… А потом понял, что вот она, старость, на подходе. И Рита перестала меня зажигать. Да, я это понял, когда по пьяни впервые в жизни изменил жене с проституткой из Тайланда. Так и вошёл во вкус. Друг предложил мне поехать в отпуск «на одного», немного развеяться. Развеялся. Да, несомненно, жизнь заиграла для меня новыми красками. В Россию вернулся совершенно другим человеком.

Понимаю, что так нельзя, но, увы, не могу остановиться. А потом по совету психолога просто приспособился. И Рита, когда узнала, наверное, тоже приспособилась. Просто потому, что любит. И прекрасно меня понимает, что мужчины по природе полигамные существа. Я благодарен тому психологу, который вдолбил ей этот факт в голову.

Я быстро нашёл общий язык с родителями Риты и очень сильно понравился отцу девушки. Она нахваливала мои заслуги и рыдала у матери на коленях. Царёв, оценив мои заслуги перед единственным ребенком, сразу посадил меня за общий стол, плеснул коньяка и принялся молоть языком. Ну а я зря времени не терял. Вот это повезло! Так ведь за раз можно урвать две рыбёшки! Выдал, что с детства мечтал о собственном бизнесе, а потом, что без ума от его дочери. Царёв растаял. В тот же вечер назначил меня своим личным помощником. А через пару месяцев Рита заявила, что беременна. И тут я тоже постарался. Чтоб уж наверняка поскорей сыграть свадьбу.

У них был очень крутой дом, роскошная коллекция тачек… Я как дикий звереныш, пуская слюни, пялился на всё это богатющее волшебство и умирал от зависти. А потом решил: мою жизнь нужно срочно менять. Иначе так и буду всю жизнь работать жалким «швейцаром», открывая и закрывая двери, лохом, в общем, а тут сама судьба послала мне золотой билет в грандиозное будущее.

Свадьбу мы сыграли в Вегасе. Но перед этим хитрюга Царёв заставил меня подписать брачный договор, идея которого сводилась к тому, что в случае развода я как был никем, с тем же статусом и уйду в никуда. Если, конечно, развод случится по моей инициативе. Конечно, мне такое нахрен не надо было. Царёву я очень сильно понравился, он называл меня толковым зятьком и потихоньку вводил в курс семейного дела. А спустя несколько лет Царёв отошёл в мир иной… Я занял его место. Ритуля в тот момент уже носила под сердцем малыша Марка.

Мы жили дружно и счастливо. До тех пор, пока не прошло время. Конечно, за столько лет я уже пооткрывал с десяток филиалов по всей стране, даже несколько за рубежом, поэтому кое-какие доходы, независимые от Риты, у меня уже имелись. Но легенда о моей полной ущербности должна была существовать и дальше. Всегда срабатывала, когда некоторые курочки начинали ерепениться и задирать носы. Мол, чтобы я немедленно разводился и не морочил фифам головы. Идея с договором всегда унимала пыл моих игрушек.

Так кого я, спрашивается, больше всего люблю в своей жизни?

Моих детей, разумеется.

Женщина – это женщина. А ребёнок – моя кровь. И часть меня. Поэтому я забочусь о своих чадах. И никогда не настаивал на аборте. У меня пятеро детей. Двое из них рождены втайне. Ни за что и ни при каких обстоятельствах я не согласился бы на аборт. Разве что… Если бы плоду грозили генетические аномалии. Я просто их очень сильно люблю. Я живу ради них. Вот и все.

Я люблю своих детей больше женщин. Потому что они – копии меня. В их венах течёт моя кровь.

Я был рад узнать, что Диана забеременела. Ребёнок – подарок судьбы. Если моя женщина забеременела, значит, так должно было случиться. Диана строила много планов, для нее это был первый опыт, первые переживания, океан радости. Но я… для меня, отца пятерых чад, очередная новость о новом наследнике воспринималась как какая-то рутина. Без «Вау!» и «Ух!»

Я знал, что нужно делать. Действовал по отточенной схеме. Первое – снять квартиру, второе – обеспечить всем необходимым, третье – дождаться родов. А после обеспечить безопасность родившемуся малышу и его матери. Самый лучший вариант – отправить их за границу с новыми документами.

Глава 12

– Диана! Диана-а-а! Очнитесь! О, боже! Диана-а-а!

Кто-то кричит прямо в ухо. И я тоже кричу. Так сильно, что чувствую привкус крови на языке.

– Помогите! Мама-а-а! Мамочка! Пожалуйста! Нет! Нет! Нет! Рома! Рома-а-а!

Сильные руки трясут меня за плечи, а я задыхаюсь. Пот градом катится по спине и лбу, а по щекам – слёзы. Я вся дрожу. И от этой дрожи мне очень больно. Словно миллиард игл впиваются в кожу, а сердце на рекордно быстрой скорости колотится где-то в висках.

– Диана, посмотрите на меня! Что с вами? – незнакомец продолжает кричать и настойчиво дёргать меня за плечи.

Вот только я всё никак не могу открыть глаза. Мне страшно. Мне очень сильно страшно! Наверное, поэтому я не чувствую боли. Лишь вижу темноту перед глазами и проблески мигающих пятен. Кажется, будто я умерла.

– Георгий! Что произошло? Я увидел вашу машину! – где-то там, далеко-далеко, будто в небе, эхом послышался знакомый бас, который заставил меня захныкать в истерике ещё больше.

– Рома! Ромочка-а-а-а! – услышав голос любимого, я закричала ещё громче, на максимум, до срыва связок.

Пальцы колет острыми иглами. Я начинаю дышать ртом и отчаянно хватаю губами воздух, будто не могу надышаться. Вместе с тем я хватаюсь за живот, инстинктивно оберегая бесценное сокровище, что спрятано внутри меня. Под самым сердцем.

– Отойди! Её нужно вынести на воздух! Есть вода?

– Да-да!

– Помоги, только осторожно, не задень живот. Она в положении.

Доля секунды – я чувствую на себе мягкие заботливые руки, а в ноздри врывается любимый мужской запах. Становится немного легче. Я чувствую защиту, чувствую успокаивающее тепло и больше не кричу. Лишь всхлипываю и быстро-быстро моргаю, возвращаясь в действительность. Пятна перед глазами медленно исчезают. Я начинаю видеть силуэты, потом образы.

– Пиджак!

– Что?

– Снимай пиджак!

– Зачем?

– Вот дубина! Постели его на капот, чтобы я посадил Диану.

– А-а-а, сейчас.

Меня отрывает от опоры, кружит в воздухе, на мгновение накрывает короткое чувство невесомости, которое превращается в крепкие объятия. Свернувшись в клубочек в сильных руках, я прижимаюсь всем телом к телу моего спасителя. Рома? Это правда он? Да, это его запах, его голос, его силуэт. Не может быть! Он что, тоже попал в аварию? И он тоже… погиб?

– Вот так, – меня сажают на капот машины, я трясу головой, потом распахиваю глаза и ужасаюсь, когда вижу Царёва так близко. Он обхватывает мои щёки свои горячими и дрожащими ладонями, заставляет смотреть на него, в его глаза. Такие испуганные, такие чёрные и ледяные, словно чужие.

– Вот в-вода, – Гоша заикается.

– Пей, – губ касается горлышко бутылки.

Я всё еще дрожу, как проклятая, да и не понимаю, что со мной.

Что, чёрт возьми, происходит?

– Пей! – Роман повторяет уже настойчивей.

Я делаю несколько глотков. Это очень трудно, так как губы дрожат, а горло горит от криков. После чего киваю. Кругом темно, относительно тихо. На улице ветрено и сыро, моросит мелкий дождь. Окружающая местность освещается тусклыми фонарями, позади слышен шум проносящихся мимо машин. Всё такое реальное, а я вроде бы цела, невредима?

Выдохнув, руками обследую тело, трогаю голову, лицо, бёдра, живот. Смотрю на ладони – чисто. Крови нет, переломов тоже. И боли больше нет. Лишь голова адски трещит и раскалывается. Царёв слегка отстраняется, выплёскивает содержимое бутылки на свою ладонь, умывает моё лицо. Благодаря ощущению холода на коже я быстро возвращаюсь в реальность.

– Ну как, пришла в себя?

Киваю, прикусывая нижнюю губу, потому что мне до чертей хочется разрыдаться, выплакать все свои слёзы. Ибо то, что я только что пережила, не пожелаешь ни одному своему самому ненавистному врагу.

– Ч-что, что это было? – спрашиваю севшим голосом.

– Я понятия не имею. Ты лучше сама скажи, Ди! И дыши давай глубже, дыши!

– Я не знаю, – качаю головой, шмыгаю носом.

В разговор вмешивается мой водитель, который стоит позади нас с глазами жабы, которую переехали грузовиком:

– Мы ехали, попали в пробку, Диана задремала, а когда выехали на трассу, Диана вдруг как закричит, что у меня едва не случился приступ! Вот я дал по тормозам, встал на обочине и давай её откачивать. А она кричит, пинается, дёргается в конвульсиях и вас постоянно зовёт. Думал уже скорую вызывать, а тут вы как раз случайно проезжали.

– Да, повезло, – голос Романа хриплый и холодный, как сталь. – Ехал вот домой, увидел знакомую машину на обочине. Честно, думал, Диана уже давно дома.

– Нет же, мы в пробку попали.

– Я понял. Так что, Ди, тебе сон нехороший приснился?

Я ещё раз ощупываю своё тело на наличие сломанных костей и болевых ощущений – ничего.

– Видимо, и правда сон. Но такой страшный, такой нехороший. Как реальность. И ощущения точь-в-точь такие же, как в реальности.

– Всё, поехали домой, по дороге расскажешь, что за кошмар тебя напугал. А как самочувствие? Живот болит?

– Тянет немного… – обнимаю низ живота обеими руками и мысленно прошу боженьку, чтобы пощадил.

– Блять, – Царёв матерится одними губами, ерошит волосы на затылке, делает глубокий выдох. – Я нахрен с тобой поседею ещё больше! – рывок, и он жадно притягивает меня к себе, несколько раз целует вспотевший лоб, к которому прилипло несколько прядей волос. В ответ я обвиваю его напряжённую спину руками, с облегчением вздыхаю, когда понимаю, что Рома реальный. Что я ладонями чувствую его тело, чувствую его запах, отчетливо слышу его голос. А значит, эта жуткая авария… мне просто приснилась.

– Гош, на моей поедем, садись за руль, эту бросим здесь. Набери парней или сам потом за ней вернёшься. Я сяду с Дианой на заднем сидении.

– Как скажете, босс.

Подхватив на руки, Царёв относит меня в машину и сам рядом садится, не выпуская меня из плена самых заботливых рук на свете.

Вот так хорошо, так отлично. Мои руки больше не трясутся, пульс возвращается в норму. Наконец-то отпустило. Благодаря его теплу, его присутствию. Ведь Рома – моё лекарство от всех болезней.

* * *

Через несколько минут мы припарковались во двор моего нового дома. Всю дорогу Рома не выпускал меня из объятий: прижимал к себе, когда я сидела у него на коленях, гладил мои волосы, гладил живот, отогревал теплом своего ароматного тела, завернув в дорогой пиджак. А я… я пересказывала ему тот идиотский сон.

Самое страшное было то, что я действительно купила те маленькие вязаные тапочки. Они лежали в моей сумке. Ну не может быть сон таким реальным! Наверное, это был знак. Предупреждение свыше, что если я сейчас же не сбегу от Царёва, то в будущем быть страшной беде. Мы посчитали этот сон всего лишь бурной игрой моего воображения.

Шум дождя, рокот двигателя, даже запахи… ну все было как в реальной жизни. Голос Риты. Тоже один в один. Сума сойти! Не думала, что так бывает. Боже, как же я счастлива, что жива! Отличная встряска для нервной системы. Я будто только что посмотрела фильм с собственным участием, в ЗD очках, с эффектом полного погружения.

– М-да уж, жуткий сон, – Роман ласково гладит меня по щеке, он сочувствует. – Это всё последствия той встрече с Ритой. Диана, хватит уже себя накручивать. Расслабься. Она и пальцем не посмеет к тебе прикоснуться. Ты не должна ни в коем случае волноваться, это важно. Ребенку больно от твоих слёз.

Да, он прав. Как же сильно он прав!

– Я не хотела, – с надрывом всхлипываю. – Ты что, я правда не хотела. Всё получилось само по себе.

– Ну ладно, проехали, – выдыхает. – Так, мы уже на месте, сейчас я вызову знакомого врача на дом.

– Ты останешься? – я резко вырываюсь из объятий любимого, с жалостью смотрю в его серьёзное лицо.

– Конечно, сегодня я останусь с тобой на ночь. Спрашиваешь? – Роман гипнотизирует меня своим глубоким, подчиняющим взглядом.

– Спасибо.

– Никогда больше так не пугай. Ты носишь моего ребёнка, на тебе лежит большая ответственность.

Верно, я не переживу, если с малышом случится что-то ужасное. Как только я узнала о беременности, я корила себя за неосторожность, а потом вдруг привыкла и загорелась желанием посмотреть на свою крошку, подержать её или его на руках, почувствовать себя мамой. Особенно после того, как посмотрела документальные фильмы о беременности.

Мы выходим из машины, я направляюсь в сторону подъезда, а Рома решает организационные вопросы с водителем.

– Гош, это тебе, за хлопоты и… молчание, – Царёв хлопает подчинённого по груди, то есть по карману пиджака, в который он секундой ранее положил пачку купюр.

– Не волнуйтесь, я – рыба, вы же меня знаете, – водитель проводит пальцами по губам, мол, он «застёгивает рот на молнию».

– Вот и славно, езжай. Я наберу тебя, когда понадобишься.

– Есть, – он отдаёт честь. – Доброй ночи! – и прыгает обратно в машину.

* * *

Примерно через час раздался звонок в дверь. Выпив травяного чаю, я немного расслабилась, пришла в себя, а потом позволила немолодому улыбчивому дядечке в белой одежде с кейсом в руках, заявившему, что он врач – Степан Вячеславович, меня осмотреть. Плеснув себе конька в рюмку, Царёв покорно ждал меня на кухне. Минут через двадцать, доктор огласил результаты осмотра:

– Так, все в порядке, но тонус повышен… Я выпишу вам хорошие препараты, а также успокоительные, они совершенно безвредны для плода. Принимайте по одной таблеточке утром и вечером. А послезавтра явитесь ко мне на осмотр. Но если вдруг заметите кровь на белье или почувствуете острые спазмы внизу живота – срочно вызывайте скорую.

– Спасибо большое, – Роман искренне пожал руку Степану Вячеславовичу.

– Не за что. У беременных женщин из-за гормональных изменений очень повышен эмоциональный фон. Наглядный пример – всякого рода крайне яркие сны. Не переживайте. Просто старайтесь не нервничать, берегите себя. Пожалуйста, оградите будущую мамочку от забот. Было бы здорово поменять обстановку и съездить куда-нибудь отдохнуть. Через месяц-другой, когда организм адаптируется к новым изменениям и исчезнут всевозможные риски срыва беременности, которые так часто случаются в первом триместре.

Выждав паузу, набросив на плечи пальто поверх формы, докторишка добавил:

– Всего доброго, если что, я на связи в любое время суток.

Откланявшись, получив свои щедрые «чаевые», врач скрылся за входной дверью, а я выдохнула с небывалым облегчением. Теперь уже полной грудью.

* * *

Даже несмотря на то, что Рома всю ночь провёл со мной рядом, оберегая от малейшего шороха, в глубине души мне всё равно было очень тревожно. Ни одна таблетка не помогала забыть тот идиотский сон. Утром я чувствовала себя измученной и разбитой. Когда вошла в кухню, Рома уже сидел за столом при полном параде, в костюме с галстуком, и пил чай с поджаристыми тостами.

– Как ты, Конфетка? – Царёв поздоровался со мной мягкой улыбкой.

Как я? Да я всю ночь не спала. Разве не видно? Боюсь даже к зеркалу подойти, чтобы не увидеть там полудохлую мумию вместо своего привычного образа. Я боялась закрыть глаза. Боялась, что мне снова приснятся гадости. Хоть Рома и был рядом, но гадкое чувство страха продолжало держать мою душу в крепких тисках, обвиваясь вокруг неё острыми кольцами ядовитой проволоки.

Я пожала плечами. Обхватив плечи руками, кутаясь в халат, присела рядом на свободную табуретку. Нет, не могу больше молчать. Прямо сейчас я намерена расставить все точки над «i» в наших отношениях.

– Ром, я знаю, ты будешь сердится, если я снова заведу разговор о Рите… Но, пожалуйста, мне никак не легчает, я должна проговорить с тобой кое-какие моменты. Мне очень тяжело, меня не опускает. Я всё думаю об этом сне… и мне кажется, что он может воплотиться в реальность. Фу-у-х, – громко выдыхаю, одновременно с этим смотрю на мужчину сквозь пелену подступающих слёз. Лицо Романа превращается в камень, а внутренности – в лаву. Однако, соблюдая внешнее спокойствие, он бережно берёт меня за руку, крепко её сжимает, подтверждая уверенным кивком своим слова:

– Хорошо, давай поговорим. Я весь во внимании.

Так, отлично. Выдох и… выдох. Начнём.

Собираясь с духом, я озвучиваю первый важный вопрос:

– Она что-то тебе высказала насчёт меня? Она знает, что мы с тобой… вместе?

– Да, Рита спросила, мол, это правда? Правда, что ты – не просто мой секретарь? Ох, солнце, она ревнует меня к каждой встречной юбке. Она не могла вот так вот просто взять и узнать о наших отношениях. Я об этом хорошо позаботился. Я в этом уверен на все сто. Вероятно, Артём, находясь в бреду, под лекарствами и шоком, до того как прийти в себя, ей что-то наговорил нехорошее. Из-за ревности! А может, вообще ничего не соображал и бормотал этот бред во сне. Вот она и бросилась на тебя, потому что сама многое пережила, когда узнала, что с Тёмкой приключилась страшная беда. Поверь, я убедил Риту, что ты всего лишь была моей секретаршей. Временно, – он нарочно сделал акцент на слове «была», повысив тональность голоса.

– Любишь её?

Роман хмыкает:

– Да сколько можно, Конфетка! Я ведь уже сотню раз тебе говорил, что я терпеть не могу эту старую ведьму! Осточертела по самое горло! Но я вынужден играть роль «счастливого мужа», чтобы эта напыщенная дура не потребовала развода. Если бы ты только знала, как я страдаю…

Он выглядел настолько грустным и разбитым, что я будто прочувствовала всю его боль на себе. Как телом, так и душой.

Выдохнув, я накрыла руку любимого своей. И крепко сжала.

– Ну, а как продвигается дело по поводу поиска способов решения главного вопроса?

– Работаем, – Рома отпил напиток из кружки и перевёл взгляд в окно, как будто задумался. – Есть кое-какие «камушки», которые можно расшатать, но нужно много времени. Это очень сложная система. Дорогой, чтоб его, свекорушка хитро всё продумал. Ни к чему не докопаешься. Диана, это очень трудное дело, не хочу тебя лишний раз грузить, не хочу, чтобы ты нервничала, – внезапно, отодвинув стол в сторону, он опустился передо мной на колени, развел в стороны края халата и легонько коснулся губами живота, заставляя моё тело невольно задрожать от силы этих бесподобных ощущений. – Всё будет хорошо, вместе мы справимся. Верь мне и не верь больше никому.

– Когда ты сказал, что наш роман должен остаться тайной, почему так? Почему я должна была быть всего лишь твоей любовницей? А теперь ты резко поменял мнение и начал сдувать с меня пылинки.

– Да, я сказал это так, потому что ты мне очень сильно понравилась. Да и я тебе, правда же? – на одном вдохе он шептал мне всё это в живот. – Но я не хотел ломать тебе жизнь из-за своей долбанной привязанности к Рите контрактом. Но, чёрт, – внезапно, Роман резко схватился за голову. – Я влюбился в тебя, как идиот! И не мог ничего с собой поделать. Прости, да, я был эгоистом, да, я хотел быть с тобой лишь из-за сексуального влечения. Но вскоре понял, что ты – моя та самая единственная и неповторимая. Что мои чувства стали более глубокими, более сильными. Мне захотелось заботиться о тебе, оберегать… Это трудно описать словами, но я впервые в жизни испытал совершенно другие эмоции, когда познакомился с тобой ближе. Не могу объяснить! Я думаю, что это… любовь. Прости, – Царёв издал нервный смешок, – наверное, сейчас я говорю совсем уж ванильно, как подросток, но просто хочу, чтобы ты понимала, что у меня творится на душе. Я говорю тебе всё, что чувствую, от чистого сердца. И вот, стоя на коленях, прошу, чтобы ты немедленно меня простила за те нелепые слова при нашей первой встрече, за мой шантаж, что ты всего лишь моя любовница и об этом никто не должен узнать. Пожалуйста, солнышко, прости! Я… ошибался.

– Р-Рома, – мои губы задрожали, я запустила пальцы в шелковистые волосы мужчины и жалобно всхлипнула. – Всё хорошо. Я сама будто сошла с ума, я сама… в-влюбилась в тебя с самой первой секунды нашей первой встречи. И поняла, что пропала. Утонула в твоих глазах, захлебнулась в твоём красивом голосе… Всё, больше не могу говорить. Сейчас заплачу. Прости.

– Ш-ш-ш, маленькая, – мужчина ловко притянул меня к себе, усадил на колени, нежно обнял. – Жаль, что мы встретились только сейчас. И лишь сейчас я понял, каким был дураком, когда женился на Рите. Да, она мне очень нравилась, но тогда я не знал, что есть девушка намного лучше неё. Рита слишком помешана на своей внешности, она высокомерна и самолюбива. Когда мы познакомились, она была совершенно другим человеком. Мои деньги сделали Маргариту иной. Они её испортили. Как и моя щедрость.

Я краснела. Я пылала огнём, как печка, от его фантастических слов. Никто и никогда не стоял передо мной вот так, на коленях. Никто и никогда не дарил мне настолько ярких комплиментов. Никто и никогда не открывал мне свою душу нараспашку, как это сделал Рома. Это было так трогательно, что я едва не утонула в слезах. Чёртовы гормоны! Чёртовы эмоции. А-а-а! Как же сложно сдерживаться!

Как бы там ни было, Рома – самый лучший мужчина на свете. И сейчас он это доказал. А я убедилась в том, что сделала правильный выбор. А ведь хотела убежать из города и лишить малыша такого чудесного отца. У ребенка должен быть папа. Его должны оберегать и воспитывать оба родителя! Кто я такая, чтобы лишать его этого важного фактора? Ведь у ребёнка должен быть и папа и мама, чтобы его развитие было полноценным. Неправильно и эгоистично с моей стороны портить жизнь маленького человечка. Если я просто сбегу, то лишу малыша отцовской любви. А это неправильно. Рома может дать нашему маленькому чуду намного больше, чем я. Одна.

Ничего, скоро всё наладится. Нужно верить в лучшее. Без доверия нет отношений. Сразу вспомнились слова Чехова: “Вы должны доверять и верить в людей, иначе жизнь для вас станет невозможной”.

* * *

Дни летели как секунды. Мы вернулись в привычный ритм жизни. Правда, теперь я проводила больше времени дома, в одиночестве. У Ромы на фирме вовсю кипела работа. Он практически справился с последствиями кризиса благодаря частым выездам за границу, с целью найти там партнёров по бизнесу.

Ну а я в этот момент активно занималась собой и готовилась к долгожданной встрече с малышом. Считала дни и ночи, каждый день измеряла свой вес, объем талии, а также начала вести дневник беременности. В дневнике я озвучивала все свои мысли и эмоции в определенный момент времени. Особенно тщательно описала тот жуткий сон, после чего мне заметно полегчало и я больше не боялась выходить из дома, не оглядывалась по сторонам, высматривая подозрительных личностей или Царёву с автоматом.

К счастью, за мной никто не следил, никто не угрожал расправой, вероятно, Маргарита не поняла, что мы с её мужем, пока ещё мужем, находимся в крайнем близких отношениях.

Да, мне было очень грустно, когда Роман подолгу не давал о себе знать, пропадая в командировках. Хорошо, хоть настроение более-менее выровнялось. Тошнота отступила, аппетит повысился в два раза. Я стала быстро набирать потерянный вес, когда наступил самый гармоничный период моего интересного положения – второй триместр.

А через некоторое время Рома меня навестил. Не то чтобы он месяцами пропадал в делах… нет! В этот раз он явился на порог моей квартиры со счастливой улыбкой на лице и билетами… на самолёт.

– Детка, мы едем в отпуск! Пакуй чемоданы!

Это были его последние слова, перед тем как я обрушилась на любимого ураганом из поцелуев.

Через два дня мы уже сидели в самолете, в бизнес-классе и наслаждались полётом в страну удивительной красоты, тёплого солнца и лазурных пляжей. В Грецию. В один из самых дорогих отелей мира – «Grand Resort Lagonissi» в Афинах. Рома решил выбрать именно это место, так как переживал за моё самочувствие во время длительного перелета. Конечно, я мечтала понежиться на райских пляжах Бали или Фиджи, но нас пугало длительное время перелёта. В моём положении лучше не рисковать.

Это были самые удивительные две недели в этом году. Рядом с любимым. Только мы вдвоём. Кругом романтика, тишина, никаких проблем, никаких фобий касательно всяких там озверевших Рит, прячущихся за углами и кустами, как мне казалось там, в России, здесь я отдыхала и расслаблялась душой и телом в объятиях любимого. Мы нежились на райских пляжах, объедались фруктами, занимались любовью при свете луны, где я послушно исполняла все самые смелые и горячие фантазии моего мужчины.

А после вернулись обратно домой. Возвращаться не хотелось совершенно. Это означало лишь то, что нас вновь окутают серые дни рутины, а я большую часть времени проведу в одиночестве. Однако Рома пообещал, что мы обязательно будем выбираться в путешествия как можно чаще. Ведь сейчас у нас в приоритете стоит очень важная задача, которую нужно выполнить на совесть – родить здорового малыша.

Глава 13

Спустя четыре с половиной месяца.

Проживая последний месяц беременности, я никогда не думала, что человеческое тело способно вынести такие масштабные изменения за такой короткий промежуток времени. Просто нет слов. Чудеса, да и только!

Я стояла напротив зеркала в одних лишь кружевных трусиках и лифчике цвета нежного персика и, набросив на плечи лёгкий халатик, с улыбкой на лице гладила свой огромный, как мяч, живот.

Да, если верить УЗИ, мы ждём девочку. Нашу маленькую принцессу.

В последнее время я видела Рому всё реже и реже. Иногда мне хотелось ему нагрубить за то, что он стал уделять мне, точнее нам, меньше внимания. Работа изматывала моего будущего мужа едва ли не до абсолютного истощения. Роман работал не покладая рук. Он расширял свой бизнес, постоянно висел на телефоне с партнёрами, даже когда мы занимались любовью, не мог не ответить. Часто прерывался, лишая меня заветного удовольствия. Так, что приходилось терпеть.

В принципе, все эти месяцы прошли гладко и спокойно. Я полностью погрузилась в свои дела – думала лишь о рождении ребёнка и усердно к этому готовилась. А Рома… с рождением крошки он пообещал подарить мне дом. Поэтому я вела себя так тихо, как мышка, и прощала ему все грехи. Любимый ведь трудится ради нас. Работает допоздна, сутками, да ещё и пытается выиграть суд с Маргаритой, который длится уже несколько долгих месяцев.

Кстати, однажды я случайно увидела кое-какие документы, которые наглядно подтвердили слова Ромы о том, что дело не стоит на месте. Однажды вечером он заскочил ко мне в гости. Я собиралась угостить мужчину домашним пирогом с вишнями. Когда он отлучился по нужде в уборную, я случайно заметила эту папку с бумагами – бросилась в глаза. И да! Там были какие-то распечатки с подписями и знакомыми мне именами.

Рома попросил не трогать тему развода, не обсуждать её на наших встречах. Ибо он очень сильно переживал и злился. Похоже, у него там что-то не получалось. Поэтому он так остро реагировал. Тогда по его просьбе я решила оставить любимого в покое. Ведь у нас очень скоро родится дочь! Я должна по максимуму уделить внимание нашей малышке.

Целыми днями я училась быть хорошей мамой: ходила на специальные курсы и тренинги, посещала специалистов и медиков, которые контролировали мою беременность, гуляла по магазинам, закупалась детской одеждой и другими необходимыми принадлежностями. В общем, я перестала скучать. Каждый новый день был распланирован от и до.

Салоны красоты, шопинг, посещение врачей, консультации психологов, йога для беременных, курсы будущих мам… Всё это частично заменяло мне нехватку внимания будущего папы. А Роман пообещал, что когда Настюша родится, он возьмёт большой-пребольшой отпуск и будет с ней нянчиться. К тому времени дело с женой решится окончательно и он принесёт мне в золотой рамке свидетельство о разводе. Это уже точно. Сто процентов. Так он сказал.

Ну а я? Да, я ему верила. Ведь Роман умел убеждать, будто профессиональный гипнотизер.

Время идёт, жизнь меняется. Я вся растворилась в хлопотах, наверное, поэтому, сосредоточившись на рождении малышки, я перестала обращать внимание на разные «мелочи». С упоением ждала дня «Х». А ждать осталось недолго. Около недели. Поэтому я уже потихоньку собирала вещи в роддом – решила лечь заранее. Первая беременность, первые роды. Так волнительно! Я очень сильно переживала и волновалась. А ещё не верила, что очень скоро возьму на руки свою малышку. Интересно, на кого она будет похожа? На меня или на Рому?

Наша девочка очень активная. Порой она пинается в моём животике так резво, что мне становится немного больно. Но я наслаждаюсь каждым толчком крошки, потому что очень сильно её люблю и счастлива, что восемь месяцев назад приняла верное решение – оставить малышку. Были моменты, когда я рыдала и корила себя за неосторожность, но теперь это в прошлом. Я ведь ещё слишком молода и неопытна, какие дети? Рано ведь? Но вот так взять и убить, отрезать от себя частичку своей души не хватило ни сил, ни смелости. Я не собиралась становиться убийцей. Если боженька дал, значит, так надо. Даже Рома, к моему удивлению, заявил, что он против аборта, этим-то и вызвал уважение и веру в то, что он меня действительно любит. Иначе отправил бы на детоубийство.

Удручает лишь то, что по документам я пока мать-одиночка. Но всей своей душой и я верила, что моя жизнь изменится. В лучшую сторону. Ведь нас с Ромой вечными тисками связала самая настоящая любовь.

* * *

Рома был в душе. Сегодня он провёл со мной ночь. Это было счастье! Я так изголодалась по его ласкам, что терзала мужчину едва ли не до самого рассвета. Жаль, что в связи с моим нынешним положением, он хотел меня намного меньше, нежели раньше. Наверно, боялся навредить. А вот мне, напротив, чертовски сильно хотелось секса. Даже больше, чем до беременности. Говорят, у многих женщин в этот период в разы обостряются все чувства и желания. Особенно оргазмы, которые я стала переживать наиболее ярко и остро, как будто на миг душой, ментально, вылетала из тела к звёздам.

Я наводила порядок в детской, раскладывала по тумбочкам вещи для нашей малышки и не могла сдержать ни слёз, ни улыбки, когда брала в руки эти маленькие носочки и штанишки. Боже, какие они крошечки. Ожидание – мука. Как же дико я хочу увидеть нашу маленькую принцесску, поцеловать все её пальчики, заласкать эти нежные пухлые щёчки и пяточки.

Малышка полностью здорова. Это безмерно радует! Я помню, как впервые почувствовала самый первый толчок малютки. Я тогда до слёз разревелась и полночи разговаривала с Ромой, радуясь невероятным эмоциями, а он тогда был в командировке. А когда вернулся – подарил мне брендовые часы с бриллиантом в циферблате в качестве извинения за то, что пропустил такое важное чудо. Мне нравилось, что Роман при каждой нашей встрече осыпал меня комплиментами и заваливал дорогими подарками, несмотря на то, я чувствовала себя толстой коровой на льду. Да, я поправилась. Причём прилично. Но, как оказалось, моя полнота, со слов мужчины, делала меня еще более привлекательной и сексуальной.

От приятных грёз меня отвлек звук входящего сообщения на телефон Ромы. Он забыл его на тумбочке, а сам намывался в душе. Я хотела принести ему телефон ему в ванную, а вдруг что-то важное? Как вдруг невольно глянула на экран – и у меня перехватило дыхание от увиденного.

«Ромочка, привет! Когда мы сможем увидеться? Сашенька очень соскучился. Да и у нас деньги заканчиваются. В прошлом месяце я купила Сашке тот навороченный планшет на день рождения, ты ведь помнишь? Пришлось потратиться. Жду звонка. Давай встретимся сегодня в шесть в «Алмазе». Саша хочет попрыгать на батутах».

Странное сообщение. Кто такой Сашка? И почему эта Лена, как там было указано в контакте, зовёт Рому ласкательным именем? Я не открывала сообщение полностью. Текст высветился на экране и до сих пор смс было отмечено как «непрочитанное».

Не знаю, зачем я так поступила… просто как-то стало тревожно на душе. Я действовала на каком-то интуитивном уровне. «Алмаз», шесть вечера, батуты? Это же торговый центр, он в сорока минутах езды отсюда, если ехать на метро.

Нет, Ди, ты что задумала? Пошпионить?

Да! Именно.

Просто… ну не знаю почему. Захотелось, что ли, экстрима перед важным событием? Может, гормоны решили окончательно свести меня с ума. Просто в голове так неумолимо давило, а горло душило, когда я прочитала загадочное сообщение. Как будто от любовницы… Внутренний голос тотчас же принялся нашёптывать разные рекомендации, мол, беги и убедись, что ты ошибаешься.

Хорошо, так и сделаю. Рома всё равно ни в чём не признается. Вдруг ещё разозлится? Мы ведь договорились доверять друг другу.

* * *

И вот ровно в шесть вечера я стояла напротив торгового центра, нервно покусывая нижнюю губу. Что я там хотела увидеть? Наверное, лишь то, что я ошибаюсь своими предположениями…

Оглядываясь по сторонам, я поднялась на второй этаж огромного, сплошь заполненного людьми здания с бесконечными вереницами красочных магазинов. Толпа стала моим прикрытием. А потом… я увидела Романа. Моментально узнала среди сотни других мужчин. Потому что этот мужчина умел выделяться среди серой массы людей. Не только своим дорогим костюмом от кутюр, но и манерой ходить как сам царь. С королевской осанкой и гордо поднятой головой.

Задержав дыхание, я молча наблюдала за тем, как он направляется к входу в детскую игровую комнату и держит за руку маленького мальчика, на вид которому было около четырёх-пяти лет. С другой стороны от Царева вышагивала изящная шатенка. Стройная, привлекательная, в элегантном обтягивающем платье красного цвета длиной чуть ниже колен, на тонких каблуках. С вьющимися волнами по спине волосами и полной, пышной грудью. Она держала Рому под руку и всё время улыбалась.

Я увидела более чем достаточно. Сложилось впечатление, что тот парнишка ну очень сильно похож на Царёва. Вечером нас ждал трудный разговор. А пока я просто сжала все свои нервы в кулак, сделала пять глубоких вдохов и быстрым шагом направилась на свежий воздух.

Нет, я не буду нервничать. Нельзя! Пусть Царёв сам во всём признается. Сегодня же вечером. А я, чтобы он уж приехал наверняка, когда вернулась домой, отправила ему снимок с торгового центра. Мне удалось запечатлеть их встречу, правда, издали, но думаю, Рома догадается, на что похожи эти едва различимые силуэты людей.

* * *

Я узнала Рому не сразу. Как будто ко мне в квартиру ввалился рычащий, разъяренный медведь, в руке которого от нажима трещал мобильный телефон.

– Ты шпионила за мной? – зло процедил он, выдувая из ноздрей невидимый пар бешенства.

– Просто решила пройтись по магазинам, прогуляться, – я держусь как могу, отвечая спокойным, ровным тоном, – а потом… увидела это, – кивнула на телефон.

Ослабив галстук на шее, Царёв прямо в обуви зашагал на кухню. Открыл шкафчик с мини-баром, вытащил оттуда бутылку виски, плюхнулся на стул.

Пригубив первую порцию алкоголя, он грозно отчеканил:

– Это моя сестра с племянником.

Ответ знатно удивил, но вот доверия не вызвал, от слова «не очень-то верится».

– Ром, это правда? Ты не врёшь? Честно? – скрестив руки на груди, я застыла в проходе между кухней и коридором. – Ты ведь любишь только меня? Да?

– Бля, началось! Ты совсем уже рехнулась со своими гормонами? Каждый день одно и то же, одно и то же! Господи, когда ты уже наконец родишь! Осточертело всё! Твоё настроение, твоё поведение, твоё грёбанное недоверие!

– Что? Что ты сказал?! – подбородок задрожал вместе с зубами.

Это иллюзия. Неправда! Всё, что сейчас происходит между нами, лишь приснившийся кошмар!

– Бесишь меня! И так проблем дохрена, ещё и ты мне мозги делаешь, – он снова, уже в пятый раз, ослабил галстук на горле, плеснул виски в стакан и залпом осушил. А у меня сердце в груди будто лопнуло на куски и рухнуло вниз мёртвым камнем.

Не верю. Это не Рома. Это его двойник-ублюдок. Это не его слова, не его выражение лица. Боже, скажи мне, пожалуйста, что я сейчас сплю!

Сжав руки в кулаки, глядя на то, как Роман взахлеб глушит один стакан за другим, я не выдержала. Отдавшись эмоциям, решительно заявила:

– Я хочу уйти. Я в тебе ошиблась. Всё, Рома. Между нами всё кончено!

В ответ я получила такой жёсткий взгляд, какой не испытывала на себе ещё ни разу в жизни. По мне словно вдоль и поперёк прошлись кинжалом, изувечив всю кожу мелкими шрамами. Так и было, правда, визуально.

– Чё? Это ещё что за концерт? Какой уйти? А ты не охренела? – его язык заплетался, опьянение не заставило себя долго ждать. Прожёвывая буквы, Рома со всей силы стукнул кулаком по столу, а я взвизгнула. А потом сама не поняла как, но схватила тарелку со столешницы и с силой швырнула её об стену.

Грохот. Жалобный всхлип. Я почувствовала, как низ живота стянуло тугими верёвками, а по спине градом покатился жар. Стало трудно дышать. Болевые спазмы начались внезапно и неожиданно. Колючими волнами они накатывали сверху вниз. От коленей до самой груди.

– Сдурела? Ты что творишь? Ненормальная! – Рома оказалась напротив меня, будто телепортировался в пространстве, схватил за локоть, несколько раз хорошенько встряхнул, яростно выкрикнув в лицо порцию грубостей, ошпарив щёки перегаром. – Никуда ты не пойдешь! Ты – моя! Внутри тебя – мой ребенок! Отдай его мне и можешь валить к чертям собачьим!

Он не соображал что творит, он начал слетать с катушек. А я провалилась в полнейший ужас! Никогда. Никогда я не видела Рому таким… таким бешеным зверем и омерзительным монстром.

Не он! Не он, не он, не он! Не Рома! Не мой любимый и ласковый Ромочка!

А какой-то нажравшийся озлобленный на весь мир ублюдок.

Он тупо вжал меня лопатками в стену, навалился всем весом, зажав в углу, и, подобно выстрелам пуль из автомата, обрушился на мою шею бешеными поцелуями, продолжая вдавливать в опору, крепко сжимая мои зудящие от сильной хватки запястья.

– Ты пьян! Рома! Рома-а-а-! – охваченная шоком и ужасом, я громко закричала ему на ухо. – Отпусти меня! Что ты делаешь? Мне больно! Очень больно!

Как вдруг внизу живота почувствовала аномально сильный толчок. Такой, что в глазах вспыхнула кромешная темень, кожу вывернуло наизнанку, а по ногам хлынула вода. Что? Вода? Откуда?

Царёв бросался на меня как одержимый зверь, что драл свою добычу в углу, каждый раз атакуя жёсткими, принудительными поцелуями то мою шею, то мои губы и щёки, раздирая нежную плоть до ран, пока меня рефлекторно не подбросило в пространстве и не скрутило пополам. Лишь тогда, услышав мой отчаянный и такой реальный вопль боли, мужчина пришел в себя и остановился:

– Живот! Мой живот! Очень сильно режет и жжёт! Мама-а-а-а! Не-е-е-т!

Бросив взгляд на пол и на мой мокрый от отошедших вод халат, Царёв отрезвел за секунду. Непослушное тело безвольным грузом заскользило вниз по стене, пока Рома не подхватил меня на руки, пробубнив взволнованным тоном:

– Диана, малыш, что с тобой?

– Рома, Ром-а-а-а, – хрипела я, задыхаясь, обнимая живот обеими руками, чувствуя, как он весь напрягается и твердеет, как камень. – Я рожаю. Я, кажется, рожаю…

– Проклятье! – в его глазах сгустился страх. Подхватив меня подмышки, он посадил меня на стул, а сам схватил телефон со стола и трясущимися пальцами вбил на экране чей-то номер. – Ты только дыши, дыши, девочка. И прости меня, старика психованного, сейчас я вызову скорую – и мы вместе поедем в больницу.

Я слушала его через слово. Поглаживая живот, хватая ртом воздух, старалась дышать так, как меня научили на курсах. Моя малышка… Не торопись, прошу, держись. Я ведь так сильно за тебя волнуюсь! Неподходящий ты выбрала момент, чтобы родиться.

В больницу меня доставили быстро, действовали слаженно и организованно в случае чрезвычайной ситуации. Буквально через двадцать минут после начала схваток я уже укладывалась на кушетку в родильном зале. Боль была невыносимой и изматывающей. Спустя два часа адских мучений мои пытки прекратились. Моя сладкая бусинка явилась на свет.

* * *

Улыбка не сходила с лица вот уже несколько длительных мгновений, когда я смотрела на этот сладкий комочек счастья, посапывающий на моих руках, завернутый в розовое одеяльце. Наша принцесса родилась на свет полностью здоровой крепышкой, весом – три шестьсот, с маленьким курносым носиком, пухлыми щёчками, полными губами и черными волосиками, как у Ромы. Акушерка сразу сказала, что она вылитая я. Только волосы Ромины.

Я очень сильно волновалась. Дрожь до сих пор резала по коже накатывающими волнами. Я думала, что из-за конфликта с Романом, что повлиял на моё состояние, спровоцировав роды, мы навредим малышке. Хорошо, что всё обошлось. Врачи справились. Я тоже. Не буду скрывать, было очень страшно и невыносимо больно. Но, настроившись заранее, я всё преодолела.

Спустя два часа после заветного момента нас перевели в послеродовую палату. Рома явился сразу же, как только врачи дали ему зелёный свет на добро к посещению. С цветами и фруктами он ворвался в палату с каменным выражением лица и синяками под глазами.

– Поверить не могу, я – мама. А это… наша доча, – со слезами на глазах я протянула мужчине драгоценный свёрточек. – Поздравляю, папочка, – всхлипнула.

– О, Конфетка! Она – настоящее чудо. Такая сладкая и красивая девочка, как ты. Милая, я горжусь тобой. Она прелесть, – Роман радушно улыбнулся, разглядывая лицо спящей дочурки, а я умилялась зрелищем, глядя на них обоих. И всё плохое позабылось. Та ссора на кухне отошла на второй план.

– Девочка моя! – оторвавшись от ребёнка, Роман перевёл взгляд на меня. – Прости козла такого старого. Забудь всё, что я тебе наговорил. Эмоции. Сорвался. Взбесился. Куча проблем на работе. Ещё и сестра денег попросила. Всем от меня постоянно что-то надо. Я как безлимитный банкомат, – он нежно поцеловал малышку в носик.

Это зрелище, когда любимый мужчина держит в объятиях только что родившуюся дочь, умиляло до сжатия сердца в груди. Глаза вновь наполнились влагой от счастья. Всё-таки страдания всегда окупаются чем-то хорошим. Теперь, когда Рома увидел своего новорожденного ребёнка от той, которой он клялся в вечной любви, он раз и навсегда порвёт с Маргаритой. Ребёнок станет стимулом. Ребёнок укрепит наши отношения. Да, у него тоже есть дети, но они взрослые. И рождены от нелюбимой. Так что всё, скоро наша жизнь наполнится чистой гладью, а мы больше никогда не познаем тех разрушительных волн, что посмели встать непреодолимой помехой у нас на пути.

– Тук-тук, – неожиданно в комнату постучали. Это была медсестра. – Позвольте узнать для документов, как вы назвали малышку?

Я хотела ответить, но Рома перебил:

– Светлана.

– Что? – я чуть привстала на кровати. – Анастасия, мы же обсудили!

– Нет, мы назовём дочь Светланой.

Стоп! Чего?

Какая Светлана? Это имя у меня ассоциируется с офисной шлюхой.

– Но мне не нравится это имя! – крик вырвался сам по себе.

– Записывайте, – кивнул Царёв, унося ребёнка в кроватку, но медсестра так и стояла столбом с выпученными глазами, глядя то на меня, ошарашенную, то на Романа.

– Может, я позже зайду, – она попыталась выдавить улыбку. – Пока вы уже точно не определитесь.

– Нет, как я сказал, так и будет, – морозным тоном прорычал мужчина, укрывая дочь одеяльцем.

Прикусив губу, медсестричка что-то чиркнула в блокноте ручкой, после чего быстро испарилась.

– Рома, как так? Я против…

Он резко обернулся, зыркнув на меня с таким ядом в глазах, что я моментально лишилась дара речи. Ни одного слова не могла подобрать, чтобы выразить сейчас то, что творилось у меня в душе.

– Отдыхай, мне пора на работу. Хорошенько заботься о нашей красавице. Я навещу вас завтра утром.

– Рома!

Мужчина не обернулся на мой оклик. Быстрым шагом направился к двери. Я хотела броситься за ним следом, но малышка в кроватке жалобно закряхтела – сработал материнский инстинкт.

Впервые мне стало по-настоящему холодно и страшно. Не только оттого, насколько грубо и черство прозвучал его голос, а и оттого, с каким подавляющим презрением он бросил мне вызов своими ледяными глазами, будто показал собаке своё место. Наверное, именно в ту самую секунду стёкла в розовых очках дали слабину. Появились первые трещины.

Внутри я принялась себя успокаивать, нашёптывать самой себе, что нет, я не ошиблась, я не ошиблась на счёт него! У каждого человека в жизни бывают разные периоды, творческие кризисы, перепады настроения. Особенно у мужчин в его возрасте. Так я успокаивала себя, потому что не хотела мириться с тем, что да… я ошиблась. И эта ошибка стоила мне кинжала. Всаженного в самое сердцем ржавым лезвием, пропитанным смертоносным ядом.

Глава 14

Прошло пять дней. На шестой нас выписали. Роман приезжал всего два раза. Не знаю почему, но я больше не чувствовала того заветного вихря, что вспыхивал в груди, как вулкан, гоняя по венам не кровь, а огонь, стоило мне только увидеть любимого, как это было раньше. На сердце давила тоска, как многотонная, непробиваемая плита. Я не понимала, что происходит с моим внутренним миром. Ощущение, что он… рушится. Куском за куском. Занавес иллюзии срывается с петель и тяжелым камнем летит вниз, в полёте рассыпаясь пеплом по ветру.

От Ромы исходил не жар, а холод. Во время прикосновений, в голосе, в глазах. Он будто превратился в ледяного робота. Его настроение непонятным образом менялось, как погода за окном поздней осенью. Я обиделась на любимого. Что он придумал с именем? Как посмел наплевать на моё мнение? Сейчас, находясь в роддоме, я списала этот бурный всплеск эмоций с его стороны на проявление пережитого волнения во время родов. Рома очень сильно за меня волновался, особенно после того, когда нагрубил накануне родов.

Эти пять дней выдались крайне напряжёнными. Первые минуты жизни в роли мамы измотали меня до такой степени, что я могла уснуть стоя или с открытыми глазами. В принципе, сам процесс родов прошёл хорошо, без каких-либо серьёзных осложнений. Единственное, у меня развилась послеродовая анемия и, как следствие, жуткая слабость.

Естественно, находясь в таком состоянии, я не думала о том, что нас ожидает дальше. Сейчас всё внимание было направлено на малютку. Боже, она такая хрупкая, такая беззащитная, что страшно брать её на руки. Моя маленькая принцесса. Как же я счастлива, что ты у меня есть. Я так долго тебя ждала!

Носила на руках свой свёрточек счастья и осыпала щёчки дочки поцелуями. Я рассказывала ей сказки, пела песни, а она засыпала в моих руках, словно моё присутствие её успокаивало. Так и есть.

Роман явился в день выписки. В красивом, отутюженном до идеала костюме, с огромным букетом лилий в руках и счастливой улыбкой на лице. А мне вот не хотелось улыбаться. Но пришлось. Когда Роман, взяв дочь на руки, приобняв меня за талию, вышел на крыльцо роддома. Вместо оваций родственников и близких друзей со свитой фотографов нас встретил водитель Царёва, Евгений, с телефоном в руке. Сделал парочку снимков, схватил мои вещи, отнёс прямиком к багажнику новенького автомобиля, любезно затолкал их внутрь белоснежного «Мерса».

– С рождением нашей бусинки, детка, – в ухо ударил горячий шёпот Ромы. – Эта машина твоя. Но сюрпризы на сегодня не закончились. Давай, малыш, забирайся в салон, у меня для тебя, то есть для вас, – уточнил, чмокнув дочь в лобик, – есть ещё один грандиозный презент.

Конечно, я удивилась такому щедрому подарку. Но вот не чувствовала тех заветных эмоций, как раньше. Как полгода назад. Наверное, просто измоталась.

– Ром, надо поговорить, – бросила измученный взгляд на отца моей дочки.

– Конечно, конфетка. Но чуть позже. Сначала подарок, – он заботливо распахнул передо мной натёртую до зеркального блеска дверь «Мерседеса» бизнес-класса, усадил в салон, передав дочь в мои руки, а сам, обойдя автомобиль сзади, уселся рядом с нами.

Машина беззвучно тронулась с места. Первое время мы молчали. Рома о чём-то трепался с Евгением, насчёт машины, а я просто смотрела в окно. Примерно минут через десять автомобиль, сделав круг по главному кольцу города, свернул в противоположную от дома сторону.

– Что происходит, Ром? Наша квартира в другом направлении.

Проигнорировав моё волнение, миллионер вдруг задал вопрос:

– Как ты? Ты такая грустная и бледная, что-нибудь болит? – приобняв меня за талию, он положил мою голову на своё плечо.

– Нет, просто… просто я очень сильно устала.

– Понимаю, – Царёв слегка кивнул.

– От наших отношений, Ром, – дополнив предложение, я ошарашила возлюбленного уточнением. – Я не понимаю, что между нами творится. Почему ты мне грубишь? Почему так редко к нам приезжаешь? Почему до сих пор не порвал с Ритой? Я хочу, чтобы в свидетельство о рождении вписали твоё имя. Я не хочу быть матерью-одиночкой, – по щеке покатилась одинокая слеза.

– Запасись терпением, – голос Романа был спокойным, но безрадостным. – Я прекрасно понимаю твоё состояние. Твоя жизнь изменилась. Теперь ты – мама. Роды, естественно, стресс для организма. Но я прошу тебя не идти на поводу у эмоций, – он взял меня за руку, крепко сжал мои бледные пальцы, согревая жаром своих ладоней. – Возьми себя в руки, Ди. Верь в лучшее. Насчёт развода… да, кое-что случилось. Но зачем мне заставлять тебя нервничать? Я не хочу, чтобы ты копалась в моих проблемах. Ну вот, ты уже плачешь. Оно мне надо? А если молоко пропадёт?

Салон автомобиля, в котором пахло кожей и духами, наполнил прерывистый вздох мужчины. Царёв продолжил объясняться:

– Хочешь правды? Так вот… Моя жизнь превращается в какое-то непроходимое дерьмо. Единственная радость, которая держит меня на плаву – это вы. Ты и наша маленькая ягодка. Рита отсудила большую часть моего состояния. Компания висит на волоске. Я уже уволил часть сотрудников, сократил штат. Как и предполагал, ведьма оказалась чертовски умной сукой. Я поспешил! Понимаешь? Говорил же, что торопиться не нужно. За тебя переживал. Не хотел расстраивать печальными новостями. Напротив, хотел как можно быстрей надеть на твой пальчик кольцо…

– Ром, это правда? Правда, что ты уволил работников?

Честно, данная новость меня не просто шокировала, а вогнала в ступор. Обиды вытеснили новые переживания.

Рома кивнул. На лице Царёва застыла маска из камня и стали. Как он только держится после всех этих судов и разборок? Не удивительно, что я попала под раздачу. Почему же он молчал? Я же не знала. И страдала все эти долгие дни, думая, что мужчина меня попросту разлюбил.

– Так что, солнце, если я тебе грубил – прости меня. Я не со зла. Отовсюду сыплются проблемы. Сил ни на что не хватает, и это после того как… как я…

– Господи, Рома! Ты что, купил нам дом? – перебиваю, не в силах сдержать эмоции, когда понимаю, что город остался позади.

– Ну почти, – он самодовольно улыбнулся. Машина резко свернула направо, в сторону виднеющегося вдали коттеджного посёлка.

– Нет, конечно. Всего лишь снял в аренду. Это самое лучшее место в пригороде. Ты ведь об этом мечтала?

– Да, я… я, – я расплакалась до пелены перед глазами. Обвив руками ароматную шею мужчины, очень нежно поцеловала Рому в губы. То хорошее, что сделал для нас Рома, вмиг подавило плохое.

Миновав шлагбаум, мы свернули вправо. Еще две минуты езды – и перед нами раскинулся высокий забор из дикого камня, а за ним, по-видимому, двухэтажный особняк. Точнее крыша. Из красной черепицы.

Я улыбнулась сквозь слёзы. Целовала то любимого, то нашу сладкую малышку по очереди, с улыбкой на лице таращилась на особняк, наслаждаясь каждой секундной сегодняшнего удивительного дня. Тогда я и не думала, что этот диковинный забор, что прятал за собой дом моей мечты, станет для нас с дочкой… ненавистной тюрьмой строгого режима. Без шанса на спасения.

* * *

Какой Рома всё-таки молодец. Даже вещи перевёз из квартиры. Ну а дом? Дом – это отдельная история. Не дом, а райский уголок! Вот уже несколько недель мы с малышкой осваивались на новом месте. Первое время Рома приезжал к нам через день. Привозил подарки, еду, игрушки. Очень редко оставался с ночевкой, ссылаясь на то, что он допоздна работает в банке, а ехать к нам намного дальше, чем в его законный дом, в котором его также ждут дети.

Вот тогда я и задумалась: а что, когда с Ритой будет покончено раз и навсегда? Как быть дальше? Его дети… они переедут к нам? Или жена их отсудит? Артем? Он тоже будет жить вместе с нами? И в каком состоянии вернётся на родину? Ох, я, конечно же, часто интересовалась его здоровьем, но Рома не любил говорить на эту тему. Естественно, ведь мужчина ревновал. Недавно, во время чаепития, я вскользь поинтересовалась у Царёва о старшем сыне, поскольку до сих пор чувствовала вину за страшную аварию.

– Рома, я хотела спросить… Как дела у Артёма?

Естественно, Царёв нахмурился и обжег меня гневным взглядом.

– Он в Израиле. И останется там надолго. Проходит реабилитацию. Учится ходить заново. У него всё более-менее нормально, но сюда возвращаться не собирается. Так что забудь о нём. Обо всем забудь, Диана. И занимайся ребёнком. Сейчас это твоя главная обязанность как женщины. Моей женщины.

Вот так. С этого момента и начались трудности. Настоящие трудности. То, что было ранее – капля в море. Сейчас на мою жизнь обрушилось цунами. Оно поглотило меня без остатка. Швыряло в пучине ужаса и беспросветном хаосе, причиняло невообразимую боль каждой клетке тела.

Роман стал приходить всё реже и реже. Пропадал неделями. На звонки не отвечал. Я тосковала, я переживала и места себе не находила. Более того, когда я собралась прогуляться с малышкой за пределами дома, то выход на волю мне перегородила тучная туша охранника Евгения.

– Вы куда? – рыкнул этот медведь-переросток, заставляя меня вздрогнуть от хрипа его голоса.

– Я хочу погулять по территории посёлка, – твёрдым тоном заявила я, выкатывая на дорожку, выложенную плиткой, детскую коляску.

– Не велено вас выпускать. Роман Викторович не давал распоряжений.

– Как это? Полный бред! – махнув руками, прижимая к груди дочурку, я пулей бросилась обратно в дом за телефоном.

Этот стероидный хомяк совсем уже оборзел?! Сейчас позвоню Роме – и бугаю мало не покажется!

Я искала свой телефон около часа, но он будто в воздухе растворился. Что за день? Ещё и дочка постоянно плачет из-за колик. А я одна в десяти стенах. В большом двухэтажном домище. Свихнуться можно.

В конце концов, когда поиски завершились полным провалом, я снова выскочила во двор и потребовала Евгения, чтобы тот немедленно дал мне свой телефон. Ответ верзилы ошарашил ещё больше предыдущего:

– Исключено. Говорите, что передать боссу, я сам с ним свяжусь.

Всё. Я едва не свалилась мёртвым мешком на землю, но мысль о рыдающей в кроватке дочери не позволила лишиться чувств.

Ничего не понимаю? Что происходит?

На следующий день, ближе к вечеру, я услышала, как во дворе лязгнули створки ворот. До этого я отчаянно наматывала круги по дому, не зная, каким образом связаться с Ромой. Да и вообще я хотела немедленно выяснить, как и куда пропал мой телефон.

– Наконец-то, Рома! Я места себе не нахожу! – бросилась к нему на шею, в момент когда он только-только переступил порог дома. В ответ – никаких объятий. Лишь короткий и чёрствый поцелуй в лоб.

– Привет. Где моя принцесска?

– Спит наверху, в детской. Послушай, этот Евгений… он не в себе! Уволь его. Он украл мой телефон и отказывается выпускать из дома.

– Вот, я принес кое-какие продукты. Что-нибудь нужно ещё? Лекарства? Одежда? Ну ладно, – он отмахнулся. – Отныне связывайся со мной через охранника. Списки с продуктами и прочей бытовой ерундой передавай Жене, – бегло протараторил Роман. Развернувшись на носках, бизнесмен быстрым шагом направился к двери.

Стоп! Он что, демонстративно принял меня за невидимку? Или оглох на старости лет?

– Ром, ты что, уезжаешь? Ты же только приехал. Стой! Ты меня слушаешь вообще?

Он не реагировал, мужчину будто контузило. Так и продолжал шагать к двери, повернувшись ко мне спиной, а меня словно не замечал.

– Ну всё, пока.

– Рома! Постой! – схватила его за руку, но он отмахнулся, тут же ответил на звонок своего телефона. – Да зайка, уже еду. Как вы? Малышка покушала? А ты? Поешь, пожалуйста, а то я переживаю.

Он ушёл так же быстро, как и пришёл. С силой хлопнув дверью.

На втором этаже раздался громкий плач моего ребёнка.

* * *

Сколько я ни пыталась уболтать охранника, сколько бы ни давила на жалость – бесполезно. Евгений не даст мне уйти. Ворота надежно заперты. Над головой высокий забор. Повсюду натыканы камеры. Входная дверь дома на ночь запирается на три замка. Ощущение такое, что я обречена. Это как вообще понимать? Просто не верится! Где хоть капля логики? За что они так со мной? Ничего не понимаю! Рома, что же ты творишь? Ты как будто выжил из ума.

Так прошло ещё несколько дней. Царёв не появлялся. Я превратилась в какую-то затворницу, что видит свет лишь издали, через высокие края неприступного забора.

Полнейший идиотизм! Чего они добиваются? Я ведь тут с катушек съеду. А у меня ребёнок. Скоро надо ехать в поликлинику. Вот тогда я возьму и пожалуюсь полиции, что нас с младенцем против воли удерживают взаперти.

Как только настало время ежемесячного осмотра, а я уже во всю готовилась выпустить наружу внутреннего монстра, как только увижу живых людей, которым могу пожаловаться, то не прошло и минуты, а мои планы разрушились вдребезги. Не мы поехали в больницу, а она к нам. Точнее, педиатр. С вызовом на дом. Отныне так будет всегда. Никакой беготни по поликлиникам. Плановые осмотры будут осуществляться исключительно на дому.

* * *

Сложившаяся обстановка вокруг меня настолько сильно пугала, что я за считанные дни изрядно похудела. Развлечением для нас с дочкой служил лишь телевизор и внешний двор особняка, в котором я обычно гуляла с малышкой, покачивая её в коляске. Трудно сказать, сколько прошло времени, если бы не календарь на стене, который я, психанув, сорвала, порвав на куски. Жизнь для меня постепенно начала терять смысл. Два месяца. Два месяца я жила как какой-то овощ, наглухо законсервированный в банке, и не понимала, как мне выбраться на свежий воздух. Что врач, что охранник слали на три буквы мои отчаянные просьбы вызвать полицию. От Царёва подолгу не было вестей. Казалось бы, он просто обо мне забыл.

Но в этот дождливый и холодный вечер Роман с хмурной миной переступил порог ненавистной «клетки». Уложив малышку спать, я мыла посуду на кухне, но когда услышала щелчок замка, тут же встрепенулась, едва не кинулась на мужчину дикой кошкой.

– Рома! – тарелка выпала из моих рук, с грохотом разлетевшись на осколки. Плевать. Я пробежала по ним в домашних тапках навстречу мужчине. Теряя здравый смысл, бросилась на вошедшего с крепко сжатыми руками. Врезалась в твердое мужское тело, захлёбываясь в истерике, со всей дури заколотила по груди мужчины кулаками. – Ты ненормальный! Как ты смеешь так со мной поступать! Я тебя ненавижу! Я хочу уйти. Я не хочу тебя больше видеть! Никогда. Я не твоя собственность, Царёв. Кто я для тебя? Шлюха по вызову? Личная игрушка? Ты изменился! Почему тебе стало на меня плевать? Ты же клялся мне в вечной любви! Что не так? Что случилось? Почему?

Он ничего не ответил. Ловко перехватил мои руки за запястья, отшвырнул в стороны, быстро влепил жгучую пощечину по лицу:

– Замолчи. И прекрати истерику! Если у тебя разыгралась послеродовая хандра, я вызову тебе психиатра. Да, Диана, ты моя. Ты родила от меня ребёнка, поэтому теперь у тебя есть передо мной обязательства – растить МОЕГО наследника. Сама виновата. Надо было пить таблетки.

Что? Сама виновата. Мамочки, что происходит? Это не Рома. Боже. Не мой улыбчивый, нежный, обходительный Царёв. А больной на всю голову психопат, что возомнил себе, будто я – его вещь. Как стул, например. Или собака, которую он купил в питомнике.

– Что ты т-такое несёшь, Рома? – я качала головой, глотала слёзы, прижимая ладонь к пульсирующей от боли щеке. Невольно отступила на шаг назад.

Он. Меня. Ударил.

Он. Абсолютно. Спятил.

– Моя задача… – сглатываю горечь в горле, – моя задача сидеть здесь как узник в клетке и молчать? Мне осточертело, понимаешь! Ты не имеешь права так с нами поступать! Рома, ты серьёзно? В кого ты превратился? Что вообще происходит?

Он хмыкнул, вытащил из кармана сигарету, закурил прямо посреди коридора:

– Это для твоего же блага, малыш. Если Маргарита узнает о том, что у меня интрига на стороне, тем более что у меня родилась внебрачная дочь, она убьет и тебя, и… её. Как в твоём сне. Это не шутки. Тебе приснился вещий сон. Ради вас я делаю это! Понимаешь? Ради вашей безопасности я не хочу, чтобы ты выходила из дома.

– Чепуха! Стоп! – я схватилась за голову, мир пошатнулся. – Подожди! Как узнает? Чего ты боишься? Вы ведь почти развелись. В чём дело? Может, пора обо всём рассказать мерзкой ведьме?

Пауза. За окном взрывается раскат грома. Царёв смотрит мне в глаза, будто травит ядом, проникая в самую душу своим бездушным взглядом, от которого пульс становится всё слабей и слабей.

– Я передумал. Развода не будет. Рита… родила. Месяц назад. Дочь.

Глава 15

– Что ты сказал? Дочь? От Риты? Шутишь? – зажав рот ладонями, навалившись на стену, я истерически расхохоталась.

– Верно, тебе не послышалось. Маргарита родила.

– В её возрасте? Рожать? Абсурд! Да ты в своём уме?

– Не я так решил, а судьба. Если бог дал, то так надо.

– Ты просто отвратительный психопат, – всхлипываю, сползаю по стене вниз. Закрываю глаза. Последний раз прошу мужчину подняться из ада на землю, стать человеком. – Рома, просто отпусти. Отпусти нас с дочкой. Мы уедем. Ты нас больше никогда не увидишь. Я ошиблась. Чёрт. Я ошиблась в тебе и в своих чувствах. Боже, какая же я дура. Вот как, значит? Да? Попользовался, называется. Как шлюхой. Обманщик. Лжец, кабель, двуличный урод. Не верю. Просто не верю, что купилась на твою грёбанную фальшь. Я думала, я особенная. Ты заставил меня в это поверить. Ты верил в меня больше, чем я сама. Но твоя вера оказалась мерзкой ложью. Какой же ты гадкий… – шепчу одними губами, не живая, но и еще не мёртвая, а по щекам текут слёзы. Меня всю трясёт. И от этой дрожи болит не только кожа, но и мышцы. Будто в плоть вкалывают острые иглы. Вдруг Царёв делает два шага вперёд, хватает меня за шиворот, вздергивает на ноги. Наши лица находятся на одном уровне. И уже я распахиваю глаза. Таращусь на мужчину с таким страхом, словно вижу перед собой саму смерть в человеческом облике.

– Ни за что тебя не отпущу, – хрипит двуличный ублюдок, сильней сжимая ткань халата, так сильно, что тот трещит по швам. – Я всё ещё тебя хочу. Я хочу тебя иметь. Всю. Полностью. Трахать тогда, когда мне вздумается. Хочу, чтобы ты была моей вещью. Ты и так моя вещь, которую я купил, – издал зловещий смешок. – Не хочу видеть тебя с другим мужиком. У тебя нет выбора. Смирись. Никто не сможет обеспечить тебя так щедро, как я. Что ещё тебе нужно? У тебя есть всё, что пожелаешь? Твоя задача… Сидеть тише воды, ниже травы. Молча выполнять свои обязанности и растить мою дочь. Усекла?

Рывок. Ткань впивается в горло. Он рычит мне в лицо и скалится, как бешеный волк. А я трясусь. Моё сердце судорожно дергается в груди на последнем ударе. Я не могу сопротивляться. Мне кажется, будто одно неверное действие – и руки мужчины переломают пополам мою шею. Чтобы сохранить собственную жизнь и еще хоть раз увидеть дочку, я просто киваю, мямлю севшим голосом:

– Прошу, не делай мне больно. Я согласна. Я согласна быть твоей вещью. Только прошу, Рома, отпусти. Мне страшно.

Да, я соглашаюсь с каждым его словом, потому что понимаю, что Роман сошёл с ума. Он ненормальный. Он превратился в психопата. С больными людьми следует вести себя очень осторожно, делать так, как те велят, чтобы не гневать.

Царёв меня опускает. Убирает руки с моей шеи, позволяя сделать полноценный вдох, лишь для того, чтобы рвануть вниз молнию на брюках. В висках стучит. Голову закручивает паническим вихрем. Я едва не падаю на пол, но сукин сын подхватывает меня на лету за волосы, ставит на колени, рывком спускает до колен штаны с трусами.

Мои глаза едва не вылетают из орбит. Из груди вырываются частые, хриплые рыки, когда я, захлёбываясь паникой, начинаю хватать губами потяжелевший воздух в пространстве и бормотать между выдохами:

– Нет! Не надо! Не надо, Рома!

Только не это. Не хочу! Не-е-е-т!

– Ты стала такой истеричной и строптивой, Конфетка, – зловещим голосом прожевал моё прозвище, – мне это не нравится. Я люблю покорных шлюх. Это из-за недотраха? Потерпи немного, скоро я выбью из твоей щёлки всю дурь. Ты станешь такой же пушистой и покладистой, как и другие мои содержанки. А они не жалуются. У них есть всё! Подобная жизнь их вполне устраивает. Так какого хера ты, спрашивается, ведёшь себя как хозяйка мира? Запомни, ты – никто. Всего лишь дырка для траха и мать моей наследницы. Будешь делать то, что я хочу. А иначе пожалеешь.

Его член был мягким и сморщенным. Схватив меня за подбородок, надавив на скулы, Рома заставил меня открыть рот. Я и сама открыла, хотела закричать! Но он быстро вставил мне член между губами, приказав:

– Соси.

Толкнулся резко, глубоко. Из глаз брызнули слёзы, по пищеводу поднялась тошнота.

– Нет, – я начала вертеть головой, вырываться, тогда он сильнее схватил меня за скулы, так, что мне стало больно вдвойне, и начал ритмично насаживаться на мой рот, одной рукой удерживая за скулы, другой – за волосы. Врывающийся в горло орган быстро увеличился в объеме.

– Вот так, вот так! Смотри на меня! И стони! – Царёв рычал, как какой-то озверевший нелюдь, ускоряя толчки, а меня едва не вырвало. Я была близка к тому, чтобы задохнуться. Мне хотелось лишь одного – умереть.

Он вонзился в мою челюсть пальцами. Держал так крепко, что невозможно было пошевелиться. Я откашливалась. Вот-вот наступит удушье. А он всё рычал и рычал, твердил какой-то бред, набирал скорость и уже входил практически на всю длину. Слёзы, слюна, немного крови… потекли по губам вниз, к подбородку.

– У тебя самый сладкий рот в мире. Ты всегда будешь моей. Только моей вещью! Собственностью! Игрушкой. Никому не отдам! Слышишь?!

С этими воплями Царёв излился вглубь моего горла. Не знаю, как я до сих пор сдерживала рвоту. Его отвратительная сперма, подобно яду, оставляя ожоги, потекла вниз по пищеводу. Кончив, ублюдок избавил меня от приближающегося удушья, вытащив член из горла. Стряхнув со ствола остатки семени, спешно надел трусы, а потом штаны. Щёлкнул застежкой ремня, удовлетворенно выдохнул:

– Значит так, Диана, я принял решение. Твоё мнение меня не волнует. Ты будешь делать так, как я скажу. Это не обсуждается. Хочешь уйти – вали. Но тогда я лишу тебя родительских прав и ты больше никогда не увидишь Светлану. Мои адвокаты позаботятся о том, чтобы правда осталась на моей стороне. И никто тебе не поможет. Ни полиция, ни суд. Они поверят тому, у кого имеются деньги и связи.

Каждое слово, как кинжал, безжалостно, по самую рукоять врезалось в сердце острым лезвием, распарывая хрупкую плоть до кровоточащих ран. Я не верила, что все это происходит со мной. Сейчас. Что это не кошмар, не иллюзия, не галлюцинации, а убийственная реальность. Сказке конец. Как? Почему? За что? За что я заслужила эти пытки? Не верю. Не понимаю. Презираю. Его. Вместе с его лживыми словами! И посылаю к черту. В пекло. За ложь, за боль, за предательство, за то, что мерзкий подонок больше года пользовался мной как какой-то неодушевленной тряпкой для ног, не имеющей ни чувств, ни души, ни достоинств.

– До встречи, Диана. Когда у тебя там всё заживет… так уж быть, – не оборачиваясь, Царёв рявкнул напоследок, – я тебя оттрахаю. По самые яйца выдеру, чтобы надолго отбило желание канючить. Поняла?

Хмыкнув, мужчина направился к выходу, пока я, застыв, сидя на коленях в одном положении, сжав кулаки до крови на ладонях, смотрела в одну точку, будто только что на моих глазах рухнул самолет. Разбился. Взорвался. Вспыхнул кровавым пламенем. Самолёт, на борту которого находилось моё счастье и мой смысл жизни.

Не любит!

Не любит!

Не любит!!!

И никогда не любил. Лишь пользовался. Лишь развлекался. Лил в уши лживые сопли. Подонок. Мерзавец. Ничтожный сукин сын! Не мужик. НЕ МУЖИК! А чмо ходячее с рюкзаком комплексов за спиной. У бессовестного выродка явные проблемы с головой. Иначе и не скажешь. Интересно, сколько у него таких, как я? Запертых птиц в клетке? Скорей всего, я не первая и не единственная. Сплошная ложь! Ложь, ложь, ложь! На каждом шагу! А что, если та Лена вовсе не его сестра? А… любовница. А Серёжа – его сын. Но Царёв в очередной раз залил мне уши ложью. А я верила. Он заставил меня верить. Его безоговорочное влияние на людей трудно объяснить. Наверное, Роман – сатана в человеческой шкуре, что явился на землю подпитаться молодыми, невинными душами.

«Ты станешь такой же пушистой и покладистой, как и другие мои содержанки. А они не жалуются…»

«Да зайка, уже еду. Как вы? Малышка покушала? А ты? Поешь, пожалуйста, а то я переживаю…»

Правда. Это гребанная правда?

Я не одна такая. Есть еще жертвы. И то, что Рита родила… тоже правда.

Вот почему мерзавец перестал обращать на меня внимание. Конечно, всё внимание досталось не так давно родившей четвертого отпрыска жене.

Нужно срочно бежать. Немедленно!

Давясь спермой, задыхаясь от слёз, я отползла в угол между трюмо и стеной, сжалась в комочек, затряслась, ладонями вытирая с губ, лица и щёк отвратительный полупрозрачный белок. Роман с силой хлопнул входной дверью. Там, снаружи дома, я услышала его обращение к охраннику, а после – щелчок замка:

– Никуда не выпускать. Ты – её тень. В случае чего – сразу звони мне. Все её просьбы согласовывать только со мной. Никаких телефонов и гаджетов.

– Всё понял, Роман Викторович. Хорошего вам вечера.

Удаляющийся цокот каблуков по тротуарной плитке. И тишина.

На втором этаже, в детской, раздался жалобный плач моей малышки. Кое-как подобрав себя с пола, прикрывая обнажённую грудь рваным куском халата, глотая слёзы и сумасшедшую истерику, я направилась к лестнице.

С этого дня моя жизнь оборвалась. С этого дня моя душа провалилась в черную бесконечность.

* * *

Этот месяц я не жила, а существовала. Как какое-то безвольное животное, как собака на цепи. Мне казалось, что Царёв попросту свихнулся. Такое ведь бывает? Да? С возрастом. Боже! Ну почему? Почему это случилось со мной? Тогда, когда жизнь только-только начала налаживаться. Рома… он превратился в сущего дьявола. С каждой встречей, раз за разом, он всаживал мне нож в душу и крутил его там.

Как я могла не заметить очевидного? Ну как? Одержимая любовь сделала меня глухой, слепой… и глупой. Я начала бояться Романа, как нечисть. Если раньше я злилась и умоляла его приходит к нам почаще, то сейчас, запершись в комнате, я молилась, чтобы он попросту где-нибудь сдох. И никогда больше не посмел посмотреть на меня своим жутким, дьявольским взглядом.

В итоге я поняла, что Рома слетел с катушек. С его психикой явно что-то не так. Но что же нам делать? Мы света белого не видим. Уже два месяца живём как пленники. Я людей не вижу! Не знаю, что в мире творится! Это ужасно! Это немыслимо! Это рвёт меня на куски! Охранник следит за каждым моим шагом. Сколько я ни пыталась с ним договориться – бесполезно. Даже врачи, будь то гинеколог или педиатр, сами к нам приезжают. Неужели я всю жизнь проживу вот так, взаперти?

На фоне стресса у меня начало пропадать молоко. А подонку плевать! Пришлось докармливать Настюшу смесью. Да! Я называла и буду называть дочь Настей. А на мнение ублюдка наплевать. Я найду способ сбежать и навсегда порвать с пришибленным психопатом. Надо срочно что-то делать, а не сидеть сложа руки и впустую лить слёзы. Всё, что нужно – устранить охранника. Выскочить на улицу, добежать до соседей, попросить помощи, чтобы они вызвали полицию. Вот только Царёв явно дал мне понять, что в полиции у него работают свои люди. Но всё-таки я решила рискнуть.

Не повезло. Ближайшие жилые дома находились на достаточно дальнем расстоянии от моего. Я не могла взять и начать орать: «Помогите! Насилуют!». Гадкий ублюдок всё предусмотрел. Арендовал именно тот дом, который находился поодаль от других. Посёлок построили не так давно. Большая часть выделенной для других особняков земли пустовала. За неделю заключения я практически ничего так и не придумала. Скотина Евгений глаз с нас не спускал. Развалившись на шезлонге у главных ворот, верзила зависал в телефоне, просматривая очередные сериалы. За поясом его брюк демонстративно поблескивала рукоять пистолета. Пистолета!

Проклятье! Ничего лучшего я не придумала, как устроить пожар в сарае, где хранился всевозможный рабочий инвентарь для ухода за садом. А во время пожара, создав панику, я намеревалась попробовать огреть по голове охранника чем-то тяжёлым. Может быть, я насмотрелась боевиков? К чёрту. Кажется, я просто начала сходить с ума от тоски и безнадёжности во время длительного заточения.

В мини-баре на кухне особняка нашлись несколько бутылок с коньяком. За окном вечерело. Евгений, размяв задницу во время обхода территории, вновь занял своё место. Сарай находился на заднем дворе территории.

Я очень сильно нервничала. Голова кругом. Руки трясутся. В горле будто застрял кусок кирпича, что мешал дышать полной грудью. Сжав руки в кулаки, глянув на спящую доченьку в люльке, я заставила себя быть сильной.

«Ты справишься, Диана. У тебя нет выбора. Ради дочки ты не должна сдаваться», – я мысленно повторяла в уме эти бодрящие дух слова как мантру.

Плевать! Я не буду сидеть как овца, ожидая заклания, лучше сделаю хоть что-то, попытав удачу. На что способна женщина, чьё хрупкое сердце с особой жестокостью раздавил подлый мужчина? Особенно когда она защищает маленькую дочь?

На многое. Ради Насти я готова была собственными руками расцарапать подонку рожу, вырвать его член с яйцами, чтобы тут же затолкать ему в рот. А после пристрелить как бешеную собаку. Без капли жалости.

Включив телевизор на полную громкость, я сделала вид, что смотрю новости. Сама же распахнула створки окна в ванной, кое-как перемахнула через подоконник в сад. До сарая – рукой подать. План по спасению складывался идеально. Мне понадобилось много времени, чтобы просчитать свои действия. На цыпочках, стараясь не шуметь, я осторожно облила деревянные стены пристройки спиртом. Отступила обратно к окну, сделав «дорожку из спирта» от окна к сараю. Отталкиваясь ладонями от подоконник, подтянувшись на руках, забралась внутрь дома. Спустя несколько напряжённых секунд я вновь оказалась в ванной. Крепко зажмурившись, скрестив пальцы на руках, я мысленно попросила бога о помощи.

Три. Два. Один.

Зажигалка летит в траву. Вспышка. Огонь стремительно быстро ползёт к пристройке. Я вздрагиваю, глядя на то, как перед глазами в мгновение ока вырастают желтые языки пламени, что пожирают небольшой домик, как огнедышащие драконы. Лицо окатывает жаром, пора!

– На помощь! Пожар! Пожа-а-а-р! – реву во всё горло, выжидая момента.

Не медля, выскакиваю на улицу, наблюдая за тем, как Евгений едва ли не падает с лежака, замечая яркую вспышку за углом дома. Как раз во время старта грандиозного плана идиот прикемарил. Прижав телефон к уху, охранник сорвался с места в сторону крика и валившего клубами дыма. Радиус возгорания становится всё больше и больше. Как мне в голову пришла подобная идея с пожаром? Конечно же, из кино.

Пока Евгений, сделав звонок, прихватив из дому огнетушитель, возвращается на место происшествия, пользуясь случаем, я подкрадываюсь сзади амбала, сжимая в руках скалку. Зажмуриваюсь. Делаю три быстрых вдоха и, сжав скалку до острой боли в пальцах, со всего размаху, со всей своей накопленной злостью бью верзилу по затылку. С первого раза не получается. Взревев как подбитый пёс, он падает коленями на газон.

Черт, как же страшно! Как это сложно для меня. Но после всего того, через что я прошла, я усвоила лишь одно правило жизни: «Выживают сильнейшие».

Мягкого и нежного цветочкам больше нет. Завял. Некогда заботливые, любящие руки вырвали его с корнем! Порвали на куски, бросили в сырую землю, потоптались по нему грязными ногами. На месте гибели цветка выросла ядовитая колючка. Выросла из боли, горя, подлой лжи.

* * *

Вопиющий шок вогнал моё тело в каменный ступор. Прямо напротив меня, в моих ногах, лежит и жалобно ворчит полуживое тело. Мама родная… Надеюсь, оклемается. Господи, прости.

Отшвырнув в сторону скалку, я бросаюсь обратно в особняк. Вот-вот пламя перекинется на стену дома. Набрасываю на плечи рюкзак со всем необходимым, который заранее собрала для побега и прятала под кроватью, выжидая удачного момента, хватаю переносную люльку с малышкой, стрелой вылетаю в сад, сжимая в руках ключи от ворот. Руки не слушаются. Пальцы дрожат с такой силой, что я не могу попасть ключом в замочную скважину. Сжав челюсти, лишь с третьего раза получается это сделать. Сумасшедшая паника накатывает на все тело острыми волнами озноба. Из-за бешеного сердцебиения я, кажется, на время оглохла.

Замок клацнул, ворота беззвучно распахнули перед нами путь в долгожданную свободу. Когда я увидела окружающий мир, по щекам полились слёзы. Настюша захныкала в люльке. Прижимая к себе дочь, я бросилась в сгустившиеся сумерки. До первого дома была минута бега. Я решила постучаться в те дома, что находились в центре поселка. Мало ли, в соседних проживают друзья Царёва.

– Не плачь, зайка, не плачь! Мамочка рядом, скоро всё закончится, очень скоро нас спасут.

Я сама рыдала, как проклятая, когда неслась в неизвестность, спотыкаясь на каждом шагу. Адреналин жёг кровь в венах, превращая её в кислоту. Ещё чуть-чуть. Огни жилого дома близко. Я уже слышу голоса соседей, сопровождающиеся лаем собак. Мы почти спасены. Я практически улыбаюсь от счастья, ведь скоро нашим мукам настанет конец, а зло будет наказано, как вдруг… из-за угла на бешеной скорости выскакивает машина – громоздкий внедорожник с огромными колесами, что ловко блокирует путь на волю.

Улыбка стирается с губ. Шокированная увиденным, я застываю посреди дороги, как каменная. Не успеваю опомниться. Из задних дверей внедорожника синхронно выскакивают два бугая в черных одеждах. Подхватывают меня под руки, тащат в сторону машины.

– Помоги… – набрав в рот воздуха, я заверещала что есть сил, но меня ловко скрутили по рукам и ногам. Выдрали из рук люльку с плачущей малышкой, оторвали от земли, как какую-то ни на что не способную букашку, взвалили на плечо, а после грубо швырнули в салон бронированной махины.

Влепившись лбом в переднее кресло, я как мяч отскочила назад, жалобно взвыв от режущей боли в висках. Туши уселись по бокам от меня, зажав моё тело в центре салона. Мотор внедорожника грозно зарычал. Железный монстр на колёсах резко сорвался с места.

– Отдайте! – взревев от злости, я попыталась вырвать кричащую Настюшу из рук бандитов с весьма устрашающей внешностью, но тщетно. Один урод, прижав меня щекой к сиденью, выкрутив руки за спину, едва ли не до хруста в лопатке продемонстрировав мне профессиональный захват в положении лёжа.

– Лежи и не рыпайся, – рявкнул утырок хриплым басом.

– Настя-я-я! Пожалуйста, отпустите нас! Будьте людьми! Не отдавайте меня ему! Прошу, умоляю! Я вас молю-ю-ю! На коленях прошу! Смилуйтесь! – я немощно крутилась в грубых тисках наёмника, всхлипывала и рыдала, чувствуя, что вот-вот моё сердце выскочит из груди. Бесполезно. Нет здесь людей. Лишь звери. Со стальными внутренностями внутри тел.

– Я сказал заткнуться! Мне нужно позвонить.

Прикусив язык, я застыла. Плач дочки кромсал мою душу ржавыми ножами.

Охранник кое-как утихомирил Настю. Вероятно, дал ей пустышку и покачал на руках. Я ничего не видела. Меня по-прежнему вжимали лицом в поверхность сидения. Прочистив горло, незнакомец, державший меня за шею, торопливо с кем-то заговорил. Душа рухнула в пятки, когда я поняла, что ублюдок позвонил Роману.

– Босс, она устроила пожар, пыталась сбежать. Пожар потушили, но у Женьки сотряс. Она просто грёбанная стерва. Огрела его дубиной по голове, стащила ребёнка, пыталась удрать. Что делать? – короткое молчание. – Хорошо, скоро будем.

Отключив телефон, бугай угрожающе зашипел мне в затылок:

– Что, доигралась, идиотка? Босс в ярости. Сказал, что голову тебе снесёт. Поздравляю, ты уже почти труп. А дочка? Можешь навсегда с ней попрощаться.

* * *

Я потерялась во времени. Автомобиль быстро набрал скорость, значит, мы выехали на трассу. Тело затекло, мышцы ныли от тупой боли. Амбал до сих пор удерживал меня в неподвижном положении, лишая возможности видеть всё происходящее своими глазами.

Внезапно автомобиль резко дал по тормозам. Я сжалась, как ёж, ожидая удара, тут же ощутив ЕГО присутствие. Атмосфера в салоне стала мёртвой, как на кладбище глубокой ночью, после того как в машину сел ещё один человек, а в ноздри ударил знакомый запах дорого парфюма, ради которого от одного лишь вдоха не так давно я готова была отдать собственную жизнь. А сейчас от запаха Романа Царёва, от его голоса и присутствия, тем более взгляда, меня корёжило, как от смертельного яда.

Меня отпустили. Выпрямившись, судорожно поймав обезвоженными губами воздух, я столкнулась взглядом с Романом. Даже понять ничего не успела… Лицо огрело хлёстким ударом тяжёлой ладони.

– Мерзкая шлюха! Что ты натворила?! Я ведь предупреждал о последствиях!

Всхлипнув, я рефлекторно схватилась за скулу. Во рту разлился металлический привкус крови. Причина тому – лопнувшая губа.

Он смотрел на меня как чёрт на грешника. Глаза Царёва полыхали красными искрами в полутьме. Он скалился, жадно втягивал ноздрями воздух, смотрел на меня, как бык на красную тряпку, будто хотел разорвать голыми руками. Дьявол. Сатана. От такого не сбежать, не спрятаться. Он – не щадящая смерть в чистом виде.

Пауза. Ублюдок молчит. Лишь сверлит укором до самых костей, пока я стону, дрожу в истерике, глотая собственную кровь. Биение сердца зашкаливает. Каждый удар – минус одна секунда до принятия решения и момента услышать конечный приговор. Наконец мужчина, оценив ситуацию, ледяным тоном оглашает неоспоримое решение:

– Я больше не хочу тебя видеть. Ты была, есть и всегда будешь грязной, продажной шлюхой, падкой на деньги. Я в тебе ошибся. Ты не стоишь и гроша, потому что не уважаешь мою волю. Человека, давшего тебе всё. Человека, что вытащил тебя из гнилого болота. Света останется со мной. Она не твоя дочь, хорошо это уясни. Я отдам её Рите или одной из своих любовниц. Они никогда не показывают мне свой характер и не жалуются, в отличие от тебя, Диана. Считай, что ребёнок – твоя плата за ошибки, конченная ты стерва, что решила спалить дом, который я, сука, тебе подарил от всего сердца! – его перекосило, скривило от злобы. Вот-вот пена изо рта брызнет. – Ты продала свою дочь. Как себя. Всё, что мне сейчас хочется сделать – вымыть руки. После того как я тебя трогал. Ты грязная. И эта грязь на мне. Везде. Прощай. С глаз её вон уберите!

Грубым рывком меня, тонущую в слезах и внутренней боли, выдернули из машины на улицу. Не обращая внимания на молебные крики, бесцеремонно швырнули в грязь. Царёв также покинул автомобиль на минуту. Лишь для того, чтобы наградить меня прощальным тумаком.

– Здесь тебе и место, в грязи. Мне глубоко на тебя плевать. Теперь ты свободна. Можешь смело валить туда, куда пожелаешь. Хоть прямым ходом на панель. Впрочем, тебе не привыкать торговать дыркой. И не надейся, что полиция тебе поможет. В полиции у меня много добрых друзей. Только попробуй туда сунуться или выбрыкнуть какую-нибудь тупость. Пристрелю. Как собаку.

Брезгливо отряхнув ладони, ублюдок направился обратно к машине.

– Нет! Пожалуйста… нет!

Я ползла следом за Царевым на коленях по мокрому асфальту, сдирая ладони в кровь, мысленно вопила от адской боль в груди, когда в голове набатом бился плач моей малышки.

– Остановись! Не забирай мою дочь! Я прошу!

Хлопок. Визг колодок. Газанув, внедорожник умчался в темноту, обрызгав меня грязной водой из лужи. Застыв статуей, я смотрела в одну точку. На то место, где секундой ранее стоял Царёв.

Небо озарилось короткой вспышкой грозы. Начался мелкий дождь. Он смывал с лица слёзы. Вода попадала на ссадины над губой и на скулы. Больно. Но телесная боль – мелочь. По сравнению с тем кошмаром, что творилось в моей искалеченной горем душе.

* * *

Я долго брела вдоль обочины. Промокшая до нитки, забрызганная грязью. Обхватив плечи руками, дрожа от холода и шока, я едва передвигала ногами. Наверное, я заслужила, чтобы со мной вот так… как с бешеной тварью, что голыми руками растерзала с полсотни людей.

До города примерно час ходьбы. Меня просто вышвырнули у обочины. Наверное, надеялись, что так я быстрее попаду под машину, чтобы не пришлось лишний раз марать руки. Трасса словно вымерла. За полчаса проехало максимум пять машин. Ни одна из них не остановилась, никто не предложил помощи. Вероятно, меня приняли за пьяного бомжа. Грязная, с ссадинами на лице, шатаюсь в разные стороны, как после похмелья. Да, всем плевать!

Ноги подкосились. Обессилев окончательно, я упала на колени. Опустила голову вниз. По мокрым волосам стекала вода. Положив дрожащую ладонь на грудь, хрипло всхлипнула. Больно. Жжёт. Мое сердце разбито. Моя жизнь закончена. Что теперь делать? У меня ничего нет. У меня НИКОГО больше нет! Я проиграла. Царёв никогда не отдаст мне малышку. Против его власти, ненависти, денег… у меня нет ни единого шанса.

Глотая собственные всхлипы, какое-то время я просто стояла в полном замешательстве, понятия не имея, что делать дальше, как вдруг… Яркий свет фар обрушился мне в лицо как дождь из огня. Жизнь пронеслась перед глазами. Я закричала. Упала на асфальт, закрывая руками голову, и услышала визг тормозов. А после громкий возглас, судя по интонации, принадлежащий мужчине:

– Эй! Ты что творишь?

Никакой реакции. Так и лежу, свернувшись комком, постанывая от ужаса.

Как будто меня и правда только что переехали. Но, кажется, это не так.

Я всё ещё дышу. Всё ещё вижу тот самый одинокий мигающий фонарь.

Чувствую запахи, чьё-то присутствие. Глубокое дыхание, внезапное прикосновение чужих рук в области плеча. Меня осторожно переворачивают на спину. Голова немилостиво кружится. Моргаю. Трясу головой. И вижу размытый силуэт незнакомого человека.

– Что с тобой? Очнись! – тёплые ладони падают на побитые щеки. Нежно поглаживают повреждённую кожу. – Потерпи немного, сейчас я вызову скорую.

– Нет, не нужно, – отчаянно всхлипываю. – Не нужно скорой… Просто… позвольте мне умереть.

Глава 16

Мир погрузился в черный мрак. Сознание отключилось. Я ничего не видела, не слышала, не чувствовала. Эти мгновения небытия казались мне блажью. Проще было бы умереть, но у меня есть цель. Именно она держит меня на плаву, как спасательный круг, за который я пытаюсь отчаянно ухватиться. Моя доченька. Я не сдамся без боя. Я не отдам тебя этому чокнутому монстру! Какая же я идиотка. Наивная дура! Верила кобелю вшивому, а он… веревки из меня вил. Никогда себе не прощу. Как так вышло? Ну как? Ненавижу себя. Ненавижу, чёрт! Он играл так убедительно, так уверенно. Гипнотизировал своими проклятыми глазами, как какой-то вампир. Трудно было понять. Трудно противиться лжи. Теперь придётся заново собирать свои разбитые чувства. Осколок к осколку. И думать, как спасти дочь. Он же ненормальный! Он полный неадекват! Зачем ему ребёнок? Зачем столько детей? Ещё и Рита родила четвёртого. Честно, я словно попала в какую-то остросюжетную передачу, какую любят смотреть бабушки от скуки. Но это жизнь. Её изнанка. Я и понятия не имела, что так бывает. Я думала, думала… у меня всё будет иначе. Рома просто заставил меня верить каждому слову. Он умел это делать. Красиво, незабываемо. Особенно когда заваливал дорогими подарками. Но под красивыми речами и совершенной оберткой скрывалась гнилая суть зажравшегося от хорошей жизни ублюдка.

Ресницы дрогнули. Распахнув глаза, я осмотрелась. Из пучины бессознательного в реальный мир меня вернули чьи-то тёплые прикосновения. Моргнув, привыкнув к свету, я поняла, что нахожусь в небольшой комнате. Белой. Напоминающей типичную палату в больнице. Здесь тепло, пахнет медикаментами. Напротив меня сидит крупная фигура. Фокусирую зрение на лице незнакомца. Вздрагиваю. Потому что узнаю в нём мужчину. Высокого брюнета с крепким телом, густыми тёмно-каштановыми волосами, большими каре-зелёными глазами, что смотрят на меня с особым интересом.

Пристально так, будто заглядывают в самую душу. Будто признают во мне не случайную прохожую. Это лицо… этот парень! Кажется, я его знаю!

– Очнулась? Как ты?

Хмурюсь. Чуть приподнимаюсь на локтях, пытаюсь заставить мозг работать. Концентрируюсь, погружаюсь в прошлое.

Ну, конечно! Я вспомнила. Это же…

– Руслан?

– Привет, Диана, – мягко шепнул он прохладным твёрдым тоном. – Странно, что ты меня узнала.

Неужели? Неужели это правда он? Мой товарищ по парте.

Нет. Так не бывает. Наверное, я впала в кому.

– Конечно, узнала, но не без труда, – сглотнула сухость во рту. – Столько лет в одной школе… Вместе с первого класса, – мямлю севшим голосом, как во время затяжной ангины. Странно, что вообще соображаю.

Господи, что это? Фортуна? Надо же, как интересно получается! Тот, кого я отшила и послала на все четыре стороны когда-то давно… стал моим спасеньем. Если бы не парень, скорей всего, меня бы уже не было в живых.

– Ну, и какого чёрта ты там делала? Одна, вечером. Чёрт знает где! Я мог тебя насмерть сбить?! Понимаешь! – зло крикнул он, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности.

Я ссутулилась. Инстинктивно. Будто меня только что ударили.

Говорить было крайне трудно.

– Мне… м-можно мне воды?

Руслан мгновенно изменился в лице. То с доброго на хмурое, то с хмурого на взволнованное, когда я попросила попить. Он быстро протянул мне бутылку воды без газа. Я выпила половину. Жадными глотками. Желудок заныл от тупой боли.

– Успокойся. Ты можешь мне доверять, – заверил Руслан и больше не кричал.

А я не понимала, что происходит. Почему он так пристально печётся о моём самочувствии? Ещё и прикрикивает. Лет пять назад в последний раз виделись.

– Зачем тебе это надо? Лишние проблемы… Чужие ведь друг другу люди. Или…

Неужели до сих пор сохнет по мне?

– Любой бы прохожий сделал бы на моём месте то же самое, – хмыкает, не отрывая от моего лица жёсткого взгляда. – Теперь скажи мне, Диана, кто тебя избил и выбросил в ночь на дороге? Я не отстану. Не спрашивай почему.

Ошибаешься. Большинство людей пофигисты. Кому нужны чужие проблемы? Я в этом убедилась. Когда меня, как бродячую псину, объезжали за километр. То же самое можно сказать и про доктора, что приходил на осмотр к Насте, и про охранников Царёва, которым ублюдок затыкал рты деньгами.

– Кто тебя обидел? Скажи мне, – вкрадчиво повторил Руслан, сжав челюсть. – Не бойся, больше никто не посмеет сделать тебе больно. Чудо, что я случайно нашёл тебя на дороге. Доверься мне и расскажи о своей проблеме. Обещаю, что помогу чем смогу.

Почему Руслан так бьётся за меня? Нет. После того что я пережила с Романом, мне будет очень трудно научиться заново верить людям.

– Рус-лан, – я заикаюсь. Волна дрожи накрывает тело. – Вызови полицию. Немедленно. Я всё расскажу, – пауза, сердце почти вылетает из груди. – Меня изнасиловали. Избили. И выбросили ночью на дороге. А моего ребёнка украли. И сделал это… Роман Царёв.

* * *

Я попросила медсестру, чтобы она сделала мне укол успокоительного. Поставив новую капельницу, медсестра удалилась. Как раз в этот момент в палату вошёл незнакомый мужчина в погонах, а за ним следом – мой бывший одноклассник. Между нами завязался важный разговор. Руслан выступил как свидетель происшествия. Пришлось рассказывать всё по порядку. При нем.

Какая я мерзкая шлюха, что закрутила роман с женатым банкиром.

Да, Рус, я не тот ангелочек, каким ты меня видел в школе. Я подлая блядь. Так что пока не поздно, беги от меня куда подальше. Я делала такие постыдные вещи, ублажая старого ублюдка, что тебе от меня захочется блевать.

Я рассказала слишком много. Были моменты, когда я просто не могла говорить. Отворачивалась. Прятала лицо в подушку и заставляла Руслана хрустеть пальцами от эмоций, с силой сжимать руки в кулаки. Следователь что-то усердно строчил в блокноте с умной физиономией на лице. Но его глаза говорили об обратном. Словно ему было воистину похрен на мои проблемы. У него через полчаса начнётся обед. Главное – не опоздать.

Оказывается, Руслан совершенно случайно проезжал по той дороге на мотоцикле. Наша встреча произошла спонтанно. Но я перестала верить в дело случая. Возможно, появление давнего друга – не иначе как дар судьбы. Её жалость ко мне. В момент, когда я осознала свои ошибки, получив маленькую награду за большую боль.

Выслушав мой рассказ, страж закона откланялся, покинув палату для выяснения обстоятельств. Обещал явиться к завтрашнему утру. Мне было стыдно смотреть в глаза Руслану. Наверное, он меня презирает. Правильно. Так и должно быть. Отвернувшись к стене, завернувшись в одеяло, я ушла в себя, не сказав больше и слова. Потом уснула.

Скорей всего, когда я проснусь, Руслана уже и след простынет. Но я ошиблась. Проснувшись утром, я увидела на прикроватном столике большую корзину с фруктами. А рядом с ним стояло два пакета: один – с одеждой, второй – с едой. Не прошло и минуты, как в комнату вошёл Руслан с подносом.

– Доброе утро. Я тут тебе завтрак принёс. Врач сказал, что тебе нужно хорошо питаться и поправляться.

Он улыбнулся. Какая красивая и искренняя улыбка. От этой улыбки в душе потеплело. Да и я, честно, не сдержалась от эмоций. Тоже улыбнулась. Чуть-чуть. Разбитая губа дала о себе знать.

– Спасибо. Так неожиданно.

И правда. Ну очень неожиданно. Почему он до сих пор здесь?

Руслан едва ли не с ложки принялся кормить меня, как маленькую девочку.

Аппетита не было совершенно. Но я понимала, что мне нужно есть. Ради мести.

– Не могу больше, – бросив ложку в сторону, я схватилась за живот. Меня затошнило.

– Давай ещё хоть пару ложек, – Руслан присел передо мной на корточки, взял ложку в руку, поднёс к моим губам. Я отвернулась. Глаза защипало от слёз.

– Мне так жаль… Диана. Этот урод за всё ответит. Очень больно? – вздохнув, отложив прибор в сторону, он медленно потянулся рукой к моему бледному лицу, украшенному уродливым синяком. Всё это время, общаясь с парнем, я тщательно прятала синяки за волосами. Сейчас он осторожно убрал прядь в сторону, очень пристально взглянул на меня в упор. Близко. Так близко. Что кожу обожгло бурным дыханием. От него пахло кожей и мятой.

Я качнула головой. Что ты такое говоришь? Зачем нянчишься как с инвалидом? Привёз в больницу – и дуй на все четыре стороны. Больно тебе нужна такая недалёкая дура, как я? Неужели до сих пор любишь?

Моё имя прозвучало так сладко на губах парня, что по непонятной причине по венам пробежал слабый заряд тока. Руслан здорово изменился со школьных времён. Честно, я едва его узнала. Потому что иногда просматривала его фотографии в социальных сетях. Он молодец. Проделал колоссальную работу над своим телом. А в школе был тем ещё хулиганом. Именно поэтому я дала Русу от ворот поворот.

Руслан Корнеев. Дебошир и двоечник. Его даже оставляли на второй год за неуспеваемость. Иногда он дёргал меня за косички, а еще задирал юбку перед пацанами. Однажды, на день всех влюбленных, он подарил мне открытку и коробку конфет, признавшись в любви. Это было в старших классах. К сожалению, я отвергла его предложение. Думала, он в очередной раз решил надо мной пошутить. А еще его воспитывал отец-одиночка – байкер. Я не помню ни одного дня, чтобы Руслан не приходил в школу без синяков. Однажды я узнала, что он ночевал в раздевалке, в спортзале. Руслан был из неблагополучной семьи. Нет, он хорошо одевался, не выглядел как спичка от голода. Просто его отцу не было до него никакого дела. Отец Корнеева думал лишь о своих «мопедах». Ходили слухи, что отец Руслана продавал ворованные мотоциклы, этим зарабатывая себе на жизнь.

Между нами повисло странное молчание. Смотрим друг другу в глаза. Так странно… Исходя из поблескивающих огоньков в зрачках, Руслан ведёт себя так странно, будто собирается поцеловать. Глупости. А я? Я сама задержала дыхание. Просто его теплые вдохи, что ласкают волосы и повреждённую кожу, очень сильно расслабляют, располагают к себе, пробуждают во мне новые чувства. Схожие с симпатией. Наверное, потому, что Руслан не дал мне умереть, тем самым пробудив в изорванной душе капельку теплоты.

Я думала, что больше никогда в жизни никого не полюблю. Я поклялась. Не верить мужчинам. Презирать их, ненавидеть! Они ведь все озабоченные, одноразовые кобели, живущие инстинктами. Однако, скорей всего, моё сердце как обычно проигнорировало приказы разума.

Мы рассматривали друг друга несколько долгих секунд. Руслан застыл статуей, сжимая мои волосы, а я, затаив дыхание, едва не потерялась в манящем взгляде парня. Сколько же жалости было в его необычного цвета глазах! Как будто я была его сестрой или родственницей. С которой он прожил всю жизнь.

Мне показалось, что сейчас… он притянет меня к себе. Обнимет. Или… вот так спонтанно, сдуру, поцелует. Но острый момент испортил неожиданный стук в дверь. Мы одновременно вздрогнули, когда в палату вошёл следователь.

* * *

Руслан оставил нас наедине. Дрожащим голосом, вложив все свои чувства, эмоции, боль, я пересказала представителю правопорядка свою историю еще раз. В мельчайших подробностях. Господин Обухов то и делал, что морщился, еще и ногой от скуки качал, обхватив себя руками. Даже зевнул несколько раз, тем самым вызвав у меня полное неуважение к его персоне. Тогда я и поняла, что дело тёмное. Что со мной никто не будет возиться. Этому имеется весьма важная причина, которую никто оглашать не будет. Я хотела еще о многом рассказать мужчине, но тот нагло махнул перед моим носом толстенной папкой, после огласил:

– Мы провели необходимые тесты… никаких признаков изнасилования. Какие у вас есть доказательства, чтобы обвинять Романа Царёва в том, что он сделал? Мы уже связались с его адвокатами, они подтвердили, что ваши обвинения – полный абсурд. Минувшей ночью он находился дома, жена может это подтвердить. Более того, он знать вас не знает. Зачем вы лжете? Денег хотите?

Что? Что сказал этот хрен в погонах?

Я так и осела мёртвым бревном на стуле, не в силах поверить в то, что только что услышала. Но потом, вспомнив самые последние слова Романа, поверила.

– Но я же сказала вам адрес роддома! Я была там! Поищите в архиве! Давайте вместе туда поедем, обслуживающий персонал это подтвердит!

Демон в погонах качнул головой:

– Зачем вы лжёте? Гинекологи подтвердили, что вы вообще не рожали, как и не лежали в том роддоме. Нет у вас дочки, тем более от такого уважаемого и влиятельного господина, как Роман Царёв. Немедленно прекратите весь этот цирк! Иначе мы примем меры. Роман примет. Если не уймётесь, – он подошел ко мне вплотную, шепнув на ухо: – Вас нахрен до самой старости запрут в психушке.

К горлу подкатил ком горечи. Больше я не смогла произнести ни звука. Виной тому очередной шок от угроз.

Вот так. Меня только послали нахрен. И плевать, что меня избивали, издевались надо мной, держали против воли два месяца под замком. Цыкнув, следователь просто ушёл, хлопнув дверью. На следующий день мне сказали немедленно покинуть больницу.

* * *

Я молча переоделась в ту самую одежду, что купил мне Руслан. Сложила свои грязные вещи в мусорный пакет, оглянувшись по сторонам, вышла в холл. Руслан сидел в коридоре возле ресепшена, опустив голову вниз. Такой крепкий, большой, притягивающий к себе внимание.

Он очень сильно изменился со времен школьных лет. Кожаная куртка, стильная прическа с густыми взлохмаченными волосами… ему очень идёт. Парень спал. Бедный. Устал. Днями напролёт то и делал, что бегал за мной то туда, то сюда. Места себе не находил. Сидел напротив моей кровати. Но зачем? Кто я ему? Давняя знакомая? Непонятно. С какой такой стати?

Я осторожно подошла к Руслану, не торопясь, легонько коснулась его крепкой руки. Мышцы под кожанкой вмиг напряглись. Он дёрнулся. Распахнул глаза. Наши взгляды столкнулись друг с другом, как ракеты. Сердце обожгло огнём.

Вчера вечером, после разговора с Обуховым, Руслан пытался со мной поговорить, узнать о решении органов, но я лишь отмахнулась. Сказала, мол, всё нормально. Мне было очень стыдно рассказывать бывшему однокласснику яркие подробности драмы. Да, я боялась. Боялась, что он тоже примет меня за шлюху. Тем более если следователь шепнул ему на ухо о том, что я лгунья. И лгу лишь для того, чтобы поиметь денег с банкира. Поэтому я решила закрыть тему. Нечего втягивать в неприятности хорошего человека. Вот так ни за что пострадает. Царев же псих! Я себе никогда не прощу, если Руслан из-за меня пострадает.

– Руслан, – я простонала его имя севшим, слабым голосом. – Даже не знаю, как тебя отблагодарить. Скажи номер своей карты и сумму, которую я должна тебе за хлопоты. Постараюсь перечислить в ближайший месяц.

– Что? – он подорвался с места, встал на ноги. Удивившись, я отметила, что в полный рост парень выглядит куда крепче и выше, чем издали или в сидячем положении. На голове две выше Романа. Руслан бы одним ударом гниду прихлопнул, как немощную моль. Одни бугрящиеся мышцы чего только стоят. – Не нужно ничего. Ерунда, – буркнул это, а сам глаз от меня не отрывает. Все буравит и буравит с особым волнением в насыщенно-карей радужке. – Как ты?

Пожимаю плечами:

– Лучше.

И снова неловкое молчание, что заставило меня ссутулиться и опустить глаза в пол. Наверное, за шлюху принимает. Лучше по-быстрому распрощаться и уйти, пока не сгорела от внутреннего стыда и отвращения к самой себе.

– С-спасибо тебе за всё, – заикаюсь. – Я, пожалуй, пойду. Ты хоть номер свой оставь, пожалуйста. Как появятся деньги, я тебе сразу же пришлю. Прости за неудобства. Понадобится время, чтобы найти работу.

Хотя откуда я ему звонить собралась? Или писать? У меня теперь нет ничего. Дыра в кармане. Дыра в душе. Полная безысходность.

К горлу подступила горечь. Губы задрожали. Сейчас расплачусь. Я быстро разворачиваюсь. Делаю шаг в сторону выхода. Как вдруг чувствую, как чья-то тёплая рука оборачивается вокруг моего запястья. Сжимает. Так крепко, с такой поддержкой, что голова кружится, что по щекам скользят первые бусины слёз. Хочется прижаться к парню. Чтобы обнял, поддержал, утешил. Мне так холодно, так одиноко и больно, что мой внутренний мир разлетается в щепки! У меня ведь сердце вырезали. Голыми руками. Отобрали моё! Моё родное! Мою доченьку! Любимую бусинку, которую я носила в себе долгие месяцы! Мою жизнь. У меня из груди с корнем вырвали мою жизнь. На моих глазах растоптали. Что теперь делать? Я не знаю. Я беспомощная пыль под ногами хозяина жизни. Я ничто. Никто. Ни на что не способное мелкое насекомое, которое раздавить ничего не стоит.

Руслан тянет меня на себя, сгребает в охапку, прижимает груди. По щекам несутся ручьи горьких слез. Я обнимаю его в ответ и рыдаю, рыдаю, рыдаю! Так сильно, что вижу темноту.

– Диана, тш-ш-ш. Я с тобой. Успокойся, – похлопывает по спине, прижимается щекой к груди, укачивает. – Куда ты собралась? Что будешь делать?

– Я не з-знаю. Попробую вернуть свою комнату в общежитии. Но там сейчас жильцы… Потребуется время, чтобы они съехали.

– Так, ты поедешь со мной, поняла? – он не говорит, а рычит. Как зверь, который чем-то недоволен. А потом решительно выхватывает у меня вещи. Срывает с себя куртку, набрасывает на мои плечи. Его куртка доходит мне едва ли не до колен, но она такая теплая и ароматная, что кругом голова. Он взваливает пакет на левое плечо, приобнимает меня за талию, прижимает к себе, обволакивая собой, как стеной, и уводит прочь.

Ноги заплетаются, я хочу отказаться от его помощи, но понимаю, что если сделаю это, то просто пропаду. Теперь уже навсегда. Я слабая. Ничтожная женщина. У которой нет ни капли власти над чем-либо. Если останусь одна… не выживу. Горе сломает мою душу окончательно.

Глава 17

Мы выходим на улицу. Я щурюсь от яркого дневного света. Руслан перехватывает меня за руку, ведет в сторону парковки прямо к сияющему серебром, начищенному до блеска мотоциклу. Молча бросает пакет на сиденье, разворачивает меня к себе лицом, надевает на голову единственный имеющийся шлем. На вопрос: «А как же ты?» отвечает молчанием и коротко пожимает плечами.

Несколько секунд – он подхватывает меня за талию, забрасывает на сидение байка, как какую-то маленькую девочку низенького роста. Байк Руслана выглядит огромным. Просто гигантским! И невероятно пафосным.

– Держись крепче, – чеканит команду, когда заскакивает передо мной на сидение байка. Оборачивает мои руки вокруг своего живота. Под тонкой рубашкой я чувствую твердые кубики пресса. Сразу же пересыхает во рту. – Поехали!

Мотор рычит, мы срываемся с места. Я только и успеваю вдохнуть поглубже, дергаюсь по инерции вперёд, в ушах свистит. Мне становится очень жарко, хоть до этого, когда лежала на больничной кровати, из-за пережитого стресса меня трясло и знобило целую ночь. Обнимать крепкое мужское тело приятно. Не знаю почему, но мне легчает. Своим присутствием Руслан создаёт надёжную защиту. Как стена. Что пришла на помощь по зову сердца. Как подарок судьбы. Как единственный шанс на спасение.

* * *

У Руслана частный дом, который находится вдали от центра города. Небольшой и очень скромный, но уютный. С аккуратным садом и гаражом, в котором расположена автомастерская. В мастерской стоят два мотоцикла. Здесь очень тихо и спокойно. Намного лучше, чем в той крепости, роскошной и богатой, но такой чужой и холодной… в которой меня силой держали несколько долгих и одиноких месяцев.

– Проходи, Ди. Чувствуй себя как дома. Там – кухня, там – гостиная. Направо – спальня. Налево – комната для гостей, – Руслан вежливо пропускает меня вперед, а сам плетется следом с пакетами. – Отнесу вещи в комнату для гостей. Прости, у меня не хоромы, но вполне себе можно жить.

Честно? Да мне плевать на хоромы, после того что я вынесла. Лучше жить на вокзале в палатке, чем с ублюдком Царёвым в его персональном «Лувре».

– Спасибо, – чувствую себя очень неловко. Хочется просто забиться в угол и вырвать из груди собственное сердце. Чтобы не болело.

Я не успеваю сделать и пары шагов из коридора в комнату, как вдруг мне под ноги бросается мохнатый клубок шерсти. Я взвизгиваю. Руслан в панике бросает вещи на пол, падает передо мной на колени, что-то хватает в охапку обеими руками. Коридор достаточно тёмный, Руслан ещё не успел включить свет, меня просто застали врасплох – некое мохнатое и пищащее существо.

Вот как? Котиков любит… Я тоже от них балдею. Только вот родители запрещали мне держать дома домашних животных. Как и Роман. Когда я хотела завести котика, чтобы не было скучно его ждать. Одинокими, скучными вечерами.

– Дымка! Ну что такое? Проказница!

Руслан кое-как поймал небольшой серый клубочек, что брыкался и извивался в его руках, как ловкая змея. Правда, мохнатая.

– Кто это?

Когда парень щёлкнул выключателем, я увидела котёнка, что, игриво порыкивая, шкодно впивался зубами в пальцы своего хозяина. Меня это развеселило.

– Это? Ха! Моё персональное мучение! – недовольно фыркнул байкер. – Проказница! Что ты опять натворила? Она тебя поцарапала?

– Нет, – глядя на животинку, я даже не заметила, как мои губы невольно растянулись в улыбке. – Она прелесть. Девочка? Можно подержать?

– Ага, девочка-припевочка. Только осторожно. Эта кусючка кусается как бешенная львица. Внешность обманчива, – Руслан подмигнул. – С виду такой маленький ангелочек, что едва помещается в ладонях, на деле же… посланник ада.

Он аккуратно передал мне малышку, что уже вовсю жадно пробовала на вкус его пальцы, а я едва не расхохоталась в голос, позабыв о проблемах.

– Наверное, у нее зубки чешутся, – взяв котёнка на руки, я почесала Дымку за ушком. Та за секунду утихомирилась.

– Ты смотри, а ты ей понравилась!

Кошечка даже заурчала от удовольствия.

Я пожала плечами:

– Просто у меня длинные ногти.

– Можешь заботиться о ней. Если у тебя хватит терпения. Маленькая дьяволица сведет с ума любого. Днём, когда я работаю, она дрыхнет, а ночью вовсю буянит. Скачет по мне как коза, спать мешает. Всего искусала. Играться, видите ли, давай.

Я улыбнулась ещё шире. Поднесла кошку ближе к лицу, внимательно изучила её милую мордашку. Серенькая. И очень пушистая. С огромными жёлтыми глазами. Зацеловала бы.

– Так, ладно, – Руслан сделал неловкую паузу, провёл ладонями по волосам, выдохнул. – Сейчас я угощу тебя чаем, а ты ещё раз расскажешь мне всё, как есть. От начала до конца.

Та капля появившегося настроения мигом улетучилась, будто её и не было.

Прижав котика к груди, я проследовала за Русланом на кухню. Не хотелось ворошить прошлое. Признавать себя идиоткой. Терпеть адскую душевную боль. Но отказывать не имела права. Мне нужно искать помощь. Мне нужно вернуть моё дитя. Вдруг Руслан знает какого-нибудь опытного юриста.

У Руслана в доме мне было очень комфортно. Будто в своей привычной стихии. По-домашнему, как в детстве. Опрятно и чисто, хоть и не вычурно. Он жил один. До сих пор холостяк. Что очень странно. Но тогда я и не знала, что… была его единственной любовью. В это трудно поверить. Но позже Рус признался, что в любой встречной девушке он искал меня. Поэтому у него и не сложилось на любовном фронте. К тому же не все современные девчонки разделяли интересы байкера. Руслан мог часами возиться со своими «мопедами», а его пассий это не устраивало. Сбегали быстрее пули.

– Так ты один живешь? – поинтересовалась я, присаживаясь на табуретку возле окна, пока Руслан возился с чайником.

– Угу. А нет, с Дымкой. Это несчастье не так давно бросилось под колёса моего байка, когда я ехал домой поздно ночью, в дождь. Просто не смог пройти мимо. Но в итоге схлопотал на свою голову большую проблему.

– Ты очень добрый.

Он смущённо отмахнулся. Включил газ, принялся выкладывать в пиалу печенье с конфетами.

– Почему несчастье? Она милашка, – со смешком сказал я, рассматривая котейку, что уже свернулась калачиком на моих коленях и весело замурчала.

– Она кусючка и хулиганка. Мои руки выглядят так, как будто я их в блендере каждый день кручу. А занавески в моей спальне видела? Лучше тебе туда не соваться.

Чайник звучно засвистел. Бросив в заварник пару пакетиков, Руслан поставил угощение на стол. Присел рядом. Вначале смотрел в свою чашку, размешивал сахар уже как полминуты, а я смотрела на него, внимательно изучая мужественный профиль парня. Как же сильно он изменился. В прошлом – главный дебошир школы, а сейчас… такой вежливый и милый, что просто в уме не укладывается. Как такой здоровила-медведь может быть таким душкой? Котиков любит, девушек из беды спасает. С ума сойти. Живет один, мастер на все руки, в технике разбирается. Просто идеальный мужчина. Наверное…

В школе был совершенно другим человеком. Я к нему подойти боялась. У него вечно костяшки были содраны, а глаза украшали фиолетовые пятна. После школы он был организатором «стрел» между учениками разных классов или школ. Эдакой местной грозой района. Было время, что эта гроза ходила за мной по пятам. А я тряслась как трусиха. Боялась его. Жутко. Думала – побьет. Поэтому и пыталась игнорировать. Но задираний избегать не удавалось.

Все они идеальные, пока не затащат в постель. Пока не наиграются, получив своё. Для большинства представителей мужского пола это как азарт, заложенный природой. С целью как можно больше осеменить самок. Но если в нашем обществе принято нести ответственность за плоды своих сексуальных утех, то не все современные мужчины принимают это условие. Банально денег не хватит на содержание потомства. Проще предохраняться и трахаться в своё удовольствие. В животном мире как происходит? Осеменил – и забыл. Самке не надо платить за квартиру, за еду, за одежду и учёбу своему детёнышу. А у человека всё по-другому. Потребности в сексе, как у зверей, остались. Но правила жизни изменились в силу ответственности за свои поступки. Неподчинение – наказание. Условный рефлекс усвоен.

– Давай, Ди, шутки в сторону, рассказывай. Я ведь знаю, что то, что ты рассказала следаку, лишь поверхностная информация. Я хочу тебе помочь. Хочу найти твоего ребёнка.

– Царёв очень опасный тип… – выдыхаю. Пальцы начинают невольно дрожать.

– Поверь, я ещё страшнее. Когда злой, – сжал чашку с таким напряжением, что костяшки побелели. – Ты же меня знаешь. Помнишь, как в школе? Каким я был недоноском?

– Я… я. Да, помню, – опускаю голову, смущаюсь, разглядывая Дымку, уснувшую на моих коленях.

– У меня есть друзья. Много хороших и влиятельных друзей. Я смогу тебя защитить.

– Л-ладно, – он умеет убеждать. – Расскажу. Как есть.

Если не сгорю от стыда. От отвращения к себе. Когда признаюсь хорошему человеку, что любил и восхищался мной полжизни, в том, что я жадная шлюха, которая спала с богатым стариком ради денег. Потом ещё и ребенка от него заимела. А этот гондон меня как бездушную вещь в грязь вышвырнул. Когда надоело играться. Ради дочки я согласная на всё. Больше ведь не к кому обратиться.

– Прекрасно. Знаешь, Обухов мне впаривал, что ты врёшь. Тыкал в лицо этими сраными бумажками с анализами и заключениями врачей. Но я не поверил. Давно уже не верю. С того самого момента, когда моего друга, ехавшего на байке поздним вечером, насмерть сбил пьяный мажор на «Майбахе». Дело быстро закрыли. Мишку обвинили, что это его вина, мол, это он под действием наркотиков и алкоголя выехал на встречку и лоб в лоб столкнулся с тачкой мажора. Но Миша никогда не пил. У него язва. Он был хорошим парнем. И лучшим другом. А этот пидор спокойно себе ушёл от закона. Но… долго не радовался халяве. Спустя пару дней мразь отправили на больничную койку с многочисленными переломами и гематомами. Месяц жрал через трубочку.

– Боже, ужас! Почему так вышло?

– Просто это карма, – Руслан как-то странно подмигнул. – Я весь во внимании. Как так получилось, что ты связалась с этой тварью? – брови взлетели вверх, взгляд стал острым, холодным, а сам Руслан таким опасным…

Сделав несколько глотков ароматного чая с лимоном, выдохнув, я начала свой рассказ. С момента гибели родители до того, как очнулась избитой в больнице.

* * *

Этот разговор был одним из самых трудных испытаний в моей жизни. Не легче, чем получить по лицу от Царёва. Волнительно было наблюдать за тем, как меняется мимика парня. Мне показалось, что он едва сдерживается. Чтобы не избить кулаками стол, не швырнуть заварник в стену от злости. Интересно, этот он так меня проклинает? За распутство? Или Царёва за скотство? А может, таким образом выражает эмоции касательно того, что любовь всей его жизни оказалась продажной блядью.

От этих мыслей мне резко поплохело. Голова закружилась. Лицо окатило жаром. Я едва успела вцепиться пальцами в край стола, прежде чем упала бы спиной назад. Дымка, мяукнув, быстро слезла с коленей и, как реактивная ракета, умчалась прочь. А Руслан успел среагировать – подставил руку, поймав меня за плечи.

– Тш-ш-ш. Ну ладно, хватит. У тебя жар, что ли? Ты вся горишь, – прижав меня к себе, он бережно коснулся ладонью моего лба. – Горячая. Чёрт! Вот я баран, зря затеял этот долбанный допрос! И так все было ясно, что нас, простых смертных, снова поставили на колени перед царями жизни и заставили у них сосать. Всё, идём спать. Прости. Не думал, что всё настолько серьёзно.

Внезапно он ловко подхватил меня на руки, как пушинку, и куда-то понёс.

Я задрожала. Мне стало очень холодно. А его тело такое сильное, такое горячее, что не хочется вылезать из объятий. Он заставляет меня чувствовать себя в безопасности, под его надёжной защитой. У Руслана… очень доброе сердце. Несмотря на буйный нрав и отвратительное поведение в школе.

– Холодно. Очень холодно, – зубы стучат. Льну к груди парня, пытаюсь завернуться в Руслана, будто он – моё одеяло.

– Сейчас, – Руслан осторожно кладет меня на кровать, укрывает двумя одеялами, клацает кнопкой торшера на тумбочке. – Хочешь, я включу камин?

– Да… да. Камин – это хорошо, – веки слипаются, я плавно лечу в небытие.

Сейчас больше всего на свете мне не хочется оставаться одной.

– Рус-лан. Не уходи. Посиди со мной. Не бросай меня… – кашляю, пытаюсь выползти из-под одеяла, чтобы схватить парня за руку, но лихорадка усиливается.

– Конечно, я… эммм… сейчас вернусь. Только сбегаю за жаропонижающим. А ты не шевелись. Быстро ложись в кровать.

Пришлось мигом подчиниться. Силы покидали моё тело. Отвратительное самочувствие. На фоне высокой температуры было тяжело контролировать не только свои действия, но и чувства. Так я не заметила, как начала проявлять инициативу. Первой. Как начала сближаться с Русланом. Как начала остро нуждаться в его внимании. Он напоил меня из рук лекарством. Укрыл одеялом, как это делала мой папа. Постоянно держал пальцы на пульсе. Трогал лоб. Сам недовольно хмурился. Ещё для меня он растопил камин. Непередаваемые ощущения. Стало так уютно, так хорошо в его доме, рядом с ним, что я позабыла обо всём на свете. Этой ночью меня не мучили кошмары. Несмотря на ужасное самочувствие, я спала крепко, беззаботно. А утром немного ошалела от увиденного, когда пришла в себя. Поскольку я проснулась в объятиях Руслана. В одной кровати. Лежала на груди парня и крепко обнимала его красивое тело. А он? Уже не спал. Смотрел на меня. Так мягко, так нежно, что я почувствовала приятный жар внизу живота. А на сердце? Там цвели тюльпаны. Удивительно!

– Прости, не хотел дёргаться. У меня ужасно затекли руки, но я не хотел тревожить твой сон. Ты так сладко спала… Если что, ты сама попросила меня лечь с тобой рядом и обнять.

– Правда? – хлопнула ресницами. – Я плохо помню…

– Честное слово. У тебя была сильная лихорадка. Не удивительно, что ты не помнишь. Температура больше тридцати девяти. Но сейчас вроде всё в норме.

– Только это просила? – удивлялась я, но не спешила бежать на другой конец кровати.

– Не переживай. Ничего такого не было. Я не сделаю тебе больно. Я не тот урод. Лучше не напоминай мне о нём. Я быстро зверею, когда дело касается несправедливости.

Да, мы оба спали в одежде. Волноваться не стоит.

– Как ты? – он позволил себе провести кончиком пальца по моей щеке. Такое короткое прикосновение, а меня уже всю накрыло роем мурашек.

– Нормально. Голова вроде не кружится. Жара как такового нет. Я очень хочу есть, – пролепетала на одном дыхании. Сложно на чём-то сконцентрироваться, когда настолько нежные руки гладят тебя по лицу. Боже, это до невозможности приятно!

– Голод? Это хорошо. Очень хорошо. Отдыхай, пойду сварганю нам бутерброды. И бестию серую заодно покормлю. Странно, но это чудище сегодня не приставало в четыре утра, как бывает обычно. Видимо, ты её напугала своим самочувствием. А может, она вошла в наше положение, – подмигнув, Руслан лениво вылез из-под одеяла.

Странное чувство досады запекло в области пищевода. Пусть возвращается как можно скорей.

* * *

Мы завтракали в постели. А потом смотрели комедии по телевизору. Внутри зародились необычные чувства, будто мы вот так вместе проводили время не одну сотню раз. Я не испытала с Русланом то, что испытывала с Романом. Мы никогда не отдыхали с Царёвым в такой простой, душевной обстановке. Никогда не смотрели комедии, не ходили в кино. Когда оставались наедине, он хотел лишь одного – всадить пожестче да поглубже. С Русланом всё иначе. С этого самого момент я поняла, что полюбила не того. А любовь… её и не было никогда вовсе. Я ошиблась. С чувствами. То, что было между нами с Романом – лишь лживая влюбленность. А с Русланом… у нас случилось нечто… нечто большее. Более мощное, сильное, глубокое! В миллиард раз сильнее того, что я чувствовала к Царёву. Я не могу описать этих чувств. Но я точно знаю, что мне с ним очень хорошо. И что я уже не могу прожить и минуты без его улыбки. Меня вдохновляет простота Руслана. Настоящая любовь – это… любить человека не за его материальные достижения, а за его чистую и открытую душу. Да. В тот миг я действительно поняла, что значит полюбить без остатка. Взахлёб. Руслан – настоящий мужчина. Тот самый редкий случай. Один на миллиард.

* * *

Я гостила у Руслана уже около недели. Набиралась сил, восстанавливалась. Первые три дня он не отходил от меня ни на шаг. Да, мне было неловко, что парень тратил на меня своё время, еду, лекарства. А ещё я сходила с ума от того, что не могу ничего сделать. Не могу вернуть свою бусинку! В голове ни одной мысли. Что делать? Что же мне делать… Эти ощущения немощности… убивают. Травят медленно, мучительно. Что не хочется больше жить.

Когда мое самочувствие немного улучшилось, а температура нормализовалась, я решила начать действовать. Решила начать бороться за свою правду. Позавтракав, Руслан принялся куда-то собираться. Сказал, что до вечера его не будет дома. Мол, уезжает на работу чинить мотоцикл друга.

– Руслан, я бы хотела попросить помощи… Быть может, у тебя есть хороший юрист?

– Я подумаю, что можно сделать. Пока отдыхай. Ни о чем не волнуйся.

Бросив эту короткую фразу, он покинул прихожую дома. Сегодня парень выглядел как-то иначе. Как будто у него не было настроения. Или так, словно его что-то тревожило. Не улыбался, не бросал в адрес Дымки привычных шуток. Я подумала: может, что-то случилось? Может, он всё-таки во мне ошибся и пригрел змею на шее. Как обычно, в любой непонятной ситуации фантазируй. В худшую сторону. И накручивай себя до нервного тика. Я поступила как типичная женщина, что не смогла разобраться в ситуации, после которой осталось много недосказанностей.

День тянулся изнурительно долго. Чтобы не думать о плохом, так как на душе было неспокойно, будто на грудь давил бетонный самосвал, я решила от и до вылизать дом Руслана – в знак благодарности навести здесь порядок. По крайней мере это все, на что я способна в данный момент. Малость, но надеюсь, моему спасителю будет приятно.

Не смотря на то, что у Руса в его холостяцком гнездышке царил практически идеальный порядок, я всё равно взялась за дело. Отдраила туалет с ванной, вытерла везде пыль, пропылесосила, помыла полы, поиграла с Дымкой. А потом без задних ног завалилась спать. Наверное, все же перестаралась. У меня немного поднялась температура. Я упала на кровать около шести вечера. Даже не заметила, как задремала. Проснулась от громкого хлопка. Как страшно!

Это был раскат грома. За окном вновь начался сильный ливень. Глянув на часы, я в панике заметила, что время уже перевалило за полночь.

– Руслан! – взволнованно позвала. Вскочила на ноги, быстро побежала в его комнату. Никого. На кухню – тоже пусто. В ванной – тишина.

Где же он? Уже ведь так поздно! И телефона нет, чтобы позвонить.

От страха я начала метаться из комнаты в комнату, грызла ногти, делала глубокие вдохи, чтобы хоть как-то успокоиться. Ужасное состояние! Будто что-то случилось. Нехорошее, гадкое. Я это душой чувствовала. Не объяснить словами.

Обняв Дымку, забилась в углу на кровати. Дрожала, рыдала, когда снаружи дома раздавались громовые взрывы. И молилась. Чтобы Руслан как можно скорей вернулся домой. А что, если… если он попал в аварию? Из-за непогоды.

Я едва не поседела от собственных страшных мыслей, как вдруг, мяукнув, Дымка резко подскочила в моих руках, вырвалась, поцарапав мою левую руку, и быстро умчалась прочь из комнаты.

– Дымка!

В коридоре клацнул замок. Я бросилась следом за кошкой, чуть не упала, зацепившись ногой за край порога. А потом… потом я просто не поверила собственным глазам. Просто закрыла рот ладошками и завизжала. Из глаз ручьями полились слёзы. Я просто не могла поверить в то, что вижу.

* * *

Ноги ослабли, подкосились. Я едва не упала в обморок, когда увидела Руслана, а в его руках… нечто, похожее на свёрточек. Неужели это то, что я думаю? Неужели на руках у парня… моя дочь? Завернутая в его куртку.

– Это п-правда? Это моя малышка?!

Руслан молча кивает. Он слишком серьезный. Я не видела его ещё никогда таким. Таким грозным. Со сбитыми костяшками, с жуткой ссадиной под нижней губой, горящими чёрным огнём глазами.

– Что т-ты? Что ты натворил? – захлёбываясь слезами, я бросилась в объятия к парню. Сама не заметила, как начала гладить ладонями лицо Руслана, обнимать его и малышку по очереди. – Сумасшедший! Сумасшедший! Он тебя убьёт! Он не пощадит! Он псих… Зачем ты навлёк на себя неприятности?

Выхватила из рук парня ребёнка, бросила на пол куртку, начала лихорадочно рассматривать личико Настюши. Малышка проснулась и заплакала.

– Не переживай. Не убьёт, – голос хриплый, тон решительный.

– Господи! Господи! Боже мой! Моя маленькая! – целовала, рыдала, укачивала на руках смысл своей жизни, не могла поверить, что вообще когда-нибудь увижу крошку снова. – Руслан, это чудо! Спасибо! Спасибо тебе большое! Но как? Как и зачем ты это сделал?

– У нас мало времени. Надо собирать вещи. У моего друга Володьки есть загородный дом в Новосибирске. Я спрячу вас там ненадолго, пока всё не уляжется. Самолет рано утром. Давай, Диана, бегом. Все вопросы потом.

– Да, да! Как скажешь! – прижав к груди малышку, я бросилась в комнату. Хотя мне и собирать-то нечего.

Не прошло и часа, как Руслан, набросив на меня куртку, приобняв за плечи, вывел меня на улицу. Посадил в припаркованную возле дома машину, с виду напоминающую огромный джип. Такой, на котором обычно рассекают по пустыням любители экстрима. За рулём автомобиля сидел незнакомый бородатый мужчина в кожаной куртке с заклёпками.

– Это Слава, – Руслан познакомил меня с незнакомцем. – Мой лучший друг. Даже больше. Он мне как брат.

– Очень приятно, Диана, – мы пожали друг другу руки. После джип резко сорвался с места.

– До аэропорта ехать три часа. Поспи немного, – он взял из моих рук малышку, отодвинулся в угол, чтобы я могла положить голову на его колени и прилечь рядом.

– Господи, Руслан! Ты в своем уме? Как же ты… Почему?

Он был таким спокойным, как удав. Разве что его ссадины напоминали о том, что он вляпался из-за меня в страшные неприятности. Мне очень сильно хотелось позаботиться о его ранах. Бедный. Наверное, ему больно.

– Не спрашивай почему. Я не смог бросить тебя в беде. Вот и всё. Отдыхай.

– Расскажи мне, как ты нашёл Настюшу?

– Обязательно. Но позже. Главное, что вы вместе. Что твоя дочь цела и невредима.

Приобняв парня, взяв его за руку, я закрыла глаза, впервые сделав свободный вдох. Вдох облегчения. Без боли. Без режущих до крови в глазах слез.

* * *

Я до сих пор пребывала в каком-то мучительном неверии. Настюша снова со мной, это не сон, это настоящее. Она крепко спит на моих руках, а я жадно целую её маленький носик и щечки. Такие сладкие! Такие родные! Но не могу успокоиться. Охота знать, как же Руслан так быстро решил проблему. Как смог устоять против настоящей чумы в образе живого человека? До ужаса влиятельного, всемогущего мерзавца.

До аэропорта мы добрались без трудностей. Почему поехали в другой город? Чтобы не навлечь на себя беду в случае чего. Когда мы заняли свои места в лайнере, а самолёт совершил взлёт, Руслан дал мне свой телефон. На смартфоне мелькала какая-то статья из ленты новостей.

В глаза тотчас же бросился яркий заголовок, опубликованный крупными заглавными буквами. Я зажала рот ладонями. Голова закружилась. А сердце пропустило несколько ударов. Оценив мою панику, Руслан быстро взял меня за руку, переплёл наши пальцы, ласково шепнул на ухо:

– Он заслужил, Ди. Это карма. Он тварь. Каких ещё поискать нужно.

Сглотнув, сжав руку Руслана ещё сильней, я прочитала первые строки статьи:

«В результате страшной аварии, что произошла минувшим вечером, известный бизнесмен Роман Царёв с тяжелыми травмами был доставлен в реанимацию. Лучшие врачи города отчаянно сражаются за жизнь миллионера».

Глава 18

[Руслан]

С тех пор как мы закончили школу, я видел Ди всего лишь пару раз. Случайно. Когда проезжал на байке мимо остановки и когда она обедала с каким-то великовозрастным типом в брендовой кафешке в центре города, на веранде, окруженной цветами, что не каждый работяга вроде меня мог себе позволить. Похоже, у Сладенькой жизнь сложилась намного удачней, чем у меня. И выглядела он иначе, не как в шокле. Одна из тех инстаграм-див. Фигурка, как у куклы, одежда, макияж, стильная причёска. В общем, я насмотрелся на её фотографии в социальных сетях. Вот только не понимаю, как и зачем она из девочки-отличницы превратилась в настоящую звезду подиума?

Вывод – удачно вышла замуж.

Мне очень хотелось подойти к Диане, поинтересоваться, как у неё дела. Но после того как Сладкова отшила меня на глазах у всего класса, да еще и Людмила Михайловна, наша училка по алгебре, прочла мою записку на день Святого Валентина вслух перед ребятами, я больше не решался на это дерьмо. Так и продолжал думать, что она мне не пара. Слишком хороша и чиста – девушка из высшего света. Потом я подписался на её «Инстаграм» и практически каждый день любовался постами Дианы. Она изменилась. Новая прическа, макияж, одежда. Все такое вычурное, дорогое. Интересно, кем она работает? Вроде как в банке.

Так я наблюдал за жизнью Ди издали. Потом девчонка пропала. Месяц, второй. Нет ни одной фотографии. Я начал переживать. Не знаю, что на меня нашло, но я даже отыскал её квартиру. Приехал туда. Долго не решался нажать на звонок. Пока на лестнице не объявилась соседка. На вопрос, где Диана, старушка ответила, мол, девушка переехала. Вроде как замуж собралась.

Ну все. И на что ты только надеялся? Судя по шмоткам и фоткам на фоне океана или Эйфелевой башни, у Дианы появился богатенький трахаль. А я в пролете. Мое дело на фотки ее смотреть да мысленно осыпать тело новой «богини Инстаграм» вымышленными поцелуями. Одержимый дурак! Нет, чтобы нормальную, живую бабу найти! Так я, как полный дебил, в сети зависаю. Моя подружка – всего лишь изображение в телефоне. Вот прикольно. Самое интересное, что ни черта не могу поделать с собственной зависимостью.

С другими девчонками как-то не складывается. Всё не то. Не впечатляют. Нет такой сильной тяги, как к Ди. Почему, не понимаю. К тому же многим девчонкам не нравится, что я страсть как сильно увлекаюсь байками. И что у меня в гостях часто ошивается местная банда бородатых чурбанов. Да, у нас братство. Клуб по увлечениям, так сказать. Хорошие ребята, с детства не разлей вода. Друг другу спины прикрываем. Настоящие друзья до гроба. Несколько раз в год выбираемся на байк-шоу, колесим по миру, путешествуем. Это нереально вдохновляет.

Как только я немного остыл, прекратив маяться хернёй насчёт Дианы, то вселенная послала мне то, о чём я так долго мечтал. Эту девчонку. С ума сойти, правда ведь? А ещё говорят, что вся эта херня с желаниями и с силой мысли полная ерунда. Нет. Наши мысли строят наше будущее. Не даром ведь говорят, что мысли материальны. И вот вам совет. Если вы очень сильно что-то хотите, думайте об этом. Сутками напролёт. А потом просто отпустите. Забудьте. Вырежьте из сознания. Скажите себе: «Надоело! Это конец». И всё. То самое заветное ваше желание не заставит вас долго ждать. Главное – отказаться. Сдаться. Искренне. В итоге через время вы это получите едва ли не на блюдечке. Что, собственно, и случилось со мной. В момент, когда я возвращался домой после пятничных посиделок со Славиком и остальными ребятами.

В тот вечер лил нещадный дождина. Видимость плохая. Хорошо, что на мне любимая кожаная косуха. К такой погоде не привыкать, если ты с рождения в «железном седле». Я едва успел нажать на тормоз. Если бы не четкая реакция, снес бы её за раз, не оставив живого места. Какой же я был злой! Как же дико озверел! Думал, очередной бомж решил покончить с собой. Но каково было моё удивление, когда там, на грязной дороге, в луже воды, я увидел девушку. Хрупкую, несчастную, беззащитную и избитую. Второй порцией шока было осознать то, что я знаю эту малышку. Это же… Черт! Чертовщина какая-то! Это полуживое существо оказалось моей первой любовью. Моей Дианой.

Вот так в жизни бывает. А случайности не случайны. Я спас девушку. Вызвал скорую, поехал вместе с ней в больницу, ни на шаг от неё не отходил. Жалко очень. Хотелось рвать и метать. Найти того, кто стал причиной жутких синяков на лице девушки. Тогда я попросил у администратора вызвать следователя, хотя знал же, что дело это бессмысленное. Потому что догадывался, что избиение Ди – дело рук того недоноска в костюме от «Армани». Тогда я не знал, что Диана связалась с самым настоящим выродком природы.

Я видел Царёва со спины. Один раз видел их вдвоём, на той веранде в кафе, когда случайно проходил мимо. Потом узнал, что хрыч женат, что он – важная шишка в городе. Банкир, миллионер с ордой друзей в госдуме. В общем, один из тех «князей жизни», что правят нами, рабами. Самое интересное, что он настолько умело заметал следы, затыкая рты и глаза своими грязными деньгами журналистам или случайным прохожим, что никто не афишировал его тайные увлечения. А он жизнь девчонке искалечил. Едва не отправил наивную, глупенькую девочку на тот свет. Тварь.

Диана ведь такая хрупкая, как хрусталь. Хочется стать её тенью. Её защитой, её скалой. Её душой. Хочется забрать всю её боль себе. Хочется вернуть ее дочь. Да, Ди уже мама. Я опоздал. Но от этой новости ничуть не гадко.

Я принял этот факт. Она не виновата. Тот урод её охмурил. Играл как с куклой. Она всегда была чистой и наивной. Маленькой феей, что верила в чудеса. А тот ублюдок просто воспользовался моментом. Особенно когда девушка лишилась родителей. Когда она, находясь в горе, была ещё более уязвимой.

* * *

Я решил прикончить его не только из-за Дианы, но ещё и из-за других таких же несчастных жертв. У меня много друзей, они подсказали. Порылись там, где было запрещено копаться. Но я уж очень сильно хотел добраться до правды. Потому что уёбок-следак сказал мне, мол, Диана аферистка. Лгунья. Но я не поверил. Я знал её полжизни. Она казалась мне безобидным цветочком. Потом вспомнил случай с Мишкой. И всё. Крышу сорвало окончательно. Не медля, я решил собрать ребят. Как это было в прошлый раз. Чтобы избавить мир от ещё одной мрази. Нет, мы не хотели его убивать. Просто припугнуть. Урод сам не справился с управлением. Сам сорвался с обрыва. Сам полетел в пропасть. Его тачка опрокинулась на бок. Кувырком скатилась со склона.

Мы выбрали удачный момент. Дождь. Непогода. Подкараулили Царева возле его дома, когда тот, видимо, умчался на очередную оргию. Даже охранник мрази не смог ничего сделать. Нас было слишком много. На полной скорости, надев экипировку с защитными шлемами, мы окружили тачку Царёва. Охранник пытался отстреливаться, но тут же получил битой по башке и вышел из строя. А Царёва мы терзали до последнего. Обрушились на автомобиль всем роем, открыли огонь колесам, тем самым вывели авто из строя. А потом гнали ещё несколько метров, обрушиваясь на тачку металлическими дубинами.

Вы только представьте себе… Двадцать байкеров, вооружённых стволами и битами, со всех сторон набросились на «Мерс» Царева, за полминуты превратив роскошную иномарку в побитое яйцо. Я видел страх в глазах ублюдка, когда он пытался сопротивляться. Я подъехал к нему слишком близко. И первым ударил по стеклу битой. Наверное, такими же безжизненными глазами смотрела на него Диана, когда он… этот грязный ублюдок бил её по лицу, насиловал, запугивал и выдрал из сердца матери ребёнка.

Выродок запаниковал. Что-то кричал, матерился, пробовал уйти от погони, пытался связаться с кем-то по телефону, но не успел. Крутой поворот. Визг шин. Он не справился с управлением. Машина будто наехала на трамплин. «Мерс» занесло. Совершив опасный маневр, автомобиль исчез за границей обрыва.

Бросив на недоноска последний взгляд, я приказал ребятам рассыпаться в разные стороны. Очередное дело закончилось очередной победой. Впрочем, как всегда. Мы знали, что нужно делать. Ведь мы ребята подготовленные, хлебнувшие в своё время реальной жизни.

Детально изучил врага и лишь только тогда начал действовать. Хоть и сложно было контролировать эмоции. Едва ли не сорвался. Хорошо, что Славик во время меня притормозил. Ликвидировав Царёва, вместе со Славиком мы отправились к одной из его любовниц, которой он слил дочь Дианы. Ее звали Леной. Отнять у этой продажной шлюхи чужое не составило труда. Единственный находившийся там охранник ловко получил по морде и отошел в мир снов. И где только таких даунов понабирал Царёв? По объявлению, что ли?

Забрав малышку, мы скрылись в ночной мгле. У нас с Дианой есть ровно сутки, чтобы смыться из города. И тут друзья пришли на помощь. Славка в качестве укрытия предложил свой домик в пригороде Новосибирска. Я не мог не принять предложение.

* * *

[Роман]

Жизнь на несколько фронтов изрядно меня вымотала. Да уж, возможно, дело и правда в возрасте и мне пора на пенсию? Все требуют моего внимания! Беременная жена, беременная любовница, новенькая ягодка-секретарша… Да уж, они выжали меня досуха. Пора что-то менять, пора бы завязать. Рита снова беременна. Пиздец новость! Еще и Диана ждёт ребёнка. Вот как так, спрашивается, получилось? Как они умудрились залететь практически в одно время? С разницей в пару недель?

«Это твоя карма, старик», – бухтел мой внутренний голос.

С каждым днем все сложнее и сложнее стало находить для время для баб. Ещё и компанию следует держать на плаву. И вот не знаю, кого из них выбрать, чтоб уж остановиться на одной. Каждая дополняет то, в которой чего-то не хватает. Хочется владеть всеми. Да, я жадный. Мне чертовски сложно выбрать. Диана начала подбешивать своими капризами, всё никак не уймётся насчет контракта. Пришлось сделать липовые распечатки, чтобы хоть как-то её успокоить. А дальше, честно, не знаю, что делать. Захочет уйти – пусть уходит. Но ребёнка я ей не отдам. Сама виновата. В первый свой рабочий день в моей фирме хвостом начала вертеть, а эти ее наклоны в коротком платье… Таблетки нужно было принимать или спираль от залёта поставить, раз уж захотела быть со мной. Я правила озвучил, она должна была подчиниться, чтобы не заиметь себе проблем. Но забеременела Конфетка, видимо, специально. Думала, ребёнком удержит. Дура. Какие же бабы идиотки. Этим себя в угол загнали.

Однажды я запланировал отдых для нас с Ди. Сюрприз хотел сделать. Купил билеты, чемоданы, только припарковался во дворе дома Дианы, как вдруг зазвонил телефон:

– Ром, мне плохо, я умираю…

Блеять! Собрался расслабиться, называется, в отпуск в Грецию махнуть, а тут это… Токсикоз. Риту тошнило сутками напролет, пришлось ложиться в больницу.

В таком состоянии она забыла обо всех моих похождениях налево. Перестала заваливать вопросами, напиваться и обвинять, что я снова ей изменяю, потому что очередная подружка увидела меня с молодкой в ресторане. Да, так и было. Но она по-прежнему прощала. Знала ведь, что я все равно к ней вернусь, не брошу. А те мочалки – всего лишь разовые развлекушки.

Потом я начал о ней заботиться. Много времени просиживал возле кровати жены, гулял, навещал в больнице. Она очень хотела этого ребенка, но врачи не советовали… Если бог дал, значит, так надо. Да и я ей заявил, что справимся. Ну и что, что возраст, медицина не стоит на месте. Я против абортов. Она в курсе.

Выходил Ритулю, вроде успокоилась. Мы помирились, жизнь более-менее наладились. Вот только проблемы начались с другой стороны. Ди доставала сообщениями, злилась и обижалась, что я не приезжаю. Я убедил ее в том, что у меня снова начались серьезные проблемы на работе. Когда Риту выписали, я якобы поехал в командировку. На деле же купил новые билеты в Грецию и поехал за Конфеткой. Так мы провели незабываемые каникулы в раю.

А далее начались трудные будни. Конференции, новые проекты, новые яркие свидания. Ди росла вширь как на дрожжах. Некогда стройное тельце украсил пухлый живот. Заниматься сексом было уже не так приятно, как когда-то. Габариты любовницы не сильно привлекали. Приходилось сдерживаться, чтобы не навредить малышу. А ведь я обожаю смелые эксперименты! Чтобы задобрить свои потребности, я нашел парочку других малышек. В том числе поменял секретаршу. Прошло почти пять месяцев с того самого момента, как я уволил Ди. За этот период я отлюбил на своём столе двух новеньких красопеток. Одна из них – бывшая модель. Сказочная красотка. Губы в стиле «тп» – мои любимые. Такой всаживать в горло на всю длину особое удовольствие.

Не прошло и года, как я выдохся. Устал. От жадности, наверное. Хотелось всего и сразу. Точнее много и поразнообразней. То к одной беги, то к другой. Млять! Достало! Ссоры, скандалы. Ложь, ложь, ложь! Хотел же для них как лучше, чтобы не нуждались ни в чём, но уважали моё решение. И детей не хотелось отбирать просто потому, что они мои. Моя кровь! Моё будущее. Почему нельзя просто сидеть себе в уголочке и помалкивать. В данном случае в шикарных люксовых квартирках или виллах, куда я периодически отправляю своих женщин на отдых за границу. Молчание получилось купить, но, увы, не у всех. И это бесило. Я был уверен, что Ди такая же продажная соска, как и все остальные шлюхи. Но нет же. Характерная попалась. Наши игры затянулись. Пора прекращать. Не хотелось ей грубить. Лелеял больше, чем остальных. Понравилась очень. Сладкая девочка. Вот и пытался сделать всё возможное, чтобы нам не пришлось ссориться. Тянул до последнего с этим, блять, лже-договором. Артист, тоже мне! Думал, она привыкнет, притихнет, когда дочь родится. Потом ей всё равно станет, как другим моим дыркам. Жизнь в таком союзе, как у нас с ней, просто войдет в привычку. Не вышло. Удрать решила. Дом едва не спалила, ебуче дорогой, охранника отправила в больницу. Ну что не так с этими бабами? Всё же есть! Всё ей дал! Какая благодарность в итоге?

Выбесила. Это всё. Это конец. Зачем такая дерзкая нужна? Получит своё, как и предупреждал. Раз характер проявила. Раз мое слово ни во что не ставит.

Вышвырнул вон из машины! И из жизни заодно. В тот день я был на взводе. Рита плохо себя чувствовала после кесарева. Ребёнок родился слабым, тощим. Пришлось даже в инкубаторе выхаживать. Поэтому я чувствовал себя как ракета мгновенного действия. Прикоснись – и рванёт.

Выбросил психопатку прямо на дороге, как какую-то вещь. Достала меня! Превратилась в хрен знает что! Диана сошла с ума. Грёбанная истеричка! Пыталась сбежать с моим ребёнком вопреки моему слову. Не прощу. Она пробудила во мне зверя. И теперь ответит за свои поступки. Сначала тумаком по лицу, потом исключением из моей жизни.

Взяв Свету в свои руки, я даже не обернулся, когда машина тронулась с места, а малышка заплакала, будто почувствовала на себе всё то, что только что произошло прямо на дороге.

* * *

Слава богу, Рита пришла в себя после родов. Я проводил с ней очень много времени. Носил на руках, нянчился с малышкой. Катюша-то вылитая мать! Так говорят мои дети и друзья. Да и я как-то мало вижу своего в дочке. Естественно, крошке всего лишь месяц, ещё раз сто за год успеет измениться. А вот характер точно мой! Чуть что, сразу орать и требовать. В этом мы все такие, Царевы, настойчивые и властные. Чувствуется кровь! Голубая, закалённая.

Дочка набрала нужный вес. Опасность миновала. Здоровье слабенькое, но это дело поправимое. Она красотка. Как же сильно я их люблю! Всех. Всех моих малышей. Каждого одинаково. Без исключения. И горжусь тем, что я многодетный папа. Не каждый сможет жить так, как живу я, выполняя своё жизненное предназначение, заложенное природой. А также повышаю рост населения любимой страны.

Свету я отдал Елене на попечение. Она не стала спорить. Приняла этот факт как должное. Послушная девочка. Люблю, уважаю. И нервы не делает, как некоторые. Одной проблемой стало меньше. Когда я избавился от мерзкой пигалицы, даже как-то легче стало дышать. Будто удавка с шеи соскочила. Отпустило. Парни сказали, что с Дианой всё нормально. Они проследили. Какой-то байкер подобрал её на дороге, отвез в больницу. Чёрт, да! Кажется, я перестарался. Не хотел. Но время необратимо.

Пару дней за Дианой присматривали мои парни, чтобы дурочка ничего сдуру плохого не наделала. Как оказалось, она потребовала вызвать ей ментов. Разумеется, мы подготовились. Обухов как обычно всё разрулил. За внушительную сумму. Это была моя последняя игрушка. Нынче стали дорого обходится куклы. Отныне никаких шлюх. Разве что изредка, разовые. Пора вернуться в семью. Я понял, что устал. Надо заняться детьми и Ритой. В последнее время даже трахаться здорово не хочется. Нет настроения. Кругом заботы, проблемы. Всё. Это конец. Конец привычным забавам. Можно, но иногда, не как раньше. Лишь разовый секс. Не чаще раза в неделю.

* * *

Пятница. Этим вечером мне позвонили партнёры по бизнесу и пригласили немного развлечься в клуб. Рита слишком устала. К тому же после операции на отношения ниже пояса были наложены запреты. Что делать? В штанах жмёт. Пять дней без секса. Сплошные муки. Дай, думаю, поеду, развеюсь немного. Один раз можно. Да ещё и погода такая паршивая, что до депрессии один шаг.

Гоша вызвался проводить меня до клуба. Я решил немного размяться, поэтому сел за руль. Обыденная суета превращала меня, гордого жеребца, в забитого семьянина. Не моё это. Не моё.

Захотелось экстрима. Да! Млять. Так захотелось, что накаркал!

Мы ехали на умеренной скорости. Выехали на дорогу. Из-за дождей привычный маршрут закрыли. Пришлось ехать по объездной. Повернув влево на перекрёстке, я уже тогда почувствовал странную резь в горле. Да и сердце что-то быстрей забилось под рёбрами. А потом в зеркало заднего вида ударил яркий блеск фар. Два, три, пять, десять… Я насчитал больше десяти огней, что стремительно сели нам на хвост. А потом послышался свист и грязная ругань. Даже имея отменную изоляцию в авто, я всё равно услышал этот гул. Эти недобайкеры напомнили мне пещерных людей, что гнали в тупик свою добычу и намеренно пытались столкнуть с обрыва в лапы смерти.

Нападение случилось в мгновение ока. Гоша не успел сообразить. Они были быстрыми и ловкими тварями, знающими своё дело. Скорей всего, таким жёстким образом захотел поквитаться со мной один из конкурентов по бизнесу, предоставив дело банде бородатых наркоманов на мотоциклах.

Удар. Ещё один. С десяток мощных грохотов обрушились на крышу, стекла, капот новенького «Мерса». Бляяяяяяя! Суки! Твари! Гниды!

Налетели роем, за несколько ничтожных секунд превратили машину в щепки, словно пираньи, что набросились на легкую добычу. Гоша получил чем-то по голове и отключился. Стиснув зубы, крепко сжимая руль, я пытался маневрировать, пытался раздавить под колёсами хоть одну тварь, но они ловко уворачивались от столкновения, продолжая бить стёкла дубинами.

Бах! Бах! Бах!

Практически одновременно спустило все покрышки. Адреналин стучит в висках. Такого экстрима я не испытывал ни разу в жизни. Резкий поворот вправо, влево. Грохот. Машина подпрыгивает будто на трамплине… А дальше происходит чёрт знает что. Перед глазами проносится вся моя жизнь. Я в полном дерьме. Я понимаю, что мне очень скоро придётся гореть в аду за свои паршивые поступки. Мир вращается кубарем. Больно. Страшно. Меня накрывает полное неверие в происходящее. Я начинаю жалеть и молиться. Жалеть о многом. Потому что только сейчас, находясь в шаге от смерти, я понимаю, сколько дряни натворил. Ради того, чтобы жить в своё удовольствие. Поздно каяться. Настало время отвечать за поступки.

Я приоткрываю глаза лишь наполовину на секунду, чтобы увидеть как то, что когда-то называлось автомобилем, замирает колёсами кверху. Я сам болтаюсь головой вниз. Ощущения такое, будто голову оторвали от шеи, а тело всё ещё продолжает жить. Больно. Мучительно адски больно! Я даже чувствую, как кровь с головы ручьями капает на потолок. Противный звук. Будто кто-то забыл выключить кран. Я пытаюсь дотянуться до руля, чтобы посигналить, но мои руки, изувеченные порезами, безжизненно обмякают.

А дальше наступает мёртвая тишина и холодная темнота. Как будто мир умер. Но нет. С миром всё хорошо. Это я… это я, кажется, переживаю последние удары сердца. Тело слабеет. Я больше не чувствую ни рук, ни ног, ни сумасшедшей головной боли. Из последних сил шепчу губами прощальную фразу, когда срабатывает аварийная кнопка вызова неотложной помощи и диспетчер что-то хрипло кричит в динамик:

«Прощай. Рита. Я люблю тебя. И всегда любил только тебя».

Эпилог

Вход в это огромное серое здание, огороженное высоким забором, осуществлялся исключительно по специальным пропускам. Маргарита недовольно скривилась, когда её любимую сумочку от «Гуччи» пустили под металлодетектор. Проверяющие, что дежурили на входе в центральное отделение частной психиатрической клиники, угрюмо окинули взглядом всю семейку Царевых. Одна девочка-подросток с темными, как смоль, волосам и испуганными глазами, что держалась за руку матери, один юноша в очках – ну точная копия того самого Романа, их нынешнего клиента, и третий – самый старший парень, что прихрамывал на каждом шагу и корчил гримасу-страдальца, мол, как же мне стремно здесь находиться. Все были сегодняшними посетителями дня. А где же ещё один член семьи? Ведь не так давно пресса утверждала, что Маргарита родила. Четвёртого. Девочку. Видимо, с няней осталась. Правильно, негоже такой малышке смотреть на тот ужас, что творится в стенах этого ада. Пусть хоть и частного, дорогостоящего. Но психушка, так сказать, и в Африке психушка.

– Маргарита, пройдемте, – навстречу к женщине подошел мужчина в белом халате. Протянул руку, поздоровался с грустью в уставших глазах.

– Ну как он? – она посмотрела на сотрудника центра с мольбой во взгляде, пусть и лживой. Да, Ритуля отличная актриса. Роману бы у неё получится. А почему? Скоро тайна станет явью.

Доктор с сочувствием вздыхает и качает головой в знак несогласия:

– Тяжёлый случай. С каждым днём всё хуже и хуже.

– За что нам это, Господи?! – Рита хнычет, обнимает свою дочь, роняя слезы, а потом направляется следом за пожилым мужчиной в белом халате. Как же здорово у дамочки получается играть на публику.

Они поднимаются на третий этаж центра. Мурашки бегут по коже у всех четверых, пока они проходят мимо вереницы наглухо закрытых дверей со стеклянными окошками внутри, в каждом из которых видно фигуры людей в белых пижамах. Зрелище жуткое. Кто-то из них сидит на полу, кто-то стоит статуей напротив окна, а один из больных, размахивая руками и ногами, выплясывает причудливые танцы. Дочь Царёва вздрагивает, быстро отворачивается. Обычно сюда не приводят посетителей, но Марго уж очень сильно настояла на том, чтобы дети повидали отца. Прошло почти три месяца со дня аварии. Да, Роман выкарабкался. Хотя… Рита жалела, что этот омерзительный кобель всё же выжил. Она бы подмешала ему цианистый калий в капельницу, но, вспомнив наглую ложь в словах мужа, в его глазах, в его поступках, решила, что быстрая смерть – щедрый подарок для такой бессовестной свиньи. Пусть мучается. В психушке. До конца своих дней.

Роман получил серьезную травму головного мозга, вплоть до амнезии. Когда он впервые очнулся после происшествия, Маргарита не узнала своего мужа. Взгляд стеклянный, безжизненный. Как у трупа.

Роман долго смотрел на Риту, молчал. Игнорировал её вопросы, морщился от прикосновений, даже скалился, как дикий пёс. А потом начал бормотать какую-то чушь – набор несвязанных звуков. Через месяц усиленной реабилитации Романа выписали. Но не прошло и недели, как Царёва написала заявление в полицию, сообщив о том, что муж дважды пытался её убить. Якобы ночью напал на неё с кухонным ножом, едва не покалечил. Благо, охранники предотвратили трагедию. Но так ли это было на самом деле? Роман ведь с виду напоминал полуживое растение. Врачи сказали, что по причине сильной травмы головного мозга Царёв навсегда останется инвалидом, а его интеллект деградирует до уровня шестимесячного младенца.

Суд признал Романа Царёва невменяемым. Благодаря адвокатам жены его поместили в психиатрическую клинику на срок до полного выздоровления. То есть на всю жизнь. Мол, якобы хотела обезопасить детей от внезапных вспышек психоза их отца. Так решила для себя Рита. Однако дамочка втайне запретила врачам лечить мужа-изменщика, который оказался мерзким аферистом. А свой запрет женщина подкрепила приличной стопкой долларов.

Рита уже давно знала, что Роман ей изменяет с молодыми красотками. Она оказалась хитрой стервой. Мадам Царева искала удачного момента, чтобы отомстить за предательство и разбитое сердце. На помощь пришёл Рустам Ильнов – новая звезда «Ютуба», с которым многодетная мать закрутила роковую интрижку во время отдыха на Бали. И… забеременела.

– Рома, Ромочка, это мы! Твои родные… Артёмка приехал. Представляешь? Смотри, вот он! Узнаешь? – в палате мужа было очень тихо.

В белой пижаме Царёв сидел на стуле за столом и своим привычным немигающим взглядом смотрел в окно. Небритый, похудевший. Он напоминал больше вокзального беспризорника, чем некогда успешного миллионера.

Больной оставил без капли внимания вопросы женщины. Даже не шевельнулся.

Его дети, столпившись кучкой в проёме двери, боялись подойти ближе, чем на пять шагов, к тому, что когда-то звали отцом.

– Горе-то какое! Рома… Как же так? Боже, за что? За что ты навлёк на нашу семью эти муки?!

Как бы Рита не уговаривала Романа, никакого толку. Будто разговаривала с бетонной стеной. При этом она мастерски сыграла верную жёнушку, любившую до гроба, перед детьми, разумеется.

– Ладно, дорогие, вашему отцу нужно дать ещё немного времени, – она грустно шмыгнула носом и промокнула платком слёзы. – Он обязательно поправится. Будем верить в лучшее. Ждите меня в машине. Пусть Андрей Петрович вас проводит. Я хочу побыть с вашим папой наедине.

Дети вместе с лечащим врачом быстро испарились. В палату вошел Михаил – личный телохранитель госпожи Царевой. Так, концерт окончен. Настало время расставить все точки над «i» и насладиться долгожданным триумфом.

* * *

Как только дверь палаты захлопнулась, Маргарита мигом изменилась в лице. Грустную гримасу вечной страдалицы сменила ликующая улыбка гордой победительницы. Выпрямив спину, Царёва обошла мужа по кругу, пока тот, будто кусок бревна, всё так же, без малейших изменений, буравил пустым взглядом оконную решётку.

– Что, милый, как тебе новое жильё? Хорошо обустроился? М-м-м, всё такое белое, стиль минимализм. Тренд сезона, кстати. Ты ведь любишь белый? Почти как в нашей спальне и… в спальне дома твоей любовницы.

Шлепок. Она резко ударила его по заросшему щетиной подбородку. Роман дёрнулся. Замычал, тряхнув головой.

– Мерзкий кусок говна! Я думала, ты меня любишь… А ты, оказывается, не любишь никого! Кроме себя! Ты только мне скажи, как тебе удавалась скрывать от меня своих грязных потаскух и их детей все эти годы? Да, я знала, что ты развлекаешься с малолетними сосками, но чтобы их было столько… и чтобы у тебя были дети на стороне! Ослеплённая тобой, я слишком сильно тебя любила. Пока… не встретила Рустамчика. Да! Верно! Кристина не твоя дочь, мразь. Она от того самого выскочки, что скачет на сцене как обезьяна, так ты мне когда-то сказал! Жаль, что ты свихнулся и ни черта не понимаешь! А я ведь мечтала, чтобы ты страдал… когда узнал, что ты скоро станешь никем. А мы с Рустамом поженимся и будем управлять нашим бизнесом вдвоем, – она судорожно вздохнула. Взяла из рук телохранителя протянутые ей бумаги, швырнула на стол перед Романом, рявкнув: – Подписывай!

Тишина. Ноль эмоций. Всё равно что разговаривать с пустотой.

– Немедленно подпиши эти грёбанные документы на развод! – Рита со всей силы пнула Романа туфлёй по ноге. Зарычав, он заёрзал на стуле от боли, но охранник не дал больному совершить ответные действия. Под смешок Царевой Михаил взял руку Романа и расписался вместо него.

Сделав дело, посетители направились к выходу. Скорей всего, в этот день с Ритой они виделись в последний раз. У Царевой было много грандиозных планов на будущее. Например, выйти замуж и переехать жить за границу.

Сжав кулаки, не поворачиваясь, со льдом в голосе она прошептала на прощанье уже бывшему мужу:

– Прощай, Ромочка. Не скучай. Каждый получает от жизни то, что заслуживает.

* * *

[Диана]

Спустя пять месяцев после аварии

Возвращаться в родной город не хотелось совершенно. Мне так понравилось жить в частном доме в десяти минутах ходьбы от леса и в двадцати от озера, что возвращаться в шумный мегаполис не было никакого желания. Огромное спасибо Славке! Мир не без добрых людей. Давно я не была искренне счастливой! Точнее, никогда.

К тому же моей принцессе здесь было хорошо. Она росла на свежем воздухе, в окружении природы и любящих людей, поэтому практически никогда не болела. Редко плакала, опережала своих сверстников в развитии.

А Руслан? Руслан открыл здесь свою мастерскую, так что жили мы в достатке. Вот только чувствовала я себя ужасно. Потому что не могла как следует отблагодарить парня за отзывчивость. Если бы не он… не знаю, что бы с нами было. Он настоящий мужчина. Настоящий герой. Достойный бесконечного уважения. Я перед ним в вечном долгу. А ещё… я влюбилась. На этот раз уже точно. И сейчас жалею о многом. Но время не вернёшь. Хорошо, что хорошо кончается. Жизнь преподала мне жёсткий урок. Я его усвоила. Повзрослела, поумнела, сделала выводы и поняла, что никогда и ни за что не стоит связываться с великовозрастными, женатыми мужчинами, у которых деньги не имеют лимита в банке.

Рома получил сполна. Ходят слухи, что его заперли в психиатрической тюрьме после сдвига по фазе во время аварии. Я видела репортажи, видела заявление Риты на публику, у меня мурашки бегали по коже. Да, Роман сильно заболел. Что я чувствовала в этот момент? Ничего. Ни капли жалости. Мерзавец что, думал, что будет до самой пенсии кататься как сыр в масле? Поступки ведь всегда возвращаются. Ответным бумерангом.

Не так давно Маргарита сыграла свадьбу с интернет-знаменитостью. Тем самым брутальным качком-рэпером, участником проекта «Дом-2». Ходили также слухи, что четвертая дочь Романа вовсе не его дочь. А того самого рэпера-брутала. Интересно получается. История, похлеще «Санта-Барбары». До сих пор не верится, что я также стала частью этого безумного шабаша, в который меня практически насильно, играя на чувствах, втянул ублюдок Царёв.

Поцеловав Настюшу в лобик, укрыв доченьку одеялом, я тихонько выскользнула из детской. Быстро забежала в спальню, надела нежно-розовый комплект белья, а сверху – шёлковый халат до самого пола. Распустила волосы, слегка подкрасила тушью глаза и направилась к лестнице. Сегодня праздник, день влюблённых. Мне хотелось отблагодарить Руслана своей лаской за всё, что он для нас сделал.

Парень сидел напротив камина, загадочно смотрел на танцующее в нём пламя и периодически подбрасывал дрова в огонь. Какой он сильный и красивый. Этот силуэт с широкими плечами и мускулистыми руками не давал мне нормально дышать. Дыхание перехватывало. В трусиках влажно, горячо. Я помню, как мы впервые поцеловались. Это было… как падение во вращающийся торнадо.

Он привёз нас в другой город, показал дом, убаюкал на руках Настюшу, положил в кровать. Глядя на Руслана, чувствуя его тепло и волнение за меня, я расплакалась. От счастья. Он меня обнял. Обхватил ладонями скулы, долго смотрел глаза, шептал на ушко слова поддержки, что всё будет хорошо, что этот урод меня больше не тронет. А потом я просто встала на носочки, потянулась навстречу к его губам, нежно-нежно коснулась их своими губами. И растаяла. Растворилась в нём. Улетела в космос. Такого блаженства я ещё не испытывала никогда. Тем более с Романом. Тогда я и поняла, что изначально выбрала не того. Руслан. Руслан МОЙ ЧЕЛОВЕК. Я миллиард раз подряд сожалею и буду жалеть до самой смерти, что отвергла в школе его ухаживания.

У меня все внутренности вверх тормашками перевернулись, когда я впервые попробовала на вкус губы Руслана, когда почувствовала его ответный поцелуй, его тёплые ладони на своей талии. Как он осторожно прижал меня к стене, зарылся пальцами в волосы, слегка поцарапал кожу голову. Я едва не потеряла сознание. Слишком много страсти. Слишком. От одного лишь поцелуя. Первого, яркого, незабываемого! А что же будет дальше?

Он целовал меня так сладко и так осторожно, что я задыхалась. И плакала. От счастья. От того, что моё сердце снова забилось в груди, а раны начали затягиваться. Сейчас я стояла на лестнице и заворожено смотрела на своего мужчину. Такого идеального, совершенного. С самым добрым в мире сердцем, несмотря на пылкий нрав, несмотря на горячую кровь и стремление найти неприятности на свою голову, как это было в школе.

Он не признается, что авария – его рук дело. Но я более чем уверена, что таким образом Руслан отомстил за меня Роману. Когда я спрашивала, каким образом он нашел Настюшу, он рассказывал лишь в общих чертах, переводил тему, уходил от подробностей. В тот день мне было больно смотреть на ссадины парня. В аэропорту я перевязала их своих платком и постоянно держала Руслана за руку, будто боялась, что он исчезнет. Превратится в сон. А мы с Настей снова вернемся в ту проклятую крепость.

Ступая босыми ногами по паркету, я спустилась в гостиную. Опустилась на колени за сидящим напротив камина парнем. Свободные домашние штаны и белая майка выгодно подчёркивали его безупречное тело. Но без одежды ему было бы намного лучше. Очень скоро я позабочусь об этом. А пока немного выскажусь.

– Руслан, я должна тебе кое в чем признаться, – делаю паузу, руки крепче сжимаются в замок на его торсе. – Прости. Прости, что не обращала на тебя внимания в школе. Ты… Ты такой з-замечательный. И я… Я тебя очень сильно люблю.

– Малыш, – пауза. Он накрывает мои руки своими, крепко сжимает. – Не переживай по этому поводу. Я счастлив, что ты моя. Честно, жить без тебя не мог. Не пойму почему. С выпускного из головы не мог выкинуть, – звучит короткий смешок. Он разворачивается ко мне лицом, улыбается. Как вдруг резко хватает меня за плечи и укладывает спиной на пушистый ковёр напротив иронично потрескивающего камина. Накрывает своим телом. Сладко-сладко целует. Я готова растаять, как снежинка, под напором головокружительных чувств. Его губы пахнут мандаринами. Да, Руслан их просто обожает.

Поцелуй длится не больше минуты. Руслан зачем-то прерывается. А я не хочу. Хочу ласкать его всего! До самого рассвета.

– Малыш, выходи за меня, – ласково мурлычет в ухо, поглаживая мои сжимающиеся от наслаждения бёдра.

Что? Что он только что сказал?

– Я… что? – не понимаю. Смотрю на парня широко распахнутыми глазами.

– Да, Ди, стань моей женой.

– Ты серьезно?

– Очень.

– Но как же… Настя? Она ведь не твоя.

– Что за глупости. Я очень люблю Настю. Так сильно, как и тебя. А значит, она – моя. Потому что она – это ты. Мне плевать на твоё прошлое. Я хочу видеть наше настоящее. С тобой. Ну что, начнём новую жизнь?

– Господи, Руслан… – я реву. Просто кидаюсь на его шею, утыкаясь носом в крепкое плечо, и снова лью слёзы. Я ведь думала, что он никогда не возьмёт меня под свою опеку. Всерьез. Как законную жену. Я ведь такая грязная и порченая. Он не достоин. – Ты… т-ты настоящий идеал для женщин.

– Ну-ну, успокойся, просто скажи «да». Очень тебя прошу! – гладит волосы тёплыми ладонями, ещё сильней прижимает к груди, обнимает. Невыносимо горячий! Тело – как вулкан.

– Д-да, – хочу закричать на весь мир. – Конечно, да!

Но мой крик глушится ещё одним жарким и долгим поцелуем.

– С днем влюбленных, малыш.

Я практически не слышу, что он там бормочет. Я уже вся горю и хочу, чтобы он потушил этот невыносимый пожар в бёдрах. Немедленно. Он понимает меня без слов. Распахивает прямо на мне халат, в то время как я срываю с него майку, а потом принимаюсь стаскивать штаны вместе с боксерами. Тело к телу. Прижимаемся. Как горячо, как остро, романтично. Мы сливаемся в единое целое. Становимся одним отдельным миром. Ритмично двигаемся, дышим вдохами друг друга, пока наши сердца бьются в унисон.

Незабываемые, неземные ощущения… Потому что настоящие. Потому что взаимные. И нет, никакие деньги, никакие наряды и крутые машины мира не смогли бы сделать меня счастливой. Я много осознала, наверное, когда повзрослела, когда прошла через суровый путь жизни. И поняла, что счастье – это полное благополучие и гармония. Не только в кошельке, а прежде всего в наших сердцах.

Конец

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Эпилог