Без обмана (fb2)

- Без обмана (Без обмана - 1) 934K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Seva Soth

Без обмана

Глава 1

– Окане Групп – признанный лидер в секторе финансовых услуг префектуры Яманаси. Мы оказываем нашим клиентам всестороннюю поддержку по вопросам бухгалтерской отчетности, а также оптимизации налоговой нагрузки. Взгляните, пожалуйста, налево. Там вы можете увидеть фамильное древо семьи Окане, основателей и мажоритарных акционеров компании. Возможно, и кому то из вас будет оказана честь пожать руку самому Окане Цукиши, основателю и бессменному председателю совета директоров.

Я мысленно подавил зевок. Всю эту информацию я уже хорошо знал, прочитав на веб-сайте компании, когда собирался на собеседование. Но оскорблять девушку-экскурсовода демонстрацией своей скуки я счел неприемлемым. Вон она как старается донести до кандидатов в сотрудники информацию о величии их возможного места работы. Очень искренне старается. И правда верит в то, что говорит. Сразу заметно, какая она прилежная и старательная. И симпатичная, нечего скрывать. Стройная, высокая, выше обычного, с длинными прямыми ногами. Самый минимум макияжа только подчеркивает ее строгую красоту, а не подменяет. Стоп-стоп, Макото, соберись. О девушках ли тебе сейчас думать, когда на кону трудоустройство? Хорошо себя покажешь, получишь работу, и тогда, возможно, окажешься с этой красоткой в одном отделе.

“И будешь тогда сохнуть по ней, не решаясь подойти,” – мысленно добавил я, поправляя свои очки. С девушками у меня не очень складывается. Все по причине исключительной скромности, помноженной на привычку планировать любые действия, включая самые простейшие. Чтобы не думать о собственной ущербности с социально-романтической точки зрения еще раз мысленно прогнал свое резюме.

Ниида Макото, тридцать лет, профессиональный бухгалтер-экономист. Трудоголик, педант, отличный специалист. На прошлом месте моей работы, в компании Кабушики, имел прекрасную репутацию, отмеченную в рекомендательном письме, подписанном начальниками сразу двух отделов, с которыми я работал. Экономического и финансового. Нет, это не одно и то же. Если на пальцах, то экономисты отвечают за учет и анализ, а финансисты за финансовое обеспечение деятельности компании. Очень взаимосвязанные профессии, в небольших компаниях эти обязанности может совмещать один-единственный человек. Но не на моей прошлой работе в Кабушики, и не тут, в Окане Групп. Большая организация это стабильность, это перспективы роста, строгие корпоративные правила, увольнение по дурацкой причине, которое я не смог оспорить. Везде свои плюсы и минусы.

Видел одну экскурсию для соискателей должности – считай, побывал на всех. Меняются только имена, названия и лица на досках, где отмечают сотрудников месяца. Суть остается прежней. Хотя корпоративная столовая и расценки в ней мне очень понравились. Здесь двойная порция выйдет не намного дороже обычной с моего прошлого места работы. Там мне постоянно приходилось брать что-то для добавки или приносить перекус из дома. Еда – моя слабость. Люблю вкусно и сытно перекусить и ничего не могу с собой поделать.

Конечно, вкусная еда редко бывает полезной, но я от нее нисколько не располнел. Это потому, что я и так при росте во вполне среднестатистические сто семьдесят сантиметров, набрал больше ста килограммов. Еще в старшей школе набрал и с тех пор не похудел и не потолстел, остался в своей поре. Даже костюм для собеседований тютелька в тютельку подошел тот самый, который я купил при устройстве на свою первую должность.

Мне, на самом деле, вполне комфортно при своих габаритах. Многие толстяки, на вид точно такие, как я, страдают от одышки или истекают потом, сделав шаг за границы кондиционируемой зоны. А мне нормально. Не скажу, что скачу живчиком, или пробегаю стометровку с олимпийским рекордом. Нет, я довольно быстро устаю при физических нагрузках. Но в повседневной жизни никакого дискомфорта.

Наконец, обязательная программа оказалась выполненной, настало время для перехода к произвольной. Мы, соискатели, уселись в длинном коридоре перед дверью, подписанной как “Департамент кадровых ресурсов, старший рекрутер Асагава Юзуки”. Ну вот, всё, приплыл. Женщина-кадровик это почти гарантированная неудача. Не нравлюсь я им, несмотря на то, что стараюсь быть безукоризненно вежливым и опрятным.

Скорее всего получу отказ, как и в трех предыдущих компаниях. Никто не хочет нанимать меня из-за лишнего веса и связанных с ним проблем со здоровьем. Которых нет! Я прошел полное обследование. Никаких признаков диабета, идеально здоровое сердце, сатурация легких – как у спортсмена. Увы, недавно принятые законы меряют здоровье полных людей по единственному признаку – объему талии. Какого-нибудь ключевого специалиста, гениального инженера, например, никто тиранить, заставляя похудеть, не станет. А вот у меня в Кабушики дошло до увольнения. Нет, сначала меня уговаривали похудеть, давали отсрочку, затем назначали прием у корпоративного диетолога и только потом, когда все назначенные им диеты не помогли. То самое обследование показало, что сбрасывать вес мне не очень-то и надо. Но… “если у вас произойдет инфаркт, Ниида-сан, компанию серьезно оштрафуют” – сказал мне специалист отдела кадров при увольнении. На что я вообще надеюсь? С другой стороны, тут мне хотя бы сразу не отказали. Многие фирмы вернули мое резюме практически сразу, не стали тратить на меня время стажеров, проводящих экскурсии и своих кадровиков. Логика подсказывает, что хороший сотрудник им нужнее, чем работник, укладывающийся в норму по ширине талии. Или меня пригласили по невнимательности. Такое случается сплошь и рядом.

– Ниида Макото, входите, – прозвучал вызов. Ну вот. Сейчас моя судьба и решится. Последний шанс, после которого придется устраиваться на какую-нибудь простую работу, куда обычно берут только подростков. В ней нет ничего плохого, я сам подрабатывал в продуктовом магазине, когда учился в старшей школе. Но разве ради того, чтобы собирать продукты в супермаркете, я учился в университете и нарабатывал профессиональные навыки? Как же вышло, что мои способности бухгалтера и аналитика всем интересны меньше, чем то, сколько сантиметров составляет обхват моей талии?

Раскланялись с худощавой женщиной лет приблизительно сорока, обладающей невероятно строгим взглядом. Она как будто лазерным дальномером считала мои габариты и сразу поставила вердикт “не годен”. Но, к ее чести, Асагава-сан не выставила меня за дверь сразу же. Предложила присаживаться и начала двигаться по списку вопросов, ответы на которые должны определить, насколько я хорош в профессиональном плане. А я до крайности хорош. Дипломы, курсы, аттестаты, рекомендации. Моя собеседница явственно колебалась, произнося венчающую беседу фразу.

– Ваши навыки вызывают уважение, Ниида-сан. Мы вам перезвоним, когда определимся с кандидатом.

Обязательно перезвонят. Чтобы сухим тоном сообщить, что был выбран другой кандидат, более удовлетворяющий корпоративному духу Окане Групп или как-то так. Не удивлюсь, если подобными обзвонами у них занимается компьютер. Современные нейросети в последние несколько лет сделали большой шаг вперед в синтезе человеческого голоса.

Захотелось устроить истерику, накричать на рекрутера в поисках справедливости, но, конечно же, я такую глупость не сделал. Асагава-сан ни в чем не виновата. Она просто делает свою работу и действует сообразно инструкциям. Вот и все. А инструкция не предусматривает найма сотрудника, из-за которого есть риск получить штраф.

– Спасибо за уделенное мне время, – выполнил финальный поклон по всем нормам этикета. Будет глупо, если какие-то шансы получить работу у меня все-таки есть, а я их разрушу грубым поведением. Интересно, они не пустят меня в свою столовую? Хочется заесть стресс, которым является собеседование.

Не пустили, конечно. Всем кандидатам оставалась всего одна дорожка – к служебному лифту, в котором оставили активной только одну кнопку, ведущую в холл небоскреба Окане, “второго по высоте и первого по числу рабочих мест в префектуре”, как говорила девушка, проводившая экскурсию. Она была тут, в коридоре. Сопровождала своих подопечных до самого финала. Мне от красавицы достался безучастный поклон. Ну да. Как я могу быть ей интересен? Я никому не нужен даже в той отрасли, где очень хорош. Рассчитывать на успех в чем-то другом не стоит и надеяться.

В итоге, заел неудачу в обычной уличной раменной, осилив сразу три порции. И ничуть не объелся, к слову, смог бы больше, но деньги не бесконечные, а мне еще за аренду платить. Во внутреннем кармане пиджака начал вибрировать мобильник. Недорогая модель смартфона, выделяющаяся только размерами экрана. У меня большие руки и девайс под них нужен соответствующий. “Ниида Хиро” – высветилось на экране. Отец звонит. Он у меня записан по фамилии и имени, а не просто “Папа”, как сделало бы большинство. Все-таки разработчики операционной системы старались, продумывали сценарии использования своих приложений. Адресная книга, упорядоченная по фамилии и имени – часть замысла. Зачем же я буду его разрушать? Это выйдет вредительство какое-то.

– Pronto! Ниида Макото слушает, – отвечаю на звонок. По какой-то психологической причине мне до крайней степени некомфортно произносить обыкновенное моши-моши, которое используют абсолютно все. Почему? Не знаю. Обращаться к психологу с подобной ерундой я постеснялся. Никакого урона ни мне, ни собеседнику от того, что я отвечаю в своем стиле, ведь нет. Выход нашел в использовании иностранных слов. Pronto, holla, allo, wei. Специально заучил варианты на самых разных языках. Мне кажется, что забавно.

– Моши-моши, сынок. Это на каком языке ты мне сейчас ответил? Я звоню узнать, как у тебя дела с собеседованием. Ты рассказывал, что это очень хорошая компания.

– На итальянском, пап. Все хорошо, меня наверняка приняли, – сказав это, я чуть не взвыл от прострелившей меня резкой головной боли. Врать мне почему-то физически больно. С самого раннего детства так. Можно сказать, что я и не врал никогда. Сегодня может быть второй или третий раз, когда открыто и сознательно обманул. У папы проблемы с сердцем. Если сказать ему, что и тут я пролетел, будет сильно переживать, а там и до сердечного приступа недалеко. Ложь во спасение. Злая ирония в том, что я, со своим жутким лишним весом, обладаю куда более здоровой сердечно-сосудистой системой, чем мой худощавый и жилистый отец, всю жизнь проведший за тяжелым физическим трудом…

– Ох, как я рад за тебя, Макото! – судя по голосу и правда рад. Ну хоть обрадовал старика. Ему одному есть дело до того, как идут мои дела. Как бы потом отцу еще и объяснить, почему я все еще безработный? Вот она, паутина лжи! Один обман цепляет за собой другой и так далее. Надо будет честно во всем признаться, только выбрать самый подходящий момент, чтобы без урона здоровью. Например, скажу после того, как все-таки устроюсь в другое место.

Попрощался с папой, сказав что у меня рамен остывает. Вот тут никакого обмана. Отец меня вырастил и знает, насколько щепетильно я отношусь к питанию.

Добрался до своей крошечной квартирки, которую можно смело называть каморкой. У нас, в Кофу, цены на аренду жилья пониже, чем в Токио, но все равно что-то большее я себе в этот период позволить не могу. Да мне и не надо. Я простой человек со скромными запросами. Вкусно поесть, сладко поспать, хорошо выполнить свою работу. Вот и все, что мне нужно от жизни.

Поддался приступу внезапно накопившейся усталости и завалился спать, едва переступил порог. Даже новые вакансии искать не стал. Да их в нашей провинции считай, что и нет, если ты не ювелир и не умеешь обрабатывать хрусталь. Наверное, придется переехать в Токио. Там по моему профилю работы на порядок больше. Но столицу я не очень люблю. Слишком большая, слишком шумная.

Снилось мне что-то плохое. Очень плохое. Всех подробностей я не запомнил, но был я во сне не собой, а каким-то низеньким худощавым человечком, пронырливым как обезьяна и таким же хитрым. Этот человек из сна жил, судя по окружению, то в эпоху Эдо, то в эпоху Тайсё, а то и еще раньше. От начала семнадцатого века, когда огнестрельное оружие еще не получило такого серьезного распространения и до середины двадцатого. Последние сны были полны боли и страданий от ожогов по всему телу, а также темноты.

Человек из прошлого только и делал, что врал и хитрил. Причем обманывал он, а голова болела у меня, да так раскалывалась, что недавний приступ острой боли после вранья отцу показался бы несущественным укольчиком. Даже ослепнув под закат своих дней, он продолжал врать, притворяясь ветераном войны, потерявшим зрение в результате бомбежек, хотя в военной форме ни один из снов его не показал.

Или вот еще. В одном из приснившихся мне эпизодов, обманщик собрал группу самураев, планирующих заговор не то против Императора, не то против сегуната Токугава и уговорил их сделать пожертвования на общее дело, собрав приличную сумму, после чего скрылся с деньгами, пообещав каждому из заговорщиков, что они получат известия, когда придет время начинать.

Проснулся я после обеда. Я и после обеда. Обычно я просыпался за минуту до будильника и успевал его выключить. А тут и будильник вчера не поставил и проспал. Что проспал? Никаких особенных планов у меня на сегодня не имелось. Ну разве что уборку в своих невеликих владениях сделать. Подождет. У меня чисто. А какие у меня вообще есть дела? Точно-точно, нужно устроиться, наконец, на работу.

Вчерашняя компания, Окане Групп, мне вполне подойдет. Надо только не ждать, пока они сами мне перезвонят, а действовать на опережение. Я же не хочу, чтобы отец схлопотал сердечный приступ. Надел свой лучший костюм. Не стандартную дешевку, в которой приходил на собеседование, чтобы не выделяться, а действительно неплохой, купленный для посещения важных мероприятий на старой работе. Не так часто я на них и бывал, но костюм остался. Когда появятся свободные деньги, нужно будет приобрести что-то более достойное из разряда того, в чем ходят топ-менеджеры. Чем я хуже них? Кто сказал вообще, что я должен быть в чем-то хуже?

Итак, как я собираюсь получить эту работу? Очень просто, покажу, насколько я им необходим. Как именно? Придумаю! Чтобы я и не придумал – не бывает такого. Я ведь сложные финансовые задачки решаю, несколько раз вообще схемы воровства у компании раскрывал. А тут ерунда, на работу устроиться.

Дошел до остановки общественного транспорта и сел в автобус. Наверное, странновато я смотрюсь, когда еду на автобусе в недешевом костюме. Выбиваюсь из общей массы. Обычно мне такое претит, а сегодня я буквально наслаждался тем, какой я особенный. Даже мое брюшко казалось предметом гордости, отделяющем от толпы, а не фатальным недостатком. Выходя из автобуса, я вдруг нащупал у себя в кармане инородный предмет. Это что? Кошелек? Откуда он там взялся? Кто-то случайно уронил?

– Простите, водитель-сан, похоже, что кто-то потерял в автобусе свой бумажник, – я успел, пока автоматическая дверь не закрылась. – Пожалуйста, возьмите его на случай, если этот человек вернется и будет искать.

Пожилой мужчина пробормотал что-то одобрительное в сторону правильно воспитавших меня родителей. Очень правильные слова. Мой отец исключительно честный человек. И меня таким же воспитал.

И тени желания оставить находку себе у меня не возникло. Я ведь не такой, не как человек из прошлого, который мне сегодня испортил сон. Мне чужого не надо. Мне бы свою работу получить.

Глава 2

Как устроиться на работу, для которой ты не проходишь по одному из важных критериев? Сегодня для меня ответ был предельно очевидным. Ниида Макото предстояло экстренно похудеть, по крайней мере в рабочих бумагах Асагавы-сан, в которых значились все мои данные. Ясно как белый день, что рекрутер отбирает наиболее подходящих кандидатов и затем передает личные дела наверх, к руководителю соответствующего отдела.

И конечно же времена, когда документы передавались физически, в виде папки-скоросшивателя с подшитыми в ней бумагами давным-давно прошли. Сейчас балом правят компьютеры. С одной стороны, это осложняет задачу подмены моего профайла, с другой невероятно облегчает. Физический доступ к компьютеру Асагавы Юзуки мне и не требуется, довольно доступа в сеть. Более того, такие незначительные документы, как резюме соискателей низовых должностей, нет смысла серьезно защищать.

Пять шансов из восьми, что резюме попросту хранятся в общей папке на сервере, куда есть доступ у кучи народа, включая бесправных стажеров. Для оставшихся трех шансов мне придется получить доступ к учетной записи кого-то более значительного. Начнем с простого варианта.

Перед тем, как идти на дело, купил цветы. Не пожалел пятнадцати тысяч йен на шикарный букет. Довольно посредственный, наверное, с точки зрения обитателей верхних этажей здания корпорации, но по шкале ценностей молоденькой стажерки, работающей первый год, уже что-то. И уже с цветами, озаряя этот мир широкой добродушной улыбкой я зашел в вестибюль небоскреба Окане Групп.

– Эй, дружище, а Мияби-тян сегодня снова экскурсии проводит? – вопрос я задал сотруднику службы безопасности компании. Обычно люди, которые что-то задумали, целенаправленно избегают безопасников. Я же наоборот, сам полез к одному из них, демонстрируя полнейшую свою безобидность. Цуцуи Мияби – так зовут ту красавицу, что меня вчера едва не заворожила. Я на бейджике имя прочитал.

– Что, втюрился? – с сочувствием ответил охранник, с радостью поддержавший неформальный тон общения. – На Цуцуи-тян тут у нас много кто слюни пускает. Да только шансов ни у кого нет. И у тебя не будет, с таким-то пузом.

Хорошо хоть пальцем меня в живот не тыкнул. С него бы сталось.

– А спорим, есть шансы? Пойду приглашу ее на свидание и получу согласие. Я, кстати, Ниида Макото, отдел финансовой статистики, новый сотрудник, – то, что сотрудник я только в будущем, дипломатично умолчал. Мелкая, ничего не значащая деталь, моему новому лучшему другу Тодороки Каэде, как написано на лацкане, совершенно неинтересная.

– Ты и согласие получишь? Да не смеши меня!

– Угощаю всю вашу смену сегодня вечером, если Мияби-тян мне откажет, – легко пообещал я. – Ну что, пошли? Будешь свидетелем. Ты лучше меня здание знаешь, Тодороки-сан, давай, веди кратчайшим путем.

И мы пошли. Каэда-кун только кивнул своему старшему и открыл проход через турникет своим ключом-картой. Если бы спросил, где моя карточка, я бы ответил, что пока не готова, я же новый сотрудник. Но не спросил. И это служба безопасности уважающей себя корпорации?

По дороге наверх рассказал приятелю анекдот про премьер-министра, прочитанный сегодня в сети:

«Премьер-министр решил посетить школу, чтобы пообщаться с детьми. Он зашел в класс и спросил: "Кто из вас хочет стать премьер-министром, когда вырастет?"

Все дети подняли руки, кроме одного мальчика.

Политик удивился и спросил: "А ты почему не хочешь стать премьер-министром?"

Мальчик ответил: "Извините, но когда я вырасту, я хочу приносить пользу обществу".»

И правда смешная шутка, да еще и собеседник мне попался непритязательный. Такому палец покажи и уже насмешишь. И почему я не умею так же искренне веселиться простым вещам вроде глупого анекдота, как это делает Каэда-кун? Не хватает мне его силы юности. Ну я и объективно староват уже.

Заваливал Каэду юмором всю дорогу. Пока он смеется – не думает. Как только включит мозг, вдруг сообразит, что провел в небоскреб своего работодателя непонятно кого, без пропуска.

Вчерашний лифт вознес нас на двадцатый этаж. В самое логово кадровой службы. Меньше, чем за сутки, тут ничего радикального не поменялось, надо полагать. Подъемник мелодично звякнул, извещая пассажиров о прибытии. Двери распахнулись и передо мной предстала Асагава Юзуки собственной персоной. Вот что же ей в кабинете не сиделось? И вот чего же это она к лифту для черни поперлась? Вот на таких случайностях самые лучшие планы и рушатся. У меня, правда, сейчас вообще никакой стратегии нет. С того момента, как вышел из автобуса, действую на полной импровизации.

В глазах женщины мелькнуло узнавание. Взгляд из просто строгого стал суровым. Нужно действовать на опережение! Встаю на одно колено, машинально отметив, что запачкал ткань на своих лучших брюках. Ничего, такую мелочь они переживут. А вот коленному суставу от нагрузки моего собственного веса, возможно, несладко придется. И он переживет.

Протягиваю букет двумя руками к ошеломленной Юзуки-сан.

– Асагава-сан, позвольте выразить вам благодарность за то, что вчера сразу не отмели мою кандидатуру, несмотря на некоторые мои недостатки, неспособные повлиять на мою работоспособность. Примите в благодарность этот букет, моё искреннее восхищение вашей красотой и приглашение на ужин, – судя по подтянутой фигуре и отсутствию кольца на пальце, можно сделать предварительный вывод о том, что Асагава-сан не замужем. Работа – вот ее верный спутник жизни и иных альтернатив нет. Будь я писаным красавцем, возможно, сейчас бы у нее по реестру потенциальных кандидатов в мужья прошел. Но я это я. На мою нелепую внешность и сорокалетние старые девы не купятся, какую бы харизму я сейчас не излучал. И откуда только она, харизма, взялась? Сам не понимаю.

– Вы зря надеетесь, что этот балаган улучшит ваши шансы как соискателя Ниида-сан, – взгляд бизнес-леди сейчас был таким холодным, что мог бы меня превратить в ледяную статую.

– Ни в коем случае, Асагава-сан. Я вас прошу, нет – я требую, чтобы вы оставили мои шансы прежними, как бы вы их вчера не оценили. Поклянитесь, что даже не заглянете в мое резюме и не будете мне помогать. Ну! Жду вашу клятву!

– Нахал! – и старший рекрутер прошла мимо меня в лифтовую кабинку. Рядом облегченно выдохнул Тодороки-кун.

– Ну ты даешь, приятель. Это же цучигумо. Говорят, она умеет взглядом человека парализовать, как самый настоящий паук-ёкай. Ты что, и правда к ней, а не к милашке Мияби-тан шел?

Какая глупость! Цучигумо такого не умеют. Никогда не интересовался сказками о ёкаях, но сейчас полностью уверен в этом.

Конечно, по всем законам подлости, красавица находилась поблизости и лицезрела сцену от начала и до конца. Не поднимаясь с колена повернулся в ее сторону.

– Красивая женщина, не мог не сделать этого жеста. Но мое сердце навеки отдано не ей. Мияби-сан, не буду оскорблять вас, предлагая букет, который только что отвергла другая, хотя изначально он предназначался именно вам. Тодороки-сан, возьми у меня эти цветы и подари своей возлюбленной, пусть и она получит кусочек радости. От вас же, Мияби-сан, я прошу только минуту вашего драгоценного времени наедине, чтобы объясниться.

– Слушаю вас… – девушка замялась, не в силах вспомнить моего имени. Ей нет необходимости запоминать всех, кто слушал ее ежедневные экскурсии. Мы, соискатели работы, давно уже превратились для нее в безликую общую массу. Не люди, а манекены, подобные тем, что стоят в витринах супермаркетов.

– Перед вами Ниида Макото, отдел финансовой статистики, – о том, что отдел будет только в будущем, после трудоустройства, я как и с охранником, умолчал.

– Так вас вчера взяли?

– Взгляните на меня! Чувствуете мою энергию? Как такого человека могли не взять? Задумайтесь об этом. Но пришел я совсем по другому поводу. Тодороки-сан, ты не можешь сделать шаг назад и не подслушивать? Я бы предпочел беседу где-то в более уединенном месте, не под взглядами десятков будущих сотрудников, но не желаю вас скомпрометировать, Мияби-сан. Поэтому давайте просто поговорим тихо, шепотом.

– Так чем вы хотели поговорить, еще и с букетом, – красотка все еще держалась отстраненно и настороженно. Прекрасно ее понимаю. То, как я себя сейчас веду, выбивается из нормы и нервирует. Всех, кроме, почему-то, меня самого. Хотя обычно я первым начинаю нервничать при разговоре с любым незнакомцем.

– Видите моего друга? Этому достойному юноше, Тодороки Каэда его имя, нужна наша с вами помощь. Понимаете, он влюблен, но не считает себя достойным признаться в своих чувствах, хотя объект его воздыхания, насколько я знаю, склонна ответить ему взаимностью.

– Влюблен в меня?

– Нет, конечно нет. То есть, вы несомненно того достойны, но разве испытываете влюбленность в моего товарища? Тодороки-сан встретил свою возлюбленную задолго до вас. Но он стесняется и никак не может к ней подойти. С этим мы с вами и обязаны моему другу помочь. Каэда, сказал я ему, я, отвратительный толстяк, и то способен проявить смелость и пригласить на свидание самую красивую девушку этой корпорации. А это безусловно вы, Мияби-сан. Сделайте вид, что вы согласны, идти никуда со мной не надо. Просто окажем моральную поддержку хорошему человеку. Он пообещал назвать в честь меня своего первенца, если я смогу доказать ему насколько смелость стирает пропасть между людьми.

– А если будет девочка?

– Макото и мужское и женское имя, но называть девочку в честь мужчины и правда будет странным. Пусть назовет в честь вас Цуцуи Мияби-сан. А сейчас подыграйте мне.

– В ближайшую субботу в восемнадцать ноль ноль, ресторан Секудо и Тайсёку, – назначил я так, чтобы было слышно всем в очереди из желающих получить работу. И подмигнул Мияби. Без этого, последнего жеста мог получить демонстративный отказ. А так, подтолкнул девушку на доброе дело и ее сердечко дрогнуло.

– Я обязательно буду, Ниида-сан! – пообещала Цуцуи с церемонным поклоном. – И очень жаль, что я не могу принять ваш букет, он очень красивый. Сейчас же, прошу прощения, я нахожусь на рабочем месте, и все эти люди ждут экскурсии. А вам не положено здесь находиться.

– Пошли, Тодороки-сан, – я не без труда поднялся на обе ноги. Колено, которому пришлось несладко, начало ныть, но я с самый героическим видом не стал пока что замечать боль. С суставами, в отличии от сердца, у меня и правда возможны в будущем проблемы. Но потом, не сейчас.

– Семпай! А как ты узнал про Натори-тян? Я со старшей школы по ней сохну и никак не отважусь подойти, хотя вижу, что она одна и парня у нее нет.

– Ты слышал про дедуктивный метод Холмса-сана, друг мой Каэда-кун? Это знаменитый английский детектив, подмечающий тысячи мелочей вокруг и делающий верные выводы. Мне, конечно, далеко до его проницательности, но кое-что способен заметить и я. Вот, например, ты, дружище, постоянно задерживаешь взгляд на парочках, но почти никогда на одиноких девушках. Это говорит сразу о твоей подсознательной зависти к тем, кто состоит в отношениях, но также и о том, что есть та единственная, с которой ты готов их строить. Или я не прав?

Мы ехали в лифте и в левом кармане пиджака у меня лежала служебная ключ-карта прекрасной Мияби-тян, а в правом – аналогичная карточка Тодороки-куна. И когда они только успели их туда уронить? Мистика! Какая-то мистика, нужно будет обязательно вернуть. Но потом, не сейчас. Никаких взглядов собеседника я, конечно, не отслеживал. Не было тут никаких парочек, на которые он мог бы смотреть с завистью. Но мой выстрел вслепую попал точно в яблочко, хотя такой цели и не преследовал.

– Так ты детектив, Ниида-сан?

– Лучше. Я бухгалтер из отдела статистики, мне нужно обладать внимательностью, подозрительностью и острым умом, как у сыщика, но совсем не обязательно быть в такой же отличной физической форме, как ты. А ведь сейчас обеденное время. Сходишь со мной в столовую?

– Я бы с радостью. Давай в следующий раз! Научишь меня, как лучше построить разговор с Натори-тян?

– Только если ты выполнишь условия нашего спора и назовешь в честь меня первенца, если это будет мальчик. И в честь Мияби-тян, если девочка.

- Выполню! – просиял охранник. – А сейчас мне надо обратно в холл. Начальник смены, Сайто-сан, очень строгий. Все, пока!

И я остался на территории корпорации с двумя электронными ключами. Первый открывает доступ во все двери, второй позволит залогиниться в любой компьютер с учетной записью кадровой службы. Осталось найти компьютер, мое нахождение за которым не покажется никому подозрительным. И перекусить. Время-то действительно обеденное.

Вчерашняя экскурсия даром не прошла и я знал куда идти. В бухгалтерию, конечно, в отдел финансовой статистики, в котором мне и предстоит работать, когда трудоустроюсь уже официально. А я сегодня в ударе, сам себя не узнаю. Родился еще один план – прийти в офис отдела, выбрать себе место и как ни в чем ни бывало приступить к работе. Когда через несколько дней начальник поймет, насколько я хорош и незаменим, признаться что на самом деле я тут не работаю, но хотел бы. Очень забавный план! Оставлю его в качестве запасного, на случай, если подправить резюме не получится.

Обеденный перерыв сыграл мне на руку! Время приема пищи вообще всегда несет мне что-то хорошее, вот и сейчас все сложилось как нельзя лучше. Зайдя в огромный опен-спейс, отведенный для статистиков, я не нашел в нем ни одной живой души. Все дисциплинированно, в отведенное рабочим регламентом время отправились в столовую, в которой я при таких расценках еще и завтракать и ужинать готов.

Вкус у еды из корпоративной точки питания, конечно, наверняка оставляет желать лучшего. Я бы с удовольствием готовил себе сам, но для нормальной кухни и большого холодильника у меня в жилище места не нашлось. Какая уж тут готовка в таких условиях? Хотя навыки приготовления пищи у меня, пожалуй, на уровне начинающего шеф-повара. Профессионалом себя не считаю, но самую вкусную еду из попробованной я приготовил для себя сам.

Выбрал компьютер недалеко от входа, прикрытый дверной створкой. Заметить меня можно будет только из офиса, да и то не от самых его дверей. Клавиатура покрыта пылью, то есть за этим местом закрепленного сотрудника нет. Или отпуск, или свободная вакансия, как раз та, которую мне предстоит занять, или вовсе резервный компьютер, нужный на случай, когда поработать придется кому-то со стороны. Ну вот мне сейчас, например.

Какой же медленный мне достался агрегат. Загружался почти две минуты. И еще минуту читал ключ-карту, предоставляя мне доступ в сеть. Готово! С современной техникой я на ты. Наверное, и в айти отделе сумел бы низовую должность занять, если бы меня взяли на нее без профильного образования.

Несколько минут ушли на то, чтобы разобраться как тут устроены общие папки в локальной сети. Все именно так, как я предположил с самого начала. Документы, не имеющие большого значения лежат в общем доступе в папке “Резюме” в сетевом каталоге “HR”.

А вот и мой профайл. Первым делом заменяю в нем фотографию. Вместо себя ставлю фото смазливого корейского актера, немного похожего на японца. Нашего местного артиста или айдола велик шанс, что узнают. А корейцы, они мало кому интересны. Я вот и не слышал, что есть такой Ким Дон Хук, пока не начал гуглить подходящую картинку. Меняю значение в графе “вес” до приемлемых при моем росте семидесяти килограмм. Стираю красную пометку, оставленную Асагавой-сан. Добавляю зеленые отметки в разделе, посвященном моим профессиональным навыкам. Сохраняю, готово.

Нет, некрасиво получилось. Теперь мой файл самый последний по дате и времени изменения. Это подозрительно. Быстро пробегаю по остальным кандидатам. Не могли же лишние сорок кило так взять и испариться? Вот и раскидал свои килограммы по самым сильным конкурентам. До моего опыта работы им далековато, но все равно достойные люди. Уверен, они без труда найдут себе место работы в других компаниях. Красота. Все файлы отредактированы примерно одновременно, в пределах десяти минут. Наверняка в логах отмечено, кем и когда. Но кто их будет изучать? В большой корпорации через кадровую службу проходит ежедневно десятки человек.

Перед тем, как выключить компьютер, протер клавиатуру носовым платком. Никаких отпечатков пальцев я оставлять тут не собираюсь. Спустившись вниз, направился на выход невзначай уронив обе ключ-карты там, где их вскоре увидят и подберут безопасники. Обронить карточку в холле рядом с турникетом мелочь, а не проступок. Никого не накажут. Вот окончательная утеря уже могла бы к ненужному разбирательству привести. Всё, я справился, работа наверняка будет моя. Больше никакой лжи!

Глава 3

“Я чудовище!” – такая мысль храмовым колоколом билась о стенки моего черепа следующим утром. Что я наделал?! Я стольких людей обманул. Возможно, подставил Цуцуи-тян под служебное расследование, если обнаружат, что правки вносили с ее аккаунта. Тодороки-сан тоже имеет все шансы получить взыскание, подними кто архивы видеонаблюдения и выясни, что это он провел злоумышленника в здание. А там и до привлечения полиции недалеко. И загремит Ниида Макото в кутузку, после чего о нормальной жизни здорового члена общества я могу забыть навсегда. Судимость – это клеймо, которое не смыть.

Может быть, мне стоит пойти и во всем сознаться? Явка с повинной, мое резюме просто удалят и замнут дело, так как не захотят разглашения того, насколько дырявой оказалась их система безопасности? Наверное, это лучший выход. Поступить, как честный человек, каковым я и являюсь. Что это вчера за помутнение такое приключилось? Я как будто бы частично перестал быть собой. Превратился в другого человека, сохранив воспоминания.

У меня что, раздвоение личности? Это ведь лечится? Мне нужна консультация у психиатра! Или хотя бы психолога. Вот только денег на врача бюджет безработного не предусматривает. В корпоративную медицинскую страховку Окане Групп психологическая помощь входит, насколько я помню. То есть, чтобы устранить проблему, мне все-таки придется воспользоваться плодами обмана? Просто сгораю от стыда, но пока не вижу иного варианта. В тюрьме, в конце концов, всегда оказаться успею.

А я ведь и правда весь горю. Только не от стыда. Это жар. Где это я в середине июня умудрился простудиться? Понятно где. Вчера в отделе статистики кондиционер дул мне прямо в шею. Сотрудники корпорации, уходя на обед, поставили температуру пониже, чтобы офис охладился. А я занял то самое место, куда задувало сильнее всего. На адреналине, без которого тайная операция с проникновением обойтись не могла, я этого вчера не заметил. А сейчас вот пожинаю плоды.

Поднявшись на ноги, порылся в домашней аптечке и не нашел жаропонижающих. Статья расходов на лекарства из моих затрат также была безжалостно вычеркнута. Сколько себя помню, я никогда и ничем не болел. А сейчас вот пощупал лоб – горячий. Хотя чувствую я себя неплохо и не скажешь, что температура тела повышена. Взяв из аптечки градусник, засунул его под мышку и измерил температуру. Тридцать девять градусов! Да мне пластом лежать полагается, а я как ни в чем не бывало по своей квартирке расхаживаю. Как так?

С мерзким звуком зазвонил телефон. Как мне вообще понравилась эта музыка? И исполнители и оркестр безбожно фальшивят.

– Рам-рам, – ответил я в индийской традиции. Какие бы пугающие перемены со мной вчера не произошли, сказать “моши-моши” все еще не в моих силах. Да я и не пытался.

– Ниида Макото? Простите, вас плохо слышно. Вас беспокоит отдел рекрутинга корпорации Окане Групп, специалист Сато Мисаки. Рада сообщить вам, что вы были выбраны среди прочих соискателей на должность бухгалтера в отдел финансовой статистики. На электронную почту, указанную в вашем резюме, направлен список документов, которые необходимо предоставить для завершения процедуры трудоустройства. Желаю вам приятного дня и рада приветствовать в Окане Групп. С нетерпением жду вашего визита с документами.

Голос молодой, прямо излучающий радость и энтузиазм. Приятно все же, что есть еще люди, которым как и мне, приятно хорошо делать свою работу. Если бы еще добился места я честным путем, а не обманом. Но теперь все, поздно. Не скажу же я Сато-сан, что тут какая-то ошибка и я не подхожу под критерии. Мне, конечно, совестно, но далеко не настолько.

Оделся не во вчерашний костюм, и не в дешевый, предназначенный для поиска работы, а в повседневный, в котором я и посещал большую часть времени офис Кабушики. Что-то в получившимся образе мне показалось не таким. Поправил прическу. Проверил, как завязан галстук. Вот оно что. И как я ходил с этой серой тряпкой, которая мне совершенно не идет. Заглянул в свой ящик для галстуков и безошибочно выбрал именно тот, который подойдет лучше всего. Стильный оранжевый галстук, который я почти не надевал по причине излишне яркого цвета. Глупость! И ничего цвет не слишком броский, как раз такой, который мне нужен.

Утренний жар прошел и совершенно не ощущается. Чуть вообще про него не забыл. Тратить время на измерение температуры не стал. Взял папку с документами, положил в свой портфель и поспешил на новое место работы. Как приятно звучит это слово – “ра-бо-та”.

Выходя из автобуса знакомого маршрута, я с удивлением обнаружил у себя в кармане очередной кошелек. Их мне что, кто-то подбрасывает? Завелся карманник наоборот, который не ворует в общественном транспорте, а раскладывает людям деньги по пиджакам. Глупость же. Отдал и этот кошелек водителю. Не тому же, что и вчера, что стало бы совсем странным совпадением, а совершенно другому. Сказал, что нашел. Я ведь и правда его нашел. Просто почему-то у себя в кармане, а не на полу. Стоит отметить, наличие прямого автобусного маршрута до небоскреба компании огромная удача. Миллионы людей каждый день вынуждены проводить в пути на рабочее место по несколько часов каждое утро. И столько же на обратную дорогу каждый вечер. А мне всего сорок минут на автобусе. В Кабушики и то дольше ездить приходилось. Был бы я в лучшей физической форме, мог бы неплохо сэкономить, заменив общественный транспорт велосипедом. Но увы, не мой вариант.

В холле небоскреба Окане подошел к посту охраны, сказав, что для меня должен быть готов временный пропуск. Заметил Тодороки и приветливо помахал ему рукой. Мой новый приятель без стеснения приветствовал меня жестом в ответ. Грустным не выглядит, хорошо, что не влетело ему вчера за утерянную карточку.

Сегодня мне назначено на другом этаже. Пожалуй, это хорошо. Не хочу, чтобы Мияби-сан смущалась, вспоминая о фальшивом свидании, на которое она не придет. Я, правда, приду. В Секудо и Тайсёку очень вкусно готовят. Лучше, чем моя собственная стряпня, что показатель. Так почему бы и не отметить трудоустройство вкусным ужином в замечательном тихом ресторанчике, особенно учитывая тот факт, что с зарплатой от Окане Групп мне не придется больше экономить?

Зашел в лифт, доехал до этажа, двери распахнулись и пред моим ликом предстала Асагава-сан. И никакая она не цучигумо, обычная женщина, строгая только очень, из-за чего кажется лет на десять старше своих истинных лет, как мне сейчас видится. А почему я раньше так не оценивал? Да какая разница?

– Ниида-сан, – вежливо поклонилась старший рекрутер

– Асагава-сан, прекрасно выглядите. Учитывайте, мои вчерашние слова не имеют срока давности, – зачем я сейчас это ляпнул? Как будто какой ёкай за язык дернул, вот и произнес.

– Вы же меня не преследуете, Ниида-сан? Вы же не сталкер? – почти полностью серьезным тоном уточнила женщина. Но я заметил легкую иронию. Кто-то другой бы проморгал. Но я сегодня внимательный, почти как мифический Холмс-сан.

– Увы, я всего лишь новый сотрудник Окане-групп, который принес документы делопроизводителям. Наша встреча совершенно случайная, я не мог знать что встречу вас здесь, иначе принес бы цветы. Вчерашний букет вам показался недостаточно хорошим, выбрал бы соответствующий вам. Простите, можно мне пройти? Я занимаю лифт, будет нехорошо, если кто-то опоздает по делам, из-за его ожидания.

Еще раз поклонились друг другу. Думается, я был взвешен, измерен и признан странным. Но не настолько странным, чтобы устраивать разбирательство с выяснением причин того, как я вообще прошел фильтры и был трудоустроен. Как только получу доступ к корпоративному компьютеру, подотру улики. Верну исправленные файлы в прежнее состояние. А если информационная безопасность в компании окажется на том же уровне, что и работа охраны, то и логи подотру. Это ведь очень просто, всего-то нужно будет позаимствовать еще одну карту доступа, у айти специалиста.

Нашел нужный мне офис. Здесь работает сразу четыре девушки. Самые обычные серые мышки в возрасте от двадцати пяти до сорока. Такие мне нравятся больше, чем яркие красавицы вроде Мияби-тян. Яркая красота требует соответствовать ей, и привлекает внимание всяких сторонник стервятников.

– Добрый день, мне сегодня звонили по вопросу трудоустройства, – обратился я к ним, совершая обязательный поклон. – Ниида Макото, отдел финансовой статистики. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне.

– Вы Ниида-сан? – удивилась самая молодая. Я сразу узнал голос Сато Мисаки, которая мне звонила. – Но на фотографии в профайле совершенно другой человек!

Ее реплика полна неприкрытого разочарования. Кажется, я понял, откуда был весь энтузиазм, с которым меня сегодня сюда звали. Ким Дон Хук по женским меркам красавчик среди красавцев. Еще в анкете отмечено, что я не женат. И зарплата мне обещана хорошая, конкурентоспособная. Бедняжка ожидала парня своей мечты, а пришел всего лишь я. Как бы она из-за разочарования волну не подняла и разбирательство не началось. Придется купировать.

– Покажите пожалуйста фото из вашего файла, Сато-сан. Я уверен, мы с вами разрешим недоразумение.

Девушка повернула ко мне свой монитор и кликом мыши развернула фото Дон Хука на весь экран.

– Никакой ошибки. Это действительно я. Такой, каким был заканчивая университет. Затем произошла трагическая история, я расстался с девушкой, которая меня бросила из-за давления своей семьи. Пытаясь унять горе, я начал не пить, как сделало бы большинство обладателей разбитого сердца, а есть. И вот, смотрите кем я стал. Самому стыдно, в кого я превратился, – на самом деле, заканчивая учебу, я весил ровно столько же, с точностью до ста грамм, то есть одного мелкого перекуса.

– Но зачем вы прикрепили к резюме свою старую фотографию? Это обман!

– Никакого обмана с моей стороны. Я могу вам рассказать, как так получилось, но поклянитесь, что сохраните все в секрете. Вы все, прекрасные дамы, поклянитесь. Сообщить что-то только одной из вас было бы преступлением перед лицом остальных. Теперь это будет наша общая тайна, – мысленно поставил отметку, что улики нужно будет уничтожить более тщательно.

– Клянемся, Ниида-сан, – серьезно сказала Мисаки.

– Вы ведь все знаете Асагаву Юзуки?

– Вы хотите сказать…

– Да-да, именно так. Мы с Юзуки встречались на последних курсах университета. Я сделал ей предложение и ожидал согласия. Но наши семьи… между ними возник разлад из-за деловых интересов. Так бывает. Я пошел против мнения семьи, отказался от своей фамилии и был изгнан, став всего лишь Ниида, то есть “новый”, как вы понимаете. Увы, моя невеста не смогла совершить тот же шаг. Я остался ни с чем. Пожалуйста, не обвиняйте Юзуки, у нее были веские причины так поступить. Семья дело сложное. Я ее простил и ни в чем не обвиняю.

Три из четырех женщин всплакнули вместе со мной. Я что, нес эту чушь настолько убедительно, что у самого слезы навернулись?

– Но причем тут фотография?

– Это же совсем просто, Мисаки-сан. Юзуки продолжала следить за мной в социальных сетях и видела, во что я превращаюсь, – красноречивым жестом обвел свою фигуру. – Узнав меня в резюме, она заменила фото, желая мне напомнить, каким я когда-то был. Увы, она не понимает, что чтобы стать прежним, мне нужно в первую очередь склеить разбитое сердце, а не скинуть несколько лишних кило, которые мне совсем не мешают. Давайте исправим анкету. Вы ведь в любом случае сделаете новую фотографию, чтобы на пропуске я выглядел в точности, как в день приема на работу?

– Да как же можно было так поступить!? – воскликнула одна из женщин.

– Приказ семьи есть приказ семьи. Вы, дамы, наверняка знаете, как тяжело ослушаться родителей.

Под редкие всхлипывания по нашей с Асагавой-сан несчастной любви все документы мне и оформили. А затем исправили профайл, поменяв в нем и фото и записи о весе. Вот и первый шаг в избавлении от улик. Новую фотографию сделали прямо на месте. У кадровиков для этого все есть – и белая стена с подходящим освещением, и хорошая цифровая камера с беспроводным модулем, чтобы сразу передать фото на компьютер. Поставили меня к стенке. Попросили улыбнуться. Я и выдал свою лучшую улыбку, с которой я похож на добродушную панду. Или девушки тут огромные профессионалы своего дела, или новый галстук помог, или изменившееся мироощущение, но на получившемся фото я себе понравился, чего не бывало вообще никогда. Ну не получаюсь я на снимках. Не получался.

Мое лицо вместе с измененным профайлом подгрузили в корпоративную систему. Напечатали мне карту-ключ с правами сотрудника соответствующего отдела. И отпустили восвояси.

– Я верю, что вы помиритесь с невестой, Ниида-сан, – сказала мне в итоге Мисаки-тян перед тем, как я откланялся. – То, что она сделала с вашим личным делом – это знак того, что вы ей небезразличны. Знаете, в нашей корпорации превосходный спортзал. Вам стоит его посетить и вернуть себе форму. Вот увидите, сразу после этого все изменится.

– Непременно последую вашему совету, – поклонился я, мысленно добавив, что сделаю это тридцатого февраля. Самый лучший день, чтобы начать посещать спортивный зал. Да что же я все время вру?! Какое-то место проклятое. Может быть, здание корпорации построено на старом кладбище, на котором хоронили исключительно преступников и мошенников? Многое бы объяснило. Я же честный человек и никому зла не желаю.

С другой стороны, маленькие хитрости помогли мне добиться того, чего честным путем я бы никогда не достиг. Хорошо, что они мне больше не нужны! Теперь пойдет обычная размеренная жизнь. Цифры, отчеты, статистика. Честнейшая из наук, самая объективная.

С широкой улыбкой человека, начавшего новую жизнь я отправился в столовую. Наконец-то я могу оценить вкус местных блюд! Да еще и продающихся по настолько привлекательным ценам. Набрал полный поднос. Пока обедал, присмотрелся к сотрудникам. Вон те, с потухшими взглядами и печатью усталости на лицах, скорее всего мои коллеги. Не каждый, подобно мне, способен с удовольствием ковыряться в числах, составляя бесчисленные отчеты. Другие люди часто находят эту работу утомительной и изматывающей.

Вкус блюд, предлагаемых сотрудникам Окане Групп, оказался на уровне ожидаемого. Средненько, в пределах нормального распределения. Я пробовал и намного хуже. По соотношению цены и качества все равно очень даже конкурентоспособно.

Закончив обедать, отправился в свой отдел. Все верно угадал. Люди со взглядами мертвой рыбы шли туда же. Садились за компьютеры и как-то монотонно начинали работать. Разве так нужно к своему труду относиться? Куда только смотрит их, то есть теперь уже наш, начальник?

По всем канонам, представлять меня отделу должна кадровая служба. Но за слезливой историей о моей тяжелой судьбе момент был начисто упущен. Придется самому. Возвращаться к эйчарам и просить все сделать по правилам – значит напомнить им о моем существовании.

В отличии от простых смертных, которые вынуждены работать в общем пространстве и видеть мониторы друг друга, начальнику отдела финансовой статистики полагался отдельный кабинет. На двери табличка с именем “Тамура Кенджи” и должностью. Я постучал, дождался разрешения войти и поклонился именно так, как должно подчиненному перед начальником.

– Тамура-сан, позвольте представиться. Перед вами Ниида Макото, новый сотрудник вашего отдела.

Мой новый начальник, очень высокий, все метр восемьдесят пять, болезненно худой и лысеющий мужчина лет пятидесяти, смерил меня недоверчивым взглядом.

– Да, я ждал пополнения. Но почему вы сами пришли? Где ваш сопровождающий?

– Мне выделили в сопровождение очень милую девушку, которая по пути подвернула ногу из-за сломавшегося каблука. Ох уж эта молодежь. Корпоративный устав, в котором запрещены длинные каблуки, им не писан. Я рискнул добраться до отдела самостоятельно, чтобы не ожидать, пока провожатую поменяют на кого-то другого. Позаботьтесь обо мне, Тамура-сан.

И вот зачем я опять соврал? Я же ненавижу ложь! Почему она сама срывается с моих губ, буквально рефлекторно?

Глава 4

Тамура-сан нахмурился. Вот же формалист, но лезть в бутылку не стал, принял мои документы, поданные ему со всем почтением, с правильными поклонами и двумя руками, как и полагается. То, что начальник отдела произвел на меня скорее негативное впечатление – не повод для того, чтобы забывать вежливость. Вежливость – главное оружие бухгалтера, сразу после компьютера.

Не знаю, какой я эффект на своего нового руководителя произвел. Но сам факт наличия еще одного сотрудника, как мне показалось, его слегка порадовал. Во всяком случае, я моментально был загружен работой, стоило боссу вчитаться в мое резюме. Не каждый день к нему тут, похоже, приходят сотрудники с моим опытом.

– Ниида-сан, у нас горят сроки по сдаче нескольких важных отчетов для совета директоров.

– И вы поручите их новичку?

– Нет, всеми бумагами для совета директоров будут заниматься другие специалисты, а вы их разгрузите. Принимайте дела у Камуи-сана, он ваш семпай на сегодня. Камуи-сан, зайдите ко мне! – последнюю фразу руководитель сказал в телефонную трубку, даже не потрудившись поздороваться, “моши-моши” сказать. Видимо, такой у него директивный стиль управления.

Подошедший оказался молодым парнем, лет на восемь-девять меня младше. Моего роста, но худощавый. Какой-то он весь болезненный. Похоже, что начальство решило подстраховаться и передать мне дела самого юного сотрудника.

И пошла работа. Семпай, хотя, по-хорошему, это мне бы следовало так называться, показал на своем рабочем месте, как пользоваться корпоративной информационной системой и вручил толстую папку с заданиями. Папку. С бумагами. В Японии двадцать первого века. Ничего удивительного в том, что на рабочем столе у каждого в отделе тут есть калькулятор и многие расчеты они выполняют вручную.

Занял то самое место, что принесло мне работу. Других свободных не было. Кондиционер и правда прямо в шею дует. Придется завтра принести из дома шарф, о чем сегодня я не подумал. Сел за компьютер и погрузился в восхитительный мир точных цифр, которые никогда не врут.

Список заданий, полученный от коллеги только выглядел грозно. По факту же я обнаружил, что большинство этих отчетов в несколько кликов мыши формируются из корпоративной ERP системы. Всего-то пришлось потратить пару часов чтобы с ней разобраться.

– Что ты делаешь, Ниида-сан? Почему ты не выполняешь порученные задания? – на правах семпая молодой человек решил проконтролировать, чем я занят, хотя его начальство уже нагрузило другой работой. Заглянув мне в монитор, он увидел интерфейс настройки выборки данных. – Там же все просто делается. Суммируешь числа из двух файлов и вносишь в третий файл. С системой потом играться будешь.

– Прошу прощения. Сейчас настрою себе программу и быстро выполню полученные задания. Гарантирую, я вас не подведу, Камуи-семпай.

– Некогда настраивать, отчет собирать нужно!

Вот с таким подходом они здесь и зашиваются, считая на калькуляторах то, что не просто можно доверить компьютеру, а получить от умной машины автоматически. Но не устраивать же мне в отделе техническую революцию. Я не для того был нанят, у меня совсем иные обязанности. Показательно взялся за калькулятор и сложил два числа. Занес их в таблицу… а когда так называемый семпай довольный ушел к себе, продолжил работать, как правильно. Сформировал выборку, скомпоновал колонки, настроил оформление получаемого результата – и вот, вуаля. Три часа подготовки и весь пакет отчетности сформирован. Что еще важнее, я сохранил в системе шаблоны и смогу быстро получить те же данные за любой другой период. Учетная система в Окане Групп оказалась очень дружелюбной и удобной. В Кабушики все было хуже.

– Ну что, хоть одну таблицу успел просчитать? – подошел ко мне Камуи-сан. Мы с парнями тебе готовы помочь, если что. Понятно, что слишком много на тебя шеф взвалил в первый же день.

– Все готово, семпай. Вот, уже отправляю вам результаты на почту, – и нажатием левой кнопки мыши переслал юноше результаты своих трудов.

– Как всё? Там же на неделю работы! Без опыта – так и вовсе на две. А ты каждую строчку проверил? Вдруг где-то не так посчитал? Ошибаться нельзя. Тамура-сама очень строгий начальник и за ошибки сразу лишает премии. Имей в виду.

– Я все проверил, семпай, не надо сомнений, – чистая правда. Только проверял я не вручную. Несколько контрольных сумм по каждой статистической таблице совпали с точностью до йены. Что и требовалось ожидать. Нет, я не гений и у меня не процессор вместо мозга. Просто хорошо знаю свою работу. В отличии от своих коллег, как мне кажется. Вот что получается, когда сотрудников начинают подбирать по охвату талии, а не профессиональным качествам.

– Я все равно должен проверить твою работу. Отправляй мне файлы, а пока вон, возьми у Такахаши папку с заданием. Наверняка шеф тебе его работу поручит, если все правильно.

Принял у еще одного подозрительно молодого семпая список заданий, оказавшийся полностью аналогичным, только по другой аналитике. Не зря готовил инструментарий. Десять минут, и все готово, несмотря на то, что объем данных тут раза в три выше, чем у Камуи-куна. Как бы теперь тут кого-нибудь не уволили, когда станет ясно, что работу половины отдела можно выполнять, просто нажимая две кнопки в компьютере. Кого-нибудь – это меня, с наибольшей вероятностью. Как самого последнего нанятого, да еще и ставящего компанию под угрозу штрафа своим лишним весом.

На этот раз не стал докладывать о готовности. Пусть сначала меня проверят и убедятся в отсутствии ошибок.

В конце рабочего дня состоялся ожидаемый номикай, то есть поход в бар всем отделом, за исключением, почему-то, начальника. Хороший руководитель обязан был бы возглавить процедуру скрепляемого хмелем знакомства. Я алкоголь переношу плохо, но от коллектива не отрывался, показательно цедил пиво весь вечер, изредка украдкой менялся кружками с Камуи-куном. Ему полную, мне пустую. Юноша, если и заметил, что пьет лишнее, вида не подал и остался доволен. И я остался доволен, что сохранил трезвость мысли. Алкоголь лишает аналитических способностей, по крайней мере меня.

Раньше я бы поступил иначе. Заказал бы себе газировку и пил ее, раздражая всех. Зато честно было бы. Сейчас же... Не знаю, что со мной произошло. Наверное, снова проявил себя мой внезапный темный попутчик Хидео-сан. Почему именно так я его окрестил? Есть у британского писателя Стивенсона книга “Странная история доктора Джекила и мистера Хайда”. Вот во мне как раз будто бы проснулся Хайд, принеся с собой все злое и грязное, чего я старался избегать всю жизнь. Переиначив его фамилию на японский, я получил Хидео-сана.

Уходить с номикая раньше времени было бы невежливо. Досидел до конца, случайно подслушав в разговорах коллег, завидующих моему бодрому состоянию, что толстяков перепить невозможно. И вроде бы ни слова обмана не произнес, а снова вышло, что всех обманул. Но я же не хотел!

Так и продолжил работать. Со всем, что меня просили сделать, справлялся максимум за час, а далее формировал отчеты, предлагаемые корпоративной системой, изучая показатели компании. Без каких-то особенных целей, на чистом интересе. Хочется же узнать, как дела у фирмы, где я теперь работаю. Какие у корпорации возможны проблемы. Как именно Окане Групп богатеет и не грядет ли кризис. Все выходило так, что ситуация стабильная, повода для беспокойства нет. Не считая низкой эффективности моих коллег. Стыд и срам, если честно. Но я не начальник отдела, чтобы наводить в нем порядок. Мне такую задачу никто не ставил. Я со своими задачами справляюсь. Вот и строгий Тамура-сан меня похвалил за то, что быстро вник в работу отдела.

В субботу я большую часть дня занимался домашними делами. То, что квартирка у меня крохотная, не означает, что в ней не нужно периодически наводить порядок и делать генеральную уборку. Очень даже надо.

Вечером же я отправился в Секудо и Тайсёку, где забронировал столик еще на неделе. Мой любимый ресторанчик – не такое ажиотажное заведение, чтобы в нем не нашлось свободных мест, но я попросил занять для меня определенное, возле дальней стены, откуда не видно других посетителей и создается впечатление уединения.

И как же я удивился, обнаружив у входа в ресторан Мияби-тян. И кто сказал, что красивые девушки вечно опаздывают? Я пришел на десять минут раньше, а Цуцуи уже тут, робко мнется у дверей. Хорошо, что я заметил ее первым, успел свернуть в сторону и купить цветы у уличного продавца. Лишние расходы! Все равно ни о каком развитии отношений речь идти и не может. Но обижать девушку я не стал. Выбрал букет, ничуть не уступающий тому, что отклонила Асагава-сан. Еще и переплатить за него пришлось. А до зарплаты целый месяц. С раздражением остановил порыв Хидео-сана, собирающегося украсть очередной кошелек. Я не настолько наивен, чтобы не понимать, что те бумажники в автобусах не сами мне в карманы падают. Это моё злое я их воровало. Стыд-то какой! Хорошо, что ни йены денег ни разу случайно не присвоил. Все сдавал водителям. Сейчас вот и вовсе сумел деструктивные намерения контролировать. Может быть, не придется беспокоить психиатра, сам научусь купировать внезапное альтер-эго.

Широко улыбаясь, подошел к Мияби-тян, поклонился, вручил букет, сказал, как мне приятно, что она приняла приглашение, несмотря на то, что я на это не рассчитывал. Сделал комплимент тому, как она выглядит. В скромном платье Мияби Цуцуи и правда расцвела, относительно того, что я видел в офисе. Нет, менее красивой она в строгом костюме не становится, но в легком летнем синем платьице в ромашку ее образ становится каким-то милым и домашним. Еще и распущенные волосы против строгого пучка на затылке выгодно отличаются. Желай я заполучить разбитое сердце, сейчас бы взял и влюбился.

На деле же повел себя безукоризненно вежливо. Провел свою даму к столику, подвинул ей стул, осталось дать совет, какие блюда здесь лучше выбрать.

– Рекомендую сукияки и тонкацу. Здесь превосходный повар, уверен, что вам понравится.

Оба блюда относятся к числу моих любимых. Что говядина тушеная с овощами в металлической кастрюльке с соусом варишита, что свиные отбивные в толстой панировке. И то и то я всегда ем с большим удовольствием. Вот и Мияби оценила. По ее лицу было видно, что еда доставляет девушке удовольствие. Я вообще как-то очень уж хорошо начал распознавать чужие эмоции. Это не какая-то мистическая эмпатия, а внезапно усилившаяся наблюдательность, прямо как у Холмса-сана. Я всегда был внимательным, но чужие лица раньше старался держать вне поля своего зрения. Сейчас перестал.

– Очень вкусно, но я готовлю тонкацу немного иначе, – сказала мне Цуцуи, после чего между нами завязался обстоятельный разговор о тонкостях приготовления свинины. Вот уж воистину сюрприз. Не думал, что настолько молодая девушка так хорошо разбирается в готовке. Со свинины перешли на говядину, с говядины на креветки, затем на суши. Так и проболтали весь вечер без каких-то намеков на романтику. Просто как друзья, что меня очень даже устраивает. Все равно никаких шансов на что-то большее нет и не предвидится. Не мог и подумать, что с девушкой на десять лет меня моложе возможно настолько запросто поговорить на отвлеченные темы и не испытывать неловкости. Опять Хидео-сан мне разум туманит? Да вроде бы нет, это я сам.

А вот мысль “добро пожаловать во френдзону”, кажется, именно от моего мистера Хайда пришла. Правильно ли нас с ним вообще разделять? На этот вопрос может ответить только профессионал, то есть психиатр. Но однажды оказавшись на учете у специалиста, есть все шансы оказаться отрезанным от общества. Не буду пока рисковать и показываться врачу раньше времени. Вроде бы для общества я не опасен.

Закончив ужин, мы с Мияби-тян покинули ресторанчик. Я как вежливый кавалер, собрался ее проводить. До такси, конечно, а не до дома. Заранее вызвал машину в приложении. Сам же собрался добраться до дома общественным транспортом. Автобусы у нас ходят допоздна. Сплошное разорение от этих свиданий! И что только люди в них находят?

Место, куда будет подана машина, приложение показало заранее. Там мы с девушкой и ждали. Не буду скрывать, оказалось очень даже приятно, что такая красавица позволила взять себя под локоток. Но ничего лишнего я себе не позволил. Это только приведет к лишним проблемам, которые мне совершенно ни к чему.

Однако, проблемы все равно приключились, независимо от моего желания. Мы с Цуцуи стояли, мирно обсуждали, что еще стоило заказать сегодня в ресторанчике, но не поместилось внутри нас из за ограниченных объемов желудка. Для меня стало открытием, что такая хрупкая леди сегодня съела не меньше меня, обычно заказывающего двойную норму. Я-то ожидал, что она как птичка, ограничится парой рисовых зернышек. Но нет. Съела нормальные порции, чем заслужила моё уважение.

– Ты погляди, какая красотуля и с каким-то жирным чмом стоит! – прозвучало у нас за спинами. Очень не хотелось поворачиваться и выяснять что там. Точнее, кто там. Но разве у меня имелся иной выход? Развернулся к неприятностям лицом, заодно убрав испуганно пискнувшую Мияби-тян себе за спину. Не из какого-то особенного рыцарства, которому я не подвержен, а просто потому, что так будет правильно. За моей широкой фигурой девушку наверняка не будет видно и она сможет юркнуть в такси, уже показавшееся в конце улицы.

Ну а что такого банда из пяти босодзоку, то есть молодых байкеров, сможет сделать со мной? Еще раз оскорбить? В худшем для них случае, они меня ударят. Почему для них? Да потому, что я такого им не спущу! На кого эта босота вообще собралась наезжать? На меня, уважаемого члена общества! Выглядят они, конечно, внушительно. Кожаные куртки, шипастые браслеты на запястьях, широченные штаны, расклешенные книзу, высокие прически кричащих цветов. Клоуны, как есть клоуны. Только грима и не хватает.

– Не понял! – громко возмутился я, приспуская очки так, чтобы взгляд мой выглядел как можно более суровым. – Это что, ваша территория? Вижу, что не ваша. На вас ни одной татуировки, то есть вы не якудза. И кто, получается, дал вам право так вести себя на улицах в этом случае? Были бы вы из семьи, я бы пришел к вашему оябуну и потребовал ваши мизинцы. Но вы всего лишь молодежная банда и почему-то решили, что можете приставать ко взрослым. Немедленно принесите извинения и скройтесь с моих глаз, тогда последствий для вас не будет.

– А если нет, то что? – с вызовом сказал самый широкоплечий из этих шакалов.

– То мне придется вступить в схватку, после чего проблемы будут и у вас и у меня. Мне после случившегося будет нечего больше делать в ассоциации сумо. Там плохо смотрят на тех, кто избивает подростков на улицах, – в довесок к словам, я чуть изменил свою стойку. Расставил ноги пошире и чуть нагнулся, опустив руки перед собой. Так, будто я собираюсь бешеным бульдозером ворваться в их строй и раздавить дерзвнувших меня оскорбить.

– Простите нас, сумотори-сама! – воскликнул один из байкеров стоявших с краю. – Мы не знали с кем имеем дело! Давайте мы присмотрим за округой, чтобы вам и вашей девушке больше никто не помешал.

– Разве так просят прощения?! Мне научить вас правильно кланяться?! – я добавил суровости в голос и парней проняло. Совсем молодые и зеленые. Не способны отличить сшитого из мышц сумоиста от безобидного пухляша, такого как я. Кланялись много и старательно, после чего как будто испарились. А тут и вызванная машина, наконец, подъехала. Я галантно подал руку Мияби-тян и усадил ее в такси. Мы с ней так ни словом и не обмолвились. Вот и кончилась наша дружба, похоже. После настолько неприятных воспоминаний она и видеть меня не захочет.

Глава 5

Утром следующего дня я снова проснулся с жаром под сорок. А ведь это воскресенье, единственный полноценный день отдыха в моем несложном графике. Когда еще мне доведется посмотреть дораму или аниме-сериал, полистать мангу, почитать книгу? Только в первый день недели такое возможно. И вот сегодня, такое впечатление, что я заболел очень серьезно. Температура как в прошлый раз, к которой добавилась еще и сильная слабость. Как будто бы приклеился к кровати, не в силах оторвать от нее свое тело. И не потому, что я тяжелый.

Так и провалялся весь день под одеялом, едва-едва найдя в себе силы чтобы принять жаропонижающее из аптечки, запасы которого я на неделе создал. Раз прецедент с температурой случился, моя обязанность быть к ситуации готовым.

Утром понедельника обнаружил себя бодрым и полным сил, как будто маринованную сливу съел (примечание – аналог русской идиомы “свежий как огурчик”). Отличные все-таки у нас в стране делают лекарства. Пожалуй, надо будет сказать об этом приступе доктору, когда на работе будет плановый медосмотр сотрудников. Пусть медик лучше об этом беспокоится, чем о моем лишнем весе, который мне вообще никаких физических неудобств не доставляет.

Конечно, я отправился на работу. Иначе и быть не могло. Прекрасно себя чувствую, болезнь отступила. Ни насморка, ни кашля, ни чихания нет. Но на всякий случай, чтобы никого не заразить, ни в общественном транспорте, ни на работе, надел медицинскую маску, купленную при пополнении аптечки. Еще три запасных взял с собой, положив в портфель. Мало кто задумывается о том, что маску положено менять каждые три часа. Как ответственный человек, я не должен допустить того, чтобы мои коллеги заболели. Хотя, вероятность того, что моя болезнь передается воздушно-капельным путем кажется мне небольшой. От кого я заразиться мог бы? Разве что от Мияби-тян. Она постоянно контактирует с большим количеством людей, проводя для них экскурсии и потому могла стать переносчицей вируса. Если так, то стоит у нее уточнить, все ли в порядке со здоровьем и посоветовать при первой возможности сдать анализы.

Взял на входе в автобус квиток со штрихкодом, в котором зашифровано, на какой остановке я вошел. При выходе оплатил точную сумму, которая отображалась на экране в соответствии с номерком на чековой ленте. В одной руке я всю дорогу держал билет, во второй – точную сумму наличными, которая потребуется для оплаты проезда. И вот результат моих трудов – никаких лишних кошельков в моем кармане. Шах и мат, Хидео-сан.

В вестибюле небоскреба Окане ко мне поспешил Тодороки-кун. Ну, почему бы и не поздороваться с приятелем, который подошел ко мне с каким-то постером.

– Семпай, пожалуйста, оставь свой автограф! – Каэда поклонился мне, как старшему. Собственно, я и есть старше его по возрасту, но не для настолько почтительного поклона. Охранник, наконец, развернул свой постер ко мне лицевой стороной, чтобы я мог увидеть изображенного на нем дородного человека, который эффектно бьет ногой в грудь второму толстяку. “Японская ассоциация сумо” – написано в нижней части плаката. Все предельно ясно. У прекрасной Мияби-тян, которую я было начал считать недостижимым для других женщин идеалом, все-таки нашелся один недостаток, характерный для многих представительниц прекрасного пола. Девушка не умеет держать язык за зубами, а может быть, и вовсе любит посплетничать. С другой стороны, она мне ничего и не обещала в плане сохранения тайны произошедшего.

Конечно, я подписал для Тодороки афишу. Мне несложно, ему радость от обладания подписью настоящего сумотори. Теперь дома на стенку повесит и будет гордится знакомством со мной. Да что я за человек такой! У меня что, совесть атрофировалась? Или я ее на мистера Хайда обменял? Как поменять обратно? Я же не хочу никого обманывать!

– А можешь назвать свое сикона, семпай? – безопасник чуть ли не сделал щенячьи глазки, заглядывая мне в лицо, желая узнать прозвище, псевдоним, под которым я выступал на дохё, площадке для схваток в сумо.

– Прости, Тодороки-сан, но не сегодня, – окончательный отказ способен нанести человеку обиду, поэтому я использовал более обтекаемую формулировку. – Кроме того, я не добился больших высот, чемпионом так и не стал, как не старался, а сейчас моя спортивная карьера закончена по причине старых травм. Мне очень тяжело вспоминать былое. Ты должен меня понимать, ведь ты тоже бывший спортсмен.

Ну а кто еще идет в таком молодом возрасте работать в охранники, как не спортсмены, вынужденные прекратить выступать?

– Да как ты это делаешь, Ниида-сан?! – воскликнул Каэда. – Признайся, ты экстрасенс, способный читать чужие мысли.

– Я просто очень наблюдателен. Скажи лучше, как обстоят твои дела с Натори-сан? Подарил ей тот букет, что я тебе дал?

– Подарил, – промямлил стушевавшийся юноша. – Только постеснялся лично в руки отдать. Оставил с запиской у ее двери. Не все такие смелые, как ты, Ниида-семпай. Хотя теперь я понимаю, откуда у тебя храбрость и уверенность в своих силах. Выйти на дохё наверняка страшнее, чем с женщиной заговорить. И понятно, почему ты своей внешности не стесняешься. Борьба наше национальное достояние.

– Ты большой молодец, Тодороки-кун, – приободрил я собеседника. – Девушки любят романтику. А что может быть романтичнее, чем таинственный поклонник? Слушай мое задание, кохай. Сегодня же вечером ты купишь еще один букет, ничем не уступающий предыдущему и снова подаришь своей возлюбленной анонимно. И будешь так поступать каждый день. Только приноси цветы к ее двери лично, никаких курьеров.

– А дальше?

– Вас сведет сама судьба, вот увидишь, – я так полагаю, уже где-то в районе третьего или четвертого букета Натори-тян станет интересно, кто ее поклонник, и если взаимная симпатия возможна – сама всё сделает. И откуда я только в подобном разбираюсь? Чтобы мои свидания пересчитать, пальцев одной руки хватит. Это включая недавнее.

– Семпай, а зачем тебе маска? Это чтобы поклонники не донимали? Лицо скрыть? – все таки Каэда-кун несколько недалекий. Ну вот с чего бы мне начать скрываться от фанатов сумо именно сегодня, а не в день трудоустройства в компанию?

– Я немного простудился под кондиционером, все уже в порядке, но на всякий случай принял меры, чтобы не разносить инфекцию. А сейчас мне пора работать.

Все-таки с кондиционером нужно что-то делать. Я внимательно посмотрел на коварное устройство. Если направить воздушный поток от него в другую сторону, то холодно станет кому-то из моих коллег. Неприемлемо, нельзя допустить чтобы кто-то из них простудился. Со мной хорошие люди работают, старательные. Не очень эффективные, да. Но я знаю, в чем причина их низкого КПД. Все дело в том, что отдел справляется. Да, работая на износ и выбиваясь из сил, но справляется. Скорее всего, работа ведется еще теми же исторически сложившимся методами, которые существовали двадцать, если не тридцать лет тому назад, когда компьютеры не позволяли настолько сильно упростить работу. И вот в дело вступает один из принципов организации сложных систем, широко нашедший применение в айти среде. Работает – не трогай.

Тамура-сан – закоренелый формалист. Как получил рабочие инструкции от своего предшественника, так и добивается их исполнения в меру своих сил. Он с некоторой точки зрения молодец. Принес в отдел финансовой статистики стабильность и удерживает ее. Я уточнял у семпаев. Начальник наш на своем посту уже семь лет. Повышение ему, видимо, не светит. Но зачем что-то менять, когда все довольны?

Конечно, я постараюсь облегчить сотрудникам их нелегкий труд. Возьму побольше работы на себя. Специально продвигать нововведения не стану, опыт показал, что коллектив не рад революционерам, пытающимся все перекроить. Но постараюсь невзначай демонстрировать, насколько проще все становится при современном подходе. Если в отделе появится новичок, попрошу начальника назначить меня его семпаем и обучу своим методам работы, насколько человек справится. Ничего секретного в них ведь нет, каждый справится, если начнет работать головой.

Коллеги мои добрые люди, да еще и немного отдохнувшие на выходных. Заметили медицинскую маску. Участливо поинтересовались состоянием здоровья. Согласились что рабочее место мне досталось неудачное. И на этом все. Немного обидно, что никто не предложил поменяться на время, пока не станет ясно, что с простудой. Я бы все равно отказался и не стал подвергать никого риску заработать переохлаждение. Но хотя бы из вежливости предложить могли бы.

Привычно сделал кучу отчетов, разнарядку на которые получил от шефа. Полчаса для меня, несколько дней работы для всего остального отдела. Как бы не начать себя незаменимым считать. Гордыня это плохо. Закончив с основной частью работы, взялся за свой сегодняшний персональный проект. Открыл графический редактор и начал методично переносить в него планировку нашего опен-спейса. Столы, перегородки, окна, компьютеры и самую важную деталь – кондиционер, ледяные потоки от которого я обозначил на схеме большой синей стрелкой.

Скопировал созданный файл и начал его редактировать, выполять перестановку, стараясь учесть интересы всех сторон. Это мне не статистические подборки формировать. Тут пространственное моделирование. Сложно, непривычно, но по-своему интересно. К обеденному времени сделал целых два варианта, как передвинуть мебель, чтобы под синей стрелкой никто не оказывался. Как незначительный бонус за старания, мой монитор в обеих расстановках поворачивался лицом к остальным. Никто не будет видеть моего экрана монитора. Мне обычно совершенно нечего скрывать от коллег, но сам факт того, что кто-то будет заглядывать ко мне через плечо немного нервирует. Сейчас выручает моя полнота. Попробуй что-то разглядеть за широкой фигурой. Но при новой планировке даже теоретической возможности невзначай за мной подглядывать ни у кого не будет.

Осталось презентовать проект руководителю так, чтобы он согласился. Но тут вероятна проблема. Тамуру-сана и так все устраивает. Будучи человеком неглупым, он наверняка оценил мою пользу для отдела и узнав, что я простудился, будет склонен пойти по пути наименьшего сопротивления. Директивно поменяет меня местами с кем-то еще, что не только создаст угрозу здоровью этого человека, но и поставит меня в неловкое положение, вызовет негатив со стороны коллег, которые решат, что выскочка Ниида на привилегированном положении. Остаются следующие варианты: либо шеф сам решит переставить столы, либо получит такое распоряжение откуда-то сверху. Ох, опять меня авантюрист Хидео-сан на что-то рискованное толкает. Но ведь не только для себя стараюсь, а для всех, кто когда-либо окажется на моем рабочем месте.

Во время обеденного перерыва, когда я наслаждался неплохим сегодня карри удоном, ко мне подошла целая небольшая делегация из трех сотрудников службы безопасности. У каждого в руках плакатик, аналогичный тому, что я подписал для Тодороки-куна.

– Ниида-сан, будьте добры и нам оставить ваш автограф. Это большая честь для нас всех работать в одной корпорации с таким человеком, – речь на себя взял самый возрастной из охранников, ему уже за сорок. А вот кланялись все трое. Пришлось аккуратно, чтобы не расплескать карри на галстук или пиджак, подняться, и ответить им ответной вежливостью. Ну и подписать постеры, конечно.

Чтобы никого не заразить, я выбрал самый уединенный столик, но все равно, очень многие обедающие случившееся представление лицезрели. Когда я закончил с обедом и надел на лицо свежую медицинскую маску, ко мне подошли еще двое. Обычные молодые парни в недорогих офисных нарядах. Они еще не успели обзавестись чем-то получше, так и ходят на работу в костюмах для собеседования. Судя по бейджикам, куда уж без них, оба из отдела электронной коммерции.

– Пожалуйста, подпишите и нам, – одновременно с глубоким поклоном, парень протянул мне бумажную салфетку. Кажется, ребята даже не поняли, что тут за “знаменитость” такая обозначилась. Все автографы берут, вот и они на всякий случай взяли.

“Ниида Макото, отдел финансовой статистики”, – написал я на салфетках странноватых продажников. Что мне, сложно что-ли. Совсем не сложно.

Слухи и сплетни. Вот та неумолимая сила, которая движет любым предприятием. К вечеру мой автограф взяли все коллеги, работающие вместе со мной в одном офисе. Судя по тому, что никто из них не потрудился раздобыть постера с сумоистами, чем я так знаменит – осталось для народа тайной. Но обижать меня и спрашивать все они постеснялись. Я же говорю, хорошие, скромные и вежливые люди.

Камуи-кун при этом два листа А4 меня попросил подписать. С одним из которых вскорости посетил кабинет начальника отдела, вернувшись от Тамуры-сана уже без бумажки. Ну а что? Если тебе предложили лодку, соглашайся и пересекай реку. Народная мудрость. Но при том самолично руководителю не по статусу у подчиненного о таких мелких одолжениях спрашивать. Вот и послал самого младшего из имеющихся в распоряжении сотрудников.

У меня зазвонил телефон. Не личный смартфон, а вполне консервативного вида офисный аппарат из белого пластика с массивной трубкой, которую так легко прижимать щекой к плечу, чтобы разгрузить себе руки. Звонок для меня, пожалуй, событие. Никому моя персона до сих пор интересной не была. Неужели сейчас меня вызовут на верхние этажи небоскреба Окане Групп, чтобы топ-менеджмент корпорации так же, как и все мог получить частичку внимания от местечковой знаменитости?

– Сайн байна уу, – поздоровался я на монгольском.

– Ниида, вы негодяй! – отчеканил знакомый ледяной голос Асагавы-сан. И пошли длинные гудки. Что я не так сделал-то? Неужто строгая старший рекрутер узнала про наш ужин с Мияби-тян и он ее задел? Глупость какая-то! У нас ведь никаких взаимных обязательств нет и не может быть. Еще есть некоторая вероятность, что слух о моих спортивных успехах дал толчок другой сплетне, о том, что мы с Асагавой Юзуки когда-то встречались.

Хидео-сан, вот зачем ты вообще ее выдумал? Глупо пытаться чего-то добиться от самого себя. Мой мистер Хайд ведь даже не настоящая личность. У него нет документов, нет индивидуального номера, который государство присваивает каждому японцу, нет своих увлечений, нет любимых блюд. Он просто отражение всего плохого, что накопилось во мне за годы и диалог в таких условиях невозможен.

Снова звонок. Снова ни тени сомнений в том, стоит ли брать трубку.

– Кумуста! – бодро поздоровался я на филиппинском, который называют еще и тагальским.

– Ниида-сан, зайдите ко мне, – сказал Тамура-сан с той стороны трубки. – Есть вопросы по отчету, который вы делали в пятницу.

Ничего не поделать. Отправился к начальству, на ходу размышляя, что может быть не так с отчетом. Ошибиться я бы не смог. Не в настолько простом задании. Обычная помесячная выборка по прибыли компании за несколько лет, показывающая рост доходов Окане Групп в динамике и в разрезе каналов продаж.

Уважительно кланяюсь начальнику и замираю, дожидаясь пока он выполнив свой поклон перейдет к сути дела, из за которого я понадобился.

– Ниида-сан, право, я несколько сконфужен возникшими вопросами. Твои отчеты безупречны, сделаны с божественной точностью. Я лично их перепроверял, когда ты только приступил к работе и не нашел к чему придраться, а я очень строгий ревизор. Но у совета директоров претензия возникла. Динамика прибыли по твоим отчетам слишком пессимистичная. Акционеры не увидят того роста, который они ожидают. Мне сказали все переделать так, чтобы рост был более значительным. Но врать в цифрах при этом, конечно, нельзя. Их же могут проверить в любой момент.

– Будет исполнено, Тамура-сама! – бодро отрапортовал я. – Я справлюсь с вашим заданием без обмана.

Глава 6

Статистика – это искусство манипуляции. Мне не нравится так думать о своей профессии, но против правды не попишешь. Существуют десятки приемов, позволяющих исказить картину и показать рост на месте падения. Здесь же и вовсе нужно с темпами роста поиграться, показать, что он более значительный, чем на самом деле. Думаю, что ушлые топ-менеджеры из совета директоров что-то такое и имели в виду, отдавая распоряжение Тамуре-сану. А он, будучи человеком честным, почти как я, не сумел прочитать указание руководства между строк.

Наверное, не проявись несколько недель назад темная сторона моей натуры, я бы с гордым видом отказался от предложенной задачи, сказав, что это невозможно. Как бы не так! Искусство манипуляции, напоминаю. Лучшие друзья любого, кто собрался поставить статистику к себе на службу – графики и диаграммы. Мы, люди, обычно не очень хорошо воспринимаем унылые монотонные столбики цифр. Цветные картинки нашему сердцу намного милее.

Например, базовый прием – поиграться со шкалой, чтобы начало на ней было не в районе нуля, а где-нибудь на ста миллиардах йен, например. В этом случае рост прибыли на жалкие по меркам корпорации сто миллионов на графике станет смотреться очень даже внушительно.

Или другой вариант – отобразить прибыль в виде трехмерных столбиков. Самый близкий к наблюдателю параллелепипед – самый свежий отчетный период. Самый дальний – тот, начиная с которого проводится аналитика. Визуально столбик, обозначающий более недавние продажи станет выглядеть большего размера, чем остальные, даже если числа за ними всеми стоят примерно равнозначные.

Еще можно попробовать логарифмическую шкалу, благодаря которой разные суммы на графике занимают одинаковое расстояние. Конечно, все оси координат честно подписаны, но мелким шрифтом, не очень привлекающим внимание. Как и обещано, без обмана.

Я подобные приемы изучал больше с целью не попасться на удочку обманщиков. А сейчас вон что учудил – раскрасил свой отчет графиками и поясняющими схемами и он заиграл новыми красками. Продажи последнего квартала я еще и выделил своим новым любимым оранжевым цветом, оставив остальные невзрачными и серыми. Добавил стрелочек, намекающих на бурный рост. Красиво получилось. И все по-честному, выводы акционеры сделают сами. Кто понимает, тот догадается, что я сейчас сделал. Но повторюсь, именно о таком нас и просили. Добавить оптимизма в не очень радостные, хотя и не дающие поводов для паники цифры.

Такая непривычная работа оказалась не очень-то и сложной, но кропотливой. Пришлось перебрать много вариантов отображения данных и даже привлечь Камуи и Такахаши, чтобы они высказали свое мнение. Ребята не особенно прониклись торжественностью момента, но посмотрели в монитор, когда я их позвал и высказали свое мнение, какой вариант убедительнее.

Со всеми экспериментами пришлось засидеться на службе несколько лишних часов. Я не против переработок как таковых, если только они не становятся системными. В актив моему боссу следует зачесть, что он задержался вместе со мной, постоянно находился поблизости, контролируя, как продвигается работа и даже угостил меня кофе, купленным в торговом автомате. Очень уж переживал Тамура-сан за поручение от совета директоров. Увидев результат, руководитель посветлел лицом, пожал мне руку и объявил публичную благодарность. Кроме нас двоих ее слушал разве что уборщик, сейчас моющий полы в коридоре, но все равно, похвала и кошке приятна.

– Большое спасибо, Ниида-сан, а то боюсь, что опозорил бы наш отдел на завтрашнем выступлении перед акционерами. Но теперь благодаря нашей с вами работе и нашему общему профессионализму все будет хорошо, я уверен в этом.

Ну да, очень профессионально шеф мне кофе принес. Сразу ясно, что не один год этим занимался в самом начале своей карьеры, когда был еще Тамурой-куном, бесправным стажером. Совместный труд, никаких сомнений.

Своей работой я, однако, остался доволен. Выполнив ее, я как бы объединил свою обычную безупречную честность с наглым враньем Хидео-сана. Примирил между собой две части своей души. Хотя, конечно, полностью честная картина была бы предпочтительнее. Но я ведь и ее предоставил, еще когда оригинальный отчет сделал. Этот обман будет не на моей совести.

Охранники на выходе из холла небоскреба мне приветливо кивали. Я отвечал им тем же. Запомнил этих ребят, они поклонники сумо.

По дороге на автобусную остановку пришлось несколько раз обернуться и посмотреть назад. Мне почудилось, что кто-то за мной наблюдает, буквально сверлит спину взглядом. Никого. Почудилось, наверное.

Стаканчик кофе полноценного ужина мне заменить не мог. Пришлось еще потратиться на то, чтобы плотно поесть в том самом ресторанчике, где наш отдел праздновал мое оформление на работу. Там больше пьют, чем едят и кухня мне не слишком понравилась. Но тратить время на поиски более подходящего места я счел неправильным. Мне завтра рано с утра на работу. Двойная порция удона с курицей и овощами в соусе терияки примирило меня с выбором места. Это очень простое блюдо, которое испортить сложно. Потому его и выбрал. Не испортили, все нормально. Чуть позже, я засыпал в своей постели полностью довольный жизнью. Не исключено, что за сегодняшнее я получу не только оплачиваемую переработку, но и полноценную премию. А то, как ежился от холода Тамура-сан, стоя за моей спиной прямо под потоком ледяного воздуха от кондиционера, сделают мою аргументацию по поводу перестановок в офисе более убедительной.

– Ниида-семпай, ты волшебник! – перехватил меня утром в холле небоскреба мой внезапный приятель Тодороки и начал пояснять причины своих восторгов. – Представляешь, я вчера вечером оставил новый букет цветов у двери Натори-тян, как ты и посоветовал. Сделал уже шаг от двери, как та открылась, а там Она! Представляешь, сама меня на свидание позвала. Ниида-сан, я перед тобой в неоплатном долгу!

Вообще, странно, что Каэда-кун, будучи молодым, спортивного сложения человеком, испытывает трудности в общении с противоположным полом. Ему бы о таком беспокоиться. Видимо, какие-то старые психологические травмы, я не специалист, чтобы ставить диагнозы. Помог хорошему парню и радостно.

– Будет нужна моя помощь – всегда обращайся, Тодороки-сан, – оставить все поклоны, полученные от товарища без аналогичного зеркального ответа было бы невежливо. А я не такой.

Пришел к себе на место за десять минут до начала рабочего дня. Привычно замотал шею шарфом. Медицинскую маску сегодня уже не использовал. Внезапная простуда окончательно и безоговорочно отступила. Если это вообще была простуда, а не иммунный ответ на присутствие в моем теле Хидео-сана, например. Опыт, полученный из телевизора и манги подсказывает, что внезапное изменение характера может быть вызвано инопланетным симбионтом. Правда, по всем канонам, симбионт должен выйти со мной на связь и проявляться хотя бы как шизофрения, в виде голоса в голове. А он ничего такого не делает, просто внезапно, так что я сам осознаю только постфактум, подталкивает меня к неоднозначным поступкам, за которые мне потом стыдно.

Я уже успел выполнить всю свою дневную норму по отчетности, заодно разгрузив на сегодня еще одного коллегу, когда к нам в офис ворвалась разъяренная фурия. Очень красивая девушка, почти вровень с Мияби-тян. Если перевести женскую красоту в численную оценку, то молоденькая экскурсовод, пожалуй, выиграет у нее несколько баллов, но только за счет силы юности. Здесь же речь о более зрелой красоте. Возраст внезапной гостьи отдела финансовой статистики я бы оценил в районе двадцати семи. Высокая, стройная, с внушительной грудью, которую выгодно подчеркивает облегающее красное платье, так же далекое от нашей серой офисной повседневности, как вершина Фудзи от Окинавы. Длинные, до лопаток темные волосы тщательно уложены. Не будь лицо красавицы искажено гневом, ее можно было бы приглашать сфотографироваться на доску “Лучшие люди корпорации Окане Групп”. Она, впрочем, и так на данном стенде присутствует, где-то в нижней его части. Видел во время экскурсии. Имени и должности, правда, не запомнил, они мне тогда не требовались, а ресурс мозга по запоминанию информации не бесконечен. Я же не Холмс-сан, обладающий фотографической памятью.

– Где?! Где начальник отдела? Где этот мерзавец, который все испортил?! – потребовала прекрасная незнакомка, явно испытывая к нашему шефу значительную неприязнь.

Кто-то из коллег указал ей на кабинет руководителя. Девушка дернула дверную ручку и дверь не открылась. Заперто. И это очень страшно. Я работаю в отделе без году неделя, но уже привык к тому, что наш формалист начальник никогда не опаздывает и настолько пунктуален, что даже на обед всех выгоняет строго по расписанию, что мне и помогло в свое время сюда устроиться, провернув аферу с анкетой, за которую до сих пор испытываю стыд вкупе с муками совести.

– Не вышел на работу?! Подлец! Трус! Всё, он труп! Хуже. Он безработный! Я лично прослежу, чтобы его уволили!

Все мой сослуживцы испуганно притихли, не желая попасться под горячую руку к несомненной обитательнице верхних этажей небоскреба, какую бы она должность не занимала и кому бы родственницей не приходилась. Тяжело вздохнув, принял удар на себя. Мне работу искать не привыкать, если что, а у половины коллег семьи.

– Госпожа, простите. Может быть кто-то другой сможет помочь по вашему вопросу?

– Что, сможет подготовить отчет, который вчера был поручен этому злодею Тамуре и выступить вместо него перед держателями акций на собрании? Ну, кто тут такой смелый, ловкий, умелый?

– Имеется в виду отчет о динамике финансовых показателей компании? Я вчера допоздна помогал начальнику его делать. У меня в компьютере даже полностью готовая копия сохранилась.

– Ты вообще кто такой? А, неважно, немедленно отправь слайды с отчетом мне на электронный ящик и пошли, будешь отдуваться вместо своего руководителя, который всех нас так подставил. Акционеры тебя, конечно, живьем сожрут, но лучше ты опозоришься, чем мы все.

Лицо женщины разгладилось. Гнев уступил место спокойствию, сопряженному с обреченностью. “Будь что будет”, так я трактовал ее нынешний эмоциональный фон.

– Простите, госпожа. На какой адрес отправить отчет? Я работаю в корпорации совсем недавно и не успел пока выучить электронные адреса всего руководства. Мои служебные инструкции не предполагали отправку почты настолько уважаемым людям.

– Еще и новичок… – протянула девушка. – Хотя так лучше. Отделаешься взысканием, но не переживай, тебе его компенсируют, даже в плюс выйдешь.

У меня зазвонил телефон. Мобильный. На экране смартфона высветилось “Тамура Кенджи”.

– Это Тамура-сан звонит. Возможно, сейчас мы выясним, куда же он пропал.

– Ставь на громкую связь! Сначала спроси, где он и когда будет, а затем я выскажу этому безработному все, что я о нем думаю.

– Эмпрос, Тамура-сан, – я без большого желания, но все-таки выполнил инструкцию, полученную от девушки. Приветствие в данный раз я использовал греческое. Красиво звучит, как мне кажется.

– Ниида-сан, у меня беда, я в реанимации.

Хриплый, едва ли не замогильный голос с той стороны телефонной линии мог бы принадлежать призраку или ожившему мертвецу. Сложилось впечатление, что визита в реанимацию он все-таки не пережил, но, будучи ответственным человеком, дозвонился ко мне из загробного мира, чтобы донести информацию о случившимся.

– Нужно срочно отправить вчерашний отчет руководству. Завтра его должны будут представить акционерам. Нужно, чтобы докладчик успел ознакомиться.

– Сегодня! Заседание отчетного комитета перенесли на сегодня! – рявкнула красивая, но все еще незнакомая женщина. – Как ты только посмел оказаться в больнице без одобрения руководства?! Полнейшая безответственность. Нет! Никакие оправдания не принимаются! Даже если тебя сбила машина, вина целиком и полностью на тебе. Нужно смотреть по сторонам, когда переходишь улицу!

– Не переживайте, Тамура-сама, я выступлю с докладом вместо вас. Я, конечно, не обладаю вашим опытом, но все равно буду стараться изо всех сил, – заверил я начальника. Надеюсь, он не от меня заразился. Я, конечно, не пренебрегал медицинскими масками и оперативно их заменял, но все-таки шеф весь вечер крутился вокруг моего стола. Или это подлый кондиционер таки нашел себе легкую жертву, не обладающую крепким иммунитетом и не догадавшуюся защититься при помощи теплого шарфика?

– Ниида, ты справишься, я в тебя верю! – судя по хрипам шефа, его действительно прихватила сильнейшая ангина, если не воспаление легких. Тот китайский вирус, поставивший весь мир на уши несколько лет назад, все еще изредка дает о себе знать, несмотря на тотальную вакцинацию всего населения.

– Ниида-сан, значит. Справишься? – девушка смотрела на меня с откровенным скепсисом. Как будто сама пару минут назад не требовала от меня того же, чтобы я пошел вместе с ней и перед кем-то там выступил.

– Не сомневайтесь, я никогда не подведу компанию! – руки по швам и почтительно поклонился, как и полагается хорошему работнику перед лицом вышестоящих. А судя по откровенно хамскому поведению, красотка точно из числа небожителей, которым правила приличия не писаны.

– У тебя хоть приличный костюм есть? Не в этих же обносках тебе выступать. До начала собрания осталось всего два часа. Меньше двух часов. Надеюсь, ты живешь достаточно близко, чтобы я успела отвезти тебя домой для переодевания и вернуть обратно. Что ты так удивленно на меня смотришь? Я не могу позволить и тебе сбежать от выступления, как этому мерзавцу Тамуре.

– Кха-кха-кха я не сбе.. – больной все еще оставался на линии и услышанное ему явно удовольствия не доставило.

– Тамура-сама не сбегал. Он очень ответственный человек, бесконечно преданный корпорации, – объявил я. Немного пафоснее, чем требовалось, но иначе неминуемое наказание, которому подвернут босса, не смягчить. В самом худшем варианте его и правда уволят. И кого тогда поставят взамен? Лучшая кандидатура, конечно же, я. Но, во-первых, я не хочу становиться начальником и командовать, а во-вторых – слишком недолго тут работаю. Получить повышение после нескольких недель в корпорации это событие из разряда невозможных, вроде падения метеорита в городской черте под глазками камеры видеонаблюдения.

– Будешь мне еще тут судить, кто сбежал, а кто нет, – высокомерно объявила красавица. – Отвечай на вопрос, который я задала. У тебя есть приличный костюм, и как далеко он находится?

Так и подмывало соврать, заставив ее оплатить мне смену гардероба, но сегодня я удержался от вранья, и ответил честно.

– Я живу в сорока минутах пути на автобусе, в северной части Коху, госпожа. За два часа могу успеть съездить и переодеться, но если только повезет с транспортом.

– Пффф… никаких автобусов. Я же сказала, что отвезу тебя сама и проконтролирую, чтобы ты не потерялся. Что ты вообще за мужчина такой, если передвигаешься на общественном транспорте? Не стыдно не иметь автомобиля?

– Мужчина, который заботится об окружающей среде. Вы в курсе того, каким был бы объем выбросов углекислого газа и других продуктов сгорания в атмосферу, если бы каждый передвигался на личном автомобиле? В наших городах и так временами тяжело дышать, чтобы еще и я вносил свой собственный вклад.

На самом деле машины у меня нет потому, что с ней будет слишком много суеты. Один только поиск подходящего парковочного места имеет шансы сожрать столько времени, что быстрее было бы воспользоваться автобусом. А еще эти требующие постоянных расходов заправки и процедуры технического обслуживания. Ну и никакой возможности сосредоточиться на собственных мыслях, когда ты за рулем. Нет, не по нраву мне такое, хотя водить умею. Кто знает, когда навык окажется полезным?

– Поехали уже, гринписовец. Не смей тратить мое время!

Глава 7

– Коллеги, пожалуйста, зафиксируйте, что я покидаю офис по служебной необходимости, а не личным делам, – обратился я к сослуживцам. А то знаю я нашу беспристрастную корпоративную машину, одинаково строгую в любой японской компании. Отметился своей карточкой на проходной, и всё, зарплата не начисляется. А так направлю заявление в расчетный отдел, мне пересчитают рабочие часы и от возможных взысканий оградят. Я, может быть, добрый и честный, но не наивный. Хотя, насчет честности сейчас имеются некоторые сомнения.

Спустились с моим прекрасным конвоиром на подземную парковку, где я уже нафантазировал себе спорткар, огромный американский внедорожник или хотя бы мотоцикл, на который я бы залазить побоялся, несмотря на перспективы прижаться поплотнее к водительнице. Но нет, девушка отправилась к маленькой красной машинке, двухместной, не предполагающей заднего сиденья. Любит красное, да? Я это учту, если придется дарить ей цветы. Надеюсь, что не придется. На решетке радиатора автомобиля значок, обозначающий гибрид. Такой транспорт более экологичен и экономен в сравнении с традиционными бензиновыми вариантами.

– Каюсь, вы вредите окружающей среде далеко не так сильно, как можно было предполагать, – сказал я ей. – Но вы вы уверены, что я смогу поместиться внутри?

Выглядел салон крошечного средства передвижения ужасно тесным. В одноместном исполнении я бы, наверное, смог разместиться с комфортом, а так придется сидеть бок о бок с женщиной, наверняка доставляя ей дискомфорт.

– Машина просторная. Полезай внутрь. И называй адрес.

Я назвал. В салоне оказалось намного просторнее, чем складывалось впечатление. Я при своих нескромных габаритах нормально поместился, ну разве что сиденье пришлось максимально отодвинуть и со стороны это выглядит наверняка комичнее некуда. Ничего, переживу. Домчали быстро и словом перемолвиться по пути не успели. Не то, чтобы я был интересным собеседником для женщины из иной, более высокой, социальной группы. Утренний час пик уже миновал. До вечернего пока далеко, так что ничего удивительного. Дольше, где припарковаться, искали.

Поднялись ко мне на восьмой этаж. Всю дорогу до сих пор безымянная красотка так и фонила презрением, граничащим с брезгливостью к окружающим нас декорациям. Хотя дом, в котором я снимаю квартиру, вполне себе приличный. Тесновато, да, и со звукоизоляцией проблемы бывают. Но соседи у меня тихие спокойные люди. И я сам такой же.

Уже на моем этаже в коридоре нам встретился наш управдом, Хагивара Сумио, милейший старичок, к которому всегда можно обратиться с любой бытовой проблемой вроде протечки под раковиной. Хагивара-сан, идя встречным курсом, вовсю глазел на сопровождавшую меня женщину, а когда мы с ним вежливо раскланялись, украдкой показал мне большой палец в виде жеста одобрения. Видимо, по старческой наивности подумал, что мы с ней вместе и идем ко мне домой не просто так, а с какими-то романтическими целями. Я, может, был бы и не против, но тут такое очевидное “нет”, что и размышлять не стоит. Да с Асагавой-сан и то было бы больше шансов, несмотря на очевидную демонстрацию ее ко мне неприязни в виде последнего телефонного звонка.

– Переодевайся! – грозно скомандовала спутница, когда я открыл дверь и, сняв туфли, переобулся в тапочки. Ей предложил гостевые, которые были со все той же брезгливостью проигнорированы. Очень зря. Совершенно новые же, гостей у меня в этой квартире до сих пор не бывало. А обувь для них я держал на всякий случай. От меня не ускользнуло каким взглядом она осмотрела мое скромное, но чистое и ухоженное жилище. Еще и обутой ко мне домой зашла. Тут я испытал какое-то совершенно нетипичное для себя раздражение, желание проучить нарушительницу. Вроде бы я ему не поддался. А нет, не выдержал.

Вышел на середину своей комнаты, распустил пряжку ремня и одним рывком снял штаны, оставшись в трусах, носках и пиджаке с галстуком.

– Ты что творишь, извращенец?! Я же смотрю! – вскрикнула девушка, не ожидавшая от меня такой решительности. Надеялась, наверное, поиздеваться над бедным скромнягой Ниидой. Несколько недель назад так бы и было. Я бы смущался, краснел и вежливо просил ее отвернуться. Но вот во мне что-то сломалось, что отвечает за смущение. Четко осознал это во время невинного свидания с Мияби-тян. Я обыкновенный и его бы без кровотечения из носа не пережил бы.

– Переодеваюсь, госпожа, как вы и распорядились. Мы ведь спешим, не так ли? Полагаю, дело важнее соблюдения условностей, – я аккуратно свернул брюки и разместил их в шкафу, на брючной вешалке. То, что мы торопимся, не повод бросать штаны комом.

Дожидаться окончания мужского стриптиза в моем исполнении девушка не стала. Громко хлопнув дверью, вышла в коридор. Надеюсь, штукатурка со стены не отвалится. А то платить за ремонт ведь мне придется. Прекрасно ее понимаю, зрелище ни капли не эротичное. Хотя и таким уж неприличным его можно лишь с натяжкой назвать. Полный мужчина в семейных трусах и майке. Она наверняка посещает спортзал, раз сохранила настолько подтянутую фигуру, а потому мужиков в коротких шортах, которые не длиннее моих боксеров, видела там в достаточном количестве. Меня, правда, она там видеть не могла. Нииду Макото и спорт совместить невозможно. Вселенная от подобного парадокса сколлапсирует и тепловая смерть наступит гораздо раньше предсказанного учеными невероятно долгого срока.

Специально я процесс переодевания не тормозил, но и спешку себе не позволил. "Торопливому человеку удача не сопутствует" – гласит народная мудрость.

– Эй, ты скоро там? – не выдержало через несколько минут терпение у моей сегодняшней спутницы.

– Заходите, госпожа, мой вид вас не скомпрометирует, не стоит переживать, – Мог бы попросту сказать “я надел штаны, все в порядке”, но тогда не вышло бы хотя бы минимального наказания для одной вредной особы. А так пусть несколько секунд помучается тем, как именно я ее не скомпрометирую.

Не выдержало женское любопытство в тот момент, когда я уже завязывал галстук. Оранжевый, мой любимый.

– Надо же, и старые толстяки могут выглядеть похожими на человека, если оденутся прилично. Очки сними, ты в них похож на бухгалтера.

– Но я ведь и есть бухгалтер. Ниида Макото, отдел финансовой статистики, рад знакомству с вами, госпожа, – намек остался показательно незамеченным. Свое имя важная персона так и не назвала.

– С кем я имею дело… у тебя хоть боязни публичных выступлений, надеюсь, нет?

– Вот и проверим. Я полностью готов.

– Радуйся, что на заседании комитета не будет журналистов.

– Ваша цель подготовить выступление или сорвать его, накрутив выступающего?

– Ты что, дурак? Я могу премии лишиться, если собрание пройдет совсем плохо. Твоя задача сделать так, чтобы позор не стал непозволительно огромным. Просто читай текст с экрана. С этим любой справится, даже такое недоразумение как ты. Если, конечно, штаны, стоя на сцене, снять не догадаешься, извращенец!

А что, если Тамура-сан заболел не случайно, и заменили его на самого неподходящего оратора не просто так? Что, если кому-то критически важно опозорить Окане Групп перед акционерами? Потому и максимально неподходящий докладчик и материалы, в которых предполагаются следы обмана. Ну нет! Это дурное влияние Хидео-сана, не стоит мне думать об уважаемых руководителях корпорации настолько плохо. Хотя если меня и правда так решили подставить, об этом глубоко пожалеют все причастные. О чем я только думаю?! Нет-нет-нет. Никто ни о чем жалеть не будет, я просто выполню порученную мне работу максимально прилежно!

Примерно таким был ход моих мыслей по пути обратно в корпоративное святая святых. Мы с моим очаровательным, но недостаточно вежливым водителем все-таки угодили в небольшую пробку и я был вынужден выслушать очень экспрессивную, на грани цензурности, речь о том, какие другие водители, выбравшиеся сегодня на дорогу, идиоты и том, что она бы с ними сделала, если бы не обязана была спешить. Какой, однако, темперамент! От этой женщины мне сознательно стоит держаться подальше. Ничего, кроме неприятностей, общение с ней мне принести не способно. Да я и не собираюсь. Выступлю, чтобы выручить Тамуру-сана и отдел, после чего на расстояние полета стрелы к опасной красотке не подойду. Даже имя ее узнавать не стану.

Не опоздали. Уже добрый знак. Я с младшей школы очень пунктуален и всегда прихожу немного заранее. Лучше немного подождать самому, чем нарушить чужие планы и устроить вынужденное ожидание моей персоны. Женщина в красном потащила меня к служебному лифту, буквально вцепившись в мой локоть, как будто бы ожидает, что я в самый последний момент сбегу. Не дождется!

Ого. Сорок второй этаж. Опасно близко к небожителям, которые носят фамилию Окане и являются родственниками основателя корпорации. А что, если и моя спутница какая-нибудь внучка самого Цукиши Окане-самы? А я перед ней штаны снял. Да неважно. Я просто выполнял ее же рекомендации. Так что никакой неловкости.

Девушка провела меня за кулисы грядущего шоу. Тут настоящая сцена с огромным экраном за спиной у выступающего. К экрану прилагается пульт-указка, позволяющий оперировать информацией и переключать слайды. По сути, беспроводная мышь с гироскопом. Забавное устройство, с которым мне не мешало бы немного практики, чтобы рисовать поверх слайдов, например. Ну ничего, справлюсь.

Мне разрешили немного потренироваться с пультом на ноутбуке организаторов мероприятия, пока главный экран выключен. Переключил цвет маркера на оранжевый и весь срок перед выступлением увлеченно рисовал, пока у меня не получилась симпатичная такая рыжая лисичка, сидящая в углу экрана и внимательно изучающая отчетность. А ничего так, хороший маскот получился. Лисы вообще ужасно милые, если задуматься. Подумал, и не стал удалять нарисованного зверька из презентации. Станет ярким пятном, которое привлечет к себе внимание, отвлекая от подписей к графикам, выдающим небольшое лукавство с масштабами и перспективами.

– Ты что, ребенок, таким заниматься? Вот же, дитё сорокалетнее, – едко прошипела Безымянная, увидев результаты моих тренировок. – Лучше бы текст повторял, будешь запинаться – все сразу поймут, что ты не готовился к выступлению. Сосредоточься, твой выход через пять минут.

Акционеры уже собрались в зрительном зале, очень похожем по конфигурации на актовый зал, который был у нас в старшей школе. Получилось нечто среднее между театром и кинотеатром.

Пока я практиковался в художествах, успели выступить первые докладчики. Вице-президент, отвечающий за привлечение инвестиций и начальник транспортного отдела, который говорил долго, сбивчиво и, как мне послышалось из-за кулис, об одном и том же – о том, как его отдел перевыполняет планы, несмотря на то, что работа у них очень трудная.

И вот моя очередь. Строгая организаторша уже было собиралась вытолкнуть меня на сцену, чтобы помочь справиться с несуществующими страхами. Но я сам смело шагнул вперед в неизвестность. Раскланялся перед собравшимися, каковых тут больше двух сотен человек. Большинство – уважаемые мужчины в дорогих костюмах, а также не менее высокого полета дамы в не менее дорогих платьях. Взгляды у большинства строгие, требовательные. Есть, правда, и скучающие, и насмешливые. Я ведь и правда выгляжу немного забавным.

Среди прочих рассмотрел Асагаву-сан, сверлящую меня своим ледяным взглядом из второго ряда. Нет, никакая эта женщина не цучигумо, не паучиха. Юки-онна, снежная дева, вот кем была бы она, если бы речь шла о сказках. Как посмотрит на тебя, так проморозит до костей. Мне даже чуточку холодно стало от ее внимания.

– Доброе утро, уважаемые акционеры! Рад сегодня всех видеть. Надеюсь, вы все в хорошем настроении. А если нет – ничего страшного, наши финансовые показатели настолько хороши, что к концу моего выступления у всех точно появится повод для улыбки. Да, да, вы не ошиблись, наша прибыль растет настолько быстро, что даже скоростные лифты в здании не поспевают за ней, – послышались легкие смешки. А я вывел первый слайд на экран и нарисовал несколько зеленых стрелочек поверх него, показывая, где именно надо видеть рост. Одна из стрелок очень удачно прикрыла собой обозначение масштаба, где я честно залегендировал логарифмическую шкалу.

Превращать выступление в нелепый стендап я не собирался. Но всеобщее внимание при помощи нескольких потужных шуток привлечь получилось. Так и требовалось. Дальше я начал обстоятельно докладывать содержимое подготовленных мной отчетов, фокусируясь на тех подразделениях, которые дали Окане Групп максимальную прибыль и забывая о тех, которые принесли убытки. Они в составленных мной материалах тоже присутствовали, но вот беда, не поместились на графиках.

Выступал не для аудитории. Представил, что где-то там в центре зала сидит Ниида Хиро, мой отец, и вот для него рассказывал, в какой замечательной компании повезло работать его сыну.

Долистал до финального слайда, на котором смело дорисовал к графику, отражающему рост стоимости акций корпорации грядущий пик, крутой, как склоны горы Фудзи, после чего хулигански пририсовал к нему еще и лисичку, с вожделением смотрящую вверх. Не зря тренировался. Я не художник и никогда особенно искусством не увлекался, разве что чтением манги, но тут получилось на удивление удачно.

– На этом моя презентация окончена, – я глубоко поклонился, оказывая уважение всем присутствующим. Возможно у кого-то из вас, уважаемые акционеры возникли, вопросы. Готов на них ответить.

Руку подняла Асагава-сан, взгляд которой за те десять минут, что я распинался перед публикой, ни на градус не потеплел. Остальным вроде как было все в порядке.

– Госпожа во втором ряду, – назвал я ее, будто бы тут проводилась пресс-конференция и мне предоставлялся выбор между журналистами. – Пожалуйста, спрашивайте, я готов ответить на любые ваши вопросы.

– Асагава Юзуки, половина процента акций. За счет чего ожидается настолько впечатляющий рост?

Ого! Целая половина процента. Без сарказма внушительно. Старший рекрутер относится к довольно обеспеченному слою населения. Одни только ежегодные дивиденды, судя по той статистике, что я видел, превышают мои доходы тот же год. А я зарабатываю тут вполне достойно. В теории. Ни одной зарплаты я тут пока получить не успел, видел только лишь цифры в трудовом договоре, которые выглядели как повод для оптимизма.

Сейчас Юки-Онна спрашивала меня не как сотрудник корпорации, а как держатель акций.

– Не хотел бы отнимать пищу у других докладчиков, которые наверняка осветят данный вопрос в своих выступлениях. Однако позвольте я расскажу свое видение того, как компания ускорит рост и улучшит показатели. Оговорюсь, это всего лишь мое личное мнение, основанное на изучении статистических данных при подготовке данного доклада.

Я откашлялся, так как в горле слегка пересохло. Не от волнения, а потому, что говорить сегодня мне пришлось непривычного много. Еще и в микрофон, который мне закрепили на отворот пиджака.

– Во-первых, мы способны существенно расширить нашу долю рынка. Для этого мы инвестируем в разработку инновационных продуктов, которые удовлетворят растущие потребности наших клиентов. Мы также усилим нашу маркетинговую стратегию, чтобы укрепить позиции бренда и привлечь новых клиентов.

– Во-вторых, мы сосредоточимся на повышении операционной эффективности. Окане Групп технологический лидер в отрасли. Все ведь знакомы с нашей корпоративной информационной системой? Это произведение искусства, по моему личному мнению. При помощи нашего великолепного айти отдела мы оптимизируем бизнес-процессы, что позволит нам сократить издержки и увеличить прибыльность.

– В-третьих, наше финансовое положение позволяет совершить стратегические приобретения компаний, которые дополнят наш текущий бизнес и откроют новые возможности для роста. Это позволит нам диверсифицировать наши доходы и укрепить позиции на рынке.

– Кроме того, если бы я был в числе принимающих решения, то задумался бы об усилении нашей программы обратного выкупа акций. Это продемонстрирует нашу уверенность в будущем компании и поддержит рост стоимости акций.

Зал разразился аплодисментами. Не бурными овациями, которых от подобной уважаемой публики ожидать не стоит, но хлопали все. Кроме Асагавы-сан, конечно. Та так и продолжила сверлить меня взглядом.

Под хлопки ладоней я и покинул сцену, пока кто-нибудь снова не спросил какую-нибудь ерунду. Женщины в красном за кулисами уже не было. Ну нет и не надо. Я вообще ее боюсь.

Глава 8

По окончании активно-разговорной части собрания началось самое для меня приятное – фуршет. Я-то было подумал, что пропущу сегодня обеденное время, останусь голодным и буду до самого ужина страдать, нанося своему желудку непоправимый урон снеками из торгового автомата.

Всех участников мероприятия отвели в столовую номер два, расположенную тут, на сорок втором этаже. По сути, это полноценный ресторан из числа тех, которые мне посещать не по карману. Приятная музыка, исполняемая живыми музыкантами и столы, сервированные деликатесами. Я в раю!

Еда оказалась выше всех похвал, даже на мой вкус опытного состоявшегося обжоры. Гонимый грехом чревоугодия, я так и начал скитаться по банкетному залу, подобно обезьяньему царю Сунь Укуню из китайского фольклора. В том смысле, что из восточного угла помещения в западный и с многочисленными остановками, сулящими мне кулинарные приключения.

Чего тут только не было. Даже мраморное мясо тунца торо, которое стоит столько, что жадность всегда пересиливала мое желание попробовать. Пожалуй, только ради того, чтобы периодически бывать на подобных мероприятиях, и стоит войти в число акционеров Окане Групп. Интересно, а в обычные дни, когда не проводятся пафосные мероприятия для небожителей, в этой столовой также хорошо кормят? Или завозят сюда те же блюда, что и для смертных вроде меня?

Омрачали мой гастрономический дрейф только акулы. То есть люди, но ведущие себя подобно морским хищникам. Каждый встреченный так и норовил вцепиться в меня с целью заболтать до смерти. Все хвалили мое искрометное выступление. Один старичок в костюме ценой с три моих годовых заработка сказал, что собирался продавать акции, но я его переубедил.

– Надумаете продать – с радостью у вас их куплю, – ответил я. И мы обменялись визитками. Новые я заказал, как только устроился на работу. “Ниида Макота, отдел финансовой статистики Окане Групп” – вот все, что напечатано на белых прямоугольниках, не считая служебного адреса электронной почты и моего личного номера телефона. На карточке, которую я получил от пожилого господина, написано “Нимата Кента, управляющий онсеном Ниисида”. Кто в префектуре Яманаси не знает про это место? Старейший отель в мире. Старейший онсен в мире. Вот уже семьсот лет они принимают гостей. Признаться, я впечатлен.

Но не более того. Сам я посещать горячие источники не планирую без острой необходимости. Как и другие общественные места, где принято раздеваться догола. В классических онсенах ведь именно так заведено. В самых старых, вроде Ниисида, еще и разделение на мужскую и женскую части не предусмотрено. Приняв визитку Ниматы-сана, заверил его, что если вдруг решу получить омовение в геотермальных водах, то несомненно выберу именно его курорт.

А вот следующая остановка в пути на запад меня порадовала. Человек с доски лучших сотрудников Окане Групп, чье имя я запомнил – Цуруги Рэйко, айти-директор корпорации. В общественном мнении есть стереотип. Дескать, компьютерщики и бухгалтеры люто ненавидят друг друга. Полная ерунда. Для меня айтишники – первые союзники в моей работе. Не будь учетная система корпорации настолько отлаженной, пришлось бы мне уподобиться моим коллегам и выполнять большую часть работы при помощи калькулятора.

Ну ладно, признаю, до такого я бы не опустился. Соорудил бы монстра, кадавра из десятков электронных таблиц, которые выполняли бы нужные действия за меня, только подставляй исходные данные. Я не программист, но опыт работы с табличными процессорами у меня внушительный, за несколько недель упорного труда добился бы автоматизации составления отчетов. Но любая модификация входных или выходных форм в моей поделке отнимала бы слишком много времени. Говорю по опыту предыдущего места работы. Именно таким приходилось заниматься в Кабушики. Был бы я более желчным человеком, сейчас бы злорадно потирал ладошки, представляя, сколько паники будет среди бывших коллег, когда придется вносить доработки в отчетность, которой я занимался. А рано или поздно этот момент настанет. Нет, я не совершенный джентльмен и не святой мудрец. Никто не настолько важен, чтобы дела без него остановились. Но несколько неприятных дней или даже недель, пока другие опытные сотрудники не разберутся с проблемой, отделу статистики моего бывшего работодателя обеспечены.

– Молодой человек, благодарю вас за добрые слова в адрес нашего продукта, – главный айтишник компании мне поклонился. Пришлось отзеркалить поклон. К слову, он не так и старше меня, всего лет на десять. Спортивный, подтянутый, с короткой прической. Хоть сейчас на обложку журнала о достижениях в области высоких технологий.

– Легко хвалить то, что достойно похвалы, Цуруги-сан. Я в совершенно искреннем восхищении от вашей разработки.

– Сердце успокаивается, когда слышу ваши слова. Обычно айти-департамент только ругают, особенно после любого обновления софта.

– Многие люди хотят работать с привычными, а не лучшими инструментами. Но я не такой, наоборот, у меня есть множество предложений, как можно было бы улучшить работу в системе. Хотел выйти с ними через своего руководителя, но, может быть, вы посоветуете, к кому я мог бы обратиться напрямую?

Сам айти директор, понятное дело, разработкой давно не занимается, если вообще когда-то был в нее вовлечен. Все же он в должности высокопоставленного менеджера, а не программиста. Его задача – заставить работать подчиненных, как единый организм, выдающий положительный результат, а не самому писать код.

– Вот визитка Сибая-сана, тимлида нашей команды разработчиков, – поделился со мной главный айтишник. – Позвоните ему, когда будете готовы сформулировать свои предложения. А еще лучше оформите их документально и вышлите на электронную почту. Сибая-сан очень не любит телефонные звонки, они мешают ему медитировать над программным кодом. Но будьте уверены, без внимания ваши предложения не останутся.

Пока не уверен, приглашение к сотрудничеству это или вежливый отказ. Но все равно свои размышления о том, как улучшить корпоративную ERP систему обязательно оформлю. А если их проигнорируют, попробую довести до руководства по обычным каналам. Всем ведь лучше будет. По крайней мере мне.

В числе прочих гостей праздника жизни заметил и женщину в красном, которая общалась с совсем уж важными господами, ранее замеченными мной в центре первого ряда зрителей. Настолько представительной компании я свое общество, конечно, навязывать не хотел и собирался держаться подальше. Увы, прекрасная язва сама меня заметила и подошла к столу, стоя возле которого я дегустировал жареные креветки. Объедение, если честно!

– Ты молодец. Речь была так хороша, что и покажи ты всем свои трусы в полоску, все равно впечатление не сильно бы испортил.

– Все благодаря моему начальнику, госпожа. Отчеты мы готовили совместными усилиями, – поклонился ей на положенный приличиями градус, как младший сотрудник старшему. Никакого раболепия, сплошная вежливость. Сам собой напрашивался ироничный тон и ответная шутка на грани флирта, но я ничего такого себе не позволил.

– Тамура Кенджи и двух слов на сцене связать не сможет, – фыркнула незнакомка. – Но как минимум нормального зама он себе найти сумел. Передай ему – пусть не боится, никто его увольнять не собирается. Я погорячилась тогда.

Не стал ее разочаровывать и говорить, что я рядовой сотрудник. Заместитель же начальника отдела Симадзу Гинта – очень тихий и незаметный человек, обычно занятый проверкой тех отчетов, которые составляют подчиненные и больше ни на что не отвлекающийся. Кажется, у него есть суперспособность избегать чужих взглядов. Утрирую, конечно, но по-другому Симадзу-сана и не описать. Он как бы есть, но в то же время его нет.

– Обязательно передам, – пообещал я. На том общение с красавицей и закончилось. Она вернулась к обществу небожителей, я к креветкам в чудесном соусе, возносящим меня на небеса. По мне, так ракообразные более приятная компания, чем топ-менеджеры, но у каждого свои выборы и приоритеты.

Даже вселенной однажды придет конец, если верить некоторым физикам. Вот закончился и прекрасный фуршет. Лучшая замена обеденному перерыву, о которой я только и мог помыслить. До последнего ожидал неприятную встречу с Асагавой-сан, которая каким-то образом заимела на меня зуб, но нет, обошлось. Старший рекрутер предпочла данную часть мероприятия пропустить. За что ей и хвала.

Сытым и довольным вернулся в отдел, где подвергся допросу с пристрастием со стороны коллег. Казалось, протяни я несколько лишних секунд с ответами и добропорядочные граждане прибегнут к неприятным методам, при помощи которых якудза выбивают информацию из своих жертв.

– Где ты был, Ниида-сан, на каком этаже? – с любопытством спросил Камуи. Но не успел я ему ответить, новые реплики посыпались как бамбуковые побеги после дождя.

– А эта женщина, это ведь та самая? Ну, которая…

– Почему от тебя так вкусно пахнет, был что торжественный обед?

– Надеюсь, наш отдел не лишат премии из за твоих чудачеств.

– Тамуру-саму ведь не уволят?

– А кого назначат новым начальником? Можно меня, я уже пять лет в отделе, дольше только Симадзу-сан, но он всегда отказывается от повышения.

Я слушал, выбирая, с какого вопроса начать отвечать, но тут случилось страшное. Руки нащупали в кармане пиджака кошелек. Чужой, конечно. Хидео-сан выждал, когда я расслаблюсь и нанес ответный удар.

– Простите, коллеги, кажется, креветки на банкете были несвежими. Мне срочно надо в уборную! – я показательно схватился за живот и быстрым шагом двинулся в сторону туалета. Где еще я могу уединиться, чтобы внимательно изучить улов коварного психического расстройства?

Запершись в кабинке туалета, начал тщательный осмотр своих карманов. Угадал, Хидео-сан показал себя во всей красе. Кроме двух бумажников с крупной суммой внутри каждого, я заполучил три ключ-карты, включая принадлежащую айти-директору, а также изящный золотой браслетик, явно с женской руки. Украшение выполнено в виде трех переплетенных между собой змеек из желтого, белого и розового золота. Дорогая и статусная вещь. Ну и вот зачем мне вот это вот все? Как мне это теперь владельцам вернуть?

С кошельками и картами доступа на первый взгляд понятнее всего. Я их попросту потеряю где-то в районе проходной с таким расчетом, чтобы нашли охранники. Их владельцев определить службе безопасности будет легче легкого. Но если также поступить с браслетом, то как бы не начали смотреть записи камер наблюдения, пытаясь определить владелицу. Это меня сразу деанонимизирует. Да и слишком непросты владельцы “находок”, чтобы их потери так просто оставили без внимания. Ох, как бы не начали записи с фуршета просматривать. Что, если момент, где я мистическим образом ворую бумажники, попал на видео?

Изучил владельцев других находок. Две карты принадлежат сотрудникам из коммерческого отдела и транспортного отдела. Начальникам этих отделов! Кого-то рангом ниже на фуршете не наблюдалось. Не считая меня и официантов. Владельцы портмоне совершенно незнакомые мне люди. В них, кроме денег, я обнаружил водительские права и визитки. Самые типичные имена и фамилии, самые рядовые лица.

Пока вижу правильным вариант потерять ценности в относительно людных местах, причем в мертвых зонах камер. Да хоть бы и в общественном туалете на первом этаже. Зайду в него и украдкой распихаю вещи по кабинкам. Уборщик их найдет и передаст охране. Идеальный план! Уж внутри туалетов никакого наблюдения нет, а посещают их ежедневно десятки человек. Нет, не так, все и сразу будет подозрительно. Буду подбрасывать в уборную по одной вещи за раз. А пока устрою тайник, чтобы не носить компромат при себе.

Искушение использовать карты доступа оказалось неожиданно велико. Задавил его волевым усилием. И где только моральные силы взял?

Используя ключи от квартиры, вскрыл вентиляционное отверстие, отвинтив решетку. Прибрал внутрь все “найденное”, кроме карточек. Те достаточно компактные, чтобы оставлять их при себе, а в случае нештатной ситуации аккуратно сбросить. Ключ-карты, если задуматься, такая штука, которую легко восстановить. Пропавшие блокируют, взамен оформляют новые. Так и не решил, как с ними поступить, а потому пока оставил при себе.

Вернулся в уже привычный офис. Сослуживцы проявляли вежливое сочувствие к моей внезапной проблеме с желудком. Ну хоть нездоровый ажиотаж прекратили. На их вопросы я все-таки ответил, в одной цельной речи.

– Коллеги, чтобы избежать пересудов, давайте я сразу и централизованно расскажу что было. Меня попросили взамен приболевшего Тамуры-сана выступить перед акционерами с отчетом, который я помогал готовить. Выступление прошло успешно, мне даже досталось немного аплодисментов. Тамура-сан в своей болезни не виноват, руководство это прекрасно понимает и потому никто нашего любимого начальника не увольняет.

Часть лиц погрустнела. Не такой наш шеф и любимый, как я погляжу. Ничего удивительного, конечно. Строгий педант-формалист, готовый уморить своих подчиненных, лишь бы они делали порученное в назначенные сроки. Не каждый к нему будет испытывать теплые чувства.

– А кто замещать Тамуру-саму будет? – спросил Камуи.

– Этого мне не объявили, но я полагаю, что его заместитель. Вы все тут работаете дольше меня и должны знать, кто заменяет начальника во время его отпуска.

– Тамура-сан не берет отпуска. Или берет, но все равно приходит на работу, – проворчал другой бухгалер.

– Вот потому он и подорвал свой иммунитет. Режим труда и отдыха важен для здоровья.

– Так вот почему ты почти никогда не задерживаешься после работы! – фыркнул другой сослуживец.

– Именно! И еще потому, что я успеваю все порученное до конца рабочего дня. И не делаю секрета из того, как именно успеваю. Всех желающих могу научить. Давайте расскажу про свои приключения до конца. По истечению конференции был фуршет. О том, какие блюда подавали и что мне особенно понравилось готов доложить предметно. Неизгладимые впечатления от банкетного зала с сорок второго этажа.

Увы, учиться не захотел никто. Не понимаю этих людей. Я им предлагаю упростить их работу на порядки, но пока не получат начальственный окрик – и не пошевелятся для того, чтобы облегчить себе жизнь.

Доработал до конца дня. При выходе из лобби случайно уронил одну из карточек, ту, что относится к транспортному отделу, в кадку с фикусом.

Доехал до дома и лег спать. И снились мне снова похождения того мошенника из прошлого. Это, получается, и есть Хидео-сан? Так я его персонализирую и потому он мне приходит во снах?

Сегодняшние сновидения носили особенный, фривольный характер. Мне снились женщины, с которыми ловкач имел дело. Неожиданно многочисленные. И почти всех он тоже обманывал. Клялся в вечной любви, например, а когда получал благосклонность и проводил с прекрасной девушкой ночь, бесследно исчезал. Подонок и негодяй. Настоящий мужчина должен взять на себя ответственность и жениться в таких ситуациях. Хотя жены у человека из сна тоже были, как и дети. Целых семь жен в разных городах и под разными именами. Не уверен, одновременно ли или подонок сначала бросал одну из своих семей перед тем, как завести следующую. Вкус в женской красоте негодяй, однако, имел безупречный. Красавицы, как на подбор. С тонкими станами, изящными чертами лица и очень светлой кожей. В основном, аристократки из хороших семей, насколько моих знаний истории хватает, чтобы понять по окружающим декорациям.

Была среди прочих, правда, одна особенная девушка. К ней единственной пройдоха возвращался раз за разом, несмотря на то, что жила она не в городе, а где-то в горах, как какая-то отшельница. Наверное, потому возвращался, что эта была самой прекрасной из всех, кто мне за эту ночь приснился. Идеальная во всем, с густыми медно-рыжими волосами и зелеными глазами. И как, имея благосклонность настолько потрясающей женщины, у проходимца взгляд в сторону других поворачивался? Дурак ты, Хидео-сан. Примерно с этой мыслью мой сон и превратился в калейдоскоп из бессвязных образов.

Глава 9

Утром проснулся с тяжелой головой. Приснится же всякая ересь! Не иначе как от обилия дневных впечатлений сны получились настолько цветными и реалистичными. Я даже запомнил имя той рыжеволосой красоты, к которой человек из сна относился настолько легкомысленно – Акира, что означает “яркая”. Очень ей идет. Эй! Я что, серьезно думаю о симпатии к женщине, которая если и существовала, то сотню лет назад? Да это все равно что давать деньги кошке! То есть лишено всяких крупиц смысла.

Отбросил рефлексию и начал собираться на службу. Сначала плотно позавтракал, конечно. Завтрак – источник сил на целый день, сказано в народной мудрости. А народ у нас мудрый.

Лифт-автобус-проходная. Всё уже настолько привычно, как будто всю жизнь здесь работаю. Как и не было корпорации Кабушики, которой я отдал лучшие годы жизни. По пути повторил трюк с квитком и суммой за проезд, не позволяющий шаловливым рукам добраться до чужих карманов. Все еще работает.

Пройдя через автоматические двери первого этажа резиденции Окане Групп я тут же увидел Мияби-тян, застрявшую у турникета, отмечающего время прихода сотрудников на работу. Застряла девушка, конечно, не физически. Не с ее точеной фигуркой. Так вышло, что к ней буквально приклеился щеголеватого вида молодчик, не позволяющий пройти дальше. Только Цуцуи сделает шаг в сторону, чтобы обойти нахала, так тот повторяет ее движение и снова перекрывает путь. Служба безопасности все видит, но не вмешивается. Наоборот, некоторые потешаются над беспомощностью молодой женщины. Вот как так можно?

Обидчик Мияби выглядит принадлежащим к касте хозяев жизни. Не старше двадцати, в костюме стоимостью как моя годовая зарплата, несколько золотых перстней, алмазная булавка для галстука. Ему что, при таких деньгах не хватает женщин, падких на богатство? Хотя, конечно, Цуцуи их всех своей естественной красотой легко за пояс заткнет. Она так мило выглядит, когда так растеряна. Я прямо-таки залюбовался на несколько мгновений.

– Ниида-сан! Я тут! – стажер-экскурсовод наконец-то заметила меня и, кажется, решила попросить о помощи.

Вмешиваться в конфликт с богатеньким мажором мне никакого резона нет. Но не оставлять же невинную девушку в беде? Конечно, я поспешил подойти, раз меня зовут.

– Ниида-сан! Как я рада вас видеть! – начала щебетать милашка. – Эта ужасная толпа босодзоку, которую вам пришлось приструнить, помешала нам назначить время и место следующего свидания.

И глазами так зыркает, от меня к надоедливому юноше и обратно. Понятно на что намекает – на то, чтобы я избавил ее от навязчивого кавалера. Уж после банды байкеров одиночный представитель золотой молодежи таким уж страшным мне казаться не должен. Хотя на самом деле у него есть все шансы оказаться более страшным зверем, чем все мотоциклисты префектуры вместе взятые.

Сам не понимаю, почему я не струхнул и не отошел в сторону. Наверное, Хидео-сан влияет на меня не только плохо, но и хорошо. Добавляет уверенности в себе там, где нужно проявить себя самураем.

– Мияби, здравствуй, ты как всегда прекрасна. В эту субботу, на том же месте, в тот же час, – я не предлагал варианты, а именно что назначил место и время, было важно показать себя хозяином положения. Не знаю, почему красотка слегка зарделась. От того, что я назвал ее по имени без суффикса или от констатации ее безграничного очарования. Хотя, сказал я это не для нее, а для надоедливого хлыща. Пусть видит, что девушка занята и его приставания не к месту.

– Исчезни, не до тебя, – с показной ленцой бросил мне “хозяин жизни”.

– Ниида сан, пожалуйста, не нужно избивать этого глупца, он просто плохо воспитан и не понимает, кому хамит.

– Посмей только пальцем ко мне притронуться, жирдяй! Это вы не понимаете с кем связались, – воскликнул юноша с видом полнейшего собственного превосходства.

– Вот. Притронулся, – я показательно ткнул указательным пальцем ему в лоб. Совсем легчайше и очень медленно, чтобы ни один из многочисленных свидетелей не воспринял мой жест за агрессию. – И что дальше будет? Вы не могли бы не мешать нам с прекрасной госпожой обсуждать нашу с ней грядущую встречу, господин?

В карманы наглеца незаметно для всех окружающих отправились компрометирующие ключ-карты, включая карточку айти-директора. Совсем не факт, что у этого щеголя будут из-за них проблемы, кем бы он ни был. Но если будут, то мне его ни капли не жалко. Заслужил своим отвратительным поведением.

– Ты вообще знаешь, кто я такой? – вспыхнул парень. – Да я скажу отцу и завтра вас обоих уволят – и тебя и подстилку твою.

А вот с помощью этих своих слов он меня действительно взбесил. Особенно разозлил тот факт, что Мияби-тян резко побледнела. Это ее первая серьезная работа, насколько я успел узнать девушку, и увольнение, да еще по какой-нибудь надуманной нехорошей статье имеет все шансы сломать ей будущую карьеру.

– Зачем вы оскорбляете своего отца, молодой господин?

– Что? Как это я его оскорбляю?

– Предположением, что ваш достойный отец способен уволить двух людей без веской на то причины.

– Ты меня оскорбил. Это причина!

– Пойдем, Цуцуи, не нужно слушать угрозы глупцов. Никто тебя уволить не посмеет, – попытался я успокоить девушку, и, взяв ее под локоть, провел через турникеты. Никакой уверенности в этом я не испытывал. Но если молодой дурак все-таки посмеет навредить той, что находится под моей защитой, ему не поздоровится.

Какие-то не мои мысли прямо! Но при этом ощущаю их очень правильными. Нельзя никому позволять вытирать о себя ноги, сколько бы нулей у его семьи на банковском счету не имелось. Будут забываться, так и вообще всего один ноль останется. Да заткнись ты, Хидео-сан!

Довел Мияби, все еще испуганно вздрагивающую от каждого постороннего звука, прямо до ее рабочего места, еще несколько раз заверив, что больших неприятностей у нее не будет. Если на кого-то зуб у мажора и возник, то на меня. А мне он на один укус. Так ей и сказал. Вроде бы получилось успокоить бедняжку. Не заслужила она подобных стрессов. Как ей дарить свет и тепло соискателям, которым показывает здание компании, если сама вся в расстроенных чувствах?

Кроме того Цуцуи мне рассказала что это за юнец такой, и откуда он взялся.

– Этот молодой человек вчера был на экскурсии. Очень навязчиво себя вел, несмешно шутил все время, – собеседница шмыгнула носом и чуть не расплакалась. Если выйдет, что негодяй все же довел ее до слез, ему не поздоровится. – А сегодня он подкараулил меня у входа. Сказал что не отстанет, пока я не соглашусь пойти с ним в ночной клуб. А я не люблю ночные клубы, в них слишком громко и непонятно, что вообще происходит. Он ведь правда не навредит вам, Ниида-сан? Вы, конечно, чемпион и уверенный в себе человек, но он угрожал своими связями, говорил, что вся корпорация у его отца в кармане.

Чемпион! Я чуть не расхохотался от такого заявления. Про уверенного в себе еще смешнее, если вспомнить обычного меня, каким я был до трудоустройства сюда. Все-таки Хидео-сан во многом оказал на меня положительное влияние. Или это он заставляет меня так думать, чтобы я не побежал к психиатру для избавления от раздвоения личности.

– Не переживай, Мияби-сан, – еще раз успокоил я ее. – Если он попробует как-то тебя доставать, сразу звони мне. У тебя ведь есть мой номер телефона? Можешь сразу писать мне в Лайн, если так будет удобнее. И вот, съешь шоколадку. Сладкое всегда повышает настроение, а насчет фигуры тебе переживать явно не стоит.

Передал девушке, которая очень мило покраснела, свою визитку и плитку шоколада, взятую из дома себе на перекус и оставил работать. Мне и самому требовалось поспешить, чтобы не допустить опоздания, которое, по моему мнению, один из самых страшных грехов, который может совершить служащий корпорации. Внизу, в холле, куда мне пришлось спуститься чтобы пересесть в более подходящий лифт, меня ждала еще одна задержка – сотрудники службы безопасности в количестве семи человек, выстроились в шеренгу и синхронно мне поклонились. Возглавлял их Тодороки Каэда, который и подошел ко мне, чтобы объяснить причину перформанса.

– Семпай, мы все просим прощения, что никто не смог вступиться за твою девушку, пока ты сам не подошел. Нам нет оправдания. Но этот парень, у него такие связи. Мы все испугались увольнения и повели себя недостойно звания настоящих мужчин, – Тодороки-кун выглядит искренне обескураженным и говорит от всего сердца, насколько я разбираюсь в людях. А в последнее время я начал в них разбираться чересчур хорошо. Своего приятеля я в момент неприятных событий в холле, кстати, не видел.

“Мою девушку”. Хорошо звучит, жаль, что не правда. Добрая подруга, с которой можно обсудить кулинарию, однако тоже очень неплохо. С настоящими друзьями у меня полнейший недобор образовался.

– Я прощаю вас, при условии что в следующий раз и в дальнейшем никто, повторяю, никто из вас не оставит женщину, попавшую в неприятную ситуацию, независимо от того, кем она является. Клянитесь! – и откуда только эта жесткость в моем голосе взялась. Прямо армейский командир из сил самообороны, к которым я ни малейшего отношения не имею и иметь не могу.

Самому удивительно, но поклялись. Длинных текстов, конечно, не произносили. Всего-то вразнобой гаркнули “клянусь” и выполнили еще один уважительный поклон, вытянув руки по швам.

– Ваша клятва принята при свидетелях. Помните о ней. Я прощаю ваш проступок, – объявил я и направился к лифту.

– Семпай, пока этот приставал к Мияби-тян, я бегал к твоему отделу, надеялся застать тебя на месте, – рассказал Каэда-кун, проводив меня до раздвижных дверей подъемника. Вот сейчас понятно стало.

– Спасибо. Но надо было позвонить. У тебя, что нет моего номера?

Удивительно, и у него не было. Пришлось и Тодороки выдать визитку, взяв с него обещание чуть что писать в Лайн.

Из-за всех задержек едва-едва успел, всего за три минуты до официального начала рабочего дня на своем месте оказался. Обычно в это время я уже вовсю работаю. Поскорее вставил ключ-карту в приемник, чтобы войти в систему и в ее недрах зафиксировалось “Ниида Макото на месте”.

В офисе отдела меня ждал сюрприз. Не уверен насчет того, как к нему стоит отнестись. Жалюзи, отделяющие кабинет начальника отдела от простых сотрудников оказались подняты и через стеклянную перегородку я смог разглядеть, что наш начальник на месте. Тамура-сан – героический человек, раз едва-едва выбравшись из реанимации, сразу поспешил на работу. Достойная уважения тяга к труду.

Порадовавшись тому, сколько у главы отдела еще осталось сил, приступил к работе. На столе у меня уже лежала папка со списком того, какие отчеты необходимо срочно подготовить и сами себя они не соберут. По крайней мере до того момента, как я не доберусь до айтишников со своими предложениями по оптимизации процесса работы с системой. Несколько скриптов, выдающих компьютеру задание по расписанию, могли бы заменить собой половину моих ежедневных действий. Большие боссы просто приходили бы на работу утром, а в почтовых ящиках их уже поджидала бы аналитика в привычной для них форме. Плохо разве? Не для того наша страна становилась технологическим лидером, чтобы продолжал процветать ручной труд.

Едва успел выполнить полученные задания, как ко мне подошел Камуи-кун.

– Ниида-сан, там тебя Тамура-сама вызывает, – передал мне молодой коллега. – Ты только не удивляйся его голосу, он потому меня и послал, что опасается, будто по телефону его узнавать перестанут. И как в дверь постучишь, сразу заходи, не дожидаясь приглашения.

Всю мудрость совета Камуи я понял, когда уселся на стуле перед столом шефа и тот заговорил. У него как будто тэнгу голос украл! Осталось только тихое сипение, в котором непросто различить слова. Хорошо, что слух у меня превосходный, можно сказать, музыкальный, потому общую суть краткой речи начальства я уловил.

– Ты молодец, Ниида-сан, – выдавил сквозь раненое горло главный в отделе. – Та женщина намекнула на то, что тебя стоит сделать моим заместителем. Работай также хорошо и обязательно им станешь.

– У меня нет амбиций на получение повышения, Тамура-сан. Спасибо за похвалу, – я поклонился боссу. Получать положительную оценку своих трудов всегда приятно. Пожалуй, почти также приятно, как вкусно пообедать.

Допрашивать шефа по поводу того, какую женщину он имеет в виду я не стал. Понятно, что ту, в красном. Лучше мне от нее подальше держаться, чтобы не заработать новые неприятности, кем бы она не была. Вместо этого я положил ему на стол папку с вариантами перепланировки опен-спейса, предусмотрительно распечатанными мной заранее.

– Тамура-сан, вероятно, в вашей болезни есть моя косвенная вина. Вы постоянно находились поблизости от меня при работе над отчетом, а я не догадался предупредить вас о кондиционере, который обычно дует мне в шею. Вот, я подготовил свои предложения по тому, как убрать эту опасность для здоровья сотрудников. Тут два варианта того, как переставить столы. Какой из них более оптимален, я не смог выбрать, оставляю решение за вами.

И ушел, оставив начальство выбирать. Предложи я ему всего один план, выбор получился бы иным – принимать предложение или нет. А тут одобрит тот вариант, который ему больше понравится и получится, что решение о перестановке пришло сверху, от Тамуры-сана, а я так, немного помог оформить начальнику его мысли.

Пообщавшись с руководителем, я отправился в туалет. К той самой кабинке под решеткой вентиляции. Пришло время оценить мой сегодняшний улов. Столь тесное утреннее знакомство с молодчиком привело к тому, что к моим рукам, управляемым Хидео-саном прилипли его бумажник и телефон. Последний я выключил, еще пока провожал Мияби до ее рабочего места. Насколько я себе представляю, выключенный аппарат уже никак не отследить. Но на всякий случай перед тем, как убрать его в тайник, устроил экранирование, плотно завернув в три слоя металлической фольги, которую я взял из упаковки купленных в вендинговом автомате шоколадок взамен той плитки, подаренной Мияби. Теперь точно по сигналу не найдут.

И почему мне в данный момент ни капли не стыдно? Мистер Хайд настолько тесно слился с моей душой? Или дело в том, насколько отвратительно вел себя богатый парень по отношению к Мияби, которая мне, что уж тут скрывать, откровенно нравится. Если вдруг отпущу самоконтроль, то и влюбиться могу. Но такого я себе позволять не намерен. Разбитое сердце, наложившееся на деструктивное поведение Хидео-сана приведет к совсем уж печальным последствиям.

Итак, кошелек моего недавнего оппонента. Что тут? Толстая пачка йен, сплошь новенькие банкноты достоинством в десять тысяч, с каждой из которых на меня смотрит Фукудзава Юкити, писатель, философ, ученый, первый ректор Токийского университета. Даже не пересчитывая понял, что тут около миллиона. Рядом с нашей валютой – доллары. Пересчитав стодолларовые купюры насчитал шесть тысяч. Примерно равнозначная сумма, относительно уже имеющейся в японской валюте. Вот же наследник капиталов. Отправил наличные во все тот же тайник. Тратить их я пока не собираюсь. Особенно американскую валюту. Если легально использовать йены относительно несложно и вопросов они не вызовут, то с долларами все гораздо сложнее.

Водительские права. Окане Акума, судя по дате рождения, ему двадцать лет. Фотография свежая, явно недавно удостоверение получил или поменял. Ну да, дата выдачи документа этот факт подтверждает. Вот же! На ровном месте схлопотал конфликт с членом семьи своего работодателя, достигшего всех возможных вершин успеха. Сыном главы корпорации он быть не должен, слишком молод, а вот внуком вполне возможно. По визитным карточкам, хранящимся рядом, не понять, там только фамилия, имя и контакты. По двум платиновым кредитным картам, выданных крупнейшими банками Японии тоже никаких выводов не сделать.

И это все также отправилось в мою коллекцию чужих вещей. Мда, как-то тесновато в вентиляционном отверстии становится. Надо будет подумать о новом секретном месте, более удобном.

Глава 10

Неделю доработал внезапно спокойно, без новых неприятностей или приятностей. Обычная планомерная офисная жизнь, которую я нахожу чарующе успокаивающей.

А вот в субботу произошло неожиданное, но в то же время волнующее событие. Блямкнул смартфон, оповещая о новом сообщении. Мне написали в Лайн, что само по себе нечастое событие. Я изредка переписывался в этом мессенджере с коллегами с прошлой работы, чаще всего по служебным делам. А тут в субботний день, во время уборки. Никто из прошлых сослуживцев писать бы не стал. А в Окане Групп мои контакты взяли только Тодороки-кун и Мияби-тян. Самое логичное предположение – девушка пишет мне, чтобы отменить ужин, оповестить о том, что не придет.

Взял в руки аппарат. Удивительно, но пальцы не дрожат, что раньше частенько случалось со мной в моменты эмоциональных потрясений. Ну точно, Цуцуи пишет. Сказка закончилась? Ожидаемо.

Открыв сообщение я увидел фотографию. Два фото. На первой картинке вешалка с черным платьем, на второй платье красное. И текстом “какое мне лучше надеть?”. Неожиданно! И очень приятно. Прямо как будто сцена из романтической манги. Кто сказал, что тридцатилетним мужикам не пристало читать такие истории? Наоборот, мы вполне себе целевая аудитория, иначе милые сюжеты о чистой любви нас бы не цепляли.

Первым моим порывом было написать “только не красное, этот цвет меня пугает”, но я удержался. По-честному, Мияби-тян будет хороша в любом платье. И еще это ловушка. Женщины, даже такие милые и наивные, как Цуцуи – ужасно коварные создания, выстраивают несчастным мужчинам вроде меня коварные капканы, зачастую даже сами того не осознавая. Уверен, девушка совершенно искренне хотела помощи с выбором наряда на вечер, но стоит мне ответить неправильно и все, “одна ошибка может стоить жизни”, как говорят в народе.

Самое главное мне сейчас не делать выбора. Негативный комментарий к любому из платьев может обидеть подругу. Отказ от выбора или слишком долгое ожидание тоже смогут иметь негативные последствия. Я прежний не нашел бы выхода из ситуации. Да старый Ниида Макото в ней бы и не оказался! Хорошо, что сейчас со мной сомнительный, но все же опыт Хидео-сана, который в женщинах, если судить по снам, разбирался чересчур хорошо. Хотя, конечно, очень сомнительно что пройдоха-долгожитель когда-то существовал, а не является персонификацией моих скрытых желаний, обычно подавляемых. Никаких особенных откровений я так и не получил, если быть честным с самим собой. Все открывшиеся мне секреты из разряда “будь смелее и увереннее в себе” я мог бы получить на психологическом тренинге, а не во сне, да еще и без нагрузки в виде криминальных наклонностей, которые меня откровенно беспокоят.

“Черное прекрасно подчеркнет твою фигуру, а красное будет хорошо гармонировать с карим цветом твоих глаз”, – написал я ответ для Мияби.

Похвала – вот выход, ведущий в обход женского капкана. Главное – хвалить оба варианта, а выбирает пусть она сама, какой мой комплимент показался ей ближе к сердцу. Я таким образом и избегаю выбора, и в то же время не остаюсь в стороне. Ответ с формулировкой “ты в любом платье красивая” выглядел бы отмазкой, показал бы мое равнодушие к тому, как подруга на ужине будет одета. По правде, мне действительно все равно, пусть хоть в мешке от риса приходит, хуже от этого не станет, но только глупец или очень смелый человек подобное скажет вслух. Или напишет. Написать, пожалуй, хуже, так как останутся доказательства, не позволяющие сказать “тебе послышалось, я не это имел в виду”.

Спустя десять минут пришли еще две фотографии – Цуцуи, примерившая и тот и другой наряд. И чего она с такой внешностью работает стажером в отделе рекрутинга, а не айдолом или моделью?

“Черный цвет подчеркивает твою естественную красоту. Красный – раскрывает твою энергичность” – написал я, изо всех сил болея за черный вариант. “Та женщина” чересчур четко отпечаталась в памяти, чтобы не вздрагивать при виде любого ярко-красного пятна. Вроде как ничего настолько плохого она мне и не сделала, так, несколько раз уколола самолюбие, но желание держаться от нее подальше очень стойкое.

Может быть, Мияби обладает способностью угадывать чужие желания? Я это к тому, что на встречу в ресторанчик она пришла в черном платье, которое ей безусловно идет, визуально выделяя стройные бедра и тонкую талию. Мне же в очередной раз пришлось выгулять свой лучший костюм. Вечер прошел примерно по сценарию предыдущего. Мы хорошо и вкусно покушали и мило поболтали, причем на этот раз не только о еде. Моя спутница заработала еще несколько призовых баллов к образу идеальной вайфу, поделившись тем, что участвует в волонтерских программах.

Япония – очень благополучная страна. Нам повезло родиться именно здесь, а не в ледяной России. Не в полной оружия на руках у населения Америке, где постоянно в кого-нибудь стреляют. И не в вечно голодающей Африке. Но место для волонтерства остается и у нас, ведь заложить в бюджет средства на всякие непредвиденные стихийные бедствия и неожиданные катастрофы невозможно. Остаются и случаи, которые не назвать экстренными, с которыми правительство позволяет разобраться неравнодушным гражданам.

Цуцуи уже успела побывать в качестве волонтера на чайной ферме, где не хватает работников из-за того, что молодежь старается перебраться из деревни в город. Участвовала в восстановлении бамбуковых лесов, пострадавших от пожаров и разлива химикатов на предприятии. Помогала с уходом за пожилыми в специальном пансионате и провожала детей, родители которых заняты на работе, в начальную школу. Водила экскурсии по Токио для иностранцев во время недавней олимпиады, для чего полгода усиленно занималась изучением английского языка. Работала на рисовых полях, весь урожай с которых шел на производство храмового сакэ по традиционным рецептам. Помогала с организацией фестиваля бумажных фонариков. Ездила в Токусиму для помощи в обустройстве городских клумб. Ухаживала за кроликами на ферме и ездила собирать апельсины. Конечно, это все во время летних каникул, когда она училась сначала в старшей школе, а затем в университете.

Мне прямо немного стыдно стало, что я ничем таким и не помышлял заняться, хотя вроде бы всегда считал себя социально ответственным и нацеленным на то, чтобы делать людям добро.

– Но сейчас мой отпуск в Окане Групп составляет всего десять дней, и это не подходит под сроки большей части волонтерских программ, – пожаловалась мне девушка. – Придется выбрать что-то из очень коротких вариантов. Например, детский спортивный лагерь.

Последнее словосочетание звучит как мой персональный ад. Я не люблю ни детей, ни спорт, ни лагеря. Но, наверное, Хидео-сан дернул меня за язык чтобы получилась следующая реплика. Да что этот мелкий мошенник себе позволяет?!

– Я давно поглядывал в сторону волонтерства, но все не решался, думал что моя помощь окажется бесполезной. Можно ли еще и меня записать в ту же программу?

– Конечно! – искренняя радость Мияби-тян согрела мне сердце и вытеснила инстинктивный страх перед детьми. В конце концов, помогать лагерю можно по-разному. Вдруг им не хватает квалифицированного бухгалтера для того, чтобы оптимизировать налоги? А я это могу.

Кроме того, безвозмездная помощь обществу – не тот ли это шаг, который сможет загладить все ужасные вещи, которые я делал с подначки темного попутчика? Придумал! Нужно и грязные деньги, украденные у Окане Акумы, пожертвовать на какое-нибудь доброе дело. Жаль, у нас в Японии почти нет бездомных, а то пожертвовал бы им. Точнее, не жаль, конечно. Очень хорошо, что в нашем обществе практически отсутствует подобная проблема, не считая нескольких психически больных людей, которые сами выбрали путь городских отшельников, живущих на улице. Смотрел не так давно про них репортаж по телевизору. Очень удивительное явление. Взрослые состоявшиеся люди бросают работу и семью, чтобы стать никем и спать под мостом. Как такое вообще возможно?

– Я планирую недельную поездку в горный лагерь в конце сентября. Тут, в нашей префектуре. Удивительно, я объездила с волонтерством половину Японии, а в родных местах почти нигде и не бывала.

– Записывай и меня. Сегодня же вечером пришлю свои данные, – решительно попросил я. Не знаю, откуда именно шли истоки внезапного энтузиазма. От иррационального желания сильнее сблизиться с девушкой, из перспектив очистить свою карму, или просто потому, что идея посетить горы нашла положительный отклик где-то в глубине моей души. Как вспомню про поросшие густыми лесами склоны, так появляется особое ощущение умиротворения.

Цуцуи от последнего предложения попросту расцвела. Прекрасный цветок распустился и засиял, подобно весеннему солнышку на золотой неделе. Мы еще довольно долго беседовали о всякой ерунде, попробовали несколько новых блюд, недавно появившихся в меню Секудо и Тайсёку.

Обсудили навязчивого юношу, которому я в итоге должен быть благодарен, о чем вслух не сказал, конечно. Ведь на его фоне я смотрелся до крайней степени выгодно. Да, не богач и не красавец, но добрый и надежный, способный выручить в любой ситуации и подарить шоколадку, чтобы поднять настроение. Далеко не каждая девушка ищет именно такого, конечно. Но вдруг мне повезло?

В конце концов я вызвал спутнице такси, а напоследок она подарила мне поцелуй, из-за чего сердце пропустило несколько ударов. Довольно целомудренный поцелуй, всего лишь в щеку, но мне, не избалованному женским вниманием и его хватило бы чтобы кровь носом пошла, не будь со мной Хидео-сана, с его запредельным самоконтролем, позволившим мне не только не опозориться, но и галантно поцеловать своей даме ручку, усаживая в автомобиль.

Мда, а ведь эти еженедельные поездки на такси ужасно разорительные, но этот факт меня почему-то перестал волновать. Влюбленность? Скорее всего. Разумнее всего выгнать эту дурость у себя из головы, все равно я для Мияби не пара. Я старый толстый увалень, если рассматривать меня как Ниида Макото. И старый толстый обманщик и мошенник, если учитывать Хидео-сана. Разве такой спутник жизни подойдет идеальной девушке? С другой стороны, и так просто отступиться я почему-то не могу. Сам не знаю, по какой причине. Вот неправильно будет так просто разорвать отношения и уйти. Снова избегаю ответственности, взваливаю право принятия решения на хрупкие женские плечики? Да хоть бы и так! Цуцуи очень мудрая для своего возраста. С платьем в конце концов она же угадала.

Вечером отправил фото своих документов через Лайн. Спустя полчаса получил ответную фотографию – экран ноутбука с сайтом волонтерского движения, где напротив моей фамилии значилось “заявка принята”. В субботу вечером? Они что, психи – работать в такое время? Скорее всего заявления обрабатывает компьютер, причем без особой фильтрации желающих. По самым очевидным критериям вроде возраста желающий проходит? Всё, можно принимать. Ведь если излишне строго подходить к желающим оказать безвозмездную помощь, то их поток однажды закончится.

Ночь принесла очередную порцию ярких снов о похождениях плута и ловкача, на этот раз обокравшего бандитов, ограбивших банк. И казалось бы, не такой плохой поступок – украсть у преступников. Но, во-первых, деньги-то он так банку и не вернул. А во-вторых, хоть и видел я историю не целиком, обрывочно, но сложилось у меня полное впечатление, что надоумил злодеев на преступление тоже Хидео-сан.

Авантюрист упомянул невзначай при них про то, когда именно в финансовом учреждении будет собрана крупная сумма, причем в золотых слитках, поступивших с рудника Курокава, что располагался на рубеже веков в Яманаси. Когда те сами высказали идею похитить золото, стряс со злодеев оплату за наводку. После успешного дела подсыпал в сакэ грабителям снотворное, когда они уже праздновали успех и забрал целых двести килограммов драгоценного металла, чтобы спрятать где-то в горах. Где именно, к сожалению, не приснилось.

Происходило все где-то в начале двадцатых годов двадцатого же столетия, насколько я рассудил по тому, что передвигалась банда на старинном автомобиле, как раз примерно той эпохи. На улицах городов уже начали появляться электрические провода, а вооружен главарь банды был пистолетом Маузера. Я не большой эксперт по огнестрельному оружию, но тут пистолет, широко представленный в массовой культуре. Ведь именно из него сделали бластер Хана Соло в Звездных Войнах.

Маузер К96 мошенник тоже забрал, ничего ценного подельникам не оставил. Я опасался, что он их еще и убьет. Но этим грехом ушлый пройдоха себе карму портить не стал. Учитывая все те страдания, которые должны будут поджидать жулика под закат его жизни, карма все-таки существует и он получит за все свои злодеяния сполна. Хочу ли я такого же для себя? Конечно же нет!

Последняя мысль пришла уже где-то на грани сна и моей объективной реальности. Вообще-то нормальные люди сны практически не запоминают. Я слышал о практике осознанных сновидений, но не очень много. Знаю лишь то, что это далеко не самый простой навык, который нужно отдельно тренировать и сам по себе он не появляется. А тут как будто бы ретроспективную кинохронику мне кто-то транслировать начал, да никак не прекратит. Причем еще и жанры разные подбирает. От мелодрамы, если говорить про взаимоотношения афериста и Акиры и до таких вот японских вестернов, с золотом, банками и приключениями.

Посмотрел на электронный будильник, по случаю воскресенья его сигнал сегодня выключен. Что не помешало мне проснуться примерно в то же время, что и всегда. Все-таки я остаюсь собой, Ниида Макото – это воплощение пунктуальности. Как привык просыпаться без десяти минут семь, так и практически не изменяю этому правилу. Но на всякий случай ровно на семь часов завожу будильник по будням. Где-то около двух раз в год он срабатывает, если я вовремя не пробуждаюсь. И раз двадцать в те дни, когда я забываю отключить звук на часах и, заправив постель, сразу отправляюсь завтракать. Почему я использую цифровые часы, а не смартфон? Так надежнее. Есть шансы, что телефон внезапно разрядится, что с примитивным будильником практически невозможно, он питается не только от батареек, но и от сети.

Перекусил собственноручно приготовленным омлетом. Выпил сваренный на плите кофе. И, наконец, занялся тем, что порывался сделать, как только вскочил с кровати – полез в сеть изучать газеты начала прошлого века. К счастью, их оцифровали и выложили на сайте Библиотеки префектуры Яманаси.

К несчастью, оцифровка получилась не полной. Все газеты представлены в виде сканов высокого разрешения. Вот кто мешал библиотекарям еще и распознать тексты, предоставив по ним нормальный индексированный поиск, как в Гугле или Яхуу? Пришлось почти до самого вечера просматривать газетные статьи одну за другой. Искал я вполне себе определенную новость – ограбление банка. Пришло время определиться с реальностью моих цветных снов. Если статья о налете мне так и не попадется, это мало что будет означать. В конце концов о произошедшем могли и не написать.

Наконец, в Яманаси Шинбун за 6 августа 1923 года на втором развороте мне встретилась заметка, которая однозначно расставила все по местам:

“Дерзкое ограбление банка. Украдено золото добычи компании Курокава. Преступники задержаны, но отказываются выдавать, где именно они спрятали похищенное. За любую информацию о пропавших золотых слитках компания Курокава предлагает награду”.

Глава 11

Двести килограммов золота. Много ли это? Посмотрел котировки по драгоценным металлам. Если округлить, то миллиард и шестьсот миллионов йен, или около десяти миллионов долларов. Сумма крупная, располагая ей, возможно приобрести в собственность квартиру, причем классом выше, чем моя каморка, а в прибавку к ней еще и домик где-то на побережье. Но далеко не гигантская. Долларовые миллионеры в США давно уже перестали считаться какой-то элитой. Потому, видимо, и газетная статья не на первой полосе обосновалась, и вообще налетчикам удалось со слитками скрыться. Хотя в начале прошлого века совсем иная картина по стоимости золота могла иметь место.

Говорит ли обнаруженный факт о стопроцентной реальности Хидео-сана? А вот и нет, не говорит. Я мог где-то слышать эту историю, не обратив на нее особенного внимания. По телевидению или на радио, в чужом разговоре, в блоге, который не стал до конца читать. Да мало ли где? Подсознание запомнило и этого оказалось достаточно для того, чтобы стать основой для сюжета сновидения. Как такое опровергнуть? Вот если бы я, к примеру, зафиксировал в памяти место, где спрятано золото, это многое бы меняло. Но нет, я получил только общие невразумительные образы. Горы. Они большие, огромные. Целой жизни не хватит, чтобы все обыскать.

Мелодичный звук оповестил о получении сообщения.

Цуцуи Мияби: Привет! Как проходит твой выходной?

Немного опешил от такого. Обычно абсолютно всем равнодушно, чем я занимаюсь по воскресеньям. Даже отец, с которым мы периодически созваниваемся едва ли не через день, настолько обыденными вопросами не задается. Ему интереснее, здоров ли я, все ли в порядке на новой работе и не собрался ли наконец обзавестись семьей. С последним вопросом он, правда, не очень надоедает. Не желает бить по больному, видимо. Да и сам он не лучший образец для подражания. Не знаю, что за разлад у них вышел с моей мамой, что она ушла, оставив папе младенца на руках. Меня, естественно. Пару раз спрашивал, но ответа не получил.

Ниида Макото: Привет. Весь день занимался поисками клада вековой давности, не выходя из дома. Думаю, он спрятан где-то в горах. <Гиперссылка на архивную статью>.

Цуцуи Мияби: Вау! Макото, ты просто гений! Только подал заявку на волонтерство в лагере и уже изобрел такой прекрасный досуг для подростков. Школьники будут в настоящем восторге от поиска сокровищ. Надо только будет самим предварительно что-то спрятать, чтобы они не разочаровались в итоге.

Ниида Макото: Да, я такой :-)

Самое приятное в этой короткой переписке то, как девушка ко мне обратилась. Попросту по имени, как к кому-то близкому. Ради такого не жалко и свои сокровища отдать. Не то, чтобы я и правда собирался их искать. Или тем более устраивать пешие прогулки по горам с толпой неуправляемых детей. Но вот поучаствовать в организации, оказать информационную поддержку, подать идеи я способен. Почему нет?

Я что, и правда начал на что-то надеяться? Не в поисках клада, а в отношениях с красавицей. Каждый шаг навстречу мне со стороны Цуцуи порывом теплого весеннего ветерка раздувает тлеющий уголек, засевший где-то глубоко в моем сердце. Холодный разум при этом твердит “остановись, до добра это не доведет”. Похоже, уже поздно его слушать. Я пропал и в настоящий момент настолько счастлив этому факту, что не могу сдержать радостную улыбку.

Снова звук, с которым Лайн сообщает о том, что мне кто-то написал. Но это не Мияби.

Тодороки Каэда: Семпай, выручай меня! Я пообещал своей девушке, что отведу ее на ужин в отличный ресторан, а знаю только пивные! Такой опытный человек, как ты, наверняка знает куда сводить подружку поужинать.

Ниида Макото: Секудо и Тайсёку <Геолокация ресторана и ссылка на сайт>. Я там постоянный клиент, можешь сослаться на меня при заказе, получишь скидку.

Тодороки Каэда: Ты буквально спас меня, семпай! Еще я пообещал Натори-тян, что попытаюсь достать билеты в Рёгоку Кокугикан. Ты ведь сможешь воспользоваться своими связями в индустрии? Я буду твоим вечным должником и назову в честь тебя не только первенца, а вообще всех своих детей!

Пришлось воспользоваться поисковиком, чтобы узнать, про что такое мой приятель вообще пишет. Оказалось, это крупнейшая арена для сумо в Токио, билеты на которую обычно выкупают за много месяцев до соревнований, едва только они появляются в продаже. Буквально через шесть недель там произойдет очередной крупный турнир. Не за звание йокодзуны, то есть великого чемпиона, конечно. Чтобы стать таковым, победы в одном турнире мало. Но все равно мероприятие большое и престижное.

Тодороки Каэда: Семпай???? Куда ты пропал???! Не игнорируй меня. Пожалуйста, умоляю!

Ниида Макото: Я посмотрю, что возможно сделать. Ты обратился слишком поздно, чтобы достать билеты было легко.

Тодороки Каэда: Я завещаю своим детям, чтобы внуков называли тоже в честь тебя, если получится, обещаю!

Ниида Макото: Ничего не обещаю. Мне придётся поехать в Токио на следующих выходных, чтобы решить твой вопрос.

Тодороки Каэда: Спасибо! Спасибо! Спасибо! Ты лучший!

Тодороки Каэда: Еще одна просьба, семпай! семпайЯ рассказал про тебя Натори-тян и она тоже хочет твой автограф. Ты ведь подпишешь постер еще и для нее?

Ниида Макото: Нет ничего проще, Тодороки-кун. Увидимся завтра.

Проблема моего приятеля на самом деле не такая и великая, как он думает. Несмотря на все меры противодействия разного рода спекулянтам, которые предпринимаются устроителями мероприятий, перекупщики билетов продолжают процветать. Так что решается все банально – деньгами. Другое дело, что переплачивать за то, на что изначально установлена цена в два, а то и в десять раз мне совершенно не хочется. Доплачивать-то разницу придется из своих. Или по крайней мере из денег, лежащих в тайнике, что тоже не очень хорошо. Потратить ворованное на подарок другу вроде бы правильный поступок. Но кормить тем самым негодяев, выкупающих билеты, которые лично им совершенно ни к чему и создающих искусственный ажиотаж? Вся моя натура честного человека восстает при подобной мысли. За неделю мы с Хидео-саном придумаем, как поступить в данной ситуации.

Ночь прошла спокойно. Без новых странных сновидений. Оно и хорошо. Перед рабочей неделей мне требуется как следует выспаться.

Утром понедельника я и правда пересекся в холле небоскреба Окане Групп с Тодороки, подписав для его пассии обещанный плакатик.

– Семпай, а можешь написать тут еще и признание в любви от меня. Романтично же получится, – попросил работник службы безопасности. Не стал ему отказывать и написал как он и просил:

“Натори-тян, будь стойкой и мужественной. Каэда-кун тебя очень любит. Ниида Макото“

– Ого! Потрясающе! Ты мой лучший друг, семпай! – парень не уловил иронии в написанном. Он слегка простоватый, если не недалекий. Но зато добродушный и искренний, чем и заслужил мою симпатию.

Поднявшись на лифте к себе на этаж, я чуть было не ошибся офисом. В нашем опен-спейсе, рассчитанном на два с половиной десятка человек, произошли разительные изменения. Рабочие места изолировали друг от друга временными перегородками согласно моему проекту номер два и теперь мы имеем дело с небольшими квази-кабинетами по двое-трое, в зависимости от того, какие сложились в коллективе компашки. И я в отдельном закутке, вдали от ледяного дыхания кондиционера, который будет теперь дуть прямо в проход. Идеально!

Я почему-то думал, что выполнять перестановки нам придется своими силами, задержавшись в какой-нибудь день после работы. Именно такие порядки были заведены в компании Кабушики. Но святой человек Тамура-сан рассудил иначе и привлек к обустройству офиса профессионалов из хозяйственного департамента, которые под его бдительным присмотром и передвинули столы, добавив дополнительные стены. Вот прямо физически почувствовал, как моя карма улучшается после настолько правильного поступка. Всем теперь работать комфортнее станет. Мне самому в первую очередь, конечно.

А вот коллеги отнеслись к нововведениям не так однозначно положительно, как я рассчитывал.

– Это что, мне теперь заново запоминать, где кто сидит? – громко возмущалась Нишимура Ран, одна из немногих женщин в отделе. Ей немного за пятьдесят и она стоит опасно близко к тому обхвату талии, за который увольняют. Вот как меня. Как будто Нишимуре-сан нужно часто обращаться за помощью к другим сотрудникам за исключением двоих ее помощников, которые оказались с ней в одном закутке.

– А где факс? Раньше факс находился в двух шагах от меня, а теперь придется через половину офиса по этому лабиринту до него добираться! – поделился своей претензией Такахаши-кун. Я не видел, чтобы он хоть раз пользовался факсом. Не видел, чтобы хотя бы кто-нибудь его использовал.

– Где у нас теперь лежат дискеты? Я раньше брал дискету из ящика стола Симадзу-сана, а теперь мне даже непонятно, где Симадзу-сан! – Симадзу Гинта сидел через стол от вопрошающего, но тот предпочитал возмущаться, а не нашарить искомого заместителя начальника.

И еще много болтовни в таком духе. Не то, чтобы я ожидал, будто мои труды оценят по достоинству. Всегда будут недовольные самим фактом наличия изменений, несмотря на то, насколько позитивными они собираются быть.

Забрался в свой закуток и тихо-мирно, без посторонних взглядов, переделал свои традиционные для понедельника задачи. Как же хорошо! И шарфик больше не нужен. Он у меня уже прочно обосновался на столе, а теперь я сложил шарф в портфель, чтобы унести его домой и повесить в шкаф.

Телефонный звонок на мобильный. Номер абонента неизвестный. По наитию нажал на сенсорную клавишу, отвечающую за запись разговора на смартфоне.

– Hola! – поздоровался я.

– Вы что, не японец? – спросил женский голос со стервозными нотками

– Самый японский японец, как только возможно. Ниида Макото, отдел финансовой статистики. Слушаю вас.

– Вы мне и нужны, Ниида-сан. С вами сейчас будет говорить начальник отдела статистики Миязоно Мидори. Ждите на линии, – сообщила женщина и в трубке заиграла ненавязчивая тихая музыка.

Что? Какой такой новый начальник? Что за Миязоно Мидори? Я, продолжая держать трубку у уха, выглянул в проход между кабинками и нашарил взглядом отдельный кабинет Тамуры-сана. Вон он, у себя на месте, за толстым, не пропускающим звуки стеклом. Все такой же высокий и лысеющий. В женщину не превратился. Кашляет в носовой платок, но его не слышно.

В чем дело, я начал догадываться, уже когда музыкальная замена гудкам оборвалась. Мог бы и сразу понять, думал ведь о чем-то подобном не так давно.

– Ниида-сан? Вы обязаны немедленно выполнить свою работу, за которую вам были заплачены немалые деньги. Когда вы сможете приехать? Даю вам час, чтобы прибыть на рабочее место и все исправить.

– Я так понимаю, вы звоните мне из Кабушики, Миязоно-сан? – озвучил я свою догадку. – А как же Кагами-сан?

– Его уволили в пятницу, когда отдел не сдал по вашей вине необходимый отчет. Теперь я начальник отдела статистики и я требую от вас, Ниида-сан, чтобы вы все исправили.

– Позвольте, а как же Хикари-сан и Мемия-сан? – назвал я имена двух опытных коллег, которые отлично, не хуже меня, разбирались в той же системе, построенной на множестве электронных таблиц, формул и макросов.

– Хикари-сан попал под машину и на длительном больничном, а Мемия-сан предатель, который бросил компанию и ушел работать в место, где больше платят, несмотря на все то, что компания Кабушики для него сделала. Так мне заказывать для вас временный пропуск, Ниида-сан?

– Как вы это себе представляете, Миязоно-сан? Как я должен объяснить отлучку своему работодателю?

– Не заговаривайте мне зубы, Ниида. Я видела статью, по которой вас уволили. Вы безработный, который должен обеими руками хвататься за надежду хорошо себя проявить перед бывшим работодателем, чтобы вас, несмотря на риски, согласились взять обратно в штат.

– Не хочу вас разочаровывать, но я практически сразу нашел себе новую работу даже на куда больший оклад, чем ранее, – на самом деле зарабатывал я тут примерно столько же, если не чуточку меньше, чем в Кабушики, но от того ступора, что возник с той стороны трубки мне стало на редкость хорошо.

– Вы лжете. Это невозможно.

– У вас полный офис моих бывших коллег, которые хорошо меня знают. Они вам подтвердят, что Ниида Макото никогда не врет. Никакого обмана, Миязоно-сан. Хотите, я сделаю селфи на рабочем месте и вышлю вам в качестве доказательства?

– Допустим, я вам поверила. Возьмите отгул за свой счет и срочно приезжайте. Вы понимаете, насколько важно подготовить отчетность в срок?

– Я не понимаю, в чем мой интерес. Мой нынешний работодатель в однозначном приоритете. Зачем мне на время лишать его ценного сотрудника ради того, чтобы помочь компании, из которой меня уволили без всякой жалости по причине, не связанной с исполнением мной служебных обязанностей?

– И вы считаете себя честным человеком? Не желаете исправлять свои ошибки?

– Не знаю, в чем именно заключается возникшая проблема, но я уверен, что причиной стала не моя ошибка.

– Кабушики подаст на вас в суд, Ниида, если вы все не исправите. Неважно, что вы там считаете, наши адвокаты докажут, что это была ваша вина. Что вы специально сделали в отчетности закладку, из чувства мести из-за увольнения, которые считали несправедливым. Хорошо, так и быть, я из своих собственных средств оплачу ваш отгул. Сколько вы там потеряете за половину дня?

– Я согласен взять отгул, приехать к вам и решить вашу проблему за два моих годовых оклада, Миязоно-сан. Не ваших, а тех, что я получаю на новой работе. Это ведь очень важный отчет? Для совета директоров, наверное, – я сейчас уже откровенно издевался над собеседницей. Сама виновата. Я бы не отказал в помощи, если бы о ней вежливо попросили. Например, позвонил бы кто-то из бывших коллег, с которыми я хоть тесно и не сошелся, но отношения поддерживал нейтрально-дружелюбные. И этой новой начальнице я бы не отказал, построй она разговор иначе, не в приказном тоне.

– Это шантаж? Вымогательство? Вы об этом горько пожалеете, Ниида-сан! Юридический отдел Кабушики камня на камне не оставит ни от вас, ни от той подозрительной компании, которая рискнула вас нанять! Готовьтесь к неприятностям, Ниида!

И повесила трубку.

Интересно, слышал ли кто-то из нынешних сослуживцев мой разговор. Я продумал планировку так, чтобы уменьшить вероятность того, что меня случайно подслушают. Но она все равно остается не нулевой.

Переборов внутреннее сопротивление интроверта, чувствующего дискомфорт при необходимости сделать телефонный звонок, я снял трубку внутреннего аппарата и набрал служебный номер нынешнего начальника.

– Тамура-сан? Я не ошибся? Это Ниида Макото, я только что имел разговор с представителем моего бывшего работодателя. Чтобы избежать пересудов и возможных неприятностей я хотел бы довести до вас его содержание. Могу и запись предоставить.

– Заходите, Ниида-сан, – прохрипел в трубку Тамура. Он стал разговаривать немного лучше. Уже не предсмертные хрипы умирающего и не голос Дарта Вейдера, у которого сломалась дыхательная маска. Просто заметные последствия простуды, не более того.

Заглянул к шефу. Высказал свое искреннее восхищение тем, как решительно он провел перестановки и дал на прослушивание содержимое моего разговора с Миязоно Мидори. Что, неэтично? А где этика в ее предложении бросить людей, которые дали мне работу ради того, чтобы помогать тем, кто собирались заставить меня ночевать на улице.

– Ты все правильно сказал и сделал, Ниида-сан. Если эти недостойные решат судиться с тобой, юридический отдел Окане Групп будет на твоей стороне.

Снова звонок на мобильный. Снова номер из числа незнакомых.

– Wèi! – сказал я, подняв трубку.

– Так вот почему у вас нет совести, Ниида. Вы китаец, или потомок китайцев, – Мидори-сан, оказывается, знает китайский, из которого я взял нынешнее телефонное приветствие.

– Одна ваша годовая зарплата в Кабушики, если прибудете в течение часа и до вечера решите проблему, – продолжала женщина. Я поставил телефон на громкую связь, чтобы Тамура-сан все сам слышал.

Я выключил на смартфоне микрофон и вопросительно посмотрел на нынешнего начальника.

– Поезжай, Ниида-сан. Ты ведь уже сделал обычные утренние отчеты?

Я кивнул.

– Тогда поезжай, – своим сиплым простуженным голосом посоветовал мужчина. – Такой заработок, уверен, тебе не помешает.

Глава 12

– Ты куда, семпай? – окликнул меня возле турникетов Тодороки-кун. – Рабочий день ведь только начался.

– Выполнять данное тебе обещание, дружище. Иначе сложно будет справиться. Взял вот отгул за свой счет.

Изумление, уважение и благодарность смешались на лице простака Каэды.

– Ты правда сделаешь это для меня, семпай? Да я! Да для тебя! Семь бед и восемь страданий преодолею!

– Подожди бросаться громкими словами, кохай, я пока ничего еще не добился, – прозвучавшее обещание и правда из числа тех, которые попусту не дают. Тодороки-кун побожился, что преодолеет ради помощи мне любые препятствия. Он их, конечно, в своей простоте, представляет как что-то обыденное, вроде турникета на входе в небоскреб, но все равно очень лестно, когда есть такой друг, который заявляет что готов на всё.

А я и правда собрался заняться его проблемой, как только освобожусь. Ну что там такое страшное могло случиться с отчетами, что мне целую годовую зарплату пообещали? Что, вообще всю несколько лет выстраиваемую силами нескольких профессионалов систему разрушили? Как такое вообще возможно?

Чтобы уложиться в обещанный час, пришлось вызвать себе такси. Дорого! Но на автобусе не успею почти с гарантией, так как потребуется пересадка. Пожалуй, сегодня один из тех крайне редких дней в году, когда я жалею, что так и не купил автомобиль. Как вариант, есть еще и каршеринг, но он не сильно дешевле, да еще со своими ограничениями.

Как показало ближайшее будущее, пустить по воде результаты в том числе и моей работы очень и очень просто! На проходной, где я раскланялся с охраной, как с хорошими знакомыми меня встретила миловидная, но какая-то искусственная девушка в строгом брючном костюме, подчеркивающем длинные ноги. Вроде бы все положенные атрибуты при ней. Лицо, грудь, тонкая талия и вообще фигура. Но вот как на манекен в витрине магазина смотрю. Что с девицей не так, понял по пути в свой бывший отдел – слишком много над ней поработали разные хирурги. На симпатичном личике сплошь следы пластики, подтяжек и других косметических операций. Я не ханжа, и считаю, что как выглядеть – это личное дело каждого. Лицемерно звучит со стороны кого-то с моей максимально далекой от стандартов красоты внешностью. Однако сильнее, чем силиконовые импланты в груди, провожатую портит надменность.

Подобный уровень чувства собственного превосходства над окружающими, который я даже от женщины в красном платье не ощущал. Та тоже в построении своего яркого образа наверняка без помощи докторов не обошлась, но либо вкус к изменениям своего тела имела на порядок лучший, либо имела возможность работать с профессионалами более высокого полета, которые сваяли из своей пациентки шедевр, как из-под пальцев Хананумы Масакичи или европейского скульптора Рафаэля. Тут же иной случай, модель из второсортного журнала для взрослых станет очень точным сравнением. И еще этот голос с истеричными нотками, которым она представилась.

– Перед вами Миназуки Которе, помощница Миязоно Мидори-самы, начальницы отдела статистики компании Кабушики. Следуйте за мной.

Обычно мало какой мужчина способен отвести взгляд от симметричных плавно покачивающихся бедер и попы красивой женщины, когда идет позади нее. Сегодня я смог. Возможно, всему виной светлый образ Мияби-тян, поселившийся в моем сердце, но при взгляде на Миназуки-сан у меня нигде ничего не шевельнулось вне зависимости от предоставляемого ракурса обзора.

Ее начальница, как будто в пику подчиненной, внешне вся очень обыкновенная и невзрачная с точки зрения внешних данных женщина лет тридцати, но при этом с волевым требовательным взглядом, мне понравилась больше. Плохонькое, кривенькое, жиденькое, но у нее явно своё. С другой стороны, есть в ней какой-то дурной деспотизм, который еще в телефонном разговоре проявлялся. Продолжил он давать о себе знать и при личной встрече.

В чем корень всех проблем, я понял, когда увидел людей, работающих в офисе отдела. Ни одного знакомого лица, зато все как один – молодые красавчики, скорее всего, недавно с университетской скамьи. И сплошь парни. Женщин среди сотрудников, кроме начальницы и ее ассистентки, я не увидел. Они что, себе мужской гарем собрали? А работать кому? А, ну ясно. Работать мне.

– Вот, Ниида-сан, садитесь за мой компьютер. Приступайте. Нужно восстановить работоспособность отчетности, – с видом императрицы, приказывающей крестьянину, изрекла Мидори, когда Миназуки затворила дверь ее кабинета, пропустив меня внутрь.

– Обязательно, Миязоно-сан, сразу как только мы с вами подпишем договор, где будут зафиксированы объем и стоимость работ.

– Что? Зачем?

– Вы же умная женщина, Миязоно-сан. Вы же понимаете, что провести выплату обещанной мне суммы через бухгалтерию вы не сможете.

– А может быть, мы договоримся о другом способе оплаты? – проворковала Которе и прильнула ко мне сзади, прижимаясь к моей спине пышной, но насквозь фальшивой грудью. Какая дурость! Да подобный подход и со мной прежним, неиспорченным Хидео-саном не сработал бы. Я бы, конечно, жутко смутился от непристойного предложения, но принять его и не подумал бы. Сейчас же и смущения нет.

– И это был ваш план? – я с трудом сдержал смех. Ситуация с одной стороны забавная, но с другой опасная, я все-таки попался в коварную женскую ловушку. Интересно, поступят они именно так, как я подумал.

– Почему нет? – промурлыкала помощница начальницы. – Или тебя часто соблазняют такие красотки, как я?

– Такие как вы – впервые.

Которе все-таки отпустила мою спину, подошла к краю стола Мидори, уселась на него, демонстрируя стройные ножки и “эротично” облизала свои накачанные силиконом губы. Еще и пуговки на блузке начала расстегивать. Фу! Фу! Фу!

– Вы сделаете всю работу бесплатно, Ниида-сан, – с едкой усмешкой потребовала Миязоно Мидори. – Иначе Миназуки-тян сейчас закричит “насилуют”, и разорвет на себе одежду, а я выступлю свидетельницей, подтвержу, что все так и было. Нам прибегут на помощь молодые люди и скрутят вас. Вы лишитесь всего. Карьеры, друзей, если они у вас есть, отправитесь в тюрьму. Всего этого вы сможете избежать, если всего-то сделаете то, что мне требуется. Вы меня поняли, Ниида?

Как коварно! Примерно этого я и ожидал, когда еще по пути сквозь коридоры здания Кабушики включил диктофон у себя на смартфоне.

– Мне нужно сесть за компьютер и наладить работу отчетности. Так?

– Именно.

– Так что все же произошло с отделом? В нем и без меня хватало людей, способных решить проблему.

– Это не ваше дело, Ниида. Отдел оптимизировали. В нем были слишком высокие оклады по сравнению с молодыми специалистами.

– Блестящий пример оптимизации, Миязоно-сан. Хорошо, вы меня подловили, я сделаю все, что возможно и не возьму с вас за это ни единой йены. Пожалуйста, дайте мне доступ к компьютеру. Вы, кстати, осознаете, что нарушаете сейчас все правила информационной безопасности, допуская к работе с вашими данными, по сути, чужака, работающего на конкурентов.

– Не умничайте, Ниида-сан. Вам стоило согласиться сразу, по-хорошему, тогда нам не пришлось бы прибегать к уловкам и нервировать вас угрозами.

Начальница посторонилась, освобождая мне место за столом.

Сел за компьютер и буквально пяти минут мне хватило понять, что с отчетностью не так. Какие-то юные гении, не так давно закончившие университет, в нескольких столбцах некоторых таблиц заменили формулы на фиксированные значения. Какие именно расчеты там проводились, я помнил только примерно, но это не страшно. Есть же резервная копия на облачном сервере компании, с архивами всех актуальных электронных таблиц. Восстановить повреждения из бэкапа – дело нескольких десятков минут.

– Готово, отчетность снова будет работать, пока ее опять не сломают. Вы мне не должны ни йены, как я и обещал. Если есть кто-то, кто способен проверить работоспособность, пусть проверяет, не хотел бы я снова вас навещать.

– Я сама проверю, – буркнула Мидори. На контроль выполнения задания у нее ушло больше времени, чем у меня на собственно задачу. Что-то в работе корпоративной отчетности она, по всей видимости, понимала, так как в итоге справилась.

– Все хорошо, Ниида, вы свободны. Когда мне потребуется помощь в следующий раз, будьте сговорчивей.

– Обязательно, Миязоно-сама. Уверен, следующая наша беседа пройдет по совсем иному сценарию.

Бросающая полные презрения взгляды Миназуки-тян вывела меня наружу. Кажется, ее больше всего в ситуации обижает не то, что она оказалась буквально в положении продажной женщины, а то, что я ее жертву не оценил и на предложенную мне оплату не согласился. Хотя, конечно, никакой оплаты бы и не было. Только дополнительная улика в подставе с насилием.

– Хотите совет, Миназуки-сан? – спросил я перед тем, как попрощаться.

– От вас? От такого ничтожества? Обойдусь.

– Осмелюсь все равно его дать. Не считайте себя выше других и выполняйте свои обещания. Всего хорошего.

Сказав эти слова, я достал свой смартфон и отправил начальнице отдела статистики Кабушики, которая меня только что “унизила и переиграла”, полную запись нашей беседы, добавив к ней те же слова, которые только что сказал ее ассистентке – “всегда выполняйте свои обещания”.

– Ёбо-сэё, Мидори-сан, – поздоровался я на корейском. – Так и знал, что вы вскорости мне позвоните.

– Что ты хочешь, Ниида? – буквально прорычала женщина.

– Чтобы люди были честными и не обманывали друг-друга, Мидори-сан. Меня вот сегодня обманула одна коварная особа и на душе остался неприятный осадок.

– Ты! Ты! Ты негодяй! Шантажист!

– Я? Миязоно-сама, вы меня с кем-то путаете. Я ничего от вас не требую. Всего лишь пожаловался вам на несовершенство окружающего мира, в котором люди сначала обещают многое, а затем желают все получить совершенно бесплатно. Уверен, такая мудрая женщина, как вы, полностью со мной согласится. Надеюсь, к вечеру вы осознаете, насколько сильно несправедлив мир и придумаете, как сделать его лучше. Всего доброго, Мидори-сан.

Ничуть не удивился бы тому, если бы коварная интриганка вдруг попыталась ответить мне той же монетой и сделать запись разговора, в котором я путем шантажа требую от нее деньги. А потому, построил беседу максимально нейтрально, без любых озвученных условий. Она в любом случае мне заплатит. Так или иначе. Но если найдет в себе силы все сделать по-хорошему, то никаких последствий, кроме не самых значительных финансовых потерь, не получит.

Покончив с неприятной частью дня, я, как и пообещал Тодороки-куну, отправился в Токио. Яманаси не столичная префектура, но достаточно близко от административного центра страны, чтобы добраться до мегаполиса, попросту сев на поезд. Немногим более полутора или двух часов в скоростном экспрессе и я на месте. Дорогу сильно помогла скрасить переписка с Мияби, которая поинтересовалась, почему меня нет на рабочем месте. Оказалось, что к нам в отдел финансовой статистики сегодня приходила экскурсия, состоящая из потенциальных новобранцев Окане Групп. А меня и нет. Обидно, мог бы повидаться с девушкой, которую в рабочее время не так-то и просто поймать, все время на разных этажах здание кому-нибудь показывает. Честно признался подруге, что взял отгул за свой счет с разрешения начальника, чтобы помочь коллегам с прошлой работы решить важную проблему.

Также во время дороги немножко поработал с записью – слил ее с личного смартфона в облачный сервис, предварительно купив подписку. Потом на всякий случай разместил еще в одном хранилище. Мало ли какие казусы способны произойти в дата-центре. Также написал электронное письмо с отложенной отправкой через неделю, в получатели которого добавил кроме Миязоно Мидори еще и большую часть руководства Кабушики, а также почтовый ящик Национального Полицейского Агенства, НПА.

Во вложение к письму отправилась та же самая запись, в его тексте я изложил все факты, коротко описывающие произошедшее. Такое клишированное послание из триллеров “Если вы это читаете, то меня нет в живых” и так далее. Сделал скриншот заголовка письма со всеми получателями и планируемой датой отправки, но обрезал картинку так, чтобы содержимое осталось скрытым и направил его Миязоно-сан с анонимного одноразового почтового ящика, вложив в текст только подмигивающий смайлик.

Телефонный звонок не заставил себя ждать. Аппарат стоял на беззвучном, но как тут его пропустить, когда так вибрирует. Чтобы никого не побеспокоить, вышел в тамбур вагона. Все равно неприлично. Но кто меня там заметит? Начальница отдела успела уже сбросить вызов и начать новый, когда я взял трубку. Упорная!

– Айо, Мидори-сан! – в этот раз приветствие я взял из языка Маори.

– Ты! Ты! Я тебя уничтожу! Твой хладный труп найдут в реке под городским мостом!

– Миязоно-сама, зачем же вы так нервничаете? Вы ведь в курсе того, что нервные клетки не восстанавливаются. Не понимаю причину вашей острой реакции. Вроде бы мы с вами расстались друзьями. Я помог решить вам проблему с отчетностью. Или нет? В любом случае, говорить подобное другому человеку невежливо. Окружающие могут подумать, что вы плохо воспитаны. А представьте, что рядом с вами окажется, кто-то, кто запишет ваши нехорошие слова. Это же будет конфуз. Простите уж, что я вас так отчитываю…

– Я тебя поняла. Что ты хочешь, демон?

– Неужели вы так и не запомнили, чего я хочу? Как честный человек, я хочу чтобы люди не врали друг другу. За всех людей вы, конечно, не в ответе, но вот начать с этого дня честную жизнь, как мне кажется, способны. Разве не так, Мидори-сан?

Как-то сомневаюсь, что злая женщина усвоила урок. Подозреваю, что предпримет еще несколько попыток оказать на меня давление. Пусть попробует.

Что-то и я какой-то злой сегодня стал. Нужно успокоиться. Достал из портфеля большую шоколадку и поднял себе настроение. Простой и всегда работающий рецепт. Еще картинки с милыми котятами и лисичками посмотрел. Каким ледяным сердцем нужно обладать, чтобы не умиляться при виде зверушек в естественной среде обитания? У меня не такое. На столичный перрон я сошел на знаменитой Синдзюку, самой загруженной железнодорожной станции в мире, между прочим, воспетой в множестве сериалов, манг и ранобе. Я мог бы выйти немного раньше, чтобы избежать прогнозируемой толкучки, но решил посетить легендарное место. Конечно, я за свои тридцать лет жизни уже не раз посещал Токио и бывал в районе Синдзюку. Но почему бы и не еще раз. Тем более, есть повод – сравнить реальный современный город со снами и похождениями Хидео-сана, который также не избежал этих мест.

Ничего похожего, конечно. Синдзюку сороковых очень другой район, по сравнению с тем, что тут происходит сегодня. Ни огромных толп народа, ни яркой рекламы, ни взмывающих в небеса верхних этажей небоскребов, в сравнении с которыми деловой центр Кофу кажется маленьким, вопиюще провинциальным.

Сориентировавшись по указателям и собственной памяти, отправился перекусить в ресторанчик Темпура Цунахачи, который, как и ранее, порадовал меня превосходными морепродуктами во фритюре. Не зря это место регулярно попадает в сетевые подборки заведений, которые необходимо посетить в данной местности. Я и ранее тут обедал, хуже их кухня с последнего моего посещения не стала. Между прочим, Цунахачи работает здесь уже больше ста лет. В снах о моем альтер-эго из прошлого, не буду лукавить, я этого ресторана не запомнил, хотя темпуру мошенник очень даже уважал. Тут мы с ним полностью сошлись во вкусах, щуплый плут любил покушать не меньше моего. Что вообще может быть лучше морепродуктов во фритюре? Разве что говядина, да и вообще любое хорошо приготовленное мясо.

Знаменитая точка общественного питания не разочаровала меня и в этот раз. Вкусно, сытно и без особенной нагрузки на кошелек. Став известным на всю Японию и за ее пределами, владелец не поднял цены и не стал требовать доплату за своё имя. Это особенно приятно.

Глава 13

У того, что я вышел на станции Синдзюку, а не ранее, имелась еще одна причина – мне по пути. До арены Рёгоку Кокугикан, если верить картографической программе в смартфоне, от самой главной железнодорожной станции в мире всего сорок минут на электричке.

Вышел на остановке, которая так и называется – “Рёгоку”, что говорит о важности сумо для культурного достояния нашей нации. Громадный стадион, построенный в традиционном стиле с крышей-пагодой – просто монументальных размеров сооружение. И это, чтобы зрители могли понаблюдать за дракой всего двух человек? Да они, какими бы толстыми ни были, с дальних трибун будут казаться крошечными муравьями. Подозреваю, что одновременно проходит более одной схватки. Ну и современные технологии, конечно. Вообще не представляю, зачем лично приходить на стадион или, допустим, в театр, когда есть трансляция, на которой будет лучше все видно. Запах пота понюхать, что ли? Так я его каждый будний день в автобусе нюхаю, по цене проезда до моей остановки, а не билета на элитарное мероприятие.

Не понимаю я большого спорта, что поделать. Но достать билеты мне это никак не помешает. Для того, чтобы найти, где тут билетные кассы пришлось сделать круг вокруг стадиона. Первый с того момента, когда я закончил старшую школу. На удивление легко он мне дался. Как будто бы я и правда сумотори, у которого под жиром и растянутой кожей тренированное тело атлета. Что вот ни капли не так. Разочарование – я-то надеялся поговорить с кассиром и выйти через него на спекулянтов, но вместо живого человека роль продавца исполняет бездушный торговый автомат. Вот они, новые технологии. Уверен, наживаться на перепродаже они не очень-то и помешали.

Пошарив взглядом, нашел альтернативный вариант – охранника. Опыт знакомства с Тодороки-куном показал, что даже низовые сотрудники службы безопасности проведут куда угодно, если найти к ним подход. Вот и сейчас я решительным шагом направился к моему ровеснику, пухлому парню, на вид недавно разменявшему тридцатник, в синей жилетке с надписью “security” на спине. Говоря “пухлый”, я имею в виду что он кило на пятнадцать легче меня. Неужели два толстяка не смогут договориться.

– Кента, привет! – радостно выкрикнул я, коварно подобравшись со спины, а когда мужчина повернулся состроил разочарованную рожицу.

– Ой, простите, охранник-сан, – поклонился я безопаснику. – Я думал, вы мой приятель, Сато Кента, мы вместе с ним пробовали ходить в спортзал. Со спины вы вылитый он. Простите, что помешал вам работать. Простите, – побольше поклонов в любой непонятной ситуации. Вот первое правило вежливости у нас в стране.

– Ничего страшного, господин, – служивый тоже показал себя вежливым и поклонился.

Так бы мы с ним и соревновались чья спина устанет первой, если бы я не прервал порочный круг, задав вопрос.

– Простите, но раз Кенты тут сегодня нет, не сможете мне помочь с тем же делом? Я, понимаете, обещал сыну сводить его на сумо, он настоящий фанат, знает поименно всех чемпионов, начиная с эпохи Мэйдзи. У него даже есть автограф какого-то Нииды-самы, знаменитого сумотори, который только по недоразумению не стал йокодзуной. Вы не слышали про такого?

– Не только слышал, но и встречал несколько один раз, – с важным видом поглаживая пузико, ответил страж порядка. – Ниида-сама страшный человек. Истинный чемпион. Кажется, ему травма победить на турнире помешала.

– Да-да! Как-то так мне мой приятель Сато Кента-сан про него и рассказывал! А вы явно большой человек, раз с такими знаменитостями знакомы. Ну надо же, самого Нииду видели! Синдзи-кун будет в восторге! Это мой сын, Ямато Синдзи. А я Ямато Ичиро. Я, признаться, не очень в спорте разбираюсь. Ох, простите, что так надолго вас отвлек. Такое у меня дело. Я перед сыном сильно провинился, обещал купить ему билеты на ближайший турнир и уехал в командировку. Не успел, в общем. Вы не знаете, может быть тут у кого-нибудь есть пара лишних билетов? Вдруг кто-то для себя купил, а пойти нет возможности. Я втрое заплачу. Даже вдесятеро! Для сыночка мне ничего не жалко.

Глазенки этого легковеса жадно блеснули. Попался! Мне сегодня откровенно повезло с первого раза на нужного человека наткнуться. Верю, что не все сотрудники службы безопасности Рёгоку Кокугикан тут коррумпированные и якшаются со спекулянтами. Но вот человек, несколько раз лицезревший знаменитого Нииду, явно как раз из таких будет.

– Ох, как вам повезло, господин. Я как раз недавно слышал от знакомого, что он не сможет пойти, с женой на отдых уезжает. И он как раз тут неподалеку, в парке гуляет. Вон в том, через дорогу. Вы туда идите, сядьте на лавочку, мороженое себе купите, а я ему позвоню и он сам вас найдет.

– Да вы меня просто спасли! Дай вам Будда крепкого здоровья! – пожелал я и отправился в сторону указанного парка. Мороженое купить не забыл. Денек сегодня жаркий, а простудиться я не боюсь. Что мне там жалкая мороженка, когда я под кондиционером, так легко свалившим начальника отдела в реанимацию, закалялся? Кратковременные приступы жара я, правда, у себя замечал, но совсем-совсем недолгие.

Купил себе целое ведерко охлажденного десерта и почти наполовину успел его съесть, когда ко мне на лавочку присел жуликоватого вида неопрятный юноша. Совсем-совсем подросток. Видимо, это он с супругой едет на курорт. А ранние у них тут в Токио браки. Да и не парень это никакой, а коротко стриженая девчонка лет тринадцати-пятнадцати в мужской одежде. Внезапно меня как будто что-то кольнуло, какая-то непонятная мгновенная симпатия. Такие, отеческие чувства, которые до того мне испытывать не доводилось. Ерунда какая-то, право. Совершенно чужой мне ребенок. Какое мне до нее вообще дело?

– Эй, дядя, это ты билеты вдесятеро купить хочешь? У меня есть. На любой день турнира. Хочешь на финал попасть? Не на первый ряд, конечно. А еще есть на турнир большого шлема по дзюдо, на финал волейбольного турнира старших школ и на гран-при Японии в “Формуле Один”. Вот, гляди, – девочка, изображающая мальчика, жестом фокусника, работающего с карточной колодой, развернула передо мной билеты.

– Какие из них не фальшивые? – с невинным видом спросил я.

– Обижаешь, дядя. Все настоящие… но “Формула Один” прошлогодняя. Эй, как ты заставил меня это сказать? – я всего-то пристально смотрел и не мигал. Сам не знаю, почему поступил именно так, но сработало.

– Два на сумо, в Рёгоку Кокугикан, – решил я и достал деньги. Изначально я собирался дать волю шаловливым рукам Хидео-сана и обобрать спекулянта до нитки, но сейчас передумал. Не обижать же ребенка. Ей и так, судя по всему, непросто живется. Не стоит ли мне позвонить в социальную службу? Чего я только этим добьюсь? Нужно подумать.

– Пятьдесят тысяч, дядя. Хотя нет, для тебя, сорок. Ты какой-то слишком добрый, не хочу тебя обдирать. Да как ты это делаешь?!

Молча отсчитал пять банкнот с изображением Фукудзавы Юкити, номиналом в десять тысяч каждая, и отдал юной спекулянтке. Та на секунду замялась, как бы раздумывая взять последнюю или нет.

– У меня их все равно заберут, дядь. А так скажу, что ты жадный и прокатит, – доверительно сообщила она.

Где-то глубоко внутри меня заклокотала совершенно непривычная мне злость, сравнимая с тем моментом, когда Окане Акума приставал к Мияби. Нет, вполне логично, что ребенок в схеме с перепродажей билетов всего лишь последнее звено и всю прибыль забирает себе кто-то другой. Но самого факта, что кто-то вовлекает подростков в околокриминальную деятельность, собирая все сливки, мне оказалось достаточно чтобы закипеть.

– Ладно, я и правда жадный, – забрал лишнюю купюру вместе с билетами. А затем незаметно отправил ее девчонке в карман пиджака, судя по гербу на нагрудном кармане, принадлежащего ученику какой-то старшей школы.

– Всё, пока, дядь. Я бы тебе еще концерты предложил, если айдолов любишь, но там один тухляк.

Далеко девочка не ушла. На выходе из парка она поравнялась с еще одним мужчиной в жилетке местной частной охранной конторы, который с ходу отвесил ей размашистую затрещину и, схватив за плечо, потащил в сторону небольшого служебного домика, притаившегося за деревьями неподалеку. Да что он себе позволяет! Возможно, впервые за тридцать с небольшим лет своей жизни я пожалел, что у меня нет развитой мускулатуры, чтобы пойти и проучить мерзавца.

Со стороны все выглядит так, будто охранник поймал хулигана и тащит в служебное помещение для профилактической беседы. Я сам мог бы примерно так подумать, не знай подоплеку. И что делать? Позвать настоящих полицейских, чтобы разобрались? Так спекулянтка первая подтвердит версию, которую изложит локальный страж порядка. Что, дескать, мальчик баловался и получил по заслугам.

Мог ли я пройти мимо? Не мог! Старый Ниида, наверняка попытался бы все решить официально, через власти. Сейчас же мистер Хайд в достаточной степени меня испортил, чтобы я попробовал предпринять что-то самостоятельно. Полный решимости, я направился к маленькому белому строению, куда буквально только что затащили девчонку, захлопнув за собой дверь.

– … так мало! – донесся до меня приглушенный мужской крик через дверное полотно. Не такое оно и толстое, отлично звуки пропускает, по крайней мере часть сказанного различимо.

– … бу-бу-бу… Почему не стащила кошелек?!

Тоненькие детские всхлипы. Хлопок новой оплеухи. Мерзавец настолько обнаглел, что уже и не стесняется ничуть.

Замок на двери механический, а не электронный, самый простой. Это не какой-то полицейский пост, не комната охраны, а небольшая кладовка, где хранится хозинвентарь. Грабли, шланги и все в таком духе, без чего невозможен уход за парком. Чтобы открыть такой, достаточно проволочки, например, такой, которую я с недавнего времени начал на колечке с ключами носить. Сам не понимал почему. А теперь вот все ясно стало. Для таких случаев она и нужна.

– Ой! Это что, не туалет? – я с размаху распахнул дверь, как будто очень спешил по понятным делам. На лице моем смешались удивление и выражение, характерное для человека, которому срочно нужно пописать.

Злодей и девочка выглядят не менее удивленным. Крупный, явно не пренебрегающий спортзалом мужчина прижал подростка к стене, одна рука на тонкой девичьей шее.

– Что тут происходит?! Я вызываю полицию! И сейчас позвоню своему брату в прокуратуру округа! – чуть истерично выкрикнул я. – Ты, мерзкий педофил, напал на мальчишку! Знаешь что? Я позвоню другому своему брату. Он якудза. Вот они знают, как правильно поступать с такими, как ты!

Смартфон был уже у меня в руках. Но никуда я звонить, конечно, не собирался. Хотя бы потому, что я единственный ребенок в семье и никаких братьев у меня никогда не было.

– Стойте! Никто ни на кого не нападал. Видите, я ее… то есть его не держу. И не держал, – здоровяк сделал шаг назад. Ну да, так не хватал, что ладонь на шее отпечаталась.

Бедняжка проявила неожиданную прыть, и, едва освободившись, прошмыгнула мимо меня на улицу. Так мы ее и видели. Гордиться нечем, но в данный момент я испытал облегчение. Что делать со спасенным ребенком – я не знаю. Не к себе же домой отводить? Подросток противоположного пола в холостяцкой квартире – это максимально странно и ненормально, как бы мангаки-извращенцы на данную тему не фантазировали.

– Вот видите, никого тут не было, – мужик, который мог бы вышибить из меня дух с одного крепкого удара, заискивающе улыбнулся. Неужели поверил в басенку про брата из якудза?

– Слушай и запоминай. Я сейчас уйду, но не забуду то, что тут видел. Один единственный намек на то, что подобное продолжается и ты лишишься руки, которой душил мальчишку, – я дал волю всей накопившейся во мне злости и сейчас в буквальном смысле пылал изнутри. – И не только ты. Хотите спекулировать билетами – не буду мешать. Но узнаю, что обижают детей и вы все узнаете, что бывает, когда хороший человек идет на войну. Это тебе сказал Сугавара Широ. Ты меня понял?

Вот сейчас его окончательно проняло. Начал усиленно кланяться и извиняться, пока я гордо задирал подбородок. Сугавара – фамилия аристократическая, очень древняя. Ее обладатель и правда способен иметь такие связи, что мелкая банда, наживающаяся на перепродаже, исчезнет по мановению руки и всплывет где-то под мостом, которым мне Миязоно-сан грозила. Конечно, представители некогда великих родов расселились по всей стране и совсем не обязательно что-то из себя представляют. Но я сейчас, как мне кажется, очень даже грозно выгляжу. Не могу видеть себя со стороны, но ощущения собственного величия зашкаливает.

Сделал шаг назад. Громко хлопнул дверью так, чтобы захлопнулась, заодно незаметным жестом загнал в замочную скважину с внутренней стороны свою проволочку и сломал ее. Повторил с наружней. Теперь только полотно выламывать или с петель дверь снимать. Такой кабан, конечно, справится, освободится при помощи грубой силы и от голода не умрет. Но на какое-то время его внезапное препятствие задержит.

Стараясь сохранять полнейшую невозмутимость, направил свои стопы к станции. Хотелось сорваться на бег, но ничего глупее придумать невозможно. Бегущий человек, особенно моей комплекции, привлекает к себе чересчур много внимания окружающих. А вот неспешно бредущий толстяк уже никого особенно не волнует.

Расслабился я уже в поезде, когда получил сообщение от Мияби-тян.

Цуцуи Мияби: Макото, ты ведь знаешь, что в ближайшие выходные Танабата? У тебя ведь есть юката? Если нет, нужно купить. Мы идем.

Ниида Макото: Увы, у меня нет традиционной одежды. Но я сейчас в Токио, тут много магазинов.

Цуцуи Мияби: Как жаль, что меня с тобой там нет! Обязательно присылай фотографии того, что будешь примерять. Мне жизненно важно убедиться, что мы с тобой будем гармонировать.

О какой гармонии может идти речь при моих внешних данных, я не понял. Но все равно, прямо бальзам на душу после пережитого стресса. То, насколько ультимативно мне было объявлено посещение фестиваля влюбленных, заставляет мою душу петь и освобождает от остатков недавно вспыхнувшей ярости.

Конечно, сам по себе совместный поход на праздник ни к чему ни меня, ни Цуцуи не обязывает. Хорошим друзьям сходить вместе на Танабату и полюбоваться фейерверками никак не возбраняется и общественно не порицается.

Проехал несколько станций в западном направлении, не без сожаления пропустив знаменитый на весь мир район Акихабара. Возможно, самый известный район в Токио. По крайней мере, среди поклонников манги и анимации. Там, вероятно, я бы нашел все необходимое, но от туристического места логично ожидать задранные к небесам цены. Я же сегодня и так чересчур потратился.

Через пару станций от мекки для отаку вышел на самой обычной остановке, где, судя по подсказкам карты в смартфоне, имелся крупный торговый центр. Туда и направился. Время играет не совсем в мою пользу. Мне ведь надо и покупки успеть сделать и до до дома доехать и выспаться. Если опоздаю на последний поезд, придется добираться до Кофу на такси, что пробьет окончательную брешь в моем финансовом положении, поставит на грань использования грязных денег Акумы-куна, чего очень не хотелось бы. Надеюсь, начальница моего бывшего отдела все-таки поступит разумно и отдаст мне причитающееся.

Несмотря на все размышления о дефиците оставшегося времени, начал я поход в торговый центр с фудкорта, где с большим удовольствием съел огромный бургер, только чудом умудрившись при этом не запачкать галстук кетчупом. Надо бы приобрести еще несколько оранжевых про запас, как раз на такой случай. Ну вот. Опять расходы!

Глава 14

Большинство людей, обладающих работой со стандартным графиком, недолюбливают понедельники. Есть такие, которые начало рабочей недели люто ненавидят. А я не из таких. По мне, так понедельник намного лучше пятницы, в которую придется идти вечером с коллегами в бар и лишать себя аналитических способностей, выжигая нервные клетки алкоголем. Или отказаться от похода на пьянку и ловить в последующем недовольные взгляды, дескать, оторвался от коллектива.

Но вот сегодняшнее начало недели заставляет меня задуматься о том, что есть в народной нелюбви к этому дню недели некое рациональное зерно.

Слишком много всего навалилось. Настоящий цейтнот.

В торговом центре мне пришлось проторчать почти два часа, постоянно примеряя новые кимоно. Сплошная морока. Надеть, сфотографировать себя в зеркале, отправить Мияби-тян на контроль, получить принципиальное одобрение или неодобрение. Отправиться в следующий магазин потому, что “а давай еще варианты в клеточку посмотрим” или “тебе очень пойдет черное, с рисунком цветущей сакуры”. Мне точно нужны отношения? Какой бы бесконечно милой Цуцуи не была, эта женская страсть к игре в куклы, в которой в качестве реквизита используется несчастный мужчина, меня утомила сильнее конфликта с бандитами-спекулянтами. В итоге еще и пришлось купить две разных юкаты, так как девушка похвалила их обе и не смогла выбрать, какая нравится больше. Ох, чувствую, придется мне гладить оба варианта и переодеваться перед самым фестивалем.

А ведь юката не единственная запланированная мной покупка. Сейчас лето ведь, а значит отюгэн, время подарков для близких людей и начальника. Не самая моя любимая национальная традиция. Возможно, из-за моей социальной отчужденности, приводящей к отрицательному балансу. Я делаю два дара – отцу и шефу. А получаю только один – от папы. И так из года в год, летом на отюгэн и зимой на осэйбо. Получается, что каждый, кто не начальник у большого коллектива, на данных праздниках жизни делает больше подарков, чем получает. Несправедливо! Нет, это не жадность, а стремление к балансу!

В этом году баланс обещает стать еще более дефицитным. Я сделаю подарки для Тодороки-куна, для Мияби-тян, для папы и для Тамуры-сана, так как начальник – это самое святое, что есть у любого работника. Перспектива получить что-то от прекрасной Цуцуи будоражит меня, но в то же время и пугает вероятностью того, что девушка сочтет мою персону недостаточно важной. Право, как испуганный подросток, но ничего с собой поделать не могу. И вот нужны мне были эти переживания? Это все Хидео-сан из меня какого-то Казанову делать начал. Был такой итальянский авантюрист, не уверен, настоящий или выдуманный, известный в западной культуре покоритель женских сердец.

Отцу я обычно дарю бутылочку сакэ и он остается полностью доволен моим выбором. Тодороки-кун получит столь желанные билеты. Что необходимо боссу – я знаю. А вот что лучше купить для Мияби? Что вообще принято дарить молодым и красивым девушкам? Явно не бутылку пива, как обычно поступают с коллегами по работе, когда не знают, что для них выбрать.

Косметику? Слишком индивидуальная вещь, на которую и аллергия бывает. Кружевное белье? Мы же не на страницах этти-манги, чтобы рассматривать такой вариант всерьез. Что-то из техники, например, новый смартфон? По моему наблюдению, большинство девушек абсолютно равнодушны к техническим новинкам. И это будет слишком дорогой подарок, который докажет, что я в нее втюрился. Мне самому, в первую очередь, докажет.

Так ничего путного и не придумав, заглянул в кулинарный магазинчик, накупив всяких специй. Не такая и редкость, Кофу все же большой город, и все это я бы нашел и у нас, но почему бы и не закупиться заранее.

Далее настала-таки очередь подарка для Тамуры-сана. Его главная проблема в последние несколько дней – это состояние здоровья. То, что он геройски появляется на рабочем месте, безусловно, подвиг. Но бесконечно так продолжаться не сможет. Перегрузит организм и сляжет. Вот я и собрался вернуть начальству строгий командный голос. Как? Целебный отвар на травах по маминому рецепту. Папа всегда его себе готовил при малейших признаках простуды и очень быстро выздоравливал. А мне давал просто для иммунитета, что принесло свои плоды.

Корень имбиря, листья зеленого чая, цветки хризантемы, ягоды годжи, листья микана, цветочный мед и лепестки цветка ханасеки. Большую часть ингредиентов измельчить до состояния порошка, не считая чая и лепестков. Заваривать кипятком и пить. Все элементарно, как мне казалось.

Однако, ни одна аптека, торгующая лекарственным травами всех ингредиентов мне предложить не смогла. Не хватало последнего – ханасеки. Я прекрасно помню, как этот цветок с крупными желтыми соцветиями рос у нас на заднем дворе. Если я вдруг сбивал коленку, папа попросту отрывал один лепесток, прикладывал к ране и на следующий день и следа не оставалось. Но уже три аптекаря подряд сказали мне, что такого растения не существует.

Последний из них, благообразный мужчина лет шестидесяти разразился небольшой речью:

– Молодой человек, я закончил университет Кейо, он считается одним из самых престижных в стране, входит в десятку лучших уже далеко не первый год. Я разбираюсь в цветах, но не слышал ни про какой ханасеки. Возможно, вы имели в виду ханахаки, но и это всего лишь термин из сказки. Это болезнь из мифа, при которой влюбленный кашляет лепестками любимых цветов своей второй половинки, испачканными кровью. Вот, смотрите, поиск в интернете подтверждает. Вы, молодежь, ведь доверяете технологиям, а не канпо-оисю вроде меня.

Травник, по другому канпо, развернул ко мне экран своего смартфона, где он загуглил требуемое. Сначала написал хираганой, затем повторил поиск, использовав транскрипцию на латиницу. Единственным результатом стала уже названная им болезнь с похожим написанием.

– Наверное, это у вас какое-то сельское название. Люди в глубинке часто называют привычные вещи сообразно своим провинциальным диалектам. Нет-нет, не пытайтесь подобрать по внешнему виду. Случится недопонимание и чье-то здоровье окажется под угрозой. Остальное брать будете? – выпускник Кейо кивнул мне в сторону корзинки с остальными ингредиентами, которые он собрал с полок.

– Да, беру. Только корень имбиря замените, аптекарь-сан, он несвежий.

– Что значит несвежий? Вы посмотрите на его цвет, на его тяжесть, он полон целебной силы. Понюхайте.

Чем люди старше, тем они эксцентричней. Вот и этого господина не минула чаша сия. Он в нарушение всех правил приличия сунул мне имбирь под нос. А меня от этого запаха чуть не замутило. Как там спекулянтка говорила? Тухло! Самое подходящее слово. Неужели старичок сам не чувствует этого запаха гнили?

– Прошу простить меня, канпо-сан. Пожалуйста, замените этот корень, он мне не нравится.

– На все у вас, молодых свое мнение. В чем разбираетесь и в чем нет, все равно стариков не слушаете. Взяли бы готовый порошок. Вот, выбирайте, – на прилавок опустился целый ящик с имбирем, расфасованным по герметичным пакетам.

– Этот, – указал я на самый среднестатистический корешок. Он показался мне наиболее подходящим. Уместным. Сам не объясню почему. Возможно, опыт из снов о Хидео-сане дал подсказку. Пройдоха ведь, если поверить в его существование, жил во времена, когда современной медицины не существовало и все обходились традиционной.

– А вы не так просты, юноша, – знаток лекарственных трав посмотрел на меня с хитрым прищуром. – Выбрали лучший образец.

Я всего лишь пожал плечами. Интуиция, не более того.

По пути домой, в префектуру Яманаси размышлял о том, что надо бы навестить папу. Заодно и убедиться в существовании ханасеки. Не выдумал же я этот цветок.

На поезд я успел на самый-самый последний и до многоэтажки, в которой снимаю квартиру, добрался уже затемно. Нагруженный покупками, я вынужденно воспользовался такси, чтобы доехать от центральной станции Кофу до дома. Выбравшись из желтой машины с шашечками я успел совершить несколько шагов по направлению к холлу здания. Сегодня я вымотался. Очень длинный. день слишком…

Что-то больно ударило меня в правый бок. Скрутило спазмами так, что я соображать перестал и понял, где я нахожусь, уже в машине. В машине? Меня что, сбила машина? Да вроде бы нет. Ничего не вижу и дышать тяжело. Мешок на голове? С боков меня как в тисках зажали. Слева пахнет дешевым табаком, справа – не менее дешевым алкоголем.

– Очухался, жирный? – прозвучал голос курильщика.

– Начал шевелиться, дергается. Как-то быстро он, – добавил пьяница. Теряешь хватку.

– Ничего я не теряю! Это у него все жиром заплыло, как живая броня. Я в манге такое видел. Жирножвач. Он постоянно жрет и обретает суперсилы.

– Ну тут-то суперсилой и не пахнет. Не дергайся, животное, весь день тебя прождали, урода.

Что-то говорить в моей ситуации бесполезно. Не настроены быки на диалог, иначе не было бы мешка. Куда меня вообще везут? И сколько я был без сознания?

Послушался совета похитителей замер в самом буквальном смысле этого слова. Затаил дыхание насколько смогу продержаться.

– Эй! Тайчо, у него похоже приступ! – заистерил алкоголик. – Ты смотри, совсем обмяк. Я на убийство не подписывался! Нам сказали попугать придурка! И всё.

– Да живой он, живой, – курильщик без всякого пиетета пару раз хлестнул меня по щекам. Я изобразил реакцию свежего трупа. То есть никакой реакции. Кто именно решил меня таким образом прессовать – очевидно. Миязоно-сан, конечно же. Три громилы на вечер стоят намного дешевле обещанного года моей работы.

– Как то он, как мертвый. Выгружаем. Давай сюда. Сойдет!

Судя по тому, последнее несколько минут трясло автомобиль, мы свернули на проселочную дорогу.

Двигатель заглох. Хлопки открываемых дверей. Щелчок зажигалки. Терпеть не могу табачный запах. Он раздражает меня сильнее, чем отбитая печень. У меня с головы стянули мешок и сунули под нос какую-то химически активную дрянь с аммиачным запахом. Тут я не выдержал, несколько раз подряд громко чихнул.

Меня бесцеремонно вытащили на улицу, ударили сзади, чтобы поставить на колени в придорожную грязь. Темный силуэт автомобиля с выключенными фарами. Три массивных силуэта. Вокруг сплошь сосны, высокие и прямые как стрела.

– Очнулся, ничтожество? – это не пьяница и не курильщик, третий голос. Видимо, водитель.

– Это какая-то ошибка, вы приняли меня не за того!

В руках водителя засветился крошечный экранчик одноразового телефона. Он набрал номер и у меня в кармане запиликал смартфон.

– Того самого. Ты, животное, обидел очень важных людей, которые стоят выше тебя.

Повинуясь наклону головы водителя, слабо различимому при свете луны и звезд, курильщик залез ко мне в карман пиджака, вытащил мой мобильник, после чего безжалостно растоптал его каблуком.

– С тобой сказали на первый раз обойтись по-мягкому. Поэтому калечить не станем. Оставим тебя здесь, подумаешь над своим поведением.

– Тайчо, а с барахлом его что делать? – уточнил алкоголик.

– Выгружай. Мы не грабители.

В пыль полетели мои недавние покупки. Хорошо, что все, что я купил в аптеке, очень хорошо упаковано. И обе юкаты в хороших свертках.

– Ну, животное, что молчишь, нечего тебе сказать? – злорадно спросил у меня курильщик и выпустил струю дыма прямо в лицо.

Я молчал. А что я могу им сказать? Угрозам они не поверят. За деньги сомнительно, что позволят себя купить. Лучше молчать и изображать полнейшую покорность. Но мы с ними еще поговорим по другому.

– Гляди а у него яйца есть, оказывается, – рассмеялся водитель, наблюдая за моим поведением. – А я думал, он мне все заднее сиденье обгадит. Целлофан заранее подстелил. Ты все слышал, толстяк. Измени свое поведение. Умоляй людей, которых обидел. В какую сторону идти – сообразишь. В ту, куда мы уедем.

Дальше и правда сели в свой огромный, скорее всего американский, внедорожник и уехали. Сволочи! Мне же на работу завтра с утра! Как я вовремя, по их мнению, смогу успеть? Фары не включали, номер машины я увидеть никак не мог. Лица тоже не засветили. Анонимы демоновы.

Не без труда поднялся на ноги. Ох и крепко же меня приложили. Достал из кармана пиджака смартфон курильщика. Дорогая модель из верхнего ценового сегмента корейского бренда. Он еще и не патриот! Бумажники обоих горилл я, конечно, также забрал. Но в них почти пусто. Не уверен, что хватит на стоимость поездки в такси до города наскрести.

Включил на реквизированном аппарате фонарик и собрал останки своего старинного помощника, павшего, как самурай, в неравной схватке с тяжелым ботинком. Самое главное – сим-карта цела и на месте. Не без труда, при помощи верной проволочки, заменил симку в корейском технологическом чудовище на свою. Связь есть. Уже хорошо. Набрал по памяти номер.

– Доброго вечера, Миязоно-сан. Узнали меня? Я тут познакомился с чудесными людьми, которые взяли меня на прогулку на природу.

– Ниида, вы хоть в курсе который сейчас час? Я не понимаю, о чем вы. Вы свое получите, обещаю. Буду выплачивать по частям в течении года. Только больше не звоните и не пишите мне!

– Меня устраивают озвученные вами условия. Видимо, наше знакомство с этими чудесными людьми организовали не вы. Я вам верю. Честность – лучшая политика. Спокойной ночи, Мидори-сан, простите что побеспокоил.

Самый вероятный кандидат отвалился. Второй вариант более неприятный. Все-таки Кабушики мелкая рыбешка по сравнению с Окане Групп, а другой человек, с которым у меня не так давно случилась размолвка, это Окане Акума, внук основателя корпорации.

Установил на телефон приложение таксопарка и вызвал машину по метке моей геолокации. Как же хорошо, что родился в благословенной стране Ямато, а не в какой-нибудь Сибири, которую охватить сетью базовых станций мобильной сети физически невозможно. Там бы меня медведи десять раз сожрали, пока нашел бы место, где ловит связь.

Автомобиль будет примерно через сорок минут. Заодно поглядел по карте, куда меня увезли. Не так и далеко. Всего двадцать километров от Кофу, в сторону гор. Расстояние, которое здоровый человек, привыкший к ходьбе преодолеет за несколько часов. Я – нет. Не ходок Ниида Макото ни разу.

Стоять и ждать тяжелое испытание для моих ног. Присел. И чуть не навернулся от неожиданности, так как луна осветила за древесной стеной небольшую полянку, полную цветов, которые мне сегодня три уважаемых токийских травника объявили несуществующими. Ханасеки.

Пришлось отойти поглубже в лес и развлекаться сбором букетика, который пойдет на чудодейственный матушкин отвар для больного горла Тамуры-сана. Он сработает, я уверен. Так увлекся, что чуть-таки не проморгал. Слава Ками, издалека заметил фары, отсветы которых мелькали между стройных сосновых стволов и вышел на дорогу.

– Ого! А я думал что опять ложный вызов! – обрадовался мне средних лет таксист. – Вы как тут оказались, господин? Да еще со всеми этими свертками?

– Якудза вывезли меня в лес чтобы выведать информацию, но поняли, что я им ничего не скажу, – с легкой усмешкой ответил я. – Так получилось, водитель-сан.

Почему я не вызвал полицию? А кого и в чем я обвиню? Трех людей, у которых из всех примет большая машина и неприятный запах? Ах, у меня их смартфон и бумажники. Ну и кто тут получается преступник?

– Пожалуйста, остановитесь на пару минут вон у той забегаловки, – попросил я по пути шофера. Есть хотелось неимоверно. Я ведь не поужинал как следует из-за трех злодеев.

Глава 15

Едва ли не каждый владелец современного смартфона, хоть немного понимающий в технике, стремится защитить своё устройство и личную информацию, что хранится в его памяти. К счастью, хозяин выкидыша корейской электронной промышленности оказался не из таких. Ни отпечатка пальца, ни простейшего пароля при входе. Мне очень и очень повезло. Впрочем, а что еще следовало ожидать от агрессивной гориллы? Ему не хватает ума, чтобы если не бросить курить, то хотя бы портить себе легкие сигаретами подороже, а не самым паршивым табаком, который вообще возможно вообразить. Тут уж не до сложной электроники.

Кое-что мне в навороченном монстре из страны утренней свежести, кстати, понравилось. Нескольких минут с девайсом хватило чтобы понять – размер имеет значение. Я про экран. Мои толстые пальцы, похожие на сардельки, какими бы ловкими они ни были, плохо подходят для тачскрина компактного телефона, частенько промахиваются по клавишам экранной клавиатуры. Умные алгоритмы, конечно, в меру сил корректируют мои ошибки, но не всегда. Закажу себе завтра аппарат тех же габаритов, но без лишних наворотов и от достойного японского производителя. А то сегодня мы пользуемся иностранной электроникой, а завтра что? Начнем в городской автобусный парк включать КИА и Хёндаи? Вообще опустимся до засилия китайских товаров в сегментах с высокой прибавочной стоимостью, а не только во всякой мелочевке?

За время пути я как следует изучил доставшееся мне устройство. Полюбовался на фотографии мускулистого мужчины где-то на отдыхе. Пролистал его переписку в Лайн с какими-то девушками, полную всяких непристойностей. Ничего действительно интересного! Ну разве что имя – в общении с женщинами курильщик представлялся как Рюджин Рюта, то есть Бог грома Великий дракон. Я бы не поверил, что имя настоящее, даже если бы не знал из изъятых в бумажнике документов, что его зовут Фукуса Син. А второй, который пьяница, Хаяси Ю. Приятно познакомиться. Жаль, до их тайчо я так и не дотянулся и его личность мне пока неизвестна.

Как в грязи искупался, пока чужие данные изучал. К счастью, до активации функции поиска пропавшего телефона бандит также не дошел. Но я все равно чужую вещь у себя оставлять не собираюсь. Не нужно мне давать очевидным недоброжелателям поводы для обвинения в краже. Но как бы мерзко я себя ни чувствовал, выполнил привязку смартфона ко второму облачному аккаунту, заведенному только что, c электронным адресом raijin.ryuta@gmail.jp в который и настроил бэкап всего содержимого. Следом подтер все следы своего взаимодействия с операционной системой. Включил вспышку фотокамеры, работающую как фонарик. Конечно, предварительно убрав девайс к себе в карман. Пяти минут активной работы осветительным прибором хватило, чтобы просадить заряд батареи в ноль. После этого я забрал свою сим-карту и вернул родную, принадлежащую Рюте. Как честный человек, я попросту обязан вернуть найденный мобильник его владельцу.

У себя дома оказался уже далеко за полночь, а ведь оставались еще дела, с которыми необходимо разобраться. Например, выбрать себе новый сотовый в онлайн-магазине и оформить заявку с доставкой в офис.

Погладить себе на завтра свежий костюм взамен нынешнего. Как хорошо, что у меня, как у любого уважающего себя клерка, больше одного офисного комплекта одежды.

Помыть и почистить туфли, которые также сегодня вытерпели немало испытаний. Чуть паниковать не начал от того, что негодяи могли отобрать у меня обувь и оставить в лесу босиком. Был бы я более злым, взял бы идею на заметку и применил к своим недоброжелателям.

И, наконец, самое важное – поспать. Увы, на сон у меня осталось всего около трех часов. Казалось, только сомкнул глаза и уже начал надрываться будильник. Дьявольское устройство! Хорошо, что он у меня есть. А то бы проспал и опоздал на службу. А Ниида Макото никогда не опаздывает.

Поборол искушение отказаться от завтрака в пользу десяти минут сна. Это ловушка! Десять минут в моем состоянии легко превратятся в десять часов. Черный крепкий кофе и яичница с жирным беконом слегка меня взбодрили. Я снова стал человеком, способным на какие-то действия. Отрубиться в автобусе и проехать мимо остановки, например.

А ведь есть же другой метод, как быстро обрести бодрость хотя бы на несколько часов. Я использовал его во время экзаменов, когда изо всех сил зубрил и потому, будучи деревенским школьником, поступил в университет и получил грант на обучение. Конечно, у нас в стране очень доступное образование. Но только для усердных. Как удачно, что мне вчера попались лепестки ханасеки. Просто так, в лесу, у дороги. Не иначе как кармическая компенсация за пережитые неприятности. Более разумного объяснения все равно нет. В общем-то “несуществующее растение” и есть тот самый стимулятор. Помыл одно соцветие под краном, все же, считай, на обочине собирал, затем кинул в рот и разжевал в кашицу, которую и проглотил. Знакомый с детства горьковатый привкус. Не ошибся, значит, не каких-то похожих цветов нарвал. По-хорошему, добычу всю нужно промыть и разложить сушиться на подоконнике, но времени и так ни на что не хватает. Ничего фатального до вечера с гербарием не произойдет. Парочку положил в маленький пакетик с собой про запас, чтобы сжевать у себя в офисе, если начнет совсем нестерпимо в сон клонить.

И как так получилось, что о настолько полезном растении специалисты не знают? Редкий исчезающий вид, который встречается только в нашей префектуре? Слабая версия. А что если знают, но не говорят? Опиаты ведь также в свободной продаже отсутствуют. Приняли меня за наркомана, который ищет новую дозу, но не стали оскорблять и сделали вид, что не знают того, что я ищу. Хороший вариант, если бы не одно “но”. Я с появлением Хидео-сана не только вру, как редька, но и чужую ложь определяю фантастически легко. Хотя не очень эту “суперспособность” проверял, стоит признать. Попросту доверился ей. К примеру, стерва Миязоно Мидори мне явно не врала, когда сказала, что собирается выплатить долг в рассрочку. Вот и будет проверка. А кампо – все они совершенно искренне не понимали, что за цветочек мне потребовался.

Воистину волшебное средство. Почувствовал себя буквально новым человеком. Жаль, что ненадолго. Уже после обеда взятое взаймы придется отдавать. Хорошо, что я практически всегда успеваю сделать основную часть работы в первые часы, а далее уже занимаюсь чем-то другим. Изучаю, как идут дела у компании или излагаю в письменном виде свои пожелания к айтишникам. По сути, пишу для них полноценное техническое задание. Почти закончил уже с этим, визит к компьютерщикам неминуем.

Доехал до делового центра, но пошел не прямо к небоскребу Окане Групп, а к ближайшему полицейскому.

– Простите, патрульный-сан, можно вас отвлечь на секундочку? – окликнул я стража порядка и сразу продолжил тараторить, едва он ко мне повернулся. – Вот, смотрите, я нашел на остановке смартфон. Наверное, очень дорогая модель. Видите, какой он большой. Я ведь могу отдать его вам, чтобы полиция нашла владельца и вернула? Телефон выключен, и не включается, но сломанным не выглядит. Разрядился, наверное. У меня дома зарядник с другим форматом разъема, а то я бы не стал вас беспокоить и подзарядил сам, чтобы хозяина вещи вернуть. Как думаете, мне положено вознаграждение за находку?

– Нет, вознаграждение не полагается. Спасибо вам за бдительность, гражданин. Давайте находку сюда, я положу ее к остальным при возможности.

Передал “находку” и был таков. Офицер что-то говорил мне вслед про то, что нужно назваться, чтобы меня смогли отблагодарить. Но я только ускорил шаг. Мне ведь важно не опоздать.

– Семпай! – обрадовался моему появлению на нижнем этаже небоскреба Тодороки-кун.

Конечно, я подошел к приятелю и вручил ему билеты.

– Держи, дружище, это мой вам с Натори-тян подарок.

Молодой безопасник аж прослезился, когда понял, что именно я ему вручил.

– А я говорил, что ты волшебник, семпай! Признавайся, ты владыка демонов, прибывший из другого мира, чтобы познать какова жизнь в Японии.

– Попробовал японскую кухню и не смог от нее отказаться, – с совершенно серьезным видом добавил я.

Тодороки добродушно расхохотался. Его легко рассмешить.

– Но вообще, я не потому тебя звал. Я нашел твой бой, запись старая и плохая, но это точно ты, Райго Громовая Сталь! Я тебя узнал, да? Давай покажу видео.

– Прости, Каэда-кун, я очень спешу. Не могу сказать, я это или нет, пока не увижу видео. Пришлешь мне его в Лайн? Только попозже. Да, еще. Я случайно разбил свой телефон и мне должны будут доставить новый. Наберешь меня на внутренний номер, когда прибудет курьер.

– Как же ты так неловко, Ниида-сан?

– Уронил прямо на асфальт, пока был в Токио. Так бывает. А чехлы я не люблю, с ними ощущения не те, – чуть соленая шутка развеселила моего приятеля и позволила мне от него оторваться. Работа ждет!

На рабочем месте тишь да гладь. Только Тамура-сан закашлялся за своей стеклянной стенкой настолько громко, что весь офис услышал. Плохи дела. Как бы пневмония не началась. Не знаю, каково это, чувствовать на себе воспаление легких, но опыт других людей, почерпнутый из сети и телевидения, говорит о том, что это очень неприятно. Иногда до летального исхода. А из-за трех горилл я вчера не успел ему целебный отвар приготовить. Надо спасать человека!

У нас тут есть минимальный чайный набор. Чашки, блюдца, сахар, черный и зеленый чай, растворимый кофе. Последний многие считают употреблять чем-то зазорным, предательством по отношению к горькой черной жиже. А я не такой. Не ценитель. Вот в чае немного разбираюсь и он в офисе отдела финансовой статистики сносный. Сделал чашечку, добавил туда лепестков ханасеки и решительно направился к кабинету шефа. Постучался, дождался простуженного “войдите” и поставил дымящийся напиток на стол начальнику.

– Тамура-сан, выпейте, пожалуйста. Это чай по рецепту моей матушки, от него вы себя почувствуете лучше.

– Спасибо, Ниида-сан. Я не очень верю в лечение травами, но попробую, раз ты старался.

Я очень понадеялся на благоприятный исход и вернулся за свой компьютер. Ежедневные отчеты сами себя не сделают. Пока я не договорюсь об этом с программистами, работающими над ERP-системой, конечно.

Не успел приступить к своим обязанностям, как снизу позвонил Тодороки, сообщил, что прибыл курьер с моим новым средством связи. Отпросился у нашего лидера в туалет, а сам пошел в лифт и на первый этаж. К счастью, для того, чтобы получить оплаченный онлайн-заказ, ничего, кроме удостоверения личности, не требовалось. Показал его курьеру через проходную, получил пакет и поспешил обратно к себе.

На ходу, еще в лифте установил сим-карту в гаджет, в чем мне в очередной раз помогла безотказная проволочка. Включил. Какой огромный экран! Просто чудо как удобно! Немного карман оттягивает, но это не критично. Настраивать под себя времени нет. Просто зашел в аккаунт. Приложения установятся сами, и фото синхронизируются. Не то, чтобы у меня там было много фотографий. Связь есть, если Мияби мне напишет – смогу ответить. Уже хорошо.

Вернувшись, я с головой ушел в работу и уже закончил основную часть заданий, начав понемногу зевать, как произошло событие, которое меня взбодрило без всякого допинга.

– Коллеги, подойдите сюда! – позвал непривычно громкий голос Тамуры-сана. Работает ханасеки! Вон, уже возможность говорить, а не шептать, боссу вернул.

Шеф находился в центральной части общего пространства, отведенного для того, чтобы весь отдел мог ненадолго собраться вместе для планерок. И рядом с ним стоял холеный юноша, одетый в подозрительно дорогой костюм. Сходу его узнал – Окане Акума. Мой потенциальный заклятый враг. Ведь без ответного удара организованное скорее всего именно им похищение я оставить не могу.

– Коллеги, внимание сюда, – продолжал вещать глава отдела статистики. – Этот достойный молодой человек недавно закончил университет и теперь будет работать у нас в отделе, пока стажером. Его зовут Окато Акума. Теперь Окато-кун наш общий кохай и мы, как достойные семпаи, обязаны обеспечить ему тепло и заботу в нашем дружном коллективе.

Я чуть зубами не заскрипел от прозвучавшего объявления. Особенно глядя на довольную рожу Акумы-куна. Вчерашний инцидент сразу начал смотреться в несколько ином свете. Вот сотрудника, нахамившего юному господину, вывозят куда-то за город без особых шансов добраться домой засветло. И вот на следующий день появляется сияющий золотым ролексом стажер Акума. Совпадение? Сомнительно.

Что логично ожидать дальше? Опоздуна Нииду с позором увольняют, причем за дело. А стажера принимают в штат. Зачем это нужно мажору? Во-первых, мелочная месть, во-вторых, надо же ему как-то начинать карьеру. Стажер, через неделю – полноценный сотрудник, через месяц – начальник отдела, через полгода – председатель совета директоров и таким образом вступает в свое наследство. При этом проходит по всем ступеням карьерной лестницы и изучает работу своей корпорации изнутри, оставаясь как бы анонимным. “Как бы” потому, что тот уровень самодовольства, что я видел, говорит в пользу варианта, в котором Акума-кун все растреплет в первый же день, пытаясь впечатлить приглянувшуюся ему девицу.

– Окато-сан, расскажи коллективу о себе, – продолжил Тамура Кенджи. – Кто ты, откуда, где получил образование, чем увлекаешься.

– Ока…то Акума, – парень запнулся, выговаривая фальшивую фамилию, которая совсем чуть-чуть отличается от его настоящей. – Люблю гоночные мотоциклы, красивых девушек и клубы.

– Ну, с этим у нас напряг, – хохотнул Камуи-кун, получив недовольный взгляд начальства. Тамуру-сана наверняка предупредили, что за важная персона теперь будет трудиться с нами в одном офисе. Вот теперь переживает, что про его подчиненных подумают. Я бы на его месте как раз волновался. Потому и не иду в начальники, нервы и здоровье дороже мнимой власти над кучкой людей.

– Я закончил Киотский Университет с отличием, по специальности “менеджмент, финансы и ведение бизнеса”, – продолжал “золотой мальчик”. – Сейчас вот вернулся в Кофу и устроился сюда на работу. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне!

А не стоит ли мне перевестись в другое подразделение, пока не поздно? Финансовая статистика мне как-то привычнее всего, но это ведь только одно из направлений труда бухгалтера и ко всем его аспектам я неплохо готов. Я не какой-нибудь альфа-самец, чтобы конкурировать с молодым претендентом за территорию. Проще уйти. Что-то во мне восставало против такого, казалось бы, самого простого решения. Возможно, воспоминания о сальных взглядах, которые Акума-кун бросал на Мияби. Сегодня уступлю ему рабочее место, а завтра девушку? Ну нет! Не будет такого! Совершенно не свойственный мне приступ злости. Не первый уже за последние дни. И, что показательно, мне совсем-совсем не хочется его погасить.

Помести друзей на лист лотоса, а врагов вырасти у корней. Так поговорка говорит, да? Кто я такой, чтобы не принимать народную мудрость?

– Тамура-сан, семпаем для новичков у нас в отделе обычно ведь принято назначать самых последних принятых сотрудников? – я пристально взглянул на молодчика. В его ответном взгляде промелькнуло узнавание и как будто бы испуг. Он что, не рассчитывал застать меня на рабочем месте? Надеялся, что троица громил надежно меня уработает? И вот он я, бодрый, свежий и гладко выбритый. Сюрприз, Акума-кун!

Глава 16

– Ты немного ошибся, Ниида-сан, – поправил меня Тамура. – Окато-сан – наш общий кохай. Ты говорил про традицию с новыми сотрудниками, но к нам пока что пришел стажер, у которого и места своего рабочего нет. Его задача помогать вам всем, а ты, Ниида-сан, нуждаешься в помощи меньше остальных. Камуи-сан, пожалуйста, познакомь новенького с отделом.

Пришлось с поклоном признать правоту Кенджи-сана. Может, оно и к лучшему. Как-то не гожусь я на роль семпая-тирана, который издевается над подопечным. Я не такой!

Все разошлись по своим местам, а Камуи начал показывать наследнику миллиардов, что тут у нас и как. Я, понятное дело, краем уха прислушивался. Удивительно, но у парней наладилось вполне адекватное общение. Они поговорили на своем молодежном языке, над чем-то там посмеялись и в целом Окане-Окато задирать и доминировать не стремился. У него что, есть злой брат-близнец, которого иногда выпускают из подвала? Или темный попутчик есть не только у меня? Не был ли внук Окане Цукиши в тот день пьяным или под веществами? Вопросы, вопросы, вопросы…

– А это Ниида Макото-сан, – прозвучало совсем рядом. Знакомство с отделом докатилось и до моего уголка. – Ниида-сан самый полезный человек у нас, с его появлением мы почти перестали задерживаться на работе. Он успевает за один день сделать больше, чем кто-то другой за неделю. Поговаривают, что это секретные техники концентрации, которым Ниида-сан обучился на своём пути познания боевых искусств. Ниида-сан мог стать йокодзуной, но травмы заставили его прервать спортивную карьеру.

Я развернулся на стуле в сторону зашедших ко мне парней. И что в такой ситуации мне лучше сказать…

– Прошу прощения! – родившийся с серебряной ложкой во рту любитель женщин, клубов и мотоциклов со всем почтением мне поклонился. – Прошу извинить меня, Ниида-сан! Я вел себя недостойно и вы имели полное право проучить меня. Спасибо за ваше великодушие.

Слова застряли у меня в горле. Ненавидеть этого искренне извиняющегося юношу у меня не получилось. Ведь вижу, от сердца говорит, раскаивается. Деньги я ему, правда, не верну. И смартфон тоже не верну. Это будет его плата за совершенную ошибку. Вероятно, с его точки зрения охота на Мияби возле проходной выглядела игрой, в которой девушка сопротивляется для вида, чтобы упасть в итоге к нему в объятия. То есть он так себя вел потому, что придурок, не разбирающийся в людских эмоциях, а не потому, что подонок.

Открытие меня скорее порадовало. Всегда приятно ошибиться в людях не в ту сторону. Но кто такие в этом случае пьяница, курильщик и тайчо? Кого я настолько сильно обидел, чтобы отправили трёх верзил меня проучить? Акума, Мидори и спекулянты. Вот три единственных моих острых конфликта. Первые две версии уже отпали. Хотя… надо бы еще дополнительно убедиться, что раскаяние богатея произошло до того, как он понял, что гориллам я не по зубам.

– Я не сержусь на тебя, Окато-кун, – на его глубокий поклон я ответил своим, куда более коротким. – Но…

– Моё поведение больше не повторится, Ниида-семпай! – зачастил Окане. – Никогда! Мой дедушка очень доходчиво разъяснил мне, в чем я был не прав!

– Ничего не понимаю! – встрял в разговор Камуи-кун. – Вы что, были раньше знакомы?

– Я приставал к девушке Нииды-сана и вел себя недостойно, – признал мажор, чем еще на волосок отмыл свою карму. По крайней мере, в моих глазах.

– У Нииды-сана есть девушка? Ой, простите, Ниида-сан. Я не хотел вас обидеть, конечно, вы способны заинтересовать женщину, с вашими-то регалиями.

– Очень красивая девушка, – добавил Окато. Буду пока сохранять его инкогнито в том числе в своих мыслях. Не для того, чтобы их никто не прочитал, конечно, а чтобы случайно не оговориться. “Нет такого меча, которым можно загнать слово обратно в сказавший его рот” – так мой папа говорит. А он человек житейски мудрый. Еще рисовое зернышко в очищение кармы молодого человека, про красоту Мияби он сейчас сказал без скрытой похоти. Признал очевидное и все тут. И как же приятно, что этот ловелас считает Цуцуи моей девушкой. Наверное, стоит все же рискнуть и официально предложить ей встречаться. Страшно получить отказ, но когда-то ведь нужно будет определиться со статусом наших отношений.

– Так вот ты где, гринписовец! – пропел мелодичный женский голосок неподалеку. Я вздрогнул. Камуи вздрогнул. Окато и вовсе в ужасе попытался забиться под стол. Под мой стол. Нет, это не Мияби-тян нас всех так напугала, а одна бесцеремонная особа, обладающая тягой к красному цвету в своем гардеробе. Как и в прошлый раз, ослепительная, красивая до дрожи в коленях.

– Я всегда здесь. В рабочее время, – буркнул я.

– Мне-то не заливай! Я вчера приходила, а тебя не было! Прятаться от меня вздумал?

– Эта девушка? – одними губами спросил Камуи-кун и испуганно сглотнул под взглядом огромных и очень красивых глаз, готовых просверлить в нем дырку.

– Пойдем-пойдем, спасатель окружающей среды! И штаны свои не забудь, – потребовала прекрасный кошмар. Она бесцеремонно схватила меня за предплечье и потащила наружу из офиса. Сил сопротивляться не было. Лишь бы идиотское предположение Камуи-куна до Мияби не дошло. Если я вдруг по какой-то невероятной причине ей и правда нравлюсь, ревность способна разрушить отношения еще до их начала.

– Зачем ты упомянула штаны? – ляпнул я на выходе из офиса и очень зря. Идиот!

– Ну видела я тебя без штанов! Что такого? Да всем плевать! – слишком громко сказала вслух, а затем рассмеялась моя спутница. Да она специально!

– Не надо меня провоцировать. Я и ответные меры принять могу, – тут мне в голову пришла идея, что нанять трио как раз в духе подобной взбалмошной особы. Но как-то не складывается концепция. Зачем ей так меня унижать? Она кого угодно и без помощи трех уголовников унизит. Особенно самого обычного бухгалтера.

- А может быть я того и добиваюсь, дуралей? Помогаю тебе-бабочке выбраться из этой толстой куколки. Не задумывался?

– До окончания стадии куколки бабочки живут целый месяц, а перейдя в состояние имаго – умирают через сутки.

– Зато это сутки полета, а не тупой обжираловки листьями. Только попробуй мне тут ляпнуть, что выбираешь еду, а не крылья. Метафоры с насекомыми – это явно не твое.

– И куда госпожа меня ведет? И с какой целью? – спросил я в лифте, который ехал куда-то наверх.

– Думаешь, что снова тебя с докладом выступать заставлю, трусишка? Не переживай, с тобой попросту поговорить хотят.

Легче от ее заявления мне не стало. Почему-то, когда людям говорят успокоиться и не волноваться, достигается лишь противоположный эффект. А я что, не человек, что ли? Вот и начал накручивать себя сомнениями. Кто мог возжелать со мной поговорить? Служба безопасности с верхних этажей заметила мои проделки с трудоустройством? Там не увальни вроде Тодороки-куна, в вполне себе серьезные профессионалы трудятся, со школой в виде сил самообороны, полиции или спецслужб. Или меня сейчас ведут к кому-то из старших родственников Акумы-куна, которые сделают мне ультимативное предупреждение о том, что нельзя обижать их “мальчика”.

Дзинь. Лифт остановился на тридцать пятом этаже. Слишком низко для семьи Окане. А вот для безопасников корпорации, решивших провести допрос с пристрастием в самый раз.

– Пошли уже, не тормози, – меня потянули наружи из лифта и дальше по коридору. Если не смотреть на задницу всей такой искусственной помощницы Миязоно-сан мне вчера удалось необычайно легко, то тут хоть глаза закрывай. Ни один мужчина такого испытания не выдержит. Прости, Мияби-тян. Смотреть и ничего не делать это не измена! Мы не выбираем, от каких поверхностей отражаются безжалостные фотоны, попадая потом нам в глаза.

Вчистую проигранная борьба за то, чтобы не смотреть, не помешала мне оценить тридцать пятый этаж. Интерьеры обыкновенные, корпоративные. Чистенько, строго, все как везде в небоскребе. Таблички на дверях вроде “проектный офис” или “отдел тестирования”, а также пара молодых людей, не соблюдающих корпоративный дресс-код и пришедших на работу в джинсах, все расставили по своим местам. Я в вотчине айти-департамента. От сердца отлегло. Тут мне максимум смогут подлог с резюме инкриминировать, но маловероятно, что ради такого за мной послали бы женщину в красном. Хватило бы и обычного охранника с первого этажа.

Закончился наш путь у двери с табличкой Сибая Асаши. Фамилия и имя. Не упомяни его в нашей короткой беседе айти-директор, я бы и не понял, что стою на пороге главного разработчика внутренней ERP-системы корпорации, которая так сильно меня радует, ежедневно облегчая работу. Именно этому человеку я собирался отправить свои предложения с разными улучшениями и доработками, но совсем-совсем не успел их закончить из-за вчерашнего безумного дня. И не менее суматошного начала дня сегодняшнего.

Далее случилось странное. Красная ведьма не бесцеремонно ворвалась в помещение, чего от нее следовало ожидать, а вполне себе культурно постучалась. Я уже заметил, что ее ключ-карта открывает любые проходы и подсознательно ожидал, что и тут будет так, но нет.

Спустя секунд двадцать неловкого молчания щелкнул электронный замок, позволяя нам войти.

Не очень большой кабинет, рассчитанный, судя по количеству столов, на троих человек, занимает всего один, спрятавшийся за двумя огромными мониторами, как за стенкой. Не очень умею определять диагональ на глаз, но больше тридцати дюймов каждый.

Хозяин кабинета откатился на офисном кресле чуть в сторону и я как в зеркало посмотрел. Одет ведущий разработчик в яркую гавайку и широкие шорты, а не строгий костюм, положенный прилежному служащему, но в остальном – вылитый я. То есть комплекция пельмешка, очки и задумчивое выражение лица. Он тоже не ожидал увидеть кого-то настолько на себя похожего. Портретные черты конечно, отличаются. Но полнота как-то скрадывает мелкие различия.

– Вы что, братья разлученные в родильном доме тридцать лет назад, а теперь воссоединившиеся? – насмешливо спросила безымянная язва в красном. – Были бы мы в дораме, сейчас бы заиграла напряженная музыка. Вот, знакомьтесь, общайтесь. Это Гринписовец, это Хакермен. А я пошла.

– Я не хакер! Я разраб! – вдогонку раздраженно бросил ей толстяк.

– Приятно познакомиться, Сибая-сан, – поклонился я по всем правилам. То, что тимлид разработки в чем-то на меня похож – не повод для фамильярности.

– Ниида-сан, да? – полный мужчина не без некоторых усилий поднялся с кресла и сделал ответный поклон. Немного заржавел он сидя на одном месте.

– Я видел твои шаблоны, сделанные в системе. Впечатлен! Ты первый человек в корпорации, который добрался до этого функционала и начал его использовать сам, а не насилует мозг команде поддержки там, где достаточно сделать несколько кликов, – айтишник рухнул обратно в свое кресло, после чего немного откатился в сторону и жестом показал мне присаживаться в аналогичное для посетителей.

– Очень удобный функционал. Спасибо за ваш труд! Все реализовано настолько интуитивно, что не понимаю, как можно не разобраться.

Собеседник едва ли не прослезился за очками, очень похожими на мои, но в более дорогой оправе. Он тут на своей высокой технической должности наверняка побольше простого бухгалтера зарабатывает.

– Но если возможно, у меня есть очень много предложений, как сделать систему ещё лучше. Я уже почти изложил их в письменном виде. Если есть удаленный доступ к моим личным файлам, готов презентовать их прямо сейчас.

Доступ имелся. А как же иначе? Компьютерщики это настоящие серые кардиналы в любой крупной компании. Имеют полный доступ ко всем данным и ворочают ими, как хотят. Пожелают прикрыть чужую ошибку – и вот уже ничего не было, все логи почищены. Решат, что сотрудник вел себя с ними высокомерно – и найдутся объективные причины, чтобы его заявки в техподдержку обрабатывались в последнюю очередь.

“Хакермен”, не назвать бы его так вслух, развернул ко мне один из своих мониторов и передал беспроводную мышку. Не ту, которой работал сам, а отдельную, которую достал из ящика стола. Кажется, понимаю, почему он так делает. Мне бы тоже было неприятно, если бы посторонние лапали своими руками, еще неизвестно, мытыми или нет, мой рабочий инструмент.

Я продиктовал свой логин и вот на экране список файлов, с которыми я не так давно работал. Осталось показать, что и как я предлагаю сделать. Для кого-то это скучные технические подробности, но Сибая-сан сходу ухватился за суть моих идей по автоматизации формирования рутинных отчетов, чтобы те уже были полностью готовы к тому моменту, когда пользователь о них вспомнит.

Проговорили больше часа, пока в кармане у программиста не зазвонил телефон.

– Прости, Макото-сан. Время обеда. Мой диетолог говорит, что режим питания нарушать нельзя.

Как-то не очень ему диетолог помогает. Мне, впрочем, тоже не помог, когда в Кабушики мне его назначили.

– А пошли за обедом договорим, – предложил мой добрый двойник. На роль злого близнеца больше я подхожу, из-за сомнительных наклонностей и криминальных талантов Хидео-сана, прочно ставшего частью моей личности.

И когда это Ниида Макото отказывался от своевременного приема пищи? Конечно, я согласился. И ничуть об этом факте не пожалел. Особенно, когда выяснилось, что Сибая Асаши приглашает меня в столовую на сорок втором этаже. Ту самую, где проходил так восхитивший меня качеством блюд фуршет.

– А я было опасался, что нам придется ехать в лифте по очереди, удивлен что его грузоподъемности хватило, ведь он рассчитан всего на десять человек, – пошутил Асаши, когда мы с ним дошли дошли до дверей подъемника и зашли в кабину. Считай, вызвал цунами, бросив камень в спокойные воды. Мы, толстяки, не всегда готовы шутить над своей полнотой в компании людей нормального телосложения. Но когда вокруг все свои, то почему нет.

– Как-то в самолете меня попросили пересесть в центр салона, чтобы хвост не перевешивал, – поделился я.

– Пффф… мне вообще предложили полететь отдельным рейсом, так как неясно, получится со мной взлететь или нет.

– А на работу мне приходится ездить на автобусе, так как я не уверен, помещусь ли в обычный салон.

– Очень правильно, когда я сажусь в свою машину, у нее не справляется подвеска и начинает падать давление в шинах.

Отлично посмеялись. Шутить над собой вообще приятнее, чем над другими. Знаешь, что никто не будет обижен и на душе такая легкость образуется. А дальше начался обед. С моим пропуском попасть в место для питания элиты невозможно, но Сибая-сан провел нас по своему.

Шикарное место! Тут даже столики обслуживают официанты, а не самообслуживание, как у нас внизу. И, что еще приятнее, никаких ценников. Считается, что раз ты смог сюда попасть, то вся еда за счет заведения, входит в твой социальный пакет. Так я понял. Что именно взять, я долго не раздумывал. Попросту отзеркалил заказ Асаши-сана, который тут часто ест и знает, что стоит взять.

– Итадакимас! – мы с айтишником синхронно пожелали друг другу приятного аппетита, когда перед нами поставили по огромной, как могло бы показаться постороннему, порции мисо-супа. Ну и горазд же Сибая-сан жрать! Ест так быстро, будто кто-то придет и отберет. Ну вот примерно как я. Размеренно смаковать понравившиеся блюда я также умею. Но не отставать же от брата по обжорству? Закончили обед мы с ним почти одновременно. Мисо-суп, рамен, удон, якитори, сашими, суши, гютаняки. И всё такое вкусное, что я продолжал обедать и в тот момент, когда понял, что уже объелся.

– Фуух, – откинулся на стуле мой сотрапезник. – Вот оно, настоящее счастье. Не так ли, Ниида-сан?

– Твоя правда, Сибая-сан, – мы с тимлидом разработки корпоративной ERP в процессе обсуждения перешли на “ты”.

– Тогда продолжаем. Что ты там еще хотел в шаблонизатор добавить? Я своим скажу приоритеты по твоим задачам повыше поставить.

Еще два часа мы обсуждали мои идеи. Заодно десерта дождались. Я в раю!

Глава 17

К себе в офис летел окрыленный открывающимися перспективами. Сибая-сан, которого я уже мысленно начал именовать просто по имени, Ашино, оказался прямо родственной мне душой. Редко с каким человеком столь же легко получается настроиться на одну волну и понимать рабочие вопросы с полуслова.

Возвращаясь в отдел, невольно подслушал тихий разговор двух коллег.

– Точно меня уволят, – жаловался Сузуки Масао, о котором я знаю только то, что он на пятничных посиделках никогда не закусывает, своему приятелю Танаке Осаму.

– Почему уволят? Ты же справляешься? Мы все теперь справляемся, как только работы меньше стало.

– Стажера взяли. Верный признак. Как только появляется новенький, а вакансий нет, так точно кому-нибудь пинка дадут. А я самый никчемный. Не Нииду же увольнять, с его-то связями.

– Да погоди ты переживать. Может быть, стажер и не подойдет.

– Видел, как с ним Тамура-сан возится? Точно оставят.

Не стал дальше слушать. А комментировать тем паче. Если узнают настоящую фамилию Окато-куна, так точно запаникуют и какую-нибудь глупость сотворят.

Дзыньк! Какой-то неприятный сигнал на входящие сообщения у нового смартфона. Нужно будет поменять на более привычный по прошлой модели звоночек. Кто там? Тодороки-кун прислал видео, на которой “я” сражаюсь на дохё. Не очень хорошо смотреть подобные ролики в рабочее время. Увы, я оказался слаб духом и не утерпел. Выключил звук и быстро, меньше чем за минуту, промотал присланное в ускоренном режиме. Качество съемки паршивенькое, что оставляет простор для фантазии и интерпретации. Пожалуй, один из борцов и правда немного напоминает моложавую и мускулистую версию меня. Ничего удивительного, у меня очень типичная внешность, не считая лишнего веса. Райго, таким в титрах обозначалось “моё” прозвище, эту схватку выиграл за явным превосходством. Буквально смел своего противника и выбросил за пределы круга.

Ниида Макото: Нет, дружище, это точно не я. Ищи лучше.

Тодороки Каэда: <грустный смайлик>

До конца дня я едва-едва досидел. Это молодые вроде Акумы и Каэды тусуются в клубе всю ночь, цепляют там красоток, которых ведут в караоке, откуда перемещаются в гостиничный номер, где после бурных любовных игр урывают полчасика сна. На утро же они бодрые и свежие. А мне тридцать. Через несколько месяцев тридцать один. Для таких старых развалин, как я, жизненно важно соблюдать режим. Ашино-сан меня понимает. Не зря же у него в телефоне будильник на обеденное время заведен.

Не без труда добравшись домой, спать я не рухнул, хотя очень хотелось. Режим дня – это когда всё вовремя. И сон не раньше девяти вечера. Иначе сломаю себе график и превращусь в “сову”, работоспособную только по ночам.

Занялся делами. Собрал основу для целебного отвара, засыпал в красивую баночку, нашедшуюся у меня на кухне и завернул ее в подарочную бумагу. Это для начальника. Пусть только попробует выказать скепсис по отношению к лечению травами после сегодняшнего. По окончании составления маминого сбора оставалось продержаться до сна еще пару часов.

Провел их с пользой. Обменялся сообщениями с Цуцуи, предупредив, что на том видео с сумоистами не я, если оно к ней попадет. Она охотно подтвердила, что Громовая Сталь совершенно на меня не похож. Быстро такие вещи по небоскребу расходятся, раз Мияби-тян получила ссылку на просмотр раньше меня.

Мука, молоко, сахар, лимонная цедра, шоколад, некоторые приправы и после секундных раздумий, пара измельченных лепестков ханасеки. Мне требовалось занятие, чтобы не уснуть раньше срока, потому я решил испечь печенье. Отличный дар для девушки, в которую я почти влюблен. И это “почти” очень хиленькое, подпитываемое остатками здравого смысла, не позволяющими с головой рухнуть в омут чувств. Духовка у меня очень маленькая, совмещенная с микроволновкой. Но для выпечки вполне подходит. Как раз пару часов провозился. Оставалось самое сложное – не съесть все самому. Могучая у меня все-таки воля. Я оставил себе одну слегка подгоревшую печеньку на завтрак, а сейчас, на ночь, пробовать не стал. Не потому, что мучное и сладкое перед сном вредят фигуре, я свободен от таких предрассудков. Но цветок-стимулятор в составе, чего доброго, прочно отобьет сон и это окончательно уничтожит попытки вернуть в мою жизнь размеренный распорядок.

Будильник на обычное время. Его дублер на десять минут позже на новом смартфоне, настройкой которого под себя я так и не занялся. Сон. Долгожданный сон.

Конечно, в продолжение безумных дней, мне приснились пару эпизодов из жизни Хидео-сана. Аферист внезапно оказался одетым в полицейскую форму образца тридцатых годов и служил, ни много ни мало, начальником полиции в небольшом городке на Хоккайдо. Я запомнил название населенного пункта – Эсаши. Честная работа полицейского, очередная семья, которая считала своего главу образцом для подражания. И как итог – инсценировка собственной гибели от рук местной банды, вместе с похищением крупной суммы денег, за которой полицейское управление Эсаши обязано было присмотреть в течении пары дней. Деньги были налогами, собранными с нескольких крупных предприятий со всего острова. Сопровождающим их императорским чиновникам, вместе со всей охраной, внезапно стало нехорошо с животом после ужина, на котором присутствовал и мошенник-полицейский. Жаль, имя я его и в этот раз не запомнил. А вот какие травки авантюрист подсыпал в еду – отложилось в моей голове хорошо. Он еще и отравитель! Правда, никого не убил вроде бы.

Проснулся бодрым и свежим. Утром не удержался и потратил пару минут, чтобы узнать про Эсаши в сети. И правда, есть на Хоккайдо такой город. Сейчас в нем около десяти тысяч жителей, но в тридцатых население составляло две-три тысячи. Тихое, мирное место, традиционная архитектура, горячие источники. Картинки из интернета мало похожи на образы из сновидения. Но за почти сто лет городок могли несколько раз полностью перестроить, ничего удивительного, что все поменялось. Ну или сон не основан на реальных событиях. Не знаю, какой вариант меня пугает сильнее. Что я вижу моменты жизни чужого и не самого приятного человека, или что я схожу с ума, а Хидео-сан – чересчур реалистичный плод работы моего больного воображения. Но к врачу не пойду. Избавляться от темного попутчика будет в некотором роде подло и неблагодарно. Работа, почти сложившиеся отношения с Мияби, деньги, обещанные мне Миязоно-сан. За все это благодарить нужно мою плохую половину. Главное, не давать ей волю и не позволять совершать по-настоящему нехорошие поступки. Но вроде бы Хидео-сан к ним и не стремится. Так мне показалось. Точнее, у него нет собственных устремлений. Я остаюсь собой, поменялись только методы и границы дозволенного.

Позавтракал, побрился, собрался и на автобусную остановку. В отличии от большинства японцев, растительность на лице у меня проявляет себя неожиданно сильно и бриться приходится каждый день. Вероятно, в числе моих далеких предков имелись айны, которые как раз могли похвастаться роскошными бородами, а также зачастую рыжими волосами. Не отсюда ли и моя внезапная любовь к оранжевым галстукам проистекает?

Уже на выходе из общественного транспорта завибрировал телефон. В такую-то рань? Неужели что-то стряслось? Хорошо, что народу на улице чуть меньше обычного и я смог достать мобильник, несмотря на то, что руки немного заняты.

– Шалом, Мидори-сан. А вы, я погляжу, ранняя пташка.

– Да что с вами не так, Ниида-сан? Почему нельзя просто взять и принять звонок как все нормальные люди?

– Я просто люблю быть оригинальным, Миязоно-сан.

– Торчащие сваи забивают. Помните об этом.

– Это была угроза? Мне казалось, что мы нашли общий язык.

– Нет, всего-то совет. Будьте сегодня вечером дома, к вам приедет курьер от меня. Это все, что я хотела сообщить.

– Рад был услышать ваш голос, и рад, что вы планируете выполнять свои обещания. Хорошего вам дня.

Наконец-то нормальный спокойный рабочий день! Для начала заглянул к Тамуре-сану и отдал ему приготовленное вчера вечером.

– Спасибо за вашу постоянную помощь и поддержку, Тамура-сама. Пожалуйста, примите это, – фраза, с которой дарят что-то на отюген настолько устоялась в общественном сознании, что впору считать ее ритуальной. Очень удачно сложилось, как я считаю. Сказал правильные слова и начальник понимает, что ты закрыл перед ним свои традиционные обязательства. Может мысленно поставить напротив моей фамилии отметку, обозначающую, что Ниида порядочный человек, не пренебрегающий устоями.

В голосе шефа, когда он благодарил меня за подарок, снова послышались неприятные хрипы. Глупо было ожидать, что одной чашечки чая окажется достаточно для полного исцеления. А Тамура-сан на радостях от вернувшейся возможности говорить еще и не щадил вчера свое горло. Говорил, подобно журчанию горного потока, без остановки. Отдав травяную смесь, объяснил, что это и как использовать, заметив на лице мужчины отчетливое выражение признательности.

Пока быстро-быстро формировал все необходимые утренние отчеты, ко мне подошел Окато-кун.

– Простите, семпай, а можно я понаблюдаю, как вы работаете? Что делают остальные понятно – считают цифры на калькуляторе и вносят в таблицу. Работа простая, но, простите меня, какая-то очень бестолковая. А вы совсем иначе делаете. Совсем не так монотонно, – в руках у него ноутбук. Как я понял, личный. Нормального рабочего места неполноценному сотруднику не положено. Вот и порхает от стола к столу, помогая остальным, чем придется.

Снова меня приятно удивляет наследник корпорации. Он первый в отделе, кому действительно стало интересно, как именно я успеваю сделать больше, чем весь остальной отдел. Как-то спокойнее стало за будущее Окане Групп. Парень, может быть, высокомерный мажор и бабник, но умеет делать выводы, значит не безнадежен.

– Бери стул и садись поближе, Акума-кун. Тут нет никакого секрета, я все тебе покажу. Если ты хорошо учился в университете – быстро во все вникнешь.

– А если я на телефон ваши объяснения запишу, нормально будет? Ну, чтобы не беспокоить, когда что-то забуду.

Вот оно, новое поколение. Я вроде бы совсем не динозавр и с техникой на ты, но настолько простое решение мне в голову не приходило. Разрешил, конечно. И выдал подробную лекцию о том, какая прекрасная в корпорации информационная система. Наследник капиталов сидел, слушал, снимал, задавал уточняющие вопросы. Понял, конечно, не всё, но самое главное он уяснил – большинство задач отдела финансовой статистики возможно решать намного проще, чем это делают сотрудники.

Был бы я карьеристом, счел бы близкое знакомство с человеком из семьи Окане за прекрасный шанс подняться наверх. Но мне это не очень интересно. Точнее, совсем не интересно. Ну разве что столовая на сорок втором уровне замечательная, но туда проникнуть я какой-нибудь другой способ найду, не требующий встраивания в руководящую вертикаль.

Не подставляю ли я Тамуру-сана тем, что открываю свои секреты, показывающие, насколько неэффективен отдел? Нет, не подставляю. По-честному, начальник сам виноват, что настолько отстал от жизни. И серые от усталости лица его подчиненных всего несколько недель назад в сравнении с довольными и розовыми после снижения общей нагрузки тому доказательство. Кроме того, если золотого мальчика пророчат Тамуре Кенджи на замену в роли руководителя, то как-то сопротивляться этому бессмысленно. Шеф в этом случае обречен. Его пост, вернее. Скорее всего, Тамуру-сана или отправят в другое подразделение, возможно, территориально другое и с повышением, или понизят до заместителя. Все же это честный и преданный делу корпорации человек. Такого увольнять как-то нерационально.

Кстати о столовой. Обеденное время приближалось неминуемо. И сегодня я задерживаться в помещении для приема пищи не намеревался. Так, перекусил по-быстрому одной большой порцией карри удона. Даже не двойной и без добавки. Придется в течении дня шоколадками догоняться. Но дело, которое я себе наметил на перерыв, важнее, чем услада желудка.

Закончив с едой, направился в отдел рекрутинга, предварительно уточнив у Мияби-тян, на месте ли она. Казалось бы, что может быть сложного в том, чтобы подарить девушке сладости? Все мы учились в школе и на валентинов день поздравляли одноклассниц. Кто-то по зову сердца, кто-то, как я, согласно слепому случаю, отбывая повинность. Взаимности, конечно, не получал, но и особо негативного отношения тоже. Вежливые слова благодарности, вот мой обычный удел. Но сегодня-то совсем иной случай! Не знаю, что увидела во мне Цуцуи, скорее всего, непрошибаемую уверенность в собственных силах, принесенную Хидео-саном. Но мне кажется, что ее интерес ко мне настоящий. Ну или я настолько заврался, что начал обманывать и сам себя.

Нашел подругу в комнате, выделенной стажерам. Она там почти не появляется, чаще всего выполняя работу экскурсовода, но вот сегодня наравне с остальными работает с документами за компьютером. Обрабатывает входящий поток резюме, насколько я понял. Написал, попросив выйти в коридор. Тот заметный энтузиазм, с которым Цуцуи поднялась со своего места меня приятно воодушевил.

– Спасибо что находишься рядом со мной. Пожалуйста, прими это, я сам испек, – и протянул пакет с домашним печеньем. Сегодня утром я его таки продегустировал, опасаясь, что ханасеки в составе будет горчить. Но нет, ничего такого. И стимулирующий эффект почти нулевой. Но при этом вкус оказался выше любых моих ожиданий. Я не кулинар, не профессионал, пек не по рецепту, на импровизации. И получилось превосходно. Возможно, снова альтер-эго влияние оказал. Я заметил, что все удачные решения Хидео-сана спонтанные. Это я прежний всегда строил сложные планы, которые не сбывались. Сейчас же сплошь импровизация, которая внезапно работает.

– Спасибо, Макото. Мне очень приятно, – Мияби-тян попробовала печеньку и пораженно замерла. – Так вкусно! Да ты просто кулинарный волшебник! Обязательно запиши для меня рецепт. Я тоже хочу такие испечь, порадовать маму и сестренку, они такие же сладкоежки, как и я! Погоди, секундочку, постой тут. Я думала до выходных подождать. Но сейчас поняла, что не надо.

И юркнула обратно в отдел, чтобы вернуться с небольшим красиво упакованным свертком оранжевого цвета.

– Пожалуйста, прими это, надеюсь что тебе понравится, я очень долго выбирала! Открывай же скорей!

И зачем было так тщательно упаковывать, если хотела, чтобы я сразу вскрыл оберточную бумагу? Никогда не пойму этих женщин! Ловкие руки, которые с такой легкостью шарят по чужим карманам и вскрывают замки, и тут не подвели. Я развернул сверток. Прямоугольная вытянутая упаковка из магазина одежды. Галстук. Моего любимого оранжевого цвета. И очень-очень достойного производителя. Это же очень дорого стоит! А я, скупердяй, печеньем отделался, которое сам испек, потратив сущие гроши. Как-то нечестно. Нужно будет что-то более внушительное добавить.

– Лучший галстук в моей жизни, – честно признал я. Сам бы я настолько дорогой аксессуар никогда не купил.

– Давай помогу примерить! – не оставляла энтузиазма Цуцуи. Пришлось подчиниться. Она высокая, ей не сложно узел на шее завязать. Еще и в щечку заодно поцеловала. Как же приятно.

– И что тут такое происходит? Что за разврат в коридоре?! – прозвучал ледяной тон Асагавы-сан. И как она так внезапно и незаметно к нам подобралась?

– Цуцуи-сан. Я поставлю вопрос о том, что вы недостаточно хороши для стажера такой уважаемой компании, как Окане Групп. И ваше начальство, Ниида-сан, также будет поставлено в известность, что их подчиненный в рабочее время занят тем, что отвлекает от дел сотрудников других отделов. Еще и прелюбодеяние тут чуть не устроили! Извращенцы.

– Асагава-сан, вы делаете поспешные выводы. Позвольте, я всё объясню.

– Хорошо, Ниида-сан. У вас есть две минуты. Пройдите ко мне в кабинет.

Вот и настало время для твоей коронной импровизации, старый ты аферист. Не подведи!

Глава 18

Мияби-тян под превращающим в ледяные статуи взглядом юки-онны Асагавы Юзуки юркнула в помещение стажеров. А я пошел за строгой женщиной в ее логово. Кстати, совершенно не то, где меня собеседовали. “Заместитель начальника кадровой службы корпорации”, – значилась ее должность на дверной табличке.

– Поздравляю вас с повышением, и пусть следующее случится как можно скорее, – заметил я, входя в более просторную комнату, чем в прошлый раз. И тоже персональную. Хотя чего удивляться? У холодного воплощения женской суровости в кармане половина процента акций корпорации. Скорее странно то, что она все еще крутится на нижних этажах. Или имело место падение с вершины к подножию и сейчас происходит медленное восхождение обратно? Не удивлюсь, если так.

– Не подлизывайтесь, Ниида-сан. Вы обещали объяснения. У вас уже меньше двух минут.

Красивые у нее все же глаза. Все остальное подзапущено, но голубые, как льдинки в проруби, глаза красивые, хоть и неприветливые. Но это так, вскользь отметил. Бездонные омуты глаз Мияби-тян мне милее любых других.

– Все дело в детях.

– В детях? У вас нет детей, я знаю из вашей анкеты. И у Цуцуи-сан тем более их нет.

– Не в моих детях, а просто в детях. В тех, которые оказались в трудной жизненной ситуации и нуждаются в помощи. Например, я недавно помог ребенку, к которому приставал инвращенец, отогнал его. Ну это просто в голову пришло, подумал, что если вам расскажу, то станете чуть терпимее ко мне.

– И как же то, что вы отвлекаете стажеров кадровой службы, поможет несовершеннолетним, попавшим в беду?

– Цуцуи-сан опытный волонтер, сотрудничает с множеством организаций. Я это случайно узнал и хотел спросить у нее, куда лучше пожертвовать деньги, чтобы оказать помощь. Девушка расчувствовалась от моей щедрости. Молодость, эмоции, позволила себе меня обнять на радостях.

– И какую же сумму вы собираетесь пожертвовать?

– Миллион йен. Хотел бы больше, но Окане Групп платит мне хоть и достойную, но не настолько внушительную зарплату.

Кажется, тень удивления пробежала по лицу Юзуки-сан. Но взгляд ее менее требовательным не стал.

– Внушительная сумма. И правда щедро. Вы и правда собираетесь сделать такой взнос на благотворительность или запудрили голову молоденькой и неопытной девочке ради ее благосклонности?

– Ниида Макото никогда не врет. Спросите у любого.

– И откуда такая сумма, Ниида-сан?

– Я накопил. Неплохо зарабатывал в Кабушики и откладывал. Продолжу неплохо зарабатывать здесь. Живу я скромно. У меня квартира меньше вашего кабинета, нет расходов на автомобиль.

– И вы будете способны доказать свою благотворительность? Продемонстрировать квитанции?

– Конечно. У меня нет секретов от работодателя. Думаю, в течении двух, максимум трех недель я определюсь с фондом, в который внесу деньги. Понимаете, у нас в стране больше развито волонтерство, чем денежные пожертвования. Пожалуй, это хорошо, ведь там где появляются деньги, встает вопрос их контроля.

– Но почему вы преследуете свои благородные цели в рабочее время?

– В обеденный перерыв, который еще не завершился. Хотите печеньку? Они вкусные, я сам пёк.

У меня оставалось последнее печенье. Чего бы Асагаву-сан и не угостить? Глядишь, растопит ханасеки ее ледяное сердечко. Я отдаю себе отчет, что у женщины-акционера мог появиться на меня зуб из-за той невинной шутки о том, что мы якобы были с ней обручены. Она даже звонила мне, чтобы назвать негодяем. А женские обиды, это такое дело, опасное. Не могла ли именно она нанять трех горилл чтобы вывезти меня в лес, да еще и устроить так, чтобы высокородный стажер появился в отделе именно в тот день, когда я не смогу появиться? Уволить было бы проще? Но увольнять-то меня не за что, а Тамура-сан за меня костьми ляжет, если осознает, насколько улучшились показатели отдела со мной.

– Вы сумоист, оратор, меценат, кулинар. Что еще такого о вас неизвестно кадровой службе? – чуточку ехидно спросила женщина.

– Еще я игрок. Люблю пари. Не желаете сыграть? Условия просты. Вы усомнились в моей порядочности, в том что я пожертвую детям деньги. Как насчет того, что если я выполню обещанное, вы также сделаете взнос в любой благотворительный фонд, в сумме на ваше усмотрение, но не меньшей, чем у меня.

– Зачем? Зачем это вам? И зачем это мне?

– Мне будет приятно знать, что на добрые дела пошло в два раза больше денег. А вам? Неужели будет неприятно узнать, что несчастные сироты не лягут спать голодными?

– Уходите, Ниида-сан, ваши две минуты истекли.

– Примите мое пари, Асагава-сан, и вы почувствуете себя другим человеком. Желаю вам всего самого доброго, до свидания.

Мияби встретила меня за углом коридора. Поджидать у самой двери не решилась. Но и бросить, видимо, не могла. Как же мило она выглядит, когда вот так за кого-то переживает. За меня волнуется! От этого особенно тепло на душе.

– Ну что, сильно влетело? Прости, Макото, это я во всем виновата.

– Глупышка, – не знаю, что на меня нашло, но я нарушил ее личное пространство и коротко чмокнул в лоб. Момент истины. Примет такой неловкий знак внимания или рассердится. Девушка коротко хихикнула, но извращенцем не назвала и не обиделась. Этот момент стоил выноса мозга от Асагавы-сан и потерянного миллиона йен. С ним я, правда, лукавлю, эти деньги я и так хотел потратить на какое-нибудь хорошее дело.

– Так что там было? – требующим тоном поинтересовалась стажер.

– Я пообещал пожертвовать на детскую благотворительность миллион йен и это сняло с меня все обвинения. С тебя тоже, надеюсь. Если не так, ты сообщи. Я тут же примчусь.

– Так много!

– Я и так планировал отдать эти деньги нуждающимся. Так что с тебя выбор места, куда я их отнесу. Договорились?

– Макото, ты что, сам Будда, спустившийся с небес?

– Не хочу умничать, но Будда уходит в нирвану и сомневаюсь, что может шастать туда-сюда из царства вечного покоя в наш суетный мир. Но вообще я на буддийские статуи похож, – похлопал себя по брюшку, чем вызвал искренний женский смех. Пока, Мияби, до скорой встречи.

Вернулся к себе в отдел впритык, на грани опоздания. Но все же успел. Никакой срочной работы для меня нет, не считая обучения стажера, но все-таки Тамура-сан неисправимый формалист, и если заметит отсутствие в рабочее время, будет справедливо недоволен.

Дзиньк!

Сибая Асаши: завтра выкатим в релиз кое-что из твоих идей. Там только отчетность, поэтому точно ничего важного не сломаем… наверное. Тебе уровень доступа в системе подняли, потестируешь новые инструменты? Там покрытие тестами пока околонулевое, но хороший прогер кодил, не должно много багов вылезти.

Ниида Макото: Так быстро? Я думал, что все айтишники работают со скоростью улитки.

Сибая Асаши: Все верно, но я улитка на скейтборде!

Ниида Макото: Надеюсь, ты не забываешь надеть шлем, пока работаешь.

Сибая Асаши: <хохочущий смайлик>

Ниида Макото: А если без шуток – спасибо огромное, весь наш отдел будет счастлив, если я смогу заставить их этим пользоваться. Обязательно потестирую.

Сибая Асаши: Если попадутся баги, пиши мне напрямую. Так мои подчиненные их сразу пофиксят, а не через полгода в порядке очереди поступления.

Ниида Макото: <Смайлик с большим пальцем вверх>

Порадовал меня новый приятель. Завтра мне предстоит с головой уйти в изучение нового функционала нашей корпоративной ERP системы. Сегодня же у меня оставалось еще одно дело. Отлучился в уборную и извлек из вентиляции сделанную там заначку. Забрал и йены и доллары, распихав деньги по внутренним карманам пиджака. Найду способ их обменять. Какой-нибудь американский турист, например, поможет. Придумаю, что ему сказать.

Сейчас, когда на деньги появились планы, тайник в туалете сразу перестал казаться таким уж надежным. Проявились отголоски былой неуверенности в себе. Пошли дурные мысли из разряда “представь что будет, если деньги пропадут, тогда придется либо нарушать слово, либо из своих докладывать, кредит взять”. Потому забрал и наличные и телефон Акумы-куна. С ним я поступлю просто, потеряю где-то в городе, чтобы нашли и вернули.

И как-то одно за другое зацепилось. Стоило мне вернуться к себе за компьютер, как пришло сообщение на почту, говорящее о том, что аккаунт онлайн. “Рюджину Рюте” вернули его аппарат, который я совсем недавно отдал полицейскому. Быстро и четко наша служба охраны порядка работает. Я могу быть спокоен относительно того, куда идут мои налоги. Воспользовался функцией поиска устройства, геолокация показала, что курильщик находится где-то на северных окраинах Кофу. Район не то, чтобы бандитский, но чуть менее благополучный. Не возле моей двери и уже хорошо! Я теперь наученный жизнью, буду проявлять бдительность и так запросто меня больше в машину не затолкают.

Сегодня я пропустил свой обычный автобус и пешком направился в место, присмотренное в центре города заранее. Магазин игрушек. Знакомство с тремя гориллами, а ранее с агрессивными байкерами, заставило меня задуматься о самозащите. А потому в магазине я уверенным шагом прошел в отдел, торгующий модельным оружием. Это точные реплики настоящих автоматов и пистолетов, у которых можно и на спусковой крючок нажать, и затвор передернуть, и магазин выщелкнуть. Нельзя только стрелять. Потому, что это всего лишь дорогие и качественные игрушки, а не настоящее оружие. Но по ощущениям все как настоящее.

Примерившись к разным моделям, я остановился на точной копии австрийского пистолета Glock 17, широко представленного в массовой культуре. Для меня главное, чтобы ствол выглядел узнаваемым. Еще лучше подошел бы New Nambu Model 60, стандартный для японской полиции, который тоже тут представлен и стоит на пять тысяч дешевле. Но увы, слишком он маленький, не для моих пальцев-сосисок, которые в скобу к спусковому крючку не пропихнуть. Кроме того, к глоку в комплекте шел аксессуар, имитирующий лазерный прицел. Очень хороший инструмент в психологической игре.

Если австрийца увидит кто-то из моих друзей, то честно признаюсь, что это игрушка, которую собираюсь положить на полку. Ну а когда на меня попробуют наехать очередные физически крепкие парни, у них появится причина, чтобы со мной не связываться. Причина, выглядящая достоверно и нацеленная на них. У нас в Японии очень строгие законы по обороту настоящего оружия. И потому даже якудза зачастую вооружаются бейсбольными битами, а не чем-то огнестрельным. Распознают ли мои противники фальшивку? А это уже от меня зависит. С навыками Хидео-сана я имею шансы сделать блестящую актерскую карьеру, наверное. Очень уж все верят в моё враньё, сказанное с уверенным видом. Двадцать тысяч йен, и я вооружен. Дорого! Но считаю, что необходимо. Не растрата, а инвестиция.

Когда я вечером добрался до своего дома, у вестибюля меня ожидал подтянутый молодой человек. Я не Холмс-сан в плане фиксации в памяти незначительных деталей, но этого юношу очень удачно запомнил, его лицо я видел в числе новичков отдела статистики Кабушики.

– Ниида-сан, не так ли? Перед вами Шиноморе Сора, референт Миязоно-самы из компании Кабушики. У меня для вас посылка от моего руководителя. Пожалуйста, возьмите, – и протянул прямоугольную коробку. В таких обычно бутылки с вином или сакэ упаковывают. Хитра все-таки Мидори-сан. Обставила с внешней стороны все так, будто делает мне подарок за оказанную незначительную услугу и заодно устанавливает дружеские отношения с потенциально полезным бывшим сотрудником.

– Спасибо, Шиноморе-сан, – я принял “подношение” со всей вежливостью, двумя руками и ответил поклоном на поклон. Приятный вежливый молодой человек.

– Скажите, а почему посылку передаете вы, а не Миназуки Которе-сан? – уточнил я у посланника. – Она представлялась помощницей Миязоно-сан.

– Не правда ли, она очень красива? Ох, простите, мне не следует обсуждать личное. Миназуки-сан на днях покинула компанию. Я не знаю причин. Хорошего вам вечера, Ниида-сан.

– И вам того же, Шиноморе-сан. У меня есть основания считать, что это не последняя наша встреча.

Хоть референт и не знает о причинах увольнения Которе, о них догадываюсь я. Свидетелями провала Мидори стали ведь двое человек. И если я надежно подстраховался от ее мести, то неудобную помощницу убрать начальнице отдела совсем несложно. Нехорошо злорадствовать, но пластиковая кукла получила по заслугам. Надеюсь, она найдет новую работу, где ей не придется никого подставлять и начнет честную жизнь. И что я никогда больше с ней не увижусь.

Поднявшись к себе, наспех заглянул в коробку. И правда бутылка вина, самого дешевого, но снизу второе дно под маленькой картонкой и там уже пачка денег. Триста тысяч йен. Чуть меньше моей обычной зарплаты во времена работы в Кабушики. Ох и Мидори-сан, хитрая проказница, почти как тануки. Но если шалунья надеется недоплатить, то я ее разочарую. Через год, когда она прервет выплаты, посчитав, что с меня хватит. Записал сумму в онлайн-таблицу, уменьшив ее в тысячу раз. “Триста грамм риса”. Мало ли какой учет крупы я веду?

А в портфеле у меня хранится целый “килограмм риса” и шесть фунтов “американской кукурузной крупы”. Надо бы их где-то у себя в квартире спрятать, хотя бы с минимальной надежностью, чтобы случайный небрежный обыск ничего не обнаружил. Не очень верю в его возможность. Границы чужого жилья священны и даже троица горилл маловероятно их нарушит. Но лучше подстраховаться.

Отправился в продуктовый магазин, находящийся неподалеку в моем районе, где купил целую куриную тушку и пару рулончиков пищевой целлофановой пленки, а также рукав для запекания. Дома натер курицу специями, как если бы готовил ее к запеканию в духовке. Обернул в целлофан деньги, которые нужно спрятать, стараясь получить герметичность, и аккуратно засунул внутрь птицы. Курица, фаршированная рисом и кукурузой, готова. На всякий случай еще половинку лимона добавил, окончательно перегородив начинке выход наружу. Нужно быть очень тщательным и иметь на обыск много времени, чтобы догадаться заглянуть в разделанного бройлера. Потом, когда избавлюсь от денег, я ее зажарю и с удовольствием съем. А пока что убрал в морозилку. В таком виде мясо сможет не один месяц храниться.

А кушать-то хочется! Хорошо, что освобождая морозилку для новой ценной заготовки, я достал из нее пельмешки гёдза. Большой пакет, которого хватило бы на нескольких человек, собравшихся за общим столом. Или на один плотный вечерний прием пищи такому обжоре, как я или мой новый товарищ, высокопоставленный айтишник Ашино.

Быстренько пережарил весь имеющийся запас. Получилась большая миска золотистых, истекающих соком пельменей. Добавил зеленого лука и смешал соус по рецепту, доставшемуся мне от папы. Хондаси, соевый соус, рисовый уксус, мирин. Какой красивый коричневато-оранжевый цвет получился, загляденье!

Выставил готовое блюдо на стол. Так красиво вышло, что хочется поделиться! У молодежи, кажется, есть мода фотографировать свою еду и выкладывать в социальные сети. А ведь у моего нового смартфона отличная камера, снимающая в высоком разрешении. Заснял с разных ракурсов, выбрал самую удачную фотографию и отправил всем своим добрым знакомым. Мияби, Ашино, Каэда. Палец прошел мимо контакта Мидори, но, пожалуй, нечего вредной женщине на такую прелесть любоваться, обойдется.

Для Миязоно-сан я чуть ранее отослал совсем другую картинку. Скриншот письма, с отложенной отправкой, перенесенной на месяц вперед. Едва ли я ей настолько поверил, что готов отказаться от подстраховки.

Глава 19

Следующий рабочий день начался с того, что мою обычную утреннюю работу выполнил Окато-кун. Да, у него ушло минут на тридцать или сорок больше времени, чтобы все сформировать, но все же выполнил. Я проконтролировал результаты, показал несколько ошибок, которые надо исправить и спустя еще двадцать минут все было готово. Ну да, мы вдвоем потратили в два раза больше времени, чем когда я делаю все сам. Но! Еще несколько тренировочных дней и парень начнет справляться сам, как полноценный сотрудник. Горжусь своим учеником! Он несколько раз так меня и назвал Ниида-сенсей. Очень приятно. А то, что я больше не незаменимый – это очень даже хорошо. Для корпорации, не для моей личной выгоды.

Кроме того, получив обещанный Ашино-саном функционал, я с головой ушел в изучение новых возможностей и новых прав доступа. Благодаря последним я получил гораздо больше информации о жизни компании для анализа. Теперь ничто не мешает мне уйти в свободный поиск и заняться статистическими аномалиями. За каждой такой странностью обычно стоит проблема, ошибка, а то и преступление. И я чувствую себя Холмсом-саном, занимаясь их изучением. Уверен, раскрутив несколько подобных случаев, я принесу корпорации значительную пользу, смогу рассчитывать на премию.

Продолжил краем глаза следить за активностью курильщика. Например, все сделанные им фотографии сливались в созданный мной резервный аккаунт и на одной из них оказался талончик на запись к стоматологу. На следующую среду, на восемь вечера. Врач работал во вторую смену и бандит будет его последним пациентом. Как удачно. Я знаю место и время, куда прибудет мой недоброжелатель. Вопрос лишь в том, стоит ли что-то предпринять.

В целом остаток недели пролетел спокойно и плодотворно. Меня не пытались ни похитить, ни ограбить. В кошельке имелась приличная сумма на текущие нужды. В пятницу Сибая-сан снова позвал меня отобедать на сорок втором этаже, где мы объелись до обморока. Образно говоря, конечно. Мы профессиональные обжоры, нас очень сложно удивить количеством еды.

В субботу, кроме тонны переделанных домашних дел, я сходил на ужин с Мияби. На этот раз ресторан для разнообразия выбирала она и заведение оказалось неудачным. Готовили там очень неважно, о чем я, как джентльмен, молчал, стоически пережевывая якинику. Это как же надо не уметь готовить, чтобы испортить говядину, жареную на гриле?

Моя леди, к ее чести, сама признала свою ошибку с выбором места и попросила проводить ее до дома. Как оказалось, рачительная девушка каждый раз чувствовала себя неловко, когда я платил за ее такси, а сказать об этом стеснялась. А сейчас она выбрала кафешку в получасе ходьбы от собственного дома, как раз с расчетом, чтобы я ее проводил. Люблю ее. Ну вот я это и признал, хотя бы наедине с собственными мыслями. Ощущения странные. Как будто моя крепость одиночества пала, а захватчики не спешат занимать ее стены, хотя ворота открыты, а мост через ров с крокодилами опущен.

На прощание я получил опять поцелуй в щеку. Не сказать, что не хотел бы большего, но давить на девушку и чего-то требовать не стал. Не в моих это правилах – давить на людей, которые мне небезразличны. В дом меня не пригласили. Домик у семьи Цуцуи неплохой. Совсем не гигантский, белый, бетонный, но отдельный, в два этажа. Мне импонирует, как смотрится такая современная архитектура с ровными рядами домов-кубиков в пригороде.

– Извини, Макото, я живу с матерью и сестрой, и мама еще давно просила, чтобы я домой никого не приводила. У нее свои строгие правила, опасается, что я покажу сестре плохой пример. Все! До завтра! – еще один поцелуй в щечку. – Наденешь завтра юкату в полоску. Ту, которую мы вместе выбрали. Зайдешь за мной домой?

– Конечно. В восемнадцать ноль-ноль, как и договаривались.

Хитрая ж ты, лисичка, Цуцуи Мияби! Специально подстроила сценарий свидания так, чтобы я знал, куда завтра приходить. А я при этом и доволен.

Ночь принесла мне еще один сон о событиях, связанных с Хидео-саном. Оказывается, где-то в девятнадцатом веке мошенник организовал собственную религиозную секту. Небольшой культ на несколько сотен состоящих в нем человек, жителей нескольких приморских деревень в том районе, где сейчас находится префектура Канагава.

Авантюрист занял в своей секте роль гуру. Основные догматы он взял из смеси традиционных для Японии синтоизма, буддизма и даже частицы христианства.

"Путь Небесной Гармонии", Тэнтёвадо, обещал верный способ достижения просветления и построения связи с небесными силами. Себя лидер культа провозглашал, ни много ни мало, новым воплощением Будды. Идущие данным путем должны были выполнять сложные ритуалы, позаимствованные в настоящих религиях. А самое главное – все верующие обязаны были делать регулярные взносы в общую казну, что должно было привести их к возвышению еще в мирской жизни. Итогом этой истории стало то, что Хидео скрылся с огромной по меркам того времени суммой, но при этом обставил так, будто он не сбежал, а исчез мистическим путем, оставив своим последователям записку, которую я запомнил дословно, чтобы утром воспроизвести у себя в смартфоне.

"Возлюбленные дети Небесной Гармонии!

Моё земное служение подошло к концу. Великие силы космоса призвали меня вознестись в высшие сферы бытия, чтобы продолжить свой путь на новом уровне существования.

Не скорбите, ибо моё вознесение – это знак того, что учение Тэнтёвадо истинно. Ваши щедрые подношения и неустанные молитвы позволили мне достичь такого уровня просветления, что материальный мир больше не может удерживать мой дух.

Помните, что каждое ваше пожертвование – это шаг к собственному просветлению. Продолжайте следовать пути Небесной Гармонии, ибо только так вы сможете однажды присоединиться ко мне в высших сферах.

Я буду наблюдать за вами с небесных высот. Храните веру, умножайте подношения, и однажды мы воссоединимся в вечном блаженстве.

Все земные богатства, накопленные нашим священным орденом, я забираю с собой как подношение высшим силам. Это необходимая жертва для поддержания космического баланса. Продолжайте свои подношения, чтобы восполнить эту утрату и обеспечить процветание нашего учения.

Ваш вечный наставник.

(скрытая часть послания, которую дозволено знать только внутреннему кругу)

Однажды, через года или века, я вернусь и вы узнаете меня по золотистой хризантеме с девятью лепестками. Ждите, мои избранные ученики. Храните знание про мое грядущее возвращение и знак, который я вам покажу, в тайне, чтобы никто злонамеренный не мог выдать себя за меня. Скажите любому, кто явится к вам с хризантемой “Небесная роса омывает лепестки лотоса судьбы”. И ждите ответа “И лунный свет освещает путь Небесной Гармонии”.

Утром сразу же проверил странную историю в сети. Первый же поиск по названию Тэнтёвадо выдал одноименную корпорацию со штаб-квартирой в Йокогаме, главном городе префектуры Канагава. Богатую и крупную, не чета провинциальной Окане Групп, которая проигрывает по капитализации найденной компании на порядок. Настолько же, насколько префектура Яманаси по количеству населения уступает Канагаве. Основана корпорация, правда, в пятидесятых, в период бурного послевоенного экономического роста. Возможно, сон – работа моей буйной и нездоровой фантазии. Заявляться туда с букетом хризантем и произносить приснившийся пароль я не собираюсь. Крайне сомнительно, что меня вдруг признают за их религиозного лидера. Да я и не он, если гуру когда-то в реальности вдруг существовал.

Про то, что у истоков одной из крупнейших фирм Японии якобы стоит древняя религиозная секта, интернет мне ничего сказать не смог. Ни одного хотя бы малейшего намека.

Всю оставшуюся первую половину дня воскресенья я был занят тем, что нервничал и места себе не находил. Не из-за снов о похождениях ловкого хитреца, а из-за страхов о том, как пройдет свидание с Мияби. Но в некий момент как отрезало. Ноль переживаний. Будь что будет. Предложу девушке встречаться, выбрав удобный момент. Откажет? Это лучший исход, чем продолжать общаться, не определившись со статусом.

Переоделся в подготовленный к фестивалю наряд. Вызвал такси, чтобы в автобусе одёжку не испортить. В традиционной одежде я чувствую себя неуютно. Разве для того мода эволюционировала и мы заимствовали все лучшие достижения западной цивилизации, чтобы продолжать в двадцать первом веке носить юкату? Хотя, стоит признать, мне идет. Полоска меня стройнит, у Цуцуи прекрасный вкус на одежду. Вот к ее подходу к выбору мужчин большие вопросы, но это не тот момент, на который мне стоит жаловаться.

Доехав до места, уже ничуть не мандражируя, будто бы вся нервная энергия истратилась в утреннюю половину дня, подошел к входной двери жилища Мияби и нажал на кнопку дверного звонка. Спустя десяток секунд мне открыла девушка в юкате, с рисунком в виде лилий. Совсем не та девушка, которую я надеялся увидеть.

Ей лет тринадцать, если оценивать по внешности. Плюс-минус год. Дети растут с разной скоростью и угадать тяжело. Прослеживаются семейные черты лица, войдя в возраст младшая сестра Мияби обещает стать такой же красавицей, что и старшая. Но пока что детского в ней куда больше, чем женского.

– Ты, наверное, Ниида-сан. Как пишется твое имя? Я должна знать, с кем общается моя глупая старшая сестра, – в руках ее появились блокнотик и шариковая ручка.

– Как “новое поселение”. Цуцуи-сан дома?

– Цуцуи-сан – это наша мама. Да дома она, дома, сейчас позову. Снимай обувь, проходи, садись на диван.

– Мияби, твой кавалер пришел! Он странный! – прокричала девчонка вглубь дома, когда я молча послушался и сел куда показали. Удобный диван, мягкий. Интерьер в доме говорит о среднем достатке. Все уютно и вполне себе стильно, но никаких намеков на большие богатства. Что, в целом, и ожидалось.

Многие женщины обожают заставлять мужчин ждать. Но моя избранница не такая. Пришла почти сразу, как ее позвали. Я еще только-только начал в сидушке диванчика вмятину оставлять, как она пришла. Она прекрасна! Черная юката с алыми маками идеально подчеркивает все выгодные черты внешности молодой женщины. А невыгодных у нее нет. Волосы тщательно уложены в подходящую случаю прическу.

– Позвольте вас друг другу представить, – взяла экскурсовод беседу в свои руки. – Это Цуцуи Ринне, моя младшая сестра. А это Ниида Макото… с ним мы сегодня идем вместе на Танабату.

Показательная заминка. Как будто Мияби так до конца и не определилась в какой роли хочет меня видеть. Или боится сказать вслух, особенно в присутствии младшей родственницы.

– Приятно познакомиться, братик Ниида. Или мне правильней говорить дядя Ниида? Никак не пойму! Ты такой старый, а моя сестренка Мияби такая молодая, но вы собираетесь идти рука об руку. Как мне правильно к тебе обращаться?

– Ринне! – недовольно воскликнула моя подруга. – Я же просила такого не говорить!

– А я тебе ничего не обещала, – маленькая язва ничуть не стесняясь моего присутствия показала своей сестре язык и скорчила рожицу. – Сама виновата, что не уточнила, послушаюсь ли я. Твои ожидания это твои проблемы, сестренка.

Почувствовал себя в данный момент немного лишним, но волю своей мимолетной неуверенности не дал.

– Ринне-тян ведь идет с нами? – уточнил я. – Это замечательно. Кто-то ведь должен выбирать места, которые мы посетим. Такой старик, как я, попросту не сможет совершить правильный выбор.

– Макото, ты не сердишься? – чуть потупилась Мияби. – Это мама настояла.

– Сказала что нельзя отпускать нашу красавицу без присмотра с непонятным мужиком, – добавила юная непосредственность.

– Ничуть не сержусь. Желания родителей нужно уважать, не так ли? Пойдемте уже повеселимся.

И мы пошли в ближайший парк. Туда, где аттракционы, уличная еда, всякие конкурсы и лавки предсказателей судьбы. Таких парков в Кофу на время фестиваля несколько. Нашему городу далеко до огромных мегаполисов, но все-таки несколько сотен тысяч жителей у нас есть и одного места для празднования не хватило бы чтобы вместить всех желающих.

Для меня, правда, поход стал скорее испытанием, чем весельем. Ринне не прекращала меня по всякому подкалывать и третировать, насколько хватало ее девичьей фантазии. А ответку включать нельзя. Мне нужно выглядеть уверенным и знающим себе цену мужчиной, а не дерганым неадекватом, срывающим злость на ребенке. Мияби, причем, приходилось куда хуже, чем мне. Она постоянно одергивала сестру, просила прекратить, обещала отправить домой и по-всякому грозилась, но без толку.

Я чудеса дипломатичности проявлял, чтобы все не перешло в большую ссору между сестрами. Вот, пример ситуации.

– Ниида-сан, а ты уверен что взял достаточно данго? – спросила наглая малявка, когда я купил в палатке целых два десятка шпажек со своим любимым лакомством, из расчета чтобы хватило всем, учитывая что Цуцуи показывала отменный аппетит. – Сам все не съешь?

– Ну что ты, Ринне-тян, это все я купил для тебя, а нам с Мияби возьму в следующий заход, как только пожарят еще, – и улыбнулся пошире, протягивая все купленное девочке, которой пришлось на время заткнуться. Все сладости она, правда, съела. Не иначе, как из чувства противоречия.

– Ниида-сан, а выиграй нам приз. Хочу вон того огромного медведя! – заканючила младшая сестра Цуцуи, показывая на аттракцион со стрельбой по тарелочкам. Подозреваю, что для того, чтобы на нем выбить главный приз, ту самую гигантскую мягкую игрушку с огромным голубым бантом, которую захотела Ринне, квалификации олимпийского чемпиона по стрельбе или снайпера из сил самообороны окажется недостаточно. Но я-то знаю, как в подобных конкурсах побеждать. Темное Я подсказало.

– Конечно, Ринне-тян. Нет ничего проще.

Покупая пульки, я незаметно для моих спутниц вложил в руки смотрителя стрельбища несколько крупных купюр, не пожадничав. Не знаю, сколько тут стоят лавры лучшего стрелка, поэтому припомнил цену аналогичного косолапого в магазине и умножил в два раза. В любом бизнесе ведь нужна наценка, не так ли? Да и покупал я сейчас не очередной пылесборник, а восхищенные взгляды девушки, которая мне нравится и, надеюсь, что крупицу уважения ее несносной младшей. Мужчина лет сорока, присматривающий за развлечением, меня прекрасно понял и украдкой подмигнул, показав большой палец.

После проведенного расчета мне оставалось достаточным стрелять просто куда-то в сторону тарелочек. Звякали и падали они уже, считай, без моего участия. Хотя не буду совсем скромничать, как минимум в трети случаев я действительно куда-то да попадал. Стрелок я откровенно никакой, практика у меня нулевая, но дистанция плевая, а рука твердая. Каждое мое “удачное попадание” Мияби сопровождала радостным восклицанием, а Ринне недовольным фырканьем. Хорошо хоть под руку не толкала, хотя это ничего бы и не поменяло. На последнем выстреле я картинно задержал дыхание и сделал вид, что тщательно выцеливаю единственную сохранившуюся тарелочку. Плавно надавил на спусковой крючок. Дзинь! Звяк! Тарелка упала. Возможно даже от настоящего попадания, а не от того, что подкупленный сотрудник наступил на педаль, включающую и отключающую электромагнит. И все довольны.

Я получил славу непревзойденного стрелка и объятия красавицы. Хранитель тира – деньги. Мияби – приятные эмоции от моей победы. Ринне – мягкую игрушку, настолько большую, что из-за нее бурчать и третировать ей сделалось неудобно. Медведь тоже получил свою порцию обнимашек. Нести его девочке пришлось плотно прижимая к себе, иначе не удержать. Как вежливый человек, я предложил ей помощь, но получил отказ. Упрямая девчонка решила, что раз добилась получения приза, то сама его и понесет.

Финал фестиваля это, конечно, фейерверки. Никакой праздник у нас в Японии не обходится без хорошего салюта, а Танабата в особенности. Мы выбрали подходящую для наблюдением за небом площадку и начали ожидать. Оставалось еще несколько минут, в которые молодая цундере и нанесла свой финальный укол.

– И всё таки зря, сестренка, ты выбрала себе такого старого и толстого парня. До него ты встречалась сплошь с красавчиками.

– Да что ты понимаешь, дурочка?! Макото спокойный, добрый, сильный, надежный, понимающий, веселый. Макото, давай встречаться!

– Мияби, давай встречаться! – произнес я одновременно с ней, постаравшись точно выгадать момент. Все равно собирался это сегодня предложить, окончательно расставив точки в статусе наших отношений. Когда девушка начала меня хвалить, я уже догадывался, что завершит фразу она именно так. Если бы прогадал – вышло бы малость неловко, но догадка попала в цель, словно и ее подправил смотритель стрелкового павильона.

– Ура!!! – неожиданно громко заорала Ринне.

В небе загрохотали фейерверки, а я получил поцелуй. Уже не в щеку, а настоящий, крепкий и дурманящий.

Глава 20

Конечно, когда фейерверки отгремели, я вызвался проводить сестер до дома. С Мияби мы всю дорогу обнимались, а Ринне болтала без умолку.

– Ты прости, что я тебя весь вечер доставала. Это проверка такая была. Я всех, кто до сестренки домогается, проверяю. Чтобы нормальный адекватный человек попался, а не как наш папаша, которого мамке пришлось из дома выгнать!

– Ринне! Нехорошо так о нашем отце!

– Но он и правда сволочь. А ты, Ниида-сан, ты ничего. Первый, кто смог меня целый вечер выдержать, а я еще и вдвойне старалась из-за того, что ты не красавчик, а обычный толстяк.

– Ринне!

– Она же правду сказала. Я и правда не красавчик.

– Но ты не обычный. Я это вижу.

– Извиняюсь, извиняюсь! – тринадцатилетняя заноза, чтобы показать искренность просьбы о прощении, даже поклонилась пару раз, едва не уронив при этом медведя, которого ей все еще нелегко тащить. Отдать ношу мне она снова отказалась, чему я рад. Обнимать свою девушку намного приятнее, чем плюшевую игрушку.

– Ты и правда необычный, Ниида-сан. Как мне все таки тебя называть? А можно просто по имени? Не перебор?

– Перебор, Ринне, слишком фамильярно, – поспешила ответить за меня Мияби. И, в общем-то, правильно все сказала. Я ведь пока что не часть их семьи.

– А если по фамилии, но без вежливой речи? Просто Ниида? – предложил я компромисс.

– Допустимо, – вынесла вердикт строгая старшая сестра.

– Ниида, обидишь мою сестренку и я тебя уничтожу, – со всей серьезностью предупредила меня школьница. – Но пока ты ведешь себя как сегодня, я твоя верная союзница. Добавь меня в Лайн. Если она что-то странное учудит, сразу мне пиши, чтобы я ей мозги вправила. И вообще пиши, чтобы просто пообщаться. Ты забавный.

– Ринне!

– Что тебе не нравится сестренка? Я же не против твоего нового парня. Просто предупредила, чтобы он и дальше оставался таким же хорошим, как сегодня и не вздумал испортиться.

– А еще это ведь ты испек те печенья? Такие очуменно вкусные? – снова повернулась ко мне девочка. – Гони рецепт, Ниида. Я в пятницу сестренку достала и она пыталась повторить, но не смогла. Получились обычные печенья, которые я и сама испечь могу.

Пришлось продиктовать. Девочка все тщательно законспектировала в свой блокнотик. Надо будет не забыть завтра передать Мияби остатки ханасеки, а то подумают, что я выдумал секретный ингредиент, когда не найдут его в магазинах. А самому выбраться в лес или, что еще лучше, папу навестить. Постоянный, почти ежедневный созвон – это не то же самое, что и личная встреча.

– А теперь твой номер телефона. Я сразу добавлюсь в Лайн и фоточки тебе скину. Есть шикарные. Когда я ту фотку, где ты в последнюю мишень целился, снимала, решила что не буду тебя гнобить, когда промахнешься.

Тут уже вполне равноценный обмен. Освещение на большей части снимков, сделанных на камеру телефона Ринне хромает на обе ноги, но некоторые кадры вполне достойными получились. Особенно удачно вышел наш с Мияби первый поцелуй. Небо как раз осветили залпы фейерверков и потому недостаток светочувствительности у не самого дорогого мобильника не помешал запечатлеть момент со всей ему доступной четкостью. Моя девушка настолько красива и фотогенична, что мое присутствие фотографию почти и не испортило.

Мои испытания семьей Цуцуи на этот вечер вскоре завершились. Подозреваю, что допрос с пристрастием от их матушки выйдет вполне себе жестким, но сегодня женщина оказалась не дома, что меня и спасло.

Получив еще один поцелуй на прощание, я отправился к себе. Вернулся домой поздновато и долго не мог заснуть. Это те самые бабочки в животе, о которых так много говорят, описывая влюбленность? У меня они почему-то в голове поселились. Видимо, насекомые опасаются, что я их переварю вместе с завтраком. Сам не понял, как заснул. И сегодня ночью никакие сны меня уже не тревожили. Мистеру Хайду нет места в моей душе, когда там поселилась любовь.

Время пробуждения я не проспал. Будильник-сама прекрасно выполнил свою миссию, за что я ему благодарен. А на выходе из автобуса обнаружил в кармане очередной чужой бумажник. Интересно, что думают обо мне водители, которым я периодически отдаю такие находки? Наверняка ведь приметили, что один и тот же толстяк чересчур часто передает кошельки. Пожалуй, нужно придумать иные варианты возвращения людям их вещей. И быть бдительнее, безусловно.

На работе дошел до имеющейся в отделе книжной полки и отыскал там книгу, которую стоило изучить давным-давно. Корпоративный кодекс Окане Групп. Это все негативное влияние Хидео-сана с его показательным пренебрежением к законам и правилам. Иначе я не понимаю, почему вообще пропустил столь необходимую любому сотруднику информацию. В толстом пособии указано всё, что можно и что нельзя делать прилежному сотруднику, а также наказания, положенные за нарушения.

Целиком я штудировать убийственно толстую книгу, разумеется, не стал. Пролистал ее в поисках раздела, регулирующего романтические отношения между работниками и получил полнейшее разочарование. Однозначный запрет под угрозой увольнения. Подозрение на подобное у меня возникло, еще когда Асагава-сан прихватила нас с Мияби в коридоре. Исключение только одно – семейные пары, да и то состоящие в них обязаны работать в разных отделах, чтобы не возникло никакого конфликта интересов. Остановит ли это меня? Вот уж нетушки! Я лучше уволюсь, чем расстанусь с Цуцуи. Но постараюсь до того не доводить. Всего-то надо продолжать держаться друг от друга в рабочее время на расстоянии. Мы с моей девушкой и так в рабочее время почти никогда не пересекаемся. Жаль, что не получится вместе сбежать. А еще, как кадровик моя возлюбленная не могла о данных правилах не знать, но все равно согласилась пойти со мной на тот самый первый ужин. О чем это говорит? Может быть о том, что я ей с самого начала понравился?

Следующие два дня прошли тихо и спокойно. Разве что я наконец понял, для чего люди покупают эти адские колесницы – автомобили. Встретить свою девушку после работы, куда-то заехать, отвезти ее домой и вернуться к себе при наличии машины становилось реалистичным сценарием. Передвижение на общественном транспорте его обрубало на корню. Обдумаю на досуге варианты. При всех плюсах представленной мной картины минусы ее никуда не делись. Разумный компромисс – совместное проживание, но это совсем не тот шаг, который стоит делать сразу после обоюдного заявления “давай встречаться”. Все обязано происходить своевременно, я это хорошо себе уяснил. И проклятые корпоративные правила еще. О смене места жительства на работу положено сообщать.

Но вот, где-то в середину дня в среду я совершил, наконец, прорыв. Моя охота на аномалии принесла, наконец, результат, да такой, что я не удержался от довольного восклицания “попались!”. Громко не орал, скорее удовлетворенно буркнул себе под нос, но проходивший мимо Окато услышал и заинтересовался.

– Кто попался, Ниида-семпай?

– Воры, кохай. Возможно, я преждевременно радуюсь, но кажется, что я встал на след нечистых на руку людей, которые обкрадывают компанию. Естественно, нужно провести полноценное расследование, но на след негодяев я уже, как мне кажется, вышел.

– Вообще-то в корпорации есть специальная ревизионная служба. Поиск подобных ситуаций – их обязанность, – заметил молодой человек. – Но раз уж вы что-то нашли, показывайте. Мне очень интересно, Ниида-сенсей.

Слово “сенсей” создало неприятные ассоциации с недавним сном, где Хидео-сан стал гуру и наставником для обманутой им религиозной общины. Но Акуме-куну я вида не подал.

– Смотри, Окато-сан, я сделал выборку по самым разным статистическим показателям. И вот тут, в таблице с отношением массы перевезенного груза к стоимости перевозки из расчета на километр явное несоответствие. Кто-то подозрительно дешево перевозит двадцать тонн имущества компании.

– Но дешево это ведь хорошо, не так ли? Какие-то сотрудники нашли способ экономии? Нужно изучить их опыт и внедрить во все бизнес-процессы.

– Я рассматривал эту версию. Увы, она не подтвердилась. Если внедрить их опыт повсеместно, то корпорация разорится, ученик. Слушай дальше. Мне стало интересно, что за перевозки такие и я изучил транспортные накладные, посмотрел, какой автомобиль делает рейсы с грузом. Оказалось, что обычный седан. Вот этот, четырехдверный, переданный в личное пользование руководителю одного из филиалов, в префектуре Сидзуока, – я в несколько кликов мыши вывел на экран своего монитора тот самый седан. Обычная Тойота, рабочая лошадка, такие трудятся в половине таксопарков страны.

– Эта машина слишком маленькая. В ней не перевезти двадцать тонн. Если только за несколько десятков рейсов, но тогда будет получаться не дешевле, а дороже. И топливо, и зарплата экспедитора, и обслуживание машины.

– А ты разбираешься в автомобилях.

– Еще бы! У меня, между прочим, феррари есть! Ой, только не говорите никому, что я вам сказал. Дедушка запрещает мне хвастать тем, что я из богатой семьи. Так как эти люди умудряются перевезти столько груза? Не возят его совсем, чтобы списать топливо на личные цели?

– Уже ближе. Ладно, не буду томить. Нет никакого груза. Я сверил даты поездок этого автомобиля с инвентаризациями складских остатков в филиале. Каждый раз за день до проверки двадцать тонн ценного имущества пропадает из официальных остатков. Ревизионная служба приезжает, сверяет остатки в компьютере с фактически имеющимися и подтверждает, что все хорошо. На следующее утро совершается обратный рейс и давно украденное начинает числиться опять на складе в Сидзуоке. Я проверил, подобное происходит уже два года, сразу после того, как поменялся руководитель филиала.

– Да вы просто Шерлок Холмс! Нашли такое, не вставая из-за компьютера! Это такой знаменитый детектив. Такой же известный, как Люпин Третий, но на западе.

– Я знаю про Холмса-сана, и я поклонник его дедуктивного метода.

– Не ожидал. Обычно у нас не очень следят за европейской литературой. Но это неважно. Вопрос в том, что нам теперь делать с обнаруженным вами?

– Я напишу докладную записку начальнику нашего отдела. Тамура-сан честный человек и он давно работает в компании. Уверен, он знает куда обратиться. Правда, есть еще один тонкий момент.

– Какой?

– Кто-то ведь сообщает мошенникам даты инвентаризаций. Проверки, чтобы они были эффективными, обязаны быть внезапными. Если же они таковыми не стали, объяснение может быть в том, что ревизионная служба скомпрометирована. Я не хочу никого из них обвинять, я не знаком с этими людьми. Но вероятность того, что кто-то из них сообщает в Сидзуоку о грядущих проблемах, сбрасывать не стоит. Возможно, этот человек попросту сообщает старому приятелю, чтобы ждал его в гости в такой-то день. Но может быть имеет место и сговор.

– Ниида-сан, вам бы в полиции работать! – воскликнул Камуи-кун, как всегда крутящийся неподалеку от своего приятеля Такато Акумы.

Как тут было не вспомнить сны с прошлой недели о том, как Хидео-сан трудился главным законником небольшого городка на Хоккайдо? А вот интересно, куда он все украденное девал, если существовал. Я увидел уже немало эпизодов, в которых авантюрист добывает немалые деньги, но ни единого, в которых пройдоха делает крупные покупки. Хотя я не уверен, откуда взялись те дома, в которых жили его жены и дети.

– Попрошу вас пока молчать обо всем услышанном, – добавил я строгости в голос. – Если поползут слухи, то злодеи затаятся и службе безопасности Окане Групп будет сложнее их поймать с поличным.

У молодого наследника, кажется, было что сказать по этому поводу, но Камуи его опередил, и выпалил:

– Мы будем молчать, Ниида-сан! Могила!

– Но лучше бы побыстрее с этим разобраться, – добавил Акума. – Корпорация теряет деньги! – из его уст это звучало как “моя семья теряет деньги”, но только если знать всю подноготную парня. Уверен, он в ближайшее время проболтается кому-то из родни. Не удивлюсь, если самому Окане Цукиши, своему дедушке.

Но затягивать я и не планировал. Взял лист бумаги и от руки написал докладную записку для Тамуры-сана, в которой изложил все факты, только что озвученные ребятам. Почему не на компьютере набрал? Во-первых, цифровой след. Каким бы ни был отличным парнем мой друг Сибая Ашино, за всех его подчиненных я поручиться не могу. А кроме разработчиков есть еще и банальная техподдержка, у которой свое собственное начальство. Во-вторых, у нас на весь отдел всего два принтера. Больше и не особенно нужно. Собственно, сегодня первый раз, когда я о них задумался. Так ничего и не напечатал за весь свой стаж в отделе финансовой статистики. Зачем, если вся информация есть в компьютере. Вот многим коллегам с экрана почему-то читать некомфортно. У них все столы завалены бумагами, часть из которых и ко мне складывали до перестановки. Сейчас же мое рабочее место безупречно чистое и аккуратное. В общем, если послать документ на принтер, существует шанс, что его кто-то случайно возьмет из лотка и прочитает. И вся конспирация рухнет. Все это я озвучил парням, пока писал служебку, которую тут же и отнес шефу. Тянуть время нет смысла.

– Это… – начальник отдела прочитав доклад и как будто снова голос потерял. Нечего ему было сказать. Только секунд через двадцать, после длительной паузы нашел подходящие слова. – Это воровство, Ниида-сан. Но зря ты влез в это. Оставить без внимания обнаруженное я не имею право. Вот только теперь на нас и на тебя лично много кто затаит обиду за то, что ты вторгся на чужую территорию. Это безопасники и ревизоры обязаны были обнаружить воровство. То, что его нашел ты, означает плохую оценку их работы.

– У меня уже есть подобный опыт, Тамура-сан, на прошлом месте работы я разоблачил двух обманщиков и получил только благодарности…

“И увольнение за лишний вес, без которого могли бы обойтись, учитывая, какой я хороший работник”, – добавил уже мысленно. А ведь и правда. С такой стороны на потерю работы я еще не смотрел. Возможно, кто-то опасался, что слишком въедливый Ниида Макото раскроет еще несколько схем воровства у компании. Не подкинуть ли мне эту идею Мидори-сан? Мы с ней скорее противники, чем друзья, но я заинтересован, чтобы она прочно сидела на своем месте, пока не выплатит мне весь долг.

Покинув босса, отправился к себе за стол в некоторых раздумьях.

Динь! Смартфон издал самый мелодичный сигнал из найденных мной в его библиотеке звуков. Такое оповещение я поставил на новые сообщения от Мияби. Приятно ведь заранее знать, кто именно мне пишет, еще до того, как экран включится.

Цуцуи Мияби: Я нашла варианты сиротских приютов в Токио, куда можно пожертвовать деньги.

Цуцуи Мияби: Ты ведь не передумал?

Цуцуи Мияби: Скажи, что ты не передумал, Макото!

Ниида Макото: Конечно, я не передумал. Я люблю шутки, но такими вещами не шутят. А почему в Токио? В Кофу подходящих мест нет?

Цуцуи Мияби: У нас маленькая по населению префектура и нет столько сирот, чтобы держать для них отдельный приют. Разумнее всех отправлять в большие города. Там и новые семьи для детей найти больше шансов.

Ниида Макото: Понял. Это выглядит логично. Значит, в субботу поедем в Токио?

Цуцуи Мияби: Давай лучше в пятницу, сразу после работы. Остановимся в гостинице, сможем все выходные провести в столице. Погулять, покушать в хороших местах. В том ресторанчике с Синдзюку, про который ты рассказывал, например. И заодно будет больше времени, чтобы посмотреть, куда пойдут твои деньги. Хотелось бы отдать их в место, где они больше пользы принесут детям. Посмотри пока на неделе ссылки на сайты приютов, сейчас их тебе вышлю.

Глава 21

Понедельник, вторник, среда. Дни склеились из множества маленьких приятных моментов, доказывающих, что и у маленького, с точки зрения социальной ступени, человека, вроде меня, жизнь может быть вполне себе хороша.

В среду в обеденный перерыв ко мне за стол подсел Тодороки и похвалился своей большой радостью – у них с Натори-тян тоже сложился поход на фестиваль влюбленных. Безопасник мне даже их фото совместные показал. Внешность у его избранницы оказалась очень типичная. Невысокая, круглолицая, на вид скромная, но с какой-то ехидной смешинкой в выражении лица. Вызывает инстинктивную симпатию, несмотря на то, что ничего яркого и прямо-таки красивого в общепринятом понимании в ее внешности я не увидел.

Тепло поздравил приятеля с его успехом. Счастливый он человек. В том плане, что Каэда на празднество пошел в обычной повседневной одежде, не изображая из себя исторического реконструктора. И никаких младших сестер, косплеющих типичную цундере, я на фото не увидел. Жалуюсь ли я? Ни в коем разе. Так, ворчу слегка по-стариковски у себя в голове. Если быть объективным, то я в последнюю неделю довольнее, чем когда-либо в сознательном возрасте. Надо только несколько волнующих моментов закрыть, чтобы затем перейти к тихой и размеренной жизни человека, не имеющего ни единой проблемы.

Над одной из незакрытых проблем я планировал поработать вечером в среду. Именно в это время курильщик собирался посетить дантиста. Немного пофантазировав о том, как подменяю стоматолога собой, и устраиваю бандиту веселое времяпрепровождение, без всяких сожалений отбросил этот вариант. Во-первых, как слишком жестокий, пытки – откровенно не то, чем я хотел бы когда-нибудь заниматься. Во-вторых, как чересчур нереальный. Зубные врачи на моей памяти редко когда работают в одиночку. У стоматолога есть ассистент или хотя бы администратор-секретарь. И даже если вдруг доктор окажется той же комплекции, что и я – надежно обмануть человека, взаимодействующего с ним ежедневно, невозможно. Как и объяснить такому помощнику, почему его босс вдруг начал делать пациенту больно.

Поэтому я поступил совсем иначе. Выбрал себе подходящий наблюдательный пост, в ближайшей к медицинскому кабинету кафешке. Дождался, когда “Рюджин Рюта” припаркует свой автомобиль. Улучил момент, когда возле машины никого не будет и вскрыл заднюю дверь при помощи проволочки. Замка там нет, но вот найдя в сети схему дверей данной модели, я знал куда и и как просунуть проволоку между стеклом и металлом, чтобы зацепить кнопку блокиратора дверей и вскрыть ее. Во всех современных моделях используется центральный замок, но и принудительная блокировка задних дверей не такая уж редкость. Нарваться на нее в последний момент было бы большим промахом. Марка седана, на котором передвигается здоровяк, кстати, корейская. Насколько странным нужно быть, чтобы купить в Японии авто, сделанное в Южной Корее? Да что с курильщиком вообще не так?

Хорошо, что я такой широкий и надежно прикрыл все свои манипуляции с запорным механизмом. Но сторонних наблюдателей и не приключилось. Я, оказывается, умею хорошо выбирать момент для своих злодеяний. Вскрыв авто, я внутрь не полез. Убедился что дверца прямо за водителем легко откроется при необходимости и вернулся в кафе. Если бы за мной кто-то следил, наверняка бы решил, что я ходил на парковку справить малую нужду. Тот еще позор, но уголовно ненаказуемый.

Еще полтора часа спустя, когда уже вовсю смеркалось, Рюджин уселся за руль и собрался выезжать со стоянки. Тогда-то я к нему и подсел – нагло открыл дверь, воспользовавшись отсутствием блокировки и плюхнулся на заднее сиденье. А ничего так, просторно в детищах корейского автопрома. Я со своей фигурой легко назад втиснулся.

Ну и вонь у него в салоне! Здесь запах самых дешевых в Японии, если не всей Азии, сигарет стал совершенно нестерпимым. Как еще глаза не заслезились от такого густого аромата?

– Замер и поехали, не то пристрелю, – потребовал я от негодяя, уперев ему в шею ствол игрушечного пистолета. На вид и ощупь мой глок совсем-совсем как настоящий. Как удачно, что у него еще и стекла с тонировкой. С улицы нас совсем-совсем не видно. Да если бы было иначе, время в любом случае уже позднее, особенно во внутренности мимо проезжающих тачек не позаглядываешь.

– Ты! – узнал меня “горилла”.

– Я, кто же еще. Поехали, я сказал. Туда же, где вы меня в прошлый раз бросили. Не одному же мне пешком по лесу гулять.

– Мужик, без обид. Это просто работа была, мы ничего против тебя не имеем, – в голосе Рюты появились истеричные нотки. И еще он как-то шепелявить слегка начал. Видимо, наркоз сказывается.

– Ты что, после недавней анестезии за руль сел? Не думал о безопасности окружающих?

– Да там ерунда! Дырка в зубе. Не убивай! Я тебе все деньги отдам, которые мне за тебя заплатили!

Несмотря на все разговоры, ему хватило выдержки чтобы вырулить с парковки и встать на маршрут. Направление, по крайней мере, абсолютно верное выбрал.

– Да успокойся ты, будешь хорошо себя вести – я тебе телефон оставлю, вызовешь себе такси. Мне важнее информация, чем вам, придуркам, отомстить.

– А моя машина?

– Должен же я буду на чем-то в город вернуться. Оставлю на окраине.

– Ты, извини, не помню как тебя звать, ты где пистолет взял?

– У нас в контрразведке всем такие выдают, – я широко улыбнулся во все тридцать два зуба, понадеявшись, что он на меня периодически поглядывает в зеркальце и что частично имеющегося освещения хватит. – Что, думал что я обычный толстяк? Самый обыкновенный бухгалтер? Офисный планктон? Но кто такой я, не так интересно. Интереснее, на кого работаешь ты. Вся ваша ячейка. Китай? Северная Корея? Южная Корея? Русские? Ну, отвечай. Ты вроде как любитель всего корейского. Скучаешь по родине?

– Что? Нет! Нет! Я патриот!

– За дорогой следи, сын страны Ямато. Зачем тогда вербовался? Решил за деньги и дерьмовую корейскую тачку родину продать?

– Да нет же! Я ничего не продавал! Я вообще не при делах! Мне тайчо сказал прессануть жирного, вот мы тебя взяли в оборот. Сильно не били, кости не ломали. Не стреляй! Я не хотел так говорить, но как тебя еще называть.

– Можешь называть меня Тайи-сан, – присвоил я себе звание, примерно аналогичное капитанскому в армиях и спецслужбах других стран. Хотел было назваться “Тайса-сама”, то есть примерно полковником, но остатков здравого смысла хватило, чтобы не задирать себе выдуманную должность.

И важно, чтобы у подопечного в этот момент нервы не сдали. А то свернет резко с обочины, крутанет руль в сторону обрыва и полетим мы оба под откос. А такое нам ни к чему. Я и сам погибнуть в аварии желанием не горю и своему нынешнему антагонисту такой участи не желаю. Пусть здравствует и проживет долгую, а также честную жизнь.

Так как пленник заметно нервничал, я решил отложить основную часть разговора до прибытия в лес. Игрушку держал уже не у основания его бычьей шеи, а ниже, в районе спинки сиденья, чтобы сложилось впечатление того, что я совсем не собираюсь его убивать. проехали знакомой грунтовой дорогой, на этот раз забравшись чуть глубже в чащу.

– Медленно достань свой мобильник из кармана и положи на сиденье пассажира. Теперь ключи от машины рядом с ним. И выйдем поговорим. Отойди на десять шагов. Не вздумай бежать. Пока хорошо себя ведешь, я тебя не трону. А если что задумал, знай – на недавней тренировке в стрельбе я положил точно в яблочко все мишени.

Сам не понимаю, как я смог запугать настолько физически крепкого человека. Сожмет меня одной рукой в кулаке и выжмет досуха, останутся только кожа, волосы и скелет. Такие впечатления от его мускулатуры, заметной под обтягивающей футболкой. Специально одежду на размер меньше носит, чтобы проведенной работой над собой похвастаться.

– Ничего личного, Тайи-сан, просто работа, на которую нас наняли.

– Кто нанял? МГБ КНР? Северокорейское разведывательное управление?

– Да не знаю я! Я просто мускулы. А решает все тайчо! Он знает! Вы правда меня отпустите?

– Я очень хочу сдать тебя в полицию, тем более, что моя нательная микрокамера все зафиксировала. Как, думаешь, я на тебя вышел? Система распознавания лиц и детальные снимки. Радуйся, что я дорожу прикрытием и не должен привлекать к делу сослуживцев. Сейчас мой интерес – ваш главный, этот старый тануки. Ни разу нормально лицом на камеру не повернулся. Кто он? Что ты про него знаешь?

– Тайчо. И всё. Ни имени, ни адреса. Мы с ним часто вместе работаем. Я и Кампай-кун.

Удивительно точное имя для пьяницы. Видимо, прозвище. Испытал толику симпатии к моему второму похитителю, оказавшемуся не чуждым самоиронии. Если он выбрал кличку для себя сам, конечно.

– Как вы связываетесь?

– Он звонит. Но всегда с разных телефонов. Мы мышцы, а тайчо голова. Он умный.

– Что вы для него делаете?

– Ну… – верзила внезапно смутился. – Людей бьем. Можно не буду про это говорить? А то у вас запись и получится что я себя оговорил.

– А ты не дурак, Рюджин Рюта. Хочешь послужить своей стране? Доказать, что ты патриот, а также заработать в перспективе денег? Контрразведка не бросает тех, кто помог задержать иностранных шпионов.

– Хай, Тайи-сан!

– Будешь работать на меня, я тебе позвоню, когда нужно будет что-то делать. Получишь мой одноразовый адрес электронной почты, на который напишешь, если у тайчо будет для вас с Кампаем работа. Понял?

– Хай! – мужчина по-военному вытянулся, по стойке смирно. То, что он служил в силах самообороны, очевидно. Ну а я подыграю. Придам голосу привычные для вояк командные нотки. Интересно, у кого Хидео-сан их перенял? В том сне, где авантюрист взял под командование полицейское управление на Хоккайдо, распоряжался он уже как опытный командир. Я что, уже не сомневаюсь в реальности прошлого моего темного попутчика?

– Это хорошо, что ты готов служить Японии, учитывая твое армейское прошлое, может быть, даже на службу вернешься, если будешь стараться и сам того захочешь. Страна Ямато не забывает своих сыновей. Твой оперативный псевдоним будет Котэцу. Не забывай его. Сейчас ты сядешь в свою машину, доедешь до ближайшей заправки и будешь пить там кофе. Вернешься за мной через час.

– Вы, что вы будете делать один ночью в лесу Тайи-сан?

– Цветочки собирать! Это секретная информация, Рюта-сан. Выполнять, агент Котэцу.

Прозвище я “горилле” подобрал с небольшой долей иронии. “Маленькое железо”. Вроде как и не очень обидное, но с большим пластом вариантов толкований. Он еще немного помялся, но под моим строгим взглядом и светом фонарика в лицо издалека сдался и уехал. Если не вернется, попросту вызову такси, как в прошлый раз.

На то, чтобы найти ханасеки, ушло побольше времени, чем в прошлый раз, минут тридцать шлялся по лесу, удивляясь тому, что ни на что не напоролся и не споткнулся ни о какую корягу. Как по своей квартирке ходил, с тем же комфортом. Цветы отыскал только тогда, когда выключил фонарь и начал смотреть на ночной лес в его естественном освещении. Вдохнул приятный на вкус прохладный ночной воздух и как подтолкнул кто – налево надо посмотреть. Точно. Полная полянка желтых цветов.

Будь я более жадным, собрал бы их все. Но я все-таки не такой. Набрал полный литровый пластиковый контейнер соцветий и на этом остановился. Где-то десять процентов площади пострадало. На мой дилетантский взгляд, это совсем не критичный урон популяции растения, восстановится относительно быстро. Наверное. Без понятия, как часто ханасеки размножается, разбрасывает семена.

Дорогу я из вида потерял, но навигатор в смартфоне выручил. Легко вернулся обратно. Хотя, я и без карты и спутниковой навигации всегда очень свободно на местности ориентируюсь. Что сложного-то? Быть внимательным и всё.

– А где же ваш пистолет, Тайи-сан? – спросил у меня Рюджин Рюта, он же агент Котэцу, когда на исходе часа заехал за мной.

Игрушечный ствол я убрал к себе в рюкзак вместе с цветочным контейнером.

– Мне не нужно держать оружие на виду, чтобы быстро его выхватить. Показывать тебе пистолет было нужно потому, что я не хотел в тебя стрелять, – с ленцой объяснил я и широко зевнул. Возвращаться в прокуренную машину совсем не хотелось. Ну а куда деваться? Пешком я такое расстояние и до утра не дойду. А мне на работу. Брр, эти миазмы навсегда впитаются в мою одежду.

Хороший черный спортивный костюм, который верой и правдой служил мне со старшей школы, отправится на выброс. Ну а что еще я для вылазки в лес мог надеть? И ведь не мал ни на сантиметр. Как влитой подошел, и не скажешь, что десять лет на вешалке провисел, невостребованный ни на час.

На обратном пути с курильщиком мы не общались. Я показательно притушил бдительность и скроллил экран своего смартфона, просматривая сайты токийских сиротских приютов, подобранных Мияби для моего грядущего пожертвования.

И как-то, изучая интернет-страницы я несколько усомнился в выборе Цуцуи-тян. Слишком прилизанные. Для сравнения, веб-сайт библиотеки Кофу, где я изучал сканы старых газет, выглядит абсолютно несовременно, как будто бы его ни разу не обновляли с момента создания где-то в самом начале двухтысячных. И таковы большинство интернет-ресурсов японского сегмента интернета. Не потому, что в нашей стране есть какая-то отсталость в технологиях. Владельцы электронных площадок рассуждают в духе принципа "Если не сломано, не чини". В целом правильный подход. Несмотря на устаревший дизайн я от библиотечной площадки то, за чем на ее адрес пришел, получил.

А вот страницы детских социальных учреждений выглядят очень современно, в стиле лучших мировых тенденций сайтостроения последних лет. Я не очень их отслеживаю и не смогу сформулировать ключевые аспекты подхода. Но стоит посетить несколько современных порталов и обобщенная картина того, как в наше время принято оформлять сайты, становится очевидной. Вот именно так, как детские дома сделали. Строгий дизайн в духе минимализма, но удобно и информативно. Так, что не заблудишься. Кнопочки перехода в социальные сети. Большое количество снимков с подозрительно довольными детишками. Какие-то очень уж постановочные кадры, будто в штате домов интернатов есть не только свой собственный веб-разработчик, но и профессиональный фотограф, занимающийся студийными съемками.

Если не придираться, то все понятно. “Если что то делаешь – делай это хорошо”. Один из базовых принципов нашего общества, незыблемый в течении многих веков. Фотографа попросту пригласили со стороны, причем вполне возможно, что бесплатно. Да и в интернете свои представительства оформить им могли бы помочь в плане благотворительности. Кто-то помогает деньгами, а какой-нибудь сердобольный программист оказал поддержку детям собственным трудом. Но как-то это подозрительно в трех случаях из трех. Или Цуцуи попросту выбрала самые красивые и прилизанные варианты?

Взгляд мой вдруг неожиданно зацепился за одну из фотографий воспитанников приюта. Воспитанниц. Это закрытая школа-интернат для девочек, оставшихся без родителей. С фотографии на меня смотрела девочка с короткой стрижкой. Та самая спекулянтка, у которой я покупал билеты на турнир в Рёгоку Кокугикан. Здесь сомнений относительно ее пола никаких быть не может, так как на всех воспитанницах одинаковые юбки, да и мальчиков туда не принимают. На фото она младше где-то на год относительно нашей с ней личной встречи, но остается достаточно узнаваемой. Это что же получается? Те ублюдки несчастных сирот эксплуатируют? В глубине души шевельнулись отголоски праведного гнева. Кажется, даже водитель мою внезапную ярость почувствовал, так как обернулся, чтобы проверить, все ли со мной в порядке. Я мило ему улыбнулся. Надеюсь, что получился не оскал. Приоритет посещения Токийских детских домов только что повысился.

– Рюджин-сан, остановись возле вон той забегаловки, мне надо перекусить. Поддерживать внешность толстяка при моем образе жизни очень утомительно. Приходится постоянно есть. И тебя я тоже ужином угощаю. Стоматолог ведь не запретил тебе есть? Нет? Ну и хорошо. Да, еще позволь совет. Поменяй марку сигарет на более дорогую, а то ты как будто пытаешь всякого, у кого тонкое обоняние, нахождением у тебя в салоне.

Глава 22

Агент Котэцу в любом случае знал, где я живу, а потому я обнаглел и приказал ему довезти меня до дома. Вежливо попросил, на самом-то деле, но для Рюджина Рюты это наверняка выглядело как приказ от Тайи-сана.

Надо сказать, свой личный водитель – это отличная тема. Наличие того, кто берет на себя управление транспортным средством закрывает почти все негативные аспекты, кроме финансового. Но тут и обслуживание машины на себя берет завербованный мной мелкий бандит.

– Тебе сложно будет поменять эту машину на другую? Это не обязательно, но она слишком бросается в глаза. Кто вообще тебя надоумил купить корейский седан? Почему не Тойота и не Хонда?

– А я его и не покупал. Подарили! – усмехнулся верзила. Неприятный он все-таки человек. Смартфон ему, вероятно, тоже кто-то добровольно отдал.

В моих ли силах его исправить, раз уж вышло получить над ним некоторую власть? Ведь в каждом из нас вдоволь и хорошего и плохого. Про себя я долгое время думал, что во мне сплошь положительные для общества качества, а все негативные относятся к лично моим недостаткам, но оказалось, что все самое темное было зарыто где-то глубоко внутри. Тщательно мной подавлялось, пока не персонифицировалось в виде Хидео-сана. Настоящий он или нет.

– Поменять надо легально. Без подарков. Уж лучше тогда эту оставить, чем раскрыть себя перед наблюдателями. Вот, сделай химчистку салона, чтобы запах дешевых сигарет отбить, – протянул ему пять тысяч йен.

Деньги стремительно утекают, но во-первых, скоро зарплата, во-вторых, только что была новая выплата долга от Мидори-сан. То есть могу пока что финансово позволить себе широкие жесты.

– Они тоже корейские. В багажнике полно было. Контрабанда. Но я только для себя! Не торгую ничем таким! Там еще на неделю хватит, а потом придется уже покупать. Я их докурю, ладно? Жалко если пропадут.

Ну что за болван! Ужасные сигареты, вполне вероятно, сделанные в Северной Корее едва ли не руками рабов ему жалко. А вот собственные легкие и всех, кто с ним вынужден общаться, Рюта не жалеет.

– И вот еще, – добавил я перед расставанием с громилой. – Твоему напарнику про то, что ты теперь работаешь на контрразведку, знать не надо. Если бы я счел достойным доверия его, а не тебя, то и пришел бы к нему.

Два следующих дня обошлись вообще без событий. Обычные скучные трудовые будни. Побольше бы таких! Единственное, стоит отметить, какой большой молодец Окато-кун. Почти совсем меня заменил в ежедневной рутине. И я здесь не в обиде. У меня есть непаханое поле для дальнейшей автоматизации отдела финансовой статистики, с расширенными-то правами доступа в компьютере.

Сибая выдал мне контакты своего подчиненного, с которым сказал решать все вопросы, связанные с тем, что что-то работает неправильно. Такие моменты случались. А где-то я неправильно понимал логику организации системы, при отсутствии внятной документации, которую айтишники поленились сделать.

Вечером пятницы я долго извинялся перед коллегами за то, что пропускаю номикай. Если бы не поездка в Токио с Мияби, я бы на пьянку пошел. Несмотря на мою неприязнь к алкоголю, общение с коллегами – важная часть трудовых отношений в коллективе. Отмазываясь, сказал всем, что обязан навестить пожилого отца, к которому далеко ехать. Почти не соврал. Сыновний долг и правда никто не отменял, но к папе съездить я собираюсь в следующую субботу. Возможно, и Цуцуи со мной согласится поехать. Если нет, не обижусь. Это большой шаг. Я про знакомство с родителями. Сам вот с их матушкой увидеться до сих пор так и не рискнул.

Небоскреб корпорации мы с моей девушкой покинули по отдельности. Необходимость скрывать отношения меня несколько нервирует, а вот Мияби-тян такая вот игра в шпионов наоборот, как мне показалось, раззадорила. Во всяком случае наша с ней переписка сопровождалась подмигивающими смайликами с ее стороны. Хорошо, что Акума-кун чувствует себя виноватым перед нами и скорее всего не читал корпоративный кодекс, не знает, что отношения на работе запрещены.

Заскочил домой и забрал из курицы деньги. И несмотря на то, что хорошо, практически герметично их запечатывал, они все равно источают теперь ароматы специй и майонеза. Интересно, что подумают получатели, когда учуют, что деньги в данной ситуации очень даже пахнут?

Имеется настрой пожертвовать их все. И йены и доллары. С американской валютой я нашел очень простое решение. Сразу о нем не подумал только потому, что не слишком часто имел дело с денежными знаками других стран. Автоматические обменники! Такие есть во многих крупных столичных сетевых отелях, где есть шанс на то, что остановятся туристы. А ночевать нам сегодня предстоит в как раз в гостинице. Отлучусь ненадолго и готово, у меня в руках родной миллион йен за вычетом комиссии. Но тут уже неизбежное зло. Банкам тоже нужно на что-то жить. Итого – я удваиваю свой вклад в улучшение кармы. Хотя не уверен, что руководство приютов для сирот достойно моего доверия. Ну что же, чутье на ложь у меня хоть и не безупречное, но вполне себе развитое. Если директор интерната покажется мне жуликом, то взносы пойдут другим сиротам.

Двухчасовая поездка на поезде вместе с Мияби пролетела как-то очень быстро. И нет, мы соблюдали правила приличия и даже не обнимались в поезде, не говоря уже о поцелуях. Окружающим людям было бы неприятно постоянно смущаться, глазея на милующуюся парочку. Мы просто переписывались обо всем подряд, заодно бросая друг на друга томные взгляды и периодически краснея. О еде, погоде, моем детстве на отцовской ферме, что на самой границе с лесом и горами, юных годах самой Цуцуи, которая тоже родом не из большого города. Их семья переехала в Кофу всего пять лет назад, когда родители разошлись. Причины разлада я дипломатично выяснять не стал. Придет время, сама захочет рассказать. А если нет, так то не мое дело.

Доехали, как и я не так давно, до Синдзюку. В Темпура Цунахачи сейчас соваться бесполезно. Вечер пятницы, там куча пьяных клерков занимаются сплочением коллектива. И тут зайдет самая прекрасная в мире женщина в компании непрезентабельного меня. Обязательно найдется какой-нибудь альфач, который по пьяному делу решит, что он лучшая пара для моей спутницы. Я, конечно, найду как его урезонить, но зачем нам такое надо? Сошлись на том, что поужинаем в ресторане при отеле. Там публика будет иная, больше из приезжих, без больших компаний.

– Есть пожелания, где нам лучше поселиться? – уточнил я, двигаясь под руку со спутницей по самому людному в мире подземному переходу. Он длинный, идти долго, а тема для обсуждения злободневная.

– Я уже забронировала нам номер в All day place, в районе Сибуйя. И оплатила. Не спорь, Макото. Это мой вклад в сегодняшнюю поездку. Там на первом этаже отличная пиццерия с поваром итальянцем. Всегда хотела попробовать настоящую пиццу, какой ее готовят в Италии. Наши повара, как мне кажется, слишком ояпонивают изначальные европейские рецепты и потому те теряют изначальный вкус.

У моей подруги оказался очень милый акцент в ее английском. Но выговорила она слова очень четко. Не зря волонтерила во всяких программах, связанных с туризмом. Я сам знаю кучу слов из разных языков, но свободно не говорю ни на одном из них. Мне этого никогда не требовалось. Знания английского из школы и университета за отсутствием практики почти атрофировались. И как их в данном случае хватило, чтобы оценить акцент? Хидео-сан что, еще и полиглот? Пожалуй нет, ничего такого я не ощущаю. Не чувствую себя способным взять и заговорить на языке Шекспира или Эдгара Аллана По.

За размышлениями о языках и пицце чуть не упустил самое главное из сказанного девушкой. Она сняла нам номер. ОДИН номер. Сердце тут же пропустило удар и принялось нагонять, забилось быстрее. Она сама все спланировала. Я действительно ей нравлюсь, это никакая не игра! Вот что меня взволновало гораздо сильнее возможных перспектив на ночь.

Район Сибуйя мне не понравился. Слишком большой, слишком шумный, слишком тесный. С населением едва ли не в половину Кофу, если не целый, на относительно небольшой площади. Бесчисленные рекламные вывески, бесконечные магазины одежды и модные бутики. Гудящие, сигналящие и чадящие выхлопными газами пробки. Не моё! И Мияби также начала понемногу морщиться, когда поняла, что глянцевая картинка из модных журналов и реальность не совсем совпадают.

Место для ночлега моя возлюбленная, однако, выбрала отличное. На самом краю округа, неподалеку от станции, примерно равноудаленное от двух из трех сиротских приютов и всего в получасе пешей прогулки от третьего. Здание в современном стиле, выглядит очень чисто, радует отсутствием ненужной архитектурной вычурности или слепого подражания старине. Я очень люблю настоящие исторические постройки, которые плоть от плоти наша история, воплощенная в дереве и других материалах. А вот попытки сделать что-то похожее на них, смешав с актуальными течениями меня только раздражают.

Внутри очень визуально комфортный интерьер. Как-то так я обставил бы собственную квартиру, если бы позволяли площадь и финансы. Светлые стены, однотонный потолок. Полимерное напольное покрытие с имитацией настоящего дерева.

По-быстрому оставили свои дорожные сумки в номере и ужинать в ресторан. Моя вторая половинка – та еще обжора, чего не скажешь, глядя на ее идеальную фигуру. Съели на двоих четыре больших пиццы. Даже мне, с моим растянутым желудком, получилось слегка многовато. Эти итальянцы – они знают толк в простой, но сытной еде. Не зря пицца и в Японии стала практически национальным блюдом. А Цуцуи только по плоскому животику себя погладила, как будто уговаривая пищу поскорее перевариваться.

Ну а затем мы поднялись в номер и о том, что происходит за его закрытой дверью, любой джентльмен всегда умолчит. Скажу только, что плотный ужин планам на ночь ничуть не помешал, и разочарования на утро во взгляде пассии я не увидел. Скорее его полную противоположность. И некоторое удивление. Видимо, и от эротических снов о похождениях Хидео-сана может быть какая-то польза.

Позавтракали свежим итальянским хлебом, который пекли прямо тут, в ресторанчике при отеле. Замечательная штука. Хотя, конечно, пришлось добавить к мучному еще и яичницу с беконом. И копченую грудинку. И сладкое. И по огромной кружке свежесваренного кофе. Растраченную энергию нужно как-то восстанавливать, а то еще, чего доброго, худеть начну, а это слишком значительно ударит по кошельку, заставляя обновить весь гардероб.

Я уличил-таки момент и, добравшись до имеющегося в холле автомата-обменника, избавился от всех долларов. Курс сегодня оказался благоприятным, так что, несмотря на грабительскую комиссию банка в два процента от суммы, я получил немного больше ожидаемого миллиона йен. Как раз хватит нам на разъезды по Токио, которых получится немало.

– Сначала побываем во всех трех местах, а потом уже решим, – объявила план действий Мияби. – Я уже созвонилась с секретариатом каждого детского центра, нас будут ждать сегодня, но не ранее второй половины дня. Утром у детей уроки. А мы ведь хотим не только на стены посмотреть, но и пообщаться с воспитанниками?

Все верно. По субботам японские школьники то учатся, то нет, в зависимости от того, как педагогический состав решит. В моей старшей школе шестой день был учебным через неделю, такой компромиссный вариант. Но сироты – похоже, кто-то решил – еще недостаточно настрадались, потеряв родителей, так что все три дома опеки выбрали для своих подопечных школы с жестким шестидневным графиком.

– А сейчас мы пойдем в храм, – продолжала строить планы Цуцуи. – Если перед тем, как делать добрые дела, получить благословение в храме, они принесут больше пользы.

– “Спеши делать добро, но сначала спроси у богов”, – процитировал я подходящую под ситуацию народную мудрость.

– Да-да! Именно так. Я уже выбрала, куда мы с тобой сходим, тут недалеко всего четыре станции на поезде. Жаль, что ты скорее всего не догадался взять с собой юкату. Значит, и я тоже пойду в повседневном. Хотя мы с тобой отлично смотримся в традиционной одежде. Не видел? Ринне выложила фотографии с Танабаты у себя в социальной сети.

– Я как-то не очень жалую соцсети. Выставлять собственную жизнь напоказ мне не нравится. Это, мне кажется, немного не по-японски.

– Вот и я ей так сказала. А еще у нас с тобой могут быть неприятности на работе, если кто-то из коллег эти фото случайно увидит, кто знаком с нами обоими. Я попросила сестру пока убрать фотографии со странички.

Храм Тойокава Инари Бэцуин расположился на окраине огромной парковой зоны, полной наших национальных достопримечательностей. Тут и Дворец Акасака, и Дворец Тогу, и мемориальный музей династии Мейдзи, вместе с храмом и прекраснейшими внешними садами, и Японский национальный стадион, который совсем недавно восхищал весь мир кадрами с олимпийских игр. И еще многое, многое, многое. Все не обойти и за несколько дней, а потому выбор, сделанный Цуцуи в пользу самого маленького и скромного из храмов, на отшибе, мне очень импонирует.

Богиня Инари, которой посвящено культовое сооружение, у меня также вызывает огромную симпатию. Покровительница риса, плодородия и благополучия. Лучший выбор для того, кто хочет брать от жизни не всё, до чего дотягиваются руки, а только лишь необходимое. Кстати, чтобы руки, контролируемые Хидео-саном, не добрались до чужих кошельков, я свои карманы закрыл при помощи булавок. Теперь, не потратив какое-то время на возню с застежками, так просто мне в карман чужой бумажник не положить. Хотел было и вовсе зашить, но побоялся испортить пиджак. Все-таки я не швея. Мияби наверняка отлично обращается с иголкой и ниткой, но ей же еще как-то объяснить нужно, почему я вдруг решил избавиться от карманов.

Еще один несомненный плюс выбранного для получения благословения места – никаких ступенек. Ступени – злейшие враги всех полных людей. Они ежедневно втравливают нас в противостояние с гравитацией, в котором победить возможно, только если ты весишь шесть секстиллионов тонн, а не жалкую сотню с лишком килограммов.

Здесь же обычный ровный вход, с огромными деревянными воротами, выкрашенными в красный цвет. Прямо рядом с сувенирным магазинчиком. Чего еще ожидать от последователей богини, которая отвечает за финансовое обогащение? Хорошо, что еще вход платным не сделали, я бы не удивился.

На территории Инари Бэцуин я ощутил неожиданное спокойствие. Как будто домой после тяжелого рабочего дня возвратился. Даже несколько иначе – как будто бы вернулся в родной дом, в котором не был несколько лет, и понял, что меня тут ждали. Совершенно иррациональное чувство, но скорее из разряда приятных. Побродили по окрестностям. Посмотрели на многочисленные статуи лисичек, которых тут многие сотни. От каменных старинных, выглядящих скорее грозными хищниками, чем милыми пушистиками, и до современной работы, выполненной в несерьезном стиле, которому, казалось бы, место где-то на страницах манги, а не в церкви.

Многие изваяния великолепно детализированы. Казалось, сейчас оживут, вскочат с пьедесталов и отправятся по своим лисьим делам. Хватает и таких, которые не выдержали битвы с временем. Сколы, царапины, отбитые носы и потерянные уши. Жалко на них смотреть. Ну а свежая скульптура, выкрашенная в оранжевый цвет и покрытая защитным лаком, будто из трехмерного мультфильма вышла. Такая толстая довольная лиса, у которой “кость пушистая”.

– Смотри, Макото, вылитый ты, – хихикнула Мияби, оставляя несколько монеток подношения около рыжего изваяния. Возле большинства постаментов тут есть такие, чтобы задобрить духов, служащих рисовой богине. А то могут и проказничать начать.

Глава 23

После храма у нас оставалось еще предостаточно времени, чтобы погулять часик в парке и покушать уличной еды. Есть в самых банальных хотдогах нечто особенное, те самые оттенки вкуса, которые не найти в элитном банкетном зале с сорок второго этажа, несмотря на все деликатесы. Купили по паре сосисок в булке, залитых горчичным соусом, отправились в сторону ближайшей лавочки, чтобы спокойно там сесть и покушать, и я едва-едва устоял на ногах, потерял равновесие, и что самое страшное, едва не уронил еду.

– Макото! Что с тобой? – c легким испугом воскликнула Мияби. – С сердцем плохо?

– Шнурок развязался и я на него наступил, – кивнул я на свою правую ногу, с которой туфля чуть не слетела во время моих попыток не упасть. – Мне дико приятно, что ты беспокоишься о моем здоровье, но поверь, у меня все хорошо и с сердцем, и с печенью, и с другими органами. Ой, смотри кто это тут!

– Ой! – повторила за мной девушка, с изумлением уставившись под скамейку, к которой мы шли.

Ей было чему удивиться. Встретить в Токио живую лису во время прогулки в парке белым днем – событие неординарное. А мы вот взяли и встретили. Явно молодую, почти лисенка. Рыжая красавица не выглядела испуганной или забитой. Светлая с золотистым оттенком шерсть такая чистая, будто лисицу с шампунем недавно искупали. Белая мордочка, черные ушки и того же цвета “носочки” на лапах. Сидит, смотрит на нас, приоткрыв рот, и как будто улыбается.

– Из храма, наверное сбежала, – сделал я вполне обоснованное предположение. – Откуда еще взяться явно домашнему зверю в токийском парке?

– Думаешь, домашняя? Я не вижу ошейника.

– Это же не собака. Храму Инари, как мне кажется, вполне логично такую у себя держать. Сейчас к ней подойду.

– Макото, а если она бешеная? Я слышала, что бешеные животные перестают бояться людей. Вот она не боится.

Рыжая хищница повернула голову чуть на бок и прямо с укоризной поглядела на мою подругу. Вот такое впечатление, что человеческую речь понимает.

– Разве она выглядит больной? Нет, совершенно здоровая лисичка. Разве что голодная.

Я, стараясь не споткнуться, сделал несколько быстрых шагов, присел перед лавочкой на корточках и одну за другим скормил зверенышу все купленные сосиски. Испачканные в соусе булки хищницу, понятное дело, не заинтересовали. Их я по баскетбольному метким броском отправлял в урну. Это все ловкие пальцы Хидео-сана. Сам бы я с одного метра мимо мусорного ведра промахнулся бы.

– Надо найти служащего парка, чтобы ее поймали, пока под машину не угодила, – предложил я. В следующую секунду где-то неподалеку ярко сверкнула вспышка профессиональной фотокамеры кого-то из туристов. Я рефлекторно зажмурился, а когда проморгался, любительницы хотдогов уже под скамьей не было.

– Не захотела, чтобы ее ловили, – с улыбкой закончил я мысль.

– Все равно надо рассказать. Чтобы искали. Вдруг ее кто-то обидит. Собаки нападут. Или она кого-нибудь покусает. А это точно она, а не он?

– Скорее всего. Видела, какая она изящная?

– Ага, очень красивая. Я бы такую дома держала, если было бы возможно. Но лесным животным будет в городском доме некомфортно, как мне кажется.

Я завязал, наконец, шнурок, после чего мы отыскали ближайшего паркового служителя, но он нам верить отказался.

– Богатое воображение у вас. Вы, наверное, на лисьи статуи в храме Инари неподалеку насмотрелись и теперь мерещится всякое, – сказал худой остроносый мужчина в жилетке логотипом парка на спине. – Так бывает у тех, кто в Инари Бэцуин побывал. Через несколько часов пройдет.

– А сосиски я сам тогда съел?

– По вашему виду я бы сказал, что вы на это способны, господин. Не сочтите за то, что я над вами подшучиваю.

– Пошли в храм, предупредим там, что у них питомец сбежал, – потащил я за собой подругу.

Но и в обители рисовой богини мы отклика не нашли.

- Извините, можно вас ненадолго отвлечь? - Привлек я внимание храмовой служки, совсем молоденькой мико лет семнадцати. Наверняка она еще школьница, очень уж детское у нее личико. Младшая священница прямо сейчас ухаживала за одной из каменных статуэток, замазывала на ней трещины клеем.

– Да-да, я здесь как раз нахожусь чтобы помогать прихожанам, – девушка повернулась и показала очень красивую улыбку. Вызывает инстинктивную симпатию. И волосы у нее красивые, с медным оттенком, как у Акиры из снов о Хидео-сане. Выглядит она в своих ярких храмовых одеждах очень приятно, эстетично. Хотя мне ли любоваться посторонними женщинами, особенно чересчур молоденькими, когда рядом находится несравненная Цуцуи Мияби, способная затмить абсолютно любую?

– Мы видели одну из ваших лис в парке неподалеку, наверное, она от вас сбежала, – выпалила моя подруга. – Живую, не статую! Мы ее даже покормили!

– Простите, мне неловко вам это объяснять, но вынуждена сказать прямо – у нас тут нет никаких настоящих лис и никогда не было. Здесь не зоопарк, а храм, животному было бы неприятно находиться рядом с большими скоплениями людей.

– А как же лисы, которые служат богине? – уточнил я.

– Инари прислуживают лисьи духи, и правда живущие на территории храма. Но у меня есть сомнения в том, что вы накормили сосисками духа, уважаемые, – девушка не удержалась и хихикнула. – Скорее, вам попалась маленькая рыжая собака, щенок породы сиба ину. Вы наверняка знаете, как они выглядят. Возможно, помесь с другой породой.

– Я думаю, это была она! – зашептала мне Мияби, когда мы ушли из обители рисовой богини и направились к месту остановки поезда.

– Инари? – не понял я.

– Да нет же! Вот эта мико, я думаю, что это была та самая лисичка. Она так же ехидно смотрела! И такая же миленькая. Свита Инари ведь состоит из настоящих оборотней, кицунэ. Знаю, знаю, очень глупо звучит. Но иногда хочется поверить в чудо.

– Если чего-то очень хочется, это нужно делать, – улыбнулся я. – Нам, наверное, уже пора на станцию, иначе не успеем сегодня на все три назначенных встречи.

Великая вещь – электропоезд. Пока автомобили стоят в пробках, загрязняя окружающую среду, он прибывает точно по расписанию и без задержек привозит в место назначения.

Начали мы с самой дальней точки, с таким расчетом, чтобы последним посетить интернат, расположенный ближе всего к нашей гостинице. Хороший план. Цуцуи могла бы найти себя в логистике, с ее-то задатками.

Итак, детский дом "Радужный мост". Расположен в районе Эдогава. Современное здание с видом на реку Ара и одновременно на реку Нака. Удивительная ситуация – две реки в этом месте текут параллельно друг другу, зажатые в бетонные набережные и разделенные автострадой. Для тех, кто не в курсе, может показаться, что водоем тут один, но я зацепился взглядом сначала за одно название, затем за другое и специально посмотрел. Действительно две самостоятельных реки.

Детское учреждение вмещает до пятидесяти воспитанников обоих полов. Кроме собственно проживания, детям предлагаются дополнительные занятия с акцентом на науку и технику. Здание приюта пятиэтажное, очень современное, из стекла и бетона. Я бы принял его за очередной офис коммерческой фирмы, если бы заранее не ознакомился с информацией в интернете. Его название не несет в себе никаких намеков на модную ныне тему разнообразия. Скорее уж отсылает к Биврёсту из скандинавской мифологии. Но и это сомнительно. Иногда радуга это просто красочное атмосферное явление.

Нас с моей прекрасной помощницей встретил лично директор “моста” Нономука Рикудо. Пожилой уже мужчина, ровесник моего отца. Очень позитивный, доброжелательный и искренний. Его округлое лицо то и дело посещает улыбка. Предупрежденный о визите потенциальных спонсоров Нономука-сан вышел нас встречать лично. Я, в свою очередь, оказал ему все необходимые вежливые почести. И как старшему по возрасту, и как человеку, приносящему пользу обществу.

Прошлись по всем этажам. Посмотрели на учебные классы. Основное образование сироты получают в трех школах этого района Токио, младшей, средней и старшей, соответственно. Но Рикудо-сан рассказал про множество кружков и дополнительных занятий, которые ждут воспитанников в “Радужном мосте”, давая им шансы поступить в приличный университет с естественнонаучным уклоном. В числе прочего три компьютерных класса – один современный, с совсем новой техникой и два уже изрядно устаревших, с машинами которым лет по пятнадцать, если не двадцать.

– Вот на обновление компьютерного парка спонсорские взносы и пойдут, – объяснял директор, показывая древние огромные мониторы в одной из комнат. – Мы стараемся поддерживать технику в рабочем состоянии, но она уже не справляется с испытанием временем. В идеале нам бы хотелось выдать каждому ребенку личный ноутбук, но пока получается только тем, чьи успехи в изучении информатики наиболее впечатляют. Стимул получить свой собственный персональный компьютер дает ребятам мотивацию учиться.

Пообедали в столовой. Простая, но сытная еда, с рисом в качестве основы большинства блюд. Мне понравилось, хотя мяса могло бы быть и побольше. И Мияби тоже нос не кривила. Не требует она ежедневных деликатесов.

Пообщались с воспитанниками. Я сыграл пару быстрых партий в местном шахматном кружке. Не скажу, что я такой уж плохой игрок. Планировать и просчитывать это моё, а в последнее время я еще и импровизирую отменно. Но десятилетний мальчик, с которым я играл первую партию, разнес меня в пух и прах за десять ходов. Затем его место заняла семилетняя девочка и против нее я держался дольше. Мат получил только на двадцатом ходе.

– Нономука-сан, должен признать, что ваш интернат почти также хорош, как его вебсайт, – поклонился я директору, когда он напоследок показал мне свой кабинет. Очень скромный и аскетичный. Единственное его украшение – фотографии выпускников в рамочках на стенах, позирующих с дипломами об окончании университетов.

– Сайт тоже делали наши воспитанники. И для нас, и для некоторых других токийских сиротских приютов. Я в этом всем мало разбираюсь, отстал от жизни. Но понимающие люди очень хвалили.

– Они были правы. Пожалуйста, примите это, – и протянул пожилому мужчине пухлый конверт с миллионом йен.

– Разве вы не собирались сначала посмотреть другие учреждения и уже потом принять решение? – удивился Рикудо.

Мияби тоже меня не поняла, по глазам было видно. Но критиковать своего мужчину на публике не стала. Еще один балл ей к образу идеальной вайфу.

– И мы их посмотрим, Нономука-сан. А пока примите эти деньги и, если вас не затруднит, выдайте мне квитанцию об их получении. Мой работодатель очень хочет ее увидеть, чтобы гордиться своими сотрудниками.

– Макото.. мне, конечно, тоже понравился Радужный Мост, но не поспешил ли ты с решением? – осторожно начала Цуцуи на улице. – Мой голос мало значит, но…

– Но у меня есть еще один лишний миллион йен, чтобы отдать его другому интернату, – продолжил я фразу девушки.

– Ты… ты… ты потрясающий, – в награду я получил слишком неприличный для города, где прохожие смотрят, поцелуй. Но как-то стыдно мне не стало. Заслужил же.

Еще одна поездка по железной дороге и мы прибыли к еще одному учреждению, которое мне заранее не очень понравилось по причине сомнительной специализации. В Юки-но-Иэ, то есть Снежном доме, выбрали для своих подопечных путь спорта иединоборств.

К небольшому двухэтажному дому, где как в общежитии проживает всего двенадцать мальчишек вместе с их воспитателями, прилегает бейсбольное поле. Тут же площадка для баскетбола, на которой бодро стучат мячом две команды, играя три на три.

– Кроме игровых видов спорта у нас обязательны занятия боевыми искусствами. Наша цель если не дать ребятам шанс пробиться в жизни через спорт, то хотя бы помочь им найти себя в полиции или силах самообороны, – рассказывал подтянутый мужчина, мой ровесник. Он представился как Хидеока Тэдзуто, заместитель директора и старший тренер. Имя, которое сразу вылетело у меня из головы. Такой красавчик-спортсмен, к которому я испытал подсознательную неприязнь, хотя бы потому, как он в сторону моей девушки смотрел. Будто бы ожидал, что она сейчас бросит этого смешного жиртреста и упадет в его накачанные объятья. И пообедать нам тут не предложили. Хотя я бы, наверное, и не оценил здоровое спортивное питание, которое тут подают к столу.

– Спасибо за экскурсию, Хидеока-сан. Мы будем иметь вас в виду, – поклонился я ему на выходе. – Есть еще одно место, которому нужно пожертвование. Мы подойдем к выбору со всей тщательностью.

– Тебе не понравилось да? – спросила Цуцуи. – Я думала, что с твоим спортивным прошлым такое заведение будет в самый раз.

– Милая, мне нужно тебе признаться… давно надо было это сделать. Нет никакого спортивного прошлого. Я обычный толстяк, который никогда не занимался сумо.

Я, наверное, мог бы сейчас соврать. Но лгать близким – плохая идея. Очень плохая. Получись так, что мой обман случайно вскроется, отношения могут получить очень серьезный удар, вплоть до их разрыва, как мне кажется. Учитывая, что на следующей неделе я планирую пригласить подругу к отцу на ферму, где у “знаменитого спортсмена” будет логично ожидать всякие старые награды, кубки, медали – шанс погореть на мелочах будет очень велик. Да и просто в разговоре с папой девушка очень быстро поймет, что никакой я не сумоист, достаточно будет прямо у моего отца спросить что-то в духе “гордитесь ли вы спортивными достижениями сына?”

Сейчас же оптимальный вариант чтобы покончить с враньем без последствий. Обоюдная влюбленность на максимальном уровне, а мои широкие жесты на ниве благотворительности выглядят куда более весомыми плюсами в сравнении с мелкой ложью.

– Но ты тогда, с байкерами…

– Сказал, что меня не пустят в ассоциацию сумоистов. Меня бы туда не пустили в любом случае, не прохожу по физическим кондициям.

– А автографы? Ты же раздавал на работе автографы.

– Люди просили подписать разную полиграфию, я и подписывал, своим настоящим именем. Без всякого обмана. Не хотел их обижать, – мысленно добавил, что также не желал еще и подставлять некую сплетницу, запустившую по небоскребу Окане Групп слухи о непобедимом сумотори, разгоняющем своим грозным видом банды босодзоку. Но такое заявление прозвучало бы обвинением.

– Но как же в этом случае билеты? Ты же достал дефицитные билеты для твоего друга Тодороки-сана!

– Я их попросту купил, не так и дорого переплатил.

Ожидал любой реакции, предугадать невозможно. Истерику. Обвинения во всех смертных грехах. И самое для меня страшное – разочарование. Но Цуцуи весело рассмеялась.

– Нет, Ниида-сан, ты не обычный толстяк! – сквозь истерический хохот, на который начали оборачиваться люди, выдавила из себя девушка. – Ты самый потрясающий толстяк в Японии, которого я очень сильно люблю!

– Я тоже тебя люблю, – слова едва не застряли в горле, но я произнес их именно так, как должно. Волнение от важности момента не смогло помешать сказать четко и проникновенно. Так, чтобы не было никаких сомнений в моей искренности. Важны ведь не только чувства, но и внешняя сторона дела.

Вернулись в наш отель, где замечательно перекусили. Удивительно, что пиццу придумали не японцы, настолько это блюдо близко нам по духу. Если дать волю фантазии, то красная от томатного соуса Маргарита по центру белой скатерти – это почти флаг нашей благословенной страны Ямато. Предстояло понять, что не так с третьим вариантом пожертвования средств. Если с сиротским приютом для девочек есть какой-то подвох, то деньги отправятся туда же, что и первый миллион – на компьютеры для юных гениев. А я не пожалею ни тела, ни костей, применю все темные навыки своего альтер-эго, но выведу мерзавцев на чистую воду. Надеюсь, что не придется.

Глава 24

Сиротский приют для девочек “Сакура Гарден” расположился в старом особняке, спроектированном в европейском стиле. Его еще называют викторианским, по имени британской королевы, в период правления которой подобная архитектура и вошла в моду во многих странах. Для дома сам собой напрашивался эпитет “старинный”, но зданию, как я узнал с того же сайта, меньше ста лет, построено где-то в тридцатых годах двадцатого века. Не знаю, чья больная фантазия решила в Японии времен начала эпохи Сёва выбрать именно это архитектурное направление. Серое трехэтажное сооружение с черепичной крышей и башенкой чем-то напоминает небольшой замок из старушки Европы. Смотрится, надо признать, довольно-таки красиво, на мой вкус, но логика выбора стиля от меня ускользает, а именно ее я ценю в первую очередь.

Название тоже достойно критики. Как будто сетевой трехзвездочный отель, рассчитанный на иностранцев. Одно слово японское, второе английское. Не люблю такую двуязычную мешанину. Хорошо хоть тот самый сад из вишневых деревьев присутствует. В весеннюю пору он, наверное смотрится совершенно чудесно. Мрачноватый трехэтажный особняк, утопающий в цветущей сакуре. Прелестный образ. К сожалению, все фото на сайте приюта были сделаны в другое время года и не позволяют оценить если не лично, то хотя бы посредством высоких технологий.

Прошли по тенистой аллее до низенького заборчика, окружающего территорию. Позвонили в архаичного вида колокольчик, исполняющий роль дверного звонка ждем.

– Мне кажется, продав эту землю в центре Токио и этот дом, и переместив сиротский приют куда-то в провинцию, где недвижимость намного дешевле, можно было бы помочь на разницу очень многим детям, – скептически заметил я, наблюдая как от входных дверей к нам вышагивает женщина в классическом кимоно, не дающем ей двигаться быстро. Очень уважительно к спонсорам позволить вот так стоять и ждать под дверью.

– Макото, ты что, придираешься? На тебя это не похоже.

– Обещаю, я буду объективным. Но мне заранее не очень нравится это место. Не люблю шоу-бизнес. Он яркий и красивый снаружи, но жестокий внутри. Полон лжи, обмана и предательства. Не самая лучшая индустрия, чтобы готовить к ней молодых девочек.

– Мне нравятся айдолы. Они много трудятся, чтобы показать зрителю лучшее. Но, наверное, ты прав, не каждую работа на сцене сделает счастливой. Мне вот несколько раз предлагали, когда училась в старшей школе, затем в университете.

– Потому что красивее тебя никого нет?

– Да, потому, что я миленькая. Но увидела примерное расписание тренировок, узнала, какие там ограничения по диете и отказалась. Мама меня поддержала.

Именно на таком, согласно буклетам, специализировалось данное учреждение. Музыка, танцы, модельный бизнес. Из числа воспитанниц вышло несколько известных айдолов, две топ-модели национального уровня, финалистка международного конкурса красоты, многочисленные лауреатки и победительницы соревнований по классической музыке. Художницы, писательницы, телеведущие. И что-то все эти публичные персоны не отличаются особенной щедростью в сторону родного интерната, раз ему нужны деньги простого небогатого бухгалтера.

– Добрый день, господа. Приветствую вас в воспитательном доме для девочек Сакура Гарден, – до нас, наконец, дошла представительница администрации и отворила калитку. Эта женщина лет сорока суровостью выражения своего лица напоминала Асагаву Юзуки. Хотя, конечно, до ледяного взгляда заместительницы начальника кадровой службы ей далековато.

– Перед вами Сакурай Юкино, заместитель директора по воспитательной работе. Давайте пройдем в дом, я вам все покажу, – продолжала женщина.

Мы с Мияби представили ей друг друга. И послушно поплелись за семенящими шажками Сакурай-сан, которая вещала как по писаному. Буквально дословно цитировала тексты, написанные для них профессиональным копирайтером и размещенные на сайте. “В Сакура Гарден мы воспитываем будущую элиту кино и эстрады…” и так далее.

Внутри здание такое же мрачное, как и снаружи. Антуража и атмосферности хорошо бы добавила паутина по всем углам, но чего нет, того нет. С точки зрения чистоты к убранству приюта я придраться не могу. Но это же дети! Разве может им понравиться дом с черными стенами и атмосферой кладбища?

Внутри я активно вертел головой, глазея на местных подопечных. Обычные девочки, самого разного возраста от семи и до семнадцати. Понятное дело, интерес тут может представлять только одна. Та, которую я спас от спекулянтов. Раз выручил – принимай ответственность. Так меня папа учил, а он плохого не посоветует. Нужно убедиться, что у нее тут все хорошо. Ну и заодно разобраться, насколько плохо у остальных.

Пока что по впечатлениям не очень плохо. Нас отвели в музыкальную комнату, где четыре младшеклассницы пиликали на скрипках. Получалось у них вполне сносно. У меня отличный слух, близкий к музыкальному и любая фальшь сильно раздражает. Но тут все вполне себе мелодично.

Репетиция актерского кружка. Занятия по вокалу с профессиональным педагогом. Понятно, зачем им постоянно требуются деньги. Надо нанимать самых изысканных мастеров пыток, чтобы издеваться над несчастными девчатами.

И, наконец, танцевальная студия, где я, наконец, увидел интересующую меня персону. В балетном трико маленькая спекулянтка с ее короткой стрижкой похожа на ощипанного цыпленка. Да тут все такие. Слишком худощавые, как будто не доедают. Я понимаю, что танцы есть танцы, и пирожные – это главный враг любой балерины. Но что-то не вижу я на лицах девочек радости от приобщения к искусству.

Прямо сейчас у девочек занятия под руководством педагога – мужчины с идеальной осанкой, который мне инстинктивно не понравился. Как-то не так на своих учениц он смотрит. Не как на детей, а как на ходячие куски мяса. Очень уж оценивающий взгляд.

– Перед вами Гун Юньлунь, бывший солист Пекинского театра. Для нас большая честь, что он согласился преподавать в Сакура Гарден танцы. Гун-сан? Не откажите нашим потенциальным спонсорам в чести увидеть скромный танцевальный номер. А это Ниида-сан и Цуцуи-сан, наши будущие спонсоры, которые хотят сделать очень щедрый взнос в процветание нашего дома, – то, что о пожертвовании сказано, как о свершившемся факте – еще один неприятный звоночек. Такой элемент психологического давления, чтобы мне было неуютно отказывать, разочаровывая тем самым кучу людей, которые уже рассчитывают на мои йены.

Девочки взяли пятиминутный перерыв и вернулись к нам не только в трико, но и в пачках, после чего начали танцевать. Мне не понравилось. Бедняжек хотелось немедленно накормить, а не позволять им и дальше расходовать дефицитную энергию, дрыгая ногами на потеху тем, кто в их ремесле ничуть не разбирается. Хотя, насчет Мияби есть сомнения. Очень уж она грациозная. Вполне могла заниматься в танцевальном кружке в школьные времена.

Сам танец – что-то из европейского балета. Озеро с утками или как-то так, точно не помню, где я про него слышал. По мере развития представления исполнительницы приблизились к зрителям, то есть к нам. И тут моя знакомая споткнулась, потеряла равновесие, ее повело в сторону и девочка врезалась прямо в меня. Хорошо, что мое пузо прекрасный амортизатор, а весовые категории у нас настолько различаются, что поколебать меня одной такой худышкой невозможно. Как бы она там в танце не раскрутилась.

– Сяо Мори! Это что такое было?! – рявкнул китаец. У него просто отвратительный акцент. И еще это его “сяо”. Аналог нашего исконного “тян”, применяется для обозначения младших, но ставится перед словом, а не после. Все у них, выходцев с континента, шиворот-навыворот.

– Позор! Какой позор! У меня еще не было ученицы хуже! Ты умеешь хорошо двигаться, в тебе есть природная грация. Но почему ты постоянно падаешь, когда выступаешь перед зрителями? Сяо Мори?

Уж такой-то профи мог бы догадаться, что по крайне мере в данном случае девчонка споткнулась специально. Как я это узнал? Во-первых, смотрел на нее больше, чем на остальных. Во-вторых, во время столкновения она передала мне клочок бумажки с запиской. Пыталась незаметно положить в карман, но я же карманы заблокировал. Пришлось перехватить послание и спрятать в рукаве.

– Простите нашу воспитанницу, Ниида-сан. Она занимается всего несколько недель. Очень талантлива, но не прилагает должного усердия, – начала поспешно извиняться Сакурай-сан. – Вы не ушиблись?

Мори после отскока на ногах не удержалась, сидела на полу и держалась за лодыжку, выслушивая нотации от китайского садиста, который, казалось, мстил. Отыгрывался на ребенке за всё то, что было между нашими нациями в годы, когда Япония вторгалась на континент.

– Извините, а это нормально, что Гун-сан так кричит на девочку? – я тоже умею говорить строгим тоном. – Это что у вас, норма, что ребенок покалечился, а на нее орут?

– Он просто очень эмоционален. Человек искусства, – поспешила оправдать танцора заместительница директора. Спекулянтка при этом сделала такое жалобное лицо, что кажется, будто сейчас разрыдается, но в глазах ее бесенята пляшут. Я-то вижу. Все у нее с ногой в порядке.

– Позовите девочке врача! Вызовите скорую! – потребовала Мияби.

– Конечно-конечно, сейчас Мори-тян ее подруги проводят в медицинский кабинет. Помогут идти. Плечо подставят, – под взглядом представительницы руководства девочки с неохотой начали помогать своей товарке подняться. Та постоянно припадала на ногу и ойкала. Знаю, что это игра, что нога у нее в порядке, но все равно не мог не предложить.

– Давайте я помогу…

– Ни в коем случае. Вы посторонний мужчина, вам запрещено прикасаться к нашим воспитанницам. Девочки сами прекрасно справятся.

– Я не мужчина. Я помогу, – вызвалась Цуцуи. И тут представительнице интерната для сирот крыть ее аргумент было уже нечем. Пришлось допустить мою подругу до девочки.

Пока все суетились вокруг “пострадавшей” я мельком глянул на записку, что та мне передала. Написано неразборчиво, прямо полумертвая змея. Ей бы с таким почерком в медицинский университет поступать, а не в айдолы метить.

“Дядь, спасибо, что тогда спас, меня бы прибили. Уродам из приюта не давай ни йены. Тут неподалеку есть кафешка Парфэ, если там меня дождешься, все про этих ублюдков тебе расскажу”

Не очень информативно, но я еще сильнее уверился, что не хочу давать деньги этому концлагерю для маленьких девочек.

Как только суета немного спала, Сакурай пригласила нас в свой кабинет для беседы и там, на стене, прямо за спиной владелицы, я увидел портрет. Старая черно-белая фотография времен тридцатых годов, то есть того исторического периода, когда был построен особняк. Худощавый темноволосый мужчина со щегольскими усиками. Тонкие черты лица. Волосы тщательно уложены. Безукоризненный костюм, сейчас показавшийся бы старомодным. Ужасно знакомый мне человек! Не знаю откуда. Мелькнула мысль, что это Хидео-сан, но нет. Авантюриста я во снах видел много и часто, это точно не он. Другой нос, другие скулы, иная линия волос. Бывает, что-то пытаешься вспомнить изо всех сил. Какое-то слово или имя вертится на языке, но полная ассоциативная цепочка не выстраивается. Я человека с портрета, безусловно, узнал, но назвать не смог бы.

– Простите, что прерываю, а это кто на старой фотографии позади вас? – прервал я Юкино-сан, которая как раз начала речь о том, почему их учреждению нужны мои деньги и как много балетмейстеров с манерами демона-сержанта они смогут благодаря мне нанять. Утрирую, конечно. Но смысл сказанного примерно такой.

– Что? Вы про портрет основателя нашего Приюта? Его зовут Акияма Кэнсин. Я больше занимаюсь девочками и дисциплиной, чем историей, а потому знаю про него очень мало. Акияма-сама был сказочно богат и пожертвовал все свои деньги на дома для сирот. В том числе на наш. Он тогда назывался иначе, Сад Просветления или Сад Пробуждения. Не сбивайте меня с мысли, пожалуйста. Я говорила о наших программах по стажировке в модельных школах.

Пришлось еще добрые полчаса слушать ее самодовольные речи, прежде чем откланяться со словами “мы изучим все имеющиеся варианты, ваше учреждение меня очень впечатлило”.

– Тоже не понравилось? – на улице сделала наполовину вопрос, наполовину утверждение моя возлюбленная. – Очень жалко было девочку, которая ногу подвернула. И этот гадкий чанкоро так на нее орал. А бедняга теперь неделю ходить не сможет.

– Не горячись. Уверен, она встанет на ноги гораздо быстрее, чем за неделю. Вот увидишь. Не знал, что ты используешь такие грубые слова, как “чанкоро”.

– А он заслужил! – Мияби так мило надувала губки, когда сердилась, что поцеловать ее хотелось нестерпимо.

– Пойдем лучше съедим по паре Парфэ. Вон в том кафе.

Мы доедали только первые десерты, когда к нам за столик плюхнулось знакомое мне чучело в мужском пиджаке и брюках. Одежда, правда, намного более чистая и свежая, чем в нашу первую с ней встречу. И логотип школы на кармане совсем другой. Внешность у юной девушки при этом оставалась достаточно узнаваемой, чтобы Мияби поняла, кто перед ней.

– Ого! У нас тут чудесное исцеление! – провозгласил я, голос между тем особенно не повышая. Нечего лишнее внимание привлекать.

– Да захлопнись ты, дядь. Ты, конечно, молодец и жизнь мне тогда спас. Вовек благодарна буду. Но не надо мне тут язвить. О, это вы заранее на меня взяли? – и реквизировала мой второй стаканчик со слоеным угощением. Так-то мне не жалко, но могла бы и разрешения спросить.

– Спас? Вы что знакомы? – не поняла Цуцуи.

– А он тебе не рассказал, сестренка? – отвлекшись от сливочного десерта сказала девчонка. – Да твой жених настоящий герой. Жених же? Колец я у вас не заметила, а смотрите друг на друга так, как я на парфэ. Я типа просто гуляла по парку, как меня хватает за руку какой-то извращенец и тащит в кусты. Ну, не совсем кусты, там у них такой сарайчик для вских граблей и прочей дряни оказался. А внутри сарая еще пятеро горилл поперек себя шире. Как будто с конкурса бодибилдеров сбежали. Я уж думала всё, капец, сейчас будет как в том меме про девушку и десять негров. Или их другое количество было, вы тот ролик не смотрели? – Мияби покраснела. Возможно, смотрела, а может быть, самого понимания о чем идет речь оказалось достаточно.

Рассказ прервал телефонный звонок. Аппарат запиликал во внутреннем кармашке жакета мелкой вруньи.

– Извиняюсь, важный звонок, партнеры по бизнесу, – Мори-тян достала самый дешевый мобильник, даже не смартфон. Очевидно, одноразовый. Примерно таким же пользовался тайчо.

– “Slushaiu”, – сказала она с чудовищным акцентом. Я это слово знал. Тоже самое, что и “моши-моши”, но на русском. Сам его иногда использую, чтобы ответить на телефонный вызов. Только я специально тренировался, чтобы говорить аутентично, а у девочки звучит настолько же плохо, как в самых первых моих попытках. Как? Зачем? Не могла же она за мной все это время следить, чтобы узнать особенности моего поведения? Конечно, не могла. Все выходит на то, у воспитанницы Сакуры Гарден такое же психологическое отклонение, что и у меня. Может быть, и свой темный попутчик есть? Оттого и ощущаю ее не как кого-то постороннего, а как самую настоящую младшую сестру, которой у меня никогда не было.

– Как хочу, так и говорю! Будешь еще меня учить. Я вообще больше не в Токио, свалила от таких грязных животных, как ты. Да отдам я тебе твои деньги, там совсем немного было. Да, пятьдесят тысяч это немного. Всё, захлопнись. У меня тут важная встреча, а ты меня перед людьми позоришь.

– Нам точно стоило это слышать? – спросил я.

– Конечно не стоило, теперь мне придется вас убить, чтобы вы никому не рассказали. Да шучу я, шучу, не кривись, сестренка. Я еще не до конца рассказала, как Ниида-сан меня спас. Сейчас продолжу. Слышь, дядь, а ты не тот самый Ниида, который знаменитый сумоист? Я слышала, как возле арены болтают, что его там видели.

Глава 25

– Так вот, затащили меня семеро горилл в тот сарай. Или их пятеро было? Я тогда так перепугалась, что не до подсчетов было. Один меня к стенке припер и душить начал. “Сама нам отдашься, тогда не убьем”, говорит. А я понимаю, что по-любому убьют, свидетелей не оставляют. И тут дядя в дверь как ворвался. Орет “Оставьте ребенка в покое! А то я вам сейчас эти грабли в задницу засуну и проверну!”. И первого же как припечатает ногой в живот – тот чуть стенку не сломал, в которую врезался. Дядя крутой!

– Макото, это что правда? – не выдержала Мияби. Очень уж проникновенно рассказывала девчонка, ей буквально хотелось верить, несмотря на то, что я был очевидцем событий, и несмотря на то, что со всякого рода враньем я в последнее время “на ты”. Ни малейших сомнений не возникает в правдивости рассказа. Это что же, как-то так происходит, когда и я народ обманываю?

– Мори-тян несколько преувеличивает. Никакой драки не было.

– Блин! Дядь, ну вот зачем ты так? Я же для тебя стараюсь. У тебя девушка вон какая красотка, а сам ты, ну… смотрелся в зеркало, наверное. Встретит какого-нибудь красавчика с модельной внешностью, ей нужен будет повод тебя не бросать. Вот пусть тогда и задумается, способен ли ее тот красавчик будет защитить от банды извращенцев.

– Макото уже защитил меня от банды. Заслонил собой. Он и правда герой, ему не нужно врать, чтобы хорошо смотреться в моих глазах. Расскажи, как было, девочка, – потребовала Цуцуи.

– Ну ты, дядь, и даешь, буквально защитник девиц! Ладно-ладно, сестренка. Извращенец был всего один, но очень большой и накачанный. Охранник из парка, потому у него и ключи от сарая были, куда тот меня затащил. И дядя его не бил, только накричал, но так грозно, что тот чуть не обделался от страха. Вот так и было. В храме побожиться могу.

– Да, вот так и было. Я и правда наорал на того человека, а потом запер его в домике с инвентарем. Жаль, что у меня не было никаких доказательств, чтобы в полицию обратиться, Мори-тян очень быстро убежала.

– Макото, ты настоящий герой, и неважно сколько там было насильников, – объявила моя девушка. Приятно. Очень приятно, когда на меня таким восхищенным взглядом смотрят. – А как ты оказалась в том парке в такое время? Макото ведь ездил в Токио в понедельник. Правильно я помню?

– Школу прогуливала, – пожала плечами сирота. – Да, давайте знакомиться. Я Тика. Мори Тика, если целиком. А то вы меня все по фамилии и по фамилии.

– Очень приятно, Тика-тян. Перед тобой Ниида Макото и Цуцуи Мияби. Скажи, в Сакура Гарден что, нормально относятся к тому, что ты прогуливаешь школу? – строго спросила моя девушка.

– Да кто же им позволит узнать?! У меня в школе все схвачено. Дядь, а это вообще нормально, что я вам тут всё выкладываю? Обычно я скрытная, будто владыка ада.

– Каждому человеку нужно с кем-то временами поделиться с окружающими сокровенным, – пожал я плечами, испытывая встречный порыв разболтать “младшей сестренке” как можно больше информации о себе. Очень иррациональное желание. Если хорошо подумать, особых причин для симпатий к малолетней преступнице, прогульщице и обманщице у меня быть не должно.

– Ну может и так. Как-то достало все на себе тащить, вокруг-то одни козлины. А вы вроде как нормальные.

– Что не так с этим приютом? – спросил я, попытавшись добавить в голос строгости.

– Ты в нем давно? Где твои родители? – добавила свои вопросы Мияби.

– Где-то с год я в этой тюряге чалюсь, как один мой знакомый говорит. До того на Хоккайдо жила, там было неплохо, весело, но богадельня обанкротилась и всех раскидали, кого куда. Мне вот в столицу попасть повезло. Вы че, сами не поняли, какой там ад творится? Выжимают из нас все соки, чтобы сделать айдолов или моделей. В пятнадцать заставляют подписать контракт. По нему почти все доходы приюту достаются. Не подписывать как бы можно, но если хочешь хорошо кушать и чтобы ноги во время тренировки не сломались, надо соглашаться. Мне вот через год пятнадцать и придется либо деру оттуда давать, либо подписывать. А чем дальше, тем все взрослее. Ну, то есть, сами понимаете. В этом бизнесе все через постель. Врать не буду, специально шлюх из нас не растят и ни под кого не подкладывают. По-мягкому обрабатывают, обещают познакомить с нужными людьми, которые карьеру сделать помогут. И в таком духе. Я слышала, старшие девочки между собой такое обсуждали. Там реально большие деньги вращаются. Сколько бы вы пожертвовать ни собирались, Сакура этого и не заметит. Вас же тетушка-диктатор приводила, она даже не первый зам директора. Отдайте лучше деньги мне!

Мы с Мияби тихонько рассмеялись. Настолько курьезно звучало предложение девчонки.

– Да нет, я же серьезно! С такими деньгами я без всяких взрослых до шестнадцати дотяну. Квартирку себе сниму. Буду в супермаркете подрабатывать.

– А стать популярным айдолом, значит, не хочешь?

– Ни за что! Мне за один год этих плясок и этих их безумных диет хватило. Вроде как и кормят, но так мало! А у меня организм требует! Я бы мяса съела. Жареного. Большой-большой кусок! Все, что на подработках скопить удается, на жратву спускаю. У меня растущий организм, мне очень нужно!

Главный вопрос тут в том, насколько сильно девчонка приврала, описывая ненавистное ей место. Десять избитых мной извращенцев не дадут соврать о том, как сильно она способна преувеличивать и сгущать краски. Вот так вот, попадешься на лжи один раз и все, доверие утрачено. Общественная мораль тут советует “не ври”, а Хидео-сан сказал бы “не попадайся”. Но в любом случае то, что нормальный дом воспитания сирот превратили в какое-то развлекательное агенство, меня удручает. Не того хотел бы его основатель Акияма Кэнсин, как мне кажется. Вот прямо уверен в этом. Кем бы он ни был.

– Дядь, а ты не бывал на Хоккайдо? – спросила меня вдруг девочка, не позволив додумать мысль. – Может, ты мой папка? Что-то слишком я тебе доверилась.

– Сколько мне, по твоему лет?

– Пятьдесят?

Мияби, услышав эту цифру, закашлялась. Неужели я так плохо выгляжу для постороннего наблюдателя? Как-то был уверен, что с момента окончания университета ни капли не изменился и смотрюсь даже моложе своих тридцати. На двадцать пять, если не двадцать три. Лишний вес, конечно, накидывает несколько лет. Но не настолько же много!

– Нет, я намного моложе. Хотя, один мой… пусть будет предок, когда-то жил на Хоккайдо и у него там осталась семья. Это был героический начальник полиции небольшого городка, который погиб в схватке с бандитами почти сто лет назад.

– Эсаши? – я чуть со стула не упал, когда она назвала тот самый поселок. Не может же Мори приходиться правнучкой Хидео-сану, сомнений в реальности которого как-то с каждым новым фактом становится все меньше? Или больше, чем один раз “пра”? Это бы кое-что объяснило, я про родственные чувства, которые начал ощущать без малейшего объективного повода.

– Да. Эсаши.

– Там целый музей в честь того копа открыли. Нас из старого приюта на экскурсию в него водили. Он тогда в Окоппе, соседнем городе, располагался. Приют, не музей. Вообще ничего про него не помню, если честно. Дядь, а давайте вы поженитесь и меня удочерите? Круто же будет!

Идея глупой малявки, что очень странно, прямо такого отторжения не вызвала. Та ее часть, которая касается женитьбы на Мияби, так точно. Но, конечно, удочерять почти взрослого ребенка, обладающего криминальными наклонностями, как-то не самая гениальная идея. С другой стороны, а кто вообще сможет удержать ее от скользкой дорожки, если не я, способный ее насквозь видеть?

– Даже если мы поженимся прямо сегодня, то к тому моменту, как разрешат взять приемного ребенка, ты уже будешь взрослой, Тика-тян, – с хитренькой такой улыбочкой объявила Цуцуи. У нее опыт общения с обнаглевшими девчонками колоссальный, не чета мне, увальню.

– Да? Жаль. С вами двумя так уютно. Не хочется расставаться. А давайте я сбегу и у вас поселюсь! Шучу-шучу!

– Ты не ответила на вопрос про своих родителей, – посмотрел на нее пристально-пристально, очень надеясь, что под таким взглядом не соврет. Насколько мой детектор лжи позволил понять, ответ я получил честный.

– А нет их и не было. Родителей. Меня к дверям храма ночью подкинули. Как говорят, демоны принесли.

– Если посмотреть на внешние признаки, то вы и правда похожи, – заметила внезапно Цуцуи. – Глаза у вас одинаковые. А еще форма ушей и носа. Без генетического теста это ничего не значит, но мне кажется, что сходство есть, просто неочевидное из-за разницы в возрасте и поле, – само собой напрашивалось “и в весе”, но девушка, видимо, не захотела меня обижать.

Мысленно представил свое лицо рядом с Мори-тян, сконцентрировался на описанных моей подругой чертах. И правда, сходство очевидное. Может, и правда сделать генетический тест? На отца я совсем не похож. Папа мне всегда говорил, что я вылитая мать, только не такой стройный. Но ни одной ее фотографии я не видел, не сохранились по неназванной причине. Моя матушка скрылась в неизвестном направлении, будучи еще достаточно молодой, чтобы родить мне младшую сестренку, в том числе и через шестнадцать-семнадцать лет. Но слишком теоретические рассуждения!

– Насколько хорошо ты учишься, Мори-тян? – задал я свой вопрос, рассматривая вариант устроить ее в заведение получше. В “Радужный мост”, естественно. Хотя, если честно, не уверен что еще один жалкий миллион йен компенсирует такое неоднозначное приобретение. Не очень хочется настолько сильно подставлять Рикудо-сана. Это же стихийное бедствие в юбке! Заноза Ринне по сравнению с Тикой – пай-девочка. Но с другой стороны – кто, если не они? Там я увидел профессионалов, которые находят подход к детям. Неужели не справятся?

– Че, табель показать? Все тесты на отлично. Честно-честно! – глаза у нее и правда смотрелись в данный момент невероятно честными. Думаю, что нагло соврала.

– А если без обмана?

– Да реально все на отлично сдаю. Я умненькая! Но вам двоим не понравится, как именно! Ну вот, опять проболталось. Дядь, что с тобой не так?

– Я просто очень честный, – соврал я. Гордое звание честного человека я утратил, когда не стал сопротивляться влиянию Хидео-сана с должным усердием.

Не иначе как она ворует у учителей задания вместе с ответами на них. А может быть, шантажирует преподавателей. Или знает директорский пароль и подменяет оценки постфактум. Еще, как вариант, подменяет свою работу до проверки на ту, которую писал настоящий отличник. Можно и проще – подкупить отличника, чтобы тот сразу нужное имя на своем листочке написал. Без денег она не сидит, учитывая ту ловкость, с которой пыталась положить мне записку в карман. И на спекулянтов работала тоже, скорее всего, не за бесплатно. Хотя нет, в этом случае была бы более финансово заинтересована на мне заработать. Но такое уже в присутствии Мияби с ней обсуждать глупо. Это для беседы с глазу на глаз.

– Мори-тян, хочешь, я устрою тебя в другой интернат, смешанный, с научным уклоном? Там работают хорошие люди, мы сегодня там были.

– С научным уклоном? Ко всяким ботанам? Фууу! Не, не надо мне такого! Вы че, меня из Сакуры спасать собрались? Если бы тут было все так ужасно, давно бы отсюда свалила, вы видите, я могу. То есть тут ад, но я в нем скорее демон, чем страдающая душа. Вот остальных девчонок временами жалко, особенно малышню, они такие мягкотелые. Это круто, что вам не плевать, и все такое, но у меня свои планы есть!

– И какие же у тебя планы? – со скепсисом спросила моя девушка.

– Я стану журналисткой. Буду устраиваться на работу во всякие места, а потом писать статьи-разоблачения о том, какие они там все ублюдки! А как стану известной, и про Сакуру напишу, закопаю их репутацию. Буквально их уничтожу! И они сами мне помогут это сделать, дав образование. Еще скажите, что не гениальный план! Вы, между прочим, первые, кому я его раскрываю. И сама не понимаю почему. Ниида-сан, ты гипнотизер, да? Иначе сфигали я вам двоим тут душу изливаю.

Внезапно неплохо. В меру амбициозно и выполнимо. Особенно если оказать посильную поддержку. Это глупо и нерационально – влезать в чужую жизнь, но понимаю, что так просто Мори-тян я уже не брошу. Буду помогать, выполняя роль старшего родственника. А являюсь я им или нет – выясню. Достаточно незаметно прикарманить несколько ее волосков, понадеявшись, что среди них окажется подходящий для теста, с сохранившейся волосяной луковицей. Заметит ли она? Думаю, что нет. Это иррациональная уверенность, но мне кажется, что Хидео-сан сильно превосходит ее во всем, что касается ловкости рук.

– То есть помощь тебе не нужна? – уточнил я. – Пятьдесят тысяч долга перед кем-то.

– Не, не надо денег. Это будет погано выглядеть, если я из своих бабло начну тянуть. Не понимаю, какого демона вы мне вдруг своими стали, но вот так чувствую. Пятьдесят тысяч это так, мелочь. Мне билеты на концерт кореянки-айдола под реализацию выдали, скину и как раз расплачусь. Вы, кстати, не хотите сходить? Это через две недели, в Токио Доум. Понятное дело, для вас бесплатно, спишу в невыкупленные, все равно два-три всегда непроданными остаются. Сама бы сходила, но меня от кейпопа уже мутит после того, как нас под него отплясывать заставляли. Ну и вечером из приюта тяжело отлучаться. Это не уроки прогулять. Да, еще в Лайн меня добавьте – Тика продиктовала номер, как будто не сомневаясь, что я запомню его без визитной карточки и немедленного добавления в телефон. Так и получилось, цифры зафиксировались в памяти, как и бывает у меня с полезной информацией.

– Может быть, в другой раз, – дал я вежливый отказ. Не люблю корейскую музыку, да и вообще все с их полуострова.

– А что, если мы тебя хотя бы накормим? Поужинаешь с нами? – предложила Мияби. – Ты такая худая!

– Ага! Эти уроды нас постоянно взвешивают и ширину талии измеряют! Если кто толстеть начинает, сразу на диету. Но я не толстею, сколько ни ем. Осталась бы на ужин, но если в Сакуре сейчас заметят, что я из окна вылезла, придется потом другой выход искать или еще как накажут. Покеда, вы приятные люди. Будете еще в Токио – заглядывайте.

– А можно тебя и других девочек пригласить в спортивный лагерь на последней неделе сентября? – вдруг пришла идея к Цуцуи. – Мы с Макото там будем волонтерами.

– Если от школы, а не приюта, то шикарно будет. Хоть передохну и с вами нормально потрещу, – почесала затылок Мори-тян. – Давай я контакты нашего директора скину? У меня с ним все ровно, понимает, что я серьезная личность, прислушается, если скажешь, что от меня.

– У тебя на него компромат? – наполовину серьезно, наполовину в шутку спросил я.

– Вам это знать не обязательно! Но все равно скажу! Там ничего криминального, честно-честно. Просто у него большая любовь сразу с несколькими училками из разных классов. И они друг про дружку не знают. И жена его не знает. А демон средней школы Рэйва много чего видит и слышит.

– Теперь я понимаю, почему ты не хочешь перейти в другой детский дом.

– Ага, именно! Придется новую школу под себя прогибать. И мой билетный бизнес сильно просядет. Теперь точно убежала. Пока-пока.

– Какая странная девочка, – заключила моя девушка, когда мы с ней остались вдвоем. – Но и правда на тебя похожа, как дочь или сестра. Вот смотришь на вас с ней, и понимаешь, что вы из одной семьи.

– В Токио ведь есть медицинские центры, где можно сделать анализы на родство? – я показал на волосы, оставшиеся на пластиковом стуле, где сидела Мори-тян. На самом деле я сам их туда только что подложил. И аккуратно собрал их на носовой платок.

– Наверняка есть, но скорее всего они не работают в выходные. У нас в Кофу такие точно есть. Учти, анализы будут стоить дорого. Но я понимаю, зачем ты хочешь их сделать. Если вы вдруг родня, заберешь бедняжку из приюта на законных основаниях.

Глава 26

Для очистки совести я все-таки поискал в сети с телефона клиники, готовые сделать экспресс-ДНК-тест. Все верно, в субботу вечером и в по воскресеньям они закрыты. Вот сегодня днем у нас еще имелся шанс сдать биоматериал, но мы опоздали. Впрочем, одна из них предлагала провести анализ без личного посещения. Присылаешь волоски по почте и через некоторое время получаешь электронное письмо с результатами. Да и в Кофу как минимум одна частная лаборатория предлагала вполне комфортное расписание. Заеду к ним после работы и сделаю заказ. Как вариант происхождения Тики, я ничего не знаю о семье своей матери. У нее могли бы быть братья, сестры, кузены и так далее. То есть мы со “спекулянткой” можем оказаться косвенными родственниками. Не то, чтобы это много изменит. Скорее даст формальный повод, который позволит объяснять окружающим, зачем я вдруг начну вкладываться в чужого ребенка. Сложно всё это!

– Не знаю даже, что посоветовать, – вслух сказала Мияби вечером перед сном, видя мою задумчивость. – Кровь гуще воды. Сделай тест, Макото. От родственников, какими бы сложными путями они бы не нашлись, отказываться нельзя.

Бип! Этот звук я поставил на почтовый ящик, созданный специально для общения с “Курильщиком”. Может быть, просто спам? Конечно же, нет.

“Тайи-сан! Агент Котэцу на связи!

В понедельник вечером у нас с Тайчо и Кампаем будет работа. Нам поручено сломать руку одному молодому богатею, который лапает чужих женщин. Подловим его у ночного клуба, "Глубокая ночь". Тайчо обещал достать такси и мы закосим под таксистов, если получится. Жду распоряжений, Тайи-сама. Всё во имя страны!”

В голову сразу пришла картина, как трое горилл запихивают в такси и похищают Акуму-куна. Он как раз у меня ассоциируется с хамским поведением относительно девушек. То, что наследник семьи Окане в итоге оказался способен извиниться и в целом вести себя дружелюбно, не отменяет его попыток домогаться к Мияби. И что мне делать? Предупредить СБ корпорации или самого Окато-куна? Возникнет логичный вопрос – откуда у меня информация? А если калечить бандиты собрались какого-то другого принца с золотой ложкой во рту?

Быстро написал “Рюте” ответ с просьбой дать больше информации о персоналиях. Имя, фамилия или фото жертвы здорово бы помогли.

“Извини, Тайи-сан, но Тайчо никогда такую инфу нам не выдает. ”

Ночь и следующий день прошли чудесно и восхитительно. Если бы эти выходные не поставили передо мной сложный вопрос, я бы счел их идеальными. Эталоном, относительно которого следует оценивать уикенды.

Миллион йен мы в воскресенье все-таки отвезли Рикудо-сану, который очень сильно нас благодарил и рассказывал, как именно они потратят средства. У этого замечательного человека каждая йена распланирована. Уважаю! Кроме еще одной квитанции, мое имя пообещали разместить на сайте “Радужного моста” в разделе со спонсорами. Тоже самое было обещано и после первого взноса, но теперь все иначе, я оказался уже достаточно щедрым, чтобы меня упомянули жирным шрифтом.

Когда же мы уже собрались с чистой совестью и удовлетворением от хорошего поступка уходить гулять, Нономука-сан нас задержал.

– Небольшая просьба, Ниида-сан, – обратился ко мне старик и вежливо поклонился. – Сейчас, буквально через пятнадцать минут, к нам приедут телевизионщики, снимать репортаж о нашем приюте. Будет очень уместно, если вы скажете несколько слов о благотворительности, как человек, которому не безразлична судьба сирот. Пожалуйста, уделите полчаса своего времени.

– Как здорово, Макото! Тебя покажут по телевизору! – восхищенно пискнула Цуцуи. – Вся страна узнает о том, какой ты замечательный! Это ведь национальное телевидение, а не какой-то местный канал?

– Все верно, Цуцуи-сан, NHK General TV, – подтвердил директор приюта.

Я хотел вежливо отказаться, сказать, что обязательно дам интервью в другой раз. Но посмотрел в сияющие от восхищения глаза Мияби и не нашел в себе силы духа, чтобы ее разочаровать. Как и каждая другая девушка, она хочет, чтобы ее спутник был самым лучшим и вызывал восхищение у окружающих. По мне, так нелогичное поведение, ведь если мужчина привлекает внимание, его могут попытаться увести конкурентки. Хотя, в моем случае, это крайне маловероятный гипотетический вариант.

Приехали репортеры, может быть, и быстро, но до меня очередь дошла не сразу. Хотя Нономука-сан и поторапливал их, говоря о том, что у филантропа есть свои планы на остаток дня, те шевелились, как черепахи в холодный день. Еще целый час пришлось ждать. Пока выберут самую лучшую локацию для съемок, которой оказался холл здания, выставят свет, проговорят между собой рабочие моменты, накрасят журналистку, которая будет брать интервью, накрасят меня… Ну да, без рабочего макияжа тут не обойтись. Не подведенные глаза или помада, конечно, но хотя бы пудра в таких ситуациях обязательна. Чтобы человек хорошо смотрелся перед камерой, необходимо провести внушительный объем работы. Если бы не влюбленный взгляд Цуцуи, я бы извернулся и сбежал!

Меня, наконец, поставили в кадр, рядом со мной стала молодая симпатичная журналистка, с осветленными под блондинку волосами.

– У нас всего один дубль, было потрачено слишком много времени на подготовку, а сюжет должен выйти в девятичасовых новостях, – предупредила меня репортерша. – Ниида-сан, сосредоточьтесь, будьте серьезны и отвечайте на мои вопросы. Если запнетесь или сделаете ошибку, при монтаже поправим.

– Начали! – объявил оператор. Я как-то подсознательно ожидал, что сейчас щелкнут такой прямоугольной хлопушкой, которую показывают в сюжетах о съемках фильмов. Но, видимо, в новостных сюжетах ее не используют.

– Добрый день, уважаемые телезрители. С вами Сузуки Наоми, специально для программы “Вечерние Новости”. Сегодня мы прибыли в сиротский приют “Радужный дом”, один из лучших в Токио, чтобы показать вам, как замечательно здесь заботятся о лишившихся родителей детях, и нам несказанно повезло застать здесь человека, только что сделавшего просто невероятный денежный взнос. Этот человек – Ниида Макото, который приехал к нам из Кофу, что в префектуре Яманаси. Скажите, Ниида-сан, что именно подвигло вас на настолько щедрый поступок?

– Я скопил эти деньги, откладывая какое-то время с зарплаты и просто не знал, куда их девать, так как живу скромно и чужд роскоши. Просто хотел отдать их тому, кому нужнее.

– То есть вы планировали свое невероятное пожертвование длительное время?

– Не такое уж длительное, Сузуки-сан. Я откладывал часть своего заработка несколько лет, но не знал, куда именно вложу деньги. Но вот на прошлой неделе в разговоре с моей коллегой Асагавой-сан зашел разговор о благотворительности и мы с ней заключили пари о том, что она удвоит любой сделанный мной благотворительный взнос. Я понял, что это знак свыше и запланировал посещение Токио, ведь в Кофу нет столько сирот, а помочь надо как можно большему количеству детей.

– Наверняка упомянутая Асагава-сан очень обеспеченная женщина, раз готова заключать такие пари.

– Поймите, это все не ради спора, а ради одиноких детей, которым непросто живется. Я уверен, что у Асагавы Юузуки очень большое сердце и в ближайшее же время она сдержит свое обещание. Она действительно довольно богата, один из акционеров корпорации, где я работаю.

– И где именно вы работаете, Ниида-сан?

– В Окане Групп, это признанный лидер в секторе финансовых услуг префектуры Яманаси. Я сотрудник отдела финансовой статистики.

– Несомненно это так, только работники лидеров нашего корпоративного сектора способны на такие потрясающе щедрые жесты. А как ваши близкие отнеслись к настолько щедрому поступку? Вас поддержали или решили, что вы впустую тратите огромную сумму? Я вижу, что тут ваша девушка.

Камеру навели прямо на смущенную Мияби. А ведь ее даже не пудрили перед съемкой. Это что, какой-то экспромт?

– Меня зовут Цуцуи Мияби, да, мы с Ниидой недавно начали встречаться. Я его очень люблю и считаю самым лучшим мужчиной в мире, – не знаю, как в объективе камеры, но в моих глазах неподготовленная к выступлению девушка выглядела намного красивее лощеной журналистки Наоми. И с каким же пылом она сделала свое заявление! Жаль только, что этот момент может принести нам обоим большие проблемы, вплоть до увольнения. Но не отнимать же у нее минуту славы? Проблемы все решаемые. Может быть, никто в Окане Групп эти вечерние новости и не смотрит. Телевидение давно устарело и вовсю сдает позиции другим, более современным медиа.

– Цуцуи-сан, вы не считаете, что ваш молодой человек тратит такие большие деньги впустую? Что мог найти им лучшее применение, чем поддержка сирот, у которых и так есть все необходимое? Он мог бы купить что-нибудь значимое для себя, для вас или для вашей будущей семьи.

– Нет, я так не считаю. Я думаю что Ниида поступил абсолютно правильно и поддерживаю его во всем. Деньги – это всего лишь бумага, он сможет заработать их еще, детские судьбы важнее.

– Спасибо за ответы на вопросы, Цуцуи-сан, спасибо за интервью, Ниида-сан, а сейчас директор приюта Радужный Мост покажет, в каких условиях живут здесь воспитанники.

На том встреча с телевизионщиками и закончилась. Нас поблагодарили и мы со съемочной группой раскланялись.

– Наш выпуск будет сегодня вечером в девятичасом блоке новостей, прямо в прайм-тайм, – сообщила напоследок Сузуки Наоми. – Обязательно посмотрите.

Пришлось пообещать, что посмотрим и поспешить в гостиницу. Все наши надежды на то, чтобы погулять и покушать в хорошем месте исчезли, подобно миражу на горизонте. Чересчур сильно спешить не пришлось, но того жалкого запаса в несколько часов, который нам оставался, ни на что серьезное не хватало. Неспешно упаковали свои вещи и отправились на станцию Синдзюку, чтобы сесть на экспресс до дома.

– Макото, посмотришь сегодня новости вместе с нами? – уже в на перроне в Кофу спросила Мияби. – Заодно с мамой моей познакомишься. А то будет очень странно, если она впервые увидит моего парня по телевизору, а не лично. Мы с Ринне ей про тебя рассказывали и все время хвалили. Но лучшей рекламы, чем национальные новости, не придумать. Так ведь?

– Лишь бы эту рекламу еще и на работе оценили, – вздохнул я. Само нарушение корпоративного кодекса меня ничуть не смущает после того, как мой моральный компас был осквернен Хидео-саном. А вот то, что о нарушении будет заявлено с главного телеканала страны – нервирует. Кстати об этом.

Взял смартфон и набрал номер телефона отца.

– Привет, пап, это, я, Макото. Звоню тебя предупредить – меня сегодня покажут по телевизору, в девятичасовых новостях. Обязательно посмотри.

– В новостях? Сынок, ты что-то натворил? Был пожар?

– Все в порядке, пап. Просто мы с моей девушкой сделали небольшой благотворительный взнос в сиротский приют, а там как раз были репортеры…

– Макото, у тебя наконец появилась девушка? Хвала небесам! Я уже и не надеялся, что смогу дождаться внуков! В следующие выходные жду вас у меня. Это не обсуждается, сын. Таков мой отцовский приказ. Ты знаешь, я очень редко от тебя что-то требую. Так что уважь старика.

– Ты никакой не старик, пап, тебе еще и шестидесяти нет.

– Да, мне пятьдесят девять. Но я все равно почти в два раза старше тебя и требую, чтобы вы приехали.

– Мы постараемся, пап.

– Мы обязательно будем, Ниида-сан! – пообещала моя возлюбленная, вмешавшись в разговор. – Рада с вами заочно познакомиться. Меня зовут Цуцуи Мияби.

– Какой приятный голос, – оценил папа. – Держись за нее крепче. И ни за что не упускай. Это еще один приказ!

– Так и будет, пап. Клянусь!

Далее мы на время расстались, чтобы я смог заехать домой и переодеться. Цуцуи я отправил домой на такси, а сам привычно доехал до своей квартиры на автобусе. Выбрал свой лучший костюм, надел тот галстук, что подарила мне подруга. Все. Готов. Тяжело сохранять уверенность в себе в настолько ответственный момент. А вдруг я не понравлюсь матери Мияби? Вдруг она ненавидит толстяков? Или оранжевые галстуки? Нужно было взять сменный галстук другого, менее вызывающего цвета. Что за дурь в голову лезет?

Меня прежнего от подобной ситуации паралич бы разбил. Настолько огромные волнения заставляли трястись мои руки и ноги, не говоря уже о голосе. Хидео-сан, ты потрясающий, чем бы ты ни был. Инопланетным симбионтом, демоном, духом старого мошенника или всего лишь шизофреническим раздвоением личности. Я в любом случае тебе благодарен за то, что сейчас уверенным шагом спускаюсь с лестницы, а не истекаю ведрами пота из-за понимания того, что мне в ближайший час предстоит.

Вызвал себе такси. Не забыл купить цветы, бутылку хорошего вина и тортик. Уверенные в себе мужчины не приходят в гости с пустыми руками. Тем более такой торт я уже пробовал и он очень вкусный. Вот за вино поручиться не могу, его продавщица посоветовала. Ну, она женщина, должна понимать, что нравится ее полу.

И вот самый апогей переживаний. Я позвонил в дверь дома семьи Цуцуи. Во время Танабаты такого внутреннего мандража не было, хотя я готовился к тому, что знакомство с матерью подруги состоится в тот день. Видимо, статусы просто друзей с работы и полноценной пары, которая перешла уже все красные линии, очень сильно различаются.

Мне открыла старшая женщина Цуцуи. Родительница моей девушки для своих сорока с хвостиком очень даже свежа и красива. Многие и в тридцать выглядят хуже. Подтянутая фигура, ни единой крупной морщинки на лице, даже вокруг глаз. Аккуратная прическа каре. Седины в темных волосах также не видно. Разве что тяжелый пристальный взгляд выдает, что передо мной многоопытная женщина, воспитавшая двух дочерей. Одета она в домашнюю юкату, весьма приличную, я бы сказал, что подходящую для приема гостей.

Из-за спины своей мамы выглянула Ринне. Мелкая заноза тоже по-праздничному нарядилась, точно так же, как в нашу с ней прошлую встречу.

– Мам, это Ниида Макото-сан! Мы тебе про него рассказывали. Ты только не придирайся к нему, он потрясный. Ниида-сан, перед вами наша с сестренкой матушка Цуцуи Хана.

– Очень рад с вами познакомиться, Цуцуи-сан, – я положенным образом поклонился и протянул двумя руками цветы и гостинцы. – Пожалуйста, примите это, чтобы скрасить вечер. Поражен вашей красотой. Гляжу на вас и сразу понимаю, в кого уродились настолько прекрасные дочери.

– Вы льстец, Ниида-сан. Знаете, где у нас сменная обувь? Ринне-тян, отнеси пока торт и вино на кухню, а цветы поставь в вазу.

Малявка упорхнула, оставив меня наедине с главной угрозой моему здоровью и жизни. По Хане-сан видно, что за своих дочерей она готова сражаться, но пока не решила, представляю ли я им опасность.

– Вы считаете нормальным встречаться с девушкой, которая младше вас почти на десять лет, Ниида-сан? – вопрос застал меня врасплох, как раз когда я нагнулся за тапочками. А это непростая операция с моим-то лишним весом.

– Наше общество никак не порицает неравные по возрасту отношения, Цуцуи-сан. Я бы сказал, что вполне одобряет, если речь идет не о взрослом и подростке. Мияби-сан совершеннолетняя. Главное – это любовь и взаимопонимание, а они, я смею надеяться, у нас с вашей дочерью есть.

– Хороший ответ. Я не буду грозить вам всеми небесными и земными карами на случай, если вы обидите одну из моих дочерей. Но вы, как человек взрослый и опытный, наверняка понимаете, что они будут. Прошу в гостинную.

– Я никогда не обижу ни Мияби-сан, ни Ринне-тян, будьте уверены.

– Да, я наслышана о том, как вы целый вечер проявляли терпение, достойное Будды, выдерживая нападки Ринне. Прошу у вас прощения за поведение моей глупой дочери, – по взгляду я понял, что она ничуть не извиняется, а скорее даже одобряет проверку.

Прошли в главную комнату, к дивану и телевизору. Меня усадили по центру, на самое почетное место, как мужчину. Наконец-то к нам спустилась моя девушка, которая, смущаясь под взглядом матери, уселась ко мне вплотную. Не в обнимку, но очень тесно. Хорошо, что новости начались быстро и можно было отвлечься от тягостного молчания.

Информационные сюжеты летели один за другим, ничего стоящего. Премьер-министр побывал в Америке, где встречался с президентом США. Почти готова к вводу в эксплуатацию новая электростанция. Рекордный улов крабов. И все в таком духе. Но вот и наш сюжет.

– Удивительную щедрость и любовь к детям проявил один из жителей префектуры Яманаси, – начал объявлять диктор. – Ниида Макото сделал благотворительный взнос в два миллиарда йен в пользу сиротского приюта “Радужный мост”. Давайте же посмотрим интервью с этим человеком, на которого не стыдно равняться всей нации.

Четыре ошалевших взгляда уставились на экран. В моей голове не укладывалось, из-за какой такой ошибки два миллиона превратились у журналистов в тысячекратно большую сумму.

Глава 27

Не успел диктор объявить о завершении сюжета, как у меня зазвонил телефон. На дисплее смартфона появилась надпись “Ниида Хиро”.

– Ой! Привет, пап, – это я сейчас, приняв звонок, не ойкнул, а использовал вьетнамский вариант приветствия.

– Макото, что это сейчас сказали? Откуда у тебя два миллиарда йен? Ты их что, украл?

– Пап, ты только не переживай, у тебя же больное сердце. Репортеры ошиблись, я пожертвовал два миллиона. Я их скопил. Не знаю, как они могли так перепутать. Возможно, для богатых людей что миллион, что миллиард – недостаточно большая сумма, чтобы их различать, а та журналистка выглядела богатой.

– Точно не два миллиарда? Не знаю, как мне теперь соседям объяснять, что у меня сын миллиардер, а у сарая крыша протекает. Представляешь, что люди будут говорить? Что ты, сынок, забыл своего старого отца.

Протекшая крыша – это проблема. В том смысле, что у меня никогда не получалось работать руками, не считая готовки. Вроде как нормальный мужчина с деревенским происхождением обязан овладеть восемнадцатью специальностями и уметь починить заглохший трактор при помощи мотка клейкой ленты и ватной палочки. Но я не такой. Соображаю, казалось бы, очень хорошо, но применить ум туда, где нужно что-то мастерить, не могу.

– Я не миллиардер, пап, но на починку крыши моих скромных накоплений, будь уверен, хватит. На следующих выходных я у тебя. Обещаю.

– Да не в крыше дело, сынок! Я просто переживаю, не влип ли ты в плохую компанию. Большие деньги до добра не доводят. Горжусь тем, что ты отдал их сиротам, а не потратил на какую-нибудь чушь, как принято у молодежи.

Едва закончил разговор по голосовой связи, заработал мобильный интернет и посыпались сообщения в Лайн. Вот уж не знал, что у нас в стране настолько популярны телевизионные новостные программы.

Миязоно Мидори: Ниида, я поражена тем, как вы распорядились деньгами. Каким бы способом вы их ни добывали, это достойный поступок. Завтра вечером вам привезут еще бутылку вина.

scarlet_enigma (не в вашем списке контактов): я поняла, гринписовец, почему ты живешь в такой тесной конуре. Разбудил мою совесть, негодяй. А я-то думала, что она совсем умерла. Теперь я вынуждена буду тоже кому-нибудь помочь.

Тодороки Каэда: Семпай, так вот кто ты такой! Я догадывался, что ты не так прост! Я слышал о том, что в корпорацию устроился внук Окане Цукиши, но думал, что это ваш новенький, а не ты. Горжусь тем, что знаком с таким человеком, как ты!

(Номер скрыт, SMS): Дядь, ну ты крут! Очуметь! Я чуть со стула не свалилась, когда вас с сестренкой показали. Уже жалею, что не согласилась на эту вашу ботанскую радужную шарагу, как поняла, сколько бабла им досталось. И как ты от меня только скрыл, что такой богатей? Я обычно по людям сразу понимаю, кто при деньгах, а кто нет.

Цуцуи Ринне: Ниида, смотри, какое у мамы лицо. Правда умора? Не понимает, что с тобой теперь делать. Ты же национальный герой. Такого только хватать и под венец с сестренкой тащить, пока не увели.

KawaiiNeko (не в вашем списке контактов): Ниида-сан, вас беспокоит Сато Мисаки, из отдела рекрутинга Окане Групп. Вы у нас работаете. Простите меня, но произошла ошибка и мы потеряли оригинал вашего заявления о приеме на работу. Не заглянете к нам завтра в любое удобное для вас время, чтобы подписать документы заново?

Сибая Асаши: <Смайлик большой палец вверх>

Звонок. Не успел я ни одного ответа на многочисленные послания написать, как кто-то решил поговорить со мной голосом.

– Намасте, Нономука-сан.

– Ой, простите, Ниида-сан, я, наверное, отвлек вас от йоги. Но дело важное.

– Нет-нет, не отвлекли, я просто так иногда здороваюсь. Вы, наверное, по поводу новостного сюжета. Мы с Цуцуи-сан только что его смотрели.

– Да! Именно! Я звоню, чтобы попросить прощения, если в итоге у вас случатся неприятности из-за произошедшего недоразумения. Завтра же я потребую от NHK выпустить опровержение. Считаю, недопустимо так обманывать всю страну и заставлять краснеть и меня и вас. Представьте, как мне будет сложно подобрать линию поведения, когда следующий потенциальный спонсор спросит, на что мы потратили два миллиарда. Если только у вас нет лишних двух миллиардов, чтобы ошибка стала правдой, – старик нервно рассмеялся в трубку.

– Простите, как только у меня будут два миллиарда для благотворительности, я задумаюсь о том, чтобы пожертвовать их именно “Радужному Мосту”. От вашего приюта у меня остались исключительно хорошие и теплые впечатления. И лично вам, как я считаю, извиняться нет повода. Ошибку допустили журналисты, теперь их обязанность ее исправить.

– Именно так, Ниида-сан. Как я уже сказал, завтра же я дозвонюсь до редакции новостей и добьюсь того, что они исправят свою новость. Простите, что отвлек вас в этот воскресный вечер. Желаю вам завтра легкого рабочего дня.

– До свидания Нономука-сан.

– Простите, Цуцуи-сан, это недоразумение испортило вам отдых перед началом рабочей недели, – поклонился я Цуцуи Хане, встав с дивана. – И простите, что были вынуждены слушать мои телефонные переговоры.

– Мам, а может быть, Ниида-сан у нас заночует, дом большой, место есть, а ему до своей квартиры добираться далеко, – предложила моя возлюбленная.

– Мияби-тян, какой пример ты показываешь младшей сестре? – строгости, проявляемой в данный момент Ханой-сан, могла бы позавидовать и та надзирательница из Сакуры Гарден. Указанная сестра густо покраснела. Похоже, девушки и между собой не смогли от сплетен удержаться, и о том, как мы провели выходные, младшая Цуцуи в общих чертах уже знает.

– Я не против ваших отношений с молодым человеком, он показал себя с самой лучшей стороны и даже как-то смог найти подход к Ринне-тян, чего никогда не бывало, – продолжала женщина. – Но есть же нормы приличия! Пожалуйста, позаботьтесь об их соблюдении, Ниида-сан.

– Спасибо за доверие, Цуцуи-сан. Будьте уверены, я позабочусь о вашей дочери.

Захотелось пригласить Мияби к себе, но счел эту идею неправильной. Во-первых, ее матушка будет тому не очень рада, а с ней мне стоит поддерживать идеальные отношения. Во-вторых, моя холостяцкая конура плохо подходит для приема гостей. Моей кровати хватает, чтобы я впритык разместился там один, при моих-то габаритах. А девушка у меня хоть и очень стройная, но не миниатюрная, она высокая. Выход один – менять жильё на более просторное. Не рано ли? Поищу варианты на неделе. Жалко только, что за текущую квартиру я сделал предоплату на несколько месяцев вперед. У моего внутреннего скряги буквально печень раздавлена от того, что такая сумма пропадает. Может быть, получится найти на мое место другого жильца?

Доехал к себе, в очередной раз разорившись на такси. Что-то очень уж часто я начал использовать этот недешевый вид транспорта. Та граница, за которой владение личным автомобилем становится более выгодной альтернативой, уже маячит в поле зрения, что опять же меня не радует. А в эти выходные вообще придется арендовать себе личный транспорт. До папиной фермы так просто на общественном транспорте не добраться. Проще уж самому за руль сесть, как бы меня эта необходимость ни раздражала.

Хорошо хоть ужин себе готовить не пришлось. В гостях у Цуцуи меня хорошо накормили. И привезенный мной тортик также оказался весьма кстати.

Ночью случилось то, чего не происходило уже несколько недель. Меня кинуло в жар, причем такой, что утром пришлось встать пораньше и принять душ. Спал я при этом без сновидений и чувствовал себя наутро замечательно. О причинах подобного остается только догадываться, но то, что приступы как-то связаны с Хидео-саном, несомненно. Как же удачно, что я не позвал Мияби остаться у меня на ночь. Она бы наверняка жутко перепугалась и начала волноваться, если бы у меня температура стала зашкаливать. Вроде бы через какое-то время в корпорации запланирован плановый медицинский осмотр для нашего отдела. Попрошу доктора назначить мне побольше анализов. Здоровье – это не шутки.

На телефоне пропущенное сообщение. Судя по иконке, почтовое, и я уже догадываюсь, от кого. Агент Котэцу, конечно.

Тайи-сан. Агент Котэцу на связи. Я вас видел вчера по телевизору и узнал. И Кампай тоже узнал. Сегодня вечером все у нас в силе. Жду ваших распоряжений.

Тот факт, что и Тайчо тоже не пропустил злосчастное интервью совершенно очевиден. Написал курильщику, чтобы действовал, как обычно. Не знаю пока, что и как я буду делать. В конце концов, самое плохое, что может произойти – перелом руки у какого-то наглеца, не признающего чужие личные границы. Хотя, конечно, закрыть вопрос с тем, кто нанял троицу меня “проучить”, очень хочется.

В коридоре у своей двери я увидел Хахивару-сана, нашего управдома, который, такое ощущение, дежурил поджидая пока я появлюсь. Увидев меня, милейший старичок выполнил самый почтительный из стоячих поклонов – сайкэйрэй под сорок пять градусов. У него же спина больная, насколько я знаю.

– Спасибо за вашу щедрость к детям, Ниида-сан, – не разгибаясь, сказал Хахивара Сумио. – Чтобы немного облегчить вашу ношу, позвольте сделать этот месяц проживания в квартире для вас бесплатным. Вы тем самым окажете мне большую честь!

– Спасибо, что так высоко оценили мой скромный вклад, – объяснять, что я подарил сиротам не так уж много, сейчас было бы неуместно. А просить пожилого человека прекратить – и вовсе невежливо. – Хахивара-сан, мне неловко лишать вас своей арендной платы. Может быть, вы смогли бы помочь мне иным способом? Я подумываю найти более просторное жилье, подходящее для двоих. И мне было бы очень удобно, если оно будет в вашем здании.

– Нужно место, куда приводить девушку? – догадался пожилой человек и залихватски мне подмигнул. – Ту в красном платье, или ту, которая была с тобой в телевизоре? А ты, я смотрю, настоящий ловелас, Ниида-сан. Вот уж не ожидал от тебя! Но я и сам в твои годы был тот еще шалун! Не поверишь, если расскажу. Можно твою проблему решить. Жилец с верхнего этажа съезжает в конце месяца. Настоящий свинарник в двухкомнатной квартире развел и я его выселяю. С тебя там уборка и переезжай, внесенную тобой оплату я, конечно, зачту.

– Спасибо! – искренне обрадовался я и отзеркалил поклон. Очень удачно получилось. Может быть, это и есть та самая карма? Вознаграждение от судьбы за хороший поступок?

На улице мой оранжевый галстук как будто приковывал к себе чужие взгляды. Некоторые прохожие показывали пальцем. Часть встреченных кланялась. Обычно самым простым кивком, но в редких случаях и тем же способом, что управдом. Как-то это меня уже удручает. Я же никаких миллиардов не жертвовал. Сделают на ТВ опровержение и каждый из этих искренних людей испытает разочарование из-за того, что выказал незаслуженное уважение ненастоящему герою. Но что поделать? Да и не настолько многие меня узнали. Несколько десятков человек.

– Вы отдали все свои деньги сиротам и теперь вынуждены ездить на автобусе. Я не возьму с вас платы, Ниида-сан! – объявил пожилой водитель, когда я, доехав до центра Кофу, уже собрался выходить на своей остановке. Хорошо помню этого человека, я несколько раз передавал ему “найденные” кошельки.

Пришлось вместе с вежливым поклоном незаметно закинуть оплату ему в карман. Тут же электронная система. Кто-то в любом случае должен будет заплатить, раз я просканировал штрихкод с бумажного чека. Этот кто-то как раз шофер, больше некому. Пусть почувствует себя лучше дважды. В первый раз, когда оплатит проезд за меня, а второй – когда обнаружит лишнюю мелочь в своем форменном пиджаке.

В холле небоскреба Окане Групп парад признательности продолжился. Меня буквально окружили сотрудники и начали изливать аплодисменты, заглушающие мои отнюдь не робкие попытки объяснить что, мой подвиг тысячекратно менее значителен, чем им кажется.

– Ни-и-да! Ни-и-да! Ни-и-да! – скандировали люди. Дирижировал толпой Тодороки-кун со своими помощниками из службы безопасности. Вот что мне помешало ему ответить в Лайне и развеять заблуждения?

– Тихо! Я хочу сказать! – гаркнул я во всю силу своих легких. Сработало. Сообразительный Тодороки поставил мне стул в качестве трибуны. Хорошо, что не вращающееся кресло, на него я бы не взгромоздился. Да и со стулом ожидались небольшие проблемы, но в целом лучше ожидаемого вышло. Просто высокая ступенька. Откашлялся и начал, вложив в речь всю харизму, что досталась мне от Хидео-сана.

– Слушайте меня, уважаемые сотрудники Окане Групп. Я, Ниида Макото, не сделал ничего особенного. Это не тот поступок, который заслуживает почестей. Каждый из вас способен совершить то же самое. Вы считаете, что нет? Вы ошибаетесь, люди! Не обязательно отказывать себе во всем, чтобы накопить жалкие два миллиарда. Именно так! Вы забываете, что вы не одни. Сегодня я обращусь к руководству Окане Групп с предложением создать благотворительный фонд имени Окане Цукиши для помощи детям. Каждый сотрудник сможет пожертвовать туда часть зарплаты, а корпорация – часть прибыли! Всё добровольно! Желание помогать должно идти от самого сердца, а не от принуждения. Дети – это наше будущее! И я говорю не только о страдающих сиротах. У многих из вас есть свои дети. Почему бы фонду не помогать еще и им? Представьте, что у вас не хватает средств на оплату лучшего врача для вашего ребенка. Или вы не можете оплатить ту школу, которая достойна его талантов. Я предлагаю помогать вашим детям. Корпорация – это ведь одна большая семья? Значит, ваши дети – это дети компании!

Я сорвал овации. Это значит, что очень неплохо получилось. Очередная импровизация. Ничего такого не планировал, когда входил через раздвижные двери, ведущие в здание. Умница Тодороки и некоторые другие сотрудники засняли моё выступление на свои мобильные телефоны. Очень скоро выложат в сеть. Руководству доложат еще быстрее.

Прошел к себе в отдел, где рукоплескания и поклоны поначалу продолжились, но долго не продержались. Из своего кабинета вышел слегка раздраженный Тамура Кенджи и сказал, что нужно соблюдать дисциплину, а всякое личное оставить для номикая, который состоится в пятницу в мою честь.

Наконец, нашлось время ответить всем, кто написал сообщения. Всех вежливо благодарил за их участие, а Тике-тян написал на тот номер, который она мне диктовала, что предложение насчет “Радужного Моста” все еще в силе. В ответ через полчаса получил обиженный смайлик, показывающий язык. Что не так? Общаться с детьми тяжело!

Остаток рабочего дня прошел неожиданно буднично и спокойно. Видимо, карма работает и тут. Заслужил я спокойный понедельник. Коллеги, конечно, подходили, выражали свое уважение, интересовались, как я смог скопить такую крупную сумму и почему не потратил всё на себя. Всем отвечал примерно одно и то же. “Сумма несколько меньше, чем объявили. Надеюсь, что телеканал скоро исправит свою ошибку и выпустит опровержение. Но сиротам помогать в любом случае необходимо и я продолжу этим заниматься”.

Опровержение и правда вышло. В послеобеденный час до меня дозвонился Нономука-сан и сказал, что объявление уже на сайте новостного канала, так ему пообещали. Ну да, не обманули. У меня ушло всего-то пятнадцать минут пристального изучения главной страницы портала NHK, чтобы обнаружить в самой нижней части портала, на третьем экране прокрутки, микроскопическим шрифтом заметку:

“Приносим извинения за неточную информацию. В воскресном сюжете мы неверно указали сумму, которую Ниида Макото, бухгалтер из Кофу, пожертвовал токийскому приюту “Радужный Мост”. В любом случае наш канал горд тем, что взял интервью у Нииды-сана и продолжает поддерживать любые инициативы по помощи сиротам”.

Чтобы с комфортом прочитать, пришлось выкрутить масштаб в браузере на 400%. Вот прямо все по местам расставили! Сарказм, если что. Могли бы и обозначить хотя бы, что ошиблись на три порядка.

Весь остаток дня ожидал, что проявит себя руководство компании. Все же мое выступление в холле обязано было вызвать хоть какую-то реакцию. Но нет. Видимо, имеющие право принимать решения взяли сегодня паузу.

Глава 28

Вечером у дома меня поджидал еще один улыбчивый юноша из Кабушики, с очередной бутылкой дешевого вина, в упаковку которой Мидори-сан вложила деньги. То, что курьер каждый раз новый – это правильно. Нужно будет поискать еще какой-нибудь альтернативный источник дохода, так как с увеличением площади квартиры и расходы также возрастут. А мне еще и о помощи папе необходимо не забывать. И Мияби как-то радовать. И еще неизвестно, что с занозой-спекулянткой выйдет. А вдруг и правда сестра? Или кузина? Небольшая степень родства наложит на меня нерушимые узы, которые также придется финансировать. И вот с одной стороны по всем фронтам у меня продвижение, везде ладится, везде успехи. А с другой – пропала прежняя спокойная жизнь, которую я всегда так ценил.

Еще и на бандитские разборки почти сразу отправляться. А может, ну их? И правда, не убьют же трое хулиганов неизвестного мне парня, который почти точно не Акума. Я ему в течении дня пару наводящих вопросов задал и выяснил, что “В Кофу клубы дешевка, чтобы нормально отдохнуть, надо в Токио ехать”.

Но нет. С каждым днем вероятность того, что меня опять решат “поучить уважению” растет. Нужно хотя бы понять, кто именно заказчик горилл, а без контакта с Тайчо этого не сделать.

Быстро сунул деньги в свой обычный сейф из замороженной птицы. Как-то с собой их носить неправильно, хоть сумма и далеко не гигантская. Переоделся в спортивный костюм, который я с прошлого раза постирал дважды. Целиком запах ужасного табака Рюджина Рюты не выветрился, но хотя бы дышать не очень мешает. Рюкзак. Муляж пистолета. Перцовый баллончик, купленный несколько дней назад еще до поездки в Токио. Полностью готов. К чему именно – не знаю. Хороших планов не родилось ни единого, но стихия Хидео-сана – это удачные импровизации. Для меня не будет сюрпризом, если и свои авантюры из снов он также реализовывал исключительно спонтанно.

Немного ясности к картине грядущего добавило сообщение от агента Котэцу:

“Тайи-сан, такси Тайчо подгонит к переулку у заднего входа в клуб. Мы выведем через него клиента. А я должен буду закрыть дверь изнутри, чтобы юнец через нее не сбежал.”

Написал ему, чтобы после того, как закроет засов, в тот же миг убирался куда подальше. Остальное его не касается.

Успел прибыть на место заранее и затихариться за мусорными баками. Исходящий от них запах терзал мое несчастное обоняние. Тут уж впору порадоваться аромату корейских сигарет, впитавшемуся в ткань. Он отвратителен, но все не помойка. Одежда на выброс! Включая нижнее белье, пожалуй. Мне будет противно надевать эти трусы и майку, никакая стирка или химчистка не поможет.

Кто сказал, что толстяки плохие ниндзя и не умеют затаиться в тени? Казалось бы, что это очевидно. Но! Настоящие исторические шиноби могли выглядеть как угодно. Шпионы и лазутчики, для них образ безвредного пухляша был бы очень удобным. И сражаться такому опытному диверсанту совсем необязательно, если не вредно. Это массовая культура, то есть аниме, манга и западные фильмы превратили ниндзя в ходячие машины для убийства, обвешанные оружием.

Сорок минут! Я не проверял по телефону, который вообще отключил, но мои внутренние ощущения говорят, что я просидел на мусорке именно такой срок до того, как началось. Моя наблюдательная позиция позволяла отлично видеть большую часть переулка. Хотя освещение в нем так себе. Хуже всего просматривался выход, но за ним я присматривал с помощью небольшого зеркальца, прихваченного с собой. Сначала заметил желтую машину, вставшую у дальнего конца проулка. Затем, спустя полчаса, открылась задняя дверь и две мощные фигуры вытолкнули на улицу щуплого парня. Тяжело оценить возраст с такой точки, но я бы дал ему лет двадцать пять или двадцать шесть. Пиджак, шелковая рубашка, джинсы.

– Ну ты встрял, парень, – пробасил пьяница Кампай. – Сейчас мы тебе руки-то укоротим, чтобы к чужим телочкам их не тянул.

– Да, ты круто попал, – подтвердил Тайчо, когда лязгнул засов, окончательно перекрывая юноше путь к спасению. Есть, конечно, еще переулок, но чтобы уйти по этой дороге придется сначала убрать препятствие в виде громил. Чем я могу помочь? Пригрозить пистолетом? Использовать слезоточивый спрей? Но долго бездействовать нельзя. Покалечат же паренька.

Все произошло очень быстро. Я почти ничего не понял. Несколько секунд и оба гориллы корчатся от боли на мостовой. Нет, это не внезапные суперсилы в моем рыхлом теле проснулись, и не бойцовские умения Хидео-сана, в наличии которых есть сомнения, ни разу во снах я не видел, чтобы он дрался. Молодой человек избил верзил самостоятельно. Парочка быстрых отточенных тренировками движений и готово. Как-то так и происходят настоящие схватки. То, что мы видим на экранах, когда битва в аниме может длиться десяток серий, это такой способ удержать зрителя и добавить зрелищности. На деле же вон оно как. Не просто скоротечно, а стремительно. Во всяком случае, когда один из участников драки достаточно тренирован.

– Ты, сообщник, за мусорными баками, выходи и сдавайся! – потребовал юноша. Да как он меня заметил?! Я же почти не дышал.

Вышел с поднятыми руками. В правой зажат перцовый баллон, но так, чтобы было видно – использовать я его не собираюсь.

– Я не их сообщник, уважаемый, я собирался вам помочь. Вот, видите, газовый баллончик. Я бы их ослепил и вызвал бы полицию. Я еще одна жертва этих негодяев, пару недель назад они вывезли меня в лес и бросили там без возможности самому выбраться.

– Полиция уже здесь! Инспектор Кикучи Юто, отдел по борьбе с бандитизмом, – парень залез в карман пиджака и ловко продемонстрировал мне серебристый полицейский жетон. – Да я же тебя знаю, толстяк! Ты тот бухгалтер, который отдал все украденное сиротскому приюту. Ниимура, да?

– Не совсем так. Ниида Макото. Я и правда бухгалтер, но ничего не воровал. Репортеры ошиблись, назвали два миллиарда вместо двух миллионов, которые я пожертвовал. Думаю, эти негодяи откуда-то узнали, что у меня скопилась значимая сумма и хотели их отобрать. Потому и вывозили в лес. Оказывали давление.

– Да, журналисты вечно ошибаются, когда я накрыл наркоторговцев в Осаке, сержантом меня назвали. А я, между прочим, самый молодой инспектор в Японии!

Говорил парень вполне себе дружелюбно и я расслабился. А уж когда он застегнул на руках все еще бессознательных здоровяков наручники и вовсе прекратил переживать. Кому вообще можно доверять, если не храброму офицеру национальной полиции? Ну ладно, им тоже верить нельзя, Хидео-сан – показательный пример. Но здесь и сейчас я фальши не чувствовал.

– Можно я задам вон тому несколько вопросов, инспектор-сан? Он у них главный, насколько я понял, – указал на Тайчо, для чего пришлось опустить руку, но полицейский и не дернулся. – Даже не так. Может быть, вы окажете мне честь и зададите их на допросе? Очень хочется знать, откуда они прознали про мои деньги. Это, конечно, только догадка. Никаких требований они не назвали. Но другого мотива я придумать не смог.

– Напишете на них заявление, Нишимура-сан?

– Если потребуется, Кикучи-сан. Мне кажется, небольшой эпизод, который я никак не смогу доказать, абсолютное ничто по сравнению с нападением на полицейского. И, признаться, мне страшно становиться свидетелем. У них на свободе остался подельник. Что, если он решит переломать мне руки ради отказа от показаний? Приставить же ко мне постоянную охрану как-то нерационально, уверен, у полиции и кроме меня хватает дел.

– Но сюда вы заявиться не побоялись?

– Один страх пересилил другой. Я собирался оставаться в тени.

– Да не собирался никто у тебя деньги отбирать, придурок! Мы про них и не знали, – вдруг прорычал Тайчо. – Это все баба твоя нас наняла, когда ты ее бросил. Или не бросил, а отказал. Я не разбирался! Хотела, наверное, в кошелек к тебе залезть. Иначе не знаю, как такая цыпочка на такое жирное чмо внимание обратила!

– Такая фигуристая? С большой грудью? – спросил я, найдя в закромах памяти единственную подходящую кандидатуру. “Миназуки Которе, помощница Миязоно Мидори-самы”, как она мне официально представилась. Ее еще и уволили, получается, из-за той неудачной попытки соблазнения, вылившейся в долги начальницы отдела передо мной. Чем не повод для мести?

– Да, именно! А ты, толстый, похоже еще и импотент, раз такую девку отшил, – сплюнул на землю Тайчо, что лежа не так-то просто сделать.

– Мы тебя, червя, закопаем! Рюта-сан из тебя всю дурь выбьет, если на нас стуканешь! – выпалил Кампай. – Только подумай копам полслова сказать!

– Вот видите, инспектор-сан. Я человек мирный и мне очень страшно становиться свидетелем, пока третий бандит на свободе, – с натуральной дрожью в голосе произнес я. – Но если вы его поймаете, я наберусь храбрости. Вот как сегодня, когда рискнул сюда прийти.

– Последний вопрос, Ниидзима-сан, и я не буду вас тут держать. Вижу, что вам тут находиться страшно и неприятно. А как вы узнали, что надо сюда приходить?

А он умен! Не зря стал самым молодым инспектором страны Ямато. Возможно, что и привычка путать фамилии – попросту игра, способ вывести собеседника из себя. И мою напускную дрожь вполне себе уловил, но принял за настоящую. Прекрасно читает язык тела, который Хидео-сан помогает мне подделывать.

– Я получил анонимный звонок с одноразового телефона. Какая-то молодая женщина сказала, что она знает всё про эту банду и их планы, но боится сама против них выступать. Сказала, что она хакер и давно их отслеживает. Ей очень страшно сделать что-то самой, так как ее методы добычи информации незаконные. Но я таким поступком смогу доказать прежде всего самому себе, что я настоящий мужчина. Она как в голову мне залезла. Какой-то гипноз! Только сейчас я понял, как сильно рисковал, инспектор-сан. Она сказала, что ее зовут Кагешуго. И знаете, что самое странное? Информация о звонке затем сама собой удалилась из моего мобильника. Про нее мне тоже очень страшно давать официальные показания. Я же с деньгами работаю. Если хакер затаит на меня злость, то просто разрушит мою карьеру, и никаких доказательств не потребуется. Скажите, а можно я анонимно показания дам? Как неизвестный информатор. Не знаю, как в настоящей полиции устроено, но в дорамах такое бывает.

– Хорошо, Ниикава, я вызову вас повесткой, если это потребуется. То, что вы все украденное у компании отдали сиротам, говорит, что вы в глубине души хороший человек.

– Инспектор-сан! Я не украл у корпорации ни йены. Посмотрите пристально мне в глаза. Разве похож я на вора? Хотите, я покажу вам свою квартиру, чтобы вы убедились, как скромно я живу.

– Бухгалтерия всегда ворует! Не вы, так ваши сослуживцы. Но у меня нет доказательств и потому вы свободны. А если эта хакер Кагешуго еще даст о себе знать, напишите мне.

– Она же может читать мою переписку! Нет-нет, инспектор-сан, слишком большой риск.

– Купите себе одноразовый телефон для этого, они свободно продаются. Не пригодится – не обеднеете, вы же тайный миллиардер.

– Уже не тайный! – заржал пьяница. – Готовься, жиробас, теперь тебя якудза наверняка потрясти захочет, чтобы доходами поделился! Ха-ха! Я в камере точно не забуду тебя упомянуть! Конец тебе, сарделька!

– Инспектор-сан, пожалуйста, позаботьтесь, чтобы этим преступникам увеличили срок, если со мной что-то произойдет. Это явно будет их наводка. Не знаю, под какую статью такое подпадает, но мне кажется, что под уголовную, – низко поклонился парню. Ничего страшного, что он моложе меня. Зато представитель власти.

– Так и будет, Ниномия-сан! Наверное, вам надо спешить, я сейчас вызову своих коллег.

Ну я и поспешил. Вероятность того, что придется все-таки дать показания, отнюдь не нулевая. Но что мне с того? На лжи меня поймать невозможно. А ничего наказуемого я в связи с данным делом не сотворил. Насчет дальнейшей мести от силиконовой куклы Миназуки Которе мне особенно волноваться не стоит. Сомневаюсь, что она вендетту мне объявила. Вспылила, когда ее уволили, вот и решила проучить. Вероятно, бандиты ей и не сказали, что урок не усвоен. Так что мотива еще раз мне вредить у нее нет. Ну разве что по телевизору меня увидит и это подогреет остывшую злобу. Сомнительно!

Забежал в первую попавшуюся забегаловку, стыдливо прикрывая лицо. От меня воняет. Окружающим это, может быть, и не настолько очевидно, а самого от запаха помойки буквально трясет. Попросился в туалет и занял там кабинку. Сидеть за столиком и источать ароматы мусорной корзины было бы ужасно стыдно. И в автобусе в таком виде ехать тоже неправильно, не говоря уже о такси. Будь я просто никому не известным толстяком – ничего страшного не случилось бы. А так кто-то увидит, учует и по всему городу разойдутся слухи о том, что знаменитый на всю Японию меценат Ниида вынужден рыться на свалках, чтобы найти себе пропитание.

К счастью, оставался еще вот этот вариант.

“Агент Котэцу, есть важные сведения для тебя, забери меня вот по этому адресу, будь на машине”. И приложил информацию о том кафе, уборной которого я воспользовался.

К счастью, кафешка особой популярностью в это время суток не пользовалась и в кабинку ко мне никто не стучался. Повезло. Дождался курильщика, сел к нему в прокуренный салон, получив послание на почту. Как же приятно обонять всего лишь дрянной табак! Воистину все познается в сравнении.

– Плохи твои дела, Рюта-сан, – сразу начал я, едва машина бандита тронулась с места. – Вы собирались полицейского инспектора покалечить и он вам это так просто не спустит. Я по своим каналам придержал расследование, но ненадолго, чтобы сделать для тебя больше, мне придется отказаться от прикрытия, а это вопрос национальной безопасности. Скоро полиция будет тебя искать, Рюджин-сан.

– Вот же Тайчо сволочь! Такую подставу мне устроил! – воскликнул мой сегодняшний шофер и саданул кулачищем по рулевому колесу. Чуть аварию не устроил. Нельзя так эмоции выплескивать.

– Выход один – уезжать из Кофу, вообще из Яманаси. Выбери место поспокойнее, например, Хоккайдо. Если твои подельники тебя не сделают главным виновником, то никто особенно там тебя разыскивать не станет. Ты же не маньяк-убийца, а всего лишь хулиган, который сломал несколько ног и рук. А полицейского ты и пальцем тронуть не успел. Так ведь?

– Да-да, именно, Тайи-сама! Я просто дверь за ним закрыл!

– Вот и хорошо. На Хоккайдо поселишься в городке Эсаши. Там для тебя, возможно, найдется дело по линии контрразведки. Буду писать тебе послания с заданиями. Веди тихую честную жизнь, насколько это будет возможно. Устройся на работу. Девушку себе найди, женись. Будешь спящим агентом до тех пор, пока не понадобишься родине. Страна Ямато не забывает своих сыновей. Помни об этом, агент Котэцу. На севере за тобой будут присматривать наши люди, но на прямой контакт никто выходить не станет. Вся связь по прежнему через меня.

– А может куда-нибудь на южное побережье, Тайи-сама? Там хотя бы тепло. Я не хочу замерзнуть в ледяном северном море.

– Через несколько лет я тебя отзову, агент Котэцу, может быть, даже раньше, если ты понадобишься родине в центре страны.

– Тайи-сама, а, может быть, купите у меня машину, раз мне нужно уезжать? Она официально оформлена, все по закону будет.

Я задумался на несколько секунд. Автомобиль – дело удобное, но очень уж затратное. У нас в стране перед тем, как начинать владеть средством передвижения, нужно сначала обеспечить себя парковкой, без нее просто право собственности не передать. Хорошо тем, кто живет в пригороде, как Мияби. Но наш дом своими парковочными местами не обладает. Придется за огромные деньги арендовать кусок земли на стоянке дальше по улице. Конечно, Кофу не Токио и расценки в нашей тихой префектуре не столичные, но все равно не надо мне такого. Да и след это нехороший, прямая связь с бандитом.

– Прости, Рюта-сан, слишком приметная машина у тебя. Да еще и корейская. Меня за такую в агентстве предателем называть начнут. Бери уж ее с собой на север. До Хоккайдо паромы ходят.

На прощание пожал курильщику руку. Хоть он и не очень хороший человек, надеюсь, что внемлет моим советам, замаскированным под приказы и немного исправится.

Глава 29

Отправил всю свою одежду в мусорный пакет, который завязал в три слоя и все равно не переставал ощущать ужасную вонь грязного переулка. Япония – едва ли не самая чистоплотная страна в мире. И вот, оказывается, у нас есть настолько дурно пахнущие места. Долго отмывался под душем, пока не убедился, что всё, я чистый. Затем вынес пакет с одеждой на нашу собственную мусорку, которая совсем не такая вонючая. Всё! Дело закрыто.

Утром на работу шел в отличном настроении. Окружающие постепенно начинали меня забывать. Оно и неудивительно. Всего один короткий сюжет в новостях. И за проезд честно заплатить позволили. Я не какой-то халявщик, чтобы ездить в автобусе бесплатно. Может быть, всё же стоило купить у курильщика машину? Тот как будто мысли мои издалека прочитал и прислал новое письмо.

“Тайи-сама, я уже в поезде, уехал из Яманаси. Тачку пристроить никуда не успел. Если тебе или стране она будет нужна, вот, оставил ее пока у кореша в пригороде. Просто позвони ему и скажи что от меня. Он мне крепко торчит, потому без вариантов тебе ее подгонит. Ну или другую какую, у него автомастерская”

Сомневаюсь, что когда-то воспользуюсь щедростью Рюджина-сана. Однако, его широкий жест чуточку укрепил мою веру в человечество и нацию Ямато. Не все еще потеряно, раз закоренелый преступник так просто дарит не самый дешевый автомобиль в личное пользование. Для того, чтобы на нем ездить, правда, нужна доверенность, но Рюта про нее попросту не подумал. Или подумал, что контрразведка данный вопрос легко решит.

В холле небоскреба Окане подошел к турникету, приложил свою карточку, но уже ставший привычным зеленый огонек, означающий “Добро пожаловать на работу, Ниида-сан” не загорелся. Вместо него мигнул соседний, красный. Попробовал еще раз. И еще. Технике свойственно временами сбоить.

– Ниида-сама, компьютер показывает, что ваш пропуск временно аннулирован. Пожалуйста, отойдите в сторону, чтобы не мешать движению сотрудников, у которых все в порядке с доступом в здание.

Послушно отошел. Что поделать. Видимо, мой вчерашний митинг руководство корпорации оценило не лучшим образом. Хидео-сан, старый ты демон, доимпровизировался! Возможно, до пинка под зад, но это мы еще побарахтаемся. Увольнение народного героя за то, что он предложил заботиться о детях, выглядит очень грязно. Пресса оценит. Если у руководства есть мозги, я могу рассчитывать, может, и не на восстановление в должности, то на щедрые отступные.

– Ниида-сан, пройдемте со мной. Вас примет заместитель директора по персоналу Асагава Юзуки, – подошел ко мне другой безопасник.

Все же Юки-Онна Асагава-сан постаралась. Вот так одна неудачная импровизация Хидео-сана дала мне влиятельного недоброжелателя. С другой стороны, ни о чем не жалею. В сопровождении грозного сотрудника СБ корпорации я поднялся на кадровом лифте. Привели меня, конечно, к тому самому кабинету. Сопровождающий даже в дверь постучал вместо меня. А то вдруг я свою сумоистскую силушку проявлю и сломаю недешевое дверное полотно?

– Асагава-сама, здесь Ниида-сан, – сообщил парень. Кажется, я его видел в компании Тодороки-куна, да и ко мне он без негатива отнесся. Просто выполнял свою работу, а не вел приговоренного на казнь, испытывая удовлетворение от близких страданий другого человека. Не будет страданий. Это для старого меня увольнение стало катастрофой такого масштаба, что я даже напился. Не до скотского состояния, конечно, но до головной боли. Сейчас же я больше ощущал азарт. Что бы она мне ни сказала, Хидео-сан подтолкнет мои мысли в сторону очередного блестящего экспромта и все исправит. Не слишком ли я уверовал в свою исключительность?

– Пусть войдет, – исходящий от Асагавы Юзуки лед подошел бы для охлаждения активной зоны ядерного реактора. Может быть, даже сумел бы заморозить гелий в солнечной короне.

Зашел с высоко поднятой головой и широкой приветливой улыбкой. Мне и правда приятно увидеть эту красивую, по сути, женщину, которая сама испортила себя, скрываясь за маской холодного отчуждения. Неужели моя доброта не отогреет ее ледяное сердце? Без каких-то амурных поползновений, конечно. Изменять когда-либо Мияби я не собираюсь. Ниида Макото однолюб.

– Вы, наверное, догадываетесь о чем я хочу с вами поговорить, Ниида-сан, – с привычной холодностью начала хозяйка кабинета.

– О четырех миллиардах йен, я надеюсь? Хотите подскажу один отличный сиротский приют, один неплохой, но с направленностью, которая мне не близка и еще один, в который я вкладывать деньги не советую? Кстати, вы наверное в курсе что журналисты ошиблись, и я пожертвовал два миллиона, а не миллиарда?

– Вы заговорили именно о миллиардах, Ниида-сан.

– Ага, опровержение на сайте канала вышло настолько малозаметным, что все так и будут ждать от вас миллиардных пожертвований. Все претензии к NHK, я вообще не очень-то и хотел давать то интервью. Если добьетесь от них более заметной новости, я буду только рад. Не люблю неправду.

– Неправду, как в тот раз, когда выдумали ужасную байку о том, что мы с вами были обручены и рассказали ее самым большим сплетницам в корпорации. Мне и сейчас еще всякие в спину шипят, что я упустила свое счастье, а могла бы быть замужем за миллиардером?

– Вы уверены, что это именно я что-то выдумал, а не те самые девушки, любящие слухи? Возможно, они видели как вы отвергли мой букет цветов и отказали мне в свидании. К слову, приглашение на ужин я вынужден отозвать. Вы так холодны, что любая еда мгновенно остынет.

– Вам больше по душе молоденькие и горячие, да, Ниида-сан? Вы негодяй. Соблазнили совсем юную неопытную девушку, почти девочку. Запудрили ей мозги. Может быть, даже в постель затащили. И вам не стыдно?

– Цуцуи-сан совершеннолетняя, ей двадцать один. Совсем некритическая разница по нашим национальным обычаям. Бывает, что и пятидесятилетние женятся на двадцатилетних. Это нормально.

– Напели ей, что вы тайный миллиардер? Пыль в глаза пустили? Ваши махинации будут раскрыты, Ниида-сан. И возраст это половина беды. Главный ваш грех в нарушении корпоративного кодекса. Он даже семейные пары одобряет с оговорками, не говоря уже о наглых интрижках на рабочем месте. Вам не говорили, что рабочее время, за которое вам платят зарплату, нужно посвящать именно работе, а не ухлестыванием за молоденькими дурочками?

– Пожалуйста, не нужно сомневаться в умственных способностях Цуцуи-сан. Она одна из умнейших женщин, что я знаю.

– Потому что вдруг выбрала вас в качестве партнера? Это смешно, Ниида-сан. Вы разрушаете девочке жизнь и не стыдитесь. Думаете, ей будет легко найти себе нормального молодого человека после того, как вся Япония в курсе, что она встречалась с таким, как вы?

Что-то неожиданно много эмоций стала проявлять недавняя ледышка. Кажется, ее сердце таки растаяло, но не от тепла моей доброты, а от жгучей неприязни, обращенной в мою сторону. Как-то не так я планировал. Возможно, мне вообще категорически запрещено строить планы.

– Работник вы также неважный, Ниида-сан, – продолжала Юзуки-сан.

– Позвольте не согласиться, я считаю, что блестяще справляюсь со своими обязанностями.

– Теми самыми, в выполнении которых вас с легкостью заменил стажер, который только-только пришел в корпорацию. Я специально уточнила у ваших коллег. Те отчеты, которые поначалу делали вы, сейчас формирует Окато-сан. Я не права? Сколько раз вы за весь ваш стаж в Окане Групп задерживались на работе после окончания дня? Можете не отвечать. Я знаю, что всего один раз. Компьютерную систему так просто не обмануть, Ниида-сан. Это вашему простаку начальнику вы можете разыграть обезьянье представление и делать вид, что вы работаете. Сейчас вы, наверное, скажете о своем якобы блестящем выступлении перед акционерами. Так?

– Разве оно было плохим? Мне показалось, что им остались довольны.

– Кроме тех, кому предстоит исполнять ваши наивные фантазии, воплощенные в том спиче. Думаете, сотрудникам компании будет просто выполнить настолько популистские планы? Особенно относительно ужасной компьютерной системы, с которой абсолютно никто не способен разобраться. Но нет, вы говорите о ней на конференции голосом, которым гладят кошку и всех теперь заставляют страдать, работая с этим кошмаром.

– Есть же техническая поддержка…

– А вы пробовали с ней общаться, Ниида-сан?

– Нет, там всё очень интуитивно.

– Скорее, вы пытались подольститься к своему приятелю Сибая Асаши. Радуйтесь, что вам не выставляют счет за ваши с ним обеды в столовой на сорок втором этаже, в которую у вас не должно иметься доступа. Вы наели на более значительную сумму, чем вам начислят в качестве зарплаты. Не бледнейте, Ниида-сан, корпорация не настолько мелочная. Просто поставьте вот тут свою подпись и убирайтесь.

Я взял в руки бумагу, которую мне предложила Асагава-сан. Заявление на увольнение по собственному желанию. Одним днем. Без отработки и любых компенсаций.

– Вы получаете самый мягкий из возможных вариантов, Ниида-сан, – к женщине начало возвращаться ее обыкновенное ледяное спокойствие. – Если вас уволят за нарушение корпоративного кодекса и шашни со стажерками, найти себе новое место вам станет невозможно.

– А сотруднику, который пишет заявление по собственному, немного не доработав месяц, по-вашему, устроиться будет просто?

– Хотя бы выполнимо в теории. У вас есть водительские права, сможете стать шофером такси, их всегда не хватает, уже китайцев и прочих филиппинцев начали принимать. Зря кривитесь, хорошая честная работа, в отличии от вашей обычной деятельности.

Видимо, женщина репетировала речь заранее перед зеркалом, буквально заучивала. Так как я не кривился. Водитель в такси такая же профессия, как и любая другая. Нет высших и низших ремесел, как говорит народная мудрость. Но то, что это хорошая работа, не говорит о том, что она подходит для меня. Я профессиональный бухгалтер.

– По своей специальности же вам уже не работать никогда. Вся Япония уверена, что вы украли те два миллиарда.

– И способствовали тому контент-менеджеры из отдела маркетинга, не так ли?

Я не спешил нервничать и рвать на себе волосы. А то еще лысеть начну, чего не хотел бы. Вон, папа у меня уже почти лысый. Я его очень люблю, но смотрится его голова несколько неэстетично. Похоже, в точку попал, очень уж показательно женщина прищурилась. Я не какой-нибудь эмпат или телепат, но естественную эмоцию от наигранной отличу всегда.

– Не говорите ерунды, Ниида. Вы проиграли, шансов удержаться на работе у вас нет. Хотя бы уйдите с достоинством, как полагается мужчине и не вынуждайте меня делать действительно неприятные для вас заявления.

– Что же скажут социальные сети и пресса, когда станет известно, что вы уволили народного любимца за то, что он предложил помогать детям из доходов корпорации, – вытащил я значимый козырь.

– Пресса скажет то, за что ей заплатят Ниида-сан. Социальные сети скажут то, что напишет отдел маркетинга, о котором вы упомянули. Собираетесь потягаться ресурсами с крупнейшей компании префектуры? Вы ноль, Ниида-сан. Пустышка, – у нее снова прорвались эмоции.

– И все эти затраты, чтобы избавиться от меня? Маленького человека, который никому не делает вреда? – ох, видать, ее больное место я той нечаянной шуткой задел.

– Чтобы избавиться от деструктивного элемента. Вы вообще в курсе, какие идеи вы продвигали вчера утром? Это же чистой воды коммунизм, вы будто списали свою речь из мемуаров Мао Цзедуна. Желаете, чтобы вами занялась национальная безопасность? Организация публичного митинга – это уже уголовная статья. А ваш публичный конфликт с Окато Акумой? Между прочим, это юноша из очень влиятельной семьи. Радуйтесь, что он на вас не пожаловался своим родным, тогда мне бы не пришлось вас сейчас увольнять, вы бы выбыли по состоянию здоровья. Да еще и слухи, которые распространяет другой ваш приятель Тодороки Каэда. Якобы, что вы наследник главы совета директоров. Тодороки-сан уже получил за свое поведение строжайший выговор, лишение премии и отстранение от работы на две недели. Легко отделался. Это ведь вы его подговорили?

– Опасно с вами шутить, Асагава-сан.

– Работа это вообще не место для шуток и Юмора, Ниида-сан. Подписывайте или я буду вынуждена сказать то, что вам очень не понравится.

– Готов вас выслушать, Юзуки-сан.

– Я не давала вам разрешения обращаться ко мне по имени! – прямо-таки рявкнула женщина. Эмоции так и хлещут. Пожалуй, не будь я влюблен в Мияби, сейчас был бы повод ей залюбоваться. Очень уж идет кадровику такая искренность. Может быть, мне ее за кого-нибудь сосватать, чтобы подобрела? В голову пришли только Рюджин Рюта и мой уже почти бывший начальник Тамура-сан. Но первый бандит и беглец, а второй, насколько я знаю, женат и на свой манер вполне себе счастлив в браке. Плохие варианты.

– Вы сами меня вынудили. Да, вы правы, увольнение якобы героя, якобы филантропа, который якобы помогает детям, способно негативно сказаться на облике компании. Но я могу беспрепятственно уволить кое-кого другого. Цуцуи Мияби осознанно нарушила корпоративный кодекс, вступив с вами в близкие отношения. Она заявила о нарушении на всю страну, поставив отдел кадров в крайне неудобное положение. Теперь люди подумают, что кодекс Окане Групп возможно без последствий нарушать. Девочка, не понимая, что творит, едва не разрушила всю дисциплину внутри организации. Теперь каждый скажет “если Цуцуи-сан и Нииде-сану сошло с рук, то чем я хуже?” И будет прав. Поэтому последствия будут. Цуцуи-сан не просто лишится работы, но получит такие отметки к себе в личное дело, что никогда не сможет найти новую. Готовы содержать ее остаток жизни?

– Я знаю, как решить эту проблему, Асагава-сан. Давайте мы с вами будем союзниками. Я способен быть очень полезным.

– Я с начала нашего разговора решаю данную проблему! Пытаюсь заставить вас уйти добровольно, а вы не хотите защитить девушку, которую якобы любите и сопротивляетесь. Так до нее и донесут информацию.

– Грязный прием, Асагава-сан. Я согласен уволиться, но при одном условии. Отмените этот глупый запрет на романтические отношения. Сегодняшним днем отмените, у вас наверняка хватит власти. Вы разве не видите, что происходит в нашей стране? Рождаемость на рекордно низком уровне, а вы закрываете путь влюбленным, не позволяете воссоединиться. Мы, рядовые сотрудники корпорации, работаем много, иногда живем на работе и ночуем у себя в кабинетах. Где нам еще искать свои вторые половинки?

– И с этой речью вы также собираетесь выступить в социальных сетях, Ниида-сан? Эксплуатируете все самые лучшие человеческие чувства? Заботу о детях? Любовь? У вас ничего не выйдет, ваш план раскрыт. Сегодня же статья кодекса, запрещающая встречаться сотрудникам Окане Групп, будет отменена. А тех, кто будет новой возможностью злоупотреблять, подобно вам, ждет ваша судьба.

Я еще раз изучил текст предложенного соглашения. По крайней мере, он подразумевает оплату за тот месяц, что я почти отработал, то есть, мне будет на что жить. С юридической точки зрения все написано безупречно, ни в одном японском суде не оспорить, насколько хватает моих знаний по юриспруденции.

– Сделайте контракт Мияби бессрочным, уберите из него возможность расторжения компанией, снимите отстранение и штраф с Тодороки-куна и я подпишу вашу бумагу.

– Вздумали выкручивать мне руки, Ниида-сан? Хорошо, я выполню и эти условия. Готовы поверить мне на слово?

Тяжело вздохнул и подписал бумажку с двух сторон. Эта юки-онна, ледяная демоница, нашла все-таки мое слабое место и филигранно в него ударила. Ради своей девушки я на все готов, в том числе на самое страшное, что возможно в жизни любого японца – на увольнение.

– До встречи, Асагава-сан. Вы очень красивая, когда злитесь. Нет, это не комплимент и не флирт, я верен своей возлюбленной, просто констатация, которая, возможно, сделает вас чуточку добрее.

– Прощайте, Ниида! Вы негодяй!

Глава 30

Интерлюдия. Окане Цукиши, председатель совета директоров Окане Групп

Глупцы считают, что у основателя и председателя крупной корпорации не жизнь, а мечта. Знали бы, сколько часов в день ему приходится работать в свои семьдесят девять, контролируя буквально каждый важный момент в деятельности фирмы, которую некогда создал!

На помощников надежда слабая. Цукиши смог вырастить отличных детей, добросовестных, старательных и неглупых. Они получили превосходное образование и успешно справляются со своими служебными обязанностями на верхних этажах его небоскреба. Как и дети его брата, в воспитании которых он также принимал участие, менее прямое. Как и внуки, за редким исключением. Не будь они родней, глава корпорации оставил бы их всех на низовых должностях, а может быть, и уволил бы с позором.

“Хороший человек” не означает “хороший бизнесмен”. А высокий уровень айкью не дает умения превращать идеи в прибыль. Да что же они все настолько беззубые?! Наверное, это он сам виноват. Растил в слишком тепличных условиях, в которых не нужно рвать глотки зубами ради выживания. Пока все хорошо, вполне себе справляются, но стоит на горизонте замаячить кризису и старику Цукиши снова приходится брать все бразды правления в свои руки.

Двери его кабинета в пентхаусе небоскреба резко распахнулись. Так беспардонно к Окане-саме входят всего два человека. Его внук и… о ней лучше даже не думать, а то опять заявится и начнет потешаться над старым больным человеком. Никакие приличия ей не писаны. Сейчас ворвался всего-то внук. Акума-тян, маленький дьяволенок. Последняя надежда главы корпорации, единственный в семье, кто уродился похожим на него самого в молодости. Наглым, беспардонным, высокомерным, не считающимся почти ни с чем на пути к тому, что ему захотелось. Вот как в зеркало смотрится, глядя на любимого внучка. Жаль, тот пока что слишком зеленый, а то уже ушел бы на пенсию и счастливо отдыхал, наслаждаясь заслуженным отдыхом. Но ничего, лет через пять все поменяется. Заматереет внучек. Его-то путь легким не будет.

– Дедушка, это что же такое происходит!? – воскликнул Акума.

– И что же такого произошло? – хитро прищурился Цукиши, уперев кулак правой руки в подбородок. – Неужели ты нашел те деньги, что тебе выделили для нового старта в новом для тебя городе. Те, которые ты потратил, а затем утверждаешь, что потерял. И ведь даже не признаешься, на что спустил такую неплохую сумму. На очередную девушку, да? Ты уже не студент, остепенись.

– Я правда потерял, деда, без обмана, вместе с кошельком и телефоном. Но я не жалуюсь. Вот прям даже интересно стало пожить, как человек с обычными доходами. И начальник отдела меня хвалит.

– Наверное потому, что ему назвали твою настоящую фамилию.

– Нет-нет, я и правда хорошо работаю. Ты же меня насквозь видишь. Понимаешь же, что я не вру?

Любимый внук не врал. Или научился обманывать настолько хорошо, что его дед, большую часть жизни посвятивший себя деловым переговорам, уловить фальши не мог.

– Я про другое сказать хотел. Сегодня уволили Нииду-семпая. Это, я считаю, несправедливо!

Акума поклонился на сорок пять градусов, донося данную мысль. Редкость для него. Обычно почтительности к старшим в этом юноше ноль. Что в школе, что в университете учителя его терпеть не могли. Но терпели, громкая фамилия и членство Окане Групп в попечительских советах обоих учебных заведений обязывали. Правильное решение принял Цукиши, что этот его потомок начнет с должности стажера и будет пробиваться наверх своими силами, а не за счет кровных связей. Хотя, его отец и мать теперь неизменно шипят старику в спину за то, что обижает сыночку. Еще и денег мальцу пытаются втихаря всучить. Так же бездарно и неоригинально, как и всегда у них. Придумали бы хороший план – специально бы его проглядел, в награду за изобретательность.

– Ниида, Ниида… это тот…

– Ты прекрасно знаешь, о ком я, дедушка, у тебя память лучше, чем у любого молодого. Ниида-сан – лучший сотрудник нашего отдела. Он выполнял больше работы, чем все остальные, вместе взятые, а затем и меня своему методу обучил, не пожадничал. И это при том, что у нас с ним ранее была ссора из-за девушки. И он обнаружил крупное воровство в нашем филиале, я тебе про него рассказывал.

– Про те как бы хищения ревизионный отдел сказал, что это мелкий сбой компьютерной системы и на самом деле все в порядке, внук. Про твой конфликт с каким-то мелким клерком я припоминаю, это тот раз, за который я лишил тебя мотоцикла и запретил всем родичам покупать для тебя ему замену.

– Спасибо за тот урок, дедушка! Я его усвоил! – новый поклон. – Можно мне мою крошку обратно? И Нииду-сана тоже обратно. Нечестно увольнять человека, который только что все свои накопления пожертвовал сиротам.

– Ему следовало быть умнее и оставить часть денег себе.Ты не можешь получить все и сразу, Акума-тян. Выбирай что-то одно. Работа для твоего семпая или мотоцикл.

Тень сомнения отразилась на лице молодого человека. Он обожал риск и особенно скоростные двухколесные колесницы смерти. Как его Цукиши ни старался держать от них подальше, но не справлялся.

– А что, если я докажу, что Ниида-сан не ошибся и филиал в Сидзуоке и правда проворовался?

– В таком случае я лично верну ему должность, может быть, даже назначу начальником отдела в качестве извинения и достойно награжу тебя за рвение, внук. Ты знаешь, я справедлив. Нет, мотоцикл не верну, это не обсуждается!

– А может, сразу дашь ему работу, деда? Любую. Чтобы хороший человек не отчаялся и не покончил с собой.

Цукиши снял со стола телефонную трубку. У него обычный проводной телефон, максимально надежный и защищенный. Нажал на корпусе четверку. Самая жуткая цифра. Ответили ему мгновенно. Она всегда как будто знает, что ей позвонят.

– Есть такой бухгалтер Ниида. Позаботься о нем, – сказал самый влиятельный старик Яманаси.

Интерлюдия. Мори Тика, воспитанница сиротского приюта Сакура Гарден

Мори Тика, демон средней школы Рэйва, красотка, отличница, успешный предприниматель, будущая обладательница той гайдзинской премии лучшему журналисту в мире, сидела за ящиками, сжавшись в комочек, и вся дрожала от ужаса, надеясь, что останется никем не замеченной. Проклятая дрожь! Так она только быстрее спалится, но никак не выходит взять себя в руки. Когда тебе четырнадцать, куча якудза с холодным оружием пугает тебя с гарантией. А у одного из них, как девочке почудилось, вообще пистолет был. Огромная редкость для Японии!

Тика считала себя очень смелой. Даже безрассудно храброй, но сейчас перепугалась до трясучки. Какие страшные у них татуировки! Особенно вон у того, который без майки! Жуть жуткая! Вот же влипла! Лучше бы в школе этот день просидела. Там скучно, но так безопасно. И из учителей она легко веревки вьет. Они же простые, как утренний рис.

На этот склад девочка влезла после того, как подслушала информацию, что сюда отгрузят партию серых китайских смартфонов, перепрошитых так, чтобы работали в японских сотовых сетях. Зачем в смартфонах надо что-то перешивать, она не понимала. Скучный технический слэнг для ботанов. А вот то, что тут будет куча крутых телефончиков, из которых можно немного одолжить, она очень четко усекла. Давно хотела расширить свой бизнес еще и в сторону торговли электроникой. И тут такой отличный шанс. При размере партии больше, чем в тысячу штук, десятка-другого не хватятся. Главное – не спалиться на продаже. И очень важно, чтобы ее опять никакие уроды крышевать не попытались, как с теми билетами на демонское сумо. Выручку за несколько дней им пришлось отдать и все равно отстали, только когда дядя Ниида того гада в дерьмо рожей макнул. Но она же хитрая, как владыка ада. С этим все согласны. Уже придумала пару схем, где клиент будет получать покупку без личной встречи. Утащит с этого же склада квадрокоптер, вон коробка с ним на полке, и будет доставлять посылки по воздуху. Не гениально ли? Не выходя из своей комнаты в демонской Сакуре, можно будет дела вести, через удаленный доступ. Бывают, наверное, коптеры с управлением через мобильный интернет.

И вот, когда она уже начала сегодня потрошить ящик с заветными девайсами, сюда ворвались якудза, и притащили с собой какого-то избитого бедолагу в сером офисном костюме. Обычный мужик, с залысинами и в очках. Половина токийских мужчин так выглядит. Вот якудза да, очень колоритные, особенно полуголый. Тугие витки рифленых мышц, наколки повсюду ниже шеи, кроме кистей рук. Это чтобы якудза не распознали, когда он в гражданском костюме. На животе у него набита голова страшного рогатого демона, разинувшего пасть и высунувшего язык. Наверное, самого Бога Смерти. Руки этого бандита украшены змеями, с клыков которых капает яд. На широких, как обеденный стол, грудных мышцах набито самое гадкое – цветущая сакура. Тика ненавидит ее с тех пор, как попала в самый мерзкий сиротский приют Токио. Надо было соглашаться на тот ботанский интернат. Пристроила бы местных умников к бизнесу. Заставила бы стать хакерами, взламывать сервера и отлично на том подниматься. Там же ничего сложного. Сидишь и пялишься с умным видом на полоску загрузки, если дорамам и манге верить. Нет, она не такая наивная, понимает, что основные трудности остаются в таких сюжетах за кадром. Но продвинутые зубрилы наверняка в таких делах шарят. А она рубит в том, как из их навыков прибыль извлечь.

– Пожалуйста! Пожалуйста, прекратите! – выкрикнул избитый бедолага. – Не надо, Кайдзю-сама! Умоляю!

У татуированного бандита даже кликуха страшная, означающая огромное чудовище, каким он и является. Конечно, якудза мольбам своей жертвы не вняли и избиение не прекратили. Кайдзю даже больше стараться начал – взял бейсбольную биту и принялся лупить мужчину ей. В основном по животу. Но вот и по голове прилетело. И еще, и еще, и еще. Звук, как будто гнилой арбуз лопнул, во все стороны кровища плеснула, с кусочками черепа и мозгов.

Тику вывернуло, избавляя от съеденного сегодня в столовой приюта завтрака. Нескольких якудза, не готовых к такому, тоже слегонца стошнило, но ее сильнее всего. А когда она вовсю проблевалась, то заметила, что поверх ящиков на нее пристально смотрят. Если кто-то считает, что справился бы лучше, пусть прибудет на место, где мафия казнит неугодных и сам за ними понаблюдает.

– Схватить! – ожидаемо прорычал окровавленный полуголый мужик. Ох как страшно-то! Помоги, богиня Инари! Девочка сама не поняла, зачем мысленно обратилась к высшим силам. Так-то она атеистка и знает, что храмы придумали, чтобы бабло из прихожан выжимать.

Никакого божественного чуда не произошло, что и следовало доказать, как на уроках математики учитель иногда выражается. Вот был бы тут Ниида-сан, наверняка решил бы проблему. Он крутой.

Когда боги молчат, людям приходится самим о себе заботиться. Тика затравленным лесным зверьком начала озираться вокруг, выискивая пути к отступлению, и ей повезло. Блеснул кусочек неба, отразившийся в окошке, встроенном в крышу склада. Слишком крошечном, чтобы через него пролезли перекачанные мускулистые мужчины. Да они до него и не доберутся! Тика обезьянкой запрыгнула на ближайший стеллаж и начала карабкаться. Лишь бы стрелять не начали! Не посмели! Выстрелы можно услышать. Девочка добралась до самого верха, вскрыла пустячный замок при помощи проволочки, которая у нее всегда с собой и побежала в сторону соседней крыши. Очень далеко! Очень страшно! Но она обязана запрыгнуть. Едва-едва дотянулась. Не стоило прогуливать физкультуру! Глядишь, натренировалась бы скакать подобно кузнечику. Так, не увидели ее? Вон та другая кровля тоже близко. Ушла! Выкусите, якудза! Вас сделала четырнадцатилетка!

Но куда же ей теперь? Надо куда-то, где безопасно. Понятно, что дать деру из Сакуры, даже за вещами заглядывать не станет. У якудза повсюду связи. Они ее видели, а значит вычислят. “Ниида Макото, который приехал к нам из Кофу, что в префектуре Яманаси” – припомнила сирота. Дядя крутой и ему можно доверять. Сама не знает почему, чувствует так. И лучше такой план, чем никакого. Так, ей предстоит на вокзале стащить кошелек с паспортом и купить на него билет в Кофу. Выбрать какую-нибудь девушку не старше двадцати. Такая лохушка подумает, что сама растяпа, потеряла. А уж сказать "я просто подстриглась" с убедительным видом она легко сможет. Или заскочить затем в магазин париков чтобы стать еще более похожей. Не зря в проклятом приюте-агентстве всех учили гриму. Наверняка в этой самой Яманаси скучная сельская дыра. Но что еще делать-то?! Хотя можно и на Хоккайдо податься, но начнет Мори именно с ближайшей префектуры.

Интерлюдия. Фудзи Наото, исполнительный директор корпорации Тэнтёвадо, член внутреннего круга “Пути Небесной Гармонии”

Какое скучное совещание! Наото как будто заранее знал все, что скажут остальные. Всего лишь опыт корпоративных интриг. Он не зря забрался так высоко в иерархии. Сразу в двух иерархиях, про одну из которых никому из рядовых сотрудников компании и даже многим топ-менеджерам не известно абсолютно ничего. Конечно, он с показным вниманием выслушивал заученные доклады. Когда выступающий читает по бумажке – он не готов. Фудзи не любил, когда люди не готовятся к выполнению своих обязанностей и оставлял лентяев сугубо на низовых должностях. "К тому, кто не прилагает усилий, не дотянется свет Небесной Гармонии". Именно так говорил его сенсей, мудрый Уэда-сама, когда начинал обучать постулатам еще на этапе внешнего круга посвящения. Великие слова! Говорят, что их записал еще сам Небесный Пророк, до того как вознесся во плоти! Некоторые члены культа сомневались в существовании их самого первого лидера. Но такие, не способные уверовать, в иерархии “Пути” высоко не поднимались.

– Я понял суть вашего доклада, Сасаки-сан, – все-таки не выдержал Наото. Лучше вот так прервать выступление, чем всё-таки зевнуть и показать конкурентам отсутствие должного самоконтроля. – Скажите лучше, что у нас с планами по расширению в центральных частях страны? Где нам, по-вашему мнению, стоит открыть филиалы? Как оформить выход на новые рынки?

– Мы рассматриваем префектуры Гумна, Яманаси, Точига. У всех них одна особенность – нет выхода к морю, зато сильна добывающая промышленность. Наиболее перспективным наши аналитики посчитали заход в Яманаси. Там удивительно пустой рынок, буквально несколько крупных игроков, которых мы с легкостью потесним, вложив ресурсы и разработав подходящую маркетинговую стратегию. С тактикой входа предлагаю поступить самым элегантным способом – выкупить несколько средних фирм, не получивших статус корпорации и испытывающих небольшие трудности. Которые мы всегда можем усугубить, оставаясь в тени. Вот, самые перспективные варианты – Аоюми, Хибики, Кабушики. Мнение моих аналитиков в том, что последние – наиболее перспективные. Кампания отлично держится на ногах с точки зрения финансов и имущества, но очень сильно потеряла в качестве персонала из-за внутрикорпоративных интриг. Основные акционеры в управлении бизнесом участия не принимают, им интересны только дивиденды. Выкупить их доли мы сумеем уже сегодня, если будет принято решение.

– Отправьте мне на почту выводы аналитиков, подкрепленные цифрами, Сасаки-сан. Я тоже склонен выбрать Кабушики, но основатель Тэнтёвадо завещал не попадаться в ловушки и проверять факты. “Самый короткий путь – не всегда самый выгодный”.

Еще одна мудрость Пророка, не раз доказанная на практике. Именно его учение вознесло корпорацию на вершину, глупо было бы действовать как-то иначе, по иным соображениям.

На сегодня совещание окончено. Фудзи оттопырил мизинец на левой руке и почесал ногтем большого пальца подбородок. Тайный жест, возносящий хвалу великому гуру, который, по слухам, умел творить самые настоящие чудеса. В то, что однажды вечный наставник вернется, Наото не очень верил. Не при его жизни так точно! Больше ста лет прошло с таинственного вознесения создателя культа Небесной Гармонии, и источники настолько большой давности страдают от неточностей. Все-таки в те времена задокументировать все сказанное Пророком в точности, было из разряда невозможного.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30