Что скрывает любовь… (fb2)

- Что скрывает любовь… 776K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Владимир Николаевич Макарычев

Владимир Макарычев
Что скрывает любовь… 

«Самое важное – это то, что невидимо».

Глава первая. Тихая жизнь

После увольнения из армии в начале двухтысячного года Виктор Иванов получил квартиру в самом центре России, в одном из старинных русских городов. Таких, где население областной столицы составляет чуть меньше населения самой области. Жизнь здесь традиционно размеренна, течет в однажды заведенном ритме, без спешки и привычных для Москвы автомобильных пробок. Зарплаты у большинства населения, по меркам городов-миллионников, символические, их едва хватает для обеспечения необходимых жизненных потребностей. На них не купишь квартиру. Разве что бюджетный автомобиль, да и то в кредит.

Дворы летом зарастают травой, а зимой их никто не чистит от снега. Подъезды многих домов не видели ремонта еще со времен советской власти. Но никто такой жизнью не возмущается и не качает свои права. Здесь практически все знают друг друга, и спорные вопросы решаются, как правило, по-свойски. Благодарят за услуги вяленой рыбой, а взятки дают в размере не более десяти тысяч рублей. Так ведет себя основная часть местного населения. Впрочем, представители немногочисленного среднего класса, те, кто получает до двадцать тысяч рублей в месяц, тоже не могут позволить себе крупных приобретений. Лишь пять процентов населения называют сами себя имущим классом и живут в полном достатке. К ним относятся крупные по местным меркам чиновники и бизнесмены, занимающиеся продажей леса.

На работу в областное Законодательное собрание Виктор Иванов устроился благодаря помощи старых армейских друзей. До этого он сам искал более-менее приличное место, но безуспешно. Виктор справедливо подумал, что пенсию чуть выше прожиточного минимума, которую он получал, компенсировала армейская солидарность. Ему пришлось обратиться к своему бывшему заместителю по воспитательной работе Сергею Крупину, который уже три года как обосновался в городе. Вечером за рюмкой чая они вспоминали службу, помянули погибших друзей. Тогда Сергей и предложил Виктору скромную должность в аппарате областного Законодательного собрания, где и сам работал в должности помощника председателя.

Виктор прикинул, что семь тысяч пенсии да зарплата в девять тысяч рублей позволят ему и его семье прожить безбедно. Тем более что средняя зарплата в городе составляла семь тысяч рублей. Главное, есть крыша над головой. Сын определен, учится на четвертом курсе в военном училище. Самое время подумать о заслуженном отдыхе. Хотя в сорок восемь лет жизнь лишь начинается, рассуждал он, да и в звании полковника запаса как-то не солидно работать ночным сторожем в кооперативном гараже.

Такой расклад устраивал всех. Жену в первую очередь. Она на шесть тысяч в месяц устроилась преподавателем в школу и все свободное время проводила за подготовкой к урокам и проверкой тетрадей. Через год они купили участочек в шесть соток, построили там баньку, а на втором этаже – уютную спаленку. Ранней весной на подоконнике в квартире прорастала рассада помидоров, капусты и огурцов. В мае ее высаживали в парник. Летом каждую неделю – поливка. Выкапывание картошки осенью. Попутно Виктор занимался обустройством участка. Купил электрокосилку и ручную бензопилу, из дешевого пиломатериала поставил забор. Жена вдоль изгороди посадила цветы. Много цветов.

Она нашла покой в этом забытом богом уголке. За двадцать лет совместной жизни она несколько раз вслед за мужем переезжала от Мурманска до Алтая и Северного Кавказа. Бесконечная смена квартир, бытовая неустроенность, постоянная неизвестность затуманили былую романтику как по отношению к жизни, так и к любви. Чувства давно притупились. Да и были ли они? Она часто вспоминала их первую встречу именно в этом русском городе, где они опять оказались на закате жизни.

Молодой армейский лейтенант на выпускном вечере в пединституте… Случайный взгляд, приглашение на белый танец, прогулка по ночному городу до утра… Как давно это было! А сегодня осталось лишь равнодушие к жизни и какая-то опустошенность в душе.

«И стоило ради такой перспективы мотаться по отдаленным гарнизонам?» – часто задавала она себе вопрос. Успокаивала себя тем, что есть бесплатная квартира и не нужно тратить деньги на учебу сына. А когда их с мужем открепили от медобслуживания в военном госпитале и перевели в городскую поликлинику, стало понятным, что прошлые заслуги перед государством абсолютно не в счет. Бесплатных лекарств уже никто не выписывал, стационарное лечение они проходили в полуразрушенной городской больнице. Палаты содержались отвратительно, кругом царила нищета, разруха и хаос. Больные были вынуждены пользоваться своими простынями и туалетной бумагой. Даже стаканы и ложки приносили из дома. С хамством и непрофессионализмом местных медработников тоже пришлось смириться. Другого-то медперсонала здесь нет и не будет. А вот с обидой на государство не получалось.

Понимала, времена изменились. Государственная социальная политика получила статус адресной помощи. Что-то вроде – заботимся не обо всех, а об отдельных гражданах. И льготы лучше деньгами. В результате монетизация до минимума сократила обязательную медицинскую помощь населению, а у льготников фактически отняла их привилегии. И какую пользу принесли такие нововведения? Вопрос остается без ответа, в первую очередь со стороны властей. Видимо, он поставлен некорректно. Может быть, они и вправду не ведают, что натворили?

Она успокаивала себя еще и тем, что у военных пенсионеров и членов их семей есть хоть видимость социальной защиты. У большинства ее знакомых нет и таких гарантий. Заболев, они предпочитали заниматься дома самолечением. На профессиональную медицинскую помощь попросту не было денег. Что ж, приходилось мириться с отношением к себе как к отработанному материалу, который стал не нужен новому хозяину.

Находясь всю жизнь в постоянном водовороте событий и людей, тяжело осознавать потерю своей исключительности. Вдруг все изменилось, и ты оказалась в пустоте. Да, живешь среди людей, но они не твоего круга и ты им не интересна. Пустота… А за ней уже просматриваются приметы финиша жизни.

То же самое происходило в их семейных отношениях. Видимо, такое ощущение пришло не сегодня и не вчера. Но отчетливо проявилось, когда после поступления сына в военное училище они остались вдвоем. Каждый из них уже давно жил самостоятельной жизнью и все больше отдалялся от своей второй половины.

Сергей зимой по пятницам устраивал с друзьями мужские посиделки. Выпивали, делились скудными местными новостями, ругали армейскую реформу. Так продолжалось года три. Не жизнь, а идиллия. А точнее, иллюзия жизни.

Вместе с тем однообразие и рутинность работы становилась в тягость. Аппарат председателя Заксобрания готовил пояснительные записки к новым законопроектам, разрабатывал местные законодательные инициативы, отвечал на письма избирателей. Здесь Виктор воочию увидел законодательную кухню, на которой рождались законопроекты, часто пролоббированные местными бизнесменами. Но с такой работы аппарат не имел никакого интереса. На разработку законов уходило много времени, а их актуальность пропадала уже через год-полтора. Правда, за это время кто-то успевал «отбить» свои денежки на налоговых послаблениях и других законодательных новеллах. В итоге закон продолжал существовать, заполняя правовое поле юридическими правилами, но реально не исполнялся. И отменить его было невозможно. Объяснялось это опасением, что начнут искать виновных в принятии законодательных несуразностей. Прокуратура увидит в них коррупцию, назовет имена заинтересованных депутатов. Да и нарушится сам механизм принятия подобных документов. Словом, круговая порука…

Старый и новый состав депутатского корпуса остерегался публичности расследований. Все успешно пользовались созданным предшественниками механизмом. В результате и социальные законодательные поправки приносили мало пользы простому человеку. Готовились такие законопроекты по остаточному принципу. А чего еще можно ожидать от местного парламента, если он на девяносто процентов состоял из бизнесменов? Они в первую очередь заботились о процветании своего коммерческого предприятия. Вот и приходилось отвечать округлыми фразами на жалобы населения: мол, ваше обращение рассмотрено, к сожалению, данный вопрос не в нашей компетенции.

Все более-менее значимые вопросы решались исполнительной властью региона. Даже выборы в местные муниципальные собрания проходили под контролем той же администрации области. Стремление губернатора к всеобщему тотальному контролю привело к фактической отмене выборов глав муниципальных образований. Их место стали занимать так называемые сити-менеджеры. Правда, переименование не отразилось на содержании городского хозяйства. Чище стал лишь центр города. А дворы городских многоэтажек, как и до этого, летом зарастали бурьяном, зимой покрывались многометровым «арктическим» снегом. В подъезды можно было попасть, пробираясь по узким лабиринтам-траншеям. Весной потоки талой воды смывали зимний мусор, который засорял давно не чищенные канализационные коллекторы.

Народ шутил: уровень паводковой и дворовой воды превысил допустимые пределы. На следующий год нас просто смоет в Волгу.

На перекрестках скапливались огромные лужи, в которых глохли автомобили и тонули собаки. Чтобы исправить положение, следовало на здании городской мэрии вывесить плакат с мудрым и древним изречением персидского шаха Шапура: «Несколько вещей украшают всякий город: царь-победитель (сити-менеджер), справедливый судья (некоррумпированные прокуратура и суд), искусный врач (ремонт медучреждений) и полноводная река».

Три заповеди не исполнялись, четвертая же компенсировала неисполнение первых.

Виктор из своего законодательного скворечника прекрасно видел интересы власти и бизнеса, представлял, насколько они переплетены. С горечью наблюдал, как исполнительная власть в лице губернатора делала вид, что выступает посредником между населением и бизнесом. При этом было заметно, что поддерживать интересы последних являлось основным в ее деятельности. Да и куда деваться, если все остальные лишь потребляют блага, а частник хотя бы что-то да производит?

Народ был для всех ветвей власти и бизнеса ненужной обузой. Он пил и курил в неположенных местах и при этом не знал меры. Сквернословил прилюдно, отправлял естественные надобности, нарушая законы общежития. Зачем-то ходил в лес, после чего лесные пожары полыхали по всей стране. Требовал привилегий по оплате труда, ругал мигрантов, не хотел рожать детей. Угрожал самосудом педофилам, то есть вел себя совсем не по-европейски. Поэтому, наверное, вступление нашей страны во Всемирную торговую организацию затянулось на двадцать пять лет. Даже маленькая, но гордая Грузия без особых проблем была принята в ряды цивилизованного международного разделения труда и рынка ценных бумаг.

Конечно, на международном капиталистическом рынке тоже хватало несуразностей. Например, с завидной регулярностью наступал финансовый кризис. Он всегда начинался с удивительного открытия, что ценные бумаги оказывались вдруг совсем не ценными, а просто бумагой. Затем обесценивались и деньги. А люди, как маленькие дети, с беззаботностью и по-взрослому, играли в глупую игру, пустоту которой сумели разглядеть еще классики марксизма-ленинизма и дали ей название – потребительство.

С некоторого времени от мыслей о международном и внутреннем положении родного городка на душе у Виктора становилось тошно и скучно. Изменить систему было невозможно. Она либо рухнет сама по себе, либо кто-то поможет со стороны. Но все понимали, что дальше так жить нельзя. Можно и Родину потерять.

Рутинная работа становилась в тягость, а сознание бесполезности своего труда приводило к новым вечерним посиделкам и чрезмерному возлиянию. Водка компенсировала возникавшую в сознании пустоту. Поэтому ее и называют постоянным спутником русского интеллигента.

Как-то в начале осени Сергей Крупин после пятничных ста граммов неожиданно предложил: «А давай зайдем на ретродискотеку?» Предложение, тем более высказанное не на сухую, было принято.

С Сергеем они полгода прослужили в инженерно-саперном батальоне, которым командовал Виктор. Он был его замполитом. Подразделения минеров располагались тогда в Ханкале и Гудермесе. Приходилось раз в день преодолевать небезопасное расстояние между этими чеченскими населенными пунктами. Вспомнились враждебные взгляды людей на улицах, провожавших военные колонны. Черная одежда, нестриженые волосы, смуглые лица и топкая черная грязь по обочинам дороги… Настороженность офицеров передавалась и солдатам. Нервы у бойцов были на пределе, а палец постоянно находился на спусковом крючке автомата. Они не задумывались о целях войны. Срабатывал механизм самосохранения, который учит бить первым и не расслабляться. Главное – выжить и вернуться домой. А дома еще с неделю смотреть под ноги, мысленно переступая провод растяжки от гранаты. И, беспричинно срываясь, запивать стресс водкой и постепенно выходить из состояния агрессии.

Батальон занимался разминированием, но нет-нет да приходилось принимать участие в боевых действиях. Например, при оцеплении поселка Майский весной 1999 года. Группа боевиков тогда попыталась прорваться именно через их сектор. Недостаточно подготовленные как стрелки-пехотинцы, саперы смогли использовать в том бою свое преимущество. Искусно расставленные мины-ловушки и завершающий взрыв зеленки, в которой укрылись бандиты, из миноукладчика решили исход боя.

Он хорошо помнил, как находчиво и смело действовал в том бою его заместитель по воспитательной работе. Именно он поднял бойцов из залитых водой окопов. Взвод не мог поменять дислокацию. Нужно было пробежать через открытое поле метров сто пятьдесят и тем самым уйти из пристрелянной зоны, где они не могли обороняться и воспрепятствовать прорыву противника. Замполит тогда в одиночку пробежал половину расстояния и занял позицию как раз посередине поляны под опорой бетонного столба. И тем самым обеспечил огневое прикрытие взвода.

Виктор из командирского бронетранспортера видел, как поле покрылось фонтанчиками грязи, которые поднимали пули боевиков. Но замполит был недосягаем для врага. Он оценил рискованный маневр своего зама. Именно с той позиции был хорошо виден засевший в зеленке противник. Значит, можно корректировать направление огня. При огневой поддержке минометного взвода солдаты короткой перебежкой покинули пристрелянные позиции. Обошлось без потерь.

Крупин уволился из армии сразу после окончания командировки. Именно он и помог в свое время получить в этом городе квартиру своему командиру. А вот сейчас и работу.

– Сергей, давно хотел спросить, почему ты в самом перспективном возрасте по собственному желанию ушел из армии? Ты хорошо выполнял свои воинские обязанности, пользовался уважением в коллективе. Закончил, наконец, академию. Ничего не понимаю – беспомощно развел руками Виктор, усиливая жестом свое волнение.

– Почему ушел? – задумчиво и очень тихо переспросил тот. Помолчав с минуту, с резкостью продолжил: – А не знал, кому служить! Ты вот служил, рисковал на войне и оставлял там здоровье. Во имя чего, кому, за что?

– Как за что? – развел руками Виктор. – За получку для содержания семьи, за квартиру, которую государство мне выдало бесплатно. Наконец, за целостность страны. И выполняя присягу…

– Присягу ты давал другому народу и другому государству. Именно то государство тебя выучило военной профессии, помогло поднять твоих детей и сохранить здоровье тебе и твоей жене. А сегодня у тебя и твоей семьи нет ни медицинского обслуживания, ни льгот на проезд к месту отдыха. А то, что оставили, так это курам на смех. Шестьсот рублей в год на лечение тебе! По триста рублей в год на лечение жены и несовершеннолетнего ребенка! Это два раза вызвать такси. Даже проститутка, уважая себя, берет за два часа работы семьсот рублей. А вспомни, кому ты был нужен в орденах и звании полковника запаса, когда оказался в этом городе с пенсией ниже плинтуса?.. Давай одевайся и пошли скорее в кабак, а то проспорим впустую до ночи. Вот там ты и найдешь ответ на свой вопрос, кому служил… Увидишь новое поколение мужиков, не познавших армейской работы. Может, и поймешь, что их свободу защищать и не нужно было. У них свое понимание по этому поводу – жрать, спать и баб за жопы хватать. Пока мы воевали, они за нас прожигали жизнь. Если повезет, встретимся и с теми, против кого воевали. Только я их уважаю больше, чем сосунков-националистов и болтунов.

Друзья быстро оделись и вышли на свежий воздух. В городе почти до любого злачного места можно было дойти пешком. Серые корпуса многоквартирных домов, грязный тротуар, равнодушные лица немногочисленных прохожих заставляли ускорить шаг, чтобы скорее укрыться от всей этой реальности в лживом свете ночного заведения. Хотелось спрятаться от действительности.

Шли и молчали. Неожиданно Сергей переменил тему и начал рассказывать.

– Я уже два года как не живу с женой. За это время в свою однокомнатную квартиру привел лишь двух женщин. С последней, Галиной, видимо, тоже придется расстаться.

– А что так быстро? – спросил на ходу Виктор.

– Да, как правило, на третий месяц совместной жизни они начинают качать права. Претензии мне высказывать: то им не нравится, другое… Собственницы они все. А мне переделывать себя и подстраиваться даже под приятную женщину не хочется. Дошла до того, чтобы при подругах я называл ее по имени-отчеству. Мне-то смешно, а она, чуть что не так, в слезы. Вообще, женщины что дети – правда, намного злее.

– Нужно же и на компромиссы идти, – нравоучительно ответил Виктор. И добавил банальную фразу: – Любовь, между прочим, требует жертв.

– Это если есть любовь на земле, – задумчиво пробормотал товарищ. – Все на нее сваливают и ею прикрываются. Сами же стремятся использовать ее в личных целях. Вот поэтому-то гражданский брак и придуман, чтобы проверить любовь. Нет обязательств, нет личного интереса – будет пара жить вместе. Почувствуют эгоизм и шкурный интерес кого-либо из них двоих, то спокойно разбегутся, – продолжил он свою мысль.

– Не знал, что ты сторонник сожительства, – ответил Виктор.

– Еще какой! Все гоняются за счастливой жизнью, но почему-то всегда за счет других. Вот сейчас в кабаке ты и увидишь, что все граждане пришли туда в поиске человека, способного их накормить, в первую очередь житейскими благами. А любовь – это способ пристроиться к богатству, в этом и не сомневайся. И лучший способ такого поиска и ожидания как раз гражданский брак.

Так, за разговорами, они подошли к дверям ночного ресторана. Неоновая вывеска играла красочными огнями на фоне темных и неказистых соседних зданий, весело зазывала в очередной рай на земле. Стайка мужчин и женщин возле билетной кассы весело щебетала в предвкушении чего-то необычного.

Вечерний клуб был обычным кабаком, с танцами, пьяными мужчинами и женщинами. На столах почти отсутствовала закуска, лишь стояли легкие салаты да бутылки вина и водки. И все безостановочно дергались на танцевальной площадке. В коротких перерывах мужчины подсаживались к понравившимся женщинам.

Всем отдыхающим было далеко за тридцать. По красным и потным лицам Виктор видел, что жизнь у этих людей далеко не сахар. И взгляды у всех были одинаковыми, они как бы говорили нагло и откровенно – сегодня позволено все.

Под какофонию музыки разговаривать было невозможно. Танцевать и уподобляться людям, пришедшим в ночной клуб, не было желания. Ясно, что у всех у них жизнь дала трещину, и они пришли сюда для того, чтобы вином и легкой доступностью компенсировать свою никчемность. Вспомнились стихи Сергея Есенина, как раз о точно таком же месте:

Тот клуб был русским кабаком,

И я склонился над стаканом,

Чтоб, не жалея ни о чем,

Себя сгубить в угаре пьяном.

«Как же в жизни все повторяется. Ведь Есенин в своих стихах говорил о психологической надломленности и непонимании того, что происходит на его глазах в новой России. Современный человек повторяет сомнения и растерянность поэта. Для него тоже остается загадкой, в какой стране он живет? Но он не признает себя неудачником, эти люди сегодня из кожи вон лезут, чтобы внешне выглядеть преуспевающими. Наутро их, протрезвевших, снова закрутит повседневная рутина. И так до следующей пятницы. А что потом? Будет ли этому конец? Может быть, кабак для многих из них уже стал конечной точкой, за которой маячит только старость и грязный коридор коммунальной квартиры? И отсутствие всяких перспектив. А в телевизоре бурлит красивая и богатая жизнь. Старые женятся на молодых. Молодые меняют бойфрендов и любовниц. Красивые дома, машины. Нет этого всего у собравшихся здесь людей. Нет этого и у меня. Но все хотят жить так же, как мелькающие на телеэкране звезды. От этой нестыковки в сознании, от разрыва действительности с информационной виртуальностью человек теряет жизненные ориентиры. А может быть, и тихо сходит с ума. Только в современной медицине потеря чувства реальности называется стрессом. Поэтому в западном мире каждая семья имеет своего психоаналитика. То есть помощника, чтобы человек смог быстро справиться с ударами современного рыночного мира. Безжалостного, безразличного и циничного».

Так думал Виктор, глядя на извивающиеся силуэты людей. Танцуя, они как бы сгорали в огне. Иллюминация танцплощадки порождала аналогию с большим костром, в котором корчились тела людей.

«Будто в аду, – пришло ему на ум сравнение. – А кто не хочет в ад, тот идет с работы домой. Но в семье тоже не находишь спасения. И там нет равновесия. Замкнутый круг. Видимо, этот сжирающий огонь желаний неумолимо притягивает людей. Но почему они стремятся на его свет? Он же несет для них гибель…»

А костер с каждым часом все разгорался и уже гулял своим красным языком по одеждам танцующих людей, потом перекинулся на ближайшие столики. Горели белые скатерти и лица людей. Так же горело лицо его товарища, который весело болтал с молодыми женщинами за соседним столиком.

Без него было спокойней – не нужно отвлекаться от наблюдений и своих мыслей. Виктору просто хотелось побыть самому с собой наедине. Он смотрел и сравнивал. Возраст контингента не перешагивал за сорок пять. Он вспомнил своих местных ветеранов. После пятидесяти все они выглядели больными стариками. Одежда из китайского секонд-хенда, старомодные ботинки, неопрятные прически. Всем своим видом они как бы сообщали окружающим о своем безликом существовании. Они не хотели, а точнее, боялись выделяться из общей массы местного населения. Для них местом времяпрепровождения был подъезд дома или гараж. И общество таких же друзей за бутылкой водки. Здесь же гуляло «предгаражное» и «предподъездное» поколение.

Неожиданно его внимание привлекла молодая женщина невысокого роста с округлыми формами. Особо выделялись ее руки, крупные и сильные, но в то же время с ослепительно белоснежной, нежной кожей. «Будто два лебединых крыла», – пришло банальное сравнение.

Да и вся она на фоне безликих и несуразных фигур в ярких одеждах выделялась грациозностью и чисто женским превосходством. Плавные движения говорили о внутренней уверенности, о том, что она знает себе цену, а правильные черты лица – о скрытой силе характера. Особенно завораживали глаза. Чистые, как два голубых озера, они в то же время горели огнем желания и страсти. Короткая стрижка еще больше усиливала этот эффект.

Он обратил внимание, что она с особым упоением танцует под песенку «Дольче Габбана». Женщина вся была в танце. Казалось, ее больше ничто не интересовало, кроме музыки и самой себя в этом танце, да еще слова этой бездуховной песенки… Видимо, смысл речевок – стихами их назвать было нельзя – отражал ее сегодняшнее настроение. А под слова «про сердце и рану» незнакомка нервно закидывала назад свою красивую головку. Взгляд при этом был отчужден от этого безумного действа, трезв и неглуп. Настораживало то, что она становилась похожей на человека, смотрящего в глаза страха.

Она танцевала с одним и тем же мужчиной. Это был кавказец. Наверное, немного постарше ее, невысокого роста, с накачанными бицепсами. Его крупная голова несуразно сидела на короткой шее. Всем своим видом он пыжился походить на доморощенного Рэмбо. Правда, у него получалась лишь смешная пародия на киногероя американского боевика. Он в медленном танце держал талию и правую руку женщины с явной пренебрежительностью и желанием показать свое превосходство. При этом надменный взгляд блуждал по танцующим рядом женщинам. Кавказец рассматривал их фигуры, как овощи на рынке. Видно было, что он уже пересыщен женской доступностью. Наконец танец закончился и пара присела за соседний столик. Отсюда Виктор хорошо видел и даже слышал их разговор. К тому же объявили перерыв. Народ потянулся в курилку.

Он тоже вышел на перекур. В узком коридоре, между мужским и женским туалетом, собрались курильщики. Дым стоял коромыслом. Практически все молчали и сосредоточенно, как солдаты перед атакой, затягивались и давились никотином. Виктор подумал, что это своего рода игра в опасный наркотик. Человек понимает, что зелье убивает медленно, но верно. При этом он сознательно восходит на гибельный костер, включая тем самым механизм саморазрушения.

«Наверное, все это от безысходности», – показалось тогда ему.

Сосед, в черной майке, плотно облегавшей пивной животик, в шлепанцах на босу ногу, бросая окурок, вслух произнес, показывая на красивую женщину:

– Бизнесменша, приходит, чтобы снимать мужиков. Упакована, как всегда, до ноготков.

Женщина в красивом желтом платье с глубоким разрезом на спине и дорогой кожаной сумочкой в руках, пошатываясь, пошла прямиком к Виктору. Ни слова не говоря, она повисла на его руке и прижалась своим потным, горячим телом. От нее пахло кислым вином и дорогими духами.

– Нашла свою жертву, – с завистью произнес сосед.

Но Виктор осторожно высвободил свою руку из некрепких объятий пьяной женщины и направился в танцевальный зал под неодобрительные взгляды мужчин. На душе было мерзко, хотелось уйти из этого пропитанного похотью заведения.

Присаживаясь на свое место, он обратил внимание на тот самый соседний столик. Его поразил вдруг изменившийся взгляд сидевшей за ним с кавказцем женщины. Он стал рассеянным и каким-то безумным. Мужчина небрежно налил ей бокал вина и проговорил:

– Я буду любить столько женщин, сколько захочу. А тебе этого не разрешаю.

Его широко раскрытые глаза смотрели из-под густых бровей бесстыдно и нахально.

Видимо, они просто продолжали уже начатый разговор. До него долетел резкий ответ молодой женщины:

– Ты меня никогда не любил. Нам пора расстаться. Я же хочу от мужчины тепла и уважения.

– Тепла она захотела… Ну, иди в зал и ищи свое тепло среди дальнобойщиков и пьяных майоров. – Немного помолчав, ехидно добавил: – Было бы кого согревать…

Женщина никак не отреагировала на это унизительное замечание. Видимо, давно уже смирилась со своей полной зависимостью от этого мужчины. Виктору вдруг стало обидно за ее унижение. К тому же он продолжал видеть в этой женщине цельного и глубокого человека, совсем не такого, за кого она себя пыталась выдать. Ему хотелось встать на ее защиту. В то же время он понимал, что просто так вмешиваться в чужую жизнь не следует.

Вдруг женщина поднялась, вышла из-за столика и потянулась за сумочкой. Ее кавалер, смотря пустыми глазами в сторону танцующих, положил черную волосатую руку на белоснежную кожу ее красивых и тонких пальцев. Женщина тщетно пыталась вырваться из грубого захвата.

Виктор решил вмешаться и, уже поднявшись из-за столика, увидел, как мужчина, посмотрев на него, убрал руку. Тогда он, предвидя конфликтную ситуацию, решил на время выйти из заведения. Но это оказалось сделать непросто. Охранник предупредил: назад дороги нет, таковы правила заведения.

– Пойду домой, – решил Виктор.

Уже закуривая на улице, он встретился глазами с той самой женщиной, не спеша, в одиночестве выходившей из кабака.

– Давайте я вас провожу, – предложил он.

– Попробуйте, – насмешливо ответила она.

– Меня зовут Виктор, – представился он даме.

– А меня Ирина. Ирина Викторовна.

– Отчество вам дали в мою честь? – сострил Виктор.

– Не в вашу честь, а в честь моего родного отца, – спокойно и доброжелательно ответила она. – А вы не боитесь провожать меня по ночному городу? Я ведь пришла с партнером.

– Нет. Дело в том, что я тоже пришел не один.

– И что же, оставили свою половину?

По ее реплике Виктор понял, что в зале она не обратила на него внимания.

– Половину в виде друга, – в тон ей ответил он.

– Ну, друзей тоже бросать нехорошо, – нашлась Ирина.

За шутливыми разговорами дошли до ее дома.

Виктор про себя отметил, что это бывшее общежитие одного из многочисленных советских предприятий, сейчас обанкротившихся и находившихся в полной разрухе. Видимо, здесь у нее коммунальная квартира.

На разбитом от времени крыльце стояли трое парней. Один из них был тем самым кавказцем из ресторана. Ирина как будто не заметила этого.

– Ну, давайте прощаться, – просто сказала она.

– А можно обменяться и номерами телефонов, – нашелся Виктор.

При этом отметил, что Ирина записала его номер на стареньком мобильном телефоне. Значит, не продает любовь за деньги. Этот ее старенький «Самсунг» появился, как луч света в конце тоннеля. Он подсказывал ему что-то новое в этой случайной знакомой и подавал знак о том, что между ними вполне возможны дальнейшие отношения.

Уже уходя, она обернулась и сказала:

– Идите домой. Не связывайтесь с этими…

Железная дверь общаги закрылась за ней со скрежетом, как люк подводной лодки.

«И зачем мне эта женщина? – подумал Виктор. – Может быть, она проститутка, а кавказец – сутенер?»

По крайней мере, все ее повадки, и фамильярность, и быстрота знакомства с чужим мужчиной, и этот ресторан другого вывода вроде бы не предполагали. А сейчас еще за нее придется подраться.

Такое желание возникло. Виктор знал, что эти парни своего не отдают. Но смелость уважают и с этим считаются.

Он решительно направился в их сторону. От такой наглости все трое молча расступились. Он встал рядом с ними, закурил и, спокойно повернувшись, медленно пошел в сторону стоянки такси. По кавказскому обычаю в спину не стреляют. Вслед лишь услышал: «Покувыркаться пришел, да не обломилось…» Но это было не обидно. А зачем же еще нужно было провожать эту женщину?

Погода стояла душная. На ночном небе не было видно ни луны, ни звезд, небосвод заволокли преддождевые тучи. Поздний сентябрь, начало бабьего лета. Лишь фонари уличного освещения скрашивали безрадостную картину ночного города. На душе так же тоскливо, скучно и темно, как ночное предгрозовое небо. Без просвета и далеких путеводных звезд. «Все равно что в моей сегодняшней жизни», – подумалось ему тогда.

Город словно вымер, лишь одинокие такси скучали на перекрестках, напрасно дожидаясь случайных прохожих. Он решил пройтись пешком, хотя за сто рублей можно было объехать весь город. Для него это были не деньги.

«Как сильно изменилась жизнь, отношение к ней, – идя по ночному городу, рассуждал про себя Виктор. – В восьмидесятых годах за пятьдесят копеек можно было объехать на такси весь город. А какие пончики в школьном буфете продавались за пять копеек!» Правда, в то время никто и не думал о далеком будущем. Знали, что каждому рано или поздно воздастся за все, что сделал. По крайней мере, при выходе на пенсию. Но, приезжая раз в год в отпуск на родину, он с удивлением обнаруживал всю ложность тезиса – каждому по способностям и по труду. Его школьные друзья, никуда не уезжая из города, не имея диплома о высшем образовании, не приложив особых усилий, получили за два-три года работы на местном лесном заводике квартиры, понакупили машин и цветных телевизоров. Такой несправедливости Виктор тогда не мог понять, а тем более с этим смириться. Он учился, мотался по дальним гарнизонам, стойко переносил лишения военной службы, а взамен имел лишь угол в общежитии. С раннего утра до позднего вечера люди, оружие, проверки, караулы, разборы происшествий, стрельбы, учения. Круговорот, который не оставлял времени для семьи, не то что для себя. Сознательная взрослая и зрелая жизнь отдавалась в эксплуатацию за государственную квартиру черт знает где, пенсию и бесплатное медобслуживание. Не только военнослужащего, но и заложников, то есть членов его семьи. Такое отношение к военным стало возможным лишь в новой России.

Но жизнь расставила все на свои места. Тогдашние пролетарии в годы перестройки спились, а один его товарищ повесился. Сильный сорокалетний мужчина, за пьянку лишенный водительских прав, повесился дома на крючке от люстры. Но прежде ее снял, аккуратно сложил на кровати и так же буднично, как прием пищи, ушел из жизни. Причина не в потере прав и водительской работы. Можно устроиться и разнорабочим. Человек погиб от одиночества. В один прекрасный момент он понял, что стал никому не нужен. Ни семье, ни государству в лице предпринимателя Лехи. От Лехи, парня на пять лет его младше, неожиданно стал зависеть он сам и его семья, как раньше от директора лесоперерабатывающего завода Ивана Сергеевича. Они его нанимали на работу и платили зарплату, на которую тот содержал семью. Но Иван Сергеевич не нарушал сроков ее выдачи и при встрече непременно справлялся о здоровье жены и детей. Раз в год отправлял в дом отдыха поправить здоровье. У нового же хозяина порядки другие: сколько выдавать денег и когда – его не волновало, на приветствия рабочих он отворачивался, как от навозного запаха. Надоели, наверное, и друзья, опустошенные и бесправные, превратившиеся лишь в собутыльников. Справедливость, по их мнению, восторжествовала, когда после его самоубийства они распустили слух о том, что Леха спутался с его женою. Такое объяснение добровольного ухода из жизни сорокалетнего мужика для них стало вполне закономерным и соответствовало их мировоззрению.

В какой-то момент друзьям Виктора стало тошно жить в бесплатных государственных квартирах, жены от них отвернулись, загуляли или тоже спились. Дети уехали на заработки в крупные города, чтобы, вернувшись лет через десять, повторить жизненный путь своих родителей. Безработица, резкая смена жизненного цикла, неопределенность, неуверенность в своих силах – вот причина их трагедии. Правда, не все сломались под ударами перестройки и гласности. Он же, Виктор, как и некоторые другие, сохранил себя и свою семью. Верил, что помогла именно армия с ее дисциплиной, порядком, ценностью человеческой жизни, заботой о здоровье. Как это ни парадоксально, именно в военной среде, как нигде больше, ценится жизнь человека. В то же время армия учит спокойно расставаться с жизнью. Все ее институты воспитывали бойца, готового идти в бой, не думая о смерти. Только борьба сохраняет человеческое достоинство и вырабатывает иммунитет против опасности. Сохраняет жизнь, но взамен забирает здоровье или что-то другое. Например, любовь и стабильность.

С той встречи прошла неделя. Но Ирина запала ему в душу и сердце. Виктору почему-то очень хотелось верить, что она не та, за кого себя выдает. Что подобное поведение – лишь ширма, маска, за которой скрывается совсем другой человек. Ее глаза снова и снова виделись ему. В них он разглядел, как тогда казалось, похожего на себя человека. Человека ищущего, уставшего и разуверившегося. И в нем опять, как тогда в ресторане, проснулась жалость к этой женщине. Он почувствовал острое желание помочь ей, встать на ее защиту. Но как он мог узнать ее, желания и мысли этой женщины, не познакомившись с ней поближе?

Все же он решил позвонить. Ирина тоже по-доброму откликнулась на его предложение встретиться. Такое поведение лишь укрепило его в мысли обязательно лучше узнать эту женщину. Сначала им двигало простое человеческое любопытство.

Встречу назначили в кафе. Выпили по бокалу вина. Только сейчас он обратил внимание на ее продолговатое лицо и глубоко посаженные глаза, правильной формы нос. Она всегда смотрела прямо в глаза собеседнику.

«Смелая женщина, но бесшабашная», – подумал обо всем этом Виктор.

Как и в прошлый вечер, разговор завязался непринужденно и легко. Наконец он решился спросить о ее клубном кавалере.

– А кто вам тот человек, за столиком в ресторане?

– Уже никто, – четко и односложно ответила она. При этом добавила: – Не стоит интересоваться моей прошлой жизнью, если желаете продолжать наши отношения. Я сама решаю, с кем мне быть. Да и ваше прошлое меня не интересует.

В голосе чувствовалась сила и внутренняя уверенность. Однако что-то подсказывало Виктору в глубине души, что таинственное прошлое может стать для него впоследствии роковым. Видимо, такие мысли пришли под впечатлением многозначительности, с какой было высказано ее требование. Но он-то прекрасно понимал, что не знать прошлого – не видеть будущего. А есть ли что-то впереди в сегодняшней его жизни? Думать над этим не хотелось, да и не было смысла. Слишком все было бесперспективно и непредсказуемо. Пока его задачей было найти новую интересную работу.

Официантка принесла мясо в горшочках. Они молча ели. Ирина мягким домашним голосом спросила, нравится ли ему такое блюдо?

– Очень вкусно приготовили. Если бы еще добавить капусты и грибков? – в тон ей ответил он.

– Вы, милый, гурман. Тогда я приглашаю завтра к себе на ужин, тем более что кулинарные пристрастия ваши мне известны.

Она и правда относилась к приготовлению пищи с особой любовью. Когда же они готовили вместе, то в шутку предлагали друг другу открыть ресторанчик и привлекать посетителей своей особой кухней. Даже шутливые названия блюд были придуманы: «Волжская любовь», «Караси в Камасутре», «Стерлядка в гареме».

Несмотря на недосказанность с обеих сторон, их отношения развивались ровно и стремительно. Оба каждый раз с удивлением обнаруживали бесконфликтность их отношений. При очередной встрече они все больше познавали друг друга и, как говорится, не могли друг другом насладиться. Сначала они встречались раз в неделю по пятницам, затем каждую субботу и воскресенье.

Ирина до их встречи проводила воскресные дни праздно – то с подругами в ресторане, иногда и со случайным знакомым по вечерней дискотеке. Но, встречаясь с Виктором, незаметно для себя обнаружила, что вечеринки с подругами, да и прошлые партнеры, ее не волнуют, как прежде. Правда, ей все еще хотелось по привычке поиграть в любовь, помучить мужчину в надежде испытать какие-то новые чувства. Она раньше так делала часто. То вдруг неделями не отвечала на телефонные звонки бывших партнеров. То устраивала сценки ревности и отпугивала их резкими словами на грани оскорблений. Но такие приемы не смогли возбудить любовь. А ее и не могло быть, потому что она того не хотела. Здесь искру рождает взаимное стремление не только к смене декораций. Все это время она лишь меняла картинки на сцене своей жизни и действующих лиц. Нужно же было просто выпрыгнуть из окна в водоворот улицы, не боясь разбиться. Истинная любовь приходит к людям, способным совершать поступки и рисковать собою.

Прошло три месяца после их знакомства. До Нового года оставалось дня два. У Виктора не было вопросов, где и с кем он его встретит, – с 31 декабря на 1 января – в семье. Вдвоем с законной женой. С 1-го по 4-е – с любимой женщиной.

Тогда он еще не думал о дальнейшем развитии их отношений. Но понимал, что кто-то первым должен об этом начать разговор. Хотя его и устраивало такое состояние: врать жене, иметь любовницу и наслаждаться красивой женщиной. Даром, просто так. Об аморальности поведения никто из них в тот момент и не думал. Оправданием являлась мораль современного общества, согласно которой нужно было жить днем сегодняшним, думать только о себе и лучше брать, чем отдавать. Потребительская психология становилась основной моралью и состоянием социальных отношений. Он не соглашался с такими постулатами, но, к своему удивлению, обнаружил, что так жить оказалось очень даже комфортно. Тебя вдруг стали любить, о тебе начали заботиться, под тебя подстраиваться и тебе подчиняться. Не нужно особо тратиться на подарки – лишь букет цветов да бутылка вина. А главное – отсутствие совместного хозяйства и детей. Жить для себя оказалось здорово и легко. Он вдруг почувствовал солидарность со своим товарищем. Образ мыслей и действий, который пропагандировал Сергей насчет сожительства, стал вдруг понятен и близок ему. Но что-то здесь не срасталось, не вызывало душевного равновесия. Он еще не понимал, с чем же он не согласен. Два чувства боролись у него в душе: пользоваться женщиной или поверить ей, раскрывая себя. И то, и другое выходило как равнозначный поступок. Но что-то ему подсказывало, намекало на необычность его новой женщины. Смутно приходила мысль, что в его судьбе она появилась не случайно.

Вместе с тем день ото дня крепло навязчивое желание закрепить их связь. Официальным ли браком, венчанием, лишь бы получить гарантию ее верности. Потому что он вдруг испугался, что может ее потерять. Но ведь она не его собственность, захочет – и уйдет к другому мужчине? А брак как юридический акт еще никого не удерживал. Люди расходятся, даже имея детей. Как быть? Где скрыт философский камень сохранения любви? И вечна ли любовь?

Вот такие мысли приходили ему на третий месяц влюбленности. Видимо, один временной период их отношений подходил к концу, а второй еще не начался. Случай попытаться совместно ответить на мучащие его вопросы представился сам собою. Это событие произошло как раз 1 января.

Глава вторая. Новый год

После обеда он взял «дежурный» чемодан, который всегда по старой армейской привычке лежал наготове, если вдруг предстояло срочно выехать в командировку. Виктор попрощался с женой, выбросил в мусорный контейнер бутерброды с икрой и сел на маршрутку. В нескольких метрах от дома она увязла в снегу, и пассажирам пришлось выталкивать ее из снежного плена.

Снег уже шел два дня кряду, а дороги и не думали чистить. В городе шутили, что губернатор на праздники уехал отдыхать за границу. Управляющая компания, отвечавшая за уборку улиц, тоже укатила на отдых на сэкономленные за счет горючего деньги.

Хуже всего приходилось пешеходам. Тротуары за всю зиму так никто и не убирал от сугробов. От этого они превратились в ледяные снежные горки. Пожилые падали и ломали конечности, молодежь в силу своего возраста радовалась возможности покататься с ледяных торосов. Автолюбители еще с наступлением холодов попрятали своих железных коней по дворам. Там, заваленные снегом, те сохранялись до весны лучше, чем в железном гараже.

Разгоряченный работой и небольшим морозцем, Виктор в приподнятом настроении постучал в дверь комнаты любимой женщины. Она встретила его в радостном сиянии, празднично одетая. Подарив ей игрушку, Виктор с удивлением принялся рассматривать свою женщину. Он никогда не видел ее такой красивой. В ней было все: огонь страсти и предчувствие падения, покорность и гордость царицы, сила и нежность, ум зрелой женщины и безрассудство девчонки…

Сели за стол, выпили по бокалу шампанского. И Виктор вдруг понял, что наступил важный момент. Нужно не просто сказать тост, а принять решение. Какое? Для чего? Чтобы разрушить созданный уютный мирок?

Со всей ясностью перед ним вдруг раскрылась ранимая и одинокая душа родной женщины. Он понял, что и она думает о том же самом. Вот так к ним пришло понимание близости, родства душ и общих мыслей. Понимание необходимости находиться вместе. Видимо, мысли и настроения в тот вечер передавались через прикосновения и запахи их тел.

Что же он еще хотел от нее получить? Признание в любви, удовлетворенность физическую? Он и получил все это сразу и на полном серьезе.

Чудес они не ждали. В любви давно разуверились. Но душа и сердце человеческое тянутся к теплоте и искренности, желанию, чтобы тебя поняли. Они создавали самостоятельно свои чувства и любовь.

В то же время Ирина сравнивала его с другими мужчинами, бывшими до него. В них она видела лишь стремление к получению удовольствия, источником которого являлась женщина. Получив свое, они охладевали, пугались и просто уходили. Она давно поняла, что мужчины сами по себе слабые существа и гораздо сильнее подвержены настроению и влиянию. А их сексуальная сила опять-таки зависит от женщины. И в итоге все лишь симулируют или используют свое сексуальное здоровье. Нет у них другого показателя ценности и смысла в жизни. Человек живет физическим влечением, забывая про духовную составляющую. Это и есть путь к деградации личности и общества.

Она встречалась в основном с женатыми. С ними было безопасно в сексе, а слово «любовь» в их отношениях и не присутствовало. Приходили, когда хотели. Она включалась в игру на равных. Свобода в сексуальных отношениях для нее была своего рода синонимом равноправия с мужчиной. В то же время Ирина понимала, что мужчина сильнее и циничнее женщины. Быть как мужчина у нее получалось, но быть сильнее мужчины – нет. Сильным как самец, без лирики, не выходило. Женское начало брало свое. Она вспомнила, как полгода назад пыталась разорвать отношения с Ибрагимом. Мужчина ее попытку к свободе разрешил по-своему. Ирина подчинилась его силе.

На ее резкие требования отстать от нее Ибрагим со всей силы ударил кулаком в лицо и сломал нос. Ударил прилюдно, в компании ее друзей и подруг. Она покорно, безропотно подчинилась дикой силе. На некоторое время даже почувствовала себя необходимой мужчине женщиной. И это состояние приносило успокоение. Хотя Ирина затаила обиду, и разум невольно искал удобный случай для мести.

Никто не прощает унижения. Но мстят каждый по-своему: мужчины уходят, а женщины остаются, чтобы медленно отравлять и жалить. Поэтому она поначалу попыталась использовать знакомство с Виктором как способ насолить Ибрагиму. Лучшим средством в таких случаях является мужчина и его ревность.

Но вскоре Ирина поняла, что с новым мужчиной не следует так себя вести. Он не похож на прежних. Играть во влюбленность с ним не было смысла. Потому что она увидела большую и ранимую душу честного и чистого человека. Только с ним Ирина поняла, что прошлая жизнь – самообман и пустота, а смысл для женщины не быть сильнее мужчины – суметь подчинить себе его силу. Но зачем эта борьба? Она смутно догадывалась, что здесь должна быть цель. Чем проще цель, тем быстрее ее достигнешь.

«Мне сорок лет, – думала Ирина, – а жизнь практически не устроена. Работа неинтересная и малооплачиваемая, квартиры нет, любви тоже. Дворцов и олигархов на горизонте уже не видно. Может, что-то можно еще успеть сделать для себя в этой жизни? А что нужно-то? Секс для здоровья – без проблем. Мужчины с удовольствием идут на безответственные для них отношения с женщиной. Можно и связаться гражданским браком. То есть жить с разведенным мужчиной. Но это то же самое. Здесь опять все свободны и простятся в любое время и без объяснений. Так и буду стрекозой из басни Крылова: лето красное пропела, оглянуться не успела, как придет уже зима».

Женский век короток, говорила бабушка. У нее даже четверостишие по этому поводу было написано – как гимн современной жизни:

Ни к чему в отношениях париться,

Расставанье скрывает боль.

Влюбляйся, пока влюбляется,

Чтоб не сыпать на рану соль.

Так она и жила все эти годы. И не парилась вопросом, кто кого бросил – она или партнер. С Виктором же Ирина начинала понимать необходимость не только оставаться самой собой, быть свободной, но и еще что-то важное сделать в жизни. Может быть, родить ребенка? А захочет ли он? И зачем проявлять инициативу? Ибрагим научил ее, что мужчина сам принимает окончательное решение. Как он скажет, так и будет. Удел женщины – подчиняться.

В то же время Ирина понимала, что Виктор не Ибрагим. Но как ему об этом сказать? И нужно ли доверять мужчине? Он женат, успешен. «Кто я для него, женщина для развлечений? А кто он для меня? В чем же его отличие от других?» Эти вопросы она постоянно задавала сама себе.

В этом мужчине она не находила изъянов. Другие были наглы, часто бескультурны, просто жадны. Лишь Ибрагима она выделяла из круга своих партнеров. В нем она чувствовала силу. Хотела ей потакать. Он даже подарки дарил с присущей только ему изысканностью. На людях был галантен, всегда свеж, гладко выбрит, пользовался хорошим парфюмом. Даже носки менял каждый день.

Встречи с ним всегда привносили новое и в эротических развлечениях. Они проявлялись совсем неожиданно, в людном месте, на пляже, за столиком кафешки, в машине. Это был эротизм желаний, который передавался и ей. Она этого ждала и хотела. Хотя иногда приходила мысль о том, что Ибрагим ее специально приучает к такой форме половой распущенности.

Совсем по-другому происходило с Виктором. Он был скромен и не позволял подобных вольностей. Подсознательно она его провоцировала. Иногда получалось соблазнить его в кустах на людном пляже или в поле, на фоне шикарных коттеджей. Но природа, видимо, исчерпав все средства наказания за распутство, применила последнее. Как-то после того, как они загорали на траве, Ирина обнаружила легкий зуд в ягодице.

– Милый, что же там у меня такое? Посмотри, пожалуйста.

Виктор увидел красное пятно с черной шевелящейся точкой.

– О, у тебя клещ! – воскликнул он от неожиданности.

– Вытаскивай его скорее!

Ирина успешно прошла местную операцию. Клещ оказался в баночке. Утром она отнесла его в больницу проверить на инфекцию. Энцефалит прошел мимо, но напомнил влюбленным о правилах разумного поведения.

Вместе с тем мнение окружающих для него являлось важнее минутных плотских утех. А однажды по поводу непристойных желаний и склонности к сексуальной публичности рассказал историю. Он всегда свои мысли выражал через образы или истории о людях. Правда, она не поняла тогда значения очередного образа. Хотя смутно догадывалась, что этой притчей он предупреждает ее о том, что ему, видимо, в ней не нравится.

«1333 год, Франция. У барона Жоффруа де Флойрана был странный недуг. Когда народ собирался по большим праздникам, он появлялся в толпе в голом виде. Впоследствии инквизиторы сожгли его за это на костре».

Постепенно начиная понимать ход его мыслей, она находила сравнения своего образа жизни с историческими героями. Как-то прочитала книгу Ги Бретона «Любовные истории в истории Франции». Рассказы о распущенности нравов Средневековья и о том, как посредством постели женщины решали дела государства и свои личные. Слова королевы Изабо актуальны и в наше время: все при этом дворе только и думают, что о золоте и удовольствиях.

Ирина поймала себя на мысли, что в разговорах с подругами слишком часто звучала мысль – все мужики сволочи и относиться к ним нужно так же. Да и жить надо так, чтобы тебя помнили даже сволочи.

Однако в этой книге, как и в современной жизни, имела место любовь, а не только плотские утехи. Правда, не всегда она шла на пользу государству. Умные же женщины, в отличие от своих любовников-королей, иногда направляли их помыслы во благо страны. Например, королева Маргарита потребовала от Людовика Святого изгнать проституток из Парижа и «уничтожить гнездо разврата». Король приказал выгнать всех дам полусвета из города и отправить в исправительные дома. Десять лет шла борьба за нравственность народа и закончилась регламентацией проституции. Жрицы любви должны были платить налоги и жить в домах свиданий, называемых по-саксонски «борд», по-нашему – бордель. А королева тем самым еще больше влюбила в себя короля.

А что такое любовь? Где пропорция между физической и духовной близостью? Она и раньше задавала себе такой вопрос. По книжным историям этого понять невозможно. Затем на своем опыте отношений с мужчинами увидела, что это чувство придумано. Нет любви, а есть влюбленность, есть похоть. В современных фильмах, в классической литературе и русской поэзии присутствовал фактор обмана человека в этом чувстве. Кто-то любил, страдал, и заканчивалась такая человеческая повесть, как правило, несчастливо.

Человек в ходе всей своей жизни пытается уйти от самого себя, от своего метафизического одиночества, в любви и заботе о другом человеке надеется найти душевное равновесие. Свою нужность. Забывая при этом, что в одиночестве он не одинок. Все вокруг, в конце концов, остаются наедине с самими собой. Принимают решения так же самостоятельно, правда, часто оглядываясь на мнение общества и его морально-этические правила. Примером раздвоения личности, осуждения обществом, непонимания со стороны любимого человека является судьба Анны Карениной. Трагедия одиночества…

Ирина сделала свой жизненный выбор, она не хотела любить. Любовь – это страдания. Пусть лучше любят ее, а она будет оценивать искренность чувств. И питаться этим чувством. Как в прямом, так и в переносном смысле. Секс для здоровья, любила говорить она своим подругам и влюбчивым партнерам…

Для Виктора же отношения с Ириной не были столь сложным вопросом. Он полюбил искренне и безнадежно. Часто ревновал ее, задавал провокационные вопросы, иногда ее унижавшие. Чуть позже понял, что он этим самым ищет предлог разорвать с ней отношения. Все это происходило на подсознательном уровне. Срабатывала защита в виде его прошлого опыта отношений с женщинами, который подсказывал, что все они по природе собственницы и ради своих амбиций готовы идти на любой обман и измену.

А как по-другому он мог объяснить, например, ее желание снять номер в бане? Тем, что ей нравится заниматься там с мужчиной любовью? Значит, такое происходило много раз и до него.

Она же видела в его поступках и словах всплески ревности и часто говорила:

– Не ревнуй, милый, иначе я когда-нибудь поступлю так, как ты представляешь меня в минуты своей ревности.

Вот такие мысли пролетели за доли секунд в их головах, перед тем как Виктор обдумывал, что сказать за праздничным бокалом. Он вдруг отчетливо понял, что если сейчас не объяснит, как он видит их дальнейшую жизнь вместе, то вернуться к этой теме вряд ли будет возможным. Наступил переломный момент отношений мужчины и женщины. Слова и мысли появились сами по себе.

– Ирина, хочу сказать о том, о чем думал все это время. И какое решение принял. Мне важно, чтобы ты о нем знала, – спокойно и медленно, чеканя каждое слово, проговорил Виктор. Он на секунду замолчал, чтобы поправить горевшую в подсвечнике свечу. Горячий воск не обжигал пальцы, лишь придавал свече мягкость пластилина.

«Вот так и наша жизнь, если ее поджечь, мнется, как этот воск. А жизнь горит всегда, – подумал Виктор, – потому-то мы и сминаемся под напором жизненных обстоятельств. Но так будет лучше, лишь бы не сломаться».

Ирина заметила паузу и, широко открыв глаза, смотрела на его руку, медленно, но уверенно поправлявшую свечу. Ей захотелось взять горящую свечу и держать рука в руке с этим мужчиной. Человеком, неожиданно изменившим всю ее жизнь.

Пауза закончилась, как технический перерыв, и он продолжил.

– Все это время я искренне бросался в твои объятия, пытался проникнуть в твою душу. Все, о чем тебе говорил, истинная правда. Никому и никогда я так откровенно не доверялся. Жил всегда по принципу – все люди врут и не верь никому. Ты единственный человек, в отношении которого я изменил жизненные ориентиры. Понимаю, что когда-нибудь я о своей доверчивости пожалею. Но хочу раз в жизни поверить в искренность человеческих отношений. Я не о любви говорю. Слишком просто о ней рассуждать. Все это делают. Слушать никого не хочу, в том числе психологов и поэтов. Пусть у нас идет все так, как больше ни у кого. А советоваться и читать о том, как следует вести себя во время приступов любви между мужчиной и женщиной? Это не для меня, а для людей, стремящихся играть чувствами ближних. А значит, так или иначе, обманывать себя и другого человека. Я такую игру не приемлю. У нас с тобой хорошо складываются отношения. Я воспринимаю тебя как свою вторую половинку. Мы во многом схожи: тот же жесткий и требовательный характер, нетерпеливость во всем, общие духовные интересы… Поэтому нас тянет друг к другу. Считаю, что нам нужно продолжать наши отношения. Но не как любовники, а как муж и жена. Вот за это и предлагаю поднять тост.

Ирина как будто очнулась от забытья. Медленно подняла на мужчину наполненные слезами глаза и сказала:

– Витя, это слезы счастья! Счастье, что ты у меня есть. Да, все зависит лишь от нас двоих. От взаимности, честности, уважения. – Она помолчала и снова продолжила: – Но я такая, какая есть. Знаю, не все во мне тебе нравится. Я же тебя тоже оцениваю и присматриваюсь. Слишком часто ошибалась с мужчинами. Тоже надеюсь лишь на себя. Вся моя жизнь одинокой женщины, самостоятельно воспитавшей ребенка, говорит о том, что стремилась не потерять своего человеческого и женского достоинства. Конечно, обидеть меня просто, но ты поверь мне. Я никогда и никому не говорила, а тебе скажу – я твоя. Вся, телом, сердцем и душой.

Этот новогодний вечер прошел в разговорах и обсуждении всевозможных планов на будущее. Наконец Ирина решила прекратить игру в фантазии.

– Милый, давай не будем заниматься маниловщиной. Я не люблю загадывать на будущее. Многое будет зависеть даже не от нас с тобой. А от обстоятельств. К тому же у тебя жена, семья.

– Ирина, ты же знаешь, все мои фантазии так или иначе реализовываются. Да, это мечты. И что же в этом плохого? К тому же этим я как бы согласовываю с тобой свои планы. Для того, чтобы их претворить в жизнь. Один из них – это нам с тобой новогодний подарок.

Виктор загадочно, насколько это было возможным, прервал фразу и сделал долгую паузу.

– Ну, говори, что за подарок? Говори же, – с нетерпением попросила его Ирина. – Ты всегда испытываешь мое любопытство. Отвечай же!

– Я заказал нам путевки в Турцию. Поездка через две недели, – с нескрываемой радостью ответил Виктор.

– Я никогда там не была, – с сожалением и в то же время с признательностью ответила женщина.

Он увидел в ее глазах благодарность. Как молния, прожгло его видение далекой молодости. Он познакомился с женщиной, к которой его родители относились с усмешкой и пренебрежением. Она была красива, всегда одевалась ярко и необычно. Черные волосы, матовое лицо и плечи, тонкие черты лица делали ее непохожей на других женщин городка его детства. В ней скрывалась тайна.

«Самая красивая женщина и почему-то всегда одна?» – задавал он себе вопрос. А однажды увидел ее с мужчиной, который был одет так же необычно. Сегодня бы сказали – модно, по-столичному. Она светилась счастьем и шла с гордо поднятой головой, всем своим видом показывая свое превосходство и презрение к окружающим.

Для него тогда таинственный женский образ служил олицетворением красоты всего мира. И эта красота заключалась в одном человеке. Так и Ирина сегодня вдруг стала самой привлекательной и красивой женщиной в том мире, который его окружал.

Позднее он узнал, что мужчина был любовником той женщины. Моряк дальнего плавания, он приезжал всего лишь несколько раз в год. И женщина все это время жила мгновениями встречи с ним.

Почему любви всегда сопутствует разлука, расстояния и сомнения в верности?

Четыре новогодних дня пролетели как одно мгновение. Ярко запомнился день, который они провели совместно с Сергеем и его подругой.

Январский день выдался солнечным и слегка морозным. Что называется, «мороз и солнце – день чудесный». У входа в парк их уже поджидали друзья – Сергей и Галина, одетые в красочные лыжные костюмы. Виктор уже был с нею знаком.

У Сергея на затылке неизвестно как держалась коричневая вязаная шапочка. Она была ему явно мала. Лыжный костюм Галины, напротив, очень эффектно подчеркивал спортивный вид ее фигуры.

Виктор поймал себя на мысли, что его женщина выглядит эффектнее, а ее красный лыжный костюм выгодно подчеркивает округлую фигуру, которая ему была так дорога и по-родному знакома. На память пришли запомнившиеся слова о том, что каждый мужчина выбирает только ему понравившуюся женщину. В этот миг он откровенно любовался Ириной.

Познакомившись, начали надевать лыжи. Виктор встал на колени и помог Ирине застегнуть крепления на ботинках. Видно было, что она давно уже их не надевала.

Сначала они шли по лыжне друг за другом, затем Виктор решил разогреться. Он обогнал друзей и покатился под горку. Рядом мелькали стволы высоченных сосен. Лыжня петляла между стволами, как заяц, убегающий от охотников. Правда, зверек всегда бежит по кругу и возвращается назад к тому месту, где его спугнули. Так получилось и здесь. Виктор, пробежав в одиночестве с километр, увидел, что снова оказался у точки, откуда они начали движение. Наконец он поравнялся с женщинами, которые не спеша скользили по лыжне и о чем-то увлеченно беседовали. Сергея с ними не было.

– Вот один человек нашелся, давай искать другого! – возбужденно и радостно выкрикнула Ирина, как бы предугадывая его вопрос.

– Сергей ждет нас на горке, – успокоила Галина.

Действительно, тот стоял на высоком снежном холме, опершись на лыжные палки, и рукой приглашал подняться к нему.

Лыжницы медленно поднялись и замерли на вершине горки. Виктор остался ждать их спуска внизу, надеясь поддержать Ирину. Горка была крутой, и он боялся, что она может ее не осилить. Проще говоря, упасть. Но Ирина, как заправская спортсменка, довольно лихо оттолкнулась лыжными палками и не спеша покатилась вниз. Метра за два до него она вдруг медленно присела и закончила спуск на пятой точке. Он подбежал и со смехом поднял ее. Они обнялись и от переполнявших их чувств крепко поцеловались. На морозном воздухе поцелуй прямо в губы был горячим и терпким, как утренний кофе.

Накатавшись по сосновому парку, пары решили зайти в небольшое уютное кафе пообедать. Там-то и завязался этот интимный разговор о жизни.

За стаканом горячего глинтвейна разговор зашел о прочности отношений мужчины и женщины. Для Виктора с Ириной тема была уже исчерпана, но Сергей, видимо, все еще не оставлял попыток проверить себя и свою подругу.

– Считаю, что любовь не может быть одна, – начал слегка захмелевший от вина и свежего воздуха Сергей. – Она нужна для вдохновения, а если вдохновение с одной женщиной проходит, то нужно ее менять. Искать следующую женщину. Я сам живу много лет по такому принципу и счастлив. Так же живут и женщины. Галя, – обратился Сергей к подруге, – мы уже живем вместе год, ты не устала от меня?

От такого откровенного вопроса женщина зарделась и ничего не смогла ответить.

За нее вступилась Ирина:

– А я не согласна с тезисом о множественности любви. Это не любовь, а влюбленность, увлечение. Любовь приходит один раз в жизни человека. Другой вопрос, смог ли он ее разглядеть и сохранить.

Виктор также решил поддержать Ирину.

– Это чувство возникает на определенный срок, как испытание на прочность. А время дается, чтобы научиться быть вместе. Не научились, проходят и отношения, затем возникает новая влюбленность. Человек продолжает оставаться в поиске. Нормальный человек. Любовь – это работа двоих, а не манна небесная. Это работа над самим собой. Постоянная и кропотливая.

Неожиданно Ирина ласковым и негромким голосом продекламировала отрывок из стихотворения Анны Ахматовой:

Есть в близости людей

Заветная черта,

Ее не перейти влюбленности и страсти,

Пусть в жуткой тишине

Сливаются уста

И сердце рвется

От любви на части

– Ну, ребята, – отреагировал на это выступление Сергей, – видимо, у вас тут полная солидарность. Мне, в общем-то, ваша согласованность нравится. А у меня вот и нет такого подхода. В том числе с моей Галиной.

– Я думаю, тебе следует больше откровенно говорить с женщиной, в том числе и на эту тему, – Виктор попытался загладить нарастающее разногласие и упреки в адрес Галины.

Очень скоро всем надоел этот разговор о любви и верности. Каждый уже заранее оставался при своем мнении. Тему следовало поменять.

Пришла мысль узнать позицию Сергея об участии в социальных сетях. Ему не нравилось, что Ирина в них активно общается. К тому же выставляет на общий показ свои личные фотографии. Он почему-то думал, что тем самым она ищет знакомства и создает архив своих любовных историй. Он был уверен, что Серей его поддержит.

– Давайте поговорим о социальных сетях. В них участвуют в основном женщины, – начал Виктор.

Ирина сразу же отреагировала:

– Я не согласна, сидят там и мужчины. Да и что в этом криминального?

– Женщины по своей природе наиболее склонны демонстрировать себя. Обнаженное женское тело издревле является психотропным оружием против мужчин, – неожиданно активно включился в разговор Сергей.

– Согласен, – нашелся Виктор, – только не против мужчин, а для обладания мужчиной. Вспомним греческий храм Афродиты, египетский Изиды – в нем практиковали женский стриптиз как ритуал последующего совращения мужчин. Женская нагота исторически считается мощным оружием. Не случайно некоторые античные боги любви по совместительству являлись и богами войны. И в наши дни главным оружием женщины остается ее тело. Публичность в сексе – инстинктивное желание женщины. Отсюда и популярность интернетовского порно. И мы здесь мало чем отличаемся от предков. Эротические фото, рассказы и стихи были и до Интернета.

– Но порно смотрят и мужчины, – вступила в разговор Галина, – спрос являет предложение. Потому и Интернет нынче в моде.

– Я думаю, если бы мужчина не поддерживал инстинктивные желания женщин, то ничего такого и не было бы, – поддержала Ирина позицию новой подруги.

– Значит, по-вашему, во всем виноват мужчина? – задал вопрос Сергей.

– Почему же виноват? Виновата Ева, которая вкусила запретный плод, – со смехом ответила Ирина.

– Но Господь сам благословил Адама и Еву своим щедрым разрешением – «плодитесь и размножайтесь», – поддержала Галина.

– Но до этих слов Бога женщина пошла на поводу у змия, – показал свою эрудицию Сергей, – с тех пор женщина склонна к измене и слушает лишь ушами, а не разумом. Потому-то я не верю в женскую вечную любовь и верность. Это уже исторический факт.

– А я не хочу верить в то, что ты сейчас говоришь, – резко и с надрывом в голосе сказал Виктор.

– Это уже твои проблемы, – так же резко ответил Сергей. Помолчал и добавил: – Не обжигался ты, брат, на женской верности, потому и не веришь. Но лучше знать заранее, чем допускать ошибки, которые дорого стоят.

Их начинающийся спор попыталась остановить Галина.

– Вы не уходите в сторону от социальных сетей и Интернета.

Виктор тоже был намерен закончить начатый им же разговор.

– Выставлять свои фото в большом количестве в социальных сетях – не что иное, как инстинктивное желание публичного секса. А статусы в Интернете – отдать свои мысли, а значит, и тело на продажу за пресловутые комментарии и рейтинги.

– С этим я полностью согласен, – поддержал товарища Сергей, – это не что иное, как желание решить свои жизненные проблемы через сексуальное влечение, а не через собственное развитие и карьеру. А личное фото в социальных сетях – ярмарка тщеславия, которая лишь прикрывает нереализованность человека. К тому же женщина перед камерой всегда изменяет своему партнеру.

– По-моему, вы договорились до полной ерунды, – с возмущением сказала Ирина, – здесь диагноз следует ставить нашим мужчинам, он называется ревность. А ревность, как известно, убивает любовь.

Друзья за спором и не обратили внимания, что уже наступил вечер. В углу кафешки заиграла танцевальная музыка. Все столики были заняты отдыхающими. Их разговор прервал мужчина, попросивший разрешения пригласить на танец Ирину.

Ирина вопросительно посмотрела на Виктора. Он автоматически хотел кивнуть головой и, не показывая свой ревности, разрешить ей пойти потанцевать, но уловил колючий и настороженный взгляд своей женщины. Подняв глаза, он увидел того самого кавказца из вечернего клуба, где они с Ириной и познакомились.

Волна злости за оскорбленную тогда женщину начала обволакивать его разум.

– Нет, не разрешаю, – спокойным, но громким голосом ответил Виктор. – Эта девушка танцует только со мной, – добавил он повелительным тоном.

Кавалер понимающе раскланялся и медленно удалился к своему столику. Виктор поймал на себе благодарный и гордый за него взгляд любимой женщины. Он понял, что именно такого поступка она от него и ожидала.

Глава третья. Новые обстоятельства

Неделя отдыха на турецком курорте пролетела как один день. Свежий морской воздух, ласковое море, беззаботность. Все это, вместе взятое, помогло отвлечься от ежедневных проблем. И самое главное – от необходимости думать, что же он в очередной раз скажет жене.

О чем только они за это время не переговорили…

Привычки, жесты, повадки, пристрастия – ничто не раздражало в поведении обоих влюбленных. Да по-другому и быть не могло, они нравились друг другу, ничего вокруг не замечали.

Сергей же, подвозя их к аэропорту на своей машине, в шутку предупредил:

– Если за семь дней не надоедите друг другу, будете жить вместе долго и счастливо.

И им было хорошо вдвоем. Ни одного резкого слова, ни невнимательности друг к другу. Лишь предупреждение желаний, понимание с первого взгляда.

Ирина еще в самолете почувствовала, как меняются их отношения. Начинала понимать, что, наконец, нашла человека, который искренне ее любит. Не требует ничего взамен. Это чувство ее расслабляло и умиротворяло. Хотелось бесконечно долго жить в сотканной ими сладостной паутине.

В самолете она летела впервые в жизни, но воспринимала все на удивление равнодушно. Главным было то, что рядом находился Виктор. Так они молча, в полузабытьи, взявшись за руки, пробыли в воздухе все четыре часа перелета до турецкой Антальи.

Оказавшись в чужой стране, они не заметили в окружении особых перемен. Размеренная жизнь южного курорта с услугами «все включено» настраивала на беззаботное времяпрепровождение. Здесь их ничего не удивляло: ни красивые английские лужайки с клумбами южных цветов, ни услужливость персонала, ни сама экзотика средиземноморских городов. Будь то прогулка на яхте, посещение восточного рынка, исторических крепостей – они постоянно держались вместе и, казалось, попали сюда лишь затем, чтобы любоваться друг другом.

Единственное, что тогда зацепило, – это экскурсия в крепость султанов в Анталье. Вершина горы, опоясанная крепостными стенами в три ряда, глубочайшие пропасти, вертикально обрывающиеся в море. Эти каменные развалины олицетворяли собой мощь и силу…

Внизу, у подножья огромной горы, лежал в голубой дымке современный город. Казалось, что там течет совсем другая жизнь. До вершины холма доносился лишь отдаленный гул: урчали машины, шумели базары, фыркали многочисленные моторные катера и прогулочные яхты. Все это тонуло в одном шуме, который время от времени переходил в угрожающий звук водопада. Потом он опять отступал, терялся в монотонном голосе цивилизации. Старинная крепость стояла одна в своей величественной тишине и величаво возвышалась над суетой мира.

Здесь все опечатано временем. И вдруг они увидели в стене, над обрывом, уходящим в темно-синее море, железную беседку. Среди полуразрушенных христианских храмов, крепостных казарм и арсеналов объект смотрелся весело и воздушно.

– Беседка Клеопатры и Антония, – объявил гид, – здесь влюбленные скрывались от римских сенаторов. А там, из Египта, прибыли сто кораблей с песком, чтобы внизу крепости насыпать для них пляж, – при этом гид показал рукой на узкую полоску прибоя и белоснежную линию песка у подножья скалы.

– Она похожа на тонкую золотую цепочку, что на твоей шее, – сравнил Виктор эту картину.

– Сколько времени прошло, а волны не смыли песок любви, – прокомментировала в свою очередь Ирина.

– И не смоют, пока люди любят друг друга, – добавил Виктор, – и повторяют из года в год судьбу влюбленных.

– И нет здесь различия ни в цвете кожи, ни в языках, вероисповедании, профессиях, богатстве или нищете, – с улыбкой поддержал их разговор русскоговорящий гид.

Несколько отступив от толпы, Виктор шепотом обратился к Ирине:

– Именно женщине принадлежит инициатива в развитии святого чувства. Именно это доказывает история с Клеопатрой. И в наших отношениях без твоей взаимности ничего бы не вышло. Ты и есть моя Клеопатра.

Подумав, добавил:

– Нет, не Клеопатра, она любила еще и Цезаря.

– Дурачок мой, конечно, не Клеопатра. Люблю одного тебя и больше никого на этом белом свете, – в тон ему ответила женщина.

Они стояли в сторонке от туристов и поцеловались долгим поцелуем. Видимо, думали, что их никто не видит. А вся их группа с умилением смотрела на целующуюся русскую пару.

Кто-то очень громко продекламировал:

– «Любовь сжигает нежные сердца»^[1].

Они не услышали слов и откровения Данте. У них все было по-другому и в то же время одинаково, как и у сотен тысяч мужчин и женщин до них и после.

Именно здесь, оставшись вдвоем, как на необитаемом острове, без друзей и подруг, лишенные привычного образа жизни, они отчетливо поняли необходимость быть вместе. Все, о чем они спорили и доказывали друг другу про свободу, любовь и свои ценности, вдруг отошло на задний план. Оно оказалось мелким, излишним и даже по-детски смешным.

– Мне кажется, что мы ведем себя как дети. Ты чуть меня постарше, где-то лет шестнадцать, – признался Виктор, – дуемся на разные глупости, беспричинно пускаем слезу, тут же радуемся. Впадаем в детство и неожиданно из него выходим, сталкиваясь со взрослой жизнью.

Женщина со смехом, но вполне серьезно ответила:

– Я так же думаю, Витя! Мы и мыслим одинаково. Вспомни, как в один и тот же миг вдруг начинаем мурлыкать слова одной и той же песни? Не смотря в бокалы, ты наполняешь их вином на удивление равномерно. А как к нам приходят одни и те же желания?

– Согласен, такие совпадения не случайны, – поддержал он.

Ирина как-то однажды сказала:

– И зачем спорить о фото в Интернете? О том, кто в семье главнее и важнее? Наконец, о сущности любви? Мы поняли, что не сможем жить друг без друга. Все вопросы уходят, растворяются в нашей с тобой любви.

В один из дней дождь зарядил до глубокого вечера. Они не выходили из комнаты до окончания ненастья. Разомлевшая от любовных ласк и выпитого вина, Ирина в шутку сравнила их состояние с состоянием шофера, прибывшего из суточного рейса.

– Целый день в дороге. Устал без остановок? – со смехом сказала Ирина, поднимая бокал вина за своего мужчину. – Я где-то прочитала, что один король занимался любовью с молодой женой по пятнадцать раз в день. Ты сегодня обогнал этого короля, – уже серьезно заметила она.

– Таким успехом опасно гордиться. Дело в том, что тот король в результате занятий любовью забросил государственные дела и потерял королевство. Я не могу потерять работу и тебя. Но на отдыхе нам позволено все. Хотя и следует быть осмотрительным.

Он хотел тем самым напомнить о том, что расслабляться никогда до конца нельзя. Опасности любят счастливых, так как те забывают об осторожности.

Именно здесь они начали впервые строить планы на будущее.

Виктор отчетливо понимал, что без создания материального благополучия сложно выстроить дальнейшую жизнь. Это при условии, если жить реальным, а не гражданским браком. Понятно, что брак сам по себе и не нужен, если женщина ставит целью в отношениях с мужчиной материальные ценности. Тогда она просто ищет спонсора.

Виктор знал, что ничто так не мешает в жизни и в то же время не возвышает человека, как владение имуществом. Поэтому он не стал проявлять недоверие к своей женщине, а предложил оформить будущую квартиру на ее имя. При этом он хотел жить по следующим принципам: во-первых, любая вера, в том числе и в человека, помогает преодолеть любые препятствия. Во-вторых, корыстолюбие, зависть, ложь, подлость, измена – вот они, спутники собственности, и этих спутников следовало старательно избегать. В-третьих, не богатством славен человек, а хорошими делами.

Известные с древности мудрые правила. Они отмечены в Библии и Коране, в моральном кодексе строителя коммунизма и ооновских резолюциях. Политические и религиозные деятели неустанно напоминают о них, но люди с таким же постоянством нарушают эти заповеди.

По поводу владения имуществом они быстро пришли к согласию. Собственность должна принадлежать им обоим. Деньги на ее покупку появятся, если найдется высокооплачиваемая работа. На заработанные средства можно купить квартиру. Вот тогда-то и оформится их брак. На все про все они отводили один год.

Однако события начали развиваться куда стремительнее, чем предусматривалось ранее.

Сразу же по приезде с курорта Виктору сделали предложение на полгода выехать в Хабаровск. Предлагалось поработать там на стройке мастером участка. Предложение подходило по всем параметрам: военная специальность – инженер-строитель, предложенной зарплаты хватило бы на покупку квартиры. Посоветовавшись с Ириной, он дал согласие.

Новая работа оказалась интересной. С восьми утра и до восьми вечера Виктор пропадал на стройке. Дело было знакомое и вместе с тем творческое. Объект, который они возводили практически с нуля, надо было аккуратно вписать в непростые местные условия. С первых же дней Виктор столкнулся с проблемой общения с рабочими. Как правило, это были выходцы из республик Средней Азии и китайцы. С таджиками и узбеками отношения складывались достаточно ровно. Но от них было невозможно добиться выполнения работ, связанных с техникой. Китайцы держались особняком. Складывалось впечатление, что именно они хозяева на этой стройке. Китайцы знали все детали строительных работ. Четко выполняли техническое задание. Умело управлялись со строительной техникой.

С их прорабом у Виктора сложились деловые отношения сразу же, с первых дней. Тот хорошо знал русский язык и умел организовать работу своих земляков. Прораб и предложил Виктору разместиться в китайской гостинице. Цены там были намного ниже общегородских. А условия проживания ничем не отличались от других гостиниц.

Все номера были заполнены выходцами из Китая. Каждое утро по десять больших автобусов развозили рабочих от ворот гостиницы на разные стройки Хабаровска. Казалось, китайцы были везде, даже за прилавками рынков, хотя им и запрещалось лично продавать товар. Деньги передавались в руки россиянки, которая сразу же относила их хозяину товара. Удивительно, но везде на рынках, как и в Центральной России, русские женщины работали на лиц иной национальности. При этом очень часто имели от них детей.

Единственный недостаток своего временного жилища Виктор видел в том, что засыпать после сумасшедшего дня было очень трудно. Слышимость в гостинице была стопроцентной. Словно живешь за картонной стенкой. Больше всего раздражали стоны и охи женщин. И такое происходило каждый вечер. Индустрия проституции работала на полных оборотах. Доступность женщин и легкость, с которой они продавали свои тела, навевали грустные мысли. Вспомнилось когда-то прочитанное признание Ги де Мопассана: «Каждая победа над женщиной еще раз доказывает нам, что в объятиях у нас все они одинаковы»^[2].

Но ему не хотелось покупать любовь, как это делали другие мужчины. Надоело жить под циничный лозунг Мопассана, который сам никогда не любил. Потому и умер от сифилиса.

Зачем изменять, когда любишь? В этом был главный аргумент его верности. Он в эти минуты думал лишь о своей Ирине. Переживал за нее и злился на себя за то, что уехал от нее из-за денег.

Ужасно, когда люди нужны друг другу, а за окнами – разные города.

Однажды в ходе разговора за чашкой зеленого чая китаец сказал ему, что русских на Дальнем Востоке становится все меньше и меньше.

– Ты видишь, – заметил он, – что мы сильнее и работоспособнее вас.

– Что ты этим хочешь сказать? – ответил Виктор.

– Только то, что мы чувствуем территорию своей земли.

– Не собираешься ли ты утверждать, что вы так хорошо здесь работаете, что строите для себя?

Прораб еще сильнее сузил щелки своих глаз, но на провокационный вопрос не ответил.

– А ты слышал о доктрине «золотого миллиарда»? – спросил Виктор.

– Золотым миллиардом являемся мы, китайцы. Самая древняя цивилизация на земле. Именно нам предстоит возглавить новый виток развития человечества, собрав все лучшее, созданное людьми в технике и идеологии.

– Может быть, и возглавите, но я спрашиваю совсем о другой программе, – отреагировал Виктор на замечание нового товарища. – Я о доктрине бывшего английского премьера Маргарет Тэтчер. Она считает возможным дальнейшее развитие и выживание лишь цивилизованных народов Западной Европы и США. С учетом исчерпаемости мировых запасов энергетических и продовольственных ресурсов. По ее мнению, следует сократить численность других народов ровно настолько, насколько они способны обслуживать этот золотой миллиард, не объедая его. Например, она считает, что в России должно проживать не более 25 миллионов человек. Сейчас нас почти сто пятьдесят. Так же она говорит и о Китае.

– Говорить – не значит делать, – внес иной поворот в этот непростой диалог прораб, – наши партия и правительство не позволят империалистам снова нас сделать колонией. Они уже пытались уничтожить наш народ опием. Но тогда они лишь остановили наше развитие и отложили на несколько десятилетий становление независимости Китая. А вот русским придется повторить печальную историю. Да вы ее уже проходите. Разложение вашего народа идет стремительно: наркомания, проституция, алкоголизм. Самое главное – отсутствие в конституции понятия идеологии.

– При чем здесь идеология? Я, например, прекрасно и свободно чувствую себя беспартийным, – отреагировал Виктор.

– Чувствуешь свободным, а живешь не свободно, – загадочно ответил идеолог-коммунист. – Без цели будущее вашего государства может замкнуться в пределах Московской кольцевой дороги, – добавил он после небольшой паузы, сделав глоток чая.

– Ты предрекаешь войну за территорию Дальнего Востока? – озабоченно спросил собеседника Виктор.

Подобные разговоры давно велись между простыми людьми, особенно дальневосточниками. Политики тоже внесли свою лепту: кое-кто выложил в Интернете прогнозы и перспективы российско-китайских отношений. И ничего хорошего России они не сулили. Однако мнение простого китайца услышать по этому поводу было намного интереснее.

– Китайцы не будут воевать с русскими, – уверенно ответил тот. – Зачем? Советско-китайская дружба нас объединит, но не российская, – таинственно закончил он свою мысль.

Разговор с китайцем запал в душу. Он его еще раз вспомнил, когда по делам работы поехал на автомобиле в Комсомольск-на-Амуре. В этом городе, построенном за годы советской власти как индустриальная столица Хабаровского края, все было пропитано былой мощью и масштабом. Широченные улицы, огромные парковые зоны, сказочно красивые дворцы культуры, добротные многоэтажки! Создавалось все это богатство для того, чтобы люди ни в чем себе не отказывали, но в то же время и добросовестно трудились. О чем и говорили похожие на пирамиды фараонов каменные стенды «Лучшие люди завода».

За последние десятилетия краска пооблупилась, стены домов почернели, а подъезды потрескались. Заводы обанкротились, шустрый народ уехал поближе к китайской границе в надежде скорее выучить враждебный, но в будущем родной язык.

Обезлюдели и огромные просторы дальневосточной земли. Четыреста пятьдесят километров они пролетели на машине за четыре часа по пустой трассе. Навстречу прошли лишь несколько тяжелых американских тягачей, груженных лесом. За весь путь Виктор увидел три-четыре населенных пункта и до десятка разрушенных деревень и строений.

Огромное пространство занимала тайга. Зеленая волна тянулась до самого горизонта. При восходе солнца края зеленой линии быстро становились темно-синими и начинали сливаться с облаками.

«Лес уходит в небо», – пришло на ум сравнение.

Особенно красивы были озера под Хабаровском. Они располагались друг за другом, создавая тем самым водную систему с особым природным ландшафтом – огромными полями высокой травы и камыша. И климат здесь отличался – зима мягче, а лето нежаркое.

Наблюдение за хозяйственной деятельностью на реке Амур заставляло вспомнить слова прораба об идеологии. На китайском берегу активно шла ловля рыбы с помощью рыболовецких судов и многочисленных артелей с сетями. В наших водах побережье было пустым. На российской стороне действовал запрет с целью сохранения поголовья амурской рыбы. Видимо, российские чиновники решили подменить закон Чарльза Дарвина «О происхождении человека». По их действиям получалось, что человек новой формации произойдет от одного из видов амурских рыб. Со временем у рыбы появятся мозги и она задумается. А развитие сознания произойдет в ходе борьбы видов за сохранение жизни. Рыба поумнеет и поймет, у какого берега следует обитать, чтобы выжить. А пока пусть китайцы работают селекционерами, вылавливая дурную рыбку. Мы дождемся у наших берегов умной плотвы.

А тем временем дальновидный хабаровский пенсионер, в отличие от еще не поумневшей рыбки, активно переселяется на китайский берег. Покупает там квартиру и живет, раз в месяц приезжая на родину снимать с пенсионной книжки деньги. Жилье в амурских городах сдает китайцам. На китайской стороне жить намного дешевле, чем на российской. Ведь цены на продукты питания в Хабаровске, как в Москве.

Поистине метка пословица, что рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше.

Из-за восьмичасовой разницы во времени он мог общаться с Ириной по электронной почте только во время обеда по хабаровскому времени. Любить на расстоянии оказалось куда сложнее. То и дело между ними, как искорки, пробегали нотки подозрительности, а затем дело дошло и до взаимных обвинений в неверности.

Как-то раз Виктор, просматривая, по своему обыкновению, фотографии Ирины на ее сайте в «Одноклассниках», прочитал статусы и комментарии к ним.

«Зима – такое время года, – писала Ирина, – когда люди должны согревать друг друга своими словами, своими чувствами».

Он обратил внимание на комментарий и на того, кто его написал. Это был ее бывший партнер Ибрагим, он писал: «Было бы кого согревать». Виктор вспомнил, что уже слышал эти слова, сказанные в адрес Ирины.

На другой ее статус – не волноваться, а волновать – опять пришел ответ от бывшего: «Ты слишком красива, чтобы быть счастливой».

Переписка между ними велась как раз в период его отсутствия. И первый комментарий он отнес на свой адрес. Ведь Ибрагим его знал в лицо. Последней же каплей терпения была ее поздравительная открытка на день рождения Ибрагима. Тоже в «Одноклассниках». На его сайте.

Виктор догадывался, что в его отсутствие Ирина переписывается и, возможно, встречается со своим бывшим любовником. То, что дело между ними дошло до интимных тем, было видно по интернетовской переписке.

Находясь в одиночестве, перегруженный работой физически и морально, он сорвался. В сердцах написал Ирине: «Больше не верю. Я, как корабль, ушел в далекое плавание, а ты мне изменила». И в доказательство своих слов изложил ей суть своих подозрений.

Ирина ответила: «Милый, я предупреждала, что твоя ревность убьет нашу любовь. Оправдываться не буду. Не хочешь мне верить, не верь. Но знай, что я тебя искренне люблю».

После такой перепалки оба успокоились, и отношения между ними восстановились. Когда же Виктора после трехмесячной вахты не отпустили с работы на первую побывку домой, Ирина не на шутку встревожилась. Теперь уже она начала его подозревать в измене.

Как раз в этот период Сергей прислал Виктору сообщение, что видел Ирину в компании Ибрагима в ночном клубе. Это было последней каплей.

Об этом факте он сразу же написал ей. Она не ответила. Знала, что подозрения в ее адрес несостоятельны. С Ибрагимом, кроме короткой интернетовской переписки, ничего не было. Ирина сначала все списала на его ревность. Но со временем, сложив все его претензии, начала понимать, что дело совсем не в ней. В первую очередь она подумала о том, что у него там, в Хабаровске, появилась женщина. Именно по этой причине он и предъявляет ей неоправданные претензии.

Ирина ругала себя за слабость, что поддалась на уговоры Виктора и отпустила его одного на Дальний Восток.

«Нужно было лететь вместе, – думала она. – Мужчины слабы, и чары женщин сильнее их любви».

В сердцах она написала о его предполагаемой измене со словами, обидевшими бы любого мужчину: «Ну что, не выдержал? Попробовал женщинку?»

Между тем его сомнения, разрывать ли отношения с Ириной сейчас или все оставить до его приезда, развеяло очередное сообщение от Сергея. Он писал о поведении женщины, ссылаясь на теорию эволюции Чарльза Дарвина: «Женщины же проводят различия между мужчинами на основе многих характеристик: отношение к женщине и уважение ее свободы, мужественность, наконец, наличие финансовых средств».

Последняя фраза особо задела Виктора.

«Все же она держала меня в качестве спонсора. И в любви ко мне заинтересована лишь с материальной стороны, – думал он. – Грош цена таким отношениям. Лучше разорвать сейчас, чем с таким неверным и лживым человеком всю жизнь мучиться», – продолжал он искать выход из сложившейся ситуации.

Правда, он не выход искал, а лишь придумывал способ, как больнее задеть другую сторону. Он и не подозревал, что в этом и проявляется его эгоизм. Да, ревность – тоже признак эгоизма и собственничества.

Он вспомнил дискуссию в кафе после лыжной прогулки.

«Как же прав был тогда Сергей, говоря о природной склонности женщин к измене», – думал он. К тому же Виктор вычитал в Интернете, что некоторые психологи, и в частности Зигмунд Фрейд, сравнивают половое поведение человека с поведением животных.

«Женщина часто ведет себя по примеру кошки – нет лучше матери до трех месяцев, а потом она бросает своих котят».

Или еще: «Даже у животных параметры выбора партнера меняются в зависимости от окружения, времени суток. Так и у женщины меняются параметры мужчины в зависимости от своего личного опыта, мнения подруг и от социальной среды, в которой она проживает. Каждая женщина считает себя незаменимой и в то же время готова заменить любую женщину».

А социальная среда у них была неодинакова, как и отношение к некоторым событиям и явлениям местной жизни. В этом Виктор убедился, когда у него своровали телефон. Зимой они пошли на крытый каток. Виктор сдал свой мобильный телефон в качестве гарантии за прокат коньков. Через час, довольные и счастливые, они вернули коньки, но телефона на месте в ячейке не оказалось. Он сразу же вызвал милицию. Запротоколировали событие и пригласили хозяина катка. Им оказался азербайджанец. Видимо, он впервые столкнулся с требованием ответить за кражу. Привыкнув к безнаказанности, азербайджанец опешил от наглости посетителя, но сразу же купил Виктору такой же телефон.

Ирина же с самого начала просила его не связываться с хозяином катка, известным в городе криминальным авторитетом. Жители города уже привыкли к тому, что вряд ли найдут у милиции поддержку, когда дело касалось местных бизнесменов. Было видно, что она боялась не мести хозяина катка, а рассуждала в соответствии с принятыми у жителей города правилами. Боялась, конечно, за него. Но Виктор поступил принципиально и добился справедливости. Тем самым он переломил пассивность обывателей. Об этом случае в городе заговорили. Горожане получили пример, как следует защищать свою честь и достоинство.

Ровно месяц он не получал от Ирины ответа на свои послания. Она молчала. Молчание – знак согласия, решил тогда Виктор. Согласия на разрыв отношений.

И продлил контракт еще на три месяца.

Глава четвертая. Ирина

Ирина успела за короткое время подружиться с Галиной. И решила наедине поговорить с подругой о проблемах в отношениях с Виктором. Тем более со слов самой Ирины Галина знала об их прошлых отношениях с Ибрагимом. Город небольшой, и всегда можно было навести справки через подруг и знакомых. Чем Галина и воспользовалась. Для начала раздобыла информацию про Ибрагима. Так, вроде бы на всякий случай, из чисто женского любопытства.

Выходило, что Ибрагим известен среди женщин как завзятый донжуан. Он не женат, в меру состоятелен и работает юристом на предприятии, занимающемся продажей леса. Живет с молодой женщиной, которая имеет от него ребенка. Таким образом поступают многие мужчины в их городе. Специально разводятся, но новой семьей обзаводиться не собираются. Живут в свое удовольствие с разными женщинами. Сами женщины называют их мачо. Видимо, что-то их привлекает в таких мужчинах. Может быть, свобода отношений? Хотя они прекрасно знают, что с таким партнером отношения коротки, как летняя ночь.

Вместе с тем Галину насторожило, что сожительница Ибрагима приняла ислам. В православном городе это было редким событием. В ее понимании такой факт говорил о силе характера мужчины и его привлекательности для женской половины.

«Значит, Ибрагим – цельная личность и заслуживает большего внимания Ирины», – думала женщина.

Тогда же у нее в голове созрел план серьезно поссорить Виктора и Ирину.

Подруги встретились в один из летних вечеров, в кафе. Столик располагался под липой, листва которой накрывала их, словно зонтиком. Запах позднего цветения как бы очищал воздух и напоминал детство, пионерский лагерь на месте помещичьей усадьбы. В их местности в старину липовые аллеи высаживались во всех поместьях. Рядом с домиками-бараками липовая аллея из стройных и высоченных деревьев, посаженных в два ряда, смотрелась как неизвестно каким образом сохранившийся осколок быта девятнадцатого века. Рано утром и поздним вечером липовая листва источала особый запах, неповторимый, терпкий и одновременно чистый, как родниковая вода. Ирина любила период цветения липы. Нахлынули воспоминания о первой любви и первом целомудренном поцелуе мальчишки. Неумелом и неловком, но отчаянно сладком, как липовый цвет.

– Как же радостно и оптимистично мы смотрели в молодости на жизнь, – вспоминала Ирина. – Торопили ее, подгоняли. После окончания школы я вышла замуж, через год родился ребенок. А еще через год любимый муж ушел к другой женщине. И все. Жизнь на время замерла и медленно, со скрипом, как выходящая из крутого поворота машина, возвращалась ко мне… Тупая и неинтересная работа, но одиночества не было. Оно наступило, когда повзрослела дочь. Только тогда я почувствовала потребность в долговременных отношениях с мужчиной. Пустоты в природе не бывает. Ибрагим на два года заполнил недостающее пространство в моей жизни. Лучшего варианта не было, но и этот никуда не годился.

Тихая, ясная погода, запахи цветущей липы, легкий шаловливый ветерок – все располагало к откровенной беседе. Ирина начала торопливо высказывать свою боль, все, что у нее происходило в это время с Виктором. Видимо, ей нужно было просто высказаться.

Галина внимательно выслушала подругу и решилась дать ей совет. Зависть к любви этих людей, к тому, чего у нее никогда не было, пересилила порядочность и искренность.

– Я думаю, что тебе следует прервать отношения с Виктором, – начала она. – Мне Сергей говорил про него как про человека-эгоиста. Отсюда у него и ревность. К тому же, как мне сказали, он и не собирается разводиться с женой. А тебя обманывает. Может, тебе вернуться к Ибрагиму? Он человек состоятельный. К тому же кавказец. А у них отношения к женщине хоть и требовательные, но надежные. Вот с ним-то ты будешь как за каменной стеной. Тут тебе и решение квартирного вопроса. Подумай, подруга! Уж больно наши русские мужики ненадежны и слабоваты.

Ирина не ожидала услышать такой совет от своей подруги, но ее слова, как ядовитые зерна, попали на подготовленную почву. Она не отвечала и не звонила Виктору уже с месяц. В это время Ибрагим активно с ней перезванивался и несколько раз по-дружески приглашал в ресторан.

Ирина оправдывала свои поступки тем, что она свободная женщина. А в женской памяти постоянно всплывали эпизоды их любовных утех. И она решила: будь что будет. Всему воля бога.

Подруга в свою очередь поделилась историей своей жизни. Откровение подкупало и призывало к доверию.

– Моя жизнь по-своему интересна, – сказала Галина. – Еще в институте вышла замуж, родила сына. С мужем прожили пять лет. Я инженер-программист, он простой шофер. Сразу же начались проблемы с работой из-за его запоев, раз в год. Подумала и решила развестись. Как программист в областном водоканале, получаю хорошие деньги. Зачем мне воспитывать взрослого человека и бороться за чужую судьбу? Почему бы не пожить и для себя? Мне тридцать семь лет. От состоятельных мужиков отбоя нет. Недавно вывесила свою анкету на сайте знакомств. Слушай, чего только не предлагают! Приглашают в Америку, Египет, Францию. И зачем мне местный депутат в сожителях? Хочу жить не завтра, а сегодня. Иметь с мужиков по полной программе. Любовь же придумали больные разумом человечки, фантазеры и праздные мечтатели, чтобы удержать молодых жен при себе. Стоило появиться донжуану, а в нашем городишке Ибрагиму, и самые верные жены первыми побежали к нему в постель.

Ирина слушала подругу с пониманием и сочувствием. Но с ее оценкой любви соглашаться не хотела.

«Видимо, вправду говорят, что чувство дается далеко не всем. Но я же люблю и меня любят», – убеждала она себя.

Галина заказала себе чашку кофе. Лукаво посмотрела в глаза молодого официанта. При этом ее маленький носик еще больше заострился, а зрачки расширились до пятидесятикопеечной монеты.

Тот ответил доброжелательной улыбкой и облизнулся, как кот, предвкушая просроченную сметану.

– Вот возьму и предложу мальчику встречу, откликнется с благодарностью. Вот и все высокие чувства. Удовольствие и выгода правят этим миром, – продолжала она свой монолог. – Были и у меня трудные времена. Пришлось поработать проституткой. Совсем немного, с месяц.

Ирина улыбнулась, давая понять подруге, что такие вещи затягивают на более длительные сроки. Та сделала вид, что ничего не заметила, и продолжила.

– Очень даже выгодная работа. За неделю купила сапоги, на которые пришлось бы горбатиться два месяца. Чистота, безопасность, охрана, жизнь в красивых гостиничных номерах и горячих частных банях.

Галину, что называется, понесло. Она замолкала лишь на несколько секунд, чтобы сделать очередную затяжку сигаретой. Курение помогало успокоиться, но лишь на время. Было видно, что после каждой выкуренной сигареты ей хотелось еще больше никотина, а возбуждение только нарастало.

– Спала с мужчинами не из-за денег, а из-за любопытства. И не они меня использовали, а я их. – Изящно выпустив изо рта дым колечками, проговорила: – Я не какая-нибудь… прости господи, я – стерва.

«Для такой легче переспать с мужиком, чем запомнить его имя», – вспомнила шутку своей давней подруги Ирина. С нескрываемым удивлением она продолжала наблюдать за внезапным перевоплощением своей новой подружки.

«При первой встрече, во время прогулки на лыжах, девушка являла образец скромности и непорочности», – вспоминала она и уже с некоторым азартом смотрела на то, как за несколько минут та изменилась до неузнаваемости. Ирину, впрочем, поведение и необычное мировоззрение подруги не насторожило. Она и сама менялась под настроение и ситуацию, но не до такой степени. В то же время успокаивала себя тем, что все женщины такие – хитрые и непостоянные. Давно сказано и об этой черте характера прекрасной половины человечества: женщина, как и змея, меняет кожу, но змея один раз в год, а женщина – в зависимости от обстоятельств.

Галина же продолжала рассказывать о нравах и порядках, царивших в обществе с ограниченной ответственностью «Белоснежка», как целомудренно хозяева назвали обыкновенный притон. Особенно ее возмущал несправедливый раздел гонорара между мамкой и девчонками. Но Ирина думала совсем о другом. Она сейчас перечитывала роман Александра Дюма-сына «Дама с камелиями». Тема, затронутая Галиной, наталкивала на сравнение ее сегодняшней жизни с героиней Маргаритой Готье. Она продавала свое тело не всем подряд, а лишь небольшому кругу состоятельных людей. По современным понятиям такой образ жизни не является проституцией. Именно так сегодня живет ее подруга. И название этому явлению – гражданский брак, в котором женщина, по сути, на какое-то время становится содержанкой.

«Скорее это и есть равноправие женщины с мужчиной, его производная, – думала она, наблюдая за дымящей в потолок заведения рассказчицей. – Галина тоже любит камелии, – вспоминала она о пристрастии к цветам героини романа, – потому что они без запаха, а значит, и без сердца».

С волнением Ирина поймала себя на том, что тоже любит цветы. Желтые розы цвета измены и непостоянства. Пусть и с запахом утренней росы. Эти тягостные сравнения и символы вдруг бросили ее в дрожь, заставили испугаться за себя и свою любовь. На женском опыте она хорошо знала, что за удовольствиями следует трагедия, а символы могут стать предсказанием.

Ирине, наконец, наскучила пустая безнравственная болтовня подруги из серии «Приключения нищей принцессы из города Пересидим и принца из Турции». Американцев и европейцев та уже не вспоминала, турецкий берег оказался ей ближе и доступнее.

Подумала, что в проститутки Галина пошла от пустоты в голове, хотя она женщина с высшим образованием. Но тут же себя одернула. А моя жизнь, как я вела себя, к чему стремилась? Нельзя осуждать женщину, может быть, она счастливее меня? Может, ее формула любви уже решена?

Галина, похоже, сама устала от пересказа трагической истории своей жизни. Затянувшись сигаретой, опять вспомнила Ибрагима.

– Давай вместе встретимся с ним. Ужас как интересно познакомиться. Помоги мне, да и у твоего рассеются по отношению к тебе подозрения.

«А почему бы и не посидеть в ресторане, – подумала Ирина, – Виктор наверняка в своем Хабаровске ходит в рестораны в свободное время. А там без женщин не обходится…»

На том и остановились. Галина вызвалась сама позвонить Ибрагиму и договориться. Именно про эту встречу в ресторане сообщал Сергей своему другу.

Впоследствии Ирина еще раз общалась с Ибрагимом. У него дома, в присутствии Галины. Она знала упорство своего старого партнера и его стремление добиваться цели любым путем. Тешила себя мыслью, что при подруге он не решится на вероломные действия. К тому же Ибрагим и Галина всячески показывали свою предрасположенность друг к другу.

Вот она и подумала: «У подруги с Сергеем отношения на грани разрыва. Получилось, что я ее познакомила с Ибрагимом. Может быть, они и выстроят какие-то отношения? Тем самым в Ибрагиме я смогу найти не врага, а благодарного мужчину».

К тому же Ибрагим вел себя с ней корректно, не спрашивал о ее личной жизни и не предлагал восстановить прежние отношения. «Из врагов можно сделать друзей», – думала она. По своей простоте и неопытности Ирина не знала, что врагам нельзя прощать. Их следует добивать, иначе, окрепнув, они никогда не откажутся от мысли нанести ответный удар.

Так она попалась в ловко расставленные сети своей подруги и бывшего любовника.

Все в тот вечер произошло, как и планировали двое заговорщиков. Отвлечь внимание женщины от ее проблем, не убеждать ни в чем, а затем завладеть чужой территорией.

Слегка захмелев от выпитого вина, Ирина вдруг обнаружила отсутствие подруги. Из приемника звучала песня Софии Ротару об уходящей любви. Слова навевали грустные чувства и расслабляли волю:

Засентябрило за окном, засентябрило,

И первым инеем любовь посеребрило,

… А жизнь обманет нас,

Обманет и не спросит…

Обстановка в комнате осталась такой же, как и была в период их отношений с Ибрагимом. Мягкий восточный ковер на полу снова навевал воспоминания. Она тогда любила на нем лечь на спину и рассматривать витиеватые узоры обоев на потолке. А рядом сидел он и гладил ее лицо. Она в таких случаях всегда спрашивала: «Ты меня любишь?»

– Женщина словно поле, а мужчина – сеятель. Крестьянин всегда любит землю. Чем она жирнее и плодороднее, тем его любовь сильнее. Но женщина всего лишь поле. Она не выбирает землепашца. Ее удел – взрастить брошенные в нее зерна, – он так всегда отвечал, по-восточному витиевато и загадочно.

От воспоминаний по телу пробежала сладкая истома.

«Лишь когда теряешь, в памяти остается только хорошее», – подумалось ей. Ирина поймала себя на мысли, что ей хотелось снова повторить те минуты блаженства. Ибрагим внимательно наблюдал за ней и понял, что творится в душе у бывшей подруги. Он хорошо знал сидящую перед ним женщину и, как притаившийся зверь, ждал удобного момента напасть на жертву.

Затем произошло то, чего она так боялась. Оставшись наедине с Ибрагимом, она оказалась снова в его власти. Ее не слова, а стоны – «не надо» – лишь разжигали его. Он вел себя как необузданный самец и достиг своей цели.

Расслабилось сначала ее тело, но она не получила наслаждения от близости с мужчиной. Затем заработал мозг. «Все это мимолетно и проходяще, как много раз до этого, – думала она. – Физическая измена не сможет убить любовь. Заживет и эта рана, сколько таких рубцов оставила жизнь на моем сердце? Главное – не думать, что он унизил меня как личность. А тело переживет, все зарубцуется».

Наутро она выходила из его квартиры опустошенная и разбитая. В душе осталось лишь отвращение к самой себе. И в этот миг поняла всю глубину своего заблуждения, когда обижалась на своего любимого. Именно Виктор существовал в ее сознании как человек близкий и самый дорогой.

«Неужели мне нужно было пройти через измену, унижение изнасилованием, чтобы понять – я люблю лишь одного его? – Она однозначно решила больше не повторять того, что случилось у нее с Ибрагимом. Вычеркнуть его навсегда из своей жизни. – Но как смотреть после всего этого в глаза любимого человека?»

В тот момент она не могла ответить себе что-либо вразумительное. Лишь придя домой, попыталась найти оправдание своему поступку. И со всей обреченностью вдруг поняла – она снова возвращается к своему прошлому образу жизни. Секс для здоровья и никакой любви. Но понимала, что по такой формуле жить уже не сможет. Слишком много поняла и оценила за период общения с Виктором. К тому же она впервые в жизни испугалась одиночества.

А в сознании продолжали возникать предательские мысли о верности, которой не существует. Ее якобы придумали люди, чтобы удержать возле себя другого человека. Старые мысли и чувства продолжали ее тянуть назад, в прошлую жизнь и закончившиеся было отношения. Новые чувства не всегда успешно боролись с ранее пережитым.

Наконец, успокоившись, Ирина решилась написать Виктору примирительное письмо. Она говорила в нем о своей любви, о том, что он значит для нее. Спрашивала: зачем же тогда я храню тебе верность? И сама отвечала: потому, что верю тебе и хочу быть только с тобой. Боюсь снова остаться одной в холодной комнате и не хочу возвращаться к прошлой жизни.

Ирина всегда любила цветы и стихи. Правда, сама их не сочиняла, но с удовольствием цитировала чужие. В этот раз она завершила свое послание стихами Александра Яшина^[3], которое он написал в конце шестидесятых на смерть любимой женщины, поэтессы Вероники Тушновой:

Чтоб не мучиться поздней жалостью,

От которой спасенья нет,

Напиши мне письмо, пожалуйста,

Вперед на тысячу лет.

Не на будущее, так за прошлое,

За упокой души,

Напиши обо мне хорошее,

Я же умерла. Напиши.

Ирина с нетерпением ждала от него ответа. Через три дня пришло короткое сообщение по электронной почте: «Я остаюсь тебе верен. Через месяц возвращаюсь. Все обсудим на месте».

В этих скупых телеграфных фразах она снова увидела весь смысл своей жизни. Как Ирина и предполагала, Ибрагим, добившись своего, больше не напоминал о себе. Она же постаралась забыть о своем падении и в первую очередь без объяснений прекратила отношения с Галиной. Ирина поняла, что эти двое попросту разыграли для нее спектакль.

И тут новый удар судьбы обрушился на нее. Ирина узнала, что беременна. Открытие поразило с неожиданностью молнии. Но сильная, самостоятельная женщина и в этот раз не растерялась. За неделю перед приездом Виктора она пошла к врачу с намерением сделать аборт. Однако врач ее предупредил, что после операции она рожать уже не сможет.

«Пусть не будет детей, но ребенка от человека, который надо мной надругался, носить не буду», – решила она.

В тот момент она еще плохо понимала, что собственными руками разорвала последнюю ниточку, которая могла бы сохранить их любовь. Знала, что Виктор мечтал о рождении ребенка.

«Придется нам смириться и оставить желание в прошлом. Если же Виктор поймет, что детей у них никогда не будет… Нет, я ему об этом должна сказать сама, а там пусть будет как будет», – думала Ирина.

Она сравнивала свою жизнь с колесами большого грузового автомобиля. Они несут по трассе груженый железный кузов. Колеса натужно и добросовестно отрабатывают заложенный в них ресурс. Протекторы со временем стираются, и их приходится менять. Иногда они лопаются в ходе движения, ставя под угрозу безопасность самой машины. Так и в ее жизни сегодня лопнуло колесо. Но она, как опытный водитель, вывела машину из опасного заноса. Остановила на обочине дороги и поменяла пробитое колесо.

Таким образом она пыталась успокоить себя и объяснить свое падение. И не находила такового. Ее постоянно преследовали слова, пугающие своей жестокостью и правдивостью, – «убийца, убийца своего ребенка». Они не пропадали, а продолжали стучать в висках днем и ночью. В этом оправдания она и не искала. Вся надежда была на Виктора, его скорый приезд и помощь. Вот в него-то она верила!

Глава пятая. Возвращение домой

Виктор спешил закончить все оставшиеся дела. Купил билет на самолет. Рабочий день проходил быстро благодаря постоянной нагрузке. Как прораб участка, он готовил отчетность по объему выполненных работ субподрядными организациями. Новый сменщик внимательно принимал отчеты. Приходилось многое ему объяснять и на пальцах показывать особенности работы на объекте.

Стоял конец августа. Железный вагончик не спасал от жары. Скорее наоборот, за день нагревался так, что ночью было трудно уснуть. Ему приходилось часто выходить на объекты, согласовывать объемы заказов, делать замеры, ругаться и спорить с другими прорабами. К вечеру возвращался в гостиницу уставший и выжатый как лимон. Понимал, что такая работа уже не для него. Полгода хватило дойти до истины – все в жизни следует делать вовремя. Возраст уже не вернешь.

По его расчетам, заработанных денег хватало на покупку квартиры и машины. Цель полугодовых усилий была достигнута. Можно смело выстраивать быт с новой семьей. С Ириной, его по-настоящему за всю предыдущую жизнь любимой женщиной.

Между тем сдача дел подходила к завершению. Но неожиданно произошло событие, заставившее его по-новому посмотреть на свои цели в этой жизни и участие в бизнес-проектах. Сменщик принес на подпись акты приемки работ. Виктор с ходу подписал несколько листов. Затем обратил внимание на два акта: по согласованию цены на покупку строительных вагончиков и завершение выкапывания большого котлована под основное здание строящегося объекта.

В смете на вагончики была обозначена сумма, в пять раз превышающая их истинную цену. Это не могло пройти незамеченным. Фактически ему предлагали расписаться за деньги, полученные другим человеком в виде отката. Речь шла о пяти миллионах рублей. Виктор не только обратил внимание на этот факт, но и отложил подобные счета за сделанную работу уже на следующем объекте – копку котлована. Там сумма левых денег достигала 25 миллионов.

Первая мысль была, что его подставляет директор по строительству. Ведь это он принимает окончательные решения по оплате за выполненные работы. И подпись прораба дает ему основание утверждать такие платежки. Значит, и деньги он получит со счета компании субподрядчика. Причем, судя по увиденным цифрам, деньги немалые. Конечно, считать дензнаки в чужом кармане – дело неблагородное. Но при финансовой проверке такой факт может всплыть, и дело дойдет до суда. Прораб вполне может оказаться крайним.

Такой поворот событий его не устраивал. Но не подписать акты – означало войти в открытый конфликт с директором. А до отправки домой оставалась неделя. Виктор решил встретиться с ним и объяснить свою позицию.

Тот любезно и по-товарищески принял его в своем вагончике. Это был умный и изворотливый строитель со стажем. На вид лет сорок, сухопарый и по-военному подтянутый. Внешне похож на жителя Кавказа, но говорил с легким южнорусским акцентом.

Подобные делишки он прокручивал, видимо, неоднократно. Начал разговор издалека, поинтересовавшись здоровьем Виктора и его близких. При этом не позабыл дать ему блестящую характеристику.

– Я бы на твоем месте подписал акты приемки, – попросил он Виктора. Увидев его отрицательную реакцию, добавил: – Миллиончик я тебе передам в конверте. Не помешает на эти деньги сделать подарок любимой жене. Нехорошо обижать уважаемых людей, здесь большие деньги. За них могут и наказать, – добавил он.

– Свои, заслуженные, я уже получил, а чужих мне не нужно, – резко ответил Виктор.

– Ну, смотри, как бы не пришлось пожалеть, – угрожающе сказал директор.

– Никто из нас не знает, где потеряет и когда найдет. Но свою честь я не продаю, – закончил разговор Виктор и вышел, не прощаясь, от директора стройки.

В ответ услышал:

– Мы тебя еще найдем. Пожалеешь.

После такого разговора у него очень быстро приняли дела. Он еще два дня шатался по городу, ожидая рейсового самолета. Случайно зашел в привокзальную церковь. Службы в этот день не было. Под высоким куполом храма вместе с ним находились еще два человека – женщина с девочкой лет восьми. Они не молились, лишь скорбно стояли у иконы, прижав руки к груди. Одежда их была простой и скромной.

«Наверное, умер близкий человек, – подумал он, глядя на отрешенные лица и видя неподдельную скорбь в их глазах. – Как же в жизни все противоречиво: горечь утраты по близкому человеку и радость любви. Может быть, в этот миг родился новый человек у моих родственников?»

Виктор думал, молился, желал счастья и здоровья всем людям на земле. Особенно стоящим рядом с ним в пустынном храме женщине и маленькой девочке. В них он вдруг увидел олицетворение своей мечты – рождение совместного с Ириной ребенка. Еще бы найти способ по-христиански расстаться с женой.

Он стоял под куполом храма и просил Всевышнего о счастье близких ему людей, но не о себе. Его судьба, казалось, зависит именно от благополучия жены, его сына и Ирины.

Уже собравшись уходить, он опять посмотрел в сторону женщины с ребенком. Они продолжали молча стоять на том же месте и, как ему показалось, беззвучно плакали. Вдруг ему захотелось проявить сострадание. Все вышло само собою. Он подошел к ним и без слов вложил в руки матери пять тысяч рублей. Не осознавая в тот момент, что для нее такая сумма является состоянием – с месячный заработок. Женщина не отстранила его жест, лишь благодарно и удивленно вскинула на него взгляд огромных заплаканных глаз.

Выходя из храма, Виктор отметил профессиональным взглядом, что современная отделка церкви не создавала в ней уюта. Возникало чувство, что Бог с ним не искренен. Не случайно говорят, что в тяжелые минуты нужно идти в старинный, намоленный храм.

Тогда-то Виктор и решил, что по приезде первым начнет процесс развода. Переговорит с женой и подаст заявление в суд. Всю собственность оставит жене и сыну. Уйдет из дома с одним портфелем с личными вещами. Женщину, прожившую с ним двадцать лет и родившую ему сына, обижать и унижать нельзя. Уже в самолете он начал понимать, как ей будет тяжело от его поступка. И название ему – предательство. Сможет ли она в пятьдесят лет устроить свою личную жизнь? Виктор понимал, что не случайно задумывается над такими вещами. С этим человеком они прожили трудную жизнь, и она смогла ее с ним разделить. И вот вдруг под старость лет она становится ненужной…

Он гнал от себя эти жалостливые мысли. Если принял решение, то должен его выполнять. Эту аксиому ему вбили еще с начала военной службы. Он всегда шел вперед, напролом, к однажды поставленной цели. А уж каким путем она будет достигнута, не важно. Лишь бы не причинять зла окружающим. Хотя сегодня он переступил через этот принцип. Вот почему для него было важным не унизить жену и постараться принести ей меньше страданий.

Восьмичасовой перелет он перенес плохо. И сразу же из аэропорта пошел домой. Родина встретила его осенней погодой, дождливой и холодной. Но все, что встречалось у него на пути, призывало к доброте и радости. Осенняя листва ложилась золотом под ноги, прохожие приветливо здоровались. Даже серые деревянные домики, которые он раньше старался не замечать, сделались по-дружески своими. Огромные свинцовые лужи на перекрестках вызывали лишь счастливую улыбку.

«Как хорошо, что за это время здесь ничего не поменялось», – думал Виктор, зачерпывая ботинком воду из очередной лужицы.

Дома был накрыт праздничный ужин. Жена искренне его ждала. И он решил отложить важный разговор до утра. Но жена первой завела разговор об их дальнейшей жизни.

– Я знаю, что у тебя есть женщина. Вижу твои метания и обман. Но если ты любишь, я согласна принять любое твое решение. За время твоего отсутствия даже узнала, кто она. У нас здесь ничего не скроешь. Выбор, конечно, за тобой.

Она сделала короткую паузу, словно набирала воздух перед погружением в воду.

– Я готова принять любое твое решение, но сама на развод не подам. Меня устраивает статус замужней женщины.

Ей больше нечего было сказать. За долгую совместную жизнь она не раз убеждалась, что с выбранного пути мужа свернуть нельзя. Можно лишь медленно и осторожно дать ему понять, что он принимает ложное решение. Но понимала, что время она упустила.

Долгими одинокими ночами жена анализировала и сравнивала свою ситуацию с личной жизнью своих подруг. И пришла, наконец, к неутешительному выводу – она не хочет и не может конкурировать в борьбе за этого мужчину. А поняв это, замкнулась в себе. Примеры из жизни говорили о неминуемом кризисе мужской психологии, связанной с цикличностью возраста. И то, что у нее на пути возникла молодая женщина, поначалу приняла очень спокойно. Перебесится. Не первый раз. Куда он уйдет? Не бросит же квартиру? Так она рассуждала в этот и другие вечера.

Понимала и психологию другой женщины – поиграет и покинет. Поймет сложность его характера, что его уже не переделать.

С другой стороны, не проходила обида на мужа за то, что самые трудные годы жизни, его службы они прожили вместе, а теперь зрелого и преуспевающего мужчину прибирает к рукам другая женщина. Не испытавшая вместе с ним всех житейских невзгод и передряг. Она чувствовала себя так, как будто его вынянчила, как ребенка, и вот уже взрослого, как сына, отдает в руки другому человеку. Вот из-за этого было больно и обидно до слез.

Она ждала чуда и его поступка. Хотя слабо верила, что он останется. Так оно и случилось. Виктор ушел от нее в тот же вечер, с тем же маленьким чемоданом, с каким приехал из командировки.

Слишком поздно мужчина понимает, что ради любви жизнь можно начать заново. Любовь не может быть несвоевременной, есть лишь упущенная возможность.

Времени было около девяти вечера. При выходе из подъезда на него обрушился шквал дождя. Вокруг неожиданно стало темно и промозгло. Под ногами хлюпала грязь.

«Совсем как на стройке в Хабаровске. Вот влип в ситуацию, даже зонтика не взял, – пришли первые мысли. – Возвращаться же – плохая примета. Пусть все остается как есть, возврата к прошлому нет».

Да и сама погода напоминала, что пути назад нет. Он решил не беспокоить поздним вечером Ирину, а переночевать у Сергея. Видимо, не ошибся, поступив так.

Сергей как будто только его и ждал. Друзья обнялись, а его новая подруга быстро собрала на стол. Женщина ушла в другую комнату и больше на кухню не заходила.

– Ну, брат, рассказывай, что нового в нашей деревне, – с воодушевлением спросил Виктор, предвкушая задушевную беседу, в которой он сильно нуждался.

– Сомневаюсь, что тебя интересуют официальные новости, скорее всего, хочешь знать о своей зазнобе, – полушутя, не скрывая интриги, ответил товарищ.

– С ней-то мы сами разберемся.

– Ну-ну, – промычал в ответ Сергей. При этом от Виктора не скрылась легкая ухмылка на его лице.

Он решил в этот вечер ничего не спрашивать об Ирине. Однако разговор сам собой опять перешел к взаимоотношениям с противоположным полом.

– Вижу, ты продолжаешь придерживаться теории о смене любви. А где Галина? – наконец спросил он Сергея.

– Теория вечна, как мир, и она себя оправдывает. Для чего мы живем? – задал вопрос Сергей и через некоторое время сам на него и ответил. – Живем, чтобы строить, заводить детей, любить. А когда уже все создано, что остается? Правильно, открытия, остающиеся потомкам. Творчество в виде книг, машин, а может, и собственность. После нашей смерти близкие через сорок дней о нас забудут. И хорошо, что так устроен мир. Нельзя жить лишь переживаниями о потерях. Люди идут вперед, перешагивая через прах и тлен поколений. Мельтешат, ругаются, строят и разводятся, чтобы сойтись уже с другими. В итоге ничего, как правило, после себя существенного не оставляют. А я вот оставляю.

Серей взял со шкафа две толстые книги, которые оказались научными монографиями.

– Смотри. Мой труд, признанный. За него я получил научную степень кандидата наук. Меня уважают, на меня ссылаются. Наконец, я востребован в этом маленьком городишке. Хотя и не имею гонораров и миллионов. Но пока ты зарабатывал деньги вдали от родины, меня выбрали депутатом городского Законодательного собрания. Вот я уже и оставил о себе память потомкам. А ты что сделал? Полюбил? Вот удивил, я влюбляюсь каждые два года и с пользой для дела. Каждая такая влюбленность приносит прилив энергии, здоровья, и все это заканчивается новым этапом в моей творческой и карьерной жизни. Все от такой любви довольны. И никаких обязательств. Вот так и надо жить. А Галина получила отставку… Давай пить чай, да пора и в койку, заболтались.

– Знаешь, Сергей, не согласен я с твоей теорией. Любовь нужно отличать от влюбленности, и грех ее эксплуатировать в своих корыстных интересах.

– Да, брат, – с сожалением ответил Сергей, – забыл ты еще одну истину человеческого курятника. Вот летишь ты сегодня в стае со своей уточкой. Хорошо тебе и счастливо. Забылся в своем эгоизме. Потерял, брат, бдительность. А тут вдруг бабах – выстрел из ружья. На твоих глазах любимая уточка падает прямо в руки случайного охотника. Вот и Галина моя, без сожаления, попала в хорошие ручки. И никогда не угадаешь к кому.

– Как я могу об этом знать?

– И я был крайне удивлен, когда узнал об их связи с Ибрагимом.

– Вот это да! – не смог сдержать свои эмоции Виктор.

– Как это произошло, сегодня уже неинтересно. Правда, и твоя Ирина в этом деле замешана. Не спрашивай, не знаю почему, да и не хочу вникать. У меня сегодня другие ориентиры и новая любовь. Ты же разбирайся в своих отношениях без меня.

– То есть ты мог бы сказать нечто важное для меня, но не сделаешь этого. Правильно я понял?

– Да, Витя, понял правильно. И разбирайся в любовном узле без меня. Скажу лишь, что любовью здесь и не пахнет. Сплошная человеческая зависть, цинизм и расчет. Но тебе важно видеть любовь. Мне же кажется, у тебя глаза заволокло пеленой иллюзий. Постарайся побыстрее сбросить ее. Для тебя же будет полезным. И еще. Я не одобряю твой официальный разрыв с женой. Любовь точно пройдет, возраст скажется очень быстро, ты не знаешь характера Ирины. Его она проявит лишь тогда, когда почувствует, что ты – ее собственность. А такое чувство дает официальный брак. И покажется тебе новая жена хуже старой. Ты неприятно удивишься, поборник супружества. Дорога назад будет закрыта, а впереди – овраг. Нас же в армии учили: оставляй всегда себе пути отступления.

Виктор внимательно слушал рассуждения друга. В принципе он соглашался с Сергеем. Сомнения не на шутку запали ему в душу. И главное, что его мучило, – это перспектива отношений с Ириной в будущем.

«Да, мы еще плохо знаем характер друг друга. А какие особенности могут проявиться? Мы же все уже сказали, все обсудили – отношение к жизни, людям, близким, наконец, к самой любви», – пытался он рассуждать, пока Сергей собирал на стол чай.

Повеяло ароматом лимонника. Он купил его на хабаровском рынке как тонизирующее средство и экзотический подарок. Мысль продолжала работать в одном направлении, и отвлекаться на разговоры не было желания. «Ирина в наших отношениях называла обязательным сохранение личной свободы. Какой свободы – душевной, сексуальной?»

Он вспомнил, как тридцать лет назад на курсантской свадьбе услышал от тещи жениха очень не понравившееся напутствие: «Можно изменить физически, но не духовно!»

Через два года молодые развелись.

«И духовная, и другой вид измены недопустимы», – думал он.

Вспомнил, как его раздражало почти маниакальное желание Ирины потанцевать, неважно, где и с кем. С обязательной заискивающей улыбкой в адрес мужчин. А может, заговорщической?

Для Виктора такое поведение, да еще в его присутствии, не поддавалось пониманию и объяснению. А ее ответ на вопрос, как долго у нее длилась связь с мужчиной, которого он увидел на фотографии? Он спросил в шутку, но неожиданно.

«Два раза, он с моей работы», – ответила она правдиво и буднично.

Словно совместная работа обязывает переспать и является гарантией чистого секса. Она воспринимала интимную близость естественно, как прием пищи. В его понимании она спокойно может позволить себя раздеть так же просто, как развернуть за чаем обертку конфетки. Конфеткой можно угостить два раза в день, раз в неделю, раз в месяц. Угостить разных мужчин.

Он иногда думал, что, может быть, она просто нездорова. «Может, проблема во мне, а не в Ирине?» Но он тут же отметал эту мысль. Прикладывал руку к голове и не находил жара.

Он болел болезнью под названием любовь. Температурили его сердце и тело. В мозгу крутились слова, мысли, сравнения, выводы и опять слова. Любая болезнь, как известно, обостряет чувства, делает человека вспыльчивым, мнительным и эгоистичным.

Например, в его голове не укладывалось, как можно привести домой случайно снятую в кабаке или на работе, на улице женщину и переспать с нею. При этом не испытывая никаких чувств. Он и проституток-то никогда не покупал. Все делалось в таких случаях по взаимности и имело продолжение в виде пусть короткой, но влюбленности.

Виктор опять поймал себя на мысли, что ищет причину расстаться, а не укрепить отношения с Ириной.

«Раз закрались сомнения всего лишь от пустого разговора с Сергеем про любовь, значит, ты не уверен в себе, – подумалось ему. – В себе следует искать причину тревог».

За чаем Виктор решился еще раз задать вопрос о ситуации с Галиной.

– А что тут рассказывать, – снисходительно, уставшим голосом ответил Сергей. – Я тебе сообщал по интернетовской почте о встрече наших подруг с Ибрагимом в ресторане. Тогда мне показалось, что Галина пытается вбить между вами клин. Так, по крайней мере, она сказала. Зачем ей это было нужно, не знаю.

Он прервал свой рассказ, медленно и основательно размешал сахар в чашке.

– А через месяц Галина ушла от меня к новому партнеру, Ибрагиму. Понимала, наверное, что мне с нею пора расстаться. Этот ее шаг я воспринял даже с облегчением. Просто устал от интриг, пустых претензий и требований. С ним она долго не проживет. Одно лишь ее заявление о верности говорит о том, как она воспринимает жизнь. Вот послушай: «Зачем хранить верность одному мужчине? Он все равно ее не оценит».

– А кто же такой Ибрагим? – спросил Виктор. – Что-то из-за него у нас много проблем.

– Не из-за него, а из-за образа жизни нашего сегодняшнего общества. Наши женщины – другое поколение, и у них нет других ориентиров, кроме одного – жить сегодняшним днем, брать от жизни все, что она дает. В этом вся проблема. Они не понимают, что часто не берут, а подбирают. Подбирают использованную, брошенную вещь. Она, как правило, не поддается реставрации. А жизнь уже, смотришь, и пробежала. Былые возможности безвозвратно потеряны. Ушло время на ложные ориентиры. Потому-то и говорят, что женщины любят чувствами. Поразмыслить же, просчитать себя и его оставляют на потом. А тот товарищ лишь пользуется ими, напялив на себя образ их сегодняшнего идеала. Того мужчины, который делает вид минутной успешности и силы. Они, как бабочки на свет, липнут к таким красавцам и обязательно обжигаются.

Впрочем, он реально занимает положение в нашем городском обществе. Статус его, правда, не велик, но! Работает юристом у своих земляков-дагестанцев в фирме, торгующей нашим лесом. Одним словом, способен содержать двух женщин. У них это уже круто. Да наши женщины, кроме еды, выпивки и дешевых шмоток, больше и не стоят. В «даге» он бы так жить не смог. Так что здесь для них созданы все условия для сладкой жизни. Вот тебе и вся любовь.

Глава шестая. Новая жизнь

Прошло два месяца. Виктор с Ириной купили однокомнатную квартиру. У молодой пары все складывалось как нельзя лучше. Совместные хлопоты по оформлению жилплощади в собственность, ремонт занимали у Виктора все свободное время. Именно сейчас он понял, что по-настоящему счастлив. Они все делали вместе, радовались, как дети, тому, что получалось, и переживали из-за неудач.

Обустройство жилья приносило истинное наслаждение. Первым делом решили купить кухню. Виктор сам начал ее устанавливать. Проработав целый день, навесил с помощью Ирины лишь шкафы. Она делала замеры, он сверлил стену и вкручивал шурупы. На самом деле, чего было здесь больше – работы или их совместных разговоров, оба и не знали. Не успели начать, как наступил вечер. Ира приготовила, как всегда, праздничный ужин.

Увидев с любовью накрытый стол, Виктор растрогался. Так сильно было волнение и любовь к этой женщине. Ирина заметила повлажневшие глаза мужчины. Взяв с полки книгу, неожиданно начала читать вслух.

– «Есть на свете и кое-что другое. Но ты этого не знаешь. Ты не знаешь, потому что у тебя нет слез и ты не понимаешь, что значит грустить вдвоем. Ты не часто грустил. Ты или злился, или был равнодушным, смеялся или был таким, каких вы называете храбрыми. Но это не храбрость. Это страх выдать свои настоящие чувства. Страх перед слезами. Страх, что тебя не посчитают за мужчину. В России мужчины плачут и остаются мужественными. А ты никогда не открыл своего сердца».

Это отрывок из романа Эриха Ремарка «Возлюби ближнего своего», – сказала она. – Но ты любишь и открыл мне свое сердце. Я вся твоя и люблю как в первый раз. Твои слезы об этом и говорят.

Они страстно обнялись.

– Витя, давай выпьем по бокалу вина за успешное начало нашего ремонта, – сказала она и, чуть помолчав, продолжила: – Я очень счастлива, что у меня есть такой заботливый, любящий, сильный и все умеющий мужчина.

Он выпил сразу весь бокал, так хотелось немного расслабиться после того, как весь день провозился с полками.

– А ты знаешь, кухню я устанавливаю первый раз в жизни. С твоей помощью все получается. Правда, есть она проблемка.

– Что за проблемка, Витенька? Ты же знаешь, когда мы вместе, все разрешим.

– Ира, не умею я вырезать отверстие под мойку. Нет и специальной пилки. Если завтра что-нибудь не придумаю, придется останавливаться.

Ее находчивость и практичность, которой он всегда восхищался, выручила и в этот раз.

– Можно обратиться за помощью к Сергею, он мужчина деловой, подскажет.

Она вспомнила разговор с Галиной, когда та показывала мастерскую своего бывшего сожителя. У него было хобби работать с деревом. Сказала и пожалела о своей инициативе. После случившегося с ней три месяца назад и роли в той истории своей бывшей подруги остался неприятный осадок. Она знала, что Галина живет с Ибрагимом и что Сергей не участвовал в том гнусном заговоре. Но он может о чем-то знать и рассказать Виктору. Она не знала об их дружеском вечернем разговоре и боялась за свою любовь. Лишь поэтому Ирина не рассказала Виктору о своей интимной связи с Ибрагимом и о последующем аборте.

Виктор же сразу ухватился за ее подсказку и созвонился с товарищем.

– Вот видишь, какая ты у меня находчивая. Сергей завтра с утра у нас, и мойку мы быстро вдвоем поставим.

– Спасибо, впервые в жизни я почувствовала себя незащищенной и слабой без тебя. Думала, все смогу.

Конечно, не все было безоблачно в их отношениях. Его стала раздражать бесцеремонность некоторых ее подруг. Они, как и раньше, когда она жила одна в общаге, могли без приглашения зайти выпить вина. Каждую субботу по привычке она куда-то уходила с подругами, а вечером с нескрываемой завистью провожала их в вечерний клуб. Он отказался посещать такие заведения после первой встречи с Ириной на ретродискотеке. Хотя и понимал, что не следует ее удерживать, но желание желанию рознь. От плохих привычек нужно и отказываться.

Как-то раз история с неожиданным визитом подруги повторилась. Тогда он, ни слова не говоря, оделся и вышел на улицу погулять в одиночестве. Такой шаг он сделал впервые, в надежде, что Ирина сама поймет его недовольство.

Через час она позвонила на мобильный телефон. Он не ответил. Больше звонков не поступало.

Тем временем в сознании вспыхивали огоньки воспоминаний. Они с Ириной пригласили к себе Сергея с Галиной. Посидели, немного выпили. Завели музыку. Вдруг Ирина в маленькой комнате пустилась одна танцевать, изгибаясь в эротических движениях. Тогда же стала обращаться к Сергею на «ты».

Он прекрасно понимал, что фамильярность не только уменьшает уважение окружающих, но и опасна для истинной любви. Тем самым упрощаются отношения между мужчиной и женщиной. Женщина показывает свою легкую доступность, готовность к интимной связи.

Больше всего поразило, что к Сергею, а впоследствии он увидел, что и к другим мужчинам, она обращалась с приставкой «милый». Он-то думал, что это обращение относится только к нему. «Милый» и «любимый» для него были словами-синонимами.

Чтобы отвлечь и товарища, и себя от неприятных мыслей, Виктор разлил виски в поставленные кружки для чая. Вечер подходил к завершению.

Он просто хотел в отместку ей напиться. Выпили залпом, без остатка. Разлили еще, выпили. Сергей поддержал и понял состояние товарища. Захмелел Виктор быстро и уже слабо помнил, что происходило дальше. Наутро Ирина укоризненно на него посмотрела и дулась потом весь день, хотя и не подавала виду, что поняла его демонстрацию. Да он и не собирался ничего объяснять.

Погуляв еще с часик, он решил пройтись мимо своего подъезда. Шел мокрый снег, на фоне серого неба и грязной от слякоти улицы он тоже казался серым. Было только девятнадцать часов, но уже стемнело. Вдруг он увидел пробегавшую перед ним черную кошку. Обходить ее не хотелось. Подумал, что настроение и погода сегодня, как эта чертова кошка. Грязное, блудное и предвещающее что-то нехорошее животное. А, будь что будет, махнул он рукой. Не все же должно идти как по маслу.

Уверенно перешагнув след кошки, Виктор даже по детской привычке не плюнул три раза через левое плечо. Делалось так для того, чтобы отпугнуть нечистую силу и отвести неприятности.

И тут он увидел стоящую у подъезда свою женщину. В легкой осенней куртке, с непокрытой головой. Замерзшую и расстроенную.

Они поравнялись друг с другом. Ни слова не говоря, Ирина взяла его за руку и повела в дом. Ее ладошка была холодной, но крепкое пожатие передало внутреннее тепло его руке. Затем этот теплый комок медленно прокатился по всему его телу. Дошел до сердца. Оно потеплело и растаяло.

Объяснений не было, да и делать их было не нужно. Они, как всегда, без слов поняли друг друга.

Она лишь сказала:

– Больше я тебя от себя никогда не отпущу. – И, чуть подумав, добавила: – Я поняла, милый, любовь не терпит посторонних.

Они поднялись в свою квартиру. Ирина быстро собрала ужин, поставила бутылку сухого красного вина и зажгла свечку. Она заранее приготовилась его встретить.

Виктор только сейчас почувствовал сильный голод, не ел с утра. Молча выпили по бокалу вина и так же молча начали ужинать.

– Мясо в горшочке с капустой, как всегда, приготовлено очень вкусно, – нарушив тишину, похвалил Виктор.

– Кушай, милый. Ты же не обедал.

Чувствовалась какая-то натянутость. Огонь свечи хорошо освещал стол и бросал тени на их лица. Все это придавало обстановке угрюмость и траурность. Чтобы разрядить ее, Виктор взял Ирину за руку и попросил прощения за свое поведение. На что она ответила:

– Это ты меня прости, мне нужно быть внимательней к моему мужчине, если я не хочу его потерять.

Свеча прогорала, и в комнате стало светлее. Глаза Ирины блестели от слез и в то же время излучали нежность и доброту.

– Хочу, чтобы ты знал, – продолжила она, – до тебя я никого не любила. Не продавала свое тело и не ходила по рукам. За те пятнадцать лет, что мы не знали друг друга, у меня было всего трое мужчин. Меня они не любили, как и я их. Мое внешнее поведение тебе не всегда нравится. Милый, это всего лишь маска, за которой я прячусь. Так научила жизнь. Будь правдивым, но не раскрывай душу. Для тебя я раскрыта и впервые нарушила это правило. Боюсь одного, что когда-нибудь об этом пожалею.

Свеча затухала, и становилось темно. Создавалось впечатление, что свет огня перешел на глаза любимой женщины.

«Глаза подобны источнику, пьешь и не можешь напиться», – думал он.

– Я своим кокетством создаю тайну. Без загадки женщина не может долго нравиться мужчине, – продолжила Ирина.

Ни слова не говоря, он поднялся из-за стола, обнял ее и увлек в спальню. Здесь с удивлением обнаружил на ней красивое нижнее белье – черные чулки и в тон кружевной бюстгальтер. Она знала, что ему нравилась комбинация, хорошее белье придавало их чувствам еще более сильные порывы желаний. Его пальцы прикасались к шероховатой ткани. Ощущали тепло и упругость любимого тела. Она же в таких случаях покорно ждала своего сеятеля и хотела быть только полем.

Затем, обессиленные, они долго лежали, соприкасаясь пересохшими от ласк губами. Дышали одним воздухом и выдыхали его синхронно, губы к губам, нос к носу. «Теперь можно и умереть», – мелькнула у Виктора по-детски бесшабашная мысль.

– Любимая, я начинаю совсем по-другому воспринимать нашу близость, – заговорил Виктор.

– Ты от меня устал? – приподнявшись на кровати, встревоженно спросила женщина.

– Сегодня я вдруг понял, что духовное общение с тобою для меня выше физического. Впервые возникла потребность общения, а потом уже другой близости. Я постоянно желаю сделать тебя счастливой, в первую очередь посредством своих слов и мыслей. Я даже не отличаю свое тело от твоего! Смешно, но это именно так.

– Как же тогда понимать нашу первую встречу и физическую близость? Значит, ты тогда меня и не думал любить? Что у тебя происходило в душе? – спросила Ирина.

Он приподнялся над ней. Начал разглядывать сначала ее тело, нежное и легкое, как шелковая материя нижнего белья. Оно было словно разбросано по кровати и в отблеске работающего телевизора становилось похожим на черно-красные лепестки роз. Ее тело… Все складки ему были знакомы и стали родными. Он отметил про себя, что так хорошо не знал даже своего.

Виктор погладил рукой родинку на ее левом бедре. Ему нравилось ее целовать. Затем медленно перевел взгляд на лицо. Он не находил в этот миг нужного сравнения, кроме того, что оно было для него самым родным и любимым. Он смотрел в него, как в зеркало, и видел в нем свое отражение. Наверное, влюбленные становятся похожими внешне, так как часто смотрят друг другу в глаза.

Ее глаза, как всегда, поглотили его. Они снова начали целоваться и стремительно падать в только им известную долину счастья. Через некоторое время уставший и счастливый Виктор ответил на заданный ранее вопрос любимой женщины.

– В первый раз я не получил даже физического удовлетворения. Чувства пришли значительно позже. Меня захлестывала химия желаний. Я хотел тебя каждый день и каждый час. И ничего не мог поделать со своей страстью. Сегодня мне намного легче, в первую очередь от веры в тебя. Я знаю, что любим и люблю. Это для меня самое ценное и главное. Сделаю все, чтобы сохранить наши чувства. Не представляю, как раньше жил с женщинами, не испытывая к ним чувства любви?

– Любимый, у меня в душе и на сердце с самого начала происходила та же борьба. Но я сразу же увидела в тебе необычного мужчину. И предчувствие не обмануло. Основной преградой до сих пор для меня является твоя жена. Я знаю, нельзя построить счастье на несчастье. Я тоже не могу без тебя. Боюсь тебя потерять. Знаю, не теряет лишь тот, кто ничего не имеет.

– Не так: тот, кому нечего терять. Тот, для кого любовь и очень близкие отношения – это эгоизм и цинизм. Тот, кого не любят. Тот, кто не знает, что такое любовь, – с жаром перебил женщину Виктор.

С Ириной произошло странное перерождение. Раньше в пылу любовных страстей она умозрительно видела рядом с Виктором своих бывших партнеров. Это ее еще больше возбуждало и придавало половой близости более сильные краски. Она не считала фантазии моральной изменой. Но сейчас с удивлением обнаружила, что такие видения пропали, как миражи в пустыне. Никто больше, кроме Виктора, ей не виделся и не снился. От этого открытия стало спокойнее на душе.

Переоценка своего отношения к Ирине произошла и у Виктора. Он вдруг понял несправедливость своей ревности, в частности, к ее прошлому. Увидел, что женщина просто играла и кокетничала по поводу партнеров, конфетных оберток и свободы в любви. Скорее всего, ничего такого у нее и не было. Была просто одинокая женщина, желавшая быть понятой и любимой. При всей сложности жизни она сумела сохранить в себе порядочность и светлую женскую душу.

Любовь захватила не только их тела, но и разум.

В этот же вечер они договорились отдохнуть в ресторане. Там, где впервые познакомились.

– Давай сходим, отметим двухлетие нашего знакомства, потанцуем, развеемся.

– Спасибо, милый, – как можно будничнее ответила Ирина, хотя была безумно рада, – все, что ты захочешь.

Глава седьмая. Привет из Хабаровска

Целый день Галина вместе с другой сожительницей Ибрагима готовила еду для завтрашней встречи. Приезжал его друг из Хабаровска. Все делали медленно и основательно. Знали, что такие посиделки будут обязательно с шашлыком из баранины, домашними лепешками. Мария, так звали женщину, научила ее готовить и хинкали. Это оказалось совсем не сложно. Нужно лишь правильно выдержать кавказские пироги в газовой духовке.

С Марией они не общались и за полгода встречались лишь пару раз. У нее от Ибрагима была девочка трех лет. При этом Галина не сумела вызвать ее на откровенность. Мария в ответ на все расспросы отделывалась короткими, ничего не значившими фразами. То ли это была ревность, то ли обида на то, что Ибрагим в открытую делит свое ложе с двумя женщинами. Но при этом Галина видела, что та всем своим видом показывает свое превосходство над ней. Ведет себя так, как будто она старшая жена в их доме. Хотя они и жили раздельно. Тогда Галина решила не замечать присутствия женщины. Слишком непонятно и необычно она себя вела. Нигде не работала, беспрекословно подчинялась Ибрагиму, соблюдала все религиозные посты и ходила в единственный в их городе мусульманский молитвенный дом.

Галина мирилась с сегодняшним своим положением, но это ее все больше и больше раздражало. Понимала, что культурное и религиозное воспитание, среда, в которой они с Ибрагимом прожили всю сознательную жизнь, сильно отличались.

Постепенно в ней росло недовольство тем статусом, который она занимала в жизни этого мужчины. Хотя поначалу Галине нравились его внимание и привычки. Для него женщина была центром желаний и маленьким божеством. Она как бы возвышалась на пьедестале мужской заботы. А кому не хочется чувствовать себя королевой?

К тому же его эмоциональность заряжала ее, приносила радость общения. У него совсем отсутствовало чувство ревности. Днями не появлялся дома, но при этом был всегда предупредителен и вежлив. И она ревновала и завидовала его друзьям в большей мере, чем Марии. Именно это чувство ее удерживало при Ибрагиме. А двоякость положения лишь возбуждала. Видимо, не всегда ревность убивает любовь, она еще является и механизмом ее сохранения.

В свою очередь Ибрагим жил по принципу: мужчина не должен показывать женщине свои слезы и свою слабость. Потому что жалость убивает в мужчине воина. Эти переживания лучше оставить женщине. Они любят, когда их жалеют, говорят ласковые слова и помогают им строить собственный мирок, где они чувствуют себя безмятежно и уютно. А что еще женщине нужно? Мужчина, забота и внимание, собственность в виде комнаты, где она держит свои любимые игрушки – косметику и побрякушки.

К тому же расхожая фраза о том, что чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей, находила полное подтверждение в традициях семейных отношений народов Кавказа. Мужчина являлся центром и главой семьи. Женщина от него держалась на почтительном расстоянии и занималась домашними делами и детьми. В таких условиях разводы были исключением из правил и, что важно, осуждались религией.

То, что царит в сегодняшней русской семье, в такие правила не укладывается. Семейные ценности здесь отсутствуют у большинства мужчин и женщин. Поэтому и брак с русской женщиной сегодня не приветствуется. Чего тут больше – религиозности по принципу «в семье должны жить единоверцы» или бытового национализма, трудно сказать. По крайней мере, Ибрагим и не собирался жениться на местной.

Галина это прекрасно осознавала. Вместе с тем она с удивлением обнаружила, что ее все больше тянет к этому мужчине. Перенимала его привычки. Стала замечать, что с удовольствием ходит на центральный рынок и подолгу общается с продавцами-южанами. Раньше она не замечала, но сейчас убеждалась, что эти люди оказались искренними, трудолюбивыми и приветливыми. В российскую глухомань их забросили нужда и стремление найти свою лучшую долю. Даже прочитала рассказ Виктора Астафьева^[4], где показано неуважительное отношение к кавказцам, которые искажают горскую культуру: «Как обломанный, занозистый сучок на дереве человеческом, торчит он по всем российским базарам, вплоть до Мурманска и Норильска, с пренебрежением обдирая доверчивый северный народ… Жадный, безграмотный, из тех, кого в России зовут «копеечная душа», везде он распоясан, везде с растопыренными карманами, от немытых рук залоснившимися, везде он швыряет деньги…»

Поближе познакомившись с культурой выходцев с Кавказа, Галина решительно отвергла такую их характеристику. Да и писал Астафьев об отдельных людях, а не о кавказских народах в целом.

На следующий день все было готово к приезду гостя. Мужчины уединились в комнате. Галина лишь приносила еду и забирала посуду. В какой-то момент она услышала их разговор. Земляки обсуждали Виктора. Этот факт ее удивил. Однако в тот момент она не придала этому значения.

Вечером втроем они пошли в ресторан. Ибрагим выбрал ретроклуб. Там, как всегда, было весело. Правда, от разношерстной публики и громкой музыки настроение только портилось. Она не любила это заведение.

Они сидели в отдельной комнате, и их не могли видеть посетители кабачка. Товарищ Ибрагима вышел потанцевать. Прямо с танцпола привел молодую женщину, с которой тут же и познакомился. За столиком их стало уже четверо.

Тимур, так звали гостя, был предупредителен и вежлив, как настоящий восточный мужчина. Но при этом не терял чувства собственного достоинства. Его внешний вид и манера разговаривать выдавали скорее представителя южнорусских народов, чем выходцев с Кавказа.

Их новая знакомая, желая ответить комплиментом на услужливость восточных мужчин, сказала:

– Если бы все мужчины были так внимательны к женщине, как вы, мы бы с удовольствием носили чадру.

– Тогда вы стали бы принадлежать только одному мужчине. Но у русских женщин так не принято? – остановил ее дальнейшие рассуждения Тимур.

При этом он степенно разлил по бокалам вино. Женщине преподнес бокал, словно букет дорогих цветов. Задержал свои пальцы, держащие ножку бокала, на ее руке.

– Знаете ли, дорогие дамы, – торжественно продолжил он.

Галина про себя отметила его приятный, ласковый и в то же время уверенный южный говор. Голос убаюкивал и завораживал женщин.

– Чадру мусульманка носит, скрывая свои прелести от других мужчин. Вся она принадлежит лишь своему любимому. Восточный мужчина не пожелает жену своего ближнего. Увидев лицо женщины, красивые коленки, другой мужчина обязательно захочет узнать больше. Вожделение к женщине побеждает у мужчин разум. А чадра умиротворяет все стороны.

– Значит, такая одежда несет в себе глубокий смысл? – удивленно спросила женщина.

– Конечно, моя дорогая, она сохраняет любовь, – с достоинством проговорил тот.

– Вау-вау, – пропищала удивленная, сразу же сдавшаяся и телом, и разумом женщина.

«Как мало женщине надо, – подумала Галина, – одно ласковое слово, пусть и неискренне сказанное, способно покорить обделенную мужским вниманием русскую бабу. А может быть, мы сами виноваты в том, что наши мужчины стали аморфными? Равноправие и свобода к одним возвращается, а у других их отнимает… Какие же мы дуры! А из хрустального дворца, построенного для меня Ибрагимом, следует уходить. Роль второй жены меня не устраивает».

Ибрагим почувствовал настроение Галины и предложил не засиживаться, а разойтись по домам. Уже при выходе из заведения она вдруг увидела Виктора с Ириной. Они тоже выходили из ресторана. Все сделали вид, что не знакомы, даже не поздоровались.

На этом эпизоде вечер должен был и закончиться, но дальше все пошло по другому сценарию. Виктор заметил пару своих давних знакомых. Удивления тому, что эти люди вместе, у него не возникло. Но он увидел человека, которого встречал на Дальнем Востоке. Тот выходил вместе с молодой женщиной, и Виктор понял, что они знакомы с Галиной и Ибрагимом. Это одна компания.

Пока они ждали такси, Виктор вспомнил разговор с заместителем директора по строительству своей бывшей фирмы в Хабаровске.

«Все же я знаю, кто этот человек», – с уверенностью сказал он сам себе. Ирина, в свою очередь, почувствовала тревогу Виктора, но связала это с неожиданной встречей старых знакомых.

«Я же не сказала ему о своей беременности. Может быть, Галина разнесла информацию по всему городу и наговорила неизвестно что? Хотя, кроме доктора, никто не знал. Такая версия исключена», – лихорадочно рассуждала она. Но выяснить следовало бы. Она слишком хорошо знала мнительный характер Виктора. Других причин его внезапной нервозности, кроме как очередные интриги той парочки, Ирина не видела.

Слишком много зла она получила от людей за последнее время.

Виктор же не решался сообщить ей о своих подозрениях. Они, как и раньше, шли по ночному городу пешком. До квартиры было рукой подать.

– Прошло два года, – задумчиво и мечтательно произнесла Ирина.

– Мы встретились в октябре, а сейчас ноябрь. Тогда стояла теплая осень, а сейчас по-зимнему холодно. Помнишь, на год нашей встречи я написал стихи?

– Конечно, помню. Я их прочитаю:

Ветер сек лицо колючим редким снегом. Холод забирался во все складки одежды, как будто искал человеческого тепла. Чтобы его забрать или самому согреться? Скорее забрать, так делают в жизни все противоположности: огонь забирает воздух у холода, холод – тепло у живых существ, смерть забирает жизнь, болезнь – здоровье, мужчина – женщину, и наоборот.

Они шли и строили планы на завтра, связанные с мелким домашним ремонтом. За разговорами незаметно подошли к подъезду своего дома. Кругом была непроглядная темнота.

– Опять лампочка перегорела, – возмутилась Ирина.

Тему уборки и содержания дома они обсуждали не раз. Виктор даже вошел в правление ТСЖ и разрабатывал планы по его реформированию. Здесь он увидел возможности приложения своих организаторских и инженерных способностей. К тому же такая работа оплачивалась.

Жильцы, как выяснилось, создали товарищество собственников жилья, чтобы не оплачивать услуги управляющей компании. Та каждый месяц повышала тарифы за коммунальные услуги по обслуживанию дома, но от этого их качество в лучшую сторону не менялось. Новая форма «самообслуживания» оказалась дешевле, но не столь эффективна. Фирма, по крайней мере, убирала подъезды и придомовую территорию. При новой форме обслуживания лишь вывозился мусор. Ни текущего ремонта, ни ежедневной уборки подъезда и лестниц не делалось в течение года.

– Поэтому и лампочку над входными дверями поменяют, когда произойдет что-то необычное, – в сердцах отметил Виктор.

Он не смог удержаться, чтобы вслух не прокомментировать отношение жителей к собственному жилью.

– Странно наблюдать людей, воспитанных на идеалах коллективизма. Когда им позволили самим выбирать принципы жизни и общения между собой, победил индивидуализм и эгоизм. Они неожиданно для себя смирились с жизнью в грязи неубранных лестниц и воняющего отходами подъезда. Жаловаться стало не на кого, лишь на себя.

– Хотя бы, как в советские времена, приборку лестничных площадок делали самостоятельно, по графику, – поддержала его слова Ирина.

«Сейчас Витя расскажет поучительную историю из прошлого, – предугадывала она ход его мыслей, – вот ведь сказочник! Но как все же с ним интересно, надежно и основательно».

Приятно, когда рядом сильный и опытный человек. Возникает чувство покоя и притупляется другое чувство – опасности. В подобных случаях один человек безгранично доверяет другому свою жизнь, заботу о себе. Видимо, часть ответственности берет и на себя. Но лишь небольшую, которой не хватает сильному человеку.

Предчувствия ее, как всегда, не подвели. Доставая электронный ключ и напрягая глаза в поисках кнопки домофона, Виктор начал рассказывать Ирине об опыте древнегреческого богача и философа Платона.

– Он решил создать совершенное государство из свободных людей. Купил остров в Средиземном море. Построил всю инфраструктуру. На добровольной основе пригласил людей участвовать в этом опыте. Одних сделал чиновниками и судьями, других воинами, третьих крестьянами и ремесленниками. Прошло полгода. Государство развалилось, потому что все ремесленники и крестьяне разбежались. Оказалось, что без них чиновники и солдаты не могут выжить. Никто не захотел быть тружениками, все стремились управлять и командовать. Так и в нашем доме: все хотят чистоты и порядка, но сами его создавать не собираются. Иждивенцы, однако.

В темноте Виктор нащупал кнопку домофона. Запищал сигнал, он открыл дверь подъезда и пропустил впереди себя Ирину. В лицо ударил несвежий запах давно не убиравшегося помещения, но теплый воздух обжитого дома напомнил о близком уюте квартиры.

За спиной он услышал быстрые шаги. Снег весело постанывал под подошвой ботинок позднего прохожего. Виктор почувствовал за спиной тепло подходящего к нему человека. Неожиданно резкая боль в левом боку, там, где сердце, оборвала спокойный ход его мыслей.

– Привет из Хабаровска, – раздался за спиной мужской голос.

Он показался ему знакомым. «Но где я его слышал?»

В глазах наступила полная тьма, но голова работала быстро, хотя и хаотично. Кадры хроники жизни побежали еще быстрее, когда он почувствовал, как из его тела вынимают инородный предмет. Сразу же стало легче, и наступило чувство освобождения. Он хотел повернуться, но вместо этого сделал шаг вперед, в темноту подъезда. Медленно опустился на пол и услышал, как со скрежетом и очень громко захлопнулась железная подъездная дверь.

«Как люк подводной лодки», – вдруг вспомнилось ему крыльцо Ирининого общежития.

Перед глазами замелькали картинки прошлого: солдат устало волочит автомат по земле, а рядом с ним пули то и дело взбивают фонтанчики грязи. Возле окопа валяется черная туша коровы с разорванным животом и вываливающимися дымящимися кишками. В утреннем тумане, как в облаке пыли, сплошным и бесконечным потоком идет военная техника. Рычат двигатели, и дымят выхлопные трубы. Стальной гул приближающегося железного войска нарастает.

Вспыхнула и погасла другая картинка: полураздетая женщина в черной комбинации стоит у зеркала и красит губы. И вот он уже пьет с ней в постели горьковатый кофе.

Неожиданно возникло видение – лицо молодого человека. Это он сам в молодости? Нет, это лицо его сына. Молодое, умное, красивое, глаза полны смеха и жизни. Захотелось сказать ему напутственные слова о том, как жить и любить. Наверное, привел бы ему в пример поучения древних мудрецов. О том, что в женщине главное не красота, а ее душа и женская кротость. И о том, что одинокий человек подобен дереву на дороге. Все кому не лень пользуются его плодами, не заботясь о нем. Человек не догадывается, что отдает свою энергию случайным людям, быстро теряя себя. Многочисленные связи лишь подтачивают здоровье, не прибавляя его. Лишь душевное равновесие и уверенность в близких, их любовь и забота возвышают человека. «Сын мой, не увлекайся женской красотой, даже в сердце своем не вожделей к ней. Ибо истинная красота женщины – в кротости ее характера, а прелесть ее – в кротости ее речей. Сын мой, подобно тому, как ветки и плоды украшают дерево, а густой лес – гору, так мужа украшают его дети и его жена. Человек, у которого нет ни братьев, ни жены, ни сыновей, незначителен в глазах своих врагов. Он подобен дереву, растущему на перекрестке дорог: каждый прохожий рвет его плоды, все звери полевые объедают его^[5]».

Но не услышат уже никогда ни слов, ни голоса, ни смеха Виктора его друзья, его враги, его любимая женщина Ирина.

История жизни и любви двух людей на этом не заканчивается. Любили, страдали, расставались, рождались и умирали и раньше. Мучили себя вопросами, искали на них ответы, набирались опыта и передавали наставления следующим поколениям.

Про психологию мужчины и женщины, об их особом восприятии общества и жизни, наконец, про чувство любви написаны тонны книг и учебных пособий. Но все напрасно. Люди не хотят учиться на опыте прошлых поколений. Стремление к собственному познанию неистребимо. Потому живет и развивается человечество. А люди продолжают придумывать разные способы и теории для укрощения тех двоих, между которыми такая искра возникает. Пытаются направить ее пламя в нужное направление, навязывая людям свою мораль и принципы. С одной лишь целью – за счет волшебного чувства управлять и подчинять людей. Но огонь этот никому не подвластен. Даже сами влюбленные не умеют им управлять.

Вечна Любовь в своей независимости, тайне и индивидуальности. Дарует нам ее высшее сознание, а может быть, ее создают особые гормоны, которые вырабатываются в ходе осмысления человеком своего бытия.

Итогом любви является зарождение новой жизни. К сожалению, так происходит не всегда, именно в этом ее трагизм, а не в неразделенности. И даже не в смерти.

Примечания

1

Данте Алигьери. «Божественная комедия».

(обратно)

2

А. Р. Сардарян. Сто великих историй любви. М. Вече, 2004.

(обратно)

3

Александр Яковлевич Яшин (Попов), 14.03.1913 – 11.07.1968, русский советский писатель и поэт.

(обратно)

4

В. Астафьев. «Ловля пескарей в Грузии».

(обратно)

5

Рассказы, освежающие разум и изгоняющие печаль. Ленинград, 1972.

(обратно)

Оглавление

Глава первая. Тихая жизнь

Глава вторая. Новый год

Глава третья. Новые обстоятельства

Глава четвертая. Ирина

Глава пятая. Возвращение домой

Глава шестая. Новая жизнь

Глава седьмая. Привет из Хабаровска