Недетские игры (fb2)

- Недетские игры (Три девицы...(Шульгина) - 3) 1415K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Анна Шульгина

Шульгина Анна
Недетские игры

Одна мысль не давала ему покоя — как, при полностью закрытых окнах и кондиционере последнего поколения, с системой тончайшей очистки, в корпус его ноутбука могло попасть столько тополиного пуха?! Это вам не теорема Ферма, а загадка тысячелетия…

Ярослав, поминая тихим незлым словом тех, кто додумался засадить весь центр города этими деревьями и долбаный местный климат, в котором пух начинает лететь в начале мая, осторожно прочищал вентиляторы лэптопа. И продолжал молиться всем и вся, чтобы слетела только "материнка", а не "винт". Потому что для восстановления информации ему потребуется много сил, времени и продать душу дьяволу. А поскольку такая сделка в его ближайшие планы не входила, то мужчина продолжал медленными отточенными движениями смахивать мельчайшие волокна, облепившие контакты не хуже сахарной ваты.

— Ярослав Андреевич!

— Тихо! — от приглушенного рыка у секретарши слегка подкосились колени, и она с трудом удержалась, чтобы не осесть прямо на пороге.

— Не нужно так нервничать, — Антонина Петровна быстро справилась с испугом. Что такое раздраженный начальник для того, кто воспитал троих детей? Так, мелочь жизни…

Сейчас эта самая "мелочь" сидела на краю собственного стола в несколько расхристанном виде — пиджак снят, рукава рубашки закатаны, галстук перекошен — и со зверским видом потрошила ноутбук. Если бы он не был брит под 0,5, то и волосы бы тоже стояли дыбом, но чего нет, того нет.

— Я не нервничаю, а злюсь, — кисточка в его руках продолжала порхать по деталям, изготовленным педантичными японцами, в завораживающем ритме, от созерцания которого Антонина Петровна начала впадать в гипнотический транс. — Что вы хотели?

— Ах, да, — секретарша встряхнулась и зареклась смотреть, как руководство чинит электронику. — Там охранники с парковки звонили, просили подойти.

Ярик представил, как из прохладного кондиционированного офиса нужно идти на улицу, где, вопреки климатическим нормам, ещё час назад было хорошо за тридцать градусов тепла…

— Пусть сюда поднимутся.

— Сказали, что это срочно, и вам самому нужно это увидеть, — женщина стояла намертво.

— Да что у них там произошло?!

— Они сказали, что там кто-то вашу машину поцарапал… — секретарша не успела договорить последнее слово, как шеф небрежным жестом бросил на диван то, что ещё секунду назад прижимал к груди, как алкоголик — поллитровку, и пронесся по направлению к лестнице.

Ребята, ответственные за сохранность движимого имущества их фирмы вообще и каждого сотрудника — в частности, неловко переминались с ноги ногу, но ничего вразумительного ответить не могли.

— Я вас спрашиваю, какого хрена мы угрохали столько бабла на систему видеонаблюдения, если никто не удосуживается смотреть на мониторы?! — Ярослав говорил тихо, но для подчиненных это было ещё более страшно, чем если бы он орал. — Давайте, расскажите, чем вы тут занимались, пока мою девочку уродовала какая-то с*ка!

Блестящая хромом темно-вишневая BMW GT печально и даже как-то обреченно показывала миру кривую царапину на левой задней двери. Когда Ярик увидел результат не просто вандализма, а почти кощунства, он почему-то сразу вспомнил дебильную строчку из песни: "Тонкий шрам на любимой попе — рваная рана в моей душе".

— И чего молчим? У нас тут не экзамен по высшей математике, хватит умные выражения на рожи натягивать! Где запись?!

Один из ребят отмер и вприпрыжку понесся демонстрировать задокументированное злодейство. Невзоров шел следом, стараясь сдержаться и не поувольнять этих баранов всем стадом. Об обеспечении какой безопасности может идти речь, если они одну-единственную машину не уберегли?!

Тот самый инициативный парнишка Иван, которого, как вспомнил Ярик, посоветовал не выпускать из виду Денис, уже копошился возле компьютера, что-то там с умным видом настраивая.

— Вот, смотрите, — парень повернул монитор, на котором мальчик лет десяти-двенадцати, проходя мимо его красавицы, как бы невзначай, провел рукой по её боку.

— Вот гаденыш, — прошипел мужчина, успев рассмотреть, что хулиган сжимает в ладошке гвоздь.

— Ярослав Андреевич, — немного нерешительно начал Ваня. — Я его раньше видел. Знаете центр для избитых и потеряшек, который через парк? Он оттуда.

— Уверен?

— Да. Я живу тут рядом, несколько раз его видел.

— Ну, спасибо за информацию… — Невзоров выскочил из комнаты охраны и, как был, не накинув пиджак и даже не расправив рукава, помчался наводить порядок в этой обители малолетних преступников. Вот не зря он, вспоминая единственную встречу с Ирмской, каждый раз внутренне передергивался. Наверное, чувствовал, что им ещё придется выяснять отношения…

Пробежка по сосновому парку не улучшила его настроения, и к соседям Ярослав явился даже ещё более злой. Сам центр располагался в двухэтажном здании постройки начала прошлого века и был огорожен забором, больше подошедшим бы тюрьме строго режима — кованный, почти двухметровой высоты, с массивными воротами. Не хватало только смотровой вышки и колючей проволоки, по которой пущен ток. Но, видимо, даже такие меры безопасности не помогли, и кто-то из постояльцев все-таки вырвался на свободу.

К его удивлению, нигде не было ни души, а сами ворота — открыты. И зачем они тогда нужны, если держать их нараспашку? Но сомнения в здравомыслии владелицы развеялись, когда он натренированным взглядом отметил несколько хорошо замаскированных камер видеонаблюдения. У входной двери Ярослав встретился с мужчиной средних лет в камуфляже, который предельно корректно поинтересовался целью неожиданного визита.

— Мне нужно поговорить с Агнессой Вацлавной.

— А она вас ждет?

— Я в этом почти уверен!

— Может, вы ей позвоните и уточните? — камуфляжный упорно стоял на своем, видимо, заподозрив в Ярославе источник проблем.

— Это излишне, Петр Алексеевич, — пока мужчины вежливо бодались, Нешка, заметившая незваного гостя в окно, успела спуститься в холл. — Какой приятный сюрприз, Ярослав Андреевич. Не ожидала вас увидеть, — девушка, тихонько кивнула охраннику, давай понять, что причин для беспокойства нет. Тот внял намеку и сразу же куда-то пропал, не желая мешать их разговору. — Чем обязана удовольствию нашей встречи?

— Мне поцарапали машину, — Ярик попытался взглядом передать эмоции по этому поводу, но Агнеша только сочувственно покачала головой.

— Очень жаль. А чем я могу вам помочь в этом горе?

— Нет, вы не поняли. Мне поцарапали машину!

— Так, похоже, проблема серьезнее, чем я думала. Но ваше стремление разобраться с ней похвально и вполне закономерно. Сейчас многие страдают от своеобразной зависимости к неодушевленным предметам. Хотите поговорить об этом?

Он медленно про себя посчитал до десяти. Потом в обратном порядке. Не помогло.

— Как там говорят, лучше один раз увидеть? Вот сейчас и покажу, — Ярослав дернулся, чтобы схватить её за руку, но Агнесса каким-то непонятным образом оказалась быстрее. Мало того, резко перехватив его запястье, она извернулась и, помогая себе коленом, бросила мужчину через бедро. На раздававшийся грохот выглянул тот самый охранник, но, увидев, что девушка, пусть и немного настороженно, стоит у стены, а вот посетитель лежит у её ног, вытаращил глаза и по незаметному жесту хозяйки спрятался обратно.

Особенности профессиональной деятельности Нешки давно научили её умению постоять за себя, но сейчас она понимала, что немного поторопилась.

— Извините, рефлексы, — девушка протянула руку Ярославу, собираясь помочь ему подняться, но тот резво вскочил сам, никак не отреагировав на жест доброй воли.

— Странные у вас рефлексы, — Невзоров автоматически потер ушибленный локоть, подозрительно оглядывая противницу. У него в голове не укладывалось, как довольно субтильная, пусть и высокого роста, женщина могла приложить с размаху о пол его тушу весом под центнер.

— Мне действительно жаль, — Агнеша мысленно покачала головой. Все-таки работа с трудными детьми и их не всегда адекватными родителями накладывала определенный отпечаток даже на её поведение. — Покажите локоть, — прежде, чем Ярослав успел запротестовать, девушка поддернула рукав рубашки выше, обнажая его руку. — Будет синяк. Идемте, приложу холод.

— Не нужно, — в этот раз он двигался показательно медленно, аккуратно отцепив её пальчики с короткими ухоженными ноготками от своей одежды. — Я тут по другому вопросу.

— Да, припоминаю, вы хотели мне что-то показать, — девушка сама не заметила, как автоматически отступила, увеличивая разделяющее их расстояние. — Это срочно? У меня через полчаса назначена встреча, которую не хотелось бы отменять.

— О, это очень срочно, — кивнул мужчина, вспомнив непосредственную причину визита. Перед глазами вновь встала его искалеченная девочка, и невольное уважение к Агнессе сменилось вернувшейся злостью. — Надолго я вас не отвлеку, обещаю. Так что, пойдете со мной? Учтите, это в ваших интересах.

— А просто сказать нельзя? — Неша уже поняла, что идти все равно придется, но была уверена — то, что он хочет ей продемонстрировать, ей вряд ли понравится.

— Нет.

Девушка вспомнила, что офис отделения его компании находится в паре сотен метров и, пожав плечами, согласилась.

— Подождите минутку, я только поднимусь за сумочкой.

— Уж будьте любезны, — мило оскалился ей вслед Ярослав.

Оставшись в одиночестве, он, от нечего делать, начал осматриваться. Раньше ему в таких учреждениях бывать не доводилось, но почему-то упорно представлялся чисто больничный вид. Здесь же не было ничего, что хоть как-то намекало на близость к медицине. Большой светлый холл, отделанный медового оттенка деревом, несколько невысоких скамеек, декоративный фонтан и зимний сад в японском стиле скорее напоминали обстановку дорогого женского клуба, чем центр психологической помощи…

Убедившись, что неожиданный гость её не слышит, Агнеша быстро набрала номер того, кто мог подсказать, стоит ли опасаться такого тесного общения с Невзоровым, или же все в порядке.

Ответили ей почти сразу, но сначала не дали вымолвить ни слова:

— Дорогая, подожди секундочку, — дальше динамик телефона зажали пальцем, но Агнесса все равно услышала:

— Я сейчас на пять минут покину аудиторию. Советую воспользоваться этой паузой, чтобы просмотреть конспекты лекций. Того, кто будет заниматься посторонними делами, на сегодняшнем семинаре ждет глубокое погружение в де…тали изучаемого предмета. Всем все понятно? — Нестройный хор голосов в общем количестве около двадцать штук нехотя подтвердил, что глухотой никто не страдает. — Время пошло. Неш, ты ещё тут?

— Да. Привет, подруга. За что ты их так? — Агнесса взяла сумочку и бросила взгляд в зеркало, проверяя все ли в порядке с её внешним видом.

— Распустились совсем, — вздохнула Ева. — Вот и приходится кошмарить студиков, чтобы они хоть что-то учили. Ты просто поболтать или с какой-то целью?

— Честно говоря, хотела у тебя кое-что спросить, — она застегнула верхнюю пуговицу на простой белой блузке без рукавов, которая в сочетании со светло-голубыми джинсами и балетками позволяла Неше совершенно не выделяться из толпы. Во всяком случае, так думала сама девушка. — Скажи, друг твоего мужа вменяем?

— Смотря который. Подожди, ты о Ярославе?

— А почему ты подумала именно о нем? — Агнесса закрыла на замок дверь своего кабинета и, улыбнувшись встретившейся по пути коллеге, начала медленно спускаться в холл.

— Заканчивай свои профессиональные выбрыки. Потому что из друзей Дениса, насколько знаю, рядом с тобой только он. Да, Ярик вполне нормальный мужик. Кстати, мы подружились, с ним очень весело.

— Вот в том, что скучать с ним не придется, я уже убедилась. Спасибо за подсказку, дорогая.

— Да на здоровье. Мне только в радость немного отвлечься. Пойду дальше вбивать знания в молодые дарования. Вечером созвонимся, и расскажешь, чем Ярослав так взволновал твой безмятежный разум.

— Ну тебя, бесовка, — против воли рассмеялась Агнесса. — До вечера.

— Пока.

— Я готова.

— Тогда прошу, — Ярик приглашающе кивнул в сторону выхода и придержал Неше дверь. — Можно вопрос не по теме?

— А она у нас есть? Тема? — пояснила девушка, надевая солнцезащитные очки.

— Пока нет, но до этого момента осталось совсем чуть-чуть, — после прохлады холла горячий влажный воздух осел на теле мельчайшей мгой, оставляя неприятное ощущение липкости, от которого Ярослав слегка поморщился. — Ведь у вас здесь вполне серьезная система безопасности.

— Рада, что этот факт отметил профессионал. — Они пересекли довольно пустынную в это время суток улицу и зашли под тень разлапистых темно-зеленых елей. Жара сразу стала ощущаться намного слабее, а приятный аромат хвои перебил выхлопное амбре большого города.

— Это констатация. Камеры по периметру, уверен, что есть датчики движения, скорее всего, перед въездом стоят и индикаторы давления для автоматического открывания ворот.

— Вы правы. И какой именно появился вопрос на основании всего этого? — Неша оглянулась по сторонам, убеждая себя, что ничего страшного не происходит. Густой смешанный лес, почти полное отсутствие рядом людей и спутник, у которого слишком уж хрестоматийно-злодейская внешность — высокий, массивный, да ещё и наголо бритый. Но девушка привыкла к тому, что зло обычно выглядит намного безобиднее и проще, и пыталась насладиться внеплановой прогулкой, раз уж не получилось поработать в кабинете.

— Ворота. Они ведь открыты, в чем тогда смысл всего этого? Зачем платить весьма немаленькие деньги за установку такой серьезной защиты, если вы не соблюдаете элементарные требования безопасности?

— Для тех, с кем мы работаем, гораздо важнее знать, что они могут в любой момент уйти отсюда. Их больше пугают запертые двери, чем возможность проникновения угрозы из вне, — Неша не стала разубеждать Ярослава в их неподготовленности к визиту какого-нибудь недовольного. На самом деле войти в центр было весьма непросто, и сам Невзоров смог туда попасть только потому, что его данные были внесены в систему безопасности ещё три месяца назад, когда он и приехал в город для руководства открывшимся филиалом.

— А на страже у вас только тот, с кем я говорил? Н-да, странные у вас представления о безопасности…

— Пока нас вполне устраивает тот уровень, который есть сейчас, но, в случае какого-либо форс-мажора, мы обязательно к вам обратимся, — Нешка осторожно переступила через колонну деловито чешущих куда-то муравьев и вновь обратила внимание на Ярослава. — У меня на самом деле мало времени, давайте просто поговорим, как взрослые люди. Что именно вы хотите мне показать.

— Мы уже пришли, так что рассказывать излишне. Смотрите сюда, — мужчина кивнул на темно-вишневую машину, припаркованную у облицованной терракотовой плиткой стены.

Девушка обошла автомобиль по кругу, осторожно поглаживая плавные линии ската крыши. Как будто прикасалась к телу любовника. Ярослав торопливо отогнал от себя непонятно откуда взявшуюся мысль.

— Действительно жаль, — Агнесса провела кончиками пальцев по царапине. — Сочувствую.

— А теперь прошу за мной.

— Есть ещё что-то, что мне срочно нужно увидеть? — девушка изящно поднялась, закончив рассматривать "боевое ранение". — Не подумайте, что мне не интересно, но вопрос правильной покраски автомобилей не является моим профильным, думаю, тут нужен другой специалист, — Агнесса направилась на выход с парковки. — Но то, что вы поделились со мной этим досадным инцидентом, уже радует. Я могу идти?

— Не так быстро. На вид лет двенадцать, мелкий, щуплый, светлые волосы, прикрывающие уши. Одет в джинсовые шорты по колено и серую майку.

— Ярослав, под это описание подходит половина детей города. Что конкретно вы хотите от меня? — Неша подошла чуть ближе. — Если есть, что сказать — говорите.

— Ладно. Один из охранников уверен, что это ваш подопечный. Так понятнее? — Ярослав неторопливо протянул руку и приподнял её темные очки.

Для Агнессы сам по себе факт того, что кто-то физически смотрит на неё сверху вниз немного раздражал — модельный рост в сто восемьдесят сантиметров гарантировал хотя бы прямой контакт взглядов.

— Если вы не против, мне хотелось бы убедиться в этом лично, — девушка отступила на шаг, аккуратно отводя его пальцы от своего лица.

— Конечно, идемте за мной, — он повернулся по направлению к комнате охраны, уверенный, что она пойдет за ним. Для роли холодной и отстраненной психологини, повернутой на профессии, она слишком четко демонстрировала свои слабые места, и Ярослав был уверен, что когда-нибудь у неё из-за этого будут серьезные проблемы. Хотя, он мог бы устроить их уже прямо сейчас, но… Если смотреть здраво, поцарапанная машина того не стоит, но проучить нужно.

Агнеша ещё по описанию поняла, о ком идет речь и теперь думала, как именно уговорить Невзорова не доводить это дело до полиции. Со страховщиками разобраться несложно, ущерб она ему возместит. Особо бояться было нечего, и не с такими проблемами справлялась, но не хотелось, чтобы у Миши Красина появился привод. Девушка не жалела, что взялась за случай этого мальчика, хотя обычно работала или с женщинами, или с маленькими детьми.

В небольшой, метров восемь, комнате было натыкано столько оборудования, что Неша почувствовала себя на экскурсии по главному корпуса НАСА. Мониторы, провода, панели, какие-то гудящие ящики, назначение которых было не до конца понятно, загромождали почти все свободное пространство. В кресле сидел молодой мужчина, так пристально всматривающийся в передаваемую картинку, что сразу становилось ясно — он видел их приближение и старался создать видимость напряженной трудовой деятельности.

— Вань, покажи нашей гостье запись с третьей камеры, — Ярослав прошел ближе к охраннику, приглашающе кивнув Агнессе. Протиснувшись мимо мужчины, она встала у простенка, чувствуя себя несколько неуютно в замкнутом пространстве, да ещё и прижатая к плечу Невзорова.

Паренек с серьезным видом кивнул, стараясь как можно незаметнее коситься на посетителей, и включил запись. Уже через секунду Неша могла поздравить себя с правильной догадкой, это был Миша.

— Я поняла, дальше можно не показывать. Извините, вы не оставите нас на пару минут?

Иван вопросительно посмотрел на Ярика. Мужчина пожал плечами и кивнул подчиненному, позволяя покинуть помещение.

— И что же вы мне хотите предложить, что попросили оставить наедине?

— Всего лишь это, — она протянула ему прямоугольничек бумаги. — Пришлете на этот номер счет из автосервиса. А вы ожидали чего-то другого? — девушка с заинтересованностью исследователя ждала его ответа.

— Эммм… Нет, — в конце концов выдал Ярослав, который вообще эту фразу брякнул по привычке.

— Прекрасно, рада, что мы поняли другу друга. Простите за этот досадный инцидент, я прослежу, чтобы подобное больше не повторилось, — Неша развернулась, собираясь уходить, когда её схватили за локоть. Но повторить недавний прием не успела — руки аккуратно заломили за спину, а саму девушку посадили на ещё теплое от охранной попы кресло, надежно блокируя ноги. Она напряглась, пытаясь отодвинуться, но пространства для маневра он ей не оставил.

— Это чтобы снова рефлексы не сработали, — Ярослав стоял за её спиной, почти прижимаясь щекой к шее девушки. — Я в корне не согласен с предложением. Если уж вас мальчик не слушается, значит, я сам с ним поговорю.

— Исключено! — Агнесса дернулась, пытаясь освободиться рывком, но её сильной стороной была скорость реакции, физически же она была намного слабее. — Это негативно повлияет на результаты его реабилитации.

— Ой, да бросьте! Пока что его результаты это поцарапанная машина и побег из-под вашего надзора. Что там дальше? Кража или сразу вооруженный грабеж?

— Не говорите ерунды! — Неша даже немного повысила голос, что было для неё совсем несвойственно. — Да, мальчик поступил неправильно, но если вы думаете, что я просто погрожу ему пальчиком и скажу, что так поступать нельзя, то глубоко заблуждаетесь!

— Прекрасно, тогда я помогу. У вас розги есть, или мне по-дедовски, ремень доставать?

Он сразу почувствовал, как девушка в его объятиях почти окаменела, а от голоса почти ощутимо повеяло прохладой:

— Именно по такому принципу его и воспитывали всю жизнь. Я не позволю вам даже пальцем тронуть никого из моих пациентов.

— Все остальные мне и даром не нужны. И что вы сделаете? Ещё один визит налоговой? Ой, боюсь-боюсь, — хмыкнул Ярослав. Несмотря на здоровую злость на того пацана и защищающую его Нешку, он чувствовал приятный драйв — мало кому вообще, а из женщин — тем более, удавалось такого добиться. Нет, он не скучал, в нашем государстве для человека, занимающегося бизнесом, это априори невозможно, но такого рода адреналина ему в последнее время и не хватало.

— Вы такого низкого обо мне мнения? Дважды повторять один и тот же урок неинтересно и против правил, — девушка повернулась так, что между их лицами почти не осталось расстояния.

— Что, натравите на меня всех городских торчков? — Ярик незаметно втянул в себя запах её духов. Эффектная женщина, но сочетание бледной, почти мраморной кожи с черными волосами и ледяным взглядом темно-серых глаз делало её похожей на Снежную королеву. Она даже пахла чем-то холодным, хотя и очень приятным, особенно, когда на улице жара. Мужчина с трудом сдержался, чтобы не провести пальцами по не тронутой румянцем щеке, чтобы узнать — прихватит морозцем или нет?

— Я не понимаю, в чем ваша проблема — машину перекрасят в любом из сервисов, специализирующихся на ворованных автомобилях, — задумчиво протянула Неша, никак не прореагировав на его подколку и внимательно наблюдая за его реакцией. Если бы девушка не смотрела на Ярослава, она бы пропустила тот момент, когда голубые глаза на секунду сузились, выдавая его злость, а потом все снова стало так, как и раньше. Только ладони плотнее сжались на её запястьях, причиняя пока не боль, но уже определенное неудобство.

— Не впутывай моего брата, — голос мужчины был ровным и почти веселым, но Неша явно слышала тщательно завуалированное предостережение.

— Не нужно упоминать моего мужа, — девушка вернула любезность, закончив слова вежливой улыбкой, которая от оскала отличалась только не показыванием зубов. — А теперь отпустите руки.

Ярослав разжал пальцы, освобождая девушку, которая мгновенно вскочила со стула и отступила на пару шагов.

— Надеюсь, мы прояснили это недоразумение, — Нешка взяла со стола свою сумочку и повернула ручку на двери.

— Не сомневаюсь. Так я вызываю ДПС и страховщика? — он продемонстрировал девушку свой телефон.

— Мне казалось, мы договорились, — она передумала выходить, настороженно наблюдая за его движениями.

— Я свои условия озвучил. Итак?

Агнесса мысленно выругалась, припоминая слова Евы, сказанные несколько месяцев назад. "Внеси его в систему, в случае чего, Ярик поможет", — про себя передразнила она. Пока он с успехом только доставлял неприятности. Хотя, надо признаться, что в данной ситуации он повел себя почти благородно, другой бы просто отловил Мишку, а Невзоров пришел к ней и честно предупредил, что собирается надрать мальчику уши.

— Хорошо, но если вы попытаетесь причинить ему физический вред, не обижайтесь, — Нешка набрала команду в смартфоне, проверяя, где сейчас находится Красин. Ещё полгода назад подобное было бы невозможно, но после пары неприятных инцидентов, всем пациентам центра при поступлении надевался браслет, снять который могла только сама Агнесса. Помимо GPS-чипа, это украшение было снабжено специальным комплексом приблуд, отслеживающим важнейшие показатели состояния носителя. В случае, когда возникала угроза жизни или здоровью, на коммуникатор и лэптоп Ирмской подавался специальный сигнал.

Девушка негромко чертыхнулась, увидев, где сейчас находится Миша.

— Я привезу его сюда часа через полтора, — она пыталась прикинуть, как быстрее будет добраться до заброшенных очистных сооружений, расположенных за границей города, чтобы не попасть в пробку.

— Не пойдет, — мотнул бритой головой Ярик. — Мы поедем вместе. Чтобы потом не получилось, что ой, он не нашелся.

— Какой смысл в таком вранье? Все равно же дождетесь, когда он появится, так что это бесполезно.

— Рад, что вы это поняли, — Ярослав расправил все ещё закатанные рукава рубашки. — Куда едем?

— Ты собиралась ехать сюда одна? — Ярослав посмотрел на Агнешу с плохо скрываемой злостью.

— Да, — девушка только пожала плечами, отстегивая ремень безопасности. После довольно длительных споров отправились они на её машине. Аргументом, окончательно убедившим Невзорова, стало то, что его авто здесь просто не проедет. — Я уже не раз здесь бывала.

— Не сомневаюсь, — Ярик осмотрелся, впервые попав в своеобразное гетто.

После постройки новой водоочистной станции эту решено было снести, но, как и почти всегда в подобных случаях, о ней просто забыли. Корпуса из крошащегося сероватого кирпича, разрисованные матерными фразами и примитивным граффити, постепенно ветшали без ухода, окна зияли выбитыми темными проемами, осколки стекла поблескивали среди пакетов, пластиковых бутылок и прочего мусора. Потрескавшийся асфальт медленно, но верно разрушали пробивавшиеся через покрытие сорняки, в глубоких ямах поблескивала мутно-зеленоватая вода, служащая яслями для полчища взметнувшихся комаров. Даже палящее солнце стало казаться тусклым и невыразительным, а горячий воздух колыхали стылые сквозняки. Дорога к воротам, условно запертым на огромный ржавый амбарный замок была настолько разбитой, что даже внедорожник Неши с трудом преодолел эти буераки.

— И где его искать? — он подошел ближе к девушке, автоматически прикрывая её собой. Мужчине упорно не нравилось ощущение недоброго взгляда, который он чувствовал кожей.

— Не знаю, сейчас спросим, — она поставила Эскалейд на сигнализацию и, внимательно следя, куда ступает, пошла к ближайшему полуразрушенному зданию.

— У тебя что, вообще инстинкт самосохранения атрофировался? Куда ты лезешь? Неужели не понимаешь, что там, — он махнул в сторону заброшенного комплекса, — может быть кто угодно?! Тебе эротических приключений не хватает или просто давно не грабили?! — Ярослав встал перед ней, загораживая путь.

— Что и следовало доказать — мне нужно было ехать сюда одной, — Нешка не пыталась его обойти, просто остановилась напротив. — Те, кто живут здесь, знают меня и не тронут. А вот относительно вас этого сказать не могу, поэтому лучше держитесь рядом. Как альтернативу могу предложить подождать в машине, — она звякнула сжимаемыми в ладони ключами.

— Да конечно, — Ярик подошел на максимально близко комфортное для неё расстояние, которое составило около полуметра, — боюсь, я там, — он кивнул в сторону авто, — заскучаю. Так что придется тебе проводить для меня обзорную экскурсию.

— Ну что ж, тогда я покажу вам этот город с другой стороны. Можно сказать — с изнанки, — девушка пошла вперед, не оглядываясь. — Советую держаться рядом, во время ходьбы смотреть под ноги, — как раз в этом момент под ботинком мужчины что-то хрустнуло, — потому что здесь много того, на что наступать не стоит. Если, конечно, не хотите подхватить гепатит, — она кивнула на валяющийся рядом шприц. — Когда встретимся с коренными жителями, лучше молчите, говорить буду я. Да, и ещё — никакого проявления агрессии. — Нешка остановилась и посмотрела в глаза Ярославу. — Иначе проблемы, причем, серьезные, будут у нас обоих. Все ясно?

— Я так понимаю, здесь действуют законы волчьей стаи? — угловым зрением он заметил какое-то движение в тени того, что ещё несколько лет назад было гаражом. — Они ведь знают, что мы здесь?

— Да. На оба вопроса. Они знали об этом, стоило машине свернуть сюда с трассы. Ах, да. Забыла самое главное — не повторяйте моей ошибки, не считайте тех, кого здесь увидите, детьми. В данном случае термин "несовершеннолетние" намного точнее…

Дорожка, заросшая по краям молодой порослью лебеды и амброзии, вела куда-то вглубь территории, мимо огромной лужи, заполненной зловонной стоячей водой, и обгоревшего остова "Волги". Тишина нарушалась только скрипом петель какой-то двери, раскачиваемой сквозняком и воркованием прохаживающихся по покрытой мхом, кое-где провалившейся крыше.

— А этот Миша жил здесь, пока не попал к тебе? — окружающая обстановка нравилась Ярославу все меньше. Такое впечатление, что он попал в руины города через пару лет после артобстрела.

— Нет, у него есть родители, — Агнесса спокойно шла вперед, зная, где именно их встретят. Несмотря на несколько звериные повадки, подростки оставались подростками, и тяготели к зрелищности. Значит, их будут ждать уже через несколько сотен метров, возле спуска в коллекторы.

— Тогда что он делает тут? Гуляет с друзьями?

— Его отец сидит. Несколько лет назад его лишили родительских прав. Мать сейчас в больнице. Когда и в каком состоянии она оттуда выйдет, никто не знает. Инсульт — вещь коварная и непредсказуемая. Официальный опекун бабушка, но…

— Я понял. Ты рассказываешь это, чтобы я его не наказывал?

— Вы спросили, я ответила. Разве мой рассказ похож на манипулирование?

— Все, началось… — мужчина перешагнул через ржавые трубы, помогая спутнице преодолеть этот барьер.

— Что именно? — Агнесса оперлась на подставленную ладонь.

— Разговор в стиле "Хотите поговорить об этом?". Кстати, ты в курсе, что абсолютное большинство людей этот вопрос просто бесит?

— Да, — хмыкнула девушка. — В этом его суть — под влиянием эмоций человек забывает о выбранной модели поведения и начинает думать, говорить и вести себя естественно.

— Так и знал, что все психологи садюги по своей природе, — Ярослав остановился перед очередным препятствием, придержав девушку за талию. — Почему ты не сообщишь в органы опеки? Ведь я правильно понял, что именно здесь тусуются местные беспризорники?

— Потому что большинство из них официально имеют родителей. Некоторые бежали из детдомов, но возвращаться туда они точно не захотят. Если я попытаюсь привести сюда полицию, даже из самых хороших побуждений, уже через несколько дней большинство из этих ребят снова вернутся сюда. Они и сейчас мне не доверяют, но относятся с… уважением, что ли. И мне не хочется его терять.

— Не боишься, что уважение закончится, когда кого-то из них будет "ломать"?

— Я не так наивна, как кажусь, просто живая и здоровая приношу им больше пользы. Не удивлюсь, если меня считают чокнутой, — Агнеша остановилась и положила ладонь ему на плечо.

— Сейчас?

— Да.

— Хорошо, не буду лезть, говори сама.

Дорожка резко уходила вправо сразу за буйными зарослями молодых кленов. Девушка секунду помедлила, потом, тряхнув головой, осторожно пошла вперед.

На первый взгляд, тому, кто сидел на раме чего-то, похожего на "скелет" станка, можно было в равной степени дать и пятнадцать, и сорок пять. Лицо щуплого парня было прикрыто козырьком замызганной бейсболки, а в пальцах этот индивид вращал какую-то железяку.

— Это кто? — он кивнул в сторону Ярослава, вставшего сразу за левым плечом Неши. Если мужчина правильно понял, суицидальных наклонностей у Ирмской нет, значит, вообще без оружия она сюда не сунется. А поскольку девушка — правша, то именно так можно и прикрыть её в случае опасности, и не помешать. В том, что она умеет за себя постоять, убедился на собственном опыте, локоть до сих пор болит.

— Это мой друг, — голос Нешки был спокойным и немного умиротворяющим. — Добрый день, Костя.

— Мы договаривались, что ты не будешь сюда никого приводить, — подросток, а теперь было понятно, что пацану лет шестнадцать, на приветствие не ответил, но нехотя встал, когда Агнесса сделала шаг в его сторону.

— Где Миша?

Ярослав заметил, что она просто плавно уводит разговор в нужную сторону, не желая нарываться на конфликт, но и не давая поставить себя в положение просителя.

— Где-то тут, — Костя дернул плечом, отчего рваная майка, покрытая грязными разводами, немного сползла, обнажая покрывшуюся коркой длинную воспаленную царапину на ключице.

— Сколько дней назад? — Неша кивнула на рану, не пытаясь подойти ближе. Невзорову этот разговор вообще напомнил процесс знакомства двух хищников — никакой открытой конфронтации, только обнюхивания и порыкивания, предупреждающие противника.

— Дня три. Заживет, — преувеличенно бодро отмахнулся парень, но сам покосился на собственное плечо.

— Заживет, только вопрос — когда. Будем идти обратно, подойдешь в машине, дам лекарство.

— Мне ничего не нужно, — почти презрительно отозвался мальчик, судорожно сжав кулаки и блестя злыми глазами.

— Воля твоя. Так где сейчас Мишка?

— Не знаю я! Полчаса назад был возле отстойников… — уже намного тише добавил он и шмыгнул в дыру покосившегося забора.

— А ты весело проводишь свободное время, — вполне миролюбиво заметил молчавший по сих пор Ярослав. Расслабляться было рано, но, похоже, что его вполне устроило такое не замечание собственной персоны. Как бы не пытался Костик продемонстрировать независимость и снисходительное терпение к причудам богатой дурочки, которая от нечего делать сунулась на их территорию, но Агнешку здесь все-таки уважали и даже в какой-то мере защищали. Если бы Нешка сказала, что Ярик привел её сюда против воли, Невзоров бы мог ощутить проявления фантазии озлобившихся подростков.

— Вы даже не представляете — насколько, — отстраненно ответила девушка, о чем-то задумавшись.

— И где эти отстойники? Пейзаж мне нравится, но хочется все-таки вернуться на работу. Тем более, что мне ещё машину в сервис отгонять.

— Они тут рядом. Пройти туда можно быстро, но сложной дорогой, либо же нужно вернуться к воротам, немного проехать, а потом ещё минут двадцать прогулочным шагом, — она вопросительно посмотрела на Ярослава. — Что предпочитаете?

— Я трудностей не боюсь, сама сказала, что это не далеко, — особо наглый комар, не дождавшись, когда жертвы зайдут в тень, сел на лоб Агнеше, но тут же был раздушен рукой мужчины. — Показывай дорогу.

— Ну, если что — не жалуйтесь…

О чем она говорила, он понял уже через несколько десятков метров — первая же встретившаяся им траншея была около метра шириной и поражала ароматностью тухлой воды, скопившейся на дне. Девушка козочкой перепрыгнула через яму и оглянулась на своего спутника.

— Такое впечатление, что здесь филиал военной учебки. Мы там рыли, примерно, такие же окопы… — Ярослав легко, несмотря на массивность телосложения, перемахнул на противоположную сторону.

— Не уверена, но скорее всего, тут были металлические трубы, вот народ и решил, что нечего добру пропадать, — Нешка повела его извилистым маршрутом, петляя между рытвинами, кучами мусора и прочими прелестями помойки. Их путь оборвался возле крутого склона, размытого недавними дождями и представлявшего собой почти отвесную стену около двух метров высотой.

— В мой прошлый визит этого не было, — девушка с опаской посмотрела вниз, но спуститься не решилась. — Придется возвращаться, не будем рисковать.

Она не успела закончить, как Ярослав, примерившись, спрыгнул вниз, спружинив ногами.

— Давай, я тебя поймаю, — он протянув руки, предлагая Агнессе ускориться.

— Эммм… Не думаю, что это хорошая идея, — она стояла на краю, не двигаясь.

— Прекрасно, тогда иди кругом, а я пока найду этого Мишу и поговорю с ним по душам.

Нешка не верила, что он это действительно сделает, но идти назад не было времени — через полтора часа нужно забирать из музыкальной школы Маришку, потому девушка глубоко вздохнула, ругая себя, что не отговорила Ярослава ехать вместе с ней.

— Не подумайте, что я испугалась угрозы, но так будет быстрее, — она села на корточки и спустила вниз одну ногу. Мужчина тут же перехватил её за щиколотку.

— Смелее. Не бойся, не уроню.

Агнесса оттолкнулась ладонями от прогретой солнцем земли, но, вместо того, чтобы подхватить на руки, Ярослав усадил её верхом на свою шею. Она пошатнулась от неожиданности и схватилась за первую попавшуюся часть тела.

— Отпусти уши!

— Прошу прощения, — Неша разжала пальцы и отдернула ладони от его стремительно краснеющих органов слуха.

— Что за привычка сразу или в волосы вцепляться, или в уши? — недовольно пробормотал мужчина, осторожно ставя за травку свою захребетницу.

— Ты поэтому так коротко острижен? — девушка едва сдерживалась, чтобы не засмеяться — ей не хотелось обидеть и так дважды пострадавшего.

— Надо же, какой прогресс, мы уже на "ты"?

— Ну, обращаться на "вы" к тому, кто побывал у тебя между ног, как-то чересчур… Мы почти на месте, — она махнула куда-то вправо. — Подожди здесь, хорошо? Я хочу сначала с ним поговорить.

— Не факт, что мальчик там, — Ярослав все никак не мог поверить, что слышал от той, которую про себя называл мороженой селедкой, предыдущую фразу о переводе его из третьих лиц в почти любовники.

— Не факт, но проверить нужно. Постараюсь недолго, — с этими словами Нешка нырнула под низко наклоненную ветку бузины и исчезла за густыми кустами.

Оставшись в одиночестве, Ярослав задумался — а оно ему надо? Стоит ли моральное удовлетворение такого экшена и поцарапанных ушей? Да, прогулка получилась очень увлекательной, тут уж не поспоришь, но шорканье по помойке не входило в число его любимых развлечений. А вот девушка его заинтриговала. По логике вещей, молодой, красивой и очень обеспеченной вдове больше подошло бы лежание в шезлонге где-нибудь на пляже Тенерифе, но никак не общение с такими людьми, как Костик. И не такая она и "ботанка", чувство юмора у Ирмской точно есть, вот что эмоции почти не демонстрирует, это да. Характер нордический, стрессоустойчивый. Хотя, это, смотря, как доводить…

— Что ты рисуешь?

Мальчик вздрогнул, не заметив тихо подошедшую Агнессу.

— Ничего, — он поспешил уничтожить ногой свое художество, выполненное палочкой на песке. — А что вы здесь делаете?

— Я беспокоилась о тебе, — девушка, не заботясь о чистоте джинсов, села рядом с ребенком. — Здесь красиво.

Как ни странно, но с того места, где они находились, действительно открывался хороший вид на покрытые сочной зеленью далекие холмы, ещё не сожженные палящим солнцем, и поблескивающую реку в окружении могучих ив.

— Ага, — Миша шмыгнул носом и начал сосредоточенно сковыривать корочку с почти зажившей ссадины на коленке. — Вы меня теперь выгоните?

— За что? — несмотря на то, что ей хотелось обнять мальчика, Нешка сдержала этот порыв. Он не её сын, и эмоционально привязывать к себе ребенка, чтобы потом возвращать обратно в семью, было бы слишком жестоко для них обоих.

Мальчик вытер испачканные ладони о шорты.

— Ну, я же убежал…

— Ты не убежал, а ушел. Никто не собирается держать тебя там насильно, — она взяла веточку и пририсовала рожки человечку, которого Мишка забыл стереть. — Но я волновалась. Просто предупреди в следующий раз, если куда-то соберешься.

— Вы мне не мать! — хоть в голосе мальчике и прозвучала почти обида, но он не стал разрушать их общую картину, только добавив к рожкам ещё и хвостик.

— Это действительно так, и я не претендую на её роль. Ты дорог не только своим родным, помни об этом, пожалуйста.

— Да мне и не нужен никто, — Миша вскочил на ноги и демонстративно отвернулся. — Я же взрослый.

— Если бы к тебе относились, как к ребенку, ты не смог бы выйти за ворота центра один.

— Правда?

— Да, — Нешка тоже поднялась, отряхивая песчинки с одежды. — Но ты должен помнить, что был взрослым это не только привилегии, это ещё и ответственность за свои поступки.

— Меня накажут?

— Мне этого не хочется.

— Значит, да… — мальчик отступил, глядя на девушку со страхом и настороженностью молодого волчонка.

— Миш, никто не собирается наказывать тебя физически, — Агнесса не двигалась, понимая — стоит ей шевельнуться, ребенок задаст стрекача, и найти его во второй раз будет намного труднее, даже с учетом браслета. — За то, что ты никого не предупредил, что уходишь, до конца недели будешь помогать тете Тане на кухне.

— Фууу! — он не торопился расслабляться, продолжая сверлить девушку взглядом. — Чистить картошку это девчачье занятие!

— А кушать её — мужское? Нет работы для девочек и мальчиков. Просто есть то, что нужно сделать. Так что скажешь?

— Ладно, — Мишка тяжело вздохнул, но было заметно, что он немного успокоился. — Только никому не говорите, хорошо?

— Никому и никогда! — она даже подняла ладонь вверх и отрицательно помотала головой, заверяя в серьезности своего обещания. — А больше ничего не хочешь рассказать?

— Нууу… — он на секунду замялся. — Нет, наверное.

— Ты знаешь, что сейчас почти на всех парковках стоят камеры видеонаблюдения? — Мальчик побледнел, но продолжал упрямо поджимать губы. — Я не спрашиваю, зачем ты это сделал. Мне просто интересно — почему эта машина? Там же их много, но ты выбрал именно её.

— Не знаю, — он опустил плечи и сгорбился. — Теперь меня точно прогонят?

— Я уже сказала, никто не собирается тебя выгонять. Но то, что ты сделал это не просто нехорошо по отношению к окружающим. Это преступление, за которым обязательно следует наказание.

Миша опустил глаза, с преувеличенным интересом наблюдая, как сухая веточка под его пальцами превращается в мелкие щепки. Нешка не торопила его с ответом, надеясь только, что у Ярослава хватит терпения подождать ещё несколько минут и не вмешаться с самый разгар педагогического процесса.

— И как..? — мальчик не договорил, но на девушку так и не посмотрел, отчаянно моргая и стараясь трясти с ресниц непрошенные слезы.

— Не знаю. Это решит владелец машины, который пострадал от твоего хулиганства, — Агнесса осторожно подошла к ребенку. — Он приехал вместе со мной.

— Зачем? — Мишка спрятал руки за спину и начал потихоньку отступать.

— Мне кажется, что будет лучше, если вы поговорите в моем присутствии. Ты как думаешь?

Он наконец-то посмотрел на Нешку со странной смесью недоверия и надежды.

— А вы точно не дадите ему меня ударить?

— Нет. Ты мне веришь? — она остановилась в полуметре от мальчика и протянула ему руку.

Миша ничего не ответил, но крепко вцепился в её ладонь слегка подрагивающими пальцами.

Ярик успел ознакомиться со значительной частью флоры Центрального Черноземья, понаблюдать за парой муравьев, тащащих дохлую гусеницу и поймать крупную зеленую ящерицу, когда кусты, за которыми скрылась его спутница, зашуршали, и оттуда появилась Нешка в сопровождении невысокого худенького пацана, испуганно поглядывающего на мужчину из-под косой, выгоревшей на солнце челки.

— Тише! Испугаете зверя, — Ярослав погладил ящерку по темной полоске, проходящей вдоль всей её спинки и продемонстрировал присоединившимся свою добычу. Пресмыкающееся воспользовалось тем, что покусившееся на его свободу огромное страшное существо отвлеклось, и сигануло с ладони мужчины, мгновенно растворяясь среди зарослей крапивы и чистотела. — Хоть бы попрощалась… Так ты есть Миша?

Мальчик, оказавшись лицом к лицу с владельцем испорченной машины, судорожно сглотнул и сделал шаг назад, прижимаясь к стоящей за его спиной Агнессе. Девушка положила ему на плечи ладони в знак поддержки и одарила Невзорова предупреждающим взглядом.

— Да…

— Понятно, — немного нараспев протянул Ярик, не совсем понимая, что именно сейчас предпринять. Примерно то же самое он ощущал лет двадцать назад, когда на Новый год получил хоккейную клюшку. Вроде и хотелось, но что с ней делать, если на коньках кататься не умеешь, да и времени учиться нет? Вот так же и сейчас — он жаждал увидеть вандала? Вот он, перед ним, а что с ним делать, мужчина понятия не имел. Если бы рядом не было Ирмской, можно было бы ограничиться парой подзатыльников, но девушка четко обозначила свои позицию по этому вопросу, да и самому Ярославу после увиденного и услышанного, такие методы воспитания уже не казались нормальными. — И зачем ты это сделал?

Пацан только пожал плечами, но не ответил. Хотя, уже одно то, что он не пытался смягчить гнев пострадавшего слезами, говорило в его пользу.

Агнеша не вмешивалась в мужской разговор по двум причинам. Во-первых, она пока не видела в этом необходимости, а, во-вторых, может, именно этого Мише и не хватает? Одно дело, когда с ним говорит женщина, а совсем другое — мужчина. Мальчику уже одиннадцать, а в этом возрасте, как никогда, становится необходимым присутствие отца. Ну, или хотя бы того, кто может подать пример. Да, Ярослав на эту роль совершенно не подходил, но пока его поведение не вызывало у девушки особых нареканий. То ли он немного успокоился по сравнению с первыми минутами их нынешней встречи, то ли просто смирился, но Невзоров не демонстрировал агрессии, то есть того, отчего Миша просто замкнется и перестанет реагировать на слова вообще. У Нешки ушло три недели на то, чтобы мальчик начал с ней разговаривать. Для детей этого возраста скорее свойственна агрессия, чем апатия, в которой пребывал ребенок, и ей не хотелось снова вернуться к исходной ситуации.

— Знаешь, если бы я тебя поймал на парковке, надрал бы уши, — Ярослав, нахмурившись наблюдал за поведением мальчика. К его удивлению, пацан не стал прятаться за спиной Агнессы, скорее, наоборот, встал, загораживая её собой, причем, явно не отдавая себе в этом отчет. — А теперь даже не знаю…

— А вам за что уши надрали? — поколебавшись, все-таки спросил Миша, вопросительно кивнув на пламенеющие и немного поцарапанные мочки Ярика. Ирмская едва слышно хмыкнула и прикусила губу, но сохранила абсолютно серьезное выражение лица.

— Чтобы не лез, куда не надо. Значит так, ты мне сейчас пообещаешь больше никогда без разрешения не приближаться к моей машине. А свою вину исправишь тем, что будешь в течение месяца каждый день её мыть. Под моим присмотром, — добавил Ярослав, искоса глянув на Нешу. Девушка незаметно кивнула и осторожно показала ему поднятый вверх большой палец. Так уж получилось, что у обоих сегодня наказательная фантазия ушла в сторону хозяйственно-полезной деятельности. — Но если узнаю, что ты сделал ещё что-то похожее, Агнесса Вацлавна тебя не спасет. Все понятно?

— Ага, — Миша вроде немного расслабился, но предпочел далеко от Нешки не отходить.

— Я рада, что вы нашли общий язык, теперь давайте возвращаться, — девушка положила ладонь между лопатками мальчика, немного подталкивая вперед. — Ты случайно не знаешь короткой дороги?

— Знаю, — ребенок даже приосанился от того, что взрослая тетя советуется с ним по такому важному вопросу. — Вот она, — он махнул на тот самый обрыв, с которого Нешу так интимно спустили четверть часа назад.

— Эту мы и сами знаем… Ладно, иди сюда, подсажу.

— А как потом сам поднимешься? — Неше не хотелось идти кругом, но и предложенный план выглядел, мягко говоря, сомнительным.

— Рад, что ты за меня так переживаешь, — Ярослав ещё раз внимательно осмотрел склон. — Дамы вперед, — он опустился на колено. — Только давай побыстрее, а то такое впечатление, что я тебе предложение делаю.

Агнесса, переглянувшись с Мишей, подошла к мужчине, аккуратно присаживаясь ему на плечо.

— Молодец, — Ярик выпрямился, одновременно подтолкнув девушку под попу, отчего она через секунду уже стояла на краю обрыва. — Теперь ты.

Мальчику явно не очень хотелось так близко подходить к владельцу попорченного имущества, но рядом с Нешкой он чувствовал себя увереннее, потому молча приблизился к Невзорову. Забросить ребенка было ещё проще, тем более, что Ярослав поразился, насколько мальчик был легким.

— Отойдите, — отступив на несколько метров и разбежавшись, мужчина легко, по-кошачьи мягко, вскарабкался к ним.

— Клево, — еле слышно выдохнул Миша, с горящими от восторга глазами наблюдая за акробатическими этюдами Ярика.

— Только не пытайся так сам сделать, сначала нужно тренироваться, — Невзоров жестом предложил женщинам и детям идти вперед и не задерживать очередь, но у Мишки, успокоенного присутствием Агнессы, проснулось любопытство.

— А как именно?

Ярослав мысленно простонал — лучше бы пацан продолжал его боятся, чем теперь возлюбит его со всей страстью юношеской души.

— Тебе пока рано, — отрезал мужчина и слегка подтолкнул его вслед за ушедшей на несколько метров вперед Нешкой. Ребенок не стал испытывать судьбу и резво припустил за девушкой.

А Ярик пытался понять, нафига ему он придумал ему такое наказание? Теперь придется терпеть любознательного подроста четыре недели, и это при том, что за ним ещё и нужно будет присматривать…

Обратный путь был немного проще, может, потому что дорога была уже известна, но солнце начало припекать ещё сильнее, какие-то назойливые мошки окончательно потеряли совесть и налетели плотным кусачим облаком, отчего дальнейшая прогулка проходила в темпе вальса.

К машине трио добралось слегка попорченное кровососущим гнусом и запыхавшееся, чему немало способствовала почти стопроцентная влажность. Не дойдя до ворот несколько десятков метров, Агнеша остановилась:

— Подождите несколько минут, — и дальше двинулась уже в одиночестве.

Поскольку спросить у неё Ярослав ничего не успел, пришлось обращаться к мальчику, который на протяжении всего пути странно на него косился:

— Почему она попросила подождать?

— При нас не подойдет, — Миша почти незаметно кивнул куда-то вправо. Там, в тени старой узловатой акации, чьи цветы распространяли одуряющий аромат, кто-то стоял. В притаившейся фигуре Ярик узнал того самого парня, Костика.

Убедившись, что Агнесса возле машины одна, беспризорник поглубже натянул грязную кепку и, держась ближе к кустам, подошел к девушке. Что именно она достала с заднего сиденья, Невзорову не было видно, просто темный пакет, который тут же перекочевал в руки Костика. Нешка негромко что-то объясняла, а парень периодически кивал. Ярик обратив внимание на то, что она почти не жестикулирует. Все движения Ирмской были словно выверенные, она никогда не размахивает руками, не дотрагивается до заплетенных в какую-то сложную косу волос. Странно, сам мужчина, думая, постоянно что-то вертел в пальцах, а она, даже управляя машиной, совершала только необходимый минимум движений. Вот уж, действительно, замороженная какая-то. Хотя, сходство с рыбой уже не казалось Ярославу таким уж правильным. Скорее, снегурочка.

Пока мужчина решал для себя, с каким продуктом длительного хранения ассоциируется у него девушка, Агнесса закончила шушукаться с парнем, который, прихватив отданное, бесследно растворился на просторах помойки.

— Интересно, что она ему дала? — этот вопрос вертелся в его пытливом уме, оттого, наверное, сам того не заметив, Невзоров и озвучил его.

— Лекарства и шприцы, — Мишка отвлекся от окончательного расковыривания зажившей ссадины и поднял на Ярика серовато-зеленые глаза.

— Какие шприцы?

— Нууу… Обычные, — не зная, как описать непонятливому дяде, что это такое и как его применять, мальчик дернул плечом.

— А зачем она их дает?

— Нууу… — уже привычно затянул Миша, но, встретившись с не очень добрым взглядом мужчины, свернул вступительное слово и сразу перешел к сути. — Обычные. Для уколов.

У Ярослава это слово наложилось на ранее озвученное "лекарства" и деятельность ныне покойного Александра Муромова, бывшего мужа Агнессы, и получившаяся картинка мужчине совсем не понравилась.

— Посиди секундочку тут, я сейчас, — не глядя, исполнил ли мальчик его приказ, Ярик быстрым шагом приблизился к ничего не подозревающей девушке. Нешка как раз закрывала заднюю дверь внедорожника, когда её несколько неласково взяли под локоть и уволокли за машину.

— Что было в пакете?

— Извини, но это не совсем твое дело, — девушка попыталась ненавязчиво освободить руку, но жесткие пальцы сомкнулись ещё сильнее. — Мне больно.

Ярослав через силу ослабил хватку.

— Ты привозишь детям наркоту?

Лицо девушки на секунду приобрело немного брезгливое выражение, но она уже не пыталась вырваться. Зачем? Продемонстрировать его физическое превосходство?

— Извини, но то, чем я здесь занимаюсь, тебя не касается.

— Что это за шприцы? — ему хотелось встряхнуть Агнешку, чтобы она поняла — ему сейчас совсем не до улыбок и вежливой беседы.

— Среди этих детей есть больные наркоманией. И если на героин они деньги находят, то покупать каждый раз новый шприц считают расточительством. Картинка в голове сложилась? Принудительно лечить их я не имею права, но вот сделать так, чтобы вероятность подхватить ВИЧ или гепатит стала хоть немного меньше…

— То есть, ничего запрещенного ты им не привозишь? — мужчина полностью разжал пальцы, выпуская локоть Агнеши.

— Нет. Такой ответ устроит? — она отступила в сторону, обходя Ярослава по кругу.

— Да, устроит, — он потер руками лицо. — Извини.

— За что именно? — девушка остановилась, не успев отойти к присевшему в тени дерева Мише.

— За то, что причинил боль.

— Принимается. Но я попрошу больше не делать поспешных выводов. А ещё — не нужно совершать резких движений ЗДЕСЬ. Ты можешь не поверить, но они по-своему заботятся обо мне, — Нешка кивнула в сторону разрушающегося здания. — Во всяком случае, если со мной что-то случится на их территории, отвечать придется им, так что постарайся обойтись никаких угрожающих жестов.

— И кто же тебя прикрывает?

— Вопрос некорректный, потому отвечать на него не буду, — она кивнула на машину. — Я немного тороплюсь, нельзя ли отложить приступ любопытства на другое время?

— Хорошо, но мне стало интересно, что же ты такое, — Ярослав не отводил от неё пристального взгляда. Нешка приподняла в легкой улыбке правый уголок губ. — На прошлый намек на дела мужа ты ответила соответственно. Почему сейчас промолчала?

— Потому что в данном случае твои сомнения логически обоснованны, хотя и несправедливы. Если закончил попытки найти в моих поступках подвох, попрошу немного ускориться, мне нужно забрать ребенка из музыкальной школы.

— Это новая мода среди малолетних торчков — занятия музыкой? — хмыкнул Ярик, открывая перед девушкой водительскую дверь. Неша от его вопроса немного напряглась.

— Вообще-то, это моя дочь.

— Что-то у меня сегодня с дипломатией не то, — пробормотал он, захлопывая дверь за усевшимся на заднее сиденье мальчиком. — Сколько ей лет?

— Шесть, — Агнеша завела двигатель и аккуратно направилась по разбитой дороге, объезжая особо бездонные рытвины, в которых с успехом можно было оставить задний мост.

— Уже взрослая барышня.

— Да, она такая, — девушка в зеркало заднего вида проследила за тем, как Миша, после её просьбы, тяжело вздохнул, но щелкнул креплением ремня безопасности.

Для Невзорова было вдвойне непривычно спокойное молчание собеседницы. Не говоря о том, то он вообще крайне редко ездил пассажиром. Ещё до того, как они приехали сюда, у мужчины был панический ужас при одной только мысли — Агнесса училась водить вместе с Евой… Но, к его искренней радости, никаких рывков, проскакиваний на красный и обгонов через двойную сплошную линию он не увидел. То ли сказывалась разница темпераментов подруг, то ли они действительно мотали нервы разным инструкторам.

Агнесса же думала о сидящем рядом мужчине. Несмотря на некоторые не совсем обоснованные претензии Невзорова, мнение о нем существенно улучшилось. Да, Ярослав привык многое решать с наскока, не особо задумываясь о последствиях, но и признавать неправоту тоже умел, что не так часто встречается. И против его общения с Мишей она тоже не была. Проследить, чтобы с мальчиком все было в порядке, она вполне могла, а за любое грубое слово в его адрес, не говоря уже о жесте, могла проучить, причем, довольно-таки жестоко. Но почему-то она была почти уверена — он не будет обижать мальчика. Волшебное слово "почти" в её интерпретации значило предельно высокую степень доверия. Она была бы плохим психологом, не умея разбираться в людях. И подозрение, что Ярослав представляет собой нечто большее, чем просто веселый раздолбай, каким он предстает перед окружающими, только крепло. Вынужденная играть определенную роль, Неша не совсем понимала — зачем это Невзорову? Но лезть не в свои дела её отучили раз и навсегда. И это был урок того рода, который не забудется никогда…

— Мы немного задержались, поэтому сначала заедем за Мариной, потом отвезу вас. Хорошо?

Миша пожал плечами, всячески давая понять, что ему все равно, Ярослав же, даже если и был бы против, тоже счел за лучшее согласиться. Он сегодня и так столько промахов сделал, что только спокойный нрав Агнессы спас его от пинка по какому-нибудь важному органу. Но ведь и у неё нервы не железные, так что, мужчина больше не рискнул нарываться.

— Конечно, — он покосился на девушку, думая, как бы правильнее сформулировать вопрос. — Ты берешь дочь в "Надежду"?

— Да, а почему это тебя удивляет? — Неша притормозила, пропуская пешеходов на "зебре".

— Не боишься, что на неё это негативно повлияет? Я не специалист по детям, — он посмотрел на Агнессу, проверяя, послышалось ему, или она действительно фыркнула, но лицо девушки выражало прежнюю безмятежность, — но в шесть лет обычно копируют все, что видят и слышат…

— Да, хорошо, что напомнил, Марина не разговаривает, поэтому, если что-то спросишь, подожди, пока она напишет в блокноте, — Ирмская заглушила двигатель перед маленьким парком, в глубине которого виднелся дом, словно сошедший с лубочной картинки — резные наличники, расписные ставни, вырезанные из дерева фигуры героев русских народных сказок. — Скоро вернусь, постарайтесь не разгромить мне машину.

— Она что, серьезно? — Ярослав посмотрел вслед скользнувшей за ажурную кованую калитку девушке.

— Ага, Агнесса Вацлавна эту машину полгода назад купила, — Миша отвлекся от разглядывания пейзажей за окном и с удовольствием провел ладошкой по чуть шероховатой темно-бежевой коже заднего сиденья.

— Да я не про машину, — Ярик повернулся к мальчику, тут же сжавшемуся под его взглядом и втянувшему голову в плечи. — Она сказала правду про дочь?

— Да. Маринка не говорит совсем. Но она все слышит. И умеет как-то показывать слова на пальцах, — он попытался продемонстрировать, — только я не знаю, как у неё получается. А ещё она хорошо рисует, — в последних словах Мишки была почти зависть.

— А ты хочешь научиться рисовать? — мужчине стало любопытно, почему ребенок попал в центр? Никаких особых отклонений, ну, кроме, разве что, склонности портить дорогие авто, он не заметил. Обычный мальчишка, иногда чересчур смелый, иногда — испуганный… В представлении Ярослава проблемы с психикой проявлялись немного иначе. Конечно, он и не ожидал, что Агнесса спеленает пацана в смирительную рубашку, но Миша казался абсолютно нормальным, пусть и с задатками хулигана. Хотя, вспоминая себя в его возрасте, это тоже почти нормально…

— Нет, я же не девчонка! — он спрятал глаза за длинноватой челкой и отвернулся, с преувеличенным вниманием рассматривая свой грязные ноги в открытых сандалиях.

— Ну, рисуют же не только девочки. Вообще-то, большинство знаменитых художников — мужчины. — Мальчик только дернул плечом и вернулся к незаметному разглядыванию детской школы искусств. — Пока Агнессы нет, я тебя хочу предупредить: если на тебя пожалуется кто-то из моих сотрудников — не обижайся. И за её юбкой не спрячешься, это так, к слову.

— Я больше не буду так делать, — Миша прямо посмотрел в глаза Ярославу, и мужчина понял, что ему казалось в ребенке странным. Совсем недетский взгляд. И Невзоров был почти уверен, что не просто так появилась царапина на его машине, не мог человечек с такими глазами не понимать, что его за это накажут. Если только…

— Посмотрим, — он хотел спросить, как часто он разговаривает с Ирмской, но не успел — Нешка уже подходила к ограде парка, держа за руку девочку. Даже если бы Ярик и не знал, кто они друг другу, ошибиться было почти невозможно, слишком уж похожи. Уменьшенная копия Агнессы вприпрыжку выскочила за калитку, взметнув подол белого сарафанчика. Ветерок подхватил длинные темные волосы, собранные в два высоких хвоста, и бросил ей их в личико, отчего маленькая кокетка смешно сморщила нос и тряхнула головой, отбрасывая локоны за спину. Она что-то торопливо показывала на пальцах маме, которая улыбалась, глядя на это мельтешение.

Ярослав заметил, как Миша смотрел на мать и дочь, и окончательно удостоверился — мальчик прекрасно понимал, что делает, когда портил его машину.

— Когда в следующий раз захочешь с кем-то пообщаться, просто пойди и поговори, не нужно хвататься за гвоздь, — торопливо шепнул мужчина, успев закончить до того, как Нешка распахнула заднюю дверь со стороны водителя.

Пацан испуганно вздрогнул от его слов и слегка покраснел, только подтверждая вывод Невзорова.

— У вас здесь все нормально? — девушка пристально посмотрела сначала на мальчика, потом на старшего представителя сильного пола.

— Конечно, так, разговаривали о своем, мужском, — Ярослав наблюдал, как она усаживает девочку, защелкивая на ней какие-то странные крепления, больше напоминающие снаряжение альпиниста, чем детское ремни безопасности.

— Хорошо. Тогда знакомьтесь, это Марина, моя дочь. Мариш, это Ярослав Андреевич.

— Очень приятно.

Девочка улыбнулась, не разжимая губ, но сверкнув ямочками на щеках, и изобразила какую-то сложную фигуру ручками.

— Солнышко, Ярослав Андреевич не понимает тебя. Что нужно сделать?

Маришка на секунду задумалась, потом сложила ладошки и слегка поклонилась. Агнесса протянула дочери папку, которую все это время держала подмышкой, девочка тут же вытащила из неё довольно большой блокнот с ручкой и, высунув от усердия кончик языка, начала в нем что-то выводить. Ярик с интересом наблюдал за действиями ребенка, не зная, что она сделает дальше — если Миша был ему хоть как-то близок в силу половой принадлежности, то Марина казалась инопланетянкой. Он представления не имел, о чем и как можно говорить с немой крохой.

Закончив своё художество, девочка развернула к нему блокнот, на котором слегка кривоватыми буквами было написано "Мне тоже" и протянула руку для приветствия. Невзоров с серьезным видом пожал маленькую, немного испачканную чернилами ладошку и, отстегнув ремень безопасности, наклонился и поцеловал тыльную сторону кисти.

— Вроде, так принято приветствовать принцесс? — на его вопрос Марина на секунду задумалась, потом с важным видом кивнула и продемонстрировала щербинку на месте переднего верхнего зуба.

— Если вы закончили, Ярослав возвращается на место, и мы едем, — Нешка внимательно проследила за процедурой знакомства, но больше всего её расстроило выражение лица Миши. Мальчик явно замкнулся в себе, и не похоже, чтобы виной тому был Невзоров. Тут другое — детская ревность. Как ни старалась она удерживать их отношения в рамках "психолог — пациент", но эмоциональная привязка уже произошла. Пока ничего критичного, но в самое ближайшее время нужно решать эту проблему, пока она не достигла совсем нехороших масштабов.

Ярик молча исполнил указание, и уже через четверть часа его высаживали возле родной парковки.

— Дети, посидите здесь, сейчас вернусь, — Агнеша тоже вышла из салона и направилась к мужчине. — Я понимаю, что ты в этой ситуации пострадавшая сторона, но прошу об одолжении — не говори никому, где сегодня был и что видел. Те, кому не все равно и так обо всем знают, а остальным ни к чему рассказывать об этих детях.

— Договорились, — Ярослав недовольно потер нос, на который села тополиная пушинка. — Как только машину вернут с покраски, зайду предупредить Мишку о начале его трудовой деятельности. Надеюсь, ты не думаешь, что я шутил, когда говорил об этом?

— Нет, — Неша поправила сползающие очки. — И благодарна, что принял именно такое решение. Ему это только на пользу, будет меньше времени на глупости.

— А у меня новое развлечение на месяц… — пробормотал он, улыбнувшись на прощание активно машущей ему в приоткрытое окно девочке. — Марина, счастливо и проследи, чтобы твой сосед ничего не учудил, — кроха кивнула, давая понять, что у неё все под контролем.

— Всего хорошего, надеюсь, по такому поводу мы больше не встретимся. А просто в гости — милости просим, — теперь, когда девушка улыбнулась, стало понятно, что и ямочки на щеках Марины — мамино наследие.

— Взаимно.

Ярослав проводил взглядом огромный темный внедорожник, отъехавший от тротуара и аккуратно влившийся в поток транспорта. Да, день получился на редкость насыщенным и богатым на события. Казалось бы, несколько часов прошло, а сколько узнал нового и интересного. Но мысли Невзорова занимало немного другое — за те пять минут, что он стоит перед входом, там не появилось ни одной живой души, кроме не до конца вылинявшего кобеля породы двортерьер, прошедшегося по территории и рухнувшего в тени будки охранника паркинга.

— Ну, и где вы все? Вымерли от тоски по руководству? — в той самой будке загрохотало, как будто кто-то, придремавший на стуле, навернулся со своего насеста. — Ведь поувольняю дармоедов…

Маришка зачарованно разрисовывала фломастерами раскраску, устроившись на пушистом ковре в гостиной.

— Солнце, может, ты присядешь за стол? — Агнеша закрыла дверь за домработницей и, прихватив оставленную на обувной полке куклу, подошла к девочке. Та, не отвлекаясь от своего упоительного занятия, помотала головой и продолжила креативно расцвечивать Бэмби, сделав олененка почти вампиром — во всяком случае, ярко-алые глаза придавали мультяшному персонажу несколько зловещий вид.

— Если замерзнешь, сразу пересядь на диван, хорошо?

"Хорошо, мама", — кроха приподнялась, прожестикулировала пальчиками, чмокнула Агнешу в щеку и улеглась обратно.

Девушка отошла на кухню, через арочный проход которой хорошо просматривалась вся гостиная. Судя по времени, Ева должна уже была закончить третировать студентов и переключиться на мужа. Но Денис сам видел, кого выбирал, так что жалобы излишни. Хотя, насколько Нешка была в курсе семейной жизни подруги, Романовский и не думал расстраиваться.

Ева ответила на втором гудке:

— Читаешь мои мысли, только хотела звонить. Как у тебя дела?

— Все нормально, — она присела на край столешницы, наблюдая, как Марина покачивает ножкой в такт негромкой мелодии, звучащей из динамиков музыкального центра. — Нужно будет кое-какие бумаги посмотреть, бросить на факс или по электронке?

— Срочно? Просто мы завтра приедем, Денису предстоит пару вопросов утрясти, так что меня доставят в лучшем виде, — она отвлеклась от разговора, потому что на заднем плане раздался грохот и жалобный визг. — Степа, фу! Дарик, ты же собака, отбивайся, в конце концов. Иди сюда, мой хороший, я тебя пожалею…

— У тебя там снова бои местного значения?

— Ужас какой-то, мой троглодит бедного пса совсем зашугал. А у хаски же гена агрессии, как такового, нет, вот Степан и пользуется. Уйди, морда мохнатая, не пугай Дориана!

— Смотрю, у тебя весело…

— Я так поняла, что ты сегодня тоже не скучала. Рассказывай, чем Ярика обидела? — Ева чем-то захрустела, а обиженное поскуливание сменилось просительным.

— Помнишь Мишу Красина?

— Отец сидит, мать парализована, единственный опекун — бабушка, которую вот-вот признают недееспособной?

— Да. Он сегодня поцарапал машину Ярослава.

Шуршание и хруст в трубке стихли, даже пес замолчал, только вдалеке раздавалось негромкое, но красноречивое кошачьей подвывание.

— Так, — Романовская существенно посуровела голосом. — И что сделал Невзоров?

— Давай объясню по порядку.

Следующие несколько минут ушли, чтобы обрисовать краткое содержание их прогулки по промзоне и знакомство с местными достопримечательностями.

— То есть, за подранную дверцу он стребовал услуги автомойки в течение месяца?!

— Совершенно верно, а что тебя смущает? — Неша погоняла яблоко по подносу, но особого желания кушать его не было, потому оставила несчастный фрукт в покое.

— Одно из двух — либо Ярик влюбился, либо заболел. Этот жлоб мне рядом со своей бэхой даже парковаться запрещал, а ты говоришь — царапина… Что в мире делается…

— Да? А он мне показался хоть и злым, но вполне адекватным, — Нешка все-таки укусила яблоко за красный бочок. — Кстати, как твои успехи на автодроме?

— Ой, не спрашивай, муж по нему почти четыре месяца гонял, но неделю назад нехотя признал, что меня уже можно выпускать на улицы без особого риска для окружающих. Но теперь ещё круче — он новую машину пригнал.

— Какую?

Маришке надоело рисовать, и она уселась перед телевизором, включив себе мультфильм.

— Внедорожник "Вольво". Потому что, — Ева старательно скопировала интонации Дениса, — "Любимая, это самая безопасная машина, а ты мне слишком дорога, чтобы рисковать по пустякам".

— А ты что ответила?

— Ну, сначала хотела сказать, что мне и "Ситроен" нравится, а потом… С меня не убудет, а ему спокойнее. Так что поблагодарила и приняла подарок.

— Умнеешь на глазах, — улыбнулась Неша, доедая фрукт. — Студики сильно достают?

— Не очень, у меня всего несколько занятий в неделю, остальное время гоняю подчиненных Дениса, треплю нервы коллегам и старательно грызу имущественное право.

— Понятно, тогда жду тебя завтра, а пока пойду укладывать дочь, — Неша легко спрыгнула со стола и потянулась всем телом.

— Поцелуй от меня маленькую, — голос Евы стал гораздо мягче, как и каждый раз, когда она говорила о Маринке. — И больше Ярика не пугай, все-таки мужик, психика слабая, потом замучаешься больничный оплачивать…

"Мам, а можно Миша будет жить с нами?"

Агнеша даже сначала не поняла суть вопроса, заданного лежащей в кровати дочерью. Девушка аккуратно закрыла книгу, которую читала Маришке перед сном, и положила сборник сказок на тумбочку. И как объяснить шестилетнему ребенку, для которого есть только черное и белое, особенности российского законодательства?

— Нет, заинька, не может. У него есть бабушка, которая отвечает за него, поэтому Мише нельзя остаться с нами.

"Почему?"

— Сейчас он болеет, поэтому живет в центре, но у него есть дом, — она погладила волосы дочери, заплетенные в косичку, темной змейкой выделявшуюся на светло-зеленом хлопке подушки.

"У него что-то болит?" — непривычно серьезные серые глаза девочки с тревогой замерли на лице мамы.

— Болеть может не только тело, — Неша прилегла рядом и обняла дочь. — Бывает, что больно вот здесь, — она прижала ладонь к груди ребенка. — Но лекарство тут не поможет.

Марина кивнула и, освободившись из рук матери, села на кровати, на секунду положив пальчики на губы Агнессы.

"Я знаю. У меня тут болело, когда к Ирисе приходил доктор", — она кивнула в сторону клетки, в которой возилась бледно-кремовая декоративная крыса. — "Ты про это говоришь?"

— Да, солнышко, об этом.

"А доктор поможет Мише?"

— Он постарается. Очень-очень. А теперь пора ложиться спать.

Девчушка отрицательно замотала головой, показывая, что спать пока не хочет.

— Нужно, зайка моя. Давай договоримся, я тебе читаю ещё одну главу, а потом ты закрываешь глазки и засыпаешь, хорошо?

Марина сделала вид, что обдумывает предложение матери, потом словно нехотя кивнула и заползла под одеяло, тщательно расправив рюши на своей пижамке, расшитой бабочками. Это было своеобразным ритуалом, одна настаивает на том, что деткам уже пора видеть сны, а вторая "капризничает" и просит ещё почитать. И хотя девочка уже давно вполне успешно и писала, и читала самостоятельно, обе они очень дорожили этими минутами, когда день уже закончился, давая возможность просто посидеть рядом, сопереживать героями, ругать злодеев, и точно знать, что здесь добро обязательно победит.

Неша вновь открыла тяжелую книгу в глянцевом переплете и продолжила:

— "… Бедный Желтый Медвежонок! Он хотел выдать себя за хитреца, хотел скрыть свое доброе сердце… Кто знает, почему люди с добрым сердцем всегда стараются скрыть это от других?.."^[1]

Но ещё до того момента, как Джанпаоло открыл глаза и увидел танцующего Медвежонка, Маришка успела заснула, засунув ладошку под подушку, где жил её счастливый Заяц. Уже старенькая игрушка, которую подарили на пятилетие самой Агнессе. Страшненький, с пуговицами вместо глаз и смешными болтающимися ушами. Но именно он лежал в кроватке четырехмесячной девочки в ту ночь, когда не стало её отца. И пусть это глупо, нерационально и даже смешно, но маме было как-то спокойнее, когда её дочь засыпала, держа за лапу Зайца…

Осторожно, чтобы не разбудить спящую доню, Неша поправила немного сползшее одеяло и, включив вместо лампы ночник в виде сидящей на ветке дерева совы, на цыпочках вышла из детской. Как и всегда в темноте, сразу послышались странные пугающие щелчки и шорохи. Но мрака девушка не боялась уже пять лет десять месяцев и три дня. Она могла бы сказать и количество часов, если бы находилась в сознании к тому времени, как все закончилось. Но именно тогда Агнешка поняла, что все те монстры, которых мы представляем прячущимися в темноте, ничто по сравнению с настоящим ужасом — человеком.

Почти неслышно ступая по прохладному деревянному полу, девушка спустилась на первый этаж, проверила все двери и окна, по старой привычке перекрыла газ на кухне и вернулась в свою комнату. Нешка уже несколько лет страдала проблемами со сном. Нет, она вполне нормально засыпала, никаких кошмаров, просто ровно через четыре часа открывала глаза и поделать с этим уже ничего не могла. Не помогали ни выматывающая работа, ни народные средства, вроде теплого молока с медом. Применять снотворное Агнесса отказывалась наотрез, хотя её невропатолог настойчиво его рекомендовала, уверяя, что однажды девушка просто рухнет без сил с сильнейшим нервным срывом. Ирмская и сама понимала, что это возможно, но… Быть во власти чего-то, что ты не можешь контролировать, тогда, когда твоему ребенку может быть нужна помощь… Ещё с младенчества Марины в Неше жил страх — не понять, что дочери плохо, не распознать признаки болезни. Для кого-то, измученного ночным плачем грудничка, это показалось бы благом, но девушка никому не желала такого — не знать, все ли хорошо у твоего дитя. Она готова была не спать сутками от рева младенца, чем видеть, как по крошечному покрасневшему личику катятся слезы. В полной тишине.

Неша не включала свет, помня расположение вещей в своем доме до малейшей подробности, и прошла к стоящему у французского окна креслу. Пальцы правой руки сводило тупой ноющей болью, но девушка только тряхнула кистью, мимоходом подумав, что завтра будет дождь. Уж это она могла предсказать без всяких барометров — переломанные косточки всегда отзывались болезненным гудением на смену погоды.

"Зато смоет весь тополиный пух", — про себя улыбнулась она, сворачиваясь на немного жестковатом сиденье. Кресло было довольно громоздким, не совсем подходило к стилю её комнаты, а уж сколько раз Неша стучалась пальцами о резные ножки мастодонта мебельной промышленности, и вовсе не сосчитать. Но, несмотря на всю его неудобность и травмоопасность, это был предмет из её прошлой жизни, из дома родителей. Александр ненавидел его и все грозился сжечь, но так получилось, что её мужа уже давно нет в живых, а это орудие средневековой инквизиции целехонько.

Поняв, что ничего хорошего из мыслей, плавно перетекающих в воспоминания, не будет, Агнесса попыталась сосредоточиться на насущных проблемах. Что ей делать с Мишей? Ладно, на ближайший месяц проблема решена, и то не факт, что все пойдет именно так, как она надеялась. Проблемы Красина намного глубже, чем казалось на первый взгляд — дефицит внимания, несмотря на кажущуюся легкость названия, штука коварная. В этот раз, чтобы взрослые вспомнили о нем, мальчик испортил машину, а что дальше? Драка, нападение? Здесь нужно кардинальное решение, но пока официальным опекуном Миши является его бабушка, никаких юридических прав у Нешки не было. Да, она могла бы решить этот вопрос просто и незатейливо — подать ходатайство о признании опекуна недееспособным, но это вряд ли поможет завоевать доверие мальчика…

А вот Невзоров Агнессу удивил, причем, приятно. Да, было крайне неприятно слышать некоторые его пассажи относительно её работы и намеки на наркоторговлю, но девушка уже давно научилась не обращать на это внимание. Все равно она никому ничего не докажет, даже если бы и могла — какая разница? Слухи-то никуда не денутся, да и не волновало её мнение большинства. Если забыть почти все, что Ярослав говорил, нельзя не отметить терпение, с которым мужчина отнесся к их проблеме. А если принять во внимание слова Евы, то ему впору примерять нимб.

Неша зевнула, чувствуя, как тяжелеют веки, и глаза закрываются сами собой, и скользнула на кровать, сворачиваясь клубком под прохладной простыней, решив последовать знаменитому высказыванию Скарлетт О'Хара…

Агнесса просматривала результаты последнего тестирования Миши и пыталась понять, что же делать с ребенком. Сегодня утром мальчик был веселым и доброжелательным, но лежавшая перед девушкой диаграмма говорила о другом — проблемы усугубляются. Грохот грома за окном на секунду отвлек её от этой нелегкой задачи, и Неша, рискуя вымокнуть, вышла на балкон, чтобы вдохнуть вкусный, пахнущий озоном воздух. Гроза собиралась всю ночь, но дождь пошел только под утро, немного освежив город.

Сквозь моросящую дымку девушка заметила автомобиль, сворачивающий на их подъездную дорожку. Цвет точно разобрать не получалось, но Неша была уверена, то это не кто-то из сотрудников или пациентов — машина ей была незнакома. Хотя…

Подтверждение догадке она получила, когда из салона авто, остановившегося возле ступенек, выскочила Ева и, с легкостью балансируя на высоченных каблуках, бодро поскакала через лужи к входной двери.

Нешка успела спуститься на половину лестничного пролета, когда услышала недовольный голос подруги:

— Боже мой, что это за клопомор?

— Ева Александровна, у нас нет ни клопов, ни тараканов, — уборщица, по неизвестной причине немного побаивающаяся Романовскую, даже обиделась на такие инсинуации.

— Да? — Ева провела бумажной салфеткой по влажным от дождевой воды рукам. — А чем тогда воняет?

— Это в зимнем саду лилии цветут, — Нешка, приветствуя, обняла девушку и поцеловала в щеку.

— А мне немного напоминает аромат неубранного кошачьего туалета, — шепотом призналась Ева, возвращая поцелуй. — Ты тут одна или с манюней?

— Одна, у Марининой группы сегодня поход в кукольный театр, а потом урок живописи, их вывезут в парк, — зайдя в кабинет, Ирмская сразу протянула подруге полотенце, именно для таких случаев хранящееся в шкафу. — Может, дать тебе что-нибудь сухое переодеться? А то ещё заболеешь…

— Нет, я не сильно вымокла, так что нормально. Давай сначала решим деловые вопросы, потом потрындим по-девичьи, — Романовская, уселась на диван и, сбросив туфли, с наслаждением пошевелила пальчиками ног. — Уф, ортопедический оргазм…

— Смотри, чтобы муж не заревновал, с такими-то высказываниями, — Неша прихватила стопку бумаг и села рядом. Ева была одной из немногих, с кем девушка не чувствовала никакого напряжения даже при очень близком контакте. — Кстати, а где супруга оставила?

— С Ярославом какие-то мужицкие дела решают. Я в них не лезу, своих заморочек хватает. Это по двум последним процессам?

— Да.

Наблюдая, как подруга, изредка сосредоточенно шевеля губами, вчитывается в мелкие строчки, Ирмская вспомнила, как они познакомились.

Благотворительный бал по случаю Нового годы был официозен и тосклив до такой степени, что Агнесса уже с трудом сдерживалась, чтобы не начать прилюдно зевать. Как и многие, здесь находящиеся, она отбывала общественную повинность, создавая впечатление цвета местной интеллигенции. Какой-то усатый чиновник вяло отчитывался о выполненной за год работе, оркестр не намного более бодро наигрывал довольно унылую мелодию, а гости ждали начала фуршета, чтобы выпить по бокалу шампанского за наступающий год и отбыть восвояси. Нешка в одиночестве прогуливалась по залу, изредка кивая встречающимся знакомым. Таковых было немного — во-первых, она было не особо публичной личностью, а во-вторых, репутация бывшего мужа если и не делала её парией, то существенно снижала количество тех, кто открыто заявлял об их общении. Стремясь спрятаться хотя бы на десять минут, потому как от обилия пафосных речей уже начинала болеть голова, девушка немного ускорила шаг и прошла к дамской комнате. Уже выходя из коридора, Неша случайно задела вазу с пышным букетом. Поднявшаяся облаком желтовато-оранжевая пыльца некрасивыми пятнами осела на светлом шелке платья проходившей мимо девушки.

— Ой, простите, — Агнесса мысленно выругалась на себя за неаккуратность и виновато посмотрела на пострадавшую. — Я оплачу услуги химчистки.

Незнакомка окинула взглядом испорченный наряд и, подняв на Ирмскую светло-карие глаза, подмигнула:

— Платье жалко, но вы меня спасли — теперь есть повод сбежать отсюда. Так что не стоит беспокоиться.

Прежде, чем Неша успела что-то сказать в ответ, девушка затерялась в толпе приглашенных. Её слова нашли отклик в душе Ирмской, и она, махнув рукой на правила этикета, прошла в гардероб за верхней одеждой. В конце концов, есть более приятные способы провести вечер, чем тайком зевать, слушая самовосхваление местной администрации.

Укутавшись в шубку, Агнесса вырвалась, наконец, на улицу. Легкий морозец сковал поверхность тротуара ледяной корочкой, поэтому девушка предельно внимательно смотрела под ноги, направляясь к стоянке такси. Поскольку на таких мероприятиях обязательно найдется кто-то, жаждущий выпить с тобой едва ли не на брудершафт, машину она сегодня не брала, о чем сейчас пожалела — по закону подлости, "Волга" с желтыми "шашечками" как раз выруливала на проспект, оставив парковку абсолютно пустой. Нешка замерла, пытаясь решить, то лучше — подождать здесь пару минут или же вызвать такси и дождаться его в фойе? Здравый смысл победил, и она уже собралась вернуться на праздник, когда рядом притормозила небольшой яркий автомобильчик.

— Подождите!

Обернувшись, Ирмская через приоткрытое боковое стекло заметила за рулем ту самую девушку, которой недавно испачкала платье. Присмотревшись к незнакомке, Нешка поняла, что уже видела её раньше, но вот где и когда — вспомнить не получалось.

— Раз уж вы помогли мне сбежать, совершу ответную любезность — отвезу вас домой, — она потянулась, открывая пассажирскую дверь, и Агнесса поняла, откуда её знает. Кажется, девушка — юрист, они пару раз пересекались на официальных мероприятия. Но если это так, то должна знать, что общение с вдовой Якута не очень одобряется общественностью… — Садитесь.

— Благодарю, я лучше подожду такси, — Неша улыбнулась, но с места не сдвинулась.

— Если боитесь за свою честь, то зря — я стопроцентно гетеросексуальна.

Ирмская против воли рассмеялась.

— А не боитесь, что нас увидят вместе? — Агнесса устроилась на переднем сиденье, поддернув полы шубки, чтобы не прихлопнуть её дверцей.

— Честно? Нет. Меня зовут Ева, — девушка тронулась с места так, словно они только что ограбили банк и теперь удирали от погони.

— Агнесса.

— Вот и познакомились…

— Неш! — голос подруги прозвучал непривычно громко, заставив девушку вздрогнуть. — Подруга, ты меня пугаешь, — призналась Ева, наблюдая за Ирмской, склонив голову набок.

— Чем именно?

— У тебя улыбка была такая… многообещающая, — Романовская пожала плечами, не зная, как ещё охарактеризовать Нешкино выражение лица. — Не в службу, а в дружбу, принеси попить, а?

— Конечно, что хочешь? — Агнесса поднялась и направилась к двери.

— Сок, лучше апельсиновый, — Ева зевнула, прикрывшись ладошкой. — Все, нужно устроить себе выходной, уже неделю сплю на ходу…

Услышавшая это Неша остановилась на пороге и окинула девушку цепким взглядом:

— А чувствуешь себя нормально?

— Да, вполне. Почему ты спрашиваешь?

— Просто беспокоюсь о тебе. Сейчас принесу сок.

— Угу, — Романовская снова погрузилась в бумаги, время от времени помечая что-то карандашом на полях, потому не сразу заметила Ирмскую, стоящую рядом со стаканом. — Ой, спасибо.

Агнесса проследила, как Ева почти залпом проглотила питье, и протянула то, что до этого держала за спиной. Подруга немного недоуменно уставилась на маленькую картонную коробочку:

— Это на десерт?

— Ты сама сказала, что испытываешь сонливость, судя по паре прибавившихся килограммов, хорошо и часто кушаешь. Только что выпила апельсиновый сок, который с детства терпеть не можешь, но сейчас его явно хотелось. В холле среагировала на запах лилий, это при том, что они цвели и в прошлый приезд, но тогда ты этого даже не заметила. А теперь сложи все и сделай вывод.

— Но у меня критические дни, как часы, — Романовская со странным выражением лица рассматривала упаковку теста на беременность.

— Ну, дорогая, такое бывает, насколько помню, чуть ли не в каждом пятом случае. Точнее не знаю, спроси у сестры. А если скажешь, что вы предохраняетесь, так стопроцентно надежный способ только один — полное отсутствие половой жизни. И то, был две тысячи лет назад один сомнительный случай…

— Нет, мы такой ерундой, как целибат, не страдаем, — Ева продолжала держать коробочку на вытянутой руке. — А можно я его сделать сейчас?

— Вообще-то, лучше утром. Иначе может дать не совсем правильный результат.

— Ну, знаешь ли, тут варианта два — или да, или нет. Я мигом! — она выскочила за дверь до того, как Нешка успела напомнить, что кое-кто босиком. Хотя, так даже лучше, меньше шансов, что поскользнется на мокром полу — когда девушка шла с соком, уборщица как раз старательно полировала тряпкой линолеум.

Пока подруга выясняла, грозит ли ей в ближайшее время стать мамой, Агнесса собрала просмотренные Романовской документы и убрала в папку, рассудив, что Еве будет не до них вне зависимости от результата.

— Аааааааааааааааааа!!!

Неша вылетела из кабинета, уверенная, что либо на подругу напал из-за угла туалетный бабайка, либо её засосал унитаз — потому что ТАК орать можно только в случае смертельной опасности. К двери женской комнаты отдохновения Ирмская прибежала одновременно с охранником, который, дернув запертую дверь, не придумал ничего лучше, как садануть с разбегу плечом в белый пластик. Сидящая на подоконнике Ева вытаращила глаза на ввалившегося мужика в камуфляже и миролюбиво заметила:

— Мужской туалет через десять метров по правой стороне. Но, похоже, вам очень надо, так что уступлю этот.

Девушка спрыгнула, и, зябко поджимая пальчики, на цыпочках пробежала по холодному кафельному полу.

— Чего ты орала?! — теперь, когда Агнешка убедилась, что никто на жизнь подруги не покушается, девушка почувствовала пробуждающуюся злость.

— Я беременная, — Ева, подтверждая свои слова, показала тест с характерными полосочками.

— Так, посмотри на меня, — Неша почти насильно подняла вверх лицо подруги. Слишком уж странная реакция, излишне спокойная, ну, за исключением первого вопля, конечно. Как она и думала, Романовская выглядела несколько ошарашено, зрачки слегка расширены, дыхание учащенное. — Давай, приходи в себя, а то пощечину дам.

— Не надо, я уже в норме, — Ева встряхнулась, отодвигая ладони Ирмской. — Просто немного в шоке. Даже не знаю, что сказать…

— Ты рада?

— Очень.

— Это главное. Поздравляю, дорогая, — Нешка поцеловала её в лоб.

— А как ты поняла? Я же сама ни о чем не догадывалась… — она так и застыла посреди коридора, положив обе руки на живот и сосредоточенно разглядывая свои босые ножки с нежно-розовым педикюром.

— У меня до того, как начал расти живот, из признаков беременности, были только ужасная сонливость, жор и дикое желание попробовать обувной крем на вкус.

— И как? Ну, крем? — уточнила заинтересовавшаяся Ева.

— Понятия не имею, я смогла сдержаться от этого соблазна, — Агнесса почти силой затащила подругу обратно в кабинет. — Мужу когда скажешь?

— Только после того, как буду точно уверена.

— Это, когда родишь?

— Нет, немного раньше, сделаю УЗИ и скажу… Блин!

— Что?! — только усевшаяся Неша вскочила.

— Он же меня теперь вообще из поля зрения выпускать перестанет, — Романовская почти рухнула на диван. — Это будет просто капец…

— Не утрируй, — успокоившаяся хозяйка помещения вернулась на свое законное место и откинулась на спинку кресла.

— Я, скорее, приуменьшила, — Ева отрешенно рассматривала потолок. — Может, правда, ничего не говорить?..

— А Денис слепой и растущий живот не заметит? Не говоря уже о том, что это сейчас у тебя никаких признаков беременности, потому что неизвестно какой срок, а потом может быть и токсикоз, и прочие радости.

Романовская улеглась на диван, поставив ноги на подлокотник и сосредоточенно нахмурилась.

— Думаю, недель шесть, — поймав взгляд Нешки, Ева смущенно хихикнула. — Были обстоятельства…

— Только без подробностей! — Агнесса даже выставила ладони.

— Не дождешься. Черт, моя медкарта осталась в Москве, придется подождать с визитом к врачу, пока не вернемся.

— А вы надолго?

— Послезавтра назад, — Ева снова зевнула. — Ты не знаешь, сонливость надолго?

— Это сугубо индивидуально, но я спала до шестого месяца.

— Чувствую, будет весело… А у тебя хороший гинеколог?

— Не жалуюсь. Попробовать записать на сегодня? — Нешка потянулась к телефону, уже заранее зная ответ подруги.

— Если не сложно. А то вдруг тест соврал… — девушка торопливо обулась и выжидающе уставилась на Агнессу.

— Элеонора Николаевна, здравствуйте. Не отвлекаю? Извините, что звоню так поздно, но у меня огромная просьба — не посмотрите сегодня мою подругу? Нет, это не по работе. Хорошо, спасибо, конечно, подъедем. Всего доброго. — Неша отключила мобильник и улыбнулась разве что не грызущей ногти от нетерпения Еве. — Нас ждут через полчаса, так что давай на выход.

— Ты настоящий друг! — девушка подхватила сумочку и, уже выбегая из кабинета, добавила. — Заодно, посмотришь, как меня муж в вождении натренировал.

Сказано это было таким предвкушающим тоном, что даже у абсолютно нерелигиозной Агнессы возникло желание помолиться на дорожку…

— Ты сейчас пошутил? — Денис потер уставшие мышцы шеи, радуясь, что не нужно сегодня ехать обратно — конечно, ещё почти шесть часов в пути он выдержит, но счастлив от этого точно не будет. О том, чтобы пустить за руль Еву, пока они на трассе, и речи не шло. Нет, он доверял жене, но чувствовал себя спокойнее, когда она на пассажирском сиденье. И хотя её новая машина, благодаря нескольким сотням килограммов брони и пуленепробиваемым стеклам, выдержит прямой ракетный удар — во всяком случае, в этом уверяли те, кто занимался апгрейдом "Вольво" — все равно, некоторые опасения оставались. Потому что это Ева…

— Конечно, у меня же охренеть, какое чувство юмора! — Ярик в расстройстве метнул папку с бумагами через весь кабинет и, не целясь, сбил стоящий на столе канцелярский набор. Взметнувшие в воздух карандаши и ручки разлетелись по помещению.

— Тогда, может, этот мудак шутит? — Романовский никак не прореагировал на произошедшее, уже давно привыкнув к иногда излишней экспрессивности друга, только удобнее устроился в кресле.

— Тоже не похоже, — Ярослав полез под стол собирать урожай канцелярщины. — Но решить вопрос нужно в течение ближайших двух недель, пока действует временное разрешение. Можно, конечно, вообще без него, но если кого-то из ребят поймают со стволом, а лицензии на огнестрел у нас не будет… Сам понимаешь.

— Понимаю. Деньги предлагал?

— Какой ты умный! — "восхитился" Невзоров, пытаясь выковырять последний карандаш из щели между столом и стеной. — Я как раз стою на коленях, могу лбом в пол ткнуться, — глумливо прошипел он. — Лучше бы, конечно, ботинок поцеловать, но мы с тобой всего лишь друзья для такого интима… Предлагал, конечно, — уже совсем другим голосом закончил он. — Этот старый хрен только лыбится и ломается, как еврейская невеста перед пятым мужем в первую брачную ночь.

— Ладно, завтра сам к нему смотаюсь, может, ты своим видом оскорбляешь его тонкий вкус, — Денис посмотрел на телефон. Он понимал, что за прошедший с их последнего приезда месяц Ева соскучилась по подруге, но о чем можно болтать больше трех часов?! Последние дни он вообще жил на нервах, упорно не понимая, что у них в семье не так…

— Сделай милость, а то он мне скоро сниться начнет, — последняя скрепка была водворена на место, и Невзоров уселся за стол. — С остальным проблем нет, так что уже легче. Какие у вас дела?

— Все хорошо, — Романовский ещё раз глянул на дисплей, после его немного поколебался. — Пару дней назад видел Лилю.

— Да? И как она?

— Судя по виду — прекрасно. Может, это не мое дело, но она была не одна.

— Ну, мы были просто любовниками, никаких обещаний, так что пусть делает, что хочет, — пожал плечами Ярик. — А Ева ни с кем из твоих бывших не пересекалась?

— Было один раз, причем, эта… — Денис с трудом сдержался, чтобы не добавить нелестный эпитет в адрес предыдущей любовницы, — глядя в глаза моей жене, сказала, что мы с ней спали.

Невзоров даже перестал раскачиваться на стуле.

— И?!

— Ева мило улыбнулась и ответила, что никогда не сомневалась в моем хорошем вкусе, — в его голосе прозвучали восхищенные нотки в адрес супруги. — Правда, уже дома добавила, что дружить с моими бывшими девками не собирается.

— Молодец, другая могла бы и скандал закатить, — Ярослав задумался на пару секунд. — А она тебе не говорила, как познакомилась с Ирмской?

— Да, рассказала, что просто случайно столкнулись, потом Ева её консультировала пару раз, так и подружились. А тебе зачем?

— Да тут такая история… Я на ближайшие несколько дней безлошадный, потому что один её подопечный изувечил мою "девочку".

— Сильно?

— Гвоздем по задней дверце, — Ярика даже перекосило от воспоминаний. — Так что, как только её вернут из сервиса, у меня на месяц появится личный автомойщик. Буду перевоспитывать пацана ударным трудом…

— Понятно, а зачем тогда спрашиваешь про Агнессу?

— Интересно стало, почему она такая. Ведь, если разговорить, нормальный человек, а иногда так смотрит, что хочется вздернуться…

— Ой, какие знакомые слова, — почти неслышно пробормотал Денис, вспоминая свои первые впечатления после знакомства с Евой.

— Ты о чем?

— Это так, мысли вслух, — Романовский не стал заранее пугать друга, рассудив, что это не его дело, Ярик мужик взрослый, Агнешка тоже уже не девочка, как-нибудь сами разберутся. — Только не забывай, чем закончилось твоё любопытство в прошлый раз.

— Да ладно тебе, новый главбух пашет даже лучше предыдущего, так что все только во благо, — Невзоров, немного повоевав с ручкой окна, открыл всю фрамугу, впуская в кабинет прохладный влажный воздух. — Красота… Знаешь, а мне здесь нравится. Как-то спокойнее, уютнее, что ли. Наверное, старею, — сделал немного нелогичный вывод мужчина и высунулся в окно. — Ну, скольких сегодня задавила, шумахерша? — Выходящая из машины Ева не стала ронять свое достоинство криком на всю парковку, просто погрозила Ярику кулаком. — Твоя приехала.

— Я уже понял, — Денис выпрямился во весь рост и с удовольствием, до хруста потянулся. — Завтра в десять встречаемся здесь и едем к твоему хрычу.

— Не надо приписывать его мне, хрыч общественный, — больше он ничего добавлять не стал, потому что в кабинете показалась Ева. — Привет, красавица, дай поцелую, Дениса позлю, а то он слишком спокойный.

— Огребешь же когда-нибудь за такие шутки, — хмыкнула девушка, но друга обняла. Правда, только на пару секунд, сразу после этого подойдя вплотную к супругу и привстав на цыпочки, легко поцеловала его в губы.

— Огребет, — согласно кивнул Романовский, мгновенно внутренне успокаиваясь, как и всегда, когда жена находилась на расстоянии прямого доступа. — Все хорошо?

— Замечательно, — кивнула она, пытаясь сдержать улыбку. — Вы закончили?

— Да, — шепнул Денис, подтягивая её ещё ближе.

— Хватит обжиматься, а то я начинаю чувствовать себя обделенным, — пожаловался Ярик. — Антонина Петровна, не хотите меня обнять?

На его крик в дверном проеме показалась, как всегда невозмутимая сорокапятилетняя секретарша и, окинув начальство оценивающим взглядом, качнула головой:

— Извините, Ярослав Андреевич, вы не в моем вкусе, — после чего закрыла дверь, не обращая внимания на то, что шеф так и застыл с открытым ртом.

— Яр, ты когда-нибудь дочирикаешься до иска, — давясь смехом, предупредила Ева.

— Не рвите мне душу своим счастливым видом, идите отсюда, — отмахнулся оскорбленный в лучших чувствах мужчина.

Все ещё подрагивая от сдерживаемого смеха при воспоминании о выражении лица сочтенного некузявым Ярослава, Романовские подошли к машине. Ева, даже не задумываясь о своих действиях, протянула мужу ключи от "Вольво" и направилась к пассажирской двери.

Уже закрывая за ней дверь, Денис заметил свежий след от укола на локтевом сгибе левой руки.

— Это что такое? Тебе было плохо? Почему не позвонила?!

— Тшшш, — она положила пальцы ему на губы, прерывая поток вопросов, а про себя выругалась на собственную бестолковость и наивность. Ага, не заметит он царапину на её теле, как же! — Все хорошо, правда. И чувствую себя замечательно.

— Тогда что и зачем тебе кололи?

— Ничего, просто кровь на анализ брали, — Ева перехватила его за запястье, потому что если она сейчас не сможет объяснить что, зачем и почему, Денис отвезет её в больницу на полное сканирование организма, только чтобы убедиться, что с женой все в порядке.

— А маленький как?

— Ка-какой маленький? — девушка даже начала заикаться от такого вопроса.

— Наш, — Романовский положил ладонь ей на живот. — С ним тоже все нормально?

— С ним все просто отлично, — Ева, пребывая в некотором апофигее, без сил опустилась на кресло. — Откуда ты знаешь?

— Извини, если испортил сюрприз, но я уже не могу делать вид, что ничего не замечаю.

Пока она ошеломленно хлопала глазами, Денис осторожно разжал судорожно вцепившиеся в него пальчики и, обойдя машину, устроился на месте водителя. Ева все ещё пыталась понять, что вообще происходит, когда он вырулил на улицу и направился к её квартире.

— А ты давно знаешь?

— Дней десять, — только немного поджатые губы выдавали, что мужчина не так спокоен и хладнокровен, как казалось со стороны.

— Ты уже почти две недели уверен, что я беременна, и молчал?!

Денис на этот вопль отреагировал довольно странно — резко нажал на педаль тормоза и, игнорируя гневное гудение клаксонов, прижался к обочине.

— Подожди, ты не знала?!

— Нет! — Ева возмущенно фыркнула и повернулась к мужу. — Все вокруг знают, одна я в блаженном неведении…

— Но как можно не заметить, что…? — он посмотрел на недовольную жену и облегченно рассмеялся. — Представить себе не можешь, что я за эти дни успел придумать — а ты просто не знала!

Романовская сначала с некоторым сомнением смотрела на веселящегося супруга, а потом до неё пошел весь смысл ситуации. М-да, наверное, все-таки правильно говорят, что беременные тупеют…

— Ты поэтому последние дни цепляешься к моей обуви?

— Да. Ну, я жду.

— Любимый, у нас будет ребенок, — она сделала торжественную паузу. Которую сама же и испортила. — Вечно у нас все не как у людей — будущий папа узнал раньше ма…

Договорить он ей не дал, накрыв губы поцелуем, нежным и сладким.

— Спасибо.

— Пока не за что, — она прижалась щекой к его шее. — А как ты узнал?

— Ты даже внешне немного изменилась, — Денис погладил собранные в тугой пучок волосы, немного массируя затылок жены. — У тебя грудь стала другой.

— Дааааа… Агнешка обратила внимание, что я ем, не то, что раньше, и на запахи реагирую, а у вас, мужиков, все четко, главный показатель — сиськи…

— Зайка, доедай хлопья, нужно ехать, — Неша положила папку с Мариниными рисовальными принадлежностями на диван в гостиной и отправилась на кухню, чтобы поторопить дочь. Та всегда плохо кушала по утрам, но сегодня вообще раскапризничалась, отпихивая тарелку с гречневой кашей, но согласившись на хлопья с молоком. Когда же получила их, то начала вяло ковыряться, перемалывая завтрак до состояния неаппетитного месива. — Почему ты ничего не съела?

"Не хочу".

— Мариш, нужно хоть немного скушать, так нельзя, — Агнесса села напротив дочери и с тревогой всмотрелась в её личико. — У тебя что-то болит?

"Нет", — девочка тряхнула собранными в высокий хвост волосами и продолжила сосредоточенно перетирать содержимое тарелки. Но этот жест не убедил родительницу.

Последние три дня ощутимо похолодало и, почти не переставая, шли дожди, поэтому маленькая непоседа запросто могла простудиться — если мама ещё и могла уследить, то вот домработница, исполняющая и функции няни, хотя бы в силу довольно преклонного возраста просто физически не могла поймать егозу.

— Понятно, открой рот, — Нешка немного успокоилась, коснувшись губами лба дочери — кожа была нормальной температуры.

Марина строптиво покачала головой, не желая показывать горло.

— Чем дольше ты упираешься, тем сильнее мы опоздаем.

"Я не хочу идти в сад", — кроха опустила глаза в тарелку и поджала дрожащие губки.

— Почему?

Девочка ничем не показывала, что вообще слышала вопрос матери.

— Солнышко, если тебя кто-то обидел, скажи.

Марина затеребила край мятно-зеленой плиссированной юбочки и, неохотно посмотрев на Агнессу, стесняясь, показала:

"Один мальчик дразнится".

— Что он говорит? — Нешка погладила упрямому подбородку дочери.

"Что у меня нет языка, поэтому не умею говорить. Я показала Коле язык, а он пожаловался воспитательнице, что я дразнюсь. И меня поставили в угол".

— А ты показывала язык, желая подразниться, или доказывала, что он есть?

"Не знаю".

— Заинька, ты не права, воспитательница поступила так, как нужно. Неважно, зачем ты это сделала, но так поступать нельзя. Ты же девочка, значит, должна хорошо вести и никому язык не показывать, — Агнесса пересела на диванчик рядом с дочкой и отодвинула то, что ещё недавно было завтраком крохи. — Ты же могла это написать в блокноте.

"Он не умеет читать. А я не могу говорить…" — последний жест получился немного смазанным, потому что Маришка шмыгнула носом и кулачком вытерла скатившуюся по гладкой щечке слезинку.

Нешка пересадила дочь к себе на колени, прижимая мокрое личико к груди и стараясь не разреветься самой. Несмотря на врожденную травму, её девочка была сильным человечком и очень редко плакала, поэтому каждая прозрачная капелька, повисшая на кончиках длинных, загнутых ресниц била по самому больному, заставляя судорожно сдерживать дыхание и сжимать зубы, но не упрощать все то, через что приходилось переходить её солнышку. Агнессе дико хотелось одним махом разобраться и с этим мальчиком, и с воспитательницей, но это был материнский инстинкт, настолько сильный и острый, что девушка, в случае опасности, была готова загрызть того, кто сделает больно Марине.

Разумом же Неша понимала, что проблемы это не решит. Да, сегодня она добьется того, чтобы этого Колю исключили из дочериной группы, а что дальше? Завтра там появится Саша или Петя, и все начнется сначала? Как ни мучительно было так поступать с собственным ребенком, но Маришка должна научиться правильно себя вести и уметь постоять за себя. Хотя бы поведением, раз не получается делать это словесно. С физической силой тоже определенные трудности — как и мама, девочка была очень хрупкой и тонкокостной, и инструкторы просто не решались начинать занятия, боясь повредить маленькой куколке.

— Солнышко, посмотри на маму, — Агнесса дождалась, когда дочь поднимет на неё немного покрасневшие глазки. — Давай подумаем, что можно сделать. Ты не можешь говорить вслух, но умеешь читать и писать, так? — Марина заинтересованно кивнула, уже перестав плакать, но продолжая тереть влажные щеки. — Значит, нужно сделать так, чтобы он мог тебя понимать. Научи его грамоте.

"А как?"

— У вас же есть звуковая азбука? Нажимаешь на букву, и электронная таблица сама её называет, — Нешка дотянулась до салфетницы и осторожными движениями начала промокать все ещё мокрое личико.

"Он не хочет", — девочка морщилась, пытаясь увернуться от прикосновений мягкой бумаги, но было заметно, что она уже полностью успокоилась.

— Может быть, он просто стесняется? Не все умеют признаваться, что хотят уметь что-то делать, но им стыдно учиться.

Маришка, немного подумав, кивнула:

"Хорошо, я попробую".

— А теперь открой ротик, — то, что дочь не больна, Агнесса уже поняла, но все равно, на всякий случай, проверила. Горлышко оказалось совершенно здоровым, а сама девочка заметно повеселела и уже с чуть большим энтузиазмом принялась за завтрак.

Уже после того, как ребенок убежал с подружками смотреть, как в декоративном прудике кормят золотых рыбок, Нешка разыскала ту самую воспитательницу. Женщина сначала долго не могла понять, чем именно недовольна мамочка:

— Она плохо себя вела, пришлось наказать. Или вы считаете, что, раз Марина не говорит, то для неё будут свои, отдельные правила?

— Я не прошу ничего подобного, — Ирмская спокойно встретила несколько агрессивную защиту. — Наоборот, хочу, чтобы моя дочь общалась с другими детьми и занималась без каких-либо скидок и поблажек. Но если вы наказываете, то, в данном случае, ставить в угол нужно было не только Марину, но этого мальчика, Николая.

— Я приму к сведению ваши слова, — женщина недовольно поджала губы, но не стала спорить.

Эта группа было во многом особенной, и дело даже не в стоимости пребывания здесь детей, хотя сумма получалась очень даже значительной. Сам сад находился на территории школы искусств, и принимались сюда только те малыши, которые имели ярко выраженные таланты. Не важно, художественные, музыкальные или танцевальные, но, чтобы попасть сюда, нужно было пройти довольно жесткий конкурс. Когда была подана заявка от имени Марины Муромовой, весь педсостав сначала сказал решительное "Нет!". Обучать немого ребенка вообще сложно, а среди преподавателей не было ни одного, кто владел бы языком жестов. Но при первой же встрече девочка покорила всех своим обаянием и непосредственностью, потому, ещё раз подумав, её все же решено было взять на обучение. Тем более, что о маме ходили самые противоречивые слухи, которые сходились только в одном — если Агнесса Вацлавна захочет устроить кому-нибудь проблемы, она сможет сделать это без труда и особого трепета.

— Я на это надеюсь, — Ирмская вежливо кивнула воспитательнице и помахала рукой дочери, которая, перегнувшись через низкий бортик, наблюдала, как крупные, пузатые золотые рыбки, нехотя шевеля роскошными, похожими на вуаль хвостами, собирают с поверхности воды хлебные крошки.

Всю дорогу до центра Нешка думала, что же делать дальше. В следующем году Маришке предстояло идти в первый класс, но вот в какую школу? В специализированном заведении для детей с ослабленным слухом её, конечно же, обучат всем необходимым предметам. Вот только это не поможет девочке адаптироваться в социуме. Люди жестоки по отношению к тем, кто отличается от них, и малышке, в любом случае, будет сложно приспособиться. Мысли снова вернулись к идее, поданной одним из врачей, осматривавшим Марину. И тому, что ребенку можно сделать операцию, но риск как положительного результата, так и резкого ухудшения, был примерно одинаков, около пятидесяти процентов, и Агнесса просто не решалась сделать этот выбор за дочь. Да, ей до дрожи хотелось услышать, как кроха вслух называет её мамой. Только вот это несколько эгоистичное желание может закончиться тем, что у девочки появятся проблемы с дыханием. Об отсутствии у новорожденного голоса сообщили на следующий день после родов, поспешив утешить тем, что жизни малютки ничего не угрожает, но старенькая седовласая профессор сразу предупредила молодую маму о том, что это, скорее всего, пожизненный диагноз. Довольно редкая патология внутриутробного развития, которая и привела к двустороннему параличу голосовых связок, трудно поддается даже хирургическому лечению. Тогда Агнесса и решила воспринимать свою девочку, как абсолютно нормального ребенка. Да, не может говорить, но есть те, кто лишен музыкального слуха, нельзя их считать инвалидами. Так и Марина — обычная малышка, просто со своими физиологическими особенностями…

Ворота медленно открылись перед бампером её внедорожника, стряхнув на лобовое стекло крупные капли. Немного привядший после ранней жары газон благодарно отозвался на затянувшийся дождь и радовал глаз сочным оттенком молодой зелени. Листья тигровых канн, клумба которых представляла гордость их садовника, осторожно тянулись к небу, собирая в сердцевине розеток холодную воду.

Неша остановилась на своем привычном месте, сразу за поворотом, и не успела выйти из машины, как к девушке, держа на вытянутой руке раскрытый зонт, подошел один из охранников.

— Доброе утро, Агнесса Вацлавна.

— Здравствуйте, Сергей. У нас все нормально? — она зашла под купол из нейлона, но несколько капель все-таки успели упасть на её обнаженные до плеч руки, прочерчивая влажные дорожки по бледной коже.

— Да, все спокойно. У вас там посетитель, назвался Ярославом, сказал, то вы его ждете, — мужчина протянул руку, чтобы поддержать Нешку, но девушка сама перепрыгнула через небольшую заводь, скопившуюся на плитке дорожки. — Его данные есть в системе, поэтому пропустили.

— Да, совершенно верно. Вы все правильно сделали, — Ирмская дружелюбно кивнула ожидающему её распоряжений охраннику, замершему возле входной двери. — Спасибо, что встретили, а то забыла зонтик дома. Включите полное видеонаблюдение и без особой нужды не выходите на улицу, чтобы не простудиться.

— Хорошо, так и сделаю, — Сергей улыбнулся хозяйке и открыл дверь.

— Удачного дня, — Нешка впорхнула в чуть душноватый после дождевой прохлады холл. На одной из лавочек под тонкими листьями драцены устроилась молодая женщина, немного с опаской наблюдающая за событиями, разворачивающимися у неё возле ног. Там, на плетеной циновке, возился годовалый ребенок, в паре метров от которого на корточках сидел Ярослав. Мужчина ловил маленький резиновый мячик, который девочка, заливисто хохоча, кидала в него. Девушка, поймав взгляд матери, покачала головой и прижала палец к губам, призывая к молчанию. Ярик наблюдал за веселящимся младенцем со странным выражением лица — вроде и интересно, а кто его знает, что это существо сделает, если подойти поближе? Хотя, учитывая разницу в размерах и весовых категориях, такое настороженное любопытство выглядело немного несуразно.

Невзоров пришел ещё до появления владелицы этого бедлама, и теперь почти зачарованно смотрел на мелкого ребенка, который что-то там городил из небольших деревянных кубиков. Башенка получалась до того кособокой, что архитектором этой девочке точно лучше не становится. Во всяком случае, он надеялся, что дитенок женского пола, хотя, оригиналов много, могли и мальчика в розовое платье нарядить… Время от времени ребенок, тараща на Ярика и без того крупные карие глаза и пуская пузыри, кидал в него мячик. Неизвестно, из чего именно была сделана игрушка, но, судя по гулкому звуку от падения на деревянный пол, из чугуна. С каждым таким броском Невзоров все лучше понимал собак, которым хозяева кидают палочки. Занятие вроде абсолютно бестолковое, но затягивает. Младенец дружелюбно послюнявил кубик, на котором какой-то энтузиаст паяльником выжег букву "Д" и запустил им в Ярослава. Снаряд не долетел несколько десятков сантиметров и проскакал под росший неподалеку папоротник. Девочка, заметив это, немедленно разразилась таким громким и пронзительным плачем, что мужчина, не задумываясь, полез ворошить резные листья, только бы вой прекратился. Он так увлекся поисками, что когда кто-то тронул его за плечо, только отмахнулся.

— Он вылетел с той стороны, — Агнешка пыталась сдержать смех, глядя на коленопреклоненного Ярика, копающегося среди зарослей зимнего сада.

— А? — оглянувшись, он встретился взглядами со смеющейся девушкой, протягивающей тот самый злополучный кубик. — Как хорошо, что ты пришла, а то в меня тут уже игрушками бросаются, — в подтверждение слов он повернулся к ребенку, но опоздал буквально на пару секунд.

Девочке надоело, что эти странные взрослые не обращают внимания да ещё и не отдают её собственность, поэтому, помусолив следующий кубик, она метнула и его, теперь уже гораздо более прицельно.

Ярослав заметил приближающийся предмет практически прямо перед собой и увернуться просто не успел. Если бы он не знал, что прилетела ему детская игрушка, а не удар профессионального боксера-тяжеловеса, никогда бы не поверил. Боль, острая до темноты в глазах, прострелила правую половину лица и отдала куда-то в затылок и нижнюю челюсть. В этот момент мужчина увидел не только кружащиеся звездочки, но и мушек со стрекозами. Только сцепленные от полноты ощущений зубы помешали ему высказаться крайне эмоционально и столь же нецензурно.

— Оленька! — испуганно охнула мамочка и, сграбастав дочь в объятия, затаилась в углу лавочки. Она бы предпочла вообще удрать из холла, но пусть лежал мимо сидящего на попе и прижимающего к лицу ладонь страдальца, поэтому женщина решила не рисковать. Оленька испуганно заорала, да так громко, что и без того мучающийся от боли Ярослав все-таки прошипел ругательство.

— Наташа, позови медсестру и скажи, чтобы принесла лед, — Агнесса опустилась на колени рядом с Ярославом. — Дай, я посмотрю, — она попыталась отвести его ладони от поврежденного глаза, но ничего не получилось. — Яр, мне нужно посмотреть!

— На здоровье, — проскрипел он, поворачиваясь к Нешке. Основной удар пришелся по брови, оставив небольшую ссадину, а вот веко наливалось синевой и отеком с такой скоростью, что девушка сразу поняла — прикладывать холод бесполезно.

Отмершая мамочка по имени Наташа, прихватив продолжавшую голосить девочку, пробежала мимо них по направлению к лестнице. Пока они не успели скрыться из виду, Ярик крикнул вслед:

— Подрастет, отдайте дочь в секцию толкателей ядра! Будет олимпийской чемпионкой…

— Шутишь, значит, будешь жить, — обнадежила его Агнеша. — Ляг на пол, все равно ты уже весь его своими брюками вытер, — она уложила пострадавшего на спину, пристроив голову на свои колени и, придерживая его под затылок правой рукой, левой рылась в лежащей рядом сумочке.

— Знаешь, я все больше убеждаюсь, что, чем больше между нами расстояние, тем лучше, — философски задумался мужчина, разглядывая одним глазом потолок. Вторым он уже ничего не мог рассмотреть, потому что тот уже полностью заплыл и почти не открывался.

— А вот это уже хуже, — девушка, наконец, нашла то, что искала, и теперь с тревогой всматривалась в немного бледное лицо пострадавшего. — Не тошнит, перед глазами не двоится?

— Почему ты думаешь, что если я не туплю, то это следствие сотрясения мозга? — обиделся Ярослав, повернувшись так, чтобы видеть склонившуюся над ним Агнешку.

— Ты слишком самокритичен, — она поднесла что-то, зажатое в ладони к его лицу.

— Вот черт! Ты меня и на второй глаз хочешь ослепить?! — он попытался отвернуться, но девушка держала его голову в почти борцовском захвате и, аккуратно раздвинув опухшие веки, посветила фонариком.

— Зрачки на свет реагируют одинаково, это уже хорошо, — Нешка покрепче сжала выворачивающегося Ярика, так, что он прижался щекой к её груди. — Прекрати ерзать!

Мужчина послушно замер, но поза получалась какая-то двусмысленная — они сидели на полу в углу комнаты, Невзоров наполовину лежит на Нешке, уткнувшись лицом ей в декольте и обнимая одной рукой за талию. Может, дело было в том, что Ярик сейчас воспринимался девушкой не привлекательным мужчиной, а как большой ушибленный ребенок, но такая близость не вызывала у неё дискомфорта. Наоборот, ей было искренне жаль, что он пострадал. И дело не в том, что Ярослав вполне может требовать компенсацию за очередное повреждение, просто Агнесса сочувствовала ему, помня, как болезненны такие удары. А уж сходящие несколько недель синяки никого особо не красят…

— Ваша медсестра, наверное, побежала за льдом куда-то в район Антарктики, — гудение в голове усиливалось, потому он старался говорить негромко, чтобы не провоцировать внутричерепного дятла на долбление висков.

— Сейчас придет, — Нешка поглаживала его по бритой голове, стараясь не касаться правой стороны лба и приятно царапаясь ладошками о немного колючую кожу его затылка. Девушка попыталась немного передвинуться, чтобы получше уложить Невзорова, но, казалось бы, расслабленно лежащая на её талии рука мгновенно напряглась, не позволяя шевельнуться.

— Мне хорошо, не двигайся. — Она замерла. — А вот гладить можешь продолжать, — благосклонно добавил он, сжав прохладные тонкие пальцы в ладони и показывая, как именно это следует делать. Агнеша послушно водила рукой по его макушке, постоянно сбиваясь на почесывание за ухом.

Ярослав расслабленно лежал на её коленках и балдел от легких ласковых движений, потому, когда слегка припозднившаяся помощница парацельса прибежала, волоча за собой довольно объемный чемодан, даже немного расстроился, но место дислокации не поменял.

— Алина, зачем вы принесли дефибриллятор? — Нешка с легким недоумением наблюдала за суетящейся медсестрой.

— Прибежала Наташа и сказала, то её Олечка зашибла какого-то мужика, — женщина лет тридцати в форменном бело-голубом костюме немного недовольно рассматривала вполне себе живого Ярика, обломавшего её в освоении новой, ни разу ни опробованной техники. — Что у нас тут?

— У нас попадание деревянным кубиком в глаз, — Нешка попыталась помочь Невзорову сесть и охнула от боли в ребрах, которые он сжал, не собираясь оставаться один на один с медработницей, которая сейчас гораздо менее осторожно и ласково, чем сама Агнесса, прощупывала его ушиб. — Алина, аккуратнее, пожалуйста, это очень болезненная травма.

— Хорошо, — буркнула женщина, но силу нажима пальцев не уменьшила.

— Вы ненавидите всех мужиков или только меня? — не выдержал Ярослав, когда медичка приложила к ссадине марлю, пропитанную в спирте.

— Всех.

— Радует хотя бы, что не я один страдаю, — он не морщился, но боль после такого "лечения" только усиливалась.

— Лучше бы шов наложить, — ему показалось, что эту фразу Алина сказала с почти нескрываемым злорадством.

— Ни за что! — Ярик был уверен, что эта амазонка наглухо зашьет ему не только порез, но и глаз.

— Ну, тогда подержите это, — медсестра сунула ему в руки пакет сухого льда, — но он все равно не поможет, поэтому можно и без него.

— Спасибо, вы меня просто спасли! — даже в таком положении Невзоров не смог сдержаться, чтобы не попаясничать. — Можно ваш телефончик, вдруг мне эвтаназия понадобится?

— Из жалости не добиваю, — отрезала сестра не милосердия и, собрав нехитрый скарб, утопала восвояси.

— У тебя все работники такие вежливые? — Ярослав улегся поудобнее опираясь спиной на согнутые в коленях ноги Нешки.

— Она — профессионал, но мужчин действительно не любит. У каждого из тех, кто попал сюда, своя невеселая история. Но поведение Алины недопустимо, и я скажу ей об этом, — она держала у уже наливающегося синяка обернутый марлевой салфеткой охлаждающий пакет.

— Если из-за меня, то не стоит. У неё такой взгляд, что вполне может потом подстеречь за углом. А меня в твоей богадельне уже и так искалечили и морально, и физически, — Ярик поморщился, представив, как будут ржать друзья, когда узнают, что его нокаутировала годовалая девочка.

— Твое невезение начало прогрессировать, — согласилась Агнесса. — Все, больше держать нельзя. Сегодня можно будет прикладывать холод ещё пару раз на пять минут с интервалом не меньше, чем в полчаса.

— У тебя такой опыт по сведению синяков?

— У меня шестилетний ребенок, — девушка аккуратно подтолкнула его в спину, намекая, что неплохо было бы позволить ей подняться с довольно-таки холодного пола. Невзоров неохотно подчинился, поднимаясь на ноги. — Головокружения нет? — Нешка с тревогой заглянула ему в лицо, пытаясь оценить состояние. — Извини за личный вопрос, но у тебя есть кто-то, кто сможет понаблюдать за тобой этой ночью?

— Зачем? Я прекрасно себя чувствую, — ну, это он, конечно, соврал, но было и существенно хуже.

— Если правильно понимаю, ехать в больницу ты не согласишься? — Ярослав кивнул, подтверждая её догадку. — Тогда нужно, чтобы кто-то будил тебя каждые два часа и проверял состояние организма. Не нужно так скептически улыбаться, ребенок способен нанести очень даже серьезную травму. Поэтому или ты обещаешь найти того, кто проследит, чтобы с тобой все было в порядке, или я вызываю "Скорую".

— А чтобы сейчас не убежал, двинешь во второй глаз? — он хотел усмехнуться, но болела даже скула, так что Невзоров решил эмоции пока не демонстрировать.

— Ты понимаешь, чем это может быть чревато? — Нешка мысленно выругалась на самоуверенность и твердолобость всего мужского племени. — Сотрясение мозга это не просто причудливо звучащий диагноз…

— А то у меня его до этого ни разу не было, — перебил девушку Ярик. На лице Агнессы на секунду появилось выражение "Оно и заметно", но уже через секунду девушка снова была спокойна и безмятежна.

— Если ты не выберешь один из перечисленных вариантов, останешься здесь. Я не шучу. Сам говорил, что тут серьезная система безопасности, поэтому могу просто запереть тебя на ночь в центре. Выбирай — звонишь при мне и договариваешься о присмотре, либо приедет тетенька-фельдшер с большим шприцем.

Она встала перед ним, скрестив руки под грудью и вздернув подбородок, всем видом показывая, что просто так он не отделается. Ярослав отзеркалил её позу, с неудовольствием подумав, что морально задавить её точно не получится — Нешка сегодня была на каблуках, потому ни о каком взгляде на девушку сверху вниз и речи идти не могло.

— Хорошо, — Невзоров мысленно хмыкнул от пришедшей на ум мысли. Таким образом он и выполнит её условие, и немного замстит за неласковый прием. — Позволишь? — мужчина продемонстрировал вынутый из кармана джинсов мобильник.

Агнесса кивнула и отошла на несколько метров, чтобы не мешать его разговору. Она не чувствовала за собой особой вины в его травме, но ответственность за все, что происходит в стенах этого заведения, не давала просто отправить Ярослава из центра, не позаботившись о его здоровье. Девушка мысленно составляла основные тезисы для разговора с Алиной, перешедшей сегодня все границы в общении с гостем, когда завибрировал её телефон. Кто именно жаждал с ней пообщаться, Нешка не могла узнать при всем желании, потому как звонили с закрытого номера.

— Да?

— Привет. У меня к тебе небольшая просьба. Мне тут ни за что, ни про что чуть глаз не выбили, не составишь компанию на вечер?

Она медленно повернулась и нажала "Отбой", не сводя взгляда с жизнерадостно скалящегося Ярика.

— Мне кажется, тебе уже намного лучше, и идти на такие крайние меры не нужно, — непринужденно улыбнулась девушка, раздумывая, как бы сплавить этого нахала, предварительно узнав, зачем, собственно, он приходил.

— Не согласен. Ты сама сказала, что при таких травмах нужен присмотр и уход, — насчет последнего он, конечно, загнул, но, в целом, как ни была Агнешка внутренне не согласна с необходимостью мириться с его присутствием, Невзоров был прав.

— Тебе будет скучно.

— А вот тут ты глубоко не права, — он почесал гудящую бровь и попытался вспомнить, какие таблетки ему назначали в прошлый раз. — Так что теперь ты выбирай — или развлекаешь меня весь вечер…

— … или? — Неша попыталась представить, что именно он может ей инкриминировать, но тут очевидный несчастный случай, так что ничего преступного в её действиях не было.

— Или будешь всю ночь думать, как я там, не впал ли в кому, — поскольку фантазия, видимо, на почве травмы начала фонтанировать довольно странными идеями, Ярик решил остановиться на самой безопасной, взывая к женскому состраданию. Девушка закатила глаза и покачала головой, не соглашаясь с таким предположением. — Ну, тогда запишусь к тебе в пациенты и буду приходить каждый день, — похоже, что эта угроза была намного реальнее, чем муки совести, потому что Агнешку слегка перекосило, не иначе, как от бурной радости.

— У меня маленький ребенок, оставить которого без присмотра не могу, так что все-таки вынуждена отказать.

— Прекрасно! Вот за нами обоими и присмотришь, тем более опыт уже есть, — Ярослав не очень представлял, зачем он так нагло напрашивается на вечер с этой немного странной девушкой, но продолжал стоять на своем. Что самое интересное, она даже не особо привлекала его в сексуальном плане. Да, эффектная и грациозная, но ему больше нравился прямо противоположный типаж — маленькие пухленькие блондинки. А эта, мало того, что брюнетка и босиком ниже его самого сантиметров на семь-восемь, так ещё и несколько, на взыскательный вкус Ярика, тощевата, такую и обнять-то страшно. Хотя, если вспомнить, как примерно на этом самом месте она треснула его о пол, назвать Ирмскую бледной немочью язык не поворачивался.

— Ладно, уговорил. Советую сейчас отправляться на работу, я заканчиваю в пять, заеду за тобой, — Нешка развернулась и направилась к лестнице.

— Подожди, ты оставишь пострадавшего на целый день без контроля? А вдруг мне резко поплохеет? — Невзоров развел руки, с некоторой обидой глядя на покидавшую его девушку.

— Я позвоню твоей секретарше и проинструктирую на этот случай. Всего доброго и встретимся через, — она мелком посмотрела на экран мобильника, — семь часов.

— Неласковая ты, — грустно пожаловался Ярослав и собрался покидать эту негостеприимную обитель, когда остановившаяся на лестнице Агнешка окликнула его:

— А зачем ты приходил?

— Хотел предупредить юного тимуровца, что завтра у него первый рабочий день, мне сегодня вернули машину, — он остановился в дверях.

— Хорошо, я ему передам, — кивнула девушка. — Если хочешь, могу дать темные очки, они прикроют синяк, но в них под дождем ты будешь выглядеть ещё более странно, чем сейчас.

— Спасибо, не надо, ты из меня уже и так посмешище сделала…

Удар с правой. Резкий прогиб, уводящий корпус от ответа противника. Звук немного сбитого отрывистого дыхания, острожные, по-кошачьи мягкие шаги, движение по кругу. Ложная подсечка и рывок.

— Да что с тобой сегодня?! — мужчина остановился над лежащей на матах Агнешке, пытающейся восстановить дыхание после удара спиной о пол. — Хватит отвлекаться, ты так плохо не дралась уже несколько лет. Не иди на близкий контакт, поняла?

— Да, — переведя дух, девушка поднялась и встала напротив него, слегка согнув ноги в коленях и поставив левое плечо чуть вперед. Если учесть, что противник замер в практически такой же позе, они сейчас были даже внешне чем-то похожи — молодые, полные сил с немного хищными движениями и повадками.

Но продолжить тренировку не получилось — отмер стоявший у стены спортзала мужчина, который на мгновение приложил ладонь к уху, после чего приблизился к застывшим на ковре:

— Артур Рустамович, это вас, — охранник почти с поклоном протянул мужчине трубку.

— Кто там? — он не сводил глаз с обманчиво расслабленной Нешки, зная и уважая девушку, как умного противника, как на татами, так и вне его.

— Из офиса, возникли какие-то вопросы, — пояснил секьюрити, несколько неуверенно чувствующий себя на подобных занятиях. Он знал бывшего мужа Ирмской, и не мог отделаться от мысли, что было бы разумнее держаться от неё подальше.

— Агнесс, я на секундочку, — дождавшись кивка девушки, Артур вышел в коридор.

Все ещё стоя босой в границах ковра, она смотрела на дверь, за которой скрылся тот, кто кардинально поменял её жизнь, причем, несколько раз. Лучший друг и помощник покойного мужа, перенявший его "бизнес". Как ни странно, при всем отвращении, которое она испытывала к наркоторговле, Неша понимала — не будет Артура, будет кто-то другой, и не факт, что это пойдет всем во благо. По крайней мере, Мирзоев создал и поддерживает хоть какой-то порядок. И он уважал её желание больше не иметь ничего общего с делами Александра. Даже не стал как-то настаивать и переубеждать, когда три года назад Агнесса отказалась выйти за него замуж. Девушка не питала на этот счет иллюзий — ни о какой любви и речи не шло, но Артур чувствовал ответственность за произошедшее с ней и теперь пытался всячески загладить свою вину.

Наблюдая за нервно переминающимся под её взглядом охранником, Ирмская про себя усмехнулась. Дааа… Если бы муж дожил до того момента, как его молчаливую и немного нелюдимую супругу начали боятся мужчины, он бы точно посмеялся.

Потягиваясь, чтобы разогретые мышцы не начали остывать, девушка подошла к подвешенной в углу груше. Артур пытался научить её драться на кулаках, но признал, что с такой растяжкой заниматься боксом — преступление перед природой. То, что он ей показывал, не было каким-то конкретным боевым искусством, скорее, набором приемов, способных помочь в трудной ситуации и продержаться хотя бы пару минут. Агнешка прекрасно понимала, что против серьезного противника не выстоит и пятнадцати секунд, но то самое чувство беспомощности и неспособности защитить близких въелось куда-то в подкорку головного мозга, и Ирмская пообещала себе, что такого больше не повториться.

Поначалу было очень трудно. Она начала заниматься через неделю после выписки из травматологии. Те, кого Нешка просила помочь и научить, только крутили пальцем у виска, глядя на покрытую синяками и ссадинами девушку, которая не было способна не то, что ударить, а свободно дышать из-за бандажа на не до конца сросшихся ребрах. Руки болели так, что она не могла нормально держать ложку, не говоря уже о постановке блоков… Именно тогда Артур, которого Неша не хотела и не могла видеть, молча привел её сюда. Сначала он заставлял девушку отрабатывать удары на манекене, Агнесса била, глотая слезы и корчась от мучительных ощущений в практически раздробленных запястьях, но ни разу не пожаловалась и не пропустила ни одного урока, каким бы болезненным он не был.

Даже Артур посматривал на неё с сомнением, хотя вслух ничего не высказывал, потому что ещё полгода она физически не могла находиться на расстоянии от дочери — если Нешка не видела Марину больше чем четверть часа, начинался приступ паники. Вот так и занималась — шатающаяся от усталости бледная тень самой себя и младенец в переносной люльке, мирно сопящий в паре метров от матери. Хорошо, что к тому времени она уже закончила университет — вряд ли преподаватели позволили бы приносить на занятия грудного ребенка.

— Эту бы энергию да на татами… — Артур уже вернулся и теперь наблюдал за Агнешкой, которая, давая выход гудящей под кожей энергии, разбежалась, мгновенно вскарабкалась на верх шведской стенки и, сильно оттолкнувшись ногами, сделала сальто назад, мягко приземляясь на ступни.

— Просто я сегодня слишком много думаю, — улыбнулась девушка, разворачиваясь к собеседнику. Она снова, как и каждый раз, внутренне вздрогнула, посмотрев на мужчину. Ничего страшного или отталкивающего во внешности Мирзоева не было — среднего роста худощавый мужчина, немногим старше её самой, довольно приятное скуластое лицо с типично южными чертами лица. Но именно его Агнесса увидела первым, когда, едва живая, открыла глаза, с единственной мыслью — узнать, все ли в порядке с Маришкой. И теперь, несмотря на все, что Артур делал, чтобы она стала хотя бы немного похожей на себя образца шестилетней давности, девушка при каждой встрече инстинктивно подбиралась, словно ожидая удара в спину.

— Дело хорошее, но на ковре нужно доверять подсознанию, — он бросил на лавку полотенце, которым вытирал руки, и кивнул на центр зала. — Вперед, и постарайся думать о противнике, а не о чем-то постороннем.

— Постараюсь, — она поклонилась, ступая в границы татами, и слегка пригнулась к полу, наблюдая за неспешными движениями мужчины.

— Тобой активно интересуются, — он сделал скользящий шаг в сторону и мгновенный рывок, но Агнешка было готова, потому успела увернуться, резко уходя вправо, под неудобную для него левую руку.

— Снова? — девушка, пользуясь его секундной заминкой для разворота, сделала подсечку, сбивая Артура с ног, но провести захват не смогла — мужчина перекатился и успел встать на колени, а приближаться к противнику она не хотела, помня о том, что ближний бой не её стезя. — И кому теперь неймется?

— Кому конкретно, пока сказать не могу, знаю только, что из представительства одной московской компании.

— А, тогда понятно, — Нешка даже не удивилась, уже успев познакомиться с неуемным любопытством одного бритого субъекта. — Все нормально, пусть пособирает сплетни, развлечется.

— Точно? — после ещё нескольких попытках добраться друг до друга, Мирзоев подал знак об окончании тренировки. — Если хочешь, можно сделать внушение.

— Спасибо, не нужно, сама разберусь, — она потянулась, разминая приятно уставшие мышцы. — Если нужна будет помощь, скажу. А пока нет ничего, с чем бы я не справилась, — девушка прохладно улыбнулась визави, которого не считала врагом, но и не могла назвать другом. Их отношения с Мирзоевым балансировали на грани приятельских, но виделись молодые люди только здесь. Никаких встреч все этих стен. И не потому что не хотели давать повод для слухов, просто Нешка не желала снова впускать в свою жизнь кого-то, вроде Артура.

— Ну, смотри, я всегда готов помочь, — не удивленный её ответом мужчина кивнул и направился в сторону душевых. — Послезавтра в три.

— Буду.

Ярослав же проводил день гораздо более насыщенно и познавательно — мужчина еле отбился от Антонины Петровны, охавшей над его травмой, и пытавшейся натереть какой-то мазью, вонючей настолько, что единственный открывающийся глаз слезился ещё полчаса после того, как болезный, под недовольное ворчание секретарши, выкинул тюбик в окно.

— Ну, и зачем вы его выбросили? — женщина поджала губы, наблюдая, как шеф с тихими проклятиями прикладывает к лицу пачку замороженных пельменей.

— Это не лекарство, а боевое отравляющее вещество, — говорить в полный голос мужчина даже не пытался, потому что от любого звука головная боль только усиливалась. Он даже подумал, не последовать ли совету Агнессы, и уже почти было собрался ехать в больничку, но представил, как объясняет, откуда у него такая травма, и решил немного потерпеть.

— Зато действенное, — фыркнула Антонина Петровна. — А для чего вы купили пельмени?

— Мне сказали, чтобы прикладывал холод, а в соседнем магазине было только мороженое и овощная смесь в кульке. Ну, и они, — Ярик кивнул в сторону пачки полуфабрикатов. — Пломбир растечется, цветную капусту с детства не люблю, так что выбора не было. Вам должна была позвонить девушка, сказать, что делать, если станет хуже.

Дама подивилась замысловатому ходу мужских мыслей, и как тот факт, что начальство не любит некоторые овощи, связан с расползшимся на половину лица синяком, но озвучивать свои сомнения не стала.

— Да, звонила, предупредила, что из-за травмы вы можете вести себя слегка неадекватно и упасть в обморок, — невозмутимости секретарши могла бы позавидовать знаменитая статуя Будды в Лэшани.

— Вот зараза, — тихо выругался Ярик, сминая шуршащий пакет, отчего слегка подтаявшие пельмени слиплись в большой неаппетитный комок. — Что ещё она сказала?

— Посоветовала в этом случае вызвать "Скорую", — она не стала добавлять, что на вопрос: "Что делать, если Ярослав Андреевич откажется?" красивый женский голос вздохнул и сначала прошептал что-то вроде: "Клизму со скипидаром", но тут же исправился, оставив на такой случай свои координаты.

— Угу… Мне бы какую-нибудь таблеточку, — мужчина тронул правую скулу и страдальчески сморщился.

Антонина Петровна молча порылась в аптечке, которую ещё час назад принесла в кабинет, и положила перед мучеником лекарство, не забыв выдать стакан воды.

— Знаете, были бы вы свободны, ей-богу, женился бы, — благодарно простонал Ярик, приняв на грудь капсулу болеутоляющего.

Польщенная женщина только хмыкнула и оставила шефа страдать в одиночестве. Но деятельная натура Невзорова требовала хоть какого-то занятия. Подчиненные были построены ещё несколько дней назад, и пока трудовую дисциплину не нарушали, так что цепляться к ним было не за что. Тот самый ментовский — пардон, полицейский — хрыч, помотав нервы не только Ярику, но и Денису, продолжал действовать согласно высказыванию "Принеси то, не знаю, что", да и видеть его лицо, похожее на мордочку престарелого пекинеса, мающегося всеми известными науке заболеваниями, мужчине не хотелось. Больше никаких срочных дел вроде бы не было, потому Ярослав обратил свой взор на папку, которую сегодня принесли его ребята, отвечающие за сбор и обработку информации.

Если в прошлый раз его интересовала деятельность шарашки Агнессы, то теперь он напряг подчиненных относительно личности самой Ирмской. Невзоров с комфортом расположился на диване с чашкой крепкого кофе. Но, глянув в висевшее напротив места отдохновения дизайнерское зеркало, скривился. Сочетание фингала с керамической посудиной в руках невольно напомнило ему знаменитую фразу героя Папанова из "Бриллиантовой руки". Успокоив себя мыслью, что утро давно минуло, а пьет он отнюдь не шампанское, Ярослав погрузился в отчет о бурной жизни одной брюнетки.

Юные годы будущей психологини его не особо интересовали, единственным, что мужчина вынес из этого раздела, было место рождения. А появилась на свет Агнесса Вацлавовна Ирмская в славном городе Варшава. Ну, исходя из имени, и так было понятно, что девушка явно имеет польские корни.

"Зато стал богаче на знания о том, как правильно произносится её отчество", — сделал вывод Ярик и пролистал сведения о детских садах, школах и секциях, в которых занималась девочка. Хотя к последнему моменту он все-таки вернулся — оказывается, она почти десять лет посвятила художественной гимнастике. Бросила Агнесса этот красивый вид спорта в четырнадцать, после гибели в автокатастрофе своих родителей. Отрезок жизни с этого момента и до семнадцати почему-то вообще никак не был освещен, единственная пометка — "Опекуном назначен дядя по материнской линии". Странно, ребята не стали бы так очевидно халтурить, значит, либо там действительно ничего интересного, либо информация по какой-то причине не доступна. Ярослав мысленно сделал заметку, узнать, почему и как.

Следующим пунктом шло её замужество. Агнесса оказалась из молодых да ранних, и в ЗАГС сбегала сразу после школы, не дождавшись совершеннолетия. Это настолько выбивалось из привычного образа девушки, что Ярик несколько раз перечитал этот абзац и даже посчитал на пальцах — нет, никакой ошибки. Применив математические таланты ещё раз, Невзоров вообще застыл с открытым ртом. На момент вступления в брак, жених был существенно старше невесты, а именно — на двадцать два года. Хотя, учитывая, кем был Муромов, понятно, что вьюношь неразумный не смог бы добиться всего того, что он имел, но все же… Как ни смешно это звучало в наше время, но тут, скорее всего, династический брак. Личность дядюшки-опекуна начала интересовать Ярослава со страшной силой.

Казалось бы, какое ему дело до Агнессы вообще и её прошлого в частности, но мужчина решил, что сегодня ночью и расспросит девушку. Конечно, шанс быть культурно, а оттого обидно, посланным велик, как никогда, но любопытство вещь страшная.

************

— Нет, я не понял, а как же тихий домашний вечер в атмосфере дружбы, взаимопонимания, и, не побоюсь этих слов, любви к ближнему? — Ярик немного обиженно кивнул на здание, в котором его сегодня и членовредили.

Сидящая на заднем сиденье Марина с нескрываемым любопытством смотрела на несколько подпорченную красоту мужчины, держа себя одной ладошкой за другую. Девочке явно хотелось потрогать уже успевший приобрести благородный пурпурный оттенок синяк, но она не решалась, помня слова мамы, что тыкать пальцами в людей нельзя, а если и можно, то только с их разрешения. Ярослав же, которого жестоко обломали, не просветив на предмет быта Агнешки, не понимал, чего хочет от него ребенок. Да и вообще, после произошедшего, мужчина с некоторой опаской и недоверием относился к любому несовершеннолетнему существу.

Неша, вынимая ключи из замка зажигания, повернулась к страдальцу и без тени улыбки ответила:

— В моем доме нет необходимых средств, которые могут понадобиться, если тебе станет хуже. А здесь есть все, включая набор для реанимации. Алина даже предложила свою кандидатуру, чтобы было кому подежурить возле твоей кровати, — заметив, что Невзоров смотрит в ответ с плохо скрываемым ужасом, она добавила. — Но я сказала, что в этом нет необходимости, справимся и сами. Ведь это так?

— Конечно-конечно, — в принципе, он был готов согласиться практически с чем угодно, только бы не попадаться на глаза вивисекторше в белом.

— Вот и прекрасно, — девушка, открыв заднюю дверцу, помогла дочери освободиться от ремней безопасности.

— А ты не боишься, что девочка заболеет? — Ярик посмотрел в сторону Маришки, прыгающей по лужам и разбрызгивающей воду на подсохшую тротуарную плитку.

— Нет, на ней резиновые сапожки, — несмотря на то, что девушка не повернулась в сторону веселящейся девочки, с видимым удовольствием создающей ножкой небольшую приливную волну, почти дошедшую до обуви разговаривающих взрослых, было понятно, что Агнешка прекрасно знает, где находится и чем занимается её ребенок. — Солнышко, идем внутрь, дождик снова начинается.

Марина с некоторым сожалением подгребла к берегу лужи и поскакала по ступенькам, оставив маму с Ярославом далеко позади. Крупные, пока редкие капли, падая на лобовое стекло автомобиля, оставляли блестящие прозрачные кляксы, заставляя временно отставить разговоры и поторопиться. Невзоров забрал из рук девушки довольно объемную сумку, не став высказываться на тему женщин, которые, уезжая из дома на два дня, берут четыре чемодана вещей.

Они успели добежать до двери за несколько секунд до того, как первые предвестники дождя сменились ливнем, мгновенно вспенившим лужи и покрывшим поверхность воды пузырями.

— Ужас, — прокомментировал Ярик творящееся на улице безобразие. — То жара, то ураганы с дождем и градом. Кошмарный климат…

— Мне нравится, — Агнешка отловила Маринку, уже приготовившуюся бежать на второй этаж к друзьям и пыталась уговорить дочь сначала покушать, а потом уже играть. На все предложения мамы она отвечала упрямым мотанием головой, не соблазнившись даже молоком с печеньем. — Хорошо, беги, но постарайтесь сильно не шуметь.

Марина кивнула и метнулась в сторону лестницы, но, замерев на первой ступеньке, так же быстро вернулась обратно.

"Можно я потрогаю лицо дяди?"

— Заинька… — Девочка состроила жалобную рожицу. — Это нужно спрашивать не у меня.

Кроха тут же нацарапала что-то в вынутом из кармана платья блокноте и бочком подошла к стоящему рядом Ярославу, с серьезным видом повернув книжицу так, чтобы мужчина мог прочитать надпись.

— Зачем? — побитый посмотрел на Агнешку, прося подсказки, но та только пожала плечами, мол, Маринка хоть и маленькая, но женщина, а ему желаний прекрасной половины человечества не дано понять по определению.

— Ну, ладно, — он присел перед девочкой на корточки, подставляя скулу под маленькую ладошку. Девочка, осторожно коснувшись потемневшей кожи, округлила глаза и разве что восторженно не прищелкнула языком. Кивком поблагодарив Невзорова за оказанное доверие и улыбнувшись матери, она унеслась на второй этаж.

— Ааааа…

— Ей любопытно, — Нешка не стала ожидать, когда он сможет сформулировать вопрос. — Я сейчас устрою для тебя краткую экскурсию, потом меня ждет работа. Надеюсь, ты найдешь, чем себя занять.

— Всегда мечтал посмотреть, как работает психолог, — с готовностью кивнул мужчина, похоронив мечты Ирмской, что он тихо-мирно подремлет где-нибудь в углу. В принципе, она не была удивлена, но какая-то призрачная надежда все-таки была.

— Психолог тот же врач, поэтому вряд ли могу допустить твое присутствие при разговоре с пациентом.

— Я заткну уши, — пообещал Ярик, продолжая испытывать терпение девушки.

— Черт с тобой, идем, — она с трудом сдержала желание подбить ему и второй глаз, для профилактики, так сказать.

Агнешка терпеть не могла ночевать вне дома. Будучи неплохим специалистом в своей отрасли, девушка понимала, что её поведение несколько ненормально, и существуют определенные проблемы, но предпочитала потакать им, потому что если задумается и вытащит на поверхность все, что таится в подсознании, парой бесед с коллегами все не ограничится. А она не имела права расслабляться, пока её ребенок ещё не может занять нормальное место в этом мире.

Раздраженно вздохнув, Неша быстренько провела Ярослава по первому этажу, показывая подсобные помещения, игровые и ещё кучу комнат, назначение которых для мужчины осталось непонятным. Единственным местом, где ему оказались рады, была кухня, потому что маленькая полная женщина в поварском колпаке при помощи снующего рядом Миши безуспешно пыталась передвинуть тяжеленный чан с водой. Невзоров не стал отказывать в такой услуге милой даме, пообещавшей ему за это пирожок с капустой, хотя и чуть не поплатился за благородство растяжением мышц спины. Заметивший будущего работодателя мальчик мгновенно растворился на просторах помещения, в котором было довольно просто заблудиться, хотя голодная смерть тут и не грозила.

— Надо же, ты не полностью бесполезен в хозяйстве, — Агнешка успела негромко переговорить с какой-то женщиной, заглянувшей на кухню, когда Ярик, доедая честно заработанную выпечку, остановился рядом.

— Да, я такой, — нескромно поддакнул мужчина. — А тут хорошо готовят.

— Рада, что тебе понравилось, — рассеянно пробормотала Ирмская, пытаясь разглядеть кого-то в коридоре. — Может, побудешь здесь, а я пока займусь своими делами?

— А если я упаду в обморок или начну вести себя неадекватно? — он специально напомнил о сказанных ею словах, чтобы посмотреть на реакцию, но Неша ответила серьезным взглядом, в котором только очень опытный в подобного рода издевательствах смог бы заметить насмешку:

— Это практически точная цитата из методички по неотложным состояниям. Не могла же я поставить твое здоровье под угрозу только потому, что Антонина Петровна не распознает точные признаки сотрясения мозга.

— Вы с ней уже и познакомились? — Невзоров проводил взглядом какую-то девушку, которая шарахнулась от них, как "заяц" от контролера.

— Да, приятная женщина, — Агнешка повела его в сторону лестницы. — На втором этаже жилые комнаты, поэтому предлагаю посидеть в моем кабинете, пока улажу кое-какие вопросы. Нет, из комнаты я не выйду, поэтому твоему здоровью ничего не грозит, — добавила она, заметив, что он собирается возражать.

— А, тогда ладно…

Вообще, эта прогулка существенно действовала девушке на нервы. Нет, Ярик не делал и не говорил ничего предосудительного, но его постоянное нахождение в её личном пространстве ощутимо напрягало. Как ни странно, даже его жизнерадостность и любознательность не особо раздражали, но, все же, Нешка предпочла бы, чтобы Невзоров нашел другой объект для интереса. Не говоря уже о том, что пациенты центра хоть и не были отрезаны от внешнего, но это был свой специфический круг общения, где Ярослав смотрелся несколько чужеродно. Из-за него у Агнессы изменился распорядок дня, и несколько сеансов пришлось переносить на завтра, чего её привыкшая к четкой упорядоченности натура тоже не одобряла.

Сейчас тот, кто нарушил все её планы, сидел на диване, рассматривая кабинет с непосредственностью дитяти, первый раз попавшего в зоопарк.

— Это все, что осталось от твоего первого пациента? — Яр потянулся к полке, на которой стоял макет человеческого черепа. — "Бедный Ерик!", — горестно продекламировал он, держа учебное пособие перед собой и заглядывая ему в глазницу. — Как же я тебя понимаю, брат, мы же почти тезки… Ой, а он что, ненастоящий? — Прилепленная изнутри бумажка с адресом предприятия, изготовившего этого улыбчивого монстрика, несколько охладила вдохновение мужчины, и он выпал из роли Гамлета.

— Положи, пожалуйста, Гошу туда, откуда взял, — девушка на секунду отвлеклась от чтения электронного письма.

— Между прочим, приличные девушки скелеты любовников хранят в шкафу, — он ещё немного повертел муляж в руках, после чего поставил-таки на законное место.

— Я настолько предсказуема и незатейлива, что предпочитаю ничего не прятать, — Агнесса уже внутренне смирилась и приготовилась призывать на помощь всю свою выдержку. — Ты не мог бы присесть? — в конце концов, попросила она, когда Невзоров, которому надоело невнимание хозяйки кабинета, прошелся по помещению и оказался за спиной Ирмской.

— Конечно! — Ярослав послушно плюхнулся в кресло напротив рабочего стола. — Просто предполагалось, что ты будешь меня развлекать.

— Если не ошибаюсь, я предупреждала, что тебе будет скучно? — она откинулась на спинку стула, окончательно убедившись, что поработать он ей сегодня не даст.

— И все-таки, зачем тебе череп? — он пропустил её вопрос мимо ушей, продолжая с любопытством оглядываться.

— Когда сестра Евы училась в меде, она по нему изучала анатомию. Потом девочка выросла, вышла замуж, закончила ВУЗ… — Нешка сделала паузу.

— Ты давай, не томи, — Ярик подался вперед, слушая эту сказку и думая — эта самая сестра такая же временами крейзанутая, как и Ева, или на одном неуемном члене их семьи природа решила остановиться?

— А потом муж предложил пристроить Гошу в добрые руки, потому что, просыпаясь и видя это чудо на туалетном столике жены, он не задумывался о бренности бытия, а просто хотел бросить череп об стену. Вот так он у меня и появился.

— Понятно, ещё один лишенец.

— Я на минутку, проверю, как там Марина, — Нешка не стала отключать лэптоп, но набрала быструю комбинацию, включая защищенный режим. Не то, чтобы она совсем не доверяла Ярославу, но с него станется из чистого интереса залезть в её файлы.

— Я с тобой, — он тоже поднялся, выжидающе глядя на девушку.

— Это займет всего пару минут. Если страшно оставаться одному, то не бойся, Гоша тебя защитит.

Но Невзоров был непреклонен, и Агнешка только махнула рукой — спорить и настаивать ей не хотелось, пусть идет.

В игровой комнате Марина совершенно не скучала — сейчас было занятие по лепке, и довольные, перемазанные разноцветной липкой субстанцией детские личики просто лучились счастьем. Правда, при виде Ярослава это свечение несколько поутихло. Молодая женщина, которая следила за веселым размазыванием глины и пластилина по всем доступным поверхностям, немного скованно поприветствовала вошедших и предложила присоединиться.

— Таня, мы не надолго, не хотим вас отвлекать, — она улыбнулась притихшей, как мышка, воспитательнице. — Дети, познакомьтесь, это Ярослав Андреевич, — дети, в общем количестве шести штук, дружно кивнули и поприветствовали, но расслабляться не спешили, потому Ярик почувствовал себя несколько неуютно под прицелом стольких глаз. Его рассматривали внимательно и настороженно, но превалировал здесь страх различной степени интенсивности.

— Добрый вечер, — мужчина не знал, что ещё сказать, и уже почти пожалел, что увязался за Ирмской, все-таки, общение с такими мелкими человечками не было его профилем.

Маришка, видимо, почувствовав его неуверенность, смело подошла ближе и, взяв Яра за руку, потянула за собой.

— А что она от меня хочет? — шепотом уточнил он, не торопясь следовать за девочкой.

— Поиграть и показать, чем они занимаются, — Агнешка пожала плечами, словно это было само собой разумеющимся. — Если ты против, так и скажи.

— Ммм… Не то, чтобы я не хочу…

Марина, услышав это признание, с ещё большим усердием начала дергать его за ладонь, показывая пальчиком на расстеленный у окошка коврик. Мужчина, немного поколебавшись, все-таки пошел следом, позволив девочке усадить себя на эту подстилку и сунуть в руки большой комок пластилина. Все дети теперь наблюдали за ним не только с настороженностью, но и с любопытством, а сам Ярослав понял, что испытывали первооткрыватели в окружении разрисованных сакральными письменами аборигенов. Единственным, на что он надеялся, это не повторить судьбу Кука.

— Ну, раз у нас появился ещё один ученик, продолжим занятие, — отмерла Таня. Девушка неуверенно посмотрела на Агнешку и, получив в ответ ободряющую улыбку и кивок, возобновила урок. — Сейчас мы будем лепить свинку…

Именно этой самой свинкой, причем, криворукой, Ярик и почувствовал себя уже через полчаса. Он был с головы до ног покрыть липучей дрянью всевозможных цветов и оттенков. Кожу лица тянуло от подсыхающей глины, а изваянная им животинка была до того ужасающа, что ей точно не грозило в будущем перехватить лавры Хрюши.

— Ничего страшного, с первого раза не у всех получается, — попыталась подбодрить его Татьяна, когда мужчина разочарованно и с долей презрения рассматривал свой "шедевр". — Если хотите, можете забрать её с собой, — она посмотрела на существо в его руках и вздохнула, явно не зная, как ещё утешить незадачливого скульптора. Со свиньей фигурку роднило только наличие пятачка и розовый цвет. В остальном же, животное всем своим видом намекало, что его родиной был Чернобыль.

— Ты когда-нибудь играл в "Сталкер"? — Ярослав не слышал, как подошла Агнесса, но все равно не вздрогнул — на фоне созданного им монстра все остальные страхи притуплялись. С интересом наблюдая за тем, что и как делают остальные ученики, Невзоров даже не сразу заметил, как девушка покинула их компанию, отлучившись по своим неведомым делам.

— Да.

— Тогда все понятно. Надеюсь, тебе не дали заскучать? — Неша подмигнула мальчику, который все то время, что Ярик находился поблизости, не сводил с мужчины испуганного взгляда и старался лишний раз не шевелиться.

— А разве похоже, что я скучал? — Невзоров вручил то, что мысленно прозвал "свинорылом" Тане, и развел руки, предлагая полюбоваться, что с ним сделали. Ещё недавно бывшая белой футболка цвела пятнами, на плече кто-то оставил отпечаток испачканной глиной маленькой ладошки, по второму рукаву было размазано что-то сине-зеленое. Голубым джинсам повезло не намного больше.

— Это не беда, все отмоем и отчистим.

Мужчина только скептически хмыкнул, вспоминая, как его ругали в детстве за закатанный в ковер пластилин. По его мнению, самым разумным было бы просто выбросить одежду и не заморачиваться. Но Ярослав не жалел о том, что остался на занятии. Понятно, что для него в самой лепке не было ничего захватывающего, и вместо этого было бы гораздо интереснее попробовать взломать систему безопасности центра, но уже через пару минут мук творчества, понял, зачем Агнесса его сюда привела. Наблюдая за тем, как Марина помогает ему в нелегком ремесле гончара, остальные потихоньку оттаивали, во всяком случае, перестали коситься с таким испугом. И все равно никто из них не заговорил с ним. Ярослав вообще крайне мало общался с детьми — у самого их не было, а отпрысками друзей не очень-то и интересовался. Единственным существом примерно такого возраста оставалась сводная сестра, но Адель уже четырнадцать, да и виделись они раз в год, а иногда и реже, когда его мать брала с собой дочь, приезжая в гости из Парижа.

Но, наблюдая за теми, кто сидел рядом с ним, мужчина понимал — обычные дети так себя не ведут. Слишком тихие, спокойные и какие-то… забитые, то ли.

Он, прищурившись, покосился на Агнессу, которая проводила его в душевую.

— Ты привела меня туда, чтобы показать, что не всех взрослых нужно бояться? — он взял из рук Нешки полотенце.

— Да. Ты молодец, правильно себя повел, — девушка не стала отпираться, признавая его использование, как наглядное пособие. — Спасибо.

— А если бы я сделал что-то не так?

— Я смогла бы сгладить это. Марина очень открытый ребенок, и не боится чужих людей. Нужно было, чтобы и другие дети это увидели. Конечно, за один раз почти ничего не изменится, но все-таки… — она хотела ещё что-то добавить, но оборвала себя. — К сожалению, кроме формы охранника, другой одежды нужного размера здесь нет. Твои вещи буду готовы к утру, — прежде, чем Яр что-то ответил, Ирмская вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Отмывая следы детского творчества со щек, мужчина задумался — он никогда не страдал альтруистическими порывами, но вид того мальчика, который в его присутствии даже дышал через раз, заставил его испытать что-то вроде стыда. Как же нужно запугать собственного ребенка, чтобы он так реагировал на всех представителей сильного пола?! И его уважение к тому, что делала Агнесса стало ещё больше. Он знал, что девушка не ищет ни славы, ни популярности — из информации в той папке вообще следовало, что она очень закрытый человек и вне сферы своей деятельности мало с кем общается. Никаких фото с официальных тусовок, презентаций и тому подобной ерунды. Но он точно знал, что Ирмская за свои деньги организовала лечение нескольким детям в Швейцарии, при этом, стараясь, чтобы это не было предано огласке.

Натягивая на ещё влажное тело пятнистый костюм, он отметил, что Нешка не экономит на своих работниках. Ярик знал, кто и за сколько изготавливал такие робы, а далеко не каждый работодатель готов выложить за спецовку для службы безопасности порядка трехсот евро. Во всем центре он не заметил даже ни одной некачественной погремушки, не говоря уже об охранной и пожарной сигнализации, а уж в этом Ярослав разбирался и фиксировал такие вещи автоматически.

Куртку он надевать не стал, все-таки не на улицу собрался, и отправился на поиски Агнешки. Девушка обнаружилась в собственном кабинете, быстро что-то набирающей на клавиатуре ноутбука.

— Все подошло?

— Да, — Ярик не стал привередничать, говоря, что футболка чуть тесновата в плечах и теперь начал пристально рассматривать саму Ирмскую. Она не отводила глаз от монитора, пользуясь методом слепого набора, но складочка между бровей выдавала, что девушка либо чем-то озабочена, либо же заметила такой навязчивый интерес.

— Извини, я плохая хозяйка. Может, хочешь перекусить?

— Нет, спасибо. Я хочу кое-что спросить.

Неша улыбнулась про себя. Ненадолго же его хватило, любознательная натура снова взяла верх.

— Спрашивай, — она посмотрела на него, заинтересовавшись непривычной серьезностью голоса.

— Что происходит с твоими пациентами дальше? Они же не могут все время жтть здесь, — Ярик откинулся на спинку дивана, но укладывать ноги на журнальный столик не стал, чем заработал дополнительное очко в глазах Агнешки.

— Ты прав, не могут, — девушка закрыла крышку ноутбука и ответила мужчине не менее пристальным взглядом. — Ты же узнавал, чем мы занимаемся, к чему такие вопросы?

— Я узнавал, не связан ли центр с торговлей наркотиками, а официальной деятельностью не очень интересовался.

— Понятно. Скорее всего, ты не совсем верно представляешь, что именно мы делаем. Пациенты не просто проходят курс реабилитации, мы готовим их к дальнейшей самостоятельной жизни. Обучающие программы, стажировки в различных компаниях…

— То есть, ты их устраиваешь на работу и помогаешь даже после того, как они отсюда уходят?

— Здесь работаю не только я. Это целая команда из психологов, медиков и многих других. Например, Ева — наш штатный юрист, она помогает отстаивать интересы пациентов в суде и делает многое другое, — Агнеша прикрыла глаза и попыталась расслабить сведенные от усталости плечи. Наверное, не стоило сегодня проводить спарринг с Артуром, она теперь чувствовала себя избитой в прямом смысле слова.

— А дети? — раньше Ярослав не особо интересовался такими учреждениями, а теперь пытался понять — за счет чего и как они вообще существуют. Ведь по документам "Надежда" проходила, как некоммерческая организация.

— Все зависит от ситуации. В основном, дети здесь находятся вместе с мамами. — Невзоров кивнул, давая понять, что дальше можно не продолжать:

— А Мишка? Ты ведь сама сказала, что из опекунов у него только бабушка.

— Это немного другой случай, пока не понятно, что будет дальше, — Нешка постаралась безразлично пожать плечами, не выдавая озабоченности судьбой мальчика. — В любом случае, это конфиденциальная информация, и я не могу её разглашать без согласия самого Красина. Ещё вопросы?

— Те, кто здесь работает, тоже были пациентами? — Агнесса только улыбнулась, давая понять, что отвечать не собирается. — Ясно, тоже закрытые данные?

— Совершенно верно. Может, ты чем-нибудь займешься, чтобы не заскучать?

— Мне очень весело, — он прижал ладонь к груди в знак подтверждения. — Ты даже не представляешь, насколько…

В ответ Нешка только приподняла уголки губ и зашуршала бумагами, гадая, насколько его терпения хватит в этот раз. Девушка ставила, что минуты на три, и не угадала — он продержался целых пять.

— А можно ещё кое-что не по теме? — Ярику надоело рассматривать кабинет, тем более, что все его достопримечательности он увидел и зафиксировал в памяти практически сразу.

— Почему-то я уверена, что если не соглашусь, ты все равно спросишь, — она тоже перестала делать вид, что погружена в документы. Сосредоточиться на делах, когда это неугомонное медведеподобное существо рядом, было невозможно.

— Ну, зачем же прямо так сразу… Хотя, ты права. Но у меня вопрос касательно вашей охраны.

— А что с ней не так? — Агнеша была уверена, что ребята работают добросовестно, но узнать мнение специалиста тоже лишним не будет.

— У них же есть разрешение на ношение огнестрельного оружия?

— Да, есть.

— Учитывая, что центру четыре года, значит, лицензию получали уже при нынешнем руководстве, если не ошибаюсь… — Ярослав прикинул, как бы помягче узнать, сколько это ей стоило, и цеплялись ли к Ирмской так же, как сейчас к ним с Денисом.

— Я не совсем понимаю — к чему ты клонишь? — она откинулась на подголовник кресла, следя за выражением его лица. — Лучше скажи прямо, не нужно подбирать формулировки.

— Ладно. Во сколько обошлась лицензия? Я имею в виду не официальные сборы, а взятки.

— Ты спрашиваешь из чистого любопытства или есть насущная проблема? — Неша, конечно, понимала, что он не пытается подловить её на даче мзды, но годами воспитываемая в себе подозрительность вкупе с осторожностью не давали ответить сразу.

— К сожалению, есть. Не пойму, чего от нас хотят, — честно признался Ярик, не видя смысла недоговаривать. Если Ева ей доверяет, то и он может смело рассказать.

— Так, — Агнесса задумалась, вспоминая, что слышала по этому поводу. Ведь совсем недавно что-то такое было… — Подписывать должен Лихачев?

— Да, — Невзоров хотел добавить пару эпитетов касательно этого старого козла, но хорошее воспитание победило, и он сдержался. — Уже несколько недель не можем добиться ни "да", ни "нет".

— Насколько помню, его через пару месяцев собираются провожать на пенсию. На официальное пособие особо не пошикуешь, а жить он привык на широкую ногу… Скорее всего, хочет долю в вашей организации, отсюда и проблемы.

Честно говоря, Ярику уже приходила такая мысль, но он все-таки понадеялся на то, что ошибся. Теперь же, после слов Ирмской, мужчина только уверился в правильности предположения.

— Черт…

— Так что придется или брать его в совладельцы, или ждать, пока придет кто-то новый, — Нешка сочувственно посмотрела на помрачневшего Ярослава. — Больше ничего в голову не приходит.

— Спасибо и на том, — сам же он пытался найти выход из ситуации. Пока нет разрешения, нормально работать они не смогут, значит, придется или как-то это дело решать — а идея с таким вот дележом собственности их с Романовским категорически не устроит, или же пока осторожно нарушать закон.

— Это не мое дело, но все-таки скажу — сейчас речь будет идти, в худшем случае, о трети активов. Вы ведь с Денисом равноправные партнеры? — Дождавшись кивка мужчины, она продолжила. — Я не сильна в законе об оружии, но если кого-то из ваших ребят поймают с боевым, малой кровью уже не обойдетесь. По слухам, Лихачев не самый приятный человек, так что два раза подумайте. Ну, или ищите кого-то выше, перепрыгивайте через его голову.

— Все понятно. Спасибо за разъяснения.

Агнесса с любопытством наблюдала за тем, как Ярослав сейчас выглядел. Вроде, ничего не поменялось, но, когда из глаз ушла та самая постоянно присутствующая дурашливость, мужчина как-то неуловимо изменился. И девушка поняла, что не хотела бы иметь его во врагах. Но, при этом, стало ясно, о чем именно говорила Ева касательно помощи от него.

— Ещё что-то? Раз уж у нас вечер откровенности.

— Бесполезно, — в ответ на её удивленный взгляд Невзоров кивнул на её кисть, которую она, сама того не замечая, слегка массировала, пытаясь уменьшить ноющую боль. — Реакция на изменение погоды?

— Ты наблюдателен, — он не стала отрицать, понимая, что это бессмысленно. Если он действительно интересовался её прошлым, то в курсе произошедшего. Это для лихих девяностых было "нормально" пытать жену, чтобы выбить из мужа информацию, а в середине двухтысячных о кошмаре, который ей пришлось пережить, писали не только местные СМИ. Тут даже спрашивать не нужно, достаточно найти подшивку газет за то время. Нешке в чем-то повезло, что у неё были такие тяжелые травмы — когда она вышла из больницы, история уже немного потеряла свою новизну, но все равно ещё несколько месяцев ей пришлось терпеть навязчивое любопытство и показную жалость. — Если хочешь что-то узнать обо мне, просто спроси, а то люди уже начинаю жаловаться на твою любознательность.

— Уже доложили, — это было, скорее, констатацией, чем вопросом. — Быстро.

— В нашей деревне новости вообще быстро расходятся. Итак?

— Зачем ты это делаешь? Понятно, что ты у нас натура сострадательная, но все-таки. Центр не приносит никакого дохода, наоборот, то, чем ты занимаешься, дело довольно затратное. К чему тебе все это?

— Лестно, что ты так заботишься о моем благосостоянии, только не все измеряется деньгами, — Неша не показала, насколько ей неприятен тот вопрос. Вообще, у неё сложилось о нем лучшее мнение, но после этих слов появилось чувство какого-то разочарования. Хотя и не могла понять, почему было обидно это слышать, ведь они не друзья, просто знакомые. И все равно, настроение оказалось безнадежно и окончательно испорченным.

— Я не о них говорю. Посмотри на себя, — он кивнул на тонированное стекло дверцы книжного шкафа, в котором, как на поверхности темной воды, отражалась вся комната. — Ты молодая, красивая, а заперлась тут, как в склепе. От чего ты прячешься?

— Действительно считаешь, что я хочу отгородиться от чего-то? Почему ты так решил? — она автоматически оценила позу, в которой он сидел, интонацию речи и всякие мелочи, типа положения рук, наклона головы. Встретившись с ним взглядами, девушка поняла, что Яр занят тем же самым. Ну что ж, похоже, что не все лекции по психологии он проспал…

— Можно предположение? — Нешка кивнула, ожидая продолжения. — Хотя нет, опять же не предположение, а вопрос. За что ты себя наказываешь?

Только выдержка не дала Агнессе выдать себя ни одним движением. Ярослав, с жадным интересом следивший за ней, почти разочарованно вздохнул. Одно из двух — либо он ошибся, либо у неё, действительно, стальные нервы.

— Интересная мысль. Но дело в том, что пытаясь понять, почему другие совершают те или иные поступки, мы навешиваем на них собственные проблемы, — хотя её специальность во многом была похожа на работу врача, Нешка не была связана никакими клятвами. Кроме того, Ярослав официально не был её пациентом, и девушка решила отомстить за попытку влезть в чужую голову, в свою очередь немного переворошив ему мозги. — От чего прячешься ты?

— С чего ты взяла, что у меня есть какие-то проблемы? — Невзоров с удовольствием наблюдал, как на бледных щеках появляется легкий румянец, а в спокойных серых глазах зажегся огонек азарта. — Вот он я, весь открытый и довольный жизнью. Никаких подводных камней.

— Позволишь тоже сделать кое-какие предположения? — Он благосклонно махнул рукой, предлагая продолжить. — Говорю сразу, информацию конкретно по тебе не собирала, так что могу ошибиться. И все-таки… Да, ты из тех, кого называют душой компании, всегда веселый и в центре внимания. Исходя из увиденного, сказала бы, что стараешься компенсировать раннее взросление таким немного детским поведением. Могу предположить, что ты в переходном периоде пережил либо развод родителей, либо смерть отца. Объясняю, почему именно отца — если бы потерял мать, вел бы себя немного по-другому. При этом совершенно не умеешь разговаривать с детьми, поэтому, опять же — предположительно, младших братьев и сестер у тебя нет. Правда, не исключаю вариант, что есть, но вы не близки. Да и вообще, все прямо-таки кричит о напряженных отношениях с родными. Но проблема в том, что приобретая внешнюю популярность, у тебя не получается наладить контакт с членами семьи.

— Неплохо. А хрустальный шар прячешь в нижнем ящике? — Ярик поднялся со своего места и, вплотную приблизившись, поставил ладони на столешницу. Нешка мысленно поздравила себя — то, что он демонстрировал, называлось "поза самца гориллы". Стремление подавить и запугать, значит, она права.

— В наш просвещенный век это уже излишне. Не хочешь присесть? — она умышленно не повысила голос и не стала подниматься, оставаясь в кресле. Пусть сейчас он смотрит на неё сверху вниз, но именно у Агнессы было преимущество.

— Спасибо, мне и так удобно.

— Как скажешь. Мне продолжать? — она растянула губы в немного издевательской улыбке.

— Нет, я уже понял основную мысль. Пояснить, почему я считаю, что ты боишься внешнего мира? — Ярослав тщательно пытался подавить гнев, злясь на девушку, которая с первого тычка попала в самое больное. — Ты избегаешь физического контакта, не терпишь, когда кто-то стоит за спиной, при входе в комнату внимательно осматриваешься ещё до того, как переступишь порог. Ах, да, чуть не забыл, всегда садишься лицом к двери и на любое резкое движение в свою сторону отвечаешь агрессией. И после этого хочешь сказать, что ты здесь не прячешься?!

— Это нормальное поведение для того, кто пережил физическое насилие, — Неша на его слова только пожала плечами.

— Но ведь пациенты это тоже замечают, — Ярослав уже пожалел, что все это высказал, дурную манеру иногда говорить, а только после этого думать, он за собой знал. — И как ты можешь подготовить их к жизни вне вашего заповедника, если они от любого мужика шарахаются? Я же не слепой, они при одном взгляде на меня бледнели.

— И что же ты предлагаешь?

— Ты их как-то в люди выводи, что ли… Это же ненормально, бояться вообще всех, — Ярик потер висок, который начало разламывать от боли, но больше никак свое состояние не выдал. Но Агнешке и не нужны были слова. Несмотря на всё, только что высказанные, сострадание к потерпевшему перевесило желание окончательно вогнать его в комплексы.

— Предлагаю перемирие на время ужина. Тебе нужно выпить обезболивающее, а его лучше принимать после еды. Идем, — девушка поднялась и прошла демонстративно близко, почти касаясь Ярослава. — Вот видишь, я умею контролировать свои страхи. А ты можешь хотя бы на пять минут снять маску?

— Я-то это сделаю легко, — он резко обхватил ладонью затылок девушки. Нешка огромным усилием воли сдержалась, чтобы не заломить ему руку за спину. То, что она не так спокойна, как хочет показать, мужчина заметил только по слегка расширившимся зрачкам и учащению пульса под его пальцами. В качестве эксперимента он приблизился, соприкоснувшись с ней щеками. Как он и думал, кожа была чуть бархатистой и прохладной. Ярославу захотелось потереться о нежную скулу, но вовремя вспомнил, что не успел утром побриться, а царапать её он не хотел.

— Ну как, страшно? — шепот у самого уха не добавил девушке душевного равновесия.

— Надеюсь, переспать с тобой в качестве доказательства не потребуешь? — Нешка попыталась незаметно развернуться, перенося вес на одну ногу, чтобы, в случае необходимости, второй коленкой пнуть, куда следует. Хотя, с мужской точки зрения, пинать туда как раз не нужно. Но Ярик мгновенно просек, что именно она пытается сделать, и зажал её ноги бедрами так, что девушка почти почувствовала себя русалкой.

— Так далеко я не заглядывал, но идея неплохая, — удерживать её становилось все труднее. Агнешка оказалась гибкой и изворотливой, как змея, потому ему оставалось только сильнее сжать руки, просто обездвиживая грубой силой.

В коридоре, прямо за дверью кабинета, раздался неясный шум, и Ярик, заметив, что она глубоко вдохнула, решил, что девушка сейчас выдаст визг, на который сбежится весь центр. А если учесть, что были тут, в основном, злые на все мужское племя женщины, вероятность остаться в живых у него была весьма невелика. Недолго думая, он зажал ей рот поцелуем, не собираясь становиться козлом отпущения. Девушка вообще окаменела, перестав вырываться, но и не отвечая. А Ярославу стало обидно — в самом деле, что он не сможет добиться у этой снегурки отклика?! Он прекратил давить на её рот, смягчив поцелуй, осторожно обводя языком контур губ, поглаживая при этом ладонью её шею. Пальцы пробежали по тонким позвонкам, потом переместились выше, слегка потянув за собранные в косу волосы, запрокидывая Нешке голову.

Девушка поначалу оцепенела от такой наглости, дыхание перехватило от накатывающего приступа паники, но она быстро справилась с собой. Почему-то именно Ярослава Нешка не особо боялась, даже позволяла ему приблизиться на то расстояние, на которое обычно подпускала самых близких. И теперь, когда он именно целовал, а не душил, она решила его немного проучить. Значит, решил действовать лаской, а не грубой силой? Ну, так она тоже не невинная девочка и кое-что умеет. Мысленно усмехнувшись, Агнесса приказала себе расслабиться, немного поворачивая голову, чтобы было удобнее его целовать. Мужчина, наверное, не ожидал от неё такой прыти, потому, когда она куснула его за нижнюю губу и втянула его язык к себе в рот, на секунду замер, а потом осторожно прижал, заставляя опереться на свое тело, но захват не ослабил, все ещё опасаясь пакости с её стороны. Поцелуй из осторожного, можно сказать, ознакомительного, перешел в гораздо более горячий и страстный за считанные секунды. Нешке стало жарко и отнюдь не от тепла Ярослава, хотя, несомненно, это тоже на неё влияло. Она потихоньку потянулась, освобождаясь из хватки, и провела ладонями по его обнаженным рукам выше, на плечи, медленно, неспешно. Все также, не отнимая губ от его рта, девушка прижалась к мужчине грудью, давая понять, что не против более активных действий. Дождавшись, когда он опустится вниз по спине, на ягодицы и сожмет ладонями её попку, Агнесса молниеносно вывернулась, одновременно ставя ему подножку, и без особых усилий перебросила Ярика через стол.

Она не видела, успел ли мужчина сгруппироваться перед падением, занятая восстановлением дыхания. И девушка не собиралась врать самой себе, говоря, что тяжелые надсадные вдохи вызваны усилием, приложенным для этого броска. Нет, тут все гораздо сложнее — у Нешки были любовники после смерти мужа, но такого ослепляющего желания, от которого едва не забыла о планах мести, она не испытывала никогда.

— Ты жив? — не дождавшись никаких звуков и движений, она решалась подать голос. Хорошо, что говорила Агнеша почти нормально. Ну, чуть хрипловато, зато никто не видел, как она, слегка дрожащими пальцами, поправляла растрепанную косу.

— Как сказать… А нельзя было просто попросить, чтобы руки убрал? — Ярик, наконец, показался из-за стола, со странным выражением глядя на настороженную девушку, не менее подозрительно разглядывающую его самого.

— Наглядная демонстрация всегда более показательна, — Нешка уже успела взять себя в руки и теперь немного насмешливо улыбнулась в который раз ушибленному мужчине. — Итак, как видишь, я тебя не боюсь. Жду ответного шага.

— Знаешь, как-нибудь в другой раз, — он старался не морщиться, потому что в этот раз девушка его приложила не слабо — синяк на бедре будет под стать тому, который уже сверкал и переливался на лице. Но Ярослав ничуть не жалел об очередной травме. Вот уж никогда бы не подумал, что за ледяной оболочкой может прятаться такой темперамент…

На ужин, собравший в стилизованной под стиль Прованса столовой, подтянулись пациенты центра в полном составе. Новость о посетившем их обитель мужчине уже облетела всех, и теперь кто-то с опаской, а кто просто настороженно рассматривал Ярослава. Мужчина же чувствовал себя главным экспонатом в шоу уродов. С Агнешкой об инциденте в кабинете они не говорили, старательно обходя эту тему, но у Невзорова были свои мысли и задумки по этому поводу. На выданное сходу предложение стать его любовницей, Ирмская с большой долей вероятности либо снова начнет искать истоки его желаний и порывов в комплексах, идущих из детства, либо просто рассмеется в лицо. Есть, конечно, вариант с подбиванием второго глаза, но Ярик уже понял — девушка абсолютно не агрессивна, правда, и в обиду себя не даст. Хотя, чем именно её оскорбил поцелуй, он не знал. Более того, заметил, что его прикосновения Агнессу возбуждают, пусть врет по этому поводу кому-нибудь другому.

Прибежавшая вместе с другими маленькими воспитанниками Маринка, нисколько не смущаясь его присутствием, вскарабкалась матери на колени и начала что-то быстро показывать, широко при этом улыбаясь. Ярослав внимательно следил за знаками, но, естественно, понять ничего не мог. А вот у мамы с этим явно не было никаких проблем — она внимательно "слушала", временами хихикая вместе с ребенком.

Невзоров почувствовал себя немного лишним, потому попытался тихонько пересесть, чтобы не мешать им.

— Извини, мы заболтались, — Нешка заметила его маневр, и шепнула дочери. — Зайка, давай ты покушаешь, а когда приду читать сказку, ты мне все-все расскажешь, хорошо?

Девочка кивнула и показала что-то на пальчиках Ярику. Тот перевел вопросительный взгляд на её мать.

— Она извиняется.

— За что?

— Говорить между собой в присутствии других людей на языке, который они не понимают, некрасиво, — для Ирмской это было настолько естественно, что она тоже удивленно посмотрела на Ярослава, не додумавшегося до этого. — А ещё Марина приглашает тебя вечером поиграть с ней в прятки.

— Спасибо, но я сегодня уже поиграл, — он коснулся пальцами саднящей скулы. — В разные игры, — теперь мужчина потер ноющее бедро. Заметив этот жест, Агнешка наклонилась, пряча усмешку.

— Я дам тебе мазь от ушибов, — все же девушка решила проявить участие, хотя он её и выбивал из колеи, не давая сосредоточиться на насущных проблемах. — Полностью неприятные ощущения не уберет, но станет легче.

Маришка не прислушивалась к беседе взрослых, кушая ватрушку и помахивая ножкой, зато не сводила глаз с Ярослава. Большой дядя оказался совсем не страшным, а ещё с ним было очень весело, особенно когда он слепил свинку. Самой девочке его игрушка понравилась, хотя и не была похожа на Хрюшу из "Спокойной ночи, малыши", но кроха упросила тетю Таню отдать ей фигурку из пластилина. Теперь зверушка лежала на тумбочке в комнате, в которой Маришка всегда спала, когда мама оставалась на ночь на работе. Остальные дети не хотели подходить близко к дяде Ярославу, и у ребенка появилась идея позвать его играть с ними, чтобы они тоже поняли, что он не обижает и вообще считает маленьких девочек принцессами.

— Знаешь, у меня идея, — Невзоров, который немного неуютно чувствовал себя под пристальным взглядом Марины, понял, что весь оставшийся вечер Агнесса будет избегать общения с ним под разными благовидными предлогами, оживился и подмигнул девочке. — Давай, позовем и маму. А то будет не честно — мы развлекаемся, а она работает, так ведь, принцесса?

Малышка закивала, умоляюще глядя на Нешу, которая поперхнулась чаем.

— Я бы с удовольствием, но нужно работать. Сегодня и так выбилась из графика, слишком много отвлекалась, — она не стала поворачиваться к Ярику, но и так было понятно, о ком говорит девушка.

— А я тебе помогу, — от этого предложения Агнешка все же посмотрела на мужчину, причем, непонятно, чего во взгляде было больше — недовольства или удивления. — Честно, — видя, что она все равно собирается отказаться, он поднялся во весь рост и обратился ко всем присутствующим. — Мы собираемся играть в прятки, кто за то, чтобы Агнесса Вацлавна водила первой, хлопает в ладоши.

Первые нерешительные аплодисменты, которые начали они с Мариной, постепенно переросли в овации, и девушке ничего не оставалось, кроме как согласиться на завязывание глаз.

То, что начиналось, как тихая и спокойная игра, очень скоро сменилось визгом, писком, топотом, хохотом и прочими звуками, больше характерными для нападения кочевого племени на мирную деревушку, чем для детского развлечения. Агнесса сразу разулась и теперь наравне с прочими участниками забавы носилась по лестницам и коридорам, старательно поддаваясь, когда водил кто-то из детей и растворяясь туманной дымкой над горной грядой, когда повязка доставалась Ярику. Мужчина вообще поначалу шарахался, боясь наступить на кого-то из тех, кто мельтешил в районе его коленей. Хотя, чуть позже понял, что не того боялся — в азарте дети сами его пару раз чуть не затоптали. Даже Миша, поначалу фыркнувший и заявивший, что эта игра для мелюзги, не удержался и тоже присоединился.

В течение почти двух часов все здание содрогалось и слегка дребезжало стеклами, пока основная часть веселящихся не была разогнана бдительными мамочками по кроватям. Но ещё довольно долго, то тут, то там раздавались смешки и легкие шаги разыгравшихся детей.

Маринка устала даже быстрее остальной массы, потому уснула, спрятавшись в шкафу. И до дрожи испугала Агнешку, которая поняла, что уже четверть часа не видит дочь. Хорошо, что Ярик заметил темноволосую куколку, шмыгнувшую в комнату, иначе все присутствующие стали бы свидетелями того, что страшнее любых катаклизмов — мечущаяся в панике мать в поисках дитя. Мужчина не стал будить уснувшую девочку, просто осторожно взял на руки и понес в коридор, по которому как раз пробегала бледная от переживаний Нешка.

— Слава Богу, — девушка метнулась к ним, заглядывая в личико дочери. — Где она была?

— Тихо, она спит. Спряталась в шкафу и задремала, — он переложил ребенка на правую руку, перехватывая за плечо Агнессу, которая бессильно сползла по стене. — Ты чего?! Все нормально? — говорить приходилось шепотом, чтобы не потревожить Марину.

Девушка, усевшаяся прямо на пол, закрыла лицо ладонями и кивнула, подтверждая, что с ней все в порядке. Даже если бы она захотела, не смогла бы объяснить всю глубину ужаса, охватившего её, когда два воспитателя, которые ненавязчиво следили за играющими детьми, подтвердили, что уже некоторое время не видели её дочь. И снова, как не бывало этих лет, она почувствовала себя той, которая ползком поднималась на второй этаж, пачкая ковер кровью, и молилась, чтобы ребенка не тронули.

Ярослав сел рядом с ней, достаточно близко, но не касаясь. И так понятно, что с Агнессой не все нормально, незачем ещё больше провоцировать. Она глубоко и преувеличенно размеренно дышала, пытаясь успокоиться и вернуть спокойствие и хладнокровность.

— Хочешь, возьми её на руки, — он не знал, как растормошить застывшую возле стены девушку.

— Давай, — она подняла лицо, к удивлению Ярика, совершенно сухое, хотя ещё и почти болезненно-бледное. Аккуратно передавая ей ребенка, он заметил, с каким жадным напряжением Нешка прижала к груди дочь. — Спасибо.

— Не за что. Может, тебе помочь? — он поддержал её под локоть, пока девушка поднималась, крепко, но бережно обнимая Марину.

— Подожди меня в кабинете.

У Невзорова не возникло желания спорить, но он все-таки проводил пару до двери комнаты, расположенной справа от рабочего места Агнессы, и только после этого уселся за стол девушки. Странная реакция, ну, убежал ребенок, она ведь прекрасно знает, что с территории центра ребенок не выйдет.

Но, вспомнив, что читал в отчете о ночи нападения на её семью, в чем-то понял такое поведение. Разница только в том, что сейчас поздняя весна, а тогда было лето.

Особых подробностей не было, но и того, что было написано сухим деловым слогом хватало, чтобы понять любые странности Агнессы. Как именно напавшие проникли в дом, так и осталось неясно, но было предположение, что Муромов их знал и сам впустил. Когда через пару часов приехал друг главы семьи, Мирзоев, который должен был завезти какие-то деловые документы, он застал следующую картину — мужчина был мертв, скончавшись от ножевого ранения в сердце, а его жена в состоянии шока. Если бы не повреждения Агнессы, вполне возможно, что следствие свело бы все к банальной бытовухе, но у девушки была переломана половина ребер, все косточки правой кисти, вывихнуты обе руки в плечевых суставах и, судя по состоянию спины, её били чем-то вроде кнута. Тут не нужно быть экспертом, чтобы определить следы пыток.

Даже Ярослава, много повидавшего в жизни, после этих строчек мороз по коже пробрал, что уж тут говорить о Агнешке, которой тогда было двадцать три, и которая за несколько месяцев до этого родила Марину. Возможно, что именно немота спасла тогда девочку — если Муромов был не совсем отморозком, на страдания собственного ребенка точно смотреть бы не смог, но дочь физически не могла плакать, и, то ли поэтому, то ли просто не обратили внимания на молчавший комок в кроватке, но те сволочи её не тронули. Поэтому все методы допроса из репертуара гестапо достались её матери. Ярик не понимал, как можно было наблюдать за муками своей жены и не отдать уродам то, за чем они пришли. Такие травмы за пару минут не нанесешь — чтобы переломать все кости запястья, нужно время, и немало. Значит, развлекались не меньше часа…

У него челюсти свело от злости, когда он вспомнил ощущение её кожи под пальцами. У нормального человека просто рука не поднимется на женщину вообще, а на такую, как Агнесса, там более. Хотя он и знал, что её хрупкость обманчива, и при необходимости девушка и его в бараний рог скрутит, что уже дважды продемонстрировала, но все равно, даже помогая встать в коридоре, боялся сжать её локоть, чтобы не оставить синяков.

— Извини за мой срыв.

Он резко обернулся, за мыслями не заметив, что Нешка зашла в кабинет. Она выглядела уже намного лучше, из глаз исчезло то выражение паники и загнанности, с которым девушка металась по зданию, разыскивая ребенка. Влажные темные пряди, обрамлявшие худое лицо, подчеркивали высокие скулы, придавая её красоте какую-то мрачность. Ирмская стряхнула с рук капли воды и прошла к окну, не став сгонять Ярослава со своего кресла.

— Уже поздно, я покажу комнату, в которой будешь спать, — она повернулась к мужчине, пристально наблюдавшим за каждым её движением.

— Просто скажи, я найду. Хотя спать ещё и не хочу.

— Комната Марины по правую сторону, а твоя — слева от этой, заблудиться сложно, — согласно кивнула она, присаживаясь на подлокотник дивана. — Понравилось игра?

— Знаешь, сам удивляюсь, но да, — он потянулся всем телом, отчего офисный стул под ним, непривычный к такой массе, тихонько скрипнул. — Зато завтра дети будут тихими и спокойными, сегодня набегались на неделю вперед.

Агнешка, неожиданно для него, звонко рассмеялась:

— Ты действительно так думаешь? Завтра они начнут подбивать на эту игру всех, кого увидят, и разрушения будут ещё сильнее. Это же дети, — пояснила она, видя, что Ярик её не понимает, — для них нормально бегать, прыгать и носиться каждый день, а не только тогда, когда у взрослых есть на это время.

— Ты хочешь сказать, что они ежедневно такие?! — в его голосе слышалось недоверие пополам со страхом.

— Да. Вспомни себя лет в восемь. Согласна, есть те, кто предпочитают тишину и книги, но таких очень мало.

— А ты что выбирала — беситься или читать?

— Я чередовала, — она поднялась со своего насеста. — А сейчас кое о чем тебя попрошу. Пожалуйста, не отвлекай хотя бы полчаса, у меня много незаконченных дел.

— Обижаешь, я же обещал помочь, — он уступил ей кресло, обойдя стол с другой стороны, чтобы случайно не вторгнуться в её личное пространство. Да, ему хотелось встать за спиной, когда она сядет разбираться с бумагами и, прижавшись щекой к шее, вдыхать аромат её кожи, но это чревато для него новыми травмами и нарушением своего слова. И если первое он ещё и переживет, чего уж там, бывало и намного хуже, то второе недопустимо — Ярослав редко давал кому-то обещания но, если это происходило, свято выполнял. Да и не нужно ей это сейчас, тут стоит придумать что-то другое, отвлечь, развеселить… — Что будем делать?

— Ты ведь не отвяжешься, да? — почти обреченно вздохнула девушка, опустившись на ещё теплое сиденье.

— Да. Так что давай разбираться с бумажками, потом будем проверять твою охрану на профпригодность.

— Как?

— Увидишь. Итак, что мне делать? — он уселся прямо на пол, игнорируя более удобные места. — И хватит вздыхать — раньше начнем, раньше закончим.

— Хорошо, тогда посиди и помолчи, это будет лучшей помощью, — Нешка смирилась, что он все равно не отстанет, и попыталась сосредоточиться на бумагах.

— Но…

— Цыц!

— Все, понял-понял!

— Напомни, пожалуйста, зачем мы это делаем? — затекшая в балетки жидкая грязь неприятно хлюпала, к тому же была, мягко говоря, прохладной, так что Агнеша передернулась, как кошка, которую погладили против шерсти. Идти на каблуках она отказалась сразу, только риска свернуть в темноте шею ей и не хватало. Да и пачкать свою одежду тоже не хотела, потому они сейчас выглядели жутко таинственно, да и просто, чего греха таить, жутко — две двигающиеся мелкими перебежками фигуры в камуфляже.

— Что же ты громкая такая? — попенял ей Ярослав, крадущийся вдоль стены здания, как туарег по пустыне.

— Объясни, что именно ты хочешь узнать? — девушка сама не верила, что согласилась на такую авантюру. Да, у неё снова бессонница, но это же не повод совершать подобные глупости. Все остальные спали, и Ярик предложил оценить степень готовности охраны к вторжению из вне.

— Сейчас посмотрим, стерегут вас или по порносайтам ползают, — он сделал знак пригнуться и, бесшумной молнией пробежав через открытый участок территории, затаился в тени альпийской горки.

Нешка мысленно выругалась на саму себя. Ладно, ему на месте не сидится, пусть играет в коммандос до первого попадания на глаза охране, а ей-то это зачем?! Понятно, что даже если секьюрити и не узнают её в темноте, на поражение никто стрелять не станет — у охраны четкий приказ ни в коем случае не применять оружие внутри периметра, но сам факт того, что её засекут, ползущей по-пластунски в грязи, существенно отразится на репутации.

— У них нет подключения к интернету, — Агнесса последовала за Невзоровым, пригибаясь, чтобы тень не заметили в неярком свете фонарей.

— Наивная, а USB-модемы для чего?

— Чувствуется богатый опыт. Стой! — она успела схватить его за плечо до того, как Ярослав коснулся декоративной плитки дорожки. — Там через каждые три метра датчики давления. Но где именно, я не знаю.

— А ток нигде не пропущен? — он не показал, что впечатлен такими серьезными мерами безопасности, но что есть, то есть.

— Нет, конечно, здесь же дети! — возмущенная девушка повернулась к высматривающему что-то в траве мужчине. — Там вроде ничего не должно быть, — она тоже уставилась на газон, не понимая, как в такой темноте вообще можно что-либо разглядеть.

— Там майский жук, — пояснил Невзоров, в ответ на её безмолвный вопрос. Ирмская поняла, что ещё пара выходок, и она его прибьет и где-то здесь и прикопает, благо, сейчас темно, а почва сырая, должна быть мягкой. — Смотри на жизнь проще, — он положил Нешке на плечо свою лапищу, отчего девушку слегка пригнуло к земле. — Секундочку, не двигайся.

Ярослав быстро наклонился, а потом несколько раз провел холодными пальцами по её лицу.

— Вот теперь ты в образе, — он повторил то же самое с собой, пачкая кривоватыми темными линиями свой лоб и щеки.

— У тебя затылок в темноте сверкает, — Агнесса даже не отреагировала, когда он измазал её грязью. Теперь-то без разницы, она и до этого была не намного чище.

— Исправляй, — он повернулся к ней спиной, предлагая нанести защитную расцветку.

Девушка сейчас чувствовала какую-то странную безбашеннность, как в шестнадцать лет, когда угнала у дяди машину и отправилась кататься с подругами. Если бы опекуну не понадобилось куда-то срочно уехать, никто бы даже не узнал, а так их искало несколько нарядов милиции…

Она с садистским наслаждением шлепнула Ярославу на макушку целую пригоршню грязи, старательно размазывая "камуфляж" по бритому черепу.

— Ты что там делаешь?! — он зябко передернул плечами, когда холодная липковатая субстанция устремилась ему за шиворот.

— Зато надежно, — Неша с невинным видом улыбнулась, когда Ярик повернулся к ней. — Давай назад, пока никто не увидел?

— Какая ты скучная, — укоризненно покачал головой мужчина, стряхивая капли. Стоявшая вплотную Агнесса стала обладательницей не только грязевых полосок, но и интересной крапчатости.

— Я не скучная, а здравомыслящая.

— Ага, посмотри на себя — час ночи, а ты в камуфляже, все перепачканная, сидишь в грязи, и при этом утверждаешь, что здравомыслящая?!

— Не двигаться, руки держим на виду!!! — Крик заставил их нервно вздрогнуть и застыть без движения. — Сереж, вызывай ментов, пусть забирают, — охрана явно не узнала хозяйку центра.

— Сережа, не надо, это я, — Нешка решила раскрыть инкогнито, пока никто не вызвал правоохранителей.

— Ааааагнесса Вацлавна?! — в голосе вопрошавшего было такое неподдельное изумление, что девушка была готова провалиться сквозь землю от стыда. И что о ней теперь подумают?

— Мы тут гуляем перед сном, — Ярик же был, наоборот, совершенно спокоен и даже весел. Он поднялся с корточек, потянув за собой и Нешу. — Тем более, слышал, нет ничего полезнее, чем принять грязевую ванну в новолуние.

— Так сейчас же луна растет… — охранники стояли на месте, не зная, что делать. Такая ситуация явно не входила в понятие нормальной, но как поступить — непонятно, инструкций на этот счет не было.

— Вот и я думаю, что врут, без разницы, какая фаза луны, все равно на пользу, — с умным видом кивнул мужчина, продолжая обнимать молчавшую девушку за талию.

— Все в порядке, вы можете идти, мы уже возвращаемся, — Агнешка нашла в себе силы улыбнуться, отчего в неясном свете фонарей её рожица стала совсем устрашающей. Что уж говорить о стоящем рядом Ярославе, способном напугать своим видом даже без изысков природного макияжа.

Охранники бочком устремились в свою сторожку, стараясь не особо пялиться на странную парочку, а Неша уже представляла, какие завтра пойдут по центру слухи. Сплетни её никогда не волновали, но тут-то все завязано на реальных событиях…

— Господи, стыдно-то как, — простонала она, не зная, плакать или смеяться.

— Да, неудобно получилось, — поддержал Ярик, думая, как бы её ещё развлечь. Но девушка оборвала полет его фантазии:

— Быстро в душ и спать. Если узнаю, что ты всю ночь бродил и что-то высматривал, лично поставлю синяк под вторым глазом, — не дождавшись ответа, она развернулась и с гордо поднятой головой, временами поскальзываясь, ушла к себе.

Смывая пену с волос, Нешка тихонько хихикала, хотя такое поведение и свидетельствовало о душевном нездоровье. Теперь, когда первые впечатления от сегодняшней эскапады прошли, она никак не могла забыть выражения лиц охранников. Да, бедные секьюрити явно не ожидали найти свою работодательницу, сидящей, фактически, посреди лужи в подозрительной компании и принимающей грязевые ванны. То, что завтра этот инцидент станет достоянием общественности, это и так понятно. Вот только Агнеше было интересно, какая из двух наиболее вероятных версий произошедшего победит — она окончательно тронулась из-за работы и, подбив на такое дело ушибленного на всю голову, лепила куличики из чернозема, либо же они с Ярославом были столь пресыщены, что захотели экстрима в интимной жизни, потому собирались предаться страсти на лоне природы? Правда, это самое лоно слегка подкачало, и интим больше напоминал борьбу в грязи.

Нужно отдать должное Невзорову, он сразу понял, что с ней, решив отвлечь, правда, развлечения оказались из арсенала пионерского лагеря, зато подействовали. Девушка ещё не до конца успокоилась после стресса, связанного с исчезновением Марины, но традиционного "отходняка" с дрожащими руками и стучащими зубами тоже не было.

Быстро натянув брюки и футболку из мягкого хлопка, Неша шмыгнула в кабинет, хотя такие предосторожности были излишни — оригиналов, желающих прогуляться по коридору глухой ночью, поблизости не наблюдалось. Она пальцами кое-как расчесала влажные волосы и, несмотря на сонливость, собиралась продолжить копаться в бумагах, касающихся Миши Красина. Агнесса не стала говорить мальчику, что состояние его матери ухудшилось. Два дня назад у женщины случился очередной инсульт, и врачи уже только бессильно разводили руками. Понятно, что её смерть была делом времени. Ирмская хотела поговорить с бабушкой, но та неотлучно сидела у постели дочери, а девушка просто не могла заставить себя отвлечь её. Она даже в мыслях боялась представить себя на месте несчастной пожилой матери. Нет для человека худшей участи, чем пережить собственного ребенка…

Но, вместе с тем, нужно было решать, что делать с Мишей. То, что бабушку уже практически признали недееспособной, вопрос решенный. Она любит внука, но восьмидесятисемилетняя женщина со второй группой инвалидности просто физически не сможет обеспечить мальчику должный уход.

Ещё месяц назад Нешка начала собирать документы, собираясь оформить опекунство над мальчиком. Финансовое и жилищное состояние не вызывали вопросов, никто и не сомневался, что она способна дать ребенку все необходимое. С разницей в возрасте проблем тоже не было — она старше Миши на восемнадцать лет при минимальном цензе в шестнадцать. Да, могли возникнуть кое-какие проблемы с тем, что она сама мать-одиночка, но Агнесса не сомневалась, что все это решаемо. Осталось только поговорить с бабушкой и самим ребенком.

Мельком посмотрев на часы, девушка поднялась проверить болезного. Она почти не сомневалась, что у Ярослава все в порядке, с сотрясением таким бодрым козликом не скачут, но стремление делать все правильно снова подняло голову. Интересно, где оно было, когда они крались проверять работу охраны? Не иначе, как спало на пару с совестью.

Первой Агнешка проверила комнату дочери — та спала, свернувшись клубочком и тихонько посапывая. Осторожно погладив девочку по подсунутой под щечку ладошке, мама на цыпочках вышла, плотно прикрывая дверь. Так, теперь вторая "деточка".

Ярик, в отличие от Маришки, дрых на животе, разбросав конечности по всей кровати. Полутораспальный матрас был ему тесноват, потому одна рука свесилась почти на пол. За неё Неша и подергала. Безрезультатно. Девушка осторожно тронула его плечо:

— Ярослав, проснись, пожалуйста.

Эффект все тот же. Она уже начала нервничать — а вдруг пропустила какие-то признаки черепно-мозговой травмы? Но перевернуть такую тушу в одиночку у неё просто не получится, это не борьба, где, для усиления броска, используется инерция движения противника…

Заметив, что у него из-под одеяла торчит ступня, Агнесса аккуратно поскребла ноготками по пятке. И шарахнулась от его прыжка.

— Ну, ты додумалась — ещё бы засунула спички между пальцев ног и подожгла, — ворчливо отозвался Ярик. — Я проснулся ещё, когда ты только зашла, дверь скрипнула, — зевнув, пояснил мужчина.

— Тогда почему не отзывался? — она отскочила в самый угол, где теперь и стояла, прижав кулачки к груди в безуспешной попытке успокоить колотящееся сердце.

— Было интересно, как ты меня станешь будить. Варварские у тебя методы, — пожаловался он, затолкав подушку себе под спину и усаживаясь удобнее. — Извини, если испугал, кто ж знал, что ты щекотаться будешь…

Девушка, несмотря на полумрак, хорошо видела Ярослава, благодаря падающему сквозь окно лунному свету, сама же оставалась в тени. И это хорошо, потому что она была уверена — сейчас на её лице ясно читается досада пополам с усмешкой. Держать маску постоянно все-таки очень утомительно, да и Нешка так устала за сегодняшний день, что не верила в собственную способность обмануть кого бы то ни было. А Невзоров, хоть и строит из себя эдакого медведя, гораздо наблюдательнее и умнее, чем хочет показать.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Только спать хочу. Ты до сих пор не ложилась?

— Я работаю, — она, наконец, смогла немного отдышаться. — Раз у тебя все хорошо, то мне пора. Когда приду в следующий раз, лучше скажи сразу, если проснешься.

Агнесса уже закрывала дверь, когда услышала его голос:

— И кому станет лучше, если ты будешь работать круглосуточно, загоняя себя в гроб?

Но следующего раза не было. Едва проснувшись, девушка поняла, что не помнит, как добралась до кровати. А ещё — рядом кто-то лежит. Осторожно скосив глаза, она облегченно перевела дыхание, заметив, что, уткнувшись в мамину шею, дремлет Марина.

Только вот последним связным воспоминанием было, как она сидела в кресле и терла ноющие виски, размышляя — выпить кофе в три часа утра или есть более приятные способы заполучить инфаркт.

Судя по тому, что доня ещё спит, а сама Неша — уже нет, сейчас около семи. Медленно и крайне аккуратно она отвела обнимающие её за плечи ручки и так же тихо поднялась с кровати. Девочка только недовольно сморщила нос, но не проснулась.

Итак, если, конечно, Нешка не стала лунатиком, есть только одно разумное объяснение таинственному перемещению спящих тел. Чтобы удостовериться, она заглянула в комнату Ярослава, но мужчины там не оказалось, а сама постель была аккуратно заправлена. Быстро умывшись и приведя себя в порядок, девушка спустилась вниз. Большинство обитателей центра ещё спали, но она знала, где искать признаки жизни. Заглянув в приоткрытую дверь, Ирмская поздравила себя с правильной догадкой — если мужчина не знает, куда ему пойти, будет держаться ближе к еде.

Картина была почти идиллическая: Миша, скосив глаза и высунув язык, чистил крупную картофелину, тетя Таня орудовала шумовкой в огромной кастрюле, а Ярослав занимался самым важным делом — руководил процессом. Любому другому, дерзнувшему несанкционированно подать голос на своей территории, повариха уже двинула бы в лоб половником, но Невзоров чем-то заслужил её расположение. Ну, или же она просто не рискнула добивать искалеченную жертву — синяк ещё больше потемнел и теперь отдавал угрожающими темно-фиолетовыми красками.

— Возьми маленький нож, ты этим себе только пальцы оттяпаешь, — Ярик показал мальчику, какой именно, но Мишка вцепился в свой тесак, который, при желании, можно было бы использовать вместо гильотины.

— Мне этот больше нравится.

— Ну, и пусть нравится, только этим удобнее, — мужчина взял другую картофелину и быстрыми аккуратными движениями очистил корнеплод.

Красин, затаив дыхание, наблюдал за его манипуляциями:

— А вас тоже в детстве наказывали, заставляя чистить картошку?

— Нет, я в армии научился, — Ярослав отдал ребенку орудие труда, продолжая искоса следить, чтобы Миша не поранился.

— Вы в армии служили?! — мальчик от удивления уронил и нож, и картошку, за что удостоился шлепка полотенцем от бдящей тети Тани.

— А ну, хватит швыряться едой!

— Угу, — ребенок шустро достал из-под стола утраченное, но не стал нарываться на ещё один выговор, утверждая, что быстро поднятое не считается упавшим.

— Почему ты так удивляешься? — Невзоров давно заметил стоящую у входа девушку, но не показал этого, внимательно наблюдая за мытьем овощей.

— Ну, все говорят, что в армии служат только дураки, — беспечно ответил мальчик и тут же втянул голову в плечи. Он слишком поздно вспомнил, как за подобные слова отец выпорол его ремнем. Правда, это было несколько лет назад, да и Ярослав был трезв, но инстинкты оказались сильнее, и мальчик весь сжался.

Мужчина сразу понял, почему ребенок мгновенно замолчал и скукожился, но не стал это никак комментировать, не зная, как лучше подбодрить Мишу и боясь сделать хуже. Поэтому он сделал вид, что ничего не произошло:

— Ну, почему же дураки… Если есть голова на плечах и умеешь постоять за себя, это даже полезно. Зато там научат стрелять, водить машину…

— … и чистить картошку, — закончил за него мальчик, заставив Нешку фыркнуть от смеха и тем самым выдать свое присутствие.

— Доброе утро, Агнесса, — в присутствии посторонних Ярик блюл субординацию, словно никто не знал об их увеселительной прогулке. Хотя повариха, с улыбкой посмотрев на девушку, хихикнула:

— Что-то вы сегодня припозднились. Не ложились до зари? — и тут же устыдилась своей наглости.

— Заработалась, вот и проспала, — она подошла ближе. — Всем доброе утро. Мне тоже задание дадите или можно полениться?

— Вот вам задание, — женщина сунула ей в руки исходящую ароматным кофейным паром чашку. — А потом посмотрите список, я там составила…

За такими приятными хлопотами прошло ещё полчаса, потом, наконец, завтрак был готов, и теть Таня, тщательно проследив, чтобы все плотненько покушали, отпустила их с миром. Поскольку за ночь слегка просохло, то большинство детей отправились играть на улицу. Маринка не только проснувшаяся, но и с неохотой выпившая большую чашку какао, получив разрешение матери, убежала с ними.

— К двенадцати подходи! — успел крикнуть Ярослав вслед куда-то умчавшегося по своим неведомым делам Мишке. — А почему не в школе?

— Он уже все сдал экстерном, — разомлевшая на ласковом утреннем солнце Нешка сидела на качелях, отталкиваясь одной ногой от земли и щурилась от яркого света.

— Умный парнишка.

— Да. Это ты меня отнес в комнату Марины? — девушка повернулась, чтобы видеть лицо Ярика.

— Угу. Ты не пришла в пять, вот я и пошел проверять, где и что делает моя личная сиделка. А ты спала за столом в обнимку с какой-то папкой.

— Понятно. Спасибо, — она с удовольствием потянулась, вставая. — Мне пора.

— Дела?

— Они самые, — уже сделав шаг, Нешка остановилась. — Хотя ты меня вчера почти достал, но было весело. Да и детям понравилось.

— Если мне захочется получить новый синяк, обязательно обращусь снова, — хмыкнул Ярослав, прикрывая "украшение" вынутыми из нагрудного кармана темными очками.

— Будут проблемы с Мишей, сразу говори, хорошо?

— Конечно, — про себя же он решил, что это мужское дело, и решат они с мальчиком все возникающие вопросы между собой. — Я хотел пригласить тебя на ужин.

— Не стоит. Серьезно, — Неша подошла к нему ближе, заметив, как одна из воспитательниц прислушивается к их разговору. — Мне приятно общаться с тобой, но давай все оставим в чисто приятельских рамках. Тем более, что собеседник из меня не самый веселый.

— Ну, это уже мне решать, — Ярик был в корне не согласен с такой постановкой вопроса, но пока не возражал. Хорошо, что ещё вчера до него дошло — Агнесса из тех, кто не терпит авторитарных замашек, наоборот, здесь нужно приручать медленно и постепенно. А общие темы он найдет — вон, у него уже есть её воспитанник в работниках, а там он ещё что-нибудь придумает… — Мне пора, до встречи.

— Всего хорошего.

*********

— А все-таки, почему именно моя машина? — сидя на бордюре, Ярослав наблюдал, как Мишка с удовольствием моет его "девочку". За прошедшие две недели мальчик ни разу не пропустил свою работу. Ему явно нравилось убирать пыль и грязь с глянцевой поверхности металла.

Этот вопрос Невзоров пацану уже задавал, но тот пожимал плечами, отмалчиваясь. Сейчас же разморенный полуденным зноем Миша лениво возюкал мыльной губкой по капоту BMW, а Яр так же неспешно поглаживал по лобастой голове развалившегося рядом лохматого пса, который уже несколько месяцев жил на парковке. Названный изначально Кабыздохом, кобель недавно дорос до Тузика.

На озвученный интерес мальчик ответил шмыганьем носом, что, как понял Ярик, у него выдавало смущение и замешательство, и куда-то в сторону буркнул:

— Вы запретили охранникам гонять Тузика и сказали, чтобы ему построили будку.

Рука, которой мужчина собирался потрепать по загривку портативную блохоловку, замерла. Это что же, получается, что из-за этого позора собачьего племени его машина подверглась акту вандализма?! Пес, не подозревающий о том, какие мысли появились у Невзорова после такого признания, приоткрыл один глаз и тихонько тявкнул, недовольный прекратившимся массажем.

— Молчи уже… — Ярослав почесал его за ухом, отчего Тузик закатил тот самый открытый глаз, почти отправившись в собачью нирвану, и кивнул опасно высунувшейся из окна секретарше, размахивающей телефонной трубкой.

— Я на минутку отойду, охраняй, чтобы не угнали!

Мишка, польщенный таким доверием, важно кивнул, грозно зыркнув по сторонам — а ну, как неподалеку уже затаились враги, готовые покуситься на бордовое металлическое тело?! Но рядом только сновали воробьи, привлеченные крошками, оставшимися возле миски после собачьей трапезы, да сам Тузик, лениво клацающий зубами на донимавших его мух.

Ярослав с удовольствием нырнул в прохладный воздух офиса, приятно холодивший кожу после жары, от которой плавился асфальт. Он каждый раз пытался загнать сюда Мишку, после того, как мальчик заканчивал мойку, но тот постоянно отказывался, хотя мужчина видел, что ему очень интересно. Любопытный, как и все дети в его возрасте, он отчего-то стеснялся других сотрудников. Вот и сейчас, забросив губку, пацан начал брызгать водой на пса, который только жмурился от удовольствия, попав под такой "душ".

— Ну, что там такое? — Ярослав отвлекся от проведения параллели между поведением Мишки и Агнессы. Девушка тоже при встрече мило общалась с ним, но близко не подпускала ни в каком смысле. Она разъясняла кое-какие особенности поведения мальчика, но, стоило Яру свернуть на приглашение куда бы то ни было, легко и изящно поворачивала разговор в другую сторону, чем заслуживала досадливое восхищение мужчины и прозвище "мозгоправка" от него же.

— Вас Агнесса Вацлавна ищет, — Антонина Петровна кивнула шефу на телефон и снова погрузилась в сортировку счетов. Похоже, что за прошедшее время женщины нашли общий язык. Интересно, почему у него не получается отыскать подход к этой ледышке?

— Я поговорю из кабинета, — Ярик присел на край стола и снял трубку. — Доброе утро. Ты по мне так соскучилась, что звонишь на работу?

— Твой мобильный отключен. Миша рядом? — Было что-то такое в её голосе, отчего мужчина перестал дурачится, даже не упомянув, что она не поздоровалась, и быстро подошел к окну. Мальчик играл с Тузиком — бросал ему ветку. Пес с любопытством наблюдал за действиями ребенка, но никаких попыток принести палку обратно не предпринимал.

— Да, я его сейчас вижу. Что-то случилось?

— Присмотри за ним, пожалуйста, я прибегу минут через десять, — Нешка уже собиралась отключиться, потому Ярик немного повысил голос:

— Что у вас там произошло?!

— Мне только что позвонили из больницы. Час назад умерла его мать.

Мужчина автоматически, сам того не замечая, сел на подоконник, не сводя глаз со смеющегося ребенка на парковке. Он не представлял, что сказать. Что ему жаль? Да, Мишке он действительно сочувствовал, но его мать не знал, и говорить о том, что испытывает какие-то эмоции по поводу её смерти, было бы лицемерием. Но, стоило Ярославу подумать о том, как Нешка будет объяснять случившееся мальчику…

— Не нужно. Не приходи, я сам скажу.

— Яр, я ценю твою поддержку и желание помочь, но Миша ещё ребенок, ему понадобится присутствие психолога, — голос девушки звучал настолько устало и безжизненно, что мужчина ещё больше убедился — им сейчас не нужно встречаться.

— Неш, — он впервые вслух назвал её именно так, раньше обходился полным именем. — А теперь послушай меня. Пацану уже одиннадцать, будет лучше, если ему скажет мужчина. Поверь, я знаю, что говорю.

Девушка немного помолчала, размышляя о его словах.

— Хорошо. Но я все равно буду рядом.

— Вряд ли, — но она это уже не услышала, потому что положила трубку. Сколько она сказала — минут десять?

Ярослав пулей вылетел из кабинета, на секунду притормозив возле стола секретарши:

— Перенесите сегодняшние встречи на завтра, мой телефон будет отключен, поэтому перебрасывайте всех звонящих на зама, пусть поработает, — мужчина перекинул через руку немного мятый льняной пиджак и сжал в кулаке ключи от машины.

— Но у вас через полтора часа встреча по поводу лицензии.

Невзоров чертыхнулся про себя, надо же, ведь действительно забыл. Если он проигнорирует этот визит, можно огрести дополнительные проблемы…

— Позвоните им и перенесите на завтра или любой другой удобный день. А сейчас меня уже нет, — он вышел, не обращая внимания на удивленный взгляд женщины.

Как и в любой другой компании, самым осведомленным человеком была секретарша, и она прекрасно знала о проблемах с правоохранителями. Это что же должно произойти у Ярослава Андреевича, что он бросил все, даже проигнорировал настолько важное мероприятие?! Ведомая любопытством, Антонина Петровна выглянула в окно. Шеф как раз выходил из двери, и небрежным шагом приблизился к Мише. Мальчика знали и любили все сотрудники. Даже охранники, которые огребли из-за его шалости, недолго дулись на немного стеснительного ребенка, признав, что их ошибка в произошедшем тоже есть — нужно было внимательнее выполнять свою работу.

Миша отчаялся преподать Тузику основы дрессуры и уже собирался идти обратно в центр, чтобы уговорить Маринку научить его делать наброски карандашом. Мальчик немного стыдился этого, но ему всегда нравилось рисовать. Первым опытом было разукрашивание обоев в прихожей, но отцу такое творчество сына не понравилось, и ещё долго ребенок боялся брать в руки даже ручку, ожидая хлесткого удара ремнем по пальцам. Девочка, хотя и не говорила, но хорошо понимала Мишку, да и сам он начал тайком учить язык жестов. Конечно, с такой скоростью, как Марина, пока не мог ни показывать, ни понимать, но кое-что уже умел. Его маленькая подруга обещала никому не говорить, что учит его рисовать, даже маме. Почему-то ему было особенно неудобно именно перед Агнессой Вацлавной, хотя она никогда не ругалась на него, наоборот, всегда была спокойной и ласковой. Правда, иногда все-таки наказывала за какие-то проделки, но обычно это была помощь кому-то из сотрудников.

Загребая ногами пыль, осевшую на асфальте, он ждал возвращения Ярослава Андреевича, чтобы передать с рук на руки охраняемую машину. Сам факт того, что ему разрешают её мыть, ничуть не оскорблял мальчика, а заставлял гордиться оказанным доверием. Пусть даже такая привилегия досталась за нехороший поступок. Мишка давно понял, как был не прав, когда испортил дверцу, но сказать не мог. Слова извинения вертелись на языке, но, стоило только попробовать их произнести, как в горле что-то сжималось, а щекам становилось горячо-горячо…

— Миш, ты не знаешь какое-нибудь место, где можно посидеть в тишине? — Ярослав Андреевич, хотя и был высоким и крупным, всегда ходил очень тихо, чем поначалу сильно пугал мальчика. — Чтобы там народу было поменьше.

Мишка задумался над вопросом, польщенный, что его мнением интересуется такой, как Ярослав.

— Знаю, только это за городом и ехать далеко.

— Покажешь? — мужчина открыл дверцу пассажирского сиденья, приглашая мальчика сесть внутрь. А Мише до дрожания в коленях захотелось устроится в светло-сером кресле, ладонями провести по холодной коже, погладить переднюю консоль из красновато-коричневого дерева… Но инстинкты и данное однажды обещание не позволяли сделать даже шаг в этом направлении.

— Мне нельзя садиться в чужие машины, — ему было жутко обидно, но Миша обещал, что никогда не поедет ни с кем без разрешения взрослых.

— Это тебе бабушка сказала?

Ребенок отрицательно помотал головой, тайком вдыхая исходящий из салона вкусный воздух, немного отдающий хвоей и лимоном.

— Нет, Агнесса Вацлавна…

— Давай сделаем так — ты сейчас позвонишь и спросишь. Если она разрешит, можешь поехать со мной. Если захочешь, конечно, — он вынул из кармана мобильник.

— А можно? — мальчику очень хотелось, но вдруг она согласится, а Ярослав Андреевич передумает…

— Если бы не хотел взять тебя с собой, не спрашивал бы, — Невзоров набрал номер Агнеши. — Привет, с тобой тут кое-кто хочет поговорить, — не дав ей ответить, мужчина протянул Мишке трубку.

— Агнесса Вацлавна, здрасте, — он заторопился, немного глотая слоги, — можно я кое-куда съезжу с Ярославом Андреевичем?

— Доброе утро, Миш, — голос у неё был слегка запыхавшимся, словно девушка в этот момент бежала. — А куда именно?

— Ну, он попросил показать, где можно посидеть на природе, чтобы людей рядом не было, — мальчик сомневался, стоит ли говорить, вроде это же чисто мужское дело… Но, заметив, что мужчина кивнул, уточнил. — Знаете остров за мостом, который на окружной дороге?

— Да, знаю… Конечно, можно. Только дай сначала трубочку Ярославу Андреевичу.

Ярик забрал свой телефон и отошел на пару шагов, чтобы Мишка не услышал их разговор.

— Что ты делаешь? — если бы мужчина не изучал её в течение последнего времени, поклялся бы, что она злится. Но, похоже, такая сильная отрицательная эмоция ей просто не знакома.

Ему очень хотелось ответить, что он прекрасно понимает, как будет себя чувствовать пацан, когда поймет, что остался один, но тот стоял слишком близко, к тому же, жадно прислушивался. Именно поэтому Невзоров ограничился лаконичным:

— Хочу подышать свежим воздухом, а Миша покажет, где это делать лучше всего. Я тебе позже перезвоню.

Он для верности отключил мобильник, хотя знал, что Нешка, при желании, может найти его и так. Тем более, что на запястье Красина болтался все тот же тонкий, похожий на кожаный, браслет.

— Ну, благословение получили, по коням?

Мальчик нырнул под его рукой, устраиваясь на пассажирском сиденье, с восторгом осматриваясь по сторонам.

— Мне же ещё нельзя впереди сидеть…

— Стекла тонированные, снаружи не видно, а мы никому не скажем, — Ярик устроился за рулем и повернул ключ зажигания. Детище прославленных баварских мастеров отозвалось низким, на грани слышимости, урчанием, словно дикий зверь, который, проснувшись, потягивается, демонстрируя когти и зубы. — Только пристегнись, — дождавшись, пока Мишка выполнит его указание, он выехал с парковки. — А теперь показывай, куда ехать.

Ярослав видел, с каким удовольствием, почти затаив дыхание, мальчик поглаживает кожаную обивку сиденья, но мысли у мужчины были далеко не радостными. Хотя он и понимал, что его ждет, но как-то смягчить такую новость все равно невозможно. Может, права была Нешка, и ему понадобиться её помощь? Даже если это и так, он был уверен — не пройдет и получаса, как девушка примчится следом за ними. Быстрее вряд ли, Ирмская была до того правильной, что даже ПДД никогда не нарушала.

— Сейчас выезжайте к окружной, а потом я покажу, куда поворачивать, — ребенок вертелся, стараясь рассмотреть все и сразу. До этого он такие машины видел только издали. А тут дали не только снаружи потрогать, но и внутрь посадили! А ещё ему было не понятно, зачем показывать, если на панели стоит навигатор, но эти взрослые иногда такие беспомощные, даже дорогу сами не найдут…

Машину пришлось оставить на берегу — на сам остров вел ветхий мостик, до того узкий, что там с трудом могли разминуться два человека. Но Миша был прав — тишина тут стояла невероятная, хотя город виднелся чуть ниже по течению реки, слышался только треск сверчков и мерное журчание воды. Осторожно перешагивая через ветки ив, сломанных во время недавнего урагана, мальчик просто радовался чудесному дню, который оказался богатым на события — Тузика дрессировал, тетя Таня похвалила его за помощь, с Ярославом Андреевичем покатался… Если ещё и Маринка покажет, почему у него не получается правильно нарисовать тени, все вообще будет замечательно!

Шедший рядом мужчина думал о другом. Для такой новости нет удобного времени, но Ярик пытался как-то оттянуть, хотя и понимал бессмысленность всего этого. Глядя на блестящие от радости глаза Мишки, он клял себя последними словами, что вообще влез. Но и голоса Агнешки забыть тоже не мог. Она принимает очень близко к сердцу все, что происходит с её пациентами, и ему захотелось оградить девушку от такого стресса. Рыцарь, мать твою!

Вот так они и шли, размышляя каждый о своем.

— Смотрите, там дальше обрыв, и речка очень глубокая, — мальчик махнул куда-то влево. — А здесь можно сидеть, свесив ноги в воду.

У пологого берега лежал ствол клена, вывернутый с корнем и нависший над едва тронутой рябью поверхностью русла. Голые высохшие ветви уходили вглубь, задерживая длинные нитки водорослей и лохмотья ряски. От воды исходил слабый запах болота, хотя сама она была довольно прозрачной, и можно было видеть, как почти у самого илистого дна личинка стрекозы охотится на головастика.

Мишка легко вспрыгнул на шаткую опору и прошел почти до середины ствола, где сел, опуская ступни в быстрый поток, напугав тем самым пару пауков-водомерок. Ярослав не стал идти так далеко, как мальчик, все-таки, его центнер живой массы дерево может и не выдержать. Поэтому мужчина устроился прямо у корней, периодически отмахиваясь от зажужжавших комаров и мелкой противной мошкары, которая не столько кусалась, сколько лезла в глаза.

— Ты часто тут бываешь? — он не знал, с чего начать и решил просто немного узнать о самом ребенке.

— Не очень. Раньше мама сюда приводила, тут рядом турбаза, на которой её подруга работала, — Миша смотрел, как любопытные мальки подплыли к его ногам, изучая пальцы на предмет съедобности. — А потом она заболела, и я попал к Агнессе Вацлавне.

— А как ты с ней познакомился? — этой части истории Ярослав ещё не слышал.

— Муж бабушкиной соседки работает в центре водителем, он меня туда и привел… — мальчик замолчал, не желая продолжать. Ему было стыдно рассказывать, как его дразнили в школе, потому что, когда он сильно расстраивался, то не мог разговаривать, а если и мог, то сильно заикался. А ребята иногда специально доводили, чтобы на это посмотреть.

— Тебе там нравится?

— Да. Там все хорошие, и ругаются, только если мы что-нибудь сделаем.

Ярик понимал, что оттягивать дальше нет смысла, и незаметно подвинулся вперед, чтобы в случае необходимости успеть перехватить пацана до того, как он сорвется в воду.

— Ты же знаешь, что твоя мама серьезно больна?

— Да, знаю. Баба Поля говорила, что ей стало хуже, — он опустил глаза, ещё более пристально, до рези в глазах всматриваясь в пляшущие на мелких волнах солнечные зайчики. Конечно, глаза жгло от света, мальчики же не плачут… — Но там хорошие врачи, они ей помогут, правда? — он спросил с такой надеждой, словно от ответа Ярослава зависело, действительно ли его маму вылечат.

А мужчина не мог заставить себя ответить. Хотя и понимал, что никакой его вины в произошедшем нет, но ему было стыдно и горько, что сейчас не только убьет наивную веру во всесилие взрослых, но и уничтожит последние крохи детства, которые ещё остались у этого ребенка.

— Нет, Миш, к сожалению, не помогут…

Мальчик резко вскинул глаза на Ярослава, не понимая, как можно такое говорить, и, встретившись с ним взглядами, в котором было сочувствие и понимание, все понял. Ребенок замер, не способный произнести даже слово. Первой его эмоцией была злость на мужчину — зачем так говорить, если это неправда?! Маме обязательно помогут. Не могут не помочь! А взрослые очень часто врут, ему ли не знать. И Ярослав Андреевич тоже врет, наверное, это он так мстит за машину!

Ему хотелось крикнуть это, затопать ногами, хотя так делают только девчонки, но ни говорить, ни двигаться он не мог. Какая-то струна, туго натянутая внутри, лопнула, обжигая такой болью, что на глаза навернулись слезы. Но Миша не мог даже отвернуться, хотя раньше всегда стыдился плакать на людях. Горячие дорожки потекли по детским щекам, разъедая солью немного обветренные губы.

Ярослав протянул ему платок, который мальчик автоматически взял, но не мог понять, то с ним делать. Заторможенность восприятия была такой, что даже, когда мужчина, плюнув на вероятность падения в воду, подошел к нему и поднял на плечо, подхватывая под колени, он продолжал молчать. Усадив ребенка на мягкий песчаный берег, он опустился рядом, не делая попыток заговорить или обнять. А Миша продолжал комкать непослушными пальцами белый хлопковый квадратик…

Невзоров первым заметил Агнешку, когда девушка, оглядываясь по сторонам, появилась на прогалине. Мальчик до сих пор ничего не сказал, спокойно сидя на прогретой земле и потихоньку раскачиваясь, обняв себя руками.

Поймав злой взгляд Ирмской, Ярослав встал, чтобы перехватить её до того, как она окажется рядом, но все равно продолжал наблюдать за ребенком.

— Зачем тебе это? — девушка не говорила, а почти шипела, как кошка, защищающая свое потомство. Она прекрасно видела, в каком состоянии пребывал мальчик, и готова была наброситься на Ярослава с кулаками.

— Тихо, — он крепко взял её за локоть, не давая подойти к Мише ближе. — Ему сейчас не до наших ссор. Без разницы, кто скажет. Поверь, я, как мог, смягчил, только это все равно не помогает.

— Откуда тебе знать? — Нешка продолжала вырываться, пытаясь оттолкнуть мужчину, чтобы подойти к мальчику.

— Из личного опыта! — Ярик сам не ожидал от себя такого рычания. — Но если начнешь спрашивать, из какого именно — заклею рот скотчем и запихну в багажник!

Агнесса правильно оценила степень его расстройства и не стала допытываться или вообще как-то показывать, что слышала эти слова.

— Как он? — девушка не сводила глаз с напряженной фигурки мальчика, сидящего к ним спиной. Миша никак не демонстрировал, что заметил её, то ли ещё находясь в шоковом состоянии, то ли просто ему было не до приезда Ирмской.

— А ты как думаешь? — Ярослав закрыл глаза и потер затылок. — Плохо. Но ты вряд ли сейчас чем-то поможешь, пусть просто посидит, а мы будем рядом.

Он практически силой оттащил Агнешку с солнцепека под тень кустов в нескольких метрах от Мишки. Поскольку садиться, кроме как на землю было некуда, мужчина, устроившись на траве и привалившись спиной к какому-то дереву, дернул девушку вниз, заставляя сесть себе на колени. Она подчинилась, даже не вздрогнув от такой близости. Да и вообще — в этих объятиях не было ничего мало-мальски чувственного. Ярослав не пытался её обнять, просто подставил плечо, стараясь хоть как-то облегчить тяжелый и для неё момент.

Агнешка, видя позу Миши, готова была впасть в отчаяние — она прекрасно понимала, что все вернулось. Мальчика снова придется вытаскивать из этого ступора, но теперь все ещё сложнее, он находился в центре только благодаря хорошему отношению кое-кого из органов опеки. Пять дней назад его бабушка была признана недееспособной, и ребенка нужно было передать для определения в детский дом. Нешка была готова просить кого угодно, предлагать взятку, обещать помощь и так далее, только бы Мишутку оставили с ней. Пока документы на утверждение Ирмской в качество опекуна для мальчика находились на рассмотрении, ей нехотя позволили продолжать работать с ним. Только вот ему уже больше десяти, и для получения положительного результата на это заявление, Агнеше нужно согласие самого ребенка, а добиться этого, пока он в таком состоянии, будет крайне сложно…

— Мы, наверное, отвлекаем тебя от работы, — Нешка заговорила только, чтобы заполнить эту тишину. Саму девушку это не напрягало, более того, вообще не хотелось никого видеть и слышать, но Ярослав не заслужил такого отношения. Пусть поначалу она была зла на его вмешательство, но теперь ясно понимала — он действительно помог. Может, сделал это немного неуклюже, но от чистого сердца. По глазам мужчины она видела, что для него это далось весьма непросто.

— Помолчи, — он положил ладонь на обнаженное плечо девушки, слегка потянув, чтобы она повернулась. — Не надо считать меня совсем уж сволочью.

— Я никогда так о тебе не думала, — Нешка серьезно посмотрела в глаза Ярику. — Даже когда из-за тебя у нас были проблемы.

— Верю, — он на самом деле верил.

— А теперь отпусти, мне нужно к нему.

Мужчина кивнул и помог её встать. Он смотрел, как Агнеша медленно подходит к ребенку и садится рядом.

Они молчали каждый о своем. Девушка не знала, сознает ли Миша вообще, что возле него кто-то есть или полностью ушел в себя, перестав замечать все происходящее.

Она не знала, остался Ярослав или уже уехал, сколько минут, а может, и часов, они рассматривают быстрый бег воды, не видя ничего. Нешка не находила слов, достойных того, чтобы произнести их в такой ситуации, потому просто положила руку на свое колено ладонью вверх. Она не надеялась пробиться через эту стену отчужденности прямо сейчас, но ей дико хотелось дать понять Мише, что он не один.

Тень от дерева уже давно передвинулась, и голые руки Агнессы горели огнем от "поцелуев" слепящего солнца, обжигавшего не хуже пламени, но она продолжала сидеть неподвижно. Ярослав, который никуда не уехал, успел вернуться из машины со своим пиджаком, собираясь прикрыть опаленные плечи девушки, когда сидевший неподвижно Миша шевельнулся, положив пальцы на её раскрытую ладонь…

Марина внимательно и с долей сочувствия смотрела на Мишку, сжавшегося в углу своей комнаты. Сначала девочка не понимала друга, не обращавшего на неё внимания, пыталась его растормошить, даже обижалась, но мальчик упорно продолжал смотреть в одну точку. Он оживлялся, только когда приходила Агнесса и садилась рядом с ним. Но и с Маришкиной мамой он тоже не говорил, лишь стискивал узкую женскую ладонь до побелевших костяшек пальцев. Девушка терпела, хотя пожатие и отдавалось болью в травмированной руке, но эти неприятные ощущения были такой мелочью по сравнению со всем остальным.

Девочка принесла из своей комнаты бумагу и все рисовальные принадлежности и, уже не таясь перед матерью, садилась так, чтобы Миша видел, что именно она рисует, и начинала творить. Нешка не ругала дочь, которая в порыве творчества пачкала акварелью все вокруг, включая стены и ковер. Потому что ей казалось, когда взгляд мальчика падал на мольберт, было там что-то, дающее надежду на выход из этого сомнамбулического состояния. Прошедшие три дня они с Мариной жили здесь, стараясь ни на минуту не оставлять Мишутку одного. Остальные сотрудники, искренне сопереживавшие горю ребенка, как могли, пытались поддержать мальчика. Ярослав приходил каждый день, но и его присутствие не помогало, Красин все также молчал и старался двигаться, как можно меньше.

— Это вообще нормально? — Невзоров, у которого из-за того поспешного ухода и отмены важной встречи, проблем только добавилось, сейчас выглядел не намного лучше Нешки — несмотря на загар, кожа отдавала сероватым оттенком, а морщинки в углах глаз стали глубже и отчетливее.

— Нет, — девушка сидела рядом с ним на диване, уже практически полностью перестав негативно реагировать на его близость. Возможно, подсознательно после произошедшего она воспринимала Ярика, как того, на кого можно положиться, и от прикосновений не шарахалась. — Но сделать сейчас ничего нельзя. Детская психика намного более гибкая, чем у взрослых, поэтому я почти уверена, что он справится.

— Но? — за это короткое время он уже научился понимать, когда она не договаривает и сейчас Ярослав точно видел, что это спокойствие напускное.

— Но времени почти не осталось. Если в течение ближайшей недели Миша не даст согласие на мое опекунство, его заберут, — Нешка расстроено вздохнула и откинулась на спинку дивана. Не нужно было быть гениально наблюдательным, чтобы заметить насколько она устала и вымотана.

— Ты хочешь взять его к себе? — не то, чтобы Ярика это её решение так поразило, но легкое удивление он все же испытал. Из воспоминаний, касающихся собственного детства, мужчина вынес, что молодые эффектные мамочки предпочитают устраивать личную жизнь, а не заниматься детьми, тем более — чужими. — Это же огромная ответственность…

— Ты думаешь, что я этого не понимаю? Поверь, проблем будет намного больше, чем можно представить.

— Но ты все равно этого хочешь, — он видел упрямо поджатые губы девушки и в чем-то даже позавидовал Мише. За него даже родная мать так не боролась… — Мы в ответе за тех, кого приручили?

Нешка резко повернулась к нему, и, даже понимая, что он процитировал Экзюпери специально, чтобы встряхнуть её, все равно хотела высказать все, что о нем думала. Только вот встретившись с мужчиной взглядами, увидела так что-то такое, что заставило сдержать злые слова, рвущиеся с языка.

Тихий стук в дверь отвлек их от этого странного противостояния. Агнесса встала, отходя подальше, словно пытаясь увеличением расстояния оборвать тонкую ниточку взаимопонимания, образовавшуюся между ними за эти дни.

Маришка, не подозревая, что только что спасла маму от разговора, к которому та ещё не была готова, вошла в кабинет, сверкая улыбкой и прижимая к груди какой-то лист бумаги. Кивнув Ярославу, она подбежала к Агнеше и отдала ей свое сокровище.

— Спасибо, заинька, очень кра… — девушка оборвала себя на полуслове. С первого же взгляда становилось понятно, что рисунок был не Маринин. И дело тут не в технике и прочих особенностях изобразительного искусства, а в красках. Девочка любила рисовать природу и натюрморты, а здесь нагромождение из широких мазков серого и черного с редкими вкраплениями красного и темно-фиолетового цветов. — Солнышко, а кто это нарисовал?

"Миша".

Агнесса сначала подумала, что ей показалось, и в поисках подтверждения повернулась к Ярику, все ещё сидевшему на диване. Но мужчина только пожал плечами, напоминая, что он не знает языка жестов.

— Мариш, а Миша ещё что-нибудь рисовал? — краем глаза она заметила, что Невзоров насторожился и стал присматриваться к движениям ребенка.

"Нет", — девчушка покачал головой, — "но он сказал, что хочет с тобой поговорить".

Нешка оглянулась на Ярослава:

— Он начал говорить, но только с Мариной. Я сейчас схожу к нему.

— Мне пойти с тобой?

— Нет, лучше сама. Но я передам, что ты интересовался, как он.

— Ладно, — Ярик встал. Он уже привык к этому кабинету и дивану, и теперь подумывал поставить себе на работу такой же, хотя понимал, что дело не в мебели. — Тогда я пойду, если что — звони.

— Хорошо, будет время, заходи, — Нешка уже выбежала в коридор, торопясь к мальчику, потому не обратила внимания на взгляд, которым её проводил мужчина.

Миша все так же сидел в углу, но когда скрипнула дверь, повернулся к вошедшим.

— Привет, — Агнешка неторопливо подошла, готовая отступить при первых же признаках неудовольствия, проявленных ребенком, но он, наоборот, сделал движение навстречу девушке. Марина тихонько уселась на кровать и, переводя внимательный, не по-детски серьезный взгляд с друга на маму и обратно, затеребила пальчиками бахрому покрывала.

— Здравствуйте, — то ли от стресса, то ли от долгого молчания его голос звучал хрипловато и как-то тускло.

— Как ты себя чувствуешь? — она села рядом, вытягивая уставшие ноги.

Мишка дернул щекой, не отвечая на вопрос, и начал преувеличенно-внимательно рассматривать свои руки. Неша не торопила его. Одно то, то он пошел на контакт, было огромным шагом вперед и, если будет нужно, она просидит так хоть целый день. Но мальчик заговорил уже через пару минут:

— Ко мне приходила бабушка.

— Я знаю, — она тоже говорила с пожилой женщиной, убитой горем. Полина Никитична спрашивала у Агнессы, что будет дальше с её внуком, и можно ли взять его на похороны матери. Если по первому пункту Ирмская пыталась всячески ободрить, уверяя, что не оставит ребенка без помощи, то на просьбу ответила резким отказом. Она не могла понять этого маниакального стремления вытащить и так морально травмированного мальчика на кладбище. Кому будет легче, если он увидит похороны? Ему самому или тем, кто придет посмотреть на чужую беду? Нешка, будучи практически атеисткой, не верила в такие вот "прощания". Пусть лучше в памяти ребенка мать останется хоть и болезненной, но живой, чем холодным трупом в окружении искусственных цветов.

— Она сказала, что меня теперь отдадут в детдом. — Девушка про себя сделала то, что всегда резко осуждала — выругалась в адрес пожилой женщины. Она сочувствовала её горю, но нельзя становится такой черствой в отношении ребенка. — Это правда?

— Мариш, иди сюда, — она поманила дочь и, дождавшись, пока та угнездится у неё на коленях, повернулась к мальчику. — Ребята, у меня есть предложение, но принять его или отклонить должны все мы вместе. Миш, по закону я больше не могу оставить тебя здесь, — она заметила, как он вздрогнул от этих слов и попытался отодвинуться. — Но ты можешь жить со мной и Мариной, в нашем доме.

— А оттуда меня никто не заберет? — мальчик замер на месте и широко открытыми глазами смотрел на неё.

— Нет. Но ты должен понять, если согласишься, то на все время. Это будет и твой дом. Мариш, что ты на это скажешь?

Девчушка на пару секунд задумалась, отчего Миша непроизвольно задержал дыхание, и, улыбнувшись, кивнула, показывая, что совсем не против, если друг будет жить с ними.

— Миш, тебя это тоже касается. Я не заставляю, и это не жалость. Мы с Мариной хотим, чтобы ты жил с нами, но решать тебе.

— А если я откажусь?

— Мы расстроимся и будем скучать. Очень-очень.

Девчушка, которая не понимала, почему друг не хочет идти к ним жить, тронула его руку ладошкой и медленно, помня, что он ещё не все понимает, показала:

"Нам будет весело. Пожалуйста".

Мишка опустил глаза, не зная, что сказать. Ему очень хотелось согласиться, но он боялся. Не того, что Агнесса Вацлавна будет его обижать, он прекрасно знал, что самое страшное, на что она способна это отругать строгим голосом. И мальчик больше всего боялся именно увидеть разочарование на её лице. Даже удары не причиняли такой боли, как это самое расстройство. Просто ему вдруг показалось, что, если согласится и пойдет к ним, произойдет ещё что-то, и он снова останется один…

— А мне нужно будет называть вас мамой?

Агнешка задержала дыхание, понимая, что уже выиграла. Миша был подсознательно согласен, только ещё немного сомневается.

— Твою маму Катю никто не заменит, ни я, ни другая женщина. Поэтому не прошу, чтобы ты называл меня так. Но, если захочешь, я не буду против.

Мальчик кивнул, соглашаясь с таким доводом, но все ещё колебался:

— А ответить надо прямо сейчас?

— Нет, ты можешь подумать пару дней и потом сказать. Идет? — она протянула ему руку для пожатия. Мишка немного недоуменно посмотрел на протянутую кисть, словно не её судорожно сжимал последние трое суток, и осторожно, едва касаясь, взялся за пальцы Агнессы. — Я не знаю, как вам, а мне хочется кушать. Идете со мной? — девушка поднялась, сжимая в одной ладони ручку Маринки, а вторую так и не отняла у Миши. Он, все ещё продолжая сидеть, не сводил глаз с их переплетенных пальцев, не зная, что сказать или сделать. Но ему очень хотелось заплакать, только присутствие девочки останавливало, ведь она не ревела, даже когда, играя, разбила до крови коленку… — Донь, сходи к тете Тане, скажи, что мы скоро будем, пусть варит горячий шоколад.

Девчушка, обожавшая смотреть за самим процессом приготовления любимого напитка, немного растерянно посмотрела на Мишу, потом на маму, но послушно убежала на кухню.

Агнешка же опустилась перед мальчиком на колени и, обняв, прошептала:

— Нет ничего постыдного в том, чтобы оплакивать тех, кого любишь.

— Мужчины не плачут, — он не смог сдержаться от искушения и прижался уже мокрой щекой к плечу Агнессы Вацлавны.

— Плачут, просто позволяют видеть свои слезы только самым близким, — она осторожно укачивала всхлипывающего ребенка, пытаясь сдержаться и присоединиться к нему. Хотя… Девушка немного отклонилась, так, чтобы он заметил крупные прозрачные капли, медленно ползущие по её щекам. — Не горюют по тем, кто этого не достоин. А твоя мама была замечательной.

Она больше ничего не сказала, потому что детское тельце затряслось от тщательно подавляемых до этого рыданий:

— Я так хочу снова к маме…

— Знаю, хороший мой, — она его прекрасно понимала, вспоминая свой ужас и ощущение полной дезориентации, когда дядя Валик сказал, что её родители погибли. — И это никогда не пройдет. Ты всегда будешь по ней скучать. Но ты можешь поступать так, чтобы она гордилась своим мальчиком, — Неша чувствовала, как от слез промокает футболка, но не делала никаких попыток отстраниться. Пусть физически Миша не был её сыном, но это не уменьшало боль, разрывающую сердце, при виде страданий ребенка…

"Миша теперь будет моим братом?"

Это вопрос, заданный Мариной вечером, когда Нешка, с трудом успокоив и покормив Мишу, уложила его спать и теперь расчесывала волосы дочери, застал её врасплох.

— Не совсем.

"Как это?"

Маришка смотрела на маму в зеркало, так что ей не приходило поворачиваться, чтобы объясняться знаками.

— У Миши другие родители, но их больше нет с ним, поэтому он будет жить с нами. А его бабушка слишком старенькая, и не может присматривать за внуком.

Девочка задумалась, закусив губу и нахмурив бровки. Она не могла понять, как это — будет жить с ними и может называть её маму своей, но не брат?

"А ты будешь для него новой мамой?"

— Я буду его воспитывать, — несмотря на то, что дочурка была развита не по годам, все же Нешка не знала, как объяснить ей, что такое опекунство. — Он будет все время с нами, но у него другая фамилия, потому что у Миши другие родители, — мерное движение по темным блестящим волосам Маринки успокаивало её, и девушка с удовольствием возилась с кудряшками. Хоть цвет девочка унаследовала от неё, но у самой Агнессы пряди были совершенно прямыми, тогда как у дони — легкими и пушистыми, как зонтики одуванчика.

"И если он будет плохо себя вести, ты можешь отдать его обратно?" — от этого вопроса девушка едва не выронила расческу.

— Нет, конечно! Если он придет в наш дом, то останется там до тех пор, пока сам не захочет уйти. А почему ты так подумала?

"Ты же не будешь его мамой", — упрямо стояла на свое кроха, не понимая, как её мамочка, которой она гордилась и старалась во всем подражать, может не понимать таких простых вещей. — "А если не мама, то может отдать".

Нешка опустилась на пол, сраженная логикой дочери. Хотя девушка и занималась уже несколько лет проблемами детей и женщин, попавших в трудные ситуации, она никогда не рассматривала разницу между усыновлением и опекунством с такой точки зрения. Это взрослому человеку можно объяснить различие, пользуясь юридическими терминами и прочей словесной мишурой. А детям не было разницы, как это называется, для них она определялась только одним — мама ты или нет.

Она уложила Марину спать, почитав и посидев с ребенком, пока та не уснула, но мысли упорно возвращались к словам дочери. И с каждой прошедшей минутой Нешка понимала, что девочка ведь права. Вопрос только в том, готова ли сама Агнесса не просто взять на себя ответственность за воспитание ещё одного ребенка, а сделать его полностью своим. Она была согласна с тем, что чужих детей не бывает, но усыновить Мишку значило для неё гораздо больше, чем просто дать ему все необходимое. Девушка даже не могла сформулировать, что такое быть мамой. Не спать, волноваться, постоянно думать — это больше физиология. Скорее, дуть на ссадину, появившуюся на любимой коленке и внутренне плакать кровавыми слезами, понимая, что твое дитя испытывает боль. Пережив очень трудное младенчество Марины, Нешка сама себе обещала, что больше детей у неё не будет. Не потому что боялась тягот беременности или повторения того порока, который достался дочери, а из опасения, что второй раз она просто морально этого не выдержит.

Сейчас же, глядя на спящего ребенка, все эти размышления казались такой ерундой. Ради счастья материнства она была готова на гораздо большее, чем полная эмоциональная завязка на существе, которое лично для тебя является центром вселенной. И, похоже, что таких существ станет на одного больше…

— Поймите, мы не сомневаемся в том, что вы сможете стать для мальчика хорошей матерью, — полная, уже достаточно пожилая женщина смахнула пот со лба и протерла платком запотевшие стекла очков в несколько старомодной роговой оправе. — Но есть определенные требования к усыновителям.

— В законе нет запрета для усыновления в неполные семьи, — Нешка была внешне совершенно спокойна, хотя внутренне была уже на грани срыва.

— Именно поэтому каждый конкретный случай рассматривается отдельно, — инспектор недовольно поджала губы, глядя на сидевшую перед ней девушку. Тоже, королевна нашлась! Если муж оставил много денег, так сразу думает, что для таких есть специальные законы. А ведь ещё неизвестно, от чего он помер, может, молодая жена и помогла…

— С чем тогда связаны ваши колебания? — Агнесса удержалась от желания скрестить руки под грудью, закрываясь от взгляда женщины, в котором сверкала неприкрытая зависть и почти ненависть. Девушка не совсем понимала, чем именно вызваны такие эмоции, да ей было и все равно, лишь бы перестали твердить, что она не может усыновить Мишу, поскольку является матерью-одиночкой.

— Вы ещё молоды, можете выйти замуж, и, кто знает, как новый муж отнесется к детям, тем более, что один из них — приемный, а вторая — инвалид, — инспекторша постаралась выдавить сочувственную улыбку, но нотка скрытого злорадства все равно выдавала неискренность. Выкуси, фифа! Приехала тут вся из себя, и думает, что перед ней будут кланяться. Не на тех напала! Покойный муж стольких детей угробил своими наркотиками, что, будь её воля, и родную дочь у этой тощей выдры бы отобрали. Только, видно, не зря ходят слухи, что она продолжает "дружить" с тем, кто заменил Якута — только от суммы, которая была указана в представленной справке из налоговой можно было инфаркт получить. Такие деньжищи честным трудом не заработать!

— То есть, все, кроме моего семейного положения, вас устраивает? — Агнешка никогда раньше не сталкивалась с той, кто говорил последнее веское слово на все заявления об усыновлении, но теперь искренне сочувствовала как потенциальным родителям, так и деткам. Неудивительно, что у них в городе такой маленький процент усыновлений.

— Совершенно верно, — женщина провела рукой по выкрашенным в темно-красный цвет волосам, поправляя прическу.

— Хорошо, я поняла ваши доводы и приняла их к сведению, — Неша поднялась во весь и так немаленький рост, усугубленный высокими каблуками. В повседневной жизни девушка выглядела подобным образом очень редко, но именно в таких случаях меняла привычные джинсы и футболки на более цивилизованные наряды. Почему-то бледная, непритязательно одетая девушка с заплетенными в косу волосами не вызывала доверия у чиновников всех видов и положений.

Стоя на ступеньках департамента семьи, опеки и попечительства, Агнесса с удовольствием вдыхала раскаленный знойный воздух, казавшийся удивительно свежим после духоты приемной. Мысли упорно разбегались, и девушка сожалела только об одном — что Ева сейчас далеко. Уж она бы сразу привела четкие и весомые аргументы, но беспокоить подругу не хотелось. Все-таки, новости не самые радостные, а беременную женщину не нужно лишний раз расстраивать.

Нешка уже перепробовала все, но в данном учреждении своих людей у Мирзоева не было, а собственных связей все же было недостаточно, чтобы надавить на несговорчивую инспекторшу. Поэтому девушка сейчас тщательно обдумывала одну идею, немного отдававшую шизофреническими нотками, но именно это могло помочь…

Ярослав тер жгущие от долгой работы за компьютером глаза и сражался с желанием пристрелить Лихачева. Из того самого незаконного оружия, лицензию на ношение которого старый маразматик упорно не давал. Права была Ирмская, его собирались в ближайшее время "уйти", и этот жук теперь отчаянно искал место потеплее. Но ни Денис, ни Ярик не собирались обзаводиться таким вот партнером. Инициативному правоохранителю уже намекали из Москвы, что его рабочий энтузиазм несколько избыточен, но, похоже, напуганный видениями голодной старости чиновник проигнорировал вежливое порицание. И теперь Невзоров отчаянно боролся с желанием повторить то же самое, но уже в гораздо более грубой форме. Пока он ещё сдерживался, но терпение медленно и верно подходило к концу.

Звякнувший интерком только добавил раздражения и так не мирно настроенному мужчине, настолько же радушного, как медведь, страдающий зубной болью.

— Ну?!

— К вам посетитель, — Антонина Петровна уже привыкла к периодическим бзикам начальства и относилась к ним философски, за что сам Ярослав её безмерно уважал и потом, отойдя от очередного заскока буйного темперамента, всегда извинялся.

— Пошлите его.

— Это женщина, — уточнила секретарша, словно для Невзорова это играло какую-то роль.

— Вежливо пошлите, — ладно, он был готов сделать определенные скидки, учитывая половую принадлежность отвлекающего фактора.

— Это Агнесса Вацлавна, и она говорит, что знает, как прижать Лихачева.

Он выскочил из-за стола с такой скоростью, что его офисный трон полетел вверх тормашками, сиротливо крутя воздетыми к потолку колесиками.

— Хоть одна нормальная новость за всю неделю, — он втащил немного опешившую от такой экспрессии девушку в кабинет.

— Я тоже рада тебя видеть, — Нешка с некоторой опаской посмотрела на Ярика, который сейчас чем-то неуловимо напоминал безумного ученого, готового в любой момент воскликнуть: "Я понял, в чем была ошибка!" и с новой силой начать смешивать марганцовку с серной кислотой, искренне потом удивляясь, почему это все рвануло.

А Ярослав же с недоумением косился на запакованную в стильный деловой костюм девушку. Не сказать, чтобы неброский макияж и изящная прическа так уж изменили её, но Агнесса казалась какой-то чужой и ещё более отдаленной. И хотя узкая юбка в сочетании с высокой "шпилькой" делала ноги просто неприлично длинными, а тонкий пояс подчеркивал талию, при взгляде на которую могли удавиться от зависти анорексичные модели, такая Нешка ему не понравилась. Слишком уж похожа на тех, с кем он ежедневно сталкивается, своеобразная хищница в привлекательной упаковке.

— По какому случаю парад? — Невзоров предложил девушке присесть, но она только качнула головой, намекая, что не прочь постоять.

— Общалась с сильными мира. Но сейчас не об этом. Я могу сделать так, чтобы Лихачев уже завтра подписал вам лицензию и принес сюда лично, ещё и извинившись за задержку, — она подняла руку, не давая Ярославу себя перебить. — Кроме того, подогнать два очень выгодных контракта, прибыль от которых покроет не только все убытки, которые вы понесли из-за не подписания разрешения, и существенно улучшит материальное положение. Вы получите гораздо большее — безупречную репутацию.

— Таааак… То-то я смотрю, ты имидж сменила. Договор с собой? Надеюсь, ты прогрессивна и кровью можно не подписывать? — он присел на край стола, размышляя, чем вызвана такая щедрость. Да, в последнее время они сблизились, но не до такой же степени…

— Нет, достаточно твоего автографа обычной ручкой, но в ЗАГСе.

— Извини? — Ярик был уверен, что доработался до слуховых галлюцинаций.

— За все это мне нужно всего ничего. Ты на мне женишься.

— А, может, лучше все-таки кровью подпишем? — хотя слова были и предельно понятны, да и шутки в голосе девушки он не уловил, Невзоров не мог поверить в то, что она на полном серьезе предлагает ему "суповой набор".

— Это уже твое дело, я претендую только на руку, душой располагай по собственному усмотрению, — Нешка растянула губы в легкой улыбке и тут же вернула серьезность лица. — А теперь серьезно. Мне нужно в ближайшее время вступить в брак, а тебе — решить проблему с Лихачевым. То, что я предлагаю, поможет нам обоим.

— Слушай, я до сих пор не могу поверить, что это не идиотский розыгрыш, — по лицу Ярика было заметно, что он действительно в некотором замешательстве. — Сядь и расскажи нормально, зачем тебе срочно брачеваться? И насколько срочно?

Девушка решила не напрягать его сверх необходимого, все-таки, услышать такое предложение от той, кого знаешь несколько недель, а апофеозом вашего интима было избиение со стороны девушки и совместное ковыряние в грязи лунной ночью, несколько неожиданно. О поцелуе Неша умышленно не вспоминала. Потому она прошла ближе к потенциальному жениху и устроилась в кресле для посетителей.

— Чем быстрее, тем лучше, — заметив взгляд мужчины, на секунду опустившийся на её талию, Агнесса хмыкнула. — Ход мыслей почти верный, только я не беременна.

— Мишка? — теперь до него, наконец, дошло. О той волне злости, которую почувствовал за секунду до этого, Ярослав предпочел не думать. — Разве для опекунства обязательно нужна полная семья?

— Нет, но она нужна для усыновления, — Нешка, пользуясь прикрытием стола, сбросила узкие туфли. Все-таки при внешней красоте и эффектности, обувь от итальянских дизайнеров крайне неудобна…

— Зачем тебе его усыновлять? Возьми на воспитание и никаких проблем, — Невзоров вернул свой стул в нормальное положение, но присаживаться не стал, предпочитая пройтись по кабинету. Ему всегда лучше думалось в движении. — Это же не просто позаботиться о мальчике, включение в список наследников, смена документов…

— Я все это прекрасно понимаю. Если тебя интересуют юридические тонкости, это к Еве, мои дела ведет она. От тебя же нужно принципиальное согласие.

— Пока не объяснишь, зачем тебе это, я вообще никакого ответа дать не могу.

— Хорошо. Скажу честно, на эту мысль меня натолкнула Марина. Это для меня или тебя различие между опекунством и усыновлением заключается в документах и прочем бумагомарательстве. Без разницы, в каком качестве останется Миша, я буду любить и защищать его, что в одном случае, что в другом. Но для самого мальчика будет принципиально, кто он — просто воспитанник или сын. Я не хочу, чтобы у него появились какие-то сомнения и комплексы относительно собственной "достойности" стать членом семьи.

Ярослав внимательно слушал доводы Агнессы, и понимал, что согласен с ней по всем пунктам. Для ребенка важно знать не только, что есть, кому о нем позаботиться, но и сознавать свою нужность. Быть частью чего-то, а не просто кусочком уже несуществующей семьи, не оставаться под чьей-то опекой для "галочки". Но вот был ли он сам готов к такой ответственности…

Невзоров предполагал, что, скорее всего, когда-нибудь и у него будет семья, возможно, и дети. Но все это было настолько гипотетически и через неопределенное время, что сейчас не мог понять собственного отношения к предложению Нешки. Да, он уважал её за то, что она делает и кем является, кроме того, убедился, что из его обычных сексуальных предпочтений существует такое вот высокое хрупкое исключение. Но жить вместе, даже какое-то время… Кстати, о птичках.

— Сколько времени продлиться наш брак? Или это будет бессрочное соглашение? — раз уж она сама выбрала такой тон, то Ярик его поддержал.

— Конечно, нет. Я понимаю, что со временем ты захочешь создать собственную семью, и не претендую на роль постоянной супруги. Думаю, три месяца вполне хватит.

— А если нет?

— Тогда мы продлим наш контракт, — она так спокойно говорила о вступлении в брак, как о заключении сделки по купле-продаже, что Ярик ощутил себя предметом. — Со своей стороны могу гарантировать помощь и поддержку в бизнесе. Как ты уже, наверное, убедился, у меня есть определенные связи, и решить твои проблемы особого труда не составит.

— Это я уже понял, — он остановился перед Агнешкой и наклонился так, чтобы без помех смотреть ей в глаза. — Почему я? Ведь у тебя явно был не один претендент на примете, почему ты обратилась с этим предложением ко мне?

— Потому что для тебя это тоже выгодно. Я помогаю тебе, ты — мне. Кроме того, насколько знаю, ты не обременен постоянными отношениями, так что никто от этого не пострадает.

— Прямо не предложение, а мечта, — задумчиво протянул Невзоров, пытаясь вспомнить об этих самых "отношениях" со стороны Ирмской. Были определенные намеки, но никаких подтверждений наличия любовников не нашлось. Это хорошо, потому что носить развесистые рога ему не хотелось, и так в последнее время шея ноет, а тут дополнительная тяжесть. — Только одно замечание — ведь мне тоже придется усыновлять Мишку.

— Нет. Законодательно разрешено выступать в качестве усыновителя одному из супругов. От тебя понадобится только принципиальное согласие. Никаких пометок в паспорте и смены фамилии и отчества для него.

— Ты предусмотрительна.

— Да. Но я не сказала главное, почему прошу помочь именно тебя. И Миша, и Марина испытывают к тебе привязанность, а, в данном случае, это самое главное. Мне не хотелось бы обеспечивать им дополнительный стресс, представляя в качестве мужа совершенно незнакомого человека.

— Понятно. Просто ради интереса — что ты сделаешь, если я откажусь? — он ещё не принял окончательное решение, но с каждой секундой все отчетливее понимал, что согласится.

— Это твое решение, поэтому никак давить или мстить за это не буду. Я найду того, кто согласится, — Неша смотрела спокойно, отчего Ярик почувствовал раздражение. Это получается, что ей все равно — он или другой?!

— Я тебя понял. А теперь мои условия. О причине заключения брака никто не должен знать.

— Само собой разумеется.

— Мы заключим брачный договор, чтобы избежать потом каких-либо споров и недопонимая, — Ярослав внимательно следил за выражением её лица, но Агнесса была раздражающе спокойна и собранна.

— Полностью согласна.

— Жить будем вместе.

— Исключено, — на этом пункте девушка подняла подбородок выше, собираясь стоят насмерть по такому принципиальному вопросу. — Для всех окружающих мы будет идеальной семьей, но я против совместного проживания.

— Почему? — мужчину такая постановка вопроса не устраивала, и он не собирался уступать, но доводы второй стороны тоже нужно было выслушать.

— Как мы уже решили, брак будет иметь определенный срок годности. Как бы мало ты не контактировал с детьми, они все равно успеют привязаться. Поэтому, после того, как мы тихо и аккуратно разведемся, и у Марины, и, особенно, у Мишки, будет психологическая травма. Тем более у Миши. Представь ситуацию — тебя взяли в семью, а через пару месяцев она распадается. Не удивлюсь, если мальчик начнет искать причины в себе.

— Нам в любом случае придется быть вместе какое-то время, — чем сильнее она возражала, тем больше Ярику хотелось настоять на своем.

— Почему ты так думаешь?

— Если не ошибаюсь, те, кто занимается проверкой усыновителей, должны увидеть и дом, и семью, в которую отдают ребенка. Не думаю, что отдельное проживание одного из супругов их обрадует, — довольный найденной лазейкой в логике Нешки мужчина скрестил руки на груди, ожидая ответа.

— Об этом я как-то не подумала… — призналась Агнешка, нахмурившись. — Ты прав. Ну что ж, значит, просто нужно будет свести общение к минимуму. Думаю, против этого ты не будешь?

Он неопределенно пожал плечами, не соглашаясь, но и не отказываясь.

— Хорошо, этот вопрос прояснили, ещё что-то? — девушка поднялась.

— Да, — Ярослав успел перехватить её до того, как она успела направиться к выходу. — За время нашего брака никаких хождений "налево".

— Это тоже включить, как один из пунктов контракта? — она приподняла брови, предлагая конкретизировать.

— Да, — раз уж предложил, то пришлось соглашаться. — Не против, если сам договор составит Ева? Не нужно посвящать в это лишних людей, — Ярик провел ладонью вдоль её спины, но не стал хаметь, опуская руку на попу.

— Исключительно — "за", — она все-таки вывернулась, хотя мужчина и не понял, как именно. Нужно будет у неё пару уроков в спортзале взять, что ли, а то прям стыдно становится…

— Ну, раз мы решили все спорные моменты, то я согласен, — кивнул он, чувствуя себя при этом как-то не уютно, словно он на несколько минут поменялся местами с женщиной…

Тишина была такой гнетущей и оглушающей, что Агнешка покосилась на дисплей мобильника. Вроде, соединение не прервалось…

— Странно, я же грибной жульен не ела, откуда бы взяться галлюциногенам? — наконец, подала голос Ева, когда Ирмская уже приготовилась звонить Денису, чтобы тот выводил жену из глубокого обморока.

— Дорогая, я совершенно серьезно.

— Извини, мне тут послышалось, что ты замуж за Ярика собралась, — уточнила Романовская, все ещё не веря собственным ушам. — А что на самом деле?

— А на самом деле — тебе не послышалось, — Нешка поймала себя на том, что сидит на столе, помахивая туфлей. Дааа… Они ещё в ЗАГС не сбегали, а дурные привычки Невзорова она уже переняла. Раньше Агнессе и в голову бы не пришло так вести себя на рабочем месте. Вот оно, тлетворное влияние.

— Что у вас там происходит вообще?! — похоже, что Ева была несколько раздосадована собственной неосведомленностью. — Какой-то старый козел не дает покоя моим мальчикам, теперь ещё и вы с Яриком под венец собрались!

— Не переживай, козел уже прочувствовал свою неправоту и больше докучать не станет, — девушка встала-таки со столешницы и поморщилась от боли в натертой пятке. — Слушай, как ты каждый день на каблуках бегаешь? Это же пытка…

— Привычка. И потом, была бы ты ростом с клопа, тоже быстро бы научилась. Не уходи от темы, за каким чертом вы хотите почтить автографами амбарную книгу? Извини, но во внезапно вспыхнувшую страсть я не поверю, — Ева была полна решимости, если не удержать друзей от совершаемой глупости, но хотя бы понять их мотивы.

Агнешка, как могла, смягчила рассказ о произошедшем, но под конец подруга все равно уже отчетливо шмыгала носом, сочувствуя Мише.

— Ев, прекрати, иначе найду другого юриста. Тебе же нельзя сейчас нервничать.

— Поверь, от незнания дергаешься ещё сильнее. Как я теперь понимаю сестру, — уже куда-то в сторону пробормотала Романовская, но вроде бы успокоилась. — Хорошо, твои мотивы понятны, а как ты Ярика уломала? Он же из тех, кто, пока живой — ни-ни!

— Просто предложила выгодные условия, вот он и согласился.

— Надо же, а я, как дура, по большой любви замуж вышла…

— Эээээ?

— Нет, Дениса сейчас дома нет, — сразу же поняла намек Ева. — Ладно, вы люди взрослые и, будем надеяться, разумные, как именно мылить веревку, разберетесь сами. Что нужно от меня?

— Грамотно составленный брачный контракт, предварительно мы все обговорили. Суть — все, что мое останется моим, все, что его — соответственно, его.

— А совместно нажитое? — в Романовской уже проснулся почуявший дух наживы адвокат.

— У нас брак на три месяца, сомневаюсь, что за это время мы что-то наживем, — Нешка пожала плечами, словно подруга могла её видеть.

— И совершенно напрасно, — по голосу Евы можно было сказать, что девушка в возмущении от такого легкомыслия. — А если кто-то из вас получит наследство? Его же потом делить нужно будет!

— Ты же знаешь, что я девушка не бедная, и мне такое благо вряд ли грозит. Так что, если Ярославу и достанется комплект стульев от внучатого племянника троюродной сестры его бабки, то пусть распоряжается им самостоятельно.

Момент тишины повторился, теперь, видимо, адвокатша пыталась представить такое витиеватое родство.

— Иногда даже мне хочется тебя стукнуть, так что уже сочувствую Невзорову, — в конце концов, вздохнула Ева. — Хорошо, я поняла, что вы от меня хотите, сейчас набросаю предварительный вариант и сброшу по электронке.

— Спасибо, дорогая. Заплачу по двойному тарифу.

— Ты меня такими словами и действиями не оскорбляй. Денис с Ярославом друзья и почти что братья по духу, так что мы с тобой теперь практически родственницы. Обижусь.

— Хорошо, тогда что ты хочешь?

— Ой, ты такой вкусный лимонный пирог делаешь. Хочу такой. Нет, два! — тут же исправилась Романовская.

— Кушаем мы по-прежнему хорошо? — хмыкнула Нешка, только вчера выслушавшая от подруги нытье, что скоро из-за её хомячьих щек не будет видно ушей.

— Не рви мне душу, — вздох был настолько тяжел, словно в нем была вся мировая скорбь. — Я теперь, как саранча — если не сплю, то ем…

— Это скоро пройдет, — поспешила Агнесса успокоить расстроенную подругу. — Наверное…

— Вот и я о том же. Кстати, гордись, ты разговариваешь с ведьмой.

— Это твой личный вывод или кто-то данным титулом наградил?

— Понимаешь, я однажды пригрозила тогда ещё не мужу рождением двойни.

— И?

— И сегодня УЗИ показало, что я — то ли пророчица, то ли каркуша, — было заметно, что Ева ничуть не тяготиться этим званием.

— Я так за тебя рада, — Нешка действительно была счастлива, что у подруги, наконец-то все сложилось. Они обе пережили не самые удачные первые браки, но, похоже, что у неё самой и второй вряд ли будет намного лучше. Во всяком случае, здесь она сама ставит четкие условия, что уже хорошо. — Денису сказала?

— Ну, мы там вместе были, так что он опять узнал все даже раньше меня самой.

— И какая у него была реакция? — эта пара складывалась у неё, можно сказать, на глазах, и Нешка даже в чем-то сочувствовала Романовскому, зная неугомонный характер его супруги.

— Обычная. Никаких криков радости, обмороков и картинных падений на колени, — Ева хмыкнула. — Правда, потом все равно поругались, потому что он попытался запретить мне преподавать. Теперь вот прочувствовал свою вину и уехал за чем-то вкусным, чтобы меня задобрить.

Они ещё немного поболтали о женском, а именно — перемыли кости всем знакомым и не очень, после чего погрузились в обсуждение насущных проблем. Неизвестно, сколько бы продолжалась эта беседа, если бы Ева не захихикала:

— Ой, мой вернулся с презентом.

— Торт? Фрукты?

— Хуже. Охапка ромашек. Наверное, он считает, что я теперь полностью всеядна. Все, пойду любимого встречать, ласково пожурю, плешку проем… Короче, каждодневные женские хлопоты. Часика через полтора… — она осеклась, немного подумала и исправилась. — Нет, часика через три лови предвариловку.

— Хорошо, все поняла, беги, раба любви, — рассмеялась Нешка, уже слушая гудки.

У Евы была уникальная особенность — в каком бы гнусном настроении не была Агнесса, подруга всегда могла её развеселить. Но сейчас даже беседа с Романовской помогла всего на несколько минут. Неша не могла отделаться от мысли, что совершает большую глупость, но и другого выхода из ситуации тоже не видела.

Она решила пока не говорить детям о браке. Что такое фиктивное соглашение они все равно не поймут, да и ни к чему им с юного возраста узнавать такую неприглядную правду жизни. Но как-то обозначить статус Ярослава тоже нужно. Лучше всего будет сказать, что Ярослав Андреевич пока поживет с ними на время ремонта в недавно купленном доме. Агнешка терпеть не могла врать, тем более, близким, но какой ещё найти выход из этой ситуации, не знала.

Зато прекрасно чувствовала напряжение между ними и понимала, что, рано или поздно, оно найдет выход. Но спать с Ярославом было бы вообще вопиющей глупостью, хотя, с точки зрения легенды об их браке, и целесообразно. Черт, похоже, что она совсем запуталась во всем этом…

— … объявляю вас мужем и женой!

Потолок дворца бракосочетаний не рухнул, херувимы тоже не запели, только под открытым по случаю духоты окошком раздавалась темпераментная брань двух дворников, делящих сферы влияния. Но разговор велся на каком-то из певучих языков Средней Азии, так что даже расширить лингвистический диапазон новыми познаниями в русском матерном не получилось.

Сама церемония прошла до того скучно и обыденно, что Нешка во время неё едва не задремала с открытыми глазами. Чем был занят Ярослав она не знала, но тоже вряд ли, затаив дыхание, внимал откровениям тетеньки в посверкивающем люрексом костюме. Сама Агнесса посчитала излишним наряжаться в белое платье, тем самым присваивая себе амплуа девственницы, и прибыла на торжество в элегантном нежно-голубом платье длиной до колена. Ради такого случая она снова встала на нелюбимые каблуки, учтя предыдущие ошибки — теперь это были босоножки, так что за сохранность пяток девушка уже не опасалась. Ярик также пренебрег особо торжественным видом, остановив выбор на светлых брюках и рубашке с коротким рукавом, и теперь пара смотрелась скорее приглашенными, отбившимися от свадебного стада, чем, собственно, молодоженами.

На то, чтобы утрясти все бюрократические и юридические проволочки, ушло в общей сложности пять дней, за которые Ирмская просто извелась, потому что недобрая инспектор звонила каждый день и требовала передать Мишу ей для определения его в детский дом. От этого Нешка вообще перестала спать, пока два дня назад приехавший подписывать контракт Ярик не уперся:

— Одно дело фиктивный брак, совсем другое — жениться на трупе. Ты когда спала последний раз?! — полюбовавшись на неопределенное пожимание плечами, он уточнил. — А ела?

Ответ остался неизменным, так что, воспользовавшись её неспособностью сопротивляться, Невзоров отвез Агнешку к ней домой и передал с рук на руки домработнице, со строгим наказом запереть в спальне, предварительно убрав оттуда все средства связи. Но такие жесткие меры не потребовались — едва раздевшись и упав на кровать, девушка провалилась в сон, который к её искреннему удивлению продлился почти двенадцать часов.

Как ни странно, но за эти дни она ни разу не проводила параллели с первой свадьбой. Тогда это было пышное торжество, которое ей, застенчивой и немного замкнутой девочке, только-только закончившей школу и стеснявшееся собственного будущего мужа, совершенно не понравилось. Из почти трехсот приглашенных она знала, в лучше случае, полтора десятка и просто терялась среди этой незнакомой толпы. Именно поэтому сейчас она и настояла, чтобы роспись происходила в будний день, не желая пересекаться с табуном подвыпивших гостей и замученных торжеством "молодых".

Агнесса была благодарна Ярославу не только за согласие помочь, но и за поддержку. Именно он взял на себя все вопросы касательно договора с ЗАГСом, где их упорно отправляли на испытательный шестинедельный срок для проверки своих чувств или требовали справку от врача, в которой указывалась бы конкретная неделя, оправдывающая такую спешку. Наверное, от фразы будущего мужа:

— Да какая там неделя, когда ребенку через полгода двенадцать исполнится?! — у принимающей заявления ещё несколько дней дергался глаз.

То ли этот факт, то ли другой "аргумент" в конвертике, но, скрепя сердце, современные служительницы Весты дали добро на их брачевание в любой удобный для молодоженов день.

И теперь, стоя пред суровым ликом дамы, которой дольше бы подошло зачитывание приговоров по особо тяжелым статьям, Нешка чувствовала, что что-то изменилось. Вот только в какую сторону, она ещё окончательно не поняла…

Этот день вообще не был каким-то особенным. Единственное отличие — Маришка сегодня осталась дома, чтобы Мишка, который пока ещё ни разу не ночевал со своей новой семьей, чувствовал себя немного комфортнее, знакомясь с Алевтиной Эдуардовной, домработницей тире няней и обживал новую комнату.

Обменявшись кольцами, которые они ещё до этого пообещали не носить, а если спросят причину — врать про острый приступ аллергии на металл, свежеиспеченные супруги отправились к той самой инспекторше, встретившей их почти так же радушно, как сибиряки — хозяина тайги. Только вместо полноценных вил почтенная женщина держала вилку, которую собиралась вонзить в маринованный помидор.

— У нас обеденный перерыв, — рявкнула она так, что несчастный овощ, казалось, ещё больше усох и скукожился.

— Приятного аппетита, — Нешка не успела заговорить, как взял слово тот, кто теперь носил официальное звание её супруга. — Мы тут пришли поделиться своей радостью.

— А вы кто такой? — похоже, что даже харизма Невзорова не смогла пробиться через броню инспекторши. — И ещё раз повторяю — у нас обеденный перерыв, прием возобновится с двух.

— Вы ещё не знаете, какая у нас радостная новость. Любимая, ты говорила, что именно эта милая дама занимается вопросами нашего будущего сына? — от этого вопроса поперхнулась воздухом не только "милая" дама, но и молодая жена. — Так вот, мы специально поторопились со свадьбой, чтобы вы не перетруждались и могли отдать нам мальчика, сосредоточившись на других детях, — закончив речь, он поцеловал Агнессу в шею, ласково скользнув губами вдоль точеного плеча, подчеркнутого тонкой бретелей платья.

Лицо инспекторши налилось нездоровой синевой, даже очки немного запотели. В сочетании с цветом волос "Страстный рубин" это смотрелось настолько жутко, что даму следовало бы демонстрировать в детской комнате милиции для убережения заблудших чад от новых правонарушений. Потому что вряд ли кто-то из них захотел бы ещё раз столкнуться с этой почти демонической личностью.

— Совершенно верно, — Нешка решила не отставать в лицедействе и, повернувшись к Ярославу, потерлась щекой о его подбородок, хотя каждое прикосновение и отдавало слабостью в коленках. — Мы не хотели афишировать свои отношения раньше времени, но решили поторопиться, сами понимаете… — ладонь Ярослава скользнула по её голой руке, остановившись на локте, только кончики пальцев тихонько поглаживали чувствительную кожу внутренней стороны предплечья, вызывая у девушки блуждание мурашек не только по спине, но и по всему организму.

— Как вы докажете, что брак не фиктивный? — дама забыла об обеде, судя по кровожадному взгляду, собираясь сожрать этих неугодных, дерзнувших попытаться возразить и сопротивляться правильной работе бюрократической машины.

— Мммм… Прямо здесь и сейчас?

Нешка отвернулась, уткнувшись носом в его плечо, чтобы не расхохотаться от выражения лица инспекторши, до которой дошло, о чем именно говорит Невзоров. А пахло от Ярика чем-то свежим и очень приятным…

— Вы что себе позволяете?! — теперь, казалось у неё и волосы зашевелились, разве что не потрескивая в приступе гнева.

— Мы?! — он даже приложил ладонь к груди в искреннем возмущении. — Но ведь вы сами спрашивали доказательства… — Дальше он продолжать не стал, поняв, что ещё пара фраз и его ткнут вилкой в глаз. — Поэтому мы вам оставим пакет необходимых документов. А чтобы вы не напрягались, мы их уже завизировали. А то, мало ли, какая-нибудь секретарша потеряет или положит не туда…

Только когда машина выехала с парковки департамента, Ярик и Нешка дали волю смеху. Пришлось даже притормозить у обочины.

— Почему у неё было такое лицо? — с трудом отдышавшись, смог спросить он. Перед мысленным взглядом снова возник образ инспекторши, смотревшей на них, как на извращенцев, собирающихся прямо у неё на виду доказывать, что их брак настоящий, а никак не фиктивный.

— Она меня за что-то ненавидит, вот и пыталась оторваться, а тут такая досада — оказывается, я уже замужем, — Агнесса аккуратно промокнула выступившие слезы. И хотя она понимала, что в этом веселье есть нотки некоторой истерии, но облегчение от сознания, что почти все позади, и эта мегера теперь не сможет помешать усыновить Мишутку, было настолько сильным, что девушка позволила себе немного отпустить самоконтроль.

— Ей бы где-нибудь в колонии строго режима работать, а то такой энтузиазм зря пропадает, — качнул головой Ярослав, вновь выезжая на дорогу.

Но путь их оборвался буквально через несколько сотен метров — собиравшиеся с самого утра темные тучи, наконец, разродились грозой. И без того тяжелый влажный воздух, давивший, как мокрое шерстяное одеяло, стал настолько густым, что, казалось, первые капли не падают, а медленно опускаются на землю. Но уже через несколько секунд они превратились в сплошную стену дождя, до того плотную, что видимость упала практически до нуля. Вдобавок, поднялся штормовой ветер, почти пополам сгибавший деревья, и Невзоров впервые пожалел, что этот город настолько зеленый — посадки здесь были по обе стороны дороги, так что риск оказаться придавленным упавшим стволом резко возрастал.

— Метров через сто будет проезд направо, там арка во двор, лучше поверни, — в резко посерьезневшем голосе Нешки не было характерных командных ноток, но, в любом случае, Ярослав послушался бы — теперь в общем потоке низвергающейся воды все чаще мелькали довольно крупные градины.

Тяжелый автомобиль пробивался по дороге, как ледокол сквозь торосы Охотского моря — ливневая канализация не справлялась с таким количеством осадков, и уровень воды доходил уже почти до середины колеса. Хорошо, что машин на проезжей части оказалось мало, при таких условиях можно было просто не заметить двигающийся по "встречке" автомобиль. С трудом рассмотрев тот самый поворот, о котором говорила Неша, Ярик свернул во двор, который оказался вопиюще бетонно-асфальтовым и остановился за углом, скрывшись от посторонних глаз за пандусом черного входа магазина бытовой техники. Конечно, от дождя такое ненадежное укрытие не спасало, но уменьшало вероятность попасть в ДТП.

— Интересно, это надолго? — девушка попыталась дозвониться домой и предупредить няню, чтобы она ни в коем случае не пускала Маришку полюбоваться на грозу. Хотя, в отличие от мамы, девочка и не боялась разгула стихии, но у Нешки холодело в груди каждый раз, когда кроха с восторгом наблюдала за пляской молний через окно балкона. Но сеть, похоже, вырубилась из-за непогоды, а раздавшийся совсем рядом грохот, в котором, помимо привычных для грома ноток, было что-то, напоминающее звук рвущегося метала, заставил вздрогнуть и уронить телефон.

— Неш, ты чего? — Ярик с недоумением смотрел за какими-то дергаными движениями Агнессы, которая наклонилась, чтобы поднять мобильник.

— Все хорошо, — она покрепче сжала дрожащие пальцы на черном пластике аппарата, пытаясь дышать медленно и размеренно. Правда, это не особо помогало. Грозы она боялась с детства, откуда именно взялся этот несколько иррациональный страх, девушка не знала, но предпочитала находиться в это время в помещении. Автомобиль не казался ей достаточно надежным укрытием, и Неша продолжала мелко вздрагивать от звука грома.

— Понятно, — Ярик почти силой повернул её, поймав взгляд испуганных глаз с расширенными зрачками на побледневшем лице. — Не бойся, здесь безопасно. Ты пошла со мной ночью проверять территорию, а теперь дергаешься от грозы?

— Там было не так страшно, — она попыталась улыбнуться, но получился какой-то немного перекошенный оскал. Сама того не заметив, Нешка вцепилась в его запястья, бросив телефон на консоль.

— Давай попробуем по-другому, — он аккуратно развел её сжатые пальцы и положил одну руку себе на грудь, прижимая сверху собственной ладонью. Вторую же Ярик устроил на ямке в основании её шеи, потихоньку поглаживая ключицу в вырезе платья. — Дыши в такт со мной.

Через пару минут такой успокаивающей гимнастики девушка почувствовала, как паника потихоньку уходит, уступая место совсем другим ощущениям. В том месте, где мужские пальцы касались её тела, кожа начала гореть. Острые иголочки нарастающего возбуждения расходились от горла вниз, заставляя напрячься грудь, потом медленный поток опустился на живот, обжигая нервные окончания и сбивая только-только успокоившееся дыхание. Тщательно подавляемое желание проснулось настолько быстро и неожиданно, что Агнешка даже не надеялась его скрыть. Тем более, что у Ярослава явно были те же самые проблемы. Тугие, резко очерченные мышцы на руках напряглись, а грудь под её ладонью начала двигаться все тяжелее.

Она не стала ждать, когда он сделает первый шаг. Надоело быть всегда здравомыслящей и тоскливо-правильной. Поэтому Агнесса сама наклонилась к его лицу, пока между их губами не остались какие-то считанные миллиметры. Ярослав не двигался, хотя такое ожидание просто убивало. Ему хотелось сгрести девушку в охапку и прижать так тесно, как это только возможно, чтобы она чувствовала его всем телом, знала, насколько он её хочет. Но она должна сама решиться, чтобы потом не было никаких вопросов и претензий. Не то, чтобы он их опасался — ещё чего! Мужчина был уверен, что сможет дать ей столько, сколько она сможет выдержать. И дело тут не в опыте и самомнении, Ярик по наитию понимал, что в сексуальном плане они не просто совместимы, а гораздо, гораздо больше.

— Мы в центре города, два часа дня, — её шепот обжигал губы, заставляя до хруста сжимать пальцы, чтобы не дернуть девушку на себя, накрывая рот поцелуем.

— Да, — вместо нормального голоса получился какой-то скрип. — Сейчас сильный дождь и рядом никого нет.

— Хорошо, — она едва слышно выдохнула это слово, перед тем, как прижаться к нему так близко, насколько позволял ремень безопасности, впившийся в грудь. Нешка немного повернула голову и лизнула какую-то точку у него за ухом, оказавшуюся донельзя чувствительной. — Потому что мне как-то все равно, — губы проследили линию его челюсти, перешли на подбородок.

Не успела она произнести последнее слово, как рот обожгло почти жестоким поцелуем. В ласках мужчины не было нежности, скорее, раскаленная добела страсть. Но Нешке и не нужна была трепетность, сейчас ей хотелось, чтобы Ярослав заставил забыть вообще обо всем. Чтобы все проблемы, нерешенные вопросы и мелкие неприятности ушли куда-то далеко-далеко до тех пор, пока она сама не захочет о них вспомнить. И у него это получалось прямо-таки замечательно. Например, душащий захват ремня безопасности она ощутила только, когда Ярик щелкнул замком, освобождая девушку от уже ненужного приспособления.

Перетащить её к себе на колени оказалось делом нескольких секунд, и Нешка оказалась сидящей на нем верхом. Она отреагировала на это лишь гортанным стоном, когда мужские пальцы плотно обхватили ноющую грудь, сминая тонкий шелк, не позволяющий ему ощутить нежность кожи. Сказать что-либо девушка не смогла бы при всем желании — её рот так и не отпускали, мучая то легкими, почти невесомыми поцелуями, то гораздо более страстными, на грани укусов, от которых болели губы, но она сама не давала Ярославу отстраниться, с жадностью отвечая на все выпады его языка. Где-то на границе слышимости раздавался грохот грозы, уже ничуть её не пугающий. Можно подумать, Нешке позволили бы на неё отвлекаться…

Ладони Ярика уже давно спустились на её ноги, сбросив туфли, скользя вверх по бедрам и прижимая к себе. Измявшееся платье только мешало, поэтому Агнесса сама нетерпеливо дернула замочек "молнии" и стащила тонкие лямки, обнажая едва прикрытую бледно-бирюзовым кружевом грудь. Если до этого у мужчины ещё и были мысли отстраниться, быстренько доехать хоть куда-нибудь, но чтобы там была кровать, то теперь это казалось ненужной глупостью. Особенно, когда девушка надавила на него своим телом, впечатывая четко выделяющиеся под бельем возбужденные соски ему в кожу, и, опустив ладонь вниз, откинула сиденье.

Проворные тонкие пальчики расстегнули пуговицы на его рубашке, стаскивая и сминая мешающую ткань, но Ярослав не дал ей и дальше вести. Захватив оба запястья, он слегка оттолкнул Нешку, усаживая на себе. От этого движения она ещё теснее прижалась к его паху, заставив мужчину выругать сквозь зубы. Но он все равно нашел в себе силы оторваться от вспухших, покрасневших губ и посмотреть ей в глаза, уже не скрывая степени своего возбуждения. Хотя, учитывая её позу, для самой девушки это точно не было неожиданностью.

— Не думай, что после этого мы снова будем вести себя, как друзья и соседи, — по голосу можно было предположить, что Ярика в этот момент душили. Да и девушка не торопилась ему помогать в разговоре, ерзая самым провокационным образом. — Ты меня поняла?

Она ничего не ответила, только хмыкнула, забрасывая свое колено ему на плечо. Как она могла комфортно чувствовать себя в такой замысловатой позе, волновало мужчину довольно долго. Целых пару десятых секунды. Потом мыслей, ни умных, ни правильных, не осталось вообще. Ярослав потянул её на себя, опуская так, чтобы можно было без проблем касаться губами кожи, пока ещё прикрытой полупрозрачным бельем. Поднявшись выше, он провел языком по линии её горла, всем телом ощущая пробиравшую девушку мелкую дрожь возбуждения.

Нешке до зуда в ладонях хотелось пробежаться пальцами по его груди, легко царапнуть маленькие кружки мужских сосков, а потом ниже, погладить живот, прослеживая рельефные мышцы. Она знала, что Ярослав в хорошей физической форме, но даже не представляла, насколько его тело окажется для неё притягательным. Девушка изгибалась, стараясь прижаться к загорелому торсу, почувствовать своей грудью легкую шероховатость теплой кожи, но мужчина не пускал, продолжая удерживать заведенные за спину руки и мучить ласками шею и плечи, покусывая ключицы и, как бы невзначай, пробегая горячим языком по твердым соскам.

Его заводило в ней все — вид, запах, вкус матово-белой кожи, которую хотелось облизывать, смакуя свежую холодноватую нотку, чем-то напоминающую мохито, даже то, что приходилось прикладывать определенные усилия, чтобы удержать тонкие запястья. У Нешки было великолепное тело, стройное, подтянутое, небольшая высокая грудь, красоту которой не могла скрыть одежда, тонкая талия. Единственным, что выдавало в ней не девушку, а рожавшую женщину, были округлые бедра, но они только добавляли ей эффектности и чувственности.

Вдоволь помучив самого себя, Ярослав одной ладонью зажал ей руки, а второй, с нажимом погладив по впадинке позвоночника, провел вверх, расстегивая лифчик и зубами по очереди потянув тонкие лямки, позволяя кружеву медленно сползти с груди. Агнесса зашипела от этого неспешного скольжения, тонкая мягкая ткань сейчас почти до боли царапала возбужденные соски.

— Не мешай мне, — это было единственным, то смог выдавить из себя мужчина, отпуская её запястья и обеими ладонями обхватывая нежные полушария, дразня чувствительную кожу круговыми движениями больших пальцев. Он внимательно следил, как Неша кусает себе губы, стараясь сдержать стоны, и это его совершенно не устраивало. Ярик сел повыше, сбрасывая прижимающее его бедро, практически укладывая девушку поверх себя, и начал крепко, практически до синяков, целовать её шею, продолжая пальцами теребить соски. Мучительно медленно спустился вниз, пока губы и язык не сменили ладони, не пропуская даже малейшего участка груди. Когда его зубы осторожно сомкнулись на правом соске, Агнесса вздрогнула от раздавшегося совсем рядом раската грома и негромко вскрикнула.

— Прости, — Ярослав, как мог, постарался загладить невольно причиненную боль, зализывая мгновенно потемневший след укуса. Девушка только шикнула на него и, толкнув обратно на сиденье, немного сдвинулась, освобождая место для маневра. Он попытался помочь расстегнуть ремень на своих брюках, но Нешка перехватила его запястья и завела за голову, намекая, что он только мешает. Она специально медлила, поглаживая его пах то, едва касаясь и осторожно, то с нажимом, отчего Ярик выгибался всем телом и старался ругаться хотя бы про себя, а не вслух.

Неизвестно, сколько бы продолжалась такая пытка, если бы мужчина не посмотрел за окно и не понял, что дождь потихоньку начинает стихать. А терпения уже просто не оставалось, поэтому, не обратив внимания на недовольную гримаску девушки, он отвел тонкие пальцы и сам освободился от одежды. Яр скользнул ладонями по её бедрам, сминая и так уже скомканную ткань, и, подцепив крохотное недоразумение, которое кто-то мог назвать трусиками, стянул их по гладким ногам, не отнимая рта от губ Неши.

О презервативе он вспомнил в последний момент, что для Невзорова вообще было крайне не характерно, все же нащупав в портмоне заветный квадратик. Но девушка все-таки отобрала у него кусочек фольги и сама, медленно и искушающе, помогла надеть средство защиты. Едва дождавшись, когда она закончит эту пытку, Ярик перехватил узкие ладони и, опустив их переплетенные пальцы на её попку, медленно опустил на себя, до ломоты стискивая зубы от ощущения тугого тепла женской плоти. Нешка не дала ему подняться, удерживая собственным телом и задавая свой ритм. И, как ни странно, ему нравилось такое легкое доминирование. Во всяком случае, с ней он готов иногда меняться ролями и быть пассивом в сексе.

Все-таки нарушив запрет на прикосновения, он потянулся ладонями к её волосам, вынимая заколку и освобождая темные пряди. Ярослав никогда не видел более эротичного зрелища, чем двигающаяся на нем женщина, с мерцающей сквозь распущенные черные локоны бледной кожей. Неша распахнула глаза, поймав его на подсматривании, но только улыбнулась, наклоняясь так, чтобы, не прекращая медленного размеренного скольжения, обвести языком его сосок. Это и стало последней каплей — Ярик, обхватив одной рукой затылок девушки, притянул её для жадного поцелуя, второй же заставил ещё сильнее прогнуться в пояснице, углубляя и ускоряя движения. Агнесса глухо застонала, чувствуя поднимающуюся от кончиков пальцев горячую волну, мелкими разрядами проходящую по всем мышцам, заставляющую изгибаться и корчиться. Она сама теперь уже покрывала его губы короткими жалящими поцелуями, ничуть не стесняясь своей реакции на каждое движение в ней Ярослава. И это настолько было не похоже на ту женщину, на которой он женился, что только добавляло остроты и пикантности.

Яр чувствовал каждое движение, колебание и практически мысль своей любовницы, поэтому точно знал, что и когда ему нужно сделать, чтобы доставить Нешке максимальное удовольствие. Потому он, догадываясь, что причиняет легкую боль, сильно сжал её бедра, делая резкий глубокий выпад, от которого она вскрикнула ему в губы и задрожала всем телом. Мужчина и сам сдерживался из последних сил, поэтому, когда Агнешка конвульсивно стиснула его плоть, тоже глухо застонал, впиваясь пальцами в её кожу, и, понимая, что завтра на ней появятся синяки, все равно не мог заставить себя ослабить хватку.

Длинные пряди лезли в глаза, прилипали к влажному от испарины лбу, но Ярик не пытался отвести волосы, вдыхая аромат кожи Агнешки, которая сейчас бессильно лежала на его груди, пытаясь немного прийти в себя. Не замечаемый до этого прохладный воздух заставил девушку покрыться мурашками, и мужчина обхватил её руками, пытаясь согреть. Говорить не хотелось совершенно, хотя оба и понимали, что теперь многое изменилось. Но, положа руку на сердце, именно к этому все и шло с самого начала. Когда ладони Ярослава поднялись выше, поглаживая лопатки, Нешка резко сбросила с себя его руки и простонала куда-то в шею мужчины:

— Надеюсь, здесь нет камер видеонаблюдения.

— Зато теперь никто не усомниться, что у нас не фиктивный брак, — фраза для поддержания её боевого духа была так себе, но сработала, Агнесса негромко фыркнула и, коротко поцеловав его в подбородок, отстранилась.

— Молодец, во всем ищешь хорошую сторону…

Она поднялась, насколько позволяла теснота салона, поправляя свою одежду. Волосы мешали, путаясь под пальцами, и пришлось небрежно скрутить их в узел, убирая от лица. Ярик же наблюдал за каждым её движением, поражаясь тому, насколько быстро страстная раскованная женщина превратилась в отстраненную ледышку.

— Ты ничего не хочешь сказать?

— Яр, мы взрослые люди, и секс — неотъемлемая часть жизни. Но мне понравилось, — она склонилась, на секунду коснувшись губами его рта. Отстраниться он ей не дал, перехватив так, что Нешка не могла даже пошевелиться.

— Ты помнишь, что я тебе говорил? О друзьях и соседях? — Девушка едва заметно кивнула. — Умница. Так что никаких раздельных спален и даже не пытайся делать вид, что ничего не было.

Ярослав бережно погладил её искусанные вспухшие губы, словно извиняясь за свою несдержанность. Но не похоже, чтобы Агнеша была против, во всяком случае, на каждую его ласку отвечала с не меньшей силой и страстью.

— Все-таки комнаты у нас будут раздельные. Я не хочу, чтобы дети задавались вопросом, почему мы ночуем вместе, — она оглянулась в поисках своих трусиков, но так и не поняла, куда он мог их задевать. Ладно, это не настолько важный атрибут одежды, чтобы его отсутствие было заметно всем…

— Мы что-нибудь придумаем, — Ярик даже сожалел, что ураган закончился, перейдя в нудный дождь. Хотя секс в машине и не относился к его излюбленным видам интима — не тот у Невзорова рост, чтобы можно было с комфортом вытянуть здесь ноги — но ему не хотелось уезжать отсюда. Хотя, предаваясь страсти белым днем посреди города, они, конечно, рисковали. Но больше всего мужчине хотелось проверить — если он сейчас снова притянет Нешку к себе для второго "раунда", она снова станет такой, как несколько минут назад, или останется нынешней снегурочкой?

Но его мечтам не было суждено осуществиться — тот самый мобильник, небрежно отброшенный хозяйкой, подал признаки жизни, заполняя интимное молчание звуками знаменитой мелодии Грига.

— Здравствуйте, Алевтина Эдуардовна, — Неша, разговаривая с домработницей, попутно приводила в порядок платье. Конечно, выглядело оно все равно изрядно помятым и даже пожеванным, но альтернативы не было, так что пришлось натягивать его. — Хорошо, а то я не смогла вам дозвониться. Играют в шахматы? Замечательно, — она завела руку за спину, пытаясь застегнуть "молнию", отрицательно качнув головой Ярику на молчаливое предложение помочь. — Я скоро буду. Да, конечно. Всего доброго, — отключив телефон, Агнесса повернулась к мужчине. — Уже звонили из департамента, хотели поговорить с нами, наверное, проверяли, действительно ли мы проживаем вместе. Спасибо, что подсказал, можно было на этом погореть.

— И что она ответила? — Ярослав почти нехотя вырулил из арки. Все-таки здесь у них произошел существенный сдвиг в отношениях.

— Правду — она не уполномочена отвечать на какие-либо вопросы по поводу работодателей, — Нешка старательно расчесывала волосы пальцами, пытаясь придать им хоть какое-то подобие прически. От укладки после таких бурных ласк, естественно, ничего не осталось.

— Сейчас заедем ко мне, возьму кое-какие вещи, и отправляемся к тебе домой, — кожу плеча слегка саднило там, где она его поцарапала, но Ярик думал о другом — как именно убедить Агнешу быть такой все время? Не прятаться за маской. Хотя, глядя на неё сейчас, все отчетливее становилась догадка, что она не играет. Не старается прятать настоящую себя под цивилизованной оболочкой. Просто Ирмская такая и есть — спокойная и отстраненная на людях и откровенно-страстная наедине. И его это полностью устраивало.

Нешка не собиралась делать из произошедшего трагедию. Но и радоваться тоже не спешила. Украдкой наблюдая за уверенными движениями Ярослава, пока тот вел автомобиль по улицам, очень напоминавшим сейчас Венецию, она размышляла о том, как поступить дальше. Как совершенно верно сказал муж (черт, как же непривычно было называть его так), делать вид, что ничего не произошло, откровенно глупо. Они смогут как-нибудь разрулить эту ситуацию так, чтобы никто ни о чем не догадался.

Тело немного ломило, словно напоминая о произошедшем. Конечно, можно подумать, что она это забудет! Нешку можно было считать почти старомодной — замуж вышла невинной девицей, да и общее количество любовников, включая покойного мужа, составляло почти постыдное число — три, а, нет, уже четыре. Но такого она не испытывала ни с кем, включая Александра, даже до того, как… Она усилием воли отогнала воспоминания. Глупо сравнивать бывшего и нынешнего мужа, хотя, кое-что общее в браках было — ни один, ни второй не были заключены по любви. Но в Невзоровым она чувствовала себя более уверенно. Пусть и знает его в общей сложности чуть больше месяца, но теперь Агнесса лучше разбиралась в людях, чем двенадцать лет назад.

— Пойдем?

Нешка, задумавшись, не заметила, как Ярик притормозил на парковке возле нового жилого комплекса. Повернувшись, девушка только увидела, что он наклонился к самому её лицу, и отдернулась, ударившись затылком о стекло двери.

— Осторожнее! — мужчина не стал усугублять ситуацию, пытаясь перехватить Агнессу, но заметно было, что он разозлился. — Я тебя хоть раз как-то обижал? Нет? Тогда какого хрена ты шарахаешься?! — голос Невзоров повышать не стал, но обида и какое-то разочарование были заметны невооруженным взглядом.

— Ты ни при чем, просто я пугаюсь резких движений, — Неша погладила его по щеке. — Серьезно, давай сейчас во всем разберемся. Мы не должны были заниматься сексом, но сделали это. Будем исходить из существующих реалий. Мы женаты, во всяком случае, так считают окружающие, а ещё нас тянет друг к другу. — Ярослав как-то странно рассматривал жену, но пока молчал. — Ты же не будешь это отрицать?

— Нет.

— Хорошо. Поэтому нам просто нужно быть осторожными и у детей не возникнет подозрений, что ты не просто гостишь у нас в доме.

— Мозгоправка, — как-то обреченно прошептал Ярик, не отреагировав на сами рассуждения. — Идешь или нет?

— Я подожду здесь, — Нешка удобнее устроилась в роскошном кресле, собираясь немного помедитировать. Слишком много сегодня было событий, и теперь ей нужно было хотя бы немного восстановить душевное равновесие.

Муж покачал головой, но настаивать на сопровождении не стал, даже оставил ключи в замке зажигания. Н-да, если он знал кое-какие факты из той далекой поры, когда жена ещё была подростком, бунтующим против планов на неё опекуна, не стал бы так легкомысленно доверять дорогую машину…

Надолго Ярослав не задержался, видимо, собрав необходимое заранее, потому уже через десять минут он вернулся с небольшой спортивной сумкой.

— Остальное перевезу на выходных, все равно у меня, как у начальства, есть скидки на дресс-код.

За это время Агнешка успела хоть как-то упорядочить мысли и отыскать свое белье, непонятно каким образом завалившееся под пассажирское сиденье. Глядя на приближающегося упругой походкой Невзорова, она решила, что все могло быть гораздо хуже. Например, если бы секс им не понравился, потом не могли бы избавиться от чувства неловкости друг перед другом, а так… Можно сказать, что даже не нарушают норм морали и приличия.

Как ни странно, но и Миша, и Марина отнеслись к самой идее временного проживания Ярослава под общей крышей совершенно спокойно и даже положительно. Маринка радовалась, что теперь будет кому носить её по лестнице на шее, изображая лошадку (сама "лошадка", покосившись на те самые ступеньки, немного обреченно вздохнула, но отказываться от чести быть иноходцем принцессы не стала), Мишка же немного успокоился, увидев ещё одно знакомое лицо. К счастью, он не стал ассоциировать Невзорова с плохими новостями и продолжал с удовольствием возиться, намывая его машину. Хотя сам Ярик и пытался как-то намекнуть будущему члену семьи, что провинность уже отработана, но мальчик упорно стоял на своем, настаивая, что долг это святое. В принципе, сам мужчина считал так же, поэтому они с ребенком продолжали общаться, пока один полировал глянцевый металл, а второй играл с довольным таким вниманием Тузиком.

Больше всего насторожилась при его появлении домработница, окинувшая нового жильца таким подозрительным взглядом, что Ярик весь вечер ждал требования вывернуть карманы и показать документы, но и тут обошлось. Алевтина Эдуардовна только поглядывала на него, мягко говоря, неодобрительно, но вслух свое недовольство не выразила.

— Я ей не понравился, — мужчина отдыхал, развалившись на диване, изображая крайнюю степень усталости после нескольких пробежек по лестнице туда и обратно с Маринкой на шее. Для него-то это было так, ерунда, и не такие нагрузки мог выдержать, но Агнешка настояла, что лошадке пора в стойло (эти слова вызвали у Ярика несколько неприличные ассоциации) и, несмотря на сопротивление, погнала детей спать. Официально Мише ещё надлежало находиться в центре, но Ирмская сознательно пошла на нарушение закона, считая, что мальчику нужно постепенно привыкать к новому дому. Она не настаивала на том, чтобы укладывать Мишутку, все-таки мальчик уже взрослый, но обязательно заходила перед сном пожелать спокойной ночи и поцеловать в лоб. Марина же, наигравшись с новыми друзьями, уснула ещё на первом абзаце сказки. Нешка все медлила, не спускаясь вниз. Не потому, что чего-то боялась, скорее, чувствовала себя неуверенно. Просто она настолько привыкла к отсутствию в доме мужчины, что сейчас не совсем представляла, как себя вести.

— Все гораздо проще. Это детям можно сказать, что одежда была в плачевном состоянии, потому что мы попали под дождь, Алевтину Эдуардовну такое объяснение не удовлетворит. Тем более, что никакой ураган не способен оставить засосы, — она машинально коснулась шеи, прикрытой сейчас высоким воротом топа. Вернулась она, действительно, в несколько растрепанном состоянии. Если у Ярослава была возможность переодеться, то Агнешка так в мятом, хорошо, хоть не рваном, платье и приехала.

— Извини, — помня о сегодняшнем инциденте, он наклонился медленно и плавно. — Я не специально, — Нешка, сидящая на том же диване, не отодвинулась, и мужчина погладил пострадавшее место, стараясь лаской загладить некоторую грубость.

— Знаю, — она поднялась, отставив бокал с вином на журнальный столик. — Уже поздно, а завтра рано вставать.

— Идем, — Ярослав сам потянул её в сторону лестницы.

Соблюдая конспирацию, Агнесса выделила ему комнату рядом со своей. Конечно, вариант, что один из них перепутал в темноте двери и задержался в спальне второго до утра, даже с детьми не прокатит, но так хоть не нужно пробегать через весь коридор…

Уже у самой двери в его спальню она остановилась, не желая пересекать порог.

— Давай немного притормозим, — Нешка смотрела без вопроса, просто информируя мужа о принятом решении.

— Почему?

— Сегодня был насыщенный день, так что не будем принимать никаких поспешных решений, хорошо? — В приглушенном свете коридора её глаза казались намного темнее, чем в реальности, и понять, о чем она думает, вообще было практически невозможно.

Ярослав, едва касаясь тонкой кожи, провел тыльной стороной ладони вдоль линии скулы, спустился чуть ниже, обхватил затылок и наклонился так, чтобы, прижаться губами к её уху, прошептал:

— Сейчас — да. Только не думай, что я всегда буду тебя слушаться и терпеливо ждать, когда ты захочешь секса, — язык прошелся по мочке, задевая маленькую жемчужную сережку, а Нешка задержала дыхание, чувствуя, как убыстряется пульс, и уже знакомые первые искорки желания пробегают по коже. — Спокойной ночи.

Он отпустил её настолько внезапно, что девушка слегка пошатнулась и ещё несколько секунд недоуменно смотрела на закрывшуюся за мужчиной дверь. Н-да, называется — навязала свои правила игры…

Ярик не стал вымещать злость на ни в чем не повинной мебели и сдержался, чтобы не пнуть кровать. Хотя очень хотелось. Значит, Агнеша думает, что он будет послушно выполнять команды и приближаться только, когда она позволит? Зря, ой, зря… Придется ей кардинально пересмотреть свои взгляды на этот счет. И не в самом сексе вопрос, Ярослав не в том возрастном периоде, чтобы кидаться на все, что движется, а вообще в том, как именно они проведут эти три месяца Пока он слабо себе представлял совместную жизнь ввиду очень уж разных взглядов на неё. Хотя, надо признать, жена его возбуждала вне зависимости от того, что делала — целовала, как сегодня в машине, или сидела на диване, негромко разговаривая о чем-то с Мишей. Невзорова заводила сама мысль, что та, которую некоторые за глаза называют отмороженной, может за несколько минут свести с ума любого нормального мужика. Но Яр был согласен, чтобы об этом, кроме него самого, никто не знал. Раньше его слабо волновало, с кем и как проводили время его бывшие любовницы, но с Агнессой все было по-другому. Пусть между ними деловой договор, дополненный интимными отношениями, но, пока они вместе, никто другой к ней не приблизится. Кстати, нужно не забыть наведаться в тот самый магазин бытовой техники и договориться с охраной о нераспространении записи, потому что камеры там все-таки были…

Он уже практически уснул, когда за дверью раздался легкий шорох, как от крадущихся шагов. Поскольку самой Нешке, да и Марине, не было необходимости вести себя так в собственном доме, то Ярослав сделал вывод, что полуночничает Мишка. Он в чем-то понимал мальчика — сам плохо засыпал в незнакомом помещении, потому, быстро натянув первые попавшиеся под руку штаны, осторожно выглянул в коридор. Там уже никого не было, но теперь едва слышные звуки доносились с лестницы. Мужчина таким же неслышным шагом пошел проверить, кому там не спиться. К его удивлению, это оказался не Миша, а Агнесса. Одетая только в майку и короткие облегающие шорты девушка аккуратно, чтобы не скрипнуть половицей, спустилась по лестнице и прошла из гостиной куда-то направо.

Невзоров, припомнив расположение помещений, сделал вывод, что она может направляться либо в гараж, но наряд для выезда совсем неподходящий, либо в спортзал. Но и такой вариант тоже был не особо вероятен — кому захочется размяться в начале второго ночи? Поняв, что должен узнать, куда и зачем она отправилась, иначе любопытство загрызет, Ярик повторил тот же путь, который для него был намного тяжелее. В отличие от девушки он был слабо знаком с особенностями помещения, потому на спуск затратил намного больше времени. Когда он оказался внизу и прокрался в том же направлении, в котором пару минут назад скрылась жена, через проем открытой двери он заметил сидящую на полу в странной позе Агнессу. К вечеру распогодилось, и теперь льющийся из окна тускловатый лунный свет освещал скукожившуюся фигурку. Ярик уже хотел броситься вперед, подумав, что ей стало плохо, когда Неша медленно и грациозно распрямилась, прогибаясь в спине. Чем она занята, он понял только когда заметил характерно сложенные пальцы. Нет, мужчина и сам придерживался здорового образа жизни, но йога посреди ночи?!

Он не стал заходить, так и оставшись в коридоре, наблюдая за ней через открытую дверь. Первый порыв подойти и спросить, какого черта её понесло скручиваться в крендель так поздно, прошел, когда он вспомнил, как Нешка примерно в такое же время бродила привидением по центру. Размытый ночной свет, несмотря на свою приглушенность, подчеркнул то, что днем было не так заметно — круги под глазами и тени в уголках полных губ. Даже по положению плеч было понятно, насколько девушка устала. Только теперь до Ярослава дошло, что и сегодняшняя зарядка, и работа по ночам — это не блажь, отдающая легким мазохизмом, а серьезная проблема.

— Иди спать. — Сначала он подумал, что это глюки, потому что Агнешка продолжала сидеть в позе лотоса, положив на пол вытянутые вперед руки и прижавшись к ним лбом. — Яр, иди наверх.

Теперь, когда стало понятно, что разведчик из него хреновый, мужчина, не таясь, вошел в комнату. Девушка не прервала занятия, только приподнялась и открыла глаза.

— Если пойдешь со мной, — он уселся возле стены, там, где тени были особенно густыми.

Освещенное с одной стороны лицо Агнессы было чем-то похоже на гротескную маску. Правильные черты лица сейчас казались слишком острыми и резкими, придавая ей что-то потустороннее. Она ничего не ответила на условие супруга, хотя и расплела вывернутые в щиколотках ноги, садясь в более привычную позу.

— И давно у тебя проблемы со сном? — так и не дождавшись реакции на свои слова, спросил Ярик.

— Давно, — Нешка не видела смысла это скрывать, муж у неё далеко не дурак, а уж сложить известные факты и сделать вывод точно сможет.

— Шесть лет?

— Чуть меньше. Первые полгода вообще почти не спала, — пояснила девушка. Хотя она его и не видела, но почти физически ощущала направленный взгляд. — Яр, серьезно, я сейчас закончу упражнения и поднимусь.

— Прекрасно, — он пожал плечами. — Я тебя подожду.

Девушка только бессильно закатила глаза. Мало того, что он отвлекал её самим фактом присутствия, так ещё и это напряженное внимание, которое, практически, можно было попробовать на вкус. Дав себе установку не отвлекаться, она продолжила занятие, отчаявшись достичь гармонии с внутренним "я".

Ярослав старался не особо глазеть на жену, которая сейчас сложилась в противоестественную для нормального человека позу. Теперь понятно, откуда в ней такая гибкость, но мужчина натренированным взглядом заметил и несколько недочетов, которые нужно будет устранить, иначе Нешка когда-нибудь получит довольно серьезную травму.

Это странно уединенное молчание вдвоем продолжалось ещё минут двадцать, пока девушка не села на коврик, потягиваясь, в тщетной попытке снять остаточное напряжение с усталых мышц. Ярик, который все это время следил за каждым её движением, шевельнулся в своем темном углу.

— Не против, если я подойду?

Такая тактичность от того, кто раньше действовал с грацией медведя, Агнешку немного насторожила, но все же девушка не стала обострять ситуацию и безразлично пожала плечами.

— Хорошо. А зачем?

— Надо. Я зайду тебе за спину, не дергайся.

Она настороженно застыла, почувствовав, как на плечи опустились теплые ладони. И не смогла сдержать стона, когда он с нажимом провел пальцами по почти сведенным судорогой мышцам.

— Дура ты. Кто же так занимается? — он не прекращал разминать худенькие плечи, стараясь контролировать силу, чтобы и напряжение снять, и не причинить ненужных неприятных ощущений. Но все равно Агнешка стиснула зубы от тягучей приятной боли. Сейчас она почти понимала мазохистов — да, ощущения слишком острые, но как же хорошо… — У тебя все "забито". Обязательно нужно ходить на массаж.

— Угу… — глаза закрывались сами собой, особенно, когда сильные пальцы перешли на заднюю поверхность шеи, осторожно растирая натянутые, как струна, мышцы и связки затылка.

Ярославу приходилось быть очень осторожным — одно дело, когда разминаешь собственное тело, а совсем другое — массировать шею, которую можешь, при желании, едва ли не полностью обхватить пальцами одной руки. Трогательно выступающие из-под нежной кожи позвонки заставляли помнить, что тут нужно действовать предельно деликатно.

— Хорошо?

— Угу, — повторила Нешка, даже забыв, что он сидит за её спиной, то есть — потенциально может причинить вред, а она не сможет сопротивляться.

— Какие планы на завтра? — в движениях мужчины не было эротизма, а вот в тоне появилось что-то такое, что в другом состоянии девушку бы точно насторожило.

— Как всегда, — она, как кошка, выгнулась, подстраиваясь под его руки. — Утром отвезу Марину в сад, потом с Мишей на работу… — последнее слово Агнесса произнесла немного невнятно из-за подавляемого зевка.

— А важные встречи?

— Не-а…

— Тогда, может, останешься дома и выспишься? Я отвезу детей, куда надо, — он уже поглаживал верхнюю часть её спины, успокаивая кожу после массажа.

— Не получится. Я не могу спать дольше четырех часов подряд, — у девушки даже не возникло мысли, что она выдает такую важную информацию, в сущности, малознакомому человеку, хотя и мужу.

— Даже так… — Ярик несколько секунд продолжал легкими касаниями массировать её плечи, а потом снова вернулся на шею. — А хочешь нормально отоспаться?

— Конечно. И что ты предлагаешь? Бурный секс на всю ночь? Увы, но вряд ли поможет. Ай!

— Прости, — мужчина усилием воли разжал стиснутые ладони. Интересно, она это предположила или уже испытала на практике? В любом случае, если первый способ они обязательно попробуют, то второе ему категорически не понравилось! — Расслабься, я не собираюсь тебя насиловать, — он прижался щекой к её макушке, перенося вес тела на левую ногу, чтобы правой можно было заблокировать возможную подсечку. А в том, что она способна на такой прием, Ярик уже убедился. — Вот так, — Невзоров поместил обе руки на её шею, целуя в затылок и тем самым стараясь отвлечь от движения его пальцев.

И все равно Агнесса поняла, что именно он собирается сделать, но было поздно. Она дернулась, пытаясь освободиться, но силы были слишком не равны, и уже через десять секунд её тело обмякло. Ярослав убрал пережимавшие сонные артерии пальцы, и осторожно отвел закрывшие лицо жены волосы.

Нешка спала, и, если не считать немного нахмуренных бровей, можно было бы сказать, что она выглядела умиротворенной. Невзоров поднял жену на руки, устраивая так, чтобы случайно не стукнуть её о дверные косяки и пошел наверх.

Конечно, когда она проснется, он о содеянном может глубоко раскаяться, но Яр не мог смотреть на эти муки. Это не просто усталость после напряженного дня. Вроде, она сама психолог, должна знать, что иногда в таких случаях и с ума сходят. Вот уж, действительно, сапожник без сапог… А ещё, он снова обратил внимание на то, что отметил ещё во время незабвенной прогулки по помойке. Она была слишком легкой. Понятно, что строение тела такое, узкая кость, но такая стройность — это уже перебор.

Осторожно опустив её на разобранную кровать, Ярик решил не усугублять вину, раздевая жену. Завтра ему и так продемонстрируют, что такое его ледышка в злости, только обвинений в домогательствах не хватало.

Накрыв спящую девушку одеялом, мужчина устроился рядом, притянув Нешку себе на плечо. Исключительно, чтобы контролировать её состояние. Во всяком случае, именно так он сам себе объяснил это действие. Слушая тихое сонное дыхание и перебирая волосы, которые он расплел, решив, что коса будет мешать ей спать, Ярослав задумался о том, что сегодня произошло. Не о самой женитьбе, такое со всяким может случиться, и не о сексе в машине — не церковный служка, чтобы оставаться девственником до тридцати шести.

Он не мог забыть, как Агнесса общалась с детьми. Ладно, Маринка, она все-таки, родная дочь, но Мишка… Пока сам Ярослав знакомился с домом, Нешка кормила детей, слушая, как прошел их день. И никаких просьб помолчать, потому что мама устала, или занятия своими делами под их рассказ. Она следила за тем, что и как они делают, не выделяя собственного ребенка, даря им внимание поровну. Разве что на дочь она смотрела все-таки чаще, чтобы прочитать жесты. Для мужчины это было даже не непривычно, а как-то раздражающе, что ли. Такое поведение заставляло испытывать нечто, очень похожее на зависть. Понятно, что не у всех такие семьи, в какой рос он, но… Только сейчас Невзоров признался сам себе, что согласился на предложение Ирмской, чтобы посмотреть — как это, когда у тебя нормальная семья, и мать, для которой дети важнее, чем личная жизнь. Которая не отодвигает на дальний план сына, чтобы сосредоточиться на новом муже.

Он уже давно перерос детские комплексы, но сегодня вспомнил все намного отчетливее, чем хотелось бы. Снова почувствовал себя двенадцатилетним пацаном, попавшим в совершенно чужую страну, которая так и не стала его родной, не знающий языка и не имеющий рядом никого, кроме матери, для которой оказался обузой. Ярик стиснул кулаки, восстанавливая дыхание, и резко обернулся к слабо застонавшей Агнешке, плечо которой случайно сжал.

— Тшшш… Спи, — он погладил её руку, стараясь отвлечься от нерадостных мыслей. Разглядывая в полутьме лицо девушки, мужчина понял, что, зная её историю, испытывал к ней разные чувства — от злости до уважения, но ни разу даже в мыслях не было скатиться до жалости. Ирмская — умничка, смогла много добиться, хотя и не без помощи связей бывшего мужа, но все равно такой женой можно только гордиться.

Ещё три дня назад Невзоров попросил перекинуть ему материалы того дела. Не потому что хотел просто полюбопытствовать. Хоть и на время, но теперь это его семья, и мужчина хотел быть уверен, что никакой сюрприз из прошлого им не грозит. Конечно, сомнительно, что преемник её мужа не разобрался с обидчиками — это было делом чести, тем более насколько Ярослав знал, они были друзьями.

Аккуратно взяв в ладонь её правую кисть, он пальцами пробежал по тонким косточкам. Если бы не знал, что они были травмированы, никогда бы не догадался. Хирурги поработали хорошо, интересно, а на спине следы остались? Из опасения разбудить Агнессу, проверять он не стал, оставив это на потом. И вообще, для него же будет лучше, если Нешка не очнется первой, потом что после этого Ярослав может уже и не проснуться…

Яркий свет мешал, припекая лицо и прогоняя остатки сна. Не поднимая век, Нешка потянулась и охнула. Похоже, что она перестаралась с тренировками — тело тянуло и ломило, а голова была тяжелой и слегка гудела. Но что-то все равно было не так…

Через пару секунд девушка попыталась вскочить, но со стоном рухнула обратно. Из хороших новостей была одна, но какая! Она выспалась. Не было сейчас того ощущения давящей усталости, в котором она привыкла просыпаться. Да, некоторые неприятные симптомы имели место быть, но их можно было связать скорее со вчерашним приключением в машине. Но вся радость перекрывалась вторым известием. Нешка вспомнила, кто и как помог ей уснуть. Легкое головокружение явно было следствием гипоксии, шею ломило, как впрочем, и вообще все тело.

Первым делом девушка метнулась поверять детей. С трудом встав с кровати, причем, своей собственной, хоть здесь Ярослав проявил что-то вроде благородства, и накинув шелковое кимоно, Агнесса сбегала в комнаты Марины и Миши. Там было подозрительно пусто, как, впрочем и во всем доме. Ни детей, ни мужа. Впрочем, последнее, скорее, благо — если бы девушка его сейчас увидела, могла бы просто прибить. Только со стороны кухни доносилось какое-то шуршание. Пытаясь успокоить поднимающуюся панику, девушка спустилась на первый этаж, глянув на часы, которые показывали половину третьего.

— Доброе утро, — домработница кивнула растрепанной и заспанной девушке. — Точнее, добрый день.

— Здравствуйте. Где Миша и Марина? — спокойствие пожилой женщины, продолжавшей мыть посуду, её не расслабило.

— Их Ярослав Андреевич забрал. Сказал, что сам за ними присмотрит, а вы пока поспите, — неодобрение было очевидным, и хотя Неша не обязана была отчитываться перед прислугой, чтобы избежать проблем в будущем, нужно было как-то утрясти этот вопрос.

— Хорошо. Вы для нас, как член семьи. — Колени подкосились, и Агнешка почти рухнула на пуфик. Как ни зла она была сейчас на Яра, но понимала, что о детях он позаботится. — Поэтому имеете право знать, что мы с Ярославом женаты.

О том, что брак временный она не собиралась говорить, это глубоко их личное дело, в которое девушка не собиралась никого посвящать. От услышанной новости глаза Алевтины Эдуардовны вообще стали напоминать плошки, из чего Неша сделала вывод, что об этой интимной особенности Невзоров не упомянул. Но задавать вопросы домработница не стала, только поставила перед ней тарелку с тушеными овощами.

— Я перед вами извиниться хотела за вчерашнее, — она опустила глаза и затеребила полотенце, которым вытирала мокрые руки. — Грешным делом подумала нехорошее, а он о вас вон как заботиться…

— Ничего страшного, я понимаю, что вы переживаете за нас с Мариной. Спасибо, но есть не хочется, — из уважения к повару девушка все-таки попробовала предложенное.

— Ласточка, — пожилая женщина засуетилась возле той, которую считала кем-то вроде дочери и заботилась о ней соответственно, — вам теперь нужно кушать, сил много тратите.

В сказанном не было никаких намеков и издевок, только затаенная радость, что у хозяйки наладилась личная жизнь, но Агнесса все равно поперхнулась кусочком баклажана. Зато, понятно, за что именно просила прощения женщина — в её глазах она теперь не отсыпалась после бурного прелюбодеяния, а отдыхала сном праведницы, уставшей от исполнения супружеского долга.

От этого понимания у Агнешки окончательно пропал аппетит, но она через силу съела чуть-чуть, не желая обижать заботливую помощницу, которая старалась подложить кусочки посочнее.

— Спасибо, все было очень вкусно. А Ярослав не говорил, куда именно повезет детей?

— Он просил передать, что они будут вместе с ним в "Надежде".

От этой новости девушке почти физически поплохело. Она могла только примерно представить, что натворит этот субъект мужского пола на её территории без присмотра. С каждой прошедшей минутой злость на Ярослава становилась все сильнее. Даже понимая, что только усугубляет негатив, накручивая себя, Нешка не могла успокоиться. Торопливо одеваясь, она каялась в поспешно принятом решении. Вот и выбрала того, кто наименее всего заинтересован в её собственности… Ведь были другие кандидаты, которые понеслись бы к венцу в тот же день, причем, вприпрыжку и крепко вцепившись в её руку, чтобы невеста, не приведи Боже, не передумала. Нет, ей вздумалось быть умнее всех!

Пусть кто-то мог назвать её жизнь скучной и предсказуемой, но именно это Агнешке и нравилось. Ей не нужны страсти и адреналин, просто тихая нормальная семья, где она могла быть собой, не оглядываясь ни на кого. Держать все под контролем. А теперь то, что она старательно строила и создавала несколько лет, Ярослав умудрился разрушить за один день!

Громко хлопнув дверцей шкафа и поморщившись от некоторой слабости, которая ещё окончательно не прошла, девушка решила, что нужно как-то это все урегулировать. К черту такой брак, в котором она не знает, что произойдет дальше. В конце концов, хоть нарушать закон она и не любила, но найдет, через кого дать взятку, чтобы Мишу отдали ей, даже не состоящей в браке. Потому что, психуя от того, то сделал Невзоров, Нешка была полна решимости исправить собственную глупость и развестись, как можно скорее. И плевать, что подумают окружающие, не для того, она выжила тогда и выкарабкалась из тяжелейшей депрессии потом, чтобы вот так снова оказаться зависимой от вздорных желаний и дурных поступков мужчины, даже не понявшего, что воплотил в жизнь её худший кошмар — доказал, что, несмотря на все усилия, она, как была, так и осталась абсолютно беспомощной…

Усевшись за руль своего внедорожника, Нешка первым делом проверила, на месте ли детское сиденье. Хорошо, что его там не оказалось, иначе она просто порвала бы Ярослава за пренебрежение безопасностью Марины.

Ирмская сама не помнила, как доехала до работы, пытаясь успокоиться и не наделать ещё больших глупостей. К счастью, машин в это время на дорогах было немного, поэтому Агнесса могла сосредоточиться на дыхании и попытке отговорить себя удушить Невзорова, как только его увидит. Остановившись на светофоре, она поймала свой взгляд в зеркале заднего вида и ужаснулась. Девушка не узнавала в этой сжимавшей от злости зубы фурии привычную себя — спокойную, сосредоточенную и предсказуемую.

Со скрипом затормозив у въезда, она подождала, пока откроются автоматические ворота. Каждая секунда промедления превращала горячую ярость в ледяное бешенство. К счастью, и Марина, и Миша были во дворе, сосредоточенно показывая друг другу что-то на ватманском листе. Заметив выскочившую из машины маму, девочка, широко улыбаясь, понеслась в Нешке. Мальчик, немного помедлив, тоже пошел в её сторону, делая вид, что просто прогуливается, любуется на цветочки, на бабочек смотрит…

— Миш, иди сюда, — Агнесса с трудом подняла уже нелегкую дочь на бедро, придерживая правой рукой, и поманила сына ближе. Он подошел уже гораздо более быстрым шагом, но все равно оставаясь немного настороженным, как дворовый щенок, которого вроде бы прикармливают, но он все равно опасается — а вдруг пнут? — Как день провели? — она взлохматила его длинноватые светлые волосы, не пытаясь обнять или поцеловать ещё немного дичащегося ребенка.

— Ярослав Андреевич возил нас в кино на мультик, а потом — в пиццерию, — Мишка взял слово, потому что Маринка была занята, обнимая обеими руками Нешку за шею.

— Понравилось?

"Очень!" — девочка разжала ладошки, чтобы тоже поучаствовать в беседе.

— А что вы делаете теперь? — Дети как-то таинственно переглянулись, не торопясь отвечать. — Большой секрет?

— Нет, просто… — Миша замялся и, поймав кивок своей сестренки, шепотом признался. — Маринка учит меня понимать её. Ну, жестам учит… — он смущенно опустил глаза, словно стесняясь, что не знает таких элементарных вещей.

— Так это же прекрасно, — Неша была рада, что между детьми не было ничего похожего на ревность. Она приложила все усилия, чтобы адаптация для них проходила, как можно мягче, но все предусмотреть невозможно. — Вы обедали?

"Да".

— Ага.

— Хорошо, тогда пока учите дальше, а я кое-что сделаю, — Агнесса опустила Марину на землю, тайком вдохнув напоследок сладковатый запах детского шампуня.

— Ой, а Ярослав Андреевич говорил, то вас сегодня не будет, потому что вы устали и теперь отдыхает, — окончание фразы мальчик произнес намного тише, и мама поняла, что он боится, что устала она из-за него.

— Ничего страшного, я уже отдохнула, так что все уже хорошо. Ну, бегите, как только проголодаетесь, приходите, пойдем пить чай.

Дети синхронно кивнули с таким видом, что она сразу поняла — не придут. Нужно будет звать и искать. Но это тоже нормально, так что Нешка не особо переживала. А вот другую проблему нужно было решить, причем срочно. Эта самая проблема как раз показалась на пороге, внимательно приглядываясь к жене, по виду которой невозможно было понять, в каком она настроении.

У Ярослава уже голова шла кругом от всего, свалившегося на него этим сегодня. Он никогда бы не подумал, что у Нешки столько дел и обязанностей. Это и так понятно — дети требуют внимания, но не подозревал, что сколько! Пока они собирались утром, торопясь уйти из дома, чтобы мельтешением не разбудить спящую маму, мужчина успел пожалеть об обещании присмотреть за младшими членами семьи.

Марина не хотела есть бутерброд, морща нос при виде слоеного "пирога" из хлеба, сыра и ветчины. Только через пару минут до Ярика дошло, что девочка просто не откроет рот на достаточную ширину, чтобы откусить от его произведения кулинарного искусства. Устранив этот недостаток и полюбовавшись на жующую мордочку, мужчина столкнулся с другой неприятностью — приходом домработницы. Суровая женщина лет пятидесяти, которая демонстрировала неодобрение ещё вчера, хмуро осмотрела немного разгромленную кухню (Ярослав долго не мог найти кофе), отобрала бутерброды, ворча себе под нос, что детей так кормить нельзя, и быстренько сварила что-то, по консистенции напоминающее клейстер. Миша тяжело вздохнул, но съел, Маринка долго возила ложкой в тарелке, но тоже не рискнула возражать пристально наблюдающей церберше в цветастом фартуке. Сам Невзоров на пылающие взгляды женщины особого внимания не обращал, тем более, что привык на завтрак пить черный кофе без каких-либо дополнений, так что у неё даже при всем желании не получилось бы его отравить.

— Ну, погнали? — эта фраза была встречена детским ликованием. Алевтина Эдуардовна тоже сдержанно порадовалась, наверное, надеясь, что больше она его не увидит. — Агнесса пока спит, не нужно её будить. Если что — дети со мной. Мы будем у неё на работе, пусть не беспокоится. И позвоните, пожалуйста, в сад, предупредите, что Марины сегодня не будет.

Но завтрак оказался половиной беды. Маришка упорно стояла на том, что хочет сегодня идти с косами (это ему перевела поджавшая губы домработница), а единственной прической, которую умел делать сам Ярослав, был колтун на макушке. Алевтина Эдуардовна на умоляющий взгляд мужчины ответила едва слышным злорадным фырканьем, и удалилась на кухню, устранять последствия татаро-монгольского нашествия. Во всяком случае, его попытку приготовить завтрак, она оценила именно так. С горем пополам соорудив из пушистых волос девочки что-то, при виде чего пришел бы в восторг парикмахер-авангардист, Невзоров понял, что наступивший день будет оооочень длинным. Можно было бы сократить свои мучения, разбудив Агнешку, но тогда этот покой мог стать вечным. Плюс, данное самому себе обещание, что он все-таки заставит жену выспаться.

О необходимости перевозки Маринки специальном кресле ему напомнил Мишка, за что Ярик пообещал пацану дополнительную порцию мороженого. Мужчина знал, насколько ответственно Агнесса относится к безопасности детей, и такое разгильдяйство точно не оценит. Неизвестно, кто именно был конструктором детского трона, но на то, чтобы правильно установить его на заднем сиденье BMW ушло ещё полчаса, за которые Ярик прищемил себе палец и даже не имел возможности высказаться по этому поводу, потому как за каждым его жестом и словом с упоением наблюдали оба ребенка. Вряд ли мама Неша сильно обрадуется, если детки как-нибудь ввернут в разговор словесный пассаж, отдающий идиомами и нелестными сравнениями.

Если бы Ярик был истово верующим, то собственное отбытие в компании двух спиногрызов сопроводил бы молитвами и пением псалмов. Миша, так ещё и не оправившийся после случившегося, был довольно тихим, зато Марина, поняв, что дядю Ярика, как она теперь его обозначала, можно раскрутить на те вещи, которые мама обычно запрещала, разошлась вовсю.

Невзоров заскочил на несколько минут на работу, предупредить о собственном отсутствии, раздать ЦУ и вообще показать, что, даже если начальства на месте и нет, то оно все равно в курсе происходящего и тщательно бдит за подчиненными. Путно он пытался придумать, куда бы отвезти этих бесят, чтобы и им было весело, и его самого с ума не свели. Развлекательный центр отпал сразу — мужчина просто физически будет не в состоянии уследить одновременно за двумя детьми, прелестей боулинга и бильярда они вряд ли оценят — слишком маленькие, поэтому выбор остановился на кинотеатре.

Общим голосованием было решено идти на мультик о какой-то рыжей принцессе, но только с тем условием, что Ярик купит попкорн и газировку. Мужчина попытался припомнить, как именно относится его новоявленная супруга к употреблению детьми фастфуда, и согласился, стребовав перед этим клятву, что мама об этом эпизоде не узнает. Дети пообещали, билеты он приобрел, объявление о начале сеанса прозвучало и…

Уже перед самым входом в зал Марина подергала Ярослава за руку и, немного стесняясь, кто-то показала. Чего именно от него хочет девочка, Невзоров не смог понять даже с помощью Миши. Народ в очереди начал роптать от задержки на входе, мужчина безуспешно пытался разобрать знаки, изображаемые ребенком, а глаза крохи начали наполняться слезами. Как назло, блокнот они забыли, а бежать и покупать уже не было времени — сеанс должен был вот-вот начаться.

— Папочка, у вас ребенок хочет писать, — наконец, подсказал кто-то из наблюдавших за пантомимой.

— Мариш, в туалет?

Девчушка закивала, вопрос был улажен, но появилась другая проблема — в мужской он её не поведет, а в женском появление Ярослава могло вызвать ненужное волнение. Упросив какую-то тетеньку проводить Маринку в кабинет задумчивости, Невзоров, замерев под дверью с надписью "Ж", тяжело перевел дух и почти проклял себя за проявленную инициативу. Особенно его угнетал тот факт, что на часах только одиннадцать утра…

Сам мультик и мужчине, и детям понравился, а вот липкие следы от Маринкиных пальчиков, испачканных в коле, на его футболке и жирные пятна от попкорна на джинсах — не очень. Но, после всего произошедшего, Ярослав к таким вещам относился уже несколько философски и почти пофигистически, так что особых моральных травм от очередной испорченной одежды не нажил. Зато теперь он совсем другими глазами смотрел на родителей, которые выгуливали деток. Особенно его ужаснула участь молодого человека, который стоял в фойе кинотеатра, а его в это время в разные стороны тянули за руки два мальчика-близнеца лет четырех, сопровождая это действие громким ревом. Именно сейчас Ярик в полной мере оценил ту самую фразу, что дети — цветы жизни на могиле родителей.

Утолив голод развлекательный, нужно было подумать, чем покормить детей, потому как времени уже за полдень и скушанной ими сладкой бяки явно не достаточно. Спор, что оливки тоже нужно есть, они вкусные и полезные, успеха не имел, зато едва ли не стоил ему остатков нервов. Правда, дети, плотненько покушав пиццы, немного присмирели и даже начали чуть дремать, убаюканные мурлыканием мощного мотора автомобиля. Если бы не обещание быть в "Надежде", Ярик бы так целый день и возил их по городу, чтобы детки оставались такими же тихими и сонными. Но, никуда не денешься, в то, что Неша, проснувшись, останется дома, он не верил, значит, уже довольно скоро она появится на работе, пылая жаждой мести за вчерашнюю подставу с его стороны. О принудительном усыплении жены Ярослав жалел только с той точки зрения, что она могла испугаться, когда он взял её за шею. А вот о том, что Агнесса нормально отоспалась — ничуть. В конце концов, ничего страшного от того, что она один день провела дома, не случится.

В центре уже немного привыкли к его мельтешению на территории, но тому, что детей привез именно Ярослав, все равно удивились. Новость о своем бракосочетании они до широкой общественности не доносили, так что эту реакцию понять было можно. С другой стороны, после той самой прогулки под луной, их считали таящейся парочкой, потому приезд в таком составе никого не насторожил. Передав детей с рук на руки воспитателям, Ярик облегченно вздохнул и полез в багажник, где у него, на всякий случай, хранился комплект запасной одежды. Приведя себя в порядок и понадеявшись, что его вид в майке и спортивных шортах никого из пациентов центра до припадка не доведет, мужчина прокрался в кабинет жены и без сил рухнул на облюбованный диван.

Индифферентно подрыгивая ногой, он думал о тяжелой судьбе женщин. Нет, серьезно. Раньше Ярик всегда считал, что дети встают сами, умываются-одеваются, а потом, послушные и жизнерадостные, спускаются на кухню, где кушают все, положенное им на тарелку. Либо Маринка с Мишкой какие-то неправильные дети, либо он сам был слишком наивен.

Через открытую форточку кабинета залетал легкий ветерок, приносящий запах каких-то цветов, росших на клумбе возле террасы, и негромкий гомон детских голосов. Поэтому визг шин, раздавшийся совсем близко, несколько нарушил эту гармонию. Вставать не хотелось, но он обещал присмотреть сегодня за Нешкиным хозяйством, так что пришлось сползать с пригретого места и направляться к окну. Как выяснилось — не зря. Машину супруги он узнал сразу, как и саму красавицу, выпрыгнувшую из авто и быстро направившуюся в сторону играющих детей. Что именно она им говорила, слышно не было, но то, как жадно Агнесса вцепилась в дочь, заметил. Ярик не стал досматривать эту сцену, решив непосредственно в ней поучаствовать, к тому же он привык встречать опасность лицом к лицу. А, судя по тому, с какой силой жена захлопнула дверцу машины, ей было, что ему сказать…

Агнешка постаралась загнать поглубже желание жестоко избить мужа на глазах у очевидцев. Не потому что она такая правильная или сил не хватит, просто эта картина вряд ли умиротворит её пациентов, а девушка должна даже в такой ситуации думать не только о себе.

— Привет, Неш. Как спалось?

— Крепко, — она нашла в себе силы улыбнуться, но стиснутые кулачки выдавали её не мирный настрой. — Ты не мог бы уделить мне немного времени?

— Конечно, — Ярик присмотрелся к жене и мысленно порадовался — она выглядела отдохнувшей и посвежевшей, вот только взгляд какой-то нехороший…

Неша глубоко дышала, стараясь немного унять злость, которая, как известно, плохой советчик, и отогнать видения тысяча и одного способа заставить Ярослава пожалеть о совершенной подлости. До кабинета, в котором бы им никто не помешал, они дошли не скоро — как всегда в такие моменты, Нешка была нужна всем, срочно, одновременно и безотлагательно. Невзоров постоянно находился рядом, не собираясь прятаться от гнева Агнессы, которая в это время потихоньку приходила в себя.

Благодаря тем, кто их отвлекал, девушка успела немного успокоиться. Самое главное — с детьми все в порядке, им даже понравилось провести утро с её мужем. Этот факт не примирил с поступком Невзорова, но градус бешенства, определенно, понизил. Через полчаса, когда все ходоки были приняты, успокоены, указания выданы, а сам процесс функционирования центра отлажен, Нешка только кивнула мужу, предлагая пойти за собой.

Перед дверью кабинета она притормозила, сделав знак, чтобы он прошел первым. Ярик хотел возмутиться на такое нарушение этикета, но смолчал.

— Скажи, ты действительно считаешь, что поступил нормально? — она прошла к столу и схватила папку, чтобы сжимая её, хоть как-то дать выход агрессии.

Ярик внимательно разглядывал жену и не мог понять, чем именно вызвано такое бурное негодование. Да, благодарности он и не ждал, сам бы возмутился такому приему, но и особого повода так психовать тоже не видел.

— Нет, я не считаю это нормальным, — он остановился перед Агнешей, с некоторой обидой заметив, как она отшатнулась. — Но, в данной ситуации, это было правильно.

— Правильно… — девушка отбросила немного смятый пластик, и папка, скользнув по гладкой поверхности стола, упала на пол. Но они не обратили на это внимания, занятые разглядыванием друг друга. — И почему меня это не удивляет? — Она тяжело опустилась в кресло, прижав пальцы к вискам. — Я предлагаю немного пересмотреть наш договор.

— В чем именно? — Ярослав сел напротив, не сводя глаз с лица жены. Его уже начинала бесить эта маска спокойствия. Видно же, что злится. Так покажи! Зачем держать это в себе?

— В части длительности семейной жизни, — сейчас, пока её донимали просители, Неша все-таки попыталась рассуждать логически — расторжение брака только добавит отрицательности характеристике, как усыновителя. Значит, она потерпит, но не дольше, чем это необходимо. — Мы разведемся, как только Мишу признают моим сыном, — она откинулась на спинку кресла, разглядывая того, кто уже сутки носил статус её супруга.

Надо же, всего двадцать четыре часа прошло, а она успела наделать столько глупостей — выйти замуж, переспать с Яром, но — самое ужасное — довериться ему. То есть, сделать то, в чем зарекалась уже несколько лет. Для неё было психологически очень трудно повернуться к кому-то спиной. Не потому что боялась удара, на него она могла ответить. Просто этот жест был намного большим, чем физическим положением тела в пространстве. Только несколько человек видели, что представляет собой кожа на её лопатках. Шрамы не были такими уж ужасающими, но они служили напоминанием о предательстве со стороны близкого человека. И Агнешка не собиралась ещё раз повторять свою ошибку. Что ж, брак они сейчас расторгать не будут. Может, даже продолжит спать с Невзоровым, но так близко к тому, что составляло её "я" больше не подпустит.

— Нет. — Сначала она подумала, что ослышалась. Ведь после гипоксии всякое бывает, у многих недодушенных появляются внутренние голоса, чем она хуже? Но непреклонное выражение лица мужчины не оставило иллюзий. — У нас три месяца, это прописано в договоре. И я не собираюсь его менять.

— Не понимаю, — Нешка покачала головой, рассматривая мужа так, словно видела его впервые. — Зачем? Ты уже получил все, что я обещала, и даже больше.

— Считай, что это такой каприз, — предложение Агнессы сильно его разозлило, но Яр не показал этого. Похоже, что сейчас они временно поменялись ролями. Переопылились, что ли? Или это половым путем передается? — Три месяца семейного счастья, и ты приобретаешь сына, а я…

— А ты?

— Я тоже внакладе не останусь.

— Ты понимаешь, что я могу превратить твою жизнь в ад? — девушка прищурилась, заметив довольную улыбку супруга. — Причем, довольно легко.

— Угу, — он ещё удобнее устроился в кресле, наблюдая за редким явлением — Нешка без маски. Сейчас она была не той всегда невозмутимой и улыбающейся куклой, а нормальной женщиной, злой на своего мужа. — Неш, вот чего тебе сейчас хочется?

— Стукнуть тебя. Сильно, — она не видела смысла скрывать это желание, которое было слишком явным. — Очень сильно.

— Так в чем проблема? — он развел руками, показывая, что полностью к её услугам.

— Воспитание не позволяет бить несопротивляющуюся жертву.

— А, так это просто, — Ярик поднялся с кресла. — Здесь же есть спортзал? — он все-таки подошел вплотную, не обращая внимания на судорожно стиснутые пальцы жены. — Давай, покажи, на что способна. Или ты всегда пользуешься эффектом неожиданности? — мужчина провел ладонью по её щеке, но, стоило ему спуститься ниже, на шею, как Агнешка отдернулась от его прикосновения.

— Твое предложение отдает комплексами подростка пубертатного периода. И взять меня на "слабо" не получится, — Агнешка оттолкнула его, чтобы пройти на выход. Ярослав позволил ей это сделать, хотя с легкостью мог и не пропустить, все-таки в плане физической силы они были далеко не равны. Обернувшись, она прошлась по его телу оценивающим взглядом. — Спускайся вниз, я подойду минут через десять. Предупреждаю сразу, бой в полный контакт.

— Не сходи с ума. Я все равно не буду сопротивляться, — вот сейчас он реально разозлился и не считал нужным это скрывать. Никакого эффекта эти слова не возымели. — Я не буду тебя бить!

— Тогда можешь быть свободным, — Агнешка остановилась немного не дойдя до двери, и привалилась к ней спиной, упрямо скрестив руки под грудью. — Я найду, как сбросить злость, не переживай. В конце концов, кому, как не психологу, знать, насколько бывают разрушительными сдерживаемые отрицательные эмоции.

Пока она говорила, Ярослав демонстративно медленно подошел и, хотя очень хотелось поставить ладони по сторонам от лица, заключая её в "клетку", просто аккуратно положил руки ей на плечи. Не давя и не сжимая.

— Давай, пока мы женаты, ты будешь сбрасывать злость на мне, хорошо? — обманчиво-мягкий тон чуть царапнул слух. Если бы Нешка была кошкой, сейчас на спине шерсть сама собой встопорщилась от такой вкрадчивой почти угрозы. Но, вместо того, чтобы впечатлиться или почувствовать себя польщенной, она лишь усмехнулась, повторив его вчерашнее прощание в коридоре:

— Сейчас — да, — после чего рыбкой поднырнула под его рукой. — Иди вниз, я переоденусь и присоединюсь.

Но сказать было проще, чем сделать. Агнешка никогда не тренировалась здесь, и подходящей одежды просто не было. Конечно, если она не собиралась устраивать показательное "избиение младенцев" в деловом костюме. Потому что пара таких нарядов составляла на эту минуту все богатство гардероба. Немного постояв у шкафа и уже почти решившись под этим предлогом отменить предстоящий спарринг, девушка на секунду замерла от пришедшей в голову мысли. Нет, полный бред! Хотя…

До этого момента она тренировалась только с Артуром и парой его ребят. Да, никто не спорит, они неплохо дерутся, но, хотя бы исходя из физических данных, Яр намного сильнее. И, что самое плохое, он достаточно быстрый для такой массы. Вот только она тоже не просто так больше пяти лет скакала на татами.

Агнесса и сама не верила, что мужчина попытается её ударить даже в пылу спарринга, так что на предмет возможных повреждений была спокойна. А вот гудящее напряжение во всем теле нужно было сбросить и немедленно. И медитации тут не помогут — нужен реальный выброс этой дурной энергии, пока Нешка сама себя не довела до срыва.

Девушка понимала, чего именно добивается Яр, и, как профессионал, даже была согласна, но только если пациентом будет кто-то другой, а не она сама. Значит, нужно просто удержаться на определенной грани, не дать себе пересечь эту границу. Сделав несколько упражнений на растяжку, чтобы немного разогреть мышцы, Агнесса вышла из комнаты, решительно захлопнув дверь. Сама идея отдавала явной авантюрой, но иногда именно такая безуменка и нужна, чтобы окончательно не рехнуться.

Быстро, пока не передумала, девушка сбежала по ступенькам в подвал, где и был оборудован спортзал. Здесь желающим преподавались уроки самообороны, а дети могли просто побегать, не боясь получить травму или столкнуться с кем-нибудь в коридоре. Летом помещение практически не использовалось, но, как и все другие, содержалось в идеальном порядке. Просторная комната десять на десять метров была практически пустой — несколько тренажеров стояли, придвинутые к самой стене, так что пространства для маневра ей точно хватит. Ярослав уже был так, лениво прогуливаясь и с любопытством оглядываясь.

Для того, что она задумала, нужно было хоть какое-то уединение, поэтому Нешка, зайдя в спортзал, закрыла дверь на ключ.

— Мне уже начинать бояться? — мужчина с любопытством наблюдал за её действиями. А потом немного недоуменно посмотрел на её одежду. — Ты же собиралась переодеться. Дело хозяйское, но в таком наряде драться неудобно.

— К сожалению, переодеться мне здесь не во что, но мы с тобой достаточно близко знакомы, чтобы не стесняться друг друга, — с этими словами она скинула балетки и под пристальным взглядом Ярослава медленно расстегнула и сняла с себя джинсы, оставшись только в короткой, до талии, футболке и черных трусиках. Хорошо, что торопясь выехать из дома, она схватила первый попавшийся комплект, оказавшийся совершенно обычным — гладкое полотно без всяческих изысков. Все-таки, она чувствовала бы себя несколько неуютно, щеголяя сейчас в кружевных стрингах.

— Даже так… — Девушка заметила, каким взглядом он окинул её ноги. Что ж, одно преимущество у неё уже есть — трудно уследить за движениями объекта, которого хочешь до такой степени, что дыхание сбивается ещё до начала самого действа.

— Надеюсь, ты не против? — она подошла чуть ближе, аккуратно ставя босые ступни, словно здесь был не паркет, а раскаленный песок. Как противник, Ярослав был ей незнаком, потому Неша старалась не переносить вес не одну ногу, тем самым лишая себя маневренности.

— Конечно, нет, — мужчина следил за этими мягкими неспешными движениями, пытаясь сосредоточиться и успеть вовремя поставить блок, не отвлекаясь на то, как её чуть учащенное дыхание приподнимает ткань футболки, а матово-черные трусики подчеркивают изгиб ягодиц. Но взгляд от стройных ножек вовремя отвести не смог, за что едва не поплатился, чудом успев увернуться от прямого удара в челюсть с правой. Каким образом она успела за пару секунд преодолеть разделяющие их полтора метра и мгновенно вернуться обратно, Ярослав не совсем понял, зато ещё раз убедился, что с его женой лучше внимание не ослаблять. Особенно, когда она выглядит так, как сейчас — настороженная, гибкая, с глазами, горящими злостью и предвкушением.

Если ей от этого станет легче, мужчина готов был дать себя немного избить, хотя сверкать травмами и синяками уже надоело. Но Агнессе нужно другое, в этом Ярик был уверен. Это те, кто знает её давно, привыкнув к поведению Ирмской, могут не заметить, в каком она состоянии. А он, пристально понаблюдав за девушкой несколько дней, кое-что понял — Нешка на грани. Она сейчас напоминала туго сжатую пружину, попробуй подкрутить ещё чуть-чуть, и рванет. Пока он предавался этим нерадостным мыслям, жена обошла его по кругу, пристально вглядываясь в поисках слабых сторон. Таковых она не обнаружила, но девушку это не расстроило — с сильным противником сражаться намного интереснее, а тупо побить можно и боксерскую грушу.

— Дорогая, поторопись, а то мне уже становится скучно, — мужчина демонстративно зевнул, намекая, чтобы она переходила к более активным действиям.

— Не переживай, я тебя развлеку, — Агнешка приблизилась танцующим шагом, аккуратно сокращая расстояние, но не рискуя приближаться слишком близко. Рывок, который Ярослав едва успел заметить, и она уже у него за спиной. Удар пяткой по почкам он блокировать успел, даже схватил девушку за кисть, но эта зараза вывернулась и впечатала локоть ему в печень. Сдержавшись, чтобы не поморщиться от боли в правом подреберье, Ярик теперь гораздо пристальнее следил за перемещениями жены. Её физическая слабость компенсировалась огромной скоростью, такой, что он не всегда успевал уследить за её движениями.

Агнесса же чувствовала, как с каждым ударом немного отпускает скрученный внутри узел, и вкладывала во все приемы максимальное количество агрессии и отрицательных эмоций. На короткое расстояние она подходить не рисковала, прекрасно понимая, что если Ярослав возьмет в захват, вырваться уже вряд ли получится, так что девушка продолжала нападать издали, изматывая резкими ускорениями, сменявшимися секундами плавных, неторопливых шагов и поворотов.

Невзоров поймал себя на мысли, что ему нравится такой спарринг, и не только из-за эстетического удовольствия от вида жены. У него давно не было противника, следующие действия которого могли чем-то удивить.

— Может, чтобы расшевелить, нужно ещё раз попробовать тебя вырубить? — он остановился, с деланным огорчением рассматривая застывшую напротив Нешку. Не успел мужчина произнести последнее слово, как на собственной шкурке понял, что такое пятьдесят пять килограмм концентрированной узконаправленной женской злости. Ярик не успевал ставить блоки, потому пропустил-таки удар в лицо, от которого сразу заныл подбородок. Была бы она чуть сильнее, вполне возможно, что дело закончилось бы вставной челюстью, а так он только слизнул солоноватую теплую влагу с губ и завертелся волчком, стараясь не дать прибить себя и немного продлить бой, давай Агнешке возможность спустить пар.

— Ты… ни хрена… не знаешь… обо мне, — каждое слово девушка сопровождала нехилым таким ударом, от которого более слабый противник уже давно лежал бы в отключке. — Какое ты… имеешь… право… вмешиваться… в мои дела?! — она закончила фразу неожиданно сильной подсечкой, от которой Ярослав все-таки полетел на пол, попутно едва не ослепнув от попадания туго заплетенной косой по глазам.

— Вот черт! — он заморгал, пытаясь вернуть зрение, и прогнать невольно выступившие слезы. Однако, жена у него может преподнести пару сюрпризов…

А Агнешку уже понесло. Похоже, что именно эта подколка оказалась тем самым скручивающим движением, от которого "пружина" распрямилась, больно щелкнув по пальцам.

— У меня была та жизнь, — он ушел от апперкота, — которая меня полностью устраивает, — перехват пальцев, почти нажавших болевую точку на его шее. — А теперь я не знаю, чем закончится этот день, и это, твою мать, бесит!!!

Нешка забыла, что татами не прощает бесконтрольной ярости, потому оказалась сидящей на полу, тесно сжатая всеми конечностями мужа, устроившегося за её спиной. Эта поза настолько напомнила вчерашний захват, что девушка напряглась всем телом, пытаясь сбросить, почти в прямом смысле слова, оковы супружества и чувствуя, как все ближе подступают непрошеные слезы. Но такой слабости, как расплакаться у него на виду, она позволить себе просто не могла, потому до крови прикусила нижнюю губу, пытаясь при помощи физической боли заглушить душевную.

— Тихо! — Ярику пришлось повысить голос, чтобы выворачивающаяся ужом девушка его вообще услышала. — Не собираюсь я тебя вырубать. Сейчас. — От этого уточнения она завозилась ещё интенсивнее, но, к его удивлению, не пыталась закричать или каким-то другим методом привлечь внимание. Когда она сквозь зубы шипела свои претензии, до него дошло, что показавшееся вчера оптимальным решение было выбрано, мягко говоря, неверно. Похоже, что у жены какой-то пунктик по этому поводу, но с чем именно он связан, Ярослав пока не понял. Зато точно знал, что, если сейчас её отпустит, то последствия могут быть самыми непредсказуемыми…

Неша безуспешно пыталась сдержать крупную дрожь, от которой колотило все тело. Весь стресс, связанный с Мишей, замужеством и всеми прочими мелкими "приятностями" так её измотал, что девушка уже не была способна так просто, как обычно, вернуть сосредоточенный контроль над собой. Да, она прекрасно понимала, что ей нужна была эта разрядка, необходимо было сделать что-то такое, чего в повседневной жизни она себе позволить не могла, но Агнешка слишком мало знала Ярослава, чтобы дать ему увидеть себя такой — слабой и неспособной к постоянной борьбе.

— Я в порядке, — голос был хрипловатым, но ровным.

— Ага, я так и понял, — Ярик не ослабил хватку, продолжая крепко сжимать напряженное, как струна, тело жены. — Ты бы поплакала, что ли…

— Спасибо, не хочется. А теперь отпусти. У меня много дел, — она не пыталась вырваться, это уже проходили — все равно не получится.

Невзоров только бессильно закатил глаза. И что с ней делать? Повторять усыпляющий прием он точно не станет, слишком уж резкая на него реакция. Кстати, неплохо было бы узнать, почему она так взбесилась. Мужчина ещё вчера видел, что Нешке срочно нужно выплеснуть эмоции и подумывал, как бы невзначай подвести её к этой черте, но не ожидал, что помощь в отбытии в кроватку так повлияет на жену.

— Я прошу прощения за вчерашнее. Не думал, что ты так на это разозлишься, — он положил подбородок на её плечо, в любую секунду ожидая, что она сделает саечку, от которой он, хорошо, если не откусит себе язык. Но Агнешка оставалась неподвижной, только тяжело дышала и иногда вздрагивала.

— Можно было просто спросить.

— И как ты себе это представляешь? "Дорогая, я тебя сейчас немного придушу, чтобы крепче спалось, только не дергайся, а то сон станет вечным"?

Зерно истины в его словах было, потому девушка не стала отвечать, только устало повела шеей.

— Отпусти.

— Драться будешь?

— Нет.

— Жаль, мне понравилось, — он слегка разжал руки, скользнув ладонями по её голым бедрам, осторожно поглаживая маленькие синячки, оставшиеся после их вчерашнего секса, а носом зарываясь в чуть влажные пряди на затылке.

Агнешка и сама чувствовала, как злость и жажда причинить ему боль трансформируется в желание крепко прижаться к его обнаженному телу, и грубо, почти жестоко поцеловать. Дать понять, что она хоть и успокоилась, но такой подлости с его стороны не простила. Похоже, что этот мужчина будил в ней худшие черты, раньше даже в постели Нешка полностью контролировала себя, Ярослав же срывал ей тормоза…

Он осторожно прикусывал её затылок, время о времени дуя на короткие завитки волос на шее, отчего девушка задерживала дыхание и вгоняла острые ноготки в его запястья, уже успевшие перебраться на талию, поглаживая обнаженную полоску кожу между футболкой и трусиками. Но стоило ему слегка сдвинуть ткань, как Агнесса резко отодвинулась, не давая продолжить.

— Не нужно увлекаться, — она оттолкнула его руки, собираясь встать, но Ярослав задержал её, правда, понимая, насколько такое положение для неё некомфортно, повернул к себе лицом. Мужчина забыл, что хотел сказать, когда увидел тонкую струйку крови, стекающую по её подбородку. Он был уверен, что не причинил Нешке боли, но все равно противный внутренний голосок прогнусил: "А вдруг?!"

— Стой! — Ярик положил ладонь на её плечо. — Открой рот.

Девушка молча качнула головой и убедилась в своем предположении, что без его на то воли, из захвата мужа не выберется — Невзоров её вроде и перестал с силой сжимать, но двигаться она практически не могла.

— Неш, не упрямься. Я просто посмотрю, — он не сводил взгляда с лица, на бледной коже которого кровь вообще казалась вопиюще-алой. Девушка слегка разомкнула поджатые губы, демонстрируя ранку-след от укуса. Ярослав провел пальцами по её лицу, вытирая подбородок, обвел контур нижней губы, осторожно убирая последние красные пятнышки. — Вот так.

— У тебя тоже лицо разбито, — она не пыталась повторить его жест, но и дергаться перестала.

— Заживет, — ладонь с плеча передвинулась на её затылок, не давая отстраниться. — Я совершенно здоров.

Агнешка прекрасно понимала, что он собирается сделать и, стоит ей промолчать, ничего не будет. Но её так и подмывало ответить. А раз уж сегодня день совершении глупых и нелогичных поступков…

— Я — тоже.

Мужчина медленно наклонился к её лицу, готовый отодвинуться, если она начнет вырываться, но Неша не стала отстраняться, наоборот, сама подалась вперед, встречая его рот на полпути. Ярослав осторожными, едва ощутимыми движениями языка ласкал её прокушенную губу, стараясь уменьшить боль. Черт, в том, чтобы слизывать чужую кровь, точно не было ничего нормального, но это доставляло ему какое-то извращенное удовольствие. Агнесса тоже никак не демонстрировала свое неудовольствие от привкуса соли на его разбитых губах, отвечая на поцелуй. Только в отличии от мужчины она не собиралась как-то смягчать активные ласки, продолжая наказывать, почти причинять боль, на которую Ярик вообще не обращал внимания. Его девочка хочет немного хард-кора? Легко!

Агнесса не поняла, в какой момент оказалась лежащей на спине, прижатая к матам тяжелым телом мужа, но ей и в голову не приходило запротестовать от такого немного не бережного отношения. Особенно, когда его рот перешел на шею, томными медленными движениями зализывая все те следы, которые мужчина вчера неосмотрительно оставил на её теле. Хотя, Ярослав был почти уверен, что и сегодня не сможет сдержаться и будет прижимать Нешку так крепко, как ему этого хотелось. Он теперь знал, что, если жене что-то не нравится, она найдет способ дать это понять.

Девушка немного завозилась, устраиваясь удобнее, так, чтобы чувствовать его по-максимуму, практически, всем телом. Она обхватила его ногами за пояс, скрещивая лодыжки за спиной, и скользнула ладонями в проймы рукавов майки, наслаждаясь ощущением движения сильных мышц под пальцами. Пусть этот мужчина её во многом раздражает, а его поступки невозможно предугадать, взаимное влечение отрицать глупо. Как и сопротивляться этому. О каком противодействии может идти речь, если искры проскакивают, стоит им просто соприкоснуться руками?!

Ярик попытался стянуть с неё футболку, но Агнешка простующе заворчала. В принципе, для него не проблема одежду просто порвать, но мужчине не нравилась сама мысль, что кто может увидеть его жену полуодетой. Поэтому он передвинулся ниже и припал губами к нежной коже её живота, погружая язык во впадинку пупка, покусывая и сразу же зализывая следы своей агрессии. Когда губы, постепенно отодвигая плотную ткань, двинулись выше, девушка охнула и хихикнула от немного щекотной ласки, но только крепче стиснула пальцы на его теле, не давая отстраниться. Захват пальцев мужчины на её талии постепенно усиливался, ещё чуть-чуть и стало бы больно, но Ярослав и сам понял, что чересчур давит и разжал руки, скользя пальцами вниз, поглаживая атласную кожу низа живота.

Неша все крепче сжимала ноги, не боясь причинить боль, с таким мышечным корсетом, как у Ярика, можно не сдерживаться. Запрокинув голову и зажмурившись, она впитывала каждую его ласку, вздрагивая и постанывая от каждого влажного движения губ с силой терзавших её тело. Но девушке нравился такой нажим, четко обозначавший силу его желания. Заставляющий отвлечься от любых мыслей, кроме тех, которые касаются непосредственного здесь и сейчас. Она стиснула зубы, сдерживая стон, рвущийся из груди, когда Ярослав, которому надоело преступное количество одежды на жене, потянул футболку вверх, бюстгальтер повторил её судьбу, видимо, у мужчины просто не хватило терпения искать застежку. От каждого касания горячего рта, пробующего на вкус её грудь, Агнешка изгибалась, стараясь дать, как можно больший доступ. Сейчас она хотела мужа до дрожи, до звона в ушах. Неважно, насколько она была зла на него раньше, в настоящий момент девушка готова была прибить, если он попытается остановиться. Вот только тот самый звон становился все громче и надоедливее…

До неё не сразу дошло, что с шумом крови этот звук не имеет ничего общего — это ожил её мобильник, оставшийся в кармане джинсов. Если звучала другая мелодия, Неша даже не дернулась бы, кому надо, потом сам перезвонит, но этот…

— Яр, — голос почти не слушался, но она попробовала ещё раз. — Ярослав! Телефон.

— Черт с ним, потом перезвонишь, — он на секунду отвлекся, недовольный, что его отвлекают от упоительного занятию по стаскиванию с неё трусиков зубами.

— Нет, это Миша. Его вызов, — Агнесса все-таки сумела разжать ноги и слегка толкнуть мужа в грудь, пытаясь освободиться. Мужчина от этого в восторг точно не пришел, но, прорычав что-то не совсем приличное, позволил ей выползти из-под него и даже помог встать на немного подкашивающиеся ноги.

Дыша так, словно только что пробежала марафонскую дистанцию, девушка судорожно рылась в карманах брюк, в поисках так некстати зазвонившего мобильника. Параллельно она пыталась одернуть болтавшуюся на шее футболку, совершенно забыв, что, в приступе запоздалой скромности повернулась-таки к Ярославу спиной. Она даже не сразу поняла, к чему относится злое чертыханье мужа, занятая вопросом, зачем именно могла понадобиться сыну. Когда до неё дошло, что она только что сделала, мелодия вызова уже умолкла, а сама Нешка застыла, ощутив легкое прикосновения пальцев к лопаткам. Готовая ругать себя последними словами за такую беспечность, девушка настороженно замерла, дико желая одернуть одежду и почти боясь повернуться, потому что, если в его глазах будет жалость, Агнесса все-таки прибьет мужа, пусть и не в честном спарринге. Внутренне сжавшись от готовых сорваться с его губ вопросов, внешне она снова выглядела, как всегда, разве что сердце колотилось так, что пульс отдавал даже в кончиках пальцев.

Но Ярослав продолжал молчать, только осторожно поглаживал белые следы смутно выделявшихся шрамов, крест-накрест пересекавших тонкую кожу лопаток, уже несколько лет не знавшую загара. До этого момента Невзоров как-то не задумывался о физических следах всего, что произошло с телом Нешки. Психологические проблемы точно были, тут и такой дилетант, как он, разберется, достаточно вспомнить, как она избегает любого контакта и неуверенно ощущает себя в толпе, но это…

Мужчина не верил, что, при желании, она не смогла бы избавиться от этих шрамов, сейчас пластическая хирургия и не такие чудеса творит, значит, не хочет забывать. Он хотел поцеловать покрытую страшной узором кожу, но девушка ушла от его прикосновения и повернулась лицом. Никакого выражения превосходства, вроде "Ну, теперь, темный, понял, в чем дело?", только настороженность. Агнешка точно не хочет жалости, это было понятно сразу, вот только как отреагировать? Больше всего Ярославу хотелось найти того, кто это сделал и медленно, с наслаждением, переломать ему все кости, но, в данный момент, такое желание вряд ли осуществимо.

Пока он раздумывал, она успела поправить одежду и натянуть джинсы, продолжая бездумно сжимать в левой ладони молчащий мобильник.

— Прости, — это было единственным, что мужчина счел возможным сказать в такой ситуации. Нешка пристально посмотрела ему в глаза и кивнула:

— Больше никогда так не делай.

Она развернулась, собираясь уходить, когда Ярослав задержал её, тронув за руку.

— Здесь есть душ?

— Да, — она кивнула в сторону неприметной двери, притаившейся за шведской стенкой. — Там же раздевалка.

— Хорошо, идем, — он потянул девушку за собой, не оставляя выбора, кроме как пройти следом.

— Мне нужно работать, Яр, серьезно. Спасибо, конечно, что помог справиться с гневом, но… — Неша замолчала, потому что её никто не слушал, и решила все-таки узнать, зачем он тащит её в подсобное помещение. Нет, варианты, конечно, были, особенно, учитывая, чем они занимались ещё несколько минут назад, но ей слабо верилось, что муж ведет её в душ исключительно с интимной целью.

Все оказалось намного проще — включив свет и смочив под краном вытащенный из кармана платок, Ярослав начал осторожно вытирать её шею, время от времени прополаскивая ткань под водой, которая стала розоватой. Похоже, что у Агнессы мозги отказали полностью — неизвестно, чья это была кровь, но вряд ли вид женщины, разгуливающей с красными разводами на лице и подбородке, можно было бы считать нормальным. Закончив, мужчина тщательно отжал платок и насухо протер, стараясь немного просушить кожу.

— Теперь можешь идти.

— Дай сюда, — она забрала хлопковый лоскут и вернула любезность, стирая уже подсохшею струйку, пересекшую его подбородок. Нижняя губа Ярослава была немного припухшей, а в уголке виднелось пятнышко свернувшейся крови, в том месте, где была ранка.

— Приложи холод, а то ещё сильнее опухнет, — как ни странно, но девушка не чувствовала себя виноватой — сам напросился.

— Ничего, пройдет и так, — он не двигался, впитывая это ощущение, когда о тебе заботятся просто так. Не потому что так надо или чего-то хотят, а считая такое самим собой разумеющимся.

— Дело твое, — Нешка вернула платок и отступила на шаг. Ярослав не пытался её задержать, только наблюдал с каким-то странным выражением лица. — Что?

— Ты хорошо дерешься, — он решил, что лучше сказать это, чем прямым текстом предложить продолжить с того места, на котором они закончили. Если она думает, что следы на спине заставили его перестать её хотеть, то совершенно напрасно. Только вот настороженность, сквозившая в каждом движении жены, точно не свидетельствует о том, что она в этом с ним солидарна. Обидно, конечно, но он подождет до вечера, когда никто им не сможет помешать.

То, что эту ночь они проведут вместе, понятно и ему, и ей. Было в этой отсрочке что-то ещё более возбуждающее, как в продлении своеобразной приятной пытки. Окончательно уверившись, что стал скрытым мазохистом, мужчина открыл дверь, предлагая Нешке выйти в люди. Но девушка на секунду заколебалась, не решаясь первой переступить порог.

— Неш, я уже извинился, но могу сделать это ещё раз. Без твоего на то желания, больше ничего такого применять к тебе не стану.

Агнесса в течение пары секунд внимательно его разглядывала, после чего кивнула и молча вышла. А Ярик тайком перевел дух. Похоже, что первый шаг по исправлению собственной глупости он сделал.

Девушка шла по коридору, изредка улыбаясь на приветствия встретившихся людей и машинально переплетая растрепанную косу. Мишку она отыскала, как только выскочила из спортзала. Оказалось, они с Мариной хотели предупредить, что были отловлены бдительной тетей Таней и накормлены, потому на чаепитие не придут, лучше продолжат изучать язык жестов, сидя на молодой травке и по очереди откусывая от одного яблока. Благословив детей на образовательные подвиги, Нешка метнулась в свой кабинет, чтобы там, в тишине и покое, обдумать все произошедшее.

Куда делся Ярослав, девушка не поняла, но была благодарна за предоставленную передышку. Странно, прошло около часа в тех пор, как она, готовая порвать его на мелкие кусочки, ввалилась сюда, а теперь снова сидит в кресле, вздрагивая всем телом, только уже совершенно не от злости. Теперь её потряхивало от неудовлетворенного желания. А ещё — от страха. Только один мужчина, кроме врачей, конечно, видел её шрамы, и тогда реакции была однозначной — нужно убрать. Ни к чему ЭТИМ уродовать красоту совершенной линии спины. Артур не понимал, почему она не хочет свести следы, считая это обычной женской блажью. Это была их вторая ссора. Первая произошла, когда Агнесса рассказала об идее создания центра. Мирзоев пытался объяснить бесперспективность ввязывания в то, что никогда не будет приносить доход, но, ругаясь, все-таки нашел спонсоров, которые и помогли все это создать.

Нешка тряхнула головой и потянулась, поморщившись от тянущей боли во все ещё возбужденном теле. Похоже, что, решив одну проблему, она нашла себе вторую, зовут которую Ярослав. Девушка никогда не считала себя особо страстной. Да, она получала удовольствие от секса, но, чтобы вот так, забыть где она, с кем, и что происходит вокруг — никогда.

Но, как ни занимательны эти мысли, но и обычных рабочих моментов тоже никто не отменял. Потому Нешка усилием воли подавила воспоминания о губах Ярика на своем теле и, раздраженно вздохнув, ушла искать назначенную на сегодня пациентку. Пусть со своими проблемами ей пока разобраться не удается, но и забывать о непосредственных обязанностях тоже не следует.

Она уже заканчивала сеанс, когда вновь зазвонил телефон, только теперь это был вызов от другого человека. Маленькая полненькая женщина с немного затравленным взглядом, с которой и работала сегодня Неша, скомкано попрощалась и поспешила выйти из комнаты. Как и многие новенькие, она настороженно относилась в Агнессе. Нет, она была благодарна Ирмской за все, что та делала, но полностью доверять и отрываться не спешила.

— Ты не приехала на тренировку, — голос Артура не был ни обвиняющим, ни обиженным. Простая констатация факта.

— Добрый день. Да, не смогла. Извини, что не предупредила, — девушка прижала трубку плечом и сложила листы с заметками, которые делала во время сеанса в папку.

— Я хотел поздравить тебя.

— Уже донесли, — Неша и не собиралась как-то скрывать факт своего замужества, но и не заявляла о нем. Это их с Ярославом личное дело, которое посторонних не касается. Она не старалась специально оттолкнуть Мирзоева, но и никогда не сокращала расстояния, установившегося, когда мужчина стал одним из "отцов" города. До этого их отношения можно было назвать дружескими. Во всяком случае, Артур был ей наиболее близок по возрасту из окружения первого мужа, потому именно с ним она чаще всего и общалась, пока была Муромовой.

— Естественно. Понимаю, что дело твое, но ты поторопилась, — он на секунду отвлекся на кого-то позвавшего его по имени-отчеству. — Можно было решить твои проблемы, не усугубляя это дело замужеством.

— Артур, я благодарна за предложение помочь, но все-таки постараюсь справиться сама, — появившийся минуту назад зуд между лопатками становился все сильнее и, оглянувшись, Нешка встретилась взглядами с Ярославом, пристально рассматривающим жену.

— Понял. Послезавтра на тренировку придешь, или муж не пустит? — вот теперь проскользнула ядовитая нотка, на которую Агнесса не обратила внимания.

— Приду. Время обычное? — она прижала аккуратную стопку бумаги локтем к боку и приблизилась к двери, но выйти не могла — Невзоров стоял в проеме, полностью заполняя его собой.

— Да, приезжай к четырем, — Артур закончил разговор, не попрощавшись, но девушка не обратила на то внимания, занятая молчаливым противостоянием с мужем.

Подходить совсем близко она не рискнула, слишком свежи воспоминания о вжимающем в пол теле, но и показывать какие-либо сомнения девушка тоже не собиралась.

— Ты что-то хотел?

— Это твой тренер? — Ярик, наконец, отмер и вошел в комнату, прикрыв за собой дверь.

— Да.

— Я могу и сам помочь тебе со спаррингами, — он остановился в полуметре от жены, не желая лишний раз её нервировать, но и не собираясь маячить где-то на периферии.

— Нет. И ты прекрасно это понимаешь. Слишком разные весовые категории. Ты сегодня мог меня меньше, чем за минуту, по ковру размазать. До твоего уровня силы, при всем желании не дотяну, а, значит, ничем в смысле обучения мне тоже не поможешь, — первые отголоски мужского кретинизма, под названием "Никому не дам играть в мою игрушку" следовало давить на корню.

— Ладно, ты права. Не против, если я посмотрю на твою тренировку?

— Извини, но против. Давай не будем настолько проникаться духом супружества, — этот разговор начал настораживать девушку, также, как и настойчивые попытки Ярослава узнать, где и с кем она занимается.

Мужчина не ответил на этот неприкрытый намек не лезть в её дела, но все равно недовольно нахмурился.

— Так зачем ты меня искал? — Агнешка посмотрела на часы и удивилась про себя — всего без четверти шесть, она проснулась чуть больше четырех часов назад, а снова чувствовала усталость. Видимо, нервотрепка дала о себе знать, и теперь девушку опять клонило в сон. С одной стороны — хорошо, может, бессонница хоть немного отступит, но с другой — ещё много нерешенных вопросов, требующих её внимания.

— Поехали домой? — хотя вопросительная интонация вроде как и была, но Ярослав был полон решимости уволочь её отсюда, особенно, заметив, как жена тайком подавила зевок.

— Не могу.

— Можешь. Хватит тереть глаза, видно же, что устала. Мишка с Маринкой уже возле машины. Поэтому смотри сама, мы можем уехать и сами, — закончил он вкрадчивым тоном, прекрасно зная о её бзике относительно детей.

— Ещё чего! — даже понимая, что Ярослав специально провоцирует, Агнешка не смогла сдержаться. — Странно, с чего это они так захотели домой?

— С того, что у нас был насыщенный день, — он припомнил, как Марина с восторгом оглядывалась по сторонам, сидя на его шее, пока Ярик пробивался через толпу разномастных киндеров на выход из кинотеатра.

— Спасибо, что развлек их, — Нешка в самом деле была благодарна. Погруженная в работу, она иногда забывала, что детям нужно время от времени просто подурачиться, а в том, что муж дал им такую возможность, она не сомневалась.

— Не за что, это было… — он замялся на секунду, — познавательно.

Агнесса наклонилась, делая вид, что убирает документы в сумку, и спрятала улыбку. Она подозревала, что Ярослав совершенно не представлял, насколько полного и безоговорочного внимания и концентрации требует обычная прогулка с отпрысками, а уж проследить сразу за двумя, да ещё в людном месте… Девушка была почти готова его пожалеть, уверенная в способности своих детей преподнести сюрприз даже ей, готовой к таким поворотам, что уж говорить о Невзорове.

— Ладно, можешь так смеяться, — Ярик понял, почему она спрятала лицо за волосами, и правильно истолковал мелкое дрожание плеч. — Откуда же мне было знать, что, когда выходишь с детьми на улицу, их лучше на поводок сажать…

— Прическу Марине кто делал? — Агнешка последовала его совету, и не стала прятать улыбку.

— Я. А что?

— Ничего. Просто очень… — теперь замялась уже девушка, не зная, как обозначить получившееся гнездо, чтобы не обидеть мужчину. — Оригинально, — в конце концов, выкрутилась она, вспомнив первый культурный шок при виде дочери. Как ни странно, самой девочке этот чудовищный начес нравился, поэтому Неша не стала переплетать его в нормальные косички.

— Да? — сомнение в голосе Ярослава было таким явным, что девушка поняла — вежливая ложь у неё в этот раз не вышла.

— Нет. Ужасно. Но ты старался, так что хвалю за попытку.

— Ладно, с этим разобрались. Так что, едешь с нами или останешься здесь? — Невзоров не позволил отвлечь себя от того вопроса, по которому он и явился пред светлы очи супруги.

— Хорошо, дай мне полчаса, кое-что закончу и можно возвращаться домой. Пока развлекись чем-нибудь. Только, пожалуйста, охрану больше не трогай, они и так после нашей вылазки слишком нервные…

— Легко. Хочешь мороженого?

— Не очень. Но ты можешь пока за ним съездить, — решение было оптимальным — и мешать не будет, и никого ни во что не вовлечет.

— А какое ты не хочешь — пломбир или крем-брюле?

— Любое, — девушка поняла, что проще сдаться и скушать это мороженное, потому что он не отстанет.

— Пока собирайся, мы скоро вернемся.

Воспользовавшись тем, что она уже закопалась в свои бумажки, Ярослав, обхватив ладонями за щеки, крепко поцеловал в приоткрывшиеся от такой наглости губы и, подмигнув, скрылся за дверью.

Нешка слегка ошалело уставилась на полированную поверхность стола. Это он, что решил продолжить соблазнять её ухаживаниями из все того же пионерского лагеря? Н-да, похоже, супружество будет очень веселым. Всего вторые сутки пошли, а они ни минуты не скучали…

— Ярослав! — девушка высунулась в окно, только сейчас поняв, что насторожило в его фразе. — В каком смысле — "мы"?

— А вдруг я выберу на свой вкус, а тебе не понравится, поэтому нужен совет, — он открыл дверь машины перед Мариной, которая, перед тем, как устроиться в своем кресле, кокетливо помахала маме ручкой. Немного подождав, мужчина кивнул Мишке, не торопившемуся к ним присоединяться, мальчик быстро перестал ломаться и нырнул на заднее сиденье рядом с сестренкой. — Не переживай, мы недолго.

Ирмская, раздраженно фыркнув, наблюдала со второго этажа, как муж, посигналив ей напоследок, выезжает на улицу.

Опять это чертово самоуправство! Только то, что детям нравилось общаться с Ярославом, спасало мужчину от жестких мер со стороны Агнешки. Девушка понимала, насколько это неправильно — ведь они привыкают к нему! Но и как ограничить это общение, она тоже слабо представляла. Ещё до росписи в ЗАГСе она думала, что их совместная жизнь будет напоминать коммуналку — да, они под одной крышей, при этом один другому не мешает, в чужие дела не вмешивается, и просто тихо-мирно дожидается установленного срока, чтобы снова обрести свободу. А теперь получается черте что. Вообще-то, со стороны они сейчас и в самом деле сильно напоминали обычную семью, но это же только на время. Как вбить эту истину в голову Невзорову, Агнеша не представляла. С детьми тоже не проще — она же не может просто сказать, что мы тут с Ярославом Андреевичем немного побрачевались, чтобы обмануть государственную систему, но вы не переживайте, через три месяца все закончится, а пока воспринимайте его, как пустое место. И это было несправедливо не только по отношению к Мише и Марине, но и, в первую очередь, самому Яру. Он не притворяется, демонстрируя интерес к их жизни. Ему в самом деле приятно возиться с детьми, пусть даже не всегда знает, как и что делать, но инстинктивно угадывая верное направление. Вот только, сколько в этом интересе взвешенного понимания, что они постепенно начнут видеть в нем отца, а сколько — простого любопытства?

Тяжело вздохнув, Агнеша вернулась к насущным вопросам. По прежнему опыту она знала, что, как только ребенок попадает в отдел сладостей, время замирает — хочется всего и сразу, а помочь определиться с выбором никак не получается, даже у неё, подготовленной матери. В том, что Ярослав ответственно подойдет к данному вопросу, она не даже не сомневалась, значит, время для решения текущих проблем точно есть. Главное только не уснуть прямо за столом…

Она попыталась отодвинуть тяжелую руку, лежащую поперек живота, но ничего не получалось — действовать более активно Нешка не решалась, опасаясь разбудить Ярослава, а слабые потуги результатов не принесли. Мужчина вроде бы продолжал спать, хотя она и не была уверена, мало ли какие ещё эксперименты он решил на ней поставить.

В постели они оказались сразу же, как только улеглась спать Миша и Марина. И Агнесса с не меньшим, чем Яр, энтузиазмом начала стягивать одежду, стоило им оказаться наедине в его комнате. Кому-то их секс мог показаться грубым, даже жестоким, но это было именно то, чего хотели оба. Никаких долгих предварительных ласк и постепенного обнажения, только жажда в прикосновениях и движениях. И все же, они оба щадили друг друга — губ касались бережно и осторожно, стараясь не потревожить раны, хотя и были не против снова ощутить привкус крови. Похоже, что он воспринял, как вызов, её слова о своеобразном "лекарстве" от бессонницы в виде секса, потому Агнешке пришлось отталкивать его, когда поняла, что больше просто не выдержит. Ярик не сказать, чтобы был этому факту рад, но все-таки разжал сжимающие её ладони, и уложил тяжело дышащую жену себе на плечо.

Спать хотелось ужасно, но она решила подождать и уйти в свою комнату. Не то, чтобы она опасалась быть застуканной детьми, просто настолько отвыкла отдыхать рядом с мужчиной, что даже усталость не позволяла настолько расслабиться. Чувствуя, как начинает проваливаться в темноту, Неша поняла — пора, иначе все-таки уснет прямо тут.

— Ты ещё долго будешь возиться? — голос Ярослава был совершенно не сонным, и это только подтвердило подозрения девушки.

— Пусти, я пойду к себе, — теперь таиться уже не было смысла, и она в открытую постаралась сбросить его руку. Но, казалось, та стала только тяжелее.

— Неш, спи, а? — вместо того, чтобы отпустить свою жертву, мужчина ещё ближе подтянул её к себе, спрятав лицо в распущенных волосах.

— Не получается. Серьезно, я не могу уснуть, когда рядом кто-то сопит.

Ярик чертыхнулся, но все-таки отпустил. От него исходили почти ощутимые волны недовольства, но мужчина молчал. Но всяком случае, пока. Агнешка была уверена, что он сдерживается, исключительно по причине позднего времени. Им обоим нужно было нормально отоспаться, а вот завтра…

— Спокойной ночи.

— И тебе приятных снов, — девушка торопливо затянула на талии шелковый пояс и тенью скользнула на выход. Как она и думала, никто в коридоре не подстерегал. Прокравшись в свою комнату, Агнешка, не включая свет, разобрала постель и нырнула под прохладное одеяло. И столкнулась с обычной проблемой — спать хотелось, но, как ни вертелась, уснуть не могла, хоть плач. Проворочавшись почти полчаса, девушка не выдержала и встала, ругаясь на такую несправедливость. Прошлась по комнате, стукнулась в темноте о ножку кресла, поругалась про себя, и вышла на балкон.

Луна спряталась за деревьями, и видно её не было, но рассеянный свет все равно ложился на землю, придавая траве густой, дочерна насыщенный оттенок и отбрасывая странноватую тень от стоявших возле дорожки качелей. Поскольку была уже глубокая ночь, звуки казались приувеличено-громкими. Например, живущие среди переплетенных ветвей клематисов сверчки сейчас просто оглушали звоном, хотя ещё вечером, когда они только начали концерт, были едва слышны. Соловей, радовавший пением ещё пару недель назад, теперь замолчал, возможно, просто опьянев от аромата цветущего жасмина, в котором и устраивал выступления. Ветерок, тянущий от реки, протекавшей в паре километров, от "Долины нищих", как называли коттеджный поселок в народе, доносил легкий аромат влажности и тины.

Агнешка прошла к самым перилам, немного перегибаясь через них, пытаясь рассмотреть сопящего внизу ежика, которому Марина каждый вечер оставляла блюдце с молоком. Но там было темно, только топот и сосредоточенные, чуть хлюпающие звуки, доказывавшие, что подношение дочери нашло своего адресата. Глаза сильно жгло, и девушка уже была готова расплакаться от бессилия, когда слегка стукнула дверь её комнаты. Иногда, очень редко, у Марины тоже бывали такие проблемы, и тогда она приходила к Неше, в четкой уверенности, что мама может все, в том числе и убаюкать, когда спать хочется, а не получается. Так всегда и происходило.

Она повернулась, чтобы девочка не успела испугаться отсутствия матери в кровати, и оказалась лицом к лицу с мужем.

— Ты за этим ушла? — ни злости, ни недовольства в голосе не было, только усталость.

— Нет. Я, правда, не могу уснуть, — Агнешка натянула на плечо сползшую бретельку ночной рубашки. И тут же себя одернула — после того, чем они занимались половину ночи, уже поздновато изображать из себя целомудренную скромницу.

— Пойдем, — Яр протянул ей ладонь, предлагая уйти с балкона.

— Опять будешь душить? — как ни странно, но сейчас эта мысль уже не вызывала такого отторжения. Наверное, хроническая усталость добралась, наконец, до мозга, просто-напросто его отключив.

— Если тебе этого захочется, то запросто, — не дождавшись, когда она соизволит взять его за руку, мужчина сам приблизился и, обняв её за плечи, потянул в комнату. Но не на кровать, а к двери. Из опасения разбудить детей Нешка молчала, пока они не пересекли коридор и оказались там, откуда она сбежала около часа назад.

— Зачем ты меня сюда привел?

— Ты все равно очень рано встаешь, успеешь утром сбежать к себе, — Ярослав подтолкнул ей к постели. — Все, хватит бродить, ложись и спи.

Поражаясь собственной покорности, Агнесса залезла под одеяло, сворачиваясь клубком на самом краю. Мужчина только вздохнул, но подтаскивать ближе не стал. Если ей так комфортно, пусть хоть рядом с кроватью на ковер ложится, только бы спала. Неша немного повертелась, пытаясь устроиться удобнее, и, где-то через полчаса, уснула, так и не приблизившись к Ярославу даже во сне.

Встреча была назначена на террасе открытого кафе на одной из тихих, заросших каштанами улочках старого центра города. Ярослав приехал за пятнадцать минут до назначенного времени и теперь развлекался тем, что разглядывал, как древняя бабуська, в кокетливой соломенной шляпке с немного выгоревшим розовым бантом, кормила крошками от булки стаю голубей. Гулюшки вели себя довольно чинно, в отличие от обнаглевших воробьев, норовивших сесть прямо на перекрученные артритом пальцы, и терпеливо дожидались, пока женщина бросит им горсть лакомства, чтобы, воркуя и кланяясь друг перед другом, начать собирать угощение.

Невзоров даже не заметил, как прошел почти месяц их с Агнессой брака. Это было нелегкое время для обоих, но они смогли найти какую-то тонкую грань, на которой теперь и балансировали. Ярик научился не особо лезть в её дела, особенно, после того, как она сама его об этом попросила. Нешка же постепенно оттаивала. Она оставалась такой же спокойной и немного скуповатой на эмоции, но, засыпая рядом с ним, уже не пыталась мгновенно отползти, как можно дальше, иногда даже обнимала его во сне. Находясь же в сознании, девушка демонстрировала мужчине, какой должна быть нормальная семья. Без громких заверений и демонстративных жестов, просто ровное тепло и забота, которым она окружала свою семью. И Агнешка не делала для него исключения. Да, особой открытости в отношениях не было, но он знал, что жена, как ни старается вести себя бесстрастно и отстраненно, все равно переживает, если Ярослав задерживается на работе. Когда неделю назад он, пересидев под кондиционером, слег с простудой, она не пошла на работу, оставаясь рядом с ним, хотя особой необходимости не было, особенно, учитывая, что, как и любой мужчина, Невзоров терпеть не мог болеть, потому демонстрировал далеко не лучшие стороны своего характера. Агнесса не обращала внимания на ворчание, и то, что ему то холодно, то жарко, то хочется пить, а вот есть не будет. Девушка ни разу не вышла из себя, хотя, будь Яр на её месте, уже давно удавил бы такого болящего. Черт, он даже старался немного сдерживать свой темперамент, что было довольно не просто.

За все это время они серьезно поругались только один раз — пару дней назад. А все начиналось так хорошо…

Нешка с Мишей мотались по кабинетам славного учреждения, одно название которого уже заставляло Ярика скрипеть зубами. Похоже, что все, что казалось опеки было сосредоточено только в наименовании департамента. Понятно, что не все так печально, и им просто не повезло нарваться на довольно неприятного куратора, но один факт — после каждой встречи с красноволосой дамой жена потом по часу колотит боксерскую грушу в спортзале, мужчине категорически не нравилось. Общение в этот раз затянулось настолько, что Агнессе пришлось звонить и просить мужа забрать Марину из сада, потому как она просто физически не успевала попасть туда к половине пятого.

— Я предупрежу воспитателя, и её отдадут, — Нешка, и так всегда говорившая негромко, сейчас почти перешла на шепот.

— Да не вопрос, конечно, заберу. У вас там все хорошо?

— Не так, чтобы совсем, но в пределах нормы, — девушка отвлеклась на чей-то вопрос и прикрыла пальцем динамик, потому до Яра донесся только непонятный гул. — Нам пора. Только не забудь, пожалуйста!

— Не переживай, все запомнил и обязательно заеду.

Мужчина на самом деле не забыл, даже приехал раньше на полчаса, а потом долго доказывал воспитательнице, что он и есть тот самый, о котором их предупреждала мама девочки. Но только представленный паспорт с отметкой из ЗАГСа, гласившей о заключеном с Ирмской А. В. браке убедил неприступную мадам.

— Хорошо, сейчас позову, — женщина кивнула, уверившись, наконец, в его благонадежности.

Довольная Маринка оживленно жестикулировала, пытаясь рассказать, как провела день, но Ярик понимал далеко не все и не так быстро, потому поступил чисто по-мужски — улыбался и периодически кивал, поддерживая беседу и помогая ребенку застегнуть пряжки сандаликов.

Наблюдающая за этим воспитательница недовольно хмурила брови и явно хотела то-то сказать. Дождавшись, когда мучительный процесс переобувания закончится, женщина решилась вмешаться:

— Простите, можно вас на пару слов?

— Да, секундочку, — мужчина не совсем представлял, чего от него могут здесь хотеть, но решил не портить отношения с воспитательским составом, тем более, Марине здесь быть ещё год.

— Мариночка, поиграй пока, — голос был ласковым, но каким-то безликим, и девочка, чувствуя некоторое лицемерие в словах, перестала улыбаться, но послушно отошла на пару метров. — Ярослав Андреевич, у меня есть к вам разговор, связанный с ребенком, не уделите пару минут?

— Хорошо… — Ярик терялся в догадках, почему, собственно, обращаются к нему, ведь он тут первый раз, намного разумнее было бы общаться с Агнешей.

— Понимаете, Марине уже шесть лет, и в следующем году предстоит идти в школу. Наш долг — сделать так, чтобы ребенок был, как можно более подготовлен и морально, и с образовательной точки зрения.

— Я и не сомневаюсь в вашем профессионализме.

— Спасибо, но вопрос в другом, — сама того не замечая, воспитатель немного повысила голос, наверное, сказывались годы работы с детьми. — Но Агнесса Вацлавна упорно не понимает, что девочке будет крайне сложно учиться с нормальными детьми, лучше отдать в специализированную школу для глухонемых.

Ярослав прекрасно видел, как при этих словах дрогнули плечики Маринки, которая до этого внимательно рассматривала и трогала пальчиками декоративно подстриженный куст живой изгороди. Только то, что воспитатель была женщиной, удержало Невзорова от того, чтобы силой заставить её замолчать. Она продолжала что-то говорить о сложности программы и как тяжело будет девочке общаться со сверстниками. А Мариша с каждым звуком все ниже опускала подбородок и сжимала маленькие кулачки.

— Хватит! — Женщина вздрогнула от рычащего приказа и, охнув, замолчала. — Я погорячился, когда говорил о профессионализме. Вы грубы и совершенно не корректны. Моя дочь — не инвалид. Она абсолютно нормальный ребенок и умеет говорить, — Ярослав отошел подальше, чтобы не было соблазна раскрошить что-нибудь для уменьшения злости и обиды за Марину. — Это вы не умеете её слышать.

Он с такой скоростью подлетел к девочке, что не удивился бы, отпрянь от него ребенок. Но кроха продолжала стоять на месте, глядя на мужчину широко раскрытыми влажными глазами, даже забыв, что совсем недавно собиралась плакать.

— Поехали домой, принцесса, — Ярик присел перед ней на корточки, не зная, как уговорить ребенка, только что увидевшего того самого "папу" не с лучшей стороны. Вместо того, чтобы застесняться или испугаться, Маришка метнулась к нему, крепко обхватив ручками за шею и спрятав личико на его плече. — Умничка, и не надо плакать, — он нес её через лабиринт декоративных кустов и прочих посадок и пытался успокоить, чувствуя, что она начала вздрагивать, а шее стало не только горячо, но и мокро. — Не все люди тебя понимают, это факт. Но ты же способная девочка, а мама научит всему-всему. Веришь?

Маме она верила, потому закивала, постепенно прекращая беззвучно всхлипывать. Но с его плеча слезть отказывалась, так им и пришлось садиться вместе на заднее сиденье. Только теперь до Ярика дошло, что за "моя дочь" он сегодня огребет от жены феерических люлей, но, если бы эта ситуация повторилась снова, не стал бы менять ни единого слова. Проблема Агнешки в излишней интеллигентности. Многие люди, вроде той же воспитательницы, не способны понять тонких намеков, им нужно говорить прямо в лоб, причем, в грубой форме, только тогда есть шанс быть услышанным. Невзоров был уверен — эта дурища, которой кто-то доверил присматривать за маленькими детьми, не посмеет отыграться на Марине. А если и рискнет, значит, не будет здесь больше работать, об этом он позаботится.

"Ты теперь наш папа?" — отчаявшись показать на пальцах, девочка написала это в блокноте, пока Ярик осторожно вытирал влажной салфеткой заплаканное личико.

Н-да, и то тут ответишь? Да, на ближайшие два месяца?

— Ну, у тебя же был папа, так? — кроха кивнула, и немного нахмурилась.

"Я его не помню".

— Это потому что ты была слишком маленькой. Поэтому давай договоримся, что пока мы с тобой будем хорошими друзьями.

Девочка недовольно сморщила носик, но согласилась.

Поскольку установкой детского сиденья Ярослав так и не озаботился, то затянул на ребенке ремни безопасности так, как это было только возможно, и терпеливо сносил бибиканье других участников движения, явно не понимавших, как можно на такой машине ехать пятьдесят километров в час, да ещё и в крайнем правом ряду?

Но основной сюрприз ждал его дома. Когда мужчина освободил Маришу от оков безопасности, девочка схватила его за руку и потащила наверх — в свою комнату. Там она порылась под подушкой и вручила ему старого потрепанного игрушечного зайца.

— Это мне? — Ярик не знал, что делать с плюшевым уродцем. Таких подарков ему ещё не преподносили…

Кроха важно кивнула и схватилась за блокнот. В этот раз она писала довольно долго, старательно выводя каждую букву. Наконец, закончив, Мариша протянула ему этот образец эпистолярщины. Прочитав послание, мужчина в прямом смысле сел на пол и прикрыл рот ладонью, делая вид, что поперхнулся. Потому что подобного он точно не ожидал.

"Когда не магу уснуть, я иду к маме. Ты тоже плохо спиш, поэтому каждый вечер ходиш к маме? Заяц меня баюкает, он поможет и тебе".

Ярик тщательно подавил рвущийся смех и похлопал рядом с собой, предлагая составить компанию в посиделках:

— Да, я плохо сплю. Только давай это будет нашим секретом, хорошо?

Ответ девочки его добил:

"Миша знает. Он мне сказал"

Зашибись. Оказывается, все домочадцы в курсе их с Агнешей игры "Друзья днем, любовники при луне". Похоже, что они существенно недооценили детскую непосредственность и наблюдательность. Но так даже лучше. Ярославу надоела эта ситуация, когда он не имеет возможности поцеловать жену при домашних. Хотя, он сильно сомневался, что и теперь это изменится. Агнешка не привыкла демонстрировать что-то на людях, даже если это собственные дети, но мужчину устраивала такая легкая эмоциональная "подмороженность", которая с лихвой компенсировалась, когда они оставались наедине. Да, многое она ему не позволяла. Например, прикосновения к спине оставались табу, что понемногу начинало бесить мужчину, но он терпел. В конце концов, Ярик получал от этого брака гораздо больше, чем надеялся.

— Понятно… Давай на кухню, а то мама будет ругаться, если узнает, что я тебя привез и не покормил.

Маринка скорчила смешную рожицу и отрицательно помотала головой.

— Надо, солнышко, а не то я сам тебя съем! — они с девочкой частенько играли в такие вот сказочки на современный лад, где мужчине доставалась то роль человека-паука (причину детской нелюбви к этому персонажу Ярослав понять так и не смог), то зомби (спасибо за комплимент на добром слове), то смурфика (что это за существо, он так и не уразумел).

Девчушка широко улыбнулась и понеслась вниз, а Ярик, для придания антуража, порычал и потопал ногами. А потом кинулся следом, испугавшись, что в спешке ребенок может упасть с лестницы. Но все обошлось, и они как раз доедали лазанью, приготовленную Алевтиной Эдуардовной, которая в последнее время относилась к мужу своей любимицы намного мягче, когда явилась немного замотанная Агнешка. Миши рядом не было, он остался в центре, чтобы потом не было никаких возражений, дескать, она всячески соблазняет мальчика и тем самым влияет на мнение департамента.

— Привет, — она поцеловала подбежавшую дочь, кивнула домработнице и улыбнулась Ярославу, с некоторой завистью наблюдавшему за этой картиной. — Спасибо, что помог. Я сейчас на пять минут в душ и приду.

— Не за что. Будем ждать.

Девушка и в самом деле спустилась очень быстро, но на лице появилось какое-то не совсем понятное выражение. А вот сказанные ею слова быстренько поставили все на свои места:

— Ярослав, идем на минутку в кабинет. Алевтина Эдуардовна, а вы пока покушайте тоже, а то всех покормили, а сами ещё не садились, — вежливость прежде всего, это Ярик понял уже давно.

Не успела дверь рабочего места за ними захлопнуться, как с лица Агнешка пропала вся веселость и дружелюбность.

— Скажи, пожалуйста, что за конфликт произошел у вас с воспитателем детского сада?

Мужчина не поддался на провокацию и спокойно уселся на край её стола, чтобы удобнее было наблюдать за стоящей напротив женой:

— Никакого конфликта, я просто адекватно ответил на её высказывания о Марине.

— Хорошо, — она устало потерла висок и подошла чуть ближе. — Пока я слышала только одну версию произошедшего. Не мог бы рассказать, что именно там случилось?

Ярослав не стал упрямиться и четко, но кратно описал события. Когда он рассказывал, на секунду на лице девушки появилась какая-то нежность и даже беззащитность, что ли. Но почти мгновенно глаза подозрительно сузились, а сама Агнесса сделала скользящий шаг вперед.

— Секундочку. Ты назвал Марину своей дочерью, причем, она это слышала?

— Да. Тебя что-то не устраивает?

— Яр, ты издеваешься? — она приблизилась вплотную, встав прямо перед ним. — Я говорю не о самом тоне и факте беседы. За это как раз большое спасибо. Но Марина же будет воспринимать тебя, как отца, неужели ты этого не понимаешь?!

— И пусть, что в этом страшного?

— Ты сам себя слышишь? Ты привязываешь детей к себе. Я не против вашего общения, на здоровье, но это уже слишком. Подумай, что будет с ними через два месяца. "Дорогие детки, наш с вашей мамой контракт истек, всего хорошего"?

— Не утрируй! — Ярик разозлился и, метнувшись навстречу, стиснул её плечи.

— Да, я преувеличиваю, но ты же понимаешь, о чем я. Это нечестно по отношению к ним! — Нешка раздраженно стряхнула ладони со своего тела. — Прекрати думать только о своем комфорте! Ты не представляешь, насколько тяжело им будет перенести разрыв с тем, в ком они начнут видеть отца.

— Перестань быть такой правильной и рассудительной! Я могу понять, что ты так закаляешь её характер, но Марине шесть лет. И иногда ей нужно просто понять, что есть кто-то, кто может послать или накостылять по шее обидчику, — он понимал, что говорит лишнее, но остановиться уже не мог. — Она не понимает, почему мама не хочет её защитить.

— Ты… Ты… — Нешка чувствовала, как начинает задыхаться. Скажи это кто-то другой, она бы просто улыбнулась и пропустила мимо ушей, но от Ярослава… — Это касается только меня и моей дочери, — она специально выделила "моей". — Не вмешивайся в наши дела.

Девушка выскочила из кабинета, но дверью не хлопнула. Одной из непреложных истин для неё была — какие бы отношения не были между взрослыми, дети не должны видеть их ссоры.

И теперь они уже больше суток разговаривали только на общие темы, Агнешка избегала любых контактов с мужем. Ярослав же дал ей время перебеситься, хотя такое положение дел в семье его категорически не устраивало.

— Извините, я немного опоздал, — Невзоров повернулся к говорившему и встал, чтобы поприветствовать плотного пожилого мужчину, стоящего возле его столика.

— Ничего страшного. Присаживайтесь, — он кивнул на плетеный стул напротив собственного места.

— Давайте не будем затягивать разговор, меня зовут Иван Степанович. Вы — Ярослав?

— Да. Спасибо, что согласились поговорить, — о том факте оплаты беседы в денежных единицах с изображением неулыбчивого американского президенты на купюрах он упоминать не стал. Оно того стоит.

— Ну, я теперь пенсионер, поговорить всегда в радость, — мужчина устроился в тенечке, немного отдуваясь и пытаясь отдышаться. — Так что вы хотели узнать?

— Иван Степанович, у меня к вам вопрос по последнему делу, — Невзоров тщательно присматривался к собеседнику, но пока не мог составить о нем однозначное мнение. — Ведь вы вели следствие по убийству Муромова?

— Вот оно что… Да, дело Якута вел я.

— Давно хотел спросить, почему такое прозвище? Он же, вроде, русским был?

Пожилой мужчина с некоторым сомнением посмотрел на Ярослава, но не стал учить, как правильно тратить свои деньги:

— Русский, только родился в Якутске, отсюда и имя.

— Понятно. А теперь расскажите, все, что о нем знаете.

— Тогда это надолго, — Иван Степанович откинулся на кресле. — На него только по нашему профилю было пять уголовных дел.

— А доказанная вина?

— Ни разу. Причем, в двух случаях доказательства были очень серьезные. А потом свидетели отказывались от показаний, улики терялись, допускались ошибки в следственных действиях…

— И сколько раз он сидел? — судя по всему, Муромов был скользким и изворотливым, как угорь.

— Один раз. По малолетке.

— Похоже, умный был мужик…

— Очень. Вообще был одиозной личностью, кино снимать можно.

Ярослав кивнул маячившей неподалеку официантке и попросил принести чего-нибудь холодного. Следователь в отставке тоже возжелал испить водицы, потому разговор пришлось на пару минут прервать.

— Вы скажите четко, что именно интересует, а то о нем можно долго разговаривать.

— Хорошо. Давайте начнем с его женитьбы, — Ярик жестом предложил начать этот рассказ.

— Это вам лучше у супруги расспросить, — во взгляде Ивана Степановича мелькнула хитринка.

— Лучше, но спрашиваю у вас. Хочу узнать эту историю у постороннего человека.

Ещё одной загадкой для Невзорова был отношении Агнессы к бывшему мужу. Он ни разу не услышал о Муромове за весь месяц. Отсутствие любых его фотографий тоже наводило на мысль, что не все тут чисто. Когда он спросил у жены, почему она не хранит такую память о покойном муже, Неша только дернула плечом и ответила, что жизнь для живых, а Александру теперь все равно, висит ли его портрет над камином. Это было самое близкое к негативному мнение, которое девушка вообще выказывала в общении, потому Ярик перестал мучить её такими расспросами, но заинтересовался ещё сильнее.

— Это была в каком-то роде свадьба десятилетия. Объединение двух фамилий, — мужчина жадно припал к запотевшему стакану, один вид которого вызывал жажду.

— Разве родственники Ирмской были связаны с криминалом? — ни о чем подобном Ярослав раньше не слышал и теперь насторожился.

— Нет, они были связаны с местной авиакомпанией. Подробностей не знаю, все-таки больше пятнадцати лет прошло, но её отец каким-то образом получил долю при приватизации местных воздушных линий. Может, и врут, но говорили, что не меньше тридцати процентов. — Невзоров мысленно присвистнул — оказывается, жена у него была девушкой с приданным. — Но попользоваться этим добром не успел, вместе с семьей попал в аварию. Девочка выжила, они — нет.

А вот это было интересно. В его данных ничего не упоминалось о том, что Агнешка тоже была в машине. Это, конечно, не принципиально, но наводит на размышления… Пока он раздумывал, следователь продолжил делиться честно оплаченной информацией:

— Все перешло их дочери, но ей было лет тринадцать-четырнадцать, точно не помню, поэтому появился опекун, какой-то там родственник матери. Не могу сказать, что там было дальше, то ли Муромов с этим опекуном договорился, то ли девчонка и вправду в нашего наркобарона влюбилась, но вышла за него замуж года через три после этого. Конечно, его сам факт женитьбы на малолетке не украсил, но кто на это обращает внимание, когда получает практически полный доступ к аэропорту? А теперь вспомните, чем он занимался, и поймете, какие перспективы открыла молодая жена.

Ярослав понимал. Прекрасно понимал. И поражался — как после такого насильственного замужества Агнешка решилась позвать его с ЗАГС? Ведь понятно же, что в первый раз её мнения никто не спрашивал. У Муромова появились все условия для развития "бизнеса", опекун тоже явно внакладе не остался, а вот самой девчонке, которая только школу закончила, куда деваться? Остается только надеяться, что, из опасения потерять такие выгоды, муж к ней хорошо относился…

— Понимаю. А что вообще о них говорили? Раз уж они были такой популярной парой.

— Да ничего, в принципе, — Иван Степанович на минутку задумался. — Он свои делишки обстряпывал, она — училась. Агнесса, не помню, как по отчеству, и сейчас человек не особо публичный, а тогда и вовсе нигде не показывалась, только если уж совсем припрет.

— Ладно, это выяснили. А теперь расскажите, что было шесть лет назад.

— А вот этого никто не знает. Ну, кроме, разве что вашей жены. Есть официальная версия, а есть слухи. Чем интересуетесь?

— Официальную я читал. Но ведь там не все?

— Конечно, не все. Ладно, давайте так, что вы знаете, чтобы не повторяться?

Ярик вздохнул и начал вспоминать вслух:

— Нападение с применением оружия, Муромова убили, его жену искалечили, ребенка не тронули. Вроде, никого потом не нашли.

— Не густо, — Иван Степанович испытывающее посмотрел на Невзорова, напряжение которого было заметно, несмотря на все попытки расслабиться. — Надеюсь, вы не с целью найти и наказать интересуетесь? Дело ваше, только не нужно моим бывшим коллегам работы прибавлять, вашу смерть расследовать. Там все было на его работе завязано…

— Это я сам разберусь.

— Да я и не заставляю. Значит так, было три основных версии. Первая — месть. Муромов, когда город под себя подмял, через многих переступил, так что вполне вероятно — кто-то очухался и решил вернуть долги. Подозреваемых там была тьма, но никого конкретного выделить не смогли. У многих был на него зуб, в том числе, такой, что можно и на крайние меры пойти, но в последние пару лет до смерти он никого особо не прессовал, из-за решетки никто из недругов тоже не выходил, так что на этом все и заглохло.

— Это основная версия?

— Нет. Основная — вторая. Кто-то что-то у него требовал. Теперь уже невозможно узнать, что именно, но все на это указывает. Обратите внимание, самого Муромова не тронули. То ли побоялись, что не справятся, все-таки мужик был довольно крупный, мог и вырваться, то ли решили, что ему будет больнее на муки жены смотреть. Извините, — пожилой мужчина несколько увлекся рассказом и подзабыл, кем именно приходится теперь Агнесса сидящему напротив Ярославу, который с силой оттолкнул стакан, отчего тот проехал по бежевой скатерти и со звоном упал на плитку. Подбежавшая официантка быстренько пересадила их за другой столик и устранила следы мужской злости. Дождавшись, пока девушке не надоест изображать из себя золушку, её отправили за новой порцией питья.

— Продолжайте, — по лицу Невзорова нельзя было сказать, о чем именно он думает, но Иван Степанович впредь решил быть более аккуратным в словах. Тем более, ему ещё третью версию озвучивать…

— Так вот, — следователь откашлялся. — Тут все вообще глухо — если что и взяли, понятное дело, нас никто в известность не ставил.

— Не складывается, зачем тогда оставлять свидетелей?

— Мало ли, может, времени не хватило, может, спугнул кто. Теперь уже вряд ли узнаем. Тоже никого подозреваемых не нашли. Дом хоть и богатый, но ничего не взяли, так что явно не банальное ограбление. Да и не полезли бы к Якуту. Так обидеть уважаемого человека — это совсем себя не любить…

— А что за третья версия?

— Передел территории. У него был в помощниках один парень — Артур Мирзоев. Как говорили, толковый и расторопный. Было подозрение, что он решил перепрыгнуть на новую ступеньку, а для этого нужно было подвинуть того, кто её занимал. Вот и подвинул.

— Тем более не подходит — зачем оставлять в живых вдову и ребенка? Если это был кто-то из своих, она могла узнать. Да и наследницей оставалась все равно Агнесса, — Ярослава уже не радовала ни хорошая погода, ни вид той самой доброй бабульки, уже почти докрошившей булку. Перед глазами снова промелькнули подробности официальной версии той ночи.

— Ммм… Потому что вдову подозревали в пособничестве, — мужчина напрягся и внимательно посмотрел на собеседника — а ну, как кинется?

— Какое пособничество, когда её избили до полусмерти?! — Ярик с искренним недоумением смотрел на следователя. — Если бы нужно было алиби, отправилась бы куда-нибудь с дочерью на отдых или здоровье поправлять!

— Это все понятно, только больше всех от произошедшего выиграл Мирзоев, а он с Муромовой был в очень хороших отношениях. Он и начинал-то, как её охранник, это потом к более серьезным делам перешел. А сейчас занял место Якута и вполне комфортно себя на нем чувствует.

— Какие-нибудь доказательства сговора со вдовой были?

— Нет. Никаких. Но одно время ходили упорные слухи, что ему отошел не только титул, но и бывшая королева. Вроде, даже говорили о свадьбе, но потом все успокоились и про эту историю начали потихоньку забывать.

Ярославу было, мягко говоря, неприятно слышать такие домыслы касательно своей жены, но лучше владеть всей информацией.

— И чем все закончилось? Ведь, насколько знаю, даже обвинение никому предъявлено не было?

— Нет. Некому уже ничего предъявлять. Через пару месяцев после этого на границе с соседней областью нашли три трупа. Страшно, конечно, но, к сожалению, не редкость. Только вот повреждения у них были… Короче, все, что пережила жена Якута, только в несколько раз тяжелее.

— А убиты — ножом в сердце?

Иван Степанович только кивнул.

Не нужно быть гением, чтобы понять, за что этих нелюдей казнили именно таким способом. Да и кандидат в благородные мстители тоже есть. И Ярослав понимал, что не только в Агнешке дело — даже если нападение организовал сам Мирзоев, перед остальными нужно показать, насколько он возмущен такими действиями. Вот и пойми, дорогу себе расчищал или просто подхватил корону, когда та с головы предыдущего правителя упала.

— Это не мое дело, но все-таки скажу. Мирзоев под себя всех буквально за три месяца подогнул, а без помощи того, кто был в курсе мелких и не очень тайн Якута, это просто невозможно. Причем, передел был мирный, что намного проблематичнее, — он сделал паузу, но вопросов не последовало. — Ещё что-то?

— Нет, пока все, — Ярослав одним легким движением, почти незаметным со стороны, положил на стол конверт и толкнул его в сторону пенсионера. Тот не менее отработанным движением спрятал его под перекинутый через руку легкий пиджак. — Хотя, подождите. Орудие преступления нашли?

— Нет. Как ни искали — ничего.

— Все ясно. Спасибо, что уделили время.

— На здоровье, — Иван Степанович по-военному коротко кивнул и удивительно легкой для такого возраста походкой ушел по аллее.

Невзоров же остался на месте, пытаясь сложить из полученных знаний что-то удобоваримое. Пока ничего не получалось, слишком много пробелов и неясностей. Но он видел, насколько трудно Неше дается все, связанное с тем временем, поэтому твердо решил, что расспрашивать её не будет. Говорить с этим Мирзоевым тоже смысла не имеет. Что он ему скажет? Да, грохнул покровителя, а твоя жена мне помогла?

Бред все это, Агнесса не стала бы общаться с тем, кто причинил ей такую боль, пусть даже и не своими руками. А она общалась. Для Ярослава не было такой уж большой проблемой узнать, кто её тренер по рукопашному бою. Одновременно с этим он узнал, что все стен спортзала они не встречаются. И хотя сам факт того, то его жену трогает какой-то посторонний мужик, Невзорову не просто не нравился, а почти бесил, но и высказываться по этому поводу он не спешил. Пусть Агнешка к нему привыкнет, ни к чему ругаться из-за мелочей, пока она не начала видеть в нем того, кому можно доверять.

Значит, придется побеспокоить кое-кого, с кем Ярик не разговаривал уже больше года после очередного семейного скандала, затеянного мамочкой и поддержанного отцом. Вот ведь парадокс, он не имел ничего против самого Ромки, но, наверное, сказывалось все то, что выливала на старшего ребенка многие годы родительница.

Номер не был внесен в память телефона Невзорова, но он знал его наизусть. Хотя и не набирал уже несколько лет.

Длинные гудки отдавали ноющей болью в висках, которая ещё не прошла после разговора с бывшим следователем. Понятно, что служивые искали виноватых, как можно быстрее, пока тех не нашли друзья потерпевших, но обвинять Агнешку в подготовке убийства собственного мужа…

— Да, — голос Романа был точно таким же, чуть хрипловатым — все-таки, стаж курильщика почти двадцать лет — и низким.

— Привет. Не уделишь пару минут? — Ярослав на секунду даже забыл, зачем, собственно, набирал этот номер.

— Привет, брат. Конечно. Что ты хотел?

Ярик усмехнулся про себя. А ведь действительно — в их семье принято общаться, только когда что-то нужно. И сейчас мужчина особенно остро понимал ущербность таких отношений.

— Мне нужно твоя помощь, — ох, как же не любил он произносить эти слова, но деваться некуда. Копать самому нельзя, Мирзоеву, да и Нешке тоже, донесут через пару часов, а он не хотел ставить их в известность.

— Все, что угодно. Да, кстати, поздравляю, говорят, ты теперь семейный человек, — теперь в голосе брата появилась скрытая усмешка.

— Все-то ты знаешь… Спасибо. Сам как? Как Лиза и дети?

— Все хорошо, Артем в этом году в школу пойдет. — Пауза, которую некоторое время не нарушал ни один из братьев. — Зачем ты звонишь, Яр?

— Мне нужно, чтобы ты по своим каналам кое-что узнал об одном друге моей жены.

— Даже так. Всего месяц женаты, а ты уже её друзей шерстишь… Жене верить надо.

— Ром, хватит херней страдать. Ты, скорее всего, уже знаешь, о чем именно я хочу попросить, — была у старшего брата такая особенность — он предпочитал быть в курсе жизни не только родных, но и друзей с врагами.

— Знаю. Друга зовут Артур?

— Да.

— Понятно. Могу сказать только одно — не лезь. Что бы там у них ни было раньше, забудь и никогда не вспоминай.

— Не телефонный разговор? — Ярик насторожился. Это что же там откопал Ромка, что даже он не советует предпринимать какие-либо шаги. А ведь брат отнюдь не трус, и связи имеет такие, которые тем же ментам только снятся. Причем, исключительно в кошмарах. Правильно его Агнешка как-то подколола и совершенно справедливо. Ромка занимался вторичным рынком автомобилей, ну, по официальной версии. Хотя то, что именно через его подручных проходит больше половины краденых машин центральной части России тоже мало для кого является секретом.

— Да. Поэтому утихни, больше по этому поводу не отсвечивай и людей не тревожь. И сам цел останешься, и жене с детьми будет спокойнее житься. Понял?

— Как не понять… Ты все ясно изложил. Спасибо.

Он ясно понимал, что, продолжая копаться в делах давно минувших дней, может подставить Нешу. Ярослав не верил в её причастность, хорошо изучив за это время жену, но мало ли, что тогда произошло на самом деле… Потому твердо решил бросить это все. Он найдет, как её приручить, не удовлетворяя свое любопытство.

— На здоровье. Приезжай, посидим вместе. Бери с собой семью, хоть познакомимся.

— Как-нибудь обязательно, — они оба знали, что этого не будет, но каждый раз соблюдали этот ритуал. Словно кто-то мог их услышать и похвалить за хорошие намерения. Так получилось, что их родители развелись как раз в том возрасте, когда крепнут братские отношения. Роману было семнадцать, Ярославу — двенадцать. И между ними — три тысячи километров. Москва и Париж.

Ярослав отключил телефон, кивнул официантке и, бросив на стол купюру, вышел из-под тени, отбрасываемой резными листьями каштанов, на дорогу. Улица уже несколько лет была пешеходной, и мужчина рисковал попасть разве что под колеса детского велосипеда, на котором гоняла упитанная щекастая девочка лет четырех. Сидящая на скамейке мамочка наблюдала за спортивными достижения дочери с индифферентностью совершенно замотанного существа. Периодически женщина прикрывала глаза и начинала дремать.

"Неша никогда не оставила бы Маринку без присмотра там, где ей может угрожать опасность", — мгновенно мелькнуло в голове у мужчины, отчего он выругался. Дожили. Скоро начнет жене серенады петь под окном. Под аккомпанемент сопения и фырчанья ежей — усилиями Маришки теперь к ним приходила целая семья колючих дармоедиков.

Поскольку сегодняшней ночью они с Агнешей на пару претендовали на "Оскара", изображая крепкий сон, время подумать о происходящем у Ярослава было. Несмотря на довольно обидные слова жены, которыми она, словно отсекала его от детей, Невзоров все равно был уверен, что поступил правильно. Пусть Маринка официально и не его ребенок, так же, как и Мишка, но он уже привязался к ним обоим. И не собирался так просто отказываться от общения с ними. Конечно, пока рано говорить, что будет через два месяца, но мужчине нравилось так жить. Быть частью семьи, для которой ты — не просто источник дохода, а тот, о ком беспокоятся, чьим мнением интересуются и дарят страшных плюшевых зайцев-баюнов.

У Ярика все чаще мелькали мысли относительно неисполнения условий их договора. Конечно, это эгоистично, но кто из нас идеален? Да и Агнессе стало существенно легче, это он тоже видел. Во всяком случае, теперь она хотя бы начала нормально спать. Первую неделю у них ещё было негласное противостояние — она уходила посреди ночи к себе в комнату, Ярослав дожидался, пока она уснет и или оставался с ней, или уносил к себе. Потом им все это надоело, и Неша перестала маяться такой фигней, оставаясь с ним до утра.

Да и характеры у них, кто бы что не говорил, подходят — он мог завестись из-за ерунды, а потом так же быстро остыть, она же практически всегда сохраняла олимпийское спокойствие, которое и охлаждало его психи. Но, похоже, если Агнеша обиделась, то это всерьез и надолго, поэтому, забежав на работу для решения насущных вопросов — а благодаря той самой помощи со стороны жены, дела шли не просто гладко, а преуспевающе, Ярик решил заехать за цветами, а потом мириться с супругой.

Выбор в цветочном магазине был огромным, но мужчине как-то никогда не приходило в голову спросить, какие именно цветы нравятся жене. Можно, конечно, купить веник роз пороскошнее, а вдруг именно их она терпеть не может? Смирившись с необходимостью второй раз за день обратиться за помощью к родне, только теперь уже не кровной, Ярослав забил на соблюдение правил мужской этики и, минуя Дениса, позвонил сразу Еве. В конце концов, она их юрисконсульт, а это касается не только его семейных, но и рабочих дел. Отмазка для самого себя была убогонькая, но лучшей он не придумал.

— Привет, не отвлек?

— Не особо, — судя по голосу, Романовская спала. — Чего тебе надобно, старче?

— Ты мне, золотая рыбка, и нужна, — он остановился перед букетом, состоящим из меленьких белых отчаянно воняющих цветочков. На густой аромат слетелись все окрестные мушки и мошки, потому Ярик опасливо отодвинулся от этого приюта насекомых.

— Слышу, что нужна. Что хотел, подхалим?

— Не обзывайся, лучше скажи, какие цветы любит Неша.

Ева, которая в этот момент собиралась зевнуть, так и замерла с открытым ртом.

— В чем провинился? — подождав немного, но так и не дождавшись продолжения его речи, осторожно поинтересовалась девушка.

— Почему сразу провинился?!

Продавщица, прислушивающаяся в его разговору, насмешливо фыркнула, а через секунду тот же звук повторила Ева:

— Дорогой мой, мужчина дарит жене цветы в четырех случаях: свадьба, Восьмое марта, День рождения и похороны. Все прочие преподношения веника связаны, как правило, с вашими косяками, когда вы, таким образом, пытаетесь загладить вину. Скажешь, что я не права?

— Да права ты, права… Так что выбрать?

— Нууу… Нешка не любит большие букеты. — Ярик, примерявшийся в этот момент к охапке роз, досадливо поморщился, но от этой клумбы отошел. — Ещё ей не очень нравятся сильные запахи. — Ага, значит, лилии тоже отпадают. — Купи ей фиалки.

— В горшочке? — мужчина не совсем представлял процедуру преподношения такого презента, потому всерьез засомневался в правильности выбора помощника.

— В каком горшочке, садовод-любитель?! Я про букет фиалок.

— А, понял, сейчас, подожди секундучку, — он отодвинул телефон и обратил, наконец, внимание на мающуюся от любопытства и неуделения внимания цветочницу. — У вас есть фиалки?

— Да, конечно. — Буквально через минуту перед ним уже выстроился ряд маленьких изящных цветочков всех оттенков от белого до почти черного. — Ев, они какие-то… Не впечатляют.

— А ты сильно накосячил?

— Да как посмотреть… Вроде, не особо, — деваться некуда, пришлось признаваться.

— Тогда бери фиалки и не выноси мне мозги. Только речь продумай, а то вы иногда можете такое экспромтом выдать, что хочется тем же букетом по наглой морде добавить.

— Какая у вас интересная семейная жизнь…

— У вас, я смотрю, тоже весело, — не осталась в долгу Ева. — Купил?

— Да, — Ярик с сомнением рассматривал маленький букетик из плотных темно-зеленых листьев, между которыми проглядывали крупные цветы искристо-белого цвета. — Если ей не понравится, свалю все на тебя.

— Иди уже, шантажист. Вечером отчитаешься, — сдерживая смех, строго предупредила его Романовская. — А то, мало ли, может, к любовнице намылился…

— Ты поосторожнее в выражениях, а то Дэну на тебя нажалуюсь, — усаживаясь в машину, предупредил Ярослав.

— Ой, напугал, — хмыкнула Ева, но доставать его перестала. — Ладно, мне Нешка потом все подробности расскажет. Смотри, не подведи, корнет! — она бросила трубку, не дожидаясь ответного слова.

— Как тебя только муж терпит… — вдогонку посетовал Невзоров, пристроив хрупкие цветы на пассажирском сиденье.

Пока ехал через пробки, он задумался — хотя они с Евой и стали друзьями, постоянно подкалывали друг друга и устраивали шутливые перепалки, Ярик никогда не рассматривал её, как женщину. Не потому что она жена Дениса, просто Романовская для него всегда была другом, советчицей и язвительной врединой, с которой приятно поболтать, но выносить её двадцать четыре часа в сутки… Избави, Господи!

Отловить Агнешку оказалось не так просто — мужчина обежал весь центр несколько раз и постоянно, спрашивая у встречных о местонахождении жены, получал расплывчатый ответ:

— Только что тут была!

Уже практически отчаявшись, Ярослав решил устроить на неё засаду в кабинете — рано или поздно она туда заглянет. Но уже возле самой заветной дверцы встретился с пропажей, которая нахмурившись, отчитывала кого-то по телефону. Вид гневающейся Нешки был столь редок и удивителен, что мужчина просто замер, спрятав цветы за спину.

— Ты ко мне? — девушка на секунду отвлеклась от разговора и так же неласково посмотрела на мужа. — Заходи, — сделав жест, предлагающий ему прекратить изображать памятный столб посреди коридора, она сама забежала в кабинет, уже даже не вздрогнув от того, что повернулась к нему спиной. — Нет, меня не интересуют ваши смягчающие обстоятельства. Этот случай не подходит под понятия форс-мажоров, которые определены в контракте, поэтому, будьте добры, выполните взятые на себя обязательства. Да, хорошо. До завтра.

Нешка бросила телефон на стол и несколько раз глубоко вдохнула. Увидеть сейчас, в разгар рабочего дня, Ярослава она не ожидала. Но за последние сутки часто думала о нем и о той ссоре, и пришла к выводу, что, в данной случае, нельзя винить только его. Неправы оба, хотя и в разной степени. Эта ситуация была для неё двойне неприятной, потому как даже на работе Агнесса старалась не допускать конфликтов, а тут дома…

— Ты что-то хотел?

— Угу, — Ярик подошел ближе и с трудом скрыл довольную улыбку — Агнесса совершенно не напряглась. Понятно, что трудно не привыкнуть к тому, с кем спишь каждую ночь, но теперь, похоже, это распространилось и на день. — Это тебе, — он протянул жене миниатюрный букетик, который на фоне размера его ладони смотрелся совсем несерьезно. Нешка с некоторым недоумением смотрела на шедевр флористики, не пытаясь забрать у него цветы.

— В честь чего?

— Я что, не могу просто порадовать жену? — Девушка хмыкнула и, хотя и промолчала, но явно хотела повторить речь подруги. — А если серьезно, то давай мириться.

— Мы разве ругались? — ей стало интересно, к каким именно выводам пришел муж, потому она с интересом ждала его ответа. Но цветы взяла, наклоняясь, чтобы вдохнуть тонкий нежный аромат.

— Нееееш… — простонал Ярослав. — Пожалуйста, не мозгодельствуй. Можешь поругаться, высказать все, что думаешь, только не нужно опять рассматривать все, как психолог.

— С какой же точки зрения мне это рассматривать? — девушка с удовольствием легко-легко потерлась щекой о плотные бархатистые листья.

— С точки зрения жены, — поняв, что конфликт почти исчерпан, он сел на её кресло и притянул Агнессу к себе на колени. Сопротивления она не оказала, но и расслабляться в его руках не спешила.

— С точки зрения супруги, ты не прав в том, как и что сказал, тем более, в присутствии Марины, но я благодарна за попытку помочь и защитить, — хотя произошедшее они полностью и не разобрали, желания злиться на Ярослава уже не было. Да, он поступил неправильно, но что бы она сама сделала на его месте? Неша честно признала — примерно то же самое. — Но я должна была повести себя более сдержанно. Поэтому виноваты мы оба.

— Согласен. Если тебе станет от этого легче, можешь на меня поорать, — он провел носом по чувствительной коже ключицы, поднимаясь выше по шее. — Хочешь, пойдем в спортзал…

— Ты сейчас о спарринге или о чем-то другом? — девушка неосознанно повернула голову так, чтобы не мешать мужу поглаживать чувствительную точку за ухом.

— Одно другому не мешает, — прошептал Ярик, не отвлекаясь от основного занятия. — Пойдем?

— Не могу, мне через час нужно быть в департаменте, — дыхание становилось все тяжелее, и она уже сама наклонилась, щекоча губами его подбородок, лизнула в щеку и охнула, когда муж с силой сжал её, притискивая к себе.

— Тогда не дразнись, — несмотря на некоторое неудобство позы, мужчина и не думал как-то её менять. — А то никуда не поедешь.

— Нужно, — Неша обняла его за шею, уткнувшись лбом в плечо. — Они просто замучили, — пожаловалась девушка, — но осталось уже немного. Недели три, и документы будут подписаны.

Ярославу стало почти стыдно, но он не разделял этой радости. Потому что для него время было врагом. Да, плохо, что жена так нервничает, да и сам Мишка, конечно, переживает, но, как только он официально будет признан её сыном, Агнесса может настоять на расторжении брака. Естественно, Невзоров приложит все усилия, чтобы этого не случилось, но Ярик знал упорство жены…

Девушка не обратила внимания на то, как напряглось его тело, когда она это сказала, занятая представлением, через какие круги ада им с Мишуткой придется пройти сегодня.

— Тогда я сам заберу Марину, и мы будем ждать вас дома, — он неохотно разжал руки, отпуская Агнешу.

— Яр…

— Я больше слова этой грымзе не скажу, честное пионерское!

— Ты разве был пионером?

— Это уже демагогия, — выкрутился Ярослав. — Серьезно, не дергайся, Маришка будет со мной, я за ней присмотрю. Или ты сомневаешься в моих талантах няньки?

— Не сомневаюсь, — призналась Неша, снова положил голову ему на плечо. — Зачем ты начал учить её французскому языку? Она ещё русский не освоила.

— Ей нравится, а мне не в тягостью.

— Спасибо, — она легко поцеловала мужа в шею и, преодолевая сопротивление, все-таки поднялась с его колен. — Держи, — ему в ладонь опустилась связка ключей, — переставь пока к себе детское кресло.

— Проще купить второе, тем более, мы по очереди её катаем, — он вернул брелок.

— Мне кажется, не нужно…

— А мне виднее, — пока она не начала спорить, Ярослав быстро поцеловал Нешку в нос и выскочил за дверь.

— Яр!

Агнесса закатила глаза и покачала головой, пытаясь удержаться и не рассмеяться. До этого момента она даже не подозревала, насколько эта ссора на неё давит, но после примирения настроение сразу улучшилось, и девушка почувствовала себя готовой к новым свершениями. И предстоящая нервотрепка в департаменте опеки теперь не представлялась такой уж каторгой, как ещё полчаса назад. Задумчиво поглаживая хрупкие белоснежные лепестки, она нашла вазу для цветов и ещё раз продумала свою речь, которую ей предстояло озвучить через час…

Нешка повернулась на бок и внимательно разглядывала спящего мужа. Но сейчас её интересовали не физические данные, их она могла оценить чуть раньше, и от этой "оценки" приятно ломило все тело. Ярослав нахмурился во сне и попытался нашарить её ладонью. Девушка специально отодвинулась, так, чтобы он не мог дотянуться. Поерзав пальцами по покрывалу и не обнаружив искомое, мужчина как-то разочарованно вздохнул, но не проснулся.

А Агнесса уставилась в темный потолок, пытаясь понять, что ей делать дальше. Она соврет, если скажет, что к нему привыкли только дети. Нет, и сама грешна. Вот как ей теперь поступить? Их соглашение составлено довольно однозначно, и трактовать его как-то иначе очень трудно.

Её рука случайно наткнулась на Зайца, сидящего за подушкой. Она спросила у Яра, почему дочкин зверь сидит здесь и долго не могла найти слов, будучи в шоке от услышанного. Н-да, вот и законспирировались… Если Маринка пока маленькая, и ещё не понимает, как именно мама убаюкивает дядю Ярослава, то с Мишей все гораздо сложнее — в его возрасте понимают уже намного больше. Единственное, что её успокаивало — мальчик не изменил отношения к ним, даже зная, что ночуют они вместе. Муж и вовсе заявил, раз всем все известно, значит, нечего шариться в темноте по коридору, набивая себе шишки, и нагло заявился к ней в комнату ещё с вечера. Попытки выгнать его успехом не увенчались, особенно, когда он завалил её на кровать, сказав, что будет мстить за сегодняшние издевательства в её кабинете.

От воспоминаний, как именно ей мстил муж, стало горячо щекам, и она тихо хихикнула. Теперь появился соблазн каждый день так его дразнить.

Девушка зевнула, собираясь ложиться спать, так засветился экран её мобильника, который она всегда оставляла на прикроватной тумбочке, хотя и отключала звук. Нехотя потянувшись к аппарату, она открыла пришедшее сообщение, уверенная, что попала под очередную раздачу рекламы, но текст, а главное — номер отправителя, развеяли не только эту надежду, но и сон:

"Срочно нужна помощь. Приезжай, как можно скорее. У нас совсем плохо, Ирма чудит…"

Агнешка чертыхнулась про себя, но отказать в помощи Артуру не могла. И не потому что многим ему обязана, в конце концов, она сама сделала для него не меньше, а из-за причины.

Осторожно соскользнув с кровати, девушка подхватила сброшенную на пол одежду и тенью мелькнула в коридор. Торопливо втискиваясь в узкие джинсы, она все раздумывала, стоит ли будить мужа, чтобы предупредить о своем отъезде, но не стала. Ярослав уже спит, дети тоже, пусть лучше так и останется, дверь она закроет, а вернется часа через полтора. Душа было не на месте оттого, что оставляет Мишку с Мариной, но присутствие в доме мужа её успокаивало.

Спустившись в гараж, девушка мысленно возрадовалась, что приехала последней, теперь не нужно искать ключи от машины Яра, чтобы выехать на своем внедорожнике. Вообще-то, тут пешком было минут двадцать, но Нешка не собиралась гулять по улицам в начале второго ночи. Хотя коттеджный поселок и охранялся, она не готова испытывать судьбу, проверяя качество этой охраны. Включать свет можно не боясь — окна её комнаты выходили на другую сторону и были закрыты, чтобы не пропускать духоту в дом, оснащенный новейшей климат-системой.

За то время, которое потребовалось для прибытия на место, Агнесса не встретила ни одного живого существа, что, в принципе, неудивительно, позволить себе дом в таком месте могли только очень обеспеченные люди, которые, как правило, и вкалывают соответственно, потому предпочитают по ночам отдыхать, а не искать приключения.

Знакомый дом, почти скрытый за высоким каменным забором, увитым девичьим виноградом, был одним из немногих, в котором ещё не спали — несколько окон светились в темноте, как огни маяка. Остановившись перед темно-красными воротами в псевдоготическом стиле, Агнесса заглушила мотор и глубоко вдохнула, настраиваясь на предстоящий разговор. А он будет тяжелым, она это уже предчувствовала. Морально подготовившись, девушка вышла в душную июльскую ночь, полную разных таинственных шорохов и запахов. Постучать она не успела — калитка распахнулась сама собой, когда девушке оставалось до неё ещё пара метров, и показался хозяин дома. Нешке было непривычно видеть Артура таким — растрепанным и немного неряшливым, с неправильно застегнутыми пуговицами на рубашке.

— Привет, как она?

— Орет, что больше так не может, и не хочет к нему подходить, — мужчина с силой потер лицо руками, словно стараясь так стереть выражение отчаяния, недопустимое для такого, как он. — Что мне делать?

Он пропустил девушку в дом, обстановка которого напоминала своей роскошью восточный сераль. Где-то на втором этаже надрывался в крике ребенок, и слышались чьи-то рыдания.

— Иди, успокой сына. Я пока попробую поговорить с Ирмой, — Нешка бросила на столик сумку и пошла на голос.

— Он голодный, а она не хочет его видеть!

— Прекрати истерить! — Агнесса замерла на середине лестницы. — Подогрей смесь и покорми. В любом случае, мне понадобиться не меньше часа, и то не гарантирую результат, здесь нужны систематические занятия. Или уметь готовить смесь не для такого крутого, как ты? — она сейчас практически нарывалась на скандал, но нужно было найти Артуру занятие, иначе он может все испортить.

Мужчина сначала зло вскинулся, но потом вспомнил, что она не обязана прибегать к ним посреди ночи, чтобы решить проблемы его жены, и кивнул.

— Я умею…

— Хорошо. Займись ребенком, нас пока не тревожь.

Девушка прекрасно знала, как расположены комнаты. Когда-то в этом доме жил её дядя, и хотя сам облик жилища кардинально поменялся, она все ещё могла пройти по нему с закрытыми глазами. Справедливо рассудив, что спальня хозяев будет в самой большой из комнат второго этажа, Нешка смело подошла к резной двери. Именно из-за неё и доносились почти животные завывания. Осторожно пройдя внутрь личных покоев, она остановилась, глядя на сидящую на полу и раскачивающуюся в такт рыданиям пухленькую молодую женщину.

— Ирма, здравствуйте. — Девушка перестала плакать и отпрянула в угол, словно, стремясь спрятаться за кроватью. — Не пугайтесь. Меня зовут Агнесса.

— Я позову мужа! — высоким тонким голосом пригрозила Ирма, не торопясь покидать свое убежище.

— Артур знает, что я здесь. Это он меня позвал.

— Зачем?

— Просто так. Мы с ним друзья, — конечно, это было ложью, но девушка не думала, что Мирзоев знакомил молодую супругу со своим кругом общения. — Я не буду подходить, если вы не хотите, — она опустилась на низкий пуф перед туалетным столиком, заваленным коробочками, флакончиками и прочими мелкими женскими радостями. — Поговорите со мной.

— А если я не хочу?

— Тогда мы с вами просто посидим и помолчим…

Спускаясь через два часа вниз, где уставший Артур укачивал уже успокоившегося младенца, Агнесса чувствовала себя не просто утомленной, а вымотанной. Когда неделю назад мужчина во время тренировки сказал, что у его жены какие-то странные загоны, девушка даже не заподозрила, насколько у Ирмы окажется тяжелая послеродовая депрессия. И сейчас она была по-настоящему зла на Мирзоева. Ведь не глупый мужик, а довел супругу до такого!

— Все?

— Она уснула, — Нешка тяжело опустилась на диван, разглядывая визави со смешанными чувствами. — Малыш спит?

— Да.

— Отнеси его в кроватку, нам нужно поговорить.

Пока мужчина укладывал ребенка, она опустила голову на скрещенные ладони, пытаясь хотя бы немного снять напряжение с окаменевших мышц шеи. Не получилось.

— Что ты хотела сказать? — Мирзоев остановился напротив, и девушке показалось, что она перенеслась лет на десять назад. Тогда она часто вот так, ни о чем, болтала со своим охранником. Только того времени уже не вернуть. Да и не хотела бы Неша такого. Ни за что.

— Скажи, Артур, ты любишь свою жену?

— Это как-то касается того, что сейчас творится? — мужчина несколько агрессивно кивнул, намекая, что девушка лезет не в свое дело.

— Да. Напрямую.

— Люблю, — помолчав, выдавил из себя он.

— Тогда какого черта ты полностью перенес это чувство на сына, и не обращаешь внимания на неё?! — говорить громко она не рискнула, но шипение получилось просто роскошным. Усталость немного снизила способность психолога к пониманию и сопереживанию, и теперь Агнесса не искала более мягких формулировок, высказывая все, как есть. — Пока она была беременна, ты с неё пылинки сдувал. После родов трясешься над сыном, абсолютно забив на жену. Ты понимаешь, что она чувствует себя племенной кобылой, которой попользовались, а потом поставили в стойло, пока следующего жеребенка не захотят?! И не нужно меня сейчас перебивать! — она шикнула на него, не давая вставить слово. — Ирма любит тебя, а видя такое отношение, она начинает ненавидеть того, кто, по её мнению, отбирает тебя у неё. Собственного сына. Делай, что хочешь, но нужно убедить её в том, что она тебе нужна. Хотя, с ней ещё работать и работать.

Артур стоял посреди комнаты, пребывая в полной растерянности.

— И как это сделать?

— Это вопрос уже не ко мне. Решай сам, — Агнесса поднялась на гудящие от усталости ноги и вяло кивнула на свою сумку. — Подай, пожалуйста.

Мирзоев протянул требуемое, на секунду задержав ремешок в ладони.

— Ты будешь с ней работать?

— Буду. Но я не могу вот так срываться по ночам, у меня тоже есть муж и дети.

— Я в курсе, — немного недовольно отозвался мужчина. — Не жалеешь ещё, что вышла замуж?

— Знаешь, как ни странно, нет.

— Это хорошо, — он с каким-то сомнением мотнул головой, то ли не веря, своим словам, то ли её. — Давай провожу, — он открыл перед ней дверь, и сработавший на движение фонарь осветил выложенную гранитом дорожку, обсаженную с обеих сторон кустами роз.

Уже возле машины Артур крепко обнял Агнессу, чем вызвал у неё легкую дрожь неприятия, которую она никогда не испытывала во время занятий:

— Спасибо тебе.

— На здоровье, — она запрыгнула на водительское кресло и завела двигатель, который в тишине казался гораздо более громким, чем на самом деле. — Завтра на тренировке договоримся, как и где будем встречаться с Ирмой.

Мирзоев кивнул, соглашаясь, и вернулся в дом, а полумертвая от утомления девушка направилась к себе.

Загнав машину в гараж, она на минутку опустила голову на руль, собираясь с мыслями и силами. Но понимание, что давно пора спать, не дало ей расслабиться раньше времени, и Агнесса вышла из автомобиля, аккуратно прикрывая дверцу. А потом оглянулась. Она не могла понять, что изменилось, но определенно, что-то было не так. Тревога ледяным кулаком сжала сердце, и Нешка поспешила к коридору, ведущему в дом. Проходя мимо машины Ярослава, она оступилась и, сохраняя равновесие, оперлась ладонями на капот BMW. И поняла, что изменилось. Двигатель был горячим. Да и само авто стояло совершенно по-другому, не за её машиной, а рядом.

— И каково это — побывать за одну ночь под двумя мужиками?

Агнесса заозиралась, не поняв, откуда шел голос. Глаза ещё не привыкли к темноте, поэтому она чувствовала себя уязвимой и почти слепой.

— Мы с Артуром не любовники, — девушка не стала выдавать традиционное "Это не то, что ты думаешь" и сразу перешла к сути.

— Да? Когда он тебя зажимал посреди улицы, прямо крупными буквами было написано "НЕ ЛЮБОВНИКИ!" — издевка становилась все сильнее. Нешка, наконец, поняла, где он — сидит на стеллаже возле восточной стены.

— Яр, это действительно так. И я могу тебе это доказать, — она старалась сохранять спокойствие, потому что понимала — муж сейчас слегка неадекватен.

— А тебя ненадолго хватило. Надоел за месяц, захотелось разнообразия? Или тренировалась ты с ним тоже исключительно в горизонтальном положении? И как, кто из нас лучше? Давай, мне интересно, поделись наблюдениями, — Ярик со всем дури швырнул в противоположную стену какую-то жестянку, с грохотом врезавшуюся в каменную стену и покатившуюся по полу.

— Прекрати, дети спят! — она понимала, что, в нормальном состоянии, он её не тронет, но сейчас…

— Что же ты не думала о них, когда уезжала? — Невзоров легко и с какой-то звериной грацией спрыгнул на пол и пошел в её сторону. Агнесса сама не поняла, что отступает, пока не ударилась бедром какую-то хрень, стоящую у стены. Что это было, разглядывать совершенно не было ни желания, ни времени. Да и трудно сосредоточиться на чем-то другом, кроме наступающего на тебя мужчины, у которого от злости все четче проступали жилы на шее. — Или ты именно о них и думаешь? Разведешься со мной, выйдешь замуж за Мирзоева, а там, глядишь, и новый любовник появится. А ведь черный тебе очень идет, — он обхватил лицо Нешки ладонями, сжимая скулы так, что она не могла сказать ни слова. Бить его сейчас бесполезно, это она прекрасно понимала, в таком состоянии боль просто не чувствуют, но можно спровоцировать. — Ты красивая. Очень красивая. А во вдовьем наряде, так, наверное, вообще глаз не отвести… — Ярослав развернул её лицом к стене и рванул футболку, обнажая лопатки. — А ему ты давала касаться спины? Наверное, да… — мужская ладонь с силой надавила на позвоночник, вжимая её грудью в кирпичную кладку. — Несправедливо, ты так не считаешь? — Ярослав явно не ждал ответа, продолжая удерживать Агнешку, не давай ей даже шевельнуться.

— Яр, перестань, я все объясню…

Так же быстро он повернул её лицом к себе, и теперь девушка чувствовала, как стена до крови царапает голую спину.

— Молчи, — от предупреждения в голосе у неё перехватило дыхание, и слегка застучали зубы. Таким она мужа никогда не видела, и он пугал её до чертиков, до трясучки, до мелькания мушек перед глазами. — Я бы тебе зажал рот, но противно прикасаться. Помнишь пункт нашего контракта? Кивни, — он подождал судорожного кивка. — Я уезжаю, документы по разводу получишь по почте. Мишка не виноват, что приемная мать у него будет такой сукой, поэтому я дождусь, когда его признают твоим сыном. Хотя, может, ему будет лучше в приюте, — Невзоров оттолкнулся с таким видом, как будто ему было неприятно даже дышать с ней одним воздухом.

Не обращая внимания на застывшую девушку, Ярослав открыл ворота гаража, сел в свою машину и уехал. А Агнешка молча сползла по стене, уже не обращая внимания на боль в пораненной спине и подкатывающую от пережитого страха тошноту, и сжалась в дрожащий комок прямо на плитах каменного пола.

Она не помнила, как добралась до своей комнаты, просидев там в кресле до самого рассвета. Самое страшное, что даже слез не было. То, как он смотрел на неё там, внизу, напомнило взгляды тех нелюдей, и девушка в кровь искусала обе ладони, чтобы не начать выть от ужаса. Но она понимала, что просто не имеет права расслабляться. У неё дети, о которых нужно заботиться.

С этой мыслью Неша спустилась вниз, собираясь приготовить завтрак, но все падало из рук, и она просто села на ковер, подальше от дверей и окон. Пытаясь стать незаметной, раствориться на фоне мебели.

— Доброе утро.

От голоса Миши она дернулась, как от звука выстрела, но попыталась через силу улыбнуться ребенку.

— Привет.

— А что вы делаете? — мальчик ещё не привык говорить на "ты" с мамой, стесняясь и постоянно сбиваясь на третье лицо.

— Ничего, просто сижу. Хочешь кушать? — Нешка с огромным трудом поднялась на ноги и кивнула в сторону кухни.

— Нет, — он не сводил перепуганных глаз с рук Агнессы. Девушка тоже посмотрела вниз и поняла, то привлекло его внимание — мало того, что искусаны в кровь, пальцы дрожали так, словно через них пропускали ток.

— Это ничего, я просто не выспалась, все пройдет.

Мишка как-то странно посмотрел на неё и хотел что-то сказать, когда раздался звонок в дверь. Странно, для Алевтины Эдуардовны ещё слишком рано, а никого другого они не ждали.

Агнешка почти спокойно подошла к входу и с недоумением посмотрела на экран видеофона. Она уже знала не только в лица, но и по именам почти всех подчиненных Ярослава, но увидеть одного из них на пороге собственного дома не ожидала.

— Доброе утро, Иван. Что-то случилось?

— Здравствуйте, — парень замялся, не решаясь переступить порог, и не рискуя уйти. — Мне нужно с вами поговорить… — он кивнул в сторону любопытной мордашки Мишки, который пасся неподалеку, прислушиваясь к беседе взрослых.

Девушке не хотелось сейчас видеть вообще никого, но она сделала над собой усилие и вышла на улицу, аккуратно прикрывая за собой дверь. Пусть это и невежливо, но пустить в дом кого бы то ни было сейчас просто не могла.

— Агнесса Вацлавна, тут такое дело… Заберите, пожалуйста, Ярослава Андреевича, — выпалил парень, почти с мольбой глядя в бледное женское лицо.

— Откуда забрать? — одно упоминание имени мужа вызвало нервные мурашки по всему телу, но Неша упорно не могла понять, что им от неё нужно.

— От нас. Он нетрезвый. Мягко говоря. Но на ногах стоит и пытается сесть за руль и уехать. Ключи ребята спрятали, но, вы же знаете, шеф упорный, все равно найдет способ…

— Найдет… — эхом отозвалась девушка. Она зябко поежилась, укутанная, несмотря на духоту, в теплую толстовку, и собралась возвращаться в дом.

— Так вы нам поможете?

В глазах молодого человека было столько надежды, что у Агнессы просто язык не повернулся отказать. Хотя последним человеком, которого ей хотелось видеть, был муж.

— Хорошо. Только машину выгоню, — она механическим шагом прошла в гостиную, где на диване сидел Мишка, похожий на настороженного совенка. — Мишут, я сейчас отъеду, через полчаса придет Алевтина Эдуардовна, присмотри пока за Мариной, хорошо?

Мальчик приосанился от чувства собственной значимости — ещё бы, оставили за старшего!

— А вы надолго?

— Нет, где-то через час вернусь, — она пыталась казаться жизнерадостной, но появилось чувство, что от каждой вымученной улыбки её маска идет трещинами, обнажая то, что было внутри — корчащуюся от страха и боли маленькую девочку, никому не нужную и всеми забытую.

— Хорошо, но она ещё спит, — Мишка даже растерялся, полномочия дали, а смотреть не за кем…

— Вот и пусть спит, я скоро…

Утреннее солнце слепило и без того болевшие от бессонных суток глаза, заставляя щуриться даже через стекла солнцезащитных очков. Агнешка сейчас пребывала в каком-то блаженном отупении, милосердно избавившим от всех мыслей, оставившем только инстинкты и рефлексы. Вот они-то её и подвели.

Девушка, следуя за машиной Ивана, немного отстала, не решаясь ехать быстрее, все-таки усталость не лучший друг водителя, не успела проскочить на "желтый" и оказалась отрезанной от молодого человека потоком транспорта. Уже выезжая на подъем моста через реку, Нешка увидела прямо перед собой непонятно откуда выскочившее белое авто. Ирмская не успевала ничего сделать, и поступила так, как её учили в автошколе — перед вами кто-то не успел закончить маневр обгона? Примите вправо.

Но она забыла, где именно сейчас находилась. Резко выкрутив руль на правую сторону, девушка допустила, чтобы машина зацепила передним крылом ограждение и стала практически неуправляемой. Даже жалких шестидесяти километров в час оказалось достаточно, чтобы трехтонный внедорожник, снося бордюр и ломая перила, выскочил с полотна дороги и рухнул на асфальт с шестиметровой высоты виадука.

У него не просто болела голова. Она трещала, звенела, гудела и щелкала одновременно, причем, с такой интенсивностью, что мысль о мыле и веревке казалась благом. Но для этого нужно было вставать, а на подобные подвиги организм способен не был.

Ярослав попытался вспомнить, с какой радости вчера так ужрался, но перед глазами только мелькали какие-то странные картинки. Почему-то четче всего виднелось лицо Нешки, которая смотрела на него с каким-то животным ужасом. Странно, с чего бы это?

Он похлопал ладонью по кровати, пытаясь найти жену, но сам матрас был странным, слишком жестким, да и узким. Мужчина все-таки решился приоткрыть один глаз, потому что не понимал, где он и почему чувствует себя так, словно по нему прошло на водопой стадо слонов. Причем, два раза — обратно они его тоже не минули. Яркий свет от не зашторенного окна мгновенно ввинтился в мозг, причиняя мУку своей интенсивностью. Одновременно с этим Ярик вспомнил вчерашний вечер. Весь, начиная от того, как спустился следом за Агнешкой, злясь на неё за пришедшую блажь покататься посреди ночи, до момента, когда какой-то мудак звонил ему и говорил что-то про жену. Он тогда послал этого придурка и предпочел продолжить пить. Это позволяло хотя бы не отвлекаться от желания просто сдохнуть, потому что его снова отшвырнули, как дворового щенка, которого вроде бы взяли в семью, а потом выкинули на улицу из-за недостаточной породистости.

Вот чего ей не хватало?! Ведь, как мог, пытался подстроиться, сделать все, чтобы ей было с ним комфортно, и все равно…

От воспоминаний о том, как его жена, проторчав больше двух часов в каком-то доме, потом посреди улицы обнималась с тем мужиком, снова прошла горячая волна по телу, от которой заломило затылок, кровь застучала в ушах, а перед глазами потемнело. Перед этим бешенством даже похмелье отступило.

Чтобы отвлечься от всего этого, мужчина кое-как встал, шатаясь добрел до душа и прямо в одежде встал под потоки обжигающе-ледяной воды. Но и она не особо помогла. Против ревности вообще мало что помогает, а в том, что это именно она, Ярослав был уверен, хотя ни разу её не испытывал. По крайней мере, в такой степени. Подняв лицо навстречу жалящим каплям, он, сам того не ожидая, зарычал. А потом со всей дури ударил кулаком по прозрачному пластику. Стенка душевой кабины скрипнула и прогнулась, но устояла, а мужчина тупо смотрел на стекающие по разбитым костяшкам капли крови.

Ну, значит, не судьба. Ничего страшного, выжил тогда, не подохнет и сейчас. Но даже в таком состоянии он испытывал что-то вроде угрызений совести, когда перед внутренним взглядом снова всплывала выражение глаз Агнешки там, в гараже. На кой черт он вообще её футболку разодрал?

Мотнув головой и едва устояв на ногах от приступа тошноты и боли во всем теле, Невзоров, не вытираясь, вышел из ванной в прихожую, где уже несколько минут разрывался его мобильник. Ни говорить, ни видеть никого не хотелось, но вызов был от Дениса, и Ярик все-таки поднял трубку:

— Что хотел?

— Где ты сейчас? — голос друга звучал как-то странно, слишком осторожно. Отстраненно отметив этот факт, мужчина отправился на кухню, авось, там найдется таблетка "Алька-Зельцера". Хотя, с большей охотой он принял бы крысиный яд, но вряд ли там затерялся такой деликатес.

— Дома, — Ярослав не знал, как именно он попал в свою квартиру, наверное, на автопилоте, но факт оставался фактом.

— Будь там, я сейчас подъеду. Это важно, никуда не уходи.

— Можно подумать, мне хочется, — он поморщился от быстрых гудков, отдававшихся в голове колокольным набатом.

Перед тем, как отбросить трубку, мужчина просмотрел список пропущенных. Восемнадцать вызовов. Пролистав их, исключительно с целью как-то себя занять и не вспоминать вчерашнюю ночь, Ярик криво усмехнулся — десять из них были с домашнего номера Агнессы. Задумываться над этим фактом категорически не хотелось, потому он пробежался по следующим пунктам. Ещё шесть от Дэна. Видимо, другу от него реально что-то нужно. Два с какого-то левого номера. Ради интереса он посмотрел на время. Упс, оказывается, уже не утро, а совсем наоборот — начало шестого вечера.

Пока он ждал, когда подействует выпитая шипучая дрянь, и мысленно вяло гонял эти факты, не пытаясь их никак обдумывать, в дверь требовательно позвонили, а потом подтвердили серьезность намерений ударом ногой по металлическому телу.

— Ты, никак, совсем охренел? У себя дома так двери открывай, — видеть не хотелось никого, даже друга, поэтому Невзоров отвернулся, собираясь переместиться туда, где прохладно, темно и, по возможности, тихо. Но на ум приходила только кладовка, а он туда физически не поместится.

Его мечтам о впадении на недельку-другую в анабиоз не суждено было сбыться. Денис снова не поздоровался, просто сгреб Ярослава за шиворот насквозь мокрой футболки и развернул к себе.

— Ты чего трубку не берешь?

— Отвали, и так плохо, без твоих нравоучений, — вырваться не получилось, потому как организм высказал хозяину недовольство неумеренными возлияниями, отчего от следующего встряхивания у Невзорова подкосились колени.

— Когда ты последний раз разговаривал с Агнессой? — тон был какой-то странный. Это Яр заметил даже в таком состоянии.

— Она тебе что, нажаловалась? Не тряси! Вчера ночью, — он поморщился от вновь вернувшейся головной боли, взгызшейся в его череп, как древоточец в антикварный стол.

— Значит, так. Я ничего не понял, но ты сейчас быстро приводишь себя в порядок и едешь со мной, — Дэн с некоторой брезгливостью осмотрел внешний вид друга. — Судя по состоянию, квасишь ты уже давно, поэтому новостей не знаешь. Агнесса попала в аварию. Она жива, но в больнице, — сразу добавил Романовский, чтобы не довести Невзорова до инфаркта раньше времени. — Отношения в семье это ваше личное дело, но срочно нужно твое присутствие, как супруга, чтобы подписать кое-какие бумаги.

— Как в аварию?.. — с него, непонятно, каким образом, слетели остатки хмеля. — Это бред, она помешана на правильности… — этим он пытался убедить больше самого себя, чем кого-то другого. — Машину поцарапала, что ли? Тогда почему в больнице?

— Себя она поцарапала, — заорал Дэн, разозленный тупостью и заторможенностью друга. А ещё, пребывая в постоянном страхе, что Еве, оставшейся в реанимации дожидаться их приезда, станет плохо. Или что-то случиться с их детками… — Быстро собирайся, на месте разберемся.

Не дав никак осмыслить это сообщение, Романовский силой отволок его в ванную и устроил пробуждающие процедуры — заломил локоть за спину, так, чтобы Яр не мог вырваться, и несколько раз засунул головой под тугую струю ледяной воды.

Через пару минут такого освежающего купания Невзоров уже мог нормально самостоятельно не только думать и говорить, но и двигаться.

— Что с ней? — времени на рытье в гардеробе не было, поэтому мужчина, не вытираясь, натянул первую попавшуюся футболку с джинсами и, прихватив телефон и документы, быстро спустился по лестнице следом за Денисом.

Когда до Ярослава дошла суть сказанного, куда-то пропала вся обида и злость на Нешку. Ревность, конечно, осталась, но страх за жену пересиливал все остальное.

— Не знаю, — они почти бегом выскочили на парковку и запрыгнули в джип Романовского. — Сейчас в реанимации, но вроде, все стабильно. У врачей же ни черта не узнаешь, а если и говорят, то на своем языке, который я не понимаю.

— Дэн! — Яр понимал, что не просто так друг пытается его отвлечь. Что-то тут не так… — Что с ней? Руки? Ноги?

— Подозрение на перелом позвоночника, — помедлив, все-таки выдал Денис. И снова замолчал.

— Договаривай.

— Голова.

Ярослав всегда раньше считал, что всякая ерунда, типа, невозможности дышать и обмороков, удел женщин. А теперь сам почувствовал, как грудь сдавливает, по капле выжимая воздух. Так, что легкие начинают гореть и едва ли не лопаться от боли, а вдохнуть невозможно. Когда от нехватки кислорода перед глазами появляются черные круги, а кости, такое впечатление, становятся мягкими, проседая, прогибаясь под тяжестью мышц.

— Яр, хоть ты меня не пугай, паралитик хренов! — Денису пришлось останавливаться для отвешивания живительного подзатыльника. То ли помог его голос, то ли тяжелая рука друга, с силой опустившаяся на загривок, но Невзоров сразу пришел в себя и часто, глубоко задышал.

— Она в сознании?

— Приходила в себя на несколько минут, сейчас должны готовить к операции, — Романовский остановился на парковке областного Центра Медицины катастроф.

— Почему здесь? — эта, вроде бы, совершенно неважная информация имела для него первостепенное значение.

— Не знаю. Наверное, было ближе.

Они вошли в приемный покой, в котором, вопреки ожиданиям и фильмам, никто не бегал с криками "Мы его теряем!". Здесь было тихо, прохладно и сумрачно. Одна из медсестричек, узнав того, кто сегодня уже наводил шорох в их учреждении, бодро вскочила и отрапортовала, обращаясь к Денису:

— Пациентка Ирмская уже в операционной.

— Что ж вы тогда дергали, подпись члена семьи спрашивали?

— Я не знаю, — румяная девушка в белом чепчике немного смутилась и стала ещё румянее. — Вам нужно у врачей спрашивать…

— Куда пройти? — Ярославу было наплевать, у кого что нужно было спрашивать, он просто хотел знать, что Агнешка жива. Даже травмы не так пугали, пусть только выживет.

— Третий этаж, нейрохирургия. Но вам нужно надеть бахилы и халат! — последнее она выкрикнула уже в спину мужчине, направившемуся к лестнице.

— Он наденет, я прослежу, — Денис попытался немного сгладить поведение друга.

— А кто это?

— Муж.

— Ой, что же вы сразу не сказали, — на круглом личике медсестрички появилось искреннее сочувствие. — Если станет нехорошо, вы зовите…

— Конечно, спасибо за заботу.

Нейрохирургическое отделение ничем не отличалось от многих других, разве что плакатами, на которых были изображены различные способы наложения повязок на голову. Можно подумать, что пациенты тут только этим и заняты…

По случаю пятницы большинство ходячих больных отпросились на выходных, собираясь усугубить травмы стоянием вниз головой на грядках, поэтому тут было особенно тихо, а оттого — страшно. Коричневые стены, бежевый линолеум и полное отсутствие любых признаком жизни.

— И где? — с каждым шагом удушье Ярика становилось все заметнее, усиленное ненавистным запахом хлорки.

— Будь здесь, — Денис подтолкнул его в сторону окна, но Невзоров упрямо мотнул головой и пошел за ним. Целью их путешествия была маленькая, насквозь прокуренная комната с надписью "Ординаторская" на простой белой двери. Но она была совершенно пуста, поэтому пришлось обратиться к той, которая всегда знает больше всех врачей вместе взятых — к санитарке.

— Мы по поводу девушки после ДТП, сказали, что она уже в операционной, — Ярослав оттолкнул друга, решив взять все в свои руки. Так появится шанс не рехнуться, дожидаясь результатов. Денис только кивнул, отходя, чтобы позвонить куда-то запропастившейся Еве.

— Да, она в первом оперблоке, уже почти час, как начали, — сухонькая пожилая женщина любовно полировала и без того чистый пол. — А вы кто ей?

— Я — муж.

— Мууууж… — протянула она, с сомнением оглядывая Невзорова, словно сомневаясь в его словах. — Михаил?

— Нет, Ярослав, — он сначала не понял, при чем тут какой-то Михаил?

— Она все Мишу звала. И Марину, — санитарка отложила в сторону отчаянно благоухающую дезинфектантом тряпку.

— Это дети.

— Ох, у вас двое деток? — женщина теперь смотрела на него со странным сожалением. — Вы подождите тут, я через минутку вернусь! — она сунула ему швабру и удивительно быстро для своих лет юркнула куда-то за угол.

Мужчина тяжело осел на пол, сползая по стене и продолжая сжимать черенок швабры, словно это был волшебный посох Деда Мороза. Ярослав до сих пор до конца не верил, что это случилось с ЕГО Нешкой. Как ни подло и низко, но он был готов молиться, чтобы это была не она.

— Вот, возьмите. По правилам их уничтожать надо, но мне стало жалко, такая красота, — так же шустро вернувшаяся санитарка сунула в руки Невзорову что-то, завернутое в газету и с ожиданием уставилась на мужчину. Ярик сначала не понял, что она ему дала, но послушно развернул посылку и полностью сел на ещё влажный пол. То, что она ему отдала…

Ярослав вытащил какую-то купюру из кошелька и протянул, не глядя. Наверное, она была крупной, потому что женщина поперхнулась воздухом, выхватила у него деньги и ещё какое-то время стояла рядом, благодаря и шепча слова сочувствия. А мужчина не мог отвести глаз от того, то лежало у него на коленях. Потрогал непослушными пальцами, осторожно-осторожно, словно боялся причинить этим боль самой Нешке. Он знал, что Денис подошел и сел рядом, так, как будто посиделки на полу больничного коридора были для них обычным делом.

Невзоров услышал, как через некоторое время все та же санитарка остановилась и, коснувшись ладонью его плеча, шепнула:

— Я сбегала к нашим, которые на томограмме сидят. Цел у неё позвоночник.

— Спасибо, — с трудом проговорил Ярик, продолжая перебирать темную массу, перепачканную свернувшейся кровью.

Отрезанные волосы Агнессы.

Он смог начать нормально соображать только часа через полтора, но продолжал судорожно стискивать заплетенные в косу пряди:

— Мишка и Маринка дома одни.

— Ева уже давно с ними, — Денис с хрустом потянулся, вставая. — Идем.

— Куда? — Невзоров даже не попытался последовать его примеру.

— На свежий воздух. Поговорить надо.

— Подожди, — Ярослав резко стряхнул почти сонную одурь, которая владела им все это время. — Потом поговорим. У тебя есть в знакомых хороший нейрохирург?

— Есть. Николай Вениаминович, уже много лет работает в Склифе, — Романовский посмотрел на циферблат часов, оплетавших левое запястье. — Он должен вот-вот приехать. Раньше не получилось, сам понимаешь, путь не близкий.

— Понимаю. Спасибо, брат, — Яр до боли в костяшках сжал пакет с волосами Нешки. — Как и где это произошло? — Апатия сменилась лихорадочной жаждой деятельности.

— Подъем на дамбу железнодорожного моста. Её машина рухнула с виадука. А там высота… Агнессу доставили сюда, машину увез эвакуатор.

— Да *** с ней, с этой машиной! Потом как-нибудь заберу. Агнесса же очень аккуратно водит, почему так получилось?

Они вышли на улицу, не обращая внимания на влажную жару, от которой плавился не только асфальт, но и мозги.

— Очевидцы говорят, вроде, кто-то подрезал, вот она и попыталась уйти вправо, — Денис все чаще поглядывал на часы. Ева звонила, когда приехала к Ирмской домой, и после этого — тишина. И Романовскому это не нравилось, но оставить друга одного в такой ситуации тоже не мог.

— Давить нужно было, — зло прошипел Ярик. — У неё же внедорожник, как танк! До сих пор не могу понять, зачем женщине такая машина…

Дэн не стал говорить, что об авто можно уже говорить в прошедшем времени: то, что осталось целым после самой аварии, добили гидравлическими ножницами — двери намертво заклинило и Агнешку зажало в салоне. Хотя сам он этого и не видел, только общался с водителем привезшей девушку "Скорой", но становилось не по себе, когда представлял, какой силы должен быть удар, чтобы Эскалейд сжало, как консервную банку. И теперь все больше склонялся к мысли, что Еву за руль больше не пустит.

— Сейчас уже бесполезно об этом думать, — он все-таки не выдержал и набрал жене. — Привет, у тебя все хорошо? Да. Как они? Все понял, передам. Не перенапрягайся. Я тебя тоже, — Денис повернулся к Ярославу. — Дети напуганы и хотят, чтобы Ева привезла их сюда.

— Ни в коем случае.

— Она такого же мнения. Ты можешь сказать, что у вас вчера такого произошло, что моя жена настаивает на твоей кастрации? — Романовский не собирался лезть в дела чужой семьи, но тут замешана его собственная.

— Мы разводимся, — Невзоров сел на металлическую ограду, которая отделяла подъездную дорожку от чахлого палисадника.

— Документы по ребенку уже готовы?

— Нет. Агнесса мне изменяла.

Денис не стал озвучивать первую мысль — быть такого не может. Потому что в жизни бывает всякое, но все равно эти слова настолько не вязались с образом подруги Евы, что он справедливо усомнился:

— Ты уверен?

— Да.

— Не подумай, что мне нужны подробности, но…

— Представь ситуацию — Еве звонят среди ночи, она тайком, не предупредив тебя, срывается и едет в дом, в котором пропадает больше, чем на два часа. А потом её провожает мужик и целует перед тем, как посадить в машину. — Денис представил. И ему это очень не понравилось. — Плюс к тому, они и до этого виделись несколько раз в неделю, — Ярослав глубоко вдохнул и оттолкнулся ладонями от местами поеденного ржавчиной металла. — Я в отделение, может, уже закончили оперировать…

— Если она тебя предала, почему ты тут?

— Сам не знаю… И дети-то ни в чем не виноваты, а у неё нет родственников, присмотреть некому.

— Я понял.

— Как вы узнали?

— У Агнессы есть список контактов для таких случаев, в числе первых — номер Евы, она же её юрист.

К тому времени, как они, вдоволь надышавшись, вернулись на третий этаж, их там уже искала немного сонная медсестра, которая предложила пройти в кабинет завотделением. Им оказался импозантный мужчина лет пятидесяти, посмотревший на друзей с плохо скрываемым возмущением.

— Если вы не верите в квалификацию наших медиков, почему сразу не перевезли пациентку в другую больницу? — ответить ему никто не успел, потому что врач продолжил обличительную речь. — Без предупреждения к нам приезжает вызванный вами специалист, который утверждает, что его пригласил муж Ирмской.

Только теперь Денис и Ярослав заметили ещё одного персонажа, который совершенно не обращал внимания на недовольство хозяина кабинета и уткнулся носом в изображения на негатоскопе^[2]. По контрасту с заведующим нейрохирургией, этот субтильный мужчина глубоко пенсионного возраста казался здесь совершенно посторонним. Ему больше подошло бы дремать на лавочке и играть с такими же божьими одуванчиками во дворе в шашки, чем вертеть во все стороны рентгеновские снимки, время от времени бормоча себе что-то под нос и цокая языком.

Романовский быстро подошел к нему, обменялся рукопожатиями, что-то там пошептал почти на ухо и кивнул в сторону Невзорова.

— Что там? — Ярик не стал дальше слушать недовольство оскорбленного в лучших чувствах доктора и сразу подошел к престарелому светилу столичной медицины.

— И вам здравствуйте, молодой человек, — кивнул дедушка в белом халате и ткнул пальцев во что-то на снимке. — Вот это видите?

— Да, — видеть-то он видел, но Невзоров даже затруднялся сказать, какая часть организма там запечатлена, не что найти какие-то отклонения. — И что?

— Уже ничего. Жить будет. Можете поблагодарить Сан Саныча, — он фамильярно ткнул пальцем в замолчавшего заведующего. — Мой ученик, — гордо добавил эскулап. — Милейший, — это уже тому самому ученику, — вы пока обсудите насущные вопросы с другом семьи, а нам тут с супругом пациентки пообщаться нужно, — и снова отвернулся, даже не пытаясь проследить, выполнили ли его распоряжение.

Но Александр Александрович, хоть недовольно и фыркнул, но из уважения к своему учителю возражать не стал, предложив Денису поговорить в другом месте.

Когда Ярослав остался наедине с Николаем Вениаминовичем, которого с трудом, но припомнил, все-таки больше пяти лет прошло с тех пор, как они виделись, профессор обратил на него по-детски наивный и по-орлиному зоркий взгляд:

— Травмы довольно тяжелые, но, если с головой все будет хорошо, то ничего особо страшного. В основном, сильные ушибы и несколько трещин в ребрах. Самое неприятное — черепно-мозговая травма, но гематомку вовремя убрали, показатели хорошие, так что скоро придет в себя. А вот в больнице месяц проведет, без этого никак. — Невзоров перевел дыхание и немного расслабился. Главное, что жива, остальное уже вторично. Мужчина сам от себя не ожидал настолько острой реакции. Даже будучи в бешенстве от её предательства, он готов был почти на все, чтобы у Агнешки все наладилось. Похоже, то пора брать себя в руки, а то так совсем в размазню превратится…

— Спасибо.

— Да на здоровье. Скажите, а ваша супруга не занималась каким-нибудь экстремальным видом спорта? Это не праздное любопытство, нужно знать, какие ещё были повреждения.

Ярик на секунду замешкался. Это-то тут при чем?! Но послушно ответил:

— Десять лет — художественной гимнастикой.

— Нет, не то, — врач снова прилип к снимку, на котором точно был рентген руки.

— Если вы о травмах, то шесть лет назад она перенесла… — он замялся, не зная, как лучше сказать, а потом выдал правду. — Её пытали. А в четырнадцать попадала в аварию. Почему вы спрашиваете? Какие-то осложнения?

— Как давно вы женаты?

— Чуть больше месяца.

— Это радует. Смотрите, — он поменял снимки, поставив другой, и карандашом условно обвел косточку, на которой было какое-то маленькое неровное уплотнение. — Это перелому ключицы месяцев семь-восемь, — новый кружок, уже в другом месте. — Здесь у нас трещина, ей года полтора. В общей сложности, таких по всему телу около десятка. И очень уж характерное расположение… — старичок отложил карандаш и зачарованно уставился на пленку, словно любуясь этими травмами.

Ярослав тоже не сводил глаз с подсвеченных изображений, пытаясь хоть что-то понять. Но ничего не получалось. На тренировках такие повреждения не заработаешь, поэтому…

— Как, по-вашему, она могла их получить? — голос слушался плохо, потому что Невзоров, в принципе, уже сделал вывод из сказанного, но он получался таким диким, что захотелось услышать опровержение. Но врач его только подтвердил:

— Это будет нарушением медицинской этики, но вы все-таки её муж… Несомненно, признаки домашнего насилия. Поэтому я и спрашивал, сколько женаты.

— Но мы могли сначала жить гражданским браком, а потом зарегистрироваться, — в голове был полный сумбур, поэтому, даже понимая, что несет бред, Ярик не мог замолчать. В противном случае, придется думать о том, что его, твою мать, ЕГО женщину в течение нескольких лет избивала какая-то мразь!

— Это старые снимки, сделанные шесть лет назад.

Что Николай Вениаминович говорил дальше, мужчина уже не слышал, в полной мере сознавая собственный идиотизм. Потому что все услышанное, наконец, сложилось с тем, что не давало ему покоя раньше.

Центр, созданный для помощи жертвам домашнего насилия.

Нежелание физического контакта с малознакомыми людьми.

Боязнь громких звуков и резких движений.

Доходящая до скупости сдержанность в эмоциях.

Никаких фотографий и безделушек, напоминающих о бывшем муже.

Сделать какой-либо другой вывод крайне сложно, а если вспомнить, как она на него вчера смотрела… Ему захотелось побиться головой о стену. В конце концов, он не может заставить Нешку себя любить, это или есть, или нет, но там, в гараже, не имел права так с ней говорить, а тем более, рвать одежду.

— Давайте я открою окошко, а то вы что-то побледнели, — профессор с завидной прытью устремился к опущенным жалюзи, но Ярик только мотнул головой.

— Не надо. Я пойду, узнаю, как она. — Уже на пороге комнаты он оглянулся. — Спасибо. Если вам будет что-то нужно, что угодно…

— Бросьте, молодой человек, ваш друг уже все, что нужно для меня сделал, так что не беспокойтесь, — старичок снова погрузился в разглядывание снимков Агнессы, давая понять, что аудиенция закончена.

Дениса в коридоре не было, что Ярика только порадовало. Не готов он был говорить с кем-то, пока не пройдет первое желание ломать и крушить все подряд. Но при виде того, кто повернул из-за угла в сопровождении уже отчаянно лебезящего Сан Саныча, жажда свернуть кому-нибудь шею стала почти нестерпимым, только теперь у неё появился четкий вектор.

Артур Мирзоев остановился перед Ярославом, мгновенно насторожившись и окончательно перестав слушать, что ему поет заведующий отделением. До того, наконец, дошло, что он тут, вроде как, лишний, но и уходить не решался — судя по обмену взглядами, тут целых два возможных кандидата в пациенты. Потому врач попытался как-то разрядить обстановку и отвлечь, но, поняв бессмысленность своих метаний, замолчал.

— Да, я понял, если будут ещё какие-то вопросы, звоните, — намек Артура был довольно прозрачным, потому медик самоустранился, не желая видеть, как на его территории творятся бесчинства и прочий мордобой.

Ни один из них не начинал разговор, визуально оценивая противника. На первый взгляд, преимущество Невзорова было неоспоримым — он и выше, и массивнее, но, если вспомнить, как дерется Агнешка и тот факт, что учил её именно Артур… Если бы они встретились до разговора с профессором, Ярик, не раздумывая, дал бы этому бандюгану в морду, но теперь его занимал другой вопрос:

— Ты знал, что Муромов её бил? — он не стал приветствовать, не до культурных экивоков.

Мирзоев, если этому интересу и удивился, то никак этого не проявил, но все же ответил:

— О таких вещах на всех углах не кричат.

— Ты был её охранником.

— Был. Несса никогда не жаловалась, но — да, я об этом знал, — Артур посмотрел куда-то вправо и отрицательно покачал головой, намекая насторожившемуся парню, привалившемуся спиной к стене, что вмешиваться не нужно.

Произнесенное имя — Несса, царапнуло Ярику слух. Оно совершенно не подходило для его жены. Это те, кто знали её крайне мало, могли так холодно назвать девушку, но для близких она, без сомнения, была Агнешкой.

С одной стороны, Невзоров понимал, что не имеет права злиться на неё за то, что выбрала не его, а с другой — хотелось уничтожить не только Мирзоева, но и любую память о нем. Сделать так, чтобы, очнувшись, она не вспомнила, кто это вообще такой. Хотя, Ярослав и понимал, что измену ей не простит. Да, попробовать можно, но он был уверен — при каждом взгляде на жену, будет вспоминать об этом. Лучше тогда даже не пытаться. Но желание с предельной жестокостью разбить лицо этому Артуру никуда не пропало, только становилось сильнее с каждой секундой. Наверное, тот уловил знакомый огонек в его глазах, потому как понимающе усмехнулся и, скривил губы:

— Если уж решил за женой следить, выбрал бы машину поскромнее, а то твою видно с другого конца улицы.

От удара Мирзоев успел увернуться, а рядом тут же наметилось хаотическое оживление — помимо мгновенно появившейся охраны Артура, откуда-то вынырнул Денис, который и встал между агрессором и потенциальной жертвой.

— Брейк! Не время и не место, — Романовский был, как всегда, логичен и лаконичен, и это, хоть и не остудило пыл Ярослава, но в себя немного привело.

— Твой друг прав. Если есть какие-то вопросы лично ко мне, позвони. Номер есть в телефоне Агнессы, — кивнув своей группе поддержки, Мирзоев спокойно пошел к лестнице.

— Яр, головы не теряй, он же тебя специально провоцирует, — Денис все крепче сжимал ладонь на плече Невзорова, у того разве что кости не хрустели, но особого успеха не добился.

— И пусть, — слова вырывались вместе с хриплым дыханием, настолько тяжелым, что становилось понятно — мужчина на пределе.

— Вот что мне с тобой, идиотиной, делать? — вопрос был риторическим, потому прозвучал очень тихо, но Ярослав все равно ответил:

— Отвези меня к ней домой. Здесь сейчас делать нечего, в реанимацию не пустят. А там — дети.

— Молодец, можешь и мозгами думать, когда припрет, — он все ещё не ослаблял хватки на плече друга, мало ли…

— Подожди, — Невзоров остановился уже на выходе из отделения. — Я же не спросил, может, нужно что-то привезти.

— Ничего не надо, Ева обо всем договорилась, пока я ездил за тобой. Идем, — Дэн настойчиво тянул его на улицу, опасаясь ещё какой-нибудь выходки. Да, он мог понять, почему тот так поступал, не дай Бог оказаться в такой ситуации, но, с мужской точки зрения, Ярик ведь прав. Ну, почти. Кроме того, пока Николай Вениаминович просвещал супруга потерпевшей, Романовский успел узнать, что именно после указания Мирзоева медики согласились — ждать, пока приедет кто-то из родственников и подпишет отказ от претензий в случае неудачного исхода операции, не нужно. Ну её, эту бюрократию. Потому что, если бы Агнесса не выжила, эта бумажка вряд ли смогла бы помочь — там вопрос стоял совершенно по-другому.

— Хорошо. Спасибо.

— Заглохни.

И все же, Денис не верил, что тот хмырь и Ирмская были любовниками. Вот не верил, и все тут! Конечно, если судить только по словам друга, ситуация совершенно однозначная. Но, во-первых, какой мужик позволит своей женщине вот так запросто выскочить замуж за другого? Ладно, и тут всякое бывает, обстоятельства могут складываться так, что остается только это. И тут появляется во-вторых. Нешка ведь совсем не дура, а сбежать ночью из супружеской постели… Тут скорее, можно подумать о каком-то нехорошем происшествии, чем о встрече любовников. Ну, и плюс ещё около десятка мелочей, которые сами по себе ничего не значат, но если сложить вместе… Но Романовский не торопился это все озвучивать. Во всяком случае, пока не получит подтверждение этим догадкам. Конечно, лучше бы оставить их разбираться самих, только вот одна сейчас приходит в себя после тяжелых травм, а второй слегка неадекватен.

— Если нужно, мы на ночь останемся здесь, — Денис заглушил мотор и повернулся к Ярику, который всю дорогу смотрел в одну точку и ни на что не реагировал.

— А? Нет, не надо. Забирай Еву, ей отдыхать нужно, — он вышел из машины, оглядывая фасад дома так, словно видел его первый раз. Несмотря на обилие цветов, была здесь какая-то мрачность. Или это у него такие ассоциации, теперь, когда узнал подробности первого брака Агнешки?..

Как оказалось, их здесь ждали нетерпеливо, а некоторые так просто пылая желанием поговорить один на один. Ева в компании непривычно тихих детей нарезала салат, когда мужчины вошли в дом. Первой их приход заметила Марина, кинувшаяся на шею Ярику, который едва успел подхватить на руки метнувшуюся к нему девочку. Кроха, широко открыв немного перепуганные глазищи, судорожными движениями заговорила на языке жестов. Но мужчина ещё не полностью освоил его, потому понимал только отдельные элементы, ухватить всю суть не смог.

— Мариш, я тебя не понимаю, — он опустился на стул, продолжая держать девочку на локте. — Но я сейчас от вашей мамы, — он кивнул Мишке, затаившемуся в самом углу дивана. — Доктора сказали, что ничего страшного, но ей придется немного полежать в больнице.

Маринка немного расслабилась, но все равно продолжала цепко держаться за его плечи, а вот поведение Мишки Ярославу не понравилось. Мальчик продолжал сидеть в такой же позе и молчать.

— Миш?

Ребенок вздрогнул и поднял на него глаза. Это был не просто страх, а что-то такое, чему мужчина не смог сразу дать определение.

Пока Денис шепотом говорил что-то жене, Невзоров с Маринкой пересели ближе к пацану.

— Не переживай, с ней, правда, все будет хорошо.

— В-в-в-врачи и тогда так говор-р-р-рили, — едва слышно прозаикался мальчик. А до Ярика только сейчас дошло, что Мишка меньше двух месяцев назад потерял мать, а теперь…

— Тшшш, — Ярик не знал, как его успокоить, да и, наверное, сейчас это было невозможно, поэтому попытался отвлечь. — Завтра я отвезу тебя туда, сам спросишь у врачей все-все. Идет?

Ребенок кивнул, не решаясь заговорить, но так и не расслабился.

— Миш, Марин, уже поздно, нужно ложиться спать, — Ева не сводила глаз с Ярослава. И там, помимо волнения, было такое предвкушение скорой расправы, что в другой ситуации он бы вздрогнул, но сейчас на душе было так погано, что мужчину уже не волновали метаемые её взглядом серпы и молоты.

Маришка замотала головой, не соглашаясь и сжала шею Ярика так, что вполне могла бы его задушить. Мишка на эту фразу вообще не отреагировал, продолжая сидеть на диване, обняв руками колени.

— Я их уложу, — Невзоров поднялся и протянул руку мальчику. Тот сначала не обратил на неё внимания, а потом все же неохотно взялся за широкую ладонь.

— Хорошо, мы подождем здесь, — девушка явно была настроена провести профилактическую беседу о недопустимости поведения некоторых зарвавшихся мужиков. Конечно, с конкретными примерами, типа забивания бамбуковых щепок под ногти, было бы намного нагляднее, но придется удовлетвориться моральным уничтожением противника.

Подождав, когда новоявленный папочка уведет детей наверх, Денис подошел сзади, обняв её так, что не могла вырваться при всем желании, и, поставив подбородок на макушку жене, попросил:

— Не надо. Ему сейчас и так плохо.

— Надо, — Ева была упорна в желании донести до провинившегося мужчины всю степень его скудоумия, даже если придется применить жесткие меры.

— Ева.

— Денис, — тон был тот же, что и у супруга, поэтому стало ясно, что и в этом семействе назревает конфликт. — Я понимаю, что это их дело, но она моя подруга.

— А он — мой друг. И Ярик не знает, что Агнесса ехала за ним, когда попала в аварию.

— Его нужно прибить хотя бы за то, что, вместо ночевки дома, где-то пил, — она попыталась сбросить руки мужа, но тот без усилий сдержал этот её порыв, сжимая чуть крепче. Ладони Романовского легли на чуть "поплывшую" талию жены, накрывая уже обозначившийся животик.

— Не нервничай, тебе нельзя.

— От этой фразы мне тебя хочется покусать, — честно предупредила Ева. Она и сама понимала, что нельзя, но беспокойство за Агнешку плюс злость на пренебрегающего семейными ценностями Ярика, помноженные на гормональную нестабильность, давали гремучее сочетание.

— Кусай, — муж её чуть развернул и послушно подставил шею.

— Иди ты, — теперь девушка обиделась. Она с трудом сдерживалась от слез, а ему все шуточки…

— Не пойду. Ев, серьезно, мы же не знаем, что у них произошло, — тут он, конечно, немного покривил душой, но передавать их с другом разговор не собирался. — Агнесса выйдет из больницы, и они сами во всем разберутся. Ты же понимаешь, что я прав?

— Понимаю, — вздохнув, согласилась Романовская. — Но все равно хочется двинуть ему в лоб так, чтобы перед глазами немного прояснилось, — сказано это было таким кровожадным тоном, что Денис только пожалел Ярика. Хотя, подставляться вместо него не стал, зная мстительную натуру супруги. Нафиг-нафиг! Но, как джентльмен, предложил свою помощь:

— Хочешь, я ему вместо тебя двину?

— Нет, мне хочется морального удовлетворения. Ведь у них же было все хорошо, зачем портить? — Ева разочарованно вздохнула и откинулась всем весом на мужа. — Чего ему не хватало?!

— Почему ты думаешь, что виноват только Яр?

— Потому что Нешка осталась дома с детьми, а он усвистел водку пьянствовать!

— Ярик не пьет водку, только коньяк.

— Интеллигент хренов.

— Не ругайся при детях. Какая разница, что пил, ты лучше скажи, почему считаешь, что виноват именно он? — Денис переместился к дивану, усадив Еву так, чтобы можно было осторожно массировать её ступни. В последнее время из-за жары она много пила и появились первые негативные признаки беременности в виде отеков.

— Потому что Агнеша, если уж кого приняла в свою семью, будет делать для него все, даже в ущерб самой себе. Долбаная жертвенность натуры, — последние слова она произнесла, уже не пытаясь скрыть слезы. — День, ты не представляешь, сколько она из-за первого мужа-урода вынесла. Ну, за что опять?.. — Ева закрыла ладошками мокрые щеки, мешая супругу себя успокаивать.

— Иди сюда, горюшко мое, — Денис перетащил её к себе на колени и отвел руки от лица. — Успокаивайся, не надо плакать, — он губами собирал соленые капли, стекающие по нежной коже. До беременности Евы Романовский никогда не видел её плачущей и в первый раз испугался до одури, когда пришел вечером домой, а жена сидела на диване и рыдала. Никакие уговоры и обещания прибить на месте того, кто довел до такого состояния, не помогали, и он уже собирался везти её в больницу, когда опухшее и судорожно икающее существо призналось, что это эмоции после просмотра фильма "Хатико". Так что Денис уже не так припадочно реагировал на её слезы, но при виде заплаканного лица и покрасневших глаз был готов сделать все, что угодно, только бы она успокоилась. Что самое интересное, Ева сама стеснялась такого проявления эмоций, но сделать ничего не могла, с гормонами не поспоришь. Так же, как и с переменой настроения.

— И где этот отец-героин? — вытерев последние слезинки о мужнино плечо, она почувствовала прилив сил и аппетита. — Пусти, я есть хочу, — девушка чмокнула напоследок Дениса в нос и отправилась инспектировать холодильник.

Больше всего ей приглянулся большой свежий огурец, и она как раз грызла овощ, когда на кухне появился Ярик, выглядевший так, словно умер ещё пару дней назад, но об этом пока никто не догадывался. Высказать претензии сразу Ева не могла, потому что не успела прожевать, чем подло воспользовался Денис, снова сграбаставший супругу в объятия и отодвинувший подальше от всего, что можно было метнуть во врага.

— Уснули? — Романовский решил поддержать беседу, пока жена, похрустывая, доедала защечные запасы.

— Да, — Ярик уткнулся лбом в сложенные на столе ладони. — Она, правда, ехала за мной, когда попала в аварию?

— Могу помочь освежить память, — Ева, наконец, проглотила откушенное, едва не подавившись. — Ты бузил на работе, ребята не пускали пьяного за руль, вот кому-то и пришла идея позвать жену, чтобы она тебя утихомирила.

Мужчина не поднял головы, и особого наслаждения от его терзаний она не испытала. Да и сама поза говорила о том, что собственные мысли для него намного мучительнее, чем её слова.

— Яр? — девушка не стала продолжать словесную порку. — Почему?

Ярослав ответом на этот вопрос не удостоил, и стало ясно, что вряд ли кто-то, кроме этих двоих узнает о причине ссоры.

— Ты знаешь, что Агнессу подозревали в пособничестве убийству её мужа?

Ева остановилась посреди кухни, поставив руки на бедра:

— Ты что, испугался, что она проснется ночью и устроит тебе темную, потому и решил запить это горе?

— Ева!

— Яр, тон снизь, — Денис, как ни сопереживал другу, но никому не позволял не то, что голос на свою жену повышать, а просто нехорошо смотреть в её сторону.

— Извини, — Невзоров с силой прижал ладони к глазам, словно этим можно было уменьшить головную боль. — Ответь, пожалуйста.

Романовская немного помолчала, прежде чем выполнить его просьбу:

— Я лично не знала Муромова, только слухи и воспоминания тех, кто с ним общался… Но если Нешка причастна, сейчас же пойду рисовать медаль, которую вручу, когда она выйдет из больницы. Потому что, как человек, он был редкостной скотиной.

Ярик не стал задавать вопрос, знала ли Ева о побоях. Там, наверху, пока укладывал Маринку, которая раскапризничалась и все никак не хотела ложиться, до него кое-что дошло. Перелому на снимке семь-восемь месяцев, а дочери на тот момент было четыре. Кем бы ни был тот, что убил Муромова, но он сделал благое дело. Потому что, по мнению Невзорова, вообще ударить женщину это уже за гранью, а поднять руку на ту, которая носит твоего ребенка…

— Так, мы уходим, — Денис верно оценил состояние, в котором пребывал друг и потянул Еву к выходу.

— Подожди! — похоже, что супруга не разделяла его стремления покинуть дом, потому изо всех сил упиралась, но успела разве что схватить надкусанный огурец. — Я не закончила.

— Завтра. Яр, дверь потом закроешь, — голос Романовского, донесся уже из гостиной, куда он успел уволочь сопротивляющуюся Еву. — Пакет с вещами из больницы положил на журнальный столик. Встретимся в одиннадцать в больнице.

Сразу вслед за этим дверь хлопнула, и все стихло. Только тишина эта была недоброй. Ярослав мог поспорить — дети притворялись спящими, но что он им скажет? Из-за моего косяка ваша мама теперь с больнице с проломленной головой? Ему снова стало чуть ли не физически дурно, когда он вспомнил слова Мишки. Мальчик ведь многое понимает, возраст такой, что странности взрослых подмечаются только так. Поначалу мужчина не понял, почему он его дичится, а потом дошло — отец (ну, или тот, кто временно исполняет обязанности) не ночевал дома, а мать, отправившись утром за упившимся телом, попадает в больницу. Тут хочешь или нет, а аналогии с родной семьей проведешь.

Чувство вины разъедало изнутри. Пусть фактически в этой аварии и не виноват, но, если бы не он, Агнешка никуда бы не поехала и осталась дома. В этом он был уверен, так же, как в том, что она не ложилась спать прошлой ночью — постель была точно в таком состоянии, в котором оставил её перед тем, как решил посмотреть, куда жена собралась темной ночью.

Странный приглушенный звук из гостиной заставил его встать с дивана. Совсем уже распустился, никаких воспоминаний о безопасности, дом же открыт, а наверху спят дети…

Но там никого не было, хотя шорох снова повторился. Ярик не сразу нашел его источник — тот самый пакет, который оставил Денис. Через прозрачный пластик была видна сумочка Нешки и ещё какие-то мелочи. Сам не зная зачем, он вытряхнул содержимое на ковер. Маленькие сережки-кольца, часы и золотая цепь с висящим на ней обручальным кольцом. Агнесса решила все-таки носить на встречи в департамент этот атрибут, а чтобы не забыть, куда его спрятала, повесила на шею. Его собственное лежало в бардачке машины, ни разу не надетое со дня их свадьбы. Почему-то именно вид вещей, которые она практически никогда не снимала, окончательно донес до него суть произошедшего. Что бы и почему она не сделала ночью, но утром, не выспавшаяся и напуганная, поехала за ним. До этого Ярослав каким-то образом гнал картины того, как могла произойти авария, а теперь воображение словно отыгрывалось за свое бездействие. Дамба железнодорожного моста. Он каждый день проезжал по ней, ни разу не задумываясь о высоте.

Ярик был почти благодарен тому, кто позвонил на телефон Агнешки, потому что это позволило отвлечься от страшных картин. Именно это звук его и привлек чуть раньше — мобильник стоял на виброзвонке и теперь тихонько жужжал и ползал по хрусткому полиэтилену. Номер не определился, но Ярослав все равно ответил.

Видимо, абонент не ожидал услышать мужчину, потому сначала нерешительно помолчал, и только когда мужчина уже собирался нажать "Отбой", когда неуверенный женский голос все-таки уточнил:

— Извините, этот номер мне дала Агнесса…

— Да, это её телефон, но она сейчас не может ответить.

— А… Тогда передайте ей, пожалуйста, что звонила Ирма. Она сказала, что я могу поговорить с ней в любое время. — Ярик посмотрел на часы — почти одиннадцать вечера. Поздновато для делового звонка. — И скажите — мне жаль, что из-за меня пришлось приезжать ночью…

— Хорошо, передам, — на автомате выдал Невзоров, а потом до него дошел смысл фразы. — Подождите! В каком смысле — приезжать ночью? Когда?

— Вчера, — девушка ещё сильнее растерялась от такой экспрессии. — Мне пора, ещё раз простите.

Он тупо смотрел на глянцево-черный телефон в своей ладони и не мог понять, что вообще происходит. А потом вспомнил слова Мирзоева там, в коридоре больницы. Тот ведь почти прямым текстом предложил посмотреть что-то в телефоне. Быстро повозив пальцем по сенсорному экрану, Ярик открыл последние входящие. За сегодня семь пропущенных и четыре неоткрытые смс-ки. А вот последняя просмотренная — вчера в половине второго ночи от абонента "Артур".

Прочитав несколько раз текст, Невзоров на пару минут выпал из реальности. А потом позвонил по этому номеру. Ответили ему почти сразу.

— Нашел?

— Кто такая Ирма?

— Это моя жена. Агнесса приезжала к ней.

Тишина.

— Почему? — наконец, смог выдавить Ярик.

— Не твое дело, — голос Мирзоева был почти скучающим.

— Нет, почему она мне не сказала?

— Это уже вопрос к ней самой. Кстати, если бы ты её ударил, никакой аварии бы не было. Потому что ты бы не успел отъехать от дома Нессы. Хотя, может, так и надо было сделать, она заслуживает кого-то лучше, чем ты. И чем я.

Невзоров не стал ничего отвечать на это, отбросив телефон так, словно тот обжег его руку. У него не было не то, что слов, а просто связных мыслей. И после этого он ещё что-то там думал о сволочности Муромова… Тот издевался над Нешей физически, а сам он морально ударил так, что, при одном воспоминании о своих злых дурных высказываниях, мужчина ощутил удушье. До этого, даже будучи уверенным в её измене, Ярослав понимал, что нельзя было так говорить, а тем более — делать. Теперь же… Самым большим желанием было застрелиться. Только вот он не имел права сейчас бросать тех, кто ей дорог. Пусть потом она на него смотреть не захочет, но нужно сделать все, чтобы дети не чувствовали себя брошенными.

Тихий скрип половиц подсказал, что в комнате он уже не один. Ярик постарался немного справиться с собой, нечего пугать мелких своей перекошенной рожей.

— Не спится? — странно, но голос был нормальным. Почти.

— Маринка плачет, — Мишка переминался с ноги на ногу, не решаясь подойти ближе. Он тоже, как ни старался, так и не заснуть, и заглянул в комнату сестренку. Та лежала, свернувшись в клубочек, и глотала безмолвные слезы.

— Идем, — мужчина с трудом встал, опираясь на подлокотник кресла. Тело ещё припоминало хозяину вчерашние возлияния, но по сравнению с укусами совести, это неудобство было такой мелочью… Ярослав, подойдя к замершему на первой ступеньке мальчику, взял его за руку. — Раз мы все не спим, давайте делать это вместе.

В комнате Маринки было темно, только приглушенно мерцала сова-ночник, но даже при таком скудном освещении не заметить дрожь трясущегося от плача ребенка было невозможно. Мужчина показал Мише на кресло возле декоративного столика, на котором стояла клетка с Ириской, а сам сел возле девочки.

— Принцесса, что такое? — он погладил кроху по голове, пытаясь заглянуть в глаза, но она отворачивалась, не давая смотреть себе в лицо. — С мамой уже все хорошо, честно.

"Я хочу к ней"

Это он понял, а вот то, что она показала дальше — нет. Ярослав вопросительно кивнул Мишке, гораздо больше, чем он сам поднаторевшему в понимании языка жестов.

— Она говорит, что не может уснуть, пока мама не прочитает ей сказку, — шепотом подсказал мальчик, хотя до этого делал вид, что полностью поглощен наблюдением за тем, как разбуженная их появлением крыса сонно шевелит усами, принюхиваясь к незваным гостям.

— Понятно, — Невзоров пересадил девочку к себе на колени и отвел ладошки, которыми она терла заплаканные глазки. — Мама сейчас не может, давай, я тебе почитаю? Точнее, вам, — тут же исправился он, понимая, что Мишка переживает даже больше, чем Марина, просто не показывает этого.

Девочка, все ещё прячась от взгляда, неуверенно кивнула и показала на лежащую рядом с клеткой книгу и резной стул, стоящий у изголовья кровати.

— Нет, лапуль, он подо мной развалится, — Ярик включил настольную лампу, чей яркий свет на минуту ослепил их, и уселся на пол рядом с постелью. — На чем вы остановились?

Маришка помогла открыть книгу, и ткнула пальчиком в абзац. Сказку мужчина сразу узнал, хотя и удивился — он была, скорее, для мальчиков. Но кроха с удовольствием слушала, свесившись с кровати, чтобы было удобнее смотреть на Ярослава. Мишка, перестав водить пальцем по спинке разомлевшей от неожиданного внимания Ириски, тоже подполз поближе, а потом и вовсе улегся животом на ковер, подложив подушку себе под подбородок. Девочка, видя такое дело, слезла с кровати и уселась рядом, опершись спиной на колено папы. В том, что дядя Ярик достоин права так называться, Маринка была уверена, и они с братом уже составляли план, как бы уговорить маму согласить на то, чтобы папа Ярослав остался с ними на все время…

Пробуждение было не из приятных — свело все тело. Казалось, болят даже волосы на голове, которых у него не было. Спина, так и вовсе, похоже, была сломана в нескольких местах, о конечностях даже вспоминать не хотелось. С трудом сдерживаясь, чтобы не выругаться, Невзоров попытался встать, но открыв глаза, сразу же замер на месте. За окном ещё только рассветало, но так и не выключенная на ночь лампа хорошо освещала детскую. Н-да, классный из него воспитатель — неизвестно, кто кого убаюкал. Дети спали здесь же, на полу. Марина залезла на плечо, почти скрутившись в клубок, и крепко вцепилась пальчиками в его шею. Мишка дрых, как сурок, под другой рукой, и, к счастью, на шевеление своего импровизированного матраса ни один из детей не отреагировал.

Тихонько, по миллиметру, Яр отвел ту руку, в которую уткнулся носом мальчик, и, стараясь не морщиться от ломоты во всех мышцах, поднялся вместе с Маринкой. Девочку он сразу определил на постель. Кроха недовольно повозила ручками, но, обняв подушку, расслабилась и продолжила спать.

А с Мишкой что делать? Мужчина был уверен, что стоит только попробовать поднять пацана, тот сразу проснется. Этого не хотелось — дети и так уснули очень поздно, а, учитывая сегодняшний визит в больницу к маме… Ярослав осторожно вышел из комнаты и, захватив со своей кровати одеяло и подушку, вернулся в детскую. На то, чтобы удобнее устроить мальчика, ушло гораздо больше времени, чем Невзоров мог себе представить, но все-таки получилось, не разбудив, и он мог бы этим гордиться. Мог, но не получалось. Это из-за его идиотизма и неумения держать себя в руках все происходит. И виноват Яр не только перед Нешкой, но и перед Мишей с Мариной.

Мужчине хотелось надеяться, что все ещё можно исправить, только вот не был он в этом уверен. Потому что сам понимал — не заслужил. Что он им дал? Сомнительную честь матери считаться замужней женщиной и присмотр за детьми на пару часов в сутки? Даже не смешно… Агнеша же не просто показала, что такое нормальная семья, а позволила стать одним из них. А за это он отплатил тем, что сначала напугал до неспособности уснуть, а потом довел до больничной койки. Ярик поморщился от отвращения к самому себе. Прав был вчера Артур, когда сказал, что Нешка заслуживает лучшего. Хотя, нет, и он не прав — самого лучшего. И он, Ярослав Невзоров, вряд ли может таковым считаться. Даже если очень сильно постарается, не дотянет он до этой планки. Только и в стороне остаться не сможет, это уже понятно.

Ему было плевать, что и как связывало раньше Агнешу и Мирзоева. В любом случае, сейчас она только с ним, Ярославом, и он понимал, что не сможет без них. Ни без неё, ни без детей. Какая разница, кто и от кого их родил, если будет нужно, докажет любому — они его дети. Эта мысль сразу напомнила о пропущенной вчера встрече в департаменте. Теперь эта зараза-инспекторша с них живых не слезет, утверждая, что это свидетельство халатного отношения к вопросу усыновления.

Сварив себе настолько крепкий кофе, что перед тем, как глотать, его неплохо было бы сначала прожевать, мужчина задумался, что делать дальше. То, что Неша захочет развода, это само собой разумеется. И как ни тяжело сознавать, но она имеет на это полное право. Только вот сдаваться просто так Ярослав не собирался. Сколько там у него времени — два месяца? Значит, нужно за это время доказать, что он может быть не только ревнивой самолюбивой сволочью, но и нормальным мужем и отцом. Увы, но, при всем старании, до идеального он точно не дотянет, нужно трезво оценивать свои силы…

Понимая, что не может усидеть на месте, Ярик прошел в спортзал. Вроде, здесь не было Нешкиных личных вещей, но, как и любая комната в этом доме, она казалась пропитанной её присутствием. Мужчина взял в руки смешные штуковины, похожие на миниатюрные факелы. Булавы. Несколько дней назад он уговорил Агнессу показать, что с ними делать, потому что не понимал, куда можно приспособить эти хрупкие снаряды. И она показала. Так показала, что у него дыхание перехватило. Конечно, до уровня чемпионата чего бы то ни было, она не дотягивала, но для почти тридцатилетней женщины его жена обладала феноменальной растяжкой и пластикой.

В этом и разница между ними. Неша извернется, согнется под любым углом, только бы не сломаться, а он, как медведь, прет напролом. Снова захотелось побиться обо что-нибудь дурной головой, и останавливало только понимание — мозгов-то от этого не прибавится…

От нехорошего направления мыслей мужчину отвлек приход домработницы. Пожилая женщина одарила взглядом, от которого он должен был самовоспламениться и осесть на полу меленькой кучкой пепла.

— Доброе утро, Алевтина Эдуардовна.

— Здравствуйте, — прошипела она в ответ таким тоном, что даже не нужно было переводить, и так понятно — чтоб ты собственным языком подавился!

Н-да, а ведь это ещё никто не знает, из-за чего Ярослав на Нешу наорал… В том, что она никому ничего не сказала, мужчина был уверен. Едва ли не единственное, в чем они сходились — проблемы, касающиеся двоих, должны решаться ими самими, без привлечения посторонних.

— Как она? — домработница все-таки не выдержала и подала голос, а Ярик в который раз за последние сутки почувствовал себя эгоистичной скотиной. Агнешка дорога не только ему, но и многим окружающим. И они тоже переживают за неё. Хорошо, если Ева вчера успокоила пожилую женщину, а если нет?

— С ней будет все хорошо, — Невзоров опустил глаза в чашку, на дне которой был такой слой гущи, на котором можно не только гадать, но и что-нибудь посадить. — Несколько недель проведет в больнице. К счастью, ничего особо страшного.

Алевтина Эдуардовна ничего не сказала, но это и не было нужно — достаточно взглянуть на пальцы, которые, наконец, перестали судорожно сжимать ручку сумки.

— Все проблемы у моей ласточки от вас, мужиков, — совершенно неуважительно пробормотала женщина, даже не думая понижать голос. И что он на это мог ответить? Разве что только подтвердить. Агнеше, действительно, катастрофически не везло в этом плане. Сначала "заботливый" дядюшка, не пожалевший племянницу и продавший её тому, кто цену побольше заплатил, потом садист-муж, теперь он сам… — Что молчите?! Она же хорошая!

— Хорошая, — кивнул Ярослав.

— Что ж у вам, мужиков, за любовь такая, с кулаками?.. Ведь видно же, что вы её любите, — почти агрессивно закончила домработница, пристально глядя ему в глаза.

— Я никогда её не бил, и никому этого делать не позволю, — на это обвинение Невзоров хоть и разозлился, но не стал одергивать женщину. — Вы ведь работаете у неё уже не первый год?

— Уже десять лет, пришла к ней, когда Агнешеньке было девятнадцать, — Алевтина Эдуардовна отвернулась, занявшись приготовлением завтрака для детей. А вот Ярик сразу сделал стойку. Почему-то раньше ему не приходило в голову расспросить прислугу. Да и не сказала бы она…

— То, что Муромов бил её, я уже знаю. За что?

Женщина сначала делала вид, что не слышит, увлеченно нарезая овощи, но потом все-таки не выдержала:

— А разве всем нужна причина? — говорила она очень тихо, потому пришлось напрягаться, чтобы разобрать слова. — Злился на то, что она так и не смогла его полюбить. А он ею одержим был, чтоб на этом ироде черти в аду воду возили! Она же была его младше намного, всегда называла только по имени-отчеству и замкнутая очень, — женщина отчетливо шмыгнула носом, но сделала вид, что это все от лука, хотя тот лежал далеко и совершенно целый. — Если бы не Агнешенька, я бы отсюда давно уже ушла, не могла её одну в этом гадюшнике оставить.

— Спасибо… — перед глазами, как наяву, встала высокая тоненькая бледная девочка, которую против воли втянули во все это дерьмо.

— Было бы за что, — похоже, на Алевтину Эдуардовну напала словоохотливость, и Ярослав, по понятной причине, был совершенно не против. — Она помогла моему сыну и с работой, и с жильем. Я же тут работаю не потому, что денег не хватает. Ей бы мужа нормального, только вот попадается все… — она не стала договаривать, но окончание фразы было и так понятно.

— Алевтина Эдуардовна, я понимаю ваше возмущение, но давайте без оскорблений, — Ярик не был снобом, но определенную дистанцию держать все-таки нужно, хотя, положа руку на сердце…

— Это не оскорбление, а констатация, — упрямо дернула плечом женщина, но замолчала.

И все же, когда Невзоров, поняв, что больше ему тут, кроме новой порции помоев в свой адрес, ничего не светит, собрался уходить, он не выдержала:

— Вы к ней поедете сегодня?

— Да, сейчас дети встанут, и к одиннадцати будем у неё. Что вы хотели?

— Я соберу ей вкусного, — домработница засуетилась, чтобы, не дай Бог, не опоздать и успеть приготовить что-нибудь эдакое для своей ласточки. — Отвезете? — женщина почти умоляюще посмотрела на него, готовая просить, если Ярослав откажет.

— Я-то возьму, только не знаю, что ей можно, — немного растерялся мужчина. Он слабо представлял, чем сейчас кормить Агнешку. — Она же после операции, наверное, там какое-то особое питание…

— Ой, я не подумала…

Яру было невыносимо видеть, как из-за его глупости мучается ещё один близкий ей человек, потому, не дав себе времени ещё раз подумать, предложил:

— Места в машине много. Если хотите, едемте с нами, сами у врачей спросите.

— А можно? — женщина сразу подобралась, немного настороженно глядя на него.

— Можно. Пойду детей подниму, сейчас покушают, и будем выезжать.

Алевтина Эдуардовна, забыв о сжимаемом в руках полотенце, пристально смотрела вслед поднимающемуся по лестнице мужчине, и тихо-тихо пробормотала:

— Может, ещё и не совсем пропащий…

— Марин, не нужно брать с собой крысу. С ней все равно не пустят в больницу, — Ярослав уже несколько минут терпеливо объяснял девочке, почему Ириске не будут рады в отделении, но ребенок упорно тянул грызуна за пухлую тушку. Зверек испуганно попискивал и пытался вцепиться передними лапками в прутья клетки, тараща красноватые глазки, при виде которых мужчина непроизвольно передергивался. Ну, не любил он этих тварей…

Но Марина была истинной дочерью своей матери — кого угодно достанет, не психологически, так физически. Крыса, видимо, поняла безуспешность попыток спасти от маленькой хозяйки и прутья все-таки отпустила. Девочка, похоже, слишком сильно сжала зверька, потому Ириска, извернувшись, цапнула кроху за палец. Та от неожиданности разжала ладошки, отпуская придавленное животное, и ошеломленно посмотрела на выступившие на белой коже кровавые капли.

— Вот черт! — Ярик подхватил ребенка на руки и усадил на стол, чтобы можно было рассмотреть повреждения. Ранка было, вроде, неглубокой, но кто его знает… — Алевтина Эдуардовна!

От его вопля подпрыгнула не только домработница, суетящаяся на кухне, но и заныкавшаяся под кроватью Ириска.

— Что такое? — немного запыхавшаяся пожилая женщина появилась очень быстро. Ещё бы, так орать…

— Нас тут крыса покусала, что делать? — Ярослав знал, как оказывать помощь при огнестрельных и ножевых ранениях, мог провести сердечно-легочную реанимацию, но что делать с ребенком, от вида слез которого на душе кошки скребут, не представлял.

— Показывайте, — женщина слегка оттолкнула его, пытаясь рассмотреть повреждение. — Крыса-то домашняя и точно не бешенная, но все равно нужно показаться врачу, — авторитетно заявила она, пытаясь успокоить зашмыгавшую носом девчушку. — Мало ли, что у неё там за зараза на зубах…

— Ясно. Собирайтесь, там сразу и покажем, — Невзоров посадил Маришку на плечо, не собираясь выпускать ребенка из поля зрения. — Миш, ты где?

— Я тут, — мальчик уже сидел внизу, настороженный и пытающийся скрыть нервную дрожь.

— Все готовы? — Даже Ириска что-то пискнула из-под кровати, не то, что людское население дома. — Тогда грузимся и поехали.

Добрались они без приключений, а вот на парковке, когда Ярик дозвонился до друга, чтобы узнать, где их черти носят, стало понятно — команда потеряла двух членов. То ли от перенапряжения, то ли просто подошел такой срок, но Еву поутру свалил жесточайший приступ токсикоза, и теперь девушка, порыкивая между приступами тошноты на бестолково суетящегося рядом мужа, не могла оторваться от обнимашек с унитазом.

— Сам понимаешь, я от неё сейчас не отойду, — Денис был мрачен и немного напуган. Такого раньше не было — да, пару дней чуток потошнило, ну, периодически немного кружилась голова, но чтобы так…

— Понимаю, — Ярик его, действительно, прекрасно понимал. Если бы не их с Нешей "ссора" и перепуганные дети дома, фиг бы он оставил её одну в больнице! — Выздоравливайте, мы от вас привет передадим.

Но попасть сразу в реанимацию они не смогли — продолжался врачебный обход. А если учесть, что туда вообще-то заходить никому, кроме медработников, нельзя, то вся компашка решила пока не светиться и отправилась в приемный покой, показывать Маринкино боевое ранение.

— Извините, это не детская больница, мы принимаем только взрослое население, — фельдшер, лениво перелистывающая какую-то немного замусоленную тетрадку, была непреклонна.

— Нам очень нужно, — Ярик прекрасно знал, что их примут, просто цену набивают, и его это жутко злило. Ладно бы его так мурыжили, но ребенка?!

— Ну, даже не знаю… — дело сдвинулось с мертвой токи, когда женщина увидела купюру, которая словно сама собой появилась на обложке той самой тетрадки. — Ладно, все равно сейчас пациентов нет, так уж и быть, посмотрю, — с видом, словно делает им огромное одолжение, фельдшерица кивнула Маринке в смотровой кабинет. Но девочка мертвой хваткой вцепилась в шею Ярославу, намекая, что одна она никуда не пойдет.

— Я с вами, — Невзоров, так и не спускавший ребенка с рук, с тех пор, как вышел из машины, уселся на кушетку, застеленную клеенкой грязно-коричневого цвета.

— Как нас зовут? — засюсюкала медицинская дама, разматывая бинт, которым Алевтина Эдуардовна щедро прикрыла ранку.

— Её зовут Марина, — ответил Ярик, зорко следя, чтобы девчушке не причинили ненужной боли. Кроха сидела смирно, тоже с любопытством наблюдая за сноровистыми движениями медработницы. Больно уже не было, да и взрослые девочки не плачут от какой-то царапины, потому она, поджав губки и нахмурив бровки, ждала, что же сделают дальше.

— А почему мы сами не говорим? — женщина теперь не столько пыталась наладить контакт с ребенком, сколько строила глазки папе. Но тому было глубоко пофигу на её старания.

— Девушка, это имеет какое-то отношение к укусу? — не выдержал Ярослав, почувствовав, как Марина непроизвольно задержала дыхание, когда цепкие пальцы фельдшера прощупывали область возле ранки.

— Ну, не хотите, как хотите, — обиделась женщина. — Откуда ранка?

— Домашняя крыса укусила.

— Она не бешеная? — женщина и сама отшатнулась, словно они сами могли кинуться и покусать.

— Нет. Её просто придавили, — терпеливо объяснил Ярослав, уговаривая себя не злиться. Все-таки, он не медик, одно дело какая-нибудь рана на себе — заживет, как на собаке, но здоровьем детей рисковать не собирался.

Дальше дело пошло гораздо быстрее, видимо, фельдшерица перестала пытаться произвести впечатление на родителя и сосредоточилась на непосредственной деятельности. — Все, — она быстро наложила повязку на пострадавший пальчик. — Будете промывать трижды в день и менять повязку. Как только заметите, что корочка на ранке подсохла, и воспаления нет, можно уже не бинтовать. И уточните насчет прививок.

— Спасибо, — Ярик поднялся и кивнул ждущим их в коридоре Алевтине Эдуардовне и Мишутке. Так, самая неприятная часть позади, осталась самая сложная…

Как ни странно, едва очнувшись после наркоза, Агнесса прекрасно понимала, где она находится, и что произошло. Девушка помнила и момент сметания машиной ограждения, и короткое, страшное падение. От удара об асфальт вылетело лобовое стекло, но и тут повезло — подушки безопасности не только существенно смягчили удар, но и защитили от осколков.

А вот дальше она помнила урывками. Гудение и мелкое противное дрожание металла, который пришлось распиливать, чтобы извлечь её из машины. Нешка даже в таком состоянии понимала — лучше не шевелиться, мало ли, какие там внутренние повреждения. Да и стекло, запутавшееся в волосах и при малейшем движении падающее на плечи, тоже не особо располагало к ерзанию. Странно, но особой боли она тогда не ощущала. Может последствия стресса, а может, постоянно вертящиеся мысли — что будет с детьми, если она не выживет? И Ярослав, он ведь может сесть за руль и оказаться в такой же ситуации, как она сама…

Сознание то затуманивалось, то снова прояснялось, и единственное, в чем она была уверена — ребра снова сломаны. Слишком уж знакомые ощущения. А потом черный провал. Чьи-то маячащие над ней лица, из которых она почему-то зацепилась взглядом за Еву. Учитывая, что подруга за несколько сотен километров, наверное, повреждения намного сильнее, и теперь появились галлюцинации. Но Романовская казалась такой реальной. Она теребила её за руку и что-то спрашивала, а у Нешки все мысли были о Марине и Мише. Что с ними будет, если она не выживет? И именно тогда Ирмская поняла, что сделает все возможное, чтобы снова быть со своей семьей. Агнесса пыталась сказать, чтобы Ева успокоила детей, но губы практически не слушались, они казались чужими, а язык настолько неповоротливым, что не мог произнести элементарного. Но все же, получилось выдавить из себя их имена, и Романовская кивнула, давай понять, что все сделает. Голова болела все сильнее, Нешку начало тошнить, и девушка, наконец, полностью потеряла сознание.

Как её будили после анестезии, она не помнила вообще. Просто в один прекрасный момент открыла глаза и сразу уяснила — жить будет. Неизвестно, откуда пришла такая уверенность, но Агнесса это знала совершенно четко. И это немного пьянило.

"Наверное, последствия сотрясения", — вяло подумала девушка, снова прикрывая веки и прислушиваясь к организму. Да, у неё явно все тело в синяках и ссадинах, но для того, кого избивали на протяжении нескольких лет, это травмы были не особо страшны. Ну, поболит пару недель, и все сойдет.

Потом приходили врачи, светили фонариком, проверяя реакцию зрачков, что-то спрашивали. Неша отвечала машинально, не задумываясь, но, наверное, правильно, потому что медики удовлетворенно кивали и улыбались. А у Агнешки был только один вопрос, который она и задала, как только появилась такая возможность:

— Моя семья. Когда можно будет увидеться?

— Вас только вчера прооперировали, — замахал руками маленький колобкообразный мужчина в туго натянутом на кругленькое брюшко халате. — Они знают, что с вами все в порядке, а посещения в реанимации запрещены. Вот переведем в палату, там и увидитесь.

Нешу такая постановка вопроса совершенно не устроила, но волнами накатывающая слабость не позволила начать спорить сразу же, а когда девушка почувствовала себя немного лучше, медики уже покинули её бокс. От обиды и разочарования у неё даже выступили слезы. Ну, как же так… Она очень соскучилась по детям. А если ещё и вспомнить, что её Мишутка и так много пережил, а тут, не успел привыкнуть к новой семье, и мама снова в больнице. Во всяком случае, Агнесса очень надеялась, что когда-нибудь сможет стать ею для мальчика.

— Не расстраивайтесь так, — молодая медсестра, проверявшая работу приборов, попискивающих где-то в изголовье кровати, легонько сжала ладонь Агнешки с подключенной к ней капельницей. — Они здесь, сейчас обход закончится, и придут. Только тихо, а то нас за это по головке не погладят.

— Спасибо вам, — Нешка улыбнулась девушке в белом чепчике, который с трудом сдерживал натиск скрученных в косу светло-русых волос. Это натолкнуло на ещё одно воспоминание. Осторожно поднял левую ладонь ко лбу. Под пальцами был только плотный слой бинта, она не могла нащупать собственные волосы.

— Меня остригли?

— Да, — медсестричка с сожалением посмотрела на Агнессу. — У вас все-таки операция на голове… Ой, — она осеклась, поняв, что выдала только отошедшей от наркоза пациентке правду о её состоянии.

— Я это уже поняла. А волосы… Отрастут.

Девушка немного успокоилась, едва ли впервые столкнувшись с настолько адекватной реакцией:

— Их вашему мужу отдали. Он так переживает… Все время, пока операция шла, в коридоре просидел. У вас что-то болит? — медсестра мгновенно вернулась к своим обязанностям, заметив, как у пациентки резко участился пульс. — Давайте, скажу врачу, он выпишет рецепт на обезболивающее.

— Нет! — Неша почти вскинулась на кровати, но тут же, поморщившись, как можно более медленно и плавно опустилась на тонкую, жестковатую подушку. — Не надо обезболивающего. Правда.

— Да? — у глазах девушки читалось явное сомнение. — Воля ваша, но зачем терпеть боль?

— Мне не больно, — через силу улыбнулась Агнесса. — Просто переживаю.

Это не было полным враньем — ей бывало и хуже. Раза три. Сейчас головная боль появлялась при любом движении, даже если просто перевести взгляд, но Нешка умела её терпеть. Натренировалась. И была одна причина, по которой девушка никогда по собственной воле не принимала обезболивающие.

Когда она была на шестом месяце беременности, Александр, неизвестно с чего решив, что супруга слишком уж интимно общается с кем-то из его ребят, сломал ей ключицу. Не специально, в этом она была уверена — он ни за что не причинил даже потенциального вреда ребенку. Ещё бы, лишиться такого средства манипулирования женой в его планы не входило. Кто-то мог бы счесть её мазохисткой, но Нешка таким не страдала. Просто она очень быстро поняла одну вещь — если не сопротивляться, уйти в себя, терпеть, сцепив зубы, даже конченому садисту быстро надоест. И она оказалась права — мужу стало неинтересно её бить. Наоборот, его начала заводила эта покорность, заставляла чувствовать себя выше и значимее. Но менять поведение было уже поздно — маска настолько крепко въелась в неё, что стала частью самой девушки. Словно приросла к коже…

Тогда боль казалась настолько острой, что она несколько дней пила таблетки, в попытках её немного унять. А потом, когда родилась Марина, Нешка перерыла всю медицинскую документацию, пытаясь понять, виновата ли она в немоте дочери? Вся найденная информация давала однозначный ответ — нет, но, баюкая свою молчаливую девочку, Агнесса не могла отделаться от мысли — а вдруг? Именно поэтому, даже когда переломанные пальцы болели так, что сводило челюсти и ломило в висках, она все равно обходилась без таблеток.

Глупо?

Да.

Кому от этого лучше?

Никому.

Возможно, это была наложенная на саму себя епитимия, причем, абсолютно бессмысленная, но девушка уже привыкла переносить боль молча.

Только не поэтому сейчас ускорился пульс.

Ярослав.

И что ей теперь делать? Судя по всему, он уже докопался до причины визита к Артуру, ещё бы, с таким неуемным любопытством. Агнесса даже зла на мужа не была. Просто испытывала какое-то опустошение и разочарование. Она настолько устала постоянно "держать" лицо, не допускать даже мысли расслабиться в присутствии кого-то, что делала это абсолютно не задумываясь, на уровне инстинктов. Теперь же Яр словно сдирал с неё ту самую маску. Медленно и мучительно. Заставлял чувствовать себя другой. С одной стороны, она радовалась этому, понимая, что та девочка, веселая и озорная, спрятанная глубоко-глубоко, ещё жива. А с другой, понимала — второй раз она этого уже просто не выдержит. Не наложит на себя руки, нет, ей ещё нужно поставить на ноги детей. Вот только нужна ли им мать, которая не хочет ничего, в том числе и жить? Выжженная изнутри, сломанная. То, что не смог сделать Александр годами побоев и издевательств, едва не удалось Ярославу за какой-то месяц…

Нешка чувствовала за собой неправоту. Она не должна была уезжать вот так, не предупредив, просто ускользнув ночью. И девушка понимала ещё тогда, на цыпочках спускаясь по лестнице — если он проснется и узнает, быть беде. Но и втягивать его в свои запутанные отношения с Мирзоевым тоже не хотела. Хватит и того, что она сама увязла в этом по самое не балуйся, ни к чему ещё и ему быть в этом замешанным. Агнесса прекрасно видела, что ему нравится быть частью её семьи. Нет, не так — их семьи. И он не сможет остаться в стороне, начнет выяснять. Да, никто ему уже ничего не скажет, Артур хорошо постарался, убирая все нити, только ведь и Ярослав далеко не дурак, может все понять. Неша не стыдилась своей прошлой жизни — смысл, если все равно не сможешь ничего изменить? Но и не гордилась. Нечем.

Наверное, черепно-мозговая травма помогла совместить такие-то раньше не складывающиеся кусочки головоломки, потому что девушка сейчас поняла, насколько сама загнала себя. Права была Ева, говоря, что у неё дрожь по коже от Нешкиного дома. Ирмская не видела смысла переезжать из него — какая разница, где жить, если воспоминания все равно останутся с тобой? А теперь самой Агнессе захотелось резко поменять все — сменить дом, ну их в черту, эти воспоминания, кардинально изменить свою жизнь и отношение к ней. И развестись. Это едва ли не в первую очередь.

Да, она испугалась там, в гараже, но не его. А того, что не выдержит, если и Ярослав окажется таким же. Он не поднял на неё руку, это обнадеживало, но тот страх собственной беспомощности никуда не делся. Она не настолько доверяла Невзорову, чтобы честно все рассказать. Черт, она, психолог, не смогла бы рассказать все это даже коллеге, а тут — муж…

Чувствуя, как начинает все тяжелее колотиться сердце, Нешка зажмурилась и постаралась успокоиться. И где же хваленый самоконтроль? Этот мужчина, определенно, действовал на неё слишком сильно. Может, это и хорошо, только она сама была к этому не готова.

Пока Агнесса занималась аутотренингом, она едва не пропустила звук тихонько прикрытой двери. Когда кровать вздрогнула оттого, что кто-то на неё запрыгнул, девушка едва смогла подавить стон от буквально взорвавшегося в голове приступа боли. Но это все прошло, как только она почувствовала прохладные ладошки, коснувшиеся щек. Нешка мгновенно открыла глаза. Прямо перед ней было немного нахмуренное личико Марины, через плечо которой смотрел Мишка. И если дочь выглядела просто слегка встревоженной, то сын явно был напуган.

— А поприветствовать маму? — она постаралась убрать из голоса все признаки боли и неуверенности. — Миш, иди сюда.

Мальчик немного неуверенно приблизился, со страхом вглядываясь в её лицо, но потом как-то облегченно выдохнул и тоже наклонился, чтобы обнять.

— Я соскучилась…

— Мы тоже, — Мишка выдохнул это так, что становилось понятно — только сейчас его немного отпустил страх, что мама Агнеша (а именно так он называл её про себя) тоже вот-вот умрет.

— Что вы без меня делали?

"Нам папа Ярослав вчера читал на ночь" — Марина явно была горда такой честью, потому не обратила внимания на немного вытянувшееся лицо матери.

Девушка только сейчас поняла, что они не одни вошли в палату. Яр стоял у двери. Вроде и далеко, а Нешка все равно немного дернулась, сама не понимая — зачем? Ведь не боится же… По привычке, что ли? Но не заметить, как от этого движения и он напрягся всем телом, не смогла. Видимо, Невзоров понял, что не нужно сейчас приближаться, потому кивнул:

— Привет, Неш.

— Здравствуй, Ярослав.

Больше ни один из них ничего не добавил. Не время и не место. Дети, казалось, не заметили этой заминки, продолжая рассказывать маме, как они провели вчерашний день и насколько соскучились.

А Агнешка не могла полностью сосредоточиться на Мише и Марине. Даже не глядя на Яра, она четко чувствовала его присутствие, как компас — магнитный полюс. И сама не могла понять, что с ней. Этот человек оскорбил, более того — попытался унизить, а она и разозлиться-то толком не может. Но и видеть его не хотелось. Девушка на секунду прикрыла глаза, пытаясь справиться с головокружением, и тут же нахмурилась. На пальчике дочки, которой она гладила маму по щеке, было что-то шершавое.

— Что с ручкой? — материнский инстинкт мгновенно пересилил всё остальное.

"Ириска укусила"

Неша нехотя повернулась к Ярославу.

— Маришка слишком сильно придавила, вот она её за палец и укусила, — мужчина не сводил взгляда с жены. Удивительно, но, несмотря на все в синяки, царапины на теле и перебинтованную голову, лицо совершенно не пострадало. Только маленький, едва заметный порез на правой скуле. И сейчас Агнесса казалась настолько беззащитной, то у него внутри все сжималось. Но и то, как она дернулась, когда увидела его, тоже вряд ли когда-нибудь забудет… Покрепче стиснув кулаки, сдерживая желание провести ладонью по чуть впалой щеке, Яр подошел чуть ближе, остановившись у изножья кровати, чтобы ей не приходилось поворачиваться, глядя на него. — Мы только что от врача, ранку промыли, все обработали. Но сказали, чтобы мы уточнили насчет прививок.

Нешка попыталась сосредоточиться на том, что он говорит, но перед глазами уже все плыло от перенапряжения, и она не совсем понимала, что именно Ярослав хочет от неё.

— Прививки?

— Ну, да. Там, от столбняка, бешенства… — мужчина не особо представлял, о каких именно спрашивала та фельдшерица, но твердо решил нести ответственность за детей. Хотя бы, пока мама в больнице, а там — посмотрим.

— Я сейчас не очень хорошо соображаю, — призналась Агнеша, стараясь не показывать, что ей больно от того, с какой силой Миша сжимает её ладонь. Но она и слова ему не скажет, у мальчика столько всего в жизни произошло, что он нуждался в таком вот тесном контакте с близким человеком. — У неё в медкарте все есть. Она в детской поликлинике.

Дальше им договорить не дали, потому что за какой-то неведомо надобностью вернулся один из врачей и долго возмущался обнаруженной в послеоперационной палате толпе.

— На выход, — он махал руками, словно выгонял рой мух. — Я все понимаю, но Агнесса Вацлавне нужно отдыхать, посещения будут разрешены через два дня.

Маришка все никак не хотела отпускать мамину шею, даже не пытаясь что-то показывать на пальчиках, просто прижавшись лицом к лицу. По тому, как немного завистливо смотрел на это Мишка, было понятно, что и ему хочется сделать так же, но он стеснялся.

— Иди сюда, — она позвала сына, из последних сил сдерживаясь, чтобы не зажмуриться от головной боли. Правы были врачи, организм ещё не готов к таким нагрузкам… Мальчик тоже обнял маму Агнешу, но гораздо бережнее, чем сестренка. — Все, а теперь идите, пока никто, кроме этого милого доктора, вас не увидел.

Милый доктор только фыркнул, но бузить перестал, дожидаясь, когда дети попрощаются с матерью. На секундочку в палату заглянула и Алевтина Эдуардовна, но встретив возмущенный взгляд медика, стушевала и только издали улыбнулась своей любимице, снова исчезая в коридоре.

— Миш, Марин, мне нужно с вашей мамой немного переговорить, — Ярослав решил не тянуть кота за чувствительные места. К тому же, ему до зуда в ладонях хотелось прикоснуться хотя бы к её пальчикам, мгновенно сжавшимся на чуть сероватом хлопке больничного постельного белья.

Дети не особо обрадовались, но послушались, чем, признаться удивили Агнешку, но девушка была занята двумя вещами — удержании себя в сознании и попытке понять, что нужно Яру.

— Неш… — он подошел вплотную, остановившись совсем близко. — Прости.

Она резко втянула в себя воздух. Почему-то девушка была уверена, что он попытается это как-то обыграть. Понятное дело, на колени вряд ли рухнул бы, но и этого она не ожидала. Дело ведь не в словах, а в интонации, уж Агнеша знала. И в его голосе было столько всего, что у неё даже дыхание на секунду перехватило. Но и того, о чем думала до их прихода, она тоже не забыла.

— Прощаю. — Он не успел облегченно выдохнуть, как девушка закончила фразу. — Я хочу получить развод.

Ярослав выругался про себя. А вот это хуже всего. Похоже, что жена его действительно простила, только вот ему от этого ничуть не легче. Нахрена ему это прощение, если она все равно хочет развестись?! Но и показывать сейчас характер тоже далеко не лучший вариант. Хватит, темперамент уже продемонстрировал, пора начинать думать головой.

— Давай мы решим этот вопрос, когда ты выйдешь из больницы? Все спорные моменты с департаментом я улажу, не переживай. Просто выздоравливай, ладно?

Агнешка как-то странно смотрела на него, видимо, окончательно уверившись, что её посетили глюки. Чтобы Ярослав был вот так спокоен и собран?

— Яр, это плохая идея.

— Но за детьми нужно присмотреть, а я твой муж, кому, как не мне, это делать? — он все-таки не сдержал и наклонился, на мгновение прижимаясь губами к израненной ладони. Мужчина сразу заметил следы от зубов на кисти, но ничего не спросил. Если все у него получится, он научит любимую женщину выплескивать злость на него, а не терпеть, калеча себя. — Выздоравливай.

Она не успела ничего сказать, а Невзоров уже вышел из палаты. И что ей теперь-то делать?! Дети уже считают его отцом. А она… Нешка не была уверена, что сможет жить с ним. Даже ради Маришки и Миши.

Усталость взяла свое, и девушка, так и не решив, как ей быть, уснула.

На работу Ярослав в тот день, по понятной причине, не попал. Только предупредил, чтобы все важные звонки Антонина Петровна переводила на его мобильник. Денис тоже не отходил полдня от Евы, так что все начальство оказалось временно недоступно, хорошо, хоть у замов не случилось никаких форс-мажоров, потому на деятельности организации в целом сие пренебрежение не сказалось.

Оставив детей под присмотром домработницы, Ярик вышел на улицу и, не обращая внимания на припекающее солнце, уселся на качели, набирая номер друга.

— Как вы там? — Невзоров смотрел на ухоженный двор, не замечая ни цветов, ни скачущих в зарослях девичьего винограда воробьев.

— Уже лучше. Хоть тошнить перестало, она сейчас спит, — Денису, судя по голосу, было чуть ли не хуже, чем беременной Еве. — Как Агнесса?

— В сознании, врачи говорят, что состояние средней тяжести, но стабильное. Дэн, я так налажал… И теперь не знаю, смогу ли исправить.

— Тааак. Ты про работу? — осторожно уточнил Романовский. Конечно, это не есть хорошо, но они через многое прошли, уж как-нибудь выкрутятся.

— Если бы, — Ярик вздохнул и приготовился исповедоваться. — Слушай по порядку…

Рассказ занял некоторое время, по прошествии которого в телефоне воцарилась почти гробовая тишина.

— Дэн, ты ещё тут? — так и не дождавшись реакции, уточнил Невзоров.

— Тут. Но что сказать, пока не придумал. Ну, кроме того, что ты — дебил.

— Спасибо, это я уже и сам понял.

— Что ты хочешь от меня? Совет? Я не знаю, что посоветовать. Честно, — Денис прислушался — из спальни доносился негромкий голос Евы, которая, видимо, тоже разговаривала по телефону.

— Нет, план уже есть. Мне нужна твоя помощь.

— Что-то мне от твоего тона не по себе… Ладно, что тебе нужно?

— Попроси Еву уговорить Нешу пока не подавать на развод, — разговор Яра с женой совершенно не успокоил. Она, похоже, настроена решительно. Это не попытка сбежать так, чтобы обязательно догнали, с таким он уже сталкивался. Тут все намного серьезнее.

— Черт, Яр, у нас четкий уговор, что я не лезу в её дела. До разумных пределов, конечно. А ты предлагаешь демонстративно встать на твою сторону.

— Буду должен по гроб жизни.

— Что-то мне подсказывает, что этот гроб тебе понадобиться, как только Ева узнает, что у вас произошло, — Денис все ещё был полон справедливых сомнений. Нет, конечно, ради почти двадцатилетней дружбы он переночует пару раз на диване — из спальни его за поддержку члена враждебного лагеря, скорее всего, выпрут, но мужская солидарность не дремала. Да и видел Романовский, что для Ярослава все серьезно. Хотя и хотелось теперь в ответ немного поиздеваться, как делал сам Невзоров ещё около полугода назад, но момент неподходящий, вот помирятся, и можно будет начинать. — Сколько тебе нужно времени?

— Как можно больше. В идеале — пару месяцев.

— Губу закатай. Недели две-три, не больше, — Денис трезво оценивал шансы повлиять на решения супруги. — И то, если Ева согласится.

— Идет, — честно говоря, Ярик и на это не надеялся, так что грех жаловаться, все-таки отсрочку ему обеспечат.

— Ну, тогда не поминай лихом, пошел общаться с женой…

— Спасибо. Если все получится, проси, что хочешь.

— Заманчиво, только мне сначала нужно выжить. Если что — позвоню чуть позже.

Мужчина спрятал мобильник в карман джинсов и глубоко вздохнул. Так, все, хватит рефлексировать — времени мало, а сделать нужно очень много. Для начала, узнать, как там дела в Центре. Это у него есть зам, которого полезно периодически припахивать, чтобы совсем не охамел, бездельничая. Настолько Яр помнил, Неша тянула все на себе, значит, там сейчас состояние, близкое к панике. Но перед этим нужно заехать в детскую поликлинику.

Все оказалось намного сложнее — даже при наличии документов и самой Марины, упорно не желающей слезать с его рук, медсестра, выдающая карточки, уперлась рогом.

— Где доверенность на ребенка?

— Да поймите, мы с её мамой поженились месяц назад, и просто не успели все оформить.

— Ничего не знаю, — с бараньим упрямством мотала головой девушка. — Может, вы украли ребенка вместе с документами.

Ярослав, признаться, от такого полета фантазии чуть не упал на месте — вот до такого даже его извращенный разум не додумался.

— А зачем тогда пришли сюда? — несмотря на идиотизм ситуации, ему стал интересен ход мыслей медработницы. В последнее время он все чаще общался с представителями этой нелегкой профессии, и появлялись справедливые сомнения — они вообще отдельный подвид человека.

— Хотели убедиться, что ребенок здоров? — уже с некоторым сомнением предположила медсестра.

— Понятно. Девушка, не нужно давать мне карточку, просто посмотрите сами, все ли прививки ещё действуют. Нас крыса укусила.

— Дикая?

— Нет, домашняя, но рисковать не хочется, — собравшаяся за его спиной очередь уже начинала роптать, а детки потихоньку подвывать, чувствуя предстоящую засаду — не зря же в этом учреждении постоянно норовили то уколоть в попку, то заставить скушать горькую таблетку. Невзоров потихоньку сатанел от постепенно усиливающегося ора, пока медсестра, наконец, не сказала, что нужно обновить прививку от столбняка.

— Так и быть, — она сунула ему в руки тонкую папочку. — Идите в четырнадцатый кабинет, там ещё раз все расскажете, сделают прививку. Следующий!

На то, чтобы найти тот самый четырнадцатый кабинет, ушло ещё минут десять. По прихоти неизвестного оригинала, расставляющего нумерацию, он оказался в каком-то закутке между дверями с обозначениями "16" и "18". На секунду Яра заинтересовало, куда тогда делся семнадцатый, но очень скоро стало не до того. Очередь была небольшой, всего три мамочки с отпрысками, но до того, шумной, что мужчина просто привалился спиной к шершавой светло-розовой стене и удобнее устроил дочку на локте, поняв — вот она, кара за все грехи. Прочие дети, заметив, что уже немаленькую девочку держат на руках, дружно взвыли, за что Невзоров удостоился пламенных взглядов от их родительниц, но ему уже было как-то все равно. Даже сам поход в процедурный кабинет запомнился только предупреждением пожилой тетеньки в белом халате:

— Сегодня может подняться температура, не пугайтесь, это реакция на препарат.

— Только этого не хватало, — пробормотал Ярослав, уже покидая этот маленький филиал ада.

Марина мужественно перенесла укол под лопатку, только немного поморщившись, но все равно Невзоров предпочел бы, чтобы укололи его, а не девочку.

Мишка с ними не пошел, оставшись сторожить машину. Мужчина в который раз поразился прозорливости пацана. Действительно, намного приятнее посидеть в авто с климат-контролем, чем в душном помещении, наполненном хныкающими детьми. Устроив девочку на её троне, Ярик сел за руль и перевел дух:

— Давайте сейчас съездим к маме на работу, потом — за мороженым и домой. Предложения, возражения?

Ни тех, ни других у младшего поколения не возникло. Хотя, судя по хитрым мордочкам, дети, скорее всего, что-то задумали…

Как и предполагал Ярослав, в "Надежде" царила если не паника, то что-то, весьма к ней близкое. Потому что так лихорадочно и плодотворно работать русский человек может только в условиях чрезвычайных ситуаций. Охрана досматривала всех и вся, дворник уже едва ли не с шампунем натирал дорожки, а уборщица так остервенело намывала полы, что, будь тряпка сухой, давно бы уже добыла огонь путем трения.

— Что тут происходит? — он успел перехватить ту самую Танечку, которая когда-то учила его лепить свинью.

— Ой, как хорошо, что вы приехали, Ярослав Андреевич, — затараторила девушка, клещом вцепившись в его локоть. — Позвонили два часа назад, сейчас должна приехать комиссия из департамента опеки и попечительства.

Дальше можно было уже не продолжать. Видимо, красноволосая мадам решила воспользоваться несчастьем, произошедшим с главой Центра, и проверить, все ли их распоряжения тут выполняются.

— Стоп, но разве здесь есть ещё кто-то, кроме Мишки, из детей, интересы которых они защищают? — не то, чтобы Ярик был в курсе абсолютно всего, но о подобном раньше не слышал, потому справедливо насторожился.

— Нет, только Красин. Но нас предупредили, что мы должны отдать им Мишу, — у Тани даже слезы на глазах выступили. — Раз Агнесса Вацлавна, которая сейчас назначена опекуном, временно недееспособна, они хотят забрать его.

Не успела она договорить, как рядом кто-то охнул. Взрослые так увлеклись, что не заметили подошедшего мальчика. Мишка смотрел с таким страхом, что Ярослав шикнул на девушку и подошел к нему.

— Без паники, никто тебя никуда не отдаст. Понял? — дождавшись кивка, мужчина все-таки не стал полностью верить на слово и взял пацана за руку. — Не думай, что не верю, но будешь рядом со мной, а то я тебя знаю, опять придется все помойку пролезть, чтобы найти…

Появившиеся на щеках мальчика красные пятна доказали, что не так уж Невзоров и не прав в своем предположении. Осталось теперь придумать, что им делать с этой грымзой. Вот ведь стервятница!

Но выработать четкий план действий они не успели — комиссия явилась даже чуть раньше положенного срока и, судя по немного перекосившемуся лицу главной врагини, не ожидали застать их тут.

— Надо же, и вы здесь, — фальшивая радость в голосе не смогла перекрыть явную досаду. — Но тем лучше. От работников госпожи Ирмской невозможно ничего добиться, так что лучше вы мне объясните — где был Михаил Красин этой ночью?

— Дома, — Ярослав не стал проявлять мелочность, и в помещение даму впустил, хотя больше всего хотелось придать ускорение пинком. Но не позволяло врожденное джентльменство и здравый смысл. — Где же ещё ему быть?

— Дело в том, что у Агнессы Вацлавны временное опекунство, и она обязана быть постоянно вместе с ребенком. Насколько знаю, женщина сейчас в больнице, так что этот пункт был нарушен.

Мишка, вся ещё стоящий рядом с Яром, не удостоился и взгляда суровой мадам, но с каждым словом съеживался и все крепче стискивал ладонь мужчины.

— Не вижу никаких нарушений — он был в доме со своей семьей. То есть со мной и сестрой. Ещё что-то?

— Да, — похоже, что была какая-то лазейка, которой он, сам того не подозревая, воспользовался. — Я сожалею о несчастье, произошедшем с вашей женой, но, пока она недееспособна, дело по усыновлению будет приостановлено до её полного выздоровления. Вы поймите, мы должны быть уверены, что дети будут постоянно под присмотром, а сейчас это невозможно по ряду всем понятных причин.

— Разве я не могу рассматриваться, как опекун? — он прижал к себе перепуганного мальчика, порадовавшись, что попросил Татьяну отвлечь Марину. Ярослав, конечно, костьми ляжет, и все равно Мишку не отдаст, но крохе ни к чему пугаться лишний раз.

— Нет, вы просто муж опекуна.

— Тогда не вижу проблемы — скажите, где подписать, это снимет все вопросы.

— Вы не поняли, — мадам даже глаза закатила от его бестолковости. — Если бы речь шла о патронаже, то да. А так, вы можете только стать вторым усыновителем. Но, насколько знаю, раньше вы на это не соглашались.

Яр чуть ли не в слух выругался, когда почувствовал, как Миша попытался от него отодвинуться.

— Никто не предполагал, что может случиться что-то в этом роде, потому мы с Агнессой и приняли такое решение. Но теперь, вы, конечно, правы.

Во взгляде дамы появилось скрытое торжество, но Невзоров задавил его на корню:

— Поэтому скажите, что ещё, помимо представленных документов, нужно, чтобы стать усыновителем. Ах да, у нас же с женой, насколько помню, одинаковые пакеты… Значит, нужно только мое заявление?

— Да…

— Прекрасно, идемте в кабинет, вы мне продиктуете, что писать, — Яр повернулся к Мишке, который смотрел на него совершенно круглыми глазами, и подмигнул. — А ты беги к сестре, скажи, что мы через полчаса поедем в кафе, придумывайте пока, какое хотите мороженое.

— Ага, — это было единственным, что смог выговорить мальчик, но пулей понесся выполнять поручение.

— Итак, — мужчина, проследив за неожиданно приобретенным сыном, и обратил почти невинный взор на департаментскую даму. — Вы готовы?

— Конечно, — почти выплюнула та, выглядевшая так, словно съела малинку, по которой потоптался клоп, а потом запила все это дело уксусом. — Вы понимаете, какая это ответственность? Это не щенок, которого можно будет кому-нибудь передарить или просто выкинуть на улицу.

— Понимаю. Потому что, в отличие от некоторых, даже щенка не выброшу.

Женщина вспыхнула от шпильки в своей адрес, но отговаривать Ярослава перестала.

— Вот и прекрасно, — он ещё раз перечитал свое сочинение на заданную тему и быстренько набросал второй экземпляр. — Будьте любезны, оставьте автограф. А то, вдруг, ваш экземпляр потеряется…

Дама, недовольно передернувшись, все же выполнила его просьбу и, прихватив его заявление, с видом оскорбленной невинности покинула Центр.

— Поправь меня, если ошибаюсь, — Ева прищурилась, глядя на развалившегося поперек кровати супруга. — Ты предлагаешь предать идеалы женской дружбы, плюнуть на не менее женскую солидарность и забить на все профессиональные заветы. И все это ради того, чтобы провинившийся придурок успел выпросить у жены прощения до того, как будет послан на четыре буквы?

Романовский на секунду задумался, в какое именно нецензурное место пошлют Ярослава.

— Я имею в виду ЗАГС, — пояснила девушка, не торопясь приближаться. Ага, как же, если он затянет её под одеяло, может и уломать. Чего уж скрывать, муж у неё весьма искусен в деле… уговоров.

— Ну, ты, конечно, сгустила краски, но суть примерно верна, — ох, похоже, двумя ночами отлучения от ложа не обойдется…

— А не пойти ли Ярику…

— Не ругайся при детях!

Ева положила ладони себе на живот:

— Лапоньки, ушки прикройте, сейчас мама будет проводить в отношении папы словесные репрессии, — она подняла глаза на Дениса. — Вот видишь, теперь можно. Так вот, я не знаю, что у них конкретно произошло, Нешка просто сказала, что хочет получить развод. — Романовский про себя поблагодарил Агнессу за скрытность, значит, не все потеряно, вот если бы благоверная узнала подробности… — Но она настроена решительно. А если Ирмская чего-то захотела… Поверь, я в смысле упертости и рядом с ней не стояла. Так что это невозможно, — Ева развернулась, чтобы выйти, но не успела сделать и пары шагов, как её бережно, но непреклонно перехватили и уложили-таки на кровать.

— Но ты ведь у меня можешь кого угодно убедить в чем угодно, — не так уж он и льстил, но жена только скептически улыбнулась, хотя к словам и прислушалась. — Может, все-таки постараешься?

— И зачем мне это?

— Дорогая, быть такой меркантильной не хорошо, — поцокал языком Денис, начав, как бы невзначай, поглаживать её по коленке.

— Ну, ты это знал до того, как под венец меня потащил, так что поздно жаловаться, — Ева наслаждалась осторожными ласками, параллельно строя план окучивания на означенную тему Агнешки. Нет, конечно, она не была согласна, но так, на всякий случай, решила продумать и этот вопрос.

— Я и не жалуюсь. Ев. Солнышко моё, любимая, не вредничай, — Дэн подул ей в ушко, и жена хихикнула от легкой щекотки.

— Как же вы быстро сбиваетесь в стаи, если припечет… Что он тебе пообещал за посреднические услуги? Хочу половину.

— Хоть все забирай, он обещал быть благодарным по гроб жизни и просить, чего душенька пожелает.

— Да?! — Ева на пару секунд задумалась. — То есть, он меня даже за руль своей машины пустит, если помогу?

Не то, чтобы ей так этого хотелось, но зная, как Яр трясется над своей "девочкой", неплохо было бы проверить, настолько ли дорога ему Неша…

— Нет, — Денис перестал дурачиться и серьезно посмотрел ей в глаза. — Не злись, но ты больше не будешь сама водить.

— День…

— И не спорь, — он прижал её запястья к подушке, нависая сверху. — Ты ведь понимаешь, почему я это делаю.

— Да, Агнешка виновата в произошедшем, но только в том, что села за руль не выспавшаяся. Ты же сам меня учил водить и знаешь, я теперь намного осторожнее. И потом, неужели думаешь, что я совсем не забочусь о наших детях? — она попыталась подавить поднимающуюся волну злости. Ведь была уже беседа по этому поводу, и они обо всем договорились и снова… — Поэтому перестань, пожалуйста, иначе мы поругаемся.

— Разговор закрыт, за руль ты не сядешь, — Денис отпустил её руки, и Ева тут же попыталась оттолкнуть мужа.

— Значит, все-таки поругаемся… Хватит считать меня инвалидом. Я не больная, просто беременная! Поэтому прекрати обращаться со мной, как с дитем неразумным, и говорить таким снисходительным тоном.

— А ты не веди себя, как ребенок! — Теперь разозлился уже и он. Ну, почему она не может понять, что у него сердце замирает при одной только мысли, что подобное — не дай Бог! — случится с ней самой?!

— Знаешь, это уже отдает шовинизмом. Может, мне ещё в паранджу замотаться, разуться и, опустив глазки, уйти на кухню? — Скандал набирал обороты.

— Не передергивай! Я же не запрещаю тебе работать.

— То есть, хочешь сказать, что не запрещаешь, но мог бы?! Капец. Вот так и узнаешь истинное лицо собственного мужа, — психанув, Ева спрыгнула с кровати и направилась в коридор.

— И куда ты собралась? — Денис уже был и сам не рад, что затеял это все.

— К Агнешке. Не переживай, я не настолько скудоумна, чтобы сесть за руль, будучи злой. Уж на это даже моего убогонького разума хватит! Вызову такси, — девушка наклонилась, застегивая сандалии на плоской подошве.

— Не выдумывай, — он взял её сумочку и встал так, чтобы Ева не смогла проскользнуть мимо него. — Перестань, я никогда не говорил, что у тебя убогонький разум. Ты умная красивая женщина. Моя любимая. И мама моих детей, — Денис положил ладони на её щеки, поднимая лицо, чтобы у неё не было шанса отвести глаза. — Поэтому, пожалуйста, дай мне позаботиться о тебе. Это не простая блажь. Хочешь или нет, но я сделаю все для твоей безопасности.

— А все так хорошо начиналось… День, давай пока отложим этот разговор, пока мы окончательно не разругались? — она немного разочарованно посмотрела на мужа. — Если так хочется обеспечить присмотр за мной, отвези в больницу.

— Хорошо, но мы ещё вернемся к этой беседе.

— О, даже не сомневайся!

— Что ты хочешь ей сказать? — Денис закрыл дверь и взял жену за ладошку, не собираясь не то, что из поля зрения терять, а отпускать дальше, чем на пару метров.

— Извини, но это конфиденциальная информация. В любом случае, я буду действовать в интересах Агнешки и детей.

Ехали они молча, но тишина была намного красноречивее любых слов, потому при появлении в отделении, Ева была даже ещё более зла, чем когда выходила из дома.

Дежурная медсестра попыталась что-то вякнуть насчет запрета на посещения, но увидев ту, которая вчера, ещё до приезда местного мафиози, поставила половину больницу в интересную позицию с некоторым эротическим уклоном, передумала подавать голос. А встретившись взглядами с мрачным Денисом, маячащим за плечом жены, и вовсе вспомнила о неотложном деле. Осталось только придумать это самое дело…

— Постой здесь, — Ева впервые за все это время заговорила. — Если увидишь кого-то из врачей, маякни на мобильный.

— И куда ты денешься?

— Из окна, блин, выпрыгну! Придумаю. Все, стой тут, — она кивнула ему на подоконник в конце коридора и скрылась за дверью с надписью "Реанимация".

Романовский чертыхнулся про себя, но послушно ушел к окошку. Ага, называется, помог другу, теперь сам в дерьме по уши. Ева злопамятна по своей природе, так что придется как-то мириться — сама она уверена в собственной правоте, потому шагов с её стороны не будет. Вот и пообщались…

— Привет, ты спишь?

Этот шепот заставил Агнешку, пребывающую с странном полусне-полубодрствовании поднять веки. Виски ломило все с такой же интенсивностью, но теперь хотя бы не тошнило, когда переводишь взгляд в одного предмета на другой. А вот вертеть головой оказалось плохой идеей, в чем девушка и убедилась буквально через секунду.

— Нет, — она попыталась улыбнуться, но Ева только хмыкнула на эти потуги.

— Не нужно демонстрировать эмоции, и так понятно, что пока хочется только спать и подохнуть, — она подтащила поближе стул и уселась на него, не сводя с подруги серьезных глаз. — Как ты?

— Честно?

— Уже поняла, не надо. Тебе что-нибудь нужно?

— Нет, спасибо, ты и так много сделала, — Неша облизнула пересохшие губы.

— Воду подать?

— Если не трудно.

— Сейчас в лоб дам. Тем более, что мозги и так сотрясены, особого ущерба не добавится, — фыркнула Романовская, предельно осторожно поддерживая её под затылок, поднося ко рту подруги стакан. — Ты серьезно говорила по телефону, или это последствия черепно-мозговой травмы?

— Серьезно. Когда можно будет начать готовить документы на развод?

Ева заколебалась. Из чувства противоречия и обиды на Дениса хотелось сказать, что хоть в этот момент, но…

— Расскажи, что у вас произошло. Почему сначала Ярослав звонит и выпытывает, какие цветы тебе лучше подарить, а на следующий день такая вот фигня? Если не хочешь говорить, дело твое, но мне нужно знать, каковы основания для расторжения брака. Ведь понимаешь — ваш договор, хоть подписан и заверен, но в суде будет выглядеть, как попытка мошенничества с целью обмана департамента опеки.

Агнесса заколебалась. С одной стороны, подруга совершенно права, более того, Ева имеет право знать, что происходит — все-таки, беременная, сорвалась с места, чтобы решить их проблемы. А с другой… Как ни парадоксально, но она ни разу не была на приеме у коллеги. Практикумы ещё во время обучения не в счет. Да и тогда практически ничего Неша одногруппникам не рассказывала. И чревато, и сторонились её… Но сейчас очень захотелось выговориться. Просто поделиться, без всяких задних мыслей. Но рассказать абсолютно все, она не смогла, обошлась только общей картиной.

— Дааа… Может, его больная бешенством блоха покусала? Нет, ну, всякое бывает, — под укоризненным взглядом подруги Ева прикусила язык.

— Я не знаю, что делать. Дети к нему привыкли…

— А ты? Ты к нему привыкла? — Романовская погладила лежащую поверх одеяла руки Агнеши со следами уколов и порезами от разбившегося стекла.

— Знаешь, решать чужие проблемы намного проще, чем разбираться в своих, — Ирмская зажмурилась. — Я хочу только одного — чтобы такое больше никогда не повторилось. А ты с характером Ярослава тоже сталкивалась.

— Да, — вздохнула Ева. А проблемы-то посерьезнее, чем казалось. Она ещё никогда не видела подругу настолько близкой к срыву. И речь не о простой истерике. Нешка в любой момент могла сломаться.

— А ты была права.

— В чем именно?

— Нельзя постоянно жить в моем персональном склепе. У тебя есть знакомый агент по недвижимости? Хочу продать этот дом и купить другой, — Агнесса заметила, как губы подруги приподнялись в улыбке. — Я же вчера вполне могла погибнуть. Хватит, нажилась прошлым, мне ещё двоих детей воспитывать.

— Умничка, — Романовская наклонилась, целуя её в лоб. — Кто-то был, свяжусь и прослежу, чтобы тебя, ягодка моя, не облапошили. Требования к новому дому?

— В том же районе. Просторный, светлый, желательно без особых изысков. Большая территория.

— Угу, поняла, озадачу, — Ева на секунду задумалась. — Все-таки, не советую пока торопиться с разводом. Дождись, пока документы на Мишу будут готовы. Мы, конечно, найдем, кому денежку сунуть для ускорения, но лучше не рисковать. Или боишься его?

Агнешка ответила, не задумываясь:

— Нет.

— Тогда потерпи и смотри по обстоятельствам.

— Хорошо…

Денис уже издергался, а Ева все не выходила. У них там что, кружок перечисления женских обид? Тогда процесс мог затянуться на неопределенное время. Хорошо, что сегодня суббота, по коридору периодически дефилировал дежурный врач, предпочитавший не замечать явного нарушения, касающегося нахождения посторонних в отделении.

От нечего делать, и желая немного подготовить друга, Романовский набрал номер Ярослава. Тот сначала долго не брал, а когда соизволил взять трубку, огорошил с первой фразы:

— У меня теперь сын есть.

Денис начал лихорадочно вспоминать, кто из любовниц Невзорова мог так осчастливить мужика, но, поскольку о личной жизни того знал довольно мало, ввиду большого количества всяких эпизодических связей, решил не напрягать мозг лишний раз:

— От кого?

— В смысле? Тьфу на тебя, я про Мишку. Я заявление написал на усыновление.

— Аааа. Поздравляю, — у Дэна от сердца отлегло. — Немного не о том подумал.

— Так и понял. Только теперь не знаю, как на это Агнесса отреагирует… Ева с ней ещё не говорила?

— Уже больше часа общаются. Извини, но вряд ли получится, — дежурный врач снова пробежал мимо, бросив укоризненный взгляд — мол, приперлись без приглашения, хоть ведите себя потише.

— Не уговорил? — Ярик выругался вполголоса. Плохо. Теперь Неша может решить, что он так хочет загнать её в угол. О совместных детях в их брачном договоре не было ни слова. Вот как-то не планировали они обзаводиться общим потомством.

— Мягко говоря. Ещё и со своей поругался. Может, это вирус какой-то? — с надеждой спросил Денис.

— Колись, что у вас произошло? — Выслушав рассказ друга, Невзоров задумался на некоторое время. — Передай Еве, если уговорит мою жену, я не то, что покататься дам — подарю свою машину.

— Да иди ты! Вообще слышал, о чем я говорю?! — Денис осекся, заметив выходящую из палаты жену. — Подожди секундочку.

— Это Ярослав? — Ева кивнула та сжимаемый ладонью мужа мобильник. — Дай сюда, — она забрала у него телефон и прижала его к ушку. — Слушай внимательно, Отелло недоделанный. У тебя ровно месяц с этого момента. Но если ещё раз обидишь мою подругу, устрою такую "сказочную" жизнь, что предпочтешь повеситься, чем дальше так страдать. Вопросы есть?

— Спасибо. Только один — через сколько времени будете дома? Я ключи и документы завезу.

— Эммм… Ты сейчас вообще о чем? — она с интересом наблюдала за выражением лица мужа, который услышанному явно не обрадовался.

— От машины. В благодарность.

— Уууу, как все запущено… Оставь себе, она мне не нужна. И в следующий раз думай, перед тем, как закатывать сцену ревности, — Ева отключила телефон, продолжая смотреть на своего мужа. Глубоко вздохнула и шагнула вперед, уткнувшись лбом в его грудь. — Компромисс?

— Угу. Когда это возможно, возить тебя буду я. Если не могу — садишься за руль сама, но только до седьмого месяца, потом будешь ездить с водителем.

— И добавить-то нечего, — немного ворчливо отозвалась Ева, протягивая ему руку с оттопыренным мизинчиком.

— Конечно, я же у тебя предусмотрительный, — Денис с облегчением рассмеялся, ответив на предложенный жест примирения.

— А ещё очень скромный, — она откинулась назад, чтобы посмотреть ему в глаза. — Знаешь, Нешка ведь тоже к нему привязалась.

— Думаешь, есть шанс?

— Ну, если не лажанет ещё раз, то, думаю, есть. Только не говори Ярику, пусть сами разбираются.

— Само собой, — Денис потянул её в сторону лестницы. — Домой?

— Нет. Мы же обещали сегодня у моих показаться.

— О, Господи…

Тетенька из прививочного кабинета то ли накаркала, то ли напророчила, но ещё в кафе Марина выглядела вялой.

— У тебя что-нибудь болит? — вот сейчас Ярик всерьез начал переживать. Он знал, как лечиться самому, но вряд ли такие варварские методы подойдут маленькому ребенку.

"Нет. Хочу спать".

— Она говорит…

— Я понял, — мужчина кивнул Мишке. За последние два дня Невзоров научился понимать девочку лучше, чем за прошедший месяц. — Доедайте и едем домой. Точно ничего не болит?

Маришка покачала головой и прижалась лбом к папиной руке. А вот лоб как раз был ненормально горячим.

— Так, понятно, — Ярослав поднялся, все равно дети в мороженом больше ковырялись, размазывая его по креманкам, чем ели. — Значит, домой.

Расплатившись и запихнув младшее поколение на заднее сиденье, он оказался перед трудным выбором — позвонить кому-нибудь из знакомых, например, той же Еве, и спросить, что ему делать, либо же признать, что ступил, и ехать в ту поликлинику ещё раз, поскольку не узнал, как поступить, если температура все-таки поднимется. Но принять решение он не успел, потому что зазвонил телефон и, увидев имя абонента, Яр с трудом сдержался, чтобы не выругаться. Только этого под занавес дня и не хватало. Но не отвечать тоже нельзя, эта дама обладает удивительной способностью — найти кого угодно и где угодно, особенно, если объект интереса с ней общаться не хочет.

— Bonsoir (Добрый вечер), — он подмигнул внимательно наблюдающему на ним Мишке в зеркало заднего вида, пытаясь не показывать свои эмоции по поводу происходящего.

— Тoi non accueillit nous dans aИroport (Ты не встретил нас в аэропорту). — Да, Валери в своем репертуаре. Похоже, до неё даже не доходило, что он мог и не знать об их прилете.

— Je dИjЮ plusieurs croissants demeure dans autre citИ (Я уже несколько месяцев живу в другом городе), — Ярослав сейчас был почти благодарен матери за наложенное вето на общение с ней на русском. Их отношения совершенно не нормальны, и незачем детям такое слышать. — Excuse, contre me est Иpoque causer, appelle taxi (Извини, у меня нет времени разговаривать, вызови такси).

— Besogne essentiel mХre? (Работа важнее матери?) — Валери старалась говорить обиженно, но Яр прекрасно знал — для того, чтобы её уязвить нужно что-то посерьезнее.

— Besogne — non. Famille — oui (Работа — нет. Семья — да).

— Nous — tienne famille (Мы — твоя семья).

— Валери, я не могу за вами приехать, — ему надоел этот фарс. Как оказалось, семья у него есть, нужно только постараться её не потерять. И Невзорову сейчас было все равно, что подумает о нем мать. Хотя, уже то, что она о нем вообще подумает можно считать прогрессом. — И не очень хочу, если честно, а теперь прости, мне пора. Передавай привет Адель.

Он не стал слушать гневный ответ Валери Клемен. Что именно она скажет, мужчина прекрасно представлял. Ну его, это все. Сейчас гораздо важнее решить, что делать с приболевшей Мариной. Почему-то об Алевтине Эдуардовне Яр вспомнил только теперь. А ведь Неша не позволила бы присматривать за дочерью той, кто не умеет ухаживать за ребенком.

Так и оказалось — домработнице достаточно было мельком посмотреть в сторону нахохлившейся, как замерзший воробушек, девочки, чтобы тут же развить бурную деятельность.

— Деточка, открой ротик, — женщина поймала её за подбородок и заглянула в горло. — Не красное… Прививку делали?

— Да, — Ярослав с интересом наблюдал за действиями женщины, пытаясь запомнить алгоритм — авось, пригодится.

— Ясно. Марин, покажи животик, — девчушка приподняла край светло-сиреневой маечки. — Сыпи тоже нет. Сейчас померяем температуру, а потом решим, что делать дальше.

Алевтина Эдуардовна приложила к ушку крохи какой-то приборчик, при виде которого у мужчины возник приступ ностальгии по классическому ртутному градуснику, который он, будучи первоклашкой, как-то сунул в котлету, чтобы откосить от школы. В тот день маленький Ярик туда все-таки пошел, ещё и получив от отца подзатыльник за: а) симуляцию; б) испорченный термометр, который просто зашкалило. Ну, не знал Ярослав, что у живого, пусть и приболевшего ребенка, не может быть температура выше сорока трех градусов…

— Тридцать семь и пять, — женщина на минутку задумалась. — У тебя что-нибудь болит?

Маришка пожала плечами, а потом поморщилась и ткнула куда-то за спину.

— Наверное, место укола, — Яр опустился перед ребенком на корточки. — Да?

Она кивнула и подошла вплотную, обнимая его за шею, показывая, что нуждается сейчас только во внимании и любви.

— Думаю, ничего страшного, — Алевтина Эдуардовна включила чайник, искоса наблюдая за тем, как Невзоров что-то шепчет девочке. — Сейчас сделаю отвар и нужно будет уложить её спать. Если хотите, я останусь на ночь, но, уверена, что с Мариной все будет хорошо.

— Не нужно, мы с Мишей присмотрим, правда ведь?

Мальчик, ещё не отошедший от шока, что у него теперь будет не только мама, но и папа, только немного заторможено кивнул.

— Конечно.

— Вот видите, так что идите домой, вы же тоже устали. — Ярик осторожно укачивал девочку, но и без этого ребенок засыпал почти на ходу.

— Ну, ладно. Давайте сделаем так — где-то раз в два-три часа у неё температуру проверяйте, если поднимется, позвоните мне, номер у вас есть.

— Хорошо, мы так и сделаем. Спасибо вам.

— Да не за что, — женщина только покачала головой. — Только обязательно проследите, у детей жар может появиться чуть ли не за полчаса.

— Да, мы все поняли.

Но проблему мужики решили кардинально — чтобы не бегать туда-сюда всю ночь, Ярослав перетащил матрасы с их с Мишкой кроватей на пол Маришкиной комнаты и там теперь образовался импровизированный цыганский табор. Девчушка, несмотря на вялость и нездоровье, тоже потребовала своего переселения на пол.

— Ладно, книжку я вам полчасика почитаю, но потом спать. Все понятно? — Ярослав постарался говорить серьезно и строго, но ребятня не впечатлилась проявленным педагогическим талантом. Маришу уложили в центр, чтобы она, уснув, случайно не скатилась на пол, и свежеиспеченный папа взялся за чтение. Через пятнадцать минут Маришка уже спала, Ярик был бы не прочь последовать её примеру, но тут активизировался Мишка.

— А как мне теперь вас называть? — мальчик старался шептать, но все равно получалось слишком громко.

— Даже не знаю. А как тебе больше нравится? — самому мужчине после кошмарных двух суток хотелось тупо упасть и уснуть мертвым сном, но он помнил о необходимости присмотра за Мариной и завел будильник на телефоне.

— Я тоже не знаю…

— Как решишь — скажешь, только давай не по имени-отчеству, ладно? Давай, пока просто — дядя Яр. Как тебе?

— Хорошо.

Глаза у Невзорова начали закрываться, мозги отключаться, а подушка оказалась такой мягкой и манящей…

— Дядя Яр?

— Что? — у него уже даже не было сил, чтобы просто разозлиться.

— А вы научите меня драться? — мальчик затих, как мышь, когда мужчина, перегнулся через спящую Маришку и попытался рассмотреть сына.

— Зачем?

— Ну, Маринке же скоро в школу идти, а её все равно дразнить будут, хоть она очень умная… — под конец Мишка совсем стих, не решаясь продолжить. А Ярослав не знал, как выразить радость от того, что тот урод, который был биологическим отцом мальчика, все равно не сумел испортить ребенка.

— Научу. Только, Миш… Скажи, если тебе в автобусе наступили на ногу, а у тебя с собой пистолет, будешь стрелять в обидчика?

— Нет, — даже по голосу было слышно, что ребенок опешил от такого поворота разговора.

— Хорошо. Потому что, когда я тебя научу, твое тело станет оружием. Всегда это помни, — Яр тяжело рухнул обратно на свое койко-место. — Кому-то может хватить одного удара, если знать, куда и как бить. Ты это понимаешь?

Мишка некоторое время молчал, прежде чем ответить:

— Да.

— Вот и молодец, а теперь давай спать. Спокойной ночи.

— Дядя Яр…

— Ну, что ещё? — теперь уже можно было услышать неприкрытую муку в тоне отца.

— А с мамой Нешей точно все будет хорошо? — вопрос он пробубнил в подушку, чтобы не было так заметно дрожание голоса.

— Правда, Миш. Честно, скоро она поправится, и снова будет с нами.

— Маринка скучает по ней, — видимо, мальчик решил все-таки не выдавать свои чувства и спихнуть ответственность на сестру.

— Я знаю. И тоже по ней скучаю. А ты?

— Да…

Неизвестно, сколько бы они ещё проговорили, но Марина завозилась во сне, и пришлось спешно сворачивать беседу, чтобы не потревожить девочку.

— Как думаешь, нам его будить? — Мишка прошептал вопрос Маринке на самое ушко, чтобы папа Ярослав не проснулся. Тот благополучно дрых, обняв подушку, словно ничего лучше и милее в его жизни просто не было. К чести мужчины нужно сказать, что он скрупулезно проверял состояние девочки каждые два часа, правда, последний раз щупал лоб, скорее всего, Мишке. Но состояние ребенка его тогда удовлетворило, потому Невзоров с чистой совестью рухнул на матрас и уснул, как умер. Даже когда рядом завозились проснувшиеся дети, Ярик, всегда спящий крайне чутко, не дернулся.

"Не надо, пусть спит", — Маришка на секунду задумалась, нахмурив бровки. — "Давай пока приготовим завтрак".

То, что ни один, ни, тем более, вторая, не умеют готовить, детей почему-то не остановило. Они на цыпочках прокрались на кухню и начали творить…

— Па… дядя Яр, просыпайтесь, — мальчик полчаса спустя все-таки решил поднять их родителя. Тот пробуждался крайне неохотно, но один глаз приоткрыл.

— Гмммм?

— Уже почти девять, сейчас Алевтина Эдуардовна придет, — ввиду крайне неосмысленного взгляда мужчины, речь продолжал Мишка. Маринкины пассы руками Невзоров бы просто не уразумел. — Мы вам завтрак приготовили.

Все происходящее доходило до ещё спящего сознания очень медленно и неторопливо. Хорошо, что хоть детей он узнал, даже будучи в таком состоянии.

— Гмммм, — это прозвучало уже гораздо более удовлетворенно, с оттенком гордости. А потом начал выстраиваться ассоциативный ряд. Кухня. Дети. Завтрак. Плита и разнообразные ножи…

Ярослав подскочил так, что стоявшая рядом с матрасом Марина уронила тарелку, которую держала в руке, и все её содержимое рассыпалось по ковру. Что-то сразу впиталось, а что-то, бодро подпрыгивая, устремилось под кровать.

— Доброе утро, — мужчина проследил взглядом за закатившейся под тумбочку сырой картофелиной. Зато можно гордиться — почищена на совесть, явно Мишка постарался. — А кто из вас это готовил?

— Я делал омлет, — мальчик ткнул пальцем в лежащее на полу неаппетитное нечто с ошметками колбасы, какими-то странными вкраплениями, по виду напоминающими творог, и — Ярослав присмотрелся внимательнее — кусочками яичной скорлупы. — А Маринка — чай.

К сожалению для мужчины, чашку девочка держала крепко, потому, хочешь или нет, но выпить заботливо приготовленное дочерью подношение пришлось. Правда, больше, чем пару глотков, Яр все равно не осилил. Вот девочка его точно любит — вбухать столько сахара, что чай стал по виду и консистенции напоминать лакричную тянучку, можно только от очень сильных чувств.

— Спасибо, солнышко, — с трудом просипел он, пытаясь проглотить вязкий сироп. — Очень вкусно. Миш, омлет, наверное, тоже был замечательным, — добавил Невзоров, не желая обижать сына. — Марин, как ты себя чувствуешь? — Ярик решил перевести беседу в другое русло, пока дети не заставили его допить содержимое чашки.

"Хорошо. Только спина чешется", — пожаловалась девочка, довольная, что ему понравился её напиток. Теперь она будет вставать пораньше каждое утро, чтобы порадовать папу Ярослава. К счастью для последнего, телепатией он не владел, потому ещё не знал, насколько суровыми будут условия выживания с двумя детками, во что бы то ни стало решившими показать свою любовь и привязанность…

— То есть как — подал заявление на усыновление?! — Агнешка даже привстала с кровати, но на неё тут же шикнула вертящаяся рядом медсестра, и девушке пришлось улечься обратно на подушку.

— Вот так, — Ева недовольно поморщилась и сглотнула тягучую горьковатую слюну. Токсикозное веселье продолжилось и сегодня, хотя и не в таких катастрофических объемах. Но и получаса отбивания поклонов фаянсовому трону хватило, чтобы Денис, не обращая внимания на вялые попытки отбиться, отволок жену в первую попавшуюся клинику, где расшугал весь персонал и посетителей, но заставил-таки резко взбледнувшую гинекологиню принять их. Та, пошаманив над животиком Евы с помощью ультразвука и пощупав все, что под руку подвернется, вынесла вердикт — все с детками и мамой в порядке, просто им досталась "радость" испытать токсикоз на более позднем сроке.

И вот теперь Ева пыталась сдержать тошноту от въевшегося во все предметы запаха хлорки и больничной еды, а Денис остался в машине, пытаясь прийти в себя от новости, что в его семье на две девочки станет больше. Срок и положение малышек позволило заодно и просветиться насчет пола младенцев. Романовская была уверена, что папочка сейчас строит планы, куда отдать дочек учиться и какие меры примет для отпугивания женихов.

— Но зачем?! — Нешка пыталась соотнести все, что узнала о Ярославе за это время и нынешнюю ситуацию. Да, её муж из тех, кто не бегает от ответственности, но обзавестись уже взрослым ребенком… Конечно, это может быть ход по восстановлению отношений, но тогда получается, что Невзоров готов идти даже на крайние меры.

— Если бы он не написал заявление, Мишу бы забрали. Ты недееспособна, а он не является опекуном, — Ева положила тяжелую голову на край кровати.

— Да я все понимаю, но… Извини, я такая грубая. Как ты? — Агнеша осторожно погладила подругу по плечу.

— Это нормально, когда тошнит и хочется есть одновременно? — Романовская подняла на неё несчастные глаза.

— Да, — сегодня Ирмской было уже намного лучше, потому она даже смогла негромко рассмеяться. — Это скоро пройдет, потерпи.

— Потерплю, все равно деваться некуда. Знаешь, а я Ярика за этот поступок даже снова зауважала. Не каждый вот так, сходу, решит взять на себя ответственность за чужого ребенка.

— Они ему уже не чужие, — Нешка откинулась на подушку и крепко зажмурилась. — Не только они считают его отцом, но он их — своими детьми.

Именно этот факт и не давал ей покоя. Имеет ли она моральное право разлучать их? Юридическое — да, несомненно, все-таки именно Агнешка их мать. И то, теперь в случае с Мишей, их права и обязанности будут равными. Но и упрекнуть Ярослава в чем-либо девушка не могла. Если бы он отдал её сына, она никогда бы не простила, и, похоже, в данной ситуации просто не было другого выхода. И как теперь разводиться?! Тем более, дети тоже уже в курсе их брака…

— Уууу, — девушка повыла от сочувствия к самой себе, чем изрядно удивила и медсестру, заподозрившую у обычно адекватной пациентки первые признаки душевного недуга, и Еву, которая перестала дремать с открытыми глазами и теперь с сомнением рассматривала подругу. Медработница правильно расценила знак беременной посетительницы и покинула палату, чтобы не мешать девушкам делиться секретами.

— Неш, завязывай меня пугать, — Романовская сразу поняла, с чем связаны такие скорбные звуки. — Пока ничего страшного не случилось. Ну, наверное, — уточнила она, встретившись с укоризненным взглядом Агнеши. — Вот и посмотришь — если не сбежит после трех недель общения с детьми в качества отца-одиночки, значит, не так уж и безнадежен. Прощения просил? — без перехода утонила Ева.

— Да, — она попыталась лечь удобнее, но, как и при любой травме, вся полнота прелести ссадин и ушибов проявлялась через сутки-двое, потому Нешка замерла на вдохе от прострелившей грудную клетку от острой боли и решила пока не ерзать.

— А ты? — Романовская наблюдала за подругой с любопытством кошки, увидевшей на шторе мотылька — и интересно, и лапкой тронуть хочется, и за драные гардины от хозяев прилетит…

— Знаешь, он имел право злиться, я ведь не предупреждала, что ухожу, но… — тут Агнесса замолчала, потому что эту часть истории Еве не рассказывала.

— Но? — вкрадчиво подсказала адвокатша, не сводя гипнотизирующего взгляда с пострадавшей. — Если он на тебя руку поднял, я его засужу, и плевать, что это лучший друг мужа.

— Нет, ничего такого не было, успокойся. Просто… Не знаю, я привыкла быть одна, мне так комфортно, а теперь… Есть то, куда я не пускаю никого. Личное пространство. Ну, ты знаешь.

— Знаю, — Ева кивнула. У неё тоже были мысли и секреты, в которые не посвящала никого. Не потому что стыдилась или боялась, просто такая вот глубоко спрятанная шкатулочка, ключ от которой есть только у тебя.

— А Ярослав уже слишком близко ко всему подобрался. Я этого не хочу, хотя мне с ним и комфортно. Н-да, плохой из меня психолог, если даже в себе не могу разобраться, — закончила Агнешка с невеселым смешком.

— Н-да. Знакомо.

— Пожалуйста, давай сменим тему? Вы сегодня уезжаете?

— Да, вечером. Но если нужно — останусь, все равно гаврики мне экзамен уже сдали, а с коллегами можно и по сети поговорить.

— Нет. Не нужно, ты и так много для меня сделала, — Нешка улыбнулась, погладив Еву по щеке. — Езжай домой. Со мной все будет хорошо, ты же знаешь, и не после такого выживала.

— Неш, это не мое дело, но Ярослав спрашивал, что я думаю о твоей причастности к смерти Муромова, — Романовская немного понизила голос. Все-таки о таких вещах лучше не кричать.

— Да? И что ты думаешь? — Агнесса была уверена в лояльности подруги, но давний страх, что от неё отвернутся только из-за неудачного "выбора" мужа, все-таки шевельнулся где-то глубоко внутри.

— Ну, если ты причастна, то я пообещала нарисовать медаль, — хмыкнула Ева. — Я это говорю не потому, что хочу услышать ответ. Просто кто-то же ему это сказал.

— Я не боюсь слухов, да и эта история уже никому не интересна. Но за предупреждение — спасибо.

— Было бы за что. А можно задам интимный вопрос? — Романовская наклонилась чуть ниже. Дождавшись осторожного кивка Нешки, продолжила. — У тебя на голове большой операционный рубец?

— Что и говорить, вопрос неожиданный…

— Я это к тому, что перед выходом из больницы нужно твою красоту восстановить по максимуму. Понимаю, что ты можешь любого сначала мозгами забить, а потом в комплексы вогнать, но нужно твоему разуму подобрать соответствующую упаковку.

— Ева, ты — это нечто, — несмотря на непрекращающуюся головную боль, ощущение измотанности, травмы и массу навалившихся проблем, Агнесса искренне рассмеялась.

— Спасибо, дорогая, за комплимент. Но разве не ты всегда демонстрировала, что, чем поганее на душе, тем безмятежнее улыбка? Так что, как только снимут повязку, позвонишь по этому номеру, — она положила на тумбочку визитку, — и скажешь, что от меня. Сашенька — не мастер, а чудо, так что будешь блистать ещё краше, чем была до этого.

— А Сашенька это он или она? — Нешка повертела кусочек картона с изображением какой-то хитрой загогулины, в которой не сразу признала свернувшегося китайского дракона.

— Сама не знаю. Вроде, парень, но тогда крайне гламурный и своеобразный. Но лично не проверяла, могу и ошибиться, — Ева поднялась, расправила несуществующие складочки на темно-малиновом платье и, осторожно обняв подругу, шепнула. — Неш, если все-таки захочешь развестись, только скажи, неужели ты думаешь, что я не оставила лазейки в контракте?

После чего подмигнула ей, послала воздушный поцелуй и растворилась за дверью.

Поскольку особых развлечений в течение следующей недели Агнессе не позволялось, девушка успела подумать о многом из кого, что раньше гнала из мыслей.

Так получилось, что распоряжаться своей жизнью она смогла только после смерти первого мужа. До этого был опекун, которого не особо волновали желания племянницы, потом Александр, превративший её во что-то среднее между вывеской, демонстрируемой друзьям и знакомым, и девочкой для битья. Нет, он не сразу начал издеваться над ней — первый год не трогал вообще, потом начал отвешивать пощечины за то, что считал "провинностями" — улыбнулась не тому, кому нужно, слишком весело смеялась, ну, а дальше, видимо, вошел во вкус… И все равно, несмотря на все, что ей пришлось пережить, девушка была ему благодарна. За Марину. Все-таки, не будь Муромова, у неё не появилась бы её чудесная девочка, молчаливая, но умеющая взглядом выразить гораздо больше, чем кто-то — словами.

"К черту все это", — сама на себя разозлилась Агнешка. Нельзя жить прошлым, у неё и в настоящем столько неразрешенных проблем и вопросом, что впору ещё раз взвыть в полный голос.

Она уже поняла, что не сможет развестись с Ярославом. Все эти дни он утром и вечером привозил к ней детей, и Ирмская прекрасно видела, что и Марина, и Мишка невольно льнут к нему. А ведь дети — не взрослые, они хорошо чувствуют людей, особенно такие, как её сын — их можно обмануть один раз, а потом все, уже будут постоянно насторожены. Неша сама пару раз слышала, как он называл Яра отцом, иногда замечая это и смущаясь, а иногда и вовсе делая это машинально. Да и Марина очевидно благоволила Невзорову, к тому же тот её явно разбаловал — девочка не слезала у него с рук, даже когда мама делала ей замечание по этому поводу. Дочка тогда практически не обратила на это внимания, а вот Ярослав сразу поставил ребенка на пол, добавив, что мать нужно слушаться.

Агнесса больше не вздрагивала в его присутствии, но от этого было ничуть не легче им обоим. Дети довольно наблюдательны, и сразу заметили бы, если у родителей натянутые отношения, потому приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы вести себя естественно. Особенно трудно было, когда Марина потребовала, чтобы мама целовала на прощание не только их с Мишкой, но и папу Ярослава. Трудно, потому что она сразу вспоминала не те моменты, когда он вынуждал её стонать и извиваться под его ласками в постели, а как эти самые руки разрывали на ней одежду в гараже.

И Яр это заметил. Нешка не знала — как, но по глазам видела, что он понял, о чем она в тот момент думала. Но ничего тогда не сказал, только сжал зубы покрепче и, едва касаясь, тронул губами её щеку.

Невзоров во многом был для неё прост и понятен, но оставались определенные моменты, которые ставили в тупик. Например, когда во время одного из посещений, ему позвонила его мать. Школьных знаний французского хватило, чтобы понять, о чем он говорит, и Агнесса почему-то почувствовала обиду за своего мужа. Похоже, для родительницы он существовал только в те моменты, когда ей было это нужно, и отодвигался на второй план во все остальное время. Девушка не понимала, как это вообще возможно, вот так обращаться с собственной плотью и кровью, но это объясняло некоторые странности поведения мужа. И тот его срыв в том числе — Ярослав слишком привык к такому обращению со стороны родителей, вот и психанул, решив, что и для жены, пусть и временной, он тоже пустое место…

К счастью, травмы оказались не настолько серьезными, как могло бы показаться тому, кто видел её машину, потому Агнессу перевели из реанимации в одноместную палату уже через два дня после операции. Видимо, натренированный предыдущими увечьями организм за шесть лет бездействия накопил потенциал для быстрого излечения. Но врачи упорно стояли на том, что отпускать её домой рано, даже с учетом самого лучшего присмотра и найма супер-сиделки. Это клятвенно обещал Ярослав, на которого за короткое время вылилось столько детской любви, что искал, с кем бы поделиться этим добром. Мужчина был совершенно не готов к роли няньки, пусть и для не совсем уже маленьких детей, и теперь даже больше походил на пациента нейрохирургии, чем сама Агнешка — побледневший, темные круги под глазами, заострившиеся скулы и явные признаки недосыпа. Что мешает ему нормально спать, девушка не совсем понимала, все-таки Марина и Миша уже в том возрасте, когда бдение у кроватки не требуются. Но, нужно признать, дети его не только любили, но и уважали. Стоило Ярославу сделать замечание, как они прислушивались к его словам.

— Ай! — Ирмская настолько ушла в свои мысли, что забыла о враче, снимающем повязку с её головы.

— Чуть-чуть потерпите, — медик продолжил размумификацию жертвы. — Ну, вот, даже шрамика видно не будет, — нейрохирург залюбовался своей работой. — Операцию проводили эндоскопически, так что у вас только маленький след над ухом.

Девушке пришлось поверить ему на слово — в зеркало смотреться она пока не хотела, зная, что все тело сейчас покрыто желто-зелено-синими следами сходящих гематом.

— Спасибо, я уверена, что вы постарались, — она была благодарна врачам, которые перестали над ней трястись. Не очень-то приятно проснуться ночью и обнаружить рядом постороннюю белохалатную личность, проверяющую по мониторам твои жизненные показатели.

— Бинтовать уже не нужно, пусть заживает с доступом большего количества воздуха, — на прощание пожилой врач улыбнулся VIP-пациентке, из-за которой пришлось подергаться всему отделению. Все-таки не каждый день к ним поступает пострадавший, за выздоровлением которого так пристально наблюдает местный криминалитет. Ещё и её супруг постоянно требует отчетов о состоянии здоровья жены… — Да, к вам там посетители.

Агнешка тоже улыбнулась, уже зная, кто ждет за дверью. По времени пора бы уже прийти деткам с Ярославом. Единственное, на что она надеялась — что пришли без цветов. С тех пор, как стали разрешены посещения, её палата медленно, но верно становилась чем-то средним между цветочным магазином и лавкой ритуальных услуг. Во всяком случае, корзинки с растениями вызывали больше ассоциаций с похоронами, чем с больницей.

Но в этот раз девушка ошиблась дважды — веник ей все-таки приволокли, и проведать болящую пришел не Ярослав с детьми, а Артур.

— Привет, ты как? — Мирзоев положил в изножье кровати охапку крупный белых хризантем.

— Добрый день. Уже лучше. Не ожидала тебя увидеть, — честно призналась девушка, гадая о причинах его появления.

— Я бы не стал маячить, если бы не некоторые обстоятельства, — он прошелся по палате, осторожно, не трогая вертикальные жалюзи, выглянул в окно.

— Артур, можно один вопрос? Ты знал, что Ярослав был возле твоего дома? — она не торопилась брать его цветы. Почему-то в ожидании ответа у неё немного пересохло в горле.

— Да, — немного помолчав, признался он. — Знал.

— Зачем? — Неша не стала продолжать, но это и не было нужно — они слишком давно знали друг друга, да и прошли через многое вместе, так что не было необходимости заканчивать предложения.

— Ты сильно поменялась за этот месяц. Я тебя такой никогда не видел. Вот и решил, что лучше сразу узнать, как он поведет себя в такой ситуации.

— Артур, ты скотина. — Агнесса не смогла сдержать легкую брезгливую нотку в голосе. — Я же не лезу в твою жизнь. Оставь в покое и меня. Не нужно ни твоей защиты, ни покровительства. Просто не трогай меня и мою семью.

Мирзоев не стал подходить к её кровати, справедливо полагая, что получить букетом по лицу — ощущение не из самых приятных.

— Зато ты теперь точно знаешь, что он не поднимет на тебя руку.

— Я это и до того знала. Говори, что хотел сказать и уходи. С Ирмой я поработаю, она не виновата, что у неё муж — козел, — Агнешка чувствовала если не безнаказанность, то уверенность — он ничего ей не сделает за все оскорбления. Как ни странно, Артур умел признавать свои ошибки, хотя и крайне неохотно. — Но с тобой мы больше общаться не будем, извини.

— Справедливо, — кивнул Мирзоев. — Что ты помнишь о самой аварии? Эта машина выскочила именно перед тобой или просто обгоняла?

— Это имеет какое-то отношение к нашему разговору? Или просто неловкая попытка сменить тему? — почему-то именно сейчас Ирмская ощущала себя гораздо более избитой и уставшей, чем даже на следующее утро после аварии.

— Через несколько сотен метров, возле разрушенной ротонды, висит ментовская камера, ребята пробили номера. Машину угнали за два часа до аварии, а вечером её нашли брошенной на городской свалке. Бомжи, которые живут на мусорке, описали мужика, оставившего "пятерку". Среднего роста, блондин, одет неброско, на вид — лет двадцать восемь — тридцать.

— Я должна узнать кого-то по этому описанию?

— Машину угнали из двора сорок пятого дома по улице Горького. Плюсани к этому внешность водителя.

— Это бред. Во-первых, у нас с Олегом всегда были хорошие отношения. Во-вторых, откуда он мог знать, что я буду там именно в это время, да и вероятность погибнуть в той аварии не очень велика — у меня безопасная машина. Была. А, в-третьих, — угонять автомобиль из собственного двора это уже вообще ни в какие ворота. Хватит пытаться повесить все на него.

— Тогда позвони своему пасынку. Ах, да, вы же не общаетесь с момента смерти его отца. Наверное, мальчик обиделся, что папа вычеркнул его из списка наследников, — Мирзоев все-таки подошел к Нешке, остановившись у самой кровати. — Его уже несколько дней не могут найти. Не появляется ни на работе, ни дома.

— Артур, какой смысл ему что-то мне делать? Даже если он тогда поверил слухам, шесть лет прошло, за это время он не раз мог меня достать, — девушка потерла занывшие виски.

— Ну, как недавно выяснилось, ты снова вышла замуж, а его папенька уже давно червей кормит, может, взыграла обида за родителя. В любом случае, как только разрешат врачи — уезжай домой. Хоть у нас с твоим Ярославом и не очень хорошие отношения, но, признаю, он тебя хотя бы защитит. А я пока найду Олега.

— Делай, что хочешь, просто не трогай нас. Я ещё раз повторяю — ты уже давно ничего не должен, не нужно за мной присматривать.

Артур дернул плечом, что в равной степени могло выражать, как согласие, так и отрицание, но к двери направился.

Агнешка смотрела вслед своему уже бывшему другу со смешанными чувствами. Она знала, что когда-то, очень давно, Мирзоев был в неё влюблен, но это прошло ещё лет восемь-девять назад. И все равно, обидно понимать — тот, кому ты, хотя и не полностью, но доверяла, решил поставить на тебе же эксперимент. Даже учитывая благие намерения, которыми прикрывался Артур, это все-таки слишком…

— Кто такой Олег?

А вот появление Ярослава она пропустила. Муж стоял на пороге палате и, вроде бы, был совершенно расслаблен, но девушка хорошо видела напряжение мышц. А ещё — взгляд, которого раньше не было. Цепкий, холодный, расчетливый. Такой, что, попав под него, невольно задержишь дыхание.

— Подслушивал?

— Нет. Встретил твоего друга в коридоре. Он сказал, что тебе угрожает опасность и предложил спросить, кто такой Олег. Вот я и спрашиваю, — Невзоров, наконец, зашел, не глядя приткнул какой-то пакет возле тумбочки и снова повторился тот же ритуал — прогулка по палате, аккуратное выглядывание в окно. Прямо, хоть пиши диссертацию на тему гендерных поведенческих особенностей мужчин в период опасности. Но Агнешке сейчас было не до смеха.

— Где дети?

— Они сидят по своим комнатам, потому что наказаны. Ушли гулять к реке, никого не предупредив, — пояснил Ярик, подтянув стул ближе к койке и усаживаясь на него верхом. — Ребята, которые присматривают за домом, позвонили мне, так что успел перехватить. Хотя Алевтина Эдуардовна тоже испугалась, пришлось немного поругать и её.

— Понятно. Все правильно сделал. А давно твои ребята присматривают за нами? — Нешка внимательно смотрела на мужа, пытаясь разобрать какое-то новое выражение лица. Смущение, что ли?..

— Не очень, — но уйти от ответа не получилось, и Яр продолжил. — С тех пор, как мы поженились. Когда я с вами, они уезжают, если меня нет рядом, на вахту заступают они.

— Похоже, что паранойя — ваше профессиональное заболевание… — пораженно выдохнула девушка. А ведь хорошо работают — она ни разу не замечала слежку за собой, а уж опыт у Агнессы был.

— Не хотел тебя расстраивать, вот и не говорил. Неш, — он медленно протянул руку и взял её за запястье, покрытое мелкими синяками после капельниц. — Кто такой Олег? — Яр поднес её ладошку к своим губам, но не поцеловал, а просто чуть крепче сжал холодные пальчики, согревая их своим дыханием.

— Это сын Александра от первого брака. Я его не очень хорошо знаю, он никогда не жил с нами.

— У него фамилия — Муромов? — мужчина приложил её ладонь к своему немного колючему от щетины лицу, стараясь не сжимать запястье слишком сильно. Но Агнешка не пыталась отнять свою руку. Она вообще немного отстраненно смотрела куда-то в угол. Сам Ярослав предпочел бы, чтобы она не отводила взгляда от него, но даже то, что жена больше не дергается при встрече, уже прогресс.

— Нет, он взял фамилию матери. Беляев.

Невзоров с трудом сдержался, чтобы не присвистнуть. Похоже, в семье наркобарона и с первым браком все было не шоколадно, если ребенок не хотел, чтобы его связывали с собственным отцом.

— Сколько ему сейчас лет?

— Он на два года старше меня. Тридцать один, — она попыталась немного приподняться, но снова напомнившие о себе ребра не давали делать резких движений.

— Я помогу? — Ярослав не спешил бросать на выручку без разрешения. Теперь нужно отвоевывать все позиции заново, тут торопиться нельзя.

Агнешка, подумав секунду, кивнула. Быть неприступной и самодостаточной хорошо, но иногда хочется побыть, для разнообразия, просто женщиной. Ярик крайне осторожно обхватил жену под спину, отметив, что за эту неделю она сбросила ещё килограмм пять-семь:

— Обхвати меня за шею. — Она стиснула ладони на его плечах. — Умничка. Немного потрепи, — мужчина очень медленно, без рывков и резких движений подтянул её чуть выше. — Неш, — теперь, когда между их лицами свободного пространства почти не осталось, ей некуда было смотреть, кроме как в глаза Ярославу, которому для устойчивости пришлось опереться коленом на кровать. — Давай попробуем ещё раз?

Агнесса попыталась отодвинуться, но лежащая за спиной подушка лишала такой возможности. Оттолкнуть его тоже вряд ли хватит сил…

— Яр… — она сама не поняла, что хочет сказать, только слегка покачала головой, но он расценил этот знак, как отрицательный.

— Знаю, что обидел и напугал, — пока жена не начала протестовать, он прижался щекой к её скуле и быстро зашептал. — Я смогу исправиться, честно. — Короткие, кривовато обрезанные волосы Агнешки лезли ему в глаза, но Ярику было не до временных неудобств. Особенно, когда под продолжавшими её поддерживать ладонями сердце начало биться чаще и сильнее. — Научусь сдерживаться. Ты меня только не отталкивай, хорошо? Все остальное я сделаю сам. — Он поцеловал её в висок, спустился ниже, на линию подбородка.

Неша задержала дыхание, не зная, что ответить, но прекрасно чувствовала, как, чуть сдвинув довольно скромный вырез ночной рубашки, губы мужа ласково прижались к уже пожелтевшему кровоподтеку на ключице.

— Очень больно? — слова прозвучали немного невнятно, потому что в этот момент он перешел на плечо, зализывая другой, более темный синяк.

— Терпимо, — выдавила из себя Агнешка, пытаясь остаться неподвижной и не реагировать на ласки мужа. Хотя именно сейчас хотелось расслабиться и дать вот так же пройтись ртом по всем травмам. А если учесть их количество, тут работы на полдня…

— Я знаю, что Муромов бил тебя, — Ярослав удержал дернувшуюся от неожиданности жену. — Запомни, пожалуйста, даже если захочу тебя ударить, все равно не смогу.

— Пусти, — она не отталкивала, но и не обнимала. Узкие кисти остались неподвижно лежать на его плечах. Он немного отодвинулся, продолжая обнимать, слегка поглаживая по спине, не пытаясь подняться выше, помня о её табу на касание лопаток. — Яр, я не знаю, получится ли. Подожди, дай сказать, — заторопилась Агнешка, видя, что он собирается возражать. — Дело же не только в нас. Подумай, что будет с Мариной и Мишей, если мы не сможем. Тем более, что у нас теперь равные права на сына.

— Они уже привыкли ко мне. И я — к ним. Ведь получалось же у нас целый месяц быть нормальной семьей, — ему не хотелось отпускать Агнешку даже просто из рук, не говоря о том, чтобы вообще уйти. Ярослав пригладил встрепанные пряди жены, которые придавали ей слегка хулиганистый вид. Конечно, жаль, что пришлось отрезать косы, но и такой — избитой, похудевшей едва ли не до состояния скелета, с непонятно как откромсанными волосами, она казалась ему самой красивой и желанной женщиной…

— Извините, — похоже, что медсестричка уже довольно давно топчется на пороге палаты, не решаясь войти. — Не хотела мешать, но нужно поставить капельницу…

— Да, конечно, — Ярик разжал руки, отпуская такую же немного выбитую из колеи Нешу. Но из комнаты не ушел, оставшись все на том же стуле.

Агнесса пребывала в легкой оторопи от всего сказано и произошедшего, потому покорно протянула руку, приготовившись терпеть поиски вен. Они у неё и так не очень "хорошие", а если учесть, сколько раз за последнюю неделю в них лезли и появившиеся от этого синяки…

Она поморщилась, когда и с третьего раза ничего не получилось, но ничего не сказала, зато муж, видя такие варварские методы лечения, молчать не стал:

— А нельзя это как-то по-другому делать? Ей же больно!

— К сожалению, нет, — медсестричка с четвертого тычка, наконец, нашла какой-то сосуд. — Внутримышечно этот препарат вводить нельзя, а венки у нас сами видите какие, — девушка кивнула на руки Нешки, которую можно было принять за наркоманку, сидящую на героине.

Ярослав недовольно фыркнул, но больше не высказывался, подождав, пока медсестра не уйдет истязать кого-то другого.

— Принес? — она не открывала глаз. Вид торчащих из собственного тела иголок никогда не вдохновлял Агнессу.

— Да, — вздохнул Невзоров. Можно, конечно, попытаться продолжить разговор, прерванный появлением медработника, но момент ушел, и жена теперь собиралась переключиться на другие вопросы. Ладно, время пока есть, а то, что не оттолкнула и не отказала сразу, уже можно считать за маленькую победу. — Ты в курсе, что врачи запретили тебе работать ещё пару недель? — он вынул несколько папок из пакета.

— Угу. Что нового в центре? — она медленно, чтобы не выскочила игла, и не заныли ушибы, подтянула колени, сделав из них своеобразную подставку для бумаг. — Дай, пожалуйста, ручку.

— Все по-прежнему, новых никого нет, все остальные пациенты проходят реабилитацию в согласии с планом, — отчитался Ярослав, наблюдая, как жена, кивая в такт его словам, читает документ и делает какие-то пометки на полях. — Может, пусть этим займется кто-то из помощников?

— Нет, — Агнеша так и не отвлеклась от бумаг, но несогласно покачала головой, забыв, что резкие движения ей временно противопоказаны. — Ой, — она зажмурилась, пытаясь прекратить пляску предметов перед глазами.

— Понятно, — Яр сразу перехватил её руки, давая твердую опору в слегка раскачивающемся мире. — Давай, я буду тебе читать, а ты скажешь, что там и где написать?

— Я потом твой почерк не пойму, — она не торопилась снова смотреть вокруг, ещё чувствуя, как предметы покачиваются и расплываются. Да уж, почерк у Ярослава был отвратительным, зато его подпись практически невозможно подделать, чем и оправдывал сам себя мужчина. — А если…

— Ноутбук не принесу, — сразу отрезал Невзоров, поняв, к чему клонит жена. — Тебе и так нельзя зрение напрягать, а ещё вздумала в лэптоп смотреть…

— Тогда пиши, но четко и по букве, — в конце концов, согласилась Неша.

— Буду выводить, как в первом классе в прописи, — почти поклялся Ярик.

— Что-то меня это только ещё больше испугало. Ладно, начинай в белой папки, — Агнесса откинулась на подушку, так и не открыв глаза.

— Результаты теста психологической устойчивости пациента номер семнадцать…

Как ни ругался Ярослав, но пока они не перебрали все принесенные им бумаги, Нешка не успокоилась.

— Ну, ничего им не сделается, — продолжал ворчать мужчина, укладывая папки обратно в пакет. — От того, что ты пару дней просто полежишь, вряд ли что-то сильно изменится.

— Зато не скучно, — Нешка прикрыла глаза, чтобы муж не заметил, насколько она устала.

— Хочешь, загружу тебе в МР-3 аудио-книги? — он наклонился, убирая прилипшую к влажному лбу прядку.

— Нет, спасибо, не хочется. А на какой срок ты наказал детей? — Агнесса была согласна, что такой проступок нельзя оставлять без внимания, хотя, уже сейчас, не видя их всего несколько часов, сильно скучала. Но и подрывать авторитет Ярослава в их глазах тоже не хотела.

— На два дня, — ладонь продолжила скользить по её лицу, обводя контуры скулы, перешла на шею. — Знаю, что долго, но…

— Я понимаю, — Неша впервые за последние полтора часа посмотрела ему в глаза, не прячась и не отворачиваясь. — Спасибо, что заботишься о них.

Ярик только пожал плечами и наклонился, чтобы поцеловать, но торопиться не стал, потому просто прижался губами к её лбу.

— Документы завезу в центр, отдам Татьяне. Утром заеду, тебе что-нибудь привезти?

— Нет, не нужно, у меня все есть, — девушка и, в самом деле, ничего не хотела. Аппетита не было, а из развлечений ей оставалось только моральное препарирование собственного мозга, которое её уже порядком утомило за эти дни. Но хотя бы получалось поспать несколько часов в сутки, это уже прогресс.

Кивнув, Невзоров с видимой неохотой оставил жену одну, мысленно ругая себя, что не знает, как развеселить. Ведь понятно, что у неё сейчас много свободного времени и крайне ограниченный круг отвлекающих факторов. А приходится только довольствоваться собственными рассуждениями.

Но сегодня поводов для мыслей у неё стало больше.

Артур. Она никогда не испытывала иллюзий по поводу Мирзоева. Да, для неё он старался быть другом, но сама среда, в которой все они когда-то вращались, не предполагала у мужчины наличия крыльев и нимба. Хотя и такой откровенной подлости с его стороны Нешка не ожидала. Да уж, действительно, устроил проверку… И его сегодняшний визит. Ведь не все так просто — эти вопросы, касательно Олега, только верхушка айсберга. Артуру от неё, скорее всего, что-то нужно, вот только, желательно, поскорее узнать, что именно.

Девушка не верила в причастность пасынка к этой аварии, и вряд ли кому-то удастся её переубедить. Это тот самый случай, когда инстинкты не соглашаются с доводами разума и оказываются правы. Конечно, людям свойственно со временем меняться и, к сожалению, крайне редко в хорошую сторону, но Олег всегда был… безобидным, что ли. И, при этом, достаточно сильным, чтобы не идти на поводу у отца и выбрать свою жизнь. Кстати, именно поэтому Александр и отрекся от сына. Не терпел Муромов, когда члены собственной семьи перечат в таких важных вопросах. А Олежка смог. И он прекрасно знал, что приходится испытывать Неше, сам до появления новой игрушки был на её месте. Только вот Агнессе совершеннолетие не помогла. Некуда ей было бежать, да и никто не стал бы помогать жене Якута, справедливо опасаясь мести мужа. Дядя? Ему она тоже была без надобности, более того, сразу после её замужества он продал все, что имел, и уехал на постоянное проживание в Новую Зеландию. Наверное, не хотел вспоминать, как приходилось морить голодом и запирать племянницу дома, чтобы она не пыталась убежать от такого-то "счастья"…

Девушка попыталась встряхнуться, отвлечься от невеселых мыслей. Была проблема намного более важная и требующая безотлагательного обдумывания. Она прекрасно видела, как Ярослав старается заслужить прощение, и, честно говоря, у него прекрасно получалось. Ведь никто больше не догадался, что для неё бездействие намного страшнее, чем переутомление. Муж старался развлекать её, даже не замечая отдачи. Нельзя сказать, что Агнесса специально демонстрировала холодность, просто так получалось. Все-таки, она была обижена на то его поведение. И все равно была рада видеть. Конечно, при её квалификации, Неше хватило бы несколько минут, чтобы разложить все тезисы по полочкам и получить результат, только девушка не спешила это делать. Как маленький ребенок, прячущийся под одеяло, искренне верящий, что если он не видит монстров, то и они не заметят его. Глупо и безответственно, но ей сейчас не хотелось задумываться о мотивах своих поступков. Хотя и следовало бы.

Так, промаявшись до самого вечера, она, незаметно для самой себя уснула, убаюканная звуками размеренной больничной жизни. Кажется, кто-то заглядывал в палату, но она не стала поднимать тяжелые веки, продолжая пребывать в странной, немного вязкой дреме. Какие-то сероватые пятна, кружащие возле лица, и вспышки света нельзя было назвать кошмаром, но Нешка все равно ежилась, пытаясь во сне бороться с этой напастью. Она чувствовала, как её осторожно трясут за плечо, но не могла вырваться из этой хмари, осевшей на неё, как невесомая, но очень прочная и липкая паутина.

— Да проснись же, Агнесса, — это произнесли довольно громко, потому девушка, вздрогнув, открыла глаза. Это позже до неё дошло, что такой эффект дал неясный свет от экрана мобильника — освещение незваный гость включать побоялся. И в этом белесом, каком-то потустороннем свечении, ложащемся неровными бликами, нависшее над ней лицо казалось нереальным, призрачным. Не красивое, и не страшное. Для обычного человека. Для Нешки же это была квинтэссенция ночного кошмара — проснуться и увидеть ЕГО.

Ещё до того, как он успел добавить ещё что-то, она закричала. Хрипло, с каким-то подвыванием, как раненое животное. Так Нешка кричала только раз в жизни, но тогда — от боли, а теперь от ужаса. У неё даже не было сил, чтобы шевельнуться, не то, что оттолкнуть мужчину, который и сам отпрянул, явно не ожидая от неё такой бурной реакции. Какие там приемы самообороны, когда единственным, чего хотелось сейчас Агнессе, было свернуться в углу и стать невидимкой. Пусть никто не сможет ей помочь, но и обидеть не смогут. Напуганный не меньше её самой, посетитель рванулся к двери, но из коридора уже доносился торопливый звук шагов, и мужчина метнулся к окну. Шуршание жалюзи, звук открываемой фрамуги, прохладный, чуть пахнущий дождем сквозняк, и Неша осталась одна. Правда, всего на несколько секунд. Но их хватило, чтобы понять, кто был ночным гостем, но и такое понимание не могло успокоить её. Девушка сейчас не просто дрожала, её колотило и морозило.

Стук двери, вспыхнувший яркий свет, на некоторое время лишивший зрения, и знакомые ладони, обхватившие её лицо.

— Что такое? Кто тебя напугал?!

Даже появление Ярослава, которому явно нечего было делать в такой час в больнице, не вывело Агнешу из ступора. Но она инстинктивно прижалась к нему, пряча лицо на его плече. И вцепилась ногтями в руки мужа так, что и сама знала — ему больно, но разжать пальцы не могла. А ему было явно все равно на выступившую от таких "объятий" кровь и на то, что приходилось сжимать её и без того травмированное тело, пытаясь успокоить, унять даже не дрожь, а нечто, больше похожее на спазмы.

— Тут точно кто-то был, окно открыто.

Рядом ходили, и это был не один человек, а, как минимум, двое, но ей не хотелось ни видеть, ни слышать никого.

— Третий этаж, куда бы он делся? Крылья отрастил?

— В паре метров от окна пожарная лестница, — Ярослав натянул на плечи жены сползшее одеяло, стараясь хоть как-то согреть и успокоить. Но получалось откровенно хреново. Хорошо хоть, что его она точно не испугалась, наоборот, прижалась так тесно, как только можно, и теперь разве что на шею не залезла.

— Внизу кто-то есть? — он зло посмотрел на топчущихся в палате парней.

— Нет, мы же тут были… — начал блеять один из них, но, поймав совсем неласковый взгляд начальства, одернул второго, и они рысью покинули помещение. Дождавшись, пока его добрые молодцы оставят их одних, Яр приподнялся, продолжая сжимать одной рукой плечи Нешки, а второй взял жену под коленки, и пересел вместе с ней на стоящее в углу кресло.

— Хорошая моя, ты можешь сказать, что случилось? — он размеренно поглаживал её затылок, прижавшись губами к холодной коже виска. Не похоже, чтобы она замерзла, все-таки, в палате довольно тепло, скорее, это были последствия стресса.

Пока она пыталась восстановить дыхание, вырывавшееся из груди рваными свистящими толчками, Ярослав пытался разобраться в произошедшем и злился, что не остался в её палате. Вот тебе и — не хотел смущать! Можно подумать, находясь в соседней палате, в которую его неохотно, но все же пустили на ночь, он смог помочь жене.

— Кто это был? Олег?

Она судорожно кивнула, не отпуская его шеи. Но разжать руки все-таки пришлось, когда Ярослав силой отвел сцепленные пальцы от своего тела.

— Что он тебе сделал? — на первый взгляд, физически с ней, вроде, все нормально, но, кто его знает, сколько этот урод был в палате… С парней он за это ещё головы снимет. Тоже профессионалы, мать их! Ведь четко сказал, что должны дежурить в коридоре у палаты, так этих придурков зачем-то понесло на пост. Да и сам хорош, тоже, блин, великий стратег…

"Надо дать время, пусть привыкнет", — сам себя передразнил Ярик, вглядываясь в её побледневшее лицо. Ага, все, побыл на расстоянии, хватит!

— Он… — слова давались с трудом, и Агнешке приходилось выдавливать их из себя. — Ничего. Он стоял и смотрел.

— Точно ничего? — пока она пыталась сформулировать мысль, Невзоров ладонями пробежал по всему её телу, ища какие-то новые повреждения или следы, за которые, не раздумывая, убил бы того, кто её тронул. Но жена покачала головой, снова прижимаясь к нему и, закусив губу, немного невнятно прошептала:

— Просто он внешне очень похож на отца…

— Твою ж мать, — так же тихо выдохнул Ярослав, обнимая её настолько крепко, что и сам понимал — нельзя, а хоть на немного, на чуть-чуть ослабить тиски не мог. Просто физически не было сил отпустить. Да и Неша, похоже, тоже не была против, с таким же отчаянием цепляясь за его плечи. Он немного отстранил её, заглядывая в лицо, пытаясь понять — она вообще соображает, что делает? И с собой, и с ним?

— Неш, — Яр аккуратно погладил её шею, потом не выдержал и начал покрывать короткими поцелуями скулы, нос, на пару секунд задержавшись на закушенных губах. Потом снова перешел на щеки, осторожно зализывая ещё не до конца заживший порез. — Как ты себя чувствуешь? Только честно.

— Не знаю, — она не пыталась отстраниться, наоборот, подставлялась под ласки, как кошка, цепляясь за него, как утопающий за соломинку.

— Поездку на машине выдержишь? Я хочу забрать тебя домой.

— Да. Ааа… А где дети? — Нешка только теперь поняла, что если муж сейчас с ней, то их сын и дочь где-то одни, без присмотра. Она попыталась отодвинуться, но Ярослав не дал, удерживая одной рукой, а второй — укутывая в одеяло.

— Они дома, Алевтина Эдуардовна осталась с ними, а снаружи их охраняют наши ребята. Если хочешь, мы останемся до утра здесь, — её все равно продолжало колотить, и мужчина расстегнул свою рубашку, прижимая жену к обнаженной груди, накрывая её полами.

— Нет, хочу домой, — Агнесса понемногу начала успокаиваться, но вставать с его колен не спешила, вдыхая запах, присущий только ему. — Но врачи, наверное, не отпустят…

— А кто их будет спрашивать? — он встал, продолжая держать её на руках. — Устроили из отделения проходной двор…

Как и предсказывала Неша, медики были, мягко говоря, не в восторге от заявления Невзорова.

— Вы понимаете, что её прооперировали неделю назад?! Ещё, как минимум, две недели постельного режима! — дежурный врач обливался потом и едва не искрил глазами, но на Ярослава это никакого впечатления не произвело.

— Да хоть два месяца. Распишите все лекарства, которые нужно принимать, что, когда и как. Ну, не мне вам объяснять, — он так и не спустил с рук Нешку, которая, пригревшись, прижалась к нему, закрыв глаза и перестав обращать внимание на происходящее. — Есть здесь кто-нибудь, кто хочет заработать? — Яр обвел взглядом помещение, в котором столпились все присутствующие в отделении медработники. — Нужно присмотреть за этой дамой, выполнять все предписания врача и с первого раза попадать в вену. Желающие есть?

Медсестры зашушукались, и вперед вышла одна из них.

— Если будете отпускать раз в три дня на работу, то я хочу.

— Зовут как? — продолжил допрос мужчина, словно не торчал в нейрохирургии в час ночи, а выбирал горничную в кадровом агентстве.

— Её зовут Вика, — Нешка заговорила первый раз за последнее время. — Я хочу, чтобы это была она, — Агнесса послала вымученную улыбку той самой девушке с косами, которая успокаивала её в первый день после операции.

— Хорошо, с этим решили, — он протянул сжимаемые в кулаке ключи от машины одному из переминавшихся в ноги на ногу охранников. — Подгони к входу, сами прикрываете.

— Ярослав Андреевич, сделаем в лучшем виде, — горячо закивал парень, желающий реабилитироваться за свой косяк.

— Надеюсь. Иначе, поменяешься рабочими местами с Тузиком. Все равно из него сторож лучше вас…

Провинившийся не стал возражать, но, судя по той скорости, с которой умчался вниз, перспективы жить хоть и в просторной, но конуре, его не вдохновили.

Уже через пару минут Агнессу торжественно снесли вниз, несмотря на её вялые возражения:

— Я и сама могу сойти, тут же рядом, а мне нужно хоть немного ноги размять.

— Молчи и дремли дальше, — Ярослав легко, словно на руках был ребенок, а не взрослая женщина, сбежал по ступенькам и остановился перед уличной дверью. — Что бы ни случилось, не поднимай головы. Просто доверься мне, хорошо?

— Угу, — девушку уже ощутимо штормило, поэтому она была готова пообещать многое, лишь бы её поставили на твердую поверхность и, желательно, в ближайшее время больше не трогали.

— Хорошая моя, знаю, что тебе сейчас плохо, но нужно немного потерпеть, — он старался трясти её, как можно меньше, потому что тоже когда-то был на месте своей жены. Конечно, на руках его никто не таскал, но сотряс вещь весьма неприятная, и Ярик прекрасно помнил и сдавливающую виски боль, и головокружение от любого резкого движения. — Я постараюсь вести машину, как можно ровнее.

— Потерплю, не волнуйся, — Агнешка зажмурилась ещё крепче, потому что так было легче бороться с тошнотой, но зеленоватый цвет лица говорил сам за себя.

— Мутит? — в голосе мужа было почти ощутимое страдание, но чем помочь — Невзоров не представлял.

— Все нормально, — она все-таки открыла глаза и кривовато улыбнулась, заметив беспокойство на его лице. — Правда. Спасибо тебе.

— Угу, за то, что до больницы довел… — это Ярик произнес почти неслышно, сквозь сжатые зубы, но жена все равно услышала.

— Ты о чем? Яр, — пришлось позвать, потому как отвечать он явно не собирался, и проклиная себя за длинный язык. Ей-богу, лучше бы промолчал, теперь ещё решит, что это такое публичное покаяние… — При чем здесь это? Я могла влететь в аварию в любой день. Ты же знаешь, что у меня проблемы со сном, это был вопрос времени. Не в тот раз, так в другой. Прекрати накручивать себя, — голос становился все тише, а сам Неша в изнеможении прикрыла глаза.

— Давай поговорим об этом дома? — стало ясно, что она его ничуть не убедила, но и затевать спор сейчас, когда девушка не то, что на ногах не стоит, а вот-вот потеряет сознание, он тоже не собирался. — Где этого юродивого носит?

Словно в ответ на высказанную претензию, дверь распахнулась, и там показался тот самый парень, которому в ближайшее время грозило примерить ошейник.

— Все чисто, два раза проверил. Машина у самых ступенек, движок глушить не стал. Особо не гоните, будем вести спереди и сзади.

— Гнать и нельзя, — Ярик несогласно мотнул головой на невысказанное предложение передать ему придремавшую ношу. — Знаешь, как можно проехать, чтобы дорога была поровнее?

Парень сосредоточенно почесал затылок, но потом кивнул:

— Знаю, но ехать будем медленно и долго.

— Вот и хорошо.

Сгустившаяся июльская ночь уже была лишена присущих первому летнему месяцу запахов и звуков, только мелкая теплая морось, способная разве что придать некий глянец предметам, чем прибить пыль, оседала на лицах и только усугубляла духоту. BMW Ярослава стояла, разве что не заехав на первую ступеньку, но высказать претензии по этому поводу было некому. Скорее всего, медики вообще облегченно перекрестились, когда их дружная компания решила покинуть стены обители последователей Гиппократа.

Хоть своим ребятам Яр и верил, но все равно, прежде чем выйти, сам просканировал взглядом парковку и прилегающую территорию. Там, вроде, никого подозрительного не наблюдалось, потому, покрепче сжав Агнешу, быстренько спустился по лестнице и замер возле двери пассажирского сиденья.

— Открой.

Охранник метнулся выполнять распоряжение с такой прытью, что чуть не оторвал дверцу машины, отчего немного втянул голову в плечи, но ожидаемого разноса не получил. Ярослав, конечно, заметил такое пренебрежительное отношении к своей собственности, но сейчас мужчину гораздо больше волновало, как уложить Нешу так, чтобы укачивало как можно меньше. Он посадил её на сиденье и плавно откинул назад спинку, придавая креслу положение шезлонга. И сразу накатило воспоминание о другом дожде и другом месте, но таком же положении. Разве что тогда он был снизу… Невзоров с трудом сглотнул и разжал все ещё придерживающие жену руки. Нашел время предаваться эротическим воспоминаниям! Хотя, судя по тому, как и сама Неша задышала чуть чаще, а на бледном лице появился намек на румянец, её мысли витали, примерно, там же. Чтобы отвлечься, мужчина осторожно спеленал девушку ремнем безопасности и подоткнул одеяло, хотя самой Агнессе от духоты становилось только хуже.

— Яр, — голос она подала, только когда муж уселся за руль. — Меня может стошнить…

— Нашла проблему. Если будет совсем плохо, остановимся, как станет легче, поедем дальше, — он установил на климат-системе температуру в восемнадцать градусов и направил поток воздуха на пассажирское сиденье. — Так лучше?

— Да, спасибо, — Неша осторожно, стараясь не дергаться, повернула голову в сторону Ярика. — Ты замерзнешь, — она взглядом показала на так и оставшуюся распахнутой рубашку.

— Не-а, я закаленный.

— Угу, пару недель ты говорил точно так же, — она не стала настаивать, хотя и не была согласна с такой халатностью. Сейчас у девушки нарисовалась проблема посерьезнее — доехать бы домой живой…

Останавливаться пришлось трижды. И не потому, что Нешку рвало, просто головокружение становилось совершенно очевидным. Девушка в такие моменты старалась стиснуть зубы и зажмуриться, концентрируясь на ладони Ярослава, которую сжимала обеими руками, но все равно получалось плохо.

— Уже скоро, — шепот мужа, прикладывающего к её лицу что-то холодное и влажное, заставлял хотя бы попытаться показать, что с ней все хорошо. — Мы почти дома, осталось совсем немножко.

Сквозняк, залетавший в приоткрытое окно авто немного раздувал стылый воздух салона, но Яр все равно не торопился выключать кондиционер.

— Врешь, — говорить приходилось сквозь зубы, потому что размыкать их она не рисковала. — Мы только отъехали.

— Угу, — протирание лба смоченным в холодной воде платком особых результатов не дало, но Неша хотя бы отвлеклась. Он придвинулся чуть ближе, стараясь не касаться, все-таки синяки ещё не полностью сошли, и осторожно обнял, легко целуя во влажный от выступившей испарины лоб.

— Яр, меня сейчас на тебя стошнит, — предупредила девушка, пытаясь отодвинуться. Запах его туалетной воды, который так ей нравился ещё несколько минут назад, только ухудшал состояние.

— Спорим, что нет? По одной простой причине — ты же ничего не ешь.

Несмотря на всю серьезность положения, Агнесса все-таки не смогла сдержать улыбку.

— Ты откуда знаешь?

— С меня каждый день Алевтина Эдуардовна требовала полный отчет — сколько и чего её ласточка скушала.

— А ты? — девушка заинтересовалась разговором так, что даже дурнота немного отступила.

— Так и сказал — ничего не ест, сказала, что фигуру блюдет, — конечно, он сейчас паясничал, но другого выхода и не было. Можно, конечно, было на ночь остаться в больнице, но отделение ему доверия совершенно не внушало, потому и ночевал всю неделю в соседней палате. Да и Неше дома, наверняка, станет лучше, а самый лучший из возможных присмотров и уходов он ей обеспечит.

— Балабол. Едем дальше, только… Лучше не прижимайся, — прежде, чем он успел сделать очевидный, но неправильный вывод, Нешка уточнила. — Мне нехорошо от сильных запахов, а от тебя пахнет парфюмом.

Ярослав, который уже собирался отъезжать, медленно убрал ногу с педали газа и так же неторопливо повернулся к жене.

— А ты не беременна?

От такого вопроса она даже глаза распахнула.

— Нет.

— Точно? Ну, тебя же тошнит, от запахов плющит… — мужчина пристально вглядывался в её лицо, хотя и сам не понимал, что там пытается разглядеть. Две полоски на лбу?

— Точно. Не переживай. Мы едем или нет? — Неша отвернулась, чтобы не видеть его. Но это слабо помогло, потому что муж не собирался отставать.

— Я не просто так спрашиваю, тебе же столько лекарств кололи и анестезия эта… Хотя мы предохранялись и не то, чтобы я против, но…

— Яр! Я не беременна. Ещё вопросы есть? — она слегка привстала, чтобы донести до него эту простую мысль.

— Тихо, — тяжелая ладонь легла на её плечо, возвращая в исходное положение. — Я все понял. А теперь едем домой.

Дальше они продвигались намного быстрее, потому что Нешка терпела изо всех сил, но не просила остановить. И на место приехала не просто уставшая, а измочаленная. Даже сознание, что она уже дома, а где-то там, за темными окнами спят её дети, не помогало.

Ярослав быстро обошел вокруг машины и распахнул пассажирскую дверь, а потом кивнул ребятам, которые сопровождали их.

— Идите сюда.

Четверо парней приблизились и замерли, не понимая, чего от них ждет не совсем адекватное в последнее время начальство.

— Неш, обнюхаешь каждого и скажешь, кто меньше всего раздражает, он тебя и понесет, — эта идея Яру совершенно не нравилась, но дело тут не в собственнических замашках, а в комфорте Агнессы. От мысли, что кто-то будет поднимать его жену, прижимать к себе, стало совсем не весело, но лучше так, чем её будет мутить от запахов. Нужно не забыть выкинуть нафиг эту туалетную воду…

— Так. Ребят, я не имею ничего против вас, но дойду сама, — Агнесса отстегнула ремень безопасности и попыталась выйти из машины. Конечно, Ярослав ей этого не позволили, но у неё бы и самой не получилось — мышцы дрожали, а перед глазами все плыло.

— Даже не выдумывай, — мужчина придавил её обратно к креслу.

— Или меня несешь ты, или иду сама, — голос пару раз сорвался, но девушка была тверда в своих намерениях.

— Тебя же раздражает, как я пахну!

Нешка бессильно закатила глаза и губами проартикулировала пару ругательств, которые никогда бы не произнесла вслух, чтобы случайно не научить детей плохим словам.

— Подышу ртом. Яр, решай скорее, я сейчас отключусь.

— Вот черт, — Невзоров предельно бережно вынул её из салона и устроил голову жены на своем плече. — Чего стоите? Входную дверь откройте, — это уже замершим, как суслики, охранникам. Те так рьяно кинулись выполнять распоряжение, что немного потоптали клумбу с обожаемыми Агнешкой бархатцами.

К счастью, домочадцы уже спали, потому никто не видел этого торжественного вноса тела. Возглавлял процессию один из охранников, потом шел Яр, стараясь в темноте не задеть никакой частью Агнешкиного тела выступающие предметы, а замыкал шествие ещё один из парней, семенящий следом, как знатная китаянка эпохи династии Мин. Но, как ни старались, они шуметь потише, уже у самой двери спальни им все-таки встретилась Алевтина Эдуардовна, даже в такой поздний час сильно напоминающая учительницу начальных классов. Женщина всплеснула руками и хотела уже заголосить, то ли от горя, то ли от радости, но Ярослав успел на неё шикнуть:

— Тише, детей разбудите! Лучше расстелите кровать.

Домработница бросилась исполнять его поручение, поглядывая на изможденное бледное лицо Нешки и укоризненно качая головой:

— Что же вы не предупредили…

— Мы сами не собирались сегодня выписываться, так получилось, — мужчина хотел устроить жену на свежие, чуть хрусткие простыни, но она невнятно пробормотала:

— Душ…

— Ванна! Спи уже, завтра тебя отмоем, — несмотря на её несогласие, Яр уложил Агнессу на подушку и, сделав знак охранникам покинуть помещение, отобрал больничное одеяло. Кстати, надо бы вернуть, все-таки, получается, что сперли…

— Агнешенька, как вы себя чувствуете? — Алевтина Эдуардовна, заполучив в свое распоряжение любимицу, тут же начала виться над ней, как орлица над птенцом.

— Нормально, — одного взгляда на посиневшие губы было достаточно, чтобы заподозрить девушку в некотором лукавстве.

— Помогите ей, я пока ребят отправлю, — Ярослав весьма неохотно покинул помещение, оставляя жену на попечение домработницы.

Охрана переминалась с ноги на ногу в коридоре, явно чувствуя себя неуютно из-за допущенной оплошности, но и уходить без барского позволения не решалась.

— Рысью за мной, — тихо скомандовал Невзоров и повел свое воинство вниз. Далеко они не удалились, остановившись в гостиной:

— Спасибо, что помогли, но за косяк в больнице ответите на тренировках. Сейчас разделитесь, двое сменят тех, кто у нас сидит в сторожке, — он кивнул в сторону маленького ухоженного сарайчика, приткнувшегося у забора, в котором изначально планировалась, скорее всего, баня, но хозяева удовлетворились четырьмя ванными комнатами, потому он осталась невостребованным. Именно там в последние несколько дней и устроили засадный полк охранники, следящие за безопасностью жителей дома. — Двое других возвращаются в больницу и прочесывают всех и вся. Найдите, кто видел нашего посетителя, куда он потом удрал, запись с камер посмотрите… Все понятно?

— Да.

— Вот и хорошо. Брысь с глаз, пока по шеям не надавал за халатность!

Работники, знакомые с крутым нравом начальника, поторопились исчезнуть. Конечно, просто так в глаз бы он не дал, но может назначить своим спарринг-партнером на тренировке и придется пару следующих недель огребать нехилые удары.

Ярослав, закрыв за подчиненными дверь, обошел весь дом, проверяя все ли хорошо, заглянул в комнаты детей — и Марина, и Мишка благополучно спали, пропустив водворение матриарха по месту прописки, и только после этого направился в комнату Агнешки. На пороге он столкнулся с выходящей Алевтиной Эдуардовной:

— Она спит?

— Нет пока. Я принесу попить и буду ночью с ней. Мало ли… — так же тихо ответила домработница, собираясь прикрыть за собой дверь.

— Идите отдыхать, я сам за ней посмотрю.

— Вы, того и гляди, скоро тоже упадете, — женщина неодобрительно кивнула на его лицо, намекая на явные признаки недосыпа.

— Вот и будем лечиться вместе, — он осторожно подтолкнул заботливую прислугу в коридор. — Ложитесь спать и ни о чем не беспокойтесь.

Хотя и были у Алевтины Эдуардовны сомнения, но она оставила их при себе, только неодобрительно покачала головой. Дождавшись, пока за ней закроется дверь, Яр подошел к кровати, вглядываясь в лицо жены.

— Неш, ты пить хочешь?

— Нет, — шепот был едва слышным, и мужчине пришлось наклониться, чтобы расслышать его. — Я хочу спросить…

— Может, завтра поговорим? — заметив, что слова даются жене с явным трудом, Невзоров наклонился ещё ниже, а потом отпрянул, вспомнив о запахе.

— Не тряси кровать, — жалобно попросила Нешка, когда от его движения дрогнул матрас. Такой дурноты, как тогда, в машине, уже не было, но голова продолжала болеть и кружиться, потому любое движение только ухудшало её состояние.

— Извини, — Ярик погладил девушку по щеке. — Тебе что-то нужно?

Агнесса несколько секунд молчала, а потом все-таки шепнула:

— Останься здесь…

— На ночь? — Она опустила ресницы, показывая, что — да. — Хорошо, я сейчас в ванную и приду. Не бойся, тут ты в безопасности.

— Я и не боюсь, только… Когда найдешь Олега, я хочу с ним поговорить.

— Все решим завтра, — Ярослав накрыв её одеялом до шеи, стараясь не причинить боли.

— Обещай.

Мужчина с некоторым недовольством посмотрел на жену, но понял, что отказать ей не сможет:

— Обещаю. А теперь спи. Я сейчас вернусь.

Агнесса уже прикрыла глаза и ориентировалась только на слух. Легкие шаги к двери, ведущей из их спальни в ванную, стук, приглушенный шум воды… Даже несмотря на усталость и навалившуюся слабость, которая всегда преследовала после стрессов, девушка снова вспомнила их разговор в машине. Да, только мужчина может сделать такой вывод, исходя из одной тошноты. А ведь она была бы не против родить от него ребенка. Эта мысль была настолько неожиданной, что Нешка вдохнула и забыла выдохнуть. А потом быстро-быстро отогнала её, пообещав себе, что подумает об этом, но позже, когда начнет соображать чуть яснее.

Ярослав вернулся минут через десять и медленно сел на противоположный край кровати:

— Спишь?

— Нет.

— Ясно, — он пододвинулся чуть ближе, но так, чтобы не касаться Агнешки.

— Ты все время ночевал в больнице? — не особо её этот вопрос и волновал, но она все-таки его задала.

— Какая разница? Дети были под присмотром, — тут же добавил Ярик.

— Я и не сомневаюсь, — хотя это было и глупо, да и голове от такого движения точно не стало легче, но девушка перекатилась на бок и пододвинулась к мужу. — Спокойной ночи.

— И тебе приятных снов, — он нашел ладонью её руку, слегка сжав тонкое запястье.

Уже засыпая, Неша поняла, что именно было непонятным в его касании — Ярослав из аксессуаров носил только часы и цепочку с крестиком. А сейчас на безымянном пальце правой руки она явно нащупала что-то металлическое и гладкое. В другое время девушка обязательно бы мысленно акцентировала на этом внимание и могла бы попытаться проанализировать мотивы, по которым он начал носить обручальное кольцо, но убаюканная исходящим от него теплом и пониманием, что они дома, Агнесса уснула.

— А нам и сегодня нельзя ехать к маме? — Мишка не поднимал глаз от тарелки с завтраком, но все равно спросил.

— Вы наказаны на два дня, — Ярослава уже тоже немного приучили, что кушать утром нужно, но употребить больше, чем бутерброд, он был физически не способен. Потому сейчас наблюдал, как дети, переглядываясь, готовятся принести повторные извинения за свое поведение.

"Мы больше не будем", — Маришка смотрела на него широко распахнутыми влажными глазами, из которых в любой момент могли политься слезы. А вот этого Яр допускать не должен — вид плачущей дочери для него, как ножом по сердцу, и мужчина обычно готов был пообещать что угодно, только бы кроха перестала плакать. И мелкая засранка явно это уже поняла.

— Я знаю, что не будете, просто хочу закрепить пройденный материал, — папа отставил чашку и подмигнул Алевтине Эдуардовне, не выдавшей, то Агнешка уже дома. — Вы помните, что мама болеет?

— Да, — Мишутка перестал крошить вафлю и с некоторым недоумением посмотрел на отца. Вроде, этот вопрос уже давно прояснили…

— Марина?

"Знаю".

— Поэтому её нельзя утомлять. Никаких прыжков по кровати, шума и тормошения каждые пять минут. Это понятно? — дождавшись, пока дети согласятся с драконовскими условиями, он продолжил. — Сейчас мама спит, поэтому поприветствуете где-то через полчаса. Она у себя в комнате.

Маришка мгновенно сорвалась с места, но вспомнила свое обещание и замерла посреди кухни, разрываясь между данным папе словом и желанием увидеть мамочку.

— А если мы очень-очень тихо посмотрим и не станем будить? — Мишка подошел к сестре и сжал её ручку, останавливая девочку от необдуманного действия.

— А сумеете? — мужчина прекрасно понимал детей, но нужно сразу разъяснить все нюансы. Естественно, они скучали по ней, так же, как и Агнеша — по детям. Достаточно было вспомнить, как тщательно она пыталась скрыть вчера расстройство. И это полностью понимая его мотивы и одобряя действия… — Только совсем неслышно, — кивнул мужчина, пряча улыбку за чашкой, когда, едва дождавшись его разрешения, они, крадучись, пошли к лестнице.

— Ведь разбудят, — вздохнула домработница, вынимая из духовки сдобные булочки, исходящие ароматным шоколадным паром.

— Угу, — Ярик попытался стащить одну из них с блюда, но только обжег пальцы. — Вот блин!

— Ярослав Андреевич, вы сами, как дитя, — качнула головой Алевтина Эдуардовна. Она была свидетельницей того, как тот, кто обидел её ласточку, взял на себя все, что только можно, лишь бы Агнессе было удобнее, и признала — достоин. Конечно, неплохо было бы ещё немного присмотреться, но дети, да и их мама, свой выбор же сделали. Хотя, кто-то из них об этом ещё и не знал… — Ей же спать нужно, а они сейчас растормошат.

— Нам через сорок минут уезжать, пусть поздороваются. И у Агнессы настроение поднимется, и детям будет спокойнее, — он прислушался, но со второго этажа не доносилось ни звука. — К десяти приедет Сергей, привезет лекарства и медсестру, покажите ей все, что нужно. Ну, и проследите, чтобы все было в порядке.

— На этот счет не сомневайтесь, все сделаю, — заговорчески кивнула домработница.

Мужчина отставил чашку и уже собрался уходить, как все-таки решился:

— Вы же Агнешу хорошо знаете, чем её можно отвлечь? А то сейчас почти ничего нельзя, не хочу, чтобы она скучала.

Женщина на минутку задумалась.

— Она раньше любила вышивать.

— Нельзя, это большая нагрузка на глаза, — тут же отмел предложение Ярослав.

— Тогда даже не знаю, — Алевтина Эдуардовна заметно расстроилась. — Агнешенька же трудоголик, все время работает, свободного времени почти нет…

— Понятно. Сделаем так, что теперь появится. Ладно, что-нибудь придумаю. Да, пока не забыл — шторы в её комнате не открывайте, при таких травмах яркий свет раздражает.

— Я все помню, — пока он её инструктировал, домработница собрала на поднос всякой еды понемножку и сунула все это в руки Яру. — Вы же наверх?

— Да, поставьте ещё соленый творог, может, она его будет, — мужчина подождал, пока женщина добавит к имеющему ассортименту пиалу с зернистой массой.

— Так ничего и не ест?

— Нет. Так что теперь это ваша задача, — осторожно, чтобы не расплескать сок, он пошел наверх.

— Уж не сомневайтесь, у меня ласточка кушать будет, — сказано это было с таким азартом, что Ярику даже стало немного жаль Агнешку, но потом он вспомнил ощущение выпирающих из-под кожи косточек и отмел всякое сочувствие.

Как он и думал, жена уже не спала, о чем-то тихонько шушукаясь с лежащими по обе стороны от неё детьми. При его появлении младшее поколение даже не вздрогнуло, а вот Неша, увидев содержимое подноса, слегка сморщила нос и едва заметно покачала головой. Сделав вид, что ничего такого не заметил, Ярослав пристроил поднос на туалетный столик и сел в ногах у жены.

— О чем секретничаете?

— Мы рассказываем, как ездили в парк развлечений, — тут же отмел всю конспирацию Мишка, который буквально прилип к левой руке матери.

— Да, я тоже помню, — вот что-что, а это он вряд ли когда-нибудь забудет, вышло круче, чем приснопамятный поход в кино. Одно то, что его вдоволь накормили сахарной ватой, которую папа Ярослав терпеть не мог, чего стоило…

— Спасибо. — Сегодня Агнесса выглядела намного лучше. Во всяком случае, теперь, в отличие от прошлой ночи, она была гораздо больше похожа на живого человека. — За то, что не дал им скучать.

— Благодарности не нужно, — он протянул девушке тот самый творог, от одного вида которого её слегка перекосило. — Лучше съешь это.

— Я не хочу…

— А надо. Миш, Марин, нам скоро уезжать, бегите собираться, вечером ещё пообщаетесь. Мы даже все вместе поиграем, — ни к чему было деткам видеть, как в их мамочку запихивают еду, потому пришлось немного поторопить киндеров.

"В прятки?" — судя по загоревшимся глазам Марины, она была готова начинать хоть сейчас.

— Не думаю, что маме разрешены настолько подвижные игры, — качнул головой Ярослав, — но мы обязательно что-нибудь придумаем. А теперь кыш по комнатам. И вообще — вы ещё наказаны.

"Пока", — дочь чмокнула Нешку в щеку и неохотно слезла с кровати, её примеру последовал не намного более довольный Миша:

— До вечера, мам, — целовать он её не стал, вместо этого взял за руку сестренку, и дети вышли из комнаты. А мама, перестав дышать, смотрела им вслед.

— Неш, что такое? — Яр не совсем понял, чем могла быть вызвана такая реакция. Может, кто-то из детей слишком крепко обнял? — С тобой все хорошо?

— Он первый раз назвал меня мамой, — она сидела неподвижно, только быстро-быстро моргала, чтобы не дать потечь слезам. И кусала губы. По той же причине. — Меня вообще первый раз ребенок вслух назвал мамой…

Мужчина оставил тарелку, понимая, что ей сейчас не до еды, и пересел выше, чтобы можно было нормально обнять жену. Не так, как вчера, защищая или успокаивая, а просто обвить руками, потому, что так захотелось.

— Он тебя давно так называет, но стеснялся произносить вслух, — Ярослав обхватил её за плечи, только сейчас заметив, как Агнесса сжала кулачки, сдерживаясь. Да уж, эта её выдержка иногда действовала на нервы. Но такая уж у него жена, он, наоборот, может психануть из-за ерунды. Значит, будут стараться уравновешивать друг друга.

— Это… — она осеклась, не зная, как объяснить то, что чувствовала.

— Я понимаю, — Невзоров, действительно, понимал. Его тоже не так давно начали называть папой. — Но есть ты все равно будешь.

— Яр, это не каприз, мне, правда, не хочется, — Неша все никак не могла отойти от приятного потрясения, потому не сразу сообразила, что он держит перед её лицом что-то съедобное.

— Знаю, сам когда-то был в таком же положении. Только от капельниц на голодный желудок ещё хуже. Или скажешь, что это не так?

Она не стала обманывать, уже проверено, потому взяла-таки тарелку и начала ковыряться в содержимом.

— Если будешь так пристально смотреть, я подавлюсь, — честно предупредила Агнесса, у которой кусок в горло и так не лез, а уж при таком внимании…

— Давай договоримся — ты сейчас по-человечески поешь, а я тебе организую ванну, — он не знал, чем ещё можно соблазнить, потому воспользовался подлым приемом, зная, насколько Нешка любит плескаться в воде.

— А мне разве можно?

— Без меня — нельзя. Ты же нормально встать не сможешь, не то, что из ванны подняться. Так что — договорились?

— Не думаю, что это хорошая идея…

— А ты вообще меньше думай и больше отдыхай. Или стесняешься? Чего? Я твое тело знаю лучше, чем ты сама, — он сразу же вспомнил, как гладил это самое тело, покрывал поцелуями… Потому решил отодвинуться, нечего и её смущать, и себя такими соблазнительными картинами нервировать.

Взгляд жены был настолько жалобным, что Ярик был готов уже сдаться, но она едва заметно кивнула и начала медленно, через силу, но кушать.

— Вот и умничка, — он наклонился, чтобы поцеловать, на секунду замерев. — Сейчас тебя никакой запах не раздражает?

— Нет, — тихо хмыкнула Агнешка. — Это вчера из-за стресса и сотрясения плохо было. А так мне нравится твой запах, — она не поднимала глаз от тарелки, хотя Ярославу очень хотелось встретиться с ней взглядами.

— Хорошо. Я вернусь часа через три, — он подцепил пальцами её подбородок, немного поворачивая к себе, и поцеловал уголок бледных губ. Не встретив никакого сопротивления, уже более активно прижался к её рту, но углублять поцелуй не спешил, сосредоточившись на медленном поглаживании гладкой кожи языком.

— Мам, пап, мы внизу ждем! — голос Мишки, донесшийся из коридора, немного отрезвил и отвлек.

— Да уж, спалились, — в тоне Ярика не было никакого сожаления по этому поводу, только легкая насмешка над самим собой. — Мне пора, — он неохотно разжал руки, отпуская жену, и встал с кровати. — Чтобы все доела! — У Нешки возникло ребяческое желание скорчить ему рожицу, но девушка сдержалась. Хотя и с трудом. — И не вздумай врать, мне Алевтина Эдуардовна все честно расскажет, — это донеслось уже из-за порога, и Агнессе захотелось не только высунуть язык, но и подушкой в дверь кинуть.

На то, чтобы съесть хотя бы по чуть-чуть всего, ушло около получаса, в течение которого девушка четко поняла — она даст им ещё один шанс. Даже не ради детей, хотя и это тоже было очень и очень существенно, а из-за них самих. Единственное, что её не то, чтобы останавливало, а притормаживало — необходимость все честно рассказать. Если продолжить жить так, как было до всего этого, снова возникнет ситуация, когда они не поймут друг друга, и разрыв будет неизбежен.

От понимания необходимости обнажить душу перед Ярославом аппетит не то, что пропал — даже немного затошнило.

Она была почти уверена — он поймет. Почти. Но, если они хотят быть вместе, без этого никуда. Девушка оставила стакан с соком, который ещё минуту назад казался слишком сладким, а теперь начал ощутимо горчить.

Впасть в уныние ей не дал приезд Вики, которая с некоторой опаской вошла в комнату, сопровождаемая бдительной Алевтиной Эдуардовной.

— Доброе утро, — медсестра косилась по сторонам, явно ища взглядом Нешкиного персонального цербера.

— Доброе. Он на работе, не пугайся, — Агнесса отдала поднос домработнице, которая тут же проверила его содержимое и, хотя и не осталась полностью удовлетворенной, но лицо немного разгладилось.

— Это хорошо. Ой, — Вика стушевалась. — Извините, просто сегодня завотделением из-за вашего мужа на всех ругался.

— Тебе тоже досталось? — сочувственно уточнила Нешка, глядя, как девушка ловко расставляет на прикроватном столике флакончики и ампулы.

— Ну, немного. Просто заучил, что мне делать и как. А ещё сказал, что вас должен хотя бы раз в день смотреть врач, хоть вы и выписались.

— Это была личная инициатива, так и передайте, поэтому пусть не беспокоится, ответственность тоже на нас, — вот тут сразу понятно, с чем связана такая трепетная забота. Это Ярославу плевать на Мирзоева и его распоряжения, а заведующего явно предупредили, насколько будет прискорбно, случись с ней что-нибудь.

— Хорошо, так и скажу. Я там привезла ваши вещи, посмотрите, вроде, все на месте было, — девушка кивнула в сторону объемного пакета, оставленного у порога комнаты. — Где можно помыть руки?

Продолжающая бдеть домработница отвела Вику в ванную, и Агнешка приготовилась к так нелюбимой экзекуции…

Найти Мирзоева оказалось совсем просто. Стоило только приехать в тот самый спортивный центр, в котором занималась Агнесса.

Ярослав притормозил на парковке рядом с черным внедорожником "Линкольн Навигатор". Насколько он знал, именно на нем и предпочитал передвигаться Артур. Сразу прослеживаются корни любви Нешки к таким машинам.

Не успел Невзоров выйти из своего автомобиля, как рядом нарисовалось одно из уполномоченных лиц Мирзоева. Оно, это лицо, было вопиюще коренасто и несколько небрито, но, в целом, не производило отталкивающего впечатления.

— Вы к Артуру Рустамовичу?

Ярику очень хотелось ответить что-то в духе — "Нет, вот, присматриваюсь к его машине, думаю — угнать или не сиротить страдальца и просто купить себе такую же", но сейчас было не до подколок. Если он правильно понимал, Нешин друг тоже не оставил её без охраны, потому искать Олега будет разумно именно у него.

— Да.

— Хорошо, идите со мной, — крепыш буркнул что-то в подмигивающий синеньким огоньком наушник и предложил Ярославу пройти вперед. Тот таким проявление гостеприимства пренебрег, всем видом показывая, что ему нравится идти сзади. Мирзоеву он не доверял вообще, хотя и приехал на его территорию. Потому пускать себе за спину кого-то из его бандерлогов не собирался.

Назревал явный конфликт интересов — у сопровождающего были точные инструкции, нарушать которые было бы чревато, а у Ярика — четко сложившиеся представления об обеспечении собственной безопасности. К счастью, обостриться до конфликта ситуация не успела.

— Федор, свободен.

Ярик ещё раз присмотрелся к первовстречателю и отметил его схожесть с героем мультика про Простоквашино. То ли родители угадали, то ли именно за это парень получил такое прозвище. Но это занимало его крайне недолго, сосредоточившись на том, кто стоял перед ним. Мирзоев ответил не менее пристальным взглядом, хотя и без агрессии.

— Ты же знаешь, зачем я здесь? — Ярик не стал совершать ненужные никому реверансы, сразу переходя к делу.

— Родственника жены потерял? — Артур подошел немного ближе, однако сохранял некоторую безопасную дистанцию. — А ты молодец, не побоялся прийти сюда.

— Давай без комплиментов, — Невзоров сел на капот своей машины, параллельно сканируя взглядом стоянку, которая производила впечатление вымершей. А хорошо Мирзоев своих людей вышколил, Ярослав смог заметить только двоих, хотя и не сомневался, что их здесь больше.

— Кого заметил? — Артур прекрасно понимал, чем именно занят противник, но ему стало интересно, настолько ли хорош Нешкин муж, как о нем говорят.

— Один в "Тойта Камри", — легкий кивок в сторону стоящей метрах в двадцати машины, — второй в окне первого этажа, — руками Яр предпочитал не двигать, мало ли, вдруг у нынешних бандюков нервы совсем ни к черту. — Оглядываться не хочется, но, скорее всего, на втором тоже кто-то есть. Разумно было бы поставить туда снайпера.

Мирзоев приподнял один угол губ, что у него, наверное, обозначало улыбку.

— Не хочешь потренировать моих парней?

— Нет, спасибо, у меня и так дел хватает.

— Жаль, но воля твоя, я никого не заставляю, — Артур кивнул в сторону входа в спорткомплекс. — Идем внутрь, здесь нормально не поговоришь. И своих пацанов предупреди, чтобы штурм не начинали.

Хотя никаких теплых чувств к Мирзоеву мужчина и не испытывал, но сразу становилось понятно, кто здесь хозяин. Естественно, без прикрытия Ярослав бы сюда не сунулся, тут только семейная жизнь начала по чуть-чуть налаживаться, и тупо подставиться под пулю или нож не хотелось.

Оттолкнувшись от капота, Невзоров встал и направился за Артуром, который явно не опасался нападения со спины, спокойно вышагивая по коридору вглубь помещения. По пути им никто не встретился, что отнюдь не гарантировало безлюдности и безопасности.

— Что именно тебе нужно? — Путь закончился в комнатке, до боли напомнившей Ярику тренерскую в школьном спортзале. Даже комплект мебели был такой же — стол, два стула и шкаф с неведомым содержимым.

— Ты нашел Беляева? — встав так, чтобы видеть одновременно окно и дверь, да и Мирзоева из поля зрения не упускать, Невзоров перекрестил руки на груди и привалился спиной к простенку.

— Нашел, — он не стал отпираться. Смысл? Скорее всего, кто-то видел, как спустившегося по пожарной лестнице мужика запихнули в машину, а "пробить" номера — это и вовсе детский лепет.

— И?

— Утверждает, что он ни ухом, ни рылом. Сейчас как раз проверяют его версию событий. Агнесса о нем спрашивала?

— Она сейчас в таком состоянии, что не особо поговоришь.

— Это да. Но из больницы зря забрал, ей может понадобиться помощь врачей, — Артур тоже не стал устраиваться на стуле, присев на край стола.

— Значит, привезу к ней того, кто будет нужен. Хоть все отделение, но там она не останется, — Ярославу не нравилось такое пристальное внимание к своей супруге, но он однажды уже сделал поспешный вывод, так что лучше сначала выслушать противника, а уже потом попытаться набить морду. — Знаю, что вы с ней друзья, но такие вопросы решать буду я. Не вмешивай в наши разговоры мою жену.

Мирзоев смерил его взглядом с ног до головы, но ничего не сказал по этому поводу, только уточнил:

— Она рассказывала, как мы познакомились?

— Насколько помню, ты был её охранником. Это как-то относится к теме беседы?

— Это относится к тому, что она замечает намного больше, чем говорит, — Артур взял со стола сигареты и, прикурив, снова обратил внимание на Невзорова. — Если правильно понимаю, у вас вроде как временное соглашение переходит в постоянное. Поэтому расскажу тебе одну историю, тем более, что я тоже, похоже, при делах с этой аварией, — он глубоко затянулся и замолчал на несколько секунд. — Когда я пришел к Якуту, они были уже около года женаты. Карьера в нашей среде может делать такие повороты… Короче, через несколько месяцев уже был её водителем и телохранителем. Несса тогда только в институт и ездила, так что я дох с тоски. А амбиции в нашей семье — это наследственное. И вот, однажды ко мне в ночном клубе подошел человечек и сделал заманчивое предложение — я должен доставить им жену Муромова, а меня за это обещали наградить почти по-царски. Сейчас понимаю, что после того, как привез бы им Агнессу, пристрелили бы и скинули в канаву, а тогда очень захотелось денег. И ведь повез. Только на полпути позвонил Якут и велел мухой нестись домой, потому что тех, к кому я ехал, уже прижали. Хорошо, что крепко прижали, разговаривать с трупами пока ещё не научились, но он рвал и метал, так хотел найти того, через кого они работали. Мы вернулись домой. Естественно, никого не нашли, но суть не в этом. Она знала. Агнесса все поняла, ещё когда я возле корпуса её института не притормозил. И ничего никому не сказала. Вот с тех пор мы с ней и стали, если так можно сказать, друзьями. Но любовниками так и не стали, — мужчина раздавил окурок в пепельнице и выжидающе уставился на Ярослава.

— То, что ты с*ка по жизни, я понял ещё, когда ты её у своего дома подставил, — как ни поднималась сейчас в нем волна бешеного желания ударить этого урода, разбить лицо до мяса, до зубного крошева, но Невзоров сдержался. От этого ни ему, ни Агнеше легче не станет. — После этого я тебя возлюбить должен? Так я не батюшка, грехи не отпускаю. А то, что у меня жена далеко не дура, это и сам знаю.

— Это, чтобы ты лучше все понимал и не надеялся напрасно. Она все видит, но даже меня, который её на смерть вез, не заложила, потому что жалостливая очень. Ты не путай это с чем-то другим.

— Слушай, экспериментатор гребаный, в своей семье я разберусь сам, лучше на собственной жене сосредоточься, насколько знаю, у тебя там тоже не все хорошо, — Яр хрустнул суставами пальцев, сжимая их в кулак, но снова сдержался. Похоже, что общение с Нешей на него благотворно повлияло — ещё полгода назад он бы этой сволочи уже сломал челюсть и планомерно выбивал дерьмо, а тут такая выдержка, хоть медальку себе выписывай. — Сколько хочешь за её пасынка? Я заплачу, и больше никаких дел между нами не будет.

— А я это не для тебя, а для Нессы делаю, так что спасибо, но не нужно.

Неизвестно чем бы закончился для них этот разговор, если бы в дверь не постучали, прервав вечер, который, определенно, перестал быть томным. Однако, войти так и не решились, проблеяв из коридора о новых обстоятельствах касательно Беляева.

— Идешь на нашего страдальца смотреть? — Артур с почти садистским наслаждением наблюдал, как Ярослав пытается сдержаться и не прибить его нахрен.

— Разве такое можно пропустить? — Невзоров даже бровь в "удивлении" вздернул. — Надеюсь, вы ему товарный вид не сильно подпортили? А то я Неше обещал разговор с ним.

— С этим труднее, — качнул головой Мирзоев, оставаясь все на том же расстоянии. — Сам увидишь.

Олег сидел с одной из подсобок, привязанный к стулу, и испуганно косился по углам. Во всяком случае, именно этим он и был занят, когда в лубяную избушку ввалились Артур с Ярославом. Не сказать, чтобы избили Беляева сильно, но показывать его в таком виде Агнеше Невзоров не собирался. Нос расквашен, губы разбиты, синяки под обоими глазами… Но, в принципе, живой и даже относительно здоровый. Не факт, что, попади он вчера в руки самого Ярика, отделался бы легче.

— Ну что, Олежка, извини за мордобой, — Артур подошел к сидельцу и открыл замок наручников. — Он на самом деле ни при чем, — Мирзоев повернулся к Невзорову, черной тенью стоявшему возле двери. — Тебя же в тот день и в городе не было, чего тогда в бега кинулся?

— Потому что вы сначала по шее даете, а потом уже спрашиваете, — Беляев не казался особо недовольным, в конце концов, не пристрелили под горячую руку — уже хорошо. — Вот и хотел с Агнессой сначала поговорить, а потом уже с вами. Откуда же я знал, что она так заорет…

— А мозгами подумать не судьба? — Яр с усилием потер ладонью затылок, разминая напряженные мышцы. — Ты же на папеньку похож, а в таком свете… Удивительно, как её прямо там кондрат не приобнял. Сейчас поговоришь с ней, — это не было вопросом или ласковой просьбой, но Олег и не думал протестовать, покорно кивнув.

Невзоров подождал, пока длинные гудки не сменились тихим голосом Агнешки:

— Да?

— Привет, как ты? — ему было совершенно все равно, что к их разговору прислушиваются.

— Все нормально, уже прокапали, теперь меня стригут.

— Кто? — как-то не увязывался у него облик Алевтины Эдуардовны с имиджем стилиста.

— Яр, ты что хотел? А то на меня скоро ругаться будет…

— Пусть только попробуют. Ты хотела поговорить с Олегом.

— Вообще-то я имела в виду — лично.

— Нужно было уточнять, с Евой дружишь, а таких простых правил не знаешь, — звук её голоса действовал расслабляющее, теперь хотелось сверлящему его взглядом Мирзоева просто убить, а не проделать то же самое, но с особой жестокостью. — Я ему сейчас дам трубочку, — он предупреждающе посмотрел в глаза Беляеву, но тот довольно спокойно прореагировал на такую немилость.

— Агнесса, привет.

Яр не слышал ответов Нешки, потому развлекался тем, то рассматривал сына Муромова. Мужчина не знал сам, чего ожидал, но был слегка разочарован. Олег был совершенно обычным — не красавец и не урод, чуть вытянутое лицо, длинноватый нос, светлые волосы и ресницы… Даже не верилось, что Якут, державший на коротком поводке всех торчков города больше десяти лет, был настолько непримечательным.

Тем временем Беляев горячо заверял свою бывшую мачеху в собственной непричастности к аварии:

— Меня и в городе не было… Хорошо. Нет, Артур. Подожди. Она хочет с вами поговорить, — Олег посмотрел на Мирзоева. Тот молча протянул руку и взял телефон.

— Да.

Больше он ничего не произнес, слушая, что говорит ему Агнесса и не сводя глаз с её мужа. Через минуту такого молчания он нажал "Отбой" и вернул мобильник хозяину.

— Вроде, все вопросы уладили, предлагаю расходиться, — он взял слово на правах организатора этой вечеринки. — Олег, извини, но сам виноват, нечего было бегать, пришел бы и все объяснил, и рожа целее бы была. С тобой тоже все выяснили, — он повернулся к Ярославу.

— Не уверен, — он приблизился одним движением и с наслаждением въехал Артуру с правой в челюсть. Костяшки пальцев сразу засаднило, зато на душе стало существенно легче. Недавний узник охнул и выпучил глаза, уже предчувствуя, как здесь сейчас станет весело. Но конфликт развития не получил — Мирзоев мотнул головой на манер коня, отгоняющего особо упертого овода и сплюнув кровь с разбитых губ.

— Смело. Но имел право, признаю. Только больше не борзей, — он шикнул на вбежавших охранников, которые подтвердили подозрения Ярослава о видеонаблюдении в комнате. — Все нормально, занимайтесь своими делами.

Гневно зыркающие на Невзорова ребятки недоуменно переглянулись, но поперек барской воли не поперли и послушно скрылись за дверью.

— Не лезь к моей жене, — Яр был совершенно спокоен, а после мордобития даже почти доволен, потому никаких чувств не проявил. — Я сам разберусь в наших делах.

Артур, немного подумав, кивнул, признавая его правоту, и жестом предложил выметаться с его территории.

— Друзьями нам точно не быть, но и враждовать с мужем Нессы мне не хочется.

— Если тебе от неё что-то понадобится, звони мне, — Ярослав остановился у своей машины, но протягивать руку Мирзоеву не стал.

— А не много на себя берешь?

— В этом мы сами разберемся, — он сел за руль и вопросительно кивнул, спрашивая, остались ли невыясненные моменты. Но Артур ни спрашивать, ни возражать не стал, только отошел, чтобы не вводить Невзорова в искушение задавить себя.

Прежде, чем возвращаться домой, Ярик немного покатался по городу, сбрасывая напряжение. Ни к чему в таком состоянии показываться на глаза жене. Честно говоря, что-то вроде того, о чем поведал Мирзоев, он и подозревал — у Агнеши просто дар притягивать к себе неподходящих личностей.

Останавливаясь перед воротами гаража, мужчина заметил бредущего навстречу парня в настолько облегающих джинсах, что вопрос сексуальной ориентации этого индивида отпал сам собой — нормальный мужик такие никогда в жизни не наденет. Сопровождал этого мелированного перца один из ребят, оставленных Невзоровым для присмотра за домом. Чудо непонятного пола активно жестикулировало и так размахивало черным кожаным саквояжиком, что вполне могло прибить само себя, но Серега, немного морщась, терпеливо слушал, хотя от чести быть потрепанным по макушке и увернулся. Дождавшись, пока тот, чьим кумиром был Зверев, усядется в припаркованный за воротами "Ниссан Микра", Ярослав вышел из машины и направился к брезгливо отряхивающемуся Сергею.

— Это кто такой? — Невзоров кивнул вслед отъехавшей темно-синей букашке.

— Какой-то Сашенька. Блин, у нас что, в парикмахеры только педиков берут?!

— Ага, естественный отбор. И ты давай, учись политкорректности, теперь это — лица нетрадиционной сексуальной ориентации, — Яр хмыкнул, глядя на то, как его подчиненного перекосило. — Чего ты психуешь, он же тебя не домогался?

— Тьфу-тьфу-тьфу. Зато, с другой стороны, удобно — не страшно к такому жену отпускать, — все же нашел позитивный момент Серега, но, пока шел в сторону их сторожки, все равно пару раз передернулся.

Невзоров хоть и посочувствовал парню — его самого такие вот "противные" настораживали, но зато теперь то поганое ощущение, оставшееся от разговора с Мирзоевым отпустило, хоть можно не бояться, что может на Агнешке сорваться.

Как оказалось, Нешку шумный чудо-мастер Сашенька, сделавший из криво покромсанных прядей что-то, сильно напоминавшее стрижку Одри Хепберн времен "Римских каникул", все же несколько утомил. Девушка свернулась клубочком между подушками, отвергнув всякие попытки домработницы накормить чем-то вкусным, и боролась с желание позвонить мужу — идти на водные процедуры в одиночестве она все-таки побаивалась, справедливо опасаясь повторного сотрясения. Хотя стригли её, тщательно укутав плечи специальным фартуком, мелкие волоски все-таки прилипли к шее и теперь немилосердно кололись.

— Привет, — Яр присел на кровать рядом с женой, которая почти целиком спряталась под одеялом.

— Ты уже дома? — она отбросила покрывало с лица, под которым пряталась от Алевтины Эдуардовны, симулируя сон. — Надеюсь, Олег после разговора с вами выжил?

— Жив, конечно. Что ему сделается? — он внимательно смотрел на новый образ Агнессы и пытался понять — нравится ему или нет. То, что ей такая стрижка идет, тут даже вопросов не возникало — ультракороткие темные волосы подчеркивали аристократически-бледное лицо с высокими скулами, делая глаза ещё крупнее, а шею — длиннее. Но сейчас она была какая-то непривычная. Прежняя Нешка с длинными косами была более нежной и домашней. А эта казалась моложе и резче.

— Нравится?

— Тебе идет, — Ярик ушел от прямого вопроса, но с ней такой номер не прошел.

— Но тебе не нравится.

— Тебе хорошо с длинными волосами. Но и так очень красиво! — мало ли, вдруг ещё обидится. Но Агнесса только тихо фыркнула, не став комментировать его заявление. — Пойду приготовлю ванну. Никуда не уходи.

— Угу, меня так и тянет туда-сюда по лестнице побегать, — проворчала девушка, закапываясь обратно под одеяло. Вынужденное бездействие плохо влияло на её настроение, и Неша все чаще ловила себя на мысли, что начинает раздражаться из-за пустяков. А она не имела права срываться на ком-то, близкие же не виноваты в её самочувствии и скуке…

Лежа с закрытыми глазами, девушка снова подумала о том, что нормально спать может только в присутствии мужа. Даже сейчас, когда он шуршит за дверью, она ощущала какое-то умиротворение, словно снова вернулась в детство, слушая, как утром в выходной мама возится на кухне, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить свою Агушку. Так её назвала только она, и когда, после смерти родителей, то же самое попытался повторить дядя, у Нешки началась истерика.

— Идем, — девушка не сразу поняла, что муж стоит рядом с кроватью и ждет, пока она перестанет копаться в прошлом и обратит на него внимание.

— Извини, задумалась, — Агнесса привстала, собираясь поставить ноги на пол, но Яр её опередил, подняв на руки. — Мне нужно хотя бы немного ходить, постоянное горизонтальное положение тоже не есть совсем хорошо, — она не то, чтобы протестовала, но стоило сразу обозначить позицию по такому принципиальному вопросу.

— Когда я на работе, ведь все равно встаешь, — он не стал прикрывать дверь, чтобы ориентироваться в темной ванной — включать верхний свет мужчина не стал, помня о некоторой светочувствительности после подобных травм. — Стой смирно.

Ступни Нешки коснулись коврика, а руки мужа начали ловко освобождать её от одежды.

— Я сама…

— Это я уже слышал. Тебе трудно дать мне поухаживать за тобой? — в голосе Ярослава слышалась почти детская обида, и девушка справедливо решила, что приступ скромности уже совсем не к месту.

— Хорошо, стою и молчу, — она переступила, помогая стянуть с себя трусики, правда, для этого пришлось опереться на плечи присевшего перед ней мужа.

— Вот и умничка, — он провел ладонями по её бедрам, поцеловал чуть выше пупка и, подхватив под коленки, медленно и осторожно поставил в теплую воду. — Теперь потихоньку опускаемся. — Агнешка, державшаяся за его шею, потихоньку ослабила захват пальцев и оперлась затылком на бортик, где Ярик уже заботливо пристроил полотенце.

— Как хорошо… — она смахнула со щеки маленькое облачко пены, с удовольствием вдыхая ароматы лимона и хвои. Её любимые запахи. Надо же, а ведь он все это помнит…

— Не двигайся минутку, сейчас вернусь, — Ярослав вышел из ванной комнаты, оставив Нешку в легком недоумении и даже расстройстве. Она как раз собиралась расспросить его о сегодняшних событиях. Да и вообще приятно, когда он рядом. И разговаривать при этом необязательно, хотя Яр точно что-нибудь придумает, чтобы её отвлечь и развеселить.

Она ещё только продумывала, куда мог отправиться муж, когда он вернулся с двумя толстыми свечами. Щелкнув зажигалкой, Яр устроил массивные подсвечники возле зеркала, чтобы ровные язычки пламени, отражаясь, немного разогнали полумрак.

— Так лучше?

— Да, спасибо, — Агнесса крепче сжала пальцы правой руки, не решаясь сделать то, что собиралась. Как же все-таки страшно… Она хотела отдать ему это, но в последний момент смалодушничала. — Надеюсь, вы с Артуром мирно пообщались? — ещё, когда Яр только появился в комнате, девушка внимательно осмотрела его на предмет травм. Вроде, ничего не заметила, но беспокойство не отпускало. Кому, как не ей знать, что иногда внешне ничего не видно, а тело при этом просто разламывает от боли. Но нес её Ярослав легко, без скованности движений и задержки дыхания, потому Нешка немного успокоилась, но все же не полностью.

— Да, — Невзоров ногой подтолкнул ближе к бортику ванны пуфик, стоявший до этого возле туалетного столика. — Он тебе при встрече сам расскажет.

— Мы с ним вряд ли встретимся, — она немного помедлила, прежде чем ответить. — Если только случайно.

Ярик, попытался посмотреть ей в глаза, но жена расслабленно лежала, плотно прикрыв веки.

— Почему?

— Пытаюсь избавиться от прошлого. — Ему пришлось напрячься, чтобы расслышать её шепот. Пар от теплой воды заставил покрыться тело испариной, во всяком случае, так думал Ярослав, не зная, как спросить — решила она и его оставить в прошлом или же нет. — Однажды я помогла ему, потом он — мне. Мы в расчете…

— Да нифига вы не квиты! — хоть и понимал, что лучше не заострять на этом внимание, но сдержаться не смог. — Он ведь точно знал, куда тебя тогда вез. Почему ты промолчала?!

Агнешка все-таки посмотрела на мужа, хотя появившееся детское желание с головой уйти под воду, избегая этого разговора, было, как никогда, сильно. Она видела, что Ярослав зол, но старается сдерживаться, пусть это и не совсем получается. Протянув руку, девушка коснулась скользкими пальцами его щеки, ощущая, насколько желваки напряжены под чуть шершавой кожей.

— Я все расскажу, только не торопи меня, — она не знала, как избавиться от просительных ноток в голосе, и снова зажмурилась, не желая видеть жалость на его лице. Лучше уж пусть злится или ругается, только не жалеет.

— Эй… — мужчина перехватил её ладонь, чуть сжимая запястье. — Я понимаю, тебе тяжело об этом даже вспоминать, не то, что рассказывать. Но это не простое любопытство. Я не знаю, как снова не налажать. Не та была семья, чтобы научить…

— Расскажешь? — Неша уцепилась за эти его слова, стараясь отсрочить собственную исповедь.

Ярослав немного помолчал, только бережно перебирал тонкие пальцы, которыми она продолжала поглаживать его щеку, а потом взял шампунь и, выдавив немного на ладонь, начал крайне аккуратными движениями намыливать ей голову, стараясь не задеть тонкий послеоперационный рубец, который был почти не заметен, прикрытый волосами.

— Помнишь, ты как-то предположила, что у меня родители развелись, когда я был мелким? Так все и было.

— Я не должна была так говорить, — ей стало стыдно за использование профессиональных знаний в нехороших целях. Она ведь понимала, что права, и все равно попыталась сделать больно, невольно отвечая на его агрессию.

— Нет, правильно, что сказала. Я сделал гадость тебе, ты адекватно ответила, — Ярослав хмыкнул, вспоминая свою реакцию на её предположение. — И потом, не уколола бы меня, кто знает, может, и целовать бы тебя не полез. Застеснялся бы.

Несмотря на серьезность темы, Агнессы прыснула от смеха:

— Не наговаривай, ты стеснительностью не страдаешь, — она чуть глубже опустилась в воду, смывая пену с волос и, повинуясь безмолвной просьбе, подняла ногу, чтобы Ярославу было удобнее намыливать её, все ещё расцвеченную разноцветными синяками кожу. — Если верно понимаю, ты остался с матерью? — девушка не хотела его подталкивать, настаивая на продолжении, но проснувшееся желание понять собственного мужа не утихало. — Сколько тебе было лет?

— Двенадцать. Ромке — семнадцать. Он уже окончил школу и остался в Москве, как раз поступил в университет. А меня Валери забрала во Францию. Она там родилась, а замуж вышла за русского, хотя в те времена это и не приветствовалось, — он замолчал, вспоминая каким шоком было для пацана узнать, что семьи у них больше нет, да и не то, что видеться, даже разговаривать с отцом мать запретила.

— Ну, я немного младше, да и Польша — не Франция, но примерно представляю. Я же тоже не чистокровная русская, отец — поляк, — она немного повернулась, чтобы лучше видеть мужа и уже без усилий сдержала гримасу от кольнувшей боли, когда ребра выразили недовольство такими ерзаниями.

— Валери любила отца, но ненавидела Россию. Мы так и не узнали, почему родители развелись, — Ярик слегка тряхнул головой, чтобы отогнать особо яркие воспоминания. — Так я оказался в Париже, совершенно не зная языка и не имея рядом никого знакомого, кроме матери. Проблему языкового барьера она решила просто — запретила разговаривать на любом языке, кроме французского. И отдала в местную школу.

Агнесса почувствовала копящееся раздражение на его мать. Неужели она не понимала, что ребенку и так очень тяжело?! Развод родителей, фактическое "выпадание" из привычной жизни, расставание со всеми друзьями. Да ещё и новое, совершенно чуждое окружение, в котором чувствуешь себя пустым местом, лишенный возможности понимать и выражать себя. Неша не сомневалась, Ярослав быстро выучил язык, под маской веселого раздолбая скрывается гораздо более умный и глубокий человек, чем он сам желает показать.

— Сколько месяцев тебе понадобилось, чтобы начать нормально общаться? — она не собиралась унижать его проявлением жалости. Воспоминания от этого легче не станут…

— Четыре, потом уже шпарил практически без акцента, — Невзоров хмыкнул, вспомнив что-то из той далекой поры.

— Быстро. У тебя хорошие лингвистические способности. А чем занималась твоя мать?

— Устраивала свою жизнь. Через полгода Валери вышла замуж и отдала меня в школу-пансионат, после этого я видел её пару раз в месяц, когда она забирала домой на выходные.

Нешка сжала зубы, чтобы не выругаться. Стоило только представить, что кто-то предложит ей сделать нечто подобное с Мишкой, как девушка понимала — не сдержалась бы и высказала этому человеку все, что о нем думает. Как можно променять ребенка на мужа?! Это же все твое, с головы до ног, от сопливого носа до сбитых коленок, личное счастье, ради которого пойдешь на что угодно…

— Вы часто общаетесь?

— К счастью — нет, — он наклонился к жене, пытаясь угадать хоть какую-то эмоцию, но она выглядела совершенно спокойной. — Может, ты меня и осудишь, но я не чувствую себя её сыном. И мне за это не стыдно. Я уважаю Валери за то, что она не бросила меня, только, может, так было бы даже лучше.

— Я понимаю тебя, — она привстала, не совсем представляя, как его поддержать, не начиная копаться в его эмоциях. Именно здесь её помощь не нужна — он не считает себя виноватым в чем-то, но и мать не обвиняет, просто констатирует факт. А самой Агнессе очень хотелось выразить все, что она по этому поводу испытывала. Потому девушка не придумала ничего, кроме как, положив ладонь на его затылок, слегка потянуть на себя, безмолвно прося наклониться. Когда он оказался совсем близко, Нешка прижалась к губам, так выражая сочувствие и понимание. Поцелуй получился нежным и с каким-то едва ощутимым привкусом горечи.

— Неш… — он с усилием сглотнул, пытаясь отодвинуться, но не смог перестать гладить скользкие от пены плечи, трогать тонкие ключицы и шею. — Ты не представляешь, как я тебя хочу, поэтому не надо провоцировать, ладно? — пальцы перешли на её затылок, ероша мокрые короткие волоски. — Давай сначала мы все решим, а ты поправишься?

— Надо же, какая выдержка, — хмыкнула девушка, испытывающая сейчас даже не совсем страсть, хотя и не без того, а, скорее, щемящую нежность. Но и утверждать, что его ласки на неё не подействовали, тоже было бы абсолютным враньем.

— Не издевайся, — Ярослав потерся носом о её щеку, жадно вдыхая запах Агнешки. Крепко поцеловав напоследок влажные покрасневшие губы, он вернулся на свое место, продолжая поглаживать шею жены. — Теперь твоя очередь.

Эти слова колючим сквозняком прошли по распаренной коже, вызывая нервные мурашки и резко отрезвляя. Но Яр прав, раз уж они решили быть честными, она тоже должна рассказать.

— Ты спрашивал, почему я ничего не рассказала тогда, — девушка на секунду задержала дыхание, подбирая правильные слова. — Потому что мне было все равно. Там, у тех, к кому я могла попасть, не ждало ничего нового. Только бы закончилось все намного быстрее, — она попыталась смягчить это улыбкой, но по лицу мужа поняла, что ничего у неё не получилось. Конечно же, он уже додумал все, что она не договорила. Но не это заставило её зажмуриться, не злость на Муромова, а боль в глазах Ярослава. Пока не прошел порыв рассказать это, Агнешка, не открывая глаз, продолжила. — Мне тогда было все равно, что будет дальше, только бы все прекратилось. И то, на что согласился Артур, ничуть не хуже, хотя и не лучше…

— Ты знала, что он тебя любил? — Невзоров сам не узнал в этом сиплом скрипе свой голос.

— Нет, не любил. Он был влюблен в ту Агнессу, которую видели все. Покорная, забитая, послушная, слова поперек не скажет… Идеальная жена. А потом он увидел настоящую меня, и все прошло.

Ярослав разрывался между двумя желаниями — вытащить её из воды, усадить к себе на колени и дать понять, что ему она нужна любой — злящейся, расстроенной, любящей матерью, вежливой язвой… А вторым порывом, не менее сильным, чем первый, было вернуться к Мирзоеву и просто удавить эту тварь. Это Нешке, которая тогда была совсем девчонкой, можно было забить мозги таким поклонением, а Невзоров понимал, что Артур — садист даже похуже, чем Муромов. Тот просто бил, а этот наслаждался не самим процессом, а результатом. Если бы любил, нашел бы способ вытащить её из этого. Сам бы подох, но любимую женщину спасти был обязан.

— Яр… — он не сразу понял, что она поглаживает его по плечам, буквально окаменевшим от силы, с которой пальцы впились в край ванны. — Не нужно. Я этим уже переболела, просто забудь. И не хочу, чтобы это становилось между нами, — Агнешка, конечно, понимала, что он сейчас далеко не в лучшем расположении духа, но не представляла, каких усилий ему стоило не размазать Мирзоева по асфальту. — Дай мне руку.

Невзоров с усилием разжал сцепленные зубы и только после этого поднял голову. А встретившись с неё взглядами, понял — все она сознает. И тогда, и теперь. Она у него вообще на редкость умная девочка, только иногда это было так некстати…

— Протяни ладонь, — повторила Агнесса, видя, что он, похоже, даже не услышал её слова, занятый своими невеселыми мыслями.

Мужчина безмолвно выполнил её просьбу, и она вложила ему в руку что-то теплое, но что именно, Яр не видел, потому что жена не убирала чуть подрагивающие пальцы, накрывающие ладонь. Но, судя по учащенному дыханию и серьезному взгляду, это было что-то очень важное. Неша хотела что-то сказать, но в последний момент передумала и медленно отвела свою руку. Правда, недалеко, положив запястье на бортик.

А Ярослав, хоть ещё и окончательно не успокоился после её рассказа, на секунду прикрыл глаза, чувствуя такое облегчение, что и словами не передать. И он обязательно постарается сделать все, чтобы она никогда не пожалела об этом решении. Как назло, при умении в обычной ситуации заболтать кого угодно до полусмерти, сейчас мужчина не знал, что сказать. Потому просто прошептал:

— Спасибо… — и надел обручальное кольцо на подставленный пальчик. — Можно поцеловать невесту?

— Раньше ты как-то не спрашивал, — Нешка рассмеялась, сама не поняв, отчего немного сел голос. — Такая послушность начинает пуга…

Решив, что хватит ей над ним насмехаться, Ярик наклонился, накрывая её губы своими. Только в этом поцелуе было намного меньше нежности, зато жадного нетерпения — через край. Но девушка была не против такой немного грубоватой ласки, от которой становилось намного жарче, чем от горячей воды. Она ответила так же порывисто, но вести в этот раз ей не позволили, убирая тонкие пальцы, которые стискивали его шею, легко царапая кожу.

— Агнеш, не надо, — мужчина осторожно отодвинул её, хотя и не прекратил покрывать лицо жены медленными, едва ощутимыми поцелуями. А потом, на секунду задумавшись, опустил руки в воду, не обращая внимания на свою промокшую рубашку, и поднялся вместе с Агнессой. — А теперь — цыц, сама напросилась, — он вынес её из ванной, не став заморачиваться на тему одевания или вытирания. Пока они наедине, хватит и обручального кольца, чтобы совсем уж голой не была.

— Мы постель намочим, — это было даже не протестом, а, скорее, предупреждением.

— Вполне возможно, — он опустил её на простыню, но не стал накрывать одеялом, проводя ладонями по телу жены, старательно огибая ушибы. И все равно эти все ещё темные пятна невольно приковывали взгляд.

— Они скоро сойдут, — Агнешка точно знала, на что именно он смотрит, но не делала попыток прикрыться.

— Знаю, — Ярослав устроился рядом с ней и прижался губами к зеленоватым разводам чуть ниже груди. Потом поднялся на плечи, зализывая все травмы и собирая оставшиеся капельки воды.

— Ты же сам сказал, что нужно потерпеть, — девушка прикрыла глаза, впитывая каждую ласку, каждое касание его рта к чувствительным участкам тела. Даже не прекращавшаяся до сих пор нудная головная боль исчезла, оставляя звенящую пустоту на месте разумных мыслей и рациональных решений.

— Я и потерплю, — он накрыл её тело своим, опираясь на локти так, чтобы не придавить почти болезненно хрупкую фигурку. — А тебе не обязательно, — следующий поцелуй был настолько далек от целомудренного, что Агнеша хотела уже не согласиться с таким самопожертвованием, но легкое головокружение, появившееся из-за резкого рывка, когда она попыталась немного выползти из-под мужа, собираясь обхватить его ногами за пояс, намекнуло на правоту Ярослава. — Тшшш… Лежи спокойно.

Он спустился ниже, потершись лицом о грудь, отчего девушка резко вдохнула и выгнулась, сама не понимая, нравится ей это ощущение контакта чувствительных сосков с небритым подбородком мужа или нет. Но, когда Яр попытался отодвинуться, Нешка протестующе замычала, обнимая его за шею. Повинуясь, мужчина прихватил сосок зубами, легко прижимая, следя, чтобы не причинить ей боли.

— Не бойся, я не хрустальная. Сильнее… — девушке пришлось прокашляться, чтобы получилось что-то более внятное, нежели едва слышное сипение.

Прежде чем ответить, Ярослав старательно зализал место нежного укуса:

— Нет.

И продолжил спускаться по животу, целуя гладкую, слегка пахнущую цитрусами кожу. Ладони же тем временем плавно скользили вверх и вниз по бедрам, поглаживая и осторожно сжимая. Этот контраст с его обычной нетерпеливой страстностью был настолько острым, что Нешке хотелось поторопить мужа, но ничего, кроме вздохов и тихих стонов выдавить из себя не могла. А потом решила — если ему так хочется, пусть развлекается. Но вот ощущение холодной мокрой тряпки, в которую превратилась его рубашка, возюкающей по голым ногам, девушку категорически не устраивало. Потому она потянулась к пуговицам, собираясь стянуть хлопковую ткань с широких плеч, но Яр, похоже, понял, что именно ей не нравится и, перехватив её кисти, поцеловал запястья и завел их за голову жене, прижав к подушке.

— Держи их так, — судя по тому, как затрещала сдираемая с влажного тела рубашка, в гардеробе мужчины появилось вакантное место. Пока Агнесса не успела запротестовать против такого обездвиживания, Ярик накрыл её рот, раздвигая губы языком, не давая возможности что-то сказать. Он старался как можно осторожнее гладить её тело, но все равно сбивался на крепкие объятия, потому приходилось постоянно следить за собой. И не сказать, чтобы у него это получалось.

— Яр, пусти руки, — Нешка смогла высказаться по этому поводу только, когда он неохотно оторвался от её губ. Все-таки, смерть от удушья в его планы не входила. — Пожалуйста.

Зажим на запястьях, которые он удерживал одной рукой, тут же ослабел, и девушка обняла Ярослава за плечи, устроив ладонь на затылке мужа, поглаживая и показывая, как ей нравится, когда он начал покусывать её плечи.

— Не хочешь снять джинсы? — она провела ступней по затянутому в плотную ткань бедру, после чего закинула ногу ему на пояс.

— Очень, — он неохотно оторвался от неспешного посасывания её груди, — но лучше не буду.

Чтобы отвлечь жену от провокационного массажа пальчиками ног его поясницы, от которого по позвоночнику проходила горячая волна, поднимающая дыбом волоски на руках, Ярик отодвинулся от Агнешки, несмотря на некоторое сопротивление с её стороны.

— Значит, решила играть нечестно? — он устроился между её разведенных бедер, в наказание пощекотав чувствительное место под коленками.

— Ай, — Агнесса хихикнула и дернулась, пытаясь уйти от его пальцев, но муж перехватил её за щиколотки и, не разрывая контакта взглядов, поставил ступни себе на плечи. — Может, мне тоже хочется проявить инициативу.

— Обязательно проявишь. Только не сегодня, — в подтверждение своих слов Ярослав немного повернул голову и втянул в рот большой палец её левой ножки.

Нешка никогда бы не подумала, что такая незамысловатая ласка заставит вздрогнуть всем телом и зашипеть сквозь стиснутые зубы. Шипение сменилось низким стоном, когда он медленно провел языком по подушечке пальца. Девушка никогда не думала о своих ступнях, как об эрогенной зоне. То ли не так искали, то ли исследователь нужен был другой… Но именно сейчас у неё перехватывало дыхание от накатывающего волнами возбуждения. Она попыталась подняться, хотя и сама не знала, зачем, Ярослав мгновенно перестал облизывать её пальчики и мягко толкнул обратно на подушку.

— Что же ты такая непослушная… — губы мужчины двинулись вверх по ногам, переходя с коленки на бархатистую кожу внутренней стороны бедра, едва ощутимо прихватывая её зубами.

Нешка не стала отвечать, да и не смогла бы ничего придумать, кроме, разве что: "Ещё!", но муж не нуждался в таком приказе, и без всяких намеков зная, куда поцеловать, а где можно применить и более грубую ласку. Девушка откинулась назад, прогибаясь и упираясь затылком в подушку, почувствовав мягкое влажное касание языка на самой чувствительной плоти. От малейшего движения Агнессу встряхивало, как от разряда тока, и Ярослав уронил тяжелую ладонь на её живот частично обездвиживая, не давая метаться по кровати. Она застонала почти в голос, когда поцелуй стал более откровенным и эротичным, и прикусила себе запястье, заглушая этот возглас. Но тут же разочарованно вскрикнула, когда муж поднял голову.

— Не нужно. — К чему именно это относилось, она поняла, когда Яр заменил её запястье своими пальцами, скользнув ими по губам Нешки. — Кусай меня. — Но она не стала бы так делать даже, если бы захотела причинить ему боль и вместо этого втянув в рот его мизинец, повторила то же самое, что он делал до этого с её ступнями. — Твою ж мать!

Агнессу никогда не возбуждал мат и прочие словесные грубости, но сейчас она только улыбнулась и, закинув бедра ему на плечи, теснее сжала его шею.

— Точно не передумаешь? — девушка освободила его пальцы, напоследок чувствительно прикусив мужскую кисть, и провела ею вниз, накрывая ладонью Ярослава свою грудь. — Я хорошо себя чувствую.

— А будешь — ещё лучше, — он обвел кончиками пальцев твердый сосок, вызывая у жены что-то среднее между жалобным хныканьем и рычанием. — Расслабься, я хочу сделать тебе приятно.

Отвечать она не стала, да и что можно сказать, когда мужчина, уже не обращая внимания на её потуги добиться равноправия, вернулся к прерванному занятию?

Из всего остального Агнешка запомнила только ощущение наэлектирозованности каждого миллиметра собственной кожи и нестерпимое желание одновременно поторопить Яра и попросить растянуть удовольствие. Но он никуда не спешил, заставляя каждым движением губ и языка медленно плавиться от нарастающего изнутри напряжения, не давая ему прорваться, отстраняясь, когда стоны усиливались. В конце концов, Неша уже готова была расплакаться от почти болезненной судороги скручивающей все мышцы.

— Яр… Я… Пожалуйста, — последнее слово вырвалось вместо со всхлипом, а пальцы девушки с силой сжались на его затылке. Но полностью сформулировать, что именно она от него хочет, не смогла бы при всем желании — никаких мыслей не было уже давно, а перед глазами за крепко стиснутыми веками плыли разноцветные пятна. Но он все понял и не стал мучить и дальше, продолжая эту чувственную пытку, только крепче обхватил её за талию, не давая двигаться, и усилил нажим языка…

— Агнеш! — Девушка с трудом подняла веки, не совсем понимая, почему на лице Ярослава, маячащего над ней, написан такой ужас.

— Мммм? — она приподнялась, но её тут же вернули на кровать, прижав к матрасу.

— Ты как себя чувствуешь?! — он обхватил ладонями её лицо, пытливо заглядывая в глаза. Что именно муж хочет рассмотреть, да ещё и в полумраке спальни, Нешка не стала спрашивать, но, судя по всему, что-то тут произошло, о чем она сама понятия не имеет.

— Все хорошо, — голос был ещё севшим, а тело наполняла приятная истома, от которой хотелось свернуться клубком и замурлыкать, прижавшись щекой к груди мужа. — А почему ты спрашиваешь?

— Почему?! Да я тебе уже минут пять зову, а ты молчишь и не шевелишься! — сообразив, что с женой все в порядке, он рухнул на кровать рядом с ней, сразу же подтянув к себе и крепко сжав. — До инфаркта так доведешь, я же не мальчик уже…

— Извини, не хотела тебя напугать, — Нешка полностью легла набок, удобнее устраиваясь в его объятиях, прижавшись губами к шее мужа. Она слышала, с какой частотой колотится его сердце, то ли от пережитого стресса — называется, доставил удовольствие жене, что она впала в кому, то ли от чего-то другого… Чтобы проверить предположение, Агнесса медленно провела ладонью по груди Ярослава, опускаясь на мышцы живота, едва ощутимо скользя по чуть жестковатым волоскам. Уже у самого ремня джинс её пальчики перехватили, сжали в руке и, поцеловав, положили себе на плечо.

— Не издевайся, — попросил мужчина, когда она прижалась к нему. Нешка и сама чувствовала, насколько все тело Яра было напряженным.

— Это ты себя так наказываешь? — хихикнула девушка, не торопясь отодвинуться. Но, когда не дождалась ответа, все-таки чуть запрокинула голову, чтобы посмотреть Ярославу в лицо. — Ты серьезно?!

— Молчи лучше, — он спеленал её ручищами, разворачивая и прижимая спиной к своей груди. И только через минуту понял, что он сделал. — Неш, извини, забыл, — мужчина отпустил её и хотел убрать ладонь, которой накрывал её живот, но Агнесса схватила его за запястье, не позволяя отстраниться.

— Не нужно, — девушка сама от себя не ожидала такого, но такая поза, которой она успешно избегала все время, пока длился их недолгий брак, теперь не вызывала того отторжения, что раньше.

Да, ей было немного не комфортно, но страха от сознания, что кто-то находится за спиной, уже не было. Хотя кожу слегка покалывало от непривычного контакта с чем-то, по текстуре отличным от ткани одежды.

Ярослав прекрасно чувствовал, как она напряглась, ожидая его прикосновения, и именно это помогло сдержаться и не провести по тонкой коже, прослеживая сеточку шрамов. Вместо этого мужчина вернул Нешку на место, прижав к себе и уткнувшись носом в её затылок. Все тело сводило и перекручивало от желания, но, раз уж пообещал дождаться, когда жена хотя бы немного окрепнет, а лучше, конечно, полностью выздоровеет, то… Хотя, подумав, Яр четко понял — он сможет сдерживаться ещё дня три и то, при наличии хорошего стимула. Но, если Агнесса продолжит так же дразнится, то максимум, на что можно рассчитывать — сутки. Дилемма, блин.

— Ты так и не ответил, — она шевельнулась, устраиваясь на подушке, а Невзоров еле сдержал стон. Как говорится, в войне разума и гормонов пленных не берут, и как теперь объяснить жене, что лучше его лишний раз не искушать?

— И не отвечу, — Ярослав дал себе ещё пару минут, а потом — ледяной душ и нужно все-таки хотя бы показаться на работе. Хотя с гораздо большим удовольствием он провалялся бы весь день рядом с Агнешкой. — Ты точно хорошо себя чувствуешь?

— Замечательно, — девушка не смогла сдержаться и зевнула. — Который час?

— Половина второго. Мне нужно ехать, — он все-таки отпустил жену, осторожно разворачивая её на спину. — А ты пока спи. Только сначала поешь!

— Угу, конечно, — судя по тому, как она свернулась, когда мужчина встал с кровати, согласие было чисто номинальным.

— Все ясно, — Ярик присел возле кровати, чтобы оказаться на одном уровне с её лицом. — Не буянь тут без нас, — он крепко поцеловал в чуть припухшие губы. — Скоро вернусь.

Как ни не хотелось уходить, но дела никто не отменял, хоть у них сегодня, фактически, день свадьбы. Во всяком случае, именно этот день для него самого был гораздо важнее той церемонии в ЗАГСе, когда он сам рассматривал стены, а Нешка дремала с открытыми глазами, не обращая внимания на бубнящую представительницу власти.

Ледяная вода с возвращением контроля над собственным телом, конечно, помогла, хотя он и замерз, как собака. Торопливо вытираясь и устраняя последствия Нешкиного купания в виде луж на полу, Ярик немного согрелся, но подшерсток все ещё стоял дыбом, зато зубы клацать перестали. Вспомнив, что в комнате жены его вещей нет, он снова задумался над тем, что пару дней сказала ему Ева.

Что Агнешка хочет продать этот дом и попросила подругу помочь с подбором нового места жительства. Только жена ещё не знает, кто именно отбирал приемлемые варианты. Романовская пригрозила ему жесткими санкциями вплоть до физических, если он заложит её перед Ирмской, но передала все пожелания относительно выбираемой недвижимости. Кстати, ещё один актуальный теперь вопрос…

Ярослав обернул полотенце вокруг бедер и вышел из ванной в темную комнату, в которой слышалось только ровное сонное дыхание.

— Неш, — он сел на кровать, отодвигая край одеяла, в которое завернулась жена. — Давай ты возьмешь мою фамилию?

— Прямо сейчас? — девушка, не открывая глаз, улыбнулась. — Вернешься, и мы все решим, угу?

Его такая постановка вопроса не совсем устраивала, но Агнесса, в первую очередь, нуждалась в отдыхе, все остальное может и потерпеть.

— Ладно, — он провел носом по её плечу, заставив поежиться от холодного прикосновения.

— Совсем с ума сошел, — она повернулась так, чтобы обнять его, уткнувшись лицом в жесткие мышцы живота. — Сразу тогда в ванну колотый лед положи.

— Агнешка… — Яр не знал, плакать или смеяться, но результат всех усилий, включая моральный настрой и холодный душ, она уничтожила секунд за пять таким простым движением. А когда лизнула его чуть выше края полотенца, мужчина предпочел вскочить с кровати. Мысль, что он, на правах начальства, на работе может и не появляться, а если быть крайне острожным, то и жене можно… А, блин! — Все, я уехал. Вернусь, страшно отомщу за все твои издевательства.

— Угу, буду ждать, — Неша, совершенно не впечатлившись грозящим наказанием, снова зевнула и помахала рукой куда-то в сторону двери. Из коридора донесся испуганный возглас Алевтины Эдуардовны и предупреждающий рык Ярослава. Да, конспираторы из них ещё те. Остается только надеяться, что полотенце её муж не потерял…

Подчиненные Невзорова были в легком шоке от напора руководства, которое, примчавшись на рабочее место в то время, когда все нормальные люди уже возвращаются с обеденного перерыва, быстренько раздало указания, подписало бумажки и провело необходимые словесные экзекуции, а потом так же шустро куда-то слиняло.

На все осторожные вопросы, задаваемые Антонине Петровне, суровая секретарша отвечала только пожиманием плеч и предложением заняться тем, за что им, собственно, деньги платят. Конечно, определенные догадки, особенно, учитывая ночное происшествие в больнице, о котором стало известно всем и сразу, наталкивало на определенные мысли, но любопытство все не унималось. О факте свершившегося бракосочетания работники знали давно, философски пожав плечами, мол, со всяким может случиться, но такие жесткие меры безопасности, применяемые для охраны семьи, позволяли сделать неутешительный вывод: начальство куда-то вляпалось, но куда именно — признаваться не хотело.

Самого Ярослава терзания подчиненных волновали мало, гораздо более важным казалось узнать, была ли авария преднамеренной, либо же Агнеше просто не повезло и произошедшее — несчастный случай? Для этого мужчина поднял всех, кого только можно и поставил всех остальных в крайне неудобные с точки зрения пристойности позы, но записи с городских камер видеонаблюдения получил. Даже посекундный просмотр ничего не дал — сам момент ДТП там запечатлен не был (Яра это даже немного радовало, он не был уверен, что, зная исход, сможет смотреть, как машина жены летит с моста), а отрывки до и после ясности не дали.

— Ещё раз внимательно пересмотрите, и скажете, какие есть соображения, — Невзоров потянулся, разминая спину после почти часового сидения на месте. Не отводящий покрасневших глаз от монитора парень согласно кивнул, не глядя на шефа. Лучше в присутствии начальства создать видимость напряженной работы, а то ведь припашет ещё к чему-нибудь… — Все, тогда я уехал, если что-то заметишь, сразу звони на мобильник, — Яр почти вышел, но повернулся, вспомнив, что именно ещё хотел сказать. — Ещё раз обрушите нам трафик своими онлайн-играми, вообще нафиг отрублю интернет, будете коротать время за тетрисом.

Испортив настроение окружающим, Ярослав счел долг руководства выполненным и отправился теперь на работу к супруге. Конечно, там такой власти у него нет, так и борзеют же меньше. В центре главное — вовремя увернуться от летящих в тебя предметов. А вот в этом он за последний месяц хорошо натренировался.

Тишь и благодать, царящая в "Надежде" нарушалась только детским ревом, доносящимся из-за декоративного фонтана. Судя по суетящимся мамочкам и прилетевшей, как коршун на свежее мясо, медсестре Алине, там кто-то из киндеров растянулся, содрав коленку. Поскольку в обработке таких ран Яр не был достаточно квалифицирован, то предусмотрительно самоустранился, отправившись на поиски Татьяны, возведенной в ранг заместителя Агнессы, и собственных детей.

Как оказалось, тусовались они все вместе на лужайке в тени каштана — Мишка сосредоточенно разбирал радиоуправляемый танк (Ярослав с первого взгляда определил полный каюк игрушки), Марина, сидя на травке, грызла персик и читала книгу, а Татьяна, лихорадочно барабаня пальцами по клавиатуре ноутбука, вещала что-то в прижатый к уху плечом телефон.

— Нет, точно, накладные они нам в тот раз не привезли, были какие-то проблемы с бухгалтерией, поэтому обещали прислать позже, но до сих пор нет. Да, уже звонила, извиняются и божатся подвезли завтра, но меня тоже трясут, нашей Елене Львовне эти бумаги позарез нужны…

Ярослав, немного послушав сию беседу, сразу понял — его распоряжение отдыхать было грубо проигнорировано. Потому мужчина, легонько похлопав Татьяну по плечу и кивнув в знак приветствия, жестом предложил отдать ему трубку. Девушка хотела что-то сказать, но он приложил палец к губам и приподнял бровь. Таня, рассудив, что пусть супруги разбираются между собой сами, со вздохом отдала требуемое.

— … созвонись с их отделом логистики и ещё раз объясни ситуацию, может, просто забыли передать наше требование, — Агнешка продолжала выдавать инструкции, не подозревая о смене слушателя. — Если опять начнут увиливать, давай мой номер, сама с ними поговорю. Тань? — позвала она, не дождавшись никакой реакции от слушателя.

— Я не Таня, но внимательно слушаю, — Ярик уселся на качели, жалобно скрипнувшие под такой тушей. — Особенно горю желанием узнать, почему ты не отдыхаешь, а работаешь.

— Яр, мне нельзя напрягать глаза — сейчас в комнате темно и прохладно. Также запрещены физические нагрузки — я лежу в кровати, практически не двигаясь. Ограничения по прослушиваниям и разговорам нет, — Неша была мила и последовательна в перечислении, но в голосе слышалась незлая насмешка. — Вопросы есть?

— Да, — он хмыкнул, наблюдая за тем, как Марина присоединилась к брату в окончательном доламывании игрушки. — Тебе что-нибудь привезти?

— Если только себя и детей, — Агнесса говорила тихо, с какой-то новой интонацией. — А теперь дай трубочку Танюшке, мы не договорили.

— Пять минут, потом принудительно отключу телефон. Неш, ну, нельзя тебе сейчас напрягаться!

— Яр, мне скучно, да и не напрягаюсь я…

— Все, я предупредил, время засеку, — конечно, ничего подобного делать он не стал, но напомнить ещё раз, чтобы отдыхала, а не рвалась на работу, тоже не помешает.

Татьяна, терпеливо ждавшая в нескольких метрах, попыталась скрыть улыбку, глядя на хмурого мужчину. У их руководительницы была уникальная способность — соглашаясь с условиями противника, поворачивать все в свою пользу. Похоже, что муж что-то такое уже подозревал, но конкретно оформившихся подозрений ещё не было.

— Это вас, — он вернул блестяще-розовый мобильник с отделкой из страз, который в его руках смотрелся предельно забавно. — Только недолго, а то она ещё очень слаба, — это мужчина шепнул очень тихо, сделав страшные глаза. Татьяна поверила такой пантомиме и горячо закивала, уверяя, что постарается, как можно быстрее все решить.

Ограничив, насколько это возможно, трудовой порыв жены, Ярослав отправился узнать, зачем дети изувечили бронетехнику.

— Хотели сделать из него транформера, — Мишка сосредоточенно рассматривал останки недомодернизированного "Даркмаунта", явно прикидывая, что бы там ещё открутить?.. Отец тут же решил, что и близко не подпустит любознательного подростка к своей машине. Хорошо, что он раньше не знал за сыном такой склонности к разрушениям, а то нервных клеток погибло намного бы больше.

— Понятно, а ты, Мариш, чем занимаешься?

"Читаю "Козетту"", — девочка протянула ему книгу, показывая иллюстрацию со скудно одетой девочкой, глядящей на мир с таким выражением непропорционально больших глаз, что невольно подумаешь о нашествии инопланетян, а не о бедной сиротке.

— Я тебя научу читать её на языке оригинала, — пообещал Ярик, присаживаясь рядом с дочкой.

"Точно?"

— Конечно. Побудьте здесь ещё часик, потом поедем домой, мне нужно кое-что доделать, — Невзоров посмотрел поверх голов детей на того, кто в обычной организации выполнял бы функции начбеза, здесь же занимался всем по чуть-чуть.

Дождавшись кивков младшего поколения, Ярослав подошел к невысокому крепкому мужчине с уже полностью поседевшими висками и таким пронзительным взглядом, что его можно было бы использовать вместо рентгена.

— Какие-то проблемы? — Яр встал так, чтобы создавалось полное впечатление простой мирной беседы мужиков, обсуждающих погоду и ругающих игру сборной России по футболу.

— Пока никаких, — Павел Алексеевич приглашающе кивнул, мол, пойдем, чего покажу. Невзоров мысленно удивился такой сердечности — они относились друг к другу довольно прохладно ввиду профессиональной ревности, но последовал за охранником.

— Сегодня днем тут крутился один мужичок, — начбез показал запись с камер видеонаблюдения. Того, кто пару раз прошелся перед подъездными воротами, Ярик не узнал, хотя было в нем что-то такое… вызывающее дежа вю. Высокий, ростом с самого Невзорова, но более щуплый, легкая сутулость в сочетании со странной походкой делала этого гостя похожим на грустную цаплю.

— И кто это? — все-таки уточнил Яр, не представляя, с чего бы охрана переполошилась.

— Это Красин Юрий Владимирович.

— Да твою мать, когда же это кончится? — обреченно спросил непонятно у кого мужчина, рассматривая на мониторе немного расплывчатое изображение Мишкиного биологического отца. — Пытался как-то проникнуть на территорию?

— Нет. Да и не получилось бы, сами знаете.

Ярослав знал. Сам пару недель назад влез в их систему безопасности и немного там покудесничал. Не сказать, чтобы теперь территория по степени неприступности могла бы оспорить с запасниками Алмазного фонда, но некоторые банковские хранилища точно обойдет.

— Он же, вроде, сидел?

— Досрочно освобожден, вышел несколько дней назад, и сразу сюда, — отчитался Павел Алексеевич, пытливо наблюдая за мужем Агнессы Вацлавны. Ходили упорные слухи, что не все так прекрасно в семье руководства, как кажется, но пока ни подробностей, ни подтверждения получить не могли. Но то, что Ирмская супругу доверяет, это точно, иначе, не возил бы он её детей. — Пока никаких активных шагов не предпринимает, мы его трогать не можем…

То, что мужчина не договорил вслух, Ярослав закончил про себя: "Но я этим не связан".

— Угу, спасибо, понял, буду внимательнее присматривать за сыном. Это все?

— Да. Передавайте привет Агнессе Вацлавне, — уже выходя на улицу, улыбнулся начбез.

— Обязательно.

Невзоров за прошедшую неделю увидел немало доказательств того, какой любовью и уважением со стороны сотрудников пользовалась его жена. Хотя, это его ничуть не удивляло — таких, как Нешка, он не встречал ещё ни разу.

— Да, кстати, — Павел Алексеевич обвел территорию скучающим взглядом, — если вдруг захотите пообщаться с Красиным-старшим, он сейчас живет в квартире покойной жены.

— Спасибо ещё раз, — Яр кивнул, давая понять, что намек уяснил.

Прикинув по времени, Невзоров решил нанести визит вежливости сегодня. Человек только пришел из отсидки, нужно же его поприветствовать. И до его дома, как на грех, недалеко…

— Вы помните, что обещали? — Ярослав обвел детей пытливым взглядом. Киндеры с серьезным видом кивнули. — Смотрите у меня — маму не волнуем, не теребим и даем ей нормально выздороветь. — Ещё один важный кивок в полном синхроне. — Поэтому — никаких подвижных игр, типа салочек и пряток.

"А во что можно?" — Марина подошла к процессу с рациональной точки зрения: зачем расстраиваться, выясняя, что нельзя, когда можно сразу узнать — что можно.

— Миш в багажнике лежит пакет, захвати его с собой.

— Хорошо, — мальчик отстегнул ремни безопасности себя и помог освободиться сестре.

— Вот и хорошо. Забирай, и бегите в дом, — Ярику нужно было подумать пару минут в одиночестве. Нешка сразу заметит его не самое лучшее настроение, а расстраивать жену ему совершенно не хотелось.

Красина он так и не нашел, а светиться перед бдительными околоподъездными бабками не стал, уж те "срисуют" его внешность не хуже художника-портретиста. О том, чтобы рассказать про явление блудного родителя Агнессе и речи быть не могло, только такой новости и не хватало. А то он супругу не знает — она тут же забудет о себе и бросится на защиту интересов сына.

Но и задерживаться из опасения, что их маленькие чудовища уморят больную маму своей экспрессивностью и задором, тоже не собирался. Конечно, напрягать Агнешу специально никто не планировал, но с Мишки и Маринки станется поскакать по кровати или учудить ещё какую-нибудь подобную шкоду.

Как оказалось, по кровати никто не прыгал по той простой причине, что Нешка возлежала на диване в гостиной. Вопрос — кто разрешил ей вставать, Яр благоразумно задавать не стал, но, судя по немного виноватой улыбке жены, это и не понадобиться. Быстро осмотрев её на предмет новых повреждений, Невзоров немного успокоился — девушка выглядела отдохнувшей и расслабленной, а всю неописуемую красоту цветущих синяков она прикрыла топом с длинными рукавами и мягкими домашними брюками. Дочь уже заползла к ней под бочок и теперь украдкой что-то "рассказывала", потому супруг не стал устраивать показательных репрессий за непослушание. Это вполне можно сделать и наедине.

— Я немного заскучала, вот и сбежала из спальни, — в голосе Агнессы раскаивания не было совершенно, но поцеловать себя в щечку ему благосклонно позволили. — А здесь Алевтина Эдуардовна присматривает.

Ответить Ярослав не успел, потому что Мишка успел распотрошить вверенный его заботам пакет и теперь с некоторым сомнением рассматривал содержимое.

— А как в это играть? — мальчик повертел в руках яркую коробку, силясь сообразить, что за ерунду приволок отец.

— Сейчас поужинаем, и покажу, — Невзоров кивнул детям в сторону дверей ванной комнаты, скрытой за углом и, дождавшись, пока они, недовольно скорчив рожицы, отправятся на водные процедуры, сел рядом с женой.

— Оставь одну на пару часов, уже и поработать успела и постельный режим нарушила, — немного ворчливо поругался Ярик, наклоняясь для более чувственного приветствия. Хотя Агнешка и не особо поддерживала проявления страсти на публике, но на быстрый горячий поцелуй в губы ответила.

— Мне уже лучше, а одной скучно, — Она улыбнулась, но, встретившись взглядами с мужем, нахмурилась. — Что-то случилось?

— С чего ты взяла? — мужчина постарался принять максимально невинный вид.

— Ты явно чем-то обеспокоен.

— Ерунда, обычные рабочие проблемки и вопросы, — вот когда он был не совсем рад наличию умной и наблюдательной жены, так именно в такие моменты.

— Я могу чем-то помочь? Если нужно содействие, только скажи, у меня много должников и друзей среди власть имущих, — Неша приподнялась с подушек и потянулась к мобильнику.

— Нет, спасибо, — он успел перехватить трубку до того, как девушка коснулась темного пластика. — Сам справлюсь. И потом, мы вроде решили, что с Артуром ты больше не общаешься…

Ярослав сжал несчастный телефон в ладони до такой степени, что корпус слегка затрещал.

— Я и не собиралась обращаться к Мирзоеву, — Агнесса спокойно, с долей доброй иронии наблюдала за мужем. — В этом городе у меня есть и более лояльные по отношению к законодательству связи.

— Хорошо, — мужчина немного ослабил нажим пальцев и отбросил сотовый на журнальный столик. — Пока ничего не нужно, справимся сами. Но за предложение помощи — спасибо.

Нешка улыбнулась, продолжая наблюдать за Яром и, хотя инстинктивно чувствовала какой-то подвох, больше ничего настораживающего не уловила.

— Если что-то будет нужно, скажи, — она попыталась приподняться, но опустившаяся на плечо тяжелая ладонь не дала двинуться с места.

— Куда собралась?

— На кухню. Яр, серьезно, мне нужно хотя бы немного двигаться, головокружения уже почти нет… — девушка осторожно отвела его руку. — Поставь себя на мое место. Это ужасно, уже все тело от постоянного лежания ноет.

Если бы не топот, свидетельствующий о возвращении детей, Ярослав мог бы прямо не отходя от дивана провести сеанс живительного массажа, но появление двух любопытных мордашек испортило момент.

— Хорошо, но держишься за меня, — он неохотно убрал ладонь и помог Агнешка приподняться, не торопя её, давая привыкнуть к новому положению тела. — А теперь потихоньку пойдем, — придерживая жену за талию, Ярик кивнул Мишке, чтобы тот помог поухаживать за мамой. Смышленый мальчик сразу сообразил, чего от него ждут, и быстро отодвинул стул.

Болтая о всякой ерунде и пытаясь накормить маму — а к этой игре, помимо Алевтины Эдуардовны и Ярослава, присоединились ещё и дети — они посидели около часа, слушая о достижениях Мишки в трансформеростроении (достижения были сугубо со знаком "минус", но мальчик не унывал) и доклад Маришки о новой пьесе, разученной с преподавателем музыки. Невзоров же все пытался придумать, как бы, не выдавая Еву, аккуратно подвести жену к обсуждению нового жилища. Заманчивее всего было просто купить самый симпатичный из вариантов и поставить Агнешку перед фактом, но опыт предыдущих импульсивных поступков не давал совершить такой явной глупости. Хотя, сам Ярик уже выбрал тот дом, который хотел бы приобрести для своей семьи — довольно просторный, но не огромный, с большим участком и — что самое важное — расположенный так, что охранять его было предельно просто и удобно.

— Пап!

Он не сразу понял, что все выжидающе смотрят на него, явно окликая не в первый раз.

— М? Я немного задумался…

— Мы так и поняли, — Агнесса осторожно отодвинула тарелку с сырниками, которую ненавязчиво подталкивала домработница. Хорошо, хоть насильно запихивать в рот не пыталась…

— А когда мы будем играть? — Мишка, с молчаливо-нетерпеливой поддержкой сестры, решил немного поторопить родителя, а то так скоро погонят спать, а что там за коробка, они так и не узнают.

— Прямо сейчас, — Ярослав поднялся, помог встать Неше, которую крепко держал под локти, и переправил всю семью обратно в гостиную.

— А ты не думаешь, что детям ещё рано играть в это? — Агнесса с некоторым сомнением кивнула на узнаваемый логотип.

— Обычным — может быть, но у нас умные детки, так что будем в них развивать логику и стратегию. Итак, Марин, — девчушка встрепенулась, — у тебя самая важная и ответственная миссия — будешь Банком.

"И что мне делать?"

— Ты можешь поддержать любого игрока, либо же отказать в кредите, и тогда он проиграет, — пояснил Ярослав, вынимая кубики и раздавая стартовый капитал. Судя по проказливому выражению лица девочки, поддержки ни один из участников игры, скорее всего, не дождется. — Миш, правила объясним по ходу, так будет проще. Ну, что, начали?

Час спустя в гостиной кипели нешуточные страсти.

— Стоп, — Ярик, прищурившись, посмотрел на Агнешку, которая, несмотря на бледность, задорно улыбалась. — Ты перекупила последний "оранжевый" дом, хотя все остальные у меня.

— Дорогой, быть монополистом плохо, — под хихиканье детей, "скорбно" покачала головой девушка.

— … сказала та, кто ещё в середине игры полностью оккупировала "Железные дороги".

— А монополисткой — хорошо, — теперь она смеялась, уже не таясь.

И ради этой улыбки он готов был не только подчистую проиграть в культовую игру тридцатых годов прошлого века, но и на гораздо большее.

— Все ясно, вы меня почти разорили, — качнул головой Ярослав. — Поэтому на сегодня заканчиваем, кое-кому уже пора спать.

— Но мы ещё не хотим! — Мишка выразил общее мнение младшего поколения.

— А придется. Вы мне что обещали? — против такого аргумента дети ничего не нашли и, крепко поцеловав и обняв маму, отчего она на пару секунд задержала дыхание от боли в ребрах, покорно поплелись наверх.

— Марин, я сейчас приду читать перед сном, — Яр с гораздо большей охотой остался бы с женой, но обязанностей няньки никто не отменял.

— Я сам ей почитаю, — Мишка вопросительно посмотрел на сестру. Марина сначала недовольно выпятила нижнюю губу, но, подумав, согласилась.

— Да? Все равно приду и проверю.

— Надо же, они тебя так слушаются… — Нешка посмотрела вслед убежавшим наверх детям.

— Как оказалось, из меня получается вполне сносная нянька, — Ярослав провел кончиками пальцев по её щеке, не говоря ничего относительно того факта, что последние полчаса жена пыталась скрыть усталость — выступившая на лбу испарина и пара тщательно замаскированных зевков были единственными признаками, позволяющими это заподозрить.

— Ты не просто сносная, а замечательная нянька. И отец из тебя прекрасный, — она на секунду прикрыла глаза, пытаясь расслабить утомленные мышцы.

— Какая же ты вредная и упрямая. Обними меня за шею, — мужчина аккуратно поднял её с дивана. — И не вздумай протестовать!

— Да я вообще молчу, — Агнесса крепче сжала ладони на его затылке. Если ему хочется потаскать её на руках, она не против. Тем более, что коленки, и в самом деле, начали противно дрожать, потому вероятность сверзиться с лестницы и пересчитать попой ступеньки была довольно велика.

— Вот и правильно. Ты решила насчет смены фамилии? — Яр ногой закрыл дверь спальни и, преодолев оставшиеся несколько метров, уселся на кровати, устраивая девушку на своих коленках.

— Это для тебя настолько важно? — она, конечно, прекрасно знала психологическую подоплеку этого вопроса, но решила, на всякий случай, уточнить.

— Да. Я хочу, чтобы у моей жены была моя фамилия. Это тебя удивляет? — ладони пустились в путешествие по её талии, пока что прикрытой тонкой эластичной тканью футболки.

— Нет, не удивляет. Если тебе этого хочется, я сменю, — Нешка улыбнулась ему в шею, заметив, как напряглись его руки, когда она носом провела по коже за его ухом.

— Вот и умничка, — Ярослав сам не ожидал, насколько ему будет приятно сознавать, что она не против такого немного примитивного подтверждения собственного статуса. — И перестань меня дразнить…

По той же самой точке теперь в едва ощутимой, но от этого не менее возбуждающей ласке прошелся её язычок.

— Почему? — Агнешка не стала отвлекаться на ожидание ответа, продолжив губами изучать линию его шеи.

— Потому что в этот раз я остановиться не смогу, а тебе пока рано, — голос мгновенно сел, а кулаки пришлось сжимать до хруста, чтобы не обхватить жену за талию и не бросить спиной на кровать.

— Надо же, какая выдержка… — узкие ладони уже прокрались на его грудь, и тонкие пальчики начали не торопливо, но целеустремленно расстегивать одну за другой пуговицы рубашки.

— Агнеш, я серьезно, — Ярославу пришлось приложить усилия, чтобы отдернуть собственные руки, уже взявшиеся за край её футболки.

— Угу, — немного невнятно отозвалась девушка, не собираясь отвлекаться от исследования языком и зубами его ключиц и груди, обнажившимися её стараниями. — Это очень-очень благородна, только кто тебя о таком просил? Точно не я… — ладони скользнули по рельефному животу и легли на ремень брюк. Но безобразничать и дальше ей не дали, довольно бесцеремонно сгрузив на кровать и крепко сжав запястья.

— Я сейчас уйду проверить детей. Если вернусь, а ты к тому времени не успокоишься… — Яр лег сверху так, чтобы не прижимать, но дать почувствовать вес своего тела.

— Звучит заманчиво, — Агнесса задумчиво облизнула губы, внутренне улыбнувшись, видя, с каким жадным нетерпением он проследил за движением её языка. — Возвращайся скорее, я буду с нетерпением ждать, — девушка подалась вперед и легко коснулась ртом его подбородка, на секунду лизнув чуть колкую кожу.

С тихим ругательством он оттолкнулся, укоризненно покачав головой в ответ на преувеличенно-невинную улыбку жены, и исчез за дверью, криво застегивая рубашку. А Агнешка накрылась подушкой, хихикая от того забавного выражения лица, с которым на неё смотрел муж. Похоже, что Ярослав не ожидал от неё такого напора. Ну, всегда нужно удивлять чем-то вторую половину…

Не было его не так, чтобы очень долго, но четверть часа точно. У девушки даже мелькнула мысль, что он решил скрыться, чтобы не подвергаться домогательствам собственной супруги, но это догадка была отвергнута, как несостоятельная. Ещё неизвестно, кто из них ближе к сексуальному маньячеству.

Она так и лежала, прикрывшись подушкой, потому не сразу поняла, что муж вернулся. Судя по тихим шагам, он решил, что жена задремала.

— Неш, ты уснула? — Она притихла, не спеша отвечать, и сама себе напоминая притаившуюся на лапе кедра рысь. — Вот черт…

— Рано радуешься, — Агнешка откинула постельные принадлежности и уставилась прямо в глаза Ярославу. — Дети спят?

— Уже да.

— Хорошо, тогда разрешаю убаюкать и меня, — гибко потянувшись, она подцепила планку рубашки и дернула мужа на себя, отчего несколько пуговиц весело заскакали по полу.

— Вот засранка… — мужчина все-таки не выдержал и накрыл её губы даже немного слишком крепким поцелуем, основной функцией которого было, видимо, наказать, но Нешка только довольно хмыкнула, ещё сильнее сжимая предплечья мужа, осторожно царапая проступающие через кожу напряженные мышцы.

— А ты слишком печешься о моем здоровье, — она незаметно скользнула ладонями под тонкий хлопок сорочки, поглаживая спину и окончательно вытаскивая полы из-под ремня. — Я хорошо себя чувствую, — в подтверждение Агнесса обхватила мужа ногами за пояс и попыталась перевернуться, чтобы оказаться сверху. Такой вольности ей не позволили, но, судя по тому, как пальцы Ярика начали по-хозяйски поглаживать её грудь через тонкую ткань, у неё получилось убедить мужа в нормальном самочувствии.

— Я буду очень осторожным, — губы мужчины скользнули по её ушку. — Но если тебе будет больно, а промолчишь — накажу, — хотя по глазам Ярослава было и заметно, что он сдерживается из последних сил, нашлись скрытые резервы на секунду отвлечься.

— Как именно? — не то, чтобы такая угроза Агнешку испугала. Она уже давно не боялась собственного мужа, и теперь этот вопрос носил, скорее, оттенок любопытства, нежели страха.

— Например, так, — его зубы с контролируемым нажимом прихватили тонкую кожу в месте, где плечо переходит в шею.

— Между прочим, у животных такая метка равносильна смене женщиной своей фамилии на мужнину, — не понятно, как именно она смогла в такой момент вспомнить этот факт, когда все тело потряхивало от желания почувствовать на себе его ласки, а низ живота сводило от приятной ноющей боли.

— Ммм… Расскажи о брачных играх приматов, — Ярик одним мягким движением перевернулся на спину, не желая случайно придавить жену, и быстро стянул с неё футболку.

— Я тебе не только расскажу, но и покажу, — с затаенным обещанием в голосе прошептала ему в губы Агнешка, немного изгибаясь и удобнее растягиваясь на муже. — У людей много эрогенных зон, хотя и не у всех они расположены одинаково, — не разрывая контакта взглядом, она сползла чуть ниже и наклонилась, накрывая ртом его сосок. Влажное движение языка, сменившееся сильным посасывающим движением, заставило мужчину застонать и выгнуться. — Здесь главное — быть последовательным в их поисках, — девушка повторила то же самое с другим соском, и стон сменился предупреждающим рычанием.

— Нешка…

— Что такое? — она с преувеличенным удивлением посмотрела на Ярослава, любуясь искаженным от желания лицом. — Самое интересное ещё впереди…

— Давай продолжим рассказ в другой раз, — он уже проник пальцами под её брюки, но девушка только теснее прижалась к его бедрам, не давая себя раздеть.

— А как же твоя благородная выдержка? — Агнесса прогнулась так, чтобы прижаться к нему грудью, все ещё скрытой кружевным черным бюстгальтером. — Я только начала, — девушка поерзала на нем, сползая ещё ниже, и легла щекой на его возбужденный пах. — У нас с тобой ждет ещё столько открытий…

О том, что его терпение лопнуло, она догадалась, когда её довольно бесцеремонно дернули наверх и уложили спиной на кровать, прижав тяжелым жестким телом так, что у неё даже на пару мгновений перехватило дыхание. Но Нешка и не думала жаловаться — сама напросилась. Не девочка уже, знала, до чего доводит мужа. Но подумать о том, как он может отомстить, не было ни сил, ни времени, ни возможности.

Сейчас её реальность сузилась до такой степени, что единственными ориентирами были руки, с нажимом гладящие тело, и горячие губы, целующие настолько крепко, что завтра на шее и груди снова, скорее всего, появятся темные следы. Но это как раз волновало меньше всего — демонстрировать кому бы то ни было свидетельства их страсти она не собиралась, а сами по себе засосы не доставляли никаких неудобств. На то, чтобы стянуть с неё остатки одежды, у Ярослав ушли считанные секунды, плюс, ещё пара мгновений на собственное разоблачение.

Но когда между их телами не осталось ни миллиметра ткани, мужчина замер, тяжело, со свистом дыша. Мышцы на руках, которыми он опирался на матрас, стараясь не ложиться на жену всем весом, были напряжены до такой степени, что, казалось, могут прорвать кожу.

— Агнеш, точно все нормально?

— Яр… — она не стала продолжать, только сильнее стискивая его плечи ладонями.

— Подожди! Мы же забыли… — он попытался отодвинуться.

— Не нужно, у меня безопасные дни, — Неша сразу поняла, о чем он, но даже если бы и был риск забеременеть, её это вряд ли сильно бы взволновало.

— Хорошо, — Ярослав перестал сдерживаться, опускаясь на неё и проникая настолько медленно и осторожно, что Агнессе хотелось крикнуть, чтобы он перестал её мучить, но получилось только хрипловато застонать. — Тихо… Мы не будем торопиться…

Похоже, что муж решил таким образом позаботиться о ней, но именно эта размеренная неспешность и была тем самым наказанием, которым можно было бы пригрозить при случае. Нешка не любила грубый секс, но такие тягучие неторопливые движения только разжигали страсть ещё сильнее, не давая ей выхода. Сказать она не смогла бы при всем желании — компенсируя свою медлительность и осторожность, Яр крепко целовал губы жены, покусывая и втягивая себе в рот её язык, не позволяя отстраняться и хоть как-то ему препятствовать.

Но по тому, как проступали жилы на его шее, и тяжелым набатом колотилось сердце, становилось понятно, чего ему стоит такая неторопливость. Но угрозы покусания не понадобилось, у него самого терпения не хватило продолжать такую чувственную пытку, и Агнеша довольно застонала, ощущая, как движения становятся резче и жестче.

— Тебе… не больно?

— Заткнись, — пусть это было не самым вежливым ответом, но, похоже, он полностью удовлетворил Ярослава, потому что больше подобными глупостями он не интересовался…

— Надеюсь, в этот раз сознание терять не собираешься? — дыхание вырывалось из груди сиплыми рваными толчками, а кожа была влажной, но мужчина и не думал ослабить хватку, отпустив Агнешку. Более того, перевернувшись на спину, он устроил несопротивляющуюся девушку на себе так, что можно было беспрепятственно целовать покрытые испариной плечи и вдыхать запах волос.

— Нет, — сил хватило только на вялую попытку сползти на свою половину, но её никто не отпустил.

— Лежи спокойно, — Ярик осторожно, вроде как поглаживая, провел ладонями по её телу, проверяя, не повредил ли ненароком? Конечно, он старался сдерживаться, но…

— Яр, мне щекотно, — хмыкнула Неша ему в грудь. — Ты ещё пульс мне посчитай, чтобы совсем уже надежно, — она зевнула, немного не договорив, и тем самым испортила насмешливую интонацию.

— Нужно будет — посчитаю, — он крепче прижал её к себе. — И вообще, некоторым уже пора спать.

— Думаешь? — девушка завозилась, устраиваясь удобнее.

— Уверен.

— А, ну, тогда спокойной ночи…

Она проснулась первой, но не стала вскакивать. Даже не из-за опасения, что вернутся головокружение, да и постельный режим никто не отменял — просто не хотела будить Ярослава. Агнешка не понимала, откуда пришло это знание, но готова была поспорить, что муж спит. Он лежал за спиной жены, крепко обхватив её руками и накрыв ладонями живот. Видимо, этого показалось мало, и для надежности ещё перекинул ногу через бедра супруги. Размеренное тихое дыхание слегка щекотало затылок Агнессы, но девушка не пыталась освободиться, сосредоточившись на собственных ощущениях. Как и вчера, страха или дискомфорта от контакта её голых лопаток с его обнаженной грудью не было, хотя такая поза и заставляла Нешу чувствовать себя неуверенно.

"Значит, буду постепенно привыкать", — шикнула девушка на поднявшую голову осторожность, советовавшую потихоньку отодвинуться. В конце концов, когда решила быть настоящей женой Ярославу, Агнеша прекрасно понимала, на что идет. Тут не танцкласс, чтобы делать шаги навстречу, а потом снова отдаляться. Да и муж вряд ли согласится на такие странные па в её исполнении…

— Уже не спишь? — хрипловатый после сна голос Яра заставил Нешку вздрогнуть. Вот и доказательство того, насколько она расслабляется в его присутствии, если, лежа вплотную, не заметила, как он проснулся.

— Да, — она не спешила поворачиваться, ежась от удовольствия под легкими поцелуями, которыми он покрыл её затылок. — Тебе пора вставать?

— Ещё минут десять есть, — мужчина прижался лбом к её спине. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — да, тихая нудноватая головная боль проходить пока не собиралась, но от неё в ближайшие пару недель и не избавишься.

— Что-нибудь болит? — одна ладонь поднялась выше, мимоходом погладив грудь, и замерла на шее Агнешки. — Я тебя вчера точно не придавил?

— Не-а, — девушка зевнула, поворачиваясь и пряча лицо на его плече. — Со мной все в порядке.

— Хорошо, — Ярослав хотел смотреть ей в глаза, задавая следующий вопрос, но не стал тревожить, разворачивая компактный клубок, в который свернулась жена. — Ты когда собиралась мне сказать, что ищешь новый дом?

Агнесса перестала возиться и затихла, как мышь под веником.

— Честно говоря, просто забыла… А откуда ты узнал?

— Ну, должен же я был составить план твоего завоевания. Вот и подключил все связи, — от его тихого фырканья короткие волоски на её виске щекотно шевельнулись.

— Ева просто так взяла и сдала меня? — Неша все-таки приподняла голову и недоверчиво прищурилась. — Быть такого не может…

— Ага, прямо "просто так"… Мне были четко обрисованы перспективы дальнейшей жизни, если ты меня пошлешь.

— Ну, и какими бы они были? Перспективы?

— Откровенно говоря — хреновыми, — Ярик не смог сдержать смех, вспомнив особо "сочные" обороты речи Романовской. — Но суть не в этом. Агент подобрал несколько вариантов, хочешь посмотреть?

— Вечером вместе посмотрим. Прямо сейчас я хочу есть, — Нешка прислушалась к собственному организму и с удивлением поняла, что, действительно, не прочь покушать.

— Вот что значит — правильно подобранные физические нагрузки, — перед тем, как встать с кровати, Невзоров тщательно завернул жену в одеяло так, что теперь Агнешка, сопя, как еж, пыталась оттуда выбраться. — Сегодня днем завезу работника паспортного стола, соберешь документы и напишешь заявление на смену фамилии.

От такой новости девушка даже перестала трепыхаться, зато вытаращилась на собирающего по полу одежду мужа.

— Может, подождем, пока мне отменят постельный режим, и я сама туда заеду? — она не совсем понимала, чем вызвана такая спешка.

— Нет, — Ярик мотнул бритой головой и поморщился, наступив голой пяткой на сломанную пуговицу. — А то потом ещё скажешь, что передумала, — он перестал возиться, поднимая предметы гардероба и сел на край кровати. — Я хочу удочерить Маришку.

— Яр…

— Ты против? — этот вопрос был для мужчины не менее принципиальным, чем смена фамилии женой, потому он уже приготовился выдвигать контраргументы.

— Это нужно не у меня спрашивать, а у Марины, — Нешка, наконец, выпуталась из кокона и медленно села среди барханов из одеяла и скомканной простыни. — Она сама должна решить — хочет ли официально считаться твоей дочерью.

— Хочет. Я уже спрашивал, — договорил он в ответ на удивленно приподнятую бровь Агнессы.

— Ты спросил сначала у неё, а только потом — у меня? — в вопросе не было недовольства или раздражения, но что-то там такое мелькнуло…

— Неш, ты сама постоянно говоришь — нужно в первую очередь интересоваться мнением того, к кому это имеет непосредственное отношение. Марина согласна, поэтому теперь я спрашиваю у тебя, — Ярик осторожно погладил девичью ручку, сжимавшуюся сейчас в кулачок. А уж силу удара жены он знал… — Ты злишься?

— Я пока не решила. Но когда пойму, ты узнаешь об этом первым, обещаю.

— Вот и хорошо, — он быстро поцеловал её недовольно поджатые губки и вскочил. — Сейчас принесу тебе что-нибудь поесть.

— Нет уж, — Агнесса медленно, по очереди поставила ступни на ковер. — Пойдем вместе. И не нужно качать головой — у меня от постоянного лежания попа уже стала плоской.

— Она не плоская, поверь тому, кто видел её в непосредственной близости, — Ярослав незаметно выдохнул, расслабляясь. Ну, первый шаг по официальному признанию Мариши его ребенком они сделали, и он даже не огреб за самодеятельность. Мужчина, конечно, был уверен в благоразумии собственной супруги, но кто его знает, что там в женский мозг стукнет…

— У тебя все мысли в одну сторону. Только сначала в душ, — Неша выпрямилась и пару секунд постояла, пытаясь понять — поплывет все перед глазами, или организм сегодня сжалится? Но подъем получился на удивление удачным, потому она только фыркнула на фразу мужа:

— Там как раз есть большое зеркало, вот и покажу тебе твою же попу во всей красе…

— Агнесса Вацлавна, к вам там приехали, — недовольная гримаса Алевтины Эдуардовны явно показывала отношение домработницы к посетителям.

— Кто? — ради такого случая Нешка даже оторвалась от фотографий трех домов, на которых они с Ярославом остановились. За две недели, которые девушка провела на домашнем режиме, здоровье уже практически пришло в норму, и теперь ей было разрешено выходить в люди. Правда, с такими оговорками, что Агнесса предпочла до понедельника остаться в родных стенах, чтобы успокоить прогрессирующую паранойю мужа. Тому везде мерещились враги и убивцы, потому выезд на работу превращался для Неши в квест с участием двух машин сопровождения. После того, как девушка, издеваясь над такими мерами безопасности, предложила выделить ей кевларовый жилет и получив задумчивый взгляд Ярика и его: "А ведь неплохая идея…", Невзорова предпочла переждать обострение его маниакальной заботливости дома. Её здоровью это только на пользу — врачи вообще советовали ещё месяцок отдыхать, а надежда на то, что супруг образумится, пока ещё теплилась.

— Говорят, родственники Ярослава Андреевича.

Это полностью отвлекло девушку от задумчивого созерцания и сравнительного анализа эркеров особняков.

— Ну, тогда, конечно, зови, — Нешка встала с кресла, одергивая светло-серое платье-"сафари" и потуже затянув на тонкой талии поясок. Если она правильно помнила, у Ярослава из ближайших родственников только родители, брат и сводная сестра. И теперь Агнессе стало жутко любопытно, кто именно почтил их своим вниманием.

То, что вошедший мужчина лет сорока-сорока пяти приходится братом Яра, она поняла сразу. Дело даже не во внешнем сходстве, хотя линии носа и челюсти у них были почти одинаковыми, а, скорее, в манере двигаться, наклоне головы. Что-то такое трудноуловимое, но весьма показательное.

— Прошу прощения, что без приглашения, — а вот голосок намного более хриплый. — Меня зовут Роман Невзоров, и я брат Ярослава. А это наша мать — Валери. Она очень хотела встретиться с младшим сыном…

Увлекшись рассматриванием старшего из братьев, Нешка не сразу посмотрела на невысокую полненькую блондинку, стоящую по левую руку от него. А посмотрев, наткнулась на взгляд, в котором была довольно забавная смесь жадного любопытства и какой-то брезгливости. Но смешно Агнессе не было. Стоило увидеть мать Яра, как девушка сразу вспомнила тот их разговор о его детстве. Так значит, это и есть та, кто променял ребенка на нового мужа? Как ни убеждала себя Неша, что быть злопамятной и мстительной нехорошо, но сегодня та самая правильная и рассудительная часть не желала мириться с давней обидой, нанесенной любимому человеку. Потому Невзорова посмотрела на Валери с каким-то хищным предвкушением.

— Bonjour (Добрый день), — блондинка остановилась в паре метров от Агнессы и смерила её оценивающим взглядом, — je suis la mХre de Yaroslav, appellez-lui. J'ИspХre que vous parlez franГais, n'est-ce pas? (Я — мать Ярослава, позовите его. Надеюсь, вы говорите по-французски, не так ли?)

Девушка тоже внимательно просканировала её с ног до головы, отметив, что выглядит женщина ухоженно и весьма молодо для своего возраста. По приблизительным прикидкам, Валери около шестидесяти пяти, но выглядела она на пятьдесят с хвостиком.

— Dzie? dobry. Jestem?on? Jaros?awa, jego teraz nie ma w domu. Mam nadziej??e mСwi pani po polsku? (Добрый день. Я — жена Ярослава, его сейчас нет дома. Надеюсь, вы говорите по-польски?) — с каждым словом глаза мадам Клемен становились все больше, а вот Роман, так и оставшийся около двери, прикрыл рот ладонью, и только слегка вздрагивающие плечи выдавали его смех.

— Вы… Что вы себе позволяете?! — похоже, что в удивлении от встреченного отпора, Валери забыла о собственном "незнании" плебейского языка своего бывшего мужа и немного выпала из образа уточенной и пресыщенной жизнью парижанки.

— Мы с вами обе родились в Европе, но, думаю, будет более корректно и этично в России говорить на русском. Надеюсь, вы не против? — Агнешка изящным движением руки предложила женщине присесть на диван и повернулась к Роману.

— Я вообще, кроме русского, ни на каком языке нормально не говорю, — он даже вскинул ладони в защитном жесте, но, судя по довольно блестящим глазам, представление, устроенное женой брата, доставляло ему истинное удовольствие.

— Быть патриотом так похвально… — задумчиво протянула Неша, но приложиться к ручке позволила. — Присаживайтесь, — дождавшись, пока Роман усядется на диване, но в некотором отдалении от матери, она устроилась в кресле напротив. — К сожалению, мы не ждали гостей, и Ярослав сейчас занят. Чай, кофе? Быть может, я могу вам чем-то помочь?

Пока Алевтина Эдуардовна собирала угощение нежданным гостям, Нешка проявляла безукоризненную вежливость, которая, понизь градус приветливости ещё хоть чуть-чуть, могла бы превратить Романа и Валери в сосульки.

Мадам Клемен несколько раз вновь пыталась заговорить на французском, но Агнесса сразу же начинала отвечать по-польски, и женщина, всячески демонстрируя свое недовольство, все-таки переходила на русский.

— Почему мы о вас ничего не слышали? — акцент Валери был почти незаметен, хотя она и старалась его подчеркнуть.

— К сожалению, не могу ответить на этот вопрос, вам следует задать его самому Ярославу, — девушка пригубила чай со льдом. В отличие от гостей, она выбрала холодный напиток — словно в отместку за припозднившуюся весну, август был не просто жарким, а в полном смысле этого слова знойным.

— Сын почти не уделяет мне внимания, — Валери отставила чашку с кофе и, наклонившись к невестке, доверительно прошептала. — Милочка, мои соболезнования, но он будет плохим отцом… — При этом лежащие в безукоризненном порядке светлые пряди соскользнули в плеча, на пару секунд открыв то, что женщина демонстрировать явно не хотела.

— Позвольте не согласиться, дорогая, — обращение было наполнено той самой гомеопатической дозой яда, которая, как известно, не убивает, но причиняет жжение и полный комплекс неприятных ощущений. — Яр — прекрасный отец. У нас двое детей, — пояснила она, глядя на недоуменный взгляд, брошенный его матерью на старшего сына.

— Двое?! — Валери даже дернулась, словно пытаясь вскочить с дивана. — Почему я об этом не знаю?!

— Может, потому что не спрашивали? — Агнеша не стала вставать, продолжая демонстрировать безмятежность и хорошие манеры. — Так что вы уже четырежды бабушка.

Неша знала, на что давить — судя по совсем тонким шрамикам за ушами, мадам Клемен предпринимала активные попытки вернуть былую молодость. Потому на такое замечание женщина недовольно поджала губы и поморщилась.

— Кстати, насколько знаю, ваша дочь почти ровесница нашему сыну, — у девушки не дрогнул ни мускул на лице, когда Валери уставилась на неё со священным ужасом.

— Сколько ему?

— Двенадцать, — Нешка нежно улыбнулась свекрови. — Вполне возможно, что лет через десять вы станете прабабкой…

На этом терпение Клемен резко закончилось, и женщина вскочила, словно укушенная блохой в интимную область.

— Роман, нам пора. Мы не будем ждать Ярослава, — она холодно кивнула Агнессе и промаршировала к двери. — Я буду возле машины, поторопись.

— А вы умеете показать коготки, — старший брат перестал изображать из себя душку и теперь смотрел таким взглядом, что хотелось спрятаться за кресло и закрыть глаза. Но девушку уже давно не трогала подобная демонстрация силы.

— Вы тоже хотите расспросить меня о нашей совместной жизни? — в бархатистом женском голосе слышалась разве что вежливая заинтересованность с легким оттенком скуки.

— Я хотел сказать, что знал вашего бывшего мужа.

— Рада за вас. Это все? Не подумайте, что гоню, просто на улице жарко, а ваша мама дама хрупкая…

— Наша мама, вполне возможно, проживет лет до ста двадцати, — отмахнулся Роман, не переставая испытывающе разглядывать Агнешку. — Надеюсь, моего брата не постигнет судьба Якута, — а вот здесь было ясное предупреждение.

— Я тоже на это искренне уповаю, — кивнула девушка. — А теперь прошу меня простить — дела, — она поднялась, демонстрируя гостю, что ему пора выметаться.

— Да, конечно, — Роман тоже поднялся, но уходить не торопился. — Возможно, мы ещё как-нибудь встретимся семьями.

— За праздничным столом, возглавляемым Валери?

— Боже упаси, — мужчина даже головой тряхнул, стараясь отогнать это кошмарное видение. — А вы молодец, не дали себя в обиду.

— Мне лестно слышать столько высокое мнение. И все-таки, зачем вы приехали без предупреждения? Извините, но в спонтанность решения слабо верится, — Агнешка прошла на террасу, не сводя внимательного взгляда с мужчины.

— Стало интересно, чем вы смогли так привлечь моего брата, что он о всех своих девках забыл, — честно признался Роман. — Надеюсь, этот факт не расстроил?

— Чем именно? — девушка оперлась на резные перила, боковым зрением наблюдая за недовольной Валери, нарезающей круги возле длинного темного седана "Мерседес".

— Ну… — мужчина замер, не зная, как лучше ответить.

— Наличием у него женщин до меня? Вас это так удивляет? — Агнешка пыталась подавить раздражительность, которую у неё вызвала мать Ярослава и не особо напрягать мозги Роману, но женскую сущность побороть не так легко. — Ладно, забудьте, — она улыбнулась все ещё придумывающему ответ собеседнику. — Я передам мужу, что вы заезжали. И ещё… — девушка на секунду задумалась, решая, будет ли правильным следующее предложение. — Вы хотите наладить отношения с братом?

— С чего вы это взяли?

— Бросьте, не нужно пытаться заговорить и отвлечь психолога, все равно не получится. Так вот, если у вас есть такое желание, то через месяц у меня будет день рождения, приезжайте с семьей. Мы будем рады вас видеть, — Нешка уже без затаенной насмешки смотрела на Романа.

— Почему вы считаете, что брат не будет против этого? — мужчине явно хотелось закурить, но, судя по отсутствию пепельниц, в доме не было принято дымить, потому, из уважения к хозяевам, он старался сдерживаться.

— Мне так кажется. Но заставлять вас, естественно, никто не собирается, решение за вами.

— Хорошо, я подумаю. И спасибо за приглашение. Если что-то понадобиться, звоните, не стесняясь, — он вынул визитку и положил на балюстраду.

— Взаимно, — она вынула из кармашка платья маленький картонный прямоугольничек, мысленно поблагодарив себя за предусмотрительность.

Ни Роман, ни Нешка не стали говорить, что каждый из них все необходимые данные о другом мог получить за несколько минут просто подняв трубку и набрав известный им обоим номер.

— Счастливого пути, — девушка протянула ладонь. — И удачной дороги.

— Благодарю, — мужчина ответил легким рукопожатием, не став демонстративно сжимать тонкую кисть. — Приятно было познакомиться, — кивнув на прощание, он легко пробежал по мощенной диким камнем дорожке и, не обращая внимания на недовольно ворчащую мать, сел за руль.

Агнесса же, проводив гостей взглядом, передернула плечами, радуясь отсутствию дома мужа. Ну, что это за мать, которая не поинтересовалась даже здоровьем собственного сына и приехала только, желая высказать возмущение тем, что её не посвятили в курс некоторых аспектов его жизни…

Настроение оказалось безнадежно испорченным, и выбор дома по фотографиям уже совершенно её не увлекал и не радовал. Девушке было обидно за Яра. Он замечательный человек, и такое отношение со стороны той, которая его родила… Может, и к лучшему, что они мало общались, Нешка не раз видела, во что такие властные мамашки превращают собственных детей, не давая им не то, что нормально жить, а контролируя каждое движение. Агнесса не раз сталкивалась с примерами самых разных отношений между отпрысками и родителями, но такая черствость… Понимая, что Валери просто является душевным инвалидом, лишенным нормального материнского инстинкта, она все равно не могла смириться с подобным. Чтобы отвлечься, Неша решила наведаться на работу. Новую машину она ещё не выбрала, да и Ярослав попросил её не беспокоиться об этом, обещая помочь и посоветовать самую безопасную, так что оставалось либо такси, либо попросить отвезти охранников. Решив не расстраивать лишний раз мужа, девушка оправилась на поиски стерегущих её драгоценные жизнь и здоровье. Ребята обнаружились в саду, осоловело сидящие в беседке, спрятавшиеся от палящего солнца.

— Вы почему не идете в дом? — отношения у них с охранниками сложились вполне дружеские, хотя и без панибратства.

— Не хотели отвлекать вас от разговора с гостями, — Сергей, один из немногих сотрудников, которые приехали вместе с Ярославом из Москвы, а не были набраны из местных, незаметно окинул хозяйку взглядом — вроде все в порядке. Поначалу они относились к ней с настороженностью — о вдове местного криминального авторитета ходило множество слухов, рисовавшие портрет почти ведьмы, которая пойдет по трупам, если ей это понадобится. Во всяком случае, многие Агнессу Вацлавну опасались. Но за прошедшие пару месяцев личного знакомства и общения ребята пришли к выводу, что она именно та, кто способен терпеть Ярослава Андреевича долгое время и без особого ущерба для психики. Да и сам Невзоров стал намного спокойнее с тех пор, как забрал жену из больницы. Хотя в то, что авария была несчастным случаем, и не верил, даже после того, как ему дали лично поговорить с теми идиотами, которые по пьяни взяли покататься чью-то машину, а протрезвев и поняв — что наделали, бросили её на полигоне ТБО.

Потому меры безопасности не снижались. Да ещё и какая-то темная история с отцом мальчика, которого они собирались усыновлять… Но говорить что-либо, касательно этой темы, Агнессе Вацловне было строжайше запрещено под угрозой нанесения тяжелого физического и морального вреда.

— Ещё скажите, что не присматривали за мной? — улыбнулась Нешка, хотя на душе было довольно мерзко.

— Обижаете, присматривали, конечно, — второй охранник, Алексей, отвлекся от складывая судоку в мобильнике. — А вы что-то хотели?

— Да. Вы можете отвезти меня в центр?

— Конечно, в чем вопрос, отвезу. Прямо сейчас? — Сергей сразу вскочил, радуясь возможности размяться.

— Да, только сумку возьму. Леш, вы все-таки, идите в дом, там прохладнее, и Алевтина Эдуардовна испекла вкусные пирожки с абрикосами, — Агнешка кивнула на прощание остающемуся на хозяйстве охраннику и ушла в дом за вещами.

— Хорошая она, — Алексей задумчиво посмотрел вслед девушке. — Начальству о перемещении объекта доложишь?

— Ага, ты попробуй не доложи, заживо сожрет… — Сергей уже торопливо набирал номер Невзорова.

Дождавшись, пока автоматические ворота распахнуться, Сергей проехал на парковку центра и притормозил на привычном Агнешкином месте.

— Все, уже на месте, сейчас сдам с рук на руки, — охранник открыл заднюю дверь машины, помогая девушке выйти.

— Спасибо, но тут я точно не потеряюсь, — она приветливо кивнула одной из пациенток, выгуливающей своего сына у фонтана. — Наверное, ждать меня смысла нет, обратно привезет Ярослав Андреевич, а здесь я точно в безопасности. Так что езжайте к нам, немного отдохнете, — Нешка была уверена, что о её перемещениях ребята Яра извещают, но это не особо напрягало. Это было не то навязчивое внимание, направленное на желание сделать невозможной даже теоретическую попытку побега, которое буквально душило в первом браке. Более того, девушка была уверена — стоит попросить Ярослава убрать охрану, он это сделает. Но если ему так спокойнее — пусть, существуют вещи намного более важные, чем самоутверждение такими сомнительными методами. И хотя тех самых слов они с супругом друг другу не говорили, Агнесса не знала, что тогда называют любовью, если не это.

Приветствуя встреченных ею сотрудников и пациентов, Нешка с удовольствием нырнула в прохладный холл. После непродолжительных поисков она нашла Марину на кухне, сосредоточенно тыкающей всеми пальчиками в поднимающееся тесто.

— Привет, донь, — она поцеловала мгновенно просиявшую девочку в щечку, не обращая внимания на оставленные на подоле платья маленькими ладошками мучные следы. — Что делаете?

"Мы с тетей Таней будем делать пирог", — важно кивнула кроха, чье основное задание сводилось к поеданию смородиновой начинки.

— Ой, какие вы молодцы, — девушка ответила на улыбку поварихи, которая, как и все, кто когда-либо встречал Маришу, ещё несколько лет назад попала под обаяние этого маленького монстрика. — А Миша где?

"Он был во дворе, запускал самолетик", — девчушка вернулась к сосредоточенному тисканью теста.

— Хорошо, тогда я его найду, поприветствую и поднимусь к себе. Если что — прибегай, — чмокнув дочь в макушку, Нешка отправилась на поиски сына. Радиоуправлямый самолет был его новой игрушкой, полностью завладевшей вниманием мальчика, потому звать увлеченного покорителя неба было бесполезно — все равно не услышит.

Но во дворе она его не нашла. Причем, все в один голос утверждали, что видели мальчика буквально десять минут назад, но куда он потом подевался — никто не знал. Агнесса попыталась задавить вновь поднимающуюся панику, которая через четверть часа становилась все более ощутимой. Мелькнула было мысль, что он мог удрать к отцу, потому Неша набрала Ярославу:

— Привет, не отвлекаю, говорить можешь? — скороговоркой выпалила девушка, в который раз обходя немаленькую территорию центра и тревожно оглядываясь по сторонам.

— Привет, конечно, могу, — голос у мужа был подозрительно довольным. — Соскучилась?

— Да. Но я немного по другому поводу. Миша сейчас не у тебя? — она замерла в ожидании ответа.

— Нет. Я оставил детей в "Надежде" часа три назад, после этого больше их не видел, — даже по телефонному разговору было заметно, как резко напрягся Ярик. — Сейчас спрошу у ребят, может, он внизу, с собакой играет, — неясный шум на дальнем плане и звук торопливых шаги явно указывали на то, что Невзоров явно серьезно воспринял беспокойство жены. — Агнеш, не переживай, здесь он где-то, найдется.

— Я не переживаю. Я уже близка к панике, — честно призналась девушка, направляясь в комнату охраны.

— Глубоко вдохнула и выдохнула, — звуки на дальнем плане свидетельствовали, что Яр уже на улице. — Присядь где-нибудь, никуда не уходи с территории, я буду через пять минут.

— Значит, у тебя его тоже нет, — прошептала Нешка в трубку, в которой уже отбивали дробь короткие гудки. Но следовать совету мужа она не стала, почти бегом ворвавшись в маленькую каморку, заставленную мониторами, испугав молодого парня, придремавшего на кресле. Он был одним из новеньких, и имени его Агнесса не знала, но момент как-то не располагал к знакомству.

— Покажите по очереди записи со всех камер по периметру ограды за последние полчаса, — боль начала стучать в висках, но Нешке сейчас было не до приступа.

— Да, конечно, — похоже, парень немного испугался маниакального блеска глаз хозяйки центра, с которой он был знаком пока только заочно. — Смотрите…

Когда Ярослав ворвался к ним через несколько минут, Агнесса стояла, не двигаясь, только до побелевших пальцев вцепилась в спинку кресла, не сводя испуганного взгляда с монитора.

— Ты как? — он не сразу обратил внимание на остановившуюся картинку, сосредоточившись на жене. Яр пробежал пальцами по всему её телу, насильно повернул к себе лицом, заглядывая в глаза.

— Он… — Неша вновь отвернулась и едва заметно кивнула на экран.

— ***, - зло выдохнул Невзоров, рассмотрев, наконец, остановленный кадр, запечатлевший вид главных ворот, на фоне которых стояли два человека — ребенок и взрослый. Причем, мужчина, крепко держал мальчика за локоть и явно пытался куда-то увести. Мишка и Юрий Красин.

— Неш, — ему пришлось силой разворачивать её к себе. — Берешь Марину, вас отвезут домой. Оттуда — ни ногой, ждете нас. Я верну Мишу, — он прижался лбом к её лбу, покрытому холодным потом. — Ты меня поняла?

— Но…

— Без всяких "но". Я должен знать, что вы в безопасности, — мужчина уже набирал номер в телефоне. — Возьми пять человек и быстро в "Надежду", — не выслушав ответ, Яр отключил мобильник. — Агнеш, пожалуйста, послушайся меня, я верну его, обещаю.

— Хххорошо, — немного заикаясь, прошептала девушка, на секунду крепко обняв мужа. — Только держи меня в курсе.

— По мере возможности, — Ярик не стал обещать того, что не собирался выполнять. Жене не обязательно знать некоторое подробности его работы. Например, как именно таких, как Юрий убеждают больше не тревожить покой уважаемых граждан. Но и Нешка тоже особой наивностью не страдала, потому только кивнула, соглашаясь.

— Все, идем, — он вытащил супругу из комнаты охраны и подтолкнул в сторону здания. — Приведи Марину, — подождав, пока она отойдет, Ярослав снова позвонил, но уже по другому номеру. — Нужна помощь. Пропал мой сын, мы знаем, кто его увел, но неизвестно — куда. Да, хорошо, сейчас буду…

Агнесса сидела на диване в гостиной и не сводила остановившегося взгляда с дочери. Марина, чувствуя это напряженность, жалась к матери, которая стискивала её почти до боли, жадно вдыхая нежный запах ребенка.

"Мамочка, а где Миша?" — девчушка, даже не зная причины такого поведения матери, была напугана.

— Он скоро приедет, — едва шевеля губами, отвечала она на один и тот же вопрос, задаваемый с интервалом в несколько минут. И едва сдерживала глупые, абсолютно не нужные и бесполезные слезы, которые никому не могли помочь.

Не уберегла. Именно эти слова вертелись в голове, забивая все остальные мысли. Ярослав звонил уже несколько раз, пытаясь успокоить, вселить уверенность, разозлить, в конце концов, только бы вывести жену из этой апатии. Но не особо преуспел.

Агнесса не могла сосредоточиться на происходящем, постоянно мысленно "ныряя" в прошлое. В тот раз она смогла защитить своего ребенка, пусть и невероятной ценой, а теперь…

Слишком расслабилась, доверилась. Увлеклась личной жизнь, забыв о собственных обязанностях. Даже понимая абсурдность этих мыслей, она не могла от них избавиться.

"Тряпка!" — сама на себя разозлилась Нешка и внутренне собралась. Зачем Красин мог увести Мишу? Основных соображений по этому поводу было два — деньги и месть. И девушка искренне надеялась на первый. Она отдаст все, только бы сына не тронули. Да и за что можно мстить ребенку, который тебя в лицо плохо помнит? Но Агнесса не собиралась сбрасывать со счетов и такой вариант. Она прекрасно понимала, что муж поднял на ноги всех и вся, и не вмешивалась, не желая быть бесполезным грузом, балластом.

Перебрав про себя знакомых, которые могут помочь, Нешка потянулась за телефоном, чтобы натравить на Юрия тех, кто мокрого места от мужика не оставит. А уж подобные связи, несмотря на давность бытности первой леди местного криминального мира, остались. Дело только в цене, а уж за ней она не постоит…

Но позвонить она не успела, сенсорный экран замигал, извещая о входящем вызове от мужа.

— Яр, ты что-нибудь узнал?

— Мам, мы с папой уже едем домой, — вполне нормальный, хоть и несколько взволнованный голос Мишки был, как удар в грудь, заставляющий не вдыхать, а глотать воздух. От облегчения у неё даже перед глазами потемнело. — Мамочка, ты не переживай, с нами все хорошо, правда. Скажи, пап, — ребенок замолчал, и в трубке раздался голос Невзорова. — Неш, все, правда, в порядке, мы будем минут через пятнадцать. Ты меня слышишь?

— Да, — она закусила губу, стараясь сдержать немного истеричный смех, рвущийся наружу.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — звук двигателя немного изменился, автомобиль явно поехал быстрее.

— Конечно. Не смей гнать, я прекрасно себя чувствую, — говоря это она, конечно, лгала, но и вариант с ещё одной аварией на их семью точно не устраивал.

— Мы скоро будем. Я тебя люблю.

— И я тебя. Вас.

— Идем, — Ярослав потянул Агнессу из комнаты сына. Хотя Мишка уснул уже около получаса назад, она все никак не могла отойти от мальчика. Даже не касаясь, просто сидя рядом, глядя на сына, едва ощутимо поглаживая светло-русые пряди, прикрывающие уши.

— Его нужно подстричь, — мама явно не собиралась отходить от его кровати, и Ярославу пришлось выводить её насильно. Прежде, чем ему удалось увести её в спальню, Нешка заглянула в комнату Марины. Хотя муж и сказал, что уложил дочь, ей хотелось самой убедиться в этой.

— Они спят уже. Дети в безопасности, а тебе и самой нужно отдохнуть, — мужчина встал за её спиной, обнимая за жену талию.

— Что хотел Юрий?

— Уже ничего, — Невзоров пытался понять, то она там рассматривает в темном окне, но, поймав в отражении стекла её взгляд, поспешил повернуть Агнессу к себе лицом — слишком уж безжизненные у неё были глаза. — Что такое? Все закончилось, правда, — он погладил тонкую бледную кожу на выступающих скулах, осторожно обхватил пальцами за подбородок. — Агнеш.

— Я тебе сейчас кое-что расскажу, — она повернулась, на секунду прижавшись губами к его запястью. — Только ты меня не перебивай, пожалуйста, второй раз решиться на это я уже не смогу.

Вот теперь Ярославу стало совсем не по себе. Сочетание этого взгляда, тихого голоса, в котором впервые за все время, что они знакомы, была слышна боль, и ссутулившихся плеч казалось для неё настолько не свойственно, что мужчина почти испугался.

— Конечно. Идем, — он потянул её вглубь комнаты, усаживая в кресло, а сам устроился возле ног Агнешки. — Ты можешь рассказать мне все, что угодно. Ну, или просто помолчать, если тебе так легче.

Девушка откинулась на спинку кресла, закрывая глаза и пытаясь собраться с мыслями. Сегодняшний страх был слишком свежим и резким, но, в противном случае, она никогда не решилась бы на этот рассказ, даже сознавая его необходимость.

— Красин хоть жив остался? — попытка увести разговор в сторону была откровенно неуклюжей, но Яр включился в игру:

— Да жив он… Но на днях опять сядет — на условно-досрочном был…

— Ясно, — Неша облизнула пересохшие губы и задержала дыхание, как перед прыжком в воду. — Есть что-то, о чем нужно беспокоиться?

— Нет, никаких проблем не будет.

И снова гнетущая, почти звенящая тишина.

— Меня многие не могли понять, почему я не уходила от Александра. Кто-то считал мазохисткой, кто-то — просто овцой. А мне не позволили бы. Брачный контракт, который заключили Муромов и мой дядя, такого понятия, как развод, не предусматривал вообще. Да и не делась бы я никуда, попытайся убежать — нашли бы сразу…

Она говорила тихим срывающимся шепотом, от которого у Ярослава по коже мурашки бежали. Ему не хотелось этого слышать, но понимание, что Агнешке нужно выговориться, было сильнее собственного нежелания знать такие подробности. Не все нужно узнавать, чтобы потом не скрипеть зубами от бессильной злобы… А девушка, не глядя на него, продолжала с закрытыми глазами:

— Не всегда было плохо. Иногда он просто забывал обо мне на некоторое время. И это замечательно. А потом снова вспоминал. Артур был моим единственным другом, и Александра это бесило. А когда родилась Марина… Он был в бешенстве, сначала говорил, что это я виновата в её "дефективности", а потом и вовсе решил, что это не его дочь. Абсурд, конечно, даже пожелай я пойти налево, не смогла бы — следили день и ночь, но его это не убеждало.

Агнешка замолчала, запрокинув голову. Сначала Яр не понял, зачем она так делает, а потом дошло — пытается сдержать слезы. Девушка явно не замечала, что уже довольно давно схватилась за запястье мужа, с силой стиснув ледяными пальцами его кожу. Но Невзоров не обращал внимания на уколы острых ноготков, сосредоточившись на её словах. А она все молчала. Но и как-то подбадривать и спрашивать тоже не решался — не просто так Неша просила не перебивать и не уточнять.

— За пару дней до той ночи я сказала Артуру, что за мной следят. Когда несколько лет живешь под постоянным надзором, такие вещи начинаешь замечать автоматически. А он ответил — мол, не болтай ерунды, это у тебя психоз после родов, Якутом сейчас никто не интересуется, так что и ты без надобности, — слезы все-таки потекли по мертвенно-бледным щекам, но она их не вытирала. — Как я поняла, Александр знал одного из них, потому и пустил в дом.

— Агнеш… — Ярослав все-таки не выдержал, приподнимаясь и ладонями убирая теплые капли с ресниц жены. Раньше он даже не задумывался, что чья-то боль может быть настолько мучительной для него самого. От вида влажных дорожек на её лице у него внутри все горело, словно глотнул кислоты. И это не проходило — он ведь знал, что самое "интересное" в её рассказе ещё впереди. Вроде, и говорила жена о тех фактах, которые и без этого знал, а от злости, бессилия что-либо изменить и боли за неё мутило, и красная пелена на глаза падала.

— Не надо, — она оттолкнула его пальцы и прикусила губу, успокаиваясь. — То, что он ненавидел собственную дочь, спасло Марине жизнь. Те парни в масках её не тронули. Да и вообще, можно даже ему спасибо сказать, — слова прервались хриплым, почти истерическим смешком. — Это следы, — она вяло махнула себе за спину, — не они оставили. Накануне Александр избил меня, пытаясь выяснить, кто Маринин отец, так они меня даже насиловать не стали. Побрезговали, наверное… Я тогда не слышала даже, что они у него требуют, только одно понимала — нельзя кричать, а то Маринка проснется, успокоить её могла только я. А все равно кричала, — Агнешка на мгновение сильно прижала ладони к лицу, остервенело вытирая слезы. Глубоко вдохнула и продолжила рассказ. — Когда они ушли, я была без сознания. Очнулась — Александр сидел на кухне, привязанный к стулу, с кляпом во рту. А у меня все мысли были о дочери. Не знаю, как поднялась наверх, только, когда увидела, кто она живая и здоровая, это было… Даже описать не могу. Стало плевать, что от боли в глазах темнеет, что кровь горлом идет. Но была вероятность возвращения тех уродов. И я спустилась вниз и освободила мужа.

— Зря, — Яр еле смог выдавить это слово. От её довольно скупого рассказа представляемая картинка была только ещё более четкой. И ведь он прекрасно понимал — она и десятой доли не говорила, все было гораздо страшнее.

— Зря, — немного заторможено кивнула Нешка. — Теперь я понимаю, что у него было сумрачное помутнение рассудка, а тогда… Он схватил нож и начал орать, что не позволит ставить себя после какого-то выб… Александр решил избавить меня от "ущербной" дочери. Он так уговаривал, убеждал, что мне самой будет легче, сделает мне нового ребеночка, здоровенького и нормального, — она со свистом втянула воздух сквозь зубы и, резко оттолкнувшись, снова подошла к окну, цепляясь пальцами за подоконник, не замечая, как почти срывает ногти, царапая дерево. — До сих пор не могу понять, как я это сделала. Потому что это было физически невозможно. Но…

— Ты убила Муромова.

— Да. Тогда потеряла сознание второй раз. Пришла в себя лежащей на полу, по одну руку — окровавленный нож, по другую — мертвый Александр. А через несколько минут приехал Артур. Он увез оружие до приезда милиции, потом нашел тех, кто меня допрашивал и сделал так, чтобы они не могли никому сказать, что Якут после их ухода был жив.

— Где нож? — Яру было абсолютно наплевать на факт собственной женитьбы на "черной вдове", более того, единственное, что его огорчало — Агнессе нужно было отправить этого козла на тот свет намного раньше.

— Сначала был у Мирзоева. Своеобразный гарант моей помощи. И ведь я его посадила на этот престол, — наконец, боль в кончиках пальцев заставила отпустить подоконник, и Нешка тяжело, всем телом оперлась на подошедшего Ярослава. Тот только крепче обнял за талию, прижимаясь к ней, согревая своим теплом. — Меня зря не принимали в расчет, когда столько лет крутишься, пусть и не по собственной воле, в этой среде, хочешь или нет, но многое узнаешь. Все это я рассказала Артуру, включая расположение тайников, сеть посредников, драгдилеров. Взамен он вернул мне нож и помог организовать центр.

— Нож в надежном месте?

— Да. Его даже теоретически почти невозможно найти, — Агнесса не стала поворачиваться, просто оглянулась через плечо. — И сегодня, когда пропал Мишка…

— Я понял, — Яр не дал договорить, положив пальцы на припухшие искусанные губы. — Агнеш, собаке — собачья смерть.

— Знаешь, что самое страшное? Я совершенно не жалею о том, что сделала.

— Вот и правильно, — он прижал её лицо к своей шее, но тот момент, когда она могла бы выплакаться, был упущен — глаза у Нешки были сухими, только периодически по телу пробегала мелкая дрожь. Мужчина обнял её за талию и отвел к кровати. — А теперь забудь все, что рассказала. Якут погиб в результате бандитских разборок, его убийцы мертвы, дело закрыто, и нас с тобой это не касается, — он крепче обнял хрупкое тело, свернувшееся у него под боком.

— Тебя не напрягает женитьба на женщине, убившей твоего предшественника?

— Туда ему и дорога, — Ярик осторожно поглаживал её по плечам. — Неш, я об этом догадался ещё пару недель назад. Некому больше было, — пояснил он, когда она вопросительно приподняла брови. — Так что хватит об этом думать. Лучше давай решим, как сделать так, чтобы Мишка не боялся из дома выходить.

Его расчет оказался верным — стоило ей услышать об этом, Агнешка дернулась, пытаясь выпутаться из его рук.

— Как все было? Только не нужно отговариваться, что я — женщина, и не должна такого слышать.

— Да ничего особо страшного. Во всяком случае, Мишке он сказал, что просто хотел увидеться. Это уже мне каялся, мол, бес попутал, решил получить компенсацию за те годы, пока Мишутку воспитывал, — Ярослав сдержался, хотя очень хотелось выругаться. — Больше он нас не потревожит.

— Надеюсь, ваша беседа происходила не на глазах у ребенка? — девушка с некоторым предупреждением посмотрела на мужа.

— Нет, конечно. Мишка в моей машине сидел.

Агнесса поднесла ладони Яра к своему лицу и внимательно осмотрела его кисти. Никаких содранных костяшек и царапин.

— Не нужно делать из меня зверя, — он погладил её по щеке. О том, что из опасения подцепить какую-то заразу от бывшего зэка, бил его Невзоров в перчатках, мужчина интеллигентно умолчал. — Никаких проблем не будет, но я хочу попросить тебя посидеть с сыном пару дней дома.

— Это твое мнение или объективная необходимость? — Нешка перевернулась на живот и теперь, приподнявшись на локтях, серьезно посмотрела на него.

— Нет, все уже выяснил, — честно признался Ярик. — Авария была случайной. Но Мишка теперь, наверное, будет снова бояться.

— Не переживай, я постараюсь сделать так, чтобы на него это подействовало, как можно меньше. Да и Мариша поможет.

— Кстати, о родственниках. Ничего рассказать не хочешь? — наконец, получилось полностью увести её от воспоминаний о той ночи, и теперь Яр собирался закрепить результат.

— Да, совсем забыла — твой брат с матерью приезжали. Но, судя по вопросу, ты об этом уже знаешь.

— Угу, мне Ромка звонил, — мужчина хмыкнул, вспоминая сдержанные восхищения брата по поводу того, как Агнесса поставила на место их маменьку. — И потом это он помог мне найти Красина.

— Нужно будет поблагодарить его, — Нешка, не размыкая сковывающих её объятий мужа, полезла в кармашек, в который днем сунула визитку Романа. — Дай мне телефон.

— Не дам. Во-первых, половина двенадцатого ночи. А во-вторых, у тебя с моим братом такие хорошие отношения, что вы уже перезваниваетесь?

— Не ревнуй, — она потерлась щекой о его плечо. — Он довольно… интересный человек.

— А я — нет?

— А ты — ещё интереснее. Я же за тобой замужем, а не за ним.

— Аргумент, — Ярослав перестал пытаться перевернуть её на спину.

— Мне бы хотелось, чтобы вы помирились, — она начала легонько поглаживать мужа по голове.

— Мы и не ругались, — мужчина был готов от этого замурлыкать, как большой кот. — А зачем тебе это?

— У меня нет родственников, а хочется, чтобы у наших детей были не только мы с тобой…

— Да? Ну, тогда ладно, попробую, — он как-то не задумывался об этом раньше, но у неё, действительно, из живой родни был только дядя, окопавшийся в стране овец и хоббитов.

— Я его пригласила на мой день рождения, — поглаживания переместились на грудь, потому следить за ходом разговора Яру становилось все труднее.

— Вот там и поблагодаришь, — он быстро пробежал по передней планке платья, расстегивая крупные пуговицы. — У тебя первая серьезная дата, что хочешь в подарок?

Девушка на секунду задумалась, а потом прижалась губами к его уху и что-то прошептала.

— Агнеш…

— Слабо? — она улыбнулась, потянувшись, чтобы расстегнуть его ремень.

— Не слабо, но пока рано, — если учесть, что губы жены спускались по его животу все ниже, попытки связно думать отдавали героизмом с легким налетом мазохизма.

— Слабоооо, — издевательски протянула Агнешка, пряча улыбку.

— Вот зараза…

Девушка не просто проснулась, а словно выскочила из сна, сама не понимая, отчего именно так резко вскинулась. Ярослав тоже приподнялся, прислушиваясь.

— Ты слышал?

— Да, — мужчина совершенно бесшумно выскользнул из-под одеяла и, натянув джинсы на голое тело, крадучись пошел к двери. — Оденься пока.

Но распоряжение немного запоздало — Нешка уже торопливо натягивала длинный шелковый халат.

— Сиди тут, — шикнул Яр, исчезая за дверью. А у Агнессы сердце начало стучать где-то в горле. Как-то все это было… тревожно. Усидеть на месте она просто физически не могла, потому тихонько подошла к двери. И прислонилась лбом к прохладному дереву, почувствовав, как отпускает это напряжение — в коридоре были слышны два голоса. Яра и Мишки. О чем именно они говорили, слышно не было, но тон разговора был довольно спокойным, что не могло не радовать. Потому она так же негромко вышла к своим полуночникам.

— Мишут, ты почему не спишь? — девушка подавила зевок и, поддернув полы халата, села рядом с ребенком, который устроился прямо на полу, привалившись спиной к стене.

— Просто так, — мальчик не поднимал глаз, но инстинктивно пододвинулся к матери.

— Уснуть не можешь? — она потрепала сына по макушке, незаметно кивнув Ярославу на дверь. Тот не особо торопился покинуть их маленькую компанию, но поймав просящий взгляд жены, недовольно нахмурился и поднялся.

— Я пока посмотрю, как там Марина.

Дождавшись, когда он скроется за поворотом, Агнеша пододвинулась к Мишке ещё ближе.

— Я тоже долго не могу уснуть, от бессонницы хорошо помогает молоко с медом. Пойдем? — она подмигнула и протянула ему руку.

Мальчик вроде бы независимо пожал плечами, но в её пальцы вцепился с такой силой, словно боялся, что кто-то силой отберет у него маму.

— Если днем происходит что-то такое, что сильно взволновало, потом всегда трудно уснуть, — девушка перелила молоко в светло-коричневую кружку с изображением какого-то робота и протянула её Мише. — Если хочешь, я посижу с тобой.

Он повертел теплую керамику в ладонях, не спеша отпивать и тихо-тихо спросил:

— А что он хотел?

Кто такой этот "он" и так понятно, потому Нешка опустилась на стул напротив сына и попыталась правильнее сформулировать ответ:

— Увидеть тебя. Он же долгое время был далеко, вот и захотел узнать, как ты живешь.

— Неправда! — Мальчик с силой оттолкнул кружку, отчего она перевернулась, и горячее молоко плеснулось на колени маме. Агнесса дернулась даже больше от неожиданности, чем от боли — хотя напиток и чувствительно "согрел", но не до такой степени, чтобы обжечь. — Прости, пожалуйста! — Мишка с ужасом смотрел на то, как мама вскочила, отдирая мокрую ткань от ног. — Я не хотел… — он метнулся за полотенцем, округлившимися глазами глядя на то, как Неша промокает мгновенно потемневший шелк.

— Сынуль, успокойся, — она с трудом сдержалась, чтобы не поморщиться от неприятных ощущений. — Но теперь ты понимаешь, что едой играть нельзя? — Агнеша успокаивающе улыбнулась. — Все хорошо, мне не больно. Иди сюда.

Мальчик нерешительно приблизился. Даже несмотря на знания, что его никто не ударит, инстинкты кричали, что нужно бежать и прятаться.

— Да? — он все-таки приблизился, настороженно поглядывая на маму.

— Ты наш сын. И за проступки мы будем тебя наказывать, но бить никому не позволим, — она присела на свой пуфик, серьезно глядя на насупившегося сына. — И то, что отец приходил с тобой повидаться, не значит, что мы тебя откажемся. Ты наш. Это понятно? — Агнесса пригладила взъерошенные волосы Мишки. — Юрий не сделал тебе больно?

— Нет… Но я не хотел идти, а он… — мальчик инстинктивно прикрыл ладонью правый локоть. Мама этот жест, конечно, заметила, но пока не стала акцентировать на этом внимание. — А ещё он сказал, что теперь я буду жить с ним, — Миша искоса посмотрел на девушку.

— Сына, ты мне веришь?

— Да…

— Так вот, никому мы с папой Ярославом тебя не отдадим, — она порывисто наклонилась и обняла ребенка. — Запомни, пожалуйста — мы тебя любим и хотим, чтобы ты был все время с нами.

— Я запомню. И тоже вас люблю, — он не менее крепко обнял маму за шею. — А вы с папой Яром точно не собираетесь разводиться? Вы же поженились, чтобы меня не забрали…

— С чего ты это взял?!

— Мне сказали… — Мишка отодвинулся и с некоторым скепсисом посмотрел на Агнешку. — Мне уже двенадцать лет, и я не ребенок.

— Не ребенок, — хмыкнула девушка. — Вот скажи, когда мы с тобой встретились первый раз, ты меня тогда уже любил?

— Нет…

— Вот и у нас с папой Ярославом так же. С первого взгляда можно понравиться, почувствовать симпатию. Но полюбить — это видеть все недостатки человека и все равно не представлять жизни без него. Теперь понятнее?

— Яяяясно, — задумчиво протянул мальчик, о чем-то задумавшись. А потом широко зевнул.

— Иди спать, сынуль, а то уснешь прямо на кухне.

— А ты?

— Сейчас вытру стол и тоже пойду. Целуй, — она показала на свою щеку. Мишка быстро коснулся губами её кожи. — А теперь беги в свою комнату.

— Спокойной ночи, мам! — это донеслось уже с лестницы.

— И тебе приятных снов… — девушка отжала пропитанную молоком губку.

— И какие у меня недостатки? — чтобы не испугать жену, Ярик не стал подкрадываться.

— У тебя их целая куча, — хмыкнула Агнешка, все ещё не поворачиваясь к нему.

— Нет, ну серьезно, мне же интересно!

— Я тебе их как-нибудь представлю списком, — девушка сполоснула руки и обратила, наконец, внимание на супруга.

— С печатью? — Ярослав перехватил проходящую мимо жену за талию.

— Конечно. На тисненой бумаге, — она хмыкнула, чувствуя, как его ладони проникают под потерявший товарный вид шелк.

— С водяными знаками! Не список продуктов же будешь составлять. Ай, не кусайся, — он почти жалобно посмотрел на след от её зубов на своем плече.

— А ты замолчи, и пойдем в спальню.

— Ну, если ты настаиваешь…

Эпилог

Три года спустя

Несмотря на середину сентября, солнышко припекало вполне себе по-летнему, и сидеть в такой день дома было бы просто преступлением. Потому педагогический момент настиг подрастающее поколение Невзоровых на заднем дворе, у буйно разросшихся клумб.

— Так, давайте по порядку, — Ярослав обратил взор на дочь. Та не особо смутилась пред карающей десницей и только вопросительно приподняла бровь. У матери научилась, чертовка. За прошедшее время Маринка существенно прибавила в росте и почти догнала Мишку. Но уже не детскость и ещё не девичество не успели оформиться в расцветающую красоту, и девочка сейчас напоминала жеребенка — вроде и хорошенький, но непропорционально длинные конечности в сочетании с субтильным тельцем составляли хоть и милое, но странное сочетание. — Итак, Марина Батьковна, за что хлопотала "пару" по природоведению?

"Учительница ошиблась, а я на это указала"

— Уже хорошо, — пробормотал папочка, плюнув на попытку удержать на руках вертящегося, как юла, маленького ребенка. — Ладно, иди, попасись, — он поставил Андрюшку на газон и продолжил разбор полетов с дочерью, не забывая следить одним глазом за потопавшим немного раскачивающейся походкой малышом. — И в чем она ошиблась?

"Сказала, что все хвойные деревья никогда не сбрасывают иголки. А я напомнила про лиственницу", — девочка выжидающе уставилась на отца, ожидая его вердикта. А Ярик не знал, как сформулировать мысль. Во-первых, он вообще смутно представлял лиственницу, и все хвойные ассоциировались с новогодней елкой, а, во-вторых, непонятно, что делать. Похвалить, будут и дальше конфликты с педсоставом, Марину и так весьма неохотно приняли в обычную гимназию, а тут ещё и выбрыки не говорящего вундеркинда, но и ругать тоже не за что, уж в чем-чем, а в умственных способностях дочки сомневаться не приходилось. Слава Богу, что от мамы она унаследовала не только внешность, но и мозги.

— Понятно… — протянул мужчина, глядя, как младший из детей сосредоточенно рассматривает оранжевый цветочек. Но в рот не тянет, это уже хорошо. — Ладно, ситуация ясна, но маме сказать придется. Чтобы на следующей неделе исправила.

"Хорошо", — по недовольной гримаске девочки было понятно, что она рассчитывала на несколько другую реакцию.

— Теперь ты. — Мишка, лениво пинающий коленкой футбольный мяч, сразу насторожился. — Свет мой ясный, зачем завтра в школу должны прийти родители? И не надо таращить глаза, мне уже классный руководитель телефон оборвала.

— Подрался, — признался парень. Ломающийся голос иногда выдавал странноватые эффекты, потому было не совсем понятно, как именно в следующий раз заговорит Мишка — басом или фальцетом.

— Хвалю. Из-за чего?

— Да так… — он скосил глаза на увлеченно рисующую в альбоме сестру, которую, казалось, их мужские разговоры, абсолютно не интересовали. А у самой уши едва ли не шевелились от любопытства.

— Мариш, принеси мой мобильник. Он на кухне остался, вдруг мама позвонит, мы не услышим, — Ярослав мгновенно разгадал причину заминки сына.

Дождавшись, когда недовольная девочка окажется вне пределов слышимости, Мишка зашептал:

— Её один придурок дразнит, ну, я подошел после уроков и дал в глаз.

— Почему?

— Ну, я же говорю…

— Что врезал — молодец, в глаз зачем? Синяк же видно будет! Эх, сколько учил, все без толку… — проворчал Ярик, про себя полностью поддерживая пацана. — Сегодня играть в футбол не идешь, буду проводить с тобой тренировку.

— Ну, пап…

— Не папкай! И не позорь мои седины, — Невзоров-старший провел ладонью по совершенно бритому черепу. — Сколько раз тебя говорить — не хочешь проблем, бей сильно, но не заметно.

— Пап…

— И не перебивай!

— Пап! Андрюшка цветок с грядки ест!

Временно оставленный без внимания и позабытый родителем ребенок вовсю жевал какой-то дар природы.

— Ой, ё…

Ярик тут же подхватил полуторагодовалого мальчика на руки и подставил ладонь к пухлой моське. После того, как папочка чуть не лишился фаланги пальца, пытаясь выковырять в подобной ситуации оброненную Мариной и подобранную Андрюшиком бусинку, совать в рот ребенку шаловливые ручонки он больше не рисковал…

— Давай, хороший мой, выплюнь каку. — По ответному взгляду дитенка стало понятно — не выплюнет, и торг здесь неуместен. — Сыночек, плюй, а то, если мама узнает, что ты у меня на подножный корм перешел, она твоего папку уконтропупит…

Сыночек отрицательно покачал головенкой и с любопытством уставился на отца — мол, может, что существенное предложишь?

Но папа хоть уже представил, что с ним сделает Агнеша за такое разнообразие рациона их персональной безобразинки, идти на кардинальные уступки ещё не был готов.

— Марин, иди сюда! — Девочка, услышав родительский зов, в котором были четкие признаки очередной приключившейся засады, появилась буквально через несколько секунд. — Это что за цветы? — Ярик, продолжая почесывать мальчика под подбородком в надежде, что тот потерпит и не проглотит спрятанное за оттопыренной щекой, ткнул в немного ободранную стараниями совсем юного натуралиста клумбу.

"Календула"

— Они не ядовитые?

"Нет. Полезные"

— Точно? — все ещё продолжал сомневаться Ярослав, уже немного менее интенсивно покачивающий сынульку.

— Пап, точно, — Мишка, ввиду некоторой неграмотности по части местной флоры в опознании цветика-семицветика не участвовал, но свое веское слово тоже сказал. — Но если ты его ещё немного потрясешь, выпадет не только эта ваша календулу, но и каша, которую Андрюха съел два часа назад…

Только сейчас Ярик обратил внимание, что у дитенка уже не совсем здоровый цвет лица. Ладно, схарченное не ядовито, это уже хорошо, но вряд ли в сыром виде сильно уж пользительно для растущего организма…

— Мариш, умница, садись, пять. Давай так, ботанка, маме ничего пока не скажем, дневник спрячь в мой кейс, если спросит — говори, что папе на проверку отдала. Завтра все равно ехать в школу, зайду к твоей учительнице, поговорю насчет этой оценки. — Обрадованная девочка помчалась выполнять распоряжение отца. — Сына, — теперь Ярослав с максимально возможной суровостью посмотрел в глаза Андрюшке. Тот ответил таким же пристальным взглядом. — Если ты не засранец, выплюнь.

Ребенок, который удивительным образом был похож одновременно и на него, и на Агнешку, горько вздохнул и… действительно выплюнул на подставленную ладонь несколько потерявший товарный вид цветок. Не успели все облегченно перевести дыхание, как дите, показав в улыбке несколько молочных зубов, радостно пролепетало:

— Засаанец.

— Вот за это мама точно уконтропупит… — Мишка сочувственно похлопал по плечу отца.

— Есть такой вариант…

Мужской совет только представлял, что им сделает прекрасная половина семьи за обучение Андрейки ругательствам, как рядом раздался звук урчащего, как сытый кот, мотора автомобиля, сменившийся тишиной, а затем негромким цокотом каблуков по выложенной плиткой дорожке.

— Миш, брысь пока с глаз.

Старший сын хмыкнул, но послушно смылся за угол, не забыв прихватить мяч.

— Ау, народ, вы где?

— Здесь мы, — отозвался Ярик, быстренько стряхнувший недоеденный ребенком плод ландшафтного дизайна, и пошел навстречу жене.

Агнешка, чуть поправившаяся после родов и выглядевшая теперь, как говорил супруг, намного аппетитнее, на секунду остановилась, залюбовавшись мужем, держащим на руках их сына.

Эти годы не прошли для них совсем уж ровно. Да и невозможно это для двух взрослых, сложившихся людей со своими привычками и разными характерами. Но он постепенно научился контролировать буйный темперамент и приступы ревности, а она — полностью доверять и не замыкаться от того, с кем собиралась прожить всю оставшуюся жизнь.

— Меня полдня не было, а соскучилась, как будто неделю не видела, — призналась она, прижавшись на секунду губами ко рту мужа.

— Угу, неделю… Минимум месяц, — проворчал он в ответ, вернув поцелуй. То, что они чуть увлеклись, стало ясно, когда Андрюшик довольно сильно дернул её за уже отросшие ниже плеч волосы, требуя уделить и ему немного внимания.

— Котик мой, иди к маме, — Неша забрала довольно улыбающегося сына. — Чем вы тут без меня занимались? И где дети?

— Здесь где-то, они сегодня оба ещё дома. Мы пока поели, сделали домашнее задание и поиграли в прятки. Короче, расслаблялись, — он пропустил их немного вперед, по старой привычке, ставшей уже инстинктом, прикрывая собой семью.

— Молодцы. Завтра моя очередь, так что сможешь хоть на работе от нашего дурдома отдохнуть, — рассмеялась женщина, представив, сколько "ненужной" информации он опустил. Ага, как же, с тремя детьми отдых понятие почти мифическое… — Яр… Чем ты Андрюшу кормил? — она притормозила перед входной дверью, внимательно приглядываясь к сыну.

— Кашей.

— Хочешь сказать, что это от неё слюна стала зеленого цвета?

— Блин… Ой, — он на секунду зажал себе ладонью рот. — Он у нас немного витаминов поел… Но травка была полезной, Марина так и сказала!

— Ну, если Марина сказала… — Нешка качнула головой, пряча улыбку. Ярослав был замечательным отцом, но не понимал — маленькие дети иногда творят, что хотят, и бороться с этим бесполезно. Она так и собиралась сказать, но слова замерли на губах, когда увидела, в каком состоянии гостиная. — Ааааа?

— Я же говорю — немного в прятки поиграли, — Ярик тоже осмотрелся и мысленно присвистнул. Н-да, бардак они устроили грандиозный… Диванные подушки разбросаны по всей комнате, стол перед выдвинут чуть ли не на ступеньки лестницы, кресла загнаны в коридор. Ковер, судя по появившемуся рельефу, пытался самостоятельно куда-то уползти. — Сейчас все уберем.

— Даже не знаю, что сказать…

Словно ждавший этого момента Андрюшка помог маме подобрать правильный эпитет:

— Засаанец.

— Яр!!!

Примечания

1

Джанни Родари — "Путешествие Голубой Стрелы"

(обратно)

2

Негатоскоп — устройство, предназначенное для просмотра на просвет сухих и мокрых чёрно-белых радиографических снимков (рентгенограмм, томограмм и т. д.) в медицине и технике.

(обратно)

Оглавление

Шульгина Анна Недетские игры

Эпилог