Буктрейлер о книге Антона Понизовского "Обращение в слух"

Буктрейлер о книге Антона Понизовского "Обращение в слух"

Януш Вишневский. Одиночество в сети

Эпиграф («Из всего, что вечно, самый краткий срок у любви») недвусмысленно говорит, что  перед нами – стомиллионный вариант «вечной темы». Казалось бы, на этом можно книжку и закрыть. Но что-то затягивает – как затягивает сама Всемирная Сеть.

Два незнакомых друг с другом человека, обменявшись парой слов в Интернете, вдруг начинают общаться на пределе искренности и полном накале чувств.

ОН: Расскажешь что‑нибудь о себе? Я уже знаю. Что ты видишь сны. Любишь молоко и скучала по мне. А можно узнать что‑то еще?

Большие ли у тебя глаза? Лоб высокий? Ножка маленькая? Засыпаешь ли ты на боку? Пушистые ли у тебя волосы? Говоришь ли ты по‑английски? Любишь ли ходить под дождем? Любишь ли оперу? Облизываешь ли губы языком? Веришь ли в Бога? Любишь ли ягоды?

ОНА: Вопросы на экране появлялись один за другим. Как будто у него был готов какой‑то неупорядоченный список, и он просто перепечатывал его. Некоторые вопросы никто ей ни разу не задавал. Никто никогда. И муж тоже. А она с ним живет уже пять лет. Она напечатала:

Скажи только одно: почему ты все это хочешь знать?

ОН: Потому что… я тоже скучал по тебе.

ОНА: Я все тебе расскажу. У нас ведь, правда, много времени?

Кадр из фильма Витольда Адамека
«Одиночество в Сети», 2006 год

Времени на общение у них всего полгода, но они об этом не знают. Знакомство, любовь, близость – всё развивается бурно и заканчивается трагически.

Разных жизненных историй в романе – множество, но меня впечатляет единственная – о Наталье. В ней есть динамика, экспрессия, настоящее сильное чувство. Всё остальное – на уровне дамских рассказов в глянцевых журналах.

Перед решающей встречей влюбленных время в романе тормозит, зависает, останавливается. И вот наконец-то вопреки всем препятствиям они встретились, всё прекрасно – и что? И ничего не происходит. Они любят друг друга, но последующая беременность вдруг превращает героиню (вроде бы такую тонкую, нежную, чуткую) в совершенно другого человека. Волшебство кончилось.

Почитала отзывы на этот роман на сайте Livelib. Вряд ли их можно назвать отзывами или рецензиями – это просто разносы, после которых от книги остается только прах и пыль. Я не буду столь категорична.

 «Рецензентов» с Livelib раздражает, что в романе преобладают три темы: секс, алкоголь и наркотики. Количество того, другого и третьего их шокирует.

Но ведь не в них же суть книги!

А в чем тогда?

Идея романа, кажется, лежит на поверхности: иллюзия общения, близости в Сети разбивается о реальную жизнь. Я вижу это иначе. Великой Иллюзией в книге Вишневского оказывается ВСЯ нарисованная автором картина жизни.

Истории людей в этом романе – не более чем миражи в чьем-то воспаленном воображении. Чьем? Может быть, Господа Бога, а может – писателя Януша Вишневского. Вся наша жизнь – игра, и карты легли роковым образом.

Если спросить трезвомыслящего человека: «Вы смотрите сериалы. Вы в них верите?» Он скажет: «Что я, идиот, что ли?»  Вот и я не очень верю в героев Вишневского – время от времени они «зависают» и рассыпаются кубиками, как в телевизоре.

С другой стороны – чем мы живём в этом мире, как не иллюзиями? Граница между реальным и виртуальным не просто размыта – она полностью отсутствует. Еще бы как-то научиться жить в таких условиях…

Януш Вишневский. Одиночество в сети

Эпиграф («Из всего, что вечно, самый краткий срок у любви») недвусмысленно говорит, что  перед нами – стомиллионный вариант «вечной темы». Казалось бы, на этом можно книжку и закрыть. Но что-то затягивает – как затягивает сама Всемирная Сеть.

Два незнакомых друг с другом человека, обменявшись парой слов в Интернете, вдруг начинают общаться на пределе искренности и полном накале чувств.

ОН: Расскажешь что‑нибудь о себе? Я уже знаю. Что ты видишь сны. Любишь молоко и скучала по мне. А можно узнать что‑то еще?

Большие ли у тебя глаза? Лоб высокий? Ножка маленькая? Засыпаешь ли ты на боку? Пушистые ли у тебя волосы? Говоришь ли ты по‑английски? Любишь ли ходить под дождем? Любишь ли оперу? Облизываешь ли губы языком? Веришь ли в Бога? Любишь ли ягоды?

ОНА: Вопросы на экране появлялись один за другим. Как будто у него был готов какой‑то неупорядоченный список, и он просто перепечатывал его. Некоторые вопросы никто ей ни разу не задавал. Никто никогда. И муж тоже. А она с ним живет уже пять лет. Она напечатала:

Скажи только одно: почему ты все это хочешь знать?

ОН: Потому что… я тоже скучал по тебе.

ОНА: Я все тебе расскажу. У нас ведь, правда, много времени?

Кадр из фильма Витольда Адамека
«Одиночество в Сети», 2006 год

Времени на общение у них всего полгода, но они об этом не знают. Знакомство, любовь, близость – всё развивается бурно и заканчивается трагически.

Разных жизненных историй в романе – множество, но меня впечатляет единственная – о Наталье. В ней есть динамика, экспрессия, настоящее сильное чувство. Всё остальное – на уровне дамских рассказов в глянцевых журналах.

Перед решающей встречей влюбленных время в романе тормозит, зависает, останавливается. И вот наконец-то вопреки всем препятствиям они встретились, всё прекрасно – и что? И ничего не происходит. Они любят друг друга, но последующая беременность вдруг превращает героиню (вроде бы такую тонкую, нежную, чуткую) в совершенно другого человека. Волшебство кончилось.

Почитала отзывы на этот роман на сайте Livelib. Вряд ли их можно назвать отзывами или рецензиями – это просто разносы, после которых от книги остается только прах и пыль. Я не буду столь категорична.

 «Рецензентов» с Livelib раздражает, что в романе преобладают три темы: секс, алкоголь и наркотики. Количество того, другого и третьего их шокирует.

Но ведь не в них же суть книги!

А в чем тогда?

Идея романа, кажется, лежит на поверхности: иллюзия общения, близости в Сети разбивается о реальную жизнь. Я вижу это иначе. Великой Иллюзией в книге Вишневского оказывается ВСЯ нарисованная автором картина жизни.

Истории людей в этом романе – не более чем миражи в чьем-то воспаленном воображении. Чьем? Может быть, Господа Бога, а может – писателя Януша Вишневского. Вся наша жизнь – игра, и карты легли роковым образом.

Если спросить трезвомыслящего человека: «Вы смотрите сериалы. Вы в них верите?» Он скажет: «Что я, идиот, что ли?»  Вот и я не очень верю в героев Вишневского – время от времени они «зависают» и рассыпаются кубиками, как в телевизоре.

С другой стороны – чем мы живём в этом мире, как не иллюзиями? Граница между реальным и виртуальным не просто размыта – она полностью отсутствует. Еще бы как-то научиться жить в таких условиях…

Харуки Мураками. Норвежский лес

Почему книга так называется, ведь действие происходит в Японии?

«Норвежский лес» - это «Norwegian Wood» «Битлз» - та мелодия, которая напоминает герою о любимой девушке, которую он потерял. Он стонет от боли даже спустя 18 лет, когда память уже начинает стирать её облик.

А ведь она предвидела это.

«Знала, что память постепенно сотрется во мне. Поэтому Наоко ничего не оставалось – только потребовать у меня: «Никогда не забывай! Помни обо мне!»

И мне становится невыносимо грустно. Почему? Потому что она меня даже не любила».

Завязка истории – необъяснимая смерть 17-летнего Кидзуки, лучшего друга главного героя романа. После этой трагедии потерявший друга Ватанабэ уезжает из родного города в Токио, чтобы всё забыть, становится студентом.

«Когда я поселился в токийском общежитии и начал новую жизнь, мне требовалось лишь одно: не брать в голову разные вещи и как можно лучше постараться отстраниться от них. <…>  Первое время казалось, что мне это удаётся. Но сколько бы я не пытался всё забыть, во мне оставался какой-то аморфный сгусток воздуха, который с течением времени начал принимать отчетливую форму. Эту форму можно выразить словами.

СМЕРТЬ – НЕ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ ЖИЗНИ, А ЕЁ ЧАСТЬ.

На словах звучит просто, но тогда я чувствовал это не на словах, а упругим комком внутри своего тела. Смерть закралась и внутрь пресс-папье, и в четыре шара на бильярдном столе. И мы жили, вдыхая её, как мелкую пыль. <…> Унеся Кидзуки в ту майскую ночь семнадцатилетия, смерть одновременно схватила и меня».

Возлюбленная покойного друга, Наоко, тоскуя об ушедшем, сближается с Ватанабэ, и он чувствует нечто другое, нежели в отношениях с прочими девушками. Его за самое сердце схватила не только смерть, но и любовь.

Жизнь героя описана очень подробно, в том числе и его сексуальные отношения. В этой книге очень много откровений о сексе, которые не приняты в традиционной отечественной литературе. Взаимоотношения героев романа наводят на странные мысли. Где любовь и где секс? Они – в разных мирах.

«Миновав рощу, я сел на пологом склоне и стал рассматривать корпус, в котором жила Наоко. Найти её комнату оказалось несложно: достаточно было разглядеть в глубине темного окна еле заметное колыхание маленького огонька. Я всё смотрел и смотрел на огонек – последний язычок пламени на пепелище души. Я хотел взять его в руки и сберечь».

Когда Ватанабэ возвращается в Токио из пансионата для душевнобольных, где осталась Наоко, он в ужасе: люди, которых он видит на улицах города – гораздо более ненормальны, чем Наоко и её друзья по несчастью. Но Ватанабэ смог приспособиться к этой жизни, а Наоко – не смогла. Из её письма:

«Я занимаюсь теннисом и баскетболом. В баскетбольной команде смешанный состав из больных (противное слово, но ничего не поделаешь) и персонала. Но в пылу борьбы я не могу отличить, кто из них больные, а кто – нет. Странное дело. Больше того, когда оглядываешься по сторонам в игре, всё вообще выглядит одинаково искаженным.

Когда я однажды сказала об этом врачу, он ответил, что в каком-то смысле я права. Он считает, что мы здесь не для того, чтобы исправить искажение, а чтобы к нему привыкнуть. Одна из наших главных проблем – мы не можем признать это искажение».

Господи, миллионы людей не могут признать непоправимое искажение этого мира! И если все они ненормальны, то что тогда считать нормой? Кто-то из них совершает самоубийство (как многие герои этой книги), другие остаются жить – под печальную мелодию «Норвежского леса».

Как смириться с тем, что происходит вокруг? Герой выжил – какой ценой? Он не идеальный человек, но прощение, терпимость, сострадание к людям у него в крови. Спасая других – незаметно спасает себя.

После этой книги смотришь на мир другими глазами. Исправить его мы не можем, а что тогда остаётся? Каждый решает это по-своему.

Харуки Мураками. Норвежский лес

Почему книга так называется, ведь действие происходит в Японии?

«Норвежский лес» - это «Norwegian Wood» «Битлз» - та мелодия, которая напоминает герою о любимой девушке, которую он потерял. Он стонет от боли даже спустя 18 лет, когда память уже начинает стирать её облик.

А ведь она предвидела это.

«Знала, что память постепенно сотрется во мне. Поэтому Наоко ничего не оставалось – только потребовать у меня: «Никогда не забывай! Помни обо мне!»

И мне становится невыносимо грустно. Почему? Потому что она меня даже не любила».

Завязка истории – необъяснимая смерть 17-летнего Кидзуки, лучшего друга главного героя романа. После этой трагедии потерявший друга Ватанабэ уезжает из родного города в Токио, чтобы всё забыть, становится студентом.

«Когда я поселился в токийском общежитии и начал новую жизнь, мне требовалось лишь одно: не брать в голову разные вещи и как можно лучше постараться отстраниться от них. <…>  Первое время казалось, что мне это удаётся. Но сколько бы я не пытался всё забыть, во мне оставался какой-то аморфный сгусток воздуха, который с течением времени начал принимать отчетливую форму. Эту форму можно выразить словами.

СМЕРТЬ – НЕ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ ЖИЗНИ, А ЕЁ ЧАСТЬ.

На словах звучит просто, но тогда я чувствовал это не на словах, а упругим комком внутри своего тела. Смерть закралась и внутрь пресс-папье, и в четыре шара на бильярдном столе. И мы жили, вдыхая её, как мелкую пыль. <…> Унеся Кидзуки в ту майскую ночь семнадцатилетия, смерть одновременно схватила и меня».

Возлюбленная покойного друга, Наоко, тоскуя об ушедшем, сближается с Ватанабэ, и он чувствует нечто другое, нежели в отношениях с прочими девушками. Его за самое сердце схватила не только смерть, но и любовь.

Жизнь героя описана очень подробно, в том числе и его сексуальные отношения. В этой книге очень много откровений о сексе, которые не приняты в традиционной отечественной литературе. Взаимоотношения героев романа наводят на странные мысли. Где любовь и где секс? Они – в разных мирах.

«Миновав рощу, я сел на пологом склоне и стал рассматривать корпус, в котором жила Наоко. Найти её комнату оказалось несложно: достаточно было разглядеть в глубине темного окна еле заметное колыхание маленького огонька. Я всё смотрел и смотрел на огонек – последний язычок пламени на пепелище души. Я хотел взять его в руки и сберечь».

Когда Ватанабэ возвращается в Токио из пансионата для душевнобольных, где осталась Наоко, он в ужасе: люди, которых он видит на улицах города – гораздо более ненормальны, чем Наоко и её друзья по несчастью. Но Ватанабэ смог приспособиться к этой жизни, а Наоко – не смогла. Из её письма:

«Я занимаюсь теннисом и баскетболом. В баскетбольной команде смешанный состав из больных (противное слово, но ничего не поделаешь) и персонала. Но в пылу борьбы я не могу отличить, кто из них больные, а кто – нет. Странное дело. Больше того, когда оглядываешься по сторонам в игре, всё вообще выглядит одинаково искаженным.

Когда я однажды сказала об этом врачу, он ответил, что в каком-то смысле я права. Он считает, что мы здесь не для того, чтобы исправить искажение, а чтобы к нему привыкнуть. Одна из наших главных проблем – мы не можем признать это искажение».

Господи, миллионы людей не могут признать непоправимое искажение этого мира! И если все они ненормальны, то что тогда считать нормой? Кто-то из них совершает самоубийство (как многие герои этой книги), другие остаются жить – под печальную мелодию «Норвежского леса».

Как смириться с тем, что происходит вокруг? Герой выжил – какой ценой? Он не идеальный человек, но прощение, терпимость, сострадание к людям у него в крови. Спасая других – незаметно спасает себя.

После этой книги смотришь на мир другими глазами. Исправить его мы не можем, а что тогда остаётся? Каждый решает это по-своему.

Роман Сенчин. Елтышевы

Для справки:

В 2009 г. роман «Елтышевы» входит в шорт-листы главных литературных премий России — «Большая книга», «Русский Букер», «Ясная Поляна», «Национальный бестселлер» — и становится одним из самых обсуждаемых в литературной прессе произведений. В 2011 г. вошёл в шорт-лист премии «Русский Букер десятилетия».

Сюжет в общих чертах знала заранее – книга известная, нашумевшая. Но почему-то мне представлялось, что это история о том, как честные труженики сломались и погибли в результате перелома, произошедшего в стране. Оказалось не так.

Глава семейства Елтышевых, Николай Михайлович – из тех «служителей закона», которые потихоньку грабили пьяных в вытрезвителях, считая это своим законным заработком. Ну и грабил бы дальше, да ведь охота еще и поиздеваться. Вот и вылетел со службы и заодно из ведомственной квартиры, оказался в ветхом деревенском доме престарелой тетки свой жены, постепенно спиваясь вместе с другими членами семьи.

Жизнь не ладится, злость у главы семьи всё копится. Попутно, и как бы мимоходом, в одну из зим он убивает надоевшую хозяйку дома, 80-летнюю тетку Татьяну, а затем – ненавистного соседа. Тела их находят много позже, его никто не обвиняет в убийстве, а сам он не испытывает ни малейших угрызений совести.

И вот тут уже начинаешь ждать – а когда же пристукнут эту сволочь!

Почитала отзывы. Многие пишут – так ломают людей тяжелые обстоятельства, и неизвестно, как бы мы повели себя в этой жуткой деревне. Вот только не надо вспоминать про «идиотизм деревенской жизни» и разруху нашего времени!  Я сама выросла в деревне и видела сюжеты похлеще этого: и в стабильные 70-е годы там по пьянке погибали целые семьи. Не надо всё валить на время и на трудности деревенского быта. Дело в людях.

Взрослые дети Елтышевых, безвольный Антон и урка  Денис – кажется, из того же сорного семени, что и отец. Из всей семьи какие-то проблески разума есть только у матери, Валентины. Но когда читала о том, как она закончила  институт и начала работать в библиотеке, резанула одна фраза: «Работа была нетрудная». Не горела на работе, значит.

Да и никто из Елтышевых нигде и ни в чем не «горел», никому от них ни тепло, ни холодно. Даже смерть старшего сына ничего не изменила.

«Душой давно они были с Артемом чужими, поэтому Николай Михайлович смог пережить его смерть. Сам себе удивлялся, как это не сошел с ума, не свалился от разрыва сердца, а ощущает внутри почти спокойствие, даже какое-то облегчение.

Сотни раз потом он повторял мысленно своё движение, когда выбрасывал сына из сенок, казалось, снова и снова слышал тот звук удара головы Артема о железо печки. И, как наяву, разрезáл уши крик жены, падающей рядом с сыном… И все же при всей жути произошедшего настоящего ужаса Елтышев не испытывал».

Конечно, и от этого убийства он «отмазался», списали на несчастный случай.

Ну почему же ни один герой романа не вызывает симпатии, как это было в традиции великой русской литературы: жалость и сочувствие к «маленькому человеку»?

Жалко старшего Елтышева всего один раз – когда убивают его младшего сына. И то после первой горячки понимаешь – отец сам накликал эту смерть.

«Елтышевы»  –  это история о людях, которых не получается любить и жалеть. Жили – небо коптили, и умерли не по-людски.

Книгу прочитала быстро, читается она легко. Но в душе от неё остаётся только серое пятно. Можно и такое читать, конечно. Но если вам нужна великая русская литература – это в другом месте.

Роман Сенчин. Елтышевы

Для справки:

В 2009 г. роман «Елтышевы» входит в шорт-листы главных литературных премий России — «Большая книга», «Русский Букер», «Ясная Поляна», «Национальный бестселлер» — и становится одним из самых обсуждаемых в литературной прессе произведений. В 2011 г. вошёл в шорт-лист премии «Русский Букер десятилетия».

Сюжет в общих чертах знала заранее – книга известная, нашумевшая. Но почему-то мне представлялось, что это история о том, как честные труженики сломались и погибли в результате перелома, произошедшего в стране. Оказалось не так.

Глава семейства Елтышевых, Николай Михайлович – из тех «служителей закона», которые потихоньку грабили пьяных в вытрезвителях, считая это своим законным заработком. Ну и грабил бы дальше, да ведь охота еще и поиздеваться. Вот и вылетел со службы и заодно из ведомственной квартиры, оказался в ветхом деревенском доме престарелой тетки свой жены, постепенно спиваясь вместе с другими членами семьи.

Жизнь не ладится, злость у главы семьи всё копится. Попутно, и как бы мимоходом, в одну из зим он убивает надоевшую хозяйку дома, 80-летнюю тетку Татьяну, а затем – ненавистного соседа. Тела их находят много позже, его никто не обвиняет в убийстве, а сам он не испытывает ни малейших угрызений совести.

И вот тут уже начинаешь ждать – а когда же пристукнут эту сволочь!

Почитала отзывы. Многие пишут – так ломают людей тяжелые обстоятельства, и неизвестно, как бы мы повели себя в этой жуткой деревне. Вот только не надо вспоминать про «идиотизм деревенской жизни» и разруху нашего времени!  Я сама выросла в деревне и видела сюжеты похлеще этого: и в стабильные 70-е годы там по пьянке погибали целые семьи. Не надо всё валить на время и на трудности деревенского быта. Дело в людях.

Взрослые дети Елтышевых, безвольный Антон и урка  Денис – кажется, из того же сорного семени, что и отец. Из всей семьи какие-то проблески разума есть только у матери, Валентины. Но когда читала о том, как она закончила  институт и начала работать в библиотеке, резанула одна фраза: «Работа была нетрудная». Не горела на работе, значит.

Да и никто из Елтышевых нигде и ни в чем не «горел», никому от них ни тепло, ни холодно. Даже смерть старшего сына ничего не изменила.

«Душой давно они были с Артемом чужими, поэтому Николай Михайлович смог пережить его смерть. Сам себе удивлялся, как это не сошел с ума, не свалился от разрыва сердца, а ощущает внутри почти спокойствие, даже какое-то облегчение.

Сотни раз потом он повторял мысленно своё движение, когда выбрасывал сына из сенок, казалось, снова и снова слышал тот звук удара головы Артема о железо печки. И, как наяву, разрезáл уши крик жены, падающей рядом с сыном… И все же при всей жути произошедшего настоящего ужаса Елтышев не испытывал».

Конечно, и от этого убийства он «отмазался», списали на несчастный случай.

Ну почему же ни один герой романа не вызывает симпатии, как это было в традиции великой русской литературы: жалость и сочувствие к «маленькому человеку»?

Жалко старшего Елтышева всего один раз – когда убивают его младшего сына. И то после первой горячки понимаешь – отец сам накликал эту смерть.

«Елтышевы»  –  это история о людях, которых не получается любить и жалеть. Жили – небо коптили, и умерли не по-людски.

Книгу прочитала быстро, читается она легко. Но в душе от неё остаётся только серое пятно. Можно и такое читать, конечно. Но если вам нужна великая русская литература – это в другом месте.

Алексей Иванов. Географ глобус пропил

Читала «Географ глобус пропил» и понимала: это уже где-то было. Не события, не люди, а само чувство обреченности главного героя.  Человек живет и всё больше запутывается.

Вспомнила! «Черная обезьяна» Прилепина и «Немцы» Терехова.

Сходящий с ума от человеческой (в том числе собственной) подлости журналист из «Черной обезьяны»; страшный и в то же время жалкий Эбергард из «Немцев»; раздолбай Служкин, хаотично плывущий по жизни («Географ глобус пропил») – такие запутавшиеся герои романов стаями, что ли, сейчас летают?

Или это реальный тип современного мужчины? Герой нашего времени? Типичный представитель?

Все человеческие отношения в книге Алексея Иванова крайне причудливы и очень близки к нашей изломанной, искаженной реальности.

Вот например, окружение географа-неформала Служкина – его друзья детства.

Лучший друг Будкин – предприниматель-идеалист, мечтающий, чтобы его любили не за деньги – уводит жену главного героя (с его одобрения).

«Лучший враг» Колесников – сильное животное, тупо использующее всех вокруг – топчет первую любовь Вити Служкина.

Жена Колесникова, Ветка – готова хоть сию минуту переспать с Витей (и со всеми, кто подвернется), а также высмеять, предать и продать Витю (и всех остальных).

Лена Алферова – замученная домохозяйка – помнит его детскую влюбленность, но не дорожит ею.

А сам Виктор Служкин нежно любит всех женщин: и стерву Надю, свою жену; и вечно стонущую подругу Сашеньку; и безумно сексуальную Ветку; и гордую красавицу-коллегу Киру; и первую любовь Лену Алферову; и свою ученицу Машу. Но его несет по жизни так стремительно и страшно, что мимо всех проносит. Самое интересное, что он вообще не бабник, и любит их сострадательной и разрывающей душу любовью.

При всей своей пронзительной печали книга уморительно смешная. Самые смешные эпизоды:

- как пьяные Будкин и Служкин катались на санках с горы;

- как Служкин рассказывал ученицам, в каких обстоятельствах он сломал ногу;

- как малолетний Будкин (в воспоминаниях Служкина) палил из украденного ружья по флагштоку пионерского лагеря, на котором развевались злодейски похищенные трусы пионервожатой Марьи, в которую 11-летний Будкин был безнадежно влюблен;

- как учитель Служкин воевал с «зондеркомандой» девятиклассников (эпизодов тьма).

И куча других забавных моментов, всё описать невозможно.

Как невозможно рассказать об удивительных, переполненных невероятными сравнениями, описаниях природы Алексея Иванова, о ветреной и зябкой (пупырышки по коже!) атмосфере, в которой живет и мыкается герой.

Книгу брала в библиотеке – видно, что она пользуется бешеным спросом. Параллельно читала отзывы в Интернете. Один бывший житель СССР (20 лет в эмиграции) написал, что роман не читал, а фильм видел, и он ему не понравился, потому что «депрессивный». Я изумилась, как это может быть (фильма не видела). Может быть, правда – «что русскому здорово, то немцу смерть» (а проживший 20 лет вне нашей страны вполне мог превратиться в благополучного «немца»).

Кто видел кино, и кто читал эту книгу – отзовитесь, ау! Напишите, что вы думаете о том и другом.

Книгу неистово рекомендую всем, кроме «правильных» педагогов (таких, как Угроза Борисовна). Им она не понравится.

Алексей Иванов. Географ глобус пропил

Читала «Географ глобус пропил» и понимала: это уже где-то было. Не события, не люди, а само чувство обреченности главного героя.  Человек живет и всё больше запутывается.

Вспомнила! «Черная обезьяна» Прилепина и «Немцы» Терехова.

Сходящий с ума от человеческой (в том числе собственной) подлости журналист из «Черной обезьяны»; страшный и в то же время жалкий Эбергард из «Немцев»; раздолбай Служкин, хаотично плывущий по жизни («Географ глобус пропил») – такие запутавшиеся герои романов стаями, что ли, сейчас летают?

Или это реальный тип современного мужчины? Герой нашего времени? Типичный представитель?

Все человеческие отношения в книге Алексея Иванова крайне причудливы и очень близки к нашей изломанной, искаженной реальности.

Вот например, окружение географа-неформала Служкина – его друзья детства.

Лучший друг Будкин – предприниматель-идеалист, мечтающий, чтобы его любили не за деньги – уводит жену главного героя (с его одобрения).

«Лучший враг» Колесников – сильное животное, тупо использующее всех вокруг – топчет первую любовь Вити Служкина.

Жена Колесникова, Ветка – готова хоть сию минуту переспать с Витей (и со всеми, кто подвернется), а также высмеять, предать и продать Витю (и всех остальных).

Лена Алферова – замученная домохозяйка – помнит его детскую влюбленность, но не дорожит ею.

А сам Виктор Служкин нежно любит всех женщин: и стерву Надю, свою жену; и вечно стонущую подругу Сашеньку; и безумно сексуальную Ветку; и гордую красавицу-коллегу Киру; и первую любовь Лену Алферову; и свою ученицу Машу. Но его несет по жизни так стремительно и страшно, что мимо всех проносит. Самое интересное, что он вообще не бабник, и любит их сострадательной и разрывающей душу любовью.

При всей своей пронзительной печали книга уморительно смешная. Самые смешные эпизоды:

- как пьяные Будкин и Служкин катались на санках с горы;

- как Служкин рассказывал ученицам, в каких обстоятельствах он сломал ногу;

- как малолетний Будкин (в воспоминаниях Служкина) палил из украденного ружья по флагштоку пионерского лагеря, на котором развевались злодейски похищенные трусы пионервожатой Марьи, в которую 11-летний Будкин был безнадежно влюблен;

- как учитель Служкин воевал с «зондеркомандой» девятиклассников (эпизодов тьма).

И куча других забавных моментов, всё описать невозможно.

Как невозможно рассказать об удивительных, переполненных невероятными сравнениями, описаниях природы Алексея Иванова, о ветреной и зябкой (пупырышки по коже!) атмосфере, в которой живет и мыкается герой.

Книгу брала в библиотеке – видно, что она пользуется бешеным спросом. Параллельно читала отзывы в Интернете. Один бывший житель СССР (20 лет в эмиграции) написал, что роман не читал, а фильм видел, и он ему не понравился, потому что «депрессивный». Я изумилась, как это может быть (фильма не видела). Может быть, правда – «что русскому здорово, то немцу смерть» (а проживший 20 лет вне нашей страны вполне мог превратиться в благополучного «немца»).

Кто видел кино, и кто читал эту книгу – отзовитесь, ау! Напишите, что вы думаете о том и другом.

Книгу неистово рекомендую всем, кроме «правильных» педагогов (таких, как Угроза Борисовна). Им она не понравится.