Идеальная свадьба (fb2)

- Идеальная свадьба [Mother of the Bride] (пер. Г. Ю. Степанова) 249K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Кэролайн Андерсон

Кэролайн Андерсон
Идеальная свадьба

Глава 1

Раздался телефонный звонок.

— Мейси.

Всего одно слово — но оно как будто обвилось вокруг женщины, вторгаясь в потаенные уголки души, затопляя своим теплом. Ее сердце пустилось вскачь, дыхание замерло при звуках до боли знакомого голоса. А потом пришел страх.

— Роб, в чем дело? Что случилось?

— Ничего не случилось — пока, — тихо отозвался мужчина. — Я просто хотел тебя предупредить. Алек собирается сделать Дженни предложение — он уже просил моего благословения. Я подумал, что ты тоже должна знать.

Значит, время пришло. Уже три года — с тех самых пор, как ее маленькая девочка начала встречаться с обаятельным и остроумным Алеком Купером, — она ждала этого момента. Очевидно, теплый взгляд и нежные поддразнивания молодого человека наконец достигли цели — страшный миг настал. Ноги Мейси стали ватными, сердце бешено забилось, во рту пересохло, и ей ужасно захотелось закричать: «Нет! Она слишком молода! Не позволяй ей! Дженни еще не готова…»

— Мейси?

— Я в порядке, — слабо отозвалась она, без сил опустившись на край кровати. Той самой, на которой двадцать один год назад подарила Робу свою невинность.

— Ты уверена?

— Почти. Спасибо, что предупредил меня, хотя было бы куда лучше, если бы это сделал Алек, — произнесла Мейси.

— Понимаю, — сочувственно проговорил Роб. — Я посоветовал ему поступить именно так, но парень боялся, что ты попытаешься отговорить Дженни.

— Роб, я ее мать!

— Вот именно. И у тебя есть свои…

— Пунктики? — холодно закончила Мейси, и Роб тихо, проникновенно рассмеялся.

— Можно и так сказать. Я предупредил Алека, что ты расстроишься, но ему очень не хотелось заранее поднимать эту тему. Вдруг ты попытаешься побеседовать с Дженни в надежде отговорить ее… Очевидно, парень уже давно успел все спланировать, отчаянно желая сделать нашей девочке сюрприз.

— Роб, он был обязан поговорить со мной! Это ведь я ее вырастила, воспитала… Или мое благословение в расчет не берется?

Роб только тихо вздохнул:

— Мейси, не надо так. Я просил Алека обсудить это с тобой, он обещал подумать, но, по всей видимости, либо так и не решился, либо не сумел с тобой связаться. Он умолял меня ничего тебе не говорить до тех пор, пока не сделает Дженни предложение, что, собственно, сейчас и происходит, поэтому я тоже не мог рассказать раньше. Я дал ему слово. Ты должна это понять.

Разумеется, Мейси поняла. Как обычно, от нее все скрыли. Когда речь зашла о по-настоящему важных вещах, она, как всегда, узнала последней — и от этого было больно.

— Ладно, не важно.

— Нет, важно. И мне действительно очень жаль. Если тебе станет от этого легче, уточню: я сам обо всем узнал лишь четыре часа назад. И моя мать пока еще ни о чем не подозревает.

Жалкое утешение — но Роб проявил удивительную проницательность, поняв, как Мейси нуждается в этих словах.

— Роб, но ведь они так молоды!

— У них все будет просто прекрасно. Уверен, Дженни позвонит тебе сразу же, как только они вернутся. Было бы очень мило с твоей стороны изобразить приятное удивление.

Мейси нервно сглотнула:

— Разумеется. И, Роб… спасибо, что предупредил меня.

— Рад стараться, — отозвался тот низким хрипловатым голосом, при звуках которого по спине женщины привычно пробежала дрожь.

Почему, почему она по-прежнему так на него реагирует, несмотря на все прошедшие годы? Мейси должна была давным-давно преодолеть свое увлечение…

Она попрощалась и положила телефон обратно на подставку. Женщина сидела, уставившись в стену бессмысленным взглядом. Это скоро случится. Дженни и Алек действительно поженятся. Мейси никак не могла оправиться от потрясения.

— Ты ведешь себя глупо, — сказала себе женщина, поднимаясь и направляясь к гардеробу, чтобы продолжить разбирать вещи. Именно этим она была занята, когда позвонил Роб.

Ее мысли были далеко, в Шотландии, с Дженни. Мейси оставалось только надеяться, что здравый смысл восторжествует и ее дочь убедит Алека в необходимости подождать еще чуть-чуть. Она хотела верить, что у них все получится. И боялась, что брак ее дочери окажется слишком хрупким, чтобы выдержать испытание временем — как ее собственный.

У них все будет просто прекрасно.

Будет ли? Мейси не знала ответа на этот вопрос, но глубокий, теплый голос бывшего мужа по-прежнему звучал в ее голове. Было так легко позволить себе поверить ему! Но она не могла этого допустить, потому что то же самое Роб говорил двадцать один год назад, когда просил ее руки:

— У нас все будет прекрасно, Мейси. Вот увидишь. Все будет в порядке.

Но он ошибался. Все было в полном беспорядке, хотя сначала возлюбленные купались в безоблачном счастье. Иногда проносились грозы, но они мирились после каждой ссоры. Мейси даже иногда казалось, что они и ругаются лишь с одной целью — помириться. Женщина рассмеялась этому воспоминанию, но ее улыбка быстро угасла, а глаза наполнились слезами.

Она вышла за Роба замуж не только потому, что любила его. Девушке едва исполнилось восемнадцать лет, она была напугана, беременна и совершенно не нужна своей семье. К тому же Мейси считала, что Роб любит ее так же сильно, как она его. Но в этом женщина ошибалась — иначе он бы вернулся за ней. Однако Роб этого не сделал, и Мейси решила, что он женился на ней из чувства долга. Их любовь оказалась недостаточно сильной, чтобы пережить рождение Дженни. Роб тогда служил на флоте, а Мейси осталась одна в замке с его родителями, которые были не в восторге от навязанной им роли.

Учитывая все обстоятельства, не приходится удивляться тому, что у них ничего не получилось. Они ведь были просто детьми, которые не смогли разобраться в буре нахлынувших эмоций. Когда Мейси поняла, что больше не может жить в холодном замке без мужа, она вернулась в Кембридж. Но Роб, к ее ужасу, ничего не стал предпринимать. Никакой реакции — лишь тяжелое, оглушительное молчание.

Он не приехал за ней, когда в следующий раз получил увольнительную. Не попытался даже выяснить, что пошло не так. Ничего не сказал, ничего не сделал — только полгода присылал деньги на счет Мейси. Она принимала их — не было другого выбора. В итоге девушка отправила Робу письмо, умоляя приехать, поговорить с ней — словом, сделать хоть что-то. Долгое время она не получала ответа, а потом пришло письмо с просьбой о возможности видеться с Дженни после их развода. У Мейси и в мыслях такого не было до тех пор, пока Роб сам не поднял этот вопрос. Потрясенная, униженная, девушка согласилась со всеми его требованиями, и с тех пор они связывались только для того, чтобы поговорить о Дженни.

Мейси почти не видела своего бывшего мужа на протяжении долгих лет — с тех самых пор, как дочь стала достаточно взрослой, чтобы ездить к отцу самостоятельно. Женщина теперь даже по телефону не общалась с Робом — он всегда связывался непосредственно с дочерью, поэтому сегодняшний звонок был как гром среди ясного неба и совершенно выбил Мейси из колеи.

Видимо, теперь придется общаться чаще. Эта мысль принесла с собой полузабытые тяжелые чувства, с которыми она боялась иметь дело, предпочитая отгородиться от них ледяной стеной, чтобы не дать сокрушить себя.

Мейси знала, что по-прежнему любит Роба. Она будет любить его до самой смерти — только вот чувство это безответное, ненужное, у которого никогда не было шанса. К тому же теперь Мейси была слишком опытна, чтобы вновь попасться на ту же удочку.

Зазвонил телефон, и несколько мгновений женщина просто смотрела на него, чувствуя, как бешено бьется сердце. Она знала, кто это, знала, что ей предстоит услышать, но все же не спешила брать трубку — так оставалась надежда, что это неправда…

— Мама?

— Здравствуй, милая. Как дела?

— Просто потрясающе! Ни за что не угадаешь… Слушай, ты сидишь?

Мейси стояла, но, услышав это, поспешила опуститься на пол.

— Так, ладно. Теперь выкладывай. Что случилось? — спросила она, стараясь говорить заинтригованно, с энтузиазмом, которого на самом деле не испытывала. На месте Дженни она видела себя, а Алек был так похож на Роба — молод, полон надежд, влюблен…

— Алек сделал мне предложение!

Она зажмурилась на мгновение и глубоко вдохнула. Легкие отказывались работать, словно им мешало сердце. Хотелось плакать…

Но Мейси этого не сделала. Она открыла глаза, вымученно улыбнулась и ответила:

— О господи! И что ты ему сказала? — Можно подумать, она не знает, какой ответ дала дочь…

Дженни рассмеялась, ее голос лучился счастьем. «Моя девочка. Моя дорогая, драгоценная девочка…» — подумала Мейси.

— Разумеется, да! Что еще, по-твоему, я должна была сказать? Мамочка, я люблю его! А ты должна радоваться за меня! Ты ведь счастлива, мама?

В голосе девушки отчетливо слышалась нотка неуверенности. Мейси заставила себя выпрямиться и вдохнуть в свои слова хоть немного искренности:

— О, дорогая моя, разумеется, я счастлива — если это то, чего ты действительно хочешь…

— Ты же знаешь, как я об этом мечтала. Я люблю Алека и хочу всегда быть с ним.

— В таком случае — поздравляю вас, — мягко произнесла Мейси. И затем, притворяясь, будто ничегошеньки не знает, спросила: — Интересно, что скажет твой отец…

— О, он за нас безумно рад!

— Это хорошо. — Голос прозвучал глухо.

Дженни снова рассмеялась, не подозревая о смятении, охватившем ее мать.

— По всей видимости, Алек сначала просил папиного благословения. Это вполне в его духе. Алек очень хотел все сделать как положено, а я ни о чем даже не подозревала! Это было просто удивительно! Он отвез меня к развалинам замка, опустился на одно колено — а я расплакалась. Мне показалось, он был поражен.

— Уверена, что нет, он ведь слишком хорошо тебя знает. Так когда вы планируете пожениться? Через год или два?

— Как только я закончу университет. Мы подумали, может, в третью субботу июня… Интересно, церковь будет свободна?

— Но, Дженни, это же через несколько недель! — воскликнула Мейси. Ужасная мысль пришла ей в голову. Но нет, конечно же нет. Дженни не может… Это была бы слишком злая шутка судьбы…

— Десять с половиной — но это и хорошо. Если будем ждать осени, то тут в горах станет сыро, холодно и просто ужасно!

— Тут в горах? — переспросила женщина, разом забыв о страшной дате.

— Ну… ну да, конечно, здесь, мам! Я тут сейчас живу, все здесь — только тебя не хватает.

Дженни, разумеется, была права. Они и в самом деле все жили в Шотландии, на диком западном высокогорье. Все, кроме нее, Мейси. Алек с родителями, Дженни, ее друзья в Глазго, приятели Алека… и отец невесты.

Роберт Маккензи, лэрд Арднашил, владелец замка. А она — ничто, грязная мерзавка, которая спуталась с богатеньким наследником, а через год сбежала, прихватив ребенка. Почему он отпустил ее, не сказав ни слова, даже не попытавшись выяснить, что пошло не так? Мейси не знала ответов на эти вопросы. И, наверное, никогда не узнает.

А теперь ее любимая дочь — их дочь — выходит замуж в той самой церкви, где ее родители приносили клятвы супружеской верности, которые оказались такими ненадежными…

Мейси содрогнулась и вздохнула. В трубке воцарилось молчание.

— Мам?

— Да, дорогая, прости, задумалась. Пусть все будет так, как ты хочешь, — поспешно согласилась женщина. Жаль, конечно, что Дженни будет венчаться не в Кембридже. Но это и впрямь было бы слишком сложно устроить. — Где же еще? Там очень красиво. Но — всего лишь через десять недель? — Ее голос срывался от беспокойства, стоило только подумать о возможных причинах столь скорой свадьбы. — Разве ты не хотела бы спланировать свадьбу как можно тщательнее? — выкрутилась она.

Мейси услышала в ответ звонкий смех своей дочери, отчего ей захотелось разреветься.

— Да все уже спланировано! Венчаться мы, разумеется, будем в местной церкви, а в отеле в деревне можно заказать угощение. Там просто потрясающий ресторан, так что праздник выйдет на славу. На лужайке поставим шатер — если вдруг пойдет дождь, внутри хватит места всем. Да, в парадном зале будет вечеринка с танцами — все пройдет просто чудесно! Мамочка, только приезжай поскорее, надо купить платье, а до конца каникул осталась всего неделя. Ты просто обязана помочь мне выбрать наряд! К тому же нам надо еще подыскать что-нибудь для тебя — платье должно быть очень, очень милым! Ты мне очень нужна, мам. Обещай приехать!

— Ну конечно, я приеду! — произнесла Мейси, стараясь, чтобы голос звучал радостно. — Ни за что на свете не пропустила бы такое событие!

— Прекрасно! Будет так весело! Слушай, мам, мне пора бежать, нужно еще успеть сообщить родителям Алека, пока они не легли спать. Я передам трубку папе, он хочет с тобой поговорить.

О господи. Только не сейчас, пожалуйста, только не сейчас. Сначала нужно забраться под одеяло, повыть от тоски, побиться в истерике. Последнее, что ей сейчас требуется, — это разговор ни о чем с человеком, которому до сих пор принадлежало ее сердце.

— Она хочет, чтобы я приехала, — произнесла Мейси, твердо вознамерившись говорить только о деле.

— Да. Причем ты должна быть здесь как можно скорее. Когда ты освободишься?

Никогда. Век бы не возвращаться в этот холодный, неприветливый замок, где живет его мать, всегда презиравшая теперь уже бывшую сноху, и сам Роб, равнодушный к чувствам теперь уже бывшей жены. Мужчина, всегда поступавший так, как нужно, а не так, как подсказывает сердце, растоптавший ее любовь. Может, он все же повзрослел. Двадцать лет вполне способны изменить человека к лучшему.

— Сейчас у меня не такой плотный график, можно что-нибудь придумать. Но сегодня я должна оформить одно интервью, а завтра мне необходимо быть на свадьбе…

— А ты не можешь перепоручить это все кому-нибудь другому?

Мейси покачала головой:

— Нет, только не свадьбу.

— А почему нет? Уверен, любой другой фотограф…

Мейси резко втянула носом воздух, удивляясь, что Роб может так легко вывести ее из себя. Можно подумать, ее работа заключается только в том, чтобы нажимать на кнопочку!

— Не думаю, что ты до конца понимаешь всю сложность этого процесса, — сухо отозвалась она. — Во-первых, они хотят, чтобы именно я делала их свадебные снимки, а не любой другой фотограф. Невесты — девушки очень ранимые и эмоциональные. Говоря твоими словами, я обещала. И тебе придется с этим смириться.

На мгновение повисла тишина, затем Мейси услышала тихий вздох.

— Ладно, значит, свадьба остается. Во сколько ты закончишь?

— Думаю, в пять. Возможно, в шесть, это самое позднее. Они венчаются здесь, в Кембридже.

— Значит, если в семь пятнадцать ты успеешь на поезд до Кингс-Кросс, а там пересядешь на экспресс из Юстона, то в десять утра уже будешь в Форт-Уильяме. Такой вариант тебе подходит?

Ночной экспресс? Это влетит в копеечку, но ради дочери Мейси была готова пожертвовать деньгами.

— Да, я забронирую билет.

— Я уже это сделал онлайн. Почти. Билеты будут ждать тебя завтра на вокзале, а я встречу тебя в Форт-Уильяме и привезу в замок. Мейси… — Его голос дрогнул, и Роб замолчал.

— Да?

— Я знаю, тебе нелегко. Мне тоже будет трудно, но мы должны это сделать ради Дженни.

— Конечно, — устало отозвалась Мейси. — Я хотела бы только одного: чувствовать, что они поступают правильно.

— Так и есть. У них все будет прекрасно, Мейси. Вот увидишь. Все будет в порядке.

И снова те же слова из глубины прошедших лет, напомнившие женщине о том, какой хрупкой бывает любовь. Она надеялась, что Роб прав, — Бог свидетель, Мейси всем сердцем хотела в это верить. Но не могла. Они были слишком молоды, переполнены энергией, ничего не знали о боли…

— Увидимся в четверг в десять, — отрывисто произнесла Мейси и выключила телефон.

Утром в четверг. Всего лишь через тридцать шесть часов. Нет времени на то, чтобы подготовиться.

Ей бы потребовалось несколько дней…

Нет, это нелепо. Если уж за двадцать лет она не сумела выбросить бывшего мужа из головы, что изменят еще несколько дней?

Женщина поднялась с постели — той самой, на которой Роб так нежно, так терпеливо, так страстно любил ее когда-то. Она разгладила покрывало, уносясь мыслями в то далекое время, когда любовь была полна радости, а дни — смеха…

Мейси поступила в местный колледж, хотела стать журналистом, и ей было нужно жилье. Желательно дешевое. А Роб, только что окончивший один из колледжей Кембриджа, искал соседа, который бы следил за домом в его отсутствие — юноша подписал контракт с Королевским военно-морским флотом на шесть лет.

Квартира предоставлялась бесплатно лишь с одним условием: Мейси должна была жить там одна, когда Роб в море, и с ним вместе, когда он вернется. Это ее полностью устроило, поскольку она могла наконец уйти из дома, подальше от властного отца, который считал, что колледж девушке совершенно ни к чему.

Мейси согласилась встретиться с Робом, чтобы обсудить последние детали, но на самом деле им просто хотелось провести время вдвоем. А через несколько дней молодые люди поняли, что по уши влюблены друг в друга. Спустя всего неделю после их знакомства Мейси оказалась в его постели и отдала Робу свое сердце.

Он так его и не вернул.

— Ну, как она это восприняла?

Плохо. Особенно когда Роб предположил, что любой другой фотограф может подскочить по первому зову и занять ее место. Не нужно было этого говорить…

Он улыбнулся дочери — красивой, умной, счастливой — и солгал:

— С Мейси все в порядке. Я заказал билет на поезд и встречу ее утром.

— Давай лучше я, а? Пожалуйста! Я хочу провести с ней некоторое время, мы сможем поговорить… Мама будет вся на нервах.

«Вполне возможно», — про себя согласился Роб.

— Да, наверное, она не в восторге от этого сообщения, но у нее нет причин волноваться, — произнес Роб, пытаясь успокоить девушку.

Но Дженни только взглянула на отца и покачала головой:

— Конечно, есть. Она терпеть не может этот замок. Мама не была здесь уже двадцать лет и совсем не уверена, примут ли ее с распростертыми объятиями.

— Но… но это же глупо! Конечно, мы будем ей рады! — воскликнул Роб и тут же задумался. Он вспомнил, как отчаянно звучал голос его бывшей жены, как ей не хотелось возвращаться сюда, и тихо вздохнул. — И все же я сам встречу Мейси. Я смогу с ней поговорить.

Дженни прикусила губу:

— Пап, она не будет с тобой разговаривать. Она выдумывает всевозможные предлоги, чтобы уйти из дому в те дни, когда ты приходишь. Что, если она просто откажется сесть в машину?

— Не откажется, — ответил Роб, жалея, что не чувствует той уверенности, которая звучит в его голосе. — Мейси ненавидит ходить пешком.

Дженни рассмеялась и обняла отца:

— Это подло. Лучше будь с ней добрым и мягким, иначе она сбежит отсюда и поселится в отеле в деревне. Я знаю, о чем говорю.

— Обещаю быть очень милым, Дженни, — произнес Роб уже вполне серьезно. — Я всегда был добр к ней.

— В самом деле? Знаешь, она почти ничего не рассказывала о тебе, говорила только, что у вас ничего не получилось.

— В общем-то это все, — отозвался ее отец, пытаясь говорить спокойно. — Не волнуйся, мы справимся. Все будет в порядке, Дженни.

— Ты уверен? Вы, наверное, все время будете ссориться. Я не думаю, что ты хорошо ее знаешь. Может, мама и похожа на милую кошечку, но она умеет выпускать коготки.

Роб рассмеялся, но эти слова эхом отдавались у него в голове. Выпускать коготки? О да, это Мейси всегда умела. Но мужчина помнил, какой она бывала после их грандиозных ссор — милой, нежной, страстной. Однажды она внезапно замкнулась в себе, стала раздражительной, необщительной, словно погасла какая-то искра. Роб не знал, как пробиться к жене. Дженни права. Он и в самом деле плохо знал женщину, которая была его супругой, забрала его сердце и разбила на крошечные осколки…

— Мы взрослые люди, справимся, — заверил Роб Дженни. По крайней мере, он очень на это надеялся.

Девушка склонила голову набок:

— А почему вы больше не женились? То есть я знаю, почему вы расстались, ничего особенного в этом нет, но почему так и не нашли себе кого-нибудь еще? Вы же вполне симпатичные и милые…

Роб пожал плечами, не желая лишний раз бередить старые раны, тем более перед собственной дочерью.

— Просто не сложилось, полагаю, — небрежно ответил он. — Сначала я был в армии, потом пытался начать свое дело в Лондоне, одновременно старался заботиться о тебе. Вскоре умер мой отец, мне пришлось переехать сюда и взять на себя управление поместьем. Сложно начать с кем-то встречаться, когда торчишь в замке на скалах, работая в чисто мужском окружении.

— Это все ерунда, совсем не сложно познакомиться с новыми людьми, если ты богат. А вот отыскать нужного человека — задача не из легких, — сухо произнесла Дженни, и Роб понял, что его слова задели девушку. Она повстречала не один десяток охотников за приданым в университете. Дженни рассказывала, что Алек всегда защищал ее, прошел с ней огонь и воду. Роб знал наверняка, что молодой человек искренне любит его дочь.

Если бы только ему и Мейси повезло так же. Если бы они обрели такую же любовь… Возможно, ответ лежал на поверхности, но для Роба по сей день оставалось загадкой, почему у них ничего не вышло. Сначала все было прекрасно, волшебно. Он никогда не чувствовал ничего подобного — собственно, поэтому и не женился снова. Это была бы карикатура на брак, предательство всего, что ему дорого.

Роб сглотнул и шагнул назад, мягко освобождаясь от объятий Дженни.

— Прости, милая, у меня еще куча дел, — произнес он, направляясь к двери. — Увидимся за ужином.

Он вышел, свистом позвав собак, и направился к морю. Хотелось погулять вдоль пляжа, подняться наверх по скалистым утесам, выйти на мыс, где была построена первая крепость. Роб направился к ее руинам, чувствуя потребность в тишине, покое и уединении.

Это было его тайное убежище. Только здесь мужчина находил утешение, слушая рев волн и завывания ветра, эхом вторившие буре чувств в его душе. Только вот сегодня они не могли стереть воспоминания о любимой женщине, которую Роб так часто приводил сюда. И вот теперь, впервые за столько лет, Мейси вернется. Не к нему, а в замок.

Роб не был уверен, что она когда-либо отважится на это, но Мейси приняла сложное решение. Через два дня его бывшая супруга будет здесь.

Любимая возвращалась домой…

Поезд уже прибыл, когда Мейси забрала билет. Она успела вбежать в вагон в последний момент, двери сразу же захлопнулись.

Свадьба шла дольше, чем ожидалось. И работа оказалась очень напряженной. Возможно, потому, что теперь Мейси сама стала матерью невесты и могла с легкостью представить себя на месте Аннет, гадающей, какое будущее уготовано ее дочери. У ее заказчицы были проблемы со здоровьем, как минимум следующие несколько месяцев будущей теще предстояло провести в больнице. Но мать невесты не думала об этом. Сегодня был главный день в жизни ее дочери, и Аннет была счастлива и прекрасно выглядела.

— Я так ею горжусь. Разве моя девочка не прелестна? — спросила она у Мейси, когда женщины оказались в укромном уголке — маленьком оазисе тишины посреди шумного веселья.

Мейси почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.

— Да-да, конечно, она просто обворожительна, как и ты.

— Сделай побольше фотографий, — попросила Аннет и тихо добавила: — На всякий случай.

Мейси сглотнула:

— Уже сделала. У меня есть несколько прекрасных снимков, на которых вы вместе. Я скоро пришлю их тебе.

— Спасибо, — почти беззвучно поблагодарила Аннет, и Мейси нежно ее обняла. Женщина понимала, что, возможно, время, отпущенное ее собеседнице, истекает и важна каждая секунда.

И вот теперь, по дороге в Лондон, Мейси загружала снимки на свой ноутбук, а затем записывала их на диски и помечала каждый наклейкой. Благослови, Боже, современные технологии, думала она, оставляя посылку с дисками на почте по дороге к Юстону.

У их семьи останется прекрасная память об этом счастливом дне.

Мейси сморгнула выступившие слезы и перевела взгляд на окно. Купе вызвало приступ клаустрофобии — первый класс, лучше не бывает, — но она была слишком переполнена эмоциями после сегодняшней свадьбы и предстоящего испытания, чтобы сидеть на месте.

Мейси заперла за собой дверь и вышла в вагон-ресторан, чтобы перекусить. У нее с утра маковой росинки во рту не было — на празднике было не до того, а на станции в Юстоне женщина просто не успела заскочить в какое-нибудь кафе и теперь чувствовала сильную слабость.

Однако, несмотря на все это, Мейси едва притронулась к ужину.

Мимо проносились огни, когда поезд проезжал очередную станцию. За окном разливалась чернильная тьма, бархатная, какая бывает только за городом. Поезд уносил ее прочь, все ближе к Робу…

И к Дженни. Она делает это только ради своей дочери, напомнила себе Мейси. Ради Дженни и Алека.

Нельзя забывать о главной причине, по которой она сейчас мчится в Шотландию.

На самом деле единственное, что Мейси сейчас было нужно, — это хороший крепкий сон, но непрерывный стук колес, лязг рельсов и постоянно чередующиеся остановки не давали сомкнуть глаз. Вскоре Мейси была готова выть в голос, понимая, что поезд тут ни при чем. Просто она не желала никуда ехать. Плохие воспоминания обрушивались на женщину штормовыми волнами.

Мейси возвращалась в этот замок впервые с тех пор, как забеременела, а это случилось вскоре после экзаменов на первом курсе. Девушка должна была родить в Шотландии. Ей очень хотелось остаться в Кембридже, в их маленьком доме, но Роб настоял на том, чтобы супруга переехала в замок.

— Там о тебе будет кому позаботиться. Мои родители захотят проводить как можно больше времени с ребенком, — сказал он.

Роб не мог сам отвезти жену к родителям — к тому времени он уже был в море. Девушка села на поезд, измученная, страдающая от боли, и в Глазго поняла, что вот-вот родит.

В Форт-Уильяме ее сразу же отвезли в больницу, и следующие несколько часов почти не сохранились в ее памяти. Сейчас воспоминания представали перед Мейси, ужасные в своей четкости. Дикая боль, страх, осознание того, что Роб в море в то время, как ей безумно хотелось, чтобы он был рядом. Когда он наконец вернулся, то стал совсем другим — холодным, отстраненным, словно не мог заставить себя дотронуться до жены. Она уже тогда поняла, что что-то не так, но супруги не говорили об этом, предпочитая ходить на цыпочках возле появившихся трещин в едва выстроенных отношениях. Делали вид, будто их не существует. А потом Роб снова уехал, оставив жену в замке — на всю холодную, мрачную, темную зиму…

Мейси быстро поняла, что она этого не выдержит. Девушка собралась уехать из замка, вернуться в Кембридж, в их старый дом. Ей казалось, что это наиболее разумный шаг. Мейси даже в голову не приходило, что Роб может не последовать за ней.

Утром женщина умылась и оделась задолго до того, как проводник, принесший завтрак, постучал в дверь ее купе. На подносе оказались горячий ролл с беконом, чай и фруктовый салат.

Осталось совсем немного, подумала Мейси, и ее желудок болезненно сжался, отказываясь принимать пищу. Женщина была вся на нервах, не могла есть и поэтому довольствовалась чаем. Она прихлебывала его мелкими глотками, пока поезд приближался к плато Раннох-Мур. Мейси сумела проглотить несколько кусочков фруктов — было бы очень глупо не съесть совсем ничего. Она собрала свои вещи, когда заметила появившуюся вдали станцию Форт-Уильям.

Затем Мейси посмотрела в зеркало и испугалась собственного вида. Она выглядела просто ужасно. Темные круги под покрасневшими глазами, кудрявые волосы превратились в рыжее воронье гнездо. Как же Мейси ненавидела путешествия, вечную спешку! А впереди ее ждал Арднашил.

Все должно выглядеть как в романтическом фильме — гудящий поезд, радостно улыбающиеся люди. Но вокруг было лишь шумно и грязно. Мейси сделала глубокий вдох и подняла глаза. Роб медленно шел к ней по платформе в джинсах и свитере. Она не могла не обратить внимания на его мускулистые ноги и широкие, крепкие плечи. «Волос коснулась седина», — с удивлением отметила Мейси. В уголках усталых ярко-синих глаз залегли морщинки. Роб улыбнулся, и женщина почувствовала, как подкашиваются ноги.

— Мейси, — произнес Роб. Его голос словно обволакивал ее, проникал в самое сердце, заставляя всю решимость исчезнуть в небытие.

— Здравствуй, Роб. Вот, можешь помочь мне с этим, — произнесла она и вручила бывшему мужу чемодан, прежде чем он успел сделать что-нибудь глупое — например, поцеловать ее в щеку и притвориться, что они остались добрыми друзьями.

— И это все?

— А тебе мало трех сумок? Догадываюсь, с какими женщинами ты обычно якшаешься, Маккензи.

Он криво ухмыльнулся:

— С твоей дочерью. Не забывай, я перевозил ее пожитки в университет и обратно на протяжении последних трех лет. Я знаю, как вы, женщины, путешествуете.

— Но я здесь всего на неделю — максимум на две.

— Посмотрим. Что ж, нам пора.

Мейси прикусила губу, когда Роб повел ее на парковку, на ходу доставая ключи с брелком от сигнализации. На длинной машине обтекаемой формы вспыхнули фары. Могла бы и сама догадаться. Ему всегда нравились дорогие игрушки. Роб запихнул вещи Мейси в багажник, а затем открыл для нее дверь.

— Ты прекрасно выглядишь, Мейси, — мягко произнес мужчина. Более чем прекрасно. Она была прелестна. Взволнованная, уставшая, обеспокоенная — но такая красивая… Роб хотел побыть с ней вдвоем хоть немного.

Мужчина нажал на кнопку, складывая верх, и пристально посмотрел своей бывшей супруге в глаза:

— Не хочешь по пути выпить чашечку кофе?

Мейси нахмурилась и слегка улыбнулась — впервые с того момента, как сошла с поезда.

— Это и впрямь было бы кстати. Я почти ничего не ела вчера — была слишком занята. И завтракать совершенно не хотелось, так что я умираю от голода.

— Хорошо, тогда заедем в кафе. Здесь открылось одно очень симпатичное местечко с тех пор, как ты была тут в последний раз.

— Роб, с того момента тут могло открыться с десяток симпатичных местечек, — сказала Мейси, и ее бывший муж тихо рассмеялся:

— Я знаю. Много воды утекло. Слишком много.

Он завел машину и медленно выехал на дорогу. Ветер был прохладным, но день обещал быть теплым, солнце сияло. Мейси откинулась на мягкое кожаное сиденье и закрыла глаза, но даже так не смогла заставить себя перестать думать о сидевшем рядом мужчине.

Она ловила каждое его движение, каждый вдох и выдох, каждый взгляд. Не потому, что она видела или слышала их — просто знала.

Господи, и она еще воображала, что справится?!

Глава 2

Мейси выглядела чудесно. Усталая, с тенями, залегшими под глазами, она все равно была прекрасна.

Роб украдкой посмотрел на бывшую жену.

Она совершенно не изменилась, подумал мужчина, и сердце внезапно кольнуло. Ну не то чтобы совершенно, потому что теперь ей было тридцать девять, а не восемнадцать, когда они только познакомились. Но годы оказались милосердны, и Мейси была еще красивее, чем двадцать лет назад.

Кожа была похожа на густые сливки, гладкая, шелковистая, припорошенная веснушками. Роб на мгновение задумался, пахнет ли она так же, как раньше, — теплым чарующим ароматом. Волосы, как всегда взлохмаченные, по-прежнему были все того же насыщенного рыжего цвета оттенка темной меди. Этот цвет волос унаследовала Дженни, но он с возрастом превратился в роскошный каштановый.

Роб вздохнул и свернул на парковку возле кафе у озера Лох-Линне. К тому времени, как он вытащил ключ из зажигания, Мейси уже отстегнула ремень безопасности и вышла из машины.

Женщина выпрямилась и огляделась, предоставив бывшему мужу прекрасную возможность полюбоваться тем, как джинсы обтягивают ее попку, которую так приятно было ласкать руками…

— Выглядит замечательно.

Роб сглотнул и сделал резкий вдох:

— Да. Этим кафе владеют те же люди, которые управляют отелем в деревне. Здесь есть еще местный продуктовый магазин, где продается лосось, оленина, сыр и все такое.

— А средства от насекомых?

Роб рассмеялся, вспомнив ее постоянную борьбу с комарами.

— Скорее всего. — Он придержал дверь.

Мейси вошла и втянула носом воздух, заставив мужчину улыбнуться.

— Ух ты, здесь чудесно пахнет кофе.

— На вкус он не хуже. Что будешь заказывать?

— Капучино и… ой, кажется, эти булочки вкусные…

— Так и есть. Сделай мне одолжение, не спрашивай, сколько в них калорий.

— Не беспокойся, даже не собираюсь, — пообещала Мейси, и Роб вновь не смог сдержать смешок. — Я умираю с голоду.

Мужчина заказал кофе и фирменные пирожки со сладкой начинкой на двоих. Затем они с Мейси вместе направились к столику у окна. Роб поставил поднос, опустился на стул напротив своей бывшей жены и вручил ей чашку.

— Ну как вчера прошла свадьба?

В темно-зеленых глазах женщины промелькнуло беспокойство, и она опустила взгляд:

— Нормально. Прекрасно. Все было очень красиво, очень трогательно. Просто мама невесты… у нее проблемы со здоровьем — поэтому я и не могла в последний момент их подвести.

Роб нахмурился:

— Почему в таком случае не перенести торжество?

— Потому что ей необходимо как можно быстрее начать курс химиотерапии, — тихо отозвалась Мейси. — Наоборот, им пришлось устроить свадьбу как можно скорее. Худшее, что я могла сделать, — огорчить их накануне. Они хотели, чтобы именно я делала свадебные фотографии.

— Разумеется. Прости, я должен был подумать как следует вчера о том, что говорю. Конечно, ты должна была остаться. Не следовало предполагать, будто кто угодно может справиться с твоей работой. Особенно в такой ситуации. У тебя не было выбора.

Мейси моргнула от неожиданности. Роб действительно серьезно отнесся к ее словам, но ее это, в общем, не удивило. Он всегда делал то, что правильно, — даже если при этом ошибался…

* * *

— Несчастная женщина, — пробормотал Роб. — Наверное, их семье нелегко. Тяжело справляться с такими противоречивыми обстоятельствами…

Мейси кивнула, но ничего не сказала. Она молча отпила немного кофе и рассеянно разломила пирожок.

— Роб, эта свадьба… Ты уверен, что им это действительно нужно? Они так молоды!

— Не так уж и молоды.

— Наоборот! Они совсем как мы. Мы тоже были слишком молоды…

— Как ты можешь сравнивать? Они на три года старше, чем были мы.

— Нет, мне было восемнадцать, Дженни — двадцать. Всего два года.

— Двадцать один ей исполнится до свадьбы, Алеку будет уже двадцать четыре. Эта разница имеет очень большое значение. Мейси, ты в восемнадцать уже забеременела. Мне едва исполнился двадцать один, я собирался на флот. Мы почти не знали друг друга…

— И до сих пор не знаем.

— Дженни сказала то же самое, и я думаю, она была права. Но у них все по-другому, Мейси. Дженни и Алек дружили с детства, росли вместе. Они действительно любят друг друга, смотреть на них — одно удовольствие. У нас не было шанса, но у них он есть.

— А тебе не кажется, что им стоит подождать?

— Чего?

Хороший вопрос.

— Не знаю, — пробормотала она. — Может, того дня, когда они устроятся как следует…

— У них все прекрасно. У Алека хорошая работа.

— Ага, которую ты ему дал. Роб, ты ведь уверен в нем, не так ли? — с явным беспокойством спросила Мейси. — Ты не думаешь, что он просто использует ее?

— Использует? — нахмурился Роб. — Конечно нет! Они знают друг друга столько лет!

— Некоторых людей это не останавливает.

— Мейси, Алек не из таких.

— А из каких? Расскажи мне. Я очень волнуюсь, Роб.

— Не нужно. Они знакомы с детства. Алек добрый малый, воспитанный, честный и очень любит нашу дочь. У тебя нет причин волноваться.

Мейси медленно кивнула, несколько успокоенная таким отзывом об их будущем зяте.

— А твоя мать? Что она думает о будущем муже Дженни?

— Он ей очень нравится.

— Что, правда? Несмотря на то что он — один из служащих поместья? Странно, я думала, она решит, что Алек недостаточно хорош для Дженни.

Роб нахмурился:

— И что заставляет тебя так говорить?

— Ну, они с твоим отцом быстро дали мне понять, что я для тебя недостаточно хороша, — или дело в том, что мое поведение было аморально?

Роб вздохнул:

— А ты не меняешься, да? Ты всегда спешила с выводами, спешила осудить людей.

— Я?! Да это она меня осуждала!

— Неужели? — спокойно отозвался Роб, всматриваясь в глаза женщины. — Ты не смогла оценить по справедливости моего отца, отвергла все предложения подружиться, которыми тебя осыпала моя мать, а потом ушла и бросила меня.

— Это не самые подходящие время и место, чтобы обсуждать такие вещи, — тихо отозвалась она. — В любом случае нам уже пора ехать. Мне бы очень хотелось увидеть Дженни. Она, наверное, волнуется, гадая, куда мы пропали.

И, не дожидаясь реакции мужчины, Мейси поднялась и вышла из кафе, оставив на столе недопитый кофе и истерзанный пирожок.

Подавив вздох, Роб бросил на стол несколько монет — на чай официанту.

Десять с половиной недель, напомнил себе мужчина, открывая для Мейси дверцу машины. А потом все закончится, она уедет, и все снова будет в порядке.

Только вот почему-то это его совершенно не утешало.

Дорога к Арднашилу была хорошо знакома Мейси и вызывала болезненные воспоминания. Эту часть пути они с Робом проделали в напряженном и колком молчании.

Впервые она ехала этим путем много лет назад вместе с Робом, и все было совсем по-другому. Тогда они смеялись, он рассказывал ей об этом замке, об огромном поместье, которое его отец унаследовал десять лет назад после смерти дяди.

Роб говорил, что с детства любит это место.

— Оно ведь будет моим. Правда, через много лет, — со смехом добавил Роб, когда двадцать лет назад они мчались по дороге. — Я пока не готов к тому, чтобы заживо похоронить себя в глуши, но однажды, полагаю, этот день настанет.

Но все случилось куда раньше, чем Роб думал. Его отец погиб во время перестрелки восемь лет назад. Роб уехал из Лондона и навсегда перебрался сюда. А Мейси ни разу не была здесь с того дня, когда уехала, поклявшись никогда не возвращаться.

Роб потянул рычаг переключения скоростей и свернул на узкую дорогу между берегом озера и скалой. Земля встречалась здесь с водой. Само ее существование было чудом.

Озеро переходило в реку, дорога заметно расширялась, дома льнули к скалистым берегам гавани. На вершине уступа над пляжем стоял замок Арднашил.

При виде выстроенного из серого камня мрачного здания Мейси почувствовала, как ее охватил холод, пробравший до костей. От этого места веяло угрозой.

Впервые увидев замок, Мейси подумала, что он словно сошел со страниц сказки. Но вскоре ее мнение изменилось. Замок был не безопасной гаванью, а тюрьмой, и один взгляд принес ощущение удушья.

Возможно, Роб догадался об этом, поскольку, когда они пересекли реку по каменному мосту и подъехали к конюшне, мужчина посмотрел на Мейси, впервые с тех пор, как они вышли из кафе, и вздохнул.

— Извини, — тихо произнес он. — Я понимаю, это не твоя вина, что ты совсем не знаешь Алека. Просто дай ему шанс — пожалуйста. И моей матери. Вы не очень хорошо поняли друг друга. Она волнуется, боится, что ты по-прежнему ее ненавидишь.

— Я никогда ее не ненавидела, Роб, — тихо поправила его Мейси. — Это она меня ненавидела. Мне жаль, если тебе показалось, что я имею что-то против Алека. Разумеется, я дам ему шанс, мальчик всегда мне нравился. Я просто очень волнуюсь за Дженни. Не хотелось бы видеть, как моя маленькая девочка совершит большую ошибку.

— Это не ошибка. К тому же не забывай, это и моя маленькая девочка, — отозвался Роб с кривой ухмылкой, которая кольнула Мейси в самое сердце. — То, что Дженни жила с тобой, не означает, будто я люблю ее меньше. Знаю, тебе кажется, будто я украл ее у тебя, но это не так. Дженни действительно чувствует себя здесь как дома.

Мейси собралась было возразить, что она ни о чем подобном не думала, но промолчала. Она и впрямь считала, что Роб украл ее дочь, нормальную свадьбу, о которой мечтает любящая мать, — с суматохой, планированием, волнением, слезами и смехом.

Но Мейси здесь именно для того, чтобы у Дженни была настоящая свадьба.

— Роб, все в порядке. Давай не будем на этом заострять внимание, хорошо? — попросила она.

В этот момент дверца машины распахнулась, и Дженни повисла на шее у матери, а потом присела на краешек сиденья и обхватила ее лицо ладонями:

— Ты в порядке? Я знаю, ты не хотела ехать, но…

— Все прекрасно, — мягко отозвалась Мейси и крепко обняла дочь. — Все просто прекрасно. Нам будет очень весело. Ну, пойдем в дом и начнем планировать свадьбу!

— Супер! Я думала, не дождусь тебя! Ой, посмотри на кольцо!

Дженни с сияющими глазами и счастливым лицом протянула руку, и Мейси увидела простое колечко из белого золота с одним-единственным бриллиантом. Оно идеально подходило ее стройной, красивой дочери.

— Просто прелестное! Он сам его выбрал?

Дженни озорно хихикнула.

— Ну, может, я немножко ему подсказала, — призналась она, и Роб фыркнул.

— Совсем чуть-чуть, — согласился он и вышел из машины.

К тому моменту, как Мейси высвободилась из объятий дочери, Роб уже вытащил ее чемодан из багажника. Она отбросила со лба взлохмаченные ветром волосы и потянулась за фотоаппаратом, но мужчина уже подхватил сумку:

— Иди с Дженни, а я отнесу все в твою комнату.

Мейси вдруг осознала, сколь многое здесь изменилось.

Начать с того, что в холле было тепло. Он ярко освещался и казался вполне гостеприимным. Раньше он выглядел совсем по-другому, даже в то лето, когда родилась Дженни. Дочь провела Мейси через переднюю дверь, вместо того чтобы тащить в обход к черному входу, как это обычно делал Роб.

Дженни провела мать в гостиную — такую знакомую и вместе с тем изменившуюся, — где Хелен Маккензи поднялась на ноги и подошла к вошедшим. Она стала старше и еще чопорнее, но была по-прежнему красива, элегантна и надменна.

— Мейси, добро пожаловать, — спокойно произнесла женщина и протянула руку.

Мейси пожала ее пальцы, порадовавшись, что бывшая свекровь не стала целовать или обнимать ее. Это было бы слишком после пережитой боли. Мейси сумела улыбнуться и горько пожалела, что надела джинсы и толком не причесалась.

— Благодарю вас, миссис Маккензи, — вежливо отозвалась она.

Мать Роба только улыбнулась и произнесла:

— Прошу, зовите меня Хелен, — после чего пустилась в расспросы о путешествии и предложила что-нибудь выпить. — Чай? Кофе? Или, возможно, что-нибудь прохладительное?

— Стакан воды, если можно, благодарю вас.

— Разумеется. Вы предпочитаете газированную или обычную?

— Газированную, если вас не затруднит. Благодарю.

Как мило. Чинно, вежливо и цивилизованно! Все, чего Мейси хотелось, — уйти отсюда прямо сейчас вместе с Дженни, обнять дочь и узнать наконец, как Алек сделал ей предложение.

— Прошу вас, Мейси, присаживайтесь. Полагаю, вы утомлены с дороги. Вам, наверное, не удалось сомкнуть глаз в этом поезде. Я лично не способна спать в пути.

— Купе было очень удобным.

— И все же отдохнуть как следует в нем сложно. Ни в какое сравнение не идет с хорошей мягкой постелью. — Во взгляде матери Роба ясно читалось беспокойство. — Я рада, что вы приехали, — призналась женщина. — Сознаюсь, я была не уверена, что вы согласитесь. Ради Дженни, думаю, мы все должны попытаться оставить прошлое позади.

Мейси открыла было рот, но не смогла выдавить ни слова. К счастью, от необходимости отвечать ее спасла вернувшаяся под руку с Алеком Дженни.

Мать невесты поспешно поднялась, чтобы поздороваться с будущим зятем, и тот сразу же заключил ее в крепкие объятия.

— Здравствуйте. Мне очень жаль, что я не смог сегодня встретить вас — был занят с гостями. Увидев, что вы подъезжаете, я сказал, что нужно проверить гнезда золотистых орлов, и оставил туристов устраиваться.

Глаза Алека озорно сверкнули, и Хелен хрипловато рассмеялась:

— Алек Купер, вы просто невыносимы! Останетесь и выпьете с нами или же вас ждут где-то еще?

— Нет, я совершенно свободен. — Он взял Мейси за руку. — Так вы простите меня? И еще мне очень жаль, что я не поговорил сначала с вами. Я пытался, но, видимо, ваш сотовый телефон был выключен, а сообщение я не рискнул оставить. Поверьте, мне действительно хотелось бы получить ваше благословение…

— О, Алек, ну конечно, я тебя прощаю! — воскликнула Мейси, снова ощутив чувство вины. Так, значит, он пытался позвонить — на ее телефоне и правда высветился пропущенный вызов с незнакомого номера. — Но я почти не знаю тебя и очень надеюсь, что вы примете верное решение. Вы с Дженни любите друг друга, и я хочу только одного — чтобы моя дочь была счастлива, поэтому, конечно, я даю вам свое благословение. Только заботься о ней, Алек, — вот все, о чем я прошу.

— Непременно. Я люблю ее, Мейси. Люблю больше чем кого бы то ни было. Я никогда не сделаю ей больно.

Глаза Мейси наполнились слезами, и она обняла будущего зятя, а затем и Дженни. «Пожалуйста, пусть это решение окажется правильным!» — взмолилась она про себя.

В этот миг вошла экономка, миссис Макрей, поставила поднос на стол и тоже обняла гостью.

— Боже милостивый, девочка, дай-ка посмотреть на тебя! Да ты ни на день не постарела! Как приятно снова видеть тебя!

Мейси рассмеялась, обрадовавшись встрече с доброй экономкой, которая была ее единственным другом после рождения Дженни.

— Миссис Макрей, как я рада видеть вас! Вы тоже ничуть не изменились!

— Разве что поправилась на несколько фунтов, но теперь уже внуки держат меня в форме. Приходится бегать вверх и вниз по лестницам за этими детьми!

Мейси услышала, как открылась и закрылась дверь, — в комнату вошел Роб.

— Прошу прощения, меня задержал один из гостей. Он спрашивал что-то о золотистых орлах, кажется?

Алек рассмеялся:

— Небольшое лирическое отступление. Мне очень сильно хотелось поздороваться с будущей тещей. Я скажу, что их нельзя беспокоить. Здесь действительно живут орлы.

— Вот как?

— Ну да, я видел их утром, когда в холмах искал оленей.

Роб повернулся к Мейси, внимательно изучая ее лицо и пытаясь угадать настроение. Но женщина улыбалась, беседуя с миссис Макрей о ее внуках, и старательно избегала его мать.

Черт, до чего же все сложно… Роб чувствовал себя так, словно вернулся в прошлое. Если бы только Мейси тогда осталась, если бы он попытался убедить ее, а не сдался без боя…

Мужчина отогнал эти мысли и повернулся к матери, сосредоточившись на настоящем:

— Во сколько у нас сегодня обед?

— Как только все будем готовы. Миссис Макрей, сколько времени займет приготовление ланча?

— Все уже готово, миссис Маккензи, скажите только, что именно подать. Хлеб как раз испекся, а на то, чтобы разогреть суп, много времени не надо.

— Через десять минут в таком случае? — уточнила Хелен, и Робу показалось, что на лице его бывшей жены мелькнуло отчаяние.

— Думаю, — вставил он, — что Мейси захочет ненадолго удалиться к себе, она ведь всю ночь провела в дороге. Возможно, лучше через час?

На сей раз ему точно не почудилось. В глазах Мейси мелькнуло неприкрытое облегчение, и она благодарно улыбнулась:

— Спасибо, это было бы чудесно — если, конечно, вы не возражаете, миссис Макрей. Я не хочу добавлять вам хлопот.

— Ох, да конечно, я не против! Я тебе приготовила куриный бульон с зеленым луком — знаю, как ты его любишь! — с широкой улыбкой произнесла экономка.

— Большое вам спасибо, звучит просто прекрасно! Надо же, вы даже помните, что мне нравится бульон!

— Я никогда о тебе не забывала, милая. А на ужин я приготовлю ростбиф — придут родители Алека, к тому же нужно отметить твой приезд домой.

С этими словами экономка вышла, оставив за спиной неловкое молчание. Слово «домой» будто повисло в воздухе.

— В таком случае покажу твою комнату, — быстро произнес Роб и, открыв дверь, пропустил Мейси вперед.

— Спасибо, — просто сказала она, но это слово стоило тысячи других.

— Рад помочь, — отозвался Роб, желая, чтобы эти слова не были ложью. — Я оставил твои вещи в той комнате, где ты жила раньше. Ты всегда сидела у окна и смотрела на море…

Мейси почувствовала, как ее охватил холод.

— Спасибо, — отозвалась она и последовала за Робом вверх по великолепной старинной лестнице на второй этаж. Мужчина немного отстал, когда они шли по коридору, и теперь двигался на шаг позади нее. Мейси задумалась на мгновение, не слышит ли он, как от ужаса колотится ее сердце.

Дверь была открыта настежь. Женщина шагнула на порог и замерла на месте.

Комната выглядела совсем по-другому. Она была прелестна. Цвета теперь были мягкими, благородными — приглушенные синие и зеленые тона, бледно-бежевый, тут и там оттенок розового… Огромная железная кровать завалена подушками и застелена красивым клетчатым пледом.

Когда все изменилось? Почему? Уж точно не ради нее. Эта комната с видом на море и маленькие живописные островки должна была предназначаться долгожданному гостю. Мейси с удивлением отметила, что здесь теперь есть отдельная ванная.

Прогресс…

— Она выглядит…

— По-другому? — пробормотал Роб, и Мейси пристально посмотрела ему в глаза.

— Да. — Мейси не удержалась и погладила плед. — Очень мило.

— Это более спокойная версия традиционных цветов клана Маккензи, — сообщил Роб. — Идея Дженни. Такой есть в каждой комнате, чтобы гости не мерзли.

— Здесь совсем не холодно.

— Ну, на дворе все-таки апрель, да и отопление теперь работает куда лучше. Хотя в январе по-прежнему сильно сквозит.

Мужчина слабо улыбнулся, и сердце Мейси затрепетало. Почти забытые чувства вновь пробуждались в полную силу.

— И отдельная ванная! Какая неслыханная роскошь! — Гостья заглянула внутрь, только для того, чтобы избежать пронзительного взгляда синих глаз.

— Мейси, двадцать лет прошло, — напомнил Роб. — Многое изменилось — если не все.

И он тоже? Мейси ничего не ответила.

* * *

Поспешно приняв душ, Мейси причесалась, кое-как сладив со своими кудрями, надела свежие вещи и отыскала Роба, который сидел в своем кабинете.

Он был погружен в раздумья, глядя в окно, положив ноги на стол и нахмурившись. Услышав, что кто-то вошел, мужчина поспешно опустил ноги и развернулся. Роб поприветствовал гостью сухой, невеселой улыбкой:

— Все в порядке?

— Да, спасибо, мне гораздо лучше, — благодарно отозвалась она.

Роб поднялся и провел бывшую жену в гостиную, где их ждали его мать, Дженни и Алек.

Только тогда Мейси сообразила, что Роб специально пошел в кабинет. Он хотел избавить ее от необходимости появляться одной перед ними. Мейси захотелось рассмеяться. Если бы только Роб знал, что именно он больше всех ее беспокоит…

— Я скажу миссис Макрей, что мы готовы, — произнес мужчина и двинулся дальше по коридору, прочь от аромата мыла и шампуня и знакомого полузабытого запаха… Он уносил Роба в те дни, когда Мейси приходила к нему и можно было заключить ее в объятия…

Вскоре он вернулся в сопровождении миссис Макрей.

— Вот и мы, милая, — произнесла та, поставив хлеб на стол прямо перед Мейси. И не забывай, что тебе нужно кушать как следует!

Об этом было бы трудно забыть — Мейси умирала с голоду, от утреннего пирожка не осталось даже воспоминания. Как тут удержаться от добавки куриного бульона и двух кусков свежего хлеба с мягким сыром!

Дженни не упустила возможности рассказать матери о своих планах насчет свадьбы.

— Так вот, у нас есть несколько идей, — произнесла она, заставив Алека поперхнуться супом. — Ты ведь приехала ненадолго, мам, поэтому я подумала, что сегодня мы можем побыть вместе, все спланировать. Завтра уже отправимся в Глазго и выберем платье. Я назначила несколько встреч и сообщила, что у нас есть всего лишь два месяца. Там, куда мы поедем, есть готовые образцы, так что не придется сначала заказывать наряды, потом подшивать — на это целая вечность уйдет! Но, наверное, потребуется время на то, чтобы подогнать их по фигуре, так что…

Роб наблюдал за дочерью со смешанными чувствами. Она все запланировала давно, отец прекрасно знал это. Предложение руки и сердца словно распахнуло дверь ее мечтам. Роб надеялся только на одно — что Мейси действительно к этому готова.

Глава 3

Мейси всплеснула руками:

— Она меня просто поражает. Есть хоть что-то, чего Дженни не учла? До чего ж она организованна… Это не свадьба, а военная операция!

Роб прислонился к старинной каменной стене в оружейной и, к удивлению Мейси, рассмеялся:

— А ты чего ожидала?

Мейси пожала плечами, стараясь смотреть только на море:

— Не знаю. Честно говоря, я вообще об этом не думала. Мне никогда и в голову не приходило, что она так быстро все придумает! Вдруг что-то не впишется в ее тщательно разработанный план?

— Тогда после небольшой истерики Дженни узнает значение слова «компромисс», — сухо отозвался мужчина.

— Слишком уж все четко, — покачала головой Мейси. — Она долго об этом думала?

Роб небрежно пожал широкими плечами:

— Несколько месяцев, а то и лет. Да ладно, брось, ты ведь знаешь, с того самого дня, как Дженни услышала слово «невеста», она мечтала о свадьбе. Ей хочется побыть прекрасной принцессой. Вот почему Алек сделал предложение не сразу.

— И все же… два месяца? — Мейси вздрогнула, лишь подумав обо всех планах, которые нужно успеть реализовать, но Роб остался невозмутим.

— А больше времени Дженни и не потребуется. Алек тоже понял, что за полгода она доведет всех до ручки. Ты же знаешь, какая у нас дочь. Решительная, целеустремленная, она знает, чего хочет, и получает это. Подумай, Дженни тебе никого не напоминает? — сухо осведомился мужчина, иронично изогнув бровь.

Что? Роб считал, что она сама такая же? Мейси чуть не рассмеялась, потому что то единственное, чего она по-настоящему хотела, осталось в прошлом. И теперь эта мечта стоит перед ней, недоступная и недосягаемая.

Ей нужна лишь любовь человека, которого она обожала, чьего ребенка выносила. И который отвернулся от нее именно в тот момент, когда она так в нем нуждалась…

— Думаю, ты переоцениваешь мои способности, — хмуро пробормотала женщина.

— Будем надеяться, что нет, потому что теперь эта свадьба свалится тебе на голову. Я, конечно, помогу, чем смогу, но и так по горло занят поместьем, а лето — настоящий кошмар, толпы туристов… Не могу передать, как я рад, что ты приехала.

— Но… Роб, у меня своя жизнь в шести сотнях миль отсюда! Я не могу постоянно торчать здесь и разбираться с твоими делами! У меня и своих хватает!

— Неужели ты не можешь работать, живя здесь? Будешь возвращаться на каждую важную свадьбу, свои обзоры оформляй прямо здесь. Это несложно — ты ведь скоро сама начнешь планировать свадьбу.

— Послушай, Роб, у меня тоже есть обязательства. Я не могу в какой-то момент взять и все бросить.

— Значит, будешь продолжать работать. Ездить на свои свадьбы, если нужно, и возвращаться сюда, когда сможешь. Это ведь ненадолго.

— Это обойдется в целое состояние! — с ужасом воскликнула Мейси, но Роб только пожал плечами:

— Ну и что? Она ведь твоя дочь. Расходы на поезд я оплачу. Кстати говоря, тебе завтра понадобятся деньги. Я дам тебе свою кредитку, снимай столько наличных, сколько нужно.

— Это излишне, я сама куплю ей платье.

— Э… Вообще-то я говорил не о платье, а о билетах на поезд и случайных расходах, но… в общем, могут быть проблемы.

Мейси вскинула голову, вглядываясь в глаза бывшего мужа.

— Какие еще проблемы? — спросила она, чувствуя, как желудок сжимается.

— Моя мать хочет купить ей платье.

Мейси вздрогнула:

— Нет. Ни за что. Прости, Роб. Делай что хочешь, но это оставь мне. Дженни моя дочь. Я сама куплю свадебное платье. Скажи своей матери, пусть подарит что-нибудь другое.

— Ей это не понравится, — вздохнул мужчина.

— Очень жаль. Прости, Роб. Но я от своих слов не отступлюсь. Это очень важно для меня, — ровно произнесла Мейси.

Несколько секунд мужчина молча изучал ее лицо, а затем кивнул:

— Ладно. Я поговорю с ней.

Вне всякого сомнения, грядет очередной скандал, который добавит несколько сантиметров к той пропасти, что уже разделяет ее и бывшую свекровь.

— Значит, завтра мы едем в Глазго, верно?

— По крайней мере, таков план. Можешь припарковать машину у вокзала в Форт-Уильяме…

— А ты разве не едешь?

Роб улыбнулся и медленно покачал головой. Его глаза смеялись.

— Послушай, Мейси, я уверен, ты сама прекрасно справишься. У вас ведь намечаются девичьи посиделки — будете бегать по магазинам, платья выбирать, все такое… Мне-то что там делать?

О господи! Мейси пережила мгновенный приступ паники.

— Но я же… Слушай, Роб, расскажи мне об этой свадьбе. Я же ничего не знаю! Кто придет, насколько все будет официально, какие наряды брать — все что угодно. Я не знаю, чего ожидать.

— Просто будь рядом со своей дочерью. Выбирай то, в чем будешь чувствовать себя красивой. Главное, чтобы твое платье не слишком контрастировало с нарядами подружек невесты и нашими килтами.

— Ты что, килт наденешь?!

Роб терпеливо улыбнулся:

— Ну конечно, Мейси. Я же лэрд ^{note 1}. Все без исключения мужчины придут в килтах — в том числе на мальчишник. Я буду в цветах нашего клана. Килт в крупную клетку с белыми и красными полосками. Моя дочь выходит замуж, в замке свадьбы бывают нечасто, так что вечеринка получится на редкость веселой.

— А ты, я так понимаю, будешь оплачивать счет?

Мужчина невесело усмехнулся.

— Конечно. Устроим большой праздник вечером. На улице поставим шатер — будем надеяться, дождя не будет. И даже если вдруг пойдет — мы ведь шотландцы, привыкли к мороси.

Мейси рассмеялась:

— Насколько я помню, тут обычно не морось, а настоящие ливни.

Губы Роба тоже изогнулись в улыбке, но она быстро угасла.

— Тебе никогда ведь не нравился дождь, так? Да и вообще многое здесь. Дженни сказала, что ты ненавидишь этот замок и будешь ужасно нервничать из-за этой поездки.

— Я не нервничаю. Просто обеспокоена, вот и все. Здесь мне пришлось пережить много неприятных минут.

Он стиснул зубы:

— Нет. Наша дочь сказала, ты не знаешь, как тебя здесь примут, — надеюсь, больше не осталось сомнений, что мы все тебе рады? Миссис Макрей не говорит ни о чем другом с тех пор, как Дженни рассказала ей о твоем приезде.

— А твоя мать?

Мейси молчала, затаив дыхание. Роб вздохнул и устремил взгляд на океан:

— Она немного выбита из колеи. Видишь ли, мама уже тридцать с лишним лет является хозяйкой в этом доме — с тех самых пор, как умер мой дядя. Теперь же, когда Дженни выходит замуж и переезжает к Алеку, на нее снова нападает эта странная тоска.

— Потому что ты не женат? — проницательно спросила Мейси.

— Именно. Она, с одной стороны, хозяйка в замке. С другой стороны, если бы я решил снова жениться, другая женщина заняла бы ее место. Думаю, мама постоянно думает о том, что это может случиться в любой момент.

— А это случится? — слишком поспешно поинтересовалась Мейси, не сумев взять себя в руки.

Роб только склонил голову набок и со странным выражением посмотрел на нее:

— Я не знаю.

— И… это означает, что кто-то все-таки есть? Мне придется сидеть за главным столом с незнакомой женщиной?

Роб рассмеялся и оттолкнулся от стены:

— Нет, Мейси. Другой женщины нет. Один раз уже довелось, и, честно говоря, хватило на всю жизнь.

Это должно было успокоить Мейси, но почему-то только сильнее взбудоражило.

— Я устала. К тому же мне нужно вернуться и разобрать вещи перед завтрашней поездкой. Да и собакам явно хочется погулять. Во сколько ужин?

— В семь.

— Прекрасно. Что ж, тогда увидимся позже. Я очень хочу познакомиться с родителями Алека. Да, кстати, а вы по-прежнему надеваете к ужину парадную одежду?

Роб рассмеялся и покачал головой:

— Нет-нет, никто больше не придерживается этих церемоний. Только миссис Макрей упорно отказывается накрывать где-либо, кроме столовой. Правда, обедаем мы обычно на кухне.

— Увидимся в семь, — повторила она и, развернувшись на каблуках, быстрым шагом направилась в боковое крыло замка и вскоре добралась до своей комнаты.

Мейси с облегчением закрыла за собой дверь, подошла к окну и опустилась на мягкий стул, на котором провела столько часов с крошечной Дженни, успокаивая ее. Или скорее себя?

«Он был прав», — подумала женщина, выглянув из окна, откуда открывался прекрасный вид, обещая свободу. Изменчивая морская поверхность приносила радость ее душе. По берегу шел Роб, направляясь к руинам старого замка.

Мейси прислонилась плечом к ставне и ощутила тепло солнца на лице. Сейчас оно уже заходило, надвигался вечер, и небо расцвело пурпуром и золотом.

Она вспомнила, как считала дни до возвращения Роба, сидя перед этим окном. Иногда Мейси ходила вместе с Дженни к старому замку. Она смотрела на море, гадая, где ее муж, и отчаянно желая, чтобы Роб побыстрее вернулся домой. А потом между ними воцарилась странная, непонятная неловкость, словно залегла пропасть, которую супруги не могли преодолеть.

От этих воспоминаний по коже пробежал холодок. Мейси отошла от окна, открыла свой чемодан и начала вынимать одежду. Она собиралась приехать всего на несколько дней, но Роб, похоже, был уверен, что ей придется остаться надолго…

«Что ж, посмотрим», — подумала женщина.

— Роб сказал мне, что вы хотите заплатить за платье.

Мейси, не дрогнув, встретилась глазами с Хелен.

Она не желала лишний раз расстраивать мать Роба, но при этом не собираясь уступать.

— Да. Мне очень жаль, я знаю, что вы хотели участвовать, но это мой долг.

— Вы уверены? Свадебные платья могут быть очень дорогими, а я знаю, что вы не так много получаете. Я бы не хотела, чтобы вы остались без гроша.

Мейси с трудом сдержалась.

— Хелен, я могу позволить себе купить платье дочери, — твердо произнесла она. — И свое собственное тоже. Не волнуйтесь, я не опозорю вас. Как и свою дочь. Она вам все расскажет, когда мы вернемся. — И, внезапно заметив боль, мелькнувшую в глазах матери Роба, Мейси добавила мягче: — Если вы действительно хотите подарить Дженни то, что она наденет на свадьбу, заплатите за фату. Девочка будет просто счастлива — к тому же сможет передать ее по наследству своей дочери.

Мейси услышала голоса, и Дженни сбежала вниз по лестнице. Длинные каштановые локоны развевались за ее спиной, а глаза ярко блестели.

— Ну что ж, Дженни, поехали. У нас впереди куча дел, — произнесла Мейси, выходя из комнаты.

В Глазго кипела жизнь. К тому времени, как они добрались до города, тучи рассеялись и небо стало ярко-голубым.

Они долго и упорно ходили по салонам свадебных платьев. Дженни перебирала ткани, хмыкала, корчила рожицы, качала головой, и постепенно Мейси начала осознавать, что перед ней стоит сложная задача.

Ее дочь перемерила бесчисленное количество нарядов в нескольких магазинах, стоя на коробке, чтобы подол не волочился по полу.

— А сколько потребуется времени, чтобы подогнать платье? — снова и снова спрашивала девушка и в итоге несколько вариантов отвергла только потому, что их пришлось бы перешивать слишком долго. На других были аляповатые стразы или дурацкая вышивка, или Дженни просто чувствовала — это не «то самое». К концу дня ни Мейси, ни сама невеста не смогли бы сказать, сколько платьев она перемерила. Их просто было много.

Они прервались, чтобы выпить чашечку кофе после визита в очередной салон. Женщины надеялись перевести дух и немного протрезветь — в некоторых магазинах им предлагали охлажденное шампанское. Затем поиски продолжились.

— Господи, это было просто ужасно! Мне ничего не понравилось! — сказала Дженни, когда они вышли.

Женщины рассмеялись и зашли в кафе пообедать.

— Мам, что же мы будем делать, если я не смогу найти платье, которое мне понравится? — спросила девушка, задумчиво ковыряясь в тарелке с салатом.

— Не знаю, милая. Продолжим искать.

— Но у меня нет времени! К тому же нам нужно еще о тебе подумать!

— Обо мне не беспокойся, я могу купить платье в любой момент.

— Но я-то хочу выбирать его с тобой! К тому же у меня экзамены на носу…

Дженни готова была заплакать, и Мейси нежно сжала ее руку:

— Дорогая моя, все будет в порядке. Я уверена, мы что-нибудь подберем. Тут в магазинах тысячи платьев!

И ни одно из них не подходило. Дело было даже не в том, что Дженни слишком придиралась, нет, просто она никак не могла найти «то самое».

— Так, ладно, еще два магазина. Вперед! — скомандовала Дженни, запихнув список в сумочку и поднимаясь на ноги.

Они отправились в очередной салон. Он находился в конце одной из улочек, вдали от главной дороги, и было бы трудно наткнуться на него случайно. Хозяйка, миссис Манро, сразу же провела их на второй этаж.

— Что вы ищете? В греческом стиле, ретро, шестидесятые годы, традиционное, винтаж, платье для принцессы?

— Что-то простое, но необычное. Вы знаете, для меня очень важно то, как ощущается ткань. И я не хочу пышное платье. Алек сказал, если я буду похожа на павлина, идя по проходу, он не выдержит и сбежит.

Мейси расхохоталась:

— Дженни, я уверена, он просто пошутил!

— Не знаю, не знаю…

— Ему понравится любое платье, которое вы выберете, можете быть в этом уверены! — мудро изрекла миссис Манро. — Жених будет видеть только вас, дорогая, можете мне поверить. Так. Белое, оттенка слоновой кости или кремовое? Или вообще цветное?

— Нет, только не цветное. Цвета слоновой кости, наверное.

— И свадьба уже скоро, как вы сказали, значит, нужно оставить на животике чуть больше места? — подмигнув, спросила женщина, озвучив тот самый вопрос, который боялась задать Мейси.

Дженни только покраснела и покачала головой:

— Нет, ничего такого. Мой жених работает в поместье, куда приезжают любители охоты. Поэтому приходится подстраиваться под сезоны. Мы не хотим венчаться зимой и тем более ждать до следующего года.

Хозяйка салона кивнула, заставила Дженни встать и повернуться на месте, а затем покинула их.

Миссис Манро пошла с козырей. Женщина появилась из соседней комнаты с одним-единственным платьем и повесила его на вешалку у двери.

— Ух ты, мам, посмотри только! Оно великолепно! — выдохнула Дженни. — Какая ткань!

— Ни одно из платьев не может выглядеть красиво на вешалке. Именно поэтому я обычно не даю людям просто смотреть на них. Но это еще ни разу не примеряли, и мне интересно будет взглянуть.

Дженни исчезла в примерочной, а Мейси присела на стул и отхлебнула прохладной минеральной воды — и никакого шампанского. Как сказала хозяйка, в таких делах нужна свежая голова.

Ее дочь вышла в платье, не похожем ни на одно из тех, что они уже успели перемерить. Оно было изысканным, сшитым из натурального шелка с бретелью через одно плечо. Наряд обтягивал ее тело до середины бедра, а ниже спускался роскошной юбкой до пола в испанском стиле.

«Теперь она действительно невеста», — подумала Мейси, поднимаясь. Она поспешно поставила стакан и прижала пальцы к губам.

— Ох, милая, ты выглядишь просто… — Мейси не смогла продолжить. Слезы полились ручьем.

Дженни тоже расплакалась и стиснула мать в объятиях:

— Ох, мамочка, оно мне так нравится!

— И мне тоже. Ты такая красивая — ну-ка, отойди немного, дай посмотреть на тебя. Повернись… Ох, Дженни, оно великолепно! — Мейси встретилась взглядом с хозяйкой и, к своему удивлению, обнаружила, что ее глаза тоже блестят.

Миссис Манро прокашлялась.

— Это то самое платье, — уверенно произнесла она. — Стоит только взглянуть. Я сразу чувствую такие вещи. Сначала не хотела показывать его вам, потому что его прислали только сегодня — швы могли разойтись. Но, увидев девочку, я сразу подумала именно о нем. И определенно была права. — Фыркнув, она дала им по бумажному платку и быстро обняла Дженни. — Итак, свадьба в середине июня… Не волнуйтесь, платье будет готово в срок. Только скажите, какие туфли вы наденете?

— Слишком высоких каблуков не будет. Я, правда, еще об этом не думала… Но я ниже Алека всего на восемь сантиметров, не хочу возвышаться над ним.

— Очень мудро. Какой размер вы носите?

Хозяйка быстро подобрала пару туфель с невысоким, но изящным каблучком, которые идеально подходили к платью. Когда Дженни примерила их, стало ясно, что даже длину подгонять не придется.

— Ох, они просто прелестны! Продаются?

— Разумеется. Теперь остается только забрать платье домой и повесить его в темной комнате, где оно будет ждать своего часа. Может, потребуется пара стежков тут и там непосредственно в день торжества, но с этим мы справимся. Если хотите, можете взять его позже. Нужно только подобрать фату, если она нужна, — и ваш наряд завершен. Где состоится свадьба? Там ветрено?

— Замок Арднашил.

Миссис Манро замерла на месте и снова взглянула на девушку.

— А, так это вы та самая Дженнифер Маккензи! — с восторгом воскликнула она. — Я видела объявление во вчерашней газете. Что ж, на побережье сильный ветер, но красивее места не отыскать. С длинной вуалью будет много проблем, и нужно очень надежно ее закрепить, зато она будет прелестно выглядеть на фотографии, особенно в ветреный день. Посмотрите, может, что приглянется.

Фата была просто великолепна и, как и следовало ожидать, вновь растрогала женщин.

— Я не знаю, как отреагирует бабушка, если я буду выбирать фату без нее. Она должна быть с нами — в конце концов, это ее подарок, — объяснила невеста.

— В таком случае можете вернуться с ней и поменять на другую, — предложила миссис Манро.

— Прекрасная идея! Или еще лучше — можешь приехать с ней за платьем и заодно выбрать фату. Может, отец отвезет вас на следующей неделе или заедете сюда по дороге в университет, а он принесет платье домой.

— Великолепно! Так бабушка сможет мне помочь, тоже почувствует себя нужной, и нам не придется мучиться с платьем в поезде! Фантастика!

Но в голове Мейси эхом отдавались ее собственные слова: «А он принесет платье домой». Было очень странно услышать от себя подобное…

— Ну а вы уже выбрали платье?

Мейси отвлеклась от размышлений и посмотрела на хозяйку салона:

— Э… нет пока. Все эти приготовления свалились на меня как снег на голову. Я узнала о свадьбе всего три дня назад.

— А какое вы хотите?

— Что-нибудь очень хорошенькое, красивое, — безапелляционно заявила Дженни, продолжая крутиться перед зеркалом и восторженно смеясь, — пышная юбка взлетала и опадала. — Только не что-то такое почтенное и взрослое. Ей нужно платье просто сногсшибательное, красивое, — мама, не спорь! Я хочу, чтобы на моей свадьбе ты выглядела просто бесподобно!

Мейси улыбнулась и пожала плечами, тогда хозяйка салона пристально оглядела ее и уточнила:

— А какого цвета будут платья подружек невесты?

— Полагаю, бледно-сиреневые, — сообщила Дженни. — В конце концов, лиловый — один из цветов клана Куперов. Я хотела сделать на этом акцент.

Женщина кивнула и снова внимательно посмотрела на Мейси:

— Вы не должны носить этот цвет. С вашей природной яркостью он будет ужасен. Здесь нужно что-то мягкое, нежное… Дженни, вы не возражаете, если мы подберем вашей матери платье кремового цвета?

Девушка отвлеклась от зеркала и повернулась к ним:

— Нет. А что? У вас есть что-то подходящее?

— Кружевное платье — очень красивое, милое и изящное. Думаю, оно прекрасно подойдет. Я заказала его для одной матери невесты, но она передумала и решила надеть что-то более традиционное. Платье без рукавов, спереди чуть короче, сзади длиннее и достигает лодыжек. Зато у него широкие бретели. К нему идет короткий жакетик. Подождите, я сейчас принесу.

Идеально. Стоило Мейси облачиться в платье, как она поняла, что это «то самое». Оно обтянуло ее тело, очертив фигуру сзади и прильнув к ногам. Пиджачок тоже был весьма кстати.

— Ух ты, это великолепно! Мам, классно выглядишь! — воскликнула Дженни, и Мейси ощутила, как румянец окрашивает щеки.

— А ты уверена, что оно не слишком…

— Не слишком что?! — возмущенно спросила Дженни и тут же со смехом покачала головой: — Мам, ты выглядишь божественно! У папы глаза на лоб полезут!

Мейси застыла на месте, забыв, как дышать, а затем сдавленно хихикнула:

— Не думаю, что это хорошая идея.

Но Дженни было не остановить.

— Не глупи. Платье чудесное. Ты должна его купить!

Это точно. Мейси и сама понимала, что должна купить это платье — даже если она никогда не отважится надеть его. Еще ни в одном наряде она не чувствовала себя так потрясающе.

— Мы его возьмем. И я не хочу даже знать цену.

— Она не очень высока, потому что та леди заплатила первый взнос. Он не возвращается, поэтому я сброшу эту сумму. Сочтите это знаком судьбы.

Хороший совет. Мейси решила ему последовать, надеясь, что на ее карточке хватит денег на оба платья. Она заплатила за наряды и туфли, после чего мать и дочь попрощались с хозяйкой и направились обратно на станцию.

— Итак, удалось?

— Думаю, да, — отозвалась Дженни и крепко обняла мать. — Огромное спасибо, мама! Я знаю, бабушка хотела сама купить мне платье, но я очень рада, что это сделала ты.

— В любом случае нам придется рассказать ей во всех подробностях о своих приключениях. К тому же она сможет полюбоваться на тебя на следующей неделе, когда вы поедете выбирать фату.

— Вообще-то, боюсь, я уже выбрала.

Мейси улыбнулась:

— Но она-то этого не знает, и будет просто замечательно, если ты проявишь такт и умолчишь об этом. Потому что я до сих пор чувствую себя виноватой.

— Не надо. Мы прекрасно провели время. Я очень люблю бабушку, но ты ведь моя мама! Платье должна была купить ты. И еще мне жутко понравился твой наряд!

Мейси покосилась на сумку со смесью возбуждения и страха. Что, если Робу не понравится? Вдруг он сочтет платье неподходящим?

Или вдруг у него и вправду глаза на лоб полезут?

— Я тоже от него в восторге, — призналась женщина. — А что ты думаешь о туфлях? Кстати, мне нужна будет шляпка? Или, может, платок?

— Со шляпкой аккуратнее, а то будет то еще зрелище…

— Ага, как будто цыпленок потоптался на голове, — отозвалась Мейси.

Затем обе отправились домой. «Ну вот, — думала мать невесты, — ты снова начала называть этот замок домом». Они возвратились к ужину.

— Как прошел день? — поинтересовалась Хелен, раскладывая по тарелкам великолепный сырный пирог миссис Макрей.

— Потрясающе! Я тебе все расскажу в подробностях, как только Алека не окажется рядом, — пообещала Дженни, озорно сморщив носик.

— Значит, нашла? То самое? — спросил он.

— Угу. Оно просто потрясающее — такое огромное, с длинной юбкой на кринолине, рукавчики пышненькие и…

Он оторвал кусочек от хлебного ломтя и швырнул в девушку. Дженни захихикала и пригнулась.

«Боже правый, она до сих пор еще совсем ребенок!» — подумала Мейси и кинула взгляд на Роба.

Они обменялись понимающими улыбками, и Мейси почувствовала, как дрогнуло сердце. О, только не это! Она по-прежнему была слишком уязвима. Женщина перевела взгляд на свою тарелку.

— Я подумала, что раз уж мы купили оба платья, то я смогу в начале следующей недели уехать в Кембридж, — отрывисто произнесла она. Эти слова эхом разнеслись по комнате.

— Мне казалось, мы договорились, что ты останешься? — после нескольких секунд молчания уточнил Роб.

Бывшая жена посмотрела ему в глаза с показным спокойствием:

— Нет. Ты предложил такой вариант, но, если с большинством дел мы управимся в выходные, в этом не будет никакой нужды. Многое можно решить по телефону или через Интернет. Главное — разобраться со списком приглашенных. Не вижу смысла оставаться, когда Дженни уедет в университет, к тому же у меня и дома дел хватает.

— Пап, а вообще, мама права — если сделать самое важное, она может возвращаться. У нее есть своя жизнь. Мама не может бросить все и торчать тут, чтобы избавить тебя от необходимости делать лишние телефонные звонки.

— Прекрасно, — резко бросил Роб. — Не волнуйся. Уверен, все будет прекрасно. Я просто подумал…

— Ты ошибся, — спокойно и твердо произнесла Мейси. — Я буду рада вернуться, если понадобится помощь, но у меня есть своя жизнь.

— Понятно. Ладно, в таком случае поступай как знаешь. А сейчас прошу меня извинить — гости хотели бы распланировать свои выходные. К тому же мне нужно взглянуть на наш веб-сайт. Там есть проблемы.

— Минуту назад все работало прекрасно, — озадаченно произнес Алек, но Роб отодвинул стул и направился к дверям, словно ему была невыносима сама мысль о том, чтобы провести лишнюю секунду в одной комнате с Мейси.

— Теперь не работает, — сообщил он через плечо и распахнул дверь в тот момент, когда миссис Макрей потянулась к ручке.

— Как, уже уходишь, Роберт? А я приготовила сладкий карамельный пудинг…

— Оставьте мне одну порцию, я съем ее позже, — прорычал он и широким шагом направился прочь по коридору, оставив людей за столом сидеть в напряженном молчании.

Никто не знал, что сказать. Дженни нашлась первой, взяв мать за руку и обеспокоенно посмотрев на нее:

— Прости, мам. Я должна была предвидеть, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Мейси только пожала плечами.

— Ты ведь не ожидала, что наше общение будет гладким и безоблачным, верно? — легко отозвалась она. — Мы просто обязаны были поругаться из-за чего-нибудь. Так было всегда.

Дженни кивнула и улыбнулась миссис Макрей, которая застыла с ложкой, глядя вслед хозяину замка.

— Миссис Макрей, перестаньте меня закармливать! Нельзя набирать вес, платье сидит просто идеально!

— В самом деле, милая? Тогда возьми крошечный кусочек карамельного пудинга, не будем рисковать.

— Лучше положите побольше. Если она не справится, я доем, — с ухмылкой предложил Алек, и вскоре разговор перешел на более безопасные темы, а Мейси снова смогла расслабиться.

Глава 4

Теперь она уезжает. Черт.

Правда, Роб и сам не мог понять, почему ему так хочется, чтобы бывшая супруга задержалась. Все это время мужчине было не по себе от ее присутствия, но он не рассчитывал, что Мейси так быстро сбежит. Еще многое предстояло сделать.

— Черт побери, — пробормотал Роб, включив компьютер и тупо уставившись на экран. Сайт был в полном порядке. Ему нужен был лишь предлог убраться из комнаты. Гости тоже давным-давно составили план, и Алек прекрасно знал это.

Поэтому Роб ничуть не удивился, когда вскоре в дверь постучали и его будущий зять вошел в комнату:

— Значит, проблемы с сайтом?

Роб отодвинул стул и положил ноги на стол:

— Почему она так рано уезжает, Алек? У нас еще куча проблем! Что я сделал не так?

— Может, Мейси действительно занята.

— Как же, — коротко фыркнул мужчина. — Это лишь предлог, чтобы уехать. Она всегда так делает, когда становится слишком сложно, — просто убегает.

— Ну, тебе лучше знать, ты же у нас в этом эксперт, — ухмыльнулся молодой человек, ставя на стол поднос. — Вот, я принес кофе и пудинг на двоих.

— А в тебя влезет?

— Всегда есть место для второй порции, — ухмыльнулся Алек. — Обязательно уговорю миссис Макрей научить Дженни его готовить.

Он подтолкнул тарелку по направлению к своему будущему тестю. Роб полил пудинг соусом.

— Она меня достала, — неожиданно произнес он.

— И не говори. Если честно, мне кажется, это взаимно. Думаю, поэтому Мейси и уезжает — чтобы не бороться с чувствами, которые она к тебе испытывает.

— Мейси ко мне ничего не испытывает. Впрочем, не совсем верно. Эта женщина меня ненавидит.

— Ой ли? — пробормотал Алек. — Я бы не был так уверен. Она смотрит на тебя не с ненавистью. Отнюдь.

Роб нахмурился и ткнул пудинг ложкой.

— Думаю, ты ошибаешься, — отрезал он и отправил кусочек в рот. — Она просто нервничает из-за этого замка. Мейси всегда его ненавидела.

— Почему?

Роб пожал плечами и потянулся за другой порцией.

— Но когда-то Мейси тебя точно любила, — настаивал Алек. — Дженни говорит, у ее матери не было больше ни одного романа.

Роб воткнул ложку в пудинг и оставил ее там.

— Вот как? — ровно спросил он, словно эта беседа ему наскучила. На самом деле последняя реплика будущего зятя его взволновала.

— Да. И она смотрит на тебя так…

— Как?

— Как будто так и не смогла забыть. Если хочешь услышать мое мнение, думаю, она по-прежнему любит тебя.

— Любит?! — Роб фыркнул и продолжил есть. — Вот теперь я точно знаю, что ты несешь чушь. Она забыла обо всем очень быстро — после того, как родилась Дженни. Меня здесь не было в то время. Когда я в следующий раз вернулся домой, то обнаружил, что жена и видеть меня не хочет. А потом стало еще хуже.

— Ты служил на подводной лодке, верно?

— Да, и отсутствовал по несколько месяцев, без возможности как-то связаться с семьей. Не могу сказать, что мне было легко. Но, честно говоря, я получил столь прохладный прием, что был даже рад вернуться в армию. С отцом Мейси не поладила и все время расстраивала мою мать. Потом, когда Дженни было всего полгода, я вернулся на подлодку. Когда оказался дома в следующий раз — Мейси уже ушла.

Алек собрал остатки соуса со своей тарелки и поставил ее обратно на поднос.

— Почему?

— Не имею ни малейшего представления, — ровно отозвался Роб. — Мы об этом не говорили. У Мейси даже не хватило смелости сказать мне в лицо, что она уходит. Моя женушка просто собрала свои вещи и взяла с собой нашу дочь.

— И что, ты за ней не поехал? — Казалось, Алек не верил своим ушам.

— Нет, Алек. Не поехал, — вздохнул Роб и задумчиво взъерошил волосы.

— Так, может быть, здесь уже ты совершил ошибку?

— Не думаю, — фыркнул будущий тесть. — В отличие от некоторых людей я прекрасно понимаю намеки, а этот к тому же был слишком прозрачен. Думаю, Мейси перестала что-либо чувствовать ко мне, когда я отправился служить. — Он посмотрел в глаза Алека: — Так… есть что-нибудь, что я могу для тебя сделать? Или ты здесь для того, чтобы покопаться в наших с Мейси отношениях?

Алек рассмеялся и поднялся:

— Нет, на этом все. Будешь еще кофе?

Напиток давно остыл, к тому же ему сейчас дополнительные возбудители даром не нужны. Роб и так был весь на нервах…

— Нет, можешь уносить, я лучше выпью позже еще чашечку. И, Алек, присмотри за Дженни. Надеюсь, она не расстроилась.

Молодой человек кивнул, взял поднос и вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Роб вздохнул и откинулся на спинку стула, сцепив руки за головой и глядя в потолок.

Затем мужчина проверил свою электронную почту, разобрался с какой-то мелочью на веб-сайте и вывел собак на прогулку по пляжу. Побродив немного под лунным светом, он вернулся домой.

В окне спальни Мейси горел свет, и Роб видел, как она, сидя у окна, смотрит на него.

Вдруг Алек прав? Неужели она до сих пор любит его?

Мужчина почувствовал, как при этой мысли сердцу становится тесно в груди. Сколько раз они гуляли по этому пляжу? В разрушенном замке Роб спрятал одеяло в одной из ниш. В погожие деньки они доставали его и занимались любовью на мягкой траве…

Так давно… целую вечность назад.

Разумеется, она уже давно не любит его. Иначе не ушла бы не оглянувшись. Только безумец последовал бы за ней.

«Так, может быть, здесь уже ты совершил ошибку?»

Роб нахмурился и снова посмотрел на ее окно, но свет уже погас. Может быть, Мейси по-прежнему наблюдает за ним?

Черт побери. Ему это не нужно. Спутанные чувства, как кислота, разъедали душу изнутри.

* * *

— Мам?

В дверь тихо постучали, и Дженни заглянула в комнату:

— А, ты не спишь? Прекрасно. Я принесла чай.

Девушка вошла с подносом в руках, поставила его на стол у окна и опустилась на пуфик. Мейси протянула руку, и Дженни охотно прильнула к матери, положив голову ей на плечо.

— Как хорошо, что ты здесь, — произнесла девушка. — Я соскучилась.

— Мне тоже тебя не хватало. Мы уже целую вечность не пили чай утром вот так…

— Я знаю, и все изменится, когда я выйду замуж за Алека. Будем ловить момент.

— Угу. — Мейси прижалась щекой к голове дочери и задала вопрос, давно уже беспокоивший ее. Хотя миссис Манро уже подняла эту тему вчера, Мейси должна была знать наверняка. Беременность — не лучшая причина для брака. — Дженни… ты ведь рассказала бы мне, если бы забеременела, правда?

Девушка подняла голову, глядя в глаза матери:

— Конечно, рассказала бы. Мама, я не могу сейчас быть беременна.

— В таких вопросах нет слова «не могу», — сухо сообщила Мейси, но ее дочь только гуще покраснела и покачала головой.

— Есть. Я правда не могу. Я сразу сказала Алеку, что хочу встретить первую брачную ночь девственницей, так что, если он хочет переспать со мной, ему придется на мне жениться. Поэтому мы и не стали тянуть со свадьбой. Это единственная причина для спешки, честное слово.

Мейси нежно обняла девушку:

— Надо же, это ново. Жаль, что у меня не было твоего здравого смысла.

— А я не жалею. Иначе я бы здесь сейчас не сидела, верно?

— Верно, и я не променяю твою компанию ни на что на свете, — произнесла Мейси, крепче сжимая плечи дочери. — Я просто удивлена.

— Возможно, сыграли свою роль твои наставления насчет самоуважения и уверенности в партнере. И я уверена в Алеке. На самом деле уверена.

— Вот и прекрасно.

Дженни довольно вздохнула и выглянула из окна.

— Он сделал мне предложение вон там, в башне старого замка, — мечтательно протянула она. — Это было ужасно романтично! Алек отвел меня туда, прихватив покрывало и корзинку с едой для пикника. Было жутко холодно, но он попросил у миссис Макрей горячих пирожков и термос с кофе. Когда мы поели, Алек поднялся, и я думала, мы уже уходим, даже обрадовалась — погода была ужасная. Но вместо этого он помог мне встать, а сам опустился на одно колено и попросил меня выйти за него замуж. А я расплакалась — правда, глупо?

— Совсем не глупо. — Она сама не смогла бы сделать ничего другого, если бы Роб сделал ей предложение так, а не просто сказал, что они должны как можно быстрее пожениться, хотя почти не знали друг друга.

— Наверное, тебе было нелегко остаться здесь без папы, когда он ушел в армию. Тебе было одиноко?

— Еще бы. Я никого не знала здесь. К тому же его родителям я не понравилась.

— Что, правда? — пораженно спросила Дженни. — Они думали, ты его не любишь?

— Я его очень любила, — тихо произнесла Мейси. — Но они ничего обо мне не знали. Мы совсем недавно познакомились, Роб собирался идти в армию, а я была беременна! Просто класс. Вряд ли можно назвать такую ситуацию прекрасным началом для теплых взаимоотношений с родителями жениха. Думаю, они хотели большего для своего сына.

— Но ты же вышла за него замуж, и я родилась, плюс ты еще и свой диплом получила. Думаю, это просто удивительно!

Мейси безрадостно рассмеялась:

— Не сразу, и только потому, что руководство колледжа согласилось пойти мне навстречу и отпустить в академический отпуск в середине семестра. Мне было действительно очень трудно в тот первый год — я была беременна, а Роба почти никогда не было рядом…

— Так почему ты вообще сюда переехала?

— Я и сама себя часто об этом спрашивала. Может, думала, что здесь кто-то меня поддержит. Может, надеялась, что тоже полюблю замок… Но ничего не получилось. Здесь было холодно, мокро. Я тогда даже водить не умела, да и ехать было некуда, пока Роб был в море. Потом он вернулся, но целыми днями только бродил по холмам в гордом одиночестве. Мне стало обидно. Роб был погружен в себя, мы почти не разговаривали — по крайней мере, о том, что не касалось тебя. Какой смысл был торчать там, где я чувствовала себя нежеланной гостьей?

Мейси помолчала и продолжила:

— Поэтому я забрала тебя и поехала домой, а Роб отпустил меня. Не поехал за мной, даже не спросил, почему я ушла, — ничего. Через несколько месяцев я получила письмо с пожеланием расторгнуть брак. Думаю, наш развод принес ему облегчение. Беда в том, что мы были детьми и вели себя как дети. Неудивительно, что ничего не вышло. Мы развелись так быстро, как только могли, и я поклялась больше никогда не возвращаться.

Глаза Дженни наполнились слезами.

— Ох, мамочка, прости, мне так жаль! Я не знала, что тебе было здесь так плохо. Я думала, проблема в погоде и в том, что папа служил… Неудивительно, что ты уехала.

Мейси попыталась улыбнуться, но в горле стоял ком. Она молча пожала плечами и отпила еще немного чая. Дженни снова прижалась к матери, и какое-то время они обе молчали.

— Нужно разобраться со списком приглашенных, — наконец произнесла Мейси. — Ты уже думала об этом?

— Вроде того. Папе и бабушке нужно обговорить все вопросы, касающиеся родственников и всего такого, а ты должна сказать, кого сама хочешь пригласить. Своих друзей мы уже позвали, шафер у Алека есть, а я сразу же связалась с Либби и Тришей.

— Это будущие подружки невесты?

— Угу. Им нужно тоже приехать и подыскать платья — мы можем как-нибудь отправиться в Глазго. А еще надо разобраться с этими приглашениями — что написать, какие узоры подобрать, заказать карточки. Да, и с цветами нужно что-то решить!

— Есть идеи?

— Я хочу белые — только белые — и кучу зелени. Думаю, будет выглядеть чудесно, просто и мило. Может, пионы? Они так чудесно пахнут!

— Это правда. В середине июня лучше ничего не придумаешь. Что поставим в центре столов?

— Еще не знаю. Мы до сих пор не нашли фотографа! — спохватилась Дженни, но мать только обняла ее.

— Я думала, можем попросить Джеффа. Того юношу из газеты, помнишь? Он, конечно, еще очень молод, но зато прекрасный специалист. К тому же я могу дать ему подробные инструкции. Или попросим кого-нибудь еще?

— Нет, мне нравится Джефф. Ух ты, как мило! — воскликнула девушка, показав на один из снимков.

Женщины продолжали рассматривать фотографии, пока у Мейси не заурчало в животе.

— Дженни, уже десятый час! Пора одеваться и идти вниз, отец и бабушка уже наверняка за столом. Даже если Алек не сможет прийти.

— Знаешь, мне будет тебя очень не хватать, — неожиданно произнесла Дженни. — Здорово, что ты тоже здесь. Это так… правильно.

Разве? Мейси так не считала.

— Значит, со списком приглашенных все? Мам, ты уверена, что больше никого не хочешь пригласить?

— Уверена, — отозвалась Мейси.

Роб склонился над столом, чтобы прочитать список, и нахмурился:

— Здесь нет твоего отца.

Женщина пожала плечами:

— Он все равно не приедет. Считает, что ты исчадие ада. Нет смысла приглашать его — даже если бы отец был здоров, он не приехал бы. Я, как могла, пыталась наладить с ним отношения, но все мои старания пошли прахом. Мне надоело.

— Дженни, а если ты позовешь его?

Его дочь только пожала плечами:

— Я с ним не общаюсь, пап. Но это не имеет значения. Он ужасно ведет себя с мамой, а меня вообще игнорирует, когда мы встречаемся на семейных праздниках. Все в порядке.

— И все же я думаю, что твой дед сам должен решить.

— Ну хорошо, я спрошу его, — отрезала Мейси, — но он не приедет. Скорее всего, даже ничего не ответит.

— Сколько всего гостей? — уточнил Роб.

— Меньше сотни, — отозвалась Дженни, быстро подводя итоги. — Некоторые приехать не смогут — свадьба совсем скоро, так что смело можно сокращать список. Вот и отлично — мы с Алеком посчитали и решили, что в главном зале поместится примерно сто двадцать человек.

— Так сколько приглашений нужно заказывать? — спросил Алек, делавший заметки в блокноте.

— Закажи на всякий случай побольше, мало ли что. Да, и нужно решить, что напишем, — напомнил Роб, глядя Мейси в глаза и понимая, что ступает на зыбкую почву. — Есть идеи?

— Ну, по всей видимости, «Мистер и миссис Маккензи приглашают» не подойдет, — с сарказмом отозвалась его бывшая жена. — Скажи лучше, насколько пафосный стиль ты предпочитаешь?

— В каком смысле?

— Ну, например, «Достопочтенный и прославленный Роберт Маккензи, лэрд Арднашил, и Маргарет Дуглас нижайше просят вас (пропуск для имени) снизойти до того, чтобы почтить своим присутствием скромную свадьбу их дочери Дженнифер и мистера Алека Купера, которая состоится в церкви Святого Андрея, Арднашил, в субботу, 19 июня, в два часа дня, и впоследствии празднество в честь этого знаменательного события непосредственно в замке Арднашил. Обратная карета ровно в полночь» — или что там ты еще захочешь добавить. Ну и так далее, и тому подобное. Или, по твоему мнению, это уж слишком? — Мейси иронично изогнула бровь, в ее глазах сверкал вызов.

Дженни еле сдерживала хохот.

— Полагаю, «достопочтенный и прославленный» можно опустить, — сухо отозвался Роб. Он только сегодня утром прочитал нотацию своей дочери по этому поводу, и последнее, что ему хотелось делать, — повторять нравоучения бывшей жене. — Может, просто «Роберт Маккензи и Мейси Дуглас» — коль скоро ты не используешь мою фамилию?

— Не использую. Я ведь не замужем.

— Значит, «Роберт Маккензи и Мейси Дуглас просят вас посетить свадьбу их дочери Дженнифер и Алека Купера», ну и так далее. Думаю, это как раз в меру напыщенно. Что скажешь?

— Тогда уж «Дженни и Алек до смерти обрадуются, увидев вас на своей свадьбе» и так далее. — Скрестив руки на груди, девушка тоже с вызовом посмотрела на отца.

Тот с трудом удержался от смеха.

— А ты что скажешь, мам?

— Предпочту твою версию, Роберт, — отозвалась Хелен. — Сказать достаточно и при этом не слишком много — само по себе искусство. Однако я думаю, что к твоему имени нужно добавить «Арднашил», ты ведь лэрд, нравится тебе это или нет.

— Согласна, — кивнула Мейси. — Осталось только записать. Кто-нибудь помнит, что мы здесь наговорили?

— Так, что еще? Ах да, цветы! Обойдемся сочетанием белого и зеленого… — начала Дженни, когда ее внезапно прервал тихий вздох Хелен.

Мейси посмотрела на взволнованное лицо своей бывшей свекрови и ощутила новый всплеск беспокойства. Теперь-то что не так?

— Выбери что-нибудь поярче, это же свадьба.

— Но я не хочу ничего яркого! Пусть будут просто белые цветы.

— Нет! — И, не сказав больше ни слова, Хелен выбежала из комнаты, прижав ладонь к губам.

— Господи, да что такое с бабушкой? — удивленно спросила Дженни. — Что плохого в белом и зеленом? Цвета вроде сочетаются…

— Я не знаю. Пойду спрошу, — произнес Роб и последовал за матерью.

Вскоре он вернулся и тяжело опустился на стул.

— Эти цвета были на похоронах отца. Я совсем забыл, — тихо произнес он. — Дженни, может, все-таки постараешься выбрать что-нибудь другое?

Дженни сглотнула, пожала плечами и ответила:

— Придется, верно? Не хочу расстраивать бабушку. — И девушка тоже покинула комнату в слезах. Алек последовал за ней.

Мейси встретилась взглядом с Робом.

— Ты тоже сейчас разревешься и сбежишь? — спросил он, и женщина тихо рассмеялась.

— Нет, думаю, с моей стороны тебе ничего не грозит.

— И слава богу. Кофе будешь?

— Мы же только что пили.

Он заговорщически улыбнулся:

— Нет, я имел в виду настоящий кофе. С пирожками и высокой пеной — и никаких эмоциональных взрывов.

Мейси задумчиво посмотрела на него, подавив смешок:

— Не могу обещать последнего, но ради пирожков — постараюсь.

Глава 5

Роберт и Мейси сидели за столиком в кафе, перед ними стояли чашки с кофе и тарелка с пирожками.

— Так о чем ты хотел поговорить? — спросила Мейси.

Роб изогнул бровь, и женщина не сумела сдержать улыбку.

— Позволь, угадаю — на тебя налетела Дженни и потребовала, чтобы ты извинился?

— Вообще-то первым был Алек — еще вчера. А Дженни ругала меня сегодня утром. Впрочем, в этом не было необходимости — я и так собирался попросить у тебя прощения. Мне не следовало так вылетать из комнаты, но мысль о том, что ты малодушно сбежишь и мне придется выслушивать истерики, не слишком обрадовала.

— Я вовсе не пытаюсь малодушно сбежать, — мягко отозвалась Мейси. — Но у меня действительно есть дела. Еще нужно разобрать фотографии с двух последних свадеб, заказать альбомы. С тем праздником, на котором я была в среду, случай особый. Плюс к этому у меня своя колонка в газете и другие обязанности…

Роб вздохнул и провел рукой по волосам, взъерошив их. Мейси тут же захотелось пригладить их, прикоснуться, узнать, сохранили ли они свою былую мягкость…

— Я знаю. Прости, если мои слова прозвучали так, будто я считаю, что ты не воспринимаешь всерьез эту свадьбу. Конечно, у тебя есть своя жизнь. Если честно, я считаю, что ты великолепно справилась со всеми трудностями — две работы, воспитание нашей Дженни… Я просто испугался.

— Ты — испугался? — поддразнила его Мейси. — На тебя не похоже.

Роб криво ухмыльнулся:

— До сих пор моя дочь ни разу не выходила замуж.

— Ну что ж, по крайней мере, она у нас всего одна — если только где-нибудь еще не появились другие, о которых я ничего не знаю?

— Едва ли. С меня лично и одной хватит. — Роб откинулся на спинку стула, задумчиво помешивая кофе. — А как ты ладишь с Алеком?

Мейси улыбнулась, ощутив волну нежности к молодому человеку.

— Прекрасно. Ты был прав, он ее просто обожает.

— Конечно. — Роб как-то уж слишком бережно положил ложку на блюдечко. — Ты знаешь, почему они так торопятся со свадьбой?

— Дженни мне рассказала — после того, как я спросила, не беременна ли она.

Роб рассмеялся, но потом посмотрел в глаза бывшей жене и улыбка угасла.

— Знаешь, я им завидую. Они имели возможность убедиться в своих чувствах, по-настоящему узнать друг друга. Хватило здравого смысла подождать и сделать все как положено. Может быть, если бы мы поступили так же, все было бы по-другому…

— Это точно. Для начала у нас не родилась бы Дженни. Честно говоря, Роб, я не могу желать, чтобы все было по-другому. Но я иногда думаю, что все могло сложиться гораздо лучше.

— Как?

Мейси тихо вздохнула:

— Если бы ты не ушел в армию. Если бы мой отец не вышвырнул меня из дома. — Она подняла голову и посмотрела в глаза бывшему мужу. — Если бы твой отец не считал меня шлюхой.

Мужчина замер:

— Брось, он никогда так не думал.

— Думал. Он говорил именно так. Я слышала, как он беседовал с твоей матерью. Ты тогда был в море — это случилось сразу после рождения Дженни.

В глазах Роба отразилась буря эмоций. Наконец он вздохнул:

— Я увез тебя из дома сюда, надеясь, что о тебе позаботятся, ты будешь счастлива. А получилась настоящая катастрофа, верно?

Мейси кивнула:

— Я им не нужна. Да и почему должно было быть иначе? Меня выгнали из моей собственной семьи. С чего мы оба взяли, будто в твоей получится по-другому?

Роб оперся на локти и сцепил пальцы, задумчиво прижав их к губам.

— Мейси, мне так жаль, — пробормотал он. — Неудивительно, что ты уехала.

— А ты не последовал за мной.

— Ты ведь сама этого не хотела.

— Еще как хотела, Роб, — тихо произнесла женщина. — Но ты не смог справиться с таким грузом — так же, как и я.

Его глаза затуманились.

— Нет, не смог. Ты права. Я много месяцев провел под водой, тоскуя по ветру и солнцу. Но когда вернулся, то ты оказалась такой замкнутой, печальной… ребенок все время плакал. Я не знал, что сделать, чтобы помочь тебе.

— Потому что ты не знал меня. Как и я тебя, Роб, — медленно ответила Мейси. — Я даже не знала, что ты лэрд, до тех пор, пока не приехала сюда.

— А это здесь при чем? Я же не вождь клана, в конце концов, а всего лишь один из сквайров. По большому счету — никто.

— Нет. Это отражается на том, где и как ты живешь. Выбора нет, если ты настоящий лэрд. Так, лэрд Арднашил живет в замке в своем поместье. И точка.

— Ну, это все-таки не Сибирь, — защищаясь, возразил Роб, но Мейси только изогнула бровь.

— Неужели? Знаешь, зимой разница не так заметна, можешь мне поверить. Особенно если ты не умеешь водить и торчишь в замке с маленьким ребенком, отец которого вне досягаемости где-то в морских глубинах. Тот факт, что родители мужа тебя презирают и терпят твое присутствие только из-за внучки, тоже не слишком воодушевляет.

— Но я должен был отправляться в плавание. Ты знала, что у меня контракт на шесть лет.

— Я даже не подозревала о подводных лодках, — произнесла Мейси, снова ощутив былое раздражение и разочарование. — Если бы ты плавал на обычных судах, мы могли бы поддерживать связь! Разговаривать, хотя бы иногда, но нет, ты сам решил пойти служить на субмарину, сам изолировал себя от нас на многие месяцы и оставил меня там в одиночестве!

— Ты не была одинока!

— Разве? — тихо спросила Мейси. — А кто был со мной, Роберт? Уж точно не твои родители. Отец думал, что я проститутка, мать считала меня шлюхой, падкой на деньги, которая забеременела специально, чтобы прибрать к рукам их состояние, о котором, кстати, я ничегошеньки не знала, согласившись выйти за тебя замуж! Господи, да кто в здравом уме захочет жить в груде камней, продуваемых всеми ветрами?! Если бы миссис Макрей не взяла меня под свое крыло, не думаю, что пережила бы ту зиму.

Роб посмотрел на Мейси отсутствующим взглядом и поднялся.

— Вставай, мы уходим, — скомандовал он и вышел из кафе.

Мейси последовала за Робом на улицу и обнаружила, что он стоит на берегу, засунув руки в карманы.

Мужчина повернулся к бывшей жене, всматриваясь в ее глаза:

— Мейси, скажи, неужели все было настолько плохо?

Она невесело рассмеялась:

— О да, Роберт. Настолько. И теперь они все знают это. — Женщина кивнула в сторону кафе.

Он только махнул рукой:

— Это всего лишь туристы.

— В таком случае почему ты не остался, чтобы закончить разговор?

— Прекрасная идея. Расскажи, почему ты бросила меня и забрала мою дочь.

— Это ты бросил меня, Роб! Ты бросил меня там, на милость своих родителей! Я чувствовала себя покинутой. И я ушла не от тебя, я сбежала из замка! Может, надо было и сейчас держаться подальше от него, оставить все в прошлом…

Обратный путь к замку прошел в глубоком молчании, рвущем барабанные перепонки.

— Куда вы подевались? Мы везде вас искали, а потом Алек заметил, что машины тоже нет.

Роб открыл дверцу и вышел без единого слова, оставив Мейси объясняться с дочерью. Ему нужно было поговорить с бывшей женой, но постоянно не хватало времени. К тому же, скорее всего, это уже не имело смысла. Столько воды утекло… И все же Робу было больно услышать, каково ей приходилось здесь без него.

— Где бабушка? — отрывисто спросил он, и глаза Дженни расширились от беспокойства.

— Вы что, опять поругались? — спросила девушка и, бросившись в объятия Алека, расплакалась.

— Черт возьми, — пробормотал Роб и вошел в замок, намереваясь отыскать свою мать.

Он обнаружил ее в комнате за книгой — и это в то время, как его мир только что разлетелся на кусочки! Роб подошел ближе и вынул книгу из рук Хелен.

— Мне нужно с тобой поговорить, — потребовал он. — Я хочу знать, что происходило здесь, пока я был в море.

Женщина замерла:

— Роберт, здесь ничего не происходило.

— Мейси сказала совсем другое.

— Ну, это меня совершенно не удивляет. Она никогда не была способна посмотреть на ситуацию с нашей точки зрения.

— И с какой именно, позволь узнать?

— Не говори ерунды, Роберт. Ты был молод, богат, только входил в жизнь — это прекрасный улов, согласись, и она тебя поймала! Твой отец сказал, она была шлюхой…

— Не смей никогда так ее называть, — тихо и холодно приказал Роб. — Это не твое дело, но Мейси была девственницей, когда мы познакомились. Кроме того, если бы она охотилась за моим наследством, тебе не кажется, что вряд ли бы моя жена так легко ушла? Она даже от алиментов отказалась!

Хелен выпрямилась:

— А зачем они ей нужны? Ты ведь отдал ей дом — который, кстати, мы с отцом подарили тебе на восемнадцатилетие! Что еще могло понадобиться?

— Возможно, уютный дом? Муж? Кто-то, кто бы любил ее, чьи родители не считали бы Мейси маленькой жадной шлюшкой? Она слышала, мама. Слышала, о чем вы с отцом говорили.

Его мать побледнела, а глаза расширились от беспокойства.

— Нет! Она не должна была это услышать…

— Вот тут ты чертовски права. Вы не должны были вообще так говорить! Я доверился вам, надеялся, что вы позаботитесь о Мейси. А все, на что вас хватило, — это относиться к ней с презрением и подозрением!

— Но твой отец сказал…

— Я знаю, что он сказал! И надеюсь больше никогда этого не слышать! Думаю, ты должна извиниться перед ней, и прямо сейчас, до того, как она уедет.

— Мейси уезжает? Так быстро?

Он коротко рассмеялся:

— Лучше назови хоть одну причину, по которой она должна оставаться здесь!

Хелен промолчала. Конечно, таких причин не было.

Роб отправился на поиски своих собак и, разумеется, нашел их на кухне — сидящими у ног миссис Макрей.

Он подозвал псов и вышел. Роб надеялся переждать новую бурю чувств, после которой придет покой.

Но этого не случилось.

Зато эта буря принесла с собой Мейси. Ее шаги были почти беззвучными — их заглушала мягкая трава и тихий шепот ветра. Его предупредили собаки, помчавшиеся навстречу женщине. Роб ждал свою бывшую жену, повернувшись к ней и скрестив руки на груди.

— Мы можем поговорить?

Он коротко рассмеялся:

— Не знаю. Обычно у нас это не слишком хорошо получается. Но думаю, уже пора. — Мужчина опустил глаза, носком ботинка ковыряя траву. — Я должен извиниться перед тобой — снова. Мы все должны.

— Я видела твою мать. Она ужасно расстроена.

— Вот и правильно. Так и должно быть. Я ужасно зол на нее.

— Ты ее расстроил, Роберт.

Он фыркнул:

— Уверяю тебя, она расстроила меня куда больше.

— Извини меня.

— За что?

— Может, за то, что устроила сцену в кафе? — пожала плечами Мейси.

Роб рассмеялся и опустил руки. Настроение скандалить пропало.

— Какой кошмар. Иди-ка сюда, Мейси. Мне кажется, обняться нам сейчас не помешает.

Женщина поколебалась, оглянулась — как часто Роб приводил ее сюда! — и впервые за двадцать лет шагнула в его объятия.

Руки Роба обвились вокруг Мейси, крепко прижимая к надежной и теплой мужской груди. Она прильнула к нему щекой, слушая, как ровно и уверенно бьется сердце, и стояла так до тех пор, пока не почувствовала, что напряжение покидает тело. Господи, как она соскучилась по этому ощущению!

Казалось, они стояли так целую вечность, молча, не двигаясь, просто держась друг за друга. Мейси подняла голову и посмотрела Робу в глаза.

— Нам лучше вернуться, — произнесла женщина. — Дженни ужасно расстроилась. Пора отложить все наши проблемы и сосредоточиться на том, что важно для нее.

— Согласен. И свадьба — это только начало. Может, пока рано об этом думать, но когда-нибудь мы с тобой станем бабушкой и дедушкой. Было бы неплохо, если бы до этого нам удалось подружиться. Жаль, что ты так далеко живешь.

— Я знаю, но вся моя жизнь в Кембридже, Роб. И ты сам сказал — здесь не Монголия.

— Сибирь.

Мейси улыбнулась почти против воли:

— Как тебе угодно. Я смогу видеться с Дженни, Алеком и внуками в любое время — приезжать и оставаться у них. Полагаю, молодые будут жить в поместье?

— Да, они поселятся в доме привратника. Он очень красивый, находится в саду, и до деревни недалеко — Дженни сможет общаться с другими мамочками, когда подойдет срок. В доме четыре спальни, хватит места и для тебя, и для детей. Кроме того, здесь есть свободные коттеджи. Ну и разумеется, замок достанется им.

— Надеюсь, не скоро, — вставила Мейси.

Роб нежно улыбнулся:

— Я тоже. Так вот, Мейси, как ты считаешь, мы сможем стать друзьями? Наконец-то узнать друг друга получше?

— Только когда подойдет срок, — криво улыбнулась та. — Ты знаешь, что Алек сделал Дженни предложение именно здесь?

— Правда? Нет, этого я не знал. — Роб тихо рассмеялся. — Какая ирония — они выбрали именно то место, где, возможно, наша дочь была зачата.

— Знаю. Она сказала, что было холодно, но очень романтично. — Мейси сглотнула, пытаясь не думать о том, как они лежали на одеяле, глядя на звезды, прижавшись друг к другу в поисках тепла…

А потом все пошло не так.

— Знаешь, я ничуть не удивлен тем, как он все спланировал. Алек обожает Дженни, поэтому сейчас наверняка не знает, чем ее утешить, — вздохнул Роб. — Думаю, пора вернуться и освободить беднягу от этой сложной задачи.

Мужчина опустил руки, сделал шаг назад, и Мейси ощутила пронизывающий до костей ледяной ветер. Она вздрогнула, повернулась и направилась к замку. Роб последовал за своей бывшей женой. А Мейси страстно желала одного — чтобы все было по-другому…

Они вошли через кухонную дверь и попали в окружение людей с взволнованными лицами и покрасневшими глазами.

— Ну, миссис Макрей, что у нас на обед? Умираю с голоду! — весело воскликнул Роб, вызвав всеобщий вздох облегчения.

Экономка тут же засуетилась у плиты.

— Хороший наваристый суп, чтобы как следует согреться. К тому же вчера я купила еще сыра в том кафе по дороге к Форт-Уильяму. Оно не так давно открылось, Мейси, девочка, ты, должно быть, его не видела.

— Почему же, я его знаю, — отозвалась мать невесты, отодвинула стул и улыбнулась присутствующим. — Итак, что мы еще не учли? — спросила она, устраиваясь поудобнее.

— Очень и очень многое, — с отчаянием отозвалась ее дочь.

— Кстати, милая, что вы придумали насчет свадебного торта? — спросила миссис Макрей, занеся ложку над кастрюлей. — Видишь ли, с этим медлить нельзя, а у вас всего десять недель осталось. Мне еще фрукты надо заказать.

Дженни и Алек посмотрели друг на друга.

— Э… мы вообще-то не хотели фруктовый торт, — осторожно произнесла невеста. — Видите ли, многим людям они не нравятся. Поэтому мы подумали, что можно вообще не утруждаться…

— Но у вас должен быть торт! — с ужасом воскликнула миссис Макрей.

«О нет, только не это! — подумала Мейси. — Только не очередная ссора!»

— На многих свадьбах заказывают сырный торт. Это очень популярная идея.

— Что, запеканку?! — переспросила миссис Макрей. Судя по тону экономки, это предложение ее не впечатлило. Хелен открыла было рот, собираясь возразить, но, к облегчению Мейси, передумала.

— Да нет, торт, составленный из кусочков сладкого сыра, — их можно даже положить этажами, — пояснила Дженни.

— Знаешь, мне эта идея действительно по душе, — протянул Алек, по лицу которого расплывалась широкая улыбка, и Мейси тихо вздохнула.

— Мне тоже — к тому же она легко реализуема, — поддержал его Роб.

— И все равно я испеку фруктовый торт, как полагается, — пробормотала себе под нос миссис Макрей, яростно мешая суп. Наконец она бросила ложку, и Мейси с трудом подавила смешок. — Ну так кто хочет традиционного шотландского супа? Или он вам теперь тоже не по вкусу?

* * *

Оставшиеся вопросы они обсудили после обеда. Наконец Дженни с Алеком отправились на встречу со священником, Хелен решила прилечь, а Мейси с Робом остались вдвоем в гостиной.

— День сегодня замечательный, почему бы нам не прогуляться? — неожиданно предложил Роб.

Мейси настороженно воззрилась на бывшего мужа. Знала она эти прогулки…

— Конечно. Есть подходящее место на примете?

— Пойдем куда захочешь, — пожал плечами Роб. — Мне все равно.

— Знаешь, тут была небольшая долина, ты меня туда водил, когда мы впервые приехали в Арднашил. Она мне показалась такой красивой и мирной… Я бы очень хотела снова посмотреть на то местечко, может, сделать пару фотографий. Только вот дорогу совершенно не помню, да и ты вряд ли понял, о какой долине я говорю…

— Отнюдь, — неожиданно хрипло произнес он. Прокашлявшись, Роб поднялся и потянулся. От этого зрелища сердце Мейси дрогнуло и забилось быстрее. — Переоденься во что-нибудь потеплее, в джинсы и свитер например. Посмотрим, может, я найду тебе подходящие ботинки. Сапоги Дженни подойдут?

— О да. Мы иногда меняемся обувью.

— Я должен был знать, что у тебя нет ничего похожего на нормальные ботинки, — поддразнил ее Роб.

— К твоему сведению, я много хожу пешком!

— Ага, по тротуарам. Это не считается.

— Еще как считается! Иногда я прохожу по несколько миль!

Но Роб только усмехнулся и произнес:

— Повторишь это, когда доберешься до перевала. — И, открыв дверь, он пропустил Мейси вперед, по-прежнему улыбаясь, отчего ее глупое сердце вело себя совсем странно.

А оно должно было успокоиться много лет назад.

— Встретимся на кухне через десять минут, — скомандовал Роб и спустился вниз по лестнице, оставив запутавшуюся Мейси разбираться в своих чувствах.

День был замечательный.

Роб прихватил маленький рюкзак («Очень скоро тебе захочется отдать мне фотоаппарат», — съехидничал он) и перед выходом намазал Мейси средством от насекомых.

Она чувствовала себя маленькой девочкой, стоя перед мужчиной, который обеими руками наносил прозрачную маслянистую жидкость на ее щеки, лоб, шею, на которой отчаянно билась жилка под его пальцами…

Но Роб этого не заметил, потому что с его стороны никакой реакции не последовало. Закончив, он налил на ладони еще одну порцию и растер ею голову женщины, нежно массируя кожу, а затем отошел и повторил все процедуры на себе, после чего положил бутылочку в рюкзак.

— Ну, пошли.

Роб отвернулся, собаки помчались за хозяином, а Мейси последовала за ними, не сводя глаз с широкой спины бывшего мужа. Она пыталась не замечать того, как напрягаются мускулы, когда он идет. Обойдя замок, они поднялись по пологому склону и направились к знакомой тропе.

Но Мейси недолго думала о мышцах Роба, потому что скоро заныли ее собственные, протестуя против такого обращения. Потом она начала дышать тяжелее и чаще, разболелись бедра. Когда наконец показался перевал, все тело ужасно ныло, и к тому же ботинки Дженни начали натирать.

Мейси было жарко, но она не собиралась отдавать Робу фотоаппарат.

К ее облегчению, дорога вскоре стала ровнее.

Теперь они шли по лесу, и тишину нарушало только шуршание травы под ногами. Тропа стала шире, и Роб замедлил шаг, чтобы Мейси нагнала его. Теперь они шли бок о бок.

— Ты в порядке?

— В полном, — соврала Мейси, жалея, что не надела носки потолще. — А ты?

Роб покосился на ее фотоаппарат и загадочно улыбнулся.

— В полном, — эхом откликнулся мужчина.

Какое-то время они шли в тишине, но молчание не казалось ни неловким, ни враждебным. Оно было уютным.

— Раньше мы часто так ходили, — произнесла Мейси чуть позже. — До того, как появилась Дженни.

Роб невнятно хмыкнул, соглашаясь, и приобнял бывшую жену за плечи.

— Да. Только с тех пор много воды утекло.

— Рассказывай, — пробормотала Мейси, гадая, будет ли очень глупо с ее стороны тоже обнять его за пояс. Но в этот момент Роб убрал руку и отодвинулся.

Вскоре они вышли на открытое пространство. Впереди тянулись горы и долины, залитые солнечным светом. Бывшие супруги остановились, любуясь видом.

А пейзаж действительно был великолепен. Цвета казались такими яркими в солнечном свете — зеленый, золотой, пурпурный и насыщенный, теплый коричневый. Мейси почувствовала, как ее душа стремительно оттаивает.

— Просто поразительно, — с благоговением произнесла женщина, потянувшись за фотоаппаратом, и Роб улыбнулся:

— Мне не надоедает смотреть на это.

— Даже под дождем? — поддразнила его Мейси, собираясь сфотографировать и его, но Роб только покачал головой:

— Никогда. Нам нужен дождь. Вся местная экосистема зависит от него — торфяные болота и гранитные месторождения…

— Включая комаров, — вставила Мейси, хлопнув себя по шее, и Роб снова вытащил бутылочку со средством и нанес жидкость на кожу женщины. Она ощутила, как по спине прокатывает дрожь и быстро поднимается волна желания.

— Ты уже делал это! — пробормотала она. Его глаза потемнели, но их выражение осталось таким же загадочным. Казалось, они стояли так целую вечность, встретившись взглядами, и его зрачки расширились от смутно знакомого чувства. Мейси хотелось плакать.

— Это было слишком давно, Мейси, — хрипло произнес он, убирая бутылочку и отступив на шаг. Женщине наконец удалось сделать вдох. Мужчина повернулся и пошел вперед вдоль перевала.

Мейси поняла, что по-прежнему любит Роба.

Глава 6

Роберт слышал, как тяжело дышит Мейси, но она ни разу не пожаловалась. Преодолев еще один подъем, мужчина повернулся.

Она врезалась в него. Роб ощутил, как мягкое, податливое тело прижимается к нему, и поспешил подхватить Мейси.

Это было прекрасно. Держать ее вот так в своих объятиях после стольких лет. В мужчине вновь запульсировало желание. Если он не отпустит Мейси как можно скорее, то вообще не сможет этого сделать. Поэтому, как только она обрела равновесие, Роб отошел и поспешил вдохнуть свежий воздух, боясь, что иначе не удержится и сделает какую-нибудь глупость. Например, поцелует ее.

— По-прежнему считаешь, что ты в хорошей форме? — поддразнил он Мейси, пытаясь немного разрядить атмосферу.

Его бывшая жена только невесело рассмеялась и с вызовом посмотрела мужчине в глаза, от чего Роба снова бросило в жар.

— Я в порядке, — решительно произнесла женщина, хотя он прекрасно видел, что она врет. Мейси начала прихрамывать — совсем чуть-чуть. Наверняка ботинки трут…

— Вот и хорошо, — ровно отозвался Роб и, сбросив рюкзак, сел на сухой валун. — Я подумал, что можно посидеть тут пару минут, насладиться видом, а потом отправимся назад. Я не могу надолго уходить из замка — куча дел.

Здесь не было ни единой живой души, кроме собак. Какое искушение! Роб хотел было извиниться за свою ложь, но потом подумал, что тогда пришлось бы объясниться. Уж лучше сразу умереть.

— Прости, мне не следовало отрывать тебя от работы, — виновато произнесла Мейси, но Роб покачал головой:

— Забудь. Это я предложил пойти погулять. Вот, кстати, подарок от миссис Макрей.

С этими словами он вручил Мейси кусок имбирного пряника, а затем разлил по кружкам дымящийся чай. Собаки немедленно уселись вокруг, с обожанием глядя на обоих — на всякий случай.

— И не надейтесь, — иронично произнес Роб.

Мейси потянулась за кружкой, и их пальцы соприкоснулись. Его охватила дрожь.

Роб отдернул руку, удивленный собственной реакцией. Почему он по-прежнему хочет ее? Потому что Мейси нужна ему, только вот черта с два она вернется.

— Здесь и впрямь очень красиво, — чуть дрогнувшим голосом произнесла женщина, словно только сейчас поняла это.

Возможно, так оно и было, подумал Роб. Возможно, впервые с момента своего приезда Мейси начала вспоминать то хорошее, что ей довелось здесь пережить. Думает ли она о них сейчас?

— Неудивительно, что ты так любишь эти места.

Роб кивнул. Он не мог говорить, потому что все это время любовался не окрестностями, а сидящей рядом женщиной, которую он любил так, что сердцу было больно.

Любил, несмотря ни на что.

— А все же было много хорошего, да, Роб? — тихо спросила Мейси, озвучив его мысли, и он снова кивнул:

— Да, Мейси.

Она тихо вздохнула.

— Я любила тебя, — пробормотала женщина. — Очень любила и верила, что ты отвечаешь мне тем же. Так что же пошло не так?

— Не знаю. — Это было правдой. Правдой, которой Роб только сейчас отважился посмотреть в глаза. Мужчина всегда считал, что Мейси разрушила их замечательный брак, но теперь не был в этом так уверен.

Одной любви недостаточно. Чтобы сохранить брак, нужны усилия обеих сторон. И возможно, если бы они сами не были детьми…

Мейси повернулась, прищурившись и вскинув руку к глазам.

— Это что, орел? — спросила она, и Роб склонился к своей бывшей жене, глядя вверх из-под ее ладони, чувствуя ее волнение.

— Да. Думаю, самец.

— Господи, как жаль, что нет бинокля… — еле слышно сказала Мейси.

Роб тем временем уже копался в рюкзаке и с извиняющейся улыбкой вытащил искомый прибор:

— Нужен?

Мейси посмотрела на мужчину и расхохоталась.

— А что еще у тебя там есть, Мэри Поппинс? — спросила она.

Роб тоже рассмеялся и передал ей бинокль.

— Так, мне кажется, он должен быть настроен…

— Если бы. Я теперь вообще ничего не вижу.

— Да нет, дело не в бинокле. Просто орлы очень легко сливаются с растительностью. Они гнездятся в соседней долине, но туда трудновато добраться — что, собственно, и привлекает птиц. Тебе здорово повезло, что ты вообще его заметила. Гостей, правда, такая застенчивость орлов не очень радует. Зато здесь еще водятся сарычи, которых с ними часто путают, — приезжие чуть не скачут от радости, — усмехнулся Роб. — Мы называем их «туристическими орлами».

— Это подло, — тихо рассмеялась Мейси.

— Отнюдь. Мы им не врем, и люди при этом возвращаются довольными, взахлеб рассказывая о том, что видели орлов. Если открыть правду, они будут здорово разочарованы. Так какая разница? Сарычи тоже очень красивые, просто клиентам орлов подавай.

— А меня это тоже касается? Потому что, если это был не орел, я бы предпочла, чтобы ты мне не врал. А сарычей я прекрасно помню, и они действительно очень красивые.

Сердце мужчины сжалось, но Роб сумел улыбнуться.

— Я не лгу тебе, Мейси, — заверил он. — Это точно был орел. Я не знаю только, самка или самец. У сарычей другой окрас.

Мейси улыбнулась и повернулась, в надежде снова увидеть красивую птицу, но той уже и след простыл, и она решила воздать должное имбирному прянику. А Роб вновь почувствовал, что не может оторвать глаз от бывшей жены.

— Дженни говорила, что ты сдаешь в аренду коттеджи, — через несколько минут сказала Мейси. — И как идут дела?

— Отлично, — кивнул Роб. — Мы предлагаем хорошие возможности отдохнуть — прогулки по реке, походы в лес, рыбалка, охота на оленей — правда, исключительно с фотоаппаратами, а рыбу, по правилам, необходимо отпускать. Честно говоря, форель здесь не так часто ловят. Посетители хотят активно отдохнуть, много гуляют — и заодно оплачивают содержание поместья. Летом, правда, начинается настоящая лихорадка. Кажется, что ты нужен всем и сразу.

— А сколько здесь домов?

— В поместье? Двенадцать, но один принадлежит родителям Алека, в другом живет проводник. Ну и Дженни с мужем получат собственный коттедж. Значит, девять домов по-прежнему будут сдаваться в аренду, но два из них — двухместные.

— А остальные?

— Самый большой рассчитан на восемь человек. Общая вместимость — сорок, так что летом по субботам начинается самый настоящий сумасшедший дом. Из деревни, правда, приходят помощники, которые следят за чистотой. Как только Дженни поселится в одном из них, она тоже станет этим заниматься. В одной комнате их будущего дома мы собираемся сделать приемную для гостей, и встречать их тоже будет ее обязанностью.

— Да, Дженни говорила об этом. Думаю, она справится. У нашей дочери твой талант очаровывать людей. Может, ей стоило получить образование в области туризма, а не истории?

— Нет. Она обожает эту науку, к тому же в нашем деле такое увлечение вполне приемлемо. Дженни работала в библиотеке замка, отыскала много старинных изданий и составила каталог. Если будет свободная минутка, попроси, чтобы она тебе их показала перед свадьбой.

Это слово вернуло Мейси на землю. Она прикусила губу, и Робу сразу же захотелось провести по ней большим пальцем, а еще лучше — поцеловать.

— Ох уж эта свадьба… — вздохнула Мейси, нахмурившись.

Роб заставил себя сосредоточиться:

— А что не так?

— Непростое время для тебя, верно?

— Еще бы. И все же это не проблема. За землями в поместье всегда следят, потому что постоянно приезжают гости, дом за последние два года тоже содержался в порядке, поэтому здесь дел будет немного. И поверь мне, у нас будет целая куча народу, которая будет выполнять любые поручения. Думаю, обойдемся малой кровью.

Мейси не была в этом так уверена. Она присутствовала на многих свадьбах и прекрасно представляла себе, что их ждет. Ладно, пусть Роб пока считает, что худшее уже позади. На то, чтобы избавить бывшего мужа от подобных иллюзий, времени у Мейси хватит.

— И все же я не думал, что планирование будет таким кошмаром, — криво улыбнулся мужчина.

— Могу спорить, ты думал, что все закончится через день.

— Так долго? Скорее, минут через пять.

Мейси смеялась до тех пор, пока бока не заболели, а потом вздохнула, жалея, что раньше у них было слишком мало подобных моментов.

— Что ж, как я уже говорила, нам предстоит пройти через это всего один раз. — Мейси посмотрела на бывшего мужа, но он прикрыл глаза, поэтому ей не удалось понять, о чем он думает. — А что, тебя это беспокоит? Ты ведь сегодня сказал, что и одного предостаточно. Знаешь, я иногда думаю: а ты не жалеешь, что твой единственный ребенок — девочка?

Роб покачал головой:

— Нет, не жалею. Я люблю ее больше жизни и не променял бы ни на кого другого. И мне не кажется, что Дженни не нравится быть единственным ребенком. Я и сам был один у родителей и знаю, что есть определенные преимущества. Мне бы, конечно, хотелось еще детей, но в этом мире не всегда получаешь то, чего желаешь. Так что я не жалуюсь.

— Ты мог бы снова жениться. Кто знает, может, родился бы сын, которому можно было передать поместье. Мне казалось, ты этого хотел…

Роб загадочно посмотрел на нее:

— Нет, Мейси, не хотел. Я до сих пор не женился, и вряд ли это произойдет. И сын мне не нужен — теперь есть Алек, и у меня куча времени, чтобы пообщаться с ним. Он много работал и знает наше хозяйство вдоль и поперек. К тому же молодой человек очень серьезно подошел к своим обязанностям — у него два высших образования, по сельскому хозяйству и агро-менеджменту. Я очень им горжусь. И я вдвойне счастлив, что именно он женится на нашей девочке. — Роб задумчиво посмотрел на Мейси. — Ладно, а ты сама? Я думал, ты снова выйдешь замуж, нарожаешь детишек. Ты ведь всегда говорила, что хочешь целую кучу мальчиков и девочек. Или появление на свет Дженни тебя разубедило в этом?

— Нет, вовсе нет, — тихо отозвалась Мейси, думая о детях, которые могли бы появиться у них с Робом. Она встречалась с другими мужчинами, но ни от одного из них не хотела ребенка. Ей был нужен только Роб.

— Если бы я хотела еще детей, то могла бы с легкостью это осуществить, — небрежно заметила она. — Это несложно. А вот воспитать их и справиться с эмоциональным кризисом действительно трудно. Но если тебе интересно, сожалею ли я, что у нас ничего не получилось и что у Дженни не было нормальной семьи с двумя родителями, братьями и сестрами, мой ответ «да». Но у нас не сложилось, поэтому сожаления тут не помогут.

Мейси повернулась, чтобы посмотреть Робу в глаза, и заметила в них проблеск боли.

— Нет, — искренне отозвался он. Голос Роба был наполнен горем — таким же глубоким, как ее собственное. Мужчина погладил щеку Мейси своей теплой шероховатой ладонью и посмотрел ей в глаза. — Я не должен был отпускать тебя. Должен был поехать за тобой, заставить тебя поговорить со мной… Черт возьми, почему я этого не сделал, Мейси?

Она с трудом сглотнула и закрыла глаза:

— Не знаю, Роб. Не имею ни малейшего представления.

Мейси выплеснула чай на траву, отдала кружку Робу и поднялась. Она готова была думать о чем угодно, лишь бы не о том, почему муж тогда остался здесь. Эти размышления приносили слишком много боли.

— Идем, Маккензи, — бросила она через плечо, направляясь вниз по склону. — Я думала, у тебя куча дел.

На следующее утро обитатели поместья отправились в церковь, выслушали объявление о свадьбе Дженни, находясь на балкончике лэрда над скамьями, и позже были буквально сметены шквалом поздравлений. К тому времени, как они добрались до замка, наступило время обеда.

Напряжение бурлило между Робом и Мейси, и каждый раз, стоило их взглядам встретиться, ей казалось, что этот мужчина смотрит прямо в глубину ее души, ища ответ…

Что ж, он его там не найдет. Мейси даже не была уверена, что правильно поняла вопрос. Но несмотря на это, им удалось справиться со всем, что было запланировано на выходные, осталось только сделать несколько звонков. Поэтому Роб забронировал бывшей жене билет на ночной экспресс в воскресенье вечером. Мейси стояла рядом с ним в кабинете, окна которого выходили на бескрайнее море.

Мейси обнаружила, к своему удивлению, что не хочет уезжать. Наверное, было бы лучше расстаться сейчас, чтобы эта новая хрупкая дружба окрепла. Не нужно подгонять события поспешными и необдуманными действиями.

Например, такими: положить руку на его плечо, склониться и поцеловать Роба в макушку. Густые темные волосы почему-то выглядели еще притягательнее с появившимися серебряными нитями. Или заставить мужчину откинуться на спинку стула и прижаться к его губам своими, сесть к нему на колени и обвить руками шею…

— Так, это сделано, — произнес между тем мужчина, отодвигаясь от стола и глядя вверх на Мейси.

Она улыбнулась:

— Спасибо.

— Тебе не обязательно ехать, — произнес Роб, словно прочтя ее мысли. — Я могу перенести заказ.

Мейси покачала головой, не дожидаясь, пока бывшему мужу удастся уговорить ее передумать.

— Нет, Роб, мне нужно возвращаться. У меня еще много дел. Да и у тебя тоже.

Роб отвез Мейси на станцию, посадил в поезд и задержался, стоя в маленьком купе. У нее возникло ощущение, словно из крошечного помещения исчез весь воздух.

И тогда он медленно заключил Мейси в объятия, прижав ее к своей груди. Женщина ощутила ровное биение его сердца.

— Спасибо, — пробормотал Роб. — И прости меня за все, что было. Я не знал, что тебе было здесь так тяжело, и очень благодарен за помощь. Я так рад, что ты приехала…

— У меня не было выбора, Роб, — напомнила ему Мейси. — Я сделала это ради Дженни.

Он вздохнул и положил руки ей на плечи.

— Не тяни слишком долго с возвращением, — попросил Роб, коротко коснулся ее губ своими и вышел.

Мейси закрыла за ним дверь купе и села на койку.

Поцелуй оказался недостаточно легким. Ее губы по-прежнему дрожали, когда через полчаса поезд тронулся и началось долгое путешествие.

Жизнь медленно возвращалась в норму, но Мейси почему-то чувствовала себя совершенно по-другому.

На той же неделе Роб позвонил.

— Как идут дела? — спросила Мейси, представив Роба за столом в кабинете глядящим в окно на море.

— Прекрасно. Дженни вернулась в университет, платье теперь висит здесь, в ее спальне, завернутое в какой-то мешок. Фату, или как она там называется, купили, все счастливы, — отрапортовал Роб.

— Что ж, в таком случае не буду задерживать. Береги себя.

— Ты тоже.

Их разговор оказался кратким, но все же это была еще одна доска, добавленная в медленно строящийся мост. Мейси помчалась на встречу, а в ушах по-прежнему звучал низкий мужской голос…

Мейси все чаще думала о том, как божественно ее дочь будет выглядеть в день своей свадьбы. К тому же Дженни так понравилось платье матери…

Оно сейчас висело в гардеробе, ожидая того часа, когда хозяйка найдет время подобрать подходящие аксессуары. Или же вообще передумает и купит что-нибудь другое. Чтобы у Роба, как тонко выразилась Дженни, глаза на лоб не полезли.

Она не хотела этого. Слишком опасно. А после того поцелуя в поезде, пусть мимолетного, Мейси поняла, что придется и впрямь нелегко. К своему удивлению, она обнаружила в Робе новые черты, что-то неприрученное, дикое. Ее это одновременно завораживало и пугало.

Женщина решительно выбросила из головы все мысли о бывшем муже и сосредоточилась на работе. До тех пор, пока Роб снова не позвонил.

— Мейси…

Всего одно слово — а все ее тело уже напряглось как струна, готовая зазвенеть.

— Привет. Возникли проблемы?

— Нет, не совсем так. Послушай, я сейчас в Лондоне — нужно было сделать кое-что. Можно мне приехать повидать тебя? Я получил приглашения, а ты сказала, что сама напишешь текст, поэтому я подумал, может, отдать их тебе вместе со списком гостей… К тому же есть еще пара деталей, которые нужно обсудить. Мы могли бы встретиться и поужинать вместе, если ты не слишком занята.

— Я думала, мы уже уладили все детали. Неужели разговор настолько долгий? — спросила Мейси, немного запаниковав при мысли об ужине. Это было слишком похоже на свидание, а она совершенно не готова к свиданию с Робертом Маккензи.

— Да нет, не думаю. Я, конечно, мог бы просто отдать тебе карточки, быстро изложить все свои мысли и снова отправиться в путь, но мне все-таки надо где-нибудь перекусить. — Мейси готова была поклясться, что Роб пожал плечами. — В любом случае, мне казалось, мы пытаемся подружиться.

Точно. Мейси подумала о будущих внуках, о годах, на протяжении которых придется часто встречаться, и тихонько вздохнула:

— Разумеется. Прости. Да, можем поужинать, я сегодня не занята.

— Прекрасно. Мне заказать столик где-нибудь или ты выберешь сама?

— Я справлюсь сама, — поспешно отозвалась она. Нельзя доверять это Робу — он наверняка выберет что-нибудь романтичное. А Мейси закажет столик в каком-нибудь шумном ресторане, где всегда много народу.

— Отлично. Тогда утром я могу выехать от тебя. Если ты, конечно, не возражаешь приютить меня.

Роб хотел остановиться у нее?! Сердце Мейси замерло и бешено забилось, в голове промелькнули миллионы причин, по которым этого не стоило делать.

— Разумеется, ты можешь остаться, — наконец произнесла она. — Можешь лечь в комнате Дженни. В конце концов, это твой дом.

— Едва ли. Я не был там уже двадцать лет.

— Это мелочи, — упрямо заявила она.

Повисло неловкое молчание.

— Мейси, это твой дом, — пораженно произнес Роб.

— Как тебе угодно, — тихо согласилась женщина.

Да, конечно, он был прав. Но там все было пропитано воспоминаниями о Робе. Она не могла привести любовника в комнату, где когда-то спала с мужем. Другого мужчины там не было никогда.

— Послушай, я занята, и нет никакой необходимости обсуждать этот вопрос сейчас. Мне пора бежать. Во сколько ты приедешь?

— Ну, я думал выехать прямо сейчас. Так что буду у тебя, скорее всего, к часу. Пойдет?

— Да, к этому времени я уже должна вернуться. Нужно отвезти готовый альбом одному из клиентов. У тебя по-прежнему есть ключ?

— Не при себе. Не переживай, если тебя не будет дома, я найду чем заняться. Просто позвони, когда закончишь. Увидимся позже.

— Да, до встречи, — произнесла Мейси.

Она взглянула на часы. Почти десять. У нее была назначена встреча с Аннет.

— Привет, как я рада тебя видеть! — воскликнула женщина, целуя Мейси в щеку, как только та появилась на пороге ее дома — Кофе?

— С удовольствием. Как ты?

— О, сама знаешь, — сморщив нос, произнесла хозяйка. — Врачи сказали, что есть улучшения, активность в новообразованиях гораздо ниже, так что я надеюсь на чудо. Печенья?

— Не следовало бы, но мне плевать на фигуру. Спасибо, с удовольствием!

Они рассмеялись. Аннет тут же вынула из буфета вазочку с шоколадным печеньем, а потом разлила по чашкам горячий кофе.

— Ну, давай посмотрим альбомы. Мне уже не терпится!

Фотографии, на которых Аннет была запечатлена вместе со своей дочерью, были просто потрясающие.

— Ох, Мейси, они такие чудесные! Спасибо, спасибо огромное! — пробормотала женщина, шмыгнув носом и вытирая глаза. — Господи, какая же я глупая! Прости, пожалуйста… Тебе удалось передать тот замечательный день в таких ярких красках… О, Мейси, спасибо огромное! Ты проявила такую доброту и понимание…

— Не говори глупостей, работать с вами было сплошным удовольствием, я очень рада, что познакомилась с тобой. И фотографии получились великолепные. На самом деле некоторые идеи я у вас украла — для свадьбы моей дочери Дженни.

— Твоя дочь выходит замуж?! Потрясающая новость! Когда? Ты мне ничего не говорила!

— В июне. Я сама узнала об этом только за день до свадьбы Люси — Дженни позвонила и заявила, что выходит замуж через два с половиной месяца. Поэтому пришлось брать готовые идеи — откуда угодно.

— Еще бы! Но уложиться в такой срок вполне реально — у нас было еще меньше времени, но вряд ли получилось бы лучше, даже если бы мы готовились целый год. Ох, я так за тебя рада! Очень надеюсь, что у вас все пройдет замечательно! Где состоится свадьба?

Мейси скривилась:

— В Шотландии. Я бы, конечно, предпочла, чтобы церемония прошла здесь, но это совершенно невозможно. К тому же в Арднашиле очень красиво.

Аннет склонила голову набок:

— Это, случайно, не замок?

— Верно, им владеет ее отец, — призналась Мейси.

Глаза ее собеседницы расширились от удивления.

— Отец Дженни — Роберт Маккензи?!

Мейси была поражена:

— Да… А что, ты его знаешь?

— Я была его преподавательницей лет, наверное, двадцать назад. Ты здесь с ним познакомилась?

Мейси скорчила рожицу:

— Да, как раз после того, как он закончил колледж. Я поехала взглянуть на его замок, а потом… В общем, нам пришлось побыстрее пожениться. Так появилась Дженни. Но… семейная жизнь у нас не сложилась.

Аннет огорченно вздохнула и похлопала Мейси по руке:

— Ох, прости. Мне в этом смысле повезло. А потом ты выходила замуж?

— Нет, одного раза хватило.

— Значит, Роб остался для тебя первым и единственным?

Глаза Мейси наполнились слезами, и она поспешно отвела взгляд:

— Ну ты же его помнишь. Он один в своем роде. Трудно подобрать такому мужчине замену.

— Да, могу поверить. Роберт прекрасно учился, я долго гадала потом, как сложилась его жизнь. Значит, теперь он унаследовал имение?

— Да.

— Представляю, как там красиво! Роберт пару раз говорил о замке. Любовь к этому месту просто переполняла его душу.

Мейси снова кивнула, удивившись тому, что Аннет так хорошо помнит Роба.

— Думаю, так оно и есть. И замок действительно очень красив, особенно окрестности. Летом там просто великолепно, но зимой скучновато. Раньше все было совсем по-другому, мрачнее, холоднее… Роб многое изменил в интерьере, теперь там по-настоящему уютно.

— Хотела бы я снова с ним встретиться. Роберт мне очень нравился.

— Я просто поражена тем, что ты так хорошо его помнишь.

— О, Роберта было бы трудно забыть. Ты и сама наверняка так считаешь.

Верно. Мейси вздохнула и попыталась не думать об этом.

— Вообще-то он должен приехать сюда. Роб сказал, что разобрался с делами в Лондоне и решил заскочить ко мне, обсудить какие-то вопросы, касающиеся свадьбы. Если хочешь, я попрошу его заехать к тебе, пока он в Кембридже.

Глаза женщины загорелись, но потом она покачала головой:

— Нет, он, наверное, меня и не вспомнит.

— Ты ошибаешься, я уверена. Я попрошу его, если хочешь.

— Правда? Мне бы очень хотелось увидеть Роберта, но только если у него есть время.

— Я передам. — Мейси прекрасно видела, что Аннет немного устала, поэтому поднялась и взяла свою сумочку. — А теперь оставлю тебя отдыхать. Мне уже пора. Я попрошу его позвонить и выкроить время для визита, хочешь?

— А ты сможешь? О, большое спасибо за это, Мейси, и за прелестные фотографии.

— Аннет, благослови тебя Господь! Для меня было честью разделить с тобой тот день. — Она поцеловала хозяйку в щеку, после чего вышла на улицу и поехала домой.

Снова это слово.

Просто удивительно — она считает это место своим домом, хотя все в нем по-прежнему пронизано Робом. Кажется, что даже кирпичная кладка впитала в себя память о ее бывшем муже. Неудивительно, что Мейси так и не нашла себе другого мужчину.

Машина Роба была припаркована перед домом. Он сидел за рулем, запрокинув голову и прикрыв глаза, и слушал радио.

— А ты быстро добрался, — произнесла Мейси, задержавшись у его автомобиля.

Роб тут же открыл глаза и выпрямился.

— Да, пробок не было. Я занял твое место?

Она рассмеялась:

— Моего места здесь нет. Я паркуюсь где придется. Вот, возьми мое разрешение и прикрепи на лобовое стекло, иначе придется платить штраф. Я вернусь через минуту.

Роб стоял, опираясь на свой автомобиль, поставив чемодан на землю и держа в руке небольшую кожаную сумку.

— Приглашения?

— В том числе. — Роб взял чемодан и последовал за бывшей женой к дому. — Дженни просила передать привет, — произнес он.

Мейси закрыла за мужчиной дверь.

— Как она? Я говорила с ней сегодня утром, но мне показалось, что Дженни несколько обеспокоена.

— Так и есть. Она старательно занимается. Кстати, платье просто прелестно и выглядит ужасно дорогим.

— Так и есть, — со смехом признала Мейси. — Но я хотела купить его, к тому же это платье Дженни удивительно идет.

— Знаю, видел. Я ведь ездил с ними. Кстати, мама была безумно рада, что смогла поучаствовать, и ей очень понравилась фата.

Мейси поставила чайник.

— Кстати, у меня есть для тебя сообщение от Аннет Грейнджер.

— Серьезно? От профессора Грейнджер? Откуда ты ее знаешь?

— Она та самая мать невесты, о которой я тебе рассказывала. Она собиралась начать курс химиотерапии.

Робу не хотелось в это верить.

— О нет, только не она.

— Вроде бы все в порядке. Есть улучшения, и она не теряет надежды. Аннет сказала, что очень хотела бы встретиться с тобой, и я пообещала, что попрошу тебя позвонить ей.

— Конечно, я буду очень рад снова увидеть ее! Позвонить прямо сейчас?

— Нет, лучше попозже. Аннет показалась мне немного усталой, наверное, она сейчас отдыхает. Позвонишь, когда мы начнем собираться.

Мейси достала две чашки и поставила их на стол.

— Я прихватила кое-что в магазине — готовые салаты и прочую дребедень. Подумала, что наедаться нет смысла, если мы пойдем в ресторан.

Роб кивнул и пожал плечами, спрятав руки в карманы. Ему не хотелось думать о сегодняшнем вечере.

— Что скажешь насчет пикника?

— Пикника?

— Ну да, я подумал, мы могли бы покататься на лодке…

— На лодке?! — переспросила Мейси, словно он предложил погулять по дну морскому, а затем улыбнулась. — Я не каталась уже несколько лет — с тех пор, как Дженни и Алек заставили меня пойти. Правда, тогда я была больше занята наблюдением за ними и пыталась привыкнуть к их взаимному слепому обожанию. А до этого… скажем так, прошло много лет.

Двадцать с чем-то? Робу не хотелось вспоминать прошлое, поэтому он ухватился за мысль о Дженни и Алеке:

— А что ты думаешь об их отношениях сейчас? Тебя все устраивает?

— Да, — кивнула Мейси. — Мне всегда нравилось, как они смотрят друг на друга. Просто я беспокоилась о том, что они собираются пожениться так рано. Но теперь… В общем, ты был прав, Роб, они прекрасно подходят друг другу. Я по-прежнему считаю, что ребята слишком молоды, но они знают и понимают друг друга. В этом смысле Алек и Дженни куда лучше подготовлены к браку, чем мы в свое время.

— Да, я согласен… Итак — пикник на лодке?

Мейси собралась с духом и кивнула:

— Да, конечно. Посмотрим, что у меня тут есть…

Она заново перетряхнула все содержимое холодильника, и в итоге они сделали роллы с ветчиной и салатом из капусты и моркови, завернули их вместе с холодными куриными ножками и сочными маленькими помидорами и положили еще пакет с домашними чипсами. Ко всему этому Мейси добавила пачку свежих шоколадных эклеров со взбитыми сливками. Глядя на все это, Роб начал хихикать.

— Ну, думаю, хотя бы помидоры можно счесть здоровой пищей, — поддразнил он.

Женщина вспыхнула и поспешно вытащила бутылку с минеральной водой.

— Я не успела даже толком подумать, схватила что под руку попалось. И вообще, если будешь жаловаться…

— Я вовсе не жалуюсь! — запротестовал Роб, едва сдерживая смех. — Честное слово, я не жалуюсь, а умираю с голода! Видишь ли, позавтракать не удалось, потому что я работал допоздна и проспал. Так что по мне — в самый раз.

— Ну, тогда пойдем, — решительно произнесла Мейси, застегивая молнию на сумке-холодильнике.

Роб немедленно ее отобрал и последовал за женщиной к выходу.

Они прошли пешком к реке и взяли лодку.

— На два часа? — спросил Роб, и Мейси кивнула.

— Одного недостаточно, если мы хотим насладиться прогулкой и как следует перекусить, — произнесла она, а потом запоздало задумалась: провести два часа наедине с Робом посреди реки показалось ей не самой лучшей идеей.

Они тронулись в путь. Роб легко направлял лодку шестом, балансируя на корме. Мейси сидела на носу и наблюдала за мужчиной. Она видела, как напрягаются мышцы рук и ног с каждым новым движением — особенно когда пришлось приложить все силы, чтобы обогнуть лодку визжащих девчонок.

«Такое ощущение, что у них тут девичник», — мелькнула мысль у женщины, и тут же она задумалась о том, как Дженни организует свой, если таковой вообще состоится.

Лодки все-таки столкнулись, и девушки захихикали. Одна из них, стоявшая на корме с шестом в руках, опасно пошатнулась, но Роб поддержал ее.

— Спокойно, — произнес он, ухмыльнувшись.

Девица широко улыбнулась ему в ответ, отчего Мейси захотелось выцарапать ей глаза.

— Простите! — хихикнула та, и их лодки снова столкнулись.

Роб покачал головой и улыбнулся Мейси:

— Дети…

Дети? Во взгляде той девушки не было ничего детского! Интересно, заметил ли Роб?.. Скорее всего, нет, ведь она была ровесницей Дженни. Хорошо хоть, он не пожирает ее взглядом — девушка была очень хорошенькой.

— Просто ты великолепно управляешься с лодкой, — сухо отозвалась она.

Роб ухмыльнулся и пригнулся, проплывая под мостом.

— Это все практика — она и производит такое впечатление на девушек.

Мейси это прекрасно знала. Она и сама в свое время была весьма впечатлена его навыками… в общем-то во всем, если хорошенько подумать.

Женщина поспешно отвела взгляд, принявшись изучать здания колледжей. Такой вид открывался только с реки.

— Ну что, остановимся повыше, вон там? — предложил Роб, заметив свободный участок берега, покрытого травой.

Надежно привязав лодку к специально установленным кольцам, они выбрались на сушу и поставили сумку. Роб вручил бывшей жене ролл, и она с удовольствием съела его, любуясь прекрасными старинными зданиями и отчаянно желая, чтобы они поселились здесь с самого начала и Роб не пошел в армию. Тогда было бы больше детей, а Арднашил вообще не стал бы частью их жизни…

Глава 7

Роберт никак не мог ее понять.

Впрочем, это как раз было нормально. Но не сегодня. Только что Мейси сидела в лодке, наблюдая за ним и беззаботно смеясь, а в следующую секунду выглядела так, словно лучший друг пнул ее щенка.

Роб растянулся на траве, слушая чужой смех, крики и плеск воды, а также поспешные извинения, следующие за глухим столкновением лодок. И то, как Мейси копается в сумке.

— Хочешь эклер?

Роб приоткрыл один глаз и посмотрел на нее. Мейси склонилась над ним, держа эклер над его губами так, чтобы он не мог дотянуться. «К черту все», — подумал мужчина, открыл рот и выжидательно посмотрел на нее.

Наконец Мейси опустила пирожное, давая возможность откусить. Роб почувствовал, как лопается тесто и взбитые сливки мажут губы. Он слизнул их и заметил, как слегка расширились глаза женщины. Она сама откусила от того же эклера, и у Роба в голове замелькали чувственные образы.

— Эй, это же мой! — произнес мужчина и резко сел, чтобы выхватить остаток пирожного у Мейси из рук. Но та только рассмеялась, откусила еще кусочек и вручила ему всю коробку.

— Достань себе еще, — с набитым ртом произнесла Мейси и облизала пальцы. По одному.

Нет, она явно пытается убить его.

Роб вынул пирожное и съел его, согнув одну ногу и положив руку на бедро. Он старался не смотреть на Мейси и не облизывать губы. Или пальцы.

Вместо этого Роб вытер руки о бумажную салфетку. В эту игру он больше не играет, слишком опасно. Иначе как дурак снова будет сходить по своей бывшей супруге с ума, а это они уже проходили.

— А где Аннет живет сейчас? — спросил Роб, и, к счастью, разговор плавно перетек в безопасное русло.

Он решил отправиться к Аннет один. Купил цветы — простые белые по совету Мейси — и позвонил.

Женщина открыла дверь почти сразу же, словно ожидала его.

— Роб! Как я рада снова тебя видеть! Да ты почти не изменился — если волос не считать.

Он усмехнулся.

— Кто бы говорил, — мягко отозвался Роб, прикоснувшись к яркому тюрбану на ее голове.

Аннет рассмеялась и обняла гостя:

— Негодный мальчишка! Да ты принес мне цветы! Как мило, спасибо огромное… букет прелестный! Входи и рассказывай, как поживаешь, а я поставлю цветы в воду. Я так поняла, у вас с Мейси есть дочь? А ты темная лошадка. Последнее, что я слышала, — это что ты ушел на флот.

— Да, я шесть лет прослужил на подлодке.

Он рассказал Аннет о своих делах в Лондоне, о замке и поместье, наконец, о свадьбе Дженни. А потом она спросила о Мейси:

— Что же пошло не так?

Роб не собирался отвечать и чуть было не попросил Аннет не лезть в чужие дела. Но, с другой стороны, она всегда находила время, чтобы выслушать и поддержать его…

— Не знаю, — отозвался Роб наконец. — Началось после рождения Дженни. Меня не было, я все пропустил, а после этого жизнь так и не вернулась в свое русло. Она… Мне казалось, я был ей не нужен. Хотя, возможно, все началось еще раньше. Знаешь, у нашего брака было не самое лучшее начало.

— Я так поняла, что вы поженились весьма поспешно?

— Да. Мы узнали, что Мейси беременна. Тогда мне это казалось прекрасной мыслью. Но теперь-то я понимаю, что мы почти не знали друг друга.

— А позже, когда познакомились получше?

Роб отвел взгляд:

— Не думаю, что нам это удалось. Меня большую часть времени не было дома. Мейси чувствовала себя несчастной, а потом вообще ушла, вернулась в Кембридж.

— А ты ее отпустил.

— Мне было нечего ей предложить.

— Ты уверен? У меня сложилось иное впечатление.

— Мейси бросила меня. Я был ей не нужен.

— Однако при этом она, как и ты, так и не вышла замуж. А когда я спросила ее почему, Мейси сказала, что тебе трудно найти замену. Тебя это не наводит на мысль?

Роб посмотрел в добрые, мудрые глаза женщины и вздохнул:

— Мы очень разные, Аннет. И нужны нам совершенно разные вещи. Она ненавидит Арднашил.

— Не думаю, Роб. Когда-то Мейси была там несчастна, но сегодня она с теплотой отзывалась о твоем поместье. Сказала, что ты многое сделал и теперь замок выглядит совершенно по-другому.

— Ну да, я кое-что поменял. Для меня это единственный дом, но Мейси никогда этого не понимала. Я знаю, моей жене было очень тяжело сидеть в четырех стенах с маленьким ребенком на руках. К тому же оказалось, что мои родители не стремились облегчить ей жизнь. Но теперь уже слишком поздно. У Мейси своя жизнь.

Аннет наклонилась вперед и мягко коснулась его руки:

— Может, стоит попробовать еще раз?

Эта мысль крутилась у Роба в голове, когда он ехал к дому Мейси. Мужчина, разумеется, не смог припарковать машину на том же месте — оно оказалось занято, — но за углом нашлась небольшая стоянка. Войдя в дом, Роб нашел Мейси на кухне. Она как раз заваривала чай.

— Я уже приняла душ — думаю, ты тоже захочешь зайти в ванную. Чай будешь?

Роб с трудом отвел взгляд от довольно глубокого выреза небрежно запахнутого халата.

— Да, спасибо. Скажи, как нужно одеться для нашего «выхода в свет»?

— Скажем так, повседневно, но нарядно. Сойдет и то, что на тебе. Как прошла встреча с Аннет? Ты ее узнал?

— Разумеется, — улыбнулся Роб. — Она почти не изменилась. И, кстати, очень тепло отзывалась о тебе, показала мне свадебные фотографии. Знаешь, честно говоря, они поразительны. Я не знал, что ты настолько одаренный фотограф.

Мейси прохладно посмотрела на него:

— А ты когда-нибудь заходил на мой сайт? Впрочем, тебе, наверное, даже неизвестно о его существовании…

Роб ощутил укол вины.

— Заходил, но фотографии не разглядывал. — Скорее изо всех сил старался их избегать.

— Наверное, стоило, — едко отозвалась женщина. — Твой чай.

И, со стуком поставив чашку перед ним, Мейси взяла свою и ушла наверх, захлопнув дверь спальни.

Роб сделал мысленную заметку зайти на ее сайт. Он вернулся в гостиную — не ту, которая когда-то была его спальней, а теперь превратилась в кабинет нынешней хозяйки, а маленькую комнатку в задней части дома, выходившую на хорошенький садик. Мейси здорово поработала там. Настоящий зеленый оазис.

Роб вздохнул, отнес пустую чашку на кухню и тоже поднялся наверх. Дверь комнаты Мейси была закрыта — наверное, переодевается. Вот и хорошо. Этот халат оставлял много пространства воображению. От одной мысли о ее обнаженном теле Роб был близок к потере контроля.

Мужчина вошел в старую спальню Джесси, открыл чемодан и, найдя сверток с банными принадлежностями, отправился в ванную.

Ему был срочно нужен холодный душ.

Мейси не знала, что надеть.

Джинсы и топ? Длинную юбку? Хорошенькое платьице? Брюки цвета хаки?

Джинсы, решила Мейси. Она была уверена, что в тот ресторан можно прийти в чем угодно. С другой стороны, если нет…

Ладно, не джинсы. Брюки? В любом случае вечернее платье отменяется. Лучше не открывать ноги…

Итак, брюки. А что к ним? Джемпер? Нет, слишком просто. Блузку? Как раз есть новая…

Мейси со вздохом повесила брюки на вешалку и достала длинное льняное платье цвета хаки, который очень ей шел. Так, достаточно длинное, до самых лодыжек — вот и прекрасно, Робу всегда нравились ее ноги… И накинуть пиджачок. Это платье можно было надеть куда угодно и выглядеть подобающим образом. К тому же оно оказалось чистым.

Решившись, Мейси натянула платье через голову и застегнула молнию, а затем бросила взгляд в зеркало. Немного косметики?

Женщина подкрасила глаза и критически оценила свой внешний вид. Хм… Мейси не хотелось, чтобы Роб решил, будто она приложила слишком много усилий, чтобы выглядеть хорошо. Так, помада… и немного духов.

Ожерелье? Нет, лучше бусы — яркие, оранжевые. Они прекрасно подойдут к пиджаку, который Мейси решила надеть.

Она снова критически осмотрела себя и осталась удовлетворена результатом. Дело сделано. Женщина потянулась к ручке, когда в дверь постучали.

— Мейси? Я уже готов. Мы поедем на машине, или тут недалеко?

— Совсем рядом, — отозвалась она, открывая дверь. — Можем пойти пешком.

— Отлично. — Роб бегло окинул ее взглядом и улыбнулся. — Ты прелестна.

Он сам выглядел не хуже, но Мейси ни за что на свете не призналась бы в этом.

— Это старое платье, — скромно отозвалась она, довольная комплиментом. Мейси не хотела, чтобы Роб заметил это, так как по-прежнему злилась за веб-сайт. Так легко она своего бывшего супруга не простит. Ни за что.

Мейси сделала шаг вперед, чтобы выйти из комнаты, а Роб в это же мгновение попытался войти. Женщина ощутила аромат его одеколона — цитрусовый, пряный и очень мужественный. Как хорошо, что они договорились идти пешком! Поездку в машине она бы не пережила…

Однако Роб шел чуть позади Мейси, и едва уловимый сексуальный аромат будоражил ее воображение всю дорогу.

— Итак, свадьба, — произнесла Мейси, тыкая вилкой в тарелку со спагетти. — Ты о ней хотел со мной поговорить?

Роб отложил вилку и поднял бокал с вином:

— Да. Ничего серьезного, просто еще несколько мелочей, которыми не хотелось бы утруждать Дженни.

— Это касается поставщиков?

— Да, и ансамбля. Я еще хотел поговорить с тобой о еде. Мы ведь ходили на дегустацию.

— И как все прошло?

Роб сморщил нос:

— Даже не знаю. Еда очень вкусная, но Дженни с Алеком так и не смогли договориться, поэтому оставили мне право решающего голоса. Я хотел бы, чтобы в следующий раз мы сходили туда вместе — было бы неплохо узнать твое мнение.

Мейси показалось, что это уж слишком смахивает на еще одно свидание, но она согласилась:

— Хорошо.

— И мы еще думали насчет канапе и прохладительных напитков. До вечеринки гостям придется ждать примерно два часа. Как думаешь, стоит распорядиться на этот счет?

— Тебе решать. Это очень мило, но может влететь в копеечку.

Роб только отмахнулся:

— На фоне общих затрат это капля в море. Что ж, в таком случае пришлю тебе список. Скажешь, что ты об этом думаешь?

— Разумеется. На этом все?

— Цветы.

— Ах да… Дженни и твоя мать в итоге сумели прийти к соглашению? Наша дочь очень хотела простые, непритязательные букеты, не думаю, что ей понравилась идея о буйстве красок. Я знаю, она остановилась пока на бежевых и лиловых… Но ей действительно нравится эта идея?

Роб устало улыбнулся:

— Думаю, да. Маме не просто было неловко, она действительно расстроилась.

— Я знаю, — вздохнула Мейси. — Роб, я вовсе не думаю, что Хелен — плохая женщина. У нас просто не заладилось с самого начала, мы многое выдумали, и, боюсь, потребуется время, чтобы залечить раны.

— Я понимаю. Спасибо, что пытаешься принять ее. Я знаю, что с мамой не всегда легко.

Это удивило Мейси. Затем Роб начал расспрашивать бывшую жену о ее профессии, как она вообще начала заниматься фотографией, сколько свадеб в год доводилось снимать, сколько предложений приходилось отвергать.

— Целую кучу, — призналась она. — Вообще-то моя основная работа — оформление газеты, точнее, одной из колонок. Я называю это робби — нечто среднее между работой и хобби.

— Поэтому ты стала подрабатывать на свадьбах?

— Не совсем и не сразу. Одно время мне приходилось снимать свадьбы для колонки в газете, а потом кто-то попросил меня стать фотографом на празднике. Я пошла навстречу. Потом фотографии увидел кто-то из друзей — и завертелось. На самом деле это здорово, своего рода итог всего, чему я научилась, работая в редакции, поэтому я могу позволить себе отдельные излишества и обустроить дом.

Роб покрутил бокал в руках, глядя на рубиновую жидкость.

— Давай поговорим о доме, — тихо произнес он. — Поверить не могу, что ты до сих пор считаешь его моим. Дом твой, ты имеешь полное право его обустраивать по своему вкусу — тебе ведь всегда хотелось иметь французские окна, выходящие в сад. Именно поэтому я переписал его на твое имя. Но ты ничего не сделала.

Мейси попыталась улыбнуться, но это оказалось нелегко, учитывая тот факт, что Роб казался искренне огорченным. Вместо этого женщина взяла его за руку.

— Я вовсе не была там несчастна, Роб, — мягко произнесла она. — Это прекрасный дом, идеальный для ребенка. Здесь росла Дженни, неподалеку есть хорошая школа. Я не могла бы желать большего. Было бы нелепо куда-то переезжать. И, честно говоря, у меня так и не хватило денег на столь радикальные перемены, как французские окна.

— Ты сама от них отказалась.

— Я бы не стала брать твои деньги, мне хватало своих. У меня имелся дом, и этого было достаточно.

Роб повернул руку ладонью вверх, сжимая ее нежные пальчики.

— Но ты не считаешь его своим.

«Нет, — хотела ответить Мейси. — Я все время чувствую, что это должен был быть наш дом, что здесь по-прежнему есть место для тебя».

— Забудь об этом, — посоветовала она. — Я вела себя глупо.

— Потому что не хотела, чтобы я остался.

Это был не вопрос, и Мейси только вздохнула:

— Это…

— Сложно?

— Да. Столько всего похоронено, о чем мы никогда не говорили… И все же проблемы никуда не делись, они по-прежнему остаются под огромной горой пепла. А если ее тронуть…

Роб нежно провел шероховатым большим пальцем по тыльной стороне ее ладони.

— Может, было бы лучше открыть окна, чтобы сдуть пепел, Мейси, — произнес Роб, начисто забыв свое недавнее решение оставить прошлое позади. — Поговорить о том, что раньше ускользало от нас.

— Например?

Он тихо рассмеялся и откинулся на спинку стула, отпустив руку бывшей жены.

— Если бы я знал… Ладно, забудь об этом. Я не хочу тебя стеснять. Остановлюсь в гостинице.

— Не глупи. Твои вещи уже у меня, смысла нет. К тому же дверь спальни запирается.

Господи, зачем только она это сказала?!

Роб удивленно посмотрел на Мейси своими пронзительными синими глазами:

— Тебе не нужно запирать дверь. Все, что нужно, — как и всегда, — это просто сказать мне «нет».

— В этом-то и проблема, верно? — не подумав, ответила она. — Кажется, я не могу тебе отказать.

Роб на мгновение прикрыл глаза.

— Ну, раньше у тебя получалось. После того как родилась Дженни, все люки были надежно задраены.

Мейси ахнула от возмущения:

— Но… тогда все было иначе! Я была… не знаю, напугана. Роды тоже повлияли. И ты казался совсем другим. Равнодушным.

— Равнодушным?! Мейси, я никогда не был к тебе равнодушен! Я хотел дать тебе возможность оправиться!

— Вот как? — Она нервно рассмеялась и потерла внезапно замерзшие руки. — Мне так не показалось. Было ощущение, что ты вообще не можешь находиться со мной в одной комнате.

— Я боялся прикасаться к тебе, — признался Роб. — Боялся, что сделаю тебе больно. Миссис Макрей отвела меня в сторонку и деликатно объяснила, что у тебя сейчас не самый легкий период. Я не представлял, что именно это могло означать…

— Но ты так ни разу не спросил.

— Нет, — после долгой паузы признал он. — Не спросил.

— Ты мог бы просто поддержать меня. Обнять. Лечь со мной в постель и обнимать всю ночь. Правда, после того, как родилась Дженни, ты не слишком к этому стремился. А когда я ее кормила, убегал как от чумы.

— Я не хотел тебя смущать.

Мейси рассмеялась, не веря своим ушам:

— Господи, Роб, ты ведь ее отец! Ты знал мое тело не хуже собственного! Так с чего мне было стесняться? Я думала, это ты смущаешься!

Роб устало рассмеялся и поднял руку, привлекая внимание официанта.

— Ладно, пойдем отсюда, — произнес он. — Хочу подышать свежим воздухом.

Они покинули ресторан и пошли по берегу реки, задержавшись у того местечка, где днем останавливались перекусить. Роб повернулся к женщине и взял ее руки в свои. Его глаза оказались в тени, и Мейси не могла разобрать их выражение.

— Мейси, мне очень жаль. Если бы я мог вернуть прошлое, я бы это сделал. Но нам остается только жить с тем, что есть. Я не думаю, что многое изменилось. Мы по-прежнему не знаем друг друга, живем в разных концах страны. Может, ты и права, и лучше оставить кучу пепла в покое.

— Возможно, — согласилась Мейси, хотя у нее в глазах стояли слезы. Они пытались похоронить свою любовь, но она так и не умерла, голодая и не зная тепла, как узник в подземелье.

Мейси высвободилась и отвернулась от него, слепо направляясь к дому, почти ничего не видя из-за слез. Роб молча проследовал за ней.

— Кофе? — спросила женщина, когда они вошли, пытаясь быть вежливой.

— Нет. Думаю, я сразу лягу спать, завтра предстоит долгая дорога.

— Ты так и не отдал мне приглашения.

— Сейчас. К ним прилагается диск со списком гостей, полными именами и прочим, так что можешь напечатать текст, вместо того чтобы писать от руки.

— Их не так уж много, верно? Можно начать прямо сейчас, и тогда завтра ты увезешь приглашения вашим шотландским соседям и сможешь сразу же их разослать.

— Нужно еще их разложить.

Мейси взглянула на часы:

— Роб, еще только десять. Если, конечно, ты не изменил своим привычкам, то раньше полуночи не ложишься. Можем вместе начать. Я буду складывать, а ты писать. У тебя почерк красивее моего.

— Зато он нечитаемый.

Это было правдой. Почерк Роба был очень интересным, индивидуальным, но совершенно неразборчивым.

— Хорошо, ты складывай, а я буду подписывать, — предложила Мейси. — Поставлю чайник… Или ты можешь лечь спать, а я все сделаю сама.

— Я думал, ты не хочешь, чтобы я путался под ногами.

— Уверяю тебя, разбираться в одиночестве с приглашениями я жажду еще меньше.

Роб улыбнулся и отправился за карточками, пока Мейси ставила чайник на огонь.

— Чай или кофе? Или тебе чего покрепче?

— Кофе, — решил Роб, приготовившись к долгой бессонной ночи. И подумав заодно о том, что трезвая голова — это то, что надо, если он не хочет выбить ею дверь спальни Мейси.

К тому времени, как женщина принесла две чашки кофе в столовую — по совместительству мастерскую и кабинет, — Роб уже выложил приглашения стопками на столе, чтобы Мейси могла начинать писать имена и адреса приглашенных.

— Итак, взглянем на список, — произнесла она, опускаясь на стул рядом с мужчиной. Тот сразу же ощутил теплый, нежный аромат, круживший голову.

Роб вставил диск в ноутбук и углубился в свое занятие.

— Наконец-то! — вздохнула Мейси, протягивая Робу стопку с приглашениями. — Марки есть?

— Разумеется. — Роб вытащил несколько листов с марками, которые они наклеили на конверты. — Спасибо.

— Это тебе спасибо. В итоге почти всю работу пришлось делать тебе.

— Считай это расплатой за мои вечные неудачи.

— Не думаю, что у тебя было больше неудач, чем у меня, — тихо произнесла Мейси, поднимая поднос и направляясь с ним на кухню.

Роб последовал за бывшей женой, глядя, как она ставит чашки в машину для мытья посуды. Мейси вытерла руки, повернулась к нему и вопросительно изогнула бровь:

— Еще кофе? Или чай?

Роб покачал головой:

— Нет, думаю, мне лучше попробовать заснуть. В конце концов, утром меня ждет долгий путь домой. Шестьсот миль — не шутка.

Мейси кивнула, потерев ладонями предплечья, отчего ее упругие груди призывно покачнулись.

— Ладно, я тоже, наверное, пойду. Если хочешь, можешь первым принять душ. У меня еще есть чем заняться.

— Конечно, спасибо.

Роб быстро вымылся, надеясь выйти через ее комнату до того, как Мейси поднимется, но опоздал. Она сидела на краешке кровати — той самой, которую Роб купил когда-то. Черную железную раму было трудно с чем-то спутать, и на мужчину обрушились воспоминания о том, как они лениво лежали, отдыхая после страстной любви…

О том, как они в первый раз были вместе…

— Я уже закончил, — сообщил мужчина, и Мейси подняла глаза и улыбнулась:

— Хорошо. Увидимся утром.

Это определенно было прощанием, но Роб не спешил уходить. Вместо этого он вошел в комнату и коснулся постели.

— Я даже не знал, что у тебя по-прежнему стоит эта кровать, — тихо произнес он, и собственный голос показался хриплым.

— Ну да, я не видела большого смысла в том, чтобы избавляться от нее. Матрас я сменила несколько лет назад.

— Понятно.

Ее глаза на бледном лице казались слишком большими. Роб знал, что должен уйти, запереть дверь собственной спальни и протолкнуть ключ под дверью, чтобы не оставалось искушения… Но вместо этого он протянул руку и коснулся теплой гладкой щеки.

— А ты по-прежнему красива, Мейси.

— Роб…

Он опустил руку и сделал шаг назад.

— Нет, ты права. Это было бы глупо, — пробормотал мужчина. В любом случае он обещал ей, что достаточно одного слова «нет». Мейси его только что сказала, нужно уважать ее желания.

Но женщина поднялась и посмотрела на него. Роб понял, что должен ощутить ее вкус, поцеловать ее. Просто так, на ночь.

Роб склонил голову и легонько коснулся ее губ своими. С тихим вздохом Мейси положила руки ему на плечи. Чтобы оттолкнуть или притянуть к себе?

Но она не сделала ни того ни другого, просто стояла, наслаждаясь легким, невинным поцелуем.

Тогда Роб отстранился. Сердце билось как бешеное, в груди кололо. Он был на волосок от того, чтобы сорвать с Мейси платье, скрывавшее прекрасное женственное тело.

На всякий случай мужчина сделал еще два шага назад, потом добрался до двери и вцепился в ручку, словно надеясь, что она его удержит.

— Спокойной ночи, Мейси, — хрипло произнес Роб и, развернувшись, быстро пошел по коридору в свою комнату и закрыл дверь.

Как можно плотнее.

Глава 8

Когда она проснулась, Роб уже уехал.

Мейси спустилась на кухню, услышав, что работает стиральная машина, и обнаружила возле чайника записку: «Белье уже крутится. Спасибо за вчерашний день и за помощь с приглашениями. Скоро увидимся. Роб».

Спасибо за вчерашний день.

За какую его часть? Пикник на реке? Встречу с Аннет Грейнджер? За поцелуй?

У Мейси перехватило дыхание, когда она посмотрела на крутящиеся в машине простыни. Ей вдруг стало жаль, что Роб поспешил их выстирать. Иначе можно было бы принести простыни вниз, уткнуться в них носом и вдыхать запах мужчины…

Как же глупо она себя ведет! Слава богу, что Роб сам справился, нет необходимости распалять и без того больное воображение!

А тот поцелуй?

Дрожь возбуждения пробежала вниз по спине, и Мейси безжалостно оборвала эти мысли. Роб ничего подобного не имел в виду. Если бы он хотел чего-то большего, то занялся бы с ней любовью вчера. Мейси не собиралась сопротивляться, но и умолять тоже не хотела, и, получив возможность выбора, Роб просто ушел.

Наверное, дрых как бревно всю ночь, с отвращением решила Мейси. Заварив чашку крепкого чая, она вернулась в кабинет с намерением разобрать счета.

В поместье дел хватало, и Роб был только рад. Ему приходилось разрываться между кучей обязанностей, связанных с управлением поместьем, собственным бизнесом в Лондоне и попыткой решить оставшиеся свадебные проблемы. Он не хотел беспокоить Дженни, значит, придется общаться с Мейси гораздо чаще.

Это будет нелегко.

Правда, куда проще, чем лежать всю ночь без сна совсем неподалеку от нее. Вот это был ад. В конце концов Роб понял, что уснуть все равно не сможет, и уехал.

Он остановил машину на обочине и немного вздремнул. Добравшись до дому, мужчина с радостью добрел до постели и проспал как убитый часов десять кряду, а проснувшись, сделал себе строгий выговор.

Больше никаких мечтаний о том, что могло бы быть, никакой тоски по прошлому, никаких сожалений. Он живет здесь и сейчас, и у него куча дел.

Но Роб все время сталкивался с новыми проблемами.

Дней через десять после возвращения он узнал, что Дженни хотела украсить цветами вход в церковь, но флорист не знала, что делать с букетами. Поставить их на пьедесталы, в вазы? Сколько будет столов? Захотят ли подружки и мать невесты прикрепить букетики к корсажу?

Ему-то откуда знать?!

Роб внимательно осмотрел арочный вход в церковь и обнаружил, что кто-то уже встроил в стену маленькие кольца. Каково бы ни было их предназначение, пришлись они как нельзя кстати.

Разобравшись с этим, мужчина вспомнил про корсажи и столы. Он не имел ни малейшего представления о том, что с этим делать.

Поэтому он позвонил Мейси и, услышав ее рассеянный голос, почувствовал, как сжалось сердце.

— Привет. Цветочный вопрос, — произнес мужчина, переходя сразу к делу. — Ты можешь говорить?

— Э… да-да, конечно. Прости, я просто сейчас ретушировала фотографии для печати. Слушай, может, я тебе перезвоню? Мне просто нужно срочно отправить их по электронной почте.

— Конечно, — отозвался Роб.

Он повесил трубку, сделал себе чашку кофе и бродил с ней по кабинету до тех пор, пока телефон не зазвонил. Роб глупо подскочил на месте, чувствуя, как забилось сердце.

Напрасно. Звонили из отеля, интересовались, определились ли они с меню.

— Нет, я вам позвоню позже. Нам потребуется еще одна дегустация.

— Вы хотели бы назначить время и место?

— Пока не могу, наверное, через полчаса… Я перезвоню вам.

— Разумеется, сэр.

Роб повесил трубку, и тут же снова зазвонил телефон.

— Привет.

— Вас снова беспокоят из отеля, мистер Маккензи. Я забыла сказать, что мы не проводим дегустации по пятницам и субботам, поскольку ресторан часто снимают для проведения праздников. Было бы замечательно, если бы вы смогли подойти в середине недели.

— Прекрасно. — Дженни не сможет пойти, но это только к лучшему.

Роб снова повесил трубку, побарабанил пальцами по столу, налил себе еще чашку кофе — и тут наконец позвонила Мейси.

— Здравствуй. Прости, пожалуйста, что я так долго… — виновато произнесла она мягким и певучим голосом.

Черт. Роб снова почувствовал прилив желания.

— Все в порядке. Я был занят другими звонками. — В конце концов, это была не совсем ложь. — Мне звонила флористка. Она хочет знать, как украсить вход в церковь. Эту проблему мы почти решили, там есть небольшие кольца. Еще говорилось что-то о пьедесталах и гирляндах, о каких-то там украшениях скамеек — я так и не понял, если честно.

— Все в порядке, я знаю, что она имела в виду, — рассмеялась Мейси. — Дай мне ее электронный адрес, я отправлю несколько снимков. Что еще?

— Букеты — сколько высоких, сколько низких, сколько столов. Но я ничего не мог на это ответить. Ах да, еще она интересовалась, в каких платьях будут матери жениха и невесты и захотите ли вы букетики на корсаж?

— Не знаю, что думает об этом мама нашего жениха, тебе придется самому с ней поговорить. А Хелен будет прикалывать букет? Думаю, да. Спроси у нее тоже.

— Хорошо. А ты?

Роб понимал, что эта идея Мейси не по нраву.

— Я не знаю, — ответила она, немало удивив бывшего мужа. — Кажется, я вообще поменяю платье.

— Я думал, все улажено… Ты ведь купила наряд вместе с Дженни. Правда, она ничего не стала мне рассказывать, заявила, что я сам все увижу. Даже цвет не описала, только заверила, что мне понравится.

На другом конце провода раздался приглушенный звук.

— Э… кремовое, — помедлив, произнесла Мейси. — Как густые взбитые сливки. Кружевное.

— Кремовое? Я думал, такой цвет может носить только невеста.

— Ну, вообще-то это выбор самой невесты. В любом случае оттенок очень насыщенный, почти золотой. Дженни очень понравилось платье, она велела мне купить его, но…

— Что? Как-то ты не очень уверенно говоришь, — заметил Роб, откинувшись на спинку стула. — Если все так плохо, купи другое. Я знаю, Дженни платье очень понравилось, но не позволяй ей решать за себя. Если ты чувствуешь себя неуютно…

— Наоборот, оно мне очень нравится!

Это окончательно выбило Роба из колеи.

— Так в чем проблема? Не подходит, что ли?

— Подходит… собственно, в этом и заключается проблема. — (Роб готов был поклясться, что Мейси прикусила нижнюю губу.) — Я не уверена… Оно как-то слишком подходит… Обтягивает.

Он ощутил всплеск острого желания.

— Обтягивает? — хрипло переспросил Роб.

— Да. Сидит точно по фигуре и обрисовывает… хм, все, что ниже спины. В общем, обтягивает. Я просто не уверена, что буду выглядеть как… мать невесты.

Судя по описанию, это Мейси действительно не грозит. Роб чувствовал, что еще немного — и он просто задохнется.

— Уверен, ты будешь прелестна. Дженни платье понравилось, — напомнил мужчина, отчаянно желая увидеть Мейси в описанном наряде, особенно если это платье действительно так мило обтягивает ее симпатичную попку.

— Ладно, не важно. Платье очень красивое, и я в любом случае надену что-нибудь этого оттенка, так что поговорю с флористом. Что-то еще?

Было ведь…

— Ах да, дегустация. Когда ты сможешь приехать? Через десять дней у Дженни день рождения, она вернется домой на выходные. В пятницу отмечает праздник в каком-то ресторане с друзьями, вернется в субботу утром. Думаю, ты захочешь приехать?

— О да, конечно. Я в следующие выходные буду свободна, как и за несколько дней до них…

— Так почему бы тебе не приехать пораньше? Могли бы сходить на дегустацию — видишь ли, теперь ресторан проводит ее только в будни. Может, сядешь во вторник на ночной экспресс, а в среду вечером сходим вместе? Потом ты встретишься с флористом и разберешься со всеми мелочами. А на следующей неделе вернешься домой…

Воцарилось недолгое молчание, а затем раздался тихий вздох.

— Хорошо, так и сделаю.

— Я закажу тебе билеты и пришлю всю информацию по электронной почте, — поспешно произнес Роб. — Заодно дам адрес почты флориста. Увидимся на следующей неделе.

Роб повесил трубку, не дав Мейси возможности возразить. Затем он опустил ноги на пол и сделал глубокий вдох. Все, о чем мужчина мог сейчас думать, — это обтягивающее кружевное платье.

Он забронировал Мейси купе, отправил электронное письмо с обещанной информацией и вышел из кабинета. Ему было необходимо прогуляться.

Когда до свадьбы остался всего месяц, Мейси связалась с Джеффом и обговорила с ним последние детали, касающиеся фотографий.

— Я поеду в Шотландию на пару дней, — сообщила она, — и сделаю еще несколько снимков замка, чтобы ты знал, с чем предстоит иметь дело. Вот диск с фотографиями, посмотри их, пожалуйста. Когда ты сможешь туда приехать?

Джефф пожал плечами:

— А когда я должен там быть?

— Самое позднее — в пятницу утром. Посмотришь на шатры, подберешь подходящие ракурсы, обсудишь с Алеком и Дженни их пожелания. Потом утром сфотографируешь невесту, готовящуюся к венчанию, и пройдешь вместе с нами к церкви.

— А вдруг дождь? Машина будет наготове?

— Надеюсь, — Мейси посмотрела ему в глаза, — дождя не будет. Дождю нельзя идти в такой день. — Она вздохнула. — Это же Шотландия, значит, дождь непременно будет… Черт, Джефф, ну почему все так сложно?!

Тот рассмеялся и налил Мейси чашку кофе.

— Взбодрись, все выйдет как надо. Будет чудесный солнечный денек. И даже если нет, я тебе сделаю великолепные снимки, сплошь зонты!

Конечно, он был прав. Мейси доводилось бывать на свадьбах, проходивших под дождем, и непогода не сильно портила настроение гостям. Просто она привыкла к Восточной Англии, где чаще светило солнце.

— Я сделаю все как попросишь. Просто доверься мне.

— Я и так доверяю тебе. Ни к кому больше не стала бы обращаться. Ты просто душка! — с улыбкой отозвалась Мейси, целуя молодого человека в щеку.

Женщина вздохнула про себя и прикинула, что еще нужно сделать.

Аксессуары! Она ведь так и не купила ни туфли, ни сумочку! Мейси поспешно допила кофе, вернулась домой, достала платье из гардероба и надела его.

И сглотнула. Оно и впрямь прекрасно обнимало ее тело. Прямо-таки любовно.

При этом наряд был действительно элегантным. И очень ей шел.

У папы глаза на лоб полезут.

Ее сердце снова замерло на мгновение, Мейси прижала руку к груди и глубоко вздохнула. Глупо.

Она обернулась, взяла зеркало и придирчиво посмотрела на себя со спины. Снова отложила его и вздохнула. К черту Роба. Ей нравится этот наряд. Мейси хотела его надеть. Бывший муж наверняка будет слишком сильно волноваться из-за своей речи и вообще не обратит на нее внимания.

Женщина снова сняла платье, положила его в сумку и отправилась в поход по магазинам.

На станции ее ждал не Роб, а Хелен, выглядевшая очень обеспокоенной.

— Мейси, добро пожаловать, — неуверенно улыбнулась ее бывшая свекровь. — Как прошло путешествие?

— Прекрасно. Я редко сплю в поездах, но эту ночь провела неплохо. Полагаю, Роб занят?

— Да, он сопровождает гостей. Алек сегодня занят в домике привратника, поэтому я решила встретить вас. Надеюсь, вы не возражаете.

Мейси улыбнулась и обняла женщину:

— Разумеется, не возражаю. На самом деле, если вы не торопитесь, я бы предложила выпить чашечку кофе в том милом кафе по пути.

— О, это было бы замечательно, — согласилась Хелен. — Боюсь, мне нужен ваш совет. Я никак не могу определиться, что надеть на свадьбу.

Мейси рассмеялась, подняла чемодан и последовала за Хелен к машине.

— Как, и вы тоже? — спросила она, и мать Роба озадаченно посмотрела на нее. — Я просто никак не могу понять, стоит ли надевать то платье, которое мы купили вместе с Дженни. Ей оно очень понравилось, но…

— Дженни сказала, вы в нем смотритесь просто очаровательно. И цвет вам к лицу.

— Так и есть. Я просто не уверена, что буду выглядеть как мать невесты.

Хелен похлопала бывшую невестку по руке:

— Неужели сейчас кто-то еще думает о подобном? Знаете, у меня есть своя философия на этот счет. Чувствуешь себя хорошо в платье — надевай. Я, конечно, стараюсь соблюдать приличия, но при этом хочу всегда оставаться собой. А вы чувствуете себя в этом платье кем-то чужим?

Мейси подумала об этом, опуская чемодан в багажник.

— Я чувствую себя собой, — ответила она. — Но по-другому. Лучше.

— Тогда надевайте, — посоветовала Хелен. — Моя проблема заключается в том, что я в своем платье чувствую себя совсем старой и скучной.

— А оно новое? — спросила Мейси, обрадовавшись тому, что появилась безопасная тема для разговора. Как выяснилось, Хелен присмотрела уже несколько платьев, но до сих пор не знает, на чем остановиться.

— Я не думаю, что у вас будет время помочь мне выбрать что-то другое, верно? — робко произнесла женщина, и Мейси снова удивилась. Она-то помнила миссис Маккензи властной, уверенной в себе дамой, а эта новая Хелен сомневалась и относилась к Мейси почти дружелюбно. Неужели Роб обиделся на нее и теперь она пытается загладить свою вину?

— Разумеется, у меня будет время съездить в салон вместе с вами! — воскликнула Мейси. — С удовольствием.

Лицо Хелен озарилось радостью, и она остановила машину неподалеку от кафе с видом на маленькое горное озеро.

— Ну, мы на месте. Пойдем?

Они нашли свободный столик у окна — тот самый, за которым Мейси когда-то сидела с Робом, и мать невесты поклялась себе на сей раз держать язык за зубами и не ругаться с бывшей свекровью.

— Мейси… Я… я должна извиниться перед вами. Я ужасно обращалась с вами раньше, и мне бесконечно стыдно за это. Я вас совершенно не знала, не попыталась с вами познакомиться, поспешно осудила и ужасно ошиблась. Мне и в голову не пришло, что вы ни в чем не виноваты. Я ведь в самом деле считала, что вы охотитесь за богатством Роба.

Мейси тихо рассмеялась:

— Хелен, я даже не знала, что он богат, когда мы начали встречаться. Я была в курсе, что у Роба есть дом в Кембридже, но всегда считала, что это съемное жилье и ему нужен человек, чтобы следить за порядком. Я в то время еще жила со своей семьей. Мне даже в голову не пришло, что это собственный дом Роба. Честно говоря, это был такой неожиданный дар судьбы, что я не потрудилась к нему даже присмотреться, — со смехом объяснила женщина. — Все, о чем я тогда думала, — побыстрее убраться из дома, от отца, который не разрешал мне краситься и ходить в колледж, и от брата, который считал, что мне на роду написано во всем заменить мать. Разумеется, когда я забеременела, они оба отвернулись от меня. Отец — потому что я опозорила имя своей матери, брат — потому что ему было не нужно постоянно орущее отродье в доме.

Хелен тихо ахнула и покачала головой:

— Я понятия об этом не имела… Когда Роб привез вас сюда, я даже не представляла, что все настолько плохо. А мы… оказали вам не слишком теплый прием, верно?

Мейси с сожалением покачала головой:

— Увы. Но если посмотреть на все с вашей точки зрения, я могу это понять. Не думаю, что я вела бы себя по-другому.

— Очень великодушно с вашей стороны так говорить, Мейси, но я думаю, что вы бы повели себя по-другому. Вы просто не способны быть жестокой и пристрастной.

Она в ответ на это только рассмеялась:

— Ох, Хелен, как вы заблуждаетесь! Я считала, что вы все черствые и высокомерные, была уверена, что меня ненавидите и считаете, будто я недостаточно хороша для вашего сына.

— Именно так я и думала, — честно отозвалась мать Роба. — Но я вас совсем не знала, дорогая моя. Вы прекрасно воспитали свою дочь. Какая жалость, что вы с Робом не были вместе…

Мейси вздохнула:

— Да. Он многое пропустил.

— Он пропустил вас, — тихо произнесла Хелен, удивив Мейси.

— Нет-нет, вы ошибаетесь. Когда Роб вернулся домой из армии, он очень изменился. Его интересовала только Дженни. Ее он обожал. А меня ценил лишь как мать своего ребенка.

— Я думаю, вы ошибаетесь. Мне кажется, он искренне любил вас и любит до сих пор.

Мейси подняла голову, не веря своим ушам.

— Нет, — прошептала она.

Хелен кивнула, и Мейси уставилась в окно. Роб по-прежнему любит ее? Они не могли и пяти минут провести в одной комнате не поругавшись…

Но Роб поцеловал ее — нежно, мягко…

И сразу же ушел.

Может ли так себя вести влюбленный мужчина? Нет, он остался бы, взял то, что Мейси так свободно предложила. Или нет? Или ушел бы и предоставил ей возможность поступать, как она сама хочет?

Внезапно Мейси очень захотелось поскорее увидеть Роба. Сесть рядом с ним, поговорить. Узнать, правдивы ли слова его матери.

Он не мог дождаться их встречи.

Роб бы с радостью поехал на вокзал, но Алек сказал, что на кухне возникли какие-то проблемы, и будущему тестю пришлось лично водить гостей по поместью.

Роб надеялся на то, что его мать не станет снова ссориться с Мейси. Весь день Роб был как на иголках. Его мать и бывшая супруга вернулись только в половине пятого. Мужчина вошел через кухню и обнаружил, что Мейси мирно беседует там с миссис Макрей. Причем последняя добавляет в огромный фруктовый торт жидкость, подозрительно похожую на его лучший бренди.

— Я сам угадаю — свадебный торт? — спросил Роб, поцеловав экономку в щеку и заработав за это нежное похлопывание по руке. Потом он посмотрел в глаза бывшей жены, и мир снова перевернулся.

Как Мейси ухитряется выглядеть все красивее с каждой их новой встречей?

— Привет. Как прошло путешествие? — спросил он, склонившись и целуя женщину в щеку, наслаждаясь ее запахом. Роб с трудом подавил стон.

— Как и ожидалось. А как прошла твоя прогулка?

— Как и ожидалось, — со смехом отозвался мужчина. — Я умираю с голоду, миссис Макрей! У вас, случайно, нет имбирного пряника?

— Ты и сам прекрасно знаешь, что выпечка еще не готова, а вчерашние ты лично доел! Песочное печенье остывает на блюде, есть горячий чай. Кстати, Алек просил передать тебе большое спасибо, они успеют закончить ремонт на кухне вовремя.

— Правда? Интересно, чем он им пригрозил? — отозвался Роб, отламывая песочное печенье и наливая чай в кружку.

— Надеюсь, ты не собираешься столько слопать перед дегустацией? — спросила Мейси, окинув взглядом здоровый кусок песочного печенья.

— Почему бы и нет? — с набитым ртом возмутился он. — Я сегодня миль двадцать прошагал. Еще нужно сделать несколько звонков, потом я пойду в ванную. В общем, увидимся позже, Мейси. В шесть тридцать, ладно? Дегустация в семь.

— Отлично, — кивнув, согласилась женщина.

Роб схватил еще одно печенье и вышел, но тут же снова вернулся.

— Слушай, только не обувай туфли на шпильках, мы пойдем пешком и заодно опробуем разные сорта вин.

— Ладно. Как одеться?

— Красиво.

— Неужели у них дресс-код? — прищурилась Мейси, и Роб озорно усмехнулся.

— Это мой личный дресс-код, — пробормотал он. — Увидимся через пару часов!

И, ехидно подмигнув, мужчина исчез, оставив Мейси с открытым ртом смотреть ему вслед. Ее сердце снова бешено билось о грудную клетку.

Она поспешно закрыла рот, надеясь, что миссис Макрей ничего не заметила, и почувствовала, как горят щеки.

В ресторане отеля было очень людно, несмотря на середину рабочей недели. Робу было интересно, сколько приглашенных на свадьбу людей ужинали здесь.

— Здесь очень мило, — произнесла Мейси, осматриваясь. Современная мебель, вид на море, открывавшийся из огромных окон… Замечательное место. Ну и тот факт, что еда здесь великолепна, тоже был немаловажным.

Их провели за тихий столик, стоявший в небольшой нише.

Через несколько мгновений появился шеф-повар:

— Я приготовлю вам по одной порции каждого блюда на двоих, если вас это устроит. Потом сможете выбрать. И вино — принесу по бутылке каждого сорта, красного и белого, попробуете в сочетании.

Шеф-повар ушел, оставив их наедине.

— Так как прошло твое путешествие? — тихо спросил Роб, и женщина рассмеялась.

— Нормально, я, кажется, начинаю привыкать. Конечно, скучно, но это проще, чем лететь на самолете, проходить досмотр, потом мучиться ожиданием… К тому же, думаю, в следующий раз я приеду уже надолго.

Что-то мелькнуло в его синих глазах и исчезло. Мейси заставила себя принять деловой вид.

— Значит, завтра мне предстоит встреча с флористом?

— Да, она зайдет в девять. Я на всякий случай отложил все дела — вдруг буду тебе нужен.

О да, он ей очень нужен — только совсем в ином смысле…

— Спасибо. Ну а что еще ты тут делал, великий организатор?

— Не хочу и думать об этом, давай поговорим о чем-нибудь другом.

Мейси улыбнулась:

— Отлично. Расскажи, как прошел твой день?

— Ничего интересного, — пожал плечами Роб. — Прошагал много миль, приятная прогулка.

— Видели «туристических орлов»?

Он рассмеялся и оторвал кусочек ролла.

— Нет, обошлось без орлов вообще. Кстати, вкусные роллы! Теплые, мягкие… Интересно. У тебя с чем?

— Не знаю пока — с какими-то семечками… Ух ты, вкусно. А у тебя что?

— Сушеные помидоры — вот, попробуй. — С этими словами Роб поднес кусочек к ее губам.

Мейси отклонилась назад, протянув руку. Впрочем, это не помогло — они все равно соприкоснулись пальцами. Она проглотила кусок его ролла.

— Вкуснятина!

— Как насчет кусочка твоего?

Мейси пододвинула к нему тарелку:

— Угощайся. Кстати, как дела у Алека? Я еще не видела их дом.

— Я покажу тебе его завтра, после визита флориста. Ремонт быстро продвигается… А вот и еда.

В голосе Роба явно прозвучало облегчение. Какая нелепость, ведь это была его идея — покормить друг друга! Официант между тем поставил на стол три тарелки.

— Моллюски с чоризо, лимоном и тмином на водорослях, жареная грудка цыпленка по-восточному на листьях однолетника, перчики, приготовленные на гриле, с соленым сыром и пряным маслом. Приятного аппетита.

Следом подошел сомелье и налил несколько бокалов вина на пробу, после чего оставил гостей наслаждаться едой и напитками. Роб взял нож и вилку, отделил нежное, сочное мясо моллюска, политое острым соусом, и поднес его к губам Мейси.

— Попробуй. Каждый раз мне хочется выбрать именно это, — хрипло признался Роб. Что-то было в его голосе, отчего у Мейси по спине пробежала дрожь.

Она послушно открыла рот и закрыла глаза.

— Действительно, потрясающе.

— Вот, попробуй теперь утку.

Птицу Мейси разрезала сама. Затем она перешла к третьему блюду.

— Ну-ка, дай попробовать, — пробормотал Роб.

С бешено бьющимся сердцем женщина наколола на вилку перчик и кусочек сыра, а затем поднесла угощение к его губам. Красиво очерченные губы сомкнулись на вилке. Роб отстранился и медленно, задумчиво прожевал.

— Нет. Ладно еще овощи, но в сочетании с сыром… Попробуй лучше еще моллюска.

И снова его вилка оказалась у ее губ. Их взгляды встретились, и воздух заискрился от напряжения.

— Пожалуй, мне нравится цыпленок, — в конце концов решила Мейси. Роб угощал ее всеми блюдами по очереди — немного того, немного этого. — А что будем делать с вегетарианцами?

— Ризотто с лесными грибами и соусом по-итальянски. А может, нет. Дженни выбирала. Что думаешь о винах?

— Мне нравится белое. Честно говоря, я не большая любительница красных вин, но они прекрасно сочетаются с цыпленком.

— Я тоже так думаю. Ну что, готова к десерту?

— Думаю, да, но много съесть не смогу.

Десерт назывался ассиет — лимонное пирожное, шоколадный мусс и ванильное мороженое с капелькой бренди в маленькой вазочке. Роб попросил принести одну порцию и кормил Мейси шоколадным муссом с ложечки, которой за две секунды до этого касались его губы…

— Как тебе мороженое? — спросил мужчина и открыл рот, ожидая ответного шага.

Выглядело все вполне невинно — двое угощаются сладостями. Но на самом деле каждым своим движением Роб приносил хаос в ее душу. Официант предложил принести кофе, но Мейси отказалась:

— Нет, благодарю вас. Мне больше ничего не хочется.

К кофе прилагались трюфели, и Роб, откусив кусочек, заставил бы ее съесть остаток из его рук.

— Согласен, — отозвался мужчина.

К их столику снова подошел шеф:

— Как вам наше меню?

— Превосходно, — тепло похвалил Роб. — Великолепный ужин. Мы в итоге остановились на моллюсках, цыпленке и десерте ассиет.

— Прекрасный выбор. Что ж, мы с нетерпением ждем дня свадьбы вашей дочери. Молимся, чтобы была хорошая погода.

— Да, будьте так добры, — улыбнулась Мейси, поднимаясь. Господи, кажется, она несколько пьяна… Пока они шли по залу ресторана, все было нормально. Но один порыв свежего ветра — и закружилась голова.

— Ты в порядке?

— Да, немного устала. Мне просто нужно поспать.

Да и хмель выветрится… Не то чтобы Мейси много выпила — просто она вообще не употребляла алкоголь.

— Как темно…

— Ничего страшного, держись за меня, — произнес Роб, и женщина послушно взяла его под руку.

Вернувшись в замок, они прошли на кухню.

— Как хорошо, что ты снова здесь, — тихо произнес Роб, прислонившись к столу. — Это… правильно, словно ты вернулась домой.

Мейси открыла было рот, чтобы запротестовать, но не смогла подобрать слов. Это действительно было правильным.

Роб медленно двинулся к Мейси и, нежно обхватив ладонями лицо возлюбленной, провел большим пальцем по ее губам. Она тихо застонала.

Глаза Роба потемнели, и он, склонив голову, коснулся ее губ своими, а затем резко выдохнул, поднял Мейси и прижал к себе. Одну руку мужчина положил ей на затылок, другой обхватил аппетитную попку. Она прерывисто вздохнула, и Роб проник языком во влажную глубину ее рта, вызвав еще один приглушенный стон.

Этот звук эхом отдавался в его теле, и мужчина сам застонал. Он резко отстранился, глядя на Мейси пылающими от страсти глазами.

— Вернись ко мне, Мейси, — тихо попросил Роб.

Она прикрыла глаза и почувствовала, как по щеке катится слеза.

— Ох, Роб, я не могу. Не проси меня об этом, пожалуйста. Так легко было бы уступить, но эта дорога ведет в никуда. Я не хочу, чтобы ты снова сделал мне больно.

— Не сделаю, Мейси. Наше время еще не пришло тогда, но…

— Боюсь, наше время никогда не наступит, Роберт. Впереди свадьба. Я не могу сейчас думать об этом.

— А после свадьбы, любовь моя?

— Не знаю, — еле слышно прошептала женщина. — Попросишь еще раз.

И, не дожидаясь его ответа, Мейси повернулась и бросилась в свою спальню.

Глава 9

Встреча с флористом прошла очень хорошо — к облегчению Мейси, нервы которой были на пределе. Последнее, что ей было нужно, — проблемы с цветами. К счастью, женщина оказалась прекрасным специалистом в своей области.

Потом они пили кофе с Робом и его матерью в главном зале. Он передал своей бывшей жене кофе, коснувшись пальцами ее руки, и Мейси чуть не выронила чашку.

— Спокойно, — пробормотал Роб, с пониманием глядя на женщину, словно пытаясь сказать, что бояться нечего. Он не собирался усложнять ей жизнь.

Да этого и не требовалось, Мейси превосходно справлялась сама.

Она провела полночи, радуясь тому, что ей хватило здравого смысла уйти. Поэтому Мейси благодарно посмотрела на бывшего мужа и шепнула:

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста.

Они вернулись к столу, понимая, что этот маленький разговор к кофе не имел ни малейшего отношения. Новое, странное, неизвестно откуда появившееся понимание несло в себе обещание любви. В ее душе ожили все надежды и мечты, которые она когда-то похоронила. Мейси боялась извлекать их на поверхность, опасаясь, что упавший луч света выхватит только кучу пепла. Но оказалось, что все ее мечты живы и до сих пор тлеют, как горячие угольки, ожидая шанса снова взметнуться языками пламени.

Мейси могла только надеяться, что в этот раз огонь не слишком сильно ее обожжет…

* * *

Последняя неделя перед свадьбой приблизилась со скоростью света. Мейси вернулась в Кембридж после празднества в честь именинницы. Это был сложный день и для нее, и для Роба.

Он скучал по ней. Времени, правда, на это было немного. Он работал, выбиваясь из сил, в замке, вновь и вновь проверяя, что к свадьбе все готово, продуманы любые мелочи и ничто не оставлено на последний момент. Роб прекрасно понимал, что, будь Мейси здесь, ему ни за что не удалось бы сосредоточиться на деле.

И очень хотел снова ее увидеть. Еще два дня, твердил он себе. Дженни уже привезла все свои вещи из общежития (теперь они были свалены в одной из комнат на чердаке).

Ремонт в их будущем доме был почти закончен. Алек работал до изнеможения, стараясь успеть вовремя. Заглянув туда, Роб увидел, что молодые люди застилают постель свежими белыми простынями.

— Правда, выглядит очень мило? — поинтересовалась Дженни, с гордостью улыбнувшись будущему мужу.

— Ты прекрасно потрудился, Алек, — хрипло пробормотал Роб и прошел к лестнице мимо маленькой комнатки, в которой однажды поселится его внук или внучка.

Внуки! Он совершенно не готов стать дедушкой! В конце концов, Робу исполнилось всего лишь сорок три года, он в самом расцвете сил… Или же просто себя обманывает?

— Что такое, пап? — спросила Дженни, взяв отца под руку. — Ты в порядке? Какой-то у тебя взгляд грустный.

— Конец знакомой эпохи, — тихо отозвался он, обняв дочь.

— Папа, ты же не будешь плакать в субботу, правда? — спросила она, и Роб неестественно рассмеялся.

— Не планирую, — отозвался он, при этом прекрасно понимая, что, скорее всего, захочется. Столько эмоций. А уж после…

— Ладно. Мне пора заниматься делами. Нужно что-нибудь еще?

— Нет. Разве только бутылку молока для воскресного утра.

Но они еще не знали, что утром в воскресенье их здесь не будет — Роб забронировал вертолет, который унесет молодоженов прочь на роскошный курорт, где они и проведут брачную ночь, — вдали от гостей, от всего, что может помешать. Там молодожены смогут не спеша предаваться любви, которая наконец расцветет…

— Думаю, одним молоком вы не обойдетесь, — сухо произнес Роб.

— Ладно, в таком случае купи нам круассанов, бекона и яиц. Ах да, еще хороший кофе. И копченого лосося. О, и шампанского тоже, если денег не жалко!

— Считай, что все уже куплено, — поддразнил он свою дочь. Персонал в отеле выполнит любой каприз молодоженов…

Либби и Триша, подружки невесты, были посвящены в эту тайну и обещали потихоньку собрать вещи Дженни. Для Алека чемодан упакует его мать.

Осталось только пережить следующие несколько дней…

Мейси глаз не сомкнула в поезде.

Слишком много эмоций, слишком много дел. Возбуждение, предвкушение и ужас сменяли друг друга в ее душе. А где-то глубоко таился крохотный росток надежды…

Роб встретил Мейси на платформе и сразу же крепко обнял ее.

— Как же я рад снова тебя видеть! — пробормотал мужчина ей на ухо.

— А я — тебя.

— Я соскучился. Мейси, как здорово, что ты вернулась…

— Я тоже этому очень рада, — призналась женщина.

Роб пристально посмотрел на нее, озадаченно нахмурившись:

— Правда?

Она кивнула:

— Никогда не думала, что скажу это. Я очень рада снова вернуться… — «Осторожно, Мейси!» — Сюда.

Правильно. «Сюда», не «домой». «Не спеши, Мейси…» Роб взял чемодан, обнял бывшую жену за плечи и повел ее к парковке. Сегодня он приехал на внедорожнике.

— Что, никакой спортивной машины? В такой дивный день?

Роб усмехнулся.

— Я же не знал, сколько у тебя с собой чемоданов, — сказал он, захлопывая багажник, а затем открыл дверцу для Мейси.

Она опустилась на сиденье и повернулась к окну. Напрасно. Машина была очень высокой, их лица оказались на одном уровне, а губы соприкоснулись.

Вот и все, никаких слов, просто нежный, легкий поцелуй. Роб обошел машину и сел за руль.

— Жаль, что сегодня нет времени выпить кофе. Дженни меня заживо освежует, если я задержусь хоть на секунду, к тому же мы нужны в замке.

— Я могла бы поймать такси, — запротестовала Мейси, но Роб улыбнулся ей.

— Ни за что. Я хотел побыть с тобой хоть пару минут, — сообщил он и неожиданно взял ее за руку.

Мейси прикрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями его теплых сильных пальцев, прижавших ее ладонь к твердому бедру. Как раньше.

И, как раньше, они всю дорогу болтали и смеялись. Роб рассказывал ей о том, как он организовал медовый месяц для молодоженов. Мейси сообщила ему, что Аннет успешно проходит лечение.

— Она выглядит измотанной, но врачи довольны. Пока клиническая картина очень хорошая.

— Вот и отлично.

— Расскажи мне, что сейчас творится. Какие еще остались дела?

Роб невесело рассмеялся и ответил:

— Э… не имею ни малейшего понятия. Список кажется бесконечным. Осталась куча вопросов, не имеющих никакого значения. Дом привратника в целом готов к переезду. Мальчишник состоялся — к всеобщей радости. Жениха вымазали патокой, а потом изваляли в саже и перьях и в таком виде тащили через всю деревню. Удовольствие получили все. Было даже трогательно видеть, как Алека здесь любят. Но отмывали мы его всем миром.

— Бедняга, — улыбнулась Мейси. — Как он, голова болит?

— Думаю, уже в норме. Эти парни умеют пить. Не представляю даже, сколько бочонков с виски они опустошили.

Мейси повернулась к Робу и посмотрела ему в глаза:

— Но ведь он тебе нравится, да?

— Конечно. Алек для меня как сын. Будет нетрудно принять его в нашу семью.

— Да, кстати, как там твоя речь?

Роб только застонал в ответ, и Мейси крепче сжала его руку:

— Ты справишься, не волнуйся.

— Да я не из-за речи переживаю. Я боюсь выставить себя дураком. Дженни уже интересовалась, не собираюсь ли я плакать.

— И что?

— Надеюсь, что нет.

— А я буду.

— Не надо. Ты и меня подобьешь.

Они улыбнулись друг другу, и Мейси ощутила, как стремительно теплеет у нее на душе. Казалось, они по-прежнему женаты и вместе с тем стали настоящими мамой и папой, которых не разделяют шестьсот миль и разные фамилии.

Ко всеобщему облегчению, утро в день свадьбы было солнечным и ясным, ни единого облачка на небе. Мейси сидела в своей комнате и наблюдала в окно за Робом, выгуливавшим собак. Он какое-то время постоял у руин, а затем, словно почувствовав ее взгляд, обернулся к замку.

Мейси открыла окно и помахала, и мужчина вернул приветствие. У нее возникло такое ощущение, словно Роб только что прикоснулся к ней, и теперь по всему телу разлилось тепло…

Роб вернулся, когда все еще сидели на кухне, поджаривая тосты, и подключился к разговору.

— Кому еще тостов? — спросила Хелен, но все дружно замотали головой.

— Нет, бабушка, спасибо, мне лично нужно в душ, — заявила Дженни.

— Мне тоже! — согласилась Мейси и заметила, как глаза Роба на мгновение блеснули. Она поспешно отвернулась, чтобы мужчина не заметил ее внезапного румянца.

— Пойду проверю, все ли в порядке на улице, — произнес Роб и, к тайному облегчению своей бывшей супруги, вышел из комнаты.

Мейси же поспешила к Дженни. Уже прибыл парикмахер, кто-то открыл бутылку шампанского, миссис Макрей принесла рогаликов со сливочным сыром и копченым лососем, и началось настоящее веселье.

Мейси было очень интересно, чем сейчас занят Роб. Выглянув в окно, она увидела, что мужчина идет навстречу флористу. Мейси выбралась из комнаты и поспешила вниз, посмотреть, все ли в порядке. Цветы в центре столов выглядели очень изящно, как и прелестные пьедесталы. На букет невесты она смотрела со слезами на глазах.

— Какой красивый! Спасибо вам огромное!

Нежные кремовые и белые бутоны, обрамленные по краям мелкими лиловыми цветочками, выглядели просто потрясающе.

— Вот, уже начинается! — проворчал Роб и, обняв Мейси за плечи, повел ее прочь. Она положила руку ему на пояс.

— Это ведь моя малышка, — дрогнувшим голосом произнесла мать невесты.

Роб крепко прижал ее к себе. Мейси нужно было выплакать слезы, которые копились на протяжении нескольких недель.

Когда мужчина отстранился, она увидела, что его глаза тоже подозрительно ярко блестят, а ресницы слиплись. Быстро обняв Роба, женщина поцеловала его в щеку.

— Вперед, храбрый воин. Мы справимся.

Мейси вышла на лестничную площадку, подружки выпроводили Дженни из комнаты. Джефф непрерывно щелкал кнопкой фотоаппарата, когда процессия двинулась к лестнице. Повернув за угол, Мейси увидела, что Роб стоит внизу, поставив ногу на нижнюю ступеньку и положив руку на перила.

Черный пиджак с серебряными пуговицами и жилет словно сошли со страниц учебника по истории костюма. Неяркий шейный платок прекрасно сочетался с традиционными цветами килта Маккензи. Высокие сапоги блестели. Он выглядел как настоящий лэрд, и ее сердце преисполнилось гордости.

— Мейси, — произнес он, протянув руку.

Женщина двинулась вниз по лестнице навстречу ему, чувствуя, как быстро бьется сердце. Глаза Роба опасно потемнели.

— Ты выглядишь просто поразительно, — еле слышно пробормотал он.

Мейси ласково погладила его по щеке.

— Ты тоже. Кто бы мог подумать, Маккензи, что у тебя такие красивые ноги? — поддразнила она Роба и сделала последний шаг, после чего обернулась, глядя на Дженни, такую прелестную в потрясающем свадебном платье.

— Ох, Дженни, — хрипло произнес отец невесты, нежно обняв ее за плечи и поцеловав в щеку. — Ты такая… — Он не смог закончить предложение.

— Не начинай, а то я тоже разрыдаюсь, — предупредила его невеста.

Отец тихо рассмеялся и отошел на шаг.

— Иди сюда и посмотри на цветы! — произнес он. — Букет очень красивый.

— Ох, и правда! Мам, ты только посмотри!

— Знаю, я уже видела.

— Вам с Хелен пора, — произнес Роб, открывая дверь и помогая женщинам сесть в первый из трех лимузинов, стоявших во дворе.

Церковь была уже битком набита друзьями и членами семьи, многих из которых Мейси ни разу в жизни не видела. Хелен спокойно поздоровалась со всеми, некоторых представила своей бывшей снохе.

К дамам подошел Алек. Руки жениха заметно дрожали, когда он обнял Мейси и поцеловал ее в щеку. Она, в свою очередь, посоветовала молодому человеку не волноваться.

— А как Дженни? — спросил он.

— Прекрасно. Ждет с нетерпением начала, — улыбнулась будущая теща.

— Как и я.

Он вернулся на свое место у алтаря.

Неожиданно Мейси замерла — здесь был ее отец.

На его лице застыло суровое выражение. Мейси нерешительно подошла к нему, гадая, какой ее ожидает прием. К ее удивлению, он взял ее за руку и хмуро улыбнулся.

— Я же не мог позволить себе пропустить свадьбу своей внучки, — произнес старик.

Почему бы и нет? На ее свадьбе он так и не появился… Но Мейси не стала озвучивать эти невеселые мысли. Она просто поблагодарила отца за то, что он пришел, и задумалась, где его посадить. Разумеется, с ее братом Питером и его женой! Мейси поздоровалась с ними, думая о своем.

— Я попозже с вами поболтаю. Приехали подружки невесты, значит, сама Дженни тоже скоро будет здесь. Мне пора садиться, — торопливо произнесла Мейси и опустилась на скамью рядом с Хелен, чувствуя, как колотится сердце.

Наконец заиграл свадебный марш, и, чувствуя, как сдавило горло, мать невесты обернулась. Мужчина, который однажды стоял на месте Алека и ждал ее саму, теперь вел под руку их дочь.

Глаза Дженни сияли, лицо светилось счастьем. Роб медленно и чинно прошел мимо Мейси и встал неподалеку от священника.

Вложив руку своей дочери в ладонь Алека, он шагнул за спины жениха и невесты и опустился на скамью рядом с Мейси. Их пальцы переплелись в нежном пожатии и уже не желали расставаться. Дженни и Алек в торжественной тишине произносили клятвы супружеской верности.

Те самые, которыми давным-давно обменивались они с Робом. Которые, как выяснилось, ничего не стоили. Как давно это было! И все же одно обстоятельство осталось неизменным.

Она по-прежнему любит Роба. В ее жизни никогда не было и не будет другого мужчины. Мейси продолжала считать его своим мужем — пусть и не по закону. Если бы Роб снова сделал ей предложение, она бы приняла его, не задумываясь, и повторила бы эти клятвы вновь, каждое слово — от чистого сердца…

Казалось, прием длится целую вечность.

Как только закончился первый танец, раздался очень характерный звук. Так может шуметь только вертолет.

— Это еще что такое? — удивилась Дженни, повернувшись к Алеку, когда музыка стихла.

Роб и Мейси провели молодоженов на лужайку, и гости наблюдали за тем, как садится вертолет.

— Пап? Это еще что такое?

Роб скорчил забавную рожицу и усмехнулся:

— Ваш транспорт.

— Но… Мы никуда не уезжаем! — озадаченно произнес Алек. — У нас и чемоданов-то нет…

— Есть! — сообщила его мать, а отец вручил пилоту набитую сумку.

— Вот! — радостно подскочила Триша с чемоданом Дженни. — Если чего-то не хватает, виновата Либби!

— Но… куда мы летим? — спросила невеста.

Роб назвал отель, и молодожены от изумления раскрыли рот.

— Ого! Папа?

— Иди сюда, — произнес Роб, раскрывая объятия.

Дженни прижалась к нему, его маленькая девочка, которая стала совсем взрослой. Он отпустил ее, передав в руки молодого мужа, хлопнул Алека по спине и осыпал обоих конфетти, когда они, взявшись за руки, побежали к вертолету. На полпути слетела фата, молодой человек подобрал ее, кое-как свернул и помог своей жене забраться в машину.

И вертолет унес их прочь, взмыв над землей. Роб, взяв Мейси за руку, смотрел ввысь до тех пор, пока машина не превратилась в еле заметную точку. Тогда он обернулся к своей спутнице.

— Кажется, теперь мы остались за главных, — произнес Роб.

Мейси улыбнулась сквозь слезы, поспешно смахнула их с лица, и родители молодоженов вернулись к гостям.

Глава 10

Итак, свершилось.

Ее малышка вышла замуж, умчалась прочь на вертолете со слезами счастья на глазах, а теперь и вечеринка закончилась.

Мейси танцевала несколько часов, и ноги отказывались держать ее. Ансамбль прекрасно справился со своей задачей, веселье било ключом.

А теперь наступила тишина, дул легкий бриз, и Мейси вышла на площадку, облокотилась на древние каменные стены и посмотрела на залитое лунным светом море.

— Я знал, что найду тебя здесь.

Женщина повернула голову, глядя на Роба через плечо:

— Все разошлись?

Он кивнул:

— Я только что видел, как мама поднималась к себе. Она совершенно измотана.

— Тебе еще выгуливать собак?

— Нет, их уже выводили. В любом случае лучше я прогуляюсь завтра.

Роб замолчал. Напряжение, вновь повисшее между ними, казалось физически ощутимым.

— Хороший получился день, — наконец произнесла Мейси, чтобы нарушить воцарившееся неловкое молчание. Мужчина встал рядом с ней, глядя на море.

— Да. Лучше, чем я ожидал.

— Похоже, идея с вертолетом им пришлась по душе. Очень щедрый подарок.

Роб пожал плечами:

— Они пробудут там совсем недолго. Я просто подумал, что им не помешает уединение. Вряд ли для этого подошел бы домик привратника.

Мейси ощутила укол беспокойства, подумав о первой брачной ночи своей дочери. Роб был нежен и терпелив. А как поведет себя Алек?

— Он сделает все, что в его силах, лишь бы она была счастлива, — хрипло произнес мужчина. — Он обожает ее, Мейси. Все будет в порядке.

— Я знаю. Речь, кстати, удалась. Очень трогательно.

— Я заставил тебя плакать.

Мейси тихо рассмеялась:

— Это было вовсе не трудно.

— Тут ты права, эмоций сегодня было хоть отбавляй. — Роб повернулся к женщине и посмотрел ей в глаза. — Ты сегодня выглядела великолепно, — пробормотал он. — Я влюбился в это платье.

— Я тоже. Дженни сказала… — Мейси поспешно прикусила язык, сообразив, что будет не слишком разумно передавать комментарий дочери слово в слово.

Роб с любопытством спросил:

— Что?

— Что у тебя глаза на лоб полезут.

Роб тихо рассмеялся, а потом вздохнул:

— Она попала в точку.

Мужчина снова отвернулся, глядя на море и вспоминая, как танцевала Мейси. Как она сгибалась от смеха. Дело было не в платье, а в женщине, которую Роб любил всем сердцем и должен был ни на мгновение не выпускать из рук.

— Мейси, я не знаю, смогу ли снова это сделать, — признался он, наконец озвучив мысли, весь день терзавшие его. — Я держался столько лет. Ни одну женщину мне не захотелось назвать своей женой. Но теперь ты вернулась, все кажется таким правильным, а я… все равно боюсь. — Он сделал глубокий вдох. — А вдруг я ошибаюсь, Мейси? Вдруг ты вернешься и поймешь, что все-таки ненавидишь это место? Вдруг я открою для тебя свое сердце, а ты вновь уйдешь из моей жизни?

— Нет, — тихо ответила она. — Я не думаю, что когда-либо ненавидела этот замок. Мне не нравилось жить здесь одной, без тебя, без друзей. С тобой я была счастлива. А когда я уехала отсюда, ты не последовал за мной. Я думала, если мы вернемся в Кембридж, то сможем все исправить. Но ты приехал только для того, чтобы повидать Дженни. А потом опять исчез на полгода.

— Я не мог, — признался Роб. — Я был испуган, растерян и зол. Мне было больно. Родители отдали мне твое письмо и сообщили, что ты ушла от меня. Я был уничтожен. Решил, что лучше подождать, пока все уляжется. Наверное, я думал, что ты осознаешь свою ошибку и вернешься. Но ты этого не сделала — по понятным причинам. Я не виню своих родителей. Это мне следовало поговорить с тобой, понять, что произошло. Я должен был приехать.

— Знаешь, я тебе писала через несколько недель, когда ты уже должен был вернуться. Ответа не было…

— Я не получал письма! — удивленно произнес Роб и тут же нахмурился. — Отец.

— Не обязательно. Письма иногда теряются.

— Нет, Мейси. Я подвел тебя. Но я по-прежнему люблю тебя, теперь, наверное, даже больше, чем прежде. Потому что знаю, что потерял.

Она закрыла глаза, стараясь дышать медленнее. Роб до сих пор любит ее. Больше ничто не имело значения.

— Роб, после той дегустации, когда ты поцеловал меня… Ты сказал, что никогда не хотел причинить мне боль, просто наше время тогда не пришло. Но сейчас оно наступило. Я тоже не хочу принести тебе страдания. Я люблю тебя, никогда не переставала любить. Когда ты попросил развода, я была убита горем.

Роб пораженно уставился на нее:

— Я думал, ты хочешь именно этого.

— Я хотела тебя. Гордость не позволила мне бороться. Но сейчас все по-другому, мы стали старше… и мудрее. — Мейси сделала глубокий вдох, набираясь храбрости. — Попроси меня, Роб. Прямо сейчас, — выпалила она, закрыв глаза.

Мужчина осмотрелся и увидел, что во многих окнах горит свет.

— Нет, не здесь. Не так. Встретимся на этом же месте через пять минут. И переобуйся.

Руины. Он поведет ее к разрушенному замку. Туда, где Алек несколько месяцев назад сделал их дочери предложение.

Мейси добралась до своей комнаты и поспешно сбросила туфли, а потом опрометью метнулась в ванную. Интересно, она успеет принять душ?

Еще бы. Натянув чистое белье, Мейси снова надела платье, которое так понравилось Робу, и обулась в маленькие балетки без каблука, которые обычно носила с джинсами. Туфельки как раз были золотого оттенка.

Потом она со всех ног помчалась вниз, на площадку. Роб уже ждал ее, по-прежнему в килте и расстегнутой рубашке. В одной руке он держал корзину, а через плечо перекинул плед.

— Готова?

Мейси кивнула и взяла его за руку. Они направились вниз по ступеням, потом вдоль берега и по тропинке на вершину холма.

Когда влюбленные наконец достигли руин древнего замка, Роб направился вверх по лестнице в уцелевшую башню с видом на море, расстелил плед, опустился на колени и протянул Мейси руку.

Она села совсем рядом.

— Я люблю тебя, Мейси, — начал он. — С первого момента нашей встречи. Всем сердцем я бы хотел исправить свои ошибки.

Она смахнула со щеки одинокую слезинку, и Роб ласково вытер мокрую дорожку.

— У меня были другие женщины, — тихо продолжал он. — Сначала рыжие. Потом я понял, что им всем далеко до тебя, и переключился на блондинок и брюнеток, но вскоре осознал, что лишь притворяюсь. Закрывая глаза, я видел твое лицо. Мне стало стыдно — ведь я использовал хороших, добрых женщин, которые тоже хотели создать семью. Я возненавидел самого себя — клялся быть верным тебе всю жизнь, а потом с такой легкостью перешагнул через эти слова… Но я хочу вернуть свое счастье, любовь моя. Хочу вернуть тебя. Если для этого каждые выходные мне придется лететь в Кембридж — что ж, я готов. Когда ты в прошлый раз уехала, мне показалось, что с тобой ушла жизнь. Этот замок без тебя пуст и холоден, всего лишь куча камней на побережье.

Она попыталась улыбнуться, но вышло не слишком убедительно — губы дрожали. Мейси тихо всхлипнула, и Роб взял ее за руку и поцеловал запястье.

— Вот тогда я понял, как много ты значишь для меня. Знаешь, я словно лежал в коме — жизнь шла мимо, приготовления к свадьбе не помогали отвлечься, ничто не казалось настоящим, как во сне. Я начал понимать, каково тебе здесь жилось — одной, без друзей, с маленьким ребенком на руках, когда никто не обнимал, не обнадеживал. Не любил.

— Я думала, что ты меня любишь, — смущенно пробормотала женщина. — Но ты вернулся совсем другим. Я так хотела объятий и поцелуев — но ты даже в одной комнате со мной не задерживался.

— Я боялся причинить тебе боль. Мне так сильно хотелось быть с тобой — я ведь несколько месяцев провел под водой, закрывшись в консервной банке, думая о том, как мы занимались любовью. Я не доверял самому себе.

— Ты должен был сказать мне…

— Мы оба должны были. Дело не только в этом. Знаешь, я ведь был очень несчастен в армии. Но, приехав, обнаружил, что ты не собираешься меня утешать, потому что все время занята ребенком и погружена в депрессию. Я решил не думать о своих проблемах и сосредоточиться на тебе, но не смог. И потерял тебя.

Мейси сморгнула слезы, которые теперь свободно текли по ее щекам.

— Прости меня. Я не понимала, через что тебе пришлось пройти. Это, наверное, было ужасно…

— Знаешь, есть поговорка: что не убивает нас — делает сильнее. Я пережил эти испытания и стал лучше. Но цена оказалась слишком высока, как для нас с тобой, так и для Дженни. Мне больно даже думать об этом. У нас могли бы быть еще дети. Двадцать лет потеряно. Но больше я не хочу потратить зря ни секунды нашей жизни, Мейси. Вернись ко мне, любовь моя. Снова выходи за меня замуж — и давай на сей раз все сделаем правильно.

— Ох, Роб… — всхлипнула женщина и упала в его объятия, заливаясь слезами.

Он и сам с трудом сдерживался:

— Да или нет, Мейси? Ответь уже, наконец, Христа ради!

— Да. Да, любовь моя! — Она подняла на него глаза, и Роб прочел в ее взгляде бесконечную нежность. — Конечно, я выйду за тебя, и мне безразлично, где мы будем жить. Мне очень нравится твое поместье, если ты со мной рядом. Фотографировать я могу и здесь, а также оформлять газеты и журналы — если захочу. Или буду просто помогать тебе управлять бизнесом, работать с тобой бок о бок, если я нужна тебе.

— Нужна мне?! — Роб диковато расхохотался. — Моя единственная, неподражаемая Мейси, конечно, ты мне нужна!

— Знаешь, там ведь вся моя семья. Даже отец приехал, несмотря на все наши ссоры, на свой возраст. Наверное, мне все же придется уезжать в Кембридж. Там есть друзья, которые не раз меня поддерживали в трудную минуту. Я не могу просто так их всех бросить.

— Я и не прошу. В любом случае у меня ведь есть свое дело в Лондоне, так что я иногда буду приезжать. Мы оставим дом в Кембридже и будем путешествовать вместе. Ты — чтобы навестить друзей, я — чтобы решить деловые вопросы. К тому же замок теперь можно оставить на Алека и Дженни. Моя мама, возможно, захочет побывать в Кембридже. Так что дом не пропадет… Ах да, кстати…

Он заключил Мейси в объятия и нежно поцеловал, а затем бережно усадил ее на плед. Из корзины Роб достал бутылку и два бокала, миску с канапе, оставшимися от праздничного угощения, и огромный кусок фруктового торта миссис Макрей.

— Ты что делаешь?!

— Собираюсь тебя накормить. Не знаю, как ты, а я так перенервничал, что не смог проглотить ни крошки. Будешь шампанское?

Мейси расхохоталась. Роб тоже начал смеяться. Ему пришлось отложить бутылку и лечь на плед, потому что они хохотали до слез. Наконец Мейси тихонько прижалась к его груди.

Опираясь на локоть, она приподнялась.

— Давай уже займемся любовью, Маккензи, — тихо произнесла женщина. — Ты и так заставил меня ждать слишком долго.

— Придется еще немного подождать, — невозмутимо заметил он, чмокнув ее в кончик носа. — Видишь ли, я решил последовать примеру нашей доченьки и сделать все как положено. Только вот тянуть два с половиной месяца я не намерен. Мы поженимся через две с половиной недели. Так что наедайся до отвала — а потом начнем планировать свадьбу!

Она снова надела это платье, вместо фаты взяла прозрачную шаль, в которой была на свадьбе дочери. Короткая вуаль закрывала лицо.

Наконец Роб взял ее за руку у алтаря. В его глазах Мейси прочла любовь. Они повторили слово в слово свои былые клятвы, но в этот раз произносили их с новой уверенностью и глубокой искренностью.

Роб надел на безымянный палец женщины то же самое кольцо, что и двадцать лет назад. Потом Мейси достала новое, поскольку старое он выбросил в море в порыве гнева, когда были подписаны бумаги о разводе.

И Роб поцеловал ее. Его глаза обещали наслаждение, которое не замедлит последовать. Расписавшись в книге регистрации брака, молодожены рука об руку вышли из церкви, задержавшись на ступеньках. Их встретил шквал поздравлений и конфетти. Роб снова поцеловал жену, просто чтобы доставить удовольствие собравшимся, а затем с улыбкой повел ее прочь, к отелю, где намечался торжественный ужин.

— Так все-таки куда мы едем? — спросила Мейси, когда молодожены сидели в машине.

— Туда же, куда отправили Дженни и Алека. У нас будет свой коттедж, с горячей водой и обслуживанием.

Как только за ними захлопнулась дверь, Роб повернулся к Мейси и заключил ее в объятия, а потом нежно провел рукой по ее щеке.

— Я люблю вас, миссис Маккензи, — хрипло произнес он и припал к ее губам в многообещающем поцелуе.

Когда Роб отстранился, Мейси коснулась его подбородка, наслаждаясь тем, как щетина покалывает ладонь.

— Я тоже люблю тебя, — отозвалась она, чувствуя, как понемногу успокаивается сердце.

Им теперь некуда спешить. Теперь время принадлежит им.

Примечания

Note1

Л э р д (англ. Laird) — землевладелец в Шотландии.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10