Охотники за сокровищами. Страшные приключения в Африке (fb2)

- Охотники за сокровищами. Страшные приключения в Африке (пер. Ирина Владимировна Ющенко) (Охотники за сокровищами [Дж. Паттерсон и Кр. Грабенстейн] - 2) 22816K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джеймс Паттерсон - Крис Грабенштайн

Джеймс Паттерсон, Крис Грабенстейн
Страшные приключения в Африке (Охотники за сокровищами)

Краткое примечание от Бикфорда Кидда

Ну, во-первых, никто и никогда не зовет меня Бикфордом – разве что моя сестра-близнец Ребекка, да и то только если очень-очень разозлится.

Во-вторых, давайте сразу разберемся, кто здесь кто: историю эту буду рассказывать я, то есть Бик Кидд, а картинки будет рисовать моя сестра Бек.

Вон она на следующей странице уже нарисовала, видите?

(Ага, Бек говорит, чтобы вы не слишком верили моим россказням, особенно насчет нее. Она, понимаете, такая вся из себя дерзкая, а тут я со своими нахальными комментариями. Ну, довольна? Можно уже рассказывать дальше?)

Держитесь крепче.

Дело будет жаркое.

У нас, семейства Кидд, по-другому просто не бывает.

Пролог
Хуже некуда

1

Мы, семейство Кидд, всю жизнь провели в море. В нем же чуть было и не потонули.

Мы, все четверо, тесно набились в маленькую двухместную подводную лодку (в Военно-морском флоте США это называется СГП – судно глубокого погружения). Это наша новая супертехника для поисков сокровищ. Мы купили ее совсем недавно на аукционе, выложили целых полмиллиона долларов – все, что заработали на прошлых приключениях.

Шторм, наша старшая сестра, была твердо уверена, что подводная лодка нам совершенно необходима. Только с этой лодкой мы сможем продолжить поиски и вернуть себе самые главные сокровища в мире: наших папу и маму.

Дело в том, что Шторм никогда не погружается с аквалангом, потому что в последний раз, когда она натянула неопреновый комбинезон, какой-то паршивый старикашка с проплывающей мимо яхты обозвал ее китом в сосисочной шкурке. Это он зря, конечно. Потому что к тому времени, как он снова собрался поплавать на своей яхте, рыбья голова у него под подушкой как раз дошла до кондиции и воняла так, что хоть святых выноси. Со Шторм лучше не связываться.

Без Шторм с ее фотографической памятью нам ни за что не отыскать снова два затонувших галеона близ побережья Флориды – те самые, которые наш отец, доктор Томас Кидд, знаменитый охотник за сокровищами, прозвал «Близнецами». Вот и пришлось тесниться в СГП, словно сардины в банке.

Увы, мамы и папы с нами не было.

В грузовых трюмах наших галеонов лежат сокровища, которых с лихвой хватит, чтобы финансировать деятельность компании «Семейство Кидд – охотники за сокровищами» до тех пор, пока мы не придумаем, как выручить родителей, которые мало того что лучшие в мире охотники за сокровищами, так еще и, как выяснилось, накрепко связаны с одной серьезной конторой под названием ЦРУ.

В общем, нам позарез нужно было найти галеоны.

В самый первый раз нас привела к галеонам карта, но потом Томми ее потерял. Ну, как потерял – не разбираясь, вытянул из кармана, подцепил бумажкой жирный кусок пиццы, испачкал, скомкал и швырнул в мусорник. А потом очередная его пассия вывалила содержимое мусорника в костер на пляже.

Ну хоть какая-то вышла польза.

– Клевое суденышко! – воскликнул Томми. Ему семнадцать лет, он самый старший и вроде как за нами присматривает. – Можно погружаться сразу вчетвером. И прическу не испортишь!

– Еще бы дышать здесь научиться, – заметила Бек, которую прижало к иллюминатору.

– Меняй курс на двести шестьдесят три градуса, Томми, – велела Шторм, покопавшись в памяти и выудив нужные координаты. – Тогда затонувшие галеоны будут прямо по курсу.

– Есть, – ответил Томми.

Он двинул рычаг управления вперед, но ничего не произошло.

Суденышко по-прежнему шло вниз.

Все глубже.

И глубже.

– Э-э, послушайте, а до какой глубины эта штука может погрузиться, пока не треснет от давления? – спросил я.

– Четыре тысячи пятьсот метров, – сообщила Шторм. – Для тех, кто пропустил в учебнике главу о переводе из одной системы мер в другую: это четырнадцать тысяч семьсот шестьдесят четыре фута.

– Может, лучше вернемся на «Потеряшку»? – предложила Бек. – Инструкцию там почитаем, например?

– Давай, – согласился Томми. – Годится. Приготовиться к подъему на поверхность! Продуть систему балласта! Закрыть переборочные захлопки!

Ого! Томми отдавал команды, как настоящий капитан-подводник.

Вот только лодка по-прежнему шла вниз.

– Ну вот, управление не работает, – расстроился Томми, пощелкав тумблерами, подергав рычаги и ничего этим не добившись.

– Значит, – спросил я, – сейчас мы можем двигаться только вниз? На самое дно, да?

Томми кивнул:

– В целом – да.

И тут у нас вырубились двигатели.

– Питание отключилось, – невозмутимо доложила Шторм. – Если у кого-нибудь есть любимая молитва, можете огласить.

Пять минут назад Томми сказал, что благодаря новой подлодке нам будет легче погружаться всей семьей.

А теперь вот выходило, что погибнуть всей семьей тоже будет значительно проще – и опять спасибо подлодке!

2

Мы опускались все глубже.

– Прощай, жестокий мир, – сказала Шторм. Есть у нее такая особенность: что подумает, то и скажет вслух. – Передай Нептуну, пусть ткнет нас своим трезубцем в зад, потому что нам крышка. Что остается? – разве что рыдать, но от этого варианта я категорически отказываюсь.

– Да куда ты торопишься, – вмешался Томми. – Мы же Кидды. Мы сто раз бывали в передрягах и похлеще. Смертельные опасности для нас как суперклей, с ними мы держимся друг за друга еще крепче! Ну да, бывают падения, но мы всякий раз поднимаемся снова. И мы никогда, никогда не проигрываем!

Да уж, братец замечательно умеет поднимать боевой дух. Или городить чушь.

На самом-то деле положеньице у нас было хуже некуда – до океанского дна рукой подать.

– Знаешь, Томми, – сказала Бек, – ты сейчас так похож на папу. Он тоже всегда нас подбадривал. Какой ты молодец.

Томми улыбнулся, на щеках заиграли ямочки:

– Спасибо, Бек.

– А по-моему, обстоятельства складываются трагически, – заметила Шторм. – Особенно если учесть, что времени у нас в обрез. Впрочем, часа на два кислорода еще хватит. Успеем оплакать свою гибель и пожалеть о том, чего нам жальче всего будет лишиться со смертью. Лично я пока не определилась: то ли печенья с маршмеллоу в шоколаде, то ли пончиков.

– Да, непростой выбор, – согласилась Бек. – Но я все-таки за печенье.

– А как же мама с папой? – напомнил я. – Мне жальче всего, что нам придется расстаться с ними.

Нашу маму похитили пираты с Кипра, а папа пропал во время ужасного тропического шторма близ Каймановых островов. Сам я потом (с помощью дяди Тимоти) отправил «детям» письмо от «папы» по электронной почте, но даже после этого мы не могли до конца поверить, что родители живы.

Шторм, разумеется, тут же высказалась:

– Папа давно погиб. Признай это, Бик, и иди дальше.

– Да куда ему идти-то? – возразила Бек. – Мы тут сидим, как какие-то покемоны в покеболе!

– Шторм права, – вздохнул Томми. – Папа ждет нас там, внизу, в сундучке у Дэви Джонса.

– Дэви Джонс, Дэви Джонс… – проворчала Бек. – Да кто такой этот Дэви Джонс? Столяр, сундуки делает?

– Слушайте все! – крикнул я (и, наверное, потратил при этом больше кислорода, чем следовало). – Папа жив! Он был на палубе «Потеряшки» и исчез в самый разгар шторма, или даже почти урагана – ну и что? Это еще ничего не значит.

– Это значит, что он погиб, и больше ничего, – уставилась на меня Шторм.

Тут плечи ее сгорбились, и оказалось, что она вовсе не такая бесчувственная, какой старается казаться. В отчаянии она плюхнулась на пол.

От удара содрогнулось все судно.

Подлодка пошла вниз еще быстрее.

Ну ладно, вы ведь уже поняли, что мы не погибли на дне моря, да? Ну, это же все-таки еще только пролог. И где это видано, чтобы рассказчик погибал в прологе?

(Бек мне тут подсказывает – погибай, если хочешь. Мол, тогда она будет рассказывать вместо меня. Ну спасибо, сестрица.)

Как же мы сумели выжить?

Подлодка с размаху села на океанское дно, и тут с ней произошло то же, что бывает с глючным автоматом по продаже всякой мелочи, если треснуть по нему ногой.

На панели управления вдруг вспыхнула россыпь огоньков. Мертвые двигатели ожили и взвыли с новой силой.

– Замечательно. Мы стукнулись о дно, и от удара все системы запустились, – пояснила Шторм.

Томми потянул на себя рычаг управления, и лодка стала подниматься.

– Давайте лучше искать сокровища по старинке, – предложил я. – Возьмем водолазные костюмы и будем нырять, как раньше.

– Точно, – сказала Бек. – Все лучше, чем сидеть в этой жестянке. Да еще ты все время дышишь в ухо!

Мы расхохотались.

Наверное, так весело нам было разве что в последнее Рождество, когда мама с папой еще никуда не пропали и мы праздновали все вместе в Паго-Паго.

Но радовались мы не долго – ровно до того момента, как подлодка прорезала пенные буруны и выскочила на поверхность.

Потому что там нас поджидала другая субмарина. Очень большая. И очень грозная.

3

Это была подводная лодка Натана Коллиера. Того самого Натана Коллиера, врага номер один для наших родителей. У этого улыбчивого слизняка даже имелась собственная кабельная передача на канале «Подводные мошенники». Он вечно пытался присвоить себе папины с мамой открытия и прославиться, хотя на самом деле, если честно, это самый неудачливый охотник за сокровищами, какого когда-либо видели все семь морей (и вообще, он думает, что морей всего пять).

– Эй, на борту! Кидды! – крикнул в рупор Коллиер. Он стоял на палубе собственной подводной лодки в окружении вооруженных до зубов громил.

Коллиер (даром что по паспорту взрослый) был не выше меня ростом. Он был наряжен в свой фирменный костюм «первопроходца»: брюки цвета хаки, рубашка цвета хаки и потертая кожаная куртка, как у летчика. Волосы, как всегда, прилизаны, только одна кудрявая прядь выпущена над левой бровью. И улыбочка слаще сахара из самого лучшего сахарного тростника Тростниковых островов.

– Йоу, детишки! Представляете, что я только что обнаружил прямо под днищем корабля? Два испанских галеона из потерянной флотилии Кордобы 1605 года! Судя по показаниям сонара, эти галеоны-близнецы буквально набиты золотом!

Наши галеоны-близнецы.

Папа называл их «секретный фонд для обучения в колледже».

– Это наши галеоны! – завопил Томми.

– В самом деле? А ваши родители заполнили все положенные документы? Зарегистрировали находку?

Томми сдулся и замямлил:

– Нет. Это было наше секретное сокровище… На секрет документы не нужны…

– Да ну? – удивился Коллиер. – А я зарегистрировал. – И он помахал в воздухе какой-то бумажкой. – Мне в этом помогла Джина.

– Привет, Томми!

Из люка коллиеровской подлодки высунулась и помахала рукой какая-то рыжая девица в купальнике в горошек – должно быть, одна из многочисленных бывших подружек Томми.

– Я помогла Натану проследить за вами, а он пообещал отдать мне за это изумруды испанской королевы, – затрещала девица. – Спасибо, Томми, за то, что дал мне свой номер сотового!

– Ах, Томас, – ехидно заметил Коллиер, – надо хотя бы время от времени отключать GPS в смартфоне. Особенно если не хочешь, чтобы тебя в любой момент могла разыскать какая-нибудь брошенная подружка.

Томми посмотрел на нас печально-виноватыми глазами:

– Простите, ребята.

– Да ладно, – сказал я. – Пусть забирает свое золото.

– Ага, – поддакнула Бек. – И драгоценные камни.

– И бесценные религиозные артефакты, – добавила Шторм.

– Не говоря уже о серебре, – подхватила Бик. – Серебро почти ничем не хуже золота…

– Подумаешь! – сказал я. – Мы – Кидды, и это дороже всего на свете!

– Вообще-то, – заметила Шторм, – все микроэлементы нашего организма потянут максимум на четыре доллара пятьдесят центов. На каждого.

– Ну и что, – возразил я, изо всех сил стараясь не дать остальным пасть духом. – Семья важнее золота! Мы потеряем сокровище, но не семью!

– А теперь, – объявил Коллиер, – я хочу, чтобы вы, детишки, залезли обратно в свою игрушечную лодочку. Я разнесу ее на кусочки и сообщу всему миру, что ваша безоглядная страсть к поиску древностей закономерно привела вас к безвременной смерти.

Ясно. По всему выходило, что и семья останется при нас не долго.

Бек сжала кулак и потрясла им в воздухе:

– Ты за это заплатишь, ты… ты…

– …дырка от шланга для тухлой трюмной воды, илосос поганый, – помог я сестре.

– Ого! Здорово, Бик.

– Спасибо. Ты все-таки художник, а я больше по словам.

– Черт с ней, с подлодкой! – завопил Колли-ер. – Хватит с меня ваших штучек! Засели, как заноза в заднице, Кидды чертовы!

Он повернулся к своим приспешникам и приготовился отдать команду на открытие огня.

Но тут на горизонте появилась целая эскадра низко сидящих, но очень быстрых катеров. Коллиер помедлил.

– Бросай оружие! – грянул из первой лодки голос, усиленный динамиком. – Ты окружен, Коллиер!

Это был наш как бы дядя Тимоти, неуловимый и загадочный супершпион, тот самый, который, как мы догадывались, и отправлял папу с мамой на сверхсекретные задания для ЦРУ и всегда появлялся вовремя и точно в нужную минуту.

Мы были спасены!

Или… «спасены»?

Часть 1
Как удрать на охоту за сокровищами

Глава 1

Представляете, куда притащил нас дядя Тимоти (который на самом деле вовсе нам не дядя и вообще не член семьи)?

В суд по семейным делам. Аж в самом Нью-Йорке.

– Ваша честь, – произнес дядя Тимоти, которому пришлось снять зеркальные солнечные очки, потому что так велел ему судебный пристав, – позвольте продемонстрировать вам вещественные доказательства А, В, С и D.

Дядя Тимоти сам выполнял роль адвоката. Наверное, высоким чинам из ЦРУ так тоже можно.

Он вручил судье четыре документа очень официального вида.

– Как следует из этих нотариально заверенных заявлений, покойный доктор Томас Кидд назначил меня законным опекуном этих четверых детей на случай своей безвременной кончины.

Я вскочил.

– Возражаю, ваша честь!

– А ты кто такой?

– Бикфорд Кидд. Папа не умер!

Судья стукнул молотком.

– Сядь!

Я сел.

Судья пролистал документы об опекунстве и посмотрел на дядю Тимоти поверх очков:

– Где мать детей?

– Ее удерживают на Кипре, ваша честь, – пояснил дядя Тимоти. – В настоящее время с похитителями ведутся переговоры на высшем уровне. Однако, по всей вероятности, дни ее сочтены.

– Простите?

– Переговоры зашли в тупик, ваша честь. Миссис Кидд грозит гибель. В скором времени.

Когда фальшивый дядя Тимоти произнес эти слова, мы ахнули хором – все, даже Шторм, которая никогда не выражает своих чувств при всех.

Ужаснее новостей мы давно не получали. Может даже, вообще никогда в жизни.

Маму ведь уже должны были освободить! Мы нашли греческую вазу, которую похитители требовали в качестве выкупа. Вазу отправили на Кипр. Мы сделали все, что было нужно, а эти бандиты так и не отпустили маму?

– Ваша честь, – говорил между тем фальшивый дядя Тимоти, – я прошу суд передать мне единоличное управление всеми активами семейства Кидд, право распоряжения банковскими вкладами и инвестиционными счетами, доступ к банковским ячейкам, которые арендовала семья, и, разумеется, право распоряжаться судном «Потеряшка», также принадлежащим семье Кидд.

– В таких необычных обстоятельствах… – начал судья.

– Минутку, ваше судейство! – вмешалась Бек. – Вы что, хотите отдать все, что у нас есть, какому-то типу только потому, что он явился в суд с красивыми бумажками? Это нечестно!

– Да! – поддержал я сестру. – И вообще, папа не умер! Его просто смыло за борт во время шторма!

– Как вы сами видите, ваша честь, юные Бикфорд и Ребекка только что со всей очевидностью доказали, что дети Кидд действительно всего лишь дети. Я же располагаю документами, подписанными их отцом, и мое ходатайство имеет под собой законные основания.

– Согласен с вами, – сказал судья с таким видом, словно только что очнулся от дремоты. – Внимательно рассмотрев предоставленные доказательства, я принимаю решение удовлетворить ваше ходатайство.

– Внимательно? – возмущенно взревела Шторм.

– Это вы называете «внимательно»? – завопила Бек, вскакивая с места.

– Но… но ведь… – бормотал я. Мы с Томми пребывали в шоке. Слишком уж быстро нас обвели вокруг пальца.

Не обращая внимания на наши крики, судья еще раз грохнул молотком.

– Обязанности по управлению активами семейства Кидд вручаются мистеру Тимоти Квинну.

Тут уж мы завопили все разом.

– ТИХО!!! – закричали взрослые, перекрывая наши голоса, и мы почему-то замолкли, словно паиньки.

Судья повернулся к дяде Тимоти и спросил:

– Как вы поступите с детьми? Они будут жить с вами?

– Нет, ваша честь. Я был бы очень рад, – дядя Тимоти лгал и не краснел, – однако во имя исполнения самого заветного желания их отца я запишу всех четверых в престижное учебное заведение «Чамли Преп» здесь, в Нью-Йорке. Это школа-интернат, выпускником которой некогда был и их отец.

Стоп, стоп! Какая еще школа?

Мы в жизни не учились в школе, и вот теперь…

Кажется, хуже уже просто некуда.

Глава 2

Томми, Шторм, Бек и я всю жизнь учились дома. Нашими учителями были мама с папой, а домом – «Потеряшка».

И даже когда папа с мамой пропали в неизвестном направлении, мы все равно соблюдали главное правило, которое они ввели, и каждый день тратили по три часа на учебу.

Учеба в настоящей школе – с партами, интерактивными досками и столовскими обедами – представлялась нам жестокой изощренной пыткой.

Вот только судья смотрел на дело иначе.

– Хочу заявить под запись, – возвестил он, – что я возмущен попыткой этих четверых детей вести самостоятельную жизнь без надзора со стороны взрослых. Дети не способны отвечать за себя сами. В связи с этим полный и исключительный контроль над всеми финансовыми вопросами семьи передается Тимоти Квинну.

Тут Шторм встала со своего места и шагнула к судейской кафедре. Сестра была в ярости.

– Разрешите осужденному ребенку высказаться прежде, чем он будет изгнан, – потребовала она.

– А ты кто будешь? – спросил судья.

– Это Стефани, – фальшиво-заботливым голосом подсказал дядя Тимоти.

Это было страшное оскорбление. Глаза у Шторм потемнели, как грозовое небо, пронизанное молниями. Да. Вот за это папа с мамой и прозвали Стефани «Шторм».

– При всем моем уважении к суду вы, сэр, не имеете права судить других людей. Вы лишены сострадания и, по всей видимости, интеллектом также не блещете. Это все, что я хотела сказать.

Шторм села.

Судья снова бабахнул молотком.

– Вам, юная леди, необходимо преподнести урок, – объявил он. – Всем вам четверым! Суд постановил: принадлежащее семейству Кидд судно, именуемое «Потеряшка», вместе со всем содержимым будет в кратчайшие сроки продано на аукционе, а вырученные средства будут в полном объеме направлены на оплату обучения, учебников и проживания четверых новых учащихся школы «Чамли Преп».

Вот и все.

Нас отправят в школу. А «Потеряшка» достанется тому, кто предложит больше.

Сегодня правосудие было не просто слепо. Сегодня оно совсем позабыло о справедливости.

Глава 3

Субботним утром мы отправились в доки – прощаться с судном, которое было нашим домом столько, сколько мы себя помнили.

С нашей «Потеряшкой».

На ней мы обошли весь земной шар. Целых два раза. Без «Потеряшки» у нас не было бы тех захватывающих приключений, что нам довелось пережить.

Стервятники в человеческом обличье сновали по палубам, снимая и унося все, что было на борту, – даже содержимое суперкрутых, сверхсекретных тайников, которые папа устроил в мачтах, в корпусе и на палубах. Это зрелище доконало нас окончательно. Не выдержав, мы с Бек сорвались и устроили Близнецовую тираду (так называли это наши родители).

Конечно, когда мама с папой впервые обозвали нашу перебранку «тирадой», я понятия не имел, что это значит. Поэтому мама (она преподавала нам английский язык) велела мне посмотреть в словаре. «Тирада – продолжительный монолог, служащий для выражения злости и упрека».

Обычно мы с Бек орем друг на друга и обзываемся (я умею обзываться гораздо лучше, чем сестра). Но вот насчет «продолжительности» – это не к нам. Обычно мы орем друг на друга секунд шестьдесят, а потом нам надоедает. Знаете, как салют на Четвертое июля – тут бабахает, там взрывается, искры во все стороны, а потом – пшшш! – и через минуту уже ничего и нет. Только легкий дымок да звездное небо.

Близнецовая тирада номер 442 началась в тот миг, когда я сказал, что зрелище облепивших «Потеряшку» падальщиков – самое страшное, что нам случалось видеть в жизни.

– Да ну? – тут же зацепилась Бек. – А как же ночь, когда погиб папа? Забыл?

– Он не погиб!

– Нет, погиб!

– Нет, не погиб!

– Ах, прости, Бикфорд, но, если папа не погиб, почему он нам не пишет?

– А он пишет, Ребекка! Забыла?

– Ах, ты про то дурацкое письмецо, что мы получили в Северной Каролине?

– Это папа нам прислал!

– Нет, Бикфорд, это ты прислал!

– Кто сказал?

– Я сказала, балбес!

(Я же говорил, что Бек совершенно не умеет обзываться.)

– Мало ли что ты сказала! – огрызнулся я. – Ты вообще чокнутая краскоедка!

– Я твоя сестра, Бикфорд. Между прочим, близнец. Так что я тебя насквозь вижу. Ты еще только задумал какую-то гадость, а я уже все поняла!

– Да ну?

– Ну да!

– Ага, как же. Значит, ты знала, что это я написал письмо?

– А это правда ты?

– А? Ну да.

– Ха! Я так и знала!

– А раньше не знала?

– Нет.

– Это жульничество, Бек!

– Ну и что? Ты что, не знал, что я хочу тебя провести?

– Вообще-то нет.

– Ну вот и я не знала. Наверное, мысли мы все-таки не читаем.

– Да уж.

На том мы и закончили.

Конечно, теперь Бек знала, что письмо прислал я, а не папа, и что у меня нет ни единого доказательства того, что папа все еще жив.

И тут один из стервятников дернул за доски палубы на носу и что-то под ними обнаружил.

Глава 4

– Что там, Риццо? – спросил его приятель. – Да опять тайник какой-то.

– А что внутри?

– Да ничего. Какой-то дурацкий желтый дождевик, вроде как у рыбака на коробке рыбных палочек, и все.

– Это папин! – закричал я, схватился за веревку и по-пиратски перепрыгнул на «Потеряшку». – Он был в этом плаще в ночь шторма! Плащ не продается!

Чумазый парень по имени Риццо понимающе кивнул:

– Хочешь оставить на память, да?

– Ага.

Он отдал мне желтый дождевик.

– На, держи. Глядишь, и сам до него дорастешь.

– Спасибо. – Я туго свернул плащ и прижал к груди.

В ночь большого шторма, когда волны размером с гору, казалось, вот-вот поглотят «Потеряшку», на папе был этот самый плащ.

Почему же, задумался я, почему папа снял плащ и спрятал его в тайнике, о котором никто из нас знать не знал?

Наверное, он хотел подать нам какой-то знак, что-то сообщить!

Вдруг папу и в самом деле не смыло за борт? Вдруг его прямо с палубы забрал вертолет ЦРУ (хотя эту историю я сам придумал, когда писал письмо, на подделке которого меня только что поймала Бек).

Я обшарил карманы плаща в надежде найти наспех нацарапанную записку.

В карманах было пусто.

Я вывернул плащ наизнанку.

Ничего особенного. Только этикетка на воротничке: «Сделано в Китае, Янчжоу».

Плащ был такой старый, что слова «сделано» и «Янчжоу» почти стерлись.

И все, больше ничего. Никаких тайных посланий. И все же одно мы поняли: если даже в самый ужасный шторм папа полез прятать плащ в безопасном месте, значит, он знал, что когда-нибудь вернется и снова его наденет.

Я улыбнулся – впервые за несколько дней.

Желтый плащ стал первой надежной уликой, которая ясно говорила: папа жив!

Глава 5

Думаете, что утрата «Потеряшки» нанесла семейству Кидд смертельный удар? Нет, вы правда так думаете?

Мы смеемся в лицо поражению! Ха-ха-ха!

Правда, иногда поражение тоже смеется нам в лицо. Вот как, например, в первый наш день в школе «Чамли Преп».

Хи-хи-хи.

Поражение смеялось над нами до колик, поскольку нам с Томми пришлось напялить какие-то дурацкие блейзеры с эмблемой школы на нагрудном кармане. И белые рубашки, и полосатые галстуки. И глаженые брюки – вот уж хуже этого ничего не придумаешь.

На борту «Потеряшки» мы ходили по большей части в плавках да в шортах. От брюк ноги чешутся. От серых шерстяных брюк – тем более. Будь я овцой, чесался бы, наверное, целый день не переставая.

Но как ни худо было нам с Томми, Бек и Шторм пришлось еще хуже. Им пришлось нарядиться в клетчатые юбочки и блузки с кружевными воротничками. Полагалось еще повязать в волосы клетчатые банты, но дама, которая следила за порядком в девчачьей спальне, куда-то засунула ленты.

Короче говоря, мы сразу поняли, что школа – это кошмарики.

Мы, Кидды, – существа дикие и необузданные, прямо как в книге Мориса Сендака, помните? Они там еще рычат страшным голосом и скрежещут страшными зубами. Между прочим, у Бек волосы и правда необузданные. А у меня зубы ого-го.

Отправить нас, Киддов, в школу, где нужно соблюдать порядок, и приходить на урок вовремя, и поднимать руку каждый раз, когда хочешь выйти в туалет, – это все равно что взять диких и необузданных существ из той книжки и запереть их в клетку в зоопарке. Мы жили привольно, мы пускались в приключения, не соблюдали правил и не сдавали экзаменов. И уж поверьте мне, никакой учебник истории не расскажет о колонизации Нового Света столько, сколько шлемы конкистадоров, которые ты сам поднимаешь с затонувшего испанского галеона.

Нет, наверное, многим детям хорошо в школе, многим – но только не нам. Школа сокрушала наш дух и вынуждала кучу времени слушать учителей, которые, конечно, были умные ребята, но учили и вполовину не так интересно, как папа и мама.

Вдобавок в школе имелась древняя библиотечная старушенция, миссис Мак-Сорли, которая все время зудела у Томми над ухом и требовала вернуть книгу, хотя он клялся, что никакой книги в глаза не видел.

– Я здесь всего неделю, – объяснил он, когда библиотечная старушенция заловила его у кабинета директора. – Я вообще еще даже не знаю, где у вас библиотека.

– Тебя зовут Томас Кидд? Или нет?

– Ну да.

– Так, значит, это ты тринадцатого октября тысяча девятьсот восемьдесят второго года взял в библиотеке «Величайшие сокровища мира» авторства сэра Уолтера Квинна?

– Нет, это, наверное, не я. Понимаете, меня тогда еще на свете не было.

– Знаю я ваши отговорки! Верните книгу в библиотеку, мистер Кидд, или я доложу директору!

И только когда миссис Мак-Сорли ушла, мы с Томми сообразили, что книгу-то, видимо, взял когда-то совсем другой Томас Кидд – наш папа, в честь которого был назван Томми!

– Он, наверное, взял книгу, еще когда здесь учился, – сказал я.

Томми кивнул и посмотрел отсутствующим взглядом. В смысле, еще более отсутствующим, чем обычно. (У Томми всегда такой вид, будто он чего-то недопонял, и за это папа с мамой прозвали его Тугодумом.)

– Ага, – сказал он. И повторил: – Ага.

– Что – ага?

– Книга называется «Величайшие сокровища мира», да? Когда я был совсем маленький, а вы с Бек еще даже не родились, папа мне говорил: «Знаешь, Томми, если бы я нашел величайшие сокровища мира, то спрятал бы их там, куда никто никогда не посмеет заглянуть, – в мужском туалете моей школы».

– Думаешь, он имел в виду эту книгу?

– Не проверим – не узнаем. Пошли найдем Бек и Шторм. Будем искать сокровища в четырех стенах!

Глава 6

В школе «Чамли Преп» завтрак, обед и ужин подают в огромной столовой. Очень похоже на фильм про Гарри Поттера, только магии никакой.

И являться к столу полагается все в той же дурацкой форме.

Но зато только за ужином мы могли собраться вчетвером и даже почти наедине. Рядом с нами никто не хотел сидеть, тем более после того, как мы с Бек устроили Близнецовую тираду номер 445, выясняя, кто взял чью вилку и где должна стоять тарелка для хлеба.

– Как насчет охоты за сокровищем? – шепнул Томми сестрам, когда мы уселись за стол, поставив перед собой тарелки с безвкусным картофельным пюре, горошком и мясным рулетом.

– И что за сокровище? – спросила Бек.

– Книга! – выпалил я.

– А-а. Вау. Книга. Ну надо же, – так Бек изображает сарказм.

– Папа взял эту книгу в библиотеке, еще когда сам здесь учился, – объяснил я вполголоса. – «Величайшие сокровища мира», написал сэр Уолтер Квинн. Папа часто рассказывал Томми об этой книге.

Шторм кивнула.

– Говорил, что если бы когда-нибудь нашел величайшие сокровища мира, то спрятал бы их там, куда никто не посмеет заглянуть?

– Точно! – подхватил Томми. – В мужском туалете моей…

– …школы, – докончила Шторм. – Мне он это тоже говорил.

– Так мы же именно в этой школе! – догадалась наконец Бек. – Может, это подсказка!

Мы не стали откладывать в долгий ящик и вскоре после полуночи выскользнули из спален и встретились в главном холле под потемневшим масляным портретом Корнелиуса Чамли. У Чамли были торчащие во все стороны бакенбарды, он давно умер, и в его честь назвали нашу школу.

– Здесь на каждом этаже по мужскому туалету, – шепнул Томми, пока я раздавал поэтажные планы школы. Мужской туалет на каждом этаже был помечен большим красным крестиком.

Шторм подняла руку.

– Чего? – спросил Томми.

– А нам с Бек можно заходить в мужской туалет? Ведь это запрещено правилами, за такое и выгнать могут.

– Не волнуйся, – сказал я. – Учителя и все остальные или ушли по домам, или давно уже спят.

Шторм посмотрела на меня в упор:

– А я волнуюсь. У меня это лучше всего получается, Бик.

– Если хотите, подождите за дверью, а мы с Би-ком зайдем, – предложил Томми.

– Ну нет, – сказала Бек. – Мне всегда было интересно, как выглядит мужской туалет изнутри. Ну, если не считать грязи и вони.

Не разделяясь, мы тихо, на цыпочках поднялись по лестнице на четвертый этаж. Томми, Бек и я вошли в туалет. Шторм осталась на страже в коридоре.

Краткий обыск раковин, писсуаров, туалетных кабинок и ящиков для бумажных полотенец ничего не дал. Сокровищ не наблюдалось – если, конечно, вы не держите за сокровище старые лимерики, которые кто-то вырезал на деревянных дверях в незапамятные времена.

Третий этаж – то же самое.

А вот на втором этаже нам улыбнулась удача.

Глава 7

Хотите – верьте, хотите – нет, но книга, которую мы искали, была плотно упакована в пластиковый пакет на защелке и засунута за старый подвесной бачок унитаза в средней кабинке.

Мы схватили книгу и выскочили в коридор, где ждала Шторм.

– Открывай! – сказала Бек.

Томми расстегнул застежку. Лежавшая в пакете книга заплесневела, покоробилась и утратила всякий вид. Многолетнее пребывание во влажной среде оставило на ней свой след – не спас даже пластиковый пакет. Страницы слиплись.

– Кажется, придется купить для школы другую книгу. Новую, – сказал я.

– А это что? – спросила Шторм, указав на ржавый старинного вида ключ, болтавшийся на узкой кожаной полоске. Полоска была вложена под покоробившуюся обложку, и наружу торчал только краешек.

– Закладка, наверное, – сказала Бек. – Или брелок такой странный.

Томми еле-еле высвободил закладку из разбухшей книги.

На белесой от времени кожаной полоске были вытиснены крупные буквы, которые складывались в довольно выспренную фразу «Чтение – ключ ко всем сокровищам мира».

– Мило, – заметил Томми и передал закладку Бек, чтобы та тоже посмотрела.

– Ага, – сказала Бек. – Папа, наверное, купил ее в «Холлмарке», в приливе чувств. Или в приливе безумия.

– Или, – сказал я, забирая закладку у сестры, – это тоже подсказка.

– И что она подсказывает?

Вдруг в коридоре разом вспыхнули все лампы.

– Что вместо того, чтобы шататься ночью по школьным коридорам, вы могли бы заняться более полезным делом: читать!

Это был директор. А с ним – библиотечная старушенция.

– Ага! – воскликнула миссис Мак-Сорли, подскочила к Томми и выхватила у него из рук книгу. – Вот она! Штраф за просроченную книгу из школьной библиотеки – двадцать центов в день. Следовательно, вы, Томас Кидд, должны уплатить… – она стала загибать пальцы и забормотала себе под нос, – две тысячи триста тридцать шесть долларов.

– Мы, э-э, на мели, – признался Томми.

Но библиотечная старушенция уже вцепилась в плесневелый том и попыталась его открыть.

– Книга приведена в негодный вид! Вы обязаны приобрести взамен нее новую!

– Запишите это на наш счет, – жестко сказала Бек.

– И запишем! – ответил директор. – И пошлем счет прямиком вашему законному опекуну и финансовому распорядителю.

То есть дяде Тимоти.

Скользкому типу в солнечных очках. Типу, который прикарманил все наши деньги и оставил нас ни с чем.

Если, конечно, не считать старой кожаной закладки, которую я тайком сунул в карман противных шерстяных брюк в тот момент, когда миссис Мак-Сорли считала на воображаемом калькуляторе.

Глава 8

Чтобы не признавать себя побежденными перед лицом обстоятельств, той же ночью мы, отдав библиотекарю папину книгу, устроили краткий семейный совет и решили, что надо начинать подготовку к новой охоте за сокровищами, на сей раз – настоящей.

И никакой больше беготни по туалетам. Мы устроим настоящее приключение, чтобы дух захватывало, рискованное донельзя, и найдем в конце что-нибудь очень стоящее.

Кстати, как вы думаете, куда нам теперь податься?

(Нет, Бек, «на урок математики» – неправильный ответ. И «куда подальше» – тоже.)

В первую очередь нас интересовали четыре варианта, сулившие самую большую прибыль. Нет, мы, конечно, любим археологию, но – спасибо фальшивому дяде Тимоти – в настоящий момент пребывали, так сказать, на мели. Нам требовались деньги, и быстро, поэтому выбирать особо не приходилось. Сначала мы решили отправиться прямиком в копи царя Соломона, но потом решили, что одного варианта будет маловато.

В нашем списке было четыре пункта, все – в Африке или рядом с ее побережьем. Обо всех этих местах нам когда-то рассказывали мама с папой.

1. Копи царя Соломона. Царь Соломон правил Иудейским царством, и под его правлением оно процветало. Торговцы отправлялись в неизведанные земли и привозили в Иерусалим прекрасные невиданные камни (алмазы и рубины) из копей, которые, как гласили слухи, скрыты где-то в самом сердце Африки!

2. Спрятанные миллионы Крюгера. Фредди Крюгер тут ни при чем. Речь о легендарном сокровище, которое спрятал где-то Стефанус Йоханнес Паулус Крюгер, обладатель длиннющего имени, президент Южно-Африканской Республики (Трансвааля) и вождь сил сопротивления буров во время Англо-бурской войны (1899–1902). Несмотря на скучное название, война была очень необычная. Потом президент Крюгер бежал в город Преторию и взял с собой тонну золотых слитков. В пересчете на нынешние деньги это сокровище стоило бы 243 миллиона долларов. Золото так до сих пор и не нашли.

3. Артефакты династии Мин, привезенные флотилией Чжэн Хэ. В начале пятнадцатого века императоры династии Мин снарядили целую флотилию исполинских судов для перевозки сокровищ (каждое судно имело сто тридцать метров в длину). Флотилия шесть раз преодолевала огромные расстояния между Нанкином и Индией, Аравией и Восточной Африкой. Однажды несколько исполинских кораблей подверглись нападению пиратов у берегов Кении. Чжэн Хэ принял бой и победил, но один корабль, доверху груженный драгоценностями и данью, все-таки пошел на дно, да так и остался лежать, словно гигантский сундук с сокровищами.

4. Пиратский клад Ла Бюза (Сарыча). Оливье Левассёр (1688–1730) был пиратом и носил прозвище Ла Бюз (Сарыч), данное ему за быстроту и ярость (а также жестокость), с которыми он бросался на врага. Поперек глаза у него шел кривой шрам, и от этого пират еще больше походил на хищную птицу. Не одно десятилетие подряд Ла Бюз грабил и бесчинствовал на побережье Мадагаскара и Восточной Африки. Когда его наконец поймали и приговорили к смерти, он встал под виселицей, и все увидели у него на груди странное ожерелье. Ожерелье было украшено квадратной подвеской с криптограммой – строками тайного шифра. Ла Бюз сорвал с себя ожерелье и бросил в толпу со словами: «Пусть тот, кто сможет это прочесть, найдет мой клад!» Охотники за сокровищами ищут клад до сих пор.

Итак, что бы мы ни выбрали, нам все равно предстояло добираться до Африки. Тем более что первым делом надо было побывать в Египте.

Почему?

Потому что туда нам велела ехать мама.

Глава 9

Наша мама – самая замечательная мама на свете. Смотрите: ее похитили, держат на Кипре, а она все равно придумала, как тайком передать нам секретные указания.

Как она это сделала?

Через доктора Льюиса Льюиса, профессора древней культуры и археологии, который работает в Университете Колумбии, в Нью-Йорке. В прошлый раз он здорово нам помог. А теперь вот разыскал школу «Чамли Преп» и нас и рассказал, что видел на Кипре маму и привез от нее «сверхсекретное сообщение»!

Мы договорились встретиться в Центральном парке рано утром в субботу. В парке мы тут же направились к скамейкам, окружавшим Иглу Клеопатры – четырехгранный обелиск, исписанный египетскими иероглифами, который установлен на возвышении сразу за Метрополитен-музеем.

Профессор Льюис – в мятом твидовом пиджаке спортивного кроя, с заплатами на локтях – кормил голубей крошками из бумажного пакета, в котором раньше были бейгели с маслом.

– Ах, семейство Кидд! Признателен вам за эту встречу. Приятно вас снова видеть.

– Что с мамой? – с места в карьер выпалила Шторм (она всегда пренебрегает условностями и сразу же переходит к делу).

– Держится, и поразительно хорошо для человека, который брошен на милость этих безжалостных бандитов.

– Но она ведь жива? – спросил я. – Ее же не убили и все такое?

– Нет-нет, вовсе нет! Более того, она еще ухитряется задать своим похитителям, как она выражается, «перцу».

– Значит, на Кипре вы ее видели? – спросил Томми, который вечно отстает от других на две страницы, даже если мы читаем комиксы.

– О да. Получив в свое распоряжение греческую вазу, которую вы так ловко отыскали, похитители вашей мамы потребовали, чтобы я явился к ним лично. Ваша мама установила подлинность этого бесценного артефакта, ну а я от всей души поддержал ее выводы.

– Но они ее все равно не отпустят?

Доктор Льюис покачал головой:

– Боюсь, что нет. Однако за мою помощь мне было позволено увезти с собой с Кипра вот это.

И он показал нам миниатюрную флеш-карту.

– Что на ней? – спросил я.

– Видеозапись. Послание. От вашей мамы.

Глава 10

Мы бросились обратно в школу. Шторм схватила комп, мы нашли пустой класс, где могли без помех посмотреть загадочное послание.

Оно было довольно коротким, но очень трогательным, и проняло нас до глубины души.

Потому что перед камерой была наша мама.

«Привет, ребятки!»

Мама улыбнулась – именно так она улыбалась всякий раз, когда называла нас «ребятки».

«Как же я скучаю по вас и по папе! Я слышала о том, что с вами случилось. Томми, ты старший и отвечаешь за всех, пока не вернемся мы с папой. Ты всегда был храбрым. Мы знаем, ты не подведешь».

– Ни за что не подведу, мам, честное слово. – И Томми поднял правую руку, словно давая клятву.

«Но только, Томми, всегда слушай, что говорит Шторм – моя умная и красивая дочь. Она умнее всех, кого я знаю. И она никогда не забудет самое важное – не забудет, как она любит своих близких».

Томми обнял Шторм за плечи. Шторм бросила на него косой взгляд, но сбрасывать его руку не стала.

«И обоих вас прошу: следите за младшими братом и сестрой. Ах, близняшки вы мои невыносимые! Как мне не хватает твоих рисунков, Бек. Ты, наверное, уже научилась рисовать лучше Пикассо».

– Почти, – пробормотала под нос Бек.

«А ты, Бик, знай, что всякий раз на ночь я рассказываю себе какую-нибудь из твоих историй.

И улыбаюсь, и не важно, насколько день был ужасный. Обязательно записывай все, что рассказываешь, чтобы и другие могли порадоваться твоему таланту».

Наступила краткая пауза. Мама мельком поглядела направо.

«Ах, вот оно что. Мои, мм, хозяева просят не затягивать. Так что слушайте внимательно, что я вам скажу. Как видите, я совершенно потеряла счет времени. Навестите мою тетушку Белу Кил-гор. Она живет в Каире. И помните, ребятки, – зимой, весной, летом, осенью моя тетушка Бела обожает Юлия Цезаря и число тринадцать. Если же повстречаете человека с повязкой на глазу, с черными усиками, тонкими, словно их карандашом нарисовали, и в кепи французского Иностранного легиона, бегите что есть духу! И тете Беле скажите, чтобы бежала. Его зовут Ги Дюбонне Мерк, и…»

В кадре появилась какая-то мутная фигура. Низкий голос произнес:

«Хватит. Выключай».

Экран опустел.

Голова моя – тоже.

Потому что я ровным счетом ничего не понимал.

Глава 11

Что это за чепуха – тетя Бела, Юлий Цезарь, число тринадцать, негодяй по имени Ги в кепи французского Иностранного легиона и с повязкой на глазу?

– Так, – сказала Бек. – Ерунда какая-то.

– А вот и не ерунда, – возразил я, хотя мне вовсе неохота было устраивать очередную Близнецовую тираду. – Вдруг тетя Бела – это то же самое, что дядя Тимоти?

– В смысле мужчина? – спросил Томми.

– Нет, – сказала Бек. – Мужчина – это тот, который в странной шляпе и одноглазый.

– Да я не об этом, – отмахнулся я. – Дядя Тимоти – агент ЦРУ и куратор мамы и папы, так?

А вдруг тетя Бела – это еще один босс, и тоже из ЦРУ?

– А-а, – протянул Томми. – Ясно. Здорово ты соображаешь, Бик.

– Спасибо. А если Бела Килгор тоже из ЦРУ, может, она знает, что делать, чтобы спасти маму.

Шторм пожала плечами:

– Может, и знает. Кстати, мама потеряла часы.

– Чего? – переспросил Томми.

– Видели ее запястье, когда она сказала, что «совершенно потеряла счет времени»?

Мы покачали головами.

– Раньше она носила на руке «Суперокеанский классический хронограф» фирмы «Брайтлинг». А сейчас его нет.

– Ну и что? – снова спросил Томми.

– Она ныряла с этими часами на дно моря. Их розничная цена составляет почти семь тысяч долларов. Наверное, часы отобрали похитители.

У Шторм фотографическая память. Сестра не только подмечает малейшие детали (как вот, например, пропавшие часы), но и может наизусть рассказать все, что говорится о них в каталоге.

– Нам надо в Египет, – пробормотал Томми.

Да – впервые в жизни мы готовы были нарушить прямой приказ родителей и плюнуть на учебу.

Учиться не хотелось никому.

Если честно, мы были первыми кандидатами на исключение из школы. И даже готовы были исключиться самостоятельно.

Глава 12

Той же ночью в ноль-тридцать (так по-шпионски называется половина первого ночи) мы встретились под портретом Корнелиуса Чамли в главном школьном холле.

Каждый взял с собой рюкзак с самым необходимым. У меня в рюкзаке лежала кое-какая одежда, дневник, недочитанная книга, полбатончика «сникерс», полтора доллара мелочью, мамина флешка и папин старый дождевик. Бек положила в свой рюкзак папину кожаную закладку, набор карандашей и альбом для рисования. Ну а Томми, должно быть, хорошенько запасся дезодорантами и средствами для ухода за волосами.

Мы оделись как заправские коммандос: во все черное, включая кроссовки на резиновой подошве. Бек даже подвела глаза черной рисовальной тушью и стала похожа на футболиста, которому изрядно досталось.

– Все готовы? – шепотом спросил Томми.

– Я с рождения готова, – сказала Бек.

– Я тоже, – добавил я.

– Без тебя знаю, – огрызнулась Бек. – Мы же родились вместе.

– Ага, – согласился я. – Но я – первый.

– На жалких две минуты.

– Ну и что? Все равно я первый.

– Это уж точно, Бик! Первый в мире пустозвон, вот ты кто!

Назревала Близнецовая тирада номер 461, но тут Шторм подняла руку.

– Да? – сказал Томми, наш бесстрашный вождь.

– Мы, собственно, куда бежим? – спросила Шторм.

– В Каир. В Египет.

Шторм подняла бровь.

– И с какой станции метро туда можно доехать?

– Слушай, – сказал Томми, – детали обговорим позже. А сейчас…

И тут вспыхнул свет.

– Эй, дети! Вы что здесь делаете в такой час?

Это был мистер Норби, ночной сторож.

Мысль Томми работала молниеносно.

– Мы, э-э, идем за покупками.

– Надо купить карандаши, – добавил я. – Для уроков. На завтра.

И мы бросились бежать.

К счастью, мистер Норби совсем старый – ему лет девяносто, не меньше. У него все время одышка, а из ушей растут волосы.

Мы стрелой пронеслись мимо него.

– Стойте! – закричал он. – Не бегать! Бегать запрещено правилами!

К тому времени, как мы ударились в двери главного входа, мистер Норби так запыхался, что едва сипел.

Мы слетели по ступеням у входа в школу и выскочили на тротуар. Свежий ночной ветер овевал нас запахом свободы!

У края дороги был припаркован черный автомобиль. У нас на глазах стекло водительского окна поехало вниз.

За рулем сидел мужчина азиатской наружности.

– Вернитесь в школу, детишки, – сказал он. – Ваш дядя Тимоти будет очень расстроен, если вы уйдете, не окончив четверть.

– Да? – сказал Томми. – Тогда мы точно не вернемся!

И мы побежали по тротуару с удвоенной скоростью, а автомобиль тут же застрял в нью-йоркской пробке.

Мнение дяди Тимоти нас совершенно не волновало. Нами владела одна цель: найти тетю Белу Килгор (кто бы она ни была) и спасти маму!

Глава 13

На следующий день нам открылась неприятная истина: надо было планировать Великий Побег несколько тщательнее.

Уж хотя бы минут десять на это можно было потратить.

Нью-Йорк принадлежит к числу самых дорогих городов планеты. Сбежать из местной школы, имея при себе немного одежды, пару личных вещиц да горсть мелочи, – однозначно негодная идея.

Еще хуже было то, что мы не могли позвонить нашему единственному другу во всем городе – профессору Льюису, который мог бы нас приютить. Мы ведь не знали, что он думает насчет школы. Вдруг еще заставит вернуться.

Весь день мы бесцельно бродили по Манхэттену, а вечер застал нас попрошайничающими в толпе, окружившей вокзал Гранд-Централ, самую большую железнодорожную станцию города. Замысел наш заключался в том, чтобы насобирать мелочи и купить большой соленый крендель себе на ужин.

Выклянчивая монетку, я вдруг заметил тот самый автомобиль, который прошлой ночью стоял у школы.

Автомобиль медленно катил по Сорок второй улице. Окошко со стороны водителя приоткрылось, и я снова увидел того самого типа.

– Эй, ребята, – сказал я своим. – Вон он опять!

– Тот азиат? – спросил Томми.

– Да, – сказала Шторм. – Судя по строению лицевой части черепа, его предки происходят из южных регионов Китая.

– Прячемся! – воскликнул Томми.

Мы с Томми и Бек прыгнули за спину парню, который разгуливал по тротуару с плакатами «Массаж ног, недорого» на груди и на спине.

Шторм нырнула за тележку с хот-догами.

Автомобиль не останавливаясь поехал дальше.

Мы были спасены. Приятель дяди Тимоти нас не заметил. А Шторм вдобавок каким-то образом раздобыла хот-дог с кетчупом и всем прочим.

– Он упал на тротуар и чуть не угодил в собачью кучку, – сообщила она, откусывая большой кусок. – Продавец сказал, что я могу его забрать. Бесплатно.

Я подумал, что звучит это как-то неаппетитно, но очень уж мы были голодны.

– Сколько он лежал на земле, пять секунд или меньше? – спросил Томми.

– Меньше.

– Тогда налетай!

Вообще-то, по-моему, правило пяти секунд на улице не работает – особенно на улице Нью-Йорка.

Но мы провели на этой улице всего день, и уже отчаялись и опустились ниже некуда.

Поэтому мы разломили грязный хот-дог на четыре части (на один укус каждая) и решили считать, что это был наш ужин.

Глава 14

Знаете, как низко мы пали?

До самого подбрюшья Нью-Йорка, до подземных путей вокзала Гранд-Централ, где под туннелями сплетаются новые туннели. Где миром правят крысы. Измученные и голодные, мы встретили ночь на платформе давно позаброшенной станции «Уолдорф-Астория».

– Прямо над нами шикарный отель. А здесь богачи и знаменитости останавливали личные вагоны, чтобы подняться туда незамеченными, – сообщила Шторм, наш гид по подземному миру. – Вон, видите вагон? В нем ездил Франклин Делано Рузвельт, когда был президентом. В этот вагон влезал даже его бронированный автомобиль «Пирс Эрроу».

– Круто, – сказал Томми. – А это кто?

По всему выходило, что мы не одни додумались прятаться под вокзалом Гранд-Централ.

Томми включил все свое обаяние и через несколько минут успел подружиться с симпатичной девочкой-подростком по имени Милдред, сбежавшей из дому.

– Друзья называют меня Милли, – сообщила она.

Мы кивнули, но в тот миг нам было безразлично, как ее зовут. Мы как загипнотизированные глазели на коробку с логотипом «Данкин Донатс». Все, кроме Томми. Томми глазел на Милли.

– Я порылась в мусорных баках, – объяснила Милли. – Есть хотите?

Хот-доги с тротуара и донаты из мусорных баков. Для голодного человека Нью-Йорк – это одна большая скатерть-самобранка.

Милли очень по-доброму поделилась с нами своим ужином.

– Откуда вы удрали, ребята? – спросила она, пока мы уписывали ее донаты.

Томми улыбнулся девчонке.

– Ниоткуда. Мы – семейство Кидд. Мы ниоткуда не убегаем. Мы бежим навстречу приключениям и, конечно, опасностям.

– Правда? Ух ты. А я из Платтсбурга. У нас там не бывает ничего интересного. И опасного тоже.

Томми поиграл бровями.

– Хочешь приключений? Поехали с нами в Каир.

– В Каир? – ахнула Милли. – Это который в Египте?

– А что, есть другие?

– Есть, – сказала Шторм. – Каир в штате Иллинойс.

– Каир! Это же та-а-ак кру-у-уто! – восторгалась Милли.

Мы с Бек обменялись взглядами.

Пора было осадить Милли и одновременно с этим спасти нашего старшего брата. Спасти его от самого себя.

Глава 15

– Знаешь, Милли, – сказал я, – опасные приключения не всем подходят. – И вообще, – сказала Бек, – знаешь, как страшно бывает!

– Вот как в прошлый раз, когда пираты похитили Бек и чуть не заставили ее пройти по доске.

– А в другой раз, – подхватила Бек, – нас поймали сербские бандиты, которым не понравилось, что мы хотим выкопать клад…

– …и тогда, – подхватил я и пустился во все тяжкие, – они схватили Томми и стали пытать его, загоняя под ногти зубочистки. А еще как-то раз наше судно угнали малайские мародеры в масках…

– Эй, ребята, вы чего? – вмешался Томми, не желая, чтобы мы пугали его новую подружку.

Но меня было не остановить.

– Знаешь, Милли, по-моему, в Платтсбурге можно найти кучу приятных безопасных приключений, которые тебя вполне устроят. А поедешь с нами в Каир – наверняка все кончится смертельно ядовитым скорпионом в ботинке. И это еще в лучшем случае.

– И пауками, – добавила Бек. – Не забывай про пауков. В Египте они размером с крысу.

Я кивнул:

– Только пауки волосатей. И у них больше ног, и еще жвалы с ядом.

Милли так выпучила глаза, что я испугался, как бы они не выпали у нее из глазниц.

– Ну и верблюжье бешенство еще, конечно, – добавил я.

– К-какое верблюжье бешенство? – заикаясь, переспросила Милли.

– Да самое обычное. В Каире такое каждый год по два-три раза. Называется «спасайся, кто может». Только на улицах так тесно, что даже отпрыгнуть некуда, так что приходится стоять и трепетать в надежде, что верблюды пробегут мимо.

Это было последней каплей. Милли вскочила:

– Мне пора!

По лицу Томми было видно, что сердце у него разбито.

– Зачем? Куда?

– Домой!

И Милли умчалась в темноту, взвизгивая от каждого крысиного писка.

– Зачем вы так? – простонал Томми.

– Потому что от твоих подружек добра не жди, – сказала Бек.

– Вспомни, – добавила Шторм, – как Колли-ер отобрал у нас галеоны-близнецы и затонувшие сокровища – и все благодаря Джине, твой рыжей подружке в бикини в горошек.

– Так что никаких подружек, – подытожила Бек.

– Эх, – вздохнул Томми, – вы правы. И вообще, я слишком устал, так что за Милли не побегу.

– Надо поспать, – сказал я. – Завтра придется добыть столько денег, чтобы хватило на четыре билета на самолет до Египта.

Я вытащил из рюкзака истрепанный непогодой дождевик, который оставил нам папа, и решил, что он сойдет за одеяло.

Заодно я проверил, не зашита ли где-нибудь в подкладку тысяча-другая долларов.

Ну, проверить-то не мешает.

Глава 16

Заснуть никому, конечно, не удалось.

Над головами у нас то и дело грохотали поезда. В водосточной трубе неподалеку Бек обнаружила сиротливого аллигатора. Через два пути от нас резвились крысы размером с таксу – не то плясали, не то пели караоке.

Примерно в три часа утра мы сбились в кружок на заброшенной платформе и предались воспоминаниям.

– А помнишь, что с нами было в Новой Зеландии? – спросила Бек.

– Еще бы, такое не забудешь! Мама с папой возили нас в парк развлечений, там через весь каньон был протянут трос, и мы скатывались по нему на роликовой подвеске. Вот это был день рождения! Самый лучший на свете!

– Это потому, – сказал Томми, – что у нас были лучшие на свете родители.

Я крепче прижал к себе дождевик.

– Они и сейчас есть, Томми.

– Точно, – подтвердила Бек, немало меня удивив. – Просто их надо найти.

– И спасти! – добавил я.

Томми кивнул:

– Я над этим работаю.

– Эй, ребята, – тяжело вздохнула Шторм. – Они погибли, умерли. Оба.

– А вот и нет! – сказал я. – Зачем перед гибелью прятать в тайнике дождевик?

– Ну мало ли. Вот сразу после этого папу и смыло за борт. И он утонул.

– А запись? – Бек взмахнула в воздухе флешкой. – Когда мама это снимала, то точно была жива!

Шторм покачала головой.

– Это было давно. Сейчас шансы упали.

– Слушай, Шторм! – сказал Томми.

– Чего?

– Помнишь, когда тебе было лет девять, ты участвовала в гонках на каяках в Гваделупе?

– Помню. Я пришла последней. На три с половиной часа позже всех. В тот день я официально отказалась от занятия любыми состязательными видами спорта.

– А кто ждал тебя на финише, хотя уже стемнело, пошел дождь и все разошлись по домам?

– Мама с папой.

– Вот именно. Может быть, теперь и нам надо просто подождать чуть подольше.

– Может быть.

И это было самое большее, чего удалось добиться от Шторм в качестве признания, что, возможно, мама с папой еще живы.

По крайней мере, до шести часов утра. В шесть Шторм изрядно удивила нас, издав победный клич, от которого мы вскочили.

– Чтение – ключ ко всем сокровищам мира! – крикнула она. – Помните? Так было написано на закладке.

Бек вытащила из рюкзака кожаную закладку с вытисненными на ней словами.

Шторм тут же выхватила закладку у нее из рук.

– А что у нас было привязано к верхней части закладки? – Шторм подняла закладку повыше, и висящий на кожаной полоске ключ закачался в воздухе. – Ключ! Может быть, это и есть ключ ко всем сокровищам мира.

– Нет, – сказал Томми и ткнул пальцем в буквы, вытисненные на закладке. – Здесь говорится, что ключ ко всем сокровищам мира – это чтение…

– Ну и ладно, – сказала Шторм. – Но это – ключ от банковской ячейки.

– Правда? – спросил я. – А ты откуда знаешь?

– Оттуда, что я умею читать!

Шторм была права.

Мы нашли ключ к одной из множества банковских ячеек, которые имелись у папы с мамой по всему миру.

Зачем им было столько ячеек?

Чтобы хранить в них небольшие, но драгоценные находки.

Вот бы еще они прятали там карты сокровищ!

Глава 17

Утром мы первым делом в полном составе явились в «Первый банк Нью-Йорка», точнее – в шикарную приемную его отделения, расположенного на Парк-авеню.

В банке все ходили в красивых платьях или в деловых костюмах.

Все, кроме нас.

Впрочем, это было не важно. У нас был ключ. Мы предъявили его какому-то типу, у которого был гордо задранный нос и что-то непонятное на верхней губе: не то тончайшие усики, не то очень худая гусеница, решившая вздремнуть.

– Нам нужно достать кое-что из нашего, ну, это, ящика, – сказал Томми.

Мы решили, что во время вылазки в банк Тугодум Томми будет говорить за всех, потому что он старший.

В будущем надо быть осторожнее с такими решениями.

Тип с задранным носом фыркнул и, скосив глаза, поглядел на ключ.

– С удовольствием! – сказал он наконец (с британским акцентом) и натянул пару белых крахмальных перчаток. – Прошу за мной.

Следом за ним мы спустились по лестнице из стекла и мрамора и оказались в подвале, по стенам которого тянулись целые шкафы, состоящие из ящиков, очень похожих на почтовые, какие можно видеть в подъезде любого жилого дома. Только здешние ящики были чуть пошире.

У каждого ящика было по две замочных скважины. Парень в белых перчатках нашел ящик номер 1818 и сунул в него собственный ключ; Томми достал наш и вставил его во вторую скважину. Оба ключа одновременно повернулись, и дверца открылась. Томми взялся за ручку и вытащил длинный металлический ящик.

– Вам требуется комната? – спросил тип с задранным носом и снова фыркнул.

– На ночь? – спросил Томми. – Это было бы замечательно. Потому что сейчас мы как бы…

Бек локтем ткнула Томми в бок.

– Сейчас мы как бы торопимся, – заявила Бек, не дожидаясь, пока Томми выложит этому задаваке все о нашей ночевке под вокзалом Гранд-Централ. – Так что отведите нас в комнату, где мы сможем разобрать содержимое ячейки, и поскорее.

– С удовольствием.

Мистер Задавака провел нас в маленький конференц-зал и тихо закрыл дверь. Томми поднял крышку маминого с папой ящика.

Внутри обнаружилась книжка в бумажной обертке, стопка географических карт и фиолетовый бархатный мешочек из тех, в каких хранят украшения. На мешочке было красиво, с завитушками вышито: «Ронни Венейбл. Драгоценности и супы на любой вкус». Томми схватил мешочек, развязал плетеные золотые завязки и открыл горловину.

– Ух ты!

– Что там? – спросил я.

– Звоните королеве Англии! Кажется, мама с папой нашли ее корону.

В мешочке оказалась диадема, усыпанная сверкающими бриллиантами, зелеными изумрудами и ярко-красными рубинами.

Шторм нагнулась и присмотрелась.

– Вообще-то, Томми, – сказала она, – эта диадема принадлежала не королеве, а русской царице. Диадема пропала в 1917 году, когда царь Николай Второй со своей женой бежали из дворца и оставили на сохранение уральским монахам три ящика сокровищ русской короны. Несколько месяцев спустя монастырь захватили революционеры-большевики. Они считали, что богатства правящего класса должны принадлежать рабочим, поэтому отобрали драгоценности короны у монахов и отдали какому-то крестьянину. Крестьянин их спрятал и сохранил местонахождение пропавших ящиков в тайне.

– А папа их нашел? – спросил я.

– По меньшей мере один точно нашел.

– Сколько же стоит такая корона, да еще с бриллиантами и прочими камнями? – спросила Бек, наш бессменный счетовод и бухгалтер.

Шторм даже улыбнулась.

– Миллионы.

– Йес! – закричал я. – Мы снова богаты!

Мы с Бек шлепнули друг друга по ладони.

А потом исполнили свой особый Победный танец близнецов, раскачиваясь из стороны в сторону и выбрасывая вверх сжатые кулаки.

– Эй, ребята, погодите, – сказал Томми, доставая со дна ящика сложенный лист бумаги. – Тут есть кое-что подороже.

– Что это? – спросил я.

– Письмо от папы!

Глава 18

Томми быстро выложил письмо на стол.

– Посмотрите на дату, – сказал он. – Написано примерно за неделю до того, как мы отплыли на Кипр.

– На Кипре похитили маму! – высказалась Бек, хотя все и без нее это знали.

(Ну извини, Бек, это чистая правда. Да? Ну ладно. Можешь на следующем рисунке пририсовать мне две головы. Мне-то что?)

– По всей видимости, – заметила Шторм, – у папы был еще один ключ, такой же, как тот, что приделан к закладке. Перед отплытием на Кипр папа пришел сюда и положил письмо в ячейку.

– А вдруг дядя Тимоти послал нас в школу как раз затем, чтобы мы нашли закладку? – спросил я.

– Или, – предположила Бек, – папа знал, что, если он куда-нибудь подевается, дядя Тимоти тут же запихнет нас в эту кошмарную дыру.

– В любом случае, – заметил я, – папа знал (или, по крайней мере, надеялся), что мы вспомним его подсказки и отыщем письмо.

– Давай, Томми, читай, – велела Бек.

– Ладно, – сказал Томми и откашлялся. – «Дорогие мои дети, самые умные дети на свете!»

– Это мы! – заметила Бек.

– «…самые умные дети на свете. Я невероятно горд вами. Вы настоящие охотники за сокровищами. Вы вспомнили подсказки и нашли этот ящик. Однако боюсь, что его содержимое понадобится вам в самом скором времени – особенно если окажется, что мы с мамой пропали одновременно. Если так оно и произошло, действуйте быстро. Времени у нас мало. И помните: дяде Тимоти можно доверять до определенной степени, но никогда не доверяйте ему свою жизнь и не поворачивайтесь к нему спиной надолго. С любовью, папа».

– Что, и все? – спросила Бек.

– Нет. Тут еще постскриптум: «Следуйте по подсказкам. Покажите всему миру, на что способно семейство Кидд».

– По каким таким подсказкам?

Шторм как раз перебирала содержимое ящика, который Томми извлек из ячейки.

– Здесь четыре карты. Все четыре связаны с африканскими сокровищами, о которых рассказывали папа с мамой. Копи царя Соломона, помните?

– Ну конечно! – воскликнул я, тыча пальцем в книжку, которая тоже была спрятана в ящике. – Это же «Копи царя Соломона»!

– Эта книга впервые увидела свет в 1885 году и пользовалась огромным успехом, – сообщила наша ходячая Википедия, она же Шторм. – Роман принадлежит перу приключенческого писателя Викторианской эпохи сэра Генри Райдера Хаггарда. В нем рассказывается о приключениях отряда охотников за сокровищами под предводительством Алана Квотермейна.

– Вот вам и подсказка, – сказала Бек. – Папа хочет, чтобы мы отправились в Африку и нашли копи!

Шторм развернула карту, на которой были отмечены копи царя Соломона.

– Вот это да, – сказала Шторм.

– Что там? – спросил Томми.

– Ничего, – ответила Шторм. – Пока – ничего. Мне еще надо кое-что выяснить.

Я перевернул бархатный мешочек для драгоценностей и указал на полустертую золотую печать на боку.

– А вот и еще одна подсказка. Здесь стоит адрес магазина «Ронни Венейбл. Драгоценности и супы на любой вкус». Это здесь, в Нью-Йорке.

– Посмотрите, какой у этого магазина слоган, – сказала Бек. – «Честные цены. Наш чек – ваша удача».

– Тут на визитке то же самое, – сказал я. – Визитка была в мешочке. Смотри, папа тут что-то подправил.

Я почти сразу догадался и закричал:

– Здесь написано «начеку»! Надо быть начеку!

– Спасибо, капитан Очевидность, – поблагодарила Бек.

– Ладно тебе. Смотри, папа обвел слова «честные цены». Это значит, что надо отнести диадему к этому самому Венейблу, потому что он даст честную цену. Но надо быть начеку, потому что он может нас и провести.

– Не волнуйся, – сказала Бек, наш главный переговорщик. – Пусть попробует. Все равно у него ничего не выйдет.

Шторм собрала все четыре карты с сокровищами и книжку в бумажной обложке. Томми сунул диадему с бриллиантами обратно в мешочек, а мешочек – в один из многочисленных карманов на брюках.

И мы отправились на Бонд-стрит, 2½.

Если мы сумеем продать диадему русской царицы по справедливой цене, то нам наверняка хватит денег, чтобы добраться до Каира. И никаких больше донатов из мусорных баков на обед! Пообедаем у мистера Венейбла, раз уж он все равно торгует супом.

Глава 19

Магазин «Драгоценности и супы на любой вкус» располагался на вымощенной булыжником улочке довольно-таки подозрительного вида.

Мы спустились по лестнице и вошли в подвал, где невыносимо пахло луком и вареной капустой. Ресторан был практически пуст, если не считать нескольких темных личностей – в шрамах, татуировках и шариках для пирсинга, здорово походивших на металлические прыщи. Темные личности с хлюпаньем ели густой комковатый суп.

Ни одной витрины с драгоценностями в зале не было.

За стойкой, в точности похожей на те, что можно увидеть в любом кафетерии, стоял какой-то мужчина (должно быть, Ронни Венейбл собственной персоной) и разливал по тарелкам бурую жижу с комками.

Жижа пахла мокрым козлом. Аналогичный запах исходил и от мистера Венейбла, длинные черные волосы которого покрылись таким слоем жира, что могли бы конкурировать с беконом.

– Чего вам, ребята? Супа захотели?

Бек подалась вперед:

– Нет, спасибо. Судя по запаху, у вас на обед сегодня суп из лучшего лошадиного навоза. Вы нас не узнаете?

– Нет, а кто вы такие?

– Мы – Кидды. Это наша фамилия.

– Ну и?

– Мы – дети доктора Томаса Кидда.

Черные глазки-бусинки Венейбла заметались туда-сюда, буквально ощупывая нас.

– Мы вам принесли одну штуку, – сказал Томми, доставая из кармана бархатный мешочек.

– Очень редкий борщ, – сказала Бек и подмигнула, давая понять, что это намек.

– Борщ? Вы что, принесли в этом мешке суп со свеклой?

Бек закатила глаза.

– Да нет же! Берите выше! Это такая, знаете, очень русская штука…

– Гуляш?

– Ладно – это не суп!

Вперед выступила Шторм.

– Вы слышали о царе Николае Втором и о пропавших драгоценностях русской короны? – шепотом спросила она.

– Возможно, – шепнул в ответ Венейбл.

– Ну так вот, – сообщила Шторм, – некоторые драгоценности уже нашлись.

Глава 20

Мистер Венейбл поспешно проводил нас в заднюю комнату, где у него было нечто вроде склада. Повсюду красовались полки, уставленные бесчисленными канистрами с супом и витринами со сверкающими драгоценностями.

– Добро пожаловать в мой ювелирный супермаркет, – сказал Венейбл. – Ваш отец был одним из моих первых и самых лучших покупателей. Уверен, мы с вами… договоримся.

Томми с сомнением оглядел непрезентабельное помещение склада.

– А у вас тут, э-э, вообще деньги есть?

Венейбл постучал пальцем по канистре шпинатного супа со сливками. Крышка отскочила, и нашим глазам предстала стопочка новехоньких стодолларовых купюр.

– За это одной банки «шпинатного супа» будет маловато, – заметила Бек, подала Томми знак, и брат вытряхнул из мешочка усыпанную драгоценностями диадему.

Засаленный ювелир ахнул, бросился торговаться, и вскоре они с Бек ударили по рукам. Мы почти не прогадали, особенно если учесть текущие обстоятельства.

Мистер Венейбл согласился уплатить нам миллион долларов – пятьдесят тысяч наличными «на мелкие расходы», а остальное – переводом на номерной счет, который он тут же открыл в швейцарском банке, воспользовавшись спрятанным в той же комнате компьютером.

– Вот вам банковские карты, – сказал мистер Венейбл, извлекая их из коробки с соленым печеньем.

Томми взял карточки и сбегал в соседний квартал к ближайшему банкомату, чтобы убедиться, что счет настоящий. Вернулся он с пачкой двадцатидолларовых купюр.

– Это на случай, если нам не смогут разменять сотку, – пояснил он.

Кроме того, мистер Венейбл за «скромные комиссионные» купил для нас билеты первого класса на самолет и забронировал отель в Каире. И даже согласился слетать с нами в Египет в роли опекуна, чтобы мы не увязли во всех этих правилах насчет несовершеннолетних без сопровождения. Правда, его общество обошлось нам в дополнительную сумму, которую мы вручили этому скользкому типу за «обеспечение безопасности на борту».

– Ребята, а вам паспорта не нужны? – спросил он, видимо намереваясь содрать с нас еще немного.

– Нет, – ответил я. – Мама с папой дарили нам паспорт на первый день рождения, а потом обновляли, когда было нужно. Это у нас такая семейная традиция.

– Ну, тогда все готово, – сказал мистер Венейбл, потер руки и стал похож на жадного енота. – Вылетаем в Каир самолетом «Иджипт эйр» в шесть тридцать вечера. Супа хотите? Бесплатно.

Это щедрое предложение мы вежливо отклонили.

Мы снова были при деньгах, а значит, вполне могли поесть в ближайшем «Бургер кинге». Похлебкой мистера Венейбла никто не соблазнился – мало ли что он туда напихал.

Глава 21

Так, ну, в этой части истории мы летим в Египет. Перелет занимает одиннадцать часов, и все одиннадцать часов вас одолевает смертельная скука (разве что вы обожаете соленые орешки из пакетика и бесконечные повторы старых телепередач).

Кстати, если вы не в курсе: на картах, которые мы достали из банковского сейфа, было указано местонахождение тех самых четырех сокровищ, о которых мы говорили раньше:

1. Копи царя Соломона

2. Спрятанные миллионы Крюгера

3. Артефакты династии Мин, привезенные флотилией Чжэн Хэ

4. Пиратский клад Ла Бюза (Сарыча)

Вы бы на нашем месте куда отправились? Поразмыслите, поговорите с друзьями. Можно обсудить всем классом. Спешить некуда. Я же говорил – перелет до Каира занимает целых одиннадцать часов.

А, ну да. Конечно.

Бек мне тут напоминает, что это книга. И что для того, чтобы перенестись на одиннадцать часов вперед, мне совсем не нужно ждать все одиннадцать часов.

Можно просто начать новую главу.

Глава 22

Мистер Венейбл поселил нас в номере люкс каирской гостиницы «Мена-Хаус»:

– Если захотите супу, звоните мне. У меня с собой пара галлонов куриного с лапшой.

Мы сказали ему спасибо (то есть «спасибо, вряд ли»), и мистер Венейбл отчалил в отель «Изида», где берут всего девятнадцать долларов за ночь.

– Я еще сколько-то пробуду в Каире, навещу друзей, – пояснил он. – Если вам понадобится помощь…

В конце концов Томми сунул ему стодолларовую купюру, лишь бы он отстал.

Он и отстал:

Номера в «Мена-Хаусе» обошлись нам гораздо дороже девятнадцати долларов в сутки. Вообще-то здесь раньше останавливался султан Египта Исмаил Великолепный, когда ездил на охоту.

С балкона нашей комнаты было видно пирамиду Хеопса. Она грелась на солнышке на дальнем краю поля для гольфа, которое тоже принадлежало отелю.

Приятно было снова стать богатыми.

Впрочем, мы вовсе не собирались играть в гольф или нежиться у бассейна. Мы явились в Египет с одной-единственной целью: отыскать загадочную «тетю» Белу Килгор, к которой нас отправила мама.

В гостиной нашего пятизвездочного номера стоял диван – на нем устроились мы с Бек. Коврик на полу выглядел так, словно принадлежал еще Аладдину. Я бы не удивился, если бы он вдруг взлетел.

Мы включили телевизор с плазменным экраном и стали пересматривать мамино видеосообщение. При этом Бек все время нажимала кнопку «назад» и проигрывала один и тот же кусочек снова и снова.

После сколько-то-там-надцатого проигрывания Бек бросила пульт в подушки.

– Что все это значит, Бик? Времена года, Юлий Цезарь, номер тринадцать…

– Это значит, – ответил, входя, Томми, – что надо идти искать Белу Килгор.

– Ты серьезно? – удивилась Шторм. – Вот так просто выйти на улицу в столице Египта – а в городе, на минуточку, живет больше шестнадцати миллионов человек, – и спрашивать всех подряд: «Здрасте, вы знаете Белу Килгор?»

Томми призадумался.

– Да, эдак мы долго провозимся.

– Да какая разница! – возразил я. – Долго, недолго, возможно, невозможно! Если хотим выручить маму – надо найти эту самую Белу, и точка! И я твердо уверен, что «тетя» Бела – такой же агент ЦРУ, и она работала с мамой.

– Да, да, Бик, – сказала Бек. – Ты нам уже говорил. Тысячу раз.

(Она права. Но я, по крайней мере, не жужжал при перемотке, как эта запись, которую Бек заставила меня просмотреть не меньше тысячи раз.)

– Пошли, ребята, – позвал Томми. – Пошли на улицу. Там шестнадцать миллионов человек, и всех надо опросить.

Глава 23

Мы погрузились в автобус, оккупированный бодрой группой американских и британских туристов в клетчатых шортах и панамах, проехали четырнадцать километров, пересекли Нил и оказались в самом сердце Каира.

Мы сошли с автобуса на площади Тахрир недалеко от Египетского музея, где круглый год выставлены сокровища из гробницы Тутанхамона, или просто Тута, – юного фараона, который умер, будучи всего девятнадцати лет от роду, – в том числе его знаменитая похоронная маска, в которой 24,5 фунта чистого золота! Я где-то читал, что фараона Тута вроде бы убили. Если это правда, то, наверное, убийцы польстились на золотую маску.

Так или иначе, Каир – местечко и страшноватое, и одновременно классное.

К примеру, рядом с площадью Тахрир есть «зона легального граффити». Стены там испещрены лозунгами на арабском языке и гигантскими карикатурными изображениями героев и негодяев времен «арабской весны». Бек, конечно, больше всего понравилось изображение художника, который с кистью наперевес стоит напротив полицейского, держащего дубинку. Говорю же: круто, но жутковато.

Улицы просто кишели людьми. Автомобили, такси и ослики с повозками сражались за каждый клочок проезжей части.

Шторм научила нас приветствию «эс-салам-алейкум», которое означает «да пребудет с вами мир». Еще она велела обязательно улыбаться.

– В Египте считается, что не улыбаются только грубияны, наглецы и забияки.

Мы улыбались направо и налево и спрашивали:

– Вы не знаете, где найти женщину по имени Бела Килгор?

Египтяне улыбались в ответ и качали головами.

Да, строго говоря, это было все равно что искать песчинку в пустыне Сахаре.

Но в поисках «тети Белы» – единственной зацепки, которая, как мы надеялись, приведет нас к маме, – мы все глубже и глубже погружались в сердце Каира.

Глава 24

Мало-помалу мы добрались до Хан аль-Халили – одного из самых больших соуков Египта.

Соук – это рынок под открытым небом, базар. Стены базара Хан аль-Халили были выстроены в четырнадцатом веке, а внутри этих стен тесно стояли палатки и прилавки. В палатках сидели по-турецки торговцы, продававшие, казалось, все на свете: яркие разноцветные специи, медные браслеты, чайники, футболки, открытки и сувениры.

– Хан аль-Халили был выстроен в 1382 году, – рассказывала Шторм. – Когда-то этот базар был единственным, где разрешалось торговать специями, которые везли с востока на запад. Именно из-за его монополии Колумбу пришлось отправиться на запад в поисках нового пути в восточные земли.

Базар представлял собой хаотичное переплетение узких проходов между прилавками. Куда ни повернись, отовсюду доносился звон молоточков, чеканивших кольца и прочие безделушки, да хищно смотрели из палаток торговцы, выкрикивая цены.

Но больше всего меня поразило огромное количество детей, которые бегали тут и там без родителей. Многие были моего возраста, а то и младше. И у всех был чрезвычайно недокормленный вид.

Если помните, всего несколько дней назад мы и сами очутились в роли беспризорников, попрошайничали у вокзала Гранд-Централ и питались объедками из мусорных баков.

В общем, мы позвали детей с собой в кафе и все вместе угостились кунжутным печеньем и базбуссой (это такой пирог, пропитанный сиропом).

Когда мы с помощью наших новых друзей расправились с египетскими сладостями, к нашему столику подошел незнакомец в красной феске с кисточкой (феска – это войлочная шапочка, с виду напоминающая перевернутое игрушечное ведерко).

– Прошу прощения, ваша фамилия, случайно, не Кидд? – спросил он, задумчиво потирая подбородок.

– А вы кто такой? – спросил, вставая, Томми.

– Меня зовут Макалани. – Наш гость слегка поклонился и коснулся груди. На рубашке у него красовалось пятно и засохший кусочек лапши.

Видимо, мистер Макалани не слишком следил за собой, когда ел. Прямо как я.

– Как вам понравился Каир? – с улыбкой спросил он. Во рту у него не хватало зубов.

– Сладости здесь вкусные, – ответила Бек, облизывая пальцы, чтобы не потерять ни крошки сахарной пудры.

– А гостиница вообще блеск! – подхватил я.

– Ага, там шикарно, – добавил Томми. – Знаете, «Мена-Хаус», возле пирамид. Слышали про такую?

– О да. Очень милое место. Тетушка Бела будет очень рада.

– Стоп, – сказал я. – Вы что, знаете Белу Кил-гор?

Человек в феске улыбнулся.

– Да, маленькие Кидды. Я знаю очень, очень многое. И очень, очень многих.

Глава 25

– Где она? – немедленно спросила Бек, тут же позабыв о вежливых оборотах, которым обучила нас Шторм.

– Ах, так вы хотите найти Белу Килгор, верно?

– Да!

Макалани облизал губы, как будто во рту у него пересохло.

– Мне говорили, что в этом кафе подают неплохой кофе и пахлаву.

Томми выхватил из кармана хрустящую бумажку в сто долларов.

– Скажите нам, где найти Белу Килгор, и можете купить себе хоть галлон эспрессо и пару фруктовых пирожных в придачу!

– Вы очень щедры. Ни на чем не смея настаивать, все же замечу, что вы найдете тетушку вашей мамы в пирамидах Гизы, совсем рядом с вашим нынешним местом проживания. Она, как это называется, работает под прикрытием – занимает должность экскурсовода при пирамидах.

– А она в самом деле из ЦРУ? – выпалил я. – Да?

Бек лягнула меня под столом.

Макалани пожал плечами и развел руками:

– Все, что знаю, я вам сказал, и больше сказать не могу.

Чем-то этот египтянин в смешной шапочке напоминал мне Йоду.

Макалани выхватил у Томми стодолларовую купюру.

– Побывайте в пирамидах, дети Кидда. Это будет очень… познавательно. Маа салама. Да минуют вас невзгоды.

Он еще раз поклонился, спиной вперед вышел из кофейни и тотчас же затерялся в толпе на тротуаре.

– Надо успеть на автобус обратно в гостиницу, – сказал Томми. – Быстрей!

– Стой, минутку, – сказала Бек и выразительно указала на наших юных гостей, которые и не думали расходиться и глядели на нас широко раскрытыми глазами. – У тебя еще сотня есть?

– Вот-вот, – поддержал я сестру. – Этим ребятам одного десерта мало. Надо покормить их как следует.

– Давайте закажем им кебаб с ягненком, баба гануш, самак макли и тахини, – предложила Шторм, которая со своей фотографической памятью без труда запоминает любое меню.

Томми моргнул:

– Ладно.

В итоге он отдал детям две сотенные бумажки.

Дети заплясали от радости, а мы отправились обратно в Гизу, чтобы повидать два из семи величайших чудес света.

А именно: пирамиды и Белу Килгор, с которой нам всем было ужасно любопытно наконец познакомиться!

Глава 26

Развеселый торговец с базара организовал нам верблюжью экскурсию к пирамидам Гизы и нашел гида – юношу, который, по его словам, «знает все и всех».

Мы вскарабкались на горбатые спины наших четвероногих кораблей пустыни и постарались устроиться поудобнее в бедуинских седлах. Бедуинское седло – это такой корявый деревянный стульчик на горбу у верблюда, покрытый ярким тканым одеялом с кучей нашитых на него бренчащих безделушек на веревочках, вроде запасных верблюжьих хвостов.

– Пожалуйста, следуйте за мной, – сказал наш гид Бубу, худощавый мальчишка моих лет в тюрбане и длинной просторной рубашке. Седло его верблюда, украшенное помпонами и всевозможными блестками, выглядело богаче всех прочих. – Я покажу вам все три пирамиды, великого и могучего Сфинкса и даже гробницу царицы Хетеферес! Осмелюсь напомнить, что чаевые для гида чрезвычайно приветствуются. Я принимаю обувь, часы, ювелирные украшения и даже наличные.

Мне стало немного жаль верблюда, на котором ехала Шторм. Она знала о пирамидах куда больше этого животного, пусть даже верблюд вместе с Бубу тысячу раз возил туристов на экскурсию. Должно быть, самооценка у бедного верблюда упала ниже плинтуса.

– А вы знаете, – сказала Шторм, – что на строительство пирамиды Хеопса ушло больше двадцати лет? Пирамида Хеопса – самое старое из семи чудес Древнего мира и единственное, сохранившееся практически нетронутым до наших дней.

Верблюд под Шторм застонал голосом Чубакки.

Я думаю, ему было так же скучно, как мне, зато теперь ваши учителя разрешат вам читать эту книгу на уроках – она же такая познавательная. Может, вы даже обсудите ее в классе или сделаете по ней проект. Пирамиду можно построить из рафинада и клея. Только делайте это дома, а то на улице сразу явятся муравьи и устроят похороны своего муравьиного фараона.

В общем, Шторм продолжала болтать.

– Благодаря соотношению угла наклона сторон и широты в полдень весеннего равноденствия пирамида Хеопса не отбрасывает тени…

– Послушай, Бубу, – окликнула нашего гида Бек, прервав Шторм, не то я вот-вот уснул бы и скатился бы с верблюда. – Ты когда-нибудь слышал о гиде по имени Бела Килгор?

– Боюсь, что я ее не знаю. Но мои чаевые от этого ведь не будут меньше?

– Если бы ты знал, как найти Белу Килгор, твои чаевые выросли бы до небес, – сказал я.

– Понимаю. А что вы о ней знаете?

– Почти ничего, – сказала Бек. – Она любит Юлия Цезаря.

– Правда? – сказал Бубу. – Знаете, я слышал, что Юлий Цезарь очень уважал фараона Хеопса.

Я так понял, что Бубу решил обойти Шторм в конкурсе «кто знает о пирамидах больше».

– Это от кого ты такое слышал? – спросила Шторм.

– Разные умные люди говорят, много людей. Они говорят, Юлий Цезарь вместе с Клеопатрой тайком лазал в гробницу фараона. Там у них было свидание. Там много потайных коридоров и проходов, есть где уединиться.

Шторм выпятила губы и фыркнула по-верблюжьи.

– Чушь собачья, – сказала она.

– Нет, нет! Это чистая правда. Царица Клеопатра тоже любила Юлия Цезаря. Прямо как ваша Бела Килгор.

Мы с Бек переглянулись.

– Хотите сами побывать в пирамиде и убедиться? – предложил Бубу. – Я могу это устроить. Но если что, денег вам не вернут.

– Согласны, – сказал я.

Что ж, хоть что-то. Пока что это была единственная связь между Юлием Цезарем и Египтом, которую нам удалось нащупать. Ну, заглянем в пирамиду, подумаешь. Что мы теряем?

Глава 27

– Мы входим в великую пирамиду Хуфу. Снимите, пожалуйста, обувь, – сказал Бубу. Он стоял у входа и держал под уздцы всех четырех верблюдов.

– Ты что, серьезно? – удивился Томми, который сегодня красовался в прекрасных новых кроссовках «Найк».

– Как правило, разуваться принято перед входом в мечеть, – припомнила Шторм. – Полагается снимать ботинки, сандалии, туфли и шлепанцы. Это чтобы не приносить грязь с улицы.

– Разве пирамида – это мечеть? – спросила Бек.

– Нет, – ответил Бубу, – но это священное для многих египтян место.

– А почему тогда все остальные туристы обуты?

– Должно быть, они выросли, как вы там говорите, в джунглях.

– Да ладно, ребята, – сказал я, стягивая кроссовки. – Не тяните. Вдруг там внутри нас ждет тетя Бела.

– О да, – сказал Бубу. – Я вспомнил: в подземной камере есть одна женщина по имени Бела, она продает сувениры с Юлием Цезарем.

Томми, Шторм и Бек быстро скинули обувь.

– Я останусь с верблюдами. Мы будем ждать вас тут, – сказал Бубу. – Желаю вам удачи. Пусть ваша знакомая отыщется.

Мы пригнули головы и ступили в длинный узкий коридор, изрядно напоминавший угольную шахту, только стены были не черные, а бурые. На полу лежали доски, а сам коридор был хорошо освещен – специально чтобы вы видели, какой он тесный и страшный.

Чтобы добраться до подземной камеры, где, по словам Бубу, держала магазинчик Бела Кил-гор, нужно было спуститься до самого конца так называемого «нисходящего коридора».

К сожалению, вход в него был перегорожен плюшевым канатом.

– Туристам вход в подземные помещения запрещен, – сообщил египтянин в военной рубашке и берете, то ли охранник, то ли праздношатающийся. Судя по его лицу, в последний раз он брился не меньше недели назад.

– Мы ищем Белу Килгор, – сказал я. – Нас привел Бубу. Это наш гид.

– А-а, – протянул военный и быстро огляделся. – Бубу? Что ж вы сразу не сказали? – Он еще раз огляделся и поднял веревку. – Давайте, быстро. Маа салама. Да минуют вас невзгоды.

И мы зашагали вниз по запретным коридорам исполинской пирамиды. Там, внизу ждала нас камера, куда никого не пускают.

– Когда мы будем в самом низу, – сказала Шторм, – над головой у нас будет два миллиона каменных блоков общим весом в шесть с половиной миллионов тонн.

– Как приятно это знать, – проворчала Бек.

Последние метры мы одолевали чуть ли не вприсядку, но в конце концов достигли подземной камеры.

Вы уже догадались, да?

Камера была абсолютно пуста.

Глава 28

Тяжело дыша, мы бросились назад по узкому коридору.

Так называемого охранника у бархатного каната уже не было.

– Наверное, они с Бубу работают вместе, – высказался я.

– Ну да, – согласилась Бек. – Это же Бубу заслал нас в эту пирамиду. И ведь знал, что там ничего нет!

– Как? – спросил Томми. – Почему?

– Точно не знаю, но кое о чем уже догадываюсь.

Мы вышли из пирамиды, и в глаза нам ударило слепящее солнце.

Бубу на месте не было. Верблюдов тоже.

– Мои кроссовки! – простонал Томми.

Исчезла вся наша обувь.

– Нас обвели вокруг пальца, – заключила Шторм. Судя по глазам, она вспоминала все, что было известно о нашем гиде. – Бубу начал рассказывать про Юлия Цезаря только после того, как мы сами рассказали ему про тетю Белу и Цезаря.

– Ну надо же, – сказал Томми. – Может, не дадим ему на чай?

– Конечно, не дадим, – сказала Бек. – Но теперь еще надо добраться до отеля.

До «Мена-Хауса» было совсем не далеко, но в одних носках шагать оказалось трудновато.

И все-таки в конце концов мы добрались до роскошной территории нашей гостиницы.

– Что будем делать? – тихо спросил я, пока мы пересекали сад и шли к элегантному входу в отель.

– Переобуемся, – ответил Томми. – Хорошо, что я взял с собой пар шесть кроссовок.

Но стоило Томми открыть дверь в наш номер, как мы и думать позабыли о пропавшей обуви.

Потому что наш номер в буквальном смысле слова лежал в руинах.

Глава 29

Пока мы гуляли по Каиру, катались на верблюдах и спускались в подземную камеру пирамиды Хеопса, кто-то перевернул нашу комнату вверх дном.

Напольные лампы лежали на боку. Шкафы стояли нараспашку. Повсюду была раскидана одежда.

– М-мерзавцы бессовестные! – ахнул я, обнаружив, что пропало из гостиной. – Они украли флешку с маминой видеозаписью!

– Карта копей царя Соломона тоже пропала, – сообщила Бек, проверив встроенный в стену сейф, у которого попросту вырвали дверцу из петель.

– А остальные три карты? – спросил я.

– Они были со мной, – ответила Шторм и похлопала себя по карману.

– Как это? Почему ты не взяла все? – возмутилась Бек. – Ведь украли самую важную карту – ту, которую папа приложил к книге «Копи царя Соломона» и спрятал в банковской ячейке!

– У меня есть свои соображения на этот счет.

– Какие?

– Я потом расскажу.

– Потом? – Бек стала багровой с каким-то фиолетовым оттенком, прямо как баклажан. – Потом будет слишком поздно!

Между сестрами встал Томми.

– Эй, эй! Давайте лучше подумаем о действительно важных вещах. Надо найти Белу Килгор. И спасти маму.

Поразительно, но, говоря это, Томми стал невероятно похож на папу. Даже если дело принимало скверный оборот, папа никогда не терял присутствия духа и продолжал идти к цели.

– Я понимаю, Бек, ты расстроена, – говорил Томми. – И ты тоже, Шторм, хотя ты все равно молодец, что все припрятала. Но помните: мы должны держаться вместе. Иначе нам не справиться.

Бек подняла руку.

– А? – спросил Томми.

– Ты теперь всегда будешь таким?

– Может быть.

– Ну ладно. Это даже мило.

– Ага, – подтвердила Шторм. – Как будто папа вернулся.

И тут я вдруг все понял.

– Так вот почему папа велел нам быть «начеку», когда мы будем иметь дело с этим любителем супов, ну, мистером Венейблом!

– Чего? – спросил Томми.

– Помнишь визитку? Папа зачеркнул несколько букв, чтобы мы были начеку и не доверяли этому скользкому типу. А теперь вспомни этого Макалани, который зашел к нам в кафе. Ну, который сказал, что Бела Килгор работает гидом при пирамидах Гизы!

– Точно, – сказала Шторм, порывшись в своей фотографической памяти. – У него на рубашке были следы еды. Пятно от бульона и засохшая лапша.

– Вот именно! Куриный суп с лапшой! Макала-ни работает на Венейбла. И Бубу тоже, наверняка. А тот фальшивый охранник в пирамиде наверняка разувает туристов вместе с Бубу по пять раз на дню!

– Зачем? – удивилась Бек.

– Затем, что кто-то очень не хочет, чтобы мы нашли тетю Белу!

– Кто?

– Тот, кто заплатил мистеру Венейблу больше, чем мы!

Глава 30

Взломщики устроили у нас в комнате такой беспорядок, словно здесь проживала рок-звезда на гастролях, но кроме флешки и карты сокровищ ничего больше не взяли.

Даже стопка купюр в распотрошенном сейфе осталась нетронутой.

Впрочем, эта улыбка удачи не помешала нам с Бек сорваться и устроить Близнецовую тираду номер 464.

– Ну и что дальше? – взвилась Бек. – Опять будем ходить по улицам и цепляться ко всем и каждому?

– Если это единственный способ найти Белу Килгор – да, – ответил я.

– Бред!

– А вот и не бред!

– Все равно это невозможно!

– И опять ошибаешься, Ребекка. Не невозможно, а просто трудно.

– Ах, так! Значит, я ленивая, да?

– Заметь, это ты сказала.

– Когда же ты повзрослеешь, Бикфорд!

– Только вместе с тобой. Мы близнецы, не забыла?

– Да это все равно что искать черного кота в угольной шахте, каплю в ведре…

Я влез с собственным сравнением:

– Как иголку в стоге сена!

– Слушай, Бикфорд, ну что ты выдумываешь? Зачем, спрашивается, искать иголку в стоге сена?

– Это клише, Ребекка. Так говорят.

– Это дурацкое клише! Как можно потерять иголку в стоге сена? Шьют с ним рядом, что ли?

– Не знаю. Может, именно поэтому ее там и не находят.

Бек кивнула:

– А что, может быть. Это ты точно подметил.

– Ну, вообще-то ты первая задумалась.

– Спасибо.

– Не за что.

– Больше не будем ругаться?

– Не-а.

В гостиную вошли Томми и Шторм.

– Так, ребята, – сказал Томми, снова став очень похожим на папу, – надо нам сменить место жительства.

– Здесь небезопасно, – добавила Шторм.

– Я соберусь за пять минут, – сказал я.

– А я за три, – сказала Бек.

– Но куда мы пойдем? – спросил я.

– Ну, – сказал Томми, – я заглянул на пару веб-сайтов и выяснил, что в Каире полно пятизвездочных отелей. И во всех дают бесплатный халат.

Почему-то халат Томми подкупил. Наверное, потому, что наш старший братец по утрам любит покрасоваться перед зеркалом.

– Здесь есть «Кемпински Нил», «Фэрмонт», «Софитель», «Четыре сезона»…

– Ну конечно! – воскликнул я, потому что головоломка наконец сложилась. – Вот там и нужно искать тетю Белу!

– Где?

– В отеле «Четыре сезона»! Вот почему мама говорила про зиму, весну, лето и осень! Это же четыре сезона. Она знала, что тетя Бела остановится в Каире, и знала, где именно.

Мы схватили такси и рванули проверить мою догадку в «Нил-Плаза», где и располагался отель «Четыре сезона».

Посыльному, который открыл нам дверь автомобиля, Томми сунул солидные чаевые. Прямо даже очень солидные, целых триста долларов.

Этого оказалось достаточно, и через несколько секунд мы уже знали, в каком номере живет Бела Килгор.

– Будьте осторожны, – шепотом посоветовал услужливый посыльный. – Ее много кто ищет, не только вы.

И он похлопал по карману рубашки. Карман был доверху набит деньгами.

Глава 31

Мы сели в лифт, поднялись на двадцать второй этаж и забарабанили в дверь номера, где жила Бела.

Внешне «тетя» Бела ничуть не походила на шпионку. Ростом она была ниже нас с Бек, а очки носила с такими толстыми линзами, что зрачки казались размером с исполинскую оливку.

– Мы – Кидды, – представился Томми. – Томми, Шторм, Бек и Бик.

Наше появление не слишком обрадовало Белу Килгор.

– Как вы меня нашли?

– С трудом, – ответил Томми. – Это стоило мне новеньких кроссовок.

Глаза у Белы Килгор вылезли из орбит, словно у резиновой куклы, которую сжала чья-то рука.

– Это ваш странный дядюшка Тимоти рассказал, где меня искать?

– Нет, – ответила Бек. – Он вообще не знает, где мы.

– Маленький вопрос, – сказал я. – Вы тоже «родственница» дяди Тимоти? Вы из ЦРУ, связная нашей мамы?

Она ахнула.

– Как ты догадался?

– Да чего там гадать, с этими дядями-тетями и так все ясно.

Глаза у нее забегали туда-сюда.

– Что ж, ладно. Вы, детишки, такие же умные и хитрые, как ваши родители. Скажу вам правду. Да! Я руководила работой вашей мамы!

– В яблочко! – воскликнул я, изобразив победный танец. – Я сразу догадался! Я знал, что вы работали с мамой! А мне не верили. Да что ты выдумываешь, да ерунда…

Бела оборвала меня на полуслове:

– Кто-нибудь видел, как вы сюда вошли?

– Может, и видел, – сказал Томми. – Посыльный на первом этаже всем говорит, в каком номере вы живете. Уже кучу денег заработал.

– Посыльный, значит, – пробормотала Бела, подхватила дизайнерский кожаный рюкзак и накинула на плечи изящные лямки.

– Вы уходите? – спросила Бек.

– Да, и вы тоже. Уходите! Немедленно! И как можно дальше! Если вы меня рассекретите, то просто не представляете, что будет – и не только со мной, а со всей западной цивилизацией. Если некоторые заинтересованные стороны узнают, кто я такая на самом деле, над всем свободным миром нависнет страшная угроза!

Томми смотрел восхищенно:

– Ух ты! Правда?

– Послушайте, Кидды, я понимаю, что мои слова звучат странно.

– Еще как, – согласилась Бек.

– Вы говорите как в фильмах про Джеймса Бонда, – добавил я. – В тех, что похуже.

– Да какое мне дело до того, что вы думаете, глупые дети! – огрызнулась Бела и попятилась к огромному окну, которое выходило на реку Нил (вот только до реки было двадцать два этажа вниз). – Вы еще маленькие. Вы ничего не знаете о жизни. И ваши родители тоже так сказали бы. Так что – уходите, уходите!

Я сделал шаг вперед:

– Наша мама жива?

– Мальчик, не приставай ко взрослым. Уйди.

– Не уйду, пока не ответите. Да или нет? Она жива?

Бела сунула руку за спину и выхватила из кожаного рюкзака шариковую ручку.

– Между прочим, это миниатюрная ракетная установка! Стреляет мощной взрывчаткой на расстояние до сорока метров.

Томми хмыкнул:

– Это тоже из кино про Джеймса Бонда, да? А диванные подушки у вас с функцией катапультирования?

– Уйдите, дети. Не злите меня.

– Скажите нам правду, – наседал я. – Наша мама все еще на Кипре?

– Убирайтесь!

Тут и Бек стала наступать на Белу:

– Вы хоть когда-нибудь говорите правду?

– Я всегда говорю правду! Вот смотри: я честно говорю, что хочу, чтобы вы ушли. Прямо сейчас.

– Что вы знаете о Юлии Цезаре и номере тринадцать? – не отступала Бек.

– У-би-рай-тесь!

В разговор вмешалась Шторм:

– А откуда у вас эти дайверские часы?

– Что? – Бела рассеянно потеребила ремешок, который был ей велик и свободно обхватывал костлявое запястье.

– Это же «Суперокеанский классический хронограф» фирмы «Брайтлинг», не так ли? – спросила Шторм. – Это вам наша мама дала?

И тут Бела Килгор наконец сказала правду:

– Да!

Глава 32

Бела Килгор сняла с руки мамины дайверские часы.

– На, забирай, – сказала она и сунула часы Шторм. – Все равно они не подходят к моему рюкзаку.

Удивительно: как такая близорукая коротышка со скверным характером оказалась начальницей нашей умной и сильной мамы, которая знала все на свете? Нет, наша мама была слишком хороша, чтобы ходить под началом у Белы.

– Ты – Шторм, да? – спросила Бела, пока сестра разглядывала часы.

– Точно.

– Ну так вот ваша мама сказала, что, если мы встретимся, я должна отдать часы именно Шторм. Однако, учитывая обстоятельства нашей встречи, я не сразу решилась исполнить ее просьбу.

Вдруг в дверь постучали.

– Обслуживание в номере! – произнес за дверью голос с сильным акцентом.

Бела опять выпучила глаза.

– Я не заказывала обслуживание в номере!

– Я тоже, – сказал Томми. – Хотя вообще-то я проголодался.

Снова стук.

– Миз Килгор! Я принес вам хумус и баба гануш.

Бела прищурилась.

– Я не заказывала ни хумус, ни баба гануш!

Она резко развернулась и ударила ногой в стекло огромного окна.

– Кий-я!

Стекло пошло трещинами и осыпалось. В получившуюся дыру тут же засосало какие-то бумажки и цветочные лепестки.

Из коридора донеслись приглушенные хлопки – чпок! Чпок!

От двери отвалилась ручка.

Бела Килгор выпрыгнула в окно.

Днище ее дизайнерского кожаного рюкзака вспыхнуло, и она понеслась куда-то вдаль.

– Ого! – сказал Томми. – Церэушный ракетный ранец!

Чпок! Чпок!

– В дверь стреляют, – сообщила Бек, когда вылетела замочная скважина вместе с механизмом.

– Судя по звуку, у них глушитель, – заметила Шторм, пряча мамины часы в карман своих просторных шортов.

Тем временем ранец Белы Килгор забарахлил, начал плеваться огнем, и летунья круто пошла вниз, словно воздушный шарик, из которого выпустили весь воздух. Она вошла в пике, закрутилась и с громким плеском и шипеньем рухнула в воды Нила.

Погибла она или выжила при падении?

Я не знал.

Кроме того, у нас хватало своих проблем.

Потому что дверь номера пинком открылась, и на пороге появился какой-то тип с длинным пистолетом в руках.

Это был мужчина с повязкой на глазу, с тонкими, будто нарисованными усами и в кепи французского Иностранного легиона. Тот самый Ги Дюбонне Мерк, о котором предупреждала нас в своем видеописьме мама!

Глава 33

Ги Дюбонне Мерк шагнул в дверной проем. Тут я вспомнил слова мамы из той же видеозаписи: «Если повстречаете его, бегите что есть духу! И тете Беле скажите, чтобы бежала».

Я очень пожалел, что у нас нет таких же щегольских кожаных рюкзаков, как у тети Белы. И по ракетному двигателю в каждом.

Мерк сунул дымящийся пистолет в кобуру, висевшую поверх армейских шортов цвета хаки. Кепи Иностранного легиона, бежевая военная рубашка покроя времен Второй мировой и длинные носки почти до колен придавали одноглазому усачу вид злодейского вожака французских бойскаутов.

– Excusez-moi^[1], дети, – произнес он с сильным французским акцентом. – Где мадемуазель Кил-гор?

– Упорхнула, – ответил я. – В буквальном смысле слова.

Мерк подошел к закрытому ставнями окну и выглянул наружу. Свистящий в дыре ветер трепал его шорты и хлопал глазной повязкой.

– C’est bon^[2]. Медики скорой помощи уже выуживают ее тело из Нила.

– Она погибла? – спросила Бек.

– Oui^[3].

– Вы… вы ее у-убили! – ахнула Бек.

Мерк отвернулся от разбитого окна и укоризненно поцокал языком.

– Фу, девочка, что ты такое говоришь! Убил – некрасивое слово. Я предпочитаю говорить «устранил». Итак, дети, прежде чем, как вы выражаетесь, «упорхнуть», мадемуазель Килгор рассказала вам что-нибудь о вашей маме?

– О маме? – переспросил я. – Нет.

Я умею быстро врать.

– Merveilleux!^[4] Значит, я отработал свои деньги.

– Что вам здесь нужно, Мерк? – спросил Томми.

– Вы что, знаете мое имя?

– Ну конечно, – ответил я. – Мама нам про вас все рассказала!

– Ах да, конечно. Видите ли, дети, я – самый страшный кошмар ваших родителей: безжалостный охотник за сокровищами, который в погоне за своей целью не остановится ни перед чем – повторяю, ни перед чем. Ваши родители? Ха! Они думают, что они такие умные. Думают, что могут меня перехитрить? Тьфу на них!

И он по-настоящему плюнул на гостиничный ковер.

– Я всегда смеюсь над исследователями, которые вечно сидят носом в книжку и что-то исследуют. Книги! Какая скука! Исследования? Еще скучнее? Вот головокружительные впечатление – это, mes amis^[5], великолепная штука! Можете меня цитировать.

Мерк сбивался на французский все чаще, и мы порадовались, что родители в свое время обучили нас доброй полудюжине языков.

– Вы нам не друг, mon ami^[6], – дерзко заявила Бек.

– И цитировать вас мы не собираемся, – подхватила Шторм.

Мерк прищурил единственный глаз.

– А скажите-ка мне, маленькие Кидды, как это вы ухитрились добраться до Каира? Я-то думал, все ваши денежки подгреб под себя дядя Тимоти.

– Мы убежали и спрятались на корабле, – сказал я, потому что одна ложь обычно влечет за собой другую. – На пустом нефтяном танкере. Он назывался «Хесс Трак» и шел из Ньюарка в Нью-Джерси в Саудовскую Аравию за нефтью. Когда танкер вошел в Суэцкий канал, мы спустились по якорной цепи в воду и доплыли до берега.

– Мы приехали в Африку, чтобы найти копи царя Соломона, – выдала Шторм.

– Ага! – сказал Мерк. – Значит, мне все правильно рассказывали. Глупые детишки решили пойти по стопам родителей и заняться поиском сокровищ?

Он покачал головой и снова поцокал языком.

– Sacre bleu^[7]… Дети бывают такими… детьми! Расскажите же мне, юные Кидды, как вы собираетесь отыскать копи царя Соломона без… этого!

И француз картинным жестом выхватил из нагрудного кармана хорошо знакомую нам бумажку.

Это была наша карта сокровищ.

Та самая, которую он украл, перевернув вверх дном наш номер.

Глава 34

Просто чтоб вы знали: обучая нас на дому, то есть на борту «Потеряшки», мама с папой не ограничивались математикой, естествознанием, литературой и иностранными языками.

Плюс ко всему этому они учили нас нырять, давали уроки музыки и карате, а также (хотите верьте, хотите нет) уроки актерского мастерства. Умение хорошо притворяться – штука чрезвычайно полезная. Особенно если вы хотите, чтобы ваш собеседник решил, что вам ужасно нужна украденная им карта сокровищ, хотя на самом деле эта карта давным-давно хранится в фотографической памяти вашей старшей сестры.

В общем, мы устроили для Ги Дюбонне Мерка целое представление.

– Нам конец, – произнес я. – Этот французский умник…

– Меня зовут Ги! – возмутился Мерк.

– Этот французский умник Ги нас перехитрил.

– Зачем только мы поехали в этот дурацкий Каир! Пустая трата времени! – подыграла Бек.

– Правда? – переспросил Томми.

Мы с Бек так хорошо умеем притворяться, что порой можем провести даже Томми (тем более что это не так уж сложно).

– Да, Томми, – сказал я. – С месье Мерком мы не в силах потягаться. Он слишком умный, хитрый и ловкий.

– Вот именно, – самодовольно согласился Мерк. – Я такой и есть.

– Значит, это последнее приключение семейства Кидд, – произнесла Бек с таким видом, словно вот-вот зарыдает. – Это крах!

– Вернемся домой, – сказал я сдавленным голосом и даже закусил костяшку пальца в знак страдания. – Правда, дома у нас больше нет…

– Нет, – очень грустно подтвердил Томми. Причем совершенно искренне. – Дома у нас нет.

– И мы разорены, – добавила Бек.

– Как так? – спросил Мерк. – А как же те стодолларовые бумажки, которые я видел у вас в сейфе?

– Их больше нет. – Я мотнул головой в сторону Томми. – Кто-то слишком любит азартные игры. И играет на скачках. И все время ставит не на того верблюда.

– Как печально это слышать, – сказал Мерк. – Нет, я, конечно, бессердечный и безжалостный, но это же не значит, что у меня нет сердца.

(На самом деле – значит, но я не собирался ничего ему доказывать.)

– В душе я глубоко сочувствую вашему горю, – продолжал Мерк. – Поэтому, юные Кидды, я помогу вам бросить дурацкие поиски копей царя Соломона и дам денег, чтобы хватило вернуться в Америку. А там вас уже ждет с раскрытыми объятьями дядя Тимоти!

– Откуда вы знаете дядю Тимоти? – спросил я.

– Как вы это говорите… случайное знакомство. Конечно, я не могу возить вас первым классом «Иджипт эйр», как некоторые торговцы супом…

– Вы и мистера Венейбла знаете?

– Дорогой мой, я Ги Дюбонне Мерк! Я всех знаю!

Я догадался, что он подкупил Венейбла, чтобы тот послал Макалани водить нас по пирамидам, а сам тем временем разгромил наш номер и вышел на Белу Килгор.

– Радуйтесь, mes amis, – я оплачу вам дорогу домой.

– Спасибо, добрый человек! – убедительно всхлипнул я.

– Если, конечно, вы не против путешествий в трюме. У одного моего друга есть баржа для перевозки скота. Вам выделят два стойла. Одно для мальчиков, другое для девочек.

– Ух ты, – сказал я, – вот это приключение! Я о таком и не мечтал! Чур, я буду вести дневник, как тот моряк из книги «Два года на палубе», папа ее очень любил. Бушующее море! Штормовой ветер! Тучи, несущие с собой снег и град!

– Книги, – фыркнул Мерк. – Пф! Говорю тебе: чтение – пустая трата времени.

Я потерял всякое чувство меры.

– Как вы правы! Спасибо, Ги Дюбонне Мерк, спасибо вам! Вы перевернули всю нашу пустую и бессмысленную жизнь! Вы спасли семейство Кидд от неминуемой гибели! И открыли нам глаза на чтение и на всю его бессмысленность!

Мерк самодовольно улыбнулся и вручил нам четыреста долларов сырыми мятыми бумажками.

– Завтра утром первым делом явитесь к капитану Жаку. Его баржа «La Vache de la Mer»^[8] стоит в порту Каира. Скажите ему, что я прислал вас выгребать навоз на всем пути отсюда до Америки.

– Непременно! – заверил я, с обожанием глядя на Мерка.

Мерк коснулся кепи:

– А теперь, les misérables^[9] Кидды, я вынужден сказать вам adieu^[10]. Меня, в отличие от вас, ждут сокровища!

Глава 35

Стоило Мерку выйти за дверь, как Бек взорвалась:

– Шторм, зачем ты рассказала этому мерзкому Мерку, что мы собираемся искать копи царя Соломона?!

– У меня были на то причины.

– Так, может, поделишься?

Шторм спокойно посмотрела на нее:

– Нет.

– Эй, ребята, – сказал Томми, но теперь он уже не так походил на папу, как прежде. – Я вот думаю, может, нам стоит подсчитать потери и закрыть дело?

– Ты что, больше не хочешь искать маму и папу? – спросил я.

– Нет, что ты. Но сами видите… – Он махнул рукой в сторону разбитого окна и простреленной двери номера. – Это становится опасно. А вдруг, ну, все кончится еще хуже.

– Летально, фатально и смертельно, – подсказала Шторм, которая еще в три года запомнила наизусть толковый словарь. – Простите, мне надо хорошенько изучить новую подсказку.

И она достала из кармана мамины часы.

– Это разве подсказка? – возмутилась Бек, которая все еще злилась на Шторм за то, что та выдала наши планы Мерку, и вдвое сильнее – за то, что Шторм не пожелала рассказать о загадочных «причинах», которые ее на это сподвигли. Я-то прекрасно это видел. Мы ведь с Бек близнецы.

Не обращая внимания на Бек, Шторм нажала две кнопки по обе стороны от рычажка для установки времени.

И вдруг стекло над циферблатом открылось.

Вместе с самим циферблатом!

– Это потайное отделение, – пояснила Шторм. – Мама показала его мне много лет назад. Она держала здесь пастилки для свежести дыхания на случай, если придется вести с каким-нибудь высокопоставленным чиновником переговоры о редких артефактах. Она любила, чтобы на переговорах от нее пахло свежестью и мятой.

– Там что-нибудь лежит? – спросил я.

– Не спеши.

Шторм вытащила из своего швейцарского ножа щипчики и извлекла ими крошечный кусочек бумаги. Сунув щипчики обратно в нож, она открыла встроенную в него лупу.

– Здесь какой-то шифр.

Прищурившись, она стала читать написанное. Размером листок был с небольшую монету.

– Я так и знала! – сказала она наконец и улыбнулась.

– Что знала? – спросил Томми.

– Это.

Она передала лупу и шифровку Томми, тот немного посмотрел, и вид у него стал еще более недоумевающий, чем обычно.

Потом пришла наша с Бек очередь.

На листочке было очень мелко написано печатными буквами:

Чвдвцьш авь жабьюь!

Гвиьёьёшяь е Юьгду вфшмусё вёгжеёьёп ашбт х вфашб бу хуыж чьбуеёьь Аьб х гудж ю цдшкшеювэ хуыш гвяжкшббвэ х гдвляоэ дуы. Вёгдухятэёшеп ёжчу, южчу еюуыуя гугу – ьмьёш х Уздьюш. Бв фжчпёш веёвдвъбо.

Хуа гвгоёусёет гвашлуёп.

– Что это за язык? – спросила Бек. – Немецкий? Болгарский?

– Марсианский? – предположил я.

– Нет, нет и нет, – ответила Шторм, выхватила бумажку у меня из рук, сунула в рот, разжевала и проглотила.

– Ой, а я думала, это суперважная подсказка, – сказала Бек.

– Правильно думала. Но я уже запомнила ее наизусть.

– Слушайте, ребята, – сказал Томми. – Надо устроить семейный совет и проголосовать. Прямо сейчас.

– Какие у нас варианты? – спросил я.

– Продолжать нарываться на пулю мистера Мерка тут, в Африке. Или, не знаю, поехать на Кипр и попробовать выкупить маму у похитителей.

– Можно еще вернуться в школу, – пробормотала Шторм.

– Нет! – отрезала Бек. – Этот вариант даже не рассматриваем!

– Ладно, – сказал я. – Голосуем. Но сначала я вам напомню, что мы – семейство Кидд. Вся наша жизнь – путешествия и приключения. За полшанса завоевать невероятный неизвестный приз мы готовы поставить на карту все, что имеем. И однажды – я знаю! – эти безумные и невероятные приключения приведут нас прямо к маме с папой!

И мы проголосовали. Как всегда, единогласно.

Итак, мы остаемся в Африке и продолжаем начатое, сколь бы опасным или смертоносным ни выглядело при этом наше будущее.

(Нет, Бек, я не знаю точно, что такое «смертоносный». Спроси у Шторм.)

Часть 2
Головокружительные приключения в джунглях

Глава 36

Как только голосование окончилось, мы с Бек принялись обсуждать, на какой из африканских кладов нам следует переключиться, раз уж Мерк перехватил копи царя Соломона, и немедленно устроили Близнецовую тираду номер 465.

– Надо ехать в Йоханнесбург, – сказала Бек. – Там золото Крюгера. Лежит и нас дожидается.

– Нет! – воскликнул я. – Давайте лучше искать пиратский клад Сарыча!

– А может, лучше поищем артефакты династии Мин, привезенные флотилией Чжэн Хэ? – предложил Тугодум Томми, некстати вмешавшись в нашу Близнецовую тираду.

– Минуточку, – сказала Бек, – ты наш близнец?

– Нет, но…

– Тогда не лезь! – хором рявкнули мы.

– Вообще-то, – сказала Шторм, – нам надо продолжать поиски копей царя Соломона.

Тут мы с Бек разом прекратили орать друг на друга.

– Чего? – сказала Бек. – Ты с ума сошла? Карта же у Мерка! И вообще, он нас опередил.

– Плевать на Мерка, – отрезала Шторм. – Мне гораздо интереснее знать, на кого он работает. Кто нанял его, чтобы устранить Белу Килгор?

Это было затеяно для того, чтобы мы не получили мамины часы и не нашли в них шифровку.

– Да, – сказал Томми. – Да, мне этот тип тоже не нравится. – Он помолчал. – Только кто он? Ну, тот, который нанял Мерка?

– Не знаю, – сказала Шторм. – Пока не знаю. Но ты не забывай, что папа положил в ячейку не только карту, но и книжку «Копи царя Соломона».

– Э-э, ребята, – сказал я, выглянув в разбитое окно, – извините, что прерываю, но, может, поговорим в другом месте?

Далеко внизу слышалось завывание полицейских сирен. Полицейские ехали сюда. Кроме того, на улице уже собрались зеваки, которые тыкали пальцем на наши окна.

Из отеля «Четыре сезона» надо было бежать – причем еще пять минут назад!

Глава 37

Мы скатились по лестнице.

Добравшись до лобби, мы сообщили горничной, что в номере 2222 надо «немного прибраться».

В идеале – прямо сейчас.

И побежали в ближайшее кафе – строить планы.

Шторм упорно стояла на своем и требовала, чтобы мы продолжали поиски копей царя Соломона.

– Послушай, Шторм, – сказал Томми, – но ведь карту сокровищ забрал Ги Дюбонне Мерк. У нас ее больше нет.

– Нет, есть, – ответила Шторм и постучала себя по лбу. Вытащила из стакана на столе салфетку, достала ручку и изобразила карту по памяти.

– А где находится эта самая река Калюкве? – спросил Томми, тыча в салфетку. – На настоящих картах я ее никогда не видел.

– В цветущей зеленой долине, в землях, которые некогда назывались страной кукуанов.

– Ну ладно, – Бек страдальчески закатила глаза, – а сейчас они как называются?

– Точно не знаю. Но они лежат в сорока лигах к северу от реки Луканга в современной Замбии, то есть, по всей видимости, на юго-восточной окраине Демократической Республики Конго.

– А это далеко? – спросил Томми.

– Три тысячи семьсот тридцать три километра отсюда. От Каира надо двигаться на юг, пересечь Нубийскую пустыню и добраться до Хартума. Потом пересечь Эфиопию, Кению, Танзанию, Малави и Замбию.

– Может, проще долететь до Замбии на самолете? – спросила Бек.

Шторм покачала головой:

– Не стоит.

– Да? Думаешь, лучше ехать три с лишним тысячи километров по пустыням и джунглям?

– Это самое лучшее, что мы можем сделать. Поверьте мне, ребята.

Шторм смотрела с мольбой.

Что-то она увидела в мамином послании, по какой-то причине настаивала, чтобы мы первым делом искали копи царя Соломона, а не другие сокровища. Я видел: она что-то знает. Еще я видел, что Шторм считает необходимым хранить свой секрет, пусть даже молчание причиняет ей боль.

Мы же семья Кидд. У нас не бывает секретов друг от друга.

Разве что на то есть очень, очень, очень веские причины.

Томми покачался на стуле и скривился, словно от боли.

– Ну ладно. Тогда для начала надо найти автомобиль. Большой и мощный. С четырьмя ведущими колесами, чтобы справился и с песком, и с грязью, и с бешеными слонами.

– Можно обратиться к Думаке, – сказала Шторм.

– Это кто такой? – спросила Бек.

– У папы в записной книжке есть его номер с подписью «технический консультант в Каире».

– Ты что, и папину телефонную книжку наизусть знаешь?

– Выучила в прошлом декабре. После Рождества мне совершенно нечем было заняться.

– Стоп, минутку, – сказал Томми. – Если папа написал, что Думака – его «технический консультант», значит, это тоже может быть человек из ЦРУ.

– Ну и что?

– А то, – сказала Бек, – что, если Думака узнает, что мы в Африке, очень скоро дядя Тимоти тоже будет в курсе.

– Дядя Тимоти и так в курсе, – заметила Шторм. – Не забывайте, он «случайно» знаком с Ги Дюбонне Мерком. Может быть, наоборот, дяде Т. надо дать знать, почему мы удрали из школы и куда направляемся.

– Ты серьезно?

– Серьезно.

Я поднял руку.

– Ты это все знаешь из шифровки, которую нашла в маминых часах, да?

– Возможно.

Судя по тону, которым Шторм это сказала, она подразумевала твердое «да».

Глава 38

И тут случилось невообразимое: Шторм попросила нас с Бек выйти и подождать на улице, пока они с Томми «посовещаются на высшем уровне» в кафе.

– Ты что имеешь в виду? – растерялась Бек.

– Нам с Томми нужно кое-что обсудить, чтобы вы не слышали.

– А почему нам нельзя?

– Вот именно, – поддержал я сестру. – Мы же семья. Один за всех, и все за одного. У нас нет секретов друг от друга.

И тогда Шторм совершила такое, чего я за ней сроду не замечал. Она наклонилась к нам через стол, взяла нас с Бек за руки и сказала:

– Это все только для того, чтобы вас защитить, ребята. Честное слово.

Ого! Она говорила и вела себя в точности как мама!

– Мы сами себя защитим, – сказала Бек.

– Это еще неизвестно, – сказал я.

– Что?

– У Мерка есть пистолет, Бек. – Я наставил на нее указательный палец, а большой отвел назад. – Чпок, чпок! Помнишь?

– Ну и что?

– Тетя Бела так испугалась его, что выскочила в окно.

– У нее был ракетный ранец!

– Да, но у нас-то нет.

Томми поднял руку.

– Ребята, давайте вы договорите на улице, а? Нам со Шторм надо побеседовать. С глазу на глаз.

Мы с Бек понуро подчинились и вышли на улицу, как пай-детки.

Мы сидели и дулись на весь мир, пока не пришел какой-то парень со смешной ручной обезьянкой и не начал развлекать туристов. Когда обезьянка танцует и жонглирует фисташками, смотреть бывает очень смешно, а уж когда она начинает лягать окружающих по ногам, тут можно позабыть любые невзгоды.

Честно говоря, к тому моменту, как Томми и Шторм вышли из кафе, мы стояли, согнувшись пополам от хохота, и держались за животы (потому что обезьянка только что схватила одну чопорную англичанку за рубашку и стала тянуть).

– Все, ребята, решено, – сказал Томми. – Идем искать копи царя Соломона.

Теперь уже и у Томми был тот же самый умоляющий взгляд. Им со Шторм явно нужно было, чтобы мы послушались и действовали по плану.

Мы с Бек решили пока послушаться.

– Ладно, – сказала Бек.

– Без проблем, – добавил я.

– Мы же охотники за сокровищами, – сказала Бек. – Вперед, на охоту!

– Отлично! – просиял от облегчения Томми. – Только сначала нужно найти этого папиного друга, Думаку. Если уж мы хотим проехать несколько тысяч километров по раскаленной пустыне и по джунглям, колеса нам понадобятся первоклассные.

Глава 39

Папин друг Думака вел свои темные делишки в каирской промзоне Эль-Обур-Сити, в здании, похожем на уложенное набок зернохранилище.

В распоряжении его фирмы имелась площадка примерно в сорок тысяч квадратных метров, уставленная всевозможной техникой. Имелась пара вертолетов, несколько ящиков с надписью «Взрывчатка» и специально оборудованный экспедиционный автомобиль для экстремальных сафари, затюнингованный до полной неузнаваемости.

У автомобиля имелся кузов с окнами, и в целом на таком агрегате вполне мог бы поехать в отпуск Дарт Вейдер с семейством.

– Этот экспедиционный автомобиль был построен по чертежам вашего отца, – сообщил Думака, худощавый африканец, говоривший с небольшим британским акцентом. Он носил синий рабочий комбинезон и пощипывал аккуратно подстриженную бородку. Судя по глазам, он с подозрением относился ко всему и вся, что находилось на этом подпольном складе, – за исключением, может быть, только нас.

– Когда вы получили эти чертежи? – спросил я, надеясь, что его ответ подтвердит: папа жив.

Надежда не оправдалась.

– Два или три года назад, – сказал Думака. – Он собирался на поиски каких-то африканских кладов. Попросил, чтобы я построил такую машину, которая сможет потягаться с вашим судном, «Потеряшкой». Это внедорожник, в нем есть туалет и душ, а также, конечно, полностью подготовленная кухня со всеми необходимыми продуктами. Кроме того, имеется система спутниковых антенн и сложнейшая компьютерная система навигации, – тут Думака понизил голос и дальше уже шептал, – и еще несколько потайных отделений, чтобы прятать ценные вещи и предметы, которым не стоит попадать в чужие руки.

– А что с энергией? – спросил Томми.

– Электричество, питается от солнечных панелей и дизельного генератора. А в саму машину – она, кстати, полноприводная, – я поставил двигатель MaxxForce 15 вместо стандартной «десятки».

– А этого хватит? – спросил я. – А не бывает MaxхForce 20 или еще чего-то в этом роде?

Думака улыбнулся:

– Поверь мне, юный Бик, этот двигатель даст мощность в пятьсот пятьдесят лошадиных сил.

По бездорожью на полной скорости гонять не рекомендую, но при необходимости вы легко обгоните стадо испуганных газелей.

Думака ненадолго отошел от нас и крикнул кому-то из рабочих:

– Килу мту, кучукуа дакика тано кази мапумзико!

Шторм перевела:

– Это на суахили. Он говорит – перерыв на пять минут.

Рабочие устало потянулись в дальний угол раскаленного склада, где можно было выпить холодненького. Думака открыл перед нами дверь огромной кабины папиного автомобиля (это был «Виннебаго»). В кабине работал кондиционер.

– Стены утолщенные, со звукоизоляцией – никто не подсмотрит и не подслушает. Теперь, дети моего друга доктора Томаса Кидда, мы можем поговорить свободно.

Глава 40

– У этого внедорожника имеются еще кое-какие свойства, о которых я не хочу рассказывать рабочим, – понизив голос, сказал Думака.

– Среди них есть шпионы? – спросил я.

– Думаю, что да.

– На кого же они работают? – спросила Бек.

– Понятия не имею. Но в последнее время поговаривают, что в Африку прибыло несколько «интересных команд», которые собираются отправиться на поиски сокровищ.

– Ги Дюбонне Мерк? – спросил я.

– Имен мне не называли. Но если сокровище действительно существует, месье Мерк вцепится в него как стервятник, в этом можно не сомневаться.

Да-да, так же, как вцепился в карту сокровищ, когда увидел ее в нашем номере гостиницы близ пирамид.

Отогнув в столовой край ковра, Думака показал нам лючок, за которым скрывался один из тайников.

– Если будет нужно, имейте в виду: здесь лежит оружие и боеприпасы. У водителя под сиденьем – спутниковый телефон с защищенным каналом связи. В тот миг, когда вы выедете за ворота, произойдет подключение к полному пакету услуг связи – это придумал ваш отец. Когда и если мы вам понадобимся, позвоните.

– Выписать вам чек на швейцарский банк? – спросила Бек. – Это все ведь надо оплатить?

– Не надо. Ваш папа уже все оплатил.

– Недавно? – спросил я, все еще надеясь получить какое-то подтверждение того, что папа жив.

Думака покачал головой:

– Нет. Много лет назад.

– А вы давно знаете папу? – спросил Томми.

– Очень давно. Десять лет назад в Киншасе доктор Томас Кидд спас жизнь мне и моему брату Нанджи. Ваш отец – великий человек, и ради него я готов на многое. Скажите-ка, у кого-нибудь из вас уже есть права?

Руку поднял Томми:

– У меня международные права. В любой момент готов в дорогу!

– Эх, юный Томас Кидд, – сказал Думака, – вот с дороги вы сойдете задолго до окончания маршрута. Я ввел в защищенный шифрованный навигатор автомобиля самый прямой маршрут к назначенной точке. И несколько запасных вариантов на случай, если вы столкнетесь с какими-то трудностями.

– Класс, – сказал Томми, вылез в кабину, уселся в пневматическое водительское кресло и стал щелкать многочисленными тумблерами и кнопками.

– Думака, – сказала Шторм, – если вы не возражаете, мы ненадолго отлучимся. Перед отъездом нам нужно еще кое-что сделать.

– Что именно?

– Выйти и разбросать хлебные крошки.

Глава 41

Томми все щелкал тумблерами и крутил колесо, а мы вслед за Думакой пошли в небольшой уголок для отдыха, где сидели рабочие и потягивали прохладные напитки.

– Спасибо, Думака, – громко сказала Шторм. – Поедем теперь искать копи царя Соломона.

– Может быть, все-таки не стоит? – сказал Думака. – Поговаривают, что эти легендарные алмазные копи – всего лишь сказка. Говорят, на самом деле их не существует.

– Они существуют, – сказала Шторм. – И мы точно знаем, где их искать.

– У нас есть карта сокровищ, – сообщила Бек, разыгрывая свою роль в точности так, как мы договорились. – Мы двинемся на юг. В страну кукуанов.

– Да, – сказал я. – В страну кукуанов. Мы знаем, что сокровище спрятано в пещере сразу за… э-э…

– За Сулеймановым горным хребтом. Забыл?

– А, ну да. Вот именно там.

Бек картинно потрясла Думаке руку:

– До свиданья, дорогой друг. Спасибо, что снабдили нас всем необходимым. Теперь мы наконец-то добудем и привезем сокровище копей царя Соломона!

Думака остался, а мы втроем вернулись к нашему экспедиционному автомобилю для экстремальных сафари. Шторм шепотом поблагодарила:

– Спасибо, ребята.

– Заметила парня в грязной вязаной шапке? – тихо спросил я.

– Да.

– Он что-то записывал.

– Это соглядатай, – сказала Бек.

– Да, возможно, – согласилась Шторм.

– Возможно? – возмутилась Бек. – Да он же во всех подробностях доложит другим охотникам за сокровищами, куда мы отправились. Может, он вообще работает на Мерка!

– Знаю, – сказала Шторм. – Но это часть плана.

– Того самого, о котором вы с Томми не хотите нам рассказывать?

– Да, того самого.

– Ладно, – сказала Бек. – Мы обещали подыграть и подыграем. Но когда с поисками сокровищ будет покончено, вы вокруг нас еще попрыгаете.

– Обязательно, – сказала Шторм. – И мама с папой тоже.

Глава 42

Через час после того, как мы выехали из Каира, обуревавшая нас с Бек злость в адрес старшего брата и сестры подувяла.

Безжалостно палило солнце, смотреть вокруг было не на что – только многие мили песка, дюны да песчаные языки по краям присыпанной песком дороги (да и дорога-то представляла собой узкую полосу раскаленного черного асфальта, прорезавшего песчаную бесконечность). Такой пейзаж отупляет, даже если едешь по нему на суперкрутой машине для сафари, в которой работает кондиционер.

Наверное, иногда нужно просто доверять старшим братьям и сестрам. Не слишком часто. Но время от времени – необходимо.

Так, из Египта до копей царя Соломона путь неблизкий, так что накидаю-ка я вам еще сведений из истории и географии, чтобы читать было интереснее. Сахара – одна из самых жарких пустынь в мире. Песок так раскаляется, что на нем можно изжарить яичницу (если, конечно, вы любите, когда на зубах хрустит песок).

Еще Сахара – вторая по величине пустыня в мире. С технической точки зрения, самая крупная пустыня в мире – это Антарктида. Что, не знали? Антарктида – это пустыня! Но в Сахаре все равно куда жарче, уж поверьте.

Одолев километры и километры бесконечных песчаных дюн (некоторые до 200 метров высотой – это почти как небоскреб Спейс-Нидл в Сиэтле), мы проехали через Луксор, в котором находится храм Хатшепсут, посвященный богу солнца Амону-Ра.

Спустя еще некоторое время (то есть долгие часы, наполненные палящим солнцем, песком и встречами с автомобилями, настолько редкими, что даже не посоревнуешься, кто первым заметит все десять цифр на чужих номерах) мы добрались до Асуана, где находится огромная плотина. И песка там тоже много.

Затем мы пересекли границу Судана и углубились в Нубийскую пустыню.

Понятия не имею, кто и как придумывал имена всем этим пустыням. Они же все на одно лицо. Правда, в Нубийской пустыне вроде бы больше скал и вади (я узнал, что вади – это сухое речное русло, которое наполняется водой только после сильных ливней). Вообще, река, текущая в пустыне, – это что-то странное.

В общем, все такие штуки про пустыни знать интересно и здорово – может, даже станешь умником и поступишь в Гарвард или (мечтать так мечтать!) перейдешь в старший класс школы. И знать это все куда важнее, чем дурацкие вещи типа имен египетских богов или там бывших подружек Томми. (Мы со Шторм попытались перечислить подружек вслух, но уже на середине списка Томми сознался, что сам всех не упомнит.)

Но долго веселиться нам не дали.

Когда мы были в нескольких милях от Хартума, я решил проверить, как работает суперкрутой перископ заднего вида, который имелся в нашем автомобиле. Он был здорово похож на камеры вроде тех, которые ставят сзади на машину, чтобы при парковке не зацепить чужой бампер, только у нас камера поднималась над крышей на шесте и крутилась во все стороны.

Я увидел, как над убегающей назад асфальтовой дорогой поднимается горячий воздух и колышется, как мираж.

И еще кое-что увидел.

– Эй, Томми, – позвал я. – Мы не одни.

– Кто там еще?

– Ги Дюбонне Мерк.

Глава 43

Томми вдавил педаль газа в пол.

Наш супервездеход взревел как лев и прыгнул вперед. Мы помчались так быстро, что песок у нас за спиной заклубился, словно буря.

К сожалению, у джипов и армейских грузовиков Мерка двигатели явно были прокачаны, и будто мало того – сами автомобили были меньше размером и легче. За спиной у нас яростно клубилась бурая пыль, Мерк со своими людьми выскочил из нее – очки надвинуты на глаза, оружие на изготовку, – и погнался за нами.

– Они собираются стрелять! – крикнул я, не сводя глаз с экрана перископа.

По заднему борту грузовика защелкали пули, но обшивку пробить они не могли.

Как хорошо, что в чертежи для Думаки папа вставил броню и пуленепробиваемые стекла!

– Начинаю маневры уклонения! – крикнул Томми и крутанул руль влево, вправо, снова влево. Нас мотало туда-сюда с одного края ухабистой дороги до другого. Визжали шины, нас с Бек швырнуло на стену кухонного закутка, а потом отбросило на диван в гостиной. Казалось, автомобиль вот-вот перевернется.

Цепляясь за спинки кресел и крышки столов, Шторм добралась до кабины и плюхнулась на пассажирское сиденье.

– Томми, – позвала она.

– Что?

– Сейчас будет съезд. Сверни с дороги, пересеки реку, а там будет Хартум.

Хартум – это, как вы, конечно, знаете, столица Судана. Мы проехали по мосту Фитейхаб и оказались в городе.

Мерк не отставал.

В городе Томми – замечательный водитель! – сумел-таки оторваться от безумного каравана Мерка и затеряться на запруженных толпой улицах.

Минут на пять.

– Вон они опя-я-ять! – объявил я со своего места у перископа.

– Нужно найти альтернативный маршрут, – произнесла Шторм и принялась жать на кнопки выпендрежной системы навигации.

Очень приятный женский голос посоветовал нам «второй поворот налево на Отман-Дигна-авеню».

Томми послушался.

Спустя несколько секунд Мерк свернул туда же.

– Поверните на Гамма-авеню, затем налево на Эль-Мек-Нимир, – произнес женский голос.

Томми повернул направо и налево. Мерк – тоже. Теперь он был ближе.

– Эй, ребята, – сказала Бек, которая у меня из-за плеча тоже смотрела на экран перископа, – они нас догоняют.

– Куда нас завел этот навигатор? – заорал я.

Еще несколько резких поворотов под визг шин, и впереди выросли грузовые терминалы международного аэропорта Хартума – пятиметровый сетчатый забор с накрученной поверху колючей проволокой.

Томми ударил по тормозам.

– Поезжайте к будке охраны и помашите Самиру, – вежливым голосом сказал навигатор. – Он вас ждет.

Томми остановил машину и помахал рукой сидевшему в будке хмурому типу с автоматом.

– Вы – Томас Кидд?

– Да, сэр.

– Меня зовут Самир. Поторопитесь. Вы же не хотите опоздать на рейс в Замбию.

Ворота поехали вбок.

– Через сто метров поднимитесь в грузовой трюм военного грузового самолета С-17 «Глоуб-мастер», – проворковал навигатор.

– Что за… – только и сказал Томми.

Не успели мы заехать в С-17, как гидравлические приводы подняли аппарель, и она надежно перекрыла вход.

Вокруг забегали грузчики в летных комбинезонах и шлемах. Они накинули тросы на оси и бамперы машины и надежно закрепили ее на месте.

Кто-то постучал в окошко со стороны водителя.

Томми опустил стекло.

– Приветствую вас на борту, семейство Кидд. Я брат Думаки, меня зовут Нанджи. Мы совершим перелет из Хартума в Лусаку. Если вам потребуется что-нибудь, чтобы скрасить дорогу, дайте мне знать. А теперь прошу пристегнуть ремни. Идем на взлет.

Вот это я понимаю – автомобиль!

На дороге он летит как ветер.

А если выберет альтернативный маршрут – просто летит!

Глава 44

Несколько часов спустя мы приземлились в Замбии, оставив месье Мерка далеко позади.

Дорога между Хартумом и Лусакой – это сплошной песок с редкими пятнами асфальта, да и гостиниц вдоль нее не так чтоб много.

С другой стороны, Мерк тоже мог зафрахтовать грузовой самолет.

Не исключено, что мы выиграли всего несколько часов.

– Желаю вам удачи, храбрые дети доктора Томаса Кидда, – сказал Нанджи, когда мы приземлились в аэропорту Лусаки и аппарель пошла вниз.

– Спасибо, Нанджи, – сказал Томми и стукнул кулаком в его сжатый кулак. – С нас причитается!

Мы ехали на север. Сразу было видно, что пустыня Сахара осталась позади. Воздух был тяжелый и влажный, листва на деревьях пышная и зеленая. Мы явно угодили в тропики.

Мы ехали по Большой Северной дороге между Лусакой и Кабве, минуя одну за другой деревушки и полицейские посты. На горизонте вздымались окутанные дымкой зеленые горы и клубились белые облака. Мы впервые увидели жирафов – они с наслаждением пили воду из огромных луж, оставшихся после недавней грозы. Видели пару обезьян и стадо зебр.

А потом мы впервые увидели пиратов – в смысле, в этом путешествии впервые, конечно.

На пустынном отрезке дороги вдали от полицейских постов нам на хвост сел шустрый пикап марки «Тойота». Я насчитал в пикапе шестерых ездоков. Пираты были увешаны патронташами с патронами для автоматов АК-47 русского производства. Еще один пират держал в руках реактивный гранатомет.

– Злобные они какие-то, – заметила Бек, выглянув в заднее окошко. – Тот француз и то не такой злой.

А еще они ездили гораздо быстрее.

«Тойота» поравнялась с нашим экспедиционным автомобилем, хотя Томми гнал под сто шестьдесят километров в час, не обращая внимания на ухабы.

Один из пиратов забросил на крышу крюк-«кошку», который тут же зацепился за спутниковую тарелку. Пират зажал в зубах мачете и полез на абордаж.

– Бик, – закричал Томми, – садись за руль!

– Что?

– За руль садись! Я полез наверх, разберусь с этим капитаном Крюком!

Я прыгнул на водительское место в тот же миг, как Томми его оставил, вцепился в руль и вдавил педаль газа в пол. Поворотов впереди не наблюдалось, и я этому порадовался, потому что, честно говоря, сидел за рулем впервые в жизни. Машина подпрыгивала и грохотала так, что у меня чуть все зубы не повыпадали.

У меня за спиной Шторм закатала ковер и сосредоточенно отпирала отсек с оружием и патронами.

Томми стоял у панели управления между двумя передними сиденьями. Приоткрыв люк в потолке, он потянулся и ухватил пирата за щиколотки.

Я услышал, как Томми застонал от натуги.

В следующий миг пират скатился по ветровому стеклу, шлепнулся на капот, упал на дорогу и улетел в кювет.

– Они по-прежнему у нас на хвосте, – доложила Бек. – Даже не остановились, чтобы подобрать своего.

– Им нужен наш автомобиль! – воскликнул я.

Томми закрыл крышку люка и запер на замок. – Еще чего! – ответил брат.

Глава 45

– Давай руль! – крикнул Томми. Я выскочил из кресла, а он вскочил на мое место.

– Бик! – позвала сзади Бек. – Помоги! У меня есть одна идея.

На коленях у нее стояли коробки с «Твинки», «Йоделями», «Ринг-Динг» и «Сно-Болз».

Наша секретная заначка вредных для здоровья сладостей.

– Быстрей, – сказала она. – Я одна все не унесу.

– Что ты задумала? – спросил я, подхватывая половину коробок.

– Откроем заднее окно и выкинем сладости на дорогу. Пираты кинутся их подбирать и отстанут.

– Быстрее! – закричал Томми. – Я понятия не имею, сколько еще выдержит эта старушка на такой скорости! Если я и дальше буду жать на газ, у нас все гайки поотлетают.

– А может, просто перестреляем их, и все? – спросила Шторм, которая как раз нашла в оружейном отделении двуствольный пулемет.

– Нельзя, у них больше оружия, и оно мощнее, – сказала Бек.

Томми все крутил руль, заставляя наш полноприводный автомобиль метаться от одного края дороги к другому. Пиратам пришлось поотстать и держаться у заднего бампера.

Спотыкаясь и падая, мы с Бек добрались до заднего окна фургона и тут же упали на лежащий под ним матрас, потому что увидели, что парень с гранатометом как раз прицелился.

– Открой окно! – крикнула Бек, и я быстрым движением распахнул его. – Бросай!

И мы вытряхнули сласти в окошко.

Фруктовый пирог шмякнулся точно на ветровое стекло «тойоты». Бисквиты с кремом летели как пули. Кексы в пластиковых упаковках покатились по дороге.

Водитель пикапа замедлил ход – его приятели забарабанили по крыше кабины, тыча пальцем в рассыпанные по дороге цветные пакетики.

«Тойота» завизжала тормозами и остановилась.

Пятеро пиратов выскочили из машины и кинулись подбирать сладкие драгоценности. Куда там золоту! Мы, Кидды, умеем выбирать сладкое – никто не устоит.

Тем временем Томми съехал с шоссе на тряскую грунтовку. Откуда ни возьмись возникло стадо антилоп гну. Оно забрело на дорогу, растянулось на километр и встало позади нас как настоящий блокпост.

Томми сбавил ход.

– Молодцы, ребята. Эти гну затопчут следы автомобиля.

– А кроме того, – заметила Бек, – сквозь это стадо и за час не проберешься, как бы пиратам не хотелось за нами погнаться.

– Может, им еще и не захочется, – добавил я. – Вон они какие довольные были, когда мы бросили им сладкое.

– Еще бы, – сказала Шторм. – Поди найди в Африке такие шоколадные пирожные с кремом!

– Прости, – сказал я.

Шторм пожала плечами.

– Хорошо хоть, «Орео» вы им не отдали.

– А у нас есть «Орео»? – оживилась Бек. – И ты от нас это скрывала, сестричка? Где они лежат?

– Ха! Не скажу.

Мы посмеялись.

Так смеются, когда понимают, что могли бы потерять кое-что поважнее печенья или пирожных.

В конце-то концов, мы могли потерять жизнь.

Глава 46

Мы углублялись в джунгли Замбии. Я увидел стадо слонов, бредущих между деревьев с жилистыми, перекрученными стволами. Сквозь подлесок крался леопард в поисках добычи. Это было все равно что попасть в зоопарк, только без клеток.

– Они вернутся, – негромко сказал я примерно через час после того, как мы оторвались от пиратов.

Бек кивнула:

– А не они, так кто-нибудь еще.

– Поэтому автомобиль придется оставить, – сказал Томми. – Слишком уж он приметный. Остаток пути до копей царя Соломона проделаем пешком.

Глава 47

Много километров спустя, забравшись в самую глубину неправдоподобно сырых джунглей – а также одолев реку, где вода на переправе достигала дверных ручек, – мы подъехали к небольшой деревне.

В деревне жили чрезвычайно дружелюбные люди, поэтому мы, немного помучившись, спрятали наш специально оборудованный экспедиционный автомобиль для экстремальных сафари в большой, крытой тростником хижине (предварительно уплатив ее владельцу некоторую сумму за длительную парковку) и двинули к очень удачно найденному экскурсионному бюро, где попытались нанять группу носильщиков и проводника, чтобы те отвели нас через джунгли в страну кукуанов, к копям царя Соломона.

Но оказалось, что это не так-то просто. Все проводники и носильщики, включая человека по имени Сонкве, владельца заведения, попросту смеялись нам в лицо.

– Подчиняться сопливым детишкам? Ну нет, – заявил Сонкве. – Уж это верный способ вляпаться в неприятности, а то и погибнуть.

– А если мы хорошо заплатим? – предложил Томми.

– Сколько?

– Пятьсот долларов.

Стоящие вокруг люди рассмеялись.

– Томми, – сказала Бек, – не мешай.

И за дело взялся главный переговорщик семейства Кидд.

Тем временем Томми отправился побродить по деревне и поглазеть по сторонам.

Вокруг хватало хорошеньких девушек его возраста. Все они носили юбки, верх от бикини им в тон да яркие головные повязки. Девушки собрались на поляне и разучивали какой-то красивый танец под бой больших продолговатых барабанов, с которыми управлялись несколько мужчин. Конечно, Томми забыл обо всем на свете, и толку с него не было никакого.

После двадцати минут споров Бек обо всем договорилась. Сонкве и еще шесть человек проведут нас через джунгли и дальше в горы за сумму, которая была меньше предложенного Томми, однако получат право на 15 процентов всего, что мы найдем в копях царя Соломона, а это, по словам Бек, «могут быть миллионы».

– Очень хорошая сделка, – сказал Сонкве, ударив по рукам с Бек. – Выступаем рано утром.

Мы со Шторм и Бек бросились с новостями к Томми.

Он все еще торчал у танцоров и уже уселся за один из барабанов. И разумеется, «подружился» с хорошенькой местной девушкой, которая ни слова не знала по-английски.

Пришлось объясняться яростной жестикуляцией. Девица явно перепугалась. Она сбежала, крича, к нашему удивлению, по-английски:

– Выходи за меня! Выходи за меня! Выходи за меня!

– Кажется, это я ее научил, – смущенно улыбнулся Томми.

– Томас! – железным голосом проскрежетала Шторм. – Ты что, предложил этой девице выйти за тебя замуж?

– Ну да. Двадцать пять раз подряд. Да ладно, ребята. Я люблю вас, а не кого-то там еще. Честное слово. Клянусь. Я серьезен как никогда. Эта девчушка ни за что не будет миссис Томми Тугодум.

– Как ее хотя бы зовут?

– Упс, – сказал он и глупо улыбнулся. – Забыл спросить.

Глава 48

Сонкве и его люди вели нас все глубже в джунгли.

– Надо торопиться, – сказал Сонкве. – Если вы действительно разозлили пиратов, которые заправляют на Большой Северной дороге, они будут мстить. Мстить не откладывая.

Мы стали укладывать свои пожитки вдвое быстрее.

Одним из наших проводников оказался странного вида престарелый британский джентльмен со снежно-белыми волосами и аккуратно подстриженной козлиной бородкой. Он был одет в пробковый шлем, рубашку сафари, шорты хаки и гольфы до колена, и походил на Великого Белого Охотника из старого фильма про Тарзана.

Представился он нам тоже очень странным образом:

– Чик-чик-привет. Я Фред. Лорд Фред. Раньше работал в МИ-5. Британская разведка, что-что?

– Вы были шпионом? – спросила Бек.

– Я предпочитаю говорить, что наблюдал за птичками.

– Как же вы угодили сюда, на такую работу? – спросил Томми, который всегда всех расспрашивает про их жизнь. – Таскать на спине тяжести в африканских джунглях, по жаре…

– Много трудился, друг мой, много трудился и к цели стремился. Жизнь удалась, что и говорить!

Вслед за лордом Фредом, Сонкве и остальными мы шагали по узкой, заросшей лианами тропе. Проводники шли во главе процессии и острыми мачете прорубали нам путь сквозь переплетенные зеленые побеги.

Повсюду, куда ни глянь, расстилались джунгли, джунгли без конца. Влажные, липкие, жаркие до пота на лбу, до промокшей насквозь рубашки, до струек пота на спине – ДЖУНГЛИ.

И будто мало того, так еще Шторм решила поделиться с нами своими энциклопедическими познаниями обо всем, что могло скрываться в сырой зеленой полутьме вокруг.

По большей части это были разные ядовитые штуки. Ядовитые растения, ядовитые жуки, ядовитые змеи, даже ядовитые древесные лягушки и огненные муравьи.

Вы читали Одиссею (это такая греческая поэма с кучей эпичных приключений)? Мы читали, и Илиаду тоже, потому что так велела мама. Так вот, в Одиссее рассказывается про одного парня, который очень долго ехал домой, и в итоге добрался лет через двадцать, не меньше. Вот и наше путешествие здорово напоминало эту самую Одиссею, только все шишки сыпались не на какого-то древнего грека, а на нас самих.

Опасности, которые подстерегали нас в африканских джунглях, были самые настоящие, и умереть от них тоже можно было по-настоящему.

Но когда семейный совет принял решение (например, добраться до копей царя Соломона), повернуть назад нельзя.

Особенно если знаешь, что за тобой идет банда пиратов, которые наелись сластей, ошалели от сахара и жаждут мести.

Глава 49

Мы подошли к быстрой реке, на которой тут и там кипели белые буруны.

– Переходить будем здесь, – сказал Сонкве. – Надувайте лодки. Грузите снаряжение. Дети! Вам придется разделиться, по двое в лодку. Для безопасности с каждой парой поплывет проводник.

Томми и Шторм поплыли с Сонкве. Нам с Бек досталась лодка под водительством лорда Фреда.

Мы, конечно, не доверяли лорду Фреду ни на обезьяний ноготок (у обезьян ведь есть ногти? Кажется, есть). Может быть, из-за маленьких, блестящих как бусинки глаз. Или бородки и усов точь-в-точь как на портретах основателя ресторанов KFC. А может, потому, что больше никто из проводников не носил гольфы до колен и пробковые шлемы и не говорил «чик-чик-привет», будто трубочист из «Мэри Поппинс».

Но скорее всего, мы с Бек не доверяли лорду Фреду из-за его рассказа о том, что он был шпионом.

Большинство шпионов (наши родители не в счет) – мутные личности. Никогда не знаешь, на чьей они стороне. То они двойные агенты, то тройные, я даже, кажется, слышал однажды про четверного агента. Они могут заставить человека поверить, что работают на него, а сами в это время будут работать на его злейшего врага и одновременно – на врага этого врага.

Вдруг Фред работает на Ги Дюбонне Мерка? Или, еще хуже, на Натана Коллиера, главного конкурента наших родителей, – вдруг это Колли-ер платит Фреду? Интересно, знаком ли наш проводник с дядей Тимоти или тетей Белой?

– Приготовились, детишки, – сказал Фред. – Пришла пора отправляться в путь, что-что?

День был невыносимо жаркий (сто градусов по Фаренгейту и сто процентов влажности), поэтому мне очень хотелось поскорее выплыть на ревущую стремнину. Я надеялся, что над водой дует прохладный ветерок, а глядишь, какая-нибудь веселая волна плеснет освежающими брызгами. Мне казалось, что на реке у нас будет прекрасная возможность отдохнуть от марш-броска через жаркие влажные джунгли.

Как же я ошибался.

Глава 50

Могучее течение захватило нашу лодку (причем только нашу, по какой-то загадочной причине – которую, скорее всего, звали лорд Фред) и поволокло вперед.

Мы пересчитали все пороги, рухнули с водопада, с громким плеском шлепнулись на воду и обнаружили, что дрейфуем по гладкой как зеркало поверхности огромного озера.

– Где все остальные? – крикнула Бек.

– Остались позади, – пояснил я. – Переправляются через реку. И мы должны быть там же!

Мы негодующе уставились на нашего так называемого проводника.

– Будь спок, – сказал он. – Сохраняйте спокойствие и делайте что должно. Для паники нет причины. Это, должно быть, озеро Бангвесиба. Дальше поплывем спокойно.

– Поплывем? Спокойно? – возмутилась Бек. – Да нам это озеро Банг-как-его-там даром не нужно! Его даже на карте сокровищ не было!

– Нам нужно попасть на ту сторону реки, к остальным, – добавил я.

– Вот именно! – поддержала меня Бек. – Потому что у нас в лодке ни еды, ни снаряжения! Носильщики уложили это все в свои лодки.

– Верно, – согласился лорд Фред. – Вы, ребятки, затронули интересную и важную тему. Дайте-ка мне поразмыслить малость, что-что?

Фред погрузился в раздумья. Лодка покачивалась на воде.

Вдали виднелся остров с двумя острыми пиками гор, а за ним, на горизонте, садилось солнце. Воздух становился прохладнее, небо приобретало диковинный цвет, оранжевый, как в мультфильме «Король Лев».

Мы потерялись, мы были отрезаны от родных, но в тот миг на наши души снизошло умиротворение.

Впрочем, длилось оно секунды две, не дольше.

Глава 51

В этом эпизоде я хочу процитировать свою сестру Бек: «Мамочки!» Из воды, разинув усеянную зубами пасть, поднялся гигантский бегемот. И пасть у него была ого-го: огромная, до смерти страшная, и распахнулась она буквально в полутора метрах от нашей утлой резиновой лодчонки.

Бегемотище гулко фыркнул, из ноздрей полетела вода, будто сопли, а я тем временем вспоминал все те любопытные факты о hippopotami (так на латыни называются бегемоты), которыми пичкала нас Шторм.

Эти грузные, практически безволосые существа целые дни проводят в прохладной воде и вылезают из нее лишь по ночам, чтобы пожевать травы – ну, или днем, если рядом вдруг окажутся какие-нибудь незадачливые дети в надувной лодке. Бегемот относится к числу самых тяжелых сухопутных млекопитающих мира (тяжелее его только слон и носороги некоторых видов), однако, несмотря на грузное тело и короткие толстые ноги, он бегает быстрее, чем мы с Бек. Вообразите себе зубастый танк весом в две тонны, который, распахнув пасть, несется за вами со скоростью тридцать километров в час, и вы получите точный портрет бегемота.

Кроме того, Шторм очень любезно упомянула, что «бегемот – одно из самых агрессивных животных планеты, входит в число наиболее опасных представителей африканской фауны». Еще она сказала, что зубы у бегемота затачиваются сами, друг о друга, а нижние клыки могут достигать пятидесяти сантиметров в длину.

Как полезно знать такие вещи. Особенно когда смотришь в раззявленную пасть такого вот бегемота. Не хотел бы я лечить этому парню зубы. Если вам кажется, что по утрам у вас изо рта плохо пахнет, попросите какого-нибудь бегемота на вас дыхнуть.

Но бегемот не стал рвать нас своими кинжальными зубищами.

Он придумал кое-что похуже.

Глава 52

Бегемот перевернул лодку!

Сунул свою огромную башку под днище и вытряхнул нас вон, будто непропеченные блинчики со сковородки.

Мы с Бек полетели в воду.

Я сразу подумал о пираньях. О крокодилах. О водяных змеях! И конечно, о бегемоте с его зубищами.

И о пиявках, которые вот-вот облепят меня с головы до ног.

Да-да, бултыхаясь в мутной воде, побуревшей от поднятого со дна ила, я думал о целой куче страшных, ядовитых, хищных существ, насчет которых предупреждала нас Шторм.

Я слепо шарил вокруг себя руками, надеясь найти Бек и вместе с тем боясь сунуть ненароком руку в пасть бегемоту. К счастью, мои пальцы ухватились за ладонь сестры, и мы, не видя друг друга, замолотили ногами и ринулись наверх, к свету.

Когда мы выскочили на поверхность и стали хватать ртом воздух, бегемота нигде не было.

Лорда Фреда – тоже.

– Может, его съел бегемот? – спросила Бек.

– Может быть, – ответил я. – Или крокодил. Или пираньи. Или ядовитая водяная змея.

– В любом случае выходит, что он погиб, да?

Мы стали озираться, не забывая высматривать неспешно плывущие бревна (они же крокодилы). Я сбросил кроссовки, потому что босиком плаваю лучше.

– Может быть, Фред все-таки спасся, – сказал я. – Он же говорил, что был шпионом. Вдруг их там в МИ-5 учили, как выживать в таких случаях.

– Ну ладно, а нам-то теперь что делать? – спросила Бек. – Он был нашим проводником, и что? Бросил нас посреди озера с изорванной надувной лодкой?

Сдувшаяся лодка как раз проплывала мимо и очень походила на надувной бассейн, который хорошенько потыкали вилами.

– Надо будет потребовать от Сонкве возмещения убытков, – предложил я.

– Уж я потребую!

– А пока что, – предложил я, – поплыли вон на тот остров.

– Это не остров, Бик. Это две скалы и чахлое деревце между ними.

– Зато там нет бегемотов, – сказал я. – И пираний, и пиявок, и…

– Ладно, ладно. Поплыли.

И мы поплыли. Быстро поплыли.

Прожив почти всю свою жизнь на воде, мы с Бек отлично научились плавать. Мы резали воду с такой скоростью, словно летели на водных лыжах. Может быть, мы даже побили олимпийский рекорд по плаванию на сто метров вольным стилем. Подозреваю, что этой небывалой скоростью мы были обязаны крокодилу, который пустился за нами в погоню. Крокодилы отлично умеют подгонять отстающих.

Мы доплыли до двух скал.

И впервые за все те годы, что прожили на море, оказались на самом настоящем необитаемом острове… в самом сердце джунглей!

Глава 53

По ночам в джунглях очень темно. Здесь нет больших городов с их светом, и ничто не мешает любоваться усыпанным звездами небом Африки.

Мы с Бек прижались к единственному дереву между двух скал. Я пожалел, что у меня нет с собой папиного дождевика. Ночь выдалась холодная.

Я дрожал мелкой дрожью. Бек стучала зубами.

Потом мы услышали, как хлестнул хвостом проплывающий мимо «острова» крокодил. Услышали, как фыркают бегемоты. И как режут воду змеи. Где-то вдалеке раздалось рычание крупной кошки. Этого еще не хватало.

– Слушай, Бек…

– А?

– Я знаю, домашние кошки не любят плавать, а вот африканские львы? Они умеют?

– Наверное, – сказала Бек. – Особенно когда голодные.

– А гепарды?

– Только когда гонятся за добычей.

– А леопарды? Леопарды умеют плавать?

– Наверняка. Особенно если хотят урвать кусочек, пока львы с гепардами все не слопали. Хватит с тебя?

– Угу. Спасибо.

Мы умолкли и молчали, наверное, целый час. Побили, можно сказать, все мировые рекорды.

Вдруг Бек вскочила на ноги.

– Слышал?

– Что? – спросил я.

– Тихо! Прислушайся.

– Я только слышу, как стучит мое сердце. И как крокодилы решают, что будут есть на ужин, если лев доберется до нас первым!

– Тихо ты! Я серьезно. Кажется, кто-то нас позвал.

Я весь превратился в слух.

И тоже услышал. Откуда-то издалека в темноте звучали голоса: «Бик! Бек! Ребекка! Бикфорд! Где вы, ребята?»

Это были Томми, Сонкве и лорд Фред.

– Эй! – закричал я. – Эй, мы тут!

– Томми! – завопила Бек. – Мы сидим на этих дурацких скалах!

Мы орали минут пять. Но ответа так и не получили. Те, кто нас искал, свернули в другую сторону.

– Это все Фред виноват, – сказала Бек и снова села, сердито фыркнув. – Терпеть его не могу.

– Ага, – согласился я. – Я его еще больше терпеть не могу.

И хотите верьте, хотите нет, но прямо на этом маленьком необитаемом острове разгорелась Близнецовая тирада номер 470.

– Не может такого быть, Бикфорд. Я ненавижу лорда Фреда еще больше, чем брюссельскую капусту под тухлым майонезом!

– Да ну, Ребекка! Зато я лорда Фреда не то чтобы ненавижу – я его презираю, не перевариваю, на дух не переношу!

– Чего? Это что вообще значит?

– Что я не могу его терпеть еще больше, чем ты!

Тут на одну из скал уселась большая шумная птица. Мы с Бек быстренько закруглились и дернули к другой скале, раз уж наша наглая соседка первой выбрала себе место. Тем более что она громко хлопала крыльями.

Собственно говоря, мы только думали, что это птица. Было так темно, что разглядеть, кто там к нам прилетел, было совершенно невозможно. Но шума от пришельца было много. Он издавал какие-то скрежещущие крики, как птеродактили в кино.

Может, это и в самом деле был птеродактиль?

Ответ на этот вопрос мы получим только с первыми лучами солнца.

Если, конечно, до них доживем.

Глава 54

Это была самая страшная, самая долгая ночь в нашей жизни.

От раздававшихся вокруг звуков любой поседел бы, хоть взрослый, хоть ребенок. Скрежетали птицы, всхрапывали гиппопотамы, хохотали гиены, шипели змеи, рычали львы-людоеды. Клянусь, я даже слышал, как пиявки-кровососы берут на изготовку свои кровососалки!

Мало того: в голове у меня без остановки крутился монолог Шторм на тему «Ужасы джунглей», доходил до конца и начинался заново. «Вы только представьте себе, ребята: на озере Танганьика живет нильский крокодил Густав длиной в семь метров и весом в целую тонну! Крокодилы похожи на золотых рыбок: пока есть еда, они растут и растут без остановки. Густав вырос таким большим, что не может наесться рыбой и антилопами, как другие крокодилы. Не может – и все. Поэтому он стал нападать на животных покрупнее. Он ест бегемотов, антилоп гну и даже людей!»

Это воспоминание заставило меня шумно сглотнуть.

– Хорошо еще, что мы не в Южной Америке, – печально произнесла из темноты Бек.

– Почему? – спросил я.

– Да я как раз вспоминала того жуткого нильского крокодила Густава, про которого рассказывала Шторм.

– Я тоже!

(Ну что тут скажешь? Мы все-таки близнецы. Нам даже кошмары иногда снятся одинаковые.)

– Но в Африке все-таки только один такой большой крокодил, – добавила Бек. – А вот черные кайманы, которые водятся в бассейне Амазонки, в Южной Америке, гораздо хуже.

– Хуже, чем маньяк-убийца, который бежит сквозь толпу и отрубает по куску от каждой задницы, которая попадется ему на пути?

– Куда хуже. У черных кайманов нет естественных врагов, Бик. Понимаешь, что это значит?

– Что он находится на самом-пресамом верху пищевой цепочки, да?

– Вот именно. Если бы черные кайманы переплыли океан и поселились в Африке, то стали бы царями джунглей. Черного каймана ничем не остановишь!

Я обдумал эту мысль.

– А «Черным ястребом»? – спросил я.

– Чем-чем?

– Ну, вертолет «Черный ястреб» уж точно победит черного каймана.

И вот посреди озера и посреди ночи мы пустились в Близнецовую тираду номер 471.

– Головой подумай, Бикфорд! Черный кайман просто вцепится в полозья «Черного ястреба» и утащит его за собой на дно.

– Это какой же дурак снизится до такой степени!

– Черный кайман может вырастать до пяти-семи метров в длину! – возразила Бек. – Он просто выпрыгнет из воды и сожмет зубы на твоем вертолете, а челюсти у него такие сильные, что…

– Что он тут же получит в морду ракету с лазерной наводкой!

– И раскусит ее пополам!

– Тогда я расстреляю его из пулемета Гатлинга!

Мы прижались друг к другу потеснее.

– У него шкура как у динозавра, пули просто отскочат, и все.

Я зевнул первым.

– А я возьму бронебойные пули…

– А кайман просто… мвышушит фторону… – пробормотала Бек.

– А я ефо апафаю мафафай хр-р… – пробормотал я в ответ.

Силы совершенно нас покинули, и мы, прижавшись друг к другу, чтобы было теплее и надежнее, провалились в сон.

Так и не доспорив.

Глава 55

Над восточным краем озера поднималось солнце.

– Мама? Папа? – пробормотал я. – Это уже копи царя Соломона?

– Мы уже приехали? – сонно спросила Бек.

Даже сны перед пробуждением нам иногда снятся одинаковые.

Хорошая новость: мы проснулись живыми. Большая Птица уже улетела, хотя на вершине скалы, где она сидела ночью, я заметил подозрительно крупное яйцо.

По небу разливалась заря.

Мы с Бек выжили, и впереди у нас был новый прекрасный день.

А еще прямо перед нами была прекрасная лодка.

Сначала она казалась черным пятнышком на фоне восходящего солнца.

Потом пятнышко превратилось в лодку. В две лодки. В три!

– Э-ге-гей! – закричала Бек и замахала руками над головой. – Мы здесь!

Я запрыгал рядом:

– Давайте, ребята! Быстрей! Пока птицезавр не вернулся!

На самой первой лодке плыл Тугодум Томми. За ним шла лодка Шторм. И тот бегемот, который вывернул нас с Бек в воду?! Он высунул голову, разинул свою бескрайнюю пасть и заревел на Шторм.

Шторм заревела в ответ.

Она ревела страшнее.

– И почисти зубы! – рявкнула Шторм, когда перепуганный бегемот нырнул под воду в поисках убежища. – Все четыре!

Знаете, кто плыл в третьей лодке? Не кто иной, как подлый трус лорд Фред! Когда они с Томми выскочили на берег и кинулись нас спасать, лорд Фред вел себя, как будто он наш самый лучший друг.

– Прошлой ночью я так за вас беспокоился! Думал, ни за что не усну, но, к счастью, уснул. Чашка теплого молока, хорошая книжка, и глаза просто сами закрываются. А вы как? Все тип-топ?

Бек заехала ему коленом. Прямо в «тип-топ», а это очень, очень больно. Лорд Фред взвыл.

И тут я закричал:

– Смотрите! У меня ноги позеленели!

Глава 56

Дело, наверное, было в том, что я всю ночь воображал всевозможных рептилий и амфибий, но так или иначе, мне показалось, что ноги у меня стали какие-то лягушачьи. Нет, не перепончатые, просто отчетливо зеленого цвета.

– Кожу покалывает. Чесаться хочется, – сказал я. – Как будто иголками колют…

– Ого, – сказала Бек, приглядевшись. – У тебя между пальцев кожа слезает клочьями. Никогда такого не видела.

Тут, конечно, вмешалась Шторм со своим Особым мнением нелицензированного гения. Хотя ее вообще-то никто не спрашивал.

– Полагаю, – совершенно спокойно сообщила она, – что наш незадачливый братец подцепил «траншейную стопу» – болезнь, вызываемую длительным пребыванием ног в холодных и влажных антисанитарных условиях.

– Мы же в джунглях! – воскликнула Бек. – Тут невозможно замерзнуть!

– Возможно, – вздохнул я. – Прошлой ночью я как раз мерз. Когда стемнело.

– Ах ты, боже мой, – сказал лорд Фред. – Вот ведь незадача. Свяжусь-ка я с лагерем, сообщу о случившемся, что-что?

Лорд Фред сполз по каменистому откосу, залез в лодку и стал крутить настройки рации.

Шторм, Бек и Томми сели поближе ко мне.

– Что можно сделать? – спросил Томми.

Шторм покачала головой:

– Практически ничего. Если эту болезнь не лечить – а мы не сможем приступить к лечению сразу, здесь ведь ни больниц, ни поликлиник, – «траншейная стопа», как правило, приводит к гангрене и сильным болям. Это, в свою очередь, влечет за собой болезненную ампутацию, а затем, если учесть высокую вероятность повторного инфицирования в полевых условиях… в общем, ничего хорошего.

– М-мамочки. – Я начал заикаться. – Что, п-правда? Г-гангрена и сильные б-боли? Б-болезненная ампутация? А потом что?

– Болезненная смерть, братец. – Шторм уронила страшные слова так равнодушно, как умеет только она. – Учитывая скудость доступных нам средств лечения и отсутствие медицинских познаний, это почти наверняка. Но ты держись смело. Мы скажем маме, что ты пожертвовал собой, чтобы дать нам возможность спасти ее.

Глава 57

Итак, я сидел, смотрел на свои зеленые ноги, а также в глаза грядущей смерти, как вдруг нас с Бек понесло и началась Близнецовая тирада номер 472.

Мы оба понимали, что это одна из последних наших тирад.

И решили провести ее с блеском, переплюнув все прошлые.

– Знаешь, что мне больше всего не нравится насчет смерти? – сказал я Бек. – Что придется расстаться с тобой.

– Эй, эй! Я лично буду скучать по тебе гораздо больше, чем ты по мне.

– Это невозможно.

– Что-о? Как это невозможно? Да тебя вообще уже на свете не будет, Бикфорд! Как ты можешь скучать, если ты не существуешь?

– Ну, где-то же я буду! И там я буду по тебе скучать, Ребекка! Ты и представить не можешь как!

– Быть такого не может. Потому что это я тебя люблю ты не знаешь как.

– Чушь! Я лично точно знаю, как сильно ты меня любишь, потому что знаю, как я люблю тебя.

Бек раскинула руки в стороны.

– Вот какая у меня большая любовь! Больше у тебя и быть не может!

– Да-а? Ну так вот моя любовь больше того бегемота, который нас перевернул вчера.

– Ну и что? А моя – больше, чем тот же самый бегемот в животе у каймана, и оба – у гигантского крокодила, который их сожрал.

Тугодум Томми присвистнул:

– Вот это размерчик, а, Бик?

– Выдающийся, – согласилась Шторм.

С тирадой было покончено, и тогда мы просто обнялись, уцепившись друг за друга так же, как накануне ночью.

– Подвиньтесь, – велела Шторм, смахнув слезу. Я так понял, у нее наконец-то включились эмоции. Мы обнялись всей семьей, как команда регбистов. Глаза у всех были на мокром месте.

– Не против, если я присоединюсь, приятели? – спросил из лодки лорд Фред.

– Против!!! – завопили мы хором.

Это было наше финальное семейное объятие. И мы никому не позволим его испортить.

Глава 58

Лорд Фред вскарабкался к нам на скалу.

– Ну, как жизнь, старички? – поинтересовался он. – Ждем, пока мастер Бикфорд развяжется со своей бренной плотью, и идем дальше, что-что?

– Что-о?! – воскликнула Бек.

– Я хочу сказать, что после того, как твой брат умрет, остальные должны идти дальше к копям царя Соломона. Сначала, конечно, похороны, по высшему разряду. Хочешь, как у викингов – подожжем лодку и она уплывет по озеру, что-что? Правда, времени лишнего нет, хоронить придется быстро. Пока мы тут с вами сошли с маршрута, пираты наверняка подобрались совсем близко…

– Я вас не слушаю, – сказала Бек. – Это самый мрачный день в моей жизни.

– Ничего, – сказал лорд Фред, – солнце вот-вот выйдет из-за туч.

– Слушай, Фред, – сказал Томми.

– Да, мастер Томас?

– Заткнись.

– Вот именно, – поддержала брата Шторм. – Или я тебе заеду прямо в тип-топ, как Бек.

– Ладненько, – отозвался лорд Фред и четко отсалютовал, коснувшись края пробкового шлема. – Буду ждать дальнейших инструкций в лодке.

Он влез в резиновую лодку и начал возиться с желтым ящиком, который был очень похож на старый транзисторный радиоприемник.

Бек села на камень у меня за спиной. У нее был такой грустный вид, что я глазам своим не верил.

Но потом я вспомнил, как она попала в беду в прошлый раз, когда ее похитили приспешники Натана Коллиера. Я думал тогда, что потерял ее навеки, и эта мысль буквально разрывала меня на части. Понимаете, близнецы, даже разлучившись, обычно чувствуют боль и переживания друг друга. По крайней мере, у нас с Бек все устроено именно так.

Мы всегда были вместе, с самого рождения.

Прервется ли эта связь со смертью одного из нас? Если один близнец умрет, то умрет ли кусочек души у того, который останется в живых?

Да. Перспективы были самые мрачные. Черные тучи судьбы нависли над нашей головой.

Стало еще темнее.

Нет, правда. Какая-то исполинская фигура заслонила солнце, ее гигантская тень накрыла наш «остров». Только это была не туча, а вертолет. И даже не «Черный ястреб», а еще покруче. Лично я был почти уверен, что это шпионский вертолет ЦРУ.

Потому что на пассажирском сиденье в кабине сидел загадочный дядя Тимоти.

Глава 59

– Молодец, Фредерик, отлично настроил маяк, – сказал дядя Тимоти, вылезая из своего суперкрутого вертолета.

Это что же, желтый ящик с антенной, с которым возился Фред, – маяк? Фред послал с него сигнал вертолету дяди Тимоти? Отлично сбалансированный летательный аппарат застыл на верхушке одной из двух скал и лишь слегка покачивался.

Дядя Тимоти коснулся наушника в левом ухе:

– Майор Лин! Отправьте птичку на Эл-Зет. Я присмотрю за грузом и увезу в безопасное место по воде. Не забывайте слушать музыкальную шкатулку на предмет экстракома и почистите летные планы. Zàijiàn^[11].

Мы с Бек переглянулись и пожали плечами. Когда дядя Тимоти начинает тараторить по-шпионски, понять его невозможно.

Вертолет поднялся в воздух, молнией пронесся над озером и скрылся за верхушками джунглей.

Дядя Тимоти, как всегда, был в зеркальных солнечных очках (он их даже на ночь не снимает), поэтому взгляд его прочесть было невозможно. Но я понимал, что он готов к расспросам о том, почему он последовал за нами.

Но вместо этого я спросил:

– Что с мамой и папой? Не врите, дядя Тимоти. Раз уж я все равно умру, то хочу знать, живы ли они. Пусть это будет мое предсмертное желание.

– Да, скажите ему, – поддержала Бек. – Что сейчас с мамой? И где папа?

Дядя Тимоти постучал по наушнику:

– Индейка-два? Включите сонары и запускайте поиск. Задействуйте магнитометр, детектор металла и РДУ. Я присоединюсь попозже. У меня тут сложная ситуация из области семейной динамики.

Было ясно, что мои зеленые ноги вкупе с утомительными расспросами оторвали дядю Тимоти от какой-то очень важной и секретной операции.

– Хотите, значит, правду? – сказал он.

Я не сразу понял, что он говорит это мне, а не Индейке-два у себя в ухе.

– Да, – сказал я. – Скажите все честно, как есть.

– Понимаешь, сынок, я честно понятия не имею. Или честно ничего не скажу. Но это сейчас не главное. Я привез лекарства.

Он расстегнул один из многочисленных карманов своего жилета. Вытащил пару сухих носков и пакет греющих вкладышей для обуви.

– Прогревай ноги в течение пяти минут. Держи их в сухости. Регулярно меняй носки на чистые. Постарайся потеть поменьше.

– Ну-ну, удачи, что-что? – вмешался лорд Фред, у которого лоб был мокрый, как после душа.

Затем дядя Тимоти вытащил из кармана шприц с лекарством.

– Антибиотик широкого спектра, – сообщил он и слегка нажал на поршень, чтобы убедиться, что в шприце не осталось воздуха. – Должен помочь. Ты не умрешь, Бик. По крайней мере, сегодня.

Мы с Бек облегченно выдохнули:

– Спасибо!

– Ступню-другую, может, и потеряешь, но жить будешь. Правда, вряд ли сможешь играть в футбол за «Чамли Преп», когда вернешься в Нью-Йорк. Кстати, я намерен отвезти вас туда сразу же, как только ты будешь способен доковылять до самолета!

Глава 60

Томми подхватил меня на руки и отнес в надувную лодку.

– Держи ноги выше, Бик, – сказал он, входя в воду. – Ты же слышал, дядя Тимоти велел их не мочить.

– И меняй носки почаще, – сказала Бек. – На чистые, а то вечно ты нюхаешь, носки еще сойдут или нет. Я понимаю, что концепция личной гигиены тебе недоступна, но в самом деле, надо же, в конце концов, с этим что-то делать.

Когда мы вернулись в лагерь, который Сонкве разбил на другом берегу бурной реки, Томми отнес меня в палатку, уложил в койку и укрыл поверх одеяла папиным желтым дождевиком.

– Так тебе будет лучше, – сказал он и подмигнул.

Уложив меня, вся семья собралась вокруг помолиться на ночь. Мы всегда молились вместе с мамой и папой. Только Шторм не хотела. Она воздерживалась.

– У меня есть собственный способ общаться с высшими силами.

Она села на пол палатки, скрестила ноги и стала нараспев повторять «ом».

Дядя Тимоти и его пилот, майор Лин, тоже не пожелали участвовать. Зато дядя Тимоти спел мне песню под аккомпанемент гитары, с которой, надо сказать, здорово управлялся. Интересно, он всегда таскает с собой на задание шестиструнную гитару? Так или иначе, он сыграл и спел заглавную песню из альбома «Pet Sounds» группы «Бич Бойз», а майор Лин отбивал ритм по пустой бутыли от воды.

– «Если бы мы только были старше, как бы славно было…»

Шторм прервала свою медитацию.

– «Славно»? Это что, издевательство?

Дядя Тимоти осекся.

– Прости, не понял?

Майор Лин тоже смотрел непонимающе.

– Wŏ bù míngbái^[12], – сказал он, перестав стучать по бутыли.

– Если мы моложе вас, – сердито заявила Шторм, – то это еще не значит, что мы не способны о себе позаботиться.

Дядя Тимоти хмыкнул.

– Позеленевшие ноги нашего Бикфорда не согласны с тобой, Стефани.

Майор Лин хихикнул.

Шторм приготовилась метать громы и молнии. Она терпеть не могла, когда ее называли настоящим именем (все, кроме родителей, конечно).

А дядя Тимоти к их числу не относился.

Глава 61

Шторм уже готова была обрушиться на дядю Тимоти всей своей мощью, но тут Томми поднял руку, показывая, что справится сам.

– Сдайте назад, дядя Тимоти, – сказал он. – Не надо так.

– Вот именно, – подхватил я со своего одра болезни. – Мы знаем, что делаем.

– А вы зачем вообще за нами следите? – требовательно спросила Бек.

– Я за вами не «слежу», Ребекка, – сказал дядя Тимоти. – У меня важные дела здесь, в Африке. Дело в том, что, получив сигнал тревоги от Фредерика…

– Он работает на вас, да? – Я аж подскочил в постели. – Он шпион за шпионами!

– Скорее нянька. Человек, который присматривает за детишками, пока они зарабатывают скаутские значки выживателей в джунглях.

– Ну вот что, – сказала Шторм, – скажите вашей «няньке», что, как только Бик оправится, мы пойдем дальше и продолжим поиски копей царя Соломона.

– Это я и так знаю, – заметил дядя Тимоти.

– Да ну? Откуда?

– У меня повсюду глаза и уши. Впрочем, должен признать, что ваш выбор меня удивил. Я знал, что копи царя Соломона числились в списке вашего папы, но там ведь были и другие пункты.

– Папа оставил нам очень подробную карту, – буркнула Бек. – Так что мы точно знаем, где искать копи.

И тут наш странный дядя Тимоти сделал то, чего никогда еще не делал на моих глазах. Он снял очки и посмотрел на Шторм, щурясь так, словно брал ее на мушку.

– А скажи-ка, Стефани, еще какие-нибудь карты отец вам оставил?

– Нет, – отрезала Шторм. Она неэмоциональна, и потому умеет врать лучше всех нас. – Только эту.

– Ты же мне не лжешь, правда?

Шторм и странный дядя Тимоти уставились друг на друга и стояли так, казалось, несколько часов.

– Я не лгу, – сказала наконец Шторм. – Мы же дети! Мы не умеем лгать по-взрослому.

Дядя Тимоти ухмыльнулся и зацепил свои солнечные очки за ворот рубашки сафари. Тут вмешался майор Лин:

– Возможно, они лгут относительно того, куда направляются.

– Этого не может быть, – отрезал дядя Тимоти.

– Как знать! – настаивал Лин.

– Посмотри на ноги Бика. Стали бы эти детишки выносить такие тяготы, если бы за ближайшим горным отрогом их не ждали небывалые сокровища?

Майор Лин покачал головой:

– Нет. Если только они не полные идиоты.

– А мы вовсе не идиоты, – заметил Томми. – Придется вам с этим как-то жить.

Дядя Тимоти встал:

– Что ж, желаю удачи в поисках.

И тут он вбросил еще одну гранату:

– Но…

– Что? – спросил Томми.

– Не хочу вас пугать – хотя пугаю, конечно, – но я должен вам кое-что рассказать.

– Ну так расскажите! – нетерпеливо бросила Бек.

– За вами слежу не только я один.

Глава 62

– Мы знаем, – сказала Бек. – Это те пираты из Замбии, которых мы закидали сластями на Большой Северной дороге. Они за нами уже давно идут.

– И не они одни, – с коварной улыбочкой сообщил дядя Тимоти. – Они объединили силы с Ги Дюбонне Мерком. Полагаю, вы с ним уже знакомы. Но бояться вам стоит не только Мерка и замбийцев. Разведка сообщает, что в Африку направляется сам Натан Коллиер.

– Ого, – потрясенно сказал Томми. – Это сколько же людей у вас под колпаком!

– Работа такая, Томас.

На этом месте я стал отключаться. Антибиотики сработали. Жар спадал, зато начала кружиться голова, и я отчалил в страну сновидений. Когда я проснулся, вокруг опять было темно. Бек сказала, что во сне я что-то говорил.

– Ты все время повторял «тринадцать» и «Цезарь», – сказала она шепотом, потому что коварный дядя Тимоти все еще бродил вокруг палатки.

– Мне снился очень странный сон, – сказал я. – Тринадцать Юлиев Цезарей съели тринадцать тухлых салатов «Цезарь» и бросались цезием.

– Ты все пытаешься понять, что имела в виду мама, да?

– Да, наверное.

– Не беспокойся. Шторм уже, наверное, все разгадала, и…

Тут в палатку ввалился дядя Тимоти. За ним шли Томми и Шторм.

– Придется вам, ребята, пересмотреть свои планы по части Африки, – сообщил дядя Тимоти. – Наш человек с железнодорожной станции в Кении сообщает, что подлый Натан Коллиер только что причалил на своей субмарине в порту города Момбаса. Это всего в четырех часах лету отсюда.

– Я же вам говорил, – сказал Томми, – мы не боимся Коллиера.

– И не хотим знать, какой гадостью он мажет волосы, – пояснила Бек.

Ее шутка рассмешила меня. Услышав смех, дядя Тимоти страшно рассердился.

– Слушайте, вы, два ребенка и два ребенка постарше, зато с куриными мозгами: больше у вас в Африке никаких дел нет.

– Ага, если не считать копей царя Соломона – слышали про них? – сказал Томми.

– Это наш семейный бизнес, – добавила Бек. – Мы – охотники за сокровищами.

– Ах, так! – вспылил дядя Томми. – Так вот однажды вы выйдете на очередную дурацкую охоту и погибнете, а я напишу об этом бестселлер, нет, блокбастер, и весь мир узнает, как глупо вы подставились, а я на этом еще и заработаю!

Мне было лучше, поэтому я сел.

– Знаете, ненастоящий дядя Тимоти, вы ведь тоже когда-нибудь умрете. И кстати – мама с папой живы?

Дядя Тимоти прожег меня взглядом:

– Извини, Бикфорд, это секретная информация.

Глава 63

На следующее утро я окончательно выздоровел. Температура спала, ноги стали обычного розового цвета. Да, и носки я переодевал. Бек одолжила мне пару своих. Они были ярко-розовые в темно-зеленый горошек, но вся эта красота спасала мне ноги от ампутации, так что я носил ее с гордостью.

Дядя Тимоти пришел, когда мы укладывали снаряжение и готовились вновь нырнуть в джунгли на поиски сокровища царя Соломона.

– Я должен извиниться за свой вчерашний взрыв, – сказал он, уперев руки в бока. – Если честно, ребята, я весьма впечатлен вашим, как сказали бы некоторые, непрошибаемым упрямством и тягой к приключениям. Должно быть, школа не для таких, как вы.

Дядя Тимоти достал из заднего кармана спутниковый телефон и нажал кнопку быстрого набора.

– Алло! Школа «Чамли Преп»? Говорит Тимоти Квинн, опекун Томаса, Стефани, Бикфорда и Ребекки Кидд. Мои подопечные больше не будут посещать ваше достойное заведение. Они и впредь будут охотиться за сокровищами, невзирая на все опасности, на риск и на все, чем им придется заплатить.

Пауза.

– Разумеется, я знаю, который час. – Он поднял руку и посмотрел на циферблат массивных часов. – Девять ноль-ноль.

Еще одна пауза.

– Ах да. Прошу прощения. Забыл о разнице в семь часов. Значит, сейчас в Нью-Йорке два часа ночи?

В трубке завопили так, что он отодвинул ее от уха, чтобы не лопнули барабанные перепонки.

Когда крик прекратился, дядя Тимоти сказал в трубку:

– Прошу прощения за беспокойство. Передайте все, что я сказал, директору. Желаю удачи в ночной уборке здания.

И дал отбой.

– Это был ночной уборщик. Ну да по крайней мере, мое сообщение он передаст. Вы не вернетесь в «Чамли Преп», а средства из вашего трастового фонда я верну на счет компании «Семейство Кидд – охотники за сокровищами».

Томми протянул руку, и они с дядей Тимоти обменялись рукопожатиями.

– Спасибо.

Я вышел вперед и тоже пожал ему руку.

– Может, вы и не такой коварный, как мы думали.

– Спасибо на добром слове, Бик. Вы, ребята, напоминаете мне других Киддов – ваших родителей. Они всегда упорно шли вперед, какое бы ни было задание, какие бы перед ними ни вставали препятствия. Так что – вперед. Пусть они гордятся вами. Найдите копи царя Соломона. Раз уж ваши родители хотели, чтобы это случилось. Только не забывайте поглядывать назад.

Мы кивнули. Мы знали, что замбийские пираты, Ги Дюбонне Мерк и Натан Коллиер идут за нами по пятам.

Да что там, учитывая, насколько нас задержало сначала путешествие по реке, а потом моя болезнь, эти ребята, наверное, уже дышат нам в спину.

Дядя Тимоти и майор Лин сели в свой крутой вертолет и стартовали.

За ревом мотора мы слышали, как наш дядя, который нам был вовсе не дядя, распевал еще одну песню, только на этот раз не из «Бич Бойз», а сочинение Боба Дилана.

Судя по подбору мелодии, дядя Тимоти успел ознакомиться с прогнозом погоды.

Глава 64

Дождь лил как из ведра.

Увесистые капли барабанили по зеленой лиственной крыше и капали с веток, превращая землю под деревьями в жидкую грязь.

Вот, наверное, почему джунгли иногда называют дождевыми лесами.

Мы с Бек, Шторм и Томми шли вперед, растянув у себя над головой желтый дождевик словно полог. Посередине дождевик наполнялся водой и проседал вниз пузырем размером с брюхо водяного буйвола. Я смотрел на этикетку «Сделано в Китае, Янчжоу» и в который раз гадал, зачем папа спрятал свой верный плащ в суперсекретном тайнике «Потеряшки».

А ливень был эпичный, прямо-таки библейского масштаба.

Мы видели зебр, жирафов, львов и слонов, которые бродили парами и озирались в поисках того, кто построит для них ковчег. Знаете, как пахнет мокрая обезьяна? В десять раз хуже мокрой собаки. Уж я-то знаю.

Но Томми все больше и больше походил на папу.

А Шторм была несгибаема, как мама.

Мы с Бек по-прежнему препирались (ну, это же мы!), но беззлобно и далеко не так яростно, как перед моей болезнью. И устроили всего одну Близнецовую тираду – не смогли договориться, ливень это или потоп.

Дождь лил семь дней и семь ночей без перерыва. Мы поняли, что обречены.

Потому что наши носильщики и проводники – Сонкве, лорд Фред и остальные из хижины турагентства, – взяли расчет.

– Мне очень жаль, – сказал Сонкве, который выступал от имени всей группы. – Но в профсоюзе есть правило. Если дождь идет семь дней и семь ночей, мы больше не работаем. Мы уходим домой.

– Зато вам, ребята и девицы, крупно повезло, – прочирикал лорд Фред. – Пираты, которые помогают Ги Дюбонне Мерку, состоят в том же профсоюзе, и тоже уйдут. И месье Мерк застрянет в джунглях один-одинешенек, точно как вы, что-что?

– Так пираты за нами больше не будут гнаться? – переспросил Томми у Сонкве. – Ты точно знаешь?

– Сто пудов, – ответил наш (бывший) главный проводник. – Главарь пиратов – внук моего троюродного дедушки. Утром он прислал мне сообщение. Мерк остался один. Прямо как вы.

– Тц-тц-тц, – покачал головой лорд Фред. – Удачи вам в поисках копей!

И они ушли – ушли и унесли с собой почти всю свою поклажу. У нас остался лишь скудный запас провизии да папин провисший дождевик вместо зонтика.

Вдобавок мы остались без проводника и не знали, в какой стороне находится наша цель и куда нам идти, если мы решим вернуться.

По всему выходило, что настала последняя охота семейства Кидд. Насквозь промокшая шевелюра, пустой живот, носки хоть выжимай – нам конец.

Глава 65

– Так, – сказал Томми через пятнадцать минут после того, как сбежали наши проводники и носильщики, – что бы делали в такой ситуации папа и мама?

– Заплакали и заскрежетали зубами? – ехидно предположила Бек.

– Еще чего, – ответил я. – Они сохраняли бы спокойствие и шли вперед. Влезли бы на ту гору, как там ее…

– Сулейманов горный хребет, – подсказала Шторм.

– Точно. Перелезли бы через гору и вышли в страну этих, как их…

– Кукуанов, – подсказала Шторм.

– Вот именно. Значит, так и мы должны поступить. И надо опередить Мерка, чтобы он не добрался до страны кукуанов и копей царя Соломона раньше нас!

– Слушай, Шторм, – сказала Бек, – а почему у меня на карте этой страны кукуанов нет? Почему о ней даже гугл-карта ничего не знает?

– Какая разница, – ответил Томми. – Самая главная карта – это папина, и там она есть!

И мы пошли быстрее, стараясь не расслабляться.

Дождь все шел и шел – начинался сезон муссонов. Однако мы рассудили, что этот бесконечный сырой и горячий кошмар задержит не только нас, но и Мерка.

Однажды ночью мы продвинулись вперед даже во сне. Дождь лил так сильно, что мы прямо в спальниках соскользнули с покрытого грязью пригорка и проехали с полмили прежде, чем остановились.

Как бобслей, только вместо санок спальники.

На следующую ночь по лицам у нас ползали разные змеи.

И все-таки мы шли вперед, пробивая и прорубая себе путь сквозь мокрые насквозь джунгли.

Мы вставали до рассвета, собирали свои небогатые пожитки, забрасывали их за спину и преодолевали еще несколько километров по скользким, заплетенным лианами тропинкам, ведущим в сторону гор.

– Напомни, пожалуйста, как это все поможет нам спасти маму и папу? – спросила Бек у Шторм, когда мы брели по грязи, с трудом выдергивая из нее ботинки.

– Цезарь, – пропыхтела в ответ Шторм. – Тринадцать.

– Поня-ятно, – протянула Бек.

Мы с ней понятия не имели, о чем говорит Шторм, но упрямо шли дальше.

Чтобы спасти маму с папой, мы готовы были пойти на все, что угодно. Даже спать среди змей или снова скатиться во сне с покрытого жидкой грязью пригорка.

Глава 66

Но потом нам попался африканский иероглифовый питон, который теперь надолго поселится в наших кошмарах.

Питон притаился на берегу небольшой реки, которую нужно было преодолеть, чтобы добраться до гор. Шторм объявила, что это река Калюкве, хотя ни на одной карте (кроме, конечно, папиной) это название не значилось.

Поначалу я принял длинную, плывущую по воде штуковину за испещренное причудливыми пятнами бревно. И тут «бревно» заизвивалось и поплыло к нам.

Бек заорала первой. Я отстал от нее на одну миллисекунду.

Исполинский вихляющийся червяк имел по меньшей мере десять метров в длину. Я не преувеличиваю. Десять метров и ни сантиметром меньше. Весил он при этом как футбольный полузащитник, то есть килограммов сто.

Обвившись вокруг вас, африканский питон начинает сжимать кольца, и сжимает их до тех пор, пока кровь не хлынет у вас из глаз и из каждой поры вашего тела. Питон способен распахнуть пасть неправдоподобно широко, так что туда влезает целая антилопа – а антилопы куда крупнее, чем Бек или я.

Плюс к тому, африканский иероглифовый питон ест только мясо. Вегетарианцев они на своих вечеринках не привечают. Питоны едят крокодилов, свиней, коз, газелей и маленьких детей, которые бродят по джунглям в поисках копей царя Соломона.

Представили себе?

К счастью, объединенных усилий четверых Киддов хватило, чтобы вытащить сопротивляющуюся змею из воды и прогнать, пока она не задушила и не съела Бек. (Извини, Бек, ты же знаешь, что ты вкуснее меня.)

Основываясь на полученном в этом приключении опыте, я всячески рекомендую не слушать тех, кто (как я) заманивает вас на поиски сокровищ в Африку, и воздерживаться от любых экспедиций такого рода.

В следующий раз я и сам себя не стану слушать.

Глава 67

Но вот наконец случилось чудо: дождь кончился. Над долиной у гор, которые Шторм упорно звала Сулеймановым хребтом, изогнулась яркая радуга.

– Срежем вот здесь, – сказала Шторм, – и доберемся до крааля Ситанды.

– А что такое крааль? – спросил я.

– Так на языке африкаанс называется круглый загон для скота с глинобитными стенами.

– Там уже копи?

– Нет, это просто одна из точек на пути. Потом надо будет найти песчаный коппе.

– А это что такое? – спросила Бек. – Круглый загон для лошадей со стенами из песка?

– Да нет, скорее похоже на огромный муравейник в тридцать метров высотой. Занимает почти гектар земли.

– Ты все придумала!

Шторм ухмыльнулась.

– Это не я. Ну, идемте. Надо найти дорогу Соломона и подобраться поближе ко входу в пещеру с сокровищами.

Мы устали, смертельный марш по джунглям высосал из нас энергию, но откуда-то появились силы, мы побежали по тропе, миновали узкий проход, спустились в долину и – та-дамм! – оказались в точности там, куда указывала Шторм.

Была только одна маленькая проблема. Ладно, две.

Во-первых, там не было ни крааля, ни огромного муравейника.

Во-вторых, дорога, на которой мы стояли, не имела названия. Собственно говоря, это и не дорога вовсе была. Просто две колесные колеи в грязи.

Пусть в воображении Шторм это место было помечено крестиком, но в реальности оно ничем не отличалось от всего того, что мы и так видели вокруг в последние несколько недель.

– Слушай, Шторм, – сказал Томми, – это точно тут?

– Точно. Именно сюда вел путь на карте.

– Ну здорово, – сказал Томми. – И где же мы теперь?

– Мы только что пересекли границу Демократической Республики Конго – страны, которая много лет находится в состоянии войны. В последнем бюллетене министерства иностранных дел гражданам США рекомендуется воздержаться от посещения Конго ввиду нестабильности обстановки и многочисленных случаев насилия.

– Ну, э-э, и что теперь будем делать? – спросил я.

– Подождем Ги Дюбонне Мерка. А может, и Натана Коллиера.

Глава 68

Если тот кусочек джунглей, где Шторм решила поджидать наших соперников, и отличался чем-то от остальных, то разве что количеством и кусачестью москитов, которые там обитали.

Их были миллиарды.

Не верите – попробуйте подсчитать количество укусов у меня на ногах. Вы и до колен дойти не успеете, как получите первый миллион. Кстати, заметка на память: когда мы в следующий раз отправимся на поиски сокровищ в джунгли, надену длинные штаны.

Некоторые из этих летучих кровососов были размером с птицу. У иных хоботки были толщиной с носик спринцовки. А тут еще и Шторм решила, что мало нам москитов, и принялась транслировать интересные факты об этих кровопийцах и об их родственниках.

– Москиты – разносчики малярии, болезни, от которой чаще всего погибают дети в Африке. И другие болезни они тоже переносят. Москиты убивают миллион человек в год и являются самыми смертоносными обитателями планеты.

А пока москиты откачивали из нас кровь, в лагерь, как нарочно, заявилась еще и стая злобных шимпанзе.

Они не имели ничего общего с веселыми обезьянками с открыток и календарей. Ни костюмов, ни смешных шапочек, ни роликовых коньков. Шимпанзе были сердиты. Они издавали пронзительные крики, махали руками и швырялись в нас пометом.

– Их тут по меньшей мере две дюжины, – сказала Бек, быстро посчитав по головам. – Они нас окружают.

– Плохо дело, – сказал я. – Помнишь фильм «Планета обезьян»? У нас еще хуже.

– Это который из фильмов? – спросил Тугодум Томми. – Их же там штук десять. «Тайна планеты обезьян», «Бегство с планеты обезьян», «Завоевание планеты»…

Томми оправдывал свое прозвище.

– Хватит! – закричал я, чтобы вывести его из этого умственного штопора.

Пронзительно крича, обезьяны сжимали кольцо. Они храпели, фыркали, скалили зубы и пыхтели на нас.

Мы попятились. Они стали наступать.

Как, спрашивается, отбиваться от армии обозленных шимпанзе?

Как нам теперь от них спастись?

Кажется, этот вопрос мы унесем с собой в могилу!

Глава 69

И вот в тот момент, когда мы уже практически распрощались с жизнью, – угадайте, кто из нас придумал план спасения?

Томми. Представляете! Видимо, вдохновился всеми этими фильмами про планету обезьян.

– Присядьте, ребята, – шепнул он.

Мы с Бек и Шторм сели на корточки.

Томми сгорбился и заковылял вокруг, опираясь о землю ладонями и коленями и издавая звуки вроде «у-ух, у-ух, у-ух» и прочее.

Потом Томми встал во весь рост, сделал злобное лицо и принялся бить себя в грудь кулаками, да вдобавок щелкал языком, словно две половинки пустого кокоса стучали друг о друга.

Шимпанзе застыли на месте.

Томми снова поколотил себя по груди и опять защелкал языком – цок-цок-цок. Когда он резко шагнул вперед, шимпанзе отпрыгнули.

– Томми подражает действиям самца гориллы, который защищает свою стаю, – шепнула Шторм. – Мы с ним такое уже видели, так однажды сделал папа, когда мы были в Сингапурском зоопарке, и я случайно залезла в клетку ко льву.

Томми взревел и забарабанил по груди с новой силой. Просто удивительно, как широко он мог распахнуть рот. Почти как тот бегемот.

Шимпанзе попадали на колени и склонили головы перед Томми, своим новым вожаком.

Прежний вожак льстиво залопотал и явно начал подлизываться. Еще один шимпанзе подскочил поближе и поднес Томми подарок: грязное, пропитанное потом форменное кепи французского Иностранного легиона с мятым верхом и истрепанным козырьком. Это было то самое кепи, которое мы видели на голове у Ги Дюбонне Мерка.

Вдруг в кустах затрещало.

Обезьяны-убийцы заухали и заверещали.

И кто же вывалился из джунглей? Не кто иной, как Ги Дюбонне Мерк, без шляпы, в лохмотьях, в которые превратился его щегольской наряд.

Глава 70

Джунгли и нас здорово измотали, но по Мерку они прошлись еще круче.

Лохмотья делали Мерка похожим на жертву кораблекрушения, много лет прокуковавшую на необитаемом острове. Ботинки он потерял, и исцарапанные ноги переливались всеми оттенками зеленого. Лицо, руки, ноги, каждый дюйм кожи пестрел укусами москитов. Нечесаные волосы и щетина свидетельствовали о том, что давно уже их владелец обходился без расчески и бритвы.

– Ну что ж, семейство Кидд, – просипел Мерк и, прихрамывая, шагнул вперед, – вот мы и встретились снова.

Он затрясся в приступе кашля, а потом взмахнул сломанным суком баобаба, представлявшим, по всей видимости, все его вооружение.

– Вы хотели, чтобы я прекратил погоню, да? Половину моих людей до смерти перепугал гигантский бегемот. Крокодил сожрал все снаряжение. – Мерк поправил заляпанную грязью повязку на глазу. – Остатки провизии превратил в лепешку гигантский питон, а последние верные спутники бросили меня, когда начался тропический ливень.

Мерк сделал еще один неверный шаг и большим пальцем ноги запнулся о гигантского жука-полифема, который тут же сомкнул жвалы.

Мерк завизжал и визжал секунд тридцать без остановки, а потом вернулся к своей импровизированной речи:

– Но – вуаля! Я все же победил вас, глупые дети!

Мы с Бек переглянулись: он что, серьезно? Серьезно думает, что победил нас?

– Копи царя Соломона принадлежат мне! – И Мерк, успевший, видно, где-то подцепить еще и лихорадку денге, согнулся пополам и захохотал, повторяя сквозь смех: – Копи мои! Мои-мои-мои копи-копи-копи!

Он пустился в бессмысленный пляс. Шторм шагнула вперед.

– Что ж, месье Мерк, – чопорно сказала она, – вы правы. Книжки нам не помогли, потому что вы оказались умнее. Сокровище из копей царя Соломона по праву принадлежит вам!

Мерк обезумел от радости (а может, его просто укусила змея).

– Oui, mes amis!^[13] – закричал он и снова захихикал, бормоча «мои-мои-мои».

– Шторм, – сказал Томми, – неужели после всего того, что мы, глупые дети, пережили в этих джунглях…

(Да, Томми иногда переигрывает.)

– …неужели ты просто отдашь этому Ги Дюбонне Мерку яму с алмазами на шестьдесят миллиардов долларов, да еще всего в пяти километрах вперед по дороге, на которой мы стоим?

– Да, Томми, – сказала Шторм. – Он победил. Мы проиграли. Компании «Семейство Кидд – охотники за сокровищами» конец. Пора прикрывать лавочку.

Глава 71

Как вы, наверное, помните, мы с Бек не были посвящены в секретный план Шторм и Томми.

Однако, поглядев на их плохую игру и на то, с какой готовностью они отдали Ги Дюбонне Мерку сокровища копей царя Соломона, мы поняли, что это, несомненно, входило в их хитрый замысел.

– Мне нужна новая карта! – сказал Мерк. – Ту, которую я украл из вашего номера в Каире, сожрали обезьяны!

– Ладно, – сказала Шторм. – Я нарисую вам новую.

– Sacre bleu!^[14] Нарисуешь? Как?

– У моей сестры фотографическая память, – пояснил Томми. – Но она начнет рисовать не раньше, чем мы с вами кое о чем договоримся.

– О чем это? – спросил Мерк, подтягивая то, что осталось от его штанов.

– Мы отдаем вам карту, а вы нас отпускаете живыми.

Мерк захихикал.

– Идите, кому вы нужны! Ступайте откуда пришли. Если повезет, доберетесь живыми.

– Так вы обещаете, что не будете следовать за нами с этой вашей, э-э, палкой?

– Даю слово.

– Что ж, хорошо. Нарисуй ему карту, Шторм.

Шторм принялась за дело.

– Вот эта дорога – видите, здесь она идет через джунгли – когда-то называлась дорогой царя Соломона. Идете по ней примерно пять километров, доходите до разрушенных каменных истуканов. Спускаетесь в подземелье, и там будет вход в шахты.

– Merci^[15], мадемуазель. Au revoir^[16], глупые дети! Меня ждут сокровища!

И Мерк, хромая, заковылял вперед по дороге.

С такой скоростью, как у него, на преодоление пяти километров уйдет дней пять.

– Так, – сказала Бек, когда Мерк скрылся из виду, – а теперь признавайтесь, зачем вы отдали Мерку наши сокровища?

– Затем, – сказала Шторм, – что никаких сокровищ здесь нет.

– То есть как?

– Страна кукуанов – выдумка. Шахты с алмазами – тоже.

– Но на карте…

– Карта была скопирована из книжки, которую папа положил в банковскую ячейку, – пояснил Томми, достал из кармана спутниковый телефон и принялся быстро жать на кнопки.

– Если бы этот дуралей Мерк читал книги, – добавила Шторм, – ну, например, «Копи царя Соломона» сэра Генри Райдера Хаггарда, то знал бы, что на этой карте все выдумка, вымысел.

– Минутку, – сказал я, – а мы-то зачем тогда шли по той же карте? «Траншейная стопа», крокодилы-людоеды, катание по грязи, москиты, бешеные обезьяны – да мы жизнью рисковали, и зачем? Вы же знали, что карта ненастоящая!

– Да, – сказала Шторм, – но нам надо было, чтобы Мерк решил, что все по-настоящему.

– Именно поэтому мы ни от кого не скрывали, куда идем, – пояснил Томми. – И поэтому Шторм направо и налево болтала: «Мы идем искать копи царя Соломона», как будто это какая-то поездка в Диснейленд.

Вдруг мы услышали над головой стрекот вертолетного винта.

– Это наш билет на спасение, – сказал Томми. – Помните, мы с Думакой договаривались еще в Каире?

Вертолет опустился на поляну перед нами. В пилотском кресле сидел папин друг Думака.

Мы похватали свои вещи и запрыгнули внутрь.

– Приветствую, семейство Кидд, – прокричал Думака, перекрикивая гул винта. – Готовы сказать джунглям «прощай»?

– Я еще неделю назад была готова! – крикнула Бек.

Вертолет оторвался от земли.

Когда зеленый полог тропической листвы остался позади, Шторм и Томми дали друг другу пять.

– Слушайте, ребята, – спросил я, – куда же мы теперь?

– На побережье Кении, – ответил Томми. – От Мерка мы избавились раз и навсегда, так что теперь начинаем настоящую охоту за сокровищами. Чтобы спасти маму!

Часть 3
Операция «Спасем маму» (и, возможно, найдем папу)

Глава 72

За тот час, что вертолет преодолевал расстояние до деревни, в которой остался наш экспедиционный автомобиль для экстремальных сафари, мы узнали много нового.

Шторм и Томми раскрыли наконец свой суперсекретный план. Мы нацепили специальные наушники с микрофонами, и упругий гул вертолетных лопастей нам совсем не мешал.

– Помните тот листок, который был спрятан в маминых часах? – спросила Шторм. – Это было зашифрованное сообщение.

Никуда не заглядывая, по памяти Шторм воспроизвела мамино шифрованное сообщение и записала его на небольшой доске для маркеров, которая нашлась в пассажирском отделении вертолета.

Чвдвцьш авь жабьюь!

Гвиьёьёшяь е Юьгду вфшмусё вёгжеёьёпашбт х вфашб бу хуыж чьбуеёьь Аьб х гудж ю цдшкшеювэ хуыш гвяжкшббвэ х гдвляоэдуы. Вёгдухятэёшеп ёжчу, южчу еюуыуя гугу – ьмьёш х Уздьюш. Бв фжчпёш веёвдвъбо.

Хуа гвгоёусёет гвашлуёп.

– Я, конечно же, сразу поняла, что это такое, – продолжала Шторм. – И тотчас уничтожила улики.

– То есть съела, – подсказала Бек.

Шторм пожала плечами:

– Какая разница?

– Давай дальше, – поторопил я. – Как ты расшифровала письмо?

– Легко и просто, – сказал Томми. – Мама сама дала нам все инструкции.

– Да?

– Цезарь, – напомнила Шторм. – Тринадцать.

– А-а, – протянула Бек. – И что это значит?

– Вот-вот, – поддержал я. – Я над этим ломаю голову с тех пор, как услышал.

– Все просто, – сказала Шторм, как будто мы и так не знали, что ее гениальный мозг способен без труда проделывать трюки, которые не под силу простым смертным. – В криптографии…

– Это наука о шифрах, – добавил Томми, который явно успел обговорить все это со Шторм еще в Каире.

– Правильно, – сказала Шторм. – Так вот, в криптографии шифром Цезаря называют один из самых простых и известных способов шифрования. Его назвали в честь Юлия Цезаря, который пользовался им для того, чтобы его личные письма никто не читал.

– Так что такое этот шифр? – спросила Бек.

– Шифр замены, в котором каждую букву заменяют на другую, отстоящую от нее на определенное количество позиций в алфавите.

– Тринадцать! – сообразил я.

– Понятно, – сказала Бек. – Значит, ты поменяла каждую букву на другую, через тринадцать букв от этой.

Шторм кивнула, быстро вытерла доску и написала на ней расшифровку маминого сообщения, потом еще и прочла вслух, чтобы мы с Бек ничего не упустили:

Дорогие мои умники!

Похитители с Кипра обещают отпуститьменя в обмен на вазу династии Минв пару к греческой вазе, полученнойв прошлый раз. Отправляйтесь туда, куда сказал папа, – ищите в Африке. Но будьтеосторожны. Вам попытаются помешать.

«Вам попытаются помешать».

Я невольно отметил множественное число. Значит, не один только Мерк хочет помешать нам освободить маму.

Кто же еще? Натан Коллиер? Загадочный дядя Тимоти? Еще более загадочная Бела Килгор?

Очень не хотелось этого признавать, однако по всему выходило, что Томми и Шторм были правы, когда не стали рассказывать о своем замысле нам с Бек. Знай мы, что все это лишь хитрая игра для того, чтобы повести плохих ребят по ложному пути, мы бы не сумели так убедительно себя вести. Когда у меня позеленели ноги, я бы точно сдался.

Старшие брат с сестрой понимали, что любой, кто хотел помешать нам освободить маму, должен был на сто процентов увериться в том, что мы честно продираемся сквозь джунгли к копям царя Соломона (пусть даже на самом деле никаких сокровищ в них не было).

Это все была выдумка, хитрость, как в приключенческих романах.

Какое счастье, что плохие ребята слишком глупы и не любят читать!

Глава 73

– Ур-ра! – закричал я в наушники. – Молодец, Шторм!

Я хлопнул ее по ладони.

Томми тоже поднял ладонь:

– А как же я, братишка?

Я шлепнул и его по ладони тоже.

– Так, стойте, – сказала Бек. – Папа назвал четыре разных места в Африке. Копи царя Соломона вычеркиваем, остается три. Так в каком же из них спрятана ваза эпохи Мин, которую так хотят заполучить мамины похитители?

– Ну, это просто, – сказал Томми. – В банковской ячейке была только одна карта со словом «Мин» в названии.

– «Артефакты династии Мин, привезенные флотилией Чжэн Хэ, – вспомнил я.

Томми наклонился и взъерошил мне волосы точно так же, как делал это папа, когда я говорил что-нибудь умное.

– Молодчина, братишка. В яблочко!

– Корабль затонул у побережья Кении, – произнесла Бек, воодушевляясь на глазах. – Будем нырять?

– Конечно! – сказал Томми.

– За себя говори, – проворчала Шторм.

– Доберемся на автомобиле до аэропорта Лусаки, – рассказывал Томми, – а там Думака организует нам грузовой самолет. Погрузим на него машину и полетим в Найроби. А там…

Томми нервно огляделся, словно боялся, как бы в вертолете не притаился Ги Дюбонне Мерк или, еще хуже, Натан Коллиер, который нас подслушает и доберется до сокровищ первым.

– Двинемся на побережье, – прошептал в микрофон Томми. – Туда, где… ну, сами знаете.

И он постучал по нагрудному карману. Должно быть, там у него лежала папина карта с отмеченным на ней затонувшим кораблем из Китая.

– Нам понадобится лодка, – заявила Бек, привычно принимая на себя обязанности снабженца. – Снаряжение для погружения, спасательное оборудование, провизии и воды на неделю…

– И все это, – добавил Томми, – мы преспокойно купим на деньги от продажи драгоценностей русской короны. Вся сумма лежит в швейцарском банке, на неофициальном счете компании «Семейство Кидд – охотники за сокровищами». Отдохните, пока можно, ребята. Когда приземлимся и доберемся до автомобиля, дел будет по горло.

Мы откинули спинки сидений. Шторм, Бек и Томми сияли, будто уже отыскали затонувший китайский корабль, добыли вазу династии Мин и отвезли на Кипр в качестве выкупа.

Через две секунды глаза у них закрылись. Они задремали.

А меня мучили дурные предчувствия.

Мы знали, что где-то в Африке рыщет Натан Коллиер. Дядя Тимоти сказал, что субмарина Коллиера пришвартована в порту Момбасы, а ведь это тоже в Кении.

Так почему же этот противный слизняк ни разу не попался нам на пути?

Глава 74

Наш свежевымытый автомобиль стоял там, где мы его оставили, и бока его сверкали на солнце.

Томми дал чаевые местным, которые следили за нашей супермашиной. Мы с Бек проверили все шкафчики и секретные отделения.

– У нас еще остались булочки с кремом! – объявил я. – И шоколадные пирожные, и рулетики со сладкой начинкой.

– Вот и отлично, – сказала Бек. – Боеприпасы нам еще пригодятся – вдруг по дороге в Лусаку попадутся еще какие-нибудь пираты.

– Не волнуйтесь, – сказал Думака. – Я поеду с вами. С пиратами проблем не будет.

И как-то так он это сказал, что я сразу ему поверил.

Томми сел за руль, Думака – за пулемет, и мы выехали в Лусаку.

– А скажите-ка, ребята, – спросил Думака, пока мы катили по Большой Северной дороге, – куда вы поедете теперь?

– Куда сказали папа с мамой, – ответила Шторм.

– Это-то понятно. А куда?

– Извините, – сказала Шторм, – это секретная информация.

Думака выглядел уязвленным.

– Правда? И это после всего, что я для вас сделал?

– Прости, друг, – сказал Томми.

– У нас есть еще одна карта сокровищ, – выпалила Бек, которая, как и я, не могла выносить вида опечаленного Думаки.

– Ах, вот оно что! – сказал тот. – Нельзя ли взглянуть на эту новую карту?

– Нельзя, – ответили мы хором. – Извините.

– Но я мог бы помочь вам проложить самый удобный маршрут к конечной точке.

– Еще раз простите, – сказала Бек, – но нет. Это совершенно исключено.

Думака поднял обе руки в знак того, что сдается.

– Как пожелаете, дети моего доброго друга Томаса Кидда, как пожелаете.

Тут в приборной панели автомобиля что-то зажужжало и затрещало.

– Опять змея! – в ужасе воскликнула Бек.

Глава 75

– Да нет, – усмехнулся Томми, – это просто мой айфон. Когда мы уходили в джунгли, я сунул его в зарядку, да так и позабыл.

Бек открыла бардачок, вытащила жужжащий телефон и нажала кнопку динамика.

– Телефон Томми Кидда, – сказала Бек. – С кем я говорю?

– Можно Томми? – закричал женский голос.

– Я здесь, – ответил Томми, не сводя глаз с дороги.

– Боже мой! Я столько дней не могла до тебя дозвониться!

– Прости. Был занят. Очередные приключения и все такое.

– Где ты?

– За рулем. Слушай, извини, что спрашиваю, но – ты кто?

– Что? Ты не узнал голос? Это же я, Джина.

Томми сконфуженно сморщил лоб, словно пытаясь припомнить, которую из его многочисленных подруг звали Джиной.

Она подсказала:

– У меня рыжие волосы, помнишь?

– Ну конечно, – учтиво и невозмутимо отозвался Томми. – Как дела, Джина?

– Томас, – сказала Шторм.

– А?

– Джина – это ведь та самая девушка в бикини, которая работает на Натана Коллиера?

– А вот и нет, – ответила Джина, которая, похоже, все слышала. – Больше не работаю. Представляете, он укладывает волосы автомобильным воском! Вот почему они у него так блестят.

Томми и Джина еще немного поболтали, покуда их беседа не свелась к поцелуйному чмоканью.

Меня чуть не стошнило.

К счастью, когда мы въехали в аэропорт Лусаки, Томми и его девушка номер 496 уже начали прощаться (по сто раз повторяя «пока-пока»).

– Ну все, мне надо бежать, – сказал Томми, загоняя наш автомобиль на аппарель толстобрюхого грузового самолета.

– А ты где? – спросила Джина.

– Э-э, в аэропорту.

– А куда ты летишь, Томми? Я соскучилась.

– Куда карта укажет. Увидимся, Джина! И в следующий раз я тебя познакомлю с моей мамой!

Тут и я улыбнулся. Если охота за вазой эпохи Мин близ побережья Кении увенчается успехом, очень скоро мы привезем домой одно из двух главных сокровищ мира: нашу маму!

Глава 76

Несколько часов спустя мы приземлились в международном аэропорту имени Джомо Кениаты в Найроби и распрощались с папиным другом Думакой.

– Вы не передумали? – спросил он, когда наш автомобиль выгрузили из брюха самолета. – Я мог бы отправиться навстречу приключениям (наверняка опасным) вместе с вами.

– Не передумали, – твердо ответила Шторм, в очередной раз продемонстрировав свое выдающееся (не)умение общаться с людьми.

Томми постарался смягчить удар:

– Прости, Дум. Просто мы, ну, понимаешь, это дело семейное.

– Конечно, – сказал Думака. – Понимаю. Ваш папа тоже всегда говорил, что семья должна быть на первом месте. Однако я располагаю кое-какими, скажем так, связями в Кении и мог бы раздобыть вам полностью оборудованный вертолет…

– Мы поедем на машине, – сказала Шторм.

– Слушай, – сказал Томми Думаке, – если мы передумаем, мы тебе позвоним, ладно?

Думака кивнул:

– Хорошо. Я некоторое время буду здесь, в Найроби, с родственниками. Здесь живет мой второй брат, Джозеф. Знаете, как меня найти, если передумаете?

– Ага, – сказал Томми. – Твой номер у меня стоит первым в скоростном наборе.

Они пожали друг другу руки.

– До встречи, Томас Кидд.

– Пока, приятель.

Мы влезли в свой суперский экспедиционный автомобиль, выехали из Найроби и углубились в африканский буш.

– До побережья Кении почти пятьсот километров, – сообщила Шторм, которая взяла на себя на этом отрезке роль навигатора. – Ожидаются встречи с дикими животными. Дорога проходит через национальный парк Нгаи Ндетья.

Разумеется, именно там (и вдали от цивилизации) мы и прокололи шину.

И чуть не лишились жизни, пока меняли колесо.

(Так, Бек говорит, чтобы я это пропустил и не рассказывал, как на нас напал какой-то хряк. Бек тут дразнится, говорит, хряк – с койки бряк. Очень смешно, Бек, очень.)

Но самое страшное случилось уже после того, как мы пережили очередное нападение со стороны представителей дикой фауны, сменили колеса и проехали еще немного в сторону Момбасы. Тут-то все и произошло.

На дороге затаился, ожидая нас, самый главный хищник всего Африканского континента. Пропускать нас он не собирался.

Да, это был он.

Это был Натан Коллиер. Все-таки он нас нашел.

Глава 77

У шоссе было по полосе в каждую сторону, а посередине, уперев руки в бока, стоял Натан Коллиер.

По бокам от него возвышались двое громил с автоматами «узи». Позади стоял автомобиль размером с девятиосный грузовик, с надписью «Натан Коллиер и его добыватели сокровищ». Автомобиль и его прицеп перегораживали узкое шоссе от края до края.

– Ах, Томас, Томас, – произнес Коллиер, улыбаясь во все тридцать два зуба и укоризненно качая головой.

На его навощенной прическе при этом не шелохнулся ни единый волосок.

– Неужели ты никогда ничему не научишься? Я ведь уже предупреждал тебя однажды. Сколько можно повторять: выключи навигатор в телефоне, не то весь мир будет знать, где тебя искать.

Одна из многочисленных боковых дверей автомобиля открылась, и оттуда выпорхнула Джина, рыжая предательница в очередном бикини.

– Привет, Томми, – хихикнула она. – Как делишки?

Томми сжал руки на руле. Сильно сжал.

– Бывало и получше, – проворчал он, слушая, как потешается над ним его бывшая подружка.

Коллиер стоял метрах в десяти от нашего бампера. Вдруг он двинулся вперед. Телохранители взяли оружие на изготовку и пошли рядом.

– Гоните карту с сокровищами, – сказал Колли-ер и протянул руку.

– У нас нет никакой карты! – крикнула из окна Бек.

– Только одна, с копями царя Соломона, – крикнул я из другого окна. – Только лучше поторопитесь! А то все алмазы заберет Ги Дюбонне Мерк!

– Плевал я на эти несуществующие копи, – фыркнул Коллиер. – Мне нужна карта, по которой вы ориентируетесь сейчас. Та самая, которая должна привести вас к бесценной вазе династии Мин. Вы ведь, наверное, помните, что на Кипре у меня есть друзья, у которых быстро растущая коллекция сокровищ. Эти друзья говорят мне, что бы им хотелось в нее заполучить.

Знаем мы этих друзей, подумал я. Это те мерзавцы, которые похитили маму.

– И надо же, буквально несколько недель назад друзья с Кипра сказали, что хотят получить древнюю китайскую вазу в пару греческой, которую вы, крысы, у меня украли!

– Вы ее первый у нас украли! – крикнула Бек.

– Ага! Значит, сознаетесь, что вы ее тоже украли! Жулье, воры! Вы ничем не лучше грязных уличных оборванцев в Каире, которые знай обирают ни в чем не повинных туристов.

Томми выслушал достаточно.

– А мне те ребята из Каира понравились, – буркнул он. – Они подсказали, какие сласти в кафе самые вкусные.

И он решительно надавил на педаль газа.

Наш чудовищный автомобиль ринулся вперед, как атакующий бегемот.

Томми направил машину прямо на Натана Коллиера, который уже больше не улыбался.

Его телохранители похватали автоматы и открыли огонь.

Их пули отлетали от ветрового стекла.

– Вот почему, – сказал Томми сквозь сжатые зубы и выкрутил руль до упора вправо, – вот почему, приобретая экспедиционный автомобиль, надо всегда выбирать тот, у которого бронебойные стекла.

Запахло горелой резиной, и машина, визжа шинами и встав на два колеса, метнулась на край дороги, к кювету.

Томми передернул рукоятку передач и врубил полный привод. Автомобиль с гулким стуком встал на все четыре колеса, с визгом повернул, перевалил через дренажную канаву и понесся по ухабистой земле, словно носорог, которому срочно понадобилось в туалет.

Пару-тройку раз подпрыгнув на ухабах и спугнув стадо ни в чем не повинных газелей, Томми заложил крутой вираж влево, и наш безумный автомобиль вновь очутился на асфальтированной дороге.

Я оглянулся. Коллиер и его подручные попрыгали в свой исполинский грузовик, сдали назад, развернулись и начали погоню.

– Вот для таких случаев Думака и поставил нам супердвигатель.

Мы выскочили на дорогу, будто гепард, которому привязали на спину ракету. А что? Поживите с мое в Африке, и тоже начнете пользоваться звериными сравнениями.

Через несколько минут мы опережали отряд Коллиера километров на десять, а то и больше..

К сожалению, тут в зеркале заднего вида появилось кое-что новенькое.

А именно – еще один пикап, под завязку набитый пиратами.

Глава 78

Знаете, я не большой спец по пиратам и всякому такому, но эта банда выглядела куда более злобной, чем сладкоежки, которые гонялись за нами по точно такой же дороге в Замбии.

На головах у пиратов красовались островерхие капюшоны с прорезями для глаз, примерно как те, что надевали средневековые палачи, когда собирались отрубить вам голову. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: этих ребяток кексами и пирожными не соблазнишь. В довершение всего, среди них было целых два парня с ракетными гранатометами.

– Отсюда рукой подать до побережья, – сказала Шторм. – Это, наверное, сомалийские пираты. Они самые безжалостные – захватывают нефтяные танкеры и круизные суда, а людей убивают.

– Вот интересно, а новенький автомобиль им не нужен? – задумался я.

– Что? – переспросил Томми.

– Есть одна мысль. Тормози!

Как ни странно, мой взрослый брат послушался, ударил по тормозам, и автомобиль, замедляясь, поехал по обочине.

– Томас! – воскликнула Шторм с ноткой страха в голосе. – Что ты делаешь?

– То, что Бик велел. – Томми повернулся ко мне: – Что я делаю, Бик?

– Проведем переговоры.

– С бандой сомалийских пиратов? – фыркнула Бек.

– Ну да. Собирайте самое необходимое, скорей. Мы покидаем судно. Прямо сейчас!

Я затолкал папин дождевик и свой дневник в небольшую сумку. Томми запихал в один карман шортов крутой спутниковый телефон, а в другой – свою любимую расческу. Бек проделала то же самое со своей рисовальной дребеденью. Шторм схватила недочитанную книжку «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на пиратов».

Автомобиль встал неподвижно.

Позади остановился пикап, и из него, бренча оружием, повыпрыгивали пираты.

– Не волнуйтесь, ребята, – сказал я, глядя, как пираты берут наш внедорожник в клещи. – Если мой план сработает, тогда мы одним выстрелом убьем сразу двух зайцев.

– А если не сработает? – спросила Шторм.

– Тогда зайцев станет четыре – поубивают нас.

Глава 79

Я распахнул дверь, поднял обе руки над головой и выпрыгнул наружу.

– Сдаемся! Вы победили. Этот автомобиль стоит два миллиона долларов, ну да ладно, забирайте.

Вперед вышел пират, на котором вместо маски была лишь обычная бандана, повязанная на голове. Еще он носил камуфляжную разгрузку, а на плечо небрежно закинул винтовку. По-видимому, это был главарь.

– А с чего это вы решили, что нам нужен ваш автомобиль? – презрительно усмехнулся он. – Может, нам нужны вы. За четверых детишек дадут неплохой выкуп, а?

– Вообще-то нет, – ответил я и приготовился врать напропалую. – То есть дали бы, вот только мы сироты, у нас на всем свете нет ни одного родственника, так что никто за нас не заплатит.

– А родители ваши куда делись?

– Умерли, – ответил я. – Утонули. Понимаете, наш папа с моря, как и вы. Но однажды темной ночью, близ Каймановых островов, из Бермудского треугольника налетел ужасный шторм, какого никто и припомнить не мог. Той ночью волны были высотой с гору, ветер рычал, словно лев, которому наступили на хвост…

Я говорил и говорил, а в это время какой-то пират в маске привстал на цыпочки и заглянул в кабину нашего автомобиля.

– Йо, – сказал он, – это у вас что, новый айфон?

– Ага, – ответил Томми. – Новехонький.

– Забираем, – сказал пират в бандане. – И машину вашу тоже.

– Ну ладно, – сказал Томми. – Да, кстати, если позвонит Джина, ну, вы увидите, там на экране будет написано, лучше не отвечайте. Она кого угодно до смерти заболтает. – Томми изобразил ладонями два рта, которые то разевались, то захлопывались. – И тра-ля-ля, и тра-ля-ля, просто ужас какой-то!

– Она твоя подружка, что ли?

Томми подмигнул пирату:

– Одна из.

Вокруг раздался понимающий смех.

Томми бросил пирату ключи.

– Приятно прокатиться, ребята. Наслаждайтесь.

Главарь пиратов отсалютовал мне двумя пальцами.

– Приятно было иметь с вами дело, мистер…

– Коллиер, – сказал я. – Натан Коллиер.

– Что ж, надеюсь, мы с вами больше не увидимся, мистер Натан Коллиер. Потому что если вы мне попадетесь… – И он провел пальцем по горлу.

– Ага. Понял.

Главарь повернулся к пиратам:

– А ну, по местам! Надо убираться отсюда! Пока-пока, Натан Коллиер!

Половина пиратов с криками погрузилась в наш заслуженный автомобиль. Вторая половина попрыгала обратно в пикап.

– Давай прямо, потом налево, – прокричал главарь на арабском языке. – Едем в Момбасу!

Глава 80

Пираты резко стартовали и вскоре исчезли за горизонтом, оставив за собой лишь облако резиновой вони да поднятую шинами плотную пелену пыли.

– Великолепный план, Бик, – сказала Бек. – Мы живы, да. Правда, стоим посреди пустынного шоссе без еды, воды или автомобиля, но зато живы, это уж точно. Но ненадолго. Через час-другой на наших трупах будут пировать стервятники, это я тебе точно говорю.

Не слушая сестру, я стал рассматривать невысокие иссохшие деревья, росшие вдоль дороги.

– Очень скоро здесь станет людно, – сказал я. – Пошли спрячемся за этой, с позволения сказать, изгородью.

– Зачем? – спросила Бек.

– Затем, что в любую секунду на дороге может показаться Натан Коллиер, Джина-любительница-купальников и их развалюха.

– Как удачно, – заметила Шторм, – что они по-прежнему идут по сигналу геолокационного чипа в айфоне Томми.

– Значит, – сообразила наконец Бек, – они поедут следом за этими жуткими сомалийскими пиратами прямо в Момбасу.

– Или, как вариант, – улыбнулся я, – пираты увидят, что Коллиер несется за ними во весь дух, и остановятся у обочины, вот как Томми.

– Может, и так, – согласился Томми. – Правда, по-моему, договариваться с мистером Коллиером они не станут. Им проще глотку ему перерезать.

И он повторил жест пирата, чиркнув пальцем по горлу.

– Лучше будет, если пираты не остановятся, – сказала Шторм. – Они поедут в Момбасу, Колли-ер – за ними, а судя по карте, нам нужно совсем в другую сторону, на север от архипелага Ламу.

– Ну замечательно, – сказала Бек. – А как, спрашивается, мы будем добираться до этого твоего архипелага без машины? Опять пойдем пешком?

– Честно говоря, об этом я как-то не подумал, – признался я.

– А я подумал, – сказал Томми, доставая спутниковый телефон. – Как только Коллиер проедет мимо, позвоним Думаке. Посмотрим, может ли он вызвать нам тот, второй вертолет.

– Постой, – сказала Бек, – но если мы попросим Думаку нас подбросить, придется показать ему карту сокровищ, чтобы он знал, куда нас везти.

– Ну да, – согласился Томми.

– То есть мы вот так вот за здорово живешь выдадим местонахождение сокровищ какому-то постороннему типу?

– По-моему, ему можно доверять, – сказал Томми. – Папа же доверял.

– Ну, не знаю… В машине вы со Шторм говорили совсем по-другому.

– Я согласен с Бек, – сказал я. (Да, близнецы всегда поддерживают друг друга. Иногда.)

– То есть вы предпочтете идти пешком? – поинтересовалась Шторм. – Я уже говорила, что до архипелага триста километров? И что архипелаг – это вообще-то острова в океане. Да, план у нас неидеальный, но что еще мы можем сделать?

Мы с Бек обдумывали эту идею буквально секунду.

Вдобавок я вспомнил о том, как намаялся с «траншейной стопой».

И подумал обо всех тех жутких созданиях, которые живут между нами и точкой нашего назначения, и еще о том, что Шторм уж непременно нам о них расскажет.

Я посмотрел на Бек. Бек посмотрела на меня.

Мы хором вздохнули и сказали:

– Звони, Томми.

Мы сделали страшную ошибку, но в тот миг еще не понимали этого.

Глава 81

«Коллиер-экспресс» пролетел мимо нас, и понесся на юго-восток, в Момбасу.

Томми позвонил Думаке по телефону.

Не прошло и часа, как мы уже летели на север, к архипелагу Ламу – группе островков в Индийском океане близ северного побережья Кении.

– В вашей карте что-то есть, – заметил Думака, работая рычагом управления вертолета. – По легенде, на острове Ламу находился один из самых западных портов, куда заходила великая китайская флотилия Чжэн Хэ.

Томми рассказал Думаке абсолютно все.

– Известно еще, что в начале пятнадцатого века Чжэн Хэ побывал в Момбасе, – продолжал друг отца. – Но во всех легендах говорится, что один из его огромных девятимачтовых кораблей затонул где-то здесь, неподалеку от острова Ламу.

– Легенды не врут, – согласилась Шторм, порывшись в своей фотографической памяти. – Археологи с помощью анализа ДНК доказали, что выжившие доплыли до берегов острова Ламу и вступили в брак с местными жителями. Так у некоторых из нынешних жителей острова появились китайские предки.

Думака посадил вертолет в аэропорту крохотного островка. От островка ходил паром, на котором мы добрались до городка Ламу.

К счастью, на острове имелось несколько отделений банка, поэтому мы смогли добраться до счета компании «Семейство Кидд – охотники за сокровищами». На счете оказалось полно денег, и мы поняли, что дядя Тимоти сдержал обещание. Мы потратили часть средств и арендовали рыбацкую лодку и надежные акваланги в туристической конторе Ватаму.

Потом мы сняли три коттеджа в «Пепони-отеле» (рыбацкая лодка так провоняла рыбой, что спать в ней было бы невозможно) и поужинали на террасе с видом на берег и многочисленные дау – распространенные в Красном море и в Индийском океане плоскодонные суденышки с торчащими вбок треугольными парусами. Ужин был очень вкусный, особенно если вспомнить, что мы кучу времени проторчали в джунглях, питаясь сублиматами из фольговых пакетов. Я съел две дюжины гигантских креветок, не меньше.

– Говорят, в этом ресторане и завтраки подают великолепные, – сообщил Думака.

– Здорово, – сказал Томми. – Но завтрак придется пропустить. На рассвете мы выступаем. – Он указал на океан. – Завтра мы найдем затонувшие сокровища Чжэн Хэ и добудем вазу эпохи Мин. И отправимся на Кипр спасать маму!

Глава 82

С первыми лучами солнца мы впятером (Думака с нами) погрузили в нашу утлую лодчонку акваланги и вышли в море.

Томми был за рулевого и держал румпель.

Мы двигались по проложенному на папиной карте маршруту, а Шторм тем временем просвещала нас относительно Чжэн Хэ и его кораблей с сокровищами. Именно так всегда делала мама, когда мы плыли к новому месту поисков. Океан всегда был для нас классной комнатой. А охота за сокровищами – чем-то вроде школьной экскурсии.

– Между 1405 и 1433 годами, – говорила Шторм, пока наша лодка подпрыгивала на мелких волнах, – правители из китайской династии Мин отправили в плавание огромную армаду исполинских кораблей для сокровищ. У каждого судна было по девять мачт и четыре палубы; оно могло нести пятьсот пассажиров плюс несколько тонн груза.

Флотилия Чжэн Хэ насчитывала триста кораблей, в том числе шестьдесят два грузовых судна почти в сто пятьдесят метров в длину и семьдесят метров в ширину. Это были самые большие деревянные суда, которые когда-либо строил человек. Они бороздили Индийский океан, на пятьдесят лет опередив португальцев с их скромными трехмачтовыми каравеллами.

– Наверное, китайцы отлично умели воевать? – спросил Думака, когда у скопления фонарей и бакенов Томми круто взял на восток.

– Нет, – ответила Думаке Шторм. – Чжэн Хэ защищал лишь власть и силу Китая. Все его плавания были исключительно торговыми миссиями, хотя на каждом из кораблей с сокровищами имелось две дюжины бронзовых пушек. Путешественники хотели привезти домой пряности, слоновую кость, редкие породы дерева и жемчуг из Африки. И еще единорогов.

– Что-о? – удивилась Бек.

Шторм ухмыльнулась:

– На самом деле жирафов. Когда Чжэн Хэ привез к императорскому двору в Нанкине пару жирафов, философы императора решили, что это и есть сказочный цилинь, или единорог, – хотя у жирафа на голове два рога, а не один, как у единорога.

Километров через пятнадцать после выхода из порта на горизонте показался небольшой скалистый островок. О его каменистые берега разбивались пенные буруны.

– Это скала Нубенде, – сообщила Шторм. – Об нее разбился корабль, который мы ищем. На флотилию напали пираты, ну и вот.

Думака покачал головой:

– Так это мы туда плывем? Боюсь, что ты, Шторм, рассчитала неверно, а может, твой отец дал нам неточную информацию.

– Почему это? – спросила Бек.

– Это слишком далеко от порта Ламу. Очень, очень далеко. Выжившие в кораблекрушении китайские моряки просто не сумели бы доплыть отсюда до острова.

– Почему? – спросил Томми. – Мы бы доплыли.

– Вот именно, – поддержала его Бек.

Думака усмехнулся:

– Простите за смех, ребята, но это невозможно. Здесь водятся акулы. А кроме того, ни один взрослый, не говоря уже о ребенке, не способен преодолеть такое расстояние.

– Еще как способен, – сказал я. – Жить захочешь – доплывешь. К тому же они всю жизнь провели на море.

Я вспомнил, как мы с Бек молниеносно пересекли вплавь озеро, когда бегемот оставил нас без лодки.

– Впрочем, – сказала Бек, – ваша теория, пожалуй, объясняет, почему за прошедшие пятьсот с лишним лет никто так и не нашел затонувшие сокровища. Все просто думали, что это слишком далеко.

Томми заглушил двигатель.

– Бросай якорь, Бик! – крикнул он. – Бек, надевай акваланг.

Думака поглядел на сверкающие на солнце волны.

– Это здесь?

– Да, – сказала Шторм и постучала по карте. – Видите крестик?

Глава 83

Как было здорово снова нырять за сокровищами!

Натянув взятые напрокат акваланги, мы с Томми и Бек стали опускаться в сумрачные глубины. Единственным звуком здесь было мое собственное дыхание. Единственный свет, который мы видели, исходил от фонарей у нас на лбу. Ориентируясь по цепочке пузырей, оставляемых Томми, мы с Бек погружались все глубже, к подножию скалы Нубенде.

Мы успели опуститься на семьдесят метров, когда Томми вытянул руку ладонью вниз и медленно помахал ею туда-сюда. Это означало «прекратить погружение». Мы достигли нужной глубины.

Мы рассредоточились, пузырьки от акваланга Томми больше не мешали смотреть, и я наконец увидел океанское дно.

И на этом дне чернел силуэт, похожий на небоскреб, который покосился, оброс ракушками, а потом и вовсе рухнул набок и лежал теперь на песке.

Это был китайский корабль с сокровищами!

Все, что говорили о его размерах, оказалось правдой. Лежавший под нами горбатый корпус походил на деревянного кита метров сто пятьдесят в длину.

Из мачт видны были только четыре, они слегка колебались, повинуясь движению воды. Другие пять были погребены под вековыми наслоениями донного ила и песка.

Томми жестом велел нам следовать за ним и нырнул в квадратный орудийный порт у самой кормы, надеясь, видимо, что оттуда можно будет спуститься на нижнюю палубу. Мы осторожно проникли внутрь.

Внутри оказалось такое количество грузовых отсеков, что плыть сквозь них было все равно что пробираться по подводному лабиринту.

Первая каморка, которую мы миновали, была набита бочками, бочонками поменьше и мешками, в которых что-то бугрилось. Я так понял, что здесь хранили специи и кофе.

Потолок следующего отсека уходил куда-то ввысь. Здесь перевозили жирафов (ах, простите, единорогов).

Больше всего корабль был похож на подводный супермаркет с кучей магазинчиков, набитых разнообразными товарами. На то, чтобы поднять все содержимое этого сундука с сокровищами, ушли бы месяцы. К счастью, нам нужна была всего одна ваза.

Ваза эпохи Мин, которая купит мамину свободу!

Глава 84

Миновав добрую дюжину идущих подряд отсеков, Томми подал сигнал «делай как я», достал нож и принялся открывать ближайший деревянный ящик.

Мы с Бек последовали его примеру, вытащили свои дайверские ножи и принялись вскрывать прогнившие ящики, в которых должно было храниться то, что мы искали.

Мне попадались горшочки для специй, слоновьи бивни, нитки жемчуга, но вазы эпохи Мин нигде не было.

Томми достались какие-то треснувшие чайнички.

Первой цель наших поисков обнаружила Бек, наткнувшись на целый ящик китайской керамики четырнадцатого века с удостоверяющими подлинность печатями.

В руках у Бек очутилась кобальтово-синяя фарфоровая ваза, точь-в-точь как с рисунка, который показывала нам Шторм, когда мы гуглили вазы эпохи Мин в бизнес-центре гостиницы.

Та ваза, снимок которой мы видели, была продана на аукционе в Гонконге за 21,6 миллиона долларов.

Тут Бек полезла в ящик и достала еще одну вазу!

Томми показал нам большие пальцы.

У аквалангистов большие пальцы означают вовсе не «Ур-ра, молодец, сестренка!». Этот жест значит, что пора подниматься на поверхность.

У нас была причина поторапливаться.

Потому что, пока мы потрошили ящики с грузом, вслед за нами в трюм затонувшего корабля тишком проникла гигантская белая акула.

Глава 85

Бек запаниковала и бросилась назад со всей скоростью, на какую была способна.

Акула рванулась вперед, нацелившись на ласты.

В последний миг Бек отдернула ноги, исполинские челюсти щелкнули впустую, но поднятая ими волна закрутила сестру на месте и заставила выпустить из рук обе вазы.

Наша драгоценная добыча, покачиваясь, опускалась вниз, туда, где ее поджидали твердые доски палубы.

Томми жестом велел нам с Бек делать ноги, а сам ринулся вниз – спасать вазы. Акула изогнулась и бросилась за ним следом. За миг до того, как антикварные образцы китайского искусства стоимостью в сорок миллионов долларов должны были разбиться о пол, Томми подхватил их – одну вазу правой рукой, другую левой.

Увы, пока он упражнялся в акробатике, акула загнала его в угол. И теперь ходила кругами, выбирая момент для следующей атаки.

Я лихорадочно оглядел ящики, которые успел вскрыть.

В ящиках мне попадались запечатанные горшочки с… не знаю с чем. Однако я надеялся, что в горшочках была краска. Может быть, индиго. Помнится, мама рассказывала, что во времена, когда в южных морях шла торговля пряностями, главной статьей африканского экспорта была краска индиго.

Я схватил один горшочек и взмахом руки разбил его о стену трюма.

Содержимое горшочка не было синим – значит, не индиго. Оно было красным и густым, а это еще лучше. Возможно, мне под руку попались древние пряности, которые в целости и сохранности долежали до этого дня. Красный цвет – значит, корица? Или паприка? Или кайенский перец?

Мне было все равно. Что бы это ни было, оно сработало.

Акула тотчас заметила расплывающуюся красную дымку, и мысль «кровь в воде!» прыгнула ей в голову быстрее, чем собака прыгает за белкой.

Томми улизнул из затянутого дымкой отсека через боковую дверь. Бек давно уже выбралась тем же путем, каким мы вошли.

Остались только я, Брюс да пятно жгучего красного супа.

Да-да, я решил назвать это чудовище Брюсом в честь акулы из «Челюстей».

В конце концов, раз уж гигантская белая акула решила слопать меня на обед, я хочу хотя бы знать, как ее зовут!

Глава 86

Помните, как я поставил рекорд скорости в озере, кишевшем бегемотами?

Ну так вот из корабля, кишевшего акулами, я удирал еще быстрее. Я летел из одного отсека в другой, словно сумасшедшая мышь по лабиринту, в конце которого ее ждет целый круг сыра.

По пятам за мной несся Брюс.

В жирафьем отсеке с высоким потолком он цапнул меня за ласты, но только оттяпал кусок резины.

К счастью, пальцы остались при мне. Но с поврежденным ластом я не мог развить прежнюю скорость и уже гораздо медленнее переплыл в соседний отсек – наверное, носорожий, потому что в нем, рядом с полусгнившим корытом, лежали два окаменелых скелета носорогов, поджидавшие, пока к ним присоединятся мои бедные косточки.

Я поднял голову, высматривая выход.

И увидел Бек и Томми, которые махали мне из коридора сквозь дыру. Это был люк.

Они показывали жестами, чтобы я плыл к ним.

И я поднажал.

Брюс отставал от меня метра на два, не больше. Пасть его была широко распахнута. Острые, надколотые тут и там зубы явственно говорили, что, когда их обладатель вспорет мой плавательный костюм и доберется до самого вкусного, от меня не останется ни косточки, чтобы пополнить коллекцию скелетов в носорожьей комнате.

Я призвал на помощь последние крохи сил и пулей вылетел сквозь узкую дыру.

Мы с Томми и Бек оказались в обветшалом бортовом отсеке. За спиной у брата и сестры я разглядел ржавую пушку, повернутую дулом в пушечный порт. Вазы были упакованы в дайверскую сетку, надежно привязанную к правой руке Бек. Томми держал в руках пушечное ядро.

Впрочем, на восторги по поводу воссоединения семьи на пушечной палубе затонувшего корабля Чжэн Хэ у нас не было времени, поскольку самое большее через три секунды после того, как я одолел люк, в него ринулась исполинская белая акула.

Но Брюс оказался слишком велик для такого маленького отверстия и смог протиснуть в него лишь зубастое рыло да морду с холодными черными глазами. Толстая шея с жабрами – не говоря уже о спинном и боковых плавниках – засела в узком люке намертво, и теперь акула напоминала питбуля в деревянном строгом ошейнике.

Брюс в ярости метался и щелкал исполинскими челюстями.

И тут Томми запустил пушечное ядро через всю комнату, будто шар в боулинге. Брюс в ярости рванулся вперед и сжал в зубах ядро, приняв его, по всей видимости, за мою голову.

Мы не стали дожидаться, чтобы узнать, что будет дальше, и понеслись к поверхности, словно ракеты, однако меня не оставляла мысль о том, что в ближайшее время Брюсу понадобится очень хороший дантист. Знакомство со ржавым подарочком Томми наверняка обошлось ему в десяток-другой зубов.

Поверхность воды была все ближе, и мне стало совсем хорошо. Просто прекрасно. Ведь для спасения мамы нужна была всего одна ваза эпохи Мин, а у нас теперь было целых две!

Я прикинул, что лишнюю вазу можно продать на аукционе в Гонконге, выручить двадцать миллионов долларов и устроить маме самую грандиозную встречу в мире!

Но вот мы достигли поверхности, и в тот же миг все мои великолепные планы, увы, пошли прахом.

Глава 87

Когда мы начинали спуск, на воде близ иззубренной скалы была лишь одна лодка – наша. Теперь ситуация в корне изменилась.

Рядом с нашим скромным рыбацким суденышком бросили якорь три военных корабля чрезвычайно хищного вида. Два из них, судя по надписям на борту, принадлежали Китайской Народной Республике. Третьим было судно ЦРУ.

Откуда я узнал, что это корабль Центрального разведывательного управления?

Очень просто: на палубе стоял дядя Тимоти в окружении целой группы китайцев с блестящими черными волосами и в еще более блестящих черных костюмах.

На китайских судах было полным-полно вооруженных людей в бело-голубых тельняшках. На головах у них красовались бескозырки с ярко-красными звездами на месте перекрещенных якорей. На ленточках бескозырок были вышиты золотые иероглифы.

– Молодцы, детишки! – крикнул нам дядя Тимоти с палубы своего корабля и повернулся к Думаке, который вместе со Шторм стоял на мостике нашей рыбацкой лодки. – Агент Индейка-два, примите мои поздравления.

Я не могу похвалиться фотографической памятью, как у Шторм, но даже я вспомнил, что уже слышал этот позывной: дядя Тимоти переговаривался с Индейкой-два, как раз когда «чудом» свалился на нас в джунглях с лекарством от «траншейной стопы».

Думака работал на ЦРУ. Только теперь его начальником был не наш папа, а дядя Тимоти. Неудивительно, что Думака так хотел поехать с нами, когда узнал, что кроме фальшивой карты копей царя Соломона у нас есть еще одна, настоящая.

Бек рывком извлекла изо рта загубник акваланга, подплыла ближе и шепнула:

– Думака знал, что мы ищем затонувший китайский корабль.

– Потому что, когда сомалийские пираты отобрали у нас грузовик, Томми все ему рассказал.

Бек покачала головой:

– Нет, он все узнал раньше.

– Как? Когда?

– Когда Шторм расшифровала мамино послание. Помнишь, мы как раз летели на вертолете из Конго?

– Не может быть! Шторм говорила тихо, в микрофон гарнитуры. А Думака в это время вел вертолет.

– И тоже был в наушниках! Ну вспомни!

Да. Я вспомнил. Черт! Пилоты всегда надевают наушники!

Еще я вспомнил китайца, который следил за нами в Нью-Йорке, когда мы удирали из «Чамли Преп». И майора Лина, тоже китайца, который привез дядю Тимоти на вертолете. Это не говоря уже о том, что дядя Тимоти каким-то чудесным образом успел овладеть мандаринским – одним из многочисленных наречий Китая.

– Это попахивает хуже тухлого тофу с рынка Чангша в провинции Хунань! – шепнул я.

– Томми, что будем делать? – спросила Бек.

– Придется как-то выкручиваться, – сказал брат. – Постараемся сделать так, чтобы одна из этих ваз в итоге попала на Кипр и помогла выручить маму.

Глава 88

– Вы оказали нашей стране огромную услугу, – сказал дядя Тимоти. Он стоял на палубе своего шпионского корабля и внимательно разглядывал нашу добычу.

– Зачем тогда здесь везде китайские военные корабли? – ехидно поинтересовалась Бек.

– Эти вазы династии Мин и все остальные сокровища принадлежат китайскому народу, Ребекка. Это артефакты величайшей культурной ценности. Китайцы гордятся плаваниями Чжэн Хэ и хотят получить доказательства того, что он бывал в этих водах. Мы помогли им достичь цели, и таким образом укрепили отношения между нашими странами.

– Вы, наверное, давно искали это судно? – спросил я.

Дядя Тимоти улыбнулся.

– С прошлого года, когда ваш отец сказал, что нашел зацепку и догадывается, где искать затонувший у берегов Кении корабль Чжэн Хэ.

– Но без папиной карты вы его найти не могли, – заметила Шторм.

– С картой и в самом деле было сподручнее, вы ведь и сами поняли, правда?

– Ну да, – сказал Томми. – Еще как поняли.

– Так вот зачем вы запихнули нас в эту дурацкую школу! – сказала Бек. – Вы хотели вывести нас из игры и первым найти папину карту.

– И поэтому очень обрадовались, когда решили, что мы ищем копи царя Соломона, – добавил я.

– Согласен, тут вы меня провели, – сказал дядя Тимоти.

– Ну, это было несложно, – заметила Шторм.

– За себя говори, – пробормотал я, вспомнив позеленевшие ноги, нападение бегемота, гигантскую змею, москитов и все прочее, что произошло с нами в том кошмарном марше по африканским джунглям.

– Мерк тоже на вас работает? – спросила Бек. – Это вы велели ему «устранить» Белу Кил-гор, чтобы она не рассказала нам про маму?

– Мерк сам по себе, – отмахнулся дядя Тимоти. – Вольный кладоискатель. Я не имею над ним никакой власти.

Правда или ложь? О чем дядя Тимоти говорит правду, а о чем врет? Из-за зеркальных очков невозможно было взглянуть ему в глаза, чтобы понять. Так или иначе, замысел его выглядел отвратительно.

Однако, честно говоря, в тот миг мне было все равно.

– Ну вот что, – сказал я, – вы как хотите, а одну вазу надо отправить на Кипр. Чтобы пираты отпустили маму!

– У меня есть знакомые среди высокопоставленных китайских чиновников, – сказал дядя Тимоти. – Мы попробуем с ними договориться. Я лично попрошу. Возможно, на один предмет они согласятся.

– Лучше пусть соглашаются, – сказал Томми. – Мы ведь во все это ввязались только ради мамы.

После этих слов даже неприятные воспоминания о «траншейной стопе» отступили на задний план.

Глава 89

И все-таки, дядя Тимоти хороший или плохой?

Мы так и не нашли ответа на этот вопрос.

На следующий день мы выехали в столицу Китая – Пекин. Дядя Тимоти согласился взять нас с собой. Сам он ехал затем, чтобы поднести высокопоставленным чиновникам из Государственного совета первое из обнаруженных сокровищ, а заодно попробовать выторговать одну вазу эпохи Мин в качестве вознаграждения за всю проделанную нами работу по поиску древних артефактов.

Можете назвать меня оторванным от жизни тупоголовым дураком-оптимистом (Бек так и говорит), но я был уверен, что у нас все получится как надо.

А вот Бек такой уверенности не испытывала.

Впрочем, одно можно было сказать точно: поездка в Китай станет для нас настоящим приключением!

(Ты что, Бек, в самом деле хочешь на этом закончить? Да ну тебя. Что это, в самом деле, за концовка!)

Глава 90

Счастлив сообщить, что, поскольку спор так никто и не смог выиграть, мы с Бек пришли к компромиссу. Я расскажу вам еще об одном захватывающем дух приключении: о нападении Страшного и Ужасного Хряка, который налетел на нас как раз в тот момент, когда мы меняли пробитую шину!

Мы от него, конечно, спаслись, но было страшно. Хряк – с койки бряк! (Нет, правда, Бек, очень смешно.)

Глава 91

Вы наверняка помните, что, когда мы ехали на нашем суперкрутом автомобиле из Найроби к побережью Кении, точнехонько посреди национального парка Нгаи Ндетъя у нас спустило шину.

Мы с Томми отправились ее менять, а Бек и Шторм остались в машине под кондиционером.

Вдруг мы услышали хрюканье.

Это был опаснейший африканский зверь – кабан. Даже целый хряк.

(Ну вот, Бек говорит, что это был гигантский бородавочник. Ну и ладно. Это точно была свинья, и с клыками. А там уж зовите как хотите.)

Хряк весил не меньше центнера и вовсе не походил на симпатичного Пумбу из «Короля Льва». Был он ужасно злой и невероятно уродливый, вся голова в каких-то бородавках. А уж запах… Африканский хряк – это огромная живая вонючка в толстой шкуре.

Между прочим, свинки эти прекрасно умеют пользоваться клыками. Самцы часто дерутся между собой, причем дерутся жестоко и кроваво. Если же бородавочник почувствует опасность – например, увидит мальчишку размером с Бика Кидда, который держит в руках баллонный гаечный ключ, – он тут же нападает. Томми сказал, что бородавочник может оторвать человеку руки и ноги и утащить их, чтобы сожрать, ну прямо как мы покупаем мясные палочки и уносим их к себе домой на ужин.

На то, чтобы прыгнуть обратно в машину, времени не оставалось.

Я сделал все, что мог, лишь бы только защитить нас. Но в глубине души я понимал: нам с Томми крышка.

Глава 92

Потом стало еще хуже.

Из саванны выскочили еще четыре бородавочника на подмогу первому. Оказывается, они прятались в высокой траве и за редкими разлапистыми деревьями и ждали команды от главного свина!

На нас надвигался настоящий боевой отряд – копыта к бою, клыки наголо.

Я замахал желтым дождевиком, как матадор плащом, надеясь, что кабаны отвлекутся и нападут на плащ, а не на нас.

Очень скоро к пяти саблезубым свинам присоединился еще десяток их друзей. По траве мчался, блестя клыками, уже целый эскадрон, и его целью были мы с Томми. Мои жалкие упражнения с плащом никого не могли обмануть.

Что же нас спасло? (Вы ведь уже, конечно, знаете, что мы каким-то образом спаслись.) Кто стал нашим спасителем? Или что?

Ведь – не забудьте – стадо было злое и голодное и ни за что не отказалось бы от обеда!

И тут мы с Томми услышали рев, от которого у нас по спине пробежал холодок.

На горизонте появился львиный прайд, состоявший по меньшей мере из дюжины зверей.

Глава 93

Ну, кто еще выскочит из этой высокой травы? Безумный крокодил-людоед Густав? Или очередной иероглифовый питон?

– Не бойтесь! – крикнула нам из окна автомобиля Шторм. – Вы спасены!

Ей легко было говорить. Она-то сидела в машине, а не торчала на открытом месте, сжимая в руках свое единственное оружие – баллонный ключ да желтый дождевик.

– Львы – главные естественные враги кабанов, – продолжала Шторм. Впервые в жизни я рад был слышать хоть что-то из того вороха фактов, который она имела обыкновение на нас вываливать.

– Вы бы лучше закрыли глаза, – посоветовала из того же окна Бек. – Зрелище будет грязное. Прямо как в клипах «Нэшнл джиогрэфик» на YouTube.

И действительно, программа «Пищевая цепочка» началась почти сразу.

Львы прыгнули. Бородавочники разом позабыли о нас с Томми, брызнули в стороны, спасая собственные шкуры (кое-кому из них это даже удалось), и мгновенно растворились в саванне.

Ну а мы (все четверо) остались в живых и могли продолжить охоту за сокровищами!

Глава 94

Правда же, такой финал гораздо лучше, чем описание того, как мы болтаемся на корабле посреди Индийского океана?

Упаковав сокровища и вернувшись на вертолете в Найроби, дядя Тимоти купил нам – и двум бесценным вазам, – билеты первого класса, и самолет «Эфиопских авиалиний» понес нас в Пекин.

Да-да, вазам достались отдельные места. Дядя Тимоти наотрез отказался доверить нашу бесценную добычу грузчикам.

На высоте в десять тысяч метров какая-то очень славная стюардесса предложила мне одеяло, но я отлично устроился под папиным желтым дождевиком. Этот дождевик был со мной на всем протяжении нашего невероятного пути. Он дарил мне чувство защищенности. И вот, подтягивая желтый пластиковый край повыше, чтобы укрыть плечи, я вдруг подумал об одной вещи, которая не приходила мне в голову прежде.

Я вспомнил, как папа без особых затей зашифровал послание на визитке магазина «Драгоценности и супы на любой вкус» Ронни Венейбла, на той самой визитке, которую мы нашли в сейфе нью-йоркского банка. Просто вычеркнул несколько букв, и мы поняли, что, ведя дела с Венейблом, надо быть начеку.

Я сдернул импровизированное одеяло и повнимательнее присмотрелся к этикетке на воротнике. Помните, я рассказывал, что она была такая старая, что некоторые буквы в надписи «Сделано в Китае, Янчжоу» практически стерлись и были едва видны?

А вдруг они не сами стерлись?

Вдруг папа стер их нарочно?

Что, если это был тот же самый шифр, что и на визитке? Я посмотрел на этикетку. На ней было написано:

Видите, видите? «В Китае я»!

Глава 95

Я толкнул локтем Бек, которая сидела в соседнем кресле и тоже пыталась уснуть.

– Ну чего тебе? – сердито спросила она.

Я прижал палец к губам.

– Чего тебе? – спросила она все так же сердито, но уже тише.

– Папа в Китае! – как можно тише сказал я.

– Кто тебе сказал?

Я показал ей этикетку:

– Папин дождевик!

– Ты чокнутый, Бикфорд Кидд. И сам это прекрасно знаешь, правда?

– Все может быть. Но зачем еще папа стер половину надписи «Сделано в Китае, Янчжоу», а потом спрятал старый дождевик в секретном отделении «Потеряшки», и все это посреди ужаснейшего шторма?

– Откуда ты знаешь, что он это делал?

– Знаю! Я последним видел его на палубе. И когда он велел мне уходить в рубку, на нем был желтый дождевик!

У Бек округлились глаза. Я понял, что она начинает мне верить.

– Но зачем ему в Китай? – спросила она.

Мы придвинулись поближе друг к другу, чтобы никто не подслушал.

– Не знаю. Может, у него там сверхсекретная миссия. Тогда понятно, почему шпионский вертолет забрал его прямо с «Потеряшки» в разгар шторма.

– Ну ладно, – сказала Бек, – но какая такая миссия? Чтобы папа ради нее бросил нас – как такое может быть?

– Он знал, что мы не пропадем, – сказал я.

– Это точно. Но зачем он заставил всех думать, что погиб? Неужели это было так важно?

На несколько секунд мы задумались.

И внезапно, в редкий миг единства, какой бывает у близнецов, мы оба пришли к одному и тому же ответу:

– Дядя Тимоти!

И разом прижали палец к губам.

Потому что дядя Тимоти сидел прямо перед нами, бок о бок с парой «высокопоставленных» чиновников из Китая.

Мы с Бек повернулись друг к другу и закивали, потому что думали в этот момент одно и то же: папе пришлось отправиться в Китай под прикрытием, чтобы выяснить, чем там таким занят дядя Тимоти. Нам дядя Тимоти сказал, что его задача – найти утраченные сокровища династии Мин, чтобы с их помощью укрепить отношения между двумя мировыми державами, США и Китаем.

Но что, если он продался врагу?

Что, если работает теперь на китайцев?

Что, если это он приказал Ги Дюбонне Мерку помешать Беле Килгор, не дав ей ничего рассказать о нашей маме?

Вот зачем папа проник в Китай: чтобы выяснить, не стал ли дядя Тимоти двойным агентом!

Теперь у нас было целых две причины, чтобы посетить Китай. Во-первых, нужно было убедить власти отдать нам одну из ваз эпохи Мин, чтобы мы добились скорейшего маминого освобождения. А потом – найти папу!

Мы с Бек были так возбуждены, что не могли заснуть.

Потому что мы понимали: все африканские приключения сделали нас на шаг ближе к настоящему сокровищу – к жизни с мамой и папой!

Эпилог

Глава 96

Приглашаем всех желающих последовать за нами и вновь окунуться в охоту за сокровищами здесь, в Китае, а также везде, куда бы нас ни забросили поиски мамы и папы.

Обещаем захватывающие приключения, жуткие открытия, головокружительные повороты, а также массу неожиданностей и смеха. Вот какими должны быть настоящие приключения. Правда, по ходу дела можно погибнуть, лишиться руки или ноги или угодить на ужин к дикому кабану с бородавками, но тут уж как повезет.

В общем, увидимся! Сокровища ждут!

Zàijiàn!

(Да, Бек, на мандаринском наречии это значит «до свидания».)

Примечания

1

Прошу прощения (фр.).

(обратно)

2

Хорошо (фр.).

(обратно)

3

Да (фр.).

(обратно)

4

Превосходно!(фр.)

(обратно)

5

Друзья мои (фр.).

(обратно)

6

Мой друг (фр.).

(обратно)

7

Черт побери… (фр.)

(обратно)

8

«Морская корова» (фр.).

(обратно)

9

Жалкие (фр.).

(обратно)

10

До свидания (фр.).

(обратно)

11

До свидания (китайский).

(обратно)

12

Я не понял (китайский).

(обратно)

13

Да, друзья мои! (фр.)

(обратно)

14

Да чтоб мне провалиться! (фр.)

(обратно)

15

Спасибо (фр.).

(обратно)

16

До свидания (фр.).

(обратно)

Флибуста

Охотники за сокровищами. Страшные приключения в Африке (fb2)

Джеймс Паттерсон, Крис Грабенстейн Страшные приключения в Африке (Охотники за сокровищами)

Краткое примечание от Бикфорда Кидда

Пролог Хуже некуда

1

2

3

Часть 1 Как удрать на охоту за сокровищами

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Часть 2 Головокружительные приключения в джунглях

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56

Глава 57

Глава 58

Глава 59

Глава 60

Глава 61

Глава 62

Глава 63

Глава 64

Глава 65

Глава 66

Глава 67

Глава 68

Глава 69

Глава 70

Джеймс Паттерсон, Крис Грабенстейн
Страшные приключения в Африке (Охотники за сокровищами)

Пролог
Хуже некуда

Часть 1
Как удрать на охоту за сокровищами

Часть 2
Головокружительные приключения в джунглях

Часть 3
Операция «Спасем маму» (и, возможно, найдем папу)