Кофейная церемония (fb2)

- Кофейная церемония 624K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Николай Николаевич Наседкин

Кофейная церемония
Николай Наседкин

© Николай Наседкин, 2016

© Дмитрий Швецов, иллюстрации, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

В те редкие моменты, когда приятели не были заняты общим делом, капитан полиции Александр Морозов наведывался к своему лучшему другу Марку Платову узнать, не появилось ли у него интересного дельца, про которое еще не знает вся полиция города. Поднимаясь по лестнице в квартиру, Александр поймал себя на мысли, что благодаря помощи Марка заработал себе неплохой авторитет среди своих коллег-полицейских, потому что всеми своими блистательными идеями в раскрытии преступлений Марк безвозмездно делился с ним и искренне радовался, когда все лавры доставались Александру.

Когда Платов находился дома, дверь в его квартиру всегда была открыта. Уже из прихожей доносился женский всхлипывающий голосок, который полушепотом, запинаясь, что-то рассказывал Платову.

Увидев Морозова в открытую дверь гостиной, Марк быстро встал, взял его за руку и затянул в комнату, усадив в кресло, в котором только что сидел сам.

– Анна Ивановна, продолжайте, это мой друг Александр Морозов, он работает в уголовном розыске, мы с ним вместе займемся вашим делом, – приветливо проговорил он.

– Но я же вам говорила, Марк, что полиция не собирается заниматься этим. Следователь, который вел дело, сказал, что для него и так все уже ясно, – недоверчиво произнесла женщина, машинально вытирая платком покрасневшие глаза, из которых уже не текли слезы.

Напротив Александра в другом кресле сидела невысокая толстая женщина около 60 лет. Ее короткие седые волосы небрежно торчали во все стороны. Несмотря на полноту тела и округлые конечности, лицо ее изрезали глубокие морщины, а кожа покрылась багровыми пятнами из-за постоянного нервного напряжения и выплаканных слез.

– Продолжайте, Анна Ивановна, мы с моим другом постараемся во всем разобраться, – с некоторым нетерпением сказал частный детектив.

Марк находился сейчас в особенном состоянии: в его движениях появилась нервозность и резкость, он как можно скорее хотел дослушать все подробности нового дела.

Он был незаурядной персоной в Ростове-на-Дону. Еще каких-то несколько лет назад он занимался простой частной юридической практикой, имел свой кабинет в адвокатской палате и стабильный заработок. Что с ним произошло, не известно, но в один прекрасный день Платов решил круто изменить профиль своей деятельности и вместо защиты подсудимых занялся поиском преступников. Он ушел из адвокатской палаты и стал частным детективом. Большинство детективов в городе, с которыми приходилось общаться, занимались любовными похождениями неверных супругов либо искали компромат на бизнес-партнеров. Такие сыщики обходили стороной криминальные истории: больших денег здесь не заработать, а вот проблем добавиться может. Платов, наоборот, интересовался именно уголовными преступлениями, и особенно теми, которые заводили полицию в тупик.

Марк стоял сзади кресла, на котором сидел его друг, обеими руками держась за спинку. По его позе было понятно, что сейчас Анна Ивановна рассказывает одну из таких историй.

Тяжело вздохнув, Анна Ивановна продолжила:

– Как я успела рассказать, Лизонька Сидельникова была единственная моя внучка, и вот неделю назад ее не стало. Сердечный приступ прямо на лекции в институте. Поймите, Марк, это какая-то глупость, этого не может быть!.. Этого не могло с ней произойти, она всегда была здорова, понимаете! Она была абсолютно здорова!.. С детства росла здоровым ребенком… – Анна Ивановна не смогла сдержать слез и начала всхлипывать.

Она вытащила из сумки обычную тонкую школьную тетрадку, такие тетради обычно используют в поликлинике для записей истории болезней, и протянула ее Морозову:

– Вот, посмотрите, здесь все о ее здоровье с рождения, – обратилась она к нему, – никаких проблем с сердцем или вообще с чем-нибудь. К тому же два месяца назад в институте, где она училась, прошел плановый медосмотр и никаких болезней врачи не обнаружили. На этот факт полиция не обратила никакого внимания и закрыла дело. Марк! – развернувшись, жалобно произнесла Анна Ивановна, – прошу вас, возьмитесь за это дело, я уверена, что Лизочку убили, – и на ее глазах опять навернулись слезы.

Марк приобнял руками пожилую женщину и успокаивающе произнес:

– Хорошо, хорошо, я во всем постараюсь разобраться, но мне нужна от вас помощь, Анна Ивановна. Расскажите мне поподробней о вашей внучке и о том, что с ней случилось.

– Она была замечательная девочка, – в глазах Анны Ивановны забрезжила надежда, – просто умница, все ее любили и говорили о ней только хорошее. Я знаю, что много ребят в институте влюблены в нее, – на секунду она остановилась. – Вот еще об одной странности я и хотела рассказать. У Лизоньки был жених, они вместе учились, но когда это произошло, его словно подменили. Он не пришел на похороны, перестал появляться на занятиях и наотрез отказался общаться с родителями Лизоньки.

– Как его зовут? – спросил Платов.

– Владимир Кононов.

– Они давно начали встречаться?

– Вот сколько они вместе, я точно не знаю. Думаю, что примерно полгода. Лизонька и Вова вместе несколько раз заезжали ко мне домой в гости. Мы пили чай, беседовали, он мне показался очень порядочным и заботливым молодым человеком.

– Что же с ним произошло? Может, горечь потери так на него повлияла?

– Не думаю, все как раз наоборот. После того, как он не пришел на ее похороны, отец Лизоньки поехал в институт в надежде с ним поговорить, но его реакция не поддается объяснению. Вова не раз бывал в гостях у Лизы и, естественно, знаком с родителями, а в этот раз, увидев ее отца, он так испугался, что буквально бросился убегать от него. После той встречи он не ходит на учебу, только в университет сообщил, что заболел.

– Да уж, не похоже на убитого горем влюбленного, – произнес Морозов. – А полицейские с ним беседовали?

– Инспектор, проводивший расследование, вообще никого не допрашивал, сказал, что ничего криминального тут нет, по заключению врачей, это несчастный случай.

– Кто же мог желать зла вашей внучке, неужели ее жених?

– Ума не приложу, она со всеми умела найти общий язык, а с Вовой у них завязался серьезный роман. Нет, я все-таки не могу представить, что он сделал Лизоньке что-то плохое, – и Анна Ивановна вновь покраснела, сдерживая слезы.

Когда проводили Анну Ивановну, Платов сел за компьютерный стол, который стоял возле окна, и начал клацать по клавишам в ноутбуке. Не отвлекаясь от своего занятия, он со строгим видом спросил своего товарища:

– Что ты думаешь по этому поводу? Все-таки несчастный случай?

– Вполне вероятно. Состояние Анны Ивановны можно понять: поверить, что самого дорого человека больше нет рядом, очень сложно. Но с другой стороны – молодая, здоровая девушка и сердечный приступ, довольно редкое сочетание. Пока я придержусь основной версии, что это несчастный случай.

– Тогда подойди сюда и прочитай вчерашние новости, – Марк развернул монитор ноутбука, чтобы Морозов мог легко читать с экрана.

На интернет-странице новостного портала «Ростов сегодня» сообщалось: «20 октября 2015 года на своем рабочем месте скоропостижно скончался от сердечного приступа заместитель управляющего Ростовского филиала „Промышленного банка“¹ Петр Сергеевич Парамонов. Молодому и перспективному банковскому руководителю было всего 29 лет». Далее описывались его талант и немалые заслуги. Завершали статью слова соболезнования родным и близким усопшего.

– Это какая-то эпидемия в городе, – с удовольствием произнес Платов.

– На что ты намекаешь?

– Никаких намеков, только сухая статистика. Даже для нашего крупного города две смерти молодых и здоровых людей от сердечных болезней за столь короткое время – это уже много.

– Ты думаешь, между ними есть связь? Банкир и студентка?

– Пока я знаю не больше тебя. В этом нам и придется разобраться, а пока мне понадобится твоя помощь. Достань, пожалуйста, копии полицейских материалов о смерти Елизаветы Сидельниковой и банкира Парамонова, наверняка они уже отправлены в архив за ненадобностью.

– А ты не думаешь, что это роковая случайность?

– Любая закономерность – это череда случайностей, – улыбнулся Марк. – Так как насчет материалов?

– Хорошо, к вечеру постараюсь их достать и с ними заеду.

– Договорились, а я попробую найти Владимира Кононова и поговорить с ним. У меня все равно на сегодня планов не было.

Приехав в отдел полиции, Александр сразу пошел в архив, чтобы взять дела, о которых его просил Марк. Работа в уголовном розыске быстро приучает пользоваться представившимся свободным временем, потому что точно не знаешь, в какой момент случится очередное преступление и весь отдел загудит как потревоженный улей. Побегут сыщики днем и ночью ловить негодяя, будут сутками сидеть в засаде, и когда снова вернешься в отдел, никому не известно. До вечера еще практически целый день и случиться может что угодно.

Архив находился в подвале здания, и заведовала им молоденькая девушка Мария. Она только начинала свою карьеру полицейского после окончания университета и не имела полицейского звания, а была стажером.

– Привет, Машенька, – поздоровался Александр с девушкой, сидевшей за высокой стойкой, которая разделяла большое помещение подвала на зону для посетителей и сам архив.

– Привет, Саша! Как твои дела, что-то ты давно не заходил? – дружелюбно улыбнулась Мария, готовая исполнить любое поручение. Робость и некоторое стеснение чувствовались в действиях молоденькой заведующей архивом.

– Дела в норме, забегался на работе, – соврал он. – Лучше скажи, как твои дела – скоро уже получишь полицейское звание? Надо будет отпраздновать это всем отделом.

– Ой, уже сама устала ждать, скоро поеду на специальные курсы для стажеров, после них должны присвоить лейтенанта. Месяца три-четыре ждать еще, наверное.

– Время быстро летит. Кстати, я к тебе за помощью. Скажи, материалы о смерти Елизаветы Сидельниковой и Петра Парамонова уже сдали? Хочу с ними ознакомиться.

За спиной Марии находилось такое количество папок и сшивов, посчитать которые, наверное, невозможно, а можно лишь сказать, что вся эта бандура весит не одну тонну. Материалами были забиты все стеллажи, а вдоль стен в несколько рядов стояли свечки из папок, аккуратно перевязанные обычной бечевкой. На первый взгляд в этом бумажном «лесу» найти что-нибудь было сложнее, чем в настоящем.

Мария на удивление быстро принесла папку с фамилией «Сидельникова» и положила на стол. Пробежав глазами по своему журналу, она сказала:

– Материалов по Парамонову у меня еще нет, они у майора Петрова. Он занимается этим делом, но там вроде никакого криминала. Зачем тебе это?

– Хочу кое над чем поработать, – ответил Морозов.

До сих пор он и сам толком не представлял, над чем можно поработать в деле, в котором и так все ясно. Он взял папку, попрощался и побыстрее вышел из архива, чтобы избежать других вопросов на отвлеченные темы, которыми любила озадачивать Мария.

Сегодня Александру явно везло, оперуполномоченный Петров сидел за своим рабочим столом и печатал на компьютере, когда он отвлек его своим вопросом о ходе расследования смерти банкира.

– Только что получил заключение эксперта. Сердечный приступ у бедняги, «сгорел» на работе, – ответил Петров, не поднимая глаз от клавиатуры.

Когда печатал, Петров так резко кивал головой, наклоняясь от экрана монитора к клавиатуре, что мясистые небритые щеки постоянно совершали смешные колебательные движения. Работа на компьютере доставляла ему массу трудностей, такие, как он, не любят плоды прогресса и относятся ко всему с недоверием. От производимых им усилий на его рубашке под руками выступили большие влажные круги.

– Ты с кем-нибудь из его родственников или коллег общался? – прерывая титанический труд оперуполномоченного спросил Морозов.

– А зачем? Да и о чем? Нашла его секретарша в его кабинете. Он лежал на полу уже мертвый.

– Разве секретарша не слышала, как ее шефу стало плохо?

– Нет, это был перерыв на обед, и она ходила в кафе перекусить. Когда вернулась, зашла к нему с бумагами, ну и обнаружила уже бездыханное тело. А ты что так интересуешься, своей работы мало? – расхохотался Петров, откинувшись назад на спинку стула и скрестив руки на затылке.

– Хватает, но, если хочешь, я могу забрать у тебя это дело, напишу рапорт за тебя.

– Неужели?! Откуда такая доброта? Или ты что-то знаешь? А-а-а, можешь не отвечать, я понял, это опять твой дружок Платов тебя надоумил?

– Ладно, как хочешь, – привставая со стула, сказал Морозов, собираясь уходить.

– Забирай! – недовольно бросил Петров. – Проблем и так выше головы, дело там ясное, только отвлекаться не хочется.

Довольный, с двумя папками Морозов пошел к себе в кабинет, хотя если честно, не знал, чему радоваться. Оба материала были у него, но что в них ценного – два несчастных случая, к тому же сам себе заботы прибавил. Петров провожал коллегу ехидной улыбкой, и если из этого ничего не выгорит, шуточек и приколов с его стороны не избежать.

Ознакомиться с делами студентки и банкира до конца дня не получилось: в коридоре Морозова встретил начальник и поручил заняться доставленным за кражу малолетним преступником.

Возле двери служебного кабинета в сопровождении полицейского его уже ждал мальчишка. Служба безопасности в супермаркете по видеонаблюдению засекла, как этот пацан стащил из сумки у женщины кошелек.

– Заходи. Садись вон на тот стул, – скомандовал опер, открывая дверь.

Мальчишка с ловкостью кошки проскочил между ним и открытой дверью и занял указанный стул. На вид ему было около 14—15 лет, среднего для этого возраста роста и комплекции. Белокурые волосы торчали у него из-под кепки, а взгляд голубых глаз перепрыгивал с одного предмета на другой, пытаясь найти что-нибудь интересное.

– Следите за карманами, товарищ капитан, уж очень шустрый пацан, – расхохотался полицейский, охранявший мальчишку, и передал упакованное в полиэтиленовый пакет украденное женское портмоне.

В просторном кабинете капитан Морозов работал один, после того как второй обитатель кабинета полгода назад ушел на пенсию. Стены, выкрашенные в светло-зеленый цвет, украшал портрет В. В. Путина со строгим взглядом, а на двери красовалась распечатанная на принтере надпись «На свободу с чистой совестью» – этакий полицейский юмор. Александр не спеша налил себе и мальчишке по кружке чая и начал допрос, когда в кабинет пришла инспектор по делам несовершеннолетних Анна:

– Фамилия, имя, отчество.

– Король Максим Владимирович, – ответил мальчик.

– Король? Надо же, какая фамилия, а ты кошельки из сумок воруешь, – произнесла Аня.

– Так я и есть король, только по карманным кражам, – с гордостью и нахальством ответил Максим, – могу у любого лоха бумажник вытащить.

– Этот кошелек ты украл? – спросил Морозов, показывая ему на пакет с изъятым кошельком.

– Я. Ну и что? Баба сама уши развесила. Мне все равно ничего не будет: мне еще четырнадцати лет нет.

Какой смышленый попался, явно у него есть взрослый сообщник, который и научил, что к уголовной ответственности привлекают только с четырнадцати лет, – промелькнула мысль в голове у капитана.

– Дата рождения, – продолжая заполнять протокол, спросил он.

– 21 января 2002 года.

– Совсем не долго тебе гулять осталось, каких-то два-три месяца, и будет тебе четырнадцать, тогда и разговор будет другим. В нашей базе данных о тебе нет. Ты первый раз задержан?

– Да, первый.

– Так кто тебя научил по сумкам и карманам лазить? И не вздумай мне тут сказки рассказывать, – строго взглянул на пацана сыщик.

Максим съежился и заерзал на стуле, не желая что-либо рассказывать.

– Рассказывай, королек, что застеснялся? Хвастаться у тебя лучше получается, – повторила вопрос Аня.

– Да подрабатывал летом на стройке, – явно без удовольствия начал свой рассказ Максим, – а там сторож Сан Саныч, старый уже дед.

– Давай поподробней.

– Что подробней?! Весь день на стройке в подмастерьях пробегаешь, а зарплата кот наплакал. Ну, предложил он мне денег по-легкому заработать. У него в вагончике работяги собирались по вечерам в карты на деньги поиграть. Я крутился около стола, ну и «сигналил» ему, что у них за карты.

– Что значит «сигналил»?

– Стоял за спиной у игроков и смотрел, что у них за карты. На каждую карту у нас был свой сигнал, вот и «сигналил».

– По карманам, значит, он тебя научил лазить? – спросил Александр.

– Ага, несколько раз он мне часть от выигрыша отдавал, а потом пару трюков показал, как незаметно из кармана деньги или кошелек вытащить. После этого он забирал себе выигрыш в карты, а я то, что из карманов вытащу.

– Сейчас ты все еще на этой стройке подрабатываешь? – задала вопрос Аня.

– Давно уже нет.

– Почему?

– Застукали нас, – каждое слово из Максима приходилось в буквальном смысле вытаскивать клещами.

– И что?

– Мне не сильно досталось, а вот Сан Саныча здорово избили, ребра ему сломали и зуб выбили, а со стройки нас выгнали.

– И ты решил сам в карманники пойти?

– А что делать? Я ж малолетка, на работу не хотят брать, а если и берут, то платят гроши.

– Ясно. С кем проживаешь? – продолжал заполнять протокол Морозов.

– С теткой.

– А где мать, отец?

– Отца вообще не знаю, а мать умерла давно.

– Понятно, – выдохнула Аня, – улица воспитывает. Тетке сообщили, что ты в полиции?

– Да. Вроде должна сейчас приехать, – грустную голову Максим опустил на грудь.

– Это хорошо. Имей в виду, взяться за ум у тебя осталось совсем мало времени. С сегодняшнего дня ты будешь под надзором полиции, если попадешься еще раз, сядешь в тюрьму. Понял? – милое лицо Ани стало серьезным.

– Понял, – насупившись, сказал Максим.

За оформлением необходимых бумаг и передачей мальчишки приехавшей тетке незаметно прошел день. Не успев прочитать материалы банкира и студентки, Александр поехал к своему другу частному детективу, наметить план действий.

2

Платов жил в самом центре города, на пересечении проспекта Чехова и улицы Садовой. С фасада четырехэтажный дом, где располагалась его обитель, выглядел шикарно, большие окна и барельефы создавали ауру дворянских домом прошлого столетия. Когда-то великолепные помещения здания из-за постоянных многолетних перестроек превратились в коммунальные квартиры. Длинные извилистые коридоры на каждом этаже вели в абсолютно изолированные блоки по одной или две комнаты, которые раньше составляли единые шикарные многокомнатные апартаменты. Один из таких блоков из двух комнат, объединенных тамбуром, и служил холостяцкой квартирой Марку Платову. В одной комнате Марк жил и работал над раскрытием тайн и преступлений, а вторая комната, меньшая по размеру, была переоборудована в кухню-столовую. Остальные житейские удобства располагались в конце коридора, и их приходилось делить со всеми жильцами этажа.

Из окна на втором этаже, которое принадлежало Марку, лился тусклый свет. Как обычно, Марк включил настольную лампу и, сидя в кресле, погрузился в глубины своего разума. В таком полумистическом состоянии он мог находиться несколько часов подряд, ни с кем не разговаривая, не принимая еду или воду. По его собственным словам, в этот момент он раз за разом прокручивал в своей голове все, что может подсказать пути к разгадке тайны. Разговоры… отдельные слова… мимика… интонация… одежда… манера поведения… жесты… окружающие предметы… запахи… – все несет в себе информацию, которую надо увидеть и распознать. В этом Марк был особенным, его феноменальная память позволяла ему воссоздавать образы, проматывая их в своей памяти, как кино на видеоплейере. В нужных места делать паузы, вникая во все детали окружающей обстановки, оставшиеся незаметными в первый раз. Рассмотрев все нюансы и мелочи порой открывается картина совсем отличная от той, которая казалась простой и очевидной сначала.

Несколько раз по совету и под руководством своего друга Морозов пытался наладить свой мыслительный процесс на основе «восстановления и анализа в памяти ранее увиденного и услышанного» – такой термин придумал для своего занятия сам частный детектив. Для начала необходимо удобно устроиться в кресле или на диване, успокоить дыхание и закрыть глаза. Часть времени уходит на приведения мыслей в порядок и полное расслабление.

Для непосвященных со стороны это больше напоминало медитацию, только без сложенных ног в позе лотоса. Все попытки Морозова постичь эту науку терпели неудачу и заканчивались минут через десять-пятнадцать после начала. Подводила концентрация внимания, и едва Александру удавалось сосредоточиться на определенном месте своих воспоминаний, в голову обязательно лезли посторонние мысли, уводя размышления в совсем другом направлении.

Метод работы, который использовал Платов, в полной мере завоевал авторитет и был признан сослуживцами Морозова после одного случая, когда он несколько часов не вставал со своего кресла, собирал в своей голове по крупицам картину убийства известного в городе владельца гостиницы «Астра» Туркина, – для города это было одним из главных событий прошлого года.

В гостинице «Астра» всегда останавливался весь бомонд, крутилась тусовка из знаменитостей и богачей, а в банкет-холле отеля устраивали лучшие закрытые вечеринки города. И вот владелец самой крупной и успешной гостиницы, желанный гость всех торжеств застрелен возле своего коттеджа. Единственная версия полиции на тот момент – заказное убийство со стороны конкурентов и недоброжелателей, которых, кстати, у покойного тоже хватало.

Никаких следов и зацепок обнаружить не удалось, и самое громкое убийство в городе обещало оставаться не раскрытым очень долго. Капитан Морозов занимался раскрытием этого дела и подключил к расследованию Марка, чей метод блестяще себя оправдал.

На месте преступления собралось все полицейское начальство, сыщики и следователи летали по ночным улицам. Отельер лежал на ступенях крыльца вверх лицом и раскинув в стороны руки, переливался сине-красный цветом от включенных полицейских мигалок. На белой майке застыло бурое пятно крови.

Следствие сразу выдвинуло основную версию: бандитская разборка. Предыдущий владелец «Астры» также расстался с жизнью при помощи маленького кусочка свинца, а новым хозяином стал лежавший сейчас на ступеньках Туркин, известный в криминальных кругах как «Леша-Бык». Версия имела очевидные факты в свою поддержку – это брошенный убийцей рядом с трупом пистолет, нетронутые дорогие наручные часы «Rolex» и золотая цепь на шее покойного, на что мог позариться грабитель.

Пока полицейские искали возможных заказчиков покушения среди криминальных авторитетов, Марк шел своим путем и впитывал всю возможную информацию, чтобы потом в своей голове из разрозненных частей сложить целый пазл.

Разгадка находилась на поверхности, а именно на туалетном столике в комнате дочери убитого, которая вместе со своим возлюбленным и совершила это преступление.

Сидя в своем любимом кресле, Марк долго разбирался в деталях увиденного и услышанного, сопоставляя факты и улики. Один момент особо привлек его внимание: вечером в день убийства дочь хозяина гостиницы уехала на шоу-программу, посвященную презентации нового внедорожника «Mercedes-Benz», и вернулась уже за полночь. На крыльце она и обнаружила тело своего отца, который вышел ее встретить. На допросе, расплакавшись, она рассказывала, что сразу кинулась к нему, обняла его и пыталась поднять, но, когда увидела, что он в крови, побежала вызывать помощь.

Никто из экспертов, осматривавших покойника и его дом, не обратил внимания на маленькую нестыковку в показаниях дочери: туалетный столик и находившаяся на нем косметика явно свидетельствовали о большой работе, проделанной над ее макияжем в день убийства, а следов этого макияжа на лице, шее и белоснежной майке покойного не обнаружено. Хотя они должны были остаться, если она действительно обнимала тело мертвого отца и пыталась его поднять. Ко всему прочему следов крови на ее одежде не было. Все это ставило под большое сомнение правдивость ее показаний.

Так как версия сыщиков ничем не подтверждалась, по совету Марка за дочерью Туркина организовали скрытое наблюдение и установили ее тайного жениха, о котором сама девушка на допросе умолчала. Провели обыск в его квартире и нашли одежду, на которой сохранились остатки пороховых газов.

На допросах парочка во всем созналась: дочка поздним вечером позвонила отцу и попросила выйти ее встретить. На крыльце Туркина уже поджидал ее любовник с пистолетом в руках. Мотивом убийства стал не передел гостиничной империи, а банальная юношеская гипервлюбленность, затмившая собой любовь к родителям. Отец был категорически против их отношений, а про свадьбу и слышать не хотел, поэтому влюбленным приходилось скрывать свои отношения. Преступный замысел должен был завершиться получением огромного наследства и свадьбой на уединенных островах в Тихом океане. Вот так один из крупных предпринимателей города стал жертвой своей избалованной дочери.

Этот случай вспомнился Александру, когда он подходил к дому Марка. Он поймал себя на мысли, что может очень долго просидеть сегодня вечером у Марка и наблюдать за его мыслительным процессом. Невольно на глаза попался автомобиль-фургон, припаркованный на перекрестке. На борту фургона красовалась большая наклейка «Кофе Бум».

«То, что надо», – подумал Александр купив себе двойной эспрессо и не спеша направившись в подъезд.

На втором этаже путь Морозову преградила Роза Самуиловна Алеман – экономка Платова. Высокая женщина с рыжими волосами, туго собранными в пучок на затылке, и строгим выражением лица без эмоций была уже в годах. Она старалась держать себя в форме, следила за фигурой и внешним видом именно столько, сколько необходимо, чтобы не превратиться в старый разорванный башмак, а ее жизненной энергии завидовали многие молодые жильцы дома.

Роза Самуиловна проживала одна: единственная дочь вышла замуж и переехала в Москву. После смерти мужа она не превратилась в одинокую старуху, а с удвоенной силой взялась за бытовые проблемы всего дома. Замена лампочки в общем коридоре или капитальный ремонт лестницы – ничего не могло произойти без ее участия. Ее грозный взгляд и монотонная речь наводили необъяснимый страх на сантехников, электриков и прочих рабочих, заставляя их с особой тщательностью выполнять порученную работу.

С Марком у пожилой женщины сложились более близкие отношения, чем с остальными жильцами: холостой мужчина и престарелая женщина, идеально подходили на роль матери и сына. В какой-то мере пространство, освободившееся от уехавшей дочери и усопшего мужа, занял Марк. Хозяйственные дела за небольшую плату вела Роза Самуиловна, что вполне устраивало увлеченного своей работой детектива.

– Добрый вечер, Роза Самуиловна.

– Добрый, Саша. Я принесла Марку ужин, пожалуйста, хоть ты заставь его поесть. Сидит как истукан уже час в своей «коме», ужин остыл давно.

– Я постараюсь, – пообещал он, хотя оба знали, что это не принесет никакой пользы, трогать Платова в такие моменты не имело никакого смысла.

– Зачем ты купил эту дрянь на улице? – указывая на бумажный стакан с кофе, недовольно спросила Роза Самуиловна. – Попросил бы меня, я бы сварила тебе кофе. Или тебе не нравится, как я его готовлю?

– Время уже позднее, не хотел вас беспокоить, – виновато улыбнулся Морозов, – я лучше пойду, попробую Марка накормить. Ощущая на себе одновременно недовольный и разочарованный взгляд экономки, Саша поспешил как можно быстрее заскочить в квартиру своего друга.

Марк сидел в кресле, подперев одной рукой голову. Глаза его были закрыты, вторая рука мирно лежала на подлокотнике, а скрещенные ноги вытянулись во всю длину. Морозову ничего не оставалось делать, как тихо сесть в кресло напротив.

Эта застывшая картина повторялась регулярно на протяжении всей их дружбы и общей работы. Будь рядом художник или скульптор, он с легкостью мог бы написать портрет Марка или запечатлеть его образ в камне. На роль натурщика для помпезного произведения Марк не слишком подходил: полноватое телосложение компенсировалось высоким ростом. Крепкие развитые плечи и конечности придавали его фигуре симметричности. Благодаря возродившейся моде на ношение бороды, на лице Марка уже неделю прорастала густая щетина, из которой торчал чуть вздернутый нос. Из-за глубокой посадки глаз и узкого прищура, как будто на лице постоянно присутствует улыбка, нельзя было с точностью понять, открыты они или нет. У Марка не было особых примет, за исключением родинки на правой щеке, которую скрыла растущая борода.

Платов не спал, но и ни один мускул его тела не дрогнул, когда в комнату зашел Морозов. Закинув в кресле ногу на ногу, Саша начал пить кофе и перелистывать добытые им в первой половине дня документы об обстоятельствах гибели банкира Парамонова и студентки Сидельниковой. Пока Марк погружен в себя, он решил сам попытаться понять, что объединяет этих людей и могут ли их смерти быть звеньями одной цепи.

– Кофе, где ты его взял? – вдруг спросил Платов, спустя десять минут после прихода своего друга.

– Да что он вам так дался? – с некоторым раздражением отозвался Саша. – Если хочешь, возьми, выпей, – и протянул руку со стаканом в сторону очнувшегося друга.

– Так где ты его взял?

– Купил. На углу твоего дома стоит мобильная кофейня. Ты что никогда напитки в них не покупал? На каждом перекрестке стоят.

– Кофе… крепкий, терпкий вкус и аромат, – сам себе под нос пробормотал Марк, – это может быть интересно. Так, – обратился он к Александру, – я вижу, ты достал материалы, давай-ка посмотрим, что интересного накопали твои коллеги.

– Так я не понял, ты будешь пить или нет?

– Нет, спасибо. Если захочу, тогда попрошу Розу Самуиловну. Она варит великолепный кофе со сливками, никакая кофейня ей не конкурент. Давай лучше приступим к делу, первой у нас погибла Лиза Сидельникова.

Картонная папка с порядковым номером и фамилий умершей студентки не отличалась значительной толщиной и первым документом в ней находился обобщенный рапорт полицейского проводившего проверку. В рапорте говорилось:

«… в 10 часов 15 минут в ходе плановых занятий в помещении лекционного зала №2 экономического факультета Южного федерального университета в результате сердечного приступа скончалась Сидельникова Елизавета Петровна, 1997 года рождения.

В момент смерти в лекционном зале находилось около 70 студентов и преподаватель экономической теории Фролова Екатерина Владимировна. В своих показаниях студентка Кравец Т. А., сидевшая рядом с Сидельниковой Е. П., пояснила, что у Сидельниковой Е. П. внезапно началась одышка и обильное потоотделение в области головы и шеи, после чего Сидельникова Е. П. пожаловалась на боль в груди. Кравец Т. А. закричала, что ее подруге плохо. Сидельникову Е. П. положили на скамью, в этот момент ее начало тошнить, речь Сидельниковой Е. П. стала невнятной и непонятной.

В 10 часов 30 минут прибыли врачи скорой помощи, которые зафиксировали смерть Сидельниковой Е. П.

Показания преподавателя Фроловой Е. В. и других студентов совпадают с показаниями Кравец Т. А.

Согласно заключению эксперта, смерть Сидельниковой Е. П. наступила в результате инфаркта миокарда…».

Далее шли ссылки на законы и правовые акты, на основании которых расследование прекращено.

– Не много же наработала полиция. Что в протоколе осмотра тела на месте происшествия? Что-нибудь изъяли? – глядя на тонкую папку, спросил Марк.

– Да, изъяли только пару тетрадок и шариковые ручки, которые в момент приступа были при ней.

– Посмотри на них, – вертя в руках опечатанный полиэтиленовый пакет с изъятыми тетрадями, произнес Марк, – у них листы все сморщены, как будто тетради побывали под дождем и в грязи.

– Похоже, что их изрядно намочили, – согласился Александр.

– А где ее сумочка, телефон, косметика и другие вещи?

– В протоколе про них ни слова. Наверное, остались в ее шкафчике в университете, если, конечно, родственники не забрали.

– Ясно, давай посмотрим, что мы имеем по банкиру.

Вторая папка была практически идентична первой, с той лишь разницей, что на ней стоял другой номер и фамилия.

– Окончательного рапорта здесь еще нет, я забрал документы у майора Петрова, а он только сегодня получил заключение о причинах его гибели.

– И что за причина смерти? Инфаркт?

– Да, инфаркт, – прочитал Морозов из заключения.

В протоколе осмотра места происшествия при обнаружении трупа значилось: «… кабинет №203 заместителя управляющего Ростовского филиала «Промышленного банка» Парамонова П. С. расположен на втором этаже здания. Вход в помещение осуществляется из приемной через деревянную дверь.

В кабинете Парамонова П. С. напротив двери находится окно, справа от двери стоит письменный стол и рабочее кресло, слева от двери во всю стену встроен книжный шкаф. Рядом с письменным столом стоит приставной столик с двумя стульями по бокам.

На момент осмотра возле встроенного шкафа, головой к окну на животе лежит тело Парамонова Петра Сергеевича. На теле Парамонова П. С. надеты костюмные брюки серого цвета, белая сорочка с длинным рукавом, галстук темно-красного цвета с геометрическим узором, на ногах обуты туфли черного цвета на шнурках. На ковровом покрытии возле головы Парамонова П. С. обнаружены следы рвотных масс. При визуальном осмотре трупа видимых следов телесных повреждений не обнаружено.

В правой руке покойника зажат бумажный лист формата А4, предположительно вырванный из папки с документами, лежащей возле тела. Над трупом Парамонова П. С. дверцы книжного шкафа открыты. На полках шкафа расставлены папки с документацией, аналогичные той, которая лежит на полу.

На письменном столе справа находится ноутбук, слева настольная лампа, между ними письменный прибор, состоящий из часов на зеленой мраморной плите и подставки для ручек. Посредине стола лежит мобильный телефон Парамонова П. С., на левом краю стола находится стопка документов, часть из них лежит на полу возле стола. На спинке кресла висит пиджак серого цвета.

Окно на момент осмотра закрыто, видимых следов проникновения не имеет. Входная дверь в кабинет видимых следов повреждений не имеет…

…С места происшествия изъяты: лист формата А4, который находился в руке трупа Парамонова П. С., сотовый телефон, бумажник, два ключа. Изъятые предметы упакованы в полиэтиленовый пакет».

В материалах имелось лишь одно краткое объяснение секретарши, некой Кругловой Ольги Степановны, не изобилующее фактами и подробностями. Из объяснения следовало, что Круглова ушла на обед примерно в 13:00 в кафе на соседней улице, а ее шеф остался на рабочем месте. Вернулась на работу около 14:00, в кабинете Парамонова в этот момент было тихо. Круглова зашла к нему с документами только в 14:30 и обнаружила своего шефа на полу, после чего сразу позвала на помощь.

– Что это за лист, который покойный сжимал до последнего? – в задумчивости спросил Марк, пытаясь одновременно не повредить полиэтилен и расправить содержащийся в нем смятый лист.

– Скорее всего, это у него вышло случайно: работал с бумагами, когда его застал приступ, вот и выдернул, при падении на пол.

– Заявление об открытии счета. Общество с ограниченной ответственностью «Орион», директор Власенко Дмитрий Анатольевич, – расправив лист, прочитал Марк.

– Скорее всего, там вся папка из бухгалтерских документов.

– Вполне возможно. Раз дело теперь у тебя, давай завтра с утра съездим в банк, где работал покойный.

– Ты хочешь поподробнее узнать про фирму «Орион»? Она-то тут при чем?!

– Сейчас любая информация важна. Ты же знаешь мой метод – мне нужны сведения обо всем, что может оказаться полезным. К тому же стоит осмотреть место смерти банкира, пока там ничего не изменилось, – заговорщицки сказал Марк и начал медленно устраиваться в кресле поудобнее.

Тратить время на то, чтобы добиться от Платова хоть каких-то намеков, не имело никакого смысла. Все умозаключения он носил в себе и никогда не делился ими до тех пор, пока не был в них уверен. Сколько сейчас мыслей крутилось в голове у Марка, сколько из них в конечном счете подтвердятся, а сколько нет, не знает никто, но озвучит он только единственно верную.

На какое-то мгновение в комнате воцарилась тишина. По коридору зашаркали туфлями по полу – кто-то из соседей прошел в сторону лестницы. Из приоткрытого окна с улицы доносился гул проезжающих машин и шум города. Александр решил прервать затянувшуюся паузу:

– Кстати, Марк, ты нашел жениха Лизы Сидельниковой?

– Да, нашел. Он по-прежнему в городе, только живет у родственников, – задумчиво ответил Марк.

– Ты поговорил с ним или он сослался на выдуманную болезнь?

– Разговор между нами состоялся не долгий. Парень явно не в себе. Несет какую-то околесицу. Ему в больницу надо, лечиться, а то и с ума сойти так можно.

– В смысле?

– Бредит о проклятии, которое убило Лизу и скоро должно добраться до него. В общем, сумбур. Я только и смог разобрать, что у Лизы был тайный ухажер, который безуспешно ее добивался. Звонил постоянно на телефон, писал СМС, короче, преследовал ее. Она не придавала этому значения, ее это забавляло.

– А он что же, просто смотрел?

– До поры до времени просто смотрел, а в один момент не выдержал. Когда в очередной раз зазвонил сотовый телефон Лизы, она сказала, что снова звонит этот прилипала. Вова не сдержался и взял телефон вместо Лизы.

– Что тебе надо придурок? Отвали от нее! – заорал Вова в трубку.

– Кто это? – надменно произнес голос. – Временный парень моей Лизочки? Слушай сюда, идиот, если хочешь жить, уйди в сторону. Смерть уже ходит за тобой.

– Ты реальный псих, когда я тебя поймаю тебе точно доктор потребуется.

– Твое время на исходе, Перун² проклял тебя, змей заберет твое сердце. Скоро, очень скоро… – раздались гудки в телефонной трубке.

Через несколько дней в своем институтском шкафчике Кононов нашел скомканный комок волос, политый воском. Всю эту композицию насквозь прокалывала игла. Он ничего свое невесте не сказал, просто принял это за розыгрыш и забыл. Прошло недели две после обнаружения странной находки и случилось роковое событие.

В тот злополучный день парень, как обычно, пришел в институт к 10:00, потому что занятия начинались со второй пары.

– Привет, любимый, – услышал студент, когда его глаза сзади закрыли нежные ладони его возлюбленной.

– Привет, Лизочка, – расплылся в улыбке парень. Он развернулся и оказался в объятиях прекрасной молодой девушки.

– Сколько у тебя сегодня пар? Давай после занятий пойдем на каток? Забыла уже, когда каталась на коньках, – не разжимая объятий, спросила девушка.

– Конечно пойдем. Только есть одно условие, – Кононов сделал серьезное выражение лица, при этом держал руки расставленными в стороны, чтобы не испачкать Лизу. В одной руке он держал портфель, а в другой стакан.

– Какое?

– Ты должна научить меня кататься на коньках! – после небольшой паузы серьезно сказал Вова.

– Легко, – воскликнула она и поцеловала его в губы.

Влюбленные дошли по коридору института к стройным рядам шкафчиков для личных вещей студентов. Плотная толпа студентов разделяла Вову и Лизу, когда каждый из них в чреве своего хранилища разбирался в стопках тетрадей и учебников для следующей лекции.

– Вован, здоров, на семинар у Шмалько готов?! Дай списать, по-любому меня спросит, – пробрался к Кононову сквозь толпы его одногрупник.

– Бери, только чтоб после этой пары вернул, смотри мне, – вынырнул из ящика Вова.

Держа подмышкой несколько тетрадей, студент закрыл дверцу шкафчика, взял стоящий наверху кофе и начал пробираться сквозь столпотворение учащихся к выходу, где его ждала Лиза.

– Это карамельный? Я его обожаю, – выхватила стаканчик с кофе девица. – Спасибки, любимый.

– Не за что. Увидимся на следующей перемене в буфете, – разочарованно ей в след произнес Вова. Впереди его ждала скучная лекция по политологии без ароматного кофе, с которым, он надеялся, время пролетит гораздо быстрее.

Лизочка растворилась среди студентов, заполнявших лекционную аудиторию №2, а Вова побрел напротив в аудиторию №1. Прозвенел звонок, воцарилась тишина, и из каждого лекционного зала доносились монотонные речи преподавателей.

– …Политическое лидерство – это вид политической деятельности, представляющей собой процесс взаимодействия, в ходе которого одни люди (лидеры) знают и выражают потребности и интересы своих последователей и в силу этого обладают престижем и влиянием, а другие… – нескончаемый поток информации исходил изо рта престарелого профессора. Время в аудитории застыло.

Нарушая сложившуюся гармонию, за дверью лекционного зала начался переполох, отчетливо стал слышен топот бегущих ног и обеспокоенные голоса: «Быстрее… „Скорую“… Вызвали „скорую“?!.. Человеку плохо…»

Профессор, читавший лекцию у Кононова, медленно подошел к двери и выглянул в коридор. После недолгой паузы сообщил: «В соседнем лекционном зале студентке плохо, потеряла сознание». В этот момент Вова даже представить не мог, что эта студентка, над которой сейчас склонилось множество народа и которая лежит на лавке без сознания, это и есть его Лизочка.

– Кононов, где ты?! Вова, Лизе плохо! – закричал один из студентов, просунув, голову в открытую дверь между дверным косяком и профессором.

Вова находился рядом возле тела его возлюбленной, когда прибывшие врачи констатировали смерть. Последующие сутки для него на всю жизнь выпали из памяти, находясь в сильнейшей депрессии он пребывал на грани сна и реальности.

– Печальная история, – произнес Морозов, когда Марк закончил пересказ своего разговора с Кононовым. – Чем же он так напуган сейчас?

– Его приключения не закончились. На следующий день в своем шкафчике он нашел записку примерно такого содержания: «Это ты виноват в ее смерти. Будь ты проклят. Смерть настигнет тебя» – или что-то в этом роде, – ответил Марк.

– Интересно, он не сохранил записку?

– Нет, он в таком шоке, что не помнит, куда ее дел. Его депрессия быстро сменилась паранойей. Теперь он воспринимает это всерьез. Если так и дальше пойдет, парень точно в психушку загремит.

– Надо бы установить этого ухажера, который прохода Лизе не давал, вызвать его на допрос. Запугивание Владимира Кононова точно его рук дело.

– Думаю, да, проблема в том, что Кононов его никогда не видел, даже имени не знает. Он только один раз разговаривал с ним по Лизиному телефону, которого, кстати, нет среди изъятых полицией вещей. Как мне сказал Кононов, по его мнению, этот «ухажер» даже не учится в университете.

– Развели в университете чертовщину! А что это за пучок волос с воском и иглой в шкафчике Кононова? Как думаешь? – спросил Морозов.

– Предполагаю, это имитация порчи, сглаза или ритуалов черной магии, чтобы Кононова вывести из равновесия. На первый фокус он не поддался, зато после записки с угрозами медленно сходит с ума, – задумчиво произнес Марк.

Приятели договорились завтра отправиться в банк, и Платов остался в своем кресле наедине со своими умозаключениями, как обычно никого в них не посвящая, а его друг отправился домой.

– На столе Роза Самуиловна оставила ужин, – вместо прощания произнес Александр, закрывая за собой дверь.

3

Стереотипы о буднях уголовного розыска складываются по многочисленным кинофильмам с лихо закрученным сюжетом. Сценаристы заставляют главных героев распутывать сложнейшие преступления, преследовать злодеев на суше, на воде и в воздухе, не забывая при этом про самые эффектные моменты с перестрелками и драками.

В обычной жизни работа оперуполномоченного не представляет всей «радости» киношных героев. Преступный мир беден на таланты. Выхватить сумку из рук женщины и убежать или разбить стекло в машине и украсть магнитолу, а может, залезть в квартиру или смошенничать – основная криминальная палитра, на которую сподобился криминальный мир Ростова. Добавить в этот коктейль наркотики и поножовщину при пьяных разборках, и криминальный портрет города не будет иметь никаких запоминающихся и интригующих черт.

Яркие мазки на сером фоне составляют убийства. Только не те, которые случились в пьяном угаре из-за копеечного повода, а те, которые вынашивались долгое время – в них нет мелочей и случайности. Однообразие будней – лучшее средство скрыть тонко спланированное и четко реализованное злодеяние.

Утро выдалось на редкость хмурым и серым. Моросил мелкий неприятный дождь, заставлявший бегом передвигаться по улице. Морозов добежал до дверей отдела полиции, где в холле его встретил развеселый пьяный бродяга. Бородатый и грязный мужик полулежа сидел на лавке возле дежурной части.

– Заходи, – рявкнул на мужика дежурный, распахивая решетчатую дверь помещения для задержанных.

– Командир, может, я пойду? – указывая на дверь, с усмешкой сказал бродяга.

– Я тебе пойду!.. Давай заходи! На пятнадцать суток загремишь.

– Доброе утро, Толик, – поздоровался Морозов с дежурным.

– Да какое доброе…, – желал выругаться, но вовремя остановился дежурный. – Всю ночь на ушах, не спавши, а утром еще с этим алкашом возись, – заталкивая бродягу, рычал он.

– Что за сутки было?

– С вечера два грабежа – у женщин сумки из рук повыхватывали, а в три часа утра в клубе «Малибу» две пьяные компании подрались, один в больнице с дыркой от ножа, а второй ранен из травматического пистолета. Стрелок скрылся на черной «БМВ», всю ночь искали, так и не нашли. Короче, то еще дежурство.

Раздевшись в своем кабинете и повесив куртку сушиться после дождя, Морозов пошел в кабинет начальника на ежедневное утреннее совещание. Руководил отделом уголовного розыска подполковник полиции Егор Васильевич Гирин, уже отдавший службе более 20 лет.

В кабинете начальника на стульях вдоль стены и на диване сидело около 15 оперов, а в углу за единственным столом в кожаном кресле с высокой спинкой сидел сам Гирин. Седые виски, синий свитер и джинсы никак не выдавали в этом мужчине опытнейшего сыщика, образ скорее соответствовал среднестатистическому пенсионеру. Глупо судить о мужчине по внешнему виду, Гирин – бесспорный авторитет для своих подчиненных и вышестоящего руководства, и этот авторитет заработан годами и сотнями раскрытых преступлений.

– Морозов, быстрее! Закрывай дверь, начинаем планерку, – своеобразно поприветствовал его Егор Васильевич. – Так, у нас сегодня ночью была стрельба в «Малибу», – продолжал он. – Что наработали на данный момент? – обратился он к дежурившему оперу.

– Около трех часов утра между двумя компаниями произошел конфликт, переросший драку, – начал доклад Осмаев, дежуривший этой ночью. – Примерно человек семь-восемь принимало участие в драке. Одного ударили ножом в левый бок. Во второго выстрелили два раза из травматического пистолета. Оба пострадавших в больнице – жить будут, ничего серьезного. Остальные участники после выстрелов разбежались. На камерах видно, что стрелявший сел в «БМВ» черного цвета с номерами «333». Проверили по базе данных – машин с такими номера две, только буквы разные, обе зарегистрированы в городе.

– Тогда Петров и Оганесян по одному адресу, а Подбельский с напарником во второй. Отрабатываем их на причастность.

Тут взгляд Егора Васильевича упал на Морозова, и на лице ясно читалось, что он ищет для него задание по этому делу, но пока ничего не может придумать.

– Ты чем сегодня будешь заниматься? – спросил он подчиненного.

– Планировал в «Промышленный банк» съездить по обстоятельствам смерти заместителя управляющего Парамонова, – ответил капитан. О своем дополнительном расследовании Морозов хотел сообщить начальнику лично после совещания, чтобы избежать всеобщих вопросов, но теперь это вряд ли удастся. И сейчас злость на Марка только усиливалась из-за того, что он не посвятил Морозова в свои планы.

– Зачем? – удивленно спросил Гирин.

– Дополнительно побеседовать с сотрудниками кредитного учреждения и узнать о фирме «Орион».

– Насколько я помню, он умер от сердечного приступа. Какое отношение эта фирма имеет к делу?

– В руке у покойного обнаружили зажатый документ с данными этой организации.

– Хорошо, останешься после совещания и доложишь отдельно, – сказал Гирин, как будто прочитав его мысли. – За тобой еще сегодня надзор за… как его… Принц… или Король… которого ты оформлял вчера за кражу. Поедешь к нему домой, посмотришь, в каких условиях он живет, чем занимается. Вечером доложишь рапортом.

– Понял, – с облегчением выдохнул Морозов.

Совещание закончилось после того, как каждый сыщик получил персональные указания и доложил о планах на предстоящий день. В кабинете остались начальник и Морозов с глазу на глаз.

– Рассказывай, что ты хочешь в банке разнюхать? – обратился к подчиненному Гирин.

– Честно говоря, не я хочу, а Платов. К нему обратились родственники скоропостижно скончавшейся студентки Сидельниковой, у нее тоже был сердечный приступ две недели назад прямо на занятиях в университете. Он думает, что эти смерти могут быть связаны, вот и просит с ним в банк съездить.

– Уже и не помню про этот случай. Каждый день столько всего происходит. Между ними действительно есть связь?

– Пока единственное, что их это объединяет, – это причина смерти.

– Сердечный приступ?!

– Согласно заключению, да.

– Интересно. Платов магнитом притягивает к себе дурные истории, ему одно удовольствие поковыряться в них, – на мгновение Гирин задумался, потом снова ожил. – Так, значит, в банк поедем вместе, я должен там присутствовать. Представляю, если Платов там что-нибудь ляпнет сотрудникам, например, что он сомневается в причинах смерти. Слухи быстро разлетаются, а там и до газет дойдет, тогда нам точно не поздоровится. Уж лучше держать Платова под контролем.

– Я предупрежу его, чтоб своими выводами делился только с нами, – закивал Морозов.

– Встречаемся в банке в 12 часов дня, скажи ему, чтоб не опаздывал.

Вернувшись в свой кабинет, Александр взял сотовый телефон и хотел предупредить Марка об изменившемся времени встречи, но обнаружил, что Марк уже дважды звонил, пока длилось совещание. Прямо в руке телефон завибрировал, и на экране отобразился входящий вызов от частного детектива.

– Доброе утро, – ответил опер.

– Привет, куда ты пропал? Я уже возле отдела тебя жду, весь промок. Мы же вчера договорились поехать в банк по делу Парамонова. Забыл? – раздался в трубке голос Марка.

– Не торопись. Заходи ко мне, сейчас постового предупрежу, чтоб тебя пропустили.

Марк действительно успел сильно промокнуть, пока длилось получасовое совещание. Повесив влажное пальто на вешалку, он сел на стул рядом с рабочим столом.

В пасмурный день сотрудники отдела похожи на сонных мух. Погода за окном неизбежно отражается на их настроении. Среди этой окружающей неспешности резко выделялось поведение Платова: подобно охотничьей собаке, он предвкушал поиск дичи, и никакой дождь не мог испортить ему радость от предстоящей охоты.

– Зачем ты меня позвал к себе? Я мог тебя и на улице дождаться, разве мы никуда не едем? – спросил раздосадованный Марк.

– Поедем, только несколько позже. Мой шеф хочет с нами в банк поехать. Он очень переживает, что на месте ты можешь при сотрудниках что-нибудь лишнего сказать. Потом эти слухи пойдут по городу и, еще хуже, попадут в прессу.

– Лишнего? Например, что Парамонова убили? И никакого несчастного случая не было? – с некоторой насмешкой спросил он.

– Давай не будем делать поспешных выводов. Расскажи мне, что ты знаешь.

– Еще рано, пока это только мои предположения, оставим их до нашего посещения места преступления. Присутствие твоего шефа мне только поможет. Обещаю, как только я увижу все своими глазами – я все расскажу.

– Ок. Только в банк пойдем к 12 часам.

– Еще больше двух часов, – взглянув на часы, сказал Марк. – Чем займемся?

– Пока есть время, наведаемся в гости к одному малолетнему преступнику. Нужно посмотреть, встал он на путь исправления или нет.

Ехать предстояло в другой конец города, благо работа сыщика подразумевает наличие служебного автомобиля и им не пришлось в дождь толкаться в общественном транспорте.

Жил поднадзорный Король Максим в не самом благополучном районе города. Так сложилось исторически, но несколько десятилетий назад здесь расселяли бывших преступников, отбывших свои наказания, в многочисленные общежития и не слишком комфортные квартиры. Кто-то из них пытался работать, создавать семью, а другие вновь совершали преступления и отправлялись в тюрьмы. Затем снова возвращались на свободу, и все шло по кругу, передаваясь из поколения в поколение.

Вокруг таких многоэтажек раскинулся частный сектор без красивых и ухоженных газонов и чистых фасадов. Дома стояли ровной линией вдоль улиц, чередуясь с высокими воротами и кирпичными стенами. Плотность застройки была настолько велика, что мечтать о просторных двориках не приходилось. Все свободное место занимали пристройки, флигели или сараи. Многие дома и дворы поделены между несколькими семьями, создавая уникальный способ проживания, совмещающий в себе одновременно и общественное жилье, и частное домовладение.

Основной бич таких окраин – наркотики и алкоголь, который употребляют независимо от возраста. Мало кто здесь может похвастаться, что он никогда не пробовал марихуану или маковую соломку. А в последние пару лет настоящим бестселлером стали курительные смеси «спайсы», от которых возникают сильнейшие галлюцинации.

В ночное время в этом районе лучше не появляться ни пешком, ни на автомобиле: есть шанс стать героем криминальное сводки, лишившись телефона или денег.

– Здравствуйте, здесь живет Король Максим? – спросил Морозов у мужчины, который открыл друзьям калитку одного из ничем не примечательных домов.

– А вы кто? – неприветливо ответил вопросом на вопрос мужчина.

– Мы из полиции.

– Удостоверение покажите, – не имея никакого желания их впускать, выдавил из себя хозяин.

После изучения «красной корочки» хозяин впустил гостей и пальцем указал вглубь двора на зеленую постройку, где проживал поднадзорный. Когда закрылась железная дверь калитки, Александр и Марк оказались в замкнутом пространстве между кирпичной стеной и домом, за которым вплотную стоял еще один дом, по все видимости ранее служивший летней кухней. В конце этой небольшой площади тыльной стороной стоял другой дом, развернувшись к ним стеной без окон и дверей. Каменная клетка создавала мрачное впечатление.

Дверь зеленого дома открыла женщина. Заспанные глаза и растрепанные волосы свидетельствовали о том, что незваные гости из полиции ее разбудили. Морозов узнал эту женщина – это родная тетка Максима, которая вчера забирала своего племянника из отдела. По правилам с опекуном положено провести беседу о надлежащем поведении отпрыска, но вчера этого сделать не удалось. Она нахамила полицейским и кричала, что ее Максим ни в чем не виноват. Ее отличительной особенностью было полное отсутствие вежливости к окружающим.

– Что вам еще нужно от Максима? – зевая, спросила она, явно узнав Морозова.

– Здравствуйте. Стандартная процедура проверки поднадзорных лиц по месту жительства. Не возражаете, если мы войдем? – нисколько не смутился невежливым обращением капитан Морозов.

– А это кто? – кивком показывая на Марка, спросила она.

– Это мой коллега. Если я правильно помню, вас зовут Светлана Анатольевна?

Она кивнула.

– Светлана Анатольевна, чем быстрее мы сделаем свою работу, тем быстрее оставим вас в покое, – спокойным тоном произнес Морозов.

– Заходите. Максим, иди сюда. К тебе из полиции пришли, – крикнула она куда-то внутрь хаты.

Обстановка внутри дома полностью соответствовала внешним декорациям. Низкие потолки давили сверху, а в маленьких помещениях нельзя было спокойно разойтись двум людям из-за нагромождения старой мебели и разбросанных вещей. Из крошечной прихожей домовладелица провела их в комнату, служившую одновременно спальней для нее и гостиной со столовой. Возле стены стоял разложенный диван, на котором валялась подушка и скомканное одеяло. Середину комнаты занимал обеденный стол, накрытый клетчатой клеенкой. Вдоль противоположной стены расположился покосившийся шкаф без одной дверцы. Из этой комнаты вел проход без двери в другую, меньшую по размеру комнатушку, откуда и вышел Максим.

– Добрый день, Максим, – поздоровался полицейский, а заскучавший Марк увлекся изучением нехитрой обстановки вокруг.

– Здрасьте, – ответил парень. От былого хвастовства не осталось и следа.

– Вот приехали проверить тебя, посмотреть, в каких условиях ты живешь, – произнес Морозов.

– Пожалуйста! Смотрите сколько влезет. А кто это с вами?

Всех обитателей дома интересовала личность Марка, который, в свою очередь, никак не реагировал на вопросы о своей персоне, а с любопытством рассматривал фотографии на комоде.

– Это мой коллега, – в очередной раз представил Морозов своего друга жильцам дома.

– Он не из полиции! – пристально смотря на него, сделал неожиданный вывод Максим.

– С чего ты взял? – обернулся к нему Марк и заулыбался.

– Не похожи вы на копа. Стрижка у вас не подходит, да и небритый вы.

И действительно, Марк хоть и не был лохматым, но аккуратной его стрижку назвать было нельзя, а растительность на лице еще не приобрела окончательной формы бороды. Полиция наследовала множество армейских укладов, один из них, это короткая стрижка и ежедневное бритье, никакой лишней растительности на голове и лице. Нарушителей ждет неминуемое наказание в виде недовольства начальника или незапланированного дежурства.

– Вы из Администрации или из комитета по делам несовершеннолетних? – продолжал расспросы мальчишка.

– Я не из полиции, это ты верно заметил. А вот насчет комитета не угадал. Про частных детективов слышал когда-нибудь? – ответил Платов. – И, кстати, мне нужен помощник для разных мелких поручений. Судя по всему, ты сейчас не особо занят. Могу предложить тебе небольшую работенку.

– Помощник? – удивленно посмотрел Александр на Марка.

– Да, в основном услуги курьера, различные мелкие поручения. Ну как? – еще раз повторил свое предложение Марк.

– Сколько платите? – с заинтересованностью спросил пацан.

– Вот тебе моя визитка, здесь адрес и телефон. Приходи завтра часам к 9 утра, у меня будет для тебя поручение, тогда и обсудим твое вознаграждение.

– Учтите, за копейки бегать по городу я не буду.

– С характером, – засмеялся Марк. – Не переживай, за копейки и не придется.

Беседа перетекла в обязательную и утомительную фазу, в которой капитан Морозов провел с Максимом и его опекуном профилактическую беседу о недопустимости нарушения закона.

– Ну что ж, место жительства я осмотрел, поднадзорный на месте, не будем вас больше задерживать. Только предупреждаю, мои визиты будут постоянными и неожиданными. Советую тебе, Королек, по ночам нигде не шастать и вернуться к учебе, – закончил монолог полисмен.

Выйдя наконец на улицу из замкнутых помещений и дворов, друзья глубоко вздохнули. Удивление Александра по поводу сделанного предложения малолетнему преступнику не успело пройти, и первое, что он спросил у Марка в машине, – это зачем ему нужен такой сотрудник?

– Давно хотел себе нанять помощника, постоянно нужно что-то забрать или отвезти куда-нибудь, – спокойно ответил Марк, глядя в окно автомобиля.

– Ты же о нем ничего не знаешь! Вообще-то, его поймали за карманную кражу!

– Мне вполне достаточно той информации о нем, которую я только что получил при личном знакомстве, – Марк был невозмутим.

Вместо вопроса Александр на секунду отвлекся от руля и посмотрел на Марка с выражением лица, требующим объяснения.

– Максим хороший малый, – продолжил рассуждения Платов, – имеет неплохие умственные способности, любознателен и наблюдателен. Сейчас нигде не учится и не работает. Живет он с теткой и двоюродной сестрой, я думаю, что он сирота. Тетка им практически не занимается, времени постоянно не хватает, работает в несколько смен и на нескольких работах, предположу – уборщицей или посудомойщицей, в общем, в сфере клининга. С двоюродной сестрой отношения у Максима прохладные, ей достается гораздо больше внимания и заботы со стороны матери. Мне он подходит, – заключил Марк.

– Все верно, – без удивления сказал Морозов. Способность подмечать детали, строить из них логические цепочки перестала его поражать.

– Жду подробностей, – поворачивая на улицу Нансена, попросил Александр.

– Сейчас даже мой метод не пригодился, простая наблюдательность. Обо всех обитателях мне рассказала обстановка и вещи в доме. Если ты заметил по положению вещей и мебели в комнате, из которой вышел Максим, то помещение поделено на двоих – там соседствуют мальчик и девочка. Женская половинка явно обставлена лучше: в ней есть компьютер, стол для занятий с учебниками и тетрадками. Мать следит за учебой дочери. На мужской части всего этого нет. Это первое наблюдение.

Во-вторых, вещи двоюродных брата и сестры не перемешаны по комнате, а лежат строго на своей половине, из всего этого следует, что отношения между ними не очень теплые.

– Но почему ты решил, что это его тетка? А не мать?

– В гостиной есть несколько фото, сделанных в разные годы, на них Светлана Анатольевна с девочкой, и всего одно фото мальчика, сделанное примерно лет семь назад. Хочу заметить – всего одна фотография, на которой Максим тоже один. На снимках девочка и Максим одного возраста. Из всех наблюдений напрашивается один вывод – вряд ли мать стала уделять внимание только одной дочери, а про сына забыла на несколько лет. Единственное логическое объяснение – Светлана Анатольевна не мать Максиму, а скорее всего тетка, и она не очень рада, что несколько лет назад на ее голову свалился нежданный родственник.

– Все в точку. Как ты догадался, что Светлана Анатольевна много работает, да еще и уборщицей? – все это узнал Морозов еще вчера при заполнении протокола.

– Поражаюсь твоей невнимательности. Ты видел ее белые и немного распухшие руки? Кожа на руках становится такой после длительного воздействия воды и чистящих средств. Это натолкнуло меня на мысль о клининговых услугах. Когда мы пришли, она явно спала. Предположу, что она убирает офисные помещения рано утром до прихода сотрудников и поздно вечером, после того как помещения опустеют. Скорее всего, перед нашим приходом она вернулась после утренней смены и уснула. Надеюсь, ты заметил скомканное одеяло с подушкой и ее заспанный вид?

Морозов, не отвлекаясь от дороги, кивнул.

– Возле дивана в изголовье лежал сотовый телефон, – продолжал Марк, – на экране горел значок в форме будильника. Вот скажи, зачем утром ставить будильник, когда ты только пришел с работы? Правильно, – сам себе ответил Марк, – только для того, чтобы не опоздать на дневную смену.

– Легко это у тебя получается, – присвистнул Саша. – Но ты не забывай, все-таки Максим малолетний преступник и он попался на краже кошелька, а это не зайцем в автобусе ездить. Парень он смышленый, жалко, если по кривой дорожке пойдет. Он разоблачил тебя и догадался, что ты не полицейский, но это еще не говорит о суперспособностях.

– Надеюсь, я не ошибся, – вздохнул Марк, и беседа друзей прекратилась, так как они приехали к сегодняшней цели – к зданию «Промышленного банка».

Новое стеклянное здание из пяти этажей не попадало в общую композицию старого города и выбивалось из стройного ряда трех- или четырехэтажных строений конца девятнадцатого века, возведенных в стиле неоклассицизма. Голубые светящиеся буквы на уровне второго этажа гласили: «Промышленный банк». Вместо барельефов и орнаментов по углам стеклянной коробки неподвижно замерли видеокамеры, фиксируя происходящую на улице суету.

До приезда начальника уголовного розыска оставалось еще минут пятнадцать, и приятели зашли внутрь осмотреться. Просторное фойе первого этажа полностью занимал зал для работы с клиентами. Слева, сразу за раздвижными дверями, располагалась стойка ресепшена, за которой приятная девушка распределяла клиентов к нужному специалисту и выдавала талончики электронной очереди. Позади девушки выстроился ряд столов, разделенных пластиковыми перегородками с порядковыми номерами. За столами сидели молодые юноши и девушки в белоснежных рубашках и галстуках или шарфах корпоративного голубого цвета. В середине зала на диванах и стульях в ожидании замерли клиенты, оживая при обновлении экрана табло электронной очереди.

В глубине зала среди множества рекламных плакатов и стройного ряда банкоматов затерялась дверь с надписью «Служебное помещение».

– Здравствуйте, мы рады видеть вас в нашем банке. Какие услуги вас интересуют? – с широченной улыбкой встретила друзей менеджер за стойкой.

– Здравствуйте. Мы из полиции, – ответил Морозов и предъявил свое удостоверение. – Мы бы хотели побеседовать с управляющим филиалом.

– Одну минуточку, – девушка взяла трубку служебного телефона и нажала несколько клавиш. Улыбка на ее лице сменилась серьезным выражением лица с легким оттенком испуга и волнения.

После небольшой паузы из двери с надписью «Служебное помещение» вышел невысокий мужчина в костюме. На залысине причудливо отражались лампы на потолке, пока он через весь зал подходил к детективам.

– Добрый день, молодые люди. Меня зовут Степан Андреевич, начальник службы безопасности банка. Чем могу помочь? – и он крепко пожал им руки. Манера поведения Степана Андреевича выдавала в нем признаки, свойственные бывшим сотрудникам полиции, уволившимся на пенсию и продолжающим работу в охранных агентствах.

– Здравствуйте, мы бы хотели побеседовать с управляющим банком и получить определенные документы. Это касается дела о скоропостижной смерти его заместителя Парамонова, – ответил Марк.

– Никаких проблем. Я провожу вас в приемную.

Все вместе они прошли через непрозрачную дверь «служебного помещения», за которой скрывался небольшой холл. Основную часть маленькой комнаты занимал пост охраны, на котором двое молодых и крепких парней в костюмах следили через мониторы за всем происходящим вокруг и внутри кредитного учреждения. Из холла имелся отдельный выход из здания, напротив которого было два лифта и еще одна непрозрачная дверь с зеленой квадратной наклейкой в виде лестницы.

Кабинет и приемная управляющего филиалом находились на третьем этаже. Судя по размерам первого этажа, помещения, которые занимал руководитель банка, равнялись примерно трети этажа.

– Леночка, шеф один? – спросил начальник охраны у секретаря.

– Да, один.

Степан Андреевич постучал в кабинет к главе филиала: – Можно, Владимир Павлович? К вам сотрудники полиции по делу Парамонова.

– Конечно, конечно, проходите господа, – из-за рабочего стола в другом конце кабинета встал и пошел им навстречу представительный холеный мужчина средних лет в приталенном костюме цвета темного шоколада с рубашкой в одном тоне. Из рукавов пиджака выглядывали манжеты рубашки с запонками, инкрустированными камнями насыщенного синего цвета размером с пятирублевую монету.

– Владимир Павлович Дрозд, управляющий нашим банком, – представил своего шефа Степан Андреевич, пока присутствующие пожимали друг другу руки в центре огромного кабинета.

– Марк Платов, – кивнул Марк.

– Александр Морозов, очень приятно познакомиться.

Кроме рабочего стола самого банкира практически во всю длину кабинета стоял овальный стол для переговоров примерно на пятнадцать персон. Напротив каждого места был закреплен монитор для проведения видеоконференций.

– Присаживайтесь, – указал рукой Владимир Павлович гостям на огромный стол, сев во главе его на место председателя.

Дрозд протянул им свои визитки и с явно притворной улыбкой выразил надежду, что полицейские станут его клиентами и он сможет предложить им льготные условия на все услуги банка.

Зазвонил служебный телефон, сообщили, что в приемную прибыл начальник уголовного розыска Гирин. После всеобщего знакомства и неоднократных предложений кофе и чая, наконец, перешли к делу.

– Позвольте мне перейти к цели нашего визита. Для окончательного решения по делу о смерти вашего коллеги нужно уточнить некоторые детали. Скажите, Парамонов давно работал в банке? – начал расспросы Марк, потому что оба полисмена вопросов к управляющему не имели.

– Если я точно помню, то около 5 лет. Парамонов начинал простым менеджером и успел дослужиться до должности заместителя управляющего, – ответил Дрозд.

– А вы давно в этом банке?

– Год назад меня назначил на эту должность совет акционеров центрального офиса. Мы ростовский филиал, а владельцы находятся в Москве.

– А где вы до этого работали?

– Не могу представить, как эти детали будут способствовать рассмотрению дела о сердечном приступе у Парамонова? – скривился Дрозд. – Ну да ладно, я переехал из Москвы. Там я тоже занимал аналогичную должность, только в другом учреждении.

– Насколько вы близко знали покойного?

– У нас были с ним рабочие отношения, – Дрозду все сложнее становилось сдерживать свое недовольство. – Извините меня, конечно, но это уже похоже на какой-то допрос. Разве вы расследуете преступление? К чему эти вопросы?

– Пожалуйста, успокойтесь, – вступил в беседу начальник уголовного розыска Гирин, – это стандартная процедура, мы обязаны провести проверку.

– По-моему, вы тратите время впустую, – ворчал Дрозд.

– Можно последний вопрос и мы не будем вас задерживать. Чем именно занимался ваш покойный заместитель и что входило в его обязанности? – не унимался Марк.

– Он отвечал за сектор работы с корпоративным бизнесом. Отделы обслуживания и кредитования юридических лиц подчинялись ему. Вел переговоры с руководителями наиболее крупных предприятий нашего региона.

– Фирма «Орион» вам о чем-нибудь говорит? Между прочим, они клиенты вашего банка, – спросил Платов.

– Хочу заметить, господа полицейские, что произошедший несчастный случай не повод влезать в деятельность моего учреждения. Все взаимоотношения с коммерческими фирмами являются банковской тайной, и вам это хорошо известно. Я вообще не пойму, какая связь между смертью Петра Сергеевича и вашими вопросами, – вид Дрозда стал угрожающим, и дальнейшая беседа обещала перерасти в скандал.

– Спасибо за помощь, Владимир Павлович, – постарался выровнять ситуацию Морозов. – С вашего разрешения мы хотим еще раз осмотреть кабинет Парамонова. Вас больше отвлекать не будем.

– Зачем? – все еще находясь в возбужденном состоянии, спросил Дрозд.

В сложившейся обстановке единственным выходом было соврать, чтобы попасть в интересующее помещение.

– Понимаете, – начал капитан Морозов свой невразумительный рассказ, – в день смерти Парамонова осмотр кабинета проводил молодой сотрудник. У него еще мало опыта, поэтому он допустил ошибки при составлении протокола. Нам надо пересоставить протокол. Эта процедура не займет много времени.

– Хорошо! Степан Андреевич проводит вас, – бросил руководитель банка, не желая продолжать беседу.

Прощание с управляющим филиалом не было столь радушным, как знакомство. Сыщики попрощались и без рукопожатий вышли из его кабинета.

Полицейские в сопровождении начальника охраны спустились на этаж ниже. Стоя возле закрытой двери приемной Парамонова и ожидая, пока Степан Андреевич принесет ключи, Гирин прошипел практически на ухо Марку:

– Платов, не знаю, что ты задумал, но этот спектакль переходит все границы. Мне еще жалобы от управляющего банком не хватало. Давай рассказывай, что ты задумал.

В этот момент с лестницы в коридор вышел Степан Андреевич и открыл дверь в приемную. Большой кожаный диван встречал посетителей, справа от него в углу стоял стол в форме буквы «Г» с компьютером. Между диваном и столом стоял водяной кулер для посетителей. Дверь в кабинет Парамонова была открыта. В проеме двери виднелось рабочее место в правой части кабинета, а слева шкаф с документами. Лаконичная обстановка кабинета и приемной соответствовала офисному стилю без лишних деталей. Единственным отличием от рабочих мест простых сотрудников была более дорогая мебель.

Проигнорировав вопрос, первым в открытую дверь зашел Платов. На мгновение остановившись в центре приемной, он спросил:

– Степан Андреевич, вы не знаете, уборщица убирала здесь и в кабинете Парамонова после его смерти?

– Да, вчера убирала, я ей открывал двери.

– Не вовремя, – пробормотал себе под нос Марк и зашел в кабинет, не обращая на своих спутников никакого внимания.

Все трое последовали за ним. Марк по-хозяйски расселся в кресле заместителя управляющего и начал изучать предметы, находившиеся на рабочем столе. Внимательно осмотрел кромку столешницы, потом он опустился на колени и залез под стол.

– Интересно, в протоколе об этом ни слова, – вылезая из-под стола, произнес Марк.

– Что там? – с нетерпением спросил Гирин.

Что-то спрашивать у Марка в этот момент было бесполезно, он никак не прореагировал на заданный вопрос, а, развернувшись на стуле к присутствующим спиной, открыл ящики стола и продолжил перебирать вещи покойного.

Рядом на маленькой тумбочке стояла кофемашина, которая привлекла внимание Марка. Он приподнял ее, начал крутить в руках и рассматривать с каждого бока, как будто хотел включить и насладиться чашечкой терпкого напитка.

Закончив с кофемашиной, Марк встал из-за стола и прошел мимо полицейских к встроенному шкафу. Он снова стал на колени и начал рассматривать ковролин, постеленный на полу.

– Это эксперт? – тихо и с удивлением спросил Степан Андреевич.

– Он самый, – сверля взглядом Морозова, ответил Гирин.

Троица продолжала стоять возле двери и в ожидании смотрела на все манипуляции, производимые Марком. Он открыл книжный шкаф и с усердием перелистал одну папку за другой, абсолютно не обращая внимания на окружающих. Осмотр затягивался, и Гирин, глубоко вздохнув, пошел и сел в кресло за рабочий стол. Шеф решил немного расслабиться: крутясь на кресле и, наверное, мысленно представляя себя управляющим банком, он взглянул на кофеаппарат. Недолго думая Гирин открыл верхний ящик и вытащил оттуда пластиковую одноразовую капсулу для приготовления одной порции кофе. Затем вставил ее в специальный слот и нажал кнопку «Старт» на торце прибора. В тишине кабинета раздалось тихое шипение, перемешивавшееся с гулом, доносившееся из недр аппарата. Из краника в кружку закапала коричневая пенящаяся жидкость.

– На вашем месте я бы не стал пить сейчас кофе, он повышает давление, – не отвлекаясь от папок, произнес детектив. Он сделал несколько шагов в сторону Гирина с открытой папкой в руках, положил ее на приставной стол и, не меняя интонации и выражения в голосе, продолжил: – Погода сегодня дождливая, атмосферное давление скачет.

После чего, резко обернувшись, обратился к начальнику охраны:

– Подскажите, Степан Андреевич, запись с камеры видеонаблюдения в приемной ведется или только транслирует картинку в режиме онлайн?

– Конечно, записывается. Все камеры пишущие, – ответил он.

– Отлично. Можете сохранить на компакт-диск записи за 19 и 20 октября с камер видеонаблюдения из приемной Парамонова и коридора второго этажа?

– Хорошо, сейчас сделаю.

После того как Степан Андреевич вышел не только из кабинета, но и из приемной, Гирин недовольно обратился к Платову:

– Что за шуточки про кофе? Платов, хватит морочить голову! Говори, что ты ищешь.

– Никаких шуток. Позвольте, – взяв за руку Гирина и подняв его из кресла, Марк сам устроился в нем, – сейчас все расскажу и даже покажу. Когда ваш сотрудник в день смерти проводил осмотр, он не удосужился более качественно осмотреть рабочее место Парамонова. На кромке рабочей столешницы и на полу имеются такие же пятна, как и возле того книжного шкафа, – пальцем показывая на противоположную сторону кабинета, излагал Марк. – Пятна эти от того, что Парамонова перед смертью вырвало.

– И какое это имеет значение? – спросил Гирин.

– Это имеет определяющее значение! Для понимания картины произошедшего я лучше вам покажу, – детектив принял свободную позу в кресле и изобразил работу с документами. Внезапно он стал глубоко и тяжело дышать, глаза его подкатились, а ладони ухватились за грудь. Немного спустя, собрав все силы, опершись на локти и на мебель, он попытался встать. Неконтролируемое движение рукой – и стопка бумаг, лежавших рядом, слетела на пол. Наконец, у Марка получилось встать, он тяжело дышал, а изо рта потекла слюна. Облокачиваясь на кресло и стулья, он вышел из-за стола и, как израненный зверь, одним прыжком, мимо Морозова и Гирина, достиг книжного шкафа. Изображая человека в агонии и теряющего сознание, Марк прислонился плечом к шкафу, достал дрожащими руками одну из папок и начал перебирать листы. Резко дернув один из листов, он выронил папку на пол и медленно опустился на четвереньки. Некоторое время простояв в такой позе, Марк упал на живот и замер, в кулаке у него остался скомканный лист бумаги.

– Примерно так, – вставая и отряхивая штаны, произнес Марк, обозначая конец театрального представления.

– То есть Парамонов, находясь при смерти, кинулся к шкафу с документами, но зачем? – в недоумении спросил Морозов.

– Вот именно, зачем? – переспросил Гирин.

– Я бы задал вопрос по-другому. Почему Парамонов вместо того, чтобы позвать на помощь, когда ему стало плохо, и попытаться добраться до коридора, бросает последние силы на поиск заявления об открытии счета фирмы «Орион»?

– Почему? – в один голос спросили полицейские.

– В первую очередь, потому что это не был сердечный приступ, а самое настоящее отравление. Предположу, что для Парамонова случившееся не стало неожиданностью, он понял, что отравлен. Даже больше – он понял, за что его пытаются убить! Свое последнее слово он сказал – дал нам направление поиска. Собственно, поэтому Парамонов и кинулся к папке с документами, а не в коридор за помощью.

Платов подошел к оставленной ранее открытой папке на приставном столике.

– Вот документы ООО «Орион», откуда было вырвано заявление. Интересная организация фирма «Орион», она существует около года, но ей одобрен кредит в размере 1 500 000 долларов США. Такая молодая организация и такой большой кредит, думаю, вам надо заняться этой организацией плотнее. Может, и мотив появится, – обратился Марк к Гирину.

– Ты сказал, его отравили? – проигнорировал сказанное Гирин.

– Да! Советую кофейные капсулы от аппарата отправить на анализ, некоторые из них имеют следы вмешательства и не заводской запайки.

– Я что, чуть не отравился?! – на лице Гирина застыли одновременно ужас и недоумение.

– Мы бы этого не допустили, – улыбнулся Марк.

В этот момент в кабинет вошел Степан Андреевич, в руках у него был компакт-диск. Заметив некоторое возбуждение на лицах присутствующих, и особенно застывшее выражение лица Гирина, он понял, что зашел в неподходящий момент. Шеф охраны молча протянул Морозову компакт-диск, ближайшему, кто стоял возле двери: тянуться через всю комнату к Марку и Егору Васильевичу не имело смысла.

– Спасибо, – ответил Александр, взяв в руки компакт-диск. – Я думаю, нам надо поговорить с секретаршей. Где она сейчас?

– Ее уже уволили, – вздохнул Степан Андреевич. – Зачем нужен секретарь, если нет руководителя. Тем более это был человек Петра Сергеевича, они очень давно вместе работали, а новый управляющий расставляет везде своих людей. Я могу дать вам ее телефон и адрес. Она очень хороший человек.

В присутствии Степана Андреевича, Платов больше ничего не показывал и не рассказывал, капитану Морозову же оставалось составить новый протокол, опечатать капсулы для кофемашины и папку с документами, касающимися «Ориона». Пока он делал свою работу, Марк молча прохаживался по кабинету, несколько раз выходил в приемную, даже успел посидеть на месте секретарши и прогуляться по коридору второго этажа. Появление Степана Андреевича разрядило обстановку, успевшую стать нервозной за несколько минут, все присутствующие старались не подавать вида о серьезных изменениях, произошедших в версии гибели Парамонова, а Гирин так и не изменил своего не то сердитого, не то напуганного выражения лица.

На выходе из банка шеф уголовного розыска буркнул что-то не совсем внятное и пошел в сторону своего автомобиля. Морозов понял, что обсуждение произошедшего, скорее всего, состоится на вечернем совещании.

– Марк, скажи честно, ведь ты еще дома знал о том, что Парамонова отравили. Как ты это делаешь? – уже в автомобиле задал вопрос Александр.

– Вчера мне в голову пришла только догадка, а сегодня на месте я убедился окончательно. Помнишь запись в протоколе, который ты принес с материалами дела? Там написано, что бумаги со стола были свалены на пол, а тело обнаружили в другом конце комнаты. И потом, труп Парамонова лежал головой к окну, а не к входной двери. Все это натолкнуло меня на мысль, что усопший не стремился в момент приступа к выходу. Но самая главная нестыковка – это зажатая в руках бумага. В обыденной ситуации при первых симптомах сердечного приступа больной старается скорее освободить руки от посторонних предметов, пытается быстрее расстегнуть одежду или сделать еще что-нибудь для облегчения своих страданий. Он же держал бумагу до последнего вздоха как свой спасительный билет. Надо отдать должное Парамонову, у него было очень мало времени. Последние мгновения своей жизни он потратил на подсказку, успел сориентироваться, добравшись до книжного шкафа с документами.

– Значит, убийца кто-то из сотрудников «Ориона», – заключил Морозов.

– Вполне возможно. Но мне кажется, без сообщника в банке дело не обошлось. Вполне возможно, ответы мы найдем на видеозаписи, тот, кто проник в кабинет Парамонова в его отсутствие и подменил отравленные капсулы для кофемашины, и есть наш убийца. Едем ко мне, там и посмотрим записи.

– Все так просто! – с некоторой досадой произнес Саша. – Хорошо, а как ты понял, что яд подсыпали в кофе?

– Это благодаря тебе! Вчера вечером ты пришел ко мне с этим благоухающим напитком, и в голове само родилось предположение. Я размышлял о возможных способах отравления Парамонова. Если рассуждать методом исключения, то способов отравить одного из руководителей банка на рабочем месте не так уж много. Во-первых, смертельную инъекцию с ядом сделать незаметно практически невозможно, да и при осмотре тела можно обнаружить следы укола. Во-вторых, с помощью отравляющего газа, но в многолюдном здании этот способ не самый удачный. Остается третий, можно сказать классический, с помощью яда в еде или в напитке. Отбросив сразу первые два варианта, я остановился на наиболее вероятном. Итак, едят офисный работники в основном в кафе и барах, а вот кофе или чай пьют на рабочем месте в гигантских количествах. Отсюда и наиболее простой способ для убийцы. Оставалось проверить догадки, и мои заключения подтвердились, когда сегодня в кабинете у Парамонова я обнаружил индивидуальную кофемашину. Дальше оставалось внимательно осмотреть сам аппарат, посуду и, конечно, капсулы с кофе. Несколько из них криво и не совсем аккуратно запаяны. Готов поспорить на миллион, что в них эксперт найдет не только кофейный напиток.

– Надеюсь, Егор Васильевич отошел от случившегося и не забудет отдать эти капсулы экспертам. Когда мы вышли, на нем лица не было.

– Можешь его успокоить, – разулыбался Марк, – он счастливчик. В шкафчике лежало три хороших капсулы без следов вмешательства и пять со следами вскрытия и повторной упаковки. Твой босс взял нормальную капсулу, если бы даже выпил, ничего с ним не случилось. На месте преступления пусть лучше работает, а не кофе пьет, – и Марк засмеялся.

Немного пошутив над Гириным и выражением его лица, друзья подъехали к дому Платова.

– Марк, как насчет пособника в банке? Может, лучше сразу отправиться в «Орион» и вытрясти их по полной? Запись потом посмотрим.

– Не торопись. Заявишься ты сейчас в «Орион» и что им скажешь? У тебя нет ни выводов эксперта, ни подозреваемого. Кого ты там будешь допрашивать? Всех подряд? Тут надо действовать осмотрительнее. Время на нашей стороне. Убийца считает себя в безопасности, он уверен, что все прошло по его плану. О том, что один из работников банка сообщник, а может, и сам убийца, наводит на мысль уровень охраны здания. На второй этаж можно пройти только через пост охраны возле лифтов и лестницы. В любом случае пройти незамеченным под камерами в коридоре и в приемной ему не удалось. Вычислим сообщника, а он нас приведет и к организатору убийства.

– Секретарша могла это сделать. Отличное алиби у нее получилось, она на обеде с другими сотрудниками, а ее босс в этот момент в кабинете корчится в предсмертных судорогах.

– Могла, но, напомню, в шкафчике лежали не только отравленные, но и вполне нормальные капсулы. Это говорит о том, что убийца заранее взял несколько капсул, добавил в них яд, потом заново заклеил и положил обратно в ящик. Оставалось только ждать, когда Парамонов выпьет отравленный кофе. Он мог выпить его в любой момент: и когда был один, и в присутствии секретарши, и в процессе совещания. В любой момент, короче! Так что версия с продуманным алиби секретарши не очень подходит. К тому же, со слов начальника охраны, секретарша была его ставленником, они давно вместе работали, а после смерти шефа она сразу лишилась работы. Пока ты писал протокол, у меня было достаточно времени осмотреть ее рабочее место. Личные вещи она уже забрала, а среди оставшихся ничего интересного я не нашел. Побеседовать с ней, конечно же, нужно, но не думаю, что она имеет отношение к убийству.

После разъездов по городу и нервотрепки с резко изменившимся положением вещей в деле банкира голова требовала небольшого отдыха, а желудок – сытного обеда. Как нельзя кстати, на плите в кухне у Марка стояла кастрюля со свежеприготовленным супом, а в сковороде ждали котлеты. Заботливая Роза Самуиловна приготовила вкуснейший обед, на который детективы накинулись мгновенно по приезде домой.

Вытянув ноги и раскинувшись в креслах, друзья сидели в тишине наслаждаясь кратким обеденным отдыхом и не спеша допивая чай. Перед глазами снова выстроилась картина произошедшего в банке преступления. Неизвестный проникает в кабинет банкира и подкладывает отравленные капсулы для кофемашины, Парамонов, ничего не подозревая, выпивает кофе, ему становится плохо, но перед смертью он успевает добраться до шкафа и выдернуть лист с реквизитами фирмы «Орион», пытаясь сообщить сыщикам о мотивах убийства. В приемной банкира постоянно находится секретарша, которая редко отлучается с рабочего места, а на первом этаже дежурит охранник, у которого есть постоянное видеонаблюдение. Для убийцы проникнуть незамеченным в кабинет – задачка не из легких. Несмотря на умозаключения Платова, у Морозова сложилось свое мнение: отличная кандидатура на роль подозреваемой все-таки секретарша Ольга Степановна Круглова. Она спокойно в отсутствие шефа могла поменять капсулы, да и смерть произошла как нельзя кстати, в ее отсутствие. В конечном счете, Марк тоже человек и может ошибиться на ее счет, а Александру эта идея показалась очень перспективной, и его размышления совсем незаметно растворились в дремоте.

Тихое шипение телевизора наполняло комнату, на черно-белом экране застыла безлюдная приемная, в которой несколько часов назад побывали полицейские. Платов сидел в кресле, смотря на экран, подперев рукой подбородок, в другой руке держа пульт.

– Надолго я заснул? – зевнул Александр.

– Минут 20—25. Я уже устал ждать, пока ты проснешься. Смотри, это 19 октября, ровно за день до убийства. Только начал смотреть, – Марк нажал на кнопку перемотки, чтобы промотать начало записи, на которой никого нет.

Просмотр видео занял у них оставшуюся часть дня. Марк с помощью пульта перематывал запись, а Морозов записывал время и кто заходил в кабинет к покойному. По окончании просмотра у него на руках было три листа формата А4 с записями на обеих сторонах. Они поминутно установили, кто заходил в кабинет к Парамонову накануне убийства, сколько времени там провел каждый посетитель, когда вышел и, самое важное, зафиксировали, что у каждого человека было в руках до и после посещения убитого.

В целом картина оказалась не такой радужной, как казалось на первый взгляд. В общей сложности Парамонова за неполных два дня посетило больше тридцати человек, причем никто из них в его отсутствие в кабинете не находился. Все сотрудники кредитного отдела не раз вызывались к начальнику, около пятнадцати сторонних посетителей, которые, скорее всего, являлись представителями различных фирм и организаций, обсуживающихся в банке. Список подозреваемых выглядел внушительно, любой из них мог заменить капсулу, но сложность заключалась в присутствии самого Парамонова. Шкафчик с капсулами находился в рабочем столе банкира в непосредственной близости от него. Получить доступ к капсулам не привлекая внимания Парамонова казалось практически невозможным.

Оставив Марка в глубоком раздумье, Александр поехал в отдел полиции, поделиться результатами просмотра видеозаписи и узнать мнение эксперта относительно капсул. В коридоре на него наткнулся майор Петров, тот самый, который изначально вел дело банкира. Не извинившись, он дальше поспешил в свой кабинет, никого не замечая на своем пути.

– Что с ним? – спросил Морозов у идущего следом сыщика, с которым они вместе работали в отделе уголовного розыска.

– Только получил нагоняй от шефа за какой-то осмотр банка. Плохо провел проверку и чуть криминальный труп не выдал за несчастный случай. Начальник сказал, что отправит его в постовые.

– Да уж, – вздохнул он и пошел к Гирину. – Разрешите? – спросил Морозов, открыв дверь к шефу в кабинет.

– Заходи, – гнев на лице Гирина сменил утренний страх и растерянность. – Подкинул твой дружок нам убийство. Эксперт провел дополнительные анализы и обнаружил в контейнерах с кофе вещества, относящиеся к группе сердечных гликозидов. Оказывается, это лекарство для сердечников, но при большой концентрации может вызвать летальный исход. Так вот в капсулах обнаружена убийственная доза этих веществ.

Заключение эксперта полностью подтвердило версию Марка. Оперуполномоченному оставалось рассказать Егору Васильевичу о догадках по поводу замены капсул одним из сотрудников банка и безрезультатных просмотрах видеозаписи с камер наблюдения. Конечно же, он упомянул, что не все капсулы были отравлены и что утром Гирину очень повезло. После этих слов начальник выпрямился, как будто сбросив с плеч тяжелые мешки, взгляд его энергично забегал по кабинету, а на лице появилось подобие улыбки. Накопленное в первой половине дня напряжение наконец-то отступило от него.

– Ух-х-х, ну и денек сегодня, – на глубоком выдохе произнес Егор Васильевич, как бы не замечая произошедших с ним изменений после радостной новости. После некоторой паузы как ни в чем не бывало он продолжил: – Получается, банкира отравили, подозреваемых у нас человек тридцать, которые за день до смерти заходили к нему в кабинет. Кто из них мог подменить контейнеры под носом у шефа, неизвестно. А может, это человек-невидимка? – с иронией спросил он.

– Надо в первую очередь заняться секретаршей, она больше всех заходила к Парамонову в кабинет. Могла выждать момент, когда шеф отвернется или отвлечется, и подменить капсулы.

– Хорошая версия, значит, этим и займешься. Это дело теперь полностью твое. Времени у нас совсем мало, буквально день-два. Такое убийство, да еще и руководителя банка! Да когда про это узнают газетчики, от нас мокрого места не останется, ты это понимаешь?! Короче, все другие дела в сторону, докладываешь мне каждый день.

– Хотел только напомнить, что у меня еще материал о смерти Елизаветы Сидельниковой, которая скончалась при похожих обстоятельствах на занятиях в университете.

– А по ней есть какие-нибудь образцы для анализа? С чего ты взял, что ее тоже отравили?

– Пока нет, но если провести повторное вскрытие и дополнительные анализы…

– Труп этой студентки еще в морге? – перебил Егор Васильевич.

– Нет, ее похоронили недели две назад. Надо проводить эксгумацию.

– Ты что, с ума сошел? – Гирин просто взорвался. – Мне еще эксгумации не хватало для полного счастья! У нас по банкиру пока одни догадки: нет ни подозреваемого, ни доказательств, а ты хочешь еще труп девушки выкопать, потому что их смерти чем-то похожи. Да от нас мокрого места не останется, ты это понимаешь?!

Обстановка в кабинете из спокойной в одно мгновение превратилась в напряженную. Высказывание насчет студентки за секунду вывело из себя Гирина, от совсем недавно установившегося спокойствия не осталось и следа. Перед ним замаячила перспектива признать, что в городе орудует маньяк, отравивший уже как минимум двух жертв, а никаких стоящих версий и мотивов совершенных преступлений нет.

На стене тихо шли часы. Никто не осмеливался произнести ни слова, Морозов потому что не хотел еще больше нагнетать обстановку, а шеф – просто не знал, что сказать. Наконец, Егор Васильевич выдавил из себя:

– Действуем так: занимаешься по полной делом банкира, про студентку пока ни слова. Всю информацию по Сидельниковой собираешь параллельно и негласно. Как только найдем убийцу Парамонова, тогда будем «колоть» его и на студентку. Если твоя версия подтвердится, получим разрешение на эксгумацию трупа. Сейчас этого делать нельзя, мы только наведем панику и можем спугнуть убийцу. Он наверняка чувствует себя в безопасности, уверен, что никто ни о чем не догадался.

Уже в своем кабинете, не теряя времени, капитан Морозов набрал номер телефона секретарши Кругловой – единственной на данный момент реальной подозреваемой. На другом конце телефона ответил милый женский голос, очевидно принадлежащий молодой особе. Круглова без лишних уговоров согласилась явиться завтра в отдел полиции для допроса. Ее спокойный тон с читаемой легкой грустью и абсолютным безразличием к вызову в полицию в какой-то мере подтверждал версию Марка о ее непричастности.

4

Осеннее солнце освещало бурлящий город и отражалось в стеклянном фасаде офисного небоскреба. Центр города в утренний час пик похож на муравейник. Столпотворение машин, толкающихся на дороге, по тротуарам еще сонные пешеходы спешат на работу. Долго покружив вокруг квартала, Морозов, наконец, нашел место для парковки в пяти минутах ходьбы от места, где согласно налоговой декларации располагалась организация ООО «Орион» и ее персонал.

Семнадцатиэтажный небоскреб на проспекте Буденновском, одно из немногих офисных зданий, построенных еще в восьмидесятых годах прошлого столетия, приютил не одну сотню фирм и учреждений. В небольшом холле висело два информационных табло, на которых красовались названия компаний. Получить право дополнительной рекламы и попасть на это табло могли наиболее крупные организации, либо те, которые снимали помещения в этом здании не один год. Пробежав глазами перечень фирм, Морозов названия «Орион» на информационном стенде не обнаружил.

– Доброе утро, я ищу компанию «Орион», она зарегистрирована в вашем офисном центре, – обратился он к молодому парню, сидевшему за стойкой ресепшена.

– Здравствуйте, одну минуточку, – юноша принялся методично пальцем бегать по столбцам в журнале. – К сожалению, такая организация у нас помещения в аренду не снимает, – закончив поиски, сообщил он.

– Как нет? Вот сведения из налоговой инспекции, «Орион» зарегистрирован в вашем здании.

– Сейчас, одну минуточку, я приглашу руководителя отдела по работе с арендаторами.

За кружкой чая Морозов расположился на стуле в кабинете Ирины Петровны, в обязанности которой входила работа со всеми «жителями» этого большого здания.

– Понимаете, Александр, – объясняла Ирина Петровна, – текучка арендаторов в нашем центре очень большая. Мелкие компании зачастую снимают у нас офис на полгода или год, их деятельность не приносит им прибыли, вот они и съезжают. К тому же мы оказываем такую услугу, как предоставление юридического адреса, то есть организация у нас зарегистрирована, но фактически не находится. Это все в соответствии с законом, – закончила рассказ управляющая.

– Есть у вас сведения, где они могут находиться? – спросил Морозов.

– Понятия не имею. Около года назад они у нас зарегистрировались. Согласно документам, пробыли два месяца, а потом съехали.

– Власенко Дмитрий Анатольевич, директор «Ориона» вам не знаком?

– Нет, не помню такого. Столько людей через меня проходит, запомнить всех просто не реально, – улыбнулась Ирина Петровна.

Сидя в машине и еще раз просматривая все документы по «Ориону», в том числе которые только что получил от Ирины Петровны, Морозов не смог найти реального адреса «Ориона». Вполне возможно, что его вообще не существовало, и самой компании тоже. Оставалась одна зацепка – адрес места жительства Власенко Дмитрия Анатольевича, директора этой загадочной компании.

В базе данных значилось, что Власенко проживал в микрорайоне Западный, одном из самых больших спальных районов города. Проезжая по лабиринту дворов между панельными девятиэтажками Западного, Александр поймал себя на мысли, что директор фирмы, которая получила кредит в полтора миллиона долларов, живет в самом обычном спальном районе города, а не в закрытом коттеджном поселке или в квартире в элитном жилом комплексе. Не зря покойный банкир сжимал лист с названием именно этой фирмы, мысль о том, что эта организация не похожа на крупного торговца строительными материалами, как указано в документах, все больше находила свое подтверждение.

Поднявшись на пятый этаж, где должен проживать Власенко, сыщик нажал на звонок и приготовился услышать, что такой гражданин здесь больше не живет и о нем здесь никто ничего не знает.

– Кто там? – послышался из-за двери женский голос.

– Полиция. Оперуполномоченный Морозов. Мне нужен Власенко Дмитрий Анатольевич.

Щелкнул замок, и на пороге появилась женщина около 45—50 лет в затертом домашнем халате и с бигудями на голове. С недоверием и испуганностью в глазах она спросила:

– Зачем он вам? Что-то случилось?

– Я ищу Власенко Дмитрия Анатольевича, – еще раз повторил полицейский. – Он дома?

– Нет, на работе. Скажите, зачем он вам? Что-то случилось? Я его жена, – волнение женщины все усиливалось.

– Успокойтесь, ничего не произошло, – поспешил успокоить ее Морозов. – Мне нужно с ним поговорить насчет его организации «Орион».

– Какой организации?! Он работает водителем автобуса. О чем вы?

– Фирма «Орион», он является ее единственным учредителем и генеральным директором.

– Бросьте, мой муж всю жизнь за рулем. Никогда не было у него никакой фирмы. Вы, наверное, что-то путаете, можете зайти, я ему сейчас позвоню и все узнаю, – открывая дверь полностью, предложила она.

Власенко ответил на телефонный звонок своей супруги и был крайне удивлен, узнав, что он является директором компании-миллионера. В ходе разговора выяснилась интересная деталь, которая могла дать ответ на происходящее. Несколько лет назад Власенко потерял свой паспорт, он даже не смог точно сказать, где это было. Когда Морозов упомянул о кредите в полтора миллиона долларов, у жены Власенко чуть не случился обморок. Такие деньги они видели только по телевизору, и такой огромный долг семья Власенко никогда не сможет вернуть. Дмитрий Анатольевич заметно разнервничался и обещал к вечеру быть в отделе полиции.

«Орион» – мифическая организация, которая никакой деятельности не осуществляет, но при этом получила огромный кредит. Неплохой мотив убийства получается: полтора миллиона долларов за жизнь банкира, который, судя по всему, понял, что «Орион» – компания мошенников. Теперь есть очень хорошая тема для разговора и с управляющим банком Дроздом, интересно посмотреть, что теперь он скажет и как себя будет вести.

Тот, кто стоит за фальшивой фирмой «Орион», и организовал убийство Парамонова. Остается одна деталь, которая не подходит в выстроившуюся картину, – смерть студентки Сидельниковой. Если отравление банкира подтвердил эксперт, то по смерти студентки пока нет ничего. Как бы ни были похожи два этих происшествия, остается шанс, что имел место роковой случай и несчастную девушку никто не убивал. С этими мыслями Морозов поехал обратно на работу, с уверенностью, что находится на правильном пути в расследовании.

На часах уже было почти три часа дня, примерно через полчаса должна прийти секретарша Круглова, а он стоял в автомобильной пробке на проспекте Стачки. Ремонтные работы в начале проспекта превратили скоростной трехполосный проспект в подобие бутылки с тонким горлышком. Он преодолел сужение дороги и вырвался на простор в пятнадцать минут четвертого, наверное, Круглова уже пришла в полицию. Предстояло проехать еще весь центр города с его плотным движением в любое время суток. Несколько раз Морозов проскочил перекрестки уже на желтый сигнал светофора и даже «подрезал» синий «Форд». Останавливаться и извиняться времени не было, пришлось молча смотреть в зеркало заднего вида, как водитель «Форда» орет ему вслед.

В три часа сорок минут он заскочил на парковку возле отдела и пулей взлетел по лестнице ко входу. В этот момент открылась массивная деревянная входная дверь, и Морозов грудью и лицом налетел на ее торец. Отлетев назад, на мгновение потерял равновесие и чуть-чуть не свалился с лестницы вниз. Не упасть помогли перила, за которые он вовремя схватился рукой и навалился на них спиной.

– Ой, ой, ой, извините, пожалуйста, я случайно, – из распахнувшейся до конца двери к Александру кинулась девушка и схватила за куртку, стараясь помочь принять вертикальное положение.

В глазах на секунду потемнело, изображение расплылось в тумане. Удар головой об дверь получился достаточно сильным, хорошо, хоть сознание осталось на месте.

– У вас кровь! Подождите, дайте я помогу, – девушка, отставив руки Морозова, приложила платок к правой брови, откуда тонкой струйкой бежала кровь.

– Морозов, ты в порядке? – из двери вышел дежурный.

– Да, все в порядке, – резкость в глазах начала восстанавливаться.

– Морозов? – спросила девушка. – Так это вы меня вызывали?

– Вы, судя по всему, Круглова? – перехватывая из ее рук платок, приложенный к брови, спросил пострадавший.

– Да, это я. Пришла пораньше и жду вас почти час. Подумала, что вы про меня забыли, – с некоторой обидой в голосе сказала Круглова.

– Как же про вас забудешь, – опер потер ушибленный лоб и посмотрел на платок, на котором остался кровяной след длиной в пару сантиметров. – Пройдемте на второй этаж, я постараюсь вас долго не задерживать.

Стройная девушка с хорошей осанкой шла по коридору впереди. Черная юбка-карандаш облегала ее ровные ноги в туфлях на высокой шпильке. Образ завершала белая полупрозрачная блузка с высокими подплечниками и волосы, заплетенные в тугую косу. Через плечо у Кругловой висела маленькая черная сумочка на длинном ремешке из лакированной кожи, а через руку было переброшено светло-бежевое пальто. Не хватало только корпоративного шарфика, который носят все сотрудники «Промышленного банка».

Круглова могла сделать успешную карьеру модели, одновременно мягкой и четкой походкой она шла по коридору. Мимо прошли двое молодых людей, вслед отпустившие шутку о том, какие красивые девушки работают в полиции. Глядя на ее уверенность и офисный стиль в одежде, ее с большой долей вероятности могли принять за полицейского в штатском. Круглова никак не отреагировала на шутку или неудачную попытку познакомиться со стороны молодых людей. Как будто по подиуму, с высоко поднятой головой она дошла до кабинета капитана Морозова.

Рабочее помещение не подходило для беседы с такими симпатичными молодыми особами, если, конечно, эти беседы не касались дела об убийстве. То ли от перенесенного удара, то ли от очарования девушки на секунду Морозов забыл о цели визита, и перед его глазами предстала картина: они с этой милой девушкой беседуют в уютном итальянском ресторане за столом, накрытым длинной скатертью, под тихую романтическую музыку. Через мгновение волшебная аура развеялась и вместо уютной атмосферы ресторана выросли зеленоватые стены казенного помещения. Головная боль затихла, и мысли начали приходить в порядок, а мечта о свидании с красивой девушкой растворилась в голове под давлением сложившихся подозрений в убийстве.

Она сидела на стуле для допросов рядом с его столом. Ее хрупкий стан практически незаметно покачивался при дыхании, лицо безмятежно застыло без эмоций. На коленях она держала сумочку, которую теребила пальцами.

Внешний вид очень часто соответствует внутреннему содержанию человека. Исключение составляют, пожалуй, попытки специально ввести в заблуждение окружающих. Причем цели у таких людей абсолютно разные, от сокрытия своего участия в преступлении до банального желания казаться лучше в глазах присутствующих. Глядя на Ольгу Круглову, нельзя было даже заподозрить ее в каком-либо преступлении, не говоря уже об умышленном лишении жизни другого человека. Ее еще юношеский взгляд разрушал старательно созданный официальный образ банковского работника. Никакой злобы за только что полученные травмы Морозов на нее не испытывал, наоборот, увидев ее перед собой, не смог настроиться на жесткую беседу, как это обычно бывает с подозреваемыми в преступлении. Лучше пусть подтвердится ее абсолютная непричастность к этой гнусной истории, нежели подозрения оправдаются.

– Ольга Степановна, расскажите мне о вашем начальнике – Парамонове Петре Сергеевиче, – начал допрос Морозов. – Как давно вы знакомы, какие между вами отношения?

– Какие между нами отношения? – немного встрепенулась секретарша, подразумевая под словом «отношения» интимную связь. – Самые теплые и дружеские отношения! – с некоторой гордостью сказала она. – Мы давние подруги с его женой Викой, я близкий друг их семьи!

Ее ответ в глубине души порадовал молодого полицейского, потому что успешные руководители часто заводят любовные игры со своими подчиненными, но она не была любовницей своего босса. В протоколе есть обязательная графа «семейное положение», заполнила ее краткая запись «не замужем». И теперь взять и пригласить ее на свидание мешало только одно обстоятельство – статус подозреваемой в отравлении своего начальника.

– Расскажите поподробней, пожалуйста. Как вы познакомились? – спросил он, стараясь не выдать борьбу противоположностей внутри себя.

– Мы с Викой учились в банковском лицее в одной группе, там и познакомились. За три года стали лучшими подругами, всегда были вместе. Когда закончилась учеба, ее отец помог нам устроиться стажерами в «Промышленный банк». Я попала на стажировку в отдел по работе с персоналом, а Вика – в кредитный отдел. На работе Виктория и встретилась с Петром, он тогда не был заместителем управляющего, а начинал свою карьеру простым менеджером. У них закрутился роман, и через год они поженились, на их свадьбу меня позвали свидетельницей. После свадьбы Вика не долго проработала в банке: забеременела. Когда она уволилась, место в кредитном отделе освободилось, и Петя, ходатайствовал, чтоб взяли меня на место Вики. Потом Петя вырос до начальника этого отдела. Он очень грамотный работник, и карьера шла вверх, его назначили заместителем управляющего ростовским филиалом. Все это время мы не переставали дружить, я часто гостила у них. Что же сейчас будет с Викой и детьми?.. – на ее глазах навернулись слезы, очевидно, при воспоминаниях о страданиях своей подруги.

У Саши в руках находился ее платок, которым она остановила кровь из его лба. Он протянул платок ей:

– Прошу вас, держите себя в руках. Ольга Степановна, вернемся к делу, расскажите, что входило в ваши обязанности?

– Называйте меня, пожалуйста, просто Ольга, я не привыкла к обращению по имени и отчеству, – кокетливо улыбнулась она. – Обязанности мои были, как и у любого секретаря, ничего особенного. Готовила документы для подписания, вела график встреч, собирала от сотрудников банка необходимые документы, контролировала поручения, всего понемногу, в общем.

– Может, еще какие неофициальные поручения? – постарался Александр не придавать значимости своему вопросу. – Например, в ваши обязанности входило готовить своему шефу какую-нибудь еду, бутерброды или, скажем, кофе или чай? – и пристальным взглядом впился в секретаршу, пытаясь уловить хоть малейшее проявление нервозности, которое может ее выдать.

– Нет, – ответила она, и ни один мускул на ее лице не дрогнул, а голос никак не изменился, – Петя не ел на рабочем месте. Предпочитал обедать в кафе, часто кушал на деловых встречах. Чай он не любил, а вот кофе даже очень. На прошедший день рождения мы с сотрудниками решили подарить ему кофейный аппарат. Подарок ему очень понравился, и он поставил его рядом со своим столом, так что делать ему кофе не было никакой необходимости.

– Капсулы для кофе кто ему покупал? Вы? – не сдержался сыщик.

– Нет, он сам их покупал, – с вопросительным взглядом ответила Круглова, не понимая сути вопроса.

– Хорошо, вернемся к вашей работе, – продолжал Морозов, сделав вид, что не заметил ее удивленного взора. – Подготовка документов для получения займа входила в круг ваших обязанностей?

– Да, конечно. Я собирала необходимый пакет бумаг, а затем готовила заключение о целесообразности выдачи кредита. Но мне Петр поручал готовить документы только для наиболее крупных компаний, которые он вел сам. Все мелкие и средние кредиты оформляли менеджеры кредитного отдела, а мне передавали готовые документы для их утверждения и подписания у него.

– Фирма «Орион» вам о чем-нибудь говорит? – и снова Александр попытался поймать малейшие изменения в поведении подозреваемой при упоминании названия несуществующей фирмы, которой выдали огромный заем.

– Нет, не припомню, – спокойно покачала головой Ольга.

– Этой фирме выдан кредит в полтора миллиона долларов. Теперь вспомнили?

– Нет, что вы! Если бы я готовила для них документы, точно запомнила. Такие большие суммы не часто встречаются.

– Постарайтесь вспомнить директора или представителя «Ориона». Кто вел от них переговоры?

– Первый раз слышу про эту организацию. Никаких встреч с директором «Ориона» для Петра я не назначала, и на прием от них никто не записывался и не приходил.

Ответы Ольги ни на секунду не давали усомниться в их правдивости. Казалось, что Марк был прав на ее счет и версия о ее причастности трещит по швам. Ни один вопрос сыщика не произвел на нее хоть какого-то впечатления и не заставил нервничать. Она отвечала спокойно, не пытаясь ничего скрыть или придумать, чем все сильнее и сильнее завоевывала симпатию Морозова.

– Почему, Ольга, вас так быстро уволили? Сразу же после смерти Парамонова? – этим вопросом Александр решил закончить допрос Кругловой.

– Понимаете, – чуть замялась она, – я заметила, что за последний месяц отношения между Парамоновым и управляющим банком Дроздом резко ухудшились. За несколько дней до смерти Петра они сильно поругались. Это был вторник, по-моему. Дрозд зашел в приемную, спросил у меня, нет ли посетителей у Пети. Я сказала, что он один. Дрозд зашел к нему с какой-то папкой, минут пять все было тихо и спокойно, а потом я услышала, как они начали орать друг на друга. Парамонов кричал: «…так нельзя!!! …ты что, слепой?!…нет!!!». Дрозд выскочил из кабинета, я от неожиданности даже встала. Наверное, он понял, что я слышала их ссору. Потом случилось это несчастье с Петей, по-моему, в отместку Дрозд меня сразу же и уволил. Хотя я могла работать не только у нового заместителя, но и в другом отделе банка. Мне теперь надо искать новую работу.

– Ольга, вспомните, когда выходил Дрозд после ссоры, папка с бумагами у него по-прежнему находилась в руках?

– Кажется, нет. А может, и была, – после некоторой задумчивости сказала она, – точно не могу вспомнить.

– Вы не разговаривали с Парамоновым о причине их ссоры с управляющим?

– Я не стала лезть с расспросами по поводу их разногласий. Заметно стало, что на Петю в последнее время давил невидимый груз ответственности. Он был человеком с сильным характером, всегда решал проблемы самостоятельно, не жаловался окружающим. Собственно, характер и стал залогом его быстрого карьерного роста. Я уверена, он бы справился со всеми трудностями, но сердце не выдержало, – она снова приложила платок, желая промокнуть влажные глаза.

– За последние несколько дней перед смертью к Парамонову не приходили подозрительные люди или может, кто-то в его отсутствие заходил в кабинет?

– Подозрительные?! – удивленно переспросила она. – Нет, конечно! На второй этаж проходят только сотрудники банка. На первом этаже перед лифтами пост охраны, если приходит посетитель, то его пропускают только после звонка сотрудника банка, к которому он идет. Все, кто приходил к Пете, – это клиенты нашего банка, они записаны в журнале у охраны. По поводу посторонних в его кабинете, так Петя всегда, когда уходил, закрывал дверь на ключ, даже если я оставалась в приемной.

Ее слова полностью подтверждались видеозаписью, которую так кропотливо изучили вчера. Оставалось только внести ее показания в протокол и отпустить.

– Спасибо за то, что вы пришли. Если понадобитесь, я вас вызову дополнительно, – Саша старался сохранить сухость в своем голосе.

Определенно Круглова Ольга милое создание, уходя она улыбнулась одними только губами. Может, она поняла неискренний тон его обращения и дала знак, что будет ждать звонка.

Пока дело не будет закончено, никаких любовных историй, сказал сам себе Морозов и пошел доложить шефу о новых подробностях расследования.

Егор Васильевич внимательно выслушал рассказ о посещении офиса, где должна располагаться фирма «Орион», о беседе с подставным директором Власенко, который на самом деле является водителем автобуса, и об интересных фактах, поведанных секретаршей Кругловой.

– Мотив очевиден! – выслушав сыщика, сказал Гирин. – Банкира убили его же сообщники. Он выдал огромную сумму подставной фирме, а когда сообщники получили деньги, решили его убить. Во-первых, чтобы замести следы, а во-вторых, банально не делиться с ним, – рассуждал вслух Гирин.

– Не стоит забывать про ссору с управляющим. Может, именно он принес папку с документами «Ориона», когда секретарша стала свидетелем их ссоры.

– Маловероятно. Они могли ругаться из-за чего угодно. Мало поводов на работе, что ли? – не унимался Гирин. – Сейчас позвоню нашим коллегам из экономической безопасности. Поедете вместе в банк, пусть сами разбираются, в конечном счете кредитные мошенничества – это их забота, а ты посмотри документы, кто кроме Парамонова занимался выдачей кредита «Ориону». Чувствую, в этом банке собралось осиное гнездо. Убийца точно кто-то из сотрудников! Не удивлюсь, если к преступлению имеет отношение твоя милая секретарша, а сама изображает из себя паиньку.

Через полчаса к Гирину явились двое сотрудников экономической безопасности. Женщина в строгом брючном костюме темно-синего цвета представилась Светланой Сомовой. Второй опер выглядел моложе ее по возрасту, звали его Евгений Казанцев. Доклад капитана Морозова они выслушали без особого удивления, не первый раз сталкиваются с такого рода мошенничествами. В изощренные подробности убийства Парамонова их не посвящали, а они не интересовались. Время шло к завершению рабочего дня, и опергруппа поспешила в банк, не теряя ни минуты.

5

– Добрый вечер, – в холле кредитного учреждения группу полицейских встретил скучающий начальник охраны Степан Андреевич.

– Здравствуйте, Степан Андреевич, – поздоровался Морозов.

– Решили воспользоваться льготным предложением? – заулыбался он.

– Еще нет, спасибо, – ответил Саша. – Мы снова к Дрозду по нашему делу. Появились новые обстоятельства, нужно с ним дополнительно побеседовать. Пожалуйста, сообщите ему о нашем визите.

С Сомовой и Казанцевым заранее, в отделе полиции, распределили обязанности, которыми каждый сыщик займется в банке. Они берут на себя изучение всей документации, разбираются, каким способом мошенники получили деньги – наличными или перечислили на счет в другой банк, в общем, устанавливают, кто их получил. Морозову достался подробный опрос управляющего и работников, которые причастны к выдаче кредита.

Руководитель ростовского филиала «Промышленного банка» Дрозд встретил визитеров с грозным видом. Он и не пытался скрывать раздражения от их появления. Перед самым их приходом Дрозд собирался уходить, уже успел надеть плащ и перчатки.

Не раздеваясь, он, вернулся в свое кресло, всем своим видом давая понять, что задерживаться на работе из-за незапланированного визита не собирается. Сложный человек этот Дрозд, получил большую должность и считает себя выше остальных, думает, что может с пренебрежением общаться со всеми окружающими, как со своими подчиненными.

До этого момента Светлана Сомова молчала, но, видимо, сказывается опыт работы с такого рода «боссами», и без лишних церемоний она первая обратилась к управляющему:

– Здравствуйте, Владимир Павлович. Разрешите представиться – капитан полиции Сомова Светлана, отдел экономической безопасности. Это мой коллега лейтенант полиции Евгений Казанцев, а с Морозовым Александром вы уже знакомы. Мы пришли к вам по поводу одного из ваших клиентов. У нас есть все основания полагать, что в отношении банка совершено мошенничество при получении кредита. Вам придется уделить нам внимание и предоставить требуемые документы.

После этих слов Дрозд немного подобрался в кресле, сев более ровно, на его лице гримаса недовольства быстро сменилась недоумением. Строгие слова и бескомпромиссность сбили с банкира внешнюю напыщенность и важность.

– Я думал, вы все про несчастный случай с моим заместителем, – в его голосе звучали нотки оправдания.

– И о нем тоже я бы хотел с вами поговорить, – сказал Морозов.

Все присутствующие расселись за столом для совещаний. Дрозд изменил свое поведение с гневного на недовольно-отрешенное. Демонстративно снял перчатки и пальто и повесил его в шкаф в приемной. Светлана взяла инициативу в свои руки:

– Владимир Павлович, мы располагаем данными, что в вашем банке получен большой кредит по поддельным документам. Нам понадобятся все бумаги по этой сделке и необходимы работники, которые занимались непосредственно выдачей денег.

– Хорошо, какая организация вас интересует? Сейчас вызову начальника кредитного отдела, она вам все предоставит, – довольно спокойным тоном сказал он.

– Фирма «Орион». Вам она не знакома?

– Помню, что вы еще вчера спрашивали меня об этой фирме, – повернул голову в сторону Дрозд и обратился к Морозову. – Нет, я не знаю эту организацию, в нашем банке кредитуется почти тысяча юридических лиц и несколько тысяч обычных людей. Я не обязан всех помнить!

– Тем не менее «Орион» получил огромный кредит, даже по меркам вашего учреждения. Нами проведена самая простая проверка и установлено, что фирмы не существует, она открыта по утраченному паспорту водителя автобуса, – не унималась Сомова.

– Такими клиентами занимался лично Парамонов, я к ним отношения не имел. Сейчас придут специалисты, которые проводили проверку этой компании, может, они вам что-нибудь расскажут.

Из-за нагрянувшей проверки все работники банка остались на рабочих местах после закрытия. Толстые папки-скоросшиватели с бумагами множились стопками на столе вокруг Сомовой и Казанцева. Сотрудники отдела экономической безопасности проворно листали их, выбирали необходимые листы, снимали копии, запрашивали все новые и новые материалы. Дрозд смотрел на все это немного уставшим взглядом, не проявляя никакого желания в этом участвовать. Он то сидел в своем рабочем кресле и смотрел телевизор, то расхаживал по кабинету со сложенными на груди руками, то несколько раз выходил поговорить по телефону, чтобы присутствующие не слышали сути разговора. Уличив удобный момент, Морозов попытался задать ему несколько вопросов об их личных взаимоотношениях с Парамоновым, чтобы постараться получить хоть какую-то информацию о причинах их ссоры за несколько дней до убийства.

Дрозд без энтузиазма отнесся к его вопросам и отказался отвечать, сославшись на позднее время и плохое самочувствие. Морозов убедил банкира встретиться завтра утром в отделе полиции для официального допроса и выписал ему повестку. На этом общение закончилось. Дрозд продолжил размеренными шагами мерить кабинет или смотреть в окно. Затем вызвал секретаршу, чтобы она принесла ему таблетки от головной боли.

Сомова и Казанцев, перевернув гору материалов и восстановив ход событий, выяснили интересные моменты. Получалось, что все отчеты по «Ориону» составил лично Парамонов, даже проверку их подлинности осуществил сам, но самое неожиданное случилось после: бумаги для перечисления кредитных денег поступили в бухгалтерию банка на следующий день после смерти Парамонова, и на этих бумагах стояла его подпись. Как документы с подписью покойника попали в бухгалтерию никто из сотрудников объяснить не смог.

Выяснилась и еще одна примечательная деталь: такие крупные займы не выплачивают сразу. Сумму резервируют на определенную дату, после чего переводят на указанный счет. Так вот сумма в полтора миллиона долларов США для «Ориона» забронирована только на завтра и деньги мошенники еще не получили.

Поразительно, но после всех выводов, сделанных Сомовой и Казанцевым, глава филиала вел себя по-прежнему и не проявил никакого интереса к этой информации и тем более заинтересованности найти виновного среди своих работников. Под конец вечера он все сильнее начал жаловаться на ухудшающееся самочувствие, скорее всего вызванное плохой погодой и переутомлением.

– Мы закончили, – подвела итог Светлана Сомова. – Нам потребуется заявление банка на фирменном бланке для признания вас потерпевшими. Эти материалы, – указала взглядом на толстую стопку, – мы изымаем для проведения экспертизы.

– Да, конечно, я дам указание, чтобы заявление подготовили, – болезненным голосом ответил Дрозд.

– Завтра ждем вас в отделе полиции с документами для дачи показаний. Надеюсь, после отдыха вам будет лучше, – произнес Морозов.

– Я тоже на это надеюсь. За последнее время навалилось столько проблем, – неожиданное откровение Дрозда застало всех врасплох. – Ужасный несчастный случай с Парамоновым, а тут еще такое мошенничество и подозрения на работников банка. Нервное состояние на пределе. Завтра мне станет полегче, я уверен, тогда и поговорим, что делать дальше. Если я вам больше не нужен, с вашего разрешения я отправлюсь домой и отдохну.

После банка Александр поехал к Платову поделиться успехами сегодняшнего дня, а заодно узнать, как он провел день. Странно, но за весь день Марк ни разу не позвонил, да и у Саши времени на разговоры особо не было. Интересно, занимался ли он общим делом или ждет новостей от друга-полицейского.

Поздним вечером центр города пустеет, жители разъезжаются по спальным районам, поэтому проблем с парковкой служебного автомобиля не возникло. Из окна гостиной сыщика лился яркий свет на темную улицу, скорее всего, у Платова кто-то есть.

– Добрый вечер, Саша, – поздоровался с гостем хозяин, когда Морозов зашел в комнату. Судя по его внешнему виду, он совсем недавно пришел и не успел раздеться. Расхаживая по комнате в расстегнутом пальто, он давал указания Максу. Тому самому Максиму Король, который состоял под надзором полиции за карманную кражу.

– Привет, – ответил опер и обратился к мальчику. – Разве тебе не пора быть дома? Я тебе только вчера об этом рассказывал.

– Здрасьте, – пробурчал недовольный пацан.

– Прошу тебя, перестань, – вступился за него Марк. – Он помогает мне, это я его попросил прийти так поздно, – он повернулся к Максиму и спросил его: – Ты все понял?

Королек кивнул, взял протянутые ему Платовым несколько сторублевых купюр и, не прощаясь, выскочил из квартиры.

– Шустрый малый, – снимая пальто, довольно произнес Платов. – Давно мне нужен был такой помощник. Как успехи? Убийцу поймали? – резко сменил направление разговора Платов.

– Много начинает проясняться в этом деле, мотивом убийства однозначно является кредит фирме «Орион», но пока подозреваемых нет. А ты чем занимался сегодня, что-нибудь интересное узнал?

– Если позволишь, хотел бы сначала выслушать тебя, уверен, у тебя информации больше. Потом поделюсь своими скудными наблюдениями. Только прошу, рассказывай со всеми деталями, ты же знаешь, как для меня важны подробности, – Марк поудобнее устроился в кресле в ожидании истории.

– Информации за сегодня получили много, только вот к разгадке преступления не приблизились ни на шаг, – начал Саша свой рассказ.

Стараясь не упустить деталей, он передал Марку все подробности его поисков офиса и директора несуществующей компании. Получалось, что преступники по утраченному паспорту, принадлежащему водителю автобуса Власенко Дмитрию Анатольевичу, открыли фирму «Орион». Затем подделали бухгалтерскую отчетность о якобы бурной предпринимательской деятельности и подали их в «Промышленный банк» для получения займа в размере полутора миллионов долларов США. Удивительно, но все отчеты, касающиеся выдачи кредита, проверял и подписывал лично покойный Парамонов. Причем бухгалтерские документы на перевод денег на счет «Ориона», подписанные заместителем управляющего, поступили в бухгалтерию на следующий день после его смерти. Не надо обладать сверхспособностями, чтобы понять, что у Парамонова был сообщник среди работников кредитного учреждения. Все специалисты бухгалтерии и кредитного отдела клянутся, что никого из «Ориона» они не видели, и как попали документы после кончины Парамонова для оплаты, не знают. Эти материалы направлены на почерковедческую экспертизу, есть все основания полагать, что подпись покойного подделана уже после его смерти. Из хороших новостей только то, что мошенники не успели завладеть желаемыми деньгами, перечисление на счет призрачной компании заморожено в связи с проверкой. Коллеги из отдела экономической безопасности Сомова и Казанцев провели документальную проверку, но следов сообщника не обнаружили. Очень аккуратно и чисто подготовлены все банковские отчеты от имени Парамонова, пособник, в существовании которого уже никто не сомневается, никак себя не выдал.

Не забыл поделиться с Марком своими мыслями насчет секретарши Кругловой. С одной стороны, она произвела впечатление расстроенной девушки, находящейся в легкой депрессии из-за утраты давнего друга и одновременно шефа, и плюс ко всему потеряла работу. Если посмотреть с другой точки зрения, очень много фактов делают ее идеальной подозреваемой: она имела доступ к рабочему месту своего босса и легко могла подменить капсулы для кофемашины, также, как она сама призналась, по поручению своего шефа готовила от его имени бумаги. Вполне возможно, она могла и по «Ориону» подготовить необходимые бумаги, а после убийства Парамонова, зная подпись шефа, подделать ее и передать в бухгалтерию. В конце концов, Ольга прекрасно могла получить деньги со счета и отправиться жить на побережье моря в роскоши и достатке.

Беседу с ней Морозов передал Марку почти дословно, даже рассказал о своих наблюдениях за ее поведением. Не забыл упомянуть и об имевшей место ссоре между руководителем банка Дроздом и покойным за несколько дней до убийства. Узнать причину ссоры сегодня вечером не удалось из-за плохого самочувствия банкира. Реально ли ему стало плохо или он притворялся, так и осталось загадкой.

Марк выслушал своего друга очень внимательно, несколько раз уточняя некоторые подробности. Окончание рассказа он встретил молчаливой задумчивостью, так свойственной ему.

– У меня все, – закончил Саша и надеялся на такой же подробный рассказ со стороны своего приятеля. – У тебя есть свежая информация?

– Да, да, конечно, – оживился Марк, выйдя из задумчивого состояния. – Мы с Корольком тоже зря времени не теряли.

– С Корольком? – удивленно спросил Саша.

– Он мне здорово сегодня помог, сейчас расскажу. Не знаю пока как, но убийства студентки Елизаветы Сидельниковой и банкира звенья одной цепи. Найдя убийцу девушки, мы найдем и организаторов мошенничества в банке.

– Почему ты уверен, что ее убили?! Может, все-таки это был несчастный случай? Никаких доказательств нет, я разговаривал с Гириным по этому поводу, никто не позволит выкопать ее труп из могилы для проведения повторной экспертизы без веских доказательств.

– Между прочим, о доказательствах, забыл сказать. Помнишь, среди изъятых вещей студентки мы видели тетрадь с лекциями? Мы еще подумали, что она побывала в луже или в грязи, коричневые листы сморщены от влаги. Хотя в день ее гибели стояла сухая погода. Советую отправить их на экспертизу.

– Зачем? Установить лужу, в которую упала бумага? – рассмеялся Морозов.

– Зря смеешься, – серьезным тоном продолжал Платов. – Несколько мелочей, на первый взгляд не связанных между собой, о многом могут рассказать. Тетрадка не была ни в какой луже, это следы от пролитого кофе.

– Так, так, так, слушаю внимательно.

– Еще раз прокрути беседу с ее женихом об их последней встрече в университете. Он пришел на занятия с бумажным стаканчиком кофе, который у него забрала Лиза перед лекцией. Она выпивает напиток на лекции, и ей становится плохо. Стаканчик опрокидывается и заливает тетрадь, которую опечатал полицейский вместе с другими вещами. Симптомы отравления очень похожи, Парамонов тоже непроизвольно свалил стопку бумаг со своего стола. Наверное, это действие яда.

– Так, стоп. То есть отравленный кофе Елизавете передал ее жених Кононов?! Получается, он ее убил?

– Жертва здесь не она, а он!

– Кононов?

– Да, убить хотели его, а роковая случайность спасла ему жизнь. Яд по ошибке выпила его невеста.

– Ничего не пойму, в голове все перемешалось.

– Сегодня я побеседовал с подругой девушки, которая была рядом с Лизой в момент смерти. Когда у девушки начался приступ, она случайно задела стаканчик и облила не только себя и свою тетрадку, но и платье подруги. Круг из мелочей замкнулся: тетрадка с раскисшими листами, рассказы Кононова и подруги.

– И снова для отравления использован кофе!

– Да, напиток имеет терпкий вкус и может замаскировать любые посторонние примеси. Для отравления лучше и не придумаешь.

– И как же отрава попала в кружку к Кононову, тоже через кофемашину?

– Нет. Тут все гораздо сложнее. На восстановление хода этих событий у меня ушло полдня. Итак, Владимир Кононов, как обычно, с утра приходит в университет, в фойе главного корпуса он покупает кофе в стационарном аппарате по продаже напитков. Из главного корпуса он идет в крыло, где располагаются шкафчики с личными вещами студентов, там он, собственно, и встречает Лизу. Из фойе главного корпуса до помещения со шкафчиками около минуты с небольшим ходьбы по коридорам университета. Заметь! – Марк обратился с многообещающим тоном, – стаканчик находился в руках у Кононова, пока его не выхватила из рук Елизавета. Версию, что напиток был отравлен уже в стационарном аппарате, я исключаю сразу. Так каким образом отрава попала в стаканчик к Кононову?

– Не знаю, – пожал плечами Морозов.

– В истории банкира, – продолжил свои рассуждения Марк, – фигурирует личный настольный кофеаппарат, использующий капсулы, а в университете аппарат общего пользования. В нем предлагается обширный ассортимент – несколько видов кофе, чая и шоколада. Шансов определить, какой напиток выберет парень и купит ли его вообще, еще меньше, чем сорвать джекпот в лотерее. Этот вариант исключается. Таким образом, остается промежуток времени около минуты, за которую студент прошел из основного корпуса к шкафчикам, держа стакан при себе. И как живому человеку в здравом уме и твердой памяти можно незаметно подмешать в стаканчик яд, когда он идет по коридору?

– Это невозможно. Может, именно Кононов отравил свою невесту? Это более реально! – предположил Саша.

– Ты рассматриваешь эти убийства отдельно друг от друга. В этом твоя ошибка. Они тесно взаимосвязаны, и объединяет их рука одного человека. Не сомневаюсь, что эксперт даст заключение об идентичности яда, использованного в обоих случаях. У Кононова нет мотива желать смерти своей невесте, – продолжил рассуждение сыщик, – к тому же к банку он не имеет никакого отношения и попасть незамеченным туда бы не смог, не говоря уже о махинациях с кредитом. Мне не дает покоя тайный поклонник Лизы и соперник Кононова. Вот очень интересный персонаж.

– Ты думаешь, что это он их отравил?

– Даже не думаю! Я в этом уверен, – заключил Марк.

– И как же он это сделал? Проник незамеченным в кабинет Парамонова, подсыпал на ходу Кононову яд в стаканчик, при этом никто его не заметил. Человек-невидимка, не иначе.

– К нашему счастью, он вполне видимый и осязаемый, но и довольно умный, чтобы не оставлять следов.

– Есть идеи, как его поймать?

– Утром была одна идея, но невидимка и этот вариант предусмотрел. Помнишь, я тебя спрашивал про телефон Лизы, не изымался ли он вместе с другими вещами? Ты сказал, что нет. Я поговорил с бабушкой, Анной Ивановной, она перевернула весь дом и тоже не нашла сотовый. Оставалось одно место, где он мог находиться, это ящик для личного имущества в университете. Королек забрал у Анны Ивановны запасной ключ от ее шкафчика и под видом абитуриента, желающего поступить в университет, проник внутрь учебного заведения. Меня бы точно туда не пустили.

– Прям на шпионскую историю похоже, – не удержавшись, перебил опер рассказ Марка.

– Это полицейским везде дорога открыта, а там в университете на посту охраны сидит вахтер. Милая пожилая женщина. Мимо нее и муха не пролетит, пускает только по студенческому билету. А то, что вступительные экзамены закончились еще летом, ее не смутило, – Марк откинулся на спинку кресла, и его плечи и грудь весело задрожали от беззвучного смеха.

– Сотовый был там?

– Нет. Там ничего не было! Вообще ничего! Анна Ивановна говорит, что родители не забирали вещи дочери, не до этого было. В шкафчике кроме смартфона оставался вязаный джемпер и шапка, маленькая косметичка, тетради, учебники, ручки, карандаши и много всякой мелкой ерунды. Понимаешь, убийца забрал все.

– Сейчас участились случаи краж в школах и институтах. Детям и подросткам родители покупают дорогие игрушки. Вот недавно был случай, у студента украли ручку «Паркер», а она как половина зарплаты преподавателя стоит. Вполне возможно, негодяй из числа студентов узнал о случившемся и украл ее вещи.

– Сотовый – согласен. Косметичку – согласен. Даже джемпер и шапку вполне возможно. Но скажи мне, зачем забирать все? От исписанных тетрадок до копеечных ручек? Нет, тот, кто это забрал, – особенный воришка! Ему нужно было все. Скорее всего, как память о Лизе. Ну, а смартфон еще и для того, чтоб о нем не узнали. Он ей много звонил и писал, в памяти телефона это все должно сохраниться.

– Можно взять распечатку ее звонков в сотовой компании и вычислить его.

– Представь сколько у молодой, красивой девушки друзей и знакомых. Сотня, а может, две, и каждый ей звонит и пишет. Когда я ждал Королька возле университета мимо меня сновали студенты, и все как один не могли оторвать глаз от своих гаджетов. Ходят скрюченные, глаз не поднимают, перед собой вообще ничего не видят. Одна девушка даже налетела на меня, так увлеклась перепиской. Молодое поколение большую часть жизни проводит в виртуальном пространстве. Распечатка ее звонков мало нам поможет, на проверку всех ее контактов может уйти не один месяц. Этот вариант я полностью оставляю полиции, – улыбнулся Марк.

– Что планируешь делать дальше?

– Для начала отдохнуть. Время уже позднее, – Марк глубоко вздохнул. – Ты же знаешь мой метод. Затем еще раз все вспомнить и обдумать, наверняка что-то упустили из виду. Много вопросов накопилось к этому невидимке. Очень хочется понять, как он беспрепятственно прошел через посты охраны в университете и в банке, даже сами жертвы не обратили на него никакого внимания. Когда мы это поймем, он будет в наших руках.

6

Тихий вечер вступил в свои права. Умолкли вдалеке жужжащие звуки машин, проносящихся мимо. Городская набережная осветилась огнями в форме свечных фонариков прошлого столетия, их отражение плавно покачивалось на водяной глади. У причала стоял белый теплоход, вырастая из черной мглы белым айсбергом. Далеко впереди мерцали разноцветные огни и доносились звуки музыки и людского говора.

Набережная – особое место в городе. Весь день здесь бурлит жизнь, люди и автомобили находятся в постоянном движении. Широкая река бежит быстро в такт жизни делового центра, не давая сбавить ритм. Но вечером все меняется: легкие плесы возле берега словно затормозили все вокруг, улица вдоль реки становится островком спокойствия и уединения в бурлящем ночном городе.

Александр Морозов прогуливался по набережной, рядом с ним шла очаровательная девушка с длинными волосами – Ольга Круглова. Ее нежное лицо, озаренное мягким ночным светом, было прекрасно. Они молчали и медленно гуляли вдоль перил, наблюдая за чудными переливами света на воде. Изредка их взгляды встречались, но никто не решался начать разговор. У Александра в голове наперебой крутились мысли: как мы тут оказались? где мы встретились? неужели я пригласил ее на свидание?

Безмятежность завладела разумом, и вопросы ушли далеко, не найдя ответов, их место заняло восхищение от тихой прогулки. Морозова обуревало желание сказать, как он счастлив находиться с ней рядом, гулять с ней всю ночь и вместе встретить рассвет. Он попытался открыть рот, но губы и язык не послушались, словно были чужие. Невидимая сила не позволяла произнести ни слова.

Ольга обернулась к нему, на ее губах появилась чуть заметная улыбка. Она все поняла и в знак одобрения взяла Сашу под руку, и парочка неспешно направилась в сторону разноцветных огней.

На одной из лавок сидели влюбленные. Парень обнял девушку и тихо шептал своей возлюбленной на ушко приятные слова. Она от удовольствия прикусила нижнюю губу и расплылась в улыбке. Молодой человек повернулся лицом к Морозову – это Марк! Не было никаких сомнений – это определенно был Марк Платов! Он посмотрел на Александра и резко отвернулся как от незнакомца, непринужденно продолжив милую беседу со своей спутницей.

Ничего не понимая, пара прошла мимо, а Ольга с каждым шагом все ближе прижималась к Саше. Он хотел обнять ее рукой, за которую она держалась, укрыть от непонятно откуда возникшей тревоги из-за странных происходящих вещей вокруг, но неведомая сила снова не дала сделать этого.

«Что со мной происходит? Мы продолжали медленно идти по набережной, нежная улыбка и мягкий взгляд смотрели на меня. Или мы стоим на месте, а все происходящее плывет мимо нас?» Вот звуки музыки стали усиливаться, свет начал ярче бить в глаза. Под ногами появилась вибрация, постепенно передавшаяся всему телу. Музыка все громче и громче давила на уши. Земля задрожала. Александр обернулся, Ольги рядом не было, резко посмотрел назад, на лавке где только что Марк обнимался с девушкой – пусто.

Саша с силой зажмурился и резко открыл глаза. Свет от экрана телефона бил прямо в лицо. Привычка класть телефон возле подушки появилась сразу же после поступления на службу в полицию. Телефон настойчиво вибрировал, создавая ощутимый дискомфорт его голове. Зрачки постепенно привыкли к яркому свету, и, приподнявшись на руке, он прочитал на экране сотового мерцающую надпись «Шеф».

– Да, слушаю, – пробурчал сонным голосом опер в трубку.

– Морозов, собирайся срочно, – голос Егора Васильевича звучал тревожно, – нашли тело Дрозда, управляющего «Промышленным банком».

– Что с ним?

– Точно не знаю, подозрения на самоубийство. Жена обнаружила тело с огнестрельным ранением в грудь. Короче, выезжай, встречаемся у него дома в поселке Янтарный, там все узнаем, я тоже буду.

Несколько минут пришлось потратить, чтобы прийти в себя и выйти из состояния сна с открытыми глазами. Несмотря на необходимость бежать сломя голову к дому банкира, сладкий сон никак не отпускал Морозова, и в своей голове он все еще прогуливался на набережной с прекрасной девушкой Ольгой Кругловой. Даже такая страшная новость не являлась причиной прерывать столь красочный и реалистичный сон.

Наспех умывшись и одевшись, он двинулся по пустынным улицам к выезду из города. Ситуация требовала присутствия Марка, за которым Саша заехал по дороге.

– Похоже мы допустили ошибку! Большую ошибку! – только и произнес Марк, сев в машину к своему другу. На все просьбы выразиться яснее он молчал, пристально вглядываясь в дорогу и о чем-то размышляя. Новость о смерти Дрозда произвела на него огромное впечатление, следов мирного сна, в котором пятнадцать минут назад он спокойно пребывал, не осталось.

Поселок Янтарный располагается сразу за чертой города в удобном месте с транспортной развязкой. Путь к коттеджу Дрозда лежал сквозь улицы поселка между высокими и роскошными заборами, за которыми виднелись крыши элитных частных домовладений. Привычка богачей отгораживаться глухими кирпичными стенами может сыграть с ними злую шутку. Трех- или четырехметровые заборы одинаково хорошо скрывают не только шум и суету улицы, но происходящее в доме.

За несколько кварталов до коттеджа управляющего небо озарялось синими и красными цветами от маячков спецавтомобилей полиции и медиков, прибывших на место первыми. У высоченных ворот стояло два полицейских автомобиля с включенными мигалками, один легковой – патрульного наряда, а второй – бело-голубой микроавтобус «Газель» с оперативной группой. В нескольких метрах от них стояла такая же «Газель» с врачами, только в бело-красной расцветке. Один из патрульных заканчивал натягивать ограничительную ленту с надписью «Полиция. Проход запрещен».

Вдоль улицы из соседних ворот повыходили жильцы: кто в халате, кто в одной майке, несмотря на прохладную осеннюю ночь. Они тихо перешептывались, каждый хотел заглянуть в приоткрытые створки железных ворот, за которыми произошло событие, заставившее их подняться с кровати в столь поздний час.

Когда приятели подъехали к воротам, из полицейской «Газели» вышел тот самый майор Петров, который изначально занимался делом банкира Парамонова и чуть не списал его в архив. Внеочередное дежурство Петров получил за плохо проведенную проверку по этому делу и – как удачно! – снова попал на продолжение истории, от которой старался избавиться.

– Куда это он? – злобно рявкнул Петров на патрульного, который пропустил Марка за ограничительную ленту. Причина такого негодования была проста: Петров получил большой нагоняй от руководства из-за Марка, который показал всю его некомпетентность в деле Парамонова.

– Пусть пройдет, – откуда-то сзади из полумрака раздался голос Егора Васильевича. – Не командуй здесь, Петров. Доложи, что произошло.

– Докладывать при постороннем? – недовольно кивнул тот в сторону Марка.

– Рассказывай, – повторил Гирин.

– Если вкратце, то известно пока следующее, – сквозь зубы начал Петров, – примерно час назад из деловой поездки из Испании вернулась жена Дрозда. Прямиком из аэропорта приехала домой на такси. Она находится в шоковом состоянии, мало конкретики может сообщить. Удалось узнать не много: было тихо, и она подумала, что мужа дома нет, он часто оставался в квартире в центре города, рядом с банком. Дома она провела около получаса, принимала душ, а потом зашла на кухню, где обнаружила тело своего мужа. Предварительно у него одно пулевое ранение в грудь, от которого он и скончался. Сейчас в кухне работают эксперты. Основная версия – Дрозд совершил самоубийство. Никаких предсмертных записок он не оставил. Я успел пройти и побеседовать с соседями – никто ничего подозрительного не видел, выстрела не слышали. Это и немудрено, тут такие заборы, за ними из пушки стреляй, а на улице никто не услышит.

– Пистолет нашли? – спросил шеф.

Петров кивнул: – Да, рядом с трупом.

– Чей? Покойного?

– Жена толком не знает, говорит, вроде был у ее мужа пистолет. А этот или нет, она не знает. Эксперт по виду определил, что это газовый пистолет, переделанный для стрельбы боевыми патронами. Откуда он у банкира, не известно. Вообще, дома много оружия: три ружья, карабин, несколько видов холодного оружия, Дрозд любил охоту и пострелять в тире. Все стволы зарегистрированы и на них есть разрешения.

– Идемте, сами посмотрим, – сказал Егор Васильевич, и все трое прошли во двор под негодующим взглядом Петрова.

Перед большим двухэтажным домом располагался не менее большой двор для парковки трех, а может, и четырех автомобилей. Для двух автомобилей сбоку предусмотрительно выстроен капитальный навес, рядом с ним на открытой части загороженного двора вполне мог расположиться крупный внедорожник или две средних легковушки. Под навесом стоял черный седан «Мерседес», очевидно принадлежащий хозяину, и кроссовер «Ауди» вишневого цвета. Весь двор выложен тротуарной плиткой, на которой имелись следы покрышек, ведущие к «Мерседесу».

На крыльце стоял еще один патрульный и не допускал внутрь никого, пока работали эксперты. Тишина осенней ночи окутала весь поселок, ночное небо мерцало звездами, сержант, охранявший входную дверь, выкатив грудь и держа руки за спиной, смахивал на памятник. Из входной двери показался человек, на руках у него надеты резиновые перчатки, а на ногах – медицинские бахилы. За ним вышел молодой парень, ассистент эксперта, который нес огромный чемодан с различным инструментом и реактивами. Гирин кинулся к ним с расспросами:

– Какие есть результаты?

– Результаты всегда есть, – ответил эксперт, устало снимая перчатки. – Покойный выстрелил себе в грудь из пистолета. С рукоятки сняли отпечатки пальцев, скорее всего, они принадлежат покойнику, но точно смогу сказать после изучения в лаборатории. Оружие осталось у мужика в руке. Мы с ассистентом осмотрели кухню и прихожую, чужих следов не обнаружили. Со слов жены: в доме порядок не нарушен, ничего не пропало, все окна закрыты изнутри, следов взлома нет. Результат один – мужик застрелился.

– Место, где хранился пистолет, нашли? – уточнял информацию начальник уголовного розыска.

– Да, конечно. На втором этаже у них хозяйская спальня, там в столе он его прятал. Пистолет лежал на стопке бумаг долгое время и продавил характерный след на бумаге, рядом еще и патроны лежали. Он вообще любил оружие, целую комнату для охотничьих трофеев выделил. Ружья хранятся на специальных стеллажах, чтобы быть всегда на виду, и закрыты специальным стеклом. На стенах полно чучел и холодного оружия: разных ножей, клинков, сабель. С душой подошел к оформлению комнаты.

– Можно я посмотрю? – не дожидаясь ответа Платов прошел между патрульным и экспертом и исчез в доме. Морозов и Гирин недолго думая пошли за ним, оставив эксперта на крыльце в компании своего напарника.

Внутри дом встречал широкой прихожей, из которой вели сразу несколько выходов. Свет горел только в самой прихожей и в помещении, вход в которое осуществлялся через арку справа за массивным комодом. В арочном проеме виднелись край встроенной мебели и кухонная утварь. На полу, прислонившись спиной к дверцам кухонных шкафчиков и склонив голову на грудь, сидел Дрозд. На груди расплылось небольшое пятно бурого цвета, посередине в рубашке виднелась небольшая дыра. Глаза были практически закрыты, лишь тонкая белая полоска глазных яблок разделяла ресницы. На трупе был тот же самый костюм, что и накануне вечером в банке, только без пиджака. Желтый цвет лица сливался с бежевыми фасадами кухни.

В центре кухни находился остров, ноги Дрозда уперлись в него и не давали всему телу сползти на спину, оставляя его в сидячем положении. С другой стороны острова стояли два стула, создавая иллюзию барной стойки. В другой стороне стоял овальный обеденный стол с шестью стульями.

Кухней не особо пользовались, хозяева чаще посещали рестораны, чем занимались готовкой пищи. Чистое и красивое помещение больше походило на выставочный образец, чем на обжитое место в доме.

Платов склонился над трупом, бегло осмотрел тело. После взял аккуратно за плечи и нагнул торс вперед, так что грудь покойного касалась его коленей. Тело еще не окоченело и податливо наклонилось вперед. Детектив старательно натянул рубашку на спине трупа, внимательно осмотрел дверцу шкафчика, на которую опиралось тело. Ничего не сказав, вернул телу его первоначальное положение, а сам встал во весь рост и обвел глазами комнату.

– Что ты ищешь, Марк? – спросил Морозов.

– Ищу следы нашего невидимки.

– Так! – прошипел Гирин. – Надоели твои загадки, ты можешь говорить яснее?

Платов никак не отреагировал на мгновенное изменение настроения шефа уголовного розыска, вместо этого он нагнулся и на уровне глаз посмотрел сначала на белоснежную столешницу у головы трупа, потом на такую же поверхность острова. Приняв вертикальное положение и не замечая своих спутников, он поспешно начал открывать все кухонные ящики. Из ящика с посудой достал несколько прозрачных стеклянных кружек и каждую проверил на свет, как будто искал в них трещину.

Саша с Гириным переглянулись, абсолютно не понимая, что происходит, какие следы он собирается найти. Эксперты не обнаружили следы постороннего. Марк бесцеремонно перешагнул через труп Дрозда, как через бездушный предмет обстановки, и устремился обратно в прихожую.

– Саша, – донесся голос Платова из коридора, – иди сюда. Мне нужна твоя помощь, выйди, пожалуйста, на улицу, затем закрой калитку и нажми на звонок.

– Я сам, – отодвинул опера Гирин и быстро вышел из прихожей.

Через несколько секунд висящий на стене прихожей домофон ожил, а на маленьком экране появилось лицо начальника уголовного розыска.

– Открываю, заходите, – сказал Платов и нажал кнопку. Не дожидаясь возвращения Егора Васильевича в дом, Марк зашел в темную комнату, расположенную напротив кухни, и зажег в ней свет.

– И что? – глядя на Морозова, спросил шеф, зайдя в дверь. – Где он?

– В гостиной, – с недоумением ответил Александр.

Платов проделывал незамысловатые действия: тщательно осматривал предметы мебели, поднимал вазы и книги, лежащие на столе, несколько раз опускался на колени и пристально рассматривал пол. После гостиной они все вместе поднялись в спальню, где, по мнению эксперта, Дрозд хранил пистолет. Театр одного актера продолжился и здесь: Платов молча продолжал свои поиски, а полицейские также молча наблюдали за происходящим. Два окна спальни выходили во двор, из них прекрасно просматривалась улица и близлежащие дома. На просторной кровати лежал небрежно брошенный пиджак хозяина. Пока Марк занимался непонятным делом, Александр подошел к столику, стоящему напротив кровати. Поочередно выдвинул сначала правый, а затем и левый ящик стола. В правом ящике лежали аккуратно уложенные носки, носовые платки, причем рассортированные по цвету. А в левом – блокнот для записей, пара ручек и стопка бумаг, на которой четко имелся отпечаток контура пистолета. В отдельных прожилках виднелись темные следы от впитавшегося в бумагу оружейного масла.

Месту хранения пистолета Марк уделил пару секунд своего внимания, а вот у шкафа с одеждой банкира провел несколько минут. В ожидании шеф вертел в руках странноватый сувенир, который он взял с ночного столика возле кровати. На наклонной каменной подставке размером с маленькую записную книжку в середине разместился желтый металлический символ из двух крестов, наложенных друг на друга под углом, а все концы обоих крестов загнуты по окружности, образуя прерывистую окружность. Бездумно вертя в руках эту штуковину, Гирин с прищуром смотрел на Марка, пытаясь создать впечатление участия в проводимом действе.

– Корреспонденты приехали, – доложил патрульный, появившись в проеме двери спальни.

– Этого еще не хватало, – Гирин бросил сувенир на столик и спешно вышел. Платов молча его поднял, достал свой телефон и сфотографировал.

Егор Васильевич прошел через двор и вышел из домовладения, где его ждали несколько человек за оградительной лентой. С приездом двух машин со съемочной группой улица приобрела признаки жизни. Осветительная лампа на видеокамере оператора излучала больше света, чем фонарь в конце улицы. Щурясь и пряча глаза от пронзительного света, Гирин вытянул руку вперед, сдерживая девушку с микрофоном, кинувшуюся к нему навстречу и чуть не порвавшую при этом оградительную ленту.

– Это убийство?

– Какие основные версии?

– Смерти управляющего и заместителя связаны между собой?

В лицо Гирина уткнулся микрофон, а оператор взял его крупным планом.

– Никаких комментариев! Отойдите, пожалуйста, назад. Проводятся следственные действия. Назад, пожалуйста, – оттесняя репортеров руками буркнул Гирин. – Никого не пускать! – скомандовал он патрульному.

Егор Васильевич вернулся во двор и дал указание второму полицейскому идти и помогать напарнику, чтобы никто из посторонних не попал внутрь. Девушка-репортер с микрофоном недовольно топталась на месте, переминаясь с ноги на ногу, находясь в постоянной готовности порвать ленту и проскочить внутрь. Эксклюзивные кадры с места происшествия дают очень хорошие рейтинги. Почувствовав намерения репортера, патрульный встал прям напротив нее, загородив своим телом проход.

В спальне никого не было, Марк продолжал методично осматривать каждую комнату по очереди, но делал это он без той тщательности, с которой провозился в гостиной, кухне и спальне. Включал свет в каждой комнате, мимолетно осматривал обстановку и выходил. Даже неопытному взгляду понятно, что большинство комнат в этом доме просто простаивали, а если и использовались, то очень редко.

– Где вы? Морозов! Платов! – донесся с первого этажа голос шефа.

Друзья спустились на первый этаж и в прихожей снова встретились с Гириным. В прихожей толпились несколько полицейских, которые закончили составлять бумаги и опрашивать соседей.

– Давайте заканчивать этот балаган! Где труповозка? – обратился сразу ко всем Гирин, – позвоните еще раз! Чем быстрее увезем тело, тем быстрее спадет ажиотаж. До рассвета тут торчать, что ли?

– Сейчас, шеф, – Петров выхватил из кармана телефон и начал судорожно набирать номер.

– Вот вы где, – заметил их Егор Васильевич. – Платов, что ты тут выделывал, официальная версия тебе не подходит?

– Вполне, если бы не несколько мелочей, говорящих, что здесь был кто-то второй.

– А-а-а, ну, пойдем, – Гирин взял его под руку и силой проводил в кухню, где кроме трупа хозяина никого не было. – Хватит морочить голову, твоя привычка все держать в себе начинает бесить! Выкладывай, что ты тут нашел, – хоть Егора Васильевича и злила манера общения Марка, он всегда терпеливо ждал его мнения, которое помогло распутать не одно преступление.

– Вы, полицейские, ищете только то, что сами хотите найти, – от такого обращения Марк перестал соблюдать вежливость. – Вы сначала определяете официальную версию, а потом ищете ей подтверждения!

Все замолчали и смотрели друг на друга ожидая очередной реплики оппонентов. Гирина всегда выводили из себя репортеры, их жажда сенсаций. Стоило одному из них обратиться к нему, как Гирин терял самообладание. В такие моменты к нему лучше не подходить и не перечить.

– Успокойтесь, – попытался разрядить обстановку Александр. – Марк, расскажи, что ты увидел. Откуда тут взяться постороннему? Окна и двери закрыты, жена никого не видела, следов взлома тоже не обнаружено.

– Тем не менее, второй здесь был и, судя по всему, сильно напугал хозяина. – Платов мгновенно остыл, стоя напротив начальника уголовного розыска. Между ними на полу находилось тело с поникшей головой.

– С чего это? Эксперт ничего не обнаружил.

– Для того чтобы обнаружить, надо искать. Рассмотреть произошедшее в этом доме надо с самого начала и попытаться понять, что делал банкир, придя домой с работы. Это поможет понять, что произошло на самом деле. Предлагаю посмотреть на расположение некоторых вещей в доме, на которые эксперт не обратил никакого внимания.

Детектив вышел в центр кухни и продолжил свой монолог:

– Беглый осмотр тела говорит, что Дрозд приехал домой с работы и остался в костюме, в котором провел весь рабочий день. Если осмотреть внимательно его шкаф в спальне, можно увидеть, там аккуратно развешаны костюмы и сорочки на вешалках, а вот спортивный костюм небрежно висит на перекладине и имеет явные признаки ежедневной носки. Он не стал переодеваться после приезда домой. Что же отвлекло его внимание? Или кто заставил Дрозда по приходу домой сразу взяться за пистолет?

– Что? – хмурость не сошла с лица Гирина.

– Из спальни на втором этаже очень хорошо просматривается двор и улица. Он пришел домой и поднялся в спальню, об этом говорит пиджак, снятый именно в этой комнате и небрежно брошенный на кровати. Положение пиджака подскажет нам, где находился управляющий банком, когда его снимал.

– Какая разница, где он его снимал? Вообще, зачем нам это? – вскинул руки вверх Егор Васильевич.

– Снял его он находясь, между окном и кроватью, – Платов сейчас мысленно был в спальне на втором этаже. – Очевидно, в этот момент Дрозд услышал входной звонок и увидел того, кого совсем не желал увидеть. Будучи человеком, любящим порядок, он бросил пиджак на кровать и кинулся к столику за пистолетом. Затем Дрозд спустился на первый этаж, открыл дверь неизвестному, его лицо он увидел через экран домофона.

– Марк, – глубоко вздохнув, перебил монолог Гирин, – я тебя очень уважаю, ты помог нам раскрыть не одно преступление, но сейчас это больше похоже на твои выдумки. С таким же успехом Дрозд мог где угодно бросить свой пиджак, взять пистолет и застрелиться. Напомню, никаких следов посторонних в доме не обнаружено.

– Следы невидимка заметает очень умело, но скрыть свое присутствие окончательно ему все равно не удается. Хочу спросить у вас: зачем Дрозд взяв пистолет, засунул его за ремень штанов за спиной? На его сорочке остались темные масляные пятна, можете сами в этом убедиться.

Гирин проделал примерно тоже, что и Марк несколько минут назад: наклонил торс трупа вперед и увидел характерные длинные темные отметины посредине спины возле ремня.

– Не утруждайте себя ответом, – продолжал Платов. – Взяв из стола пистолет, Дрозд не собирался покончить жизнь самоубийством, он испугался того человека, который к нему пришел, поэтому и засунул оружие за пояс. Но основные события между Дроздом и неизвестным развернулись здесь, в кухне. Вот здесь невидимка очень хорошо поработал, чтобы замаскировать свое присутствие.

Марк подошел к острову посредине кухни и указал пальцем на две высохшие круглые отметины, оставшиеся от мокрых кружек:

– Посмотрите на эту кухню, она блестит от чистоты. Хозяева редко здесь готовят и едят, положение обязывает делать это в ресторанах. А вот на столешнице совсем свежие, практически незаметные пара круглых отметин. Постараемся найти эти две кружки, которые их оставили, – он подошел к одному из навесных шкафов над головой Дрозда и вытащил пару прозрачных стеклянных чашек, которые разглядывал ранее.

– Что могут подсказать нам эти кружки? – вопросительно посмотрел он на окружающих. – Они точно подходят по размеру к тем круглым высохшим следам на острове. Но эти чашки могут сказать нам еще кое-что, а именно, что их мыли совсем недавно. На них можно разглядеть свежие подтеки, которые образуются после высыхания из-за примесей в воде. Их отчетливо видно на свет. Такие подтеки имеют только две чашки, остальные четыре из набора вымыты вместе со всей посудой в посудомоечной машине гораздо раньше, а посудомоечная машина не оставляет таких подтеков из-за встроенной функции сушки.

– Между неизвестным и Дроздом, – продолжал Платов, – состоялся разговор с чаепитием, после которого и произошло убийство, представленное как самоубийство.

– Но ведь оружие было у Дрозда в руках?! И отпечатки пальцев скорее всего, принадлежат покойнику, – возмутился Гирин.

– Вспомните, как убили Парамонова? Его отравили. А как убили студентку? Также! Наш убийца – любитель ядов, скорее всего, он опять пытался проделать свой фокус, вымытая посуда отлично это подтверждает. Но на этот раз ситуация развивалась иначе: скорее всего, Дрозд обо всем догадался и вытащил пистолет, но неизвестный оказался более ловким. Если бы Дрозду повезло, на этом месте был бы труп нашего невидимки. Убийце пришлось действовать по ситуации и изображать самоубийство. Он уничтожил все следы своего присутствия, вымыл кружки в раковине и поставил их на место и вложил пистолет в руку банкира. После выключил свет во всем доме, закрыл за собой дверь и калитку во дворе, кстати, замки автоматические и захлопываются за выходящим.

– Как ты про свет догадался? – вставил реплику Морозов.

– Несмотря на то, что жена находится в шоковом состоянии, она сообщила вам интересный факт, которым вы не воспользовались: когда она пришла домой, то решила, что дома никого нет, потому что свет в полночь в доме был выключен. В спальне она не обнаружила мужа и пошла в ванную. Убийца не знал, что ночью приедет жена, поэтому выключил свет, чтобы горящие всю ночь окна не привлекали внимание соседей.

– Интересная история, но мне кажется, что ты заигрываешься, Марк, – продолжил Гирин, – все это косвенные улики: пиджак, следы от кружек, свет в доме. Их можно объяснить как угодно. Вот с Парамоновым все понятно, не спорю, повторная экспертиза обнаружила следы яда, а здесь все гораздо проще: вчера Морозов раскрыл схему мошенничества «Ориона», Дрозд занервничал, потому что причастен к этому. Точно! Как же это я сразу не понял! – рассуждения Гирина вслух все больше набирали обороты. – Дрозд это тот человек, который и убил своего заместителя. Смотрите, все сходится, – восторженно продолжал он, – Парамонов и Дрозд решают обмануть свой собственный банк, подделав документы от имени несуществующей фирмы «Орион». Когда все готово для получения денег, между ними происходит ссора и управляющий подмешивает своему заместителю яд в кофе, чтобы получить все деньги самому. Но вчера в банк приходит Морозов и сотрудники по борьбе с экономическими преступлениями, и вскрывают всю преступную схему «Ориона»! Деньги остаются в банке! А банкир ничего не получает! – довольный собой, расхаживая по кухне, строил свою версию Гирин. – Могу поспорить, что если бы он сейчас был жив, – указал пальцем на труп, – он бы сознался в убийстве Парамонова. Он понял, что ему не долго оставалось ходить на свободе, вот и застрелился! – с удовольствием закончил свою речь шеф.

– Раз дело раскрыто, мне здесь оставаться больше не имеет смысла. Думаю, вы и дальше будете коллекционировать несчастные случаи и самоубийства, пока не поймете, что Дрозд не убийца, а такая же жертва, – Марк поперхнулся и закашлял, в горле пересохло из-за долгих разговоров. Он подошел к кулеру и набрал воды в стеклянную кружку, которую все это время не выпускал из рук. Платов сделал несколько крупных глотков, в этот момент полная бутыль с водой булькнула несколько раз и большие пузыри устремились к верху.

– Саша, отвези меня срочно домой, здесь моя помощь уже не нужна! – резко повернувшись к Морозову, сказал Марк.

По ночному городу они быстро добрались до дома, где жил Марк. Всю дорогу он не проронил ни слова, сказывалась обида, которую нанес своими рассуждениями и недоверием Гирин.

Машина подъехала к дому, Александр не глушил двигатель, так как не собирался подниматься к Марку домой, а хотел побыстрее вернуться в свою кровать, часы показывали без четверти четыре.

– Сейчас я понял секрет невидимки. Убийца везде оставил один и тот же след, и этот след никто не видел до сегодняшней ночи. Завтра днем он будет у нас, а Гирин пусть пребывает в своих заблуждениях. Жду тебя к обеду, – Марк открыл дверь автомобиля и резко вышел на улицу, не дожидавшись от своего друга какой-либо реакции. Дверь автомобиля за ним захлопнулась, и он скрылся в темном подъезде.

7

Осеннее дождливое утро стучалось в окно. Остаток ночи прошел в неглубоком сне, после ночных событий никаких снов Морозов больше не видел. Тело ломило от недосыпа, а из головы не выходило обещание Марка раскрыть серию убийств. Саша на автомате съел холостяцкий завтрак – пару бутербродов и чай. С таким графиком работы времени на личную жизнь не остается вообще, очень хотелось, чтобы секретарша Круглова не была замешана в преступлениях, тогда появились бы перспективы на улучшение личной жизни.

Окончательно сон прошел, только когда капитан Морозов переступил порог отдела полиции. Гирин был на взводе, сказывались события ночи, а внутреннее состояние доведено до крайности из-за необходимости провести пресс-конференцию. С утра городские новости пестрили заголовками о трагической гибели управляющего ростовским филиалом «Промышленного банка» Дрозда. В статьях и обзорах репортеры выдвигали самые разные версии, от банального самоубийства и неосторожного обращения с оружием до причудливых версий в откровенно «желтой» прессе. Например, одна из них взята из народного анекдота и перевернута наоборот: жена застукала неверного мужа с любовницей, схватила пистолет и пристрелила изменника, а потом инсценировала самоубийство.

Серьезные издания не упустили из вида ранее произошедшую смерть Парамонова и попытались провести между ними параллели. Для того, чтобы погасить надвигающуюся информационную волну в городе и заткнуть бушующий фонтан слухов и домыслов, руководством полиции решено провести расширенную пресс-конференцию, на которой расставить все точки над «i». Естественно, выступить перед прессой надлежало шефу уголовного розыска Гирину. От мысли о предстоящем интервью у шефа напрягся каждый нерв, он был похож на черную тучу, из которой вот-вот вырвется ураган.

На пресс-конференции Гирин попадет в очень сложную ситуацию, от которой зависит ход дальнейшего расследования. Если репортеры поднимут вопрос о сердечном приступе Парамонова, а они его поднимут непременно, то придется признать, что его отравили самым изящным способом. После чего самоубийство Дрозда предстанет уже в совсем ином свете. Шумиха, которая неизбежно поднимется после этого в газетах, сыграет против полиции: убийца поймет, что его замысел раскрыт и сыщики идут по его следам. Он вполне может затаиться на время или начнет уничтожать возможные улики.

Кроме как сообщить сенсационные подробности смерти Парамонова, больше, собственно, начальнику угро и похвастаться нечем. Вряд ли он решится озвучить свою версию о причинах самоубийства главы банка. Предвидя логичный вопрос со стороны корреспондентов о подозреваемых внятного ответа нет. Есть только смутные подозрения на секретаршу Круглову, которые пока никак не подтверждаются. Высокие чины определили незавидную роль для Гирина – сообщить всем, что следствие зашло в тупик.

Пресс-конференция назначена на три часа дня, но с утра к отделу полиции уже подъехало несколько автомобилей, из которых выгружали длинные штативы, осветительные приборы и прочую видеотехнику. Ее бережно относили в зал совещаний и расставляли по местам, готовя к работе. На одном из микроавтобусов красовалась надпись «Россия» и логотип федерального телеканала. Предстоящую сенсацию, скорее всего, покажут в новостном выпуске на всю страну, что не добавляло приятных ощущений шефу.

Чтобы не мешать Гирину готовиться к публичной «казни», Морозов решил заняться подготовкой к встрече с Марком. Его высказывание о том, что он знает, кто убийца, Александр воспринял со всей серьезностью. Правдивость его утверждений неоднократно доказана годами совместной работы, Морозов в них не сомневался ни минуты. На обеденной встрече могло произойти многое. Пытаясь представить возможный ход событий, Саша решил подготовиться к встрече с невидимкой. Он достал из сейфа табельный пистолет и засунул его в кобуру для скрытого ношения под мышкой, взял из стола наручники и на всякий случай положил в куртку баллончик с перцовым газом – порой очень действенное средство для нейтрализации преступника.

Отвлечься от ожидания помог отчет о проделанной работе, который все никак не представлялось времени заполнить. С каждой минутой внутреннее напряжение нарастало, и, когда на часах был полдень, в нетерпении он отправился к Марку домой.

Не желая терять времени, Саша позвонил своему другу и предложил спускаться. Сам для себя Морозов уже решил, что они поедут в банк, где и произойдет задержание. В трубке раздался зевающий голос частного детектива, который ответил, что пока рано куда-то ехать, и предложил подняться к нему, чем сильно обескуражил Александра.

Марк ходил по квартире в спортивных штанах и футболке, по его виду стало понятно, что он совсем недавно проснулся. Он отправился в общую ванную умыться, а Саша плюхнулся в кресло и включил телевизор. На экране вновь появилась запись с камер видеонаблюдения из приемной Парамонова, картинка застыла в режиме «Пауза». Скорее всего, сегодня ночью Марк еще раз просматривал запись. В приемной виднелась склоненная над компьютером голова секретарши Кругловой, а вокруг нее стояли и сидели шесть человек, ожидавшие приема Парамонова.

Послышались шаги в коридоре, и сквозь приоткрытую дверь гостиной донеслись голоса Марка и незнакомого мужчины в прихожей:

– Здравствуйте, это Чехова, 31, квартира 248? – спросил посетитель.

– Добрый день. Да, мы вас ждем, – ответил детектив.

– Заказ на фамилию Платов. Куда устанавливать будем?

– Давайте в кухню, проходите прямо, – до слуха Морозова донеслось человеческое сопение, когда тянут что-то не очень легкое. В дверную щель ему не было видно, кто пришел, но очень хорошо слышно.

Незнакомец затянул тяжелую ношу в кухню и поставил ее на пол, по доносившимся звукам стало понятно, что мужчина устанавливает кулер для воды.

– Я все подключил, можете пользоваться. Подпишите в квитанции, что комплект вам доставлен и установлен. Гарантия на оборудование 1 год, телефон для заказа воды на наклейке на бутыли, – протараторил как из пулемета заученные фразы установщик.

– Спасибо, очень оперативно, только утром заказал кулер и воду, а к обеду уже доставили, – ответил Платов. Послышался шорох бумаги, скрип шариковой ручки. – Скучаете по Елизавете? – не меняя тон, спросил Марк, продолжая заниматься бумагами.

– Что, простите? – переспросил водонос.

– Ваша возлюбленная – Елизавета Сидельникова! Ведь ее смерть – это ошибка? – спокойным тоном спросил сыщик.

На секунду незнакомец замешкался, но дар речи к нему вернулся очень быстро.

– Ты действительно все знаешь?! – ухмыльнулся незнакомец. – Мастер предупреждал, что ты не простак, как эти легавые ищейки. Они точно ни о чем бы не догадались. И что же тебе известно?

– В общих чертах практически все! Тебя зовут Павел Климкин, бывший студент-химик, – начал рассказ Марк. – Из университета тебя отчислили два года назад из-за твоих дурацких экспериментов, когда чуть не пострадал профессор…

– Они не дурацкие! – перебил Павел грозным голосом детектива. – Профессорский состав, как они себя называют, испугались меня, моего потенциала. Профессор сам виноват, что полез к моим опытам, а декан не захотел раздувать шумиху, и меня по-тихому отчислили. Вот Мастер другое дело. Он помог мне, когда я остался совсем один, он дал мне возможность заниматься наукой, экспериментировать, дал мне лабораторию, а эти никчемные педагогишки только и могут корпеть над учебниками.

– Теперь понятно, по чьей указке ты травишь людей! Не побрезговал даже своей возлюбленной.

– Бедная Лиза, – голос Павла стал тихим, он перешел практически на шепот. – Этот проклятый Кононов во всем виноват, он отдал ей отравленный кофе, это он должен был умереть! Мне удалось получить новую формулу яда на основе веществ из семян «витой веревочки»³, он отлично растворяется в холодной и в горячей воде, а обнаружить его можно только при глубоком анализе. Естественно, мне нужно было испробовать действие яда. Кононов отлично подходил на роль лабораторной мыши, его смерть решала бы две проблемы сразу: подтверждала эффективность яда и убирала соперника с моей дороги. Но он, идиот, – его голос наполнился гневом, – отдал стаканчик с ядом Лизе! Бедная Елизавета! Но ничего, я до него доберусь, он ответит за ее смерть.

– Месть – плохое чувство.

– Это единственное, что меня интересует сейчас. Обязательства перед Мастером я выполнил, могу заняться своими делами.

– Кто такой этот Мастер? Из твоих рассказов можно подумать, что он прямо благодетель.

– Ты хочешь узнать про Мастера? Ладно! Раз ты меня нашел и все знаешь, я тебе расскажу. Тем более что отсюда выйдет только один из нас, – в его голосе зазвучала угроза.

Недолго думая Морозов включил диктофон на своем телефоне и незаметно просунул его по полу через приоткрытую дверь в прихожую, поближе к открытой двери кухни. Пистолет Александр уже держал в руке, готовый к любому развитию событий.

– Интересно поговорить с умным человеком, – продолжал Павел, – их не так много теперь, правда? Взамен своей истории я хочу знать, как ты меня нашел.

– Договорились. Незаурядные беседы доставляют мне огромное удовольствие. Вы первый, Павел, – произнес Марк.

– Учеба для меня была превыше всего. Проводить опыты, работать в лаборатории, искать новые пути – все это для меня. Эти педагоги, если их можно так назвать, лишили меня мечты быть ученым, выкинули из университета. А все из-за того случая, когда старый профессор полез в лаборатории к моим экспериментам и чуть не спалил учебный корпус. Обвинили во всем меня, якобы в лаборатории запрещены любые эксперименты со взрывчатыми веществами, а то, что я экспериментировал с новыми соединениями, их не волновало.

С мечтой было покончено, я оказался на улице в большом городе совсем один, само собой, из студенческого общежития меня тоже выгнали. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло, я встретил Мастера. Он человек удивительных способностей, а самое главное, он умеет разбираться в людях и видеть их скрытые возможности.

Он помог мне встать на ноги, но важнее всего, что он открыл мне истину ложного окружающего мира. Его ведь не просто так называют Мастер, он потомок очень древнего славянского рода, его предки были жрецами, и сакральные знания переданы ему по наследству. Наша задача – избавить славян от инородного ига и вернуть исконный культ предков, культ рода. Он основал общество «Великая Русь» и объединил лучших людей для возрождения великой империи.

Мастер стал для меня отцом, моей дорогой в жизни. Благодаря ему я получил цель в жизни и средство ее достижения. Этот яд, который полиция не смогла обнаружить, не единственное мое изобретение. Он поддержал мою идею испробовать яд на Кононове, сказал, что препятствия существуют для того, чтобы их преодолевать. Совсем другое дело – банкиры, они поплатились за свое упрямство и предательство. Ты, наверное, уже догадался, как я подбросил яд первому из них, который любил пить кофе из кофемашины?

– Да, оценил, очень изящно, – ответил Марк. – Кстати, за день до смерти Парамонов не поинтересовался, зачем ты меняешь еще наполовину полную бутыль с водой на новую в его кабинете?

Морозов сосредоточено слушал их разговор через приоткрытую дверь, а после этих слов обернулся и посмотрел на экран телевизора, где на паузе застыла видеозапись из приемной Парамонова за день до его смерти. Внимательно присмотревшись, он увидел человека в спецкомбинезоне выходящим из приемной, а в руке у него была девятнадцатилитровая бутыль, в которой отчетливо виднелась вода, доходящая до середины. При первом просмотре водонос не вызвал никаких подозрений и не был записан даже в списки посетителей, настолько очевидным казалось появление в офисе человека, доставляющего воду. Но теперь все стало очевидным: зачем менять еще наполовину полную бутыль на новую? Ответ оказался на поверхности: чтобы еще раз попасть в кабинет Парамонова и получить возможность подменить капсулы. Конечно, вспомнил Морозов, рядом со столом банкира стоял кулер.

– Нет, пока я копался возле его стола, изображая проверку напора воды, он был занят своими делами, даже не взглянул, что я там делаю, – продолжал Павел. – Мастер сказал, что он стоит на пути организации, а за это полагается смерть.

– Действительно, все продумано до мелочей, но в Янтарном пришлось импровизировать, все пошло не по плану? Правильно? За что Дрозду вынесли смертный приговор?

– Дрозд был членом организации, приближенным к высшему совету, но Мастер сказал, что он предал нас и нельзя медлить – его надо убрать.

– Вы были знакомы лично? – учтиво вел беседу Марк.

– Нет, мы с Дроздом лично не были знакомы, так что он не знал меня в лицо. Я работаю в компании «Кристальная вода», мы обслуживаем половину этого города, доставляем воду и оборудование. Наши клиенты и университет, и «Промышленный банк», и большинство сотрудников банка, в том числе и лично многие сотрудники банка. Я поехал к Дрозду под предлогом замены бутыли с водой. Он был на взводе, удивился, но пустил меня внутрь. Мне нужно было как-нибудь подсыпать яд, но возможности такой не представилось. Эти богачи редко готовят сами, и куда можно было бы вылить отраву, я не нашел. Пришлось действовать экспромтом: я рассказал Дрозду правду! Правду, что я пришел от Мастера и хочу его убить! Он был в шоке! Я сделал ему предложение: он остается в живых, но платит мне за это кругленькую сумму. Мы сели за стол выпить кофе, чтобы обсудить детали. План был прост: я хотел незаметно подмешать ему в кофе яд, чтобы выполнить свою обязанность, но он заметил и выхватил пистолет. Завязалась потасовка, я перехватить его руку, в которой он держал пистолет, и, заломив ему кисть, направил ствол ему в грудь. В борьбе на спусковой крючок он нажал сам, так что я в него не стрелял. Что ж, свою часть договора я выполнил, теперь слово за тобой, – закончил свою речь Павел. – Я хочу знать, как ты меня нашел.

– Как насчет студентки? – возмутился Марк. – Когда ты успел отравить кофе Кононову? Я хочу все знать до конца.

– Моя униформа наравне с мундиром, пускают везде! – с гордостью произнес Павел. – Я несколько дней терся в университете, следил за Кононовым и ждал подходящего случая. И вот представился удобный момент, этот придурок купил кофе, я пошел за ним. Когда он поставил стакан на ящик для вещей, а сам отвлекся на разговор со своим одногруппником, представился тот самый момент, я был уверен, что удача на моей стороне, но получилось…, – он не закончил предложение и замолчал. – Ладно, теперь все, слово за тобой, – произнес парень.

– Давно уже у меня не было такого интересного дела, – начал Марк. – Надо отдать должное Мастеру, он доставил мне удовольствие: среди серых преступных будней такая яркая вспышка, причем рассмотреть ее дано не многим. Мы непременно должны с ним встретиться.

– Всему свое время. Ты не ответил на мой вопрос.

– Что ж, на самом деле это не было так уж сложно. С самого начала ваши преступления выделялись на общем фоне скудности преступного мира новизной идеи и нестандартным подходом. Твоя профессия явилась идеальным прикрытием, но она же тебя и выдала. Признаюсь, я долгое время не мог найти общих следов, которые были бы на всех местах убийств: в университете, в банке и у Дрозда дома. Но все оказалось перед носом, после всех твоих посещений на месте преступления оставалась в кулерах полная бутыль с водой. В первый раз, тем более в университете, на это никто не обратил внимания. Второй раз в банке посчитали случайностью. А третий раз дома у Дрозда – это уже закономерность. Дальше оставалось выяснить компанию, которая доставляет воду, а там уже и данные курьера. В компании сообщили, что за всеми тремя адресами закреплен один человек. Именно этого человека я и заказал сегодня к себе домой для установки кулера с водой. И вот вы, Павел, передо мной, – довольно закончил Марк.

– Пора заканчивать нашу беседу, – с ухмылкой произнес Павел, – спасибо за указанные ошибки, учту на будущее.

В кухне послышался звук наливающейся воды в стакан, кулер булькнул несколько раз для стабилизации давления в бутыли. В полной тишине раздался глухой звук поставленного на стол стакана.

– Пей, Марк! Рано или поздно это все равно должно было произойти! – произнес угрожающе Павел.

– В смысле?!

– Мастер испытывает неудобства из-за твоей сообразительности. Несколько дней назад ты лишил организацию крупной суммы. Когда сегодня мне пришел заказ на твое имя, я посчитал это удачей. Мастер думал, как к тебе подобраться и заткнуть тебе рот, пока ты обо всем не догадался, а оказывается, ты слишком близко! Пей!

В этот момент Морозов распахнул дверь и ворвался в кухню, медлить было нельзя ни секунды. У окна стоял со спокойным видом Платов, а напротив него крепкий молодой парень, которого Александр только что видел на записи с камеры видеонаблюдения в приемной банкира.

– Полиция! Стоять! – рявкнул Морозов.

Молодой мужчина на секунду дернулся в сторону полицейского, но вид пистолета в руке быстро охладил его пыл. Напряжение, наполнявшее его тело, мгновенно спало.

– Вот, значит, как? – усмешка исказила его рот.

– Кто такой этот Мастер? И откуда он знает про меня? – спросил детектив.

– Вы его прекрасно знаете! – Павел схватил со стола стакан и осушил его за пару глотков. Саша с Марком успели лишь схватить его, когда пустой стакан вылетел из его рук и вдребезги разлетелся при ударе об пол. Платов схватил его за грудки и начал трясти:

– Кто он?! Где его найти? Говори!

– Все кончено! Привет из Гибралтара, – Павел упал на пол, тело его начали сотрясать конвульсии, а глаза закатились.

– Вызывай медиков, – спокойно сказал Марк и выпустил его одежду из своих рук, позволив телу полностью упасть на пол. Яд начал свое смертельное действие.

Квартира частного детектива наполнилась кучей народа. Прибывшие медики констатировали смерть водоноса и увезли труп. Гирин сидел в кресле в гостиной и внимательно слушал записанный на телефоне Морозова разговор, состоявшийся между Марком и Павлом.

– Великолепно, – дослушав до конца, воскликнул Гирин, – снова, Платов, ты нас обогнал. Согласен, я допустил ошибку, был не прав. Его признание и вот эта видеозапись, – он указал пальцем на экран телевизора, – отличные доказательства для суда. Но как ты обо всем догадался?

– Просто внимательно отношусь к деталям.

– Теперь понятно, как водонос беспрепятственно проникал везде. Охрана таких, как он, вообще не замечает, как будто пустое место. Настолько они примелькались, кстати, надо предупредить дежурного, а то и в отдел полиции их пропускают без проверки.

– Если честно, Егор Васильевич, мы с самого начала тоже не обратили на него никакого внимания. Даже в списки тех, кто приходил к Парамонову, его не внесли, – признался Морозов.

– Но у меня все равно осталось несколько вопросов, Марк. Кто же все-таки в «Промышленном банке» предатель, кто подсунул Парамонову фиктивные документы «Ориона»?

– Это же очень просто – конечно же, Дрозд. И если бы не ваша полицейская прыть, может, он бы и остался жив.

Гирин обвел взглядом присутствующих, у всех на лицах застыл немой вопрос.

– Начну с самого начала, чтобы восстановить весь ход событий, – продолжал Марк. – Дрозд, как и убийца Павел Климкин, состояли в тайном обществе «Великая Русь», которое пропагандирует древнеславянские культы. Помните, вы еще крутили непонятную для вас штуковину в руках в спальне у Дрозда? – обратился с вопросом к Гирину. В ответ шеф только кивнул. – Так вот, это древнеславянский символ солнца – коловрат. В обществе стали популярными идеи возрождения забытой дохристианской религии, умелые дельцы захватывают умы граждан, но сейчас не об этом. Я навел некоторые справки о Дрозде и узнал, что он не является акционером «Промышленного банка», а приглашен советом директоров на пост управляющего, соответственно, любой ущерб банка напрямую его не затронет, поэтому он и решил организовать эту махинацию.

Чтоб вы понимали, «Великая Русь» – это очередная ширма, благодаря которой морочат голову таким, как этот Павел Климкин, превращая их в религиозных фанатиков с сомнительными целями. Мастер или кто-то из его приближенных передал Дрозду поддельные бумаги «Ориона», а он пытался протолкнуть их через своего заместителя Парамонова, который отвечает за кредитование. Судя по всему, Петр Сергеевич отказался, и между ними возникла ссора, свидетелем которой стала секретарша Круглова. Дрозд финансист, а не убийца, вряд ли он желал смерти Парамонову. Но, судя по всему, Мастер думал иначе и подослал к нему водоноса. После убийства Дрозду не оставалось ничего другого, как завершить начатое, подписать за покойника документы и отдать их в бухгалтерию для перечисления. Ставки в этой игре мгновенно выросли, и на кону стояли не только деньги, но и жизнь. Уверен, что теперь после, смерти управляющего, бухгалтер банка будет сговорчивее и признается, что получила документы «Ориона» для перечисления денег на счет от него. Скрывать ей больше нечего, она от Дрозда больше не зависит.

Все шло по плану Мастера, и он вместе с банкиром ждал своих денег, но тут вмешались вы вместе с отделом экономических преступлений. Нагрянули в банк, заморозили счет, и деньги остались в кредитном учреждении. Дрозд догадался, что его ждет участь его заместителя, поэтому выдумал историю про болезнь и отправился домой за пистолетом.

Дрозд долго молчать не смог бы. На допрос в полицию он был вызван на следующее утро, этим и объясняется спешка, с которой Климкин поехал к нему домой, не имея при себе четкого плана. Там-то и случился прокол, Дрозд заметил, как ему в кружку подлили отраву, и выхватил пистолет. Как развивались события дальше, мы знаем.

– Мастер, Мастер… Что за глупая кличка? Кто он вообще, есть предположения? – обратился к присутствующим Гирин.

– Пока нет. Он грамотно обрубил все нити, ведущие к нему, – продолжал частный детектив. – Даже если вы его сейчас и найдете, в чем я сильно сомневаюсь, у вас нет никаких доказательств его причастности к убийствам. Только запись слов умершего Климкина, человека с явными признаками психического расстройства. Любой образованный адвокат разобьет позицию обвинения в пух и прах. Нет, – сам себе под нос произнес Марк, – партия не закончена, она только началась. Он обязательно себя проявит: слишком сильно мы его задели. Игра только начинается!

В назначенное для пресс-конференции время полицейское начальство, среди которого были Морозов и Гирин, сидело за столом и отвечало на вопросы журналистов. После того как шеф с сияющим лицом и гордостью объявил о раскрытии трех убийств и поведал вкратце о произошедшем, вопросы от репортеров посыпались как из рога изобилия и со всех сторон захлопали вспышки фотокамер. Сенсация состоялась. На некоторое время капитан Морозов почувствовал себя суперзвездой под прицелом папарацци. Ко всему прочему, Гирин объявил его лучшим сыщиком, благодаря которому и удалось распутать злодейский клубок. Шеф говорил много, с явным удовольствием. Он рассказал о спланированной спецоперации, длительном наблюдении за преступником и много еще о чем. Сейчас об этом можно говорить, так как преступления раскрыты, а до этого специально сообщили в средства массовой информации о несчастном случае, чтобы не спугнуть убийцу.

Для Морозова каждая минута казалась вечностью, речи начальника уголовного розыска летели мимо ушей, а вопросы журналистов раздражали. Все, чем была занята его голова, это предстоящее свидание с Ольгой Кругловой, которое он успел назначить перед началом пресс-конференции.

Марк ушел в тень, не получив, по его же желанию, свою минуту славы. Он остался дома один. Его мысли полностью занял таинственный кукловод по прозвищу Мастер, и не давали покоя последние слова Климкина: «Все кончено! Привет из Гибралтара».

На мониторе ноутбука была открыта статья в Википедии – «Гибралтар (англ. Gibraltar) – заморская территория Великобритании, оспариваемая Испанией, на юге Пиренейского полуострова, включающая Гибралтарскую скалу и песчаный перешеек, соединяющий скалу с Пиренейским полуостровом. Занимает стратегическую позицию над Гибралтарским проливом, соединяющим Средиземное море с Атлантическим океаном…», а частный детектив Платов неподвижно застыл в кресле.

© Н. С. Наседкин, 2016

Все действующие лица и события в этой публикации, за исключением тех, информация о которых, бесспорно, содержится в открытых источниках, являются вымышленными, а любое сходство с реальными лицами, как ныне живущими, так и покойными, случайно.

Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Примечания

1

Все названия являются вымышленными, совпадения случайны.

(обратно)

2

Перун – бог древних славян

(обратно)

3

Название растения строфантус обусловлено его внешним видом: для цветков характерны очень длинные, закрученные нитевидные сегменты венчика. Вытяжка из семян строфантуса использовалась племенами Африки для приготовления яда, которым смазывались охотничьи стрелы. В современной фармацевтике используется для изготовления лекарств.

(обратно)

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7