Товарищи до конца. Воспоминания командиров панцер-гренадерского полка «Дер Фюрер». 1938–1945 (fb2)

- Товарищи до конца. Воспоминания командиров панцер-гренадерского полка «Дер Фюрер». 1938–1945 (пер. Андрей Геннадьевич Николаев) 5575K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Отто Вайдингер

Отто Вайдингер
Товарищи до конца. Воспоминания командиров панцер-гренадерского полка «Дер Фюрер». 1938–1945

Предисловие

Предлагаемая вашему вниманию история полка представляет собой совместный труд всех четырех командиров полка, каждый из которых подготовил свой раздел самостоятельно или в рамках делового сотрудничества со своими однополчанами. Каждый из них описал боевые действия полка с той точки зрения, какой он придерживался на момент совершения этих действий, и настолько объективно, насколько это было возможно.

К сожалению, большинство подлинных журналов боевых действий полка было утеряно, что значительно усложнило работу над настоящим изданием. Воссоздание истории полка не может быть цельным, и объясняется это тем, что отдельные периоды были отображены исходя из самых разных предпосылок. Многое было записано по памяти, в то время как для описания других периодов использовались личные дневники однополчан, подлинные приказы, схемы и картографический материал.

Полк «Дер Фюрер» являлся важной составной частью панцер-гренадерской (моторизованной, с октября 1943 г. официально танковой, хотя и раньше по штату она соответствовала танковой дивизии. – Ред.) дивизии СС «Дас Рейх», которая с декабря 1943 года до середины апреля 1944 года сражалась на Восточном фронте (ошибка автора. Дивизия «Рейх» («Дас Рейх») на Востоке с июня 1941 г., с июля 1942 г. на Западе, с февраля 1943 г. на Востоке, с марта 1944 г. на Западе, в ноябре 1944 г. на пополнении, в декабре 1944 г. на Западе, в январе – феврале на отдыхе, с марта 1945 г. на Востоке. – Ред.) в рядах сухопутных войск, поэтому в историю полка был включен и материал о боевых действиях этого подразделения в указанный период.

Название «Дер Фюрер», которое было присвоено полку, следует понимать в рамках этой книги чисто исторически, так как его, как исторический факт, нельзя просто взять и вычеркнуть из истории. Уже во время войны в разговорной речи однополчан получило большое распространение сокращение «ДФ», и в этих записках главным образом будет употребляться именно оно.

История полка «ДФ» свидетельствует о тяжелых и кровопролитных сражениях, которые полк вел с 1939 по 1945 год на театрах военных действий в Голландии, Бельгии, Франции, Югославии и России во время наступления, на Западном валу, в Арденнах и Венгрии, а также о боях в Вене и Праге. Она рассказывает о победоносных наступательных операциях и тяжелых оборонительных боях, в которых полк принимал участие, а также о сокрушительных ответных ударах противника, о тяжелейших потерях, многодневном отступлении и о горьком конце. Невозможно точно подсчитать потери полка убитыми, ранеными и пропавшими без вести, так как все документы были утеряны или попали в руки союзников. Однако, опираясь на имеющиеся у нас записи, можно с определенной уверенностью сказать, что полк, насчитывавший по штату военного времени около 3 тысяч человек, был трижды или даже четырежды полностью обескровлен и должен был заново пополняться. По грубой, однако, очень осторожной оценке, это означает, что с 1939 по 1945 год полк «ДФ» потерял около 10 тысяч человек. Из них от 35 до 40 % – убитыми.

Боевое использование полка как составной части старейшей дивизии войск СС – 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» (с октября 1943 г. до этого (с декабря 1940 г.) моторизованная дивизия, ранее (с ноября 1939 г.) дивизия СС особого назначения. – Ред.), – как и родственного полка СС «Дойчланд», а также других частей дивизии, всегда происходило в германской действующей армии наравне с другими обычными армейскими формированиями.

Повсюду, как в наступлении, так и в обороне, полк часто сражался бок о бок со старыми, испытанными в боях танковыми или панцер-гренадерскими (моторизованными) дивизиями сухопутных войск или батальонами парашютных двизий люфтваффе.

Сражаясь с ними плечом к плечу, мы знали, что всегда могли положиться друг на друга. Многие из нас нашли себе настоящих друзей в других подразделениях и частях. Нередко подразделения сухопутных войск воевали под командованием нашего полка, и, наоборот, наш полк часто подчинялся армейским дивизиям.

Из всего этого следует, что полк «ДФ» был исключительно полевым полком и всегда сражался на передовой. Его история свидетельствует о том, что бойцы фронтовых дивизий войск СС были обычными солдатами, которые всегда были готовы пожертвовать жизнью ради своего отечества и своего народа.

В заключение я хотел бы от имени моих фронтовых товарищей выразить признательность всем тем бывшим противникам, которые противостояли нам в честной и открытой борьбе, за их смелость и героизм.

Пусть Вторая мировая война останется последней великой битвой народов в истории человечества!

В этом желании мы едины со всеми настоящими солдатами – все равно, какой нации, – и надеемся, что эта история полка, ответственным редактором которой мне выпала честь стать, как его последнему командиру, явится важным вкладом в дело мира, правды и примирения!

Отто Вайдингер

Условные обозначения

А – армия

«АГ» – лейбштандарт «Адольф Гитлер» – дивизия СС

АК – армейский корпус

Арт. – артиллерийская (й)

бат. – батальон

Бв. – боевая

Б – бригада

Бв. – боевая (й)

Гв. – гвардейская (й)

Гр. – группа

«Г» – «Германия» – полк

«ГД» – «Гроссдойчланд»

Д – дивизия

Д-н – дивизион

«Д» – «Дойчланд» – полк войск СС

«ДР» – «Дас Рейх» – танковая дивизия СС

«ДФ» – «Дер Фюрер» – полк войск СС

Кв. – кавалерия, кавалерийская (й)

К – корпус

КП – командный пункт

Л – лыжный (полк, батальон)

Мех. – механизированная (й)

Мт. – моторизованная (й)

Мтц – мотоциклетный батальон дивизии СС «Рейх»

О – отдельный

ОН – особого назначения

Пех. – пехотная (й)

П – полк

ПТП – противотанковый полк

Р – рота

«Р» – «Рейх» – дивизия СС

Разв. – разведывательный

С – стрелковая (й)

Т – танковая (й)

«Т» – «Тотенкопф» – дивизия СС

Уд. – ударная (й)

Ус. – усиленный

Ш – штаб

Глава 1

Март 1938 года – первая половина июля 1941 года^[1]

В конце марта 1938 года, несколько дней спустя после возвращения из похода в Австрию (в ходе аншлюса в марте 1938 г.) оберфюрер СС Георг Кепплер, командир 1-го батальона полка СС «Дойчланд», получил задание по формированию нового полка в Австрии, 3-го полка СС. В качестве мест расквартирования для этой новой части были предусмотрены: Вена – штаб полка и 1-й батальон; Грац – 2-й батальон; Клагенфурт – 3-й батальон.

С целью ускорения формирования полка и обучения личного состава было отдано распоряжение об откомандировании унтер-офицеров и офицеров из «Лейбштандарта» в Берлине, а также из полков «Дойчланд» и «Германия» из Мюнхена и Гамбурга. Благодаря австрийским органам власти в начале апреля 1938 года 1-й батальон получил в свое распоряжение казармы Радецкого в предместье Шмельц в Вене, а штаб полка – дом в переулке Копфгассе.

В Граце и Клагенфурте для 2-го батальона было арендовано здание санатория на курорте с термальными минеральными водами Тобельбад, расположенном в живописной местности. А для 3-го батальона в качестве временного пристанища была арендована одна из школ в Клагенфурте. С самого начала во всех трех городах планировалось в 1938 году начать строительство новых казарм. В течение 1938 года их действительно начали строить. Но, к сожалению, полк так никогда в них и не расположился. После того как началась война, запасной батальон полка размещался сначала в новой казарме «Шёнбрунн» в Вене, а в конце 1939 года он был переведен в новую казарму «Ветцельсдорф» в Граце.

Дальнейшую подготовительную работу взяли на себя вместе со своими рабочими штабами: в 1-м батальоне в Вене – штурмбаннфюрер СС Биттрих; во 2-м батальоне в Грац-Тобельбаде – гауптштурмфюрер СС Шольц; в 3-м батальоне в Клагенфурте – штурмбаннфюрер СС Вакерле.

В начале мая 1938 года в новые места расположения уже можно было вызывать кадровый состав из трех других полков. Под ярко-синим небом на фоне покрытых снегом вершин гор Караванке (горный хребет на границе Австрии и Словении, в описываемое автором время Югославии. – Ред.) командир полка приветствовал офицеров полка «Германия», прибывших из Гамбурга, первой реакцией которых было утверждение «Гамбург остается Гамбургом». Однако этот костяк нашего формируемого полка сумел на удивление быстро обжиться на новом месте и образовал сплоченную команду с молодыми солдатами из Штирии, Вены, Тироля, Каринтии и Судетской области.

Комплектование полка осуществлялось исключительно из добровольцев, которых оказалось так много, что, несмотря на строгий отбор, скорое формирование полка было гарантировано. Юных солдат этого нового австрийского полка повсюду в Австрии все слои населения встречали с «распростертыми объятиями». С большим воодушевлением молодые люди стремились к тому, чтобы им разрешили вступить в ряды именно этого полка. Отбор кандидатов и призыв на военную службу осуществлялся в Вене на специально созданном призывном пункте под руководством гауптштурмфюрера СС Штикдорна в тесном сотрудничестве с командованием полка и батальона.

Наряду с основательной боевой подготовкой большое значение придавалось прежде всего строевой подготовке, что должно было позволить полку принять участие в партийном съезде в Нюрнберге в сентябре 1938 года. От участия в этом съезде командир полка ожидал получить большую психологическую пользу. Одновременно необходимо было отдать должное австрийскому складу ума новобранцев, что должно было пробудить и развить качественно высокие солдатские способности молодых австрийцев. Сознательно было решено отказаться от приказного тона в сфере политработы с личным составом. Вместо этого упор был сделан на демонстрацию высоких воинских достижений австрийского народа и армии в прошлом. Командир полка придерживался мнения, что для формирования у этих молодых людей солдатского характера важнее всего было выдвигать на передний план именно такие исторические моменты вместо устаревших школьных понятий. Благодаря этому удалось добиться решающего успеха. В души новобранцев было заложено плодотворное зерно образцового солдатского духа, который вдохновлял этот полк до последнего часа его существования и помог преодолеть трудности послевоенного периода в тесном товариществе и крепкой солдатской дружбе!

8 апреля 1938 года в Линце 3-му полку СС было присвоено почетное название «Дер Фюрер».

По случаю партийного съезда 1938 года полку были вручены штандарты и знамена. Растущее гордое, здоровое чувство собственного достоинства светилось в глазах юных солдат, когда они – уже с полковыми нашивками на левом рукаве – маршировали по улицам Нюрнберга под звуки марша «Принц Ойген» (т. е. Евгений Савойский (1663–1736), австрийский фельдмаршал и генералиссимус; по оценке Наполеона, один из семи величайших полководцев в истории (вместе с Александром Македонским, Ганнибалом, Цезарем, Густавом II Адольфом, Тюренном и Фридрихом II). – Ред.). Их повсюду приветствовали ликующие толпы народа, как 1-й австрийский полк, особо выделявшийся своей образцовой дисциплиной и выправкой.

Вступление в Судетскую область

После возвращения из Нюрнберга главное внимание в обучении новобранцев уделялось боевой подготовке в ночных и дневных условиях. Незадолго до вступления полка в Судетскую область в полк с инспекторской проверкой прибыл генерал пехоты Киниц, командовавший войсками, расквартированными в Вене. Он проверял боевую подготовку как отдельных бойцов, так и подразделений, вплоть до роты.

Результаты проверки оказались в высшей степени убедительными. Подготовка полка заслужила полнейшее одобрение. Тем временем начался ввод войск в Судетскую область. (Результат Мюнхенского сговора Англии и Франции с Гитлером – Чехословакии, имевшей прекрасно вооруженную миллионную армию и гарантии силовой поддержки со стороны СССР, не дали возможности обороняться, заставив принять условия Гитлера. – Ред.) В большой спешке от каждого батальона было выделено по три боеспособных роты с тяжелым вооружением и направлены вместе с частями полковых подразделений в район южнее Цнайма (город Зноймо в Чехии близ границы с Австрией. – Ред.), где они были подчинены Венской армейской дивизии под командованием генерал-лейтенанта Шуберта. Особую благодарность заслужил при подготовке и проведении этой трудной операции начальник штаба армейского корпуса в Вене, в то время полковник, а позднее генерал-полковник Рендулич, который оказывал полку ценную поддержку при устранении возникавших трудностей.

1 октября 1938 года начался поход полка «Дер Фюрер» из района сбора под местечком Цветтль в Нижней Австрии в направлении Цнайма. Для проведения разведки в нашем распоряжении было всего лишь несколько дней; сообщения о контрмерах чешских войск на границе были крайне скудными. Тем не менее их продолжительная подготовка к закрытию границы позволяла сделать вывод, что продвижение может сопровождаться определенными трудностями. Тем радостнее было воспринято сообщение о том, что чешское правительство отдало приказ оставить Судетскую область без сопротивления. Таким образом, марш проходил без каких-либо значительных инцидентов, и немецкое население Судетской области повсюду бурно приветствовало наш полк. После непродолжительного пребывания в районе Цнайма полк вернулся назад в места своей постоянной дислокации.

Вступление в Чехословакию

Были усилены боевая подготовка и обучение оказанию первой медицинской помощи. Реорганизация полка при переходе от использования конных упряжек к полной моторизации не была связана с непреодолимыми трудностями, которые в первую очередь возникали при ускоренной подготовке инструкторов по вождению, технического персонала и водителей и которые объяснялись недостаточным опытом вождения. Благодаря активному сотрудничеству и самоотверженности всех офицеров, унтер-офицеров и рядовых поставленные цели были достигнуты. В начале марта 1939 года полк был готов к моторизованному применению, хотя у него и не было опыта в организации моторизованных маршей и в моторизованном ведении боевых действий.

В это время полк был включен в операционный план сухопутных войск. В случае оккупации Чехословакии полк должен был, двигаясь с юга, занять город Пресбург (Братислава). (Еще до н. э. на месте Братиславы возник римский укрепленный лагерь Посониум, в Y в. здесь поселились славянские племена и возник г. Преслов, в IX в. одна из крупных крепостей Великоморавского княжества, в 907 г. захвачен венграми и назывался Пожань, с XIII в. назывался Пресбург (из-за немецкой колонизации). В 1541–1784 гг. резиденция венгерских королей и архиепископов. С 1918 г. в составе Чехословакии (как главный город Словакии), возвращено имя Братислава. С 1993 г. столица суверенной Словакии. – Ред.)

В ночь с 14 на 15 марта 1939 года полку было приказано занять исходную позицию в районе под Брук-ан-дер-Лайта. Первые подразделения полка уже собрались там, когда командир полка «Дер Фюрер» получил приказ явиться в штаб корпуса в Вене. Генерал Киниц проинформировал командира полка о том, что было решено отказаться от плана занять Пресбург с юга, так как на этом направлении ожидалось сильное сопротивление чехов. Теперь полк «ДФ» получил приказ на рассвете 15 марта перейти чешскую границу к востоку от Гензерндорфа (северо-восточнее Вены), прорваться через Малые Карпаты до Бёзинга (Пезинок) и там блокировать долину реки Ваг от района восточнее Пресбурга на юге до района восточнее Яблоницы на севере. Один батальон полка было приказано передать в распоряжение армейской дивизии, которая наступала севернее. Но прежде надо было проверить мост через реку Марх (Морава. – Ред.) к востоку от Гензерндорфа, чтобы узнать, выдержит ли он тяжелые грузовики полка.

Теперь надо было в первую очередь остановить марш полка «ДФ» в направлении Брук-ан-дер-Лайта и направить полк по новому маршруту через Вену в направлении Гензерндорфа. Эти довольно трудные для моторизованной части маневры были чрезвычайно осложнены неожиданно разыгравшейся сильной метелью, которая покрыла дороги гладким как зеркало льдом. Первый батальон полка «ДФ» был выдвинут вперед и передан армейской дивизии, действующей севернее. Несмотря на возникшие трудности и препятствия, эта перегруппировка прошла без происшествий.

На рассвете 15 марта полк собрался согласно приказу в районе Гензерндорфа. Сильные сомнения вызывала разведка относительно грузоподъемности старинного моста через реку Марх. Но он оказался неповрежденным и охранялся незначительными силами. Сначала погода благоприятствовала продвижению вперед. Но у подножия Малых Карпат снова пошел сильный снег. В самих горах толщина снежного покрова достигала полуметра. В Бёзинге командир полка «ДФ» получил донесение, что из нескольких сотен полковых автомобилей только один потерпел небольшую аварию. Молодые водители сумели успешно преодолеть покрытые снегом горные серпантины Малых Карпат. В середине дня 15 марта была отправлена радиограмма о том, что пункт назначения достигнут.

17 марта главнокомандующий сухопутными войсками, генерал-полковник фон Браухич, сообщил по радио о своем прибытии в расположение полка. Он не побоялся долгого пути через Малые Карпаты, чтобы лично засвидетельствовать полку свою особую признательность – поскольку «ДФ» оказался единственной частью действовавшего в этом районе корпуса, которая сумела достигнуть предписанного приказом пункта назначения. Это было значительным достижением для молодого полка, совершившего моторизованный марш в труднейших условиях горной местности.

В Праге – Западный вал – войска СС

В мае 1939 года полк «ДФ» был передислоцирован на армейский учебный полигон «Гросс-Борн» в Померании. Весь путь до места назначения полк прошел моторизованным маршем через Силезию. Это снова оказалось большим событием для молодых парней с дальних хуторов альпийских горных долин! Как же велика была их радость и удивление, когда молодые солдаты впервые в своей жизни увидели ветряные мельницы и аистов.

На полигоне «Гросс-Борн» все время было посвящено углублению и закреплению полученных в процессе обучения навыков. Одиночная подготовка и подготовка в составе соединения, часто с применением боевых патронов, во взаимодействии со всеми видами тяжелого оружия позволила добиться такого уровня обучения личного состава, который был сравним с подготовкой солдат рейхсвера. Именно здесь была заложена основа будущих успехов полка «Дер Фюрер».

Вслед за этим, где-то в конце июня 1939 года полк был переброшен для несения караульной службы в Прагу, в Протекторат Богемии (Чехия) и Моравии (обрубок Чехословакии, образовавшийся после отторжения Судетской области Германией, Тешинского округа Польшей, Закарпатья и юга Словакии Венгрией, а также выделения из состава Чехословакии марионеточного государства Словакия. Оккупирован немцами в марте 1939 г., после чего и получил это название. – Ред.). Солдаты полка несли караульную службу в городском районе Праги Градчани и важнейших административных зданиях протектората. Сердца солдат наполнялись гордостью, когда каждый день в полдень три роты полка маршировали под звуки оркестра по улицам Праги для смены караула.

В то время как в Чехословакии постепенно воцарилось внешнее спокойствие, события в Польше вызывали беспокойство у каждого немца. Поэтому, услышав сообщение о заключении 23 августа 1939 года германо-советского пакта о ненападении, все в полку почувствовали облегчение. Все рассчитывали на то, что благоразумие и здравый смысл восторжествуют. Однако эти надежды оказались напрасными.

1 сентября 1939 года польскому правительству было передано заявление об объявлении войны. (Война уже началась – в 4:45 немецкая авиация нанесла удары по аэродромам, транспортным узлам, экономическим и административным центрам Польши, а сухопутная армия перешла в наступление. Подобный способ «объявления войны» позже немцы применяли не раз – в Скандинавии, на Балканском п-ове и, в предельно наглом виде (без предъявления каких-либо, как в предыдущих случаях, претензий), при нападении 22 июня 1941 г. на СССР. – Ред.) Решение правительства Германии легло тяжким бременем на плечи немецкого народа, который по глубокому внутреннему убеждению чувствовал себя совершенно свободным от какой бы то ни было вины за такое развитие событий. Осознавая серьезность момента, народ покорился своей неизбежной судьбе.

Личный состав полка, естественно, настаивал на том, чтобы не оставаться в стороне от великих событий. Так что нельзя было не заметить определенное разочарование, охватившее всех, когда пришел приказ, согласно которому полк должен был оставаться в Праге, где ему дополнительно поручалась охрана вокзалов, мостов и туннелей. Международное положение, а вместе с ним политическое и военное положение Германии еще больше обострилось с объявлением войны Англией и Францией. Мудро предвидя дальнейшее развитие событий, было решено начать ускоренное возведение вдоль германо-французской и германо-бельгийской границы Западного вала. Все имевшиеся в наличии воинские формирования, не занятые в Польской кампании, были срочно направлены на Западный вал, так как создание оборонительных укреплений здесь еще не было закончено. Прежде всего, здесь не хватало моторизованных соединений в качестве подвижного резерва для контрнаступления.

В середине сентября 1939 года, двигаясь форсированным маршем, полк достиг района города Вальдкирх в Шварцвальде. В качестве моторизованного резерва полк подчинялся занимавшей позиции на южном участке Западного вала 7-й армии под командованием генерала Дольмана. Все наше время было занято разведкой, разработкой различных вариантов ведения боя и отработкой их на картах во время штабных учений, а также изучением оборонительных укреплений Западного вала. Большое впечатление на население Шварцвальда произвела дисциплина, царившая в полку, и выправка его солдат. Многие девушки из Шварцвальда сочетались узами брака с воинами полка.

Тем временем Польская кампания была успешно завершена. Создание германского вермахта было продолжено с учетом опыта, полученного в Польше. Были сформированы первые моторизованные и танковые дивизии (например, имевшиеся к началу войны 1, 2, 3 и 4-я легкие дивизии были переоборудованы соответственно в 6, 7, 8 и 9-я танковые дивизии. – Ред.). Для полка «Дер Фюрер», как и для других полков СС, теперь начинался новый, важнейший этап развития. На заседании рейхстага было объявлено о создании «моторизованной дивизии войск СС». Здесь впервые было сформулировано это понятие, которому в дальнейшем было суждено приобрести такое глубокое, судьбоносное значение!

В рамках данной полковой истории нет места для подробного обсуждения принципиального, вызывающего частые споры вопроса о целесообразности и необходимости создания войск СС. Но для того чтобы понять истинное положение дел, следует заявить, что солдаты войск СС, и особенно полка «Дер Фюрер», никогда не считали себя какими-то особыми формированиями или гвардией. Все ощущали себя обычными немецкими солдатами. Как каждый воин сухопутных войск, военно-морских сил (кригсмарине) и военно-воздушных сил (люфтваффе), так и солдаты войск СС осознавали свои обязательства по отношению к своему народу и отечеству в это трудное время. Солдаты войск СС всегда сознательно не участвовали в этих дискуссиях. Они никогда не видели в войсках СС ничего другого, кроме как неотъемлемую часть германского вермахта, структура которого, формирование, вооружение, денежное содержание, обеспечение и, прежде всего, задачи в мирное и военное время были точно такими же, как и у формирований СС или, позднее, у войск СС.

Во время боевого использования дивизии войск СС всегда подчинялись исключительно армейскому командованию, приказы которого выполнялись в боевом содружестве с армейскими соединениями.

Поэтому можно понять, что в результате такого тесного взаимодействия и благодаря одинаковой направленности целей и задач имело место большое сходство между войсками СС и армейскими формированиями. Этому развитию не помешали даже оторванные от жизни и от армейской действительности приказы рейхсфюрера СС Гиммлера, который, осознавая, что теряет былое влияние, тщетно пытался наладить взаимодействие с войсками СС. О том, насколько далеко зашла эта внутренняя разобщенность, наиболее выразительно свидетельствует тот факт, что в 1942 и 1943 годах Гиммлер по личной инициативе предлагал Гитлеру изъять полевые формирования войск СС из рамок СС и включить их в качестве четвертого рода войск в германский вермахт. К сожалению, несмотря на всю его правильность и целесообразность, это предложение не было принято. А ведь в противном случае можно было бы избежать множества несчастий и недоразумений.

Впервые эту мысль Гиммлер высказал в сентябре 1940 года, выступая перед офицерами СС во время посещения войск в Голландии. Это высказывание вызвало позднее оживленную дискуссию в окружении фюрера.

В начале октября 1939 года полк «Дер Фюрер» был освобожден от несения службы на Западном валу и передислоцирован на бывший чешский армейский полигон Брды восточнее Пльзеня. Полк «Дер Фюрер» вместе с полками «Дойчланд» и «Германия», разведывательным и саперным батальонами и батальоном связи был объединен в дивизию СС особого назначения под командованием группенфюрера (генерал-лейтенанта) СС Пауля Хауссера. Одновременно были сформированы штаб дивизии, 1-й артиллерийский полк войск СС, подразделения и части снабжения дивизии и прочие подразделения, входящие в состав дивизии. Так возникла 1-я дивизия войск СС.

Служба на полигоне Брды позволила углубить одиночную подготовку бойцов. Здесь же продолжилось обучение пополнения унтер-офицеров и была организована боевая подготовка подразделений в полевых условиях, что позволило им приобрести бесценный опыт.

В декабре 1939 года дивизия СС особого назначения получила приказ передать армии усиленный полк. Во исполнение этого приказа был выделен полк «Дер Фюрер» с подчиненными ему артиллерийским батальоном под командованием гауптштурмфюрера СС Эрспенмюллера (погиб 24 мая 1940 года), саперной ротой и службой тыла. Моторизованным маршем усиленный полк «ДФ» передислоцировался в район города Даттельн (Северная Рейн-Вестфалия) и поступил в подчинение 10-го армейского корпуса вермахта под командованием генерала артиллерии Хансена. Полк был включен в состав 207-й пехотной дивизии вермахта, которой командовал генерал-лейтенант фон Тидеман.

В это время в полку проводились занятия с бойцами по ведению боевых действий в суровых зимних условиях и по форсированию рек. Для офицеров были организованы штабные игры на картах, многие новобранцы закончили обучение на курсах унтер-офицеров. Эти курсы унтер-офицеров позволили подготовить в полку «ДФ» такой резерв младшего командного состава, который к началу Западной кампании в три раза превышал его потребности. В это же время полк получил первое пополнение из запасного батальона, который к тому времени размещался в новой только что построенной казарме «Ветцельсдорф» в Граце.

Западная кампания 1940 года

Когда Франция вышла победителем из войны 1914–1918 годов, она посчитала, что сможет с минимальными потерями надолго удержать эту позицию. Французское понимание безопасности было традиционным и нашло свое выражение в создании линии Мажино, основой которой были гигантские оборонительные сооружения.

Такими же соображениями руководствовались и Бельгия с Голландией, так что в конце концов по ту сторону западной германской границы возникли сплошные укрепрайоны, протянувшиеся от пролива Па-де-Кале до швейцарской границы. Напротив этих укреплений Германский рейх построил, как уже упоминалось, Западный вал. Это было сделано не из-за неуверенности в своих силах, а исключительно руководствуясь военно-географическим положением страны и из-за опасения войны на два фронта.

С началом в сентябре 1939 года войны армии западных государств не собирались отсиживаться за своими оборонительными сооружениями, напротив, под прикрытием линии Мажино они готовили вторжение в германский промышленный район на берегах Рейна и Рура. Эти своевременно разгаданные руководством Германии намерения вызвали вынужденные ответные меры со стороны Третьего рейха.

К этим мерам относилась и передислокация в Вестфалию усиленного полка «ДФ». Незадолго до начала Западной кампании полк был выдвинут из района города Даттельн в район города Бохольт (у границы с Нидерландами).

10 мая 1940 года началась Западная кампания, которая по своему планированию и проведению вошла в военную историю и навсегда останется в ней как «молниеносная война» – блицкриг – с применением самых современных боевых средств. Для усиленного моторизованного полка «ДФ» война началась с вторжения в Северную Голландию в составе 18-й армии под командованием генерала артиллерии фон Кюхлера, в группе армий «Б» под командованием генерал-полковника фон Бока.

Это стремительное наступление 18-й армии в Голландии и на севере Бельгии сорвало подготовленный союзниками план ударить по 6-й армии группы армий фон Бока, наступавшей южнее, в Бельгии, сильным франко-английским северным флангом. Тем самым оно обеспечило успех германского главного удара на Центральном фронте.

Боевое использование полка в Северной Голландии в период с 10 по 14 мая 1940 года

9 мая 1940 года усиленный полк «Дер Фюрер» получил приказ об объявлении тревоги. В ночь на 10 мая полк выдвинулся на исходную позицию в район Эльтена (у самой границы, северо-западнее Эммериха). 2-й батальон «ДФ», усиленный одним взводом 13-й роты и одним взводом 14-й роты «ДФ», был передан в качестве моторизованного передового отряда в распоряжение 368-го пехотного полка (командир генерал-майор фон Остеррайх, награжденный прусским орденом «За заслуги») и занял исходную позицию у населенного пункта Анхоль.

10 мая в 5:35 занимавшие на голландской границе исходную позицию штурмовые группы прорвались вперед, разгромили голландские пограничные отряды и продвинулись до Бабберика, первой намеченной цели наступления. Сопротивление голландских пограничников было незначительным, а там, где оно возникало, его быстро подавляли, часто с помощью одних только ручных гранат. Много времени занимало устранение многочисленных заграждений, особенно на дорогах.

3-й батальон «ДФ», в качестве передового ударного батальона, получил задание реквизировать все имеющиеся у населения велосипеды и ускоренным темпом продвигаться к мосту под Арнемом, чтобы предотвратить его взрыв. Одновременно в сторону Арнема двинулся бронепоезд, приданный 207-й пехотной дивизии. Но прежде чем он успел доехать до моста через реку Иссель (в пределах Нидерландов Ауде-Эйссел. – Ред.), мост был взорван. Несмотря на многочисленные заграждения на дорогах, передовые части 3-го батальона «ДФ» в 7:20 уже достигли реки Ауде-Эйссел восточнее Арнема.

В 8:30 3-й батальон «ДФ» получил приказ занять исходные позиции для форсирования реки Ауде-Эйссел. Для его поддержки на позицию выдвинулись 2-й дивизион артиллерийского полка дивизии СС особого назначения и приданная ему тяжелая батарея (256-го пехотного полка). Вооруженные тяжелым оружием бойцы полка «ДФ» вместе с артиллеристами взяли под обстрел позиции противника на северном берегу реки Ауде-Эйссел и особенно находившийся напротив моста форт «Вестервоорт». Только при такой огневой поддержке стало возможным выдвижение на передовую противотанковых пушек и пулеметов для стрельбы по амбразурам вражеских укреплений, а также для рекогносцировки мест, удобных для переправы через Ауде-Эйссел, и подготовки надувных лодок и понтонов. Сами возможности переправы оказались крайне неблагоприятными. На той стороне реки предстояло преодолеть около 300 метров открытого пространства. На противоположном берегу Ауде-Эйссела, ширина которого в этом месте составляла около 150 метров, были установлены усиленные проволочные заграждения. Весь берег находился под интенсивным огнем противника, как с фронта, так и с флангов.

После того как часть огневых точек противника была подавлена, начало атаки было назначено на 11:00 после короткого огневого налета из всех видов оружия. Несмотря на массированный огонь противника с флангов, штурмовые ударные группы вместе с саперами энергично бросились вперед. Переправа на надувных лодках прошла успешно; в 11:15 уже были прорезаны первые проходы в проволочных заграждениях на противоположном берегу Ауде-Эйссела. Волны атакующих бойцов следовали одна за другой, и уже в 12:15 личный состав 3-го батальона «ДФ» переправился на другой берег. После короткого, но ожесточенного боя с применением холодного оружия и ручных гранат форт «Вестервоорт» и огневые позиции противника, находившиеся напротив переправ, были захвачены.

В этом бою особенно отличился обершарфюрер (фельдфебель) СС Кепплингер из 11-й роты полка «ДФ». Обершарфюрер СС Кепплингер со своей штурмовой группой еще до переправы 3-го батальона «ДФ» стремительной атакой первым прорвался под интенсивным огнем противника через взорванный мост на противоположный берег Ауде-Эйссела и атаковал форт «Вестервоорт». Он заставил гарнизон форта сдаться и тем самым способствовал успешному наступлению 3-го батальона, захватившего форт, что позволило полку «ДФ» быстро продвинуться вперед. За этот смелый, решительный поступок, а также за другие отважные действия обершарфюрер СС Кепплингер первым из унтер-офицеров войск СС был награжден Рыцарским крестом, и одновременно за проявленный героизм в боях с врагом ему было присвоено звание унтерштурмфюрера (лейтенанта) СС. При штурме линии Греббе (оборонительная линия между р. Ваал на юге и заливом Зёйдер-Зе (Эйсселмер) на севере. – Ред.) он был тяжело ранен. Летом 1944 года Кепплингер, уже в звании штурмбаннфюрера (майора) СС, не вернулся из разведывательной вылазки в Нормандии.

Голландский комендант захваченного форта «Вестервоорт» попросил командира полка «Дер Фюрер», оберфюрера СС Кепплера, оставить ему шпагу, которая когда-то была вручена его отцу за храбрость во время колониальных войн Голландии. Оберфюрер СС Кепплер согласился выполнить его просьбу.

Кепплер пишет:

«Я считаю, что моя прямая обязанность перед полком и всеми однополчанами уделить особое внимание такой славной странице в истории полка, как бои в Голландии, в которых полк прошел свое первое тяжелое боевое крещение. Выжившие и павшие в боях товарищи заслужили своей храбростью и отвагой вечную память в наших сердцах.

Вскоре после переправы первых частей полка через реку Иссель в расположение полка прибыл командующий 10-м армейским корпусом генерал Хансен со своим начальником штаба полковником Гаузе. Он хотел уже здесь на месте недавних боев выразить мне свою признательность за достигнутые полком успехи, в ответ я заявил, что горжусь своими бойцами и лишь хотел бы и в дальнейшем получать подкрепление из Австрии.

Еще во время Западной кампании полевая почта доставила мне письмо из Австрии – если я не ошибаюсь, из Штирии – письмо от отца одного из моих солдат, погибшего в боях на Исселе. В этом письме отец писал, как тяжело он переживал смерть своего сына и что только осознание того, что его сын пал в боях за Германию, помогло смягчить эту боль. Он особо подчеркнул, что для него и для Австрии наибольшей похвалой явились мои слова об австрийских воинах, прозвучавшие в разговоре с генералом Хансеном, о которых ему сообщил друг его павшего сына, случайно услышавший их. Меня глубоко тронуло письмо этого славного простого австрийца».

Смело продвигаясь вперед, 3-й батальон полка «ДФ», во главе с командиром штурмбаннфюрером СС Вакерле (позже погиб на Восточном фронте, командуя полком в танковой дивизии «Викинг») ворвался в город Арнем. Энергично подавляя всякое сопротивление, 3-й батальон быстро достиг поставленной цели, западной окраины Арнема.

Плотный фланговый огонь противника сильно мешал переправе через Ауде-Эйссел с его быстрым течением. Срочно брошенные в бой штурмовые группы устранили эту угрозу. После этого смогли переправиться подразделения с тяжелым пехотным оружием и рота стр ел к о в – м ото ц и к л исто в, которые присоединились к 3-му батальону «ДФ». Саперы быстро разминировали дороги, по которым проходило наступление. Бойцы приданного полку армейского понтонномостового парка, трудясь без устали, к 16:30 навели мост, выдерживающий нагрузку до 8 тонн.

Тем временем для большей маневренности 3-й батальон пересел в Арнеме на велосипеды и вместе с взводами 15-й роты двинулся из Арнема в направлении Вагенингена. Помимо многочисленных огневых налетов противника, прежде всего из непросматриваемой местности с правого фланга, 3-й батальон столкнулся с сильным сопротивлением под Хилсумом. Быстрая огневая поддержка из тяжелого оружия во взаимодействии с другими ротами заставила замолчать и этого противника. В Ренкюме 3-й батальон снова натолкнулся на сильно укрепленные вражеские позиции. Хорошо оборудованные пулеметные гнезда на опушке леса западнее Ренкюма и прицельный артиллерийский огонь противника со стороны линии Греббе нанесли 3-му батальону ощутимые потери. В результате разведки, проведенной бойцами 15-й роты, удалось обнаружить крупные силы противника на правом фланге под городом Эде и восточнее его. Правый фланг полка «ДФ» был полностью открыт, так как части 207-й пехотной дивизии сильно отстали.

Все подразделения полка, которые тем временем перешли реку по временному мосту под Арнемом, в 20:30, выставив усиленное охранение, расположились на ночлег с 10 на 11 мая 1940 года в районе Ренкюма и западнее его. Таким образом, первый боевой день полка закончился полным успехом. Полку удалось не только за короткое время пересечь границу и быстро форсировать Ауде-Эйссел, но и в тот же вечер со всеми своими подразделениями прорваться к передовым позициям линии Греббе. Здесь интересно привести высказывание попавшего в плен коменданта форта «Вестервоорт»: «Голландское армейское руководство твердо рассчитывало на то, что позиции на реке Ауде-Эйссел можно будет удерживать не менее трех дней».

Полк «ДФ» прорвал эти позиции уже через четыре часа после вступления в бой первых штурмовых групп.

На рассвете 11 мая выдвинутая вперед разведка установила, что ночью противник оставил свои позиции в лесу западнее Ренкюма. Чтобы скрыть эти передвижения своих войск, противник всю ночь вел беглый артиллерийский огонь по району вокруг Ренкюма, а в утренние часы подверг этот район сильному огневому налету из легких и тяжелых орудий.

Развернувшись для наступления, с усиленной 15-й ротой впереди, 1-й батальон справа, 3-й батальон слева и 2-й батальон позади него, полк начал атаку на город Вагенинген. Нам снова удалось в результате решительного, энергичного наступления быстро отбросить противника. Мощные заграждения на улицах и минные поля замедляли наше продвижение по городу Вагенинген. Шаг за шагом наши роты с боем продвигались вперед. Снова и снова противник встречал нас плотным огнем из окон домов, из-за деревьев и живых изгородей, поддерживаемый прицельным артиллерийским огнем. Однако в 11:00 город был в наших руках. На него обрушился интенсивный артиллерийский огонь противника из тяжелых орудий, что привело к многочисленным пожарам и почти полному разрушению центра города.

Около полудня командир полка «Дер Фюрер», находившийся со своим штабом на западной окраине Вагенингена, получил приказ подготовиться к атаке на линию Греббе.

1-й батальон «ДФ» расположился справа, 3-й находился слева, их разделяло шоссе Вагенинген – Греббе. 2-й артиллерийский дивизион занял позицию на юго-восточной окраине Вагенингена. Кроме того, для поддержки атаки полка «ДФ» из состава 207-го артиллерийского полка 207-й пехотной дивизии был выделен еще один артиллерийский дивизион, который занял позицию восточнее Вагенингена. 2-й батальон полка «ДФ» находился в резерве и располагался восточнее Вагенингена.

Закончив подготовку, полк начал левым флангом атаку на линию Греббе в предписанном боевом порядке. Вопреки донесениям нашей разведки, выдвинутые вперед позиции противника восточнее собственно оборонительной линии Греббе оказались более сильными, чем предполагалось. Голландцы сражались исключительно смело, так как здесь оборонялись лучшие части голландских колониальных войск. Сопротивлению противника благоприятствовала и сама местность с хорошо оборудованными стационарными боевыми позициями. Большую поддержку голландцам оказывал и постоянно корректируемый плотный артиллерийский огонь.

Местность, на которой велся бой, во многих местах пересекали живые изгороди, ряды деревьев и заборы, что чрезвычайно затрудняло обзор. Голландцы умело использовали баррикады и заграждения из поваленных деревьев на дорогах, которые мы преодолевали с большим трудом. Так начались необычайно упорные, жестокие схватки, исход которых часто решался только в рукопашном бою с применением холодного оружия. 2-й артиллерийский дивизион, выделенный по просьбе полка 207-й пехотной дивизией, который поддержал его своим огнем только после обеда, не смог значительно облегчить наступление. Как и прежде, основная тяжесть боя легла на пехоту. С упорством и ожесточением гренадеры бесстрашно вгрызались в оборонительные порядки противника, медленно, метр за метром, продвигаясь вперед. Опорные пункты голландцев пали один за другим.

В 19:00 передовые группы 3-го батальона находились уже в 600 метрах от собственно линии Греббе. И 1-й батальон, который наступал севернее шоссе, своим левым флангом находился на одной линии с 3-м батальоном, в то время как его правый фланг сильно отстал. Он сильно пострадал от лобового и флангового огня противника. Батальон постоянно нес потери из-за огня противника с линии Греббе и с возвышавшейся над полем боя высоты Греббе. Но больше всего он пострадал от многочисленных снайперов, засевших в кронах деревьев и за живыми изгородями, которые смогли продержаться еще около трех дней.

После очередного сосредоточения огня передовым взводам 3-го батальона к 21:00 удалось продвинуться к подножию высоты Греббе. Однако все попытки еще этим же вечером форсировать водную преграду потерпели неудачу из-за слишком плотного огня обороняющегося противника из всех видов оружия. Поэтому было невозможно использовать надувные лодки для переправы через канал Греббе.

Ввиду такого положения командир полка «Дер Фюрер» принял решение уже в ночь на 12 мая под покровом темноты форсировать канал Греббе и ворваться на высоту Греббе. Для этой цели 2-й батальон выдвинулся из района Вагенинген – Буитенваарден и приготовился к атаке слева от 3-го батальона. Были выполнены все необходимые приготовления для ночной атаки. Эта атака южного склона высоты Греббе должна была выполняться силами 2-го и 3-го батальонов, в то время как 1-й батальон, продвигаясь севернее шоссе Вагенинген – Греббе, должен был одновременно предпринять отвлекающую атаку восточной стороны высоты Греббе.

Однако 12 мая, примерно в 3:00, пришлось окончательно отказаться от такой ночной атаки, так как непрерывный прицельный огонь противника не позволял нашим подразделениям приблизиться к каналу Греббе. При свете постоянно взлетающих сигнальных ракет невозможно было организовать скрытную переправу войск. Поэтому командир полка «Дер Фюрер» приказал основным силам 2-го и 3-го батальонов отойти на исходные позиции и отдыхать, выставив усиленное охранение.

Хотя 11 мая прорвать оборону на линии Греббе не удалось, этот день закончился для молодого полка вполне успешно, так как он с тяжелыми боями все же сумел прорваться к линии Греббе. Этого успеха полк сумел добиться в первую очередь благодаря отваге каждого солдата, унтер-офицера и офицера полка, которые, не боясь опасности, сломили сопротивление врага.

Ввиду боев, которые предстояло провести 12 мая, командир полка «ДФ» пришел к убеждению, что атака на высоту Греббе невозможна без мощной артподготовки. Договоренность об этом была достигнута еще ночью с 207-й пехотной дивизией, которая обещала выделить для этой цели три легких и два тяжелых артиллерийских дивизиона. Полк планировал начать атаку на высоту Греббе рано утром 12 мая. Однако из-за опоздания артиллерийских дивизионов, которые частично передвигались на конной тяге, и из-за трудностей пристрелки артподготовка смогла начаться только в 14:00. Сначала артиллеристами командовал командир артиллерии 207-й пехотной дивизии, а затем командование взял на себя командир артиллерии 10-го армейского корпуса.

Тем временем полк приготовился к атаке и вместе со своими штурмовыми группами и отделениями саперов занял исходные позиции. Первым атаковать предстояло 3-му батальону, который должен был прорваться на запад. За ним следовал 2-й батальон для прорыва на северо-запад. 1-й батальон оставался в резерве, располагаясь севернее шоссе. Ударом по линии долговременных огневых сооружений противника на северо-западе он должен был развить успех атак 2-го и 3-го батальонов. Первой целью атаки полка был находившийся у подножия высоты Греббе у шоссе Вагенинген – Греббе хорошо укрепленный форт и расположенные по обе стороны от него позиции противника. Второй целью являлась сама высота Греббе, а третьей и на сегодняшний день последней целью была железнодорожная линия восточнее Ренена.

По согласованию с командиром артиллеристов начало атаки было назначено на 14:20. После последнего огневого удара артиллерии вперед устремились штурмовые группы 9-й и 12-й рот, за которыми последовали ударные группы саперов 16-й роты с надувными лодками и всем необходимым для переправы. Несмотря на плотный огонь со стороны вражеских позиций, огневые точки которых не были подавлены во время артобстрела, и на усиливающийся огонь с флангов, некоторым передовым штурмовым группам удалось с ходу форсировать канал Греббе и закрепиться на позициях форта, гарнизон которого был уничтожен в ожесточенном рукопашном бою. С подходом остальных подразделений 3-го батальона начался бой в глубине обороны противника вдоль линии Греббе, многие оборонительные сооружения которой не были повреждены во время артналета.

Голландцы защищались отчаянно, однако победа была на нашей стороне. И на этот раз мы добились успеха благодаря нашему несгибаемому наступательному духу и сокрушительному атакующему порыву. Только благодаря этому нам удалось прорвать первую оборонительную позицию линии Греббе и приступить затем к штурму высоты. Штурм был произведен 2-м батальоном, который продвигался вперед справа от 3-го батальона, и 3-м батальоном, который продолжил свое наступление на запад. Это наступление по крутому, поросшему лесом восточному склону стратегической высоты, который голландцы защищали с чрезвычайным упорством, было особенно кровопролитным. Но уже никто не мог остановить наши неудержимо рвущиеся вперед роты. Именно в этом бою наиболее ярко проявился массовый героизм и отвага наших бойцов. В 19:00 в штаб 207-й дивизии поступило донесение, что высота Греббе занята полком «Дер Фюрер».

Для дальнейшего наступления на запад по направлению к железнодорожной линии восточнее Ренена требовалось занять новое исходное положение, так как голландцы сумели закрепиться на новых, хорошо покрытых проволочными заграждениями позициях в лесистой местности в 2 километрах восточнее Ренена. Многочисленные атаки на эти вражеские позиции были отбиты плотным огнем противника.

Тем временем 1-й батальон атаковал хорошо укрепленную вражескую линию долговременных огневых сооружений вдоль берега канала Греббе северо-восточнее высоты. Эта атака увенчалась успехом лишь благодаря упорству штурмовых групп, продвигавшихся от одного дота к другому. Но она не смогла принести облегчение батальону, наступавшему на высоту Греббе, так как из-за высокой эффективности вражеского огня с позиций третьей линии обороны на северном склоне высоты батальон продвигался вперед очень медленно. Для продолжения наступления и для отражения многочисленных контратак противника 2-му и 3-му батальонам требовалось тяжелое пехотное оружие. Однако его можно было доставить только после сооружения временного моста через канал Греббе вместо взорванного шлюзового моста. И здесь особой признательности заслуживают саперы полка и приданного полку 1-го саперного батальона СС, которые под интенсивным артиллерийским огнем противника сумели выполнить задание, проявив при этом немалое бесстрашие и хладнокровие.

В 20:00 на высоту Греббе прибыл командир 1-го батальона 322-го пехотного полка, направленного на помощь полку «Дер Фюрер». Поскольку его батальон должен был подойти к высоте около 22:00, то командир полка «ДФ» приказал командиру своего 3-го батальона в 22:00 продолжить наступление вдоль шоссе Греббе – Ренен и расширить плацдарм до железнодорожной насыпи восточнее Ренена.

Командир 1-го батальона 322-го пехотного полка получил приказ со своим батальоном закрыть возникшую при этом брешь между позициями 2-го и 3-го батальонов «ДФ». В 23:00 3-й батальон во главе со своим командиром снова начал атаку и в ходе стремительного наступления в рукопашном бою с применением ручных гранат захватил шесть голландских орудий. В 24:00 согласно приказу батальон достиг железнодорожной линии восточнее Ренена.

Из-за темноты 1-й батальон 322-го пехотного полка заблудился в лесистой местности и не смог выполнить приказ и закрыть брешь между 2-м и 3-м батальонами «ДФ». Брошенная вперед ввиду сложившегося положения 15-я рота «ДФ» тоже не смогла закрыть ее, так как в это время голландцы успели выслать подкрепление и снова заняли лесной массив. Таким образом, значительные силы 3-го батальона и 15-й роты оказались отрезанными. Следует отметить, что эти отрезанные от основных сил полка подразделения во главе с командиром 3-го батальона, который к тому времени был уже дважды ранен, держали оборону против превосходящих сил противника на участке железнодорожной линии восточнее Ренена. Несмотря на многочисленные контратаки противника, они сумели удержать свои позиции, пока 13 мая передовые части 322-го пехотного полка не подошли к железнодорожной линии.

В ночь с 12 на 13 мая командование 207-й дивизии приказало, чтобы 322-й пехотный полк 13 мая продолжал наступление с высоты Греббе на запад через Ренен, в то время как полку «Дер Фюрер» было приказано силами 1-го и 2-го батальонов атаковать хорошо укрепленные вражеские позиции на северо-западном участке линии Греббе.

13 мая 1940 года. Рано утром 13 мая, во исполнение полученного приказа, полк начал атаку на вражескую линию долговременных огневых сооружений на северном склоне высоты Греббе и на цепи холмов северо-западнее от нее.

1-й батальон наступал справа, 2-й батальон – слева. Они должны были смять фронт противника ударами с юго-востока на северо-запад. Голландцы все еще продолжали оказывать ожесточенное сопротивление, однако блиндаж за блиндажом, дот за дотом падали под неудержимым напором атакующих рот 1-го и 2-го батальонов и сражавшихся в первых рядах штурмовых групп.

В 11:00 было захвачено почти полтора километра вражеских позиций. В этот момент было решено временно приостановить дальнейшее наступление полка, так как многочисленные попытки 322-го пехотного полка прорваться со стороны высоты Греббе на запад потерпели неудачу, и у нас не было сил, чтобы прикрыть открытый на протяжении полутора километров левый фланг полка «Дер Фюрер».

После того как к полудню атака 322-го пехотного полка, впервые поддержанная пикирующими бомбардировщиками, удалась и полк продвинулся на запад, полк «ДФ» продолжил свое наступление на линию Греббе. В 19:00 в руках полка был последний дот, находившийся перед районом затопления. И в этих боях молодые бойцы отличились своим решительным хладнокровием, когда из-за нехватки боеприпасов бросались на штурм дотов с гранатами и холодным оружием в руках.

Из-за того, что к вечеру атака 322-го пехотного полка на железнодорожную линию восточнее Ренена снова захлебнулась, командир полка «ДФ» приказал 2-му батальону силами усиленной разведроты ударить с севера в спину занимавшего позиции под Рененом противника, чтобы тем самым ослабить сопротивление врага 322-му пехотному полку. Кроме того, по просьбе командования 207-й дивизии 322-му пехотному полку был передан взвод бронемашин, с помощью которого в 22:00 была проведена успешная атака горящего после артобстрела Ренена.

14 мая 1940 года. 2-й батальон был передислоцирован в район в 10 километрах северо-западнее Ренена. Он получил приказ прикрывать правый фланг 207-й пехотной дивизии, наступившей через Амеронген на Дорн, от возможных вражеских контратак со стороны линии Греббе под городом Венендал и севернее его. Остаток дня для полка прошел в незначительных стычках с противником. Вечером без боя капитулировал Утрехт.

15 мая 1940 года. В 5:00 в полк поступил приказ немедленно приготовиться к моторизованному маршу. Командующий 10-м армейским корпусом, генерал Хансен тем временем остановил продвижение 207-й пехотной дивизии и распорядился, чтобы полк «Дер Фюрер» возглавил вступление войск в Голландию как первый полк, форсировавший Иссель, и как полк, прорвавший линию Греббе. В 10:00 полк отправился маршем из Амеронгена через Утрехт и Амстердам в Харлем, где он взял на себя охрану побережья под Эймёйденом и Зандвортом. Уже утром 16 мая полк был выведен из состава 10-го армейского корпуса и направлен для дальнейшего использования в Северной Франции в качестве усиления дивизии СС.

Резюме

Полку СС «Дер Фюрер» противостояли на линии Греббе две голландские дивизии, которые, главным образом, были укомплектованы подразделениями из лучших голландских колониальных войск. Голландцы защищались смело и стойко и, за исключением отдельных случаев, воевали подобающим образом. Нечестным было, например, такое поведение, когда над дотами вывешивались белые флаги, после чего наши штурмовые группы попадали под фланговый огонь из заранее подготовленных укрытий. Потери голландцев были, по-видимому, большими. Только пленными наш полк взял около 5 тысяч человек.

Поведение всех офицеров, унтер-офицеров и рядовых бойцов полка в бою было выше всяких похвал. При первой удобной возможности, даже в самых трудных ситуациях они демонстрировали отвагу и, когда надо, непоколебимое хладнокровие. Только благодаря этому полк сумел добиться такого большого успеха в Голландии. Этот успех выражался прежде всего в том, что только благодаря прорыву полка вся Северная Голландия капитулировала уже через четыре дня после начала боевых действий. По высказываниям многих пленных голландских офицеров, армейское руководство Голландии твердо рассчитывало на то, что оборона на линии Греббе продлится не менее двух с половиной месяцев. Полк «Дер Фюрер» прорвал ее уже через три дня после пересечения границы.

Потери полка во время боев в Голландии составили: 118 убитыми (из них 7 офицеров), 231 ранеными (из них 10 офицеров) и 15 пропавшими без вести.

О том, как высоко оценил достижения полка и его решающий вклад в общий успех операции командир 10-го армейского корпуса генерал Хансен, лучше всего свидетельствует то, что при выводе нашего полка из состава его корпуса он вызвал меня к себе в Гаагу. Генерал попрощался со мной самым сердечным образом и дал указание передать мне большую часть Железных крестов 2-го и 1-го класса, чтобы незамедлительно и как знак его благодарности наградить наиболее отличившихся бойцов полка. Я особо отметил это доказательство человеческого и солдатского величия прежде всего по той причине, что это дало мне возможность лично наградить Железными крестами 2-го или 1-го класса раненого оберштурмбаннфюрера СС Вакерле и некоторых других раненых бойцов полка во время посещения госпиталя в Арнеме.

Усиленный полк отправился из Харлема моторизованным маршем через Амстердам – Арнем – Клеве – Венло– Маастрихт в Бельгию. Полк дважды пересек Маас, первый раз под городом Юи и второй раз в районе города Живе. В начале ночи 17 мая 1940 года полк прибыл в расположение дивизии СС особого назначения под бельгийским городом Марьенбур, которой он теперь снова был подчинен.

Тем временем операции на Западе развивались таким образом, что после прорыва группы армий «А» фон Рунштедта, и прежде всего танковой группы фон Клейста Мажино, сильные танковые соединения под командованием генерала Гудериана при поддержке самолетов люфтваффе преодолели Арденны, а затем через Седан и Аррас прорвались до Кале. Тем самым все находившиеся севернее соединения французской армии, бельгийская армия и весь британский экспедиционный корпус оказались отрезанными и были лишены своих оперативных баз.

Теперь было необходимо обеспечить безопасность открытых флангов вырвавшихся вперед германских танковых соединений, чтобы закрепить достигнутый успех. Для этой цели были стянуты все моторизованные соединения, среди них и дивизия СС особого назначения.

Из-за сильных заторов на дорогах полк продвигался вперед в последующие дни и ночи с большим трудом. Примерно 21 мая он прибыл в район канала Эр-ла-Басе, пройдя через Ирсон и Гюиз, севернее Сен-Кантена и южнее Арраса, затем повернув на север через Обиньи-ан-Артуа.

Отрезанные от основных сил, попавшие в котел во Фландрии соединения французов, англичан и бельгийцев отчаянно отбивались от успешных немецких атак с востока и северо-востока. Район южнее Ипра снова, как и в Первой мировой войне, стал ареной ожесточенных, кровопролитных боев, где немецкие войска натолкнулись на стойкое сопротивление и были остановлены. Вследствие этого 22 мая полк получил приказ подготовиться к маршу для атаки на этот район с запада, чтобы открыть путь через эти обильно политые кровью рубежи атакующим с востока германским войскам. Но полк не успел приступить к выполнению этого приказа, так как сразу после обеда немецким войскам удалось занять этот район ударом с востока.

Вместо этого 23 мая 1940 года полк получил приказ по удержанию двадцатипятикилометрового участка на реке Лис и канале Эр-ла-Басе южнее Армантьера и Байёля. Полк действовал в составе 41-го танкового корпуса под командованием генерала Рейнхардта. Давление окруженных вражеских сил на север и на юг становилось все сильнее. Едва 9-я рота полка успела выдвинуться в район Байёля для охраны имевшихся там важных переправ, как в ночь с 23 на 24 мая ей пришлось отражать внезапную танковую атаку противника. Так окруженные вражеские войска пытались с боем прорваться на юг. Ввиду незначительной численности наших сил и благодаря внезапности ночной атаки врагу удалось силами пехотного батальона при поддержке пятидесяти танков прорвать нашу оборону и смять 9-ю роту.

И снова хорошо проявил себя отличившийся ранее в бою за высоту Греббе гауптштурмфюрер СС Хармель, который сумел продержаться до тех пор, пока командир 3-го батальона «ДФ», гауптштурмфюрер СС Кумм, лично не возглавил контратаку своего батальона вместе с резервом 9-й роты при поддержке пулеметного взвода 12-й роты и противотанкового взвода 14-й роты. Менее чем за час в бою под Сент-Илером было подожжено тринадцать вражеских танков и взято в плен около пятисот человек. Однако основная масса вражеских танков атаковала не здесь, а севернее, в районе городка Эр-сюр-ла-Лис. Здесь они натолкнулись на 7-ю роту под командованием смелого и осмотрительного гауптштурмфюрера СС Лингнера.

В ходе упорного рукопашного боя и боев на улицах городка 7-й роте удалось не только остановить прорыв врага, но и уничтожить все без исключения вражеские танки и взять в плен их экипажи. Когда обеспокоенный сложившимся положением генерал Рейнхардт поспешил на командный пункт полка, то еще до обеда 24 мая ему было доложено о полном провале попытки вражеского прорыва. И в этих боях, в которых полк впервые вступил в боевое соприкосновение с вражескими танками, смелость и мужество всех офицеров, унтер-офицеров и рядовых полка заслуживают наивысшей похвалы. С удивительным хладнокровием они подбивали танки врага прямой наводкой или связкой гранат или же смело запрыгивали на стальную громаду, открывали люки и забрасывали внутрь гранаты.

Но опасность была окончательно устранена только после атаки полка через реку Лис под городком Эр-сюр-ла-Лис для создания плацдарма на северном берегу, причем в этом бою полку впервые противостояли английские войска.

27 и 28 мая последовали тяжелые бои в районе леса Ньеп за переправу через реку Лис. Если в самом начале атака развивалась вполне успешно, то вскоре сопротивление противника, поддерживаемое точным артиллерийским огнем, усилилось. Кроме того, наступлению мешала заболоченная, лесистая местность с множеством глубоких траншей. Отборные английские части, которые здесь нередко стояли по грудь в болотной жиже, отчаянно защищали каждую пядь земли, сражаясь до последнего солдата. Так же мужественно сражались и бойцы полка «ДФ», метр за метром продвигаясь вперед. Часто лишь в ожесточенном рукопашном бою удавалось сломить сопротивление противника. К вечеру этого дня подразделения полка вплотную подошли к каналу.

Ночь на 28 мая прошла в тяжелых ночных стычках, в которых противник, пользуясь отставанием наших соседей (справа полк «Германия», слева 6-я танковая дивизия), пытался ударами по открытым флангам заставить наш полк оставить лесистый участок, завоеванный в ожесточенном бою. Но полк отбил все эти атаки. В то же время проведенная полком рано утром 28 мая атака с целью захвата переправы через реку Лис натолкнулась на такое ожесточенное сопротивление противника, получившего ночью значительное подкрепление, что она захлебнулась под плотным артиллерийским огнем врага.

Только после повторной артподготовки и занятия исходного положения полку удалось после полудня 28 мая форсировать. Однако дальнейшему наступлению мешало яростное сопротивление врага в сложных условиях лесистой местности. Тяжелый бой продолжался до самого вечера. И только после того, как с помощью успевшего переправиться противотанкового батальона удалось уничтожить значительное число вражеских танков, сопротивление противника начало ослабевать и в конце концов закончилось беспорядочным отступлением по всей линии фронта.

Лесной массив Ньеп был нами занят, а британский экспедиционный корпус отступил в сторону Дюнкерка. Полк продолжил развивать наступление через Азбрук, однако в районе Каселя получил приказ остановиться. С высоты Каселя нам казалось, что Дюнкерк лежит перед нами в непосредственной близости, однако странный приказ, запретивший дальнейшее наступление, позволил англичанам эвакуировать в Англию остатки своего экспедиционного корпуса, бросив на берегу все вооружение и боеприпасы.

Из-за большой скученности немецких войск, наступавших на побережье с юга и востока, после нескольких дней долгожданного отдыха 2 июня 1940 года полк был отведен в составе дивизии СС особого назначения в район юго-восточнее Арраса. Здесь он занял исходное положение для наступления на остатки французской армии, занявшей оборону на линии Вейгана, южнее позиций немецких войск, прорвавшихся к Ла-Маншу.

Дивизия СС особого назначения входила в состав 16-го корпуса 6-й армии, которой командовал фон Рейхенау. Новое наступление началось 5 июня 1940 года. Дивизия СС особого назначения наступала во втором эшелоне. 7 июня полк форсировал Сомму и в ночь с 7 на 8 июня, пройдя вдоль открытого фланга противника, ударил ему в спину. Из завязавшегося боя с «цветным» (колониальным) французским полком наш полк был выведен и заменен на армейский пехотный полк (чтобы «расово чистые» эсэсовцы «не марали руки», сражаясь с неграми. – Ред.).

Дивизия СС особого назначения продолжила наступление, продвигаясь через реку Авр на Мондидье – Компьень, при этом справа наступал полк «Дер Фюрер», а слева – полк «Дойчланд». Первой целью наступления полка был городок Гербиньи на Авре. Здесь на выгодной для него местности противник сосредоточил такие мощные силы, что в ходе ожесточенных боев 8 и 9 июня, несмотря на поддержку атаки полком «Дойчланд», нашему полку так и не удалось форсировать Авр. Назначенная на 10 июня новая атака с одновременным обходным маневром и атакой силами 2-го батальона «ДФ» с запада не состоялась. Для поддержки прорыва танковой группы Гудериана восточнее в Шампани потребовалось вывести дивизию СС особого назначения в качестве мобильного соединения из этого района боевых действий и заменить ее 33-й пехотной дивизией сухопутных войск. Но сначала дивизия СС особого назначения была отведена в район севернее Сен-Кантена, где полк получил пополнение из запасного батальона.

Но уже 13 июня дивизия СС особого назначения была переведена в подчинение 14-го танкового корпуса фон Витерсгейма из танковой группы фон Клейста для совершения моторизованного марша через Суасон, реку Марну под Шато-Тьерри и Сену под Ромийи-сюр-Сен. Этот марш в летнюю жару под палящим солнцем по дорогам Шампани, покрытым мельчайшей белой пылью, не забудет никто из его участников. Плюс ко всем трудностям совершенно неясное расположение войск противника, что требовало постоянного ведения глубокой разведки во избежание неожиданных стычек. Первое же сопротивление противника южнее Ромийи-сюр-Сен 16 июня 1940 года было быстро подавлено.

Казалось, что тяжелее будет развиваться бой 17 июня под городком Лень. Но сила сопротивления и этих французских войск, отступавших от линии Мажино на запад под ударами нашей южной группы армий «Ц», которой командовал фон Лееб, оказалась настолько подорвана, что они сдались уже после первой серьезной атаки. Они даже не сумели задействовать дивизион тяжелых орудий, который вместе с боеприпасами и большим числом пленных стал легкой добычей нашего полка.

Последний свой бой полк провел 18 июня 1940 года в районе города Кульмьеле-Сек, занятом сильной вражеской группировкой. И снова после налета нескольких пикирующих бомбардировщиков бой быстро закончился. Бойцы полка взяли большое число пленных и захватили богатые трофеи. В то время как полк вел этот бой, маршал Петен обратился с речью к французскому народу, в которой он объявил о капитуляции армии. Французские пленные, услышав это, бурно ликовали и со словами camarade пытались брататься с нашими бойцами. Затем полк совершил моторизованный марш по западной части плато Лангр через Отен в Ле-Крёзо, старую оружейную кузницу Франции. Но и здесь полку посчастливилось передохнуть всего лишь несколько дней.

Уже 21 июня 1940 года полк выступил в путь по маршруту Отен – Монтаржи – Орлеан – Тур – Пуатье – Ангулем– Бордо, совершая ежедневно длительные моторизованные марши – последний составил около 380 километров задень. Наконец, вечером 26 июня полк прибыл на всемирно известный курорт Биарриц на берегу Бискайского залива.

По пути туда мы разоружали встречавшиеся нам на пути остатки французской армии. Многочисленных иностранцев (англичан, американцев и т. д.), которые нашли пристанище в огромных отелях Биаррица, спасаясь от тягот войны, и которых ошеломило внезапное появление нашего полка, было приказано не трогать. Перед полком была поставлена задача по обеспечению порядка на побережье Бискайского залива и охране учрежденной после капитуляции Франции демаркационной линии, которая разделила страну на оккупированную и свободную зоны.

Поздним вечером 26 июня 3-й батальон «ДФ» выдвинулся в изрезанные ущельями Пиренеи до франко-испанской границы, где он отметил победу над Францией вместе с ликующими испанскими солдатами. Именно эти незабываемые впечатления наряду с сильным прибоем Атлантического океана и незнакомым ландшафтом Пиренейских гор позволили всем бойцам полка в эти редкие дни отдыха и раздумий проникнуться величием успеха блицкрига против Франции.

Краткие выдержки из журнала боевых действий 3-й и 6-й рот полка «Дер Фюрер» с 9 мая 1940 года по 25 июня 1940 года (типичные для всех рот полка)

3-я рота полка «ДФ»:

09.05.1940 года. Приказ об объявлении тревоги и выступление боевым составом в количестве 3 офицеров, 21 унтер-офицера и 140 гренадеров.

11.05.1940 года. Первое боестолкновение с противником. В 10:28 первым из роты погибает штурман СС Райнер из 9-го отделения, наступивший на мину на шоссе Вагенинген – Беннекен. 1-й взвод под командованием оберштурмфюрера СС Данца захватывает, несмотря на ожесточенное сопротивление, первый дот противника. Сильный артиллерийский огонь. 3-й взвод занимает дот № 45. Голландцы активно защищаются, особенно на боевых позициях № 41, 42, 44 и 49. Плотность огня вражеской артиллерии возрастает, после захвата дота № 43 взято около 350 пленных. В ночные часы сосредоточены все пулеметы 1-го батальона «ДФ», чтобы обеспечить огневую поддержку 2-му батальону «ДФ» при форсировании шлюзов.

В первый день боевых действий в 3-й роте погибли: штурманы СС Райнер, Крассер и Вагнер, а также гренадеры Швамменшнайдер и Шефер. Были ранены: унтершарфюреры СС Вилле, Випперман, Иммерфоль, Штурм и Шёнляйтнер, а также роттенфюрер СС Танних и штурман Кар. Гренадер Дирнхофер пропал без вести.

13.05.1940 года. 1-й батальон «ДФ» занимает исходную позицию во рву Греббе, он должен взять позиции противника в 2 километрах западнее рва. Направление атаки на Хорст, начало атаки в 12:30. Предварительный налет пикирующих бомбардировщиков на вражеские доты. Несмотря на вывешенные белые флаги, гарнизоны дотов открывают огонь по бойцам 3-й роты «ДФ». Здесь был убит командир роты, гауптштурмфюрер СС Бойзен-Шмидт, шедший в атаку во главе роты. Погиб также унтершарфюрер СС Холланд. Оберштурмфюрер СС Данц берет на себя командование 3-й ротой, которой поручено прикрывать 1-й батальон «ДФ» в районе дота № 58. Ночью наши позиции подверглись артиллерийскому обстрелу противника.

15.05.1940 года. Сообщение о капитуляции Нидерландов поступило в роту в 22:30, в тот же день командование ротой взял на себя оберштурмфюрер СС Брандль.

18.05.1940 года. За проявленную храбрость в боях с врагом и особые заслуги звание унтершарфюрера СС было присвоено: роттенфюрерам СС Энгельпуцендеру, Майндлю, Каммляйтнеру, Энгелю, Танниху и Праклю, а также штурману СС Брукмозеру.

23.05.1940 года. Тревога в 5:25: 2-я рота «ДФ» отрезана. После проведения разведки и занятия исходной позиции 3-я рота атакует в 12:30 Витерне и силами 2-го взвода быстро занимает северную окраину городка. 2-й взвод стоит у Керна и метр за метром с боем продвигается по улицам занятого врагом городка. Роттенфюрер СС Котгассер погибает здесь в результате прямого попадания в голову. 1 – й батальон «ДФ» продолжает наступление на город Эр-сюр-ла-Лис, где 2-я рота «ДФ» все еще продолжает вести тяжелый оборонительный бой. После разведки 3-я рота наступает на Исберг, и в 19:30 рота атакует Ла-Рупи и окапывается возле железнодорожной насыпи.

27.05.1940 года. Начиная от канала Эр-ла-Басе 3-я рота атакует через мост под Исбергом и следует за 2-й ротой «ДФ», получив задание соединиться с левым флангом полка «Германия». Со стороны Танне сильный пулеметный и оружейный огонь по атакующим бойцам 3-й роты. Рота быстро продвигается вперед, и следующей целью атаки становится шоссе Морбек – Хверскерк. Прочесывается Буа-де’Амон, 1-й взвод продвигается вперед до опушки леса под Ле-Туке в Буа-Мойен. Находившаяся здесь батарея противника была атакована и уничтожена.

28.05.1940 года. Начало атаки в 9:20, рота занимает часовню в Ле-Парк. На Рю-де-Мортс 2-й взвод натыкается на вражеские танки. В Буа-де-Ваш происходит перестроение роты. По роте ведется артиллерийский огонь. На Рю-де-Мортс из состава 3-й роты погибли: унтершарфюрер СС Ридель, роттенфюреры СС Пуц, Дуринковиц и Дисль, а также гренадер Клингеман (скончался 28 мая 1940 года в городе Эр-сюр-ла-Лис). Унтерштурмфюрер СС Хармс берет на себя командование 3-й ротой «ДФ», после того как были ранены оберштурмфюреры СС Брандль и Данц и еще 13 унтершарфюреров СС и рядовых. Около 18:00 3-я рота «ДФ» вышла к ручью Бурра в Буа-д’Аваль и окопалась.

30.05.1940 года. Обершарфюрер СС Леке и штурман Грюнеберг награждены Железным крестом 2-го класса. (А. Леке погиб 11 марта 1944 года в России под Шепетовкой (Западная Украина) в чине гауптштурмфюрера СС, командуя 1-м батальоном «ДФ». Он относился к числу самых смелых и популярных офицеров полка «ДФ». 10 декабря 1943 года А. Леке был награжден Рыцарским крестом.)

05.06.1940 года. Оберштурмфюрер СС Гюнстер берет на себя командование 3-й ротой «ДФ», а штабешарфюрером становится обершарфюрер СС Краусхофер.

06.06.1940 года. После постоянной готовности к наступлению и ежедневной полной боевой готовности последних дней в 15:00 получен приказ к выступлению: 1-й батальон «ДФ» марширует в авангарде. Боевой порядок: авангард:

1 противотанковая пушка, 1 взвод 1-го батальона «ДФ», 1 взвод 4-й роты «ДФ», 1 взвод 13-й роты «ДФ», полвзвода ПВО, 1 противотанковая пушка; основная часть полка:

1 противотанковая пушка, 1 взвод ПВО, 1-я рота «ДФ», штаб 1-го батальона «ДФ», остаток 13-й роты «ДФ», остаток 14-й роты «ДФ», 3-я рота «ДФ», остаток 4-й роты «ДФ»; маршрут: Андкур – Буллекур – Экюст-Сен-Майн – Мори– Гинши – Фойере – Шольн – Фокюкур.

07.06.1940 года. В 12:00 3-я рота подошла к местечку Эрш, и 1-й взвод очистил населенный пункт. В Гербиньи 1-я рота «ДФ» наткнулась на врага, занимавшего хорошо оборудованные позиции. Она собиралась достичь переправы через ручей. После занятия новой исходной позиции примерно в 15:00 нанесен огневой удар из всего тяжелого пехотного оружия по Гербиньи. Цель атаки для 3-й роты район ручья на восточной окраине Гербиньи. Используя штурмовые группы и помощь саперов, 3-я рота «ДФ» стремительно продвигается вперед, выходит на восточную окраину Гербиньи и занимает южную опушку леса. В течение ночи, прошедшей без особых происшествий, рота несет здесь боевое охранение.

08.06.1940 года. Штурмовая группа 2-го взвода захватывает развилку дороги на Мондидье, и в 7:00 1-й взвод врывается в город и занимает мост. Саперы убирают заграждения. В 12:05 продолжение атаки на запад и в 15:00 удар по Буа-де-Гербиньи силами трех рот: 2-я рота «ДФ» слева, 3-я рота «ДФ» в центре и 1-я рота «ДФ» справа. 2-й взвод 3-й роты проникает в лес и выходит к шоссе на Лижнире. Противник засел на хорошо укрепленных, замаскированных позициях. Атака развивается медленно. Во время боя в лесу под Гербиньи в 3-й роте погибли: унтершарфюрер СС Майндль, роттенфюрер СС Виндгрубер и гренадер Эггер. Также ранены два унтершарфюрера СС и четыре бойца.

09.06.1940 года. Примерно в 6:00 армейские пехотные подразделения сменяют 3-ю роту на ее позициях. 1-й батальон «ДФ» собирается на шоссе Гербиньи – Бушуар и садится на машины.

10.06–16. 06.1940 года. При страшной жаре 1-й батальон «ДФ» движется в составе полка по провинции Шампань и 16 июня прибывает в населенный пункт Ориньи-ле-Сек. В 12:00 поступает приказ 1-му батальону:

1. Враг отступает в полном беспорядке по всему фронту, очевидно за Луару. Следует ожидать, что отступающие с северо-востока вражеские колонны, обходя с обеих сторон Труа, 16 июня наткнутся на дивизию СС особого назначения.

План Верховного командования заключается в том, чтобы остановить отступающего противника, отрезать вражеские войска, находящиеся восточнее, и уничтожить их.

2-я армия, находящаяся слева от дивизии СС особого назначения, будет наступать на Аррас в направлении на Ромийи-сюр-Сен – Труа.

Танковая группа фон Клейста, наступающая в южном направлении, должна помешать врагу ускользнуть между Дижоном и швейцарской границей. 16-й армейский корпус, находящийся на левом фланге от группы фон Клейста, наступает на Дижон по направлению на Осер – Тоннер. 13-я пехотная дивизия наступает на Тоннер перед дивизией СС особого назначения.

2. Полк прибывает 16 июня в район Шеси – Ванбри– Лe-Борд – Ле-Кудр-Давре.

3. 1-й батальон «ДФ» выступает в качестве маршевого эшелона 5, сбор на шоссе Орвиль – Сен-Флуа. Маршрут: Бельвиль – Бруней – Сен-Пьер – Сен-Жюльен – Фонван– Бьюпи – Гран-Шар – Вошасси – Жаверно – Сен-Фаль– Шамуа до Ароля. Выступление в 14:30. Еще до достижения пункта назначения следующий приказ 1-му батальону «ДФ»:

1. В некоторых деревнях враг еще оказывает незначительное сопротивление.

2. 17 июня дивизия СС особого назначения продолжает наступление с полком «Дер Фюрер» справа и полком «Дойчланд» слева.

3. Маршрут: Вилон – Молнес – Крюзи-ле-Шатель – Нисе – Лень.

4. Порядок движения прежний.

5. В 5:45 1-й батальон «ДФ» стоит на пути следования, готовый к маршу.

17.06.1940 года. Во время наступательного марша авангардом захвачено большое число пленных. До сих пор нам не встречалось сильное сопротивление противника. Около 10:00 1-й батальон «ДФ» вошел в Нисе. 1-й батальон должен наступать отсюда в направлении Гризеля, чтобы уничтожить силы врага, которые движутся ему навстречу. Начавшаяся атака остановлена, так как вражеские войска сдались.

25.06.1940 года. В палаточном лагере под Вивонном 3-я рота «ДФ» получает сообщение о капитуляции Франции.

В журнале боевых действий 6-й роты «ДФ» во время боев на Западе были сделаны следующие записи (в выдержках):

23.05.1940 года. В 6:00 рота поднята по тревоге командиром батальона. Приказ: в Блесси противник внезапно атаковал с юга части батальона (в основном подразделения обоза) и 2-й дивизион артиллерийского полка СС, нанеся удар в спину. В настоящее время продолжается отражение атаки противника на Блесси. 6-й роте «ДФ» надлежит немедленно выдвинуться в Блесси для подкрепления.

Вместе со штабным взводом, отделением станковых пулеметов и 2-м взводом рота выдвигается на западную окраину Блесси. Шум боя подсказывает направление движения. В городе идет ожесточенная перестрелка. Противник сумел ворваться в южную часть города и взорвал несколько артиллерийских тягачей. Мы занимаем исходную позицию для атаки. Как по заказу, внезапно появляется наш 1-й взвод. В результате неожиданной атаки враг отброшен назад. Противник понес большие потери. У нас лишь легко ранен унтершарфюрер СС Кубат. В связи с этим ранением он получил отпуск с поездкой на родину.

27.05.1940 года. В 17:00 поступает приказ от командира батальона: крупное подразделение противника не дает 5-й роте «ДФ» развить атаку на юго-западную окраину Морбека. 6-я рота должна немедленно начать атаку на Морбек и захватить его.

Рота наступает на город силами двух взводов: 1-й взвод продвигается южнее шоссе, а 2-й взвод – севернее. 3-й взвод получает задание атакой с юга зажать противника в тиски и подавить его сопротивление. Нас встречает плотный оборонительный огонь из пулеметов, винтовок и противотанковых ружей. В бой включается вражеская артиллерия. Из-за каждого угла раздаются пулеметные очереди. После огневой поддержки нашей артиллерии мы вскакиваем и бегом врываемся в городок.

Раздаются взрывы ручных гранат, англичане падают на землю, многие спасаются бегством. У нас всех только одна мысль: скорее ворваться в городок и выбить оттуда англичан. Задыхаясь от быстрого бега, мы оказываемся на противоположной стороне городка. Приказ выполнен. Поступают донесения: обершарфюрер СС Прокш, командир 2-го взвода, тяжело ранен, обершарфюрер СС Каспар, командир 3-го взвода, погиб, унтершарфюрер СС Коглер ранен, Шарингер, Дерлер, Хофбауер, Хайнце, Коллер и Шрайнер ранены. Пратес и Зибер погибли…

28.05.1940 года. В Буа-д’Аваль: прицельный огонь вражеской артиллерии. Унтерштурмфюрер СС Хайнц Вернер (позднее командир 10-й роты «ДФ» и командир 3-го батальона «ДФ»), сейчас командир 1-го взвода, легко ранен, остается со своим взводом. Достигнув населенного пункта Сек-Буа, мы окапываемся. Штурмовая группа Кёрбиссера выходит вперед на разведку, возвращается с 80 пленными англичанами…

Во время Западной кампании 1940 года смелые боевые действия 6-й роты были отмечены пятьюдесятью Железными крестами 2-го класса. Были вручены четыре Железных креста 1-го класса, сорок два бойца роты были награждены пехотным штурмовым значком. Гауптшарфюрер СС Хайгер и обершарфюрер СС Эггер получили Крест за боевые заслуги 2-го класса. В послесловии к журналу боевых действий, которое в 1940 году получили все бывшие бойцы 6-й роты «ДФ», командир роты, гауптштурмфюрер СС Альберт, пишет в память о пятнадцати павших товарищах:

«Вам, родителям и женам наших павших товарищей, посвящается эта книга, задуманная как скромный знак нашей благодарности, которую мы выражаем вашим сыновьям за их верную дружбу и героическую смерть!

Для вас, бойцов 6-й роты, она должна стать живым напоминанием о достойных гордости боевых буднях и выполнении святого воинского долга!»

В официальном сообщении от 22 августа 1940 года действия полка «Дер Фюрер» были прокомментированы следующим образом:

«Полк войск СС под командованием оберфюрера СС Георга Кепплера оказался единственным пехотным полком в составе армейского корпуса, которому удалось осуществить прорыв через линию Греббе.

Быстрота его действий имела далекоидущие оперативные последствия. Оберфюрер СС Кепплер отличился особой смелостью при руководстве полком, при рекогносцировке и при ведении боевых действий. Он лично возглавил 3-й батальон при форсировании р. Иссель под огнем противника и при штурме высоты Греббе под плотным артиллерийским огнем врага.

Осознавая решающее оперативное значение прорыва через ключевую позицию противника, оберфюрер СС Кепплер вместе со своим полком при активном личном участии выиграл это тяжелое сражение и получил за него Рыцарский крест».

Период оккупации в Голландии и Франции

2 июля 1940 года новый приказ выступать в поход прервал прекрасное пребывание в Биаррице, Байонне и Пиренеях, которое было посвящено не только отдыху, но и ремонту вооружения и транспортных средств.

3 июля начался марш через Либурн – Ангулем – Пуатье– Тур – Орлеан – Фонтенбло – Шато-Тьерри – Намюр – Люттих (Льеж. – Ред.) – Ахен – Мёнхенгладбах – Везель – Бохольт– Девентер – Зволле в город Меппел в Северной Голландии. Этот марш был примечателен тем, что частично проходил по местам недавних боев, которые, по-видимому, вызывали у бойцов разные воспоминания. Большое впечатление на всех произвело пересечение границы рейха западнее Ахена. Толпы ликующих немцев теснились вдоль дорог и радостными криками приветствовали наш победоносный полк. На границе собрались уважаемые представители города Ахена. Они устроили полку такой сердечный прием, что мы были вынуждены сделать короткий привал.

Значительно менее радостным был прием полка в Голландии, где он расположился в качестве оккупационного войска в районе городов Меппел и Зволле. Возникшие в Голландии беспорядки и забастовки сделали это мероприятие необходимым. Соответственно прохладным и сдержанным оказался прием полка голландским населением. Однако дисциплинированное, достойное и скромное поведение личного состава полка привело к тому, что вскоре атмосфера недоверия была развеяна и первоначальная холодность голландцев превратилась в исключительную сердечность. Проводились совместные культурные и общественные мероприятия. Многие из нас получили дружеские приглашения посетить голландские семьи. Но не только это: было заключено довольно много брачных союзов между бойцами полка и симпатичными голландскими девушками.

Но в первую очередь это время оккупации в Голландии послужило углубленной подготовке личного состава полка с учетом опыта, приобретенного во время Западной кампании. Курсы младших командиров обеспечили необходимый резерв унтер-офицеров. По распоряжению командования дивизии на базе нашего полка были организованы курсы для командиров рот, на которые направлялись командиры изо всех частей войск СС. В качестве признания образцовых успехов, достигнутых 3-м батальоном в Западной кампании, командиру 3-го батальона, гауптштурмфюреру СС Кумму, было поручено вести эти курсы.

Некоторое разнообразие в повседневную жизнь полка вносили учения по погрузке и выгрузке танков и автомашин на транспортные баржи, которые проводились в порту города Ден-Хелдер. После первоначальных трудностей эти погрузки-выгрузки стали проводиться с абсолютной надежностью и удивительной быстротой. В соответствии с царящим тогда настроением все с нетерпением ожидали операции по высадке десанта в Англии. С помощью сильной воздушной разведки англичане наверняка с большим беспокойством наблюдали за нашими учениями. К сожалению, мы так никогда и не узнаем, отвечали ли эти учения истинным намерениям Верховного командования или были всего лишь отвлекающим маневром.

Наше пребывание в Голландии закончилось, когда в середине декабря 1940 года неожиданно пришел приказ готовиться к выступлению. В лютый холод полк в составе дивизии СС особого назначения, которая теперь носила имя «Рейх» (позднее «Дас Рейх»), отправился маршем в Южную Францию – через Дортмунд по автобану до Карлсруэ, затем через Вогезы, преодолевая покрытые льдом и снегом перевалы и далее до плато Лангр, западнее Везуля, где из-за низкой плотности местного населения полк легко нашел достаточно помещений для размещения личного состава. Отношения с местным населением были абсолютно индифферентными. В общем и целом это время во Франции прошло без каких-либо значительных происшествий. Несмотря на имевшиеся опасения, треть полка смогла отправиться домой на рождественские каникулы.

Где-то в марте 1941 года 15-я (мотоциклетная) рота полка «Дер Фюрер» под командованием гауптштурмфюрера СС Клингенберга была передана в дивизию, чтобы там вместе с другими мотоциклетными ротами из остальных полков образовать мотоциклетный батальон. С тяжелым сердцем полк наблюдал, как уезжали эти товарищи, которые сослужили полку хорошую службу во время Западной кампании в качестве разведывательного и подвижного боевого подразделения.

Поход в Югославию

Лишь несколько дней тому назад Югославия в очередной раз заверила в своей дружбе державы оси (25 марта 1941 г. премьер-министр и министр иностранных дел Югославии подписали в Вене договор о присоединении к «антикоминтерновскому пакту». – Ред.), однако после государственного переворота в начале апреля 1941 года (27 марта 1941 г., совершен группой прорусски настроенных офицеров. – Ред.) она перешла в стан наших врагов (5 апреля 1941 г. в Москве был подписан договор о дружбе и ненападении между Югославией и СССР. – Ред.). Этот неожиданный поворот привел к поспешной войне с Югославией, для ведения которой в ускоренном порядке были собраны имевшиеся силы.

6 апреля 1941 года дивизия «Дас Рейх» тоже получила неожиданный приказ без предварительной подготовки и без достаточного обеспечения горючим выступить ускоренным маршем из района Везуля в Южной Франции. Дивизия отправилась в путь через Вогезы с их обледеневшими перевалами и заснеженный Шварцвальд и далее по маршруту Мюнхен – Зальцбург – Линц – Вена – Будапешт – Аради (Орадя) в Тимишоару (в прошлом Темешвар, Темешбург), экономический и культурный центр банатских швабов (швабы переселились сюда после 1716 г., когда Темешвар (упоминается как венгерский город с 1212 г.) был присоединен к Австрии (в 1552–1716 гг. был под властью турок); с 1920 г. в составе Румынии. – Ред.).

Повсюду, где полк проходил маршем, в Австрии, в Венгрии, в Будапеште, в Банате, местное население радостно приветствовало его, и особенно там, где оно имело немецкие корни. Западнее и южнее Тимишоары оно было настроено особенно дружелюбно и охотно предоставляло свои дома для размещения личного состава полка. Здесь полк в составе дивизии «Рейх» был подчинен танковому (41-му моторизованному. – Ред.) корпусу Рейнхардта. Ожидалось, что перед нами будет поставлена задача по умиротворению (оккупации. – Ред.) югославской части Баната и области Бачка (часть Воеводины в Северной Югославии, до 1918 г. в составе Австро-Венгрии, в 1919 г. отошла к Югославии. Находится между Дунаем и Тисой. – Ред.) вплоть до Дуная с общим направлением наступления на Белград.

Осторожно проведенные разведывательные мероприятия и опросы местного населения показали, что предназначенная для наступления полка местность была до такой степени заболочена, что транспортные средства могли передвигаться исключительно по единственной проселочной дороге, находившейся к тому же в ужасном состоянии и наверняка заминированной.

Итак, в Страстную пятницу 1941 года (6 апреля) произошел глубокоэшелонированный переход югославской границы по всему фронту. Причем все транспортные средства остались по другую сторону границы. Они были подтянуты позднее после полного разминирования дороги. В качестве объекта атаки для полка «Дер Фюрер» было определено местечко Селеус, слева от нас находился полк «Дойчланд», наступавший на Алибунар, а слева от него на Панчево наступал армейский пехотный полк «Гроссдойчланд». Сопротивление противника было сравнительно незначительным и быстро подавлялось. Последняя довольно интенсивная перестрелка завязалась на Терезиен-канале (канал Дунай – Тиса), где оказались взорванными все мосты.

Однако гораздо более тяжелым для наступавших с оружием, боеприпасами и прочим снаряжением рот оказалось продвижение по заболоченной местности, которая из-за непрерывных дождей накануне наступления превратилась в бездонную трясину. Несмотря на эти трудности, полк, пройдя за день с полной боевой выкладкой почти 50 километров и приняв участие в нескольких боях, в начале ночи достиг главного объекта атаки, местечка Селеус.

Здесь для полка закончился поход в Югославию, так как на южном берегу Дуная на Белград двигались сильные германские танковые соединения, а взятие Белграда с севера казалось невозможным из-за высокого паводка на Дунае. К тому же единственный большой мост через Дунай был взорван.

Тем не менее гауптштурмфюреру СС Клингенбергу удалось раздобыть исправную моторную лодку, на которой он переправился через Дунай со штурмовой группой из десяти бойцов мотоциклетного батальона. Они проникли в Белград и смогли прорваться в германское посольство. Клингенберг вызвал в посольство обербургомистра Белграда, описал ему сложившееся положение, после чего тот по всей форме сдал Клингенбергу город и крепость Белград.

Наш полк гордился тем, что такая смелая выходка удалась именно Клингенбергу и бойцам полка «Дер Фюрер».

Несколько дней спустя полк в составе дивизии «Дас Рейх» отправился маршем через Будапешт – Дьёр – Вену в район города Эфердинга западнее Линца, где после основательного ремонта техники и вооружения собирался с силами для нового похода.

Приложение

Штаб армии 14 мая 1940 года

Командующий 18-й армией

СОЛДАТЫ 18-Й АРМИИ!

10 мая по приказу Фюрера и Верховного главнокомандующего вермахтом подразделения армии вошли в Нидерланды. Сегодня большая часть страны в наших руках. Связь с нашими воздушно-десантными войсками под Роттердамом установлена через мосты под Мурдейком.

Командующий группой армий («Б». – Ред.), генерал-полковник фон Бок, выразил мне сегодня благодарность и признательность за успехи, достигнутые армией.

С особой радостью и удовлетворением я передаю эту благодарность частям и соединениям 18-й армии. В дни боев у меня постоянно была возможность находиться в сражающихся воинских частях. Я смог лично убедиться в том, что каждый боец, не щадя своей жизни, был готов до конца выполнить свой долг и сделать все возможное ради величия и свободы Германии.

Нужно только лишь сломить последнее сопротивление в крепости Голландия. Как бы тяжела ни была борьба, победа будет за нами.

Генерал артиллерии фон Кюхлер

Штаб армии, 16 мая 1940 года

Командующий армией

ПРИКАЗ ПО АРМИИ

После того как 15 мая 1940 года переговоры между мной и нидерландским главнокомандующим о сдаче были закончены, все нидерландские вооруженные силы безоговорочно капитулировали.

Тем самым война против Нидерландов закончена.

Мы воевали только с вооруженными силами Голландии, а не с ее народом. Поэтому я ожидаю, что каждый из вас будет строго соблюдать дисциплину. Я буду всеми имеющимися в моем распоряжении средствами самым строжайшим образом карать за мародерство и злоупотребления.

Каждый солдат своим поведением и поступками должен доказать, что он достоин служить в славных германских вооруженных силах.

Генерал артиллерии фон Кюхлер

Дивизия СС особого назначения КП дивизии, 20 мая 1940 года

Оперативный отдел

Выдержка

ПРИКАЗ НА ПРОДОЛЖЕНИЕ МАРША 20 МАЯ 1940 ГОДА

1. Полк СС «Дер Фюрер» переходит в подчинение дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер» и выводится из состава дивизии.

2. Дивизия немедленно готовится к маршу.

3. Маршрут: Живе, перекресток, в 1 километре южнее Ромидана, Ромере, Марьенбур, развилка северо-западнее Кувена, Форж-Филип, Маркенуаз, Ирсон.

О следующем пункте назначения будет сообщено в отдельном приказе.

4. Порядок движения:

Маршевый эшелон А: разведывательный батальон; маршевый эшелон Б: полк «ДФ».

Передовой отряд: 15-я рота «ДФ»; авангард: усиленный батальон, в том числе: командир 2-го артиллерийского полка: артиллерийские тягачи и группа управления батареи;

батарея; 1-й саперный батальон СС; оперативная группа штаба дивизии (как последняя маршевая команда).

Основной отряд: полк без усиленного батальона; в том числе: штаб полка «ДФ»; взвод боевого охранения; батальон связи; штаб артиллерийского полка; взвод наблюдателей. В конце маршевого эшелона (в порядке следования): штаб саперного батальона; штаб зенитного батальона; противотанковый батальон; 1-й автомобильный взвод.

Хауссер

Дивизия СС особого назначения КП дивизии,

21 мая 1940 года

Оперативный отдел

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ НА ПРОДОЛЖЕНИЕ МАРША 21 МАЯ 1940 ГОДА

1. Дивизия СС особого назначения переходит в подчинение 41-го армейского корпуса.

2. В ночь с 20 на 21 мая 1940 года дивизия продолжает марш без остановок через Ирсон, Ла-Капель, Гюиз, Бихаин, Элинкур, Обаншёль.

21 мая предусмотрено продолжение марша на Ле-Пав (на шоссе Сен-Кантен – Камбре).

За дивизию по поручению гауптштурмфюрер СС Рейнхардт

Дивизия СС особого назначения КП дивизии,

23 мая 1940 года

Оперативный отдел

Выдержка

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ НА 23 МАЯ 1940 ГОДА

1. Прорвавшийся на запад противник уничтожен западнее канала Эр-ле-Басе. Положение в Бетюне неясное. Не исключены вражеские атаки, особенно ночью, на стыке между дивизией СС и танковой армейской дивизией.

2. Полк СС «ДФ» продолжает зачистку севернее установленной линии разделения с полком СС «Германия». 3-й батальон «ДФ» остается на своих боевых позициях. Плацдарм в районе города Эр (Эр-сюр-ла-Лис) должен остаться в руках полка.

3…

4. Новые задачи:

Полк СС «ДФ» соединяется в районе железнодорожной линии севернее Эма с полком СС «Германия», занимает оборонительную позицию до изгиба канала и блокирует его вплоть до города Эр. Подразделения, находящиеся на берегах, временно подчиняются 8-й танковой дивизии для образования плацдарма.

5. Командир артиллерийского полка решает следующие задачи: а) оборона на определенном приказом рубеже, основной район обороны справа, б) переход в атаку в направлении Бетюна.

6. Противотанковый батальон следует направить в основной район обороны справа.

7. КП дивизии: в Оши, северный выезд… Установить телефонную связь с полком СС «ДФ» в Матцинхеме.

Хауссер

Дивизия СС особого назначения КП дивизии,

24 мая 1940 года

Оперативный отдел

Выдержка

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ НА 24/25 МАЯ 1940 ГОДА

1. Полк «Германия» при огневой поддержке других подразделений дивизии в результате внезапной атаки форсировал канал Эр-ле-Басе и реку Лис и успешно отразил контратаки вражеских танков. Справа от дивизии действуют части 3-й танковой дивизии.

2. Фюрер и Верховный главнокомандующий сегодня в полдень приказал прекратить дальнейший переход через канал Эр-ле-Басе.

…

12. Полк СС «Дер Фюрер» остается на прежних позициях, обеспечивает охрану на рубеже канала Эр-ле-Басе и поддерживает связь с 8-й танковой дивизией.

13. Пароль: Зейдлиц.

…

16. КП дивизии: Бюн, замок.

Штурмбаннфюрер СС Остендорфф,

Хауссер

Дивизия СС особого назначения

КП дивизии,

26 мая 1940 года. 22:30

Оперативный отдел

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ НА ПЕРЕХОД К ОБОРОНЕ В НОЧЬ

С 26 НА 27 МАЯ 1940 ГОДА

1. 26 мая дивизия СС особого назначения атаковала противника восточнее канала Эр-ле-Басе и после ожесточенного боя глубоко вклинилась во вражеские позиции. Противник беспорядочно отступает в северо-восточном направлении.

2. Ночью дивизия переходит к обороне на своих боевых позициях между 3-й танковой дивизией справа и 8-й танковой дивизией слева.

Рубеж обороны: Ла-Мадалери (разграничительная линия с 3-й танковой дивизией) – северо-восточная окраина Хаверскерка – 500 метров восточнее Лепинел – узкая полоска леса – Пон-де-Пендю – канал де Ньеп – Шато-де-ла-Мот – Ле-Тир-Англе (разграничительная линия с 8-й танковой дивизией).

Сектор А: граница справа до выхода лесной дороги в 500 метрах восточнее Лепине. Командир сектора: оберфюрер СС Демельхубер. Подразделения как в приказе от 26 мая.

Сектор Б: до границы дивизии слева. Командир участка оберфюрер СС Кепплер. Подразделения как в приказе от 26 мая, кроме того, разведывательный батальон, зенитная рота, ²/₃ противотанкового батальона.

В тех секторах, где есть соприкосновение с противником, выставить сторожевые посты, чтобы не потерять контакта с противником ночью. Далее, препятствовать передвижению врага на прифронтовых дорогах.

3. Проводить разведку в секторе Б до восточной опушки леса Форе-де-Ньеп, фиксировать передвижение врага в восточном направлении.

4. На 27 мая подготовить дальнейшее наступление в северо-восточном направлении.

5. Транспортные средства полка СС «ДФ» ночью переправляются через канал Эр-ле-Басе и размещаются в населенных пунктах Тьен, Лe-Гисо и Гассион.

6. В течение ночи будут подвезены боеприпасы для войск. Из-за трудностей с подвозом боеприпасов надлежит получить их 27 мая.

7. Пароль: Цитен.

8. КП дивизии: Бёсеген. Связь остается без изменения, как и 26 мая.

Хауссер

Дивизия СС КП дивизии, 28 мая 1940 года

Оперативный отдел

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ О ПРОДОЛЖЕНИИ НАСТУПЛЕНИЯ

28 МАЯ 1940 ГОДА

1. В течение ночи не удалось получить никаких сведений о противнике. Похоже, что он отступил на северо-восток, оставив арьергарды.

2. 28 мая в 8:00 дивизия СС особого назначения продолжает преследование, зачищает лес Ньеп и после прочесывания леса поступает в распоряжение штаба корпуса.

3-я танковая дивизия справа и 8-я танковая дивизия слева смыкают свои фланги под Вье-Беркен и продолжают наступление в северо-восточном направлении перед дивизией СС особого назначения.

3. Боевой порядок:

…

в) Полк СС «ДФ» вместе с подчиненными ему подразделениями. 1-й батальон полка СС «ДФ» атакует по обе стороны шоссе Ле-Парк – Ла-Рю-де-Морт, южная опушка лесного массива Буа-д’Аваль.

Объект атаки: восточная опушка Буа-д’Аваль.

Разведывательный батальон, стремительно наступая, поддерживает фланговым огнем атаку 1-го батальона полка СС «ДФ» и по особому приказу собирается в северо-западной части лесного массива Буа-Клебер (затем поступает в непосредственное подчинение дивизии).

3-й батальон полка СС «ДФ» форсирует канал и атакует по обе стороны шоссе Шато-ла-Мот – Вье-Беркен. Объект атаки: северо-восточная опушка лесного массива Буа-д’Аваль.

4. Независимо друг от друга подразделения начинают атаку в 8:00. Необходимо подтянуть средства для переправы. При прорыве использовать огнеметы саперного батальона.

5. 8-я танковая дивизия осведомлена о проведении атаки под Ле-Тир-Англе, она соединится с левым флангом полка СС «ДФ».

6. Связь остается такой же, как и 27 мая.

7. КП дивизии сначала в Бегаме. После достижения объектов атаки предположительно в южной части Морбека.

Штурмбаннфюрер СС Остендорфф,

Хауссер

Дивизия СС особого назначения КП дивизии,

11 июня 1940 года

Оперативный отдел штаба

Выдержка

ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ РАСПОРЯЖЕНИЕ О ВЫСТУПЛЕНИИ

ДИВИЗИИ

1. Противник отступает перед 6-й армией по всему фронту. Перед правым флангом армии паническое бегство за Сену. На левом фланге армии 44-й армейский корпус успешно продвигается к р. Марне южнее р. Урк. Восточнее его на правом фланге армии передовые части, как сообщается, уже достигли Марны под Шато-Тьерри.

2. В ночь с 10 на 11 июня 1940 года 16-й армейский корпус вместе с 3-й и 4-й танковыми дивизиями вышел на рубеж Виллер-Котре – Артен, чтобы атаковать через Марну.

3. Дивизия СС особого назначения должна быть готова к маршу с 11:00. Следует ожидать выступления в течение 11 июня. Дивизия будет следовать за обеими танковыми дивизиями (двумя походными колоннами).

Дивизия СС особого назначения КП дивизии,

16 июня 1940 года

Оперативный отдел

Выдержка

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ НА 16 ИЮНЯ 1940 ГОДА

1. Противник беспорядочно отступает по всему фронту, по всей видимости за Луару.

Необходимо принимать в расчет, что отступающие с северо-востока по обе стороны от Труа колонны противника натолкнутся на дивизию СС особого назначения.

2. План Верховного главнокомандования заключается в том, чтобы остановить избегающего боя врага, отрезать его от сил, находящихся восточнее, и уничтожить.

Находящаяся слева от дивизии СС 2-я армия будет наступать на Осер с рубежа Ромийи – Труа.

Танковая группа фон Клейста, наступающая в южном направлении, должна помешать врагу устремиться в проход между Дижоном и швейцарской границей; 16-й армейский корпус (находящийся на левом фланге танковой группы фон Клейста) наступает на Дижон по направлению на Осер– Тоннер; 13-я пехотная дивизия наступает на Тоннер перед дивизией СС особого назначения.

3. Дивизия СС особого назначения с подчиненными ей подразделениями обеспечивает охрану вдоль Сены на рубеже Труа – Ромийи до прибытия 2-й армии.

Главные силы дивизии СС особого назначения 16 июня занимают район Шеси – Кусаньи – Ромийи – Буй – устье р. Йонна. Любое подразделение противника, которое пересечет Сену в западном направлении, подлежит уничтожению.

4. Охранение: согласно устному распоряжению, обеспечивают охранение вдоль Сены по обе стороны от Труа полк СС «Германия» к северу с примыканием к полкам СС «Дойчланд» и «Дер Фюрер».

5. Части и подразделения, которые не поставлены в охранение, занимают предписанный приказом район в следующем боевом порядке:

…

д) Маршевый эшелон полка СС «ДФ»: Шерси – Ванле– Ле-Борд – Ла-Кудр – Давре.

7. Маршрут продвижения (танковый маршрут С 2): Фон-ван, Брюсе, Вошасси, Жаверно, Жёньи, Шотур. Право проезда в первую очередь перед всеми другими подразделениями имеет танковая группа фон Клейста. Дивизия СС особого назначения следует за 13-й пехотной дивизией.

8. Готовность к выступлению 16 июня с 10:00. Пункт отправления: Фонван. Для разведывательного батальона начало выступления в 11:00; для полка «Дойчланд» в 11:45; для саперного батальона СС в 14:15; для полка СС «Дер Фюрер» в 15:15; для тыловых служб в 17:45.

…

10. КП дивизии в Фонване, выступление в хвосте авангарда полка СС «Дойчланд».

За полк штурмбаннфюрер СС Остендорфф.

Хауссер

ДИВИЗИЯ СС ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ 24 ИЮНЯ 1940 ГОДА.

23:30

Для полка СС «ДФ»

Перемирие с Францией вступает в силу 25 июня 1940 года в 1:35.

За полк Пазенов

Главнокомандующий группой армий «Б»

Ставка, 25 июня 1940 года

Война с Францией закончена!

За 44 дня военных действий группа армий в ходе стремительного наступления преодолела голландские и бельгийские оборонительные сооружения, в кровопролитных боях разгромила армии обоих государств и вынудила их сдаться; в ожесточенных боях были наголову разбиты англо-французские войска, спешившие на помощь своим союзникам; Париж и все атлантическое побережье находятся в наших руках.

Число пленных превысило 1,5 миллиона человек, захвачено огромное количество танков, пушек и оружия всех видов.

Плечом к плечу с пилотами люфтваффе достигнута победа, равной и прекраснее которой не знает история.

Молодая германская армия выдержала тяжелейшее испытание перед лицом всего мира, истории и перед самой собой!

Лишения и позор, испытанные нашим народом после Первой мировой войны, стерты из памяти благодаря вашей верности и храбрости! Основная тяжесть кровавых жертв легла на плечи германской армии. Мы готовы с гордостью и радостью нести ее, твердо намереваясь добиться окончательной и полной победы.

Фон Бок

Дивизия СС особого назначения КП дивизии,

26 июня 1940 года

Выдержка

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ (переданного через адъютанта)

1. В нижнем течении Луары противник продолжает отступление на юг. В отдельных местах он оказывает слабое сопротивление, в остальных местах нет соприкосновения с войсками противника.

2. 18-я армия стоит на рубеже Ажентан – Тур – Мартез– Менклер – Шательро – Ла-Рош – Посей.

3. Танковой группе фон Клейста поставлена задача продвинуться на юг между побережьем и демаркационной линией и занять рубеж Руан – Сент – Ангулем – Ла-Рош – Фуко.

4. Дивизия СС особого назначения, находящаяся в середине 14-го армейского корпуса (справа 10-я и слева 9-я танковые дивизии), должна на своем участке выйти передовым отрядом на демаркационную линию, а главные силы должны занять район Пуатье, в Пуатье направить один полк.

…

Правая колонна: командир оберфюрер СС Кепплер Маршевый эшелон, полк СС «ДФ»

Дивизия СС особого назначения КП дивизии,

30 июня 1940 года. 10:00

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ

1. В течение ближайших дней дивизию СС особого назначения сменит 1 – я пехотная дивизия. Дивизия выступит маршем на север. Выступление произойдет не раньше чем 1 июля 1940 года.

2. 1-я пехотная дивизия прибудет в расположение дивизии СС железнодорожным транспортом в полдень 29 июня 1940 года. Штаб 1-й пехотной дивизии вначале располагается в Даксе.

3. Смена должна быть подготовлена при личной встрече командиров дивизии СС особого назначения и 1-й пехотной дивизии, как только прибудут подразделения 1-й пехотной дивизии. Проведение смены будет происходить по специальному приказу.

4. До смены подразделения 1 – й пехотной дивизии размещаются непосредственно позади соответствующих подразделений дивизии СС. Если позволяет площадь, использовать те же самые места расквартирования. Оказать поддержку квартирьерам 1-й пехотной дивизии.

5. После смены, если в населенных пунктах вдоль линии охранения будет недостаточно квартир для подразделений обеих дивизий, подразделения дивизии СС собираются вблизи нынешних мест расквартирования, а именно таким образом, чтобы выступление полков СС «Германия» и «Дойчланд» могло проходить по шоссе вдоль демаркационной линии. Остальные подразделения движутся по шоссе Байонна – Бордо.

6. Занимают следующие участки охранения:

Усиленный 22-й пехотный полк занимает участок полка СС «ДФ» без 3-го и разведывательного батальонов.

1-я рота разведывательного батальона занимает границу в Пиренеях до Сен-Жан-Пье-де-Пор включительно. Усиленный 1 – й пехотный полк занимает участок полка СС «Дойчланд» до Ортеза.

Усиленный 43-й пехотный полк занимает участок полка СС «Германия» и Ортез.

7. Группа АРКО остается в своих местах расквартирования до выступления. 2-й батальон артиллерийского полка СС остается на огневых позициях юго-западнее Биаррица, пока его не сменит 2-й батальон 66-го артиллерийского полка (со 100-мм орудиями), который вводится в действие АРКО.

8. КП дивизии с 29 июня 1940 года в Биаррице, отель «Мирамар». Телефонная связь со всеми подразделениями охранения.

Операция «Барбаросса»

Война с Советским Союзом – начало 22 июня 1941 года

Для нападения на Советский Союз были созданы три группы армий. В Восточной Пруссии занимала позиции группа армий «Север» под командованием генерал-фельдмаршала фон Лееба. От Припятских болот на юге до польского города Сувалки на севере дислоцировалась группа армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала фон Бока. Южнее Припятских болот разместилась группа армий «Юг» под командованием генерал-фельдмаршала фон Рундштедта. (Кроме того, от Балтики до Баренцева моря против СССР действовала финская армия и немецкая армия «Норвегия», всего 21,5 дивизии, из них 17,5 финских, 407,5 тыс. чел. Всего же против СССР было выделено (включая армии союзников Германии) 190 дивизий, 5500 тыс. чел., 47 200 орудий и минометов, около 4300 танков, 4980 боевых самолетов. – Ред.)

В состав группы армий «Центр» (помимо 4-й и 9-й армий. – Ред.) входили 2-я танковая группа генерал-полков-ника Гудериана и 3-я танковая группа генерал-полковника Гота. 2-я танковая группа генерал-полковника Гудериана и начальника штаба подполковника барона фон Либенштейна была образована из следующих соединений:

24-й танковый корпус: генерал танковых войск барон Гейр фон Швеппенбург. 3-я танковая дивизия: генерал-лейтенант Модель. 4-я танковая дивизия: генерал-майор фон Лангерман. 10-я пехотная дивизия (моторизованная): генерал-майор фон Лёпер. 1-я кавалерийская дивизия: генерал-лейтенант Фельдт.

46-й танковый корпус: генерал танковых войск барон фон Витингхофф. 10-я танковая дивизия: генерал-лейтенант Шааль. Пехотная дивизия СС (моторизованная) «Рейх»: генерал-лейтенант Хауссер. Пехотный полк «Гроссдойчланд»: генерал-майор фон Штокхаузен.

47-й танковый корпус: генерал танковых войск Лемельсен. 17-я танковая дивизия: генерал-майор фон Арним. 18-я танковая дивизия: генерал-майор Неринг. 29-я пехотная дивизия (моторизованная): генерал-майор фон Больтенштерн.

Авиационная группа поддержки: генерал Вибих. Зенитный полк «Герман Геринг»: генерал фон Акстхельм. Саперы: генерал Бахер. Подразделение связи: полковник Праун. Артиллерия: генерал Хайнеман. Разведывательная авиация: полковник фон Герлах, позже подполковник фон Барсевиш. Полковник Мёльдерс со своей истребительной авиационной эскадрой обеспечивал прикрытие с воздуха 2-й танковой группы во время наступления.

Дивизия СС «Рейх», входившая в состав 46-го танкового корпуса, была в резерве. После захвата мостов через Буг она должна была выдвинуться вперед вслед за левым флангом танковой группы.

До Днепра

В начале июня 1941 года полк в составе дивизии СС «Дас Рейх» был доставлен по железной дороге в район польского города Люблин – для обеспечения охраны границы с Россией, как нам сказали. Однако в действительности здесь происходило сосредоточение и развертывание войск, что в сочетании с развертыванием тыловой службы могло означать только подготовку к войне с Россией. Это не могло не вызывать серьезную озабоченность у всякого сознающего свою ответственность здравомыслящего немца.

Принимая во внимание общую военную обстановку, уже тогда нельзя было исключить возникающую для Германии огромную опасность войны на два фронта. Правда, Франция была разгромлена и капитулировала. Но ни в коем случае нельзя было недооценивать военную мощь Англии, для которой усмирение Германии было вопросом жизни и смерти. Чем сильнее становилась Германия, тем большие опасения вызывала ее военная мощь у Англии.

Нетрудно было догадаться, что при принятии судьбоносных решений надо было иметь в виду, что Америка симпатизировала не Германии, а союзникам, и уже тогда ее надо было рассматривать как возможного противника в будущем. К этому добавлялась сильная распыленность немецких оккупационных войск в Бельгии, Голландии, Франции, Дании, Норвегии, генерал-губернаторстве (Польше), в Чехословакии и на Балканах. Это было связано с большими расходами на военные и гражданские нужды, что негативно сказывалось на подготовке операции против России.

Ко всем этим рассуждениям примешивалось и беспокойство, вызванное тем, что германское руководство было плохо информировано о реальной мощи вооруженных сил русских и об их образе мыслей. Видимо, оно в значительной мере полагалось на удачу, которая сопутствовала ему до сих пор, и сильно недооценило русских как противника. Таким образом, начавшийся 22 июня 1941 года поход в Россию представлялся каждому думающему человеку крайне опасным и рискованным предприятием, вызывавшим нехорошие предчувствия, которые вскоре подтвердились в полной мере.

Еще не была известна точная дата начала наступления на Россию, но все очевиднее становилось, что решение уже принято. Это стало ясно, когда пришел приказ об откомандировании нескольких офицеров полка в район стратегического сосредоточения и развертывания юго-западнее Брест-Литовска (Бреста. – Ред.) для решения вопросов по регулировке движения. Эти офицеры сообщали о том, что наши войска подводятся вплотную к Западному Бугу.

На рассвете 22 июня 1941 года внезапно начался сильный обстрел из всех калибров дальнобойной артиллерии русских позиций на восточном берегу Буга и в дальнем тылу. Эскадрильи немецких бомбардировщиков и истребителей непрерывными волнами пролетали над расположением полка, который только что получил приказ подготовиться к выступлению. Так началась роковая война с Россией!

Начали поступать долгожданные первые сообщения о том, что русские, занимавшие позиции на берегах Буга, были захвачены врасплох. Сообщалось также об удачной переправе через Буг, о тяжелых боях в Бресте и в его окрестностях, об огромных потерях русских и об их беспорядочном отступлении на других участках фронта.

С большим интересом мы наблюдали за завязавшимися воздушными боями с плохо подготовленными русскими летчиками, и все радовались нашему абсолютному превосходству в воздухе. Повсюду быстро разгорались все новые и новые бои.

Ожидание продолжалось еще четыре дня, до 26 июня, когда после падения Бреста (с 22 июня до конца этого месяца бои шли на всей территории Брестской крепости. С конца июня до 20-х чисел июля оборона носила очаговый характер. – Ред.) 46-й танковый корпус устремился по шоссе на Барановичи. Причем наш полк наступал в середине следующей во втором эшелоне дивизии СС «Дас Рейх». Снова и снова приходилось останавливаться, так как все дороги были забиты наступавшими войсками. Наконец мы перешли границу под Брестом. Здесь, в городе, все еще шел бой за крепость, которую героически защищали выпускники русского военного училища, они успешно отбивали все атаки германских войск. (В обороне Брестской крепости принимали участие подразделения 6-й и 42-й стрелковых дивизий, 17-го погранотряда и 132-го отдельного батальона войск НКВД. В результате внезапного нападения в первые часы войны 3,5 тыс. воинов этих формирований были окружены и в дальнейшем образовали гарнизон Брестской крепости. – Ред.)

Надежде на быстрое продвижение вперед по шоссе не суждено было сбыться. Оно было в плохом состоянии и к тому же забито колоннами с боеприпасами и марширующими немецкими пехотными дивизиями. На обочинах громоздилось множество подбитых и сгоревших русских танков и автомобилей. Нескончаемым потоком по дороге двигались постоянно растущие колонны русских пленных.

Однако в несравнимо худшем состоянии оказались проселочные дороги справа от шоссе, по которым двинулась дивизия, прикрывая фланг 46-го танкового корпуса, в районе между Припятскими болотами и шоссе Барановичи– Смоленск. В летнюю жару она с трудом прокладывала себе путь через эти заболоченные районы с огромными тучами комаров, двигаясь через Слуцк на Свислочь (ту Свислочь, которая на Березине, а не у Минска. – Ред.). Сопротивление противника было в этом районе относительно слабым. С ним обычно успешно справлялись усиленные передовые отряды и особенно батальон стрелков-мотоциклистов и разведывательный батальон дивизии.

От Свислочи дивизия должна была двигаться, форсировав реку Березину, на восток в сторону Могилева, за исключением 11-го панцер-гренадерского (моторизованного) полка, который вошел в состав дивизии СС «Дас Рейх» вместо выбывшего полка СС «Германия» и получил задание перейти Березину в районе населенного пункта Березино. Переправа через Березину главных сил дивизии у Свислочи сильно затянулась из-за ремонта местного временного моста, который был взорван русскими, когда по нему двигалось первое штурмовое орудие дивизии. После полудня 6 июля 1941 года полк СС «Дер Фюрер» готовился к переходу через Березину по восстановленному временному мосту, однако в этот момент из штаба корпуса поступил приказ, согласно которому полк должен был остаться на месте. Тем временем 11-й полк под командованием оберштурмбаннфюрера СС доктора Вильгельма Брандта, перешедший Березину в районе Березина и для расширения плацдарма наступавший на северо-восток, натолкнулся на такое ожесточенное сопротивление противника, что это грозило сорвать наступление всего корпуса.

Поэтому наш полк получил приказ из штаба корпуса, продвигаясь на север по западному берегу Березины, перейти реку в районе Березина и поддержать атаку 11-го полка. На временном мосту под Березином царила такая невероятная неразбериха, что только приказ из штаба корпуса, предоставлявший полку СС «Дер Фюрер» право преимущественного проезда, позволил развязать этот узел, и еще ночью полк смог переправиться на восточный берег Березины.

На рассвете 7 июля, быстро заняв исходные позиции, полк начал атаку, которую возглавил 3-й батальон под командованием штурмбаннфюрера СС Кумма. Пройдя через передовые позиции 11-го полка, подразделения полка СС «Дер Фюрер» завязали ожесточенный бой в заболоченной, поросшей густым лесом местности с цепко оборонявшимся, но затем все-таки начавшим отступление противником. Во время этого стремительного наступления были уничтожены пехотная и артиллерийская колонны русских и взято много пленных. Однако затем передовые отряды 3-го батальона попали в заранее подготовленную вражескую засаду. Яростный огонь из всех видов оружия и первое появление на поле боя огнеметных танков вызвали замешательство в рядах наступавших и вынудили их перегруппировать свои силы.

После проведенной разведки выяснилось, что противник отступил на восток в сторону населенного пункта Заболотье, двигаясь вдоль единственной проселочной дороги, ведущей через заболоченную, поросшую дремучим лесом местность. Таким образом, продолжив продвижение вперед, 3-й батальон сначала не встречал никакого сопротивления врага, и только ближе к полудню он снова вошел в соприкосновение с противником, которое вскоре переросло в ожесточенный бой. После того как разведка донесла о сосредоточении впереди крупных вражеских сил, полк, следовавший маршем по обе стороны от лесной дороги, развернулся для атаки силами 3-го батальона справа и 1-го батальона слева. Как только передовые отряды выбрались из леса, они натолкнулись на крупные силы противника, который окопался на открытой местности за насыпью и оказывал яростное сопротивление при эффективной поддержке своей артиллерии, которая часто вела огонь прямой наводкой.

При допросе пленных выяснилось, что полку СС «Дер Фюрер» противостояла 100-я (Сибирская) танковая бригада русских, которая особо отличилась еще во время зимней кампании против Финляндии и относилась к элитным соединениям Красной армии. Ввиду сложившегося положения полк решил продолжить атаку только после планомерного занятия нового исходного положения, включая ввод в бой тяжелого вооружения. Была подтянута и с большими трудностями размещена на позициях артиллерия. На командные пункты батальонов и рот были направлены офицеры связи и наблюдатели.

После массированного огня изо всех видов оружия проведенная после полудня атака закончилась полным успехом. Однако благодаря хорошей выучке и умелому руководству русским удалось организованно отойти на восток и оторваться от преследовавших их 1-го и 3-го батальонов полка СС «Дер Фюрер».

Только ближе к вечеру 3-й батальон снова натолкнулся на противника западнее деревни Заозерье. После короткой, но ожесточенной схватки он заставил противника отступить и занял эту деревню. Из-за приближавшейся темноты командир полка приказал остановить дальнейшее наступление. Ввиду запутанности положения на обширных российских просторах и полной оторванности полка от основных сил дивизии 1-му и 3-му батальонам было приказано в ночь с 8 на 9 июля занять круговую оборону западнее Заозерья. В самом начале ночи в расположение полка вернулись основные силы 2-го батальона, который охранял штаб дивизии, следовавший за полком.

На рассвете 8 июля по периметру круговой обороны полка в разных местах враг открыл постепенно нарастающий огонь по позициям полка. После нескольких незначительных отвлекающих атак в 3:00, проведя короткую, но интенсивную артиллерийскую подготовку, противник атаковал 3-й батальон в Заозерье. В охваченной огнем деревне завязался бой, однако противник так и не сумел занять ее. Осознав бесперспективность своего наступления и понеся большие потери, примерно в 9:00 враг наконец прекратил атаки и отошел в юго-восточном направлении, в лесистую местность юго-восточнее Заозерья. Согласно приказу 3-й батальон во главе с 10-й ротой под командованием гауптштурмфюрера СС Мейера начал преследование. Однако противник снова так хорошо окопался на опушке леса, разместив в густых кронах деревьев снайперов, что дальнейшее продвижение вперед было чревато большими потерями. По этой причине было решено сначала подвергнуть опушку леса интенсивному обстрелу из всего имевшегося в наличии тяжелого оружия и артиллерии, включая тяжелую батарею, полученную только после многократных обращений в штаб дивизии. Успех был полным, вражеское сопротивление ослабло, что наконец позволило 3-му батальону продолжить наступление и отбросить остатки войск противника в юго-восточном направлении, загнав их в непроходимые болота.

Однако, поскольку преследование противника в этом направлении отвлекло бы полк от поставленной задачи – наступать на северо-восток, чтобы как можно быстрее достичь Днепра и форсировать его, – был отдан приказ по дивизии, согласно которому полк СС «Дер Фюрер» должен был прекратить преследование отступавшего противника и переориентироваться на продвижение в прежнем направлении на востоко-северо-восток.

В заключение этих заметок о первых серьезных боях полка в России следует сказать, что все были поражены упорством и умелыми действиями русских войск, которые – в отличие от некоторых эпизодов Западной кампании, – несмотря на всю ожесточенность боев и решимость биться до последнего бойца, всегда сражались корректно и честно.

Еще до полудня 9 июля полк СС «Дер Фюрер», выставив сильное охранение на флангах и непрерывно ведя разведку, начал продвижение на восток, к Днепру, в направлении города Шклова, конечной цели наступления. Во главе полка шел 2-й батальон под командованием штурмбаннфюрера СС Хармеля. После незначительных стычек с ослабленными боями сибирскими частями противника к вечеру 9 июля полк прибыл в район населенного пункта Заболотье и, снова заняв круговую оборону, расположился на ночлег в ночь с 9 на 10 июля. Полк провел эту ночь в открытом поле под удивительно красивым, высоким русским звездным небом.

Недостроенная оборонительная линия Сталина находилась на восточном берегу Днепра. На западном берегу у русских имелось несколько хорошо укрепленных плацдармов.

10 июля в ходе разведки патруль полкового взвода бронемашин под командованием оберштурмфюрера СС Шнайдера обнаружил такой вражеский плацдарм с хорошо укрепленной системой траншей и проволочных заграждений на высоте 215 западнее Шклова. Полку предстояло наступать по открытому, хорошо просматриваемому с высоты 215 пространству, которое, кроме того, было так густо покрыто минными полями, что делало его непреодолимым для любого транспортного средства. По этой причине полк бросил в атаку на высоту 215 два батальона при активной поддержке всего тяжелого оружия. 2-й батальон наступал справа, а 1-й батальон – слева. Завязался ожесточенный, кровопролитный бой, каждую пядь земли приходилось отвоевывать ценой больших потерь. Многочисленные попытки прорвать вражеские оборонительные позиции на высоте 215 в ходе рукопашных схваток потерпели неудачу.

Наконец, уже вечером штурмовая группа обершарфюрера СС Блауенштайнера из 5-й роты первой сумела пробить брешь во вражеских позициях и с помощью подоспевших других штурмовых групп и тяжелого оружия захватила семь огневых точек русских. Таким образом, еще до наступления темноты эта господствующая высота, которую русские войска защищали с таким упорством, была взята. В руках нашего полка оказались богатые трофеи и большое число пленных, среди которых было много гражданских лиц, даже женщин и девушек, русские заставили их защищаться с оружием в руках, и они храбро сражались вместе с красноармейцами.

(Это были санинструкторы и связистки, хотя, возможно, и добровольцы. – Ред.)

Время до полудня 11 июля было заполнено дальнейшим продвижением к Днепру, очисткой прилегающей местности от последних остатков вражеских сил, разведкой наиболее удобных мест для переправы через Днепр и подготовкой полка к форсированию реки. Каким же было наше удивление, когда после налета наших пикирующих бомбардировщиков русские войска без боя оставили хорошо укрепленные позиции линии Сталина на восточном берегу реки! Сразу после полудня 11 июля под палящими лучами солнца полк начал переправу через Днепр, которая, вопреки ожиданиям, прошла быстро и гладко, без каких-либо помех со стороны противника.

Кепплер: «Еще во время переправы первых подразделений полка через Днепр ко мне явился спецкурьер с приказом оставить полк и немедленно прибыть в ставку фюрера в Растенбург («Вольфшанце» («Волчье логово») в 1 км восточнее г. Растенбург (совр. Кентшин). – Ред.) (Восточная Пруссия) и принять командование дивизией СС «Тотенкопф» («Мертвая голова»). Прежний командир дивизии выбыл из строя из-за ранения. Этот неожиданный приказ глубоко потряс меня, так как расставание с моим полком, к офицерам, унтер-офицерам и солдатам которого я за время совместных боев привязался всем сердцем, далось мне очень тяжело. Я передал полк командиру 3-го батальона штурмбаннфюреру СС Кумму и утром 12 июля с тяжелым сердцем отправился в Люблин, следуя в обратном направлении по боевому пути полка. Все это время, с апреля 1938 года по 11 июля 1941 года, когда я в радостные и тяжелые дни командовал полком СС с гордым названием «Дер Фюрер» и сплотил весь личный состав в единую команду, было и навсегда останется для меня самым прекрасным воспоминанием моей долгой и наполненной событиями солдатской жизни».

Начало Восточной кампании ознаменовалось страшной жестокостью. Мы все твердо убеждены в необходимости такой борьбы, мы верим в наше руководство и в свои собственные силы и не сомневаемся в победоносном исходе и этого столкновения.

Но, несмотря на непоколебимую твердость наших убеждений, несмотря на уверенность в своих силах, нас охватывает чувство одиночества, когда мы – следуя за передовыми танковыми отрядами – продвигаемся вперед по бесконечным российским просторам. Мы не разделяем безрассудный оптимизм многих, кто надеется встретить Рождество 1941 года снова у себя на родине. Для нас Красная армия является «таинственным незнакомцем», с которым нужно считаться всерьез и которого нельзя недооценивать. Конечная цель этой борьбы лежит в незримой дали.

В этом безграничном одиночестве родной полк становится для нас всех в еще большей степени родиной, тем единственным сообществом, в котором мы можем найти надежность и доверие. И это чувство надежности и доверия никогда больше не покидало нас – даже в самые тяжелые часы и в самых жестоких битвах – всех нас, бойцов полка «ДФ»!

Отто Кумм

Глава 2

Вторая половина июля 1941 года – февраль 1942 года^[2]

Русские войска без боя оставили восточный берег Днепра. В то время как подразделения моего 3-го батальона переправляются на надувных лодках через реку, командир полка, бригадефюрер СС Кепплер, поручает мне принять полк. Меня переполняет не чувство гордости, а охватывает осознание тяжелой ответственности. Прощание с нашим убывающим на новое место службы командиром полка проходит по-солдатски кратко, но чувство, которое мы оба испытываем при этом, еще долго бередит душу.

Здесь я хотел бы от имени всех однополчан выразить нашему «старому герру Кепплеру» глубочайшую благодарность за формирование полка, воспитание личного состава и руководство этим полком. За человечность, с которой он по-отечески опекал всех нас, за личное участие в боевых действиях, которым он поддерживал нас, за то, что он всегда был для нас примером.

Полк СС «Дер Фюрер» и впредь сохранит свое лицо!

Переправа через Днепр и наступление на Ельню

На восточном берегу Днепра создается плацдарм глубиной около 5 километров, а предполье очищается от разрозненных вражеских подразделений. После выставления охранения на восточном берегу устанавливается затишье. Теперь под защитой плацдарма саперный батальон дивизии может приступать к возведению временного моста, и уже 13 июля через Днепр удается переправить технику. Продолжается наступление на восток в направлении населенного пункта Горки. Полк СС «Дер Фюрер», соблюдая назначенный порядок движения, следует за 11-м полком.

В то время как 11-й полк обеспечивает охранение в селе Горки и вокруг него (командир полка, оберштурмбаннфюрер СС доктор Брандт, погибает в результате воздушного налета), в полк СС «Дер Фюрер» в полдень 15 июля поступает приказ командующего 2-й танковой группой, генерал-полковника Гудериана, изменить направление движения и повернуть на юг. Полку предстоит уничтожить вражеские части, отступающие от Могилева на восток, а затем вновь наступать на Мстиславль.

Вечером полк вступает в ожесточенную схватку с крупными подразделениями противника в 15 километрах севернее дороги Могилев – Мстиславль. Ночью из-за недостаточной ориентировки в незнакомой местности бой приходится прекратить. Утром 16 июля враг отступает. Не вступая в соприкосновение с противником, полк выходит на дорогу Могилев – Мстиславль и продолжает наступательный марш на Мстиславль со 2-м батальоном во главе колонны.

Почти в 2 километрах западнее Мстиславля авангард, в котором кроме командира 2-го батальона штурмбаннфюрера СС Хармеля находился и командир полка, обнаруживает, что высоты с обеих сторон от Мстиславля заняты крупными танковыми силами. Сначала не удается определить, чьи это танки, наши или советские. Полк продолжает движение, и вскоре выясняется, что это немецкие танки. Батальон 10-й танковой дивизии взял Мстиславль, наступая с северо-запада. Он получил задание разбивать все вражеские колонны, отступавшие из-под Могилева. Несмотря на неоднократные просьбы командиров танковых рот разрешить им открыть огонь по приближающейся в клубах пыли колонне, командир батальона медлил с отдачей такого приказа, так как был не до конца уверен, чья это колонна – немецкая или вражеская.

Все с облегчением переводят дух, когда оба формирования приветствуют друг друга в Мстиславле. Для более чем сорока танков не представляло бы большого труда расстрелять двигавшийся на автомашинах полк. Вот к каким роковым последствиям может привести такое положение, когда соседние части не информируют друг друга о своих перемещениях!

После двух дней незначительных стычек в районе Мстиславля 19 июля полк продолжает продвижение на северо-восток и, выйдя на дорогу Монастырщина – Починок, вновь присоединяется к основным силам дивизии. Здесь он получает приказ занять станцию Починок и аэродром Даньково, расположенный южнее. 2-й батальон получает задание уничтожить вражеский артиллерийский дивизион, который, ведя беспокоящий огонь с юга, мешает продвижению дивизии вперед.

Между тем 3-й батальон (гауптштурмфюрер СС Хан) занимает станцию Починок, а 1-й батальон (штурмбаннфюрер СС Эрат) – аэродром Даньково. В это время командир полка получает приказ от командира дивизии, группенфюрера СС Хауссера, силами своего полка (без 2-го батальона) наступать на Дорогобуж, лежащий почти в 100 километрах северо-восточнее Починка, взять город и перерезать шоссе Смоленск – Москва. Для выполнения поставленной задачи полк получает в качестве усиления разведывательный батальон (гауптштурмфюрер СС Мюленкамп) и 2-й дивизион артиллерийского полка (штурмбаннфюрер СС Вундер).

Командир полка выражает сомнения относительно выполнения этого сложного задания, тем более что из-за плохой погоды уже несколько дней не велась воздушная разведка и не разведаны пути следования. Однако приказ поступил из штаба 2-й танковой группы Гудериана в такой не подлежащей изменению форме, что следовало немедленно приступить к его исполнению.

С наступлением темноты полк вместе с подразделениями усиления уже на марше. Идущий впереди разведывательный батальон ведет постоянную разведку обстановки и ищет подходящие пути следования. Дороги оказываются совершенно непроходимыми, к тому же они не совпадают с теми, которые обозначены на картах. Многочисленные маленькие мосты оказываются шаткими и прогнившими, и вскоре по ним уже становится невозможно переправляться. В итоге усиленный полк за ночь сильно растянулся почти на всем пути следования.

Утром 20 июля разведывательный батальон и 3-й батальон выходят к хорошо укрепленным вражеским позициям западнее Дорогобужа. Они атакуют и в ходе стремительной атаки с первой попытки прорывают вражескую оборону. Противник подтягивает из города очень сильные резервы, так что нашим подразделениям приходится оставить занятые позиции и отойти назад в перелесок на исходные рубежи.

В это же время в полк поступает новый приказ: «Прекратить бой за Дорогобуж и всеми имеющимися в наличии силами перерезать дорогу Смоленск – Ельня в районе деревни Язвино, чтобы предотвратить возможные попытки противника вырваться из окружения под Смоленском». В результате удается захватить в плен лишь одну хлебопекарную роту противника.

Находившаяся слева от 2-й танковой группы Гудериана 3-я танковая группа Гота в ходе стремительного наступления своих 7, 12, 19, 20-й моторизованных дивизий и 17-й танковой дивизии, а также 18-й моторизованной дивизии вышла к реке Вопь и натолкнулась здесь на хорошо укрепленную линию Сталина. В тылу этих выдвинувшихся далеко вперед дивизий, а также танковой группы Гудериана оказались в окружении 16-я и 20-я советские армии, в составе которых насчитывалось пятнадцать пехотных дивизий и шесть танковых соединений. Эти вражеские силы были сильно потрепаны, но тем не менее оказывали ожесточенное сопротивление.

В эти дни Ельнинский выступ представлял собой самый дальний участок Восточного фронта, занятый немецкими войсками. Он являлся естественным крайне важным стратегическим плацдармом для наступления на Москву. Прекрасно понимая это, противник использовал все резервы, чтобы ликвидировать этот плацдарм и вернуть себе Смоленск. Советское Верховное главнокомандование издало суровые приказы. Солдаты, которые оставляли свои позиции без приказа, подлежали расстрелу. Офицеры отступающих подразделений представали перед военно-полевым судом.

Здесь же, под Ельней, впервые возникало и такое понятие, как советские гвардейские дивизии. Под Ельней Красной армии необходимо было любой ценой остановить наступление немецких танковых дивизий и мобильных соединений.

Сражение под Ельней

Под Ельней 10-я танковая дивизия (командир – Шааль) ведет тяжелые бои с превосходящими силами противника.

Утром 22 июля командир дивизии отдает приказ дивизии СС «Рейх» атаковать высоты восточнее Ельни, захватить их и удерживать. Атака осуществляется силами полка СС «Дойчланд» справа (на его правом фланге 10-я танковая дивизия) и полка СС «Дер Фюрер» слева, на пока еще открытом левом фланге. К полудню полк СС «Дер Фюрер» занимает исходную позицию и переходит в атаку 2-м батальоном справа и 1-м батальоном слева. 3-й батальон следует слева, прикрывая открытый фланг с тыла. Быстро завязывается чрезвычайно тяжелый бой. У противника хорошо оборудованные позиции на цепи холмов. Он сражается с крайним ожесточением при эффективной поддержке своей артиллерии. Только благодаря введению в бой всех видов тяжелого оружия полка и собственной артиллерии, некоторые орудия которой бьют по врагу прямой наводкой, и охватывающей атаке 3-го батальона с левого фланга поздним вечером удается окончательно выбить противника с его позиций.

Полк снова выполнил поставленную перед ним задачу, но из-за ожесточенных боев при изнуряющей жаре весь личный состав полка совершенно измотан. Ночью полк окапывается на захваченных рубежах. 2-й батальон упирается своим правым флангом в железнодорожную насыпь, уходящую от Ельни дальше на восток. Штурмовые группы батальона проникают до населенного пункта Пронино и на одной из высот южнее железнодорожной линии устанавливают контакт с полком СС «Дойчланд». Левый фланг 2-го батальона проходит по неубранному ржаному полю, в котором для пулеметов проделаны широкие проходы. Основные силы 1-го батальона располагаются в вытянутой лощине, где для сооружения некоего подобия укрытий используются торфяные брикеты и кучи торфа.

3-й батальон занял плоский гребень невысокого холма и для обороны оборудует позиции в непросматриваемой, поросшей кустарником местности фронтом на северо-восток. (Гауптштурмфюрер СС Кемпин возглавил 3-й батальон, а прежний командир, гауптштурмфюрер СС Хан, отправлен командовать 13-й ротой.) 16-я рота (гауптштурмфюрера СС Брауне), соблюдая все меры предосторожности, тотчас начинает разминирование минного поля, обращая особое внимание на обезвреживание противопехотных мин, взрыватели которых подсоединялись к тончайшей стальной проволоке. Одновременно разведываются и минируются все удобные для возможного прорыва танков противника проходы. В качестве единственного резерва в полку остается только 15-я рота. Командир размещает командный пункт полка в 200 метрах от переднего края обороны в глубокой железнодорожной выемке, проходившей перпендикулярно фронту.

23 июля на КП полка появился командир дивизии и выразил свою личную признательность за успехи в последних боях. Группенфюрер СС Хауссер одобряет намерение командира полка захватить господствующую высоту в 500 метрах от переднего края обороны 1 – го батальона, с которой противнику открывался хороший обзор в глубину немецких позиций. В случае успеха позиции батальона значительно улучшались.

Рано утром 24 июля 1-й батальон в ходе молниеносной атаки берет высоту, закрепляется на новых позициях и удерживает их все последующее время, успешно отражая непрерывные атаки противника.

Тем самым для полка начинается тяжелое испытание обороной, которое он с честью выдержал: яркий пример для раскрытия понятия «оборона».

Наши храбрые гренадеры из Австрии и Судетской области показали, с какой удалью, с каким бесстрашием и боевым духом они бросаются в атаку. Сохранят ли они такой же боевой дух и при переходе к обороне? Они сохранили его! То, что они показали в последующие пять недель, стало славной страницей в истории всей германской армии!

Днем и ночью противник беспрерывно атакует наши позиции. Мощь его артиллерийского огня возрастает с каждым днем, и время от времени огонь становится просто ураганным. Нашей дивизии СС «Рейх» противостоят семь непрерывно атакующих дивизий Красной армии. И ни в одном месте выступа фронта мы не отступаем ни на шаг!

Днем и ночью штурмовые группы батальонов прорываются в глубь вражеских позиций, срывая тем самым подготовку к новым атакам, и приводят пленных, дающих важные показания.

Оборону осложняет постоянная нехватка боеприпасов, и прежде всего для артиллерии. Поскольку 46-й танковый корпус, в составе которого сражается дивизия СС «Рейх», в эти недели стоит на самом переднем крае всего Восточного фронта, то пути подвоза боеприпасов растянулись почти до бесконечности.

31 июля 2-й батальон сменяет на его позициях армейское подразделение, и, по крайней мере, хоть на какое-то время он отводится в резерв полка. В результате КП полка переносится дальше на север за позиции 3-го батальона и размещается на гребне невысокого холма, откуда открывается отличный обзор позиций всего полка. Это позволяет в любое время обнаружить вражескую атаку в самом ее начале и подавить ее в зародыше массированным огнем или бросив в бой резервы.

Здесь противник впервые бросает в бой танки Т-34. Все танки, которые встречались полку до сих пор, не доставили его бойцам больших хлопот. Гренадеры шутили: «Мы ловим их пилоткой!»

Неожиданно десять танков Т-34 врываются на позиции 1-го батальона, давят гусеницами наши 37-мм противотанковые пушки и устремляются в глубь расположения полка. Однако бойцы сохраняют хладнокровие. С помощью трофейных бутылок с «коктейлем Молотова», дисковых противотанковых мин или же просто обливая танки бензином, они поджигают один бронированный колосс за другим. Последние танки подбиваются на огневых позициях нашей артиллерии. После боя бойцы со знанием дела и не без удивления тщательно изучают сгоревшие танки снаружи и изнутри. Мнение едино: «Они еще доставят нам немало хлопот!»

В начале августа полк СС «Дер Фюрер» на его позициях сменяет 292-я пехотная дивизия. Через станцию Глинка полк перебрасывается в район между реками Ужа и Устром и занимает оборону, развернувшись фронтом на север. (А из Ельни немцев 6 сентября советские войска выбили. – Ред.) Тяжелые бои с окруженными под Смоленском войсками русских, в которых, согласно сводкам вермахта, в плен попало более 300 тысяч красноармейцев, достигают кульминации. Поэтому понятно, что вражеское давление на юг и юго-восток ежедневно растет.

Полк занимает оборонительные позиции в следующем порядке: справа 3-й батальон, а слева 2-й батальон. Соседом полка справа здесь оказывается полк «Гроссдойчланд». 12 августа 1941 года 1-й батальон полка был отозван в распоряжение 2-й танковой группы. И с этих позиций батальоны ежедневно совершают разведывательные и атакующие вылазки, две из которых заслуживают особого упоминания.

Разведывательная группа 2-го батальона незаметно просачивается сквозь позиции противника, углубляется почти на 6 километров в тыл врага, обнаруживает и уничтожает штаб советской дивизии. Группа благополучно возвращается назад с важными пленными.

Перед позициями 3-го батальона находится небольшая деревушка. Однажды после тяжелого боя с превосходящими силами противника мотоциклетный взвод 15-й роты полка СС «Дойчланд» вынужден был оставить деревню, бросив при отступлении все свои мотоциклы. Штурмовой отряд 3-го батальона численностью до двух отделений под командованием унтершарфюрера СС Гутберлета атакует деревню и выбивает из нее противника, который оставил много убитых. А штурмовой отряд благополучно возвращается с мотоциклами назад.

В этой связи особо хочется отметить образцовое взаимодействие с командиром армейского артиллерийского полка, который выполнял любое наше желание. Благодаря хорошей работе своих наблюдателей он подавил не одну вражескую батарею и множество огневых позиций врага, которые обнаружили разведчики нашего полка. К сожалению, мне неизвестно имя этого офицера и номер его полка.

18 августа полк сменяют армейские части. Полк отправляется маршем в Смоленск через Глинку – Болтутино – Починок и располагается в районе восточнее Смоленска на отдых и доукомплектование. Во время этой короткой передышки батальоны помогают убирать урожай на колхозных полях.

Во время последних боев 12-я рота потеряла своего любимого командира, гауптштурмфюрера СС Ледерваша.

Отто Кумм пишет: «Мне посчастливилось наградить большое число солдат полка за проявленный героизм Железными крестами 2-го и 1-го класса. Во время обстоятельного совещания командиров в штабе дивизии нас подробно информируют о ходе Восточной кампании. После этого уже ни у кого не остается никакого оптимизма относительно оценки этого похода. Хотя мы можем гордиться достигнутыми успехами германского вермахта, нашей дивизии СС «Рейх» и особенно полка СС «Дер Фюрер». Однако та информация, которую нам сообщил о противнике начальник разведки дивизии, не оставляет сомнения в том, что мощь Красной армии будет расти с каждым днем».

Сражение с окруженными под Киевом войсками Красной армии

Несмотря на впечатляющие успехи, достигнутые группой армий «Центр», которые нашли свое отражение прежде всего в огромном числе пленных и захваченных трофеев во время боев с окруженными войсками противника под Гомелем и Смоленском, а также в захвате территории, принимается решение о временном отказе от продолжения наступления на Москву. Теперь главное внимание уделяется группе армий «Юг». Уже неоднократно велись бурные дискуссии о целесообразности смены направления главного удара. Здесь нет места для разглагольствований на эту тему.

Германский план предусматривал уничтожение в ходе широкого охвата в районе Киева сильной группировки Красной армии – а именно группы армий маршала Буденного (маршал С.М. Буденный был главкомом войск Юго-Западного направления (с июля по сентябрь 1941 г.). Главкомом Юго-Западного фронта был генерал-полковник М.Н. Кирпонос (погиб, прорываясь из окружения, 20 сентября) – Ред.). Для этого в штабе группы армий «Центр» было решено привлечь прежде всего танковые соединения Гудериана (в том числе дивизию СС «Рейх», 3, 4, 17 и 18-ю танковые дивизии, 10-ю и 29-ю моторизованные дивизии и полк «Гросс-дойчланд»).

1 сентября 1941 года дивизия СС «Рейх» выступила маршем вместе с полком СС «Дер Фюрер» через Смоленск– Рославль на юг. 2 сентября марш продолжается через Мглин и Унечу на Стародуб. Дождь льет как из ведра, и без того ужасные дороги превращаются в настоящее болото. Водителям приходится особенно тяжело, и они вынуждены демонстрировать все свое искусство. Из-за таких дорожных условий дивизия сильно растягивается.

3 сентября южнее Стародуба происходит несколько коротких боев с остатками отступавших советских частей. Вечером 3 сентября полк (без 1-го батальона) располагается в Авдеевке, оставив далеко позади себя остальные части дивизии СС «Рейх». Накануне под сильным натиском противника части 10-й пехотной (моторизованной) дивизии были вынуждены оставить значительные территории южнее этой деревни.

Генерал-полковник Гудериан приказывает полку СС «Дер Фюрер» рано утром 4 сентября наступать в этом направлении, не дожидаясь прибытия основных сил дивизии «Рейх». Еще вечером 3 сентября батальоны выдвигаются на исходные позиции южнее Авдеевки, справа разворачивается 3-й батальон, а слева – 2-й батальон. Слабый беспокоящий огонь вражеской артиллерии достигает окраин деревни. Во время одного из ночных налетов получает ранение командир 3-го батальона гауптштурмфюрер СС Кемпин. С тяжелым сердцем командир полка назначает командиром 3-го батальона полкового адъютанта, гауптштурмфюрера СС Лингнера, одного из самых лучших офицеров, имевшихся в полку.

4 сентября в 5:00 через наши линии охранения начинается атака на хорошо укрепленные позиции противника, который отчаянно сопротивляется. Сначала атака развивается медленно. Но потом 2-й батальон под командованием штурмбаннфюрера СС Хармеля стремительно прорывается вперед и начинает преследовать отступающего врага, не давая красноармейцам организовать оборону. Ближе к вечеру 2-й батальон после неожиданно быстрого форсирования реки (Убедь) разгромил штаб вражеской дивизии.

За день было захвачено большое число пленных и около двадцати орудий. 3-й батальон продвигается вперед на такое же расстояние. 5 сентября наступление на юг продолжается. Многочисленные, беспорядочно отступающие отряды советских войск рассеиваются огнем артиллерии. Во время одной из передышек 1-й батальон снова нагоняет полк, сразу же выходит вперед и, развернувшись, стремительно атакует противника, отбрасывая его далеко на юг.

Во время этого наступательного марша вдоль колонны полка проезжает генерал-полковник Гудериан и тепло приветствует солдат, выражая им свою признательность. Утром 6 сентября передовые части полка выходят к реке Десне южнее Сосницы. Под городком Мена 1-й батальон настигает колонну противника и в ходе стремительной атаки наносит ей ощутимые потери.

Окружение войск противника становится все ощутимее. Передовой отряд 3-й танковой (Берлинской «медвежьей») дивизии 2-й танковой группы Гудериана 7 сентября выходит к городу Конотопу. В районе города Ромны кольцо окружения должно сомкнуться.

Под ударами наступающей 2-й армии крупные соединения советских войск отступают по железнодорожному мосту под Макошином на другой берег Десны. Сильная оборона на северной и восточной окраине Макошина, основу которой составляют два бронепоезда, должна была позволить Советам удержать этот стратегически важный мост через Десну, ширина которой в этом месте достигает 60 метров.

Полк с ходу начинает готовиться к атаке на Макошино вместе с подчиненным ему мотоциклетным батальоном дивизии. 1 – й батальон тем временем все еще продолжает вести упорные бои восточнее Мены. 2-й и 3-й батальоны закрепляются на берегах Десны восточнее Макошина. Начать атаку планируется в 13:30 после налета на Макошино пикирующих бомбардировщиков. Наступает 13:30 – бомбардировщиков нет, 13:45 – их все еще нет, 14:00 – самолетов не видно! Тогда генерал-полковник Гудериан, находившийся на КП полка СС «Дер Фюрер» в 500 метрах восточнее Макошина, приказывает мотоциклетному батальону атаковать Макошино. Батальон отважно врывается на вражеские позиции, и завязывается чрезвычайно упорный бой. Из-за трудностей с ведением артиллерийской разведки артиллерия может поражать вражеские цели только на окраинах Макошина.

В 14:30 – мотоциклисты уже давно сражаются на улицах Макошина – появляются двадцать семь пикирующих бомбардировщиков, идущих тремя волнами, и, несмотря на все наши сигналы флагами и ракетами, наносят бомбовый удар по центру Макошина – в самую гущу атакующих рот бесстрашных мотоциклистов!

Мы несем страшные потери от собственных бомб, и многие из нас посылают проклятия в адрес летчиков. Правда, атака пикирующих бомбардировщиков принесла и положительный результат – оба вражеских бронепоезда уничтожены, и сопротивление противника в Макошине ослабевает. В ходе этого боя командир 14-й (противотанковой) роты, унтерштурмфюрер СС Франк и командир зенитной роты, оберштурмфюрер СС Рентроп с горсткой людей прорвались по восточной окраине Макошина к мосту, смелым броском стремительно пересекли мост и закрепились на южном берегу Десны. При этом они предотвратили взрыв моста, перерезав провода, ведущие к взрывчатке.

Противник прекрасно осознает грозящую ему опасность, так как он намеревался эвакуировать через этот мост свои многочисленные отступающие части. Он сразу же переходит в контрнаступление. С каждым часом его контратаки становятся все яростнее, а сам мост он держит под таким плотным огнем, что переброска по нему подкрепления становится невозможной. Все попытки прорваться на помощь к нашим отважным бойцам оказываются тщетными, в дневное время сделать это было невозможно. Они должны самостоятельно продержаться до темноты. Немецкие солдаты вгрызаются в землю на крошечном пятачке и удерживают этот важнейший для нас мост, успешно отбивая все вражеские атаки. Унтерштурмфюрер СС Франк погибает смертью храбрых в этом жестоком бою. Оберштурмфюрер СС Рентроп был награжден за свой героизм Рыцарским крестом. В этом бою храбро сражались также 15-я рота и дивизион (батальон) штурмовых орудий.

В течение ночи 7 сентября слабые силы мотоциклетного батальона, поддержанные штурмовыми орудиями «Принц Ойген» и «Дерфлингер», вышли к крошечному плацдарму. Тогда командир полка решает форсировать реку силами двух батальонов (1-й батальон западнее моста, а 3-й батальон восточнее) и создать второй плацдарм, чтобы затем уничтожить окруженного противника.

2-й батальон форсирует реку примерно в 6 километрах восточнее, в ходе быстрой атаки захватывает небольшую деревушку на южном берегу Десны и удерживает ее, отбивая многочисленные атаки противника, прикрывая тем самым левый фланг полка.

Форсирование реки 1-м и 3-м батальонами проходит по плану и заканчивается без происшествий 8 сентября рано на рассвете. На южном берегу Десны 1-й батальон втягивается в тяжелый бой на пересеченной местности, однако еще до обеда ему удается достичь железнодорожной насыпи южнее моста у Макошина.

3-й батальон продвигается в густом тумане по берегу Десны и примерно в 3 километрах перед собой обнаруживает большое село Слободка, раскинувшееся на холме, где не было тумана. Бесшумно продвигаясь вперед, батальон незаметно подходит к подножию холма и так внезапно врывается в село, что противник не успевает оказать серьезного сопротивления.

В руки батальона попадает большое число пленных и батарея полевых гаубиц. Еще до обеда батальоны соединяются в районе железнодорожной насыпи. Окруженные в результате этого войска противника окончательно рассеиваются бойцами мотоциклетного батальона и подоспевшим полком СС «Дойчланд».

9 сентября полк СС «Дойчланд» выступает с этого плацдарма для наступления в южном направлении, опираясь левым флангом на железнодорожную линию Макошино– Бахмач. В этот же вечер, несмотря на ожесточенное сопротивление противника, удается взять Борзну. Затем полк СС «Дер Фюрер», выдвинув вперед 3-й батальон, продолжает наступление вдоль железнодорожной линии. Ночью ему удается обогнать полк СС «Дойчланд», и утром 10 сентября он вступает в бой в районе железнодорожного узла Бахмач с превосходящими силами противника, отступающего на восток.

На левом фланге устанавливается контакт с соседом, 4-й танковой дивизией. Противник несет тяжелые потери. В этом бою полк теряет одного из лучших своих офицеров, храброго командира 11-й роты, гауптштурмфюрера СС Карла Нея. От Бахмача полк СС «Дойчланд» выходит на острие наступления дивизии СС «Рейх». В ходе стремительного наступления ему удается разгромить крупные формирования противника. Тем временем полк СС «Дер Фюрер» движется во втором эшелоне и 15 сентября снова вступает в бой.

В то время как полк СС «Дойчланд» при поддержке штурмовых орудий и саперов берет населенный пункт Ичня, полк СС «Дер Фюрер» получает задание атаковать и взять Прилуки. Таким образом, постепенно складывается такое положение, что дивизия СС «Рейх», сопровождаемая с обеих сторон отступающими армиями противника, оказывается во главе клина, нацеленного на Киевский котел.

Вечером 15 сентября противник снова закрепляется на позициях в Матишовке, и особенно на холмах южнее деревни. Атаковавший с ходу 2-й батальон несет тяжелые потери. Погибает отличный командир 6-й роты, гауптштурмфюрер СС Грунд. С наступлением темноты батальон вынужден прекратить атаку и перегруппироваться.

В это же время 3-й батальон полка СС «Дер Фюрер» вступает в тяжелый бой с противником на дороге в 3 километрах восточнее. 1 – й батальон снова передан в распоряжение 24-го танкового корпуса генерала Гейра фон Швеппенбурга. Несмотря на постоянное проведение разведывательных рейдов в ночные часы, противнику удается незаметно оторваться от атакующих немецких частей. Снова и снова приходится констатировать высокий уровень подготовки и стойкость советских солдат и офицеров.

2-й батальон, атакуя по обе стороны дороги, выходит на покинутые вражеские позиции и поэтому быстро продвигается вперед. Не встречая сопротивления, ранним утром 16 сентября 2-й батальон вступает в Прилуки с севера. Прилуки лежат на обоих берегах реки, причем малая часть города лежит на северном берегу, а большая часть растянулась на 2–3 километра на южном берегу. Противник удерживает позиции в домах и садах северной части. С западного конца городка настойчиво атакует танковый взвод русских.

«Ни шагу назад. Держитесь или умрите!» – так звучит приказ красноармейцам, отданный Верховным главнокомандованием.

2-й батальон, атаковавший с ходу, закрепляется в северной части города. Каждый дом, каждый садовый участок приходится брать с боем, часто исход схватки решается только с помощью ручных гранат и автоматов. Взвод штурмовых орудий под командованием оберштурмфюрера СС Телкампа прорывается вместе с 15-й ротой до моста в южной части города. Однако немецким солдатам не удается помешать противнику взорвать мост.

В ночь с 15 на 16 сентября 3-й батальон, совершив бросок на своих автомашинах, прорвал вражеские позиции и нанес противнику ощутимые потери. Продолжая наступление, 3-й батальон выходит к реке в нескольких километрах восточнее позиций 2-го батальона, однако здесь ему приходится залечь под сильным вражеским огнем из южной части города.

С раннего утра 16 сентября командный пункт полка находится на холме примерно в 300 метрах севернее Прилук, откуда открывается отличный обзор поля боя. С этой высоты можно эффективно управлять огнем своей артиллерии, что позволяет остановить атаку танкового взвода противника. В 9:00 командир полка с удивлением обнаруживает, что противник силами до двух пехотных батальонов широким фронтом приближается с северо-запада к тылам 2-го батальона и к полковому КП. Одновременно вражеская артиллерия открывает сильный огонь по командному пункту полка. С каждым часом нарастает интенсивность огня вражеской артиллерии, и одновременно противник усиливает натиск своей пехоты. Только бросив в бой всех имеющихся в наличии людей, удается остановить эту атаку. При этом существенную помощь в отражении вражеской атаки оказывает 5-я батарея под командованием гауптштурмфюрера СС Йоста, которая ведет огонь прямой наводкой по наступающим войскам противника.

Однако работа командного пункта парализована на несколько часов. Только после того, как 2-й батальон в ходе упорного боя прочно завладевает северной частью города до самой реки, командиру полка удается послать ему на помощь 5-ю роту, усиленную штурмовыми орудиями «Йорк» и «Шилль». И совместными усилиями они отражают атаку противника, направленную в тыл 2-му батальону.

В этом бою 5-я рота действительно зарекомендовала себя с самой лучшей стороны! В продолжавшемся почти два часа бою вражеская колонна была полностью разгромлена. На поле боя осталось около 900 убитых, 30 орудий, 13 танков и 150 автомашин разных типов. Многочисленные подразделения русских, пытаясь спастись, отошли на юг к реке и были загнаны в заболоченную пойму, где многие из них утонули.

В ночь на 17 сентября 3-му батальону удается пересечь реку и глубоко вклиниться в южную часть горящего во многих местах города. Днем 17 сентября, ведя тяжелые уличные бои, батальон продвигается дальше на запад к мосту. В ночь на 18 сентября 2-му батальону, поддержанному атакой 3-го батальона, тоже удается пересечь реку. Весь день 18 сентября продолжаются упорные уличные бои. Но вечером 18 сентября командир полка смог доложить командиру дивизии, прибывшему на КП полка на одном из холмов южнее Прилук: «Прилуки полностью в руках полка».

Командир дивизии выразил свою признательность такими словами: «Я всегда рад посетить полк СС «Дер Фюрер». В этом полку всегда все в порядке!»

Генерал Гейр фон Швеппенбург, пользуясь случаем, сообщает, что кольцо окружения вокруг котла замкнулось под Лохвицей, где 13 сентября (кольцо окружения замкнулось 15 сентября. – Ред.) в 18:20 разведывательный отряд 6-го танкового полка (танковая группа Гудериана) наткнулся на передовые части 16-го саперного батальона (танковая группа Клейста). Полку СС «Дер Фюрер» обещают предоставить несколько дней заслуженного отдыха.

Но в ночь на 19 сентября полк вновь поднимают по тревоге, так как получен следующий приказ: «С целью пробить брешь в кольце окружения противник направляет из-под Харькова в сторону населенного пункта Ромны заново сформированный корпус в составе стрелковой дивизии, кавалерийской дивизии и танковой бригады. Находящиеся в том районе наши силы, 10-я пехотная (моторизованная) дивизия, не в состоянии отразить этот удар. Дивизии СС «Рейх» с полком СС «Дер Фюрер» во главе немедленно выступить ускоренным маршем в сторону города Ромны, атаковать с наших оборонительных линий эти вражеские силы и уничтожить их».

На рассвете 19 сентября полк начинает выдвижение к Ромнам. Командир полка выезжает вперед, чтобы установить контакт с находящимися там немецкими силами и прояснить обстановку. С командного пункта 10-й пехотной моторизованной дивизии, размещенного на колокольне местной церкви, открывается отличный обзор места предстоящего боя. Расположенные на возвышенности Ромны рассекались на две части рекой Сулой, протекавшей с северо-востока на юго-запад. На другой стороне реки раскинулся пологий холм шириной около 5 километров, на котором подразделения 10-й пехотной моторизованной дивизии удерживали плацдарм.

В этот час противник находился еще вне пределов видимости. Но даже одни только сообщения о приближении названных соединений противника вызывали легкое беспокойство. Всего лишь одна неосторожно брошенная фраза «Вражеские танки идут!» оказывала на многие наши подразделения неприятное воздействие.

Сразу после полудня в Ромны прибывают наши подразделения. 1-й и 3-й батальоны быстро переправляются через реку и занимают исходные позиции для атаки на большом плацдарме. Деревню Сидоренково и господствующие высоты необходимо взять при поддержке штурмовых орудий. 2-й батальон выдвигается на позиции на этой стороне реки примерно в 5 километрах северо-восточнее. В момент занятия 1-ми 3-м батальонами исходного положения русские атакуют силами почти тридцати танков, среди которых было много тяжелых. Наши силы на плацдарме начинают отходить. При поддержке штурмовых орудий «Дерфлингер» и «Йорк», которые находились в секторе атаки 1-го батальона, оба батальона переходят в контратаку.

Эффективную поддержку атакующим батальонам оказывает расчет батареи 88-мм зенитных орудий, которая располагалась на позиции южнее реки. Воодушевленные этой поддержкой бойцы смело атакуют вражеские танки. Те из них, которые не были подбиты штурмовыми орудиями или зенитной батареей, выводятся из строя противотанковыми минами и связками гранат. Через час на поле боя горят двадцать восемь вражеских танков. Только двум танкам удается отойти.

Как только стемнело, 2-й батальон, перейдя реку, атакует небольшую деревушку на другом берегу реки. Ему удается застать врасплох вражеский кавалерийский полк и почти полностью уничтожить его. Воспользовавшись успехом 1-го батальона, 2-й и 3-й батальоны в ту же ночь на 20 сентября выдвигаются вперед на рубежи 1 – го батальона.

Утром 20 сентября полк СС «Дойчланд» атакует противника с позиций полка СС «Дер Фюрер». Завязывается ожесточенный, но успешный бой за деревню Журавли и высоту 91,55. После полудня полк СС «Дер Фюрер» выдвигается справа от полка СС «Дойчланд», встречая лишь слабое сопротивление противника. 21 сентября около 6:00 оба полка атакуют при поддержке штурмовых орудий высоту 91,55 и после тяжелого боя занимают ее.

Вслед за этим полк СС «Дер Фюрер» был повернут на юг, чтобы атаковать крупные вражеские силы, которые наступали оттуда. Вечером 1-й и 2-й батальоны подходят к деревне Сакуново, в то время как 3-й батальон остается для прикрытия правого фланга. Проведенная ночью разведка сообщает, что в деревне расположились слабые силы противника.

Рано утром 23 сентября без артподготовки полк поднимается в атаку. Практически не встречая сопротивления, он проходит Сакуново и занимает важную высоту на другой стороне деревни. Внезапно в тылу обоих батальонов вспыхивает сильная перестрелка из всех видов оружия. Как позже выяснилось, подразделения противника силой до полка отлично замаскировались в домах, садах и полях и, находясь теперь между батальонами и близко расположенным командным пунктом полка «ДФ», пытаются ударить в спину выдвинутым вперед ротам. Оба батальона недолго думая резко разворачиваются и еще раз атакуют Сакуново с юга, в то время как со стороны КП полка их поддержали огнем изо всех видов тяжелого оружия, и прежде всего из полковых пехотных орудий. Завязывается ожесточенный бой, который продолжается весь день. Противник применил «катюши», которые нанесли удар с позиций западнее деревни. Позднее 3-му батальону удается захватить одну из них. К вечеру бой в деревне заканчивается. Противник оставляет на поле боя почти 1200 убитых. Наши потери тоже значительные, но они не идут ни в какое сравнение с потерями врага.

Тем самым потерпела окончательную неудачу попытка противника разблокировать Киевский котел на этом участке фронта. Полк СС «Дер Фюрер» снова внес решающий вклад в успех дивизии СС «Рейх» и по мере своих сил способствовал тому, что окружение под Киевом стало одной из крупнейших успешных операций германских войск за всю войну.

Согласно сводкам вермахта, в плен попало 665 тысяч советских солдат и офицеров, было захвачено или уничтожено 3718 орудий, сожжено 884 танка, захвачено в качестве трофеев огромное количество боеприпасов и боевой техники. (Всего во вражеском кольце оказалось 452,7 тыс. чел. Бои в окружении шли 15–26 сентября, некоторые группы советских бойцов и командиров выходили из окружения до 2 октября. Всего в Киевской оборонительной операции (7 июля – 26 сентября 1941 г.) безвозвратные потери советских войск (убитые, пропавшие без вести, пленные) составили 616 304 чел. (включая свыше 100 тыс. погибших и попавших в плен 2—11 августа под Уманью). Советские войска потеряли в Киевской операции 411 танков, 343 самолета и 28 419 орудий и минометов. – Ред.) Главнокомандующий группой советских армий, маршал Буденный, был снят со своей должности еще во время боев. (Автор ошибся. Буденный был главкомом войск Юго-Западного направления (Юго-Западный и Южный фронт). Его преемник генерал-полковник Кирпонос (не преемник, а главком Юго-Западного фронта. – Ред.) и начальник его штаба генерал-лейтенант Пуркаев погибли при попытке вырваться из котла (автор снова напутал – вместе с Кирпоносом погиб начальник штаба фронта генерал-майор В.И. Тупиков, а также член Военного совета М.А. Бурмистенко. А Пуркаев (начштаба фронта в июне-июле) воевал всю войну и умер в 1953 г. – Ред.), а командующий 5-й армией генерал Потапов был взят в плен. Пять советских армий были полностью уничтожены, а две армии – сильно потрепаны. Около миллиона красноармейцев погибло, было ранено или пропало без вести. (Осенью 1941 года германская сухопутная армия на Восточном фронте состояла из двенадцати армий и танковых групп.)

За время этих боев полк СС «Дер Фюрер» взял в плен 15 тысяч солдат и офицеров противника и захватил более двухсот орудий. Сейчас уже невозможно подсчитать точное число уничтоженных танков, автомашин и другой боевой техники.

24 сентября полк в составе дивизии СС «Рейх» направляется моторизованным маршем по маршруту Ичня – Чернигов – Гомель в район Рославля и на несколько дней размещается недалеко от Волчея. Прибывает пополнение, и начинается подготовка к следующему большому этапу боевых действий.

Генеральное наступление на Москву под кодовым названием «Тайфун» – начало наступления: 2 октября^[3] 1941 года

Основной оперативный план предусматривал расчленение крупных оперативно-стратегических объединений вражеских войск, оборонявшихся на позициях перед Москвой, окружение их в районах Брянска и Вязьмы и последующее уничтожение, а затем наступление на Москву всеми силами группы армий «Центр».

На время проведения этой операции дивизия СС «Рейх» включалась в состав 40-го танкового корпуса (генерал Штумме), входившего в 4-ю танковую группу Гёпнера. Первоначально планировалось наступать на Юхнов из района Рославля – на Спас-Деменск – Мосальск, а после форсирования Оки (Угры. – Ред.) повернуть на север и под Гжатском у автострады Смоленск – Москва замкнуть кольцо окружения под Вязьмой.

4 октября полк выступает маршем в составе дивизии. Не вступая в соприкосновение с противником, он несколько дней продвигается на северо-восток. 6 октября выпадает первый снег. 9 октября 16-я (саперная) рота наводит мост через Оку под Юхновом. После этого полк СС «Дер Фюрер», продвигаясь справа от полка СС «Дойчланд», продолжает наступление на север. Крупные вражеские силы, которые постоянно пытаются прорваться на восток, после тяжелых боев отбрасываются назад. В бою у деревни Нижняя Петряйка погибает командир батареи штурмовых орудий, гауптштурмфюрер СС Гюнстер, который был похоронен в селе Тупишино вместе с двумя солдатами из своего экипажа.

Утром 10 октября южнее автострады разгорается тяжелый бой. Во время атаки на деревню Молчаново 2-й батальон вынужден залечь в открытом поле под сильным огнем противника. Командир 7-й роты оберштурмфюрер СС Хольцер берет инициативу на себя, поднимает свою роту в атаку и врывается в деревню. Вскоре деревня оказывается уже в наших руках, а разведывательные группы выдвигаются до самой автострады. Все три батальона проводят еще несколько боев местного значения, и после полудня им удается перерезать шоссе восточнее Гжатска.

Полк временно разворачивается фронтом на запад и на восток и занимает оборону. С востока, из района деревни Сноски противник начинает наступление при поддержке 52-тонных танков (КВ-2, масса 52 т, экипаж 6 чел., вооружение 152-мм гаубица, 3 7,62 пулемета. Толщина брони (лоб, борт, башня) 75 мм. – Ред.). Но даже эти бронированные колоссы не смогли напугать наших бравых солдат. При поддержке штурмовых орудий часть из них была уничтожена, а остальные повернули назад. При оказании помощи нашим раненым особо отличился экипаж штурмового орудия «Лютцов».

Оседлав шоссе Смоленск – Москва, 11 октября полк продолжает наступление через село Ивашково. В это же время полк СС «Дойчланд», который продвигался в том же направлении по старой почтовой дороге в 5 километрах севернее, атакует населенные пункты Столбово и Зуево. В то время как 1-й батальон успешно наступает через деревни Войново и Курьяново, 2-му и 3-му батальонам приходится залечь перед опушкой леса, где закрепился противник. Сильный пулеметный огонь прижимает роты к земле. Начинает пристрелку вражеская артиллерия. Несмотря на то что по опушке леса ведется плотный огонь изо всех видов имеющегося в наличии оружия, противник не успокаивается.

В это время на КП полка появляется командир 1-го батальона 7-го танкового полка 10-й танковой дивизии. Он сообщает, что у него в распоряжении семьдесят танков и что он готов поддержать атаку наших гренадеров. Редко мы были так счастливы видеть товарищей по оружию, как в этот момент.

Танки выстраиваются в боевой порядок севернее шоссе и атакуют опушку леса. Из леса со страшным грохотом вырываются около тридцати вражеских танков и устремляются в контратаку. Завязывается драматичное танковое сражение, которое через полчаса заканчивается полной победой боевых машин 10-й танковой дивизии. Большая часть вражеских танков объята пламенем, и только немногим удается отойти назад в лес. 3-й батальон, разместившись на броне танков, тотчас начинает наступление на восток. Этой же ночью ему удается прорвать хорошо укрепленные вражеские позиции. Так в боях крепнет товарищеское сотрудничество между танкистами 10-й танковой дивизии и бойцами нашего полка.

13 октября продолжается наступление вдоль автострады. 3-й батальон снова атакует врага на броне танков 10-й танковой дивизии, 1-й и 2-й батальоны следуют за ними на своих автомобилях. Им удается прорвать оборону противника у деревень Клемятино (южнее станции Колочь, юго-западнее станции Бородино) и Рукашово и после полудня выйти к Московской оборонительной линии.

Эта линия обороны в данном месте была создана на другом берегу ручья на холмистой местности и имела глубину более 2 километров. Ее прикрывали пять рядов противотанковых препятствий: русло ручья, ряд надолбов, противотанковый ров, металлические противотанковые ежи и заграждения из колючей проволоки. На этой оборонительной линии имелись сплошные траншеи с проложенными в них телефонными кабелями, отличные бетонные доты и хорошо оборудованные огневые позиции. Танки Красной армии были закопаны здесь в землю по башню, пятьдесят установленных здесь огнеметов защищали мост на автостраде. А на другой стороне этой оборонительной линии, на лесной опушке снова стояли танки, предоставляя вражеской артиллерии отличные наблюдательные пункты. Правда, все эти детали бойцы нашего полка обнаружили только в ходе боя.

Передовой танковый отряд остановился на высоте, прикрытой с обеих сторон дороги лесом. 3-й и прибывший вскоре 2-й батальоны тотчас выслали разведгруппы в лес, и те добыли первые сведения о параметрах Московской линии обороны. Командный пункт полка развернулся на холме примерно в 500 метрах от первой линии вражеских позиций.

Днем 13 октября на КП полка прибыл командир дивизии и приказал провести разведку и готовиться к атаке рано утром 14 октября. Разведгруппы начинают прощупывать вражескую оборону. Командиры батальонов и рот выдвинулись вперед, чтобы провести рекогносцировку местности и определить места удобные для атаки. Хорошо замаскировавшись под прикрытием леса, роты заняли исходные позиции: справа от шоссе расположился 2-й батальон, а слева – 3-й батальон. 1-й батальон пока еще находился в 3 километрах позади основных сил полка. Противник ведет сильный беспокоящий артиллерийский огонь по району сосредоточения полка.

Прорыв Московской линии обороны^[4]

Поздно вечером 13 октября на командном пункте полка вновь появился командир дивизии и сообщил, что левому соседу полка СС «Дер Фюрер», полку СС «Дойчланд», неожиданно удалось прорвать линию обороны русских. Командир дивизии приказывает полку СС «Дер Фюрер» начать атаку уже этой ночью.

Разведка выяснила, что наиболее подходящим для прорыва был район севернее шоссе, то есть в полосе действия 3-го батальона. Поэтому командир полка выдвинул из резерва 1-й батальон и поставил его на исходные позиции слева от 3-го батальона. Затем он приказал переданному ему в поддержку 2-му дивизиону артиллерийского полка дивизии СС «Рейх» занять позицию также слева от шоссе и направить своих наблюдателей в 1-й и 3-й батальоны. В то время когда 1-й и 3-й батальоны должны были атаковать врага, 2-му батальону надлежало охранять обе стороны дороги и поддерживать атаку обоих батальонов огнем.

В жестокой рукопашной схватке, подчас только с личным оружием в руках, штурмовые группы обоих батальонов ворвались на вражеские позиции, проложили себе путь, захватывая траншею за траншеей, и в течение ночи с 13 на 14 октября прорвали вражескую линию обороны (Можайская линия обороны. – Ред.) на всю ее глубину. Удается установить контакт с полком СС «Дойчланд». Утром 14 октября подтягивается 2-й батальон с заданием ударить из места прорыва по вражеским позициям, смять их и отбросить на юг через автостраду. И весь этот день ведутся тяжелые бои. Снова и снова обнаруживаются хорошо замаскированные вражеские позиции и траншеи, которые умело устроены на обратных склонах небольших холмов. К вечеру вражеская линия обороны и за автострадой шириной почти 4 километра находится в руках полка СС «Дер Фюрер».

Еще в ходе этих боев отважные саперы 16-й роты выдвинулись вперед по автостраде, с помощью миноискателей обследовали мост и под сильным вражеским огнем разминировали его. Во время разведки этого моста, примерно в 300 метрах от командного пункта полка в результате танкового обстрела тяжелое ранение получает командир дивизии, наш глубокоуважаемый «папаша Хауссер». Все офицеры, унтер-офицеры и солдаты полка потрясены этим печальным известием. Командир полка СС «Дойчланд», бригадефюрер СС Биттрих, принимает командование дивизией СС «Рейх».

Прорывом Московской линии обороны полк вписал еще одну славную страницу в свою историю. Сейчас уже невозможно в деталях воспроизвести тот героизм, который продемонстрировали в этих боях каждая штурмовая группа, каждый отдельный боец, можно лишь подчеркнуть, что весь полк действовал как великолепный инструмент в руках руководства.

Еще в ночь на 15 октября 1-й и 3-й батальоны продолжили наступление на восток через деревню Артемки и затем окопались, временно заняв оборону на опушке леса в нескольких километрах западнее (южнее. – Ред.) Бородина. Тем временем 2-й батальон продолжил зачистку Московской линии обороны в южном направлении.

Путь для танкового батальона 10-й танковой дивизии открыт. Полк СС «Дер Фюрер» вскоре снова устремился вместе с танкистами в атаку на врага.

С 16 по 19 октября полк продолжал наступление на восток, продвигаясь по обе стороны шоссе. Противник постоянно предпринимал сильные контратаки, поддерживаемые танками и огнем артиллерии. И после прорыва Московской линии обороны его боевая мощь не сломлена. Под Бородином – местом исторического сражения русской армии с войсками Наполеона – разгорается ожесточенное танковое сражение между 10-й танковой дивизией и советскими Т-34. В этом сражении 10-я танковая дивизия понесла тяжелые потери. (На историческом Бородинском поле 32-я стрелковая дивизия полковника В.И. Полосухина при поддержке 18, 19 и 20-й танковых бригад четверо суток отбивала атаки немцев, которые потеряли здесь 117 танков и около 10 тыс. чел. убитыми и ранеными. – Ред.)

Несмотря на сильный снегопад, противник все чаще использует штурмовую авиацию. С каждым днем погода становится все менее благоприятной для наступления: сильные метели сменяются дождем. По ночам легкий морозец, днем снова плюсовая температура. Дороги и прилегающая к ним местность превращаются в вязкую грязь.

Между тем потери в полку достигли уже такого размера, что в бой приходится бросать последние резервы. В ротах насчитывается в среднем по 35 бойцов – два взвода, состоящие из двух неполных отделений (штатная численность германской пехотной роты около 200 чел. – Ред.). Однако, тем не менее, каждая поставленная перед полком боевая задача выполняется, хотя и на пределе возможностей.

21 октября полк СС «Дер Фюрер» вместе с приданным ему мотоциклетным батальоном дивизии СС «Рейх» продолжал наступление южнее Можайска и захватил важный перекресток дорог Шелковку (Дорохово. – Ред.). Сам Можайск был взят 22 октября полком СС «Дойчланд» при поддержке танков 10-й танковой дивизии. В 10 километрах южнее Можайска, непосредственно с обеих сторон от шоссе (на Верею и Боровск. – Ред.) раскинулось крупное село Борисово. Разведывательный батальон 7-й пехотной дивизии атакой с юга занял село, но после тяжелых боев был вынужден отойти. Тем самым дальнейшее продвижение 7-й пехотной дивизии было остановлено.

Полк получает приказ взять Борисово и силами 1-го и мотоциклетного батальонов удержать упомянутый выше перекресток. Между Можайском и Борисовом проходят ведущие на Москву старая почтовая (Старая Смоленская) дорога, проселочная дорога, шоссе или автострада (Минское шоссе), а также железнодорожная линия Смоленск– Москва.

Село Борисово (ныне около 1000 чел. В прошлом крепость Царев Борисов Городок, основанный в 1600 г. Сохранились остатки мощных валов, отразивших поляков в 1609 и 1618 гг. – Ред.) раскинулось на длинном гребне холма, а с севера и с юга село имело естественную защиту в виде широкой поймы реки (р. Протвы на юге, р. Мжут на севере. – Ред.). У противника были хорошо укрепленные позиции на окраинах села, и его поддерживала артиллерия, позиции которой располагались восточнее Борисова.

Заняв исходное положение, полк атаковал село силами 3-го батальона справа и 2-го батальона слева. Однако в пойме реки роты попали под сильный вражеский огонь с флангов и не могли продвинуться вперед ни на шаг. 2-й дивизион артиллерийского полка дивизии СС «Рейх» под командованием штурмбаннфюрера СС Вундера поддержал атаку батальонов. Артиллеристы быстро распознали ключевые точки вражеской обороны и подвергли их массированному огню из всех орудий. Им удалось подавить вражеские опорные пункты, накрывая одну огневую точку за другой, и затем полностью разгромить отступающего противника в самом селе. Под прикрытием этого артиллерийского огня роты врываются в Борисово и на южной окраине устанавливают контакт с разведывательным батальоном 7-й пехотной дивизии.

Тем временем 1-й и мотоциклетный батальоны, поддержанные штурмовыми орудиями, вынуждены были вести чрезвычайно трудный оборонительный бой. Противник бросил в бой прибывшую из Монголии 82-ю мотострелковую дивизию, элитное соединение Советов, чтобы отбить важный дорожный узел Шелковку.

В документальном отчете об операции «Барбаросса» отмечалось: «Когда капитан Кандуч, офицер для поручений при начальнике разведки 40-го танкового корпуса, докладывал генералу Штумме о ходе боя, у него на глаза навернулись слезы. В рукопашном бою 18—20-летние бойцы, вооруженные только саперными лопатками, ручными гранатами и штыками, опрокинули два советских батальона. Многие из этих юных эсэсовцев пали в бою. И у всех у них были сапоги на босу ногу. И это при пятнадцатиградусном морозе!»

Из-за непрекращающихся дождей (при пятнадцатиградусном морозе? – Ред.) продвижение вперед становится все мучительнее. Хотя полку СС «Дер Фюрер» и удалось достичь крупной развилки шоссе на Рузу – Волоколамск, в 25 километрах восточнее Можайска, но затем наступление было остановлено.

На пятидесятикилометровом участке шоссе между Гжатском и Можайском стояли бесконечные колонны машин, увязнувших в грязи по самые оси, а в некоторых местах – и по радиаторы. Если до сих пор удавалось вытащить автомобили с помощью тягачей, то теперь безнадежно застряли даже полугусеничные машины. Таким образом, вся дивизия в районе Можайска и восточнее его оказалась обездвиженной. Она кое-как разместила свой личный состав и ждала.

Ждала, пока наступит зима, ударят морозы и сделают дороги снова проезжими.

Если сейчас много говорится о том, что раннее начало зимы 1941 года стало причиной нашего первого (крупного. – Ред.) поражения под Москвой, то я полагаю, что, опираясь на собственный опыт, мы можем сказать – мы страстно желали прихода зимы. Нашему неудержимому наступлению на Москву помешали непрекращающиеся дожди и непролазная грязь. Противник использовал эти недели для того, чтобы перебросить по своим исправным железным дорогам свежие войска с Дальнего Востока, чтобы организовать оборону Москвы.

В эти дни 11-й полк дивизии СС «Рейх» был расформирован, а его личный состав распределен между полками СС «Дойчланд» и «Дер Фюрер». Когда в начале ноября дожди почти прекратились и ударил легкий морозец, полк СС «Дер Фюрер» был передислоцирован через дорожный узел Шелковка в район Рузы в 20 километрах на север от автострады. Дорога Шелковка – Руза в некоторых местах проходила по самому переднему краю, поэтому из-за постоянного вражеского артобстрела автомашинам приходилось преодолевать эти участки на высокой скорости.

Из района Рузы ослабленные части 10-й танковой дивизии прорвались через лес на северо-восток. Благодаря бревенчатому настилу удалось сделать проходимой разбитую лесную дорогу. Русские войска пытались днем и ночью атаками с востока отрезать передовые части 10-й танковой дивизии, одновременно они подвергали их массированному обстрелу, используя при этом несколько батарей своих «катюш».

Мороз крепчал, и уже несколько дней шел снег. 7 ноября в Старой Рузе полк получает приказ очистить от войск противника выложенную бревнами дорогу (часть) в восточном и южном направлении и охранять ее. По данным, полученным от 10-й танковой дивизии, речь шла идет о слабых вражеских силах. Поэтому было принято решение сначала задействовать только 1 – й батальон. Приданные ему штурмовые орудия «Блюхер» и «Лютцов» пока не могли быть использованы на сильно заболоченной местности.

В ходе атаки в густом заснеженном лесу 1-й батальон понес тяжелые потери, однако ему удалось занять важную стратегическую высоту в 500 метрах к югу от гати. Батальон не мог в одиночку очистить густой лес шириной почти 3 километра, так как из-за одностороннего движения на гати пока не удавалось подтянуть тяжелое оружие. Отдельные отряды противника даже сумели в некоторых местах выйти к гати, и теперь они обстреливают ее с обеих сторон. Один задругам вперед выдвигаются 2-й и 3-й батальоны и направляются на охрану гати. Однако продвижение на юго-восток по этой лесистой местности сопровождается большими потерями. Особенно тяжелые потери понесла в этом бою 3-я рота оберштурмфюрера СС Лекса.

12 ноября штаб полка выдвигается на другую сторону леса в деревню Лыткино, и теперь он находится в непосредственной близости от передовых отрядов 10-й танковой дивизии. Снегопад не прекращается, а по ночам мороз только усиливается.

17 ноября – установились уже такие сильные холода, что земля промерзла, – начинается последнее крупномасштабное наступление на Москву.

Южнее Москвы наступала 2-я танковая группа (с 5 октября танковая армия) Гудериана, которая к началу декабря вышла в район Рязани юго-восточнее Москвы (до Рязани было еще 70 км. Попытка немцев прорваться к Кашире закончилась неудачей – 27–29 ноября контрударом 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, усиленного танками, была разбита и отброшена к Мордвесу 17-я танковая дивизия немцев. Героически оборонялась Тула. – Ред.). С запада лобовой удар наносила 4-я танковая группа Гёпнера (дивизия СС «Рейх» входила в число соединений этой танковой группы). С северо-запада через Клин и далее на канал Москва – Волга наступала 3-я танковая группа (с 1 января 1942 года танковая армия) Гота.

Полк СС «Дер Фюрер» получил приказ атаковать через лес на юго-восток и захватить населенный пункт Городище на другой стороне леса. Однако при этом он сталкивается с огромными трудностями. В лесу на хорошо подготовленных позициях окопалась отлично оснащенная Сибирская стрелковая дивизия, которая оказывает ожесточенное сопротивление. Была предпринята попытка выбить противника с его позиций в лесу с помощью одного тяжелого и одного легкого дивизиона реактивных минометов. Однако эффективность реактивных минометов оказывается намного меньшей, чем ожидалось. У командира полка остается только одна возможность: приказать 2-му батальону обойти лес с севера и, совершив охватывающий маневр, атаковать Городище. Эта атака, начатая при поддержке штурмовых орудий в 11:30, наконец-то увенчалась успехом. И к вечеру 20 ноября деревня была уже полностью в руках полка. Последнее сопротивление противника в лесу тоже подавлено.

Эти бои за мощенную бревнами дорогу (гать) оказались самыми тяжелыми и кровопролитными из всех тех, которые полк вел до сих пор.

Затем полк продолжает наступление на деревню Силково. 22 ноября полк атакует село Никольское. Бросив тяжелое вооружение, противник в панике отступает. Во время наступления 23 ноября удается перейти старую почтовую дорогу и железнодорожную насыпь Волоколамск – Москва, чтобы взять деревню Глебово и выйти к населенному пункту Горки. Затем полк СС «Дойчланд» проходит через позиции полка СС «Дер Фюрер» и продолжает атаку. Однако родственный полк сталкивается с ожесточенным сопротивлением врага и лишь с большим трудом продвигается вперед.

10-я танковая дивизия, наступавшая слева от дивизии СС «Рейх», подтягивается на этот рубеж. 25 ноября полк СС «Дер Фюрер» снова на острие атаки, ему приказано взять город Истру. Для проведения разведки в сторону Истры направляется 15-я (мотоциклетная) рота под командованием оберштурмфюрера СС Волькершторфера. При поддержке штурмовых орудий «Принц Ойген» и «Йорк» мотоциклистам удается смелым внезапным ударом ошеломить противника, захватить мост через реку Истру и уберечь его от взрыва. И вслед за этим они захватывают маленький плацдарм на другом берегу реки. Все это происходит в конце дня 25 ноября.

Истра – небольшой городок, который просторно раскинулся на холме примерно в 500 метрах восточнее моста. Небольшая речка Истра полукругом огибает город. На западном выступе холма, нависающем над рекой, высится Истринский собор (Новоиерусалимский монастырь с Воскресенским собором, повторяющим в плане одноименный собор в Иерусалиме. – Ред.) – комплекс из высоких зданий. Весь комплекс окружает мощная пятиметровая каменная стена. Высокий земляной вал ведет от моста до самой городской окраины.

Противник приготовился к обороне на хорошо оборудованных позициях на склоне холма, откуда пулеметным огнем простреливалось все широкое заснеженное поле между его оборонительными позициями и мостом. Особенно хорошо подходил для обороны Истринский собор (Новоиерусалимский монастырь. – Ред.), настоящая средневековая крепость, чем не преминули воспользоваться многочисленные подразделения русских. Кроме того, красноармейцев поддерживала своим огнем советская артиллерия.

Одной из штурмовых групп 10-й танковой дивизии под командованием подполковника Де ля Шеваллери удалось захватить мост через Истру у села Бужарово в нескольких километрах севернее позиций полка СС «Дер Фюрер». Храбрые братья по оружию из 10-й танковой дивизии, которая тоже понесла большие потери (в ней насчитывалось всего лишь двадцать восемь танков и четыре сильно поредевших пехотных батальона, а также десять орудий), оказывали на противника сильное давление севернее города.

С наступлением темноты 25 ноября 3-му батальону удалось переправиться по мосту через Истру и оборудовать выдвинутый командный пункт полка в маленьком блиндаже немного восточнее моста. Поскольку 2-й батальон был временно выведен из состава полка, то в качестве усиления ему был придан 2-й батальон полка СС «Дойчланд» под командованием гауптштурмфюрера СС Хансмана. Этой же ночью 3-му батальону удается ворваться в собор (монастырь. – Ред.) и в тяжелом бою занять весь комплекс зданий. Однако проведенная утром 26 ноября с плацдарма атака 1 – го батальона полка СС «Дер Фюрер» и 2-го батальона полка СС «Дойчланд» была отбита массированным пулеметным огнем противника. В полдень 3-й батальон с территории собора (монастыря. – Ред.) начинает еще одну атаку на город. В это же время 69-й стрелковый полк 10-й танковой дивизии под командованием подполковника Мауса атакует город с севера, и к вечеру 26 ноября Истра оказывается полностью в наших руках.

У противника здесь сражалась 78-я Сибирская стрелковая дивизия и части, которые только что были переброшены из-под Хабаровска. У них был приказ любой ценой удержать Истру, последний оплот Московской оборонительной линии. (Истра была опорным пунктом, но не находилась на рубежах Московской зоны обороны. Впереди немцев ждали еще три рубежа этой зоны, они подошли к внешнему рубежу только у Крюкова и Красной Поляны. – Ред.)

Наибольший вклад в успех полка внесли 15-я рота под командованием оберштурмфюрера СС Волькеншторфера и 9-я рота под командованием оберштурмфюрера СС Шобера, которые в ходе ожесточенного боя сумели первыми ворваться в соборный комплекс (Новоиерусалимский монастырь).

27 ноября восточнее Истры в районе населенного пункта Высоково полк занял оборону и 28 ноября сумел удержать этот рубеж под непрекращающимся артиллерийским огнем противника, который бросил в бой также и свою штурмовую авиацию.

Условия для ведения боевых действий становились все тяжелее. Хотя боеспособность частей противника значительно уменьшилась, но по численности он все еще намного превосходил немецкие дивизии. (Наступающие немецкие войска имели преимущество и в численности и в технике (кроме авиации). – Ред.) Но, прежде всего, он располагал достаточным количеством артиллерии всех калибров и боеприпасов для тяжелого вооружения.

А полк СС «Дер Фюрер» был теперь не таким прекрасным, как всего лишь год тому назад! Несмотря на полученное пополнение из 11-го полка, в ротах в среднем насчитывалось по двадцать пять бойцов (то есть почти в 8 раз меньше штатной численности). Пришлось расформировать 2-й батальон. Штурмбаннфюрер СС Хармель был назначен командиром полка СС «Дойчланд», а испытанные во многих боях 5, 6, 7, и 8-я роты были распределены между 1-м и 3-м батальонами. Тем самым временно прекратил существование отлично зарекомендовавший себя батальон. Но он навсегда остался в сердцах однополчан.

Мы от всего сердца поздравляли штурмбаннфюрера СС Хармеля с новым назначением, хотя прощание с полком далось ему тяжело. Он был самым заслуженным командиром батальона в полку СС «Дер Фюрер».

29 ноября полк продолжал наступление на юго-восток вдоль дороги Истра – Москва. Температура опустилась до – 30°, сильные метели затрудняли продвижение вперед. Тем не менее полку снова удается добиваться больших успехов, ежедневно он с боями преодолевал от 5 до 6 километров, атакуя при этом на очень широком фронте, зачистку которого можно было производить, только двигаясь зигзагом.

4 декабря полк занимает фабрику на западной окраине городка Ленино, а к вечеру того же дня роты, ведя упорные уличные бои, прорываются к станции.

Тем самым в руках полка оказывается пригород всего лишь примерно в 17 километрах от городской черты Москвы! (Автор несколько приукрашивает. С занятием Ленино и Снегирей немцам оставалось еще более 20 км до современной границы Москвы, а в 1941 г. город был намного меньше. – Ред.)

Русские бросают в контратаки ополченцев, которых поддерживают танки. Все бойцы полка верят, что можно по пальцам одной руки пересчитать дни, оставшиеся до того момента, когда полк сможет ворваться в Москву. В ясную погоду можно уже без бинокля различить высокие городские башни. Выдвинутая вперед батарея 105-мм пушек ведет беспокоящий огонь по городу (предельная дальность стрельбы 105-мм германских пушек «18» 19,1 км. – Ред.). Поступает приказ перейти к обороне на достигнутом рубеже. Батальоны, справа 3-й батальон, а слева у дороги 1-й батальон, окапываются и готовятся к отражению атак противника.

6 декабря поступает для всех совершенно непонятный приказ: «Прекратить атаки! Дивизиям отойти назад за Истру и перейти к обороне, заняв зимние позиции!» (В результате прорывов советских войск севернее немцам ничего не оставалось, как отходить, чтобы не быть отрезанными. – Ред.)

А ведь Москва находится так близко! Москва – это не вопрос престижа, а крупнейший железнодорожный узел, который связывает все движение в западной части Советского Союза! При потере Москвы противник лишился бы почти всех возможностей переброски резервов и подвоза боеприпасов и военной техники!

И в те дни, но прежде всего сейчас, приводится много аргументов, которые касаются отвода немецких дивизий от Москвы (поспешного отступления и бегства под ударами Красной армии. – Ред.). Был ли в этом виноват «генерал Мороз»? Разумеется, температура воздуха, которая временами достигала 52° мороза (сильное преувеличение. По данным архива Главного управления метеослужбы, в ноябре 1941 г. в Подмосковье средняя температура держалась около 4–6° ниже нуля. Правда, 5–7 февраля морозы достигли —28°, но ненадолго. – Ред.), доставляла большие трудности солдатам германской армии. Транспортные средства и оружие не были готовы к эксплуатации в таких условиях.

Были ли тому виной сибирские дивизии? Эти свежие и боеспособные соединения, в белых маскировочных комбинезонах, оснащенные самым современным оружием, несомненно, сыграли важную роль. Но не решающую. Под Истрой, например, хваленые сибирские подразделения были вынуждены отступить под натиском сильно ослабленных рот нашего полка.

Была ли в этом виновата российская система дорог? Или виной тому были ошибки, допущенные при планировании операции Верховным главнокомандованием вермахта и Генеральным штабом сухопутных войск? Или же была допущена недооценка Красной армии и, прежде всего, не учтены ресурсы территорий, лежащих восточнее Москвы?

Чем же объясняется недостаточная оснащенность германской армии для ведения войны в зимних условиях? Неужели германские военно-воздушные силы были не в состоянии помешать снабжению советского фронта из восточных районов России? Была ли виновата в этом железнодорожная сеть в оккупированных районах? Были ли паровозы подготовлены к эксплуатации в зимних условиях, или непреодолимые трудности возникли из-за перешивки рельсового пути на европейскую ширину?

Многие из этих аргументов действительно сыграли свою роль. Германские фронтовые дивизии, без сомнения, сделали все, что было в их силах. Они были сильно измотаны многомесячными непрерывными боями, полки были обескровлены. Временами обмороженных было больше, чем раненых. Дивизия СС «Рейх» и 10-я танковая дивизия, а также части 40-го танкового корпуса в период с 9 октября по 5 декабря 1941 года потеряли, согласно официальным сводкам, 7582 человека личного состава (солдат, унтер-офицеров и офицеров). Общие потери на Восточном фронте к 5 декабря 1941 года составили около 750 тысяч человек. (Согласно Ф. Гальдеру (Военный дневник. 14.12.1941 г.), потери немцев с 22 июня по 10 декабря 1941 г. составили 775 078 чел., в т. ч. 162 799 убитых, 32 484 пропавших без вести и 579 795 чел. раненых – Ред.) Возникает вопрос: смогли бы свежие войска, хорошо оснащенные для ведения зимней войны, сломить последнее сопротивление противника под Москвой? Даже такого храброго и так фанатично защищавшегося? Легко догадаться, каков будет ответ. Однако пусть каждый читатель составит себе собственное мнение. Давайте лучше вернемся к истории полка СС «Дер Фюрер».

Оборонительные бои между Истрой и Рузой

7 декабря вступает в силу первый решающий приказ об отводе войск. Передвижение войск начинается по плану. Полк и два батальона, один от полка СС «Дойчланд», а второй от полка СС «Дер Фюрер», остаются в арьергарде дивизии СС «Рейх», прикрывая ее отход. Русские сразу замечают изменение во фронтовой обстановке и усиливают натиск, бросая в бой многочисленные подразделения и, прежде всего, танки. Бойцы полка сражаются с ледяным спокойствием, так как воодушевление первых месяцев погасло, а настроение упало до нуля. Много вражеских танков уничтожается в ближнем бою с помощью связок гранат или мин, а каждая попытка противника прорваться через наши оборонительные линии срывается.

В своей книге «Великая битва под Москвой» российский автор А.М. Самсонов пишет об этих боях:

«16-я советская армия генерала Рокоссовского перешла в атаку из района Крюково – Дедовск и нанесла свой главный удар по Истре. 5-я армия под командованием генерала Говорова, которая наступала южнее 16-й армии, поддержала наступление армии Рокоссовского в направлении Истра – Волоколамск. Во время боев в районе Крюково, который фашисты намеревались использовать в качестве района сосредоточения для последнего наступления на советскую столицу, противник защищался особенно упорно. На рубеже Крюково – Каменка – Истра противник оказывал ожесточенное сопротивление…

Подразделения 8-й гвардейской стрелковой Панфиловской дивизии, 1-й гвардейской танковой бригады и другие соединения атаковали Крюково…»

10 декабря полк отходит за Истру. Саперы дивизии и 16-я (саперная) рота подготовили вполне приемлемые опорные пункты. В ночь на 11 декабря бойцы полка приступают к основной работе – прокладке сквозных ходов сообщения. Через три дня оборонительные позиции полностью оборудованы. Слева от дивизии СС «Рейх» занимает позиции свежая 5-я танковая дивизия, прибывшая в ноябре. Правый сосед отошел за Истру дальше на запад, поэтому правый фланг дивизии СС «Рейх» совершенно открыт. Так же обстоят дела и на левом фланге 5-й танковой дивизии.

После того как многочисленные атаки противника на позиции обеих дивизий, несмотря на огромные потери, были успешно отражены, он обходит обе дивизии с флангов. За несколько дней ему удается продвинуться далеко на запад. За спиной немецких дивизий смыкается кольцо окружения – так полк СС «Дер Фюрер» впервые оказывается в котле. Но это обстоятельство не выбивает никого из колеи – настолько велико доверие друг к другу и непоколебимо чувство превосходства над противником, пусть даже и имевшим многократный численный перевес. (К началу декабря 1941 г. группа армии «Центр» вместе с люфтваффе имела в своем составе 1 млн 708 тыс. чел., около 13 500 орудий и минометов, 1170 танков и 615 самолетов. Советские войска, привлеченные к контрнаступлению, насчитывали около 1 млн 100 тыс. чел., 7652 орудия и миномета, 774 танка (в т. ч. 222 средних и тяжелых) и 1000 самолетов. Следовательно, немцы (надо сказать, выдохшиеся и замерзшие из-за разгильдяйства высших инстанций, не подготовивших теплой одежды, соответствующих горюче-смазочных материалов для техники и т. д.) превосходили советские войска в людях в 1,5 раза, в артиллерии в 1,4 раза, в танках в 1,6 раза. И только в авиации уступали в 1,6 раза (при том, что самолетов новых типов во фронтовой авиации у нас было только 47,5 %). – Ред.) Однако теперь удержание позиций под Истрой стало уже нереальным.

15 декабря поступает приказ о дальнейшем отходе на запад. Полк снова идет в арьергарде дивизии СС «Рейх», и в полночь ему удается оторваться от наседавшего противника. Из-за продолжающейся метели и гололеда дороги находятся в ужасающем состоянии. Часть автомашин безнадежно застревает в пути, и их приходится взрывать. Расставание со своими машинами, которые так долго верно служили им, дается нашим водителям нелегко.

На рассвете 16 декабря поступает приказ занять оборону. Вскоре показывается преследующий нас противник. Некоторые его подразделения передвигаются на лыжах. Весь день до наступления темноты идет тяжелый бой, а в ночь на 17 декабря происходит очередной отвод наших войск назад.

Отступая таким образом через Слободу, через реку Озерна на Лысково и далее на Курово (на берегу реки Рузы), совершая изнурительный ночной марш, полк преодолел по колено в снегу при пробирающем до костей холоде около 30–35 километров (из района Слободы до Курова). А днем бойцам полка приходилось постоянно отражать яростные атаки наступающих красноармейцев.

Последний марш в ночь на 20 декабря оказывается особенно изнурительным. На рассвете 21 декабря батальоны подходят к Рузе. Тяжелое пехотное оружие частично перевозится на санях, запряженных лошадьми, бойцы в грязных маскировочных халатах крайне измотанны. Эта картина способна тронуть сердце даже самого сурового и черствого человека. В то время как командир полка обсуждает с командирами батальонов вопросы размещения боевого охранения на ранее разведанных позициях, противник снова атакует нас крупными силами. При таких обстоятельствах приходится отказаться от боевого охранения, и как можно быстрее полк переходит к обороне западнее Рузы. Кроме пяти-шести больших воронок в замерзшей земле на почти шестикилометровом участке, занимаемом полком, больше ничего не было подготовлено для обороны. Как раз в тот момент, когда батальоны занимали свои оборонительные участки – справа 3-й батальон, а слева 1-й батальон, – противник прорывается на позициях 3-го батальона. В течение получаса роты 3-го батальона в ходе яростного боя отбрасывают противника назад, нанеся ему тяжелые потери.

Перспектива окончательно закрепиться здесь чрезвычайно мала. Тем не менее бойцы сразу приступают к сооружению зимних оборонительных позиций. Там, где лопаты и кирки не справляются с мерзлой землей, ее взрывают с помощью тыловых шашек и дисковых противотанковых мин. Три дня неописуемо тяжелой работы, которая постоянно прерывается необходимостью отражения вражеских атак, и полк готов защищать свои позиции и у Рузы.

Противник чувствует, что не может прорваться в этом месте, и его активность снижается. Однако артиллерийский огонь вражеских батарей усиливается, что нарушает пути подвоза боеприпасов и наносит урон транспортным средствам. Из-за высоких снежных заносов перевозка грузов от складов на передний край обороны может осуществляться только на исхудавших лошаденках, запряженных в сани. Устанавливаются сильные холода со страшными снежными буранами. За несколько дней все вокруг занесено снегом до такой степени, что все дороги стали почти непроходимыми.

В таких условиях полк СС «Дер Фюрер» встречает Рождество 1941 года – холодный гороховый суп и мерзлый хлеб на обед, весь личный состав в изношенных сапогах и рваных носках. Из-за нехватки подготовленных к зиме паровозов и постоянных снежных заносов на всех железнодорожных линиях и дорогах снабжение войск оказывается под большим вопросом. Тем не менее полк наконец получает зимнее обмундирование: меховые куртки, утепленные брюки, валенки и шубы. Правда, большая часть сброшенных с транспортных самолетов люфтваффе (Ю-52) рождественских посылок с дополнительным праздничным рационом приземляется на территории, занятой противником.

Командир полка, Отто Кумм, так пишет об этих днях: «И все же, когда я посещаю своих бойцов в их блиндажах на переднем крае обороны, я повсюду наблюдаю одинаковую уверенность и непоколебимую решимость, как и прежде, продолжать нашу борьбу. Везде чувствуется сознание полного превосходства над этим противником. Все в большей и большей мере противник чувствует, что его атаки на нашем участке фронта являются безуспешными и лишь приводят к большим потерям. Он переходит к отвлекающим атакам небольшими силами и подвергает наши позиции постоянным артиллерийским обстрелам. Направление своего главного удара он переносит на другие, более слабые, участки фронта. Таким образом, 1941 год заканчивается для полка без особых происшествий на оборонительных позициях под Рузой. Также хотелось бы особо отметить заслуги офицеров тыловых служб. В тяжелейших условиях, действуя зачастую на пределе сил, эти люди обеспечили боевые роты всем необходимым. В великолепных достижениях и успехах полка за последние недели есть в равной мере и их заслуга».

Оборонительное сражение под Ржевом

В середине января 1942 года в соответствии с планом (в связи с наступлением советских войск на других участках фронта в ходе Ржевско-Вяземской наступательной операции (8 января – 20 апреля 1942 г.). – Ред.) позиции под Рузой были оставлены, чтобы, отведя войска под Гжатск (совр. Гагарин. – Ред.), сократить фронт и создать новую линию обороны. В результате дивизия СС «Рейх» была высвобождена для выполнения новых трудных заданий.

В начале 1942 года Советам удалось прорваться на юго-запад между Валдайской возвышенностью и Волгой. Основные силы 29-й русской армии оказались в районе Белого и собирались наступать в направлении Смоленска. Между 6-м корпусом в Ржеве и 33-м корпусом слева от него образовалась брешь шириной около 16 километров. 9-я армия под командованием генерал-полковника Моделя, которой теперь была подчинена дивизия СС «Дас Рейх», собиралась ударами обоих корпусов закрыть эту брешь, окружить и уничтожить прорвавшегося противника.

Полк СС «Дер Фюрер» проходит маршем через Гжатск на запад, там грузится в вагоны и по железной дороге перебрасывается в Сычевку (Сычовку), которая находится в 50 километрах южнее Ржева. Полк СС «Дойчланд» прибыл первым на своем собственном автотранспорте и уже был выдвинут в район северо-западнее Сычевки. Командир полка СС «Дер Фюрер» ожидал прибытия своего полка на командном пункте дивизии в Сычевке. Генерал-полковник Модель отдает приказ командиру дивизии СС «Дас Рейх» передать один из полков дивизии 6-му корпусу в Ржеве для удара с целью закрыть брешь в линии фронта западнее Ржева и для последующей обороны старого места прорыва на Волге. Таким образом, для выполнения этого задания остается только один еще не прибывший полк «Дер Фюрер».

24 января 1942 года 6-й корпус собирается начать атаку собственными силами, сосредоточенными на левом фланге. Полк получает приказ атаковать рано утром 25 января в северо-западном направлении, чтобы развить успех, достигнутый во время наступления 24 января, выйти на рубеж излучины Волги северо-западнее Ржева и перейти к обороне на участке шириной около 6 километров фронтом на северо-восток. Остальные силы в это же время должны были организовать оборону от оказавшегося у них за спиной и окруженного противника фронтом на юго-запад.

В последний момент, ночью 25 января, батальоны полка СС «Дер Фюрер» прибывают в Ржев. Им пришлось с боем отбивать у противника некоторые участки железной дороги между Сычевкой и Ржевом, чтобы продолжить путь. Не успев передохнуть, батальоны с ходу бросаются в атаку. Противник не оказывает серьезного сопротивления, и еще до полудня 25 января полк выходит к Волге. Командир полка вместе с командиром 1-го батальона, штурмбаннфюрером СС Эратом, и командиром 3-го батальона, гауптштурмфюрером СС Гельмутом Шульцем, намечает передний край обороны. 3-й батальон занимает позиции справа от Волги, а 1-й батальон – слева.

Волга замерзла, и лед выдерживает даже вес тяжелых танков. На левом, восточном берегу Волги, на участке 3-го батальона находится деревня Клепенино, насчитывающая около тридцати домов. Справа, сразу за деревней раскинулось слегка всхолмленное открытое заснеженное поле. Примерно в 80 метрах от переднего края обороны, который проходит по северной окраине деревни, начинается перелесок, уходящий на северо-восток. В тылу батальона оказался небольшой лесок шириной около 600 метров.

Позиции 1-го батальона расположены немного выгоднее. Здесь передний край обороны проходит в 200 метрах от леса, и у батальона хороший сектор обстрела и отличный обзор предполья.

Однако большие опасения вызывает чрезвычайно малочисленный боевой состав полка: два батальона, прислуга тяжелого оружия, штабы и связисты, все вместе насчитывают всего шестьсот пятьдесят человек! В батальонах осталось по две пехотные роты и остатки пулеметной роты, рота полковых орудий с одним легким и одним тяжелым взводами, противотанковая рота с еще двумя взводами 37-мм противотанковых пушек. 15-я и 16-я роты были расформированы.

С каждым днем температура опускается все ниже и ниже и в первые дни февраля достигает своего предельно низкого уровня —54°! (Уже говорилось, что немцы (как и за 140 лет до них французы Наполеона) сильно преувеличивают ужасы русской зимы, пытаясь прикрыть свою несостоятельность в войне с русскими. Но видимо, тридцатиградусные морозы изредка в феврале 1942 г. были. – Ред.)

Выйдя на передний край обороны, роты тотчас приступают к работе, чтобы с помощью толовых шашек и мин выбить в промерзшей земле углубления. Через каждые 100–200 метров оборудуются пулеметные гнезда и стрелковые окопы. Передний край обороны оказывается слабо насыщен личным составом. Оборонительный рубеж совсем не имеет глубины. В распоряжении полка не остается абсолютно никаких резервов.

26 января с согласия командира полка командир 3-го батальона решает атаковать лес перед своими позициями, чтобы в случае успеха перенести передний край обороны на северную опушку этой узкой лесной полосы или, по крайней мере, выставить на северной опушке леса посты охранения. К своему удивлению, в лесу 3-й батальон наталкивается на хорошо оборудованные вражеские оборонительные позиции. Как выяснилось, это был старый оборонительный рубеж русских, подготовленный еще осенью.

Гауптштурмфюрер СС Шульц вынужден прекратить безнадежную атаку и отвести свой батальон, по возможности «невредимым», назад на уже подготовленные позиции. При этом гауптштурмфюрер СС Шульц лично возглавляет отход батальона и погибает. Это такая потеря, которой в данной ситуации вообще невозможно найти равноценную замену. Командование батальоном принимает гауптштурмфюрер СС Боллерт, бывший командир 10-й роты. Противник тотчас атакует крупными силами, но атаку удается отбить.

Командный пункт полка находится примерно в 800 метрах позади 3-го батальона в маленькой деревушке Ножкино в 50 метрах от южной опушки лесочка. Ежедневно, то на грузовике, то верхом на лошади, то на легком самолете-разведчике «Физелер-Шторьх» командующий 9-й армией, генерал-полковник Модель, наведывался в расположение полка, так как этот участок фронта казался ему наиболее уязвимым.

Где-то на третий день обороны, как раз тогда, когда генерал-полковник Модель опять находится в штабе полка, разведчики 1-го батальона приводят пленного с важными сведениями, радиста из штаба 30-й русской армии. Во время допроса пленный сообщает, что на дороге от Калинина до села Высокое и дальше до излучины Волги стоят друг за другом соединения всей 30-й армии: семь стрелковых дивизий и шесть танковых бригад, получивших приказ поддержать наступление 29-й армии. Начало атаки запланировано на утро завтрашнего дня. Затем пленный называет нам наименования отдельных дивизий, полков и бригад и очередность их выдвижения на передний край.

Генерал-полковник Модель покидает командный пункт полка в большой тревоге, приказал нам быть предельно внимательными, хотя сам он посчитал показания пленного радиста преувеличенными.

На следующее утро действительно начинается атака русских – и именно в том же самом месте, где ранее прорвалась 29-я армия, на что указывали две широкие колеи, сохранившиеся на обоих берегах Волги. Непрерывно, днем и ночью, в течение трех недель противник пытается прорваться в этом месте. К счастью, не массированным ударом всей армии, а посылая в бой батальон за батальоном, полк за полком, одну танковую бригаду за другой, именно в такой последовательности, в какой подразделения подходили к линии фронта.

Бойцы полка успешно отражают все атаки и удерживают свои позиции. Тот героизм, который бойцы продемонстрировали в эти дни, намного превзошел все то, что было показано до сих пор! Каждая атака отбивается с ужасными потерями для наступающего противника, часто только лишь в рукопашном бою, с применением ручных гранат и штыков. Перед позициями каждой роты лежат горы вражеских трупов.

Но наибольшую опасность представляют атаки неприятельских танков. У 3-го батальона в деревне Клепенино для отражения танковых атак используются две 50-мм противотанковые пушки, а у командного пункта 1-го батальона стоит одна 88-мм зенитка. После нескольких дней боев выдвинутая вперед 50-мм противотанковая пушка была раздавлена вражескими танками. У другого орудия за очень короткое время трижды меняется обслуга. Но оно продолжает стрелять, пока на ближних подступах к деревне не подбивает около двадцати танков и пока дым от горящих танков окончательно не закрывает сектор обстрела. Сменить позицию невозможно, так как орудие заметено снегом по самые оси, и ни один тягач не может прорваться в зону обстрела. Тогда храбрым гренадерам не остается ничего другого, как отбивать танковые атаки вручную, с помощью противотанковых мин, связок гранат и «коктейля Молотова».

Проходит шесть дней… противнику так и не удалось прорваться! Хотя крайние дома в Клепенине и сгорели в ходе ожесточенных боев.

Однажды утром перед позициями 10-й роты появляются танки – по три-четыре танка перед каждым пулеметным гнездом и пехотным окопом – и с расстояния 30–40 метров открывают огонь из всех пушек по позициям роты. Этот огненный ураган продолжается полчаса, потом танки отходят назад в лес. Через несколько часов на командный пункт 3-го батальона приползает тяжелораненый гренадер и докладывает, что на позициях 10-й роты никого больше не осталось в живых!

Тем самым на переднем крае обороны полка возникает брешь шириной более километра. У командира полка нет резервов, чтобы закрыть ее! В ответ на его настоятельную просьбу штаб корпуса высылает для закрытия бреши сводную роту численностью сто двадцать человек, созданную в спешке из водителей, поваров, сапожников и портных, под командованием начальника финансовой части. Все они были, конечно, достойными уважения солдатами, вот только у них совершенно не было опыта ведения боевых действий, и особенно в таких условиях.

С тяжелым сердцем командир полка приказывает этому подразделению занять позиции 10-й роты и закрыть брешь. Дело в том, что ночью ожидалась еще одна вражеская атака и именно на этом участке фронта. И действительно, после сильного минометного обстрела противник бросился в атаку. Необстрелянные солдаты теряют голову, в панике бросают свои позиции и бегут назад. На открытом заснеженном пространстве они все попали под смертоносный пулеметный огонь.

У корпуса не осталось больше никаких резервов, и он ничем не может помочь полку. Ночью противник беспрепятственно продвигается вперед через эту широкую брешь, и на следующее утро его подразделения, поддержанные сильными артиллерийскими и танковыми частями, уже занимают южную опушку леса, всего лишь в 50 метрах от командного пункта полка.

В уцелевших восьми деревенских хатах предусмотрительно были подготовлены оборонительные позиции. Глубокие дыры в полу были расширены, а в нижнем венце сруба пробиты амбразуры. Чтобы удержать этот участок фронта, в бой бросаются все имеющиеся в полковом штабе люди – водители, радисты и посыльные. В течение трех дней противник атакует из леса и огнем танковых орудий до основания разрушает последние дома в деревне. Но все его массированные атаки отражаются с нанесением ему огромных потерь в живой силе и технике. Душой обороны становится адъютант полка, гауптштурмфюрер СС Хольцер, прекрасно зарекомендовавший себя как командир 7-й роты в прошлом и как будущий командир 11-й роты. Под огнем противника он бесстрашно перебегает от одного бойца к другому, подбадривая их и вселяя в них уверенность.

Командир полка продолжает отчаянно бомбардировать штаб корпуса просьбами прислать подкрепления, чтобы изменить это просто невыносимое положение. В ответ на его просьбы в расположение полка прибывает начальник штаба 6-го корпуса. В штабе отказываются верить тому, о чем уже несколько дней сообщает командир полка. Получасовое пребывание начальника штаба на полковом командном пункте убедило его… Этим же вечером пехотный полк, состоявший из двух ослабленных батальонов, направляется ускоренным маршем на позиции полка СС «Дер Фюрер». Перед ним ставится задача выбить противника из леса и, отбросив его назад за передний край обороны, закрыть брешь, сомкнувшись справа с 9-й ротой 3-го батальона.

Однако атака этого полка, видимо, родилась под несчастливой звездой. Едва батальоны успели углубиться в лес, как они были отброшены назад контратакой противника. Только с большим трудом командирам батальонов и офицерам удается снова собрать сильно поредевшие роты. Теперь уже нечего и думать о повторении атаки. Командира пехотного полка тотчас отзывают в штаб корпуса, а остатки обоих батальонов передают полку СС «Дер Фюрер». Эти роты размещаются на позициях вдоль Волги, от Клепенина на юг до полкового командного пункта, чтобы помешать противнику перейти Волгу и выйти в тыл 1-му батальону.

Во время всех этих событий на 1 – й батальон и на остатки 3-го батальона обрушиваются непрерывные фронтальные атаки противника. При этом противнику удается ворваться на позиции 2-й роты, которая героически защищалась до последнего человека и была полностью уничтожена! При таких обстоятельствах командир полка решает оставить Клепенино, в котором сохранился всего лишь один дом, направить последних девять бойцов 3-го батальона в 1-й батальон и отвести 1 – й батальон с переднего края обороны на рубеж командного пункта 1-го батальона.

Наконец корпус направляет в полк боеспособное подкрепление, пехотный разведывательный батальон под командованием блестящего офицера майора Муммерта. Этот разведывательный батальон занимает позиции у полкового штаба, так что, по крайней мере, хотя бы временно восстанавливается сплошная линия обороны. Штаб же полка переносится в небольшую деревушку Пайково западнее Волги, сразу же за позициями 1-го батальона. Хотя теперь командование полка и находится в пределах досягаемости вражеского артиллерийского и минометного огня, но зато не на переднем крае обороны.

Противник продолжает непрерывные атаки – его артиллерийский огонь усиливается изо дня в день. Во время одной из таких атак ему удается пересечь Волгу на участке, обороняемом остатками пехотного полка, и захватить узкую полоску леса на западном берегу Волги. Этот перелесок войдет в историю полка СС «Дер Фюрер» под названием Русский лесок. Все попытки вернуть эту полоску леса, даже с помощью тем временем переподчиненного полку мотоциклетного батальона дивизии СС «Рейх» под командованием гауптштурмфюрера СС Тихсена, оказываются тщетными. Гауптштурмфюрер СС Тихсен был тяжело ранен при первой же атаке. Противник обнаружил в том леске такие хорошо оборудованные позиции, что его уже невозможно было выбить оттуда. Правда, его удается прижать к земле огнем 210-мм миномета, который каждые 4–7 минут посылает в этот лес мину. Маленькая церквушка на холме на западном берегу Волги южнее Русского леска в течение этих дней десять раз переходила из рук в руки, но в конце концов разведывательный батальон майора Муммерта окончательно закрепляется в ней.

Боевой дух немногих оставшихся в живых бойцов полка СС «Дер Фюрер» остается несломленным. Когда однажды противник атаковал поредевшие оборонительные позиции 1-го батальона силами десяти танков и батальона пехоты, солдаты, укрывшись в своих окопах, пропустили вражеские танки. Затем, заняв свои позиции, они отбили атаку красноармейцев, нанеся русским огромные потери. А прорвавшиеся танки были подбиты при приближении к артиллерийским позициям.

«Зимнее сражение под Ржевом» – так озаглавлено боевое донесение, заверенное служебной печатью штаба 9-й армии. Вот выдержки из него:

«…в результате энергичной атаки во время ожесточенного боя 1-й танковой дивизии и прибывшей позднее дивизии СС «Дас Рейх» удается окончательно отбить у противника район Сычевки и тем самым обеспечить бесперебойное снабжение Ржева по железной дороге и по шоссе…

Атаки противника, поддерживаемые танками и фронтовой авиацией, в период с 28 по 30 января 1942 года достигают своей наивысшей точки и приводят к многочисленным прорывам, которые удается ликвидировать, только бросив в бой последние резервы.

При этом примеры наивысшего героизма снова демонстрируют 256-я пехотная дивизия, полк СС «Дер Фюрер», 413-й пехотный полк, 561-й противотанковый батальон, а также зенитные части 4-го и 49-го пехотных полков…

Командующий армией (генерал-полковник Модель) благодаря своим почти ежедневным посещениям самых горячих точек битвы постоянно держал в своих руках судьбу своей армии и личным примером вдохновлял войска и командиров на последний и решающий бой…

Основные силы 29-й и часть 39-й армии противника попали в котел и приговорены к уничтожению. Уже вечером 5 февраля приказом по армии начинается уничтожение окруженного противника… Противник осознал всю опасность сложившегося положения и удвоил мощь своих отвлекающих атак на позиции северного фронта 6-го армейского корпуса (256-я пехотная дивизия и полк СС «Дер Фюрер»)… Орды красноармейцев при активной поддержке танков, артиллерии и авиации непрерывными волнами накатываются на оборонительные позиции сильно потрепанных и уже неделями не выходящих из боев германских войск… Целые подразделения жертвуют собой, нанося противнику огромные потери, но фронт держится; войска образцово исполняют свой долг. Здесь сражаются немецкие герои!..

За достижение решающего успеха приходится дорого платить кровью немецких солдат. Большие потери свидетельствуют о высочайшей боевой готовности немецкой армии. Особенно тяжелые потери понесли следующие соединения: 86-я пехотная дивизия, дивизия СС «Дас Рейх» (особенно полк СС «Дер Фюрер» и мотоциклетный батальон), 256-я пехотная дивизия (особенно 456-й пехотный полк), 251-я пехотная дивизия (особенно 459-й и 471-й пехотные полки), а также кавалерийская бригада СС…»

Подполковник барон фон Рекум, в 1941 году командир 2-го батальона 459-го пехотного полка 251-й пехотной дивизии, писал об оборонительных боях под Ржевом: «Командир 459-го пехотного полка, полковник Фишер, рассказывал мне тогда о тяжелых боях на этом участке фронта. По его словам, соседи справа, остатки тяжелой пулеметной роты войск СС, оборонялись буквально до последнего человека».

Командир полка СС «Дер Фюрер» Кумм рассказывал: «17 февраля мне звонил наш командир дивизии, группенфюрер СС Кляйнхайстеркамп. Он сообщил мне, что полк СС «Дер Фюрер» на следующий день сменят другие свежие части, что находившийся в котле противник уничтожен и что за выдающиеся достижения полка я награжден Рыцарским крестом».

С уничтожением 29-й русской армии неожиданно прекращаются и атаки на позиции полка. (29-я армия с большими потерями прорвалась на соединение с 39-й армией. Попало в окружение (на 25 января) около 20 тыс. чел. Пробилось к своим (к концу февраля) 6 тыс., в т. ч. 800 раненых. – Ред.) Армейская пехотная дивизия сменяет полк на его позициях 18 февраля 1942 года. Полк возвращается назад на командный пункт дивизии СС «Дас Рейх».

На этом для полка заканчивается самый тяжелый период в его истории. Как всегда, полк героически сражался, находясь иногда в почти безвыходных положениях, и с честью выполнил все полученные задания. Полк внес решающий вклад в осуществление плана Верховного командования по уничтожению (см. примеч. ранее. – Ред.) советской 29-й армии и способствовал предотвращению прорыва частей Красной армии на участке фронта группы армий «Центр».

За эти недели на участке фронта, который оборонял полк, противник потерял только убитыми около 15 тысяч человек, количество раненых не поддается оценке. Благодаря достоверной информации о номерах советских полков, полученной при допросе пленных и многократно перепроверенной нашей разведкой, можно было с большой точностью подсчитать потери отдельных советских батальонов и полков. По этой причине командир полка считает себя вправе назвать это чрезвычайно большое число потерь противника!

В это же время на участке обороны полка было уничтожено более семидесяти танков, не считая те машины, которые прорвались через позиции полка и были уничтожены другими подразделениями.

Правда, и полк тоже понес тяжелейшие потери убитыми и ранеными. Из насчитывавшихся в начале боев 650 человек личного состава 150 солдат погибло, но гораздо большее число было ранено или обморожено. (Соотношение потерь 1:100 (150 убитых эсэсовцев против 15 тыс. красноармейцев) фантастическое и достойное пера Мюнхгаузена (возможно, он был одним из предков автора). На самом деле соотношение потерь здесь было другим. Советские войска в ходе трудно складывавшейся Ржевско-Вяземской наступательной операции (7 января – 20 апреля 1942 г.) потеряли 776 889 чел., в т. ч. 272 320 чел. безвозвратные потери и 504 569 санитарные потери. Немцы (группа армий «Центр») только за период 1 января – 30 марта 1942 г. потеряли около 334 тыс. убитыми, ранеными и пропавшими без вести (Рейнгардт К. Поворот под Москвой. Штутгарт, 1972. В рус. пер.: М., 1980. С. 381). – Ред.)

По прибытии полка СС «Дер Фюрер» на командный пункт дивизии СС «Дас Рейх» командир полка доложил генерал-полковнику Моделю, что боевой состав полка на данный момент насчитывает 35 человек. Во время этих боев полку поочередно были подчинены семь батальонов и других подразделений, вклад которых в успех оборонительных действий также был очень велик. По ходатайству командира полка СС «Дер Фюрер» командир разведывательного батальона, майор Муммерт, был награжден за личные заслуги и за героизм солдат его батальона, проявленный при оборонительных боях, Рыцарским крестом.

Особую признательность заслуживает отличное взаимодействие с полком СС «Дер Фюрер» командира артиллерийской батареи. Все описываемое время этот храбрый офицер направлял огонь своей батареи, находясь на передовой. Любое скопление войск противника, любая атака тотчас подавлялась метким огнем артиллеристов. По приказу командира полка этой батарее был передан весь запас снарядов, имевшийся в полку. Имя этого командира батареи: обер-лейтенант Тиземайер. Номер полка (в котором числилась эта батарея), к сожалению, неизвестен.

Особого признания заслуживает и батарея штурмовых орудий (из бригады штурмовых орудий «Рыцарь Адлер»), Отражая наступление противника, даже когда боеспособной оставалась только одна самоходка, артиллеристы всегда оказывали бойцам полка ощутимую поддержку.

Храбро сражались артиллеристы батареи штурмовых орудий «Дас Рейх», в том числе и как пехотинцы в составе полка. После того как 28 января батарея потеряла последнюю самоходку, 1 февраля 32 солдата и унтер-офицера пополнили ряды полка СС «Дер Фюрер».

Подводя итог битвы под Ржевом, Отто Кумм писал:

«У меня сейчас только одно желание: заново укомплектовать полк на одном из учебных полигонов на родине. Так как 9-я армия и группа армий «Центр» не могли исполнить мое желание, 21 февраля, по предложению генерал-полковника Моделя, я полетел в ставку фюрера в Восточную Пруссию, чтобы получить разрешение на это. Но и здесь никто не мог решиться на такой шаг. Более того, от меня ожидали, что, получив из резерва пополнение в 100 офицеров и 1000 солдат, я за короткое время восстановлю боеспособность полка в районе, приближенном к линии фронта.

Я решительно выступил против этого требования. Ведь 100 офицеров и 1000 солдат пополнения – это еще далеко не полк, и тем более не полк СС «Дер Фюрер»! Для этого необходимо систематическое воспитание и обучение, но, прежде всего, продолжение завоеванных в тяжелейших боях традиций, ведь именно они обеспечивают такой войсковой части высокую боевую ценность.

И мои усилия увенчались успехом! Во время одного из ужинов меня представили Адольфу Гитлеру, который немедленно исполнил мое желание. В тот же вечер я отправил в полк телеграмму с приказом отправляться на родину – сначала в давно заслуженный отпуск, а с середины марта 1942 года сбор на переформирование, место сбора общевойсковой полигон и учебный центр «Фаллингсбостель» в Люнебургской пустоши». (Эсэсовцам удалось выйти из района тяжелейших боев, предоставив эту честь армейским частям. Наступательные операции Красной армии здесь продолжались до 20 апреля 1942 г. (позже возобновлялись в июле – августе и ноябре – декабре 1942 г., в марте 1943 г.). – Ред.)

Переформирование и доукомплектование полка

В середине марта 1942 года начинается переформирование и доукомплектование панцер-гренадерского моторизованного полка СС «Дер Фюрер» («ДФ») в самых благоприятных для этого условиях. Полку было разрешено призывать в свои ряды всех выздоравливающих из учебно-резервного батальона в Штральзунде, а также всех раненых и больных офицеров, если в течение трех ближайших месяцев они снова будут признаны годными к участию в боевых действиях. Поэтому в течение весьма короткого времени складывается такое положение, что в полк возвращается около четырехсот офицеров, унтер-офицеров и солдат, которые уже успели принять участие по крайней мере в некоторых боях полка и которые образовали костяк вновь формируемых рот и батальонов.

Один за другим прибывают воинские эшелоны с молодыми рекрутами – всего около 3 тысяч человек в возрасте от 18 до 20 лет. Недостаток офицеров тоже быстро восполняется. Некоторые из них уже имеют боевой опыт, но большинство еще не нюхало пороху. Из юнкерских училищ в Брауншвайге и Бад-Тёльце в полк возвращаются уже в звании оберюнкеров те солдаты, которые были направлены на офицерские курсы до начала Восточной кампании. По хорошо зарекомендовавшему себя примеру в полку сразу создаются учебные роты для подготовки унтер-офицеров. Благодаря этому уже в обозримом будущем можно было закрыть все имеющиеся в этой области узкие места.

Обеспечение полка оружием и транспортными средствами происходило довольно медленно. Однако боевая и стрелковая подготовка от этого не страдала. Большие трудности возникают с обеспечением полка транспортными средствами. Кроме нескольких грузовиков, привезенных с Востока, в полку ничего больше не было. Из-за этого сильно страдает обучение водителей. Но самое главное – в результате этого полностью парализуется обучение действиям моторизованных подразделений.

Командирами батальонов назначаются: в 1-м батальоне гауптштурмфюрер СС Опифициус, во 2-м батальоне прекрасно зарекомендовавший себя во многих боях гауптштурмфюрер СС Штадлер, в 3-м батальоне имеющий большой опыт преподавания в юнкерских училищах штурмбаннфюрер СС Хорн. Полковым адъютантом остается гауптштурмфюрер СС Хольцер, который в трудные часы проявил себя как отличный помощник командира полка. Во главе рот и взводов полка поставлены очень хорошие командиры, но, к сожалению, почти треть из них не имела фронтового опыта.

С начала апреля 1942 года в учебный центр начинают прибывать взвод за взводом и другие подразделения дивизии. Переформирование и доукомплектование дивизии, которая теперь носит название панцер-гренадерской моторизованной дивизии СС «Дас Рейх», происходит под руководством уважаемого всеми группенфюрера СС Кепплера. Согласно штату военного времени дивизия получает приятное пополнение в виде танкового батальона.

Обучение в армейском учебном центре приносит хорошие плоды. Руководству полка теперь уже не нужно мучиться сомнениями, как поведут себя бойцы в «случае реальной опасности». С самого начала обучение строится на передаче молодым рекрутам собственного богатого фронтового опыта, на наглядных примерах демонстрируется умение вести себя в боевых условиях и рассказывается о правильном применении оружия. «Молодняк» с воодушевлением берется за учебу; затаив дыхание, юноши с горящими глазами восторженно слушают правдивые рассказы своих опытных инструкторов. Каждый из них ставит перед собой ясную цель – стать таким же отважным воином, сражаться так же храбро, как их преподаватели.

В начале июля 1942 года, раньше остальной дивизии СС «Дас Рейх», полк переводится на северо-запад Франции в качестве резерва командующего группой армий «Запад» и подчиняется командующему 7-й армией, генерал-полковнику Дольману.

Действительно, в самую последнюю минуту полк наконец-то получает необходимые транспортные средства: 1-й и 2-й батальоны – снова автомобили для перевозки войск (трехтонные «Опель-Блицы»), а 3-й, теперь уже бронированный батальон – трехтонные бронетранспортеры. И полковые подразделения теперь тоже отлично оснащены. Что касается оснащения транспортными средствами, то остается лишь добавить, что они были предоставлены в полном соответствии с предписанием по оснащению армейских частей. Таким образом, с точки зрения вооружения полк ни в коей мере не отличался от обычного панцер-гренадерского моторизованного полка сухопутных войск.

Вначале полк размещается в районе Майе, юго-восточнее Лe-Мана. С момента прибытия в район дислокации начинается еще более интенсивное обучение, чем в учебном центре. Полк был особенно благодарен начальнику штаба группы армий «Запад» за предоставление в достаточном количестве боеприпасов и горючего. Благодаря этому были созданы все условия для повышения качества обучения подразделений полка.

Командир полка придавал особое значение боевым стрельбам и учениям взводов, рот и батальонов с применением боевых патронов. Это позволяет за короткое время приучить молодое пополнение преодолевать страх, возникающий у солдат в условиях реального боя. Под руководством опытных унтер-офицеров и офицеров новобранцы занимали позиции всего лишь в нескольких метрах от бункеров и блиндажей условного противника, которые все еще подвергались обстрелу из пулеметов, минометов и артиллерии, и затем врывались в расположение условного противника и забрасывали его боевыми гранатами. Гренадеры 3-го батальона учились преодолевать заградительный огонь из пулеметов и винтовок, сидя в бронетранспортерах.

В течение лета постепенно прибывали и остальные части и подразделения дивизии СС «Дас Рейх». Теперь учеба продолжалась с использованием танков Pz III и Pz IV, а также артиллерии. Это была великолепная подготовка к боевым действиям в реальных условиях, когда роты учились выдвигаться вперед к самой границе зоны своего артиллерийского огня в полной уверенности в том, что артиллеристы, минометчики и пулеметчики с полной ответственностью относятся к своим обязанностям и ни одна мина или снаряд не упадут на головы своих же солдат. Кто хоть раз, стоя в окопе, испытал, как над ним проносится собственный танк, тот всегда сможет хладнокровно встретить и атаку вражеских танков.

Большое беспокойство у командира полка вызывало то обстоятельство, что военная форма свободно болталась на худеньких плечах юношей. Но этот недостаток удается быстро исправить. В нарушение существующих строгих норм питания на полевые кухни рот дополнительно доставлялись хорошие куски говядины, свинины или телятины. И просто глаз радовался, когда было видно, как быстро крепли молодые парни от этого дополнительного питания. Тем, кого вскоре перебросили на Восточный фронт, понадобились все силы и резервы организма.

Так незаметно пролетали недели. Результаты обучения достигали такого уровня, который мог быть сравним с великолепным уровнем довоенной подготовки. Плюс ко всему такой важный фактор, как бесценный фронтовой опыт. Теперь полк снова готов в соответствии со своими высокими боевыми традициями выполнять новые сложные задания.

1 октября 1942 года полк перебрасывается в Нормандию – в район Сен-Лo, а несколько дней спустя в район Виллер-Бокаж. Здесь в основном проводились учения по отражению вражеского вторжения. Волей случая именно в этот район полк будет направлен через два года, чтобы вести тяжелые бои по отражению вторжения войск союзников.

В декабре этого же года полк переводят еще раз, теперь в район южнее Рена. Но спокойное время интенсивной учебы заканчивается. Сражающийся Восточный фронт зовет, каждый чувствует это. Полк ежедневно ожидает приказа об отправке туда для выполнения новых приказов. В начале января 1943 года это время приходит. На «Опель-Блицах» подразделения дивизии СС «Дас Рейх» во главе с полком СС «Дер Фюрер» перебрасываются через Францию, Германию и Польшу под Киев, чтобы оттуда моторизованным маршем выдвинуться в район Харькова.

Во Франции к Рождеству расцвели фиалки, а вокруг Киева раскинулось бескрайнее, сверкающее снежное покрывало – такова внешняя перемена, которая полностью соответствует внутренней!

Сражение за Харьков

Советский полковник Морозов в своей книге «К западу от Воронежа» пишет:

«В ноябре 1942 года советские войска прорвали фронт, который обороняли германские войска и войска их союзников. Они с обеих сторон обошли Сталинград и окружили его. В декабре 1942 года в ходе следующего наступления в этом районе была полностью разгромлена итальянская армия. Советские соединения наступают широким фронтом на юго-запад в направлении Ростова.

13 января 1943 года южнее Воронежа переходит в наступление советский Воронежский фронт генерал-полковника Голикова силами 40-й армии (генерал-майора Москаленко), усиленной 4-м танковым корпусом 18-го отдельного стрелкового корпуса и 3-й танковой армией генерала Рыбалко.

Целью наступления было уничтожение немецкого 24-го танкового корпуса, итальянского корпуса альпийских стрелков и 2-й венгерской армии. Следующей целью был выход к р. Оскол. После занятия намеченных рубежей следовало начать наступление на Харьков с последующим его захватом.

Все эти формирования были полностью укомплектованы личным составом. Левый сосед Воронежского фронта, советская 6-я армия, должна была одновременно нанести удар из района Кантемировки в направлении населенных пунктов Покровское и Купянск. В это же время Брянский фронт силами 13-й и 38-й армий наносил удар по стоявшим здесь немецким соединениям 2-й армии и поддерживал эти планы с целью захвата города Курска».

Эти наступательные операции русских войск продолжались пятнадцать дней, в немецком фронте была пробита брешь шириной около 500 километров. Зажатые советскими войсками немецкие дивизии и дивизии союзников Германии, неся огромные потери, отступали общим направлением на запад.

Противник ранее, в декабре 1942 года, сумел отбить контрудар немецких танковых дивизий (6, 17 и 23-й) из района Котельникова, которых поддерживали плохо подготовленная 15-я авиаполевая дивизия, а также 5-я и 8-я румынские кавалерийские дивизии и слабый румынский армейский корпус. Эта операция под названием «Зимняя гроза», которой руководил генерал-полковник Гот, должна была деблокировать Сталинград. Но поскольку по-настоящему боеспособной была одна только немецкая 6-я танковая дивизия, а две других были крайне измотаны, то судьба немецкой 6-й армии в Сталинграде была предрешена.

Танковый корпус СС под командованием генерал-лейтенанта Пауля Хауссера, состоящий из танковых дивизий СС лейбштандарт «Адольф Гитлер», «Дас Рейх» и «Тотенкопф» («Мертвая голова»), был отправлен из Франции слишком поздно, чтобы принять участие в этом ударе с целью освобождения из котла 6-й армии генерал-фельдмаршала Паулюса (помимо соединений и частей 6-й армии в окружение попало множество других формирований – из 4-й танковой армии, румынских и также хорватский полк. – Ред.).

Сначала полк СС «Дер Фюрер» несколько дней оставался в Харькове, чтобы дождаться прибытия остальных частей дивизий СС «Дас Рейх» и лейбштандарта «Адольф Гитлер». 1-й батальон, двигавшийся в авангарде полка вместе с другими подразделениями, был направлен в район Сталино – Ворошиловград и использовался там в рамках взаимодействия с другими армейскими дивизиями. Поэтому 1-й батальон не смог вместе с другими подразделениями полка участвовать в предстоящих боях за Харьков (см. участие в боях 1-го батальона и боевой группы капитана Шульдта, с. 190).

В последние дни января полк перебрасывается в район Белый Колодезь – Волчанск – Великий Бурлук. 2-й батальон под командованием гауптштурмфюрера СС Штадлера разворачивается широким фронтом на оборонительных позициях у реки Оскол. Правым соседом выступает полк Витта дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер», дислоцированный в районе Купянска. Крайне слабая оборонительная линия не может помешать крупным механизированным частям противника просачиваться сквозь нее.

Что касается соединений и частей противника, то здесь речь идет о 6-м гвардейском кавалерийском корпусе, советской 111-й стрелковой дивизии, советской 201-й танковой бригаде, частях советской 180-й стрелковой дивизии, 48-й гвардейской стрелковой дивизии и о советском 146-м гвардейском стрелковом полке. Советская 179-я танковая бригада и 1245-й противотанковый артиллерийский полк, используя складки местности, создали здесь мощный оборонительный противотанковый рубеж.

3-й батальон тоже подтягивается к линии фронта, чтобы вместе с 2-м танковым полком дивизии СС «Дас Рейх» контратакой отбросить противника назад. Эта танковая группа прибывает 5 февраля, и в районе Белого Колодезя ей удается остановить прорвавшиеся части противника, нанеся ему ощутимые потери. 6 февраля 3-й батальон наступает на Ольховатку и выбивает противника с его позиций на глубину до 10 километров. Во время преследования противника 3-й батальон и 1-й батальон 2-го танкового полка натыкаются на хорошо укрепленный противотанковый рубеж у населенного пункта Великий Бурлук. Танковый батальон несет досадные потери. Наступившая темнота вынуждает прервать бой.

7 февраля 3-й батальон вновь приступает к отвлекающим ударам, и противник снова отбрасывается назад. Быстро продвигаясь вперед, 10, 11 и 12-я роты оттесняют русских на северо-западную окраину Великого Бурлука.

Действуя в одиночку, 9-я рота наступает на Готчино и отбрасывает противника. В этом бою особо отличился тяжелый взвод 9-й роты: метким массированным огнем с фланга минометчики унтершарфюрера СС Поссельта и пулеметные расчеты унтершарфюреров СС Бибера, Хофера и Пёшля пробили брешь во вражеской обороне.

Эти молниеносные, энергичные атаки по всем направлениям тормозили наступление противника. Однако с учетом сложившейся обстановки нашим войскам приходится оставить позиции близ реки Оскол. Дивизия СС «Дас Рейх» переводится за реку Северский Донец, чтобы закрепиться на этом рубеже.

В это время упомянутый выше советский 6-й гвардейский кавалерийский корпус вместе с 201-й танковой бригадой начал обходной маневр в направлении Андреевка– Охочее – Новая Водолага – Люботин. Этим вражеским соединениям удалось обойти правый фланг дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер». Дальнейшее их продвижение угрожало важной коммуникации Полтава – Харьков. Это стремительное наступление противника могло бы негативно сказаться и на ситуации в самом Харькове. Как показывало расположение войск противника, и это позднее подтвердили вражеские источники, противник стремился двусторонним обходом с флангов взять в кольцо немецкие войска в Харькове и разгромить их.

А вот взгляд на развитие событий с советской стороны:

«Советская 40-я армия наступает из района Старого Оскола на Харьков через Белгород. От Волоконовки (на р. Оскол. – Ред.) через Волчанск Харьков атакует 69-я армия, советская 3-я танковая армия заняла исходные позиции в районе города Валуйки для атаки в западном направлении, а 6-й гвардейский кавалерийский корпус должен был в ходе стремительной атаки прорваться мимо Купянска на запад и соединиться с частями 40-й армии западнее Харькова.

Советская 6-я армия под командованием генерала Харитонова атаковала 29 января южнее в направлении на Балаклею. 6 февраля она взяла город Изюм, а 8 февраля перерезала железнодорожную линию Харьков – Лозовая. Опрокинув слабые силы немецкого охранения, она вышла на рубеж Красноград – Новомосковск.

Соединения советской 1-й гвардейской армии под командованием генерала Кузнецова нанесли главный удар восточнее Старобельска на Красный Лиман, обошли Славянск и 11 февраля взяли важный транспортный узел Лозовая.

Советская 3-я гвардейская армия под командованием генерала Лелюшенко должна была обойти Ворошиловград с юга. Генерал Попов со своими механизированными соединениями сражался на рубеже Славянск – Красноармейское. Главнокомандующий советским Юго-Западным фронтом хотел прорваться со своими соединениями до излучины Днепра и захватить переправы у Днепропетровска и Запорожья.

Советский гвардейский кавалерийский корпус вместе с 201-й танковой бригадой взял железнодорожную станцию и населенный пункт Борки южнее Харькова и 11 февраля вышел на рубеж река Мжа – Карловка – Новая Водолага».

В то время как дивизия СС «Дас Рейх» оставалась на прежних позициях, полк СС «Дер Фюрер» был переброшен в район города Мерефа и введен в состав дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер». Вместо него дивизии СС «Дас Рейх» был передан полк из дивизии СС «Лейбштандарт», чтобы, по возможности, стабилизировать положение восточнее Харькова, где противник постоянно усиливал мощь своих атак.

Весь юный полк «Дер Фюрер», который до сих пор использовался только в оборонительных боях, облегченно перевел дух. Наконец-то он должен был снова атаковать!

11 февраля дивизия СС лейбштандарт «Адольф Гитлер» начинает атаку на юг от Мерефы. Справа 1-й разведывательный батальон (танки Мейера), в центре полк СС «Дер Фюрер», вынужденный взаимодействовать с 1-м танковым полком, слева полк Витта. Температура опустилась до —20°, почти тридцатисантиметровый снежный покров значительно затрудняет движение. Изрезанная глубокими балками местность делает использование танков почти невозможным. Как и в прежние времена, полк может рассчитывать только на свои собственные силы. Несмотря на отработку взаимодействия с танками во время учений, оправдывается стремление полка уметь вести боевые действия главным образом без поддержки танков.

В первые два дня завязываются тяжелые бои, но благодаря решительным атакам удается добиться больших успехов. Новая Водолага была взята 12 февраля, а уже 13 февраля 3-й батальон занимает село и железнодорожную станцию Борки. 77-я авиационная эскадра пикирующих бомбардировщиков, офицер наведения которой все время находится в полку, отлично поддерживает стремительно атакующие батальоны.

Продолжая наступление от Борков на Рябухино, 9-я рота безнадежно застревает на своих бронетранспортерах в глубоком снегу. Противник начинает немедленно контратаковать застрявшую в открытом поле роту. Через несколько часов прибывает вызванная по рации помощь – полковая ремонтная рота под командованием оберштурмфюрера СС Хербста, который с помощью своих бравых бойцов и трех двенадцатитонных танков-тягачей освобождает из снежного плена бронетранспортеры роты.

В ночь на 14 февраля полк подтягивается в село Рябухино. Следующей целью атаки является село Охочее, расположенное почти в 10 километрах южнее. Разведка 10-й роты под командованием унтерштурмфюрера СС Никмана докладывает, что Охочее занято войсками противника. Еще той же ночью полк во главе с 3-м батальоном (2-й батальон пока в резерве) выдвигается на исходную позицию, в небольшой лесок примерно в 4 с половиной километрах севернее села Охочее. Здесь он разворачивается для атаки. Атаку должна поддержать танковая рота дивизии СС «Лейбштандарт» и батарея 2-го дивизиона артиллерийского полка «Дас Рейх». Двигаясь вдоль дороги Рябухино – Охочее, 10-я и 11-я роты 3-го батальона быстро выходят к крайним домам села, которое раскинулось в верховьях небольшой реки Берестовой. Танкисты и артиллеристы бьют по селу прямой наводкой, посылая один снаряд за другим и оказывая тем самым хорошую поддержку атакующим ротам. К сожалению, они очень быстро расстреляли весь боезапас и не смогли помочь, когда бой разгорелся в полную силу. На своих бронетранспортерах 9-я рота приблизилась на километр к селу. Она получила задание с ходу проскочить село и прорваться через речку Берестовую на юг. В тот момент, когда рота начинает движение и оказывается на огромном открытом пространстве, внезапно начинается очень интенсивный огонь противника из пулеметов, минометов, противотанковых пушек и танковых орудий. Роты, и прежде всего 9-я, несут существенные потери. Отставшие части рот отходят назад, в то время как передовые взводы пытаются укрыться за домами и вступают в бой.

Получив это сообщение, командир полка немедленно выезжает к селу Охочее и видит, что под натиском превосходящих сил противника его подразделения готовы отступить. Командир 3-го батальона, два командира рот и многие офицеры, унтер-офицеры и солдаты погибли или ранены. В этой ситуации, когда уже начинает смеркаться, батальон прекратит борьбу, то он вряд ли сможет успешно отразить последующую атаку русских. По приказу командира полка полковой адъютант, гауптштурмфюрер СС Хольцер, принимает командование 3-м батальоном с заданием поднять батальон в атаку и при любых обстоятельствах продолжить ее. Одновременно 2-й батальон, сев на бронетранспортеры 3-го батальона, устремился к селу с востока через деревню Поповку. Тут выясняется, что противник отлично замаскировал под стога сена около тридцати танков и противотанковых пушек, расставив их по всему селу, и сейчас ведет интенсивный огонь из всех орудий.

Бой продолжается до глубокой ночи. Наконец противник побежден и село Охочее в руках полка. К сожалению, большей части вражеских танков удалось отойти.

Но главное достижение дня заключается прежде всего в том, что 3-й батальон, находясь под интенсивным вражеским обстрелом, после проявления минутной слабости быстро сумел снова взять себя в руки и вновь перешел в атаку. Юные бойцы быстро сумели вновь поверить в свои силы и эту веру не теряли больше никогда.

Здесь особо следует отметить самоотверженные действия всех санитарных служб полка. Так, военврач 3-го батальона, гауптштурмфюрер СС Шпильбергер, вместе со своими санитарами выезжал, несмотря на ураганный вражеский огонь, на передовую и эвакуировал раненых бойцов в тыл.

Советский полковник В.П. Морозов в своей книге «К западу от Воронежа» так описывает бои на подступах к Харькову и в самом городе в период с 11 по 14 февраля 1943 года (в выдержках):

«11 февраля, в 8:20, войска получили конкретные задания по захвату Харькова. По плану генерала Рыбалко 6-й гвардейский кавалерийский корпус должен был соединиться с 40-й армией, блокировать харьковский гарнизон с запада и тем самым полностью изолировать его. На рубеже Пересечная – Люботин – Ракитное он должен был образовать внешний фронт окружения, проходящий на расстоянии 25 километров от внутреннего фронта окружения. Все соединения получили задание не вытеснять фашистские войска из Харькова, а уничтожать их прямо в городе…

Противник подтянул с рубежа Северского Донца основные силы танковой дивизии СС «Дас Рейх» и дивизии «Лейбштандарт» и сконцентрировал их к западу от Мерефы. (Что касается основных сил дивизии СС «Дас Рейх», то здесь речь идет о панцер-гренадерском моторизованном полке СС «Дер Фюрер» без 1-го батальона! – Авт.) Со стороны реки Мжа полк перешел в контратаку против кавалерийских частей.

11 февраля кавалеристы отбили все атаки, но тем не менее были вынуждены оставить рубеж Борки – Ордивка.

С учетом сложившегося положения, командир гвардейского кавалерийского корпуса, генерал Соколов, решил отвести свои войска на юг на рубеж Охочее – Мелиховка, затем перегруппировать их и неожиданно ударить во фланг перешедших в контратаку подразделений противника и на их плечах ворваться в район Люботина. Утром 13 февраля части кавалерийского корпуса при поддержке 201-й танковой бригады организовали круговую оборону в районе сел Охочее и Мелиховка и заняли удобную позицию для отражения атаки танковой группировки противника. 14 февраля части кавалерийского корпуса были втянуты в тяжелые оборонительные бои в этом районе».

15 февраля полк продолжает атаку и, пройдя всего лишь несколько километров, вновь вступает в соприкосновение с противником. Но противник уже крайне измотан, и после стремительной атаки его сопротивление сломлено.

Тем временем 1-й танково-разведывательный батальон дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер» стремительным броском на юг взял населенный пункт Берека, однако был окружен превосходящими силами противника. Погрузившись на бронетранспортеры 3-го батальона, бойцы 2-го батальона устремляются к Береке на выручку попавших в беду товарищей и с ходу прорывают кольцо окружения. Совместными усилиями 1 – го танково-разведывательного батальона и 2-го батальона полка «ДФ» удается наголову разбить части противника в районе Береки.

Утром 17 февраля в полк поступают тревожные сообщения от соседа слева, полка Витта дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер». Наступающие с востока крупные соединения противника атакуют его полк во фланг. В полку Витта имеется только один усиленный батальон, и он попадает в критическое положение. Взяв на борт бойцов, бронетранспортеры 3-го батальона спешат на выручку Витту. Мощной контратакой противник отброшен на восток, и полк Витта, не понеся больших потерь, смог после полудня выйти на предписанный рубеж и занять оборону.

Планы противника потерпели полный крах. Кавалерийский корпус, который получил задание перерезать важную коммуникацию Харьков – Полтава и замкнуть кольцо окружения вокруг Харькова, разбит нашими гораздо более слабыми силами. Вот таким насыщенным и успешным оказалось начало будущих крупных наступательных операций.

Между тем в положении в районе Харькова произошла драматическая перемена. Относительно слабые силы танковой дивизии СС «Дас Рейх» оказались не в состоянии долго удерживать сильно растянутый участок фронта восточнее города, который подвергался непрерывным атакам превосходящих сил противника. И занимавшая оборону севернее моторизованная дивизия «Гроссдойчланд», несмотря на героизм своих бойцов, была вынуждена отступить под мощными ударами противника, который сумел вклиниться между этими двумя дивизиями. Наступавший с севера противник начинает обходить Харьков, и его войска врываются в город с севера и запада.

Несмотря на многократные прямые указания фюрера держать Харьков до последнего бойца, командир танкового корпуса СС генерал-лейтенант Хауссер решает оставить город, собрать свои соединения юго-западнее Харькова и подготовить их к контрудару. 15 февраля в 12:50 генерал-лейтенант Хауссер приказывает танковой дивизии СС «Дас Рейх» пробиваться на рубеж реки Уды. В самый последний момент удается при поддержке танков провести дивизию через Харьков, а затем отвести ее, обойдя город с юго-востока. В 13:00 об этом решении сообщается в штаб группы армий «Юг», и корпусу отдается приказ на отвод войск. В 16:30 из штаба группы армий вновь поступает приказ, который требует оборонять город при любых условиях. Но теперь этот приказ уже опоздал. 16 февраля арьергард танковой дивизии СС «Дас Рейх» с боем пробился через город и отступил.

Полк СС «Дер Фюрер» был выведен из состава танковой дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер», переброшен маршем в Красноград и вновь перешел в подчинение танковой дивизии СС «Дас Рейх».

В ротах зачитывается приказ фюрера, в котором указывается на решающее значение предстоящих сражений. В этом приказе также подчеркивается, что каждый солдат должен до конца выполнить свой долг, а командиры обязаны максимально быстро исполнять порученные им приказы. Однако мы не нуждались в таком приказе, командиры и без него едва сдерживали своих бойцов, рвущихся в бой – наконец-то предстояло решающее контрнаступление.

Ведь это же большая удача, что благодаря сдаче Харькова удалось избежать окружения полутора боеспособных танковых дивизий и что теперь можно было вести оборону на значительно более коротком участке фронта. Главное значение решения, которое принял командир танкового корпуса СС, заключалось в том, что удалось высвободить эти соединения для продолжения атаки на юг, чтобы соединиться с группой армий «Юг» (с 13 февраля, до этого группа армий «Б». – Ред.), которой была подчинена оперативная группа Ланца (с 21 февраля оперативная группа «Кемпф». Кому-то надо было ответить за сдачу Харькова, но Гитлер не тронул эсэсовца Хауссера (который не выполнил приказ об обороне города), но снял командующего войсковой группировкой, оборонявшей этот район, горного генерала Ланца (до этого известного, в частности, своими наступательными действиями на Центральном Кавказе). – Ред.).

Положение группы армий «Юг» (командующий генерал-фельдмаршал фон Манштейн) благодаря решению генерала Хауссера могло только значительно улучшиться, особенно на северном фланге. Ведь теперь группа армий «Юг» имела в своем распоряжении свежий корпус с тремя танковыми дивизиями вместо окруженного противником в Харькове танкового корпуса, который сам нуждался бы в срочной помощи.

19 февраля моторизованная дивизия СС «Дас Рейх» с полком СС «Дойчланд» под командованием оберштурмбаннфюрера СС Хармеля в авангарде начинает наступление на юг. В это время передовые формирования противника (6-я советская армия) уже перерезали шоссе Красноград– Днепропетровск и продолжали движение на запад. Смелой атакой при поддержке танков полк СС «Дойчланд» нанес удар во фланг наступающим соединениям противника и разбивал одну колонну за другой. В ночь на 20 февраля дивизия форсирует реку Орель под городом Перещепино. Утром вперед выдвигается полк СС «Дер Фюрер», который, пройдя через позиции полка СС «Дойчланд», продолжает атаку в южном направлении. Выдвинув на острие атаки 3-й бронированный батальон, которым теперь командует гауптштурмфюрер СС Ценц Кайзер, полк решительно атакует находящиеся на марше колонны противника.

Успешно продвигаясь вперед, полк еще до полудня выходит к Новомосковску и устанавливает контакт с находящейся там армейской группой, составленной из отпускников и ведущей тяжелый оборонительный бой. Наступательное продвижение советской 6-й армии пресечено, разбитые части противника подвергаются окончательному разгрому идущей вслед танковой дивизией СС «Тотенкопф».

От Новомосковска наступление должно продолжаться в восточном направлении на Павлоград. Для этого надо форсировать реку Самару, расположенную восточнее Новомосковска. Через разветвленные рукава реки ведут три больших железнодорожных моста, которые противник прочно удерживает в своих руках.

В ночь на 21 февраля в бой вводится 2-й батальон под командованием штурмбаннфюрера СС Штадлера с заданием завладеть мостами, не позволив противнику взорвать их. В ходе превосходно организованной смелой атаки, в которой высочайший личный героизм проявили все гренадеры, унтер-офицеры и офицеры батальона, 2-му батальону удается выполнить это трудное задание. К утру 21 февраля мосты через реку уже полностью в руках полка. Тем временем 2-й батальон занял позиции на плацдарме восточнее реки. Полк получает приказ продолжить наступление на восток. Следующим объектом наступления становится Павлоград, находящийся примерно в 60 километрах от Новомосковска. Командир корпуса подчеркивает, что важно максимально быстро выполнить и это задание, и выражает надежду, что уже через два дня полк будет в Павлограде.

Для выполнения этого стремительного броска полку передаются танковый батальон (штурмбаннфюрера СС Тихсена) и 3-й бронированный артиллерийский дивизион (гауптштурмфюрера СС Айхбергера) дивизии. Для этого танкового удара полк формирует три мобильные ударные группы, каждая из которых состояла из одной танковой роты, одной роты на бронетранспортерах и одной артиллерийской батареи. 2-й батальон, выставив собственное охранение, следует сомкнутым строем на большом удалении за ударными группами.

21 февраля в 8:00 полк выступает в таком боевом порядке на восток в сторону Павлограда по прямой как стрела, только что насыпанной дороге, на которой, правда, не было ни прочного основания, ни дорожного покрытия. Уже через несколько километров передовой танковый отряд натыкается на противника, который совершенно ошеломлен появлением наших танков. Открыв ураганный огонь, наши танкисты быстро рассеяли вражеские силы.

Стремительное наступление продолжается. Вражеские войска, которые располагаются в населенных пунктах севернее и южнее дороги и которые ведут наступление в общем направлении на юго-запад, становятся все сильнее.

Сама новая дорога проходит в стороне от населенных пунктов. Поэтому нашей танковой колонне удается, развернув башни в сторону и ведя интенсивный огонь из пушек и пулеметов, который своим огнем поддерживают бортовые пушки бронетранспортеров, быстро продвигаться вперед, не встречая непосредственного сопротивления противника.

К 10:00 пройдена почти половина пути до Павлограда. Командир полка вызывает по рации штаб штурмовой авиации и просит в 13:00 нанести удар эскадрильей пикирующих бомбардировщиков по Павлограду, в надежде на то, что одновременно с бомбежкой в город смогут ворваться подразделения полка. На часах 11:30, передовой отряд останавливается перед железнодорожным мостом, который на высоте 4 метров пересекает дорогу. С железнодорожной насыпи командир полка и командиры батальонов видят примерно в 500 метрах впереди город Павлоград, раскинувшийся в долине. На улицах города царит невообразимая толчея от скопления автомашин и солдат противника. Ведь Павлоград в это время был центром снабжения советской 6-й армии. В 150 метрах от железнодорожной насыпи находится колхоз, где полно русских войск.

Русские еще не обнаружили бронированную группу полка. Готовая к наступлению длинная колонна бронетехники стоит у самого города и не может начать атаку, так как уже невозможно отменить налет пикирующих бомбардировщиков на Павлоград. Командир полка с ужасом вспоминает о Макошине!

3-й бронированный артиллерийский дивизион занимает боевую позицию сбоку от дороги, стрелковые роты вместе с танками разворачиваются для атаки. Ведя постоянное наблюдение за противником, полк ждет сигнала к атаке. В тягостном ожидании проходит полчаса, час. В этот момент из города в сторону затаившегося полка выезжают два грузовика, нагруженные сеном. Как только они минуют мост, танки метким огнем поджигают их. Грузовики вспыхивают как спички. Противник никак не реагирует.

Наконец часовые стрелки замирают на 13:00. Появляются пикирующие бомбардировщики. Тремя волнами кружат они над городом и затем с ревом устремляются вниз, нанося смертоносный удар по обнаруженным целям. Три боевые группы устремляются к городу – одна атакует город в лоб, другая, подойдя к городской черте, поворачивает на север, а третья обходит город с юга. Артиллеристы огнем из всех орудий поддерживают атаку боевых групп. Бомбы пикирующих бомбардировщиков, которые сейчас поливают улицы города очередями из своих бортовых пулеметов, и огонь танковых орудий вызывают в городе страшные разрушения и массовую гибель красноармейцев.

Противник захвачен врасплох. Не встречая существенного сопротивления, бронированные подразделения врываются в город. Там, где противник пытается оказать хоть какое-то сопротивление, его немедленно атакуют и опрокидывают наши ударные группы. В 16:00 почти полностью охваченный огнем город в руках полка и подчиненных ему подразделений. Захвачены огромные трофеи: оружие, транспортные средства, боеприпасы и предметы снабжения, а также многочисленные пленные. Еще засветло в Павлоград прибывает командир корпуса, генерал-лейтенант Хауссер, и командир полка докладывает ему о выполнении задания. К вечеру в город входит 2-й батальон и выставляет вокруг города кольцо охранения.

Разбитая и лишившаяся своей базы снабжения советская 6-я армия, передовые отряды которой уже вышли к Днепру под Запорожьем, вначале оказалась захваченной врасплох. Но потом ее передовые части развернулись и начали отход на Павлоград, а отставшие части продолжили движение к Павлограду. (Командующий Юго-Западным фронтом генерал Ватутин правильно оценил обстановку и начал отступление. Немцам не удалось окружить соединения Юго-Западного фронта, которые значительно уступали врагу и в людях и, особенно, в танках и самолетах (более чем в 2 раза). – Ред.) Таким образом, нашему полку предстояло вести ожесточенные бои по всем направлениям.

Уже вечером южнее города разгорается крупное танковое сражение, в котором было подбито много вражеских танков, но, к сожалению, сгорело немало и наших машин. Полк СС «Дойчланд» и 15-я пехотная дивизия в ходе трехдневных боев так сильно потрепали основные силы противника, находившиеся к юго-западу от Павлограда, что он уже был не способен к продолжению наступления.

Мотоциклетный батальон дивизии выдвигается от Павлограда дальше на восток, и 22 февраля ему удается соединиться с танковой дивизией «Викинг», которая сражалась в составе наступавшего в том районе 48-го танкового корпуса.

23 февраля полк вновь переходит в наступление, чтобы, повернув на север, в качестве первой цели форсировать Самару у населенного пункта Вербки. Ему приходится преодолевать сильное сопротивление войск противника, который, кажется, все еще никак не может прийти в себя.

24 февраля Вербки остались уже позади, но передовые роты полка попадают под огонь танков, стоящих на холме примерно в 500 метрах от авангарда полка. К всеобщему удивлению, выясняется, что это наши танки. Только спустя некоторое время удается подать знак, что мы свои. Оказывается, что это передовой отряд танковой дивизии СС «Тотенкопф» («Мертвая голова»). Таким образом, установлен контакт с наступающим с северо-запада флангом танкового корпуса СС. К всеобщей радости, во время этого обстрела полк не понес никаких потерь. Теперь наступление на север продолжается широким фронтом – справа от полка находится полк СС «Дойчланд», слева – танковый полк Отто Баума из танковой дивизии СС «Тотенкопф».

На некоторых участках фронта противник все еще продолжает оказывать ожесточенное сопротивление. Крупными колоннами он передвигается по сильно пересеченной местности вдоль и поперек своего главного направления наступления. Эти вражеские подразделения подвергаются обстрелу из всех видов оружия. Но из-за этого существенно замедляется наше собственное продвижение вперед.

Следующим объектом наступления полка является крупный железнодорожный узел Лозовая. Утром 25 февраля передовой отряд полка приближается к городу и попадает под сильный вражеский огонь из всех видов оружия с южной окраины города. Город обороняют подразделения 1-й гвардейской армии русских. Несмотря на этот огонь, 3-му батальону силами 10-й и 11-й рот, а также части 12-й роты удается ворваться в южную часть города и продвинуться до железнодорожной насыпи. Вечером, атакуя с позиций этих рот, 9-я рота прорывается в глубь города. Командир 3-го батальона, гауптштурмфюрер СС Кайзер, находится во время этого прорыва среди бойцов 9-й роты. Противник яростно контратакует, и ему удается окружить 9-ю роту под командованием унтерштурмфюрера СС Шмагера.

Ударные группы 2-го батальона также вынуждены были вести тяжелый бой в непросматриваемом районе фабрики и железной дороги. Но к вечеру 25 февраля вокзал Лозовая уже в руках полка. Правда, 9-й роте пришлось еще два дня биться в окружении, пока подоспевшим на помощь ротам не удалось разорвать кольцо окружения.

Передовой наблюдатель 2-го артиллерийского дивизиона дивизии СС «Дас Рейх», находившийся в эти тяжелые часы в рядах 9-й роты, показал, какими искусными стрелками могут быть артиллеристы. Он так умело руководил огнем своей батареи, что снаряды ложились всего лишь в нескольких метрах от позиций 9-й роты, давая роте необходимую передышку, когда противник наседал особенно сильно.

К сожалению, при атаке на Лозовую погибли отлично зарекомендовавший себя во многих боях унтерштурмфюрер СС Никман из 10-й роты и храбрый обершарфюрер СС Кёк из 9-й роты.

И здесь следует особо отметить самоотверженную работу военврача 3-го батальона: под покровом темноты вместе с санитаром, унтершарфюрером СС Рихтером, гауптштурмфюрер СС доктор Шпильбергер смело прорвался на автомобиле через вражеские позиции к 9-й роте, загрузил раненых и, пока не рассвело, вернулся назад.

Первое задание, данное танковому корпусу СС, было выполнено. Следует отметить, что с 21 февраля танковый корпус СС подчинялся 4-й танковой армии генерал-полков-ника Гота. Вражеская ударная группировка была лишена своей ударной силы, а ее основные соединения и части вытеснены из зоны прорыва, так и не достигнув своей цели.

В эти дни тяжелый удар постиг танковую дивизию СС «Тотенкопф»: погиб командир дивизии, обергруппенфюрер (генерал) Эйке (один из самых жестоких эсэсовских командиров, организатор концлагерей. Лично убил Рёма в ходе «ночи длинных ножей» в 1934 г. В сотрудничестве с СД формировал печально знаменитые айнзатцгруппы. Отличился вместе со своей дивизией в боях под Демянском весной 1942 г. – Ред.), самолет которого был сбит во время разведывательного облета театра военных действий.

Наступление на север продолжалось. Полк СС «Дер Фюрер», усиленный танками, штурмовыми орудиями, противотанковыми пушками, зенитками и подразделением саперов, превращается в боевую группу «Дер Фюрер» и с этого момента сражается как отдельный ударный клин с самостоятельным фланговым прикрытием. Теперь противник лишился возможности организовать сплошную линию обороны и проводить планомерные атаки. Его перемещения стали беспорядочными (как представлялось немцам. – Ред.) и, очевидно, совершались без согласования с верховным руководством. Хотя каждый населенный пункт и каждую складку местности приходилось с боем отбивать у упорно сопротивляющегося противника, но он был уже не в силах сдерживать быстрое наступление боевой группы «Дер Фюрер».

28 февраля противник начинает перегруппировку своих войск перед правым флангом танковой дивизии СС «Лейб-штандарт». Противник отводит с рубежа Люботин – Валки два танковых корпуса (сильно ослабленные, с малым количеством танков. – Ред.) и три стрелковые дивизии 3-й танковой армии, чтобы бросить их навстречу танковому корпусу СС. Разгораются упорные сражения, которые вынуждают поддерживать тесный контакт с соседом и точно согласовывать все наступательные действия.

1 марта соединения танковой дивизии СС «Дас Рейх» прорвались в район Первомайского. 2 марта дивизия разворачивается севернее Парасковеи с целью занять группу холмов вокруг Староверовки. В этот же день 48-й танковый корпус взял село Берека.

3 марта полк получает приказ изменить направление атаки на северо-запад, взять известное по февральским боям село Ефремовка и северо-западнее села сомкнуться с правым флангом танковой дивизии СС «Лейбштандарт».

После ожесточенного боя, в котором полк атакой с хода отбросил противника, передовые отряды полка уже в сумерках выходят к Ефремовке, находясь на расстоянии около километра южнее села. В этот момент их накрывает плотный огонь вражеской артиллерии и противотанковых пушек или танков. Это большое село широко раскинулось, вытянувшись с востока на запад, на цепи холмов, южный пологий склон которых обрывается глубокой балкой.

2-й батальон, выдвинутый на переднюю линию, укрывается в такой балке. Автомашины расставлены далеко друг от друга или отведены назад. Командир полка приказывает командиру 2-го батальона, гауптштурмфюреру СС Штадлеру, провести интенсивную разведку и, по собственному усмотрению, неожиданно атаковать – ночью или ранним утром после артподготовки, вместе с занявшим исходную позицию 3-м батальоном. Быстро темнеет. Вражеский огонь ослабевает. Но когда разведгруппы приближаются к селу, он вспыхивает с новой силой. Вернувшиеся разведгруппы единодушно докладывают, что все село забито войсками и танками и что в нем оборудовано множество пулеметных гнезд. Тем не менее командир 2-го батальона принимает решение атаковать ночью, четко осознавая, что атака днем по широкому заснеженному склону будет связана с огромными потерями.

В 2:00 2-й батальон выступает тремя ударными группами в сопровождении двух штурмовых орудий. Передвижение войск по огромному заснеженному пространству не могло остаться незамеченным. Противник открывает ураганный огонь из всех видов оружия. Однако из-за плохой видимости ночью обстрел не приносит желаемого результата. Основательная подготовка всех рот полка к ведению боя в ночных условиях и на этот раз дает великолепный результат. С минимальными потерями ударные группы врываются в село, с автоматами и гранатами в руках бойцы подавляют одно пулеметное гнездо за другим, бесстрашно атакуют слепые ночью танки, и к рассвету почти все большое село Ефремовка уже находится в руках 2-го батальона. С первыми лучами света в бой вступают наши штурмовые орудия, и один танк за другим становится жертвой их меткого огня. Результат этого ночного боя впечатляет: тринадцать танков, большое количество пушек, станковых и ручных пулеметов и несколько сотен пленных. Особенно велики потери противника ранеными и убитыми. 4 марта в 10:00 село полностью в наших руках.

3-й батальон, сразу же брошенный в бой, продолжает наступление через горящую Ефремовку в северо-западном направлении и вскоре соединяется с передовым отрядом дивизии СС «Тотенкопф» (несколько сот танков. – Ред.). Вместе с танками батальона Мейердресса 3-й батальон продолжает наступление, быстро подавляя встречающееся на его пути вражеское сопротивление. После полудня того же дня удается сомкнуться с 1-м полком под командованием штандартенфюрера СС Виша танковой дивизии СС «Лейбштандарт».

Перед фронтом обеих атакующих дивизий СС «Дас Рейх» и «Тотенкопф» далеко на юго-запад продвинулась сильная вражеская группировка (15-й танковый корпус 3-й танковой армии русских). (Еще 28 февраля в 15-м танковом корпусе осталось всего 20 танков. Еще меньше, 19 танков, было в другом, 12-м танковом корпусе 3-й танковой армии. Немцы в начале Харьковской операции (4—25 марта 1943 г.) превосходили наши войска по танкам в 11,4 раза, по самолетам более чем в 3 раза, в артиллерии в 2,6 и в личном составе в 2 раза. – Ред.) Благодаря контакту между частями обеих дивизий и дивизией СС «Лейбштандарт» удается отрезать эту вражескую группировку от основных сил, окружить ее и до 5 марта полностью разгромить силами дивизии СС «Тотенкопф», при поддержке тяжелого оружия дивизии СС «Дас Рейх». Противник понес в этих боях огромные потери, а в качестве трофеев захвачено большое количество оружия и транспортных средств самых разных типов. Можно сказать, что основные силы двух танковых корпусов (менее 40 танков. – Ред.) и трех стрелковых дивизий были разбиты. В результате этих боев советская 3-я танковая армия была существенно ослаблена. Рубеж по реке Берестовой оказался в наших руках.

6 марта с рубежа Охочее – Крутая Балка танковый корпус СС начал наступление в общем направлении на север. Справа атаковала дивизия СС «Дас Рейх», слева – дивизия СС «Лейбштандарт», а дивизия СС «Тотенкопф» движется вслед за левым флангом.

В качестве следующего объекта наступления для обеих передовых дивизий определен рубеж реки Мжа.

Условия передвижения ухудшались с каждым километром. Слабый ночной морозец уже не мог надолго сковать размякшую за день землю. Из-за глубокого снега, который местами сменялся липкой грязью, приходилось напрягать все силы, чтобы продвигаться вперед. Получая подкрепления, противник старался удержать каждый населенный пункт. Поэтому полк продвигался вперед очень медленно, к тому же ему приходилось постоянно отбивать атаки противника на правом фланге, так как сосед справа, 48-й танковый корпус, сильно отставал своим левым флангом. (Здесь у немцев были крупные неприятности в районе Соколова, где в составе 25-й гвардейской дивизии сражался 1-й отдельный чехословацкий батальон полковника Л. Свободы (в 1968–1975 гг. президент Чехословакии). В бою 8 марта за Соколово чехословаки сожгли и подбили 19 танков, 4–6 бронетранспортеров с автоматчиками, убили до 300 немцев. – Ред.) Дивизии СС «Лейбштандарт», преследующей отступающего противника, удается с ходу выйти на рубеж реки Мжа, создать первый плацдарм у поселка Бридок и, продолжая наступать дальше на северо-запад, приблизиться к городку Валки.

Утром 7 марта полк получает приказ командира корпуса немедленно перейти Мжу и продолжить наступление, минуя Мерефу с запада, и атаковать Люботин.

В этот же день полку Витта из дивизии СС «Лейбштандарт» удается смелой атакой взять Валки. Полк СС «Дер Фюрер», выдвинув справа в качестве ударной группы 3-й батальон, при поддержке штурмовых орудий и самоходных противотанковых пушек стремительно наступает дальше на северо-северо-восток. Обойдя крупные силы противника перед соседом справа, 48-м танковым корпусом, на рубеже Ракитное – Мерефа, сразу после полудня, преодолев ожесточенное сопротивление противника, полк выходит на объект атаки на 7 марта, на рубеж Мерефа – район севернее Каравана.

В этот момент командир 3-го батальона, гауптштурмфюрер СС Кайзер, получает сообщение от воздушной разведки, что противник выходит из боя в районе Коротыча и отходит на восток на юго-западную окраину Харькова.

3-й батальон тотчас меняет направление атаки и в качестве нового объекта атаки выбирает развилку дорог севернее поселка Коротыч.

Поддерживаемые штурмовыми орудиями и самоходными противотанковыми орудиями, бронетранспортеры 3-го батальона устремляются на север, навстречу сгущающимся сумеркам. Передовой взвод 9-й роты врывается в гущу ошеломленного противника и захватывает железнодорожную линию Люботин – Харьков на северной окраине Коротыча. После подхода основных сил 3-го батальона и кровавого ночного боя поселок Коротыч к утру 8 марта оказывается полностью в руках полка, который выставляет усиленное охранение с востока.

В течение дня 8 марта полк Виша из дивизии СС «Лейб-штандарт» занимает позиции на западной окраине Люботина. Теперь полк СС «Дер Фюрер» тоже атакует Люботин силами 2-го батальона с юга и 3-го батальона с востоко-юго-востока. В то время когда полк СС «Дер Фюрер» и полк Виша вели ожесточенный бой на улицах города и в конце концов разгромили противника, полк Витта из дивизии СС «Лейбштандарт» в качестве сильной боевой группы проходит с севера мимо Люботина и прорывается на окраину Харькова.

Тем временем полк СС «Дойчланд», огибая Люботин с запада, продолжает наступление на север. Оказавшись севернее дороги Полтава – Харьков, полк поворачивает на восток и тоже приближается к окраине Харькова. Намечается следующий объект атаки: город Харьков.

Согласно журналу боевых действий танкового корпуса СС, 9 марта 1943 года поступает следующая радиограмма из штаба 4-й танковой армии: «Воспользоваться возможностью и взять Харьков в ходе внезапного налета»!

Как написано в книге генерал-полковника Хауссера «Войска СС в действии», танковый корпус СС собирался с боем пробиться через Харьков и одновременно помешать противнику перебрасывать свежие подкрепления с востока. Для выполнения этого плана танковый корпус СС вводит в действие следующие силы: 1-ю танковую дивизию СС «Лейбштандарт» с севера и северо-запада, 2-ю танковую дивизию СС «Дас Рейх» с запада по трем автодорогам, переходящим в городские улицы, танковую дивизию СС «Тотенкопф» для прикрытия с северо-запада и севера от атак противника, стоящего перед армейской группой «Кемпф», и от атак направленных сюда новых подразделений противника.

Для выполнения поставленной задачи дивизия СС «Дас Рейх» создает две усиленные боевые группы. Полк СС «Дойчланд» под командованием оберштурмбаннфюрера СС Хармеля и полк СС «Дер Фюрер» под командованием оберштурмбаннфюрера СС Кумма. Полк СС «Дер Фюрер» получает задание прорваться вдоль южной окраины Харькова, перейти дорогу Мерефа – Харьков и восточнее этой дороги прикрыть правый фланг танкового корпуса СС.

Подразделения дивизии СС «Лейбштандарт» и усиленная боевая группа Хармеля занимают удобные позиции для вторжения в город, однако, чтобы сломить сопротивление противника на окраине города, они были вынуждены объединить свои силы. Саму же атаку на город приходится перенести на 11 марта.

К вечеру 10 марта танковый корпус СС готов начать вторжение в город: танковая дивизия СС «Дас Рейх» на западной окраине города (усиленная боевая группа полк СС «Дойчланд»), группа прикрытия фронтом на юго-восток против противника, стоящего перед 48-м танковым корпусом (усиленная боевая группа полк СС «Дер Фюрер»); передовые атакующие подразделения в Синолицевке (Солоницевке) и западнее села Куряшное – танковая дивизия СС «Лейбштандарт» с двумя группами атаки, одна северо-западнее Алексеевки, у северного въезда в город на дороге на Белгород, а другая на южной окраине Большой Даниловки. Линия охранения дивизии СС «Тотенкопф» проходит по рубежу северная часть Дергачей – Феськи– Новая Культура – западнее Олыпан.

В третий раз в этой войне начинается битва за Харьков. Противник использовал прошедшие недели для того, чтобы подготовить город к обороне. Западнее и юго-западнее города были вырыты длинные траншеи и противотанковые рвы. Участки реки и большие здания были включены в систему обороны. Улицы были во многих местах перегорожены баррикадами или подготовлены к взрыву.

Согласно советским источникам, для обороны Харькова Красная армия ввела в город свою 3-ю танковую армию (3-я танковая армия, в которой танков оставалось меньше, чем в немецком танковом батальоне, отступила в город, пытаясь организовать его оборону. – Ред.), на западных окраинах города заняла оборону 69-я армия, а с севера город защищала 40-я армия (численность этих армий была ничтожной. Даже в начале битвы за Харьков общая численность 40, 69 и 3-й танковой армий составляла 61 тыс. чел., 70 танков, 1500 орудий и минометов и 90 самолетов.

У наступавших немцев (опер, группа «Кемпф» и 4-я танковая армия) было 115 тыс. чел., 1810 орудий и минометов, 714 танков и 270 самолетов. – Ред.).

Несмотря на упорное сопротивление противника, корпусу удалось глубоко вклиниться в город, сначала частями и подразделениям дивизии СС «Лейбштандарт», а потом и боевой группе Хармеля. Тем временем полк СС «Дер Фюрер» с боем прорывается через полевые укрепления южнее города и после полудня, преодолев небольшую речку, блокирует дорогу Харьков – Мерефа. На этом рубеже, согласно приказу, полк закрепляется.

Утром 14 марта полк с юга вступает в битву за город. На восточной окраине города после ожесточенного боя в районе локомотивостроительного завода ему удается перейти широкую магистраль, ведущую на восток. Здесь полк соединяется с 1-м танковым разведывательным батальоном Мейера, а приданный полку 3-й дивизион 2-го артиллерийского полка вступает в артиллерийскую дуэль с противником восточнее города.

Между тем крупные формирования противника, оборонявшиеся напротив 48-го танкового корпуса южнее и юго-восточнее Харькова, продолжают стойко держаться, несмотря на грозящее им окружение. Появляется возможность окружить и уничтожить и этого противника смелым ударом через поселок Рогань на юго-восток. Но этот план мог быть осуществлен только в том случае, если будет открыт проход через Харьков. Исполнение приказа штаба 4-й танковой армии «вывести части дивизии СС «Дас Рейх» из уличных боев и направить их в обход Харькова с севера» означало бы при заплывших грязью дорогах потерю времени как минимум в 24 часа. Поэтому подразделения дивизии СС «Тотенкопф» получают задание сначала прорваться в Чугуев и закрепиться там. Руководство танкового корпуса СС придерживается мнения, что для выполнения нового задания дивизией СС «Дас Рейх» сначала надо отвоевать у противника проход через город.

После того как дивизии СС «Лейбштандарт» и «Дас Рейх» вечером 12 марта соединились в северо-западной части Харькова, боевая группа Хармеля направляется маршем через северную часть Харькова в сторону поселка Рогань, чтобы закрепиться на рубеже Рогань – Водяное.

По приказу армейского командования приходится отказаться от успешного продвижения вперед в западной части Харькова, что значительно облегчало наступление дивизии СС «Лейбштандарт». Вместо этого предлагается разбить формирования противника, стоящие юго-восточ-нее Харькова.

В нескольких километрах восточнее Харькова, на обширной территории находится Харьковский тракторный завод, размеры которого сопоставимы с размерами небольшого города. Здесь закрепились крупные пехотные и танковые формирования противника, которые со своих позиций постоянно обстреливают восточные кварталы Харькова. С крыш высоких фабричных зданий на восточной окраине города открывается отличный обзор территории тракторного завода. Для поддержки атаки полка разрабатывается единый план ведения огня всеми артиллерийскими дивизионами, и 14 марта еще до того, как стемнело, батареи начинают пристреливаться. Усиленный полк должен атаковать тракторный завод 15 марта. В ночь накануне атаки полк выдвигается на юг через летное поле аэродрома, чтобы занять исходные позиции. На рассвете 15 марта полк СС «Дер Фюрер» со своим 2-м батальоном и с 2-м батальоном полка СС «Дойчланд» (3-й батальон полка СС «Дер Фюрер» в данный момент сражался в составе боевой группы Хармеля) разворачивается для атаки в рабочем поселке южнее тракторного завода.

До сих пор противник все еще не обнаружил передвижения полка. Только благодаря исключительной бдительности всех офицеров и унтер-офицеров удается избежать ненужного шума, чтобы сохранить момент внезапности.

Как только рассвело, артиллерийские дивизионы открывают огонь с запада, одновременно роты срываются со своих исходных позиций и бросаются вперед на территорию завода с его многочисленными корпусами. Внезапность полностью оправдала себя, так как противник все свое внимание обратил на запад. Поэтому проходит некоторое время, прежде чем он замечает атакующую мотопехоту. Этого времени оказывается вполне достаточно, чтобы ворваться в ближайшие заводские корпуса. Завязывается кровопролитный бой. Но танки и штурмовые орудия отлично помогают нашим ротам продвигаться вперед. В ожесточенных рукопашных схватках у противника отвоевывается цех за цехом, корпус за корпусом, а между корпусами бойцы полка храбро бросаются на танки противника (которых оставалось несколько единиц. – Ред.) и выводят их из строя. К полудню усиленный полк занимает весь огромный тракторный завод. С запада к заводу подходят бронетранспортеры 1-го разведывательного батальона дивизии СС «Лейбштандарт», таким образом, контакт между частями установлен.

Тем временем бои в самом городе прекращаются, заканчивается и решительное контрнаступление немецких войск в ответ на зимнее наступление крупных сил Красной армии. (Оно далеко не заканчивалось. В планах Манштейна был прорыв к Курску. С 17 марта немцы развернули наступление на Белгород и 18 марта захватили город. Однако попытки развернуть дальнейшее наступление были отражены переброшенными советскими 64-й армией (из-под Сталинграда) и 21-й армией (с Центрального фронта). Эти армии были усилены 2-м и 3-м гвардейскими танковыми корпусами. – Ред.) Вновь восстановлена связь между отдельными участками фронта группы армий «Юг», значительная часть советских войск, принимавших участие в наступлении, уничтожена, остатки сильно измотаны. (Немцы тоже умылись кровью – см. примеч. далее. – Ред.)

В течение двух следующих дней противник был отброшен далеко на север и северо-восток. В ночь на 17 марта полк занял исходные позиции для последней за этот период боевых действий атаки. Приказано прорвать оборону противника по обе стороны от шоссе Харьков – Белгород. Для успешного выполнения этого задания полку передаются танки дивизии СС «Дас Рейх» под командованием штурмбаннфюрера СС Тихсена. Атака увенчалась полным успехом. По своей численности и материальному обеспечению противник еще довольно силен (в несколько раз уступая немцам. – Ред.), однако из-за поражений в последние недели его моральный дух надломлен. При поддержке танков роты храбро бросаются вперед на вражеские позиции и опрокидывают противника. Вскоре после полудня этого же дня дорога на Белгород свободна. Полк СС «Дойчланд» и части танковой дивизии СС «Лейбштандарт» ускоренным маршем устремляются вперед мимо полка СС «Дер Фюрер» дальше на Белгород, который к вечеру того же дня был взят (остатки 69-й советской армии оставили город. – Ред.).

В качестве верного и самоотверженного соседа на левом фланге сражался полк «Гроссдойчланд».

Полк СС «Дер Фюрер» получает задание повернуть на восток, выйти на рубеж Северского Донца и широким фронтом занять оборону на западном берегу реки.

На этом участке река прекрасно подходит для обороны. Западный берег сильно возвышается над рекой, сама река достигает ширины около 30 метров при глубине примерно полтора метра. Восточнее реки раскинулось широкое открытое поле. Любое перемещение противника можно легко увидеть издалека. На крутом склоне берега роты обнаруживают хорошо оборудованные позиции, которые использовались во время прошедших боев, и быстро занимают их для обороны. Наступает тишина – лишь изредка дальнобойная артиллерия Советов ведет беспокоящий огонь. Через несколько дней полк СС «Дер Фюрер» на его позициях сменяет армейский пехотный полк. Теперь наш полк отправляется маршем в Харьков. Батальоны размещаются в южной части города, и наступает долгожданное время отдыха и пополнения измотанных в боях частей.

На этом для полка заканчивается еще одна важная глава в его истории. Доукомплектованный в 1942 году полк под командованием опытных командиров образцово сражался и в эти последние недели и в полном объеме продолжил традиции полка. Он выполнил множество трудных заданий и с честью вышел из сражений, отличавшихся крайней ожесточенностью.

Танковый корпус СС во время своего первого боевого применения с начала января до середины марта 1943 года предотвратил крушение всего южного участка Восточного фронта. Во взаимодействии с армейскими соединениями он наголову разбил три вражеские армии и вынудил поспешно отступить на восток еще четыре армии. Как оказалось, это была наша последняя крупная победа на Восточном фронте.

Специальное сообщение германского радио свидетельствовало об этих огромных успехах. Участие панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер» в этих боях настолько велико и важно, что этим по праву может гордиться каждый боец полка. После завершения боев под Харьковом командир полка, оберштурмбаннфюрер СС Отто Кумм, первым из офицеров танковой дивизии СС «Дас Рейх» получил дубовые листья к Рыцарскому кресту. Оба храбрых командира батальонов, гауптштурмфюрер СС Штадлер из 2-го батальона и гауптштурмфюрер СС Кайзер из 3-го батальона, были награждены Рыцарскими крестами. Вот какой славы добился полк в этих кровопролитных боях. Все солдаты и офицеры полка вместе с командирами были счастливы, узнав об этих высоких наградах, в каждую из которых и они внесли свою посильную долю. Командир дивизии, генерал-лейтенант Вальтер Крюгер, объявил об этих высоких наградах и вручил их вместе с другими орденами и медалями во время торжественного построения всех подразделений дивизии СС «Дас Рейх» перед строем танков и штурмовых орудий. Для командира полка, оберштурмбаннфюрера СС Кумма, одновременно с награждением пробил час расставания со своим прославленным полком СС «Дер Фюрер». Оберштурмбаннфюрер СС Кумм был назначен начальником штаба 5-го горного корпуса СС.

В своих воспоминаниях он пишет: «У меня нет даже возможности проститься со своим полком. При этом болезненном расставании только одно позволяет мне испытать радостное удовлетворение: по моему предложению командиром полка назначается командир 2-го батальона, штурмбаннфюрер СС Штадлер – гарант того, что и во всех последующих боях у полка будет образцовое руководство».

Общие потери танкового корпуса СС в этих боях составили:

– в дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер»: 167 офицеров, 4373 человека младшего командного состава и рядовых убитыми и ранеными;

– в дивизии СС «Дас Рейх»: 102 офицера, 4396 человек младшего командного состава и рядовых убитыми и ранеными;

– в дивизии СС «Тотенкопф»: 94 офицера, 2170 человек младшего командного состава и рядовых убитыми и ранеными;

– в подразделениях корпуса: 2 офицера, 215 человек младшего командного состава и рядовых убитыми и ранеными. (Всего немцы в Харьковской операции 4—25 марта потеряли 60 тыс. убитыми, ранеными и пропавшими без вести, 400 орудий и минометов, 587 танков и 128 самолетов. Советские войска (с учетом подкреплений) с 4 по 25 марта в Харьковской оборонительной операции потеряли 86 469 чел. (в т. ч. 45 219 безвозвратные потери), 322 танка и САУ, 3185 орудий и минометов, 110 самолетов. – Ред.)

Генерал-полковник Хауссер пишет в своем личном дневнике:

«При изучении литературы послевоенного времени бросается в глаза, что многие авторы, в том числе А. Хойзингер в своей книге «Командная власть в конфликте», в своих многочисленных разговорах в штабе главного командования сухопутных войск во время напряженного положения на фронте не упоминает события февраля и марта 1943 года вокруг Харькова. Может быть, заслуги и успехи танкового корпуса СС не вписывались в общий замысел книги? Их значение для Верховного командования является несомненным.

Генерал-фельдмаршал фон Манштейн в своей книге «Утерянные победы» тоже почти нигде не упоминает танковый корпус СС. Автор не говорит, что главная тяжесть сражений лежала на плечах танкового корпуса СС, поскольку остальные соединения с конца 1942 года, с момента попытки разблокировать окруженные под Сталинградом войска и с началом отступления в тяжелейших условиях, постоянно находились в действии.

Что касается последующей атаки в районе Харькова, то автор пишет, что ему пришлось лично энергично вмешаться, чтобы предотвратить атаку танкового корпуса СС в лоб на город, чтобы «как знак победы положить его к ногам своего фюрера».

«Конечно, танковый корпус СС хотел снова занять Харьков. Но у его командира оказалось достаточно благоразумия, чтобы отложить исполнение этого желания, если бы этого потребовала оперативная концепция группы армий. В действительности еще за несколько дней до этого было неясно, следует ли направить корпус на восток для атаки на Харьков, или его следовало повернуть на запад против войск противника, противостоявших оперативной группе «Кемпф». Впрочем, это сражение развивалось согласно указаниям 4-й танковой армии путем охвата противника без нанесения лобового удара силами танкового корпуса СС. Правда, весенние погодные условия, которые сделали дороги непроходимыми, потребовали скорейшего открытия сквозных путей через город».

Эта точка зрения звучит более чем странно, и, прежде всего, она противоречит фактам. Штаб 4-й танковой армии под командованием генерал-полковника Гота, вероятно, обозревал сложившееся в эти дни и часы положение лучше, чем командование группы армий, находившееся в тылу, о чем свидетельствует радиограмма из штаба 4-й танковой армии, направленная 9 марта 1943 года в танковый корпус СС (см. выше).

О. Вайдингер

Приложение

Генерал-полковник Гудериан о войсках СС

«Бить так бить!» – таков был девиз, который генерал-полковник Гудериан предложил танковым войскам в качестве путеводной нити. В своей книге «Воспоминания солдата» он пишет о войсках СС:

«…подготовка молодежи для гвардии фюрера, войск СС, была поручена бывшему армейскому генералу Паулю Хауссеру, моему старому шефу из Штеттина. Генерал Хауссер был хорошим офицером, умным и храбрым солдатом, обладавшим выдающимся, прямым и безупречным характером. Войска СС многим обязаны этому отличному офицеру…

…правда, благодаря влиянию Гиммлера у них было преимущество при комплектовании и вооружении. Но этот вызывающий зависть факт отступал на задний план перед товарищескими отношениями, которые существовали на поле битвы между подразделениями сухопутных сил и войск СС. Я видел, как сражались «Лейбштандарт» и дивизия СС «Дас Рейх», а позже в качестве инспектора танковый войск я посетил многие дивизии СС и, суммируя увиденное, могу сказать, что эти подразделения всегда отличались дисциплиной, хорошими товарищескими отношениями и стойкостью в бою. Они сражались плечом к плечу с армейскими танковыми дивизиями, и чем дольше длилась война, тем больше они становились для нас своими.

…но в конце концов недоверие Гитлера коснулось и его самых верных сторонников. Удаление нарукавных нашивок в марте 1945 года свидетельствует о степени отчужденности между Гитлером и войсками СС.

…23 июля 1941 года: наконец, еще о дивизии СС «Рейх» севернее Ельни. Задень до этого дивизия взяла 1100 пленных, но не смогла продвинуться вперед между Ельней и Дорогобужем. Продвижению помешали сильные бомбежки русских. Я направился к передовым постам, мотоциклистам под командованием храброго гауптштурмфюрера СС Клингенберга, чтобы составить личное впечатление о положении дел и о местности. Результатом этого посещения стало убеждение, что с переброской пехотного полка «Гроссдойчланд» следует подождать, пока не начнется наступление на Дорогобуж.

…6 сентября я снова посетил дивизию СС «Дас Рейх». Она атаковала железнодорожный мост через Десну под Макошином. Я постарался обеспечить ей поддержку со стороны люфтваффе. Из-за плохих дорог дивизия еще не собралась в полном составе. По пути я встретил целый ряд подразделений: одни были на марше, другие отдыхали в лесу. Войска произвели на меня очень благоприятное впечатление своей дисциплинированностью. Они не скрывали своей радости оттого, что вновь оказались вместе с танковой группой. После обеда мост был взят, в наших руках оказалась еще одна переправа через Десну.

На обратном пути мы встретили подразделения 1 – й кавалерийской дивизии и марширующие из-за плохих дорог пешком части войск СС. Прибыв на командный пункт дивизии, я отдал приказ так расширить плацдарм за Десной, чтобы она смогла оттуда начать атаку на западном берегу Сейма для облегчения наступления на этом участке фронта 24-го танкового корпуса».

Дивизия СС «Дас Рейх»

Оперативный отдел штаба КП дивизии,

28 июля 1941 года

БОЕВОЕ ДОНЕСЕНИЕ ДИВИЗИИ СС «ДАС РЕЙХ»

Об участии в боях с 22 июня по 28 июля 1941 года

В рамках операций 2-й танковой группы в войне против России дивизия СС «Дас Рейх», которая была включена в состав 46-го армейского корпуса, сначала получила приказ во время наступления через Буг и перехода через реку дивизий первого эшелона регулировать движение транспорта в зоне действия 24-го и 46-го армейских корпусов. Затем, с 26 по 28 июня, дивизия двигалась маршем по шоссе № 1 во втором эшелоне, не вступая в соприкосновение с противником.

29 июня дивизия получила приказ очистить от противника участок между шоссе № 1 и 2 и продвинуться вперед до Березины. При выполнении этого задания дивизия участвовала в следующих боях:

29 июня: отбрасывание назад слабых сил противника под Старчицей силами разведывательного батальона.

29 и 30 июня: атака мотоциклетного батальона и частей полка СС «Дойчланд» на полевые позиции русских в районе деревни Лоза.

1 июля: мелкие стычки при наступлении разведывательного батальона на Пуховичи; атака на противника с применением танков восточнее Пуховичей. Атака полка СС «Дойчланд» вдоль дороги Пуховичи – р. Уша.

2 и 3 июля: атака полка СС «Дойчланд» и мотоциклетного батальона на крупные силы противника западнее Березины в районе населенных пунктов Якшицы и Перевоз. Наступление разведывательного батальона на разрозненные силы противника в направлении Колодезя.

На 4 июля дивизия получает задание форсировать Березину, чтобы стремительно наступать к Днепру.

Бои

4 июля: форсирование Березины в районе деревень Якшицы и Бродец.

5 и 6 июля: наступление полка СС «Дойчланд» и разведывательного батальона по дороге Селиба – Суша – Долгое до реки Друть. Бои со слабыми подразделениями противника.

С 7 по 9 июля: атака основных сил дивизии вдоль дороги Березино – Белынычи 100-й дивизии русских, одного из элитных соединений Красной армии. 100-я дивизия была разбита.

10 июля: наступление основных сил дивизии на Шклов и тяжелый бой полка СС «Дер Фюрер» с крупным формированием русских войск на плацдарме западнее Шклова. Оборонительные бои полка СС «Дойчланд» западнее Могилева.

На 11 июля дивизия получает задание атаковать через Днепр и создать плацдарм восточнее Шклова. Задание выполнено практически без боя.

С 12 по 17 июля дивизия наступает вслед за 10-й танковой дивизией, выставив охранение на обоих флангах, через Ермаки, Рясну, Мстиславль, Хиславичи на Панково.

В эти дни происходят затяжные бои на обоих флангах, чтобы выдержать предписанное приказом направление наступления.

В Горках во время воздушного налета погибли командир 11-го полка вместе с адъютантом и полковым врачом, а также значительная часть штаба.

18 и 19 июля дивизия наступает на юго-восток для захвата передовой базы военно-воздушных сил русских в районе Данькова, где находятся многочисленные аэродромы.

Запланированная на 20 июля атака усиленного полка СС «Дер Фюрер» на север с целью перерезать единственную дорогу, ведущую с запада на восток, по которой противник отступает из Смоленска, не состоялась из-за плохих дорожных условий, а также из-за того, что все силы 46-го танкового корпуса были заняты под Ельней. Разведывательный батальон получает задание охранять северный фланг корпуса от атак крупных соединений противника в районе поселка Басманово. Охрана южного фланга под Даньковом и восточнее этого поселка, имеющая большое значение из-за незаменимых для люфтваффе аэродромов, передается пехотному полку СС «Гроссдойч-ланд».

Тем временем район восточнее Ельни, занятый 10-й танковой дивизией в тяжелых боях, стал объектом атаки сильных русских соединений. Это обстоятельство, а также тот факт, что вырвавшийся далеко вперед 46-й танковый корпус уже почти исчерпал запас хода, вынуждают нас создать такой оборонительный рубеж, который позволит отразить все атаки русских и даст нам возможность пополнить запас боеприпасов и пополнить наши части.

Таким образом, намечавшееся окружение русских армий, сражающихся под Смоленском, должно быть пока отложено.

21 и 22 июля дивизия подтягивается к Ельне. Быстро заняв исходную позицию, она начинает атаку на цепь холмов восточнее и юго-восточнее Ельни, где крупные формирования русских войск создали местами просто превосходную оборонительную линию. Перед дивизией поставлена задача занять и в дальнейшем удержать рубеж (карта 1:100 ООО) высота 125,6 (ошибка автора. Очевидно, 256. – Ред.) (в 11 километрах юго-восточнее Ельни) – высота западнее деревни Пантелеево – высота севернее деревни Красная – высота в районе деревни Ушаково.

Командир дивизии проводит инструктаж командиров 22 июля в 5:00 на высотке в непосредственной близости от южной окраины поселка Ярославль (в 5 километрах северо-восточнее Ельни).

Атака начинается в 9:15 без артиллерийской подготовки. Из-за нехватки боеприпасов артиллерия не может в должной мере поддерживать наступление. При численном превосходстве русской артиллерии это сказывается крайне негативно. В ходе непрерывных, сопровождающихся большими потерями атак поставленная задача к вечеру выполнена, несмотря на постоянные контратаки противника.

23 июля используется для того, чтобы в ходе атаки отбить у противника важные для обороны высоты и закрепиться на них для отражения ожидаемых контратак. Протяженность фронта дивизии составляет 38 километров, с учетом протяженной линии охранения на левом фланге разведывательного батальона, патрулирование которой приходится выполнять разведывательным группам. Полки вынуждены ввести в действие все батальоны и роты; в качестве подвижного резерва на случай вражеских контратак приходится использовать только саперные роты. При такой ширине фронта не может быть и речи о сплошной линии обороны, так как ротам пришлось окопаться только в опорных пунктах без глубины обороны. Большие пространства удается контролировать только огнем из тяжелого оружия.

Уже 22 и 23 июля воздушная разведка сообщает о подходе к Ельне с юго-востока, востока и северо-востока крупных сил противника, так что дивизия должна быть готова к тяжелым боям. Проводя бои местного значения и организуя атаки силой до батальона, противник пытается прощупать расположение и глубину нашей обороны.

Ранним утром 24 июля после сильной артиллерийской подготовки на многих участках фронта начинается атака многочисленных полков Красной армии при поддержке танков. На всех участках фронта удается отбить атаки противника, нанеся ему тяжелые потери и вынудив его отвести свою пехоту назад. Было подбито большое количество вражеских танков.

Части люфтваффе, передовые базы которых находятся в районе Данькова, вынуждены защищать аэродромы от воздушных и наземных атак противника и почти не появляются на участке фронта дивизии. Самолеты разведывательной эскадрильи корпуса большей частью сбиты или повреждены и не могут летать. На участке фронта, который обычно закрывает целая армия, дивизия вынуждена рассчитывать только на свои собственные силы и на два тяжелых артиллерийских дивизиона, переданные ей в качестве усиления. К этому добавляются значительные трудности с подвозом боеприпасов, так как дорожные условия просто ужасны, а дивизия находится на самом острие атакующего Москву клина и у нее самые растянутые коммуникации.

Из допросов пленных удалось выяснить, что у противника имеется много дивизий, к которым ежедневно прибывают все новые танковые полки. Батарея артиллерийской разведки установила, что противник выдвинул на передовые позиции на участке фронта перед дивизией такое количество артиллерии, которое пятикратно превышает количество артиллерийских стволов в дивизии СС «Рейх».

Анализ вражеского артиллерийского огня показывает, что подвоз боеприпасов у противника почти безграничен.

25 июля на отдельных участках фронта артиллерийский огонь достигает такой плотности, которая сравнима с ураганным огнем в самые тяжелые дни войны на Западном фронте. В секторе обороны одной-единственной роты в течение пяти минут было зафиксировано 156 разрывов артиллерийских снарядов разных калибров. На отдельных участках наши солдаты не могут даже высунуть голову из укрытия.

За многочасовой артиллерийской подготовкой следуют атаки полков русской пехоты, поддержанные танковыми подразделениями в количестве до тридцати танков. При наличии многочисленных брешей в оборонительной линии и при отсутствии глубины главной полосы обороны противнику удается прорваться во многих местах. Но, собрав свои последние силы, немецкие подразделения стремительной контратакой выбивают противника с занятых позиций и отбрасывают его назад за линию фронта, нанося ему тяжелые потери.

Однако, заметив, что прорыв ликвидирован, противник снова открывает артиллерийский огонь и после многочасового ураганного огня приступает к следующей атаке.

Противник имеет почти полное господство в воздухе. Вражеские бомбардировщики и истребители целый день без помех атакуют немецкую пехоту. Только зенитная артиллерия дивизии ведет огонь по вражеским самолетам, время от времени сбивая их. Впервые в секторе обороны дивизии СС «Рейх» противник применяет тяжелые танки. Речь идет о 30-тонных Т-28 (средний трехбашенный танк весом 25,4 т, пушка 76 мм, 4 х 7,62 мм пулемета (в т. ч. 2 – в отдельных башенках). Слабая броня – 30 мм лоб и 20 мм борт и башня. Но были также и танки с дополнительными листами 20-мм брони. Их вес достигал 32 т. Очевидно, именно их и не могли подбить 37-мм пушки немцев. Карбюраторный, т. е. бензиновый, двигатель 450 л. с. Скорость до 40 км/ч. – Ред.). Наши 37-мм противотанковые пушки не могут пробить их броню, тогда против прорвавшихся танков были применены 50-мм противотанковые пушки, которые отогнали стальных монстров за линию фронта. Но и они не причинили им особого вреда. Тогда некоторые храбрые солдаты с бутылками бензина в руках прыгали сзади на броню этих танков, обливали их бензином и поджигали выстрелом из ракетницы. Одно из подразделений захватило у русских бутылки с «коктейлем Молотова» и теперь с успехом использовало их в бою. Какой-то унтершарфюрер СС взобрался на русский тяжелый (устаревший средний. – Ред.) танк, ударом ноги вывел из строя пулемет, выстрелил из пистолета в смотровую щель, а затем поджег этот танк.

Все бойцы дивизии испытывали необыкновенный прилив решимости стоять до конца. Несмотря на удары вражеской артиллерии, несмотря на непрерывные атаки пехоты и танков и на непрекращающиеся потери в наших рядах, все бойцы были настолько воодушевлены своими успехами, что всех охватывает приподнятое настроение. Охота на вражеские танки превращалась в спорт, когда бронированные чудовища с азартом выводились из строя. На каждую атаку вражеской пехоты следовал ответный удар. Две наши роты подпускали противника к самым траншеям, не открывая огня; потом начали строчить сразу из всех пулеметов, а в следующее мгновение обе роты поднялись в контратаку и в рукопашной схватке отбросили противника назад. Побросав оружие, боеприпасы и автомобили, охваченный паникой вражеский батальон попытался спастись бегством.

Артиллеристы, до позиций которых часто доходил противник во время таких локальных прорывов, защищались в рукопашных схватках, а затем прямой наводкой расстреливали многочисленные вражеские танки. К вечеру артиллерийский огонь и атаки пехоты стихли. За день противник понес тяжелейшие потери в живой силе и технике.

Но уже ночью снова начались огневые налеты и атаки вражеских ударных отрядов. Наши разведывательные дозоры без устали беспокоили противника, чтобы не позволить ему внезапно напасть на наши позиции. Несмотря на переутомление всех бойцов, которые уже четверо суток вели непрерывные бои, не выпуская из рук оружие и не отрывая от глаз бинокли, об отдыхе остается только мечтать. Каждый понимал, что дивизия является передовым отрядом немецких войск в России, и был готов защищать свои позиции до последней капли крови.

26 июля, после того как огонь вражеской артиллерии еще раз усилился, а непрерывные атаки пехоты так и не прекратились, из-за чего небольшие резервы полков приходилось постоянно перебрасывать с места на место, чтобы контратаками снова выбивать противника с занятых им позиций, пришло сообщение о том, что скоро нам станет полегче. Вечером ожидался массированный налет наших пикирующих бомбардировщиков и истребителей на обнаруженные позиции вражеской артиллерии.

Эта радостная новость тотчас облетает все подразделения. Все облегченно переводят дух, так как наша артиллерия, у которой в последние два самых тяжелых дня на батарею оставалось только по восемьдесят снарядов, не могла существенно помочь пехоте. Ей оставалось только смотреть, как вражеская артиллерия выдвигалась на позиции и открывала огонь по нашим бойцам.

Связисты батальона связи день и ночь заняты устранением повреждений на телефонных линиях, постоянно рвущихся во время артобстрелов, чтобы обеспечить непрерывное управление войсками. Хирурги круглые сутки оперируют в дивизионных медицинских пунктах, не имея возможности укрыться во время вражеских бомбежек.

Но, несмотря на огромное численное превосходство в эти два дня, русским так и не удалось продвинуться вперед ни на шаг. После очередной атаки дивизия каждый раз прочно удерживала свои позиции.

С 27 июля постепенно становится легче. Улучшается подвоз снарядов для артиллеристов. Пикирующие бомбардировщики и эскадрильи истребителей атакуют обнаруженные артиллеристами и пехотинцами вражеские цели. Наши истребители хотя бы время от времени очищают воздушное пространство от русских самолетов.

Поступает подкрепление в виде артиллерии резерва главного командования, и теперь начинается систематическое подавление вражеских огневых точек. Это оказывается очень эффективным.

Тем не менее вражеские атаки продолжаются, но, как и прежде, они заканчиваются ничем.

29 июля наступает восьмой день, как дивизия ведет непрерывные бои с численно многократно превосходящими силами противника, но, несмотря на это, настроение в войсках великолепное. Поступившая в дивизию 28 июля карта с нанесенной обстановкой на всем Восточном фронте наглядно продемонстрировала всем бойцам дивизии, что мы продвинулись дальше всех немецких войск на восток. Это наполнило наши сердца еще большей гордостью и вселило в нас непоколебимую решимость.

Эти восемь дней непрерывной обороны оказались для дивизии самыми тяжелыми с момента ее создания, но и самыми знаменательными.

Хауссер

Дивизия СС «Дас Рейх»

Оперативный отдел штаба дивизии,

26 июля 1941 года. 22:00

Солдаты дивизии СС «Дас Рейх»!

Уже четыре дня мы ведем одну из решающих битв этой военной кампании. Она потребовала от всех вас проявить максимум того, что можно потребовать от солдата.

Вся Германия смотрит на солдат Восточного фронта с гордостью и восхищением. То, что сейчас мы продвинулись на восток дальше всех дивизий сухопутных сил, должно стать для нас обязанностью.

Хауссер

Дивизия СС «Дас Рейх»

Оперативный отдел штаба дивизии, 29 июля 1941 года

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ НА 29 ИЮЛЯ 1941 ГОДА

Противостоящий дивизии СС «Дас Рейх» противник силой до пяти стрелковых дивизий, двух танковых дивизий и двух моторизованных полков непрерывно атакует в количестве от батальона до полка. Отбивая эти атаки, дивизия вот уже шесть дней удерживает позиции на участке фронта шириной 38 километров.

Хауссер

Дивизия СС «Дас Рейх»

Адъютант дивизии, 9 августа 1941 года

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ

Дивизия СС «Дас Рейх» выступила 26 июня в составе танкового корпуса. Ее путь пролег от Буга под Брестом через Березину и Днепр и привел ее в район юго-восточнее Смоленска под Ельню. При этом дивизия выполняла следующие задания: зачистка непросматриваемой лесистой местности между шоссе, по которым наступали танковые дивизии; атака на позиции противника под деревней Лоза через реку под Пуховичами, атака плацдармов на Березине и Днепре; уничтожение крупных соединений противника на северном фланге корпуса между Березиной и Днепром; обеспечение охранения в тылу боевых действий после прорывов русских войск; фланговое прикрытие с юга по ту сторону Днепра и одновременно с севера в направлении на Дорогобуж. Атака крупных формирований противника, некоторые из которых занимали заранее подготовленные позиции под Ельней, а вслед за этим тяжелейшие оборонительные бои с намного превосходящими силами русских, – не менее пяти дивизий, – поддержанных многочисленными танками и мощным артиллерийским огнем. В период с 23 июля по 8 августа противник настойчиво пытался ликвидировать большой выступ Восточного фронта, который обороняла дивизия. При этом дивизия держала оборону на участке фронта шириной 38 километров при наличии в резерве только одного батальона из резерва корпуса, не уступив противнику ни пяди земли. Каждый вражеский прорыв тут же ликвидировался ответным контрударом. Тем самым дивизия оказала решающее влияние на битву за Смоленск. Главными очагами боев, которые потребовали от нас многочисленных жертв, были: высоты в районе деревень Пантелеево и Поселье, лежащее на холме село Ушаково.

Отмечая заслуги дивизии, следует подчеркнуть, что сейчас участок обороны дивизии занимают две с половиной армейские дивизии.

Мы помним о наших павших и раненых товарищах, особенно о погибших командирах, оберштурмбаннфюрере СС докторе Брандте из 11-го полка и оберштурмбаннфюрере СС Керстене из 2-го артиллерийского полка. Они навсегда останутся в наших сердцах.

Мы желаем всего наилучшего нашему первому командиру полка СС «Дер Фюрер», бригадефюреру СС Кепплеру, на его новой должности.

Невозможно перечислить все достижения дивизии. Достаточно сказать, что молодой 11-й полк достойно влился в ряды таких многократно испытанных в боях полков СС, как «Дойчланд» и «Дер Фюрер». Мотоциклетный и разведывательный батальоны и недавно образованная батарея штурмовых орудий добились выдающихся успехов под руководством своих энергичных командиров. В оборонительных боях артиллеристы показали себя настоящими братьями по оружию с пехотинцами, а батарея артиллерийской разведки с честью выдержала испытание боем. У истребителей танков было достаточно возможностей для охоты и на средние танки противника. В последних боях снова отличились батальон связи, саперы, зенитный дивизион, подразделения полевой жандармерии и снабжения; последним не раз приходилось вступать в бой с оружием в руках. Снова образцово действовали санитарные службы.

Успехи, достигнутые отдельными бойцами:

1. Штурмовые орудия многократно прокладывали путь пехоте, дважды они первыми врывались на мосты. На Березине русские взорвали мост в тот момент, когда на нем находилось штурмовое орудие оберштурмфюрера СС Телкампа. Орудие упало в реку с высоты около 8 метров. Командир батареи, гауптштурмфюрер СС Гюнстер, и оберштурмфюрер СС Телкамп со своим экипажем продолжили сражаться и отличились в бою. При этом особых заслуг при охране штурмовых орудий и отражении вражеских контрударов добился отряд разведчиков полка СС «Дойчланд» под командованием унтерштурмфюрера СС фон Термана.

2. Гауптшарфюреры СС Ритт и Штуцман из разведывательного батальона отличились особой осмотрительностью и находчивостью как командиры разведывательных групп под Пуховичами и на дороге Смоленск – Дорогобуж.

3. Обершарфюрер СС Блауенштайнер из 5-й роты полка СС «Дер Фюрер» при атаке на высоту первым ворвался на вражеские позиции и лично уничтожил семь пулеметных гнезд русских.

4. Во время битвы под Ельней: обершарфюрер СС Фридель из 3-й роты полка СС «Дойчланд», после того как в бою за высоту 125 выбыло из строя все отделение, в одиночку с пистолетом в руках и гранатами прикрывал отход взвода, пока тот не занял исходные позиции. Унтерштурмфюрер СС Раппль из противотанкового батальона уничтожил со своим взводом тяжелый 50-тонный танк (очевидно, слабобронированный пятибашенный Т-35, но, возможно, и КВ-2. – Ред.), два танка Т-34 и еще один танк, из них два танка он вывел из строя лично с помощью связки гранат и бутылок с бензином. Унтершарфюрер СС Росснер, 2-я рота противотанкового батальона, подбил из своей пушки восемь вражеских танков во время одного боя, когда дивизия двигалась на Дорогобуж. Его образцово краткий приказ звучал так: «Подпустить на 50 метров, сначала первый, затем последний, а потом уже остальные!» 6-я батарея артиллерийского полка, часто ведя огонь прямой наводкой, подбила много вражеских танков. Командовал батареей оберштурмфюрер СС Штольтер.

24 июля после массированной артиллерийской подготовки противнику удалось в третий раз ворваться в село Ушаково, сломив сопротивление наших малочисленных сил. Боеспособность защитников была сильно ослаблена. Положение было критическим, так как еще одна атака грозила ухудшить общее положение танкового корпуса. Штабной офицер, оберштурмбаннфюрер СС Остендорф поспешил вперед, лично определил места прорыва, задействовал тяжелое оружие, штурмовые орудия, а позднее и танки, собрал последнюю имевшуюся в наличии роту и лично возглавил контратаку. Так ему удалось устранить опасность на левом фланге и стабилизировать положение.

Во время этих ночных боев отделение Фёрстера из 1-й мотоциклетной роты показало пример героического выполнения своего задания по прикрытию фланга роты. Они защищались до последнего человека и до последнего патрона: когда их нашли, все бойцы были мертвы, но и мертвые они продолжали целиться во врага, а в руках были намертво зажаты кольца от ручных гранат. А перед их позицией в непосредственной близости лежало от шестидесяти до восьмидесяти мертвых красноармейцев!

Наши трофеи: 125 танков и бронемашин, включая разведывательные бронеавтомобили; 23 самолета, из них один захвачен полком СС «Дер Фюрер» и один командиром батальона снабжения; 22 орудия, включая противотанковые пушки и пехотные орудия. Кроме того, большое количество пулеметов и винтовок и прочей военной техники.

Бои были жестокими и кровопролитными. Русские сражались ожесточенно, вплоть до рукопашной с применением всех подручных средств. Тем не менее мы продемонстрировали свое явное превосходство, как в наступлении, так и в обороне. Нас не испугали ни танки, ни воздушные налеты, ни ураганный артиллерийский огонь.

Дивизия СС «Дас Рейх» особо может гордиться своими достижениями и успехами, которые получили высокую оценку и признание у вышестоящего руководства. Мы ждем следующего приказа о введении дивизии в действие. С бойцами дивизии СС «Дас Рейх» можно достать черта из красной преисподней!

Хауссер

Дивизия СС «Дас Рейх»

Командир дивизии КП дивизии,

12 сентября 1941 года

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ

1. Фюрер и Верховный главнокомандующий наградил унтершарфюрера СС Росснера (2-я рота противотанкового батальона) Рыцарским крестом за мужество при уничтожении нескольких вражеских танков в боях на Ельнинском выступе. Унтершарфюрер СС Росснер позднее скончался от полученных тяжелых ран.

Мы склоняем наши штандарты и знамена перед этим храбрым солдатом.

2. Главнокомандующий сухопутными войсками (фельдмаршал фон Браухич. – Ред.) передал благодарственное письмо унтерштурмфюреру СС Вайзенбаху и унтерштурмфюреру СС Эну (14-я рота полка СС «Дойчланд») за их успехи при уничтожении вражеских танков на Ельнинском выступе. Их имена внесены в почетный список германских сухопутных сил.

3. 1 сентября 1941 года дивизия выступила из района под Смоленском, чтобы принять участие в боевых действиях за переправу через Десну на правом фланге танковой группы Гудериана. Из-за плохих дорог и частых дождей марш был сопряжен с небывалыми трудностями как для техники, так и для бойцов, потребовав напряжения всех сил. Подразделения и части дивизии растянулись более чем на шесть дней пути.

Благодаря умелым действиям разведывательного батальона полку СС «Дер Фюрер», мотоциклетному батальону и частям дивизионных подразделений удалось в ходе стремительной атаки разбить русские формирования севернее Десны и захватить большое количество пушек и военной техники. При этом своим стремительным наступлением особо отличился 2-й батальон полка СС «Дер Фюрер». Славной страницей в истории дивизии стали бои за железнодорожный мост у населенного пункта Макошино, который противник хотел удержать любой ценой.

6 сентября первыми на мосту были оберштурмфюрер СС Рентроп из зенитного дивизиона, унтерштурмфюрер СС Франк, унтерштурмфюрер СС Бурмайстер, обершарфюрер СС Руланд, роттенфюрер СС Фред ель из 14-й роты полка СС «Дер Фюрер», затем последовали штурмовые орудия, 15-я рота полка СС «Дер Фюрер» и мотоциклетный батальон. Образцовым броском вперед оберштурмфюреру СС Рентропу и сопровождавшим его четырем товарищам удалось предотвратить взрыв моста, потушить начавшийся на мосту пожар, захватить вражескую противотанковую пушку и помешать русским вернуть себе мост.

В этом бою погиб унтерштурмфюрер СС Франк.

Наступавшие сразу вслед за первыми смельчаками штурмовые орудия уничтожили танковый взвод русских на южном берегу, а затем вместе с противотанковым взводом разгромили три танковых взвода противника на северном берегу. Благодаря досрочному прибытию штурмовых орудий мотоциклетному батальону удалось создать небольшой плацдарм на южном берегу. Подразделения мотоциклетного батальона смогли удержать этот плацдарм и на следующий день, несмотря на интенсивный артиллерийский огонь и многочисленные атаки русской пехоты.

После введения в бой полка СС «Дер Фюрер» удалось значительно расширить этот плацдарм. Затем с этого плацдарма атаку на юг начали 11-й полк, полк СС «Дойчланд» и вслед за ними полк СС «Дер Фюрер», которых поддержала артиллерия и другие дивизионные части. В ходе неудержимого наступления, которое не прекращалось и ночью, русские формирования южнее Десны были разбиты.

11 сентября удалось достичь поставленной перед дивизией оперативной цели – железнодорожной линии из Бахмача на запад. Был установлен контакт с 4-й танковой дивизией и предоставлена возможность соседу справа, армии сухопутных войск, начать дальнейшее наступление южнее Десны. Эти марши и бои проводились в основном в пешем строю. Из-за плохих дорог моторизованные марши были крайне затруднены. Не всегда удавалось передвигаться на автомобилях и по железнодорожным линиям.

Командир 24-го танкового корпуса, генерал Гейр фон Швеппенбург, выразил свою полную признательность командному составу и бойцам дивизии СС «Дас Рейх». Наступление продолжается.

Хауссер

Командующий

2-й танковой группой, 23 сентября 1941 года

ПРИКАЗ ПО ТАНКОВОЙ ГРУППЕ

Солдаты дивизии СС «Дас Рейх»!

1 сентября 1941 года дивизия выступила из района под Смоленском, чтобы принять участие в боевых действиях за переправу через Десну на правом фланге танковой группы. Из-за плохих дорог и частых дождей марш был сопряжен с небывалыми трудностями, как для техники, так и для бойцов, потребовав от них напряжения всех сил. Подразделения дивизии растянулись более чем на шесть дней пути.

В тяжелых боях фронт противника был прорван, реки Десна и Сейм форсированы, и 13 сентября замкнулось кольцо окружения вокруг соединений противника восточнее Киева путем соединения с одной из танковых групп, наступавшей с юга.

Командующий 5-й русской армией (тяжело раненный генерал Потапов. – Ред.) попал в наши руки. Тем самым весь Южный фронт русских полностью разгромлен. В эти недели вы еще раз в полной мере исполнили свой долг, взяв на себя все трудности, хотя с 22 июня вы не знали ни одного дня отдыха. Славной страницей в истории дивизии останутся бои за железнодорожный мост в Макошине.

Я благодарю вас за ваш боевой, наступательный дух, который вы так часто проявляете. Я желаю дивизии, выводимой в данный момент из распоряжения нашей группы, всего наилучшего в будущем.

Гудериан

Дивизия СС «Дас Рейх»

Штаб дивизии, 23 сентября 1941 года

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ

После замыкания большого котла восточнее Киева дивизия СС «Дас Рейх» была направлена ускоренным маршем в район Ромн, чтобы, действуя в составе 24-го корпуса, удержать Ромны, отразив отвлекающую атаку крупных сил противника, а затем уничтожить направленные сюда вражеские формирования.

При выполнении этого задания все части и подразделения дивизии проявили себя с наилучшей стороны.

Для расширения плацдарма полк СС «Дер Фюрер» сначала наступал вместе с 41-м пехотным полком. В этом бою было уничтожено большое количество вражеских танков.

В последующие дни полки СС «Дойчланд» и «Дер Фюрер» стремительно наступали на восток и в тяжелых боях заняли большую территорию противника. Вечером 22 сентября полк СС «Дойчланд» после разгрома крупных сил противника смог ворваться в село Недригайлово и уничтожить большую вражескую колонну. Полк СС «Дер Фюрер» одновременно продолжал наступать на юго-восток, чтобы преследовать отступающего противника. В ожесточенном бою 23 сентября удалось разгромить вражеские части. 11-й полк нанес удар по противнику с правого фланга плацдарма и стремительной атакой захватил Семеновку. Разведывательный и мотоциклетный батальоны, неустанно ведя разведку в непросматриваемой местности на северном фланге, создали необходимые условия для успешного продвижения дивизии. В то время как отдельные части и подразделения дивизии продолжали вести бой, передовой полк уже приступил к новому наступательному маршу. Предъявляемые к нам требования велики.

Генерал-лейтенант

Хауссер

Командующий

4-й танковой группой, 2 октября 1941 года

ПРИКАЗ ПО ТАНКОВОЙ ГРУППЕ

2 октября день рождения покойного генерал-фельдмаршала фон Гинденбурга.

Он был первым, кто одержал великую победу над русскими (в Восточной Пруссии в августе 1914 г. – Ред.) и тем самым не позволил им вторгнуться в Рейх.

В день его рождения мы выступаем в новый решающий поход против последней крупной группировки русских сил.

Для танковой группы 2 октября 1941 года пароль звучит так: «Гинденбург – вперед – победа»!

Генерал-полковник

Гёпнер

Дивизия СС «Дас Рейх»

Адъютант дивизии, 23 октября 1941 года

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ

Дивизия СС «Дас Рейх» наступала почти без пауз с 6 по 21 октября 1941 года. Мы наносили удар от Юхнова на север до Гжатска, продвигаясь вперед с двумя открытыми флангами вдоль восточного края котла под Вязьмой. При этом были разбиты или уничтожены крупные вражеские силы, и стремительным броском была достигнута поставленная цель, автострада Смоленск – Москва. В это же время дивизии сухопутных войск атакой с запада отбили у противника позиции восточнее Починка, которые дивизия ранее удерживала в течение нескольких недель в Ельнинском сражении. Тем самым «удалось отомстить за наших товарищей, павших под Ельней», как было написано в приказе по 46-му танковому корпусу. Затем дивизия продолжила без отдыха наступление на восток вдоль автострады и севернее от нее. Благодаря быстроте нашего наступления и не раз продемонстрированной готовности наших солдат и офицеров сражаться до последнего бойца удалось помешать противнику закрепиться на рубежах Московской (Можайской. – Ред.) оборонительной линии. Непроходимые дороги, снежные бураны и пронизывающий холод не являлись для дивизии серьезным препятствием, так же как и ожесточенные контратаки численно превосходящего противника.

Этот период боевых действий займет в истории дивизии свое достойное место рядом с прежними достижениями. Достигнутые успехи были огромными. Все части и подразделения дивизии в равной мере внесли свой вклад в их достижение.

Мы салютуем нашим павшим товарищам. Их смерть не должна быть напрасной. Мы помним наших раненых и шлем им наши наилучшие пожелания.

Пал один из храбрейших воинов дивизии, командир батареи штурмовых орудий, гауптштурмфюрер СС Гюнстер. Наш командир дивизии, обергруппенфюрер СС и генерал войск СС Пауль Хауссер, был тяжело ранен на передовой. Он просил передать свои наилучшие пожелания дивизии в предстоящих сражениях.

В следующий период нашей борьбы мы должны еще раз доказать, что не ударим в грязь лицом. Я знаю, что смогу положиться на вас.

Биттрих

Штаб 40-го танкового корпуса, 16 ноября 1941 года

ПРИКАЗ ПО КОРПУСУ

Из-за резкой перемены погоды, которая принесла дожди и грязь, мы были вынуждены не по своей воле остановить наступление после сражения с окруженными русскими войсками под Вязьмой и после прорыва Московской оборонительной линии.

Без устали, выполняя свою работу в тяжелейших погодных условиях, вы создали все предпосылки, необходимые для продолжения операций. За это вам моя благодарность и признательность.

Противник хорошо использовал время нашей вынужденной остановки наступления и пытается своими атаками окончательно остановить наше продвижение вперед. Но ему не удалось этого сделать благодаря вашей храбрости, выдержке и упорному сопротивлению на пронизывающем холоде и в неблагоприятных условиях.

Сейчас мы снова вцепимся противнику в горло, окончательно разобьем врага и дойдем до поставленной цели, до Москвы, которая уже совсем близко. Вперед с новыми силами!

Генерал танковых войск

Штумме

Штаб

40-го танкового корпуса, 27 ноября 1941 года

ПРИКАЗ ПО КОРПУСУ

Я выражаю мою особую признательность офицерам 3-го батальона панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер», 2-го батальона полка СС «Дойчланд» и мотоциклетной роты полка СС «Дер Фюрер», усиленной штурмовыми орудиями, за решительность и отвагу, с которой они вели в бой своих солдат при взятии комплекса монастырских зданий в Истре.

Такую же признательность я выражаю всем бойцам названных подразделений, которые благодаря своей смелости, напору и выдающейся храбрости внесли основной вклад во взятие Истры.

Командующий танковой группой, генерал-полковник Гёпнер, поручил мне передать вам его благодарность и признательность.

Генерал танковых войск

Штумме

Штаб 40-го танкового корпуса, 9 декабря 1941 года

ПРИКАЗ ПО КОРПУСУ

Демонстрируя неукротимый боевой дух, с которым дивизия СС «Дас Рейх» успешно сражалась во всех боях и битвах последнего времени, 8 декабря вы, солдаты войск СС, одержали славную победу в оборонительном бою против численно превосходящего противника, который с крайним ожесточением атаковал со всех сторон с использованием всего имевшегося у него тяжелого оружия с целью сломить ваше сопротивление. Эта победа добавляет новые лавры на ваши знамена! Она имела особое значение для всей боевой операции!

Моя благодарность и признательность за ваши выдающиеся достижения!

Мы склоняем знамена перед вашими храбрыми павшими товарищами и выражаем уверенность в том, что вопреки плохим погодным условиям и связанным с этим большим физическим нагрузкам и усталости мы будем твердо стоять там, куда нас направит приказ.

Генерал танковых войск

Штумме

Дивизия СС «Дас Рейх»

Оперативный отдел штаба дивизии, 11 декабря 1941 года

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ

Бойцы дивизии СС «Дас Рейх»!

В ходе тяжелейших трехнедельных боев с упорным противником, несмотря на ужасный холод, вы уничтожили многочисленные формирования врага и продвинулись к Москве, остановившись всего лишь в нескольких километрах от города.

И если теперь наступление остановлено и мы отошли на новые оборонительные позиции за Истру, то это совсем не означает, что мы отступили перед силой противника. Скорее всего, из-за начавшейся зимы возникли такие трудности в дальнейшем ведении войны, что было решено отойти на зимние позиции.

Биттрих

Штаб 40-го танкового корпуса, 13 декабря 1941 года

ПРИКАЗ ПО КОРПУСУ

С сегодняшнего дня дивизия СС «Дас Рейх» выводится из моего подчинения.

В победоносных сражениях вы проложили себе путь от берегов Десны через Гжатск – Можайск – Городище – Истру– Ленино вплоть до внешних укреплений на подступах к Москве.

Я расстаюсь с вами, радуясь и гордясь вашими достижениями, которые войдут в военную историю, но в то же время глубоко сожалея, что приходится расставаться с такой боеспособной дивизией. Я знаю, что вы всегда останетесь такими бойцами, на которых Верховное командование сможет положиться в любой ситуации, как бы тяжела она временами ни была.

Славной дивизии СС «Дас Рейх» я желаю новых боевых успехов, а каждому из вас солдатского счастья и благополучного возвращения домой после победоносного окончания войны.

Генерал танковых войск

Штумме

Дивизия СС «Дас Рейх»

Командир КП дивизии, 21 декабря 1941 года

Товарищи!

В суровый час я был награжден нашим фюрером и Верховным главнокомандующим Рыцарским крестом.

Вы должны быть твердо убеждены в том, что не я один ношу на груди эту высокую награду. Я вижу этот крест на груди у каждого бойца дивизии. Я ношу его за павших и за вас, за всех тех, кто продолжает еще сражаться.

Выше головы, мы разобьем врага на берегах Рузы, чтобы выиграть время для будущих операций.

Я выражаю мое глубокое уважение павшим бойцам и преклоняюсь перед вашим духом самопожертвования.

Генерал-майор

Биттрих

Дивизия СС «Дас Рейх»

Командир дивизии, 11 января 1942 года

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ

Солдаты славной дивизии СС «Дас Рейх»!

С 9 января 1942 года я вступил в командование дивизией. Я, как ветеран дивизии, отдаю себе отчет в том, какая большая честь выпала мне – командовать дивизией в эти зимние месяцы. Ваши дела, ваша боевая готовность, ваши стойкость и дисциплина являются примером и войдут в историю войск СС и сухопутных сил.

Я убежден, что и в дальнейшем под моим руководством вы приложите все силы для сохранения и приумножения достигнутых успехов.

Я очень рад передать вам самый сердечный привет и наилучшие пожелания от вашего командира дивизии, генерал-лейтенанта Хауссера, который хотел бы как можно скорее вернуться к вам.

Мы с благоговением вспоминаем наших павших и раненых товарищей.

Генерал-майор

Кляйнхайстеркамп

Полк СС «Дер Фюрер»

Командир полка, 1 февраля 1942 года

ПРИКАЗ ПО ПОЛКУ

Солдаты!

В ходе многодневных тяжелейших боев полк стойко держался на решающем участке фронта и нанес противнику тяжелейшие потери.

Потерпел неудачу замысел противника прорваться на этом участке силами четырех стрелковых дивизий и танковой бригады при активной поддержке артиллерии на выручку к своим окруженным на юге дивизиям.

Командующий 9-й армией, генерал-полковник Модель, сообщил о вашей стойкости и достигнутом успехе в ставку фюрера, указав название полка. Гордитесь тем, что вы сделали.

Враг и дальше будет атаковать. Но я твердо убежден в том, что и в дальнейшем вы будете сражаться так же храбро. Это самое трудное испытание в истории полка, и мы выдержим его вместе. Я выражаю всем вам мою благодарность и признательность. Мне поручено передать вам особую благодарность командующего 9-й армией.

Оберштурмбаннфюрер СС

Кумм

Сводки вермахта о боях за Харьков

24 февраля 1943 года: соединения и части сухопутных сил и войск СС продолжили наступательные операции в районе между реками Северский Донец и Днепр против выдвинутого фланга крупной группировки советских войск и окружили их. (Дивизии СС «Дас Рейх» и «Лейбштандарт».)

7 марта 1943 года: в районе южнее Харькова мобильные группы сухопутных сил и войск СС прорвали сильную оборону противника и отбросили его на север. Были уничтожены окруженные соединения 3-й советской танковой армии, состоящей из частей 12-го и 15-го танковых корпусов, кавалерийского корпуса и трех стрелковых дивизий. (Дивизии СС «Дас Рейх», «Лейбштандарт» и «Тотенкопф».)

12 марта 1943 года: танковые и пехотные соединения сухопутных сил и войск СС прорвали под Харьковом глубо-коэшелонированную оборону противника и с нескольких сторон ворвались в город. (Дивизии СС «Дас Рейх» и «Лейбштандарт».)

13 марта 1943 года: в Харькове в некоторых городских районах все еще продолжаются ожесточенные уличные бои. Части войск СС сломили сопротивление противника, продвинулись до центрального вокзала и заняли привокзальную территорию. (Дивизии СС «Рейх» и «Лейбштандарт».)

15 марта 1943 года: как уже было объявлено в специальном сообщении, после многодневных боев подразделения войск СС, при эффективной поддержке самолетов люфтваффе, охватывающей атакой с севера, запада и юга, снова овладели городом Харьков. (Дивизии СС «Дас Рейх» и «Лейбштандарт».)

Глава 3

Январь, февраль 1943 года

Боевые действия 1-го батальона, усиленного 14-й (зенитной) ротой и взводом 16-й (саперной) роты, в январе и феврале 1943 года в излучине Северского Донца^[5]

10 января 1943 года. В Рене первыми из всех подразделений полка погрузились на автомашины 1-й батальон под командованием гауптштурмфюрера СС Опифициуса, а также 14-я рота и один взвод 16-й роты. Подготовка, оснащение и боевой дух в ротах отличные. Время доукомплектования полка, проведенное во Франции, было использовано наилучшим образом. Все бойцы нашего батальона, так же как и бойцы остальных батальонов, были полны решимости и уверены в своих силах, хотя положение на Восточном фронте не давало повода для излишнего оптимизма. На своих новеньких «Опель-Блицах» мы отправились через Францию (температура воздуха 26° тепла), Германию и Польшу в Россию и в ночь на 20 января 1943 года прибыли в Авдеевку (температура на улице 28° мороза).

Исполняя приказ командира танковой дивизии СС «Дас Рейх», командир батальона тотчас явился в штаб оперативной группы «Фретгер-Пико» в Ворошиловграде. Моторизованным маршем прибыли: 1-й батальон полка СС «Дер Фюрер», а также 14-я рота и один взвод 16-й роты того же полка, две батареи 2-го артиллерийского полка и одна зенитная батарея 2-го зенитного дивизиона дивизии СС «Дас Рейх». Это было отличное достижение, прежде всего, конечно, со стороны водителей, которые преодолели расстояние 265 километров без каких-либо существенных поломок.

22 января 1943 года батальон собрался в районе Ворошиловграда, а 23 января занял исходные позиции на рубеже Александровка – Сабовка.

24 января 1943 года. Невероятно резкая перемена погоды – наступила оттепель, и пошел дождь. При поддержке танков были атакованы высоты 165,7 и 168,1. Закрепившийся на этих высотах противник был отброшен на 2 километра назад. В ночь на 25 января 1943 года произошло резкое падение температуры: теперь термометр показывал 28° мороза! Пробиравший до костей холод и пронизывающий ветер доставили личному составу огромные трудности. Потери из-за обморожений оказались весьма значительными, и боеспособность батальона упала в эту ночь почти на 50 %. Дело в том, что из-за резкого потепления накануне многие солдаты оставили свое зимнее обмундирование в машинах. Стремительная атака заставила всех хорошенько вспотеть, а из-за оттепели и дождя все промокли до нитки. Когда командир батальона сообщил по рации о своем решении посадить своих бойцов на танки, чтобы достичь поставленной цели атаки, ему было запрещено это делать, а приказано удерживать завоеванные позиции на открытой возвышенности. Все предложения командира батальона продолжать наступление (разведка батальона не обнаружила противника) или же вернуться на исходные позиции были отклонены. И только к концу ночи удалось добиться отвода батальона назад и замены его двумя армейскими ротами. Оставалось только сожалеть, что первая атака подразделений полка проходила в таких неблагоприятных погодных условиях.

До 31 января 1943 года происходило переформирование 1-го батальона, а также подчиненных ему полковых подразделений. Батальон получил усиление в лице 304-го полевого запасного батальона без штаба и штабной роты. Одновременно батальону была предоставлена 100-ваттная радиостанция для поддержания связи с дивизией СС «Дас Рейх», а также 105-мм полевое орудие и две 50-мм зенитки для охоты на танки. Батальону была подчинена также и созданная по инициативе оберштурмфюрера СС Даля добровольческая рота из отставших от своих пехотных частей солдат, которая отличалась необыкновенной смелостью и боеспособностью.

28 января 1943 года все эти подразделения были объединены под единым командованием в боевую группу «Шульдт». Все соединения собрались к 30 января 1943 года в районе Ворошиловграда. Воздушная разведка сообщила, что противник наводит ледяные мосты через реку Северский Донец.

В ночь на 1 февраля 1943 года Советы начали атаку – пехота численностью до полка при поддержке танков. Примерно в 3:00 определилось направление главного удара противника на Ворошиловград, который защищали основные силы батальона, и на село Петровка северо-западнее города, которое обороняла усиленная 1-я рота (взвод 14-й роты с 20-мм зенитной установкой и одной 50-мм противотанковой пушкой). 20-мм самоходки и противотанковая пушка были становым хребтом обороны села. Роттенфюрер СС Хайдер подбил из своей пушки пять вражеских танков, он получил на поле боя Железный крест 1-го класса, а затем был произведен в унтершарфюреры СС. Заведующий оружейным складом 1-й роты, обершарфюрер СС Зепп Каммерер, подорвал противотанковой миной прорвавшийся Т-34 и тоже был награжден Железным крестом 1-го класса.

Противник напрасно штурмовал наши позиции в Ворошиловграде. Батальон стойко удерживал свои позиции, успешно отбивая все атаки численно превосходящего противника. Здесь особо отличился взвод 16-й роты под командованием обершарфюрера СС фон Эберштайна. Противник начал атаку на позиции батальона одновременно слева и справа, но атака была успешно отражена с нанесением противнику больших потерь. Слева атаку отражала 3-я рота под командованием гауптштурмфюрера СС Лекса, а справа храбро билась добровольческая рота оберштурмфюрера С С Даля.

В ночь на 2 февраля 1943 года батальон был отведен в район населенного пункта Водяное. Противник продолжал штурмовать наши позиции при массированной поддержке артиллерийского и минометного огня, танков и истребительной авиации. Несмотря на чрезвычайно неблагоприятные условия для ведения обороны, гренадеры сумели закрепиться в окопах, траншеях и домах и отбили яростные атаки противника. В этой связи хотелось бы выразить особую благодарность танкистам 6-й танковой дивизии сухопутных сил и летчикам пикирующих бомбардировщиков за их помощь в критический момент боя. Во время этих боев в результате прямого попадания погиб командир 4-й роты, гауптштурмфюрер СС Хоккее – в тот момент, когда он находился на КП батальона.

14 февраля 1943 года батальон отводится с занимаемых позиций и вместе с приданными ему подразделениями направляется через Самсонов под Краснодон. В последующие дни задания по охранению, контрудары и атаки с ограниченной целью.

17 февраля 1943 года отдых в районе населенного пункта Красная Звезда. Подразделение снабжения танковой дивизии СС «Викинг» по-товарищески поделилось с нами горючим, в котором мы остро нуждались.

21 февраля 1943 года адъютант, оберштурмфюрер СС Панке, был направлен с подробным докладом в штаб дивизии в Павлоград, чтобы добиться возвращения батальона в свой полк.

23 февраля 1943 года приходит радиограмма с приказом командиру батальона лично прибыть в штаб дивизии. Командование батальоном принимает командир 3-й роты.

Вплоть до 7 марта следуют незначительные бои севернее Дебальцева. После возвращения командир батальона привез с собой приказ, согласно которому усиленный 1-й батальон должен немедленно отправиться через Павлоград, чтобы снова прибыть в распоряжение полка СС «Дер Фюрер». Эта новость вызвала всеобщую радость. Марш назад в родной полк проходил при острой нехватке горючего. И только организационный талант офицеров и бойцов батальона помог справиться с этой проблемой.

После этой настоящей одиссеи 14 марта 1943 года командир усиленного 1-го батальона доложил командиру полка о прибытии. После переформирования в две пехотные роты (гауптштурмфюрера СС Лекса и оберштурмфюрера СС Панке) и одну тяжелую роту (оберштурмфюрера СС Рудольфа) батальон в составе полка принял участие во взятии Харькова.

Боевое использование усиленного 1-го батальона за прошедшие дни было довольно трагично. Как самостоятельная боеспособная единица, находясь под чужим командованием, батальон в это кризисное время постоянно направлялся в самые горячие точки обороны. Используя батальон повсюду как «летучую пожарную команду», от него требовали почти невозможного – и он добивался этого.

Глава 4

Май-декабрь 1943 года^[6] операция «Цитадель»

Новый командир полка СС «Дер Фюрер», оберштурмбаннфюрер СС Штадлер, хотел бы предварить повествование о периоде, когда полк находился под его командованием, следующими соображениями.

В последний раз на Востоке германская армия пытается в ходе широкомасштабного наступления вернуть себе инициативу, однако ей не удается добиться перелома.

После того как на фронте реки Миус мощное наступление противника привело к ликвидации важного плацдарма, пришлось немедленно бросить все имеющиеся в районе Харькова силы навстречу русскому крупномасштабному наступлению, чтобы предотвратить возможный прорыв.

Ниже подробно описывается, сколько смелости, самопожертвования, стойкости и наступательного духа потребовали эти кровопролитные бои от всех офицеров и солдат полка, сколько им пришлось вынести трудностей и испить горечи при переходе от обороны в контрнаступление и при последующем отступлении за Днепр и дальше в район Житомира. Как всегда, и здесь полк постоянно сражался в самых горячих точках.

Конечно, это всего лишь робкая попытка правдиво описать пережитое, потому что в нашем языке не хватает слов, чтобы передать величие этого времени, радость и гордость от достигнутых успехов, верность и товарищеские отношения, а также глубочайшее горе отчаяния в тяжелые и тяжелейшие часы отступления.

Для всех нас, оказавшихся в этом единственном в своем роде боевом содружестве, это был великий, но одновременно и горький период жизни!

Сильвестр Штадлер

На стыке группы армий «Юг» (под командованием генерал-фельдмаршала фон Манштейна) и группы армий «Центр» (под командованием генерал-фельдмаршала фон Клюге) после весенних боев 1943 года вокруг города Курска образовалась дуга фронта, выступающая далеко на запад. Она увеличивала длину германского фронта почти на 500 километров и тем самым сковывала значительные силы германской армии. Этот «открытый мешок» с точки зрения снабжения войск был только помехой для наших оперативных планов. Но прежде всего, противник мог использовать этот выступ в качестве стратегического плацдарма для ударов по флангам групп армий «Центр» и «Юг». Этот вражеский выступ надо было устранить.

Другая цель операции «Цитадель» заключалась в том, чтобы нанести удар по вражеским танковым резервам еще до их пополнения и тем самым вновь завладеть стратегической инициативой на советско-германском фронте.

9-я армия под командованием генерал-полковника Моделя (группа армий «Центр») выдвинула на исходные позиции для атаки на Курск три танковых корпуса. (2, 4, 9, 12, 18 и 20-я танковые дивизии, 21-я танковая бригада (45 «Тигров») и др. части – отдельные дивизионы штурмовых орудий (280 машин) и 656-й танко-истребительный полк (20 танков). – Ред.)

В составе группы армий «Юг» в боевую готовность была приведена оперативная группа «Кемпф», имевшая в своем составе 3-й танковый корпус под командованием генерала Брайта (6, 7 и 19-я танковые дивизии и 198-я пехотная дивизия) и 11-й армейский корпус генерала Рауса (106-я и 320-я пехотные дивизии). Перед ними была поставлена задача в ходе отвлекающих атак восточнее или северо-восточ-нее Белгорода прикрыть прорыв на Курск.

23-я танковая дивизия и дивизия СС «Викинг» сначала были в резерве группы армий «Юг». 4-я танковая армия группы армий «Юг» под командованием генерал-полков-ника Гота получила приказ осуществить прорыв на Курск. Для этого танковой армии были подчинены 48-й танковый корпус под командованием генерала фон Кнобельсдорфа с 3-й и 11-й танковыми дивизиями, моторизованной дивизией «Гроссдойчланд», а также двумя третями 167-й пехотной дивизии; 52-й армейский корпус с 57, 255 и 332-й пехотными дивизиями и 2-й танковый корпус СС под командованием генерал-полковника Пауля Хауссера с дивизиями СС «Дас Рейх», лейбштандарт «Адольф Гитлер» и «Тотен-копф» и одной третью 167-й пехотной дивизии. (Кроме того, была 10-я танковая бригада (252 танка, в т. ч. 204 Pz Y «Пантера», и отдельные дивизионы штурмовых орудий (106 машин). – Ред.)

Начало наступления постоянно сдвигалось, начиная с мая до начала июля. Вероятно, здесь сыграли свою роль политические соображения верховного руководства. За это время германские войска получили пополнение живой силой и техникой. В начале июля 1943 года в группе армий «Юг» насчитывалось более тысячи танков разных типов (в основном это были танки Pz III) и почти четыреста штурмовых орудий. (Согласно Б. Мюллер-Гиллебранду (Сухопутная армия Германии. Т. III. С. 285–286), в составе группы армий «Юг» на 30 июня 1943 г. насчитывалось 1493 танка (в т. ч. 133 Pz VI «Тигр» и 204 Pz V «Пантера» и 253 штурмовых орудия. В составе группы армий «Центр» насчитывалось 746 танков (в т. ч. 45 «Тигров») и 280 штурмовых орудий. И танков Pz III было относительно немного. Зато много Pz IV с длинноствольной 75-мм пушкой и дополнительными бронелистами. – Ред.)

5 июля перешла в наступление 9-я армия. Противник оборонялся на этом участке фронта настолько упорно, что уже 11 июля наступление германских войск пришлось прекратить и перейти к отражению массированного контрнаступления вражеских армий.

Как следует из расположения противника в предстоящих боях, хотя бы одна из целей германского руководства была достигнута: разгром русских танковых соединений, стоявших на передовой, что заставило советское руководство бросить в бой стратегические резервы, чтобы остановить успешное вначале наступление немецких дивизий. В ходе сражения и эти свежие соединения были сильно измотанны. Тем не менее советскому Верховному главнокомандованию удалось проявить чрезвычайную активность на этом участке фронта уже в начале августа 1943 года.

Противник перед началом операции «Цитадель»^[7]

По данным советской разведки, в конце марта 1943 года на рубеже Белгород – Харьков было сосредоточено около сорока пехотных и двадцати танковых немецких дивизий. Буквально это звучало так: в районе Харькова и южнее германское Верховное командование сосредоточило основные ударные силы своих войск – среди них танковые дивизии СС «Лейбштандарт», «Тотенкопф» («Мертвая голова»), «Викинг» и «Дас Рейх», а также танковая (моторизованная. – Ред.) дивизия «Гроссдойчланд» («Великая Германия»).

На основе полученных данных советское Верховное главнокомандование разработало план операции на весну и лето 1943 года, чтобы отразить ожидаемый удар германских войск на Курской дуге и одновременно перехватить инициативу на этом участке фронта и на других фронтах.

Перед северным флангом группы армий «Юг» (под командованием генерал-фельдмаршала фон Манштейна) стоял советский Воронежский фронт, который занимал оборонительные позиции в глубокоэшелонированных боевых порядках (5–6 оборонительных полос (рубежей). На всем протяжении Курской дуги был создан главный рубеж обороны глубиной до 6 километров, состоящий из батальонных узлов сопротивления, опорных пунктов противотанковой обороны и целой системы разнообразнейших заграждений. Были прорыты ходы сообщения и траншеи длиной почти 2500 километров, оборудовано более 30 ООО окопов и пулеметных гнезд и создано около 10 ООО позиций противотанковой обороны, которые были призваны максимально затруднить прорыв немецких дивизий. Было подготовлено множество наблюдательных пунктов и хорошо замаскированных командных пунктов, установлено более 430 ООО мин и протянуто почти 700 километров заграждений из колючей проволоки.

Между отдельными оборонительными рубежами, имевшими общую глубину до 40 километров, были вырыты противотанковые рвы и создана разветвленная система обороны. Чтобы скрыть возведение этих гигантских оборонительных сооружений, работа велась преимущественно по ночам. В ночные часы обычно усиливали свою активность советские легкие самолеты типа По-2, которые немецкие солдаты называли «дежурный унтер-офицер», а красноармейцы именовали «кукурузниками» или «огородниками».

Советское командование перебросило в район Курской дуги 2, 16 и 17-ю воздушные армии (2-я ВА поддерживала с воздуха Воронежский фронт, 17-я ВА – Юго-Западный фронт. На севере Курской дуги 16-я ВА поддерживала Центральный фронт. Кроме того, наготове были 5-я ВА в составе Степного фронта на юге, а 15-я ВА Брянского фронта действовала на севере. – Ред.), которые насчитывали более двух тысяч истребителей, около восьмисот штурмовиков и более семисот других боевых самолетов.

В направлении Обояни (где позднее наступала немецкая 4-я танковая армия) и на Корочу (перед фронтом наступления армейской группы «Кемпф») Воронежский фронт подготовил усиленный оборонительный рубеж.

О концентрации войск автор пишет следующее:

«…на Обоянском направлении оборону занимала 6-я гвардейская армия под командованием генерала Чистякова. На своем участке фронта шириной 64 километра эта армия ввела в бой в первом эшелоне 81-ю, 78-ю, 72-ю и 36-ю гвардейские стрелковые дивизии и 262-й танковый полк. Второй эшелон составляли 73-я и 15-я гвардейские стрелковые дивизии, 213-я стрелковая дивизия, 167-й и 148-й танковые полки, а также 27-я гвардейская танковая бригада и 201-я танковая бригада…

Резерв Воронежского фронта состоял из 1-й танковой армии (6-й танковый корпус и 3-й механизированный корпус), 5-го и 2-го гвардейских танковых корпусов, а также из артиллерийских и минометных частей… на Курском направлении были стянуты также крупные стратегические резервы, к которым относились 4-я и 5-я гвардейские армии, 27-я, 47-я и 53-я армии, а также 5-я гвардейская танковая армия, 4-й гвардейский танковый корпус и 10-й танковый корпус, которые занимали позиции восточнее Курской дуги и оборудовали несколько оборонительных рубежей, последний из которых проходил по берегу Дона».

В связи с назначением на должность командира полка штурмбаннфюреру СС Штадлеру было присвоено звание оберштурмбаннфюрера СС. 22 апреля полк передислоцируется в район Должик – Пересечная – Золочев.

Адъютант полка: гауптштурмфюрер СС Шульце; командир 1-го батальона: гауптштурмфюрер СС Опифициус; командир 2-го батальона: гауптштурмфюрер СС Мэтр; командир 3-го батальона: штурмбаннфюрер СС Ценц Кайзер.

Прибывшее молодое пополнение оказалось недостаточно обученным. После нескольких дней и ночей усиленной военной подготовки оно было распределено по ротам. Во время весенних боев особенно большие потери были среди младшего командного состава. Под командованием оберштурмфюрера СС Вернера была создана учебная рота для унтер-офицеров. На выпускных экзаменах присутствовал командующий 4-й танковой армией, генерал-полковник Гот, который остался очень доволен результатами экзаменов. Благодаря тактическим учениям с применением боевых патронов, обучению подразделений взаимодействию со всеми видами тяжелого оружия, с танками и штурмовыми орудиями, со штурмовыми отрядами, а также благодаря штабным играм удалось хорошо подготовить полк к выполнению предстоящих заданий.

1 июля: соблюдая все меры маскировки, полк направился маршем в район сосредоточения северо-восточнее Белгорода и южнее Яхонтова. Начало операции «Цитадель» снова переносится. Наконец, в ночь с 3 на 4 июля полк занял исходные позиции.

5 июля в 4:00 входящий в состав дивизии СС «Дас Рейх» полк СС «Дойчланд» прорвал сильный оборонительный рубеж противника. Возглавлял прорыв 3-й батальон под командованием штурмбаннфюрера СС Вислицени. 10-я рота полка СС «Дойчланд» под командованием оберштурмфюрера СС Шрайбера пробивается до противотанкового рва и в ожесточенной схватке с частями советской 52-й гвардейской дивизии закрепляется там. Для ознакомления с обстановкой генерал-полковник Хауссер лично прибывает в расположение полка СС «Дойчланд». При поддержке бригады реактивных минометов «Небельверфер», впервые примененных в бою, полку СС «Дойчланд» удается продолжить наступление, и теперь наступает очередь идти в атаку полку СС «Дер Фюрер».

6 июля: в ходе успешной атаки 1-й и 2-й батальоны полка СС «Дер Фюрер» быстро продвинулись на север и в полдень заняли населенный пункт Лучки. В этом районе противник сконцентрировал 51-ю гвардейскую стрелковую дивизию, 31-й танковый корпус, 5-й гвардейский танковый корпус, 1-ю гвардейскую танковую бригаду, 49-ю и 96-ю танковые бригады. После взятия Лучков полк СС «Дер Фюрер» перегруппировался и приготовился к взаимодействию с 2-м танковым полком дивизии СС «Дас Рейх».

Ближе к вечеру полк выступил в сторону Калинина и, несмотря на упорное сопротивление противника, быстро продвигался вперед. Ночью приходится занять неудобный оборонительный рубеж.

3-й батальон при поддержке танков и штурмовых орудий дивизии начинает наступление на село Тетеревино, которое обороняют 52-я гвардейская стрелковая дивизия, части 10-го танкового корпуса и 183-й стрелковой дивизии. Однако наша атака быстро захлебывается.

Тем временем у противника сложилось следующее положение (Маркин И.И. Указ. соч.):

«Под впечатлением успехов немецкой 4-й танковой армии Верховное главнокомандование Красной армии было вынуждено срочно вводить в бой крупные резервы. Так, на участке фронта советской 1 – й танковой армии были задействованы 6-й танковый и 3-й механизированный корпуса. Чтобы прикрыть с востока (вдоль железнодорожной линии через село Беленихино) намечавшийся прорыв дивизии СС «Дас Рейх» в северном направлении, в бой была брошена 93-я стрелковая дивизия. Восточнее села Лучки должны были занять исходные позиции для атаки 5-й и 2-й гвардейские танковые корпуса.

О боях 7 июля дословно написано следующее:

«С рассветом удалось… прорвать оборону ослабленных в ходе двухдневных боев советских подразделений и узким клином выйти в район железнодорожной станции села Беленихино, а также в район села Тетеревино. 31-й танковый корпус, 5-й гвардейский танковый корпус и стрелковые соединения 6-й гвардейской армии своим огнем и непродолжительными контратаками мешали дальнейшему продвижению… утром 7 июля в районе западнее села Беленихино танковые дивизии СС «Лейбштандарт» и «Дас Рейх» попытались атаковать совхоз «Комсомолец» и железнодорожную станцию в поселке Прохоровка. Благодаря ответному огню и контратакам частей 183-й стрелковой дивизии и 5-го гвардейского танкового корпуса удалось отбить эту атаку. Тогда противник изменил направление атаки и нанес удар в северо-западном направлении по селам Малые Маячки и Грязное. Благодаря значительному численному превосходству ему удалось ворваться на оборонительные позиции на окраине этих сел».

Чтобы ослабить мощь немецкого наступления и предотвратить дальнейший прорыв на Курск или Обоянь, советское Верховное главнокомандование развернуло для контрудара части 40-й армии, 6-й, 10-й и 2-й танковые корпуса, а также 5-й и 2-й гвардейские танковые корпуса. Сюда же были направлены все военно-воздушные силы и значительная часть артиллерии Воронежского фронта.

7 июля: танковые роты 2-го танкового полка и подразделения 2-го танково-разведывательного батальона вышли к дороге Тетеревино – Вторые Лучки. 3-й батальон силами 10-й роты атаковал железнодорожную линию у станции в поселке Прохоровка. Под чрезвычайно плотным огнем противника штурмовым группам 10-й роты приходится залечь. Вместе с 2-м танковым батальоном, подразделениями полка СС «Дойчланд» и при сильной огневой поддержке 2-го артиллерийского полка, а также реактивных минометов «Небельверфер» 3-й батальон начинает новую атаку на железнодорожную линию, и на этот раз ему удается отбросить врага. Теперь передний край обороны проходит по железнодорожной насыпи.

1-й и 2-й батальоны атакуют немного севернее и ведут наступление на совхоз «Комсомолец». При атаке на железнодорожную линию получает ранение командир 10-й роты оберштурмфюрер СС Вернер, и командование ротой берет на себя унтерштурмфюрер СС Крюгер. В 9-й роте в этом бою особо отличился унтершарфюрер СС Грашер, который за проявленное хладнокровие при обороне и за организацию ответной контратаки был награжден Рыцарским крестом.

3-й батальон перебрасывается на другой участок фронта для наступления при поддержке танков на село Грязное. Интенсивность вражеского артиллерийского огня постоянно возрастает. Для прикрытия открытого фланга полка 15-я рота направляется в лесополосу вдоль железнодорожного полотна. Она получает задание соединиться с частями 167-й пехотной дивизии, которая обеспечивает прикрытие с востока. После удушающей жары прошедших дней ночью разразилась страшная гроза, и пошел проливной дождь.

8 июля: в то время как 1-й и 2-й батальоны ведут ожесточенные бои в лесистой местности, 3-й батальон вместе с 2-м батальоном 2-го танкового полка начинает атаку из района села Грязное на Кочетовку. Стремительная атака увенчалась успехом, и противник отходит на северо-запад.

15-я рота занимает оборонительный рубеж между 1-м и 2-м батальонами. Позиции 15-й роты атакуют десять русских танков Т-34. Два из них подбивает 50-мм противотанковая пушка. Шесть танков уничтожает батарея штурмовых орудий под командованием оберштурмфюрера СС Брауна, которая занимала позиции позади 15-й роты. Один танк застревает в лесу в расположении 15-й роты, и его удается подорвать связкой гранат. При этом погибает унтерштурмфюрер СС Мает. Одному танку удается прорваться на позиции 1-го батальона, но бойцы подрывают и этот последний танк.

В присутствии командира полка 3-я рота гауптштурмфюрера СС Лекса из 1-го батальона смелой атакой прорывается до позиций штаба корпуса русских и берет в плен советского генерала вместе с его штабом.

С 9 по 11 июля: атаки с ограниченными целями сменяются вражескими контрударами по занятым позициям. Активизируются советские военно-воздушные силы. Атака на село Сторожевое. Вечером массированное наступление противника при поддержке танков.

В этой связи приведем выдержки из книги «Курская битва»: «…только к вечеру группе вражеских танков удалось ворваться в село Сторожевое, и теперь они угрожали ударить в тыл 5-й гвардейской танковой армии, которая готовилась к контрнаступлению. Чтобы устранить эту опасность, командующий Воронежским фронтом приказал выдвинуть 2-й гвардейский танковый корпус с рубежа Беленихино – Ивановка– Виноградовка и предпринять контратаку в направлении Сторожевое – Прохоровка. 11 июля около 20:30 25-я и 26-я гвардейские танковые бригады перешли в контратаку. Ожесточенные встречные бои продолжались всю ночь. Советским танкистам не удалось продвинуться вперед, но своими контратаками они остановили наступление врага и устранили опасность для 5-й гвардейской танковой армии».

Гренадеры полка СС «Дер Фюрер» и дивизии СС «Дас Рейх» называют эти бои в своих воспоминаниях «встречное танковое сражение северо-восточнее Калинина». Противнику опять удалось вклиниться в переднюю линию обороны. Храбрые немецкие солдаты снова и снова отбрасывали его назад, хотя непрекращающиеся массированные атаки русских танков вызывали у всех состояние близкое к отчаянию. Тем не менее ни одной пяди земли не отдано врагу.

12 июля: на КП полка появился генерал-полковник Гот. После подробного доклада о сложившемся положении он выразил свое восхищение достижениями полка и высоким моральным духом солдат и офицеров. Он передал командиру полка, оберштурмбаннфюреру СС Штадлеру, телеграмму в адрес полка от генерал-фельдмаршала фон Манштейна примерно со следующим текстом: «Моя особая признательность великолепному полку СС «Дер Фюрер» под командованием его командира и храбрым солдатам за их успехи во время танкового сражения северо-восточнее Калинина. Для награждения самых смелых бойцов в полк дополнительно передаются 150 Железных крестов 2-го класса и 100 Железных крестов 1-го класса».

Противник продолжал атаковать с неиссякаемой энергией. Еще до полудня во время очередной атаки двум советским танкам удается прорваться в глубь позиций полка. Оба Т-34 без помех добираются до обоза 15-й роты, и один из танков успевает раздавить ротную полевую кухню, прежде чем его удается подорвать связкой гранат. Другой танк застревает, и в самую последнюю минуту его расстреливают из 50-мм противотанковой пушки, которая находилась в обозе для ремонта.

Таким образом, за последние дни 15-я (мотоциклетная разведывательная) рота вывела из строя 14 вражеских танков. Ее сменяют подразделения 167-й пехотной дивизии, а рота отводится в резерв полка севернее Калинина.

5-я гвардейская танковая армия и 5-я гвардейская армия русских продолжают свои атаки. На участок фронта дивизии СС «Дас Рейх» противник дополнительно направил свой 2-й танковый корпус. Кажется, что встречные танковые бои еще не достигли своей наивысшей точки. В лесополосах западнее Беленихина и восточнее Калинина мощные вражеские атаки (2-го советского гвардейского танкового корпуса) сменяются ответными контратаками полковых рот. И только в ночные часы слегка стихает шум сражения. Тяжелые, темные тучи приносят сильную грозу. В этой трудной оборонительной битве потери полка, к счастью, не очень велики.

С 13 по 17 июля: отражение вражеских атак на наши позиции и активное проведение разведки. 14 июля при атаке на железнодорожную насыпь северо-восточнее Калинина ранен оберштурмфюрер СС Бух. Командование 15-й ротой берет на себя унтерштурмфюрер СС Шмагер.

17 июля: по приказу главного командования сухопутных войск весь 2-й танковый корпус СС выводится из состава группы армий «Юг» для последующей отправки в Италию. Роты полка на их оборонительных позициях сменяют пехотные подразделения сухопутных сил. В составе дивизии полк собирается в районе севернее Харькова и ожидает нового приказа.

Группа армий «Юг» (помимо вышеуказанного распоряжения по поводу 2-го танкового корпуса СС) должна была также передать еще две другие дивизии группе армий «Центр» и поэтому была вынуждена отказаться от дальнейшего наступления на Курск и перешла к обороне. (На фронте группы армий «Центр» наметилась катастрофическая ситуация на Орловском направлении. А 2-й танковый корпус СС, понесший огромные потери, в Италию не отправился – ему пришлось отражать наступление Красной армии под Харьковом. – Ред.)

17 июля противник атаковал на реке Миус и в Донбассе позиции 6-й армии (командующий генерал Холлидт) и 1-й танковой армии (командующий генерал фон Макензен), что, однако, не было неожиданностью для германского руководства. Противнику удается осуществить несколько крупных прорывов. Тем самым операция «Цитадель» была окончательно прекращена. Противник бросил в бой на Курской дуге (в южной ее части. – Ред.) около тридцати стрелковых дивизий и более десяти танковых или механизированных корпусов. Его потери, по всей видимости, были очень велики.

По ходатайству группы армий «Юг» 2-й танковый корпус СС был временно оставлен в ее распоряжении, его должны были использовать в составе 6-й армии на Миусе, чтобы выправить сложившееся там критическое положение.

Частично по железной дороге, частично моторизованным маршем через Лозовую и Макеевку полк прибыл к 30 июля в Харцызск и продолжил движение дальше в район Дернового, севернее села Куйбышево.

В предыдущие дни противнику удалось прорвать позиции 6-й армии на фронте около 20 километров и в глубину до 15 километров и тем самым создать крупный плацдарм на господствующих высотах для ведения дальнейших операций. На этот плацдарм противник выдвинул около шестнадцати стрелковых дивизий, два механизированных корпуса, а также танковые бригады и прочие части.

Сражение на реке Миус

30 июля, в 15:00, командир полка прибыл на командный пункт дивизии СС «Дас Рейх» и в присутствии генерал-фельдмаршала фон Манштейна доложил командиру дивизии, генерал-лейтенанту Крюгеру, о скором прибытии полка. До сих пор все наши атаки на вражеские позиции на господствующих высотах противник успешно отбил, нанеся нашим войскам значительные потери, так что теперь руководство размышляло над тем, не прекратить ли операцию по уничтожению этого вражеского плацдарма. Сразу после доклада командира полка генерал-фельдмаршал фон Манштейн спросил его в присутствии командира 2-го танкового корпуса СС, генерал-полковника Хауссера, когда ожидается прибытие полка. «Через пять-шесть часов» – таков ответ командира полка. Это время кажется генерал-фельдмаршалу фон Манштейну слишком долгим, и он предоставляет генерал-полковнику Хауссеру право самому решить, стоит ли продолжать атаку на плацдарм или нет.

Однако, полагаясь на силу бойцов панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер», генерал-полковник Хауссер придерживается мнения, что следует еще раз атаковать господствующие высоты, поставив полк во главе наступающих войск. Но генерал-фельдмаршал фон Манштейн убежден в том, что один полк не сможет успешно завершить атаку там, где уже потерпели неудачу целые дивизии. Генерал-полковник Хауссер подчеркивает, что с взятием высот можно было бы продолжить наступление на весь плацдарм.

Под руководством своего командира полк претворил в жизнь это важное решение, принятое при оценке сложившейся обстановки.

Для осуществления этой атаки командир корпуса предложил командиру полка любую поддержку: танки, артиллерию корпуса, пикирующие бомбардировщики, реактивные минометы «Небельверфер» и т. п.

После проведения разведки атакуемой местности генерал-полковник Хауссер запросил по телефону план атаки. Оберштурмбаннфюрер СС Штадлер решил провести внезапную атаку в последние ночные часы без артиллерийской подготовки и без поддержки танков, только реактивные минометы должны были своим огнем прикрыть фланги полка. На местности командир полка обсудил со своими командирами батальонов каждую фазу атаки. Отдельные роты, а также взводы и отделения получили необходимую информацию и приказы с конкретными объектами атаки.

В ночные часы проведение запланированной операции полка еще раз было поставлено под угрозу, когда противнику вновь удалось ворваться на линии охранения и оборонительные позиции. Однако это не особенно мешает полку занять исходные позиции для атаки.

На рассвете 31 июля в точном соответствии с договоренностью с командиром полка СС «Дер Фюрер» открыл огонь полк реактивных минометов. Реактивные минометы бьют по заранее выявленным целям в полосе атаки и огневым валом прикрывают фланги полка. Под прикрытием густого дыма от разрывов реактивных снарядов 2-й батальон в 4:35 совершенно бесшумно начал атаку и за довольно короткий промежуток времени преодолел предполье шириной около 3 километров. 1-й батальон, действуя таким же образом рядом с 2-м батальоном, быстро продвинулся вперед. В течение 45 минут вражеские позиции на высотах перешли в руки полка.

Совершенно ошеломленный внезапной атакой противник отчаянно защищается, однако он не выдерживает атакующего порыва гренадеров и поспешно оставляет свои позиции.

В этом бою особо отличились командир 4-й роты, оберштурмфюрер СС Гриме, который за свою доблесть получил Рыцарский крест.

3-й батальон, который на этот раз воюет в пешем строю, в результате смелой атаки прорвался через вражеские позиции и 8 августа вместе с танковой ротой атаковал высоту 223,7 западнее Степановки. При этом особо отличился унтерштурмфюрер СС Йохен Крюгер с бойцами 10-й роты, который позднее получает за этот бой Рыцарский крест.

Все утро противник подвергает высоты ураганному артиллерийскому обстрелу. Нам удалось отразить все массированные танковые атаки противника. Укрывшись на хорошо оборудованных позициях, которые еще раньше были отлично укреплены немецкими соединениями, бойцы полка СС «Дер Фюрер» успешно отразили все вражеские удары, и вновь их прекрасно поддерживали штурмовые орудия дивизии СС «Дас Рейх».

Из-за сильного артиллерийского огня русских батарей была нарушена телефонная и радиосвязь между выдвинутым вперед и тыловым командными пунктами полка. Только к 9:00 удается восстановить связь с помощью посыльных. Поэтому не удалось сразу воспользоваться важной информацией о подготовке советских войск оставить весь плацдарм, которую командир полка получил, наблюдая за перемещениями противника со своего КП на одной из высоток. Тем не менее атака 2-го танкового корпуса СС силами дивизий «Дас Рейх», «Тотенкопф» и 3-й танковой дивизии увенчалась полным успехом, который стал возможен только благодаря взятию этих стратегических высот. После полудня 2 августа удается ликвидировать весь русский плацдарм, который теперь прочно удерживали в своих руках 2-й танковый корпус СС и 3-я танковая дивизия. Во время этих боев удается захватить несколько сотен танков, около 600 орудий разного калибра и почти 18 тысяч пленных. (Немцы преувеличивают свой временный успех в обороне. В наступательной операции на р. Миус с 17 июля по 2 августа безвозвратные потери (убитые и пленные) советского Южного фронта (2-я гвардейская, 5-я ударная, 28-я и 51-я армии, 8-я ВА) составили 15 303 чел. А 13 августа началась катастрофическая для немцев Донбасская наступательная операция (продолжавшаяся до 22 сентября), в ходе которой немецкий Миус-фронт был прорван в первый же день наступления на этом участке, 18 августа. – Ред.)

Командующий группой армий «Юг», генерал-фельдмаршал фон Манштейн, направил в дивизию СС «Дас Рейх» приветственную телеграмму, в которой он особо выделяет наступательный дух и храбрость солдат полка СС «Дер Фюрер».

В сводке вермахта от 4 августа 1943 года сообщалось: «В битве на реке Миус пехотные и танковые соединения сухопутных сил и войск СС под командованием генерал-фельдмаршала фон Манштейна успешно отразили многократные попытки прорыва крупных сил противника и в ходе стремительной контратаки разбили прорвавшегося врага в районе севернее Куйбышева».

Полк внес значительный вклад в эту славную победу, которая, несомненно, явилась одной из величайших побед полка во время последних боев. Тщательно подготовленная атака была ярким примером классической внезапной атаки с минимальными потерями и незаурядными тактическими последствиями. Такой успех стал возможен только благодаря наличию бойцов с высоким боевым духом и отличной военной подготовкой.

Уже в 17:00 2 августа полк был отведен с достигнутых рубежей, и передовую линию обороны заняли пехотные армейские части, которым эта передовая была хорошо знакома, так как они сами строили ее:

Оборонительные бои под Харьковом в августе 1943 года на рубеже Должик – юго-восточнее Богодухова – Коротыч

4 августа 1943 года полк был отведен с только что занятых позиций и направлен в район Сталино (совр. Донец. – Ред.).

После успехов, достигнутых полком в последние дни и отмеченных командованием в приказах, в рядах гренадеров царило приподнятое настроение. К тому же появляется непроверенный слух, что полк в составе дивизии вскоре должен быть переведен в Италию. Дивизия СС «Лейбштандарт» и штаб 2-го танкового корпуса С С уже находились на пути в Северную Италию. В батальонах полка СС «Дер Фюрер» начали формироваться передовые команды, которые готовились к отправке.

Еще раньше бывшая союзница Германии Италия начала с союзниками переговоры о перемирии. При драматических обстоятельствах Муссолини был арестован и изолирован, а затем вновь освобожден немецкими спец-подразделениями. Части итальянской армии под командованием маршала Бадольо собирались открыто перейти на сторону союзников. Для усиления немногочисленных немецких дивизий в Италии туда и должен был направиться 2-й танковый корпус СС.

5 августа началась погрузка в вагоны штаба полка и штабной роты, через несколько часов за ними следует 15-я рота с частями 13-й роты (рота пехотных орудий под командованием унтерштурмфюрера СС Ленте). Оставшаяся без защиты 13-я рота подверглась налету двенадцати русских штурмовиков Ил-2 и понесла большие потери в живой силе и технике. Только с большим трудом удалось заставить железнодорожный персонал подготовить состав к отправке, и, наконец, с большим опозданием этот эшелон отправился в путь… Все бойцы полка еще верили, что их везут на «солнечный юг». Но все сложилось по-другому. Поезд направился на север!

В Новой Баварии, на территории Харькова, командира полка вызвали в штаб оперативной группы «Кемпф» (позднее преобразована в 8-ю армию под командованием генерала Вёлера) и ввели в курс дела.

Еще раньше наша воздушная и радиоразведка установили, что противник стянул крупные танковые соединения в район южнее Курска и юго-восточнее Харькова. Вскоре, сразу после прекращения операции «Цитадель», русские танковые соединения атаковали фронт 4-й танковой армии, но особенно сильный удар они нанесли по 167-й пехотной дивизии оперативной группы «Кемпф».

Согласно плану наши войска оставили завоеванную ранее территорию в зоне действия обеих армий. Затем немецкие дивизии отошли на исходные позиции, которые они занимали 5 июля. 3 августа противник перешел в наступление большими силами и смог прорвать фронт на участке шириной 12 километров в зоне обороны измотанных 167-й и 332-й пехотных дивизий. Части 11-й и 19-й танковых дивизий попытались закрыть брешь. 4 августа для развития своего наступления противник бросил в бой новые соединения. Пришлось оставить Белгород (5 августа), и красноармейцы могли в любой момент перейти в атаку в районе юго-восточнее Харькова. Севернее Харькова к 6 августу советские дивизии вышли на рубеж Зиборовка – Микояновка – Зол очев – Богодухов – Тарасовка– Краснополье.

На этом закончилась наша «мечта о путешествии в Италию», и полк занял в отведенном ему районе рубеж Золочев – Богодухов, снова исполняя неблагодарную роль «пожарной команды». Местоположение противника в районе боевых действий оставалось совершенно неясным. В подчинение полка перешел 2-й танково-разведывательный батальон под командованием штурмбаннфюрера СС Вайдингера (будущего командира полка СС «Дер Фюрер»), который ускоренным маршем был переброшен в район городка Богодухов. Опережая полк, основные силы которого все еще находились в Сталино или перевозились по железной дороге, командир полка вместе со своим штабом и штабной ротой выехал в самый опасный район южнее Золочева.

В ходе молниеносной атаки удалось вызволить из окружения штабную роту 3-го танкового полка, которым командовал генерал-полковник Брайт, и штаб полка во главе с начальником штаба полковником Мерком, которые отчаянно отбивались от наседавших на них русских войск. Поэтому дальнейшее сотрудничество с полковником Мерком и его солдатами было особенно сердечным.

До полудня 6 августа в район Харькова Новая Бавария прибыл второй железнодорожный состав с подразделениями полка, и мотоциклисты 15-й роты направились ускоренным маршем в населенный пункт Должик, где штаб полка своими силами выставил слабую линию охранения. Рота с ходу взяла под охрану рубеж шириной около 7 километров, размещая свои посты только на отдельных опорных пунктах. Взвод 75-мм противотанковых пушек штабной роты под командованием гауптшарфюрера СС Манца был передан в подчинение 15-й роты. Едва рота успела занять свои позиции, как противник начал атаку, сначала небольшими силами, а потом все более и более крупными. Используя свою мобильность, рота успешно отбила все атаки противника. Большую поддержку ей оказывал в этом противотанковый взвод со своими 75-мм пушками, а также 50-мм противотанковые пушки 15-й роты. Инженер полка, гауптштурмфюрер СС Хербст, по собственной инициативе установил две 50-мм пушки на однотонные тягачи, тем самым значительно повысив подвижную огневую мощь роты. После полудня из противотанковых пушек было подбито восемь вражеских танков разных типов, а сбитый советский самолет-разведчик пополнил список боевых достижений 15-й роты.

Уже 6 августа удается установить контакт с соседом справа, разведывательным батальоном 3-й танковой дивизии. Однако левый фланг до Богодухова, где стоит 2-й танково-разведывательный батальон, оставался открытым, и пока с соседом слева сомкнуть фронт не удалось. Прибывающие подразделения дивизии, саперная рота и две роты полка СС «Дойчланд», также были переданы в подчинение полка СС «Дер Фюрер» и выдвинуты на левый открытый фланг, где заняли отдельные опорные пункты.

А противник снова и снова атаковал эту кое-как оборудованную слабую линию обороны. В течение дня командир полка многократно появлялся на позициях 15-й роты. С каждым часом напор врага становился все сильнее, томительно долго тянулось время.

Наконец, рано утром 8 августа первой из 2-го батальона полка СС «Дер Фюрер» прибыла 7-я рота, тут же направленная на открытый левый фланг. Она тоже заняла широкий участок фронта и организовала оборону лишь в отдельных опорных пунктах.

Вечером советские войска внезапно атаковали силой до роты при поддержке танков позиции отделения, которое залегло в дозоре перед небольшой рощей. Сломив ожесточенное сопротивление, красноармейцы ворвались на позиции. В неравном бою погибли все восемь бойцов отделения.

Советский прорыв удалось ликвидировать только с прибытием после полудня подразделений 1-го батальона полка СС «Дер Фюрер», в частности 1-й роты под командованием гауптштурмфюрера СС Хессельмана.

Однако положение на фронте 4-й танковой армии оставалось по-прежнему крайне опасным.

Противник представлял себе сложившееся положение следующим образом (Маркин И.И. Указ. соч.):

«В то время когда танковые дивизии «Дас Рейх», лейбштандарт «Адольф Гитлер» и «Мертвая голова» были заняты в отражении наступательной операции советских войск на реке Миус, советское командование сконцентрировало мощные ударные группировки на Курской дуге, чтобы разгромить немецкую группировку в районе Белгород– Харьков, перерезать железнодорожное сообщение в направлении Полтава – Красноград – Лозовая и одновременно блокировать все дороги. Вслед за этим советские войска должны были широким фронтом выйти к Днепру.

Эти задачи были поставлены перед Воронежским фронтом под командованием генерала Ватутина (член Военного совета Н.С. Хрущев), Степным фронтом под командованием генерала Конева и Юго-Западным фронтом под командованием генерала Малиновского. На рубеже Малиновка (около 35 километров юго-восточнее Харькова) – Волчанск – восточнее Белгорода – Гостищево – Солдатское– Басы советское командование сосредоточило следующие войска: 57-ю армию, 7-ю гвардейскую армию, 69-ю армию, 48-й стрелковый корпус, 53-ю армию, 5-ю гвардейскую армию, 6-ю гвардейскую армию, 27-ю армию, 40-ю и 38-ю армии.

После осуществления прорыва 1-я танковая армия и 5-я гвардейская танковая армия должны были использовать ударную группировку 5-й гвардейской армии и расширить сектор прорыва. На каждом километре фронта советское Верховное командование сосредоточило до 70 танков, а плотность артиллерийского огня составляла здесь около 230 орудийных и минометных стволов. Советские 2-я и 5-я воздушные армии получили задание наглухо закрыть воздушное пространство.

3 августа с 5:00 до 8:00 русская артиллерия вела интенсивный огонь, временами переходящий в ураганный. Эта канонада лишь время от времени прерывалась короткими паузами.

5 августа 89-я гвардейская стрелковая дивизия и 305-я стрелковая дивизия взяли Белгород. Вечером 6 августа советская 53-я армия находилась уже под Микояновкой, 5-я гвардейская армия дошла до Казачьей Лопани, 5-я гвардейская танковая армия вышла в район Золочева, а 1-й советской танковой армии удалось прорваться до Богодухова.

Если бы советскому Верховному главнокомандованию удалось до конца довести это широкомасштабное наступление, то это не только грозило бы уничтожением войскам в Харькове и вокруг него, но и привело бы к развалу всего немецкого южного фронта» (т. е. фронта группы армий «Юг». – Ред.).

2-й танково-разведывательный батальон в составе полка СС «Дер Фюрер»

Тем временем 2-й танково-разведывательный батальон под командованием оберштурмбаннфюрера СС Вайдингера прибыл в полном составе в район юго-восточнее Богодухова. Здесь оказалась следующая горячая точка обороны.

Вечером 6 августа передовой отряд 1 – й советской танковой армии появился под Богодуховом и ему удалось опрокинуть стоявшие там малочисленные немецкие дозоры. 7 августа русские войска занимают сам городок Богодухов, форсировав реку Мерлу. Передовые танковые отряды русских устремляются дальше на юго-запад.

В качестве поначалу единственного крайнего бастиона всего оборонительного рубежа 2-й танково-разведывательный батальон был призван выполнить две важные задачи: проведение разведки в северном, северо-восточном и юго-западном направлениях и одновременно с этим создание фронта, способного помешать противнику продвигаться в юго-восточном направлении (т. е. на окружение с юга Харькова. – Ред.).

Для этого 2-й танково-разведывательный батальон и был переведен в подчинение полка СС «Дер Фюрер». Теперь командир полка руководил обороной на рубеже почти в 40 километров.

Поставленные перед ним задачи разведывательный батальон выполнял в атакующей манере, то есть разведка боем сменялась чисто разведывательными вылазками. Роты на автомобилях-амфибиях использовались как пехота. Результаты разведки немедленно передавались командиру полка и одновременно сообщались в штаб дивизии СС «Дас Рейх».

Значение оборонительного рубежа, который занимал 2-й танково-разведывательный батальон, подчеркивалось направлением сюда подразделений, не входивших в состав дивизии: роты штурмовых орудий сухопутных войск и танковой роты с опытными экипажами и отважными офицерами. Тяжелый артиллерийский дивизион, реактивная установка залпового огня и танковый взвод сухопутных сил отлично поддерживали наши войска во время разгоревшегося вскоре ожесточенного боя.

В боях вдоль железнодорожной линии на Богодухов эффективно действовал танковый взвод. Однако основная тяжесть легла в эти дни на плечи бойцов 2-го танково-разведывательного батальона. Почти ежедневно противнику удавалось прорывать слабые немецкие оборонительные позиции. Однако, собрав последние силы, батальон не только восстанавливал положение, но и при поддержке штурмовых орудий передвигал передний рубеж обороны далеко вперед. Противник ни на один день не прекращал свои атаки, но к 10 августа положение стабилизировалось и здесь. Большой урон нашим войскам наносил огонь русских минометов.

Не имея контакта с правым флангом 2-го танково-разведывательного батальона, его эффективно поддерживали части и подразделения дивизии СС «Викинг». На левом фланге, тоже не входя в контакт, энергично контратаковали части дивизии СС «Тотенкопф» («Мертвая голова»). Одновременно с этими атаками из района, где оборонялся разведывательный батальон, наносили удары части 6-й танковой дивизии и 323-й пехотной дивизии. Тем временем сам разведывательный батальон выдвинулся дальше на юг, чтобы в составе полка СС «Дер Фюрер» принять участие в предстоящем ударе в северо-западном направлении.

Хочется особо выделить одно достижение 2-го танково-разведывательного батальона: два разведывательных четырехосных бронеавтомобиля под командованием унтерштурмфюрера СС Шеллера без ведома командира дивизии получили приказ от командира своего батальона, двигаясь в западном направлении через территорию прорыва русских, установить связь с находящимися по ту сторону немецкими частями, отметить на карте расположение их позиций и оборонительных рубежей и передать по рации сведения о перемещении вражеских войск.

Этот разведывательный рейд проходит через территорию прорыва противника южнее Богодухова. В первый день разведывательный отряд регулярно передавал сообщения о своем местонахождении, и командир разведывательного батальона получал важную информацию о перемещениях противника. Радиосвязь становилась все слабее и в конце концов прекратилась. В течение двух дней от разведчиков не поступало никаких вестей. Все в батальоне опасались того, что унтерштурмфюрер СС Шеллер и его люди попали в руки врага. На третьи сутки радиосвязь с разведчиками неожиданно вновь появилась: «Задание выполнено, возвращаемся».

В штабе разведывательного батальона все с нетерпением ждали возвращения своих товарищей. Когда разведывательный отряд в полном здравии прибыл на КП батальона, результат превзошел все ожидания. Играя в прятки с русскими подразделениями, оба бронетранспортера незаметно проскользнули через всю территорию, занятую противником, не вступая с ним в бой, так как их задание было чисто разведывательным, а не боевым. Когда они прибыли в штаб корпуса, генерал уставился на унтерштурмфюрера СС Шеллера и его людей «как на пришельцев с того света», когда узнал, откуда они прибыли. Начальник штаба корпуса лично отметил на карте расположение войск и пожелал Шеллеру и его команде доброго пути. Командир батальона по телефону сообщил в дивизию о результатах рейда разведчиков. Генерал-лейтенант Крюгер пришел в восторг от великолепного результата. Ведь уже несколько дней ничего не было известно о расположении немецких войск по ту сторону прорыва. После визита в штаб 11-го армейского корпуса унтерштурмфюрера СС Шеллера направили в 3-й танковый корпус, где также очень обрадовались, получив важную информацию. Благодаря этому смелому рейду разведчиков армейское командование получило важные сведения, которые сыграли определяющую роль при принятии последующих решений.

За это выдающееся достижение командир разведывательного батальона представил унтерштурмфюрера СС Шеллера к награждению Железным крестом 1 – го класса, который и был ему вскоре вручен.

В ходе выравнивания переднего края обороны полк СС «Дер Фюрер» занимал позиции на рубеже Должик – высота 210,6—Рогозянка, при этом 1-й батальон находился справа (у села Должик), 2-й батальон – на высоте 210,6, а 15-я рота – на левом фланге, открытом на запад. Противник крупными силами непрерывно атаковал новый оборонительный рубеж, и красноармейцам удалось прорваться на стыке 2-го батальона и 15-й роты и захватить несколько домов на высоте 158,2.

Получив это тревожное сообщение, командир полка вместе с экипажем своего командирского бронетранспортера «Лейпциг» немедленно направляется в расположение 15-й роты. Мотоциклисты отбили атаки крупных сил противника. Находившийся до сих пор в резерве взвод Бруннера прикрыл открытый фланг от прорвавшегося противника, и позиции удалось удержать. После доклада командира 15-й роты о сложившемся положении командир полка лично возглавил контратаку 2-го батальона, и в ходе стремительного контрудара удалось восстановить прежнюю переднюю линию обороны.

В ночь на 10 августа полк на его позициях сменили подразделения сухопутных войск, и полк был переброшен в район сосредоточения юго-западнее Богодухова. Вместе с 2-м танково-разведывательным батальоном полк атаковал через железнодорожную станцию Ковяги в направлении Шаровки и отбросил противника. Тесное взаимодействие бойцов полка и разведывательного батальона оправдывает себя, и, несмотря на энергичные контратаки, противнику не удалось прорвать новую переднюю линию обороны.

15 августа бывший командир 1-й роты, гауптштурмфюрер СС Хессельман, назначается адъютантом полка. Хорошо зарекомендовавший себя в недавних боях гауптштурмфюрер СС Шульце возглавил 2-й батальон. Во время сражений последних дней был ранен командир 3-го батальона, штурмбаннфюрер СС Ценц Кайзер. Бывший командир танково-разведывательной роты, гауптштурмфюрер СС Кемпфе, принимает командование 3-м батальоном. Командир 10-й роты, унтерштурмфюрер СС Крюгер, который после ранения оберштурмфюрера СС Вернера взял на себя командование ротой в бою под Белгородом и вместе со своими солдатами внес решающий вклад в успех 3-го батальона в бою под Тетеревином (севернее Белгорода), тоже получил тяжелое ранение. По просьбе штурмбаннфюрера СС Кайзера унтерштурмфюреру СС Крюгеру во время его пребывания в дивизионном медицинском пункте было присвоено звание оберштурмфюрера СС. За личную храбрость оберштурмфюрер СС Крюгер был посмертно награжден Рыцарским крестом.

Оберштурмфюрер СС Шарфе, командир роты разведывательного батальона, был тяжело ранен и скончался в тот же день в полевом госпитале.

Противник так описывал сложившееся положение (согласно книге «Курская битва»): «10 августа советская 1-я танковая армия из района южнее Богодухова вновь перешла в наступление в юго-западном направлении, в то время как части 5-й гвардейской танковой армии и 5-й гвардейской армии развертывались в районе Золочева и дальше на юг в направлении Богодухова. Передовым отрядам советских войск удалось достичь населенных пунктов Шаровка и Одиннадцатая Сотня, где они встретили малочисленные подразделения дивизии СС «Мертвая голова», которые оказали упорное сопротивление. 11 августа советской 6-й механизированной бригаде при поддержке 1-й гвардейской танковой бригады удалось продвинуться вперед и занять село Высокополье и расположенную восточнее железнодорожную станцию Ковяги. Тем самым была перерезана железнодорожная линия Полтава – Харьков».

Дальше это звучит дословно так:

«Танковая дивизия СС «Мертвая голова» с юга и танковая дивизия СС «Дас Рейх» с востока одновременно начали атаку на позиции 6-й механизированной бригады и 1-й танковой бригады.

Одновременно с этим командующий советской 1 – й танковой армией усиливает свои соединения в районе Шаровки. На этом участке фронта теперь находились: 162-я стрелковая дивизия, 22-я танковая бригада, 200-я танковая бригада 6-го танкового корпуса. В ходе боев сюда дополнительно были подтянуты 18-й и 29-й танковые корпуса 5-й гвардейской танковой армии.

Находившаяся западнее советская 6-я гвардейская армия тоже перешла в наступление и смогла к вечеру 13 августа выйти на рубеж Шелестово – Колонтаев. Эта армия получила приказ продолжить наступление дальше на юго-запад. 5-я гвардейская армия, сражающаяся в районе Богодухова, получила подкрепление в виде тяжелых противотанковых самоходных артиллерийских установок. Кроме того, советские 1-я и 5-я гвардейская танковые армии тоже получили подкрепления, чтобы предотвратить прорыв немецких войск на северо-запад, в тыл советских 1-й танковой армии и 6-й гвардейской армии».

Вплоть до 18 августа полк оставался на своих позициях, а затем его сменили другие части. Активность противника уменьшилась. Теперь полк должен был получить новое задание, действуя в составе дивизии СС «Дас Рейх».

Но совершенно неожиданно в 14:00 того же дня приходит приказ выступить в район Коротыча.

Здесь обстановка развивалась следующим образом: «Утром 18 августа командующий Степным фронтом отдал приказ 53-й армии продолжить наступление общим направлением на юг (обходя Харьков с запада). В районе населенных пунктов Пересечная и Гавриловка разгорелись жаркие бои. Передовым танковым отрядам 53-й армии удалось ударным клином прорваться в Коротыч. План советского руководства заключался в следующем: 53-я армия, продвигаясь западнее Харькова, должна была прорваться на юг и, соединившись южнее Харькова с 57-й армией, повернуть на запад, чтобы завершить полное окружение немецких войск в Харькове. Чтобы развить первоначальный успех 53-й армии, с 20 августа сюда была направлена 5-я гвардейская танковая армия с заданием взять Коротыч и тем самым перерезать железнодорожную линию Харьков – Полтава».

Полк получил задание выступить навстречу вражеским силам под Коротычем и ни при каких обстоятельствах не допустить дальнейшего прорыва русских, учитывая, что в Харькове и в его окрестностях еще сражаются немецкие войска.

В эти дни вокруг Харькова полукругом, начиная с юга от Безлюдовки, занимали позиции следующие немецкие войска: части 161-й пехотной дивизии, 39-я пехотная дивизия, 6-я танковая дивизия, 106, 168, 198-я и 282, а также 320-я пехотные дивизии.

Чтобы попасть в новый район боевых действий, полк должен был выдвинуться из района сосредоточения, находящегося на расстоянии 45 километров от линии фронта. Взяв с собой всего лишь горстку людей, командир полка поспешил выехать вперед, в надежде на то, что в поселке Коротыч и его окрестностях еще держались пехотные дивизии сухопутных войск. Однако на месте выяснилось, что немецкие войска уже оставили поселок. На улицах поселка командиру полка на глаза попался только передовой наблюдатель одного из артиллерийских дивизионов, который как раз собирался покинуть свой наблюдательный пост.

Немногочисленная группа штаба полка только-только успела добраться до северной окраины поселка, как первые русские танки с пехотой на броне начали атаку. Командир полка вместе со своими солдатами занял позицию и лег за пулемет. Им удалось немного задержать противника, а пушки из артиллерийского дивизиона благодаря умелым действиям передового наблюдателя подбили один танк Т-34.

Наконец прибыла 15-я рота, и ей вместе с мотоциклистами удалось отбить все атаки противника. Противник бросил в бой пятнадцать танков, среди них несколько тяжелых КВ-1, которые сопровождал батальон пехоты. Удалось подбить семь танков и пулеметным и автоматным огнем отсечь пехоту от боевых машин. Даже после того, как отдельные танки прорвались в поселок, а красноармейцы просочились через редкую линию обороны, бойцы 15-й роты не оставили свои позиции.

Мотоциклистам становилось все труднее удерживать свой оборонительный рубеж, плотный артиллерийский огонь накрывал передовую, но воля бойцов 15-й роты была несгибаемой. Они прочно удерживали в своих руках северную окраину поселка.

Наконец подошел 1-й батальон. Вражеские артиллерийские батареи и «сталинские органы» (пусковые установки залпового огня, т. н. «катюши» и др. – Ред.) снова усилили огонь, противник вводил в бой все новые и новые танковые подразделения, но им никак не удавалось прорваться через позиции полка СС «Дер Фюрер».

Прибыли 2-й и 3-й батальоны, и наконец появилась возможность провести контратаку. Стремительной атакой удалось закрыть шестикилометровый фронт прорыва, и передний край обороны передвигается вперед к железнодорожной насыпи севернее поселка. Противник бросил в бой новые подразделения. Но танковым частям советской 5-й гвардейской армии не удается прорвать немецкую оборону. В течение двенадцати дней полк удерживал свои позиции, а там, где противнику удавалось прорваться, по нему сразу же наносится контрудар, и он снова отбрасывался на исходные позиции.

Когда в один из этих дней русским снова удалось прорваться в секторе обороны 1-го батальона, обершарфюрер СС Лайнер поднял в контратаку горстку своих людей и устранил критическую ситуацию. За этот героический поступок обершарфюрер СС Лайнер получил Рыцарский крест.

1-й и 2-й танковые батальоны дивизии СС «Дас Рейх» отлично поддерживали оборонительные действия полка. Гауптштурмфюрер СС Кестен с девятью танками Pz IV своей 6-й танковой роты смело бросился в контратаку навстречу шестидесяти русским танкам и в последнее мгновение спас критическое положение. На поле боя остались 29 горящих танков противника. 2-й танковый батальон дивизии СС «Дас Рейх», который очень часто взаимодействовал на поле боя с полком СС «Дер Фюрер», и здесь под руководством своего командира штурмбаннфюрера СС Тихсена оказал неоценимую помощь и поддержку гренадерам полка.

Прибывший по железной дороге 1-й танковый батальон под командованием штурмбаннфюрера СС Вайса, оснащенный новыми танками Pz Y «Пантера», также доказал свое бесстрашие и отвагу в многочисленных атаках и контрударах. По-товарищески плечом к плечу с бойцами полка сражаются храбрые до безрассудства солдаты дивизиона штурмовых орудий под командованием штурмбаннфюрера СС Книпа. Оберштурмбаннфюрер СС Кройц, командир артиллерийского полка «Дас Рейх», метким огнем своих батарей накрывал скопления вражеских танков и пехоты, оказывая тем самым огромную помощь гренадерам полка.

Но главную роль в успехе дивизии СС «Дас Рейх» в боях у поселка Коротыч сыграли, без всякого сомнения, гренадеры полка СС «Дер Фюрер». Отделения и взводы стойко отражали непрерывные атаки превосходящих сил противника. Так если кто и виноват в том, что планы советского командования потерпели неудачу и им не удалось взять в клещи и уничтожить немецкие войска в Харькове и его окрестностях, так это в первую очередь славные гренадеры полка СС «Дер Фюрер»! (Харьков был взят штурмом в ночь с 22 на 23 августа и в первой половине дня 23 августа. Значительная часть немецких сил сумела выскользнуть из окружения. Однако в ходе Белгородско-Харьковской операции 3—23 августа 1943 г. советские войска разгромили 15 дивизий врага, в том числе 4 танковых. – Ред.)

Дни тяжелой обороны в поселке Коротыч и на подступах к нему стоят в одном ряду с оборонительными битвами полка в 1941 году под Ельней и в 1942 году под Ржевом.

За это славное достижение полка его командир, оберштурмбаннфюрер СС Штадлер, был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому кресту, став 303-м солдатом германского вермахта, получившим эту высокую награду.

В сводке вермахта от 27 августа 1943 года отмечалось: «В тяжелых боях в районе Харькова особых успехов в обороне и наступлении добилась панцер-гренадерская дивизия СС «Дас Рейх». Одна только эта дивизия за 35 дней боев подбила 1000 вражеских танков». (Во всей Белгородско-Харьковской операции 3—23 августа Красная армия потеряла 1864 танка, а также 153 самолета, 423 орудия и миномета; безвозвратные потери составили 71 611 чел., санитарные 183 955 чел. Немцы потеряли (за период с 1 по 31 августа) убитыми 90 154 чел., ранеными 169 326, пропавшими без вести 9244. – Ред.)

Приложение

Панцер-гренадерская (моторизованная) дивизия СС

«Дас Рейх» КП дивизии, 24 августа 1943 года

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ № 30 (выдержки)

1. Крупные пехотные и танковые подразделения противника атаковали сегодня правый фланг дивизии.

На участке фронта полка СС «ДФ» в кровопролитном ближнем бою противник был отброшен назад. За выдающийся успех в оборонительном бою я выражаю полку свою признательность.

1-й танковый батальон подбил в своем первом бою 53 танка противника. За этот отличный результат я выражаю батальону свою признательность.

24 августа следует ожидать продолжения вражеских атак при поддержке танков.

2. Панцер-гренадерская дивизия СС «Дас Рейх», в подчинение которой снова переходит полк СС «Дойчланд» (без 2-го батальона), сражается в настоящее время на переднем крае обороны и, как только позволит обстановка, проведет атаку совместно с 198-й пехотной дивизией своим правым флангом, чтобы выровнять возникший на фронте корпуса угол южнее излучины реки Уды.

3. Новые рубежи обороны

Справа от 198-й пехотной дивизии:

восточная окраина Ордынки… S от Синолицевки. Разделительная линия: полк «ДФ» – разведывательный батальон: восточная окраина Камышеватое – Y от Богатый – 2 кургана, 1 км ЮВ.

…

Слева от 3-й танковой дивизии:

группа домов 800 м северо-западнее кирпичного завода (1500 м южнее 7) – 29 – восточная опушка рощи северо-восточнее квадрата 41-109.

…

4. Прохождение переднего края обороны:

северная опушка 12 (там же позднее перенос вперед – северная опушка на северо-запад 12–27—36—182,6—лес 1500 м юго-западнее 40 – угол леса 1200 м восточнее 41).

…

5. Приказ

Полк «ДФ» удерживает нынешнюю линию обороны и готовит открытие правого фланга согласно специальному приказу.

2-й танково-разведывательный батальон удерживает нынешнюю позицию и при удержании позиции содействует при 36 фланговой атаке танков на Y и овладению поймой реки.

Полк «Д» удерживает новый рубеж и расширяет его. Если остатки русской группировки прорвутся через новую линию фронта в точке 182,6, они должны быть уничтожены 24 августа. 2-й танковый полк, используя свои танки на переднем крае, оказывает содействие панцер-гренадерским полкам «ДФ» и «Д» и 2-му танково-разведывательному батальону удерживать оборонительные рубежи.

Взаимодействуют: 2-й танковый батальон с полком «ДФ», а 1-й танковый батальон с разведывательным батальоном и с полком «Д».

Рота «Тигров» сначала взаимодействует с полком «ДФ». Следует предусмотреть взаимодействие с полком «Д» в случае изменения направления главного удара противника.

Танковый резерв следует держать за правым флангом, где его можно будет использовать для контрударов в случае вражеских прорывов в секторе правого соседа. 2-й дивизион штурмовых орудий: 1-я батарея взаимодействует с 198-й пехотной дивизией, 2-я и 3-я батареи взаимодействуют с полком «ДФ».

2-й танково-артиллерийский полк приказывает своим 2-му и 4-му дивизионам и дивизиону реактивных минометов «Небельверфер» взаимодействовать с полком «ДФ», 3-му дивизиону взаимодействовать с разведывательным батальоном и правым флангом полка «Д», 1-му дивизиону взаимодействовать с полком «Д».

Для нанесения концентрированных огневых ударов следует сосредоточить не менее двух дивизионов. Одну из батарей следует задействовать таким образом, чтобы она фланкировала DG Y с запада. Необходимо поддерживать тесную связь с АРКО-411. 2-й танково-артиллерийский полк должен сообщить подразделениям на передовой обо всех своих наблюдательных пунктах в зоне их действия. Копию кальки со схемами направлять в штаб дивизии.

2-й танково-саперный батальон (без 2-й роты) передает одну роту в подчинение полку «ДФ» в качестве резерва на случай контрудара, ночью, а при возможности и днем, минирует пойму реки у населенного пункта Коммуна и остается в северной части леса 25 в распоряжении дивизии. Утром 24 августа доложить о боевом составе.

2-й танково-зенитный дивизион: перегруппировывается 24 августа таким образом, чтобы прикрыть район боевых действий дивизии от налета вражеской авиации и чтобы была возможность использовать 88-мм зенитные батареи в наземных боях. Обеспечить силами одной батареи фланкирование вдоль DG Y. Необходимо поддерживать связь и взаимодействовать с 1-м зенитным дивизионом в секторе 33.

2-й танковый батальон связи обеспечивает телефонную связь от нового КП дивизии до панцер-гренадерских полков, разведывательного батальона, танкового полка, артиллерийского полка, дивизиона штурмовых орудий, саперного батальона и зенитного дивизиона. Радиосвязь со всеми подчиненными подразделениями.

…

7. КП дивизии южнее 6, с полудня 24 августа северо-западная опушка леса 4.

Генерал-лейтенант

Крюгер

Панцер-гренадерская дивизия СС КП дивизии,

26 августа 1943 года

«Дас Рейх»

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ № 31 (выдержки)

1. Сегодня противник снова предпринял атаку. Направление главного удара пришлось на колхоз западнее Коротыча.

В героическом бою бойцы гренадерского полка «ДФ», при великолепной поддержке частей 2-го танкового полка, а также 2-го танково-артиллерийского полка и армейской артиллерии, контрударами трижды выбивали противника с занятых позиций. Я выражаю особую признательность всем офицерам, унтер-офицерам и солдатам, принимавшим участие в бою за колхоз. Сообщить всем об этом.

2. Панцер-гренадерская дивизия СС «Дас Рейх» продолжает защищать прежние позиции, при этом на позиции бывшего правого фланга полка «ДФ» вводится 198-я пехотная дивизия.

…

5. Замена: в ночь с 26 на 27 августа 1943 года боевая группа 198-й пехотной дивизии заменяет правый фланг полка «ДФ» на его позициях. Заменой руководит командир полка «ДФ». Все схемы позиций, включая планы минных полей, передать 198-й пехотной дивизии. Момент передачи командования определяет командир полка «ДФ». О передаче командования обоим командирам доложить лично в дивизию по телефону или радиограммой.

Высвобожденные подразделения полка «ДФ» должны занять позицию в лесу в 2 км юго-западнее Коротыча в качестве резерва дивизии, согласно планам полка «ДФ» их необходимо перегруппировать и подготовить к занятию новых позиций вечером 27 августа. Передовым отрядам выдвинуться на новые позиции до обеда 27 августа.

Для прикрытия смены полку «ДФ» придается усиленный эскадрон 106-го разведывательного батальона.

Замена правого фланга 2-го танково-разведывательного батальона перегруппированными частями полка «ДФ» вечером 27 августа. По завершении переформирования передать в штаб дивизии схему с обозначенными рубежами обороны до 8:00 28 августа.

Генерал-лейтенант

Крюгер

Панцер-гренадерская дивизия СС КП дивизии,

26 августа 1943 года

«Дас Рейх»

В ШТАБ 11-ГО АРМЕЙСКОГО КОРПУСА Ежедневный доклад начальника оперативного отдела К п. 1. Как и в предыдущие дни, противник атаковал фронт дивизии крупными пехотными силами при поддержке танков и пытался совершить прорыв. В течение всего дня шел упорный бой за колхоз западнее Коротыча в непосредственной близости от поселка. В ходе боя колхоз три раза переходил из рук в руки. В жестоких рукопашных схватках при поддержке танков с обеих сторон противник снова и снова выбивался из колхоза. При этом было уничтожено двадцать вражеских танков.

В этой связи следует особо выделить героическую стойкость солдат полка СС «Дер Фюрер», которые в течение четырех дней почти непрерывных ожесточенных боев, часто в рукопашных схватках, а сегодня и в обороне и в атаке добились почти невозможного. У полка сегодня был самый тяжелый бой со времени его ввода в состав корпуса. Разгоревшееся вокруг колхоза танковое сражение потребовало от бойцов полка немалого мужества.

Другое место прорыва у населенного пункта Коммуна было ликвидировано ответным контрударом, и границы старого переднего края обороны были восстановлены.

Все атаки противника, которые он проводил силами до батальона, были успешно отражены бойцами дивизии. По поступившим до сих пор сообщениям было уничтожено тридцать вражеских танков.

Слабая воздушная активность наших люфтваффе. Повышенная активность авиации противника. Бомбардировка и обстрел из бортового оружия переднего края обороны и тыловых частей.

К п. 4. Разведывательный батальон 106-й пехотной дивизии (без усиленного эскадрона) залег в лесу юго-западнее Коротыча. Усиленный эскадрон был введен в брешь между полком «ДФ» и 2-м танково-разведывательным батальоном на западной окраине колхоза и подчинен полку «ДФ». Этот эскадрон должен оставаться на своих позициях и 27 августа, чтобы прикрыть смену полка «ДФ».

К п. 6. Наличие танков:

Pz III 4 штурмовые орудия:

Pz IV 31 16

Pz Y 21 противотанковые пушки:

Pz VI 6 50-мм 22 В. Pz. 6 75-мм Z 12

К п. 7. Удержание позиции. Замена частей полка «ДФ» подразделениями 198-й пехотной дивизии, перегруппировка частей полка «ДФ» для последующей смены батальона.

К п. 9. Солнечно, тепло, видимость хорошая. Дороги проезжие, сильная запыленность.

Подлинник, полк «ДФ».

За командира дивизии,

для ознакомления 1-й офицер Генерального штаба

По поручению подписано:

гауптштурмфюрер и адъютант Зоммер

Панцер-гренадерская дивизия СС КП дивизии,

17 сентября 1943 года

«Дас Рейх»

Адъютант дивизии

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ

Фюрер и Верховный главнокомандующий наградил оберштурмбаннфюрера СС Штадлера, командира панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер», дубовыми листьями к Рыцарскому кресту, как 303-го солдата германского вермахта, удостоенного этой высокой награды.

Этой высокой наградой фюрер отметил огромное мужество и выдающиеся заслуги оберштурмбаннфюрера СС Штадлера и его славного, отлично зарекомендовавшего себя во многих битвах и сражениях панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер».

Это особая честь для полка, так как уже второй командир полка становится кавалером дубовых листьев. Полк может этим гордиться.

Кроме того, вся дивизия гордится славными деяниями полка, которые он совершил под командованием своего нынешнего командира в битвах под Калинином, Беленихином, на реке Миус и под Коротычем.

От имени всего командования дивизии я с особой радостью поздравляю оберштурмбаннфюрера СС Штадлера и его прославленный полк с этой высокой наградой.

Генерал-лейтенант

Крюгер

Бои при отступлении до Днепра и под Кременчугом

Из-за общего изменения положения дел на фронте 2 сентября передний край обороны был частично отодвинут назад в направлении населенного пункта Валки.

6 и 7 сентября. Полк СС «Дер Фюрер» очень сильно укрепляется, превращаясь в боевую группу, и получает задание следовать в арьергарде 3-го танкового корпуса (в ходе поспешного отхода к Днепру под ударами Красной армии. – Ред.).

При выполнении этого задания полк «ДФ» снова демонстрирует высокий боевой дух и превосходную выучку своих гренадеров. Этот планомерный (?! – Ред.) отвод войск является образцом «управления войсками» на тему «сковывающее сопротивление и отступление». Взаимодействие с подчиненными подразделениями функционирует образцово (образцовое бегство. – Ред.) – это совместное достижение всех задействованных войсковых частей и подразделений дивизии СС «Дас Рейх»:

полка «ДФ»;

1-го танкового батальона 2-го танкового полка;

2-го дивизиона штурмовых орудий;

2-го танково-разведывательного батальона;

2-го танково-артиллерийского полка, включая дивизион реактивных минометов «Небельверфер»;

2-го танково-саперного батальона.

Части 2-го танкового полка, а также полка СС «Дойчланд» были тем временем отведены за Днепр для доукомплектования и отдыха.

Боевые действия разворачиваются как при «игре в ящике с песком» от одного оборонительного рубежа до другого.

2-й танково-разведывательный батальон, главные силы которого используются как пехота, на своих четырехосных бронетранспортерах вел постоянную разведку местоположения войск наступавшего противника. Затем противник подвергался массированному артиллерийскому огню. Пользуясь замешательством врага, танкисты и гренадеры 3-го батальона наносили по нему удар, проводя атаку с ограниченной целью. В таких боях удавалось добиться большого успеха. Тем временем 2-й танково-саперный батальон находил новый оборонительный рубеж и оборудовал позиции, которые занимали солдаты 1-го и 2-го батальонов и главные силы разведывательного батальона (без разведывательной роты). Развертывание танковых подразделений происходило при поддержке реактивных минометов, которые ставили дымовые завесы на участках, просматриваемых противником. Во время наших танковых ударов артиллерийский полк размещался на позициях за новым оборонительным рубежом и быстро разворачивал свои орудия в боевое положение. Наше танковое подразделение разворачивалось на новой позиции и сразу же начинало готовиться к следующему контрудару.

Такая последовательность повторялась примерно каждые два дня и почти в одном и том же ритме, что вселяло во всех участников этого процесса невероятное спокойствие и еще большее чувство собственного достоинства, смешанного с чувством сильного превосходства над осторожно преследующими нас красноармейцами, которым приходилось получать сильные контрудары. Зато контратаки противника постоянно натыкались на пустоту (автор ошибается. – Ред.). В общем психозе отступления такая спокойная уверенность в своих силах является особенно ценной и передается всем остальным формированиям 3-го танкового корпуса. Поэтому на участке фронта этого танкового корпуса отступление проходило с соблюдением полного порядка и строжайшей дисциплины.

Полк и подчиненные ему подразделения снова неоднократно отмечались в ежедневных приказах. Особенно выделяются среди этих боев два боестолкновения усиленной боевой группы полка.

Во время боев на плацдарме под Полтавой противник атаковал мост через Ворсклу еще до того, как подошел арьергард боевой группы.

И здесь снова отличился 2-й дивизион штурмовых орудий, артиллеристы которого отразили все ожесточенные атаки противника, пока последний грузовик боевой группы не миновал мост. С горсткой людей командир батареи штурмовых орудий из 2-го дивизиона в жестоком ближнем бою отбил все попытки противника захватить мост. Тем самым оберштурмфюрер СС доктор Рёдер дал нашим саперам возможность взорвать мост. За этот героический поступок оберштурмфюрер СС доктор Рёдер получил Рыцарский крест. Саперам 2-го танково-саперного батальона удалось взорвать мост буквально в самую последнюю минуту. Благодаря этому взрыву удалось на некоторое время задержать наступление русских соединений на направлении главного удара. Здесь чрезвычайно храбро сражалась 2-я рота саперного батальона под командованием гауптштурмфюрера СС Бросова. Во время стремительной ночной атаки саперы с помощью огнеметов разгромили прорвавшиеся вражеские войска силой до двух батальонов. За этот бой гауптштурмфюрер СС Бросов был награжден Рыцарским крестом.

12 сентября 2-й танково-разведывательный батальон занимал временные позиции у села Коломак. Местность там полого спускалась в сторону противника и заканчивалась лощиной, а в сторону села, расположенного на холме, она плавно поднималась. В 14:00 раздался сигнал тревоги «танки противника»: в сопровождении пехоты с ревом приближались танки, 15–30—35—45–60—70—72 боевые машины!

«Танки пропустить, огонь по пехоте!» – таков приказ командира разведывательного батальона, штурмбаннфюрера С С Вайдингера.

«Командный пункт батальона тоже пропускает русские танки!»

Радиограммой открытым текстом было передано сообщение в штаб дивизии и запрошена помощь танкистов. Передние вражеские танки подошли к широкой лощине и исчезли в этом естественном укрытии. Через несколько секунд красноармейцы тоже исчезнут в этой лощине… нервы разведчиков напряжены до предела.

Буквально в последнее мгновение за спинами 2-го танково-разведывательного батальона раздается страшный вой. «Небельверфер!»

Это происходит в самый подходящий момент, чтобы нанести противнику максимальный урон. Залпы точно попадают во вражеские атакующие цепи. И если теперь пехота практически была выведена из строя, то русские танки непоколебимо продолжали двигаться вперед на позиции разведывательного батальона. Раздались глухие взрывы, одиннадцать танков наскочили на мины в предполье, но они продолжали вести огонь. По рации командир разведывательного батальона получил сообщения с передовой, когда и сколько танков проехали через окопы и траншеи.

Широким фронтом русская танковая армада двигалась в сторону командного пункта батальона. В воздухе стоял оглушительный рев, земля дрожала. К выстрелам вражеских танков примешивался лай бортовых пулеметов. Один из стальных колоссов останавливается точно напротив КП и направляет дуло своей пушки на вход. Личный состав штаба батальона бросился на пол, пытаясь спастись. Томительно тянулись секунды высочайшего напряжения. Вдруг раздался ужасный грохот, слышен треск взрывающихся пулеметных патронов. Танк пылал – через несколько минут на поле боя возникает полукруг из четырнадцати горящих русских танков Т-34. Откуда-то велся прицельный огонь по советским танкам, то тут, то там раздавался взрыв, и в воздух взлетала башня очередного танка.

Вдруг какой-то раненый советский лейтенант вполз на КП батальона, крича: «Все пропало, все танки уничтожены!» Ему перевязали раны и дали воды. От горящих танков к небу поднимались клубы черного дыма, между танками в панике метались уцелевшие экипажи. Отделение мотоциклистов-посыльных разоружает русских танкистов и берет их в плен.

Неожиданно снова раздаются пулеметные очереди – наши позиции обстреливаются с тыла! Оказывается, это танки нашей дивизии. Все машут носовыми платками, подавая знаки, что мы свои. Впереди 2-го танкового полка движется 1-я рота гауптштурмфюрера СС Хольц ера, который никак не может поверить, что среди этого кладбища танков еще остались живые немецкие солдаты, которые не ушли со своих позиций и не уступили противнику ни пяди земли.

Еще до наступления темноты танковая рота расстреливает те вражеские танки, которые подорвались на минах перед линией обороны. Всего на поле боя осталось 72 подбитых танка Т-34. При допросе пленных выясняется, что речь идет о танковой бригаде, которая во взаимодействии с батальоном пехоты должна была в этом месте прорвать немецкий оборонительный рубеж. (Советская танковая бригада 1943 г. Как правило, это два танковых батальона по 25 танков плюс пара командирских танков. Однако в боевых условиях численность была вдвое-втрое меньше. – Ред.)

Командир 2-го танково-разведывательного батальона представил гауптштурмфюрера СС Хольцера за решающий вклад в эту победу к награждению Рыцарским крестом, который был вручен ему 10 декабря 1943 года. Солдаты разведывательного батальона прежде всего гордились тем, что, несмотря на такую массированную танковую атаку, они не покинули доверенные им позиции. В ежедневном приказе по дивизии были особо отмечены все участники этого боя, в том числе и экипажи двух штурмовых орудий. На следующий день саперы подорвали все вражеские танки, окончательно уничтожив их. (Поскольку надо было отступать дальше, а боевые машины могли быть восстановлены советскими ремонтниками. – Ред.)

Панцер-гренадерская дивизия СС КП дивизии,

21 сентября 1943 года

«Дас Рейх»

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ № 40 (выдержки)

1. Противнику не удалось сильно помешать отводу дивизии на рубеж реки Ворсклы. Инициатива постоянно оставалась на стороне германских войск (?! – Ред.). Регулярно создавая плацдармы, дивизия помогала соседям оторваться от противника. (Как говорится, «если бы они нас догнали, мы бы им дали!». – Ред.)

Командир полка «ДФ», оберштурмбаннфюрер СС Штадлер, заслуживает похвалы и признательности за образцовое выполнение задания с нанесением противнику значительных потерь.

2. Панцер-гренадерская дивизия СС «Дас Рейх» вечером 22 сентября оставляет рубеж на реке Ворскле и отходит на оборонительный рубеж К.

3. Прохождение рубежа К:

западная часть села Старые Санжары – высота 145,2 северо-западнее села Старые Санжары – высота 146,6 – восточный угол леса 1200 м юго-восточнее села Шевченки – северо-восточная опушка этого леса – северо-восточная и северная опушка леса в непосредственной близи восточнее села Шевченки – северная и западная окраина села Шевченки – группа домов 1400 м западнее села Шевченки – высота 134,8 – группа домов – 500 м южнее села Калашники – восточная окраина села Калашники.

4. На рубеже К действуют:

справа: 425-й гренадерский полк;

в центре: полк «Д»;

слева: полк «ДФ».

Генерал-лейтенант

Крюгер

После взрыва моста бой под Полтавой еще не закончился. С севера в город ворвались красноармейцы, которым помогали партизаны. Разгорелся жестокий бой за каждый дом. В том, что отвод войск снова проходил с соблюдением полного порядка, опять заслуга бойцов 3-го батальона под командованием их командира, гауптштурмфюрера СС Кемпфе, и солдат 2-го танково-разведывательного батальона во главе с их командиром, штурмбаннфюрером СС Вайдингером.

22 сентября боевая группа полка планомерно отрывается от противника и отходит через Кобеляки – Поповку– Бригадировку под Козелыцину. Отходящую к Днепру группу армий «Юг» преследуют 40 русских стрелковых дивизий и 12 танковых корпусов. В последние дни сентября противнику удалось ввести в район северо-западнее излучины Днепра под Каневом четыре танковых и механизированных корпуса и сбросить с воздуха несколько десантных бригад (Днепровская воздушно-десантная операция. В ночь на 24 сентября и в следующую ночь было выброшено около 10 тыс. десантников 1, 3 и 5-й воздушно-десантных бригад. Несмотря на не совсем удачную выброску, часть десанта уцелела, с 5 октября сорганизовалась, а 13 октября ударом с тыла способствовала захвату пладцарма в районе Канева. – Ред.). В течение короткого времени эти вражеские соединения получили подкрепления в виде восьми стрелковых дивизий и еще одного танкового корпуса.

Ввиду этой чрезвычайно опасной ситуации вся полковая боевая группа была переброшена через мост «генерал-фельд-маршала фон Рейхенау» под Кременчугом на западный берег Днепра и ускоренным маршем направлена под Канев для нанесения удара по плацдарму русских. В качестве авангарда вперед спешил 2-й батальон, а 2-й танково-разведывательный батальон переправляется через широкую реку на паромах и автомобилях-амфибиях под Кременчугом.

В очередной раз выяснилось, с какой скоростью советское командование было способно наносить удары по отступающим немецким войскам, как быстро оно определяло направления главного удара и как оно научилось побуждать свои войска к незаурядным действиям.

Когда 25 сентября полк переправился через Днепр, он сразу же ускоренным маршем направился на север. А вслед за ним через реку устремились немецкие полувоенные колонны и обозы русских беженцев (предателей и сотрудничавших с оккупантами. – Ред.) в надежде на то, что эта широкая река и германские войска задержат наступление Красной армии.

Широко распропагандированный «оборонительный рубеж на Днепре» оказался блефом! Ни в одном месте, где сражался полк, не было ничего подобного оборонительному рубежу! Сама река могла представлять некоторое препятствие – пока не замерзла, – но почти полностью отсутствовало инженерное оборудование местности, заграждения из колючей проволоки, бункеры, система траншей и боевых позиций, то есть таких оборонительных сооружений, которые являются базовыми для любого оборонительного рубежа.

В последние дни сентября и в первые дни октября 1943 года полк атаковал семь высот в излучине Днепра, занятых противником, которые были важной составной частью большого русского плацдарма. У противника удалось отбить три села: Гребени – Юшки – Кадомка. Батальоны полка снова понесли большие потери. Даже хорошо подготовленные планы отдельных боевых операций при отличной поддержке тяжелого оружия уже ничего не могли изменить: все больше и больше таяли силы взводов и отделений, точно так же, как и рот 2-го танково-разведывательного батальона, бойцы которого использовались здесь как пехота. В районе одного из сел разведчики шли в атаку в одном строю с гренадерами полка и отбросили противника. При этом погиб командир 2-й роты разведывательного батальона, оберштурмфюрер СС Эрман. В течение тяжелых многодневных боев были захвачены первые четыре высоты. Временный мост, который начал возводить противник и который перекрывал уже треть реки, теперь находился под нашим артиллерийским и пулеметным огнем.

Одна из наиболее хорошо укрепленных высот, которая господствовала над всей местностью, казалось совершенно неприступной. Ураганный огонь встретил бойцов 2-го батальона, когда роты пошли на штурм. Совместно с 3-м батальоном была предпринята еще одна атака, в которой погиб командир 10-й роты, гауптштурмфюрер СС Шульц. И эта совместная атака, поддержанная интенсивным огнем 2-го артиллерийского полка, закончилась неудачей. Противник продолжал вести яростный огонь из пулеметов и минометов, при активной поддержке своей артиллерии, которая заняла позиции на восточном берегу Днепра. Очень много хлопот нашим войскам доставляли русские снайперы.

Только с помощью военной хитрости удалось выбить противника с занимаемых позиций. Массированным огнем станковых пулеметов удалось сковать основные силы русских. А в это время 15-я рота пробралась сквозь густой кустарник на берегу реки, зашла в тыл красноармейцам, забралась вверх по крутому береговому склону высотой около 25 метров и под покровом сумерек совершенно неожиданно ворвалась на вражеские позиции с тыла. В ходе короткой, но кровопролитной схватки противник был повержен. Теперь роты 2-го батальона получили возможность атаковать высоту в лоб и захватить ее с противоположной стороны. Благодаря хитроумной атаке мотоциклистов 15-й роты теперь весь полк может продолжить свое наступление.

Вскоре удалось захватить еще две высоты. В руках у противника осталась только одна высота, которая отлично просматривалась с высокого берега, занятого нашими войсками. Поскольку теперь весь берег в руках полка, то вражеские подразделения, окопавшиеся на высоте, не могут сдвинуться с места. Из штаба корпуса и из штаба армии поступают приказы с требованием ликвидировать и этот последний русский плацдарм. Стараясь сохранить своих людей, командир полка «ДФ» отклоняет это требование, так как во всей усиленной боевой группе в данный момент насчитывалось не более 500 гренадеров. И только после того, как офицеры штаба армии и корпуса лично убедились в том, что эта последняя вражеская позиция не имеет большого значения, была признана передовая линия обороны, установленная полком по приказу его командира.

9 октября. Полк снова занимает исходную позицию для атаки на второй плацдарм у деревни Веселая Дубрава. После полудня атака 3-го батальона на высоту 193 восточнее села Щучинка.

12 октября. Танкам противника удается прорваться в районе села Ходоров. Контратака полка на высоту 160,9 западнее села Ходоров. Для этого в подчинение полка передаются танковый и 2-й танково-разведывательный батальоны.

3-й батальон находится в районе сосредоточения у села Казаровка.

19 октября. Гауптштурмфюрер СС Дикман становится адъютантом полка. Подразделения, ранее приданные полку «ДФ», выводятся из его подчинения и занимают предписанные позиции на рубеже обороны дивизии СС «Дас Рейх».

21 октября. Массированная атака на маленькую рощицу. Ранен полковой офицер для поручений, оберштурмфюрер СС Фридрих. Командир 15-й роты, унтерштурмфюрер СС Шмагер, тоже выбыл из строя. Через несколько дней 15-я рота была расформирована, а оставшиеся в строю бойцы были сведены в один взвод, который перешел в непосредственное подчинение командира полка.

22 октября. Прорыв вражеских танков отбит контрударом наших танков.

26 октября. Командира полка «ДФ» вызывают вместе с командиром дивизии СС «Дас Рейх» в ставку фюрера. Они вылетели туда на самолете связи и получили из рук самого Верховного главнокомандующего дубовые листья к Рыцарскому кресту.

Сразу после награждения генерал-лейтенант Крюгер и оберштурмбаннфюрер СС Штадлер смогли в ходе обстоятельного разговора с фюрером и Верховным главнокомандующим описать положение на Восточном фронте с точки зрения офицеров, подразделения которых сражаются на самом переднем крае.

Они обратили внимание фюрера на недостаточную подготовку резервов, на неудовлетворительное вооружение и на ошибки в руководстве войсками, а также на серьезные последствия этих ошибок. Оба командира не побоялись осудить слепое следование отдельным пунктам приказа и подвергли критике возражения и приказы из ставки фюрера, которые часто издавались без учета истинного положения дел на фронте. Они рассказали также о катастрофическом состоянии укреплений на западном берегу Днепра и об отсутствии каких-либо оборонительных сооружений на многих участках фронта, обсудили заметные явления распада в отступающей армии. Адольф Гитлер выслушал суждения своих офицеров с большим интересом.

Когда во время ужина поздно ночью (в 2:00) командир полка СС «Дер Фюрер» прямодушно высказал Верховному главнокомандующему свое мнение, что война будет проиграна и все жертвы окажутся напрасными, если в ближайшее время положение на фронте кардинальным образом не изменится, все присутствующие испуганно замерли, и за столом воцарилась мертвая тишина.

Но, вопреки ожиданию, Гитлер не взорвался – наоборот, он внешне очень спокойно приказал, чтобы оба командира на следующий день еще раз явились в ставку, чтобы начальник Генерального штаба сухопутных войск, генерал-полковник Цейцлер, и главнокомандующий люфтваффе, рейхсмаршал Геринг, могли лично выслушать этот неприукрашенный доклад двух фронтовиков. Фюрер подчеркнул, что он придает большое значение тому, чтобы оба офицера могли так же откровенно говорить в присутствии вышеназванных господ, как они говорили с ним.

На следующий день эта тема еще раз обсуждалась в присутствии генерал-полковника Цейцлера, а также начальника Генерального штаба люфтваффе и генерала Шмундта, адъютанта Гитлера.

При этом удалось однозначно выяснить, что направленный ранее в ставку фюрера план оборонительных укреплений на рубеже Днепра не соответствовал действительности.

Указанные на плане противотанковые рвы и хорошо оборудованные оборонительные позиции в самых важных зонах рубежа обороны в действительности отсутствовали, в чем оба командира могли лично убедиться на месте. Крюгер и Штадлер смогли также указать на неточности в донесениях из района боевых действий на Днепре, которые только что поступили в штаб-квартиру фюрера. И генерал Цейцлер не побоялся указать Адольфу Гитлеру на некоторые промахи, которые произошли из-за непосредственного вмешательства фюрера в дела Генерального штаба.

Хотя генерал-лейтенант Крюгер и оберштурмбаннфюрер СС Штадлер и были рады, что им удалось так откровенно рассказать своему Верховному главнокомандующему об истинном положении дел на Восточном фронте, однако на них произвело гнетущее впечатление то обстоятельство, насколько плохо здесь было известно о фактических боевых действиях. Здесь не имели ни малейшего представления о том, в каком состоянии находились измотанные непрерывными боями солдаты, постоянно находившиеся на передовой.

Оба командира вернулись назад в свои соединение и часть с тяжелыми думами о будущем. В отдельном приказе по дивизии для информации был дан краткий отчет о визите в ставку фюрера.

Около десяти дней полк оставался на теперь уже хорошо оборудованных позициях у деревни Веселая Дубрава и успешно отбивал все атаки наседающего противника.

6 ноября в сводках вермахта, в частности, сообщалось: «Панцер-гренадерская дивизия СС «Дас Рейх» уничтожила с начала года 2000-й вражеский танк». В этом успехе большая заслуга 2-го танкового полка дивизии. За бои, проведенные совместно с гренадерами дивизии, командир 2-го танкового полка, оберштурмбаннфюрер СС Райценштайн, получил Рыцарский крест, точно так же, как и оберштурмфюрер СС Боска из 2-го батальона, унтерштурмфюрер СС Мюлек из 1-го батальона и гауптшарфюрер СС Симке из 2-го батальона, который был награжден за свой подвиг в бою под селом Ходоров. Успехи артиллеристов в сражениях во время отступления к Днепру и, особенно, во время ликвидации (попыток ликвидации. – Ред.) плацдармов на западном берегу Днепра были отмечены награждением Рыцарским крестом оберштурмфюрера СС Гаста из 1-го дивизиона.

Оборона и контрудары в районе Житомира в 1943 году

7 ноября полк на его позициях сменили пехотные подразделения 8-й армии. По приказу из штаба группы армий «Юг» дивизия СС «Дас Рейх» ускоренным маршем направилась в район Житомира.

Для сражавшейся там 4-й танковой армии сложилось крайне угрожающее положение. Пехотные дивизии этой армии, численность каждой из которых сократилась до уровня полка, вынуждены были отступить под давлением превосходящих сил противника. Две танковые дивизии, которые находились в резерве, тоже были слишком измотанны, чтобы парировать натиск русских. После тяжелых боев 6 ноября пришлось оставить Киев, в противном случае находившийся в городе 7-й армейский корпус попал бы в окружение. Противника удалось остановить только в 50 километрах южнее города. В том районе храбро сражалась 10-я панцер-гренадерская дивизия, которая стойко удерживала свои позиции. Германским войскам пришлось оставить важный железнодорожный узел Фастов. 13-й армейский корпус был оттеснен к Житомиру, а дальше к северу противник вышел к городу Коростень. Для усиления фронта в секторе 4-й танковой армии группа армий «Юг» направила сюда 3-ю и 10-ю танковые дивизии, 20-ю панцер-гренадерскую дивизию и дивизию СС «Дас Рейх», а также 198-ю пехотную дивизию, ослабляя при этом оборону на участке фронта 8-й армии.

Здесь хотелось бы особо отметить одно из достижений разведывательного батальона, который сумел добыть для руководства дивизии чрезвычайно важные сведения о противнике.

Обершарфюрер СС Зиглинг получил от командира дивизии задание на трех четырехосных бронеавтомобилях проникнуть на оставленную накануне территорию и разведать, какие населенные пункты занял, развивая свое наступление, противник. Обершарфюрер СС Зиглинг на огромной скорости врывается на своих броневиках в одно из сел, в которое только что вошли первые русские танки. Пока противник не пришел в себя, бронеавтомобили пронеслись через все село и исчезли в клубах пыли. Двигаясь дальше по дороге, разведчики нагнали длинную колонну тяжелых русских танков и автомобилей самых разных типов. Обершарфюрер хладнокровно заставил русские автомобили прижаться к обочине и на огромной скорости пронесся мимо этой колонны. Радист непрерывно передавал сообщения Зиглинга в штаб дивизии. Русские не успевали сделать ни одного выстрела.

Разведывательная группа провела ночь, хорошо замаскировавшись в стогах сена. Пользуясь темнотой, Зиглинг с группой разведчиков продолжал вести разведку местности теперь уже пешком. Возвращаясь на рассвете, они чуть было не прошли мимо своих хорошо замаскированных бронеавтомобилей! Оставшиеся разведчики уже собирались уезжать, посчитав, что их товарищи попали в руки противника. Неполадки в двигателе одного из броневиков привлекают к ним внимание противника, который начал преследование. В самый последний момент (как всегда! – Ред.) удалось запустить двигатель, и началась погоня.

Проскочив по хлипкому деревянному мосту небольшую речушку, Зиглинг приказал остановиться и вылить все лишнее горючее на настил моста. Затем на мост полетела зажигательная граната, и он тотчас вспыхнул как спичка. Это позволило разведчикам на какое-то время оторваться от преследователей. Двигаясь зигзагами, что потребовало от водителей проявления всех их навыков и умений, броневики разведчиков наконец добрались до передовой и благополучно возвратились в расположение своей части.

Благодаря постоянной радиосвязи со штабом дивизии СС «Дас Рейх» руководство корпуса и армии получило ценнейшую информацию для оценки сложившегося положения. Обершарфюрера СС Зиглинга принял командующий 48-м танковым корпусом, а затем направил его дальше – к командующему 4-й танковой армией. 2 декабря 1943 года Зиглинг получил Рыцарский крест.

На рубеже Фастов – Белая Церковь к полку присоединилась рота «Тигров», которая только что разгрузилась и из-за запутанного положения на фронте не смогла получить боевой приказ от своей собственной дивизии.

В новом исходном районе 2-й батальон получил приказ оборудовать новый оборонительный рубеж. Мотоциклетный дозор выяснил, что на южной окраине села Козаверовск еще нет противника. Одновременно с ротами 2-го батальона в село входит противник. Командир 2-го батальона, гауптштурмфюрер СС Шульце, с ходу бросает своих бойцов в атаку. Смелый удар приносит успех, противник разбит. В жестокой ночной рукопашной схватке за каждый дом села батальон захватывает в плен русский зенитный дивизион – 20 грузовиков, 200 солдат и другую военную технику.

В стремительном контрнаступлении восточнее Житомира устанавливается контакт с 7-й танковой дивизией. На этом участке фронта удается на некоторое время приостановить дальнейший прорыв советских войск на запад.

Гауптштурмфюрер СС Шульце получает за свой смелый поступок Рыцарский крест. Благодаря стремительной атаке полка «ДФ» удается создать благоприятные условия для запланированного группой армий «Юг» контрудара силами свежего 48-го танкового корпуса под командованием генерала фон Эбербаха. Генерал фон Эбербах выразил бойцам полка свою глубокую признательность за их смелость и отвагу.

15 ноября вместе с другими подразделениями дивизии полк в составе 48-го танкового корпуса принимает участие в мощном контрударе немецких войск. В ходе этих боев удается вновь овладеть Житомиром и оказать 13-му армейскому корпусу существенную помощь. Коростень тоже снова перешел в наши руки.

Популярного среди солдат полка командующего 4-й танковой армией генерал-полковника Гота снимают с должности, и на его место заступает генерал Раус.

Во время успешного контрудара в качестве непосредственного соседа полка сражались гренадеры 25-й танковой дивизии. Это соединение под командованием генерала фон Шеля было сформировано совсем недавно на Западе. Когда пришел неожиданный боевой приказ об отправке на Восточный фронт, полки и подразделения дивизии находились в процессе перевооружения и получали немецкие вооружение и технику. Первоначально предполагалось использовать эту дивизию в Африке. Дивизию поспешно бросили в беспощадную мясорубку на Восточном фронте, и не имевшие боевого опыта ее части и подразделения понесли тяжелые потери.

В районе села Негребовка атака измотанного полка «ДФ» вначале захлебнулась, но затем бойцы, собравшись с силами, еще раз поднялись в отчаянную атаку и при поддержке бронетранспортеров и огнеметных танков 3-го батальона захватили село и начали оборудовать передний край обороны, на котором заняли позиции 2-й разведывательный батальон вместе с подразделениями полка «ДФ».

С огромным усилием и из последних сил полк удерживал переднюю линию обороны на фронте около 9 километров. К этому моменту боевая численность полка (особенность частей вермахта – большое количество людей, обслуживающих бойцов, сражающихся на передовой. – Ред.) едва насчитывает триста бойцов! В разведывательном батальоне в боевом строю осталось сорок два человека, включая офицеров. Однако батальон получил приказ любой ценой удержать оборонительный рубеж шириной 2,5 километра! Очевидно, что при таких обстоятельствах руководство полка вынуждено было требовать от гренадеров и разведчиков отдать последние силы.

В том, что такому малочисленному подразделению все же удалось удержать свои позиции, наряду с отвагой бойцов решающую роль сыграла удача. Так, например, когда противник силой до батальона уже приближался к КП полка, на поле боя неожиданно и совершенно случайно (и, конечно, «в последний момент». – Ред.) появился зенитно-пулеметный взвод люфтваффе со своими спаренными пулеметными установками, который, помогая товарищам, вступил в бой и отбил вражескую атаку. Отделения и взводы тотчас бросились в контратаку и взяли в плен около 300 красноармейцев.

Из-за больших потерь пришлось расформировывать 1-й батальон. В полк прибыл свежий, однако не имевший фронтового опыта батальон под командованием гауптштурмфюрера СС доктора Зайле, который занял позиции на переднем крае обороны.

Противник прорвался на стыке между 2-м танково-разведывательным батальоном и полком СС «Дер Фюрер». Последний резерв полка на двух бронеавтомобилях и двух огнеметных танках поспешил на помощь разведчикам. В этот момент русские пошли в лобовую атаку, и им удалось вклиниться в оборонительные позиции. Командир разведывательного батальона собрал своих последних восемь солдат и бросился с ними в контратаку. И им еще раз удалось справиться с трудной ситуацией (как говорится, «без комментариев». – Ред.).

Силы бойцов полка уже иссякали – все измотаны и внутренне опустошены за эти последние месяцы непрерывных оборонительных боев, когда полк постоянно бросали в самые горячие точки сражений. Кажется, что уже наступил тот момент, когда храбрые солдаты полка «ДФ» просто не в состоянии и дальше выдерживать постоянное огромное напряжение и не смогут больше отражать непрерывные атаки русских. И тем не менее они сохраняли спокойствие и все еще могли постоять за себя везде, куда бы их ни направили.

И действительно, в самый последний момент положение коренным образом меняется: танковая дивизия СС «Лейбштандарт» была отозвана из Италии и направлена в район боевых действий под Житомиром. Ее танки и штурмовые орудия позволили остаткам полка СС «Дер Фюрер» перевести дух.

Накануне Рождества 1943 года панцер-гренадерский полк дивизии СС «Лейбштандарт» сменил полк «Дер Фюрер» и 2-й танково-разведывательный батальон на их позициях. (Очень вовремя. 24 декабря 1943 г. началась Житомирско-Бердичевская наступательная операция Красной армии, в ходе которой противостоящие немецкие силы были разгромлены. Разгром немцев на Правобережной Украине продолжался до середины апреля. – Ред.) За решающий вклад в успешный исход боев во время отступления и в сражении под Житомиром командир 3-го батальона, гауптштурмфюрер СС Кемпфе, и командир 1-го батальона, гауптштурмфюрер СС Леке, получили Рыцарские кресты, как признание их личных заслуг и заслуг бойцов их батальонов. Таким образом, командиры всех подразделений полка стали кавалерами Рыцарского креста.

За самоотверженные действия своих разведчиков в бою под селом Негребовка командир 2-го танково-разведывательного батальона, штурмбаннфюрер СС Вайдингер, через несколько месяцев тоже был награжден Рыцарским крестом.

Вскоре остатки полка СС «Дер Фюрер» и 2-го танково-разведывательного батальона были погружены в вагоны и 24 декабря отправлены по железной дороге на учебный полигон Штаблак в Восточной Пруссии для переформирования и получения пополнения. Это был самый прекрасный рождественский подарок для измотанных в боях воинов. (В то время как их боевых товарищей громила Красная армия. Только с 24 декабря по 6 января в ходе Житомирско-Бердичевской операции было уничтожено 72,5 тыс. немецких солдат и офицеров, 1227 танков и штурмовых орудий, 1311 орудий и минометов, захвачено 4468 пленных, 246 танков и штурмовых орудий, 1087 орудий и минометов, 3246 автомашин. – Ред.)

Глава 5

17 декабря 1943 года – 2 мая 1944 года^[8]

Танковая боевая группа СС «Дас Рейх»

13 декабря 1943 года стало известно, что танковая дивизия СС «Дас Рейх», боевая мощь которой в ходе многомесячных изнуряющих арьергардных боев сократилась во много раз (ценное признание – после предыдущих описаний чудесных побед «в последний момент». – Ред.), отводится со своих позиций севернее Житомира и направляется на учебный полигон Штаблак в Восточной Пруссии, чтобы получить там пополнение и подготовиться к выполнению новых заданий.

Из всех еще боеспособных частей дивизии создается танковая боевая группа «Дас Рейх», которая должна оставаться на Восточном фронте и использоваться здесь в составе сухопутных войск. Руководство боевой группой поручено оберштурмбаннфюреру СС Зоммеру, прежнему начальнику оперативного отдела штаба дивизии СС «Дас Рейх» (подполковнику Генерального штаба).

В состав боевой группы вошли: панцер-гренадерский полк СС «Дас Рейх» под командованием штурмбаннфюрера СС Биссингера с 1-м батальоном полка СС «Дойчланд» под командованием гауптштурмфюрера СС Хессельмана и 2-м батальоном полка СС «Дер Фюрер» под командованием гауптштурмфюрера СС Лекса; 1 тяжелая пехотная рота с остатками 13-й и 14-й рот полка СС «Дойчланд», 13-й и 14-й рот полка СС «Дер Фюрер»; 1 взвод 3-й батареи 2-го зенитного дивизиона (2 четырехствольные зенитные установки) и 1 противотанковый взвод 2-го танково-разведывательного батальона под командованием оберштурмфюрера СС Зеегерера; 1 саперная рота (2 взвода 16-й роты полка СС «Дойчланд» и 1 взвод 16-й роты полка СС «Дер Фюрер») под командованием гауптштурмфюрера СС Шмельцера; 2 танковые роты 2-го танкового полка; 1 артиллерийский дивизион (1 батарея 150-мм самоходных гаубиц и 2 батареи 105-мм самоходных гаубиц); 1 усиленная разведывательная рота (1 взвод на бронетранспортерах, 2 мотоциклетных взвода и 1 тяжелый мотоциклетный взвод) под командованием гауптштурмфюрера СС Вульфа; 1 минометный дивизион; 1 зенитная батарея; половина роты радиосвязи; половина роты телефонной связи; 1 санитарная рота, а также соответствующие подразделения тыла и снабжения дивизии. Боевая группа заняла позиции в районе села Гута-Забелоцкая и готовилась остаться здесь на зиму. Командный пункт боевой группы находился в селе Забелочье.

Остальные подразделения дивизии СС «Дас Рейх» непрерывно отправлялись по железной дороге на Запад. Кроме того, в состав боевой группы в качестве полка особого назначения вводился смешанный полк сухопутных войск с 7-м и 25-м танковыми разведывательными батальонами и 19-м танковым саперным батальоном. Сначала этим полком командовал штурмбаннфюрер СС Вайс, однако в первый же день он передал командование бывшему командиру 2-го танково-разведывательного батальона, штурмбаннфюреру СС Вайдингеру. Адъютантом полка стал прежний адъютант 2-го танково-разведывательного батальона оберштурмфюрер СС Прикс. Германские войска заняли позиции большим полукругом вокруг Житомира, восточнее города. Северный сектор этих позиций фронтом на север заняла боевая группа «Дас Рейх».

Нам было приказано любой ценой удержать эти позиции в течение всей зимы. Они уже были частично оборудованы просторными блиндажами. Командный пункт боевой группы также смог частично разместиться в одном из таких надежных блиндажей. Однако все сложилось иначе.

Боевая группа вводилась в состав 59-го армейского корпуса под командованием генерала Шульца.

Оборонительные бои в районе восточнее Житомира

19 декабря 1943 года. Для улучшения собственных позиций, которые частично располагались в местности, поросшей густым лесом, было проведено наступление с ограниченными целями в северном направлении. Удар наносился силами панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер» справа и, слева, полка особого назначения. Главное направление удара – в секторе батальона Лекса. Тем временем гауптштурмфюрер СС доктор Зейле принял командование 1-м батальоном полка СС «Дойчланд». Усиленная разведывательная рота под командованием гауптштурмфюрера СС Вульфа поддержала наступление, нанося моторизованные удары на левом фланге боевой группы. Наступление, которое поначалу успешно развивалось при активной поддержке тяжелого оружия, позднее застопорилось, натолкнувшись на сильное сопротивление противника. Тем не менее удалось значительно улучшить позиции, которые боевая группа успешно удерживала все последующие дни.

24 декабря 1943 года. Рождественский сочельник: в 5:30 заблаговременно прибыли рождественские подарки для бойцов боевой группы; они были складированы в просторном складском помещении на одной из лесных полян.

В 6:00 неожиданно начинается сильный артиллерийский и минометный обстрел на всем протяжении позиций боевой группы, который, как оказалось, был связан с общим наступлением русских по всему фронту у Житомира. Намерение противника заключается в ликвидации своеобразного немецкого плацдарма восточнее Житомира и в захвате города.

Примерно в 6:30 противник поднимается в атаку. Когда ближе к полудню русские прорвались к самому командному пункту боевой группы и вплотную подошли к складу на лесной поляне, гаубичной батарее пришлось прямой наводкой расстрелять склад с нашими рождественскими подарками. Хорошенькое начало Рождественского сочельника!

В 9:00 русские смогли в нескольких местах вклиниться в позиции боевой группы в непросматриваемой лесистой местности, но все же их удалось с огромным трудом остановить.

Целый день бойцы боевой группы вели тяжелый оборонительный бой. Местные вражеские прорывы сменялись ответными контрударами, которые часто заканчивались рукопашными схватками. В этом бою себя отлично зарекомендовали «колесницы Цезаря» 25-го танкового разведывательного батальона (бронетранспортеры с 37-мм зенитными пушками) и наше тяжелое пехотное оружие.

Наша артиллерия не могла открывать заградительный огонь из-за опасения поразить собственные войска, так как в такой лесистой местности невозможно было различить передний край обороны. Она лишь вела огонь прямой наводкой по прорвавшемуся противнику.

Во время боя часто прерывалась связь с командным пунктом боевой группы, но благодаря самоотверженным, образцовым действиям связистов ее удавалось всякий раз быстро восстановить. Ближе к вечеру новый командир полка особого назначения, штурмбаннфюрер СС Вайдингер, получает сообщение с командного пункта боевой группы о том, что противник прорвался по всему фронту восточнее Житомира и что в течение ночи боевая группа должна отходить на запад. Далее сообщается, что шоссе западнее Житомира уже занято русскими и поэтому отступление на юг, а затем по шоссе на запад теперь невозможно. Таким образом, в качестве единственного пути отступления остается путь через реку Тетерев, на которой не было мостов.

В качестве единственного резерва в распоряжении полка особого назначения оставалась саперная рота боевой группы под командованием оберштурмфюрера СС Шмельцера, которая уже неоднократно участвовала в контрударах.

К вечеру оберштурмфюрер СС Шмельцер докладывает командиру полка особого назначения, что еще утром он начал строить мост через реку Тетерев, но из-за наступления русских был вынужден остановить все работы. По его предложению командир полка решил отказаться от последнего боевого резерва и приказал саперной роте немедленно отойти к реке и в ускоренном темпе строить мост. Командир боевой группы позднее одобрил этот приказ. В 23:00 унтерштурмфюрер СС Хентшель докладывает штурмбаннфюреру СС Вайдингеру о своем прибытии вместе с передвижной радиостанцией.

До глубокой ночи бойцы удерживали свои позиции. Потери были очень велики. Тем временем пришел приказ на отступление, и в 23:00 боевая группа оставила свои позиции и начала отход к реке Тетерев.

Бой за переправу через реку Тетерев

Между тем саперы под командованием оберштурмфюрера СС Шмельцера добились великолепного результата. Под сильным вражеским артиллерийским огнем и под бесцеремонным давлением всех воинских подразделений, которые собрались на берегу реки и ожидали переправы, они вместе с бойцами тыловой службы сумели, работая на пределе человеческих возможностей, построить мост длиной 60 метров, который, согласно приказу, был одновременно подготовлен и к взрыву.

Уже в 2:30 ночи оберштурмфюрер СС Шмельцер докладывает о готовности моста, по которому до рассвета удается переправить, а тем самым и спасти все транспортные средства боевой группы и большую часть подразделений вермахта, которые сражались в зоне боевых действий восточнее Житомира.

В то время когда последние подразделения собирались переправиться по мосту на другой берег, русские прорывались уже вплотную к самой переправе. Бойцы 16-й роты защищали мост до последнего мгновения. Штабы обоих полков переправились по мосту в 3:00. Наряду с огнем русских минометов, которые стреляют по обоим берегам реки, попеременно раздавались то русское «Урра!», то снова наше родное «Хурра!», это наши славные саперы снова и снова бросались в контратаку.

Бой у моста становился все драматичнее. К постоянно нарастающему минометному огню все чаще добавлялся противный (как же иначе? – Ред.) стрекот русских автоматов, который свидетельствовал о том, что вражеская пехота подошла уже совсем близко. Особая сложность заключалась в том, что трудно было установить, когда последние германские подразделения перейдут по мосту на другую сторону реки, поэтому еще долгое время переправа удерживалась в наших руках, чтобы по ней смогли перейти реку отставшие подразделения.

Командир полка особого назначения, который отвечал за взрыв моста, в 6:00 отдал приказ взорвать мост. Все ждали взрыва, нервы были напряжены до предела – но взрыва все не было! В этот момент оберштурмфюрер СС Шмельцер доложил, что одно из штурмовых орудий раздавило запальный шнур электрического взрывателя, который лежал на краю проезжей части моста. Шмельцер добавил, что он предусмотрительно проложил еще и детонирующий шнур для ручного подрыва.

Командир умоляюще крикнул командиру саперной роты: «Шмельцер, надо любой ценой немедленно взорвать мост!»

Проходят несколько томительных минут, в течение которых русские напирали еще сильнее. Минометный и автоматный огонь не прекращался ни на секунду – и вот, наконец, с оглушающим грохотом мост взлетел в воздух! На несколько минут воцарилась мертвая тишина. И лишь постепенно снова начал нарастать вражеский огонь. Однако дальнейшее наступление противника на этом участке временно приостанавилось.

Позднее по представлению ответственного за взрыв моста командира полка особого назначения оберштурмфюрер СС Шмельцер получил Рыцарский крест и давно заслуженное очередное звание гауптштурмфюрера (капитана) СС. Благодаря его решающему вкладу удалось не только переправить через реку Тетерев всю технику боевой группы и многих подразделений сухопутных войск, но и спасти жизнь многим немецким солдатам.

Оборонительные бои севернее Житомира

25 декабря, первый день Рождества. Оберштурмфюрер СС Прикс, бывший адъютант полка особого назначения, берет на себя командование 25-м танковым разведывательным батальоном (подразделением сухопутных войск) после ранения командира этого батальона.

Полк отходит к селу Минины (позже – Ленино. – Ред.). Уже после полудня русские войска подходят вплотную к селу, и вечером они начинают атаку.

26 декабря ночью и в течение всего дня нам удается удержать село. Поскольку контакт справа с панцер-гренадерским полком СС «Дас Рейх» потерян, то командир пытается лично на двух автомобилях установить контакт с правым соседом. После нескольких километров пути, на котором нигде не были обнаружены германские войска, автомобили разворачиваются и несколько секунд спустя автомобиль командира попал под прицельный вражеский пулеметный огонь из ближайших придорожных кустов. Водитель громко вскрикнул – автомобиль остановился – пулеметная очередь повредила двигатель. В следующее мгновение командир полка и водитель выскочили из машины. К счастью, водитель получил лишь легкое ранение в ногу. Командир подхватил водителя под руку, и они изо всех сил побежали по дороге назад. Второй автомобиль отъехал назад и укрылся за ближайшим пригорком. Оттуда бывшие в автомобиле солдаты прикрывали командира и водителя первой машины огнем из своих автоматов. В конце концов все вместе благополучно возвратились на командный пункт полка. (Всего одна пулеметная (скорее автоматная) очередь из кустов бдительного красноармейца из боевого охранения, а сколько впечатлений! – Ред.)

27 декабря в результате яростного натиска русских, прежде всего на левом фланге, боевая группа вынуждена ночью в сильную метель продолжить отступление по совершенно разбитым дорогам.

В ночь на 28 декабря продолжалось дальнейшее отступление в район села Студеница. Здесь командир полка особого назначения получил приказ распустить свой полк и ускоренным маршем направить батальоны и дивизионы в свои дивизии. Он сам принял командование панцер-гренадерским полком СС «Дас Рейх» в составе боевой группы, а штурмбаннфюрер СС Биссингер был командирован в штаб боевой группы в качестве начальника оперативного отдела. Адъютантом полка стал оберштурмфюрер СС Гервиг. Оберфюрер СС Ламмердинг взял на себя командование танковой боевой группой, штурмбаннфюрер СС (майор Генерального штаба) Штюклер стал начальником оперативного отдела боевой группы. Прежний командир боевой группы, оберштурмбаннфюрер СС (подполковник Генерального штаба) Зоммер, стал начальником штаба у генерал-лейтенанта Крюгера, который уже находился в пути на запад.

29 декабря. Нам удалось удержать село Студеница, прежде всего благодаря отличной поддержке нашей собственной артиллерии. Атакующий противник понес тяжелые потери.

Оберштурмфюрер СС Прикс, который после роспуска полка особого назначения был свободен, теперь наконец смог отправиться на учебный полигон Штаблак, где его с нетерпением ждали для формирования заново 2-го танково-разведывательного батальона.

Арьергардные бои юго-западнее Житомира

30 декабря. Ночью в снег и гололед боевая группа отходит через Житомир по дороге до села Давыдовка.

Еще засветло полк получил приказ на дальнейший отход. Русские находились совсем близко от позиций полка. Поэтому командир полка просил командира боевой группы разрешить начать отход только после того, как стемнеет, чтобы оторваться от наседающего противника. Однако с учетом общего положения эта просьба была отклонена. В этой ситуации гауптштурмфюрер СС Перш, который недавно был переведен в боевую группу, принял командование над 1-м батальоном полка СС «Дойчланд».

Отвод войск начался еще днем. Русские танки попытались тотчас же начать преследование. Однако их остановили наши танки. Удалось подбить один русский танк. Русская пехота напирала, и положение стало критическим. Поэтому принятие командования над 1-м батальоном становится для гауптштурмфюрера СС Перша довольно затруднительным, но вечером, несмотря на отступление в тяжелой непросматриваемой лесистой местности, он уже твердо взял командование батальоном в свои руки и прекрасно руководил им все последующее время.

31 декабря противник снова безуспешно атаковал при поддержке танков. На поле боя осталось гореть несколько русских танков.

В этот новогодний вечер командир полка получил сообщение, что оберштурмфюрер СС Прикс погиб в дороге (направляясь в Восточную Пруссию) в глубоком тылу, куда прорвался танковый отряд русских. (Обычный кошмар для немцев в условиях нестабильного фронта. Танки Т-34, обладая отличной проходимостью и большим запасом хода, проникали в тыл врага на десятки километров, а иногда и на сотни – как 24-й танковый корпус Баданова, который в декабре 1942 г. за 5 суток с боями преодолел 240 км и 24 декабря уничтожил аэродром немцев в Тацинской с сотнями самолетов. – Ред.) Это стало невосполнимой потерей как для 2-го танково-разведывательного батальона, так и для командира полка. По своим человеческим и профессиональным качествам Прикс был идеальным адъютантом и командиром роты разведывательного батальона. Бойцы 25-го разведывательного батальона сухопутных войск, которым Прикс командовал последнее время, тоже очень высоко ценили своего молодого энергичного командира батальона, который заряжал всех своей лихостью и неиссякаемым юмором.

В ночь с 31 декабря на 1 января боевую группу сменила на ее позициях 208-я пехотная дивизия. Тем временем противник снова атаковал. Вражеская артиллерия вела непрерывный огонь по нашим позициям. Мы же маршировали через заснеженные леса и замерзшие болота по направлению к селу Ульяновка.

1 января 1944 года на рассвете после массированной атаки противник прорвался на участке левого соседа. Поэтому после отражения атаки на наши собственные позиции мы были вынуждены отойти через село Буки к селу Новая Рудня.

Общее положение на нашем участке фронта выглядело следующим образом: превосходящие силы русских наступали на запад и юго-запад, чтобы, очевидно, окружить 1-ю германскую танковую армию. Русские ударные клинья вонзились уже далеко на запад севернее и южнее наших позиций. Под напором превосходящих сил противника мы вынуждены отходить на юго-запад или на юг.

2 января. Ночью противник продолжил развивать свое наступление и сейчас снова атаковал крупными силами. Боевая группа получила приказ оторваться от противника и обойти место вражеского прорыва западнее.

После шестнадцатикилометрового марша по замерзшим, заснеженным лесным просекам и непроезжим полям, на что нам потребовалось двенадцать часов, мы заняли новые позиции в районе села Дрыглов фронтом на север.

Уже два дня фламандская (из бельгийских добровольцев. – Ред.) бригада СС «Лангемарк» вела тяжелые кровопролитные оборонительные бои с превосходящими силами противника западнее нас в районе города Ямполь и сумела добиться в этом успеха. Таким образом, была устранена угроза вражеского прорыва на юг и потерпела провал новая попытка окружения танковой боевой группы «Дас Рейх».

Поскольку боевая группа не имела контакта с соседями ни справа, ни слева, то противнику удалось прорваться мимо наших позиций на юг и юго-запад.

Батальоны Лекса и Перша при поддержке нашей артиллерии, штурмовых орудий, 150-мм самоходных гаубиц «Грилле» (на базе чешских легких танков 3 8 (t), вес 11,5 т, боекомплект 15 снарядов, дальность стрельбы 4,7 км, броня 10–15 мм, скорость до 42 км/ч по шоссе и 20 км/ч по пересеченной местности) и зенитных пулеметных установок ведут тяжелые оборонительные бои. Положение боевой группы вновь стало угрожающим, и она вынуждена снова отойти.

До 10 января продолжались арьергардные бои, которые велись в селах Олыпанка, Дацки, Бурковцы, Лихоселка и Носовка. Все эти бои были очень тяжелыми.

С наступлением темноты боевая группа оторвалась от противника, всю ночь передвигалась по заснеженным полям с сугробами по колено, часто в стороне от дорог, чтобы на рассвете занять новые позиции. Через несколько часов снова появился противник. Эти позиции было необходимо удерживать в течение всего дня, часто неся при этом большие потери, пока ночью не поступал приказ на отвод войск на новые рубежи. Такой образ боевых действий – днем бой, а ночью марш-бросок – требовал от бойцов напряжения всех их физических и моральных сил. Все смертельно устали, но каждый знал: кто отстанет от своих товарищей, тот пропал.

Здесь особенно хотелось бы отметить самоотверженный труд врачей, санитаров и всей медицинской службы боевой группы, которые заботились о раненых, оказывали им необходимую помощь и эвакуировали их в тыл часто на обычных деревянных санях.

За все время существования боевой группы не было известно ни одного случая, чтобы раненого бойца оставили врагу. Непоколебимая вера в своевременную врачебную помощь помогала поддерживать высокий боевой дух среди бойцов до самого последнего дня боев. Сколько личной смелости, сколько профессиональных умений и навыков в примитивнейших условиях и какое искусство импровизации показали наши врачи и весь медицинский персонал во время этих многодневных арьергардных боев!

13 января не было никаких примечательных боевых столкновений. Боевая группа заняла позиции на высотах по обе стороны от села Носовка. Стояла чудная зимняя погода с морозом и толстым снежным покровом.

Контрудар к западу от Бердичева

14 января к нам пробилась танковая боевая группа дивизии СС «Лейбштандарт» под командованием штурмбаннфюрера СС Йохена Пайпера. На следующий день наша боевая группа вместе с ней начала наступление с ограниченной целью на позиции противника в районе сел Краснополь, Мол очки и Стетковцы. Вначале атака развивалась успешно. Усиленная разведывательная рота под командованием гауптштурмфюрера СС Вульфа вышла к селу Молочки и захватила его. Танки Пайпера – его танковая группа состояла всего лишь из нескольких танков (по советским данным, в районе Янушполь – Краснополь контратаковали 70 немецких танков при поддержке крупных сил пехоты. – Ред.) – атаковали широким фронтом в направлении села Краснополь, пока немецкие танки не заставила остановиться хорошо организованная противотанковая оборона русских у села Краснополь. В танковой группе Пайпера остались в строю всего лишь три танка, и в одном из них сам командир группы Йохен Пайпер.

Важность этой атаки подчеркивалась тем, что после того, как атака захлебнулась, два офицера штаба армии направились вперед к Пайперу, чтобы заставить его продолжить атаку. Однако, когда они увидели эти три последних танка и сами попали под интенсивный обстрел русских противотанковых пушек, было принято решение отказаться от продолжения атаки.

Командир полка, который решил поехать на автомобиле-амфибии в село Молочки к разведывательной роте, издали видит на северной окраине села группу солдат и предполагает, что это бойцы гауптштурмфюрера СС Вульфа. Когда автомобиль приближается к селу, он попадает под интенсивный обстрел. Значит, это были русские! Водитель резко разворачивает машину и мчится назад. Им еще раз удается спастись в самую последнюю минуту (как обычно. – Ред.)\ В телефонном разговоре с гауптштурмфюрером СС Вульфом после возвращения на командный пункт выясняется, что его разведывательная рота находится на южной окраине села Молочки, в то время как русские удерживают северную часть села, через которую разведывательная рота провела свою атаку на село.

Позднее рота Вульфа смогла без потерь отойти на юг на свои прежние позиции в составе боевой группы, так как по приказу свыше принимавшие участие в атаке подразделения были отведены назад.

15 января. В сводке вермахта за этот день, в частности, сообщалось: «Во время контрудара западнее Бердичева полки войск СС разгромили два вражеских полка и нанесли большевикам тяжелые потери в людской силе и технике» (про то, что у самих осталось 3 танка из 70, не говорится. – Ред.).

Оборонительная позиция в районе западнее Семеновки

16 января боевую группу на ее позициях сменили части дивизии СС «Лейбштандарт». Боевая группа получила приказ проследовать через село Семеновка и сменить 19-ю танковую дивизию на ее позициях. Эти позиции находились на высотах севернее рубежа Малый Браталов – Гриновцы фронтом на север. Протяженность их по фронту составляла от 12 до 15 километров, поэтому боевая группа не могла плотно прикрыть этот участок.

Командный пункт полка располагался на северной окраине села Малый Браталов, командный пункт батальона Лекса разместился в самом селе, а командный пункт батальона Перша находился в селе Гриновцы!

На этом участке фронта боевая группа впервые получила передышку (поскольку Житомирско-Бердичевская операция Красной армии 14 января была завершена. Советские войска временно перешли к обороне, готовясь к продолжению зимнего наступления. – Ред.). За это время происходит значительное укрепление позиций за счет создания целого ряда блиндажей.

Тем временем командира боевой группы, оберштурмбаннфюрера СС Зоммера, сменил на его посту оберфюрер СС Ламмердинг, а прежнего начальника оперативного отдела Биссингера – штурмбаннфюрер СС Штюклер. Штурмбаннфюрер СС Биссингер был переведен в Берлин.

Этот участок фронта полк удерживал без больших потерь в течение четырех недель – вплоть до 17 февраля. Оборона осуществлялась активно: батальоны ежедневно высылали дозоры в полосу обеспечения и проводили разведку боем силами штурмовых групп. Эти операции проходили особенно успешно на левом фланге 1-го батальона полка СС «Дойчланд» гауптштурмфюрера СС Перша. Однажды им удалось захватить 35 пленных, а в другой раз – 81 пленного и большое количество автоматов и минометов.

А так на фронте царило какое-то странное затишье. Правда, передовые наблюдательные пункты сообщали, что в нескольких километрах севернее от нас на дороге, ведущей через поселок Любар (на реку Случь) на запад, заметно перемещение русских войск с танками и артиллерией в западном направлении – плохой знак для нас, так как русские, очевидно, собираются нанести главный удар где-то северо-западнее наших позиций.

В эти дни попеременно шел то дождь, то снег, то опять светило солнце, превращая все вокруг в жидкое месиво.

Поскольку русские не проводили атак, то ротам связи удалось установить на передовых позициях подслушивающие аппараты. С помощью фольксдойче (немцев, родившихся не в Германии), некоторые из которых понимали русский язык, с помощью усилителей прослушивались телефонные переговоры русских. Однако это прослушивание не принесло большой пользы, так как разговоры велись в основном о снабжении войск боеприпасами и продовольствием.

Затишье на фронте позволило бойцам боевой группы по очереди сходить в импровизированную баню, которую организовали тыловые службы. За последние месяцы упорных боев это была первая возможность помыться по-человечески!

Однако с 6 февраля снова наступила настоящая русская зима. Высокие снежные сугробы затрудняли снабжение войск. Особенно тяжело приходилось разносчикам пищи, которые должны были доставлять горячую еду в специальных термосах на передовую, преодолевая по глубокому снегу по несколько километров в день и часто проваливаясь в сугробы по пояс.

От имени всех бойцов боевой группы мне хочется выразить здесь особую благодарность тыловым службам, отвечавшим в ту зиму за наше обеспечение боеприпасами и питанием, всем тыловикам, которым для самообороны часто приходилось брать в руки оружие.

Если у нас до сих пор почти не было потерь в боевой и транспортной технике, то теперь все изменилось.

Из-за перебоев со снабжением все ощутимее становилась нехватка запчастей. Во время маршей автомашины все чаще выходили из строя из-за снежных заносов и сильных холодов. Обстрелы во время прорывов вражеских подразделений также наносили большой урон нашему обозу.

18 февраля. Довольно неожиданно боевая группа получила приказ оставить занимаемые до сих пор позиции и ускоренным маршем направиться в район Белево – Изяслав, где противник, по всей видимости, пытается прорваться на юг и отрезать основные силы 1-й танковой армии.

Оборонительные бои на рубеже Белево – Изяслав

Поскольку для вывода боевой группы с занимаемых позиций требовалось несколько часов, на этот раз штаб боевой группы выехал заранее в новый район боевых действий. Вслед за ним немедленно отправилась часть подразделений тяжелого оружия. Тем временем панцер-гренадерский полк пробивается по заметенным снегом дорогам через Пышки – Острополь – Черный Остров – Староконстантинов вперед, где офицеры из штаба боевой группы тотчас направили его дальше через Шепетовку в район села Белево.

Командир полка выехал вперед в село Белево, чтобы разведать обстановку, и нашел там командный пункт боевой группы, где он и доложил о своем прибытии оберфюреру СС Ламмердингу.

Обстановка пока еще была не совсем ясной. Но уже стало известно, что крупные силы русских прорвались дальше на запад с очевидной целью на рубеже Белево – Изяслав повернуть на юг.

В течение нескольких часов, пока полк двигался маршем в сторону села Белево, штаб всей боевой группы находился на передовой в качестве единственного «боевого подразделения». К счастью, противник не атаковал здесь крупными силами, – видимо, в качестве основного объекта атаки он избрал город Изяслав.

Штаб боевой группы быстро организовал оборону в селе Белево, собрав остатки подразделений сухопутных войск и подчинив их себе. К ним присоединились прибывшие подразделения тяжелого оружия. Русские попытались прощупать обстановку, высылая вперед дозоры и штурмовые группы, однако все эти атаки удалось отразить. Тем временем полк все еще с трудом продвигался вперед по разбитым дорогам и при сильном снегопаде. Многие автомашины ломались в пути, и только благодаря тому, что перед каждым моторизованным маршем все водители получают на руки путевой лист с точным указанием маршрута следования, и потому, что отлично работали бригады из ремонтного батальона, на следующее утро в Белево прибыли почти все автомашины полка.

Сложившееся на этом участке фронта критическое положение удалось исправить только благодаря энергичным действиям штаба боевой группы под руководством оберфюрера СС Ламмердинга. В результате был предотвращен (только до начала марта. – Ред.) решающий удар русских на юг, который пришелся бы в тыл 1-й танковой армии.

За свои решительные действия оберфюрер СС Ламмердинг получает позднее Рыцарский крест.

Полк успевает вовремя подойти, чтобы принять участие в боях.

Батальон Перша тотчас направляется для зачистки села Белево, в которое уже успели просочиться крупные силы противника. Затем он занял свои позиции севернее села.

Батальон Лекса атакует уже занятый противником город Изяслав. Начальник оперативного отдела боевой группы, штурмбаннфюрер СС Штюклер, лично убеждается в том, что батальону удается при помощи зенитных пулеметных установок, тяжелых пехотных орудий и противотанковых пушек, а также при поддержке артиллерии после жестокого боя снова взять город в свои руки.

При этом особо отличились командир батальона, гауптштурмфюрер СС Леке, командир взвода зенитных пулеметных установок Шик и обершарфюрер СС Биндер. Биндер и Шик были тяжело ранены.

В этом бою Шику удалось с двумя боеспособными 20-мм самоходными зенитными установками захватить 53 пленных. Перед его позициями осталось лежать 34 убитых красноармейца.

Вечером в штаб боевой группы поступает донесение об окончательном взятии города.

В последующие дни самая горячая точка боев постоянно находится на участке батальона Лекса, где противник, используя благоприятный рельеф местности, сумел особенно близко подойти к нашим позициям и постоянно получал подкрепления. Все облегченно переводят дух, когда наконец удается создать переднюю линию обороны, пусть и состоящую всего лишь из отдельных опорных пунктов.

В течение десяти дней вся боевая группа вела тяжелые оборонительные бои, в которых себя отлично зарекомендовало тяжелое пехотное оружие, 150-мм самоходные гаубицы и зенитные пулеметные установки оберштурмфюреpa СС Зеегерера, штурмовые орудия оберштурмфюрера СС Отто, а также танки и артиллерия.

Командир полка ежедневно совершал поездки по в некоторых местах простреливаемой противником дороге из села Белево в город Изяслав в батальон Лекса. Между тем боевая группа перешла в подчинение 59-го армейского корпуса.

Командир корпуса, генерал Шульц, лично прибыл в штаб боевой группы, а затем вместе с оберфюрером СС Ламмердингом и командиром полка отправился в батальон Лекса. По дороге они попали под сильный артиллерийский огонь противника. Выслушав доклад командира батальона, генерал Шульц еще некоторое время беседовал с солдатами батальона и раздал им несколько пачек сигарет. Этим своим поступком он окончательно завоевал сердца бойцов. В заключение можно сказать, что боевые действия в составе 59-го армейского корпуса всегда отличались великолепным взаимодействием.

Наши опорные пункты, расположенные на высотах севернее села Белево и города Изяслава, которые в зависимости от характера местности находились на расстоянии от 400 до 800 метров друг от друга, господствовали во вражеской полосе обеспечения и благодаря прицельному интенсивному огню создавали видимость плотной обороны на этом участке фронта шириной 11 километров. Прежде всего, это касалось самоходных зенитных пулеметных установок, которые постоянно выполняли скрытную смену позиции и держали под обстрелом весь сектор обороны.

Противотанковые пушки впервые могли не экономить снаряды, так как на северной окраине села Белево был найден немецкий склад боеприпасов. Поэтому пушки стреляли по каждому танку и грузовику русских, которые появлялись на дороге, идущей с севера.

Самоходные гаубицы, которые были отлично замаскированы между домами на окраине Изяслава и перед городом, прицельным огнем своими 150-мм снарядами накрывали всякое скопление русских войск, которые пытались занять исходные позиции.

Нараставшая с каждым днем боеспособность противника и его упорство при атаках на наши позиции показывали, как велика была здесь опасность вражеского прорыва на юг.

Успешная оборона под городом Староконстантиновом

4 марта совершенно неожиданно поступает приказ об отводе полка через село Чепцы в район Староконстантинова.

Поскольку русские уже наступали крупными силами с юго-востока на Староконстантинов и с каждым часом продвигались все дальше, то было очевидно, что нам надо было как можно быстрее оставить свои позиции на рубеже Белево – Изяслав, чтобы избежать окружения.

Это привело к тому, что 7 и 8 марта все немецкие части, сражавшиеся в этом районе, со всех сторон веерообразно устремились к дороге Шепетовка – Староконстантинов и создали на ней почти безнадежную пробку. Несколько часов зажатая со всех сторон колонна полка неподвижно стояла на дороге, а противник тем временем продолжал теснить наши войска.

7 марта самолеты русских совершили семь налетов на северный мост у Староконстантинова, однако, благодаря отличной противовоздушной обороне с использованием зенитных пулеметов и четырехствольных зенитных установок, ни одна бомба на мост не упала.

8 марта командир полка прошел последний отрезок пути до Староконстантинова пешком, чтобы связаться со штабом боевой группы. Все улицы города были забиты войсками и техникой. Оберфюрер СС Ламмердинг лично руководил дорожным движением на главном перекрестке. От него командир полка узнал, что должен немедленно взять на себя командование боевой группой, так как штаб боевой группы еще сегодня должен убыть из города, чтобы приступить к новому формированию дивизии. Оберфюреру СС Ламмердингу было поручено взять на себя командование дивизией СС «Дас Рейх».

Вскоре командир полка получил от начальника оперативного отдела штаба боевой группы, штурмбаннфюрера СС Штюклера, список частей, остающихся в составе боевой группы, некоторые из которых все еще продолжали вести боевые действия, а другие до сих пор стояли в километровой пробке на дороге. Оба батальона панцер-гренадерского полка СС «Дас Рейх» сводились в один батальон под командованием гауптштурмфюрера СС Лекса, в то время как штаб 1-го батальона полка СС «Дойчланд» во главе с гауптштурмфюрером СС Першем возвращался назад в дивизию.

Когда пробка на дороге немного рассосалась, старый штаб боевой группы отправился в путь.

В этой щекотливой ситуации передача командования боевой группой протекала со значительными трудностями.

Батальон Лекса, занимавший позиции на высотах севернее Староконстантинова, при поддержке зенитных пулеметных установок Розенцвейга и Шульца наносил наступающему противнику тяжелые потери. Обе 150-мм самоходные гаубицы («Грилле» («Сверчок»), на шасси чешского легкого танка 38(t). – Ред.) стояли прямо в складе боеприпасов и вели непрерывный прицельный огонь по наступающему противнику. Унтерштурмфюрер СС Вольф с помощью двух счетверенных зениток отбил атаку русских на село Заслучь.

С этого момента боевая группа перешла в подчинение 19-й танковой дивизии под командованием генерала Кельнера, которая занимала позиции юго-восточнее Староконстантинова и все танковые части которой вели бой против наступающего на город уже с юго-востока противника.

Новый командир боевой группы отправился на единственном имеющемся в его распоряжении тягаче мимо застрявших на дороге колонн на передовой командный пункт 19-й танковой дивизии, который разместился в бронетранспортерах на одной из высот юго-восточнее города, и доложил о переходе боевой группы в подчинение генерала Кельнера.

Однако, поскольку из-за пробок на дороге ни одно из подразделений боевой группы еще не прибыло, его встретили на КП дивизии довольно холодно.

Командир боевой группы спросил, каким будет приказ, и просил нанести на карту участок, который как можно быстрее должна занять его боевая группа. Ей предстоит занять оборону справа от позиций 19-й танковой дивизии.

Одновременно командир боевой группы попросил выдать ему на руки письменное распоряжение командира дивизии военному коменданту города. В нем необходимо было указать, что танковая боевая группа «Дас Рейх» с данного момента имеет право преимущественного проезда перед всеми остальными подразделениями и что комендант должен силами всех имеющихся в его распоряжении офицеров обеспечить беспрепятственный проезд боевой группы по улицам города.

Дежурный офицер боевой группы, оберштурмфюрер СС Бухвальд, передает это распоряжение военному коменданту с припиской от командира боевой группы, что город будет невозможно удержать, если боевой группе не будет предоставлена возможность как можно скорее занять свои оборонительные позиции.

За относительно короткое время действительно удается разблокировать дорогу. В этом принимают активное участие все командиры боевой группы. Вскоре после этого на командном пункте, который разместился прямо на дороге, на южной окраине города, появился гауптштурмфюрер СС Леке, следующий во главе своего батальона. Он получил новый боевой приказ. Батальону было придано усиление в виде зенитных пулеметных установок, самоходных гаубиц и противотанковых пушек, и он немедленно занял новые позиции на до сих пор все еще открытых флангах 19-й танковой дивизии.

Тем временем постепенно удалось ликвидировать хаос, царивший на улицах города. На командном пункте один за другим появлялись командиры подразделений боевой группы, где им сообщали о смене руководства и вручали новые боевые приказы. На удивление быстро удалось оборудовать новые оборонительные позиции и установить контакт с 19-й танковой дивизией.

Вечером того же дня руководство боевой группой, которая в результате отъезда отозванных штабов значительно сократилась, находилось в руках нового командира.

Уже этой же ночью по просьбе генерала Кельнера батальон Лекса, усиленный двумя штурмовыми орудиями и двумя зенитными пулеметными установками, стремительным контрударом ликвидировал прорыв русских войск на участке 19-й танковой дивизии. Гауптштурмфюрер СС Леке лично возглавлял эту успешную контратаку.

Ранним утром командир 19-й танковой дивизии лично позвонил командиру боевой группы и, не скрывая своей радости по поводу того, что боевая группа так быстро заняла свои позиции, выразил сердечную благодарность за товарищескую помощь батальона Лекса при ликвидации вражеского прорыва на участке его дивизии.

Лед недоверия был растоплен, и в последующие дни совместных боев развивается очень плодотворное взаимодействие с 19-й танковой дивизией.

9 марта батальон Лекса добивается больших успехов в оборонительных боях, которые обусловлены, прежде всего, действительно хорошим взаимодействием всех видов тяжелого оружия. Три или четыре атаки русских были здесь успешно отбиты только благодаря массированному огню из всех видов оружия.

Тем временем один противотанковый взвод с двумя 75-мм пушками все еще продолжал находиться на северной окраине города в складе боеприпасов и выпустил 314 осколочных снарядов, обнаруженных на складе, по наступающему противнику, который пытался проникнуть в город с господствующих высот. Только два этих орудия благодаря своему точному прицельному огню добились больших успехов в обороне города и своим огнем способствовали тому, что противник днем совсем не атаковал, а ночью совершал лишь осторожные вылазки.

Обоз 14-й (тяжелой) роты накануне ночью вошел в село Мотрунки южнее города и с помощью двух зенитных пулеметных установок Данкена и Хенне сумел отбить атаку двух прорвавшихся рот противника, которые, очевидно, получили задание перерезать пути подвоза и дальнейшего отступления в сторону города Проскурова (совр. Хмельницкий).

Таким образом, первое боевое крещение уменьшенной боевой группы в оборонительных боях севернее, юго-восточнее и южнее Староконстантинова в составе 19-й танковой дивизии увенчалось полным успехом.

Контратаки южнее Староконстантинова

10 марта. Несмотря на успехи в оборонительных боях, общее положение на фронте ухудшилось (4 марта началась Проскуровско-Черновицкая операция 1-го Украинского фронта – командующий маршал Жуков, образовался котел, из которого немецкая 1-я танковая армия все же вырвалась, но с тяжелыми потерями. – Ред.) и пришел приказ на отход в южном направлении по шоссе к городу Проскурову (совр. Хмельницкий. – Ред.). И здесь тоже постоянно возникали заторы на дороге.

Боевая группа подошла к переправе через реку Бужок и весь день подвергалась налетам вражеской авиации, однако нам удалось обойтись без потерь, так как, к счастью, русские летчики сбрасывали бомбы и стреляли очень неточно.

11 марта боевая группа отбивала вражеские атаки на шоссе с востока.

Гибель гауптштурмфюрера СС Лекса

В этот день боевую группу постиг тяжелый удар, это произошло, когда батальон Лекса при поддержке штурмовых орудий, тяжелых пехотных орудий и зенитных пулеметных установок атаковал населенный пункт Печески восточнее шоссе. Во время инструктажа своего батальона, который Леке проводил, стоя на броне одного из штурмовых орудий, он получил смертельное ранение в голову, которое ему нанес русский снайпер. Великолепный командир, кавалер Рыцарского креста, который всегда был душой своего батальона, таким вот образом нашел солдатскую смерть. Его гибель оказалась чувствительной потерей. Вся боевая группа скорбит о нем. Во время получения боевого приказа на командном пункте 19-й танковой дивизии генерал Кельнер в присутствии всех офицеров почтил память этого выдающегося офицера, которого он лично очень высоко ценил за его воинскую доблесть с самого первого дня взаимодействия 19-й танковой дивизии с боевой группой. Командир боевой группы временно поручил командование батальоном Лекса оберштурмфюреру СС Экерту.

12 марта. Ремонтные отделения всех подразделений еще несколько дней тому назад отправились вперед в Проскуров, где размещались крупные тыловые службы по ремонту танков и вооружений, и теперь там ремонтировали отбуксированные неисправные автомобили, а также вышедшее из строя оружие.

Именно этим ремонтным подразделениям мы были обязаны тем, что после трех месяцев зимних боев в тяжелейших условиях, после тяжелых арьергардных и оборонительных сражений, при отсутствии регулярного снабжения запчастями мы все еще сохраняли высокую боеспособность. В этой связи особо хотелось бы отметить гауптштурмфюрера СС Хербста, унтерштурмфюреров СС Рёцера, Анневантера, Бухвальда, Лёша и Виммера.

14 марта, благодаря самоотверженной работе ремонтных бригад, 14-я рота вновь получила в свое распоряжение пять зенитных пулеметных установок, САУ, одну счетверенную зенитку, установленную на восьмитонном тягаче, две самоходные 150-мм гаубицы «Грилле» и две 75-мм противотанковые пушки. Кроме того, у этой роты для подвоза боеприпасов было еще пять тяжелых тягачей.

Как раз именно тяжелое вооружение 14-й роты, которой командовал оберштурмфюрер СС Зеегерер, и было основой боевой группы.

20-мм счетверенные самоходные зенитки с их невероятной эффективностью – особенно при использовании осколочных снарядов – против вражеской пехоты и самоходные установки с их 150-мм пехотными орудиями, вскоре становятся широко известны в нашем районе боевых действий во всех корпусах и дивизиях сухопутных войск. Отныне они чрезвычайно популярны в качестве боевой поддержки.

Благодаря образцовому использованию этого оружия в бою, которое обеспечивает командир роты, оберштурмфюрер СС Зеегерер, наша пехота получила отличную поддержку в этих тяжелых зимних сражениях. Тем самым 14-я рота внесла большой вклад в общий успех (временную задержку советского наступления. – Ред.) на этом участке фронта. Батальон Лекса перешел под командование гауптштурмфюрера СС Унтеркофлера.

Контратака севернее города Проскурова

16 марта. Тяжелые бои северо-восточнее Проскурова. Вместе с 19-й танковой дивизией боевая группа проводила при поддержке танков контратаку на большой лесной массив восточнее шоссе. Боевая группа предоставила в распоряжение 19-й танковой дивизии все свои боеспособные двенадцать танков, чтобы вместе с танками этой дивизии можно было создать танковый кулак на левом фланге атаки, в то время как на правом фланге атака проводилась силами только одной мотопехоты. Нам удалось добиться успеха. Вскоре весь лесной массив уже был в наших руках. Подбито восемь вражеских танков. При этом командиру одного из танков боевой группы, который на своей «Пантере» вырвался далеко вперед, удалось подбить первый сверхтяжелый «сталинский танк с длинноствольной пушкой» ИС-2 (ИС-2 весил 46 т, лишь немного больше, чем Pz Y «Пантера» (44,8 т). – Ред.). Гренадеры боевой группы провели зачистку леса. Все с удивлением рассматривали подбитый русский танк огромных размеров (не больше чем «Пантера». – Ред.), затем его взорвали. За уничтожение этого танка командир «Пантеры» прямо на поле боя получил из рук генерала Кельнера Железный крест 1-го класса.

17 марта после преодоления значительных заторов на дороге севернее города Проскурова последовал отвод войск на значительное расстояние через Проскуров– Леснево в район населенного пункта Лисогорка.

18 марта. Боевая группа была выведена из состава 19-й танковой дивизии. Генерал Кельнер очень сердечно простился с командиром боевой группы и на прощание передал ему целый грузовик с предметами снабжения для бойцов боевой группы, которые были распределены после прибытия в пункт назначения, что вызвало у всех большую радость.

Боевая группа переведена в прямое подчинение 24-го танкового корпуса под командованием генерала танковых войск Неринга.

Во время проходивших с 7 марта боев особым бесстрашием и смелостью отличался унтершарфюрер СС Эрих Зеелигер, командир одного из взводов 11-й роты панцер-гренадерского полка СС «Дас Рейх». Его имя было внесено в почетный список германских сухопутных сил. Зеелигер пал смертью храбрых.

19 марта. Переброска моторизованным маршем в сильную метель на восток по маршруту Деражня – Волковинцы– Слободка – Сербиновцы в район села Севериновка. Из этого района проводится атака на село Коростовцы. При этом тяжелое ранение в шею получает гауптштурмфюрер СС Унтеркофлер. Батальон вновь возглавил оберштурмфюрер СС Экерт.

Бои за город Бар

20 марта. Между позициями боевой группы с востока и городом Бар, западнее села Маньковцы простирается огромный лесной массив. Согласно приказу по танковому корпусу боевая группа должна к вечеру отойти через этот лес на запад к городу Бар, чтобы занять новые позиции на восточной и юго-восточной окраине города.

Однако после полудня с командного пункта боевой группы было замечено, как русская пехота перебежками перемещалась в этот лесной массив и к ней присоединялись все новые и новые группы красноармейцев. Таким образом, русские оказались между боевой группой и ее тыловыми службами в городе Бар.

Поскольку отход на запад через лес неминуемо привел бы к ночному бою с большими потерями для боевой группы и вызвал бы значительные трудности в управлении войсками, командир боевой группы, не имея связи с танковым корпусом, самостоятельно принял решение сначала отойти на север через речку Ров, затем обойти лесной массив и, следуя через села Токаревка – Стодульцы – Антоновка, выйти к городу с севера.

Ночной обходной маневр проходит по плану без соприкосновения с противником и без потерь. Подойдя к городу, боевая группа выдвинулась на восточную и юго-восточную окраины города и в крайних домах наткнулась на противника.

Быстро заняв исходное положение, боевая группа атаковала, выбила противника с окраины города и отбросила его на высоты восточнее города. Затем она заняла предписанные приказом позиции.

Боевая группа наконец-то снова воссоединилась со своими тыловыми службами. Она выполнила задание, избежав кровопролитного ночного боя в лесу и сохранив свой личный состав. Командный пункт поначалу расположился в северной части Бара.

22 марта из штаба 24-го танкового корпуса командир боевой группы получил требование дать письменное объяснение, почему он не выполнил приказ об отходе через лесной массив и совершил обход леса с севера. В течение дня командир отправил такое объяснение в штаб корпуса.

В нем он подчеркнул, что готов нести полную ответственность за такое решение и что в подобной ситуации он снова поступил бы точно так же, так как тем самым он избежал ненужных потерь и трудностей при управлении войсками в ночном бою и выполнил задание с минимальными потерями. Поскольку условия выполнения первоначального приказа на отвод войск кардинально изменились, а у боевой группы не было связи со штабом корпуса, он был вынужден действовать самостоятельно. Только благодаря этому обходному маневру удалось полностью сохранить боеспособность боевой группы. Тем самым инцидент был исчерпан.

При поддержке зенитных пулеметных установок Кляйнерта, Хинца и Данкена батальон атаковал село Пиляцына и занимает его.

Перемещающийся котел

23 марта. Из поступившего сообщения следовало, что ведущее на юг шоссе уже занято противником и что западнее нас русские прорвались в южном направлении. Тем самым замкнулось кольцо окружения вокруг 1-й танковой армии под командованием генерал-полковника Хубе, в состав которой входит и танковая боевая группа «Дас Рейх». Связь с остальным фронтом и с тылом была нарушена.

От гауптштурмфюрера СС Граф-Зайферта, который, следуя из рейха, прибыл в боевую группу из штаба 1-й танковой армии, мы узнаем, что армия непрерывно снабжается всем необходимым с помощью транспортной авиации, а раненые постоянно эвакуируются самолетами в Бреслау. Он привез с собой подробные карты, которых нам так не хватало.

Для 1-й танковой армии был предусмотрен следующий порядок ведения боевых действий: относительно боеспособные танковые и панцер-гренадерские (моторизованные) дивизии ежедневно атаковали в западном или юго-западном направлении. В это время соединения, понесшие большие потери, к которым относилась и наша боевая группа, в течение дня держали оборону на позициях на восточном, северном и южном участках фронта котла, а ночью отводились примерно на такое же расстояние, на какое в ходе дневных атак продвинулись соединения, атаковавшие на западном фронте котла.

В результате такого относительно нового и довольно простого порядка ведения боевых действий возник так называемый перемещающийся котел, который ежедневно сдвигался на приличное расстояние, отвоеванное на западном фронте котла. Однако такой порядок действий требовал от соединений, сражающихся на северном, восточном и южном фронтах котла, напряжения всех сил. Соединения на этих трех фронтах весь день вели тяжелые оборонительные бои, а ночью в снег и холод или в оттепель и распутицу должны были совершать марш-броски, чтобы утром успеть занять оборону, пока не подошли наступающие русские войска.

У бойцов подразделений почти не оставалось времени на сон, и у офицеров и младшего командного состава возникали большие проблемы, когда они пытались не дать бойцам заснуть на позициях или во время отхода. Часто случалось, что солдаты – большей частью фольксдойче из Венгрии и Румынии – на привалах во время переходов просто падали на землю и тут же засыпали или же прятались в сараи с сеном, чтобы, наконец, хоть один раз выспаться.

От офицеров и унтер-офицеров требовалось напряжение всех сил и внимания, чтобы разбудить солдат и заставить их двигаться дальше. От переутомления многие становились совершенно безразличными ко всему происходящему. Однажды молоденький командир роты, который тщетно пытался заставить одного из своих солдат встать и продолжить марш, был вынужден выхватить пистолет. Он пригрозил этому солдату, что пристрелит его на месте, если тот не встанет и не продолжит путь. На это совершенно обессилевший солдат равнодушно ответил: «Так стреляйте же поскорее, что вы медлите!» Несколько минут спустя, когда солдат немного отдохнул, он все же сумел с помощью товарищей встать и продолжил путь.

В другой раз случилось так, что один солдат во время привала забился в сарай с сеном, чтобы поспать, а когда все продолжили путь, командир не заметил его отсутствия. Позднее пришлось объявить этого солдата пропавшим без вести.

С каждым днем росли наши потери. У многих зимнее обмундирование совершенно обветшало и из дыр торчали клочки бурой ваты. Сапоги совсем прохудились. Все бойцы уже забыли, когда они последний раз подстригались и брились. Правда, следовало отметить, что снабжение боеприпасами и продовольствием функционировало относительно хорошо. Служба снабжения боевой группы, которая находилась уже за пределами котла, в самую последнюю минуту смогла присоединиться к своим товарищам. Если бы продовольствия не было, нам бы пришлось перейти на подножный корм.

Все чаще и чаще вместо выбывших из строя автомобилей подразделения использовали неприхотливых работящих лошадок (которых немцы отобрали у местных жителей. – Ред.), и вскоре мы в шутку называли нашу танковую боевую группу «конной боевой группой».

Эти многодневные оборонительные и арьергардные бои в перемещающемся котле стали для нас самыми напряженными и тяжелыми боями зимы 1944 года. Из 3 тысяч солдат личного состава, которые боевая группа насчитывала в момент своего формирования, в строю осталось всего лишь около тысячи человек.

24 марта. После холодной зимы с метелями и морозом теперь наконец-то наступают теплые дни. Горючего и боеприпасов не хватает, и по приказу устанавлена «норма выдачи». Нам все больше и больше досаждает грязь. С каждым днем положение становилось все более запутанным. Повсюду мы натыкались на войска противника. Мы никогда не могли быть уверены в том, что населенный пункт, в который мы входили после ночного марша, уже не занят противником.

Арьергардные бои и отвод войск юго-западнее Бара

24 марта. Командный пункт переносится в город Бар. В стороне от шоссе обнаружены дороги, которые еще не заняты противником. Боевая группа выводится из непосредственного подчинения 24-го танкового корпуса и подчиняется 101-й егерской дивизии под командованием генерал-лейтенанта Фогеля.

Поскольку мы располагали противоречивой информацией о блокировании шоссе в юго-западном направлении, а многие автомашины сумели преодолеть этот участок без соприкосновения с противником, то принимается решение еще раз попытаться на колесном транспорте боевой группы добраться по шоссе до Новой Ушицы. Возглавить эту колонну поручается офицеру-связисту, оберштурмфюреру СС Хентшелю. Основные же силы боевой группы с оставшимися гусеничными транспортными средствами отправляются пешком по бездорожью к селу Козаровка, в котором, вопреки нашим ожиданиям, противника не оказалось.

Связь с автомобильной колонной сначала поддерживалась с помощью ранцевой радиостанции, однако ночью связь обрывается, что заставило нас предположить самое худшее.

Во время этого ночного марша командир боевой группы обратил внимание на то, что фольксдойче, которые составляли большую часть солдат боевой группы, разговаривали между собой по-румынски.

Во второй половине ночи командир отправился на одном из тягачей вперед на командный пункт 101-й легкопехотной (егерской) дивизии и представился командиру дивизии. Когда начальник оперативного отдела штаба начал докладывать о положении войск противника, в комнату вбежал офицер для поручений и довольно взволнованно сообщил, что с севера приближается колонна русских. По его словам, был слышен шум приближающейся колонны и русская речь. Он уже отдал распоряжение установить два станковых пулемета для отражения возможной атаки.

Командир боевой группы тотчас включился в разговор и попросил показать на карте, откуда подходит противник. Ему сразу же стало ясно, что в данном случае речь может идти не о противнике, а только о его боевой группе, которая приближалась к командному пункту дивизии. Он доложил о своих соображениях командиру дивизии и начальнику оперативного отдела, что вызвало всеобщий смех. Разговоры наших румынских фольксдойче приняли за русскую речь. Никого не удивило, что командир боевой группы только что прибыл по той же самой дороге, по которой якобы двигался мнимый противник. Это лишний раз свидетельствовало о том, какой запутанной была сложившаяся обстановка. Русские могли внезапно появиться с любой стороны! Складывалось впечатление, что большой котел словно хотел распасться на несколько маленьких.

Нам просто повезло, очевидно, в том, что русские, как и мы, не имели ясного представления о сложившемся положении.

При всех ночных отступлениях вышестоящее командование всегда в приказном порядке требовало, чтобы в течение двух-трех часов на старых позициях оставались отряды охранения, чтобы прикрывать отход. Этот приказ был исполнен нами только один-единственный раз. Оставшийся на позициях отряд охранения так и не вернулся, и всех бойцов пришлось объявить пропавшими без вести, хотя им был известен точный маршрут и конечный пункт отхода. Возможно, эти солдаты уснули на своих постах от переутомления, и наступавшие русские захватили их врасплох, или же они перепутали маршрут. Поэтому при всех последующих отходах было решено отказаться от выставления постов охранения, и это никак не сказалось на успешном отводе наших подразделений.

На следующий день, 25 марта, в расположение боевой группы пешком пришел офицер-связист, оберштурмфюрер СС Хентшель, вместе с оставшимися в живых водителями. Вместе с ним прибыл один танк Pz IV с четырьмя или пятью ранеными. Вот рассказ Хентшеля о том, что с ними случилось:

«При эвакуации транспортных средств боевой группы связисты получили задание попытаться спасти дорогие передвижные радиостанции и вместе с другими автомобилями доставить их по шоссе из города Бар на юг в безопасное место.

К полуночи город Бар должен был уже находиться на переднем крае обороны, и к тому времени все транспортные средства должны были покинуть город. Однако в 2:00 мы все еще стояли среди огромного скопления техники в центре города. Только ближе к утру колонна наконец сдвинулась с места. Мы смогли выехать из города. Более или менее организованно легковые машины, грузовики и тягачи, но главным образом повозки, запряженные лошадьми, стремились продвинуться как можно дальше на юг. В 8:00 всякое движение на шоссе замерло. Послышались стрельба и редкие взрывы. Офицер-связист боевой группы прошел пешком вперед вдоль стоящей колонны. Русские перерезали шоссе в том месте, где перед небольшим холмом его пересекала железнодорожная линия. Противник засел на железнодорожной насыпи в сошедших с рельс товарных вагонах. Противотанковые пушки и минометы русских вели беглый огонь по шоссе. На шоссе стоял объятый пламенем восемнадцатитонный тягач, рядом с ним застыла легковая машина. Около нее на обочине лежал мертвый майор люфтваффе с Рыцарским крестом на шее. Все водители и пассажиры передних машин побросали свой транспорт и укрылись в придорожной лесополосе. Некоторые уже говорили о том, что надо сдаваться в плен. Однако когда они услышали, что в колонне стоят автомобили и бронетранспортеры нашей боевой группы, то сразу пропустили нас вперед, и наша четырехосная бронемашина связи, вооруженная всего лишь одним пулеметом, оказалась на острие атаки. Все связисты, а также врач нашей боевой группы, доктор Фукс, взяли в руки карабины и устремились вперед вдоль шоссе.

Среди грузовиков боевой группы в колонне находился также один танк Pz IV под командованием гауптштурмфюрера СС Бурмейстера. Оберштурмфюрер СС Хентшель направил этот танк направо от шоссе в сторону железнодорожной насыпи. Батарея легких полевых гаубиц поддержала нашу атаку огнем прямой наводкой по железнодорожной насыпи. Так мы смогли проложить себе путь через эту железнодорожную линию. Однако этот перекресток шоссе с железнодорожной линией все еще находился под плотным артиллерийским огнем противника. Едва наш танк пересек насыпь, как колонна транспортных средств снова тронулась в путь. При этом огонь вражеской артиллерии нанес нам большой урон в живой силе и технике. Мы на наших автомобилях на большой скорости преодолели опасное место и добрались, не потеряв почти ни одного транспортного средства, до холма перед каким-то селом. Это село стало настоящей западней для всех автомобилей, которые ехали впереди нас. Мы услышали оглушительную стрельбу. На дороге, которая вела из села, не было больше видно ни одного автомобиля. Мы решили объехать это село, так как дело уже было к вечеру, и свернули на относительно твердую проселочную дорогу. Но чем дальше мы продвигались вперед, тем дорога становилась хуже. Вскоре первые автомобили увязли в грязи. Мы попытались вытащить их с помощью танка Pz IV. Однако наш обходной маневр не остался незамеченным. Русские открыли по нас огонь, и все больше автомобилей застревало на дороге. Передвижные радиостанции – Kfz. 17 – были уничтожены артиллерийским огнем противника.

С тяжелым сердцем оберштурмфюрер СС Хентшель решил бросить застрявшие в грязи автомобили, по которым противник вел непрерывный артиллерийский огонь. Самые важные документы погрузили в танк Pz IV, туда же загрузили четверых или пятерых раненых вместе с доктором Фуксом. Особенно тяжело у нас было на душе, когда мы закладывали взрывчатку под нашу бронемашину связи. Здесь же мы потеряли и шикарный «Хорьх» командира боевой группы. Дальше мы отправились пешком и уже следующей ночью вышли в расположение боевой группы. На шоссе мы подобрали молодую немку из вспомогательных частей вермахта, которую отступавшие войска оставили в госпитале в городе Проскурове».

Так за одну-единственную ночь был уничтожен весь наш бесценный автомобильный парк. Особенно тяжело мы переживали потерю передвижных радиостанций и артиллерии нашей боевой группы.

Также было потеряно все личное имущество, начиная от командира и заканчивая самым юным солдатом штабной роты. У каждого осталось теперь только то, что было при нем.

25 марта. Боевая группа следовала дальше по маршруту Дашковцы – Виньковцы. В пути происходили лишь мелкие стычки с разведывательными дозорами русских. Мы прибыли на место, когда в баках оставались буквально последние капли горючего. Однако ночью, как по мановению волшебника, появляется роттенфюрер СС Цигеле с автомобилем, полным горючего.

26 марта. Мы двигались, иногда при легком соприкосновении с противником, через село Зиньков в район села Стреховцы. Из-за повреждения радиатора и поломки вала вентилятора нам пришлось взорвать последнюю самоходную гаубицу «Грилле». Тем самым мы потеряли последнее тяжелое самоходное пехотное орудие, которое своими 150-мм снарядами так эффективно поддерживало наши атаки и было незаменимым при обороне как «артиллерия маленького человека».

27 марта. Попытка добраться через село Горчичная до определенного приказом пункта назначения, села Руда-Горчичнянская, терпит неудачу, так как противник уже успел закрепиться в селе Горчичная. Однако под селом Иванковцы мы обнаруживаем брешь, через которую продвигаемся на запад, чтобы потом ударом оттуда выйти на определенные приказом позиции и занять их.

Бои северо-восточнее города Каменец-Подольского

28 марта в 3:00 ночи боевая группа атакует в восточном направлении вдоль шоссе. На высоте 296,6 у шоссе закрепились русские, и ее необходимо взять, так как нам надо занять, согласно приказу, позиции в селе Руда-Горчичнянская. Всего лишь три зенитные пулеметные установки могут поддержать пехоту. В рукопашной схватке, после отражения трех контратак, боевой группе удается заставить противника отступить.

29 марта мы выходим к селу Руда-Горчичнянская и отражаем несколько вражеских атак. С каждым днем у нас становится все меньше такого тяжелого оружия, как артиллерия, зенитки, штурмовые орудия и танки. Из-за нехватки горючего и отсутствия жизненно важных запчастей приходится взрывать одно транспортное средство за другим, одно ценное тяжелое оружие за другим.

Тем временем наша боевая группа вводится в состав 168-й пехотной дивизии, в которой на ходу остался один-единственный легковой автомобиль командира дивизии, для которого практически совсем не выделяется горючее. Разумеется, боевая группа тоже не получает ни капли горючего. Для всего нашего автомобильного парка скоро наступит настоящая катастрофа, которую уже невозможно предотвратить никакими ухищрениями и никакой находчивостью.

Ночью мы могли видеть аэронавигационные огни немецких самолетов, которые непрерывно приземлялись и взлетали на аэродроме под городом Каменец-Подольским. Несмотря на огонь вражеских зениток, они обеспечивали бесперебойное снабжение котла продуктами и боеприпасами. Пустые «Юнкерс-52» забирали с собой раненых, которых со всех сторон подвозили к аэродрому, что значительно облегчало положение окруженной армии. Это было действительно великолепное достижение наших люфтваффе! Ночью боевая группа отходит через Дунаевцы и Могилевку в район села Мушкутинцы, где снова создается сплошная оборонительная линия.

30 марта происходит новый отвод войск и марш-отход через Воробиевку – Слободку в район села Млаки.

На несколько дней снова вернулась зима, и трудности пути стали просто невыносимы. Из-за снежного бурана невозможно было найти дорогу. Следы от проходящих колонн мгновенно снова заметала метель. Боевая группа с трудом продвигалась по предписанному маршруту, часто утопая по колено в снегу.

Трогательно безропотные лошадки (отнятые у безропотных (поскольку безоружных) крестьян. – Ред.) стали нашими самыми верными помощниками. Они тянули сани с оружием и боеприпасами, на них время от времени ехали верхом смертельно уставшие бойцы, но прежде всего лошади перевозили раненых на новые позиции или до ближайшего полевого госпиталя, если такой вообще встречался на нашем пути. Солдаты боевой группы медленно брели по снегу, что невольно напоминало армию Наполеона во время ее отступления из Москвы по бескрайним заснеженным просторам России.

31 марта. Как только стемнело, боевая группа начала отход дальше на юг и при этом пересекала полевой аэродром под городом Каменец-Подольским, где множество транспортных Ю-52 ожидали раненых. Это были последние самолеты, которые, несмотря на сильную метель и зенитный огонь противника, добрались до котла, так как вскоре нашим войскам пришлось оставить этот аэродром.

В голову пришла заманчивая мысль, что всего лишь через два часа эти самолеты приземлятся в Бреслау! Но боевая группа бредет по глубокому снегу мимо еще пустых самолетов и продолжает свой марш дальше на юг. Марш-бросок продолжался всю ночь. Мы проходим через села Цвикловцы – Пудловцы – Должок и утром 1 апреля входим в село Зарица.

В эту ночь у большинства автомашин окончательно закончилось горючее, и командир был вынужден отдать неизбежный приказ перед переходом через реку Смотрич взорвать большую часть автомашин. Решено оставить только самые необходимые бронеавтомобили для перевозки оружия и боеприпасов – пока у них еще есть горючее.

С тяжелым сердцем пришлось взрывать выстроенные полукругом на берегу реки автомобили. Горящее кладбище автомобилей боевой группы произвело на всех тягостное впечатление. Каждый грузовик, перевозивший жалкие пожитки солдат, стал для них частицей их родины. Благодаря тщательному уходу и великолепной работе всех ремонтных бригад до сих пор всегда удавалось отремонтировать застрявшие в снегу или в грязи автомобили. И вот теперь их пришлось взорвать не из-за какой-то технической неисправности, а из-за банальной нехватки горючего! Огромные ценности были уничтожены в течение нескольких минут!

После взрыва автомобилей командир боевой группы приказал фельдфебелям каждой роты принять на ответственное хранение личные документы бойцов своих рот.

2 апреля. В сильнейшую метель, которая не прекращается целый день, боевая группа с трудом добирается до села Рыхта, а затем в ходе стремительной атаки овладевает населенным пунктом Фридовцы.

3 апреля несколько из последних оставшихся автомобилей застряли во время марша в район села Кудрынцы. С помощью тягачей мы пытаемся сохранить для боя хотя бы последние самоходные артиллерийские установки. Но из-за неисправностей в двигателе и передаче приходится взорвать последнюю счетверенную зенитку, два грузовика для подвоза боеприпасов и 20-мм зенитку на самоходном лафете.

4 апреля. Марш-отход продолжается через Залесье к селу Гермаковка. Русские уже опередили нас и заняли часть села. Нам приходится контрударом выбивать их. После этого роты заняли позиции вокруг села. Командный пункт 168-й пехотной дивизии, которой командует полковник Ландау, тоже размещается в Гермаковке.

Это село, в отличие от всех прежних русских деревень, выглядело почти как типичная немецкая деревня. Дома (в основном каменные) аккуратно побелены. Среди населения преобладали статные блондины, и у села Гермаковка, о чем говорит уже само название (курд, germik – теплое место. – Ред.), скорее всего не славянские, а германские корни – возможно, это сохранившийся до сих пор отголосок давнего похода шведского короля Карла XII. (Карл XII, воюя с Августом II и русскими в Польше, достигал Луцка, но это в 250 км от описываемых мест. Автор плохо знает историю (и этнографию) происхождения славян). – Ред.)

Командный пункт боевой группы разместился в одном из больших крестьянских домов, где как раз готовились к свадьбе. Обитатели этого дома, как и все другие жители села, очень отзывчивые и гостеприимные люди, однако они никоим образом не братаются с врагом и не набиваются к нему в друзья. На нас производит очень благоприятное впечатление ухоженность этих людей и чистота на улицах села. Вдобавок ко всему над просторными заснеженными полями впервые за многие дни выглянуло солнце.

Требование русских капитулировать

Ближе к вечеру на наши позиции на восточной окраине села вышли с северо-востока два немецких пехотинца и потребовали, чтобы их отвели на командный пункт. Они были без оружия и без поясных ремней и сообщили нам, что оказались в плену. Один из русских офицеров приказал им пойти на немецкие позиции у села Гермаковка и передать командиру 168-й пехотной дивизии письмо от советского генерала на немецком языке с требованием сложить оружие.

Содержание письма было примерно таким:

«Кольцо окружения вокруг 1 – й танковой армии окончательно сомкнулось. Ваша борьба против превосходящих русских войск совершенно бесперспективна. У вас больше не остается никакой возможности вырваться из котла! Сдавайтесь! Вы честно сражались. Поэтому мы будем относиться к вам как пленным с уважением, и сразу после окончания войны вы будете отпущены домой на родину! Всякое продолжение борьбы бессмысленно и повлечет за собой лишь ненужные жертвы! Покончите, наконец, с войной! Сдавайтесь в плен! Благоразумные немецкие офицеры, объединенные в Национальном комитете «Свободная Германия», уже сделали этот шаг до вас! Это письмо является для вас и для всех подчиненных вам частей пропуском при переходе русской линии обороны! Сложите оружие и идите к нам! Мы не будем в вас стрелять!»

Мы лишь усмехнулись, прочитав это письмо. Тем не менее командир боевой группы отвез письмо в штаб дивизии и передал его полковнику Ландау. Того тоже удивило такое примитивное требование капитуляции. Полковник распорядился подшить письмо в дело. Оба пехотинца были взяты на попечение 168-й пехотной дивизии.

Несмотря на отчаянное положение в котле, 1-я танковая армия так и не сдалась. Железная выдержка всех немецких соединений очень скоро была вознаграждена.

Отход в район, где сошлись границы трех стран – России, Румынии и Польши

5 апреля. В 5:00 утра выступление маршем в лютую стужу. Маршрут проходит через Кривче – Горне в район села Королевка (Короливка). От 168-й пехотной дивизии мы получаем бочки с горючим, которые только что сбросили летчики люфтваффе. В каждой такой бочке 80 литров горючего, его должно хватить нашим последним гусеничным бронеавтомобилям на несколько десятков километров пути. Некоторое время наш путь проходил по румынской территории. (Автор ошибается. Путь из Гермаковки на Королевку проходил исключительно по территории Тернопольской области Украинской ССР. Да и к югу от Днестра находилась Черновицкая область Украины (до 1940 г. Северная Буковина с составе Румынии, воссоединенная с Украинской ССР по требованию правительства СССР). – Ред.)

Рано утром боевая группа успешно атаковала из района села Гермаковка в направлении села Волковцы. До чего только не додумывались в эти дни наши водители, чтобы раздобыть хоть немного бензина. Каждую брошенную на дороге или в населенном пункте машину они тщательно осматривали в поисках горючего. Если они находили остатки горючего, то сразу же отсасывали его с помощью шланга в свои канистры. Вот таким образом нашим гусеничным бронеавтомобилям удалось возобновить движение по заданному маршруту.

6 апреля. Путь боевой группы пролегает через Стрелковцы – Бильче в район села Алексинцы.

7 апреля мы выходим к населенному пункту Шиповцы. Снова светит солнце, очевидно, зима заканчивается.

В Галиции

Происходит всего лишь незначительная смена позиций. Сегодня Пасхальное воскресенье. Боевая группа останавливается в одном из сел в Галиции. (Отступавшие эсэсовцы находились в Галиции уже тогда, когда шли по Тернопольской области – все эти земли до 1918 г. входили в состав Австро-Венгрии (с конца XVIII в., со времен разделов Польши). – Ред.) Командный пункт разместился в школе. К нашему удивлению, учитель бегло говорит по-немецки. Вечером он приглашает нас к себе и угощает пасхальными куличами (пирогами), которые выпекаются здесь к Пасхе, как самому главному празднику года, в огромном количестве. После многомесячных бедствий это угощение неожиданно доставляет нам огромное наслаждение. На стене висит портрет императора Франца-Иосифа I (1830–1916, с 1848 г. император Австрии и король Венгрии, с 1867 г. преобразовал Австрийскую империю в двуединую монархию Австро-Венгрию. – Ред.), а рядом фотография всей императорской семьи. Мы узнаем, что учитель изучал немецкий язык еще во времена австро-венгерской монархии Габсбургов, и по прошествии стольких лет он на удивление хорошо говорил по-немецки. На наш вопрос, почему в наше время у него на стене все еще висят портреты императора и его семьи, он начинает с воодушевлением рассказывать о том времени, когда был еще совсем молодым человеком.

Он сказал, в частности, следующее: «Знаете ли вы, что то время, когда Галиция входила в состав австро-венгерской монархии, было нашим золотым веком. Мы что-то значили, с нами обращались подобающим образом, и мы могли что-то получить за наши деньги». И потом он весь вечер восторгался старыми добрыми временами.

Эта встреча глубоко тронула нас, и мы почувствовали глубокое уважение по отношению к такому удивительному государственно-политическому достижению двуединой монархии. Ведь уже прошло 26 лет после краха австро-венгерского государственного союза, а в стране, которая всегда считалась его падчерицей, и в забытые богом гарнизоны которой ссылались многие проштрафившиеся офицеры императорской армии, до сих пор с воодушевлением рассказывали о том блестящем времени австро-венгерской монархии. Несмотря на все исторические штормы, которые пронеслись за все прошедшие годы над этой страной, во многих домах до сих пор висели на стенах портреты императора и его детей как воспоминание о добрых старых временах.

Как мы узнали на следующий день, наших бойцов очень сердечно принимали во всех семьях, и везде они видели на стенах фотографии и картины времен Австрийской (Австро-Венгерской) империи.

Немецкий контрудар для вскрытия котла

9 апреля. Восточный фронт. Рано утром боевая группа выступила и, пройдя маршем через село Гиньковцы, вошла в село Чертановцы. Боевая группа получила задание собраться в этом районе и оставаться там в качестве резерва 59-го корпуса.

После прибытия в пункт назначения, вопреки установленному порядку, взвод связи боевой группы установил радиосвязь с 168-й пехотной дивизией. Уже первый разговор с начальником оперативного отдела штаба принес радостную весть. Он сообщает примерно следующее:

«Я думаю, что над нами снова сияет солнце! Только что мы получили сообщение, что прибывший из Франции 2-й танковый корпус СС с дивизиями СС «Гогенштауфен» и «Фрундсберг» и подчиненной 100-й егерской дивизией под общим командованием генерал-полковника Хауссера выгрузился к западу от нас и ведет наступление на восток, чтобы установить контакт с находящейся в котле 1-й танковой армией. Этот контакт должен быть установлен в течение сегодняшнего дня в районе города Бучач.

Уже сегодня утром к 1-й танковой армии без соприкосновения с противником свободно проехал первый грузовик из Лемберга» (Львова. – Ред.).

Когда командир боевой группы, не скрывая своей радости, сообщил начальнику оперативного отдела, что он несколько месяцев служил в штабе генерал-полковника Хауссера и что он хорошо знает многих командиров обеих дивизий СС, тот тоже очень обрадовался этому факту.

В очередной раз, как это часто случается на войне, еще вчера безвыходное положение за одну ночь резко изменилось. Но бои еще не закончились.

В сводке вермахта от 9 апреля 1944 года, в частности, сообщалось: «В районе города Каменец-Подольского крупная группировка германских войск, состоящая из соединений сухопутных сил и войск СС, под командованием генерала Хубе в ходе четырнадцатидневных боев против значительно превосходящих сил противника сорвала попытку своего окружения. После упорных боев было сломлено ожесточенное сопротивление вражеских войск и установлен контакт с наступавшими с запада с целью деблокирования нашей группировки соединениями германских сухопутных сил и войск СС».

В сводке вермахта речь шла о «срыве попытки окружения», в действительности же в течение 14 дней у нас не было абсолютно никакой связи с нашими войсками, находившимися на западе.

10 апреля в районе железнодорожной станции Торске части 1-й пехотной дивизии сменяются подразделениями боевой группы, которая между тем сократилась до численности батальона, усиленного тяжелым оружием.

Решающий контрудар северо-восточнее рубежа Ворволинцы – Соленое

В этот день боевая группа вновь была введена в состав 59-го армейского корпуса под командованием генерала Шульца, и начальник штаба, полковник фон Нацмер, лично прибыл на командный пункт боевой группы, чтобы ввести командира в курс дел.

Боевая группа уже получила приказ следующей ночью продвигаться дальше на запад. Но из-за критического положения, в котором оказался корпус, этот приказ был отменен, и поступил новый приказ – готовиться к предстоящему тяжелому бою.

11 апреля в ходе внезапной атаки силами двух стрелковых дивизий при поддержке крупных танковых, минометных и противотанковых частей русские войска заняли господствующую высоту 347 северо-восточнее железнодорожного вокзала станции Ворволинцы, и теперь они держат под обстрелом всю равнину от села Соленое до села Тлусте Място (Толстое). Вражеская артиллерия уже успела занять свои позиции, и по ее точному огню сразу видно, насколько хорошо расположены наблюдательные пункты противника.

Если мы не хотим, чтобы отвод корпуса через эту равнину под массированным огнем вражеской артиллерии и атакующих русских подразделений завершился катастрофой, то тогда нам надо обязательно отбить у противника эту господствующую высоту.

Для выполнения этого трудного задания снова назначали нашу боевую группу. Для этого ее подчинили 75-й пехотной дивизии, и ближе к вечеру она отправилась маршем в район сосредоточения вблизи станции Ворволинцы. Станция находится под сильным вражеским артиллерийским обстрелом. Командир боевой группы доложил о своем прибытии командиру дивизии генералу Бойкеману, который, словно демонстрируя свое хладнокровие, до прибытия боевой группы играл с офицерами своего штаба в скат (наиболее популярная карточная игра в Германии. – Ред.).

Когда командир боевой группы подходил к командному пункту дивизии, в крышу здания попал вражеский снаряд, который пробил в потолке огромную дыру – прямо над столом, за которым играют в скат. Вниз полетели кирпичи, посыпалась штукатурка, но в остальном не произошло ничего страшного. На это генерал недовольно проворчал: «Какие негостеприимные люди! Видимо, нам придется пересесть в другой угол гостиной».

Командир боевой группы доложил о прибытии подчиненной ему части в расположение дивизии. В штабе дивизии, очевидно, рассчитывали на полноценную «танковую боевую группу» с тяжелым вооружением, танками и тому подобным.

Вскоре мимо командного пункта дивизии в полном составе прошла наша боевая группа.

Когда генерал увидел этих оборванных, изможденных солдат, которые перевозили тяжелое оружие на лошадях, запряженных в сани (а некоторые ехали верхом, вставив ноги в стремена из старых веревок), он лишь покачал головой, а кто-то в шутку назвал нашу группу «конной боевой группой СС».

До этого мы еще раз перетрясли весь свой обоз – и все, кого удалось освободить от выполнения необходимых работ, пополнили сильно поредевшие ряды батальона, которому предстояло выполнить такой трудный приказ, как захват господствующей высоты, атакуя через открытую равнину.

В ночь с 12 на 13 апреля боевая группа заняла исходные позиции. Атаку поддерживала артиллерия 75-й пехотной дивизии и два штурмовых орудия 1-го дивизиона 300-й бригады штурмовых орудий. Особенно ценной для нас опять стала огневая поддержка последних двух 20-мм зенитных самоходных установок. В то время как оберштурмфюрер СС Экерт командует батальоном, недавно переведенный к нам гауптштурмфюрер СС Граф-Зайферт взял на себя командование ротой, составленной из танкистов, артиллеристов и солдат из нашего обоза.

Все понимали, что эта атака является решающей для всех последующих дней. Восточный фронт котла ни в коем случае не должен был рухнуть в последний момент, в то время как на его западном фронте происходило установление контакта со 2-м танковым корпусом СС, наступающим навстречу с запада на восток.

На рассвете при огневой поддержке всего тяжелого оружия боевая группа начала атаку очень широким, глубокоэшелонированным фронтом против многократно превосходящих (как всегда. – Ред.) сил противника и после ожесточенного боя взяла высоту 347, правда с тяжелыми потерями. При этом удалось захватить или уничтожить несколько противотанковых пушек, большое число пулеметов и личного огнестрельного оружия.

После успешного завершения атаки один из штабных офицеров 75-й пехотной дивизии позвонил командиру боевой группы и в восторженных словах выразил свое восхищение стремительной атакой, за которой он наблюдал в стереотрубу. Он сказал дословно следующее: «Подобную атаку я видел только во время Первой мировой войны, когда ее проводили специально обученные штурмовые отряды, а также однажды в начале этой войны. Ваши бойцы – великолепные солдаты! Я никогда бы не подумал, что на этой стадии войны возможно что-либо подобное».

Несмотря на большие потери, нам удалось удержать высоту до вечера 13 апреля, отбив многочисленные атаки противника.

Даже когда после массированного огня из всех видов оружия противник временно вытеснил боевую группу с высоты, она немедленным контрударом снова возвратила высоту.

К сожалению, эта последняя и особенно тяжелая атака стоила нам около сорока убитых и в два раза больше раненых.

При этом смертью солдата погиб гауптштурмфюрер СС Граф-Зайферт, еще совсем молодой и энергичный артиллерист, который шел в атаку в первых рядах бойцов своей роты. Вскоре за эту решающую атаку в составе корпуса командир батальона, оберштурмфюрер СС Экерт, получил Рыцарский крест.

Передышка

К вечеру поступил приказ, чтобы с наступлением темноты боевая группа оставила высоту 347 и отошла в район одного из населенных пунктов вблизи фронта и остановилась там на отдых в качестве резерва корпуса.

Со своим маленьким штабом командир ожидал, пока с занимаемых позиций отошли последние подразделения боевой группы, и простился с командиром 75-й пехотной дивизии, так как с этого момента боевая группа перешла в прямое подчинение корпуса.

Здесь необходимо отметить те подразделения, которые особо отличились в последних боях. В первую очередь это связисты в батальонах и в боевой группе во главе со своим командиром оберштурмфюрером СС Хентшелем. В течение прошедших месяцев они в тяжелейших условиях обеспечивали бесперебойную связь между подразделениями боевой группы и командным пунктом. Для этого им пришлось проявить всю свою смекалку и выучку, способность к самостоятельным действиям и постоянной импровизации.

Особенно хотелось бы отметить работу линейных телефонистов, которые и днем и ночью, и в холод и в снег, и в дождь и в грязь постоянно были в пути одни со своими напарниками и как никто другой прочувствовали одиночество и заброшенность в условиях русской зимы.

14 апреля. Только поздно ночью боевая группа прибыла на место расквартирования, где она впервые за долгое время смогла отдохнуть и наконец-то выспаться. Уставшие до изнеможения бойцы крепко спали почти до полудня.

Затем последовал приказ помыться, побриться, постричься и привести в порядок оружие и одежду.

Вывод боевой группы с Восточного фронта

Офицер для поручений, оберштурмфюрер СС Ничке, разбудил командира боевой группы, когда тот отдыхал после обеда. Ничке принес из штаба корпуса совершенно неожиданное, труднодоступное для понимания сообщение: «Только что от главного командования сухопутных войск пришел приказ о немедленном выводе танковой боевой группы СС «Дас Рейх» с Восточного фронта и о переброске ее железнодорожным транспортом дивизии СС «Дас Рейх» во Францию для переформирования».

Онемев от изумления, мы все смотрели друг на друга и не могли в это поверить, так как уже давно потеряли надежду когда-нибудь выбраться из России. Многие солдаты уже открыто говорили о том, что нас всех медленно, но верно принесут в жертву. Командиру боевой группы было приказано немедленно явиться к начальнику штаба, полковнику фон Нацмеру, который подтвердил это сообщение и дал дальнейшие указания.

Место погрузки – железнодорожная станция Галич, удаленная примерно на 80 километров от нынешнего места расквартирования боевой группы. Туда было приказано добираться пешим маршем.

Это просто удивительно, как быстро меняется ситуация на войне. Еще вчера мы принимали участие в тяжелейшем бою – а уже сегодня приходит приказ о выводе с русского фронта! Когда командир боевой группы после своего возвращения из штаба корпуса сообщил эту радостную новость остальным офицерам и командирам подразделений, всех, конечно, охватило ликование.

15 апреля. К сожалению, всеобщая радость была омрачена распоряжением перед выступлением боевой группы передать 59-му армейскому корпусу последние исправные или отремонтированные счетверенные самоходные зенитки и все другое исправное тяжелое оружие, которое наши бойцы сумели сохранить во время последних арьергардных боев, поскольку в такой ситуации Восточный фронт, разумеется, не может отказаться ни от какого оружия.

Передача самоходных зенитных установок их расчетами напоминала траурную церемонию. Они с большим трудом расстались со своими зенитками, которые во многом позволили боевой группе добраться до этих мест.

После обеда происходит церемония награждения представленных нами к награде бойцов.

Вскоре в расположение боевой группы прибыл лично генерал Шульц и поблагодарил офицеров, унтер-офицеров и солдат за отличные действия в составе его корпуса и выразил сожаление по поводу того, что теряет такую идеальную «пожарную команду». Он сердечно простился с каждым офицером крепким рукопожатием и пожелал нам в дальнейшем солдатского счастья.

Несмотря на всю радость, мы неохотно расстались с этим образцовым и храбрым генералом и его начальником штаба, полковником фон Нацмером, с которым у руководства боевой группы установились отличные взаимоотношения.

На этом закончилось участие боевой группы в сражениях на Восточном фронте. За эту зиму солдаты боевой группы прошли с боями в тяжелейших погодных условиях, в пронизывающий холод и метели, в дождь и грязь во время оттепелей около 900 километров. И большую часть этого пути они проделали пешком. Оставив на Восточном фронте все свои еще боеспособные силы в составе этой боевой группы, дивизия СС «Дас Рейх» тоже внесла свой вклад в зимнюю кампанию 1943/44 года.

Марш до станции погрузки Галич

Гауптштурмфюрер СС Хербст получил задание выполнить все необходимые для погрузки приготовления на станции Галич. В 17:00 поступил приказ о выступлении следующим утром. Но поскольку маршрут у города Бучач проходил совсем близко от линии фронта, командир батальона, оберштурмфюрер СС Экерт, просит от имени всех своих офицеров разрешения отправиться в путь с боевой группой уже ночью. Пункт назначения – железнодорожная станция Галич, где боевая группа должна погрузиться в вагоны.

В 23:00 боевая группа отправилась в путь. Роты, «батареи» и «экипажи танков» всю ночь маршировали пешком рядом со своими больными и ранеными, посаженными на лошадей. Впервые во время марша их не преследовал противник. Командир боевой группы со своим маленьким штабом пока оставался на месте, чтобы закончить передачу оружия и техники 59-му корпусу.

16 апреля на рассвете командир выехал на тягаче вслед за боевой группой. От руководства 59-го армейского корпуса он получил значительное количество дополнительно выделенных Железных крестов 2-го и 1-го класса для награждения отличившихся бойцов.

По пути нигде не было заметно следов прошедшей ночью колонны боевой группы. Только когда командир проезжал через город Бучач, из одного из домов вышел оберштурмфюрер СС Экерт и доложил, что походная колонна выполнила задачу своего первого дня и только что подтянулась к городу. У них за спиной было уже 35 километров! Одновременно Экерт попросил разрешить боевой группе немедленно продолжить путь. Разумеется, командир дает на это разрешение.

Командир выехал вперед на станцию Галич, куда за день до этого отправил команду во главе с одним из офицеров для поручений, чтобы взять в свои руки подготовку к переезду по железной дороге во Францию.

17 апреля, после того как подготовка к отъезду была почти закончена, командир выехал навстречу приближающейся колонне и, остановившись на обочине, наблюдал, как мимо него, шагая в ногу, проходила боевая группа со своими повозками и запряженными в них лошадками. У всех было приподнятое настроение, повсюду сияющие лица. Незабываемая картина. Оставшиеся позади нас трудности уже почти забыты.

Как мы позже узнали, гауптшарфюрер СС Ханс Гёдекер, командир взвода штабной роты панцер-гренадерского полка СС «Дас Рейх», был упомянут в этот день в Почетном списке германских сухопутных сил.

18 апреля на станции Галич все несданное оружие и техника были переданы 59-му корпусу, а верных лошадок отвели на специальные сборные пункты, откуда их распределили среди прибывающих свежих пехотных подразделений. Как верные спутницы, они сослужили им хорошую службу позже, при выдвижении на линию фронта, который тем временем стабилизировался. (До 13 июля, когда началась Львовско-Сандомирская операция Красной армии, продолжавшаяся до 29 августа 1944 г. и закончившаяся тяжелым поражением немецкой группы армий «Северная Украина». Было уничтожено 8 и разгромлено 32 дивизии вермахта. – Ред.) На сборные пункты для отставших от своих частей солдат сплошным потоком идут пехотинцы, вышедшие из котла, однако среди них не было видно ни одного солдата из нашей боевой группы. Здесь их приводят в порядок, переодевают, дают новое оружие и распределяют по вновь формируемым ротам.

В полдень командир боевой группы отправился на командный пункт 2-го танкового корпуса СС, где его принял генерал-полковник Хауссер. Командир боевой группы сообщил ему об отъезде боевой группы во Францию. Во время обильного угощения за обеденным столом командир боевой группы в общих чертах информировал собравшихся о боевых операциях, в которых принимала участие боевая группа.

А «папаша Хауссер» рассказал о том, что позавчера вблизи города Бучач он стоял на дороге, ведущей на станцию Галич, и увидел колонну, шедшую в ногу, которая двигалась с востока. По его словам, это была совершенно необычная картина, так как при разблокировании котла обычно видишь множество отставших от своих частей солдат. Он задумался, кто же это может быть. Но тут к нему подошел командир походной колонны и доложил: «Танковая боевая группа СС «Дас Рейх» на пути к станции погрузки Галич!» Как же велика была радость Хауссера оттого, что именно здесь он снова встретил часть своей старой дивизии «Дас Рейх», да еще после тяжелых боев в таком хорошем состоянии, которое сделало бы честь и самой дивизии. Прощание проходило в сердечной обстановке, особенно со многими старыми знакомыми из штаба корпуса.

Какое-то особое чувство охватывает тебя, когда снова едешь по тылам действующего корпуса со всеми его службами жизнеобеспечения, такими как корпусной госпиталь, хлебопекарная и скотобойная роты, ремонтный батальон и прочее.

19 апреля. День отдыха. Сейчас нам сразу выдали то, что мы не получали, пока находились в котле: полевую почту, денежное довольствие за все месяцы и обмундирование. Впервые после долгих месяцев ожесточенных боев бойцы снова могли побаловать себя. После обеда прошло заключительное построение, на котором особо отличившимся бойцам были вручены дополнительные Железные кресты, полученные в штабе корпуса. Командир еще раз отметил успехи боевой группы и поблагодарил всех за службу.

В дивизию СС «Дас Рейх» была отправлена радиограмма с сообщением о нашем возвращении.

Отъезд боевой группы

20 апреля. Погрузка боевой группы, которая поместилась в одном воинском эшелоне. Офицер-связист достал где-то армейский радиоприемник и настроил его, и в 9:00 поезд медленно тронулся под торжественные звуки увертюры из оперы «Тангейзер». Так начался наш восьмидневный переезд во Францию. Сначала мы ехали через Ходоров и Лемберг (Львов, основан в 1256 г. князем Даниилом Галицким. – Ред.).

21 апреля. В польском городе Пшемысль (древнерусский Перемышль, основанный в X в. – Ред.) производится дезинсекция боевой группы. Навстречу нам в сторону фронта движутся длинные воинские эшелоны с новенькими штурмовыми орудиями и танками, и мы со спокойной душой едем на запад, уверенные в том, что фронт, который мы только что покинули, стабилизируется и будет постоянно укрепляться. (Скоро, после 13 июля, фронт здесь рухнет, вся эта техника будет потеряна, а немцы и их союзники понесут огромные безвозвратные потери в людях, примерно втрое превышающие советские потери. Безвозвратные потери Красной армии в Львовско-Сандомирской операции 13 июля—29 августа составили 65 001 чел., санитарные 224 295 чел.; было потеряно 1269 танков и САУ, 1832 орудия и миномета, 289 боевых самолетов. – Ред.)

В сторону фронта перевозятся также части венгерской армии (гонведа) с их великолепными лошадьми. Но вот годятся ли чистокровные венгерские лошади для сражений на Восточном фронте с применением большого количества тяжелого оружия, это вызывает у нас большое сомнение.

Проезд через территорию Германии

22 апреля. Проезжали через Оппельн (совр. Ополе. – Ред.) до Бреслау (совр. Вроцлав. – Ред.), на вокзале которого Красный Крест снабдил боевую группу продовольствием. Здесь же мы оставили сообщение о гибели гауптштурмфюрера СС Граф-Зайферта, родственники которого жили в Бреслау.

23 апреля. Едем дальше через города Лейпциг, Наумбург и Эрфурт. Во время этой поездки по Германии все пребывали в приподнятом настроении. Уже наступила весна, и перед нами проплывали прекрасные виды зеленых просторов в лучах яркого солнца. Правда, мы впервые увидели страшные разрушения немецких городов в результате бомбардировок авиации союзников. Вид руин наводил нас на размышления.

24 апреля. В чудесную весеннюю погоду мы едем дальше через Франкфурт-на-Майне, Кайзерслаутерн и Страсбург.

Мы впервые увидели огромные армады бомбардировщиков противника, которые, сверкая на солнце, медленно проплывают в вышине, совершенно недосягаемые для германской противовоздушной обороны (здесь автор ошибается. Бомбардировщики союзников перехватывались соединениями германских истребителей, разворачивались грандиозные воздушные сражения. Однако постепенно сил у германской ПВО становилось все меньше, а армады бомбардировщиков Великобритании и США – все больше. – Ред.), и с монотонным гулом устремлялись к назначенным целям. В бессильной ярости мы сжимали кулаки, потрясенные такой разительной переменой обстановки в небе над нашей родиной.

25 апреля. Продолжение поездки по территории Франции – через Безансон в Лион. Боевая группа еще раз подвергалась санитарной обработке с целью уничтожения вшей.

26 апреля мы проехали в Авиньон.

Возвращение в дивизию

27 апреля. Наконец-то воинский эшелон прибыл на место назначения, вокзал города Тулузы. Раздались звуки марша, и вот мы увидели полковой оркестр полка СС «Дойчланд», который выстроился на перроне, приветствуя нас. Здесь же был и командир полка оберштурмбаннфюрер СС Вислицени, который сердечно приветствовал боевую группу и ее командира.

От оберштурмбаннфюрера наш командир узнал, что за бой под Негребовкой, где он командовал 2-м танково-разведывательным батальоном полка СС «Дас Рейх», его наградили Рыцарским крестом.

В то время как боевая группа отправилась строем в подготовленную для нее казарму, командир поехал на командный пункт дивизии в городе Монтобан, где его сердечно приветствовал новый командир дивизии, бригадефюрер СС (генерал-майор) Ламмердинг, у которого он в свое время принял боевую группу в городе Староконстантинове. Наш командир официально доложил о прибытии боевой группы.

В ответ командир дивизии также официально вручил ему Рыцарский крест. Теперь появляется двойной повод отпраздновать возвращение в дивизию.

28 апреля. Перед обедом боевая группа собралась в полном составе на торжественное построение во дворе казармы, и командир дивизии выступил с приветственной речью. Он поблагодарил всех офицеров, унтер-офицеров и солдат за выдающиеся успехи, достигнутые в боях на Восточном фронте, что, по его словам, уже нашло свое достойное выражение во вручении большого числа Железных крестов 2-го и 1-го класса, и поздравил командира боевой группы с награждением его Рыцарским крестом.

В ответной речи командир боевой группы сказал, что эту высокую награду, врученную ему в момент прощания с боевой группой, он, разумеется, будет носить как награду за успехи всех бойцов группы, хотя Рыцарский крест и был ему вручен за успешное руководство разведывательным батальоном.

Роспуск боевой группы

С 28 апреля до 2 мая 1944 года происходил роспуск боевой группы, и бойцы возвращались в свои старые подразделения. Вскоре после этого все «возвращенцы из России» получили заслуженный отпуск на родину, чтобы отдохнуть после непривычных тягот русской зимы. Из 3 тысяч человек личного состава боевой группы в момент ее передачи в дивизию вернулось только восемьсот человек. Правда, при этом надо иметь в виду, что при объединении подразделений вследствие сокращения численности боевой группы освободившиеся штабы сразу отправлялись на Запад в дивизию для нового формирования подразделений и что большая часть раненых после выздоровления снова вернулась в строй.

За большие заслуги при транспортировке на запад поврежденной техники и за бесперебойное обеспечение ремонтных подразделений запасными частями для транспортных средств боевой группы инженер группы, гауптштурмфюрер СС Хербст, получил Германский крест в серебре.

Все участники боевой группы никогда не забудут те оборонительные и арьергардные бои в тяжелейших погодных условиях, которые продолжались несколько долгих месяцев. Они навсегда сохранят в своей памяти то время, когда боевая группа могла полагаться только на свои собственные силы, когда постоянно менялось общее командование и она должна была сражаться в составе постоянно меняющихся соединений.

Поэтому эта глава написана не только как часть истории полка СС «Дер Фюрер», но одновременно она и выражение благодарности всем бойцам танковой боевой группы СС «Дас Рейх» за их безупречную службу и является знаком вечной памяти по отношению к павшим.

Приложение

В сводке вермахта сообщалось:

15 января 1944 года. Западнее Бердичева соединения войск СС в ходе контрудара разгромили два вражеских полка и нанесли большевикам тяжелые потери в людской силе.

28 февраля 1944 года. Под городом Ямполь подразделения сухопутных сил и войск СС в ходе контратаки отбросили крупные силы противника.

Панцер-гренадерский полк СС

«Дас Рейх», КП полка, 19.02.1944, 17:15

Оперативный отдел штаба

ПРИКАЗ ПО ПОЛКУ

О продолжении марша полка 20.02.1944 года

1. Расположение противника: неизвестно. Боевая группа ожидает, что полк в любом случае продолжит ускоренный марш.

2. 20.02.1944 года панцер-гренадерский полк СС «Дас Рейх» со всеми своими подразделениями продолжает марш и выходит в район города Староконстантинова.

3. Пункт назначения: Староконстантинов. Маршрут: Пышки – Острополь – Черный Остров – Староконстантинов. Предполагаемая протяженность маршрута: 35 километров.

4. Пункт выступления колонны: перекресток дороги Ожаровка – Пышки и шоссе на Острополь.

5. Порядок движения и время выступления: от села Пышки выезжают: в 7:00 полевое управление штаба и штабная рота, 14-я рота. В 8:00 – 2-й батальон. В 9:00 – 3-й батальон.

6. 1-й боевой обоз выезжаете батальонами, боевой обоз штаба полка стоит с 7:15 готовый к отправке в селе Острополь и выстраивается по подразделениям.

7. Связь: по радио. Ежечасно докладывать в штаб полка о своем местонахождении.

8. Командный пункт полка: до 7:00 20.02.1944 г. в селе Ожаровка. После прибытия в Староконстантинов: в центре города.

9. Батальоны отвечают за то, чтобы каждый водитель и каждый унтер-офицер был ознакомлен с маршрутом. Кроме того, по возможности необходимо забрать с собой весь шанцевый инструмент.

Командир полка

штурмбаннфюрер СС

Вайдингер

75-я пехотная дивизия КП дивизии,

14 апреля 1944 года

Командир

Командиру боевой группы

танковой дивизии СС «Дас Рейх»

штурмбаннфюреру СС Вайдингеру

Боевая группа СС «Дас Рейх» была подчинена дивизии 12 и 13 апреля 1944 года.

В эти дни противник атаковал оборонительные позиции дивизии силами двух стрелковых дивизий при поддержке танков и большого числа минометов и противотанковых пушек. При этом была потеряна важная высота 347, северо-восточнее железнодорожной станции Ворвулинцы.

Выступив из района села Соленое, боевая группа СС «Дас Рейх» под командованием штурмбаннфюрера СС Вайдингера при поддержке 1-го дивизиона 300-й бригады штурмовых орудий стремительным контрударом выбила противника, имевшего значительное превосходство в живой силе и технике, с высоты 347. При этом было уничтожено или захвачено несколько противотанковых орудий, а также большое количество пулеметов и личного огнестрельного оружия и боеприпасов.

Несмотря на большие потери, многочисленные атаки противника были отбиты, а высота оставалась в наших руках вплоть до вечера 13 апреля. Даже тогда, когда под массированным огнем из всех видов оружия боевая группа была временно вытеснена с высоты, она тут же организовала ответную контратаку и вернула себе эту важную высоту.

Своими стремительными атаками и стойкостью при обороне боевая группа «Дас Рейх» внесла значительный вклад в общий успех дивизии.

За отличное взаимодействие и образцовую мобильность дивизия выражает боевой группе свою особую благодарность и признательность. Дивизия шлет своим боевым товарищам из войск СС наилучшие пожелания в дальнейших боях.

Адъютант оберштурмфюрер СС

Гервиг,

командир дивизии генерал-лейтенант

Бойкеман

168-я пехотная дивизия

Командир КП дивизии,

15 апреля 1944 года

ПРИКАЗ ПО ДИВИЗИИ

С сегодняшнего дня боевая группа СС «Дас Рейх» выводится из состава дивизии. Входившая с 21 марта 1944 года в состав дивизии боевая группа под командованием своего испытанного, всегда готового к действию командира, штурмбаннфюрера СС Вайдингера, внесла значительный вклад в общий успех дивизии в тяжелых арьергардных боях в районе города Каменец-Подольского.

Я выражаю свою благодарность и признательность командиру боевой группы, а также всем офицерам, унтер-офицерам и солдатам за их участие в боевых действиях в составе 168-й пехотной дивизии.

Я желаю вам добиться таких же успехов и в будущих боях, а также чтобы вам по-прежнему сопутствовало солдатское счастье.

Адъютант оберштурмфюрер СС Гервиг,

исполняющий обязанности командира дивизии полковник

Ландау

1-я танковая армия

Штаб армии

ПРИКАЗ ПО АРМИИ

Прорыв сквозь кольцо окружения крупных вражеских сил удался!

23 марта русские были совсем близки к победоносному завершению истребления окруженных войск, известному из военной истории по битвам при Каннах, Седане или Танненберге.

После удачного прорыва с востока и запада на участке фронта наших соседей противник силами своих пяти танковых армий (трех 1, 4 и 3-й гвардейской. – Ред.) осуществил двойное окружение 1-й танковой армии в районе севернее и южнее Днестра. Его пехотные соединения непрерывно атаковали восточный и северный фронты 1-й танковой армии. Русские были настолько уверены в своей победе, они так твердо поверили в то, что нам остается лишь бежать на юг или сдаться, что с частью войск продолжили свою операцию против Румынии.

Если бы на нашем месте был любой другой противник, русские были бы правы. Но германская 1-я танковая армия, отрезанная от своих тылов, окруженная со всех сторон, имевшая у себя за спиной широкую реку со всего лишь одной переправой, стояла непоколебимо, как скала. Когда пришел приказ, армия перешла в наступление, сначала при недостаточном обеспечении и в тяжелейших погодных и дорожных условиях.

Создавший котел противник сам оказался окруженным, был разбит, отброшен назад и отрезан от своих коммуникаций. Ему ничего не могло больше помочь, хотя он и приказал развернуться своим войскам на южном берегу Днестра и начал опережающие операции по преследованию на севере.

Как бурный поток хлынули наши танковые и пехотные дивизии на ошеломленного противника, разгромили его соединения и сорвали план его операции.

Успехи наших войск и командования исключительны.

Офицеры, унтер-офицеры и солдаты разных родов войск продемонстрировали все, на что они были способны, независимо от того, где они сражались – на острие прорыва, в арьергарде или прикрывали фланги. Было захвачено в качестве трофеев или уничтожено, по предварительным подсчетам, 358 танков, 190 орудий, 29 штурмовых орудий, 4 самоходные артиллерийские установки, 2 бронеавтомобиля, 57 противотанковых ружей, 174 станковых пулемета и большое количество личного огнестрельного оружия. (Потери немцев в Проскуровско-Черновицкой операции Красной армии намного, особенно в живой силе, превышали потери советских войск. – Ред.)

Особенно яркой и славной страницей в истории 1 – й танковой армии явился тот факт, что нам удалось благодаря самоотверженной, дружеской взаимопомощи вывезти из окружения всех наших раненых товарищей, а тем самым и спасти им жизнь. Благодаря своей образцовой боеготовности летчики люфтваффе в значительной мере способствовали успеху операции, обеспечив армию в тяжелейших условиях всем необходимым и прекрасно взаимодействуя со службами обеспечения армии.

6 апреля после удавшегося прорыва гораздо западнее первоначальной линии окружения мы смогли пожать руку шедшим нам навстречу подразделениям войск СС.

1-я танковая армия снова свободна и готова опять везде, где ей будет приказано, громить врага, проигравшего эту решающую битву.

Да здравствует Германия!

Генерал танковых войск

Хубе

Глава 6

Май – первая половина июня 1944 года^[9]

НОВОЕ ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛКА НА ЮГЕ ФРАНЦИИ В 1944 ГОДУ.

ОТПРАВКА НА ФРОНТ В НОРМАНДИЮ

Структура 4-го панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер»

Штаб полка и штабная рота: взвод связи и мотоциклетный разведывательный взвод.

1-й батальон: штаб батальона и взвод связи – 1, 2 и 3-я роты (панцер-гренадерские роты), 4-я рота (тяжелая рота).

3-й (бронированный) батальон: штаб батальона и взвод связи – 9, 10и 11-я роты (роты на бронетранспортерах) – 12-я рота (тяжелая рота на бронетранспортерах).

1-й батальон полка СС «Дойчланд»: подчинен полку СС «Дер Фюрер» – штаб батальона и взвод связи – 1, 2 и 3-я роты (панцер-гренадерские роты) – 4-я рота (тяжелая рота).

13-я рота: рота пехотных орудий: 1 взвод тяжелых САУ, 2 взвода легких самоходных орудий.

14-я рота: зенитная рота: 2 взвода по 4 самоходных 20-мм зенитных орудия в каждом, 1 взвод с 4 самоходными 20-мм зенитными орудиями.

15-я рота: мотоциклетная и разведывательная рота:

2 обычных мотоциклетных взвода, 1 тяжелый мотоциклетный взвод на мотоциклах с коляской и со станковым пулеметом.

16-я рота: саперная рота: 3 саперных взвода, 1 (бронированный) огнеметный взвод с тремя огнеметными бронетранспортерами.

Боевой обоз – продовольственный обоз – 1-й вещевой обоз и 2-й вещевой обоз.

2-й батальон – еще не готов для ввода в действие – пока остается в районе города Монтобан и подчиняется панцер-гренадерскому полку СС «Дойчланд».

Подготовка

После отзыва с Восточного фронта из района Житомира штабов и небоеспособных частей 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» в декабре 1943 года и после почти месячного пребывания на учебном полигоне Штаблак в Восточной Пруссии полк СС «Дер Фюрер» в составе дивизии был переведен сначала в район Бордо, а позднее в район городов Тулуза и Монтобан для доукомплектования, обучения и переформирования.

Перевод на запад преследовал также цель укрепления оккупационных сил во Франции для сохранения спокойствия и порядка в стране. Кроме того, присутствие полка в этой стране было необходимо для отражения ожидаемого всеми вторжения войск союзников на французское побережье, время и место которого пока еще не были известны.

2-й батальон с 13-й и 14-й ротами оставался на Восточном фронте в составе боевой группы «Дас Рейх», которая включала в себя все боеспособные подразделения и части дивизии. Он возвратился в полк только в конце апреля 1944 года вместе с боевой группой после очень тяжелых, кровопролитных арьергардных боев зимы 1943/44 года.

Полк располагался в районе дислокации Муасак – Монтобан, а именно: штаб полка и штабные подразделения находились в городе Муасак, 1-й батальон – в Балансе, 2-й батальон – в местечке Кастельсарразен, 3-й батальон – в Монтобане.

В ходе многомесячных изматывающих боев в России полк, как и другие части и подразделения танковой дивизии СС «Дас Рейх», понес большие потери и нуждался в существенном пополнении как людьми, так и техникой. Ему нужны были офицеры, унтер-офицеры и рядовой состав, а также транспортные средства, оружие и материальная часть.

До начала мая 1944 года рядовой состав в основном прибыл. Главным образом он состоял из жителей Эльзаса и фольксдойче из других европейских стран. Среди новобранцев оказались представители четырнадцати различных национальностей.

Только незначительную часть из них составляли добровольцы, все остальные были на военную службу призваны.

О выборе достойных уже не могло быть и речи. Из-за этого поневоле страдала внутренняя структура полка, что вскоре проявилось в форме дезертирства из всех подразделений полка.

В этой связи грубой ошибкой следует назвать тот факт, что в боях на Западном фронте использовали жителей Эльзаса, которые по своему воспитанию и семейными узами были слишком тесно связаны с Францией. Позднее некоторые эльзасцы показали в военном трибунале в Бордо, что после дезертирства из немецкой армии они скрывались в отрядах французских партизан маки или же на фронте добровольно сдались в плен английским или американским войскам.

Ухудшение качества поступившего рядового состава выразилось прежде всего в том, что увеличилось количество не только военных, но и уголовных преступлений, поэтому дивизионный суд был вынужден накладывать более суровые взыскания.

Из-за чрезвычайно напряженного положения со снабжением транспортные средства, оружие и техника поступали неравномерно и с большими задержками, так что во время обучения оснащение полка было совершенно недостаточным.

Снабжение горючим для обучения молодых водителей и для проведения моторизованных учений было крайне ограниченным, что, разумеется, негативно сказывалось на ходе обучения.

Поскольку молодое пополнение прибыло, не имея достаточной строевой подготовки, и не прошло курс молодого бойца, то сначала пришлось энергично нагонять упущенное, прежде чем удалось приступать к обучению взаимодействию в составе отделения, роты и части. Поэтому восстановление боеспособности полка шло очень медленно и не могло быть полноценным. Тем не менее некоторые крупные учения и инспекторские проверки армейскими генералами, в том числе и главным инспектором танковых войск, генерал-полковником Гудерианом, прошли для обеих сторон вполне удовлетворительно.

1-й батальон – присоединившийся к полку осенью 1943 года – возглавил штурмбаннфюрер СС Дикман. К моменту вторжения противника с точки зрения оснащения для предстоящих боев батальон был еще не совсем готов.

2-й батальон под командованием своего испытанного командира, штурмбаннфюрера СС Шульце, был полностью заново сформирован во Франции. К сожалению, не приходилось рассчитывать на возвращение постоянного кадрового состава этого батальона, который сражался на Восточном фронте в составе боевой группы «Дас Рейх». Тем желаннее были старые, испытанные в боях офицеры, унтер-офицеры и солдаты, которые вернулись вместе с остатками старого 2-го батальона, сражавшегося в составе боевой группы. Однако поскольку оснащение этого батальона транспортными средствами, а также оружием и техникой оставляло желать лучшего (так как боевая группа была переброшена без боевой техники и оружия), то к началу боев с силами вторжения батальон вынужден был остаться в месте расквартирования как все еще не готовый к ведению боевых действий. И только через несколько недель он присоединился к полку на фронте вторжения. Благодаря относительно хорошей комплектации старыми опытными командирами отделений и взводов и умному, рачительному использованию личного состава батальон еще много месяцев успешно сражался на фронте.

3-й (бронированный) батальон под командованием своего опытного командира и специалиста по бронетранспортерам, штурмбаннфюрера СС Кемпфе, благодаря своевременному поступлению новеньких бронетранспортеров незадолго до начала вторжения войск союзников был полностью готов к ведению боевых действий и до прибытия на фронт 2-го батальона оставался главной ударной силой полка.

Четырехнедельные курсы по подготовке унтер-офицеров под руководством унтерштурмфюрера СС Шмагера позволили ликвидировать довольно ощутимую нехватку младших командиров.

13-я рота (рота пехотных орудий) под командованием оберштурмфюрера СС Ленте и 14-я (зенитная) рота под командованием гауптштурмфюрера СС Германа были на две трети оснащены соответственно пехотными орудиями и зенитками и готовы к ведению боевых действий.

15-я (мотоциклетная) рота была незадолго до этого заново сформирована из мотоциклетного взвода штаба полка и пока еще проходила обучение. В боевых действиях приняли участие только два взвода этой роты.

16-я (саперная) рота под командованием оберштурмфюрера СС фон Эберштайна со своими тремя саперными взводами и одним огнеметным взводом (три огнеметные бронемашины) к началу боевых действий была полностью готова.

В течение всего периода обучения, и прежде всего начиная с апреля месяца, активизировалось французское движение Сопротивления. Управление этим движением (маки) осуществляли, очевидно, силы союзников, находящиеся по ту сторону пролива Ла-Манш, или, по крайней мере, они давали общие директивы. Практическое руководство осуществляли чаще всего командиры мелких отрядов.

Вскоре участились нападения на немецких солдат, акты саботажа всех видов: поджоги, разбойные нападения, взрывы мостов и железнодорожных путей. В результате этой так называемой «борьбы в гражданской одежде» мы стали нести чувствительные потери в живой силе и технике, и постепенно деятельность французских партизан превратилась в ощутимую опасность для германских оккупационных сил.

В качестве доказательства этого можно привести несколько примеров.

В феврале 1944 года майор В. из полиции охраны общественного порядка в городе Понтарлье попал раненым в руки террористов и был убит выстрелом в затылок.

10 мая 1944 года три немецких железнодорожника были убиты в городке Деказвиль выстрелами в затылок.

6 июня 1944 года в городке Капденак-Гар выстрелом в затылок был убит немецкий солдат.

1 июня 1944 года в городе Фижак (близ Тулузы) были найдены убитыми несколько немецких солдат и два немецких железнодорожника.

В это же время на железнодорожной станции городка Мюсидан (департамент Дордонь) на шестнадцать фенрихов из летной школы люфтваффе в Лa-Куртин было совершено нападение, и четырнадцать из них были убиты; их тела были «ужаснейшим образом изуродованы и осквернены». (Эта информация почерпнута из книги: Лютер Г. Французское Сопротивление в борьбе против германских оккупационных властей и его подавление. С. 74–78. Тюбинген: Институт по вопросам оккупации.)

По приказу руководства дивизии и высшего командования в мае 1944 года полк много раз поднимали по тревоге. Полк провел несколько операций против отрядов маки. После этого снова устанавилось какое-то подобие внешнего спокойствия и порядка. Однако в подполье движение Сопротивления продолжало расти. (Вплоть до периода времени, непосредственно предшествовавшего высадке союзников во Франции, движение Сопротивления здесь было слабым (в большинстве районов незаметным). Этим Франция и другие оккупированные страны Европы разительно отличались, например, от СССР и Югославии, где велась настоящая партизанская война против оккупантов. Зато во Франции (и многих других странах) в 1940–1944 гг. набрало силу движение коллаборационизма; добровольцы из этих стран (целые части и соединения, сотни тысяч за всю войну) сражались на советско-германском фронте до самого конца. Об этом в Западной Европе попытались забыть (одновременно раздувая значение Сопротивления). – Ред.)

Согласно дивизионной сводке о положении дел № 6 от 27 мая 1944 года из надежных источников стало известно, что движение Сопротивления находилось в это время в состоянии тотальной мобилизации и что все группы – вооруженные и невооруженные – получили боевые приказы. Было ясно, что после начала вторжения вражеское руководство с помощью заброски обученных агентов попытается взять в свои руки командование группами Сопротивления, чтобы согласовать их действия с военными операциями.

Банды маки состояли из вооруженных террористов, которые занимались грабежами, нападениями и организацией актов саботажа. Многие члены отрядов маки жили среди обычного мирного населения, в некоторых случаях речь шла о лицах, уклоняющихся от работы.

Их шефы, которые поставляли оружие и деньги, жили вне лагерей, частные предприниматели заботились о питании и оснащении обитателей лагерей, которые были разбиты на группы по шесть человек. Встречались также лагеря, в которых укрывались по двенадцать, восемнадцать, а в некоторых случаях даже по двадцать четыре человека и более.

Английские самолеты, регулярно сбрасывавшие на парашютах различные грузы, пополняли запасы оружия и боеприпасов. И вообще вся организация французского Сопротивления находилась почти исключительно в руках англичан. И лишь в редких случаях оружие было добыто на итальянских или французских складах военного имущества. Под страхом смерти террористам было запрещено в одиночку покидать свой лагерь.

С увеличением масштабов бомбардировок немецких городов и связанных с этим больших потерь среди мирного населения росла и психологическая нагрузка на бойцов полка. Почти ежедневно кто-нибудь в полку получает сообщение о гибели своей семьи, родителей или близких родственников или о том, что его дом полностью разрушен. После отпуска на родину эти солдаты возвращались в полк, потрясенные до глубины души, и впадали в депрессию.

Когда с началом вторжения отпуска были совсем отменены, чтобы не уменьшать боеспособность полка, а бомбовый террор немецких городов становился все беспощаднее и ужаснее, каждый солдат еще больше страдал от мучающей его неизвестности о судьбе близких.

Это постоянное внутреннее напряжение росло еще больше из-за коварных ударов маки, которые наносились вопреки Гаагским правилам ведения войны и постоянно угрожали безопасности каждого из нас. Потеря каждого исподтишка и подлым образом убитого товарища вызывала лишь еще большую озлобленность в полку. Многолетняя борьба с большевизмом в России тоже значительно истощила нервные силы бойцов полка.

Необходимо учитывать это душевное состояние нашей части при оценке действий полка на фронте вторжения, чтобы составить себе справедливое суждение о его, несмотря на все трудности, несдержанных действиях в последний год войны.

Выдвижение к фронту вторжения

6 июня 1944 года в первой половине дня из дивизии в полк была передана следующая ориентировка: «С самого раннего утра на французское побережье пролива Ла-Манш полным ходом идет вторжение вражеских войск. Следует ожидать направления в район боевых действий в Нормандии. Подготовиться к маршу».

7 июня 1944 года. В течение дня заканчиваются все приготовления к маршу. После полудня из штаба дивизии поступил приказ о вступлении в бой в районе города Лиможа, где несколько подразделений сухопутных войск были окружены отрядами маки. Для полка это означало марш своим ходом. Все, пока еще не готовые к введению в действие подразделения дивизии, среди них и 2-й батальон полка СС «Дер Фюрер», сначала оставались в прежнем районе расквартирования под командованием командира полка СС «Дойчланд», оберштурмбаннфюрера СС Вислицени, чтобы позднее прибыть на фронт вторжения. В ночь с 7 на 8 июня подразделения полка выдвинулись из своих мест расквартирования на дорогу вблизи пункта формирования колонны.

8 июня 1944 года. Ранним утром полк выступил в качестве первого маршевого эшелона вместе с частями батальона связи по автомагистрали № 20 через Каор (Кагор) – Суйак – Брив-ла-Гайард – Юзерш на Лимож.

Поскольку 2-й танковый разведывательный батальон, который должен двигаться во главе колонны, своевременно не прибыл, то во главу колонны дивизии сначала был выдвинут полк «Дер Фюрер», а именно в следующем боевом порядке: 15-я рота, штаб полка и взвод связи, 16-я, 14-я, 13-я роты, 3-й (бронированный) батальон, 1-й батальон.

Позади полка в качестве второго эшелона следовал артиллерийский полк со штабом дивизии.

В качестве третьего эшелона следовал 1-й батальон полка СС «Дойчланд» с дивизионом штурмовых орудий и зенитным дивизионом.

Почти до самого вечера марш проходил в соответствии с планом, с длительным привалом на обед. Во всех городах, через которые проезжал полк, местные немецкие комендатуры уже приняли необходимые меры безопасности: перекрыли боковые улицы и установили заграждения перед комендатурами. В воздухе царило какое-то особенное напряжение. Служащие местных комендатур, которые после начала вторжения были полностью отрезаны в бандитских районах, радостно приветствовали германскую танковую дивизию и облегченно переводили дух. Пока еще нигде не было заметно следов деятельности движения Сопротивления. Ближе к вечеру в прекрасную летнюю погоду марш продолжался.

Поскольку левый фланг дивизии не был прикрыт, 1-й батальон на участке между городами Каор и Суйак свернул с автомагистрали № 20 на запад и двигался в сторону Лиможа в качестве боковой колонны полка по 701-й и 703-й автомагистралям, прикрывая левый фланг.

С момента выступления командир полка ехал во главе колонны. Примерно в 17:00 положение стало более напряженным. Гражданское население вело себя все более сдержанно. Городки вдоль автомагистрали словно вымерли.

После того как командир полка выслал вперед взвод мотоциклистов 15-й роты под командованием унтерштурмфюрера СС Винклера, вдруг раздались выстрелы. Оказывается, что за поворотом дороги взвод наскочил на охраняемую баррикаду. Тотчас разгорелась перестрелка. В бой вступили подразделения подошедшего тем временем 2-го танково-разведывательного батальона. После уничтожения террористов разведчики произвели обыск в ближайших домах, а саперы разобрали баррикаду. С дороги было видно, как несколько вооруженных мужчин в гражданской одежде бежали в сторону леса. В следующей деревушке загорелся сарай, вероятно, это был сигнал для других групп Сопротивления. Хутор Нуайе, состоящий из нескольких крестьянских домов, лежит примерно в 8 километрах южнее города Брив-ла-Гайард.

Марш продолжается, теперь колонну возглавляет 2-й танково-разведывательный батальон. Позднее саперы убирают с дороги еще одну баррикаду, на этот раз ее никто не охраняет.

В 19:00 передовые части полка входят в город Брив-ла-Гайард. При получении ориентировки в местной комендатуре командир полка узнает, что 3-й батальон 95-го охранного полка полностью окружен отрядами маки в городе Тюль.

По приказу командира дивизии разведывательный батальон направился в Тюль. Туда же отправилась и оперативная группа штаба дивизии. Начиная от города Брив-ла-Гайард походную колонну возглавлял 3-й батальон, и в 20:00 после привала колонна продолжила движение в сторону Лиможа. По пути саперы несколько раз вынуждены были разбирать завалы на дорогах из поваленных деревьев.

Дивизия, подчиненная тем временем 66-му армейскому корпусу (со штабом в городе Клермон-Ферран), установила радиосвязь с корпусом и в течение ночи получила приказ провести разведку в районе Брив-ла-Гайард – Тюль – Гере и связаться с дислоцированными в этом районе частями германских войск, так как у корпуса с ними не было связи.

В радиообращении главное командование союзников объявило, что все французское движение Сопротивления теперь является регулярной составной частью французских внутренних вооруженных сил. Тем самым впервые в истории войн была предпринята попытка легализовать бандитскую борьбу из-за угла против регулярной армии. Одностороннего объявления было для этого недостаточно, но если бы после него партизаны придерживались Гаагской конвенции о правилах ведения войны, то это одностороннее объявление можно было бы только приветствовать. Эти правила ведения войны включают в себя: ответственное руководство, обозначение своей принадлежности с помощью униформы или нарукавной повязки, открытое ношение оружия и соблюдение военных обычаев в отношении раненых, пленных и гражданских лиц. Командир полка был готов обращаться с теми партизанами, которые придерживались бы этих правил, как с солдатами регулярной армии.

9 июня 1944 года. В 2:00 передовой отряд первого маршевого эшелона вошел в Лимож, где командир полка сразу же разыскал начальника гарнизона, просил его ввести в курс дела и рассказать о положении вокруг Лиможа.

Прибытие полка вызвало всеобщее облегчение. Все немцы в городе надеялись, что полк останется здесь как можно дольше. Уже два дня, как все учреждения Лиможа были отрезаны от внешнего мира. Из-за кольца завалов на дорогах, сооруженных маки, ни одна машина не въехала в город извне и не выехала из него. Говорили, что вскоре будто бы ожидалась массированная атака маки на город.

Командный пункт полка разместился в отеле «Центральный» в самом центре города. Командир полка направил офицеров и командиров рот в отведенные им места расквартирования.

Полковой штаб и подразделения полка подтягивались к Лиможу. 1-й батальон должен был разместиться в северной и северо-западной окрестностях Лиможа, а командный пункт батальона в городке Сен-Жюньен. 3-й батальон разместился в районе городка Сен-Леонар-де-Нобла восточнее Лиможа, а 1-й батальон полка СС «Дойчланд», по окончании марша включенный в состав полка СС «Дер Фюрер», направился в район населенного пункта Пьер-Буфьер. Рано утром 3-й батальон уже разместился в месте своей дислокации.

Преодолев множество трудностей во время изнурительного марша, 1-й батальон прибывал в Лимож только в предобеденные часы и тотчас направился в место своей дислокации. Во время своего марша, прикрывая левый фланг полка, батальон многократно вступал в бой. Его путь проходил через городки Гурд он – Перак – Гролейак – Карсак– Кальвьяк – Карлю и Перильяк, где он снова вышел на автомагистраль № 20.

Во время этих боев 1-й батальон понес и первые потери. Саперам пришлось разбирать множество завалов из поваленных деревьев. Командир батальона, штурмбаннфюрер СС Дикман, производил впечатление измученного, смертельно уставшего человека.

Батальоны и подразделения полка получили следующие задания.

Отдельные роты или боевые группы, составленные из нескольких подразделений, должны были проводить разведку и при необходимости вступать в бой в окрестностях Лиможа. Их цель – установить связь с различными немецкими административными учреждениями в соответствующих районах, а если необходимо, то и освободить их. Обнаруженные лагеря партизан маки необходимо было ликвидировать.

3-й (бронированный) батальон полка СС «Дер Фюрер» под командованием штурмбаннфюрера СС Кемпфе получает задание выдвинуться к находящемуся примерно в 60 километрах северо-восточнее городу Гере и освободить тамошний гарнизон, осажденный отрядами маки.

Из-за значительных расстояний от штаба полка до батальонов в условиях сильно холмистой, лесистой местности невозможно было постоянно поддерживать радиосвязь с отдельными подразделениями, поэтому при выполнении полученных заданий они вынуждены были действовать в основном самостоятельно. Поскольку из-за нападений маки отдельные посыльные на мотоциклах или автомобилях не смогли бы добраться до места назначения, приходилось поддерживать связь только с помощью офицеров для поручений на бронетранспортерах или в сопровождении группы охраны на нескольких бронемашинах. В результате штаб полка получал довольно скудную текущую информацию.

В ночь с 9 на 10 июня на командный пункт полка в сопровождении нескольких солдат на своем бронетранспортере прибыл военврач 3-го батальона, оберштурмфюрер СС доктор Мюллер с печальной вестью: «Штурмбаннфюрер СС Кемпфе попал в руки террористов». Затем он рассказал о том, что же случилось 9 июня с 3-м батальоном.

7 июня отряды маки захватили город Гере, и весь штаб местной комендатуры попал в плен. 8 июня подразделение сухопутных сил, прибывшее из города Монлюсон, попыталось отбить город, но из-за сильного сопротивления противника вынуждено было залечь.

9 июня при поддержке самолетов атака была продолжена с восточного направления, в то время как 3-й батальон атаковал Гере с противоположной стороны.

Батальон выступил ранним утром. Еще до полудня на подступах к городу Гере передовой отряд наткнулся в густом лесу на петляющей среди деревьев дороге на один или два грузовика с вооруженными французами в кабине, которые ехали ему навстречу. Французы открыли огонь, так как они, очевидно, недооценили силу подходившей колонны. Командир первого бронетранспортера был тяжело ранен в голову. В ответ на это первые бронемашины открыли огонь из всех стволов. Некоторое время спустя выяснилось, что произошло трагическое недоразумение, так как оказалось, что в кузове грузовиков сидели немцы – технический персонал штабов, армейские офицеры и служащие и несколько солдат, которых, по всей видимости, должны были вывезти на запад из освобожденного атакой с востока города. Один или два немца были убиты, одна француженка, которая состояла на службе у немецкой армии, была ранена в живот. Остальные раненые получили относительно легкие ранения, многие вообще не пострадали.

Когда передовые отряды батальона подошли к окраине города Гере, оказалось, что город уже снова находится в руках немецких войск.

На закате батальон собрался в каком-то маленьком городке недалеко от Гере. Раненную в живот француженку отвезли в местную больницу. Штурмбаннфюрер СС Кемпфе приказал оберштурмфюреру СС доктору Мюллеру отвезти раненых в место расположения нашего обоза. Когда доктор выехал на своем бронетранспортере вперед, примерно в 20:00 его обогнал штурмбаннфюрер СС Кемпфе, сидевший один за рулем своего «Талбота». Он помахал рукой и умчался вперед.

Он обогнал походную колонну, чтобы поблагодарить мэра одного из городков, расположенного у самого шоссе, за то, что тот по его указанию распорядился в течение дня отремонтировать разрушенный мост.

Через несколько минут – тем временем уже начало смеркаться – доктор Мюллер обнаружил на дороге у самой опушки леса пустой автомобиль своего командира с работающим двигателем и открытой дверцей. Под машиной валялся пустой магазин от автомата. Однако нигде не было видно следов борьбы или крови.

Примерно через десять минут подъехал передовой отряд батальона. Сидевший в первой бронемашине адъютант, оберштурмфюрер СС Вайраух, несмотря на сгущавшуюся темноту, тотчас приказал прочесать лес и послал оберштурмфюрера СС доктора Мюллера в Лимож, чтобы тот доложил обо всем в штаб полка. Радиосвязи по-прежнему не было. Все поиски оказались напрасными. Кемпфе бесследно исчез.

Закончив свой рассказ, доктор Мюллер возвратился назад в батальон. Командиром 3-го батальона временно был назначен оберштурмфюрер СС Манц.

Известие о пленении выдающегося и всеми уважаемого командира вызвало во всем полку большое волнение и ожесточение. Исчезновение Кемпфе явилось для полка тяжелой потерей, как с военной, так и с человеческой точки зрения. Все подразделения, с которыми удалось связаться, были немедленно проинформированы об этом происшествии. Они получили приказ провести поиски в своих районах дислокации, однако все они закончились неудачей.

Поздно вечером, приблизительно в 22:00, по поручению командира полка штурмбаннфюрер СС Вайдингер выехал в сопровождении взвода мотоциклистов 15-й роты в штаб дивизии в Тюль, куда он прибыл после спокойной (без прошествий) поездки в 3:00 ночи. Эта ночная поездка была необходима, так как не было радиосвязи между Лиможем и Тюлем, удаленным от него на несколько десятков километров (по дороге свыше 100 км. – Ред.). Штурмбаннфюрер СС Вайдингер повез с собой сообщение об этом неприятном происшествии, а также доклад о положении дел в Лиможе и о состоянии снабжения.

По пути ему встречались грузовики дивизии с сидящими в них французами, исполняющими трудовую повинность. Как позднее узнал штурмбаннфюрер СС Вайдингер, они были арестованы по подозрению в связях с маки. Это был батальон в полном составе в количестве примерно 400 человек, которыми командует майор, а еще три офицера являлись командирами рот. После прибытия в Лимож их передали нашему полку. Но поскольку все имеющиеся в наличии офицеры штаба полка оказались заняты в других местах, то охрана арестованных была поручена солдатам местной комендатуры.

В штабе дивизии в Тюле штурмбаннфюрер СС Вайдингер узнал о событиях, произошедших накануне, и о страшной судьбе местного гарнизона.

Происшествие в Тюле

9 июня при повторном взятии города Тюль 2-м разведывательным батальоном были обнаружены тела 40 немецких солдат 3-го батальона 95-го охранного полка с проломленными черепами и выколотыми глазами.

По показаниям очевидцев, повстанцы, среди которых находились поляки, испанские коммунисты и даже четверо русских, давили еще живых немецких солдат тяжелыми грузовиками и изуродовали их до неузнаваемости. Спутницы террористов осквернили тела убитых. Некоторых из погибших пришлось похоронить как неизвестных солдат, так как их лица были изуродованы до такой степени, что их невозможно было идентифицировать. У одного из убитых были просверлены обе пятки, а сквозь дыры протянута веревка. Очевидно, его волочили по земле до тех пор, пока он не умер. У многих убитых было обнаружено на подошвах до шести сквозных ранений. Кроме того, у кладбищенской стены в Тюле было расстреляно десять или двенадцать немецких солдат, как позднее показали два французских священника на заседании постоянного Высшего военного трибунала (см.: Лютер Г. Указ. соч. С. 76–78).

Эта экзекуция произошла 7 июня, хотя вызванный священник и указал партизанам на неправильность их действий.

Найденные изуродованные трупы были осмотрены хирургом доктором Рошманом из санитарной роты дивизии и врачом охранного батальона. Начальник разведки, гауптштурмфюрер СС Ковач, сфотографировал эти увечья. Дивизия составила отчет об этом чрезвычайном происшествии и отправила его в штаб 66-го армейского корпуса.

После этого с помощью местного населения среди арестованных мужчин были опознаны 98 маки – в основном речь шла о чужаках, а не местных жителях. Все они были подвергнуты казни через повешение. Французский священник перед казнью отпустил им грехи. Затем батальон французов, исполнявших трудовую повинность, был привлечен для погребения казненных на кладбище в Тюле.

Как позднее стало известно, 9 или 10 июня 1944 года в роще у городка Нав (в 10 километрах севернее Тюля) было расстреляно еще 62 немецких солдата, которые попали в руки маки. Среди расстрелянных были санитары и железнодорожники.

Итак, только в районе Тюля потери немецких войск из-за того, что партизаны маки сражались не по правилам, составили не менее 114 убитых пленных солдат, не считая погибших и раненных в бою солдат разведывательного батальона и убитых на вокзале немецких железнодорожников.

Что же касается террористов в Тюле, то, по мнению немецких командных инстанций и по сведениям французских местных властей из префектуры и ведомства мэра, которые помогали опознать подозреваемых, речь там шла в основном о французских и испанских коммунистах, которые терроризировали также и местное население и, в конце концов, несли ответственность за происшествие в Тюле.

Поэтому немецкая сторона в специальном воззвании призвала гражданское население Тюля к лояльному сотрудничеству и эффективной борьбе с «общим врагом» – бандами коммунистов.

В официальном заявлении французских властей об экзекуции в Тюле, которое французский представитель обвинения зачитал на заседании Международного военного трибунала в Нюрнберге, в частности говорится:

«7 июня большой отряд партизан атаковал немецкие силы охранения и в ходе боя, продолжавшегося почти до вечера, им удалось занять большую часть города…

В тот же день в 20:00 крупные немецкие танковые подразделения, спешившие на помощь гарнизону, ворвались в город, который террористы поспешно покинули.

Войска, снова занявшие Тюль, решили провести акцию возмездия. Французские внутренние вооруженные силы, которые занимали город, отступили.

Немцы не смогли взять пленных, поэтому акция возмездия была проведена в отношении гражданских лиц…»

В этом официальном французском заявлении, однако, умалчивается о том, что при взятии города партизанами 40 солдат 3-го батальона 95-го охранного полка заперлись в школе и заняли там круговую оборону. Партизаны обратились к солдатам с требованием сложить оружие и сдаться. Они обещали сохранить им жизнь и гарантировали достойное обращение. Поверив этому обещанию, солдаты сложили оружие и с поднятыми руками, как знак того, что они сдаются, вышли из школы. Как только они оказались вне стен школы, террористы, забыв о своем обещании, открыли по ним огонь. Затем, как уже описывалось выше, они зверски изуродовали их тела и осквернили их невероятным образом. У некоторых из убитых были отрезаны половые органы и воткнуты им в рот, другие трупы были изгажены человеческими экскрементами. В таком виде они были найдены вошедшими в город немецкими войсками.

Кроме того, у кладбищенской стены были найдены тела еще 10 или 12 обезоруженных немецких солдат из того же самого батальона, которые, по словам французского священника Эспинозы, были расстреляны террористами после сдачи в плен.

Как бы действовали в подобной ситуации французские войска и командные инстанции на территории Германии? Ответ найти нетрудно: точно так же или еще суровее!

Интересно, что даже в официальном французском заявлении говорилось о партизанах. Но ведь партизаны не пользуются защитой Гаагской конвенции. В другом месте в начале заявления говорится о террористах, и только гораздо ниже их называют «французскими внутренними вооруженными силами». Верховное командование союзников – единственный случай в военной истории – недолго думая объявило французских партизан – маки, в рядах которых в основном сражались испанские и французские коммунисты и которые не подпадали под действие Гаагской конвенции, «французскими внутренними вооруженными силами». Хотя они прекрасно знали, что маки не носили никаких одинаковых отличительных знаков, оружие они прятали, и нападали в районе развертывания немецких войск, спешивших отразить вторжение, в основном исподтишка. Правда, немецкие войска, которые снова заняли Тюль, не имели ни малейшего понятия об этом хитром приеме ведения войны со стороны союзников.

Кроме того, здесь речь шла о несомненном нарушении германо-французского соглашения о перемирии от 1940 года, которое, как и прежде, продолжало действовать и согласно которому любое сопротивление германским оккупационным силам грозило возобновлением боевых действий.

Германское командование было тогда уверено в том, что террористы не ушли из Тюля, а смешались с гражданским населением и что они или, по крайней мере, большинство из них все еще находились в городе. Немецким войскам не удалось взять пленных только потому, что террористы не приняли бой. Поэтому было решено с помощью местных властей, в частности мэра, директора военного завода и других уважаемых граждан, выявить террористов среди мужского гражданского населения города, так как имелись веские основания полагать, что большинство террористов не были жителями Тюля. Так оно и вышло.

То, что казненные считались партизанами, а не заложниками, следует, например, из показаний Международному военному трибуналу в Нюрнберге тогдашнего мэра Тюля, полковника Боти, согласно которым начальник разведки дивизии Ковач якобы сообщил, что «германское военное командование решило повесить 120 подозреваемых».

Секретарь местной префектуры, начальник штаба Роше, дал, в частности, такие показания: «Ближе к вечеру появился капитан войск СС и сообщил префекту, что по приказу вышестоящих инстанций, которые, по его словам, дислоцировались далеко от Тюля, 120 террористов (это его собственное определение!) были приговорены к смерти через повешение».

Казнь через повешение, по-видимому, была выбрана потому, что террористы, используя подлые методы ведения войны, заставили сдаться немецких солдат, засевших в одной из школ Тюля. Поверив данному им обещанию, немецкие солдаты сложили оружие, а террористы, вероломно нарушив данное слово, с животным садизмом и зверской жестокостью расправились с ними, изуродовали их тела и надругались над ними. Тем самым они поставили себя вне законов войны и человечности. Поэтому, с точки зрения немца, о солдатской казни через расстрел не могло быть и речи.

Поскольку немецкое командование считало, что террористы все еще оставались в городе и скрывались среди мирного населения, то само собой разумеется, что все мужское население Тюля «без разбора», то есть без исключения, было собрано на заводском дворе, так как сначала под подозрением оказались все. Затем их разбили на три группы. Одну группу образовали те, кто симпатизировал немцам, в другую группу вошли абсолютно нейтральные жители, в третьей оказались те, кто не являлся жителем Тюля и кого помогли выявить местные власти. Очевидно, что среди них должны были находиться террористы, которые маскировались под мирных жителей. Но и из этой группы по совету мэра, директора завода и других граждан был отобран ряд лиц, которые, по мнению местных властей, не были террористами. В конце концов осталось 120 человек, которые после тщательного отбора с помощью влиятельных лиц Тюля могли быть только террористами или их сообщниками. 98 из них были повешены.

Тот факт, что имелся повод предположить, что часть жителей Тюля сотрудничала с партизанами или терроризировалась ими, как неоднократно утверждало местное население, вытекает из показаний Международному военному трибуналу: «Тогда нас опросили на предмет возможного присутствия маки, и, хотя в то время в городе находилось примерно 30 партизан, конечно, мы не сообщили об этом».

По просьбе седовласого епископа Тюля, который обратился в штаб дивизии, террористам было обещано отпущение грехов перед казнью и погребение по христианскому обычаю, что и было позднее исполнено на городском кладбище.

Любой человек поймет поддержку французским населением партизан, которые боролись за свободу Франции. Но нельзя отказывать в понимании и тем, кто, спасая жизнь доверенных им солдат, защищался от террористов, применявших несолдатские, подлые методы ведения боевых действий.

Однако невозможно понять, когда в официальном заявлении французских властей замалчивается причина репрессий, а именно осквернение тел расстрелянных немецких солдат, и три десятилетия спустя один из авторов этого заявления на упрек немецкой стороны, почему же он не сказал трибуналу в Нюрнберге правду, ответил: «При этом забывают, что это «свидетельство» представляет собой рапорт, который затребовал префект, чтобы отправить его в правительство Виши… и, по сути дела, только для того, чтобы выразить протест оккупационным властям».

После освобождения Тюля в конце лета 1944 года французские власти в качестве ответной меры казнили 98 пленных немецких солдат, которые не имели никакого отношения к событиям в Тюле в июне 1944 года.

Рассказ оберштурмфюрера СС Герлаха

10 июня 1944 года. В 6:00 штурмбаннфюрер СС Вайдингер в сопровождении мотоциклетного взвода возвратился назад в Лимож.

Между тем розыски штурмбаннфюрера СС Кемпфе шли полным ходом. Рано утром на главной улице в центре города вблизи командного пункта полка связной-мотоциклист нашел личные документы штурмбаннфюрера СС Кемпфе и передал их в полк. Из этого можно было сделать вывод, что ночью маки перевезли Кемпфе в машине через Лимож и затаились в каком-то другом городе. Поэтому можно было предположить, что Кемпфе еще жив и что во время поездки через город ему удалось выбросить свои документы из машины, чтобы подать знак своим товарищам.

Рано утром на командный пункт полка явился оберштурмфюрер СС Герлах, офицер для поручений дивизиона штурмовых орудий дивизии «Дас Рейх». Он был совершенно без сил, и на нем из одежды оставалось только нижнее белье. Он подробно рассказал командиру полка о том, что с ним приключилось 9 июня. Ниже дословно приводится его рассказ, занесенный в протокол немецким адвокатом для Орадурского процесса:

«Следуя с юга Франции, полк прибыл в Лимож в ночь с 8 на 9 июня 1944 года.

Утром 9 июня в Лиможе от командира полка Штадлера я получил задание расквартировать в районе местечка Ньель дивизион штурмовых орудий. Он показал мне этот населенный пункт на карте и предупредил, что в этом районе действуют участники французского движения Сопротивления.

После этого я отправился с шестью солдатами на трех легковых автомашинах в Ньель. Мы нашли там помещения для расквартирования, но так как их было недостаточно, то мы поехали в соседние городки, ориентируясь по карте. Моя машина ехала быстрее, чем две другие легковушки, поэтому вскоре я был вынужден остановиться. Однако они так и не появились, тогда я развернулся, чтобы отыскать их.

Когда машина проехала совсем немного, нам внезапно преградил дорогу грузовик, в котором сидели люди в военной форме. В первую секунду я подумал, что это друзья, так как нам сообщили, что на нашей стороне сражались французы в милицейской форме. Прежде чем я успел о чем-нибудь подумать, не говоря уж о том, чтобы применить свой автомат, из кузова грузовика спрыгнули от шести до восьми мужчин в военной форме, направили на нас оружие и с криком «Руки вверх!» подбежали к моей машине.

Они вытащили моего водителя и меня из машины, сорвали с нас форму, ударили в лицо и закричали: «СС, сразу капут!», подтвердив это недвусмысленными жестами.

Мы остались только в нижнем белье. В таком виде они столкнули нас с дороги в придорожные кусты. Я был убежден, что они нас сейчас расстреляют, поэтому попытался еще раз заговорить с ними и объясниться. Сначала я обратился к их командиру, высокому, стройному мужчине лет двадцати двух – двадцати трех в милицейской форме, но он, видимо не поняв меня, закричал: «Никс СС! СС капут!» Поэтому я решил обратиться к более молодому мужчине, который довольно хорошо говорил по-немецки, видимо, он был родом из Эльзаса и, казалось, сочувствовал нам. Хотя это никак не отразилось на нашем положении. Тогда я объяснил ему, что являюсь офицером для поручений дивизии и могу сообщить ценные сведения, если они отведут меня к своему командиру. По-видимому, это произвело на эльзасца впечатление; он перевел мои слова своему начальнику. Тот посмотрел на меня и что-то сказал по-французски, но я ничего не понял.

Моего водителя и меня снова подтащили к нашей машине, мы должны были сесть в нее и ехать за грузовиком под присмотром вооруженной охраны. Я видел дорожные указатели с названием деревень, мимо которых мы проезжали, так я мог ориентироваться. Потом я увидел указатель перед въездом в очередную деревню, на нем было написано: «Орадур-сюр-Глан». Мы остановились на главной улице деревни Орадур-сюр-Глан. Нам приказали выйти из машины. Нас окружили маки и толпа любопытных. Я увидел много людей в форме, среди них были и женщины в желтых кожаных куртках и с касками на голове. Агрессивность толпы возрастала с каждой минутой. Поэтому какой-то мужчина в форме приказал снова посадить нас в кузов грузовика. Я увидел, как из сарая рядом с булочной на главной улице Орадур-сюр-Глана вынесли веревки. Моего водителя и меня снова высадили из кузова грузовика и связали нам руки этими веревками. Наши руки оказались крепко связаны за спиной, а узлы для страховки были дополнительно обвязаны проволокой. В таком положении мы простояли еще три четверти часа. Потом на велосипеде-тандеме приехали два француза в гражданской одежде. Они поговорили с населением деревни. Нам было приказано снова залезть в кузов грузовика.

Мужчины, которые взяли нас в плен, тоже сели в кузов и остались с нами в качестве охраны. Мы выехали из деревни Орадур-сюр-Глан, впереди велосипед-тандем, который взял на себя роль охранения и с расстояния около 100 метров постоянно делал нам знаки. Во время поездки мы первый раз остановились перед домом, на фасаде которого был прибит щит с изображением телефона. Оба мужчины в штатском, приехавшие на тандеме, вошли в этот дом и куда-то позвонили. Затем они вернулись к грузовику и дали какое-то указание водителю сопровождавшей нас команды, они говорили на французском языке, который я не понимаю.

Потом мы свернули с главной магистрали налево в незаселенную (мы не видели никаких построек) местность. Проехав три или четыре километра, мы остановились, и нас высадили из грузовика у полевого караула. Нам развязали руки и дали немного поесть. Тем временем грузовик с вооруженной охраной уехал; он вернулся только через два-три часа. После того как нам опять связали руки, нас снова заставили сесть в грузовик.

Мы проехали от восьми до десяти километров до лесной просеки, на углу которой стоял километровый указатель с надписью «6,5 км до Беллака». Мы свернули с шоссе на эту просеку и, проехав еще метров 300, наткнулись на французский грузовик, к которому был прикреплен трехцветный флаг.

Здесь нас снова вытащили из грузовика и жестоко избили. Нас волоком подтащили к молодому маки, по-видимому командиру поста. На нем была голубая форма.

Нас не стали допрашивать; он лишь кричал нам в лицо: «СС нике допрос, сразу капут!» Молодой эльзасец, один из вооруженных охранников, хотел возразить ему, но молодой командир грубо наорал на него. Потом командир поста подозвал к себе нескольких французов, на которых тоже была голубая форма, и приказал им, насколько я мог судить по его мимике и жестам, отвести нас в лес и расстрелять. Мой водитель тоже понял, что они собирались с нами сделать, и попытался вырваться. Стоявшие вокруг него французы яростно набросились на него. Я воспользовался суматохой и бросился бежать в близлежащие кусты, за которыми начинался лесной массив. Я мчался изо всех сил, так как речь шла о жизни и смерти. Я услышал выстрелы; обернувшись на бегу, я заметил, как мой водитель рухнул на землю. Я несся вперед, пытаясь укрыться среди кустов и деревьев, а они преследовали меня и что-то кричали вслед, над моей головой просвистело несколько пуль. Я постоянно менял направление бега, благодаря этому, а также тому, что вскоре стемнело, мне удалось уйти от погони.

Поскольку перед выездом из Лиможа я хорошо изучил карту, то знал, что мне нужно было выйти к железнодорожной линии Беллак – Лимож. Мне удалось сделать это, и на следующее утро, 10 июня, я добрался до командного пункта полка в Лиможе.

Я обратился к командиру моего полка Штадлеру и рассказал ему о происшествии. Он сказал мне, что я был не единственным, на кого накануне напали и похитили. И он рассказал мне о командире 3-го батальона полка СС «Дер Фюрер» Кемпфе, который до сих пор все еще не вернулся и, очевидно, уже убит. Мне же командир полка приказал выспаться, так как нам предстояли еще тяжелые марш-броски.

Когда я проснулся, командир 1-го батальона полка СС «Дер Фюрер», Дикман, попросил меня показать на карте место, где меня взяли в плен, и путь, по которому нас везли до места расстрела моего водителя. Вскоре после этого он направился с 3-й ротой под командованием капитана Кана в сторону деревни Орадур-сюр-Глан…»

Еще до полудня командир 1-го батальона, штурмбаннфюрер СС Дикман, в возбужденном состоянии вбежал в штаб полка и сообщил следующее.

В Сен-Жюньене к нему пришли два француза в штатском и рассказали, что в деревне Орадур-сюр-Глан маки удерживают в плену высокопоставленного немецкого офицера. По их словам, в честь праздника его собираются в этот же день казнить, а труп сжечь. Они утверждали, что все население деревни Орадур-сюр-Глан сотрудничает с маки и что там находится крупный штаб партизан.

Примерно в это же время отдел службы безопасности в Лиможе сообщил, что, согласно сообщениям их французских информаторов, в деревне Орадур-сюр-Глан находится командный пункт маки.

Поэтому штурмбаннфюрер СС Дикман обратился к командиру полка с просьбой немедленно отправиться туда с ротой бойцов, чтобы освободить пленного. По его мнению, речь могла идти только о штурмбаннфюрере СС Кемпфе, его большом друге.

После этого командир полка информировал Дикмана о происшествии в этой же деревне накануне и дал ему разрешение на проведение операции. Правда, командир полка дополнительно приказал штурмбаннфюреру СС Дикману при любых обстоятельствах попытаться привезти с собой взятых в плен командиров маки, если, вопреки ожиданиям, не удастся найти штурмбаннфюрера СС Кемпфе. Он собирался во время переговоров с движением Сопротивления обменять плененных командиров маки на Кемпфе.

В штаб полка пригласили оберштурмфюрера СС Герлаха, который все еще находится в полку. С помощью карты Герлах ввел Дикмана в курс дела.

С французской стороны многократно утверждалось, что деревню Орадур-сюр-Глан перепутали с другим Орадуром. Однако, опираясь на показания оберштурмфюрера СС Герлаха, можно сделать вывод, что перепутать деревни было просто невозможно.

В конце концов Дикман уехал.

В этом месте следует недвусмысленно подчеркнуть, о чем бывший оберштурмбаннфюрер СС Вайдингер давал официальные показания в Постоянном Высшем военном трибунале в Бордо, что ни командир полка штандартенфюрер СС Штадлер, ни командир дивизии СС «Дас Рейх», ни кто-либо другой из германских армейских или полицейских инстанций никогда не отдавал приказ устроить массовую бойню в Орадуре и сжечь деревню дотла, как это первоначально утверждалось французской стороной.

Однако существовал общий приказ главного командования по группе армий «Запад», согласно которому все дома, где было обнаружено оружие, подлежали немедленному сожжению. Приказ по 66-му резервному армейскому корпусу от 08.06.1944 года, которому была подчинена дивизия СС «Дас Рейх», также требовал по указанию руководства вермахта проявлять «крайнюю жесткость без всякого снисхождения» в борьбе против бандитов: «Для восстановления спокойствия и безопасности необходимо применять самые жесткие меры для устрашения жителей этих неспокойных районов, чтобы у них навсегда пропало желание поддерживать группы Сопротивления и подчиняться им, а также для того, чтобы это явилось предупреждением для всего населения Франции. В этот критический момент необходима беспощадная жесткость, чтобы устранить опасность, исходящую от сражающихся в тылу отрядов Сопротивления, и чтобы избежать еще больших кровавых жертв среди войск и мирного населения».

В течение всего дня из-за характера местности и из-за большого расстояния не удавалось установить радиосвязь с штурмбаннфюрером СС Дикманом.

Ближе к вечеру в расположение полка прибыл третий адъютант дивизии, оберштурмфюрер СС доктор Вахе, чтобы помочь командиру полка в расследовании исчезновения штурмбаннфюрера СС Кемпфе, которое продолжалось до конца дня.

Одновременно штурмбаннфюрер СС Вайдингер, который был прикомандирован к штабу полка для связи, связался с командиром охранной полиции Лиможа, чтобы обменяться информацией о противнике, а также попросить его предоставить в распоряжение командира полка какого-нибудь пленного командира маки, арестованного охранной полицией.

Оберштурмбаннфюрер СС Майер из охранной полиции тотчас гарантировал это и обещал выпустить на свободу еще пятнадцать партизан, если будет отпущен Кемпфе.

Выпущенный из тюрьмы командир маки был доставлен на командный пункт полка. Третий адъютант дивизии, выступая в качестве переводчика, сообщил командиру маки, что тот будет освобожден, если пообещает немедленно связаться со своим штабом и передаст, что немцы готовы освободить еще пятнадцать партизан, если партизаны вернут Кемпфе живым.

Кроме того, командир полка поинтересовался у главы администрации, какая сумма может быть выделена для выплаты в качестве залога при переговорах об освобождении Кемпфе. Тот пообещал ему выделить 35 тысяч рейхсмарок. Эта сумма была обещана освобожденному командиру маки в качестве дополнительного вознаграждения, чтобы придать этому предложению еще больший вес.

Поскольку автор уже много лет знал Штадлера как человека слова, то он, как свидетель этого разговора, был абсолютно уверен в том, что командир полка сдержит свое обещание.

В эти дни командир полка сделал все возможное, чтобы вернуть Кемпфе и избежать ненужного кровопролития. Вопреки общепринятым солдатским традициям, он даже решил посулить похитителям деньги, чтобы в любом случае успешно завершить переговоры.

Командир маки согласился с этим предложением, поэтому его доставили на легковом автомобиле на окраину Лиможа и на последнем контрольном посту отпускают на свободу. Поздно вечером он позвонил в штаб полка и сообщил, что якобы никак не может найти свой штаб. После этого о нем ничего больше не было слышно.

И только гораздо позднее, а именно во время процесса в Бордо (с января по март 1953 года), выяснилось, что посредник все же добрался до своего партизанского штаба и передал предложение немецкой стороны. Сержант Кану во время Орадурского процесса показал, что передал Кемпфе «своим шефам». Поскольку Кану входил в отряд маки из района Сен-Леонар-де-Нобла, то его шефом был некий Гингуэн, к персоне которого нам придется еще раз обратиться в дальнейшем. Кану выступил в Военном трибунале в Бордо, о чем и написала газета «Монд» в номере от 25–26 января 1953 года: «М. Кану уточнил, что немцы, казалось, были особенно озабочены судьбой майора Кемпфе, так как они пытались добиться его освобождения мирным путем и предлагали обменять его на 30 участников движения Сопротивления, которые сидели в тюрьме в Лиможе. Но из этого ничего не вышло».

Из этого следует, что предложение об обмене, сделанное штандартенфюрером СС Штадлером, дошло до командования маки, но не было принято. Это приводит к справедливому вопросу, а можно ли было вообще обменять Кемпфе в среду 10 июня, то есть был ли он на тот момент еще жив.

Ближе к полудню на командный пункт полка в Лиможе еще раз прибыл на двух бронетранспортерах оберштурмфюрер СС доктор Мюллер. Он привез с собой освобожденных накануне офицеров, солдат, служащих и гражданских работниц штаба. Эти работницы пожаловались на подлое и циничное обращение с ними со стороны маки во время нахождения у них в плену в городе Г ере.

Поскольку полевой госпиталь дивизии во время марша в Нормандию не был развернут, то раненного в голову офицера пришлось доставить во французскую больницу, где, несмотря на операцию, выполненную французским врачом, он в тот же день скончался.

Ближе к вечеру того же самого дня в полк возвратился штурмбаннфюрер СС Дикман и сообщил командиру полка примерно следующее.

По его словам, в Орадуре рота обнаружила участников движения Сопротивления и наткнулась на множество трупов казненных немецких солдат. (Источник: доклад Штюклера. В полном соответствии с результатами военно-судебного следствия.) После этого рота заняла деревню и провела тщательный обыск всех домов. Но, к сожалению, при этом не удалось найти штурмбаннфюрера СС Кемпфе, зато было обнаружено большое количество оружия и боеприпасов. Поэтому Дикман приказал расстрелять всех мужчин деревни, которые наверняка были партизанами.

Тем временем женщины и дети были заперты в церкви. Затем деревня была подожжена. При этом почти во всех домах взорвались спрятанные боеприпасы. Из-за пожара в деревне огонь перекинулся на церковь, под стропилами которой тоже были спрятаны гранаты. В результате этого церковь сгорела очень быстро, и все женщины и дети погибли.

Это сообщение потрясло штандартенфюрера СС Штадлера до глубины души, и он, находясь в крайнем раздражении, сказал штурмбаннфюреру СС Дикману: «Дикман, это может вам дорого обойтись! Я немедленно заявлю ходатайство дивизионному суду о военно-судебном расследовании в отношении вас. Я не могу позволить, чтобы такое повесили на наш полк!»

Кроме того, он был возмущен тем, что Дикман не выполнил его приказ и не доставил в полк плененных командиров маки после того, как не нашел в деревне Кемпфе. Крайне раздосадованный командир полка отпустил Дикмана, поручив ему написать подробный отчет обо всем случившемся. Дикман не пытался оправдываться, очевидно, он полностью полагался на военно-судебное расследование.

Сразу после прибытия командира дивизии, бригадефюрера СС Ламмердинга, штандартенфюрер СС Штадлер доложил ему о происшествии в деревне Орадур-сюр-Глан и просил разрешения на военно-судебное расследование в отношении Дикмана. Ламмердинг гарантировал проведение такого расследования, как только позволит боевая обстановка.

Произошло еще несколько стычек и нападений партизан, которые привели к потерям с нашей стороны. Только в районе дислокации 1-го батальона полка СС «Дойчланд» царило полное спокойствие.

После событий в Орадуре и Тюле командиру разведки полка удалось перехватить радиограмму одного из высших штабов маки, в которой отдавался приказ приостановить борьбу против немцев, пока дивизия «Дас Рейх» не покинет центральные районы Франции. Якобы сопротивление становилось бессмысленным из-за слишком больших жертв, которые были принесены в Тюле и Орадуре, и эти жертвы были совершенно несоизмеримы с достигнутыми успехами.

Из прослушанного сообщения вражеского радио стало известно, что штурмбаннфюрер СС Кемпфе был расстрелян в качестве ответной меры за уничтожение Орадура.

И только много дней спустя, когда тяжелые оборонительные бои в Нормандии шли уже полным ходом, в дивизию через командующего немецкими войсками во Франции поступила жалоба французской префектуры Лиможа из-за происшествия в Орадуре. Полк и дивизия должны были высказать свою точку зрения по этому вопросу. Тем самым впервые стала известна позиция французской стороны в отношении гибели всего населения деревни Орадур-сюр-Глан.

Для полноты освещения этого вопроса здесь необходимо упомянуть, что в военной тюрьме в Бордо сидевшие в одной камере с автором этих строк служащие немецкой охранной полиции утверждали, что якобы после событий в Тюле и Орадуре все французское движение Сопротивления пережило такое потрясение, что в течение нескольких недель оно было небоеспособно. Только этим обстоятельством объясняется, что германским оккупационным войскам в Юго-Западной Франции – численностью около 30 тысяч человек – удалось без боя пройти через территорию, находившуюся под контролем партизан, и присоединиться к отступавшим из Нормандии немецким дивизиям. Без этого шокирующего воздействия на партизан потери германской стороны из-за нападений отрядов маки были бы несравнимо больше.

В материалах Постоянного Высшего военного трибунала в Бордо – следователь Лезье – содержится следующая информация о деле Кемпфе:

«В вечерних сумерках майор Кемпфе, командир 3-го батальона, рискнул в одиночку поехать на легковой машине впереди походной колонны. В районе деревни Ла-Бюсьер, община Сен-Леонар-де-Нобла, он был взят в плен несколькими партизанами маки, среди них оказался и сержант Кану.

Майор Кемпфе был доставлен в соседнюю общину Шей-су (Шесу). Его пленение послужило якобы поводом для организации целого ряда карательных акций.

3-й батальон следовал за своим командиром примерно с интервалом в десять минут. После того как был обнаружен брошенный легковой автомобиль, немцы в сопровождении нескольких французских милиционеров обыскали дома деревни и применили к местным жителям репрессалии.

Впрочем, майор Кемпфе был казнен партизанами в ответ на кровавую бойню в деревне Орадур-сюр-Глан».

Правда, эта версия не является единственной. Так, другие «свидетели» сообщали, что Кемпфе якобы был убит при попытке к бегству, другие называют датой расстрела Кемпфе 11 июня 1944 года, а некоторые утверждали, что это произошло значительно позже. Место захоронения Кемпфе хранилось в тайне. Французским врачам, которые вызвались произвести эксгумацию, угрожали расправой.

В течение дня 11 июня поступил приказ дивизии 12 июня отправиться в Нормандию.

При таких обстоятельствах штандартенфюрер СС Штадлер принимает решение выпустить на свободу батальон с отбывающими трудовую повинность французами, которые все еще оставались под арестом, так как не было доказательств их сотрудничества с маки, а также и потому, что они вели себя по-солдатски дисциплинированно. Было поставлено лишь одно условие, чтобы до выступления полка батальон оставался в запертой казарме, чтобы исключить согласованность действий с террористами.

По поручению командира полка штурмбаннфюрер СС Вайдингер встретился с командиром французской милиции Лиможа в кабинете командира охранной полиции и сообщил ему о намерении командира полка.

Удивившись, тот радостно заявил, что глубоко тронут великодушием немецкого командира, который тем самым, как он выразился, предоставил группе французской молодежи еще одну возможность доказать на деле верность настоящей Франции.

В тот же день после обеда, примерно в 15:00, командир полка в торжественной форме лично освободил весь французский батальон из-под ареста. Он выступил с короткой напутственной речью, которую переводил полковой священник, уроженец Эльзаса.

Командир местной милиции, который, между прочим, сразу же предоставил освобожденному батальону свободную казарму, растроганно благодарил командира. Отбывающие трудовую повинность французы, которые уже ожидали, что их надолго упрячут в тюрьму, были до глубины души потрясены известием о своем неожиданном освобождении.

Затем батальон под командованием своих офицеров строем отправился в предоставленную ему казарму без какой-либо охраны. И все это происходило в городе, со всех сторон окруженном отрядами маки.

Прохождение французского батальона по улицам Лиможа в эти критические для Франции дни произвело на горожан большое впечатление.

В это же день об этом событии написали местные газеты и сообщила радиостанция Лиможа.

Части 3-го батальона еще раз выезжали на операцию, чтобы в лесистой местности ликвидировать вооруженное подразделение французской жандармерии, которое перешло на сторону партизан. Очевидно, местное население заметило приближение немецких войск и предупредило жандармов. Когда немецкие подразделения вошли в лесной лагерь, то им удалось арестовать только двух или трех французов и освободить из плена несколько немецких солдат. Большая часть этого подразделения французской жандармерии сумела уйти.

В полку остаток дня был занят подготовкой к выступлению.

Военно-судебное расследование, которое началось после прибытия в Нормандию, показало, что штурмбаннфюрер СС Дикман в Орадуре действительно нашел трупы «казненных немецких солдат», как заявил для своей защиты начальник оперативного отдела дивизии уже в 1949 году в Нюрнберге. К тому времени командир дивизии, бригадефюрер СС Ламмердинг, уже скончался, а из оставшихся после него документов явствует, что генерал предлагал федеральному правительству отправить его на Орадурский процесс в Бордо как единственного ответственного за все происшедшее. Однако федеральное правительство, представленное тогдашним ведомством правовой защиты при министерстве иностранных дел, отклонило выдачу генерала Ламмердинга, запретив делать это и в дальнейшем. Такая позиция находилась в непосредственной связи с договоренностями ведомства правовой защиты с французской прокуратурой, которая обещала скорейшее освобождение всех подсудимых на Орадурском процессе.

В качестве результата военно-судебного расследования в отношении Дикмана генерал Ламмердинг оставил после себя следующую информацию, которая, правда, уже была известна федеральному правительству из материалов процесса.

В частности, Дикман нашел при въезде в Орадур обгорелые остатки немецкой санитарной колонны, которая была сожжена вместе со всеми ранеными и водителями, прикованными в своих кабинах к рулю. После войны Ламмердингу были направлены доказательства этого преступления, которые также были переданы федеральному правительству.

Не умаляя значение жертв со стороны невинного населения Орадура, особенно женщин и детей, эти новые факты позволяют по-другому оценить решение Дикмана сжечь деревню и расстрелять мужчин.

После войны события в деревне Орадур-сюр-Глан были тщательно расследованы Постоянным Высшим военным трибуналом в Бордо, а виновные оказались на скамье подсудимых на большом судебном процессе.

Обвинялись командир батальона, штурмбаннфюрер СС Дикман, командир роты и вся 3-я рота полка СС «Дер Фюрер». Солдаты этой роты, которых разыскали главным образом в английских лагерях для военнопленных, были выданы англичанами французам и доставлены в Бордо. Сначала это были восемь немцев и один эльзасец, который добровольно вступил в войска СС. Таким образом, это была лишь малая часть роты, так как ее основная часть погибла или была ранена в первых же боях в Нормандии – в районе Нуайе-Бокаж. Другие военнослужащие роты, сплошь эльзасцы, прибыли позже.

Уже вскоре после выступления дивизии СС «Дас Рейх» в направлении Нормандии Орадур занял первое место в военной пропаганде союзников (западных. – Ред.) против Германии. Все радиостанции союзников разнесли по всему миру название деревни Орадур как символ стыда и позора для всего немецкого народа.

Поступок Дикмана находился в резком противоречии с позицией командира полка, который, чтобы получить Кемпфе живым, в это же время стремился к переговорам с маки, хотя на взгляд немецкой стороны они были террористами. Его по-человечески благородная позиция проявилась и при освобождении батальона отбывающих трудовую повинность французов.

Однако, благодаря сведениям, обнаруженным между тем в документах Ламмердинга, сегодня решение Дикмана следует рассматривать в другом свете.

Тот факт, что Дикман вышел за рамки приказа своего командира полка и действовал на свой страх и риск, не может больше интерпретироваться как эксцесс. Сначала необходимо констатировать, что Дикман хотел освободить своего друга Кемпфе, а согласно приказу и должен был это сделать. Когда он не нашел Кемпфе и не взял заложников, как ему было приказано, то, видимо, Дикман пришел к выводу, что Кемпфе уже не было в живых и что поэтому его уже нельзя было освободить.

Таким образом, из-за того, что возникла новая ситуация, не предусмотренная в его задании, Дикман должен был принять самостоятельное решение. Как штабной офицер, он не только имел право сделать это, но и обязан был так поступить, прежде всего потому, что у него не было связи с полком. Конечно, под свою ответственность. При такой оценке сложившегося положения Дикман должен был учитывать общий приказ командования группы армий «Запад» и специальный приказ корпуса. Свидетели утверждают, что это решение далось Дикману нелегко.

Поскольку его действия находились в явном противоречии с приказом командира полка, то в любом случае он должен был отвечать за это самостоятельное решение в военном суде. Кажется, что он ясно осознавал это, об этом же свидетельствуют и действия Штадлера, который сразу ходатайствовал о проведении военно-судебного расследования. То, что из-за различий во мнении по поводу произошедшего Дикман и Штадлер не объяснились, видимо, было связано с характером этого дела и с желанием оставить право решения за дивизионным судом.

Поэтому уничтожение деревни Орадур-сюр-Глан не может быть поставлено в вину ни руководству полка «Дер Фюрер», ни руководству дивизии «Дас Рейх» – точно так же, как и какой-либо другой германской служебной инстанции или руководству рейха.

Выше подробно говорилось о том, почему 3-я рота под командованием Дикмана отправилась именно в деревню Орадур – сюр – Глан.

Из допроса тогдашнего оберштурмфюрера СС Герлаха, кроме того, однозначно следует, что

1) деревня Орадур-сюр-Глан находилась в руках маки;

2) все население деревни было на стороне маки, поскольку оно вело себя все более агрессивно по отношению к обоим немцам;

3) там даже женщины, как активные члены движения Сопротивления, носили каски и кожаные куртки;

4) в деревню Орадур-сюр-Глан поступали приказы из вышестоящего штаба маки (мужчины в гражданской одежде на велосипеде-тандеме) и немедленно исполнялись;

5) исключена ошибка из-за того, что деревню Орадур-сюр-Глан перепутали с другой деревней с таким же названием.

Дело было совсем не так, как утверждалось в одной французской пропагандистской статье об Орадуре. Что якобы некий высокопоставленный немецкий офицер полиции для выбора цели возмездия за потери немецкой стороны в результате нападения маки бросил карандаш на карту Франции, и его острие впилось в название деревни Орадур-сюр-Глан. После этого он якобы отдал приказ сжечь деревню и уничтожить все ее население. В противовес заявлению переводчика военного трибунала в Бордо, господина Даниэля, автор этих строк по праву назвал эту статью ярким образчиком военной пропаганды, в которой не содержалось ни крупицы правды.

При первой же представившейся возможности, когда дивизия прибыла в пункт назначения в Нормандии и находилась в постоянной боевой готовности, военный судья дивизии «Дас Рейх» тотчас начал допрашивать Дикмана и других военнослужащих 3-й роты. Но это дознание было прервано с началом битвы в Нормандии, в которой дивизия принимала самое активное участие. Результаты дознания были переданы судебному офицеру командиром дивизии, который вскоре после этого был тяжело ранен, и начальником оперативного отдела штаба. Некоторые материалы этого дознания цитировались выше.

В ходе допросов, проводимых дивизионным судьей, Дикман узнал, что вражеские радиостанции сообщили, что штурмбаннфюрер СС Кемпфе был якобы расстрелян из-за «кровавой бойни в Орадуре», за которую он был в ответе. Услышав это сообщение, Дикман оказался в серьезном конфликте со своей совестью. Если это сообщение соответствовало действительности, то это означало, что вместо того, чтобы спасти своего друга, он оказался виновником его смерти. Да и сожжение деревни, в которой погибли женщины и дети теперь, видимо, казалось ему тоже очень сомнительным делом, так как он, вероятно, теперь сам искал смерти. По утверждению очевидцев, в последнем бою он стоял во весь рост под ураганным огнем противника без каски, в одной лишь пилотке, пока не был смертельно ранен осколком снаряда. Командир 3-й роты, гауптштурмфюрер СС Кан, тоже был тяжело ранен (потерял руку), да и вся рота понесла такие тяжелые потери убитыми и ранеными, что две трети роты оказались выведены из строя. После боев под Нуайе-Бокаж она была больше не боеспособна. В течение многих месяцев полк и дивизия не выходили из тяжелых боев, поэтому было невозможно продолжить судебное расследование, тем более что единственный ответственный, Дикман, в отношении которого и проводилось расследование, погиб, а исполнитель приказа, гауптштурмфюрер СС Кан, как тяжелораненый, не мог быть в данный момент допрошен.

При расследовании в Бордо проблема для суда заключалась прежде всего в том, что треть личного состава 3-й роты состояла из эльзасцев, которые были призваны в войска СС, и что именно взвод эльзасцев был задействован в районе церкви в деревне Орадур-сюр-Глан.

Поскольку Франция, согласно нормам международного права, никогда не признавала воссоединение Эльзаса с рейхом, то получается, что в случае с этими эльзасцами речь шла о французах, которые сражались на стороне противника и как исполнители приказа в решающей степени принимали участие в содеянном в Орадуре. Какая же это была трагедия для этих людей!

Еще одна проблема заключалась в том, что некоторые из этих эльзасцев после войны стали солдатами французской армии, много лет воевали в качестве унтер-офицеров в Индокитае и были кавалерами французских орденов за отвагу. Однажды и они предстали перед трибуналом в Бордо – во французской военной форме.

Однако вскоре после этого в Эльзасе поднялась резкая волна протеста. Депутаты от Эльзаса в Национальном собрании Франции в категорической форме потребовали освободить всех эльзасцев, которые были призваны в войска СС, чтобы не вызвать в Эльзасе опасного изменения политической обстановки.

Насколько чувствительно реагировала Франция в этом отношении, показывает то обстоятельство, что вскоре эти эльзасцы – за исключением одного, добровольно вступившего в войска СС, – были освобождены. Для эльзасцев это было очень отрадно, а для их немецких товарищей из 3-й роты, как с общечеловеческой, так и с юридической точки зрения, это стало ярким примером несправедливости, так как их, так же как и эльзасцев, призвали в войска СС. Трудности возникли также из-за того, что примерно половина немцев, находившихся в предварительном заключении, на момент совершения преступления не достигла совершеннолетия и, следовательно, не могла нести уголовную ответственность.

Автор этих строк справлялся в Бордо у солдат 3-й роты, в каком душевном состоянии находился штурмбаннфюрер СС Дикман в Орадуре. Они все в один голос утверждали, что он ходил по деревенской улице взад и вперед с таким выражением холодной, яростной решимости, был так раздражен и напряжен, что никто не мог решиться на то, чтобы не подчиниться его приказу. Таким образом, все эти солдаты столкнулись с явным противоправным приказом.

Как же ужасна война, которая ставит молодых, ничем себя не запятнавших и еще несовершеннолетних юношей перед такой непростой дилеммой, как конфликт со своей совестью и противоправный приказ, из которой практически нет выхода! Никто из них в гражданской жизни никогда бы не попал в такую страшную ситуацию.

Что же касается поджога Орадура, то здесь для Дикмана, видимо, определяющую роль сыграл «приказ Шперрле» (фельдмаршала люфтваффе Хуго Шперрле сам Гитлер однажды назвал одним из своих двух наиболее устрашающе выглядящих военачальников. – Ред.), согласно которому все дома, которые служили укрытием для маки или для хранения оружия и боеприпасов, подлежали немедленному сожжению.

Как в приказе Шперрле, так и в приказе по корпусу быстрые и решительные действия были названы делом первостепенной важности. В приказе Шперрле дословно говорилось следующее: «В связи со сложившейся в настоящее время обстановкой слишком жесткие меры не могут быть основанием для наказания», и это логично: надо немедленно жестко реагировать и только потом докладывать.

Во всяком случае, при знакомстве с французскими источниками можно было сделать вывод, что сначала Дикман строго придерживался приказов. Когда население деревни было собрано на рыночной площади, он потребовал от мэра деревни предоставить ему заложников. Однако мэр, доктор Дезурто, отказался выполнить его требование. После этого, как следует из французских источников, Дикман ушел вместе с ним в мэрию, у северного выезда из деревни. Когда примерно через полчаса он вернулся оттуда, то, перед тем как отдать приказ расстрелять всех мужчин в сараях, стоявших в поле, он выглядел «напряженным и раздраженным» – так его описывали в Бордо солдаты 3-й роты. Об этом же говорилось и в показаниях свидетеля, мадам Тайландье, из Парижа, которая во время проведения этой акции находилась в Орадуре. Газета «Монд» от 28 января 1953 года сообщала о ее показаниях в суде следующее: «Эсэсовцы арестовали ее, но потом им пришлось отпустить ее, никто точно не знает почему. Она сама тоже не знает этого. Сама женщина объясняет это просто тем, что она была родом из Парижа, а это слово, возможно, вызвало у офицера какие-то приятные воспоминания. Но другой офицер заявил: «Здесь убили одного из наших офицеров. Поэтому сейчас мы всех поставим к стенке».

Это свидетельство означает, что за прошедшие полчаса, пока Дикман отсутствовал вместе с мэром, он, очевидно, пришел к убеждению, что штурмбаннфюрера СС Кемпфе, которого он должен был освободить, не было больше в живых.

Солдаты 3-й роты сообщили автору, что во время пожара в Орадуре почти во всех домах взорвались спрятанные боеприпасы. Это обстоятельство, а также свидетельство оберштурмфюрера СС Герлаха доказывают, что деревня Орадур-сюр-Глан была настоящим оплотом Сопротивления.

Самым ужасным в этом деле оказалась трагическая смерть женщин и детей, которых постигла такая злая судьба и которым пришлось расстаться с жизнью в церкви. Их печальная участь всегда будет вызывать самое глубокое сожаление.

К вынесению приговора из-за внутриполитических соображений французский суд подошел тоже с двойной меркой.

С 13 января по 12 марта 1953 года – то есть в течение восьми недель – перед глазами представителей мировой прессы разворачивался большой Орадурский процесс в Высшем военном трибунале в Бордо, на который обязаны были являться и освобожденные из-под стражи эльзасцы.

43 военнослужащих 3-й роты были заочно приговорены к смерти. Из присутствовавших на процессе военнослужащих один эльзасец и один немец также были приговорены к смертной казни. Остальные военнослужащие 3-й роты немецкой национальности были приговорены к каторжным работам сроком от восьми до двенадцати лет. Их эльзасские сослуживцы получили от четырех до восьми лет каторги. Эльзасцы были осуждены условно. Один немец был оправдан.

Оба присутствовавших на процессе и приговоренных к смерти военнослужащих через несколько месяцев были помилованы и приговорены к пожизненному заключению, которое позднее было заменено на длительный тюремный срок. И они, отсидев много лет в тюрьме, были выпущены на свободу.

Так немецкую сторону покарали за события в Орадуре.

В декабре 1953 года бывший высокопоставленный руководитель движения Сопротивления, командовавший отрядами французских франтирёров и партизан-коммунистов в регионе (исторической провинции. – Ред.) Лимузен, а в последнее время мэр Лиможа, Жорж Гингуэн, был арестован из-за массовых убийств в более чем ста случаях, совершенных в отношении своих же земляков во время так называемого «освобождения».

10 ноября 1952 года Гингуэн был исключен из рядов Французской коммунистической партии как «ренегат». Но он был именно тем человеком, под руководством которого регион Лимузен должен был превратиться в самостоятельную советскую республику. Такой прецедент принес бы генералу де Голлю значительные политические трудности. Начальником штаба у Гингуэна был Жан Шенрон, член ЦК Французской коммунистической партии. Гингуэн убивал противников десятками, а поэтому и в дальнейшем приказывал убирать лиц, знавших о его деяниях. Он один из самых зловещих персонажей движения Сопротивления, поэтому можно только приветствовать тот факт, что это движение, по крайней мере, попыталось само очистить свои ряды, прежде чем Гингуэн исчез в клинике для нервнобольных.

Гингуэн командовал и отрядами маки в районе Сен-Леонар-де-Нобла, к которым принадлежал и сержант Кану, взявший в плен штурмбаннфюрера СС Кемпфе и, как он показал в суде, передавший его своим «шефам». Таким образом, Кемпфе находился в руках Гингуэна. Что это означает, становится ясно, если прочесть в газете «Монд» от 15 января 1954 года, кто такой Гингуэн, который по заданию ФКП должен был в июне 1944 года напасть на города Тюль, Гере и Лимож. Что произошло в Тюле, уже известно. И это ничем не отличается от того, что случилось в Гере, прежде чем туда прибыл батальон Кемпфе. В момент прибытия походной колонны Штадлера в Лимож это был уже окруженный со всех сторон город, в котором каждую минуту ожидали штурма со стороны маки.

Как сообщалось, в деревне Орадур-сюр-Глан размещался партизанский штаб, и вообще в регионе Лимузен только район Орадура мог служить местом сбора и исходным пунктом для дальнейших акций маки – все остальные населенные пункты к 9 июня уже были заняты подразделениями дивизии СС «Дас Рейх».

То обстоятельство, что солдатская книжка Кемпфе была найдена в Лиможе, указывает, во всяком случае, на тот факт, что его везли от места пленения восточнее Лиможа в противоположном направлении, а именно в сторону Орадура. Какая судьба ожидала Кемпфе при встрече с Гингуэном, можно себе представить, если прочесть в «Монд» от 4 марта 1954 года, что сказал депутат партии социалистов от департамента Коррез (центр этого департамента – город Тюль) о преступлениях Гингуэна в отношении своих французских земляков: «…страшные и самые ужасные преступления, которыми терроризировалось местное население».

В заключение необходимо сказать, что борьба маки против германских оккупационных войск велась с нарушением германо-французского соглашения о перемирии от 1940 года, с нарушением Гаагских правил ведения войны и с вопиющим нарушением Женевской конвенции при обращении с немецкими пленными.

Германская армия не собиралась вести войну с французами, а лишь стремилась отразить вторжение войск противника в Нормандии.

Ее акции против маки всегда были только ответной реакцией на преступления маки в отношении немецких солдат и гражданских лиц.

(После разбора архива группенфюрера СС Ламмердинга господин Герберт Теге внес соответствующие дополнения в раздел о событиях в Тюле и Орадуре.)

12 июня 1944 года. Все поиски штурмбаннфюрера СС Кемпфе закончились неудачей. В 6:00 полк возглавил походную колонну дивизии, которая двигалась в сторону фронта вторжения по двум автострадам, сначала по автостраде № 147 через Беллак и Пуатье, а затем по автостраде № 10 через Тур. В пути колонна подвергается постоянным налетам американских штурмовиков по прозвищу «Джаг» (Р-47 «Тандерболт»), Гауптштурмфюрер СС Вернер, прежний адъютант полка, принял командование осиротевшим 3-м батальоном. Оберштурмфюрер СС Зеегерер становится адъютантом полка. Порядок движения: 15-я рота, штаб полка и взвод связи, 3-й батальон, 13-я и 14-я роты, 1-й батальон, обоз, 16-я рота.

13 июня 1944 года. Из-за участившихся налетов вражеских штурмовиков «Джаг» колонна передвигается только по ночам. Колонна выступила в 19:00 через Ла-Флеш в сторону замка Бургон южнее линии фронта.

14 июня 1944 года. Утром, еще до того как подтянулись последние грузовики, произошел крупный налет штурмовиков на походную колонну полка. В результате подожжено шестнадцать грузовиков. По счастливой случайности не погиб никто из личного состава.

Штандартенфюрер СС Штадлер получил сообщение, что он назначен командиром 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен» и должен немедленно приступить к исполнению своих обязанностей.

Последний командир полка СС «Дер Фюрер» предлагает вашему вниманию следующие соображения общего характера к написанному им разделу истории полка.

Уже давно отзвучали победные фанфары. Война стала более безжалостной и страшной. Уже речь не шла о том, чтобы победить врага. Западные державы готовились к нанесению решающего удара по Германии. На Восточном фронте наши усилия были сосредоточены только на том, чтобы под все большим нажимом вражеских армий медленно, с боями отступать к границам Германии. Самым страшным для нас, фронтовиков, становилось осознание того, что немецкий фронт не в состоянии больше защитить родину. Германия стонала под усиливающимся с каждым днем, разрушительным террором вражеской бомбардировочной авиации (англо-американской. – Ред.), жертвами которого становились все больше беззащитных женщин, стариков и детей. Наступило время кровопролитных оборонительных боев и удручающих отступлений, без всякой надежды на поворот к лучшему. Германский народ и его солдаты теперь уже не смогли обрести покой вплоть до момента безоговорочной капитуляции.

Однако в этот тяжелейший период войны полк СС «Дер Фюрер» прошел последнюю часть своего боевого пути вплоть до горького конца, сплотившись в нерушимое боевое содружество, связанное одной судьбой.

Отто Вайдингер

Глава 7

Вторая половина июня – сентябрь 1944 года^[10]

14 июня 1944 года. Штурмбаннфюрер СС Вайдингер принял командование полком СС «Дер Фюрер». В 20:00 продолжение марша через Донфрон в сторону городка Лa-Ферьер-оз-Этан (департамент Орн. – Ред.).

15 июня 1944 года. Полк перешел в подчинение 2-й танковой дивизии сухопутных сил. Назначенная приказом на 23:00 передача дел в штабе дивизии были отменена. Командный пункт полка: в Шато-де-Бреси. Штандартенфюрер СС Штадлер покинул полк. Ночью продолжение марша в направлении городка Жюрк.

16 июня 1944 года. В течение дня размещение в районе городка Жюрк с соблюдением противовоздушной маскировки.

17 июня 1944 года. В 23:00 выступление маршем в район дислокации дивизии юго-восточнее Сен-Ло. Прибытие на место еще до рассвета.

В период с 17 по 26 июня полк остается в районе дислокации у Сен-Ло. Приказано тщательно соблюдать противовоздушную маскировку и рассредоточить транспортные средства, замаскировать штабы также и от наземных наблюдателей, днем никаких передвижений транспортных средств и свести к необходимому минимуму передвижение личного состава в дневное время.

Город Сен-Лo лежит в нейтральной полосе, он сильно разрушен в результате воздушных налетов авиации союзников. Противник – американские вооруженные силы – создал глубокий плацдарм, так называемый плацдарм «Омаха», южная часть которого доходит почти до города Сен-Ло.

Севернее городов Кан и Байё в районе населенного пункта Арроманш-ле-Бен и восточнее англичане захватили три больших плацдарма «Голд», «Джуно» и «Суорд».

После невообразимого по своей интенсивности ураганного огня из орудий тяжелого и сверхтяжелого калибра солдаты фельдмаршала Монтгомери из Канады и метрополии атаковали позиции 12-й танковой дивизии СС.

Танки «Шерман» группами устремились на немецкие противотанковые позиции, затем они развернулись фронтом на гренадеров, которые отчаянно пытались противостоять этой огромной военной машине. В эти минуты только немецкие танки «Тигр» с их 88-мм пушками давали хоть какую-то передышку пехоте. На тех участках фронта, где появлялись эти боевые машины, у танков «Шерман» не было абсолютно никаких шансов.

13 июня 1944 года гауптштурмфюрер СС Виттман на своем «Тигре» нанес сокрушительное поражение 22-й британской танковой бригаде 7-й танковой дивизии. На поле боя пылали 25 вражеских танков, среди них и танки «Кромвель». Нескольким «Тиграм» гауптштурмфюрера СС Виттмана противостояли знаменитые гусары из 8-го танкового эскадрона, 1-й танковый полк и 5-й артиллерийский дивизион, а также подразделения 1-й стрелковой бригады. В этом бою у деревни Виллер-Бокаж гауптштурмфюрер СС Виттман (дивизия СС лейбштандарт «Адольф Гитлер») одержал победу.

Теперь речка Од он снова оказалась на переднем крае обороны. Согласно плану командования 7-й армии немецкие танковые дивизии должны были провести массированную ночную атаку из района деревни Виллер-Бокаж на северо-восток, чтобы обойти противника с фланга и отбросить его. 2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх» оставалась в резерве группы армий «Запад». Было приказано находиться в постоянной боевой готовности.

Участие в боевых действиях юго-западнее Кана в районе Нуайе-Бокаж

26 июня 1944 года. В течение дня в полк СС «Дер Фюрер» поступил приказ из штаба 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» следующего содержания:

«Противник – ll-я британская танковая дивизия – в ходе танковой атаки пересек шоссе Виллер-Бокаж – Кан, форсировал реку Одон и продолжает наступление на фронте стоящей там 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд», очевидно с целью взять господствующую высоту 112.

Полк «ДФ» без 3-го и 2-го батальонов (последний все еще оставался в прежнем районе дислокации в Монтобане), однако с подчиненным ему 2-м батальоном полка СС «Дойчланд» переходит в немедленное подчинение 2-й танковой дивизии сухопутных сил и ночным маршем выдвигается сначала в Жюрк. Там доклад в штабе 2-й танковой дивизии и получение дальнейших приказов.

Командный пункт 2-й танковой дивизии: в Лa-Ферье (?). Выступление в 21:00. Предполагаемое введение в бой в районе юго-восточнее Кана для проведения контратаки против прорвавшегося противника».

В 21:00 полк выступил вместе с подчиненными ему подразделениями. Маршрут движения: Тесси – Монбертран– Сен-Мартин – Сен-Пьер – Жюрк. Порядок движения: 15-я рота (мотоциклисты и разведка) – штаб полка «ДФ» и взвод связи – 16-я рота (саперы) – 14-я рота (зенитная) – 13-я рота (пехотные орудия) – 1-й батальон «ДФ» – 1-й батальон «Д».

Прибытие в Жюрк в 24:00. Командир полка тотчас доложил о прибытии начальнику оперативного отдела штаба 2-й танковой дивизии, который ввел его в курс дела, сообщив ему следующее: «Прошедший день оказался самым тяжелым боевым днем для 1-го танкового корпуса СС на участке фронта 12-й танковой дивизии СС и учебной танковой дивизии. С британской стороны в бой были введены очень крупные силы. Противник – 11-я британская танковая дивизия – уже пересек на своих танках шоссе Виллер-Бокаж – Кан. Утром следующего дня ожидается продолжение попыток вражеского прорыва. Командный пункт учебной танковой дивизии: в деревне Мон, примерно в 10 километрах северо-восточнее деревни Виллер-Бокаж и севернее шоссе на Кан. Начало нашей атаки на рассвете. Дальнейшие приказы через штаб учебной танковой дивизии».

27 июня 1944 года. Полк «ДФ» в 1:30 выступил маршем в сторону деревни Виллер-Бокаж и на рассвете вышел в район южнее деревни Мон. На фронте пока царит относительно спокойная обстановка. Беспокоящий огонь по обе стороны от шоссе, ведущего на Кан. Полная неизвестность о положении на фронте. Командир полка доложил о своем прибытии на командном пункте учебной танковой дивизии генерал-лейтенанту Байерляйну, который ввел его в курс дела. На фронте дивизии имеются большие бреши. Днем дивизия понесла большие потери. Положение восточнее и северо-восточнее Нуайе-Бокаж совершенно неизвестно. Бреши на фронте кое-как закрыты подразделениями саперов. С помощью направления разведывательных бронетранспортеров разведывательного батальона поддерживается непостоянная связь с соседями. Постоянная связь с обоими соседями утеряна, и из-за нехватки людей в данный момент ее невозможно восстановить. По мнению генерал-лейтенанта Байерляйна, не может быть и речи о проведении дневной атаки с целью отражения прорыва противника вдоль шоссе Виллер-Бокаж – Кан. Ему кажется, что гораздо важнее вообще стабилизировать фронт и восстановить связь с соседями, пока противник не продолжил попытки прорыва.

Полк получил задание на участке протяженностью примерно километр восточнее, северо-восточнее и севернее Нуайе-Бокаж вновь стабилизировать положение, занять позиции и установить связь с правым соседом, подразделениями и частями 12-й танковой дивизии СС, и с левым соседом, учебной танковой дивизией.

Граница позиций полка, на стыке справа с 12-й танковой дивизией СС: шоссе Виллер-Бокаж – Кан. Граница слева на стыке с учебной танковой дивизией: церковь Нуайе-Бокаж – церковь Тессель-Бретвиль – западная окраина Фонтене-ле-Пенель. До полудня полк был обязан предоставить схему занимаемых позиций. Полк занял предписанные приказом позиции под сильным артиллерийским огнем противника, при этом мы понесли первые потери.

В бой были введены: справа 1 – й батальон полка СС «Дер Фюрер», слева 1-й батальон полка СС «Дойчланд». Разделительная линия: дорога Нуайе-Бокаж – Шё, дорога входит в сектор обороны 1-го батальона полка СС «Дойчланд».

13-я рота пехотных орудий поддерживала оборонительные действия батальонов с позиций в районе деревни Нуайе-Бокаж, причем с каждым батальоном взаимодействовал один взвод 13-й роты.

15-я мотоциклетная разведывательная рота оставалась в резерве для нанесения контрударов, она дислоцировалась севернее деревни Нуайе-Бокаж и вела разведку в зоне действия обоих батальонов. 16-я саперная рота вела разведку возможностей инженерного оборудования местности в секторе обороны полка и являлась резервом для обоих батальонов на случай нанесения контрудара. Связь: радиосвязь и телефонная связь с обоими батальонами. Командный пункт полка: крестьянский двор на северной окраине деревни Нуайе-Бокаж.

До полудня с помощью посыльных была устанавлена связь с учебной танковой дивизией. Связь с 12-й танковой дивизией СС поддерживалась с помощью дозоров на бронетранспортерах. К сожалению, невозможно было установить постоянную связь с обоими соседями. Противник пока не предпринимал попыток атаковать. Наши разведывательные дозоры находились в предполье. Все попытки противника позже провести разведку боем в секторе обороны 1-го батальона были отбиты. В воздухе не видно ни одного самолета люфтваффе. Ночью противник вел беспокоящий артиллерийский огонь.

28 июня 1944 года. С рассветом по всему фронту полка начались вражеские атаки. Многочисленные прорывы обороны в секторах действия 1-го батальона полка СС «Дер Фюрер» и 1-го батальона полка СС «Дойчланд» удалось тотчас ликвидировать, проведя стремительные контратаки. Атаки противника хорошо поддерживались прицельным массированным артиллерийским огнем. На 1-й батальон полка СС «Дер Фюрер» дополнительно обрушился фланкирующий огонь с востока из места прежнего прорыва. Полк понес тяжелые потери. Прервана связь с обоими батальонами. Возникшую брешь закрыла 15-я рота.

Тяжелые оборонительные бои продолжались весь день. Создавалось впечатление, что противник постоянно получал подкрепление. Происходили интенсивные огневые налеты на деревню Нуайе-Бокаж и на командный пункт полка. В то же время ответный артиллерийский огонь наших полевых орудий почти не слышен. В вечерние часы и ночью в бой вступали вражеские орудия самого большого калибра (корабельная артиллерия).

Ранним утром 29 июня 1944 года из района юго-вос-точнее деревни Виллер-Бокаж началась контратака 2-го танкового корпуса СС под командованием генерала Биттриха силами: 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг» под командованием бригадефюрера СС Хармеля справа от позиций полка и южнее шоссе Виллер-Бокаж – Кан и 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен» под командованием бригадефюрера СС Штадлера слева от позиций полка в секторе действия танковой учебной дивизии в северо-восточном направлении. Верховное главнокомандование вооруженных сил сняло 9-ю и 10-ю танковые дивизии СС с Восточного фронта, где они вели тяжелые оборонительные бои, и бросило их на фронт вторжения в самую горячую точку обороны. (Не совсем так. После тяжелых боев на Востоке в апреле (куда были переброшены после формирования в феврале на Западе) обе дивизии в мае 1944 г. были на пополнении, а уже затем переброшены на Запад. – Ред.)

Эти соединения, точно так же как и занимавшая позиции восточнее 1-я танковая дивизия СС лейбштандарт «Адольф Гитлер», не обладали полной боеспособностью. Тем не менее в ставке фюрера придерживались мнения, что эти закаленные в боях на Восточном фронте танковые дивизии СС внесут перелом в критическое положение на Западном фронте вторжения.

Контратака танкового корпуса СС преследовала цель уничтожить британские силы, глубоко вклинившиеся на юг, и ликвидировать прорыв. На время контратаки полк СС «Дер Фюрер» подчинялся 10-й танковой дивизии СС. Он должен был присоединиться к контратаке обеих танковых дивизий, когда их передовые части выйдут на одинаковый рубеж с полком.

Эта решающая контратака без поддержки с воздуха и без массированной артиллерийской подготовки, что могло бы способствовать ее успеху, была остановлена на рубеже позиций полка под ураганным огнем вражеской артиллерии, который не утихал ни на минуту. При таком преимуществе противника в живой силе и технике невозможно было достичь поставленной цели. Правда, по крайней мере, удалось создать почти сплошной оборонительный рубеж.

В этих боях армейское командование впервые столкнулось с неизвестными до сих пор трудностями.

Обзор на местности был крайне затруднен. Поперек участка обороны полка примерно через каждые 100 метров тянулись густые колючие живые изгороди. Во всей зоне обороны полка нет ни одной точки, откуда можно было бы обозревать всю местность. Из-за плотного артиллерийского огня телефонные линии постоянно рвались, и связь между подразделениями прерывалась. Из-за этого чрезвычайно возросла нагрузка на ремонтные бригады связистов, на санитаров, связных, посыльных и офицеров для поручений. Среди них наблюдаются и самые высокие потери. Почти никто из них не вышел из этих боев невредимым.

Из-за частого отсутствия телефонной связи с батальонами и из-за ненадежности сообщения через посыльных руководство полка почти постоянно находилось в неведении об истинном положении дел на участке обороны полка.

При прямом попадании снаряда крупного калибра в здание рядом с командным пунктом полка погибло сразу десять человек. Большая часть отделения связных-мотоциклистов, несколько связистов и военный корреспондент были убиты. Росли потери и на передовой.

При таких условиях невозможно четкое управление войсками в бою. Весь день положение оставалось неясным и запутанным.

Вражеская артиллерия вела огонь по любой более или менее примечательной точке местности с помощью разведывательно-корректировочной авиации, самолеты которой без помех с нашей стороны постоянно «висели в воздухе». Огневые налеты становились все более мощными и происходили все чаще.

Наши части и соединения совершенно напрасно были «собраны по тревоге». Они несли огромные потери, так и не успев вступить в бой. Это была односторонняя битва материальной части союзников с нашей пехотой в невиданных до сих пор размерах.

Ближе к вечеру с полком связался первый адъютант 10-й танковой дивизии СС. Он сообщил, что командир дивизии (бывший командир полка СС «Дер Фюрер») бригадефюрер СС Штадлер ранен. В настоящее время в командование дивизией вступил штандартенфюрер СС Мюллер. Он тоже посетил наш полк.

Управление дивизией осуществлялось практически с помощью офицеров для поручений, так как телефонная связь постоянно нарушалась, а в эфире согласно приказу царило полное радиомолчание. Во всех подразделениях был заметен страх перед радиосвязью. Очевидно, что вражеская артиллерия взаимодействовала с подразделениями радиоперехвата, оснащенными быстродействующими пеленгаторами, так как она очень быстро открывала массированный огонь по работающим радиостанциям. Поэтому командир полка отдал приказ всем радистам: «Сектор обстрела проходит перед нашими укрытиями – это касается и радистов!»

В самом полку никогда не было трудностей в отношении обеспечения связи. В качестве офицеров для поручений в полку использовали только проверенных в бою командиров. Наряду с доставкой приказов в письменной форме они были обязаны заучивать все приказы по дивизии наизусть.

У них была инструкция, согласно которой в случае опасности или непредвиденного осложнения обстановки, что происходило почти постоянно, письменный приказ ни в коем случае не должен был попасть в руки противника. Эта мера предосторожности отлично зарекомендовала себя как раз в последующих боях на фронте вторжения.

30 июня 1944 года. Тщетные попытки продолжить контратаку. При каждой новой попытке начать контратаку артиллерийский огонь перерастал в ураганный и буквально сметал с лица земли целые отделения и взводы.

Из-за сильных потерь среди личного состава полка на рубеже обороны возникали все новые и новые бреши. 9-я и 10-я танковые дивизии СС просто не в состоянии были сдвинуться с места. На левый фланг полка и на участке фронта у левого соседа, учебной танковой дивизии, все сильнее напирали три британские дивизии: 2-я британская танковая дивизия, 49-я и 50-я пехотные дивизии, которые относились к элитным частям фельдмаршала Монтгомери.

После полудня у своего командного пункта севернее деревни Нуайе-Бокаж в результате попадания осколка снаряда погиб командир 1-го батальона, штурмбаннфюрер СС Дикман. Из-за гибели командира, являвшегося душой обороны, создалось критическое положение. Фронт 1-го батальона был готов в любую минуту рухнуть. К вечеру командный пункт полка оказался уже на передовой, и вскоре прямо перед ним появилось четыре английских танка. Огнеметные бронетранспортеры 16-й роты под командованием их командира, оберштурмфюрера СС фон Эберштайна, поспешили на помощь. Им удалось вывести из строя вражеские танки и взять в плен их экипажи. Среди пленных оказался командир батальона в чине майора. После короткого допроса их отправили в тыл.

В то время как понесший большие потери 1-й батальон, который действовал в месте вражеского прорыва, в ночные часы были отведен в тыл на перегруппировку, бравые саперы 16-й роты заняли его место на переднем рубеже обороны. Почти непрерывный трехдневный вражеский артиллерийский огонь с севера и фланкирующий огонь с востока из места прорыва вызвал в процентном отношении наибольшие потери как раз в 1-м батальоне.

В предутренние часы 1 июля, в 3:00, планировалось предпринять последнюю попытку в ходе ночной атаки крупными силами устранить глубокий вражеский прорыв.

Танковый полк дивизии СС «Гогенштауфен» должен наступать в секторе полка СС «Дер Фюрер», и, как только стемнело, он выдвинулся в этот район. На командном пункте полка «ДФ» прошло совещание с участием всех командиров, которые должны были принимать участие в атаке. Командир танкового полка дивизии «Гогенштауфен», оберштурмбаннфюрер СС Войт, находится в штабе своей танковой дивизии и должен был привезти приказ о наступлении. Поскольку Войт не появился, то командир полка «ДФ» недолго думая сам направился в штаб дивизии, где узнал, что оберштурмбаннфюрер СС Войт был тяжело ранен во время очередного артиллерийского налета. Из-за этого возникла полная неясность с началом атаки. В секторе обороны полка «ДФ» танковый полк СС дивизии СС «Гогенштауфен» обнаруживал неблагоприятную для танковой атаки местность, и той же ночью он был отведен назад.

Позднее пришел приказ, что атака должна начаться в 6:00. Ровно в 6:00 роты полка «ДФ» бросились в атаку и быстро продвинулись вперед. Гренадеры понимали, что еще немного, и они смогут достичь поставленной цели атаки, но в это время дивизия СС «Гогенштауфен» остановила атаку. Наши подразделения, которые в ходе стремительной атаки продвинулись вперед дальше всех, теперь должны были при свете дня отступать назад и отрываться от противника, неся значительные потери. Ослабленная 3-я рота, которая под командованием юного унтерштурмфюрера СС Клара прорвалась вперед дальше всех, понесла наибольшие потери.

Англичане преследуют наших бойцов по пятам, но их удалось отсечь плотным автоматным и пулеметным огнем, правда, при этом часть раненых гренадеров из 3-й роты попала в плен. 1-я (оберштурмфюрер СС Шольц) и 2-я (оберштурмфюрер СС Шварц) роты стабилизируют положение. Унтерштурмфюрер СС Клар пропал без вести.

В течение всего дня приходилось отражать настойчивые атаки британских войск. Таким образом, и эта последняя попытка в ходе контрнаступления устранить прорыв противника на данном важном участке фронта потерпела неудачу. После полудня командир полка «ДФ» обсуждал на командном пункте дивизии СС «Гогенштауфен» подготовку к выводу полка с передовой.

2 июля 1944 года. Полк продолжал удерживать свои позиции. Командующий 7-й армией, генерал-полковник Дольман, умер от сердечного приступа. Бывший командир дивизии СС «Дас Рейх», генерал-полковник Пауль Хауссер, принял командование 7-й армией в эти критические дни и недели. Весь наш полк радовался и гордился тем, что наш «старый папаша Хауссер», который пользовался огромной популярностью среди офицеров и гренадеров, взял на себя эту трудную задачу.

Особенно храбро сражался в последние дни 1-й батальон полка СС «Дойчланд» – под командованием своего превосходного командира, гауптштурмфюрера СС Шустера, который погиб несколько дней спустя. Несмотря на тяжелейшие потери, батальон смог удержать свои позиции, часто в рукопашных схватках с помощью саперных лопаток, автоматов и ручных гранат. При этом особой храбростью отличился командир 1-й роты батальона, оберштурмфюрер СС Громан. За свою отвагу он получил Рыцарский крест.

В 15:00 полк «ДФ» на его позициях сменили части 277-й пехотной дивизии, и полк был отведен с линии фронта и выведен из подчинения учебной танковой дивизии. Часть этой дивизии перебрасывалась в район города Сен-Лo.

Полк отправился маршем в Жюрк. Командир полка выехал вперед на командный пункт 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» и доложил о результатах первого боевого применения полка на фронте вторжения случайно оказавшемуся здесь командующему 7-й армией генерал-полковнику Хауссеру и командиру дивизии генерал-майору Ламмердингу.

Из-за больших потерь 1-й батальон пока не мог вести боевые действия, поэтому он оставался в районе дислокации обоза вблизи фронта для пополнения личного состава бойцами из полевого запасного батальона. Командование батальоном принял гауптштурмфюрер СС Майзенбахер.

Батальоны и роты, сражавшиеся в течение пяти дней в зоне обороны полка, потеряли в среднем около 40 % своего боевого состава. А 1-й батальон даже 60 %! Полк вместе с подчиненным ему 1-м батальоном полка СС «Дойчланд» без своих 2-го и 3-го батальонов потерял в этих первых боях на фронте вторжения 846 человек личного состава убитыми и ранеными.

3 июля 1944 года. Отправка в расположение 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» в Пон-Беленж и Кув.

Боевые действия под Ла-Э-дю-Пюи

4 июля 1944 года в 20:00 из дивизии в полк поступил приказ наступать на северо-запад. Полк снова становился боевой группой «Дер Фюрер» и снова временно выводился из состава 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх». Полку подчиняются: 2-й танково-разведывательный батальон дивизии СС «Дас Рейх», 2-й дивизион штурмовых орудий дивизии СС «Дас Рейх», 2-й дивизион 2-го артиллерийского полка дивизии СС «Дас Рейх».

Из состава полка СС «Дер Фюрер» в распоряжение боевой группы вошли: 3-й батальон «ДФ», 14-я рота, 15-я рота, в которой остался только один мотоциклетный взвод, 16-я рота.

Не был готов к ведению боевых действий, но находился на пополнении вблизи фронта 1-й батальон. Не прибыл в расположение полка из прежнего места дислокации в Мон-тобане 2-й батальон «ДФ» под командованием штурмбаннфюрера СС Шульце.

После выхода в район ведения боевых действий под Ла-Э-дю-Пюи боевая группа «Дер Фюрер» перешла в подчинение 353-й пехотной дивизии. Командиром дивизии был генерал-лейтенант Мальман.

5 июля 1944 года. Ночной марш боевой группы через Вилле-Будон – Сент-Обен-дю-Перрон – Кателинес – Перье в поселок Лесе.

3-й батальон полка СС «Дойчланд» сначала оставался в подчинении полка СС «Дер Фюрер» в районе восточнее Ла-Э-дю-Пюи.

На рассвете боевая группа «Дер Фюрер» вышла на равнину у Перье и продолжала двигаться маршем до Лесе. Здесь сразу же начались первые налеты вражеских истребителей-бомбардировщиков. В то время как боевая группа размещалась в Лесе с соблюдением противовоздушной маскировки, командир полка выезжает вперед и на командном пункте 353-й пехотной дивизии доложил генерал-лейтенанту Мальману о прибытии своей части. Здесь же командир полка узнал о сложившейся обстановке: противник (3, 9 и 30-я американские дивизии) ведет наступление с обеих сторон от городка Ла-Э-дю-Пюи, пытается обойти этот важный транспортный узел и, выйдя к шоссе на Лесе, вторгнуться в глубь французской территории.

Приказ для боевой группе «Дер Фюрер»: боевая группа вводится в действие для усиления сильно измотанной в боях 353-й пехотной дивизии на ее участке фронта с заданием любой ценой не допустить двустороннего охвата транспортного узла Ла-Э-дю-Пюи.

Для решения поставленной задачи командир полка ввел в действие:

справа 3-й батальон полка СС «Дойчланд» на северной опушке леса Форе-де-Мон-Кастре. В середине 2-й танково-разведывательный батальон на холме между лесом Форе-де-Мон-Кастре и городком Ла-Э-дю-Пюи. Слева 3-й батальон полка СС «Дер Фюрер» на участке севернее городка Монгардон и к юго-западу от Ла-Э-дю-Пюи.

Боевые действия ведутся отдельными боевыми группами, то есть между тремя подразделениями нет постоянной связи. Каждый батальон или дивизион занимает участок фронта шириной около 2 километров.

2-й дивизион штурмовых орудий остался в местечке Мобек в качестве ударного резерва и вел разведку, прежде всего, в зоне обороны 3-го батальона «ДФ» с целью определения возможности ведения боевых действий.

2-й дивизион 2-го артиллерийского полка занял позиции в районе населенных пунктов Вели – Лон таким образом, чтобы огнем своих орудий эффективно поддерживать оборонительные действия 2-го танково-разведывательного батальона и 3-го батальона «Д» и постоянно взаимодействовать с ними.

Один взвод 14-й роты «ДФ» взаимодействует с 3-м батальоном «ДФ, а второй взвод – с 2-м танково-разведывательным батальоном.

16-я рота «ДФ» определяла возможности блокировки дорог, ведущих со стороны противника, и оставалась в распоряжении командира полка в качестве резерва для контратак.

На занимаемых участках необходимо было установить связь с находящимися там частями 353-й пехотной дивизии, чтобы вести оборону совместными усилиями.

Связь: радиосвязь; главный перевязочный пункт: в Лесе; по настоятельной просьбе командования 353-пехотной дивизии командный пункт боевой группы «Дер Фюрер» разместился в местечке Ла-Баготри, всего лишь в 100 метрах от командного пункта дивизии, чтобы постоянно поддерживать телефонную связь между обоими КП. Подразделения боевой группы «ДФ» должны были в кратчайший срок занять предназначенные им позиции.

Тем временем значительно возросла активность вражеской авиации, поэтому выход подразделений боевой группы на отведенные позиции был сопряжен с большими трудностями. В связи с этим командир боевой группы «ДФ» отдал подчиненным подразделениям следующий приказ: «Батальоны высылают вперед разведгруппы, чтобы точно обозначить маршрут выдвижения отдельных рот. Ответственные офицеры заботятся о том, чтобы подразделения выдвигались на передовую по очереди, одно за другим, передвигаясь на автомобилях от укрытия к укрытию как бы «прыжками», в те минуты, когда в небе не будет вражеской авиации».

Такой способ выдвижения занимал много времени и потребовал больших нервных затрат, поэтому прошел целый день, пока подразделения боевой группы «ДФ» заняли свои позиции. Штабу боевой группы «ДФ» также лишь с большим трудом удалось добраться до своего командного пункта.

6 июля 1944 года. Интенсивный вражеский артиллерийский огонь на всем участке фронта и сильный натиск на наши позиции, который продолжался и следующие три дня. Получает ранение командир 2-го дивизиона штурмовых орудий, гауптштурмфюрер СС доктор Рёдер.

7 июля 1944 года. Настойчивые вражеские атаки канадских частей тотчас сменялись нашими контрударами, прежде всего в Буа-де-Таве-Прери.

8 июля 1944 года. Снова усиливался вражеский артиллерийский огонь, после которого начались яростные атаки противника. Противник настойчиво пытался обойти Ла-Э-дю-Пюи с двух сторон. Самая горячая точка обороны находится западнее Лa-Э-дю-Пюи на участке 3-го батальона, которым командовал гауптштурмфюрер СС Гейнц Вернер.

Смелому батальону пришлось выдерживать тяжелейшие бои. Все атаки противника успешно отражались, часто в ожесточенном рукопашном бою. В течение дня 3-й батальон отбил одиннадцать вражеских атак, девять из них в ходе немедленной контратаки. Глубокие вклинения противника на участках правого и левого соседей – частей 353-й пехотной дивизии – блокировались с помощью быстро собранных резервов. Такая борьба сопряжена с большими жертвами. 3-й батальон под умелым руководством своих командиров отделений, взводов и рот и благодаря непоколебимой стойкости своих бойцов не позволил противнику обойти городок Ла-Э-дю-Пюи. Душой обороны гренадеров батальона был их командир, гауптштурмфюрер СС Гейнц Вернер.

После обеда тяжелое ранение получил командир 2-го танково-разведывательного батальона, гауптштурмфюрер СС Вульф.

«…в истории 353-й пехотной дивизии и 15-го парашютно-десантного полка лес Мон-Кастре (под Лa-Э-дю-Пюи) занимает особое место: как кровавое поле битвы…» – пишет Пол Кэролл в своей книге «Они приходят» о высадке англо-американских войск в Нормандии в 1944 году.

Боевая группа «ДФ» вместе с подчиненными ей подразделениями сыграла решающую роль при отражении массированных атак противника. Гренадеры 3-го батальона охотно вспоминали прежде всего о смелых бойцах саперного батальона 353-й пехотной дивизии под командованием капитана Пильмана, которые, самоотверженно сражаясь с врагом, как надежные соседи, удерживали свои позиции.

9 июля 1944 года, после того как стемнело, боевую группу сменили части 77-й, 243-й и 353-й пехотных дивизий. Боевая группа была выведена из состава 353-й пехотной дивизии.

Оборона Перье

10 июля 1944 года. В 16:00 в городке Монкью командир получил приказ о введении полка в бой в районе северо-восточнее Перье, по обе стороны от дороги, ведущей в Карантан, у городка Ре.

Противник настойчиво пытается продвинуться от города Карантан вдоль дороги на Перье.

Полк снова был введен в состав 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх». Полку по-прежнему подчинялись 2-й танково-разведывательный батальон и 3-й батальон полка СС «Дойчланд». 1-й и 2-й батальоны полка «ДФ» все еще не прибыли.

В действие вводились, слева направо: 2-й танково-разведывательный батальон, 3-й батальон «Д» («Дойчланд»), 3-й батальон «ДФ» («Дер Фюрер»), Протяженность секторов обороны подразделений около полутора километров.

13-я рота «ДФ» заняла такую позицию юго-восточнее Ре, чтобы своим огнем эффективно поддерживать как 2-й разведывательный батальон, так и 3-й батальон «Д».

14-я рота «ДФ» в полном составе заняла позиции в секторе обороны 3-го батальона «ДФ» таким образом, чтобы эффективно осуществлять противовоздушную оборону на данном участке фронта.

16-я (саперная) рота «ДФ» ускоренными темпами готовила второй и третий оборонительные рубежи.

2-й танковый полк взял на себя охрану всего сектора обороны полка «ДФ» от танковых атак противника и должен был самым тесным образом взаимодействовать с гренадерами полка.

2-му артиллерийскому полку приказано самым тесным образом взаимодействовать с полком «Дер Фюрер» и поддерживать его огнем всех своих орудий.

Соседи: справа 17-я панцер-гренадерская (моторизованная) дивизия СС «Гётц фон Берлихинген», слева 5-й парашютно-десантный саперный батальон (командир подполковник фон дер Хайдте).

Связь: телефонная и радиосвязь. Главный перевязочный пункт в местечке Лa-Ренодьер.

С 10 по 13 июля 1944 года отражались сильные атаки вражеских частей и штурмовых отрядов, поддержанных танками. Местные прорывы ликвидировались в ходе немедленных контратак. Происходило постоянное укрепление и расширение наших позиций.

Обнаружив наши стрелковые ячейки или окопы, вражеские танки, чаще всего три-четыре танка одновременно, открывали по ним огонь, нисколько не заботясь об экономии боеприпасов. Спасаясь от этого смертоносного огня, гренадеры были вынуждены бежать в укрытия. Под прикрытием такой массированной огневой поддержки штурмовые отряды противника быстро добирались до наших стрелковых окопов и траншей. И почти всегда здесь начинались ожесточенные рукопашные схватки. Так, после ликвидации местного прорыва в одном из окопов мы нашли немецкого солдата, а на нем двух англичан, все трое были мертвы.

Сражаясь на этих позициях, полк СС «Дер Фюрер» добился почти идеального взаимодействия всех частей и подразделений 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх». Особенно большую поддержку полку оказывал своим огнем 2-й артиллерийский полк под командованием штандартенфюрера СС Кройца.

Штандартенфюрер СС Кройц подчинил себе все находившиеся в этом районе батареи, установки реактивного огня «Небельверфер» и даже минометы. В результате боевая мощь 2-го артиллерийского полка выросла почти вдвое. Благодаря хорошей организации впервые не было недостатка в боеприпасах. В результате образцового, четко организованного централизованного управления огнем удавалось быстро разбивать вражеские атаки на любом участке переднего края обороны. В особенно тяжелых ситуациях штандартенфюрер СС Кройц объединял руководство всеми батареями 2-го усиленного артиллерийского полка. В этих случаях почти всегда удавалось накрыть массированным артиллерийским огнем части и подразделения противника в тот момент, когда они занимали исходное положение для атаки, и разбить их.

Никогда прежде у полка СС «Дер Фюрер» не было такой хорошей артиллерийской поддержки. В результате такого взаимодействия узы товарищества между артиллеристами и гренадерами становились еще крепче.

Похожая ситуация складывалась и в отношениях со 2-м танковым полком. Экипажи танков всегда прекрасно взаимодействовали с гренадерами. Они бесстрашно бросались в лобовые атаки на численно превосходящего противника, чтобы устранить опасные ситуации и не допустить прорыва линии обороны.

Без превосходной поддержки артиллеристов и танкистов полку не удалось бы в течение пятнадцати дней удерживать свои позиции, отражая яростные атаки многократно превосходящих сил противника.

С 13 по 15 июля 1944 года непрерывно шли тяжелые оборонительные бои. 16-я рота вместе с другими, не занятыми в боях подразделениями ускоренными темпами готовила второй и третий рубежи обороны.

16 июля 1944 года противник приблизился к нашим позициям на расстояние от 50 до 100 метров и окопался. Примерно в 200 метрах от наших позиций он создал сильную сплошную линию обороны с хорошо оборудованными огневыми точками. В течение всего дня артиллерийские дуэли протекали значительно спокойнее. На участке 2-го танково-разведывательного батальона под умелым командованием гауптштурмфюрера СС Реша были отражены три попытки противника провести разведку боем, частично с помощью артиллерии и танков.

На участке 3-го батальона «Д» была отбита атака вражеской штурмовой группы.

2-й артиллерийский полк массированным прицельным огнем разбивал скопление вражеских сил перед сектором обороны 3-го батальона «ДФ».

Все говорило о том, что в ближайшее время следовало ожидать продолжения наступления вражеских войск еще большими силами. Правый сосед, части 17-й дивизии СС («Гётц фон Берлихинген»), ведут тяжелые бои, и тем складывается не совсем ясное положение. Командир полка лично связался с командованием правого соседа. Прибыли передовые команды 1-го батальона «ДФ». Батальон был доукомплектован не полностью, на скорую руку.

17 июля 1944 года. Ночью противник отошел примерно на 200 метров назад. Во вражеском тылу, недалеко от переднего края обороны, наша разведка зафиксировала оживленное передвижение транспортных средств. В 18:00 без артиллерийской подготовки противник начал атаку на участке 2-го танково-разведывательного батальона, которую удалось быстро отбить. В это же самое время позиции 17-й дивизии СС подвергаются сильному налету штурмовой авиации и интенсивному обстрелу из реактивных минометов. В 19:00 после мощной артиллерийской подготовки противник начал атаку на участке фронта правого соседа в направлении на юго-запад. Положение неясное. К нам поступило сообщение, что фельдмаршал Роммель тяжело ранен при налете вражеских штурмовиков.

На смену 3-му батальону «Д» пришел 1-й батальон «ДФ». Тем временем из района Тулузы прибыл полк СС «Дойчланд». Из Южной Франции подходят также передовые команды и первые части 2-го батальона «ДФ».

В результате прямого попадания снаряда в узел связи командного пункта имеется много убитых и раненых.

18 июля 1944 года. 2-й батальон «ДФ» под командованием гауптштурмфюрера СС Герберта Шульце сменил 2-й танково-разведывательный батальон на его позициях. Наконец-то, спустя столько месяцев, полк СС «Дер Фюрер» вновь собрался в полном составе и со своими тремя батальонами занял позиции на переднем крае обороны. Справа располагался 2-й батальон, потом 1-й батальон и слева от него 3-й батальон. 2-й танково-разведывательный батальон и остальные полковые службы занимали второй оборонительный рубеж. Тем самым теперь в наличии имелся достаточный резерв.

19 июля 1944 года. Массированный, прицельный огневой налет нашей артиллерии по обнаруженным скоплениям сил противника, занимавших исходные позиции перед нашим передним краем обороны. Офицер для поручений полка передает вечером следующее сообщение: противнику – частям 29-й американской дивизии – удалось ворваться в город Сен-Лo. Остатки соединений 30-й бригады быстрого реагирования отчаянно бьются за каждую улицу с превосходящими силами противника.

20 июля 1944 года. Сильный ливень с грозой превращает позиции в топкое болото. Природа неистовствует, град, молнии и гром вынуждают временно приостановить боевые действия. Правда, нашим штурмовым группам удалось провести несколько успешных вылазок.

«Покушение на Адольфа Гитлера» – это известие со скоростью степного пожара облетело все роты.

Интенсивный, несмотря на грозу, артиллерийский огонь противника не позволил гренадерам и офицерам прояснить причины и значение покушения. Всем нормальным солдатам, сражающимся на фронте, совершенно непонятно, зачем в этот момент судьбоносного для нашего народа сражения немецкие офицеры хотели устранить своего Верховного главнокомандующего. Вражеские штурмовики и истребители-бомбардировщики, артиллерия и танки противника занимали все наши думы и определяли наши действия. Солдаты панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер» испытывали абсолютное доверие к своим непосредственным командирам.

21 июля 1944 года. Американский истребитель-бомбардировщик атаковал на бреющем полете позиции 14-й роты, при этом смертью солдата погиб командир роты гауптштурмфюрер СС Геррман. Во время набора высоты американский истребитель был сбит огнем зениток 14-й роты.

22 июля 1944 года. В вечерние часы противнику удалось при поддержке танков и артиллерийского огня вклиниться в секторе обороны 3-го батальона под Ле-Клозе почти на стыке с 6-м парашютно-десантным полком. Прорыв достиг глубины одного километра, а его ширина составляла почти 2 километра. Немедленный контрудар 3-го батальона, поддержанный танками 2-го танкового полка, завершился полным успехом: в 21:00 были отбиты наши прежние позиции, в плен взято более 300 солдат противника, среди них один подполковник и одиннадцать офицеров.

23 июля 1944 года. В 18:15 разведывательная группа противника силой до взвода при поддержке восьми танков пыталась прощупать нашу оборону на участке фронта 2-го батальона. Согласно трофейным картам и показаниям пленных, противник стремится ударом во фланг обойти с северо-запада наши позиции под городком Ре.

24 июля 1944 года. Используя многочисленные эскадрильи бомбардировщиков, которые накатывались на позиции германских войск непрерывными волнами с рассвета и до позднего вечера, американцам удалось осуществить решающий прорыв под городом Сен-Лo и в районе западнее от него. В ходе непрерывных бомбежек 2 тысячи бомбардировщиков превратили участок фронта, на котором держали оборону танковая учебная дивизия и 13-й и 15-й парашютно-десантные полки, в «лунный ландшафт» и полностью разгромили вышеназванные подразделения.

25 июля 1944 года. Еще один прорыв противника западнее в районе города Лесе, где оборонялись подразделения 91-й (считалась авиапосадочной. – Ред.) и 243-й пехотных дивизий. Взаимодействие с парашютно-десантным полком просто отличное (командир: капитан фон дер Хайде).

26 июля 1944 года. После 45 минут ураганного огня из всех видов тяжелого оружия противник атаковал силой до батальона позиции левого соседа, подразделений 6-го парашютно-десантного полка. Массированным огнем из всех видов оружия нам удалось отбить тринадцать яростных атак противника, поддержанных танками. На участке фронта перед позициями нашего полка 2-й артиллерийский полк прицельным огнем уничтожил скопление вражеских танков с пехотой на броне.

После пятнадцати дней успешной обороны полк все еще прочно удерживал в своих руках передовую, проходящую по водному рубежу.

Вечером 26 июля неожиданно пришел приказ вследствие прорывов под Сен-Ло и Лесе из-за угрозы окружения отойти в составе дивизии на «желтую линию» с ее необорудованными позициями всего лишь в 5 километрах южнее города Перье.

Как только стемнело, полк отрывается от противника. На позициях под городком Ре был проведен прямо-таки классический оборонительный бой, в ходе которого еще раз нашел свое подтверждение старый принцип: «Подразделения, вводимые в бой в полном составе под командованием своего собственного командира, всегда обладают наибольшей боеспособностью».

2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» пришлось понести значительные потери. Но план 8-го американского корпуса прорваться через позиции полка СС «Дер Фюрер» благодаря непоколебимой стойкости гренадеров потерпел неудачу. Был ранен командир дивизии, бригадефюрер СС Ламмердинг. Временное командование дивизией принял командир 2-го танкового полка СС, оберштурмбаннфюрер СС Кристиан Тихсен.

Отход на участке фронта между городами Перье и Мортен

27 июля 1944 года. В ночь с 26 на 27 июля полк «ДФ» занимает определенный приказом участок на «желтой линии», которая проходит примерно в 5 километрах от Перье в направлении с востока на запад.

Поскольку предусмотренный приказом левый сосед, 91-я пехотная (авиапосадочная) дивизия, еще не прибыла, то полк вынужден расширить свой участок обороны слева до шоссе Лесе – Кутанс и западнее его. Правый сосед: 17-я панцер-гренадерская (моторизованная) дивизия СС «Гётц фон Берлихинген».

28 июля 1944 года. Едва полк успел занять свои позиции, как в 3:00 пришел приказ на отход на рубеж Савиньи – Камбернон – северо-восточная окраина Кутанса. Поскольку полк смог выйти на новый рубеж обороны только к рассвету, роты вынуждены нести особенно тяжелые потери вследствие непрерывных налетов американских бомбардировщиков. Из-за больших потерь в последние дни и недели новый оборонительный рубеж не имел достаточной плотности и глубины. В некоторых местах противник уже успел закрепиться на позициях нового переднего края обороны, и пришлось сначала выбивать его оттуда. Противник снова атаковал большими силами, однако все его атаки удалось отбить. Левый фланг остался открытым. Западнее Кутанса должна обороняться 243-я пехотная дивизия. Тем не менее нам удалось отразить новые вражеские атаки. Командный пункт полка «ДФ» разместился в местечке Курси.

Поступили сообщения о сильных вражеских атаках с северо-восточного направления, из района Мартиньи и восточнее этого города. Абсолютное превосходство авиации противника в воздухе не позволило оторваться от наседающих вражеских частей в дневные часы. Крупная вражеская группировка наступала на позиции 17-й панцер-гренадерской дивизии СС в обход правого фланга нашего полка с очевидной целью взять город Гранвиль. Это неминуемо должно было привести к тому, что все немецкие дивизии, находящиеся в районе севернее Гранвиля, попадут в окружение.

В течение дня передовые отряды вражеских танковых частей вышли в район городка Сен-Дени-ле-Гаст, который находился почти в 10 километрах позади позиций полка «ДФ». Командный пункт дивизии СС «Дас Рейх» в Трели подвергся танковой атаке противника. После полудня здесь погиб командир дивизии, оберштурмбаннфюрер СС Кристиан Тихсен. Штандартенфюрер СС Отто Баум, командир дивизии СС «Гётц фон Берлихинген», по совместительству принял временное командование и дивизией СС «Дас Рейх».

В ночь на 29 июля поступил приказ по дивизии об отходе на рубеж по обе стороны от города Перси. Путь следования в указанный район самостоятельно определяют командиры полков.

Поэтому штурмбаннфюрер СС Вайдингер решил сделать крюк и ночью отойти всем полком, включая подчиненный ему 3-й батальон полка «Дойчланд», к городу Гранвиль, а затем проскользнуть сквозь пока еще открытую брешь, которая с каждым часом становилась все меньше, и таким образом избежать намечающегося окружения. В этом случае к полудню следующего дня полк успевал занять предписанные позиции на новом рубеже обороны по обе стороны от города Перси.

Однако этот приказ на отход, переданный в штаб дивизии офицером для поручений, частично отменяется перед самым отходом полка со своих позиций. По телефону начальник оперативного отдела штаба дивизии, штурмбаннфюрер СС Штюклер, передал командиру полка приказ вышестоящего командования, согласно которому полк вместе с пехотными дивизиями и 6-м парашютно-десантным полком должен прорваться на юго-восток на новые позиции под Перси через район, уже занятый наступающими частями противника.

Настоятельная просьба командира полка об отмене этого приказа была отклонена со ссылкой на категорический приказ командования 7-й армии и на необходимость, прежде всего, «взять с собой» в прорыв пехотные дивизии.

Командир полка «ДФ» ясно представлял себе последствия этого приказа: гибельные заторы на пути следования, всеобщая неразбериха ночью и связанные с этим трудности в управлении войсками, несвоевременное занятие нового рубежа обороны, опасность больших потерь на рассвете в результате налетов вражеских бомбардировщиков.

Без особого желания командир полка передал этот приказ своим батальонам. Во время марша между штабом полка и батальонами, которым предстояло с боем пробиваться в направлении Перси по указанному в приказе маршруту, поддерживается постоянная связь.

Чтобы, по крайней мере, с тяжелым пехотным оружием, саперной ротой и средствами управления своевременно занять новые позиции и подготовить их к приему прибывающих на следующее утро батальонов, штаб полка «ДФ» вместе с мотоциклетным взводом, 13, 14 и 16-й ротами выполняет намеченный ранее план. Не вступая в соприкосновение с противником, эти подразделения успешно выбираются из намечавшегося котла через еще имеющуюся брешь и, двигаясь по маршруту Гранвиль – Бошам – Ла-Мансельер, без потерь и, прежде всего, вовремя занимают указанный в приказе участок оборонительного рубежа.

Ранним утром командир полка связывается с командным пунктом дивизии в городке Коломб, чтобы получить более подробные инструкции. Новый командир дивизии, штандартенфюрер СС Баум, проехал со своим штабом примерно по тому же пути, что и штабные службы и подразделения полка «ДФ».

Батальоны полка «ДФ» всю ночь регулярно посылали радиограммы. Как и предполагал командир полка, наибольшие трудности вызывали гибельные заторы на дорогах.

Мотоциклетный взвод полка сразу же направил в предполье дозоры для охранения вверенного участка, а 16-я рота приняла на себя временное боевое охранение всего сектора обороны.

13-я и 14-я роты со своими орудиями сразу же заняли исходные позиции, чтобы подготовиться к ведению огня на новом переднем крае обороны и, прежде всего, чтобы быть в полной боевой готовности к прибытию батальонов.

2-й дивизион 2-го артиллерийского полка, который по приказу командира полка ночью присоединился к подразделениям полка, в полном составе и, самое главное, в полной боевой готовности прибыл на место, тоже занял позиции, чтобы своим огнем поддержать предстоящее оборонительное сражение.

Батальоны прибывали на позиции только ближе к полудню и по отдельности. В результате налетов американских бомбардировщиков они понесли большие потери в живой силе и технике. Бойцы были сильно измотаны и, в сущности, не готовы к ведению боевых действий, тем не менее гренадеры занимали предписанные приказом позиции.

Из-за этого приказа потери 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» оказались чрезвычайно велики: американские истребители-бомбардировщики уничтожили большое число танков, а также орудий 2-го артиллерийского полка. При этом был полностью уничтожен 2-й зенитный дивизион дивизии. И только благодаря тому обстоятельству, что в этот день противник вел наступление дальше на юго-запад параллельно позициям полка, батальонам пришлось отражать лишь незначительные вражеские атаки.

29 июля 1944 года. Позиции батальонов были передвинуты примерно на 1 километр севернее.

30 июля 1944 года. Новый оборонительный рубеж заняли: справа налево 2-й батальон, 3-й батальон и 1-й батальон. Правый сосед полк СС «Дойчланд», а еще правее остатки танковой учебной дивизии. На нашем участке полку противостоят части 2-й американской танковой дивизии. В 21:00 происходит смена позиций и передислокация в район города Клемантьер.

31 июля 1944 года. В течение всего дня происходили сильные вражеские атаки на участке фронта полка. В бою были задействованы 1, 2 и 3-й батальоны. Левый сосед снова 17-я панцер-гренадерская дивизия СС. Правый сосед полк СС «Дойчланд». Ночью на 1 августа смена позиций и передислокация в район городка Бальер. Передовые танковые подразделения противника вышли к городу Авранш.

Вечером смена позиций, передислокация в район городка Мениль-Клекшан.

2 августа 1944 года. День прошел без соприкосновения с противником. 3 августа происходил новый отвод войск в район городка Ле-Боженар.

Прорыв противника 4 августа в секторах обороны правого и левого соседей.

Противник развивал прорыв на запад и продолжал наступление вдоль побережья на юг. Теперь ему был открыт путь в Бретань. Свой восточный фланг противник прикрывал с помощью крупных мобильных соединений и вышел на рубеж Сен-Север – Мортен – Майен.

5 августа 1944 года. Смена позиций и передислокация в район Сен-Клеман восточнее Мортена.

Контратака под Мортеном

6 августа 1944 года. Ближе к вечеру полк вышел в район северо-восточнее Мортена. В штабе дивизии прошло ознакомление с планом решающей контратаки под Мортеном, операцией «Люттих». Несколько танковых и моторизованных дивизий должны были ударить на запад на Авранш и выйти к побережью с целью отрезать войска противника, которые сумели прорваться на юг под Авраншем, а затем окружить их.

1-я танковая дивизия СС лейбштандарт «Адольф Гитлер» с сотней новых танков «Пантера» должна была стать главной ударной силой этой атаки. Планировалось, что германские люфтваффе с тысячей истребителей полностью закроют воздушное пространство над ареной боевых действий этой операции. Общее руководство было возможно на 47-й танковый корпус под командованием генерала барона фон Функа. Группу прорыва составляли 2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх», боевая группа 17-й панцер-гренадерской дивизии СС «Гётц фон Берлихинген» под командованием оберштурмбаннфюрера СС Фика, 2-я танковая дивизия под командованием генерала фон Люттвица и 116-я танковая дивизия «Борзая» под командованием генерала графа фон Шверина (сформирована в апреле 1944 г. на Западе в результате переформирования 179-й резервной танковой дивизии, в которую были переданы остатки разгромленной на Восточном фронте (на юго-западе Украины, в группе армий «А») 16-й моторизованной дивизии. – Ред.). Операция «Люттих» должна была начаться в ночь на 7 августа.

В эту ночь полк готовился к атаке и занимал исходные позиции в районе северо-восточнее Мортена. Острие атаки образовывал 3-й (бронированный) батальон с четырьмя штурмовыми орудиями под командованием гауптштурмфюрера СС доктора Рёдера, за ними следовали 2-й батальон и 16-я рота. Сосед справа – подразделения и части 1-й танковой дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер», сосед слева (между полками СС «Дер Фюрер» и «Дойчланд») боевая группа Фика, перед которой поставлена задача отбить занятую противником высоту 317. Уже окруженный на этой высоте противник снабжался боеприпасами и продовольствием по воздуху. Правда, большая часть сброшенных грузов попадала в руки немецких войск.

Полк СС «Дер Фюрер» получил следующий приказ: во взаимодействии с наступающей севернее 1-й танковой дивизией СС продвинуться вперед, огибая город Мортен с севера, и продолжить атаку в направлении на Авранш. Основной ударной силой 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» является полк СС «Дойчланд» с подчиненным ему 2-м танково-разведывательным батальоном. Полк СС «Дойчланд» начинает атаку южнее Мортена, он должен частью своих подразделений ворваться в город и затем продолжить наступление вдоль дороги Мортен – Сент-Илер. 2-й танковый полк должен двигаться вслед за полком СС «Дойчланд».

В 22:00 полк СС «Дер Фюрер» выступил из своего района сосредоточения, но тут же был вынужден остановиться, поскольку дивизия СС лейбштандарт «Адольф Гитлер» еще не закончила развертывание. Танки дивизии «Лейбштандарт» имели абсолютное право преимущественного проезда перед всеми другими подразделениями. Из-за этой досадной задержки на перекрестке севернее Мортена полк потерял драгоценное время. Наконец, бронетранспортеры 3-го батальона и штурмовые орудия могут запустить двигатели. Они с ревом устремились вперед, огибая Мортен с севера. Согласно данным, полученным из штаба дивизии, только сам Мортен и высота 317 восточнее города заняты крупными силами противника. По обе стороны от Мортена следовало ожидать лишь незначительного сопротивления вражеских сил. Штаб полка вместе со штабом 3-го батальона двигался за передовой ротой 3-го батальона, 9-й ротой под командованием оберштурмфюрера СС Шольца.

На окраине аббатства Л’Абе-Бланш передовая рота попала с трех сторон под сильный вражеский огонь, который вынудил ее отступить. Рота понесла первые потери. Засевший на хорошо замаскированных позициях противник, части 30-й американской дивизии, не жалел патронов и снарядов и заставил полк остановить моторизованную атаку.

С рассветом вражеские бомбардировщики «Тандерболт» и истребители, как всегда, господствовали в воздухе и, словно стервятники, набрасывались на атакующую колонну. В два штурмовых орудия попали выпущенные с самолетов ракеты, и они загорелись. 3-й батальон взял в плен пятнадцать канадцев. Эти пленные вытащили из горящих штурмовых орудий раненых артиллеристов и отнесли их на перевязочный пункт. Вот какое образцовое поведение продемонстрировали всем только что взятые в плен канадцы.

В течение нескольких часов командные пункты взводов, рот, батальонов и полка размещались в одном-единствен-ном доме на самой передовой. Этот дом и надворные постройки подвергались интенсивному минометному и артиллерийскому обстрелу. После того как один из снарядов разорвался на чердаке дома, все имеющиеся столы были сдвинуты в центр зала, и различные «штабы» укрывались под ними, пытаясь найти укрытие от осколков.

Среди этого кромешного ада неожиданно раздались звуки губной гармошки, кто-то наигрывал мелодию известной народной песенки, и тут же с юмором висельника все ее подхватили. В ужасном шуме разрывающихся снарядов одна за другой звучали мелодии веселых народных песен.

Как раз в тот момент, когда зазвучала мелодия известной народной песни «О, прекрасный немецкий Рейн», открылась дверь и в нее протиснулся высоченный пленный канадец, чтобы тоже укрыться от артиллерийского огня своих же земляков. Он с удивлением вслушивался в пение немцев среди этого страшного грохота битвы, качал головой и бормотал по-английски: «Какая очаровательная вещь!»

Рассредоточиться удалось только в обеденный перерыв, когда на несколько часов стихла артиллерийская канонада.

Сразу после обеда из штаба дивизии пришел приказ о прекращении дальнейшего наступления. Как только стемнело, полк начал перегруппировку для обороны.

8 августа 2-й батальон полка занял позиции справа от дороги, а 3-й батальон расположился слева. 16-я рота была направлена на правый фланг 2-го батальона, так как у нас нет связи с правым соседом полка, дивизией СС лейбштандарт «Адольф Гитлер».

3-му батальону удалось установить связь с 1-м батальоном полка СС «Дойчланд». В дальнейшем наблюдалась большая активность вражеской авиации, продолжался постоянный артиллерийский и минометный обстрел наших позиций.

9 августа 1944 года. Утром противник начал наступление из района Жювиньи на позиции полка «Дер Фюрер». Возникла очевидная опасность для правого фланга полка, где должны были стоять части дивизии СС «Лейбштандарт».

10 августа 1944 года. С большим трудом удалось отбить многочисленные атаки вражеских танков подразделений 3-й американской танковой дивизии, главным образом с северо-восточного и северного направления. Отдельные прорвавшиеся танки противника бойцы подрывали в ближнем бою связками гранат. Полк понес значительные потери.

11 августа 1944 года. Наступая с севера, противник атаковал при поддержке танков полк во фланг. Под плотным артиллерийским огнем противника и непрерывными налетами штурмовиков полку пришлось оставить позиции западнее дороги Мортен – Сен-Бартельми. Здесь полк наконец устанавил связь с правым соседом, дивизией СС лейбштандарт «Адольф Гитлер». В 23:00, действуя в составе 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх», удалось вновь вернуть себе прежние позиции. Командный пункт полка переносится в Сен-Клеман.

Операция «Люттих» провалилась.

Впервые массированное наземное наступление было остановлено исключительно ударами с воздуха. И хотя триста истребителей германских люфтваффе, выделенных для поддержки наступления танковых соединений, вылетели со своих аэродромов под Парижем, американские и британские истребители навязали немецким эскадрам воздушный бой сразу же после взлета с аэродромов базирования. В результате ни одна эскадрилья истребителей так и не добралась до района боевых действий на рубеже Мортен – Авранш.

Вместе с танкистами и артиллеристами других частей гренадеры полков «Дер Фюрер» и «Дойчланд» навсегда потеряли веру в германские люфтваффе, которые просто уже были не в состоянии справиться с огромным вражеским превосходством в воздухе. Генерал авиации Бюловиус просто не мог выполнить свое обещание командующему 7-й армией, генерал-полковнику Хауссеру, «закрыть от вражеской авиации воздушное пространство над атакующими танковыми дивизиями».

Со стороны противника в бой был брошен весь 8-й американский корпус под командованием генерала Брэдли, чтобы предотвратить смертельную опасность, грозившую прорвавшимся на юг американским соединениям. Через сорок восемь часов после начала немецкое наступление застопорилось из-за ввода в бой вражеской авиации.

12 августа 1944 года. В 20:00 полк СС «Дер Фюрер» отправился маршем в район Ла-Мед-Об.

13 августа 1944 года. В 21:00 начался длительный отвод через Ла-Френ – Форе – Ивран – Фроманталь в Монтрёй.

14 августа 1944 года. Полк подтягивается в район городка Монтрёй. Активность вражеских бомбардировщиков не позволяет передвигаться днем. С 20:30 марш продолжался через Мениль – Окань, северо-западнее Арантана.

15 августа 1944 года. В ночные часы все дороги забиты войсками. Полк выступает в 21:00 и движется через Байёль и Турне в направлении Шато-Сен-Ламбер. Танковые соединения американцев продвигаются южнее нашего маршрута движения на восток и юго-восток, не встречая значительного сопротивления, в то время как британцы задержались и даже местами отступили севернее городка Фалез, где разгорелась ожесточенная битва.

16 августа 1944 года. Для отражения вражеского прорыва севернее городка Трен по приказу дивизии создается боевая группа. Под командованием командира 2-го танково-разведывательного батальона, штурмбаннфюрера СС Крага, для контрудара направлены 2-й батальон и 2-й дивизион штурмовых орудий. Этой боевой группе удалось исправить угрожающее положение. Полк передислоцируется в район городка Орвиль.

В районе городов Фалез и Аржантан войска противника ведут бои, пытаясь окружить 7-ю немецкую армию. Там полным ходом идут ожесточенные бои. Очевидно, что британцы с севера и американцы с юга стремятся сомкнуть кольцо вокруг большого котла в районе городка Вимутье.

Выполняя приказ, 2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх» вместе со всеми своими частями сумела в самый последний момент выйти из закрывающегося котла.

Вскрытие Фалезского котла в период с 17 по 21 августа 1944 года

17 августа 1944 года. Вечером марш через Сюрви в Орвиль.

19 августа 1944 года. После того как боевая группа Крага вырвалась из Фалезского котла, 2-й батальон возвратился в полк.

20 августа 1944 года. После полудня в полк поступает приказ по дивизии примерно следующего содержания:

«В ходе крупного сражения противнику удалось окружить основные силы 7-й армии в районе Трен – Шамбуа– Фалез – Аржантан. Дивизия «Дас Рейх», успевшая согласно приказу выйти из окружения, а также ее подразделения, вырвавшиеся из котла, 21 августа атакуют для вскрытия котла из района Мулен – Мардийи.

С рассветом полк вместе с остатками 2-го танкового полка «Дас Рейх», двигаясь по маршруту Руавиль – Френей – Лe-Самсон – Шампосу – Мон-Ормель, атакует в направлении на Шамбуа для вскрытия котла. Правый фланг прикрывает разведывательный батальон танковой дивизии СС «Гогенштауфен». Левый сосед: 2-й танково-разведывательный батальон дивизии «Дас Рейх».

После того как стемнело, полк выступает через Ле-Сап в район Ле-Мулен для занятия исходной позиции.

21 августа 1944 года. В 6:00 полк начал глубокоэшелонированную атаку: впереди 3-й батальон с остатками 2-го танкового полка. За ними 2-й батальон, который одновременно прикрывает левый фланг.

Штаб полка следовал непосредственно за атакующими подразделениями 3-го батальона.

На протяжении километра полк продвигался мимо разгромленных немецких моторизованных и гужевых колонн, которые двигались маршем на восток, вероятно после удавшегося прорыва из котла и которые стали жертвой налета вражеских штурмовиков. Атака развивалась в хорошем темпе. Передовые части 3-го батальона встречали целые группы и отдельных солдат, отставших от своих частей и только что вырвавшихся из котла, и направляют их в тыл. Многие из них брели без оружия, и по их изнуренному виду можно было понять, сколько физических и духовных страданий пришлось им перенести за последнее время. Поэтому с просветленными лицами они радостно приветствовали атакующий полк. Вражеская авиация не мешала развитию атаки, очевидно, все самолеты были брошены на уничтожение окруженных в котле соединений.

В 8:00 противник открыл артиллерийский огонь. Его войска оказывали наступающему полку лишь слабое сопротивление, которое тотчас подавлялось. В 9:00 3-й батальон накнулся на крупные вражеские силы. Артиллерийский огонь, поддержанный из минометов и стрелкового оружия, тоже усилился. 3-й батальон понес значительные потери.

2-й батальон, прикрывавший левый фланг, развернулся в лесу южнее наступающего полка фронтом на юг. Только после полудня удалось установить непостоянную связь с помощью дозорных групп с правым соседом, разведывательным батальоном танковой дивизии СС «Гогенштауфен». Со 2-м танково-разведывательным батальоном дивизии СС «Дас Рейх», наступающим южнее полка, связь осуществлялась с помощью усиленных разведывательных групп на бронетранспортерах.

Несмотря на вражеский массированный огонь по позициям 3-го батальона, из котла непрерывным потоком выходили все более многочисленные группы немецких солдат. После короткого отдыха на командном пункте полка их переправляли дальше на восток. Части 1-й польской танковой дивизии начали теснить полк с южного направления. Находящийся в первых рядах своего атакующего батальона командир 3-го батальона, гауптштурмфюрер СС Вернер, лично проинструктировал экипаж одного из немецких танков Pz V «Пантера». Этому экипажу удается за короткое время подбить двенадцать вражеских танков, которые занимали позиции на холме прямо перед ним и вели огонь в направлении закрывающегося котла. При этом они расположились своими бортами к не замеченной ими «Пантере», которая и воспользовалась этим обстоятельством. Успех этого немецкого танка во многом способствовал удачному развитию атаки 3-го батальона. Гренадеры батальона никогда не забудут эту эффективную поддержку отважных танкистов. В 10:00 на командном пункте полка появился командир дивизии, оберфюрер СС Баум, который ознакомился с обстановкой.

В полосе обеспечения перед позициями полка появля-лялись все более многочисленные группы немецких солдат, которые, пересекая открытое пространство, стремились навстречу передовым частям полка. Из района Шамбуа на большой скорости несутся отдельные боевые машины, прежде всего бронетранспортеры десантников. Они стремятся как можно быстрее пересечь открытое пространство и укрыться за линией обороны 3-го батальона. По лицам экипажей машин можно легко прочесть адское напряжение последних часов битвы в котле, и в то же время десантники не скрывали гордости оттого, что им удалось вырваться из котла с оружием в руках и сохранить при этом боевую технику.

В полдень при поддержке артиллерии и танков 3-й батальон продолжил атаку и, не обращая внимания на угрозу с флангов, захватил цепь холмов примерно в 1200 метрах юго-западнее Шампосу.

Тем самым удалось окончательно вскрыть Фалезский котел!

Теперь до самого вечера по дороге Шампосу – Орвиль непрерывным потоком на восток двигались солдаты 7-й армии. Почти все воинские части передвигались пешком. Транспортные средства и тяжелая техника частично остались в котле или же были уничтожены огнем противника или взорваны при отступлении.

Командующий 7-й армией, генерал-полковник Пауль Хауссер, все еще не появился на позициях передовых частей полка, хотя время приближалось к полудню. Многие офицеры, выходящие из котла, видели его. Роты 3-го батальона получают приказ: «Обратить особое внимание на розыск главнокомандующего 7-й армией».

После удавшейся атаки полк «ДФ» передает сообщение в штаб танковой дивизии СС «Дас Рейх»: «Котел вскрыт под Шампосу. Установлена связь с окруженными соединениями, которые выходят из котла на восток. Полк «ДФ» просит направить на его командный пункт полевую жандармерию для регулирования дорожного движения».

В ответ на это сообщение штаб дивизии потребовал продолжения атаки на Шамбуа, как было предписано первоначальным приказом.

Однако, по мнению командира полка, события последних часов опередили этот приказ. Если бы полк приступил к выполнению этого задания, то противник мог бы снова закрыть котел позади полка, и тогда главное задание полка по вскрытию котла стало бы невыполнимым! Командир полка изложил эти соображения штабу дивизии. Тем не менее из дивизии настаивают на продолжении атаки в направлении на Шамбуа.

С учетом сложившейся боевой обстановки, прежде всего в секторе 3-го батальона, командир не смог выполнить этот приказ и оставил полк на прежних позициях. Несмотря на постоянную угрозу и атаки с севера и юга, подразделениям полка удалось удерживать котел открытым вплоть до 16:00. К этому времени последние части окруженных подразделений покинули котел на участке полка.

Сразу после полудня один из офицеров доложил, что видел командующего 7-й армией непосредственно перед позициями полка. 3-й батальон немедленно получил приказ направить штурмовую группу, чтобы вызволить командующего из котла. Однако поступившее новое сообщение отменяет этот приказ, так как командующий вернулся в котел, чтобы, видимо, попытаться организовать новый оборонительный рубеж. Позднее генерал-полковник Хауссер был вывезен из котла с тяжелым ранением в лицо через позиции 2-го танково-разведывательного батальона.

Вместе с солдатами из котла пешком вышли два генерала, командовавшие корпусами, три командира дивизии, большое число командиров полков и около трехсот офицеров.

На командном пункте полка эти командиры отдали первые приказы о сборе своих соединений, частей и подразделений. Насколько это возможно, полк позаботился о прибывших раненых и обеспечивал их транспортировку в тыл. Главная цель заключалась в том, чтобы обеспечить скорейшую отправку выходивших из котла войск в тыл. Это удалось сделать быстро и организованно с помощью прибывшей тем временем полевой жандармерии. Для перевозки раненого командира дивизии «Лейбштандарт», бригадефюрера СС Виша, полк предоставил свою последнюю санитарную машину.

В войсках говорили о «Нормандском Сталинграде»: около 50 тысяч солдат вырвались из котла, но 10 тысяч пали в бою, а примерно 40 тысяч попали в плен. (Масштабы Фалезского и Сталинградского котлов несопоставимы. Под Сталинградом только с 10 января по 2 февраля 1943 г. было убито (собрано нашими войсками) более 140 тыс. немецких солдат, причем 100 тыс. погибло за последнюю неделю (см.: Дерру Г. Поход на Сталинград), 91 тыс. попала в плен. – Ред.)

По осторожным оценкам адъютанта полка, оберштурмфюрера СС Зеегерера, и адъютанта 3-го батальона, оберштурмфюрера СС Шмагера, за эти часы через позиции полка прошло от 8 до 10 тысяч солдат и офицеров.

В этом бою особо отличилась 10-я рота. Во главе со своим командиром, оберштурмфюрером СС Манцем, она была душой обороны. Вместе с радистами и связными из штаба 3-го батальона солдаты роты стойко держали оборону в главном месте вскрытия котла.

Полку СС «Дойчланд» и 2-му танково-разведывательному батальону также удалось установить связь с окруженными войсками и обеспечить их выход из котла.

Согласно приказу в 16:00 полк оставил свои позиции, когда стало ясно, что из котла никто больше не выйдет. Сначала полк отошел к Френе. В 22:00 полк отправляется маршем через Руавиль и Поншардон в район города Авен.

Оборонительная позиция южнее Руана и переправа через Сену

25 августа 1944 года. Передовые вражеские танковые части, преследовавшие отходящие немецкие войска, продвигались к автостраде в районе ее участка Брион – Руан. С каждым часом уменьшались шансы немецких дивизий в полном составе переправиться на другой берег Сены, так как большинство мостов было разрушено, а вражеские штурмовики непрерывно атаковали скопления немецких сил и техники у переправ через Сену.

Полк «ДФ» получил приказ: «Занять позиции южнее Форе-де-ла-Лонд вдоль шоссе Буртерульд – Эльбёф и в течение не менее сорока восьми часов удерживать двойную петлю Сены под Руаном для переправы немецких соединений, обеспечивая прикрытие с юга. Необходимо достаточными силами проводить постоянные разведывательные рейды на бронетехнике в южном направлении, с целью своевременно обнаружить приближение к Сене вражеских передовых танковых отрядов и задержать их, чтобы тем самым выиграть время для переправы».

Подразделения заняли свои позиции в следующем порядке: справа 3-й батальон (под командованием гауптштурмфюрера СС Вернера), в центре 2-й батальон (под командованием гауптштурмфюрера СС Шульце), слева 1-й батальон (под командованием гауптштурмфюрера СС Майзенбахера). Правый сосед: дивизия сухопутных сил (номер неизвестен). Сосед слева: полк СС «Дойчланд», который получил задание вновь занять город Эльбёф, который к тому времени был уже в руках противника.

В течение всего дня боеспособные разведывательные группы 2-го и 3-го батальонов следили за перемещением войск противника и убедились в том, что противник оказывал не слишком большое давление на район двойной петли Сены под Руаном, но, скорее всего, стремился удержать Эльбёф, чтобы, очевидно, сохранить контроль над находящимся там мостом через Сену.

1-й батальон, маневренности которого мешала недостаточная моторизация, занял позиции западнее Эльбёфа.

26 августа 1944 года. 3-й батальон получил приказ атаковать северо-западную часть Эльбёфа и, соединившись с полком СС «Дойчланд», занять позиции на западной окраине города. Во время этой атаки 3-й батальон понес тяжелые потери.

Гражданское население принимало участие в боевых действиях против наших подразделений, нанося коварные удары исподтишка.

При этом 11-я рота была почти полностью уничтожена. Командир роты, оберштурмфюрер СС доктор Земболь, тоже пал в этом бою. Только нескольким бойцам этой роты удалось вырваться из окружения. В результате потерпела неудачу попытка установить связь с полком СС «Дойчланд», который в этом бою тоже понес большие потери. В этом бою оберюнкер СС Ланганке из 2-го танкового полка оказал гренадерам полка «Дойчланд» большую поддержку.

С 21:00, выполняя приказ, полк СС «Дер Фюрер» выдвинулся на новые позиции вдоль железнодорожной линии на плохо просматриваемой местности, изрезанной оврагами, в Форе-де-ла-Лонд. Полк СС «Дойчланд» перешел на другую сторону Сены по мосту в городе Эльбёф. Командный пункт полка разместился в Эссаре.

27 августа 1944 года. Полк «ДФ» удерживал ключевую оборонительную позицию в районе двойной петли Сены под Руаном, отбивая множество вражеских атак. Тем временем саперным частям удалось переправить через Сену большое количество войск и техники.

28 августа 1944 года. Большая часть немецких соединений переправлена через Сену, хотя авиация противника ни на минуту не прекращала попытки помешать этому, совершая один налет за другим. Сразу после полудня из расположения полка «ДФ» на высоком берегу Сены можно было наблюдать переправу вражеских танков под Эльбёфом, а также развертывание для атаки около 110 танков восточнее города. Об этом открытым текстом по рации был тотчас проинформирован штаб дивизии.

Как в демонстрационном ящике с песком, на глазах у рот полка вражеские танки заняли исходные позиции, все видно как на ладони – какая прекрасная мишень для нашей артиллерии. Командир полка снова и снова просит у штаба дивизии артиллерийского огня. В ответ – тишина! Очевидно, наша артиллерия на другой стороне Сены еще не успела занять свои позиции. А у полка, как назло, нет связи с артиллерийским полком и нет ни одного офицера связи от артиллеристов. Поэтому вражеским танкам удалось без помех выйти на исходные позиции.

В 14:00 началась танковая атака противника. Постоянные запросы открытым текстом штаба дивизии оставались без ответа. В то время как полк «ДФ» прикрывал переправу под Руаном, транспортным подразделениям батальонов, во главе которых были поставлены наиболее энергичные офицеры, удалось сделать почти невозможное и переправить на другой берег технику. Переправлены не только армейские транспортные средства, но и крайне необходимые для дальнейших боевых действий бронетранспортеры 3-го батальона, которые были сохранены для полка.

После полудня в течение нескольких часов у полка отсутствовала связь с дивизией, и поэтому не было никакой возможности узнать, когда закончится выполнение боевой задачи полка и когда можно будет начать переправу подразделений полка на другой берег Сены. С помощью офицеров для поручений удалось узнать, что последние части прикрываемых войск перешли Сену по железнодорожному мосту на восточной окраине Руана уже в 19:30. Но из дивизии все еще не было приказа на отход.

Правый сосед полка, дивизия сухопутных сил, начала отход. Вскоре после этого командир полка принял самостоятельное решение и отдал приказ батальонам оставить заслоны на прежних позициях и начать переправу через Сену. В период с 20:00 до 21:00 полк «ДФ», последним из немецких частей, переправился через Сену. В 21:20 последний автомобиль 3-го батальона оказался на другом берегу Сены. Сначала полк занял позиции в районе городка Роншероль северо-восточнее Руана.

Отступление на рубеж реки Маас с 29 августа по 3 сентября 1944 года

29 августа 1944 года. В эту же ночь в 2:00 начинается большой отвод войск через Лa-Фёй, Гурне-ан-Бре, Сон-жон, Марсей-ан-Бовези, Бретёй в район городка Кульмель.

30 августа 1944 года. Продолжается отвод войск через Мальпар, Боси, Кур, Гербиньи, Дамери, Френе, Эталон, Кюрши, Нель, Вуаен в район Дуйи-Аттийи.

31 августа 1944 года. Продолжение марша через города Верман, Секу ар, Боэн-ан-Вермандуа, Вассиньи, Ле-Нувьон, Ла-Шапель, Анор. В 14:00 пересекаем границу Бельгии и продолжаем движение через города Ошен, Макон и Шиме в район города Кувен. Здесь на рубеже Рюминьи – Лиар– Обиньи полк выставляет охранение в виде опорных пунктов. Связь с батальонами поддерживается только по радио, так как в лесах южнее маршрута отхода были обнаружены отряды террористов, поэтому связные не смогут проехать там в одиночку.

1 сентября 1944 года. В 21:00 линия охранения переносится назад на рубеж Сеньоль – Пети-Трамблуа.

2 сентября 1944 года. В 13:00 начинается отход через Марьенбур и Филипвиль в район Ив-Гоме. 2-й батальон используется для охранения. В 21:00 командный пункт полка переносится в Нёвиль.

3 сентября 1944 года. С 7:00 командный пункт полка находится в Мерльмоне. Находящийся в охранении 2-й батальон успешно отбивает яростные атаки противника. 1-й батальон вместе с 16-й ротой занимает позиции в городе Филипвиль. 3-й батальон располагается на рубеже Олой– Дурб, и здесь ему приходится отражать настойчивые атаки противника. Особенно неприятны коварные нападения террористов исподтишка. С 17:00 начинается отход на рубеж Сутур – Сарт – Ромере – Ниверле. Командный пункт полка переносится в Вордель.

1-й батальон получает задание охранять и удерживать переправу через Маас (Мёз) в районе города Астьер-Лаво. Одному из взводов 16-й роты поручается подготовить к взрыву мост через Маас.

В 18:00 этот взвод сообщает, что офицер саперных войск группы армий под командованием генерал-полковника Моделя получил задание лично взорвать этот мост в 19:00.

Командир полка приказывает 16-й роте любой ценой, вплоть до применения оружия, помешать взрыву моста и взять на себя непосредственную охрану моста силой всех взводов роты.

16-я рота обязана неукоснительно исполнить этот приказ, не считаясь ни с какими другими приказами, так как вместе с ротами полка «ДФ» западнее Мааса наверняка все еще находится не менее трех немецких дивизий. После переправы через Маас последних подразделений немецких войск полк отошел и по мосту под Астьером тоже переправился на другой берег реки. После этого согласно приказу мост был взорван. Новый рубеж охранения Динан – Живе. Командный пункт полка разместился в городке Юльсонно.

Оборона на реке Маас и арьергардные бои при отходе до Западного вала в период с 4 по 12 сентября 1944 года

4 сентября 1944 года. Полк продолжал оставаться на прежнем рубеже охранения. Соседи справа и слева остаются неизвестны. Противник осторожно выдвигался на противоположный берег реки. На юге, в верховьях Мааса вражеские части уже переправились на восточный берег реки.

5 сентября 1944 года. В 2:00 противник начал атаку через Маас, и примерно на стыке между 1-ми 2-м батальонами ему удалось захватить плацдарм. В 8:00 оба батальона перешли в контратаку и полностью ликвидировали вражеский плацдарм. Нам удалось взять 209 пленных, среди них 4 офицера. Кроме того, нам достались богатые трофеи, большое количество оружия и техники. Перемещения противника на западном берегу Мааса в секторе обороны 2-го батальона подвергались интенсивному обстрелу из всех видов оружия.

6 сентября 1944 года. 1-й батальон полка СС «Дойчланд» вновь переводится в подчинение полка СС «Дер Фюрер» и направлен на участок обороны 3-го батальона. Противник снова атаковал через Маас, и ему опять удалось захватить плацдарм. На этот раз он успел переправить даже танки.

Из-за чрезвычайно низкой боеспособности рот и довольно редкой передней линии обороны вражеские атаки почти всегда завершаются успешно. Располагая незначительными резервами, батальоны вынуждены вести оборонительную борьбу в форме контрударов. Поэтому нельзя говорить о полноценной обороне на рубеже реки Маас, скорее речь можно вести о создании редкой линии охранения.

3-й батальон полка «ДФ» и 1-й батальон полка «Д» снова перешли в контратаку, и им удается значительно потеснить противника на плацдарме, однако им не хватает сил, чтобы полностью ликвидировать вражеский плацдарм. Тем не менее эта контратака приносит 149 пленных и большое количество оружия, боеприпасов и техники. Все еще нет связи с левым соседом, хотя полк постоянно посылает в район Живе разведывательные дозоры.

7 сентября 1944 года. В 2:00 ночи поступил приказ на отход по дороге Сель – Аверсен – Нетгим – Байонвиль – Нуазё в район города Дёлен.

Полк занимает линию охранения на реке Урт на рубеже Верль – Валон – Ёр – Онь. Подразделения заняли позиции в следующем порядке: справа 2-й батальон, слева 3-й батальон, 14-я рота прикрывает с юга, 16-я рота прикрывает северный фланг.

Правый сосед, вероятно, 12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд». Слева соседей нет, поэтому нет и связи с ними.

Арьергардные бои с каждым днем становились все ожесточеннее и тяжелее. Участок боевого охранения почти всегда составлял от 12 до 20 километров в ширину. Поэтому полк в состоянии обеспечить охранение только дорог и важнейших пунктов на местности. С батальонами связь поддерживалась только по радио.

Полку приходилось защищаться не только от все более активных атак передовых танковых отрядов противника, но и от нарастающей с каждым днем боевой активности отрядов террористов позади линии фронта, а также от враждебно настроенного гражданского населения. Посыльные постоянно попадали под обстрелы на дорогах, многие из них погибали. Чтобы повредить шины машин, жители разбрасывали на дорогах железные колючки. Террористы напали из засады на санитарный грузовик и подожгли его. Сидевшие в кабине полковой врач, оберштурмфюрер СС доктор Руммлер, и его водитель погибли, хотя на автомобиле были нарисованы хорошо заметные издали знаки Красного Креста. Также из засады террористы напали на взвод бронеавтомобилей 11-й роты. В результате обстрела из пулеметов, автоматов и винтовок погиб командир взвода, а многие бойцы были ранены.

Постоянные налеты вражеских бомбардировщиков вызывали большие потери в живой силе и технике. Бойцы испытывали огромное нервное напряжение. Полк с боями отходил назад, почти постоянно с открытыми флангами, не имея связи ни с левым, ни с правым соседом. Много раз вражеские танки заходили полку в тыл, пытаясь окружить его.

И только в ночные часы, когда противник обычно прекращал боевые действия, подразделениям полка удавалось вырваться из подготовленного для них котла. Такой маневр повторялся почти ежедневно. Командир полка, видя грозящее его подразделениям окружение, часто вынужден был брать инициативу на себя и отдавать приказ на отступление. К счастью, эти приказы некоторое время спустя подтверждались приказами по дивизии. Штаб полка вместе с полковым адъютантом, оберштурмфюрером СС Зеегерером, творил в это время настоящие чудеса, блестяще исполняя свои обязанности.

8 сентября 1944 года. В 15:00 поступил приказ на отступление через Френвиль – Мелро – Физен – Эрезе на Гранмениль. 1-й батальон во главе со своим новым командиром, гауптштурмфюрером СС Клюге, снова присоединяется к полку. До сих пор он вместе с другими частями дивизии сражался в составе боевой группы Клюге.

9 сентября 1944 года. В 20:00 отход через Рень, Эбронваль, Сальмшато.

10 сентября 1944 года. Продолжение марша через Сальм и Вьельсальм на Горон. С 23:00 отход на Пети-Тьер.

11 сентября 1944 года. С левым соседом нет контакта и нет никакой связи. Проведенная разведка показывает, что противник прорвался на этом участке фронта. В 15:30 поступает приказ на отступление через Понто в направлении Рота (командный пункт полка: в домике лесника). В 15:45 полк пересек новую границу рейха. Противник продолжал наступать и вынудил полк отойти через Санкт-Вит и Штайнбрюк на Эльхерат. Здесь полк пересек старую границу рейха, и теперь ему предстояло сражаться на немецкой земле.

12 сентября 1944 года. Полк занимает оборону на рубеже Маспельт – Зоммерсвайлер – Шлирбах. В 17:00 танки противника с пехотой на броне прорвали линию обороны и оказались непосредственно перед командным пунктом полка. Собрав последние силы, сначала нам удалось лишь остановить этот прорыв.

Следующим рубежом отступления был бы Западный вал. Однако из дивизии все еще нет приказа на занятие позиций на Западном валу. Тем не менее полку придется отступить туда, если он не хочет, чтобы противник оказался там раньше, чем он сам.

На свой страх и риск командир полка отдал приказ занять позиции на Западном валу. Следуя обычной, общепринятой во время боевых действий практике, полк занял участок обороны на рубеже Брандшайд – Хабшайд – Кесфельд – Ляйденборн. Ширина этого участка составляла 16 километров. Командир полка надеется, что ему удастся договориться с командованием дивизии о существенном уменьшении ширины обороняемого участка в соответствии с истинной боеспособностью рот. Во время отвода войск командир направился в дивизию, где его приказ о занятии позиций на Западном валу получил подтверждение. Утверждена и ширина рубежа обороны для полка. Из-за нехватки боеспособных частей ширина обороняемого участка ни в коем случае не может быть увеличена.

В 18:00 полк направился маршем через Винтершпельт в Хабшайд, где с огромным трудом удалось дать батальонам необходимые указания.

Приложение

2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх»

Начальник разведки – 426/44 КП дивизии,

21.06.1944 г.

Секретно

Сводка данных о противнике № 10

Севернее Сен-Ло на полуострове Котантен обнаружены американские соединения силой до десяти дивизий.

А) Тактика:

1. Общие положения

По имеющимся данным, американский солдат сражается так же, как индейцы. Он умело действует на сильно пересеченной местности с множеством живых изгородей. Благодаря использованию замаскированных снайперов, которые часто укрываются и в густых кронах деревьев, американцам нередко удается добиться определенного успеха.

Атакам штурмовых групп обычно предшествует массированная артиллерийская подготовка и дымовые завесы. Для поддержки штурмовых групп часто используется штурмовая авиация, и вообще противник активно пользуется своим преимуществом в воздухе.

Как на дорогах истребители гоняются за одиночными связны м и – м ото ц и к л и ста м и и легковыми машинами, так и на поле боя для подавления пулеметных гнезд и оборонительных позиций часто используется авиация.

Вражеская пехота с огромным уважением относится к нашим пулеметам MG 42 и гранатометам. Прошедшие бои показали, что она очень чувствительна к фланговым атакам и атакам с тыла.

Корабельная артиллерия активно используется для подавления наземных целей, а благодаря разведывательно-корректировочной авиации орудия боевых кораблей могут поражать и точечные цели в глубине суши.

Своих довольно скромных успехов противник смог до сих пор добиться только благодаря огромному преимуществу в воздухе и в артиллерии, хотя против слабых немецких дивизий охранения (побережья Нормандии. – Ред.) он бросил свои лучшие элитные дивизии.

2. Детали

У противника нет сплошного переднего края обороны. Обычно передний край представляет собой отдельные опорные базы в населенных пунктах и на удобных высотах, которые поддерживают танки и артиллерия. Обычно при выходе из боя противник старается перед своей передней линией обороны оторваться (от преследующих немецких подразделений. – Ред.).

Артиллеристы стараются особо защитить свои позиции, широко применяя минирование.

Отдельные вражеские танки оснащены острыми металлическими пластинами, которые позволяют прорезать в живых изгородях проходы для пехоты и создавать сектор обстрела.

Во время атаки вражескую пехоту можно легко отсекать от танков поддержки прицельным артиллерийским огнем.

За штаб корпуса начальник разведки и

1-й офицер Генерального штаба гауптштурмфюрер СС

Штюклер

Выдержка из журнала боевых действий главного командования 7-й армии

26 июня 1944 года. Метеорологические условия: дождь.

Положение в Нормандии

Участок боевых действий восточнее реки Орн в течение всего дня подвергался сильному беспокоящему огню вражеской корабельной артиллерии, которая подвергла обстрелу район городков Франсвиль и Гран. В это время наша артиллерия и минометы вели огонь по кораблям и местам выгрузки войск противника на западном берегу устья Орна, а также по району развертывания танков под городком Эсковиль. Атака вражеских штурмовых отрядов на позиции 346-й пехотной дивизии была отбита.

После того как в 1:00 затихли бои в районе городка Тийи и на всем участке фронта, который занимал 1-й танковый корпус СС, активная боевая деятельность прекратилась, всю ночь противник вел беспокоящий артиллерийский огонь с редкими огневыми налетами. В 8:15 после мощной артиллерийской подготовки войска противника вновь перешли в наступление под городком Ле-Менль-Патри, стремясь продвинуться дальше на юг.

После пересечения автострады Кан – Фонтене-ле-Пенель противник к 10:00 занял городка Сен-Манвьё, Шо и Pope. Расширяя прорыв, к вечеру передовые части противника вышли к городку Кренвилье-сюр-Одон. Вокруг городка Шо идут ожесточенные бои. И на правом участке фронта (западнее реки Орн) противник, постоянно получающий подкрепления, сумел вплотную подойти к нашим позициям. Начиная с 21:00 танки противника ведут наступление в восточном направлении на городок Карпике. Здесь тоже идут ожесточенные бои.

Для укрепления фронта и устранения опасности охвата наших войск в районе города Кан и южнее Тийи в подчинение 1-го танкового корпуса СС передается 1-й батальон 22-го танкового полка 21-й танковой дивизии, части которой занимают позиции на восточном берегу Орна. В состав танковой учебной дивизии дополнительно вводится еще один танковый батальон из 2-й танковой дивизии СС.

Одновременно 84-й армейский корпус получает приказ немедленно передать в распоряжение 1-го танкового корпуса СС 7-ю минометную бригаду в полном составе и направить ее на западный берег Орна. Кроме того, чтобы избежать окружения 12-й танковой дивизии СС и 21-й танковой дивизии, по предложению командующего (группой армий «Б» в составе 7-й и 15-й армий и 88-го отдельного корпуса. – Ред.) фельдмаршала Роммеля было санкционировано выдвижение в этот район боевой группы 2-й танковой дивизии СС (полка СС «Дер Фюрер»), Чтобы как можно быстрее отразить наступление противника на юг и юго-восток и предотвратить прорыв на юг и блокаду Кана, 2-й танковый корпус СС уже вечером получает приказ двигаться ускоренным маршем в северо-западном направлении и переправиться через Орн. После переправы через реку корпус должен повернуть на северо-восток.

84-й армейский корпус получает задание атаковать противника, наступающего на юг или на восток, силой 9-й и 10-й танковых дивизий СС и подчиненной ему боевой группы 2-й танковой дивизии СС (полка СС «Дер Фюрер»),

28 июня 1944 года. Метеорологические условия: облачно, сильный ветер.

Положение в Нормандии

После полудня 28 июня смелыми контратаками 12-й танковой дивизии СС, усиленной частями 2-й танковой дивизии, учебной танковой дивизии и 2-й танковой дивизии СС (полк СС «Дер Фюрер»), были остановлены танковые атаки противника из района прорыва на северо-восток, юго-восток и юг. Противнику были нанесены тяжелые потери, а временно оставленная территория взята под контроль наших войск… ожесточенные бои в зоне прорыва продолжались до поздней ночи.

29 июня 1944 года. Метеорологические условия: пасмурно.

Положение в Нормандии

…начиная с 9:00 утра после массированной артиллерийской подготовки противник также начал атаку на стыке участков 3-й парашютно-десантной дивизии и 352-й пехотной дивизии между городами Сен-Жорж и Виллерс-Фосар. Проводимая широким фронтом при поддержке танков атака по обе стороны от шоссе Моон-Сюр-Эль– Сен-Лo завершилась лишь незначительным прорывом наших позиций, который был остановлен ответной контратакой наших войск. Противник был заблокирован на рубеже северная окраина городка Бретель – южная окраина городка Ла-Форж – Ла-Никольри.

Измотанные в ходе непрерывных боев части 352-й пехотной дивизии после введения в бой последних резервов 3-й парашютной дивизии не в состоянии отражать настойчивые атаки противника на этом участке фронта.

Не исключена опасность глубокого прорыва во фланг 84-го армейского корпуса.

Вследствие такого развития событий танковая группа «Запад» получает приказ в ночь с 29 на 30 июня и с 30 июня на 1 июля вывести из состава 2-го танкового корпуса СС боевую группу 2-й танковой дивизии СС (полк СС «Дер Фюрер»), принимающую участие в атаке корпуса, и вернуть ее в состав 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх».

Сообщение оперативного отдела штаба 2-й танковой дивизии СС от 23 июля 1944 года, переданное в штаб 84-го армейского корпуса.

Вечером 22 июля после массированного артиллерийского обстрела с применением дымовых снарядов противнику удалось прорвать нашу переднюю линию обороны под Ле-Клозе на участке шириной около 2 километров и продвинуться в глубь наших позиций примерно на километр.

В ходе контратаки, поддержанной танками, к 22:00 нам удалось вернуть прежние позиции на переднем крае обороны.

Утром 23 июля в районе юго-западнее Ле-Клозе были окружены и уничтожены просочившиеся подразделения противника (от одной до двух рот). На данный момент захвачено 245 пленных, из них 12 офицеров. Число раненых пленных пока еще не установлено.

В 15:00 тридцать бомбардировщиков противника нанесли бомбовый удар по позициям минометчиков в районе городка Сен-Жермен.

В 18:15 разведывательный взвод противника при поддержке восьми танков провел разведку боем на участке

2-го батальона полка «ДФ», однако атака была успешно отбита. В районе досягаемости артиллерийского огня в Лe-Канель раздаются взрывы боеприпасов, и возникло множество пожаров.

Штаб 84-го армейского корпуса

Оперативный отдел

Командный пункт корпуса, 14.07.1944 г.

ПРИКАЗ ПО КОРПУСУ

Проведенный в ночь с 13 на 14 июля отвод войск за город Лесе, на так называемый водный рубеж, означает для нас новый период в нашей оборонительной борьбе. За прошедшие двенадцать дней тяжелых сражений корпус успешно отразил все попытки прорыва противника, имевшего подавляющее преимущество в живой силе и технике.

Я выражаю свою благодарность и признательность всем командирам и солдатам за их смелость и стойкость в эти тяжелые, кризисные дни обороны.

В прошедшие дни мы часто оказывались в критическом положении, которое удавалось исправлять только благодаря вашему мужеству, стойкости и упорству и умелому руководству ваших командиров. Мы нанесли противнику тяжелейшие потери, которые вынудили его бросать в бой все новые и новые силы и постоянно пополнять свои поредевшие ряды.

Гордясь успехами, достигнутыми в оборонительных боях, мы можем с уверенностью смотреть в будущее. И впредь противник будет упрямо атаковать наши позиции. Сегодняшний день, который в общем и целом прошел для нас спокойно, противник использует для подтягивания своей артиллерии и для подготовки к продолжению своих попыток прорыва.

Как сплоченное боевое содружество, мы стоим на одной линии фронта, где каждый зависит от действий сражающегося рядом с ним товарища, и поэтому он сам должен доверять ему и постоянно должен быть готов прийти к нему на помощь.

Позиция, которую мы сейчас защищаем, не позволяет нам вести подвижную оборону. Но зато она дает нам преимущество благоприятной для ведения обороны местности, она короче, а поэтому ее легче оборонять. Мы должны удержать ее любой ценой.

С осознанием собственной силы мы спокойно ожидаем начала предстоящих боев. Наше отечество может быть уверено, что мы сделаем все, что в наших силах, чтобы мужественно противостоять врагу. С непоколебимой верой в свои собственные силы и в надежность боевых товарищей мы выполним наш долг. Как всегда, враг должен встретить в нашем лице решительного противника, которого ничто не сможет поколебать.

Доведение до каждого полка командующим корпусом

Выдержки из телефонных переговоров генерал-фельдмаршала фон Клюге

31 июля 1944 года:

9:35. Генерал-фельдмаршал фон Клюге с начальником штаба 7-й армии, полковником Герсдорффом:

2-й парашютный корпус пока не подвергается атакам противника, однако существует опасность на его правом фланге. Наступающей ночью отвод корпуса на предписанный приказом рубеж.

Для вступления в бой в районе севернее Авранша в состав 84-го армейского корпуса введены боевая группа Пфлюгера с танковым батальоном, панцер-гренадерский батальон, дивизион самоходных гаубиц и части разведывательного батальона 116-й танковой дивизии. Новая граница между 2-м парашютно-десантным корпусом и 84-м армейским корпусом в районе городка Амби.

Вследствие этого дивизия «Дас Рейх» вводится в состав 47-го танкового корпуса (командир барон фон Функ).

Самую большую озабоченность вызывает у генерал-фельд-маршала городок Вильдьё, занимающий ключевую позицию!

Поэтому генерал-фельдмаршал согласен с планом отвести дивизию «Дас Рейх» на рубеж Перси – Вильдьё. Очевидно, что до сих пор у противника в Авранше очень слабые силы, речь, видимо, идет о передовых танковых отрядах. Планируется выдвижение 89-й и 84-й пехотных дивизий.

7 августа 1944 года:

21:00. Генерал-фельдмаршал фон Клюге со штабом 7-й армии:

Положение на фронте не претерпело значительных изменений, чудовищные налеты бомбардировщиков, значительные потери среди танковых частей. Необходимо снова продолжить атаку.

Генерал-фельдмаршал: каждый должен сделать все, от него зависящее, чтобы справиться с поставленной задачей. Если мы сегодня и завтра утром не продвинемся значительно дальше вперед, то операция потерпит неудачу. Алансон надо удержать во что бы то ни стало, иначе мы не сможем снабжать наши войска. Поэтому западнее Алансона надо организовать такую оборону, чтобы противник не смог продвинуться вперед. Для этого я предоставляю в ваше распоряжение остатки дивизии «Лейбштандарт».

22:00. Штаб армии с КП 47-го танкового корпуса:

Штаб армии: с этого момента в ваше распоряжение поступает дивизия «Лейбштандарт» для продолжения наступления; и еще двадцать штурмовых орудий. Куда? На Сен-Клеман! Надо именно сейчас воспользоваться удобным случаем, не обращая внимания на риск. Мы должны прорваться. Положение к этому обязывает.

22.15. Генерал-фельдмаршал фон Клюге со штабом 7-й армии:

Генерал-фельдмаршал: на основании приказа Фюрера я приказываю:

а) 10-й танковой дивизии СС пробиться к вам;

б)12-й танковой дивизии СС (пока она еще есть в наличии) наступать на юго-запад и выйти в район…

9-я танковая дивизия не может быть использована для выполнения этого задания, так как она втянута в бой под Ле-Маном.

Штаб армии: атака закончилась неудачей из-за налета вражеских бомбардировщиков и из-за того, что ее не поддержала 116-я танковая дивизия. Противник оказал более сильное сопротивление, чем ожидалось, но у него здесь не более одной-двух дивизий, которые постоянно получают пополнения.

В своей книге «Войска СС в действии» генерал-полковник Пауль Хауссер пишет об отступлении 29 июля 1944 года следующее:

«В середине июля передний край обороны проходил в основном севернее шоссе Сен-Лo – Перье – Леси. 17 июля на правом фланге корпуса, где находился 2-й парашютный корпус, после ожесточенных боев наконец пал Сен-Ло. Дальнейшие бои на фронте армии, особенно на участках 2-й и 17-й дивизий, показали, что в скором времени следует ожидать крупного наступления с целью прорыва на юг. Этот решающий прорыв произошел в битве западнее города Вир в период с 25 по 27 июля. Не падение Авранша означало собственно прорыв, а как раз эта победа явилась следствием боев с 25 по 27 июля. В эти бои были полностью втянуты 2-я и 17-я дивизии под командованием Баума. В результате наступления американцев в сторону побережья, после прорыва западнее Вира, уже 28 июля западная половина 7-й армии была окружена. Однако ей удалось вырваться из котла 29 июля после удара танкового клина 2-й и 17-й танковых дивизий СС из района Кутанса на Перси, где вместе с введенным туда 5-й танковой армией 47-м танковым корпусом под командованием барона фон Функа им вначале удавалось удерживать под своим контролем весь этот район.

Во время этого прорыва из котла обе дивизии СС столкнулись с сильными соединениями противника. Для блокирования всего района вплоть до побережья – где-то около 20 километров – у 84-го армейского корпуса собственных сил было недостаточно, таким образом, 30 июля Авранш оказался в руках американцев. Теперь 3-я американская армия под командованием Паттона со всеми своими танками могла наступать через эту брешь на Бретань и Ле-Ман и наносить удар в тыл 7-й армии.

7-я армия, имевшая в своем составе около восьми западных (т. е. неполных. – Ред.) дивизий и четыре полноценные (танковые, панцер-гренадерские (моторизованные) и парашютные) дивизии, среди них 2-ю и 17-ю дивизии СС, 56 дней сражалась со всей американской армией вторжения (от 18 до 19 дивизий, среди них четыре танковых) без какой-либо поддержки со стороны германских люфтваффе».

На Западном валу (линия Зигфрида) с 13 сентября по 22 октября 1944 года

12 сентября 1944 года. На обратном пути в свой полк командир полка одолжил в одном из штабов большую карту, на которой были обозначены все доты со своими номерами на участке, который предстояло занять его полку. При занятии своих позиций на Западном валу подразделения полка активно пользовались этой картой, так как она оказалась единственной на весь полк и оставалась ею все ближайшее время.

Командный пункт полка располагается в Хабшайде в просторном бункере. Здесь подразделения получали указания, какой бункер или дот им следует занять. Из-за отсутствия достаточного количества карт офицеры и унтер-офицеры вынуждены просто записывать номера бункеров и дотов, в которых должны размещаться их подразделения. В полку считали само собой разумеющимся, что для распределения подразделений по бункерам прибудут специальные команды. Однако этого не случилось.

Поскольку из-за боев в Нормандии и при отступлении численность рот значительно уменьшилась, а в некоторых ротах осталась всего лишь четверть личного состава, то сначала бойцы размещались только в каждом третьем или даже четвертом доте.

На рассвете штаб полка занял штабной бункер под местечком Нидер-Юттфельд. Из-за того, что отдельные бункеры и доты отлично замаскированы, отделения и взводы не сразу находили предписанные приказом боевые укрепления. Только ближе к полудню 13 сентября подразделения полка заняли все предписанные приказом доты. Многие из них оказались закрыты на замок, поэтому сначала пришлось взламывать двери. Как мы узнали позднее, ключи от бункеров лежали в здании ландрата в Битбурге! Некоторые бункеры и доты местное население использовало как хранилища для картофеля, а на участке Ляйденборн, где находился 3-й батальон, они служили бомбоубежищами и давали приют тем жителям, дома которых были разрушены при бомбардировках! Поначалу местное население совсем не хотело покидать свои временные жилища. Но как бы печально это ни звучало, в интересах общей безопасности эти, ставшие вдруг бездомными люди, должны были освободить доты, уступив место войскам.

Итак, Западный вал – по крайней мере, на участке полка «Дер Фюрер» – оказался совершенно не подготовлен к обороне, о чем свидетельствуют приведенные выше примеры. Принимая во внимание развитие обстановки на Западном фронте, мы, в сущности, ничего другого и не ожидали. В полосе обеспечения Западного вала не были размещены минные поля, как это было первоначально предусмотрено. Некоторые из противотанковых надолбов были сильно повреждены. Поэтому 16-я рота заминировала все дороги, ведущие со стороны противника к Западному валу, и установила дополнительные препятствия.

Телефонные линии, ведущие к отдельным укреплениям, от рот к батальону и дальше к полку и дивизии, также оказались непригодными к использованию, так как они не были подключены. Бригады связистов целыми днями работали на отдельных командных пунктах, подключая соответствующие соединения.

Из-за появившихся тем временем новых видов оружия вооружение бункеров полностью устарело. Пулеметы MG 42 и противотанковые пушки невозможно было разместить в дотах на предназначенных для них местах, так как они просто-напросто не влезали туда, поэтому их приходилось размещать на позициях рядом с дотами.

14-й роте с ее 20-мм зенитными установками также пришлось занимать позиции на открытом воздухе. 16-я рота была разбита на взводы и помогла батальонам при инженерном оборудовании местности. 13-я рота заняла позиции в районе командного пункта полка.

Да и сами доты оказались совершенно не подготовлены к ведению оборонительных боев. В них не оказалось ни боеприпасов, ни запасов питьевой воды, продовольствия и перевязочного материала! Службы снабжения полка и батальонов славно потрудились в эти первые дни, да и позднее тоже, обеспечив свои подразделения всем необходимым. Тем самым они в значительной мере способствовали тому, что в таких условиях полк смог в течение пяти недель удерживать Западный вал.

В первые дни полк был вынужден вести оборонительные бои без какой-либо артиллерийской поддержки. Потом на участок фронта, занятый полком, был переведен 2-й дивизион 2-го артиллерийского полка дивизии СС «Дас Рейх». Этот дивизион, который почти всегда взаимодействовал с полком СС «Дер Фюрер», поначалу сильно страдал от нехватки боеприпасов.

Для занятия позиций на Западном валу, видимо, направлялись запасные батальоны, которые иногда разбегались уже при одном сообщении о предстоящей атаке противника.

По этой причине командир полка в первые дни даже не знал, удастся ли ему со своим ослабленным полком вообще хотя бы занять весь предписанный приказом оборонительный участок, не говоря уж о том, чтобы удержать его! Здесь от полка потребовали почти невозможного. Поэтому кажется настоящим чудом, что в таких условиях полк не только смог занять предписанные позиции на Западном валу, но и больше месяца удерживал их.

По счастливой случайности американские войска, которые неотступно преследовали немецкие подразделения, отступавшие к Западному валу, не атаковали его с ходу и не продолжили наступление. Имея огромное преимущество в живой силе и технике, они в этом случае без особого труда смогли бы прорваться через Западный вал.

Можно сказать, что именно в эти первые дни Западный вал устоял только благодаря Геббельсу. Очевидно, немецкая пропаганда настолько сумела убедить противника в неприступности Западного вала, что тот проникся большим уважением к его укреплениям и не решился атаковать с ходу.

13 сентября 1944 года. 1-й батальон все еще не появился. Из-за ошибки при передаче приказа он занял свои позиции только в течение наступившего дня. На рассвете противник занял несколько дотов на участке обороны 3-го батальона. Штурмовая группа 3-го батальона под командованием блестящего командира гауптшарфюрера СС Пайхля атаковала эти доты и после тяжелого, кровопролитного боя заняла их. Эта удачная операция штурмовой группы имела для полка решающее значение при занятии и удержании всего участка на Западном валу. Вскоре гауптшарфюрер СС Пайхль, родившийся в Вене, получил за этот бой Рыцарский крест.

Противник атаковал в секторе обороны 3-го батальона в трех местах, однако его атаки успешно отражены. 14 сентября в состав полка вводятся: батальон люфтваффе, 78-й панцер-гренадерский запасной батальон (из Бонна, под командованием капитана Циммермана) и русский батальон.

Вплоть до 18 сентября правым соседом полка оставался 2-й танково-разведывательный батальон, который занимает и Брандшайд. С 18 сентября его сменяет русский батальон, подчиненный 2-му батальону.

Русскому батальону нельзя полностью доверять. Прихватив с собой оружие, некоторые русские уже оставили несколько дотов. По словам их товарищей, эти солдаты во главе с командирами своих отделений перебежали на сторону противника.

78-й панцер-гренадерский батальон занял позиции между 1-ми 2-м батальонами «ДФ», и он абсолютно надежен. С его командиром, капитаном Циммерманом, налажено отличное взаимодействие. Моральный дух в батальоне тоже хороший.

Батальон люфтваффе занял сектор обороны между 1-ми 3-м батальонами. Как ни странно, но он почти целиком состоял из летного персонала и поэтому располагал отличными кадрами. На одном из полигонов эти пилоты, за плечами которых было по 100–150 боевых вылетов, были срочно объединены в батальон, когда возникли проблемы с обороной Западного вала. Многие пилоты оказались здесь потому, что проштрафились, например когда пилот совершил аварийную посадку или же допускал еще какое-нибудь нарушение.

В батальоне был собран цвет люфтваффе, и он был оснащен самым современным оружием, авиационными пулеметами MG 15, базуками. Однако у него был один, но существенный недостаток: у личного состава не было никакого опыта ведения боя в пешем строю, и из его оружия не было сделано ни одного выстрела! Первые учебные стрельбы, так им было сказано, будут проведены на Западном валу… по противнику! Поэтому вначале боеспособность этого батальона была равна нулю.

Вот только один пример: противник захватил стратегически важный дот. У полка нет свободных резервов, чтобы собрать штурмовую группу. Когда батальон люфтваффе получил от командира полка четкое задание создать штурмовую группу и подробные инструкции, как это делается, он в светлую, лунную ночь направил к этому доту одну из своих рот, которая колонной двинулась в сторону этого объекта. Противник открывал по движущейся колонне ураганный огонь. Потеряв несколько человек убитыми, а еще больше ранеными, рота была вынуждена залечь.

Однако ради справедливости следует сказать, что в дальнейшем этот не имевший опыта ведения наземных боев батальон сражался просто отлично и действительно хорошо взаимодействовал с 1-м батальоном.

Позже в составе 3-го батальона сражались две роты моряков, которых этот батальон подобрал незадолго до перехода через Маас, так как они не получили приказ на отход и оставались на западном берегу Мааса без всякого руководства.

Обе эти роты состояли большей частью из семнадцати-восемнадцатилетних добровольцев. Большинство из них были выпускниками средних школ, которые записались в ряды так называемых «человеко-торпед». Но при отступлении наших войск это «чудо-оружие» не потребовалось, поэтому из них сформировали временные роты и направили в район Мааса. Это были отличные молодые люди с великолепным боевым духом и образцовой стойкостью. Наверняка это были лучшие представители немецкой молодежи, которые еще могли пополнить ряды вооруженных сил.

Поскольку в прошедших боях 3-й батальон понес наибольшие потери, то обе эти роты были включены в состав этого батальона. Они хорошо прижились в батальоне и отлично зарекомендовали себя в бою. Полку стоило больших усилий сохранить обе эти роты в своем составе, так как в дивизию, а затем и в полк через рейхсфюрера СС постоянно приходили запросы от руководства военно-морских сил в отношении этих рот. Это удалось сделать только со ссылкой на то, что вывод этих рот из состава 3-го батальона приведет к значительному ослаблению обороны на этом участке фронта и может закончиться прорывом вражеских сил, за который полк не будет нести никакой ответственности.

15 сентября 1944 года произошел прорыв вражеских войск в районе Лозензайфен – Кесфельд – Шпильмансхольц. К ночи положение так и не прояснилось. Еще не все доты имели телефонную связь с командными пунктами батальонов. Ночью в разведку отправились несколько разведывательных групп, чтобы установить, кто сидит в дотах – свои или чужие.

В эти недели основной удар наступающих войск противника почти исключительно принял на себя 3-й батальон под командованием гауптштурмфюрера СС Вернера. Гораздо меньше противник атаковал в зоне обороны батальона люфтваффе и 1-го батальона. И почти спокойной оставалась обстановка в секторе действия 2-го батальона.

В течение дня главнокомандующий войсками «Запад» (с 5 сентября снова фельдмаршал Рундштедт, а Модель стал командующим группой армий «Б». – Ред.) передал приказ, полученный из штаб-квартиры фюрера:

«1. В борьбе за Германию Западный вал имеет решающее значение.

2. Необходимо удерживать Западный вал и каждый отдельный дот до последнего патрона, не щадя своей жизни.

Адольф Гитлер».

Но этот приказ пришел слишком поздно. Дело в том, что уже целый ряд дотов был захвачен противником: в одних из них из-за нехватки личного состава просто не оказалось обороняющихся. Их, а также доты, взятые врагом в бою, позже не удалось отбить у противника из-за его подавляющего превосходства в танках и артиллерии.

Гибель 10-й роты

16 сентября 1944 года. Противник предпринял еще одну попытку прорыва на участке обороны 3-го батальона в районе Кесфельда. При этом доты 10-й роты подвергались интенсивному обстрелу из всех видов оружия. Их атаковали танки и бронированные бульдозеры, они подвергались таранным ударам и подрывались вражеской пехотой.

В ходе боя командир полка приказал командиру 3-го батальона соединить его с теми дотами, по которым противник наносит основной удар, и разговаривал с командирами гарнизонов этих дотов. В качестве единственной помощи командир полка мог обещать им лишь слабую поддержку полковой артиллерии. У него в распоряжении не осталось ни одного танка, ни какого-либо резерва для контрудара, чтобы помочь осажденным гарнизонам дотов. Во время этих телефонных разговоров командир полка слышал, как развивается последний бой бойцов 10-й роты, до него донеслись последние слова командира гарнизона дота: «Они подходят с огнеметами – ужасная жара – дым и чад – я этого больше не вынесу…»

Один из солдат 10-й роты, который незадолго до этого боя попал в плен, после войны рассказывал, что в лагере для военнопленных не встречал никого из своей роты.

17 сентября 1944 года. Глубокий прорыв на стыке 2-го батальона и батальона люфтваффе, противник подошел вплотную к командному пункту полка. Мы не можем ничего поделать. Неожиданно танки и пехота противника отступили. Непонятно, что произошло.

По ночам в 3-м батальоне постоянно проводилась «телефонная разведка». По очереди обзванивались все доты, и таким образом выяснялось, в чьих руках они находились в данный момент. Во время одного из таких звонков противник предложил адъютанту 3-го батальона поиграть в футбол.

Зато таким образом удавалось ежедневно обновлять карту с нанесенной обстановкой. Если выяснялось, что какой-то дот не занят противником, то, если в этом была необходимость, туда сразу же направлялось наше подразделение, которое снова занимало его. После гибели 10-й роты приобретенный нами опыт показывает, что при таком подавляющем преимуществе противника в технике и обеспечении боеприпасами и при его методах борьбы с дотами невозможно эффективно сражаться в этих долговременных оборонительных сооружениях. Почти всегда противник подвергал обнаруженные доты и особенно их амбразуры и входы массированному обстрелу из всех видов оружия и очень скоро выводил эти оборонительные сооружения из строя, а слабые гарнизоны этих дотов ничего не могли противопоставить ему в ответ. Современное наступательное оружие постоянно демонстрирует свое превосходство над слабым вооружением дотов с малочисленными гарнизонами.

Поэтому командир полка отдал приказ оборудовать между отдельными дотами полевые позиции. При массированной вражеской атаке с участием танков, огнеметных бронемашин и пехоты следовало немедленно покидать доты и вести оборону уже на этих полевых позициях. Уже вскоре такой метод обороны дал хорошие результаты.

18 сентября 1944 года. Русский батальон сменил 2-й танково-разведывательный батальон на его позициях. Русский батальон по-прежнему остался в подчинении 2-го батальона, и тем самым полк вместе с подчиненными ему подразделениями оборонял участок фронта шириной 17 километров.

19 сентября 1944 года. Благодаря новому методу обороны удается отбить две атаки на позиции 3-го батальона.

20 сентября 1944 года. Полк СС «Дер Фюрер» организовал силами 16-й роты контрудар против прорвавшегося вдоль шоссе Хекушайд – Нидер-Юттфельд противника, передовые части которого, включая его артиллерийских передовых наблюдателей, расположились на одном из хуторов всего лишь в 500 метрах от командного пункта полка. Эту атаку поддерживала прицельным точечным огнем 13-я рота в полном составе, которую полковые службы снабжения впервые обеспечили достаточным количеством боеприпасов.

Атака 16-й роты завершилась успешно. Огонь пехотных орудий 13-й роты под командованием унтерштурмфюрера СС Бёкмана оказался губительным, и американцы понесли большие потери. Связанные толстыми пучками кабели телефонных линий свидетельствовали о том, какое большое значение американцы придавали этой выдвинутой вперед позиции на Западном валу. Теперь противник был отброшен почти на километр назад, а неточный артиллерийский огонь доказывал, что противник потерял свой передовой наблюдательный пункт.

21 сентября 1944 года. Наконец-то 2-й артиллерийский дивизион дивизии «Дас Рейх» получил достаточное количество боеприпасов. В распоряжение дивизиона поступила 210-мм гаубица, которая заняла позицию в секторе действия полка «ДФ». Но, к большому сожалению, ей было выделено только три снаряда в день. Для саперов подвозят мины и колючую проволоку. Бронетранспортеры 3-го батальона доставляют все это по ночам на самый передний край. Участок фронта 3-го батальона, чаще всего подвергаемый опасности, теперь укрепляется каждую ночь.

22 сентября 1944 года. Вражеская авиация проявляет особую активность. Днем передвижение за пределами дотов совершенно невозможно.

23 и 24 сентября 1944 года. Никаких примечательных атак противника. Обнаруженные разведывательные группы отброшены назад.

25 сентября 1944 года. Новая атака вражеских войск в секторе обороны 3-го батальона и батальона люфтваффе успешно отражена.

28 сентября 1944 года. Яростные атаки противника и интенсивные огневые налеты на всем участке фронта, занимаемом полком «ДФ». В ходе стремительных контратак все незначительные вклинения противника тотчас ликвидируются, а сам он отбрасывается назад.

При этом в качестве трофея удалось заполучить вражеские карты с расположением дотов на участке полка. Эти карты оказались очень подробными, на них были нанесены даже мельчайшие детали. На них было точно указано место нахождения командного пункта полка, а также командных пунктов батальонов и рот и обозначена сеть подземных телефонных кабелей. До сих пор в полку никогда не было таких точных карт!

Началась новая вражеская атака, которая была нацелена на командный пункт полка. Однако затем противник изменил направление удара и снова атаковал позиции 3-го батальона. Один из наших немногих танков подбивал вражеский танк. Эта боевая машина поступила в полк совсем недавно и была еще не полностью готова к ведению боевых действий. Под нашим сильным минометным огнем вражеская атака на позиции 3-го батальона захлебнулась. Противник понес большие потери.

29 сентября 1944 года. Из тактических соображений полк «ДФ» переведен в подчинение парашютной дивизии. Однако с точки зрения снабжения полк остался в подчинении танковой дивизии СС «Дас Рейх».

С 30 сентября по 5 октября 1944 года с переменным успехом продолжались ожесточенные оборонительные бои. По ночам огнеметные бронетранспортеры 12-й роты совершали дерзкие вылазки и атаковали вражеские позиции, а днем особенно хорошо проявляли себя 80– и 120-мм минометы этой роты. Как и прежде, основные удары противник наносил по позициям 3-го батальона.

В эти дни было великолепно организовано наше управление огнем: как только какой-нибудь дот сообщал о подготовке вражеской атаки, 3-й батальон требовал подтверждения этого сообщения от соседних дотов. Затем приводились в действие все минометы 12-й роты. Боеприпасов теперь хватало. Через командный пункт полка эта информация передавалась в артиллерийский дивизион. Массированным огнем по скоплению вражеских танков, занимающих исходные позиции, удавалось сорвать запланированную атаку противника в самом ее начале. Каждый выстрел 210-мм гаубицы сопровождался ужасным грохотом.

6 октября 1944 года. В распоряжение полка поступил батальон самокатчиков и автомобильный батальон. Батальон самокатчиков принял участок фронта Лейденборн. Автомобильный батальон был направлен на участок 3-го батальона, понесшего наибольшие потери. Он состоял из резервистов пожилого возраста, которые только недавно прошли переподготовку и не имели никакого боевого опыта. Солдатам этого батальона было в среднем по 55 лет. Весь трагизм сложившейся ситуации отразился в следующем происшествии.

Три огнеметных бронетранспортера 12-й роты и несколько гренадеров 11-й роты получили задание ночью выбить противника с тех позиций, которые он занял днем. Вместе с ними в атаке должен был принять участие один взвод автомобильного батальона. Атака прошла успешно.

Комментарий командира взвода фельдфебеля Майера (60 лет, кавалер Железного креста 1-го класса, полученного им еще в Первую мировую войну) в разговоре с адъютантом 3-го батальона: «Все прошло отлично, герр обер-лейтенант.

Но не могли бы вы приказать вашим огнеметным бронетранспортерам во время атаки ехать помедленнее? Мои бойцы не выдерживали темпа, при быстром беге они начинали задыхаться».

С 7 по 9 октября 1944 года никаких крупных вражеских атак не было. Командир 3-го батальона, гауптштурмфюрер СС Вернер, получает Рыцарский крест. Это уже тринадцатый человек из нашего полка, награжденный такой высокой наградой.

10 октября 1944 года. Контрудары под Лозензайфеном.

12 октября 1944 года. Поступил приказ об отводе полка с Западного вала. Парашютная дивизия очень не хотела отпускать полк. 1-й батальон был отведен еще раньше.

16 октября 1944 года. В течение ночи полк без 2-го батальона был отведен со своих позиций на Западном валу и отправился маршем из Пронсфельда через Прюм, Вайнхайм, Геролыптайн в Пельм.

18 октября 1944 года. Годовщина Битвы народов под Лейпцигом (Лейпцигское сражение 16–19 октября 1813 г., решающее сражение войск антифранцузской коалиции против армии Наполеона. Союзники имели в этой битве свыше 300 тыс. (в т. ч. 127 тыс. русских, 89 тыс. австрийцев, 72 тыс. пруссаков, 18 тыс. шведов) против около 200 тыс. у Наполеона (французы, поляки, голландцы, саксонцы, бельгийцы, итальянцы и др.). Наполеон проиграл, потеряв около 80 тыс. Потери союзников свыше 54 тыс. (в т. ч. 22 тыс. русских, 16 тыс. пруссаков, 15 тыс. австрийцев). – Ред.). Объявлено о создании отрядов народного ополчения – фольксштурма. В этот же день об образцовой стойкости бойцов 10-й роты было сказано по общегерманскому радио в сводке вермахта и в специальном репортаже с фронта. Приказ по дивизии от того же дня звучал так:

«В сегодняшней сводке вермахта, прозвучавшей на всю страну, нашел признание тот героизм, с которым 10-я рота панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер» защищала свой участок фронта севернее Кесфельда:

«В середине сентября сразу после занятия позиций на Западном валу 10-я рота с фанатичной решимостью защищала свои позиции, отражая атаки во много раз превосходящих сил противника и, прежде всего, танков. Не имея поддержки нашего тяжелого оружия и артиллерии, она удерживала доверенные ей позиции до последнего вздоха своих бойцов».

Мы склоняем свои головы в знак глубокого уважения перед величием этих гренадеров».

19 октября 1944 года. Полк загрузился в вагоны и по железной дороге был переброшен в район города Нидермарсберг (Марсберг). Здешний бургомистр сообщает командиру полка, что комиссар комитета обороны запретил размещать войска в городе. Командир полка объяснил бургомистру, что он подчиняется только приказам командира своей дивизии, а не какого-то там комиссара и, само собой разумеется, разместит свой полк в городе. На этом инцидент был исчерпан.

22 октября 1944 года. Вместе с последними частями в полк прибывает 2-й батальон. Места дислокации: штаб полка и штабные службы в Нидермарсберге (Марсберге);

1-й батальон в городе Бределар; 2-й батальон в Эссенто и 3-й батальон в Гирсхагене.

23 октября – 11 ноября 1944 года. Ускоренное пополнение полка.

Пополнение полка в районе города Нидермарсберг

После отвода 4-го панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер» с фронта Западного вала в районе Айфеля (или Эйфеля, часть Рейнских Сланцевых гор к северу от р. Мозель, Рейнланд-Пфальц, запад Германии. Плато высотой до 747 м с отдельными куполами древних вулканов. – Ред.) в конце октября 1944 года он был переброшен в район города Нидермарсберг для ускоренного пополнения и переформирования 1-го батальона. К этому времени полк сохранил в лучшем случае 40 или 45 % своей боеспособности. Потери среди личного состава во время боев на Западном валу оказались чрезвычайно высоки. В 1-м батальоне остались только службы обеспечения.

Потери в ходе боев среди транспортных средств, военной техники и оружия были тоже значительными.

Еще во время боев на Западном валу по приказу дивизии адъютант 3-го батальона, оберштурмфюрер СС Шмагер, принял командование запасным подразделением численностью около тысячи солдат и унтер-офицеров, которое дислоцировалось в нескольких километрах от линии фронта. И вот теперь эти молодые солдаты, в основном добровольцы, были приняты в состав полка. Однако удивительное воодушевление этих восемнадцати-девятнадцатилетних юношей не могло в полной мере компенсировать недостаточную военную подготовку.

Во время трехнедельного пополнения полка стала особенно заметна нехватка опытных водителей. Кроме того, во время обучения вождению постоянно происходили перебои с поставками горючего, да и военных грузовиков тоже не хватало, особенно в 1-м батальоне. Как уже было сказано выше, военная подготовка молодых солдат также оставляла желать лучшего.

Все эти недостатки сказались самым негативным образом позже во время наступления в Арденнах.

Предоставленное в наше распоряжение время в три недели было совершенно недостаточным, чтобы полк снова приобрел свою полную боевую готовность в отношении подготовки личного состава и материального обеспечения. По настоятельной рекомендации командования дивизии обучение было ограничено только тренировками в проведении атакующих действий. Обучение командного состава проходило только в форме штабных игр, занятий на картах и обсуждений.

Штурмбаннфюрер СС Гётше был переведен в полк «Дер Фюрер» и принял командование 1 – м батальоном.

В Нидермарсберге население принимало полк очень тепло.

Солдаты полкового музыкального взвода во главе со своим военным дирижером, гауптштурмфюрером СС Гаулем, которые в качестве помощников санитаров-носилыциков и связных без дела сидели в обозе, приказом по полку, вопреки имеющимся инструкциям, были снова собраны в музыкальном взводе и ежедневно упражнялись в исполнении старых военных маршей. После долгого перерыва снова зазвучал парадный марш полка – марш «Принц Ойген» (т. е. принц Евгений Савойский. – Ред.).

Штабная рота под командованием оберштурмфюрера СС Хентшеля наряду с боевой подготовкой ежедневно занималась в течение часа строевой подготовкой. И вскоре, в полном соответствии со строевым уставом, солдаты начали маршировать под музыку по улицам небольшого города, к великой радости горожан, которые давно не наблюдали такую картину. Это позволило хоть немного поднять всем настроение в это суровое время.

В торжественном приведении рекрутов к присяге и последующем награждении отличившихся в боях солдат и офицеров приняло участие руководство города во главе с правящим бургомистром. Во время заключительного парада и военного представления на улицах города собрались все горожане, которые радостно приветствовали марширующих бойцов.

Едва до дивизии дошли слухи о существовании полкового музыкального взвода, как его тут же начали приглашать на различные мероприятия, что было равносильно официальному одобрению приказа о его восстановлении.

За эти недели сложились такие сердечные отношения с местным населением, что многие солдаты и офицеры получили приглашения посетить семьи горожан. Была проделана большая работа, но находилось время и для праздников.

Здесь же возникла идея о создании в городе дома отдыха для выздоравливающих и нуждающихся в отдыхе бойцов полка.

Она была тут же воплощена в жизнь благодаря идеальному сотрудничеству с правящим бургомистром Верперсом, который предоставил в распоряжение полка небольшой уютный замок, расположенный в живописной местности на берегу реки Димель. Приказом по полку были отданы все распоряжения, необходимые для оборудования в замке дома отдыха. Врачи местного госпиталя выразили готовность взять на себя заботу и врачебный уход за находящимися в доме отдыха бойцами.

Директором дома отдыха был назначен один из ветеранов полка. Из полковых запасов дому отдыха выделили достаточное количество самых разнообразных продуктов, которых должно было хватить на долгое время.

К сожалению, нам удалось направить из Венгрии в дом отдыха в Нидермарсберге только одну партию выздоравливающих бойцов, которые и встретили здесь конец войны и пережили закрытие дома отдыха.

Такое учреждение наверняка очень пригодилось бы полку в будущем.

Когда пришло время прощаться, было много слез и идущих от самого сердца слов благодарности и прощания.

Это было последнее место расположения полка на родине, и Нидермарсберг навсегда остался приятным воспоминанием для всех бойцов полка «ДФ».

Наступление в арденнах

Структура 4-го панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер» к началу наступления в Арденнах

Штаб полка и 17-я (штабная) рота, взвод связи и мотоциклетный разведывательный взвод.

1-й батальон: штаб батальона и взвод связи, 1– 3-я панцер-гренадерские роты, 4-я (тяжелая) рота, рота снабжения.

2-й батальон: штаб батальона и взвод связи, 5—7-я панцер-гренадерские роты, 8-я (тяжелая) рота, рота снабжения.

3-й (бронированный) батальон на бронетранспортерах: штаб батальона и взвод связи, 9—11-я роты на бронетранспортерах, 12-я (тяжелая) рота на бронетранспортерах и огнеметный взвод на трех огнеметных бронетранспортерах, рота снабжения.

13-я рота (рота самоходных пехотных орудий): 1 взвод тяжелых САУ, 2 взвода легких САУ.

14-я (зенитная) рота: четыре взвода с тремя самоходными 20-мм зенитными орудиями в каждом.

16-я (саперная) рота: три саперных взвода.

11 ноября 1944 года в 23:00 совершенно неожиданно поступил приказ о передислокации. Через центр регистрации «Лиш», находившийся в 10 километрах восточнее города Йюлих (к западу от Кельна), в течение четырех дней с 12 по 15 ноября, полк передислоцировался в район северо-восточнее Йюлиха. Командный пункт полка расположился в городе Мерш, в 5 километрах севернее Йюлиха. 18 ноября происходила передислокация полка в район восточнее города Райдт. Штаб полка и роты с 13-й по 16-ю размещаются в городках Штайнхаузен, Лидберг, Пеш и Руббельрат. 1-й батальон дислоцируется в местечке Бюттген, 2-й батальон – в городке Кляйненбройх, а 3-й батальон размещается в городке Гизенкирхен. Из-за нехватки горючего передислокация полка из города Нидермарсберг осуществлялась по железной дороге с соблюдением строжайших мер маскировки.

Вскоре после прибытия подразделений полка в этот район поступил приказ по дивизии создать из всех имеющихся в полку боеспособных моторизованных подразделений боевую группу, которая, как часть оперативного резерва группы армий «Б» Моделя, должна находиться в постоянной боевой готовности, чтобы при необходимости отразить возможный прорыв противника в районе города Ахена.

Под руководством командира 3-го батальона, гауптштурмфюрера СС Вернера, такая боевая группа была вскоре создана. Она состояла из: штаба и взвода связи 3-го батальона, двух рот 2-го батальона, двух рот 3-го батальона, одного взвода 13-й роты (роты пехотных орудий), двух взводов 14-й (зенитной) роты и одного взвода 16-й (саперной) роты.

В результате этих организационных мероприятий обучение личного состава в районе дислокации было чрезвычайно затруднено. Усиленной 16-й роте вместе с приданным ей зенитным взводом 14-й роты и огнеметными бронетранспортерами удалось успешно провести репетицию разведки боем. Подобную тренировку, но уже с применением боевых патронов, провела и 9-я рота.

Тем не менее в рамках имеющихся возможностей обучение было продолжено, хотя в большинстве случаев пришлось отказаться от стрельб боевыми патронами, так как могла возникнуть опасность для мирного населения близлежащих городков. К началу наступления в Арденнах полк был укомплектован личным составом и обеспечен вооружением на 90 %, однако обеспечение транспортными средствами составляло не более 60 % от положенного по штатному расписанию.

1-й батальон все еще не был моторизован, и в начале декабря 1944 года он получил из дивизии велосипеды! Состояние этих средств передвижения было крайне плохим. Личный состав 1-го батальона не был обеспечен зимним обмундированием, некоторые солдаты не имели шинелей, и, кроме того, у многих из них обувь была в ужасном состоянии.

Уровень подготовки полка к началу декабря 1944 года: полк был вполне готов к ведению оборонительных действий, однако к проведению наступательных операций его подготовка оставляла желать лучшего.

В начале декабря 1944 года из штаба дивизии поступили первые указания о подготовке к быстрому сбору дивизии в районе западнее Кельна. Более подробную информацию об истинных намерениях Верховного главнокомандования все командиры полков 2-го танкового корпуса СС получили от командира корпуса генерала Биттриха во время совещания и штабных учений, в ходе которых были раскрыты основные положения немецкого плана наступления в Арденнах.

В соответствии с этим планом 2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх», действующая в составе 2-го танкового корпуса СС, должна была в зависимости от обстановки следовать за 1-м танковым корпусом СС, чтобы позднее повернуть на север и прикрыть правый фланг армии или же захватить переправу через реку Маас южнее города Люттих. Командир корпуса указал, прежде всего, на то, что это наступление – последнее огромное напряжение всех сил, на которое способна наша родина.

Горючее, столь необходимое для осуществления боевых действий, соединения и части должны были главным образом добывать сами в бою! По словам командира корпуса, во время наступления нам не следовало рассчитывать на регулярный подвоз горючего со стороны 6-й танковой армии СС, так как существовало довольно напряженное положение с обеспечением армии горючим.

На следующий день командир дивизии еще раз строго предупредил командиров полков о необходимости сохранения в тайне этих планов германского Верховного главнокомандования. Для ведения боевых действий полку был выделен полный комплект боеприпасов, однако для каждого транспортного средства было выделено только 2,5 нормы расхода горючего. Командиры батальонов и подразделений полка должны были письменно взять на себя обязательство не расходовать этот неприкосновенный запас.

Командиры полков неоднократно пытались получить в дивизии к началу наступления хотя бы десять – двенадцать норм расхода горючего на каждое транспортное средство, чтобы справиться с перебоями в снабжении в первые дни наступления и чтобы суметь захватить у противника достаточное количество горючего! Однако дивизия была вынуждена отклонить все эти предложения, так как, очевидно, она не располагала достаточным количеством горючего. (Горючего, например, у танковых войск было только на 140–160 км пути, т. е. лишь на половину глубины запланированной операции. – Ред.)

В последние дни перед наступлением по указанию штаба дивизии были изданы приказы о необходимости фиксировать количество захваченного трофейного имущества и докладывать об этом в штаб дивизии. Для выполнения этой работы были созданы специальные команды, отвечавшие за сбор трофеев.

Вплоть до 13 декабря 1944 года полк оставался в прежнем районе сосредоточения.

Развертывание и наступление

13 декабря 1944 года. После подъема по тревоге в ночь с 13 на 14 декабря полк перебрасывается маршем через населенные пункты Глен и Хольцхайм в район В. Командный пункт полка размещается в местечке Флиштедтен. Трудности при передислокации 1-го батальона из-за нехватки транспортных средств.

14 декабря 1944 года. Ночной марш через Бергхайм в район С. Командный пункт полка в местечке Ломмерзум.

15 декабря 1944 года. Район С. Отдых.

16 декабря 1944 года. Район С. Отдых. На командном пункте дивизии командиры подразделений узнают о начале наступления в Арденнах.

17 декабря 1944 года. Район С. Отдых.

18 декабря 1944 года. Еще до рассвета выступаем через Ойскирхен, Бад-Мюнстерайфель в район D. Командный пункт полка: в 2 километрах восточнее городка Бур. В километре к востоку от командного пункта полка находится стартовая площадка для запуска ракет Фау-1. Весь день и всю ночь продолжались запуски ракет Фау-1. Из-за тумана в первые дни наступления вражеская авиация почти не появляется.

19 декабря 1944 года. Полк остается в районе D. Попытки получить горючее в дивизии остаются безрезультатными, так как собственные бензозаправщики согласно приказу находятся в пути, чтобы забрать горючее в районе Кельна (!). Эти бензовозы не появились и на следующий день.

20 декабря 1944 года. Вечером марш через Бланкенхайм, Хиллесхайм, Обербеттинген, Шёнекен в район Е. Командный пункт полка размещается в Ройланде. Горючее заканчивается. Подвоз горючего полностью отсутствует.

21 декабря 1944 года. Утром продолжаем двигаться через Вайвайлер, Дасбург в район F. Вражеской авиации не видно. В 11:30 пересекаем границу рейха под Дасбургом. Командный пункт полка располагается в Бинсфельде. Используя последние запасы горючего, полк прибывает в район Е. Из-за нехватки горючего некоторые подразделения остановились недалеко от района Е. Транспортные средства пришлось доставлять в район дислокации на буксире.

Нам стало известно, что 2-я танковая дивизия сухопутных сил, не встречая существенного сопротивления противника, продвинулась далеко на запад и уже вышла непосредственно к городу Динан.

В воздухе нигде не видно самолетов противника, – путь к реке Маас открыт, – но из-за нехватки горючего дивизия в полном составе уже 24 часа не может сдвинуться с места!

Дивизия не могла снабжаться горючим и по воздуху, так как наши собственные самолеты люфтваффе не в состоянии сделать это.

22 декабря 1944 года. Ближе к обеду наконец-то подвезли горючее. Полк получил приказ вместе с подчиненным ему артиллерийским дивизионом дивизии после полудня выйти в район городка Пети-Тайе, чтобы сменить здесь передовой отряд 560-й народно-гренадерской дивизии, которая застряла перед перекрестком Барак-де-Фре-тюр. Перекресток занят американскими моторизованными подразделениями и танками.

Полк выступает ближе к вечеру, и уже в сумерках передовые части полка вышли в район дислокации. Немедленно была установлена связь с командиром 560-й народно-гренадерской дивизии, майором Хевелом (?), и начинается подготовка к смене. Смена проводилась в течение ночи, и подразделения полка занимали позиции в следующем порядке: справа от шоссе 2-й батальон, примерно в 700 метрах к юго-востоку от перекрестка командный пункт батальона; слева от шоссе 3-й батальон, командный пункт батальона располагался в домике лесника примерно в 500 метрах юго-западнее перекрестка.

1-й батальон передислоцировался с большими трудностями. Где пешком, а где на велосипедах роты батальона медленно продвигались вперед, стараясь не заблудиться в снежном буране. Тяжелое вооружение перевозилось на грузовиках. Из-за нехватки горючего каждый грузовик тянул на буксире как минимум еще два грузовика. Ночью на перекрестке то и дело раздавался рев танковых двигателей. Командный пункт полка разместился в городке Пети-Тайе.

23 декабря 1944 года. Утром передовой отряд 560-й народно-гренадерской дивизии отошел в тыл. Полк перенес свой командный пункт в населенный пункт Тайе, юго-западнее автомагистрали. Разведывательные группы обоих батальонов обнаружили, что перекресток Барак-де-Фретюр занят крупными вражескими силами. Разведчики насчитали двенадцать танков противника. Вскоре вражеская артиллерия впервые открыла огонь по нашим позициям. Все предпринятые до сих пор попытки захватить перекресток в ходе внезапного налета потерпели неудачу из-за бдительности противника и большой численности его подразделений. Для усиления боевой мощи полка ему было передано отделение штурмовых орудий и отделение танков «Пантера», которые прибывали в расположение полка ближе к полудню. Отделению «Пантер» приказано взаимодействовать с 2-м батальоном, а отделению штурмовых орудий поручено взаимодействовать с 3-м батальоном.

План атаки полка СС «Дер Фюрер»: 2-й батальон, усиленный 13-й ротой и подразделениями 14-й роты, при поддержке танков атакует перекресток, двигаясь по обе стороны от автомагистрали. 3-й батальон, усиленный частями 14-й роты, атакует перекресток при поддержке штурмовых орудий вдоль дороги, идущей с запада. Перед атакой артиллерийский дивизион наносит по перекрестку короткий, но мощный огневой удар, а затем он своим огнем блокирует дорогу северо-западнее перекрестка. Тесное взаимодействие артиллеристов с 2-м и 3-м батальонами должны обеспечить передовые наблюдатели. Начало атаки назначается на 15:00.

После ожесточенной схватки к вечеру нам удалось захватить перекресток Барак-де-Фретюр. Решающий вклад в этот успех внесли прежде всего танкисты, командир отделения которых умело и отважно направлял свои танки в самые горячие точки боя, а также штурмовые орудия, которые отлично поддержали атаку 3-го батальона. В ходе боя было уничтожено пятнадцать вражеских танков. В качестве трофеев захвачены многочисленные полугусеничные автомобили и обычные грузовики. Очевидно, противник направил сюда целый батальон, усиленный танками, с заданием любой ценой удержать этот стратегически важный перекресток.

Новые задания после достижения поставленных целей наступления: 2-му батальону надлежит продолжить атаку в направлении городка Малампре; 3-му батальону следует немедленно развить наступление вдоль дороги на северо-запад и выйти на окраину леса северо-восточнее города Одень.

После полудня пешим маршем, на велосипедах и частично на автомобилях начали прибывать передовые части 1-го батальона, которые размещались в городке Пети-Тайе. Все подразделения батальона прибывали разрозненно, и он не представляет собой единую целую боевую единицу.

В ночь на 24 декабря 2-й батальон атаковал в труднопроходимой местности и вышел к лесу севернее перекрестка Барак-де-Фретюр. Натолкнувшись на сильное сопротивление противника, батальон временно приостановил свое наступление.

3-й батальон оказался втянутым в тяжелый бой в лесу северо-западнее перекрестка Барак-де-Фретюр, и в течение ночи на 24 декабря ему не удалось вывести из строя вражеские танки, которые занимали позиции вдоль дороги. Батальон понес тяжелые потери, и наряду с другими бойцами здесь погиб командир 11-й роты, оберштурмфюрер СС Розеншток.

24 декабря 1944 года. Позиции 3-го батальона и перекресток подвергаются сильному артиллерийскому огню противника. В результате прямого попадания снаряда погиб командир приданного 3-му батальону саперного взвода, унтерштурмфюрер СС Браун. Получил ранение командир 3-го батальона, гауптштурмфюрер СС Гейнц Вернер. Командир 12-й роты, оберштурмфюрер СС Манц, принял командование батальоном, который все еще никак не может прийти в себя после ожесточенного ночного боя в лесу. После полудня 3-й батальон продолжил атаку в северо-запад-ном направлении, и ночью основные силы батальона выходят на окраину леса северо-восточнее городка Одень.

9-я рота под командованием унтерштурмфюрера СС Кронегера продвинулась вперед дальше всех и уже вышла к городку Гранмениль.

1-я и 3-я роты получают приказ, продвигаясь вперед через перекресток Барак-де-Фретюр и район Пифоссе, начать в утренние часы наступление на город Малампре, очистить лес от противника и закрепиться на опушке леса южнее города Малампре. Стремительной атакой в лесистой местности 3-я рота сломила ожесточенное сопротивление противника и вступила в рукопашную схватку в районе Пифоссе. В этом бою рота понесла тяжелые потери. Передовой взвод был фактически полностью уничтожен.

Ночью из штаба дивизии поступил приказ о немедленном переводе 3-го батальона в подчинение танкового полка для проведения атаки на город Гранмениль. В течение ночи батальон должен подтянуть свои бронетранспортеры к Гранменилю.

25 декабря 1944 года. 2-й батальон доложил о том, что за ночь около 5 % личного состава получили обморожения разной степени тяжести. Местность, на которой полку предстоит вести наступление, сильно заболочена. До полудня 1-й батальон ворвался в городок Малампре слева, а 2-й батальон вошел в него справа, и вскоре городок оказался полностью в наших руках. Командный пункт полка переносится в Малампре.

26 декабря 1944 года. Продолжая наступление, 2-й батальон занял лишь высоту северо-западнее Малампре, но из-за ожесточенного сопротивления противника наступление приходится приостановить. После короткой перегруппировки 2-й батальон выбил противника с занимаемых позиций, развил стремительное наступление в лесистой местности и ему удалось захватить городок Во-Шаван. Противник провел энергичную контратаку, которую батальон был не в силах отразить, и ему пришлось отступить на прежние позиции на опушке леса южнее Во-Шавана. Противник подвергнул позиции 2-го батальона интенсивному артиллерийскому обстрелу.

3-й батальон вступил в бой во взаимодействии с танковым полком в районе городков Мане и Гранмениль. По сообщению из штаба дивизии, справа от полка занимает позиции 9-я танковая дивизия СС «Гогенштауфен», которая торопит с взятием Во-Шавана. В ночь на 27 декабря на помощь 2-му батальону направляется 3-я рота.

27 декабря 1944 года. 2-й батальон вместе с подчиненной ему 3-й ротой получает приказ начать атаку на Во-Шаван в 1:00 ночи. Под прицельным плотным артиллерийским и минометным огнем противника роты 2-го батальона вынуждены залечь перед хорошо укрепленными вражескими позициями. 3-я рота, обходившая город справа, попадает во время атаки под кинжальный огонь противника из всех видов оружия. Почти весь личный состав роты остался лежать на поле боя. По телефону командование дивизии потребовало немедленно продолжить атаку. Вражеский огонь на участке, занимаемом 2-м батальоном, становился все интенсивнее, что затрудняло любое перемещение подразделений.

Выполняя категорический приказ дивизии, командир 3-й роты, оберштурмфюрер СС Шмагер, собирает остатки роты (двенадцать бойцов!) и еще раз бросается в атаку. Этой горстке бойцов удалось наконец прорваться на вражеские позиции.

На рассвете вражеский огонь опять усилился, и рота, понеся новые потери, вынуждена была отойти на исходные позиции.

3-й батальон занял позиции в районе городка Мане. Ожесточенные вражеские контратаки на рубеже Гранмениль – Мане. На командный пункт полка прибыли офицеры связи 9-й танковой дивизии СС. Однако между полком СС «Дер Фюрер» и дивизией СС «Гогенштауфен» по-прежнему сохранялась брешь. Вражеский артиллерийский огонь заметно усиливался, постоянно нарастала и активность авиации противника. В течение дня поступил приказ по дивизии, согласно которому подразделения полка дивизии «Гогенштауфен» должны заменить полк СС «Дер Фюрер» на его позициях. А полк «Дер Фюрер» перебрасывается дальше на юго-запад, чтобы принять участие в новом наступлении. Поскольку части полка из дивизии «Гогенштауфен», в свою очередь, не были вовремя заменены на своих прежних позициях, то ночью удалось провести замену только некоторых второстепенных подразделений полка СС «Дер Фюрер».

28 декабря 1944 года. Утром командира полка вызвали на командный пункт дивизии, куда уже прибыл командующий 6-й танковой армией СС Йозеф Зепп Дитрих. Он вручил командиру полка СС «Дойчланд», оберштурмбаннфюреру СС Гюнтеру Вислицени, дубовые листья № 687 к Рыцарскому кресту, а командиру полка СС «Дер Фюрер», оберштурмбаннфюреру СС Отто Вайдингеру, дубовые листья № 688 к Рыцарскому кресту. Этой высокой награды командиры полков были удостоены за выдающиеся заслуги их полков во время боевых действий на фронте вторжения во Франции.

Для командира полка СС «Дер Фюрер» решающее значение имело вскрытие Фалезского котла, в котором оказалась 7-я армия.

Таким образом, были по достоинству оценены боевые заслуги всех батальонов, рот, взводов и отделений, а также подвиги отдельных бойцов вплоть до самого юного гренадера полка СС «Дер Фюрер» во время бесчисленных сражений летом и осенью 1944 года.

28 декабря 1944 года. После ранения оберштурмфюрера СС Манца командование 3-м батальоном принял оберштурмфюрер СС фон Эберштайн. Остававшиеся на своих позициях части 1-го и 2-го батальонов сменились только ближе к обеду. Полк СС «Дер Фюрер» вначале передислоцируется в район Шабре (западнее местечка Ле-Тайе). Согласно приказу полк (без 3-го батальона) уже вечером должен прибыть на новое место дислокации в район городка Девантав. Полк с имеющимися в наличии подразделениями передислоцировался в указанный район, хотя из-за запоздалой смены большая часть гренадеров отсутствовала.

29 декабря 1944 года. Поскольку полк еще не собрался в полном составе, а его теперешнее положение особенно уязвимо при налетах вражеской авиации, по приказу дивизии и с согласия 560-й народно-гренадерской дивизии он снова перебрасывается назад в Шабре. Ближе к вечеру полк опять передислоцировался в район города Девантав. 1-му батальону снова пришлось совершать утомительный пеший марш-бросок.

В этот же день вечером полк получил приказ в ходе ночной атаки взять городок Амонин, однако выясняется, что полк не в состоянии выполнить этот приказ, так как 1-й батальон вместе с 3-й ротой должен был прибыть после изнурительного ночного марша в сильную метель только на рассвете.

По указанию из штаба дивизии этой же ночью командир полка приказал 16-й роте провести разведку боем и атаковать Амонин. Однако под массированным огнем противника эта атака захлебнулась на южной окраине города. В этом ночном бою погиб отважный командир роты, оберштурмфюрер СС Вольф, гибель которого отозвалась болью в сердцах всех бойцов полка.

30 декабря 1944 года. Командный пункт полка переносится в городок Лепранжелё. Полк СС «Дер Фюрер» занял рубеж: узел дорог в полутора километрах юго-восточнее Амонина (правый сосед 560-я народно-гренадерская дивизия – контакт пока не установлен) – высота 405 (в полутора километрах юго-западнее церкви Амонина) – включая городок Магостер. Сосед слева: полк СС «Дойчланд».

Подразделения полка заняли следующие позиции: справа 1-й батальон; слева 2-й батальон вместе с подчиненной ему 14-й ротой; линия стыка: западная опушка леса Буа-де-Тав.

В распоряжении полка находятся: 16-я рота, дислоцированная в местечке Анне-Ферм, и 13-я рота, дислоцированная в районе города Лепранжелё. С полком СС «Дер Фюрер» должен взаимодействовать 2-й дивизион танково-артиллерийского полка «Дас Рейх».

31 декабря 1944 года. Высокая активность вражеской артиллерии на участке обороны 1-го батальона. Командир 3-й роты получил ранение.

1—2 января 1945 года. Атака 1-го батальона на город Амонин захлебывается из-за сильного артиллерийского огня противника. Противник продолжает вести беспокоящий артиллерийский огонь по всему участку фронта, занимаемому полком. Обе противоборствующих стороны проводят активные разведывательные операции. Адъютанта полка, оберштурмфюрера СС Зеегерера, временно сменил на его посту гауптштурмфюрер СС Бух, переведенный из дивизии в полк «ДФ» для приобретения опыта (с 1 по 17 января 1945 года).

3 января 1945 года. Все еще нет контакта с правым соседом, 560-й народно-гренадерской дивизией. В эту брешь выдвинулась 16-я рота. Тем не менее роте под командованием унтершарфюрера СС Райниша так и не удалось установить контакт с 560-й дивизией.

Отделение взвода стрелков-мотоциклистов отправилось на разведку и на шоссе Амонин – Дошам натолкнулось на крупное подразделение противника, ведущее наступление вдоль шоссе. Раненый командир отделения и большая часть его солдат попали в плен. Только двум стрелкам-мотоциклистам удалось вернуться в полк и сообщить о случившемся.

4 января 1945 года. Огонь вражеской артиллерии постоянно усиливается. Противник непрерывно атакует. После интенсивной артиллерийской подготовки танки противника атаковали высоту 405, и ее пришлось оставить.

1-й батальон был занят отражением вражеских атак на всем участке обороны и не мог выделить бойцов для проведения контратаки. Из дивизии на помощь полку для организации контратаки на высоту 405 направлена дивизионная штурмовая рота и рота штурмовых орудий.

5 января 1945 года. Прибывшие подразделения штурмом взяли высоту 405.

6 января 1945 года. Противник оказывает сильное давление на весь участок фронта, обороняемый полком. Особенно тревожное положение складывается в секторе обороны 2-го батальона под командованием гауптштурмфюрера СС Ханнеса Шульцера.

7 января 1945 года. В городке Магостер превосходящие силы противника атаковали позиции 7-й роты. Несмотря на отчаянное сопротивление, рота не может удержать свои позиции. Лишь небольшой группе гренадеров во главе с командиром роты в ожесточенной рукопашной схватке с применением гранат удалось прорваться к своим. Наблюдаются многочисленные прорывы противника в секторе обороны 2-го батальона.

После потери 7-й роты батальон вынужден оставить свои позиции и отойти к северной опушке леса юго-восточнее Магостера и до ручья Ле-Бель севернее городка Девантав.

8 января 1944 года. Атака противника при мощной артиллерийской поддержке на позиции 1-го батальона и 16-й роты (из-за тяжелых потерь во время последних боев 3-я рота была расформирована). Противнику удалось прорваться в нескольких местах, однако, действуя на пределе своих возможностей, наши отважные бойцы ликвидировали эти прорывы.

9 января 1945 года. С 7:00 до 9:00 противник нанес мощнейший артиллерийский удар по городу Девантав. В 9:00 противник создал дымовую завесу. За этим последовала вражеская атака на всем участке обороны полка СС «Дер Фюрер». В 9:30 вражеские танки и пехота ворвались в Девантав. На шоссе Девантав – Лепранжелё мы насчитали около 80 американских танков.

Обрывается связь с 2-м батальоном. Части батальона отходят на опушку леса южнее городка Девантав. 1-й батальон сражался, не имея связи с соседями ни с правого, ни с левого фланга. Атака противника со стороны городка Девантав и одновременное наступление с северо-восточ-ного направления (из долины реки Эн) грозят отрезать батальон от остальных подразделений полка. Отойдя на рубеж Дошам – Ле-Ват, 1-й батальон попал под танковую атаку со стороны города Девантав.

С 10:00 командный пункт полка находился на опушке леса южнее городка Дошам. До сих пор нет связи с 560-й народно-гренадерской дивизией и с полком СС «Дойчланд». 2-й (бронированный) артиллерийский дивизион занимал открытые огневые позиции на высоте южнее Дошама на переднем крае обороны и не имел никакого пехотного прикрытия. Новые оборонительные позиции полка СС «Дер Фюрер» проходят по опушке леса южнее и юго-восточнее рубежа Лепранжелё – Ле-Ват.

10 января 1945 года. В ночь с 9 на 10 января полк отводится с прежних позиций и перебрасывается через Беримениль и Вибрен в район городка Дине. Тем временем 3-й (бронированный) батальон был передан в подчинение танково-разведывательному батальону дивизии и занял позиции в районе перекрестка Барак-де-Фретюр. В последнем бою погиб адъютант 3-го батальона, оберштурмфюрер СС Воллевебер.

11 января 1945 года. Полк СС «Дер Фюрер» введен в состав 12-й народно-гренадерской дивизии.

В ночь на 12 января полк занял позиции между 12-й народно-гренадерской дивизией и полком СС «Дойчланд» в районе южнее рубежа Биен – Пети-Тайе. Передний край обороны проходит по рубежу Фанж-де-Лонгфа – Руж-Фанж – Писрот. 1-й батальон 19-го панцер-гренадерского полка остался на своих позициях и перешел в подчинение полка СС «Дер Фюрер». Командный пункт полка разместился в Ломре, там же находился и командный пункт подполковника Лемпке из 12-й народно-гренадерской дивизии, что гарантировало отличное взаимодействие двух формирований.

13 января 1945 года. Продолжалось сильное давление противника на позиции полка СС «Дер Фюрер» на всем участке обороны. Противнику так и не удалось прорвать линию обороны, хотя боеспособность наших рот значительно уменьшилась из-за больших потерь убитыми и ранеными и из-за многочисленных обморожений личного состава.

В некоторые дни потери из-за обморожений вполне сравнимы с боевыми потерями.

Благодаря пересеченному рельефу местности отдельные ударные группы и танки противника вклинивались в нашу линию обороны. Хотя эти прорывы и удавалось локализовать, но у нас уже не остается больше сил для проведения контрудара. Вечером противнику удалось осуществить глубокий прорыв на стыке полков СС «Дер Фюрер» и «Дойчланд».

15 января 1945 года. Атаки противника стали еще более массированными, и ему удалось продвинуться вперед по обе стороны от городка Ломре. Положение весьма запутанное. К обеду Ломре оказался почти полностью окружен, и оба командных пункта были вынуждены спешно покинуть город. Полк СС «Дер Фюрер» отступил на новые позиции вдоль шоссе Шерен – Стерпньи – Соммерен. Командный пункт полка расположился в городке Шерен.

В ночь на 16 января 1945 года полк занял новые позиции. Теперь командный пункт полка размещается в городке Ренгле. 2-й батальон занял позиции у Соммерена, здесь же находится и передовой КП полка. Во время вражеской атаки на Соммерен получил ранение командир 2-го батальона, гауптштурмфюрер СС Шульцер. Командир полка временно взял на себя командование 2-м батальоном. После обеда поступил приказ по дивизии, согласно которому полк отводится со своих позиций.

В ночь на 17 января полк СС «Дер Фюрер» передислоцировался в городок Вейсвампах, а затем собирается в районе городка Кромбах. 3-й батальон вновь возвратился в состав полка. Оберштурмфюрер СС Зеегерер снова исполняет обязанности полкового адъютанта, а гауптштурмфюрер СС Бух становится адъютантом дивизии. Поступил приказ по дивизии об отводе полка назад за линию Западного вала. (Таким образом, наступление немцев в Арденнах окончательно сворачивалось. Потери немцев в ходе операции составили 81 834 чел., в т. ч. 12 652 чел. убитыми, 38 600 ранеными и 30 582 пропавшими без вести. Союзники потеряли 76 890 человек, в т. ч. 8607 убитыми, 47 129 ранеными и 21 144 пропавшими без вести. А в это время на Восточном фронте с 12–13 января начались катастрофические для немцев Висло-Одерская и Восточно-Прусская операции, в которых потери немцев убитыми и пленными составляли сотни тысяч (в Восточно-Прусской убито не менее 150 тыс., 220 тыс. пленено, в Висло-Одерской пленено около 150 тыс. немцев, а количество убитых до сих пор точно не установлено). – Ред.)

18 января 1945 года. Полк движется маршем через Бург-Роланд – Винтершпельт в район городка Блейальф.

Большие проблемы с горючим. Некоторые подразделения полка все еще оставались на линии Западного вала и даже перед ним. Дороги забиты до отказа. Все попытки достать столь необходимое горючее заканчивались неудачей. Неподвижные грузовики брались по возможности на буксир. Противник настойчиво напирал, и, чтобы транспортные средства не попали в руки врага, приходилось по отдельности взрывать даже такую ценную технику, как бронетранспортеры.

С 19 по 21 января 1945 года до прибытия последних подразделений полк оставался в районе Блейальфа.

21 января 1945 года. С 17:00 полк передислоцировался через Прюм в район городка Пельм. 22 января. Все подразделения обоза, которые до сих пор находились в районе городка Гроссбюллесхайм, прибывают в расположение полка. Вплоть до 3 февраля полк оставался в этом районе. Стало известно, что полк отводится с Западного фронта для выполнения новых заданий на Востоке, но пока неизвестно, где именно. В начале февраля командир дивизии, бригадефюрер СС Ламмердинг, покинул дивизию. Командование танковой дивизией СС «Дас Рейх» принял штандартенфюрер СС Кройц, бывший командир 2-го танково-артиллерийского полка.

4 февраля 1945 года. Полк совершал марш через Майен и Кобленц в район города Нидербибер (Бибер) и 7 февраля без объявления конечного пункта назначения был посажен и загружен в железнодорожные вагоны.

Замечания относительно боевых действий полка в Арденнах

Боевая мощь полка: полк СС «Дер Фюрер» принял участие в наступлении в Арденнах, имея в своем составе всего лишь два более или менее боеспособных батальона (2-й и 3-й). 1-й батальон не был готов к участию в наступательных операциях. За предоставленные три недели было невозможно закончить переформирование батальона, его моторизацию и обучение личного состава. Поступившее пополнение совершенно не имело никакого фронтового опыта, и лишь незначительная часть личного состава была моторизована. Попытка оснастить роты 1-го батальона велосипедами, чтобы сделать их более маневренными, потерпела неудачу из-за чрезвычайно плохого состояния предоставленных велосипедов. Важную роль сыграли и трудности в управлении батальоном, так как командир 1-го батальона тоже не имел фронтового опыта. Командир полка неоднократно сообщал об этом в штаб дивизии.

За исключением атаки на перекресток Барак-де-Фретюр, во время всего наступления в Арденнах 3-й (бронированный) батальон был подчинен другим подразделениям. Тем самым была значительно ослаблена боеспособность полка СС «Дер Фюрер». Поэтому приходилось рассчитывать главным образом только на 2-й батальон и полковые подразделения.

Недостатки, сыгравшие решающую роль:

по решению вышестоящего командования с самого первого дня соединения и части были раздроблены и большей частью сражались под чужим руководством, хотя при этом части, выведенные из состава дивизии, неоднократно были непосредственными соседями на поле боя. В результате таких действий значительно уменьшилась ударная мощь нашей дивизии, а следовательно, и полка СС «Дер Фюрер»;

из-за совершенно недостаточного снабжения горючим полк СС «Дер Фюрер», как и остальные части и подразделения танковой дивизии СС «Дас Рейх», не мог сдвинуться с места в решающие 24 часа (19 декабря 1944 года), хотя путь к переправе через реку Маас был практически открыт. Создается впечатление, что именно этого одного дня противнику хватило, чтобы прийти в себя после неожиданного удара и, выдвинув вперед танковые части, быстро занять важные транспортные узлы. Недостаточное оснащение транспортными средствами существенно снижало маневренность полка и ни в коей мере не отвечало положенному по уставу оснащению панцер-гренадерского (моторизованного) полка в составе танковой дивизии;

невосполнимые потери полка СС «Дер Фюрер» убитыми и ранеными были чрезвычайно высоки и составляли от 30 до 35 % боевого состава. К этому необходимо добавить еще 8—10 % потерь личного состава из-за обморожений, которые были вызваны низкими температурами, сыростью и нехваткой зимнего обмундирования. Очень высоки были потери среди офицерского состава полка. Самые тяжелые потери понесли 3-я и 7-я роты.

Причины неудачи наступления с точки зрения командира полка

Недостаточная подготовка личного состава, нехватка вооружения и, прежде всего, совершенно недостаточное обеспечение транспортных средств и боевой техники горючим. Раздробление соединений. Отсутствие обещанной поддержки со стороны люфтваффе. Преимущество противника в обеспечении военной техникой, и прежде всего танками и артиллерией. После преодоления первого шока от внезапного наступления немецких войск проявление противником необычных для него стойкости и высокого боевого духа, особенно при обороне (см. бой за перекресток Барак-де-Фретюр). Недостаточная уверенность Верховного командования в возможности оперативного успеха – прежде всего, с учетом общего военного положения Германии. После многочисленных оборонительных и арьергардных боев последних лет германские войска, брошенные в наступление в Арденнах, были обескровлены и могли успешно вести лишь оборонительные сражения. Почти никто не верил в решающий успех наступления в Арденнах. Тем выше должны быть оценены успехи, достигнутые нашими войсками в этих боях.

Оглядываясь назад, сегодня можно сказать, что с учетом общего положения на всех фронтах даже успешное наступление в Арденнах не смогло бы ничего изменить в исходе войны.

Однако если цель Верховного командования заключалась в том, чтобы этим наступлением – успешным или неудачным – обеспечить себе передышку на Западном фронте и отсрочить неизбежную капитуляцию, передвинув ее с зимы на весну, из-за чего удалось избежать еще больших людских потерь, прежде всего на Восточном фронте, то тогда наступление в Арденнах, несмотря ни на что, достигло своей цели.

Боевое донесение об участии в боях при наступлении в Арденнах 2-го танково-разведывательного батальона дивизии СС «Дас Рейх» с подчиненными ему частями 3-го батальона полка СС «Дер Фюрер» и 3-й роты 2-го саперного батальона в период с 1 по 13 января 1945 года

Восточнее шоссе Люттих (Льеж) – Уффализ в районе городка Малампре занимала позиции 12-я народно-грена-дерская дивизия, западнее от нее примерно на том же уровне располагалась 560-я народно-гренадерская дивизия. На участках фронта обеих дивизий противник постоянно проводил массированные атаки, правда без особого продвижения вперед. Особенно сильное давление вражеские танковые силы оказывали на сектор вдоль шоссе, стремясь проникнуть дальше на юг. Возникла серьезная опасность прорыва, так как ни 12-я, ни особенно 560-я народно-гренадерская дивизия не примыкали своими флангами к шоссе. 2-й танково-разведывательный батальон получил задание обеспечить охрану шоссе, и особенно стратегически важного перекрестка Барак-де-Фретюр. 2-й танково-разведывательный батальон перешел в подчинение 12-й народно-гренадерской дивизии.

Попытки разведывательного батальона установить связь с обеими дивизиями потерпели неудачу. Под постоянно усиливающимся нажимом противника фланги обеих дивизий все больше и больше отдалялись от шоссе.

Теперь 2-й танково-разведывательный батальон с несколькими переданными ему танками 1-го батальона 2-го танкового полка, остатками 3-го батальона полка СС «Дер Фюрер» и 3-й ротой 2-го саперного батальона оказался в самой горячей точке предстоящего оборонительного сражения в районе перекрестка Барак-де-Фретюр. Командный пункт разведывательного батальона находился в городке Фретюр, там же располагался и командный пункт полка под командованием подполковника Лемма, который входит в состав 12-й народно-гренадерской дивизии.

Под Малампре сражался 2-й батальон полка Лемма под командованием капитана Ремера. Этот батальон сражался очень храбро, и при поддержке ослабленного 3-го батальона полка СС «Дер Фюрер» под командованием оберштурмфюрера СС фон Эберштайна он успешно ликвидировал один вражеский прорыв за другим. Атаки вражеских танков и пехоты проходили при активной поддержке авиации и артиллерии. Особенно настойчиво противник пытается прорваться вдоль шоссе, но все эти атаки успешно отражались бойцами 2-го танково-разведывательного батальона. Противник понес существенные потери. Так во время одной из атак было уничтожено сразу семь вражеских танков. При допросе пленных выяснилось, что противник пытался осуществить прорыв силами почти двух танковых дивизий. Противнику удалось прорваться по обе стороны от позиций 2-го танково-разведывательного батальона, однако стремительным контрударом эти прорывы были частично ликвидированы.

20 градусов мороза, снег и лед, ежедневные ожесточенные бои в густом лесу были способны измотать даже самые лучшие войска.

4 января противник занял городок Фретюр. Остатки 2-го батальона полка Лемма под командованием капитана Ремера попали в плен.

2-й танково-разведывательный батальон все еще продолжал удерживать позиции в 3 километрах северо-запад-нее перекрестка Барак-де-Фретюр. После падения Фретюра разведывательный батальон своим правым флангом обеспечивал оборону с восточного направления.

В подчинение 2-го танково-разведывательного батальона перешла штурмовая рота 2-го танкового корпуса СС. Вражеские пикирующие бомбардировщики наносили по лесному массиву и перекрестку массированные бомбовые удары. Вражеские истребители вели настоящую охоту за каждым одиночным стрелком. Бойцы 3-й роты 2-го саперного батальона уничтожили в ближнем бою несколько прорвавшихся танков противника. Все ощутимее становилась нехватка боеприпасов для нашего тяжелого оружия. Из-за артобстрелов телефонная связь постоянно прерывалась, радиосвязь из-за горного рельефа местности неустойчивая. Наша артиллерия и реактивные минометы оказывали поддержку по мере возможности. Введение в бой артиллерийского корпуса обещало значительно облегчить положение наших войск. Однако нехватка приборов связи заставляла артиллерийский корпус вести огонь только по площадям. В результате такого артиллерийского налета под огонь собственной артиллерии попали роты 2-го танково-разведывательного батальона, которые понесли значительные потери. Настроение среди бойцов батальона соответствующее.

Противник усиливал давление, и ему удалось просочиться сквозь сильно поредевшие оборонительные позиции 2-го танково-разведывательного батальона. На пределе своих сил и возможностей действовала 3-я рота 2-го саперного батальона. Завалы из поваленных деревьев и умело расставленные мины задержали наступающего противника и позволили нашим ротам организованно отойти на новые позиции.

Район вокруг перекрестка Барак-де-Фретюр заняли подразделения полка СС «Дойчланд».

2-й танково-разведывательный батальон вместе с подчиненными ему 3-м батальоном полка СС «Дер Фюрер» и 3-й ротой 2-го саперного батальона был отведен на рубеж, проходящий в километре северо-западнее точки 611 по опушке леса западнее городка Пети-Тайе, минуя болото, через точку 614 на северной окраине городка Ле-Тайе до района в 500 метрах севернее городка Шабре.

2-й танково-разведывательный батальон успешно отражал вражеские атаки, поддержанные танками, севернее городка Ле-Тайе. Противник пытался окружить батальон и особенно напирал на участке фронта западного соседа, 560-й народно-гренадерской дивизии.

6 января давление противника стало особенно сильным в секторе 3-й роты разведывательного батальона. В городке Ле-Тайе бойцы 3-го батальона полка СС «Дер Фюрер» вели тяжелый уличный бой. В то время как здесь удалось отбросить противника, 3-я рота разведывательного батальона была уже не в силах сдерживать вражеский напор. У нее не осталось резервов для нанесения ответной контратаки. Вражеские танки ворвались в городок Ла-Тайе, подбираясь к командному пункту 2-го танково-разведывательного батальона. Наши штурмовые орудия подбили во время уличного боя три танка противника. Вражеские самолеты-корректировщики умело управляли огнем своей артиллерии.

Противник обошел 2-й танково-разведывательный батальон с западного фланга и стремился окружить его. Усиленному разведывательному батальону удалось удержать свои позиции до наступления темноты. Попытка оторваться от противника днем из-за активности вражеской авиации была бы равнозначна самоубийству.

Вражеские танки вели непрерывный обстрел командного пункта 2-го танково-разведывательного батальона.

С наступлением темноты усиленный разведывательный батальон легко оторвался от противника и занял новый оборонительный рубеж примерно в километре южнее городка Ла-Тайе.

Это боевое донесение об участии 2-го танково-разведывательного батальона в наступлении в Арденнах было записано по памяти командиром батальона, штурмбаннфюрером СС Крагом. Начиная с 5 января 1945 года возможны неточности с определением дат описываемых событий.

Битва в Венгрии

8—13 февраля 1945 года. 8 февраля без объявления пункта назначения первые железнодорожные эшелоны с подразделениями полка СС «Дер Фюрер» отправились в путь. Все думали, что их везут в район восточнее Берлина в направлении Силезии. Даже железнодорожные бригады знали только ближайший пункт назначения. В первые дни поезда двигались только по ночам. Днем эшелоны стояли в туннелях, чтобы избежать постоянно грозящей опасности налета вражеских самолетов.

Эшелоны движутся через города Гисен, Ханау-ам-Майн, Вюрцбург, Тройхтлинген, Донаувёрт, Аугсбург, Мюнхен, Розенхайм, Зальцбург. В районе между реками Майн и Дунай поезда не прекращали движение и днем, так как не было непосредственной опасности воздушных налетов. После того как из Зальцбурга поезда отправились в Вену, всем стало ясно, что следующим районом боевых действий полка может быть только Венгрия.

Во время движения по Венгерской (Среднедунайской. – Ред.) низменности в воздухе впервые появились русские бомбардировщики. При атаках на перекрестки и важные транспортные узлы советские летчики применяли бомбы мелкого калибра. Чаще всего бомбы взрывались в нескольких сотнях метров от цели. Все с облегчением перевели дух, понимая, что наконец-то нам удалось уйти от налетов тяжелых американских бомбардировщиков, наводящих на всех страх на Западе.

Из-за ошибки руководства поезда отправились назад через город Дьёр в город Чорна. В ясный солнечный день шесть эшелонов полка разгружаются, и подразделения размещаются в близлежащих городках. Штаб полка и полковые подразделения направляются в городок Фарад, 1-й батальон размещается в городке Осли, 2-й батальон – в местечке Витниед, 3-й батальон – в городке Сарфёльд.

Один полковой эшелон по ошибке был направлен на перевал Бреннер в восточных Альпах, и бойцы уже подумали, что их везут в Италию.

14 февраля 1945 года. В полк прибыло пополнение, которое распределено между батальонами и полковыми подразделениями.

После прибытия в новый район дислокации командование 2-м батальоном вместо раненого гауптштурмфюрера СС Ханнеса Шульцера принимает бывший командир одной из рот 2-го саперного батальона дивизии СС «Дас Рейх», гауптштурмфюрер СС Шмельцер. Вместо раненного во время наступления в Арденнах командира 3-го батальона, штурмбаннфюрера СС Гейнца Вернера, сейчас батальоном командует старший по званию командир роты, гауптштурмфюрер СС Манц. Командиром 1-го батальона остается штурмбаннфюрер СС Гётше.

Из-за больших потерь во время наступления в Арденнах среди личного и особенно офицерского состава, а также из-за нехватки вооружения боеспособность полка значительно снизилась. Личный состав полка сильно измотан. К счастью, через несколько дней в расположение полка прибыли штурмбаннфюрер СС Вернер и гауптштурмфюрер СС Шульцер, которые, правда, еще не полностью оправились после ранений.

Части и подразделения 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» разбросаны в районе протяженностью около 120 километров. Всем предписано соблюдать строжайшие меры маскировки. Дивизия действует в Венгрии под кодовым названием «Учебная группа Север». Полк СС «Дер Фюрер» получает кодовое название «Отто Север», а полк СС «Дойчланд» – «Гюнтер Север» (в соответствии с именами командиров полков). Отдан приказ о соблюдении всеми транспортными средствами строжайшей противовоздушной маскировки. Передвижение транспортных средств разрешено только по ночам. Днем важнейшие сообщения передавались только через посыльных, которым было приказано передвигаться исключительно пешком. На обучение бойцы отправляются группами. Строжайше запрещено передвигаться колоннами.

Постепенно стало понятно, что здесь, в Венгрии, сосредотачивается 6-я танковая армия СС под командованием генерал-полковника Й. Зеппа Дитриха. По указанию «Учебной группы Север» полку СС «Дер Фюрер» было предоставлено около четырех недель для восстановления боеспособности. Полк действительно срочно нуждался в такой передышке, чтобы интегрировать молодое пополнение в состав полка и пополнить запас оружия, техники и транспортных средств, сильно пострадавших во время наступления в Арденнах. Приняты чрезвычайные меры экономии горючего. Поэтому обучение водителей проводилось только по ночам и по сильно сокращенной программе. Снова выяснилось, что вновь прибывшее пополнение имеет совершенно недостаточную индивидуальную боевую подготовку. Поэтому новобранцы прошли короткий, но интенсивный курс молодого бойца. В то время как дневные часы использовались для учебных стрельб, теоретических занятий, изучения оружия и обслуживания транспортных средств, по ночам проводились тактические занятия на местности. С вечера до рассвета отделения, взводы и роты отрабатывали действия на местности. Отрабатывалось взаимодействие отдельных подразделений. При этом в основном использовались боевые патроны. Особый упор делался на отработку взаимодействия всех видов легкого и тяжелого пехотного вооружения. Проведены занятия по отработке связи в рамках батальона и полка. По окончании обучения состоялись батальонные учения с применением боевых патронов.

В это время всем солдатам полка бросалось в глаза, что многие венгерские подразделения, обычно численностью до роты, без оружия, но с дымящимися полевыми кухнями и несколькими грузовиками тыловой службы, по всей видимости, хаотично и без всякой цели перемещались по стране. Очевидно, венгерское военное командование, отдавая приказы на постоянное перемещение своих войск, решило таким образом избежать участия в боевых действиях. В это время на фронте был задействован всего лишь один венгерский корпус!

Несколько штабных учений дополнили обучение офицерского корпуса. Бригадефюрер СС Остендорф, который в 1939 году в Пльзене во время формирования тогда еще моторизованных дивизий СС был первым начальником оперативного отдела штаба дивизии, здесь в Венгрии принял командование 2-й танковой дивизией СС «Дас Рейх». О строгости дисциплины в дивизии говорит тот факт, что дивизионный судья именно в это время провел судебное заседание, на котором были рассмотрены совершенные ранее дисциплинарные проступки и преступления и по ним были вынесены соответствующие наказания.

При обучении наибольшие трудности испытывал 1-й батальон, который был заново сформирован незадолго до наступления в Арденнах и брошен в бой, так и не успев полностью доукомплектоваться. И сейчас в батальоне ощущалась нехватка вооружения и транспортных средств. К этому добавилась и смена командира: штурмбаннфюрер СС Гётше был переведен на другую должность, а командование батальоном принял гауптштурмфюрер СС Энгельман, выпускник юнкерского училища в городке Бад-Тёльц.

Будапешт пал 12 февраля. Во время боев в городе были разгромлены 8-я и 22-я кавалерийские дивизии СС и 13-я танковая дивизия. (Будапештская группировка немцев и венгров была окружена 26 декабря 1944 г. Она была ликвидирована к 10 часам утра 13 февраля, уничтожено и пленено 188 тыс. солдат и офицеров противника. – Ред.) Перед германской группой армий «Юг» под командованием генерал-полков-ника Вёлера стояли русские ударные армии: севернее Дуная советские войска удерживали плацдарм. Они стояли у подножия гор Вертеш (низкогорье высотой до 480 метров) и по большой дуге продвинулись вперед от реки Дравы до западной оконечности озера Балатон.

6-я танковая армия СС, начальником штаба которой был генерал-майор Кремер, сначала состояла из 1-го и 2-го танковых корпусов СС, куда входили танковые дивизии лейбштандарт «Адольф Гитлер», «Гитлерюгенд», «Дас Рейх» и «Гогенштауфен». Ей были подчинены кавалерийский корпус, 44-я пехотная дивизия «Хох унд дойчмайстер», а также 3-й танковый корпус под командованием генерала Брайта с 1-й и 3-й танковыми дивизиями.

По плану главного командования сухопутных войск 2-я танковая армия должна была наступать на восток южнее Балатона, а части группы армий «Балканы» (Е) должны были нанести удар через реку Драву на север к Дунаю.

Перед 6-й танковой армией СС была поставлена задача: наступать из узкого межозерного прохода северо-восточнее Балатона на юго-восток.

Несмотря на неблагоприятные погодные условия и сложный характер местности, Верховное главнокомандование вермахта по согласованию с группой армий «Юг» настояло именно на таком плане наступления для 6-й танковой армии СС и 6-й армии. Возражения и контрпредложения 6-й армии не были приняты во внимание. Дата начала наступления: 6 марта 1945 года. Цель наступления: город Дунафёльдвар на Дунае. Тщательная маскировка танковых дивизий СС, очевидно, стала уже излишней, когда в период с 17 по 22 февраля 1945 года части 1-го танкового корпуса СС бросались против русского плацдарма (к северу от Эстергома на р. Грон. – Ред.).

2 марта 1945 года. Командир полка СС «Дер Фюрер» только что выехал вместе с командиром полка СС «Дойчланд» на рекогносцировку, и вдруг неожиданно полк СС «Дер Фюрер» был поднят по тревоге. Таким образом, спустя всего лишь две недели боевая учеба была прервана. 1 – й батальон, который пока еще не был готов к ведению боевых действий, остался в районе дислокации и продолжал обучение личного состава, форсируя подготовку прежде всего младшего командного состава.

3 марта 1945 года. Выполняя приказ, рано утром полк выступил. Согласно приказу по дивизии, сначала сообщались только конечные пункты дневного марша. Полк отправляется маршем через городок Чорна в город Дьёр.

4 марта 1945 года. Продолжение марша в направлении городка Ньюль.

5 марта 1945 года. В 3:00 ночи полк продолжает марш через городки Кирати, Четень, Чадар в направлении на Чош-Печ.

6 марта 1945 года. Продолжение марша через населенные пункты Варпалота, Надашдладани в Кишкечи и Орхида.

2-й танковый корпус СС под командованием генерала Биттриха 8 марта должен начать атаку из узкого дефиле между озерами Балатон и Веленце на юго-восток, прорвать оборону противника и вместе с 1-м танковым корпусом СС, который наступает южнее, широким фронтом выйти к Дунаю южнее Будапешта. После того как танки выйдут к Дунаю, они должны повернуть на север и по возможности мощным ударом освободить столицу Венгрии Будапешт.

7 марта 1945 года. Через Секешвехервар и станцию Аба по автостраде, ведущей по открытой равнине в городок Болондвари-Таниа, полк выдвинулся в район сосредоточения. В результате частых воздушных налетов полк понес существенные потери.

Из-за ошибки высших командных инстанций приказ на выдвижение войск был отдан слишком поздно, поэтому к началу атаки танкового корпуса СС войска не успели выйти в район сосредоточения.

По «причине маскировки» транспортные средства пришлось оставить в нескольких километрах западнее района развертывания войск. Некоторые батальоны должны были пройти пешим маршем с полной боевой выкладкой до 20 километров, поэтому они прибывали в район развертывания уже совершенно обессиленными. Из-за этого значительно снизилась мощь предстоящей атаки.

В первом эшелоне должен был наступать полк СС «Дойчланд». Полк СС «Дер Фюрер» вместе с 2-м танковым батальоном 2-го танкового полка дивизии СС «Дас Рейх» под командованием штурмбаннфюрера СС Кестена, 3-м (бронированным) батальоном под командованием штурмбаннфюрера СС Гейнца Вернера и 2-м батальоном во главе с гауптштурмфюрером СС Ханнесом Шульцером должен был в качестве броневой группы стоять наготове, чтобы после удавшегося прорыва через вражеские позиции развить атаку и при необходимости начать преследование разбитого противника.

Однако события развивались иначе.

Ближе к вечеру 7 марта командир дивизии, группенфюрер СС Остендорф, провел инструктаж командиров на местности. Во время поездки в район сосредоточения командир полка стал свидетелем телефонного разговора начальника штаба 2-го танкового корпуса СС, оберштурмбаннфюрера СС Келлера, со штабом 6-й танковой армии СС. Оберштурмбаннфюрер СС Келлер дал ясно понять командованию 6-й танковой армии СС, что атака не может начаться на следующий день, так как передовые части полка СС «Дойчланд» только что пешим маршем проследовали мимо командного пункта корпуса и им еще предстояло пройти около 10 километров, чтобы выйти в район сосредоточения. Однако командование танковой армии, сославшись на категорический приказ группы армий и штаб-квартиры фюрера, настояло на том, чтобы при любых обстоятельствах атака была проведена завтра утром, так как ее уже невозможно было отменить.

Предчувствуя недоброе, командир полка СС «Дер Фюрер» отдавал приказы своим офицерам. И действительно случилось именно то, что и должно было случиться.

Передовые отряды полка СС «Дойчланд», совершенно обессиленные после долгого пешего марша, прибыли на рассвете в район сосредоточения. Артиллерия корпуса, уже успевшая занять свои позиции, провела короткую, но интенсивную артиллерийскую подготовку, дав тем самым сигнал к атаке. Однако полк СС «Дойчланд» не мог атаковать, так как в район сосредоточения успели прибыть только немногочисленные передовые отряды! Части 2-го артиллерийского полка были еще только на подходе, они с ходу занимали огневые позиции, чтобы принять участие в огневом налете, оказавшемся, очевидно, совершенно неожиданным для противника. Вскоре весь заготовленный запас снарядов был израсходован. Встревоженный противник с удивлением констатировал, что после артналета атака не последовала – такой желанный для нас момент внезапности был упущен. В результате атаку удалось провести лишь в 5:00 в том же самом месте, но уже без момента внезапности.

9 марта 1945 года. В 5:00 по позициям противника был снова нанесен короткий, но очень интенсивный огневой удар. Гренадеры атаковали высоты 149, 153 и 159, и ротам полка СС «Дойчланд» удалось захватить высоты 149 и 153. Сильный фланкирующий огонь с северного направления не позволил взять высоту 159. Пришлось вести атаку вдоль гребня холма, протянувшегося на восток. Однако при этом все пространство хорошо просматривалось со всех сторон, и продвижение вперед было затруднено из-за сильного фланкирующего огня противника. К сожалению, наступление через котловину было невозможно из-за сильной заболоченности местности.

До полудня бронегруппа полка СС «Дер Фюрер» была брошена в атаку на высоту 159, в то время как полк СС «Дойчланд» оставался на занятых позициях и одновременно должен был обеспечивать прикрытие левого фланга. С юга, где наступали части 1-го танкового корпуса СС, образовалась значительная брешь. Левым соседом были подразделения 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен». Для командира полка СС «Дер Фюрер» управление этой бронегруппой было сильно затруднено, так как отсутствовали соответствующие средства связи (радиотелефоны). Едва первые танки достигли высоты 159, как они попали под сильный огонь противотанковых пушек с северного направления. В течение нескольких минут один за другим были подбиты три танка. Стало ясно, что любой танк или штурмовое орудие, появившееся на высоте, наверняка будет поражено огнем вражеских противотанковых пушек. Обойти эту высоту было невозможно, так как после периода дождей все долины были сильно заболочены, и танки не могли там пройти. Поэтому пришлось приостановить атаку до тех пор, пока противотанковая позиция противника не будет уничтожена.

Ближе к полудню в расположение полка прибывал командир дивизии, группенфюрер СС Остендорф, и прямо на передовой прошло обсуждение дальнейшего проведения атаки. На обратном пути в результате прямого попадания снаряда в вездеход командира дивизии группенфюрер СС Остендорф получает тяжелое ранение, а сопровождавший его офицер погиб на месте. Штандартенфюрер СС Кройц, командир 2-го танкового полка, временно принял командование 2-й танковой дивизией СС «Дас Рейх». Только после формальной передачи дел группенфюрер СС Остендорф разрешил отправить себя в тыловой госпиталь. За несколько дней до капитуляции Германии он умирает в одном из госпиталей в городке Бад-Аусзе.

В этот день завершился предначертанный судьбой жизненный путь выдающегося солдата, память о котором навсегда останется в наших сердцах. В расположении полка СС «Дер Фюрер», в котором в довоенное время Остендорф командовал пулеметной ротой, он, будучи уже командиром 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх», получил накануне предстоящего наступления тяжелое ранение, которому было суждено положить конец его славной жизни солдата.

Его творческая сила и необычайная работоспособность, его желание все делать самому и неистовое стремление всегда быть впереди всех во время атаки были пронизаны чистейшим идеализмом. Однажды он уже получил тяжелое ранение, когда отважно повел за собой юных бойцов своей 17-й панцер-гренадерской (моторизованной) дивизии СС «Гётц фон Берлихинген».

В качестве начальника оперативного отдела моторизованной дивизии СС «Дас Рейх» во время тяжелых оборонительных боев на Восточном фронте под Ельней в 1941 году он повел за собой в отчаянный рукопашный бой саперный батальон дивизии, который нанес удар в спину русским частям, серьезно угрожавшим северному флангу дивизии. В результате этой контратаки русские части были разбиты. За этот бой Вернер Остендорф, носивший в то время звание оберштурмбаннфюрера СС, получил 13 сентября 1941 года Рыцарский крест. Уже после его смерти 1 мая 1945 года приказом от 6 мая 1945 года он был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому кресту.

После полудня русская противотанковая позиция была ликвидирована. Тем временем соединения 9-й танковой дивизии СС обеспечили эффективное прикрытие фланга с севера.

11 марта 1945 года в 9:00 бронегруппа полка СС «Дер Фюрер» снова перешла в атаку. Полк СС «Дойчланд» обеспечивал охранение правого фланга 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» и выполнял это задание в наступательной манере, то есть постоянно проводил атаки с ограниченной целью в южном направлении. Прикрытие левого фланга дивизии, как и до сих пор, обеспечивала 9-я танковая дивизия СС.

Командир полка руководил атакой, находясь в бронемашине связи. В великолепную весеннюю погоду атака боевых машин 2-го батальона 2-го танкового полка, бронетранспортеров 3-го батальона, артиллеристов 2-го артиллерийского полка и гренадеров 2-го батальона развивалась прямо-таки классически. Бронегруппа полка СС «Дер Фюрер» быстро продвигалась вперед, и еще до полудня ей удалось овладеть населенным пунктом Чиллаг-Майор. Сопротивление противника постоянно нарастало. (Всего немцы для проведения наступления сосредоточили в этом районе 431 тыс. чел., 5630 орудий и минометов, 877 танков и штурмовых орудий, 900 бронетранспортеров и 850 самолетов. Им противостояли войска 3-го Украинского фронта, имевшие 407 тыс. чел., до 7 тыс. орудий и минометов, 407 танков и САУ, 965 самолетов. По танкам и САУ немцы превосходили наши войска в 2,1 раза, причем много было тяжелых танков «Пантера» и «Тигр», в том числе оснащенных приборами ночного видения. Но стойкая оборона советских войск в ходе Балатонской оборонительной операции 6—15 марта 1945 г. сломала все расчеты врага. – Ред.)

В полк поступил приказ о направлении командира полкового взвода связи, оберштурмфюрера СС Хентшеля, в училище связи в городе Лейтмеритц. Это чувствительная потеря для полка, так как в настоящее время трудно было найти ему достойную замену.

Во время этих боев был легко ранен начальник оперативного отдела штаба 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх», оберштурмбаннфюрер СС Штюклер, который находился в первых рядах атакующих бойцов полка СС «Дер Фюрер». Находившийся вместе с ним в бронетранспортере начальник разведки дивизии, гауптштурмфюрер СС Ковач, получил смертельное ранение.

12 марта 1945 года. Штандартенфюрер СС Леман, бывший начальник штаба 1-го танкового корпуса СС, принял командование 2-й танковой дивизией СС «Дас Рейх». Для ознакомления с обстановкой он прибывал на командный пункт полка СС «Дер Фюрер». Одновременно с этим покинул дивизию оберштурмбаннфюрер СС Штюклер – он назначен начальником штаба в 1-м танковом корпусе СС. Начальником оперативного отдела 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» стал штурмбаннфюрер СС Тиман.

Тем временем положение противника сильно изменилось. Офицеры связи от авиации сообщили, что согласно результатам воздушной разведки противник сосредоточил значительные силы в районе севернее рубежа Секешфехервар – Мор. Советские танковые и моторизованные соединения стоят в том районе перед очень слабыми немецкими оборонительными линиями и всего лишь несколькими венгерскими отрядами охранения. (Танков у советских войск в этом районе было немного – здесь в резерве находился лишь 23-й танковый корпус. – Ред.) Встретив ожесточенное сопротивление противника, 6-я танковая дивизия не смогла продолжить свое наступление. Однако кавалерийскому корпусу под командованием графа Хартенека удалось прорваться до города Печ.

Утром полк СС «Дер Фюрер», преодолевая все более ожесточенное сопротивление противника, продолжал атаку в направлении рубежа Кюльсё – Пюскёп – Мьер и дальше на Хайнрих-Майор. В этом бою тяжелые потери понесли 2-й и 3-й батальоны, потеряно много танков и бронетранспортеров. Главной задачей 2-го батальона было прикрытие обоих флангов в районе Кюльсё – Пюскёп – Мьер. После кровопролитных боев танкисты и гренадеры 3-го батальона полка вышли к населенному пункту Хайнрих-Майор. Здесь сопротивление противника стало настолько ожесточенным, что сильно ослабленной бронегруппе пришлось перейти к обороне. Полк вместе с 2-м танковым батальоном под командованием штурмбаннфюрера СС Кестена в одиночку проводил атаку в зоне наступления 2-го танкового корпуса СС. В этом бою гауптшарфюрер СС Хайнц Зиберт на своем танке подбил 65-ю вражескую боевую машину. Однако этот прорыв не смогли поддержать ни дивизия, ни корпус. 2-й батальон не мог в одиночку обеспечить надежное прикрытие флангов. Кроме того, противник перешел в контрнаступление.

Это наступление оказалось для полка СС «Дер Фюрер» последней крупной наступательной операцией в войне, если не считать многочисленные контрудары и контратаки с ограниченной целью в ходе последующих оборонительных и арьергардных боев.

О ходе боев в Венгрии вплоть до 17 марта пишет в своей книге «Последняя битва» Эрих Керн, бывший унтерштурмфюрер СС, служивший в танковой дивизии СС лейб-штандарт «Адольф Гитлер»: «Для полка СС «Дер Фюрер» и, прежде всего, для его 3-го бронированного батальона Вернера наступали дни тяжких испытаний. Выдвинувшись далеко вперед и постоянно испытывая давление на флангах, этот 3-й батальон полка СС «Дер Фюрер» отважно бился при поддержке всего лишь нескольких танков, так как их большая часть была уничтожена противником. Снабжение боеприпасами и продовольствием могло производиться только по ночам, так как на совершенно открытом пространстве пути подвоза просматривались противником с трех сторон. Командный пункт батальона Вернера размещался в подвале дома, полностью разрушенного при воздушном налете. Здесь же вповалку лежали тяжелораненые бойцы, которых удавалось эвакуировать в тыл тоже только по ночам. Однако не проходило ни одного дня, чтобы командир полка Вайдингер не осведомлялся бы на месте о положении батальона и не помогал бы штурмбаннфюреру СС Вернеру советом и делом. Несмотря на постоянные обращения дивизии «Дас Рейх» в штаб корпуса и армии с просьбой разрешить оставить выдвинутый далеко вперед населенный пункт Хайнрих-Майор, разрешение на это так и не было получено».

Гренадеры 3-го батальона называли свою позицию «Алькасар» (по аналогии с неприступной крепостью испанских королей в Сеговии). На дивизионном медицинском пункте, находившемся в расположении 2-го батальона, от рикошета снарядного осколка погиб энергичный врач-ассистент, снискавший всеобщее уважение. Командир полка получил сообщение, что тем временем 1-й батальон вошел в городок Варошлад.

15 марта 1945 года. В полк поступило неожиданное сообщение, что над Секешфехерваром нависла угроза с севера, и из него надо срочно вывести все тыловые службы.

16 марта 1945 года. Учебная рота младших командиров, входившая до сих пор в состав 1-го батальона, распущена, а бойцы направлены в расположение полка. В полдень батареи русских открыли ураганный огонь по стоящим на рубеже Секешфехервар – Мор танковым дивизиям «Тотенкопф» («Мертвая голова») и «Викинг» из 4-го танкового корпуса СС. Выдвинутые вперед венгерские соединения были разгромлены, и только немецкие войска продолжали защищаться с решимостью обреченных. Ударные клинья советских танковых частей прорываются к городу Варпалота, устремляются к Балатону и движутся к городу Веспрем. На всем фронте складывалось катастрофическое положение. В результате направленных ударов 3-го Украинского фронта под командованием маршала Толбухина возникала угроза окружения всей 6-й танковой армии СС. (За 10 дней ожесточенных боев Балатонской оборонительной операции (6—15 марта) советские войска измотали наступающих немцев, которые потеряли свыше 40 тыс. убитыми, ранеными и пропавшими без вести, около 500 танков и штурмовых орудий, более 300 орудий и минометов, свыше 200 самолетов. Советские войска потеряли здесь 8492 чел. убитыми и пропавшими без вести, 24 407 ранеными. «Ударные клинья» маршала Толбухина, прорвавшие фронт 4-го танкового корпуса СС, насчитывали всего 197 танков и САУ, в т. ч. много легких СУ-76 (у немцев здесь танков было не меньше, но много тяжелых). – Ред.)

17 марта 1945 года. Отважный 3-й батальон продолжал удерживать населенный пункт Хайнрих-Майор и стойко отражал все атаки превосходящих (см. предыдущие примечания. – Ред.) сил противника, то и дело бросаясь в отчаянные рукопашные схватки. Командир полка снова и снова требовал от командования дивизии разрешить ему отвести своих гренадеров назад, так как роты 3-го батальона уже почти совсем обескровлены. Однако все эти обращения, очевидно по указанию более высоких командных инстанций, отклонялись.

18 марта 1945 года. Когда этого уже почти и не ждали, наконец-то пришел приказ оставить прежние позиции, и полк СС «Дер Фюрер» получил новый боевой приказ действовать в составе 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх».

Тем временем общее положение изменилось коренным образом.

1-я (автор ошибся, здесь оборонялись соединения 3-й венгерской армии. – Ред.) венгерская армия, которая действовала в районе большой излучины Дуная между немецкими танковыми корпусами, накануне ночью совершенно неожиданно сложила оружие. Сегодня утром русские танки и пехота устремились в эту брешь, наступая вдоль Дуная на запад. По последним сообщениям, передовые танковые части русских уже вышли в район в 30 километрах восточнее города Рааб и тем самым находились глубоко в тылу немецких войск.

Арьергардные бои в Венгрии при отступлении до Юго-Восточного вала на границе рейха

18 марта 1945 года. Из-за сложившегося нового положения на фронте командир полка СС «Дер Фюрер» получил приказ отвести полк с занимаемых позиций и, действуя в составе дивизии СС «Дас Рейх», совершить ночью обходной маневр, чтобы занять оборонительные позиции восточнее города Дьёр и остановить наступление русских войск.

Отвод 2-го батальона удалось провести без больших проблем. Гораздо проблематичнее обстояло дело с отводом 3-го батальона, так как противник находился очень близко от наших позиций, и, кроме того, подвал, в котором размещается командный пункт батальона, был забит тяжелоранеными. Тем не менее, задействовав всех офицеров, унтер-офицеров и солдат, а также тыловые подразделения, 3-му батальону удалось незаметно оторваться от противника и вывезти всех тяжелораненых.

После отхода с занимаемых позиций полк направляется маршем сначала в городок Фалу-Баттьянь.

19 марта 1945 года. Несмотря на многочисленные воздушные налеты вражеской авиации, полку удалось обойтись без потерь.

С 19 по 20 марта 1945 года. Вечером полк отправляется маршем через населенные пункты Веспрем, Папа, Тет, Менфечанак, Дьёр, Бабольна-Пушта в Чемерхази-Майор. На рассвете были выставлены посты охранения.

21 марта 1945 года. Марш в район Навиг-Манд, где немецкие зенитные батареи уже использовались в качестве противотанкового заслона, ведя огонь по наземным целям.

3-й батальон занял оборону, а 2-й батальон атаковал городок Тальи-Печ и быстро захватил его. Жители городка счастливы, снова увидев немецких солдат, после того как в течение одного дня оккупации они познакомились с советскими войсками. Тем больше их отчаяние, когда в ночь на 22 марта наши войска ввиду сложившегося положения были вынуждены оставить городок. Солдаты 2-го батальона прекрасно понимали всю трагичность происходящего, но они не в силах были что-либо изменить. Часть жителей городка добровольно покинула дома и направилась на запад, в полную неизвестность. В течение дня передовой отряд русских отрезал 2-й батальон от основных сил полка. Однако небольшой, но боеспособный резерв, направленный командиром полка, снова восстановил связь с батальоном.

22 марта 1945 года. В течение дня пришлось отбивать несколько атак вражеской пехоты. В 23:00 полк отходит на рубеж Кишиманд – Навиманд – Ордото. Здесь к полку снова присоединился 1-й батальон, который сразу же направлен на правый фланг обороны. Он занял позиции справа от 2-го батальона.

23 марта 1945 года. Противник оказывает особенно сильное давление на правый фланг полка. Заново сформированный и еще не имеющий боевого опыта 1-й батальон под командованием гауптштурмфюрера СС Энгельмана уже в своем первом бою понес большие потери.

24 марта 1945 года. Полк СС «Дер Фюрер» должен держать оборону на участке фронта шириной около 14 километров. Поэтому пришлось задействовать на передовой все батальоны: справа 1-й батальон, в середине 2-й батальон и слева 3-й батальон. Правым соседом полка на этот раз являлся полк СС «Дойчланд». Атаки противника на всем участке обороны успешно отражены.

25 марта 1945 года. Противник непрерывно атакует. Полк СС «Дер Фюрер» добивался больших успехов в обороне.

26 марта 1945 года. Продолжались непрерывные оборонительные бои. В 21:00 полк отошел через Бабольна-Беч и Бониретелап в район Хошали-Беч.

27 марта 1945 года. В 13:00 произошел прорыв редкой линии обороны в секторе 3-го батальона до городка Дьерсень-Тиван, который кое-как удалось блокировать. В 22:00 полк отходит в город Дьёр. Командный пункт полка разместился в городе, почти полностью покинутом мирным населением.

28 марта 1945 года. Полк сосредоточивается в районе западнее города Дьёр и отправляется маршем через город Чорна в направлении на Фадошфа. К полудню полк подходит к городку Белед и занял новый оборонительный рубеж. После обеда слева в зоне обороны 2-го батальона противник совершает прорыв в направлении городка Капувар. В 23:00 полк снова отступает.

29 марта 1945 года. Полк занял оборону на рубеже Химодь – Хорей – Витьние. Командный пункт полка находился в Гёбеше. Слева позиции 1-го батальона, в середине – 3-го батальона, справа – 2-го батальона. Натиск противника не ослабевал ни на минуту, хотя все его атаки удалось успешно отразить. Ночью происходил дальнейший отход полка.

30 марта 1945 года. Мощные вражеские атаки в районе Фер-Тошень-Миклош. Полк отступает на Эстерхази и в 23:00 следует в район восточнее озера Нойзидлер-Зе.

31 марта 1945 года. После отхода к городку Мехико-Печ в 22:00 марш в северо-восточном направлении. Полк получает задание занять оборону на Юго-Восточном валу (оборонительном рубеже на юго-восточной границе рейха), с которого больше не может быть никакого отступления. «Ни шагу назад!» – так, вероятно, звучал приказ фюрера. Однако Юго-Восточный вал оказался совершенно не готов к обороне. Немногочисленные противотанковые заграждения не являлись серьезной преградой в случае массированной атаки противника.

1 апреля 1945 года. Командный пункт полка разместился в городке Андау. Опасный прорыв противника в направлении на Хальбтурн. В 16:00 полк перенес туда свой командный пункт, а в 22:00 командный пункт переведен в городок Парндорф.

Во время описываемых арьергардных боев после каждого отхода полку СС «Дер Фюрер» приходилось оборонять огромные участки фронта шириной не менее 20 километров. Все три батальона сражаются на передовой, получая от полковых подразделений лишь самую необходимую помощь. При обороне таких больших участков становилось невозможным выделение какого-либо резерва, так как из-за ежедневно растущих потерь боеспособность полка постоянно уменьшалась.

На линии боевого охранения – об оборонительных позициях не могло быть и речи – создавались лишь отдельные опорные пункты. Если противник вклинивался в нашу оборону, а такое происходило ежедневно, то отразить вражескую атаку (скорее разведку боем, проводимую силами передовых отрядов наступающей Красной армии. – Ред.) до наступления темноты удавалось только силами посыльных и штабных работников… и это продолжалось до нового отвода полка.

Гренадеры испытывали огромное физическое и моральное напряжение. Несмотря на все это, в последние недели войны все офицеры, унтер-офицеры и солдаты полка продемонстрировали непоколебимую храбрость и постоянную готовность к бою, а их взаимоотношения всегда отличались духом бескорыстного товарищества и самопожертвования, когда они в последней отчаянной попытке пытались спасти рейх от натиска вражеских полчищ с востока.

Эти полчища с их неисчерпаемыми резервами танков и пехоты обладали огромной мощью. (В полосе наступления 3-го Украинского и левого крыла 2-го Украинского фронта, осуществлявших Венскую наступательную операцию (16 марта – 15 апреля 1945 г.), у советских войск было небольшое превосходство в живой силе, но танков у немцев было не меньше. Другое дело, что поврежденную технику немцам при отступлении приходилось бросать, как когда-то нашим войскам в 1941 г. – Ред.) Но наши батальоны и роты стойко бились с наступающим врагом, ведя день и ночь почти непрерывные бои. Часто стремительно наступающие русские танки обходили наши отделения и целые взводы. Однако снова и снова наши отважные бойцы собирались с силами и пробивались к своим ротам. На следующий день наши батальоны занимали позиции на новом рубеже обороны, готовые к схватке с наступающим противником. Так могли действовать только отлично подготовленные, закаленные в тяжелых боях войска.

Начиная с 17 марта уже было невозможно точно указать прохождение оборонительных рубежей, так как часто они занимались всего лишь на несколько часов. Поэтому мы указываем только размещение командного пункта полка. Это же касается и событий, описываемых ниже.

2 апреля 1945 года. Дороги, по которым отступает полк, забиты войсками и беженцами. В 8:00 утра командный пункт полка размещается в деревне Траутманнсдорф. Здесь командир полка получил приказ, в котором сообщалось, что полк не будет занимать оборону на Юго-Восточном валу, так как общее положение на фронте коренным образом изменилось: противник прорвался южнее озера Нойзидлер-Зе под городом Шопрон и наступает в направлении Венского леса, угрожая уже самой Вене!

В 14:00 командный пункт полка переносится в городок Моосбрунн, а вскоре еще дальше в город Грамат-Ной-зидель. Крупные силы противника атакуют Моосбрунн. 2-й батальон, брошенный на защиту городка, понес большие потери. Во время атаки вражеских танков на командный пункт батальона погибли адъютант батальона, оберштурмфюрер СС Шпригель и командир 8-й роты, оберштурмфюрер СС Ноймюллер. В результате массированного наступления противника на позиции 1-го батальона нарушается сплошная линия обороны. Несмотря на яростные вражеские атаки, 3-му батальону удалось удержать свои позиции.

3 апреля 1945 года. Командный пункт полка переносится в городок Вельм. Противник сразу же развивал здесь наступление. С 16:00 командный пункт полка находился в местечке Канцлерхоф.

Боевая группа Хаузера под командованием штурмбаннфюрера СС Ганса Хаузера, которая накануне была брошена в брешь между полками СС «Дойчланд» и «Дер Фюрер» и сумела предотвратить прорыв вражеских танков под деревней Мюнхдорф, пробилась с юга в расположение полка СС «Дер Фюрер» и временно перешла в его подчинение. После выполнения такого трудного задания эта боевая группа, составленная из выздоравливающих и отставших от своих частей солдат, лишенная подвоза боеприпасов, оружия и боевой техники, а также продовольствия, была совершенно измотанна. Поэтому командир полка СС «Дер Фюрер» распределил солдат боевой группы по отдельным батальонам, а через несколько дней штурмбаннфюрер СС Хаузер принял командование 1-м батальоном. Командование 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» задним числом одобрило эти действия. За успешное выполнение порученного задания штурмбаннфюрер СС Хаузер 6 мая 1945 года получил из рук командующего 6-й танковой армией СС Рыцарский крест.

В тот же день, когда в расположение полка прибыла боевая группа Хаузера, в полк из Вены поступило распределенное поротно пополнение, составленное в Венской автошколе войск СС из отпускников, выздоравливающих и отставших от своих частей солдат. В разгар тяжелых боев полку пришлось распределять это пополнение – численностью около трех рот – по остальным ротам полка. Из-за сложившегося тогда положения теперь уже невозможно назвать этих солдат по именам, так как полк вел в то время днем и ночью тяжелейшие арьергардные бои, не имея ни одной передышки.

Поэтому очень трагично и больно, что, говоря о потерях в последующих боях среди этого пополнения, приходится называть только количество убитых и раненых, не называя их по именам. По этой же причине невозможно было сообщить членам семей павших о судьбе их родных.

Однако следует сказать, что из-за нарушения почтовой связи в то тяжелейшее время сообщения о пропаже без вести или гибели своих родных не получали и семьи всех остальных солдат и офицеров полка СС «Дер Фюрер».

Битва за Вену

4 апреля 1945 года. Полк СС «Дер Фюрер» занял новый рубеж обороны восточнее городка Леопольдсдорф. Командный пункт полка разместился в здании кирпичного завода. Батальоны заняли следующие позиции: 1-й батальон справа, 3-й батальон в середине, 2-й батальон слева.

5 апреля 1945 года. С северо-запада противник настойчиво атаковал в направлении Вены. Намерение русских очевидно: в ходе концентрического наступления как можно быстрее захватить Вену. Особых успехов в оборонительном бою добился 1-й батальон под командованием гауптштурмфюрера СС Энгельмана.

Огонь русской артиллерии и минометов по позициям полка постоянно усиливался. В результате прямого попадания снаряда в командный пункт полка погибли четыре гренадера, еще двенадцать человек получили тяжелые ранения.

В это время командир полка получил так называемый «приказ фюрера», смысл которого заключался в том, что с данного момента запрещалось любое отступление. Войска должны были оставаться на своих позициях и биться до последнего человека.

На возражение командира полка, что из-за нахождения в составе полка посторонних подразделений и из-за огромной протяженности линии фронта командиры просто не в состоянии помешать своим солдатам самовольно отступать в ночное время, был получен ответ, что в этом случае «штабы со всеми имеющимися в их распоряжении подразделениями должны сами занимать оборону и биться до последнего человека».

И раньше в полк поступали похожие приказы. Поскольку подобные якобы «приказы фюрера» в данной ситуации казались совершенно бессмысленными, то командир полка не посчитал себя связанным ими и действовал в соответствии со своей совестью.

По всей видимости, штаб 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» разделял мнение командира полка и первым поменял место своего расположения. После этого командный пункт полка СС «Дер Фюрер» был перенесен в городок Вёзендорф.

Какими были бы последствия, если бы немецкие полки оставались на своих позициях и были разгромлены?

Продвижение противника вперед уже не сдерживал бы медленно отступающий фронт, оказывающий ожесточенное сопротивление. После окончательного уничтожения немецких оборонительных позиций у противника появлялась возможность стремительного наступления по всей австрийской территории. С пехотой на броне вражеские танки очень быстро заняли бы обширные территории Австрии и Германии, опередив наступающих с запада союзников. Кроме того, оказывая врагу ожесточенное сопротивление во время медленного отступления, удавалось в значительной мере сохранить человеческие жизни и уберечь солдат от русского плена.

В этой неразберихе с приказами последних дней войны, когда приказы Верховного главнокомандования вступали в явное противоречие с мнением командиров среднего и низшего звена, командиры частей и подразделений должны были все больше и больше полагаться на приказы своей совести и действовать в соответствии со здравым смыслом.

Солдаты полка СС «Дер Фюрер» чувствовали этот разлад. Поэтому их доверие к командованию полка и дивизии оставалось непоколебимым до самого последнего часа.

В 20:00 поступил приказ на отступление. По необъяснимым причинам в 3-й батальон этот приказ поступил только в 22:00. Тем временем противник успел перерезать шоссе Вёзендорф – Леопольдсдорф. Во время ночного отступления 3-й батальон потерял связь с некоторыми своими подразделениями, однако на новом рубеже обороны удалось быстро собрать все отставшие формирования. 1-й и 2-й батальоны смогли своевременно отойти из городка Ахау.

6 апреля 1945 года. Полк занял новый оборонительный рубеж. Противник непрерывно атаковал, но все его атаки были успешно отражены. При активной поддержке танков и артиллерии советские войска наступают на Вену с трех сторон. Командный пункт полка находился в местечке Эрлаа, с 17:00 он переносится в Альтмансдорф. Во многих кварталах Вены полыхают пожары, город словно вымер. С 23:00 командный пункт полка размещается в одном из домов Вены на улице Розенхюгельгассе севернее парка Шёнбруннер.

Вена была объявлена крепостью. Войска получили приказ защитить город любой ценой, что при отсутствии серьезных оборонительных укреплений выглядело совершенно безнадежным делом.

Само собой разумеется, что население города с нетерпением ожидало окончания боев и скорейшего завершения войны. Почти никто не верил рассказам своих земляков, которым чудом удалось спастись, об ужасах русской оккупации. Пусть же жители Вены будут правы в своей вере, что все обойдется! Однако во время локальных контрударов солдаты полка СС «Дер Фюрер» достаточно насмотрелись ужасов в деревнях Бургенланда (федеральная земля на востоке Австрии. – Ред.) и пригородах Вены.

7 апреля 1945 года. Полк сражался на улицах Вены. Положение оставалось крайне запутанным. В городе появились первые русские танки, с центром города нет никакой связи.

Штурман СС Ланге из 16-й роты по собственной инициативе взорвал небольшой мост через Дунайский канал в тот момент, когда первые русские танки вместе с пехотой собирались перейти по нему. Этот удар советских войск был направлен точно в спину сражающимся батальонам полка СС «Дер Фюрер». Командир полка представил юного солдата к награждению Рыцарским крестом, который вскоре и был ему вручен.

На городских улицах уже невозможно было определить, где проходит линия фронта. Поэтому батальоны сражались, выставив круговую оборону. Непостоянная связь с командным пунктом дивизии поддерживалась только с помощью посыльных. По их сообщениям, противник уже занял городской район Гринцинг (на северо-западе города. – Ред.). Тыловые службы полка успели отступить только в самую последнюю минуту. Противник стремился захватить мосты через Дунай и отрезать полк от остальных подразделений дивизии.

8 апреля 1945 года. Попытки прорваться к Дунаю потерпели неудачу. С каждым часом положение полка становилось все серьезнее. В 22:00 командный пункт полка СС «Дер Фюрер» был перенесен на улицу Ротмюльгассе. Ночью в городе царила жуткая тишина. Утром части и подразделения 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» должны были прорваться к рыночной площади и к мостам через Дунай. Ночью орудия 2-го артиллерийского полка заняли позиции на разных перекрестках для ведения огня прямой наводкой, чтобы не подпустить противника к улицам, по которым будет прорываться дивизия.

9 апреля 1945 года. Как и прежде, полк вел ожесточенные оборонительные бои. На рассвете отважным танкистам из 2-го танкового полка удалось прорваться к рыночной площади и к Дунайскому каналу. Полк оставил прежние позиции и последовал за прорвавшимися подразделениями. Храбрые артиллеристы остались на этот раз в арьергарде и огнем своих орудий прикрывали отход дивизии из центра города. Это было действительно выдающееся достижение 2-го артиллерийского полка под умелым руководством командира полка, штандартенфюрера СС Кройца, который за этот бой был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. В 6:00 полк занял позиции рядом с Флоридсдорфским мостом.

При отходе полка гауптштурмфюрер СС Энгельман находился в головном бронетранспортере 1-го батальона, который был расстрелян русским танком, когда двигался по улице вдоль южной набережной Дуная. Все находившиеся в бронетранспортере погибли. Командование 1-м батальоном принял штурмбаннфюрер СС Хаузер.

10 апреля 1945 года. Передний край обороны проходит вдоль Дунайского канала. Впереди справа занял позиции 2-й батальон, а слева – 1-й батальон. 3-й батальон пока находился в резерве. Слева от полка СС «Дер Фюрер» сражался полк СС «Дойчланд», а за ним вплоть до Имперского моста вели бой части 3-й танковой дивизии СС «Тотен-копф» («Мертвая голова»),

11 апреля 1945 года. Успешно отражались массированные вражеские атаки и попытки противника переправиться на другой берег Дуная, при этом противник понес большие потери.

12 апреля 1945 года. Повторные атаки крупных сил противника были успешно отбиты. Противнику удалось захватить небольшие плацдармы. Северо-восточнее Дуная противник продолжал наступление на запад в направлении горы Бизамберг. Нам снова угрожало окружение. Наш левый сосед, 3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф», отошла через Имперский мост. Вскоре после этого Имперский мост в целости и сохранности попал в руки противника. Якобы в соответствии с так называемым «приказом фюрера» было категорически запрещено взрывать Имперский мост, а уже заложенную взрывчатку было приказано изъять из подготовленных минных камер.

В 22:00 командный пункт полка разместился в здании школы рядом с Флоридсдорфским мостом.

В эти дни командир 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх», штандартенфюрер СС Леман, в ответ на просьбу правления всемирно известного конного завода по разведению липпицанеров (австрийская порода лошадей белоснежной масти) приказал погрузить на грузовики дивизии чистокровных жеребцов, которые в это время все еще оставались в Вене, и отвезти их в город Санкт-Пёльтен. Там они были переданы под покровительство американского генерала Паттона.

Тем временем в город с небольшим штабом прибыл генерал фон Бюнау, который был назначен военным комендантом города и крепости Вена. Генерал фон Бюнау получил приказ удержать Вену любой ценой. К этому времени уже больше половины города находилось в руках противника. Таким образом, с учетом сложившегося положения, этот приказ уже безнадежно устарел.

13 апреля 1945 года. Военный комендант города генерал фон Бюнау отдал приказ любой ценой удержать занимаемые в данный момент позиции. Тем временем события развивались стремительно. Имея огромное преимущество в живой силе и боевой технике, противник непрерывно атаковал. Командир полка, все офицеры и унтер-офицеры пытались удержать шаткие позиции, что при подавляющем огневом превосходстве противника было уже просто невозможно, хотя бойцы полка продолжали стойко сражаться на пределе своих возможностей. В оглушающем шуме сражения и пыли уличных боев было невозможно составить себе общую картину происходящего.

К счастью, адъютант полка, оберштурмфюрер СС Зеегерер, тем временем по собственной инициативе эвакуировал автомобили связи полка из расположения командного пункта, который оказался уже на передовой, и разместил их севернее Дуная. Это решение способствовало тому, что в последние недели войны вплоть до капитуляции командование полка СС «Дер Фюрер» ни на минуту не теряло нити управления полком.

Положение осложнялось с каждым часом. Под натиском противника роты полка со всех позиций все больше оттеснялись назад к Флоридсдорфскому мосту. Наш плацдарм становился все меньше, и, видимо, в ближайшее время нам придется его оставить. Штабы и подразделения сосредоточились под арками моста через Дунай. Военный комендант Вены генерал фон Бюнау, который постоянно находится на командном пункте полка СС «Дер Фюрер», еще раз приказал командиру дивизии, штандартенфюреру СС Леману, который вместе со своим начальником оперативного управления штаба, майором Шиллером, также находится на командном пункте полка, любой ценой удержать плацдарм, сражаясь до последнего солдата.

По словам генерала, он не собирается переходить живым по мосту на другую сторону Дуная, так как в отличие от военного коменданта Кенигсберга, сдавшего город, не хочет, чтобы члены его семьи несли ответственность за содеянное им. (В ходе штурма Кенигсберга советские войска (свыше 137 тыс.), значительно превосходившие гарнизон Кенигсберга (134 тыс.) в технике (по танкам в 5 раз, по артиллерии в 1,3 раза, по самолетам в 10 раз), 9 апреля вышли к центру города, уничтожив 42 тыс. немецких солдат, взяв в плен только за 8 апреля 15 тыс., расчленив гарнизон на части. В этих условиях комендант крепости генерал О. Лаш приказал остаткам гарнизона капитулировать. Всего в Кенигсберге было взято в плен 92 тыс. немецких солдат и офицеров (в т. ч. 4 генерала и 1800 офицеров), советским войскам досталось в качестве трофеев 3700 орудий и минометов, 128 самолетов. – Ред.)

Поэтому командир полка тотчас приказал своим солдатам расширить плацдарм и перенести передний край обороны примерно на 200 метров вперед. В ходе стремительной контратаки подразделениям полка удалось продвинуться вперед, и теперь плацдарм достигал почти 400 метров в диаметре. Командир дивизии передал информацию о прохождении нового переднего края обороны командирам подразделений тяжелого оружия, которые уже заняли позиции на северо-восточном берегу Дуная, и приказал им вести массированный огонь по позициям русских войск перед плацдармом. Зенитная батарея сухопутных сил, которая занимала позиции на нашем берегу Дуная, добровольно перешла в подчинение нашей дивизии и огнем своих тяжелых орудий поддерживала наши подразделения, ведущие тяжелый оборонительный бой.

Русские вели почти непрерывный интенсивный огонь из минометов, пулеметов и автоматов по нашим позициям. Солдаты полка использовали в качестве укрытий воронки от взрывов вражеских снарядов и мин и оказывали врагу ожесточенное сопротивление. До полудня наибольшие потери наши войска понесли от минометного огня противника. Все легкораненые солдаты, которые могли передвигаться самостоятельно, получили от командира полка разрешение перейти по мосту назад в тыл. Тяжелораненые укладывались прямо на берег Дуная под аркой моста, которая хоть немного защищала их от интенсивного минометного огня противника. Врачи и санитары оказывали раненым посильную помощь.

Командир дивизии, штандартенфюрер СС Леман, так же как и командир полка СС «Дер Фюрер», считал, что полк сможет удерживать плацдарм только до наступления темноты, чтобы потом отступить через Дунай на север. Левый сосед, который вместе с полком СС «Дер Фюрер» должен был удерживать плацдарм, уже отошел за Дунай.

Командир дивизии и командир полка пытались объяснить военному коменданту города, что теперь уже бессмысленно удерживать плацдарм у Флоридсдорфского моста «до последнего бойца», после того как Имперский мост достался противнику в целости и сохранности, и теперь войска противника могли беспрепятственно перейти Дунай.

Но на военного коменданта Вены не действовали никакие доводы. Без каски, в простой пилотке он невозмутимо стоял под сильнейшим огнем противника, засунув за поясной ремень ручную гранату.

Еще до полудня командир дивизии получил тяжелое ранение. Два полевых жандарма отнесли его в тыл. Его сопровождал начальник оперативного отдела дивизии, майор Шиллер.

На этом закончилось идеальное взаимодействие между юным (31 год. – Ред.) командиром дивизии и его командирами полков и подразделений, которое можно назвать просто образцовым.

Перед тем как его унесли в тыл, штандартенфюрер СС Леман приказал командиру полка СС «Дер Фюрер» любой ценой удержать плацдарм до наступления темноты, а затем отойти за Дунай.

Но это противоречило категорическому приказу военного коменданта Вены «биться до последнего солдата».

Тем временем число тяжелораненых под аркой моста возросло до пятидесяти шести.

В полдень генерал фон Бюнау послал начальника оперативного отдела своего штаба к командующему 6-й танковой армией СС, генерал-полковнику Дитриху, чтобы доложить ему о сложившемся в городе положении и при необходимости получить новые указания. Когда военный комендант Вены спросил командира полка, какие приказы тот получил от своего командира дивизии, командир полка ответил, что получил приказ с наступлением темноты отвести свой полк через мост на другую сторону Дуная. Однако прежде необходимо эвакуировать в тыл всех тяжелораненых. Но так как для переноса каждого раненого требуется как минимум четыре носильщика, то это означало, что с передовой придется снять 224 солдата, с другой стороны, без этих людей не удастся удержать плацдарм.

После возвращения начальника оперативного отдела штаба тот доложил генералу фон Бюнау, что командующий 6-й танковой армией СС придерживается того же мнения, что и командир дивизии, и командир полка.

После этого генерал фон Бюнау наконец согласился с мнением командира полка СС «Дер Фюрер». После обеда танк под командованием оберштурмфюрера СС Боска на огромной скорости пересек мост, чтобы поддержать солдат, обороняющих плацдарм. Однако, когда танк начинал спуск с моста, русские подбили его, и все члены экипажа получили ранения разной степени тяжести.

Через офицера для поручений командир полка передал в штаб дивизии просьбу до наступления темноты собрать на северо-восточном берегу Дуная все имеющиеся в наличии санитарные машины, чтобы как можно быстрее вывезти из-под огня тяжелораненых бойцов. Тем временем начались приготовления к отправке тяжелораненых. На другом берегу в полной готовности стояли восемь санитарных машин.

Между тем адъютант полка, оберштурмфюрер СС Зеегерер, подготовил все необходимое для приема и распределения бойцов, возвращающихся с плацдарма.

Шум боя нарастал с каждым часом. 3-й батальон, сражавшийся на направлении главного удара русских, снова понес тяжелые потери, и, по мнению заместителя командира 3-го батальона, гауптштурмфюрера СС Бикеля, измотанные роты вряд ли смогут удержать свои позиции до наступления темноты. Тем не менее он получил от командира полка четкий приказ обязательно удержать свои позиции. Ведь если плацдарм придется оставить днем, то тогда потери будут еще больше, и наступит настоящий хаос. И бойцам полка удалось сделать почти невозможное.

Наша артиллерия, поддержанная зенитной батарей сухопутных сил, усилила огневой заслон перед передней линией обороны и отлично помогала полку.

Отражая атаки превосходящих сил противника, гренадеры еще раз продемонстрировали пример своего высокого боевого духа, а ветераны полка, очевидно, в эти часы вполне могли подумать, что плечом к плечу с ними сражаются их старые боевые товарищи из довоенных времен.

С наступлением темноты отделения одно за другим оторвались от противника и, как настоящие боевые товарищи, помогли перенести на другой берег тяжелораненых соратников. Вскоре импровизированный лазарет совсем опустел.

Был быстро отдан приказ на отход полка СС «Дер Фюрер», усиленного частями полка СС «Дойчланд». Последним по мосту переправился 3-й батальон под командованием гауптштурмфюрера СС Бикеля.

После доклада начальника оперативного отдела штаба военный комендант Вены генерал фон Бюнау согласился с решением командира полка. Он поблагодарил его по всей форме за высокий боевой дух бойцов полка СС «Дер Фюрер» и за их стойкость и отвагу. Он перепоручил командиру полка отдать полученный от командования 6-й танковой армии СС приказ взорвать мост, так как тот лучше знает, когда его последнее подразделение покинет плацдарм. Только после этого комендант покинул плацдарм и направился на командный пункт полка, оборудованный в городке Флорид сдорф.

Командир полка лично убедился в том, как организован прием отступающих подразделений. Оберштурмфюрер СС Зеегерер вместе с другими работниками штаба проделал отличную работу. На своих местах стояли регулировщики, чтобы принимать батальоны и роты и направлять их в соответствующие места дислокации.

На мосту командир полка наблюдал за тем, как армейские саперы готовили мост к взрыву, и ожидал подхода своих последних отделений и взводов. Командиры всех подразделений доложили, что на том берегу не осталось ни одного раненого. На мосту все еще находились посты, чтобы принимать отставших солдат.

Как только стемнело, шум боя почти полностью стих. То тут, то там раздавались лишь одиночные взрывы. Ночь освещалась только заревом многочисленных пожаров в Вене. Когда по здравому смыслу на плацдарме и по ту сторону моста уже не должно было оставаться ни одного немецкого солдата, командир полка отдал приказ старшему лейтенанту, который возглавляет группу саперов, взорвать мост. Повернута ручка электрического взрывателя, и средний пролет моста взлетел в воздух. На следующее утро противник не сможет в этом месте начать преследование полка, и у нас появится хотя и небольшая, но все-таки передышка.

Этот бой удалось закончить только благодаря образцовому взаимодействию всех отделений, взводов и рот и отличной поддержке тяжелого оружия.

Но Вена осталась в руках русских! (13 апреля Вена была полностью занята советскими войсками. В ходе Венской наступательной операции 16 марта – 15 апреля 1945 г. Красная армия разгромила 32 дивизии врага, взяв в плен более 130 тыс. солдат и офицеров, захватив и уничтожив свыше 1300 танков и штурмовых орудий, 2250 полевых орудий. Количество убитых солдат вермахта, как и во всех других операциях января – мая 1945 г., точно не установлено, но было очень велико (за эти месяцы погибло больше, чем за предыдущие годы войны, возможно 3 млн чел.). Потери Красной армии в Венской наступательной операции 16 марта – 15 апреля: безвозвратные (убитые и пропавшие без вести) 38 661 чел. (6 % от общей численности принимавших участие в операции 644 700 чел.), санитарные 129 279 чел. Кроме того, помогавшая на левом фланге фронта операции 1-я болгарская армия (100 900 чел.) потеряла 2698 чел. безвозвратно и 7107 чел. ранеными. Потери Красной армии в технике составили в этой операции 603 танка и САУ, 764 орудия и миномета, 614 боевых самолетов. – Ред.)

14 апреля 1945 года. Командный пункт полка находится в городке Едлерсдорф. Полку снова грозит окружение севернее Дуная, где противник наступает на запад в направлении горы Бизамберг. Дорога вдоль Дуная просматривается противником, а дороги севернее горы Бизамберг уже заняты войсками противника. Таким образом, для отступления остается только один путь через гору Бизамберг, который местами проходит по дну ущелья.

В 22:00 полк СС «Дер Фюрер» выступает маршем. Этому ночному маршу было суждено стать самым трудным за последние месяцы.

Из-за застрявших армейских автомобилей с конной тягой и пробок на дорогах постоянно возникали задержки. Командиры подразделений и офицеры прилагали все силы, чтобы продвинуться дальше. Штаб полка СС «Дер Фюрер» находился во главе подразделений полка, которые, в свою очередь, являлись последним маршевым эшелоном. Несмотря на все усилия, не удалось завершить марш до рассвета, как это было однозначно предписано приказом по дивизии. Обстоятельства оказались сильнее нас.

15 апреля 1945 года. На рассвете противник наткнулся на фланг полка СС «Дер Фюрер» и нанес удар по полковым службам, которые в результате понесли значительные потери. Тем не менее марш продолжался в том же темпе, чтобы избежать еще больших потерь. Из-за большой растянутости колонны командир полка узнал о потерях только по прибытии в пункт назначения. Полк миновал новую линию обороны и продолжал марш через городок Эггендорф в район городка Эггендорф-на-Ваграме.

Полк собирается в этом районе в полном составе, включая все обозы и тыловые службы. После многонедельных боев в Венгрии и Вене ротам срочно требуется хотя бы однодневная передышка.

17 апреля 1945 года. Прохождение маршем через городок Кремс-ан-дер-Донау в район городка Гансбах. В Кремсе остался пост связи.

18 апреля 1945 года. Силами 2-го и 3-го батальонов полк занял оборонительный рубеж фронтом на восток по обе стороны от Гансбаха. 1-й батальон занимает позиции в городке Кирхшлаг.

19 апреля 1945 года. Полк СС «Дер Фюрер» сменили на его позициях подразделения полка СС «Дойчланд».

20 апреля 1945 года. Передислокация в район местечка Мария-Ландегг. Прибыли 620 человек пополнения, они распределены по батальонам.

21 апреля 1945 года. Запланированная атака полка с целью проведения разведки боем отменяется.

22 апреля 1945 года. В 20:00 полк выступил маршем в район юго-западнее города Санкт-Пёльтен. В эти дни из дивизии поступило сообщение о событии, смысл которого солдаты и офицеры полка были уже просто не в силах понять.

Адольф Гитлер приказал, чтобы во всей 6-й танковой армии СС под командованием генерал-полковника Дитриха с входящими в ее состав 1-м и 2-м танковыми корпусами СС, в рядах которых сражались старейшие и наиболее закаленные в боях дивизии войск СС, такие как танковые дивизии «Дас Рейх», «Лейбштандарт», «Тотенкопф», «Гогенштауфен» и «Гитлерюгенд», военнослужащие срезали нарукавные нашивки, и чтобы во всей армии было приостановлено присвоение очередных званий. Она якобы не выполнила свою боевую задачу в Венгрии и не удержала Юго-Восточный вал на подступах к Вене, а также вопреки его категорическому приказу не смогла защитить совершенно открытый город Вену, объявленный крепостью, которую армия обязана была оборонять до последнего бойца.

Адольф Гитлер лишил своего доверия эти до крайности измотанные и обескровленные дивизии только потому, что эти соединения не захотели дать противнику последний бой на местности, которая не являлась крепостью и не имела хорошо оборудованных оборонительных сооружений.

Не было принято во внимание и то обстоятельство, что эти дивизии день за днем вели безнадежную борьбу, чтобы максимально затруднить продвижение советских войск по территории Австрии к границам Германии, и понесли в этих боях тяжелейшие потери.

Генерал-полковник Гудериан, который должен был передать этот приказ 6-й танковой армии СС, отказался выполнить это поручение.

Приказ Адольфа Гитлера был проигнорирован командующим 6-й танковой армией СС, Йозефом Зеппом Дитрихом, и полки сохранили свои нарукавные нашивки.

23 апреля 1945 года. Полк СС «Дер Фюрер» занимает так называемую «позицию Клавдия», командный пункт полка разместился в городке Санкт-Маргаретен.

24 апреля 1945 года. Боевое охранение без соприкосновения с противником.

25 апреля 1945 года. Защита «позиции Клавдия» стала неактуальной. Полк загружается в несколько железнодорожных составов, чтобы передислоцироваться в район города Пассау.

Из поступающих приказов и постоянных передислокаций полка ясно, что положение на фронтах и обстоятельства издания приказов становятся все более запутанными. Ходят слухи, что полк отправят на Западный фронт сражаться против западных союзников.

26 апреля 1945 года. Поезда движутся в сторону Пассау. Во время транспортировки предусмотрено наличие радиосвязи между штабом полка и поездами.

Небольшая оперативная группа штаба полка отправилась на автомобилях через города Мельк и Линц в район города Эфердинг. Под городком Оберюттлинг полковая радиостанция попыталась установить связь с поездами. Однако тщетно. Поэтому остается неясным местонахождение железнодорожных составов.

Прибыв в район южнее Пассау, командир полка узнает в штабе одного из армейских корпусов, что согласно «приказу фюрера» отдельные поезда направлялись через Дунай на север в направлении городов Будвайс (Ческе-Будеевице) и Иглау (Йиглава) с целью боевого использования перевозимых войск в районе города Брюнн (Брно). Подразделения полка уже выгрузились из поездов и совершали моторизованный марш в направлении на город Иглау.

Позднее командиру полка стало известно, что офицеры Генерального штаба, исполняя «приказ фюрера», останавливали отдельные поезда и направляли их на север или заставляли войска выгрузиться. Когда некоторые командиры подразделений попытались отказаться выполнять этот приказ, так как их подразделения не входили в состав полка СС «Дер Фюрер», им пригрозили военным судом из-за отказа исполнять «приказ фюрера».

Из-за постоянных передислокаций и поступления противоречивых приказов, которые часто передавались не в служебном порядке, а поступали извне, как в только что описанном случае, полк СС «Дер Фюрер» с момента боя за Флоридсдорфский мост 13 апреля, то есть уже почти две недели, практически не принимал участия в боевых действиях. 2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх» была раздроблена на отдельные части.

С учетом угрожающего положения на фронтах, где ощущалась острая нехватка войск, кажется более чем странным, что целый полк, пусть и изрядно измотанный в боях, но вполне управляемый и дважды пополнивший свои ряды, целых четырнадцать дней не вводился в бой. Возникает подозрение, что таким способом какие-то инстанции намеренно раздробили старую, надежную фронтовую дивизию и вывели из борьбы ее испытанные в боях полки. Хотя впоследствии это подозрение и не было ничем подтверждено, но оно не было и опровергнуто.

В разговоре с командиром корпуса командир полка СС «Дер Фюрер» выразил протест по поводу того, что железнодорожные составы его полка были направлены без его ведома по другому маршруту. Пожав плечами, командир корпуса сослался на «приказ фюрера» и дал ясно понять, что он сам уже давно не одобряет такой порядок действий.

Тем временем приказ о введении полка в бой в районе города Брюнн (Брно) был отозван, и прибывший из дивизии офицер для поручений вручил командиру полка новый приказ о немедленной передислокации в район севернее Дрездена.

28 апреля 1945 года. Подразделения полка прибывают на полковой командный пункт в городке Хоссау и сразу же выгрузились из вагонов.

29 апреля 1945 года. В 5:00 оперативная группа штаба полка выехала на автомобилях в сторону Праги. В 11:00 она прибыла в Прагу, где оставалась до 14:00.

Прага производила абсолютно мирное впечатление, и казалось, что все горожане были заняты своими повседневными делами. По сообщению немецких служебных инстанций, в том числе начальника оперативного отдела командующего Пражским гарнизоном, штурмбаннфюрера СС Кнебеля, несмотря на близость фронта, в Праге невозможны никакие беспорядки, а тем более восстания.

Насколько ошибочны были эти прогнозы, полку СС «Дер Фюрер» было суждено узнать уже в ближайшие дни.

Во время этого пребывания в Праге командир полка познакомился с принцессой Штефан цу Шаумбург-Липпе, которая получила неблагодарное задание в случае серьезной опасности подготовить эвакуацию немецкого населения Праги, хотя ей для этого не было предоставлено никакого транспорта. До сих пор была запрещена всякая эвакуация, чтобы не допустить беспорядков среди чешского населения. Благодаря тому, что командир полка знал об этой проблеме, несколько дней спустя он смог принять соответствующие меры, чтобы помочь при эвакуации немцев из Праги вместе с полком СС «Дер Фюрер».

В городке Ляйтмеритц (Литомержице) в расположение полка снова прибыл оберштурмфюрер СС Хентшель, командир взвода связи. 30 апреля полк выступил через города Течен-Боденбах, Дрезден и Бишофсвердер в район городка Гросс-Рёрсдорф. Полк сосредоточивается в этом районе. Дислоцированные в этом районе немецкие дивизии 4-й танковой армии добились большого успеха в оборонительных боях и уничтожили большое число танков 2-й польской танковой дивизии, которая сражалась на стороне Советов. Местное население облегченно вздохнуло, когда увидело прибывающие в этот район немецкие войска.

1 мая 1945 года. Командный пункт полка размещается в городке Добра. Силами нескольких танковых и моторизованных дивизий планировалось провести из этого района отвлекающий удар на столицу рейха Берлин.

Вечером по радио объявили, что вскоре будет передано важное сообщение. Несколько минут спустя было сообщено, что фюрер и Верховный главнокомандующий германских вооруженных сил пал в решающей битве за Берлин и что правительство Германии возглавил гроссадмирал Дёниц.

Полк СС «Дер Фюрер» охватила странная смесь потрясения от осознания тотального поражения и, с другой стороны, облегчения оттого, что скоро закончится эта неравная и бесперспективная борьба, которая, собственно говоря, уже давно была просто попыткой выиграть время. Теперь уже никто не сможет ссылаться на пресловутые «приказы фюрера».

Еще ночью командир полка собрал всех офицеров полка СС «Дер Фюрер» и сообщил им о смерти Верховного главнокомандующего. Одновременно командир полка подчеркнул, что из-за смерти Верховного главнокомандующего никто не освобождается от данной им присяги, так как эта присяга была дана всему германскому народу. Теперь задача каждого офицера заключается в том, чтобы по возможности сохранить жизнь вверенных ему солдат и с достоинством пережить окончание войны. Дисциплина и повиновение, а также сплоченность внутри полка являются предпосылкой того, чтобы достойно выдержать испытания ближайших дней и недель и избежать больших потерь.

Потрясенные сказанным офицеры возвратились в свои роты, чтобы передать солдатам слова командира полка.

2 мая 1945 года. Предусмотренное развертывание для наступления на Берлин было отменено, и 3 мая полк передислоцировался в район городка Вахау под Дрезденом. 5 мая происходила передислокация в район городка Арнсдорф. Затем полк должен был отойти в направлении города Баутцен к городку Гёрлиц. Несколько раз приказ отменялся и отдавался новый.

Последние боевые действия полка в Праге

6 мая 1945 года. Как мы позднее узнали, в этот день командир полка СС «Дер Фюрер», оберштурмбаннфюрер СС Отто Вайдингер, за достигнутые полком успехи в боях на Западном валу, во время битвы в Арденнах, а также за бои в Венгрии и в Вене был награжден мечами к Рыцарскому кресту. Все однополчане ощутили гордость и моральное удовлетворение, узнав, что их доблесть и успехи, достигнутые в последние месяцы войны, были отмечены за несколько дней до конца войны такой высокой наградой их командира.

После множества приказов и контрприказов полк СС «Дер Фюрер» наконец получил четкое задание: вступить в бой в Праге. Полк становился боевой группой в результате подчинения ему танково-разведывательной роты 2-го танково-разведывательного батальона, еще одной танково-разведывательной роты сухопутных сил (точное название подразделения неизвестно), а также 2-го артиллерийского дивизиона 2-го танково-артиллерийского полка дивизии СС «Дас Рейх». Согласно приказу полк выводился из состава 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» и поступил в прямое подчинение [штаба] группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала Шёрнера.

Полк СС «Дер Фюрер» получил задание отправиться маршем в Прагу, где вопреки всем предсказаниям началось восстание. Находившиеся в городе немецкие части были окружены чехами. Полк СС «Дер Фюрер» должен был с боями пробиться в Прагу, помочь при подавлении восстания, прорваться до площади Вермахта (площадь Победы. – Ред.), установить связь с командующим силами вермахта в Праге генералом Туссеном и получить от него дальнейшие указания.

Таким образом, очевидно, что полку СС «Дер Фюрер» предстояло выполнить последний боевой приказ в этой войне. 2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх» окончательно перестала существовать как единое боевое соединение. Родственный полк СС «Дойчланд» продолжал сражаться в Австрии, штаб дивизии и другие дивизионные части и подразделения, включая подразделения 2-го танкового полка, оставались в районе Дрездена.

Тем временем по радио с речью выступил гроссадмирал Дёниц. В ней он, в частности, заявил, что сопротивление западным союзникам стало бессмысленным, однако все дивизии, которые задействованы на Восточном фронте, должны продолжать борьбу и оказывать наступающим советским войскам ожесточенное сопротивление, чтобы тем самым позволить западным союзникам занять как можно большую часть Германского рейха.

Незадолго до выступления полка СС «Дер Фюрер» была установлена радиосвязь со штабом группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала Шёрнера. В 5:00 полк выступил и без происшествий прошел маршем через города Арнсдорф, Дрезден и Диппольдисвальде в район города Ляйтмеритц.

В Ляйтмеритце в училище связи СС командир полка узнал, что по радио сообщили, что Прага якобы уже занята американскими войсками или же американские передовые части вышли к Праге. Поскольку сопротивление западным союзникам должно быть прекращено, командир полка приказал отправить в штаб группы армий «Центр» следующую радиограмму: «По сообщению радио, американцы уже в Праге. Как вести себя с американцами?»

Ответ гласит: «Не слушать вражеские радиостанции, ускорить выполнение задания!»

На подступах к Праге на дорогах начали попадаться баррикады и противотанковые заграждения. Навстречу полку двигались отставшие солдаты всех родов войск; повстанцы отобрали у них их оружие. Пока на баррикадах никого не было видно. Однако вскоре передовой отряд попал под обстрел. Поскольку объезд из-за минных полей затруднен и означал бы потерю времени, полк СС «Дер Фюрер» прорвался с боем при хорошей поддержке разведывательных бронеавтомобилей, которые ехали во главе колонны, и зенитных самоходных установок. До Троянского моста в Праге оставалось всего лишь около 4 километров.

В ходе молниеносной атаки танково-разведывательная рота сухопутных сил захватила радиопередатчик, который теперь опять мог использоваться немецкими специалистами.

Расчистка разрытых дорог отнимает много времени и сил. Прибыл офицер связи из штаба группы армий «Центр», которого командир полка СС «Дер Фюрер» знал лично, и передал категорический приказ генерал-фельдмаршала Шёрнера как можно быстрее пробиться в город. По его словам, для всей группы армий Шёрнера решающее значение сейчас имеет скорейшее подавление восстания в Праге.

Переданный устно приказ еще раз был подтвержден переданной прямым текстом радиограммой генерал-фельдмаршала командиру полка, в которой говорилось:

«На карту поставлены честь и слава полка СС «Дер Фюрер», если вы не успеете до 7 мая выйти к центру Праги.

Шёрнер».

В свете фар разведывательных бронеавтомобилей гренадеры занимались разборкой дорожных заграждений.

7 мая 1945 года. Сопротивление повстанцев нарастало, поэтому полку СС «Дер Фюрер» пришлось занять исходную позицию для атаки. 2-й батальон под командованием гауптштурмфюрера СС Шульцера наступал в первых рядах. Под прикрытием огня разведывательных бронеавтомобилей и самоходных зениток, несмотря на потери, ему удается пробиться до Троянского моста. Во время этой атаки полк СС «Дер Фюрер» потерял 25 бойцов.

С высоты командного пункта полка, находившегося в одной из вилл на склоне северного берега реки Мольдау (Влтава), открывался отличный вид на бывший «золотой город», в котором еще совсем недавно командир полка сидел за кружкой пива со своими старыми друзьями и который неожиданно превратился в адский котел восстания. До последнего времени Прага оставалась одним из немногих европейских городов, которого не коснулись тяготы войны, и вот теперь в городе было устроено бессмысленное кровопролитие.

В качестве парламентера от группы сопротивления на командном пункте появился старший лейтенант чехословацкой армии, он хотел добиться прекращения огня. Командир полка обещал прекратить огонь, как только повстанцы прекратят оказывать сопротивление полку СС «Дер Фюрер». Чешский офицер отклонил это предложение. Он добивался того, чтобы полк отошел назад в район города Ляйтмеритц. Ответ оберштурмбаннфюрера СС Вайдингера был ясен и однозначен:

«Об этом не может быть и речи. Цель чешского восстания в последние дни войны заключается в том, чтобы союзники признали Чехию страной, воевавшей против Германского рейха. Поэтому повстанцы одни несут ответственность за погибших в этой борьбе, а также за то, если этот прекрасный город в последнюю минуту пострадает из-за боевых действий.

Боевая группа хотела бы выполнить свое задание без боя. Сопротивление чехов бессмысленно, так как они сами точно знают, что через несколько дней и без борьбы достигнут своей национальной цели – освобождения от немцев».

8 мая 1945 года. Утром при поддержке всего имеющегося в наличии тяжелого оружия была продолжена атака на мост, и нам удалось захватить плацдарм на другом берегу реки. Офицер разведки постоянно прослушивал радиопередачи, чтобы своевременно информировать командира полка СС «Дер Фюрер» о развитии общего положения. Радиостанция Праги несколько раз переходила из рук в руки.

Чехи призывали прекратить борьбу, которую они же сами и начали. В различных местах города возникали пожары. Должны начаться переговоры между немецкими командными инстанциями и повстанцами. По радио передали сообщение, что якобы в ночь с 8 на 9 мая 1945 года должна произойти капитуляция германских вооруженных сил на всех фронтах и наступит перемирие.

Пока не удавалось установить связь с командующим германскими вооруженными силами в Праге, генералом Туссеном. Офицер связи из штаба группы армий вызвался пойти в качестве парламентера к повстанцам, чтобы вместе с ними установить контакт с генералом Туссеном.

Командир полка выдвинул одно ясное и однозначное условие прекращения борьбы: «Беспрепятственный пропуск полка к площади Вермахта!»

Наш парламентер должен был вернуться назад до 15:00. Наступило перемирие. О развитии положения в зоне действия полка СС «Дер Фюрер» командир полка постоянно докладывал по рации в штаб группы армий. Несмотря на расстояние в 150 километров, связь функционировала отлично. После того как к 15:00 наш парламентер не появился в расположении полка, а штаб группы армий все настойчивее требовал выполнения приказа, командир полка выразил чешскому парламентеру свое крайнее возмущение несоблюдением условий перемирия. Возникало впечатление, что повстанцы просто хотели выиграть время. В 15:30 командир полка СС «Дер Фюрер» назначил чешскому офицеру последний срок до 16:00. Если немецкий парламентер не вернется до этого срока, полк продолжит атаку в направлении площади Вермахта. Немедленно началась подготовка к новой атаке.

В 16:00 немецкий парламентер так и не появился. Командир полка отдал приказ начать атаку. В тот момент, когда тяжелые орудия уже открыли огонь, из 2-го батальона поступило сообщение, что в расположении передовых частей батальона только что появился парламентер. Он просил немедленно прекратить огонь, так как всего несколько минут тому назад было подписано соглашение о перемирии между командующим силами вермахта в Праге и повстанцами. Чехи готовы убрать уличные заграждения и обеспечить свободный проход боевой группы до площади Вермахта. Начиная с 18:00 с улиц были убраны все баррикады.

В этот момент для панцер-гренадерского (моторизованного) полка СС «Дер Фюрер» война закончилась.

Здесь, в Праге, для полка снова замкнулось кольцо судьбы.

С июня по сентябрь 1939 года полк «Дер Фюрер» нес караульную службу в имперском Протекторате Богемии (Чехия) и Моравии. Тогда полк прибыл сюда в качестве только что созданной новой части – сегодня, в последний день войны, заканчивался славный боевой путь закаленного в боях на многих театрах военных действий полка СС «Дер Фюрер».

Офицер связи из штаба группы армий, выступавший в качестве немецкого парламентера, придерживался мнения, что с наступлением перемирия можно считать боевой приказ полку СС «Дер Фюрер» выполненным. Он считал, что полку не нужно маршировать по Праге, а целесообразнее отойти на север.

Однако командир полка вспомнил о состоявшемся несколько дней тому назад своем разговоре с принцессой Штефан цу Шаумбург-Липпе и о том, что большая часть немецкого гражданского населения все еще оставалась в городе. Поэтому он принял единственно возможное на его взгляд решение: в любом случае полк пройдет маршем до площади Вермахта, чтобы потом на грузовиках полка вывезти из Праги как можно больше немцев. Кроме того, командир полка считал своей само собой разумеющейся обязанностью, несмотря на перемирие, представиться командующему силами вермахта в Праге генералу Туссену и одновременно выполнить последний приказ полку.

Между тем службы снабжения воспользовались передышкой и раздобыли на забитых до отказа складах вермахта, находившихся в Праге, все необходимое для обеспечения полка.

Поэтому в день капитуляции все три батальона полка СС «Дер Фюрер» были полностью укомплектованы личным составом, а все транспортные средства заправлены и, кроме того, получили двенадцать норм горючего. Полк был прекрасно обеспечен продовольствием и боеприпасами. Кроме того, теперь он был полностью оснащен самыми разнообразными транспортными средствами и боевой техникой. Таким образом, в самом конце войны полк СС «Дер Фюрер» приобрел такую боеспособность, которой он редко обладал в боях, проведенных за последние месяцы.

В 18:00 командир полка издал приказ:

«Война закончилась! Сегодня после полудня между командующим силами вермахта в Праге и повстанцами было заключено перемирие. Заключению перемирия способствовало то обстоятельство, что чехи убедились в боевой мощи полка СС «Дер Фюрер», который подошел к Праге и был готов в любой момент продолжить атаку.

С сегодняшнего дня после 24:00 германские вооруженные силы безоговорочно капитулировали. С этого момента орудия замолкают.

В 19:00, выслав вперед дозор, полк СС «Дер Фюрер» вместе с подчиненными ему частями выступает в направлении площади Вермахта, чтобы установить связь с командующим силами вермахта в Праге.

Необходимо забрать с собой как можно больше немецких женщин и детей, погрузив их на грузовые машины полка. Поскольку полк СС «Дер Фюрер» затем выступает в свой последний марш в направлении города Пльзень, можно и нужно максимально загружать транспортные средства в соответствии с их грузоподъемностью. Если с нами не смогут поехать гражданские лица, то, разумеется, следует забрать с собой немецких солдат.

Со стороны боевой группы «Дер Фюрер» не будет произведено больше ни одного выстрела. Однако все оружие должно содержаться в боевой готовности. Только в том случае, если колонна будет остановлена чехами или обстреляна, следует открывать ответный огонь.

С этого момента во всей боевой группе «Дер Фюрер» вводится абсолютный запрет на употребление алкоголя. Тот, кто в состоянии алкогольного опьянения попадет в плен, нанесет авторитету полка СС «Дер Фюрер» непоправимый урон.

Во время марша до американских позиций, само собой разумеется, необходимо соблюдать строжайшую дисциплину. Конечный пункт марша город Пльзень. Маршрут движения будет обозначен мотоциклетным разведывательным взводом. Выступление в 19:00».

Вслед за этим командир полка отправил в штаб 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» следующую радиограмму: «После заключения перемирия боевая группа полка СС «Дер Фюрер» выступает маршем в направлении города Пльзень для сдачи в плен. Полк СС «Дер Фюрер» снимается с учета. Да здравствует Германия!»

Через 4-ю танковую армию в штаб группы армий «Центр» Шёрнера отправляется радиограмма следующего содержания: «Задание выполнено. Связь с командующим силами вермахта в Праге установлена. После заключения перемирия боевая группа полка СС «Дер Фюрер» отправляется маршем в Пльзень, чтобы сдаться в плен американцам. Боевая группа полка СС «Дер Фюрер» снимается с учета. Да здравствует Германия!»

По ту сторону Троянского моста к командиру полка СС «Дер Фюрер» явился чешский офицер, который во время последних переговоров искренне стремился поскорее положить конец бессмысленному кровопролитию. Они оба были убеждены в бессмысленности борьбы. Ровно в 19:00 чехи убрали с улиц последние баррикады. Чешские офицеры указывали путь, и колонна полка СС «Дер Фюрер» тронулась с места. Чешские посты у баррикад отдавали честь немецким офицерам. Без происшествий полк добрался до площади Вермахта.

В 20:00 командир полка СС «Дер Фюрер» представился командующему силами вермахта в Праге, генералу Туссену, который не скрывал радости по поводу прибытия подкрепления. По штаб-квартире бегали агрессивно настроенные чешские офицеры и в грубой форме требовали от некоторых отделов штаба очистить занимаемые кабинеты.

Вызванное из 3-го батальона отделение под командованием штурмбаннфюрера СС Вернера быстро и без применения силы восстановило порядок, и повстанцы убрались восвояси. Генерал Туссен посоветовал командиру полка отходить на юг на австрийскую территорию, так как Пражский аэропорт и район Праги Рузине заняли войска Власова, которые недавно стреляли по немцам. (Предатели из власовских формирований попытались облегчить свою участь, поднять мятеж против своих немецких хозяев. – Ред.)

Однако командир полка не собирался менять свое решение двигаться в сторону Пльзеня. Там наверняка уже стоят американские соединения, и если уж полк намерен сдаться в плен, то в любом случае только американцам.

Вскоре появился статс-секретарь Франк и выразил радость по поводу того, что смог лично познакомиться с командиром полка. По его словам, уже вчера стало известно, что боевая группа полка СС «Дер Фюрер» направляется в Прагу. Это известие было воспринято немецким населением города с огромным облегчением. Не имея достаточной информации об общей обстановке, статс-секретарь Франк полагал, что он сможет еще на сутки задержаться в Праге, чтобы организовать вывоз немецкого гражданского населения.

Командир полка не советовал ему задерживаться в городе, так как из района Дрездена советские войска начали крупное наступление на юг. Он сообщал, что в любом случае уже этой ночью, то есть через несколько часов, полк собирается выступить из Праги и направиться в Пльзень, чтобы сдаться американцам. Всем ротам уже отдан приказ вывезти на грузовиках полка максимально возможное число немецких мирных жителей. Кроме того, все немцы, желающие выехать на собственных автомобилях, разумеется, могут присоединиться к полковой колонне, чтобы выехать из города под надежной защитой полка СС «Дер Фюрер». Командир полка считал, что эти меры в значительной степени помогут решить проблему эвакуации немецкого населения из Праги.

В связи с изменившейся ситуацией статс-секретарь Франк принял решение выехать из Праги вместе с полком. Гарнизон королевского замка, Градчани, готовился покинуть город и тоже хотел сделать это под защитой полка. Командир полка получил донесение, что раненые, находящиеся в госпиталях Праги, будут вывезены из города на нескольких санитарных поездах, которые уже с обеда стояли под парами на Пражском центральном вокзале.

Командир полка отдал приказ командиру танково-разведывательной роты дивизии вывезти статс-секретаря Франка из Праги и назначил его лично ответственным за безопасность статс-секретаря.

Тем временем огромная колонна полка, насчитывающая более тысячи транспортных средств, забрала всех немцев, которых удалось найти. Эти люди были вне себя от счастья, ведь лишь в самую последнюю минуту они получили возможность выехать из ставшего теперь вражеским города и вырваться из рук чехов, которые уже чувствовали себя «победителями», и попасть к американцам. Все грузовики оказались набиты до отказа, и командир полка лично убедился в том, что его солдаты отлично справились с полученным заданием и позаботились прежде всего о женщинах и детях.

В самую последнюю минуту перед отправкой колонны появилось еще одно подразделение «женщин-зенитчиц», которое из-за перегрузки грузовиков разместилось на автомобилях полкового штаба. Как выяснилось позднее (см. сообщение фрау Герты Пюрингер, Ридау, от 12.02.1965 г.), речь шла о добровольных помощницах СС, которые носили серо-голубую форму зенитчиц. О том, что они относились к вспомогательному женскому персоналу дивизии СС «Гитлерюгенд», можно было определить только по нарукавным нашивкам. У них всех были удостоверения служащих СС, и позднее они добровольно отправились в лагерь для военнопленных солдат войск СС, хотя американцы хотели направить их из-за их формы в лагерь для солдат вермахта. Все девушки, среди которых были и голландки, показали в лагере великолепное самообладание и выдержку по отношению к американским охранникам.

Рассказ о последних днях в Праге

Бывшая заведующая общежитием корпуса вспомогательного женского персонала СС в городке Оберенхайм, принцесса Штефан цу Шаумбург-Липпе, рассказывала о событиях в Праге в апреле и мае 1945 года:

«В середине апреля 1945 года война забросила меня в Прагу в штаб командующего войсками СС, бригадефюрера СС Карла Фридриха Пюклера. В этом прекрасном городе царили мир и покой, тронувшие меня до глубины души, так как я прибыла из Тюрингии, где не стихали бои. Однако вскоре выяснилось, что этот покой был обманчив. Несмотря на ходившие слухи, что готовится восстание, чтобы облегчить русским войскам взятие Праги, в новостях сообщалось, что как из Силезии, так и из южных областей в сторону Праги движется поток беженцев. Он насчитывал почти 48 колонн беженцев с бесчисленным количеством автомобилей, упряжек лошадей и домашнего скота. Это была типичная картина для тех дней. Навстречу этим колоннам из Саксонии, Тюрингии и Австрии двигались такие же колонны беженцев, которые стремились уйти от наступавших американцев. Этот поток беженцев грозил окончательно парализовать движение на всех дорогах, которые должны были оставаться свободными для наступающих или отходящих германских войск.

До сих пор в Праге не делалось ничего, чтобы отправить в безопасное место немецких женщин и детей, хотя русский фронт приближался все ближе к городу, как с севера, так и с востока. Все ожидали и надеялись, что американцы первыми займут столицу Протектората. Их войска занимали позиции уже у города Пльзень.

После всего, что я пережила и видела по пути из западных областей в Прагу, во время одной из официальных встреч я посоветовала бригадефюреру срочно принять необходимые меры.

На следующий день штандартенфюрер СС доктор Фосс, президент заводов «Шкода», сообщил мне, что, принимая во внимание мой организационный опыт, бригадефюрер хотел бы доверить мне выполнение этой непростой задачи. Он обещал предоставить мне служебное помещение и подыскать помощников.

Я прекрасно понимала, какая большая ответственность ложилась на мои плечи! Я сделала глубокий вдох и отправилась в Градчани в королевский замок, чтобы прояснить ситуацию и скоординировать нашу деятельность с мерами, предпринимаемыми гражданскими и военными инстанциями.

Я вынуждена была констатировать, что:

во-первых, слухи о потоке беженцев не только соответствовали действительности, но даже не в полной мере отражали ее;

во-вторых, не было приказа об эвакуации гражданского административного аппарата. Более того, «чтобы не вызывать паники», не велась абсолютно никакая подготовка к эвакуации.

После обстоятельного разговора я заявила, что командующий войсками СС распорядился о немедленной оправке семей всех сотрудников своих служб. Я попросила принять это к сведению!

Граф Пюклер хотел своими действиями заставить соответствующие службы администрации Протектората в свою очередь проявить активность в этом направлении. И он не ошибся.

Я получила кабинет в здании, где размещалось командование войсками СС. Моими помощниками стали унтер-штурмфюрер СС и его жена, которые прекрасно зарекомендовали себя как добросовестные и аккуратные сотрудники. Позднее нам выделили еще одного человека. Первым делом необходимо было установить число граждан, подлежащих эвакуации, чтобы обговорить с оберквартирмейстером, оберштурмбаннфюрером СС Харцигом, количество и грузоподъемность необходимых для этого грузовиков. Затем надо было выяснить, в какое безопасное место следовало вывозить семьи, а также кто будет сопровождать и охранять транспортные колонны при движении по районам, занятым партизанами.

На следующий день все коридоры перед моим кабинетом были забиты военными в самых разных воинских званиях. Это были отцы семейств, которые сообщали нам необходимые для эвакуации сведения о составе своих семей. Очевидно, слухи о нашей деятельности очень быстро облетели весь город, так как ежечасно росло число звонков с просьбой о помощи и от военнослужащих из других армейских частей. Наш телефон не замолкал ни на минуту.

Прекрасная весенняя погода еще больше подчеркивала красоту этого города с богатейшей историей и с его великолепными художественно-историческими зданиями. В садах буйно цвела сирень. Мимо окон нашего кабинета и под великолепным Карловым мостом мирно текла Влтава. Казалось, что кругом царит покой и порядок.

29 апреля, в погожий весенний день, начальник оперативного отдела, штурмбаннфюрер СС Кнебель, и я решили пройтись пешком от дома графа Пюклера, где мы размещались, мимо Градчани к Карлову мосту. Нам навстречу двигалась моторизованная колонна войск СС, кажется, это были подразделения дивизии СС «Дас Рейх». Неожиданно от колонны отделился связной-мотоциклист, затормозил прямо перед нами и отчеканил: «Командир полка СС «Дер Фюрер» предлагает штурмбаннфюреру СС Кнебелю поприветствовать его согласно уставу!» Озадаченный в первый момент Кнебель обернулся и радостно вскрикнул, так как на своем открытом вездеходе к нам подъехал улыбающийся оберштурмбаннфюрер СС Отто Вайдингер, с которым он вместе преподавал в юнкерском училище в городе В. Вайдингер предложил нам сесть в его вездеход и подвез нас к штабу командующего, где Кнебель пригласил его перекусить вместе с нами. За столом мы обсуждали и положение, сложившееся к тому времени в Праге. Пользуясь удобным случаем, я спросила оберштурмбаннфюрера СС Вайдингера, куда направляется его полк. Когда он ответил, что полк следует в район Дрездена, где располагается штаб дивизии и где полк должен получить боеприпасы, у меня в голове мелькнула мысль: «Они им вряд ли теперь понадобятся! Но они могли бы помочь мне, в случае необходимости, вывезти семьи военнослужащих из Праги, если у нас до этого момента будут связаны руки!» Поэтому я попросила командира полка «Дер Фюрер» не терять со мной связь и, если до него дойдет весть о восстании в Праге, постараться добиться возвращения полка в город. Оберштурмбаннфюрер СС Вайдингер обещал мне сделать все, что в его силах.

Мы уже отправили под военной охраной в район Баварского Леса (невысокие горы в Баварии недалеко от границы с Чехией, высотой до 1121 м. – Ред.) около 500 женщин и детей, где их разместили во временном лагере. Однако в Праге оставалось в три раза больше членов семей военнослужащих, которые с нетерпением ожидали эвакуации, тем более что настроение в городе коренным образом изменилось. В пивных и на улицах все чаще возникали разногласия и ссоры между чехами и немцами. Широко распространилась всеобщая нервозность, уже прозвучали первые выстрелы.

Командующий войсками СС, граф Пюклер, вел очень острые переговоры с командующим силами вермахта в Праге, генералом Туссеном, и представителями имперского наместника Франка, чтобы воспрепятствовать преждевременному выводу из города отдельных частей, а также административных служб до вывоза в безопасное место гражданского населения. Он стремился к тому, чтобы все выступали единым фронтом.

Точно так же благодаря только его инициативе удалось избежать бессмысленных разрушений и подрывов зданий в городе, поэтому единственный в своем роде Карлов мост и остался цел и невредим.

Вскоре нас захлестнула целая череда событий. Сообщения о битве за Берлин и о боях в столице рейха, о смерти фюрера, быстрое продвижение вперед русских войск, которые уже повсюду пересекли границу Протектората, непонятное для нас бездействие американцев западнее Пльзеня вызвало у всех глубокую озабоченность и заставило нас ускорить темпы работ.

Последний грузовик, который был отправлен из города за 24 часа до восстания, лично сопровождали унтерштурмфюрер СС и его жена, помогавшие мне в отделе эвакуации семей. Нам позвонили из временного лагеря для эвакуированных семей и сообщили, что там возникли трудности с размещением и обеспечением питанием. Мои помощники собирались навести там порядок.

По нашему совету унтерштурмфюрер (очень неохотно) вынужден был сменить свою форму на гражданский костюм.

И вскоре после этого началась настоящая буря! Это произошло 5 мая. Буря была вызвана совершенно неожиданным, но прицельным выстрелом из пистолета чешского регулировщика уличного движения на площади Вермахта, когда обергруппенфюрер СС Каммлер, отвечая на его приветствие, проезжал мимо на своем автомобиле. (Обергруппенфюрер СС Каммлер застрял в Праге, когда направлялся в Берлин к фюреру, так как в эти последние дни войны он считал, что его место рядом с фюрером.) Каммлер среагировал молниеносно! И его пуля попала в цель!

Во многих работах уже подробно описано, что произошло потом, как в один миг Прага превратилась в кипящий котел, в котором творилось нечто невообразимое, царили жестокость и беззаконие, а убийства стали обыденным делом.

В большом зале одного из зданий на площади Вермахта я собрала женщин и детей, которые должны были эвакуироваться следующим рейсом. За несколько дней до этих событий я дала указание отряду помощниц СС покинуть свои квартиры в узких улочках Старого города (Старе Място. – Ред.) и тоже прибыть на площадь Вермахта, если они не смогут укрыться на своих рабочих местах. Экипаж направленного в Старый город танка установил, что они выполнили мое указание.

Само собой разумеется, что мы оказывали помощь всем немецким семьям, которые обращались к нам. В результате наше убежище на площади Вермахта превратилось в настоящий лагерь для беженцев.

6 мая 1945 года. Тем временем в Праге воцарился настоящий хаос! А мы находились в самом центре этого безумия! Из соседних домов и даже с противоположного берега Влтавы партизаны вели огонь по нашим окнам. Слава богу, что большинство пуль летело мимо над нашими головами и попадало в потолок зала. У нас было всего лишь один или двое легкораненых, которые громко проклинали чехов, но потом продолжили работу вместе со всеми.

Размещенные в нашем здании воинские подразделения пытались с помощью своих штурмовых групп очистить от мятежников ближайшие улицы и освободить раненых летчиков из госпиталя, находившегося в здании напротив. Их атаку прикрывало своим огнем штурмовое орудие, занимавшее позицию у входа в здание. Поскольку наше четырехэтажное здание было построено из бетонных блоков, а все коридоры соединялись друг с другом открытой лестничной клеткой, неописуемый шум наполнял все помещения, так что мы могли общаться друг с другом только криком.

В то время как наше здание все больше и больше превращалось в осажденную крепость, я получила по телефону сообщение от нашего унтерштурмфюрера, что они благополучно прибыли на место. Он спросил, что происходит в Праге. Я подробно описала положение в городе и предостерегла его от возвращения в Прагу. Правдивость моего рассказа подтверждали громкие выстрелы, которые были хорошо слышны в телефонной трубке. Однако я получила от унтерштурмфюрера вполне ожидаемый ответ: «Без своей формы я в плен не сдамся. Я ее сам заберу!» (И он ее действительно забрал!)

Все больше гражданских лиц, которые были застигнуты врасплох событиями на улицах города, устремлялись в наше здание. В их глазах можно было прочесть панический страх и ужас, так как на тротуарах лежало множество убитых и раненых, среди которых были и простые домохозяйки. Я собственными глазами видела, как на относительно спокойной боковой улочке во время затишья была застрелена женщина с хозяйственной сумкой в руках! И эта пуля наверняка была выпущена не из немецкого оружия.

Постоянно поступали раненые, которых относили в подвал во временно оборудованный лазарет. Среди них находилось очень много слишком юных, но храбрых солдат дивизии СС «Гитлерюгенд».

Мне было поручено отвечать за порядок в большом подвале, где собрались гражданские лица. Людей нужно было успокоить и накормить. Наведение хоть какого-то порядка в этой испуганной толпе казалось мне совершенно безнадежным делом. Пражане не знали, что такое ночные бомбежки. Понятно, что многие матери то и дело пытались отправиться к себе домой, чтобы посмотреть, как там их дети, но обстановка на городских улицах заставляла их вернуться назад в здание.

По вечерам становилось тише, на город опускалась ночь, и выстрелов не было слышно. Наш подвал постепенно пустел, пока там не осталась лишь небольшая кучка немцев. Но здесь было и несколько чехов, которые боялись своих же соотечественников.

Все мои надежды в эти трудные дни были связаны с полком «Дер Фюрер».

То, что оберштурмбаннфюрер Вайдингер не забудет о нас, не вызывало у меня никакого сомнения – но вот сумеет ли он прийти вовремя? Или его задержит выполнение других приказов? Удастся ли в этом случае прислать нам на помощь кого-нибудь другого?

7 мая самолеты сбросили на город бомбы. Сначала мы не знали, чьи это были самолеты, наши или русские. Но потом выяснилось, что на город совершили налет американские бомбардировщики, которые разбомбили многие здания с находившимися там командными инстанциями и административными службами.

8 и 9 мая перестрелка почти прекратилась, и только иногда слышались отдельные выстрелы. Слухи о том, что скоро начнется вывод войск из Праги, заставили меня облегченно вздохнуть. Успеет ли оберштурмбаннфюрер Вайдингер и сдержит ли он свое слово? Слухи постоянно множились и вскоре подтвердились.

Факты таковы.

В то время как я была не в силах до конца выполнить порученное мне задание эвакуировать немецких женщин и детей, нам на помощь пришел полк войск СС «Дер Фюрер». Командир полка предоставил в наше распоряжение около тысячи грузовиков. Неся потери, полк спас всех пожелавших уехать из Праги женщин и детей, чтобы вместе с ними сдаться в плен американцам. Тем самым он избавил тысячи людей от ада чешских тюрем, пыток, смерти и издевательств.

После длительных переговоров с чешскими парламентерами графу Пюклеру удалось достигнуть договоренности о свободном отходе войск из Праги.

9 мая штаб двинулся в путь, впереди шли парламентеры с белыми флагами. Но от них было мало пользы, когда, несмотря на перемирие, мы были втянуты в уличные бои. По крайней мере, нам удалось забрать с собой всех своих раненых, но только после того, как мы трижды поворачивали назад, нам удалось обходными путями покинуть Прагу. После неоднократных задержек, вызванных отступающей армией (группой армий «Центр». – Ред.) Шёрнера, после полудня мы пересекли Молдау (Влтаву). Река считалась границей между русскими и американцами – если выйти к ней до 11:30! Мы пересекли реку на час позже.

Вместе с 40 тысячами немецких солдат, которые были собраны в протянувшемся на 15 километров лагере вблизи города Писек, 11 мая американцы выдали нас русским.

До этого часа не дожили ни обергруппенфюрер СС Каммлер, ни командующий войсками СС граф Пюклер, ни произведенный в оберштурмбаннфюреры штурмбаннфюрер СС Кнебель».

Последний марш полка

В 20:00 боевая группа полка СС «Дер Фюрер» отправилась в путь. Колонна продвигалась шагом, так как городская улица, ведущая из Праги на запад, до отказа была забита автомобилями и беженцами. Все офицеры полка всю ночь пытаются разрулить заторы на дороге, что стоило им немалых нервов.

9 мая 1945 года. Только рано утром колонна полка миновала пригород Праги Рузине. Войска Власова не показывались. Маршрут движения полковой колонны был отлично обозначен дорожными знаками, словно полк выполнял очередное боевое задание. Отличную работу проделал отряд связных– мотоциклистов.

На границе города колонну остановили немецкий генерал и чешский полковник. Генерал приказал командиру полка сдать все оружие, так как накануне командующий силами вермахта в Праге обещал это повстанцам, и именно на таких условиях было заключено перемирие.

Оберштурмбаннфюрер СС Вайдингер объяснил господам, что ему ничего не известно о такой договоренности и что он получил задание сдать американцам боевую группу полка СС «Дер Фюрер» вместе с оружием.

Немецкий генерал (его имя осталось неизвестным) угрожал командиру полка, заявляя, что при известных условиях тот может предстать перед военным судом союзников, если не будет соблюдать условия перемирия.

В ответ на это командир полка отдал приказ вывести оружие из строя и только после этого сдать его. Чешский полковник и немецкий генерал начали громко протестовать, заявляя, что оружие необходимо сдать в исправном состоянии и сложить его в штабели на дороге. Но на это уже не оставалось времени! По всей длине колонны направо и налево в кюветы полетело разобранное оружие. Артиллеристы взрывали свои орудия. Командир одного из штурмовых орудий пустил себе пулю в лоб рядом со своей боевой машиной.

Вовремя предупрежденные танково-разведывательные роты обошли этот участок дороги, и после небольшой задержки походная колонна полка СС «Дер Фюрер» продолжила свое движение, несмотря на настойчивые протесты обоих офицеров. Только небольшая часть оружия была приведена в негодность. Пистолеты никто не сдал, так как было сомнительно, что чехи будут строго соблюдать условия перемирия.

Кажется очень странным, что командующий силами вермахта в Праге не сообщил командиру полка об этом условии перемирия.

Марш продолжался в хорошем темпе. Во время движения колонны командир полка отдал приказ своим финансовым службам на одном из привалов раздать бойцам все деньги полевого казначейства. Все военнослужащие полка получили денежное содержание в таком размере, чтобы в кассах не осталось ни одной рейхсмарки. Позднее оказалось, что эти меры были приняты очень даже кстати! Во время нахождения в лагере для военнопленных на эти деньги можно было значительно улучшить обеспечение продуктами питания. Семьи многих беженцев, которые испытывали большую нужду, смогли благодаря этим деньгам получить помощь от своих родственников, сидевших в лагерях для военнопленных.

Уже во время нахождения в плену мы узнали, что чехи обстреляли последние подразделения нашего полка, шедшие в арьергарде нашей походной колонны, еще во время движения по улицам города. Среди наших бойцов было большое число убитых и раненых. Такими действиями повстанцы однозначно нарушили условия перемирия и допустили серьезное нарушение международных законов военного времени. Однако нам неизвестно, предстал ли за это преступление перед военным судом союзников хотя бы один чех.

Позднее один командир роты рассказал командиру полка, что во время движения походной колонны из Праги в Пльзень он услышал шум боя в одном из городков, который находился рядом с дорогой. По его словам, он вместе со своей ротой ворвался в городок, где повстанцы устроили ужасную кровавую расправу над немецкими женщинами, детьми и стариками. К сожалению, рота прибыла слишком поздно, чтобы помешать свершиться этому злодеянию.

И за это преступление ни один чех не предстал перед военным судом союзников.

В 10:00 передовые части полка во главе с командиром, оберштурмбаннфюрером СС Вайдингером, были остановлены сторожевым постом 2-й американской пехотной (Индейской) дивизии. Американские солдаты приказали всем выйти из машин и бронетранспортеров. Было приказано сдать все оружие. Всех неприятно удивило, что и американские солдаты проявили интерес к наручным часам: недолго думая солдаты Индейской дивизии отобрали у всех наручные часы. Раньше такое наблюдалось только со стороны русских. Следующие минуты и часы оказались для бойцов полка СС «Дер Фюрер» самыми тягостными в их солдатской жизни.

Обоснованная надежда командира полка сдать свой полк командиру какого-нибудь американского полка оказалась напрасной. Во время последующего «спектакля» не показался ни один американский офицер.

Американцы отвели штаб полка на лужайку, где у командира полка, офицеров штаба и солдат отобрали все ценные личные вещи и военные награды. Само собой разумеется, что этот грабеж происходил под угрозой применения оружия со стороны американцев.

Потом один из «индейцев» заявил, что теперь весь штаб полка будет расстрелян. Командир полка холодно ответил: «Нам все равно» – и приказал офицеру-связисту, оберштурмфюреру СС Хентшелю, перевести свои слова. В ответ американец сказал дословно следующее: «Вы, наверное, еще и гордитесь, что стоите здесь?» Оберштурмфюрер СС Хентшель ответил: «В этом вы можете быть уверены».

До полудня по отдельности прибыли остальные батальоны и подразделения полка СС «Дер Фюрер», которые точно таким же образом были взяты в плен солдатами 2-й американской танковой дивизии.

Довольно скоро появились и чехи определенного типа, которые действовали по отношению к солдатам полка как «мародеры». Такие печальные события продолжались в течение нескольких дней, пока после настойчивых протестов американцы не вспомнили о своей обязанности защищать военнопленных.

Городок, в котором полк сдался в плен, назывался Рокицани. Именно здесь после Польской кампании 1939 года была сформирована дивизия СС особого назначения (в декабре 1940 г. переименованная в моторизованную дивизию «Рейх». – Ред.) и введен в ее состав полк «Дер Фюрер».

В этот день 9 мая 1945 года всем солдатам полка СС «Дер Фюрер» стало ясно, что же означает безоговорочная капитуляция для германского народа и для его вооруженных сил. Это наихудшая судьба, сравнимая с состоянием абсолютного бесправия и ощущением, что ты отдан на произвол победителя.

Глава 8

6-12 мая 1945 года расформирование полка^[11]

6 мая 1945 года с 10:00 на командном пункте 1-го батальона командир батальона, штурмбаннфюрер СС Хаузер, проводил совещание командиров рот. Тема совещания: восстание в Праге. Чехи взялись за оружие. Полк СС «Дер Фюрер» в составе боевой группы отправляется ускоренным маршем в Прагу, чтобы подавить восстание.

Из-за нехватки грузовиков 3-я и 4-я роты выступили пешим маршем, двигаться по шоссе Дрезден – Хайденау– Дона и в городке Нидер-Шлоттвитц ожидать, пока их заберут посланные за ними грузовики полка. Более подробные приказы доставит офицер сопровождения, который прибудет с грузовиками. 3-я и 4-я роты выступают немедленно.

В палящий зной роты перешли по мосту через Эльбу в районе городка Лошвитц и в ускоренном темпе пересекли руины Дрездена. Бомбардировки американской (и английской. – Ред.) авиации превратили некогда цветущий город, центр культуры и искусства, в груды почерневших от дыма и копоти развалин. Двигаясь в хорошем темпе и соблюдая дисциплину и порядок, роты подошли к городку Хайденау. После короткого привала подразделения вышли в район городка Дона, где устроились на ночлег. Все совершенно выбились из сил. Тяжелое вооружение 4-й роты и большая часть боеприпасов были погружены на три легковых автомобиля, оставшиеся в нашем распоряжении.

7 мая 1945 года в 4:00 утра роты снова выступили в направлении на Нидер-Шлоттвитц. Все дороги были переполнены и до отказа забиты отставшими от своих частей солдатами самых разных родов войск. Вдоль дорог по бездорожью брели колонны изнуренных беженцев. В нескольких километрах от города Нидер-Шлоттвитц наша походная колонна подвергалась атаке американских истребителей-бомбардировщиков. Благодаря своевременному обнаружению самолетов удалось избежать потерь среди личного состава рот. После налета наши санитары оказали помощь раненым женщинам и детям.

В 9:00 роты размещаются в домах на южной окраине Нидер-Шлоттвитца. Штабные унтер-офицеры отправились на легковой машине в направлении стекольного завода, а затем в сторону местечка Беренштайн, чтобы встретить там ожидаемую колонну грузовиков и направить их в место дислокации рот. Вплоть до 14:00 продолжались налеты вражеских штурмовиков, но, по счастливой случайности, у нас нет потерь. К 15:00 посланные унтер-офицеры так и не вернулись, не прибыла и колонна грузовиков. Роты снова выступили пешим маршем по дороге, ведущей мимо стекольного завода на Циннвальд, так как колонна грузовиков должна двигаться нам навстречу именно по этой дороге. В 21:00 мы пересекали границу рейха в районе городка Циннвальд. В отделениях и взводах хорошее настроение, несмотря на физическую усталость. Ночью бойцы 3-й роты обнаружили покинутый обслуживающим персоналом парк грузовых автомобилей. Мы отобрали исправные грузовики, заправили их горючим и произвели погрузку личного состава рот.

8 мая 1945 года в 5:00 колонна грузовиков отправляется в путь. Около 6:30 мы въезжаем в городок Теплитц-Шёнау (ныне Теплице. – Ред.). Попытка установить связь с местной комендатурой терпит неудачу. Валяющиеся вокруг связки с делами и документами указывали на поспешное бегство местного гарнизона. Появляются первые слухи: «Германские вооруженные силы капитулировали!» Повсюду встречались солдаты с белыми нарукавными повязками и со срезанными погонами и знаками различия. Один лозунг сменялся другим. В этом хаосе солдаты 3-й и 4-й рот демонстрировали свой старый полковой дух: непоколебимую дисциплину и порядок. Гражданское население вело себя в основном корректно. Отставшие от своих частей солдаты просят принять их в состав рот. К 10:00 все отделения и взводы оказались моторизованы наилучшим образом. Благодаря включению в состав рот четырех бронетранспортеров и одной 88-мм зенитки наша боеспособность значительно возросла. Общая численность рот увеличилась до 600 человек.

В расположении рот появился майор из штаба группы армий «Центр» Шёрнера и предъявил детальный письменный приказ, в котором говорилось, что командир 3-й роты, оберштурмфюрер СС Шмагер, назначается лично ответственным за то, чтобы обе роты как можно быстрее присоединились к полку СС «Дер Фюрер» в Праге. Оберштурмфюрер СС Шмагер подчинил себе 4-ю роту, и обе роты были преобразованы в боевую группу Шмагера.

Проведенная разведка на дороге, ведущей на юг, принесла неутешительные сведения: все главные и проселочные дороги в направлении городов Лоуни и Ляйтмеритц до отказа забиты колоннами, которые движутся на север. Дорога, ведущая на восток через город Аусзиг (Усти-над-Лабем), кажется не такой загруженной. Боевая группа решает сначала добраться до города Аусзиг, а потом повернуть на юг в направлении города Ляйтмеритц.

В 11:30 боевая группа отправилась в путь и в хорошем темпе преодолела первые 10 километров пути. Во время остановки русский самолет-разведчик отважился слишком низко пролететь над колонной и попал под интенсивный обстрел из всех видов оружия. После обстрела ему удается отвернуть в сторону, но было видно, что за самолетом тянулся шлейф густого дыма. Правда, мы не можем с полной уверенностью утверждать, что сбили этот самолет.

Перед одним из придорожных городков мы заметили большую баррикаду, которую охраняли гражданские с нарукавными повязками. Несколько пулеметных очередей, выпущенных в воздух, заставили повстанцев разбежаться. Однако из окон ближайших домов раздались выстрелы, которые свидетельствовали о том, что повстанцы желали сражаться. Под прикрытием огня бойцов 4-й роты 3-я рота ворвалась в городок и освободила пленных немецких солдат и женщин. Только благодаря железной дисциплине и категорическому приказу командира боевой группы удалось удержать освобожденных из плена бойцов от возмездия. Вид у измученных в заточении немцев был просто ужасным.

После полудня продвижение боевой группы вперед становилось все медленнее. Нам все чаще приходилось разбирать дорожные заграждения, и все больше времени занимал разгон повстанцев. По счастливой случайности все обходилось без потерь с нашей стороны. Примерно в 20:00 боевая группа подошла к городу Аусзиг. Роты расположились на ночлег в замкнутом жилом комплексе, который состоял из нескольких зданий. Были выставлены усиленные посты боевого охранения. Для разведки обстановки на дороге, ведущей в город Ляйтмеритц, направлена дозорная группа.

В тех новостях, которые удалось прослушать по нашей рации, снова и снова говорилось о капитуляции германских вооруженных сил. Вернувшаяся разведывательная группа докладывает, что по дороге на Ляйтмеритц невозможно проехать. Оберштурмфюрер СС Шмагер лично убедился в этом. Вся дорога была полностью забита стоящими вкривь и вкось транспортными средствами самого разного вида, конными повозками и боевой техникой. На дороге царил неописуемый хаос. В боевой группе была создана служба прослушивания радиоэфира, которая каждые тридцать минут должна была докладывать командиру боевой группы о положении в стране. Боевая группа находилась в постоянной боевой готовности.

9 мая 1945 года. В 3:00 положение по-прежнему оставалось запутанным и неясным. Командир боевой группы провел совещание со всеми офицерами и унтер-офицерами по поводу сложившейся обстановки. Приказ по боевой группе: необходимо любой ценой дойти до Праги и присоединиться к полку. Полк будет только рад тому, что численность обеих рот значительно возросла. Но вот находится ли сам полк СС «Дер Фюрер» еще в Праге? В радионовостях говорилось о капитуляции.

Тогда было принято следующее решение: роты немедленно выступают и направляются маршем в северном направлении. Цель: лесной массив севернее города Аусзиг.

Около 4:40 боевая группа вошла в лесной массив, заняла круговую оборону, окопалась и выставила усиленные посты охранения. В рядах гренадеров царило подавленное настроение. Командир одного из так называемых отрядов «Вервольфа» связался с боевой группой и предложил принять участие в партизанской борьбе. Командир боевой группы, оберштурмфюрер СС Шмагер, решительно отверг это унизительное для боевого подразделения предложение.

Время тянулось невыносимо медленно. Постоянно направляемые разведгруппы докладывали одно и то же: повсюду видны распущенные колонны затравленных и подавленных солдат вермахта, без оружия и боевой техники, без каких-либо транспортных средств. С теми, кто попадает в руки чехов, обращаются просто ужасно, независимо от того, кто это – мужчина, женщина или ребенок. Ночь прошла без особых происшествий. Печально было видеть убитых горем и запуганных женщин и детей, которые присоединились к боевой группе в городе Аусзиг.

Проходит 10-е, затем 11 мая. Боевая группа продолжала занимать круговую оборону с оружием в руках и в полной боевой готовности. В полдень 12 мая мы увидели первые русские танки, которые двигались по дороге у Теплитц– Шёнау (Теплице). Затем по дороге пошли длинные колонны пленных немецких солдат. (6—11 мая 1945 г. Красная армия провела короткую (6 дней), но довольно кровопролитную Пражскую стратегическую наступательную операцию. В результате этой операции была освобождена остававшаяся оккупированной часть Чехословакии. Было взято в плен 860 тыс. солдат и офицеров врага (из 900 с лишним тыс.), захвачено 9500 орудий и минометов, 1800 танков и штурмовых орудий, 1100 самолетов и др. техника. Безвозвратные потери советских войск составили 11 265 чел., санитарные 38 083 чел., 373 танка и САУ, 1006 орудий и минометов, 80 боевых самолетов. Кроме того, погибло 300 поляков, 320 румын и 112 чехословаков из состава формирований, сражавшихся на стороне Красной армии (санитарные потери 587, 1410 и 421 чел. соответственно). – Ред.) В радиосообщениях повторялось снова и снова: германские вооруженные силы капитулировали, а те подразделения, которые с оружием в руках продолжают сражаться, должны сдаться.

Вечером 12 мая 1945 года боевая группа выстроилась в открытое каре, и оберштурмфюрер СС Шмагер обратился к собравшимся бойцам:

«Офицеры, унтер-офицеры и солдаты 3-й и 4-й рот 4-го панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер»!

После тщательного анализа сложившейся обстановки я вынужден констатировать: война закончилась! Германские вооруженные силы капитулировали на всех фронтах! Любое продолжение борьбы привело бы лишь к бессмысленным жертвам!

От имени командира полка, оберштурмбаннфюрера СС Вайдингера, я благодарю вас за ваше самоотверженное участие во всех сражениях прошедших суровых лет. Мы все можем гордиться огромными успехами, достигнутыми нашим полком за это время.

Давайте в этот час почтим память наших павших товарищей…

Настоящим отдаю приказ о расформировании 3-й и 4-й рот. Приказываю привести в полную негодность оружие, транспортные средства и боевую технику. Необходимо уничтожить все отличительные знаки, которые указывают на принадлежность к войскам СС. Мы не позволим чехам сорвать с нас знаки различия и нарукавные нашивки славного полка «Дер Фюрер», а поможем друг другу сделать это самостоятельно.

Солдаты! И в предстоящие годы храните верность нашему бедному отечеству! И в гражданской одежде оставайтесь добропорядочными и честными гражданами и исполняйте свои обязанности на своих будущих рабочих местах так же добросовестно, как вы ежедневно делали это на фронте, будучи солдатами одного из лучших германских полков.

Я желаю вам всем счастливого возвращения к своим родным и близким. Будьте здоровы и счастливы!»

Эти слова потрясли всех собравшихся. Суровые лица солдат конвульсивно подергивались. Заслуженные унтер-офицеры не стыдились своих слез. Замерев в оцепенении, стояли шеренги взводов, когда офицеры, помогая друг другу, срывали погоны, а оберштурмфюрер СС Шмагер и унтерштурмфюрер СС Нау прощались с каждым солдатом за руку. Все ценные награды, завоеванные в тяжелейших сражениях, были сложены в одну кучу, облиты бензином и подожжены. Все было кончено…

Имевшееся в наличии большое количество топографических карт было распределено по отделениям, и все командиры отделений получили последний приказ вместе со своими людьми пробираться по предписанному маршруту к границе рейха и пересечь ее. Мы надеялись, что на родине солдатам войск СС помогут добраться до своих семей. Никто не предполагал, как же сильно мы заблуждались. Уже в ближайшие дни нам представилась возможность убедиться в этом…

Плакат тех времен с объявлением в городе Хайдельберг (Гейдельберг) извещал: «Тот, кто укрывает солдат войск СС, помогает им или не сообщает о них в соответствующие инстанции, подлежит наказанию. Солдат войск СС ожидают каторжные работы!»

На этом закончился славный боевой путь 4-го панцер-гренадерского (моторизованного) полка СС «Дер Фюрер», который за годы сражений на фронтах войны превратился в идеальное германо-австрийское боевое содружество и в котором гармонично слились австрийские и прусско-германские солдатские традиции.

Испытанный в бою дух товарищества помог пережить плен и сохранился до сегодняшнего дня.

Последняя сводка вермахта

9 мая 1945 года

Верховное главнокомандование вооруженных сил сообщает:

во вторник в Восточной Пруссии немецкие дивизии делали все, что в их силах, чтобы защитить устье Вислы и западную часть Куршской косы. Прежде всего хотелось бы отметить, что в этих боях особо отличилась 7-я пехотная дивизия. За свою образцовую стойкость командир дивизии, генерал фон Гаухен, был награжден дубовыми листьями с мечами и бриллиантами к Рыцарскому кресту.

Основные силы группы армий «Курляндия», которые под командованием генерал-полковника Гюнтера в течение нескольких месяцев оказывали упорное сопротивление во много раз превосходящим их по численности пехотным и танковым соединениям Советов (в Курляндской наступательной операции (1 февраля – 8 мая 1945 г.) было задействовано (в начале операции) 429 230 чел. советских войск. В ходе операций безвозвратные потери Красной армии составили 30 501 чел., санитарные 130 447. Немцев в начале операции было 250 тыс. (а первоначально, в октябре 1944 г., 400 тыс.), в плен после 8 мая сдалось 189 тыс. и 42 генерала. – Ред.) и сумели выстоять в шести крупных сражениях, покрыли себя бессмертной славой. Они отклонили все предложения о досрочной капитуляции. При соблюдении безупречного порядка улетавшие на запад самолеты вывезли раненых и стариков. Офицеры и штабы остались вместе со своими войсками.

В полночь, в соответствии с принятыми нами условиями, были прекращены все военные действия и запрещено любое перемещение войск.

Защитники Бреслау, которые в течение двух месяцев успешно отражали все атаки советских войск, после героического сопротивления в последний момент уступили превосходящим силам противника. (Окруженный в середине февраля, гарнизон Бреслау (40 тыс.) капитулировал 6 мая. – Ред.)

И на Юго-Восточном фронте все штабы основных подразделений, дислоцированные в районе Дрездена, получили приказ прекратить огонь. Восстание чехов почти на всей территории Богемии (Чехии) и Моравии могло помешать выполнению условий капитуляции и нарушить нашу связь с войсками в этом районе. Верховное главнокомандование вооруженных сил до сих пор не получило информацию о группах армий Лёра («Е»), Рендулича («Австрия») и Шёрнера («Центр»).

Вдали от отечества защитники военных баз в Атлантике, войска в Норвегии и гарнизоны островов в Эгейском море, соблюдая дисциплину и повинуясь приказу, сберегли честь немецкого солдата.

С полуночи на всех фронтах смолкают орудия. По приказу гроссадмирала Дёница вооруженные силы прекращают ставшую безнадежной борьбу. Тем самым закончилась наша героическая борьба, продолжавшаяся почти шесть лет. Она принесла нам не только великие победы, но и тяжелые поражения. В конце войны германские вооруженные силы, не уронив своей чести, уступили противнику, имевшему огромное превосходство в живой силе и технике. Немецкий солдат, верный своей присяге, в тяжелейших боях за свое отечество добился таких побед, которые навсегда останутся в памяти народа. Неся огромные жертвы, родина поддерживала его до последней минуты. Беспримерные достижения фронта и тыла получат свою окончательную оценку позднее, когда история вынесет свой справедливый приговор.

Даже наши противники не могут не уважать достижения и жертвы немецких солдат в битвах на земле, на воде и в воздухе. Поэтому каждый солдат может честно и гордо выпустить оружие из рук и в тяжелейшие часы нашей истории смело и с надеждой взяться за работу на благо нашего народа.

В этот час вооруженные силы чтят память своих товарищей, павших в боях с врагом. Павшие обязывают нас хранить безусловную верность родине и соблюдать повиновение и дисциплину по отношению к своему истекающему кровью отечеству.

Глава 9

Май 1945 года – июнь 1951 года^[12]

Полк в плену

Для военнослужащих полка началось тяжелое время плена с постоянными унижениями и придирками.

В лагере на лугу под чешским городком Рокицани для пленных были разбиты палатки, но места в них хватало далеко не всем, поэтому часть солдат спала под открытым небом. Внезапно продовольственное снабжение почти полностью прекратилось, и нам дали на обед только водянистую похлебку с небольшой добавкой муки. Для нас наступили времена мучительного голода.

Акты произвола победителей и чешских гражданских лиц следовали один за другим, сменяя друг друга. Обыденным делом стали так называемые «обыски», когда отбирались часы, обручальные кольца и прочие ценные вещи. После неоднократных обращений командира полка к одному из американских офицеров с протестом по этому поводу эти недостойные действия были прекращены.

В этом безнадежном, отчаянном положении все, однако, испытывали по отношению к американцам определенное чувство благодарности: поскольку американцы считали всех без исключения военнослужащих войск СС военными преступниками, полк оставался в лагере в полном составе – командир полка и все остальные офицеры и унтер-офицеры вместе со своими солдатами.

До отправки отдельных землячеств полк оставался в полном составе единой сплоченной частью. Здесь еще раз выдержало нелегкое испытание наше образцовое фронтовое товарищество и примерные отношения между старшими и младшими командирами и простыми солдатами, которые всегда существовали в полку с момента его формирования.

Солдаты полка демонстрировали в этом лагере, а позднее и в других лагерях великолепную выдержку и удивившую американцев дисциплину.

С самого первого дня плена стало ясно, что и чисто фронтовые боевые дивизии войск СС отнесены союзниками к тем частям СС, которых должны были сделать козлами отпущения за весь германский народ. Такое отношение победителей заставило нас только еще больше сплотиться.

Самой большой нашей заботой, которая угнетала нас и днем и ночью и в течение долгих недель не давала покоя, является опасение, что американцы выдадут наш полк русским – поскольку снова и снова в лагере появлялись русские офицеры, которые вели переговоры с американцами.

Тогда мы еще не знали, что союзники договорились поделить между собой самые известные дивизии войск СС и что нашу дивизию обещали американцам.

23 мая 1945 года полк без подразделений 2-го батальона перевезли на грузовиках в город Клаттау (Клатови. – Ред.) и разместили в полицейской казарме. В этом лагере уже находились 4 тысячи солдат сухопутных войск и полиции, а в отдельном строго охраняемом лагере содержались четыреста солдат войск СС. Вплоть до 25 мая полк, насчитывавший около 2 тысяч человек, перевозили в этот лагерь для эсэсовцев, который теперь насчитывал 2400 человек. Мы были вынуждены размещаться в страшной тесноте всего лишь в нескольких зданиях.

В то время как в лагере для солдат сухопутных войск военнослужащие добровольно спороли знаки различия, наш полк, как и прежде, продолжал носить эти знаки. Командир полка принял руководство лагерем от оберштурмбаннфюрера СС Кнайзеля.

По распоряжению американцев все пленные должны были немедленно разделиться по землячествам.

Несколько дней спустя американский комендант лагеря дал разрешение на ношение боевых медалей, орденов и значков за боевые заслуги, большую часть которых у нас уже успели отобрать. В ответ на это несколько солдат передают своему командиру Рыцарский крест с дубовыми листьями, которые они сами изготовили из серебра и прикрепили к Железному кресту 2-го класса. Эту награду, оригинал которой американские солдаты отобрали у командира полка при сдаче в плен, он носит теперь за весь полк.

Однажды во время ежедневной поверки командир обнаружил, что четверо солдат исчезли. Когда он доложил об этом американскому коменданту лагеря, тот пришел в бешенство и начал угрожать командиру полка, заявляя, что теперь он может приказать своим солдатам расстрелять его за нарушение дисциплины. В ответ на эту угрозу командир полка указал на то, что ответственность за охрану пленных несут американские войска. Кроме того, по его мнению, солдаты сбежали только лишь из-за опасения, что весь лагерь будет выдан русским. Если бы он мог получить заверение в том, что их не выдадут, то тогда можно было бы не опасаться новых попыток побега. Эти соображения командира полка снова настроили американского коменданта лагеря на спокойный лад.

28 мая в наш лагерь поступили еще 1900 бывших военнослужащих войск СС. Лагерю для военнослужащих сухопутных войск пришлось уступить нам еще одно здание.

Время с 29 мая по 8 июня проходило довольно однообразно. Обеспечение продуктами питания было совершенно недостаточным. Однажды командиру полка сообщили, что военнопленные договаривались с американскими охранниками на сторожевых вышках об обмене ценных вещей на хлеб. Об этом немедленно было доложено американскому коменданту лагеря, и командир полка доложил коменданту, что он со своей стороны запретил такие обменные операции. Он просил коменданта отдать американским постовым приказ, запрещающий делать это, чтобы из лагерной жизни навсегда исчезли эти недостойные для обеих сторон картины. Но разумеется, тем настоятельнее становилась необходимость значительного улучшения обеспечения пленных продуктами питания. Американец согласился с командиром полка. Однако улучшения обеспечения продуктами питания пришлось ждать еще довольно долго.

9 июня 1945 года появившийся недавно в лагере новый американский охранник выпустил очередь из своего пулемета по территории лагеря и попал в троих солдат, которые загорали. Один из них скончался на месте, двое других получили тяжелые ранения. Несмотря на наш протест, причина происшедшего осталась неизвестной. Якобы убитый солдат одной ногой заступил за границу трехметровой зоны, при входе в которую должен немедленно открываться огонь. Для участия в похоронах было разрешено отлучиться из лагеря только нескольким самым близким товарищам убитого солдата.

Через несколько дней после этого инцидента обеденную тишину снова разорвал выстрел. Уже через несколько минут после этого на месте происшествия встретились командир полка и американский комендант лагеря. Мертвый обершарфюрер СС лежал у внешнего забора из колючей проволоки. Когда с разрешения внешнего поста охраны он вошел в трехметровую «зону смерти», чтобы обменять свои часы на хлеб, другой охранник, находившийся на сторожевой вышке, застрелил его из своего пулемета с расстояния около 10 метров. Ни командир полка, ни какой-либо другой офицер не получили разрешения присутствовать на похоронах убитого солдата на городском кладбище. Только три или четыре самых близких товарища смогли проводить его в последний путь.

В период с 10 по 16 июня обеспечение питанием стало еще более скудным. Якобы в день оно состаляло 800 килокалорий. Мы тогда искали себе хоть какое-нибудь занятие в качестве лекарства от депрессии, скуки и голода.

С 17 июня по 3 июля 1945 года. После многократных протестов и обращений к американскому коменданту лагеря нам разрешают самим принять участие в улучшении нашего питания. Среди всех военнопленных лагеря военнослужащих войск СС был проведен сбор денег, которые удалось надежно спрятать в потайных местах и таким образом уберечь от многочисленных «обысков». Мы получили разрешение отправиться на грузовике под американской охраной к крестьянам в окрестностях Клаттау и купить у них картофель, горох, бобы, фасоль, чечевицу и хлеб. Начиная с этого дня обеспечение питанием постепенно улучшилось.

Лагерь для военнослужащих войск СС Клаттау (Клатови), 22 июня 1945 года

МЕНЮ

на 23 июня 1945 года

ОБЕД:

гороховый суп

говяжья тушенка – 50 г

горох – 50 г

молодой картофель – 300 г

сушеный лук

УЖИН:

хлебный суп

хлеб (одна буханка на 10 человек) – 100 г

топленое масло – 10 г

сахар – 50 г

(Итого, по подсчетам редактора, 1130 килокалорий, не считая сушеного лука (количество не указано). – Ред.)

Для рабочих бригад:

одна буханка хлеба на шесть человек и одна банка говяжьей тушенки на четырнадцать человек.

Особой заботой была окружена молодежь. Молодые солдаты получали добавку. Командир полка обратил внимание американских офицеров, которые приезжали для инспекции лагеря, на самые серьезные случаи истощения среди солдат моложе 18 лет, которые превратились в ходячие скелеты. Пользуясь каждым удобным случаем, командир полка просил улучшить питание военнопленных.

Теперь рабочим бригадам разрешалось работать вне лагеря, а за свою работу они получали добавку к питанию. Под руководством унтерштурмфюрера СС фон Аммона был создан лагерный театр, который своими представлениями помогал всем отвлечься от суровой повседневности.

Однажды бригадир одной рабочей бригады, работавшей за пределами лагеря, доложил командиру полка, что, когда колонна военнопленных вышла за пределы лагеря, чехи заставили выйти из колонны нескольких солдат и увели их с собой. Они отобрали у пленных хлеб и походные фляги и вылили из них воду, а потом заставили военнопленных целый час стоять, не шевелясь, у стены дома под палящими лучами солнца. Другой военнопленный был так жестоко избит чехами, что вся его спина покрылась кровавыми рубцами.

Взяв с собой пострадавших, командир полка отправился вместе с ними к американскому коменданту лагеря и заявил решительный протест. Он обратил внимание коменданта лагеря на то, что американские охранники отвечают за безопасность немецких военнопленных, и просил его принять соответствующие меры, чтобы такие происшествия не повторились в будущем. Американец – кстати, хороший солдат греческого происхождения, который вскоре добился перевода на театр военных действий на Дальнем Востоке, – был очень раздосадован поведением своих охранников, а еще большую ярость вызывало у него поведение чехов. Он заверил командира полка, что отдаст своим охранникам приказ стрелять на поражение, если еще какой-нибудь чех позволит себе поднять руку на немецкого военнопленного.

Вскоре комендант лагеря пригласил к себе командира полка, выехал вместе с ним за пределы лагеря к рабочим бригадам и показал ему, что охранники лагеря, выстроившись цепью, окружили рабочие бригады со всех сторон и что теперь никто не может проникнуть через это оцепление. Командир полка выразил коменданту лагеря благодарность за корректное отношение к военнопленным.

Из города Мариенбад (Марианске-Лазне) в лагерь прибыло еще 132 бывших военнослужащих войск СС.

4 июля 1945 года два солдата из рабочей бригады сообщили командиру полка о жестоком обращении с немецкими женщинами в тюрьме города Клаттау:

«3 июля 1945 года нашу бригаду направили на работу в тюрьму города Клаттау. Вместе с нами работали три женщины из этой городской тюрьмы. По их словам, одна немка, измученная постоянными издевательствами, убила в своей камере обоих своих детей. Другая женщина попыталась покончить жизнь самоубийством.

Еще они рассказали о том, что в тюрьме содержатся и немецкие военнослужащие войск СС, один из которых хотел пожаловаться американским охранникам на плохое обращение. Позднее его так избили за это, что он вскоре скончался.

Один художник был вынужден нарисовать картину, на которой эсэсовцы истязают чешских детей.

Они утверждали, что питание в тюрьме очень плохое.

По словам одной женщины из Эссена, у них отобрали детей.

Как сообщили эти женщины, на рынке их обыскивали в поисках оружия и заставили раздеться наголо. Точно так же с ними обращались и на допросах.

Эти показания даны нами со слов женщин».

(Две подписи.)

Эта информация была передана американскому коменданту лагеря с просьбой проверить достоверность полученных сведений. К ней была сделана приписка примерно следующего содержания: «Поскольку вполне возможно, что в тюрьме содержатся жены военнослужащих войск СС, весь лагерь крайне возмущен тем, как с ними там обращаются».

На это обращение от коменданта лагеря не было получено никакого ответа.

Однажды из тюрьмы Клаттау к нам в лагерь привезли немецкого евангелистского пастора. Он совершенно обессилел от голода и мучений. Пастор рассказал нам об ужасных условиях содержания узников в городской тюрьме. По его словам, в большом зале в страшной тесноте лежат вповалку мужчины, женщины и дети, раненые, тяжелобольные и старики. Он рассказал о жестоком обращении, попытках самоубийств, гибели и быстром падении морали и утрате душевных сил по причине ужасных условий содержания немецких узников, большую часть которых составляли женщины. Командир полка пригласил пастора разделить с ним скромную трапезу и угостил его тем немногим, что у него было. В качестве единственной помощи, которую военнопленные могли оказать пастору, тот получил небольшую сумму денег, чтобы иметь возможность помочь страждущим в случае крайней необходимости.

И в других случаях через солдат, занятых в рабочих бригадах, из лагеря передавались денежные средства немецким семьям, которые находились в бедственном положении.

Прежнего американского коменданта лагеря сменил на его посту капитан Драмхеллер. Оба коменданта были фронтовыми офицерами. Благодаря частым беседам с командиром полка, а также хорошей выдержке и дисциплине бывших военнослужащих войск СС у этих американцев сложилось объективное отношение к нашим проблемам. Оказалось, что капитан Драмхеллер сражался в Арденнах против полка СС «Дер Фюрер» и ему были очень хорошо известны названия дивизии СС «Дас Рейх» и полка СС «Дер Фюрер». На наш вопрос он подтвердил, что считает эти формирования, соединение и часть, достойными и честными противниками. По его словам, ему ничего не было известно о военных преступлениях, совершенных частями и подразделениями дивизии СС «Дас Рейх». Ни американская, ни немецкая сторона не проявляют «панибратства», но оба офицера, комендант и бывший командир полка, относились друг к другу с уважением и пониманием.

10 июля 1945 года бывший командир полка СС «Дер Фюрер» вместе со своим штабом принял на себя руководство всем лагерем, в котором насчитывалось уже 6150 военнопленных.

11 июля 1945 года прежний немецкий руководитель лагеря военнопленных солдат сухопутных войск, майор Хорн, покинул лагерь вместе с последними пленными из этих войск. Оставшиеся в лагере бывшие солдаты войск СС заняли освободившиеся казармы, и стало немного легче.

27 и 28 июля 1945 года из городка Айповитц (Эйповице) привозят еще 180 бывших солдат и унтер-офицеров войск СС.

Из-за поведения некоторых солдат из взвода, в котором были собраны условно осужденные, у руководства лагеря возникли значительные трудности. В состав взвода условно осужденных входили бывшие военнослужащие войск СС, которые совершили военные или уголовные преступления и которых суд приговорил к различным условным срокам заключения. Они были исключены из рядов войск СС, однако продолжали носить эсэсовскую форму, но без знаков различия. Такие подразделения условно осужденных сражались на фронте в составе обычных войск СС. Теперь, оказавшись в лагере для военнопленных, некоторые из них посчитали, что пробил их час и что они смогут рассчитывать на определенные привилегии со стороны руководства лагеря. Они могли в любое время дня и ночи обращаться к представителю американской контрразведки Си-Ай-Си и доносить на любого, кто был им чем-то неугоден.

Командир полка изложил эту проблему американскому коменданту лагеря и заявил, что если такое положение вещей не изменится, то он не сможет гарантировать сохранение дисциплины в лагере и будет вынужден сложить с себя полномочия руководителя лагеря с немецкой стороны. В ответ на это американский комендант немедленно отдал распоряжение подготовить приказ за его подписью на немецком и английском языках, согласно которому ни одному военнопленному не разрешалось напрямую обращаться в американскую контрразведку без предварительного уведомления американского и немецкого комендантов лагеря. Этот приказ был вывешен на стенах всех казарм, чтобы любой военнопленный мог с ним ознакомиться.

Пришел приказ о переводе всех военнопленных в Германию. Все с облегчением перевели дух: опасность выдачи России миновала! Лагерный театр дал прощальное представление. Обитателей лагеря распределили по трем разным лагерям.

30 июля 1945 года в 8:00 первая колонна, составленная из уроженцев регионов Анхальт, Западная Пруссия и заграницы и насчитывающая 1954 человека, выступила пешим маршем на станцию погрузки в Клаттау. Этой группе военнопленных предстояло отправиться в лагерь в городе Вайден-им-дер-Оберпфальц на востоке Баварии. Колонна шла в ногу, и вскоре из почти 2 тысяч мужских глоток раздалась песня: «Когда реют разноцветные солдатские знамена…» В утренней тишине слова песни разносились по всей округе. Американские охранники тоже шли в ногу, и по их лицам было видно, что они радовались, слушая бодрую песню. Но вскоре американскому руководству лагеря поступили первые протесты от чешского населения, и еще во время марша на вокзал пение в строю было запрещено.

В 14:00 из лагеря на станцию погрузки была отправлена вторая колонна, также насчитывавшая 1954 человека и составленная из жителей Зальцбурга, районов Верхнего и Нижнего Дуная, Форарльберга, Каринтии, Тироля, Штирии (все – Австрия) и Бранденбурга. Этих военнопленных должны были отвезти в лагерь, расположенный в городе Зульцбах-Розенберг в Баварии. Поскольку пение было запрещено, колонна просто насвистывала мелодию своей прощальной песни. Но и на этот раз чехи выразили протест, и, к большому сожалению американских охранников, насвистывать мелодию песни приходилось прекратить.

1 августа 1945 года в лагерь города Регенсбург в Баварии отправилась третья группа военнопленных, насчитывающая 1490 человек. Эта колонна была составлена из уроженцев Баварии, остальных (кроме отбывших во второй колонне) районов Австрии, земли Баден-Вюртемберг и города Брауншвайг. С этой группой военнопленных отправилось и немецкое руководство лагеря. После безмолвного марша на станцию погрузки колонна загрузилась в железнодорожный состав, и в 8:00 поезд отправился в путь. Американский комендант лагеря в корректной форме попрощался с немецким руководителем лагеря.

В 14:00 в направлении города Вайдена-им-дер-Обер-пфальц отправляется последняя группа военнопленных в количестве 497 человек, состоявшая из уроженцев земли Рейнланд-Пфальц, городов Гамбурга, Бремена, Любека, Магдебурга, Галле, Мерзебурга, а также больных, находившихся в санчасти. Как выяснилось позднее, военнопленным, направленным в район города Вайден-им-дер-Оберпфальц, пришлось тяжелее всех, так как они были помещены в бывший концентрационный лагерь Флоссенбюрг. В этом лагере, особенно в первое время, с ними обращались очень плохо и унижали постоянными придирками.

В лагере для военнопленных № 22 в Регенсбурге

2 августа 1945 года третья группа военнопленных прибыла в лагерь, который был оборудован для приема от 12 до 15 тысяч пленных. Прибывшие из Клаттау военнопленные отличались от других, прежде всего, тем, что по-прежнему носили знаки различия и отдавали друг другу честь. Вскоре начались первые трудности. Через несколько дней пребывания в лагере американская контрразведка Си-Ай-Си запретила отдание чести.

Прибывших военнопленных разместили в недостроенных бараках без крыши, так что большая часть узников спала практически под открытым небом, несмотря на уже холодные ночи. В первые дни пребывания в лагере мы собственными силами кое-как достроили бараки и покрыли крыши.

И в этом лагере питание было довольно скудным. В остальном дни проходили в построениях, перекличках и постоянных обысках и проверках.

Из одной точки на территории лагеря в хорошую, солнечную погоду можно было видеть Валгаллу – пантеон славы близ Регенсбурга с изображениями выдающихся деятелей Германии. Какой торжественный вид в это безутешное время.

30 августа 1945 года проходила регистрация военнопленных, родившихся в 1927 и в 1928 годах. Ходили слухи, что их скоро должны отпустить домой.

Тем временем в лагере открылся очень хороший театр с отличным конферансье Гертом Кнабе.

Совершенно неожиданно все военнопленные начали получать американский продовольственный паек третьей категории – как мы узнали позднее, по приказу генерала Паттона. Благодаря своей высокой калорийности этот паек способствовал значительному улучшению нашего питания, что вызвало всеобщую радость.

Течение нашей повседневной жизни неожиданно нарушил трагический несчастный случай. Однажды в один из бараков срочно вызвали старшего по блоку. Оказалось, что в этом бараке внезапно скончались трое военнопленных, а трое других корчились от нестерпимых болей на своих нарах. Ночью они праздновали день рождения одного из своих товарищей и приготовили из спирта (видимо, оказавшегося не этиловым, а метиловым. – Ред.), какао и сахара своего рода ликер. Старший по блоку немедленно вызвал санитарную машину, которая отвезла троих боровшихся со смертью пленных в больницу. По счастливой случайности их удалось спасти, правда, один из них ослеп на один глаз.

В течение сентября, создав несколько рабочих бригад, мы собственными силами подготовили бараки к зиме.

В самом начале октября все бывшие обитатели лагеря в Клаттау переселились из блока № 3 в бараки блока № 6.

У лагерного забора тайно проходили первые «нелегальные» встречи с родственниками. Обычно приходилось общаться на расстоянии около 10 метров. При этом американские охранники, часто просто молча, отворачивались в сторону, но иногда такие встречи имели серьезные последствия. В таких случаях внезапно появлялись американские солдаты и арестовывали женщин, приехавших к своим мужьям, сидящим за колючей проволокой в лагере. Арестованных женщин отвозили в женскую тюрьму в Регенсбурге и отдавали под суд. Военный суд приговаривал их к тюремному заключению сроком от восьми дней до трех месяцев.

Некоторые американские охранники, стоявшие на сторожевых вышках, чтобы убить время, стреляли от скуки по воробьям на территории лагеря. При этом однажды пуля попала в барак с больными пленными, и один из больных скончался от полученного ранения.

Иногда американцы стреляли и по посетителям, чтобы отогнать их от забора. Так один из юных жителей Регенсбурга, который хотел передать своему брату еду через лагерный забор, заплатил за это своей жизнью.

В лагере для военнопленных № 430 в городе Ландсхут

17 ноября 1945 года все офицеры были переведены в лагерь для офицерского состава № 430 в городе Ландсхут. Сюда же поступили и все офицеры из небольшого лагеря «Зааль» под Регенсбургом. Около 300 офицеров разместили в ангаре № 5 с трехэтажными кроватями.

Особенно угнетающе на нас действовало то обстоятельство, что с самого начала плена, следовательно уже шесть месяцев, нам была запрещена любая переписка, и многие из нас до сих пор находились в полном неведении о судьбе своих родственников.

Лагерь для бывших офицеров войск СС входил в качестве третьей секции в состав лагеря для генералов, в котором содержалось около 150 генералов и офицеров Генерального штаба, среди которых встречалось много известных фамилий. С немецкой стороны лагерь возглавлял бывший командующий армией генерал-полковник Гот.

Командир полка СС «Дер Фюрер» Вайдингер, который возглавлял немецкое руководство лагеря в Клаттау, а затем руководил блоком в лагере в Регенсбурге, и здесь взял на себя руководство лагерем для бывших офицеров войск СС. С самого первого дня устанавилось отличное взаимодействие с руководством генеральского лагеря.

3 декабря 1945 года наши товарищи из Австрии были переведены в офицерские лагеря, находившиеся в этой стране в городках Эбензе и Глазенбах. Расставание проходило в сердечной обстановке, и нам было очень жаль, что они вынуждены уехать. За последние годы войны и за месяцы плена мы сумели вместе пережить много трудных дней. Перенесенные трудности только еще больше сплотили нас и укрепили нашу дружбу и фронтовое товарищество.

Вскоре в лагере начала бурно развиваться культурная жизнь. Под компетентным руководством были созданы лагерный оркестр и большой лагерный хор. Собственный театр-варьете радовал нас разнообразной программой. Он стал очень популярным и среди американцев, которые не пропускали ни одного представления. Один за другим проходили концерты, творческие вечера, торжественные утренники, работали курсы по изучению английского и французского языков, а также самых разных профессий. Известная певица организовала в лагере вечера песни, доставлявшие нам истинное наслаждение, за что мы ей были очень благодарны.

Однажды нас посетил викарный епископ доктор Нойхойслер из Мюнхена, который прибыл в Ландсхут в связи с конфирмацией. Этот визит высокопоставленного священника вызвал у нас особую радость. После богослужения руководитель лагеря изложил ему свои заботы и проблемы, такие как скудное питание, недостаточная забота о раненых и больных, лишение права переписки и прочее. Услышанное явно не оставило викария равнодушным, и он обещал оказать посильную помощь в рамках своих скромных возможностей.

В другой раз лагерь посетила шведская делегация Красного Креста. Руководитель лагеря с немецкой стороны изложил наши насущные проблемы и этой делегации. В скором времени была исполнена наша просьба предоставить нам спортивные снаряды, в том числе мячи для игры в итальянскую лапту, боксерские перчатки и т. п. Самой любимой игрой в лагере стала итальянская лапта, соревнования по которой часто проходили в упорной борьбе.

В день поминовения усопших генерал-полковник Гот издал приказ, в котором он нашел проникновенные слова о смысле принесенных жертв.

А потом наступило первое Рождество в неволе. Вокруг лагеря возвышались заснеженные холмы, и взору открывался чудный зимний пейзаж.

Вечером 21 декабря за пределами лагеря проходил праздник солнцестояния. Офицеры выстроились в открытое каре вокруг штабеля дров, и немецкий руководитель лагеря для офицеров войск СС доложил генерал-полковнику Готу о численности собравшегося личного состава.

Тем временем лагерь оцепили американские танки, которые угрожающе направили стволы своих пушек и пулеметов на территорию лагеря. Очевидно, в эти дни, которые особым образом трогают душу каждого немца, американцы опасались восстания и попыток бежать из лагеря.

Генерал-полковник Гот нашел простые, солдатские, но в то же время утешительные и наводящие на размышление слова по поводу праздника зимнего солнцестояния, отмечаемого в неволе. В частности, он сказал:

«Сегодня мы мысленно возвращаемся к последним годам войны, когда вместо того, чтобы праздновать, мы должны были вести тяжелые бои. Я сам с глубоким волнением вспоминаю Рождество 1942 года, когда наши верные боевые соратники, бойцы дивизии СС «Викинг», в кровопролитном уличном бою сумели отразить атаку прорвавшихся русских танков на штаб моей армии в поселке Зиновейки южнее Сталинграда. С такой же благодарностью я вспоминаю о трех старейших дивизиях СС «Лейбштандарт», «Дас Рейх» и «Тотенкопф», которые находились в моем подчинении весной и летом 1943 года во время последнего крупного наступления германских войск под Харьковом и которые там покрыли новой славой свои штандарты. Я всегда буду с гордостью вспоминать о том, что Верховный главнокомандующий доверил мне эти три закаленные в боях дивизии СС…

Сегодня мы думаем о наших семьях. Многие из нас даже не знают, где можно найти своих родных и близких. Я искренне хотел добиться для вас разрешения отправить своим семьям хотя бы поздравительную рождественскую открытку. Однако в нарушение всех общечеловеческих и моральных норм мне в этой просьбе было отказано!..»

Немецкий руководитель лагеря для офицеров войск СС взволнованно поблагодарил генерал-полковника за теплые слова и добавил: «Мы упорно и отважно сражались за Германию. Судьба распорядилась иначе, и то, о чем мы когда-то мечтали, не сбылось. Тем не менее мы готовы честно и мужественно выдержать удары судьбы. Во времена великих побед было легко придерживаться своих идеалов. Сегодня, когда все рухнуло, когда звания и громкие имена, деньги и связи ничего больше не значат, гораздо труднее отстаивать свое мнение и сохранять свои идеалы. В этот момент мы переживаем величайшее испытание характера в нашей жизни, чего нам не приходилось испытывать никогда прежде. Мы хотим с честью выдержать это испытание, и мы выдержим его».

В заключение речи генерал-полковника поленница дров ярко вспыхнула. После этого, погрузившись в раздумья и находясь под глубоким впечатлением от незабываемой церемонии празднования памятного зимнего солнцестояния, офицеры возвратились назад в лагерь.

В сочельник и в канун Нового года в местах размещения офицеров проходят скромные, но проводимые с хорошим настроением празднования. В тиши зимней ночи звучали старые, всем давно хорошо знакомые рождественские песни. Немецкий руководитель лагеря выступил с приветственной речью в честь Рождества и Нового года.

Единственные подарки, которые поступили в лагерь к Рождеству, были от баварского правления «Каритас» – благотворительной организации католической церкви. Немецкий руководитель лагеря в письме на имя викарного епископа доктора Нойхойслера поблагодарил его за подарки, которые были направлены заключенным по его распоряжению.

После Нового года к американским танкам, окружившим лагерь, добавились минометы!

Однако торжественные праздничные часы были не в состоянии надолго отвлечь нас от повседневных забот, и каждый тяжело переживал случившееся лично с ним, кляня свою горькую судьбу. Особенно тяжко приходилось тяжелораненым и больным, несмотря на все старания нашего лагерного врача. Так, например, им отказывали в проведении повторных ампутаций и послеоперационного массажа. Они больше всех страдали от нехватки кроватей и зимнего холода. Угнетающая неизвестность относительно судьбы членов семьи тяжким грузом давила на плечи многих офицеров, так как даже семь месяцев спустя после окончания боевых действий все еще была запрещена любая переписка. Для узников генеральского лагеря такой запрет уже давным-давно был отменен.

По сравнению с лагерем в Регенсбурге у лагеря в Лансхуте было большое преимущество: по воскресеньям с 13:00 до 17:00 здесь совершенно официально разрешалось встречаться с родственниками и знакомыми у лагерного забора. Это просто чудо, сколько жен узнало о нашем местонахождении, несмотря на запрещение всякой переписки, и сколько людей собиралось каждое воскресенье у лагерного забора. И хотя посетителям нельзя было даже подать руку, чтобы поздороваться, поскольку между ними и узниками находились два ряда колючей проволоки, но пленные и приехавшие родственники могли видеть друг друга и разговаривать. И вот каждое воскресенье многие военнопленные выстраивались вдоль забора из колючей проволоки напротив своих родных, громко крича, пытались рассказать им о своей жизни в плену и о своих переживаниях. Для многих офицеров это была первая встреча со своими родными за последние годы. После таких встреч с родственниками в лагере несколько дней царило приподнятое настроение. Иногда родственникам разрешали передавать принесенные с собой пакеты с едой и с самыми необходимыми вещами. Пакеты передавались у лагерных ворот, где американские охранники тщательно все осматривали. Тем не менее иногда в лагерь удавалось тайно передавать письма.

2 января 1946 года немецкий руководитель лагеря для бывших офицеров войск СС еще раз письменно обратился к американскому коменданту лагеря с просьбой передавать пленным присланные письма и разрешить переписку всем военнопленным без исключения. В своем обращении он, в частности, писал, что, по его сведениям, с 1 сентября 1945 года во всех лагерях для военнопленных было разрешено получать письма, а с 15 декабря 1945 года было дано разрешение и на переписку. Кроме того, он сослался на сообщение баварского радио от 1 января 1946 года, согласно которому с этого дня всем интернированным гражданским лицам на территории Баварии разрешалась переписка.

По настоянию немецкого руководителя лагеря каждый узник получил разрешение коротко написать своим близким о себе и сообщить им адрес своего местонахождения на двусторонней почтовой открытке, напечатанной в виде бланка.

Наконец, 26 января 1946 года после цензуры начали частями раздавать накопившуюся в большом количестве почту. Все облегченно вздохнули. Все, кто получил письма, теперь больше не страдали, ничего не зная о судьбе своих семей.

Хотя многие с грустью узнали о смерти своих родственников. Другие, наоборот, радовались, что тот человек, которого считали погибшим, оказывается, еще жив. Некоторые с горечью узнали, что их семейная жизнь потерпела крах. Но кое-кто вообще не получал никаких писем. Он был вынужден и дальше оставаться наедине со своими заботами и печалями, страдая от неизвестности.

Один прекрасный юный фламандец, который добровольно вступил в ряды войск СС, предпринял попытку самоубийства, когда из полученного письма узнал, что из-за него его семья испытала страшные притеснения и страдания. Уже через несколько минут немецкий руководитель лагеря стоял у его постели со словами утешения и пытался ободрить его. К счастью, этот юный военнопленный сумел преодолеть свое отчаяние. Просто в тот момент на него сразу обрушилось слишком много горя.

Что же касается офицеров, не получавших никаких писем, то здесь речь идет в основном о людях родом из Восточной и Западной Пруссии, из Данцига, Силезии, Померании и Судетской области. Желание вырваться на свободу именно у этих офицеров с каждым днем становилось все сильнее, поэтому не стоило удивляться, что многие из них пытались сбежать из лагеря, чтобы самостоятельно разыскать своих родных.

И многим действительно удалось вырваться из-за колючей проволоки. Военнопленные пытались бежать, прибегая к самым ухищренным уловкам. Однако один офицер, который попытался проползти под забором из колючей проволоки в плохо освещенном месте, был застрелен американским охранником с ближайшей вышки.

Другой офицер, отличавшийся особой отвагой в боях, средь бела дня прошел мимо охранника у ворот с мерной рейкой на плече и знаками показал ему, что должен отнести эту мерную рейку одной из рабочих бригад. О’кей. Американец лениво махнул рукой, мол, о’кей, проходи. Пленный вышел за ворота лагеря, спокойным шагом дошел до первых домов на окраине города, оставил мерную рейку у стены одного из домов – и бесследно исчез!

Другим удалось сбежать через канализацию. Однако с каждым днем бежать становилось все труднее. Все выходы строго охранялись, в том числе и канализация. Ночью были выставлены усиленные посты. В конце концов, канализацию даже минировали!

В лагере развивались новые виды деятельности, такие как изготовление разнообразных хозяйственных сумок и домашних тапочек из шпагата самых разных расцветок, которые передавались воскресным посетителям в качестве небольших подарков для родных и близких.

30 января 1946 года. В этот день американцы снова окружили лагерь танками. Как и на Новый год, в качестве «ответной меры» пленные с большим воодушевлением запели песню «Только свободе принадлежит наша жизнь». На следующий день до нас дошли слухи, что охранникам очень понравились красивые песни заключенных немцев.

9 февраля 1946 года из лагеря, находящегося в городке Платлинг, прибыла тысяча бывших офицеров войск СС.

Особой популярностью в лагере пользовались соревнования по боксу, организацией которых занимались несколько известных бывших боксеров-любителей. Боксерские перчатки нам прислал Красный Крест, а наши умельцы построили настоящий ринг, отвечавший всем спортивным требованиям.

Генерал Бойкеман, которому американский комендант лагеря разрешил ежедневно слушать последние известия по радио, готовил краткие сообщения о событиях в мире. Эти доклады о событиях за пределами лагеря, с которыми он выступал один раз в неделю, пользовались среди военнопленных огромной популярностью, и на них всегда собиралось большое число слушателей. Особенно внимательно все следили за ходом Нюрнбергского процесса, который уже начался и растянулся на много месяцев.

Другой молодой генерал организовал в лагере неплохую библиотеку, которая пользовалась среди всех обитателей лагеря большой популярностью.

29 марта 1946 года американская администрация лагеря потребовала от всех обитателей лагеря заполнить большую анкету для гражданских интернированных лиц, включающую в себя 132 вопроса. Между прочим, в этом опросном листе было много вопросов личного характера, что при всем желании нельзя было считать демократичным, например вопрос, за какую партию человек голосовал в 1932 году.

Немецкий руководитель лагеря для бывших офицеров войск СС с согласия всех своих товарищей отклонил это требование, так как оно не соответствовало нашему статусу военнопленных. Американский комендант лагеря удовлетворился этим объяснением.

2 апреля 1946 года. Немецкое руководство лагеря установило письменный контакт с представителем защиты войск СС в Нюрнберге, доктором Бабелем. По его совету в лагере был создан комитет в защиту войск СС, который занялся сбором на территории лагеря доказательств, снимающих вину с войск СС. Прежде всего, речь идет о равносильных данным под присягой письменных заявлениях генералов, которым во время войны подчинялись дивизии войск СС.

Все молодые офицеры прошли медицинское обследование с целью отобрать тех, кто годен для работы во Франции. Из-за истощения молодых военнопленных рассудительный и сознающий свою ответственность немецкий лагерный врач нашел так мало пригодных для этого офицеров, что от этого намерения пришлось отказаться.

30 апреля 1946 года в лагерь приехал представитель защиты войск СС на Нюрнбергском процессе, доктор Бабель. На следующий день между юристом и немецким руководителем лагеря для бывших офицеров войск СС проходили обстоятельные переговоры.

Прежде чем уехать в лагерь в Регенсбурге, доктор Бабель присутствовал на торжественном вечере. По его словам, он был поражен высоким художественным уровнем исполнения лагерного хора и оркестра и тем воодушевлением, с которым обитатели лагеря пели и играли.

8 мая 1946 года по случаю годовщины капитуляции Германии немецкий комендант лагеря генерал-полковник Гот издал следующий приказ:

Приказ от 9 мая 1946 года

«Сегодня исполняется ровно год с того дня, когда большая часть германских вооруженных сил после самоотверженной борьбы, не уронив чести своего оружия, капитулировала. Мы с печалью и скорбью чтим этот день и вытекающие из него последствия для нашего народа и для каждого из нас. Из-за подавляющего преимущества противника в живой силе и технике, оттесненные к внешним границам рейха, лишенные возможности получать все необходимое для ведения боевых действий, наши войска не имели больше никаких шансов на успешную оборону. С высоко поднятой головой, с осознанием того, что мы не запятнали свою солдатскую честь, с твердой верой в то, что в течение шести трудных лет мы сражались на благо нашего народа, мы отправились в плен.

Никто из нас не мог предположить, что плен растянется на необозримо долгие годы, что у нас попытаются отнять последнее, что давало нам силы: нашу воинскую честь, наше самоуважение. Какие же горькие месяцы остались позади, месяцы глубочайших физических и душевных лишений! Сегодня, после года плена, мы с гордостью можем признать: мы не поддались отчаянию, мы не опустили голову, мы определили цель, ради которой стоит бороться. Мы должны приложить все свои силы, чтобы не позволить оклеветать в глазах всего мира наш германский народ и возложить на него вину, правомерность которой мы никогда не признаем.

Мы не имеем возможности в этот день открыто выразить нашу печаль и дать волю нашим чувствам. Но мы хотим на полчаса приостановить любую деятельность и на один день отказаться от ставших привычными развлечений и игр.

Поэтому я приказываю:

9 мая 1946 года с 18:30 до 19:00 никто не выходит на территорию лагеря. Каждый останется в своем жилом помещении и в тишине почтит эту печальную дату.

Гот, генерал-полковник».

Всех нас радовали прекрасная теплая весна и раннее лето. Наши умельцы изготовили большое число скамеек и установили их в подходящих для этого местах. Повсюду на территории лагеря можно было видеть узников, соскучившихся после этой долгой и холодной зимы по ласковому солнечному теплу и теперь загорающих на солнце.

16 мая 1946 года генеральский лагерь был распущен, а узники переведены в городок Гармиш-Партенкирхен. Тем самым наступил час прощания с нашим уважаемым немецким комендантом лагеря, генерал-полковником Готом, который за последние месяцы был для всех нас образцом стойкости и выдержки по отношению к американской администрации лагеря. Во время прощального вечера, который организовал наш лагерный хор вместе с лагерным оркестром, уезжавшие генералы и остававшиеся офицеры сидели в зале все вместе, как одна дружная семья. В прощальной беседе с немецким руководителем лагеря для бывших офицеров войск СС генерал-полковник нашел теплые, волнующие и в то же время мужественные слова. Венцом речи покидавшего лагерь немецкого коменданта были слова: «И если я снова обрел веру в германский народ, то только благодаря образцовой выдержке и самообладанию офицеров войск СС в этом лагере!»

19 мая 1946 года наконец и в нашем лагере наступил радостный день, который позволял возродиться надежде на наше скорое освобождение. Все бывшие рядовые войск СС, а также младшие командиры до унтершарфюрера включительно, находившиеся в лагерях в американской зоне оккупации, выпускались на свободу. Наш лагерь покинуло сразу 420 человек!

Повсюду можно было видеть радостные, сияющие лица, так как и остававшиеся в лагере офицеры искренне радовались вместе с теми, кто покидал лагерь. Правда, многие из них в качестве места жительства наобум указали какой-нибудь город в американской зоне оккупации, поскольку они являлись уроженцами восточных областей. Они потеряли свою старую родину и теперь должны были обрести новую. Некоторые из возвращавшихся домой местных жителей забрали своих боевых товарищей, потерявших родину, к себе. Многие не видели для себя никакого иного выхода, кроме как устроиться на работу в американскую администрацию в качестве гражданских служащих, так как там их принимали с распростертыми объятиями и относились к ним подобающим образом. В отличие от американцев немецкие инстанции всегда старались максимально осложнить жизнь только что отпущенным из лагеря военнопленным из состава войск СС.

Правда, оставшиеся в лагере офицеры вместе с радостью за освобожденных товарищей испытывали и некоторое сожаление. Ведь в этот день нас покидала наша молодежь, которая своей беззаботностью и веселой беспечностью так часто помогала нам пережить тяготы лагерной жизни.

У лагерных ворот немецкий руководитель лагеря для военнослужащих войск СС попрощался за руку с каждым бойцом, и каждый из них спонтанно отдал честь своему бывшему командиру полка. Мы, оставшиеся в лагере офицеры, махали им вслед, пока они совсем не исчезли из вида.

6 июня 1946 года на вечере прощания с группой офицеров и унтер-офицеров, которых сегодня отпускали в британскую зону оккупации, лагерная капелла давала концерт.

9 июня 1946 года. На всех остальных обитателей лагеря были оформлены отпускные свидетельства. Каждый получил 80 рейхсмарок отпускного пособия. Однако отпускные свидетельства нам на руки не выдали.

10 июня 1946 года. С сегодняшнего праздничного дня – Духова дня – после общего формального допроса всем был присвоен статус гражданских интернированных лиц. На каждого составили так называемый «рапорт об автоматическом аресте» – и так все мы неожиданно превратились в гражданских интернированных лиц. Несмотря на протесты со стороны обитателей лагеря и на полное отсутствие каких-либо правовых основ, уже ничего невозможно было изменить.

Если иногда случалось, что кто-то из наших офицеров добровольно переходил на сторону оккупационных властей, чтобы преследовать своих же боевых товарищей и доносить на них, тогда весь лагерь выступал против таких доносчиков сплоченным фронтом.

В конце июня стало известно, что лагерь в городе Ландсхут закрывается, а его обитателей должны перевести в лагерь для интернированных гражданских лиц в Регенсбурге.

29 июня 1946 года. Последние обитатели лагеря для бывших военнослужащих войск СС готовы к отправке. В 11:00 мы сели в кузовы грузовых машин и в 13:00 снова прибыли в наш старый лагерь в Регенсбурге.

В лагере для гражданских интернированных лиц в Регенсбурге

В нашем бывшем лагере полным ходом шло переоборудование в лагерь для гражданских интернированных лиц. Бывшие обитатели лагеря в Ландсхуте заняли блок № 9, а бывший немецкий руководитель лагеря стал теперь старшим по блоку. И здесь за прошедшие месяцы были созданы лагерный оркестр и лагерный хор, которые среди прочих исполняли произведения Брукнера, Шумана и Вебера.

27 августа 1946 года из городка Лангвассер под Нюрнбергом (ныне жилой район на юге Нюрнберга) прибыли 3600 человек, среди них генерал-полковник Хауссер и генерал Гилле, последний германский министр иностранных дел граф Шверин фон Крозиг, большое число других министров и их заместителей, крупных министерских работников, гауляйтеров и других бывших высокопоставленных деятелей из партийного и государственного аппарата. Благодаря этому мы, интернированные, узнали много новых интересных фактов и событий, взаимосвязи между которыми оставались бы для нас навсегда неясными и непонятными.

30 сентября 1946 года после продолжительных заседаний в течение многих месяцев был вынесен так называемый Нюрнбергский приговор. Все войска СС – за исключением лишь кавалерийских частей – объявлялись преступной организацией. Мы восприняли этот приговор довольно спокойно, так как осозвали, что этот несправедливый коллективный приговор не мог объявить всех нас преступниками.

Мы твердо знали, что во время войны мы как солдаты выполняли свой долг, и что все обратные суждения были не чем иным, как продуктом самой низкопробной пропаганды, и что войска СС по своей боеготовности и отваге могли быть причислены к самым храбрым подразделениям сухопутных сил. Редко в каких войсках можно было встретить столько бескорыстия и подлинной приверженности идеалам, как в войсках СС.

Мы не могли всерьез принимать упрек в том, что якобы планомерно готовили войну, как и утверждение, что в войсках СС молодежь постоянно воспитывалась для совершения преступлений. В момент взятия власти Гитлером сегодняшним восемнадцатилетним бойцам войск СС было всего лишь шесть лет от роду! Большинство из нас в 1933 году были еще несовершеннолетними.

В сущности, Нюрнбергский приговор достиг того, к чему он никогда не стремился: он чрезвычайно укрепил сплоченность бывших военнослужащих войск СС.

12 октября 1946 года. Лагерь готовился к наступающей зиме. Впервые в качестве охраны вокруг лагеря патрулировали немецкие посты в зеленой форме и с оружием в руках. Они сменили польских охранников. Вот уже до чего дошло! Посреди Германии немецких солдат охраняли немцы!

Кое-кто из гражданских интернированных лиц наблюдал однажды такую сцену: мимо одного из немецких охранников старушка везла тележку, груженную навозом. Охранник крикнул ей: «Эй, мамаша, ты опять занимаешься грязными делишками!» А старушка ему в ответ: «Мои делишки гораздо чище, чем твои!»

Под девизом «По делам их узнаете вы их!» была организована большая выставка поделок и художественных работ интернированных. Выставленные предметы были мгновенно раскуплены американцами.

Между тем в лагере был введен демократический порядок управления. Руководство лагеря передавалось в руки трех бургомистров, которым помогали общественные советы и доверенные лица. Каждый блок должен был тайным голосованием избрать доверенное лицо. В блоке № 9 доверенным лицом избрали своего старшего по блоку (т. е. автору. – Ред.).

1 ноября 1946 года были открыты бараки для посетителей, в которых разрешалось ежедневно принимать гостей.

13 ноября 1946 года в лагере начала работать аттестационная комиссия. Правда, пока она лишь собирала документы. Но мы уже думали, что скоро на горизонте забрезжит заря надежды на долгожданное освобождение.

18 ноября 1946 года были прекращены все работы за территорией лагеря, так как с началом работы аттестационной комиссии американцы опасались попыток побега из лагеря.

24 декабря 1946 года мы праздновали сочельник в наводящей на размышление тихой обстановке отдельных бараков. Самым важным для нас в этот день являлись посылки и письма из дома, которые мы хранили в качестве рождественских подарков до сегодняшнего вечера, и теперь они раздавались адресатам. Праздник зимнего солнцестояния не состоялся.

25 декабря 1946 года в 9:00 в первый день рождественских праздников епископ Регенсбургский, доктор Бухбергер, совершил в лагере для интернированных праздничную литургию, во время которой хор мальчиков Регенсбургского собора Святого Петра исполнял свои хорошо известные рождественские песни. Для нас это особенный рождественский подарок, который мы приняли с искренней благодарностью. Новогодний праздник отмечался в каждом бараке в узком кругу среди самых близких товарищей.

12 января 1947 года отдельные землячества направились в различные земли Германии.

Первыми уезжали уроженцы земли Баден-Вюртемберг, которых переводили в лагерь в городе Корнвестхайм (к северу от Штутгарта). Вместе с ними лагерь в Регенсбурге покидал и бывший командир полка СС «Дер Фюрер» (автор. – Ред.). Для него наступил час истинного прощания с полком, с которым ему было суждено пережить столько незабываемого. Группа однополчан провожала его до самых ворот лагеря.

Незадолго до этого были увезены в другой лагерь генерал-полковник Хауссер и генерал Гилле. Их мы тоже провожали до самых лагерных ворот.

15 января 1947 года лагерь покидали уроженцы земли Гессен, их переводили в лагерь города Дармштадт, а на их место в Регенсбург из лагерей в городах Людвигсбург близ Штутгарта и Хоэнасперг (там же) прибывали уроженцы Баварии.

25 января 1947 года по распоряжению вышестоящих инстанций в лагере проходит первое демократическое собрание.

7 февраля 1947 года силами 900 полицейских земельной полиции в лагере была проведена широкомасштабная полицейская облава с целью обнаружить подготовку к массовому побегу из лагеря. Во время облавы не было обнаружено ничего подозрительного, и крупномасштабную акцию быстренько свернули.

1 апреля 1947 года наконец – после двухгодичного заключения! – раненых и калек отпустили домой!

8 мая 1947 года. Уже долгих два года бывшие военнослужащие полка СС «Дер Фюрер» находятся за колючей проволокой!

Во второй половине 1947 года наконец-то начали отпускать и остальных узников лагеря в Регенсбурге.

Поскольку у нас нет информации о лагерях в городах Зульцбах-Розенберг, Вайден-им-дер-Оберпфальц (Флоссенбюрг) и Заль (очевидно, Заль-ан-дер-Донау. – Ред.), в которых также находились некоторые военнослужащие полка СС «Дер Фюрер», то подробно было описано положение только в лагерях для бывших военнослужащих войск СС в Регенсбурге и Ландсхуте, где находился автор этих строк. Однако с большой долей уверенности можно сказать, что и в других лагерях положение заключенных мало чем отличалось от описанного выше.

Выдача Франции – в военной тюрьме предварительного заключения

Однако для примерно 250 бывших военнослужащих дивизии СС «Дас Рейх», среди которых насчитывалось от 40 до 50 человек, служивших в полку СС «Дер Фюрер», нахождение в плену еще далеко не заканчивалось. Самое худшее ожидало их впереди.

Специальная французская комиссия, которую возглавлял капитан Третнель, выискивала их во всех лагерях, находившихся в американской зоне оккупации, и собирала в специальном лагере в Дахау – в бывшем концентрационном лагере.

Точно так же и бывшего командира полка СС «Дер Фюрер», «прошедшего» лагерь № 75 в Корнвестхайме и лагерь № 74 в Людвигсбурге, забрали из лагеря для гражданских интернированных лиц № 76 в Хоэнасперге и перевезли вместе со многими другими товарищами из дивизии СС «Дас Рейх» в Дахау, где он снова встретил многих из своих старых знакомых. Первые три дня все вновь прибывшие вынуждены были провести в ужасающей тесноте в компании шести или семи человек в одиночной камере, потом их перевели в специальный лагерь.

И уже из этого лагеря происходила выдача бывших военнослужащих дивизии СС «Дас Рейх» Франции.

К 12 августа 1947 года таких набралось уже почти семьдесят человек. Французская жандармерия взяла на себя охрану перевозимых на грузовиках военнопленных начиная уже от Дахау. Все военнопленные должны были сесть на дно кузова, подтянув колени к груди и тесно прижавшись друг к другу. В такой неудобной позе они обязаны были просидеть всю поездку до города Ройтлинген, которая продолжалась более четырех часов. Французские охранники постоянно грубо орали на пленных и всячески унижали их. На одном из грузовиков у пленных отобрали все сигареты. На другом один из жандармов своим штыком ранил пленного. За всю поездку была сделана только одна, да и то очень короткая остановка.

Все были очень рады, когда эта ужасная поездка закончилась в городе Ройтлинген. В местную французскую тюрьму для предварительного заключения свозили всех немцев, которые подлежали выдаче Франции для проведения суда над ними и вынесения приговора. Сюда же привезли и последнего командира полка СС «Дойчланд», Гюнтера Вислицени.

19 августа 1947 года бывших военнослужащих дивизии перевели в специальный лагерь для военнослужащих дивизии СС «Дас Рейх» в городке Лар. Над входом в этот лагерь большими буквами написано по-французски: «Camp de Concentration» – концентрационный лагерь.

В городке Лар находился большой лагерь для гражданских интернированных лиц, к которому примыкал женский лагерь. Его охраняли немецкие полицейские. Во французской зоне оккупации никто не мог стать полицейским, если он до этого в начале своей карьеры определенное время не охранял своих же соотечественников в одном из лагерей для гражданских интернированных лиц. Так распорядились французские органы власти.

Специальный лагерь, находившийся внутри большого лагеря, охранялся вооруженными до зубов французами с пулеметами. Обращение с пленными было исключительно плохим, оно сопровождалось постоянными унижениями и придирками. Пленным запрещалось бриться – вероятно, чтобы исключить попытки самоубийства. Еда была просто отвратительной. Снова вступил в силу полный запрет на переписку, который был отменен в Ландсхуте полтора года тому назад. Лишь изредка удавалось тайно передавать письма через немецких полицейских.

Чтобы хоть как-то проиллюстрировать, какие порядки царили в этом лагере и какая ситуация складывалась там в то время, следует упомянуть хотя бы о таких эпизодах: часто по ночам пьяные французские жандармы врывались в бараки, распахивали двери всех комнат, громкими криками будили всех обитателей и заставляли старшего по комнате подавать команду «Внимание!».

Все указатели в лагере и бордюры цветочных клумб были выкрашены в традиционные цвета французского флага: синий – белый – красный.

Каждый вечер все узники лагеря, включая и обитателей женского блока, должны были выходить на построение на церемонию спуска флага, и один из немецких гражданских интернированных был обязан под звуки «Марсельезы» спускать трехцветный французский флаг. Затем все обитатели лагеря, включая и женщин, должны были маршировать мимо французского коменданта лагеря, повернув голову в его сторону. Одна женщина получила несколько суток ареста только за то, что во время прохождения мимо коменданта лагеря смотрела не на него, а прямо перед собой.

Мать одного из наших товарищей, который сидел вместе с нами в специальном лагере, находилась в женском блоке, в то время как его отец отбывал срок в одном из других лагерей для гражданских интернированных лиц. Однажды мать этого солдата получила трое суток ареста за то, что у нее нашли письмо, которое она написала своему мужу. Одновременно с ней под арест попал и ее сын. Таким образом мать и сын оказались в одном и том же штрафном бараке.

В целях безопасности обитатели специального лагеря были освобождены от участия в вечерней церемонии спуска флага, что их вполне устраивало. Однажды во время такой церемонии французам показалось, что в лагере для бывших военнослужащих войск СС слишком шумно. Сразу после построения французские жандармы с автоматами в руках ворвались в специальный лагерь, грубо выгнали всех пленных из бараков и заставили их во главе с обоими бывшими командирами полков полчаса бегать вокруг бараков, пока некоторые солдаты, совсем обессилев от напряжения, не упали на землю. У одного пожилого седовласого товарища случился сердечный приступ, и он осел на землю у забора из колючей проволоки. Задыхающихся от бега военнопленных снова загнали в бараки.

В этом специальном лагере не было никакого немецкого руководства, никого, кто бы представлял интересы заключенных, – здесь были только пленные или, точнее говоря, «преступники».

Однажды в кабинете французского коменданта лагеря в его присутствии некий американский офицер допрашивал обоих бывших командиров полков. Пока комендант лагеря, сидя за своим письменным столом, просматривал какие-то бумаги, оба немецких офицера вполголоса рассказали американцу о плохих условиях содержания в этом специальном лагере. В ответ американец лишь сочувственно пожал плечами: после выдачи немецких военнопленных французам американцы не имели возможности как-то повлиять на своих союзников.

Тщетно некоторые жены пытались навестить своих мужей, находившихся в специальном лагере. Такие посещения были строго-настрого запрещены.

В качестве особого «украшения» у всех обитателей специального лагеря на мундирах сзади красной краской были намалеваны эсэсовские рунические знаки. Администрацией лагеря были приняты самые строжайшие меры, чтобы исключить побеги из специального лагеря. В сентябре из лагеря в городе Гермерсхайм прибыла еще одна партия бывших военнослужащих дивизии СС «Дас Рейх».

Месяцы, проведенные в специальном лагере в городе Лар, оказались самыми тяжелыми за все время плена.

16 ноября 1947 года бывшего командира полка СС «Дер Фюрер» вызвали с вещами к руководству лагеря. Там ему сообщили, что теперь его отправляют в Бордо. По дороге в Бордо он не должен ни с кем разговаривать, а по прибытии в Бордо он предстанет перед судом. Под охраной двух жандармов и в наручниках его отправили на автомашине в Страсбург (Страсбур). Оттуда на скором поезде, в котором для этих целей было зарезервировано целое купе, перевезли сначала в Париж, а затем в Бордо. Вся поездка длилась два дня. Когда жандармы заметили, что их пленник не получил в дорогу никакой еды, они по-дружески поделились с ним продуктами из своего походного пайка.

18 ноября 1947 года. Прибытие в Бордо и помещение в военную тюрьму.

Здесь уже находились некоторые бывшие военнослужащие дивизии СС «Дас Рейх». Многих из них выдали французам англичане.

Теперь этих бывших солдат и офицеров дивизии собирались сделать ответственными за все боевые действия, которые дивизия со своей стороны была вынуждена вести против французских партизан маки.

На первом допросе бывшему командиру полка СС «Дер Фюрер» было предъявлено обвинение в том, что он несет ответственность за события в Тюле, которые произошли при вводе в этот город одного из батальонов его полка. На эти обвинения он заявил решительный протест, так как они были лишены всяких оснований. Он выразил надежду на скорейшее прекращение производства по данному судебному делу.

Однако почти целый год ничего не происходило. Следователь, капитан Лезье, очевидно, сам еще совершенно не представлял, как следует браться за расследование такого сложного дела.

Летом 1948 года сложилось впечатление, что после прекращения производства по судебному делу первые военнослужащие дивизии смогут скоро поехать домой. Даже французский адвокат говорил об их скором освобождении из заключения. Все сгорали от нетерпения, однако ничего не происходило. Начался длительный летний перерыв в судебных заседаниях, во время которого в нашем положении также ничего не менялось.

При возобновлении процесса судопроизводства заключенным сообщили тягостную новость, что принят закон о коллективной вине, так называемый Lex Oradour, и по этой причине теперь никто из них не может быть отпущен. Согласно этому закону теперь каждый может считаться преступником и может быть наказан, если он в то же самое время и в том же самом месте находился в рядах того подразделения, которое суд обвиняет в совершении преступления.

Этот не имеющий аналогов закон вызвал среди заключенных волну возмущения. Даже в самой Франции раздавались голоса, которые подвергали резкой критике этот имеющий обратную силу закон о коллективной вине.

Между тем к нам прибыла еще одна большая группа фронтовых товарищей из нашей дивизии.

Постепенно становилось ясно, с каких точек зрения, по мнению французской стороны, должно проводиться предварительное следствие.

Бывшим военнослужащим дивизии СС «Дас Рейх» ставились в вину все так называемые «преступления», которые были совершены в Южной Франции на определенном расстоянии от мест дислокации подразделений дивизии. И теперь военнослужащие должны были доказывать, что они лично не принимали в этом участие. Такое «перевертывание бремени доказывания» явилось прямым следствием того обстоятельства, что в Нюрнбергском приговоре войска СС были объявлены преступной организацией.

Что же касается марша дивизии в Нормандию, то была установлена полоса ответственности шириной около 30 километров по обе стороны от маршрута движения. И в этой второй части предварительного следствия французы исходили из того же утверждения: все боевые действия, которые в известное время велись в этом районе, ставились в вину дивизии СС «Дас Рейх» как так называемые «преступления». И в этом случае каждый военнослужащий дивизии в отдельности должен был доказывать свою невиновность. Под «преступлениями» военный трибунал понимал практически все военные действия, которые велись против военных баз маки. При этом каждый сгоревший дом рассматривался как поджог, а каждая смерть среди партизан маки или мирного населения – как убийство в соответствии с Гражданским кодексом. Однако при таком подходе военный трибунал совершенно упускал из виду, что по заявлению командования вооруженных сил союзников к моменту выступления дивизии они признали партизанские отряды в качестве французских регулярных частей и тем самым боевые действия против них подпадали под понятие регулярных боевых действий.

Два года спустя, в течение 1950 года, наконец начались собственно допросы. Из французского города Перигё регулярно привозили военнослужащих дивизии, разбитых по подразделениям. Всякий раз мы радовались встрече со старыми знакомыми.

В течение многих недель ежедневно проводились допросы. При этом заключенные пользовались услугами французских адвокатов. Благодаря оплате их услуг, которую взяло на себя Центральное ведомство правовой защиты в Бонне, французские адвокаты, действовавшие сначала как защитники, назначенные судом, стали добровольно выбранными защитниками.

Время от времени эти адвокаты выражали в беседах со своими клиентами, немецкими заключенными, свое удивление по поводу позиции, занятой правительством Федеральной Республики Германии (ФРГ была образована в сентябре 1949 г. на территории зон оккупации западных союзников – США, Великобритании и Франции. В ответ на территории советской зоны оккупации была провозглашена ГДР (которая вошла в состав ФРГ в октябре 1990 г.). – Ред.), которое хотя и поддерживало материально и финансово своих сограждан, находящихся под следствием во Франции, однако ни разу с момента своего существования не потребовало от французского правительства вернуть пленных немцев на их родину. Такой шаг любого правительства рассматривался бы как само собой разумеющийся. И сами заключенные отказывались понимать такую позицию правительства ФРГ в этом вопросе.

Что же касалось материальной стороны дела, то правительство ФРГ поддерживало немецких военнопленных, находящихся во французских тюрьмах и лагерях начиная с 1949 года. Каждый военнопленный ежемесячно получал 1000 франков, что составляло около 12 немецких марок. Кроме того, несколько раз пленным раздавалось нижнее белье, и каждый получил также новый гражданский костюм и одну пару туфель.

Однако особых заслуг в благородном деле заботы о заключенных добились два немецких священника: евангелистский священник Фридрих и католический пастор Прокоп. Оба священника сделали очень много, чтобы смягчить душевную боль заключенных, и, кроме того, они были единственной ниточкой, связывавшей узников с Германией. Мы навсегда останемся благодарны им.

Пастор Фридрих подорвал свое здоровье в этом многолетнем изнурительном труде. Он вернулся в Германию совершенно больным человеком и умер в стенах своей родной общины через несколько лет после окончания своей благородной миссии.

Весной 1951 года, еще до начала различных судебных процессов, наконец начали выпускать на свободу первых солдат дивизии – после прекращения производства по их делам. Это вызвало всеобщую радость. Наконец-то лед тронулся – начало было положено!

Бывшему командиру полка СС «Дер Фюрер» пришлось выдержать три различных следственных процесса. После того как производство по судебному делу в отношении событий в Тюле было прекращено, на него решили возложить вину за все происшествия в районах дислокации полка в Южной Франции и вдоль маршрута движения при переброске в Нормандию. К счастью, он смог доказать, что в тот момент, когда происходили вменяемые ему в вину события в Южной Франции, он находился в отпуске и вновь принял полк только после его прибытия в Нормандию. Производство по этому судебному делу тоже пришлось прекратить. Тем не менее он и еще около пятидесяти солдат и офицеров дивизии СС «Дас Рейх», которые находились в таком же положении, должны были предстать перед судом. В качестве единственного пункта обвинения осталось добровольное вступление в войска СС.

Тем временем и с французской стороны началась борьба против бесчеловечного, жестокого закона о коллективной вине. Бывший французский главный судья военного трибунала в Нюрнберге, Анри Доннедье дю Фабр, однозначно назвал Lex Oradour «узаконенным геноцидом». Таким образом, этот роковой закон постепенно упразднялся самой Францией и больше на практике не применялся. В июне начались отдельные судебные процессы в отношении различных частей подразделений дивизии.

19 июня 1951 года проходил судебный процесс против первых пятидесяти солдат и офицеров дивизии СС «Дас Рейх», среди которых находился и бывший командир полка СС «Дер Фюрер». Благодаря счастливому стечению обстоятельств никто из них не принимал участия в акциях против партизан маки. Слушание дела продолжалось целый день, а поскольку с самого начала ожидалось вынесение оправдательных приговоров, то зрителей решили не приглашать. В зале в качестве зрителей находились только одна немецкая студентка и еще один студент, а также молодая англичанка. В качестве представителя правительства ФРГ присутствовал доктор Рёмер.

Выступая с заключительным словом от обвиняемых, бывший командир полка СС «Дер Фюрер» поблагодарил французских адвокатов за защиту и за их заключительное выступление перед судом, в котором они сказали все, что можно было сказать для снятия вины с обвиняемых. Он говорил о том, как сильно все немцы сожалеют о жертвах, которых стоила борьба против партизан маки с обеих сторон, и закончил свою речь словами: «От имени своих товарищей я хотел бы подчеркнуть, что мы лишь выполняли свой долг по отношению к своей стране и своему народу!»

Как же велика была наша радость, когда секретарь судебного заседания, обращаясь к находящейся позади зала судебных заседаний камере, в которой все арестованные напряженно ожидали приговора, громко воскликнула: «Tous acquittes!» – «Все оправданы!»

Уже на следующий день, все вместе, они ехали уже как свободные люди через Париж и Кель в город Туттлинген, где каждому из них вручили справку об освобождении из французского плена. Однако прежде, еще во время поездки, они задержались на один день в Париже, чтобы насладиться красотой этого города на Сене и подняться на Эйфелеву башню. Посольство ФРГ во Франции оказало им всю необходимую поддержку. Отто Вайдингер воспользовался представившейся возможностью, чтобы обсудить с советником посольства по юридическим вопросам проблемы немецких солдат и офицеров, оставшихся в Бордо, и продумать мероприятия по оказанию им всевозможной помощи.

При пересечении границы в Келе пришлось вытерпеть мелочные придирки французских жандармов. И наконец, из Туттлингена, после более чем шестилетнего пребывания в плену, начался наш путь на свободу!

В последующие недели и месяцы проходили различные судебные процессы в отношении отдельных подразделений дивизии СС «Дас Рейх». За редким исключением, все бывшие военнослужащие дивизии возвратились в Германию с оправдательным приговором суда или – благодаря своему высокому воинскому званию – с формальным наказанием, срок которого уже истек. И только солдаты 3-й роты полка СС «Дер Фюрер» вынуждены были еще долго ждать начала своего процесса, чтобы последними из дивизии выдержать его.

После своего возвращения из плена бывший командир полка СС «Дер Фюрер» время от времени обращался в дружественной газете «Доброволец» с призывами к своим однополчанам и ко всем бывшим военнослужащим войск СС делать благотворительные взносы, чтобы иметь возможность оказать финансовую поддержку своим товарищам по оружию, которые оставались в тюрьмах Франции. Эти благотворительные акции всегда находили большой отклик, поэтому товарищам во французских тюрьмах удавалось регулярно переводить значительные денежные суммы.

И только несколько лет спустя и эти узники вернулись домой к своим семьям. 17 апреля 1959 года – спустя почти четырнадцать лет после окончания войны – из тюрьмы был выпущен последний бывший военнослужащий полка СС «Дер Фюрер».

Благодаря отзывчивости своих товарищей и их постоянной готовности оказать другу посильную помощь, этот последний узник смог получить значительную денежную сумму, чтобы как-то устроиться в первое время. Из всех уголков Германии и Австрии поступали предложения о помощи этому товарищу, чтобы облегчить ему старт в новой жизни. Ведь значительный отрезок своей жизни, от 22 до 36 лет, он вынужден был провести за решеткой. Проведя бесплатно трехнедельный отпуск в гостях у одного из своих однополчан в горах Тироля, он мог теперь начать новый отрезок своей жизни.

Это доказательство подлинного товарищества и готовности помочь, пережившее войну и плен, явилось наилучшим окончанием истории полка. Солдаты 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх», а среди них солдаты полка СС «Дер Фюрер» особенно, доказали не только во время войны, но и в тяжкие годы плена и послевоенного времени, что они являются тем, кем всегда хотели быть: товарищами до самого конца!

Ульрихсберг зовет!

В конце этой книги воспоминаний должно стоять изображение горы Ульрихсберг у города Клагенфурт в Каринтии, которая со своим огромным и впечатляющим памятным крестом в честь павших сыновей Австрии видна далеко окрест.

Мы все рассматриваем это памятное место и как памятник нашим павшим австрийским и немецким товарищам из полка СС «Дер Фюрер», так как гора Ульрихсберг находится на родине нашего полка и в непосредственной близости от одного из наших старейших гарнизонов в Клагенфурте, а также потому, что этот обелиск был освящен во время нашей встречи в Троицын день в 1959 году в Клагенфурте в рамках первого крупного германо-австрийского солдатского слета после войны.

Гора Ульрихсберг позвала – и мы прибыли из всех областей Австрии и Западной Германии.

Души наших павших товарищей, останки которых покоятся на всех полях европейских сражений, на Востоке и на Западе, нашли здесь свой последний приют!

Ульрихсберг призывает:

«Не забывайте наших павших!»

Послесловие

И после завершения истории нашего полка многие боевые товарищи, вместе прошедшие фронт и плен, давно стали друзьями на всю жизнь. Наилучшим доказательством этого служат ежегодные встречи наших однополчан, которые всегда превращаются в настоящий праздник воспоминаний и фронтовой дружбы, который никто из нас не хотел бы пропустить.

Последняя глава о нахождении в плену солдат и офицеров полка СС «Дер Фюрер» написана не для того, чтобы снова и снова бередить старые раны или разжигать ненависть между народами, а лишь для того, чтобы на примере полка СС «Дер Фюрер» рассказать общественности упорно замалчиваемую правду о судьбе бывших военнослужащих войск СС во время их нахождения в лагерях для военнопленных.

Несмотря на все, что мы, как бывшие военнослужащие дивизии СС «Дас Рейх» и полка СС «Дер Фюрер», пережили во французских местах лишения свободы, мы вернулись из Франции, не испытывая ненависти к этой стране.

Мы встретили в тюрьме много замечательных французов, которые вместе с другими добровольцами из европейских стран сражались на нашей стороне. Они вместе с нами храбро бились, защищая крепость Кольберг, и, не щадя своей жизни, отважно сражались в последней битве за Берлин вплоть до падения столицы рейха. В тюрьме они стали нашими лучшими друзьями. Они хотели того же самого, к чему сегодня стремятся обе стороны, – окончательного примирения между Францией и Германией. Их трагедия заключалась лишь в том, что они захотели этого на двадцать лет раньше остальных.

Французские адвокаты использовали все возможности, чтобы защитить немцев перед Постоянным Высшим военным трибуналом в Бордо, и многие из них сделали для своих клиентов гораздо больше, чем того требовало простое исполнение своих обязанностей.

С окончанием Второй мировой войны закончилась и целая историческая эпоха. Очевидно, последний раз в истории война велась с использованием только обычного оружия. Европа окончательно потеряла свою лидирующую позицию в мире, которую она занимала в течение многих столетий. Сейчас становится все очевиднее, что Вторую мировую войну проиграла не только Германия, но и вся Европа. Обе американские атомные бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки, громогласно и во всеуслышание заявили о наступлении века атома.

Мы выражаем надежду, что последняя война со всей ее жестокостью и варварством заставила народы Европы и всего мира осознать, что в сегодняшних условиях еще одна подобная борьба народов неизбежно приведет к неминуемой гибели всего человечества и поэтому ее надо обязательно избежать. Враждебность между Германией и Францией, как нам кажется, уже преодолена.

Французы и немцы достаточно долго сражались друг против друга. Неизбежное партнерство между этими двумя народами является подлинной основой европейского единства и условием прочного мира.

Но когда-нибудь должно быть достигнуто примирение и с Россией, а также и с нашими непосредственными восточными соседями, Польшей и Чехией, если мы хотим, чтобы мир в Европе стал, наконец, реальностью.

Мы никогда не оставим надежду на то, что это будет справедливый мир на основе свободного воссоединения Германии.

Приложение

Таблица соответствия званий войск СС и вермахта

Кавалеры Рыцарского креста 4-го панцер-гренадерского (моторизованного) полка СС «Дер Фюрер» по датам награждения

1. Георг Кепплер (07.05.1894—16.06.1966). Награжден 15.08.1940 г. как оберфюрер СС и командир полка СС «Дер Фюрер», в 1945 году обергруппенфюрер СС (генерал войск СС), командующий 18-м армейским корпусом СС.

2. Людвиг Кепплингер (03.12.1911—06.08.1944). Награжден 04.09.1940 г. как гауптшарфюрер СС и командир 11-го взвода полка СС «Дер Фюрер», погиб, будучи штурмбаннфюрером СС и командиром одного из танковых батальонов 17-й панцер-гренадерской (моторизованной) дивизии СС «Гётц фон Берлихинген».

3. Отто Кумм (01.10.1909—23.03.2004). Награжден 16.02.1942 г. как оберштурмбаннфюрер СС и командир полка СС «Дер Фюрер».

4. Винценц Кайзер (28.02.1904 – апрель 1945). Награжден 06.04.1943 г. как гауптштурмфюрер СС и командир 3-го (бронированного) батальона полка СС «Дер Фюрер».

5. Сильвестр Штадлер (30.12.1910—23.08.1985). Награжден 06.04.1943 г. как оберштурмбаннфюрер СС и командир 4-го панцер-гренадерского (моторизованного) полка СС «Дер Фюрер».

6. Симон Грашер (18.12.1920—14.07.1943). Награжден посмертно 14.08.1943 г. как унтершарфюрер СС и командир взвода 9-й (бронированной) роты полка СС «Дер Фюрер».

7. Вилли Гриме (р. 04.10.1914). Награжден 17.09.1943 г. как оберштурмфюрер СС и командир 4-й роты полка СС «Дер Фюрер».

8. Йозеф Лайнер (13.03.1920—04.09.2002). Награжден 08.10.1943 г. как обершарфюрер СС и командир взвода 3-й роты полка СС «Дер Фюрер».

9. Гельмут Кемпфе (31.07.1909 – июнь 1944). Награжден 10.12.1943 г. как штурмбаннфюрер СС и командир 3-го (бронированного) батальона полка СС «Дер Фюрер».

10. Альфред Леке (10.06.1913—11.03.1944). Награжден

10.12.1943 г. как гауптштурмфюрер СС и командир 1-го батальона полка СС «Дер Фюрер».

11. Герберт Шульце (01.04.1914—02.02.1992). Награжден 16.12.1943 г. как штурмбаннфюрер СС и командир 2-го батальона полка СС «Дер Фюрер».

12. Йоахим Крюгер (30.11.1920—14.08.1943). Награжден посмертно 24.06.1944 г. как унтерштурмфюрер СС и командир 10-й (бронированной) роты полка СС «Дер Фюрер».

13. Гейнц Вернер (02.12.1917—08.08.1978). Награжден 23.08.1944 г. как штурмбаннфюрер СС и командир 3-го (бронированного) батальона полка СС «Дер Фюрер».

14. Адольф Пайхль (08.12.1917—04.06.1969). Награжден 16.10.1944 г. как гауптшарфюрер СС и командир взвода 12-й (бронированной) роты полка СС «Дер Фюрер».

15. Отто Вайдингер (27.05.1914—10.01.1990). Награжден 21.04.1944 г. как штурмбаннфюрер СС и командир 2-го танково-разведывательного батальона дивизии СС «Дас Рейх».

16. Гюнтер Ланге (неизвестно). Награжден 06.05.1945 г. как штурман СС и командир отделения 16-й (саперной) роты полка СС «Дер Фюрер».

17. Ганс Хаузер (31.01.1916—21.11.2001). Награжден 06.05.1945 г. как штурмбаннфюрер СС и командир 1-го батальона полка СС «Дер Фюрер».

Кавалеры Рыцарского креста с дубовыми листьями полка СС «Дер Фюрер»

1. Отто Кумм, дубовые листья № 221 к Рыцарскому кресту. Награжден 06.04.1943 г. как штандартенфюрер СС – командир 4-го панцер-гренадерского (моторизованного) полка СС «Дер Фюрер».

2. Сильвестр Штадлер, дубовые листья № 303 к Рыцарскому кресту. Награжден 16.09.1943 г. как оберштурмбаннфюрер СС и командир 4-го панцер-гренадерского (моторизованного) полка СС «Дер Фюрер».

3. Отто Вайдингер, дубовые листья № 688 к Рыцарскому кресту. Награжден 26.12.1944 г. как оберштурмбаннфюрер СС и командир 4-го панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер».

4. Винценц Кайзер, дубовые листья № 787 к Рыцарскому кресту. Награжден 18.03.1945 г. как оберштурмбаннфюрер СС и командир 38-го панцер-гренадерского полка СС. Он был убит в 1945 г. американскими солдатами вместе с 300 другими военнопленными в районе Нюрнберга.

5. Гейнц Вернер, дубовые листья № 864 к Рыцарскому кресту. Награжден 06.05.1945 г. как штурмбаннфюрер СС и командир 3-го (бронированного) батальона полка СС «Дер Фюрер».

Кавалеры Рыцарского креста с дубовыми листьями и мечами полка СС «Дер Фюрер»

1. Отто Кумм, мечи к дубовым листьям № 138. Награжден 04.04.1945 г. как бригадефюрер СС (генерал-майор войск СС), командир 7-й добровольческой горно-стрелковой дивизии СС «Принц Ойген» («Принц Евгений»), В конце войны командир 1-й танковой дивизии СС лейбштандарт «Адольф Гитлер».

2. Сильвестр Штадлер, мечи к дубовым листьям № 150. Награжден 06.05.1945 г. как бригадефюрер СС (генерал-майор войск СС), командир 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен».

3. Отто Вайдингер, мечи к дубовым листьям № 148. Награжден 06.05.1945 г. как оберштурмбаннфюрер СС и командир 4-го панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер».

Всего военнослужащим полка СС «Дер Фюрер» было вручено:

17 Рыцарских крестов

5 дубовых листьев к Рыцарскому кресту

3 Рыцарских креста с дубовыми листьями и мечами.

Награды

Сегодня уже невозможно точно установить число Германских крестов в золоте, количество Железных крестов 2-го и 1-го класса, пехотных штурмовых знаков, знаков «За танковое сражение», бронзовых, серебряных и золотых знаков отличия за участие в ближнем (рукопашном) бою, знаков за ранение в бронзе, серебре и золоте, Крестов за военные заслуги с мечами. Эти награды свидетельствуют о духе отваги и самопожертвования, который постоянно вдохновлял на подвиги бойцов полка СС «Дер Фюрер».

Но и высокие награды Рыцарскими крестами, дубовыми листьями и мечами стали возможны только благодаря особым заслугам всего полка.

Здесь вполне уместны слова, которыми выразил свои чувства по случаю награждения его Рыцарским крестом командир дивизии СС «Дас Рейх», бригадефюрер СС (генерал-майор войск СС) Вильгельм Биттрих, бывший командир 1-го батальона полка СС «Дер Фюрер», в приказе по дивизии от 21 декабря 1941 года:

«Товарищи!

В суровый час я был награжден фюрером и Верховным главнокомандующим Рыцарским крестом.

Вы должны быть твердо убеждены в том, что не я один ношу на груди эту высокую награду. Я вижу этот крест на груди у каждого бойца дивизии. Я ношу его и за павших бойцов, и за вас, за тех, кто еще продолжает сражаться.

Я выражаю мое глубокое уважение павшим бойцам и преклоняюсь перед вашим духом самопожертвования.

Биттрих».

Примечания

1

Этот материал написан Георгом Кепплером на основании записей в собственном дневнике и дополнен записями из журналов боевых действий полков «ДФ» и «Дойчланд».

(обратно)

2

Этот материал был написан Отто Куммом на основании записок в личном дневнике. Позднее переработан и дополнен найденными документами и рассказами однополчан об их участии в боях.

(обратно)

3

Под Брянском 30 сентября. (Примеч. ред.)

(обратно)

4

Можайской. (Примеч. ред.)

(обратно)

5

Эти материалы составлены на основании плановой таблицы взаимодействия и дневника Георга Зеегерера. О подробностях рассказали Опифициус, Панке и Вайс.

(обратно)

6

Составлено по записям Сильвестра Штадлера и затем дополнено на основании плановой таблицы взаимодействия, составленной Георгом Зеегерером, а также воспоминаний Герберта Шульце, Гейнца Вернера, Гюнтера Вернера и Отто Вайдингера.

(обратно)

7

По книге полковника Советской армии И.И. Маркина «Курская битва».

(обратно)

8

Составлено Отто Вайдингером по документам, предоставленным Георгом Зеегерером.

(обратно)

9

Этот раздел написан Отто Вайдингером, который в эти недели был прикомандирован к штабу полка для информационной работы и не занимал никакой должности. Поэтому ее можно рассматривать как объективные заметки независимого наблюдателя о происходивших событиях.

(обратно)

10

Этот раздел написан Отто Вайдингером на основе плановых таблиц взаимодействия и личного дневника Георга Зеегерера. Позднее он был переработан и дополнен с учетом журналов боевых действий, оригинальных карт и схем, приказов и других документов.

(обратно)

11

Этот раздел был написан Гертом Шмагером.

(обратно)

12

Этот раздел написан Отто Вайдингером на основании собственных воспоминаний с использованием записей из личного дневника Георга Зеегерера.

(обратно)

Оглавление

Предисловие

Глава 1

  Март 1938 года – первая половина июля 1941 года[1]

    Вступление в Судетскую область

    Вступление в Чехословакию

    В Праге – Западный вал – войска СС

  Западная кампания 1940 года

    Боевое использование полка в Северной Голландии в период с 10 по 14 мая 1940 года

    Резюме

    Период оккупации в Голландии и Франции

    Поход в Югославию

  Приложение

  Операция «Барбаросса»

    Война с Советским Союзом – начало 22 июня 1941 года

    До Днепра

Глава 2

  Вторая половина июля 1941 года – февраль 1942 года[2]

    Переправа через Днепр и наступление на Ельню

    Сражение под Ельней

    Сражение с окруженными под Киевом войсками Красной армии

    Генеральное наступление на Москву под кодовым названием «Тайфун» – начало наступления: 2 октября[3] 1941 года

    Прорыв Московской линии обороны[4]

    Оборонительные бои между Истрой и Рузой

    Оборонительное сражение под Ржевом

    Переформирование и доукомплектование полка

    Сражение за Харьков

  Приложение

    Генерал-полковник Гудериан о войсках СС

    Бои

    Сводки вермахта о боях за Харьков

Глава 3

  Январь, февраль 1943 года

    Боевые действия 1-го батальона, усиленного 14-й (зенитной) ротой и взводом 16-й (саперной) роты, в январе и феврале 1943 года в излучине Северского Донца[5]

Глава 4

  Май-декабрь 1943 года[6] операция «Цитадель»

    Противник перед началом операции «Цитадель»[7]

    Сражение на реке Миус

    Оборонительные бои под Харьковом в августе 1943 года на рубеже Должик – юго-восточнее Богодухова – Коротыч

    2-й танково-разведывательный батальон в составе полка СС «Дер Фюрер»

  Приложение

    Бои при отступлении до Днепра и под Кременчугом

    Оборона и контрудары в районе Житомира в 1943 году

Глава 5

  17 декабря 1943 года – 2 мая 1944 года[8]

    Танковая боевая группа СС «Дас Рейх»

      Оборонительные бои в районе восточнее Житомира

      Бой за переправу через реку Тетерев

      Оборонительные бои севернее Житомира

      Арьергардные бои юго-западнее Житомира

      Контрудар к западу от Бердичева

      Оборонительная позиция в районе западнее Семеновки

      Оборонительные бои на рубеже Белево – Изяслав

      Успешная оборона под городом Староконстантиновом

      Контратаки южнее Староконстантинова

      Гибель гауптштурмфюрера СС Лекса

      Контратака севернее города Проскурова

      Бои за город Бар

      Перемещающийся котел

      Арьергардные бои и отвод войск юго-западнее Бара

      Бои северо-восточнее города Каменец-Подольского

      Требование русских капитулировать

      Отход в район, где сошлись границы трех стран – России, Румынии и Польши

      В Галиции

      Немецкий контрудар для вскрытия котла

      Решающий контрудар северо-восточнее рубежа Ворволинцы – Соленое

      Передышка

      Вывод боевой группы с Восточного фронта

      Марш до станции погрузки Галич

      Отъезд боевой группы

      Проезд через территорию Германии

      Возвращение в дивизию

      Роспуск боевой группы

    Приложение

Глава 6

  Май – первая половина июня 1944 года[9]

  Подготовка

  Выдвижение к фронту вторжения

  Происшествие в Тюле

  Рассказ оберштурмфюрера СС Герлаха

Глава 7

  Вторая половина июня – сентябрь 1944 года[10]

    Участие в боевых действиях юго-западнее Кана в районе Нуайе-Бокаж

    Боевые действия под Ла-Э-дю-Пюи

    Оборона Перье

    Отход на участке фронта между городами Перье и Мортен

    Контратака под Мортеном

    Вскрытие Фалезского котла в период с 17 по 21 августа 1944 года

    Оборонительная позиция южнее Руана и переправа через Сену

    Отступление на рубеж реки Маас с 29 августа по 3 сентября 1944 года

    Оборона на реке Маас и арьергардные бои при отходе до Западного вала в период с 4 по 12 сентября 1944 года

  Приложение

    Выдержка из журнала боевых действий главного командования 7-й армии

    Выдержки из телефонных переговоров генерал-фельдмаршала фон Клюге

    На Западном валу (линия Зигфрида) с 13 сентября по 22 октября 1944 года

    Гибель 10-й роты

    Пополнение полка в районе города Нидермарсберг

  Наступление в арденнах

    Структура 4-го панцер-гренадерского полка СС «Дер Фюрер» к началу наступления в Арденнах

    Развертывание и наступление

    Замечания относительно боевых действий полка в Арденнах

    Причины неудачи наступления с точки зрения командира полка

  Битва в Венгрии

    Арьергардные бои в Венгрии при отступлении до Юго-Восточного вала на границе рейха

    Битва за Вену

    Последние боевые действия полка в Праге

    Рассказ о последних днях в Праге

    Последний марш полка

Глава 8

  6-12 мая 1945 года расформирование полка[11]

    Последняя сводка вермахта

Глава 9

  Май 1945 года – июнь 1951 года[12]

    Полк в плену

    Лагерь для военнослужащих войск СС Клаттау (Клатови), 22 июня 1945 года

    В лагере для военнопленных № 22 в Регенсбурге

    В лагере для военнопленных № 430 в городе Ландсхут

    Приказ от 9 мая 1946 года

    В лагере для гражданских интернированных лиц в Регенсбурге

    Выдача Франции – в военной тюрьме предварительного заключения

    Ульрихсберг зовет!

Послесловие

Приложение